Прятки. Ищу тебя бесплатное чтение

Глава 1

Руслан

Я сидел в полумраке гостиной, утопая в слишком мягком диване, который даже через два месяца так и не стал своим. Телевизор передо мной мерцал тусклым синим светом, бессмысленно перебирая кадры. Ток-шоу с кричащими ведущими, реклама лекарств от изжоги, прогноз погоды – всё сливалось в одно размытое пятно. Я не смотрел. Я просто уставился в пустоту, чувствуя, как время медленно сочится сквозь пальцы, как песок в перевернутых часах, которые уже никогда не вернутся в исходное положение.

Рядом шевельнулась Даша. Не моя. Не та. Другая. Новая.

Её тёплый висок прижался к моему плечу, волнистые волосы коснулись щеки, и я почувствовал запах – сладкий, приторный, как конфеты. Этот запах не имел ничего общего с тем, что остался в памяти. Та Даша пахла травами – свежими, горьковатыми, словно летний луг после дождя. Когда я утыкался носом в её волосы, перед глазами вставали картины: золотистые поля, стрекозы, застывшие в горячем воздухе, жужжание шмелей в густой траве. Она специально ополаскивала волосы настоями ромашки и розмарина, и этот аромат въелся в меня навсегда. Теперь его не было. И не будет.

Она устроилась поудобнее, и я машинально обнял её, чувствуя, как тело само выполняет заученные движения. Всё в ней было почти таким же – форма губ, изгиб бровей, даже манера поджимать ноги под себя, будто готовясь к прыжку. Почти. Но когда она смеялась, в уголках глаз не собирались те самые лучики морщинок, которые я когда-то целовал, шепча: «Ты прекрасна». Когда она злилась, между бровей не появлялась та единственная складочка, которую я гладил пальцем, пытаясь разгладить. А когда плакала… Нет, эта Даша не плакала. Плакала другая Даша… та, чьи слезы я вытирал большими, неуклюжими пальцами, боясь причинить боль. Чьи глаза, когда ей было грустно, покрывались глубокой поволокой, в которой можно было утонуть.

Эти глаза преследуют меня почти каждую ночь. В темноте они появляются передо мной – такие же глубокие, такие же родные. Губы, что шепчут слова любви, хотя их тепло уже давно не касалось моей кожи. Руки, которые обнимают меня в снах, в то время как в реальности я просыпаюсь в объятиях другой.

Я натянул на плечи новой Даши новый плед, безликий, купленный в ближайшем магазине, а не тот, наш, белый, пушистый как облако, с пятном от облепихового чая. Она улыбнулась – благодарно, тепло, правильно. Но мне не хотелось, чтобы она на меня так смотрела. Мне вообще не хотелось, чтобы она на меня смотрела.

Где-то там, за гранью этого искусственного уюта, осталась другая жизнь. Настоящая. Там был диван, который мы выбирали вместе, споря до хрипоты о цвете обивки. Ночник в спальне, который она всегда включала, потому что боялась темноты. Вид из окна – не просто вид, а часть нас. Сколько раз мы стояли там, у стекла, её спина прижата к моей груди, наблюдая, как сменяются сезоны…

Я закрыл глаза, но прошлое не отпускало. Вот она – моя Даша – в моей футболке, которая ей всегда была велика, с мокрыми от слёз щеками и гипсом на руке после той страшной аварии. Я даю ей обезболивающее, обнимаю, пытаясь забрать хотя бы часть её боли. Вот она же смеётся, обвивая мою шею руками, когда узнала, что я заключил тот самый контракт, который спас фирму. А вот она стоит в дверях клиники, бледная, сжав в руках листок с результатами анализов: «Ошибка…»

– Ты в порядке?

Голос нынешней Даши, словно нож, разрезал паутину воспоминаний. Я лишь механически кивнул, слова застряли в горле комом. Как объяснить, что часть меня навсегда осталась там – в той пустой квартире, где каждый уголок кричал о ее отсутствии? Я понял это мгновенно, еще не переступив порог. По звенящей, давящей тишине, что обрушилась на меня вместо привычного "Рус, ты пришел". По болезненной чистоте – она всегда оставляла книгу на столе, шарф на полке. По темноте – без нее даже воздух казался гуще, тяжелее, словно сам дом перестал дышать.

Я метнулся по комнатам, как безумец: кухня – ее любимая кружка стоит нетронутой, спальня – мои костюмы висят ровными рядами, а ее платья… Ее платьев не было. Как и чемоданов, в которые она так аккуратно сложила нашу общую жизнь.

Мозг отказывался верить. До той секунды, пока взгляд не упал на стол.

Белоснежный листок. Ее почерк. Всего две строчки, но каждая буква прожигала:

«Я возвращаю тебе твою клятву. Будь счастлив.»

Рядом – браслет. Тот самый, что когда-то обвил ее запястье как обещание. И подвеска в форме сердца – символ того, что я когда-то вручил ей свое сердце целиком, без права на возврат. Она вернула мне все. Даже то, о чем я не смел просить. Даже ту часть души, что когда-то подарил ей.

Я сжал записку в кулаке, чувствуя, как бумага впивается в кожу. Это был не просто конец. Это было стирание. Она исчезла так тщательно, будто вычеркивала себя из моей жизни – аккуратно, без остатка. Оставив лишь бледный след, как от карандаша, который уже никогда не коснется бумаги.

– Пойдём спать?

Нынешняя Даша коснулась моей руки – ее пальцы скользнули по коже, и я вздрогнул, будто от удара током. Их тепло было живым, но чужим, как прикосновение случайного попутчика в переполненном вагоне. Я кивнул, поднимаясь с дивана, и почувствовал, как тело стало неподъемным, будто кости наполнились расплавленным свинцом, а в груди застыл тяжелый камень.