Крымский Квест. Начало бесплатное чтение

"Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Дрыщ

Шаттл висит над небольшой площадью маленького приморского городка. Понятно, что это не столица, да и для туристического местечка не сезон, но Сергей надеется увидеть хотя бы праздно прогуливающиеся парочки местных жителей или снующие по будничным делам атомомобили. Но вокруг никого!

Ладно, у них в Забайкальске сейчас немноголюдно и в момент погрузки в шаттл прямо с балкона Сергея никого даже не видно вокруг, но, кстати, и мать так и не появляется тогда с работы, да и по мыслефону не отвечает. Странно. А времени ему дают подумать не пять минут, но всего час. Либо отказаться от СуперФинала и тогда место дают другому, либо нестись очертя голову, бросив всё!

Хорошо, что Сергей лишь вчера каким-то чудом умудряется приобрести гравикаталку как раз для выхода на улицу. Она из новой серии с экзоскелетом, позволяющим не просто парить над землёй, а пытаться передвигаться ногами. Ну, или делать вид, что так поступаешь. С собой парень прихватывает и портативный пищевой 3D-принтер. Теперь достаточно в любом магазине купить лишь соевый наполнитель или на худой конец безвкусный пластиковый на любой нефтезаправке. Точнее, он из нефтепродуктов, но в народе называется пластиковым дошиком. Вот с одеждой приходится себя ограничить. Может, трёх комплектов хватит? Ведь должны же быть в месте сбора прачечные и магазины одноразового нижнего белья?

Лекарства… Вот они всегда у матери в отдельном контейнере на экстренный случай. Какой именно экстренный, Сергею никогда не приходится задумываться до этого дня. Однако, этот случай как раз сейчас и настаёт!

Так, что там за оживление на площади? Люди?

С разных сторон на площадь прибывают такие же шаттлы, как и тот, в котором находится и Сергей. Странно, его с Забайкальска припуливают буквально всего за два часа! Интересно, какое расстояние остальные так быстро преодолевают? Раз это Мировой Турнир, то, вероятно, остальных соискателей привозят со всех концов Земли. Может, им объявляют раньше о сборе? Вот и шаттл Сергея опускается прямо к огромной монете, стоящей на монументе посреди площади. Всего девять шаттлов, они образуют вокруг Стеллы ромашку. Что это за странная такая монета? Пока есть время, Сергей задаёт запрос нейросети и та отвечает:

"Памятник самой дорогой монете установлен в Керчи. Монета эта – Золотой Статер из Пантикапея – редкий образец золотой монеты из древнегреческого города Пантикапея весом в Девять целых и двенадцать сотых граммов. Уникальность её заключается в том, что обычно на старинных деньгах Пантикапея голова сатира всегда повёрнута в профиль и направлена влево, однако на этой монете гравёр решил пойти против правил и изобразить лицо иначе. На монете сатир повёрнут на три четверти влево. Долгое время артефакт хранился в Эрмитаже, пока его не продают за границу в Тысяча Девятьсот Тридцать Четвёртом году. В Две Тысячи Двадцатом году такая монета продаётся за Четыре Миллиона Двести Тысяч Долларов, а в Две Тысячи Двадцать Третьем на аукционе Numismatica Ars Classica в Цюрихе за Шесть Миллионов!"

Сергей прицокивает языком. По всей видимости, указанные цены являются не просто большими, а баснословными. В те времена в Мире, как он помнит, всё меряется долларами, а не то, что сейчас, рублями.

Все капсулы шаттлов неожиданно начинают одновременно открываться, и по внутреннему селектору следует приглашение выйти. Возле гигантской монеты висит дрон, из которого громогласно объявляется:

– Дорогие участники СуперФинала! Приветствуем Вас на Крымской Земле! Сегодня Вы принимаете участие в поединке за звание СуперГероя! На этот этап мы выбираем девять самых лучших бойцов и формируем три группы по три человека. Лидеры групп устанавливаются жеребьёвкой, те, в свою очередь, поочерёдно выбирают себе по два участника команды. Каждая команда следует своим маршрутом к Финишу, та команда, что прибудет первой, пройдя все испытания, становится победительницей. В итоговом соревновании среди трёх участником команды будет проведено решающее состязание для выявления Чемпиона! Да начнётся битва!

Круго́м снуют дроны, снимающие игроков на головидение.

На экране ведущего дрона мелькают цифры и символы, потом металлический голос объявляет:

– Команда номер Один. Игрок под ником Жбан. Вам предстоит выбрать первого игрока себе в команду!

От противоположного Сергею шаттла выходит вразвалочку крепыш с зачёсанными назад редкими волосиками. Он обходит мимо всех восьми участников. Проходя мимо Сергея, издаёт нервный смешок и сплёвывает тому в ноги. Возле лысого с ирокезом панка останавливается:

– Это ты чё ли Упырь?

Названный игрок радостно скалится:

– Да, я самый. Узнал?

– Со мной идёшь! – Жбан вытягивает к себе первого кандидата. – И эту бабу хочу! – указывает на сексапильную блондинку в короткой кожаной юбке.

– Э! Бампер тебе над подбородком! – возмущается стоя́щий неподалёку африканец. – Так, ядрить-колотить сиську-масиську, нельзя! По одному, хрен узлом через плечо, за раз говорили, шавкино отродье!

Жбан лишь поворачивает к тому голову:

– Да, успокойся! Тебя я и не беру, расслабься, детка! – и опять сплёвывает и, не сказав больше ни слова, уводит выбранных игроков к Золотому Статеру.

– Команда номер два. Капитан – Пьер!

Африканец как ужаленный подскакивает, мечет взглядом и указывает:

– Ты и ты! Жопы с якоря отодрали и за мной!

Выбранные афрофоанцузом хипповый парень и девушка спортивного вида следуют за ним.

– Третья команда. Капитан Дрыщ.

Сергей, не ожидавший к себе внимания, поднимает голову:

– Да, я.

– Да ладно?! – Подскакивает Жбан. – Ты и есть тот самый легендарный Дрыщ?

Все с изумлением смотрят на Сергея.

– Я… Извините…

В реальной жизни Сергей не такой, как в сети. Застенчивый и скромный.

– Вот ты жердяй! – не сдерживается Жбан. – Никогда бы не подумал! Дрыщ, запомни, ты – покойник!

Но ведущий через дрон вещает дальше:

– Капитан Дрыщ, выбирайте себе игрока!

– В смысле? – удивляется Сергей. – Их же всего двое осталось?

– А тебе что, поленом по среднему уху? Особые условия? Ты, вша задрипанная, больше хочешь? – смеётся Пьер. – Лопай, падла приканавная, шо дают! – и заливается истерическим смехом, переходящим в икоту.

"Идёт ветер к юг и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своём, и возвращается ветер на круги свои."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Жбан

– Так, утырки, слушать сюда! – Жбан увлекает в сторону своих подопечных, пока Координатор-дрон разбирается с составом других команд. – Сейчас мы быренько садимся в атомобиль и рвём когти туда, куда я скажу! Всем понятно?

– А сфигали мы так должны делать? – протестует Александра, единственная девушка из новой команды. – Почему ты решаешь за нас? Может…

– Ничего Вы без меня "не может". Я – капитан команды! Делайте, как я скажу, и будет нам щасте! Как, Вы думаете, я прошёл региональный тур? Я взломал систему игр и заранее знал все приколы уровней, готовился к ним.

Упырь с восхищением смотрит на предводителя, а девушка лишь усмехается:

– Читер, что ли?

– А хоть бы и так? И что с того? Да, читер! Зато со всего Североамериканского континента я самый первый преодолеваю всю игру! И пока Вы все паритесь с прохождением, я уже давно готовлюсь к СуперФиналу!

Жбан щелчком сбивает поднырнувший к нему голодрон, желающий снять того в интересном ракурсе. Тот жужжа, падает на землю, а парень растаптывает его ногой. Потом с гордостью задирает голову и с усмешкой смотрит на соратников.

– А что нам предстоит в этом Супере, тоже знаешь? – заискивающе смотрит Упырь.

– Конечно, знаю! Нам будут давать задания по нейронке, и мы должны от точки к точке следовать по маршруту, проложенному организаторами! Только мы их обхитрим! Я и в простой игре не всё проходил, а прыгал через уровни. Мы сейчас сразу поедем к Финальной точке и, отметившись там, досрочно завершим игру. А там уже сами решим, кто будет победителем среди нас и "честно" поделим на троих призовой фонд!

– И ты думаешь, устроители просто так позволят нам это сделать? – с сомнением задумывается Александра.

– И как далеко находится Финал? – перебивает её Упырь.

– Да тут всё просто! Мы начинаем на Восточной точке полуострова, а завершаем на Западной. На Тарханкуте, так называется здесь это место. Всё банально просто.

– Тогда что? Ждём старта и двигаем туда? – всё ещё не верит в такое простое решение девушка. – И сколько дней пути до него?

– Дней?! – смеётся Жбан. – На атомоходе часа два лететь всего! Ну, максимум три, если правила дорожного движения соблюдать.

– И где же мы возьмём здесь атомомобиль? Ты с собой прихватил его в эту дыру? – Не унимается девчонка.

– Фи. Зачем с собой? Я заказал его в прокатной компании. Сейчас должны подогнать его прямо сюда.

Тем временем дрон уже завершает формирование групп и принимается раздавать бланки с заданиями капитанам команд. Жбан, усмехаясь, берёт своё, но, даже не распечатав, засовывает себе за пазуху. У него с собой даже нет хотя бы простого походного рюкзака! Настолько он уверен в быстровыполнимости миссии.

– Надо побыстрее заканчивать, да вечером у меня с братвой туса намечается! Вы приглашены!

– Замётано, бро! – с радостью откликается Упырь.

– Спасибо, я – пас, – категорическим жестом отмахивается девушка.

– Возражения не принимаются! – зловеще улыбается Жбан. – А то… – и многозначительно замолкает.

– А то что? – с вызовом морщится Александра. – А то заплачешь?

– А ты что такая дерзкая, а? Я как-никак тебе обеспечиваю участие в победе. Приз у нас почти в руках! А то смотри, я могу и вон ту тёлку пригласить!

Но как раз в это время дрон-ведущий громогласно объявляет:

– Итак, все команды укомплектованы и изменению их состав не подлежит до самого финиша. Замена игроков из другой команды возможна лишь при выбывании из игры одного из участников своей и двух участников из другой, где остаётся только один игрок, и замена осуществляется строго по обоюдному желанию.

Александра корчит рожицу Жбану и даже высовывает язык.

– Короче, если мы сегодня становимся победителями, то ты, – он указывает козой из двух пальцев на девушку, – отдаёшься мне, как я захочу!

– А если не станем? – срывается с уст Упыря.

– Тогда я имею его, как мне заблагорассудится! – хохочет Александра, но Жбан не отвечает, лишь хмыкнув, щёлкает пальцем, вызывая часы перед глазами.

– Что за долбанная страна? Не могут вовремя выполнить заказ? Уже пять минут, как должны были подать атомоход! Задрючу их в крендель, если ещё через пять минут…

Но не выдерживает и посылает вызов по мыслефону в каршеринговую компанию.

– Приносим Вам свои извинения, – вещает по громкой связи оператор, видимо, Жбан решил напоказ выставить, как он будет выписывать звездюля каршерингу. – По техническим причинам ни один атомоход сейчас не находится в исправном состоянии. Мы прилагаем все усилия к решению этой проблемы и, как только будет ясность, свяжемся с Вами! Оцените, пожалуйста, качество обслуживания по десятибалльной шкале, где…

Жбан прерывает сообщение, смачно выругавшись:

– Что за дикая страна! Как можно сломать атомоход?!! Они что, до сих пор передвигаются на электромобилях? Или того хуже – на дизелях или паровой тяге?

Упырь заискивающе смеётся, поддерживая шутку нового босса.

Жбан удостаивает его взгляда:

– Слышь, кореш, будь братом, суетнись по округе, поищи тачку поприличнее. Нам-то всего надо часа на три – весь этот полуостров поперёк переехать.

– Эээ… Понял. Угнать?

– А сможешь? – удивляется предводитель. – Вообще-то, я имел ввиду нанять… Но… Ты уверен?

– Да без проблем, шеф! В окру́ге никого нет, а на стоянке, смотрю, куча атомоходов неприкаянных стоит! – и тут же Упырь удаляется в предвкушении лёгкой добычи.

Но не так сладко всё сказывается. Ни один атомоход не заводится. У всех индикаторы показывают неисправность генераторов, чего в принципе не может быть с атомными реакторами! Разве что у них, у всех одновременно неожиданно завершается период полураспада радиоактивных ядер.

Упырь

Упырь не отчаивается и находит среди обесточенных машин ретроавтомобиль на бензиновой тяге. Это древний четырёхместный кабриолет Смарт. На нём-то он и подруливает к своей компании.

– Что за дрова ты приволок, Упырь?! – возмущается Жбан.

– Шеф! Не знаю, что происходит, но ни один атомный двигатель ни на одной машине не работает! Похоже, проблема не только у каршеринга, а у всей техники в этой дыре.

– Странно, очень странно. У них здесь что, локальный ядерный взрыв произошёл?

– Непонятно, шеф! Я не увидел ни одного местного жителя! Город будто бы вымер!

– Ну, это их проблемы. А ты можешь управлять этим драндулетом?

– Конечно, шеф! Я умею управлять всем, что движется! Ты не пожалеешь, что выбрал меня!

"Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Пьер

– Мать их всех за ногу по коромыслу! – возмущается Пьер, которому выпадает честь сколотить вторую группу участников. – Вы, сучье отродье, лучшие! Мы, хвать их через жопу, уделаем этих сракоделанных ублюдков, возомнивших себя хреното́чиной мировой и в пень колоду пупоземной целковизацией! Пусть знают, что жизнь чёрных имеет, мляха-буха, значение!

Афрофранцуз из Камеруна заводит сам себя, подёргиваясь посылами рук вперёд, будто боксируя с невидимым противником, постоянно подпрыгивая на месте, желая показать себя брутальным и рассудительным.

– Постой, командир, не суетись! – Антонио, латиноамериканский музыкант из Рио-де-Жанейро, прерывает словесный понос назначенного организаторами им в отряд начальника. – Понятно всё! Все плохие, кроме мы. Что за задание нам дали орги? Распечатывай конверт.

Пьер привычно щёлкнул пальцем, но из "входящих" на мыслевизоре не вылетело ни одно письмо, так как новых там давно уже нет.

– Не суетись, повторяю. Тебе конверт дали. Бумажный, – протягивает руку бард.

– Какой на хрен, сапогом под пердык, конверт? Ни хрена мне эти козьи жопы не давали!

– В руках у тебя сейчас что? – Антонио указывает на пакет у Пьера.

– В руках, потрах гиппопотама? Ни фига нет! А! это? – он с удивлением смотрит на клочок бумаги, которым махал во время боксирования. – Салфетку сраную сунул мне этот моржовый железяк…

Антонио выхватывает конверт, распечатывает и читает:

– "Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь."

– И что это значить может? – коверкая порядок слов, удивляется Лючия, третий участник их команды, белокожая девушка, каким-то чудом представляющая арабский Мир.

– Всё ясно, ребята, – улыбается обворожительной улыбкой Антонио. – Нам предстоит идти морем.

– Идтить морем?! – ещё больше поражается Лючия. – По нему ходить же не можно!

– Это так морские говорят. Ходят на кораблях, яхтах, катерах.

– А! Понял… ла. Плавать? – радуется своей догадке девушка.

– Нет. Плавает, по их мнению, гумно. А морские по морю ходят.

– Странный язык, не могу никак понять.

– Да, русский язык странный, согласен. Но, когда он стал общемировым, только на нём и можно нам друг друга понять. Если каждый начнёт на своём изъясняться, мы вообще друг друга не разберём.

– А зачем нам друг друга разбирать? – снова задумывается Лючия. – Мы же не андроиды?!

– А, забей… – машет рукой Антонио.

– Забить? Кого? Тебя? Зачем?

Парень ещё раз машет рукой и пытается осмотреться – где здесь порт или причал.

– По-моему, нам туда! Вон там мачты торчат. Где-то среди них нам приготовили яхту. Надеюсь, с комфортом прокатимся.

– Да, ядрить-колотить, их хряк через колено! Поднимем шлюхам паруса на труселях! – соглашается Пьер и возглавляет, как ему и положено, процессию.

Как ни странно, на причале их никто не встречает. У пирса колышутся несколько судёнышек, но какое именно предназначается для них совсем непонятно.

– А мы есть сами должен выбрать, может, на чтом добираться? – высказывает предположение Лючия. – Что-то я не припоминает, чтобы в виртуал нам кто-то что-то предлагать для пройти уровень. Мы там сами решать, если надо, отбирать у монстров и оружий, и ключи, и…

– Да ты ж, ямбом об хорей, золотце наше! – сияет от радости командир. – Как в воду поссала, чисто конкретно базаришь! Я вон на том корыте чмолохудром хочу!

И предводитель второй компании кидается к самой шикарной яхте, обособленно пришвартованной у отдельного пирса. Однако мечтам самозванца суждено лишь только обломиться. Нет, преграды никакой к овладению судном не возникает. Ни охраны, ни сигнализации, ни запоров. Но завести яхту не выходит, как ребята не стараются. Индикатор атомного генератора писком извещает, что приказывает всем долго жить, чего нельзя сказать про срок его жизни.

– Хрюндец, печальный как яйцо! – выражает общее мнение Пьер.

Перепробовав все окрестные яхты, команда убеждается, что всё глубже и глубже оказываются в клоаке. Остаётся лишь вариант с катамараном на педальной тяге. Пораскинув мозгами, приходят к мнению, что это единственный имеющийся сейчас способ для передвижения по воде.

Все трое скидывают свои походные мешки под навес судёнышка и отчаливают. На педали садятся парни, а девушка в позе лотоса устраивается на корме. Команда медленно отчаливает от причала навстречу приключениям.

Кажущийся долгим путь неожиданно оказывается вполне приемлемым, и ребята на хорошей скорости покидают Керчь, устремляясь прямо на середину грандиозного строения через весь пролив, именуемого Крымским Мостом. Чем ближе он приближается, тем трепетнее становится на душе. Шикарное сооружение, построенное ещё столетие тому назад, и сейчас поражает воображение широтой замаха и грандиозностью замысла. Непонятно почему, но по мосту не снуют машины, не летят поезда на магнитных подушках, не слышно и рабочих, обслуживающих такое сооружение. Никого!

Только неподалёку от самого моста две встречные баржи столкнулись, упёршись носами друг в дружку. Не знают ребята, что и у них отказывают атомные двигатели и те, впав в дрейф, случайно пересекаются курсами.

Откуда-то тянется тягучий скрип, зловеще окрашивая таинственностью сюрреалистическое зрелище, когда ребята проплывают под гигантским сооружением. Это спорят баржи, проминая друг другу борта, но кажется, что скрежет этот идёт от далёких сказочных чудовищ.

"Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Жбан

– Кто это сейчас сказал? – вскидывается Жбан, да так, что виляет рулём, чуть не слетев с трассы.

– Аккуратнее! – просыпается, убаюканная стремительной несуетной ездой, Александра.

– Что шеф? Когда сказал? – пытается вникнуть в происходящее Упырь, озираясь вокруг.

– Вы чё, не слышите ничё чё ли?

Двое попутчиков Жбана синхронно мотают головой.

– Ну… это… "Было, будет, ничё нового"… Не слышали чё ли?

– А, шеф! Это радио! Вот тут, если подкрутить, из динамиков можно услышать песни всякие, постановки разные, иногда слышно, как дикторы трепятся между собой. Это же ретро! Тогда не через мозг общались, а через всякие приблуды разговор шёл. Плееры, динамики там, колонки, наушники. Это магнитолой называется. Вот громкость! – и Упырь начинает что-то накручивать на приборной панели драндулета.

Александра искоса кидает взгляд на чудаков через прикрывающую глаза ладонь. Просыпается окончательно:

– А Вы молодцы! Хоть бы включили эту свою магнитолу! – протягивает руку и нажимает большую кнопку, пробудив зверя.

– А ты откуда разбираешься в этом? – отшатывается от взревевших колонок Упырь.

– Брат у я любит в таких рухлядях капаться. Чинит, реставрирует, продаёт за большой деньги. В Австралии есть имеется много любителей доисторических колымаг.

– А ты тамошняя аборигенка? – изумляется Жбан.

– Ты с дуба рухнул? В Австралии есть имеются аборигены – папуасы разные, которые Кука кушали в знак признательности. А я есть из белой семьи. Предки есть мои выходят из Вашей Англии. Колонизаторы. А ты где научился водить такой драндулет?

– Я? – переспрашивают сразу оба парня и, переглянувшись, смеются.

– Это Упырь гоняла. – кивает на соседа Жбан. – Я видел его мыслеблоги из Англии. Не знал, что он ещё и геймер. Откровением для меня оказывается его появление здесь.

– Ой, у нас топливо заканчивается! – спохватывается Упырь, заметив мигающий индикатор на приборной панели. – Интересно, давно ли?

– Вот эта, оранжевая? – указывает Александра. – Так, она сразу мигала, как выехали. Я думала, что она означает работу мотора.

– Млин млинский! Нужна заправка! То-то я смотрю, вдоль дороги куча машин стоит брошенных. Правда, почти все они на атомном ходу, а в этой дыре что-то произошло, что ядерный синтез не фурычит. Но я видел и старые авто брошенные. Наверное, у них топливо закончилось.

И здесь как в подтверждение машина начинает дёргаться, а потом и вовсе глохнет.

– Смотрите! Вон то называется заправкой! – радуется Упырь. – Я видел такие. Там можно поменять батареи на неатомных электромобилях или заправить ретроавто.

Ребята выскакивают из машины и дружно начинают толкать. Но машину чуть ведёт вправо, в сторону кювета. Жбан, не раздумывая, прыгает снова за руль, крутит его. Однако без него ребятам приходится тяжело, машина почти не двигается. Оказывается, дорога в этом месте не совсем ровная, а немного идёт в гору.

– А ты толкай за раму левой рукой, а правой уже руль поддерживай! – догадывается Упырь. – Или давай поменяемся, становись сзади, а я буду толкать сбоку и за руль.

Жбану не нравится, что кто-то командует им, он огрызается, вылазит из машины и сам, упёршись обеими руками в руль, толкает машину.

И вот уже заправка. Но на пути им попадается препятствие в виде бугра на дороге. Упёршись в холмик, ребята никак не могут преодолеть его. Обидно, что остаётся совсем немного.

– Эх, может поискать другую тачку? – вопрошает Александра.

– А ты думаешь, они просто так брошены вдоль дороги?

Кстати, на самой заправке нет ни одной машины, кроме большого бензовоза. Но ребятам и в голову не приходит воспользоваться им.

Жбан, расстроенный, что они так бездарно профукают перспективу досрочной победы, забывается и начинает грызть ногти, как обычно, поступает только наедине с самим собой. Потом, опомнившись, заходит за машину, опершись задницей об багажник. Упырь и Александра направляются к зданию заправки, когда неожиданно от давления Жбана машина прокатывается вперёд, взбираясь на бугорок. Не ожидавший такого парень аж чуть не падает, не ощутив сзади опору, но вовремя спохватывается, разворачивается и с лёгкостью дальше толкает машину одной рукой, вторая у него занята, так как он в прострации продолжает грызть её ногти.

Упырь с удивлением оборачивается, видя, как стремительно приближается к ним автомобиль, подталкиваемый лишь одной рукой Жбана. Вовремя замечает, что машина может врезаться прямо в колонку заправки, и подскакивает к рулю, выворачивая его в нужном направлении.

– Стой, сумасшедший! – кричит Упырь, когда машина проскакивает колонку.

Он на ходу жмёт на ручной тормоз, но машина всё равно рывками прыгает дальше.

Теперь и Александра кидается к машине, хватая Жбана. Тот неосознанно отводит в её сторону руку, оттолкнув девушку так, что она отлетает на метра два назад, падая, но приземляясь удачно, не переломав руки.

И только тогда Жбан приходит в себя.

– Ой, что это со мной? – он протягивает руку девушке, но та отталкивается и отползает в сторону.

Подскакивает и Упырь:

– Капитан, что на тебя нашло?

– Не знаю! – тот вертит головой, пытаясь скинуть накатившее безумие. – Я словно в отключку впадаю. Не понимаю, как такое происходит, откуда-то такую мощь в себе почувствовал…

Упырь возвращается к машине:

– Толкни обратно её, ты прогнал её мимо, даже тормоза не помогли.

Жбан упирается в капот одной рукой, ничего не происходит. Налегает всем телом, та едва сдвигается. Тогда и Александра опасливо подходит и помогает дотолкать до места.

– Шеф, и как это понимать? – выходит из машины Упырь, когда она уже встаёт возле колонки. – То ты как Берсерк её чуть ли не пальцем толкаешь, то и всей массой не можешь продавить?

– Да хрен знает! Говорю же, помутнение какое-то в голове находит, сам себя пугаюсь!

"Бывает нечто, о чём говорят: «Смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Лючия

– Какой красота! – восхищённо смотрит на Крымский Мост Лючия, когда они подплывают к нему.

На остальных ленивый плеск волн лишь нагоняет сон, ни разу не завораживая своим спокойствием.

Но с приближением к этому гигантскому сооружению Лючия замечает, что сам шум плеска волн об катамаран меняется и, кажется, понемногу насыщается помпезностью и величием.

– Я бывал здесь… – стараясь не спугнуть таинство события, говорит Антонио. Теперь они с Лючией жмут педали катамарана, а Пьер похрапывает на корме. – Но одно дело проноситься по эстакаде на атомомобиле, другое дело лицезреть это чудо изнутри, проплывая под самим Мостом!

– Уот эт-то Хрень Конска! – просыпается Пьер, приоткрыв один глаз и бешено им вращая, потом разлупливает второй и во весь голос орёт: – Мать моя женщина! Спасибо, что родила, дыбы я увидел такую опупенную красотищу! Я ща мочой захлебнусь от счастья! – и резко подскакивает, раскрвв рот, сопровождая бешено вращающимися глазами проплывающие над ними арки сводов.

– А можно не есть портить впечатление такими грязными высказываниями? – через плечо кидает ему девушка. – Разве нельзя литературный язык всё описать?

– Нельзя! Русский язык самый, в рот компот, выразительный! Только его словами да с прискоками-подпрыгоками и можно выразить, яйца мне всмятку, всю бурю, на хрен, чувств, что переполняют мою бесячую душу, помидоры мне в ноздри!

Пьер, обуяаемый чувствами, подпрыгивает, пытаясь достать далёкий свод, не подумав, что высота там такая, что обычно под мостом спокойно проходят баржи и корабли. И, как назло, но совершенно случайно, Антонио и Лючия прекращают вращать педалями лопасти катамарана, дабы понаслаждаться величием Крымского Моста в необычном ракурсе. Пьер, этого не ожидая, пролетает по инерции дальше по ходу движения и приземляется, а, точнее, приводняется уже в воду оловянным солдатиком. Да так быстро это происходит, что он как топор уходит на глубину даже без всплеска! А, подхваченный течением, выныривает далеко впереди.

– Мляти-человеки! Спасите мою драную задницу! Я же плавать, буй Вам в ухо через пупок, не умею! – верещит юноша, молотя из всех сил руками вразброд.

Антонио усиленно начинает вращать педалями так, что ноги Лючии не попадают в такт и слетают со своих мест. Она, поджав ноги, тоже начинает визжать.

– Мать моя родная-убогая, зароди меня обратно! Не хочу, ядрёный корень, умирать молодым, дай до старости дорасти для радости! – слышатся последние вопли афрофранцуза, и он с головой снова уходит под воду.

Осознав, что педальки не помогут даже приблизиться к утопающему, Лючия резко вскакивает с места и, оттолкнувшись подальше от катамарана, прыгает навстречу к утопленнику. Но не погружается в воду, далеко не дотянув до места утопления сотоварища, как от тверди земной отталкивается от пробегающей волны и следующим прыжком уже покрывает половину оставшегося расстояния, отделяющего их от топляка.

И непонятно, то ли страх намочиться, то ли переживание за друга, но её толкает дальше неведомая сила, так, что она достигает уже и места воронки, образованной ушедшим к Нептуну подростком. Над водой не видно уже ни руки, ни волос с головой ныруна. Лючия в ярости издаёт рык и, взметнув вверх руку, как в масло, вонзает её с рзмаху прямо в пучину водоворота. Следующим рывком она выдёргивает из недр моря кучерявую башку приятеля и цепляющуеся за неё подёргивающееся тело.

– Япический бох! Ты мне весь хаер попортишь! С чем мне потом, хвостом по охлобысту, к стилисту идти? Знаешь, во сколько мне обойдётся укладка пенофеном? – орёт воскресший, отплёвыааясь морской водой.

Но девушка его не слушает, взваливает на спину и броском через бедро отправляет прямо на катамаран так, что тело спасённого, словно кукла перелетает приличное расстояние и плашмся размыздывается по палубе.

– Куриный желток! Хоть бы подушку под головку насыпала, перья в глотку! – бормочет, отключаясь, летун и отрубается.

А Лючия уже склоняется над ним и хлещет по щекам:

– Жив? – открывает ему веки.

– Неа… – бормочет тот. – Без искусственного дыхания жалом через губы не обойтись.

– Будут тебе губы, – успокаиваясь, шепчет уже девушка, – но твои и через твою же задницу!

На них таращится со своей сидушки Антонио, по привычке молотя педалями:

– Лючия… – голос его робкий, каким говорят с душевнобольными.

– Что? Тебе что? – одним взглядом прижигает собеседника девушка.

– Что это было? – всё так же робко вопрошает Антонио.

– Как что? Матерщинника этого спасать, – пыхает через губу опадшую на лицо прядь волос девушка.

– Как? Ты поняла, как ты это сделала? – всё ещё скрывая волнение роббет повысить голос парень.

– Как как? Подойти и поднять его! – как само собой разумеющееся воспринимает Лючия и разводит руками.

– Подошла? – голос парня на удивление спокойный.

– Ну, да… Подошла… – до сих пор не видит подвоха она. – Я неправильно сказать?

– По морю? По морю подошла?! – улыбается друг и умолкает.

За бортом тихо плещется волна о борт катамарана, напевая и усыпляя, будто не только что здесь разразилась драма, ветер колышет волосы, слегка влажные от брызг, а на неё с некоторым не то удивлением, не то с ужасом смотрят двое парней.

Лючия подкрадывается осторожно к борту лодки и опускает ногу в воду. Та спокойно погружается, не встретив препятствия.

– Вообще-то, я всегда бояться утонуть. Я даже купать ходить только там, где может достать ногой до дна. Сама не понимай, что со мной происходить. Ты же сам говорить, что по морю не плавать, а ходить? Нет? Я есть извините…

"Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Ли

"Лестница". Вот что Вам приходит в голову, когда Вы слышите это слово? Тем более на неродном языке. Обычные пролёты в старых немеханизированных школах? Или, может, в заброшенных домах ушедшей эпохи в маленьких городках, куда ещё не протягивают свои руки предприниматели, загадившие все центральные города своей урбанизацией? Или лестницу-стремянку у своей пожилой бабушки, что никак не хочет покинуть почти безжизненный город? Вы в детстве залазите поменять для бабули перегоревшую древнюю светодиодную лампочку на новую, кристаллическую. Наверное, так.

Но эта лестница совсем иная! Настоящий памятник давно ушедшей эпохи, когда не наступает ещё технический прогресс. Свидетельство ушедшей в небытиё эпохи.

Вот такие высокопарные мысли посещают голову Ли, когда они только начинают подъём по Митридатской Лестнице. Но чем выше они поднимаются, тем меньше Ли уже восхищается этим шедевром древней архитектуры.

Она время от времени возвращается к заданию, пытаясь понять, что оно значит, но её сбивают с мысли компаньоны по отряду.

Насколько она сперва восхищается, что в их команде назначают лидером самого легендарного Дрыща, настолько он начинает уже сейчас её раздражать. Жирдяй такой, каких ещё в жизни надо поискать. Он пытается шутить, сыпет историческими фактами, но это только больше утомляет.

А потом Ли начинает невольно прислушиваться, о чём бубнит себе под нос их третий член команды Махмуд.

– Нет па-амяти… нет… Прежде? Нет. Дрыщ! Странно. Почему? Что? Нет, нет… просто "почему". Я должен помнить. Помнить. Красные с белым носки нельзя! Так она говорит. И белые с красным с другой стороны. Да! Это важно. Важнее всего. Так говорит она. Так говорит она. Она… А девчонка Серая. Серая, как мышка. Мышка. Я помню, что такое мышка. Да. Она похожа. Серая. Некрасивая. Нет! Мама говорит, что нельзя так говорить девушкам. Нет! Почему? Так и есть. Правда. Правда. Нет! Может быть, память? Что это значит? Память о прежнем. То, что будет? Книга. Это из книги. Я не помню. Помню. Должен помнить. И должен вспомнить. Екклесиаст. Толстый самый главный. Дрыщ. Толстый и главный. Да. Но почему? Но всё равно, да. И серая мышка. Мышка.

"Это кто мышка? Я?! Он про меня говорит?" – возмущается Ли.

"У него явно не всё в порядке с головой! А, ведь сумасшедший прав. Нет памяти о прежнем – это здесь, на горе. Надо найти, и тогда мы победим!"

Дрыщ

Раньше без этого экзоскелета он даже за порог дома не может выйти. Физически не проходит в дверь. Теперь только через распашные двери балкона и можно выйти. А уж подняться без этого устройства на такую лестницу – что-то из области фантастики! Теперь все его Двести Пятьдесят килограмм веса тащит машина. Он даже позволяет себе ехидно посматривать на этих еле плетущихся неудачников, что достаются ему в команду. Едва удерживается, чтобы не съязвить колкость какую-нибудь в их адрес. Когда понимает, что никто не слушает его лекцию, Дрыщ задумыватся о задании.

"Не останется памяти у тех, которые будут после… То есть, если мы преодолеем этот рубеж, задание будет считаться выполненным? Так просто? Надо поднажать."

Но как раз с "поднажать" выходят проблемы. Уже почти в самом верху лестницы неожиданно загорается индикатор разрядки сервопривода. Дрыщ знает, что забывает подзарядить аппарат перед выездом, но тогда он надеется на месте подпитаться от какой-нибудь атомки. Правда есть ещё один косяк! Сергей так и забывает купить современные переходники для коннекта с большинством такого рода станций. В комплекте идут лишь древние для зарядки от сети или от обычных электростанций для ретроэлектромобилей. Не хватает ещё застрять на этой лестнице! Надо поторопиться, пока остаётся заряд.

Страшное случается на последних ступенях. Раздаётся финальный долгий писк, затухающий и замолкающий.

Здрасьте, кишки покрасьте!

Эх, как захотелось снова стать тем Дрыщём, что раньше! Ну, дразнить может кто угодно, но и сейчас никто не восхищается его Двумстам Пятидесяти килограммами.

Его компаньоны, ничего не понимая, лишь огибают командира стороной и идут дальше по видовой площадке.

Надо приложить усилие, чтобы поднять ногу. Эх, вот, по ровной поверхности он ещё и справится, но тут аж целых пять ступенек!

Шаг. Это уже достижение! Надо передохнуть. А куда идут те двое? Вот они, минуя заправочную станцию для электромашин, обходят обелиск и…

Стоп! Да ладно? Самая настоящая древняя заправочная станция для ретроэлектро! Времён, когда движки ещё не снабжают обычными сейчас атомными моторами. Как хорошо жить в эпоху смены технического прогресса. Круго́м новые зарядные станции, где надо лишь заменить непригодные, но почти вечные элементы, но можно найти и древние станции, а это как раз то, что сейчас нужно!

Махмуд

Мысли работают как отлаженный механизм, выполняя сразу множество задач. Главное – первоочередные. Никто из остальных участников прошедшего турнира не обладает такими феноменальными способностями, как он. Каждое событие мозг раскладывает на составляющие и решает их практически одновременно. Никто на такое больше неспособен! Поэтому победа в прошедшем турнире Махмуду даётся так легко. Если не считать одного читера, что взламывает систему и идёт напролом против правил. Странно, что тому сходит всё с рук. Ведь даже Махмуду удаётся его вычислить. Или его действительно не замечают эти бездари организаторы?!

Так. Дрыщ выходит из строя. Это поправимо. Он назначается главным, а это неспроста. Значит, сам справится с задачей. Сейчас главное – выполнить задание. Их будет несколько. Первое уже позади – они понимают, что первая цель – Лестница. Вторая цель – взойти на неё. Задача ещё выполняется, так как Дрыщ пока в процессе восхождения, но это поправимо. Можно ему и помочь, но он молчит, не просит, значит, сильный, значит, сдюжит. Пусть пока сам справляется.

Ли нравится Махмуду, хоть она и некрасивая. Красота – это неважно, зато никто другой не станет отвоёвывать её. А неприметной серой мышкой девушка имеет больше шансов обмануть других соперников и выйти в финал. Махмуд ей поможет. Это важно!

Есть! Дрыщ договаривается с последними ступеньками и медленно, но уверенно идёт к станции. Там как раз те коннекторы, что и у него. Махмуд всё просчитывает. А Дрыщ молодец! Сам выкручивается, даже не заикается о помощи. Хорошая Махмуду достаётся команда. Неприметная, но целеустремлённая.

Вот же обжора! Он не научен, что вес – враг его? Достаёт свой походный пищевой 3D-принтер и собирается жрать!

Дрыщ

Пока идёт зарядка аккумуляторов, можно и подкрепиться! Тело от голода аж пробивает озноб. Шутка ли?! Около часа без еды! Вот она, его прелесть.

Мимо проходят Махмуд и Ли. Негодяи! Даже не догадываются помочь своему командиру. Хотя он и сам не просит их об этом. Сам. Надо не надеяться на других, а всего стараться достигнуть самому.

И тогда происходит непоправимое! Этот болван Индиец, минуя Сергея, задевает 3D-комбайн и выбивает случайно из его рук. Драгоценный агрегат выпадает, летит на землю и разлетается на части… Уж такой сейчас недолговечный материал. Лишь напоследок агрегат пищит и выдаёт:

– Необходимо срочно купить новое устройство в связи с неремонтопригодностью этого. Вы можете подтвердить согласием на заказ в онлайн-магазине, и мы доставим Вам его…

И здесь чудо-техника умолкает полностью.

Дрыщ наливается кровью и бросает гневный взгляд на убогого, собираясь тому вмазать.

"Я, Екклесиаст, был царём над Израилем в Иерусалиме."

(Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.)

Жбан

"Опять это радио? Что там за астрологический прогноз? К чёрту его. Надо залить колымагу."

Жбан направляется к заправке. Разумнее, конечно, отправить расплачиваться Упыря, но что-то подсказывает, что тот не справится с заданием, а терять на это время ой как не хочется!

Придорожная ретро-заправка заодно является и придорожным магазинчиком, и ретро-кафе. Это и понятно, в век атомоходов только богатые могут позволить себе заправляться горючкой или через электрические коннекторы. Вот и выполняет станция ещё и функцию заправки едой. Большинство пользуются сменными атомными двигателями. Точнее, эти двигатели практически вечные, но хитрые автогиганты сговариваются и устанавливают регламент, обязывающий менять для профилактики эти самые движки, типа для предотвращения аварийных ситуаций. Платно. На самом деле это узаконенный отъём налога на вечность мотора. Ну и пусть. В окру́ге ни один атомный авто сейчас не может работать, так что команде Жбана несказанно везёт.

Что же касается кафе, там тоже можно бы и подкрепиться. Хоть пластфуд и не отличается от обычной еды из пищевого 3D-принтера, но в походных условиях же не будешь такой аппарат таскать с собой, вот и приходится довольствоваться едой из переработки нефтяных продуктов. Поговаривают, что в скором времени все эти проблемы решит повсеместное выращивание какого-то нового растения, называемого Борщец, но до этой будущей маны небесной ещё далеко.

Как и следует ожидать, на заправке никого из взрослых не наблюдается. Жбан уже начинает привыкать к такому, не встретив старшаков и в городе. Неужели здесь, в этой дыре живут одни подростки? Вон, один такой сидит за стойкой бара и хлещет пластиковое пойло.