Вахта на Нибиру бесплатное чтение

Глава 1

Сергей

– Мы внимательно изучили касающуюся Вас информацию, и пришли к выводу, что Вы нам подходите наилучшим образом. Поэтому предлагаем контракт, для начала на полгода. Две тысячи долларов в месяц, и две сразу после подписания контракта, как бы подъёмные. Работать, правда, придётся вдали от дома, вахтой. Как Вам такое предложение?

– Смущает непомерная щедрость. Кругом безработица, нигде никаких вакансий, а тут вдруг такое предложение…

– По нашим оценкам, Вы такой зарплаты стоите.

– А Вы читали мою последнюю характеристику? С такой только в тюрьму.

– Читали. И я, и искушённые психологи. Процитирую только одну фразу: «Угрожает начальству подать на него в суд!» Не оставляет сомнений, что автор характеристики – асоциальный тип. Такого к командованию людьми подпускать нельзя. И на работу мы таких не принимаем. Вам мы так же не предлагаем кем-то командовать, а вот обслуживание техники – это ваше. В каком виде предпочитаете получить подъёмные? В долларах, или рублях по курсу Центробанка?

За две недели до этого я потерял работу. Уволили по несоответствию. Сначала нагружали всё больше и больше, а когда запротестовал, выбросили. Дескать, за забором очередь желающих, и я со своими правами тут не нужен.

Неделю отдыхал от этого дурдома, после отправился на поиски работы. Да, дело было в середине девяностых, вакансий не было нигде. Пришлось зарегистрироваться в бюро занятости. И вдруг звонок: срочно приходите, представитель работодателя интересуется…

Добравшись до города N, и найдя нужный адрес, был весьма озадачен: фирма, предлагающая такие зарплаты, могла бы иметь офис попредставительней. Какой-то старый детсад, правда, со своей территорией с высокой металлической изгородью.

Подойдя к калитке, вписанной в ворота, услышал щелчок замка. Потянул калитку на себя: открыто. Зашел, калитка захлопнулась, и замок защёлкнулся. То же и с входной дверью, словно кто-то меня ждал, и нажимал на кнопки.

– Ну, здравствуй, боец, – приветствовал меня пожилой но осанистый мужчина в форме охранника – тебе когда предписано прибыть? Завтра! Куда спешишь?

– Так хотел побыстрее приступить к работе…

– Это хорошо, что рвёшься в бой, только работа твоя не здесь, а здесь только сборный пункт. Чартерный самолёт завтра. Где ночевать думаешь?

– А что, в городе гостиниц нет?

– Есть, есть. И у нас тут тоже маленькая имеется. Пойдём, дам тебе комнату. У нас недорого, с получки рассчитаешься.

Прошли по коридору до двери с каким-то номером. За ней оказался небольшой холл, скорее, прихожая.

– Эти четыре двери – комнаты, вот эта занята, выбирай из трёх оставшихся. Клозет здесь, душ здесь, кухня здесь. Продукты на кухне можешь употреблять любые, всё за счёт фирмы, главное, не усердствуй со спиртным. И не советую шататься в город: времена неспокойные, беспредельщиков полно, а ведь ничего интересного нет, город и город, одни спальные районы.

В комнате была широкая кровать, столик и телевизор. Переоделся по домашнему, и решил, что не грех подкрепиться.

Что ж, посмотрим, что у нас на кухне. Открыл холодильник. Какие продукты! Это было время, когда в магазинах много чего появилось, а у людей денег не было, а тут за счёт фирмы!

Вдруг на кухню почти бесшумно вошла девушка:

– Здравствуйте, Вы тоже приехали по контракту? Давайте я Вам приготовлю поесть. Меня зовут Юля.

– Сергей. Приятно познакомиться.

Она вскрыла пакет замороженного рагу и высыпала на сковородку, будто я не мог сам это сделать. Ладно, пусть хлопочет, если нравится. Ещё приготовила омлет и чай. Поужинали вдвоём, и я пошёл в свою комнату, она за мной.

Здесь она стала изливать свои опасения, точнее, страхи. Я тоже был наслышан, как людей обращают в рабство, а порой и разбирают на органы, и рассказы эти не казались нереальными. Её страхи быстро передались мне. Пора было ложиться спать, но выгнать её в таком состоянии в другую комнату, казалось мне бесчеловечным. В итоге мы легли вместе, а в постели уже не в шахматы играли. По крайней мере, это отвлекло от дурных мыслей.

Юля

Долго мы не могли уснуть, а потом мне приснилась мама. А я будто бы ещё школьница.

– Что, Юленька, потаскушкой растём? Только из дома, и уже с мужчиной под одним одеялом!

– Мама, это неправда!

– Что ты говоришь! А кто это рядом с тобой посапывает?

Тут я проснулась, рядом действительно спал Сергей. Словно почувствовав мой взгляд, он открыл глаза.

– Ты чего?

– Да вот, не спится. Может, пойдем, погуляем?

Мы оделись и вышли на улицу. Шёл снег, покрывая только что почищенные дорожки. Я стала рассказывать о себе.

Отец рабочий на заводе, мать учительница в школе, вот и я по маминым стопам окончила пединститут, и работала в сельской школе неподалёку от города, преподавая историю, инглиш, и музыку.

Музыка – это дурнее всего. То есть, попеть хором под пианино ребятки не прочь, но дурная программа требует ещё и ноты с ними учить. А их одни уже знают, другим они на фиг не нужны.

Задержки зарплаты были огромные, и если кому-то из нас троих выплачивали сколько-нибудь, это был семейный праздник. Вот и согласилась на предложенную работу за обещание платить хорошо и без задержек.

Утром, когда мы завтракали, появился ещё один товарищ. Представился Владимиром, и как-то странно посмотрел на Серёжу. Успокоил нас, что он едет уже третий раз, всё без обмана, платят хорошо, нормальная работа.

Узнав, что я педагог, историк, сказал, что там, куда мы поедем, очень привлекательное для туристов место, и я, скорее всего, буду работать экскурсоводом. И снова очень странно посмотрел на Серёжу. Уж не голубой ли, прости, Господи. Совратит мне парня, а я, знаете ли, имею на него виды.

Спросил, не супруги ли мы.

– Да – нахально ответила я, – а чего в этом особенного?

– Всё нормально, только очевидно, работать будете далеко друг от друга, редко сможете видеться.

Володя

Это я ехал на Остров уже в третий раз. Приехал на несколько часов раньше, Петрович послал перекантоваться в номер здешнего хостела, и там на кухне сидела сладкая парочка. На девчонку я не обратил особо внимание: симпатичная, но ничего особенного, а вот парень точно наш: мускулатура, осанка, выражение лица… не перепутаешь. К гадалке не ходи, служить будем вместе.

Поприветствовал, представился. Они по первому разу, никто ничего толком не объяснил, поэтому оба в мандраже. Успокоил как мог, сказал Юльке, что будет работать в экскурсионном, и, глядя на Серёгу, не сказал, а подумал, как бы транслируя мысль: «А тебе я позже расскажу, чем мы будем заниматься. Юльке лучше не знать, а то возомнит, что больше тебя живым не увидит, вой поднимет. А всё будет норм, вернёмся мы с тобой живые и невредимые. Я обещаю!»

Юля

В самолёте нас было двенадцать человек. Летели долго, утомительно долго. Казалось уже, никогда никуда не прилетим. Но в конце концов приземлились на какой-то аэродром, вышли на бетонку. Взлетали из зимы, а здесь было знойное лето. От небольшого здания аэропорта к нам устремились несколько автомобилей.

– Привет! – обращаясь ко мне, сказал коренастый мужчина средних лет, вылезая из открытого авто – я Ефим, твой непосредственный начальник. Ты можешь не представляться, всю информацию о тебе получил. Садись в машину, поехали. Да сними пальто, брось на заднее сиденье, упреешь.

Серёжу в этот же момент взяла за руку фигуристая девица, представившаяся Мариной. Сначала обе машины поехали в одном направлении, но вскоре Марина свернула вправо, а мы ехали всё прямо. Вот так, как Володя и предсказывал, будем работать в разных местах.

– Не грусти, повезло тебе, что попала сюда. Здесь курорт! Всю оставшуюся жизнь будешь вспоминать эту вахту! Грустить будешь, когда она закончится!

– Где мы, вообще, в какой стране?

– А вот это нам не говорят, видно, нам это знать не положено. Где-то в океане, почти на экваторе. Остров без государственной принадлежности. Собственность корпорации.

Володя

Досадно было наблюдать, как попастая девица посадила Серёгу в свой кабриолет, и повезла в Космоград. Обманула меня интуиция, не будет он служить со мной. Правда, Юльку увёз начальник экскурсионного, тут я угадал. Но это было несложно. И жить они будут далеко друг от дружки, но чего тут радостного.

Я пошёл на парковку, к своему сараю на колёсах. Когда я увидел его в первый раз, обалдел: сила и мощь! Но вскоре выяснилось, что высокая проходимость здесь не востребована, ночевать в машине так же нет нужды, надо бы сменить на что-то поизящнее, да привык к нему.

Включил двигатель, и тут зазвонил телефон. Взглянул на экран: мой замкомвзвод! Это которую вахту он здесь трубит?

– Привет! С прибытием! Слушай, у меня тут проблемка… Возьми одного человечка до расположения.

– Привет, рад встрече! Но с каких пор ты за пополнением ездишь?

– С тех самых, как был назначен старшиной.

– Растёшь!

– Будет и на твоей улице праздник, так как насчет?

– Какой базар? Вы где, возле самолёта? Сейчас подъеду.

После крепких объятий выяснилось, что начальник экскурсионного, увидев смазливую девицу, забыл, что должен взять ещё двух человек, и умчал с ней в Восточный. Не бросать же их на аэродроме, а надо взять ещё троих новобранцев, а старшина приехал на легковушке с четырьмя пассажирскими местами…

– Трое наших пусть садятся ко мне, а ты этих двоих отвези.

Кого как, а меня наш вид спорта научил быстро находить решения.

Юля

Машина шла почти бесшумно, можно было разговаривать без напряжения.

– Смотри, какая красота вокруг, какое разнообразие флоры! Повезло нам с тобой, в такое место попали! Зарплата всем на зависть, условия проживания – закачаешься! На берегу моря жить будешь, захочешь на пляж – прямо из дома в купальнике выходи, а можешь и без него, ха-ха-ха, правду говорю: некоторые так и делают, и все привыкли.

Вокруг и правда, было очень красиво. Вдоль дороги чередовались деревья с разной формой крон, и с разными оттенками красного и зелёного в листве.

– А знаешь, что здесь круче всего? Это секретная зона контакта с инопланетной цивилизацией! Ты будешь менеджером инопланетных экскурсионных групп!

Во, заливает! Если бы у меня с юмором было похуже, решила бы, что психбольной.

Сергей

Въехали в городок. Архитектура замечательная! Здания типовые, но очень красивые! Марина припарковала машину в одном из дворов, очень, надо сказать, уютном, и мы поднялись на третий этаж. Коридорная система…

– Вот твоя квартира. Подойди, покажись глазку в двери.

Подошёл, внутри щёлкнул замок. Толкнул дверь – открыто!

Вот оно что! Система распознавания лиц! Я о таком только в литературе читал, как о перспективном направлении. Оказывается, это уже есть!

– Квартира будет для тебя и бытовкой. Вот шкаф для спецодежды, переодевайся.

Стоит, смотрит. Ладно, я же не собираюсь догола раздеваться. Ого! Какой комбинезон! Какие ботинки! В таком бы наряде на байкерскую тусовку, там все ахнут!

Тут я заметил, что в комнате на столе стоит самый настоящий компьютер.

– Это что, тоже для меня?

– Для кого же ещё.

– Научишь пользоваться?

– А для чего же тебя мне поручили? Учить, учить, и учить. Пойдём, поработать надо.

Володя

Мы вчетвером стояли шеренгой в кабинете ротного, а он сидел за столом, и пялился в компьютер. Наконец оторвался, и стал объяснять, что за служба нас ждёт. Дал десять минут на размышление, отказавшимся в эти минуты будет найдена другая работа. А пока занялся мной.

Почти церемонно сообщил, что у меня прекрасные характеристики с прежних двух вахт, и после весьма пространного предисловия сообщил, что присваивает мне звание сержанта, и назначает командиром второго отделения второго взвода. Так вот что значили слова старшины по поводу праздника! И мне повышение пришло. Всё побольше денег. А вы думали, я сюда приезжаю из любви к спорту?

– Твоё отделение в тире. Принимай командование, завтра матч, после обеда установка, приводишь отделение как положено.

Юля

Ефим привёл в довольно мрачную квартирку, диссонировавшую со всем только что увиденным. Ясно было, что здесь живут мужички, не слишком беспокоящиеся насчёт чистоты и порядка.

– Коммуналка?

– Вахтовое жильё. Отдельные квартиры у более квалифицированного состава. Например, у меня. Хочешь, иди ко мне жить, хозяйкой будешь.

Ах ты, прощелыга! Небось, у самого в России семья, а здесь врио жены потребовалась.

– Нет, уж я здесь как-нибудь.

– Хорошо, устраивайся, завтра в рейс, стажёркой. Да не забудь тёплую одежду взять: по пути Снежные Вершины, горнолыжный курорт, там обычно минус 5-7. Ах, да…

Он достал из кармана странноватый предмет, оказавшийся маленьким компьютером, совмещённым с телефоном и фотоаппаратом. Короче, тот же смартфон, но всё же покруче. Но тогда мы и слова такого не знали, так что ему пришлось минут десять объяснять, как этим пользоваться.

Сергей

Мы ездили по городку, вроде скорой технической помощи. Да и машина была типа газовской скорой помощи. Ремонтировали всякую всячину. Пообедали в местной столовой. Отличное качество, и оплатить можно касанием ладони, в счёт зарплаты.

А после ужина зашёл в буфет. Глаза разбегались от разнообразия, но всё незнакомых марок. Попросил Марину «помочь» выбрать вино, конфеты, фрукты, после чего пригласил её на новоселье.

Вечером, в моей квартирке, мы неплохо выпили, и естественно, я полез обниматься, а она заверещала, что ей пора домой.

– Куда же ты пойдёшь, ночь на дворе.

– Так я же живу в соседней квартире.

– Тем более, некуда ходить, ты и так дома.

– Ах, Серёжа, умеешь же ты женщин соблазнять! Шалун!

Следующим вечером мы выпили по стаканчику прямо в буфете, и пошли к ней, с ответным визитом. Жизнь на новом месте налаживалась.

Володя

Противник держал оборону на высотке, на местности со сложным рельефом. В соответствии с планом, я силами отделения выполнял обходной манёвр по оврагу. Вдруг нарвались на укреплённую огневую точку. Залегли, началась перестрелка. Гранат было только четыре на всё отделение, хотелось поберечь, но делать нечего, придётся.

– Дрозд, гранату к бою, цель видишь сам.

Взрыв. Прямо передо мной шлёпнулась оторванная кисть руки, и забрызгала кровью стекло шлема. Классная работа!

– Вперёд!

Но далеко убежать не удалось. Снова взрыв, растяжка! Крепко ударило по тестикулам, нашпиговало бёдра металлом. Чёрт-чёрт-чёрт! В первом же бою новой вахты и в новой должности! И нет бы сразу насмерть. Такая боль везде!

Вот так, глядя в небо сквозь заляпанное кровью стекло шлема, я погрузился в спасительное забытьё.

Юля

Утром зазвонил тот самый телефон.

– Привет, стажёрка, готова? Я твоя наставница, Светлана. Выйдешь из дома, сразу налево, там и встретимся. Про тёплую одежду тебе сказали?

– Я думала, он шутит.

– Наш начальник шутить не умеет, чувства юмора ни на грош. Бери шмотки с расчётом минус пять-семь.

Встретились, она меня узнала сразу. Через минуту-другую из большого ангара выехал автобус.

– Наш, заходи.

В салоне уже сидели люди, почти все места были заняты. Света заверила, что это самые настоящие инопланетяне, и разговаривать с ними можно только через электронный переводчик, и полезно подучить их язык, с помощью того же телефона.

И действительно, вскоре оказались в заснеженных горах с трассами и фуникулёрами. Пальто и тёплые колготки оказались нелишними.

– Эх, такая же нищета, какой я сюда приехала. Завтра будем в Космограде, отведу тебя в магазин, возьмёшь в счёт зарплаты приличный лыжный комбинезон, и ещё барахлишка. А пока пойдем в гостиницу, не позорь планету.

Космоград оказался городком побольше Восточного с огромным музейным комплексом. Пройдя с инопланетянами череду экскурсий, узнала немало нового о своей стране. Света объяснила, что это в программе круиза экскурсия о России, а вообще этот комплекс и за месяц не пройдёшь. А когда в магазине посчитали стоимость взятого, со мной случилась паника:

– Я ведь ещё родителям хочу денег послать!

– Вспомни, какая у тебя здесь зарплата! Не чета учительской. Пошлёшь ещё столько, что они испугаются, что всё им отправила, сама с голодухи пухнешь.

А на следующее утро приехали на Юго-западный пляж. И здесь новый эксцесс:

– Ой, Света, а купальник-то купить забыли!

– На кой он тебе!? В купальниках только на Восточном пляже загорают, и то не все, а здесь панамка весь купальник.

Между тем, экскурсанты деловито раздевались, в самом деле, догола. И наш водитель, и Света тоже. Мне аж стало нехорошо.

– Я хоть трусики оставлю…

– И в них искупаешься, они на тебе высохнут, а вода в море солёная, и будешь попу чесать до самого дома. Смотри, кроме нашего автобуса ещё четыре стоят, и с них весь народ на пляже, и ручаюсь, все голые. И девок, не хуже нас, там полно. Никто персонально тебя разглядывать не станет.

Уломала.

– И послушай добрый совет: не вздумай прикрывать ладошками никакие места. Во-первых, это привлекает внимание, а тебе этого не хочется. Во-вторых, это очень глупо выглядит. В идеале голой нужно вести себя так, будто прилично одета

Пока шли до пляжа, всё время хотелось прикрыться, но поскольку и правда никто пристально не разглядывал, как-то попривыклось, а временами и вовсе забывалось, что голая.

На следующий день ехали по каким-то полигонам, Света комментировала, на каком из них происходили какие знаменательные матчи. Почему матчи?

Вдруг подъехали…

– Мы находимся у амфитеатра Колизей. Это точная, хотя и уменьшенная копия существовавшего в древнем Риме амфитеатра, руины которого до сих пор являются достопримечательностью этого города. Зайти внутрь можно только по билетам, на бои, а осмотреть его снаружи желающие могут прямо сейчас.

– Ничего не понимаю, какие матчи, какие бои?

– Представь себе, у инопланетян гладиаторство является профессиональным спортом. Благодаря невероятному развитию медицины, как бы кто из спортсменов ни пострадал, его вылечивают, даже шрамов не остаётся. Правда, мозги лечатся всё ещё очень трудно, поэтому они используют высокопрочные шлемы.

Вот на полигонах и устраиваются матчи – командные сражения, хоть на дубинах, хоть на саблях, хоть с применением огнестрела разных эпох. А в Колизее поединки на холодном оружии.

– А женщины могут участвовать?

– На полигонах только мужики сражаются, а в Колизее бывают и женские бои.

– И девушки режут друг дружку?

– Только так! Ещё круче, чем мужики. Вот, смотри, это было здесь – она кивнула на Колизей, и включила видео на телефоне.

Две девушки с длинными чуть кривыми ножами, а из одежды только прозрачные шлемы, нападали друг на дружку. У каждой на теле уже было по несколько порезов, текла кровь, но они не унимались.

Наконец, одна из них, рыжая, изловчилась, и всадила нож сопернице прямо в молочную железу, очевидно, достав до сердца. Та упала как подкошенная, окатив соперницу фонтаном крови, а торжествующая победительница стала расхаживать по арене под восторженные вопли зрителей. Меня аж замутило.

– А почему они голые?

– Так публике же это нравится!

– А им не стыдно голыми на арене скакать?

– Э, подруга! Там такие бабки вертятся, что про стыд и не вспоминается.

– А как мужчины?

– Точно так же.

Володя

Я очнулся лёжа в воде в неглубокой ванне. Две молодых медсестрички мыли моё тело, как-то часто и без надобности касаясь члена. На них были синтетические халатики, сквозь которые читалось отсутствие всякой другой одежды. Опять я в госпитале.

– О! Очнулся! Привет, Володька, смотрю не можешь без меня.

– Не могу, Лена, не могу, куда я без тебя.

– Да уж вижу, как не можешь, хоть бы раз зашёл, а всё только в салатнице тебя привозят. Кстати, с обновкой!

– Это с какой?

– Новые яйца тебе вырастили, старые всмятку расплющило.

– Подумаешь, у меня шесть зубов новых, теперь вот ещё и яйца.

– Обмыть не забудь.

– А вы сейчас что делаете?

– Просто моем.

Салатницами гладиаторы и имеющие отношение, называют спасательные транспортные средства, представляющие из себя летающие тарелки, формой больше похожие на селёдочницы. Почему их называют салатницами? Полагаю, из суеверия. Как ни верти, а селёдка это труп. А салат нечто нейтральное.

А Ленку надо бы как-то навестить, мы тут в госпитале почти подружились. С ней и новые яйца обкатать.

Через два дня меня выписали. И по правилам полагается два дня для отдыха от лечения. Машина, как и полагается, стояла на ближайшей парковке. Так у гладиаторов заведено: пригонять машины находящихся на лечении на эту парковку. А не прокатиться ли мне по острову? Начнём со Снежных Вершин. Только надо в роту заехать за лыжами, шлемом и комбинезоном.

И только это я, капитально экипировавшись, подкатился к фуникулёру, раздался девичий голос, дублируемый электронным переводчиком на межпланет:

– Мужчина в синем комбинезоне, прошу минуту внимания.

Ко мне, так же на лыжах, резво подбежала… гм… нимфа в оранжевом комбинезоне. Надпись на бейджике: «Снежана, инструктор».

«Снежана из Снежных Вершин!» – подумалось мне, но озвучивать это я посчитал верхом дурости.

– Почему Вы в шлеме неподобающего типа?

Сама она была в образцово-показательном шлеме горнолыжника.

– В смысле, неуставном? Первый раз такое слышу.

– Предъявите код сертификата!

Я со вздохом снял шлем, и повернул нутром к ней. Она отсканировала код телефоном, и удивлённо вытаращилась на меня:

– Надо же, уровень защиты даже выше допустимого! У Вас опасная работа?

– Вроде того. А Вы здесь недавно работаете?

– Вторую неделю.

– Значит, ещё повидаете ребят в таких шлемах. Не прессуйте их сильно, они все хорошие ребята. А Вы лыжница серьёзного уровня, не так ли? Абы кого в инструкторы не приглашают.

– Мастер спорта – потупилась, заулыбалась, а щёки и так уже были румяные.

– А давайте наперегонки, вот по этой трассе.

– Предъявите категорию допуска!

И конечно, Она сделала меня на трассе как школьника. А внизу успокаивала:

– Володя, не расстраивайся, ты отлично катаешься…

– Откуда ты знаешь…

– Из допуска, неужели не догадался.

А потом мы обедали в кафе, и снова катались, потом ужинали…

– А где ты собираешься ночевать? Если у меня, то забудь такой вариант.

– Я не планирую здесь ночевать, через час отправляюсь на юго-западный пляж.

– Сотый раз о нём слышу, хоть бы раз побывать.

– А ты в курсе, что это нудистский пляж? Точнее, он для инопланетян, а у них несколько иные нормы, купаются нагишом.

– Прекрасно! Лет с четырёх так не купалась, вспомню детство.

– Что ж, как только у нас совпадут выходные, съездим туда вместе.

На юго-западный пляж я приехал чуть за полночь, и устроился спать в машине. Проснулся часам к девяти. Через два парковочных места у белого кабриолета раздевалась роскошная блондинка. Сон как ветром сдуло.

– Не возражаете, если составлю Вам компанию?

Я стоял перед ней совершенно голый, она была в том же виде. На солнечном сплетении у неё была татуировка: портрет солдата в форме годов так пятидесятых. Смерила меня оценивающим взглядом…

– Не возражаю.

– Владимир.

– Валерия.

После купания она попросила разрешения меня сфотографировать на память. Легко! Всё равно по окончании вахты телефоны обязательно оставляют здесь, в Россию это фото никогда не попадёт.

Я приосанился, позируя, она сделала снимок, и с полминуты покопавшись в телефоне, как-то странно глядя, подошла ко мне вплотную, и тихо спросила:

– Мы можем уединиться?

В восточной части пляжа были небольшие, но самые настоящие барханы. Туда я её и повёл. Наслаждались физическим общением поболе получаса, после искупались, и решили пойти в кафе.

Ходить в кафе нагишом считается моветоном, поэтому вернулись на автостоянку и оделись.

– Люблю русскую кухню – заявила она, хлебая борщ.

– А ты сама что, нерусская?

– Нет.

– И какой же ты национальности?

– Мм… как сказать… по отношению к тебе я инопланетянка.

У меня чуть хлеб из руки не выпал!

– Не ожидал? Признаюсь, я тоже поначалу приняла тебя за гражданина Межпланетного Союза. Мы оба одинаково ошиблись.

– И как же узнала правду?

– По фотографии. Справка через инфосеть. Сиди ровно, тебе эта функция недоступна.

– А тебя не смутило, что меня зовут Владимир?

– Нет, у меня с детства были и знакомые мальчики по имени Владимир, и девочки по имени Влада. Я и сама Валерия.

– Откуда же у вас такая мода?

– О! Это героическая история! Вкратце: лет сорок назад, на одну из наших планет высадился десант инородной цивилизации. Случилась война, и в этой войне решающую роль сыграли русские гладиаторы. Они стали настоящими героями Межпланетного Союза, и даже получили такое звание официально. Мы, девочки, даже через десять-пятнадцать лет мастурбировали на их портреты, и хвастались этим друг дружке.

– Понятно, ты узнала из телефона, что я – гладиатор, и решила сделать сказку былью.

Сергей

Мы лежали, вдоволь натешив плоть, на тахте в Марининой квартире.

– Я должна рассказать тебе одну вещь, но не знаю, с чего начать… Понимаешь, завтра у нас по плану работа в космосе…

– Это ресторан, или кинотеатр?

– Это космос, геостационарная орбита. Перестань паясничать, и выслушай: мы на другой планете! От большинства работающих здесь это скрывают, но тебе по роду службы полагается это знать. Я серьёзно говорю.

– И как же эта планета называется?

– Нибиру.

Глава 2

Володя

– А объясни мне, инопланетянка, почему мы так похожи, как будто принадлежим к одному виду, имеем общих предков?

– Всё просто, мы действительно принадлежим к одному виду, и предки наши появились на планете Гея, а мы с тобой оба – потомки колонистов, только колонистов разных планет.

– Но ведь Гея – это Земля…

– Не совсем так: Земля – это Гея-17

– Хм… То есть, на Земле была высокоразвитая цивилизация, и что же с ней случилось?

– Деградировала. Это общее свойство многих систем: В ходе развития закладываются зёрна деградации, затем прорастают, и так далее. Представь себе: я – научный работник, и занимаюсь именно этим вопросом, и к вам приехала для сбора научной информации.

– Но должны же остаться следы, артефакты, так сказать…

– Деградация такой сложной подсистемы ещё более сложной системы это не обязательно деградация абсолютно всех её элементов, но и уход наиболее здоровых элементов в другие подсистемы.

Проще говоря: толковый предприниматель, видя, что происходит, уезжает жить на другую планету, и увозит всё, что может. Промоборудование, и даже вторсырьё. А оставшиеся на родине ещё быстрее впадают в каменный век. Гея-17 не единственная, и даже не первая планета, с которой такое произошло. Две планеты из тех, которыми такое случилось гораздо раньше, сумели снова вступить в Союз.

А вот представь: уже на фазе нового развития крестьянин обнаруживает на своём огороде… ну, пусть кардан от легкового автомобиля. Долго он будет гадать, что это за штука? Отнесёт кузнецу, тот ему даст за неё или несколько монет, или какое-то изделие. И кузнец гадать не будет, для него это просто кусок стали. И он перекуёт этот кусок во что-нибудь актуальное. Вот так многие следы и были уничтожены.

– Понятно, а почему вы нам не помогаете? Вот у меня сестра инвалид. Несколько лет назад её сбил на переходе пьяный обалдуй. Конечно, убить его для меня не проблема, но ведь я же и буду первый подозреваемый. Если меня посадят, кто ей поможет? Маме этот груз не потянуть. И здесь, в гладиаторах, я каких только травм не получал… и все вылечили, даже шрамов нет. К кому только ни обращался по поводу сестры, нельзя, и всё.

– Это, конечно, сложный нравственный вопрос. Представь себе ребёнка, который имеет всё, что захочет, и безо всякого труда. Как думаешь, вырастет из него боец? А теперь представь общество, которому помогают в насущных потребностях, не требуя ничего взамен. Это будет общество иждивенцев, стимула к развитию у него не будет.

– Понятно. Значит, у нас имеются богатенькие родственники, которые никогда ничем нам не помогут, для нашего же блага.

– Не так уж и никогда и ничем. Слышал про природный катаклизм во время царствования Бориса Годунова? Случилось сверхмощное извержение вулкана на территории нынешней Южной Америки. Это извержение так загадило атмосферу, что два года на Земле лето не наступало. Глад и мор!

Естественным образом вся эта гадость должна была оседать десятки лет, а уже на третий год наступило лето, и откуда-то взялся посевной материал. Богатенькие родственники раскошелились, спасли Гею-17 от тотального вымирания!

А знаешь, что такое Тунгусский метеорит?

– Откуда. Учёные до сих пор гадают, ничего путного придумать не могут.

– Так вот: это был, грубо говоря, артиллерийский выстрел. Или старт боевой ракеты с летающего носителя.

Нашими наблюдателями был обнаружен приближающийся к Земле астероид. Расчёты показывали, что столкновение неизбежно. Если бы времени до столкновения оставалось больше, можно было бы построить ракету хоть на южном полюсе, и запустить мягким стартом, как запускаются пилотируемые корабли, чтобы она разгонялась по орбите, но времени на это не было.

Пришлось прибегнуть к комбинации мягкого жёсткого старта. Старт с поверхности осуществлялся обычными реактивными двигателями, которые увели снаряд подальше от стройплощадки, и вывели его по возможности на большую высоту, а там сработал стартовый заряд огромной силы. Через пару суток астероид перестал существовать.

А через пару-тройку лет в район старта добрались русские учёные, и услышав от местных жителей, что по небу летел огненный шар, и оставлял дымный след, решили, что этот шар летел со снижением. А чем реверсный след отличается от дымного, тогда никто и не знал. Это и защитило нашу тайну от разгадки.

Вот такие у нас с вами отношения: мы не вылечим больных и увечных, не накормим голодных, но от глобального бедствия постараемся уберечь, и не пожалеем средств.

– То есть, если бы не вы, мы бы вымерли, как динозавры? Пишут, что они вымерли от падения крупного метеорита?

– Нелепица! Вымирание гигантских холоднокровных животных обусловлено естественным ходом эволюции. При понижении температуры окружающей среды холоднокровное животное теряет подвижность.

Пока все были такими, они были в равных условиях, и работало правило: чем ты крупнее, тем тебе безопаснее. Естественная селекция породила гигантов. Но вот появились теплокровные хищники, и условия резко изменились. Теперь гигантов съедали в первую очередь при похолодании, и в конце концов, съели всех.

А если бы дело было в каком-то метеорите, то за миллионы лет, прошедшие с тех пор, гиганты возродились бы из всякой мелкоты. Но мелкота остаётся мелкотой, потому что слишком крупные особи погибают первыми.

– Понятно. А чей портрет у тебя на солнечном сплетении?

– Это Герой Межпланетного Союза Валерий Кузнецов, в честь которого меня и назвали. Как видишь, твои соотечественники тоже помогали нам в критической ситуации, и мы им за это благодарны.

– Кстати, о гладиаторах: мне тут одна женщина доверительно рассказала, что давно мечтала переспать с русским гладиатором, и недавно исполнила эту мечту, и, как я понял, получила при этом особо острые ощущения…

– Допустим, – ответила она чуть зардевшись, и с блеском в глазах, – что дальше?

– А я вот, скажу по секрету, недавно совокупился с инопланетянкой, и не знал о такой подробности…

– Досадно! Даже не знаю, чем тебе помочь…

– Пойдём ещё раз в барханы.

– Отличная идея!

Сергей

На стационарной орбите находилось нечто, внутри напоминавшее круизный теплоход. Размерами, как заверила Марина, оно было не меньше.

– Овладение телепортацией стало фактором огромного прогресса в космической отрасли. Для постройки этой станции потребовалось лишь один раз вывести на высокую орбиту небольшую цистерну с устройством телепорта внутри, а затем, получая по телепорту нужные детали и устройства, выстроить вот такое чудо.

Оно практически вечное, нужно только время от времени обслуживать. Пополнять горючее для двигателей ориентации, заменять устройства, у которых истёк срок эксплуатации, иногда монтировать новые. Сейчас повалят коробки, баллоны, успевай оттаскивать.

Да, телепортация! Мы просто зашли в аэропорту в кабинку, похожую на лифтовую, и сразу же вышли из такой же кабинки на орбитальной станции. И теперь ждали поступления всего нужного для выполнения регламента.

Кстати, на Нибиру мы попали примерно так же: зашли в аэропорту города N в накопитель, а вышли из такого же накопителя в практически бутафорском аэропорту на планете Нибиру, и уже здесь нас катали несколько часов на самолёте.

Пришли белый баллон, и объёмистая коробка. Баллон Марина пристегнула себе к поясу, коробку мне. Поплыли по коридорам. На стенах для удобства перемещения были наварены скобы, мы как бы поднимались по лестнице.

– Пришли – сказала Марина, отстегнула баллон, и подсоединила его к какой-то системе. Затем распаковала коробку, и стала доставать стержни разной длины, но одного диаметра, примерно 35 миллиметров.

– Вот, смотри и запоминай: белый баллон подсоединяешь только к штуцеру с белой меткой, вот она, трудно проглядеть, а чёрный – к чёрной, это чуть дальше, сейчас дойдём. И никогда не наоборот, иначе беда. Всегда подсоединяя, напрягай внимание, и убеждайся, что не перепутал! Расстояние между чёрным и белым баллонами по правилам должно быть не меньше тридцати метров!

А стержни – это твёрдое топливо для двигателей ориентации. При горении выделяет фтор, может работать хоть в космосе, хоть под водой, потушить его крайне сложно, поэтому бортовой компьютер, корректируя положение, вычисляет, какой длины стержень подать в тот или иной двигатель. А жидкости в чёрном и белом баллонах – это двухкомпонентный воспламенитель.

Закончив с химией, перешли к электронике и энергетике. Там проще, всё по моей специальности. А перед уходом разок согрешили. Забавно это в невесомости.

Володя

По возвращении в расположение, первым мне встретился старшина. После короткого приветствия он сообщил:

– Ротный приказал: как появишься – сразу к нему.

Пошёл.

– Товарищ капитан…

– Заходи, садись. Проблемка есть. Наш боец дошёл до финала по гладиусу. Но вчера травмировался в спортзале, врач категорически заявил, что к финалу его на ноги не поставит. Из тех, кто достойно владеет, ты сейчас один здесь и в добром здравии. Поэтому от командования отделением и участия в тактических играх я тебя временно отстраняю. Готовься!

И я пошёл готовиться. Получил у старшины два лезвия, деревяшки для рукоятки, и проследовал в мастерскую. Гладиус – это то ли длинный кинжал, то ли короткий меч… или сабля, потому, что слегка изогнут. По условиям соревнований, лезвия должны соответствовать условиям до миллиметра, а вот рукоятки каждый может делать сам. Тоже есть некоторые ограничения, но далеко не такие жёсткие. Поэтому любой классный боец делает рукоятки сам, по своим рукам.

Эх, отправят меня снова в госпиталь, а Снежана будет ждать, и подумает, что я её обманул… Ладно, не надо думать о плохом, лучше пойти в спортзал, потренироваться с тренажёром.

Юля

Соседи мне достались безалаберные. В своей комнате я периодически наводила порядок, пыталась и в местах общего пользования. У нас были разные графики, и мы до сих пор не встречались, но каждый раз, приезжая из рейса, я видела следы их пребывания: грязь и беспорядок. Да что я, уборщица, в выходные по полдня квартиру отмывать!? Не буду больше!

Найти бы Серёжу, выходные у него проводить. Но как его найти на этом острове? Иногда я бываю таким тормозом, ведь сделать это было проще простого.

А денег родителям я, конечно, послала. И как предупреждала Светлана, мама в письме выразила беспокойство, что сама я осталась без копейки, даже пшённой крупы купить не на что. Ну, как ей объяснить, что здесь так платят.

Сергей

Уже на поверхности планеты Марина сообщила:

– Здесь, в Космограде, есть такое развлечение для экскурсантов – порнотеатр. Актёры сплошь любители, из наших, после работы там шабашат. И платят там неплохо. Я тебя приглашаю.

– А разве нам можно?

– Нельзя. Только для инопланетян. Но я могу пройти, и тебя провести. Пойдём после ужина?

– И откуда у тебя такие связи?

– А я там тоже подрабатывала. Всех знаю. Так идём?

Да уж, начинали представление относительно скромно, с гуляния по сцене в плащах, и поочерёдного распахивания, постепенно градус разврата крепчал, и финальная сцена представляла собой форменный свальный грех. По ходу были и танцы, и имитации гладиаторских боёв нагишом, причём сражались как мужчины, так и женщины.

– Ну как, понравилось? – спросила Марина, когда мы вышли из этого вертепа. – А ты режиссёру понравился, хочешь здесь поработать? Повторяю: платят хорошо!

– Так это ты меня на смотрины водила?

– Да, на предварительный просмотр. Я тебе скину контакт режиссёра, но ты не торопись, в ближайшие несколько вечеров ты мне будешь нужен.

На следующий вечер мы пошли в спортзал. Ушли в дальний угол, и Марина достала из сумки защитные доспехи, напоминающие форму для фехтования, два комплекта, и два длинных кинжала из какой-то синтетики.

– Начнём! Правило только одно: надо победить.

И она вертелась юлой, изгибалась змеёй, уходя от ударов, и постоянно доставала меня своим кинжалом то в грудь, то в живот. Мне это быстро надоело, и вспомнив, что никаких правил нет, в подходящий момент зарядил ей с левой по печени. Она осела с открытым ртом, и надсадно задышала.

– Марина, что, очень сильно?

– Нормально – просипела она, махнув левой рукой, так и не выпуская оружие из правой. – Молодец, классно придумал! Научи.

Стали тренироваться на манекене.

– Ты хоть перчатку надень.

– Когда понадобится бить, перчатки не будет.

– Когда понадобится, ударишь один раз, может, два. А чтобы отработать удар, надо повторить не менее двухсот раз. Искалечишь руку, вот и весь результат тренировки.

Уговорил, надела. Стали прорабатывать механику.

– А зачем тебе это нужно?

– Секрет.

Мне почему-то вспомнились женские гладиаторские бои в театре. Но нет, для этой пантомимы так старательно отрабатывать удар смысла нет, тут что-то другое.

Юля

Вдруг у меня совпал выходной с моими соседями. Два вполне импозантных мужика, ничего плохого не подумаешь, удивительно, что устраивают в жилище такой гадючник.

Под вечер они выпили, стали шумно спорить о философии, а я пошла принять душ перед сном. А когда возвращалась в свою комнату, один из них подскочил сзади, и толкнул меня внутрь, и зашёл следом. За ним тотчас вбежал второй.

Вдвоём они повалили меня на кровать, развязали пояс халата, и распахнули его. Один держал за руки, другой стал раздвигать ноги. Когда ему это удалось, тот, что держал за руки, пристроил свои колени между моих, и одной рукой удерживая меня в лежачем положении, другой стал расстёгивать штаны.

И тут я вспомнила про розетку в изголовье кровати. Хрен вам, лучше умру, чем вы мной насладитесь. Розетка была не с двумя круглыми отверстиями, как у нас дома, а с тремя прямоугольными. В одно из них я и просунула ноготь. Ноготь слегка обломался по краям, но вошёл. Ничего. Второе. Ничего.

Вдруг у меня возникла какая-то эротоманская ассоциация, что эти отверстия – вагины, а мой палец – член. Ну, третья вагинка, доставь нам удовольствие по полной программе!

– Аааа – заорал мой мучитель. Он пытался оторвать руку от моего горла, но мышцы сковало судорогой.

Позже я узнала, что разозлённый человек способен выдержать значительно большее напряжение, чем находящийся в спокойном состоянии. Это и оказалось моим преимуществом. Мне тоже было больно, но терпимо. И руку тоже свело, и не сразу получилось достать ноготь из розетки.

Мужик стоял на коленях между моими коленями, и почему-то держался за горло. Тут я и лягнула его по причинному месту, а когда он стал сгибаться, ещё и по носу. Он грохнулся на пол, его товарищ смотрел на всё это ошарашенно, явно не зная, что делать.

Но пока я завязывала пояс на халате, он почти опомнился, и стал угрожающе надвигаться.

– Ты что, сука, делаешь! Я тебя сейчас..!

Стало ясно, что враг не сдался, сражение не окончено. Если первый тайм чудом удалось выиграть, то всегда так не будет. В дверь он меня не выпустит, факт. Оставалось открытое окно. И я прыгнула, не вспоминая, какой этаж.

Володя

Колизей сотрясался от воплей публики. Начинался финальный этап открытого первенства Межпланетного Союза по боям на гладиусах. Телекамеры вокруг арены, умопомрачительные цены на билеты, уже это горячило публику. Миллиарды людей смотрели трансляции по платным каналам, и лишь тысяча счастливчиков смогла себе позволить купить билеты в Колизей.

Тысячи мужчин и женщин вступали в соревнование в первом туре, а до финального доходили только четверо мужчин, и двое женщин.

Мне по жребию выпал второй бой. Первый уже начинался, а я сидел в раздевалке со своими секундантами совершенно голый, голодный, хорошо промассированный, прошедший тест на допинг, короче, подготовленный по полной.

Секундантами были медики Олег и Игорь, и психолог Валерия. Она что-то говорила, вроде как психологически настраивала, но я уже ничего не слышал, пребывая в прострации.

Но вот на арену вызвали вторую пару. Я поднялся, надел прозрачный шлем, взял гладиус, Валерия помассировала мне член, всё, пошёл.

Массаж члена перед выходом – древняя традиция. Во-первых, стимулирует выброс гормонов, а во-вторых… от этого член увеличивается, и это нравится почтеннейшей публике. Поэтому среди секундантов обязательно должна быть женщина, и Валерии удалось напроситься в компанию на должность психолога. Ей, научному работнику, не потянуть покупку билета на такое ристалище, а секундантам полагаются места почти на арене.

Сигнал! Мы сближаемся. Я прекрасно знаю, что он боится меня, и при этом знает, что я боюсь его. Парень порядком перекачан, и как только с таким лишним весом дошёл до финального этапа? Тоже, что ли по замене? Хотя это не даёт мне права расслабляться: человек с оружием в руках опасен всегда, будь он болен, пьян, а если ещё и глуп, то опасен вдвойне.

Поочерёдно делаем выпады заведомо без надежды на успех. Типа разведки, или разогрева. Публика подбадривает, требует более конкретных действий. И у противника сдают нервы. Он слишком вкладывается в удар, проваливается за гладиусом после того, как я увернулся от удара, и мне остаётся только подставить свой клинок, чтобы он на него напоролся.

Как-то даже не радует, поставили лоха по замене. Хотя я здесь тоже по замене, нечего нос задирать. Однако, победа за мной.

Какая-то девица в четвёртом ряду, вскочила на сиденье, и сбросила с плеч бретельки туники. Туника медленно сползла, явив взору обнажённое тело с пышной волоснёй внизу живота. Сидящие позади неё стали хлопать её по заднице, чтобы села и не закрывала обзор.

Выкатилась на арену «салатница», экипаж забрал проигравшего.

Вышел униформист в доспехах забрать у меня оружие. Он не зря так защищён, бывали случаи, что победитель схватки в горячке резал служителя арены. А ему всего лишь надо взять ценный артефакт, чтобы выставить на аукцион. Это же финал! Ну, скажем по-нашему, бой полуфинальный, и цена сувенира зависит от исхода финальной схватки. Соответственно, и мои 60% окажутся большей или меньшей суммой.

Секунданты проигравшего покинули свои места. Так полагается: вы не зрители, поскольку не платили за билеты, и поскольку ваш спортсмен проиграл, вам тут нечего делать. А я сел на одно из их мест. Сейчас будет женский финал, зрелище стоящее.

Юля

Очнувшись, я сразу поняла, что нахожусь в больнице. Тут же в палату вошла медсестра, очевидно, какой-то датчик сработал. Женщина была почти молодая, но запричитала, как старушка:

– Ох, девонька, что ж ты так неосторожно, спать пора было, а она окна мыть придумала.

– Какие окна? О чём Вы?

– Или не помнишь? Бывает после такого удара. И тряпка рядом с тобой валялась, и тазик с водой на подоконнике остался. Зазевалась, видать, вот и выпала. Лежи пока, не вставай.

Лихо завернули: мыла окно, и выпала. Никто не нападал, не приставал, не пытался изнасиловать. Все хорошие.

Володя

На арену вызвали женскую финальную пару. Вышли две девицы, конечно же, голые. В былые времена гладиаторы избегали текстильных изделий по прагматическим соображениям: попавшие в рану волокна ткани затрудняли заживление, а порой приводили к очень серьёзным осложнениям.

Теперь же инопланетяне придумали ткань, которая при контакте с открытой раной реагирует с кровью, и создаёт плёнку, останавливая кровотечение. И полевые игры проводятся в облачении из такой ткани. Но публике же нравится обнажёнка! Поэтому на арене эротика обязательна.

Девицы разошлись в стороны, и стали расхаживать по часовой стрелке вдоль барьера арены, сохраняя диаметрально противоположное расположение.

Когда одна из них приблизилась ко мне, стало слышно, что она поливает публику русскими словами, самым приличным из которых было «жопы». Публика, не понимавшая ни слова из произносимого, лениво гудела в ответ. Поравнявшись со мной, она вдруг спросила:

– А ты русский!? Я тебя недавно на аэродроме видела.

– Марина?

– Надо же! Запомнил! Польщена!

– А я Володя.

– Пожелай мне удачи, Володя, и держи за меня кулаки! А я покажу этой суке, как девочек обижать!

Я сжал кулаки, и выставил вперёд, чтобы она видела. При этом смеялся над её шуткой. Да уж, на пути к финалу им обеим пришлось обидеть немало девочек, нанеся им серьёзные ранения.

Раздался сигнал к началу схватки. Соперницы бросились к центру арены. Пошло веселье, красота и грация. В этом спорте выживают гибкие и ловкие, с длинными конечностями. Грубая сила не решает ничего.

Я наблюдал за боем глазами искушённого знатока, и конечно же, переживал за свою соотечественницу. Моментами казалось, что вот сейчас-то ей не уйти от ранения, но она умудрялась ускользнуть, трижды, правда, получив порезы. Впрочем, у её соперницы уже было пять порезов. Но это так же ничего не значило.

И вдруг… у меня мгновенно похолодела спина и ниже… Марина почти один в один повторила ошибку моего противника, провалилась, когда соперница увернулась от удара, а та выскочила на очень удобную позицию… и когда уже всем казалось, что исход боя решён, Марина вдруг резко ударила левой в солнечное сплетение, и тут же добавила гладиусом чуть ниже.

Трибуны взревели от восторга! И я вздохнул облегчённо. Чемпионка оставила гладиус в теле соперницы, сбросила шлем на песок, и запрыгала по арене.

А я вдруг переключил внимание на её соперницу. Та всё ещё старалась удержаться на ногах, как будто это давало какие-то шансы. По правилам, пока она не упала, давать сигнал к окончанию боя нельзя. И она словно пыталась растянуть время боя. Как же это досадно: одержать столько побед, и проиграть бой за чемпионство! Наверное, чудеса случаются, но всё же не такие, которые могли бы ей помочь. И она осела в позу эмбриона, и завалилась набок. Раздался сигнал окончания боя, на арену выкатилась салатница, забрала несчастную финалистку, а чемпионка вприпрыжку подбежала ко мне:

– Спасибо, ты хорошо держал кулаки, дай тебя поцелую, может, передам удачу.

Под вой публики мы слились в поцелуе. Уже вызывали финальную пару. Услуги Валерии не потребовались, Маринин поцелуй был раз в десять эффективнее.

Этот соперник был не чета предыдущему. Спец! Довольно долго ни один из нас не делал серьёзной ошибки, только мелкие помарки. И эти помарки проявлялись порезами на телах. Наконец, противник чуть ошибся в постановке ног, я ударил пяткой под коленный сгиб, он завалился на спину, но быстро сделал задний кувырок, и сразу кинулся на меня.

Обоюдный удар! Публика обожает, когда два гладиатора одновременно вонзают мечи друг в друга. Только если его меч пробил мне левую руку чуть выше локтя, то мой вошёл ему в селезёнку. Как и Маринина соперница, парень не хотел поверить, что проиграл. Какой-то нечеловеческой силой он оставался на ногах.

Пожалуй, если бы я не был ранен, было бы интересно, сколько он сможет продержаться в вертикальном положении, но рука болела, голова кружилась, перед глазами поплыли цветные пятна, и я сам был не прочь прилечь. С этим надо было заканчивать, и я, отпустив рукоятку гладиуса, просто толкнул парня здоровой рукой.

Пять секунд надо простоять. В боксе надо, чтобы противник десять секунд не мог встать, в гладиусе, после того, как противник упал, надо пять секунд простоять самому. Иначе ничья. Никто не чемпион.

Но вот сигнал, матч окончен, победа за мной. Ко мне тут же подскочили секунданты, наложили на руку большой пластырь, стали колоть в раненую руку, в обе ягодицы. Рука одеревенела, головокружение прошло, в целом, пришёл в норму.

Началась фотосессия. Сначала пофотографировали нас с Мариной. Где-то между кадрами Марина с повизгиванием сказала:

– Володька, ты понимаешь, мы же с тобой весь этот Союз раком поставили!

Потом нас развели по разным сторонам арены, пошло фотографирование со зрителями. На фотографирование с чемпионами так же можно купить билет, хоть заранее, хоть прямо во время сессии. 40% с этих продаж отчисляется чемпиону.

Понятно, что со мной фотографировались исключительно женщины. Дело не в тотальной гетеросексуальности населения Союза, просто многие мужики понимали, что рядом с чемпионом будут выглядеть позорно. А вот некоторые женщины, фотографируясь со мной, раздевались догола, так им хотелось.

На пустеющих трибунах уже стояли на сиденьях несколько голых девиц.

– Валерия, видишь вон ту, с волосатым пирогом? Позови её сюда.

– Пирогом? – озадаченно повторила Валерия, и почему-то посмотрела на Марину, которая уже закончила фотографирование, и подошла к нашей компании.

Марина без слов поняла вопрос, и пальцем на себе обрисовала соответствующее место. У неё оно тоже было заросшее. Тут фишка в том, что обильность лобкового оволошения у женщин отражает содержание мужских гормонов в организме, а чем их больше, тем женщина сильней и выносливей. И гладиаторши видят в этом способ морального воздействия на соперниц.

Валерия навела телефон на указанную девицу, и та почти сразу присела, взяла с сиденья свой телефон, и через несколько секунд напрямик через ряды рванула на арену.

Вообще-то любой человек может фотографироваться с кем захочет, лишь бы это желание было взаимным. Но в случае платного фотографирования, если чемпион начнёт фотаться со всеми подряд, тем кто заплатил, будет обидно. С другой стороны, устроители зрелища прямо рекомендуют выбирать с трибун хотя бы одного понравившегося зрителя для совместного фото. Поэтому установилось негласное правило: не больше двух, но не меньше одного.

– А со мной сфотографируешься? – спросила Валерия

– С тобой где угодно, и когда угодно.

– Мне угодно здесь и сейчас.

Наконец, мы ушли в раздевалку, где мне помогли одеться. Точнее, меня одели, а я пытался помогать одной рукой. По пути на улицу, я снова завёл речь своём, больном:

– Валерия, как думаешь, теперь у меня хватит денег на операцию сестре? Это уже будет не благотворительность, а платная услуга.

– Денег у тебя теперь хватит, чтобы больницу купить, проблема в другом: под каким видом привезти её на планету Союза? Напишешь «на лечение», сразу получишь отказ. Вот если бы она была специалистом в чём-то полезном! Я попытаюсь что-нибудь придумать, но ты не обнадёживайся. Сам выздоравливай, чемпион.

Сергей

Как обычно, в выходной Марина целый день отсутствовала, а ночью на её теле обнаружились свежие порезы. Поначалу я пытался расспрашивать, что и откуда, но она лишь отшучивалась, и я привык к этим странностям. Правда, когда она просила научить удару левой, у меня возникли некоторые догадки, но очень уж они были невероятны.

В эту ночь она была как-то особо ласкова, игрива, сексуальна, а утром сообщила:

– Я уезжаю домой. На смену мне прибудет Николай, классный специалист. Встречать его не надо, он не первый раз, сам всё знает.

– Как тебя потом найти в России?

– Никак. Не надо меня искать. Ни к чему.