Дьезнек: дитя иного мира бесплатное чтение

Пролог

– Элайджа, ты придешь завтра на дополнительные?

– Да, Марта.

– Поливает, как из ведра. Тебя подвезти?

– Нет, спасибо, мне же недалеко.

– Ну как знаешь. До завтра, Эл.

– До завтра.

Дождь бил по козырьку и туманная дорога увела машину с моей подругой. На улице было немноголюдно, поздний вечер и дождь распугали всех полуночников.

Домой вернулся насквозь вымокшим. Вяло скинув ботинки у порога, я поплелся в свою комнату, попутно снимая свитер, футболку и остальную мокрую одежду. Кровать ждала меня в незаправленном виде.

– Элайджа, ты почему так поздно? – раздался мамин голос из кухни.

– Задержался в библиотеке, мам. – устало бросил я.

Мама зашла в мою комнату.

– Весь промок! Ты почему зонт не взял? Я разве тебя не предупредила? – с укором сказала она, собирая мои мокрые вещи.

– Мам, я очень устал, давай завтра? – промямлил я уткнувшись в подушку.

– Завтра предупреди Марту, чтобы доложила учителям. Отец повезет тебя к доктору.

– Опять?

– Снова.

Закрылась дверь и я моментально провалился в сон.

Я на людной улице, все куда-то спешат. Час-пик. Мимо пронесся какой-то мужчина с дипломатом, сбив меня с ног. Я уже было хотел что-то крикнуть ему вслед, но в груди все до боли сжалось и я начал задыхаться. Люди вдруг остановились и уставились на лежачего меня. Все они смотрят, казалось бы, прямо мне в глаза, но я не вижу их лиц. Кажется взгляд темнеет…

Я подскочил с кровати в холодном поту.

– Снова этот сон. Как же он мне надоел.

На часах было 6:12. Кажется, уже можно позвонить Марте.

Набор номера. Секунд десять и мне отвечают заспанным голосом:

– Кто?

– На экран посмотри.

– Элайджа, ты?

– Как ты догадалась? – с улыбкой в голосе сказал я.

– Шутить изволишь? Чего будишь честных людей в такую рань?

– Извини, я предупредить. На дополнительные я сегодня не приду. И в целом на занятия.

– Простыл после дождя? А я говорила, давай подвезу.

– Нет, не простыл. У меня сегодня обследование. Кардиолог замучал.

– А-а… Вот оно как. – на проводе повисло недолгое молчание. – Тогда понятно. Расскажешь потом, что говорят?

– Конечно.

– Ну тогда поезжай, я предупрежу лекторов. Потом заглянешь ко мне, перепишешь конспекты.

– Спасибо, ты как всегда самая лучшая.

– Да иди ты, подхалим.

– И я тебя обожаю!

После этих слов Марта рассмеялась, попрощалась и сбросила вызов.

– Элайджа! – снова голос мамы с кухни.

– Что, мам?

– Кушать иди!

На кухне уже собралась вся семья. Жаворонки. Отец с серьезным видом пил кофе и читал газету, мама хлопотала у плиты, а Лена, моя младшая, с мечтательным взглядом помешивала сахар в чае.

– Нет, ну ты посмотри, что они пишут! Разве так можно? – сказал отец, показывая мне газету.

– "Владелец крупнейшего подпольного казино оправдан. Его адвокат…"

Не успел я дочитать, что там с его адвокатом, как мама перебила:

– Марк, сколько я тебя просила, убери газету за завтраком! А ты, Лена, скоро так дыру в чашке протрешь. – сказала она, раздавая каждому по тарелке яичницы с ароматными томатами и базиликом.

– Розочка, ну как я могу начать утро без свежих новостей. Интересно же! – воскликнул мой жизнерадостный усатый отец и обнял маму. – Спасибо, милая, твоя еда как всегда, даже пахнет бесподобно!

– Садись есть уже, остынет, пока ты мне дифирамбы поешь.

– Элик, как там у тебя с Мартой? – ехидно спросила Лена, прищурив глаза.

– А у тебя сплетни кончились? – смеясь спросил папа.

– Как и всегда: я пропускаю все мимо ушей, а она меня поучает. – ответил я.

– И почему я ни чуть не удивлена? – сказала мама.

– Ладно, гвардия, молча кушаем и я отвезу нашего бойца в лазарет. – уже с серьезным видом, но все так же шутя сказал отец.

– Так точно, товарищ гвардии полковник! – поддержал я.

Пока мы ехали до больницы, отец, нахмурив свои густые черные брови, впился обеими руками в руль и неестественно долго молчал. Мама осталась дома, Лена пошла в школу и потому мы ехали вдвоем. Обычно, на обследования меня провожала вся семья, но этот раз был исключением.

– Сынок, скажи честно. Насколько все серьезно у тебя с Мартой?

– Пап, я ведь уже говорил. Она для меня вроде старшей сестры.

– Не боишься ее оставить?

– К чему такой вопрос?

Повисло недолгое молчание. Конечно, оба мы понимали, почему этот вопрос прозвучал.

– Я недавно разговаривал с твоим врачом. Он не дает утешительных прогнозов.

– Так ты об этом… – задумавшись, протянул я. – Мы говорили с ней. Марта все понимает. Пускай она не хочет этого показать, но ей, думаю, будет тяжело.

– Черт… – выругался себе под нос отец, что ему несвойственно. – Нам всем сейчас тяжело и мы боимся это показать. Марта хорошая девочка, тебе повезло с ней.

Оставшийся отрезок дороги мы провели в тишине. Наверное, это молчание – есть отражение понимания всех нас о том, что финал уже тут, на горизонте. Прием у врача, ожидаемо, не дал никаких положительных результатов. Мы лишь укрепились в понимании того, что и так было очевидно. Донорство в такой ситуации – редкость. Отец вызвался сразу, но я ему наотрез отказал. Мы тогда сильно поругались…

После приема, папа отвез меня к дому Марты.

– Сынок, я поеду домой. Не задерживайся допоздна! – сказал он, тронувшись с места.

– Элайджа, ты чего так поздно?

– Да у нас по дороге машина заглохла. Эвакуатор вызывали, потом в автосервисе просидели.

– Что ни день, то новое приключение. Проходи, чай будешь?

– Не откажусь.

За чашкой горячего чая Марта объяснила мне все пропущенные сегодня лекции.

– Ну вот. Мне можно репетитором устраиваться уже. – посмеялась она.

– Это точно. – ответил я и повисло недолгое молчание.

– Элайджа.

– Да?

– Что говорит врач?

– Здоров, как бык на скотобойне. – отшутился я.

– Эл, это не шутки. Доноров нет?

– Нет. – ответил я уже более серьезным тоном. – Ты же знаешь, сердце – не почка. Его найти куда сложнее.

– И сколько еще осталось?

– Не хочу говорить об этом.

– Эл… – взволнованно протянула Марта, взяв меня за руку.

– Мало. Очень. Я и сам чувствую, как жизнь постепенно уходит. Приступы учащаются, а этот сон снится каждую ночь.

– Все та же улица?

– Все та же улица.

– Элайджа… – сказала она уже сквозь слезы.

– Ну ты чего? Перестань, Марта. Все хорошо. Я счастливый человек, у меня есть такая семья, есть ты.

Марта подняла на меня свои нежно-голубые глаза, полные слез, сжала мою руку и прошептала:

– Я буду рядом.

– Я знаю.

Остаток времени мы молча пили чай, а вскоре попрощались и я ушел. Домой вернулся я поздно. Взгляд тускнел, в висках непрерывно стучало, пол уходил из-под ног и, не успев опомниться, я без сил упал в обморок.

Глава I, эпизод I «Одиночество»

Холодно. Голова болит. Не могу понять, что произошло?

Открыв глаза, я оглянулся по сторонам и к горлу подкатил ком. В голове звенел немой вопрос: «Где я, черт возьми?»

Перед взглядом предстала глухая каменная пустыня. «Что произошло? Как я здесь очутился?» – вопросы крутились в моей голове, не находя ответа. Я попытался встать и оглядеться. Серая каменная земля врезалась в горизонт, словно не имела конца. Лишь изредка вдали виднелись обугленные тонкие деревья и возвышающиеся обелисками каменные глыбы. На небе не было ни единого облака, ни птиц, а в видимых просторах ни единого намека на жизнь. Мне ничего не оставалось, кроме как идти. Я шел вникуда, просто вдаль от однотипных пейзажей, от которых было не по себе.

Спустя длительное время я начал чувствовать усталость. В голове звучал невыносимый звон, в глазах внезапно потемнело и я упал на землю, не почувствовав боли. Меня окутала тьма, обуял дикий животный страх. Через мгновение все чувства пропали.

Очнулся я вновь на том же месте, где и оказался в первый раз. Что за чертовщина такая? А еще, кажется, начинает темнеть. Нужно найти какое-нибудь убежище, неизвестно что может случиться ночью.

В поисках пристанища в этот раз я пошел в другую сторону и мой взгляд пал на один из возвышающихся «обелисков». Он был весьма сильно склонен над землей и создавал впечатление неплохого места для ночлега. Уж лучше, чем провести ночь на голой каменной равнине. Но не успел я дойти до него, как внезапно вновь стало темно и земля ушла из-под ног. Снова обморок? Нет, я в сознании. А что произошло?

Я поднял голову вверх.

– Метров семь, не меньше.

От внезапности происходящего я не сразу понял, что провалился в какую-то пещеру. Хотя нет, скорее в рукотворную шахту. Это дает небольшую надежду на встречу с людьми. Приземлился, к слову, удачно. Под ногами был мягкий рыхлый песок, смягчивший падение.

– Темно, хоть глаз выколи. Нужно чем-то осветить дорогу.

И тут меня осенило. Всю дорогу я не обращал внимание на то, во что одет. А в это время на мне была легкая кожаная куртка, серые походные штаны и высокие ботинки. Я прошелся руками по карманам и обнаружил бензиновую зажигалку, флакончик бензина к ней и небольшую карманную флягу. Да, в стрессовой ситуации не проверил самое очевидное. Бывает же такое.

Чиркнул кремень и шахта залилась неярким теплым светом. Углубившись дальше внутрь я наткнулся на развилку.

Одна из ветвей шахты вела дальше прямо, а вторая уходила вправо. Я решил пройти вперед. Спустя время зажигалка раскалилась так, что стала обжигать пальцы и я решил дать ей немного остыть, присев наземь и положив ее на холодный песок. Интересно, а я встречу людей? И все же мне не дает покоя вопрос, что это за место. Я даже в теории не мог оказаться в пустыне, ведь я вернулся тем вечером домой, ведь так же, да?.. Думаю, я еще не скоро найду ответ.

Сидя в раздумиях, я не заметил, как начало клонить в сон. Из дремы меня вывели тяжелые шаги и скрежет металла из второй ветви шахты. Я насторожился. Кто-то живой? И кто это? Я было хотел крикнуть, позвать проходимца, но тут же осекся, а вдруг это не человек? Странная, очень странная мысль, но она не давала покоя. Я решил неспеша углубиться в свою ветвь, на этот раз наощупь. Это было в разы тяжелее и ситуация меня подвела: пока я пятился назад, за моей спиной оказался камень, о который я споткнулся, чем издал прилично много шума. Пока я ругался себе под нос и отряхивал одежду, нечто из правой части развилки утробно завыло и ускорило темп шага, продвигаясь ко мне. Я порядком перепугался и, взяв этот злосчастный камень в обе руки, приготовился к худшему. Существо, судя по звуку, было уже на расстоянии двух шагов от меня, в то время как я вознес камень над головой и… Послышался глухой удар и вой прекратился. Немного успокоив свою разбушевавшуюся голову, я осветил своего «нового знакомого» пламенем зажигалки и не на шутку ужаснулся: это было человекоподобное нечто в рваных обносках, без лица и с бледно-серой кожей. Из пробитой его головы медленно капала черная жидкость. Обе кисти рук отсутствовали и были закованы в колодки с полукруглыми пересекающимися лезвиями. Таким и убить можно. Лицо его отсутствовало буквально: глаза, нос и рот были затянуты кожей, лишь вместо ушей были небольшие отверстия.

Только я и успел подумать, мертво ли оно, как нечто вновь заскулило и попыталось подняться. Остановил его все тот же камень. Я машинально кинул его в голову этому, не побоюсь этого слова, монстру. И все же ужас от того, что я убил что-то похожее на человека поселился в моей и без того тревожной голове. Нечто еще шевелилось и я вновь зажег свой единственный источник света и поднес к своей жертве. Картина, представшая передо мной помутнила взгляд и меня стошнило. Голова существа неестественно вывернулась, в лобной кости осталась заметная вмятина, а тело изворачивалось в судорогах. Больше не было сил находиться рядом и я поспешно бежал дальше в тоннель. Спустя буквально несколько минут я уперся в тупик и решил перевести дух.

– Ну и приключение…

Сев передохнуть я решил осветить округу. На стене, к моему удивлению, красовалось большое количество неясных надписей и рисунков. Среди них было изображение, отдаленно напоминающее ту тварь, что я убил.

– И кто автор этой живописи? – спросил я у тишины и осмотрелся.

Все у той же стены в дальнем ее углу лежал усохшее тело человека. В руке его был бумажный сверток, изрядно потрепанный временем. Мне стало интересно, что же это такое и я вынул находку из рук мертвеца. Аккуратно развернув бумагу, внутри я обнаружил увесистый металлический медальон с большим отверстием в центре и четырьмя вырезами в углах. Вся поверхность медальона была покрыта резными узорами. На внутренней стороне бумаги было написано изрядно спешным, но разборчивым почерком: «Бродяги преследуют меня. Если я умру, сохрани медальон, Кад'ар не должен попасть ИМ в руки».

– Вещица занятная, этот бедолага умер, видимо, пытаясь ее спрятать. Только от кого? И в чем его ценность?

Я решил осмотреть останки, но не обнаружил ничего особенного, разве что явные повреждения на черепе, очень напоминающие следы от топора, или… Это могло быть то существо. Видимо, покойный называл именно его бродягой.

После всего произошедшего я решил не задерживаться в этой шахте и найти выход. Кажется, стоит поискать его там, откуда пришел этот монстр. Спустя десять минут поисков я вышел на ту часть развилки, в которой еще не был и быстро нашел выход.

– Повезло, однако. Ни за что больше не полезу в шахты.

Снаружи меня встретил лишь сумрак и несильный, но холодный ветер.

Неподалеку от выхода из пещеры лежало массивное старое дерево. Я решил заночевать под ним. Только вот сон никак не шел и я просто лежал уставив взгляд в небо. Спустя долгое время начало рассветать. Вдоль горизонта загорелось красное зарево.

– Завораживает…

Пока я лежал в раздумьях, огненный величественный рассвет растворился в сером небе.

– Что ж, пора идти.

Правда, я не совсем понимал куда. Наверное просто вперед. Хотя, кажется, на горизонте что-то виднеется… Или же это просто игра воображения? Во всяком случае, выбора у меня нет.

Спустя пару часов я наткнулся на весьма неожиданную находку. Посреди пустыни образовался довольно широкий ручей, а пейзаж сменился на более скалистый. Погода выдалась изрядно жаркой и я решил, что стоит искупаться. Наскоро стянув всю одежду, я медленно вошел в прохладную воду и лег у берега, растянувшись вдоль течения. Вода омыла меня с ног до головы, унеся с собой песок, грязь и все тревоги. Выходить из воды очень не хотелось, но пришлось себя пересилить. Я решил не спешить и сесть на берег, чтобы обсохнуть и согреться. Бегущая вода так успокаивает… Но внезапно ручей начал окрашиваться в черный цвет и, кажется, источник этого «загрязнения» можно было расслышать неподалеку. Я с опаской начал продвигаться вверх по течению и увидел бродягу, попавшего в воду. Это безмолвное гуманоидное создание плескалось у берега в тщетных попытках выбраться на сушу. Казалось, что вода для него стала словно кислотой: течение омывало его тело и с каждой секундой оно все больше растворялось. Незавидное положение. Тварь расплескивала на себя все больше воды, обнажая плоть; спустя несколько мгновений размыло его лицо, нижняя челюсть опустилась до предела и нечто начало истошно вопеть. В прочем, продолжалась эта сцена недолго. За несколько мгновений от бродяги остался лишь скелет в старых обносках, напоминающий о том, что это когда-то можно было назвать человеком. Снова тошнит… Я решил не задерживаться, вернулся за одеждой и продолжил идти вниз по течению, пытаясь прогнать мысли об увиденном. Может, я слишком самонадеян, но, кажется, ручей – отправная точка для поиска людей. Если они тут, конечно, есть. По крайней мере, наличие бродяг на это указывает, только вот что с ними стало?..

Спустя несколько часов бесцельного следования по течению я наткнулся на довольно свежие следы у берега. Что-то явно похожее на собаку пересекало этот участок ручья. При том, именно этот отрезок был самым узким и неглубоким хотя его в любом месте можно пройти вброд… Интересное наблюдение. Может, это тоже монстр? И он, словно бродяга, не терпит воды? Следы достаточно большие, это даже большой собакой не назвать… Волк что ли? Надеюсь, мне он не встретиться.

После неожиданной находки я продолжил идти. Только, не пройдя и сотни метров, ноги налились свинцом и я снова рухнул без сознания, не успев понять, что произошло.

Глава I, эпизод II «Остатки цивилизации»

Белый коридор, люди в халатах куда-то везут меня, перед глазами мелькнул рыжий локон… Марта? Что происходит?

– Пульс нестабилен, готовьте операционную! – крикнула женщина и картина оборвалась.

На этот раз проснулся я в какой-то обветшалой каменной хижине. Вокруг лежанки были рассыпаны небольшие кучки чего-то белого.

– Это… Соль? – спросил я хриплым голосом сам себя.

Внезапно в одно из небольших окон показалась человеческая голова и ответила:

– Да, это соль.

От удивления я чуть было не вскрикнул.

– Ты кто?

Голова пропала из виду и дверь хижины отворилась. В глаза ударил дневной свет и я не сразу смог разглядеть своего собеседника. Он же, увидев это, поспешно закрыл дверь и представился.

– Меня зовут Дерек. А тебя?

Это был мужчина лет тридцати с длинными прямыми каштановыми волосами и бородой.

– Я… Элайджа.

– Элайджа, будем знакомы! – его лицо в миг засияло улыбкой и он протянул мне руку в жест знакомства. Я пожал ее и он продолжил. – Давно ты попал в Кад?

– Кад?

– Именно. Так зовется этот мир.

– Мир… Что, прости? – изрядно опешил я от услышанного. – Это другой мир?

– Все верно. Послушай, Элайджа, ты проспал двое суток и неизвестно сколько скитался без пропитания. Давай я тебя накормлю и после мы продолжим.

– Да… Спасибо.

– Вот и замечательно. Все почти готово, я сейчас вернусь.

С этими словами Дерек вышел на улицу и через пару минут вернулся с котелком исходящим паром.

– Держи ложку. Похлебка сытная, тебе понравится. Не стесняйся съесть много, я приготовил с запасом.

Я поблагодарил Дерека и принялся к трапезе. Оказалось действительно очень вкусно.

– Дерек, а из чего ты ее приготовил?

– Пещерный гриб, водоросли и моллюски. Единственные доступные ингридиенты в округе. Все таки это пустыня, выбора немного.

– А откуда ты берешь соль?

– Видишь молот и зубило в углу? Добываю в пещере неподалеку, там же и растут грибы.

– Удобно однако…

– Тебя, верно, ингридиенты похлебки сейчас интересуют меньше всего?

– Да. Ты сказал, что мы в другом мире. Но как такое возможно?

– Это весьма долгая и запутанная история.

– Думаю, нам некуда торопиться.

– И то верно! – сказал Дерек с искренней улыбкой. – Ну тогда слушай, я попробую очень коротко донести саму суть. Этот мир когда-то был «близнецом» нашего родного мира, но погиб из-за катастрофы, что возникла извне. Ничто, само Небытие вторглось сюда. Думаю, это Ад в привычном нам понимании. Хотя наши представления о нем весьма далеки от истины.

– Ад? Близнец? Но это не отвечает на вопрос о том, как мы здесь оказались.

– Да, ты прав. Но среди тех кто сюда попал ходит молва, что один из нас должен однажды возродить Кад и призваны мы сюда для этого. Мол, мир перед падением бросил все силы на создание артефакта, что способен вернуть ему жизнь. Никто не знает как он выглядит, но есть предположение, что состоит он из нескольких частей. Были расшифрованы уцелевшие книги древней цивилизации, что выжила после катаклизма, они вели летопись от «конца времен». Я не знаю их содержание, но знаю того, у кого сейчас эти книги. Думаю, вам стоит познакомиться.

– Буду только рад хоть что-то узнать. Но где этот человек и кто он?

– Старейшина поселения, что находится в двух днях пути отсюда.

– Ты покажешь дорогу?

– Да, я отведу тебя. Все равно собирался его навестить. Но, Элайджа, я должен предупредить тебя.

– О чем?

– Запомни, человечность отбросили те, кто пытаются выжить. Поселения не живут взаимовыручкой, они готовы рвать друг друга за любую мелочь. Этот мир меняет людей и только такие личности как старейшины способны удержать мир в человеческих поселениях. Имей это ввиду.

– К чему ты ведешь?

– Ты можешь верить только себе. Среди людей давно ходят демоны и даже близкий друг может им оказаться. Ты когда-нибудь слышал о доппельгангерах?

– Существа из сказок, что заменяют живых забирая их облик?

– Именно. Но демоны в разы хуже. Они не заменяют, а запечатывают твою душу и отбирают тело. Они бесплотные кошмары, что отбирают жизни слабых и больных. Остерегайся каждого человека, что пытается сблизиться с тобой.

– Видимо, бояться нужно в том числе и тебя. – сказал я со странной усмешкой.

Дерек улыбнулся.

– Да, меня в том числе. Я болен черной лихорадкой, а она и есть ключ к порабощению демоном.

Заслышав это я посторонился.

– Да ты не бойся, она не передается от человека к человеку. Важно знать одно – Ничто населило Кад тварями разного характера. У одних плоти нет, у других есть. Одни населяют вещи и переселяются в людей, заражая их душу, другие не церемонятся и рвут люд на части пачками.

– Чем больше я узнаю, тем меньше мне хочется видеть все это воочию.

– Придется. Молись только о том, чтобы смерть твоя была быстрой. Люди легко ломаются, но слишком долго живут.

На следующий день мы почти не говорили. Я думал о сказанном, а Дерек лишь сообщил мне, что завтра мы уходим вплавь до поселения. Он ушел подготавливать плот, а мне поручил собрать в хижине все необходимое: вяленных моллюсков, сушеные водоросли и грибы, котел, огниво, и все, что понадобится в пути. В хижине оказался незамысловатый скрытый подвал, который Дерек мне показал. Там я взял все, что он велел и ждал его возвращения.

– Что-то он долго…

Мой спутник говорил, что прячет плот в пещере неподалеку, чтобы его не разбило непогодой и не испортили дикие животные. Животных я не видел, но натыкался на их следы. Может, он встретил хищника и ему нужна помощь?

Стоило об этом подумать, как у двери послышался шорох. Я аккуратно подошел поближе и услышал тихий жалобный шепот:

– Элайджа, прошу…

Я незамедлительно открыл дверь и отшагнул назад. У порога лежал раненный Дерек. Кожа его была серой, а сосуды вздутыми и темными. Руки, лицо и изорванная одежда были перепачканы чем-то черным и странно знакомым. Кровь?

– Дерек, что случилось? Ты ранен?

– Подвал… Там банка.

– Банка? Сейчас, подожди.

Я побежал в подвал и крикнул:

– Какая банка?

–…

Не расслышав ответ, я схватил две первые попавшиеся и понес к Дереку. Пробежался так пару раз, пока он не указал на одну из банок, что я принес.

– На бумажке написано «фиаловина». Оно?

Дерек лишь кивнул. Видимо, говорить сил не осталось. Я открыл банку и приставил к его губам. Он, морщась, но собрав все силы, сделал несколько глотков.

– Спасибо… – прошептал Дерек и, кажется, вот-вот должен был потерять сознание.

– Дерек! Черт возьми, сейчас, я уложу тебя на кровать.

Я аккуратно но быстро отнес его к лежанке. К этому моменту он уже отключился.

– Дышит. Значит живой. Сейчас тебя осмотрим.

Я снял с него верхнюю одежду и увидел глубокие рваные раны. Кровотечения нет, но они буквально черные…

– Это и есть та лихорадка? Это она порождает тех безликих существ? – спросил я вполголоса пустоту.

Дерек спит, но точно жив. Нужно перевязать его раны. Отыскав подходящие тряпки, я прокипятил их. Благо, горячая вода была, мы ведь собирались приготовить еду перед дорогой. Продезинфецировав ткань, я пропитал ее содержимым той самой банки и перевязал раны Дерека. Надеюсь, это поможет.

Так прошли сутки, а за ними вторые. Дерека мучал сильный жар, а я лишь успевал менять мокрые тряпки, пытаясь снять температуру. К тому же нужно было часто менять перевязки на ранах. Благо, в подвале нашелся спирт и их было чем обработать. Дерек несколько раз просыпался, но почти сразу проваливался в сон. В редкие моменты когда он был в сознании я лишь успевал дать ему воды.

Прошло еще три дня. Ночью, когда я вот-вот почти уснул, Дерек позвал меня.

– Элайджа… Элайджа, прошу, подойди.

– Я здесь. Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. Будь я один, так и остался бы лежать на пороге.

– Что с тобой произошло? Кто тебя так ранил?

– Давай для начала поедим. Сил совсем нет.

– Хорошо, не вставай пока, я приготовлю.

Взяв котелок и ингредиенты, я вышел на улицу. Воздух холодный, но стоило разгореться пламени, как стало тепло и тревожность отступила.

Спустя некоторое время похлебка была готова. Зайдя в дом, я застал Дерека сидящим за столом. Кажется, он понемногу приходит в себя, это радует.

– Ты умело отреагировал. Спасибо, что присмотрел за мной. – сказал Дерек несколько виновато.

– Считай, что я просто расплатился за мое спасение. – попробовал приободрить его я. – Расскажешь что случилось?

– Да, пожалуй. В пещере меня ждал не самый приятный гость. – он сделал небольшую паузу, помешивая содержимое миски. – Гончая.

– Гончая?

– Да. Жестокая тварь, что разорвала бы меня на части, если б не был вооружен.

– Так вот чьи следы я видел у ручья.

– Они, хоть и боятся воды, но тянутся к ней. Единственная их цель – люди.

– Но почему? Это и есть порождения Небытия о которых ты говорил?

– Именно. Им по какой-то причине важно оставить мир безжизненным. Кад ведь был когда-то, в своем роде, Эдемом. Утопия без греха и страданий. Даже смерть почитали и ждали, верили в новое начало после заката жизни.

– Есть такое впечатление, будто Аду такой порядок не по душе. Хотя странно говорить о мире как о живом организме.

– Думаю ты близок к правде. Кад описывают в древних летописях как нечто жившее в единении с человечеством. Словно он светлый невинный ребенок, созидающий лишь благо и не знающий обратного.

– Слишком сказочно, чтобы поверить.

– Может быть, но мне это кажется вполне возможным. Мы знаем только свой мир, а он решил не вмешиваться в наши судьбы. Поддался течению и отдал нашу участь нам же в руки.

В рассуждениях мы закончили с едой и отправились спать. Отплывать было решено завтра.

По утру Дерек выглядел свежо, но я убедил его не снимать повязки и захватить с собой немного фиаловины. Он согласился и предложил добраться до плота вместе.

На месте нас ждала интересная картина: тело гончей, что напала на Дерека, истлело, а на месте остались лишь темно-серого цвета кости и черное пятно на земле, словно там выгорела трава.

– Взгляни. Эти существа созданы не для того чтобы жить. Они не знают страха и пощады. Не боятся смерти, потому что не живут. Их цель лишь истреблять. Они рождены из ненависти, жестокости и боли. И они наводнили этот мир. Не бойся их уничтожать, если представится возможность. Даже если они когда-то были людьми. – он сделал небольшую паузу, перевел взгляд на меня и продолжил. – Ладно, готовься, мы отплываем.

Глава I, эпизод III "В пути"

– Дерек, управлять плотом буду я, ты просто указывай путь.

Он молча кивнул, как бы соглашаясь и благодаря взглядом. Мы погрузили на плот несколько банок, которые Дерек взял с собой, провизию и широкий кусок плотной промасленной ткани. Влезли сами и медленно, как бы нехотя, оттолкнулись от берега.

В пути Дерек объяснил мне основы управления плотом. С виду было не сложно, да и сил хватает с тех пор, как сердце перестало болеть от малейшей нагрузки. Хоть какой-то плюс от нынешней моей юдоли.

– Элайджа, ты же ничего не знаешь об обитателях этого мира? – спросил Дерек, несколько отстраненно и глядя в никуда.

– Нет, ничего. – подтвердил я.

– А хочешь? – он наконец взглянул на меня.

– Да, был бы только рад узнать, что меня здесь ждет.

– Тогда слушай. Есть два типа сущностей: живые и неживые. К первым относимся мы, люди, и некоторые из животных, переживших катастрофу. Например, к таковым относятся острорылые фламинго. Это название дали пришедшие, у местных же язык совершенно иной, да и смысл в названии другой. Хотя само название я уже и забыл, слышал всего раз.

– Сложный он, язык кадовцев?

– Весьма запутанный. И, что удивительно, он на всей планете был без диалектики, везде одинаковый. По крайней мере, так говорят некоторые ученые умы из пришедших. И, вроде бы, местные неплохо говорят на мировом. Но вернемся к нашим баранам, тебе полезно будет узнать побольше. Острорылые фламинго всеядны, что спасло их, когда выгорела вся зелень. Хотя они и не охотятся целенаправленно, а убивают только защищая гнездо. А проходимец, обычно, отправляется на корм отпрыскам, так они вырастают крепкими. В общем, держись от них подальше.

– Интересно было бы их увидеть.

– Фламинго?

– Местных. Хочу поговорить с ними, узнать больше.

– Незачем оно тебе. – отрезал Дерек – Они не любят пришедших. После вторжения Небытия, все чужеродное они привыкли уничтожать. Древний народ примет только спасителя, дитя Када.

– Значит, шанса на диалог нет?

– Есть, но он ничтожно мал. Древние привыкли прятаться от чужеземцев, найти их сейчас практически невозможно. Говорят даже, что они вымерли.

– Сомневаюсь. Скорее просто затаились.

За разговором мы вышли на широкий участок русла. Течение усилилось, вода шумела перебивая мысли.

– Элайджа, будь внимателен. На этом отрезке ручья будет дельта, разбивающая его на два русла, нам нужно направо. По левому рукаву так же можно выйти к поселению, но там пороги, на которых мы потеряем плот. – он сделал небольшую паузу и проговорил чуть настороженно. – И дальше ручей становится рекой. Будь осторожен.

Только в этот момент я понял, что управлять плотом в одиночку не так-то и легко. При попытке маневра я чуть не потерял шест и, пока пытался его ухватить, нас вынесло на кусок суши, разделяющий реку.

– Твою ж… – я выругался.

– Ничего, такое бывает. – удивительно спокойно сказал Дерек. – Плот точно цел, грунт в этом месте мягкий от воды. Оттолкнуться будет тяжело, но я тебе помогу. – проговорил он, пытаясь слезть на берег.

– Нет. Ты слаб, так что толкать буду я. Ты берись за шест.

– Да… Я забыл про раны, извини.

– Именно. Побереги себя.

– Спасибо.

Мы поменялись местами и я, утопая ногами в грязи начал толкать плот. Дерек с большим усилием, превозмогая боль упирал шест в дно, нащупывая твердую породу.

– Эл, запрыгивай! Мы отходим от берега.

Я все еще крепко держался за борт, но никак не мог освободить ноги из кашеобразной почвы. Паршиво.

– Не могу вытащить ноги, я увяз!.. – только и успел я выкрикнуть, прежде чем борт предательски выскользнул из рук и плот пошел по течению.

– Держи, держи! – скандировал Дерек, протягивая сухой конец шеста.

Я ухватился и плот, поймавший течение, вытянул меня из западни. Дерек натужно кричал, а я, пытаясь удержать шест, полз по нему к спасительной деревянной конструкции, словно держал за хвост дракона, пытающегося меня сбросить. Вот и в глазах потемнело…

– Живой? Элайджа, очнись!

Кто-то судорожно бил меня по щеке.

– Да, сейча… – попытался я сказать и резко подскочил, отхаркивая воду из легких.

– Слава миру. Пришел в себя. – выдохнул бледный как смерть Дерек.

– Что… Что произошло?

– Ты нахлебался воды, пока пытался взобраться, я с трудом тебя вытащил. С еще большим трудом не дал тебе задохнуться.

– Спасибо, ты спас меня. Снова.

– Да какой там. Если б ты не отговорил меня самому лезть на берег, это случилось бы со мной. – отмахнулся Дерек и решил сменить тему разговора. – Плот поймал течение, нам остается только изредка корректировать направление. Пока переведи дух, будем управлять посменно.

– Хорошо. – без лишних слов согласился я.

До наступления темноты путь прошел спокойнее. Мы говорили о поселениях, рассуждали о Небытие и его порядках, Дерек рассказал мне о феномене мирового языка, на котором говорят пришедшие. А я и не задумывался о том, что говорю не на родном языке, хотя все понимаю.

К ночи было принято решение остановиться на берегу вымершего и выглядящего как частокол леса, где мы и разбили свой лагерь. Зацепив за два близко расположенных дерева полотно плотной ткани и усадив третий конец на шест плота, укрепленный подпоркой, получилась добротного вида палатка. С помощью выуженного из вещмешка Дерека топорика я нарубил немного валежника и соорудил костер. Дерек, мастер местной кухни, приготовил поесть и мы жадно, пытаясь не захлебнуться, приговорили похлебку за считанные минуты. Наевшись досыта, улеглись на холодную землю, согреваемые только дотлевающим костром.

Утро выдалось изрядно холодным. После пробуждения было не то что пошевелиться, даже встать тяжело. Вчерашнее испытание напомнило о себе жуткой болью в мышцах.

– Элайджа, ты как? Выглядишь скверно.

– Так заметно? – спросил я, растирая горящие от боли ноги.

– Еще как. Идти сможешь? Дальше только пешком.

– Смогу, не переживай. Сколько нам еще идти?

– К вечеру будем на месте. Только не отставай, идти будем через лес. Здесь много бродяг. Кстати о них…

– Кажется, я догадываюсь о ком ты.

– Уже встречал их?

– Доводилось. Дважды. В первую встречу я забил такого камнем.

– Хочешь, расскажу о них?

– Давай по дороге.

Мы свернули лагерь по вещмешкам, затянули плот под сваленные деревья, выгрузили оттуда все, что Дерек взял с собой и пошли в путь.

– И так, о бродягах… – начал Дерек. – Как понятно по их внешнему виду, они были людьми. Помнишь, я говорил тебе о черной лихорадке, которой я болен?

– Да, помню. Это как-то связано?

– Да. Черной лихорадкой заражает паразит – бесплотный сгусток энергии, населяющий вещи. Таких много в брошенных руинах старой цивилизации. Я, к сожалению, на одного такого нарвался. Черная лихорадка ослабляет душу, делает ее уязвимой. Такой человек либо станет вместилищем для демона, либо обратится бродягой.

– Бродяга, значит, это побочный эффект, проявляющийся в случае, если тело не занято демоном?

– Можно и так сказать. Тело с выжженной душой подвергается необратимой метаморфозе. По факту, оно перестает жить и управляется лишь примитивным паразитом.

– И как с этим бороться?

– Фиаловина. Сок, а лучше всего настойка на соке фиаловины. Это цветок, редкий эндемик, растущий только в одном месте.

– И что это за место?

– Стеклянная равнина. Место кульминации катаклизма. Там Небытие совершило последний удар по Каду, обратив песок в стекло. Фиаловина растет прямо сквозь трещины в этом стекле, представляешь?

– Удивительно.

– Да, действительно чудотворный цветок. Только она не излечивает от лихорадки, а лишь затормаживает прогрессию болезни.

– Значит, средства от болезни нет?

– Был слух, что раз в год на человеческие поселения спускаются ангелы и, касаясь души человека, лечат его от заражения. Если душа человека осквернена грехом, то он умрет, а если же нет, то излечится от недуга. Хотя, как по мне, это все байки.

– Звучит не так уж и неправдоподобно, учитывая все, что здесь происходит.

– Может, ты и прав.

Остаток дороги мы провели в тишине, прислушиваясь к окружению. До самого вечера, пока мы не увидели ворота поселения, ни один бродяга не попался нам на пути.