Станция «Катуар» бесплатное чтение

Действующие лица:

Отец Алексий Алексиев – священник, 40+

Евфимий Марленский – доктор, 40+

НАТ. ВЕЧ. Ближе к полуночи. За городом. Железнодорожная станция Катуар. Идет последняя электричка. На платформе два-три человека, один из них в начале платформы странно и беспокойно себя ведёт у края платформы, за ним наблюдает другой пассажир. Освещение на платформе тусклое. Слышен гул электрички, появляется яркое освещение от мощной фары поезда, громкий и продолжительный гудок. Человек, стоящий у края платформы, спокойно шагает с неё под поезд. Видим, как наблюдавший за ним пассажир успевает его отдернуть от падения.

ИНТ. ВЕЧ. Старенький домик, внутри видим несколько комнат, одна из комнат объединена с кухней. На кухне газовая плита, на плите стоит чайник, рядом стол, стулья, небольшой шкафчик с посудой. В присоединенной комнате видим диван, пару тумбочек и гитару. В углу комнатки висит домашний иконостас, перед ним лампадка, рядом стоит узкий книжный шкаф, где сверху на полочках стоят книги церковные, а на полочках ниже – книги Достоевского, Тургенева, Гоголя, Пушкина и несколько книг зарубежной классики. С другой стороны от иконостаса на стене висит икона Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость». На тумбочке у дивана лежит Евангелие, Псалтирь, молитвослов и поучения святых отцов. Доктор ставит портфель на стул около стола, снимает кепку, шарф и пальто через голову, садится поникший на стул, прижимая спиной портфель, как будто немножко не понимает, что с ним происходит.

О. Алексий (заваривает чай). Я травы сам по сезону собираю и сушу. Тут большой сбор у меня: иван-чай, листья малины, мяты, смородины, одуванчика, листики шалфея, плоды шиповника, чабрец и ещё разные лекарственные травы… Имбиря сейчас сюда добавим с мёдом, успокоит вас, как следует… Мёд мне присылает друг с Приморского края, у него там пасека своя… Так что – всё для здоровья и во славу Божию! (Крестит заварник). Вот и готово! (Поворачивается к доктору.) Ну, вы как? (Доктор не отвечает. Отец Алексий с улыбкой.) Вы профессор?

Доктор (не сразу). Я доктор.

О. Алексий. О как! Почти угадал, а похожи на профессора. (Улыбается.) Вы правда доктор?

Доктор. Да, хирург.

О. Алексий. Почётно! Благородная профессия! Так что же делать будем, товарищ доктор?

Доктор. В каком смысле?

О. Алексий. Как блокаду будем ставить?

Доктор. Простите?

О. Алексий. Ну вы одной ногой сейчас чуть в аду не побывали… (Улыбается.) Вот я и предлагаю план по спасению, чтобы такого не повторилось – так сказать, с хирургической точностью вынуть вас из этого болота, где вой и скрежет зубов…

Доктор. Прекратите. Прекратите немедленно…

О. Алексий. Простите, доктор, я хотел Вас в чувство привести…

Доктор (бьёт по столу и кричит). Замолчите! И вообще, что вы себе возомнили! Влезаете не в своё дело, и ещё мне собираетесь морали читать! Да кто вы такой, в самом деле? Притащили меня в какую-то халабуду, пичкаете меня какими-то травами, читаете морали, видите ли, спасать меня решили… С чего вы вообще решили, что меня спасать нужно? Вы себя вон спасайте! (Указывает на бедное положение жилища.) Оборванец какой-то меня еще будет учить жизни, расплодились тут в деревнях умники. (Пауза.) Вы хоть школу закончили? Травки он по сезону сам собирает… Вы лучше на работу устройтесь, чем травки тут собирать!

О. Алексий (протягивает руку). Меня Алексей зовут.

Доктор (немного потупив). Фима… Ээээ… Евфимий… (Через паузу.) Простите, как вы сказали, вас зовут?

О. Алексий. Алексей, ну можете звать меня Лёша, Лёня, как вам угодно, в общем…

Доктор. Алексей, да, да, Лёша…

О. Алексий. Так точно. А вас Евфимий! Благочестивый, значит! Очень приятно. Вот выпейте, Евфимий, хороший тут травяной сбор, выпейте, успокоитесь немного… Не отравлю, не переживайте. (Улыбается.) Вот с мёдом вприкуску, так вкуснее будет. А школу я закончил, да и не только школу. И вообще я, можно сказать, тут не местный, хотя и очень дорога сердцу эта местность… Родился я в Москве, и отец мой родился в Москве, дед мой родился в Москве… (Задумался.) И прадед мой тоже родился в Москве.

Доктор. Потомственный москвич, получается? Простите, я не хотел вас обидеть… Я так себя редко веду. Всё навалилось… Понимаете… Прошу вас, примите мои извинения… Очень унизительно я себя повёл… Трудно всё это объяснить…

О. Алексий. Бог простит, доктор, а я…

Доктор. Что мне ваш Бог, я вас прошу меня простить, а не Бога…

О. Алексий. Да Вы успокойтесь, Евфимий, я на вас не сердился и не обижался…

Доктор. Да что вы всё время меня спасаете да успокаиваете… Я вам, конечно, благодарен за вашу инициативу по моему спасению, за ваше гостеприимство и всё такое… (Достаёт из портфеля хорошую сумму денег, кладёт на стол.) Вот, возьмите, ещё раз вас благодарю… Мне, пожалуй, пора, до свидания, простите за беспокойство. (Бормочет.) Это какое-то недоразумение со мной происходит, что такое, что же это такое, не понимаю.

О. Алексий. Доктор, подождите… Пальто, шарф, кепка… Вы забыли надеть…

Доктор (в замешательстве). Ах, да… (Пальто застёгнуто на пуговицы, доктор надевает его через голову и запутывается в нём, головы не видно, не может вылезти.) Помогите, прошу вас.

О. Алексий. Вы всегда снимаете и надеваете пальто через голову? (Берёт деньги со стола, подходит, помогает протянуть пальто на тело и в это время кладёт доктору деньги в правый карман пальто, пытается высвободить его.)

Доктор (всё ещё не может влезть в пальто). Это всё трудно объяснить… Проклятие какое-то на моей семье… Потяните сильнее, прошу вас! Да что же такое! Вы можете посильнее потянуть? (Кряхтит.)

О. Алексий. Боюсь, я вам шею сверну, если потяну сильнее…

Доктор. Ну тогда вырвите эти пуговицы!

О. Алексий (попытался дернуть пуговицы). Не получится, доктор, они тут намертво пришиты, кто-то очень постарался…

Доктор. Ну тогда возьмите нож и срежьте эти пуговицы к чёртовой бабушке…

О. Алексий. Не чертыхайтесь доктор, а то вы и так в плохом духовном состоянии…

Доктор (кричит изнутри пальто). Хватит меня уже поучать, в самом деле! Вытащите лучше меня отсюда поскорей!

О. Алексий. Одну минуточку. (Становится на стул и с большим трудом снимает через голову с него пальто.) Вы свободны!

Доктор. Очень любезно с вашей стороны. Будьте добры, дайте мне нож.

О. О. Алексий (достаёт из тумбочки военный нож). Вот, пожалуйста.

Доктор. А побольше не было? Это что, охотничий?

О. Алексий. Военный.

Доктор (смотрит с подозрением на о. Алексия). Да уж, таких ножей я ещё не держал в руках. (Пытается этим ножом отрезать пуговицы.)

О. Алексий. Давайте я вам помогу. (Вместе отрезают все пуговицы, доктор держит, Алексий режет.) Готово! Доктор, разрешите, я вас провожу до дома?

Доктор. Куда Вы меня проводите, в Москву?

О. Алексий. А Вы разве не в коттеджном посёлке живёте? Кажется, я видел Вас пару раз там.

Доктор. Нет, я живу в Москве… В Катуаре у меня тут в конном клубе «Максима-парк» дела были. (Пауза.) Лошадей люблю. (Пауза.) Конь у меня тут греческий содержится, навещал его. (Пауза.) Точнее, прощался. Потом поехал, и что-то с электрикой случилось на машине, остановился тут, возле храма. Заснул в машине, потом проснулся, еще раз прокрутил свою жизнь перед глазами и окончательно решил, что не могу так жить больше, жить не хочется, пошёл на станцию и решил… А вы меня спасли, благодарю вас ещё раз и всего вам доброго. Ещё раз приношу свои извинения за то, что вспылил и оскорбил вас, спасибо вам за гостеприимство и помощь. Всего доброго. До свидания.

О. Алексий. Доктор, простите меня за навязчивость, но позвольте обратится, на чём вы добираться будете? Последняя электричка уже ушла. Под которую вы… (Пауза.) Простите.

Доктор. Ничего страшного, я вызову такси, а пока буду ожидать, отведаю вашего чая травяного.

О. Алексий. На здоровье, доктор, я для вас его и заваривал.

Доктор (через паузу). Простите. С вашего же позволения и пришью как следует пуговицы, если у вас есть нитки с иголкой?

О. Алексий. Так точно, найдем сейчас!

Доктор (в смартфоне по приложению вызывает такси). Оставил заявку. Ожидание водителя.

О. Алексий (подает нитки с иголкой). Вот, держите.

Доктор. Благодарю. (Ищет в портфеле зарядку на телефон.) Простите, а у вас есть зарядное устройство на такой смартфон?

О. Алексий. Нет, к сожалению, у меня вот такой телефон.

Доктор. Ну, что ж, надеюсь, продержится ещё батарея до приезда такси. (Пьёт чай и пытается пришивать пуговицы.) И в самом деле, какой очаровательный вкус у вашего чая… Вы знаете что, Алексей, простите меня, не держите на меня зла, поверьте, мне очень стыдно за то, что я так себя повёл по отношению к вам, очень высокомерно и паршиво… Это всё психика моя никуда не годится, у меня большие проблемы в семье, на работе… В общем вот так сегодня и… А вы… Вы спасли меня… Вытащили, как вы говорите, из ада, где скрежет зубов… Ох… Только я сейчас и при жизни в реальном аду… А там после смерти может быть и нет никакого ни ада, ни рая… Простите, может быть, у вас есть напитки покрепче? Думаю, мне сейчас необходимо выпить…

О. Алексий. У меня есть вино и спиртовая настойка на женьшене диком, она, правда, очень забористая, но колоссально полезная, выбирайте!

Доктор. Пожалуй, буду настойку, я вам очень благодарен! А вы выпьете со мной?

О. Алексий. Никак нет. (Достаёт настойку, стакан, ставит на стол, наливает доктору грамм 30.) Вот, прошу.

Доктор. Могли бы вы добавить?

О. Алексий. Смотрите, она очень крепкая… (Доливает.)

Доктор. Это хорошо, что крепкая. Я вас благодарю и выпью за вас. (Выпивает залпом, очень сильно морщится.)

О. Алексий. Доктор, запейте чаем. (Подаёт кружку доктору, тот запивает.)

Доктор. Надо же, как зажгло! У вас, кстати, можно подымить электронкой, она без запаха?

О. Алексий. Можете на крыльцо выйти.

Доктор. Да ладно, потерплю. (Указывает на икону Богородицы.) Красивая икона! Я смотрю, вы верующий. Так вы, Алексей, думаете, что я мог в ад попасть сегодня? А вы, очевидно, мой ангел и спасли меня от… Как вы говорите, скрежетов зубов… (Улыбается.) Верующие люди странные… О любви говорят постоянно, проповеди читают, поучают на каждом шагу, а на деле… Вот вы, Лёша… (С ухмылкой.) Смотрю на вас и думаю, деньги-то прикарманили по-тихому, которые я вам дал. (Улыбается.)

О. Алексий. Ну, во-первых, дают – бери, сам не проси. (Улыбается.) Вы же сами мне предложили, я вас не просил, а теперь хотите унизить меня, не по-мужски это как-то.

Доктор. А вы знаете, я вам ещё денег дам, раз вы нуждаетесь! Всё-таки вы меня вытащили из ада! (Улыбается, достаёт из портфеля пачку денег.) Берите, не стесняйтесь, халабуду свою почините хоть. (Кладёт деньги на стол, наливает себе ещё настойки и выпивает сразу.) Это, пожалуй, один из самых крепких напитков, которые я когда-либо пил! Что вы не берёте деньги? Берите, не стесняйтесь, это вам! Я серьёзно, я не пьян, не беспокойтесь, оставьте все эти ваши штучки, скромности…

О. Алексий. Должен вам сказать Евфимий, я не нуждаюсь. В правом кармане посмотрите.

Доктор. Что в правом кармане?

О. Алексий. Ваши деньги в правом кармане у вас в пальто.

Доктор засовывает руку в правый карман, вытаскивает деньги, всё понимает. Со стола убирает пачку денег, которую достал, обратно в портфель. Допивает чай, наливает настойку в кружку из-под чая и в стакан.

Доктор. Выпейте со мной, прошу вас. (Протягивает стакан Алексию.)

О. Алексий. Никак нет, доктор, да и вам не советую много… Это всё-таки лечебная настойка.

Доктор. Что ж, а я выпью. (Выпивает.) Простите, снова я позволил себе вас и ваше чувство верующего человека оскорбить. Пора мне уезжать. (Смотрит в приложение такси.) Ещё только в поиске водителя, это что ж такое… Алексей, я приношу свои извинения.

О. Алексий. Бог простит доктор, Бог простит. (Улыбается.)

Доктор. Опять вы за своё…

О. Алексий. Хочу вам доложить, Евфимий, что я не бедствую. У меня такой аскетический, восстановительный период жизни, если хотите.

Доктор. Да что вы?

О. Алексий. Так точно. Ну, а Вы, Евфимий, как я понимаю, неверующий человек, хотя ваше имя говорит обратное… Благочестивый, благородный, благодушный… Имя-то у Вас древнегреческое, православное… Великие святые это имя носили…

Доктор. Всё-то вы знаете… Вы сейчас не судите меня по моему нынешнему поведению, я сейчас нахожусь в самом сложном положении в своей жизни, оттого я и хотел совершить этот отчаянный поступок. Признаться, я отчасти не понимал, что делаю, не могу объяснить то своё состояние. Как заколдованный был от проблем. Пришёл в себя только сидя здесь, у вас. Сейчас я, конечно, понимаю, что я находился в безумии, и я вам, на самом деле, очень признателен, что вы оказались в тот момент рядом… Ну вот только это спасение проблем моих не решило…

О. Алексий. Разрешите задать вам вопрос?

Доктор. Пожалуйста.

О. Алексий. Вы крещёный?

Доктор. Нет, я некрещёный и не верую в Бога, наверное. (Пауза.) Я не знаю. Я родился в семье учёных-политиков, и у меня был свободный выбор. Для меня это непонятно, как это – верить в Бога. Единственное у меня по отцу… (Задумался.)

О. Алексий. Что Евфимий?

Доктор (руками взялся за голову). Да ничего… (Пауза.)

О. Алексий. Говорите, не стесняйтесь.

Доктор (начинает истерить). Господи, если Ты есть в самом деле, то за что, за что мне всё это, объясни, за что… Если Ты есть… Объясни… Где Ты, где Ты? Покажи мне, где Ты! (Пытается успокоиться.) Что происходит со мной… Что я сделал такого… (Рыдает.) Где ваш Бог, Лёша? Где Он? Его нет! Всё это чушь! (Рыдает.) Мне так плохо, Лёша, знал бы ты, не хочется жить совершенно, мне очень страшно!

О. Алексий. Отставить сопли, Евфимий! Бог есть, и Он с нами, поверьте мне! Выговоритесь. Вы хотели что-то про отца рассказать – расскажите, я постараюсь вам помочь.

Доктор (смутившись). Простите. Нет, ничего, ничего я не хотел сказать. Простите за всё, ещё раз благодарю вас. Я, пожалуй, пойду на улице такси подожду. (Одевается, берет телефон со стола и видит, что села батарейка.) Да неужели села батарейка? Я просто проклят, чёрт вас всех возьми, долбаная жизнь! (Начинает кричать.) Я не хочу жить, зачем вы меня остановили? Кто вас просил?!

О. Алексий (пытается успокоить). Отставить истерику, Евфимий…

Доктор. Уберите от меня свои вонючие руки, кто вы вообще такой… Возомнили себе тут…

О. Алексий. Прошу вас, сядьте, не кричите…

Доктор. Уберите свои поганые руки от меня…

О. Алексий. Да успокойтесь вы, в самом деле… Всё еще можно исправить, пока вы живы – а Господь вас сегодня спас моими руками…

Доктор (передразнивает ехидно). Господь вас спас моими руками… Вы себя слышите… Господь, Господь, вы уже достали меня со свои Богом… Нет Его…

О. Алексий. Прошу вас, не говорите так про Бога…

Доктор (ехидно). Не говорите так про Бога, не говорите так про Бога… Чудо в перьях… Да идите вы вместе со своим Бо… (Не успевает договорить, потому что отец Алексий резко берёт его захватом за шею, и Евфимий выключается.)

Отец Алексий кладёт Евфимия на кровать, потом спокойно садится на стул, наливает себе чай и выпивает несколько глотков.

О. Алексий. Господи, помилуй как-нибудь Евфимия и меня, грешного раба Твоего, вместе с ним. (Берёт Евангелие, открывает наугад страничку.) Господи, прошу Тебя, спаси и сохрани раба твоего Евфимия, защити, помилуй, вразуми, просвети! Господи, дай мне мудрости слова, чтобы помочь ему, прошу Тебя. Аминь. (Крестится, начинает читать Евангелие.)

Слава Тебе, Господи, слава Тебе.

«Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились. И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь.»

Слава Тебе, Господи, слава Тебе.

О. Алексий (закончив читать, закрывает Евангелие, крестится). Господи, словами Святого Евангелия, только что прочитанного, как огнём сожги грехи наши, как светом просвети души наши, как хлебом напитай нашу жизнь, защити, помилуй, сохрани нас словами Святого Евангелия. Аминь. (Крестится.)

После «аминь» доктор приходит в себя, смотрят долго и спокойно друг на друга.

Доктор. Простите.

О. Алексий. Бог поругаем не бывает.

Доктор. Что вы со мной сделали, я живой?

О. Алексий. Так точно, живой. Не переживайте, я сто раз так делал. (Улыбается.)

Доктор (потихоньку приходит в себя). Прошу Вас, пусть ваш Бог меня простит, я не хотел Его оскорбить и вас тоже. У меня сложное время, да если честно признаться, и жизнь вся такая, снаружи только всё красиво.

О. Алексий (наливает чай). Вы хотели рассказать что-то про отца.

Доктор. Да. Семья у меня неверующая, а прадед мой по отцу был священником в Москве. По паспорту Алексиос его имя было, а как священник он был отец АлексИй. (Пауза.) Отца его Деметриос звали, тоже священник, из Греции в Россию был выписан царём, служил по духовным делам. Вот прадед Алексиос здесь и родился в Москве. Говорят, праведный был священник. После революции расстреляли. (После паузы.) Жена его с маленьким ребёнком бежали куда-то после его смерти. Больше о них никто не слышал.

О. Алексий (с интересом). Вы сказали Алексиос?

Доктор. Да, но это ещё не всё. (Пауза.) В Москве только остался сын его старший, дед мой. Ему тогда было лет 17, сначала участвовал в революции, а потом… (Пауза.) Гибели прадеда Алексиоса. (Глубоко вздыхает.)

О. Алексий. Господи помилуй!

Доктор. Да… Это страшно… Отрёкся дед после революции от отца и матери своих, фамилию новую придумал себе – стал Марленский, в честь Маркса и Ленина, и сбежал из дома навсегда… А когда пару лет спустя прадеда арестовали и привели на расстрел, так совпало, что именно в тот день и в том месте дедово дежурство было по расстрелу заключенных… Арестованных со спины убивали – дед и не знал, что отец перед ним у стенки стоит, а как тот упал после выстрела, дед увидел… и чуть с ума не сошел сначала… Хоть и сам отрекся от родителей, понесло его на волне революции, но все-таки смерти им он не желал… (Вздыхает.) Потом большим чиновником он стал в советском правительстве – власть, деньги, квартиры, дача, машины – всё у него было, да только счастья в жизни не было. После его смерти мне попал в руки его дневник с записями, он там сожалеет о содеянном, кается вроде как, по-вашему. Отец и мать мои образованные люди, политики, но им тоже не до меня было. Рос я на обеспечении гувернёров, детства счастливого не было, женили на дочери друга отца – в общем, всё по классике. Ни счастья, ни любви – ни у деда с бабкой, ни у родителей моих, ни у меня. Кровь на предках моих. Не знаю я Бога… (Пауза.) Да и Он меня, очевидно. Чай у вас вкусный. Может, у вас найдется что-нибудь перекусить?

О. Алексий (задумчиво). Яичницу с луком и сало с хлебом могу предложить.

Доктор. Будьте любезны. Благодарю. Ну а вы?

О. Алексий. Я, а что я?

Доктор. Ну потомственный москвич, а живёте в глуши, хоть и с французским названием. (Улыбается.)

О. Алексий. Небольшое затворничество после командировки у меня.

Доктор. А вы кто по профессии?

О. Алексий. Военный. Жена с детьми в Москве. Я вот из командировки сразу сюда, недельку помолиться и адаптироваться, потом к семье.

Доктор. Людей убиваете?

О. Алексий. Террористов. (После паузы.) Раньше. Сейчас я состою на службе. (Пауза.) Военным священником в звании подполковника. Также инструктор по боевому самбо. Обучаю бойцов военному делу и окормляю духовно. Учу Родину защищать с крепкой верой в сердце.

Доктор. Вот оно как… Так вы – военный поп…?

О. Алексий. Священник.

Доктор. Простите за попа.

О. Алексий. Отец АлексИй. (Протягивает руку.) Можете звать меня отец Алексей или просто батюшка. Впрочем, как вам угодно…

Доктор. Отец АлексИй? (Пожимает руку машинально, потом отпускает.) Интересно… Как моего прадеда. (Пауза.) Выпейте со мной немного, прошу вас. Ну если вам можно, конечно.

О. Алексий. Так точно, доктор, немножко можно. Я только вина выпью. (Достаёт вино и стакан.) «В меру принятое вино, как хороший хирург, безболезненно открывает сердце и приносит в него любовь.»

Доктор. Как сказали – вино как хороший хирург-кардиолог!

О. Алексий. Это слова преподобного Гавриила Ургебадзе – удивительный грузинский святой, почти наш с Вами современник.