Анчар бесплатное чтение

Глава 1

За много тысячелетий до основных событий

– Алима, стой! – кричали мужчины и гнали лошадей во весь опор, да с такой силой, что от резких ударов кожаных кнутов у несчастных животных шкуры лопались на крупах. – Алима, не смей!

Но девушка не обращала внимания на преследователей. Она неслась прочь, чтобы наконец исполнить то, что было предначертано ей самой судьбой.

– Дура! Ты нас всех погубишь! – Всадник лихо махнул кнутом и ударил гнедого скакуна, в надежде на то, что тот сумеет ускориться и догнать беглянку, но все было тщетно. Бесстрашная наездница весила меньше своих преследователей, а ее мохнатый конь с короткими ножками был самым выносливым в табуне. Он безоговорочно слушался хозяйку, хотя знал, что она гонит его на верную смерть в пустыню. – Стрелы! – скомандовал один из преследователей. – Цельтесь в коня.

Воины быстро достали короткие луки и приготовились стрелять, но было уже поздно. Алима громко просвистела команду, и мохнатый конь, несмотря на короткие ножки и неказистый вид, рванул с такой силой, что даже у стрел не было шансов догнать его.

***

Когда верный конь Алимы захрипел и завалился набок, девушка поняла, что это конец. Взмыленный скакун терпел до последнего, но увы, его силы иссякли. Алима загнала его до смерти, и теперь он бился в агонии, захлебываясь собственной кровью.

– Прости меня, дружочек, – Алима обняла несчастное животное за шею и погладила. – Прости, родненький, но так надо.

Девушка в последний раз взглянула на умирающего друга и побежала дальше в сердце пустыни. Ее грудь горела от невыносимой боли, но ей было уже все равно. Либо сейчас, либо никогда.

Несколько дней спустя

– Вот ты где, малыш анчар. – Шатаясь из стороны в сторону от усталости, она подошла к неказистой хворостинке, торчащей из острых камней. – А так и не скажешь, что ты самое ядовитое растение в мире.

На горизонте показалось несколько фигур, а это означало, что пришло время действовать незамедлительно. Алима аккуратно поставила пыльную сумку на плоский камень и достала ее содержимое.

– Один, два, три, четыре, пять… – девушка пересчитала все склянки с черной жидкостью и коварно улыбнулась. – Пятнадцать штук. Все на месте.

Откупорив каждую из них, она вылила все содержимое на чахлое деревце, а затем, когда последняя капля упала на крошечный зеленый листочек, произнесла:

– Пробудись, анчар!

В тот же миг Алима и ее преследователи растворились в ядовитом пару, не оставив после себя даже мокрого места, а к утру следующего дня все живые создания, которые обитали на огромном континенте, умерли от сильнейшего отравления.

Воительница, не знающая пощады, выполнила последний приказ давно погибшего владыки и обрела покой, о котором мечтала несколько десятков лет. Узнав о существовании самого ядовитого растения в мире, Алима нашла идеальный способ уничтожить всех врагов своего хозяина одним махом. То, что было предначертано великим чародеем – исполнилось.

***

Много тысячелетий спустя

– Не понимаю, почему отравленный дикарь заставляет нас ждать? – проворчал Ратибор и слегка толкнул плечом задремавшего княжича.

– Лучше помолчи, а то беду накликаешь, – прошептал Мирослав и отодвинулся от назойливого богатыря подальше, чтобы не мешал отдыхать. – Нам и так горя хватает, а еще ты языком чешешь и всем свой поганый характер показываешь.

– Мой поганый характер помог твоему отцу держать соседей в строгой узде. Битва в пограничных землях окончилась победой нашей дружины.

И ведь не поспоришь. Богатырь умел наводить ужас на мятежников и врагов. Не боялся храбрый воевода измараться в грязи и крови. И никогда не шел на тайные сделки. Сколько раз его пытались подкупить – и не сосчитать, но Ратибор всегда был верен княжескому роду.

– И поэтому моя сестра станет твоей женой, – пригорюнившись, ответил княжич и смахнул несуществующую слезинку. – Бедная Дуняша. Бедная моя кровиночка. Сосватали белокурую красавицу за бешеного пса.

– Скоро породнимся, – весело подмигнул воевода. – Я тоже стану твоей любимой кровиночкой. Будешь за меня переживать и плакать, когда я буду в походах?

– Не наглей, – огрызнулся Мирослав и показал лучшему другу кулак.

Ратибор лишь слегка хмыкнул и оживил в своей памяти образ светловолосой Дуняши. Ее прекрасный стройный стан, длинные толстые косы, голубые глаза и нежно-розовые губы. По мнению Ратибора, Дуняша была самой прекрасной девой на свете. Юная, робкая, застенчивая княжна сумела безвозвратно украсть сердце воеводы.

«Идеальная»

Он давно мечтал назвать Дуняшу законной женой и единолично наслаждаться красотой безропотной девы. Но в этой прекрасной истории было одно жирное «но». Возраст Дуняши по законам княжества не позволял ей выйти замуж за Ратибора. Богатырю осталось потерпеть еще какой-то несчастный год, и он, наконец, сумеет обрести семейное счастье в столь неспокойное время.

– Как же я хочу домой, – тихо простонал Ратибор, и со злостью рухнул на потрепанную циновку. Умаялся богатырь от безделья. Не привык он сидеть в засаде. Ему бы мечом помахать, да врагам головы отсечь, а не ждать переговоров с отравленным дикарем из земель анчар.

Границу ядовитых земель невозможно было перепутать ни с чем. Сизый туман, словно плотный забор, клубился возле полей, лесов, гор и рек. Никто не решался подойти к преграде, так как ходили слухи о том, что, попав внутрь тумана, человек пропадал в нем раз и навсегда. Кто-то говорил, что слышал душераздирающие крики людей. Кто-то говорил, что там обитают кровожадные чудовища. И вот с таким чудовищем Мирославу сегодня предстояло вести разговор.

– Я даже не знаю, что они потребуют взамен, – посетовал княжич. Мирослав уже мысленно попрощался с казной и всеми богатствами.

– Цена не важна. Главное – чтобы Светозар нашелся живым и невредимым, – проговорил Ратибор и слегка поморщился оттого, что он оказался бессилен в тот момент, когда беда пришла в княжеский дом. Всего каких-то двух дней не хватило богатырю, чтобы вернуться из военного похода и проверить охрану Светозара.

– Ты прав, друг мой. Ты, как всегда, прав.

Мирослав прикрыл глаза и вспомнил строгий наказ отца:

«Если я внезапно исчезну, лети, словно ветер, к анчарам и проси у них помощи. Отдай им без сожаления все, что они попросят, иначе быть беде».

Эту фразу князь произнес перед своей пропажей. Даже клятву взял, что Мирослав не будет медлить и сразу рванет к туману просить о помощи.

Много дней княжич и его верные дружинники скакали к границе. Много дней их кони месили грязь и пробирались сквозь густую чащу. Но все было не зря.

– Вот и отравленная стена, – проговорил Мирослав, увидев сизый туман, который возвышался до небес. Боевой конь княжича, ощутив опасность, жалобно заржал и попятился в сторону. – Тише, тише. – Мужчина похлопал ладонью по шее белогривого скакуна и слегка ударил его сапогами по бокам. – Не трусь.

Мирослав не стал терять драгоценное время, когда понял, что беда пришла в их дом. Он сразу приказал Ратибору собираться в дальний путь, к границам земель анчар, чтобы попытаться поговорить с теми, кто жил за туманом. Все понимали, что, возможно, княжич совершает опрометчивый поступок, но надежда всегда умирает последней.

Разбив лагерь недалеко от тумана, княжич и его дружина стали ждать. Только они не понимали, как послать весточку тем, кто живет за стеной. Туда и птица не летит, и зверь не идет. Так прошел день, затем настала ночь. И только на следующее утро из сизого тумана на огромном черном коне выехал тот, кто жил в глубине отравленных земель.

Незнакомец, седовласый старик, неспешно приблизился к дружинникам и, немного не доезжая, придержал коня.

– Меня зовут Рафаил, – представился он и, переведя суровый взгляд с Мирослава на Ратибора, загадочно улыбнулся. – Нечасто ко мне заходят гости.

– Меня зовут… – но не успел княжич закончить фразу, как Рафаил резко поднял руку, заставив его замолчать на полуслове, приблизил указательный палец к своим губам и прошипел:

– Т-с-с-с-с! Не нужно говорить. У стен тоже есть уши.

Повисла тишина. Никто не знал, как реагировать на странный выпад анчара. Может, он демонстративно оскорбил княжича, оборвав его на полуслове для забавы, а может, почувствовал угрозу и приготовился отразить невидимую атаку.

«Я все про тебя знаю, княжич! – проговорил старик, но при этом его губы не шевелились. – И про отца, и про мать, и про сестру. Жди здесь, и я дам тебе ответ».

Анчар развернул коня и поскакал галопом в сторону тумана.

– Куда это он? – спросил Ратибор, проводив взглядом удаляющегося старика.

– А ты что? Не слышал его?

– Нет. Не слышал.

– Вот это колдовство.

Что мог сказать Мирослав о своем новом знакомом? Рафаил точно не был человеком. От анчара разило колдовской силой, и все воины это ощущали. Даже огромный вороной жеребец Рафаила больше напоминал кровожадного хищника, а не травоядное животное.

– Мерзкий выродок, – не сдержавшись, выругался Ратибор и сплюнул на землю. – Да как он смеет заставлять нас ждать?

– Ратибор, прикуси язык, – рявкнул княжич на воеводу. – Мы в гостях. Помни об этом.

– Мирослав, чует мое сердце, что добром это не кончится.

– Поверь, я тоже не в восторге от колдуна.

А как еще можно было относиться к тем, кто скрывал за неприступной стеной насильников, воров и убийц? О сизом тумане и его обитателях всегда ходила дурная слава. Естественно, к загадочной границе потянулись те, кто хотел избежать наказания любой ценой, надеясь на удачу. Затем кто-то додумался гнать в туман всех неугодных. Много страшилок передавалось из уст в уста о тех, кто обитал в ядовитых землях. Много небылиц было придумано, чтобы напугать непослушных детей и приструнить своенравных девиц.

Анчары в дом к тебе придут,

Схватив, в туман уволокут,

Ложись скорее спать, малыш,

Иначе бед наворотишь.

Это была страшилка для младшего поколения, чтобы вечером угомонить разбушевавшихся непосед. А для молодых людей придумали другую байку. Что нельзя ни с кем целоваться до свадьбы, иначе анчар примет облик возлюбленного и отравит глупца или глупышку. Беречь честь смолоду и не скатываться в блуд – вот к чему призывало старшее поколение. Порой доходило до абсурда, но остановить фантазию людей было уже невозможно. Каких только волшебных историй не приписывали анчарам. Их сравнивали со злыми демонами и бессмертными упырями. Все беды, которые случались в княжествах, непременно объяснили присутствием отравленных земель. Пожары в лесах – так это из-за тумана. Реки вышли из берегов и смыли деревни – так это проклятье анчаров. Все гневались на туман. Особенно усердствовали обнаглевшие казнокрады и проворовавшиеся наместники.

– Это анчары нас обокрали! Злыдни проклятые! – сокрушался деревенский староста, вскидывая руки к небу. – Все унесли разбойники. Ничего не оставили.

– Ратибор, – позвал Светозар молодого воеводу, который вопреки всем трудностям и полному отсутствию благородных кровей сумел добиться высокого звания. – Разберись. Чувствую, что врет скотина.

– Будет сделано.

Богатырь и его верные люди быстро наводили порядок в приграничных землях, когда там начинали рассказывать дивные истории про грабежи, разбои и другие бедствия из-за тумана. И если раньше казнокрадам удавалось спрятать концы в воду, то с Ратибором все стало намного сложнее. Этот гад не боялся никого и, словно бешеный пес, бросался на тех, кто пытался помешать исполнить волю князя.

Глава 2

Вечерело. Солнце клонилось к горизонту и, устав от безделья, Ратибор решил прогуляться вдоль сизой стены. Мысли о Дуняше не покидали его ни на минуту. Как она там? Скучает? Думает ли о нем? А может, уже приглядела себе другого жениха? Будет ли она верна своему соколу ясному, когда он будет скитаться в военных походах?

Бешенство тут же накатило на богатыря, и ему захотелось взвыть от бессилия. Он, словно юный мальчишка, влюбился в княжну и страдал без нее. Не мог воевода общаться с благородной девушкой без свидетелей, но те минуты, когда Дуняша вежливо спрашивала о здравии Ратибора и о службе – были бесценны.

– Дуняша, как же я тебя люблю, – с тоской проговорил воевода и, подобрав с земли круглый камушек, со всей силы кинул его в плотный туман. Но каково же было его удивление, когда тот же камень со свистом пролетел мимо его головы, и только чудом не выбил правый глаз. Ратибор тут же схватился за тяжелый двуручный меч и приготовился отразить атаку. – Кто ты? Выходи!

Но из плотного тумана так никто и не вышел. Прошла минута, потом другая. Ратибор устал ждать невидимого врага и выругался:

– Трус несчастный!

Не поворачиваясь спиной к туману, он вернулся в лагерь, желая убедить княжича поскорее убраться от стены. Нечего им тут делать среди безмозглых дикарей. Рафаил, скорее всего, обманул Мирослава, потешив свое самолюбие глупой шуткой.

Но стоило ему найти Мирослава в лагере, как все вокруг изменилось. Туман быстро пополз по земле и отрезал путь к отступлению, зажав воинов в плотном кольце. Дружинники выстроились в боевую позицию и обнажили мечи.

– Защищайте княжича и… – не успел договорить воевода, как из тумана показался Рафаил на коне. Затем показались другие анчары, лица которых были скрыты под капюшонами длинных плащей.

– Мирослав, неужели ты подумал, что я тебя обману? – притворно ласково спросил анчар и снова задержал свой взор на Ратиборе. Колдун специально злил и провоцировал богатыря. Вот только зачем?

– Нет, Рафаил. Я ждал тебя, – ответил княжич и дал сигнал дружинникам, чтобы те убрали оружие. Они в меньшинстве. Если колдун захочет их убить, то ему не составит никакого труда устроить резню.

– Умный княжич всегда делает верные выводы, – анчар оценил поступок Мирослава и слез с красноглазого скакуна. – Не нужно проливать кровь почем зря, ведь сегодня ночью у нас состоится праздник. И вы на него приглашены.

– Мы? – удивился Мирослав.

– Некогда нам праздновать! – отрезал Ратибор.

Он бесцеремонно вклинился между княжичем и колдуном, закрывая собой Мирослава.

«Верный песик готов биться даже с разъяренным медведем», – снова проговорил анчар, не шевеля губами.

– Он мой друг и защищает меня, – ответил княжич.

«Без роду, без племени, осиротевший мальчишка нашел свой приют среди великой знати. Из грязи в князи».

– Что ты имеешь в виду? – мигом напрягся Мирослав.

«Что все может быть обманом, – Рафаил развел руками, мол, сам догадайся, что я имел в виду. – И дружба, и любовь порой бывают ненастоящими. Жаль, что люди в твоем окружении с гнильцой».

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

А что еще мог сказать княжич? Ничего. Но тот факт, что Рафаил пытается вбить клин в крепкую дружбу между ним и воеводой, сразу насторожил Мирослава. И что это за фраза такая: «Из грязи в князи»? Отец сам назначил Ратибора главой дружины, а этот поступок говорил о многом. Не подпускал великий князь непроверенных людей к власти и тем более к семье.

«Раз не понимаешь, то не смей вмешиваться. Решение принимать не тебе, Мирослав», – Рафаил отдал команду своим воинам, а те рыкнули что-то в ответ и сделали шаг назад.

– Зверье, – проговорил Ратибор, не сводя пристального взгляда с Рафаила. Он так и стоял перед княжичем, готовый в любую секунду кинуться в бой.

– Смотрите! – ахнул кто-то из дружинников. – Чудо!

Туман за спинами анчаров рассеялся, и на безжизненной земле, где не росло ни единой травинки, мужчины увидели большой белый шатер, украшенный по бокам длинными золотыми кисточками.

– У нас сегодня свадьба, – похвастался Рафаил. – Внучка выходит замуж.

– Мои поздравления, – ответил княжич и попросил Ратибора отойти в сторону, чтобы тот не загораживал вид.

– Такая прекрасная ночь, – анчар провел рукой по воздуху, приглашая двух мужчин присоединиться к празднику. – Ведь не каждый день влюбляешься с первого взгляда. Правда?

Мирослав и Ратибор тут же переглянулись. Какая свадьба? Какая к чертовой матери внучка? От слов Рафаила разило фальшью и лицемерием. Но делать было нечего. Пришлось следовать за анчаром и слушать его ахинею про светлые чувства, про великую тоску, про то, что малышка, которую он когда-то качал на руках, так быстро выросла и превратилась в прекрасного лебедя. Убрав белое покрывало, анчар первый зашел внутрь шатра.

– Вот это диво! – не сумев обуздать свои эмоции, проговорил Мирослав. – Внучка? Твоя?

– Да! Моя! Самая любимая, – с гордостью ответил анчар. Он подошел к небольшому столику и взял серебряные бокалы, наполненные ароматным напитком.

На шелковых подушках в центре шатра, словно на драгоценном троне, восседала дева-анчар. Черноволосая красавица с миндалевидным разрезом глаз и высокими скулами вообще не была похожа на своего деда. Ничем.

– Яргуй! – внезапно рявкнул Рафаил, да так звонко, что уши у всех заложило. – Ты что? Уснула с открытыми глазами? Почему не приветствуешь гостей?

Красавица резко встрепенулась, словно выйдя из транса, и медленно опустила взор в пол.

– Прости, дедушка, – прошептала красавица. – Я…

– Ой, да, знаю я, знаю, – бестактно перебил анчар и небрежно махнул рукой на притихшую внучку. – Хватит оправдываться. Я так же переживал, когда впервые увидел свою единственную любовь. Сколько лет прошло, а сердце до сих пор сжимается от воспоминаний.

– Давно дело было? – вежливо поинтересовался Мирослав, поддерживая светскую беседу. Княжич пригубил сладкий напиток и по достоинству оценил терпкий вкус.

– Давно, но помню все, как будто это было вчера. Ох, как я на нее смотрел! Ох, сколько нервов она мне вытрепала, – весело хохотнул анчар. – А ты, орел? Чего не пьешь? – обратился Рафаил к воеводе. – Не бойся. Не отравлено. Вы у меня в гостях. Никто не посмеет вам навредить.

Княжич грозно посмотрел на Ратибора, а затем перевел взгляд на его бокал и беззвучно прошептал губами: «Пей!». Воевода нехотя попробовал напиток, а потом одним глотком осушил бокал. Помирать так помирать. Чего из себя недотрогу строить?

– Я влюбился в прекрасную Фаину с первого взгляда… – продолжил Рафаил рассказ про любовь всей своей жизни. – А она меня в упор не замечала. Я весь извелся от тяжких дум.

Услышав эту фразу, Ратибор сразу вспомнил Дуняшу и чуть не застонал от досады. Что он тут делает? Какого черта мается дурью среди отравленных дикарей. Домой. Ему срочно нужно домой к своей невинной девочке. Увидеть ее украдкой, а может быть, даже поговорить. Да. Ему срочно нужно с ней поговорить и рассказать о своих чувствах. Поцелуй. Конечно, он ее поцелует, а потом…

– Ратибор? – княжич толкнул воеводу плечом и вопросительно на него посмотрел.

– Что? Я что-то пропустил? – богатыря словно вырвали из прекрасного сна, и он чуть не кинулся с кулаками на княжича за то, что тот посмел встать между ним и Дуняшей. Пусть даже воображаемой.

– Ты согласен? – с нажимом спросил Мирослав и посмотрел в сторону, где сидела девушка по имени Яргуй.

– Согласен с чем? – спросил богатырь.

Ратибор вообще не понимал, что с ним происходит. Он будто ядовитых паров надышался и теперь не мог понять, где находится. Кажется, секунду назад он стоял на крыльце княжеских хором и миловался с Дуняшей, а теперь сидит на мягких подушках и, не моргая, смотрит в бездонные глаза черноволосой девушки.

«Змея ядовитая», – подумал воевода и снова сделал глоток ароматного напитка. Красота белокожей дикарки не привлекала Ратибора. Черные длинные волосы и брови вразлет выглядели непривычно. А эта вызывающая алая краска на губах так и кричала о том, что она бесстыдница. Не станет приличная девушка размалевывать себе лицо и распускать тугие косы в присутствии незнакомых мужчин.

– Жениться на Яргуй, – словно маленькому ребенку, по слогам объяснил княжич и перевел взгляд на Рафаила, мол, извини, колдун, но не все мои воины быстро соображают.

– На ком? На этой шлю… – Ратибор осекся в последний момент. Еще одно слово и всем будет худо. Грубость, проявленную к обожаемой внучке, колдун никому не простит.

– Яргуй увидела тебя через туман и сразу влюбилась. Разве ты не слышал ее рассказ? – в голосе Рафаила появилось опасное рычание, а его глаза заволокло сизой дымкой. Гневался анчар на бестолкового мужчину, у которого, по всей видимости, ветер гулял в голове.

– Я не… – попытался оправдаться Ратибор, но анчар бестактно перебил его.

– Возьмешь мою внучку в жены, и я помогу Мирославу найти пропавшего князя, а если нет, то разбирайтесь сами. Ваши беды – не моя печаль.

Ратибор в эту секунду почувствовал, как его сердце разорвалось на куски. Долг перед княжеским родом всегда был на первом месте, но ему так хотелось быть счастливым с Дуняшей, а не с какой-то там Яр… Ям… Ясс… да как ее там зовут? Что за имя такое чудное. Непроизносимое.

– Ратибор, последнее слово за тобой, – неуверенно произнес княжич. – Все зависит только от тебя.

Вот он – момент, который разделит жизнь богатыря на «до» и «после». Вот он, выбор без выбора. Скажет «нет» – и шанс найти пропавшего князя исчезнет раз и навсегда. Не мог воевода предать того, кому был верен всю свою жизнь.

«Как больно!»

Сердце мужчины билось, как раненая птица в клетке, заставляя с яростью сжимать кулаки и глубоко дышать. Облизав от волнения пересохшие губы, воевода произнес:

– Я согласен.

Яргуй, услышав ответ мужчины, что-то пискнула и, словно маленькая девочка, бросилась в объятья деда, а грозный колдун, расплывшись в добродушной улыбке, нежно погладил внучку по голове и прошептал поздравления.

– Спасибо, друг! Я этого никогда не забуду, – виновато бросил Мирослав и, встав с подушек, пошел прочь из шатра. Конечно, он знал о глубоких чувствах Ратибора к его сестре. Да что уж там говорить. Все дружинники видели неприлично долгие взгляды воеводы, которые он бросал в сторону юной княжны. И никто не сомневался в том, что это действительно была любовь, а не подлый расчет.

– Ну… – Рафаил хлопнул в ладоши и тоже встал с подушек. – Не буду мешать молодым. Совет да любовь. Горько! – неожиданно крикнул анчар.

«Горько!» – прокричали все, кто был на улице. А судя по количеству голосов, народу там значительно прибавилось. Уже на выходе из шатра Рафаил обернулся и, взглянув на понурого богатыря, произнес:

– Яргуй – потомок древнего рода анчар, а это значит, что ты получил в жены не просто деву, которая будет рожать от тебя детей, сегодня ты обрел верного друга. Цени это.

Рафаил исчез из виду, а воеводу аж замутило от последней фразы. Какие к чертовой матери дети, и при чем здесь дружба? Как можно дружить с блудницей?

Растерев ладонями лицо, воевода попытался сбросить внезапное наваждение. Белоснежный шатер за мгновение уменьшился в два раза, и в нем стало невыносимо душно.

– Иди ко мне, муж мой, – томно промурлыкала черноволосая дикарка и, поманив длинным пальчиком Ратибора, скинула с плеч меховую накидку. Но воевода даже не дернулся в сторону обнаженной девы. Он смотрел на нее с презрением, ощущая гадливость. Красавица тем временем легла на спину и медленно провела рукой по упругой груди, а затем по плоскому животу и спустилась ниже к развилке бедер. – Мне не хватает тебя… – тихо всхлипнула Яргуй и слегка раздвинула ноги. – Здесь. Я так хочу ощутить твое желание. Хочу почувствовать тяжесть твоего тела. Я такая влажная. Иди ко мне.

Девушка продолжала ласкать себя и сладко постанывать. Она явно умела доставлять себе удовольствие без мужчины. Это шокировало воеводу. Даже в своих сокровенных мечтах, когда он думал о Дуняше, она такого не делала. Самая постыдная фантазия заканчивалась на робких поглаживаниях Ратибора по затылку. Княжна аккуратно перебирала волосы богатыря тонкими пальчиками и шептала его имя. Этого было достаточно, чтобы вскипятить кровь в жилах, а здесь…

«Не жена мне досталась, а девка гулящая».

Рубаха воеводы исчезла с груди так же быстро, как и все сомнения. Он не предаст Светозара и его семью. Ратибор выполнит супружеский долг, раз без этого не обойтись, но думать он будет о другой. Его мечты навсегда останутся с ним, и никто не сможет их изменить.

Навалившись всем весом на обнаженную деву, Ратибор с ненавистью посмотрел в ее бесстыжие черные глаза. Но красавица не испугалась, хотя воевода вел себя грубо. Девушка молчала, но ему казалось, что он слышит ее шепот.

«Давай, глупый мальчишка! Удиви меня. Покажи, что ты умеешь делать. Докажи, что ты мужчина, а не слабак».

Мерзавка глумилась и хохотала.

– Раздвинь ноги шире, – приказал воевода, и, не отводя пристального взгляда от лица Яргуй, провел рукой по ее груди. Девушка подчинилась, и сама подалась навстречу, призывая его действовать немедленно.

Она смотрела на Ратибора с вызовом и интересом. Это бесило еще сильнее. Черноволосая дикарка должна была его бояться, а не страдать от похоти.

– Грязная девка, – выругался богатырь, увидев, как Яргуй медленно облизала алые губы, вызывая у него темные желания попробовать их на вкус. Он уже хотел поцеловать девушку, но в последний момент передумал. Лобызаться с отравленной дрянью он не будет. Нет. Слишком много чести.

– Как скажешь, мой господин. Я грязная девка. Ах! – крикнула дикарка и попыталась отстраниться, когда Ратибор одним движением ворвался в ее тело. – Ах, муж мой, пощади. Не так быстро! Приголубь невинную деву.

– Терпи, змеюка подколодная, – рявкнул воевода и, закрыв широкой ладонью рот девушки, ускорил темп. Сегодня он получит свое удовольствие, а Яргуй, или как там ее зовут, будет страдать. Пусть ей будет больно. Пусть она рыдает горючими слезами и мычит ему в ладонь. Плевать. Прежний Ратибор сегодня ночью умер. – Ненавижу тебя! – рычал богатырь, глядя в черные глаза Яргуй, но при этом почему-то слышал ее громкий смех в голове. – Ненавижу тебя, дрянь!

Словно обезумевшее животное, он хрипел и продолжал двигаться, а затем, уткнувшись лицом в ледяную шею Яргуй, содрогнулся, ощутив первую волну экстаза. Закрыв глаза, он с тяжелым вздохом перевернулся набок, чтобы не видеть злодейку, которая за минуту разрушила его жизнь.

«Плачет. Конечно, она плачет. Пусть скажет спасибо, что я вообще ее не придушил».

Тело воеводы, получив удовольствие, расслабилось, а вот душа, которую он вероломно предал, сегодня ночью умерла.

Глава 3

– Ратибор, проснись! Уже полдень.

Мирослав еще раз позвал лучшего друга, но в ответ услышал только тихое сопение где-то в глубине мягких подушек.

– Что с ним? – спросил княжич у Яргуй, когда та бесшумно прошла мимо него, не удостоив даже мимолетным взглядом.

– Ночь была долгой и бессонной. Вот он и умаялся, – бледная девушка резко отвернулась, чтобы княжич не заметил ее слез. Но он заметил.

– Муж тебя обидел?

Княжич знал, что у Ратибора крутой нрав, но увидев Яргуй, твердо стоящую на ногах, выдохнул с облегчением. Все-таки разгневанный богатырь мог ее покалечить.

– Нет, не обидел. Он был ласков со мной и внимателен. Ночь была прекрасна.

Знала мерзкая девка, что сердце Ратибора занято другой девушкой. Знала и все равно настояла на своем. Ну почему нельзя было обойтись золотом или драгоценными камнями? Зачем ломать судьбу человеку и отнимать у него любовь?

– Точно? – с нажимом спросил княжич и бестактно развернул девушку к себе лицом. Глаза у нее были красные и слегка опухшие. Значит, ревела всю ночь.

– Мне достался добрый муж. Ратибор очень нежный. У нас все будет хорошо… – она ловко выскользнула из рук Мирослава. – Со временем все наладится.

Врала дева-анчар, врала и не краснела, но это был ее выбор. Она хотела мужа. Она его получила. Но насильно мил не будешь. Любви ей никто не обещал.

– Я рад, что вы поладили.

Теперь дело было за малым. Княжичу осталось только вернуться домой и ждать новостей от Рафаила. Седовласый колдун, который умел общаться мыслями, еще ранним утром рассеял сизый туман и отпустил дружинников на свободу.

– Яргуй, нам пора в дорогу. Растолкай мужа и вели ему собираться.

– Да, мой господин.

Мирослав, услышав эту фразу, вздрогнул от омерзения. Ему на секунду показалось, что по его спине проползла ядовитая змея.

***

– Красивая, – шептались дружинники, пристально изучая черноволосую дикарку. – Очень необычная дева.

Прелестница с загадочным именем Яргуй намертво приковала к себе мужские взгляды.

– Кожа светлая, словно речной жемчуг, – залюбовавшись необычной внешностью Яргуй, проговорил рыжебородый воин. – Так и хочется к ней прикоснуться и поцеловать.

– Наверное, специально набелила, – прошептал другой воин, делая вид, что занят сборами. – Вечером краску с лица смоет, а утром Ратибор с пугалом огородным проснется.

Дружинники и завидовали богатырю, и злорадствовали над ним одновременно.

– Но фигурка ладная. Так и манит потискать в крепких объятьях.

– А коса какая толстая. Ух, я бы ее намотал на кулак. – Каждый из мужчин втихаря успел мысленно отлюбить черноокую дикарку, причем в таких греховных позах, что стыдно было говорить даже лучшим друзьям.

Воины в дружине князя не были монахами, но так нагло обсуждать чужую жену раньше не осмеливались. Осатанели мужики вдали от родных земель. Отравились ядовитыми парами. Вот и несли всякую чушь.

– Рты закрыли, – рявкнул Ратибор и с перекошенной от злобы рожей уставился на шушукающихся дружинников. На самом деле ему хотелось крикнуть другое: «Нравится девка? Дарю! Забирайте на потеху». Но промолчал. Слишком многое зависело от Яргуй.

– Хватит! – мимо дружинников пронесся княжич на белогривом коне и махнул рукой. – Ратибор, дома разберешься. Времени нет.

Конечно, он разберется. Еще как разберется. Всем мужикам тумаков раздаст, а затем напьется сладкой медовухи до беспамятства, и на несколько часов избавится от поганого ощущения внутри груди.

«Как дальше жить?» – хороший вопрос, на который у воеводы не было ответа. Он даже не мог представить, как при первой встрече посмотрит в глаза Дуняше. Лживый предатель. Что он ей скажет? Прости, любовь моя, но я женился на другой. Будь счастлива и забудь про меня, как про страшный сон.

«Какой позор! Что люди скажут?»

А почву для сплетен анчары подкинули благодатную. Весь град несколько месяцев будет гудеть, разнося, как лесной пожар, последние новости о бессердечном воеводе и его гнилом нутре. Для людей он не будет святым мучеником, обрекшим себя на страдания ради пропавшего князя. Он будет похотливым кобелем, предавшим прекрасную Дуняшу из-за бледнорылой чужеземки.

«В жизни не отмоюсь от этой грязи».

Повинуясь древнему свадебному обряду, Ратибору придется на глазах у всего честного народа переступить порог собственного дома, неся на руках черноокую деву. И для всех в княжестве это будет означать, что воевода женился. С этого момента Яргуй становилась законной супругой и собственностью Ратибора.

– Я готова.

Богатыря аж передернуло, когда он услышал ненавистный голос жены.

– И это все твое барахло?

– Да.

– Негусто.

Ратибор помог Яргуй закрепить небольшую сумку на седле. Он подтянул подпругу и похлопал мохнатого коня по животу, чтобы тот прекратил фыркать от возмущения. Низкорослой животинке не понравилось, что воевода сдавил все кишки подпругой, но безопасность всадника всегда на первом месте.

***

Привал в лесу

– Повезло Ратибору, – прошептал воин. – Такого богатого приданого в истории нашего княжества еще никто не получал. – Дружинники, собирая хворост для костра, потешались над неказистой лошадкой Яргуй. Один из них быстро придумал обидное прозвище для скакуна, и теперь все мужики не гнушались его произносить в присутствии хозяйки.

– Бабайка, спишь, что ли? – Дружинник подошел к задремавшему коню и слегка потрепал его по гриве. – Я придумал тебе занятие, чтобы ты не бездельничал в конюшне. Знаешь какое?

Жеребец тихо фыркнул и наклонил голову, чтобы воин почесал его за ушком.

– На ярмарке будешь детей пугать.

Конь, услышав несусветную глупость, отвернулся от нахала.

– Бабайка, ну, ты чего? – Мужчина обошел лошадку и обнял ее за шею. – Обиделся? Ну, не обижайся. Я же любя. Я же пошутил. Я же таких диковинных зверей, как ты, никогда не видел и всегда мечтал побывать за туманом.

– Ярик, хватит с конем лобызаться, – прокричал другой воин и громко захохотал. – Научись с достоинством принимать отказ, живодер несчастный. Не мил ты ему!

– Не лезь в нашу дружбу! – ответил Ярик и сильнее обнял коня, словно любимую девушку. – Ты просто нам завидуешь! Правда, Бабайка?

Жеребец тяжело вздохнул, и чтобы от него, наконец, отстали, кивнул, как человек, соглашаясь с Яриком.

– Молодец! – похвалил воин мохнатую животинку. – Настоящая мужская дружба нерушима.

А Яргуй в этот момент внимательно слушала все, что говорили болтливые мужчины, и запоминала. Кто кому родня, у кого, сколько детей и главное – какие сплетни успели распустить с момента пропажи князя. Все сводилось к тому, что никто не заметил ничего подозрительного.

– Слышал, Манька за кожемяку замуж вышла, а сама кузнецу в вечной любви клялась…

– Богдан за товаром в соседнее княжество поедет…

– У Дарьи траур по матушке через неделю пройдет, и можно сватов отправлять…

– Не страшно тебе? – спросил Мирослав, присаживаясь к деве-анчар на поваленное бревнышко. – Новый дом. Новые люди. Новые обычаи.

– Страшно, княжич, – задумчиво ответила девушка и внимательно посмотрела на светловолосого богатыря, который сидел напротив и старательно отводил взгляд. – Неизвестность всегда пугает.

– Так зачем заварила эту кашу с замужеством? А?

– Любовь.

– Любовь? Да какая, в пекло, любовь? – съязвил княжич и со злобой уставился на девушку. – Жизнь испоганила и себе, и мужику. Глупая ты баба! А ведь все могло быть по-другому.

– Все мы, бабы, глупые дуры. Вот и я не исключение, – согласилась дикарка с доводами княжича и подбросила в костер сухие веточки, игнорируя косые взгляды дружинников. Те старались не привлекать внимания, но желание понаблюдать за начинающимся скандалом было сильнее.

– Не построишь ты счастья на чужом горе. Лихо тебе будет.

Мирослав, когда услышал условия договора с анчарами, предложил свою кандидатуру в качестве жениха. Он свободен, не сосватан, а Яргуй сразу пришлась ему по нраву, но девушка была непреклонна.

«Я богатыря хочу голубоглазого, – раскапризничалась красавица, словно она не мужа себе выбирала, а тряпичную куклу на базаре. – Дедушка, я, когда его через туман увидела, сразу влюбилась. Только он мне мил. Все остальные мужчины мне противны. Сделай что-нибудь! Уговори его! Заставь! Прикажи!»

Яргуй смотрела на языки пламении думала о чем-то своем, а воевода не мог понять, что на него нашло в шатре. Он взял Яргуй на брачном ложе, как бешеное животное. Хотел не просто ее унизить и поглумиться. Он мечтал разорвать девку пополам, покалечить, уничтожить все ее женское естество, а дикарке хоть бы хны. Расставшись с девичьей честью, Яргуй не ахала и не охала. Она уверенно держалась в седле и не рыдала от боли.

«Ведьма!»

Когда воевода проснулся и увидел кровь на своем теле, он восторжествовал. Но не потому, что был у Яргуй первым мужчиной, нет. Он искренне радовался тому, что сумел сделать ей больно, обидеть, ранить, показать свое отвращение и отомстить за рухнувшие мечты.

«Может, меня все-таки опоили?»

Богатырь окончательно сник, понимая, что ищет себе оправдание. С бабами Ратибор еще никогда не воевал, а в ту ночь он, не шутя, объявил женщине войну. И победил. Наверное, победил.

– Волки приближаются, – подали сигнал караульные, и через мгновение серые тени мелькнули в густых кустах. – Держите коней. К оружию.

Отряд быстро занял оборонительную позицию и приготовился отразить атаку голодной стаи. И только Яргуй, не обращая внимания на крики мужчин и рычание диких животных, спокойно сидела на поваленном бревнышке и меланхолично перебирала длинной веточкой тлеющие угольки в костре.

– Бабайка, ты куда! Стой, бесноватый! Что он делает? Стой, скотина проклятая! Куда ты рванул?

Ярик резко махнул мечом, отбившись от стремительного броска голодного волка.

– Бабайка, а ну, быстро иди сюда!

Но мохнатый конь, наплевав на опасность, словно дикий хищник нападал на зверей и выдирал зубами куски мяса из мохнатых шкур. Он бил волков копытами, ломая им кости, и громко рычал на весь лес что-то, подозрительно напоминающее: «Сожру! Всех сожру! Никого не пощажу!»

Побитые хищники, почуяв смертельную угрозу, быстро исчезли в темном лесу.

– Вот это да! – А что еще могли сказать дружинники, глядя на окровавленную морду Бабайки?

Жеребец плотоядно облизнулся, выпуская сизый дым из ноздрей и, как ни в чем не бывало, потрусил в сторону убитого волка. Дальше произошло то, что никто из присутствующих вообще не мог себе вообразить.

– Он у тебя что? Мясо жрет? – не веря своим глазам, спросил Ратибор.

– А ваши кони что? Не жрут? – вопросом на вопрос ответила девушка и исподлобья посмотрела на побледневших мужиков.

– Нет.

– Нет? – удивилась красавица и покачала головой, мол, зачем животных мучаете? – Тогда понятно, почему ваши кони такие страшные.

В этот момент Бабайка утробно зарычал – судя по хлюпающему звуку, ему все-таки удалось разгрызть ребра и добраться до внутренностей растерзанного волка.

– Он даже мозги сожрал, – прошептал Ярик и попятился в сторону кустов, чтобы освободить взбесившейся желудок.

– Вы к нему сейчас лучше не подходите, – предупредила девушка. – Он не любит, когда его отвлекают от еды. Может лягнуть или тяпнуть за руку.

Глава 4

После происшествия с волками, к Бабайке и Яргуй дружинники стали относиться с еще большим подозрением. Чужеземка вела себя слишком тихо для слабой девы, которую окружили волки, а вот ее конь, почуяв чей-то след на земле, рванул галопом в густую чащу.

– Яргуй, а у вас все животные такие… – княжич попытался правильно подобрать слова, но его язык, словно к небу присох.

– Милые? – помогла девушка.

– Да, – неуверенно ответил Мирослав, вспомнив красноглазого монстра, на котором восседал Рафаил. – Наверное, милые.

– Бабочки за туманом самые страшные. Я их с детства до трясучки боюсь.

– Бабочек? Почему? – искренне удивился княжич.

– Так они бесшумно подлетают к ничего не подозревающей жертве, обнимают ее яркими крылышками и протыкают череп острым хоботком. Несколько секунд, и мозги высосаны вместе с кровушкой.

Мирослав попытался представить себе размер такой бабочки, и ему сразу стало дурно. Как в таких ужасных землях вообще можно выжить?

– Ты так шутишь? Про бабочек?

– Нет. Не шучу. Брата моего еле спасли, когда он решил для мамы букетик собрать на полянке. Вроде предупреждали бестолкового, чтобы не выходил из дома, но он забыл все наставления отца.

– Отец сильно ругался? – Мирослав почему-то подумал, что перепуганному пареньку хорошенько досталось от родителя.

– Нет. Отец только когтистой рукой погрозил, а затем дал хороший подзатыльник мелкому поганцу. К сожалению, до моего брата житейская мудрость доходит только таким образом.

– Точно с дикарями породнился, – побурчал Ратибор делая вид, что не слушает разговор. А где воевода не прав? Везде прав. Подумаешь, жена похожа на ядовитую змею, а ее дед на мерзкого паука. Так это мелочи. Про отца Яргуй с когтистой рукой думать вообще было страшно. Он, по всей видимости, выглядел, как перекошенное чудо-юдо.

***

Бабайка вернулся в лагерь только под утро. Взмыленный, грязный, запыхавшийся, шальной, но до одури счастливый.

– Ты же меня не сожрешь? Правда? – спросил воин, боязливо подходя к коню. – Мне велено привести тебя в порядок.

Почему именно Ярику досталась столь великая честь? Да потому, что все остальные воины наотрез отказались ухаживать за косматым монстром. Дружинники клятвенно пообещали Ярику, что если с ним что-то случится, то они до конца своих дней будут приходить к нему на могилку и поминать его добрым словом. Он сирый, холостой, бездетный и не самый сильный среди остальных воинов, так что его не особо жалко.

– Давай, Ярик! Мы в тебя верим. Только ты нашел к нему подход. Мужская дружба!

И не поспоришь. Мохнатый жеребец сразу подошел к Ярику и громко заржал, приветствуя его.

– Ладно, колтун ходячий. Пойдем, я тебя в реке искупаю. Мужская дружба нерушима. Помнишь?

Конь мотнул головой и пошагал за бледным дружинником, фыркая ему в спину сизым дымом.

– Всех в лесу сожрал? – аккуратно расчесывая густую бурую гриву, мужчина задавал глупые вопросы Бабайке и сам же на них отвечал. – Конечно, всех. И волков сожрал, и кабанов, и медведя тоже слопал. Вон, какой у тебя живот огромный. – Закончив с гривой, Ярик медленно провел рукой по шее жеребца и нежно почесал за ушком. – С ярмаркой я все-таки поторопился. Рано тебя к детям пускать. Но спасибо, что спас. Я видел, как ты бросился на волка, который шмыгнул мне за спину.

***

Остальной путь, который предстояло преодолеть княжичу и его дружине, прошел без нападений. Вскоре путники увидели родные места, а вдалеке показалась белокаменная стена и высокие строения за ней.

– Ты чего? – воевода бросил злой взгляд на Яргуй, когда та ловко спрыгнула с Бабайки.

– Ему пора возвращаться домой.

Девушка поцеловала жеребца в нос, а затем, забрав прикрепленную к седлу сумку, слегка шлепнула его по крупу, придавая ускорение.

– Зачем коню домой? – спросил Ярик, глядя на то, как его четвероногий друг скачет обратно в темный лес.

– У всех коней из земли анчар крепкое семя, – Яргуй подошла к длинноногой кобыле, на которой сидел дружинник и погладила ее по шее. – Вы уверены, что сможете справиться с плотоядными жеребятами и объяснить простому люду, куда внезапно пропали все куры и поросята?

Наступила тишина. Мужики не знали, что ответить, а Яргуй продолжила:

– Бабайка, как вы его ласково прозвали, не пропустит ни одну кобылку в княжестве. Всех найдет и всех покроет.

– Тогда ты права, – первым заговорил Мирослав. – Бабайке лучше вернуться домой, иначе волнений в народе не избежать.

Девушка отошла от ошарашенного дружинника и приблизилась к воеводе.

– Ну что, муж мой любимый. – Яргуй тихо хмыкнула и посмотрела на богатыря. – Поможешь? Или мне трусцой за тобой бежать?

Все видели, как Ратибора перекосило от злобы, но он ничего не ответил. Молча слез с богатырского коня и помог Яргуй сесть в седло. Он бы сам пошел пешком, лишь бы быть подальше от ненавистной жены, но время поджимало. Пришлось воеводе снова прикусить длинный язык и ехать в белокаменный град вместе с Яргуй.

***

Княжеские хоромы. Крыльцо

– Матушка, – Мирослав быстрым шагом подошел к исхудавшей Настасье и обнял ее, да так крепко, что та ахнула от неожиданности.

– Живой, – вытирая слезы проговорила мать. – Все живы?

– Все, – ответил Мирослав и отошел в сторону, чтобы Настасья сама убедилась.

Княгиня, посмотрела на отряд, состоящий из семи самых верных дружинников, и тут же задержала взор на черноволосой незнакомке, которая стояла рядом с воеводой и ехидно улыбалась. Настасье хватило мгновения, чтобы понять, что произошло.

– Мирослав, да как ты позволил? Как он посмел?

– Так было нужно, мама, – отрезал княжич и зло поджал губы. Вот ему сейчас не хватало бабских истерик, после долгой дороги.

– Но…

– Никаких «но». Все решено. Дуняше найдем нового жениха.

Настасья после этих слов почувствовала, как земля уходит из-под ног, а в глазах темнеет, но Мирослав сумел удержать обессиленную мать на месте. Такого предательства от воеводы она не ожидала. Что она скажет дочери? Что скажут люди? Какой позор на их головы. И все из-за безродного предателя.

Глава 5

А дальше все происходило, как в кошмарном сне Ратибора. Ему пришлось при всех переступить порог дома, держа Яргуй на руках, и тем самым подтвердить всю серьезность своего решения. Горожане, которые толпились у забора, смотрели на свадебный обряд молча, и никто не решился пожелать счастья молодым. Любимец князя, притащивший безродную чужеземку из похода, ничего, кроме презрения, не заслужил.

– Представление окончено. Дальше сама. – Воевода поставил Яргуй на ноги и ушел прочь, скрывшись за дверью, ведущей в комнату с большой купелью.

Яргуй осмотрелась и пошла изучать новый дом. Вот печь, вот скамейки, стол и лестница на второй этаж. Терем понравился девушке больше всего из-за окна. Она сразу распахнула тяжелые ставни и впустила в комнату дневной свет.

– Как интересно.

Яргуй подошла к широкой кровати и провела ладонью по цветному покрывалу, сшитому из разных лоскутков. Убрав его в сторону, она продолжила изучать белоснежную перину и тяжелые подушки.

– Любишь спать на правом боку, Ратибор, – прошептала дева-анчар и перевернула подушку, рассматривая ее, словно на ней было написано что-то очень важное. – И девок сюда ни разу не водил.

Яргуй скользила пальчиками по изголовью кровати и наблюдала за тем, что было скрыто от других людей. А видела она многое.

– Живет моя отрада в высоком терему, а в терем тот высокий нет входа никому. Очень странно. Кто ж тебя травит, Ратибор?

Девушка попыталась найти хоть какие-то следы неведомого яда, но безуспешно. Кровать, на которой воевода спал мертвым сном, помнила только его дух.

– Значит, здесь что-то другое.

Яргуй продолжила поиски и спустилась на первый этаж. Она успела заглянуть в сени, изучить содержимое кладовки и даже залезла на печь, чтобы ничего не пропустить.

– Чудесно, просто чудесно, – проговорила девица и, тяжело вздохнув, подперла кулаком подбородок. Свесив ноги с печи, она ждала, когда Ратибор вдоволь наплещется в купели. Может, там Яргуй найдет ответы на все вопросы.

– Зачем на печь залезла? – проговорил воевода, когда увидел задремавшую жену. Девушку разморило и, не удержавшись от соблазна, она прилегла на лежанку.

– Здесь самое теплое место, – широко зевнув, ответила Яргуй и потянулась, разминая затекшие мышцы. – Сухое тепло очень приятное.

– Лето на дворе, а печь уж месяц не топили. Где ты тепло нашла, малахольная? – внезапно огрызнулся Ратибор и сам удивился своей реакции. Вроде в купели ему полегчало, когда он пытался отмыться от налипшей грязи, но стоило ему увидеть жену и немного поговорить с ней, как его грудь снова заболела, а кулаки зачесались. В жизни он не поднимал руку на беззащитную женщину и всегда осуждал тех, кто так делал, но сейчас все было иначе.

– Здесь тепло, – Яргуй похлопала ладошкой по дымоходу и слезла с печи. Не поднимая глаз, она пошла в комнату, где стояла купель, и чуть не застонала от досады. Все ведра были пусты.

– Колодец во дворе. Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться коромыслом.

С этими словами Ратибор вышел из дома, не желая больше в него возвращаться, иначе он мог совершить непоправимое. Убив Яргуй, он бы подписал пропавшему князю смертный приговор, и тогда все жертвы богатыря были бы напрасны.

– Скатертью дорожка, любимый, – прошептала девушка, когда тяжелая дверь с грохотом захлопнулась за спиной воеводы. – Смотри не споткнись и не сверни шею.

Пока хозяин дома отсутствовал, Яргуй успела облазить все углы. Она даже в погреб залезла, но кроме перепуганной мышки ничего интересного не нашла.

– Да как так?

Последняя надежда умерла в тот момент, когда Яргуй вскрыла деревянный сундук с мужской одеждой.

– Рафаил, мерзкий интриган, клянусь, я тебя когда-нибудь прибью.

Сидя на сундуке, Яргуй судорожно пыталась понять, что ей делать дальше. Князя анчары пока не нашли, хотя сразу приступили к поискам, а жить с людьми и тем более с богатырем ей не хотелось вовсе. На обаятельного мерзавца Ратибор не тянул, да и умом особо не блистал. Любимец князя мыслил слишком узко и приземленно. Недаром к нему намертво прилипло прозвище «Бешеный пес».

– Вот как знала, что будет подстава. Яда нигде нет, а морок есть. Я в тупике.

Странное колдовство незаметно травило душу воеводы, постепенно лишая его воли. Значит, кто-то ворожил его на расстоянии и неизвестным никому способом.

– Кому ты перебежал дорожку, Ратибор, что тебя так изощренно решили уничтожить…

Девушка тихо простонала проклятья и даже всхлипнула. Ей придется жить под одной крышей с агрессивной псиной. А у нее с собой – ни намордника, ни строгого ошейника, ничего для дрессировки нет.

– Да, когда же мне дадут нормально выспаться? В глаза словно песок насыпали.

А ведь в тот злополучный вечер все так хорошо начиналось и ничто не предвещало беды. Яргуй думала, что она, наконец, сможет отдохнуть в тишине и спокойствии, но у неугомонного дедули были свои планы.

***

– Рота, подъем! – проорал Рафаил на всю округу и звонко хлопнул в ладоши, напугав до полусмерти лесных птиц. – У тебя новое задание, Яргуй. Собирай манатки. Нам пора в далекий путь на встречу с невероятными приключениями.

Обнаженная девушка в этот момент лежала на большом плоском камне и грелась под лучами закатного солнышка. Ей даже удалось задремать на несколько минут, но счастье было недолгим.

– Отвали, дед. Мы с мамой выполнили все твои задания и перегнали коней на день раньше. Дай отдохнуть. – Девушка отвернулась от анчара и сделала вид, что уснула.

– Жаль, а я думал, что тебе будет интересно узнать про новый яд.

– Дед, ну какой же ты все-таки вероломный гад. Как можно быть таким бессердечным злодеем? – простонала уставшая Яргуй и, сев на плоский камень, похлопала себя по щекам, чтобы проснуться. – У меня сил нет сказать «мяу», а ты про неизвестный яд заговорил. Как тебе не стыдно играть на моих слабостях?

– Там работы на пять минут, – наврал колдун, не моргнув глазом. – Может, на десять. Для тебя это раз плюнуть, а я в замешательстве.

– Великий Рафаил загнан в тупик? – девушка нащупала рукой меховую накидку и с подозрением уставилась на родственника. – Вот не думала, что доживу до этого момента. Дедуль, ты случайно не приболел? Лоб не горячий?

– Поверь, я в полном порядке, но ты тоже удивишься, когда понаблюдаешь за непрошеными гостями.

– У нас гости?

– Да.

***

– Ну как? – спросил Рафаил и широко улыбнулся, глядя на Яргуй. – Нравится мужик? Здоровый, волосатый, угрюмый, загадочный. Все как ты любишь. Морда суровая, губки бантиком, нос не поломанный, а если и поломанный, то очень аккуратно. Ну, скажи, что хорош поганец! Ну, скажи! Ну, скажи! – заканючил колдун.

– Ошалеть! Дед, ты издеваешься? – раздраженно ответила Яргуй и злобно сверкнула глазами. Были бы у нее моральные и физические силы, она бы сейчас придушила сумасшедшего родственника.

– А что с ним не так? – удивился колдун. – Руки, ноги на месте. Промежутки между зубов отсутствуют.

– Дедуль, скажи честно, ты решил мне показать белобрысое туловище с обострением сезонной хандры? Серьезно? Это уже не смешно. Я пошла спать.

А незнакомец тем временем ходил вдоль сизой стены и беспрерывно ныл про какую-то ароматную дыньку, или толстую дудку, или влажную дырку. Яргуй с трудом разбирала бессвязное бормотание грустного воина через туман.

– Ему на вид лет тридцать, а мечтает он о юной княжне по имени Дуняша. Это про нее он сейчас говорит.

Яргуй из последних сил сдерживалась, чтобы не нагрубить деду и не послать его в то место, откуда он вылез на свет. Ее лишили последней радости – нормально выспаться и отдохнуть в тишине.

– Рафаил, мне искренне жаль, что тебе пришлось заглянуть в его грезы, но причем тут я?  Больных уродов везде хватает. Он не первый, он не последний.

Девушка уже хотела уйти прочь, но хитрый анчар решил подбросить немного дровишек в костер, чтобы подогреть интерес строптивой внучки к богатырю.

– Как по-твоему, зачем родовитой княжне, у которой есть все, что только душа пожелает, травить воеводу сильным приворотным зельем?

Дева-анчар встала, как вкопанная, и уже иначе взглянула на незнакомца. Чем больше говорил Рафаил, тем интереснее становилась задачка. Даже на мгновение спать перехотелось.

– А с чего ты взял, что это она его травит? Возможно, кто-то другой на богатыря зуб точит.

– Так, может, ты мне поведаешь, что с ним не так. – Рафаил провел рукой по туману, чтобы слегка его рассеять и дал возможность деве-анчар лучше рассмотреть незнакомца.

– Я не чувствую никакого яда.

– Посмотри на него по-иному, бестолочь, – не выдержал колдун.

Яргуй прошептала заклинание, и мир вокруг нее изменился. Все почернело, а вот богатырь засветился, словно звезда на черном небе.

– Нечеловеческая сила скрыта в этом мужчине, а вот ума с гулькин нос. – Яргуй прошептала еще одно заклинание. – Очень странно. Ему словно шоры на глаза нацепили.

– Теперь ты понимаешь, почему я тебя позвал. Здесь замешаны силы, о которых я никогда не слышал.

Через туман неожиданно пролетел камень, и, если бы у Яргуй не было отменной реакции, он бы точно попал ей в лоб.

– Вот гад! Чуть не зашиб.

Раскрыв ладонь, она взглянула на круглый снаряд.

– А ты не зевай, – Рафаил отобрал камень у Яргуй и не глядя швырнул его обратно в сторону богатыря. – Пойдем, тебе понравится легенда, которую я придумал. Смотри, твоя задача…

***

– Уже успела наклюкаться, – старый колдун неодобрительно посмотрел на осоловевшую внучку. Девушка громко хохотала и беспрерывно смахивала слезы. – А с ним что? Давно он ерзает по подушкам?

– Уже минут пять изображает взбесившегося червяка. Погоди, сейчас самое интересное начнется. Давай, Ратибор, – повелительным тоном приказала Яргуй. Она сделала глоток терпкого напитка и присела рядом с воеводой. – Покажи мне силушку богатырскую. Обнажи свой меч-кладенец! Срази наповал! – Она снова залилась диким хохотом и рухнула на соседнюю подушку. – Ах ты, злыдень проклятый! Решил мне клок волос выдернуть и нефритовые врата порвать! Еще и грязной девкой обозвал.

– Яргуй, что ты ему внушила? – испугавшись, Рафаил бросился к Ратибору и, перевернув его на спину, похлопал по бледным щекам.

– Ничего особенного. Показала одну из мужских грез, а точнее, самую популярную среди моих воздыхателей.

– Твои воздыхатели кидаются на тебя с вилами? – удивился колдун.

– Почему с вилами? Со спущенными штанами.

– Он весь горит. Да у него сейчас сердце откажет. – Рафаил швырнул в Яргуй шелковой подушкой, чтобы она прекратила издеваться над богатырем. – Дура, хватит ржать! У него все вены вздулись, и пена изо рта валит. Он сейчас рвотой захлебнется.

– Это не рвота. Это семя через рот хлещет. – Яргуй лицемерно улыбнулась и отсалютовала колдуну бокалом. – Дедуль, порадуйся за мужика. Он, наконец, расслабился и испытал умопомрачительный экстаз.

– Ох, Яргуй, ты у меня допляшешься.

***

«Рафаил, тебя ничего не смущает?» – мысленно спросил Гектор у своего отца и задумчиво посмотрел на еле живого воеводу. Тот побледнел и практически перестал дышать.

«Дочь твоя смущает. Она несчастного мужика ради забавы чуть на тот свет не отправила. Вырастил злодейку на свою голову. Теперь не знаю, что она учудит в следующий раз».

«Я не про это».

«А про что?»

«Для воеводы, а тем более для воина с боевым опытом, слишком мало шрамов. А те, что зажили и побледнели, были явно от смертельных ран. Видишь? – Гектор показал когтистым пальцем на ребра Ратибора. – Не мог он спокойно служить в дружине, после того, как его насквозь проткнули копьем. Лезвие вошло с одной стороны, а вышло с другой. Это смертельная рана».

«Интересно. Хорошо, что ты пришел и взглянул на нашего гостя под другим углом. Я шрамов вообще на его теле не вижу».

Чтобы спасти Ратибора от перегрева, Рафаилу пришлось позвать на помощь старшего сына. Анчары быстро избавили богатыря от металлических лат и кольчуги, и принялись обтирать его тело влажной тканью, чтобы снять жар.

«Что будем делать?» – Гектор убрал прилипшие волосы с лица Ратибора и приоткрыл ему один глаз. Реакция зрачка на свет была немного запоздалая.

«Продолжать наблюдение».

Рафаил уже сто раз отругал свою внучку за нездоровую любовь к опасным экспериментам, но что сделано, то сделано.

«Пап, клянусь, я не виновата, – Яргуй умоляюще взглянула в янтарные глаза отца и кивнула в сторону Ратибора. – У него словно мозги заклинило. – Она открыла сумку и показала Гектору содержимое. – Все яды на месте. Это не я! Я понятия не имею, что с ним произошло».

«Я тебе верю, дочка. В этом мужчине есть что-то мерзкое».

Рафаил сделал шаг в сторону Яргуй и тоже заглянул в ее сумку. Все пузырьки были целы и закрыты специальной печатью.

«Яргуй, пока мы ищем князя, ты должна приглядывать за воеводой. Есть подозрение, что у него рыльце в пушку», – строго произнес Рафаил.

«Хорошо. Я прослежу».

Глава 6

Дом воеводы

Шли часы. На улице уже давно стемнело, и Яргуй за это время успела изучить все углы в доме Ратибора. Ничего интересного, кроме заначки на черный день, любопытная жена так и не нашла. Она покрутила в руке пухлый кошель и вернула его на прежнее место.

– Хозяйка, встречай мужа!

Кто-то с остервенением забарабанил по закрытой двери. Услышав громкий стук, соседская собака тут же разразилась звонким лаем, а Яргуй поморщилась от мерзкого звука.

– Я убью эту дрянь! – пьяно завыл Ратибор на улице. – Придушу черными патлами, а потом закопаю под яблоней.

Яргуй нехотя подошла к двери и в последний момент подумала: надо бы притвориться, что ее нет дома. Общаться с пьяным мужиком она сейчас не хотела вовсе.

– Батюшки! – испуганно проговорила девушка и прикрыла рот ладошкой, когда дверь распахнулась без ее участия. Двое дружинников, которые сопровождали их в походе, занесли невменяемого воеводу в дом.

– Ненавижу, – прохрипел мужчина и сплюнул кровь на пол. – Ненавижу тебя, змея подколодная.

Обессилив, он навалился на одного из сослуживцев и громко захрапел.

– На вас напали бандиты? – наигранно испугавшись, спросила Яргуй и, положив ладонь на грудь, тяжело задышала.

– Нет. Наш начальник решил опустошить все бочки с медовухой, а потом затеял кулачный бой. Один против всех. Рожа у него, конечно, сильно разбита, но передние зубы вроде на месте.

– На пол его положите.

Яргуй даже не дернулась в сторону окровавленного мужа, чтобы проверить его раны. А смысл? Все равно на нем все заживет, как на собаке. Гектор не просто так порезал ладонь воеводы, а затем наблюдал за чудесным исцелением. Слишком быстро затянулась царапина на коже обычного человека.

– Может, его в кровать отнести?

– Не надо. Пусть проспится на полу. Хуже ему уже точно не будет.

Дружинники тут же выполнили приказ Яргуй и вздохнули с облегчением. Тащить буйного богатыря на своих плечах было не самым приятным занятием. Ратибор то засыпал, то резко просыпался и норовил сбежать к реке, чтобы утопиться.

– Ну, мы это… – воины попятились назад. – Пойдем, хозяйка. Ночь на дворе. Негоже посторонним мужикам задерживаться в доме начальства.

И ведь не поспоришь. Любопытные соседи уже наверняка все заборы облепили и грели уши.

– Погодите, – Яргуй поймала взгляд молодого дружинника и слегка улыбнулась. – Неужели вы не хотите испить водицы колодезной?

– Да! – ответил один.

– Нет! – ответил другой.

– Почему? – Яргуй перевела взгляд на несговорчивого воина и что-то прошептала.

– Хотим, конечно, хотим.

***

Полчаса спустя

После того, как мужики натаскали воды в дом, накололи дров и растопили печь, Яргуй усадила их за стол и передала каждому кружку с водой. Рафаил позаботился о том, чтобы все дружинники, которые находились в тумане, еще неделю испытывали влечение к Яргуй. Любовный морок подействовал на всех, кроме Ратибора. Этим он еще больше заинтриговал Яргуй. Мощное колдовство дедули оказалось бессильным против неизвестной ворожбы.

«Один, два… надеюсь, на этот раз не ошибусь», – дева-анчар добавила в воду несколько капель отвара из стеклянного пузырька. В правильных дозах этот яд развязывал язык любому молчуну, а в неправильных… об этом Яргуй предпочитала не думать. Странная реакция Ратибора на безобидный морок показала, что ему вообще нельзя ничего подмешивать, иначе он мог отправиться к праотцам, захлебнувшись собственной рвотой.

– Расскажите все, что знаете про моего мужа, – приказала Яргуй и, сев напротив дружинников, внимательно посмотрела в глаза сначала одному мужчине, а потом другому.

– Ну… – неуверенно начали мужики. – В грязи его нашли, когда он мальчишкой был.

Много лет назад в княжестве случилась страшная беда. Беспрерывные грозы размыли все дороги в северных землях. Полноводные реки вышли из берегов, уничтожая посевы, а в горных районах сошла сель.

Деревня, в которой жил Ратибор, располагалась как раз в том месте, где грязь, перемешанная с камнями, проложила себе путь. Все жители сгинули под завалами. Все, кроме Ратибора.

По словам дружинников, грязного, замерзшего, еле живого мальчишку нашли через несколько дней, среди обломков перекошенного сарая.

– Князь, узнав о чудесном спасении, приказал привезти сироту в белокаменный град и вылечить его.

А дальше все было, как в доброй сказке. Ратибор быстро пошел на поправку и познакомился со Светозаром и его сыном Мирославом.

– А как тебя зовут? – спросил княжич у худенького мальчика с перевязанной головой и дал ему кружку с лечебным отваром. Тот сделал небольшой глоток и вернул кружку Мирославу.

– Я не помню, – сонно проговорил найденыш и сладко зевнул.

– И маму свою не помнишь? – удивился Мирослав

– Нет.

– А можно я придумаю тебе имя?

– Можно. Почему нет?

– Моя самая любимая былина про смелого богатыря из северных земель. Давай тебя будут звать Ратибор.

– Давай! Мне нравится это имя, – согласился ребенок, находясь уже на грани яви и сна.

Мальчишки сразу подружились и, как только Ратибор оклемался, Светозар забрал его в свой дом. И почему-то никого не смущало присутствие безродного паренька в княжеских хоромах. Так началось постепенное восхождение Ратибора на роль воеводы. Да, он много раз рисковал своей жизнью и самозабвенно защищал княжеский род от врагов, но что-то в этой истории было неправильно.

И тут Яргуй задумалась. Сколько в княжестве сирот? Сотни, а может быть и тысячи. И только одному Ратибору удалось привлечь внимание князя и пройти нелегкий путь от ободранного щенка, найденного в комьях грязи, до уважаемого воеводы. Еще немного, еще чуть-чуть. Всего лишь какой-то несчастный год, и он мог спокойно стать зятем Светозара.

«Из грязи в князи, – усмехнулась Яргуй и перевела взгляд на бессознательное тело воеводы. – Так кто ты, Ратибор? Верный друг или затаившийся враг? До княжеского трона ведь рукой подать».

А дальше рассказ повеселевших мужиков внезапно свернул к обсуждению пьянок, гулянок и легкодоступных баб.

– Нормальным он был парнем. Веселым, ловким и задиристым. С Мирославом они тайком по девкам в соседнее село бегали, а потом, как бабка отшептала. Словно другой человек в него вселился. Беречь себя начал, для княжны.

– Беречь? – Яргуй поймала себя на мысли, что у мужика, по всей видимости, начались какие-то проблемы со здоровьем. Вот он и придумал глупую историю про лебединую верность. – И сколько времени прошло, с этого момента?

– Лет пять, а может, и больше.

– И никого не смутила резкая перемена в его поведении из-за маленькой девочки? Ей на тот момент сколько было? Лет девять или десять?

– Нет. Не смутило. – Дружинники даже на секунду протрезвели от яда и посмотрели на чужеземку, как на идиотку. Это же какая великая честь, породниться с князем. Ради такого можно и потерпеть.

– А Мирослав? Тоже начал себя беречь для будущей жены?

– Не-е-ет! – громко заржали воины. – Этот бабник как был шалавой в штанах, так ею и остался. Ни одной юбки не пропускает. Но никого силой не берет. Мирослав на дух не переносит женские слезы, а еще его тошнит от вида крови, – мужики сдали с потрохами все секреты княжича, но толку от этих тайн было мало. Выходило, что Мирослав вел праздный образ жизни и не вмешивался в большую политику, предпочитая находиться в тени деспотичного папочки.

– Понятно.

Яргуй громко хлопнула в ладоши, и дружинники вмиг пришли в себя.

– Вы, кажется, домой собирались… – робко проговорила жена воеводы и стыдливо опустила взгляд, изображая покорность. – Спасибо, добрые молодцы, за помощь безвозмездную, за беседу дивную, но дальше я сама с хлопотами справлюсь.

– Спасибо, хозяюшка, за водичку. – Мужики быстро засуетились и вышли на крыльцо. В темноте, не разбирая дороги, они побрели в гридницу, пытаясь понять, что на них нашло. Почему жена Ратибора на короткий миг стала для них лучшим другом, которому захотелось рассказать все секреты. Но чем дальше они отходили от дома воеводы, тем сложнее было вспомнить, о чем шла беседа.

Захлопнув за воинами дверь, Яргуй подошла к богатырю, лежащему пластом на животе, и провела рукой по всклокоченным волосам.

– Так ты хотел, чтобы Дуняша тебя трогала? – девушка нежно погладила мужчину по головушке. – Или так? – Яргуй слегка впилась ногтями в кожу. Не больно. Чуть-чуть. – Скажи, любимый. Тебе нравится?

– Дуняша, это ты? – пьяно прохрипел воевода и закашлялся кровью. – Свет очей моих. Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, сокол мой ненаглядный, – ответила Яргуй, нежно поглаживая мужчину. – Расскажи, Ратибор, какую мы сыграем свадьбу?

– Самую красивую и самую богатую.

И здесь Яргуй увидела кусочек жизни Ратибора. То, что с ним должно было произойти через год, если бы анчары не вмешалась и не сломали ему судьбу. Яргуй видела глазами воеводы Дуняшу в белом подвенечном платье, расшитом речным жемчугом с драгоценными камнями. Она чувствовала, как быстро колотится сердце Ратибора от счастья.

Прекрасное видение рассеялось, уступив место безмятежному сну.

– Спи спокойно, муж мой.

Засучив рукава, Яргуй вышла на улицу и, сделав несколько круговых движений запястьем, призвала свою помощницу.

– Передай Рафаилу все, что видела и слышала, – серебряный рисунок на руке Яргуй зашевелился и медленно сполз на землю черной змеей.

– Холодно, хозяйка. Ночь на дворе. Совсем сдурела?

– Не ной! Ты и так неделю бездельничала.

Недовольная гадюка прошипела проклятья и тут же исчезла в темноте, а Яргуй посмотрела на звездное небо и тяжело вздохнула. Во что она вляпалась? Непонятно. Но Рафаил точно что-то от нее скрыл. Вопрос только – зачем?

Гла