Мир человеческого эгоизма бесплатное чтение

Введение

Подумайте о слове «эгоистичный». Разве оно не вызывает у вас негативных ассоциаций? Быть эгоистичным – значит быть эгоцентричным. Когда вы заботитесь только о себе и своих интересах. Вас считают бесчувственным и нечутким к нуждам других.

Вас учили, что отдавать – это добродетель, а ставить себя на первое место – это порок. Но если вы не сделаете свои интересы и цели приоритетными, то кто это сделает? Почему это так плохо? Случаются ситуации, когда вам нужно поставить себя на первое место и быть абсолютно непреклонным в этом. Например, сначала надеть на себя кислородную маску в аварийной ситуации на борту самолета, а потом уже помогать другим.

Эгоизм – это крайне неверно понимаемое явление, с ним связано множество мифов, которые необходимо развеять.

Исследования эгоизма

Важно различать здоровый и нездоровый эгоизм.

Здоровый эгоизм коррелирует с более высоким уровнем благополучия, удовлетворенности жизнью и искренними мотивами помощи другим.

Здоровый эгоизм – это уважение к собственному здоровью, росту, счастью, радости и свободе.

Нездоровый эгоизм – это сильная мотивация эксплуатировать других ради собственной выгоды.

Эгоизм – идеологическая позиция, рассматривающая личный интерес как основу морали и индивидуальных действий человека.

Теоретическая основа эгоизма в основном исходит из работ Макс Штирнер, немецкий философ 19 века.

Макс Штирнер родился в Баварии 25 октября 1806 года и был немецким философом, написавшим и опубликовавшим в 1844 году свою скандальную работу «Я и его собственность». В этой книге Штирнер излагает ряд идей, которые впоследствии легли в основу эгоизма, и поэтому многие считают его основателем эгоистического направления в рамках индивидуалистической анархической мысли.

В работе «Я и его собственность» Штирнер сравнивает физические и интеллектуальные возможности индивида с правами собственности, утверждая, что индивид должен иметь возможность делать все, что захочет, как со своим разумом, так и с телом, поскольку он является их владельцем. Это описывается как «анархизм разума», фокусирующийся на разуме и теле индивида как на месте сопротивления государству.

Штирнер утверждал, что все люди являются эгоистами и, что даже если индивиды действуют по-доброму, альтруистично или благотворительно, это только для того, чтобы польстить собственное Эго. Штирнер также отмечает, что часто в наших собственных интересах действовать именно таким образом, и поэтому освобождение Эго от моральных ограничений, налагаемых на него государством и обществом, не обязательно приведет к краху того, что мы могли бы назвать «социальным порядком».

Эгоизм принимает разные формы, поскольку существует ряд причин, по которым кто-то может действовать в своих собственных интересах, например, этика или рациональность. Три основных типа эгоизма – это физический эгоизм, этический эгоизм и рациональный эгоизм. Давайте рассмотрим, что именно представляют собой эти три типа эгоизма.

Эгоистическое общество было бы обществом, в котором индивиды могли бы выражать свою индивидуальность без ограничений. Это было бы общество индивидов, которые служат себе и сопротивляются подчинению любого рода.

Штирнер утверждает, что эгоистическое общество было бы организовано в союз эгоистов, который представляет собой совокупность людей, взаимодействующих друг с другом только ради собственной выгоды. Ни один из этих людей не связан и не имеет никаких обязательств перед другими. Люди выбирают вступление в союз и также имеют возможность выйти из него, если они того пожелают. Союз не является чем-то, что навязывается людям.

Штирнер использует слово «союз» в широком смысле, поскольку в союзе эгоистов нет конечной цели или коллективной цели союза. Он существует только как взаимодействие людей, которые добровольно в него вовлечены. Каждый член союза независим и преследует собственные потребности, поскольку Штирнер считает, что личный интерес – лучшая гарантия общественного порядка

Несмотря на радикальный индивидуализм эгоистического общества, оно не было бы полностью лишено человеческих отношений или даже доброты. В эгоистическом обществе люди были бы свободны вступать в отношения, но они не были бы обязаны это делать. По мнению Штирнера, многие из обычных аспектов повседневной жизни, которые мы связываем со счастливым и здоровым обществом – дети, играющие вместе на улицах или в парках, друзья, встречающиеся для общения и т. д. – все это могло бы продолжаться в эгоистическом обществе. Критическое отличие состоит в том, что ни одно из этих действий не является принудительным или вынужденным.

Большая часть критики, направленной на эгоизм, связана с неспособностью Штирнера представить, что некоторые люди могут на самом деле находить утешение и радость в некоторых социальных институтах, таких как семья. В то время как Штирнер считает, что семейные узы связывают человека, другие находят чувство принадлежности и утешения в семье. Штирнер признает, что многим людям будет некомфортно с его теорией эгоизма.

Эгоизм подвергается критике со стороны анархистов, поскольку многие анархисты считают, что он даже не является формой анархизма и даже позиционируется как радикальная либертарианская философия. Это происходит потому, что, несмотря на связь анархии с хаосом, анархизм стремится навести порядок в обществе, что недостижимо в эгоистическом обществе, где нет общественных возражений против любых индивидуальных действий. Эгоизм, как его теоретизировал Штирнер, допускает возможность для индивидов делать все, что они пожелают. Такие действия, как воровство, лишение собственности, физический вред или даже убийство, не осуждаются эгоизмом морально, что заставляет критиков эгоизма проявлять скептицизм относительно того, насколько эгоистическое общество может быть правдоподобным.

«Современная культура пронизана табу на эгоизм», – писал Эрих Фромм в своем эссе 1939 года «Эгоизм и любовь к себе». «Она учит, что быть эгоистом греховно, а любить других – добродетель». Фромм отмечает, что это культурное табу имело печальные последствия, заставляя людей чувствовать себя виноватыми за проявление здоровой любви к себе и даже заставляя людей стыдиться удовольствия, здоровья и личностного роста.

Что, если то, как мы социально обусловлены думать об эгоизме, ошибочно? Что, если есть большая ценность в развитии здорового эгоизма? Вдохновленный эссе Фромма, гуманистический психолог Абрахам Маслоу утверждал о необходимости различать здоровый эгоизм, который коренится в психологическом изобилии, и нездоровый эгоизм, который коренится в психологической бедности, невротизме и жадности.

«Мы не должны предполагать, что эгоистичное или бескорыстное поведение является либо хорошим, либо плохим, пока мы фактически не определим, где находится истина. Может быть, в определенные моменты эгоистичное поведение является хорошим, а в другие моменты – плохим. Также может быть, что бескорыстное поведение иногда является хорошим, а в другие моменты – плохим» – отмечает Маслоу.

Маслоу и Фромм считали, что здоровая любовь к себе требует здорового уважения к себе и своим границам, а также подтверждения важности собственного здоровья, роста, счастья, радости и свободы. Самоактуализирующиеся люди имеют здоровые границы, заботу о себе и способность наслаждаться собой.

Опираясь на труды Фромма и Маслоу, были установлены убеждения здорового эгоизма:

У меня здоровые границы.

Я много забочусь о себе.

У меня есть здоровая доля самоуважения, и я не позволяю людям пользоваться мной.

Я уравновешиваю свои собственные потребности с потребностями других.

Я отстаиваю свои собственные потребности.

У меня есть здоровая форма эгоизма (например, медитация, здоровое питание, физические упражнения и т. д.), которая не причиняет вреда другим.

Несмотря на то, что я много отдаю другим, я знаю, когда нужно подзарядиться.

Я разрешаю себе наслаждаться жизнью, даже если это не обязательно приносит пользу другим.

Я хорошо забочусь о себе.

Я отдаю приоритет своим личным проектам, а не требованиям других.

С точки зрения пользы для себя исследователями выявлено, что здоровый эгоизм был сильным положительным предиктором высокой самооценки, благополучия и удовлетворенности жизнью, и был сильным отрицательным предиктором депрессии. Было обнаружено, что шкала здорового эгоизма предсказывала адаптивное психологическое функционирование сверх и за пределами других черт личности, которые традиционно изучались в психологии (например, большой пятерки черт личности).

Здоровый эгоизм положительно связан с чувством собственной компетентности (восприятием того, что человек достигает своих целей в жизни) и подлинной гордостью за свои достижения. Здоровый эгоизм не был связан с высокомерной гордостью или мотивацией агрессивно доминировать над другими на пути к вершине.

Подобным образом, здоровый эгоизм отрицательно коррелировал с нездоровым эгоизмом, который мы определили, как сильную мотивацию эксплуатировать других ради собственной выгоды, а здоровый эгоизм отрицательно коррелировал с уязвимым нарциссизмом и токсичным альтруизмом (тенденцией помогать другим ради собственной выгоды). Очевидно, что здоровый эгоизм можно отличить от патологической любви к себе и даже от патологического самопожертвования.

Здоровый эгоизм не связан с навязчивыми и властными методами воспитания детей. Возможно, здоровый эгоизм развивается в результате способности выражать свои потребности в детстве здоровым образом.

Люди с высоким уровнем здорового эгоизма также склонны проявлять большее сострадание к себе. Мы часто так холодны к себе, и сострадание к себе предлагает ценный инструмент, помогающий нам освободиться от самих себя. Как сказал Фромм – «Люди – свои собственные рабовладельцы; вместо того, чтобы быть рабами хозяина вне себя, они поместили хозяина внутрь себя».

Люди, обладающие здоровым эгоизмом, с большей вероятностью заботятся о других и их истинные мотивы помощи другим выражаются в убеждении: «Мне нравится помогать другим, потому что мне действительно приятно помогать другим расти». Здоровый эгоизм не связан с более невротическими мотивами помощи другим – «Главная причина, по которой я помогаю людям, – получить их одобрение»; «Я часто отдаю другим, чтобы не быть отвергнутым».

Эрих Фромм концептуализировал любовь как отношение, способ существования в мире, где у вас есть здоровое уважение к здоровью, росту, счастью, радости и свободе других. Исследования показывают, что свет любви может сиять в любом направлении – снаружи к другим, но также и внутри, чтобы помочь развить себя.

Далай-лама сказал: «Думать более сострадательно – лучший способ реализовать свои собственные интересы. Но альтруизм не означает, что вы полностью забываете о своих интересах».

Мудрый эгоизм не означает, что мы не можем преследовать свои собственные амбиции. Около 2600 лет назад сам Будда подробно говорил о том, что представляет собой «правильный образ жизни», который не причиняет вреда другим существам, и этот подход не исключал материального успеха; некоторые из самых преданных последователей Будды были богатыми торговцами.

Важно помнить мудрым и амбициозным людям, что такие ориентированные на других состояния, как альтруизм и сострадание (которые можно считать просто нашей врожденной способностью заботиться), вытаскивают вас из изнуряющих циклов самовлюбленности, в которые нас так часто ввергает современное общество с его акцентом на индивидуализме, потребительстве и неистовом накоплении лайков под селфи.

Современные психологические исследования подтверждают проницательность Далай-ламы. В своей книге «Давать и брать» г-н Грант пишет, что в профессиональном контексте люди, которые щедро делятся своим временем, но также думают о своих собственных интересах, часто являются самыми успешными людьми в организации. Это отчасти потому, что щедрость делает вас более любимыми вашими коллегами, а отчасти потому, что она делает вас счастливее и энергичнее. Это добродетельная спираль: быть добрым к другим делает вас счастливее, что делает вас добрее, что делает вас еще счастливее.

Так что, если вы хотите лучше справляться с эгоизмом, работайте над развитием сострадательного мышления. Исследования показывают, что такие способности, как сострадание и альтруизм, не являются неизменными заводскими настройками, а навыками, которые нужно развивать.

Наука говорит нам, что щедрость приносит пользу как получателю, так и дарителю. МРТ-сканирование показывает, что щедрость активирует те же части мозга, что и десерт. Это называется «кайфом помощника». И этот жест не обязательно должен быть грандиозным. Вам не нужно спешить в горящее здание. Это может быть так же просто, как придержать дверь для кого-то, сделать комплимент или написать сообщение тому, у кого трудные времена.

Изменение может быть медленным процессом. Наша обусловленность индивидуализмом и материализмом глубоко укоренилась, поэтому пора уже вспомнить о мудром эгоизме. Нет ничего плохого в том, чтобы получать удовольствие от эгоистичного удовлетворения, особенно когда это подпитывает работу, ориентированную на других.

Мы неправильно поняли ценность эгоизма. Это не так уж удивительно, учитывая, что большинство основных религий всегда считали его пороком, а доброту почти всегда представляли, как несомненное благо. Но чрезмерное подчеркивание главенства доброты может заставить нас чувствовать, что мы никогда не сможем поставить себя на первое место, даже когда нам это действительно нужно.

Мы не можем быть только эгоистичными – это плохо кончится – но никогда не ставить себя на первое место почти так же плохо. Не говорить, чего мы хотим, означает, что мы никогда не получим того, в чем нуждаемся, а в худшем случае мы создаем кипящий котел обиды, готовый выплеснуться наружу в самый неподходящий момент. Мы думаем, что бескорыстны – и пытаемся быть хорошими – но на самом деле мы истощаем себя до дна. В какой-то момент у нас не остается ничего, что можно было бы дать – и в результате мы срываемся на свои семьи или выгораем на работе.

На самом деле, быть тем, что гуманистический психолог Скотт Барри Кауфман называет «здоровым эгоизмом» – в отличие от «нездорового эгоизма» – действительно полезно для нас. Здоровый эгоизм исходит из места любви к себе, где мы ставим себя в приоритет.

Уметь сказать «нет» так, чтобы не обидеть, но и быть довольным, если это произошло, – если вы способны на это, то у вас есть навык на всю жизнь.

Здоровый эгоизм предполагает наличие здоровых границ и самоуважения, а также нежелание позволять другим использовать нас в своих интересах; забота о себе; наличие позитивной формы эгоизма (например, физических упражнений), которая не причиняет вреда другим; разрешение себе наслаждаться жизнью, даже если это напрямую не приносит пользы другим; и расстановка приоритетов между личными проектами и требованиями других.

Когда Кауфман изучал, как выглядит жизнь людей, для которых некоторые или все из этих утверждений были правдой, он обнаружил, что они в значительной степени предсказывали благополучие, удовлетворенность жизнью и психологическую адаптивность, а также делали депрессию гораздо менее вероятной. Люди, которые были более здоровыми эгоистами, были сострадательны к себе и гордились своими достижениями, и они также были менее склонны, как он выразился: «агрессивно доминировать над другими». Они также были более склонны помогать другим людям, даже когда не было никакой очевидной личной или социальной выгоды.

Как говорит подкастер и писатель о счастье Дэн Харрис: «Тепло и сострадание всенаправлены».

Границы между тем, что мы считаем эгоизмом, эгоцентризмом, бескорыстием и альтруизмом, размыты. Они не находятся в оппозиции, они находятся на континууме. Быть достаточно эгоистичным, чтобы заботиться о себе, плавно переходит в версию альтруизма, если это означает, что вы можете заботиться о других.

Об эгоизме и теории общественного договора

Эгоист известен своим большим эго. Он эгоцентричен и мало заботится о других. Если вы введете в Google фразу «эгоист», почти все всплывающие веб-страницы научат вас, как с ними обращаться, если вам не повезло столкнуться с одним из них. Учитывая такие негативные коннотации, вы можете удивиться, узнав, что некоторые философы, которых называют «этическими эгоистами», утверждают, что действовать нравственно – значит максимизировать свои личные интересы. Мораль требует от нас держать обещания, относиться к другим справедливо и помогать нуждающимся. Она требует, чтобы мы действовали не в своих личных интересах, даже если мы можем получить преимущества, нарушая обещания, относясь к другим несправедливо или не помогая нуждающимся. Почему же тогда мы должны следовать этическим нормам, которые ограничивают наш выбор? Какова именно связь между этикой и личными интересами?

Психологический эгоизм

Психологические эгоисты утверждают, что все, что мы делаем, служит нашим интересам, даже если мы думаем, что это не так. Самопожертвенное поведение, например, использование себя в качестве живого щита для защиты других во время массового расстрела, не может опровергнуть психологический эгоизм, потому что люди, которые жертвуют собой, не мотивированы альтруистическими соображениями. Скорее, они просто делают то, что им больше всего хочется сделать. Пожертвовать своей жизнью – это то, что больше всего хотелось сделать в этих обстоятельствах. Учитывая, что делать то, что больше всего хочется сделать, в собственных интересах, «самопожертвенное» поведение человека снова эгоистично. Альтруизм – это не что иное, как иллюзия.

Чтобы не быть обвиненным в корысти мотивов, эгоисту нужно избегать интерпретации психологического эгоизма как утверждения, что любое действие, которое человек намеревается совершить, всегда корыстно по определению. Возможно, лучшей стратегией для психологического эгоиста будет подчеркнуть, что он всегда совершает действие X для продвижения своих собственных интересов. Мы действуем только ради продвижения своих собственных наилучших интересов.

Многие философы сходятся во мнении, что конечная цель действий человека – содействовать достижению своих наилучших интересов; в чем они расходятся, так это в том, как понимать идею «своих наилучших интересов». Например, Аристотель (384-322 до н. э.) утверждает, что эвдемония (его термин для «счастья», которое возникает из полностью реализованной жизни) – это конечная цель рационального человека. Стоики, с другой стороны, выступают за добродетельные или превосходные действия без удовольствия. Другие же, как Барух Спиноза (1632-1677), утверждают, что конечная цель действий человека – реализовать себя или развить себя. Чтобы сделать эту идею привлекательной, эгоист должен конкретизировать идею самореализации или саморазвития, что, в свою очередь, включает в себя указание того, что является идеальным для достижения.

Одно из главных возражений против психологического эгоизма заключается в том, что это пример нефальсифицируемой теории. Очень маловероятно, что кто-то может знать наверняка, насколько его собственная мотивация эгоистична или альтруистична. Эта трудность связана с тем фактом, что человек едва ли может знать наверняка о своей собственной глубинной мотивации. Это может работать в обоих направлениях. С одной стороны, это дает психологическим эгоистам возможность утверждать, что даже человек, который подчеркивает, что он занимается благотворительностью из альтруистических побуждений, может в глубине души обманывать себя. С другой стороны, именно потому, что трудно быть уверенным в своей собственной глубинной мотивации, предположение психологических эгоистов о том, что в глубине души мы все корыстны, кажется необоснованным. Недавнее эмпирическое исследование даже ставит под сомнение дихотомию эгоизма и альтруизма, показывая, что люди, способные проявлять крайний альтруизм, считаются людьми с высоким уровнем нарциссизма.

Основные выводы: психологические эгоисты пытаются убедить нас, что мы никогда не сможем быть по-настоящему альтруистичными, и, следовательно, по-настоящему реалистичное описание человеческого поведения не будет иметь места для чего-либо, даже отдаленно напоминающего этику, если «этика» требует от нас хотя бы иногда, не преследовать свои собственные интересы. Но учитывая, что мы вряд ли можем знать наверняка наши собственные глубинные мотивы, мы все равно можем быть альтруистами. Этический эгоизм, с другой стороны, утверждает, что даже если мы можем, то не должны быть альтруистами.

Этический эгоизм

В то время как психологический эгоизм утверждает, что конечной целью действий человека является его собственный интерес, этический эгоизм утверждает, что человек должен преследовать свои собственные наилучшие интересы. Основная идея этического эгоизма заключается в следующем: продвижение собственных наилучших интересов согласуется с моралью. В своей самой сильной форме этический эгоизм утверждает, что человек действует нравственно, если и только если он продвигает свои собственные наилучшие интересы.

Адам Смит (1723-1790) утверждает, что эгоизм является практическим идеалом в экономике: каждый бизнесмен, продвигающий свои наилучшие интересы, будет наиболее эффективно продвигать общее благо, учитывая, что «невидимая рука» (т.е. свободный рынок) будет координировать индивидуальную экономическую деятельность. Другими словами, если и покупатели, и продавцы будут преследовать только наилучшую сделку для себя, возникнет беспроигрышная ситуация. Еще одним примером из повседневной жизни того, как этичный эгоизм приносит социально оптимальный результат, являются соревновательные виды спорта. Тот факт, что каждая команда стремится победить, дает оптимальный результат: если бы игроки играли, не ведя счет или если бы более слабая команда получала одинаковые награды, игру было бы скучно смотреть, и игроки не раскрыли бы весь свой потенциал. Другими словами, только когда каждый игрок продвигает свои наилучшие интересы (т.е. играет, чтобы победить), наступит наилучший результат (т.е. мы будем получать удовольствие от просмотра игры, а игроки раскроют свой потенциал).

Каждый человек, без сомнения, по своей природе в первую очередь и главным образом призван заботиться о себе самом; и поскольку он более способен заботиться о себе, чем о ком-либо другом, то вполне уместно и правильно, чтобы так и было.

Хотя Смит считает, что человек должен в первую очередь преследовать собственные интересы, он не призывает быть эгоистичным, хладнокровным человеком. Вместо этого он утверждает, что взаимная доброта необходима для счастья. Начиная с нашего естественного стремления попытаться как можно ближе разделить чувства других, мы подстраиваем свои чувства под чувства людей, с которыми мы общаемся, и в этом процессе мы в конечном итоге развиваем добродетели. Из двух главных добродетелей, справедливости и благодеяния, проявление благодеяния «заслуживает наивысшей награды». Вот грубая картина: учитывая наши естественные стремления и наше социальное положение, мы находимся на пути развития добродетелей, наиболее важной из которых является благодеяние. Однако, учитывая, что взаимная доброта необходима для счастья, мы можем сказать, что проявление доброты необходимо для наших собственных наилучших интересов. Принося пользу другому человеку, человек все равно преследует свои собственные интересы.

Айн Рэнд (1905-1982), утверждает, что эгоизм является добродетелью. Альтруизм, который требует самопожертвования, даже безнравственен. По ее словам, жизнь является высшей ценностью, и поэтому «ни одно общество не может быть ценным для жизни человека, если ценой является отказ от его права на свою жизнь». Обеспокоенная выживанием цивилизации, она осуждает альтруизм за то, что он несет ответственность за разрушение цивилизованного мира. Альтруизм также несет ответственность за то, что сделал возможными тоталитарные режимы, такие как нацистская Германия, учитывая, что в альтруизме имеет место смерть как его конечная цель и стандарт ценности – и логично, что отречение, смирение, самоотречение и любая другая форма страдания, включая самоуничтожение, являются добродетелями, которые он пропагандирует.

Учитывая, что люди – разумные существа, а жизнь – высшая ценность, «рациональный эгоизм» – это то, к чему следует стремиться. Действовать рационально – значит ставить собственные интересы на первое место. По мнению Рэнд, продвижение собственных интересов не только рационально, но и морально правильно.

Без бремени эмпирического доказательства того, что все всегда должны действовать из личных интересов, этический эгоизм более привлекателен, чем психологический эгоизм. Однако самая большая проблема этического эгоизма заключается в том, что он не имеет авторитетного регулирования межличностных конфликтов интересов. Позвольте мне привести пример, чтобы проиллюстрировать этот момент. Предположим, что мой дедушка указал в своем завещании, что я его единственный наследник, и предположим также, что его не беспокоит никакая серьезная болезнь. Предположим, что моя кузина пытается заменить меня в качестве единственного наследника, и предположим, что я нахожусь в плохой ситуации, которая требует много денег, которых у меня нет. Может ли быть морально неправильным для меня убить своего дедушку, чтобы гарантировано получить деньги сейчас? Этический эгоизм не может ответить на этот вопрос, потому что с моей точки зрения это не было бы морально неправильным, но с точки зрения моего дедушки это было бы так, и нет способа вынести решение между этими перспективами.