Золото Мёртвых бесплатное чтение

Пролог: Золото мертвых

Пусан, контейнерный терминал-3. 3:47 утра по местному времени.

Туман с Жёлтого моря стелется над рядами портальных кранов «Samsung Heavy Industries», их красно-белые силуэты растворяются в молочной дымке натриевых ламп. На пирсе №7, отделённом от основного грузового фронта бетонными волнорезами, в предрассветной тишине встречаются четверо. Их силуэты едва различимы в жёлтом свете прожекторов.

Напротив него стоит Константин «Костя Невский», посредник русской «Братвы», прилетевший из Владивостока. Широкоплечий, в дорогом «Армани», он держит спину прямой, как натянтая струна, и слегка прищурился от свиста морского ветра.

Третий участник скрывает лицо под стилизованной корейской маской «ханбоккадзю». Человек без имени и прошлого ─ представитель синдиката Виктора «Брокера», платящий криптовалютой за молчание.

Четвёртый молчит в тени контейнера. Бао Чжин-хо утром разгружал партию электроники для «Hanjin Shipping» и остановился у причала выпить кофе. Он не ожидал стать свидетелем чужой сделки, но голос в его рации чётко произнёс номер рейса, и он не мог игнорировать приближение чужого клана.

– «거래를 시작하자» (Начнём сделку), – произнёс Пак Ён-шик, доставая тубус из кейса.

– Это оно. Координаты Уллындо, глубина 434 м. Всё сходится с данными наших контактов в Росморфлоте.

В 3:52 утра из портовой системы связи раздался напряжённый голос диспетчера: «모든 직원은 즉시 대피하십시오! Повторяю: это не учения!».

Контейнеры дрогнули от слабой вибрации отключённой охраны ─ синдикат «Брокера» явно вмешался, чтобы сорвать сделку. Из-за штабеля контейнеров с маркировкой «COSCO» появляется группа молодых людей в тёмной одежде – представители новой волны корейской организованной преступности, так называемые «MZ-гангпэ». Их лидер, парень лет двадцати пяти с татуировкой в виде японского дракона на шее, держит в руках автомат «Daewoo K2». За ним ещё пятеро, вооружённых пистолетами и обрезами.

– «손을 들어라!» (Руки вверх!) – кричит главарь молодых бандитов.

Пак Ён-шик инстинктивно прижимает тубус к груди. Костя Невский делает резкое движение к внутреннему карману пиджака, но замирает, увидев направленные на него стволы.

Человек в маске оказывается самым хладнокровным. Он медленно убирает планшет и произносит по-английски с лёгким корейским акцентом:

– Gentlemen, there's enough for everyone. – (Господа, здесь хватит на всех.)

Но переговоры не входят в планы «MZ-гангпэ». Их поколение не признаёт старых правил корейской мафии с её кодексами чести и долгими церемониями. Для них важен только результат.

Первый выстрел прозвучал в 3:54.

Костя Невский, несмотря на свой внушительный вид, оказывается подготовленным профессионалом. Он бросается за укрытие контейнера, на ходу выхватывая из кобуры под мышкой пистолет «Ярыгина». Ответная очередь заставляет молодых корейцев рассыпаться в поисках укрытий.

Пак Ён-шик не так удачлив. Автоматная очередь настигает его в тот момент, когда он пытается добежать до своего «Hyundai Genesis», припаркованного у въезда на пирс. Тубус выскальзывает из его рук и катится по бетону, звеня на неровностях.

Человек в маске исчезает, словно растворившись в тумане. Его мастерство конспирации позволяет ему скрыться так, что даже камеры наблюдения порта не зафиксируют его присутствия.

Бао Чжин-хо, до этого момента остававшийся в тени, видит, как тубус катится прямо к его ногам. Инстинкт самосохранения заставляет китайского дальнобойщика схватить металлический цилиндр и броситься к своему грузовику.

За спиной грохочет перестрелка. Крики на смеси корейского и русского языков:

– «빨리, 내려!» (Быстро, ложись!) – орёт кто-то из корейцев.

– «Стреляй по прожекторам!» – рявкает голос с русским акцентом.

Костя Невский, понимая, что ситуация вышла из-под контроля, принимает радикальное решение. Из спортивной сумки он достаёт два пласта пластита С-4 с таймером – запасной план на случай провала операции. Взрыватель настроен на две минуты.

Бао Чжин-хо успевает запрыгнуть в кабину «Шанкси» и завести двигатель как раз в тот момент, когда взрывчатка срабатывает. Ударная волна сносит ближайшие контейнеры, огненный шар поднимается на пятнадцать метров в высоту. Брызги горящего топлива из повреждённых цистерн разлетаются во все стороны.

В огне и дыму грузовик дальнобойщика исчезает в лабиринте портовых дорог, направляясь к автобану «Кёнбу», который ведёт в Сеул. Тубус с секретами «Дмитрия Донского» покидает Пусан, сам того не подозревая, в руках человека, который в панике бежит от войны, которой не понимает.

К 4:15 утра на месте взрыва работают пожарные команды и полиция Пусана. Официальная версия – несчастный случай при погрузке химических грузов. Среди погибших числятся двое неустановленных лиц и один гражданин России, Константин Невский, чьё тело так и не будет найдено среди обломков.

А в это время грузовик с китайскими номерами мчится по ночной автостраде к Сеулу, увозя тайну, которая в ближайшие дни перевернёт жизнь человека, чьё имя пока никто не знает: Артура Лакатоша.

Глава 1: Стерильный мир

Сеул, район Гангнам, жилой комплекс «Trinity Place», башня А, 30-й этаж.

Цифровой будильник на прикроватной тумбе показывает 05:55. Ровно за пять минут до установленного времени пробуждения Артур Лакатош открывает глаза, как будто какой-то внутренний механизм не позволяет ему спать ни секундой дольше положенного. Число «пять» всегда успокаивало его – пять пальцев на руке, пять минут на то, чтобы привести дыхание в норму, пять этапов утренней рутины, которая превратилась в священный ритуал.

Артур лежит на кровати «King Size» от немецкого производителя «Hülsta», простыни из египетского хлопка выстираны с использованием только гипоаллергенного порошка без отдушек. Даже в полудрёме его правая рука автоматически проверяет, не сбились ли края одеяла – всё должно быть идеально ровным, как планки военного плаца.

За панорамными окнами квартиры площадью 180 квадратных метров открывается вид на утренний Гангнам – самый престижный район Сеула, который корейцы называют «강남구» (Гангнамгу). Первые лучи восходящего солнца отражаются от стеклянных фасадов небоскрёбов по проспекту Теханро (Teheran-ro), превращая улицу в сверкающую реку света. Где-то внизу, в тридцати этажах под ним, уже начинается движение – белые седаны «Hyundai», чёрные представительские «Genesis» и фиолетовые автобусы городского транспорта «Gangnam» создают привычную утреннюю симфонию мегаполиса.

Артур встаёт с кровати и направляется к панели управления «умным домом» – корейской системе «SmartThings», которая контролирует все аспекты жизни в квартире. Температура воздуха: ровно 21 градус Цельсия. Влажность: 45 процентов. Уровень освещённости: настроен на имитацию естественного солнечного света с учётом времени суток. Всё в пределах нормы.

Роботизированный пылесос «LG» уже закончил ночную уборку, вернувшись на зарядную станцию ровно в 05:30, как и запрограммировано. Артур проводит ладонью по поверхности журнального столика из закалённого стекла – ни пылинки. Удовлетворённо кивает.

В ванной комнате, отделанной итальянским мрамором «Carrara», Артур начинает свой утренний ритуал. Электрическая зубная щётка «Oral-B» работает ровно две минуты – не больше, не меньше. Зубная паста «Sensodyne» без фтора, ополаскиватель «Listerine» без спирта. После этого – душ с водой температурой 38 градусов, мытьё антибактериальным гелем «Cetaphil», который не нарушает pH-баланс кожи.

«Пять лет я тренируюсь жить заново, – думает Артур, омывая лицо холодной водой. Хлорка никогда не ласкает кожу, но всё ещё пахнет спокойствием сильнее пороха.»

Весь процесс занимает ровно 25 минут. Артур всегда засекает время – любое отклонение от графика вызывает у него тревогу, которая может испортить весь день.

Пока он бреется немецкой бритвой «Merkur» (только безопасные станки, никаких электроприборов рядом с лицом), его взгляд падает на отражение в зеркале. Мужчина тридцати восьми лет, рост 185 сантиметров, вес 82 килограмма – параметры, которые он контролирует с точностью до граммов. Серые глаза, короткие тёмные волосы с проседью на висках, лицо, которое может показаться приятным, если не обращать внимания на постоянное напряжение в уголках рта и тонкую морщинку между бровями – след многолетней привычки к контролю.

На левом плече – шрам от пулевого ранения, полученного во время операции в Чечне. На правой руке, чуть выше запястья – тонкая линия от ножевого ранения в ходе задержания торговца оружием в Санкт-Петербурге. Метки прошлой жизни, которую он пытается забыть каждый день вот уже пять лет.

Пять лет я тренируюсь жить заново, – думает Артур, ополаскивая лицо холодной водой. Пять лет убеждаю себя, что запах хлорки сильнее запаха пороха. Но всё равно сны пахнут порохом.

Воспоминание накатывает внезапно, как всегда. Зимний Петербург, февраль 2019 года. Квартира на Васильевском острове, где они с Катей снимали жильё рядом с Эрмитажем. Она работала искусствоведом в музее, он – начальником спецгруппы УФСБ по Северо-Западному федеральному округу. Обычная семейная жизнь, которая казалась возможной даже с его работой.

А потом – операция по задержанию группы торговцев оружием. Катя случайно оказалась в зоне перестрелки, возвращаясь из музея. Пуля, предназначенная ему, попала в неё. Врачи боролись за её жизнь два дня. На третий день он сидел в коридоре больницы имени Джанелидзе и слушал, как кардиомонитор издаёт продолжительный гудок.

После похорон Артур подал рапорт об увольнении. Его попытались отговорить – профессионалы такого уровня встречаются раз в десятилетие. Но он был непреклонен. Через полгода, оформив все документы и продав квартиру, он купил билет на самолёт до Сеула.

Почему именно Корея? Во-первых, страна с низким уровнем преступности, где можно было надеяться на спокойную жизнь. Во-вторых, здесь требовались специалисты по безопасности с опытом работы в спецслужбах – корейские корпорации всегда готовы платить хорошие деньги за качественную защиту своих интересов. В-третьих, и это было самое важное, – Сеул находился достаточно далеко от России, чтобы не возникало соблазна вернуться к прежней жизни.

Артур выходит из ванной и направляется к кухне – открытому пространству, объединённому с гостиной в духе современного минимализма. Белые глянцевые фасады, столешница из искусственного камня «Corian», техника «Samsung» и «LG» – всё выполнено в нейтральных тонах, никаких ярких цветов или сложных фактур. Пространство должно успокаивать, а не возбуждать нервную систему.

Кофемашина «Jura» автоматически включается в 06:25 – время, когда Артур обычно заканчивает водные процедуры. В контейнере зёрна «Blue Mountain» из Ямайки, помол средний, температура воды 92 градуса. Никакого сахара, никаких сливок – только чистый вкус кофе.

Пока машина готовит эспрессо, Артур проверяет прогноз погоды на планшете «Samsung Galaxy Tab». Сегодня, 15 мая 2024 года, в Сеуле ожидается переменная облачность, температура воздуха плюс 18 градусов, влажность 68 процентов, ветер юго-западный 3 метра в секунду. Дождя не предвидится – хорошо, не придётся брать зонт и нарушать симметрию внешнего вида.

Завтрак строго по расписанию: овсяная каша на воде с добавлением столовой ложки мёда «манука» из Новой Зеландии, стакан свежевыжатого апельсинового сока (только апельсины, никаких добавок), поливитамины «Centrum» и омега-3 кислоты из рыбьего жира. Всё съедается в определённом порядке, в определённых пропорциях.

За завтраком Артур просматривает новости на корейском портале «Naver». За пять лет жизни в Сеуле он выучил корейский язык до уровня, позволяющего читать сложные тексты и вести деловые переговоры. Заголовки обычные: рост цен на недвижимость в Гангнаме, политические споры в Национальном собрании, культурные события, спортивные новости. Ничего, что могло бы нарушить привычный ход жизни.

В разделе происшествий – краткая заметка о взрыве в порту Пусана. Официальная версия: нарушение техники безопасности при погрузке химических грузов. Двое погибших, материальный ущерб оценивается в два миллиарда вон. Артур пробегает новость глазами и переходит к следующей – подобные инциденты не редкость в промышленных зонах.

В 07:15 он одевается для работы. Костюм «Hugo Boss» тёмно-синего цвета, белая рубашка «Canali», галстук нейтрального серого оттенка, чёрные оксфорды «Church's». Всё выглажено, вычищено, приведено в идеальное состояние службой химчистки «VIP Clean», которая работает с дипломатическими миссиями и крупными корпорациями.

Перед выходом – финальная проверка квартиры. Все окна закрыты, кондиционер настроен на поддержание температуры 20 градусов в отсутствие хозяина, система безопасности активирована. На кухне не осталось ни крошки, раковина сияет нержавеющей сталью, даже тряпка для уборки висит аккуратно сложенной на своём крючке.

Артур берёт кожаный портфель «Montblanc» и выходит из квартиры. Лифт «Otis» опускает его с тридцатого этажа на первый за 45 секунд. В вестибюле «Trinity Place» его приветствует консьерж, молодой кореец по имени Ким Мин-су:

– «안녕하세요, 라카토시 씨» (Здравствуйте, господин Лакатош), – говорит он на корейском языке.

– «안녕하세요» (Здравствуйте), – отвечает Артур, слегка кивая.

За пять лет общение с консьержем не вышло за рамки вежливых приветствий. Артур не поощряет попытки личного общения – чем меньше люди знают о нём, тем спокойнее он себя чувствует.

На улице Артур достаёт карту «T-Money» и направляется к станции метро «Gangnam» на второй линии Сеульского метрополитена. Путь до работы занимает 25 минут: три остановки до «City Hall», затем пересадка на первую линию и ещё четыре остановки до «Jonggak». Маршрут он выбрал не случайно – это самый предсказуемый путь, без толп туристов и минимальным количеством пересадок.

В вагоне метро Артур всегда занимает одно и то же место – крайнее сиденье слева от двери, спиной к стене. Привычка, выработанная за годы оперативной работы: всегда контролировать ситуацию, всегда иметь пути отхода. Он читает утреннюю газету «JoongAng Ilbo», изредка поднимая глаза, чтобы убедиться, что ничего необычного не происходит.

Пассажиры утренней электрички – обычные жители Сеула, спешащие на работу. Офисные служащие в строгих костюмах, студенты с рюкзаками, женщины средних лет с сумками от известных брендов. Все погружены в свои смартфоны или дремлют после короткой корейской ночи. Никто не обращает внимания на высокого иностранца с русским именем в корейских документах.

Поезд прибывает на станцию «City Hall» ровно в 08:12. Артур пересаживается на первую линию, и в 08:23 выходит на «Jonggak». Отсюда до офиса компании «HN Bio-Care» всего пять минут пешком по улице Инсадон-гиль, мимо традиционных чайных домиков и сувенирных лавок, которые в это время ещё закрыты.

«HN Bio-Care» – средняя по размерам фармацевтическая компания, специализирующаяся на производстве биологически активных добавок и косметических средств. Офис занимает восемь этажей в бизнес-центре «Kyobo Tower» на проспекте Чончжоро^[11]. Артур работает здесь начальником службы безопасности – должность, которая позволяет использовать его профессиональные навыки, не погружаясь в мир насилия и преступлений.

Его обязанности включают контроль доступа в здание, проверку сотрудников на благонадёжность, обеспечение сохранности коммерческой информации и координацию действий с охранной фирмой. Работа спокойная, предсказуемая – именно то, что нужно человеку, пытающемуся забыть прошлое.

В 08:30 Артур проходит через турникеты на первом этаже, прикладывая корпоративную карту к считывателю. Система безопасности фиксирует его приход – как и приход каждого из 247 сотрудников компании. Лифт поднимает его на седьмой этаж, где расположен его кабинет – небольшое помещение 3 на 4 метра с окном, выходящим во внутренний двор.

Интерьер кабинета продолжает философию его квартиры: никаких лишних предметов, всё функционально и упорядочено. Рабочий стол из светлого дерева, эргономичное кресло «Herman Miller», компьютер «Samsung» с двумя мониторами, несколько папок с документами, аккуратно расставленных по размеру. На стене – диплом о высшем образовании (Санкт-Петербургский университет МВД России, специальность «Правоохранительная деятельность») и сертификат о прохождении курсов корейского языка в университете Ёнсе.

Рабочий день начинается с проверки отчётов охраны за ночь. Ночная смена из трёх человек дежурила с 20:00 до 08:00, обходя здание каждые два часа и контролируя системы сигнализации. Никаких происшествий, никаких нарушений – как и должно быть в компании, занимающейся законным бизнесом.

Далее – планёрка с руководителями отделов. Артур докладывает о состоянии безопасности, отвечает на вопросы, обсуждает планы на ближайшую неделю. Его корейский язык за пять лет стал почти безупречным, хотя акцент всё ещё выдаёт иностранное происхождение. Коллеги относятся к нему с уважением – профессионализм в Корее ценится высоко, особенно если он подкреплён соответствующим образованием и опытом.

В 10:15 в кабинет заходит Пак Ми-ра, ассистентка директора по кадрам. Женщина лет двадцати пяти, выпускница университета Ихва, всегда безукоризненно одетая и вежливая до степени, которая иногда кажется преувеличенной.

– «라카토시 씨, 새로운 직원 신원조회 결과입니다» (Господин Лакатош, результаты проверки нового сотрудника), – говорит она, протягивая папку с документами.

Артур принимает папку, но Ми-ра, передавая её, случайно задевает стоящую на столе подставку для ручек. Металлические предметы рассыпаются по полу с неприятным звуком.

– «죄송합니다!» (Простите!) – восклицает девушка, бросаясь собирать ручки.

Артур видит, как предметы лежат в хаотическом беспорядке, и чувствует, как по спине пробегает знакомая волна раздражения. Неправильно. Всё должно быть на своих местах. Он вынужден подавить желание грубо отстранить ассистентку и самому расставить всё как надо.

– «괜찮습니다. 제가 하겠습니다» (Ничего страшного. Я сам), – говорит он, стараясь сохранить спокойный тон.

Но когда Ми-ра уходит, Артур ещё десять минут тратит на то, чтобы расставить ручки в подставке строго по размеру и цвету. Только после этого он может сосредоточиться на работе.

Обеденный перерыв в 12:00. Артур спускается в корпоративную столовую на втором этаже, где подают традиционную корейскую еду. Меню сегодня: «해장국수» (хэян гуксу) – суп с лапшой и морепродуктами, «김치찌개» (кимчи-чиге) – острое рагу с квашеной капустой, варёный рис и несколько видов «панчхан» (반찬) – маринованных овощей, которые подаются как гарнир^[12].

За пять лет жизни в Корее Артур привык к местной кухне, хотя некоторые блюда всё ещё кажутся ему слишком острыми или экзотическими. Он садится за отдельный столик у окна – привычка есть в одиночестве сформировалась ещё в детстве и укрепилась за годы работы в спецслужбах.

Рядом за соседним столом сидят трое коллег из отдела маркетинга. Они обсуждают планы на выходные, сплетни из личной жизни коллег, последние корейские дорамы. Артур слушает их разговор краем уха – не из любопытства, а из профессиональной привычки всегда быть в курсе происходящего вокруг.

– «요즘 강남 집값이 너무 올랐어» (В последнее время цены на жильё в Гангнаме слишком выросли), – говорит один из маркетологов.

– «우리 같은 월급쟁이는 언제 집을 살 수 있을까?» (Когда такие зарплатники, как мы, смогут купить квартиру?) – отвечает другой.

Обычные проблемы обычных людей. Артур иногда завидует их способности волноваться из-за ипотеки и отношений. Его собственные проблемы лежат в гораздо более тёмной области человеческого опыта.

После обеда – несколько встреч с подрядчиками. Представитель охранной фирмы «Korea Security Systems» докладывает о планах модернизации системы видеонаблюдения. Инженер из «Samsung Engineering» обсуждает установку новых считывателей карт доступа на входах в лаборатории. Всё проходит в деловом режиме, без эмоций и личных отношений – именно так, как нравится Артуру.

В 15:30 – обход здания. Артур проверяет работу всех систем безопасности, состояние аварийных выходов, правильность хранения конфиденциальных документов в сейфах. На третьем этаже, в лаборатории разработки новых препаратов, он задерживается дольше обычного.

Здесь работают двенадцать химиков и биологов под руководством доктора Ли Чон-хо, одного из ведущих специалистов Кореи в области биоактивных добавок. Лаборатория оснащена самым современным оборудованием: хроматографы «Agilent», масс-спектрометры «Shimadzu», автоматические дозаторы «Eppendorf». Всё стерильно, всё в идеальном порядке – место, где Артур чувствует себя спокойно.

Доктор Ли поднимает голову от микроскопа и приветливо кивает:

– «안녕하세요, 라카토시 씨. 보안 점검이신가요?» (Здравствуйте, господин Лакатош. Проверяете безопасность?)

– «네, 정기 점검입니다» (Да, плановая проверка), – отвечает Артур.

Он осматривает сейфы с образцами препаратов, проверяет журналы доступа, убеждается, что все протоколы соблюдаются. В лаборатории царит особая атмосфера сосредоточенности и точности – люди в белых халатах работают с веществами, где малейшая ошибка может стоить здоровья или жизни.

Вот как должен выглядеть правильный мир, – думает Артур. Чистота, порядок, контроль. Никакого хаоса, никакой неопределённости. Всё подчинено логике и правилам.

Рабочий день заканчивается в 18:00. Артур собирает документы, выключает компьютер, проверяет, что все ящики стола заперты. В коридоре он встречает директора компании, господина Пак Дэ-хо – энергичного мужчину лет пятидесяти, который построил «HN Bio-Care» с нуля за двадцать лет.

– «라카토시 씨, 오늘 수고하셨습니다» (Господин Лакатош, спасибо за сегодняшнюю работу), – говорит директор.

– «감사합니다» (Спасибо), – отвечает Артур.

Пак Дэ-хо всегда проявлял к нему уважение и доверие. Когда пять лет назад Артур пришёл устраиваться на работу с рекомендательными письмами от сотруднисв корейского консульства в Санкт-Петербурге, директор не задавал лишних вопросов о причинах переезда. Профессиональные навыки говорили сами за себя.

Обратный путь домой проходит по тому же маршруту, что и утром, только в обратном направлении. В метро становится больше людей – вечерний час пик в Сеуле длится с 18:00 до 20:00. Артур по-прежнему занимает своё обычное место и читает вечернюю газету «Chosun Ilbo».

На станции «Gangnam» он выходит из метро и идёт по улице Теханро к своему дому. Вечерний Гангнам разительно отличается от утреннего – неоновые вывески ресторанов и баров начинают загораться, на тротуарах появляются молодые люди, направляющиеся в клубы «Octagon» и «Answer», которые работают до утра.

Артур старается избегать этой части района в позднее время. Толпы, шум, непредсказуемое поведение пьяных людей – всё это вызывает у него дискомфорт. Он предпочитает спокойные улицы, где можно контролировать ситуацию.

В 19:15 он входит в вестибюль «Trinity Place». Консьерж Ким Мин-су всё ещё на рабочем месте – его смена заканчивается в 20:00.

– «오늘도 수고하셨습니다» (И сегодня спасибо за работу), – говорит молодой кореец.

– «네, 수고하셨습니다» (Да, спасибо за работу), – отвечает Артур, проходя к лифтам.

Поднявшись на тридцатый этаж, он открывает дверь квартиры и первым делом проверяет – не изменилось ли что-то за время его отсутствия. Всё на своих местах. Система безопасности не фиксировала проникновений. Температура воздуха поддерживалась на уровне 20 градусов, как и запрограммировано.

Ужин простой: салат из свежих овощей, варёная куриная грудка, зелёный чай без сахара. Артур ест, глядя в окно на огни вечернего Сеула. Где-то там, в многомиллионном мегаполисе, живут люди с своими радостями и проблемами, любовью и ненавистью, планами и разочарованиями. А он существует отдельно от всего этого, в своём стерильном мире, который создал для защиты от хаоса внешней реальности.

После ужина – час чтения. Сегодня Артур читает роман Харуки Мураками «Норвежский лес» в корейском переводе. Проза японского писателя успокаивает его – в ней есть та самая меланхоличная отстранённость, которую он чувствует по отношению к окружающему миру.

В 22:00 – подготовка ко сну. Душ с тёплой водой, чистка зубов, проверка всех замков и сигнализации. Мелатонин для здорового сна, затемняющие шторы, тишина кондиционера, работающего в ночном режиме.

Ложась в кровать, Артур ещё раз мысленно прокручивает прошедший день. Никаких сюрпризов, никаких нарушений привычного порядка. Завтра будет такой же день, и послезавтра тоже. Предсказуемость – лучшее лекарство от воспоминаний.

Но иногда, засыпая, он всё же чувствует запах пороха.

И не знает, что завтра этот запах станет реальностью.

Глава 2: Случайный свидетель

16 мая 2024 года, 21:45. Набережная ручья Чхонгечхон, район Чонгу, центр Сеула.

Артур Лакатош идёт по пешеходной дорожке вдоль восстановленного ручья, наслаждаясь вечерней прохладой и относительной тишиной городского центра. После напряжённого рабочего дня, проведённого в офисе «HN Bio-Care», эти прогулки стали для него ритуалом – способом перейти от рабочего режима к домашнему покою.

Чхонгечхон – одна из самых удивительных достопримечательностей Сеула, 10,9-километровый водный путь, который течёт через самое сердце мегаполиса с запада на восток. Ещё в 1960-х годах этот естественный ручей был спрятан под бетонные плиты и автомобильную эстакаду, но в 2003-2005 годах мэр Ли Мён Бак провёл масштабную реконструкцию стоимостью 386 миллиардов вон, вернув воде её естественное русло.

Сегодня Чхонгечхон представляет собой настоящий городской оазис: прозрачная вода течёт по гранитному руслу, подсвеченному тысячами LED-светильников, над ней перекинуты 22 моста различной архитектуры – от ультрасовременных стеклянных конструкций до стилизованных под традиционную корейскую архитектуру. По обеим сторонам ручья тянутся пешеходные дорожки, вымощенные светлым камнем, с аккуратными клумбами и скамейками для отдыха.

Артур выбрал этот маршрут не случайно. Здесь всё подчинено строгой логике ландшафтного дизайна: каждое дерево посажено в определённом месте, каждый фонарь установлен на рассчитанном расстоянии, даже мусорные урны расставлены с математической точностью. Порядок и предсказуемость – именно то, что его успокаивает.

Вечером в четверг на набережной немного людей. Несколько пожилых корейцев занимаются тайцзи под мостом Квангё, молодая пара фотографируется на фоне светящегося фонтана «Candle Fountain», офисный работник средних лет сидит на скамейке, уткнувшись в смартфон. Обычная картина вечернего Сеула – никаких причин для беспокойства.

Артур дошёл до моста Хвангё – одного из самых красивых на всём протяжении ручья. Мост выполнен в традиционном корейском стиле с изогнутыми линиями крыши и красно-золотой подсветкой, которая отражается в тёмной воде. Здесь он обычно делает небольшую остановку, прежде чем повернуть обратно к станции метро «City Hall».

Время 22:17. Артур стоит у каменных перил, глядя на игру света на водной поверхности, когда слышит звуки, которые не вписываются в мирную вечернюю атмосферу: плеск воды, топот быстрых шагов, чей-то прерывистый крик.

По мостовой пробежал взрыв звукового сигнала – на мост врезался чёрный внедорожник. Внезапно из машины выскочила раненая фигура. Мужчина азиатской внешности, лет тридцати пяти, в рабочей куртке и джинсах. Лицо в крови, в руках – металлический предмет цилиндрической формы. За ним, с интервалом в несколько секунд, спускаются трое преследователей в тёмной одежде и масках, закрывающих лица.

Артур мгновенно оценивает ситуацию. Профессиональные рефлексы, отточенные годами оперативной работы, включаются автоматически. Преследование. Угроза жизни. Человек в панике. Преследователи вооружены – один из них держит в руке пистолет с глушителем.

Беглец спотыкается на мокрых камнях набережной и падает прямо у ног Артура. Горячая кровь из рассечённой брови попадает на безупречно выглаженные брюки, оставляя тёмные пятна.

– «제발… 도와주세요…» (Пожалуйста… помогите…) – хрипит раненый.

Но тут же переходит на ломаный английский с китайским акцентом:

– «Take… not let them…» (Возьми… не отдавай им..) – он протягивает металлический цилиндр. – «Important… Donskoj…» (Важно… Донской…)

Последнее слово произносится с трудом, но Артур его чётко слышит. «Донской» – русское имя, которое в этой ситуации звучит как выстрел. Что русское может связывать китайского рабочего и корейских бандитов?

Сзади эхом отражается звук выстрела. Пуля с глушителя оставляет характерную дорожку в воздухе и ударяется о гранитную плиту в метре от них, высекая искры.

Артур берёт цилиндр, не успев толком рассмотреть его. Металлическая поверхность тёплая от человеческих рук и покрыта пятнами крови. Внутри что-то тяжело перекатывается – металл о металл. На торце – выгравированный символ, который в свете фонарей трудно разобрать, но форма двуглавого орла узнаваема.

Российская империя. Что этот символ делает в руках китайского беженца в центре Сеула?

Преследователи приближаются. Один из них кричит что-то на корейском языке – Артур разбирает слова «서!» (стой) и «죽어!» (убью). Профессиональная лексика уличных банд.

У Артура есть секунды, чтобы принять решение. Вмешаться означает нарушить свой принцип невмешательства в чужие дела, принцип, которому он следует последние пять лет. Но не вмешаться означает стать свидетелем убийства, а возможно, и самому оказаться в опасности.

-Неправильно. Всё неправильно. Я не должен быть здесь. Но кровь зовёт помочь – и прошлое не даст мне иначе.

Профессиональные инстинкты побеждают. Артур оценивает местность и выбирает путь отхода: через технический туннель под Чхонгеро, который ведёт на противоположную сторону улицы, затем по пешеходным переходам к торговому району Намдэмун, где можно затеряться в толпе даже в позднее время.

Он помогает раненому подняться:

– Can you walk? (Можешь идти?)

– «Yes… yes…» (Да… да…) – китаец цепляется за его руку. – «They kill… for this…» (Они убьют… за это…) – он показывает на цилиндр.

Артур прячет предмет во внутренний карман пиджака. Металл холодит кожу через рубашку – ощущение неприятное, чужеродное. Он не привык носить с собой ничего, кроме документов, кредитных карт и рабочих материалов.

Они двигаются к техническому туннелю, который проходит под шестиполосной дорогой Чхонгеро. Туннель узкий, освещается только аварийными светильниками, стены покрыты конденсатом. Артур ведёт спутника за собой, стараясь не думать о том, как грязные капли воды попадают на его одежду.

За спиной слышны голоса преследователей. Они разделились – один остался наверху, двое спустились в туннель. Шаги эхом отражаются от бетонных стен.

– «터널로 갔다!» (Пошли в туннель!) – кричит один из них.

– «빨리!» (Быстрее!) – отвечает другой.

Артур ускоряет шаг. Китаец хромает, оставляя капли крови на полу туннеля. Каждая капля – это след, который может привести преследователей к их цели.

В середине туннеля – служебная дверь, ведущая в техническое помещение метрополитена. Артур проверяет её – заперта. Но замок старый, китайского производства, с простым механизмом. Он достаёт кредитную карту и за несколько секунд открывает дверь – навык, приобретённый во время спецподготовки.

Они оказываются в узком коридоре, заполненном трубами отопления и вентиляционными каналами. Здесь ещё грязнее – на полу лужи технической воды, в воздухе запах машинного масла и сырости. Артур чувствует, как его одержимость чистотой вступает в конфликт с необходимостью выживания.

Я не должен находиться в таких местах. Это нарушает все мои правила.

Но он продолжает идти. Профессиональная подготовка сильнее психологических барьеров.

Коридор выводит их к аварийному выходу на станции метро «Jonggak». Артур знает эту станцию – здесь он делает пересадку каждый день по пути на работу. Железная дверь с надписью «관계자 외 출입금지» (Посторонним вход воспрещён) открывается изнутри без ключа.

Они выходят в подземный переход станции. Время 22:31 – последние поезда ещё ходят, но пассажиров уже немного. Несколько студентов с рюкзаками, пожилая женщина с хозяйственными сумками, охранник в форме «Korea Metro Security».

Китаец прислоняется к стене, тяжело дышит:

– «Thank you… I am Bao Zhen-ho… truck driver… from Pusan…» (Спасибо… Я Бао Чжен-хо…дальнобойщик… из Пуссана…)

– «Pusan?» (Пуссан?) – Артур вспоминает утреннюю новость о взрыве в порту. – «What happened there?» (Что там произошло?)

– «Russians… Koreans… fighting for…» (Русские… Корейцы… устроили битву за это…) – Бао показывает на карман Артура, где спрятан цилиндр. – «Gold… ship gold…» (Золото… корабль с золотом…)

Кусочки пазла начинают складываться. Пусанский порт, русские, золото корабля – это может быть связано только с одной легендой: затонувшим крейсером «Дмитрий Донской» и его мифическим грузом.

– «You must… hide… they find you… kill you…» (Ты должен.. спрятаться… если найдут тебя… убьют…) – Бао цепляется за рукав Артура. – «I go… homeland… forget this…» (Я ухожу… на родину… забудь…)

Он разворачивается и идёт к выходу, ведущему на улицу Чонгро. Через несколько секунд его силуэт исчезает в толпе ночного Сеула.

Артур остаётся один. В кармане – предмет, природу которого он только начинает понимать. Что-то, за что готовы убивать. Что-то, связанное с русской историей и корейскими бандами.

Он идёт к турникетам метро, но тут замечает, что охранник станции внимательно смотрит в его сторону. На белой рубашке – пятна крови, на брюках – грязные разводы от стен туннеля. Внешний вид человека, который явно попал в неприятности.

Артур достаёт карту «T-Money» и проходит через турникет, стараясь выглядеть как обычный пассажир. На перроне – камеры видеонаблюдения. Система «Seoul Integrated Operation Center» фиксирует каждого, кто пользуется общественным транспортом в городе. Его лицо уже записано и отправлено в центральную базу данных.

Я оставляю следы. Слишком много следов. Это не похоже на меня.

Поезд второй линии прибывает через три минуты. Артур садится в последний вагон, выбирая место, откуда хорошо видны все входы и выходы. Привычка никогда не садиться спиной к потенциальной опасности.

В вагоне – несколько пассажиров. Молодой человек в наушниках слушает музыку, женщина средних лет читает электронную книгу на планшете, старик дремлет, прислонившись к окну. Никто не обращает внимания на запачканного иностранца, что в Сеуле – городе трудоголиков – вполне обычно.

Артур достаёт мобильный телефон и делает вид, что читает новости. На самом деле он анализирует произошедшее и планирует дальнейшие действия. Ситуация изменилась кардинально. Его спокойная жизнь в роли корпоративного охранника закончилась в тот момент, когда он взял цилиндр из рук умирающего китайца.

Что я знаю?

Первое: предмет связан с крейсером «Дмитрий Донской» и его предполагаемым золотом.

Второе: за него ведут войну как минимум две стороны – русские и корейцы.

Третье: они готовы убивать за эту информацию.

Четвёртое: теперь я – носитель этой информации.

Пятое: меня будут искать.

Поезд прибывает на станцию «Euljiro 1-ga». Артур выходит и пересаживается на первую линию в направлении Гангнама. Но вместо того чтобы ехать до «Gangnam», он выходит на «Seoul Station» – крупнейшем транспортном узле города.

Сеульский вокзал работает круглосуточно. Здесь всегда многолюдно – пассажиры поездов KTX в Пусан и Кванчжу, путешественники, направляющиеся в аэропорт Инчхон, рабочие ночных смен. Идеальное место, чтобы затеряться в толпе.

Артур направляется к общественным туалетам. В зеркале он видит своё отражение – и ужасается. Кровь на рубашке, грязь на лице, мятая одежда. Он выглядит как человек, который попал в серьёзные неприятности.

Достав из кармана дорожные салфетки, он начинает оттирать пятна. Но кровь впиталась в ткань – полностью удалить её не удаётся. Пиджак тоже испачкан, на рукавах видны следы от влажных стен туннеля.

Неправильно. Всё неправильно. Я должен быть чистым. Опрятным. Контролировать ситуацию.

Но контроль потерян. В кармане лежит предмет, который может стоить ему жизни. За окном – город, который больше не кажется безопасным убежищем.

Артур достаёт цилиндр и впервые внимательно его рассматривает. Металл – титан или высококачественная сталь, защищённая от коррозии. Длина около 30 сантиметров, диаметр 8-10 сантиметров. На торце – герб Российской империи: двуглавый орёл под короной, с державой и скипетром в лапах. Гравировка выполнена мастерски, каждая деталь проработана.

На боковой поверхности – надпись кириллицей: «Б.К. Д. ДОНСКОЙ 1905». Броненосный крейсер «Дмитрий Донской», 1905 год – год Цусимского сражения.

Цилиндр герметично закрыт. На одном торце – резьбовое соединение с уплотнительным кольцом. Водонепроницаемый контейнер, предназначенный для хранения важных документов в экстремальных условиях.

Что внутри? Карты? Документы? Координаты местонахождения золота?

Артур понимает, что вскрывать контейнер здесь нельзя. Слишком людно, слишком много камер наблюдения. Ему нужно найти безопасное место.

Он покидает туалет и направляется к ночным автобусным маршрутам. В Сеуле работают десять ночных автобусных линий с номерами N01-N10, которые курсируют с 23:30 до 04:30. Это альтернатива метро для тех, кто работает в ночные смены или возвращается домой после развлечений в Гангнаме или Хондэ.

Артур садится в автобус N13, который идёт через Итхэвон – международный район, где живёт много иностранцев. Там он сможет затеряться среди экспатов, не вызывая лишнего внимания своим акцентом и внешностью.

В автобусе – около двадцати пассажиров. Молодёжь, возвращающаяся из клубов, рабочие ночных смен, несколько иностранцев – американцы и европейцы, которые работают в Сеуле в международных компаниях. Обычная картина ночного Сеула.

Артур занимает место в последнем ряду, откуда видны все входы и выходы. Автобус медленно движется по ночным улицам, останавливаясь на остановках с интервалом в 5-10 минут.

За окном проплывают знакомые виды: башня Намсан с телебашней Seoul Tower, освещённые фасады отелей в районе Мёндон, мосты через реку Хан. Сеул, который ещё вчера казался безопасным домом, сегодня превратился в поле боя.

На остановке «Itaewon Station» Артур выходит из автобуса. Время 23:45 – район ещё не спит. Иностранные рестораны, бары, клубы работают до утра. На улицах много американских военнослужащих с базы Йонсан, европейских бизнесменов, туристов из разных стран.

Артур идёт по главной улице Итхэвона, ищя подходящее место для ночлега. Большинство отелей требуют предъявления паспорта и регистрации – а значит, оставления следов в базах данных. Ему нужно что-то другое.

На одной из боковых улиц он находит то, что искал: мотель «Seoul Inn» – небольшое заведение, которое обслуживает путешественников с ограниченным бюджетом. Вывеска на английском, корейском и японском языках, портье – молодой кореец, который явно привык к иностранцам.

– «Room for one night» (Комнату на ночь), – говорит Артур.

– «Passport, please» (Ваш паспорт), – отвечает портье.

Артур колеблется секунду, затем достаёт документы. Выбора нет – спать на улице означает стать лёгкой мишенью.

Комната на третьем этаже – маленькая, 12 квадратных метров, с узкой кроватью, столом, стулом и мини-холодильником. Всё чистое, но далеко не до того уровня, к которому привык Артур. На постельном белье – пятна от стирки, на стенах – следы сырости, ковёр на полу видал лучшие времена.

Неправильно. Здесь грязно. Здесь небезопасно.

Но альтернативы нет. Артур запирает дверь на все замки, задвигает стул под ручку для дополнительной защиты и садится за стол.

Пора узнать, что скрывается в цилиндре.

Резьбовое соединение поддаётся не сразу – металл плотно пригнан, уплотнительные кольца за годы хранения прикипели. Но постепенно крышка начинает поворачиваться.

Внутри – два предмета. Первый – свёрток из промасленной ткани, в котором завёрнуты документы. Второй – небольшой металлический диск размером с монету.

Артур разворачивает ткань. Бумага пожелтела от времени, но текст читается. Документы на русском языке, написанные от руки чернилами:

«Бортовой журнал Е.И.В. крейсера «Дмитрий Донской». 15 мая 1905 года. Координаты затопления: 37°29' с.ш., 130°52' в.д. Глубина 434 метра. Груз эскадры в количестве 200 пудов золота монетою и слитками перенесён на крейсер по приказу контр-адмирала Энквиста утром 15 мая. Запись ведёт вахтенный офицер лейтенант Римский-Корсаков.

P.S. Золото спрятано в коффердаме №3, между шпангоутами 47 и 52. Доступ через кормовую трюмную дверь. Господь да хранит Россию. Лейтенант Римский-Корсаков.»

Артур перечитывает документ дважды. 200 пудов – это более трёх тонн золота. По современным ценам – сотни миллионов долларов . Но дело не только в деньгах. Если эта информация попадёт в руки криминальных групп, она может изменить баланс сил в преступном мире всей Азии.

Металлический диск оказывается печатью – официальной печатью Российского императорского флота с изображением Андреевского флага и надписью по кругу.

Документы подлинные. Или очень качественная подделка.

Артур фотографирует документы на свой телефон, затем снова заворачивает их в ткань и прячет в цилиндр. Теперь он понимает, почему за этой информацией охотятся. И почему его жизнь теперь под угрозой.

Он ложится на кровать, не раздеваясь. Сон не идёт – слишком много адреналина в крови, слишком много неопределённости в будущем. За окном шумит ночной Итхэвон, где-то играет музыка, слышны голоса на разных языках.

Завтра они начнут меня искать. Завтра моя новая жизнь закончится.

В 03:30 Артур слышит звуки в коридоре. Шаги, приближающиеся к его комнате. Голоса на корейском языке – двое мужчин обсуждают что-то приглушённым тоном.

Он тихо встаёт с кровати и подходит к двери. В глазок видны силуэты двух человек – один высокий, второй пониже. Оба в тёмной одежде, лица неразличимы в тусклом свете коридора.

Один из них достаёт из кармана что-то похожее на отмычку.

Они нашли меня.

Артур быстро оценивает ситуацию. Окно выходит на пожарную лестницу – путь к отступлению есть. Но сначала нужно узнать, кто эти люди и чего они хотят.

Он берёт цилиндр и подходит к окну. Пожарная лестница ведёт во внутренний двор мотеля, оттуда – на улицу. Если понадобится, он сможет уйти этим путем.

Звук поворачивающегося в замке ключа. Дверь медленно открывается.

Артур прячется за стойку мини-холодильника, держа цилиндр в руках. Металл тяжёлый – если понадобится, можно использовать как оружие.

В комнату входят двое. Фонарики мобильных телефонов освещают тёмное помещение.

– «여기 없어» (Здесь никого нет), – говорит один.

– «짐은 있어» (Но вещи есть), – отвечает второй, указывая на пиджак Артура, висящий на стуле.

Они начинают обыскивать комнату – заглядывают под кровать, проверяют шкаф, ищут в ванной. Движения профессиональные, системные. Не уличные хулиганы, а люди с опытом подобных операций.

Артур ждёт. Рано или поздно они заметят его за холодильником. Нужно действовать первым.

Когда один из них поворачивается спиной, Артур бросается вперёд. Цилиндр ударяет по основанию черепа – точно в место, где проходит затылочная артерия. Человек падает без звука.

Второй разворачивается, пытается достать пистолет, но Артур уже рядом. Удар ребром ладони по сонной артерии, захват за горло, бросок через бедро. Противник ударяется головой о стену и теряет сознание.

Всё занимает меньше тридцати секунд.

Артур обыскивает бессознательных людей. Корейские паспорта на имена Ким Сан-хо и Ли Джин-у. Мобильные телефоны – обычные корейские модели, без следов особых программ. Пистолеты – «Daewoo DP51», стандартное оружие корейских силовых структур. И самое интересное – рация с наушником.

Он включает рацию и слышит голос, говорящий на корейском языке:

– «2팀, 상황 보고» (Вторая группа, доложите обстановку).

Артур не отвечает. Через минуту голос повторяется:

– «2팀, 응답하세요» (Вторая группа, отвечайте).

Затем тишина.

У них есть координирующий центр. Это не просто уличная банда. Организованная группа с чёткой структурой.

Артур быстро собирает свои вещи. Время уходить. Через пожарную лестницу он спускается во двор, затем через боковую калитку выходит на улицу.

Итхэвон в четыре утра почти пуст. Только несколько ночных клубов ещё работают, на улицах – редкие прохожие. Артур идёт в сторону станции метро, но понимает, что первый поезд пойдёт только в 05:30.

Нужно найти другой способ передвижения.

На главной улице он замечает такси – «Hyundai Sonata» жёлтого цвета с включённым индикатором «택시» (такси). Водитель – пожилой кореец, дремлет за рулём.

– «Gangnam, Trinity Place» (Площадь Гангнам), – говорит Артур, садясь на заднее сиденье.

– «강남요? 이 시간에?» (Гангнам? В такое время?) – удивляется водитель, но заводит двигатель.

Дорога до дома занимает двадцать минут. Артур внимательно смотрит в зеркала – не следует ли за ними кто-то. Но улицы пусты, других машин практически нет.

У «Trinity Place» он расплачивается с водителем и поднимается на тридцатый этаж. В лифте видит своё отражение в зеркале – измождённое лицо, мятая одежда, в глазах усталость и напряжение.

Я выгляжу как человек, который попал в серьёзные неприятности. И это правда.

В квартире Артур первым делом принимает душ – смывает грязь, пот и чужую кровь. Горячая вода и привычные средства гигиены частично возвращают ощущение контроля. Но только частично.

Надев чистую одежду, он садится за кухонный стол и раскладывает перед собой всё, что знает:

Цилиндр с документами о местонахождении золота «Дмитрия Донского».

Корейские криминальные группы, готовые убивать за эту информацию.

Русские преступники, которые тоже заинтересованы в золоте.

Его собственная личность, раскрытая благодаря регистрации в мотеле.

Они знают, кто я. Они знают, где я живу. Рано или поздно они придут.

Артур понимает, что его спокойная жизнь корпоративного охранника закончилась. Теперь он – участник войны, которую не выбирал. И ему нужно решить: бежать или сражаться.

За окном начинает светать. Первые лучи солнца окрашивают небоскрёбы Гангнама в розовый цвет. Где-то там, в многомиллионном городе, уже началась охота.

А в центральном офисе полиции Сеула детектив Кан Джи-ён изучает записи камер наблюдения с станции метро «Jonggak», где вчера вечером была зафиксирована драка между неизвестными лицами. На одном из кадров чётко видно лицо высокого иностранца с предметом в руках – предметом, который может изменить её жизнь не меньше, чем жизнь Артура.

Игра началась.

Глава 3: Первая кровь и грязные следы

Квартира Артура, 04:45

Артур стоит у панорамного окна своей квартиры на тридцатом этаже, наблюдая, как первые лучи рассвета окрашивают небоскрёбы Гангнама в розовато-золотистые тона. В руках он держит металлический цилиндр – предмет, который всего несколько часов назад кардинально изменил его жизнь. Титановая поверхность холодит кожу ладоней, напоминая о том, что теперь он – не просто корпоративный охранник, пытающийся забыть прошлое, а мишень в игре, правил которой он ещё не до конца понимает.

За окном Сеул медленно просыпается. По проспекту Теханро начинают двигаться первые автобусы маршрута «Gangnam 04», их характерные фиолетовые кузова выделяются на фоне утреннего трафика. Система городского освещения автоматически отключает ночную иллюминацию – тысячи LED-панелей на фасадах торговых центров «COEX Mall» и «Starfield Library» гаснут, уступая место естественному свету. Артур знает эти детали наизусть – за пять лет жизни в корейской столице он изучил ритмы города с точностью хронометра.

Но сегодня всё изменилось.

Цилиндр в его руках весит около килограмма. Диаметр – примерно восемь сантиметров, длина – тридцать. Титановый сплав, устойчивый к коррозии и механическим повреждениям. На торце выгравирован двуглавый орёл Российской империи – символ, который в контексте современного Сеула выглядит анахронизмом, но при этом излучает зловещую значимость. Резьбовое соединение герметично закрыто, внутри что-то тяжело перекатывается при движении – металл о металл, возможно, свёрнутые документы в защитном футляре.

«Донской», – вспоминает Артур последние слова умирающего китайца. Крейсер «Дмитрий Донской», затонувший во время Цусимской битвы 1905 года. Легенда о его золотом грузе будоражила авантюристов и кладоискателей более столетия. Неужели то, что он держит в руках, действительно связано с той трагедией?

Его размышления прерывает едва слышимый щелчок – звук, который большинство людей даже не заметили бы. Но Артур не большинство людей. Одиннадцать лет службы в спецназе ФСБ научили его распознавать малейшие изменения в окружающей обстановке. Щелчок повторяется – кто-то осторожно работает с замком входной двери.

Артур быстро прячет цилиндр в стенной сейф, спрятанный за картиной с изображением традиционного корейского пейзажа – единственным украшением в его минималистично обставленной квартире. Кодовый замок: 05555 – его любимое число, повторённое пять раз. Металлическая дверца закрывается беззвучно.

Затем он бесшумно движется к прихожей, держась подальше от прямой видимости входной двери. В руке – кухонный нож «Zwilling» немецкого производства, единственное оружие в квартире человека, который пытается жить мирной жизнью. Лезвие длиной двадцать сантиметров, идеально отточенное – Артур никогда не терпел тупых инструментов.

Дверь открывается медленно, без скрипа петель – профессиональная работа. Входят двое мужчин азиатской внешности, одеты в тёмную одежду, движения выдают определённую подготовку. Первый – невысокий, плотного сложения, в руках USB-отмычка для электронных замков. Второй – высокий и худощавый, оглядывается по сторонам с профессиональной осторожностью.

– «아무도 없나?» (Никого нет?) – шёпотом спрашивает первый.

– «조용히 해» (Тише), – отвечает второй, делая жест рукой.

Они говорят на сеульском диалекте корейского языка – местные, не приезжие из провинции. Артур различает интонации: это не уличные хулиганы, а люди с определённым образованием. Возможно, бывшие военные или полицейские, перешедшие на другую сторону закона.

Злоумышленники начинают методично обыскивать квартиру. Первый направляется к гостиной, второй – к спальне. Их движения профессиональны: они ищут что-то конкретное, не тратя время на очевидно бесполезные места. Не воры-домушники, а специалисты по добыче информации.

Артур ждёт в тени прихожей. Каждый инстинкт кричит ему действовать немедленно, нейтрализовать угрозу быстро и эффективно. Но другая часть его сознания – та, что пять лет училась быть гражданским человеком – колеблется. Убийство в собственной квартире означает конец попыток жить нормальной жизнью. Кровь на полу его стерильного жилища станет пятном, которое никогда не отмоется ни физически, ни психологически.

Решение принимается за него.

Высокий обыскивающий спальню случайно задевает плечом дверной косяк. Звук негромкий, но в тишине квартиры он звучит как выстрел. Мужчина инстинктивно хватается за плечо, и его рука оставляет грязный отпечаток на белоснежной краске стены.

Артур видит это и чувствует, как что-то внутри него ломается. Грязь. В его доме. На его стенах. Святотатство, которое нельзя терпеть.

Он движется как привидение, бесшумно подкрадываясь к высокому. Нож входит точно под рёбра, находя печень – удар, который обеспечивает быструю потерю сознания при минимальном количестве крови. Мужчина даже не успевает вскрикнуть, оседая на пол.

Второй оборачивается на звук падения тела. Его глаза расширяются от ужаса, рука тянется к пистолету в кобуре под мышкой. Но Артур уже рядом. Ребром ладони по сонной артерии, затем быстрый захват за горло. Противник теряет сознание за считанные секунды.

Тишина возвращается в квартиру, но это уже не та стерильная тишина, к которой привык Артур. Это тишина после насилия, тяжёлая и зловещая.

Артур смотрит на бессознательных злоумышленников и понимает, что переступил черту. Пять лет попыток быть нормальным человеком закончились тридцатью секундами профессионального насилия. Но самое худшее – не это.

Самое худшее – пятно крови на полу.

Тёмно-красная лужица медленно расползается по светлому паркету, нарушая геометрическую точность рисунка дерева. Артур смотрит на неё и чувствует знакомую панику – ту же, что охватывала его в детстве, когда что-то в доме оказывалось не на своём месте.

Неправильно. Всё неправильно. Кровь не должна быть здесь. Она нарушает порядок, портит чистоту, вносит хаос в мой мир.

Он бросается к кухне, достаёт из-под раковины арсенал чистящих средств: «Domestos» с хлором, средство для мытья полов «Mr. Proper», одноразовые тряпки из микрофибры, резиновые перчатки. Работает быстро и методично, как хирург, удаляющий злокачественную опухоль.

Сначала промакивает кровь бумажными полотенцами, стараясь не размазать пятно. Затем обрабатывает место перекисью водорода – кровь пенится и обесцвечивается. После этого – хлоросодержащий отбеливатель, затем специальное средство для дерева. Процесс занимает двадцать минут, но результат удовлетворяет: пол снова безупречен.

Пока он убирает, раненый мужчина приходит в сознание. Открывает глаза, смотрит на Артура с ужасом и болью.

– «누구세요?» (Кто вы?) – хрипит он.

– Я мог бы задать тот же вопрос, – отвечает Артур по-корейски, не прекращая уборку. – Но подозреваю, что вы сами толком не знаете, на кого работаете.

Мужчина пытается сесть, но ранение не позволяет ему двигаться. Кровь сочится сквозь пальцы, которыми он прижимает рану.

– «병원…» (Больница…) – шепчет он.

– Больница будет позже, – говорит Артур. – Сначала ответы. Кто вас послал? Что вы ищете?

– «모르겠어…» (Не знаю…)

Артур останавливается и смотрит на раненого. В его глазах – не ложь, а искренняя растерянность. Наёмник, которому сказали только самый минимум: адрес, задание, сумма оплаты.

– Тогда расскажите то, что знаете, – Артур садится на корточки рядом с мужчиной. – Я могу вызвать скорую, а могу оставить вас истекать кровью на моём полу. Выбор за вами.

Раненый глотает, собираясь с мыслями:

– «우리는… 깡패가… 아니다…» (Мы… не kkangpae…)

Kkangpae – корейское слово для обозначения членов организованной преступности, аналог русского «бандит» или американского «gangster». Интересно, что он подчёркивает: они не традиционная мафия.

– «그럼 뭐야?» (Тогда кто?) – спрашивает Артур.

– «용병… 프리랜서…» (Наёмники… фрилансеры…)

Картинка начинает проясняться. Не постоянные члены банды, а временные сотрудники. Это объясняет их относительно высокий профессионализм при отсутствии детальной информации о задании.

– Кто заказчик?

– «브로커라고… 하는 사람…» (Человек… который называется… Брокер…)

Брокер. Артур запоминает это прозвище. Кличка, которая говорит о роде деятельности: посредник, торговец информацией, организатор сделок.

– Что он сказал вам обо мне?

– «러시아 사람… 뭔가… 가지고… 있다고…» (Русский… что-то… у него есть…)

– Что именно?

Раненый качает головой:

– «모르겠어… 그냥… 찾으라고…» (Не знаю… просто… найти…)

Артур понимает, что больше информации из этого источника не получить. Он достаёт мобильный телефон и набирает номер службы экстренного вызова:

– «119입니다. 무엇을 도와드릴까요?» (Служба 119. Чем могу помочь?)

– «강남구 트리니티 플레이스에서 강도 사건이 있었습니다. 부상자가 있습니다.» (В Тринити Плейс в Гангнаме произошло ограбление. Есть пострадавший.)

Он сообщает адрес и кладёт трубку. У него есть примерно десять минут до прибытия скорой помощи и полиции.

Второй злоумышленник всё ещё без сознания. Артур быстро обыскивает обоих: корейские паспорта на имена Ким Сан-хо и Ли Джин-у, мобильные телефоны обычных корейских моделей, пистолеты «Daewoo DP51» – стандартное оружие корейских силовых структур. И что самое интересное – рация с наушником.

Артур включает рацию и слышит голос, говорящий на корейском языке:

– «2팀, 상황 보고» (Вторая команда, доложите обстановку).

Он не отвечает. Голос повторяется дважды, затем в эфире тишина.

У них есть координирующий центр. Это не просто пара наёмников-одиночек. Организованная группа с чёткой структурой командования.

В кармане у Ким Сан-хо Артур находит кое-что ещё: USB-накопитель и сложенный лист бумаги. На листе – план его квартиры, нарисованный от руки. Кто-то проводил предварительную разведку, изучал его распорядок дня, планировал операцию.

Они знают обо мне больше, чем я думал.

USB-накопитель Артур вставляет в свой ноутбук. На нём – фотографии: снимки из камер наблюдения метрополитена, где он вчера ехал после инцидента у ручья Чхонгечхон. Кадры с камер уличного наблюдения возле станции «Jonggak». Его лицо обведено красным маркером, под фото – краткая информация: «Артур Лакатош, гражданин России, работает в HN Bio-Care, проживает в Trinity Place A-3001».

Они вычислили меня по камерам наблюдения. Система видеонаблюдения Сеула – одна из самых совершенных в мире. Если у них есть доступ к ней, то у меня серьёзные проблемы.

Сирена скорой помощи приближается. Артур быстро упаковывает все компрометирующие предметы в спортивную сумку, оставляя только то, что укладывается в легенду о попытке ограбления: пистолеты преступников, их документы, следы борьбы.

Он открывает сейф, достаёт цилиндр и прячет его в сумку вместе с остальным. Времени на детальное изучение содержимого нет, но он уже знает достаточно, чтобы понять: то, что он случайно получил вчера вечером, стоит человеческих жизней.

В дверь стучат:

– «경찰입니다!» (Полиция!)

Артур открывает дверь. На пороге – два полицейских в форме и фельдшер скорой помощи с медицинской сумкой.

– «무슨 일입니까?» (Что случилось?) – спрашивает старший полицейский, сержант по погонам.

– «강도들이 침입했습니다» (Грабители ворвались), – отвечает Артур, показывая на лежащих на полу мужчин. – «자기 방어했습니다» (Защищался).

Полицейские осматривают место происшествия, фельдшер склоняется над раненым. Ким Сан-хо в сознании, но слаб от потери крови. Ли Джин-у приходит в себя и сразу начинает что-то бормотать о своих правах.

– «신분증 좀 보여주세요» (Покажите документы), – просит сержант.

Артур протягивает паспорт и вид на жительство. Полицейский внимательно изучает документы, сверяет фотографию.

– «러시아 분이시네요» (Вы из России).

– «네, 5년째 한국에서 살고 있습니다» (Да, пять лет живу в Корее).

– «직업이 뭐죠?» (Какая профессия?)

– «보안업체에서 일합니다» (Работаю в службе безопасности).

Сержант кивает. Профессия объясняет навыки самообороны. В его блокноте появляются записи.

Пока полицейские оформляют протокол, Артур наблюдает за Ким Сан-хо. Раненый периодически бросает на него взгляды, полные ненависти и страха. Но говорить не будет – профессиональная этика наёмника плюс понимание того, что правдивые показания могут стоить ему жизни.

– «병원에 가야겠습니다» (Нужно в больницу), – говорит фельдшер, указывая на раненого.

– «동행하겠습니다» (Поедем с ними), – решает сержант.

Ким Сан-хо увозят на носилках, Ли Джин-у ведут в наручниках. Полицейские обещают Артуру, что свяжутся с ним для дополнительных вопросов, и уходят.

Квартира снова погружается в тишину.

Артур стоит посреди гостиной и понимает, что его убежище скомпрометировано. Они знают, где он живёт, знают его распорядок дня, имеют доступ к системам наблюдения города. Оставаться здесь означает ждать следующего визита, возможно, более многочисленного и лучше подготовленного.

Он идёт в спальню и достаёт из шкафа дорожную сумку – ту же, с которой пять лет назад прилетел из Санкт-Петербурга в Сеул. Упаковывает самое необходимое: сменную одежду, документы, небольшой запас наличных денег в корейских вонах и американских долларах. Средства гигиены – зубная щётка, паста, дезодорант. Ноутбук с зарядным устройством.

Из кухни берёт нож, которым нейтрализовал нападавшего. Оружие может понадобиться, а покупать пистолет на чёрном рынке Сеула – риск нарваться на полицейскую провокацию.

Последний взгляд на квартиру, которая пять лет была его крепостью против хаоса внешнего мира. Всё на своих местах, всё чисто и упорядочено. Но это больше не дом – это ловушка, в которую он больше не вернётся.

Артур выходит из «Trinity Place» через подземный гараж, избегая камер наблюдения в вестибюле. На улице начинается обычный рабочий день – офисные сотрудники спешат к станциям метро, школьники в форме идут на занятия, пожилые люди выходят на утреннюю зарядку в парки.

Обычная жизнь продолжается. Но для меня она закончилась.

По пути к станции метро «Gangnam» Артур замечает подозрительные детали: мужчина в деловом костюме, который слишком долго изучает витрину магазина, женщина с детской коляской, говорящая в наушники-гарнитуру, подросток, который фотографирует не достопримечательности, а людей.

Наблюдение. Профессиональное, многоуровневое. Они учли возможность моего бегства и подготовились.

Вместо метро Артур идёт к автобусной остановке. Городские автобусы Сеула – менее контролируемый способ передвижения, камер в них меньше, а маршруты более запутанные. Садится в автобус №146, который идёт через весь город к северным районам.

В автобусе он достаёт мобильный телефон и отправляет SMS на рабочий номер:

«Заболел. Сегодня не приду.»

Ответ приходит через пять минут:

«Выздоравливайте. Директор Пак.»

Хотя бы с работы меня пока не исключили. Но если дело дойдёт до полицейского расследования, то и там появятся вопросы.

Автобус движется по северному маршруту, проезжая районы, которые Артур знает плохо. Здесь меньше туристов и иностранцев, больше обычных корейцев – рабочих, служащих, студентов. Проще затеряться в толпе.

На остановке «Dongdaemun History & Culture Park» он выходит. Рядом – знаменитый рынок Тондэмун, один из крупнейших торговых центров Азии. Место, где можно купить всё – от дизайнерской одежды до поддельных документов, от корейской электроники до контрабандного оружия. Если знать, где искать.

Но сначала нужно разобраться с содержимым цилиндра.

Артур находит интернет-кафе – небольшое заведение на втором этаже торгового центра, забитое подростками, играющими в онлайн-игры. Арендует компьютер на час, садится в дальний угол, откуда видны все входы и выходы.

Достаёт цилиндр из сумки и внимательно его осматривает. Резьбовое соединение туго закручено, но поддаётся. Внутри – промасленная ткань, в которую завёрнуты документы, и небольшой металлический предмет.

Разворачивает ткань. Бумага пожелтевшая, но текст читается. Русский язык, дореволюционная орфография:

«Съ борта Его Императорскаго Величества крейсера «Дмитрій Донской». 15 мая 1905 года. Координаты затопленія: 37°29' съверной широты, 130°52' восточной долготы. Глубина – 434 метра. Грузъ эскадры въ количествѣ 200 пудовъ золота монетою и слитками переданъ на крейсеръ по приказу контръ-адмирала Энквиста утромъ 15 мая. Запись ведетъ вахтенный офицеръ лейтенантъ Римскій-Корсаковъ.

Post Scriptum: Золото спрятано въ коффердамѣ №3, между шпангоутами 47 и 52. Доступъ черезъ кормовую трюмную дверь. Господь да хранитъ Россію. Лейтенантъ Римскій-Корсаковъ.»

Артур перечитывает документ дважды. 200 пудов – это более трёх тонн золота. По современным ценам – сотни миллионов долларов. Но дело не только в деньгах.

Металлический предмет оказывается печатью – официальной печатью Российского Императорского флота с изображением Андреевского флага и соответствующими надписями по кругу.

Если это подлинник, то он имеет не только материальную, но и историческую ценность. Доказательство одной из величайших морских загадок XX века.

Артур фотографирует документы на мобильный телефон, затем снова заворачивает их в ткань. Теперь он понимает, почему за этой информацией охотятся. И почему его жизнь висит на волоске.

Крейсер «Дмитрий Донской» действительно затонул в 1905 году во время Цусимского сражения. Официально на борту никакого золота не было. Но если эти документы подлинные, то получается, что русская эскадра тайно перевозила золотой запас – возможно, предназначенный для финансирования военных операций на Дальнем Востоке.

Три тонны золота на глубине 434 метра. В территориальных водах Южной Кореи. Кто первым доберётся до него, тот станет богаче на несколько сотен миллионов долларов.

Но здесь есть ещё один аспект. Если информация о золоте «Дмитрия Донского» всплыла сейчас, то это не случайность. Кто-то готовил операцию по его подъёму. Возможно, уже готовил – а документы из цилиндра должны были подтвердить точное местоположение.

Я случайно нарушил чьи-то планы. Планы людей, которые готовы убивать за эту информацию.

Артур выходит из интернет-кафе и идёт по лабиринтам рынка Тондэмун. Здесь, среди тысяч торговцев и покупателей, легко затеряться. Но в то же время здесь много камер наблюдения, а корейские власти внимательно следят за иностранцами в людных местах.

Нужно найти временное убежище. Место, где можно переждать и обдумать дальнейшие действия.

В одном из переулков рядом с рынком Артур находит небольшой мотель – заведение класса «love hotel», предназначенное для краткосрочного отдыха пар. Такие места обычно не требуют предъявления документов и задают минимум вопросов.

– «방 하나 주세요» (Дайте комнату), – говорит он администратору, молодому корейцу с усталым лицом.

– «몇 시간이요?» (На сколько часов?)

– «하루» (На день).

Администратор называет цену – 80 000 вон, около 60 долларов. Дорого, но альтернативы нет. Артур платит наличными, получает ключ от комнаты на третьем этаже.

Комната маленькая – двенадцать квадратных метров, кровать, стол, стул, мини-холодильник. Всё чистое, но далеко не того уровня, к которому привык Артур. На стенах – пятна от сырости, на полу – ковёр сомнительной чистоты, постельное бельё, хоть и выстиранное, но явно видевшее многих постояльцев.

Здесь грязно. Я не должен находиться в таких местах.

Но выбора нет. Артур запирает дверь на все замки, задвигает стул под ручку для дополнительной безопасности и садится за стол.

Пора планировать дальнейшие действия.

Что я знаю?

Первое: у меня есть информация о местонахождении золота «Дмитрия Донского», которая стоит сотни миллионов долларов.

Второе: за мной охотятся как минимум две стороны – те, кто называет себя «Брокер», и кто-то ещё.

Третье: у них есть доступ к системам наблюдения Сеула и профессиональные наёмники.

Четвёртое: полиция пока считает меня жертвой, но это может измениться.

Пятое: я не могу вернуться к прежней жизни.

Что мне нужно?

Первое: понять, кто именно за мной охотится и чего они хотят.

Второе: найти способ использовать информацию как козырь для переговоров или как оружие.

Третье: остаться в живых достаточно долго, чтобы воплотить план в жизнь.

Артур достаёт ноутбук и подключается к Wi-Fi мотеля. Начинает изучать информацию о крейсере «Дмитрий Донской» в интернете.

Официальная история: крейсер затонул 15 мая 1905 года во время Цусимского сражения. Экипаж частично спасён японскими кораблями, частично погиб. Груз корабля – артиллерийские снаряды, продовольствие, уголь. О золоте не упоминается.

Но есть и неофициальные версии. Несколько сайтов кладоискателей упоминают легенды о «золоте Цусимы» – тайном грузе русской эскадры. Географические координаты из документа совпадают с предполагаемым местом затопления крейсера.

Легенда имеет основания. А если есть основания, то есть и люди, готовые тратить деньги на её проверку.

Дальнейший поиск в интернете даёт интересные результаты. За последние два года несколько южнокорейских и китайских компаний подавали заявки на проведение подводных археологических работ в районе предполагаемого затопления «Дмитрия Донского». Заявки отклонены властями – официально из-за экологических соображений.

Но неофициально – возможно, кто-то уже ведёт там работы. Нелегально.

В новостных сводках за последний месяц Артур находит несколько заметок о «несанкционированной деятельности» в территориальных водах Кореи. Береговая охрана задерживала суда под различными флагами, проводившие «научные исследования» без соответствующих разрешений.

Кто-то уже ищет золото «Донского». Возможно, уже нашёл корабль, но не может точно определить, где спрятан груз. Для этого нужны документы из цилиндра.

Телефон Артура вибрирует – входящий звонок с незнакомого номера. Он смотрит на экран, колеблется, затем отвечает:

– «여보세요?» (Алло?)

– «Mr. Lakatos?» (Мистер Лакатош?) – голос говорит по-английски с лёгким корейским акцентом.

Артур молчит. Собеседник продолжает:

– «We need to talk. About the item you found yesterday.» (Нам нужно поговорить. О вещи что вы нашли вчера)

– «I don't know what you're talking about.» (Незнаю о чем вы)

– «Dmitri Donskoi. Ring any bells?» (Дмитрий Донской. Припоминаете?)

Артур отключает звонок и выключает телефон. Но урок ясен: они знают его номер, знают, что у него есть цилиндр, знают историческое значение находки.

Телефон скомпрометирован. Возможно, уже отслеживают местоположение.

Он достаёт из телефона SIM-карту, ломает её пополам и выбрасывает в мусорную корзину. Аппарат оставляет – без SIM-карты его нельзя отследить, но можно использовать для доступа к Wi-Fi.

За окном начинает темнеть. Вечерний Сеул загорается тысячами огней – неоновые вывески, LED-панели на фасадах зданий, фары автомобилей на многоуровневых развязках. Город, который ещё вчера казался безопасным домом, теперь превратился в поле боя.

Артур ложится на кровать, не раздеваясь. Сон не идёт – слишком много адреналина в крови, слишком много неопределённости в будущем. К тому же матрас и подушки пахнут чужими людьми, что вызывает у него почти физическое отвращение.

Завтра они продолжат поиски. Завтра ставки повысятся. Завтра моя новая жизнь окончательно превратится в войну.

В коридоре мотеля слышны шаги, голоса, скрип половиц. Обычные звуки дешёвого заведения, но Артур прислушивается к каждому. Профессиональная паранойя, выработанная годами работы в спецслужбах.

В три часа ночи он слышит звуки, которые не вписываются в обычную какофонию мотеля. Шаги в коридоре – тяжёлые, осторожные. Останавливаются у его двери. Тишина, затем едва слышимый скрежет – кто-то пытается вставить отмычку в замок.

Нашли. Быстрее, чем я ожидал.

Артур бесшумно встаёт с кровати, берёт нож и подходит к окну. Оно выходит в узкий переулок между зданиями, внизу – мусорные контейнеры. Высота – три этажа, но рядом проходит пожарная лестница.

За дверью – тихий разговор на корейском языке. Минимум двое, возможно, трое.

Артур открывает окно и осторожно выбирается на пожарную лестницу. Металлические ступени холодят руки, ветер трепает одежду. Внизу – грязный переулок, пахнущий мусором и канализацией.

Снова грязь. Снова хаос. Но альтернатива – смерть.

Он спускается по лестнице, стараясь не создавать шума. В кармане куртки – цилиндр с документами, единственная ценность, которая может спасти ему жизнь или погубить его.

На уровне второго этажа Артур слышит звук разбиваемого стекла – кто-то ворвался в его комнату. Голоса становятся громче, в них появляются нотки злости и разочарования.

Он ускоряет спуск. На уровне первого этажа пожарная лестница заканчивается – последний пролёт демонтирован для предотвращения несанкционированного доступа. Высота до земли – около трёх метров.

Артур спрыгивает, приземляется на кучу мусорных пакетов. Мягко, но отвратительно – пакеты лопаются, разбрызгивая содержимое. Запах гниющих отходов ударяет в нос.

Мерзость. Я весь в грязи, в мусоре. Это неправильно.

Но времени на брезгливость нет. Из окна третьего этажа доносятся голоса – его отсутствие обнаружено.

Артур выбирается из переулка на улицу. Район Тондэмун даже ночью не спит полностью – работают круглосуточные кафе, дежурят таксисты, бродят подростки и ночные работники. Достаточно людей, чтобы затеряться среди них.

Он идёт по улице, стараясь выглядеть как обычный прохожий, несмотря на испачканную одежду и нервное напряжение. В отражении витрины видит своё лицо – усталое, с тенями под глазами, щетиной. Он выглядит как человек в бегах.

И это правда. Я больше не Артур Лакатош, корпоративный охранник из Гангнама. Я мишень, за которой охотятся профессиональные убийцы.

За спиной слышится шум – из переулка выбегают трое мужчин, осматриваются по сторонам. Один показывает в его направлении.

Артур ускоряет шаг, не переходя на бег – это привлекло бы внимание. Поворачивает за угол, ещё раз, петляет по улочкам района. Знание города помогает – за пять лет он изучил Сеул достаточно хорошо, чтобы использовать его лабиринты для ухода от преследования.

Но преследователи тоже знают город. И их больше.

Игра становится серьёзнее. Теперь это не просто попытка ограбления. Это охота.

Артур понимает, что его временное убежище в мире мотелей и интернет-кафе закончилось. Нужно принимать кардинальные решения.

И первое решение – найти союзников. В городе, где каждая камера может стать глазом врага, где каждый телефонный звонок может выдать местоположение, ему нужны люди, которым можно доверять.

Проблема в том, что таких людей в Сеуле у него нет.

Пока нет.

На углу улицы он видит вывеску: «Русский бар "Москва"». Неоновые буквы на корейском и русском языках, звуки музыки изнутри. Место, где собираются русскоязычные эмигранты, туристы, возможно – люди с не совсем законными занятиями.

Риск. Но возможно, единственный шанс найти информацию о том, кто за мной охотится.

Артур проверяет, что цилиндр надёжно спрятан во внутреннем кармане куртки, и направляется к входу в бар.

Игра переходит на новый уровень.

Глава 4: Головоломка из прошлого

Мотель «Seoul Dream», район Добон-гу, 06:30

Артур Лакатош просыпается от звука сирен – где-то в районе работают экстренные службы. Он лежит на узкой кровати в дешёвом мотеле на окраине Сеула, в районе Добон-гу, куда добрался ночью после бегства из Тондэмуна. Комната размером три на четыре метра, пахнет сигаретами и чистящими средствами, стены покрыты облупившимися обоями с рисунком, который когда-то изображал цветы, а теперь напоминает пятна плесени.

Мерзость. Всё здесь мерзко.

Но это лучшее убежище, которое он смог найти в условиях ночной охоты. «Seoul Dream» – заведение для тех, кто не хочет оставлять следов: мигрантов без документов, проституток, мелких торговцев наркотиками. Администратор, пожилой кореец с золотыми зубами, взял деньги и не задал ни одного вопроса. Наличные без документов – именно то, что нужно человеку в бегах.

Артур встаёт с кровати и подходит к маленькому окну, завешенному грязной занавеской. За стеклом – типичный корейский спальный район: пятиэтажные панельные дома 1980-х годов постройки, крохотные дворики с сушкой белья, узкие улочки, забитые припаркованными автомобилями. Район для рабочих и служащих среднего звена – людей, которые не могут позволить себе жить в центре, но ещё не скатились на социальное дно.