Любовь, ненависть и углеводы бесплатное чтение

До свидания, мой пьяный друг

– Ну вот и всё.

Местный юрист Джеймс захлопнул папку с документами и ослепительно улыбнулся. Он выполнил свою миссию, получил деньги, и может немного отдохнуть от бумажной волокиты.

– Не могу в это поверить, – тихо прошептал брюнет, сидящий напротив Джеймса.

Логан получил пекарню в наследство. Ту самую пекарню, где в детстве помогал своему дедушке печь яблочный штрудель. Дедушка знал, что его внук не подведет.

– Друг, я тебе сочувствую. Хочешь, можем сегодня встретится в баре?

– Нет, спасибо. Я хочу побыть один.

Джеймсу оставалось только пожать плечами и оставить парня одного.

Логан закрыл дверь на ключ, опустил жалюзи и сел на пол. Его ладони прикрыли слегка влажное от слез лицо. Это самая большая потеря в жизни юного пекаря. Теперь его долг – сохранить жизнь этому месту. Хотя так ненавидит возиться с тестом. Запах корицы одурманивает, но больше он не чувствовал тепла.

Солнечный свет все же пробрался сквозь узкий проход между жалюзи и, как бы намёком, упал на печку. Логан поднял голову наверх, и его взгляд заскользил по банкам с мукой, сахаром и другими ингредиентами. Он нехотя встал, вытер нос и надел фартук. Фартук дедушки. Не открывая книгу рецептов, Логан принялся готовить тот самый яблочный штрудель.

А в это время в Чикаго въезжал яркий красный фургончик. Он идеально поблескивал на солнце, привлекая внимание. Вывеска «Hope&Go» переливалась на солнце, бросая солнечных зайчиков в дома. Девушка, сидящая за рулём, громко подпевала любимой песне, не забывая следить за дорогой. Она приехала из Нью-Йорка, исследовать новый город и победить на местном фестивале уличной еды.

Даже сквозь громкий вокал и звон посуды, Хоуп услышала странный звук в моторе. Она выключила музыку, замедлила движение и стала прислушиваться. Мотор действительно стал странно стучать, и девушка знала – это не к добру.

Повернув на тихую улочку, она припарковалась у старой пекарни, даже не подозревая, насколько это было вовремя. Судьба-злодейка окончательно вывела фургон из строя.

– Черт, – выругалась Хоуп и вышла из фургончика.

Открыв капот, в неё влетело облако черного дыма. Девушка откашлялась и громко захлопнула его, продолжая ругаться.

– Вот за что мне это? – причитала девушка, открывая заднюю дверь фургона.

В фургоне всё было верх дном. Личные вещи валялись на полу, потому что по пути в Чикаго она наткнулась на большие кочки и не смогла проехать аккуратно. А вот кофе машина, кофемолка и другие бытовые приборы были надежно закреплены тугим черным поясом. Все для клиентов. Все для них.

Хоуп собрала разбросанные вещи и кинула их на стол. Открыв один верхний ящик, она достала нужные инструменты. Путешествия одной в фургончике подарило ей множество полезных навыков. Особенно, когда дело касается машины.

Девушка по своему обыкновению перекрестилась и снова открыла капот. Дым уже не летел в разные стороны, но пахло отвратительно. Хоуп закатила рукава и начала разбираться в проблеме её «подружки».

Спустя некоторое время её нос почуял теплый запах яблок и корицы. В ответ на это чувство, живот девушки заурчал ещё громче. Он полчаса назад начал подавать первые сигналы голода, но этот манящий запах яблок дал последнюю трещину в терпении.

– Ладно, ладно, пошли! – девушка громко захлопнула капот и, оставив инструменты перед фургончиком, пошла на запах.

Пекарня «Дом яблочного штруделя» грустно приветствовала нового клиента, медленно мигающей вывеской. Окна тоже были закрыты жалюзи, и только аккуратный шум посуды был слышен. Запах так и манил, поэтому девушке пришлось наплевать на все приличия и толкнуть деревянную дверь.

Пекарня внутри освещалась только тусклым светом, откуда-то из кухни. Деревянные круглые столики аккуратно стояли по всей площади, а деревянные стулья были подняты наверх. Одна стена была полностью занята книгами – такими же редкими, как сама пекарня.

За стойкой из тёмного дерева аккуратно выстроились подносы с выпечкой: золотистые багеты, карамельные булочки с завитками, пышные бриоши, рассыпанные сахарной пудрой. Каждая булочка была как маленькое произведение искусства – тёплое, душевное, домашнее

Эта пекарня действительно была похожа на семейное дело.

Из кухни вышел Логан с большим подносом в руках. Он сначала не заметил девушку, разглядывающую каждый уголок. Его внимание было сосредоточено на очередной порции штруделя, который осталось только подать с мороженым и корицей.

– Кхм-кхм, – аккуратно кашлянула девушка, пытаясь поймать взгляд парня.

– Мы закрыты, – буркнул Логан, не поднимая взгляд.

– Да? А я-то думала, здесь можно перекусить.

Логан поставил поднос на стойку и поднял взгляд. Его карие глаза встретились с её глазами. В них читалась жизнерадостность и большое любопытство. Когда-то Логан был таким же.

– Сожалею, – без энтузиазма ответил Логан и ушёл обратно на кухню.

Хоуп оставалась в лёгком недоумении. Она впервые в жизни видела настолько недружелюбного персонала. Из кухни доносились шумы печи, посуды и громкой тирады о несправедливости мира. Хоуп опустила один стул и осторожно присела. Ей не хотелось уходить без еды. Плюс ко всему этот молодой человек стал очень любопытной персоной.

Логан вышел в зал и чуть испугался, увидев её за столом.

– Ты ещё здесь!?

– Я ещё здесь, – улыбнулась ему Хоуп, складывая ладони под подбородком. – Хочу купить этот потрясающий штрудель.

– А потом ты уйдёшь?

Хоуп кивнула и выпрямилась. Логан раздражённо подошёл к прилавку, бережно упаковал штрудель (как учил дедушка) и поставил на стол перед Хоуп. Девушка захлопала в ладоши и положила купюры рядом с пакетом.

– Считай это взяткой за твой уход, – саркастично улыбнулся Логан.

– Хорошо, – засмеялась Хоуп. Она сунула деньги в задний карман джинсов, схватила пакет и вышла из пекарни. Чуть погодя зашла обратно и сказала:

– Доброго дня!

Когда девушка скрылась, Логана не покидало ощущение теплоты. Он вспомнил постоянных клиентов дедушки, которые заходили к нему не только за свежим хлебом, но и поболтать за чашкой имбирного чая. Его взгляд переместился в дальний угол, где стоит шахматный стол: дедушка со своими приятелями часто отдыхал там, пока двадцатилетний Логан учился управлять пекарней. Он как будто снова услышал тёплый смех дедушки, похлопывание по животу и весёлый взгляд карих глаз. «Я верю в тебя», – пронеслось у парня в голове голосом дедушки.

– Хватит, – шепнул парень себе под нос и стал готовить пекарню к открытию. И плевать, что на часах уже четыре, а утренний хлеб слегка подсох.

Он открыл жалюзи и окна, чтобы лёгкий ветер ворвался внутрь. Снял все стулья со столов, смахнул легкую пыль с полок и перевернул табличку на «Открыто». И только сейчас его вдохновлённый взгляд упал на ярко-красный фургон.

Возле него никого не было, что ещё больше насторожило Логана. Как бы он ни хотел это отрицать, но в нём была эта жилка бизнесмена. За свои тридцать пять он повидал многих, кто хотел выкупить пекарню или переманить клиентов. Но дедушка всегда стоял на своём и ни при каких условиях, ни какие крупные деньги не могли подвинуть его принципы. И Логан пообещал, что никому и никогда не отдаст это место.

Даже чудакам с фургона.

Мимо пекарни проходила девушка. Она увидела задумчивый взгляд мужчины и весело помахала ему. Логан по обычаю закатил глаза и помахал в ответ. Девушка продолжила свой путь, с интересом поглядывая на фургон. Да, сегодняшняя сенсация никому не давала покоя.

– Не знаешь, чьё это? – девушка вернулась к пекарне и заглянула через открытое окно.

– Нет, – снова буркнул Логан, перебирая мелочь в кассе.

– Понятно. Сделаешь кофе, братик? – улыбнулась девушка, поправляя свои непослушные кудри.

– Алекс, отстань. Не видишь, что я занят?

– Бу бу бу, ворчун.

Алекс надела свои красные наушники и пошла дальше по улице. Когда девушка исчезла с поля зрения, Логан улыбнулся. Как бы он не старался, у него не получается злиться на свою сводную сестру. Их родители поженились, когда Алекс было пятнадцать, а парню двадцать пять. Десять лет разницы их не смутила, ведь они быстро нашли общий язык. Алекс – вечная заноза, и всегда лезет в дела Логана, а Логан ворчит, но никогда не оставит сестру в беде.

Алекс свернула за угол, и он вернулся к работе. С открытия в пекарне не смолкали дверные колокольчики – один за другим приходили старые знакомые деда. Сначала мистер Беннетт, потом миссис Холл, а чуть позже целая группа пожилых мужчин, бывших друзей по шахматному клубу. Все несли тёплые слова, клали по доллару в банку на прилавке, покупали булочки «как при старике», и обязательно упоминали, как сильно им будет не хватать Генри.

– Он гордился тобой, Логан, – сказал мистер Беннетт, старик с тростью и в твидовом пальто. Он не спешил, держал в руке ещё тёплую плюшку с корицей, и глаза его увлажнились. – Всегда говорил, что ты упрямый, как он сам. Но с добрым сердцем.

Логан кивнул, не доверяя голосу.

– Спасибо.

Он кивал, благодарил, улыбался. И с каждой минутой чувствовал, как внутри нарастает усталость – не физическая, а та, что садится в грудную клетку тяжестью. Прошло всего два дня, а он уже чувствовал, будто тянет на себе чей-то чужой груз.

– А ты продолжай, сынок, – добавил Беннетт. – Даже если не хочется. Иногда привычные запахи лечат лучше, чем люди.

Он улыбнулся и вышел, оставив за собой запах корицы и тихое покашливание.

Когда последний посетитель ушёл, Логан выключил свет, закрыл дверь и некоторое время просто стоял, прислонившись к ней лбом.

Ему срочно нужно было побыть одному. Или хотя бы с кружкой пива. Без слов. Без соболезнований. Без булочек.

Он сунул руки в карманы и направился в ту сторону, где всегда было темно, громко и никто не задавал лишних вопросов.

В бар.

Бар был тёплым пятном света среди серых улиц. За стойкой шипела кофемашина, на сцене кто-то тихо наигрывал блюз, а за угловым столиком смеялись две девушки. Логан сел к стойке, скинул капюшон и кивнул бармену.

– Как обычно? – спросил тот, не глядя.

– Сегодня что-нибудь покрепче.

Бармен понимающе хмыкнул и налил янтарной жидкости в стакан. Логан сделал глоток, и плечи его чуть расслабились. Он просто хотел исчезнуть – хоть на час.

– Извините, это моё место, – раздался рядом женский голос.

Он повернул голову и увидел её.

Девушку с дерзкой улыбкой, замёрзшими пальцами и глазами цвета лесного ореха. Она держала в руках косметичку и удивлённо на него смотрела, как будто не ожидала, что кто-то вообще осмелится сидеть на её стуле.

– Правда? – приподнял бровь Логан. – А таблички не было.

– Я табличка, – с серьёзным видом ответила она и плюхнулась на соседний стул.

Он усмехнулся.

– Логан.

– Хоуп, – сказала она, дерзко улыбнувшись «старому приятелю».

– Ты это… извини меня за сегодняшнее, – выдавил из себя мужчина, поглядывая в свой стакан, – я не хотел грубить.

– Да-да, «так вышло», – закатила глаза Хоуп и придвинула к себе свой бокал с прозрачной жидкостью. – Просто не надо быть мудаком, если кто-то не умер.

Логан молча сделал большой глоток, горло сразу же обожгло. Он прикрыл губы ладонью и зажмурился. Виски прошли дальше по пищеводу, и мужчина расслабился.

– Чёрт, не говори, что…

– У меня недавно умер дедушка, которому принадлежала та пекарня. И штрудель тоже по его рецепту.

Теперь Хоуп стало неловко из-за своей грубости и дерзости. Она молча изучала мужчину. Логан выглядел морально уставшим, словно его недавно выжали из соковыжималки. Он сидел, ссутулившись над стойкой, будто тело держалось из последних сил. Мешки под глазами кричали о том, что надо поспать и срочно, а плотные пальцы были испачканы мукой.

– Сегодня трудный день? – пыталась перевести разговор девушка, кивая бармену. Бармен кивнул в ответ и повторил напитки.

– Ты даже не представляешь.

Бар наполнился лёгким гулом, заиграла музыка погромче. Они выпили. Потом ещё по одной. Логан высказал всё, что накопилось на душе. А Хоуп молча слушала, следя за наполненностями бокалов. Она понимала, что так мужчине будет проще вылить всю боль.

А потом они разговорились о чём-то другом. О чём-то совершенно не важном, но таком нужном, чтобы разгрузить мозг. Их стулья с каждой темой становились всё ближе, а пьяные взгляды не скрывали флирта и желание прикоснуться друг к другу.

В баре немного поутихло – гул голосов стал тише, свет ламп стал казаться теплее, темнее. Атмосфера стала более интимнее. Это чувствовалось не только из-за песни группы Arctic Monkeys «I wanna be yours», но и из-за накала напряжения между Логаном и Хоуп. Девушка лёгким движением руки скинула волосы с плеча на спину и стала вырисовывать круг на бокале. Логан смотрел на неё не стесняясь, разглядывал, как будто боялся забыть. А потом и вовсе придвинул её стул ближе к себе и стал подпевать песне. Хоуп смущённо смеялась, но не отодвигалась ни на миллиметр.

– I just wanna be yours, – аккуратно пропел Логан, аккуратно поглаживая костяшки пальцев девушки.

– Это моя любимая песня, – отозвалась она, поворачивая голову к мужчине.

Их взгляды соприкоснулись. Их руки переплели пальцы. А дыхание и вовсе сжигало кожу друг друга. Ещё немного, и случится взрыв, после которого придётся разбирать последствия.

– И моя тоже, – улыбнулся Логан и отстранился.

Хоуп выдохнула. Они оба думали, что рано. Что всё может обернуться не так, как они этого хотят.

Напряжение оставалось, даже когда они держались расстояния. Логан положил сложенные купюры на стойку и помог Хоуп слезть с барного стула. Они взяли свои вещи и вышли на улицу.

– До свидания, мой пьяный друг, – улыбнулась Хоуп, поправляя ремешок сумки.

– Может тебя проводить? Тут не всегда безопасно.

– Нет, мне тут недалеко. Спасибо.

Логан придвинулся к девушке чуть ближе и взглянул в её глаза.

Он смотрел ей в глаза, потом – на губы. И снова в глаза. Всё, что хотел сделать – было прямо здесь, в одном шаге. Напряжение росло с новой силой, но обоим хватило ума не опережать события. Ведь никогда не знаешь, кем может оказаться человек, стоящий перед тобой.

В ту ночь он не узнал, что она – владелица фургона, припаркованного через дорогу от пекарни. И что утром она подаст заявку на участие в том же фестивале, что и он.

Но в эту ночь это было неважно.

Важно было только то, как Хоуп смеялась, закинув голову, и как впервые за долгое время он перестал чувствовать тяжесть в груди.

Ставки сделаны

Следующим утром угол Норт Деймен Авеню и Уэст Шиллер Стрит снова наполнился тёплым хлебным запахом. Пекарня открылась ровно в пять. Запах хлеба распространился по всей улице, и местные старики, вооружившись палочками и авоськами, направились к пекарне старого друга.

Логану стало морально легче. После вчерашних посиделок с Хоуп, он приободрился и взялся за дело. Проснулся рано, замесил пышное тесто, и подготовил пекарню к официальному первому рабочему дню без дедушки.

– Как думаете, у него получится? – обсуждали клиенты перед дверьми пекарни, ожидая открытия.

– Генри никогда в нём не сомневался, – ответил мистер Беннетт, вытирая лоб платком. – А мы никогда не сомневались в Генри.

Старики загудели. Хоуп, наблюдая за небольшой толпой, открыла своё окно и включила музыку. В колонках зазвучал лёгкий инди-поп, чем привлек внимание окружающих.

– Может, пока ждёте, попробуете мой кофе? – улыбнулась Хоуп, включая кофемашину.

Мистер Беннетт первый подошёл к фургончику и начал разговор. Хоуп с широкой открытой улыбкой шла на контакт и предлагала напитки на различные запросы. У мисс Холл болит желудок – ей отлично подошёл обычный зелёный чай с ромашкой. Мистер Кеннеди начинает заболевать, и Хоуп приготовила ему бодрящий кофе с имбирём, для поднятия иммунитета. А мистер Беннетт по секрету сообщил, что хочет немного выпить, пока жена не видит.

– Тогда Вам точно понравится один из последних моих новинок, – подмигнула Хоуп и приступила к готовке.

Она сварила крепкий эспрессо и добавила тёплую воду. Пока девушка колдовала над напитком, Логан поменял табличку на двери и вышел на улицу. Не смотря на его улыбку, вид был омрачающим. Сероватые мешки под глазами, говорили о том, что у мужчины новый порядок дня. Грустные карие глаза кричали о тоске по дедушке, по его тёплому ореховому запаху и очередной победе в шахматы. Волосы были растрёпаны, но растрёпаны аккуратно, будто так и должно быть. Логан вытер руки о полотенце, висевшим в кармане фартука и оглядел улицу на предмет знакомых лиц.

– Доброе… какого чёрта?

Мужчина увидел восторженную толпу не перед своими дверями, а перед тем самым фургоном. Как будто дедушкино дело уходит сквозь пальцы. Старики о чём-то бурно разговаривали, попивая горячие напитки, а владелец фургона громко смеялась, поддерживая разговор.

– Ваш «Кактусовый поцелуй», – Хоуп нагнулась к мистеру Беннетту и подмигнула, – Вам понравится.

Старик довольно хихикнул и сделал глоток. Через секунду его глаза округлились, а после – закрылись от удовольствия. Где-то вдалеке он услышал нежный голос своей жены, которая бежала к нему, нахмурив брови.

– Геральд! Только попробуй выпить! – кричала она, держась за спину. – Привет, Логан. Как живёшь?

– Всё хорошо, миссис Беннетт, – ответил Логан, также строго глядя на фургон.

– Привет, сосед, – Хоуп заметила мужчину и дружелюбно помахала ему рукой.

Логан не ответил. Его взгляд был тяжёлым, колючим. Хоуп, в недоумении, вытерла руки вафельным полотенцем и вышла к нему.

– В чём дело?

–Оказывается, вот ты какая, – прищурился Логан. – Сначала соблазнила, потом клиентов отбиваешь. Удобно устроилась.

– Ты что несёшь?

– Ты вчера сидела рядом, такая нежная, будто всё понимаешь, – голос его срывался между обидой и злостью. – А сегодня – шоу под окнами, кофе с корицей и мои старики в твоей очереди.

Он сделал шаг ближе и чуть тише добавил:

– Это война, Хоуп. Так просто я не сдамся.

Хоуп подошла ближе, прищурившись:

– Ты родился занудой, или приобрёл эти качества в течение жизни?

– Я просто работаю, – буркнул Логан. – А ты устраиваешь цирк прямо у моей двери.

– Цирк? Это называется «общение с людьми». Ты должен попробовать как-нибудь.

– У меня были клиенты.

– И все они сейчас у меня, – улыбнулась Хоуп, откидывая волосы назад. – Потому что я предлагаю им тепло. Не только в чашке.

Толпа старичков замерла в напряжённой тишине. Мистер Беннетт, не отрываясь от своей чашки, негромко прокомментировал:

– Горячо пошло. Сейчас бы печеньку.

– Тсс, – шикнула миссис Холл. – Самое интересное начинается.

Логан покачал головой:

– Не вздумай думать, что всё это – по-настоящему.

– А ты не думай, что всё в жизни надо контролировать, – ответила Хоуп и ушла к фургону, оставив его стоять в дымке свежевыпеченного хлеба и кофе с карамелью.

Логан зашёл в пекарню и хлопнул за собой дверью. Хоуп всё ещё закипала от неожиданной злости, а после растерянно повернулась к старикам, которые увлечённо наблюдали за молодыми людьми. Она не ожидала услышать такие слова с утра, словно удар под дых. Она и не думала уводить клиентов, просто так получилось. Мистер Беннетт сочувственно покачал головой и сделал ещё один глоток. Старики оставили купюры на окне фургона и разошлись по своим стариковским делам.

Хоуп хотела зайти в пекарню, выяснить почему такое отношение, но не стала. Она никогда не любила лезть под горячую руку. Особенно, если рука напрямую связана с печью.

– Милая, не переживай, – миссис Беннетт взяла девушку за руку и тепло улыбнулась, – Логан всегда с характером. Весь в деда.

Хоуп не сдержала своей улыбки и сбросила все негативные мысли.

Тем временем Логан приготовил себе крепкий американо и снова уставился на красный фургон с весёлой девушкой внутри. Он заметил, как она легко идёт на контакт со всеми, и всем умеет угождать. Даже вчера, когда Логану требовалась эмоциональная разгрузка.

Ему хватало сетевых кофеен, теперь ещё и фургон. На его улице. Прямо у его дверей. Пока он обдумывал новый план по привлечению новых клиентов, к нему зашла Алекс. Девушка положила рюкзак на первый столик и стала собирать свои кудряшки в опрятный хвост.

– Алекс! – крикнул он, ставя чашку. – Ты видела, что это за цирк напротив?

Алекс дёрнулась от неожиданного крика и закрыла глаза. Она посчитала до пяти, чтобы не наорать на брата и спокойно ответила:

– Ага. Запах свежего кофе добрался и до моей квартиры. Даже захотелось предать тебя ради латте.

– Очень смешно. Я готовлю ничуть не хуже.

– Булочки может быть. Но не кофе, прости.

Логан строго посмотрел на Алекс. Та просто пожала плечами и зашла за прилавок. Девушка взяла пакет, лопаточку и сложила пару булочек с собой.

– Эй, это для клиентов! – Мужчина выхватил пакет и лопаточку, и направился на кухню. Алекс громко потопала за ним, как маленький ребёнок.

– Эй, для каких? Все общаются с этой девушкой. – Логан сжал челюсть. – Не дуйся, просто она в новинку для нашего района. Хочешь, я узнаю её «коварный план»? – Алекс показала пальцами кавычки.

Логан кидает на сестру подозрительный взгляд, но не отвечает. Она воспринимает это как «да».

Алекс неспешно подходит, оглядывая яркую вывеску и очередь из довольных клиентов. За прилавком – девушка в светлой худи и с собранными в небрежный пучок волосами. Она смеётся с каким-то мужчиной, отпускает ему кофе и переводит взгляд на Алекc.

– Привет! Будешь кофе? – улыбается Хоуп.

– Ага. А ты – та самая Хоуп? – Алекс делает шаг ближе. – Хоуп… которая паркуется как буря и шумит как ураган в пять утра?

Хоуп прищуривается и отдаёт латте девушке на пробу.

– Я предпочитаю думать, что я добавляю городу характер.

Алекс не может не усмехнуться. Она берёт стакан, берет первый глоток и на мгновение замирает.

– Ммм… Должна признать, твой кофе – преступно хорош.

– Спасибо. – Хоуп улыбается чуть мягче. – Ты, случайно, не из лагеря… моего нового «поклонника»?

– Случайно. Он называет тебя «воплощением хаоса» или «кофейной ведьмой»?

– Ну, хотя бы не «дьявол в обтягивающих джинсах», – хмыкает Хоуп.

– О, так он уже так далеко? Тогда мы, пожалуй, должны выпить вместе. – Алекс поднимает стакан. – За начало великой кофейной войны.

Обе смеются. Алекс продолжает пить кофе, попутно рассматривая «подружку» Хоуп. Яркий красный цвет действительно привлекает внимание. Небольшая вывеска «Hope&Go» мигает огнями, словно приветствует всех. Вокруг окна фургона были наклейки с разных стран и городов. Алекс даже засмотрелась на эти наклейки: Рим, Париж, Мексика, Нью-Йорк, Алабама и так далее.

– Ты путешествуешь? – спросила Алекс, продолжая разглядывать окно.

– Да, – улыбнулась Хоуп, протирая холдер от кофе машины. – У меня международное меню.

– Так так так, мне нужны подробности.

– И ты всё расскажешь угрюмому пекарю? – подняла бровь Хоуп, оставляя инструменты на стол.

– Конечно, – Алекс допила кофе и выбросила стаканчик в урну, – он просто сгорает от злости. А я люблю его злить.

Хоуп засмеялась. Ей показалась эта девушка очень забавной и милой. Она, как и Хоуп, не боится эмоций, всё спрашивает в лоб и готова к новым открытиям. Может, это начало новой дружбы?

– Кстати, меня зовут Алекс, – улыбнулась девушка. – Может сегодня посидим где-нибудь? Хочу послушать твои истории.

– Очень приятно. Хм, – Хоуп взглянула в окно пекарни. Логан разговаривал с кем-то из клиентов и улыбался. Девушка не заметила, как засмотрелась на него. – Знаешь, а пошли. Тем более я тут надолго.

Алекс захлопала в ладоши, попрощалась с баристой и ушла обратно к брату. Логан аккуратно упаковывал знаменитый кукурузный хлеб и поддерживал разговор. Девушка села за стол, где оставила свой рюкзак и включила телефон. Первое сообщение – и девушка расплылась в улыбке. Она погрузилась в мир сообщений, пока её не одёрнул старший брат:

– Ну? Она вообще разговаривает на человеческом?

Алекс убирает телефон и сложила руки в замок под подбородком.

– Её кофе лучше твоих булочек.

Он вскидывает голову.

– Что?

– И у неё отличный вкус к оскорблениям. Думаю, мы подружимся.

Логан качает головой.

– Замечательно. Осталось только, чтобы ты пригласила её на семейный ужин.

Алекс делает вид, что задумывается.

– О, а почему бы и нет?

Он закатывает глаза.

– Я объявил ей войну, Алекс.

Алекс залилась смехом. Ей это показалось очередной шуткой, но Логан оставался непоколебим. Когда девушка заметила его серьёзный взгляд – смех как будто испарился. И уже было не смешно.

– Ты, блин, серьёзно сейчас?

– Да, а что?

– У нас тут малыш Логи развязал войну, – Алекс заговорила с братом как с маленьким ребёнком. – Тебе не стыдно?

– Мне!?

Алекс посерьёзнела и закивала. Она никогда не видела Логана таким. Раньше он бы отнёсся к этому с юмором и задором, а сейчас прежнего Логана будто не стало. В его глазах она больше не видела безалаберности и пофигизма. Раньше он просто продавал дедушкины булочки и хлеб, а сейчас это его бизнес. Логан повзрослел.

– Ладно, делай что хочешь.

В углу пекарни за своим обычным столиком миссис и мистер Беннетт неспешно пили кофе. Миссис Беннетт кивнула в сторону окна, за которым всё ещё мигал красный фургон.

– А если она запишется на фестиваль, то наша улица точно станет самой громкой в городе, – вздохнула она, поглядывая на мужа. – Может тогда Логан хоть немного отвлечется от горя?

– Ага, – подхватил мистер Беннетт, еле скрывая лёгкую пьянь и довольную улыбку. – И тогда мы точно доживём до его свадьбы.

– Ты всё-таки выпил! Ах ты паразит! – возмутилась миссис Беннетт, хлопнув его по плечу.

– Я только глоточек! – захихикал он, отстраняясь с газетой.

Алекс прикрыла рот, чтобы не заржать вслух, а Логан притворился, что ничего не слышит. Только уши слегка покраснели.

Миссис Беннетт закатила глаза, но улыбка всё же пробилась сквозь строгость.

– Ну и паразит ты, Геральд… – проворчала она, но нежно смахнула крошку с его плеча.

В этот момент из окна фургона выглянула Хоуп и встретилась взглядом с Логаном. Она приподняла бровь, будто говоря: «Ну что, пекарь, сдаёшься?» – и тут же спряталась обратно, будто ничего не было.

Мистер Беннетт хмыкнул и шепнул жене:

– Ну всё. Скоро поцелуются.

– Пять баксов, что нет, – буркнула она, отпивая кофе.

– Я ставлю на фестиваль. Там и будет первый танец.

– Сначала пусть перестанут друг друга душить, – фыркнула миссис Беннетт.

Они оба рассмеялись. А Логан в это время мыл прилавок с таким остервенением, будто хотел стереть с поверхности Земли всю карамельную пенку мира. Особенно, если эта пенка принадлежит хозяйке красного фургона.

В пекарню вошёл Джеймс. Его тёмно-синий костюм с белой рубашкой добавляли большей строгости, но улыбка эту строгость стирала. Он увидел спину Алекс, улыбнулся этой самой улыбкой, и сел к ней за столик.

– Доброе утро.

– Привет, – заулыбалась Алекс, откладывая все дела и сосредоточившись на мужчине. – Иу, когда ты сбреешь эту белку под носом?

– Чем тебе не нравится Миранда? – Джеймс пригладил усы пальцем и поднял бровь.

– Именем.

Джеймс засмеялся и положил свои руки на стол, совсем близко к рукам девушки. Они чувствовали тепло друг друга, но не решались коснуться. Их отношения сложно назвать «нормальными»: оба флиртуют, оба ревнуют, оба дружат. А начать что-то серьёзное – не хватает смелости.

Алекс рассказала вкратце Джеймсу что произошло сегодня утром, и предложила пригласить Хоуп в местный закрытый бар.

– Можно. Только если ты наденешь, то красное платье, – хитро улыбнулся Джеймс, разглядывая появившийся румянец девушки.

– Только если ты сбреешь эту белку.

Джеймс снова пригладил усы, ведь знал, что это бесит девушку. Алекс скомкала салфетку и бросила в него, смущённо улыбаясь. Мужчина ответил ей улыбкой и посмотрел в глаза. Кудрявая поймала взгляд и задержала дыхание. Кажется, что между ними пропал мир, и они друг для друга целый мир. И оба боятся его разрушить. Или потерять.

– Спорим, что они тоже наконец-то признаются? – шепнул мистер Беннетт своей супруге.

– Ставлю двадцать баксов и ты отвозишь кота на стрижку, – ответила супруга, не отрываясь от вязания.