Я в молчании бесплатное чтение

Глава 1. Я – БОЛТУШКА!

– Лида, хватит болтать!

– Лидочка, помолчи хотя бы немного!

– Лидушка, у бабушки голова болит от твоей болтовни! Пожалуйста, замолчи!

Вот такие слова я слышала с детства, потому что я – болтушка!

Да, да, мой рот не закрывается только, когда я сплю!

И, наверное, это про меня написала Агния Барто:

Что болтунья Лида, мол,

Это Вовка выдумал.

А болтать-то мне когда?

Мне болтать-то некогда!

По роковому стечению обстоятельств мама меня назвала Лидой. Правда, не потому что любила известное стихотворение, а в честь своей мамы Лидии Алексеевны. Но, в отличие от меня, бабушка Лида была малоразговорчивой. Зато ее муж и мой дедушка говорил за двоих. И его часто называли Гришкой-балоболом. Хотя бабушка любила мужа, несмотря на его недостаток. Наверное, я пошла в дедушку Гришу!

Болтушка я с детства. Говорить я начала рано, и с тех пор мои родители потеряли покой! Даже дедушка Гриша сказал, что внучка и его перещеголяла!

В детском саду воспитатели давали мне сладости, чтобы я помолчала, пока ем. Поэтому, мой рот был почти всегда наполнен печеньем, пряниками или конфетами. А потом мои родители удивлялись, почему я такая сладкоежка?

В школе учителя меня любили. Потому что, стоя у доски, я подробно и быстро рассказывала все, что знала по предмету. Поэтому, четверки и пятерки были моими оценками постоянно. Зато одноклассники от меня стонали, ведь на переменах я их доставала свое болтовней!

Так прошло мое детство. Не помню, насколько сильно страдала я сама от своего словесного недуга. Скорее, просто не задумывалась над этим. И болтала, болтала, болтала в свое удовольствие!

А в четырнадцать лет я влюбилась в мальчика, который был старше меня на два года и учился в десятом классе. Его звали Никита. Он занимался легкой атлетикой, участвовал в соревнованиях и побеждал. И, конечно, Никита был гордостью школы. А еще он был красивым и умным! Все девчонки старших классов влюблялись в Никиту! И каждая мечтала о взаимности!

И я, как все девочки, тоже хотела, чтобы он обратил внимание на меня. Я не была красавицей, но длинными волосами, которые папа запрещал мне обрезать, и большими синими глазами я выделялась из толпы девчонок. И надеялась, что Никита меня заметит.

Он заметил и даже угостил меня мороженым. Но, когда я, поедая мороженое, успела за пять минут ему рассказать о том, в честь кого меня назвали, в каком классе учусь, чем занимаются мои родители, чем я увлекаюсь и почему выбрала именно его объектом своего внимания, Никита торопливо распрощался со мной и, догнав одноклассников, растворился в их толпе.

Недоумевая, почему красивый парень от меня сбежал, и опечалившись, что знакомство завершилось так быстро, я поплелась в свой класс, надеясь, что еще увижу Никиту и узнаю, понравилась ли ему.

Но, как оказалось, он уже сам сообщил моим одноклассникам, что я чудачка и балаболка. Это был первый удар по моему самолюбию. Никиту я сразу разлюбила и проходила мимо него с равнодушным лицом. Впрочем, он, кажется, этого даже и не замечал.

Моя подружка Аня, с которой мы дружили с детского сада, объяснила, что Никита не любит разговаривать по пустякам, что у него все время расписано до минуты: то учеба в школе, то тренировки на стадионе. По большому секрету она мне сказала, что Никита положил глаз на Настю Федосееву из девятого класса. Настя была в школе красавицей номер один, участвовала в городских праздничных программах, отлично танцевала и не была болтушкой!

И только тогда впервые я поняла, что болтливость – это мой недостаток! Я не знала, как бороться с ним. Поэтому, просто стала заклеивать себе рот лейкопластырем, когда была дома. Сначала полчаса, через несколько дней час, а еще через три дня по два часа я ходила с лейкопластырем на губах и только мычала на вопросы родителей.

Испуганная мама решила, что я серьезно больна и повела меня по врачам. Терапевт не нашел никаких отклонений. Лор сказал, что у меня все в порядке с горлом. Стоматолог обратил внимание на кариес на боковых зубах. И только невролог сообщила маме, что у меня подростковый период и борьба со страхами.

Лейкопластырь к тому времени я уже отклеила, хотя это был болезненный процесс – по миллиметру снимать его с кожи. Но у врачей хранила молчание, показывая то горло, то зубы, то поднимая футболку, чтобы терапевт послушал мои легкие. Мама, привыкшая к тому, что дочь не умолкает ни на минуту, испугалась еще больше!

По совету невролога она записала меня к частному психологу. И началась моя долгая работа над собой. Не могу сказать, что я перестала болтать после многих посещений Инессы Сергеевны. Нет, я также разговаривала и даже больше обычного, но… теперь моя речь была осознанной. Я стала понимать, когда, почему и зачем болтаю! А потом, с помощью психолога, училась говорить медленно и подбирать слова для выражения своих чувств.

В течение года Инесса Сергеевна была для меня проводником в другой мир – мир понимания себя и своих привычек. Говорить меньше я не стала. Но все близкие мне люди, от родителей до подруг, заметили, как я изменилась, стала более ответственной.

К сожалению, годичный курс занятий с психологом закончился. И дальше мне предстояло идти по жизни самой и принимать себя такой, какой я была, со всеми своими недостатками. Инессу Сергеевну я запомнила и была ей благодарна. Период самостоятельного взросления дался мне непросто. Но работа с психологом научила меня не бояться трудностей.

Настоящая любовь пришла ко мне в девятнадцать лет, когда я училась на втором курсе университета. Профессию юриста мне выбрали родители, и я безропотно подчинилась. И не потому что была послушной дочерью, а просто потому, что не знала, кем хочу стать.

Вова учился со мной на одном курсе. Мы быстро сошлись характерами и подружились. И, только потом, как-то незаметно, наша дружба переросла в любовь. Однокурсники посмеивались над нами, вспоминая стихотворение, которое я не любила с детства.

А что болтунья Лида, мол,

Это Вовка выдумал.

А болтать-то мне когда?

Мне болтать-то некогда!

Как же я ненавидела этот стих, которым меня дразнили еще с детских лет! И даже хотела поменять имя! И только из уважения к бабушке не осмелилась это сделать.

Кстати я, действительно, так и осталась болтуньей. Ни психолог, ни логопед не могли избавить меня от этой привычки! Да, и я сама уже научилась не обращать внимание на свой недостаток. Семья и друзья тоже привыкли к моей болтовне. А Вова называл меня своей любимой болтушечкой! Почему-то меня это тогда не обижало.

Свадьбу мы с Вовой сыграли после окончания университета. Родители с двух сторон радовались за нас, а мы были счастливы и полны надежд на прекрасное будущее.

Как-то быстро я забеременела. И, хотя в наши планы не входило обзаводиться так рано детьми, все же Вова настоял на рождении первенца. Беременность проходила тяжело. Токсикоз меня доставал с первого месяца и почти до последнего. Измученная, злая на себя и на мужа, я снова начала безудержно болтать. На этот раз из моего рта вылетали далеко не ласковые слова в адрес мужа. Я дерзила родителям, волнующимся о моем состоянии здоровья, ругалась со свекровью и этим настроила ее против себя.

Так, в течение девяти месяцев я вновь превратилась в неумолкающую болтушку! Вова терпеливо сносил мои словесные тирады, капризы и требования, надеясь, что после родов я вернусь к своему прежнему состоянию до беременности.

Василиса родилась летом. И первый год ее жизни с бессонными ночами, детскими криками стал для меня адом. Только, когда дочка научилась ходить и говорить, я почувствовала облегчение и смогла уделять внимание не только ей, но и себе.

Через два года у нас появились Полинка и Каринка. Растить сразу двух двойняшек и маленькую Василису, оставаясь при этом милой женой, – это для меня стало испытанием. И только возможность высказывать вслух близким то, что я думаю или желаю, позволила мне не сойти с ума.

Но отношения с родственниками, особенно со свекровью, которая теперь считала меня хамкой, были основательно испорчены. Все любят добрых и ласковых. И никто не хочет любить злых и задерганных молодых мамаш! К тому же, еще и болтливых!

«Что болтушка Лида мол, это Вовка выдумал!»

Постепенно наша семейная жизнь стала такой, как у большинства людей. Муж, работающий юристом в частной компании и появляющийся домой уставшим, и я, домохозяйка с красным дипломом и мать трех отчаянных девчонок.

Так миновало еще несколько лет. Девочки выросли и учились в школе. Слава богу, они пошли не в меня. В нашей семье только я была болтушкой, и даже дочки не могли меня переговорить.

Я работала юристом в той же компании, что и Вова. Но, в отличие от него, взяла малую нагрузку, поэтому домой приходила раньше, успевала уделить время дочкам, помочь им с выполнением домашних заданий и приготовить ужин на всю семью. На работе я тоже много говорила, но по существу вопроса, как юрист. А болтать с коллегами о жизни во время обеденных перерывов муж мне запрещал. Поэтому, моего недостатка особенно не замечали.

Однажды вечером Вова пришел с работы поздно и на мой вопрос, как прошел день, ответил, что нормально, но он очень устал. Не обратив внимание на его состояние, я стала рассказывать о том, как двойняшки на спортивной площадке затеяли драку с соседским мальчиком, а Василиса в школе получила двойку по математике.

Быстро проговаривая слова и в то же время собирая с пола разбросанные дочками вещи, я услышала, как муж яростно закричал:

– Ты замолчишь когда-нибудь? Или тебе рот скотчем заклеить?

Пораженная такими словами, я замерла на месте, держа в руках детские вещи. А муж стоял в дверях и смотрел на меня злым взглядом. Это был не мой муж! Это был какой-то чужой человек, который почему-то ворвался в нашу квартиру и решил, что он здесь хозяин!

Когда я пришла в себя и поняла, что это именно мой муж, то сглотнула комок в горле и смогла задать только один вопрос:

– Почему ты позволяешь себе кричать на меня?

– Потому что, ты достала меня свой болтовней! – зло ответил Вова.

Затем достал из шкафчика скотч и бросил мне:

– На, вот, заклей на пару часов рот и помолчи. Иначе, я за себя не отвечаю!

Машинально поймав скотч рукой, я смотрела на мужа и … молчала. Нет, не от его требования. А от того, что вспомнила свои детские годы и то время, когда, приучая себя не болтать, ходила по дому с лейкопластырем на губах.

Когда-то, в первый год нашей совместной жизни, я рассказала Вове эту историю. Тогда мы оба посмеялись над подростковыми переживаниями Лидочки-болтушки. И вот, сейчас, спустя несколько лет, он вспомнил эпизод из моей жизни и ударил им так, что мне стало больно где-то в душе.

Вытирая слезы, я положила скотч на тумбочку, надела куртку и вышла из квартиры. Пусть сам справляется с дочками и домашними делами! А я просто уйду!

Я шла по тротуару и не знала, куда иду. Просто шла. Полил дождь. Зонта не было. И мои волосы быстро промокли. Я вытирала рукой лицо, по которому бежали то ли слезы, то ли дождевые струи, и продолжала идти дальше. Даже дождь не мог заставить меня вернуться сейчас домой.

Детские воспоминания всплыли в памяти. И горькая обида на себя, болтушку, на мужа, который когда-то пообещал не обижать меня из-за моего недостатка, заполонила душу.

Около часа я просто шла под дождем, не обращая внимания на пробегавших под зонтами людей, на проезжающие машины. И странно – мне совсем не хотелось говорить!

Затем долго сидела на остановке и смотрела, как машины проносятся по огромным лужам, обдавая потоком воды проходящих по пешеходному переходу людей.

Неожиданно взгляд переместился на рекламный щит, стоящий возле остановки. Яркое объявление привлекло мое внимание. «Если вы чувствуете обиду на себя и близких людей, если вы хотите избавиться от привычек, мешающих вам жить, если вы испытываете одиночество, то позвоните нам!»

«Странное объявление! Наверное, для алкоголиков или наркоманов, чтобы излечить их,» – подумала я. И отвернулась к дороге.

Но слова не выходили из головы, пока я продолжала смотреть на проезжающие машины. Опять повернула голову в сторону объявления. Щит был защищен стеклом. Я подошла и протерла рукавом куртки залитое дождем стекло. Еще раз прочитала текст. И только теперь заметила в правом верхнем углу логотип «Тренинговый центр «Анастасия».

Об этом центре я слышала. В нем работали психологи, проводили тренинги и частные консультации. Мать одноклассницы Василисы говорила на родительском собрании, что ее старшей дочке в центре помогли справиться со страхами. И рекомендовала нам, родителям, в случае чего, обращаться туда.

Внизу объявления я увидела номер телефона. Долго смотрела на него. Затем достала из кармана телефон и набрала номер.

– Здравствуйте! Меня зовут Инесса, я психолог. Чем могу вам помочь?

Инесса… так звали психолога из моей подростковой юности.

– Здравствуйте! Я увидела ваше объявление на остановке. Я хочу избавиться от вредной привычки!

– Рада, что наше объявление затронуло вас! Вы можете завтра приехать на собеседование в тренинговый центр?

– Да, могу.

– Отлично! Назовите себя, я вас запишу.

Я сказала свои имя и фамилию, договорилась о времени и сохранила в телефоне в заметках адрес.

После разговора с психологом мне стало спокойнее. Почему-то очень захотелось, чтобы завтра в центре меня встретила та же Инесса, которая помогла девочке-подростку несколько лет назад.

Я вернулась домой, вымокшая, но уже спокойная. И точно знала, что завтра буду делать.

С Вовой мы не разговаривали. Дочки, увидев, что папа и мама странно молчат, тихо общались между собой и старались не досаждать родителям.

А я мыла посуду после ужина, убирала на кухне и ждала завтрашнего дня.

Утром муж не стал ждать меня и ушел без завтрака. Хотя, обычно мы всегда вместе приходили на работу. Вот так, молча собрался и ушел. Я отвела детей в школу и на вопросы дочек, почему мы с папой не разговариваем, отвечала, что просто у папы сейчас много работы, поэтому он хочет дома молчать и отдыхать. Кажется, дочки приняли мой ответ за правду и весело побежали на уроки.

А я вызвала такси и поехала в офис. Впервые мы с Вовой появились на работе поодиночке и в разное время. Хорошо, что наши кабинеты находились далеко друг от друга. Не так сотрудникам бросалось в глаза, что мы между собой не общаемся.

Настроение было паршивым. Обида на мужа еще не прошла. Все необходимые дела я выполняла быстро. Но, на удивление коллег, трещала безостановочно, рассказывая всем о том, как учатся мои дочки в школе, куда мы с ними поедем на каникулах, какой у меня замечательный муж, и, вообще, какая я счастливая женщина.

Не знаю, поверили или нет сотрудники моим словам, но одна из коллег попросила меня закрыть рот и не отвлекать ее от работы.

Рот я не закрыла. Просто переключилась на просмотр документов, комментируя вслух каждый пункт договора и досадуя на тех, кто этот документ составлял. После просмотра третьего договора и прослушивания моих язвительных комментариев еще одна сотрудница вежливо повторила просьбу замолчать.

Я не могла молчать! Потому что, злость, кипевшая во мне, на себя и на мужа, поднималась откуда-то изнутри и грозила вылиться то ли в слезы, то ли в истерику. Понимая, что еще немного и сорвусь на глазах коллектива, я быстро встала и выскочила в коридор.

Закрывая за собой дверь, услышала, как одна из коллег спросила:

– Что это сегодня с ней?

– Наверное, с мужем поругалась, – ответил кто-то.

Я уже не слышала дальнейшего обсуждения моих семейных проблем, потому что почти бежала по коридору. И, только, когда входная дверь захлопнулась за мной, и я оказалась на улице, дала волю своим слезам.

Я зашла за угол здания, где обычно собирались офисные курильщики. В это время здесь никого из них не было. И я ревела уже в открытую, не боясь, что меня могут увидеть или услышать.

За несколько лет моего замужества это была первая серьезная ссора с Вовой. И в первый раз он ушел из дома, даже не сказав мне: «Доброе утро!». А его отказ от завтрака и стремительный выход из квартиры – это, вообще, ни в какие рамки не входило!

– Лида, у вас что-то случилось? – услышала я.

Обернувшись, увидела ту сотрудницу, которая просила меня замолчать.

Когда она подошла, я не заметила. Но сейчас уже поздно было отворачиваться и скрывать зареванное лицо. Я просто кивнула головой.

– Что-то в семье?

Я снова кивнула.

– Может, расскажите? И, вам легче станет. А, может, и я чем помогу.

Но я отрицательно качнула головой. Говорить не могла, потому что от сочувствующего голоса коллеги слезы снова готовы были вылиться наружу.

– Лидочка, может, вам домой поехать? Я скажу начальству, что вы приболели.

Я ухватилась за это предложение, как за спасательный круг. Вытерла слезы, поблагодарила Светлану Павловну.

– Только, у меня сумка и плащ в кабинете. Как я туда такая зайду?

– Давайте, я сейчас сюда принесу. И всем скажу, что вам стало плохо, и вы поехали домой с разрешения руководителя.

– Спасибо. Только мужу моему не говорите, пожалуйста!

– Хорошо, не скажу. Ждите меня.

Светлана Павловна вернулась через десять минут. Она держала в руках мою сумку, плащ и какой-то пакетик.

– Лида, начальника я предупредила. Отлежитесь сегодня, больничный открывать на один день не нужно.

– И, вот это вам! – она протянула мне маленький пакетик.

– Я купила сегодня по дороге на работу финики. Врач сказал, что они полезны для здоровья и настроение поднимают. Возьмите себе.

– Спасибо! А, вы как же без них?

– Ничего, я себе в обеденный перерыв куплю. А, вы ешьте и ни о чем плохом не думайте!

– Поверьте, иногда нужно плохое отпустить от себя, чтобы оно ушло!

Поблагодарив коллегу, я надела плащ, перекинула сумку через плечо и пошла пешком по тротуару. Не знаю, помогли ли мне финики, которые ела по дороге, но до назначенного психологом времени я додержалась и даже сумела взять себя в руки. Тишина в квартире помогла.

И я уже без слез и истерик собралась и на такси доехала до тренингового центра, где меня ожидала психолог.

Глава 2. Я ХОЧУ ИЗМЕНИТЬ СЕБЯ!

– Здравствуйте! Проходите, садитесь, – пригласила меня женщина лет сорока, когда я зашла в тренинговый центр «Анастасия».

– Меня зовут Инесса, и я психолог.

Это была не та Инесса, которая помогала мне в юности разобраться в своих проблемах. И я почувствовала разочарование. Но отступать было нельзя. Я прошла через комнату и присела на диван, на который рукой показала психолог.

По дороге в центр волнение снова охватило меня. А, сейчас, когда мои надежды на встречу с «той» Инессой не оправдались, к глазам подступили слезы.

– Вам, может быть, воды? – участливо спросила «другая» Инесса.

Я поспешно кивнула головой, доставая из кармана сумки пакет с бумажными салфетками. Слезы уже скопились в уголках глаз и готовы были потечь по щекам. Взяла стакан с водой и стала быстро пить.

– Не торопитесь, пейте маленькими глотками, – посоветовала психолог.

Я так и сделала. На удивление, с каждым глотком волнение проходило. И, когда я допила воду, то уже могла спокойно говорить.

– Скажите, пожалуйста, как вас зовут, и что привело вас к нам? – сказала психолог.

Я назвала свое имя и стала объяснять причину. Сначала говорила медленно, но постепенно темп моей речи увеличился, и в конце я уже произносила слова быстро, проглатывая звуки и торопясь рассказать все то, что накипело во мне за последние годы.

Инесса не перебивала и слушала внимательно.

– Я вас поняла, Лида, – сказала она, когда я закончила говорить.

– Теперь, пожалуйста, ответьте мне на вопрос и постарайтесь сформулировать его одним предложением.

– Что для вас важнее: перестать много говорить или изменить отношения близких людей к вашему недостатку?

Этот вопрос заставил меня задуматься. И я даже растерялась. Действительно, что важнее? Насколько реально изменить себя так, что я перестану много говорить? И сколько на это уйдет лет?

А, может, лучше каким-то образом повлиять на мужа, детей и родителей, чтобы они видели в моей болтологии достоинства, а не недостатки?

Я растерянно пожала плечами и сказала:

– Не знаю. Мне кажется, что важно и то, и другое.

– То есть, вы хотите сказать, что вам трудно сделать выбор?

– Да, – ответила я, радуясь, что психолог меня поняла.

– Кто из близких людей знает о посещение вами нашего центра?

– Никто. Я от всех скрыла.

– Как часто вам приходится скрывать свои переживания или поступки от семьи?

– Довольно часто.

– Почему?

И снова ступор. А, действительно, почему?

Ответ пришел сам собой.

– Потому что я не хочу видеть в их глазах осуждение или слышать просьбу замолчать.

– Значит, осуждение семьи вас ранит?

– Да, – кивнула я головой и почувствовала, как слезы опять подступили к глазам.

– Оцените по пятибалльной шкале, насколько сильно вас ранят осуждения родственников. Единица – это не ранят, двойка – почти не ранят, а пять – это приносит вам сильную боль.

– Пять, – не задумываясь, ответила я.

Психолог на миг задумалась и потом спросила:

– Вам приходилось когда-нибудь обращаться к психологам?

– Да, в юности. Психолога тоже звали Инесса.

И я рассказала свою историю с заклеенным лейкопластырем ртом и посещением кабинета психолога.

– Вам помогла моя тезка? – с улыбкой спросила Инесса.

– Да, очень. И, я запомнила ее. И, думала, когда ехала на встречу с вами, что вы и есть та самая Инесса.

– Мне жаль, что я не оправдала ваших надежд. Но, может быть, пришло время отпустить Инессу из прошлого и довериться новой Инессе?

– Возможно, – слабо улыбнулась я.

– Сколько вам сейчас лет, Лида? – спросила меня психолог.

– Тридцать четыре.

– Сколько времени вы готовы потратить на то, чтобы помочь самой себе?

Я снова пожала плечами.

– Не знаю, как-то не задумывалась об этом.

– Я предлагаю вам два пути – один длинный, который займет год, может быть, и больше, а второй – короткий, займет неделю.

– А, можно подробнее рассказать, – сказала я, не понимая, каким образом можно за неделю избавиться от своего недостатка и решить проблему.

– Можно. Первый путь классический. Вы будете приходить ко мне раз в неделю или в две недели. В психологии есть много методов для того, чтобы определить ваши потребности, болевые точки и помочь вам. Но это долгий процесс. Здесь потребуется ваше терпение. Эффективность такой работы в том, что вы пошагово меняете себя, а значит, и свою жизнь.

– Повторяю, это долгий путь. И, требует максимальной отдачи и большой работы над собой.

– А, второй путь? – спросила я, немного напуганная сроком классического пути.

– Второй путь быстрый, но не менее трудный. Вам нужно принять участие в тренинге, в котором все члены группы работают со своими недостатками и выполняют определенные задания. Это коллективная, и в то же время, индивидуальная работа с собой и своими проблемами.

Я задумалась. Что же выбрать?

– Вы можете не торопиться. Вернитесь домой, все тщательно взвесьте и напишите мне ответ в ватсап.

Но, я не хотела просто так уходить сегодня, не приняв решения и не сделав шаг навстречу изменениям в своей жизни! Поэтому, решила выбрать немедленно.

– Я пойду по второму пути!

– Вы выбрали тренинг? – уточнила психолог.

– Да, – ответила я твердо.

– Лида, вам приходилось участвовать в тренингах?

– Нет, никогда.

– Как вы считаете, насколько вы коммуникабельны? – задала еще один вопрос Инесса.

– Нормально коммуникабельна. Иногда мне хочется поболтать с кем-то даже слишком много.

– Но, сейчас, вы уже в течение сорока минут общаетесь со мной, и я не вижу в вас желания болтливости, – заметила психолог.

– Это, наверное, от того, что каждый ваш вопрос заставляет меня задуматься.

– То есть, если вы понимаете, что вам нужно сначала подумать, а потом говорить, ваша речь замедляется? – уточнила Инесса.

– Да, – ответила я и даже обрадовалась своему открытию.

– Что же, поздравляю вас с первым инсайтом! – улыбнулась Инесса.

– Что такое инсайт? – спросила я.

– В переводе с английского «инсайт» означает понимание или озарение, которое приходит внезапно и помогает человеку разобраться в каком-то вопросе.

– Ага, – сказала я, не совсем понимая, какой инсайт озарил меня, и что такого важного поняла в беседе с психологом.

– Не опережайте события, пусть они сами происходят в то время, когда нужно, – произнесла мягким голосом психолог.

Я кивнула головой, не зная, что ответить.

– Ну, раз вы выбрали тренинг, то? давайте, я расскажу вам об условиях.

– Тренинг будет идти девять дней. Первый день вводный. Девятый – заключительный.

– Основная работа придется на семь дней.

– В течение семи дней вы будете выполнять определенные задания в группе или одна. Сразу скажу, задания непростые и потребуют от вас больших усилий.

– А, результат?

– Результат бывает у всех разный. У кого-то будут значительные рывки вперед. Кто-то может сойти с дистанции по разным причинам. А, кто-то сможет через задания и их выполнения найти причину своей проблемы и помочь себе сам. Но? результаты будут у всех точно.

– А, у меня?

– И? у вас будет. Но, какой, не могу вам сейчас сказать. Это станет понятно только по окончании тренинга.

– А, кто будет вести? – спросила я, в душе желая, чтобы именно она сопровождала меня на этом пути.

– Вести буду я, но многие задания вам придется выполнять самой.

Я обрадовалась тому, что именно Инесса будет ведущей. Она мне понравилась – спокойная, улыбчивая и добрая.

– Пусть вас не вводит в заблуждение моя улыбка. Я могу быть и требовательной, когда нужно, и жесткой.

Я покраснела от того, что Инесса, как мне показалась, прочла мои мысли.

– Что нужно сделать, чтобы участвовать в тренинге?

– Нужно заключить договор, оплатить взнос и прийти на первый день тренинга. Оставшуюся сумму внесете перед началом.

Стоимость всего тренинга была высокой. Слава богу, у меня была в запасе нужная сумма. Я хотела научиться водить машину, хотя муж был против. Втайне от него, собирала деньги для того, чтобы записаться на курсы вождения. Сейчас я решила из этих денег взять необходимую сумму на оплату тренинга.

Несколько минут ушли на прочтение стандартного договора, оплаты взноса и объяснения Инессой условий тренинга. Не совсем понимая, о чем идет речь, я послушно поставила подписи на листках договора, перечислила нужную сумму на счет, который мне предоставила психолог, получила чек об оплате и, попрощавшись, вышла из кабинета.

Я шла по тротуару и не знала, куда иду. Домой возвращаться не хотелось. Дочки еще были в школе. У них сегодня дополнительные занятия. И забирать их было еще рано.

Зашла в кофейню, которая встретилась по пути. Купила большой стакан кофе и чизкейк с ягодами. Выбрала место у окна и, неторопливо поедая чизкейк и запивая горячим кофе, думала о том, правильно ли я сделала, записавшись на тренинг?

Еще все можно было вернуть назад. Пойти снова к Инессе, и отказаться от участия в тренинге. Наверное, взнос назад не возвращается. Ну, и ладно! Заработаю еще!

Но что-то внутри меня подсказывало, что все идет так, как надо. Мимолетный страх, что я делаю что-то не так, прошел. И в моей душе поселилась уверенность, что именно на тренинге я смогу примирить себя с собой и с родственниками, в том числе, и с мужем.

Вторая половина дня прошла для меня неожиданно приятно. Я забрала девчонок из школы и предложила им прогуляться по парку. Они с радостью согласились. И, держась за руки, мы направились в ближайший парк.

По дороге я думала о том, как мало времени уделяю дочерям в последнее время. В основном проверяю, выполнили или нет они домашние задания, контролирую их учебу, и на том мои материнские обязанности заканчиваются.

Нет, конечно, я готовлю еду на всю семью, делаю уборки по выходным дням, иногда с дочками куда-то выхожу погулять или пробежаться по торговым центрам. Но, разве этого достаточно, чтобы знать, чем живут мои дети, о чем мечтают, какие у них проблемы и радости?

Как-то раньше я об этом не думала. Но сегодня, после разговора с психологом, поняла, что хочу других отношений с дочерями – более открытых и откровенных! Только, как это сделать? Я не знала ответа.

А дочки с удовольствием бегали по дорожкам парка, причем младшие двойняшки ни в чем не уступали старшей сестре и даже обгоняли ее, торопясь первыми прибежать к цели. Я смотрела на них и радовалась их веселости и озорству.

Неожиданно вспомнила, как в детстве мне не хватало внимания родителей, потому что они с утра до вечера занятые работой, приходили домой уставшими, занимались домашними делами и не могли уделять дочке столько времени, сколько мне бы хотелось.

Привыкшая к их занятости, я заменила общение с родителями на общение с куклами. И лет до десяти поверяла им свои тайны, зная, что они никому не расскажут их. Ведь куклы не умеют говорить!

А я, в отличие от своих кукольных подруг, тараторила вовсю, не закрывая рот. И, поскольку днем после школы меня слушать было некому, то я рассказывала куклам все свои события. Иногда это были веселые истории, и я со смехом передавала их молчаливым подружкам. А иногда это были печальные события, и я, давясь слезами, делилась с куклами своими обидами на школьных подруг или на несправедливость учителей, поставивших мне низкую оценку.

Я ревела, когда от обиды за прозвище «болтушка» забиралась под большой стол, накрытый скатертью и, устраивая там кукольный домик, со слезами говорила о том, что когда вырасту, буду молчать, и никто, даже мама и папа, не услышат от меня ни слова!

Куклы молчали, во всем соглашаясь со мной! Они, единственные, не дразнили меня, не обзывали болтушкой, не показывали мне язык и не осуждали меня! Они принимали меня такой, какой я была! И в то время куклы были моими дорогими и настоящими друзьями. Даже подружка Аня не знала обо мне то, что знали они.

От воспоминаний выступили слезы. Я незаметно для дочек вытерла их и поспешила вслед за девочками. Мы прокатились на колесе обозрения. И дочки визжали от восторга, когда кабинка поднялась на самый верх. С высоты был виден весь город. И я с таким же восторгом и желанием завизжать, как и они, смотрела на любимый город, на родные улицы и видела все каким-то другим, более красивым и далеким.

Когда девчонки накатались на разных каруселях, посетили комнату смеха и лабиринт, покормили белок, доверчиво прыгающих с деревьев прямо на руки кормивших их детей, я предложила дочкам пойти в магазин игрушек.

Мои современные девочки уже отвыкли от мягких игрушек, от кукол и конструкторов. Телефоны, ноутбук и планшеты рано пришли в их жизнь и заменили привычных плюшевых мишек и кукол в красивых нарядах.

Мое предложение было встречено дочками радостно. И мы втроем направились в магазин, который находился на втором этаже торгового центра. Мне очень захотелось подарить дочкам кусочек из своего детства. По дороге я рассказывала им, как любила разговаривать с куклами, словно они были живыми, как давала своим подружкам разные имена, как с бабушкой Лидой шила им красивые платья и устраивала бал.

Дочки слушали с интересом и даже были удивлены тем, что, оказывается, их мама тоже была девочкой и любила играть в куклы!

– Мама, а тебя в детстве как-нибудь дразнили? – спросила вдруг Василиса.

Боль, пронзившая меня от вопроса дочери, осталась где-то глубоко в душе.

– Да, – ответила я.

– Меня называли болтушкой, потому что я всегда много разговаривала.

– Но, ведь ты, и правда, много говоришь, – сказала Каринка.

– Да, много, – согласилась я, стараясь сдержать слезы и не показать детям свою боль.

Впервые я так откровенно стала говорить с дочками. И, боясь спугнуть это откровение, честно сказала:

– Но, мне часто это в детстве мешало. И, я очень обижалась, когда меня называли болтушкой.

– А, сейчас тоже обижаешься? – спросила Полинка.

– Да, – ответила я тихо.

– Мама, а ты плакала, когда тебя обзывали?

Я кивнула головой. Но слезы предательски начали бежать по щеке. Каринка тоже готова была заплакать. Василиса, как старшая, взяла меня за руку и сказала:

– Пойдем, мама, в магазин.

Я не поняла, то ли моя дочь не хочет говорить на эту тему, то ли ей так стало жалко маму, что она решила прекратить этот разговор. Но поддержала Василису. И мы все трое зашли в торговый центр.

Магазин игрушек был большим. У девчонок разгорелись глаза. И наш грустный разговор был ими забыт. Они бегали между рядами и брали в руки то конструкторы, то настольные игры, то трансформеры.

Но я подвела их к полкам, на которых сидели и стояли рядами куклы. Большие и маленькие, нарядные Барби и пупсы в комбинезонах, – они привлекали внимание и просились сами в руки. Я предложила девочкам выбрать себе по кукле-подружке. И дочки с энтузиазмом приступили к поиску.

Через полчаса мы стояли у кассы. И мои девочки держали в руках «своих» кукол. Выбор Василисы пал на Барби-блондинку в розовом платье. Полинка нашла для себя маленькую куклу Paola. А Каринка прижала к себе силиконовую куклу Reborn.

Оплатив покупки, мы вышли из магазина и решили завершить свою прогулку в кафе. Поедая шоколадные маффины, бельгийские вафли и разноцветные печенья макарон, запивая вкусную еду молочным коктейлем, мы делились впечатлениями от наших покупок и прогулок. Как оказалось, девчонки больше всего радовались тому, что мама была с ними и уделяла им внимание! Вот, ради чего стоило пожертвовать рабочим днем!

Домой мы приехали на такси, довольные и немного уставшие. Прогулка развеяла и мое плохое настроение. Когда девочки занялись размещением в детской комнате своих кукол-подруг, я решила уделить внимание и себе. С удовольствием приняла ванну и позволила понежиться в горячей воде.

Затем с дочками мы обсудили вечернее меню и решили вместе приготовить ужин. Я поставила в духовку куриные грудки. Василиса взялась за самое сложное, по ее мнению, дело – за чистку картофеля. А двойняшки занялись нарезкой овощей для салата.

При этом мы все болтали без умолку. Как ни странно, но сейчас мой недостаток превратился в достоинство, позволяющее мне быть на одной волне с дочками и стать для них на какой-то короткий промежуток времени просто подружкой.

Мы вместе обсуждали школьные события, решали, какие рисунки Каринка и Полинка понесут на выставку в школу, советовали Василисе, какое платье ей выбрать на танцевальный конкурс, который будет проходить в городском Доме культуры. Старшая дочка занималась три года бально-спортивными танцами. И на каждый конкурс мы готовили ей новое красивое платье.

Вова зашел на кухню в разгар нашего разговора. Мы его даже не заметили.

– Привет, – сказал он. И голос его прозвучал резко.

Мы замолчали и повернулись.

– Привет, папа, – весело откликнулась Василиса.

– Папочка, привет! А, мы ужин с мамой готовим, – закричали разом Каринка и Полинка.

– Молодцы! А, домашние работы вы сделали или завтра двойки в школе получите? – сказал Вова, и было не понятно, то ли он хвалит дочек, то ли, наоборот, осуждает их.

– Нам сегодня мало задали. Мы маме поможем, а потом сразу домашкой займемся, – сказала старшая.

– Ну, я думаю мама уже и без вас справится. Так что, марш в комнату заниматься уроками! – скомандовал Вова.

Дочки как-то присмирели, сняли фартучки и извиняюще посмотрели на меня. Потом тихо выскользнули из кухни.

– Вова, зачем ты так с ними? – сказала я.

– Ты лучше скажи мне, почему ушла утром с работы и чем таким заболела? И, почему я узнал об этом только вечером? – зло и язвительно спросил муж.

Я молчала, вспомнив утренние события.

– Молчишь? Как-то на больную ты не похожа, вон как смеялась с детьми!

– Вова, мне, действительно, утром было плохо, и я отпросилась с работы. В поликлинику не пошла, а просто дома выпила лекарство и побыла одна в тишине. Мне стало лучше. А, потом забрала детей из школы, и мы все вместе погуляли.

Я говорила так, словно оправдывалась перед мужем. И самой было неприятно от унизительного момента. Что я неправильно сделала? И почему Вова так со мной говорит?

Но муж продолжал сверлить меня злым взглядом.

– Чтобы завтра была на работе и никаких прогулов больше! Ясно?

– Вова, ты мне не начальник, чтобы отдавать такие приказы.

– Я тебе муж! И, как сказал, так и будет! – отрубил Вова и громко хлопнув дверью, вышел из кухни.

Я стояла у стола и смотрела на дверь. Что происходит в нашей семье?

А в это время муж распекал дочек за то, что они до сих пор не занялись выполнением домашки. Более ранимая Каринка заплакала. Василиса молча ушла в детскую и, сев за стол, открыла учебник. Но, по ее виду, было понятно, что она просто смотрит в книгу и ничего не видит. А Полинка успокаивала Каринку и закрывала ее собой. Двойняшки с раннего детства защищали друг друга.

– Вова, зайди в кухню, пожалуйста, – попросила я мужа.

– Ну, что тебе надо?

– Вова, не кричи, пожалуйста, на девочек. Они сейчас успокоятся и выполнят все, что им задали.

Он молчал.

– У нас сегодня был хороший день. Мы с дочками отлично провели время, погуляли в парке, купили игрушки, много разговаривали на разные темы.

– Мои дочки становятся такими же болтушками, как их мать! – со злой иронией произнес муж.

Пораженная его словами, я замолчала.

– Мало мне, что ты дома трещишь, так и дочек научила! Теперь у нас будет семья трещалок! – продолжал говорить Вова, повышая голос.

– Папа, зачем ты так говоришь о маме и о нас? – закричала Василиса, которая появилась на кухне незаметно для нас с мужем.

– Не обижай маму, папа! – старшая дочка прижалась ко мне и заплакала навзрыд.

Испуганные двойняшки прибежали на кухню и, не понимая, в чем дело, всхлипывали, обняв друг друга.

– Замолчите все! – вдруг крикнул Вова.

И в кухне наступила тишина.

– Достали вы меня! – с досадой сказал муж и быстро вышел. Через минуту входная дверь хлопнула.

Я оторвала от себя старшую дочку и вышла в коридор. Куртки мужа на вешалке не было. Куда он ушел? И, что вообще происходит?

Но думать об этом было некогда. Нужно успокоить дочек! Обнимая их и гладя по волосам, я говорила о том, что папа сильно устает на работе, что у него много дел и ответственности, что нам нужно понять папу и не обижаться на него.

Постепенно плач затих. Дочки, успокоенные моими словами, пошли в свою комнату. Я закончила готовить ужин, который никому не был сейчас нужен. Затем помогла девочкам выполнить домашнюю работу. Задания были легкими. И за полчаса мы справились.

Ужинали вчетвером. Вечер, такой радостный в начале, перешел в грустное молчание. Дочки ели неохотно и даже, кажется, забыли, что еда была приготовлена их руками. Несмотря на их молчание, я старалась взбодрить девочек, рассказывала смешные истории из своего детства. Но они не реагировали.

– Мама, а ты своим куклам все-все рассказывала? И, хорошее, и плохое? – спросила вдруг Василиса.

– Да, и хорошее, и плохое, – ответила я, не понимая, куда клонит дочка.

– Тогда я скажу кукле Даше, что папа сегодня испортил нам праздник, – произнесла Василиса.

И я впервые не знала, что сказать своей старшей дочери.

Муж вернулся, когда дочки уже спали. У каждой под боком лежала любимая кукла. Ах, если бы я могла положить рядом куклу и рассказать ей обо всем, что мною пережито! Но куклы у меня не было, а был муж, любимый и какой-то чужой.

Он зашел в спальню и произнес:

– Я хочу есть!

Я встала с кровати, накинула халат и вышла на кухню. Разогрела ужин и поставила тарелку перед ним.

Вова ел молча и поглядывал на меня. А потом сказал:

– Надоела мне такая жизнь! И, ты надоела! Давай, разведемся!

Сказать, что грянул в кухне гром, это значит, ничего не сказать. Ноги у меня подкосились, и я села на стоящий рядом стул.

– Как, разведемся? – спросила, еще не осознавая того, что сказал муж.

– Разведемся и все. Алименты я буду платить. Дочкам помогать тоже буду.

– Вова, что ты такое говоришь? – спросила я, чувствуя, как ноги и руки немеют.

– А, то и говорю! Устал я от твоей болтовни! Хочу пожить один в тишине!

– У тебя есть другая женщина? – спросила я, со страхом ожидая утвердительный ответ.

– Нет у меня никого! Просто хочу пожить сам!

– Ты сейчас серьезно говоришь или так шутишь? – я еще не верила в его слова.

– Какие тут шутки, если я по утрам на работу бегу, как за спасением, а вечером иду домой, словно гири на ногах висят! – с досадой отозвался муж.

– Ты считаешь, что в этом виновата я?

– А, кто еще? Кто еще может присесть мне так на уши кроме тебя?

Я молчала долго. Затем сказала:

– Я пошла спать.

Сколько времени муж провел на кухне, не знаю. Потому что, наревевшись, заснула. А, проснувшись утром, увидела, что спала одна. Муж лег на диване в зале и провел там всю ночь.

На работу муж ушел первый. Я отвела дочек в школу. По дороге приняла решение. Разводиться с мужем я не собиралась. А, вот, изменить себя мне было нужно, чтобы сохранить семью.

Я позвонила Инессе, перевела оставшуюся сумму на счет и подтвердила свой приход на тренинг.

Если в том, что наша семья рушится, виновата я, значит, и менять ситуацию нужно мне самой!

Глава 3. Я МЕНЯЮ СЕБЯ! ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

– Здравствуйте! Рада приветствовать вас на тренинге личностного роста «Я меняю себя!»

Мы сидели в небольшом зале. Нас было пятнадцать человек. Стулья, на которых мы расположились, стояли рядами полукругом. Это было удобно, потому что можно было видеть и тренера, и участников.

Вела тренинг Инесса. Она и начала:

– Каждый из вас прошел предварительный отбор, и каждый знаком со мной.

– И, все же, я представлюсь. Меня зовут Инесса. Я – психолог, психотерапевт и бизнес-тренер. На этом тренинге я буду ведущей, буду помогать вам двигаться вперед по дороге поиска себя.

– Прежде, чем мы начнем, прошу еще раз серьезно отнестись к тому, что в течение девяти дней вы будете проходить по тренингу через индивидуальные и командные задания, через непростую работу над собой и своими привычками.

– Это потребует от вас максимальной отдачи, концентрации на выполнении заданий и честности, в первую очередь, по отношению к себе.

– Если у вас есть какие-то серьезные заболевания, в том числе и психические, и вы не указали их в анкете и договоре, прошу вас сделать это сейчас: либо сказать при всех, либо выйти из зала и сообщить администратору.

Два человека вышли из зала. Остальные остались.

– Еще раз обращаю ваше внимание – если у вас проблемы со здоровьем, но болезни позволяют все же участвовать в тренинге, то лучше позаботиться о себе заранее – приносить с собой лекарства, можно и тонометр, если вы гипертоник или гипотоник. Рядом с тренинговым центром есть аптека. В перерыве можете сходить и приобрести нужные лекарства.

Из двух вышедших один участник вернулся в зал. Затем подошла администратор и что-то сообщила Инессе.

– Как оказалось, у одного человека есть серьезное заболевание, которое не позволяет ему участвовать в тренинге. Администратор расторгла с ним договор и вернула деньги.

– Итак, на этот момент участников четырнадцать. Один выбыл.

– Есть еще желающие покинуть тренинг по состоянию здоровья?

Все молчали.

– Нет желающих. Тогда я начинаю. Для удобства общения я буду обращаться к каждому из вас на «ты».

– Первый этап – знакомство.

– Я даю вам три минуты, чтобы ответить самому себе на вопросы «Зачем я здесь?» и «Что я хочу получить от тренинга?». Ответ можно записать в тетрадях, которые вам выдала администратор перед началом тренинга.

Инесса маркером крупно написала два вопроса на флипчарте.

– Как только вы будете готовы, поднимайте руку и выходите в центр полукруга, называйте свое имя и отвечайте коротко на вопросы. Время пошло!

Если до этого я сидела и смотрела на происходящее, как зритель, пришедший на незнакомый спектакль в незнакомый театр, то сейчас пришлось переключиться на себя и понять, что отвечать на такие вопросы – дело непростое.

На размышление ушло две минуты. Еще минута – на поиск слов для записи.

– Время вышло. Кто готов?

Несколько рук понялись вверх. По очереди, желающие выходили на середину и, громко называя свое имя, говорили о том, для чего они пришли на тренинг и, что хотят получить в конце.

Как оказалось, проблемы были у всех.

– Меня зовут Максим. Я курю и не могу избавиться от этой привычки. Несколько раз бросал, но потом снова начинал. Не помогли ни электронные сигареты, ни сигареты-пустышки, ни таблетки, ни другие способы. Я прошел через «синдром отмены» и снова, через некоторое время, вернулся к своей привычке.

– Почему для тебя это важно? – спросила Инесса.

– У меня сын астматик. И, ему нельзя дышать сигаретным дымом. Жена плачет и грозит разводом, если я не брошу курить.

– Что ты хочешь получить от тренинга?

– Я хочу осознанно отказаться от курения навсегда и сохранить семью.

Я молча слушала каждого участника. Но слова Максима вызвали во мне слезы. Я представила малыша, задыхающегося от папиных сигарет. И мне стало жалко и ребенка, и Максима, который прилагает максимум усилий, но не может победить свою привычку.

– Всем привет! Я – Александра, можно звать Саня. Я – толстая, и мне стыдно за свой вес!

Саня была симпатичной девушкой лет двадцати пяти. И она, действительно, была полной!

– Какой твой вес на сегодняшний день? – задала вопрос Инесса.

– Девяносто килограммов.

– Есть ли у тебя заболевания, из-за которых ты полнеешь?

– Нет. Я недавно прошла обследование. С гормонами тоже все в порядке. Врачи посоветовали обратиться к психологам.

– Ты с детства расположена к полноте?

– Нет, я была худой девочкой и в юности тоже. Полнеть начала после восемнадцати лет.

– Когда ты больше всего ешь?

– Когда у меня стресс, когда читаю или смотрю фильмы, еще перед сном люблю поесть.

– То есть, когда ты испытываешь волнение или тревогу за себя и близких, или во время чтения книги, просмотра фильмов, то у тебя возникает потребность что-то съесть? – уточнила Инесса.

– Да, и я ем много.

– Что происходит, когда ты наедаешься?

– Я успокаиваюсь, у меня улучшается настроение.

– Ты пыталась контролировать свое питание?

– Да, даже на диеты садилась.

– Результаты были?

– Да, я сбрасывала за несколько месяцев до десяти килограммов. Но, потом срывалась и набирала вес.

– Почему ты стыдишься своего веса?

– Потому что, среди подруг я самая толстая и некрасивая. Все мужчины обращают внимание на них, а надо мной смеются.

– Ты замужем?

– Нет. Кто меня такую возьмет в жены? – голос Сани сорвался.

– Что ты хочешь получить от тренинга?

– Я хочу похудеть и избавиться от чувства стыда.

– Тренинг будет идти всего девять дней. Сколько килограммов ты хочешь сбросить за эти дни?

– Десять! – не задумываясь ответила Саня.

– Это нереально. Начни с малой цифры.

– Три, – немного подумав, сказала Саня.

– Хорошо. В коридоре стоят весы. В перерыве взвесься и запиши в тетрадь свой вес с точностью до граммов. В конце тренинга мы узнаем результат.

Настала моя очередь. Я почувствовала волнение, но справилась и вышла на середину.

– Здравствуйте. Меня зовут Лида. И, я болтушка.

– В чем выражается твой недостаток? – спросила ведущая.

– Я много говорю со всеми, иногда невпопад и не в тему.

– Это мешает тебе?

– Да, и мне, и моей семье. Особенно мужу. Он на днях предложил развестись.

– Ты готова расстаться с мужем?

– Конечно, нет!

– Какие сейчас у тебя отношения с мужем?

– Плохие, мы почти не разговариваем, спим на разных кроватях.

– Как ты считаешь, кто из вас виноват?

– Я, конечно! Если бы я так не болтала, муж любил бы меня по-прежнему!

– Что ты хочешь получить по окончании тренинга?

– Я хочу перестать быть болтушкой и наладить отношения с мужем.

Когда я села на свое место, мои ноги дрожали. Сказать перед всеми о наболевшем и открыть себя – это было трудно!

Еще в течение получаса длилось знакомство. Потом Инесса подвела итог:

– Сейчас каждый из вас рассказал самое сокровенное и поделился причинами прихода на тренинг. Как вы видите, в основном все причины носят психологический характер. А, следствием являются ваши привычки и отношения с близкими людьми. И, на тренинге вы будете разбираться со своими причинами, искать их источники и помогать себе менять привычные установки на новые.

Затем наша ведущая предложила следующее задание – в тетрадях заполнить таблицу. В первом столбике написать свои недостатки, во втором – причину, в третьем – отношение близких к недостатку, в четвертом – отношение свое и в пятом – свое видение, как избавиться от недостатка. На выполнение второго задания нам было дано пятнадцать минут.

Четыре столбика я заполнила быстро. А вот, что написать в пятом, не знала. Почему-то в голову пришел только один ответ – научиться молчать. И я его записала.

В течение всего дня мы выполняли разнообразные задания то по одному, то в паре, то в тройке, то в командах. Нас было четырнадцать человек, поэтому разделиться на две команды не составило труда.

Задания были непростыми и часто вызывали разные эмоции – кто-то плакал, кто-то испытывал злость или вину, а кто-то терялся при честных ответах самому себе.

Не знаю, сколько инсайтов мы открыли в этот день, но с каждым упражнением мне казалось, что я все больше и больше начинаю понимать себя.

Запомнилось одно упражнение – в парах мы отрабатывали отношения. Мне досталось работать с Максимом. Это был тот самый Максим, который никак не мог бросить курить.

Сначала мы рассматривали его «историю». Я была его «женой», а он самим собой. Ситуация – я с маленьким ребенком на руках. Муж (Максим) заходит в комнату с балкона, на котором курил.

Моя фраза, которую я сказала по предложению ведущей:

– Максим, я же просила тебя не курить в квартире. Наш сын задыхается от сигаретного дыма!

А дальше пошла интерпретация.

– Я не в комнате курил, а на балконе, – ответил «муж» Максим.

Войдя в роль его «жены» и искренне переживая за ребенка, я стала упрекать Максима:

– Ты же обещал совсем бросить курить!

В раздражении «муж» ответил:

– Ты же знаешь, я бросал! Но, не могу долго без сигарет и начинаю снова!

Дальше пошли взаимные упреки и ссора.

– Стоп! – сказала ведущая.

– А, теперь, жена возьмет на руки ребенка.

Инесса подала мне куклу.

Я стояла перед Максимом и держала нашего «сына».

– Максим, представь, что ты назло жене закуриваешь сигарету прямо сейчас!

Инесса бросила ему какую-то пачку, похожую на сигаретную. Максим сделал вид, что открывает ее и достает сигарету. Щелкнув невидимой зажигалкой он якобы затянулся, а потом будто выпустил дым изо рта.

– Жена, твой ребенок задыхается! Что ты сейчас будешь делать?

Я вошла в роль. Злость на «мужа» и страх за «сына» были во мне настолько сильны, что, схватив куклу, я выскочила на воображаемый балкон и открыла невидимое окно. Подставив потоку воздуха «сына», я плакала и кричала: «Дыши! Дыши!»

– Стоп! – сказала Инесса.

Еще не совсем понимая, что в моих руках кукла, а не задыхающийся ребенок, я остановилась, вытерла слезы и постаралась успокоиться. Потом посмотрела на Максима. Он стоял неподвижно и был белым, как стена.

– Что ты сейчас почувствовал, Максим? – спросила ведущая.

– Страх, – ответил он, и его голос был каким-то сиплым.

– Страх за кого?

– За сына. Я испугался, что он сейчас умрет!

– Почему ты решил, что твой сын умирает?

– Потому что, он задыхался от дыма сигареты!

– Значит, твоя привычка может привести к ухудшению его здоровья?

– Да, – шепотом сказал Максим. – Я по-настоящему понял это только сейчас.

– А, как ты воспринимал предупреждение врачей и просьбу жены до этого момента?

– Я считал, что они преувеличивают и запугивают меня. Тем более, что жена вообще не любит курящих мужчин.

– То есть, ты думал, что опасности для жизни ребенка в твоем курении нет?

– Да я считал, что заболевание временное, и сын перерастет.

– Тебе говорили врачи, что от астмы невозможно излечить?

– Да, но я не верил, – прошептал Максим. И по его лицу потекли слезы.

– Лида, спасибо за помощь в упражнении. Теперь скажи сама себе: «Я не жена Максима, я Лида».

Я мысленно произнесла эти слова, и будто отдалилась от истории Максима. Но смотреть на него было тяжело: бледный от пережитого стресса, с осознанием своей вины и пониманием, что может потерять сына, он сидел на стуле и молчал.

– Максим, что ты можешь сделать, чтобы изменить ситуацию в лучшую сторону? – спросила его Инесса.

– Бросить курить навсегда.

– Ты готов к этому?

– Да, – решительно ответил Максим.

– Запомни свое «да» и держи его в голове, когда тебе захочется покурить.

Дальше была работа с моей «историей». Я была сама собой, а моим «мужем» стал Гена, который пришел на тренинг с запросом «хочу научиться слышать свою семью!» Как рассказал он о себе, Гена был эгоистом и любил только себя. От этого страдали его близкие.

Ситуация – муж пришел с работы уставший и голодный. Я нахожусь дома и встречаю его у двери.

– Лида, начни диалог с мужем, как ты всегда это делаешь, когда встречаешь его с работы.

– Гена, помни ты сейчас в роли мужа Лиды.

– Привет! Как прошел твой день? – сказала я.

– Привет, нормально. Устал, как собака, – ответил «муж», снимая обувь и пытаясь пройти в комнату.

Я загородила ему дорогу и стала быстро рассказывать, что в моем кабинете произошло за день, какие оценки получили девчонки, и что пришли квитанции по оплате коммунальных.

– Лида, голова болит, давай, потом поговорим, – сказал «муж».

– Вова, когда потом? Нам срочно нужно решить, сколько денег мы потратим в этом месяце! Потому что, нужно купить вещи детям, за коммуналку заплатить, еще за кредит. И, у нас холодильник потек, надо срочно в ремонт везти!

– Лида, я устал и хочу есть! – голос «мужа» звучал, как металл.

– Ладно, я сейчас тебе все разогрею, – я направилась в воображаемую кухню и стала доставать невидимые кастрюльки из будто бы открытого холодильника. А потом начала ставить тарелки с едой в невидимую микроволновку.

Мне даже не пришлось сильно включать воображение, чтобы представить свою кухню и места, где находятся холодильник и микроволновка. Я делала это каждый день дома! И сейчас, как на автомате, повторяла движения, словно, на самом деле, все происходило в нашей квартире.

При этом я продолжала говорить и ждала ответа от «мужа».

– Лида, помолчи пожалуйста! – это была уже не просьба. Это был приказ.

Обиженная его требованием, я заговорила сильнее и быстрее! И несла уже всякую ерунду про соседку, которая включает громко музыку по ночам, и девочки не могут заснуть. Про то, что в подъезде перегорела лампочка, и никому дела нет, что по вечерам нужно пробираться в темноте до двери квартиры с включенным фонариком на телефоне. Про лифт, который дребезжит во время подъема или спуска.

За-мол-чи! – закричал «муж».

– Стоп! – сказала Инесса.

– Гена, что ты испытал, слушая Лиду?

– Досаду и злость.

– Лида, что ты чувствовала, когда говорила?

– Желание, чтобы меня услышали!

– Это желание было сильнее, чем понимание, что твои слова мужу не нужны?

– Да, – ответила я и заплакала.

– Запомни это «да», когда в очередной раз тебе захочется с кем-то поговорить. И, подумай, как еще ты можешь выразить свое желание.

– Гена, благодарю за помощь, – произнесла Инесса, предлагая ему пересесть на свое место.

– Я тоже хочу сказать, – вдруг произнес Гена.

– Говори!

– Я сейчас, когда Лида так много всего рассказывала, впервые понял, что важно слышать не только слова, но и чувства в голосе!

– Это твой инсайт? – спросила ведущая.

– Да, для меня это открытие. Я часто слушал людей, но не смотрел на их лица и не вслушивался в интонации!

– Что же, поздравляю тебя с инсайтом!

– Лида, видишь, работа в паре помогла и Гене осознать свои ошибки!

Я сидела растерянная от выполненного упражнения и тех открытий, которые сотрясали мою душу и тело. Но, все же, порадовалась за Гену.

– Теперь, Гена скажи сам себе «Я не муж Лиды, я Гена» и садись на свое место.

Такие упражнения мы выполняли в течение двух часов. Каждый раз кто-то из нас делал открытия и находил в поведение других участников свои ошибки, перегибы или сомнения.

Перед перерывом каждый получил задание. Я должна была молчать все время, пока длился перерыв. Мне на блузку администратор прикрепила бейдж со словами «Я в молчании».

Сане досталось задание не есть, а только пить воду.

Гене нужно было ходить среди участников и слушать, о чем они говорят, обращать внимание на мимику и жесты.

Максим должен был прекратить курить. И выйти с курящими мужчинами на улицу, но отказываться от сигареты.

Перерыв длился двадцать минут. Все по-разному провели это время. Кто-то молчал и отдыхал, кто-то обсуждал то, что происходило в первой части тренинга, а кто-то старался подкрепиться и пил кофе, заедая бутербродами и печеньем.

А я молчала! И мне было так прикольно – молчать, когда все говорят! Это даже нравилось.

– Лида, ты кофе будешь? – спросила меня одна из участниц.

Я кивнула головой в ответ.

– Тебе бутерброд подать или печенье?

Я глазами показала на тарелку с бутербродами. И через минуту получила пластиковый стаканчик с горячим кофе и бутерброд. Оказывается, можно что-то получить молча, не рассказывая никому о своей просьбе!

Я хотела уже сказать «Спасибо», но вовремя вспомнила, что говорить мне нельзя. Поэтому, улыбкой и кивком головы поблагодарила заботливую женщину.

А Саня взвешивалась на весах и записывала вес в тетради. Ей тоже предложили бутерброд, но она отказалась и от еды, и от кофе. И только позволила себе сделать несколько глотков воды.

Гена ходил между нами и смотрел так, словно видел нас в первый раз. Слегка наклонив голову, он слушал разговоры, причем никто не обращал на него особого внимания. Но лицо у Гены было удивленное.

Труднее всего было Максиму. Его «атаковали» курящие участники и на улице то и дело предлагали закурить вместе с ними. Что испытывал Максим, не знаю. Но, по словам очевидцев, он не поддался на уговоры.

Вторая часть началась с ответа на вопрос «Какой инсайт я получил или получила в перерыве?»

Кто-то никаких инсайтов не почувствовал, потому что просто было не до этого. А кто-то усердно тянул руку вверх, желая поделиться со всеми своими открытиями.

Я тоже подняла руку.

– Лида, выходи на середину и расскажи нам, какой инсайт ты получила?

– Оказывается, разговаривать можно и молча – мимикой и жестами!

– Тебе понравилось молчать на перерыве?

– Да, даже разговаривать не хотелось!

– Отлично! На следующем перерыве продолжи. Сейчас бейдж сними. Будет много упражнений, в которых тебе придется говорить. Снова его наденешь, когда начнется перерыв.

Поделились своими инсайтами и другие участники. Саня сказала, что ей очень хотелось есть, но она силой воли заставила себя не прикасаться к еде. И это была ее первая победа! А Гена открыл для себя, что слушать людей и вслушиваться в их слова – это интересно и полезно.

Когда очередь говорить о своем инсайте дошла до Максима, он вышел в центр и тихо сказал:

– Мне очень хотелось закурить! Очень! Но, когда я смотрел на сигареты, то представлял лицо своего сына и то, как он задыхается, пока я курю! И, ради сына я отказывался от предложений.

Мы встали и зааплодировали. У многих женщин выступили слезы, у меня тоже. Когда я посмотрела на Инессу, то увидела слезы и в ее глазах.

– Максим, поздравляю тебя! Ты сделал важное открытие в первый день тренинга и первый шаг в работе над собой и своими привычками! – сказала ведущая.

Вторая часть была тоже непростой, но интересной. Мы работали в команде. И мне пришлось проявлять максимум усилий для того, чтобы моя команда смогла вовремя выполнить задания. А мой недостаток пригодился, когда дошла очередь до скороговорок.

Каждой команде нужно было за определенное время быстро, четко и правильно проговорить скороговорки. За каждую скороговорку начислялись баллы. Если команда не справлялась, баллы уменьшались. Команду победителя ждал приз.

И здесь мне не было равных! Я не только сама быстро и правильно проговаривала скороговорки, но и задавала тон команде, которая вслед за мной повторяла все слова и не допускала ошибок! Мы выиграли и получили приз – просмотр фильма всей командой.

Какую же гордость испытывала я, когда получала поздравления и слова благодарности от команды! Впервые я поняла, что мой недостаток принес пользу не только мне, но и другим людям!

Во время перерыва я снова надела бедж «Я в молчании». Но это не мешало мне общаться с помощью жестов. По крайней мере, меня все понимали и старались чем-то помочь. Кто-то угостил меня кусочком пиццы, кто-то принес кофе, а Максим успел сбегать в цветочный магазин и подарил мне розу.

Как это было приятно – видеть вокруг себя людей, которые не осуждают меня, а наоборот, хотят общаться и даже заботятся обо мне!

Первый день тренинга подходил к концу. Каждый из нас сделал открытия в себе или в окружающих и уходил с ощущением новизны и ценности.

– Следующие семь дней вы будете проходить тренинг в обычной жизни, – сказала нам Инесса.

– Как всегда, вы будете общаться с близкими, заниматься домашними делами, ходить на работу, ездить в транспорте, но при этом у каждого из вас будут задания, которые нужно выполнять каждый день.

– Общаться вместе мы будем в чате. Напоминаю, что это рабочий чат, где обсуждаются вопросы тренинга. Поэтому, фразы типа «Привет, как дела?» не разрешаются.

– С завтрашнего дня каждый вечер в определенное время вы будете в чате писать свои инсайты, что ценного открыли в текущем дне и какие важные события произошли с вами. Писать нужно кратко и по существу вопроса.

– С этого вечера будет открыт телефон горячей линии, по которому с семи утра до двадцати трех часов ночи вы можете позвонить, но только в случае каких-то непредвиденных ситуаций, и получить консультацию. На телефонный звонок будут отвечать администраторы. Но, в экстренном случае я сразу свяжусь с вами.

– Также вам необходимо сообщить семьям о том, что вы проходите тренинг и будете выполнять задания в течение недели. Это поможет вам избежать ненужных конфликтов.

– Еще раз подчеркиваю, что всю неделю администраторы остаются с вами на связи. Мы будем не только курировать процесс, но и оказывать вам необходимую помощь.

– В течение семи дней вы будете находиться наедине со своими привычками и недостатками, но благодаря заданиям, сможете управлять ими и не идти на поводу у них.

– В этом зале мы встретимся с вами через неделю и подведем итог вашей работе над собой. Это будет девятый и заключительный день тренинга. После завершения вы получите сертификаты.

– На сегодня все. Благодарю вас и желаю вам успешной работы над собой.

После этого каждый получил домашнее задание. Моим заданием было молчать в течение семи дней и носить бейдж «Я в молчании» и дома, и на работе, и в транспорте! Такого задания я не ожидала и даже растерялась. Хотела отказаться, но строгий взгляд Инессы остановил меня.

Поэтому я приколола бейдж к куртке и вместе со всеми направилась к выходу. Несмотря на усталость, расходиться не хотелось. Один день тренинга всех сплотил. Какими родными казались мне все, кто прошел со мной этот путь! Обнимались, желали друг другу удачи.

Я молча смотрела каждому участнику в глаза и видела, что все без слов меня понимают. Долго стояла в обнимку с Максимом. Это было дружеское объятие, скорее поддержка. Но, хорошо, что муж меня в этот момент не видел!

Был поздний вечер. Когда все разошлись, я вызвала такси. И в ожидании машины думала о том, как встретит меня семья. Сегодня было воскресенье. Утром я предупредила мужа и детей, что целый день буду на тренинге. Удивленный муж даже не нашел слов, чтобы что-то возразить. А дочки поняли только то, что мама уезжает по делам. Весь день Вова и дочери должны были провести вместе.

На время тренинга я отключила телефон. И сейчас читала сообщения от семьи:

«Мамочка, ты где?» – это тревожилась Василиса.

«Мама, когда ты приедешь?» – спрашивала Каринка.

«Мама, папа не захотел покупать пиццу!» – пожаловалась Полинка.

«Лида, когда ты вернешься домой?»

«Лида, почему у тебя выключен телефон?»

Это уже задавал вопросы Вова. Судя по сообщениям, семья была в шоке от моего долгого отсутствия. Я написала, что уже еду домой.

Такси подъехало быстро. Водитель удивлено посмотрел на меня, когда я показала ему бейдж и написала в телефоне адрес. Наверное, таких пассажиров у него еще не было!

Но, когда я зашла в квартиру и на вопросы семьи молчала, это был, действительно, шок! Муж подозрительно смотрел на меня, а дочки не могли понять, что произошло с их мамой. Мне пришлось показать бейдж и написать в блокноте, что всю неделю я буду молчать, и что это задание тренинга. Какими глазами на меня смотрели Вова и дочки, это невозможно описать!

Как же мне хотелось рассказать им, что со мной произошло в течение всего дня! Но я только обняла детей, потом мужа и посмотрела каждому в глаза. Что они увидели в моем взгляде, не знаю. Но вопросов больше не задавали.

В молчании я съела ужин, который приготовил муж. И взглядом поблагодарила его. Вова как-то засмущался и вообще вел себя совсем по-другому, не так, как обычно. Дочки показали тетради с выполненными домашними заданиями. Я каждую погладила по волосам и подняла большой палец вверх, одобряя их работу.

Наверное, и Василиса, и Каринка с Полинкой восприняли мое молчание, как игру. Поэтому, они быстро приняли новые для них условия. И даже пытались общаться со мной жестами. Мне стало смешно. И вместе мы хохотали, показывая разнообразные жесты и пытаясь угадать, кто из нас и о чем таким образом говорит.

А вот Вова реагировал на мое молчание по-своему. Он просто растерялся! Сначала пытался вызвать меня на разговор, но когда понял, что я на все его вопросы отвечаю молчанием, то и сам замолчал.

Только на самые важные вопросы я писала ответы в блокноте. И муж, читая их, смотрел на меня с удивлением. Но спали мы на одной кровати. И, хотя Вова лежал на краю и даже не пытался меня обнять, все же он был рядом.

Воскресенье закончилось перемирием с мужем. Мир, конечно, был шатким, но я надеялась, что мы с Вовой сможем понять друг друга.

Всю следующую неделю мне предстояло прожить в молчании. Нелегкое испытание! Но я смотрела на спящего мужа и понимала, что сделаю все, даже буду молчать, если это поможет мне удержать Вову и сохранить нашу семью!