Ведьмы отдыхают бесплатное чтение

Марина Ефиминюк
Ведьмы отдыхают

© Ефиминюк М.В., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Пролог
Планы и их редакция

План Марисы Крафт, профессиональной колдуньи, на отпуск на модном курорте Блэкрок:

Завести курортный роман с мускулистым красавчиком.

Насладиться и романом, и красавчиком.

Доставать из ридикюля магическую палочку только в самом крайнем случае.

Новый план:

Найти потерянную магическую палочку. Обязательно!

Избегать встреч с бывшим женихом, чертовым Харви Крейвом.

Попытаться завести курортный роман. Наплевать на мускулы!

Отредактированный новый план:

Не прикончить Харви Крейва.

Найти чертову магическую палочку до отъезда (три восклицательных знака).

Новейший план (последний):

Не влюбиться в Харви заново!

Глава 1
Дурной знак

– Божечки мои дорогие, какая красота! – громко поделилась впечатлениями Харриет Руперт, задрав голову к стеклянному куполу. Сквозь него было видно небо Блэкрока, сочно-лазоревое, насыщенное и как будто нарисованное магическими красками. В столице такого не встретишь. Небо Гранаха или низкое и серое, или высокое, но бледно-голубое, как выцветшая занавеска.

– А где Мими? – секундой позже всполошилась Харриет. – Мэри, ты ее видишь?

– Я здесь, – сдержанно отозвалась Эмма Уилсон, шагающая следом.

Подозреваю, она специально держалась позади, чтобы народ думал, будто мы не вместе. Но было очевидно, что всем наплевать, кто, с кем и почему приехал на курорт: три лучшие подружки отдохнуть от детей и быта, молодожены на медовый месяц, престарелые магнаты или студенты в поисках курортных приключений.

Перед самым перемещением в столице началась гроза, пришлось три часа единой толпой проторчать у остановленного магического портала. Впрочем, вру! Магнаты, в отличие от нас, простых смертных, в это время сидели в прохладном зале для особо богатых клиентов и попивали освежающие коктейли. Однако весь багаж успели отправить до природного катаклизма, и теперь на вокзале Блэкрока творилась страшная неразбериха.

Едва густой дым от магического перемещения развеялся, как в путешественниках проснулся затаенный страх остаться без своих вещей, но с чужим дорожным сундуком. Народ хлынул с платформы с таким проворством, словно она билась магическими разрядами. Нас с подругами смыло в зал беспощадной людской волной.

Мы шагали в шумной толпе и с любопытством оглядывались по сторонам. Парадный холл знаменитого курорта выглядел нарядным и очень светлым. За круглыми аквариумными оконцами, вживленными в мраморные стены, плавали разноцветные рыбки. Кричали восторженными приглашениями зазывные щиты, переливалась золотыми искрами крупная надпись «Добро пожаловать!». Вокруг гостеприимного приветствия парили нарисованные альбатросы, а эмблема острова-курорта, остроугольная гора с белой вершиной, выпускала блестящие закорючки дыма и со стороны напоминала кипящий чайник без носика и ручки.

– А что, вулкан в Блэкроке действующий? – громким шепотом спросила Харриет.

Она была матерью троих мальчишек, поэтому под «громким шепотом» подразумевается очень, очень громкий шепот. Нечто вроде истеричного крика, придушенного стыдливым желанием говорить чуточку тише.

– Он заснувший, – уверила я.

– Просто… ну… мне же ни шишулечки нельзя в извержение вулкана, – не услышала она. – Я же мать!

– Вулкан не действует.

– Сколько?

– Полторы тысячи лет или около того.

– Около того? – охнула Харриет. – Мэри, где ты взяла такую неточную информацию?!

– В учебнике по истории для младших классов. Не переживай, Харри, когда твои пойдут в школу, ты прикоснешься к прекрасному, – нагнав нас, съехидничала Эмма. – Но, к слову, я все равно застраховала путешествие от стихийных бедствий и всемирного апокалипсиса.

– Как дальновидно! – восхитилась Харриет.

– У нее уже сгорела страховка от невыезда, – не без удовольствия напомнила я.

Макать носом в потерянные деньги не по-дружески, но надо было видеть самодовольную ухмылку Мими, когда объявили о задержке рейса! Клянусь, в тот момент даже ее интеллигентные круглые очки в тонкой оправе блеснули с алчным предвкушением.

– За кого ты меня держишь, Мэри? Она пятилетняя, – легко парировала подруга.

После окончания магической академии Эмма Уилсон выбрала карьеру страхового агента. Когда у нее срывался месячный план по продажам страховок, а срывался он с подозрительным постоянством, нам, как ее подругам, приходилось страховать то части тела, то мебель, то магические палочки.

К слову, последнее Харриет пригодилось. Мальчишки стащили из футляра ее палочку, без которой было попросту невозможно колдовать, и поделили по-братски. На три равные части, каждому по кусочку.

Пока мы разбирались, куда доставили наши вещи, и отбивали у нахальных студентов свободную тележку, портальная комната для багажа опустела. В центре стояли наши с Эммой видавшие виды дорожные сундучки с кожаными крышками и возвышался монструозный полированный саркофаг, в который при желании можно было бы утрамбовать шкаф одежды. И еще место осталось бы.

Методом исключения узнать хозяйку безобразной, но совсем новенькой бандуры было легко… Зато не было сомнений, почему Харриет, вопреки традиции приезжать за пять минут до перехода, появилась на вокзале Гранаха раньше всех и даже успела сдать багаж на перемещение.

– Перед отъездом попросила Эдди купить дорожный сундук… – смущенно пояснила она через паузу, свалив вину за размеры багажа на мужа.

– Он забыл, и тебе пришлось взять из дома комод? – уточнила я.

– Этот… гоблин вислоухий… решил выбрать самый вместительный сундук. Честное слово, девочки, он почти пустой!

– Уверена, Эдди рассчитывал, что ты упакуешь детей и заберешь с собой, – предположила Эмма. – Вместе с собакой.

Поднять почти пустой сундук оказалось рисковой затеей. Весил он так, словно внутри действительно мертвецким сном спали трое Рупертов-младших и пес Броди. Хотели попросить помощи у контролера, проверяющего номерки на выходе из портальной комнаты, но тот подленько слинял с поста, сделав вид, будто его кто-то окликнул. Магия в перетаскивании тяжелых вещей тоже была бессильна…

Вернее, магия, безусловно, всесильна, слабенькая – я. Ни одна профессиональная колдунья не в состоянии в одиночку поднять в воздух монструозный шкаф больше собственного веса и эффектно опустить в нужное место. Мы же обычные люди, а не атлеты!

– Харри, не подумай, будто я предъявляю претензии, но что ты положила в почти пустой сундук? – не выдержала Эмма.

– Одежду.

– Вместе с гардеробом?

– Вместе с обувью!

– Обувь с полкой? – не унималась Мими. У нее скособочились очки, свалилась соломенная шляпка, и на голове воинственно затопорщились мелкие кудряшки, сделанные в салоне с помощью магической завивки. Совсем сумасшедшая! Не понимает счастья прямых волос.

– С тарелочкой и чашечкой! – огрызнулась Харриет, но исправилась: – С тремя тарелочками и чашечками, если быть точнее. На каждую по штучке.

– И зачем ты притащила на курорт посуду, предусмотрительная наша? – не сдержавшись, заворчала я. – Ты сюда переселиться, что ли, решила?

– Никогда не знаешь, что лежало в чужих тарелках и чем это пахло! Говорю тебе как мать троих детей! – отрезала Харриет. – И вообще, мы приехали на целых десять дней. Вдруг похолодает или начнутся дожди? Как пережить ливень без калош и плащика?

– Под зонтиком.

– Их я тоже взяла.

– На каждую по штучке? – подначила Эмма.

– И один в запас, – неожиданно призналась наша прозорливая мать. – А знаете что? Если вдруг нас начнет смывать с острова, не приходите ко мне за спасательным кругом и за теплыми вещичками!

С трудом представляю, чтобы мы побежали к подружке за вещами. Эмма высокая и худая, как тростинка… Ладно, как трость. С набалдашником. А я нормальная девушка с очень коварными формами, имеющими возмутительное свойство мгновенно круглеть. Одно пирожное, и новое голубое платье точно не застегнется! Даже на выходе. Это платье специально куплено на размер меньше ради мотивации держать диету «ешь меньше».

– Ладно, ждите! – Эмма решительно поправила очки. – Сейчас все решим!

Она вышла из портальной комнаты, а вернулась с двумя загорелыми до черноты, ядрено пахнущими носильщиками. За полтора шиллинга, уплаченных вперед, весь багаж легко переместился на тележку.

Следуя за помощниками, мы бодро посеменили к выходу из вокзала. Широкие деревянные ворота торжественно и гостеприимно раскрылись. После трех месяцев ожидания, сборов и волнений мы наконец-то пожаловали в Блэкрок! А потом едва не пожаловали обратно в прохладный вокзал. Лучший курорт королевства встречал гостей влажной духотой, высоченными, как корабельные мачты, пальмами и горячей вокзальной площадью, выложенной мелкой плиткой.

По гостевым домам туристов развозили деревянные вагончики на колесах, запряженные приземистыми, коренастыми лошадками. На каждом длинном, как гусеница, экипаже витиеватой строкой бежало название туристического дома. Изредка надпись замирала, мигала и снова начинала скользить по лакированным бокам.

Мы покупали путевки в «Сказке странствий», а потому направились прямиком к их вагончику, который уже был полон пассажиров. По болезненным распаренным лицам в путешественниках угадывались столичные гости. В Гранахе лето не задалось, и загар не портил чахоточной бледности городских жителей. Впрочем, мы с подругами тоже походили на беглецов из городской мертвецкой.

Нас встречал худосочный, щуплый парень с широкой улыбкой на подкопченном от солнца лице.

– Добро пожаловать в Блэкрок, дамы! Я ваш куратор из туристического дома «Сказка странствий». Мое имя Броди.

– Как замечательно! Очень приятно! – Харриет вцепилась в тонкую руку гида и принялась с чувством трясти. – У вас чудесное имя, ни за что не забудем! Пса моих детей тоже зовут Броди.

Белозубая улыбка парня несколько потускнела. Сравнивать его с домашним питомцем было некоторым перебором, но Харри от счастья всегда начинала тараторить. Остановить словесный поток была способна лишь жевательная лакрица.

– Вы знаете, мы с подругами впервые за шесть лет отдыхаем вместе! Я даже детей дома оставила.

– Уверяю, мадам, на нашем райском острове вас ждет прекрасный отдых, что с детьми, что без них, – испугался внезапного напора парень. – Наслаждайтесь.

Пока на райском острове мы насладились исключительно адской духотой. Пяти минут на солнце не провела, а уже страстно захотела в одежде сигануть в море. Все равно платье – хоть выжимай, а выпрямленные в салоне красоты волосы постепенно капитулировали перед влажностью и превращались в привычную кудрявую гриву.

– Мы арендовали «Ваенду»! – не унималась Харриет. – Выбрали по живым гравюрам в каталоге.

– Превосходно! – С видимым усилием Броди все-таки освободил плененную руку.

– Скажите, там ведь есть прудик? Маленький такой, голубенький, с огро-о-омными кувшинками!

– Премилое озерцо с розовыми лотосами. Занимайте свободные места, – указал он на двери вагончика и сунул нам всем по тонкой папочке с эмблемой «Сказки странствий». – Возьмите сувениры от нашего туристического дома.

Пока шел ритуал приветствия, носильщики с честью справились с перегрузкой багажа. Чужие вещи были незаметно сдвинуты, местами даже сплюснуты, а Великий Руперт, король всех дорожных сундуков, важно устроился на платформе. Ну и наши сундучки, как безродные вассалы, притулились под его монументальным боком.

Скамья осталась только одна, да и та в самом конце вагона. Кое-как мы протолкнулись в узком проходе и втроем втиснулись на сиденье, стараясь лишний раз не шевелиться. Радовало, что стекол на окнах не было. Ничто не мешало сквозняку гулять по тесному салону, трепать волосы и сдувать шляпки.

Едва вагончик тронулся, Броди со всеми поздоровался и принялся вещать об истории острова, уже триста лет являющегося колонией Гранаха.

– Какая фигура! – фирменным громким шепотом охнула Харриет, и несчастный гид где-то на втором плане поперхнулся словами.

На возглас подруги не обернулся только ленивый, но таковых в салоне не нашлось. Публика поделилась: кто-то возмущенно вытаращился на нас, кто-то с любопытством выглянул в окно, а Эмма отвернулась в противоположную сторону, снова сделав вид, что вообще путешествует в гордом одиночестве. Во мне боролись два желания: сделать вид, будто мы с громогласной подружкой незнакомы, и поглазеть на фактурного атлета.

Второе желание победило.

– Где?

– Вон тот! В лимонных брюках, – указала Харри. – В белую карету забирается.

В закрытый экипаж с эмблемой известного гостиного двора, украшающей дверцу, садился высокий, плечистый шатен. Крепкая пятая точка в остромодных штанах действительно была выше всяких похвал. Да и весь задний фасад выглядел привлекательно… А еще я почти наверняка знала, кому вся эта мужская красота принадлежала. К моему огромному сожалению!

– Ты же хотела интрижку с мускулистым красавчиком, – заговорщически комментировала Харриет, уверенная, что нас никто – ладно, не слышит – не слушает. – Смотри, какой знойный! И штаны модные.

Да, он знойный, даже горячий. В смысле, может быть горячим, если очень захочет. Но когда с ним знакомишься поближе, понимаешь, что он натуральная, редкостная задница!

Словно почувствовав, что его разглядывают всем вагоном «Сказка странствий», «мускулистый красавчик» обернулся.

– Божечки мои дорогие, это Харви Крейв?! – признала моего бывшего Харри.

– Он, – резюмировала Эмма. – Кстати, хорошо выглядит.

Главное, помнить, что за нападение на королевских подданных профессиональных волшебниц лишают магической лицензии на срок от года до пяти лет, а чертов Харви Крейв – звезда юриспруденции. На такого чревато замахиваться палочкой, потом в суде отдача замучает.

– Мими, ты в своем уме? – строгим голосом осадила Харриет. – Мариса, не смотри в его сторону! Фигура у него ужасная. И это не обсуждается.

– Нет, он действительно хорошо сохранился, – согласилась я и с преувеличенным интересом начала изучать содержимое папки, врученной гидом. Внутри лежали краткий путеводитель по острову и купоны со скидками в местные едальные.

Броди с отчаянным оптимизмом, не теряя надежды, что окажется интереснее мужика в лимонных брюках, рассказывал об экскурсиях и прикормленных торговых лавках, обязательных к посещению всеми гостями «Сказки странствий». Но вагончик притормозил напротив кареты, позволяя во всех подробностях разглядеть, как Харви уселся в салон. Извозчик, несмотря на жару, одетый по форме, захлопнул дверцу, и рожа моего бывшего жениха скрылась за затемненным стеклом.

Я поймала себя на том, что незаметно вытащила из ридикюля сто лет назад припрятанный бумажный пакетик с лакричными пастилками и почти положила пряную сладость в рот. Пастилки были окаменелыми и малосъедобными.

Мы тронулись. Народ наконец прислушался к гиду, но тут Харриет принялась рассуждать:

– Уверена, что мы с этим гоблином больше не столкнемся. Остров большой!

– Харри, съешь лакричную конфетку. – Я протянула пакетик подружке в надежде, что она перестанет вспоминать о Харви и начнет жевать.

Она вытащила пастилку и снова возмутилась:

– Как подумаю, что он бросил тебя, прислав записку, так кровь закипает!

– Харриет, лучше жуй лакрицу, – тихонечко посоветовала я.

Не хватало, чтобы целый вагончик незнакомых людей узнал о катастрофе, случившейся в моей личной жизни.

– Гоблин он вислоухий! – искренне кипела она.

– Жуй! – в один голос рявкнули мы с Эммой.

– Божечки мои дорогие, вы чего так орете? Не хочу я лакрицу, слишком жарко! – огрызнулась она, покрутила темную пастилку в руках, сунула в рот и успешно замолкла.

Ни один альманах с живыми разноцветными гравюрами не передавал экзотической красоты острова Блэкрок, а перед поездкой я пролистала немало, специально в книжную лавку заходила.

Казалось, что магический портал перенес нас в параллельный мир, где краски казались ярче, насыщеннее и глубже. Синее небо было плотнее, разлапистая зелень сочнее, солнце отдавало червонным золотом. Удивительные пейзажи изгнали из сознания хозяина желтых штанов, а Харри всю дорогу послушно жевала лакричную окаменелость и помалкивала.

Вагончик останавливался то у одного, то у другого гостевого дома и постепенно пустел. Прокатившись по людной улице с многочисленными уличными едальными и большими ресторациями, мы въехали на территорию огромного гостиного двора с каскадным фонтаном и королевскими стягами на высоких флагштоках перед помпезным главным входом.

– Харви Крейв, – задумчиво проговорила Харриет, глядя в окно.

– Тебя на его имени зациклило? – буркнула я.

– Да нет, вон из кареты вылезает.

И впрямь, он ловко выбирался из экипажа, пригнувшись, чтобы не удариться макушкой о дверной свод. Явился, в общем, не запылился, когда я о нем почти забыла. Желтые штаны по-прежнему прекрасно сидели и вписывались в местный колорит.

– Что-то остров большой, но очень тесный, – протянула Мими.

– Часа не прошло, а мы встретились снова, – согласилась я. – Думаете, это дурная примета?

– Нет! – отрезала Харриет. – Уверена, в Блэкроке нас ждет беспробудное, бесконтрольное, беспрерывное курортное счастье!

– Прозвучало, как анонс к десятидневной пьянке, – фыркнула Эмма.

Через полчаса после отбытия с вокзала мы наконец добрались до гостевого дома «Ваенда», и он выглядел лучше, чем на гравюре в каталоге. Одноэтажное здание с остроугольной крышей утопало в зелени, удивленно смотрели на улицу большие квадратные окна, изнутри закрытые реечными ставенками. Дорожка из белых плиток вела к двери под черепичным козырьком с завитушками в углах. По краям тропинки в больших цветочных горшках пышно цвели пустынные розы.

– Конечная остановка, – с жизнерадостной улыбкой объявил Броди, явно с трудом дождавшись, когда в вагончике закончатся пассажиры. – Когда будет удобно, чтобы я заглянул и рассказал об экскурсиях…

– Заплатим шиллинг за разгрузку багажа, – перебила Эмма.

– Идет, – легко согласился он, понятия не имея, на что подписывается.

Когда новоявленные носильщики трудолюбивыми муравьями взвалили на себя Великого Руперта, в побагровевших лицах немедленно появилось понимание, как они сильно продешевили. Переноска одежного саркофага стоила как минимум по шиллингу на каждого. Однако торговаться было поздно – приходилось пыхтеть, ругаться сквозь зубы и тащить сундук, проклиная собственную жадность и женскую скупость. Мы помогали, чем могли: не мешались под ногами, не докучали советами и разглядывали цветущий ухоженный сад.

В центре аккуратно подстриженного газона на длинной палочке торчала табличка с перечеркнутыми туфлями. Рисунок был живым: обувка беспрерывно шагала на месте, словно пыталась сбежать за пределы предупреждающего знака, но ей никак не удавалось побороть силу земного притяжения.

– По траве нельзя ходить в обуви? – спросила я у Броди, пока Эмма открывала входную дверь. Великий Руперт перегораживал дорожку, а несчастные носильщики пытались перевести дыхание.

– По газонам лучше вообще не ходить, – охотно поделился гид. – В траве ползают змеи.

– Божечки мои дорогие, тут водятся змеи?! – побледнела Харриет.

– Гипотетически! – замахал руками гид. – Они никогда в дома не заползают! Везде стоят отпугивающие амулеты!

Наверное, он испугался, что нервная дамочка в глубоком обмороке рухнет в травку, на которую ни в коем случае нельзя падать, и придавит какую-нибудь настоящую, а не гипотетическую змею.

– А помнишь, в прошлом году случилось… – отирая с лица пот, глубокомысленно изрек возница.

– Случилось?! – охнула Харри.

– Это было не в «Ваенде»! – поспешно уверил Броди. – И того парня откачали.

– Харри, у тебя еще есть шанс оформить страховку на случай смерти от укуса змеи, – с улыбкой оповестила Эмма и толкнула дверь. Из дома немедленно донесся переливчатый звон ветряных трубочек.

Судя по диковатому взгляду, Харриет не планировала обогащать семью столь изощренным способом и не желала оставлять троих детей на попечение мужа. Вернее, против Эдди она как раз ничего не имела, но ведь у Эдди была мама…

– Мариса, ты же помнишь заклятия от змей? – взволнованно уточнила Харри.

– Конечно, – бодро соврала в ответ. – Если что, обновлю все амулеты.

Пока запарившиеся (во всех смыслах) помощники перетаскивали багаж, мы осмотрели гостевой дом. В комнатах царила прохлада, воздух пах цветочным ароматом. Вместо камина в мраморном полу большой комнаты, заменявшей холл и гостиную, имелось квадратное углубление. Дно было выложено аккуратно вычищенными огненными камнями. На стеклянном столике нас дожидались большая чаша с фруктами и бутылка с игристым вином. Рядом лежала приветственная карточка.

Я раскрыла темные тяжелые портьеры, и в гостиную хлынул свет предзакатного солнца. Оказалось, что занавески прятали выход на широкую веранду, посреди которой стояла круглая ванна, напоминающая объемную шайку для мытья.

– Кхм? – недоуменно оглянулась к Броди, как раз притащившему мой сундук.

– Ну как же? Лежите расслабленно в ванне, с наслаждением пьете коктейль и любуетесь лотосами в озере, – мечтательным тоном пояснил он, словно сам не отказался бы прыгнуть в нашу, пока еще пустую, ванну. – Только прежде чем залезть в водичку, проверьте змей.

– Они же в дом не заползают.

– Так и ванна на улице, – выкрутился он.

Багаж был перетащен. Великий Руперт занял место в комнате с двуспальной кроватью, отвоеванной Харриет со словами, мол, матери троих детей редко выпадает шанс выспаться в глубоком одиночестве на ложе королевских размеров. Помощникам был вручен честно заработанный шиллинг. Пришло время прощаться с ними (с мужиками; с деньгами, впрочем, тоже) и обживать арендованную территорию.

– В какое время мне к вам заглянуть? – настойчиво уточнил Броди у Эммы. – Обсудим экскурсии…

– А где, говоришь, ваша контора? – деловито перебила она.

– На главной торговой улице напротив ресторации «Морской конек». Кстати, очень рекомендую, в нашей папочке есть купончики на скидку. Предъявите, и вам еще дадут бесплатный коктейль на выбор, – на одном дыхании протараторил он.

– Мы сами к тебе заглянем, – ласково улыбнулась Эмма, незаметно подвигая гида к раскрытой входной двери.

– Когда? – пятясь, выпытывал он.

– Ну, дней еще много. Когда-нибудь непременно. До встречи, уважаемый.

Дверь была закрыта, от сквозняка снова зазвенели музыкальные ветряные трубочки. Мы остались втроем.

– Девочки! – воскликнула счастливая Харриет. – Мы все-таки сюда приехали! Давайте отпразднуем, раз вино все равно подарили!

– Но как же море? – растерялась я, невольно воспоминая столб с указателем недалеко от гостевого дома.

Если верить деревянной стрелке и словам гида из «Сказки странствий», от пляжа с белым песочком, необъятного синего моря и почти бесконечного счастья на бамбуковом лежаке меня отделяло чуть больше четверти мили. На летающей метле вообще добираться три минуты. Осталось найти прокатную лавку.

– До завтра море точно не высохнет, – слишком легкомысленно для женщины, не видевшей моря уйму лет, пожала плечами Харриет. – Скажи, Мими?

– Согласна, – охотно поддержала Эмма.

Конечно, согласна! Сама-то в прошлом году на недельку к океану съездила. К Северному, правда, и по работе, но все равно насладилась видами большой воды.

Сидеть в закрытой комнате, когда у нас имелась целая веранда, пусть и с бадьей для мытья, не хотелось. Мы решили перебраться на воздух и там же открыть бутылку.

– У нас нет штопора, – объявила Харри.

– У нас есть ведьма, – хмыкнула Мими и скомандовала: – Мэри, доставай палочку.

Кто бы сомневался? После окончания академии я единственная из нас троих работала по специальности в королевском магическом агентстве, а потому колдовала всегда и везде, даже в священные выходные или в отпуске. Особенно рядом с лучшими подружками, привыкшими к магии, но счастливо профукавшими лицензии.

Пока я доставала из ридикюля магическую палочку, подружки вытащили задвинутые в угол веранды плетеные столик со стульями, расставили угощение. К вечеру духота постепенно спадала, в воздухе витали сладкие ароматы цветов. Царила удивительная тишина: в зарослях не трещали цикады, не подавали голоса птицы, разве что слышался плеск воды в лотосовом пруду, назвать который озером лично у меня не поворачивался язык. И соседство ванны совершенно не портило атмосферы, даже захотелось в эту самую ванну опуститься с бокалом вина. Жаль, заранее не наполнили.

Я принялась откупоривать бутылку. Под действием заклятья пробка с хлопком выпрыгнула из горлышка, толика густого шипящего напитка выплеснулась на деревянный пол.

Вообще, это была победа, учитывая, что в прошлый раз бутылка открывалась в гостиной Рупертов. Вином испортило побеленный потолок, а вылетевшей как молния пробкой разбило хрустальную вазу, подаренную свекровью. Эдди до сих пор посматривал на меня с некоторым подозрением.

– Готово! – воскликнула я.

В ответ донеслось очень странное молчание… Царящая тишина перестала казаться удивительной, а начала отдавать пугающим безмолвием городской мертвецкой. Подружки оцепенели с бледными, как у покойниц, лицами и, кажется, боялись моргать.

– У меня за спиной висит ядовитая змея? – тихо уточнила я.

Харриет, застывшая с недонесенным до рта странным фруктом, очень похожим на волосатое яблоко, едва заметно покачала головой. Смотрели девчонки и впрямь на что-то поверх моего правого плеча. Через него-то я и осторожно оглянулась.

За перилами, буквально на расстоянии вытянутой руки, из воды высовывалась круглая рогатая морда с длинными усами, желтыми глазами и раздутыми ноздрями. К морде, конечно, прилагалось тело. Чешуйчатое, гибкое и, судя по всему, длинное, с зачатками крылышек… В нашем тихом лотосовом озерце жил – нет, вовсе не черт, – морской дракон!

Вообще, о чешуйчатых монстрах я знала только то, что они были внесены в книгу исчезающих видов, и размахивать волшебной палочкой перед ноздрястой мордой было так же чревато, как перед физиономией Харви Крейва. Вот издохнет чудовище (дракон, а не Харви) от страха перед магией, потом в суде не отобьешься. Знаете, в нашем королевстве обидеть колдунью может каждый, а нам в ответ обижать строго запрещают. Никакой справедливости!

Монструозный соседушка втянул воздух и открыл клыкастую пасть, демонстрируя черный язык. Лично у меня на секунду случились паралич и затемнение в глазах, а у девочек не выдержали нервы. Дружный женский визг огласил Блэкрок.

Дракон тоже оказался из нервных. На башке вытянулись костяные отростки, вертикальные зрачки стремительно сузились до тонкой черточки. Совершив стремительный кульбит, он вошел страшной рожей в воду. Напоследок мощный хвост шибанул по поверхности озера, и меня с ног до головы окатило брызгами илистой воды. Странно, как в озерце вообще что-то осталось, а не выплеснулось все, до последней капли, на нашу веранду, в том числе в пустую ванну. Не знаю, может, они так ее и заполняли?

Одежда и волосы промокли насквозь. В раззявленный рот попала вода и какая-то гадость. Истерично мигавшая магическая палочка с шипением потухла, от острия пошел черный дымок. Я отплевывалась, моргала и почему-то ловила себя на дурацкой мысли, что все равно хотела помокнуть с бокалом вина в ванне. И ведь действительно выкупалась.

– Божечки мои дорогие, Мэри! Ты что там застряла? Быстрее запрыгивай в дом! – громким шепотом позвала Харриет, отважно выглядывая из дверной щелки.

То есть пока я, можно сказать, грудью защищала территорию, прощалась с жизнью и вспоминала лимонные портки, заклятые подружки чуточку повизжали для устрашения врага и свинтили в безопасное убежище?!

– Вы сбежали и оставили меня на съедение дракону! – возмутилась я, едва не перелетев через порожек.

– Я мать троих детей! – огрызнулась Харриет, захлопывая дверь и запирая замок. – Мне нельзя в пасть к дракону!

– Ладно, а Эмма?! – Я выстрелила гневным взглядом в сторону аккуратненькой чистенькой подруги, до которой не долетело ни капельки озерной водицы.

– У меня нет страховки на случай нападения морского дракона, – как ни в чем не бывало заявила она и оправила платье.

– У меня, что ли, есть?!

– Но ты единственная из нас имеешь право колдовать.

– И как мне это помогло?! – Я резко расставила руки.

Из бутылки выплеснулось вино, а из намокшей магической палочки прыснул сноп затухающих искр, словно благородный артефакт на пару с мокрой курицей, в смысле, с хозяйкой, разрывало от возмущения.

– Нам надо разобраться с Броди, – решительно объявила Эмма. – Они в этой лавочке точно про дракона знали, но промолчали!

– Да-да! – подхватила воинственная мать троих детей. – Я-то думаю, чего нам вина с фруктами бесплатно отвалили? А они просто поминки заранее накрыли. Дескать, поешьте на дорожку в мир иной! То-то этот гоблин вислоухий все в гости набивался. Про экскурсии рассказать? Ха-ха три раза! Он хотел проверить, не сожрал ли нас дракон!

– Идем! – кивнули подружки друг другу, подхватили с дивана сумочки и замаршировали в сторону двери.

– Эй! – позвала я, заставив их обернуться. – Вы ничего не забыли?

– Да вроде нет, – озадачилась Харри.

– Мне бы переодеться, – намекнула я, что несколько мокровата для прогулок по городу.

Через час, когда Блэкрок окутали сизые сумерки, а оживленные улицы вспыхнули огнями, мы вошли в «Сказку странствий», зажатую между двумя сувенирными лавками. В тесной конторке пахло едой. На стене висела живая карта острова со светящимися точками, гостевыми домами. «Ваенда» возле голубой кляксы – лотосового озера – тоже таинственно подмигивала красным огоньком. Если красный означал, что мы проблемные клиенты, то Броди был совершенно прав!

– Дамы, не ожидал увидеть вас уже сегодня. – Гид приподнялся из-за поцарапанного стола, но поскользнулся и плюхнулся обратно в жалобно скрипнувшее кресло. – Решили выбрать экскурсии?

Он ждал, когда мы честно поделим на троих два кожаных стула. Конечно, никто ни к кому на коленки не пристроился, просто мне, единственной обутой в туфли с высокими каблуками, пришлось стоять возле комнатной пальмы. Вообще начинало казаться, что в нашем дружеском трио одна кудрявая ведьма-блондинка лишняя.

– Похоже, у вас что-то случилось, – резюмировал Броди, почему-то глядя исключительно на меня.

– Случилось, – согласно кивнула я. – Дракон в озере!

– Чего?

– А что неясно? – фыркнула страховой агент Эмма Уилсон. – В пруду «Ваенды» живет морской дракон!

– Быть не может, – протянул Броди.

– Не веришь на слово? Хочешь посмотреть?

– Я не о том. – Он помахал рукой. – Морские драконы живут в соленой воде, у вас там поселился пресноводный.

– А что, есть разница?

– Огромная! – просиял он. – Пресноводные драконы не агрессивные!

– Поэтому нас о нем не предупредили? – дружно опешили мы от наглости туристического торговца.

– Побойтесь бога! Еще вчера его не было, – уверил Броди. – Наверное, днем переполз от соседей. В озере очень вкусно пахнут лотосы, вот он и захотел стать матерью в эстетичной обстановке.

– Он – это мужской род, – скорее по привычке исправлять детей, нежели от большого желания проговорила Харриет.

– Отцом, – на ходу переобулся Броди и излишне легкомысленно добавил: – Поверьте, беспокоиться не о чем! По ночам пресноводные драконы спят!

– То есть нас не сожрут во сне, – с иронией заключила я.

– Отличная новость, правда? – Гид расплылся в улыбке профессионального мошенника. – А еще больше вы обрадуетесь, когда узнаете, что пресноводные драконы на людей не нападают! Они все равно что домашние быки.

– Быки, бывает, бодаются, – заметила я, неожиданно припомнив деревенское детство.

– У драконов нет рогов.

– У нашего есть, – уверила я.

– Вы, главное, до заката на веранду не выходите, тогда с ним вообще не встретитесь и никто никого не боднет, – рассудил Броди. – Ночью уляжетесь в ванну. В руке бокал с коктейлем, над головой звезды. Дракон спит, змеи спят, цикады медитативно стрекочут.

Я ждала, что он сейчас еще и стрекот изобразит, раз его все равно поэтично несет, но Броди на некоторое время примолк.

– Просто пересели нас в гостевой дом без пресноводного дракона. Немедленно! – сухо велела Эмма, и мы с Харриет покивали, полностью соглашаясь со справедливым требованием подруги.

– Невозможно! – охнул он. – Высокий сезон! Блэкрок забит. Одни уезжают, другие приезжают. Речные драконы тоже мигрируют по озерам. Между прочим, на острове считается хорошей приметой, если возле дома селится дракон. Это к удачному отдыху!

– Давайте подадим на «Сказку странствий» в суд? – Эмма повернулась ко мне.

– Отличная идея, – поддержала я.

– Прямо сейчас? – громким шепотом уточнила Харриет.

– Дамы, ну, что же вы сразу переполох устраиваете? – наконец-то оживился Броди. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Горя желанием не довести недовольных клиенток до суда, он в ажиотаже начал искать выход из безвыходного положения. Зачем-то шелестел блокнотами, чесал нос, проверял календарь и снова шелестел блокнотами. Загорелое лицо выражало вселенскую муку, и было очевидно, что света в конце тоннеля для гида Броди не зажигалось.

– Знаете, я тут подумал… – Он посмотрел на нас. – Вам нравятся бассейны с минеральной водой и грязевые ванны? У меня есть приглашения с бесплатным посещением клуба красоты в лучшем гостином дворе побережья…

– Девочки! – Глаза у Харриет стали большими и блестящими. – Подумаешь, какой-то дракончик. Он ведь неопасный, удачу приносит. Мы ему имя дадим. Как вам кличка Броди?

Несчастный гид подавился на вздохе.

Нас подкупили. Стыдно сказать, но мы вообще не сопротивлялись. За бесплатное посещение клуба красоты с программой «Стань богиней», скидку на экскурсию на яхте «Морской лев» и стопку купонов на обеды в разных едальных согласились десять дней соседствовать с водным драконом. А заодно искренне верить, что в Блэкроке он приносит беспробудное, бесконтрольное, бесконечное счастье.

Пусть от зубастого соседушки сбежать никуда не удалось, из «Сказки странствий» мы выходили с ощущением, что заключили самую выгодную сделку в своей жизни. Решительно отказываюсь думать, почему лично меня, адепта диеты «ешь меньше», больше всего радовала бесплатная жрачка, а не шоколадные обвертывания тела.

Я случайно заглянула в окошко туристической лавки. Броди жадно пил воду прямо из графина. Увидев, что за ним наблюдают, он чуть не подавился, нацепил на лицо вымученную улыбку и помахал рукой. Не понимаю, как он пошел в курортные гиды с такими-то слабенькими нервами.

На другой стороне бульвара светилась разноцветными огнями ресторация «Морской конек». Огромные буквы названия, думаю, было видно даже с вершины горы Блэкрок, тем более с ничтожного расстояния. Перед помпезным входом с белыми колоннами стоял фонтан с тремя фигурами морских коньков, выпускающих из раскрытых пастей разноцветные струи воды.

– А вот теперь пришло время праздновать! – Я решительно указала в сторону ресторации.

С праздником пришлось повременить. На двери заведения висела табличка: «Закрыто на специальное обслуживание!»

– Пойдем в другое место? – предложила я.

– Мы тоже особенные гости. Сейчас все решим! – заявила Эмма и дернула на себя дверь.

Та, естественно, не открылась, что совершенно не удивляло, учитывая категоричное предупреждение, но подруга была непреклонна. Четким шагом она направилась в подсобные помещения.

– Думаешь, нас отсюда погонят? – воровато озираясь по сторонам, зашептала Харриет.

Через некоторое время, когда мы мысленно практически попрощались с нашей дорогой подругой Мими и отправились в «Ваенду», тяжелая дверная створка приоткрылась, заставив нас обеих посторониться. Наружу выглянул усатенький прилизанный типчик в белой рубашке и черном жилете. Со стороны подозрительный господин напоминал одновременно и подавальщика, и банкетного распорядителя.

– Добрый вечер, дамы! Вообще мы через главный вход сегодня не проводим, но нельзя терять время.

Понятия не имею, что он имел в виду, говоря про время. Может, Эмма успела заказать какую-нибудь особенную рыбу, не съедобную в холодном виде? Блюдо принесли мгновенно, и оно теперь стыло, превращаясь в бурду.

Типчик галантно пропустил нас в объятый уютным полумраком холл. Интерьер блестел позолотой, на стенах висели светильники в виде морских коньков, посреди зала красовался еще один фонтан, выпускающий разноцветные струи. Возле него стояли хмельные парни и беседовали. В смысле, очень громко говорили, словно горячительные напитки резко прибавляли голосам силы. Харви Крейв в лимонных портках – чтобы у них дыра на задних карманах появилась! – тоже был здесь.

Он обернулся, узнал меня и замер с недонесенным до рта бокалом. Официально заявляю, что вытянутая физиономия бывшего – лучший подарок Вселенной из тех, что она могла бы сделать. Пусть волосы у меня свернулись мелкими кудряшками, платье не было алым, но я шла на высоких каблуках, плавно покачивая бедрами, и чувствовала себя божественно привлекательной ведьмой!

Глава 2
Девичник и его последствия

Было глупо притворяться, что мы со скотиной… в смысле, с бывшим женихом незнакомы. К врагам все-таки надо относиться с некоторым пиететом, даже если его не испытываешь. С легкой улыбкой я кивнула бывшему жениху. Долговязый блондин рядом с ним подавился напитком. И знаете, Харви был бы не Харви, если бы тоже поперхнулся. Он послал полуулыбочку и отсалютовал бокалом. На этом приличия были соблюдены. Я отвернулась.

– Гоблин вислоухий! – сердито ругнулась Харриет.

– Простите? – удивленно оглянулся усатенький проводник. Уши у него действительно были такие… выдающиеся и заметные.

– Ой, я не вам, уважаемый, – немедленно зачастила подруга.

По вспыхнувшему лицу было видно, что она собиралась поделиться жалостливой историей о прощальной записке Харви Крейва, но наткнулась на мой выразительный взгляд и прикусила язык.

Вообще это письмецо, присланное женихом через три месяца после его переезда из Гранаха, как проклятие, поставило жирную точку на моей личной жизни. Два года прошло, а на горизонте не появилось ни одного приличного парня. Неприличных, впрочем, тоже.

С полгода назад Эмма потащила меня – на минуточку, профессиональную колдунью! – к деревенскому шаману. В комнате, пахнущей сандаловым благовонием, патлатый мужик полчаса тряс веником из вербены и звенел бубном, а потом заключил, что у меня была напрочь испорчена женская карма. Он, мол, все исправил, но личная жизнь меня нагонит только на жарком острове!

Я искренне верила, что слово «нагонит» сулит мускулистого красавчика, но встретилась с бывшим. Три раза за один день. Не хотелось признавать, что личная жизнь меня действительно нагнала… В общем, паршивец Харви Крейв умудрился не только испоганить женскую карму, но и предсказание о знойном курортном романе!

– Дамы… – Усато-ушастый тип открыл перед нами дверь в отдельный кабинет.

За большим круглым столом уже сидела Эмма и с самым серьезным видом изучала меню.

– Ну, располагайтесь, – зачастил усач. – Вас предупредят, когда все начнется.

– Что начнется? – присаживаясь на мягкий стул, уточнила я.

– Так это… Песни, пляски, фокусы… – Он посмотрел очень выразительно, словно ожидал прямо сейчас увидеть какой-нибудь магический фокус.

– Да мы все больше поесть хотели, – выразила я общее мнение и открыла тяжелую папку с меню.

Цены в ресторации «Морской конек» были по-заморски конскими!

– Но кто будет платить за ужин? – удивился он.

– А что, очень много вариантов? – хмыкнула я.

– Божечки мои дорогие, – вздохнула Харриет, – тут все такое вкусное!

Записывать длинный заказ усач почему-то не стал, видимо, запомнил наизусть, как все рестораторы высшего класса. Прежде чем выйти, он не удержался:

– А вы переодеваться не будете?

– Да мы вроде только переодевались. – Мать троих детей с сомнением посмотрела на аккуратное платье со скромным декольте.

– Так это ваш образ? – заморгал ресторанный работник.

– Образ жизни, – фыркнула она. – Я уже шесть лет выступаю в образе матери.

На некоторое время в комнате повисла странная пауза.

– В смысле, хозяйки?

– И домохозяйки тоже, – с грустью вздохнула Харриет.

Типчик посмотрел на Эмму:

– А…

– Страховой агент, – перебила Мими, одетая в легкомысленное платье в синий горошек. Вообще мелкие короткие кудряшки, нежные наряды с оборками и смешные шляпки ловко маскировали в ней зубастого агента Эмму Уилсон и сбивали с толку наивных королевских подданных.

– Профессиональная колдунья, – упредила я вопрос.

– То есть отвечаете за фокусы? – округлил глаза типчик.

– Боже упаси. Никаких фокусов в отпуске! Хмель и магическая палочка несовместимы. Обязательно кто-нибудь пострадает, а за причинение вреда королевским подданным у нас лишают лицензии.

– У вас есть магическая палочка?! – охнул он.

– Вы считаете, что мы колдуем пальцами?

– Нет, но… Она что, прямо вот здесь сейчас с вами?!

– Показать? – хмыкнула я.

– Нет-нет, я вам от души верю. – Он с опаской поглядывал на мою сумочку, лежавшую на пустом стуле, словно в ней кроме магической палочки еще и взрывчатка тикала. – Леди, можно вопрос? Как вы все досюда докатились?

– Что значит «докатились»? – возмутилась Эмма. – Мы переместились из Гранаха магическим порталом. Как все нормальные люди.

– Сегодня после обеда, – поддакнула Харриет. – Кстати, а вы скидочные купоны из «Сказки странствий» принимаете?

На этой чудесной теме типчик почему-то сломался и сбежал из ресторанного кабинета, оставив животрепещущий вопрос без ответа. Некоторое время мы смотрели на хлопнувшую за его спиной дверь и по-прежнему единодушно хотели выяснить, светят ли нам обещанные по купонам Броди бесплатные коктейли. Мы, конечно, и за них заплатим, но коль позволили себя подкупить, надо пользоваться предоставленными благами.

– Божечки мои дорогие, чего он такой нервный? – презрительно фыркнула Харриет. – Хуже моего Эдди.

– Да они все в Блэкроке нервные. – Мысленно я припомнила, как гид жадно глотал водичку прямехонько из графина. – Мими, как ты с ним договорилась?

– Просто, – пожала она плечами. – Он спросил: будем ли мы петь и танцевать. Я ответила, что петь не планировали, но если очень надо, то мы готовы.

– Я сегодня не в голосе, – немедленно проговорила Харриет, с преувеличенным интересом изучая карту вин.

– Ты держишь ее вверх тормашками, – уронила Эмма.

– Не заметила.

– Тогда тебе тоже пора купить очки. Решишь застраховать – обращайся.

Сдаваясь, Харри быстренько перевернула папку. А потом еще раз.

– Не понимаю, – пробормотала она, – когда каллиграф писал карту вин, сначала эти вина лично продегустировал? Поэтому все надписи вышли враскоряку?

Вообще в студенчестве девичники у нас происходили бурно. Обязательно кто-нибудь забирался на стол и устраивал разнузданные пляски (не всегда я). Харри любила дурным голосом поорать арии, но почему-то во хмелю забывала слова и пела о том, что видела. Обычно видела она исключительно Эмму, неизменно изображающую фикус. Правда, относительная неподвижность никак не мешала той ломать или терять очки. Наверное, поэтому абсолютно все оправы и стекла у нее теперь застрахованы на кругленькие суммы.

Едва мы успели обсудить третье явление Харви Крейва и почти решить сходить к местному шаману, чтобы тот снова почистил мне женскую карму, как принесли заказ. Ловкий подавальщик расставил тарелки, бокалы и пару графинов с напитками. На каждое новое блюдо Харриет восхищенно закатывала глаза. Подозреваю, в красиво сервированных рыбных блюдах подруге особенно нравилось то, что не она их готовила, полвечера проведя над очагом с пышущей жаром сковородкой.

– Божечки же ты мои! – восторгалась подруга. – Красота какая, даже есть жалко! Передайте мои личные благодарности повару, он у вас гений!

Неожиданно на стол были поставлены блюдо с красиво нарезанными фруктами и ведерко с охлажденным игристым вином.

– Хозяин праздника просил передать в качестве приветствия, – пояснил подавальщик.

Не дав нам шанса отказаться от подарка, он немедленно открыл угощение. Пробка вышла тихо, а не выскочила с громким хлопком, пугающим окрестных драконов. Кисловатая пена не летела в разные стороны, из бутылочного горлышка не выбивался хмельной гейзер и не портил потолок.

Оставшись наконец втроем, мы подняли бокалы за удачный отдых, теплое море и дыру на лимонных портках у Харви Крейва (я). Еда оказалась вкусной, вино благородным, а коктейли выше всяких похвал. Особенно они заиграли по-новому, когда в стаканы были влиты остатки игристого. Через некоторое время Харриет объявила, что намерена отыскать дамскую комнату, и вышла.

Она исчезла на некоторое время, а когда наконец вернулась, то объявила:

– Там все закрыто! Мэри, доставай палочку, пойдем замок вскрывать.

Врываться в дамскую комнату с помощью магии никто, конечно, не собирался, но вдвоем мы поднажали на запертую дверь и неожиданно вывалились на танцевальную площадку. От движения ярко вспыхнули магические лампы, и за пределами помоста ничего толком не удавалось разглядеть. Правда, мы не очень старались.

Сверху или сбоку – может, с какой-то другой стороны, с координацией у меня имелись некоторые проблемы, – хлынула громкая мелодия. Невольно мы задрали головы, пытаясь найти источник музыки. И тут перед нами появился столб! Вернее, он, без сомнений, стоял посреди сцены и прежде, но обнаружился лишь в тот момент, когда Харри вошла в него лбом.

Стараясь удержать равновесие, подруга схватилась за столб двумя руками. Неожиданно она начала накреняться и обворачиваться вокруг металлической опоры, как лоза. Пальцы разжались, и на полном ходу Харри рухнула на пятую точку. Кажется, под моими ногами содрогнулся дощатый помост.

– Мэри, я в полном порядке! – помахала подруга рукой и, схватившись за коварный столб, вернула вертикальное положение. – Не берись за эту трубу! Она ужасно скользкая!

Только мы собрались вернуться в коридор, чтобы найти дамскую комнату, как из выбитой двери на сцену выпал долговязый блондинистый парень. Тот самый, что стоял возле Крейва и таращился на меня, как на украшенную к Новому году березу.

– Вот ты где! – Музыку он умел перекрикивать ничуть не хуже Харри. – Я тебя везде ищу, а ты уже танцуешь!

– Ты кто? – сморщилась я.

– Я жених! – проорал он, пытаясь сложить потные ладони мне на голые плечи.

Нет, конечно, руки, может, были сухие, но проверять не возникло никакого желания. Вдруг решит опереться? Вокруг такая страшная качка, самой бы на ногах устоять.

– Чей? – искренне удивилась я.

Внезапно музыка замолкла, и вопрос повис в воздухе. Лампы на сцене погасли. Нас окружила темнота.

– Мэри, божечки мои дорогие, я ничего не вижу! – охнула Харриет.

– Зажгите свет, демоны! – согласился жених.

Через секунду вспыхнула потолочная люстра, залив помещение ярким светом. Сначала я ослепла, а потом прозрела, но сощуриться все-таки пришлось. Перед глазами качался просторный зал с большой стойкой виночерпия и кучей ошарашенных мужиков, через один одетых в желтые брюки. Похоже, мы вломились на слет любителей лимонных порток!

– Конец, – прозвучал знакомый хрипловатый голос.

Возле низенькой сцены стоял Харви Крейв. Рожа была непроницаемой, но взгляд – ну очень недобрым.

– Конец танцам на шесте, – пояснил мой бывший.

– На шесте?! – Харриет резко отпустила металлический столб и с ужасом посмотрела на свои ладони.

Перепутать столб с шестом?! Никогда в жизни не чувствовала себя такой… блондинкой, как сейчас!

Между тем Харви незаметно поднялся на сцену и оказался рядом со мной. Нас впервые за два года разделяло столь незначительное расстояние, хоть бери и немедленно отдавливай ему ногу. Я даже несколько растерялась от открывшихся перспектив, а поэтому не сопротивлялась, когда сильные пальцы сжались на моем локте.

– Госпожа Крафт, нам есть что обсудить, – заявил Харви безапелляционным тоном, каким, наверное, разбивал в пух и прах противников в королевском суде.

– Почему со мной? – Я изогнула брови.

– Вы выглядите самой трезвой.

О том, что мнение ошибочное и мне просто удается хорошо притворяться, предпочла промолчать, но съехидничать возможности не упустила:

– Думала, что вы предпочитаете писать письма, господин Крейв, а не говорить лично.

– Как правило, – неожиданно легко согласился он, – но мне не понравилось получать от вас ответы, госпожа Крафт.

Признаться, ответ на его прощальную записку вышел излишне эмоциональный. Я использовала весь запас бранных ругательств, услышанных от профессиональных колдунов за время службы, но никогда в жизни не произносила вслух. Перенесенные на бумагу, эти ругательства смотрелись гармонично и доходчиво объясняли мою точку зрения на сухую просьбу остаться друзьями. Я-то ожидала предложения переехать на север королевства и родить троих детей. Вот что делают с приличными девушками неоправданные надежды!

Без особых расшаркиваний Харви подтолкнул меня к краю сцены. Сама не понимаю, почему позволяла себя вести… куда-то там. Наверное, из любопытства.

– Господин Крейв! – несся нам в спины возмущенный голос Харриет. – Немедленно поставьте Мэри туда, откуда забрали! Вы портите ей женскую карму!

– Харви, ты мне друг или будущая теща? – выл жених. – Не порть веселье! У меня жизнь заканчивается!

– Жених, ты женишься, а не умираешь! – набросилась Харриет на оторопевшего парня, напрочь забыв, что ее подругу тащат между столиками к выходу из зала. – Что за странное мнение, что после свадьбы жизни нет? Спроси моего мужа, он подтвердит, что собственная семья – это прекрасно. Всегда есть на кого поорать!

На этом мы вышли в пустой холл, где царил полумрак, умиротворяюще журчал фонтан и по-прежнему стоял запах табачного перегара.

– Мариса, давай договоримся, – проговорил Харви, оставив в покое мой локоть и даже отодвинувшись. – Я заплачу по двойному тарифу, а вы собираете вещи и уходите из ресторации.

– Слушай, мне впервые предлагают приплатить, чтобы я осталась голодной, – восхитилась я. – Ты пьяный, что ли?

– Кажется, мы друг друга не понимаем. – Он оставался спокойным и собранным, в общем, как всегда первостатейной скотиной. – Я оплачу все расходы, но вы покинете заведение. Будем считать, что вы уже сплясали на этом мальчишнике.

– Вообще-то у нас девичник…

Злосчастный шест посреди сцены и Харриет, за него цепляющаяся, всплыли перед мысленным взором… И от возмущения меня мгновенно отпустил коктейль, перемешанный с игристым. Сознание удивительным образом прояснилось.

– Ты считаешь, что я водевильная танцорка?!

– Называть тебя балериной? – быстро переспросил он, не сводя взгляда с моего лица.

Внезапно за закрытыми дверьми «обители желтопорточников» вновь громыхнула музыка. Полился развеселый водевильный мотивчик. Недолго думая, мы вернулись обратно и замерли на пороге утопленного в темноту зала. На ярко освещенной сцене от души отплясывали три почти раздетые девицы.

– Мариса.

– Что? – сквозь зубы процедила я.

– Распоряжусь, чтобы ваш ужин записали на мой счет.

Долгую секунду мы смотрели глаза в глаза.

– К чему извинения. Правда, Харви?

С улыбкой я наступила ему на ногу острым каблуком, а заодно разок провернула, чтобы окончательно прояснить мое отношение к идиотской ситуации.

– Два года прошло, а ты по-прежнему ведьма, – скривился он от боли.

– Два года прошло, а ты по-прежнему скотина!

Я гордо удалилась, убеждая себя, что не надо хватать магическую палочку и возвращаться. Лицензия важнее!

Оказалось, что верные подруги не только не торопились меня спасать из лап очередного, на этот раз городского, дракона, а преспокойно заправлялись десертом и хмельными напитками!

– Мэри, ты представляешь? Нас, оказывается, приняли за танцовщиц! А тебя за фокусницу. Ну, знаешь… показываешь фокусы, а по ходу раздеваешься. Догола, – громко поделилась Харриет, успевшая допить и игристое, и коктейли, если судить по дикции. – Но уже извинились.

– И принесли коньяк за счет заведения. – Эмма указала на фигурную бутылку. – Кстати, Харви Крейв выжил?

– Да, но надеюсь, остался одноногим.

– Знаете, нам точно надо сходить к местному шаману, – покачала головой Харриет. – Даже я начинаю верить, что встретиться с бывшим Мэри – это дурная примета…

А потом – как будто даже неожиданно – наступило утро. Я проснулась одним махом; показалось, будто кто-то ломился в двери. Голову прострелило ужасной болью. Глаза резало, хотя из-за густой растительности за окном в комнату практически не проникало солнце. Осознавать себя живой было поистине мучительно! Еще почему-то было душно и тесно.

Осторожно приподнявшись на локтях, я обнаружила, что спала между подругами в комнате Харриет. Одетая в полосатый купальный костюм и… бежевое осеннее пальто. И если морской комплект был куплен мной лично в торговой лавке на центральной улице Гранаха, где продавали разные женские штучки для курортного отдыха, то пальто оказалось совершенно незнакомым. Ей-богу, первый раз в жизни видела! И не понимала, откуда оно взялось.

Несколько долгих, изнурительных секунд я честно пыталась вспомнить, что случилось накануне. И ничего! Последнее воспоминание – про разговоры о шамане под коньячный хмель. Ну и скорченная мина Харви Крейва тоже почему-то всплыла из глубоких слоев подсознания. Не то чтобы кто-то ее – эту чертову мину – специально пытался воскресить в трещащей голове. Но возвращение домой, а главное, события между той бутылкой с крепким алкоголем, доставшейся нам совершенно бесплатно (или все-таки платно?), и утренним пробуждением оказались напрочь стертыми.

Подруги, одетые во вчерашние измятые платья, спокойно похрапывали. Великий Руперт с осоловелым видом жался к стене. На раскрытой крышке висело нечто пенно-кружевное.

Боже, пожалуйста, натолкни на мысль, что мы вчера делали? Надеюсь, что мы не ходили за покупками на ночной базар, чтобы потом устроить показ мод, а тихо-мирно перековыряли багаж Харриет.

В тишине гостевого дома кто-то заколотил в дверь. В каждом ударе ощущалось раздражение и нетерпение, словно ранний гость давным-давно стоял на пороге и злился, что ему не желают открывать. Ни Мими, ни Харри признаков пробуждения не подали, хотя дома мать троих детей вскакивала по любому шороху, доносящемуся из детской. Сама видела, когда однажды ночевала у Рупертов. Похоже, отсутствие детской в шаговой доступности расслабляло.

Пошатываясь, я выползла из душной спальни и едва не шарахнулась обратно. В гостиной царил ледяной холод, странно, что на мебели не лежала снежная изморозь. На дороге валялась моя туфля. Одна. Вторая куда-то исчезла. Поплотнее запахнув пальто, я кое-как пригладила торчащие в разные стороны кудрявые лохмы и побрела по холодному мраморному полу к двери.

Сквозь дощатые бамбуковые ставенки было видно, что снаружи, прикладывая к окну ладони, дом напряженно разглядывал Броди. Он даже подпрыгивал от нетерпения. В прямом смысле этого слова.

Приметив меня, похожую на оживленный труп, гид с широкой белозубой улыбкой энергично помахал рукой. Кажется, теперь я знала, почему люди решались на смертоубийство…

Едва-едва приоткрыв дверь, высунула в щелку нос. За порогом было жарко. Хуже, чем в спальне.

– Броди, у тебя других туристов нет?

– Доброе утро, госпожа Мариса! Стучусь, стучусь! Уже переживать начал.

– Почему ты решил разбудить именно нас? – Голос у меня скрипел, как несмазанные петли. – Особенный сервис для любимых клиентов?

– Уже шесть утра!

Я подавилась на вздохе.

– Надо сейчас выезжать, если хотим все успеть! – словно издеваясь, лучился он раздражающей бодростью. – Программа-то обширная.

Некоторое время мы выжидательно таращились друг на друга.

– Куда мы собрались? – наконец уточнила я.

– Как же? На экскурсию в пещерный храм, где живет шаман-отшельник.

Господи! Чем дальше в утро, тем жить страшнее!

– Напомни мне, Броди, а экскурсия-то групповая? – Я пошире открыла дверь и проверила: не ждет ли на дороге полный вагончик путешественников, раздосадованных вынужденной задержкой в пути.

Вагончик стоял перед домом, возница сидел на козлах, лошадки настороженно стригли ушами. Пассажиров не было.

– Индивидуальная, – подтвердил догадку Броди.

– Отдавали чеком или наличными?

Честное слово, плевать на деньги! Здоровье важнее. Вряд ли мы переживем этот день и не выплывем из портала в Гранахе вперед ногами, если решимся на путешествие в горы. Нам никак нельзя издыхать! У Харриет трое детей, мне намекали на повышение, а Эмма все еще надеялась стать лучшим страховым агентом года и увидеть свой гравированный портрет на «стене славы» в конторе.

– Наличными, – подсказал Броди. – Госпожа Мариса, вы же лично перепроверили деньги. Тридцать шиллингов.

– За всех?

– За каждую, – напомнил он.

Почти сто шиллингов за поездку к шаману?! Ночью я вышла замуж за магната и напрочь об этом забыла?! Да на эти деньги можно взять напрокат яхту с морским драконом и сутки путешествовать по окрестным островам!

– Двадцать минут! – Я захлопнула перед носом Броди дверь, но немедленно открыла и бросила в лицо ошарашенному парню: – Десять минут! Нет! Мы уже почти вышли!

Сочетание «девяносто шиллингов» и «шаман» в одном предложении подействовали на подружек, конечно, не отрезвляюще, но лучше любого заклятья для пробуждения. Во-первых, выяснилось, что ни одна не помнила, как мы покупали идиотское путешествие. Во-вторых, оказалось, что ни одна вообще не помнила вчерашнюю ночь. От забористого питья, подаренного ресторацией, у нас случилась коллективная амнезия!

Мы вообще не понимали, в чье пальто я нарядилась, отчего у Харриет все руки были перепачканы чернилами, а на шее у Эммы висел тонкий веночек из завядших розовых цветочков, прежде явно украшавший голову. К слову, очки она все-таки посеяла. Хорошо, что всегда с собой возила запасные. Двое.

Сказать, что мы привели себя в порядок, оказалось бы явным преувеличением. Быть точнее, попытались выглядеть достойно в условиях, когда помятый вид, не смытый скоростным купанием и не замаскированный освежающим лосьоном, красноречиво доказывал, что накануне приличные девушки вели себя совсем неприлично. Как настоящие разбитные ведьмы.

Гуськом, хмурые и раздраженные, мы пошагали к вагончику. Свежая трава на неприкосновенном газоне была заметно истоптана. Предупреждающая табличка валялась на траве. Похоже, кто-то из нас решил, что ночью спят не только пресноводные драконы, но и ядовитые змеи, и с чистой душой прополз до домика не по дорожке, а по мягкой зелени. Может быть, даже чуточку полежал по направлению к входной двери.

Неожиданно я поймала себя на том, что проверяю локти – не сбиты ли. Руки оказались в порядке, значит, ползал кто-то другой.

– Дамы, вы превосходно выглядите! – жизнерадостно улыбнулся Броди и мгновенно ссутулился, спрессованный тремя ненавидящими взглядами. – В смысле, для такого раннего часа.

Мы расселились. Вагончик тронулся и покатился, закачался на дорожных кочках.

– Мы можем остановиться возле кофейни на выезде из города, – предложил гид. – Там ледяной кофе с бодрящим эликсиром заливают прямо во фляжки. Кстати, настойки от мигрени тоже продаются. Очень, очень популярное место. Абсолютно все останавливаются, когда едут на гору Блэкрок.

– Бодрящим эликсиром он деликатно назвал снадобье от похмелья? – едва слышно, чтобы услышала только я, фыркнула Мими и громко произнесла: – Кофейня – отличная идея!

Харриет сидела с другой стороны, прислонившись головой к стенке вагончика, и с тоскующим видом смотрела на проплывающую мимо цветущую улицу.

Между тем гид вытащил из заплечной холщовой сумки потрепанный блокнотик, полистал и объявил:

– Дамы, после вашего визита я составил план на весь сегодняшний день. Сейчас мы едем в храм на выход шамана из обители. Вы получаете благословение, наслаждаетесь прекрасными видами озера, катаетесь на качелях над пропастью, а потом мы спускаемся с горы на ездовых драконах…

– Броди, остановись! – резко перебила я, где-то между «качелями» и «ездовыми драконами» почувствовав приступ тошноты. – Что ты там сказал о пропасти?

– Все как вы вчера выбрали, – как будто засомневался гид.

И правильно сделал, что засомневался! Кто вообще слушает дам в невменяемом состоянии? А если бы мы захотели поплавать с морскими драконами?!

– Вы уже оплатили! – нажал он на самое больное место девушек – на отощавший кошелек. – Завтра в питомнике вы купаетесь с морскими драконами.

– Оплачено?! – в три голоса гаркнули мы.

– Нет! – Броди вжался в спинку сиденья.

– Спасибо тебе, дорогой божечка, – тихо проговорила Харриет и перекрестилась.

– То есть плавание с драконами отменяется? – поскучнел гид.

– Нам за глаза хватает своего, пресноводного, под верандой, – честно призналась я и провела большим пальцем по лбу, намекая, что не только за глаза, но и до самой макушки хватит общения с крупногабаритными ящерами. Нам еще сегодня, судя по всему, на них с горы спускаться. Я поймала себя на том, что соображаю, как избежать этого странного во всех отношениях приключения.

– А что мы еще захотели посмотреть? – с болезненной гримасой уточнила Эмма.

Вообще-то она всегда выступала за активный отдых и, в отличие от меня, загар ее интересовал мало, но, видимо, сегодня мысль о метаниях по острову вызывала не только душевную, но и физическую боль.

Броди начал перечислять, и нас охватила единодушная скорбь. Что все-таки было намешано в забористом коньяке, если нормальные люди от него превращались в сумасшедших поклонников экскурсий, готовых день-деньской носиться по острову в погоне за красивыми видами и новыми знаниями? Я уже взрослая колдунья! Хочу на пляж с белым песочком, мускулистого красавчика и порошок от мигрени, а вот это все – вообще не хочу.

– Стоп! – Эмма резко выставила руку, когда гид назвал какой-то полуразрушенный дворцовый комплекс где-то высоко в горах. – Вот это оставим.

– На меня не рассчитывай, – немедленно отказалась я.

– А я поеду! – добавила Харриет.

– Хорошо, так и запишем. – Он быстро вытащил грифельный карандашик и сделал пометку.

– Броди, у меня есть один деликатный вопрос… – Я кашлянула. – В какое время мы к тебе пришли во второй раз?

Поймав на себе три выжидательных взгляда, он быстро заморгал и признался, как на допросе:

– В десять часов пять минут.

Выходит, употребление ядреного уничтожителя памяти много времени не заняло. Надеюсь, «Морской конек» стоял на прежнем месте и подавальщики ждали посетителей, а не разбирали завалы после того, как в заведении отдохнули три ведьмы с магической палочкой. Одной на всех, что никак не умаляло разрушительной силы.

– Что было потом? – допытывалась я.

– Потом вы выбрали экскурсии и ушли. – Он недоуменно оглядел нас.

– Я приходила одетая?

– Да? – вопросительно, словно боялся за ответ огрести пару подзатыльников, уточнил Броди.

– В пальто?

– Кажется, без него, – совсем неуверенно отозвался он.

– Ясно. – Я тяжело вздохнула.

Откуда же взялось это дурацкое пальто? Боже, я снова передумала! Пожалуйста, дай хотя бы намек: что вчера происходило?

Кофе с бодрящей настойкой оказалось поистине исцеляющим. К тому времени, как вагончик начал подниматься в гору и неповоротливой гусеницей пополз по змеистой дороге, головная боль отступила и с души перестало воротить. Жаль, воспоминания не вернулись. В один момент, когда открылся вид на безбрежное южное море, сверкающее под тяжелым солнцем, Харри воскликнула:

– Ой, я что-то вспомнила!

– Что? – воспрянули мы с Мими духом.

Харриет подняла палец, готовая молвить, мы замерли, готовые внимать, и даже Броди с любопытством повернулся правым ухом, словно левым слышал хуже.

– Нет, – покачала головой подруга после паузы, – показалось. В этом воспоминании есть Эдди.

Мы сникли и отвернулись к окну. Вагончик как раз проезжал возле отвесной скалы. Заклятье, сдерживающее оползни, поблескивало в золотых солнечных лучах. Оставалось грустно любоваться видом рыжих камней, покрытых магической сеткой.

Пещерный храм оказался настолько популярным местом на острове, что площадка перед каменной лестницей, ведущей к нему, была полностью заставлена туристическими вагончиками и экипажами с эмблемами дорогих гостиных дворов на дверцах. Если верить словам Броди, то ступенек в подъеме было сто двадцать и это сакральное число означало какие-то хорошие предзнаменования.

– Если быть точнее, сто двадцать пять, – с обычной жизнерадостной улыбкой объявил гид.

Стойте-стойте! Лишние пять ступенек решали абсолютно все! Я поймала себя на мысли, что ищу повод остаться в вагончике, полюбоваться на окрестные виды: тропические заросли, горные хребты… Ведь если продраться через густые кусты, то пейзажи непременно откроются? Или – вон! – прогуляться по мелким лавчонкам, продающим перекус и травяные чаи.

Освежающие напитки разливали из больших глиняных кувшинов в выточенные из бамбука узенькие стаканчики. Длинные деревянные трубочки из полых стеблей незнакомого мне местного растения тоже прилагались. Однако по решительным лицам подруг, собравшихся штурмовать ступени, было ясно, что без подправленной женской кармы, испорченной новой встречей с бывшим женихом, и предсказания о муже с горы Блэкрок я не спущусь… Осталось только наверх вскарабкаться.

К храму прибыл новый туристический вагончик. Из него, как горошины, высыпались два десятка пассажиров престарелого возраста в одинаковых зеленых шляпах. Повинуясь гиду с флажком на длинной палке, группка организованно покатилась в сторону торговцев. В руках у некоторых туристов были зажаты знакомые бутылочки из той же кофейни, куда нас отвез Броди. Видимо, теперь народ желал коллективно позавтракать.

Глядя на людей, с азартом выбирающих перекус, строго-настрого запрещенный девушке на диете «ешь меньше», я не удержалась и сбежала к прилавку с белым рисовым хлебом. Вообще любая выпечка у меня находилась под запретом, но – честное слово! – человек, преодолевший сотню с лишним ступенек, имел право отпраздновать подъем маленькой булочкой. Пятью маленькими булочками, если быть точнее.

Пока я покупала контрабанду, Эмма с Харриет потерялись. Зато Броди оказался на месте. Он выглянул из окошка вагончика и махнул рукой в сторону бесконечной лестницы:

– Ваши соседки уже поднялись.

– А ты?

– А я получил прорицание в прошлом месяце. Оно еще не исполнилось, – хитро улизнул он от испытания физической формы.

Судя по вчерашнему перетаскиванию Великого Руперта, атлетическая подготовка у Броди была где-то на уровне профессиональной колдуньи (меня), последний раз летавшей на спортивной метле в конце первого курса. Я честно пыталась попасть в команду академии, но на отборе свалилась на дорожку в середине третьего круга. Было бы не так позорно, если бы накануне не прошел дождь и земля не превратилась в месиво.

С обреченностью я двинула в сторону ступенек, по которым очень шустро забиралась группа в зеленых шляпках, неуклонно следующая за флажком гида.

– Госпожа Мариса! – окликнул меня Броди, по пояс высунувшись из окошка вагончика. – Не кормите диких драконов с рук. В прошлом году одному парню откусили три пальца.

– Драконы? – насторожилась я, вспомнив страшную морду жителя лотосового озерца.

– В храме живут миниатюрные драконы. Очень прожорливые! Кидайте корм на землю. – Он указал на пакет с булками в моих руках. Я покосилась в содержимое пакета и мудро промолчала, что собиралась этим кормом закусить лично.

Подниматься к пещере оказалось тяжко. В середине лестницы у меня сбилось дыхание, заныли ноги и почти иссяк оптимизм. Еще через пару десятков ступеней он вообще издох. Второе дыхание открываться отказывалось.

Неожиданно я осознала, что как зачарованная ловлю взглядом флажок, иду исключительно на этот трепыхающийся в руках гида «маячок» и немножко ненавижу конкурентов преклонного возраста. Они карабкались без передышек и перерывов на водопой.

Если бы хоть одна шустрая старушка или приземистый дедушка притормозил, чтобы прийти в чувство и похлебать водички из фляжек, я воспользовалась бы предлогом и упала на ступеньки. Полежать, знаете ли. Отдохнуть чуточку. Однако старички упрямо карабкались, демонстрируя впечатляющую силу духа, накопленную за многие прожитые годы. Не пойму: у них суставы вообще не ныли? У меня через полсотни ступеней очень неприятно защелкало в коленной чашке!

Лестницу удалось преодолеть не из большого желания пообщаться с шаманом или отыскать подруг, а скорее из нежелания спускаться вниз, раз уж вершина маячила перед самым носом.

Наверху росли деревья, разевала черную пасть пещера. Вход охраняли каменные изваяния ощеренных драконов, а вокруг копошилась целая стая откормленных туристами дракончиков цвета пыли и размером с кошку. Они с любопытством, агрессией и опаской ждали подношений от шумных гостей.

В растерянности я покружила по оживленной площадке перед пещерой. Подруг видно не было. Вдруг кто-то неаккуратно швырнул мне под ноги пригоршню мелких орешков, и на подачку бросилась целая прожорливая свора мелких крылатых тварей. Даже страшно стало, что меня перепутают с едой или отберут булки заодно с ридикюлем. Я быстро попятилась и вмазалась в горячую мужскую спину.

– Простите! – оглянулась через плечо.

Сверху вниз на меня смотрел Харви Крейв. Он был одет в дорогую льняную рубашку без воротничка и даже на горе Блэкрок выглядел тем, кем являлся: успешным, обеспеченным мерзавцем. В общем, он еще слова не произнес, а уже бесил страшно.

– Не очень доброе утро, Мариса?

– Отчего же? – фыркнула я. – Прекрасное утро. Встреча, правда, не очень приятная.

Ей-богу, лучше бы бесил молча… Как можно приводить в порядок женскую карму, если источник беспорядка находится на расстоянии полушага? Разве что устранить ударом магической палочки по голове. Без заклятья, заметьте! Иначе лишат лицензии.

– Удивительно встретить тебя здесь. Судебный заступник начал верить в шаманов?

– Почему нет, если в них верит профессиональная колдунья? – с иронией ввернул он.

И только я собралась сказать какую-нибудь гадость, как на его локоть легла ухоженная женская рука с кольцом на безымянном пальце, хищно сверкнувшим большущим бриллиантом. В глазах у меня потемнело. Уверена, что от блеска камня, а не от странного подленького чувства ревности. Узнать, что бывший собрался жениться, оказалось неожиданно неприятно.

– Ты нас представишь? – Хозяйка холеной руки, кольца и бриллианта говорила со столичным акцентом. Еще у нее была широкополая шляпа, длинные ресницы, выращенные в салоне с помощью магических эликсиров, пухлые губы, к сожалению, родные, и никаких буйных кудрей…

Харви словно задумался.

– Ты что, правда нас представишь?! – опешила я.

– Не хочешь? – издевательски спросил он.

– Не то чтобы не хочу, просто полагала, что неприлично знакомить бывшую девушку и, так сказать, действующую.

– А? – захлопала ресницами-опахалами эта самая «действующая».

Губы Харви растянулись в улыбке, от которой на левой щеке появлялась ямочка, вводившая меня в странное гипнотическое состояние. В этом трансе, помнится, я тайком купила фату, позже сожженную на ритуальном костре в камине. Хозяйка моей квартирки, живущая этажом ниже, до сих пор припоминает, как сильно воняли тлеющие благородные кружева. Хуже истертой половой тряпки.

В общем, оставаясь возле улыбающегося бывшего жениха и его нынешней невесты, я рисковала испортить последние лоскуты женской кармы. Если, конечно, такие еще сохранились.

– Мэри, мы здесь! – разлетелся в разные стороны вопль Харриет, не сдержанный потугами говорить громким шепотом. Никогда еще она не орала настолько своевременно и в нужной тональности.

– Удачи с предсказаниями, – кивнула я и с гордым видом отправилась к подругам.

Они стояли в исключительно удобном месте: почти у входа в пещеру, где было легко перехватить шамана, но в тенечке от высокого дерева с лопоухими зелеными листьями.

– Ты снова на него наткнулась. Четвертый раз! – недобро сощурилась Харри в сторону эффектной парочки.

– А ты считаешь? – съехидничала Эмма.

– Конечно! – Мать троих детей передернула плечами. – Дурные знамения требуют тщательного подсчета, чтобы потом понять размер кармической катастрофы.

Харриет Руперт, профессиональная колдунья по образованию, прекрасно знала, что гадалки и шаманы не имели ничего общего с магией, но раз в год обязательно смотрела будущее на кофейной гуще или ходила раскладывать карты.

– А кто рядом с Харви? – спросила Эмма.

Мы открыто смотрели на него, он открыто смотрел на нас, а неземное создание следило, как мелкие дракончики у них под ногами дрались за яблоко. Какая кровожадная невеста! Харви такую точно заслужил.

– Будущая госпожа Крейв, – искренне веря, что голос прозвучал безразлично, пояснила я.

– Кто сказал? – насторожилась Харриет, словно сама мысль, будто мой бывший надумал создать семью с длинноногой красоткой, претила ее чувству прекрасного.

– Кольцо у нее на безымянном пальце.

– Могу поспорить, она модель из каталога в каком-нибудь столичном доме мод, – глубокомысленно протянула Эмма. – Почему вы так на меня смотрите?

– Ты вообще на чьей стороне? – уточнила Харри.

– Если вы не в курсе, то женщина бывает или умной, или красивой, или профессиональной колдуньей с магической палочкой, – терпеливо пояснила Мими. – Харви Крейв всегда считал себя самым умным, он заслужил жену из дома мод.

В голове вдруг возникла обиженная мысль, что меня-то никто и никогда не звал работать в дом мод или сниматься в красивых платьях для сезонных каталогов, которые потом продавали в книжных лавках по монетке за штуку.

– Да, ты права, – задумчиво согласилась Харриет.

Если у меня когда-нибудь неожиданно возникнет переизбыток самодовольства, то лучшие подруги обязательно помогут с ним справиться. В точности как сейчас. Интересно, к какой категории они относили себя, если, имея дипломы, все-таки лишились магических палочек.

Харри вытащила из моего пакета рисовую булочку и принялась энергично жевать. Из листвы раздалось подозрительное шипение. Дружно вздрогнув, мы быстро подняли головы. Свешиваясь вверх тормашками с толстой ветки, на нас нехорошо щурился дракончик. Тонкий хвост с острым шипом на конце ходил туда-сюда, как у раздраженной кошки.

– Почему он на меня так недобро смотрит? – пробормотала Харриет.

– Потому что ты ешь его корм, – съязвила я и, пихнув ей в руки весь пакет, объявила: – Прогуляюсь.

– Не уходи далеко, а то потеряешься! – недовольно заворчала мне в спину мать троих детей.

Гулять пришлось в противоположную от Харви сторону, ориентируясь на флажок чужого гида. По тропинке, выстланной старыми рассохшимися дощечками, он уводил своих подопечных в густую рощу. Решив, что вряд ли большая компания заблудится на горе Блэкрок, я пошагала следом.

Под ногами прогибались, поскрипывали старые дощечки, и все шло, в общем-то, хорошо, но на сандалии развязались ленты. Туфелька свалилась с ноги. Пришлось неловко нагнуться, ради приличий не задирая длинный подол легкого платья. Пока я ковырялась с ускользающими из пальцев завязками, бодрые старички свернули на развилке и скрылись за густыми зарослями.

Неожиданно какая-то сволочь самым нахальном образом попыталась вкрадчивым движением вытянуть зажатую под мышкой сумку!

– Заколдую!

Обычно действовало безотказно, даже оборачиваться не приходилось, но сумку дернули еще сильнее. Я резко развернулась и обнаружила, что обчистить меня пытался дракончик с выразительно-вкрадчивым выражением на усатой морде. Крылатые подельники помельче затаились на толстой ветке, не очень успешно маскируясь под кору дерева. Видимо, они были на подхвате.

Охнув от возмущения, я рванула сумку. Дракон зашипел, продемонстрировав ряд острых клыков. Переднего не хватало. Видимо, разбоем ящер занимался давно и уже был много раз бит.

– Да ты охамел, щербатый!

– Чем тебе не угодили драконы? – прозвучал смешок Харви.

Оказалось, что бывший энергичной поступью приближался к месту схватки. Деревянный настил под ногами дрожал от его шагов. Состроив пресную мину, я рванула ридикюль и направилась к указателю, откуда дорожка раздваивалась в разные стороны.

Неожиданно мы с Харви зашагали в одном ритме, как вышколенные стражи на службе. Удивительно, что не проломили доски. На развилке пришлось быстро соображать, куда поворачивать. Один указатель направлял туристов к озеру драконов, другой – в древнее драконье святилище. Я повернула туда.

– Придется подниматься по лестнице, – немедленно прокомментировал Харви, не думавший отставать.

Нет, я точно лягу на очередной сотне ступенек. Мне еще с первой спускаться к туристическому вагончику. Всем видом показывая, что внезапно передумала и решила полюбоваться на озеро, я развернулась. Харви перекрывал дорожку. Оставалось или его столкнуть в заросли, или упереться носом в грудь. Оба варианта были паршивыми.

– Ты меня преследуешь, Харви Крейв?

– Да, – без тени улыбки или иронии согласился он.

Прямолинейный ответ мгновенно перепутал все мысли, и в голове воцарился полнейший хаос. Пока я пыталась придумать какую-нибудь ядовитую колкость, желательно отравляющую мужское достоинство, он зачем-то вымолвил:

– Свадьба завтра.

– Рада за тебя, – сухо отозвалась я, чувствуя, как в животе словно перевернулся тяжелый камень. Перед мысленным взором вновь появилось кольцо с крупным бриллиантом.

– Это очень мило, что ты за меня рада, – хмыкнул Харви. – Но, к счастью, на этой свадьбе я только друг жениха.

– То есть неловкое вранье, что я рада, было неуместно?

– С Паскалем ты познакомилась вчера на мальчишнике, – продолжил Харви. – Он исчез.

– Кто такой Паскаль?

– Жених, – подсказал бывший, в точности копируя мой насмешливый тон. – И мне пришлось везти его невесту сюда.

Две вещи стали очевидны: кольцо с крупным бриллиантом, сверкающее на пальце у худосочной манекенщицы, покупал вовсе не Харви, и это открытие почему-то меня нечеловечески радовало. Сразу дышать стало легче, захотелось язвить и плеваться ядом. В общем, вернулся вкус к жизни.

– Давно ты начал подменять друзей, когда они сбегают перед свадьбами? – протянула я.

Некоторое время он меня разглядывал с полуулыбкой на губах.

– Мариса, вчера я видел вас с Паскалем перед ресторацией.

– Наблюдал за женихом?

– За тобой.

Учитывая, что в голове у меня вместо воспоминаний зияла большая черная дыра, а Харви сыпал краткими, быстрыми ответами, одновременно и злящими, и вызывающими мурашки, захотелось ощетиниться. Лишать себя удовольствия я, конечно, не стала:

– Ты пытаешься обвинить меня в соблазнении чужого жениха или в похищении? Скорее всего, он захотел остаться с невестой друзьями и сбежал на морском драконе в Гранах!

– Почему на драконе, а не через магический портал? – по-настоящему заинтересовался он.

– Откуда я знаю? – передернула плечами. – Вы, мужчины, всегда выбираете неочевидные способы бросить девушку! Дай пройти!

Заставив Харви подвинуться, я попыталась проскочить рядышком, но он схватил меня за локоть. Прикосновение словно отправило по руке магические разряды. Удивительно, как лохматые кудри не встали дыбом.

– Мариса, постой! – тихо вымолвил Крейв.

– Нам нечего обсуждать.

– Я не о том… – быстро проговорил он, и следом раздалось знакомое шипение.

Пока мы препирались, со всех сторон подтянулись мелкие дракончики. Похоже, крылатая банда задумала обчистить отбившихся от стаи туристов!

Интересно, серые миниатюрные драконы внесены в книгу исчезающих видов?

– Внесены, – согласился он.

– Господи, ты мысли, что ли, читать научился? – Невольно пятясь от опасности, я незаметно уперлась спиной в грудь Харви.

– У тебя появилась забавная привычка говорить вслух. – Он немедленно положил ладони на мои плечи, словно только и ждал удобного случая их потрогать.

– Харви Крейв, твои руки не вписываются в мои плечи! – прямо заявила я, пытаясь освободиться.

Дергаться, конечно, не стоило. Крылатый бандит, подобравшийся к нам особенно близко, мгновенно ощетинился.

– Тихо, Мариса! Ты их нервируешь, – на ухо промурлыкал Харви.

Понятия не имею, почему его голос звучал так довольно, будто обнаглевшее стадо драконов не перепутало нас с рисовыми булочками!

– Я тоже нервничаю, – процедила я и предприняла очередную попытку освободиться от его рук.

Взвившись, дракончик расставил крылья, агрессивно зашипел и выпустил из раззявленной зубастой пасти облачко жиденького дыма.

– Он что, сейчас попытался в меня пламенем плюнуть?! – охнула я.

– Вообще он больше похож на курильщика, чем на поджигателя, – исключительно серьезно заметил Харви.

Он всегда шутил с такой величественной миной, что не сразу поймешь, в каком месте нужно смеяться. К слову, я частенько не угадывала и хихикала невпопад. Как дурочка, в общем.

– А чувство юмора у тебя по-прежнему паршивое, – проворчала я и мысленно смирилась, что без магии к храму мы вряд ли выберемся.

– По крайней мере, оно у меня есть, – парировал он.

– Ты себе льстишь.

Я резко обернулась через плечо, чтобы подлец сумел оценить силу презрительного взгляда, но просчиталась абсолютно во всем. Наши губы оказались в нервирующей близости, а еще драконы явно решили, что жертвы собрались отбиваться! Стая как по команде расставила крылья и выпустила в нашу сторону облака сероватого дыма. Воздух затянуло жидким туманом. Стало очевидным, что без магии справиться с мелким ворьем не удастся.

Прочистив горло, я тихо произнесла:

– Харви…

– Да, Мариса? – не сводя взгляда с моих губ, выдохнул он. В голосе послышалась чувственная хрипотца, а пальцы на моих плечах сжались сильнее.

– Ты же не позволишь защитникам животных отобрать у меня магическую лицензию?

– Обещаю, – немедленно согласился он.

– Ты дал слово! Не смей об этом забывать! – Я отвернулась и медленно, стараясь не провоцировать стаю, щелкнула замочком ридикюля, чтобы запустить в него руку…

– Час моей работы стоит десять шиллингов, – тихо вымолвил Харви мне на ухо.

– Чего?!

– Это со скидкой в девяносто процентов.

– Больше чувства юмора в тебе восхищает только щедрость, – презрительно фыркнула я, нащупывая футляр с магической палочкой.

И план сработал бы, даже несмотря на неприличную цену юриста, подпирающего мою спину, но случился самый страшный кошмар любой колдуньи… Палочка пропала!

Прощайте, повышение и прибавка к жалованью. Меня ждут объяснительные, штраф, муторное восстановление рабочего артефакта и молчаливое порицание начальницы мадам Шербон за то, что не вышла на службу после отпуска…

От паники из живота поднялась горячая волна. Стало ужасно жарко, хотя еще пять минут назад казалось, что запариться больше, чем я уже успела, просто физически невозможно. Очень хотелось верить, что палочка осталась в гостевом доме, но с верой (хотя бы в лучшее) сегодняшним утром явно не заладилось.

Чувствуя себя почти при смерти от расстройства, я осторожно вытащила руку из сумки и застегнула замочек.

– Ты передумала колдовать?

– Решила сэкономить, – соврала я, следя за тем, как несколько мелких тварей начинают осторожно закладывать круги вокруг нас, словно готовые напасть голодные волки. – Харви, у меня есть личный вопрос. Ты в детстве мечтал стать героем?

– Кхм.

– У тебя появилась возможность претворить детские мечты в жизнь. – Я приняла сдержанное покашливание мне на ухо за твердое «конечно!» – План такой: ты их пугаешь, а я сбегаю.

– Мариса, ты решила превратить меня в корм? – наигранно возмутился он, как-то очень интимно проводя ладонями по моим плечам. – Ты, оказывается, стала жестокой.

– Это не жестокость, а практичность. Вас, господин Крейв, дешевле скормить драконам, чем оплатить.

– У меня есть другой план. Просто пойдем вместе. Очень-очень медленно, – предложил он и сразу же приступил к выполнению этого самого плана, подтолкнув меня вперед. Дракон опешил настолько, что подавился дымом и действительно начал пятиться, а потом и вовсе сковырнулся с дорожки.

Правда, этакой неповоротливой баржой мы все равно далеко не ушли. В лесу рассыпался звук громких колокольчиков, и мелкие крылатые разбойники дунули в разные стороны. Мы с Харви оглянулись.

Пристукивая посохом и звеня гроздью колокольчиков, по каменной лестнице спускался плюгавенький храмовый смотритель в традиционно-островных одеждах. Драконы драпали то ли от него, то ли от колокольчиков: энергично прятались в ветвях деревьев, зарослях папоротников, пытались забиться под деревянное покрытие дорожки. А те, кому не удавалось спрятаться, маскировались под камни. Получалось, к слову, отлично.

Как ни странно, при появлении свидетеля наглого разбоя Харви тоже повел себя, как дракон. Нет, он не сбежал, а прекратил вести себя нахально и убрал руки с моих плеч.

Поравнявшись с нами, дедушка остановился и нравоучительно произнес:

– Не кормите с рук диких драконов!

Вид у него был сердитый, словно он прикидывал, как отходить обоих посохом.

– Просим прощения, – не вступая в спор, извинился Харви за то, что едва не оказался кормом для местных крылатых хулиганов. Звезды юриспруденции, защищающие в королевском суде разных негодяев, вообще мастерски умели маскироваться под приличных людей.

Поджав губы, смотритель окинул нас внимательным взглядом, неодобрительно кашлянул и произнес:

– Она цветет и пахнет.

– Кто? – моргнула я.

– Твоя потеря.

– В смысле, как пахнет? – окончательно растерялась я.

– Не очень приятно, – добавил он, ровным счетом ничего не объясняя. Сорвал с грозди маленький круглый колокольчик и протянул Харви: – На удачу.

Не отказываясь, тот забрал сувенир, а старик пошагал по дорожке. Тишину оглашали звенящие колокольчики. Посох постукивал по деревянному настилу. Я смотрела вслед странному человеку и наконец поняла:

– Господин шаман?!

С выражением бесконечного терпения он обернулся. Отчего-то мигом стало ясно, что шамана отвлекали от крайне важных и серьезных дел, но послать надоеду куда подальше ему не позволяла вера. В прямом смысле этих слов.

– Твоя судьба совсем рядом, – произнес он.

Я невольно отодвинулась от Харви Крейва на шаг. Потом еще на один, для перестраховки. Естественно, маневр заметили абсолютно все, даже мелкие твари в засаде.

– «Рядом» – это в какой стороне?

Не то чтобы я очень хотела узнать точное направление, но выбор, прямо говоря, не радовал. Сзади мужчина, один раз меня уже бросивший, впереди – сам прорицатель, в оставшихся сторонах кусты и папоротники с прожорливыми драконами. В общем, или к бывшему, или на корм. Перспективы весьма печальные.

– Выбери ту, какая тебе больше по душе, – предложил шаман, отказываясь вносить ясность в пророчество.

– То есть вообще без вариантов? – вздохнула я.

Окинув меня выразительно-недовольным взглядом, шаман громко кашлянул, мол, ну и просители пошли, и направился себе дальше. Я двинулась следом. Все-таки лучше не отставать от человека с палкой, раз его так сильно боится местная крылатая банда.

– Мариса… – позвал Харви, нагоняя меня.

– Сохраняй дистанцию, Харви Крейв! – приказала я, покрепче прижимая к груди ридикюль. – Не хочу рисковать!

Из треклятого драконьего леса мы немедленно попали в толпу народа. Пока Харви проталкивался к «не своей невесте», я добралась до подруг, страшно оскорбленных тем, что шаман вышел не из храма и разрушил прекрасный план получить пророчества без очереди. Дожидаться, когда до них эта очередь дойдет, не хотелось. Предсказания были озвучены, на карму они ровным счетом никак не повлияли, так что я вернулась к вагончику.

Спускаться по крутой лестнице в сто с лишним ступенек оказалось столь же неприятно, как подниматься по ней. Я старалась не оступиться и пыталась выудить из черной дыры в голове хотя бы крошечную подсказку, где именно цвела и пахла моя магическая палочка. Тщетно! Служебный артефакт, похоже, был похоронен в той же глубокой могиле, куда я закопала воспоминания о вчерашней ночи.

Завидев меня еще издалека, Броди энергично замахал рукой. На загорелом лице светилась широкая улыбка. Я вдруг поймала себя на мысли, что, вероятно, спускаюсь в пасть к напророченной судьбе, из всех возможных выбрав самое неудачное направление.

– Нашли подруг, госпожа Мариса? – жизнерадостно спросил он, открывая дверь вагончика.

– Угу.

Не стоило быть с ним дружелюбной! Вдруг идея о том, что он стоит в направлении моей судьбы, окажется правдивой.

– Как предсказания?

– Мрачные.

Харриет с Эммой вернулись едва ли не первыми, когда толпа еще не успела хлынуть вниз полноводным потоком. Подруги быстро расселись по скамьям, и вагончик незамедлительно, пока дорога была пуста, тронулся.

– Шаман сказал, что мое желание, связанное с мальчиками, скоро исполнится, – проговорила Харриет и после долгой паузы добавила: – Значит, можно быть спокойной: Дейви и Пэрри все-таки поступят в детский сад к мадам Гантри.

– Ты говорила, что она отказала, – припомнила я.

– Да, поэтому это стало вопросом принципа. – Мать троих детей вскинула бровь.

– Мне тоже пообещали исполнение главного желания, – деловитым тоном объявила Эмма и, поправив пальчиком очки, не без кокетства добавила: – Уверена, я все-таки стану лучшим страховым агентом этого года.

– Хороший провидец, – согласилась Харри.

Мы с гидом Броди печально переглянулись и промолчали. По всей видимости, ему тоже напророчили нечто такое, отчего появляться в пещерном храме второй раз не возникало желания. И лестница в сто с лишним ступеней вовсе ни при чем.

Дальше по плану шло катание на качелях над пропастью. Я почему-то думала, что Броди говорил о пропасти исключительно для красного словца, но ошиблась. Сумасшедшим любителям пощекотать нервишки действительно предлагалось усесться на качели, похожие на перекладину с двумя веревками, и пронестись над глубоким обрывом. Где-то внизу, по словам смотрителей, была натянута магическая сеть, и никакого риска для здоровья, разве что душевного, у полета не было.

– У меня есть страховка на случай падения с обрыва, – объявила Эмма, собираясь опробовать аттракцион. – Но ты, Мэри, на всякий случай достань магическую палочку.

– Не могу, – вынужденно призналась я. – Она… потерялась.

– Магическая палочка?! – в два голоса воскликнули подружки. – Где?!

– Откуда мне знать! Может, оставила в гостевом доме.

– А вдруг ты ее вчера на пальто поменяла? – предположила Харриет, но немедленно прикусила язык, догадываясь, что своими разговорчиками лучше вообще не делает.

Вопрос о катании закрылся сам собой. Мы отправились спускаться с горы на сухопутных драконах. Развлечение отпечаталось в памяти исключительно беспрерывной тряской на сиденье, закрепленном на спине бескрылого гиганта, и облаками надоедливой мошкары. Катаясь туда-сюда по наполированной задами лавке, я тихо радовалась, что пропустила завтрак и ланч. Обед тоже не полез. Оставалась надежда на ужин, но пока мысли о еде даже в голове не помещались.

В «Ваенду» мы вернулись в то время, когда солнце добралось до горизонта и устало окуналось в море, рисуя на тихой воде золотую полосу. Едва перешагнули через порог, как бросились втроем искать магическую палочку. В порыве вдохновения Харриет, наплевав на озерного соседа, решила осмотреть веранду…

Неожиданно оттуда донесся испуганный визг. Мы с Эммой, вооружившись кто чем успел – в смысле, я туфлей с высоким каблуком, а она грозным выражением лица и кулаками, – бросились спасать мать троих детей.

– Девочки, смотрите! – вскрикнула Харри, указывая дрожащим пальцем в ванну. – Что это?!

На дне пустой лохани в глубоком магическом сне валялся исчезнувший жених Паскаль. К счастью, он оказался одет. К несчастью, его руки были связаны моим газовым шарфиком.

Глава 3
Неприятные сюрпризы

Поверить не могу, что мы действительно ушли с мальчишника не с пустыми руками, а с женихом! Почему не с какой-нибудь снедью или бутылкой дорогого хмеля? Впрочем, хмеля нам вчера явно было достаточно… Так почему не с пирожными?! На кой черт нам сдалось это чудо?! Ни на первый, ни на второй взгляд он не тянул на мускулистого красавчика, которого хотелось бы похитить, запереть в чулане, а потом завести в доме.

– Божечки мои дорогие! Почему он в нашей ванне? – наверняка пугая дракона, на всю округу заголосила Харриет.

Искренне хотелось надеяться, что обгоревший мужчина, дрыхнущий в пустой ванне, улегся туда обгорать по собственному желанию, предварительно оставив расписку, что не имеет никаких претензий к колдунье, погрузившей его в магический сон, но… Газовый шарфик, перематывающий его запястья, не оставлял места для ложной надежды.

– Тише, Харри! – цыкнула я на подругу.

– Думаете, мы его похитили? – громким шепотом проговорила она. – Но зачем?

– Ради выкупа? – протянула Эмма и тут же выдвинула следующее предположение (еще краше): – Может, он кому-то из нас понравился?

Примолкнув, мы снова посмотрели на похищенного парня. Беспощадное солнце сегодня, по-видимому, светило особенно беспощадно. Выглядела жертва ведьмовского произвола… хорошенько прожаренной.

– Я мать троих детей и шесть лет замужем, – немедленно отказалась от всех притязаний Харри.

– Он не в моем вкусе, – тут же объявила Эмма.

Обе посмотрели на меня.

– То есть вы думаете, я настолько безнадежна, что готова выкрасть чужого мужика и запереть в чулане? – Я огляделась. – Запереть на веранде. Под присмотром дракона.

Сквозь балконные столбики я невольно покосилась на лотосовый пруд. В глубине была видна длинная тень пресноводного дракона. На поверхность прудика изредка вылетали пузырьки, намекавшие, что соседушка не издох, а просто притаился на дне и готов в любой момент явить страшенную морду.

– Божечки мои дорогие, Мэри! Конечно, мы так не думаем, – принялась отпираться Харри, хотя по голосу было слышно, что сильно сомневается.

– Уверена, он попытался забраться в дом. Мы его скрутили и хотели вызвать стражей, – на ходу придумала я замечательную историю, словно уже репетировала речь перед дознавателем.

– Но заснули и забыли вызвать, – дополнила Эмма.

– Точно! – поддакнула я. – Мы не злодейки. Он сам злодейка!

– Злодей, мужской род, – рефлекторно поправила Харри. – И еще, Мэри. Не грызи ногти, весь лак съешь.

Я вдруг поняла, что действительно от нервов принялась кусать ноготь на большом пальце и ходить туда-сюда по веранде.

– Да что там лак. Я себе сейчас пальцы отгрызу!

– Смотри на вещи позитивно, – бодро предложила Эмма. – Теперь мы точно знаем, что палочка где-то в доме. Ты же его вырубила с помощью магии.

– Так и есть! – охнула я. – Я долбанула человека магией, связала шарфиком и оставила жариться на солнце. Меня лишат лицензии и затаскают по судам!

– Ты была не одна! – Харри похлопала меня по плечу.

– Вообще-то мы этого не знаем. – Эмма, как всегда, ловко попыталась выйти сухой из воды, но наткнулась на два возмущенных взгляда и быстро оговорилась: – Но в ванну мы его точно укладывали втроем.

– Давайте, что ли, затащим бедненького в комнату? – предложила Харриет. – Пусть лучше проснется на диване, чем в лохани.

– Да, и руки ему надо развязать, – согласилась я и перегнулась через высокий бортик, чтобы распутать пленнику запястья. Завязано было с душой, сложным узлом. Я так не умела, разве что воспользовалась магической палочкой.

– Я что думаю, – вдруг протянула Мими, – пусть он проснется на скамейке в парке. Все равно после магического сна не сразу вспомнит, что происходило.

– Верно, – согласилась я. – Завтра свадьба. Вряд ли он бросится в участок писать жалобу, ему жениться надо. Мы успеем сбежать.

– Девочки, а если с ним в парке случится что-нибудь плохое? – жалобно вставила Харриет.

– Его невесту к шаману возил лучший друг, а он весь день обгорал на солнце в нашей ванне, – напомнила я.

– И что? – не поняла Харри.

– Все самое плохое с ним уже случилось.

Сумерки в Блэкроке мгновенно перерастали в непроницаемый мрак, с которым с трудом справлялись даже магические фонари. Когда мы выудили Паскаля из лохани, стало темно, как в склепе. Натуральная ночь! И только стрелки часов упрямо показывали время ужина.

Понятия не имею, как мы затаскивали жениха в ванну, не иначе как в кураже и мстительном угаре, но вытаскивать тело… в смысле, неподвижного мужика оказалось тяжко. Сначала пытались подпереть его с двух сторон и в вертикальном положении, как будто он шел собственными ногами, выволочь из дома на улицу, но вчетвером мы не поместились в узком дверном проеме веранды. Потолкались, пару раз шмякнули жертву о косяк и, уложив на пол, нехитро вынесли в гостиную за конечности.

Транспортировка Паскаля проходила слаженно и бодро, но недалеко от входной двери случилась неожиданность: он начал приходить в сознание. Обычно заклятье сна, если его не снимали магией, действовало не меньше суток, но тут что-то пошло не по плану. Жених открыл глаза, посмотрел на меня снизу вверх осмысленным взглядом и, не пытаясь вырваться, спросил:

– Куда мы едем?

Мы застыли. Я держала руки, подруги – ноги, и все дружно были готовы уронить мужика на мраморный пол.

– Спи! – выпалила я. – Мы тебе снимся. Завтра женишься, приключения закончатся, и будет сниться только супруга.

Паскаль послушно закрыл глаза и снова провалился в магический сон.

Не успели мы перевести дыхание, как сквозь тонкие стены гостевого дома донесся стук подъехавшего экипажа. Карета определенно остановилась напротив «Ваенды», и я почувствовала, как меняюсь в лице.

– Прячем жениха! – скомандовала подругам.

В темноте мы дернулись в разные стороны, словно хотели беднягу не припрятать, а четвертовать. Харриет выпустила ногу, потом быстро подняла, снова с грохотом уронила. Не удивлюсь, если завтра Паскаль к алтарю не пойдет, а похромает.

– Ты его покалечишь! – тихо заворчала я.

– Извини, – пропыхтела она. – Я никогда не прятала мужчин.

– Тебя послушать, так мы этим каждый день занимаемся, – прошептала Эмма. – На счет «три» двигаемся в комнату к Мэри.

– Почему в мою? – возмутилась я. – Она самая дальняя!

– Так вот именно!

Стук в дверь застал нас на выходе из гостиной. Мы снова замерли, рассчитывая, что нежданный гость уберется восвояси.

Время шло, шагов слышно не было. Казалось, подлец ждал, когда мы выроним похищенного человека и выдадим себя с головой. Наконец, когда удерживать Паскаля над полом не мог заставить даже страх оказаться засуженными за жестокое обращение с мужчинами, послышался стук отъезжающего экипажа. Была ли это карета, доставившая визитера, или какая-то другая, оставалось неясным.

– Надо проверить, – прошептала Эмма.

Мы осторожно опустили жениха на пол, и я на цыпочках подобралась к входной двери. Сквозь просветы в бамбуковых ставенках в комнату проникали косые лучи от магического светляка, горящего в стеклянном фонаре под козырьком. Осторожно раздвинув дощечки, я посмотрела наружу и едва не отпрянула от окна.

Появление Харви Крейва, похоже, выяснившего название нашего гостевого дома в туристической лавке, оказалось неприятным сюрпризом. Прислонив к стеклу раскрытый блокнот, он что-то писал на странице. Видимо, черкал очередную записку.

Харви перевел взгляд от листика, встретился со мной глазами и опустил ежедневник.

– Откроешь? – донесся приглушенный стеклянной преградой и деревянной стеной голос.

– Нет.

– Мэри, открой ему. Это выглядит подозрительным! – прошептала из глубины дома Эмма.

Наигранно зевнув, мол, ты разбудил меня, беспардонная скотина, я выскользнула на крыльцо. От сквозняка в доме моментально ожили ветряные трубочки, тишина наполнилась перезвоном. Дверь я поскорее закрыла и одарила бывшего жениха вопросительным взглядом:

– Что ты здесь забыл?

Места он занимал меньше, чем сундук Великий Руперт, но почему-то под козырьком, казалось, было негде развернуться.

– Тебя. Мне нужна помощь профессиональной колдуньи.

– Я в отпуске.

И еще кое-что… У нас на полу дрыхнет ваш жених, а я вчера посеяла магическую палочку. Теперь, по словам шамана, она где-то цветет и дурно пахнет. Даже не знаю, что в этом бедламе паршивее.

– Помнишь, я спрашивал о Паскале? – спросил Харви. – Он исчез.

Некоторое время в тишине мы разглядывали друг друга. Было слышно, как стрекотали цикады, мошкара билась о стеклянные стенки фонаря под козырьком, а в открытом окне Эмма шипела сквозь зубы:

– Харри, ты можешь тащить аккуратнее?!

– Они передвигают дорожный сундук, – соврала я.

Мгновением позже изнутри донесся ужасный грохот. На секунду показалось, будто крыльцо под ногами содрогнулось, но скорее всего, я сама подпрыгнула от неожиданности. В комнатах вспыхнули окна, а фонарь, наоборот, затрещал и погас. Нас окутала сизая темнота.

– Божечки мои дорогие, он точно что-нибудь сломал! – взвыла Харриет, напрочь забыв про конспирацию. – Мими, почему ты его отпустила?!

– Ты сейчас скажешь, что она взяла сундук напрокат, – словно прочел мои мысли лучший юрист северных земель, – но почему мне кажется, что они перетаскивают чье-то тело?

– А знаешь, Харви…

– Что, Мариса? – вежливо уточнил он.

– Будь моим судебным заступником! – выпалила я.

Всегда считала, что если врага превратить в союзника, то можно избавиться от бессонницы и спокойно спать ночами. Зачем нам перетаскивать жениха в парк на собственных закорках? Пусть этим займется мой юрист, тем более что он атлетически сложен, значит, покрепче нас троих будет. И еще он приехал в экипаже, по-прежнему перегораживающем проезд возле гостевого дома.

Этот «покрепче и с экипажем» выгнул брови. Обе сразу. Наверное, жест демонстрировал крайнее удивление. У Харви Крейва вообще всегда были некоторые проблемы с мимикой. Рожа вечно оставалась непроницаемая.

– Со скидкой в девяносто процентов, – деловитым тоном добавила я.

– И ты со мной поужинаешь, – добавил он, начав торговаться.

– Конечно, нет, – перебила я самым любезным тоном. – Я не ужинаю с бывшими.

– И много у тебя накопилось бывших за два года? – быстро спросил он, не сводя глаз с моего лица.

В одной умной книжке… Ладно – боже! – зачем врать? В одном дамском альманахе со статьей «Есть ли жизнь после расставания?» писали, что мужчины плохо ориентируются во временных промежутках и просто не способны запомнить, сколько лет назад предложили влюбленной дурочке стать обычными друзьями. Ну или друзьями с привилегиями. Насколько уж хватит наглости. Харви Крейв прекрасно помнил, когда именно решил, что предложить мне дружбу вместо брака – отличная идея.

– Ты последний, – ляпнула я.

– Хорошо, я согласен. – Он протянул раскрытую ладонь, предлагая скрепить соглашение. – Договорились, Мариса.

Без колебаний я крепко сжала его пальцы. Ладонь у Харви была теплая и сухая, а пожатие крепкое. Без дурацкого мужского высокомерия и бесящего кокетства, когда вялым, безжизненным жестом стараются подчеркнуть, что боятся сломать даме пальцы.

– И дай мне расписку, – потребовала я.

– За расписку тебе придется со мной поужинать.

– Точно нет.

– Тогда поверить на слово, – предложил он.

– В таком случае прощай, Харви. – Я решительно высвободилась.

– Стой, Мариса! Ты победила. – Он раскрыл блокнот, взял спрятанную между страниц перьевую ручку и вывел несколько быстрых строк. – Поверить не могу, что действительно даю расписку!

– Я думала, что ты любишь писать разные… письма, – подколола я, проигнорировав мрачный взгляд.

Разлинованный лист был без колебаний выдран и передан мне. Подпись у лучшего юриста северных земель была на загляденье неразборчивая и витиеватая. Захочешь – не подделаешь. Зато и ни с какой другой не перепутаешь.

Я открыла входную дверь и под звон ветряных трубочек предложила гостю действовать:

– Забирай.

– Кого? – не понял Харви.

– Лучшего друга. Иначе свадьбу пропустит.

– Что ты имеешь в виду, говоря «забирай»? – вкрадчиво уточнил он, следом за мной перешагивая через порог.

Пока мы договаривались, Эмма с Харриет дотащили спящего жениха до дивана в гостиной и со скромным видом стояли за спинкой этого самого дивана. На мой взгляд, лучше бы оставили человека на полу, но сейчас он приминал лопатками подушки и был бережно накрыт клетчатым пледом. С головой. Ноги остались торчать на виду.

– Дамы, давно не виделись, – поздоровался Харви.

– С сегодняшнего утра, – согласилась Эмма.

– Как ваши дела, господин Крейв? – демонстрируя потрясающую вежливость, спросила Харри.

– Куда как лучше, чем у вашей подруги, – покосившись на меня, заключил он. – И точно лучше, чем у Паскаля.

– Божечки мои дорогие! Тут вы совершенно правы, – совершенно серьезно кивнула Харриет. – У Паскаля сегодня день точно не задался. Хорошо, что он его проспал.

Мими толкнула нашу болтушку локтем, намекая, что той следовало прикусить язык, и они шустро ретировались в спальню.

Некоторое время в молчании мы с Харви смотрели на дверь, из-за которой неслись престранные звуки возни и невнятные обрывочные фразы. Дурак бы догадался, что мои дорогие подружки толкались перед замочной скважиной и спорили, кто будет подглядывать первой, а кому стоять с перевернутым стаканом и напряженно подслушивать. Впрочем, учитывая толщину стен, подслушивать было просто.

Харви приподнял покрывало. Некоторое время с непроницаемым видом он изучал физиономию приятеля. Что-то мне подсказывало, что лицо неудачливого пленника теперь украшали не только солнечные ожоги.

– Что здесь произошло? – Он вновь закрыл Паскаля пледом. Опять с головой. Не пойму, что за садизм? Люди не умеют дышать пятками!

– Ты спрашиваешь в качестве его друга или моего судебного заступника? – осторожно уточнила я.

– В качестве обоих.

– Оказалось, что Паскаль весь день отсыпался в «Ваенде», – коротко пояснила я.

О ванне и газовом шарфике решительно умолчала. Пусть лицо у Харви выглядело непроницаемым, но оно было непроницаемо как-то по-особенному. Видимо, в преддверии нервного тика.

– Оказалось? – повторил он, словно вдруг обнаружил у себя проблемы со слухом.

– Ну, такое иногда случается после девичников. Некоторые события начисто стираются из памяти, а потом вечером находятся потерянные люди, спящие на веранде под чутким присмотром пресноводного дракона.

Я пожала плечами, всем видом демонстрируя, что ничего странного не произошло. Подумаешь, обнаружили потерянного жениха на веранде. С кем такого не случалось? Нет, понимаю, что ни с кем такого никогда не случалось, просто нам чуточку не повезло вчера угоститься очень мутным хмелем.

– Он не спит, а околдован заклятьем сна, – внес ясность Харви.

В магии он всегда разбирался неплохо. Мерзавец.

– Думаешь, я не заметила? – развела руками. – Уверена, всему есть логическое объяснение.

– Какое?

– Он наверняка хотел нас ограбить, – выдвинула я ту самую версию, которая исключала похищение чужого будущего мужа. – Так что это была самооборона. Никакой причины лишать меня магической лицензии.

В разговоре наступила натужная пауза, длящаяся непозволительно долго. По всей видимости, Харви пытался отыскать приличные слова, но никак не находил.

– Мариса… – Он кашлянул, совершенно точно подавившись каким-то ругательством.

– Что?

– Теперь я понимаю, зачем тебе понадобился судебный заступник.

– И ты дал мне расписку.

– Помню. – Он все-таки стянул с дрыхнущего друга плед и скомандовал: – Госпожа колдунья, снимите заклятье. Я отвезу Паскаля в гостиный двор.

– Боюсь, что не получится, – расписалась я в полном магическом бессилии. – Своими ногами он до экипажа не дойдет.

– Ты разучилась колдовать? – Харви честно старался быть терпеливым, но в голосе сквозили раздраженные интонации.

– Умения по-прежнему при мне, но не магическая палочка.

– Мариса, ты потеряла рабочий артефакт?! – рыкнул он.

– Боже мой, ты что, на самом деле на меня рявкнул?! – без преувеличений опешила я.

Не то чтобы в прошлом Харви никогда на меня не рычал, но мы вообще-то два года назад расстались. Нельзя отчитывать бывшую девушку только потому, что когда-то она носила статус девушки действующей. Вслух, конечно, ничего подобного я не высказала. Будем честны, не та ситуация.

Я развела руками, всем видом демонстрируя, что все под контролем, хотя дурак догадался бы, что ничего под контролем не было.

– Вчера куда-то палочку убрала, чтобы не потерять, и пока не вспомнила, куда именно.

– В твоих словах есть логика?

– Конечно, просто ты не способен ее проследить.

– Даже не буду комментировать… – выдохнул он едва слышно.

– И не надо, – согласилась я. – Тебе помочь перевалить Паскаля на спину?

Выразительный взгляд говорил лучше любых слов, что Харви думает насчет женской помощи.

Тащить лучшего друга, безвольным кулем висящего на закорках, по всей видимости, оказалось тяжело. И еще непривычно. Лучший юрист северных земель клонился к землям южным, в прямом смысле этого слова, и багровел лицом. Больше всего меня интересовало, как он планировал преодолевать ступеньки на крыльце.

Эмма с Харриет вышли из укрытия, чтобы проводить обоих гостей, одного без сознания, а второго пока еще в сознании. Так что за спуском мы следили втроем, затаив дыхание. Ничего более захватывающего, чем мой бывший, большой неповоротливой черепахой сползающий со ступенек, в жизни своей не видела! Уверена, он гадал, что лучше: уронить лучшего друга или чувство собственного достоинства.

Однако ни того, ни другого терять не пришлось. Кучер, дожидавшийся возвращения хозяина, бросился на помощь. В карету жениха усадили без передряг. Даже никто не сорвал поясницу.

– Когда он проснется? – спросил Харви, прежде чем уехать.

– Часа через полтора? – задумалась я.

– Прозвучало неуверенно, – прокомментировал он.

– Или через два… Но скорее всего, через пять.

– И все-таки? – стараясь говорить терпеливо, уточнил Харви.

– К утру, – заявила Харриет и тут же пояснила: – Мы его уронили, когда перекладывали на диван, и он ударился головой. Только ему об этом, господин Крейв, пожалуйста, не говорите. Ни к чему перед венчанием расстраивать человека.

Если бы убийственные взгляды Харви Крейва наносили смертельные раны, мы бы трое издохли под каретой, украшенной гербом дорогого гостиного двора. Однако взглядом мой бывший никого не убивал, поэтому нам грозила смерть от голода. У меня вообще на нервной почве всегда просыпался волчий аппетит и засыпала сила воли. Скромность вместе с нею.

– Слушай, Харви… – Я заглянула в салон, прежде чем кучер закрыл дверцу. – Ты же едешь в центр города? Может, подкинешь нас до улицы с едальными?

– Хорошего вечера, Мариса, – сухо ответил он и укатил по озаренной фонарями улице.

Не прошло и получаса, которые я провела, обследуя дом в поисках родненькой магической палочки, как в дверь снова постучались. Мы напряженно переглянулись, готовые к очередным неприятностям, но на пороге стоял доставщик еды с корзинкой из ресторации «Морской конек».

– Ты знаешь, Мэри, – чуть позже протянула Эмма, с удовольствием втягивая ароматный дымок запеченной рыбы, – кажется, я понимаю, почему ты была в него влюблена.

– Согласна, – кивнула Харриет, не испытывавшая добрых чувств к моему бывшему даже в то время, когда я тайком покупала фату и планировала превратиться в мать семейства. – Эдди никогда не придет в голову заказать еды домой просто из мысли, что мы с детьми хотим поужинать. Он скорее предложит самой сходить на рынок за продуктами и приготовить ужин на всех. Включая его маму.

Вообще было у меня подозрение, что Харви просто пытался оставить нас дома, чтобы завтра – не знаю – не вытаскивать из городского участка. Однако мудрые мысли я оставила при себе и взялась за еду. Бесплатный ужин из хорошей ресторации и в Блэкроке бесплатный ужин. Тем более что я плохо помнила, чем лакомилась вчера в «Морском коньке».

– Но, Мэри! – продолжала вычитывать Харриет. – Не теряй голову и помни, почему вы с Харви расстались. Никто не застрахован от курортной интрижки с бывшим.

– Не обобщайте, пожалуйста, – намекнула Мими, что, в отличие от некоторых (меня), она-то уж давным-давно застраховала себя на кругленькую сумму от странностей в личной жизни.

На следующее утро я проснулась с мыслью, что только извержение вулкана Блэкрок или наводнение остановит меня от похода на пляж. Предвкушая освежающее купание в чистейшем море, собрала повыше спутанные кудри. Не с первого, конечно, раза и не очень аккуратно, но вполне пристойно. Натянула полосатый купальный костюм, тот самый, из-под пальто. Надела провокационное пляжное платье из полотна с вязаными цветами, через просветы которых мелькала обнаженная кожа…

И тут раздался стук в дверь.

Прилично напрягшись, я прислушалась к тишине дома. Никто открывать не торопился. По всей видимости, подруги также замерли в ожидании, кто впустит в дом очередные неприятности, ведь ничего хорошего – ну, кроме вчерашнего ужина – неурочные визиты нам еще не приносили. В голову даже пришла дурацкая, совершенно абсурдная мысль, что в отпуске неожиданный стук во входную дверь можно причислить к стихийным бедствиям, грозящим моей долгожданной встрече с морем.

Из спален мы с подругами вышли одновременно. Мигом стало ясно, что открывать придется той из нас, кто успела причесаться, одеться и даже подушиться цветочным благовонием – мне.

Я хотела уже проверить, кто там появился с утра пораньше, сквозь ставенки, но с улицы вдруг заблеял Броди:

– Дамы, откройте!

В недоумении мы переглянулись.

– Мы же утром не собирались ехать на экскурсию? – не очень-то уверенно протянула растрепанная Харриет.

– Надо проверить ежедневник. – Эмма широко зевнула, прикрыв рот. Она не надела очки. Взгляд казался недоуменным, а лицо – ужасно растерянным.

– Откройте! – выл под дверью гид.

– Броди, мы доплатили, чтобы ты нас по утрам будил? – с претензией высказала я, открывая дверь, и подавилась словами.

Гид заявился в «Ваенду» не один. Вместе с ним за порогом стояли стражи в черных форменных одеяниях, и, очевидно, они не являлись телохранителями Броди. Я отказывалась верить собственным глазам и чувствовала, как меняюсь в лице. Долгую секунду под звон ветряных палочек изучала нежданных визитеров.

– Мэри, что происходит? – Подружки выглянули у меня из-за плеча и при виде стражей остолбенели.

– Госпожа Мариса, вас троих хотят арестовать, – с искренним сожалением сообщил Броди.

– За что? – спросила я у стража.

– За похищение, – хмуро ответил он.

Что это получается? Жених очухался и, вместо того чтобы втискиваться в свадебный костюм и мчаться навстречу семейной жизни, бросился в городской участок строчить жалобу? А скотина Харви Крейв, наплевав на наше соглашение, подсказал, на чьей именно веранде женишок хорошенько загорел!

– И кого же мы похитили? – сощурилась Эмма, пытаясь разглядеть стража.

– Телегу, – последовал ответ.

– А?!

Оказалось, что остановить от похода на пляж меня способно не только стихийное бедствие, но и двое стражей в форме, забравших нас в участок для разбирательства. Впрочем, неожиданный арест в утренний час можно приравнять к стихийному бедствию! Внезапному и разрушительному.

– Божечки мои дорогие, какой смертельный позор! – стонала Харриет, когда нас троих усадили в черную тюремную карету с решеткой на окошке и повезли в городской участок. – Меня, мать троих детей, арестовали за похищение телеги!

– Зато теперь будет что внукам рассказать, – мрачно заметила Эмма, поправив соскользнувшие с носа очки.

Внутри было душно, как в аду. Подозреваю, что заключенных специально возили в немыслимой жаре, чтобы народ приезжал в участок готовенький, плохо соображал и соглашался абсолютно со всеми обвинениями просто из благодарности, что их вытащили из преисподней и дали вдохнуть свежего воздуха.

– Можно подумать, до этого момента мне было нечего рассказать! – насупилась она. – На кой черт нам понадобилась телега?

– И почему телега без лошади? – согласилась Эмма, обведя нас задумчивым взглядом. – Мы кого-то впрягли?

– Жениха? – осторожно предположила я.

– Думаешь?! – взвизгнула Харри, но мигом втянула голову в плечи и пробормотала: – Бедный Паскаль.

Вообще-то я думала, что жениха мы действительно украли и довезли на чужой телеге, но озвучивать предположение, находясь в тюремной карете, было неосмотрительно. Но почему телега без лошади?

Через полчаса ответ нашелся. Он обрушился на нас в дознавательской комнате, где, в отличие от тюремной кареты, стоял страшный холод. Видимо, испортились охлаждающие амулеты.

– Это она! – тряс пальцем совершенно незнакомый тип с глазами навыкате, подозреваю, что выкатились они все-таки от возмущения. – Она махнула своей указкой, оживила на телеге крылья и улетела!

Очевидно, под «указкой» подразумевалась магическая палочка. Надежда, что потерянный артефакт был потерян в «Ваенде» или даже утоплен в лотосовом озерце, таяла предрассветным дымом. Расширять географию поиска мне решительно не хотелось, но факты говорили сами за себя. Паскаля мы перевозили заколдованным, а значит, только черт знал, где цвела и подванивала моя ненаглядная палочка.

– «Улетела» – это метафора или прямой смысл? – тихо спросила Эмма, очевидно, пытаясь разобраться в том, что случилось той ночью, когда весь отпуск пошел наперекосяк.

– Ме-та-чего? – проблеял мужичок и заорал на ухо измочаленному стражу, видимо, дежурившему в участке не первые сутки: – Так и запишите, господин страж, они меня еще и оскорбляют!

От крика потерпевшего блюститель порядка вздрогнул, как будто проснулся, и рявкнул:

– Тихо! Сядьте!

Мы с подружками мгновенно заземлили пятые точки на деревянных расшатанных стульях, стоящих по другую сторону старого стола с исцарапанной столешницей.

– Вы тоже сядьте, пострадавший, – приказал страж.

Разворошив неприлично измятые, словно на них спали, рукописные листы, он вытащил нужную страницу и принялся зачитывать нудным голосом:

– Значит, эти три госпожи взяли у вас напрокат на сутки телегу.

– Повозку для катания детей, маленьких гостей нашего острова. Прошу учитывать, что с каждого катания я плачу налоги в королевскую казну.

– Между прочим, мы гости вашего острова. Без нас вы бы не платили никаких налогов, – философски напомнила Эмма.

– Помолчите, подозреваемая, – цыкнул страж, проверил бумаги и добавил: – Госпожа Уилсон. Значит, они взяли на сутки телегу…

– Повозку, – поправил типчик.

– Оживили на телеге поддельные крылья, – проигнорировал страж, – и улетели к звездам. Я ничего не перепутал?

Он посмотрел на мужичка.

– Ничего! – убежденно кивнул он и снова указал в меня пальцем: – Она оживляла. Сутки прошли, а повозка не вернулась.

Вообще от хороших хозяев телеги не сбегают.

– Что? – не поняла я, когда вдруг в комнате дознаний случилась пугающая тишина и все уставились на меня, как на чокнутую. – Я снова говорила вслух?

– Громко, – согласилась Эмма.

– А она, господин страж, – карающий перст пострадавшего устремился в ее сторону, – продала мне страховку! Так и сказала, что если вдруг повозка не прилетит обратно, то я получу деньги!

– Я? – опешила Эмма.

– Пять золотых им отдал!

Похоже, еще чуть-чуть, и нас объявят не только угонщицами, но и мошенницами.

– Дамы, вам есть что сказать? – Страж бросил на нас хмурый взгляд.

Сказать нам было решительно нечего, потому как воспоминания о позапрошлой ночи по-прежнему скрывались во мраке. Даже если история звучала сущей дикостью, оставалось верить на слово абсолютно всем: и честным королевским подданным, и откровенным лжецам.

Мы взяли повозку без лошади и залога, стрясли деньги на страховку, а потом она от нас сбежала? В голову приходила дурацкая мысль, что новоявленная «перелетная птица» умчалась на гнездование. В конце лета вернется с крошечными крылатыми повозочками, и у мужика появится целый обозный караван.

– Господин, предлагаю договориться, – деловым тоном заговорила Эмма и даже положила сцепленные руки на стол. – Мы вернем вам повозку и разойдемся с миром.

– Мэри прекрасно умеет искать потерянные вещи с помощью магии, – чуточку заискивающе улыбнулась Харриет, всегда считавшая, что вежливость и улыбка могут растопить любое сердце.

Они не учли маленькую деталь: чтобы найти повозку с помощью магической палочки, для начала нужно отыскать саму магическую палочку. Мы попали в замкнутый круг.

– Не нужна мне ваша старая повозка, – фыркнул пострадавший и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула.

– Нет, постойте! – охнула я. – Это не наша, а ваша повозка. Мы ее непременно вернем, раз взяли!

– Не надо ничего возвращать, просто отдайте за нее деньги! – Мужичок озвучил сумму, на которую, пожалуй, можно было бы приобрести большую карету. И даже страж показался по-настоящему впечатленным.

– Вы послушайте его! – фыркнула Эмма. – И страховку решил получить, и денег с нас стрясти?

– Мошенник, а с виду приличным мужчиной кажется! – поддержала Харриет. – И не стыдно же!

– Вам должно быть стыдно! – заявил этот приличный только с виду мужчина. – Именно вы подзуживали подругу: оживи крылья да оживи крылья!

– Какой наглый поклеп! – возмутилась Харриет. – Я, между прочим, мать троих детей!

– Прекратите скандалить! – цыкнул страж.

– А вы мне рот не затыкайте, уважаемый! – неожиданно взбеленилась Харри. – Благородную женщину обвиняют в немыслимых вещах, а вы молчите и что-то все время записываете! Вы, уважаемый, тоже мошенник, раз защищаете аферистов!

После яростной отповеди последовала напряженная пауза. Страж нехорошо сощурился, на лице дернулся мускул. Мы замерли, а Харриет, осознав, что ее очень не вовремя понесло, съежилась и старательно изображала раскаянье.

– Мадам, вы оскорбляете стража порядка…

– Ой, – испуганно согласилась она.

– На вашем месте, дамочки, я искал бы очень хорошего судебного заступника! – процедил блюститель порядка, забыв уточнить, каким образом можно найти судебного заступника из участка.

Нас определили в душную тюремную камеру с толстыми решетками. «До выяснения обстоятельств по угону телеги», но вообще на трое суток. Никогда прежде я не была так далеко от моря, как в тот момент, когда в застенке экзотического острова за нами с грохотом захлопнули решетку и длинный ключ проскрежетал в замочной скважине. Замок, к слову, почему-то был навесной.

Броди в тюряге, похоже, держали за своего. Он следил, как нас запирали, заламывал руки и выглядел ужасно расстроенным, словно у него арестовали родных сестер.

Не знаю, конечно, откуда такое сочувствие. Может, за каждого отдыхающего, попавшего в неприятности, его штрафовали. Или он просто планировал заработать на экскурсиях, а тут такой неожиданный поворот. Честное слово, дорогой гид, мы сами в коллективном шоке.

– Дамы, почему же вы не вернули эту несчастную телегу? – расстроенно укорил он.

– Броди, ты возле дома видел какую-нибудь телегу? – Эмма покачала головой.

– Нет? – почему-то вопросительно, словно был не уверен, уточнил гид.

– Именно! – щелкнула пальцами она. – Разве неясно, что нам нечего возвращать? Уверена, что мы ее отправили обратно, а она улетела вместе с чайками.

– Куда? – не понял он.

– Откуда мне знать? Я страховой агент, а не орнитолог. Спроси у чаек.

Броди икнул. Подозреваю, когда мы покинем остров, он поднимется на туристическом вагончике в пещерный храм и от души помолится драконьим богам, чтобы «эти три ведьмы» никогда не возвращались в Блэкрок и позволили ему, несчастному гиду, жить счастливо.

– Броди, заканчивай стонать, – вздохнула я, понимая, что выбраться из тюряги с высоко поднятой головой все-таки не получится, без унижений не обойтись. – Ты должен найти судебного заступника.

– Я?! Вообще-то, завтра вам дадут городского защитника… – испугался он и покосился куда-то в сторону выхода. Видимо, захотел дать деру.

Выслушав короткие инструкции, полный решимости гид отправился убеждать звезду юриспруденции Харви Крейва, что ему остро необходимо сбежать со свадьбы лучшего друга, наплевав на стайку хорошеньких подружек невесты, и нестись во весь опор спасать бывшую девушку из застенка. Харриет печальным взглядом проводила Броди, наш единственный шанс выйти на улицу до вечера, и виноватым голосом спросила:

– Думаешь, он придет?

– Если не спросить, то не узнаю, – вздохнула я, заранее предвкушая поток ехидных замечаний.

– Уверена, что он откажет, – покачала головой Эмма, усаживаясь на узкую лавку.

– Это еще почему? – неожиданно даже для себя разозлилась я.

– Он вчера прислал прощальный ужин. Придется вызывать Эдди.

– Только не Эдди! – воскликнула Харриет. – Он и так думает, что Мэри на меня плохо влияет. Не обижайся, Мэри.

Так и знала, что он не простил мне винное пятно на потолке и разбитую вазу! Больше никогда не буду поздравлять его с мужским днем и дарить билеты на матчи по крикету.

На спасение трех попавших в беду дам Харви что-то не очень торопился. Или решил, что подружки невесты интереснее, или захотел дождаться банкета. Солнце давно стояло в зените и рисовало на каменном полу тени от решетки. Воздух нагревался, вновь становилось душно, как в аду. Неожиданно нам принесли поесть, а еще охранник положил на полочку в камере охлаждающий амулет в виде простой морской гальки.

– Ничего себе сервис! – протянула Эмма.

Страж злобно зыркнул в ее сторону, и в этом многозначительном взгляде словно говорилось, что раздача обедов и амулетов событие из ряда вон выходящее, а не обыденное. Но даже несмотря на недовольство тюремщиков, похлебка показалась не хуже, чем деликатесы из ресторации «Морской конек». Впрочем, диета «ешь меньше» не только помогла обнаружить у меня на теле ключицы и ребра, но и сделала меня совершенно неприхотливой в еде.

Через некоторое время, когда посуду унесли, а мы почувствовали себя практически как дома, прозвучал знакомый спокойный голос:

– Добрый день, дамы.

От неожиданности я даже вздрогнула. За толстыми решетками стоял Харви. Он был одет в черные брюки с острыми стрелками, дорогущую белую рубашку с закатанными рукавами и костюмный жилет. Развязанный галстук-бабочка свешивался с шеи. Руки были расслабленно спрятаны в карманы. Никогда бы не подумала, что, сидя в тюремной камере, оценю, насколько привлекательным мог выглядеть судебный заступник, готовый вызволить меня из застенка. Клянусь, его юридические умения враз поднимали градус мужской сексуальности.

– Харви, вытащи нас отсюда! – Я соскочила с лавки и схватилась за прутья решетки.

– Красивое платье, – кивнул он.

– А? – Я опустила голову, поглядев на дырчатый наряд из вязаных цветочков, и зачем-то объяснила: – На пляж собиралась.

Он перевел холодный взгляд с того, что не прикрывало платье, на мое лицо. Я ждала, что сейчас польется поток дурацких острот в фирменном стиле Харви Крейва, но он спокойным голосом начал перечислять:

– Пятнадцать шиллингов – штраф за оскорбление стража порядка.

Где-то за моей спиной пискнула Харриет.

– Пять шиллингов – за тюремную карету, – добавил Харви очередную строку в счете.

– Это же не наемный кеб! – искренне возмутилась я. – Разве мы просили нас забирать в участок?!

– Полтора шиллинга – обед, – продолжил он и добавил, глянув на моих подруг: – За троих.

– Мы же в тюрьме, а не в едальной! Они вообще опупели?!

– Двадцать пять шиллингов – стоимость украденной повозки.

Вообще Харви умудрился сбросить цену почти втрое, но я все равно огрызнулась:

– Он страховку еще получит!

– Шестьдесят шиллингов за вызов судебного заступника в его выходной, – даже бровью не повел этот железный человек с оптимистично загорелой, но непроницаемой физиономией.

– А как же скидка? – пришла я в негодование.

– Это со скидкой, – с непробиваемым видом объявил он.

– Господи боже, Харви! Мы должны заплатить целую казну маленького королевства! И ты – не самая дешевая ее часть!

– Что сказать, дамы? – без особого сожаления протянул он. – Вы отдохнули на широкую ногу.

Самое обидное, что мы даже не помнили гулянку, за которую второй день подряд расплачивались нервами и кровными денежками! Все равно что потратить четырехмесячное жалованье на билеты в оперу и проспать все представление. Притом проспать дома, а не в мягком кресле отдельной ложи под громкую музыку.

– Если мы оплатим штрафы, то нас выпустят? – робко уточнила Харриет, не поднимаясь с лавки.

– Безусловно, – кивнул он.

– Но мы не выплатим, потому что позавчера уже потратили все деньги на экскурсии, – безжалостно напомнила Эмма, прямо сказать, знающая, как в черный час поддержать надежду на лучшее в коллективе.

– И что нам делать? – обернулась я обратно к Харви.

– Мне в голову пришел вариант, – вдруг объявил он.

– Рассрочка? – оживилась я.

– Полагаю, можно оспорить штрафы. Платить не придется.

– Даже тебе? – в свою очередь уточнила я.

– Только мне.

– Сколько? Шестьдесят шиллингов?

Подружки печально вздохнули, но промолчали.

– Я согласен на свидание, – совершенно спокойно объявил он цену. – Ты можешь предложить мне свидание, Мариса.

Глава 4
Абсолютный хаос

Харви выглядел ужасно серьезным. Никаких сомнений, что пытался в чем-то меня наколоть, но в чем именно – вообще было неясно. Впрочем, за два года я тоже, мягко говоря, поистратила доверчивость и узнала, что пообещать и сделать – две совершенно разные вещи.

– Остальным я тоже должна предложить свидания? – полюбопытствовала я.

– Достаточно извиниться перед стражем.

– И никаких денег? – робко уточнила Харриет из глубины камеры. Ну, то есть она сидела на лавке в трех шагах от нас и сильно нервничала, прислушиваясь к переговорам.

– Не хочу рисоваться, но у вас лучший судебный заступник северных земель, – усмехнулся он.

И неприлично дорогой судебный заступник. География совершенно не повлияла на его стоимость.

– Значит, свидание? Всего-то? – Я протянула руку через решетки, мол, давай скрепим наше соглашение. – Договорились!

Крейв посмотрел на мою открытую ладонь и потребовал:

– Дашь расписку.

– Харви, давно от тебя начали разбегаться женщины, если ты даже просишь расписку о свидании? – убирая руку, хмыкнула я.

– От меня женщины вообще не бегают. – Он наклонился к решетке, так что наши глаза стали на одном уровне. – Кроме одной неуловимой колдуньи.

Хотелось напомнить, что именно он, этот… спринтер в рубашке из тонкого полотна, сбежал от меня первым, но странно спорить о прошлом, желая выбраться из застенка. Желательно без штрафа и жалоб в королевское агентство магической помощи. Оставалось только пожать плечами:

– У меня нет ручки. Придется тебе поверить на слово.

– И тебе можно доверять?

– Честное колдовское. – Никогда в жизни я не изображала искренность лучше.

Он отошел от решетки и кивнул стражу:

– Теперь можно открыть.

Вот ведь… феноменальная скотина!

Из участка мы уезжали на белой карете с гербом шикарного гостиного двора, в котором проживал Харви. Находиться в замкнутом пространстве с бывшим оказалось таким же шоком, как попасть за решетку.

На окнах экипажа стояли затемненные стекла, не пропускающие солнечные лучи, в потолок был вживлен особый амулет, в жару создающий прохладу, а в холод – тепло, но меня все равно бросало в жар, даже платье к спине прилипало. Я старалась избегать даже случайного прикосновения коленок к коленям Харви, но у него оказались слишком длинные ноги. Так и утыкался!

– Нас совершенно напрасно оклеветали! – нервно заявила Харриет.

– Безусловно, госпожа Руперт, – с невозмутимым видом согласился Харви, хотя абсолютно всем было очевидно, что мы действительно так лихо отметили приезд, что до сих пор разбирались с последствиями. Даже до пляжа ни разу не добрались!

Экипаж остановился напротив «Ваенды». Возле дома, приминая большими колесами неприкосновенный газон, нашего возвращения поджидала та самая, угнанная, повозка. Перепутать ее с какой-то другой было попросту невозможно – из расписанных красными цветами бортиков росли огромные оперенные крылья, напоминающие орлиные.

В гробовом молчании, отчасти отдающем истерикой, мы дружно разглядывали это, с позволения сказать, чудо современной магии. Дурак бы догадался, что колдунья, превратившая нормальную повозку в подобие монструозного грифона, была в тяжелом опьянении…

– Думаете, нам следует ее вернуть? – робко проговорила «оклеветанная» Харриет, теребя вязаную сумочку.

– Как ваш судебный заступник, дамы, настоятельно не рекомендую этого делать, – совершенно серьезно отсоветовал Харви.

Кучер раскрыл дверь, и в глубокой задумчивости мы начали выбираться из кареты.

– До свидания, господин Крейв, – попрощалась Харриет и, схватившись за предложенную руку возницы, выбралась наружу.

– Удачи, – бросила Эмма.

– Мариса, подожди, – остановил меня Харви, когда я собралась последовать за подругами. – Буду в семь.

– Зачем? – не поняла я и припомнила: – Свидание. Конечно…

– Прогуляемся по центральному бульвару. Вечерами там красиво, – начал перечислять он. – Выберем ресторацию получше, где подают порции поменьше.

Вообще имелась у Харви раздражающая черта: в одном предложении он умел намекнуть, что перемены в человеке замечены, и тут же дать понять, что их не одобряет.

– А тебе не полагается вернуться на свадьбу? – тут же ощетинилась я.

– Вряд ли кто-то заметил мое отсутствие.

– То есть на этой свадьбе ты не самый лучший друг? – сыронизировала я.

– Очевидно. – Он с ухмылкой развел руками. – Сегодня в семь?

– Встретимся возле «Сказки странствий». – Я выбралась из охлажденного магией салона в дремучую духоту. – До встречи, Харви.

Карета отъехала. Некоторое время мы втроем изучали доказательство очевидного: ведьмам, вооруженным хотя бы одной магической палочкой, нельзя устраивать девичник посреди цивилизованных курортов. Доказательство вызывало, мягко говоря, двоякие чувства.

– Ты действительно собираешься на свидание? – спросила Эмма.

– Я все еще помню, что он меня бросил, прислав записку, – отказалась от любых притязаний на вечер с самым дорогим судебным заступником северных земель, сбежавшим со свадьбы лучшего друга.

– Зато у тебя появился шанс бросить его в ответ, – пожала она плечами.

– В отличие от тебя, Мими, у меня нет страховки от романа с бывшим парнем.

– Хочешь, оформим? – немедленно оживилась та.

– Нет!

– А что с повозочкой-то будем делать? – вздохнула Харриет. – Не топить же ее в озере с драконом.

– Брысь отсюда! – Эмма громко хлопнула в ладоши, как если бы повозка была голубем.

Неожиданно оглобли, упирающиеся в землю, резко выпрямились. Взвизгнув, мы дружно отпрянули на шаг. Телега споро покатилась на дорогу, выставив эти самые оглобли, как бодучий бык – рога. Раздался хруст – под колесом взбесившегося транспорта сломалась табличка, запрещающая ходить по свежему газону.

– Божечки мои дорогие, она сейчас весь газон заездит! – испугалась Харри.

Крылья захлопали. Повозка набрала разбег и, обдавав нас потоком воздуха, поднялась над землей. Вскоре монструозный транспорт унесся куда-то за деревья. Готова поспорить, что уже через пару дней в местной газете появится новость о неопознанном летающем объекте, пугающем чаек, священных драконов и мирных королевских подданных.

– Обалдеть, – покачала я головой. – Она правда считает себя птицей.

– Угу, гордый горный орел, – насмешливо согласилась Эмма и с непроницаемым видом пошагала к дому.

После чудесного освобождения из тюрьмы хотелось расслабиться на пляже с белым песочком, в тени навеса из пальмовых листьев. В застенке пришлось провести полдня, а впечатлений хватит до глубокой старости! Я решительно собралась к морю: переодела платье, перевязала пучок и надела широкополую шляпу.

Но только отчаянная оптимистка будет надеяться, что если с первого раза до пляжа не получалось дойти, то со второго непременно удастся. Не успела я минуть драгоценный газон, как пронзительно-синее небо затянулось дымкой. Без предупредительных капель сверху обрушилась стена дождя. От ее силы, кажется, согнулись полы шляпы. С краев потекли струйки воды.

Мгновенно вымокнув до нитки, я бросилась в сторону дома, заскочила под козырек и хорошенько, от души выругалась. Непечатным словом. И словно убоявшись гнева колдуньи, дождь прекратился. Туча уплыла, засветило солнце. У меня с испорченной шляпы жалко капала вода.

– Поверить не могу…

Иначе как гласом проведения, тонко намекнувшим, что сегодня не стоит идти на пляж, назвать это ливневое недоразумение было невозможно. Похоже, искупаться в море, а не на подступах к нему, мне удастся лишь в случае, если море само придет к «Ваенде».

Не то чтобы я желала острову Блэкрок большого потопа.

Расставив руки, бочком вползла в дом. С одежды текло, сумка с полотенцем промокла насквозь. Как и мое чувство собственного достоинства.

– На улице начался дождик? – Харриет оторвалась от чтения любовного романа.

Дома ей почитать в свое удовольствие не удавалось, разве что на ночь. Она успевала преодолеть четыре строчки, иногда одну, и засыпала мертвецким сном матери троих маленьких детей.

– Угу, – буркнула я, стаскивая с головы шляпу.

– Сильный? Зонтик нужен?

– Теперь только от солнца, – проворчала я и, оставляя на полу мокрые следы, пошлепала в сторону спальни.

Эмма, выходящая из купальни, поправляла на голове полотенце и замерла с поднятыми руками:

– Мэри, ты упала в одежде в море?

– Если бы! – процедила со злостью. – Я еду в магическую лавку! Вы со мной?

Переодевшись третий раз за день, уже без шляпы и пучка, а с распущенными кудрями, я стояла на веранде и хмуро изучала пресноводного дракона. Дракон, в свою очередь, смотрел из воды на меня. Мощные челюсти были крепко сжаты, словно он понимал, что колдунья думала о недобром.

У нас проживал практически домашний дракон с полной пастью зубов, из которых получали, может, не самые законные, но точно самые точные поисковые амулеты, а трогать его со всем этим богатством запрещала книга исчезающих видов. Ну и здравый смысл, конечно. Без магической палочки вряд ли получится выбить клык большому дракону.

Перед мысленным взором появился маленький щербатый воришка из пещерного храма, и невольно у меня вырвался смешок. Кажется, на этом острове не одна я теряла рабочие артефакты.

– Идем? – позвала меня Харриет, выглядывая на веранду из гостиной, но не смея ступить на подсыхающий после короткого ливня деревянный пол. Подняв сноп брызг, дракон немедленно нырнул в озеро.

Закупившись в пахнущей сандаловым благовонием магической лавке, мы вышли на людную улицу. Солнце красным диском утопало в море и золотило крыши последними затухающими лучами. Улицы Блэкрока накрывали сумерки, жара спадала, и на бульвары высыпал народ. До обещанного свидания с Харви Крейвом оставался час, и я понятия не имела, почему следила за временем.

– Хочу прокатиться на лодке по вечернему морю, – объявила Эмма, увидев на круглой тумбе объявление, что от причала на набережной ровно в восемь вечера отходит корабль «Морской лев».

Он, этот самый кораблик, был нарисован: по виду хлипкое суденышко с несоразмерно огромными парусами. Я на таком не поплыла бы. По крайней мере, без магической палочки в сумочке. Но в первый день Броди нам вручил скидочный купон на экскурсию, и желание покататься почти бесплатно победило. Билеты были куплены.

– Девочки! – вдохновенно позвала Харриет. – Давайте отметим освобождение из-под стражи!

Она стояла на фоне питейной со светящейся надписью над дверной притолокой «Живой эль, крепленое вино». Из открытых окон неслись музыкальное дребезжание и неясные голоса.

Я посмотрела на раскрасневшуюся подругу, как давеча смотрела на дракона, то есть недобро. Мне еще после первого девичника не удалось найти рабочий артефакт, а она предлагает устроить второй?

– Чего у вас с лицами? – не поняла Харри, отчего никто не желает поддержать праздник, и обернулась: – Ой! Божечки мои дорогие, да я же про пирожные! Мы обязаны отметить наше освобождение пироженками! Никакого коньячного хмеля!

Коньячный хмель обнаружился в шоколадных шариках, которыми Харри с Мими щедро угощались в маленькой, но очень уютной кондитерской с кучей народа. Пирожных и десертов на больших тарелках под стеклянными колпаками здесь тоже было предостаточно. В общем, я попала в кромешный ад сладкоежки, строго следящей за фигурой.

Хозяйка, высокая, дородная брюнетка в ярком платье, щедрой рукой подливала нам в кружки черный, как деготь, кофе и с любопытством поглядывала на мелкие вещицы, высыпанные из бумажного пакета.

– Значит, вы колдунья, – обратилась она ко мне и с открытым неодобрением покосилась на мои ключицы. – А я решила, что танцовщица. Может, яблочного пирога с корицей или слоеный тортик с заварным кремом?

С прошлой весны у меня действительно появились ключицы. Тонкие косточки красиво разлетались в вырезах платьев и приводили меня в неописуемый восторг. С детства своих ключиц не видела! Однако хозяйка кондитерской точно не относилась к поклонникам диеты «ешь меньше» и наверняка считала ее вредной, если не для телесного здоровья, то точно для душевного.

– А можно мне тортик с кремом? – попросила Харриет.

– Ты тоже, милочка, колдунья? – улыбнулась хозяйка.

– Нет, у меня другая карьера.

– Какая? – не поняла Эмма.

– Я же мать! – с возмущением напомнила Харри.

– Сколько деток? – ради вежливости спросила хозяйка.

– Трое мальчиков, – не без гордости ответила та.

– Вот как? – Хозяйка отошла к витрине и, щипцами положив на тарелку огромный ломоть шоколадного торта, поставила перед матерью троих детей. – За счет заведения, милочка.

– Спасибо, – обрадовалась та, принимая неожиданное угощение. – Знаете, мои мальчики обожают шоколадные торты.

– Догадываюсь, – по-доброму улыбнулась женщина, едва не погладив нашу подружку по голове. – Да ты кушай, отдыхай. Сейчас мятного чайку принесу. Когда еще съешь тортик в тишине и спокойствии?

Справедливо говоря, кондитерская пользовалась большим успехом у приезжих. В маленьком помещении было негде упасть яблоку, у входа змеилась очередь, а гул стоял, как в пчелином улье. В общем, по сравнению с особнячком Рупертов – тем самым, с винным пятном на потолке, – настоящая тихая гавань. И вечер закончился бы мирно, но в густых сумерках мимо окон кондитерской прокатилась тележка зазывалы, со всех сторон озаренная фонариками.

Мужичок, срывая голос, приглашал людей в ателье гравировщика, умеющего делать профессиональные гравировальные снимки. В кузове стояло прямое доказательство умений мастера: живой портрет во весь рост кудрявой разбитной блондинки с ярко-алым пятном вместо рта. Она не двигалась, конечно, но беспрестанно подмигивала, словно страдала от нервного тика.

У Эммы из рук выпала вилка и звонко ударилась о край тарелки. Харриет едва не подавилась кусочком шоколадного торта и промычала с набитым ртом:

– Божечки мои дорогие! Обалдеть!

В общем-то, приличными словами она выразила все, что я была способна описать исключительно бранными ругательствами, но промолчала, потому как меня покинул дар речи.

На безобразной гравюре во весь рост была изображена я. В том платье, в котором щеголяла на девичнике, и пока еще в двух красных туфлях.

– Удачный портрет, – задумчиво протянула Эмма, поправляя очки.

– Думаешь? – с трудом выдавила я.

– Еще бы! – кивнула она. – Тебя на нем родная мама не узнает.

– Но ты узнала.

– Я тебя вижу чаще.

В животе что-то стало по-сиротски холодно. Невольно представилась реакция дорогой матушки на гравюру во весь мой рост чуть выше среднего и с буйными кудрями, которые следовало «непременно закалывать, чтобы никто не принял серьезную колдунью за непристойную водевильную танцорку» (фраза пронеслась в голове с нравоучительной маминой интонацией). Еще вспомнилась начальница мадам Шербон, утверждающая, что королевские маги обязаны держать лицо и ни в коем случае не падать им в тарелку…

Как ужаленная я вскочила из-за столика. Тот неустойчиво зашатался, пролился черный кофе, на плиточный пол упала десертная ложка, перепачканная кремом. Соседи справа с опаской оглянулись.

– Надо идти к гравировальщику.

Не споря, Харри подхватила сумочку, поднялась и недоуменно сдвинула брови:

– Мими, а ты, что же, не собираешься?

Она точно не собиралась, но решение коллектива довлело. С видимым сожалением Эмма посмотрела внутрь ополовиненной кружки и вздохнула чуть слышно:

– Раз надо, значит, надо.

Мы попрощались с гостеприимной хозяйкой, но в дверях меня покинула сила воли. Конечно, я сильная, самодостаточная колдунья, свято верящая в диету «ешь меньше», но день сегодня выдался очень нервный. Хотелось сладкого и на ручки, но лучше просто сладкого. Тортики, в отличие от мужчин, меня никогда не предавали.

Пробормотав под нос, дескать, женщине в истерике позволена секунда слабости, я вернулась к опустевшему столику, все еще заставленному недоеденными десертами. Схватила из плетеной корзинки чистую вилку и отмахнула от недоеденного ломтя шоколадного торта приличный кусок. Удивительно, как в рот поместился, и на платье не осыпалось ни крошечки. Мягкое пралине взорвалось во рту божественной сладостью. Чистое, ничем не разбавленное наслаждение!

– Теперь можно идти! – решительно кивнула я.

Найти гравировальное ателье оказалось несложно – оно находилось недалеко от кондитерской. Да и зазывала так отчаянно вопил, что адрес не расслышал бы только глухой старец.

В большой витрине на черной бархатной подложке стояли портреты в нарядных рамочках. С живых гравюр улыбались подкрашенные водянистыми чернилами счастливые лица, блестели после дождя влажные цветущие азалии, по мангровому лесу летали мелкие дракончики.

– Смотри, Мэри, – указала Эмма на карточку в центре экспозиции.

На снимке я стояла по колено в незнакомом фонтане и с обескураженным видом таращилась в глазок гравировального аппарата. Мое лицо, отраженное в стекле подсвеченной витрины, тоже выглядело более чем обескураженным. Как и лица подруг.

– Ты купалась в фонтане? – наклонив голову набок, задумчиво протянула Харри.

– Может, она монетки вылавливала? – предположила Эмма. – Честное слово, вид у нее, как у грабительницы со стажем.

– Меня больше интересует, почему две лучшие подруги меня не остановили, – буркнула я и начала спускаться по лестнице из трех высоких крутых ступенек к двери ателье.

Тесный зал встречал гостей перезвоном ветряных трубочек, гравированными пейзажами на стенах и пустой стойкой, похожей на массивный прилавок. Из соседнего помещения, скрытого от лишних глаз непроницаемой черной занавеской, доносилось чье-то невнятное бормотание.

– Добрый вечер! – громко позвала я хоть кого-нибудь.

Занавеска с резким шорохом отодвинулась. К нам выскочил… выпал гравировальщик. Худой, лысый, гладко выбритый и совершенно незнакомый. Я силилась выудить из сознания хотя бы смутный образ этого человека, в памятную, в смысле, беспамятную ночь сделавшего самый поганый в моей жизни портрет во весь рост, но на месте гравировальщика тоже зияла большая черная дыра.

– Моя муза здесь! – вскричал он и манерно всплеснул руками. – С подругами! Но почему вы без пальто?

То есть платьев ему мало.

– Зачем пальто? – уточнила я.

– Завтра модный дом переезжает обратно в Гранах, а пальто ты еще не вернула! Я же взял его взаймы. Надо вернуть! Иначе о мастере Грое поползут дурные слухи, и никто не попросит делать меня гравюры для каталога. Понимаешь? – Он помахал у меня перед носом перепачканным в чернилах пальцем. – Прощайте, художественные снимки, здравствуйте, портреты на документы!

Откровенно сказать, сделанные этим мастером Гроем снимки, кроме как «художеством» назвать не поворачивался язык. И совершенно непонятно, зачем в жаркую тропическую ночь мне приспичило обрядиться во что-то потеплее сарафана.

– Готова обменять пальто на гравюры, – нашлась я.

– Какие гравюры? – Мастер чуточку попятился, всем своим красноречиво-странным видом давая понять, что со снимками страшенной бабы с красным пятном вместо рта произошла какая-то чепуха.

– Те, что вы сняли. – Ради устрашения я сделала к гравировщику шаг. – Включая ту, что сегодня ездит по городу в тележке зазывалы.

– И ведь волшебно работает! – Он хлопнул в ладоши и фальшиво хохотнул. – Сразу видно, что на портрете настоящая фея удачи!

Да, но отчего-то себе самой в бессознательном состоянии фея столько всего наколдовала, что мороз по коже идет и под ногами карьерная лестница рушится!

– Так повозка с утра по городу катается? – Мой голос понизился до шепота. – Я требую снять эту пошлость. Немедленно!

– Муза, ты меня без ножа режешь! Когда ты упала в фонтан желаний, я тебе помог! Ты говорила, что замерзла, и я принес пальто. Говорила, что всегда мечтала стать моделью для осеннего каталога одежды! Специально для этого худела!

– Я?!

Упала в фонтан, худела ради гравюры в модном каталоге? Нет, господи, я больше не хочу ничего знать. Амнезия прекрасна! Просто сделай так, чтобы неожиданные сюрпризы на этом пальто и закончились.

– Ты! – От возмущения лицо мастера пошло красными пятнами. – А теперь хочешь гравюры забрать?

– То есть ты их уже продал? – догадалась я, чувствуя, что в животе все еще по-сиротски холодно.

Он моргнул и, глядя в пол, покаялся:

– Пару часов назад. Этот господин увидел портрет на повозке, пришел и сказал, что хочет забрать снимки. Все разом. А мне аренду завтра платить… Я отдам тебе сорок процентов, муза!

– Шестьдесят! – внезапно потребовала Эмма. – И ни процентом меньше.

– Да мне бумага и слюдяные пластины для гравирата дороже обошлись! – возмутился мастер.

– Тихо, оба! – рявкнула я, заставляя их примолкнуть и вопросительно повернуться ко мне. – Без моего разрешения ты продал портреты какому-то мужику? Вдруг он маньяк?!

– Муза, но ты же колдунья, чего тебе маньяков бояться? – удивился он. – Помашешь палочкой, подвесишь вверх тормашками. И чтобы ты знала, господин выглядел очень приличным!

– Откуда ты знаешь, как выглядят маньяки?! – воскликнула я.

– Он личную карточку оставил! – выпалил мастер.

– У маньяков теперь есть личные карточки? На ней так и написано: «серийный убийца»?

– На ней написано «судебный заступник» и название юридической конторы. – Гравировальщик полез в карман полосатых штанов и извлек измятый прямоугольник из дорогой бумаги.

Некоторое время я разглядывала знакомое имя, написанное каллиграфическим почерком с вензелями. Что сказать? Карьера Харви Крейва, в отличие от моей, действительно шла в гору. За два года с момента нашего расставания бывший дорос до партнера юридической конторы.

На задней стороне своей рукой он подписал название гостиного двора и даже номер арендованного домика.

– Мне тут в голову пришло, – проговорила я тихо. – Пальто мне нравится, и возвращать его не хочется. Мастер, ты же заработал денег на моих гравюрах?

– Ну… – протянул гравировщик, догадываясь, к чему я клоню.

Вообще из нас троих только Эмма умела выворачивать ситуацию в собственную пользу и обычно умудрялась продать какую-нибудь странненькую страховку, но тропический остров заставлял меня звереть и превращал в бандитку.

– Значит, оставлю себе, – заключила я, хотя пальто было маловато, жало в груди и под мышками.

– И уберите снимок с повозки зазывалы! – напомнила Эмма. – Королевским магам запрещено сниматься для каталогов.

– Портрет из витрины тоже отдай, – велела я.

– Вы мне совершенно ничего не оставляете! – возмутился мастер, но тут замолк и даже немножко съежился под гнетом трех нехороших взглядов. – Как скажешь, муза… это… как скажете, госпожа колдунья. А что же с проданными снимками делать?

– Сама разберусь.

– Конечно, ведь в ваших руках магическая палочка… – пробормотал он, не догадываясь, что умудрился отдавить госпоже колдунье больную мозоль.

Я собралась к Харви в гостиный двор. Вряд ли он вспомнил студенческую молодость и с папкой снимков под мышкой ждал бывшую любовницу возле туристической лавки. Только не Харви Крейв! Хотя и во время учебы в юридической академии вряд ли он ждал какую-нибудь… первую любовь на ступеньках театра, сжимая в руке букетик чахлых гвоздик. Однажды я опоздала на спектакль на пять – ладно! – на двадцать пять минут, и он уехал. Вместе с билетами. Возможно, и с букетом. Этот факт история скрыла.

– Мэри, мы должны пойти с тобой! – настаивала Харриет, хотя у нас сгорал оплаченный заплыв на парусном суденышке по ночному морю.

Потраченных денег было ужасно жалко. Мы решили разделиться: я пошла отнимать у бывшего компрометирующие снимки, а они – наслаждаться видами ночных огней Блэкрока. Может, не очень честно отправлять любимых подруг на подозрительную экскурсию, но со снимками следовало разобраться. Оставалось надеяться, что на «Морском льве» будет маг или колдунья, страхующие пассажиров от падения за борт.

Я покрепче сжала отобранный у гравировщика снимок и решительно отказалась от помощи:

– Нет-нет, подруги! Езжайте на экскурсию.

– Мариса! – позвала Харри, когда я уже решительным шагом направилась в нужную сторону. – Ни в коем случае не оставайся у него на ночь.

И как я не закатила глаза? Наверное, взрослею.

– Или хотя бы приди под утро, – добавила Эмма.

– Если не появишься к завтраку, мы обратимся в участок! – в спину пригрозила мать троих детей. – Слышишь? Нас там уже знают!

На этой странной ноте я завернула в проулок, хотя он и не вел в нужную сторону. Иногда заставить любимых подруг прекратить нести чушь можно, лишь спрятавшись.

Гостиный двор, в котором проживал лучший судебный заступник северных земель Харви Крейв, выглядел шикарнее, чем на живых иллюстрациях в туристических каталогах «Сказки странствий». За открытыми настежь воротами журчал каскадный фонтан. По воде клубился розовый туман, созданный с помощью магии. Он стекал по мраморным бортам и фонтан напоминал забытую на раскаленном очаге кастрюлю с убегающей кашей.

Харви жил в отдельном домике. Указатель увел меня в глубь территории, в густой тропический парк. В темноте горели уличные фонари с круглыми колпаками, и возле них толкалась мошкара. Каждая запрещающая табличка, воткнутая в газон, была подсвечена отдельным фонариком. В Блэкроке к газонной травке вообще относились с большим пиететом. Возможно, потому, что она взращивалась с помощью магии и, в отличие от бесплатных сорняков Гранаха, стоила приличных денег.

В бунгало бывшего жениха горели окна. Как я и предполагала, хозяин был дома. Стоило постучать медным молоточком, как дверь немедленно открыли. Складывалось впечатление, что Харви ожидал моего появления и подглядывал в окошко, прячась за занавеской.

– Мариса Крафт пожаловала лично. – Он привалился широким плечом к косяку, одновременно закрывая и проход, и вид в гостиную.

– Не надо ерничать, Харви. Ты ведь не ждал кого-то другого?

– Ты задержалась, – хмыкнул Харви. – Я уже начал думать, что не появишься.

– Буду считать это синонимом «добро пожаловать».

Без приглашения я вломилась в дом, едва не сметя «гостеприимного» хозяина по пути. Обстановка гостиной была сдержанно-дорогой. Огромное окно выходило на водный резервуар для купания, подсвеченный огоньками и скрытый от посторонних глаз стеной из колючего кустарника. Это вам не деревянная ванна на веранде.

– Выпьешь что-нибудь? – любезно предложил Харви, закрывая дверь.

– Со вчерашнего дня я примкнула к ярым трезвенникам, чего и тебе желаю.

Замок щелкнул, и немедленно погас верхний свет. На стене вспыхнула пара ночных ламп, и разгорелся светильник на низком кофейном столике. В общем, обстановка воцарилась интимная и романтическая. В такой очень хорошо скандалится!

– Харви, отдай мне гравюры, – потребовала я.

– Гравюры? – Он состроил недоуменный вид. – Какие?

Однозначно юрист из него удался лучше, чем актер.

– Вот такие!

Я выставила злосчастный портрет вперед. На изображении у меня был ошарашенно-дурацкий вид. Длинные волосы и задранный подол платья вяло шевелились от невидимого ветра. Вообще подвижные кудри делали меня похожей на мифическую гидру в женском обличье. Просто преступление против эстетики, а не портрет!

– А-а-а, ты об этих гравюрах, – насмешливо протянул он и сложил руки на груди.

На плечах под рубашкой появился красивый мускулистый рельеф. Бьюсь об заклад, последние два года Харви посещал бойцовский клуб и занимался каким-нибудь новомодным боксом.

Имелись у мен�

© Ефиминюк М.В., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Пролог

Планы и их редакция

План Марисы Крафт, профессиональной колдуньи, на отпуск на модном курорте Блэкрок:

Завести курортный роман с мускулистым красавчиком.

Насладиться и романом, и красавчиком.

Доставать из ридикюля магическую палочку только в самом крайнем случае.

Новый план:

Найти потерянную магическую палочку. Обязательно!

Избегать встреч с бывшим женихом, чертовым Харви Крейвом.

Попытаться завести курортный роман. Наплевать на мускулы!

Отредактированный новый план:

Не прикончить Харви Крейва.

Найти чертову магическую палочку до отъезда (три восклицательных знака).

Новейший план (последний):

Не влюбиться в Харви заново!

Глава 1

Дурной знак

– Божечки мои дорогие, какая красота! – громко поделилась впечатлениями Харриет Руперт, задрав голову к стеклянному куполу. Сквозь него было видно небо Блэкрока, сочно-лазоревое, насыщенное и как будто нарисованное магическими красками. В столице такого не встретишь. Небо Гранаха или низкое и серое, или высокое, но бледно-голубое, как выцветшая занавеска.

– А где Мими? – секундой позже всполошилась Харриет. – Мэри, ты ее видишь?

– Я здесь, – сдержанно отозвалась Эмма Уилсон, шагающая следом.

Подозреваю, она специально держалась позади, чтобы народ думал, будто мы не вместе. Но было очевидно, что всем наплевать, кто, с кем и почему приехал на курорт: три лучшие подружки отдохнуть от детей и быта, молодожены на медовый месяц, престарелые магнаты или студенты в поисках курортных приключений.

Перед самым перемещением в столице началась гроза, пришлось три часа единой толпой проторчать у остановленного магического портала. Впрочем, вру! Магнаты, в отличие от нас, простых смертных, в это время сидели в прохладном зале для особо богатых клиентов и попивали освежающие коктейли. Однако весь багаж успели отправить до природного катаклизма, и теперь на вокзале Блэкрока творилась страшная неразбериха.

Едва густой дым от магического перемещения развеялся, как в путешественниках проснулся затаенный страх остаться без своих вещей, но с чужим дорожным сундуком. Народ хлынул с платформы с таким проворством, словно она билась магическими разрядами. Нас с подругами смыло в зал беспощадной людской волной.

Мы шагали в шумной толпе и с любопытством оглядывались по сторонам. Парадный холл знаменитого курорта выглядел нарядным и очень светлым. За круглыми аквариумными оконцами, вживленными в мраморные стены, плавали разноцветные рыбки. Кричали восторженными приглашениями зазывные щиты, переливалась золотыми искрами крупная надпись «Добро пожаловать!». Вокруг гостеприимного приветствия парили нарисованные альбатросы, а эмблема острова-курорта, остроугольная гора с белой вершиной, выпускала блестящие закорючки дыма и со стороны напоминала кипящий чайник без носика и ручки.

– А что, вулкан в Блэкроке действующий? – громким шепотом спросила Харриет.

Она была матерью троих мальчишек, поэтому под «громким шепотом» подразумевается очень, очень громкий шепот. Нечто вроде истеричного крика, придушенного стыдливым желанием говорить чуточку тише.

– Он заснувший, – уверила я.

– Просто… ну… мне же ни шишулечки нельзя в извержение вулкана, – не услышала она. – Я же мать!

– Вулкан не действует.

– Сколько?

– Полторы тысячи лет или около того.

– Около того? – охнула Харриет. – Мэри, где ты взяла такую неточную информацию?!

– В учебнике по истории для младших классов. Не переживай, Харри, когда твои пойдут в школу, ты прикоснешься к прекрасному, – нагнав нас, съехидничала Эмма. – Но, к слову, я все равно застраховала путешествие от стихийных бедствий и всемирного апокалипсиса.

– Как дальновидно! – восхитилась Харриет.

– У нее уже сгорела страховка от невыезда, – не без удовольствия напомнила я.

Макать носом в потерянные деньги не по-дружески, но надо было видеть самодовольную ухмылку Мими, когда объявили о задержке рейса! Клянусь, в тот момент даже ее интеллигентные круглые очки в тонкой оправе блеснули с алчным предвкушением.

– За кого ты меня держишь, Мэри? Она пятилетняя, – легко парировала подруга.

После окончания магической академии Эмма Уилсон выбрала карьеру страхового агента. Когда у нее срывался месячный план по продажам страховок, а срывался он с подозрительным постоянством, нам, как ее подругам, приходилось страховать то части тела, то мебель, то магические палочки.

К слову, последнее Харриет пригодилось. Мальчишки стащили из футляра ее палочку, без которой было попросту невозможно колдовать, и поделили по-братски. На три равные части, каждому по кусочку.

Пока мы разбирались, куда доставили наши вещи, и отбивали у нахальных студентов свободную тележку, портальная комната для багажа опустела. В центре стояли наши с Эммой видавшие виды дорожные сундучки с кожаными крышками и возвышался монструозный полированный саркофаг, в который при желании можно было бы утрамбовать шкаф одежды. И еще место осталось бы.

Методом исключения узнать хозяйку безобразной, но совсем новенькой бандуры было легко… Зато не было сомнений, почему Харриет, вопреки традиции приезжать за пять минут до перехода, появилась на вокзале Гранаха раньше всех и даже успела сдать багаж на перемещение.

– Перед отъездом попросила Эдди купить дорожный сундук… – смущенно пояснила она через паузу, свалив вину за размеры багажа на мужа.

– Он забыл, и тебе пришлось взять из дома комод? – уточнила я.

– Этот… гоблин вислоухий… решил выбрать самый вместительный сундук. Честное слово, девочки, он почти пустой!

– Уверена, Эдди рассчитывал, что ты упакуешь детей и заберешь с собой, – предположила Эмма. – Вместе с собакой.

Поднять почти пустой сундук оказалось рисковой затеей. Весил он так, словно внутри действительно мертвецким сном спали трое Рупертов-младших и пес Броди. Хотели попросить помощи у контролера, проверяющего номерки на выходе из портальной комнаты, но тот подленько слинял с поста, сделав вид, будто его кто-то окликнул. Магия в перетаскивании тяжелых вещей тоже была бессильна…

Вернее, магия, безусловно, всесильна, слабенькая – я. Ни одна профессиональная колдунья не в состоянии в одиночку поднять в воздух монструозный шкаф больше собственного веса и эффектно опустить в нужное место. Мы же обычные люди, а не атлеты!

– Харри, не подумай, будто я предъявляю претензии, но что ты положила в почти пустой сундук? – не выдержала Эмма.

– Одежду.

– Вместе с гардеробом?

– Вместе с обувью!

– Обувь с полкой? – не унималась Мими. У нее скособочились очки, свалилась соломенная шляпка, и на голове воинственно затопорщились мелкие кудряшки, сделанные в салоне с помощью магической завивки. Совсем сумасшедшая! Не понимает счастья прямых волос.

– С тарелочкой и чашечкой! – огрызнулась Харриет, но исправилась: – С тремя тарелочками и чашечками, если быть точнее. На каждую по штучке.

– И зачем ты притащила на курорт посуду, предусмотрительная наша? – не сдержавшись, заворчала я. – Ты сюда переселиться, что ли, решила?

– Никогда не знаешь, что лежало в чужих тарелках и чем это пахло! Говорю тебе как мать троих детей! – отрезала Харриет. – И вообще, мы приехали на целых десять дней. Вдруг похолодает или начнутся дожди? Как пережить ливень без калош и плащика?

– Под зонтиком.

– Их я тоже взяла.

– На каждую по штучке? – подначила Эмма.

– И один в запас, – неожиданно призналась наша прозорливая мать. – А знаете что? Если вдруг нас начнет смывать с острова, не приходите ко мне за спасательным кругом и за теплыми вещичками!

С трудом представляю, чтобы мы побежали к подружке за вещами. Эмма высокая и худая, как тростинка… Ладно, как трость. С набалдашником. А я нормальная девушка с очень коварными формами, имеющими возмутительное свойство мгновенно круглеть. Одно пирожное, и новое голубое платье точно не застегнется! Даже на выходе. Это платье специально куплено на размер меньше ради мотивации держать диету «ешь меньше».

– Ладно, ждите! – Эмма решительно поправила очки. – Сейчас все решим!

Она вышла из портальной комнаты, а вернулась с двумя загорелыми до черноты, ядрено пахнущими носильщиками. За полтора шиллинга, уплаченных вперед, весь багаж легко переместился на тележку.

Следуя за помощниками, мы бодро посеменили к выходу из вокзала. Широкие деревянные ворота торжественно и гостеприимно раскрылись. После трех месяцев ожидания, сборов и волнений мы наконец-то пожаловали в Блэкрок! А потом едва не пожаловали обратно в прохладный вокзал. Лучший курорт королевства встречал гостей влажной духотой, высоченными, как корабельные мачты, пальмами и горячей вокзальной площадью, выложенной мелкой плиткой.

По гостевым домам туристов развозили деревянные вагончики на колесах, запряженные приземистыми, коренастыми лошадками. На каждом длинном, как гусеница, экипаже витиеватой строкой бежало название туристического дома. Изредка надпись замирала, мигала и снова начинала скользить по лакированным бокам.

Мы покупали путевки в «Сказке странствий», а потому направились прямиком к их вагончику, который уже был полон пассажиров. По болезненным распаренным лицам в путешественниках угадывались столичные гости. В Гранахе лето не задалось, и загар не портил чахоточной бледности городских жителей. Впрочем, мы с подругами тоже походили на беглецов из городской мертвецкой.

Нас встречал худосочный, щуплый парень с широкой улыбкой на подкопченном от солнца лице.

– Добро пожаловать в Блэкрок, дамы! Я ваш куратор из туристического дома «Сказка странствий». Мое имя Броди.

– Как замечательно! Очень приятно! – Харриет вцепилась в тонкую руку гида и принялась с чувством трясти. – У вас чудесное имя, ни за что не забудем! Пса моих детей тоже зовут Броди.

Белозубая улыбка парня несколько потускнела. Сравнивать его с домашним питомцем было некоторым перебором, но Харри от счастья всегда начинала тараторить. Остановить словесный поток была способна лишь жевательная лакрица.

– Вы знаете, мы с подругами впервые за шесть лет отдыхаем вместе! Я даже детей дома оставила.

– Уверяю, мадам, на нашем райском острове вас ждет прекрасный отдых, что с детьми, что без них, – испугался внезапного напора парень. – Наслаждайтесь.

Пока на райском острове мы насладились исключительно адской духотой. Пяти минут на солнце не провела, а уже страстно захотела в одежде сигануть в море. Все равно платье – хоть выжимай, а выпрямленные в салоне красоты волосы постепенно капитулировали перед влажностью и превращались в привычную кудрявую гриву.

– Мы арендовали «Ваенду»! – не унималась Харриет. – Выбрали по живым гравюрам в каталоге.

– Превосходно! – С видимым усилием Броди все-таки освободил плененную руку.

– Скажите, там ведь есть прудик? Маленький такой, голубенький, с огро-о-омными кувшинками!

– Премилое озерцо с розовыми лотосами. Занимайте свободные места, – указал он на двери вагончика и сунул нам всем по тонкой папочке с эмблемой «Сказки странствий». – Возьмите сувениры от нашего туристического дома.

Пока шел ритуал приветствия, носильщики с честью справились с перегрузкой багажа. Чужие вещи были незаметно сдвинуты, местами даже сплюснуты, а Великий Руперт, король всех дорожных сундуков, важно устроился на платформе. Ну и наши сундучки, как безродные вассалы, притулились под его монументальным боком.

Скамья осталась только одна, да и та в самом конце вагона. Кое-как мы протолкнулись в узком проходе и втроем втиснулись на сиденье, стараясь лишний раз не шевелиться. Радовало, что стекол на окнах не было. Ничто не мешало сквозняку гулять по тесному салону, трепать волосы и сдувать шляпки.

Едва вагончик тронулся, Броди со всеми поздоровался и принялся вещать об истории острова, уже триста лет являющегося колонией Гранаха.

– Какая фигура! – фирменным громким шепотом охнула Харриет, и несчастный гид где-то на втором плане поперхнулся словами.

На возглас подруги не обернулся только ленивый, но таковых в салоне не нашлось. Публика поделилась: кто-то возмущенно вытаращился на нас, кто-то с любопытством выглянул в окно, а Эмма отвернулась в противоположную сторону, снова сделав вид, что вообще путешествует в гордом одиночестве. Во мне боролись два желания: сделать вид, будто мы с громогласной подружкой незнакомы, и поглазеть на фактурного атлета.

Второе желание победило.

– Где?

– Вон тот! В лимонных брюках, – указала Харри. – В белую карету забирается.

В закрытый экипаж с эмблемой известного гостиного двора, украшающей дверцу, садился высокий, плечистый шатен. Крепкая пятая точка в остромодных штанах действительно была выше всяких похвал. Да и весь задний фасад выглядел привлекательно… А еще я почти наверняка знала, кому вся эта мужская красота принадлежала. К моему огромному сожалению!

– Ты же хотела интрижку с мускулистым красавчиком, – заговорщически комментировала Харриет, уверенная, что нас никто – ладно, не слышит – не слушает. – Смотри, какой знойный! И штаны модные.

Да, он знойный, даже горячий. В смысле, может быть горячим, если очень захочет. Но когда с ним знакомишься поближе, понимаешь, что он натуральная, редкостная задница!

Словно почувствовав, что его разглядывают всем вагоном «Сказка странствий», «мускулистый красавчик» обернулся.

– Божечки мои дорогие, это Харви Крейв?! – признала моего бывшего Харри.

– Он, – резюмировала Эмма. – Кстати, хорошо выглядит.

Главное, помнить, что за нападение на королевских подданных профессиональных волшебниц лишают магической лицензии на срок от года до пяти лет, а чертов Харви Крейв – звезда юриспруденции. На такого чревато замахиваться палочкой, потом в суде отдача замучает.

– Мими, ты в своем уме? – строгим голосом осадила Харриет. – Мариса, не смотри в его сторону! Фигура у него ужасная. И это не обсуждается.

– Нет, он действительно хорошо сохранился, – согласилась я и с преувеличенным интересом начала изучать содержимое папки, врученной гидом. Внутри лежали краткий путеводитель по острову и купоны со скидками в местные едальные.

Броди с отчаянным оптимизмом, не теряя надежды, что окажется интереснее мужика в лимонных брюках, рассказывал об экскурсиях и прикормленных торговых лавках, обязательных к посещению всеми гостями «Сказки странствий». Но вагончик притормозил напротив кареты, позволяя во всех подробностях разглядеть, как Харви уселся в салон. Извозчик, несмотря на жару, одетый по форме, захлопнул дверцу, и рожа моего бывшего жениха скрылась за затемненным стеклом.

Я поймала себя на том, что незаметно вытащила из ридикюля сто лет назад припрятанный бумажный пакетик с лакричными пастилками и почти положила пряную сладость в рот. Пастилки были окаменелыми и малосъедобными.

Мы тронулись. Народ наконец прислушался к гиду, но тут Харриет принялась рассуждать:

– Уверена, что мы с этим гоблином больше не столкнемся. Остров большой!

– Харри, съешь лакричную конфетку. – Я протянула пакетик подружке в надежде, что она перестанет вспоминать о Харви и начнет жевать.

Она вытащила пастилку и снова возмутилась:

– Как подумаю, что он бросил тебя, прислав записку, так кровь закипает!

– Харриет, лучше жуй лакрицу, – тихонечко посоветовала я.

Не хватало, чтобы целый вагончик незнакомых людей узнал о катастрофе, случившейся в моей личной жизни.

– Гоблин он вислоухий! – искренне кипела она.

– Жуй! – в один голос рявкнули мы с Эммой.

– Божечки мои дорогие, вы чего так орете? Не хочу я лакрицу, слишком жарко! – огрызнулась она, покрутила темную пастилку в руках, сунула в рот и успешно замолкла.

Ни один альманах с живыми разноцветными гравюрами не передавал экзотической красоты острова Блэкрок, а перед поездкой я пролистала немало, специально в книжную лавку заходила.

Казалось, что магический портал перенес нас в параллельный мир, где краски казались ярче, насыщеннее и глубже. Синее небо было плотнее, разлапистая зелень сочнее, солнце отдавало червонным золотом. Удивительные пейзажи изгнали из сознания хозяина желтых штанов, а Харри всю дорогу послушно жевала лакричную окаменелость и помалкивала.

Вагончик останавливался то у одного, то у другого гостевого дома и постепенно пустел. Прокатившись по людной улице с многочисленными уличными едальными и большими ресторациями, мы въехали на территорию огромного гостиного двора с каскадным фонтаном и королевскими стягами на высоких флагштоках перед помпезным главным входом.

– Харви Крейв, – задумчиво проговорила Харриет, глядя в окно.

– Тебя на его имени зациклило? – буркнула я.

– Да нет, вон из кареты вылезает.

И впрямь, он ловко выбирался из экипажа, пригнувшись, чтобы не удариться макушкой о дверной свод. Явился, в общем, не запылился, когда я о нем почти забыла. Желтые штаны по-прежнему прекрасно сидели и вписывались в местный колорит.

– Что-то остров большой, но очень тесный, – протянула Мими.

– Часа не прошло, а мы встретились снова, – согласилась я. – Думаете, это дурная примета?

– Нет! – отрезала Харриет. – Уверена, в Блэкроке нас ждет беспробудное, бесконтрольное, беспрерывное курортное счастье!

– Прозвучало, как анонс к десятидневной пьянке, – фыркнула Эмма.

Через полчаса после отбытия с вокзала мы наконец добрались до гостевого дома «Ваенда», и он выглядел лучше, чем на гравюре в каталоге. Одноэтажное здание с остроугольной крышей утопало в зелени, удивленно смотрели на улицу большие квадратные окна, изнутри закрытые реечными ставенками. Дорожка из белых плиток вела к двери под черепичным козырьком с завитушками в углах. По краям тропинки в больших цветочных горшках пышно цвели пустынные розы.

– Конечная остановка, – с жизнерадостной улыбкой объявил Броди, явно с трудом дождавшись, когда в вагончике закончатся пассажиры. – Когда будет удобно, чтобы я заглянул и рассказал об экскурсиях…

– Заплатим шиллинг за разгрузку багажа, – перебила Эмма.

– Идет, – легко согласился он, понятия не имея, на что подписывается.

Когда новоявленные носильщики трудолюбивыми муравьями взвалили на себя Великого Руперта, в побагровевших лицах немедленно появилось понимание, как они сильно продешевили. Переноска одежного саркофага стоила как минимум по шиллингу на каждого. Однако торговаться было поздно – приходилось пыхтеть, ругаться сквозь зубы и тащить сундук, проклиная собственную жадность и женскую скупость. Мы помогали, чем могли: не мешались под ногами, не докучали советами и разглядывали цветущий ухоженный сад.

В центре аккуратно подстриженного газона на длинной палочке торчала табличка с перечеркнутыми туфлями. Рисунок был живым: обувка беспрерывно шагала на месте, словно пыталась сбежать за пределы предупреждающего знака, но ей никак не удавалось побороть силу земного притяжения.

– По траве нельзя ходить в обуви? – спросила я у Броди, пока Эмма открывала входную дверь. Великий Руперт перегораживал дорожку, а несчастные носильщики пытались перевести дыхание.

– По газонам лучше вообще не ходить, – охотно поделился гид. – В траве ползают змеи.

– Божечки мои дорогие, тут водятся змеи?! – побледнела Харриет.

– Гипотетически! – замахал руками гид. – Они никогда в дома не заползают! Везде стоят отпугивающие амулеты!

Наверное, он испугался, что нервная дамочка в глубоком обмороке рухнет в травку, на которую ни в коем случае нельзя падать, и придавит какую-нибудь настоящую, а не гипотетическую змею.

– А помнишь, в прошлом году случилось… – отирая с лица пот, глубокомысленно изрек возница.

– Случилось?! – охнула Харри.

– Это было не в «Ваенде»! – поспешно уверил Броди. – И того парня откачали.

– Харри, у тебя еще есть шанс оформить страховку на случай смерти от укуса змеи, – с улыбкой оповестила Эмма и толкнула дверь. Из дома немедленно донесся переливчатый звон ветряных трубочек.

Судя по диковатому взгляду, Харриет не планировала обогащать семью столь изощренным способом и не желала оставлять троих детей на попечение мужа. Вернее, против Эдди она как раз ничего не имела, но ведь у Эдди была мама…

– Мариса, ты же помнишь заклятия от змей? – взволнованно уточнила Харри.

– Конечно, – бодро соврала в ответ. – Если что, обновлю все амулеты.

Пока запарившиеся (во всех смыслах) помощники перетаскивали багаж, мы осмотрели гостевой дом. В комнатах царила прохлада, воздух пах цветочным ароматом. Вместо камина в мраморном полу большой комнаты, заменявшей холл и гостиную, имелось квадратное углубление. Дно было выложено аккуратно вычищенными огненными камнями. На стеклянном столике нас дожидались большая чаша с фруктами и бутылка с игристым вином. Рядом лежала приветственная карточка.

Я раскрыла темные тяжелые портьеры, и в гостиную хлынул свет предзакатного солнца. Оказалось, что занавески прятали выход на широкую веранду, посреди которой стояла круглая ванна, напоминающая объемную шайку для мытья.

– Кхм? – недоуменно оглянулась к Броди, как раз притащившему мой сундук.

– Ну как же? Лежите расслабленно в ванне, с наслаждением пьете коктейль и любуетесь лотосами в озере, – мечтательным тоном пояснил он, словно сам не отказался бы прыгнуть в нашу, пока еще пустую, ванну. – Только прежде чем залезть в водичку, проверьте змей.

– Они же в дом не заползают.

– Так и ванна на улице, – выкрутился он.

Багаж был перетащен. Великий Руперт занял место в комнате с двуспальной кроватью, отвоеванной Харриет со словами, мол, матери троих детей редко выпадает шанс выспаться в глубоком одиночестве на ложе королевских размеров. Помощникам был вручен честно заработанный шиллинг. Пришло время прощаться с ними (с мужиками; с деньгами, впрочем, тоже) и обживать арендованную территорию.

– В какое время мне к вам заглянуть? – настойчиво уточнил Броди у Эммы. – Обсудим экскурсии…

– А где, говоришь, ваша контора? – деловито перебила она.

– На главной торговой улице напротив ресторации «Морской конек». Кстати, очень рекомендую, в нашей папочке есть купончики на скидку. Предъявите, и вам еще дадут бесплатный коктейль на выбор, – на одном дыхании протараторил он.

– Мы сами к тебе заглянем, – ласково улыбнулась Эмма, незаметно подвигая гида к раскрытой входной двери.

– Когда? – пятясь, выпытывал он.

– Ну, дней еще много. Когда-нибудь непременно. До встречи, уважаемый.

Дверь была закрыта, от сквозняка снова зазвенели музыкальные ветряные трубочки. Мы остались втроем.

– Девочки! – воскликнула счастливая Харриет. – Мы все-таки сюда приехали! Давайте отпразднуем, раз вино все равно подарили!

– Но как же море? – растерялась я, невольно воспоминая столб с указателем недалеко от гостевого дома.

Если верить деревянной стрелке и словам гида из «Сказки странствий», от пляжа с белым песочком, необъятного синего моря и почти бесконечного счастья на бамбуковом лежаке меня отделяло чуть больше четверти мили. На летающей метле вообще добираться три минуты. Осталось найти прокатную лавку.

– До завтра море точно не высохнет, – слишком легкомысленно для женщины, не видевшей моря уйму лет, пожала плечами Харриет. – Скажи, Мими?

– Согласна, – охотно поддержала Эмма.

Конечно, согласна! Сама-то в прошлом году на недельку к океану съездила. К Северному, правда, и по работе, но все равно насладилась видами большой воды.

Сидеть в закрытой комнате, когда у нас имелась целая веранда, пусть и с бадьей для мытья, не хотелось. Мы решили перебраться на воздух и там же открыть бутылку.

– У нас нет штопора, – объявила Харри.

– У нас есть ведьма, – хмыкнула Мими и скомандовала: – Мэри, доставай палочку.

Кто бы сомневался? После окончания академии я единственная из нас троих работала по специальности в королевском магическом агентстве, а потому колдовала всегда и везде, даже в священные выходные или в отпуске. Особенно рядом с лучшими подружками, привыкшими к магии, но счастливо профукавшими лицензии.

Пока я доставала из ридикюля магическую палочку, подружки вытащили задвинутые в угол веранды плетеные столик со стульями, расставили угощение. К вечеру духота постепенно спадала, в воздухе витали сладкие ароматы цветов. Царила удивительная тишина: в зарослях не трещали цикады, не подавали голоса птицы, разве что слышался плеск воды в лотосовом пруду, назвать который озером лично у меня не поворачивался язык. И соседство ванны совершенно не портило атмосферы, даже захотелось в эту самую ванну опуститься с бокалом вина. Жаль, заранее не наполнили.

Я принялась откупоривать бутылку. Под действием заклятья пробка с хлопком выпрыгнула из горлышка, толика густого шипящего напитка выплеснулась на деревянный пол.

Вообще, это была победа, учитывая, что в прошлый раз бутылка открывалась в гостиной Рупертов. Вином испортило побеленный потолок, а вылетевшей как молния пробкой разбило хрустальную вазу, подаренную свекровью. Эдди до сих пор посматривал на меня с некоторым подозрением.

– Готово! – воскликнула я.

В ответ донеслось очень странное молчание… Царящая тишина перестала казаться удивительной, а начала отдавать пугающим безмолвием городской мертвецкой. Подружки оцепенели с бледными, как у покойниц, лицами и, кажется, боялись моргать.

– У меня за спиной висит ядовитая змея? – тихо уточнила я.

Харриет, застывшая с недонесенным до рта странным фруктом, очень похожим на волосатое яблоко, едва заметно покачала головой. Смотрели девчонки и впрямь на что-то поверх моего правого плеча. Через него-то я и осторожно оглянулась.

За перилами, буквально на расстоянии вытянутой руки, из воды высовывалась круглая рогатая морда с длинными усами, желтыми глазами и раздутыми ноздрями. К морде, конечно, прилагалось тело. Чешуйчатое, гибкое и, судя по всему, длинное, с зачатками крылышек… В нашем тихом лотосовом озерце жил – нет, вовсе не черт, – морской дракон!

Вообще, о чешуйчатых монстрах я знала только то, что они были внесены в книгу исчезающих видов, и размахивать волшебной палочкой перед ноздрястой мордой было так же чревато, как перед физиономией Харви Крейва. Вот издохнет чудовище (дракон, а не Харви) от страха перед магией, потом в суде не отобьешься. Знаете, в нашем королевстве обидеть колдунью может каждый, а нам в ответ обижать строго запрещают. Никакой справедливости!

Монструозный соседушка втянул воздух и открыл клыкастую пасть, демонстрируя черный язык. Лично у меня на секунду случились паралич и затемнение в глазах, а у девочек не выдержали нервы. Дружный женский визг огласил Блэкрок.

Дракон тоже оказался из нервных. На башке вытянулись костяные отростки, вертикальные зрачки стремительно сузились до тонкой черточки. Совершив стремительный кульбит, он вошел страшной рожей в воду. Напоследок мощный хвост шибанул по поверхности озера, и меня с ног до головы окатило брызгами илистой воды. Странно, как в озерце вообще что-то осталось, а не выплеснулось все, до последней капли, на нашу веранду, в том числе в пустую ванну. Не знаю, может, они так ее и заполняли?

Одежда и волосы промокли насквозь. В раззявленный рот попала вода и какая-то гадость. Истерично мигавшая магическая палочка с шипением потухла, от острия пошел черный дымок. Я отплевывалась, моргала и почему-то ловила себя на дурацкой мысли, что все равно хотела помокнуть с бокалом вина в ванне. И ведь действительно выкупалась.

– Божечки мои дорогие, Мэри! Ты что там застряла? Быстрее запрыгивай в дом! – громким шепотом позвала Харриет, отважно выглядывая из дверной щелки.

То есть пока я, можно сказать, грудью защищала территорию, прощалась с жизнью и вспоминала лимонные портки, заклятые подружки чуточку повизжали для устрашения врага и свинтили в безопасное убежище?!

– Вы сбежали и оставили меня на съедение дракону! – возмутилась я, едва не перелетев через порожек.

– Я мать троих детей! – огрызнулась Харриет, захлопывая дверь и запирая замок. – Мне нельзя в пасть к дракону!

– Ладно, а Эмма?! – Я выстрелила гневным взглядом в сторону аккуратненькой чистенькой подруги, до которой не долетело ни капельки озерной водицы.

– У меня нет страховки на случай нападения морского дракона, – как ни в чем не бывало заявила она и оправила платье.

– У меня, что ли, есть?!

– Но ты единственная из нас имеешь право колдовать.

– И как мне это помогло?! – Я резко расставила руки.

Из бутылки выплеснулось вино, а из намокшей магической палочки прыснул сноп затухающих искр, словно благородный артефакт на пару с мокрой курицей, в смысле, с хозяйкой, разрывало от возмущения.

– Нам надо разобраться с Броди, – решительно объявила Эмма. – Они в этой лавочке точно про дракона знали, но промолчали!

– Да-да! – подхватила воинственная мать троих детей. – Я-то думаю, чего нам вина с фруктами бесплатно отвалили? А они просто поминки заранее накрыли. Дескать, поешьте на дорожку в мир иной! То-то этот гоблин вислоухий все в гости набивался. Про экскурсии рассказать? Ха-ха три раза! Он хотел проверить, не сожрал ли нас дракон!

– Идем! – кивнули подружки друг другу, подхватили с дивана сумочки и замаршировали в сторону двери.

– Эй! – позвала я, заставив их обернуться. – Вы ничего не забыли?

– Да вроде нет, – озадачилась Харри.

– Мне бы переодеться, – намекнула я, что несколько мокровата для прогулок по городу.

Через час, когда Блэкрок окутали сизые сумерки, а оживленные улицы вспыхнули огнями, мы вошли в «Сказку странствий», зажатую между двумя сувенирными лавками. В тесной конторке пахло едой. На стене висела живая карта острова со светящимися точками, гостевыми домами. «Ваенда» возле голубой кляксы – лотосового озера – тоже таинственно подмигивала красным огоньком. Если красный означал, что мы проблемные клиенты, то Броди был совершенно прав!

– Дамы, не ожидал увидеть вас уже сегодня. – Гид приподнялся из-за поцарапанного стола, но поскользнулся и плюхнулся обратно в жалобно скрипнувшее кресло. – Решили выбрать экскурсии?

Он ждал, когда мы честно поделим на троих два кожаных стула. Конечно, никто ни к кому на коленки не пристроился, просто мне, единственной обутой в туфли с высокими каблуками, пришлось стоять возле комнатной пальмы. Вообще начинало казаться, что в нашем дружеском трио одна кудрявая ведьма-блондинка лишняя.

– Похоже, у вас что-то случилось, – резюмировал Броди, почему-то глядя исключительно на меня.

– Случилось, – согласно кивнула я. – Дракон в озере!

– Чего?

– А что неясно? – фыркнула страховой агент Эмма Уилсон. – В пруду «Ваенды» живет морской дракон!

– Быть не может, – протянул Броди.

– Не веришь на слово? Хочешь посмотреть?

– Я не о том. – Он помахал рукой. – Морские драконы живут в соленой воде, у вас там поселился пресноводный.

– А что, есть разница?

– Огромная! – просиял он. – Пресноводные драконы не агрессивные!

– Поэтому нас о нем не предупредили? – дружно опешили мы от наглости туристического торговца.

– Побойтесь бога! Еще вчера его не было, – уверил Броди. – Наверное, днем переполз от соседей. В озере очень вкусно пахнут лотосы, вот он и захотел стать матерью в эстетичной обстановке.

– Он – это мужской род, – скорее по привычке исправлять детей, нежели от большого желания проговорила Харриет.

– Отцом, – на ходу переобулся Броди и излишне легкомысленно добавил: – Поверьте, беспокоиться не о чем! По ночам пресноводные драконы спят!

– То есть нас не сожрут во сне, – с иронией заключила я.

– Отличная новость, правда? – Гид расплылся в улыбке профессионального мошенника. – А еще больше вы обрадуетесь, когда узнаете, что пресноводные драконы на людей не нападают! Они все равно что домашние быки.

– Быки, бывает, бодаются, – заметила я, неожиданно припомнив деревенское детство.

– У драконов нет рогов.

– У нашего есть, – уверила я.

– Вы, главное, до заката на веранду не выходите, тогда с ним вообще не встретитесь и никто никого не боднет, – рассудил Броди. – Ночью уляжетесь в ванну. В руке бокал с коктейлем, над головой звезды. Дракон спит, змеи спят, цикады медитативно стрекочут.

Я ждала, что он сейчас еще и стрекот изобразит, раз его все равно поэтично несет, но Броди на некоторое время примолк.

– Просто пересели нас в гостевой дом без пресноводного дракона. Немедленно! – сухо велела Эмма, и мы с Харриет покивали, полностью соглашаясь со справедливым требованием подруги.

– Невозможно! – охнул он. – Высокий сезон! Блэкрок забит. Одни уезжают, другие приезжают. Речные драконы тоже мигрируют по озерам. Между прочим, на острове считается хорошей приметой, если возле дома селится дракон. Это к удачному отдыху!

– Давайте подадим на «Сказку странствий» в суд? – Эмма повернулась ко мне.

– Отличная идея, – поддержала я.

– Прямо сейчас? – громким шепотом уточнила Харриет.

– Дамы, ну, что же вы сразу переполох устраиваете? – наконец-то оживился Броди. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Горя желанием не довести недовольных клиенток до суда, он в ажиотаже начал искать выход из безвыходного положения. Зачем-то шелестел блокнотами, чесал нос, проверял календарь и снова шелестел блокнотами. Загорелое лицо выражало вселенскую муку, и было очевидно, что света в конце тоннеля для гида Броди не зажигалось.

– Знаете, я тут подумал… – Он посмотрел на нас. – Вам нравятся бассейны с минеральной водой и грязевые ванны? У меня есть приглашения с бесплатным посещением клуба красоты в лучшем гостином дворе побережья…

– Девочки! – Глаза у Харриет стали большими и блестящими. – Подумаешь, какой-то дракончик. Он ведь неопасный, удачу приносит. Мы ему имя дадим. Как вам кличка Броди?

Несчастный гид подавился на вздохе.

Нас подкупили. Стыдно сказать, но мы вообще не сопротивлялись. За бесплатное посещение клуба красоты с программой «Стань богиней», скидку на экскурсию на яхте «Морской лев» и стопку купонов на обеды в разных едальных согласились десять дней соседствовать с водным драконом. А заодно искренне верить, что в Блэкроке он приносит беспробудное, бесконтрольное, бесконечное счастье.

Пусть от зубастого соседушки сбежать никуда не удалось, из «Сказки странствий» мы выходили с ощущением, что заключили самую выгодную сделку в своей жизни. Решительно отказываюсь думать, почему лично меня, адепта диеты «ешь меньше», больше всего радовала бесплатная жрачка, а не шоколадные обвертывания тела.

Я случайно заглянула в окошко туристической лавки. Броди жадно пил воду прямо из графина. Увидев, что за ним наблюдают, он чуть не подавился, нацепил на лицо вымученную улыбку и помахал рукой. Не понимаю, как он пошел в курортные гиды с такими-то слабенькими нервами.

На другой стороне бульвара светилась разноцветными огнями ресторация «Морской конек». Огромные буквы названия, думаю, было видно даже с вершины горы Блэкрок, тем более с ничтожного расстояния. Перед помпезным входом с белыми колоннами стоял фонтан с тремя фигурами морских коньков, выпускающих из раскрытых пастей разноцветные струи воды.

– А вот теперь пришло время праздновать! – Я решительно указала в сторону ресторации.

С праздником пришлось повременить. На двери заведения висела табличка: «Закрыто на специальное обслуживание!»

– Пойдем в другое место? – предложила я.

– Мы тоже особенные гости. Сейчас все решим! – заявила Эмма и дернула на себя дверь.

Та, естественно, не открылась, что совершенно не удивляло, учитывая категоричное предупреждение, но подруга была непреклонна. Четким шагом она направилась в подсобные помещения.

– Думаешь, нас отсюда погонят? – воровато озираясь по сторонам, зашептала Харриет.

Через некоторое время, когда мы мысленно практически попрощались с нашей дорогой подругой Мими и отправились в «Ваенду», тяжелая дверная створка приоткрылась, заставив нас обеих посторониться. Наружу выглянул усатенький прилизанный типчик в белой рубашке и черном жилете. Со стороны подозрительный господин напоминал одновременно и подавальщика, и банкетного распорядителя.

– Добрый вечер, дамы! Вообще мы через главный вход сегодня не проводим, но нельзя терять время.

Понятия не имею, что он имел в виду, говоря про время. Может, Эмма успела заказать какую-нибудь особенную рыбу, не съедобную в холодном виде? Блюдо принесли мгновенно, и оно теперь стыло, превращаясь в бурду.

Типчик галантно пропустил нас в объятый уютным полумраком холл. Интерьер блестел позолотой, на стенах висели светильники в виде морских коньков, посреди зала красовался еще один фонтан, выпускающий разноцветные струи. Возле него стояли хмельные парни и беседовали. В смысле, очень громко говорили, словно горячительные напитки резко прибавляли голосам силы. Харви Крейв в лимонных портках – чтобы у них дыра на задних карманах появилась! – тоже был здесь.

Он обернулся, узнал меня и замер с недонесенным до рта бокалом. Официально заявляю, что вытянутая физиономия бывшего – лучший подарок Вселенной из тех, что она могла бы сделать. Пусть волосы у меня свернулись мелкими кудряшками, платье не было алым, но я шла на высоких каблуках, плавно покачивая бедрами, и чувствовала себя божественно привлекательной ведьмой!

Глава 2

Девичник и его последствия

Было глупо притворяться, что мы со скотиной… в смысле, с бывшим женихом незнакомы. К врагам все-таки надо относиться с некоторым пиететом, даже если его не испытываешь. С легкой улыбкой я кивнула бывшему жениху. Долговязый блондин рядом с ним подавился напитком. И знаете, Харви был бы не Харви, если бы тоже поперхнулся. Он послал полуулыбочку и отсалютовал бокалом. На этом приличия были соблюдены. Я отвернулась.

– Гоблин вислоухий! – сердито ругнулась Харриет.

– Простите? – удивленно оглянулся усатенький проводник. Уши у него действительно были такие… выдающиеся и заметные.

– Ой, я не вам, уважаемый, – немедленно зачастила подруга.

По вспыхнувшему лицу было видно, что она собиралась поделиться жалостливой историей о прощальной записке Харви Крейва, но наткнулась на мой выразительный взгляд и прикусила язык.

Вообще это письмецо, присланное женихом через три месяца после его переезда из Гранаха, как проклятие, поставило жирную точку на моей личной жизни. Два года прошло, а на горизонте не появилось ни одного приличного парня. Неприличных, впрочем, тоже.

С полгода назад Эмма потащила меня – на минуточку, профессиональную колдунью! – к деревенскому шаману. В комнате, пахнущей сандаловым благовонием, патлатый мужик полчаса тряс веником из вербены и звенел бубном, а потом заключил, что у меня была напрочь испорчена женская карма. Он, мол, все исправил, но личная жизнь меня нагонит только на жарком острове!

Я искренне верила, что слово «нагонит» сулит мускулистого красавчика, но встретилась с бывшим. Три раза за один день. Не хотелось признавать, что личная жизнь меня действительно нагнала… В общем, паршивец Харви Крейв умудрился не только испоганить женскую карму, но и предсказание о знойном курортном романе!

– Дамы… – Усато-ушастый тип открыл перед нами дверь в отдельный кабинет.

За большим круглым столом уже сидела Эмма и с самым серьезным видом изучала меню.

– Ну, располагайтесь, – зачастил усач. – Вас предупредят, когда все начнется.

– Что начнется? – присаживаясь на мягкий стул, уточнила я.

– Так это… Песни, пляски, фокусы… – Он посмотрел очень выразительно, словно ожидал прямо сейчас увидеть какой-нибудь магический фокус.

– Да мы все больше поесть хотели, – выразила я общее мнение и открыла тяжелую папку с меню.

Цены в ресторации «Морской конек» были по-заморски конскими!

– Но кто будет платить за ужин? – удивился он.

– А что, очень много вариантов? – хмыкнула я.

– Божечки мои дорогие, – вздохнула Харриет, – тут все такое вкусное!

Записывать длинный заказ усач почему-то не стал, видимо, запомнил наизусть, как все рестораторы высшего класса. Прежде чем выйти, он не удержался:

– А вы переодеваться не будете?

– Да мы вроде только переодевались. – Мать троих детей с сомнением посмотрела на аккуратное платье со скромным декольте.

– Так это ваш образ? – заморгал ресторанный работник.

– Образ жизни, – фыркнула она. – Я уже шесть лет выступаю в образе матери.

На некоторое время в комнате повисла странная пауза.

– В смысле, хозяйки?

– И домохозяйки тоже, – с грустью вздохнула Харриет.

Типчик посмотрел на Эмму:

– А…

– Страховой агент, – перебила Мими, одетая в легкомысленное платье в синий горошек. Вообще мелкие короткие кудряшки, нежные наряды с оборками и смешные шляпки ловко маскировали в ней зубастого агента Эмму Уилсон и сбивали с толку наивных королевских подданных.

– Профессиональная колдунья, – упредила я вопрос.

– То есть отвечаете за фокусы? – округлил глаза типчик.

– Боже упаси. Никаких фокусов в отпуске! Хмель и магическая палочка несовместимы. Обязательно кто-нибудь пострадает, а за причинение вреда королевским подданным у нас лишают лицензии.

– У вас есть магическая палочка?! – охнул он.

– Вы считаете, что мы колдуем пальцами?

– Нет, но… Она что, прямо вот здесь сейчас с вами?!

– Показать? – хмыкнула я.

– Нет-нет, я вам от души верю. – Он с опаской поглядывал на мою сумочку, лежавшую на пустом стуле, словно в ней кроме магической палочки еще и взрывчатка тикала. – Леди, можно вопрос? Как вы все досюда докатились?

– Что значит «докатились»? – возмутилась Эмма. – Мы переместились из Гранаха магическим порталом. Как все нормальные люди.

– Сегодня после обеда, – поддакнула Харриет. – Кстати, а вы скидочные купоны из «Сказки странствий» принимаете?

На этой чудесной теме типчик почему-то сломался и сбежал из ресторанного кабинета, оставив животрепещущий вопрос без ответа. Некоторое время мы смотрели на хлопнувшую за его спиной дверь и по-прежнему единодушно хотели выяснить, светят ли нам обещанные по купонам Броди бесплатные коктейли. Мы, конечно, и за них заплатим, но коль позволили себя подкупить, надо пользоваться предоставленными благами.

– Божечки мои дорогие, чего он такой нервный? – презрительно фыркнула Харриет. – Хуже моего Эдди.

– Да они все в Блэкроке нервные. – Мысленно я припомнила, как гид жадно глотал водичку прямехонько из графина. – Мими, как ты с ним договорилась?

– Просто, – пожала она плечами. – Он спросил: будем ли мы петь и танцевать. Я ответила, что петь не планировали, но если очень надо, то мы готовы.

– Я сегодня не в голосе, – немедленно проговорила Харриет, с преувеличенным интересом изучая карту вин.

– Ты держишь ее вверх тормашками, – уронила Эмма.

– Не заметила.

– Тогда тебе тоже пора купить очки. Решишь застраховать – обращайся.

Сдаваясь, Харри быстренько перевернула папку. А потом еще раз.

– Не понимаю, – пробормотала она, – когда каллиграф писал карту вин, сначала эти вина лично продегустировал? Поэтому все надписи вышли враскоряку?

Вообще в студенчестве девичники у нас происходили бурно. Обязательно кто-нибудь забирался на стол и устраивал разнузданные пляски (не всегда я). Харри любила дурным голосом поорать арии, но почему-то во хмелю забывала слова и пела о том, что видела. Обычно видела она исключительно Эмму, неизменно изображающую фикус. Правда, относительная неподвижность никак не мешала той ломать или терять очки. Наверное, поэтому абсолютно все оправы и стекла у нее теперь застрахованы на кругленькие суммы.

Едва мы успели обсудить третье явление Харви Крейва и почти решить сходить к местному шаману, чтобы тот снова почистил мне женскую карму, как принесли заказ. Ловкий подавальщик расставил тарелки, бокалы и пару графинов с напитками. На каждое новое блюдо Харриет восхищенно закатывала глаза. Подозреваю, в красиво сервированных рыбных блюдах подруге особенно нравилось то, что не она их готовила, полвечера проведя над очагом с пышущей жаром сковородкой.

– Божечки же ты мои! – восторгалась подруга. – Красота какая, даже есть жалко! Передайте мои личные благодарности повару, он у вас гений!

Неожиданно на стол были поставлены блюдо с красиво нарезанными фруктами и ведерко с охлажденным игристым вином.

– Хозяин праздника просил передать в качестве приветствия, – пояснил подавальщик.

Не дав нам шанса отказаться от подарка, он немедленно открыл угощение. Пробка вышла тихо, а не выскочила с громким хлопком, пугающим окрестных драконов. Кисловатая пена не летела в разные стороны, из бутылочного горлышка не выбивался хмельной гейзер и не портил потолок.

Оставшись наконец втроем, мы подняли бокалы за удачный отдых, теплое море и дыру на лимонных портках у Харви Крейва (я). Еда оказалась вкусной, вино благородным, а коктейли выше всяких похвал. Особенно они заиграли по-новому, когда в стаканы были влиты остатки игристого. Через некоторое время Харриет объявила, что намерена отыскать дамскую комнату, и вышла.

Она исчезла на некоторое время, а когда наконец вернулась, то объявила:

– Там все закрыто! Мэри, доставай палочку, пойдем замок вскрывать.

Врываться в дамскую комнату с помощью магии никто, конечно, не собирался, но вдвоем мы поднажали на запертую дверь и неожиданно вывалились на танцевальную площадку. От движения ярко вспыхнули магические лампы, и за пределами помоста ничего толком не удавалось разглядеть. Правда, мы не очень старались.

Сверху или сбоку – может, с какой-то другой стороны, с координацией у меня имелись некоторые проблемы, – хлынула громкая мелодия. Невольно мы задрали головы, пытаясь найти источник музыки. И тут перед нами появился столб! Вернее, он, без сомнений, стоял посреди сцены и прежде, но обнаружился лишь в тот момент, когда Харри вошла в него лбом.

Стараясь удержать равновесие, подруга схватилась за столб двумя руками. Неожиданно она начала накреняться и обворачиваться вокруг металлической опоры, как лоза. Пальцы разжались, и на полном ходу Харри рухнула на пятую точку. Кажется, под моими ногами содрогнулся дощатый помост.

– Мэри, я в полном порядке! – помахала подруга рукой и, схватившись за коварный столб, вернула вертикальное положение. – Не берись за эту трубу! Она ужасно скользкая!

Только мы собрались вернуться в коридор, чтобы найти дамскую комнату, как из выбитой двери на сцену выпал долговязый блондинистый парень. Тот самый, что стоял возле Крейва и таращился на меня, как на украшенную к Новому году березу.

– Вот ты где! – Музыку он умел перекрикивать ничуть не хуже Харри. – Я тебя везде ищу, а ты уже танцуешь!

– Ты кто? – сморщилась я.

– Я жених! – проорал он, пытаясь сложить потные ладони мне на голые плечи.

Нет, конечно, руки, может, были сухие, но проверять не возникло никакого желания. Вдруг решит опереться? Вокруг такая страшная качка, самой бы на ногах устоять.

– Чей? – искренне удивилась я.

Внезапно музыка замолкла, и вопрос повис в воздухе. Лампы на сцене погасли. Нас окружила темнота.

– Мэри, божечки мои дорогие, я ничего не вижу! – охнула Харриет.

– Зажгите свет, демоны! – согласился жених.

Через секунду вспыхнула потолочная люстра, залив помещение ярким светом. Сначала я ослепла, а потом прозрела, но сощуриться все-таки пришлось. Перед глазами качался просторный зал с большой стойкой виночерпия и кучей ошарашенных мужиков, через один одетых в желтые брюки. Похоже, мы вломились на слет любителей лимонных порток!

– Конец, – прозвучал знакомый хрипловатый голос.

Возле низенькой сцены стоял Харви Крейв. Рожа была непроницаемой, но взгляд – ну очень недобрым.

– Конец танцам на шесте, – пояснил мой бывший.

– На шесте?! – Харриет резко отпустила металлический столб и с ужасом посмотрела на свои ладони.

Перепутать столб с шестом?! Никогда в жизни не чувствовала себя такой… блондинкой, как сейчас!

Между тем Харви незаметно поднялся на сцену и оказался рядом со мной. Нас впервые за два года разделяло столь незначительное расстояние, хоть бери и немедленно отдавливай ему ногу. Я даже несколько растерялась от открывшихся перспектив, а поэтому не сопротивлялась, когда сильные пальцы сжались на моем локте.

– Госпожа Крафт, нам есть что обсудить, – заявил Харви безапелляционным тоном, каким, наверное, разбивал в пух и прах противников в королевском суде.

– Почему со мной? – Я изогнула брови.

– Вы выглядите самой трезвой.

О том, что мнение ошибочное и мне просто удается хорошо притворяться, предпочла промолчать, но съехидничать возможности не упустила:

– Думала, что вы предпочитаете писать письма, господин Крейв, а не говорить лично.

– Как правило, – неожиданно легко согласился он, – но мне не понравилось получать от вас ответы, госпожа Крафт.

Признаться, ответ на его прощальную записку вышел излишне эмоциональный. Я использовала весь запас бранных ругательств, услышанных от профессиональных колдунов за время службы, но никогда в жизни не произносила вслух. Перенесенные на бумагу, эти ругательства смотрелись гармонично и доходчиво объясняли мою точку зрения на сухую просьбу остаться друзьями. Я-то ожидала предложения переехать на север королевства и родить троих детей. Вот что делают с приличными девушками неоправданные надежды!

Без особых расшаркиваний Харви подтолкнул меня к краю сцены. Сама не понимаю, почему позволяла себя вести… куда-то там. Наверное, из любопытства.

– Господин Крейв! – несся нам в спины возмущенный голос Харриет. – Немедленно поставьте Мэри туда, откуда забрали! Вы портите ей женскую карму!

– Харви, ты мне друг или будущая теща? – выл жених. – Не порть веселье! У меня жизнь заканчивается!

– Жених, ты женишься, а не умираешь! – набросилась Харриет на оторопевшего парня, напрочь забыв, что ее подругу тащат между столиками к выходу из зала. – Что за странное мнение, что после свадьбы жизни нет? Спроси моего мужа, он подтвердит, что собственная семья – это прекрасно. Всегда есть на кого поорать!

На этом мы вышли в пустой холл, где царил полумрак, умиротворяюще журчал фонтан и по-прежнему стоял запах табачного перегара.

– Мариса, давай договоримся, – проговорил Харви, оставив в покое мой локоть и даже отодвинувшись. – Я заплачу по двойному тарифу, а вы собираете вещи и уходите из ресторации.

– Слушай, мне впервые предлагают приплатить, чтобы я осталась голодной, – восхитилась я. – Ты пьяный, что ли?

– Кажется, мы друг друга не понимаем. – Он оставался спокойным и собранным, в общем, как всегда первостатейной скотиной. – Я оплачу все расходы, но вы покинете заведение. Будем считать, что вы уже сплясали на этом мальчишнике.

– Вообще-то у нас девичник…

Злосчастный шест посреди сцены и Харриет, за него цепляющаяся, всплыли перед мысленным взором… И от возмущения меня мгновенно отпустил коктейль, перемешанный с игристым. Сознание удивительным образом прояснилось.

– Ты считаешь, что я водевильная танцорка?!

– Называть тебя балериной? – быстро переспросил он, не сводя взгляда с моего лица.

Внезапно за закрытыми дверьми «обители желтопорточников» вновь громыхнула музыка. Полился развеселый водевильный мотивчик. Недолго думая, мы вернулись обратно и замерли на пороге утопленного в темноту зала. На ярко освещенной сцене от души отплясывали три почти раздетые девицы.

– Мариса.

– Что? – сквозь зубы процедила я.

– Распоряжусь, чтобы ваш ужин записали на мой счет.

Долгую секунду мы смотрели глаза в глаза.

– К чему извинения. Правда, Харви?

С улыбкой я наступила ему на ногу острым каблуком, а заодно разок провернула, чтобы окончательно прояснить мое отношение к идиотской ситуации.

– Два года прошло, а ты по-прежнему ведьма, – скривился он от боли.

– Два года прошло, а ты по-прежнему скотина!

Я гордо удалилась, убеждая себя, что не надо хватать магическую палочку и возвращаться. Лицензия важнее!

Оказалось, что верные подруги не только не торопились меня спасать из лап очередного, на этот раз городского, дракона, а преспокойно заправлялись десертом и хмельными напитками!

– Мэри, ты представляешь? Нас, оказывается, приняли за танцовщиц! А тебя за фокусницу. Ну, знаешь… показываешь фокусы, а по ходу раздеваешься. Догола, – громко поделилась Харриет, успевшая допить и игристое, и коктейли, если судить по дикции. – Но уже извинились.

– И принесли коньяк за счет заведения. – Эмма указала на фигурную бутылку. – Кстати, Харви Крейв выжил?

– Да, но надеюсь, остался одноногим.

– Знаете, нам точно надо сходить к местному шаману, – покачала головой Харриет. – Даже я начинаю верить, что встретиться с бывшим Мэри – это дурная примета…

А потом – как будто даже неожиданно – наступило утро. Я проснулась одним махом; показалось, будто кто-то ломился в двери. Голову прострелило ужасной болью. Глаза резало, хотя из-за густой растительности за окном в комнату практически не проникало солнце. Осознавать себя живой было поистине мучительно! Еще почему-то было душно и тесно.

Осторожно приподнявшись на локтях, я обнаружила, что спала между подругами в комнате Харриет. Одетая в полосатый купальный костюм и… бежевое осеннее пальто. И если морской комплект был куплен мной лично в торговой лавке на центральной улице Гранаха, где продавали разные женские штучки для курортного отдыха, то пальто оказалось совершенно незнакомым. Ей-богу, первый раз в жизни видела! И не понимала, откуда оно взялось.

Несколько долгих, изнурительных секунд я честно пыталась вспомнить, что случилось накануне. И ничего! Последнее воспоминание – про разговоры о шамане под коньячный хмель. Ну и скорченная мина Харви Крейва тоже почему-то всплыла из глубоких слоев подсознания. Не то чтобы кто-то ее – эту чертову мину – специально пытался воскресить в трещащей голове. Но возвращение домой, а главное, события между той бутылкой с крепким алкоголем, доставшейся нам совершенно бесплатно (или все-таки платно?), и утренним пробуждением оказались напрочь стертыми.

Подруги, одетые во вчерашние измятые платья, спокойно похрапывали. Великий Руперт с осоловелым видом жался к стене. На раскрытой крышке висело нечто пенно-кружевное.

Боже, пожалуйста, натолкни на мысль, что мы вчера делали? Надеюсь, что мы не ходили за покупками на ночной базар, чтобы потом устроить показ мод, а тихо-мирно перековыряли багаж Харриет.

В тишине гостевого дома кто-то заколотил в дверь. В каждом ударе ощущалось раздражение и нетерпение, словно ранний гость давным-давно стоял на пороге и злился, что ему не желают открывать. Ни Мими, ни Харри признаков пробуждения не подали, хотя дома мать троих детей вскакивала по любому шороху, доносящемуся из детской. Сама видела, когда однажды ночевала у Рупертов. Похоже, отсутствие детской в шаговой доступности расслабляло.

Пошатываясь, я выползла из душной спальни и едва не шарахнулась обратно. В гостиной царил ледяной холод, странно, что на мебели не лежала снежная изморозь. На дороге валялась моя туфля. Одна. Вторая куда-то исчезла. Поплотнее запахнув пальто, я кое-как пригладила торчащие в разные стороны кудрявые лохмы и побрела по холодному мраморному полу к двери.

Сквозь дощатые бамбуковые ставенки было видно, что снаружи, прикладывая к окну ладони, дом напряженно разглядывал Броди. Он даже подпрыгивал от нетерпения. В прямом смысле этого слова.

Приметив меня, похожую на оживленный труп, гид с широкой белозубой улыбкой энергично помахал рукой. Кажется, теперь я знала, почему люди решались на смертоубийство…

Едва-едва приоткрыв дверь, высунула в щелку нос. За порогом было жарко. Хуже, чем в спальне.

– Броди, у тебя других туристов нет?

– Доброе утро, госпожа Мариса! Стучусь, стучусь! Уже переживать начал.

– Почему ты решил разбудить именно нас? – Голос у меня скрипел, как несмазанные петли. – Особенный сервис для любимых клиентов?

– Уже шесть утра!

Я подавилась на вздохе.

– Надо сейчас выезжать, если хотим все успеть! – словно издеваясь, лучился он раздражающей бодростью. – Программа-то обширная.

Некоторое время мы выжидательно таращились друг на друга.

– Куда мы собрались? – наконец уточнила я.

– Как же? На экскурсию в пещерный храм, где живет шаман-отшельник.

Господи! Чем дальше в утро, тем жить страшнее!

– Напомни мне, Броди, а экскурсия-то групповая? – Я пошире открыла дверь и проверила: не ждет ли на дороге полный вагончик путешественников, раздосадованных вынужденной задержкой в пути.

Вагончик стоял перед домом, возница сидел на козлах, лошадки настороженно стригли ушами. Пассажиров не было.

– Индивидуальная, – подтвердил догадку Броди.

– Отдавали чеком или наличными?

Честное слово, плевать на деньги! Здоровье важнее. Вряд ли мы переживем этот день и не выплывем из портала в Гранахе вперед ногами, если решимся на путешествие в горы. Нам никак нельзя издыхать! У Харриет трое детей, мне намекали на повышение, а Эмма все еще надеялась стать лучшим страховым агентом года и увидеть свой гравированный портрет на «стене славы» в конторе.

– Наличными, – подсказал Броди. – Госпожа Мариса, вы же лично перепроверили деньги. Тридцать шиллингов.

– За всех?

– За каждую, – напомнил он.

Почти сто шиллингов за поездку к шаману?! Ночью я вышла замуж за магната и напрочь об этом забыла?! Да на эти деньги можно взять напрокат яхту с морским драконом и сутки путешествовать по окрестным островам!

– Двадцать минут! – Я захлопнула перед носом Броди дверь, но немедленно открыла и бросила в лицо ошарашенному парню: – Десять минут! Нет! Мы уже почти вышли!

Сочетание «девяносто шиллингов» и «шаман» в одном предложении подействовали на подружек, конечно, не отрезвляюще, но лучше любого заклятья для пробуждения. Во-первых, выяснилось, что ни одна не помнила, как мы покупали идиотское путешествие. Во-вторых, оказалось, что ни одна вообще не помнила вчерашнюю ночь. От забористого питья, подаренного ресторацией, у нас случилась коллективная амнезия!

Мы вообще не понимали, в чье пальто я нарядилась, отчего у Харриет все руки были перепачканы чернилами, а на шее у Эммы висел тонкий веночек из завядших розовых цветочков, прежде явно украшавший голову. К слову, очки она все-таки посеяла. Хорошо, что всегда с собой возила запасные. Двое.

Сказать, что мы привели себя в порядок, оказалось бы явным преувеличением. Быть точнее, попытались выглядеть достойно в условиях, когда помятый вид, не смытый скоростным купанием и не замаскированный освежающим лосьоном, красноречиво доказывал, что накануне приличные девушки вели себя совсем неприлично. Как настоящие разбитные ведьмы.

Гуськом, хмурые и раздраженные, мы пошагали к вагончику. Свежая трава на неприкосновенном газоне была заметно истоптана. Предупреждающая табличка валялась на траве. Похоже, кто-то из нас решил, что ночью спят не только пресноводные драконы, но и ядовитые змеи, и с чистой душой прополз до домика не по дорожке, а по мягкой зелени. Может быть, даже чуточку полежал по направлению к входной двери.

Неожиданно я поймала себя на том, что проверяю локти – не сбиты ли. Руки оказались в порядке, значит, ползал кто-то другой.

– Дамы, вы превосходно выглядите! – жизнерадостно улыбнулся Броди и мгновенно ссутулился, спрессованный тремя ненавидящими взглядами. – В смысле, для такого раннего часа.

Мы расселились. Вагончик тронулся и покатился, закачался на дорожных кочках.

– Мы можем остановиться возле кофейни на выезде из города, – предложил гид. – Там ледяной кофе с бодрящим эликсиром заливают прямо во фляжки. Кстати, настойки от мигрени тоже продаются. Очень, очень популярное место. Абсолютно все останавливаются, когда едут на гору Блэкрок.

– Бодрящим эликсиром он деликатно назвал снадобье от похмелья? – едва слышно, чтобы услышала только я, фыркнула Мими и громко произнесла: – Кофейня – отличная идея!

Харриет сидела с другой стороны, прислонившись головой к стенке вагончика, и с тоскующим видом смотрела на проплывающую мимо цветущую улицу.

Между тем гид вытащил из заплечной холщовой сумки потрепанный блокнотик, полистал и объявил:

– Дамы, после вашего визита я составил план на весь сегодняшний день. Сейчас мы едем в храм на выход шамана из обители. Вы получаете благословение, наслаждаетесь прекрасными видами озера, катаетесь на качелях над пропастью, а потом мы спускаемся с горы на ездовых драконах…

– Броди, остановись! – резко перебила я, где-то между «качелями» и «ездовыми драконами» почувствовав приступ тошноты. – Что ты там сказал о пропасти?

– Все как вы вчера выбрали, – как будто засомневался гид.

И правильно сделал, что засомневался! Кто вообще слушает дам в невменяемом состоянии? А если бы мы захотели поплавать с морскими драконами?!

– Вы уже оплатили! – нажал он на самое больное место девушек – на отощавший кошелек. – Завтра в питомнике вы купаетесь с морскими драконами.

– Оплачено?! – в три голоса гаркнули мы.

– Нет! – Броди вжался в спинку сиденья.

– Спасибо тебе, дорогой божечка, – тихо проговорила Харриет и перекрестилась.

– То есть плавание с драконами отменяется? – поскучнел гид.

– Нам за глаза хватает своего, пресноводного, под верандой, – честно призналась я и провела большим пальцем по лбу, намекая, что не только за глаза, но и до самой макушки хватит общения с крупногабаритными ящерами. Нам еще сегодня, судя по всему, на них с горы спускаться. Я поймала себя на том, что соображаю, как избежать этого странного во всех отношениях приключения.

– А что мы еще захотели посмотреть? – с болезненной гримасой уточнила Эмма.

Вообще-то она всегда выступала за активный отдых и, в отличие от меня, загар ее интересовал мало, но, видимо, сегодня мысль о метаниях по острову вызывала не только душевную, но и физическую боль.

Броди начал перечислять, и нас охватила единодушная скорбь. Что все-таки было намешано в забористом коньяке, если нормальные люди от него превращались в сумасшедших поклонников экскурсий, готовых день-деньской носиться по острову в погоне за красивыми видами и новыми знаниями? Я уже взрослая колдунья! Хочу на пляж с белым песочком, мускулистого красавчика и порошок от мигрени, а вот это все – вообще не хочу.

– Стоп! – Эмма резко выставила руку, когда гид назвал какой-то полуразрушенный дворцовый комплекс где-то высоко в горах. – Вот это оставим.

– На меня не рассчитывай, – немедленно отказалась я.

– А я поеду! – добавила Харриет.

– Хорошо, так и запишем. – Он быстро вытащил грифельный карандашик и сделал пометку.

– Броди, у меня есть один деликатный вопрос… – Я кашлянула. – В какое время мы к тебе пришли во второй раз?

Поймав на себе три выжидательных взгляда, он быстро заморгал и признался, как на допросе:

– В десять часов пять минут.

Выходит, употребление ядреного уничтожителя памяти много времени не заняло. Надеюсь, «Морской конек» стоял на прежнем месте и подавальщики ждали посетителей, а не разбирали завалы после того, как в заведении отдохнули три ведьмы с магической палочкой. Одной на всех, что никак не умаляло разрушительной силы.

– Что было потом? – допытывалась я.

– Потом вы выбрали экскурсии и ушли. – Он недоуменно оглядел нас.

– Я приходила одетая?

– Да? – вопросительно, словно боялся за ответ огрести пару подзатыльников, уточнил Броди.

– В пальто?

– Кажется, без него, – совсем неуверенно отозвался он.

– Ясно. – Я тяжело вздохнула.

Откуда же взялось это дурацкое пальто? Боже, я снова передумала! Пожалуйста, дай хотя бы намек: что вчера происходило?

Кофе с бодрящей настойкой оказалось поистине исцеляющим. К тому времени, как вагончик начал подниматься в гору и неповоротливой гусеницей пополз по змеистой дороге, головная боль отступила и с души перестало воротить. Жаль, воспоминания не вернулись. В один момент, когда открылся вид на безбрежное южное море, сверкающее под тяжелым солнцем, Харри воскликнула:

– Ой, я что-то вспомнила!

– Что? – воспрянули мы с Мими духом.

Харриет подняла палец, готовая молвить, мы замерли, готовые внимать, и даже Броди с любопытством повернулся правым ухом, словно левым слышал хуже.

– Нет, – покачала головой подруга после паузы, – показалось. В этом воспоминании есть Эдди.

Мы сникли и отвернулись к окну. Вагончик как раз проезжал возле отвесной скалы. Заклятье, сдерживающее оползни, поблескивало в золотых солнечных лучах. Оставалось грустно любоваться видом рыжих камней, покрытых магической сеткой.

Пещерный храм оказался настолько популярным местом на острове, что площадка перед каменной лестницей, ведущей к нему, была полностью заставлена туристическими вагончиками и экипажами с эмблемами дорогих гостиных дворов на дверцах. Если верить словам Броди, то ступенек в подъеме было сто двадцать и это сакральное число означало какие-то хорошие предзнаменования.

– Если быть точнее, сто двадцать пять, – с обычной жизнерадостной улыбкой объявил гид.

Стойте-стойте! Лишние пять ступенек решали абсолютно все! Я поймала себя на мысли, что ищу повод остаться в вагончике, полюбоваться на окрестные виды: тропические заросли, горные хребты… Ведь если продраться через густые кусты, то пейзажи непременно откроются? Или – вон! – прогуляться по мелким лавчонкам, продающим перекус и травяные чаи.

Освежающие напитки разливали из больших глиняных кувшинов в выточенные из бамбука узенькие стаканчики. Длинные деревянные трубочки из полых стеблей незнакомого мне местного растения тоже прилагались. Однако по решительным лицам подруг, собравшихся штурмовать ступени, было ясно, что без подправленной женской кармы, испорченной новой встречей с бывшим женихом, и предсказания о муже с горы Блэкрок я не спущусь… Осталось только наверх вскарабкаться.

К храму прибыл новый туристический вагончик. Из него, как горошины, высыпались два десятка пассажиров престарелого возраста в одинаковых зеленых шляпах. Повинуясь гиду с флажком на длинной палке, группка организованно покатилась в сторону торговцев. В руках у некоторых туристов были зажаты знакомые бутылочки из той же кофейни, куда нас отвез Броди. Видимо, теперь народ желал коллективно позавтракать.

Глядя на людей, с азартом выбирающих перекус, строго-настрого запрещенный девушке на диете «ешь меньше», я не удержалась и сбежала к прилавку с белым рисовым хлебом. Вообще любая выпечка у меня находилась под запретом, но – честное слово! – человек, преодолевший сотню с лишним ступенек, имел право отпраздновать подъем маленькой булочкой. Пятью маленькими булочками, если быть точнее.

Пока я покупала контрабанду, Эмма с Харриет потерялись. Зато Броди оказался на месте. Он выглянул из окошка вагончика и махнул рукой в сторону бесконечной лестницы:

– Ваши соседки уже поднялись.

– А ты?

– А я получил прорицание в прошлом месяце. Оно еще не исполнилось, – хитро улизнул он от испытания физической формы.

Судя по вчерашнему перетаскиванию Великого Руперта, атлетическая подготовка у Броди была где-то на уровне профессиональной колдуньи (меня), последний раз летавшей на спортивной метле в конце первого курса. Я честно пыталась попасть в команду академии, но на отборе свалилась на дорожку в середине третьего круга. Было бы не так позорно, если бы накануне не прошел дождь и земля не превратилась в месиво.

С обреченностью я двинула в сторону ступенек, по которым очень шустро забиралась группа в зеленых шляпках, неуклонно следующая за флажком гида.

– Госпожа Мариса! – окликнул меня Броди, по пояс высунувшись из окошка вагончика. – Не кормите диких драконов с рук. В прошлом году одному парню откусили три пальца.

– Драконы? – насторожилась я, вспомнив страшную морду жителя лотосового озерца.

– В храме живут миниатюрные драконы. Очень прожорливые! Кидайте корм на землю. – Он указал на пакет с булками в моих руках. Я покосилась в содержимое пакета и мудро промолчала, что собиралась этим кормом закусить лично.

Подниматься к пещере оказалось тяжко. В середине лестницы у меня сбилось дыхание, заныли ноги и почти иссяк оптимизм. Еще через пару десятков ступеней он вообще издох. Второе дыхание открываться отказывалось.

Неожиданно я осознала, что как зачарованная ловлю взглядом флажок, иду исключительно на этот трепыхающийся в руках гида «маячок» и немножко ненавижу конкурентов преклонного возраста. Они карабкались без передышек и перерывов на водопой.

Если бы хоть одна шустрая старушка или приземистый дедушка притормозил, чтобы прийти в чувство и похлебать водички из фляжек, я воспользовалась бы предлогом и упала на ступеньки. Полежать, знаете ли. Отдохнуть чуточку. Однако старички упрямо карабкались, демонстрируя впечатляющую силу духа, накопленную за многие прожитые годы. Не пойму: у них суставы вообще не ныли? У меня через полсотни ступеней очень неприятно защелкало в коленной чашке!

Лестницу удалось преодолеть не из большого желания пообщаться с шаманом или отыскать подруг, а скорее из нежелания спускаться вниз, раз уж вершина маячила перед самым носом.

Наверху росли деревья, разевала черную пасть пещера. Вход охраняли каменные изваяния ощеренных драконов, а вокруг копошилась целая стая откормленных туристами дракончиков цвета пыли и размером с кошку. Они с любопытством, агрессией и опаской ждали подношений от шумных гостей.

В растерянности я покружила по оживленной площадке перед пещерой. Подруг видно не было. Вдруг кто-то неаккуратно швырнул мне под ноги пригоршню мелких орешков, и на подачку бросилась целая прожорливая свора мелких крылатых тварей. Даже страшно стало, что меня перепутают с едой или отберут булки заодно с ридикюлем. Я быстро попятилась и вмазалась в горячую мужскую спину.

– Простите! – оглянулась через плечо.

Сверху вниз на меня смотрел Харви Крейв. Он был одет в дорогую льняную рубашку без воротничка и даже на горе Блэкрок выглядел тем, кем являлся: успешным, обеспеченным мерзавцем. В общем, он еще слова не произнес, а уже бесил страшно.

– Не очень доброе утро, Мариса?

– Отчего же? – фыркнула я. – Прекрасное утро. Встреча, правда, не очень приятная.

Ей-богу, лучше бы бесил молча… Как можно приводить в порядок женскую карму, если источник беспорядка находится на расстоянии полушага? Разве что устранить ударом магической палочки по голове. Без заклятья, заметьте! Иначе лишат лицензии.

– Удивительно встретить тебя здесь. Судебный заступник начал верить в шаманов?

– Почему нет, если в них верит профессиональная колдунья? – с иронией ввернул он.

И только я собралась сказать какую-нибудь гадость, как на его локоть легла ухоженная женская рука с кольцом на безымянном пальце, хищно сверкнувшим большущим бриллиантом. В глазах у меня потемнело. Уверена, что от блеска камня, а не от странного подленького чувства ревности. Узнать, что бывший собрался жениться, оказалось неожиданно неприятно.

– Ты нас представишь? – Хозяйка холеной руки, кольца и бриллианта говорила со столичным акцентом. Еще у нее была широкополая шляпа, длинные ресницы, выращенные в салоне с помощью магических эликсиров, пухлые губы, к сожалению, родные, и никаких буйных кудрей…

Харви словно задумался.

– Ты что, правда нас представишь?! – опешила я.

– Не хочешь? – издевательски спросил он.

– Не то чтобы не хочу, просто полагала, что неприлично знакомить бывшую девушку и, так сказать, действующую.

– А? – захлопала ресницами-опахалами эта самая «действующая».

Губы Харви растянулись в улыбке, от которой на левой щеке появлялась ямочка, вводившая меня в странное гипнотическое состояние. В этом трансе, помнится, я тайком купила фату, позже сожженную на ритуальном костре в камине. Хозяйка моей квартирки, живущая этажом ниже, до сих пор припоминает, как сильно воняли тлеющие благородные кружева. Хуже истертой половой тряпки.

В общем, оставаясь возле улыбающегося бывшего жениха и его нынешней невесты, я рисковала испортить последние лоскуты женской кармы. Если, конечно, такие еще сохранились.

– Мэри, мы здесь! – разлетелся в разные стороны вопль Харриет, не сдержанный потугами говорить громким шепотом. Никогда еще она не орала настолько своевременно и в нужной тональности.

– Удачи с предсказаниями, – кивнула я и с гордым видом отправилась к подругам.

Они стояли в исключительно удобном месте: почти у входа в пещеру, где было легко перехватить шамана, но в тенечке от высокого дерева с лопоухими зелеными листьями.

– Ты снова на него наткнулась. Четвертый раз! – недобро сощурилась Харри в сторону эффектной парочки.

– А ты считаешь? – съехидничала Эмма.

– Конечно! – Мать троих детей передернула плечами. – Дурные знамения требуют тщательного подсчета, чтобы потом понять размер кармической катастрофы.

Харриет Руперт, профессиональная колдунья по образованию, прекрасно знала, что гадалки и шаманы не имели ничего общего с магией, но раз в год обязательно смотрела будущее на кофейной гуще или ходила раскладывать карты.

– А кто рядом с Харви? – спросила Эмма.

Мы открыто смотрели на него, он открыто смотрел на нас, а неземное создание следило, как мелкие дракончики у них под ногами дрались за яблоко. Какая кровожадная невеста! Харви такую точно заслужил.

– Будущая госпожа Крейв, – искренне веря, что голос прозвучал безразлично, пояснила я.

– Кто сказал? – насторожилась Харриет, словно сама мысль, будто мой бывший надумал создать семью с длинноногой красоткой, претила ее чувству прекрасного.

– Кольцо у нее на безымянном пальце.

– Могу поспорить, она модель из каталога в каком-нибудь столичном доме мод, – глубокомысленно протянула Эмма. – Почему вы так на меня смотрите?

– Ты вообще на чьей стороне? – уточнила Харри.

– Если вы не в курсе, то женщина бывает или умной, или красивой, или профессиональной колдуньей с магической палочкой, – терпеливо пояснила Мими. – Харви Крейв всегда считал себя самым умным, он заслужил жену из дома мод.

В голове вдруг возникла обиженная мысль, что меня-то никто и никогда не звал работать в дом мод или сниматься в красивых платьях для сезонных каталогов, которые потом продавали в книжных лавках по монетке за штуку.

– Да, ты права, – задумчиво согласилась Харриет.

Если у меня когда-нибудь неожиданно возникнет переизбыток самодовольства, то лучшие подруги обязательно помогут с ним справиться. В точности как сейчас. Интересно, к какой категории они относили себя, если, имея дипломы, все-таки лишились магических палочек.

Харри вытащила из моего пакета рисовую булочку и принялась энергично жевать. Из листвы раздалось подозрительное шипение. Дружно вздрогнув, мы быстро подняли головы. Свешиваясь вверх тормашками с толстой ветки, на нас нехорошо щурился дракончик. Тонкий хвост с острым шипом на конце ходил туда-сюда, как у раздраженной кошки.

– Почему он на меня так недобро смотрит? – пробормотала Харриет.

– Потому что ты ешь его корм, – съязвила я и, пихнув ей в руки весь пакет, объявила: – Прогуляюсь.

– Не уходи далеко, а то потеряешься! – недовольно заворчала мне в спину мать троих детей.

Гулять пришлось в противоположную от Харви сторону, ориентируясь на флажок чужого гида. По тропинке, выстланной старыми рассохшимися дощечками, он уводил своих подопечных в густую рощу. Решив, что вряд ли большая компания заблудится на горе Блэкрок, я пошагала следом.

Под ногами прогибались, поскрипывали старые дощечки, и все шло, в общем-то, хорошо, но на сандалии развязались ленты. Туфелька свалилась с ноги. Пришлось неловко нагнуться, ради приличий не задирая длинный подол легкого платья. Пока я ковырялась с ускользающими из пальцев завязками, бодрые старички свернули на развилке и скрылись за густыми зарослями.

Неожиданно какая-то сволочь самым нахальном образом попыталась вкрадчивым движением вытянуть зажатую под мышкой сумку!

– Заколдую!

Обычно действовало безотказно, даже оборачиваться не приходилось, но сумку дернули еще сильнее. Я резко развернулась и обнаружила, что обчистить меня пытался дракончик с выразительно-вкрадчивым выражением на усатой морде. Крылатые подельники помельче затаились на толстой ветке, не очень успешно маскируясь под кору дерева. Видимо, они были на подхвате.

Охнув от возмущения, я рванула сумку. Дракон зашипел, продемонстрировав ряд острых клыков. Переднего не хватало. Видимо, разбоем ящер занимался давно и уже был много раз бит.

– Да ты охамел, щербатый!

– Чем тебе не угодили драконы? – прозвучал смешок Харви.

Оказалось, что бывший энергичной поступью приближался к месту схватки. Деревянный настил под ногами дрожал от его шагов. Состроив пресную мину, я рванула ридикюль и направилась к указателю, откуда дорожка раздваивалась в разные стороны.

Неожиданно мы с Харви зашагали в одном ритме, как вышколенные стражи на службе. Удивительно, что не проломили доски. На развилке пришлось быстро соображать, куда поворачивать. Один указатель направлял туристов к озеру драконов, другой – в древнее драконье святилище. Я повернула туда.

– Придется подниматься по лестнице, – немедленно прокомментировал Харви, не думавший отставать.

Нет, я точно лягу на очередной сотне ступенек. Мне еще с первой спускаться к туристическому вагончику. Всем видом показывая, что внезапно передумала и решила полюбоваться на озеро, я развернулась. Харви перекрывал дорожку. Оставалось или его столкнуть в заросли, или упереться носом в грудь. Оба варианта были паршивыми.

– Ты меня преследуешь, Харви Крейв?

– Да, – без тени улыбки или иронии согласился он.

Прямолинейный ответ мгновенно перепутал все мысли, и в голове воцарился полнейший хаос. Пока я пыталась придумать какую-нибудь ядовитую колкость, желательно отравляющую мужское достоинство, он зачем-то вымолвил:

– Свадьба завтра.

– Рада за тебя, – сухо отозвалась я, чувствуя, как в животе словно перевернулся тяжелый камень. Перед мысленным взором вновь появилось кольцо с крупным бриллиантом.

– Это очень мило, что ты за меня рада, – хмыкнул Харви. – Но, к счастью, на этой свадьбе я только друг жениха.

– То есть неловкое вранье, что я рада, было неуместно?

– С Паскалем ты познакомилась вчера на мальчишнике, – продолжил Харви. – Он исчез.

– Кто такой Паскаль?

– Жених, – подсказал бывший, в точности копируя мой насмешливый тон. – И мне пришлось везти его невесту сюда.

Две вещи стали очевидны: кольцо с крупным бриллиантом, сверкающее на пальце у худосочной манекенщицы, покупал вовсе не Харви, и это открытие почему-то меня нечеловечески радовало. Сразу дышать стало легче, захотелось язвить и плеваться ядом. В общем, вернулся вкус к жизни.

– Давно ты начал подменять друзей, когда они сбегают перед свадьбами? – протянула я.

Некоторое время он меня разглядывал с полуулыбкой на губах.

– Мариса, вчера я видел вас с Паскалем перед ресторацией.

– Наблюдал за женихом?

– За тобой.

Учитывая, что в голове у меня вместо воспоминаний зияла большая черная дыра, а Харви сыпал краткими, быстрыми ответами, одновременно и злящими, и вызывающими мурашки, захотелось ощетиниться. Лишать себя удовольствия я, конечно, не стала:

– Ты пытаешься обвинить меня в соблазнении чужого жениха или в похищении? Скорее всего, он захотел остаться с невестой друзьями и сбежал на морском драконе в Гранах!

– Почему на драконе, а не через магический портал? – по-настоящему заинтересовался он.

– Откуда я знаю? – передернула плечами. – Вы, мужчины, всегда выбираете неочевидные способы бросить девушку! Дай пройти!

Заставив Харви подвинуться, я попыталась проскочить рядышком, но он схватил меня за локоть. Прикосновение словно отправило по руке магические разряды. Удивительно, как лохматые кудри не встали дыбом.

– Мариса, постой! – тихо вымолвил Крейв.

– Нам нечего обсуждать.

– Я не о том… – быстро проговорил он, и следом раздалось знакомое шипение.

Пока мы препирались, со всех сторон подтянулись мелкие дракончики. Похоже, крылатая банда задумала обчистить отбившихся от стаи туристов!

Интересно, серые миниатюрные драконы внесены в книгу исчезающих видов?

– Внесены, – согласился он.

– Господи, ты мысли, что ли, читать научился? – Невольно пятясь от опасности, я незаметно уперлась спиной в грудь Харви.

– У тебя появилась забавная привычка говорить вслух. – Он немедленно положил ладони на мои плечи, словно только и ждал удобного случая их потрогать.

– Харви Крейв, твои руки не вписываются в мои плечи! – прямо заявила я, пытаясь освободиться.

Дергаться, конечно, не стоило. Крылатый бандит, подобравшийся к нам особенно близко, мгновенно ощетинился.

– Тихо, Мариса! Ты их нервируешь, – на ухо промурлыкал Харви.

Понятия не имею, почему его голос звучал так довольно, будто обнаглевшее стадо драконов не перепутало нас с рисовыми булочками!

– Я тоже нервничаю, – процедила я и предприняла очередную попытку освободиться от его рук.

Взвившись, дракончик расставил крылья, агрессивно зашипел и выпустил из раззявленной зубастой пасти облачко жиденького дыма.

– Он что, сейчас попытался в меня пламенем плюнуть?! – охнула я.

– Вообще он больше похож на курильщика, чем на поджигателя, – исключительно серьезно заметил Харви.

Он всегда шутил с такой величественной миной, что не сразу поймешь, в каком месте нужно смеяться. К слову, я частенько не угадывала и хихикала невпопад. Как дурочка, в общем.

– А чувство юмора у тебя по-прежнему паршивое, – проворчала я и мысленно смирилась, что без магии к храму мы вряд ли выберемся.

– По крайней мере, оно у меня есть, – парировал он.

– Ты себе льстишь.

Я резко обернулась через плечо, чтобы подлец сумел оценить силу презрительного взгляда, но просчиталась абсолютно во всем. Наши губы оказались в нервирующей близости, а еще драконы явно решили, что жертвы собрались отбиваться! Стая как по команде расставила крылья и выпустила в нашу сторону облака сероватого дыма. Воздух затянуло жидким туманом. Стало очевидным, что без магии справиться с мелким ворьем не удастся.

Прочистив горло, я тихо произнесла:

– Харви…

– Да, Мариса? – не сводя взгляда с моих губ, выдохнул он. В голосе послышалась чувственная хрипотца, а пальцы на моих плечах сжались сильнее.

– Ты же не позволишь защитникам животных отобрать у меня магическую лицензию?

– Обещаю, – немедленно согласился он.

– Ты дал слово! Не смей об этом забывать! – Я отвернулась и медленно, стараясь не провоцировать стаю, щелкнула замочком ридикюля, чтобы запустить в него руку…

– Час моей работы стоит десять шиллингов, – тихо вымолвил Харви мне на ухо.

– Чего?!

– Это со скидкой в девяносто процентов.

– Больше чувства юмора в тебе восхищает только щедрость, – презрительно фыркнула я, нащупывая футляр с магической палочкой.

И план сработал бы, даже несмотря на неприличную цену юриста, подпирающего мою спину, но случился самый страшный кошмар любой колдуньи… Палочка пропала!

Прощайте, повышение и прибавка к жалованью. Меня ждут объяснительные, штраф, муторное восстановление рабочего артефакта и молчаливое порицание начальницы мадам Шербон за то, что не вышла на службу после отпуска…

От паники из живота поднялась горячая волна. Стало ужасно жарко, хотя еще пять минут назад казалось, что запариться больше, чем я уже успела, просто физически невозможно. Очень хотелось верить, что палочка осталась в гостевом доме, но с верой (хотя бы в лучшее) сегодняшним утром явно не заладилось.

Чувствуя себя почти при смерти от расстройства, я осторожно вытащила руку из сумки и застегнула замочек.

– Ты передумала колдовать?

– Решила сэкономить, – соврала я, следя за тем, как несколько мелких тварей начинают осторожно закладывать круги вокруг нас, словно готовые напасть голодные волки. – Харви, у меня есть личный вопрос. Ты в детстве мечтал стать героем?

– Кхм.

– У тебя появилась возможность претворить детские мечты в жизнь. – Я приняла сдержанное покашливание мне на ухо за твердое «конечно!» – План такой: ты их пугаешь, а я сбегаю.

– Мариса, ты решила превратить меня в корм? – наигранно возмутился он, как-то очень интимно проводя ладонями по моим плечам. – Ты, оказывается, стала жестокой.

– Это не жестокость, а практичность. Вас, господин Крейв, дешевле скормить драконам, чем оплатить.

– У меня есть другой план. Просто пойдем вместе. Очень-очень медленно, – предложил он и сразу же приступил к выполнению этого самого плана, подтолкнув меня вперед. Дракон опешил настолько, что подавился дымом и действительно начал пятиться, а потом и вовсе сковырнулся с дорожки.

Правда, этакой неповоротливой баржой мы все равно далеко не ушли. В лесу рассыпался звук громких колокольчиков, и мелкие крылатые разбойники дунули в разные стороны. Мы с Харви оглянулись.

Пристукивая посохом и звеня гроздью колокольчиков, по каменной лестнице спускался плюгавенький храмовый смотритель в традиционно-островных одеждах. Драконы драпали то ли от него, то ли от колокольчиков: энергично прятались в ветвях деревьев, зарослях папоротников, пытались забиться под деревянное покрытие дорожки. А те, кому не удавалось спрятаться, маскировались под камни. Получалось, к слову, отлично.

Как ни странно, при появлении свидетеля наглого разбоя Харви тоже повел себя, как дракон. Нет, он не сбежал, а прекратил вести себя нахально и убрал руки с моих плеч.

Поравнявшись с нами, дедушка остановился и нравоучительно произнес:

– Не кормите с рук диких драконов!

Вид у него был сердитый, словно он прикидывал, как отходить обоих посохом.

– Просим прощения, – не вступая в спор, извинился Харви за то, что едва не оказался кормом для местных крылатых хулиганов. Звезды юриспруденции, защищающие в королевском суде разных негодяев, вообще мастерски умели маскироваться под приличных людей.

Поджав губы, смотритель окинул нас внимательным взглядом, неодобрительно кашлянул и произнес:

– Она цветет и пахнет.

– Кто? – моргнула я.

– Твоя потеря.

– В смысле, как пахнет? – окончательно растерялась я.

– Не очень приятно, – добавил он, ровным счетом ничего не объясняя. Сорвал с грозди маленький круглый колокольчик и протянул Харви: – На удачу.

Не отказываясь, тот забрал сувенир, а старик пошагал по дорожке. Тишину оглашали звенящие колокольчики. Посох постукивал по деревянному настилу. Я смотрела вслед странному человеку и наконец поняла:

– Господин шаман?!

С выражением бесконечного терпения он обернулся. Отчего-то мигом стало ясно, что шамана отвлекали от крайне важных и серьезных дел, но послать надоеду куда подальше ему не позволяла вера. В прямом смысле этих слов.

– Твоя судьба совсем рядом, – произнес он.

Я невольно отодвинулась от Харви Крейва на шаг. Потом еще на один, для перестраховки. Естественно, маневр заметили абсолютно все, даже мелкие твари в засаде.

– «Рядом» – это в какой стороне?

Не то чтобы я очень хотела узнать точное направление, но выбор, прямо говоря, не радовал. Сзади мужчина, один раз меня уже бросивший, впереди – сам прорицатель, в оставшихся сторонах кусты и папоротники с прожорливыми драконами. В общем, или к бывшему, или на корм. Перспективы весьма печальные.

– Выбери ту, какая тебе больше по душе, – предложил шаман, отказываясь вносить ясность в пророчество.

– То есть вообще без вариантов? – вздохнула я.

Окинув меня выразительно-недовольным взглядом, шаман громко кашлянул, мол, ну и просители пошли, и направился себе дальше. Я двинулась следом. Все-таки лучше не отставать от человека с палкой, раз его так сильно боится местная крылатая банда.

– Мариса… – позвал Харви, нагоняя меня.

– Сохраняй дистанцию, Харви Крейв! – приказала я, покрепче прижимая к груди ридикюль. – Не хочу рисковать!

Из треклятого драконьего леса мы немедленно попали в толпу народа. Пока Харви проталкивался к «не своей невесте», я добралась до подруг, страшно оскорбленных тем, что шаман вышел не из храма и разрушил прекрасный план получить пророчества без очереди. Дожидаться, когда до них эта очередь дойдет, не хотелось. Предсказания были озвучены, на карму они ровным счетом никак не повлияли, так что я вернулась к вагончику.

Спускаться по крутой лестнице в сто с лишним ступенек оказалось столь же неприятно, как подниматься по ней. Я старалась не оступиться и пыталась выудить из черной дыры в голове хотя бы крошечную подсказку, где именно цвела и пахла моя магическая палочка. Тщетно! Служебный артефакт, похоже, был похоронен в той же глубокой могиле, куда я закопала воспоминания о вчерашней ночи.

Завидев меня еще издалека, Броди энергично замахал рукой. На загорелом лице светилась широкая улыбка. Я вдруг поймала себя на мысли, что, вероятно, спускаюсь в пасть к напророченной судьбе, из всех возможных выбрав самое неудачное направление.

– Нашли подруг, госпожа Мариса? – жизнерадостно спросил он, открывая дверь вагончика.

– Угу.

Не стоило быть с ним дружелюбной! Вдруг идея о том, что он стоит в направлении моей судьбы, окажется правдивой.

– Как предсказания?

– Мрачные.

Харриет с Эммой вернулись едва ли не первыми, когда толпа еще не успела хлынуть вниз полноводным потоком. Подруги быстро расселись по скамьям, и вагончик незамедлительно, пока дорога была пуста, тронулся.

– Шаман сказал, что мое желание, связанное с мальчиками, скоро исполнится, – проговорила Харриет и после долгой паузы добавила: – Значит, можно быть спокойной: Дейви и Пэрри все-таки поступят в детский сад к мадам Гантри.

– Ты говорила, что она отказала, – припомнила я.

– Да, поэтому это стало вопросом принципа. – Мать троих детей вскинула бровь.

– Мне тоже пообещали исполнение главного желания, – деловитым тоном объявила Эмма и, поправив пальчиком очки, не без кокетства добавила: – Уверена, я все-таки стану лучшим страховым агентом этого года.

– Хороший провидец, – согласилась Харри.

Мы с гидом Броди печально переглянулись и промолчали. По всей видимости, ему тоже напророчили нечто такое, отчего появляться в пещерном храме второй раз не возникало желания. И лестница в сто с лишним ступеней вовсе ни при чем.

Дальше по плану шло катание на качелях над пропастью. Я почему-то думала, что Броди говорил о пропасти исключительно для красного словца, но ошиблась. Сумасшедшим любителям пощекотать нервишки действительно предлагалось усесться на качели, похожие на перекладину с двумя веревками, и пронестись над глубоким обрывом. Где-то внизу, по словам смотрителей, была натянута магическая сеть, и никакого риска для здоровья, разве что душевного, у полета не было.

– У меня есть страховка на случай падения с обрыва, – объявила Эмма, собираясь опробовать аттракцион. – Но ты, Мэри, на всякий случай достань магическую палочку.

– Не могу, – вынужденно призналась я. – Она… потерялась.

– Магическая палочка?! – в два голоса воскликнули подружки. – Где?!

– Откуда мне знать! Может, оставила в гостевом доме.

– А вдруг ты ее вчера на пальто поменяла? – предположила Харриет, но немедленно прикусила язык, догадываясь, что своими разговорчиками лучше вообще не делает.

Вопрос о катании закрылся сам собой. Мы отправились спускаться с горы на сухопутных драконах. Развлечение отпечаталось в памяти исключительно беспрерывной тряской на сиденье, закрепленном на спине бескрылого гиганта, и облаками надоедливой мошкары. Катаясь туда-сюда по наполированной задами лавке, я тихо радовалась, что пропустила завтрак и ланч. Обед тоже не полез. Оставалась надежда на ужин, но пока мысли о еде даже в голове не помещались.

В «Ваенду» мы вернулись в то время, когда солнце добралось до горизонта и устало окуналось в море, рисуя на тихой воде золотую полосу. Едва перешагнули через порог, как бросились втроем искать магическую палочку. В порыве вдохновения Харриет, наплевав на озерного соседа, решила осмотреть веранду…

Неожиданно оттуда донесся испуганный визг. Мы с Эммой, вооружившись кто чем успел – в смысле, я туфлей с высоким каблуком, а она грозным выражением лица и кулаками, – бросились спасать мать троих детей.

– Девочки, смотрите! – вскрикнула Харри, указывая дрожащим пальцем в ванну. – Что это?!

На дне пустой лохани в глубоком магическом сне валялся исчезнувший жених Паскаль. К счастью, он оказался одет. К несчастью, его руки были связаны моим газовым шарфиком.

Глава 3

Неприятные сюрпризы

Поверить не могу, что мы действительно ушли с мальчишника не с пустыми руками, а с женихом! Почему не с какой-нибудь снедью или бутылкой дорогого хмеля? Впрочем, хмеля нам вчера явно было достаточно… Так почему не с пирожными?! На кой черт нам сдалось это чудо?! Ни на первый, ни на второй взгляд он не тянул на мускулистого красавчика, которого хотелось бы похитить, запереть в чулане, а потом завести в доме.

– Божечки мои дорогие! Почему он в нашей ванне? – наверняка пугая дракона, на всю округу заголосила Харриет.

Искренне хотелось надеяться, что обгоревший мужчина, дрыхнущий в пустой ванне, улегся туда обгорать по собственному желанию, предварительно оставив расписку, что не имеет никаких претензий к колдунье, погрузившей его в магический сон, но… Газовый шарфик, перематывающий его запястья, не оставлял места для ложной надежды.

– Тише, Харри! – цыкнула я на подругу.

– Думаете, мы его похитили? – громким шепотом проговорила она. – Но зачем?

– Ради выкупа? – протянула Эмма и тут же выдвинула следующее предположение (еще краше): – Может, он кому-то из нас понравился?

Примолкнув, мы снова посмотрели на похищенного парня. Беспощадное солнце сегодня, по-видимому, светило особенно беспощадно. Выглядела жертва ведьмовского произвола… хорошенько прожаренной.

– Я мать троих детей и шесть лет замужем, – немедленно отказалась от всех притязаний Харри.

– Он не в моем вкусе, – тут же объявила Эмма.

Обе посмотрели на меня.

– То есть вы думаете, я настолько безнадежна, что готова выкрасть чужого мужика и запереть в чулане? – Я огляделась. – Запереть на веранде. Под присмотром дракона.

Сквозь балконные столбики я невольно покосилась на лотосовый пруд. В глубине была видна длинная тень пресноводного дракона. На поверхность прудика изредка вылетали пузырьки, намекавшие, что соседушка не издох, а просто притаился на дне и готов в любой момент явить страшенную морду.

– Божечки мои дорогие, Мэри! Конечно, мы так не думаем, – принялась отпираться Харри, хотя по голосу было слышно, что сильно сомневается.

– Уверена, он попытался забраться в дом. Мы его скрутили и хотели вызвать стражей, – на ходу придумала я замечательную историю, словно уже репетировала речь перед дознавателем.

– Но заснули и забыли вызвать, – дополнила Эмма.

– Точно! – поддакнула я. – Мы не злодейки. Он сам злодейка!

– Злодей, мужской род, – рефлекторно поправила Харри. – И еще, Мэри. Не грызи ногти, весь лак съешь.

Я вдруг поняла, что действительно от нервов принялась кусать ноготь на большом пальце и ходить туда-сюда по веранде.

– Да что там лак. Я себе сейчас пальцы отгрызу!

– Смотри на вещи позитивно, – бодро предложила Эмма. – Теперь мы точно знаем, что палочка где-то в доме. Ты же его вырубила с помощью магии.

– Так и есть! – охнула я. – Я долбанула человека магией, связала шарфиком и оставила жариться на солнце. Меня лишат лицензии и затаскают по судам!

– Ты была не одна! – Харри похлопала меня по плечу.

– Вообще-то мы этого не знаем. – Эмма, как всегда, ловко попыталась выйти сухой из воды, но наткнулась на два возмущенных взгляда и быстро оговорилась: – Но в ванну мы его точно укладывали втроем.