Битва Света и Тьмы. Зловещий колдун Мордус Тень бесплатное чтение

Теночтитлан: Сон Орла и Кровь Камня

В болотах, где камыш шептал молитвы,

Где ил хранил дыхание веков,

Блуждали ацтеки, народ забытый,

Ведомый волей грозных богов.

Их бог Уицилопочтли, солнца воин,

Вложил в сердца их пламенный приказ:

«Ищите знак, что будет вам достоин,

Место, где судьба откроет свой рассказ!»

Долго скитались, голод и усталость,

Сгибали спины, гасили огни.

Но вера в чудо, словно луч осталась,

Ведя сквозь тьму, сквозь долгие дни.

И вот однажды, в сумраке рассвета,

Увидели они виденье дивное:

На кактусе, из камня проросшего,

Сидел орел, свою добычу пожирая.

Кровь алая стекала по перьям чёрным,

И солнце золотило клюв стальной.

То был знак свыше, ясный и бесспорный,

Конец скитаньям, дом, очаг родной!

И закричали воины в восторге,

И застучали барабаны в лад.

На острове, в болотистой той торфе,

Начали строить город, град богат.

Из тростника и глины воздвигали

Храмы богам, дворцы для королей.

И кровью жертвенной землю орошали,

Чтоб город рос, становился крепче, смелей.

Теночтитлан, город солнца и камня,

Взметнулся ввысь, как гордый исполин.

Народ ацтеков, сильный и упрямый,

Судьбу свою ковал, как бог-кузнец один.

Но помните, потомки, эту сказку,

О том, как вера может горы сдвинуть.

И как орел, что кровь пил с кактуса,

Напомнит вам, что сила – в единстве!

Ведь даже в болоте, в самой трясине,

Может родиться город, полный славы.

Лишь нужно верить, ждать и неустанно,

Трудиться, следуя зову своей правды!

***

Коатепек: Песнь о Змеиной Горе

Встает из тумана, как спина ящера древнего,

Коатепек, Гора Змеиная, в вечном молчании.

Здесь, где земля пропитана кровью и пеплом,

Рождались боги, вершились судьбы, звучали проклятия.

Когда-то, в утробе её, Коатликуэ, Мать Богов,

Нашла перо колибри, упавшее с неба лазурного.

Прижала к груди, и чудо свершилось,

Зачался Уицилопочтли, бог солнца и войны.

Но зависть и злоба, как змеи, вползли в сердца,

Койолшауки, сестра его, и братья Сенцонуицтли,

Восстали против матери, ослеплённые тьмой,

Жаждали смерти её, чтобы власть удержать.

На вершине Горы Змеиной, свершилось предательство,

Койолшауки, с войском небесным, напала на мать.

Но из чрева Коатликуэ, воином в полном вооружении,

Родился Уицилопочтли, с огненным змеем в руке.

Рассеял он тьму, пронзил Койолшауки,

Разорвал на части, сбросил с вершины горы.

И братья Сенцонуицтли, бежали в страхе,

Перед мощью бога солнца, рождённого в Коатепеке.

С тех пор, Гора Змеиная хранит эту память,

О битве небесной, о рождении бога.

И каждый камень её, шепчет легенду,

О Коатепеке, где кровь и солнце сплелись воедино.

И если ты, путник, приблизишься к ней,

Почувствуешь дыхание древних богов,

Услышишь эхо битвы, увидишь отблеск славы,

Коатепек, Гора Змеиная, жива в веках!

***

Клотильда, Прядильщица Судеб

В тумане вечном, где рождаются сны,

В пещере горной, где шепчут камни,

Живёт Клотильда, прядильщица судьбы,

С глазами ясными, как звёзды ранние.

Не смертная она и не богиня Олимпа,

А дух изначальный, что нить плетёт,

Из света лунного и тени лимба,

Узор вселенной, что вечно живёт.

Её веретено из кости дракона,

Прядёт не шерсть, а жизни полотно,

Где каждая нить – судьба человека,

От первого вздоха и до последнего дна.

Она видит прошлое, как в зеркале ясном,

И будущее в клубок мотает тугой,

И шепчет заклинания голосом властным,

Над каждой нитью, над каждой судьбой.

Когда нить обрывается, гаснет звезда,

И в мир иной душа улетает,

Клотильда вздыхает, печальна всегда,

Но новую нить она начинает.

Не проси у Клотильды богатства и славы,

Не требуй бессмертия, не моли о любви,

Она лишь плетёт, повинуясь законам,

Что выше её, что в вечности живы.

Но если ты чист душой и сердцем открыт,

И в жизни своей ты ищешь лишь свет,

Клотильда улыбнется, и нить твоя будет

Сильнее и ярче, чем тысячи лет.

Так помни о ней, когда солнце восходит,

И когда луна освещает твой путь,

Клотильда, Прядильщица Судеб, всегда рядом,

Плетёт твою жизнь, не давая уснуть.

***

Легенда о Солнце Аустразии

В землях, где Рейн течёт, как вена стальная,

Где лес густой хранит секреты вековые,

Раскинулась Аустразия, земля героев,

Под сенью древних богов, что помнят былое.

Когда-то тьма царила, мрак непроглядный,

И люди жили в страхе, в холоде, голодные.

Но боги сжалились, услышав их мольбы,

И послали Солнце, чтоб рассеять тьмы столбы.

То Солнце было девой, златовласой, ясной,

С глазами цвета неба, чистой и прекрасной.

Звали ее Астра, что значит «звезда света»,

И в сердце её горела искра рассвета.

Астра ходила по земле Аустразии,

И там, где ступала нога её грациозная,

Расцветали цветы, пели птицы звонко,

И тьма бежала прочь, как зверь от охотника.

Но тьма не сдавалась, она была коварна,

И послала чудовище, с душой кошмарной.

Дракон Нидхегг, с чешуей из ночной стали,

Похитил Астру, в пещеру её затащил.

И снова тьма спустилась, холод сковал землю,

Надежда угасла, люди в отчаянье внемлют.

Но не всё потеряно, остался герой смелый,

Принц Хлодвиг, с сердцем льва, душой умелой.

Он отправился в путь, сквозь лес и болота,

Чтоб Астру спасти, и вернуть свет народу.

Он бился с чудовищами, с колдунами злыми,

И меч его сверкал, как молния в зиме.

Наконец, он достиг пещеры Нидхегга,

И там, в глубине, увидел Астру, бледную.

Дракон взревел, и пламя из пасти изверг,

Но Хлодвиг был силен, и меч его был крепок.

В жестокой битве принц одолел дракона,

И освободил Астру, из плена тёмного.

И когда она вышла на свет, ослепительный,

Аустразия вновь засияла, восхитительно.

С тех пор Астра и Хлодвиг правили мудро,

И земля Аустразии процветала чудно.

И помнят люди подвиг их, в песнях и сказаниях,

О Солнце Аустразии, и о её спасении.

Так пусть же свет Астры всегда сияет ярко,

Над землями Аустразии, над каждым сердцем жарко.

И пусть храбрость Хлодвига вдохновляет нас всех,

На подвиги во имя добра, и на успех!

***

Пещера Нидхегга: Песнь Тьмы и Костей

В чреве мира, где корни Иггдрасиля,

Вгрызаются во тьму, в Нифльхейма могилу,

Раскинулась пасть, пещера Нидхегга,

Где вечный дракон плетёт нить кошмара.

Здесь нет ни луча, ни искры надежды,

Лишь смрад разложения, шёпот зловещий.

Стены из костей, изглоданных судеб,

Хранят эхо криков, что ветер не любит.

В глубинах пещеры, в озере чёрное,

Плещется кровь, что пролита напрасно.

И души грешников, в муках терзаясь,

Взывают к прощению, но тщетно стараясь.

Нидхегг, змей ужасный, владыка кошмара,

Грызёт корни древа, что держит мир старый.

Его чешуя – осколки проклятий,

Его дыхание – яд, что лишает объятий.

Он слышит проклятья, он чует отчаянье,

И с каждой душой, что в пещеру попала,

Растёт его сила, крепчает его власть,

И мир погружается в вечную пасть.

И гномы коварные, слуги дракона,

Куют цепи вечные, из боли и стона.

Они шепчут проклятья, плетут паутину,

И в этой пещере нет места для истины.

Бегите отсюда, пока не поздно,

Пока не коснулась вас тьма Нидхегга.

Ибо здесь нет спасения, нет избавления,

Лишь вечное рабство, вечное тление.

Но помните, смертные, даже во тьме,

Остается надежда, как искра во мгле.

Боритесь с драконом, боритесь с отчаяньем,

И, может быть, мир избежит наказания.

Ибо даже Нидхегг, в своей злобе великой,

Боится лишь света, что в сердце возникнет.

Так зажгите же пламя, не дайте угаснуть,

И тьма Нидхегга отступит, ужаснувшись.

***

Иггдрасиль: Песнь Мирового Древа

В тумане вечном, где рождаются миры,

Взметнулся Иггдрасиль, коснувшись звёздной пыли.

Корень первый в Нифльхейме, ледяной обители,

Где Хель владычица, и души в скорби жили.

Второй корень в Ётунхейме, в земле великанов,

Где Мимир мудрый стережёт источник знаний.

Он пьёт из вод его, познав судьбы теченье,

И шепчет тайны ветру, сквозь вечное молчанье.

А третий корень в Асгарде, где боги обитают,

Где Урд, Верданди, Скульд судьбу людей сплетают.

Они нити прядут, из прошлого и будущего,

И каждый вздох, и шаг, в их ткани заключены.

Ветви Иггдрасиля, как руки, к небу тянутся,

Листвой своей все девять миров укрывают.

На самой вершине, орел мудрый восседает,

И зорким взглядом за порядком наблюдает.

У корней же, Нидхегг, дракон злобный, гложет,

Стремясь разрушить древо, мир в хаос низвергнуть может.

Белка Рататоск, между ними вечно скачет,

И сплетни разносит, их ненависть лишь множит.

Четыре оленя, Даин, Двалин, Дунейр и Дуратрор,

Листву Иггдрасиля грызут, не зная укора.

Но древо крепко, корни глубоко в земле,

И выдержит оно, все испытания в борьбе.

Иггдрасиль – символ жизни, смерти и рожденья,

Связь между мирами, вечное движенье.

Он – ось вселенной, центр мирозданья,

И в каждой капле росы – его сиянье.

Так слушайте же песнь о Древе Мировом,

О силе его, о величии его, о доме родном.

И помните, что каждый из нас – лишь лист на ветвях,

И наша судьба переплетена в его корнях.

***

Рататоск: Вечный спор меж корней и вершин

В тени Мирового Ясеня, Иггдрасиля,

Где корни в Нифльхейм уходят, в ледяную пыль,

А ветви в Асгард вздымаются, к богам, к сиянью дня,

Живёт Рататоск, белка, что спорит, не умолкая.

Не просто зверь лесной, с пушистым хвостом игривым,

Но вестник злобы, сеятель раздора, неутомимый.

Вниз, к Нидхеггу, дракону, что корни грызёт в ночи,

Она шепчет вести, полные лжи, обиды и тоски.

«Орел на вершине, мудрый и зоркий,

Тебя презирает, Нидхегг, в своей гордыне жестокой!

Он видит лишь слабость в твоей подземной власти,

И ждёт лишь момента, чтоб корни твои украсть».

И вверх, к орлу, что в кроне высокой гнездится,

Рататоск взбегает, с новостью, что искрится:

«Дракон внизу, Нидхегг, коварный и злой,

Готовит погибель тебе, и всему миру земному».

Так бегает белка, между корней и вершин,

Раздувая пламя вражды, что никогда не стихнет.

Рататоск, вечный спор, символ разлада и лжи,

Напоминает нам, как легко поссорить души.

И каждый раз, когда слышим мы шёпот злой,

Когда сомнение гложет, и мир кажется чужим,

Вспомним Рататоска, белку, что сеет раздор,

И не дадим ей победить, не сломить наш мир.

***

Дуратрор Олень: Легенда о Золотом Роге

В глуши лесов, где тень сплетает кружева,

Где эхо древних песен дремлет в травах,

Живёт Дуратрор Олень, легенда и мечта,

Свидетель дней минувших, страж вековых прав.

Не зверь он дикий, нет, он дух лесной,

Ткань мирозданья в шерсти золотой.

Рога его – два солнца, ввысь устремлены,

И каждый луч их – память позабытой страны.

Когда луна багряной кровью истечёт,

И ветер воет, словно раненый зверь,

Дуратрор Олень из чащи выйдет в ночь,

И тишину пронзит его серебряный рёв.

Он скачет по полям, где спят цветы,

И след его – роса, что лечит все мечты.

Он видит сквозь века, он знает тайны звёзд,

И шепчет их листве, что шелестит без слёз.

Говорят, кто встретит взгляд его златой,

Познает мудрость древнюю, покой.

Но лишь достойный, чистый сердцем и душой,

Увидит Дуратрора, владыку тишиной.