Перекресток времени бесплатное чтение

Глава 1

Маршрутный аэробус дернулся, как подбитый стервятник, резко накренился и завис над остановкой. Механические лапы-шасси со скрежетом уцепились за край платформы. Пассажиров ощутимо тряхнуло. Одни, не удержав равновесия, попадали на соседей, другие обругали водителя и растолкали растяп, стоявших в проходе. Утренний рейс с окраины, как всегда был переполнен.

Зеленоволосый кик, сидевший напротив Лисы, качнулся вперед, растопырил перепончатые руки и ткнулся слюнявой бородавчатой мордой в голые коленки девушки. Та брезгливо одернула юбку, оттолкнув гуманоида. Ее сосед, работяга в комбезе завода грави-имплантов, похотливо осклабился, обнажив кривые черные зубы. Лиса молча показала неприличный жест и отвернулась к запотевшему, засиженному мухами окну. Смотреть на верхушки чахлых грязно-пегих деревьев было гораздо приятнее, чем на всем недовольных воняющих потом попутчиков.

Она потерла стекло рукавом студенческой формы – далеко ли еще? Здесь, на самой окраине Техносити, словно гнойники на теле города, расползались поселки с обветшалыми приземистыми коробками быстросборных домов. Вдали, ближе к центру, за мутными разводами стекла едва угадывались сизые громады небоскребов. Их шпили вонзались в блеклое зеленое небо, словно иглы гигантского бетонного ежа. Там, наверху, жили те, кому не требовалось ради заработка на рассвете трястись в переполненном аэробусе. Здесь, внизу, среди мусора, граффити и мазута, копошились все остальные.

– Нет на выход? – проскрежетал динамик.

– Нет-нет! – раздалось со всех сторон.

– Давай уже, железяка, двигай! И так опаздываем! – проворчала бабка с огромным матово-синим гидробаулом. Поклажа занимала целых два сидения и гордо ехала под брань и угрозы стоящих рядом пассажиров.

«Интересно что у нее там? Живая рыба с подводных ферм Агроса? Вряд ли… Агрос – другая сторона планеты… Даже если лететь на самом быстром гелиокоптере, это займет полдня, а на перекладных и вовсе прорва времени – безумие ради сомнительного заработка… – думала Лиса скучающе разглядывая необъятный баул. – Или она за «органикой» куда-то поближе ездила?… Может, на границу, в Лесовье? Хотя, откуда там рыба…»

Сама Лиса никогда не была ни в Агросе, ни в Лесовье, и не особо доверяла массовому увлечению «органикой». Какой смысл тратиться, если воздух ее родного Техносити вонял химической гнилью, как свалка после кислотного дождя? Да и все на сотни километров вокруг города содержало столько искусственных примесей, что, пожалуй, безопаснее было сразу дышать выхлопами или пить смесь воды с бензолом прямо из лужи. Однако, старики продолжали верить, цепляться за прошлое и жить надеждой. Учась в Мединституте, Лиса точно знала: единственный способ спастись от мутаций и болезней – убраться с этой планеты. Вот только куда? В новостях сообщали о старте программ по освоению Марса. Но для нее это было так же реально, как дойти до красной планеты пешком – по слухам переезд стоил действительно космических денег.

Аэробус снова дернуло. Набирая высоту, он встроился в поток такого же транспорта и поплыл над крышами домов в сторону смога, висевшего над фабричным кольцом, и дальше – к подножию небоскребов.

Внизу среди бетонных зданий мелькали редкие пешеходы и юркие роботы-доставщики. Вверху проносились тяжелые грузовые платформы и обтекаемые капсулы личных планеров. Задумавшись, Лиса следила за их полетом. Один из гелиокоптеров, легко скользящий в стороне от шумного потока, внезапно нырнул вниз и перестроился, оказавшись напротив окна.

В узкой прозрачной кабине сидела шестирукая веда. Ее кожа светилась расплавленным золотом, отражала свет, и беспокойные блики носились за стеклом гелиокоптера. Шесть рук непрерывно мелькали, работая независимо друг от друга: две – на панели управления, две – над коммутатором, пятая поправляла золотые спирали прически, а свободная шестая … неожиданно помахала Лисе.

«Как она в них не путается?» – девушка опустила взгляд на свои руки и повертела ими. Две, как и у всех людей. Загоревшие, чуть золотистые, но – обыкновенные.

Лиса прильнула к окну – странным было увидеть жительницу Аргоса так близко к Техносити. Веды называли себя светлоокими, поклонялись гармонии и мифическим духам природы и редко покидали свою половину планеты. Лиса читала о них в учебниках и видела мельком в стереовизоре, в программе новостей, но ни разу так близко, здесь, в чужом для них индустриальном мире даймонов…

«Светлоокая» тем временем посмотрела прямо на нее, улыбнулась и снова помахала. Глаза веды, вопреки ожиданиям, оказались совершенно черными.

Растерявшись, Лиса махнула в ответ.

Аэробус, пролетев несколько остановок, наконец остановился на нужной Лисе станции. Выпустив из металлического брюха часть пассажиров, неуклюже развернулся, поджал лапы-шасси, и, не торопясь, поплыл в сторону конечной.

От остановки до института – пара кварталов пешком под утренним серо-зеленым свечением неба. Высоко над головой грохотал нескончаемый поток машин, чуть ниже, между громадами зданий, сновали гибкие фигуры на персональных антигравах. Лиса не смотрела по сторонам, она шла в одиночестве разглядывая грязный асфальт и носки своих поношенных спортивных ботинок. Обувь для треккинга – архаизм во времена личных планеров, гелиокоптеров и левитационных имплантов. Кому охота плестись по грязи, когда можно летать? Только таким, как она, той бабке с баулом, или увальню-кику из аэробуса – тем, кому хватает денег лишь на ржавый и скрипучий общественный транспорт.

Лиса шла мимо заколоченных витрин и бетонных стен, испачканных примитивным граффити. В мазутной радуге непросыхающих луж мелькали ее синие стоптанные ботинки, худые длинные ноги и короткая клетчатая юбка. Иногда, в особенно большой и глубокой луже отражался красный рюкзак и длинные каштановые волосы, туго стянутые на затылке в хвост.

Временами, слыша монотонный шум механических мусорщиков или роботов-курьеров, она вскидывала голову. В такие моменты ее темные глаза вбирали в себя холодный блеск стекла и бетона городских небоскребов – так же, как темная поверхность луж под ногами ловила и отражала ее собственный силуэт.

Не внешность – Лисе было далеко до совершенства модниц с био-апгрейдами – а именно эти глаза стали ее проклятьем. Стоило ей поднять взгляд, и его пугающая глубина действовала на мужчин гипнотически, затягивая и поглощая, обнажая их темное первобытное естество. В отражении зрачков им мерещился не женский лик, а голодный взгляд суккуба, сотканного из их собственных пороков и порождающего единственное желание – обладать ею, здесь и сейчас. Во что бы то ни стало. Лиса давно заметила этот проклятый побочный эффект своей смешанной крови – «подарок» даймонов по линии матери, и потому старалась не встречаться взглядом. Ни с кем. Особенно с незнакомцами. «Лишнее внимание – лишние проблемы» стало ее аксиомой выживания.

На вид Лисе можно было дать лет восемнадцать, и хотя сама себя она давно считала взрослой и искушенной женщиной, в ученическом билете стоял тот же возраст.

Лиса уже подходила к проулку, ведущему во двор учебного корпуса Мединститута, когда вверху возникло и быстро усилилось гудение, заставив ее поднять голову.

– Алиса! Слышала: аграрии объявили нам вотум недоверия?! – на асфальт ловко спикировал Виктор, перегородив путь. Антигравитационные крылья-импланты над ним гудели, трещали и переливались энергией. Даже свернув их, высокий и крепкий Вик смотрел на нее сверху вниз. По тому как сидели на нем стильная куртка и, явно сшитые на заказ, штаны, и по модной стрижке черно-красных волос, его можно было бы принять за одного из тех, кто живет наверху небоскребов. К примеру – за младшего партнера в успешном семейном бизнесе или студента элитного университета… Если бы не глаза: угольно-черные зрачки без радужки с багровыми искрами говорили о принадлежности Виктора к расе даймонов, кланы которых уже давно негласно поделили город на сферы влияния. В отличие от Лисы, Вик был одним из них. В его крови с рождения жил мутагенный вирус, меняющий тело и разум и дающий даймонам власть над чужой волей – то, что невозможно скопировать никакими, даже самыми дорогими имплантами.

– Ты только представь, Алиса! Их не устроил наш пересмотр норматива на выброс метана! – продолжил он вместо приветствия.

Лиса поморщилась – она терпеть не могла свое полное имя, и все, от приемных родителей до учителей, знали это. Включая Виктора.

– Импланты не жмут? – огрызнулась она, пытаясь обогнуть его по дуге. До начала занятий оставались считанные минуты. – Лиса, и никак иначе. С ударением на первый слог! Повторять не буду. И вообще, что ты прицепился к Агросу? Это не первый их протест и не последний. Куда они денутся без наших разработок?! Вик, ну дай же пройти! До звонка пять минут осталось – я опаздываю!

– Погоди! – он шагнул, не пропуская. – В этот раз веды призывают всех киков, лихов… – Виктор сбился, сверился с текстом персонального коммутатора на запястье и продолжил. – архонов… короче, всех своих жителей вернуться в Агрос! Понимаешь?

Каштановый хвост Лисы подпрыгнул и замер:

– С чего вдруг? – вспомнился увиденный только что гелиокоптер веды. Может, действительно, та прилетела предупредить своих? Лиса помотала головой, не желая верить.

– Отец говорит: война будет, – Виктор заговорил тише, и сумасшедший багровый огонь полыхнул в его зрачках. – Эта нечисть… ну, ты понимаешь… аграрии и им подобные, считают, что мы отравляем планету. Техносити с нашими технологиями им поперек горла. Для начала они хотят прикрыть все наши заводы, потом потребуют отказаться от планеров, а дальше, заставят нас отдать им землю, а …

– Не слишком? По-моему ты преувеличиваешь, – Лиса придвинулась и скептически заглянула в его коммутатор, но текст сообщения уже погас. – Я читала учебник по современной истории. Там сказано, что политика вед и Агроса направлена на гармонию с природой, а не на…

– Вот только «гармония» – это полное послушание их «божкам»! Почитай лучше учения вед по религии! И не верь всему, что пишут в наших учебниках! – Виктор взъерошил волосы. – Аграрии считают нас всех генетическим мусором, ошибкой эволюции! Так и написано в их документах – учись читать между строк! Они хотят вычеркнуть даймонов из истории и подводят к войне, понимаешь? – на волне эмоций он перехватил запястье Лисы. Забывшись, она невольно подняла взгляд, и… его пальцы крепче сжались на ее руке.

– Ты… кстати… после школы куда сегодня? – Виктор смотрел не мигая, голос стал низким, чувственным, в нем появилась притягательная хрипотца… Лиса поняла, что слишком долго смотрит ему прямо в глаза… и в ужасе облизнула враз пересохшие губы, догадавшись: Вик попал под ее «проклятие»....

«Ну вот… началось! – мелькнула паническая мысль. – Кажется, я запустила цепную реакцию: сейчас, теряя контроль от моего влияния, он применит ко мне свое… и… Как это остановить?!»

Даймон, находясь рядом, мог внушить человеку все что угодно: подписать невыгодный контракт, признаться в преступлении, которого не совершал или прыгнуть с крыши небоскреба, а уж уговорить девушку… Теперь если она не хотела поддаться захлестнувшему его желанию и силе внушения, лучшим выходом было – бежать. Но от даймона, да еще и с грави-имплантами, который и без «проклятия» не давал ей прохода, так быстро не скроешься…

И словно в ответ на свой страх, она ощутила на себе его едва сдерживаемую даймонскую силу – их генетический ключ к власти, переходящий только по мужской линии. Настоящее контролируемое внушение, а не пустышка, как у нее: голос и взгляд Вика, казалось, проникали под кожу, парализуя мышцы и разум, настойчиво стараясь подавить ее слабую человеческую волю, властно советуя согласиться, маня и обещая…

– Пошли ко мне… я тебе наш бункер покажу, – его взгляд скользнул по ее лицу, задерживаясь на губах, потом нагло спустился ниже, к голым коленкам, выглядывающим из-под короткой юбки. Он сглотнул.

Лиса быстро отвернулась и выдернула руку, прикидывая план отступления:

– Забудь. Вопросы сексуального характера мы с тобой уже обсуждали, и я четко сказала: «НЕТ»!

Он придвинулся ближе, и каждое его слово обретая глубину, отдавалось в каждой клеточке ее тела:

– Отец говорит, город скоро оцепят – домой на окраину не попадешь… так хоть переночевать будет где… Ну, и не только… Обещаю – тебе понравится… Пойдем прямо сейчас?

Лиса сделала шаг назад:

– Стой! Прекрати использовать на мне свои даймонские штучки! Дядя не … простит! – отчаянно выкрикнула она, зажмурившись, борясь с искушением броситься ему на шею и одновременно страстно желая заткнуть уши, чувствуя, как к щекам приливает кровь.

– Дядя? Причем тут… – переспросил Виктор и осекся. Магическая притягательность пропала и сам голос угас до хриплого шепота. – … испугалась?

Напор внушения ослаб, и Лиса неожиданно ощутила пустоту внутри, там, где только что бились, боролись чувства. Пустоту и нечто похожее на … разочарование?.. досаду?.. зарождающуюся злость?..

– Дурак!.. – сжав зубы, стараясь не поддаваться на новые провокации, она заставила себя думать об институте и лекции. Пришел Вик в себя или нет – в любом случае пора было бежать – она опаздывала:

– Твой отец – мой дядя! Мы – друзья! И кузены! Точка, – резко развернувшись, она открыла глаза и, наконец, рванула к учебному корпусу.

«Подумать только: попасться, как малолетке, на такую дешевую уловку и потерять столько времени!.. Хотя я тоже хороша – зачем ему в глаза смотрела?! Теперь не отвяжется…»

Опоздание на занятие – это дополнительный вопрос на экзамене. До первого занятия – две минуты, а бежать оставалось еще с полквартала. Лиса тут же забыла о пережитом волнении: хотелось вернуться и влепить этому самодовольному даймону пощечину, но мимо как раз проплывал патрульный катер, а объясняться потом в участке за рукоприкладство не было ни времени, ни желания. Она беззвучно выругалась ускоряя бег.

– Да погоди ты! – крикнул Виктор ей вслед, и крик, усиленный врожденной силой даймонов, прозвучал эхом в сознании каждого, кто был на полупустой улице. – Хватит строить недотрогу! Я все знаю про тебя с Риком! И про твоего бывшего, Карена, тоже…

Каштановый хвост не сбавил темп:

– Не твое дело! – бросила она через плечо. – Гуляю с кем хочу! Лети своей дорогой! Не хватало еще из-за тебя опоздать!

В следующую секунду Лиса услышала нарастающий гул его антигравов и ощутила сильные руки, обхватившие талию. Виктор, в два счета нагнал ее и лихо взмыл вверх, без видимых усилий оторвав ее ноги от асфальта.

– Аа! – вскрикнула Лиса, пытаясь вырваться и болтая ногами в воздухе. – Совсем обалдел?! Поставь на место!!!

– А у тебя хорошие гены – так долго сопротивляться внушению, – вместо извинения шепнул он ей на ухо.

– Ты тоже хорош – быстро в себя пришел, – она все же извернулась и саданула ему локтем под ребра. Виктор ругнулся, но хватку не ослабил, напротив – крепче прижал к себе. От него пахло дорогим парфюмом и озоном – остаточным полем антигравов.

– Отпущу перед дверью аудитории, – прошипел он, и дыхание опалило кожу. – Спасибо скажешь потом.

И он действительно донес ее, сперва до входа в корпус, а затем и до нужной аудитории, мягко опустив на ноги у самых дверей. Звонок оглушительно затрезвонил в тот самый момент, когда Лиса, оттолкнув Виктора, перескочила порог класса, на ходу одергивая съехавшую юбку под строгим взглядом уже стоявшего у доски преподавателя. Виктор все же успел безнаказанно шлепнуть ее пониже спины и выдохнуть в самое ухо, приправив толикой силы:

– Увидимся вечером, кузина…

В последнем слове ей послышался неприкрытый сарказм.

Глава 2

Высокая и худая фигура профессора биохимии тонула в старомодном выцветшем костюме, как в саване давно ушедшей эпохи. Воздух аудитории пах пылью и лекарствами старика. Хмурым взглядом, будто Лиса только что пролила кислоту на его личный дата-планшет, он проводил ее до последнего ряда парт.

– Ну что ж, считайте что вам повезло, Алиса, – речь старика звучала, как шелест хрупких пожелтевших страниц давно не издающихся книг. Взяв пульт от проектора в дрожащие, покрытые пигментными пятнами руки, он добавил, растягивая слова с явным удовольствием. – Я как раз размышлял, кому из особо отличившихся поручить подготовку доклада к следующему занятию… Итак, о тонкостях и фундаментальных различиях между работой ферментов и гормонов в уникальном организме даймонов завтра нам расскажет Алиса Миронова…

Аудиторию всколыхнул тихий шепот, пронесшийся ветером по головам студентов:

– …невозможно… исследований не существует… за что ее так?… т-ссс!… это даже похуже доп вопроса на экзамене… т-сс!.. а если он и нас?.. сидите тихо!… – услышала Лиса и почувствовала, что все студенты смотрят на нее.

«А действительно, за что?!» – не сдержавшись, она вскочила с места. Кулаки сжались так, что ногти впились в кожу ладоней:

– Минутку, профессор! Ваше задание… невыполнимо! – начала она, поражаясь собственной дерзости, но все же не забыв о «проклятье» и полу-прикрыв веки. – Даймоны не подпускают людей к своим тайнам. Даже если бы я была в клане, то не смогла бы… Исследований на эту в тему просто не существует!

– Ну так и не теряйте времени даром, юная барышня, – усмехнулся старик и в его блеклых глазах мелькнули странные искры. – Проведите их сегодня с вашим… кузеном. Он ведь, насколько я понимаю, является истинным представителем изучаемого вида?

Лиса не поняла: издеваются над ней или действительно ждут этого доклада?

– Но… – снова попробовала возразить она.

– Лиса! Хватит… Для остальных напомню, – продолжил старик, постучав пультом по ближайшему столу, и без слов призвав студентов к тишине. – Если вы опоздаете на мое занятие – получите дополнительный, весьма каверзный вопрос на экзамене. Всем ясно?

По аудитории прокатилось дружное: «ясно!», и стало так тихо, что Лиса услышала свое колотящееся сердце.

«Вот жеж… – она осталась стоять. – А что если?… Может, это… очередная проделка Вика? Внушить человеку мысль для даймона также легко, как щелкнуть пальцами – главное, находиться поблизости, чтобы объект не успел опомниться…»

Одно такое внушение она недавно испытала на себе…, и Вик все еще был где-то рядом…, и эти искры в глазах старика могли быть признаком и следствием внушения…

Рассудив, что лучше подождать и проверить не забудет ли преподаватель «гениальную идею», Лиса с шумом плюхнулась на стул рядом с Риком.

– Привет, – шепнула она ему, стараясь унять стучащий в висках пульс и дышать ровнее. Щеки горели. Рик не шелохнулся – уставился в консоль парты, даже не подключив к ней планшет. Его обычно спокойное и уверенное лицо сейчас выглядело напряженным. Сдвинутые светлые брови и молчаливая, почти осязаемая обида кололи Лису сильнее любого учительского взгляда. Конечно же, он, как и все в аудитории, все видел, все слышал и все понял. Понял так, как хотел этот проклятый даймон. А что еще можно подумать про девушку, явившуюся на порог класса в объятиях мужчины? Хуже… – даймона!

«…явно, что мы не цветочки всю ночь за городом нюхали… Вот Рик и дуется… Глупо, конечно. Как ему объяснить, что Вик просто… самый обычный даймон? Что все они такие – любят эффектные появления…» – Лиса досадливо поморщилась. Все это она уже проходила с Кареном, и надеялась не повторить с Риком.

В голове еще шумело после сумасшедшей скорости полета и непонятной истории с докладом…

– Ри, представляешь, я видела настоящую веду, здесь в Техносити, – попыталась она переключить внимание друга на другую тему, но он лишь покачал головой, давая понять, что не готов разговаривать. Лиса вздохнула и уткнулась в свой планшет. – Ладно, поговорим после занятия.

Возможно, они действительно смогут поговорить после занятий и ей удастся все объяснить… А если нет? Она знала: один ее прямой взгляд глаза в глаза и его ревность и обида сменились бы тем самым навязчивым желанием, а после… после скорее всего причина ссоры забылась бы. Легкий способ уйти от конфликта, но не совсем честный – ей действительно нравился Рик, и она ценила хрупкую искренность их чувств.

Занятие тянулось мучительно. Преподаватель нудно вещал о каскадах реакций и роли кофакторов в работе ферментов. Она честно пыталась конспектировать лекцию, но никак не могла сосредоточиться, то и дело промахиваясь между нужными буквами. Думая о своем, украдкой смотрела на отстраненный профиль Рика, его длинные светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, на знакомую родинку на шее… Думала, как здорово было бы избавиться от всего того, что связывало ее с даймонами… и просто жить, как все люди: учиться, работать, встречаться с парнями, не гадая действительно нравишься ему или его чувства всего лишь кратковременное помешательство, вызванное твоим «проклятием»…

«… А ведь в детстве не было разделения на людей и даймонов… Жаль, что нельзя туда вернуться…»

Воспоминание, острое и болезненное, как укол медицинской иглы: солнечный блик на листве – качели взмывают вверх, отец смеется внизу, а она кричит: «Выше! Еще выше!» Сад, которого больше нет, где сладко пахло нагретыми солнцем травами и горьковатым отцовским табаком… А потом… потом – пустота. Переезд, удочерение… ничего из этого она не помнила… А дальше… дальше в воспоминаниях появлялся Вик – верный товарищ по детским шалостям. Вместе они дразнили неповоротливых киков на рынке и спасались от патрулей, врывались на спор на совещание клана и также вместе, в наказание, выслушивали бесконечные дядины нотации о долге даймона и нормах поведения…

… Лиса помнила, как однажды, ради смеха, из чистой мальчишеской бравады, Вик внушил Ингару, почтенному истинному даймону, заговорить на совете клана металлическим голосом робота-мусорщика: «…начинаю сортировку от-хо-дов…» Помнила, как они хохотали за дверью… и ярость дяди… его короткую безмолвную ментальную схватку с сыном, и Вика, пронзительно кричащего от боли, когда отец, в назидание, внушил ему заклеймить самого себя… Вонь горящей кожи и позорный знак обращенного расползающийся на плече ее друга… Лиса помнила, что долго ревела от пережитого ужаса и бессилия, а приемная мать, Олимпиада Петровна, лишь строго качала головой: «Применение силы на своих – это вызов главе клана, Лисонька… Сила на своих – табу. Будет урок для мальчишки… жестокий, но необходимый.»

Мальчишка вырос. Того клейма давно уже нет, свели лучшими медицинскими технологиями, и, теперь, как истинный сильный даймон, Вик сам заседал на советах… Но с клеймом, похоже, ушла и их наивная детская дружба… Новый Вик смотрел на нее совсем иначе…

«Оценивает? Проверяет границы дозволенного? Почему он не применит ко мне свою силу всерьез, а играет на грани, как кошка с мышью? Считает и меня тоже неприкосновенной частью клана? Нет, не то… я для них чужая – дочь дочери даймона… по их меркам – никто… даже если дядя, глава клана, хорошо относится, мне никогда не войти в клан и не стать там своей… И Вик… Вик уже никогда не посмотрит, как прежде… И я никогда не стану той маленькой наивной девочкой, для которой все были равны и кик, и человек, и истинный даймон… Нет, все это – глу-по-сти! О чем я вообще думаю!» – от осознания собственного бессилия что-либо изменить становилось еще больнее. Лиса крепко зажмурилась и помотала головой, отгоняя непрошенные воспоминания.

– Лиса вы с нами? – резкий окрик преподавателя, вернул ее к действительности. Она поняла, что сидит, обхватив голову обеими руками, взъерошив и растрепав волосы. А забытый конспект жалко обрывается в самом начале лекции, сразу после ключевого определения. – Вы слышали мой вопрос, Миронова?

– Да, простите… все еще думаю о докладе, – выкрутилась она, лихорадочно стараясь собрать волосы обратно в подобие хвоста.

– Так… подождите… о каком докладе речь? – седые преподавательские брови удивленно поползли вверх, а сам он, явно не понимая, смотрел то на девушку, то на напряженно замершую фигуру ее соседа.

Лиса умоляюще из-под прикрытых ресниц взглянула на друга. Отношения они смогут выяснить и позже.

«Ну же, помоги мне… помоги поверить, что у нас еще есть шанс…»

– Доклад про даймонов, который вы ей поручили подготовить к завтрашнему дню, – нехотя вступился за подругу Рик, до этого внимательно и хмуро следивший за ней. Лиса благодарно кивнула.

– Не понимаю… – преподаватель наморщил высокий изрезанный морщинами лоб. – Это розыгрыш какой-то? Исследований на тему физиологии даймонов не существует… по-крайней мере, в открытом доступе… тем более для студентов…

«Значит, все-таки это был Вик… даймон недоделанный!…» – Лиса мысленно выдохнула. Объяснила ситуацию, извинилась за кузена-даймона, который решил так своеобразно глупо подшутить, про себя яростно ругая этого самоуверенного выскочку и радуясь, что теперь не придется торчать до утра в институтской библиотеке, пытаясь найти в памяти компьютеров то, чего нет.

Старик смотрел на нее, задумчиво теребя пуговицу своего ветхого костюма:

– А вы знаете, Миронова, сама идея провести исследование истинного даймона с его добровольного разрешения… очень даже… интересна! Вы могли бы…

Лиса мысленно сжалась, представляя, как и о чем ей придется договариваться с Виктором… По коже побежали неприятные мурашки…

Ситуацию спас звонок, пронзительно известив об окончании занятия. Еще раз извинившись, она подхватила свой красный рюкзак и выскочила из аудитории вслед за оживленно загалдевшей толпой студентов. Перемена – хоть и короткое, но их законное время свободы.

Рик нагнал ее в гулком, полутемном коридоре, осторожно взял за запястье и, наконец, заговорил, тихо и напряженно:

– Лиса, ты что-то говорила про веду? И ты не забыла про завтрашний тест по нейроимплантологии? Говорят, сложный будет, с новыми модулями.

– Что? А… тест, – Лиса огляделась по сторонам, и потянула его к стене, чтобы не загораживать проход остальным студентам. Тест – тема нейтральная, безопасная, значит Рик уже не дуется так сильно и выяснение отношений ей не грозит. По-крайней мере прямо сейчас. – Если завтра вообще наступит…

– Не понял… Что?

Она ближе придвинулась к нему и шепотом пояснила:

– Веда здесь не просто так: Вик сказал, что Агрос отзывает всех своих – война будет…

Рик отдернул руку и его светлые брови плотнее сошлись на переносице в прямую осуждающую линию:

– Понятно. Значит, все-таки Вик…

– Да при чем тут этот проклятый даймон! – взорвалась Лиса. – Как же он меня достал! Война будет, понимаешь?! Между Техносити и Агросом!

Студенты в коридоре услышав о даймонах стали оглядываться, а увидев рассерженную Лису, поспешили отойти подальше и отвернуться. Желающих проверять на себе ее способности или приводить в чувство пострадавших товарищей не наблюдалось.

Сообразив, что вспылила, заметив обиду и тревогу в серых глазах друга, Лиса прикрыла веки и постаралась взять себя в руки:

– Ри, прости… Я не с того начала… Я просто устала постоянно держать все под контролем… Возможно, заявление про войну преждевременно и преувеличенно… Возможно, все не настолько серьезно…

– Подожди… Что значит война? – Рик все еще хмурился, но уже по-другому, сведенные вместе брови подрагивали с беспокойством и тревогой. – Можешь повторить что он сказал? Дословно! Этот твой … «проклятый даймон»…

Лиса не возражала – ей и самой хотелось лучше разобраться в происходящем. Она пересказала слова Вика, пояснив про странную веду в гелиокоптере, и благоразумно умолчав про недвусмысленное предложение кузена «показать ей вечером бункер».

– А ты сама новости читала? – уточнил Рик.

Лиса не успела ответить, ее грубо прервал звонок.

– Черт! – Рик с досады махнул рукой. – У меня сейчас спецкурс по генетике в другом крыле… Я постараюсь поспрашивать – может кто-то что-то слышал… Не переживай – пока еще ничего не ясно! Поговорим после занятий, хорошо?

– Конечно!

Торопясь, Рик неловко обнял ее и почти бегом скрылся в загудевшей толпе студентов.

«Ничего! – подбодрила она себя, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Главное, он все понимает и не сердится. А новости… успеем обсудить после занятий.»

Глава 3

Занятий в расписании Лисы сегодня значилось немного.

Последнее занятие по биоинженерии пролетело незаметно. Лиса увлеклась, погрузившись в хитросплетения генетического кода, и успела до звонка не только закончить, но и защитить лабораторную работу по модификации гена, отвечающего за скорость роста амебы. Впечатленный точными ответами студентки и неожиданным результатом эксперимента, молодой практикант, сам еще учившийся в аспирантуре, поставил ей высший балл и отпустил раньше официального конца урока.

Лиса собирала вещи, предвкушая, как будет ждать Рика в уютном студенческом кафе, в соседнем корпусе. Пока все остальные студенты будут слушать лекции и заниматься на практиках, она спокойно закажет себе чашечку ароматного черного кофе, а может и пообедать успеет… Мечты оборвались, когда в дверях лаборатории возникла высокая монументальная дама в старомодных «стрекозиных» очках и безупречно белом халате. На бейдже, грубо приколотом булавкой к ее необъятной груди лаконично значилось: «Соматина О. П., зав.лаб. каф. биохим».

– Здравствуй, Паша! Как тут у тебя? – раскатистым басом поздоровалась она с практикантом, который тут же вытянулся перед ней в подобие вопросительного знака, и продолжила не дожидаясь ответа. Ее тяжелый, проницательный, как луч рентгена взгляд переместился на Лису. – А вы, Миронова, я так понимаю, ко мне в лабораторию торопитесь? И правильно делаете – у вас опять чистый лист вместо теста по биохимии! Потрудитесь объяснить причину такого вопиющего разгильдяйства!

За спиной заведующей лабораторией ехидно хихикали ее ассистентки близняшки-блондинки Аня с Никой. Лиса никогда не могла их различить, да собственно и не пыталась.

«Этим-то что от меня нужно? Считают конкуренткой в борьбе за…» – Лиса мотнула головой, не представляя где и когда успела перейти дорогу этим раскрашенным модницам: Рик? Вик? Карен?..

– Миронова, я жду! – требовательный тон женщины не предвещали ничего хорошего.

– Но я писала тест, Ольга Пална! – возразила Лиса, выдерживая суровый взгляд завлаба.

– Факты, Миронова, говорят об обратном. За мной, в лабораторию! Перепишете все при мне. Давайте, давайте, не задерживайтесь!

В лаборатории биохимии, как всегда, монотонно гудели приборы, вплетая свой звуковой ряд в общий фон белого шума. Пахло спиртом и реактивами, от чего у Лисы всякий раз першило в горле. Практических занятий у студентов, похоже, сегодня не было – длинные лабораторные столы из нержавеющей стали пустовали, сияя холодной стерильной чистотой.

Ольга Павловна, не говоря ни слова, усадила Лису за ближайший к массивной кафедре стол, вручила планшет с тестом и, заняла свое место на возвышении, углубившись в разбор документов на экране старенького, но надежного компьютера.

Лиса сжала кулаки, но спорить не стала, понимая бесполезность – взяла планшет и принялась за работу. Вопросы в тесте были те же, ответы она знала почти наизусть. Странно все это… Кому понадобилось обнулять ее уже сданную работу? Неужели Аня и Ника? У них, как у ассистенток, наверняка, был доступ к работам студентов, но… зачем?.. Месть?.. Глупо и мелко – ведь она все равно перепишет… Или это было сделано специально, чтобы выставить ее перед Ольгой Павловной, как безответственную студентку, не достойную хороших оценок?

– Тяжелый день, Лиса? – знакомый тембр голоса, глубокий и спокойный, как журчание воды, заставил Лису поднять голову. – Ты какая-то взъерошенная сегодня… и бледная.

Ирина, старший лаборант, стояла рядом со стеллажом, расставляя только что простерилизованные, еще теплые колбы и реторты, блестевшие в ярком искусственном свете лаборатории. Ее необычного фиалкового цвета глаза смотрели с явным сочувствием.

– Не то слово: какая-то… глупая непонятная… подлянка, – нехотя признала Лиса, вернувшись к вопросам теста. Она немного знала эту спокойную полную женщину с плавными движениями и мягкими приятными манерами – как-то видела в гостях у приемных родителей, где Ирина показалась ей удивительно чуткой и понимающей. Иногда, как сейчас, они сталкивалась здесь, в лабиринтах института.

– Бывает, – мягко согласилась Ирина.

– Миронова, не отвлекайтесь! И не мешайте лаборанту выполнять свою работу, – напомнила о своем присутствии Ольга Павловна, не отрываясь от монитора. – Если не готовы писать тест, так и скажите! Нам и без вас работы хватает…

Лиса молча уткнулась в планшет. Ей оставалось закончить всего пару последних самых сложных заданий, а раздражать и без того разгневанную преподавательницу совсем не хотелось – та вполне могла снизить балл.

– Кстати о работе, Ольга Пална, – Ирина аккуратно поставила последнюю колбу и не спеша поднялась на кафедру к самому столу заведующей. – Мне тут Светлова с лаборатории биоинженерии сказала… ну вы ее знаете, дотошная такая, с планшетом везде ходит… и.о. заведующей у них сейчас… Так вот… говорит, что новое оборудование для их лаборатории завезли. Кажется, в шестой корпус доставили, она как раз пошла его принимать… какие-то уникальные хроматографы и секвенатор последнего поколения…

Лиса заметила, как Ольга Павловна медленно отстранилась от монитора и поправила свои «стрекозиные» очки, хищно блеснувшие в свете ламп. Лицо оживилось:

– Как? Уже привезли? Мерзавцы! Завтра же только обещали… Ириш, дружочек, если сейчас мы не поучаствуем в приемке и не выбьем хоть что-то для нашей кафедры, нашей лаборатории опять ничего не достанется! Эти биоинженеры все под себя загребут! Ты б сходила туда за меня, а? Вместе с этой … как ее? Светловой… Ты же сейчас ничем не занята?

– Боюсь, лучше вас, Ольга Пална, с этой задачей никто не справится, – мягко, но непреклонно возразила лаборант. – Вы лучше всех знаете, как отстоять интересы кафедры. Могу помочь вам тут – покараулить студентку.

– Эх… как же это все не вовремя… Значит так… – завлаб сверкнула очками на Лису. – Ириш, не давай ей списывать! А то ведь пустую работу мне сдала, представляешь какая нахалка? И еще… если начальство спросит… – Ольга Павловна многозначительно показала наверх, намекая на ректорат, быстро поставила блокировку на компьютер, еще раз строго погрозила Лисе и, на ходу запахивая белоснежный халат, выбежала из лаборатории, крикнув уже из коридора. – Я скоро вернусь!

Ирина рассмеялась и повернулась к Лисе, подмигнув:

– Вот всегда она так, стоит только сказать про новое оборудование… Лис, да отложи ты уже свой тест – потом допишешь. Я что собственно хотела с тобой обсудить: нам тут вакцину выдали для проведения закрытых испытаний… новый экспериментальный образец. Говорят, может помочь от твоего «даймонского проклятия»… Хочешь войти в программу исследований и стать добровольцем?

Лиса недоверчиво отложила планшет. Сердце забилось быстрее, еще не веря в такую удачу.

– Ты ведь для этого в медицинский поступала, верно? Чтобы когда-нибудь найти решение этой проблемы, я права? – продолжила Ирина.

Да, в причинах выбора учебного заведения Ирина была абсолютно права. Лиса и не скрывала этого – она слышала об исследованиях, проводимых на их кафедре, и отчаянно хотела принять в них участие, но даже не думала, что уже разработана вакцина.

– И… она действительно… работает? – произнести вслух слова надежды далось ей непросто. Казалось, что, вырвавшись вовне, они рассеятся, не найдя отклика.

– В теории – да, – Ирина улыбнулась, подбадривая. – Ты не спеши, девочка, подумай хорошо. Это серьезный шаг. В любом случае, надо сперва тебя официально зарегистрировать в программе, как кандидата, взять все необходимые анализы и провести полное обследование. А дальше – ты или получишь настоящую вакцину, или плацебо. За результатами будет внимательно следить весь научный коллектив нашей лаборатории… и не только нашей.

– А… что нужно, чтобы меня зарегистрировать? – пальцы Лисы мгновенно похолодели от волнения. Неужели все получится, и она, наконец-то, сможет нормально, как все, смотреть в глаза друзьям?..

Ирина бесшумно опустилась за стол начальницы, и по-особому, как заговорщик или сообщник, посмотрела на девушку, легко сняв блокировку с компьютера завлаба.

– Погоди-ка, давай поищем… Кажется… Нет, не то… Где же они могут быть?.. Вот, нашла! Вот эти документы! Тебе нужно будет внимательно изучить положение о рисках, подписать информационное согласие, заполнить подробную анкету здесь, и здесь… и приложить результаты анализов… Готова рискнуть?

Лисе очень хотелось выпалить: да, но она заставила себя сдержаться и уточнить, стараясь, чтобы слова прозвучали ровно и уверенно:

– Анализы я сдавала не так давно, всех студентов проверяют раз в месяц, вы же знаете… Но… погодите, Ирина, а почему вы решили сделать мне это предложение вот так, за спиной Ольги Палны? Она ведь… она будет против?

– Да потому, что наша уважаемая Ольга Пална, как всегда пойдет строго по протоколу, – Ирина покачала головой, в ее словах послышались нотки усталости. – И начнет отбор кандидатов с желающих постарше, кто уже не состоит или никогда не состоял в клане… то есть очередь до такой юной студентки, как ты, скорее всего, просто не дойдет еще очень и очень долго. А для чистоты эксперимента и полноты картины, хотелось бы чтобы в исследовании приняли участие разные возрастные группы… Добровольцев из молодежи, если честно, совсем немного… Сама посуди, большинство женщин из кланов даймонов предпочитают научиться контролировать свой дар, каким бы он ни был, а не отказываться от него. И ради этого они готовы пройти через многое, даже через ваш даймонский обряд…Только взрослые, уже отчаявшиеся, не получившие признания клана женщины готовы рискнуть всем… – Ирина помрачнела, глядя вдаль, задумавшись о чем-то известном только ей… – Это люди видят проблему в ваших даймонских способностях, не сами даймоны… Таких как ты, молодых, кто действительно хотел бы стать человеком – единицы, понимаешь?

– Понимаю, – Лиса решилась, ощущая нарастающую эйфорию и немного тревогу. – Где нужно подписать?

Закончив с заполнением многочисленных электронных форм, Ирина все же ввела Лисе какую-то бесцветную сыворотку из маленького шприца в герметично запаянной упаковке. Укол был почти безболезненным.

– Вот, – сказала она, прижимая стерильную салфетку к месту укола на предплечье Лисы. – Нужно проверить твою первичную реакцию на компонент-носитель – завтра утром придешь, найдешь меня здесь же, сделаем тестовую иммунологическую проверку. Если руководство программой посчитает твой профиль и результат убедительным, будь уверена, в основную группу исследований тебя обязательно включат.

Лиса кивнула, ощущая слабое покалывание в руке и легкую дезориентацию, словно пол лаборатории качнулся под ногами. Эмоции пульсом стучали в висках, заставляя мир расплываться.

– Спокойнее, девочка. Это скоро пройдет. Посиди так минут пять-десять, потом можешь выбросить салфетку… Если почувствуешь головокружение, тошноту или… что-то необычное, странное – сразу найди меня, – Ирина аккуратно убирала инструменты в стерильный бокс. – Так что у тебя все-таки случилось сегодня? Когда я вошла ты была сама не своя, всклокоченная, как грозовая туча. В мире сейчас очень неспокойно… Ты тоже это чувствуешь? Это напряжение в воздухе?

– Не знаю… Вроде бы все как обычно: над городом – смог, в аэробусе – давка, а в институте – идут нудные занятия… кто-то вот меня с тестом подставил… Не знаете случайно, кому это могло понадобиться и зачем?

Лиса взяла планшет, быстро, одной рукой заканчивая последнее задание. Ирина присела на краешек стула рядом, внимательно слушая.

Повисла короткая пауза, наполненная лишь гулом работающих приборов.

– Хотя… – продолжила Лиса не дождавшись ни ответа, ни вопроса. – Возможно вы и правы насчет неспокойной обстановки… некоторые говорят, война будет… скоро…

– Некоторые?..

– Виктор, мой кузен, с утра сказал… – Лиса запнулась, решив не вдаваться в подробности их непростых отношений. – В общем, не знаю, стоит ли ему верить… Он любит… эффектность.

– Виктор? Сын местного главы клана… ожидаемо, что он в курсе многого, – Ирина облокотилась на стол, положив подбородок на переплетенные пальцы рук, враз став серьезной. – Интересный молодой человек… и заботится о тебе, наверное… по-своему, конечно… Подожди, не возражай! Скажи мне лучше, Лиса, а вообще, ты сама… ты доверяешь даймонам?

– Вот еще! С чего вы решили про Виктора?! Его отец – мой дядя, он меня вырастил! – Лиса сама удивилась той резкости, что прозвучала в ответе. Видимо, любое упоминание Вика и семьи непроизвольно вызвало у нее защитную реакцию. Она почувствовала, как щеки снова начинают гореть. – Все вокруг только и шепчутся, что даймоны – это только власть, жестокость и интриги, и что говорить против них ничего нельзя – опасно, но… Я выросла среди них! И знаю их получше многих! Они не те… не такие, какими их все представляют! Многое в их законах оправдано!

– Возможно, – Ирина кивнула, но в ее обычно таком спокойном голосе, послышались неожиданно звонкие настойчивые ноты, как если бы вода в падении наткнулась на металл. – Сила даймонов, их способности, власть… привлекают многих… Люди согласны пойти на все лишь бы заполучить хоть крохотную толику такой силы… даже вытерпеть этот кошмар с обрядом обращения. А ты… ты хоть знаешь что это такое на самом деле? И цену этого… обряда для людей?

– Это их выбор! – огрызнулась Лиса, вопрос Ирины больно задел, напомнив ей о собственном бесправном положении. Она стиснула зубы. Про обряд ходили разные, порой весьма жуткие слухи, но никто никогда не говорил ничего конкретного. – Хотят силы – пусть платят цену! Это их дело – не мое!

– … говорят, даймоны заставляют женщин пить кровь для проверки потенциала…

– Скажите еще: … одурманивают и приносят в жертву… Да ладно, вы серьезно верите в такую чушь? Мы же не в Смутные века живем!

– Я – медик, Лиса и кое-что понимаю: вирус, вызывающий мутации, передается именно через кровь и кое-что еще… Впрочем, ты сама узнаешь, если решишь остаться в клане и пойти по их пути, – Ирина говорила тихо, Лисе приходилось вслушиваться, чтобы разобрать слова. – Женщины вашего рода от рождения лишены даймонской силы, и путь к ней для них лежит через обряд. Для них удача – завлечь, заполучить «своего» даймона, добиться разрешения совета и попытаться разбудить в себе хотя бы часть отцовских способностей. Не просто разбудить, а научиться ими пользоваться… И ты тоже вряд ли сможешь долго оставаться в стороне от всего этого… Твоя кровь не так уж и пуста, как тебе кажется, девочка… В тебе есть нечто большее… твой дядя тоже может не до конца понимать… или бояться…

«Это все не про меня, я не прямой потомок – у меня не будет силы даже после обращения – я для них вообще никто!» – хотела возмутиться Лиса, но Ирина подняла руку, останавливая:

– Подожди, не торопись, девочка! Я немного знаю тебя и понимаю, что не в твоем характере прятаться, терпеть, плыть по течению. Значит… рано или поздно встанет вопрос об обряде… и о проверке твоих сил… – Ирина замолчала, и Лиса с удивлением увидела блеск слез в красивых фиалковых глазах. – Выбор без выбора… Несправедливо, как думаешь?

– Вы… вы – одна из нас? Дочь другого клана? Или… обращенная? – Лиса внимательно всмотрелась в фиолетовые, фиалковые, но никак не черные, как у даймонов или темные, как у нее и остальных женщин кланов, глаза Ирины.

«Не темные… значит не даймонка и не обращенная… Может, не она сама, а ее дочь… или сын? А есть ли у нее дети? Замужем ли она вообще? И если да, то за кем… за одним из даймонов? Вряд ли … – о том, чтобы даймоны брали в жены обычных женщин Лиса никогда не слышала – только даймонок, прошедших обряд. – Что же тогда… кем же она может быть?»

Лиса вскочила, чуть не опрокинув стул и больно стукнувшись коленкой о металлический угол холодного лабораторного стола. Внезапно с пугающей ясностью она поняла, что не так уж и хорошо знает Ирину и настоящие причины, почему та решила ей помочь… А говорить с посторонними о внутренних делах клана… – закон, нарушать который смертельно опасно!

– Ирина, вы очень помогаете мне и я благодарна, но… я не знаю кто вы… Потому не хочу… не могу говорить о даймонах! Какое вам вообще дело до них и их тайн?! – в голове зазвенело, а окружающий мир расплылся, как будто она смотрела на него сквозь грязное мутное стекло. Лиса ухватилась за край стола и заморгала, стараясь вернуть окружающим предметам четкость.

«Остановись, Лиса! Ты все же не успела сказать ничего лишнего… Возьми себя в руки! Наивность для даймона – хуже, чем смерть… тем более для тебя, женщины…» – мысленно уговаривала она себя.

– Просто будь осторожна, Алиса, и очень внимательна, – Ирина почти повторила ее мысли. Женщина отвернулась к стеллажам, фигура и поза по-прежнему казались спокойными, но Лиса теперь не видела ее лица, только отражение в стеклянных дверцах. – Особенно сейчас. Мир на грани больших перемен. И такие, как ты… тебе нужно будет очень хорошо подумать, понять и выбрать на чьей ты стороне на самом деле…

Лиса хотела возразить, что уже давно все обдумала и для себя решила, когда дверь лаборатории со стуком распахнулась, и на пороге появилась запыхавшаяся Ольга Павловна.

– Ириш, обманула тебя твоя хваленая Светлова – завтра привезут оборудование, и то – … еще не точно, – завлаб покрутила рукой, изобразив неопределенность и только затем заметила стоящую посреди помещения Лису. – Ну что, Миронова? Написала тест? Готово?

Лиса молча протянула планшет, подхватила рюкзак и вышла из лаборатории. Разговор с Ириной оборвался, оставив горький привкус недосказанности и неприятный холодок внутри.

Занятия у студентов уже закончились, и пустой, как склеп, коридор института давил на нее тишиной. У окна, напротив дверей лаборатории, прислонившись к обшарпанной стене, ждал ее Рик. Увидев подругу, он поднял с подоконника свой видавший виды рюкзак и сделал шаг навстречу.

В дальнем конце коридора, у огромных стеклянных дверей, ведущих к главной лестнице корпуса и выходу, виднелась другая, более высокая и темная фигура. Виктор… Он тоже ждал.

Лиса остановилась.

Глава 4

Лиса вышла из лаборатории, и коридор качнулся ей навстречу, как брюхо, заложившего вираж аэробуса. Далекие гулкие шаги запоздавшего студента громко простучали в ушах. Зрение снова затуманилось, предметы вдруг вышли за свои контуры, а звуки наоборот обрели резкий рваный ритм. Может ей нужно вдохнуть нашатыря?

Неприятный осадок от разговора с Ириной мешал сосредоточиться, вернуться к реальности. Или это слабость после укола?

«Сыворотка… – мелькнула мысль. – Ирина говорила, что могут быть… странные ощущения».

А ощущения действительно были странными…

«Наверное, надо вернуться в лабораторию?… Но… как Ирина будет объяснять мое появление Ольге Палне? Неудобно получится… Может если подождать, оно само пройдет?» – зажав рюкзак в одной руке, она уцепилась другой за надежную кирпичную стену справа от двери. Пожалев, что у нее не шесть рук, как у веды, и свободна только одна, Лиса сделала осторожный шаг вдоль холодной шершавой опоры. Остановилась, прислонилась, вжавшись спиной и затылком, и только тогда заметила Рика.

Друг ждал ее у окна, и вид у него был встревоженный. Забросив за плечо рюкзак, он подошел, и Лиса отметила его растерянность: край рубашки выбился из брюк, один рукав небрежно закатан почти до локтя, а пиджак, скомканный и забытый, нелепо торчал из плохо застегнутого рюкзака.

– Лиса, надо поговорить. Это важно, – Рик подошел, с беспокойством всматриваясь в ее лицо. Если бы она взглянула на него в ответ, то увидела бы в его глазах отражение дрожащей растрепанной девушки так не похожей на нее обычную.

– Рик… что случилось?

– Войну объявили, – без предисловий сообщил он, и слова оглушили Лису. – Только что… по всем каналам.

Она слушала молча, не до конца понимая и еще не веря.

– Город накрыт силовым куполом. Твой… этот… – Рик коротко кивнул головой в сторону лестницы к выходу из корпуса, явно имея в виду Виктора. – Оказался прав… Транспорт в городе не ходит, все службы отключены. За пределы купола, домой, на окраину, ты не доедешь… Давай, я попробую договориться с нашей общагой?… В связи с обстоятельствами… Ты, кстати, ужасно бледная!…

– Не надо. Придумаю… что-нибудь, – Лиса растерялась. Слова друга обрушились на нее свершившимся фактом: война, купол, Виктор… который, к сожалению, оказался прав. – Наверное… нужно предупредить Олимпиаду Петровну… Но… если службы не работают… как?

– Я сообщил своим, по коммутатору, еще до… думаю, они передадут твоей родне, – похоже какой-то план он уже успел подготовить. – Послушай, пока тебя ждал… Хотя, нет, погоди! Скажи сначала, что ты собираешься делать? Мы могли бы…

– Не знаю, Ри… – ноги Лисы дрожали и подгибались. – Со мной что-то не то… Все как во сне… Я… Мне… Кажется, мне лучше вернуться…

– Да, что с тобой такое? Даймонки вообще болеют? Может, к врачу? – Рик придвинулся ближе, хотел поддержать. – Здесь рядом, в медпункте…

Лиса не заметила когда и как Виктор успел подбежать – моргнула, а он уже рядом, отодвинул Рика, и подхватил ее, не давая упасть:

– Нас ждет отец. Сейчас.

– А ну, отпусти ее! Ей плохо, не видишь? – кулаки Рика сжались, светлые брови нахмурились. – Не тебе решать, что ей делать!

– Иди своей дорогой, человек, – в голосе Виктора прорезались низкие вибрирующие звуки силу которых Лиса слишком хорошо знала. – Это даймонская женщина, и она сейчас – не твоя забота.

«Да какого … он себе позволяет?!»

Ярость придавала сил, и, на миг забыв о головокружении, Лиса набрала в грудь воздуха. Выпалила:

– Вик, не смей!

Поздно: она уже видела, как взгляд Рика становится пустым, в зрачках мелькают чужие багряные искры. Друг моргнул, словно стараясь стряхнуть наваждение, но его плечи уже поникли.

Лиса размахнулась и залепила Вику оглушительно звонкую пощечину – ту самую, которую так мечтала отвесить еще утром. Ничего не изменилось. Даймон не сдвинулся с места, и даже ни одна жилка в его лице не дрогнула, лишь на скуле начал медленно проступать контрастный отпечаток ее пальцев.

Рик, не сказав ни слова, развернулся и пошел к выходу из корпуса. Его поникшие плечи и волочащийся по полу рюкзак выражали полное подчинение чужой воле.

– Нет! – Лиса отчаянно боялась потерять единственного близкого друга. – Мы же только что помирились! Не уходи, пожалуйста!

Слабость отступила перед предчувствием беды, личной и от того более страшной для нее, чем война. Она рванулась изо всех сил, но даймон крепко держал ее, не давая сдвинуться с места.

– Ри!… Знаю, потом ты все вспомнишь! Я… – она задохнулась, но заставила себя крикнуть, чтобы он услышал, чтобы это осталось с ним. – Ты очень важен мне, Ри! Я вернусь!… Я найду тебя! Обещаю…

Когда стеклянная дверь в конце коридора закрылась за спиной Рика, и его фигура скрылась внизу за поворотом лестницы, Виктор спокойно, почти равнодушно переспросил:

– Закончила?

Лиса зашипела от бессилия и ярости, пытаясь вырваться из его крепко сцепленных рук:

– Сволочь! Индюк не ощипанный! Это из-за тебя у меня нет друзей!…

Виктор не отреагировал. Он легко подхватил ее и закинул себе на плечо, как будто она была не живым человеком, а манекеном сделанным из сверхлегкого сплава.

Пол и потолок поменялись местами, стены коридора расплылись радужными разводами. Лиса охнула, колотя его по спине руками, но он даже не пошатнулся. Одним точным ударом кулака Вик разбил ближайшее окно, и осколки со звоном посыпались на пол. Не обращая внимания на порезы, он спрыгнул вниз с восьмого этажа, во двор учебного корпуса. Лиса не успела испугаться – услышала знакомое гудение антигравов и ощутила вибрацию. Земля сперва прыгнула ей навстречу, но почти сразу падение замедлилось и знакомый двор института стал быстро удаляться.

Вися вниз головой на плече даймона, она видела замерший в ожидании пустой и безмолвный город. Оцепенели роботы-мусорщики; над платформами остановок зависли аэробусы с распахнутыми дверями; кое-где на улицах лежали брошенные в спешке вещи, и ветер гонял пустые коробки и пакеты… Привычный многоголосый шум машин стих. Звуки поглотила мертвая, неестественная тишина, нарушаемая лишь гудением антигравов даймона. Изредка вдали мелькали одинокие стремительные фигуры – такие же, как Виктор, легкие и быстрые.

Сердце города казалось перестало биться. Он лежал накрытый прозрачным куполом, как пациент в руках хирургов, подключенный к кислородной маске.

Внезапно ожили городские динамики. Со всех сторон раздался скрежет и завывание помех:

– …тш-шщш-ш… уи-и… Внимание!.. Воздушная тревога! – прогремел, рассыпаясь эхом, механический голос. – Всем жителям Техносити немедленно… тшщ-ш-ш… пройти в укрытие!.. Внимание! Воздушная тревога!

Полет Виктора ускорился. Лиса, болтаясь на его плече и все еще слабо колотя его по спине, увидела как высоко над невидимым куполом, который теперь стал их тюрьмой, беззвучно вспыхивают огненные шары взрывов, пока еще далекие, но оттого не менее жуткие.

Война началась.

Дом главы клана, один из самых высоких небоскребов Техносити, гремел и искрил электричеством, как фабрика взбесившихся роботов. В окнах метались огни и силуэты фигур, на опоясывающих здание террасах разворачивались установки защитных систем.

Виктор приземлился на одну из верхних террас и буквально втащил Лису в большой переполненный банкетный зал, превращенный в рабочий кабинет главы.

Десятки снующих фигур, блеск оружия, гвалт разговоров и вой сирен воздушной тревоги смешались и завертелись перед Лисой. Фрагменты реальности путались, складываясь в хаотичные картины. Группа пожилых даймонов в центре зала громко спорила над голографическими картами города. Кто-то спешил к ним с докладами, другие в стороне деловито перебирали и готовили оружие, зловеще блестевшее в холодном искусственном свете. Среди напряженной суеты слышался хохот и звон стаканов – получившие передышку пили и ели за общим столом, накрытым тут же, немного в стороне от совещавшихся.

Лиса, знавшая обычаи даймонов, понимала, что кажущийся хаос на самом деле подчинен четким правилам и воле главы. Совещались и отдавали распоряжения мудрейшие члены совета, разносили поручения – ловкие связные, оружием занималась служба защиты, а женщины-даймонки без лишней суеты, но с той же деловитой энергией, как и мужчины, готовили и разносили еду и напитки. Клан, под воздействием внешней угрозы, мобилизовался, став единым, идеально слаженным и смертельно опасным организмом.

Виктор протащил Лису через весь зал и бесцеремонно поставил на пол возле дальнего конца стола, рядом с возвышением, на котором сидел его отец.

«Да уж… с такой доставкой… от приглашения дяди не откажешься… – Лиса с нарастающей тревогой понимала, что вязнет в событиях, без шанса самостоятельно выпутаться. – Зачем я ему понадобилась? Хочет защитить или… может, дать поручение?»

Дядя Мар, крепкий и широкоплечий, с резкими чертами лица, в данный момент отдавал последние указания высокому, жилистому даймону, почтительно склонившемуся перед ним:

– Ты все понял? Чтобы через десять минут был в кабинете главы жандармерии. Свяжись со мной оттуда. Хотя нет, – он увидел Лису, кивнул и заметив ее состояние нахмурился. – Я буду занят. Свяжись с Виктором – он даст тебе следующие инструкции.

Высокий даймон поклонился:

– Сделаю, глава Маркус, – и быстро пошел к выходу. Лиса сразу потеряла его среди калейдоскопа даймонов.

На запястье главы завибрировал коммутатор. Глянув на дисплей, он активировал связь:

– … собрали всех… ждут внизу проверки… дочери клана… – донеслось сквозь помехи.

– Пока нет времени. Спущусь через час, – глава перебил говорящего и прервал связь, повернувшись к сыну. – Вик, тебе тоже работа найдется после проверки, будь поблизости. А сейчас пошли кого-нибудь в Арсенал. Срочно! Там должны быть новые инфразвуковые излучатели… Несите их сюда. Установите по периметру всего здания для защиты… ты знаешь от кого…

Закончив отдавать распоряжения, глава клана одним глотком осушил свой стакан, с глухим стуком поставил на стол и только тогда по-настоящему, прямо посмотрел на Лису. На него единственного не действовало ее «проклятье». Совсем. Воля главы клана была сильнее любых, даже неконтролируемых внушений. Его темные даймонские глаза оставались внимательными и непроницаемыми.

– Сядь. Разговор будет серьезным.

Предчувствуя недоброе и еле удерживая равновесие, Лиса практически рухнула на ближайший свободный стул. Она устала, хотела есть, а от безумного полета пересохло в горле.

– Здоровья тебе, дядя Мар, и силы клану… – начала она традиционное приветствие, стараясь сдержаться и не обхватить гудящую голову обеими руками, но Маркус нетерпеливо перебил ее.

– Не до формальностей сейчас, женщина, – он взял тяжелый стеклянный графин с жидкостью вишневого цвета и, наполнив пустой стакан перед Лисой, придвинул к ней. – Пей!

«Что это? Сок в графине?.. – подумала она, облизнув губы, но не рискнула спросить вслух. – Вряд ли вино – даймоны никогда не пьют, боятся потерять контроль… но…»

– Клану нужна твоя сила.

– Что? – Лиса моргнула, слова дяди прозвучали для нее громче, чем вой городских сирен.

«Клану нужна твоя сила» – так обычно начиналось формальное разрешение на обряд обращения для дочерей даймонов, тех, кто хотел пробудить или усилить в себе кровь отцов. Но она… она ведь не хотела… и не просила! Да и кто она такая, чтобы клан давал согласие…

Наплевав на даймонский этикет, она отвернулась от главы в поисках Виктора. Знал ли он о планах отца? И если знал, почему не предупредил?!

«Он же должен понимать! Я хочу остаться человеком, избавиться от своего проклятия, а не усиливать его! И я не принадлежу клану… Тогда… почему?» – неожиданно она ясно увидела спину Виктора на другом конце огромного зала, как если бы он находился в шаге от нее. Возле панорамного окна, выходящего на замерший в ожидании войны город, он с кем-то говорил по коммутатору. По тому, как напряглась его спина, Лиса поняла – слышал, точнее подслушивал, каждое слово отца. И… кажется, удивился ничуть не меньше нее.

Она вдруг почувствовала себя маленькой шестеренкой, намертво впаянной в огромный механизм клана… А ведь еще час назад они с Ириной подали заявку в надежде избавить ее от «проклятья», и как раз от такого выбора…

«Нет. Нет! Так… не пойдет. Думай, Лиса! Думай…»

Собрав остатки воли, она повернулась к главе.

– Извини меня, дядя Мар, но… я… отказываюсь от этого права, – превозмогая вновь накатившую дурноту, четко и с расстановкой произнесла она.

Глава смотрел на нее не мигая, как будто собирался загипнотизировать или ждал продолжения. Лиса испугалась, что вот сейчас он действительно применит к ней свое внушение, и тогда она покорно исполнит все, что он прикажет – даже спрыгнет с террасы, через которую они с Виком только что попали сюда.

Руки предательски задрожали, пришлось сцепить их в замок.

«Нет. Так нельзя… Насильно обряд никому не проводят… По-крайней мере, так говорят… – взгляд Лисы упал на стоящий перед ней стакан. Ей все еще хотелось пить. – Я должна придать веса своим словам… Он знает, что я хочу пить и… если буду сомневаться… а если выпью, он поймет, что я настроена решительно и никого не боюсь… В конце-концов, если даже это не сок, то точно не яд – у дяди есть гораздо более простые способы расправиться за непослушание…»

Плечи непроизвольно передернуло от воспоминания о клейме Виктора. Стараясь скрыть дрожь в руках, она схватила стакан и в три больших глотка выпила предложенный напиток.

Жидкость оказалась густой, тягучей и терпкой, у Лисы мгновенно защипало язык и обожгло горло. Запах она не успела разобрать, но вкус… был очень странным: насыщенный вишнево-виноградный, под которым отчетливо проступал металлический, соленый привкус крови. Лиса едва не выплюнула, все, что только что проглотила обратно в стакан, но под внимательным взглядом дяди сдержалась, сглотнув подступивший комок, и постаравшись унять возникший в горле спазм. Внутри разлилось необычное тепло, напряжение ослабло и даже качание и вращение комнаты стало восприниматься спокойным и естественным.

Маркус усмехнулся коротким и жестким смешком:

– Так-то лучше. А теперь послушай сюда: ты – дочь моего старшего брата, Игниса, прежнего главы клана – сильнейшего из всех нас. У тебя нет права на отказ, Лиса. Клану нужна ЕГО сила, текущая в ТЕБЕ, – он выразительно ткнул пальцем ей в грудь.

Лиса, уже не стесняясь обхватила голову руками:

– Что за… здесь сейчас происходит? Я… Ой… – Лиса поняла, что сказала то, о чем думала вслух. Удивилась. Икнула. И замерла, прислушиваясь к ощущениям и воспоминаниям.

Крепкие сильные руки раскачивали качели в саду… и подкидывали ее совсем кроху высоко в небо… Она нисколько не боялась, смеялась и просила: «еще!», ее ловили и обнимали, не давая упасть… Все, что она помнит о родителях это – смутную фигуру отца и сильные заботливые руки, от которых пахло табаком… Разве могли быть они руками жестокого и расчетливого даймона?

Лиса пододвинула к себе графин, и плеснула в стакан еще странной жидкости. В этот раз она не спешила: принюхалась, сделала один глоток и, покатав на языке, распробовала яркий фруктовый тон приторно-терпкого напитка. Снова нарушив этикет, она даже не заметила этого:

– Это… алкоголь?… – свой первый и последний настоящий коктейль она пробовала на студенческой вечеринке с Кареном… а теперь, после второго курса в меде, запах спирта ни с чем бы не перепутала. Пить расхотелось. – И… никакой крови… Не понимаю… Почему тогда в первый раз я чувствовала кровь?… И зачем ты мне это все рассказываешь… сейчас?

Мир стал вращаться быстрее, рассыпаясь осколками и складываясь в неправильную невозможную реальность. Она ничего не помнила ни об отце, ни о матери, но дядя много рассказывал о… Ливии, своей любимой младшей сестре!

– Не понимаю… Как… дочь брата? Мой отец был… дай-мо-ном?! То есть я… получается… Но… но… ты же всегда говорил… что я – дочь твоей сестры, которая не проходила обряд и не обладала силой… я думала… все думали… Зачем? Зачем ты… так? Я не хочу! Я не могу! Я… не готова к такому!

Дядя отодвинул от нее графин и наклонился, накрыв своими огромными тяжелыми руками ее мелко дрожащие похолодевшие пальцы. Тон главы стал жестким, не терпящим возражений:

– Послушай меня внимательно, Лиса… И помолчи! У всех кланов есть враги. И это не только аграрии… Я любил и уважал моего брата, Игниса. И до сих пор не знаю, как именно он погиб в той стычке с… впрочем, сейчас это неважно. А что ты хочешь, чтобы я сделал, женщина? Я должен был защитить тебя, его единственное наследие, его кровь, понимаешь? Никто ничего не знал о тебе – Игнис скрывал тебя в приграничье… видимо, предвидел, предчувствовал… Так что легенда с племянницей, дочерью младшей сестры, лишенной силы… подходила тогда как нельзя лучше. Ты слышишь меня? Понимаешь?

– Кажется… – Лиса неуверенно кивнула. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы этого разговора никогда не было.

– Сейчас мы на пороге тотальной войны. Кланы объединяются против общего врага. Нам нужны силы каждого, а ты, Алиса, не просто одна из нас – в тебе дремлет огромный, нераскрытый потенциал. Сила твоего отца!… Вот ты даже сама не понимаешь, что ты на самом деле сейчас со мной делаешь – а ты пытаешься сломать мою волю, неосознанно внушая отпустить тебя и забыть об этом разговоре. – Маркус внимательно смотрел на нее. – Да, это – не сок, это – ликер. Алкоголь. Ты правильно поняла. Я хотел снять с тебя ограничения самоконтроля. А еще с ликером я дал тебе немного крови даймона. Добавил в стакан, когда ты отвернулась, поэтому, когда ты налила из графина сама никакой крови там не обнаружила. Кровь – это проверка, Лиса. Проверка тебя на наличие силы. И твой потенциал выше, гораздо выше моих ожиданий. Так что…

– Нет! – Лиса вырвалась, вскочила, стул с грохотом упал. Она не могла и, что хуже, не хотела себя сдерживать. Мир вокруг нее слишком быстро вращался, все продолжая ускоряться. – Это какая-то чушь! Ложь! Я… я не ве-рю!

От ее отчаянного выкрика в огромном шумном зале зазвенели стекла, несколько стаканов на столе подпрыгнули и со звоном разбились. Все даймоны в помещении пошатнулись, пригнулись и замотали головами, стараясь отогнать невидимую волну. Кто-то застонал, сраженный внезапным ментальным ударом. Где-то на периферии зрения она заметила движение – Вик медленно, борясь с внушением, шел к ним. В то же мгновение Лиса услышала в своей собственной голове, четкий и властный приказ дяди:

– Прекрати это. Немедленно. Сила, обращенная на своих – табу. Ты знаешь закон.

Перед лицом Лисы все поплыло, цвета смешались, звуки исказились. Не понимая, следствие ли это ментальной атаки дяди или что-то другое, она вдруг проваливалась в темноту, глубокую, как шахта лифта.

Да, она знала закон – помнила обожженную плоть и клеймо на плече друга, помнила свои боль и страх за него…

«Такого не должно повториться! Никогда!… Ни со мной, ни с кем-то еще… – ей хотелось невозможного – увидеть Ирину и прямо сейчас получить вакцину, чтобы прервать, наконец, проклятое родство с даймонами. – Вот он, выбор без выбора…»

– Не смей мне тут падать в обморок, как обычная человеческая женщина! – зло рявкнул вслух Маркус, видя, что она начинает оседать.

– Вакцина… и кровь… – глаза девушки закрылись, а из горла вырвался чужой нечеловеческий свистящий шепот. – Не совместимы… Ты раскрыта, девочка…

Она упала, теряя последнюю связь с реальностью.

Воздух комнаты внезапно пришел в движение: застонал и завыл, рассеченный сотнями невидимых ледяных вихрей, поднявшихся из ниоткуда…

– Это атака! Все ко мне! В круг! – кричал на своих дядя Мар. – Щиты! Живо!

– Духи здесь? В нашем доме? – удивился кто-то, но Лиса уже не видела и не слышала ничего, потеряв сознание. Сила, пробужденная в ней кровью даймонов и уколом Ирины, искала источник страха и боли, похожий на ее собственный страх. И нашла его. Темная пустота шахты сменилась ураганным движением, пронеся ее сознание сквозь стекло и бетон городских небоскребов, сквозь пространство и время на окраину города чтобы бросить бестелесным призраком в полумрак небольшой обычной комнаты…