Врата Соласа бесплатное чтение

Ты держишь в руках не просто книгу. Ты держишь ключ. Ключ от Врат Соласа.

Прими его. Открой. Войди. Но помни: слышащий голос мира принимает на себя и его боль. Видящий свет Наследия обязуется его защищать. Выбравший себе крылатого дракошу-помощника в спутники обретает не только друга, но и часть нашей магии.

Прочтешь – и станешь одним из нас. Твоя душа пополнит ряды Сил «Руси Чары», и отныне ты будешь знать, что истинная магия пахнет хлебом, а самый верный стражник помещается на ладони.

Готов? Дыши. Читай. Сражайся.

ПРОЛОГ: ТРИ СУДЬБЫ ПОД ЗВЕЗДАМИ

Теплая июльская ночь, пахнущая спелой земляникой и сеном, опустилась на Россию. Но для троих подростков эта ночь была не просто теплой – она была полна до краев, насыщена ожиданием, страхом и щекочущим под ложечкой ощущением, что мир вот-вот перевернется с ног на голову. Или, точнее, распахнется в Небо.

Оливер "Оли" Смирнов, Москва. Крыша "хрущевки".

Оливер Смирнов проснулся с ощущением, что в комнате кто-то был. Не страх, не тревога – тепло присутствия, как будто кто-то зажег свечу в углу комнаты и ушел, оставив после себя свет.

На полу, у его кровати, лежал свиток. Не конверт. Не письмо. И именно свиток. Связанный зеленой лентой, как молодая ветвь. На нем – печать в виде ключа с рогами, словно нарисованная дрожащим от ветра пером.

Оли поднял его. Свиток был теплым. Не от солнца, не от рук – как будто внутри него горел крошечный огонек.

– Откуда ты взялся? – прошептал он.

И тогда свиток ответил. Не словами. Запахом. Запахом дубовой коры после дождя, теплым, как объятие. Запахом, который он помнил с детства – когда бабушка рассказывала сказки у камина.

Он развернул его. Внутри – не текст, а ощущение. Как будто он сам уже был там, где написано: "Академия Магии Гостеприимства «Руси Чары». Врата Соласа. Ты приглашен."

Оли не верил. Он не верил в магию. Он верил в то, что в школе его снова назовут "неудачником", в том, что он никогда не будет таким, как те парни, которые всегда знают, что делать.

Но вчера вечером, лежа в кровати, он мечтал. Мечтал о том, чтобы стать тем, кто защищает других. Чтобы не прятаться за шутками, а стоять на пути опасности. Чтобы быть сильным не физически, а сердцем.

– Глупости, – пробормотал он, выбрасывая свиток в урну. – Опять рекламное вранье. Нет никакой Академии. Нет никакой магии.

Но в голове зазвучал голос бабушки: "Когда придет время, тебя найдет то, что ищет тебя."

Он закрыл глаза и представил: место, где его ценят не за то, что он может сломать, а за то, что он может защитить. Где его ирония не маскирует слабость, а становится силой. Где он может быть настоящим героем.

И в этот момент что-то мягко стукнуло по стеклу.

Он открыл глаза. Перед окном зависла бочка. Выдолбленная из цельного дуба. С резьбой в виде бегущих оленей. Не карета с оленями. А что-то… настоящее. Свиток лежал на подоконнике.

– Ты… за мной? – прошептал он.

Бочка не ответила. Но пахла так, как пахла бабушкина изба – дымом, корицей и чем-то древним. Как будто говорила: "Ну наконец-то. Я же ждала."

– Почему не ковер-самолет со стариком Хоттабычем? – попытался усмехнуться Оли.

Бочка мягко опустилась на пол и открыла ему путь.

– Ты за мной, – повторил он, садясь внутрь. – Ну наконец-то, бабушка говорила мне.

Мирослава "Мира" Волкова, деревня у Валдая. Огороженный палисадник у избы.

Мира сидела на крыльце, глядя, как над лесом медленно всплывает луна. Она чувствовала, как земля дышит под ее ногами, как ветер шепчет тайны, которые никто, кроме нее, не слышит.

В руках у нее был свиток. Тот же самый, что и у Оли. Теплый. Живой.

– Мира! – позвала мама из дома. – Ужин!

– Иду, – ответила она, но не двинулась с места.

Она не верила в магию. Она верила в то, что ее считают странной, потому что она слышит то, чего не слышат другие. Что она не такая, как все.

Но вчера вечером, сидя у окна, подпирая подбородок кулаком, она мечтала. Мечтала о том, чтобы понять, что говорит ветер. Чтобы не просто чувствовать боль земли, но и исцелять ее. Чтобы быть проводницей между людьми и природой.

– Глупо, – прошептала она, глядя на свиток. – Нет никакой Академии. Нет никакой магии.

Но в голове зазвучал чей то голос: "Ты особенная, дочка. Ты слышишь то, что другие не слышат. Это дар, а не проклятие."

Она закрыла глаза и представила: место, где ее не считают странной, а ценят за то, что она чувствует больше других. Где ее связь с природой – не недостаток, а сила. Где она может быть той, кем она есть.

И в этот момент что-то мягко приземлилось перед крыльцом.

Она открыла глаза. Перед ней завис дуббон. Он был светлее, чем у Оли, с резьбой в виде цветов и пчел.

– Ты за мной? – тихо спросила она.

Дуббон не ответил. Но когда она подумала: "Я хочу понять, что говорит ветер", он мягко опустился на крыльцо и открыл ей путь.

– Ветер это ключ? Почему не в тыкве как в Золушке на бал? – засмеялась она, садясь внутрь. – Ты же для меня. "Я хочу, чтобы ветер понимал меня".

Элеонора "Эля" Шилова, та же деревня у Валдая. Ее комната.

Элеонора сидела за столом, окруженная книгами. "История славянской магии", "Символы древних", "Загадки природы". Она читала всё. Потому что знание – это контроль. А контроль – это безопасность.

Свиток лежал перед ней. Она не разворачивала его уже три часа. Боялась. Не потому что не верила. А потому что если это правда – значит, всё, что она знает, – лишь вершина айсберга. А она ненавидела быть неготовой.

Но вчера вечером, за столом с кружкой липового чая, она мечтала. Мечтала о том, чтобы знать не просто факты, а связь между всем. Чтобы не просто учиться, а передавать знания другим. Чтобы быть хранительницей мудрости.

– Глупо, – прошептала она, глядя на свиток. – Нет никакой Академии. Нет никакой магии.

Но в голове зазвучал голос отца: "Знание – это не только книги, Эля. Это то, что ты передаешь другим."

Она закрыла глаза и представила: место, где знание не ограничивается страницами, а становится живым. Где она может быть не просто ученицей, а хранительницей Наследия. Где ее ум – не просто инструмент, а свет, который помогает другим видеть путь.

И в этот момент что-то мягко стукнуло по стеклу.

Она открыла глаза. Перед окном завис дуббон. Он был идеально гладким, без единой шероховатости, с геометрической точной резьбой – спиралями и точками, напоминающими звездные карты.

– Ты за мной? – тихо спросила она.

Дуббон не ответил. Но когда она подумала: "Я хочу знать связь между всем", он мягко опустился на пол и открыл ей путь.

– Ну наконец-то, – прошептала она, садясь внутрь. – Бабушка говорила мне. И как тобой управлять? Да ладно. Летим.

Под тремя разными небесами – городским заревом, деревенской глушью и тишиной предрассветного Валдая – три судьбы держали в руках ключ. Ключ от Врат Соласа. Ключ к Наследию, о котором они и не подозревали. Им предстояло узнать, что истинная магия гостеприимства начинается с умения принять в свое сердце самое неожиданное приглашение – приглашение к чуду.

Глава 1. ПОЛЕТ В ДУББОНЕ ЧУДЕС

Приглашение не врало. Каждого из троих ждал сюрприз. Вернее, Дуббон.

Оли, Москва.

– Ну, привет, Бочка Судьбы, – фыркнул Оли, оглядывая странный транспорт. – Или как тебя? «Бешеная каракатица»? Звучит!

Он осторожно перелез через край и уселся внутрь. Дуббон мягко завибрировал, словно огромный кот, и… плавно оторвался от земли сантиметров на двадцать. Оли ахнул.

– Ого! Автопилот? Так, «Каракатица», покажи класс! – Он инстинктивно наклонился вперед, представляя себя гонщиком. Дуббон рванул вверх со скоростью лифта.

– Тпрууу! – заорал Оли, вжимаясь в дубовое нутро. Бочка послушно замедлилась, зависла.

– Ладно… Плавненько… К Беловодью, значит?

Дуббон мягко развернулся и поплыл над крышами, набирая высоту. Оли выглянул за борт. Москва, такая знакомая и суетная, уплывала вниз, превращаясь в игрушечную. Сердце колотилось – от страха и восторга.

– Вперед, Каракатица! Навстречу лежачим эльфам и прочим сюрпризам! – Он снова попытался «рулить» телом. Дуббон качнулся, нырнул в невидимую воздушную яму.

– Ой! Опять эти невидимые лежачие эльфы! – Оли шмякнулся на дно бочки, потирая затылок.

Мира, опушка леса у Валдая.

– Ну, полетели, дружок? – прошептала Мира, погладив теплый бок дуббона.

Он ответил тихим, утробным гудением и плавно взмыл в воздух, обходя верхушки сосен. Лес, речка, родная деревня – все стало маленьким и удивительно красивым. Ветер трепал Мире волосы и она щурилась от восторга.

Мира засмеялась, ощущая чистую радость полета. Она не пыталась управлять – доверяла дуббону, наслаждаясь дорогой. Где-то там, впереди, ждала Эля и новые друзья. И Академия!

Дуббон Эли был идеально гладким, без единой шероховатости, с геометрически точной резьбой – спиралями и точками, напоминающими звездные карты. Эля с её идеально уложенным рюкзачком и стопкой конспектов «О возможных основах магического транспорта у восточных славян (теория)» загрузилась в дуббон.

– Стабильность, главное – стабильность и следование маршруту, – прошептала Эля, усаживаясь с максимальной осторожностью. Дуббон поднялся бесшумно и с такой плавностью, что стакан воды на коленях не дрогнул бы. Он повернулся строго на север и понесся с пугающей для Эли скоростью, но так ровно, что казалось – стоят на месте.

Она бегло просматривала конспекты, пытаясь понять принцип левитации дуббона, но все формулы казались бесполезными перед этой живой, дубовой магией.

Она открылась им внезапно, как дверь в другой мир. Посреди бескрайнего, высокогорного луга, усыпанного цветами невероятной голубизны, стояли десятки дуббонов. Они тихо покачивались в воздухе, будто лодки на невидимой волне. Над поляной висело странное, переливающееся сияние, как отражение огромного хрустального купола. Воздух звенел от смеха, возбужденных голосов и… фырканья дракош всех мастей и расцветок.

Оли, лихо (и с парой новых шишек) приземлившийся рядом с Мирой, выбрался из своей «Бешеной каракатицы».

– Уф! Долетел! – Он оглядел поляну. – Народу! Все такие… бледные от страха или восторга. Как мы.

Мира, помогая Эле выбраться из её безупречного дуббона засмеялась, глядя на Оли:

– Ты ее или укрощаешь, Оли, или сам станешь бочечным вареньем к концу пути!

– Я предпочитаю быть джемом, – отмахнулся Оли, поправляя куртку. – Хоть сладко. Слушай, где это Беловодье? Ни озера, ни реки белой…

– Может, небесное? – предположила Мира, глядя в переливающуюся высь.

– Или состояние души? – тихо добавила Эля, завороженно глядя на сияющие цветы.

Тишину (относительную) на поляне нарушил голос. Мягкий, как шелест листьев, но слышный каждому:

– Собирайтесь-собирайтесь, птенцы небесные! Скоро врата отворятся, а пока – история для души да ума!

К группе абитуриентов у огромного, причудливо скрученного валуна подошел старый эльф. Невысокий, в плаще из сотканного мха и коры, с длинной, седой бородой, в которой запутались живые цветы. Его глаза светились добрым, но невероятно древним светом.

– Слыхали, детушки, сказку про Колобка? – спросил он, и его пальцы, длинные и гибкие, как корни, начали двигаться в воздухе.

И случилось чудо. Между его руками возник светящийся шар – Колобок. Он покатился по невидимой дорожке. Вокруг него, как по мановению волшебной палочки, вырастали миниатюрные иллюзорные города из света и тени: избы с резными наличниками, терема, шумные ярмарки.

Колобок весело катился мимо них. Потом появились звери – тоже из света: Заяц с длинными ушами, Волк с горящими глазами, Медведь могучий. Колобок пел свою песенку, а звери, слушая, расступались. И вот появилась Печь.

Это был не просто очаг – это был огромный, теплый, золотистый портал, излучающий уют и безопасность. Колобок, ликуя, покатился к нему… и исчез в сиянии.

Старый эльф опустил руки. Иллюзии растаяли.

– И что же, спросите вы? – Его голос зазвучал мудро и чуть грустно. – Съели Колобка? Может, и так. А может… вошел он в ту печь, обрел тепло и дом. Дитя мое, – эльф посмотрел на замерших детей, – гостеприимство – не просто дверь открыть. Это – самому стать той печью, что согреет любого странника, даже если он круглый и безрукий, даже если страшен с виду, как медведь лесной! Стать очагом, светом, теплом и защитой. Вот истинное Наследие Руси Чар!

Тишина повисла над поляной. Потом раздались восхищенные вздохи и тихие аплодисменты. Ева, девочка в очках, стоявшая рядом с Элеонорой, лихорадочно записывала что-то в толстую тетрадь, ее глаза горели.

Мира дернула Оли за рукав, ее глаза сияли догадкой:

– Слушай, Оли, а если наша Академия… она и есть та самая печь? Только вместо пирогов – магия? Настоящая, добрая?

Оли хмыкнул, но в его взгляде мелькнуло что-то серьезное за привычной иронией:

– Главное, чтобы нас там не съели на зачетах, печь-не печь. Хотя… – он оглядел величественную поляну, переливающийся купол неба, – печка обещает быть знатной.

В этот момент воздух над поляной взорвался светом.

Переливающийся купол раскололся, открывая Врата Соласа – гигантский, сияющий всеми цветами радуги портал, за которым клубились золотые и розовые облака.

– В путь! – голос старого эльфа прозвучал как колокол. – Держитесь своих дуббонов, доверяйте им! Путь в Небо начинается!

Десятки дуббонов, как стая странных птиц, устремились вверх, к сияющим Вратам. Оли вцепился в край своей «Бешеной каракатицы».

– Ну, держись, Каракатица! Лети как… как… – он не успел договорить. Дуббон, почуяв свободу, рванул вперед с диким ревом (который, вероятно, был лишь в воображении Оли), кувыркаясь и ныряя между другими, более спокойными бочками. – Ой-ой-ой! Лежачих эльфов полный небосвод! Мира! Эля! Помогите!

Мира летела рядом, смеясь, ее дуббон плавно лавировал, она визжала от восторга. Эля крепко держалась, стараясь не смотреть вниз, она прижалась к дуббону, испуганно прищурившись. Элеонора, пролетая мимо, что-то кричала Оли про «аэродинамику дубовых волокон!», но её слова унес ветер.

Они влетели в Врата Соласа. Мир растворился в ослепительном потоке света и цвета. Казалось, летели сквозь радугу, сотканную из солнца и звездной пыли. Ветер пел в ушах странную, красивую песню. Страх сменился невероятным, захватывающим дух восторгом.

И когда свет начал рассеиваться, они увидели Её.

Скачать книгу