Есть вещи, которые нужно принять, Маргарет бесплатное чтение

Глава 1

Время шло. Мила росла. Я писала ещё одну книгу. Мы ходили гулять, смотрели мультики, читали книги, играли. Мила пошла в сад, потом пошла в школу. Сначала ей не нравилось проводить время с другими детьми. Что ж от осинки не родятся апельсинки. Мне тоже не нравилось ни в саду, ни в школе, ни в университете постоянно быть в коллективе. Но в школе она нашла подруг, таких же любительниц розового и пони. Клянусь, мне казалось, что они вырастут и станут копией фильма «Дрянные девчонки». Хотя я пыталась вложить в её голову базовые понятия морали. Конечно, для этих целей я использовала литературу. Никто не разобьёт вам сердце, как книга, но в то же время благодаря ей у вас это сердце есть. Мы с другими мамочками списывали их «зачатки стервозности» на влияние масс-медиа. Так делают все родители, когда не хотят брать ответственность на себя. Я не воспринимала это всерьёз, ведь в 6 Мила попросила собаку, слёзно клянясь, что будет её гулять и кормить, и играть с ней, и водить к врачу, и «мама, но я очень хочу собаку». И она сдержала слово, ну почти. В целом было удивительно смотреть, как шестилетка со всей серьёзностью заботится о собаке. Конечно, в приюте она выбрала маленького тоя. Да, породистые собаки тоже есть в приютах. Пинч отлично вписался в её розовый мир. Он даже был не против носить ошейник со стразами. Прости меня, маленький друг.Я собираю вещи – улетаю жить в другую страну. Беру по минимуму: ноутбук, кошелёк, документы. Большинство моих вещей останется здесь – в моей старой квартире. Квартиру я продала, новые жильцы заедут через месяц. Им придётся повозиться с вещами, но я предупредила, что вывоз мебели и прочего ляжет на их плечи. Я не сказала только об одном, что вместе с вещами я оставляю свою одиннадцатилетнюю дочь. У неё будет месяц, чтобы сообразить, что я её бросила. Я думаю, она сама догадается, она умная не по годам. Скорее всего позвонит моей сестре своей тёте. Может сестра заберёт её к себе, а может сдаст в детский дом. В любом случае, они начнут рыться в моих вещах, найдут мой старый телефон, который я оставила и увидят на заставке послание, что меня не нужно искать, я не пропала, меня не убили или похитили, я просто решила оставить их и что я всё знаю. Ты спросишь: как так? Как можно не любит своего ребёнка. Но клянусь богом я любила её до безумия. С самого того дня, когда я увидела две полоски, я поняла, что моя жизнь не будет прежней, что в моей жизни появится маленький человек. А как я ждала её? Как только узнала, что у меня будет девочка, я накупила розовых вещичек, кроватку и столик, коляску. Ремонт в комнате делал дизайнер. Получилось волшебно. Комната маленькой принцессы. Ненавязчивые пастельные тона, красивые игрушки ручной работы. И пусть забеременела я случайно, но оставила её вполне осознанно. Её отец не представлял для меня особой ценности. Это был мимолётный роман, продолжение которого меня бы утомило. Я не искала ничего серьёзного и нашла достаточно несерьёзного мужчину. Знает ли он о том, что стал отцом? Честно? Я об этом не думала. Я думала о маленьком человеке, который войдёт в мир и как я ему этот мир покажу. И вот – она родилась. Я назвала её Мила. Первый год был тяжёлый, не буду скрывать. Мила продуху не давала: капризничала и плакала, но успокаивалась, как только, я к ней подходила. Она сразу переставала плакать. Когда она сказала первое слово, конечно банально, но это было слово «мама», я ощутила странное чувство. Я не поняла, что это. Когда научилась сидеть и ходить, чувство вернулось снова. Я поняла, что это, когда мы праздновали её День рождения. Я чувствовала, что теперь у меня есть семья. Ты можешь спросить, что за бред? У тебя что не было семьи? Ты сирота? Нет, я не сирота. У меня есть родители и сестра, но я всегда была лишней среди них. Родители относились ко мне с претензией, я всегда была, есть и буду для них недостаточно хороша. Сначала я гналась за ними, мне хотелось быть «кем-то» в их глазах, но позже я осознала, что чтобы я не делала, я никогда не буду достаточно хороша: отличные оценки, красный диплом журфака, внешняя привлекательность, первая успешная книга, первая купленная машина, квартира… Никогда. И я оставила попытки. Они как бы номинально моя семья. С сестрой отношения были лучше. Она тоже хотела писать книги и писала, но залетела в 17 лет. Да, наверное, это семейное, но в своё оправдание скажу, что я залетела с приличными гонорарами от книги и в своей квартире. Она же решила стать мамой на родительской шее и в большой, но всё же родительской квартире. Она переехала туда со своим мужем. Пока она бегала с пелёнками и подгузниками, я делала карьеру. Я чувствовала, что ей это не нравится. Будет высокомерно сказать, что она завидовала мне, но я чувствовала пассивную агрессию. Каждый раз, когда я садилась за книгу, ей что-нибудь нужно было; её ребёнок кричал, когда я общалась с редактором; она могла случайно пролить молоко на мои заметки. Я иногда задаюсь вопросом, а случайно ли? Родители купили ей квартиру, и они съехали, заделав ещё двоих детей позже. Надо сказать, мама она отличная. Это видно по детям. Они счастливы и слушают ей, активно проявляют себя. Племянники у меня чудесные. Уверена они много добьются. Их мне будет не хватать. Моя семья или, правильнее сказать, семья, в которой я родилась, отреагировала на мою беременность ожидаемо и неоднозначно. Родители, конечно, намекнули, что мать из меня получится так себе, какая мать из женщины, которая не удержала мужчину? То, что логики в этом мало, а также, что я никого не удерживала, я опустила. Сестра неудачно пошутила, что мамой быть – это не книги писать, конечно, намекая на свой опыт в сфере материнства.

– Просто скажи, если ты сейчас струсишь, не будешь ли жалеть потом? Я не говорю, что я лучшее в твоей жизни, потому что это не так, но я ни с кем из женщин не говорил так долго, о чём-то.Спустя пять лет я выпустила ещё одну книгу. Читатели были в восторге. Они ждали её почти 12 лет. Я не могла их разочаровать, и я не разочаровала. На одной из презентации я встретила его – Марка. Тоже писатель, тоже успешный. Никаких тупых подкатов и демонстраций курсов пикаперов. Мы говорили долго – о литературе, о наших книгах (мы оба писали романы, только он исторические, а я социально-психологические), о семье, о моей дочке (Марк очень хотел детей, но пока не завёл), о вселенной, о философии, о религии… Мы говорили долго. Несмотря на присутствие в литературной тусовке, я редко встречала мужчину, с которым можно так долго говорить о чём-то. У нас завязался роман. Я не знакомила его с дочкой. Я думала это будет роман, как все мои романы – приятно и ненадолго. Но время шло, а нам всё было хорошо вместе. И момент, когда один задаёт один из вопросов, который как бы закрепляет отношения настал. – Когда мы съедемся? Вот чёрт. – Что-то не так? – Всё так, просто хочу видеть тебя чаще, не только по выходным. Да и Мила. Я так и не знаком с ней. Ты что скрываешь меня? – он рассмеялся. А я скрывала его. И я замялась, что-то промямлила. Я не смогла сказать ему прощай. А он увидел это. И его это смутило. Он хотел семью. Я знала это с самого начала. Он не был, как отец Милы, одноразкой. Он был достойным, прекрасным мужчиной. Проблема в том, что я не была той женщиной, с которой строят семью. И как бы это клишировано и тупо не звучало, я сказала: -Я не та, кого ты всегда искал. – Откуда ты знаешь, кого я искал? – Марк, мы общались, я знаю, кого ты ищешь – жену, мать твоих детей. Это прекрасно, что ты хочешь семью, но разве я подхожу на эту роль? – Да. – Что? – Ты прекрасно подходишь. Ты умная, интересная, заботливая. Ты лучшая мама. Мила счастливый ребёнок. – Ты не видел её. – Но я вижу, что ты всё делаешь, чтобы она такой была. – Я не жила с мужчиной. – Потому что большинство твоих мужчин дальше ставок на спорт и инстаграма моделей не сдвинулись. – Это грубо. – Я тоже умный и интересный. – скромность не его второе имя. Это мне и нравилось. – Ты не встречала таких, как я. Да и в любом случае, как ты знаешь, что у тебя не получится, если не попробуешь? – Марк…

Мы с Марком поженились и купили дом. Большой и красивый. И Миле он тоже понравился в начале. Мы перевозили вещи, делали ремонт, вместе выбирали мебель, втроём. Я опять была в этом чувстве, что у меня есть семья.И я рискнула. Вначале Марк не нравился Миле. Она напрямую спросила: «Ты теперь будешь проводить время с ним вместо меня?», но он быстро втёрся в доверие харизмой и подарками. Хотя иногда и проскакивали нотки её нелюбви. Вещи Марка пропадали, стол накрывался на двоих, а не на троих, проскакивали колкие фразочки. Это было терпимо. Марк старался не накалять, а я старалась уделять ей больше внимания. Но я не ожидала такой реакции, когда сказала, что теперь мы будем жить вместе. Сначала она спокойно спросила «где?». И, когда я сказала, что мы купим дом, где у неё будет большая комната и домик на дереве для настоящей принцессы, была истерика. А после истерики был погром: она изрезала мебель в комнате, раскидала игрушки, порвала все свои рисунки. Я еле успокоила её. Я знала, что она будет переживать, но не ожидала, что настолько. Я даже думала отложить переезд. Но потом всё вроде успокоилось.

Я забеременела весной. И эта беременность протекала тяжело. Был жуткий токсикоз, а потом я легла в больницу. Мне казалось, что всю беременность я там и провела. Марк занимался, домом, Милой, новой книгой и мной с малышом. Марк занимался всем, а я только блевала и лежала под капельницами. Иногда мне удавалось вырваться домой, но не могу сказать, что дома было лучше. Я ждала родов больше всего на свете, овощное существование угнетало меня: книга лежала практически дописанная на ноутбуке, я скучала по дочке, про наши отношения с Марком и говорить нечего, палата раздражала, но я не слукавлю, если скажу, что я была счастлива в тот момент. Во мне была моя любимая дочь. Я думала, какой она будет. Такой же принцессой как Мила или пойдёт в меня и будет гонять на велике по двору с рваными коленками на штанах. Что она будет любить? У неё будут глаза Марка? У Марка очень красивые глаза.Вторая истерика Милы случилась, когда мы закончили ремонт и окончательно переехали. Она обошла дом, подошла к пустой комнате на втором этаже. Мы пока её не обставили, оставили это на потом. – А что это за комната? Я думала, тут будет комната для гостей – Не совсем. Видишь ли, тут будет комната для твоего братика или сестрёнки. Она кричала, что мы ищем ей замену, что она лишняя, что я хочу ребёнка вместе с отцом, а не просто ребёнка. Где она этого понабралась?! Мне дважды повторять не надо. Мы пошли к психологу. Много разговаривали. Мы с Марком очень старались, чтобы она осознала, что она тоже член семьи и что никто ей замену не ищет. Марк говорил, что я не твой папа, это да, но я тебя люблю, тебя и твою маму. Было принято решение повременить с братиком или сестрёнкой, пока состояние Милы не стабилизируется. И мы прошли это испытание вместе. Всё наладилось. Я была безмерна благодарна Марку, он старался. Мила тоже старалась. Мы были семьёй, командой. Дошло даже до того, что, когда мой отец опять начал кидать свои претензии в мой адрес и, конечно, в адрес моей семьи, дома, то Мила сказала «глава семьи тут Марк, а не ты». Потом воцарилась тишина.

Схватки начались ночью, сначала несильно, но потом… Я думала, что разрежу себе живот и достану её сама, так это было долго. Воды не отходили. Сколько прошло времени час или 10 часов? Боль была настолько резкой и ясной, что мне казалось, словно я уже не в своём теле. Я вырубилась по итогу. Последнее что помню, попытки врачей поговорить со мной, суету, синий свет.

Когда я проснулась было легко и спокойно. Боли не было. На столе стояли цветы, мои любимые цветы от любимого мужчины. В кресле спала Мила. Увидев дату на телефоне – я опешила, двое суток я была без сознания. Я подумала, что самое время посмотреть на виновницу всего этого. Тихо вставая, стараясь не разбудить новоиспечённую старшую сестру. Маленький свёрточек лежал в кроватке. Она была странного цвета – это первое, что бросилось мне в глаза. Я осторожно взяла её на руки, и она была холодная. До меня не сразу дошло, что она была мертва. Моя дочь. Она пробыла моей дочерью два дня и теперь её нет. Я хотела кричать, но голос исчез, я упала на колени, прижимая её к себе. Её больше нет и никогда не будет.