Любовь Снежной Королевы бесплатное чтение

Любовь Снежной Королевы
Любовь Огненная
Страшные сказки·4

Пролог

АВРОРА

Я догадывалась, что мир вокруг — это иллюзия. Начала догадываться еще тогда, когда наконец-то пришла в себя от радости и посмотрела на все другими глазами. Я всматривалась в лицо папа, следила за нянечкой и понимала, что они такие, какими я видела их в последний раз. И все бы ничего, но они должны были быть моложе. Совсем немного, но все же.

Невесту старшего брата я увидела такой, какой она была при нашей последней встрече, но до свадьбы девушка выглядела совсем по-другому. В ней не было этой заносчивости, этого высокомерия. Они появились потом, когда она стала полноправной хозяйкой нашего дома, но сейчас… Это было странно.

Третий тревожный звоночек зазвонил тогда, когда я спросила у Драйяна о его сестре. Мы изменили будущее этого мира, и она должна была остаться живой, но в его кабинете в особняке в Герхтаре по-прежнему стояла ее статуя. Драйян отговорился делами в тот раз, а я замыслила проверку.

— Драйян, мне кажется, что у нас украли собаку. Я нигде не могу отыскать Рыжуху. Она не попадалась тебе на глаза? — спросила я взволнованно.

— Гуляет где-нибудь. Не переживай, вернется, — погладил он меня по щеке.

— Я не могу не переживать. Она вот-вот должна была ощениться, — прижалась я к нему ближе, максимально ярко представляя Рыжего, который умер от старости еще пять лет назад.

— Смотри, а вон там не она? — указал он мне рукой в сторону ворот, за которыми гулял тот самый Рыжий, да только почему-то беременный. Он с энтузиазмом что-то жевал, обыскивая зеленую траву, а я не могла заставить себя посмотреть на Драйяна.

— Спасибо, — выдавила я из себя, но благодарила по иной причине.

Я говорила спасибо за ту сказку, которую он каким-то чудом создал для меня. Теперь была не уверена, очутилась ли я еще раз в том проклятом самолете. Возможно, я хотела вернуться туда и, умирая, разум сжалился надо мной, но сейчас…

Я отчетливо понимала, что именно благодаря Драйяну я еще раз смогла увидеться с папа и нянечкой. Как он создал иллюзию? Возможно, использовал артефакт, а возможно, он скрывал от меня еще один свой дар. Не удивлялась. Его мать — Элен — правила Ньенгехом, где испокон веков рождались маги иллюзии. Я восхищалась Драйяном как человеком, как магом. Наверное, он был самым сильным магом, раз смог провернуть такое, но оставался вопрос, на который я желала получить ответ. Где мы? — это волновало меня больше остального.

— Мне-то за что? — поцеловал он уголок моих губ, а я смутилась.

Я на него не злилась. Теперь, спустя время, понимала, насколько сильно люблю его. Наверное, нам нужны были эти года, чтобы понять друг друга, чтобы принять друг друга. Здесь мы виделись каждый день и забывали об остальном мире на долгие часы. Мне было хорошо рядом с ним, спокойно. Он словно стал для меня самым родным человеком.

Никогда не думала, что так бывает. Раньше для меня высшей ценностью являлась моя семья, а теперь я не представляла, что буду делать без него. Как это — жить без него? Не могла даже мыслить о том, что когда-нибудь его не станет. Наверное, я в тот же день отправлюсь следом за ним, потому что по-другому и быть не может. Потому что он, не раздумывая, прыгнет за мной в самую бездну.

— Сегодня я хотел официально просить твоей руки, чтобы назначить дату свадьбы. Ты не против? — спросил Драйян, переплетая наши пальцы.

Он был нежным, ласковым, сдержанным. Он был другим, будто на него никогда не сваливались чужие заботы. Здесь он отдыхал душой, но телом ли?

— Пойдем прямо сейчас? — поднялась я со скамейки, увлекая его за руку вслед за собой.

— Я рад, что ты не противишься, — улыбнулся он, останавливаясь у дома и поднимая мою кисть до уровня своих губ. — В этот раз мы сделаем все по правилам.

— Я люблю тебя, — призналась я, все так же краснея под этим темным взглядом. Где бы мы сейчас ни находились, я была рада, искренне рада, что он со мной. — Пойдем?

— Аврора, куда ты меня ведешь? — поинтересовался он, а я буквально тащила его за собой, огибая дом. — Лорды наверху, в кабинете.

— Пойдем, — настаивала я, заводя его все дальше и дальше. До тех пор, пока мы не пришли на наше семейное кладбище, где сейчас была только одна могила — маман.

Присев на колени перед ее могилой, я и Драйяна потянула за собой. Его губы тронула легкая, все понимающая улыбка, но я была уверена, что он не до конца осознает происходящее.

— Драйян, а ты можешь читать мои мысли? — осторожно поинтересовалась я, глядя на темный крест, на котором были выбиты годы жизни и смерти.

— Нет. К чему такие вопросы? — непонимающе смотрел он на меня.

— Создай, пожалуйста, то, что я сейчас представляю, — попросила я, зажмурившись.

Я вспоминала тот день, когда в последний раз побывала дома. Вспоминала это место, где было целых три могилы. Слева от маман — папа, а справа — нянечкина. Представляла максимально подробно, а когда открыла глаза, увидела их уже наяву.

— Здравствуйте, — тихо проговорила я, обращаясь к людям, которые для меня тоже стали родными. — Мы пришли к вам по важному делу. Я хочу познакомить вас со своим мужем, — продолжила я, почувствовав на миг, как Драйян крепче сжал мои пальцы. — Драйян очень хороший человек и сильный маг. Иногда мне кажется, что он может абсолютно все. А еще… Я очень люблю его, и мне жаль, что вам не удалось познакомиться с ним раньше. Он очень заботливый. Иногда даже излишне. Он создал все вокруг, чтобы порадовать меня, но до сих пор так и не понял, что мне давно хорошо там, где есть он. И очень жаль, что мне понадобилось так много времени, чтобы понять это. Те, кто любят, никогда не отпустят. Особенно если чувства взаимны… — Ты поняла, — с печалью в голосе отозвался Драйян, поднимаясь и беря меня на руки.

Присев на скамейку, он так и не выпустил меня со своих колен. Лишь крепче сжал, целуя куда-то в макушку.

— Здравствуйте, — решительно поздоровался он, а я расслышала горечь. — Я муж вашей дочери, лорд Драйян Дебуа. Не слишком сильный маг — в этом ей не верьте, но очень люблю Аврору. Наверное, я полюбил ее еще тогда, когда впервые увидел. Не ругайтесь на меня, но я без вашего ведома частенько наблюдал за ней прямо через забор. И на прогулках нередко сопровождал, но она об этом не знала. Я хотел бы ей показаться, да боялся напугать, но в итоге устоять не смог. Я искренне прошу у вас прощения за то, что не получил от вас разрешение на этот брак, но я бы не смог без Авроры. Я знаю, что я плохой человек. Я сделал много из того, что хотел бы исправить, да не могу, но я просто не представляю, что такое — жить без нее. Простите меня. Я обещаю, что ваша дочь всегда будет под надежной защитой, клянусь, что никогда не причиню ей вреда. Она никогда не будет ни в чем нуждаться, а еще… — хитро посмотрел он на меня с прищуром, пока по моим щекам текли слезы сквозь улыбку. — Я запрещу ей влипать в неприятности!

— Драйян! — ударила я его кулачком по груди.

— Не плачь, ладно? — стирал он соленые капли, заглядывая мне прямо в глаза. — Поцелуй со вкусом слез не то, на что я рассчитывал.

— А ты рассчитывал? — возмутилась я, слезая с его колен.

— Конечно! Наш банк припомнит вам все проценты!

Глава 1:

Дела сердечные

РАНИСАХ

Это были самые трудные три месяца за всю мою жизнь. После того, как мы максимально укрепили защитный купол, магия внутри королевства стала чудить, повергая население в настоящий ужас. Пришлось потратить немало дней, чтобы уравновесить магический фон. Я едва ли спал в те дни, но мы добились успеха. В этом мне помогли книги, которые для меня оставлял Драйян, а позже и сам друг решил окончательно вернуться обратно.

Я нашел новое тело для его жены. Девушка училась в целительской академии, была сиротой и ни с кем не общалась. После неудачного опыта по увеличению силы ее дар перегорел, чтобы увлечь за собой и свою носительницу. Погрузив ее тело в стазис, я перенес его в малый храм, что находился во дворце. Там оно дожидалось своей новой участи, а уже через несколько дней у нас появились гости. Лорд Драйян Дебуа, прибывший нам на помощь, и его невеста, которая лишилась дара и теперь посещать целительскую академию не могла. По официальной версии, именно из-за нее он и приехал.

Возвращение Драйяна праздновали по-военному — скромно. Слишком много забот вокруг. Не хотелось терять время, которого и так не было. Дамиан прислал официальное приглашение с целью мирно урегулировать конфликт, но я на него не ответил. Мне за глаза хватило приглашения на его свадьбу — едва ноги унесли, но, как позже стало известно, одной свадьбой император не ограничился.

Уже буквально через несколько дней мне донесли о том, что император тайно женился на своей фаворитке, сделав ее своей второй женой. В глубине души я очень надеялся, что это была какая-то другая фаворитка, но прекрасно знал, о ком именно шла речь. Не мог забыть ни испуганные глаза, ни волосы цвета спелой вишни. Она приходила ко мне по ночам, виделась в толпе горожан. Никак не мог выкинуть из головы чужую жену, ощущая, будто в тот самый вечер предал ее. Оставил, несмотря на то, что мог помочь.

Горечь постепенно истончалась. Нет, не уходила совсем. Подобно сожалению, лишь затаилась на время, но не ушла, а я слишком привык ощущать их как часть самого себя. Забывался работой, нагружал себя, почти все свободное время проводя в военной академии, которую мы открыли прямо посреди Реверонга. Место было выбрано не зря — к этому острову враг мог подойти со всех сторон, а потому выгоднее всего было занять именно эти позиции, чтобы в случае атаки иметь возможность с равной скоростью добираться до границ королевства.

Преподавателями выступали гвардейцы Драйяна и их тени. Нас было мало, но все же мы разграничивали время занятий, как и степень обучения. Азы военного дела самым маленьким преподавали теперь даже в школах при храмах, а те, кому исполнялось четырнадцать, в обязательном порядке переходили в академию. Они жили здесь на полном обеспечении и учились выживать точно так же, как когда-то это делали мы. Самым суровым и требовательным преподавателем стал Драйян, и я без зазрения совести скинул на него академию, чтобы заниматься политикой и экономикой королевства.

Рад бы был сбросить на плечи друга еще и эту ношу, но он недвусмысленно отказался, полагая, что если и править, то только в очень маленьком королевстве. Например, в академии. Пришлось примириться, потому что как обучать молодых я имел представление, но в академию ежедневно на курсы ходили еще и взрослые. Как их обучать? Чему их обучать? Я не знал, за что хвататься, и в этом Драйян меня сильно выручил.

Пересматривали законы, налоги, титулы и земли. Строили дополнительные гарнизоны, стараясь предвидеть любые варианты наступления. Постепенно наполняли пустующую казну, продавая, на мой взгляд, то, что королю Реверонга абсолютно было не нужно. Например, два роскошных особняка, что принадлежали короне.

Пришлось даже целую ярмарку устроить, распродавая картины, вазы и прочее имущество, что заполняло два верхних этажа дворца, которые впоследствии пришлось запереть и объявить нежилыми. Я никого не щадил. Говорил откровенно о том, что нас ждет, если мы не пересмотрим свои взгляды на жизнь. Люди неохотно, но подчинялись, потому что вариантов не было. Возможно, они бы и были рады податься в империю, но правда в том, что теперь пересечь защитный купол не мог никто.

Король Реверонга позволял делать все, что я считал нужным. Известие о смерти последней дочери сильно подкосило его, и он не хотел заниматься королевством. Однако постепенно на протяжении этих месяцев его поведение стало меняться. Сначала я не обратил на это никакого внимания, радуясь, что пожилой мужчина наконец-то вспомнил о своих обязанностях, но потом осознал, что упустил слишком многое.

В один из дней Элеонора попросила меня присутствовать на общем завтраке, который я частенько пропускал, попросту тратя эти минуты на сон. Не придав ее просьбе особого значения, я, естественно, заверил ту, которая давно стала мне матерью, в том, что прибуду к обозначенному часу. И каково же было мое удивление, когда король Реверонга попросил у меня ее руки, заверяя меня в самых честных помыслах.

Несколько опешив, я опрометчиво согласился, размышляя над тем, что Элеонора, как никто другой, достойна счастья, но, как оказалось, Адир готовил для меня подлянку. Править он не собирался, а вот официально признать меня своим наследником перед народом в день свадьбы — это да.

Собственно, с тех пор мне приходилось работать в два раза больше.

— Ранисах, я хотела с тобой поговорить, — после стука вошла в кабинет Элеонора.

Последнее время она святилась счастьем, и ее настроение передавалось всем вокруг. Мрачный холодный дворец перестал быть таковым. Вышколенные безэмоциональные слуги теперь улыбались и с готовностью выполняли свои обязанности. Казалось, даже осень решила помедлить, почуяв это тепло, что распространялось вокруг со скоростью заразы. Оранжевые, желтые и красные листья срывались с тонких веток, кружили неспешный вальс и отражались в лужах. В тех самых лужах, что неохотно высыхали под лучами все еще согревающего солнца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это не дотерпит до завтра? Прости, я совсем зашиваюсь в этих законах. Их не обновляли, наверное, сотни лет. Я уже нашел с десяток, которые противоречат друг другу, — устало потер я пальцами лоб, откидываясь на высокую спинку кресла.

— Как раз по поводу законов я и хотела с тобой поговорить. Адир собирается окончательно отойти от дел, официально, но, прежде чем он сделает это, по законам королевства ты должен найти себе жену. Только после этого вы сможете перенять власть.

— Жену? Мама, прошу тебя, не издевайся. У меня нет времени ни на что, и уж тем более на поиски жены. Да она мне и не нужна! — постарался я всем своим видом показать, насколько устал.

Только этой проблемы мне и не хватало для полного счастья. И так завтра придется отложить все дела, потому что Драйяну приспичило немедленно связать себя узами брака. Учитывая последние события, это имело смысл. Неизвестно, когда на пороги наших домов явится война. Жители Реверонга ощущали это, а потому в последнее время союзы заключались невероятно часто. С одной стороны, в этом нет ничего плохого — чем больше семей, тем больше детей, тем больше будущая армия. С другой стороны — островное королевство не может расшириться.

Пока еще территориально мы могли себе позволить прирост населения, но через век или два, боюсь, люди будут вываливаться из Реверонга. Это еще один важный вопрос, который мы должны были начать решать уже сейчас. Из неосвоенных территорий имелись только горы, и их предстояло каким-то образом заселить.

— Тебе не нужна, а королевству нужна. Ты сам влез во все это, и я благодарна тебе, потому что здесь я обрела не только дом, о котором так долго мечтала, но и супруга, которого действительно люблю. Пойми, Реверонг — это сказка. Это совсем другой мир, отличный от Шагдараха, отличный от всей империи. Какие здесь люди? Добрые, понимающие. Они не озлоблены деньгами и ценят душевное тепло, любовь, саму жизнь. Разве ты можешь их бросить? Кто, если не ты, возглавит это королевство? Мы с Адиром не вечны.

— Ты специально взываешь к моей совести? Так вот, у меня ее нет, — огрызнулся я, но тут же пожалел о своих словах.

Понимал, что Элеонора старается для меня. Ее взгляд, полный надежды, переворачивал что-то там внутри, брал в тиски, сжимал, не давая отказаться. Никогда не мог с ней ругаться. Ни разу не повышал на нее голос, но и она никогда не переходила за черту. Не требовала. Всегда объясняла, почему я должен сделать так, как она просит. Чаще всего она оказывалась права — очень мудрая женщина, — но мне претила женитьба. Претили любые отношения, даже если от меня того требовал долг, который я самолично повесил себе на шею, с радостью затянув удавку.

Все еще не мог простить сестру. Не мог простить родителей, что оставили одного ребенка ради другого и в итоге погибли. Любовь приносит исключительно боль. Чего только стоит пример Драйяна и Авроры. Да, они счастливы. Да, теперь в их отношениях все по-другому, но через что они прошли, прежде чем по-настоящему обрели друг друга? Через ад, на который ввиду неумолимо приближающейся войны я себе тратить время позволить не мог.

— Я взываю к твоему разуму. Тебя любит народ, тебе верят, но твое положение шатко, — мягко произнесла Элеонора. Приблизившись ко мне, она с нежностью прикоснулась к моей щеке, вынуждая посмотреть ей в глаза. — Я вышла замуж за Адира, но ты прекрасно знаешь, что ни мне, ни ему не являешься кровным родственником. Если кто-то захочет оспорить наследование, неизвестно, на чьей стороне будет правда. Мы не хотим, чтобы тебе пришлось отстаивать свое право кровью. В Реверонге есть законы, которые никогда не отменить, потому что это больше, чем слова на бумаге. Если ты станешь придерживаться этих устоев, то выкажешь уважение своим будущим подданным.

Она все говорила правильно. Да я и без Элеоноры все это осознавал, но желал разбираться с проблемами по мере поступления, потому что их и без того было много. Выходит, пришло время взвалить на свои плечи еще одну. Ту, при мысли о которой сводило зубы.

— Хорошо, я подумаю об этом после того, как решится вопрос с империей, — пошел я на уловку, желая отсрочить свою несвободу.

— Нет, Ранисах. Империя никуда не денется. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как королевства объединились в империю. Кто знает, сколько продлится ваше противостояние? Прежде чем пытаться договориться о мире, ты должен стать официальным правителем. Только тогда они будут воспринимать тебя серьезно.

И это я тоже знал. Знал обо всем, что она хотела до меня донести. Просто не говорил об этом вслух. Не было никакого желания вновь видеться с Дамианом, но наша прошлая встреча ясно дала понять, что он не воспринимает меня как достойного противника. Считал это плюсом, но имелись и минусы в таком положении.

— Ты говорила что-то о законах… — размышлял я, а веки давно слипались. Пламя свечей убаюкивало своим неспешным танцем.

— Я и сейчас говорю. Адир поведал мне, что каждую осень в праздник плодородия правитель Реверонга обязан устраивать смотрины для своих совершеннолетних наследников. Ты стал наследником, Ранисах, а твое совершеннолетие уже давно наступило…

— Вот плут! — воскликнул я, не сдержавшись, хотя на уме были слова куда крепче. — И когда же у нас этот праздник? — Ярость клокотала в груди, а вместе с ней темными эмоциями в душе танцевала Тьма. Сила порывалась выйти наружу, но я легко удерживал контроль.

Он обставил меня! Король Реверонга притворялся все это время простачком, а сам плел интриги, словно старый паук! Немыслимо!

— Ранисах, не выражайся. Мы беспокоимся о тебе, поверь мне. — Когда этот праздник, мама? — повторил я свой вопрос, а пальцы впились в столешницу, намереваясь сломать ее к Тьме.

— Через неделю. Уже завтра все королевство узнает о том, что будет отбор невест. Все свободные девушки, достигшие совершеннолетия, но не старше тебя, будут приглашены во дворец. Естественно, силой их никто тянуть не будет, но не думай, что мы отступимся, — проговорила Элеонора строго, а я вдруг вновь узнал в ней своего преподавателя. — Тебе нужна супруга, Ранисах. Тебе нужен человек, на которого ты сможешь положиться и переложить часть своих обязанностей.

— Да не нужен мне никто! — вспылил я. Злость охватывала. Они уже все решили. Решили устроить мою судьбу. — Я не способен дать им любовь, о которой грезят все барышни!

— Но они способны дать ее тебе, — печально ответила Элеонора, оставляя меня один на один с бессильной яростью. Оставляя с бушующей в сердце Тьмой.

— Ваше Высочество, к вам можно? — осторожно заглянул секретарь в раскрытые двери.

— Что еще? — выплеснул я на него часть своих эмоций, что буквально разрывали изнутри.

— Наши люди в Шагдарахе перестали выходить на связь еще позавчера. Я не получил последний доклад.

— Я знаю, — прикрыл я веки, стараясь успокоиться.

— И еще… Там лодка прибилась к берегу… — неуверенно шагнул он в кабинет.

— Какая к Тьме лодка?

— С девушкой, — еще менее решительно ответил секретарь. — Только никто понять не может, как она прошла через барьер.

Сердце пропустило удар.

Глава 2:

Тьма обязательно скроет тайны

АДЕЛИНА

Я едва ли была в себе. Очнулась лишь тогда, когда лодка уже причалила к берегу, ударяясь об острые выступы скал. В чувство меня привели мужчины, что делали обход границ королевства. Увидев одежду, испачканную в крови, они сначала даже не пытались помочь мне выбраться из лодки. Кого-то ждали и никак не могли решить, что со мной делать. Я старалась не шевелиться, чтобы не сделать хуже, но через несколько минут с удивлением поняла, что боли нет.

Силой воспользоваться не могла. Нет-нет, даже в бессознательном состоянии я не стала бы пользоваться целительским даром, потому что точно знала, что принесу вред плоду, который развивался у меня под сердцем. Страх затопил сознание. Что, если я умирала? Что, если, умирая, я неосознанно потянулась к силе? Что, если вылечила себя? И потеряла…

— Это вы меня вылечили? — вскинулась я, усаживаясь в лодке. — Это вы меня вылечили?

Паника охватывала тело, занимала все мысли. Руки мелко затряслись, а мужчины продолжали молчать, не считая, что со мной можно разговаривать до прихода начальства.

— Скажите же! — взмолилась я, а слезы выскользнули из глаз, прочерчивая на щеках влажные дорожки.

— Нет, — сухо бросил один из них, отворачиваясь. — Сидите и не двигайтесь, иначе нам придется обездвижить вас другим путем.

Меня затрясло пуще прежнего. Истерика пришла вместе с ветром, с солеными брызгами, что принесло с собой море. Пришла, но стихла тут же, едва я ощутила привычную пульсацию внутри себя. Громкий вздох облегчения я сдержать не смогла. Мужчины встревоженно обернулись, но сделали вид, будто ничего не слышали. Теперь уже я плакала от облегчения.

В мыслях благодарила море, благодарила звезды и ветер, благодарила Всевышнего за то, что лодке все-таки удалось проскользнуть сквозь защитный барьер. Как? Я даже знать не хотела. Меня волновал другой вопрос: кто залечил мои раны?

Высокое начальство явилось только через час, когда мужчины все же сжалились и разрешили мне сойти на берег. Даже камзол мне на плечи накинули, потому что под открытым небом было прохладно. Оглядев с головы до ног, начальство велело сопроводить меня в карету. Я не сопротивлялась, отлично осознавая, что меня ждет допрос.

— Простите, а это надолго? — спросила я, располагаясь на не слишком удобной скамейке.

— А вы куда-то торопитесь? — вопросили у меня удивленно.

— Домой. Я тороплюсь домой, — честно ответила я, оглядев свой суровый конвой.

— Подождите, вы живете в Реверонге? — нахмурился командир, переводя свой недовольный взгляд на вояк.

Я знала от Дамиана, что в королевстве сформировали постоянную армию, но все равно была удивлена тому, что она действительно имеется. В Реверонге никогда не было военных, а аристократы не имели личную гвардию. Иногда нанимали охрану из приезжих, но не больше. А теперь, выходит, королевство имеет реальную защиту.

— Естественно, — уверенно кивнула я, еще не понимая, что свобода уже поманила меня юрким хвостом.

— Назовите ваше полное имя, — приказал мужчина строго.

— Мадмуазель Ренавия Кадейро. Мой отец торговец. У него парфюмерная лавка в самом центре Реверонга, — без запинки выдала я, ожидая такой вопрос.

— То есть вы не пересекали защитный купол?

Сердце пропустило удар. А если мне действительно помогли высшие силы? Вдруг никто и не знал о том, что лодка прошла через защитный барьер? Навряд ли они могли это отследить, а даже если да, то мало ли какая живность натолкнулась на кристаллическую стену и издохла. Они просто не докажут, что это была я!

— И как вы себе это представляете? Разве вы смогли бы разговаривать со мной, если бы моя лодка пришла с другой стороны? Да я бы умерла! — возмутилась я, очень надеясь, что мои эмоции не вызывают сомнений.

— Тогда что вы делали у берега? Откуда на вашей одежде кровь? — надвинулся он на меня, а я спокойно выставила руку вперед, тонко намекая мужчине на то, что он переходит границы дозволенного.

— Я собирала травы для нового аромата в лесу неподалеку отсюда, — начала я придумывать прямо на ходу. Для целителей собирать травы в одиночестве было делом обычным. — Но наткнулась на разбойников. Меня ранили и долго гнали по лесу, пока я не спрыгнула с обрыва. Сумку очень жаль — посеяла где-то, — но в другом повезло: нашла чью-то лодку. Обратно подняться не могла — слишком крутой обрыв, да и ждали меня там, а потому пришлось временно позаимствовать чужую собственность. Спрашивать разрешения, сами понимаете, было некогда. Хорошо, что спаслась.

— И кто же залечил ваши раны? — нахмурился он, переваривая сказку, пока мои спасители молчали.

— Так сама же и залечила. Я целитель. Просто когда попыталась сделать это в первый раз, дар не отозвался. Уж думала, выгорела с испуга, а нет, — продолжала я самозабвенно врать.

Мне тоже было интересно, каким образом раны затянулись. От них не осталось и следа — я проверила, — а значит, со мной поработал целитель.

— Дайте ваши руки, — потребовал командир, и я с готовностью протянула их.

Стандартная проверка дара — ничего сверхъестественного. Если бы командир был целителем, он бы сразу почуял во мне схожий дар, но, видимо, обладал другой магией, а может быть, и не обладал вовсе, потому что воспользоваться ирианским камнем мог кто угодно. Таким же камнем меня проверяли при поступлении в академию, в которой я училась вместе с Ренавией Кадейро.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Прозрачный камень коснулся поочередно моих ладоней и тут же окрасился в равной степени в черный и желтый цвета. Все правильно — Тьма и целительство.

— Вы обладаете Тьмой? — поинтересовался он совсем другим голосом. Более мягким, спокойным. С его лица исчезла напряженность.

— Скорее это она обладает мной. У меня столкновение магии, и поэтому полноценно пользоваться Тьмой я не могу.

— Все понятно. А почему вы сразу не рассказали младшим гвардейцам о том, что вы местная? — задал он последний вопрос, завершая свой допрос.

— Так запретили же мне говорить. Вас ждали.

Видимо, младшей гвардии сегодня знатно попадет за то, что выдернули начальство посреди ночи, но лично я радовалась как ребенок, когда мужчина предложил подвезти меня домой. Уже у ворот чужого спящего особняка он посоветовал мне утром первым же делом отправиться к дневной страже, чтобы написать заявление о нападении.

Я, естественно, покивала в ответ, потому как понимаю, что мои показания важны, но на деле же никуда идти не собиралась. Это настоящее чудо, что мне удалось так легко отделаться от них. Если бы не убежденность, что через купол нельзя пройти и остаться живым, сидела бы я сейчас в казематах.

Без труда открыв знакомую калитку, я свободно прошла вперед. Пришлось переждать несколько минут среди клумб, чтобы карета скрылась за поворотом. Осмотрев дорогу, я почти бегом пересекла улицу и юркнула в знакомый проулок. Сердце замирало, когда я входила на территорию дома через заднюю калитку. Поднималась по ступенькам. Вторая сверху все так же поскрипывала. Не верилось. Мне вообще не верилось, что я снова дома. Будто и не было этих трех месяцев. Да только плод внутри все так же пульсирует, а королевство подвергается листопаду.

Сделав глубокий вдох, я прикрыла веки и осторожно потянула за ручку. Дверь оказалась предсказуемо открытой. У нас никого не боялись. Да и папа немало потратился на защиту, которая без разрешения чужаков на территорию дома не пускала. Все-таки он иногда хранил здесь особо дорогие выжимки и травы.

Меня встретили темнота и тишина. Ни о чем не думала, когда поднималась по лестнице на второй этаж. Лишь глухо постучала в дверь, за которой скрывалась родительская спальня.

— Кто там? — вопросил отец, выше поднимая канделябр, что стоял на прикроватной тумбе.

В ночном колпаке и мужской сорочке он выглядел таким домашним, что я невольно улыбнулась.

— Это я, папа. Я вернулась домой.

* * *

Неделя пролетела незаметно. После моего феерического возвращения, естественно, спать никто уже лечь не мог. Физеда порывалась вызвать для меня лекаря, но я настояла на том, что у меня все хорошо. Она хлопотала вокруг меня, пока я принимала ванну и переодевалась. Отец же присоединился к нам за ранним завтраком, который был скорее уж внеурочной ночной трапезой.

К моему удивлению, слуг в доме больше не имелось. Физеда сама накрывала на стол, а папа с удовольствием помогал ей. Это было непривычно. Когда мачеха появилась в нашем доме, вместе с ней появились и слуги. Женщина не умела готовить, считала недостойным леди убираться. Мы с отцом слишком быстро привыкли к комфорту, а что случилось теперь?

Оказалось, что Физеду вычислили сразу по возвращении. Она и успела-то всего раз отправить Дамиану донос, после чего тут же попала в казематы. Смилостивившись над женщиной, лорд Ранисах Арокос выпустил ее, но лишил титула на территории королевства и объявил нашу семью предателями. В обмен на жизнь он приказал отправлять в империю только то, что он лично посчитает нужным.

Естественно, после такого наша семья лишилась друзей и знакомых среди аристократов, что раньше нередко забегали на чай. В лавку отца перестали заходить покупатели. Люди переживали, что на них упадет черная тень, нависшая над нашей семьей. Никому не хотелось портить свое имя такими знакомствами, а потому привычный образ жизни мы теперь себе позволить не могли. Отец и мачеха попросту выживали в Реверонге.

Конечно, все это я узнала уже после того, как рассказала свою историю. Умолчала лишь о том, что беременна. Да о притязаниях Дамиана и Эгара смолчала, чтобы не истязать отца. Он все равно уже ничего не исправит, но здоровье его от таких новостей может пошатнуться.

Они не знали о том, что я была пусть и недолгий срок, но фавориткой императора. Ни в одном из писем Дамиан не упомянул, что является моим мужем перед Всевышним и людьми. Я поняла это только потому, что расспросов на эту тему не было. Да и Физеда спрашивала у меня, как мне жилось при дворе в роли фрейлины императрицы, а значит, с сыновьями она не связывалась. Точнее, скорее всего, не могла.

Как и любая знатная дама, она любила сплетни, а мне нечего им было рассказать. Коротко охарактеризовав Оливию, я закончила свой рассказ последними новостями из Шагдараха. Немного приврала, указав, что сбежать мне помогли другие фрейлины императрицы, когда случилось столкновение между Оливией и Дамианом. Родители не могли поверить в то, что я своими глазами видела настоящих драконов, что раньше жили только на страницах сказок. Не могли поверить, но верили, потому что других вариантов не было.

В последующие дни я редко выходила на улицу. Просила никому не говорить о моем возвращении, и тому нашлись причины. Через два дня по Реверонгу распространилась весть о том, что великая империя осталась и без императрицы, и без императора, а на престол взошли бывший король Шагдараха и бывшая королева Ньенгеха, которым пришлось спешно вступать в брак, чтобы удержать империю. Подробностей никто не знал — видимо, их тщательно скрывали, раз доносчикам не удалось вызнать о драконах, — но в тот же день еще одна новость прозвучала на каждой улице и в каждой лавке. Весь Реверонг узнал о том, что вторая супруга императора, что была родом из нашего королевства, заживо сгорела в своих покоях. — Так ей и надо… — слышалось со всех сторон.

— Предательница! — кричали другие.

Война изменила Реверонг, изменила устои народа, который раньше никогда бы не позволил себе выплескивать злобу. А Шагдарах навсегда изменил меня, лишив качеств, привитых с детства.

Я лишь радовалась, что никто не знает, кем именно была та предательница, которой просто не оставили выбора. Иначе навряд ли бы мачеху и отца продолжали сторониться. Скорее всего, нас ждала бы смерть от рук ближайших соседей.

Мне приходилось красить волосы в темный цвет травяными настоями и закапывать глаза выжимкой из таляки, которая пусть и ненадолго, но делала зрачок широким настолько, что за ним не было видно красную радужку. Только так я могла выходить на улицу, прикинувшись служанкой-беженкой из Певерхьера, которую наняла Физеда. Простые платья были мне милее роскошных нарядов, а домашние хлопоты — в сто раз лучше придворной жизни. Да только несколько вопросов так и продолжали мучить меня.

На один из них я нашла ответ, когда посещала храм, чтобы помолиться Всевышнему за души усопших. Я не простила Дамиана, не могла простить Оливию, но отпустила эти обиды, желая, чтобы их души нашли пристанище. Оплакивала своих верных фрейлин. Они послужили мне совсем немного, но стали родными, настоящими подругами, что отдали свои жизни за мое спасение и за спасение моего ребенка. Их я никогда не забуду и буду вспоминать до конца своих дней.

Когда я уже собиралась покинуть храм, столкнулась с главным целителем. Извинившись, я уже хотела уйти, когда что-то неведомое дернуло меня обернуться и окликнуть женщину:

— Простите, вы ведь целитель? Если позволите, я хотела бы задать вам вопрос.

— Конечно, дитя. Что тревожит тебя в этот час? — обернулась она, тепло улыбаясь.

В храме сновали посетители, но никто не обратил на нас особого внимания, а потому я говорила не таясь:

— Может ли еще не родившийся ребенок излечить свою мать, если та умирает?

Эта догадка плотно обосновалась в моей голове и не давала покоя уже несколько дней. Кроме меня в лодке больше никого не было, а значит, никто другой излечить мои раны не мог.

— Конечно, может, если плод уже достиг определенного срока. На третьем месяце беременности начинает проявлять себя целительский дар, если таковой передался. Мать не может себя излечить, потому что таким образом навредит ребенку, но ребенок способен защитить свою носительницу. Дай-ка я на тебя погляжу. — Ее раскрытая ладонь остановилась напротив моего живота, которого толком и не было.

Молилась Всевышнему, чтобы он появился как можно позже. Пока была не готова к тому, чтобы признаться родителям в самом страшном. Хватит уже того, что они лишились привычной жизни.

— Судя по развитию плода, у тебя как раз третий месяц. А с виду и не скажешь. В храм хочешь отдать? — посмотрела она на меня, а я даже растерялась от неожиданного вопроса.

— Нет, конечно, — уверила ее. — А с ней все хорошо?

— Хорошо, — благодушно кивнула женщина, позволив себе теплую улыбку. — Да ты и сама чувствовать должна, но с первой беременностью всегда так. Страх не дает прислушаться к себе.

— Спасибо вам.

Из храма я выходила если не счастливая, то, по крайней мере, довольная услышанным ответом. Нередко замечала за собой, что неосознанно прикрываю живот, когда пробираюсь через толпу, кладу ладони во сне или просто прикасаюсь, не замечая. Наверное, до конца еще не осознавала, что там внутри растет маленький человечек, но новость о том, что моя девочка — целитель, несказанно радовала. Я очень, до безумия надеялась, что она не вберет в себя ни одной черты от Дамиана. Никогда, никогда не узнает, кем был ее отец.

Ответ на второй свой вопрос я так и не получила. Не знала, каким чудом мне удалось пересечь защитный купол, но главным все же был итог моего путешествия, поэтому поиском ответа я себя не мучила. Тем более что сейчас следовало подумать о нашем ближайшем будущем.

Знала, что Физеда уже продала часть своих украшений, чтобы иметь возможность содержать себя, отца, а теперь еще и меня. Считала, что с ними поступили несправедливо. Только я одна виновата в том, что все случилось так, как случилось. Если бы в тот злополучный день я не появилась на берегу Реверонга, если бы не перенеслась в Шагдарах, если бы не рассказала о грядущей войне, все могло бы быть совсем по-другому.

Винила себя за то, как родители сейчас вынуждены существовать, но собиралась исправить эту несправедливость. Уже который день Реверонг лихорадило от самой грандиозной новости, что разлетелась даже до окраин: в праздник плодородия будет созван бал, на котором наследный принц выберет невест для участия в отборе. Каждая участница отбора, которую отсеют в безжалостной конкуренции, сможет попросить для себя подарок на выбор: титул, земли или монеты. Оставшиеся в пятерке участницы заберут сразу два подарка на выбор, а те, что останутся в тройке, — все три.

Я понимала, что не в том положении, чтобы участвовать в этом мероприятии, но не видела для себя иного выхода. На бал разрешалось прийти абсолютно всем девушкам, что уже достигли совершеннолетия, но еще не связали себя узами брака, а значит, даже не имея титула, я могла посетить этот праздник. Кроме того, Всевышний определенно был на моей стороне, потому что король затеял маскарад, где меня при всем желании не узнают.

Единственной моей задачей было настолько очаровать Ранисаха, чтобы он отметил меня и подарил красную ленту — приглашение принять участие в отборе. Я понимала, на что шла. Понимала, что он хотел меня убить. Понимала, что моя семья в опале, но не рискнуть не могла. В конце концов, у меня было то, что я могла ему предложить: информация об империи из первых уст и мой проклятый дар, который сыграл со мной злую шутку. Получив от него ленту, я смогу рассчитывать как минимум на один подарок, а информация поможет сохранить мне жизнь. Дар же я собиралась оставить на самый крайний случай, потому что, как по мне, Ранисах абсолютно ничем не отличался от Дамиана. Понятно, что меня выгонят с отбора первую, но на большее я и не рассчитывала. Всего один подарок ценою в жизнь.

— Наш принц… принц… принц… — девушки только и щебетали о предстоящем событии.

Я не была удивлена. Еще три месяца назад знала, что этот мужчина обязательно добьётся власти. Это было видно невооруженным глазом. Народ любил его. Да я и сама была в числе тех, кто его боготворил, но теперь не обманывалась. У таких, как Ранисах, как Дамиан и Оливия, лучше никогда не вставать на пути. Затопчут и не заметят.

Единственное, что меня по-настоящему удивило, так это то, что король Реверонга женился. Видела в этом отличный политический ход, потому что при таком раскладе не нужно было оправдывать передачу власти Ранисаху — это было само собой разумеющееся для монарха, у которого нет кровных наследников. Восхищалась тем, каким становилось это маленькое королевство, но перемены одновременно и пугали. Люди стали злее, опаснее, жестче. В любом случае так, как раньше, уже никогда не будет.

— Добрый день, вы ищете что-то конкретное? — обратился ко мне торговец, когда я остановилась у стеллажа с книгами об артефактах.

— Буду благодарна, если вы мне поможете, — улыбнулась я, оборачиваясь. — Я ищу книгу о живых артефактах. Подруга рассказала мне, что есть такие люди, которые могут усиливать чужой дар…

— Я понял вас, — по-доброму усмехнулся мужчина, кончиками пальцев вытягивая собственные усы. — Вы смотрите не там. Эту легенду можно найти в сборнике сказок. Она стара как мир, хотя есть и те, кто верят в нее до сих пор.

Подвинув деревянную лестницу на колесиках, мужчина забрался на самый верх, чтобы достать для меня объемную книгу в кожаной бордовой обложке. Расплатившись за покупку, я забежала на рынок и вернулась домой. Обложка буквально обжигала пальцы, так хотелось заглянуть внутрь книги, но сделать это мне удалось лишь вечером. К празднику плодородия о своем проклятии я знала абсолютно все.

Глава 3:

Под тысячей масок

АДЕЛИНА

— Аделина, ты уходишь? — окликнула меня Физеда, когда я уже добралась до входной двери.

— Да, хочу пойти прогуляться, — отозвалась я, вынужденно оборачиваясь.

— Не рано? Ты еще даже не завтракала, — оглядела она меня с ног до головы, а я неосознанно поежилась под этим взглядом.

Казалось, что мачеха что-то подозревает. Она уже который день приглядывалась ко мне, но с вопросами не подходила. Я переживала, что может понять обо мне слишком многое. Рассказывать о своей беременности пока не собиралась, да и о других планах тоже. Ни к чему ей лишние треволнения.

— Лучше идти сейчас. Сегодня ведь бал во дворце. Совсем скоро в лавках будет целое столпотворение. Не все успели приготовиться…

— И то верно, — кивнула женщина, но тяжелый вздох сдержать не смогла.

Я видела, насколько сильно ей претит это вынужденное заключение. Раньше она часто ходила по гостям, бывала во дворце, где среди придворных обрела подруг, но теперь ее жизнь сосредоточилась только на этом доме. Он стал для нее тюрьмой, хотя женщина изо всех сил старалась не показывать этого. Нелегко, когда твоя жизнь кардинально меняется в единый миг. Я знала, что это такое — потерять себя. Не хотела, чтобы она или отец испытали что-то похожее.

— Не ждите меня сегодня, — предупредила я, не желая, чтобы родители волновались. Изначально не собиралась предупреждать о своем отсутствии, считая, что это вызовет лишние подозрения, но сейчас, когда мы в опале, лучше не давать друг другу повода для беспокойства. — Я хочу провести день и ночь в лесу. Постараюсь собрать редкие растения на продажу. В лавку к отцу никто не заходит, но я могу торговать на рынке. Меня все равно не узнают.

— Люди знают, что ты пропала, — ответила Физеда, а я чуть было не проговорилась, подумав о последних новостях.

— В каком смысле?

— Еще до моего возвращения все решили, будто ты пропала. Сама понимаешь, Сигнет никого не стал разубеждать. Будь осторожна.

— Буду.

Физеда тоже изменилась. Это было так заметно по ее поведению. За прошедшую неделю она ни разу не сказала мне о том, что мои поступки не достойны леди. Не упрекнула в том, что веду себя неподобающим образом. Всем нам было не до этикета и кем-то придуманных правил.

— И не возвращайся домой как минимум до обеда. Наследный принц прислал записку, что заедет сегодня.

— Хорошо, — кивнула я, но внутри все перевернулось. Ни за что нельзя встречаться с ним до бала. Это может стоить жизни не только мне.

Раннее утро встретило меня ароматами выпечки и редкими прохожими. Лавки только-только открывались, а потому я поспешила вперед по улице, чтобы стать первой клиенткой ювелира. Правда, покупать я у него ничего не собиралась. Скорее уж наоборот. Желала продать браслеты и серьги, что так и остались при мне, когда я вернулась в Реверонг. Этих денег мне хватит на приличествующее случаю платье и другие мелочи.

С продажей возникли некоторые проблемы. Узнав во мне служанку семейства Рейоро, ювелир долго не хотел покупать изделия, но я его уговорила, надавив на жалость. Мой отец пользовался уважением у простых людей, и многие сочувствовали конкретно ему, но не Физеде. Именно поэтому ювелир все же согласился посмотреть на украшения.

— Это же целое состояние, — восхищенно оглядывал он браслет, усыпанный крупными зачарованными рубинами, что определяли яды. — А это… Это ведь те самые кристаллы. Только маленькие.

— Какие кристаллы? — уточнила я, понятия не имея, какие камни были вплетены во второй браслет.

— Эх, ты… — снисходительно посмотрел на меня пожилой мужчина, будто я неразумное дитя. — Точно такие же кристаллы были использованы для защитного барьера, что окружает Реверонг. Только эти совсем маленькие, — погладил он голубые камешки. — Их используют, чтобы снизить уровень дара. Чаще всего аристократы покупают такие детям, чтобы им было проще обуздать свою силу.

— Очень интересно, — старательно покивала я, а внутри меня разрасталась настоящая буря. Я действительно не знала, что это за камни. А меня, выходит, контролировали даже с этой стороны. — А что будет, если человек наденет это украшение и попробует пройти сквозь защитный купол? — как бы между прочим поинтересовалась я.

— Не думал над этим, — удивился мужчина, вскидывая кустистые брови. — Наверное, этот человек сможет спокойно пройти через барьер… Лучше спросить это у тех, кто в этом разбирается. Знаешь, если что, то ты мне эти вещицы не приносила, — вдруг занервничал хозяин ювелирной лавки, быстро запрятывая украшения под свой прилавок.

Он даже слова мне сказать не дал. Вложив в мои руки увесистый мешочек монет, спешно оглянулся вокруг, будто разыскивал незримых наблюдателей.

— Тебя здесь не было! — строго прикрикнул он, а сверху на мешочек легла плоская квадратная бархатная коробочка.

Быстро запрятав добро в наплечный мешок, я стрелой вылетела из лавки, чтобы остановиться только на противоположном конце улицы. Мне без разницы, что ювелир будет делать с моими украшениями, но суть нашей беседы я уловила очень хорошо. Такая информация могла бы стать еще одним плюсом в сторону того, чтобы мне сохранили жизнь.

Всю прошедшую неделю я боялась, что меня начнут разыскивать. И пусть под звездным небом мои спасители навряд ли разглядели мои волосы или глаза, того факта, что я просто оказалась на берегу в лодке, уже было достаточно для вопросов. Но стража у дома Ренавии так и не появлялась. А после того, как объявили о моей смерти, я и вовсе выдохнула, но тем не менее не перестала относиться к окружающим с подозрением. Именно поэтому первым делом я вернулась домой, но вошла во двор через заднюю калитку. Это место скрывалось за деревьями. В дупле одного из них я и спрятала мешочек с монетами, забрав оттуда только треть. Этого хватит с лихвой. Не удержавшись, я заглянула в бархатную коробочку. В ней были серьги в форме капель из белого золота с бежевыми же камнями и подвеска в форме снежинки. Не очень дорогие украшения — обычные, не артефакты, но безумно нежные и красивые.

Я уже хотела уйти, когда услышала голоса. Затаившись, осторожно выглядывала из-за деревьев, всматриваясь в крыльцо собственного дома. Там расположились Физеда и…

Я будто снова видела сон. Ранисах стоял прямо на крыльце нашего дома. Такой же красивый — какой-то другой, своей особой красотой. Все те же резкие черты, все те же широкие плечи, темные одежды. Ни золота, ни украшений — все по-военному строго. Только шпага, что отражала солнечный луч. Сердце запоздало откликнулось, но я постаралась отрешиться от возникших эмоций. Ни к чему.

— Сегодня я посетил вас в последний раз. Император мертв, и в ваших услугах я больше не нуждаюсь. — Лед пропитывал каждое его слово. Чересчур жесток к той, у которой не было и нет выбора.

— Что будет с нами дальше? — вопросила Физеда, стараясь держать себя в руках.

— Ничего. Все останется, как и прежде. И… — Мужчина сделал паузу, будто разговор давался ему нелегко. — Примите мои искренние соболезнования.

— Мальчики! — воскликнула мачеха, а ноги ее подкосились. Если бы не Ранисах, она бы упала. — Говорите! Говорите же, что с ними?!

— Я не знаю, что с вашими сыновьями, мадам. Я говорил про вашу падчерицу, — ответил наследный принц несколько удивленно. — Разве вы не знали, что она погибла при пожаре во дворце?

— Что? — потерянно переспросила Физеда, а я молилась Всевышнему, чтобы лорд Арокос не взболтнул лишнего.

— Мадам, ваша падчерица была второй супругой императора и погибла при пожаре. Нам донесли…

Мачеха провалилась в обморок.

Едва Физеду занесли обратно в дом, я тут же выбралась через калитку и поспешила скрыться в ближайшем проулке, захватив с собой бархатную коробочку. Сердце испуганно билось в груди, а я пыталась восстановить дыхание. Да кто так сообщает важные новости? А если у мачехи сердечный приступ?

Радовало только одно — Ранисах был целителем и мог запросто помочь мачехе, если это потребуется. За ее здоровье я сейчас не переживала, но в целом история была неприятной. Да, родители знали, что я жива, но новость о том, что я была второй супругой императора, я хотела сообщить им сама. Не так эффектно, а максимально подготовить, чтобы это не стало для них очередным ударом. Что ж, теперь по возвращении меня совершенно точно ждет неприятная беседа. И самое ужасное, что я не знала, чего именно от нее ожидать.

Не теряя времени, я отправилась в салон, где продавались уже готовые платья. Шить на заказ — слишком долго, да и не хотелось привлекать к себе лишнее внимание, а так — в общей суматохе, глядишь, никто и не заметит, что служанка покупает дорогой наряд.

В лавках к этому часу действительно было не протолкнуться. Старшие родственники запоздало собирали девушек на бал. Я выбрала не самый дорогой салон, но точно знала, что они шьют из хороших тканей, хоть и не украшают наряды множеством безделушек. Да они мне, в принципе, были без надобности. Хотела что-то простое и элегантное, чтобы не я стала дополнением к платью, а наряд подчеркивал мои достоинства.

Мадам Песье была занята с другими покупательницами, как и ее помощницы, а потому я сама прошлась по салону, разглядывая вешалки и манекены. Изначально я думала заявиться во дворец в красном свадебном платье, чтобы точно привлечь внимание Ранисаха дерзостью. Вкупе с темными волосами, светлой кожей и черными глазами я должна была выглядеть эффектно, но, увидев на одном из манекенов идеальное белоснежное платье, передумала.

Наверное, во мне взыграло отчаяние. Возможно, хотелось совершить хоть какую-нибудь ответную пакость за то, что пусть и невольно, но мужчина выдал тот секрет, который мне удавалось сохранять всю предыдущую неделю. Моя задача была очень проста — привлечь к себе как можно больше внимания, чтобы стопроцентно попасть на отбор. Так какая разница, какие именно эмоции я вызову? Восхищение, интерес или ошеломление? Главное — достигнуть итоговой цели.

На самом деле мне было страшно. Внешне я храбрилась, но внутренне, естественно, переживала. Мало того, что меня приравнивали к преступнице, так еще и на отбор я собиралась идти, будучи глубоко беременной. Конечно, на мне будет амулет, что искажает внутренние изменения и создает легкую иллюзию, но страха это не отменяло. Я понимала, что подвергаю риску не только себя, но и еще не рожденное дитя, но отчаяние толкало людей и не на такие поступки.

Я не тянулась к этому ребенку. Навряд ли действительно осознавала, что беременна. Мне не хотелось, как другим матерям, разговаривать со своей дочкой, читать ей сказки или петь. Касалась живота неосознанно, но тут же одергивала себя, едва понимала, что делаю. Нет, она была не виновата в том, что случилось. Нет, в ее появлении нет ее вины, но я не могла перестать вести себя так, будто ничего не произошло. Наверное, осознание придет только с рождением. Мне не хотелось ее ненавидеть.

— Можно примерить вот это платье? — поинтересовалась я, когда девушка-помощница заметила мое внимание к наряду.

— Конечно, — кивнула она, а лицо ее мигом изобразило сочувствие. — Примите мои искренние соболезнования.

Я не стала ничего отвечать. Соболезновать действительно было чему. Наверное, сегодня я собиралась нести траур по второй супруге императора, что вдруг умерла для всего мира. Понимала, что шокирую и гостей, и королевскую чету, и принца, появившись на балу в траурном наряде, но мне действительно хотелось это сделать. Хотелось взглянуть в лицо Ранисаху, когда он поймет, что перед ним воскресшая из мертвых.

Платье подошло идеально, будто только меня и дожидалось. Ткань была легкой, нежной, воздушной, но сам наряд не выделялся абсолютно ничем, кроме одной-единственной детали — длинные широкие рукава просвечивались, сужаясь лишь у запястий. Самый обыкновенный вырез, тонкий пояс и юбка, что расходилась волнами, когда я кружилась вокруг своей оси. Мне нравилось, а потому я расплатилась и поспешила в другую лавку.

Белоснежную маску я нашла без труда. Белые туфельки тоже удалось достать почти без боя. На улицах и в лавках творилось настоящее сумасшествие, но тем не менее я даже новое белье и чулки успела купить. Времени оставалось совсем немного, чтобы привести себя в порядок, но домой возвращаться смысла не видела. Уже решила, что сниму комнату на одном из постоялых дворов.

Сборы заняли около двух часов. Наемный экипаж уже подъехал к постоялому двору, когда я спускалась по лестнице. Кучер учтиво помог мне забраться в карету. Вечер опустился на Реверонг и скрывал от зевак цвет моих глаз. Волосы же я временно спрятала под капюшоном черного плаща. Из-под него совсем не выглядывало платье, а потому никто не мог себе даже представить, какую подлянку я заготовила.

Сердце бухало где-то в горле, когда карета отправилась в путь. Руки мелко тряслись, а дыхание стало рваным, но я старалась держаться. Я смогу, я сумею — верила в это. Мне нужно только показаться наследному принцу, и все получится. Почему-то даже не возникало сомнений в том, что он вручит мне красную ленту. Не знала, откуда взялась эта уверенность. В груди все свербело, пульсировало. Накатывала легкая тошнота, но я тут же подносила к лицу пахучее масло, с которым и не думала расставаться. От волнения казалось, что вот-вот свалюсь в обморок, но вынуждала себя держаться за реальность.

Все получится.

Карета остановилась слишком быстро. Вышколенные прислужники открыли дверцу и помогли мне спуститься. Я впервые посещала дворец. Обычно разглядывала величественное здание с центральной площади перед дворцом, но сегодня действительно могла побывать внутри. Очень жаль, что это не увеселительная прогулка.

Бордовая ковровая дорожка, чаши с магическим огнем по обеим сторонам. Танцующая скрипка, что разливалась своей песней, пронзая территорию дворца. В воздухе витали ароматы цветов. Пахло чем-то волшебным, будто сказкой, но я слишком устала в них верить.

Моя карета уехала. Дамы выбирались из экипажей друг за другом и следовали к высоким двустворчатым дверям, что были приглашающе распахнуты. Я видела гвардейцев и их тени. Не сомневалась, что сегодня дворец будут охранять даже несмотря на то, что главной угрозы больше нет. Неизвестно, как поступят новые император и императрица. Они слишком разные, чтобы я могла с уверенностью заявить, что Реверонгу ничего не грозит.

Прислужник в холле хотел забрать у меня накидку, но я мягко отказалась. Маска скрывала только часть моего лица, а под светом тысячи свечей мой облик разглядеть не составит труда. Именно поэтому я дожидалась, пока последние гости войдут во дворец. Высокие двери закрылись, а я вздрогнула всем телом, будто готовилась к казни. Глубокий вдох, медленный выдох. Все спешили в бальный зал, где на постаменте уже разместились король, королева и тот, кто выглядел чересчур недовольно. Я прямо-таки ощущала его скуку. Будто Ранисаха этим балом пытали, в самом деле. А ведь кто-то из этих девушек станет ему женой.

Волновалась. Так сильно нервничала, что никак не решалась подойти ближе к постаменту. Так и замерла у дверей, вполуха слушая речь короля. Статный пожилой мужчина с нежностью держал за руку свою новую супругу и поздравлял собравшихся с праздником плодородия. Объявив гостям о начале бала, король напомнил причину, по которой здесь все сегодня собрались, и зал буквально взорвался аплодисментами и веселым смехом.

— Только десять девушек получат от наследного принца красные ленточки. Никто из них сегодня уже не покинет дворец. Ваша судьба в ваших руках. Да начнется бал!

Веселая музыка заиграла, закружила. Двери, что находились по правую сторону от центра зала, распахнулись, предлагая гостям пройти к столам с угощениями и напитками. Напитки разносили и прислужники, что сновали между приглашенными и их семействами. Все сегодня явились во дворец со старшими родственниками, потому что по-другому нельзя, не принято в обществе, но мне было наплевать. Понимала, что тянуть не стоит. Понимала, что вот-вот объявят первый танец. Понимала, но заставить себя подойти к постаменту оказалось выше моих сил.

Церемониймейстер призвал всех к вниманию и объявил первый танец. Видела, как Ранисах нехотя поднимается, а дамы жадно следят за каждым его действием, за каждым шагом. Всего несколько ступеней — пять или шесть, — и у меня уже не будет возможности произвести фурор. Навряд ли я вообще смогу отбить его у этой толпы.

Решившись, я уверенно зашагала вперед через весь зал прямо к постаменту, словно корабль разрезая толпу. Где-то на середине зала гости начали удивленно расступаться, но я не дрогнула, не замедлилась. Поймав на себе заинтересованный взгляд наследного принца, начала попутно развязывать завязки плаща. Он упал позади меня, едва я остановилась перед самыми ступенями, склоняясь перед мужчиной в приличествующем реверансе. Но я не опустила голову, не спрятала взгляд. Смотрела на него с вызовом, гордо, непоколебимо, протягивая ладонь, как если бы просила милостыню.

— Добрый вечер, Ваше Высочество, — выплюнула я в полнейшей тишине, а грудь тяжело вздымалась.

Красная шелковая лента опустилась на мою ладонь, но мужчина по-прежнему смотрел мне в глаза. Я не могла разобрать его эмоций. Он даже не моргал, да только скулы заострились. Уже хотела поблагодарить его за оказанную честь, но встрепенулась, едва лента обернулась змеей, что в единый миг скользнула на мое запястье, прикусывая кончик своего хвоста. Чужая Тьма заклубилась вокруг нас, а Ранисах больно схватил меня за руку, крепко прижимая к себе. Я даже закричать не успела. От перехода сильно замутило, и боялась сделать лишний вдох. Магия перенесла нас в самый центр прекрасного сада, что был освещен даже в этот час. Я бы, скорее всего, свалилась, если бы мужчина не держал меня, не давая вырваться.

— Ваше… — хотела попросить его ослабить хватку, но не успела договорить.

Чужие губы накрыли мои. Поцелуй был жестоким, грубым, напористым. Меня будто желали заклеймить или наказать. Его пальцы сжимали мои плечи с такой силой, что наверняка останутся синяки, но я даже возмутиться не могла. Жар охватывал тело, скользил, вместе с прохладным ветром забирался под платье. Едва ли соображала хоть что-нибудь, но заставляла себя противостоять его чарам. Я знаю, каков он на самом деле. Я знаю!

Не придумав ничего лучше, я укусила мужчину прямо за губу. Отпрянув от меня, он продолжал удерживать одной рукой, тогда как пальцы второй прошлись по его подбородку, губам, предсказуемо пачкаясь в крови, что выступила алыми каплями. Зло усмехнувшись, он посмотрел на свои пальцы и вновь перевел свой взгляд на меня.

— Живая… — произнес он с неприкрытым презрением.

— Не вашими молитвами, — огрызнулась я.

Совсем не думала головой, когда замахивалась, чтобы дать ему пощечину. Во мне говорила ненависть, что родилась от бессилия, от несоответствия ожиданий и реальности. Раньше он казался мне принцем, что непременно появится в моей жизни на белом коне, но, увы, перед собой я видела лишь мерзавца.

Перехватив мою руку, Ранисах до боли сжал запястье, чуть пониже браслета. Он готов был уничтожить меня одним взглядом, когда срывал маску с моего лица.

— Никогда не смейте даже подумать о том, чтобы поднять на меня руку, — процедил он сквозь с силой сжатые зубы.

— Ненавижу вас! — воскликнула в сердцах.

— А разве мне есть до этого дело? — ядовито улыбнулся мужчина, отпуская меня и поворачиваясь ко мне спиной. Эту спину я сверлила взглядом, далеким от благоговения, но тем не менее отчетливо слышала его голос, несмотря на то, что он уже отошел на почтительное расстояние: — Вы не можете покинуть дворец. Наслаждайтесь, Ваше Величество.

Глава 4:

Нападение — это тоже защита

АДЕЛИНА

Я не знала, что думать. Ранисах сказал так много, но в то же время не сказал почти ничего. Шальной поцелуй продолжал жечь губы. Хотелось вытереть их, но ощущение чужого прикосновения не проходило.

Едва мужчина скрылся за живой изгородью, я разрешила себе выдохнуть и сесть прямо на землю. Ноги не держали совершенно. Наверное, я стояла до сих пор лишь на голом упрямстве, но едва сад опустел, что-то внутри сломалось. Паника комом подступала к горлу, волнами расстилалась по озябшей коже. Накидка так и осталась лежать в тронном зале, но холод не давал окончательно погрузиться в смятение.

Что это было? Поцелуй отчаянный и дикий. Казалось, мужчина желал наказать меня им, но за что? За дерзость? За наглость? Могла поклясться, что видела в его глазах ненависть. Прекрасно понимала, на что иду. Осознавала, что легко не будет, но трудностей не боялась. Правда, и таких действий с его стороны не ожидала.

Душу грело то, что мой план удался. Пусть и сумбурно, пусть и неясно, каким именно образом все это закончится, право на один подарок я уже получила. Оставалось дождаться момента, когда меня выгонят с отбора. Верила, что это время наступит в самые ближайшие дни.

— Драйян, вот она! Я же говорила, что он перенесет ее в сад! — показалась на дорожке миловидная девушка, чье лицо обрамляли светлые локоны.

— Аврора, не вмешивайся, — попытался строго осадить ее порыв мужчина в черном костюме, но дама была неумолима.

Я хотела подняться, но не успела. Девушка уже оказалась подле меня и резво потянула за руки вверх. Смотрела на меня с необъятным восторгом, с широкой улыбкой, от которой становилось не по себе.

— Привет! — улыбнулась она еще шире, вынуждая меня сделать шаг назад.

— Аврора, ты пугаешь леди, — озвучил мужчина очень здравую мысль, и я взглянула на него в поисках поддержки, но гвардеец — а это был именно он, судя по выправке, — доверия тоже не внушал.

— И ничего я не пугаю, — спокойно парировала девушка. — Я, в отличие от тебя, помогаю.

— Это дело Ранисаха, — возразил ее кавалер.

— Этот толстолобый сыч уже раз упустил свой шанс. Второй раз это сделать я ему не позволю, — стала дама серьезней и теперь выглядела взрослее, увереннее. Пропали замашки вздорной девчонки, что так напугали меня поначалу, потому что в памяти вспыхнул образ Оливии.

— Аврора, при всем моем уважении…

— Лорд Дебуа, при всем моем уважении! — резко обернулась она к своему спутнику. — Он сам назначил меня на должность управляющей отбором, так что я сейчас выполняю свои прямые обязанности.

— Лорд Дебуа? — переспросила я, совсем другим взглядом рассматривая мужчину. — С воскрешением вас, — ляпнула, чтобы тут же прикрыть глаза, ругая себя за несдержанность.

— И вас, — мягко улыбнулся Драйян, а меня от его улыбки бросило в холодный пот.

Этот мужчина буквально давил своей силой. Я ощущала мощь, в которой могла бы запросто захлебнуться. Опасный противник, но дама, что сопровождала его, магией на первый взгляд не обладала совсем. Очень необычная пара. Он — внушительный и опасный, а она — хрупкая, но бойкая.

— Открой нам, пожалуйста, портал до крыла невест, — уже мягче попросила Аврора, с нежностью глядя на своего спутника.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Было видно, что лорд переступает через себя, идя на поводу у девушки. Я же мало что поняла из этой беседы, кроме того, что Аврора на отборе самая главная. А еще, что лорд Драйян Дебуа скрывается в Реверонге в то время, когда его законное место пустует. Наверное, у этого мужчины тоже были свои причины, чтобы сбежать из империи, а потому осуждать его я не могла.

Портальное кольцо вспыхнуло перед нами, и уже через секунду мы с Авророй оказались во дворце. Очутились посреди коридора, но Драйян за нами не пошел.

— Простите, не могли бы вы мне объяснить, что происходит? — постаралась я быть максимально вежливой, с трудом сохраняя лицо, потому что меня откровенно мутило.

— Все просто… — девушка замолкла, осматривая меня придирчивым взглядом. — Как же к вам теперь обращаться?

— Мадмуазель Рейоро, если можно, — ответила я, созерцая незнакомку.

— Хм… Ну, допустим, — согласилась она, хотя пауза была красноречивой. — Мадмуазель Рейоро, вы попали на отбор невест для наследного принца. С чем вас и поздравляю.

— Спасибо, — выдавила я тем же безрадостным голосом.

— Вас что-то не устраивает? — лукаво прищурилась Аврора.

— Нет-нет, меня все устраивает. Осталось дождаться, когда меня выгонят.

— Выгонят? Не думаю, что Ранисах способен на такую глупость. А впрочем… Пойдемте, у меня к вам разговор.

Прозвучало очень даже зловеще, но я последовала за девушкой по коридору, что заканчивался высокими двустворчатыми дверьми. Здесь не пахло роскошью, не бросалась в глаза вычурность, как это было в Шагдарахе. Нежно голубые стены, светлые двери, несколько картин и темный ковер. Уюта добавляли настенные канделябры и дворцовые прислужники, что, словно статуи, замерли у входа в крыло.

— Это ваши комнаты, — кивнула Аврора на дверь по левую сторону от входа. — Напротив — мои покои.

Толкнув дверь в выделенные мне комнаты, девушка предоставила мне возможность войти первой и осмотреться. Внутри тоже было все по минимуму: диван с темной обивкой и круглый столик рядом с зажженным камином. Рабочий стол, кресло и напольные горшки с растениями. Тяжелые портьеры в полумраке казались белыми, а ковер, наоборот, черным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Замерев на входе, я не решилась пройти дальше, но Аврора свободно разместилась на диванчике и похлопала ладонью по месту рядом с собой. Пришлось подчиниться, потому что разум понимал: эта девушка — моя возможность подготовиться к тому, что меня ожидает.

— Во-первых, хотела бы представиться, — улыбнулась она.

В воздухе над столиком вдруг заискрился портал. Из него тут же высунулись чужие руки с подносом. Девушка ловко забрала овальный поднос и принялась разливать травяной отвар по чашкам, в то время как портал схлопнулся, будто и не было. Подвинув ко мне тарелку с румяными пирожками, Аврора продолжила:

— Леди Аврора-Арейна Дебуа. На людях ко мне можно обращаться леди управляющая или леди Дебуа. Наедине можно звать по первому имени.

— Хорошо, — покладисто согласилась я, потому что ничего предосудительного в этом не видела. — Браслет, что у тебя на руке, не даст тебе выйти за пределы дворцового комплекса. Это артефакт, привязанный к конкретному месту. Во избежание вреда для здоровья лучше не пытайся его обмануть.

— Я и не собиралась.

— Но собралась бы, если бы вдруг узнала, что выпускать тебя отсюда никто не намерен. Аделина, честно признаюсь, я рада, что ты оказалась здесь. Ранисах ошибся, как ошиблась и ты. Вы оба поспешили с выводами, но я искренне считаю, что вы можете быть вместе. Я видела, как он смотрел на тебя. Так не смотрят на случайных женщин.

— Откуда? С чего вы взяли? — вконец растерялась я, и вся воинственность, все напускное спокойствие схлынуло в тот же миг.

— Я следила за тобой, Аделина. Я знаю о тебе все.

Страх бывает разным. Один — затапливает сознание и заставляет творить невероятные вещи, которые в здравом уме никто никогда бы не совершил. Другой — он похож на воск. Плавится медленно, обжигает, едва встречаясь с кожей. Остывает долго, неторопливо, а может и вовсе не остыть, если огонь и не думает гаснуть.

Я боялась. Щекотка страха скребла когтями грудь, но внешне я оставалась такой же спокойной, собранной. Наверное, просто устала бояться. Была уверена, что выберусь из любой передряги. После Дамиана любые интриги и тайны казались сущим пустяком. Авроре нечем меня удивить. Все самое страшное в своей жизни я уже видела.

— Даже я не знаю о себе все, — парировала я, не собираясь угощаться ни отваром, ни пирожками.

У меня не было зачарованного рубина, чтобы проверить все это на яды. Да и кроме ядов туда могли добавить все что угодно. Прыгать второй раз в ту же реку не желала, наученная горьким опытом.

— Я долгое время следила за тобой через артефакт, но думала, что ты доберешься до Реверонга раньше. Мне очень жаль, что тебе пришлось выйти замуж за Дамиана. Я не представляла, что он может быть таким чудовищем.

— Не стоит меня жалеть, — усмехнулась я, но веселья не ощущала. — И когда же вы перестали следить за мной?

— После твоей свадьбы. Подобный артефакт всего один, и моему супругу пришлось вернуть его владельцу, — честно призналась девушка. — Мне казалось, что ничего уже не исправить…

— Тогда вы просто не представляете, каким Дамиан может быть чудовищем, — выдохнула я, испытав облегчение.

Аврора не знала о моей беременности. Не знала ничего о том, что происходило в последние три месяца. Она видела другую Аделину — ту, что была жертвой в лапах хищника. Леди Дебуа ничего не знает обо мне.

— Мне жаль… — попыталась она взять меня за руку.

— Мне нет, — отрезала я. — Вы хотели поговорить.

— Я хотела рассказать тебе о том, что встало между тобой и Ранисахом. Ты помнишь тот вечер, когда империя собиралась напасть на Реверонг, отправив корабли?

Аврора все говорила и говорила. Она рассказывала, как если бы сама присутствовала там. По ее словам, Ранисах не убивал наследную принцессу Жасмин. Кровь на его одежде действительно была чужой, но объяснялась сражением, потому что обратно в Реверонг ему пришлось прорываться с боем.

Тело же наследной принцессы Жасмин до сих пор покоится в гроте, что расположен в горах. Девушка действительно отдала свою душу стихиям, чтобы стать защитой островного королевства. Пещеру эту можно легко найти по белоснежным цветкам жасмина, что расцвел прямо в горах после смерти наследной принцессы. Хорошая сказка, но верить в них я уже перестала.

— Это ничего не меняет. Во-первых, он опозорил меня перед придворными на балу в Шагдарахе. Во-вторых, он убийца, что безжалостно расправился с одной из фрейлин императрицы. В-третьих, он хотел меня убить и навряд ли сейчас кардинально изменил свое решение.

— Аделина, ты его совсем не знаешь. Знала бы ты, сколько раз Драйян пытался меня убить…

— Мне это неинтересно, — подытожила я, считая, что разговор пора завершать.

— Понимаю, но вот что я тебе скажу. Если бы Драйян действительно хотел меня убить, он бы это сделал. То же самое касается и Ранисаха. Подумай над этим. Я прошу тебя дать Ранисаху шанс. Он достойный человек.

Дверь в комнаты отворилась после короткого стука, но визитеры так и не дождались разрешения войти. На пороге стояли гвардейцы, облаченные в военные камзолы. Их шпаги отражали в себе огоньки свечей, а отсутствие каких-либо эмоций на лицах не предвещало ничего хорошего.

— Леди Неож, вам приказано идти с нами, — сухо произнес один из них.

— Достойный человек, говорите? — улыбнулась я предсказуемости Ранисаха. — Спасибо за беседу, леди Дебуа. Думаю, больше мы с вами не увидимся. Я спокойно поднялась на ноги, собираясь последовать за гвардейцами, но Аврора не желала мириться с тем, что я оказалась права. Взвившись с места, девушка обратилась к мужчинам тоном, не терпящим возражений:

— Кто отдал вам приказ?

— Его Высочество, — коротко ответил один из мужчин.

— Эта девушка находится под моей личной защитой! — попыталась она вызволить меня из предстоящего заточения.

— Простите, но приказы Его Высочества не обсуждаются.

— Аделина, не бойтесь! Я уверена, что это всего лишь недоразумение.

— Вам просто хочется в это верить, — снисходительно улыбнулась я, покидая гостиную.

По коридорам шла под настоящим конвоем. Не боялась, потому что понимала, что меня ждет допрос. Другого и не ожидала. И сама бы так поступила, если бы ко мне вдруг попал супруг врага.

Шли долго. Спускались все ниже и ниже, пока не оказались на подвальном этаже. Легкая мелодия разносилась по дворцу, проникая абсолютно во все уголки. Было так странно осознавать, что где-то там, за высокими дверьми, сейчас идет бал. Молоденькие девушки веселятся, терзаются надеждой, что именно их выберет наследный принц, но правда в том, что такие вопросы всегда решаются заранее. Наверняка новоиспеченная королева уже подобрала достойных кандидаток для своего сына. Ему же остается только сыграть свою роль.

Тяжелая решетчатая дверь отворилась с противным скрипом. Помещение, в которое меня привели, отличалось серостью и холодом. Здесь действительно было холодно, как если бы зима уже наступила. В настенных канделябрах горели лишь несколько свечей. Массивное низкое кресло нисколько не вписывалось в общий антураж, а вот обыкновенная деревянная табуретка, стоящая напротив, — очень даже.

— Чувствуйте себя как дома, — подтолкнул меня в спину Ранисах, появившийся откуда ни возьмись.

— Что вы, что вы. Я не собираюсь долго пользоваться вашим гостеприимством, — прошла я внутрь, осознанно выбрав табуретку.

Ранисах лишь хмыкнул, никак не прокомментировав мой выбор, но кресло занимать не стал. Обойдя его, облокотился на резную спинку, глядя на меня пытливо и даже дерзко, будто самолично поймал за преступлением. Тяжелая дверь со скрипом закрылась, но я не вздрогнула, как и выдержала его тяжелый взор.

— Будете молчать? — поинтересовался он с усмешкой.

— Мне нечего вам сказать.

— Вот как? А если я скажу, что молчание может стоить вам жизни?

— Вы всерьез полагаете, что я пришла бы во дворец, если бы боялась умереть?

Естественно, я блефовала, но ничего другого мне не оставалось. Если дам слабину, если хоть на секунду в моих глазах промелькнет страх, он будет уверен, что получит от меня все что угодно. Так дешево продавать информацию не желала.

— Знаете ли вы, каким именно образом пытают молоденьких женщин? — начал он медленно стягивать с себя расшитый золотыми нитями темно-синий камзол.

Я с невозмутимым лицом следила за тем, как мужчина кладет его в кресло. Как расстегивает запонки, украшенные зачарованными рубинами. Как по одной выскальзывают из петелек пуговицы его белоснежной рубашки. Не удалось сдержать горькую усмешку. Все мужчины одинаковые — лживые и подлые мерзавцы.

— Собираетесь просветить меня в этом вопросе? Что ж… Не стоит затягивать. Думаю, я даже получу удовольствие. Еще несколько месяцев назад я грезила вами, Ваше Высочество. И как же приятно осознавать, что я не обманулась по поводу вас. Вы истинный… мерзавец.

Чертово кресло отлетело в сторону. Запонки звякнули о пол, но я даже не пошевелилась, продолжая мягко, рассеянно улыбаться. Не вздрогнула, когда чужая рука с силой сжала мое горло, почти полностью лишая возможности дышать. Смотрела в его темные, как ночь, глаза и видела чистейшую ненависть, что перемешивалась с яростью.

— Значит, ничего не боишься? — прошипел Ранисах сквозь с силой сжатые зубы.

— Снова поцелуешь? — произнесла я с вызовом.

— Хорошо, — вдруг убрал он руку. Обернувшись, поднял кресло и расположился в нем со всем комфортом, будто и не было этой эмоциональной вспышки секундой ранее. — Чего ты хочешь?

Мужчина так легко перешел на ты, но я не стала делать замечание. Наоборот, решила ответить на наглость наглостью. В конце концов, я и так позволила себе слишком много. Одним недовольством больше, одним меньше — разницы никакой.

— Чтобы ты сдержал свое слово. Ты подарил мне ленту, а значит, я могу рассчитывать на один подарок. Я хочу, чтобы ты вернул моей семье титул.

— Вернуть титул предателям? — искривил он тонкие губы.

— Нет, лорд Арокос. Вернуть титул тем, кто все это время помогал вам в меру своих возможностей. И ты, и я прекрасно знаем, что у моей мачехи не было выбора.

— Разве? Я в этом не уверен. Ты ведь отказываешься все мне рассказать.

— Моя информация стоит очень дорого, — решилась я на сделку.

— Все можно купить.

— Все, — согласилась я. — Если знать цену.

— И какова же твоя цена?

— Ты публично вернешь титул моей семье и объявишь, что все это время мои родители честно выполняли твое поручение и помогали защитить Реверонг. А еще, я уйду отсюда живой и невредимой, и ты никогда — слышишь? — больше никогда не вспомнишь обо мне и о том, что мы ходим по одной земле.

— Расскажи, все что знаешь, и тогда я решу, стоит ли твоя информация так много, — попытался он схитрить. — Ваше Высочество, я похожа на наивную леди? Стойте, не отвечайте, — подняла я вверх ладонь, не давая ему высказаться. — Сейчас я похожа на наивную леди?

— Предлагаю сделку. Я клянусь Тьмой, что завтра же дам твоим родителям более высокий титул и земли и объявлю их героями, но…

— Но? — поторопила я его, не желая участвовать в этой бессмысленной игре на нервах.

— Но выполню ли я второе твое условие, будет зависеть от того, что ты мне расскажешь. Если я посчитаю информацию ценной, то отпущу тебя.

Мужчина замолчал, поглядывая на меня спокойно, с деланой ленцой. Будто это именно он делает мне одолжение, а не я решаю, поделиться ли с ним ценной информацией. Было бы здесь окно, я бы, наверное, последний раз взглянула на свободу, но даже этого меня лишили. И это было предсказуемо.

— Что именно вас интересует? — перешла я на деловой тон, потому что обращение на ты вызывало во мне диссонанс.

— Абсолютно все с того самого вечера, когда мы впервые увиделись на берегу Реверонга. Почему ты сбежала и куда перенеслась?

Я рассказывала максимально коротко. Делилась сухими фактами: что подумала, что решила, куда добралась. Как оказалась во дворце и почему. Фрейлина, фаворитка, вторая супруга императора. Ни на кого не жаловалась, не рассказывала о личном — это ни к чему. Если Ранисах думал, что я поведаю ему об этом, то глубоко ошибался.

— Как ты попала в Реверонг?

— На лодке, как и говорила.

— Врешь, — отрезал мужчина, полностью уверенный в неуязвимости барьера.

— Я пересекла Веонское море на лодке. Почему меня пропустил барьер, я могу лишь только догадываться.

— Не поделитесь своими догадками?

— На мне был браслет с такими же камнями, что удерживают защитный барьер вокруг острова.

— И где он сейчас?

— Продала ювелиру.

— Зачем?

— Это не относится к делу.

Взгляды скрестились, но я была неумолима. Он не узнает от меня ничего лишнего.

— Почему в империи тебя считают мертвой? Как погибли император и императрица? Почему ты вернулась в Реверонг?

— Потому что я не желала брака с императором, но выбора мне не оставили. Впрочем, вы и без меня знаете, как сильные мира сего умеют убеждать.

— Шантаж?

— Это не относится к делу, — поторопилась я изменить тему беседы, которая мало походила на допрос. — Меня считают мертвой, потому что мои покои, скорее всего, сгорели вместе с одной из моих фрейлин. Я могу лишь предположить, что то, что осталось от ее тела, идентифицировали как меня. И император, и императрица погибли прямо на моих глазах. Мы ждали возвращения Оливии из Певерхьера, но она задерживалась, а к вечеру появилась вместе с самыми настоящими драконами. Огненные птицы поджигали все, что попадалось им на пути, и никакая защита не выдерживала их пламя. Один из драконов, которым не слишком хорошо управляла Оливия, сначала поджег, а потом и сожрал Дамиана. Оливию же убила Элен. Что дальше случилось с драконами и откуда они появились, мне неизвестно, но, когда мы перемещались в Герхтар, открылись порталы и появились гвардейцы и маги. На этом все.

— Драконы? — спросил он, нисколько не поверив в услышанное.

— Именно. Их было трое. Каждый размером с две кареты.

— Хорошо, — поднялся Ранисах, собираясь уйти.

Застегивал пуговицы, накидывал на плечи камзол, пока я изумленно вскидывала брови, понимая, что он ничего не сказал мне по поводу моего второго условия.

— Я могу быть свободна? — поинтересовалась я, напомнив о себе.

— С чего бы это? — весело усмехнулся мужчина. — Я уже знал все это раньше. Ты не сказала мне ничего нового…

— Вы лжете! — взвилась я с места, задыхаясь от возмущения.

— И как же ты это докажешь? — улыбнулся он, сокращая расстояние между нами. Одна его рука свободно легла на мою талию, а пальцы второй сжали подбородок, вынуждая запрокинуть голову. — Ты спрашивала, похожа ли ты сейчас на наивную леди. Похожа.

— Зачем я вам нужна? — нисколько не испугалась. Злилась! Невероятно злилась на него, а он упивался моими эмоциями.

— Ты полноправная участница отбора. Проиграешь и будешь свободна.

— Бросьте, Ранисах. Скажите же правду, будьте мужчиной.

— Я обменяю тебя на независимость Реверонга, — выдохнул он мне в губы, отступая.

— Другого и не ждала.

Глава 5:

В танце над бездною

АДЕЛИНА

Ранисах исчез за тяжелой дверью, как-то очень двусмысленно кивнув одному из гвардейцев. Я тоже задерживаться не стала. Допросная наводила на меня не слишком радостные мысли, а потому я выскользнула за дверь и отправилась следом за своей стражей. К моему удивлению, меня действительно не повели в камеру, а отконвоировали обратно в выделенные мне комнаты.

Авроры там уже не было, как и подноса с отваром и пирожками. Почему-то только сейчас я поняла, насколько сильно проголодалась. В животе заурчало, и я тут же неосознанно прислонила к нему ладони. Да только отдернула в ту же секунду, потому что такие жесты пора было искоренять. Они могут вызвать любопытство, а значит, и вопросы, отвечать на которые я не готова. Уж перед кем, перед кем, а перед Ранисахом я отчитываться о своей беременности не обязана. Хочет, чтобы я участвовала в отборе? Отлично, да только я вылечу, едва придворный целитель узнает о моей тайне. Хочет обменять меня на независимость Реверонга? Великолепно, да только сбегу я куда раньше. В отличие от него, я знаю это королевство как свои пять пальцев. Замучается искать.

Чтобы занять время, я решила осмотреться. Гостиную уже видела, да и разглядывать здесь особенно было нечего, а вот спальня любопытство вызывала, как и уборная. И только я хотела пройти в спальню, как кто-то неторопливо постучал в дверь.

— Войдите, — окликнула я после секундной заминки.

На пороге показалась миниатюрная блондинка в платье служанки. Ослепительно улыбнувшись, она присела передо мной в глубоком реверансе и замерла, ожидая разрешения подняться. А я… Я оценивала ее стать, ее идеальную выправку, манеры, прическу — локон к локону, — украшения — хоть и не помпезные, но достаточно дорогие. Передо мной предстала совсем не служанка, а леди. Да только для чего этот маскарад?

— Поднимитесь и представьтесь, — потребовала я, не отрывая пристального взгляда.

— Леди Карилия Гедур, Ваша Светлость. Меня назначили на должность вашей служанки, — прощебетала девушка, не теряя приветливости.

— Не слишком ли низкая должность для аристократки? — задала я вполне логичный вопрос.

— Что вы, Ваша Светлость! Служить вам — это отличная возможность показать себя при дворе. Ее Величество лично дала мне это назначение. Если я хорошо покажу себя, то смогу претендовать на должность фрейлины.

— И что же? Всем участницам отбора будут прислуживать аристократки?

— Нет, конечно, — по-детски правдиво ответила девушка. — Вам по статусу положено, а остальным назначили сопровождение из придворных прислужниц. Вы не переживайте, Ее Величество взяла с меня слово, и я сохраню секрет о том, кем вы были. Хотите, я наполню вам ванну?

— Лучше принеси мне ужин, — ответила я. — А потом уже ванну.

— Как скажете, Ваша Светлость, — вновь присела девушка в коротком реверансе и выскользнула за дверь.

А я поняла, что язык за зубами она держать не умеет, а значит, в союзники мне не годится. Хотя с другой стороны, молодость равна неопытности. Манипулировать Карилией будет легко.

Девушка вернулась спустя десять минут с подносом, наполненным яствами. В тарелках под клошами я нашла теплый салат с орешками, овощи и жареное мясо. В графине был ягодный морс, судя по аромату, а еще имелся мягкий хлеб. Ничего сверхъестественного, но все до безумия вкусное, однако приступать к позднему ужину я не торопилась.

— Бери приборы и пробуй, — приказала я, кивая Карилии на поднос.

— Я не голодна, Ваша Светлость, — с удивлением в голосе отозвалась она.

— А я тебе есть и не предлагаю. Попробуй салат, овощи, мясо и морс.

— Уместно ли? — засомневалась девушка.

— Пробуй.

После того как Кари выполнила мой приказ, я засекла полчаса и послала ее подготовить мне ванну. Видела, что девушка насторожена и рассеянна, но осознавала — это сказывается волнение. Она прекрасно поняла, зачем я приказала отведать каждое блюдо. Я не могла позволить себе быть беспечной в стане недруга. Мало ли какие у Ранисаха задумки.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, едва девушка вернулась в гостиную.

— Обычно, — отозвалась она, поглядывая на меня с опаской. — Я приготовила вам ванну и сорочку ко сну.

— Спасибо, можешь быть свободна, — присела я в кресло, потянувшись за бокалом.

— Разве вам не нужна помощь с…

— Ты можешь быть свободна, — повторила я.

Девушка вновь присела в реверансе и вышла из комнат, наверняка думая обо мне как о заносчивой и своевольной особе, но меня это волновало мало. Смотрела на огонь в камине и, наверное, успокаивалась. Поужинав, расправилась с траурным нарядом и в абсолютной тишине приняла ванну, позволяя теплой воде омывать мое тело.

Обдумывала свои дальнейшие действия. На повестке дня побег, но до этого момента нужно дождаться, пока Ранисах выполнит свое обещание. Я его за язык не тянула — он сам сказал завтра. И лучше бы мне уже сегодня подготовить для себя пути отступления, а для этого необходимо в кратчайшие сроки избавиться от этой мерзкой змеи.

Сорочка и халат действительно лежали на кровати. Открыв шкаф, я подтвердила свои догадки. В нем была одежда, но не моя. Судя по всему, новая, но не могла сказать, по размеру ли. Всего три платья, костюм для верховой езды, дорожный костюм, белье и обувь. Не слишком большой гардероб для дворца, да еще и скромный — ни отделки, ни рюш, ни бантов. Абсолютно никаких украшений. Невеста Его Высочества не может так одеваться. Может быть, кто-то перепутал и это чужие вещи?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Но отказываться я от них не стала. Не в траурном же платье ходить и спать до тех пор, пока меня с позором выгонят. Завтра поинтересуюсь у Карилии.

Наскоро одевшись, я обулась в мягкие тапочки без каблука и направилась в гостиную, чтобы выйти в коридор и проверить, насколько свободно мне разрешено перемещаться по дворцу. Вовремя. Едва я открыла дверь, в коридоре со стороны выхода из крыла появились щебечущие девушки в сопровождении Авроры.

— Мадмуазель Рейоро! — воскликнула она, улыбнувшись. — Рада вас видеть. Подождите, пожалуйста, меня в своих комнатах. Девушки, следуйте за мной.

Я не стала возвращаться в гостиную. Так и стояла в дверях под любопытными взглядами остальных невест. Все они наверняка видели, как я исчезла в сопровождении Ранисаха, но смутить меня у них не получилось.

Аврора распределяла комнаты, не давая дамам даже рта открыть. Что меня удивило, так это то, что я видела среди девушек не только аристократок, но и простолюдинок. Их наряды слишком отличались, и в первую очередь тканью. Хотя с другой стороны, возможно, это хороший политический ход. Так Ранисах мог показать свою лояльность по отношению к простому народу, однако вряд ли до финала доберется хоть одна простолюдинка. Проще взять девушку с определенным воспитанием, чем тратить время на обучение несведущего человека.

— Дамы, для вас выделили личных служанок. К ним вы можете обращаться с любыми просьбами, но в пределах разумного. Гардероб для вас приготовили одинаковый, поэтому свои вещи вам забрать не дадут…

— Как это одинаковый?! — вызверилась одна из девушек, что явно была аристократкой.

— Леди Рош, я делаю вам первое и последнее замечание, — строго произнесла Аврора, смерив девушку недовольным взглядом. — Еще раз перебьете меня, и отбора вам не видать. Что же касается одинакового гардероба… Каждая из вас является личностью, и Его Высочество хочет видеть именно вас, а не ваши наряды. Все наряды напитаны магией, поэтому рекомендую вам завтра же перемерить их, чтобы они сели по фигуре. А теперь по комнатам. Первый этап отбора начнется уже завтра. Служанки утром передадут вам мои распоряжения.

Девушки скрылись в комнатах, а Аврора устало покачала головой, уверенно направившись ко мне. Едва она дошла до меня, на лице ее появилась довольная улыбка.

— Я же говорила, что все будет хорошо. Позволишь зайти?

Я кивнула, не имея причин препятствовать девушке. Мы вновь расположились в гостиной, но заговаривать Аврора не спешила. Казалось, что задумалась о чем-то.

— О чем ты так напряженно думаешь? — не выдержала я тишины.

— Думаю, как бы обойти клятву, данную Ранисаху. Я не имею права рассказывать кому бы то ни было об этапах отбора, — отозвалась Аврора со вздохом.

— Так не рассказывай. Мне все равно неинтересно, — спокойно ответила я правду.

— Ты опять? Даже не хочешь побороться за него? — вопросила она, негодуя.

— Аврора, я вижу, что ты очень хорошая девушка. Я благодарна тебе за то, что ты хочешь мне помочь, но поверь, это просто не имеет смысла. Я и Ранисах — мы никогда не будем вместе, и тому есть причины, преодолеть которые невозможно.

— Все возможно, если очень захотеть. — В ее голосе я слышала неоспоримую веру, а потому не стала спорить. Лишь устало покачала головой.

— Лучше скажи мне, как избавиться от браслета? — сменила я тему на ту, что меня действительно интересовала.

— Аделина, я тебе честно скажу, ты не сможешь уйти, пока Ранисах этого не захочет. А он не захочет, поверь мне, — ответила она с долей снисхождения, как будто действительно знала все про нас обоих.

— Я спросила о другом, — мягко вернула я ее к сути беседы.

— Браслеты с невест снимает Ранисах. Только тот, кто его надел, может его снять. Но он не снимет…

— Я знаю, — кивнула я, не испытывая и толики волнения.

План постепенно складывался. Во-первых, мне нужно найти лестницу для слуг, и в этом мне поможет Карилия. Во-вторых, дождаться завтрашнего дня, чтобы Ранисах признал перед всеми моих родителей героями и дал им титул и земли, на которые я даже не рассчитывала, когда думала о выполнении одного из желаний. В-третьих, хитростью заставить наследного принца снять с меня браслет. И последнее — сбежать. Ничего невыполнимого.

— Аделина? Аделина, ты меня слышишь?

— Прости, я задумалась, — ответила я чистую правду.

— Аделина, давай только без глупостей, — посмотрела она строго. — Зачем тебя забирали гвардейцы?

— Все за тем же. Прости, Аврора. Я устала и хотела бы лечь спать.

Я видела, что она мне нисколько не поверила. Более того, сомнения отчетливо проступили на ее лице, но, поджав губы, девушка промолчала. А утром я нашла записку на столике в гостиной, которая меня нисколько не обрадовала.

«Я нашла способ обойти клятву. Первый этап — проверка чистоты невест. Ранисах прекрасно знает, что ты уже была замужем, а потому к придворному целителю отправишься только для вида, чтобы не задавали вопросов. Во дворце тебя приказано звать мадмуазель Рейоро, а значит, титул леди Неож в Реверонге не существует.

Если и этого для тебя мало, чтобы поверить в его заинтересованность в тебе, то знай: он попросил привести то самое зеркало-артефакт, о котором я тебе рассказывала. В связи с защитным барьером, доставить его будет непросто, но уже завтра оно будет тут. Он узнает все о твоем прошлом, Аделина. Все, что было в Шагдарахе…» Бумага вспыхнула прямо в моих руках, но я успела скинуть ее прежде, чем случился ожог. Лечиться самой нельзя, к лекарю — пока тоже нельзя, а потому нужно избегать всего, что может хоть как-то навредить мне. Неизвестно, сработает ли магия моей дочки в следующий раз.

— Леди, вы уже встали? А я только собиралась вас будить, — вошла без стука в гостиную Карилия.

От ее реверанса я отмахнулась. Ближайшие перспективы не радовали. Целитель не будет делать осмотр, а значит, Ранисах во что бы то ни стало вознамерился как можно дольше продержать меня в отборе. Оно и правильно — ему нужно собрать информацию о том, что сейчас происходит в Шагдарахе.

Не верила, что он попросил у кого-то такой мощный артефакт, чтобы что-то узнать обо мне. Скорее всего, лишь затем, чтобы вызнать планы новых императора и императрицы. Однако это не меняет того, что он желает обменять меня на независимость Реверонга. Элен прекрасно осведомлена о моем даре, а я теперь знаю, как усилить чужую магию, не вступая в близкий контакт. Они наверняка захотят вернуть меня, если узнают о том, что я жива. Но…

Если Ранисах с помощью этого зеркала действительно сможет посмотреть прошлое, то и он навряд ли захочет отдать меня обратно. Какой дурак не желает увеличить свой дар? Ему и независимость тогда будет не нужна.

Из всего этого варианта только два. Или сегодня же самой признаваться ему в том, что я живой артефакт, и попытаться наладить обоюдовыгодное сотрудничество. Или… Следовать предыдущему плану, который от этих новостей нисколько не меняется. Что же, будем действовать по обстоятельствам.

— Карилия, ты что-то сказала? — переспросила я, оборачиваясь на голос девушки.

— Я вам платье приготовила, леди.

— Я не леди, — перебила я ее. — Обращайся ко мне мадмуазель Рейоро.

— Хорошо, мадмуазель, — понятливо кивнула она. — Вам следует поторопиться, если вы не хотите опоздать на общий завтрак.

— Общий завтрак?

— Да, мадмуазель. Общий завтрак перед тем, как вы появитесь перед народом Реверонга.

В столовую, выделенную невестам наследного принца, мы добирались, словно пансионерки — в колонне по двое. Абсолютно одинаковые светло-розовые платья, одинаковые туфельки на низком каблуке. Только прически и отличались да цвет волос, но я вообще старалась не разглядывать девушек. Мне это было ни к чему. Вся эта возня с отбором — она меня не касалась и казалась глупостью на фоне пережитых мною событий, однако я послушно шла следом за Авророй. Правда, ее нравоучительную речь пропустила мимо ушей.

— Доброе утро, Ваше Высочество, — первая шагнула она в столовую, приседая в идеальном реверансе.

Рассредоточившись на входе, остальные тоже присели в реверансах, и только я одна так и замерла, успев лишь слегка склониться, потому что встретилась с темным взглядом Ранисаха, что был направлен исключительно на меня.

— Доброе утро, — коротко и безэмоционально поприветствовал он дам. — Можете подняться.

Слуги помогли нам присесть за стол, отодвигая стулья. Его Высочество скомандовал подавать завтрак, но девушки притронулись к еде только после того, как это сделал Ранисах. Я в общей столовой есть не собиралась, несмотря на проснувшийся голод. Даже чашки с отваром не коснулась, потому что это могло обернуться чем угодно. Так и сидела напротив Авроры, которая глазами показывала мне на стоящие перед нами блюда.

— Мадмуазель Рейоро, вас что-то не устраивает? — раздался рокочущий голос Ранисаха с того конца стола.

Специально села как можно дальше от него, даже не подумав побороться с другими претендентками за ближайшие к мужчине места. Чем дальше я от него, тем лучше.

— Меня все устраивает, Ваше Высочество. Благодарю за беспокойство, — ответила я, даже не глядя в его сторону.

— Тогда отчего же вы так и не притронулись к завтраку? — лениво растягивал он слова, заставляя тем самым всех дам обратить внимание на недостойное поведение их конкурентки.

— Я никогда не завтракаю и принимать пищу начинаю только к обеду. Это врожденная особенность моего организма, — без заминки солгала я.

Ложь далась так легко, так правдиво, будто так и было на самом деле. Голос не дрогнул, сердце не ускорило свой ритм, а лицо не изменилось, по-прежнему оставаясь каменной маской.

— В таком случае я освобождаю вас от завтраков.

В его голосе угадывалась едва сдерживаемая дрожь. Именно она вынудила меня вновь встретиться взглядом с наследным принцем. В его глазах скрывалась настоящая бездна. Я видела Тьму, что клубилась, завораживала своим танцем, желая утянуть на самое дно. Да только я знала, что там моя погибель.

— Благодарю вас, Ваше Высочество. Означает ли это, что я свободна?

— Я вас не отпускал, — поставил он меня на место этой короткой фразой. — Уже сегодня состоится первый этап отбора. Разве вам неинтересно, мадмуазель Рейоро?

Я промолчала, не желая гневить его еще больше. Нельзя трепать ему нервы. Пусть сначала выполнит свое обещание, а уже потом я выскажу ему все, что о нем думаю.

— Первый этап — это чистая формальность. Вам не придется ничего делать. Придворный лекарь проведет осмотр после обеда. Запрещены любые артефакты, украшения и даже заколки. На этом я с вами прощаюсь. Увидимся после завтрака. Вам предстоит побывать на церемонии награждения. — Он даже и не думал смотреть на кого-то другого. Будто для меня одной проговаривал каждое слово. — Приятного аппетита. Мы поднялись вслед за мужчиной и покорно склонили головы, но, едва он вышел из столовой, сели обратно. Я отчетливо услышала гулкие выдохи. Понимала девушек. Сила наследного принца давила, она вынуждала склоняться, но я слишком привыкла к мощным темным источникам, чтобы реагировать так открыто. Дар короля Шагдараха был в разы сильнее, но я научилась стойко переносить это давление. Ранисах с ним и рядом не стоял.

Аврора лукаво поглядывала на меня, прикрываясь белоснежной чашкой. Я знала, какие мысли витают в ее голове, но согласиться с ними, увы, не могла. Я видела ненависть и холодный расчет, она — благосклонность и заинтересованность. Однако долго это молчаливое общение не продлилось. Расправив плечи, девушка строго оглядела перешептывающихся невест, чем буквально сразу же призвала их к порядку.

— Не стоит волноваться. Как уже сказал Его Высочество, первый этап — только формальность. Всех вас проверяли на балу перед тем, как вручить алые ленты. Но так как на балу вы могли пользоваться артефактами или настойками, проверка будет повторной. После завтрака отправляйтесь сразу же обратно в комнаты и готовьтесь к церемонии. Всем все ясно?

— Да, Ваша Светлость! — раздалось хоровое пение, заставляя меня поморщиться.

Нахождение здесь для меня было самой настоящей пыткой. Одна из девушек попыталась со мной заговорить, но я не видела смысла знакомиться с ними. Я тут только до вечера.

После завтрака Аврора провела нас обратно в комнаты. Я видела, что она хочет мне что-то сказать, но ее отвлек слуга, что уже стоял в коридоре невест, когда мы там появились. Скользнув за дверь выделенных мне комнат, я первым делом обратилась к Кари:

— Нужно подготовить другой наряд.

— Нам уже выдали распоряжения, Ваша Светлость, — присела девушка в коротком реверансе. — Платье на кровати. Разрешите помочь вам?

— Сначала завтрак, — поморщилась я, услышав рулады собственного желудка. — Принеси мне что-нибудь с кухни.

Я видела, как девушка замялась. Как спрятала взгляд и даже ссутулилась, будто хотела стать меньше. Следующие ее слова я восприняла как объявление войны:

— Простите, Ваша Светлость. Мне запрещено приносить вам что-либо в комнаты. Распоряжение Его Высочества…

— Да будь ты проклят! — не сдержав порыва, выплюнула я, сжимая кулаки.

Ну ничего. Я еще отыграюсь.

Глава 6:

Хитрец хитреца видит издалека

АДЕЛИНА

Странно было видеть такое скопление народа в тронном зале утром. Я привыкла, что наряженные в вечерние туалеты аристократы толпятся на балах, что заканчиваются глубокой ночью. Это несоответствие смущало, но волнение возникло в моей груди совсем по другой причине.

Аристократы стояли полукругом, занимая все свободное место, кроме самого центра зала. Нам же — десяти невестам Его Высочества — не было суждено затеряться в толпе. Нас выставили по правую сторону от постамента, на котором возвышались король, королева и принц. Сотни взглядов подмечали каждую деталь абсолютно одинаковых светло-голубых платьев, рассматривали лица, вызывая желание прикрыться. Но два взгляда выражали целую бурю эмоций, скрестившись на мне. Я была рада видеть родителей, однако предполагала, что нам не суждено обменяться хоть словом. Сейчас и сегодня это было мне на руку.

Поздравительную речь короля я прослушала, замкнувшись в себе. Чувствовала себя не очень хорошо. То и дело волнами накатывала тошнота, а пахучее масло я, как назло, оставила на столике. Желудок сжимался в болезненных спазмах, а я не могла даже веки прикрыть, потому что стояла ближе всех к Ранисаху, а значит, на меня смотрели чаще, чем на остальных. Из невеселых мыслей меня вырвал голос наследного принца. Собственное имя рода резануло слух.

— Прежде чем я официально представлю вам участниц отбора, я хотел бы обратить ваше внимание на семью, которая последние месяцы вынужденно провела в опале. Мадмуазель и месье Рейоро, подойдите. — Мужчина кивнул моим опешившим родителям.

Аристократы, что и так держались от них на почтительном расстоянии, отступили еще на несколько шагов в стороны. Первым отмер отец. Расправив плечи, он сам положил руку мачехи на свой локоть и невозмутимо сократил расстояние до пьедестала, на котором возвышались малый и большой троны.

— Мадмуазель и месье Рейоро, я хочу выразить вам благодарность от лица королевской семьи за то, что вы верой и правдой служили короне многие годы. Мне жаль, что вам пришлось некоторое время терпеть лишения. Ваша помощь во внешней политике королевства неоценима. Король дарует вашему роду наследуемый титул лорда и леди Герож, обширные земли, что находятся в горах, и денежное вознаграждение, а также право называться первыми лордом и леди гор. — Ранисах кивнул слуге, и в его руках тут же появился объемный и наверняка тяжелый сундучок.

Отец со священным трепетом принял его из рук наследного принца, но было видно, насколько мужчина ошеломлен. Физеда первая взяла себя в руки. Женщина присела в глубоком реверансе, рассыпаясь в словах благодарности. Взяв с бархатной подушечки сначала одну, а потом и вторую медаль, Ранисах самолично прикрепил их к одеждам родителей. Я знала этот символ — их вручали только тем, кого можно было назвать героями, но достопочтенная публика и не думала аплодировать, пребывая в не меньшем оцепенении. И тогда наследный принц начал хлопать сам.

Наверное, я должна была быть ему благодарной. Наверное, я должна была аплодировать, как и остальные. Наверное, должна была улыбнуться родителям в знак поддержки, но меня хватило лишь на взгляд, полный ненависти, которым я окинула Ранисаха. В ответ мужчина склонил голову набок, будто показывал, что теперь ход за мной. Еще бы! Так вывернуть мое желание!

Нет, я не была неблагодарной. Мне хотелось искренне сказать ему спасибо за титул, который получил мой род, но земли… Первые лорд и леди гор… Он даровал им земли в горах, предлагая построить с ноля и замок, что выдержал бы холод метелей, и дома для простого люда, который мог бы держать хозяйство. Как построить все это в горах? Как сделать лордство из ничего? Да еще и в преддверии холодов.

— И последняя участница. Прошу поприветствовать вас леди Аделину Герож, — услышала я голос Ранисаха из темноты.

Вскинувшись, изо всех сил старалась сконцентрироваться на расплывающемся образе мужчины. Взгляд мой прошелся по залу, что предстал сейчас размытыми пятнами. Чужое имя рода так и звучало эхом, а я попыталась сделать шаг вперед, но ноги подкосились, а темнота поглотила окончательно. И все это в оглушающей тишине.

Пришла в себя я в своих покоях. Лежала на кровати прямо поверх одеяла, а рядом в кресле с книжкой в руках сидела Кари. Увидев, что я пришла в себя, девушка встрепенулась и мигом подскочила на ноги.

— Как вы, Ваша Светлость? Воды? — заволновалась она, нервно сжимая пальцами юбку.

— Воды, — согласилась я спокойно, продолжая смотреть в потолок.

Кари испарилась в дверном проеме, а я опустила взгляд вниз, с удивлением отмечая, что раздеть меня так никто и не догадался. И пусть легкий корсет совсем не сдавливал грудь и спину, но, когда девушка падает в обморок, положено ослаблять завязки, чтобы дышать было легче. Уж это-то девушка знает наверняка.

— Который сейчас час? — громко вопросила я, и не думая вставать.

— Так четыре уже, Ваша Светлость. Вы и обед пропустили, и первый этап отбора уже заканчивается. Его Высочество приказал вас не трогать и не будить.

— Ах, Его Высочество приказал? — резко села я, отчего голова закружилась, но я тут же потянулась к столику, чтобы откупорить крышку пахучего масла.

Кари вошла в спальню с бокалом воды. Увидев меня, она тут же запаниковала:

— Вам нужно лежать. Не вставайте!

— Оставь, — строго приказала я, забирая у нее бокал.

Ощущала я себя сносно. Легкое головокружение не в счет, но это от голода. Пыталась собраться с мыслями, чтобы понять, что именно я упустила. Ответ пришел неожиданно и отдал горечью на губах. Я не проверила воду, не приказала Кари отпить из бокала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что было в бокале? — молниеносно поднялась я на ноги, наступая на девушку.

— Я…

— Что было в бокале?! — больно схватила я ее за руку, вынуждая закричать.

— Легкое снотворное! Безвредное! Его оставил придворный целитель! — ответила она, глядя на меня как на монстра из кошмаров.

— Где я могу найти целителя? — потрясла я ее за плечи для верности, понимая, что времени все меньше, а меня уже клонит в сон.

— Третий этаж, правое крыло, — выдохнула она.

Оттолкнув от себя девушку, я вышла в гостиную, а затем и в коридор. Придворные служители глядели на меня хмуро и с сомнением, когда я попыталась выйти из крыла. Не слышала голосов девиц, а значит, все они сейчас заканчивали проходить первый этап.

— Не велено выпускать, — сухо произнес один из служителей, вставая у меня на пути.

— Кем не велено?

— Приказ Его Высочества, — отозвался второй мужчина, напрочь меня игнорируя. Он смотрел куда-то мимо и делал вид, будто перед ним никто не стоит.

Я не хотела это делать. Еще ни разу не пользовалась этой стороной своего проклятья, но правда в том, что я должна была выйти отсюда прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.

— Если вы сейчас же меня не пропустите, я буду вынуждена призвать свою силу, — дала я им последний шанс. — Я опаздываю на первый этап отбора.

Я прекрасно видела, как мужчины переглянулись. Продолжала смотреть на них испытующе, но сил оставалось все меньше. Прикрывала веки, чтобы моргнуть, и казалось, проваливалась на несколько секунд в вязкое марево сна. Сопротивляться вытяжке из цветков гелории было все труднее. Действительно безобидная вещица. Гарантирован здоровый сон минимум часа на четыре, если ты вдруг не оказался в поле, где растут эти цветки. Оттуда живыми без защитной магии не выбираются.

— Не веле…

Я не стала дослушивать. Просто положила свои ладони на их руки и вытянула большую часть обыкновенной бытовой магии. Для меня было неважно, каким даром владеет каждый из них. Любой дар — это сила мага, а если потоки истощены, то и маг истощен.

Стражники рухнули, моментально отключаясь, а я вышла в холл. Они очнутся минут через десять, когда их магия начнет восстанавливаться. Мне не стало лучше. Для меня вообще ничего не изменилось. Я не чувствовала их силу в себе. Она просто растворилась во мне, словно в бездонном колодце. Точно так же я могла бы и увеличить их силы, сделать их почти неуязвимыми, но это никак не сказалось бы лично на мне. Бесконечный источник, способный многократно усилить абсолютно любую магию. Абсолютно любую, кроме собственной.

— Леди Герож? — окликнул меня незнакомый мужчина.

Я собиралась спуститься по лестнице вниз и совсем не заметила его. Пожилой мужчина остановился за колоннами и направлялся, судя по всему, на третий этаж. Ранее мы не встречались и представлены друг другу не были, а потому знать я его не могла.

— Вы что-то хотели? — поинтересовалась я, решая идти в наступление.

— Я вижу, что вам уже стало лучше. Если это так, то следуйте за мной, — произнес он неоспоримо, а я едва сдержала порыв громко выругаться.

— Вы не представились, — застыла я на ступеньках.

— Лорд Жашст, придворный целитель. Пойдемте.

Пришлось натягивать на губы легкую улыбку и догонять мужчину. Как самый галантный кавалер, он предложил мне локоть, и я не стала отказываться. Бороться со снотворными каплями было невероятно тяжело, но я все еще держалась, хоть и несколько раз запнулась о ступеньки по пути.

Засыпала на ходу, отчаянно цепляясь за реальность. Я ведь понимала, что свалилась в обморок прямо в тронном зале. Более того, по словам Кари, ко мне в покои наведывался придворный целитель, а значит, он мог уловить искажения, которые вызывал амулет, спрятанный у меня на груди. Уверена, вопросы мне зададут в самое ближайшее время. Да только вариантов нет. Испугавшись, я забыла про самую главную проблему — браслет. И ее мне предстояло решить сегодня же.

— Леди Герож? — изумилась Аврора, которая, словно мама-утка, как раз выходила из кабинета целителя, в который меня так уверенно вели.

Девушки шли вслед за ней гуськом, но привлекли мое внимание только двое. Одна из аристократок была белой как мел, а вторая невеста — простолюдинка — вытирала платочком ручьем бегущие слезы. Все-таки не все оказались чисты.

— Я проведу осмотр и провожу леди обратно, — слишком спокойно ответил ей целитель, и управляющая отбором кивнула ему в знак согласия.

Мне же оставалось только войти в кабинет и встать на входе, осматривая кушетку, ширму, стол, шкафы и декор этой комнаты. Светлые тона превалировали в отделке, но мебель была темной, как и тяжелые портьеры, что закрывали окна полностью.

— Ложитесь на кушетку, — кивнул мужчина, проходя к своему столу. — Полежите пять минут, и я вас отпущу.

— Даже не осмотрите? — поинтересовалась я, но приближаться к кушетке не спешила. Если я лягу, то точно усну, а этого допустить никак нельзя.

— А зачем? На ваш счет мне дали предельно четкие инструкции.

— Нужно нейтрализовать снотворное.

— Ложитесь. Нам нужна правдоподобность.

Я подчинилась нехотя. Расположившись на кушетке, смотрела на потолок и старалась как можно чаще моргать, но не помогло. Веки все-таки налились тяжестью, а через толщу темноты я услышала знакомый голос, который совершенно точно был пропитан злостью. — Через портал ее можно перенести?

— Конечно. Только покормить бы надо, а то весь день не ела, — отозвался целитель, а я с трудом разлепила веки, чтобы посмотреть в глаза Ранисаху.

— Спи, — приказал этот грубиян и мерзавец, но я уже выспалась.

Только обняла его шею, когда поднял меня на руки и вошел вместе со мной в темные всполохи портала. Легкая полуулыбка блуждала по моим губам, потому что несмотря ни на что результат моего сегодняшнего путешествия оказался оправданным. Мне ведь нужно, чтобы он снял с меня браслет?

— Вы перенесли меня в свои комнаты? — с удивлением оглядела я незнакомую обстановку.

— По крайней мере, отсюда ты не сбежишь.

— Я предпочла бы вернуться в выделенные мне покои, — держала я эмоции под контролем, хотя давалось мне это с огромным трудом.

— Меня твои предпочтения не интересуют, — отозвался Ранисах, но без злости, а скорее с легким недовольством.

Однако его недовольство нисколько не отразилось на действиях. Наоборот, мужчина максимально бережно уложил меня на свою постель поверх покрывала, но я молчать не собиралась.

— Вы ведь понимаете, что наносите мне оскорбление? Более того, нарушаете абсолютно все мыслимые и немыслимые правила… — начала я свою речь.

Его Высочество меня перебил:

— Боитесь за то, чего нет?

— Я вынужденно вышла замуж, но это не означает, что меня можно компрометировать, — вспыхнула я от его злой насмешки и села на постели, не собираясь лежать в его присутствии. — Вы смеете приравнивать меня к падшим женщинам?

— Что вы, что вы, леди Герож, — расплылся он в ядовитой улыбке, напоминая мне о титуле, который сам же вручил. — Я не смею. Но вам все равно придется сидеть здесь, пока я не разрешу вам вернуться в комнаты.

Тон его изменился, а вся шутливость пропала. Впрочем, во мне тоже клокотала ярость. Злилась, потому что ничего не могла ему противопоставить. Кричать? Ругаться? Драться? Мне никто не поможет, никто не пойдет против кронпринца. Я же против него бессильна, если не воспользуюсь даром. Если не буду хитрее, чем он.

— Ранисах, к чему все это? — устало вопросила я, откидываясь спиной на мягкие подушки, что стояли в изголовье.

— Не понимаю, о чем вы? — присел он на кровать рядом со мной, вынуждая отодвинуться на почтительное расстояние и вызвать тем самым кривую усмешку.

— Вы прекрасно понимаете, о чем я. Хотите обменять меня на независимость? Отдать обратно имперцам? Отлично. Только чего же вы ждете? Почему не отдать прямо сейчас?

— Вам так не терпится вернуться обратно? — Он смотрел прямо, не скрываясь, а я вынужденно отвернулась, не выдерживая его тяжелого взгляда. Нельзя смотреть ему в глаза. Нельзя, чтобы он уловил хоть толику страха.

— Это вам не терпится меня вернуть.

— Что произошло с вами в империи? — вот он и задал вопрос, который изначально его волновал. Я понимала, что нахожусь здесь не из праздного любопытства. Я понимала, что его интересует личное. То, о чем я умолчала на допросе.

— Не ваше дело.

— Хорошо, я подожду. До утра времени много, — усмехнулся он, поднимаясь. — В гостиной вас ждет ужин.

Я не ответила. Ощущала, что он ждет следующую колкую фразу в этой пикировке, но я не ответила. Мозг лихорадочно соображал, желая найти способ выбраться отсюда. Взгляд упал на браслет. Змея по-прежнему отдавала холодом, но снять браслет самостоятельно я не могла. Мне нужен был Ранисах, и я получила его в свое распоряжение до самого утра, но как заставить мужчину снять с меня браслет?

Дверь в уборную хлопнула, а я нерешительно поднялась, оглядываясь по сторонам. Спальня мужчины почти ничем не отличалась от моей, но в отделке были использованы более темные тона. Никаких личных вещей. Только стеклянная бутылка с янтарной жидкостью на столике в окружении бокалов.

Языки пламени жадно слизывали деревяшки, подброшенные в камин, а я с улыбкой приглядывалась к кочерге, собираясь использовать ее далеко не по прямому назначению. Бежать нужно было именно сейчас, когда ночь скрывает небо. Никакой подготовки, но меня это волновало мало. Уже завтра привезут тот проклятый артефакт, и Ранисах уже никогда меня не отпустит. Лучше рискнуть, чем вновь стать чьей-то пленницей.

Плеск воды отвлек меня от раздумий. В гостиную я смогла выйти без труда, а вот в коридор уже не получилось. Дверь оказалась запертой магически. Я прямо-таки ощущала защиту, что стояла непролазной стеной. Мысль о том, что ее поставили из-за меня, приятно грела душу, но Ранисах меня недооценил. То, что я собиралась сделать, даже для меня самой являлось сумасшествием. Правда, до этого момента я намеревалась поесть. В свою еду мужчина навряд ли бы добавил что-то, что могло бы причинить вред.

Наедаться до отвала не стала. На полный желудок далеко не убежишь, а вот взять с собой провиант нужно обязательно. Но это позже, а пока…

Залпом осушив бокал легкого красного вина для решительности, я вернулась обратно в спальню и спрятала кочергу под подушку, чтобы в случае чего я могла легко и быстро вытащить ее и огреть мужчину по голове. Он целитель — восстановится быстро, когда придет в себя. Я же смогу сбежать за то время, пока он будет в отключке. Применять на нем свой дар не желала. А если через час начнется война? Он должен быть в состоянии дать отпор империи.

Спрятав кочергу под подушку, я ловко сняла с себя платье, которое не слишком сильно стягивалось шнурками спереди. Уложив его на кресло, разулась и на секунду задумалась. Целомудренная сорочка скрывала слишком многое, а потому я избавилась и от нее, и от чулок, и от панталон, оставаясь в итоге полностью нагой. Я только и успела снять с постели покрывало и накинуть его себе на плечи, когда мужчина вернулся в спальню. Замерев в дверях, он с недоумением и даже сомнением оглядел меня с ног до головы, удивляясь тому, что я завернулась в покрывало. Я же смотрела только на него. На обнаженную кожу, которую не скрывала расстегнутая рубашка. На мокрые волосы, с которых срывались капли воды. Желание прикоснуться к нему оказалось невыносимым. Я не могла и не хотела сопротивляться себе, но должна была, потому что слишком хорошо понимала, что ничем хорошим это не закончится.

Покрывало слетело с моих плеч, грудой тряпья свалилось на пол, а я продолжала смотреть Ранисаху в глаза. Слишком трудно было держать эмоции под контролем. Каждый шаг я выверяла, вычерчивала, направляясь прямо к мужчине. Остановившись лишь на расстоянии дыхания, прикоснулась к его груди, провела кончиками пальцев по загорелой коже и услышала сорвавшийся с его губ гулкий вздох.

В его глазах клубилась сама бездна. Дыхание в единый миг стало тяжелым, глухим. Второй рукой я обняла его за спину, и мужчина вздрогнул, с немыслимой силой одним рваным движением притянул меня к себе и впился в мои губы болезненным поцелуем. Сминал, укрощал, лишал самообладания. Его пальцы до боли стискивали мою талию, ладони скользили по коже с убийственным напором. Синяки? Наверняка останутся, но я наслаждалась своей победой, изо всех сил сопротивляясь дурману, что разливался вокруг нас вместе со страстью, обжигающей агонией.

Казалось, что Ранисаху больно ко мне прикасаться. Или нет! Больно сдерживать себя. Его дрожь, дрожь необузданного желания передавалась и мне. Его язык не видел преград, заставляя размыкать губы, вынуждая отвечать на поцелуй таким же сумасшествием. Тело горело, кожа… В нее иголочками впивался страх. Я боялась, что могу не остановиться. Боялась, что могу и хочу позволить ему больше, чем рассчитывала изначально.

Ранисах не разорвал поцелуй даже тогда, когда рывком поднял меня на руки. Он не укладывал меня на подушки бережно, как это было получасом ранее. Нет. Мы буквально свалились на кровать, а я задохнулась от жара, что расстилался по телу, забираясь глубоко внутрь меня. Низ живота буквально опаляло огнем. Стон сорвался с моих губ непроизвольно, но не ворвался в тишину комнаты. Мужчина поглотил его поцелуем, а я млела, ощущая тяжесть его тела. Такую правильную, такую невыносимо желанную.

Словно безумная, срывала с него рубашку, чтобы добраться до разгоряченной кожи. Чтобы оцарапать спину, впитывая в себя рык, прокатившийся по его телу. Неутолимая жажда — вот что я испытывала, плавясь в его объятиях. Казалось, что его руки везде, как и губы. Ласкал мои груди, а я осторожно тянулась рукой под подушку, чтобы вытащить кочергу. Уже коснулась холодного металла пальцами, когда мужчина решил, что нам пора идти дальше. С силой надавил на мои колени, а я захлебнулась от огня, что захлестнул все тело.

Рука бессильно повисла, пальцы выпустили кочергу, а я прикрыла веки, окончательно проигрывая — не ему, себе. Растворяясь в этом мужчине без возможности, без желания остановиться. Яро отвечая на его поцелуи, будто испытываю потребность в нем, самый настоящий голод до его губ.

Нельзя. Я твердила себе это слово в своих мыслях, но видела перед собой только его глаза, слышала только его сердце — такой же учащенный ритм. Я плыла в этих волнах, умирала и возрождалась, а Ранисах делился со мной дыханием, словно отдавая часть своей жизни.

— Моя… Моя… — шептали его губы, будто в бреду, а пальцы впивались в нежную кожу, ласкали бедра. Губы покрывали поцелуями мое лицо, волосы, что разметались по подушкам. Я делила его безумие, жадно впитывая те эмоции, которыми он меня одаривал. Сумасшедшая? Глупая? Тысячу раз да, но убила бы сейчас того, кто решил бы нас отвлечь друг от друга.

Это было чем-то невероятным. Сказкой, волшебством, самой магией. Никогда я не испытывала ничего подобного. Разум кричал о том, что я совершила свою самую огромную ошибку, а сердце пело, потому что эта ошибка стоила того, чтобы ее совершить.

Едва страсть схлынула, я хотела вернуться к первоначальному плану, но на место всепоглощающей страсти пришла невероятная нежность, от которой даже дышать было больно. Ранисах не желал выпускать меня из своих объятий. Он не желал давать нам передышку, и к рассвету я поняла, что таинство, совершающееся между мужчиной и женщиной, может быть совсем другим.

Движения могут быть неторопливыми, мягкими, тягучими, как сладкая патока. Поцелуи могут обернуться цветочным медом, когда вы касаетесь губ едва-едва, будто боитесь спугнуть наваждение. А объятия — они не причиняют боли, от которой разжигается голодный пожар страсти. Нет, вас окутывает наслаждение, что разрешает изучать друг друга, очерчивать каждый изгиб, рассматривать каждую черточку. И этот огонь — он страшнее в сто раз, потому что я не хотела ощущать спокойствие в этих объятиях. Я не хотела пропитываться доверием и вручать себя Ранисаху. Я не хотела ощущать единение и тепло, от которого что-то болезненно сжимается в груди, а слезы наворачиваются на глаза от понимания, что любовь никуда не делась.

Чувства не ушли. Только затаились на время, чтобы обрушиться на меня здесь и сейчас, именно в эту минуту. Обрушиться осознанием, что мне по-прежнему нужен этот мужчина. Нужен как воздух, как вода в пустыне Певерхьера. Нужен весь целиком и полностью, с его невыносимым характером и этой бездной, что скрывается в его глазах.

Я не потянулась за кочергой. Вздрогнув, испугавшись того, что осознала, вцепилась в плечи мужчины. Ощутив мою дрожь, он подался вперед, остановился, обеспокоенно всматриваясь в мои глаза. Хотел что-то спросить, сказать, но я не дала ему этого сделать, потому что его слова могли окончательно разрушить мою волю. Я чувствовала, что могу позволить себя обмануть, но обманываться не желала. — Я тебя люблю, — прошептала я, чтобы сбить его с толку, и со всем невообразимым упорством потянула в себя его силу, оба его дара.

Не прошло и секунды, как мужчина рухнул на меня, придавливая к кровати всем своим немалым весом. Сдвинуть его в сторону оказалось тяжело, но возможно. Последняя слеза скатилась по моей щеке, но сожаление лишь колыхнулось и спряталось обратно под щиты. Я не дам себя пленить. Никому и никогда больше не дам лишить себя свободы.

Глава 7:

Сбежать — легко, спрятаться — невозможно

АДЕЛИНА

Обмывалась спешно. Одевалась и того быстрее, ощущая разрастающуюся злость. Я злилась на себя, на Ранисаха, на целый мир, но навряд ли имела на это право. Вернувшись к кровати, накрыла мужчину пледом, который до этого момента так и лежал поверх ковра. Взяв его руку в свою, положила ее на браслет, что сковывал меня, словно наручник.

— Снимись, — прошептала я, но уже заранее знала, что ничего не получится.

Я просто забыла о том, что этот браслет вообще существует. Моя голова была занята другим, а точнее, вообще не могла думать в тот момент, а теперь я понимала, что мне не выйти. Просто не выбраться за пределы дворца.

— Снимись! — приказала я громче, и пальцы Ранисаха пошевелились, а потому мне пришлось спешно возвращать его руку обратно на кровать.

У меня было около десяти минут, чтобы сбежать отсюда. Через это время магия начнет восстанавливаться, а мужчина очнется, но с браслетом я далеко не убегу. Вот бы я могла…

Мысль пришла неожиданно. Браслет ведь тоже обладает магией. Если выкачать из него силу, вещь перестанет быть артефактом, но получится ли? В толстенном талмуде не было ни слова о том, чтобы человек с таким даром мог лишать магии предметы, но и выбора у меня не было. Не буду же я прятаться во дворце до конца своих дней? Скорее рано, чем поздно Ранисах меня все же найдет, и тогда…

Зажмурившись, я положила руку на браслет и изо всех сил потянула на себя магию. Она откликалась неохотно, была закована в артефакт, но мое упрямство не оставило ей шанса. Уже через несколько минут на моей руке болталась обыкновенная безделушка, а я наконец-то выдохнула, даже не заметив, что все это время не дышала.

Времени оставалось все меньше. Хотелось бы взять с собой еды, но положить вяленое мясо, хлеб и сыры было попросту не во что. Знала, что, очнувшись, Ранисах первым делом обыщет дворец — его подведет убеждение в том, что я не могу выбраться за пределы дворцового комплекса. А потом… А потом он может искать меня где угодно.

В коридоре мне встретились два гвардейца, но тратить время на разговоры я не стала. Сразу вытянула из них магию, а едва мужчины упали на пол, сняла с одного темный плащ, а у другого забрала кинжал, что висел на поясе. Оружие мне пригодится.

Гвардейцы, слуги, даже невесты кронпринца. Все, кто попадался мне на пути, вмиг лишались большей части своей магии и обессиленно падали. Я не испытывала никаких эмоций, кроме желания убраться как можно дальше. Из дворца я выбралась легко, а уж за ворота удалось выйти вообще без каких-либо трудностей. Просто выходила я через заброшенную калитку, которую охранял один-единственный гвардеец. Мужчина ужинал, сидя под старым деревом, и моего появления не ожидал, а я не дала ему даже подняться.

Улицы полнились звуками и ароматами. До дома родителей добиралась пешком, потому что при себе не имела ни монетки, но не жаловалась. Старалась идти как можно быстрее и не привлекать чужого внимания. Нечистые на руку люди жили даже в Реверонге.

— Эй, красавица! Выпить не хочешь? — окликнули меня с другой стороны улицы, но я лишь ускорилась, крепче сжимая кинжал.

Я могла вырубить того, у кого была магия, но в Реверонге даром большинство людей не обладали. Даже бытовая магия попадалась слишком редко, тогда как в Шагдарахе ею владел каждый первый. Проливать чужую кровь не хотела да и не смогла бы, а отбиваться Тьмой откровенно боялась. Неизвестно, как сейчас поведет себя эта сила. Могу одним обмороком и не обойтись.

В нашем доме свет горел только на втором этаже. Прокравшись через калитку, я старалась не издать ни звука. Наплечный мешок нашелся в дупле — там, где я его и оставляла. Поделив монетки на две с виду равные части, одну убрала обратно в мешок, а вторую крепко удерживала в руке. Собиралась оставить деньги на столе на кухне, а потому, войдя в дом, прямиком отправилась туда.

Вино, вода, травяной отвар — брала немного, но так, чтобы хватило хотя бы на несколько дней. В наплечную сумку отправился хлеб, за ним вяленое мясо, кусочек сыра, несколько картофелин и нож. Вареные яйца, найденные на столе, как и мясной пирог, я тоже забрала. Когда доставала соль, услышала шаги, но прятаться уже было поздно.

— Привет, папа, — смущенно улыбнулась я, слезая с табуретки.

— Аделина! — воскликнул он, а глаза его расширились от удивления. — Как ты… Что ты здесь делаешь?

— Я ушла, — коротко повинилась я, стягивая завязки наплечного мешка. — И сейчас сбегаю. У меня все хорошо, но в отборе я участвовать не буду. Хочу в лес сходить, чтобы травы собрать на продажу. Сейчас только переоденусь и в путь.

— В какой лес? — ошеломленно вопросил отец, обессиленно падая на табуретку. — Ты была второй женой императора!

— Была, — согласилась я. — Но тебе не о чем волноваться. Что было, то прошло, а сейчас я немного тороплюсь. Повозка ждать не будет.

— Какая, к Всевышнему, повозка?

Я видела, что отец беспокоится. Да что там, он волновался и был белее снега, но я продолжала улыбаться и делать вид, что у меня все хорошо. Если Ранисах придет сюда, то узнает ровно то, что я сказала, а потому врать приходилось максимально правдоподобно.

— Меня подруга пригласила поехать вместе с ней и ее отцом. Ее отец держит парфюмерную лавку. Да ты же знаешь, мы с ней в академии вместе учились. — Забрав наплечную сумку, я прошла мимо отца и начала подниматься на второй этаж.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мужчина не отставал, но было видно, что верит мне с трудом. Только потому, что я никогда не врала, просто не умела.

— Аделина, но как же отбор? — остановился отец за дверью, пока я спешно переодевалась в теплый костюм для верховой езды.

Свободные ранее штаны теперь были впритык, но дискомфорта пока не приносили. Чужой кинжал я повесила на пояс, взяв с собой еще и лук со стрелами, которые когда-то сделал мне папа. В горах все пригодится, охоту еще никто не отменял. Впрочем, я хотела положить в наплечный мешок и еще кое-что. Боюсь, ночами без теплого пледа даже перед костром будет туго. Да и сорочку неплохо было бы взять. Неизвестно, сколько мне предстоит прятаться.

— Выгнали меня с отбора, — выглянула я в коридор и, не теряя времени, начала спускаться по лестнице. — Сегодня был первый этап, который я не прошла. Я ведь уже не девица.

— Аделина! — вновь окликнул меня отец и смутился.

— Прости, папа, — остановилась я. Порывисто обернувшись, бегом поднялась по лестнице наверх и крепко обняла мужчину, прижимаясь к его груди. Отец окончательно растерялся, а я больше не могла оставаться в доме. — У меня все хорошо. Вернусь через два-три дня. Не скучай.

Уходила я через все тот же черный вход, ведущий в сад. Да только едва выскользнула за дверь, тут же застопорилась от громкого стука, который отчетливо расслышала:

— Именем короля, откройте!

Вот теперь оставаться в доме было еще и небезопасно. Ноги сами сорвались на бег. Наплечная сумка была не слишком тяжелой, но это сейчас, а через час я наверняка устану. Хотела бы взять отцовскую лошадь, но времени действительно не осталось. Я просто не успею оседлать животинку. Придется выбираться на своих двоих.

Едва пересекла калитку, тут же сорвалась на бег. Старалась держаться темноты и неосвещенных участков улиц, но каждый шаг давался труднее предыдущего. По телу прокатывалась дрожь страха. Казалось, что еще немного, и я обязательно увижу погоню. Вот-вот обернусь, а там, за моей спиной, Ранисах. Быстро же он пришел в себя.

Я рассчитывала, что у меня будет не меньше часа, прежде чем он станет искать меня за пределами дворца, но ошиблась. Верила, что не причинит родителям вреда. Ему просто это ни к чему, да и они наверняка скажут все, что знают. Просто потому что такие простодушные и по-другому жить не умеют. Именно поэтому я и упомянула про лес, в который идти не собиралась. Горы — вот место, в котором я смогу скрыться надолго.

Жилые дома закончились приблизительно через час. Сначала постройки редели, а потом и вовсе остались далеко за спиной. Тут я и смогла хотя бы ненадолго выдохнуть. Правда, облегчение продлилось не больше нескольких секунд. Все-таки это страшно — остаться одной. Горы — не место для прогулок.

Почти все оставшееся время до рассвета я поднималась вверх по склону, постепенно обходя горы по кругу. Аврора упоминала, что тело наследной принцессы Жасмин покоится как раз в горах в одной из пещер. Спать под открытым небом я откровенно опасалась, а потому хотела найти пристанище и для себя, но до утра в поисках не слишком продвинулась. Силы иссякли. Пришлось укладываться спать за мощными валунами, которые вполне могли бы скрыть небольшой костер. Есть не хотелось, но в сон я так и не смогла провалиться. Слишком сильным был страх, слишком отчетливо я ощущала волнение.

Когда солнце поднялось высоко в небо, я вновь отправилась в путь, но отдохнувшей себя не чувствовала. Был у этой иллюзорной свободы отчетливый привкус горечи. Вроде бы и получила то, чего хотела, но жизнь отшельницей себе не представляла. Я и не охотилась по-настоящему ни разу. Не умела разделывать дичь, ловить рыбу. Как собиралась жить в горах? Не знала. Просто не думала об этом всерьез, потому что…

Потому что на самом деле не верила, что мне действительно удастся сбежать.

Первая пещера обнаружилась к вечеру этого долгого дня, но я не стала в ней останавливаться. Она выглядела чересчур обжитой — имелся настил, который использовали как спальное место, а еще небольшая ямка, в которой когда-то разжигали костер. Встречаться с кем-либо не было никакого желания, а потому я пошла дальше, но не вверх, а вниз, считая, что разумнее держаться ближе к воде.

Да только усталость взяла свое, а еще… Я впервые увидела, как раскрываются и сияют при свете полной луны белоснежные цветки жасмина, выпуская на волю благоухающий аромат. Я шла за ними. Цветки раскрывались, а я шла по тропке, по бокам от которой они росли. Белоснежное одеяло источало невероятный аромат, но нереальное свечение было лишь толикой от по-настоящему волшебного голубоватого света, который исходил из пещеры. А точнее, от стеклянного гроба, что в этой самой пещере стоял.

— Доброй ночи, Ваше Высочество, — произнесла я, и голос мой отразился от каменных стен, потонув где-то в их глубине.

— Доброй ночи, Аделина, — ответили за моей спиной голосом наследного принца.

Я только и успела обернуться, как погрузилась во тьму. В ту тьму, что разливалась теплыми волнами в бездне чужих глаз. В очень злой бездне чужих глаз. Он снова воспользовался против меня своей силой. Да только я и без нее была готова рухнуть прямо на камни.

Просыпалась тяжело. Будто пыталась вынырнуть из густых волн Веонского моря, но вода раз за разом утягивала обратно, не давая сделать желанный вдох. Металась среди кошмаров. Они окружали, пленили, чтобы выпустить из своих удушающих объятий только к утру. А и выпустить ли?

— Доброе утро, Ваша Светлость, — пролепетала Кари, подавая мне стакан с водой. Я приняла его без лишних мыслей, но, едва действительно пришла в себя, сразу же отставила стакан на тумбочку, не собираясь делать ни глотка. Осматривалась. Вновь находилась в выделенных мне комнатах, а на запястье все так же болталась змея. Новая — полная силы, а не та, которую я лишила магии.

Как он меня вернул? Когда? За окном солнце стояло уже высоко. Страха не было, нет. Я хотела знать, каким образом он меня нашел. Как ему удалось меня выследить?

— Ваша Светлость, выпейте. Это…

— Снова снотворное? — зло перебила я, поднимаясь с постели.

Тело качнулось, едва я встала на ноги, но я удержалась от падения. Хотелось рвать и метать. Злость дрожала на кончиках пальцев, а Тьма вдруг внутри взбунтовалась. Никогда еще я не ощущала ее так отчетливо. Она хотела крови, она хотела смерти, она хотела наказать того, кто посмел пойти против меня.

— Нет, Ваша Светлость, нет! Только вода. Обыкновенная вода!

— Вон! — прорычала я, не узнавая собственный голос.

— Ваша Светлость!

— Вон! — крик сорвался с губ, прокатился рокотом по горлу, дрожью по телу. Тьма взметнулась, вырвалась на свободу, заполняя спальню.

Это не я вышла из спальни, не я пересекла гостиную и выбралась в коридор. Мною владела Тьма. Чистая, первозданная, жестокая. Не было сомнений, не было желания оглянуться назад и узнать, как там Кари. Я перла напролом и совсем не ожидала встретить кого-то еще на своем пути.

— Аделина? — ворвался голос Авроры в мою личную тишину. — Аделина, что с тобой?

— Беги… — прохрипела я, цепляясь за остатки разума. — Беги!

Тьма заполняла все вокруг, я сама была Тьмой. Не видела ничего и никого. Слышала голоса, но они были сродни возне где-то там далеко. Куда шла? Куда вела меня Тьма?

Я не чувствовала пол под ногами. Не могла сказать, где именно нахожусь — во дворце или на улице. Создавалось ощущение, будто я застыла. Застыла вне времени и вне пространства.

— Все хорошо, — услышала я чужой спокойный голос, но не сразу распознала в нем Ранисаха. — Все хорошо.

— Уходи! — Я не желала ему навредить, но в то же время до отчаяния хотела этого. Хотела сжать его горло, лишить воздуха, сил, магии. Убить!

Все проблемы из-за него! Все, что случилось со мной, из-за него! Это он во всем виноват! Только он!

— Все будет хорошо, слышишь? — не отставал Ранисах.

Почувствовав его руки на своей талии, а спиной его грудь, я взбунтовалась. Тьма взбунтовалась и хлынула, желая разорвать, уничтожить, забрать чужую жизнь.

— Уходи! — проскрипела я, буквально выплюнула сквозь с силой сжатые зубы.

— Не уйду, — ответил он зло и обнял крепче, так, что и не осталось между нами ни сантиметра. — Не пытайся контролировать, отдай ей власть.

— Я убью! — на грани сознания. Меня распирало изнутри, будто мое тело было слишком маленьким для той мощи, которая в нем все это время скрывалась.

— Не убьешь. Отдай ей власть.

— Не могу! — едва слышала себя. Навряд ли говорила, но губы размыкала с невероятным упрямством.

— Отдай!

Сил сопротивляться просто не осталось. Тьма хлынула. Ее было слишком много, невообразимо много. С каждой секундой дышать становилось все легче, но тело… Я его не чувствовала, как если бы его просто не было, не существовало.

Чужое дыхание — громкое, ровное. Чужое сердцебиение — порывистое, неугомонное. Только они и удерживали меня, давали надежду на то, что я все еще жива. Страх пришел неожиданно. Он вернулся вместе с разумом. Я использовала магию, использовала! Но как это отразится на дочке? Только бы не потерять…

— Вот так. Молодец, — подбадривал меня Ранисах, а я вдруг ощутила поцелуй. Короткое прикосновение его губ к моему виску, щеке, шее.

Неожиданно для себя вновь почувствовала его руки, крепкие объятия, а пелена из Тьмы спала, обрушая на меня солнечный день. Да только мы с Ранисахом не были во дворце. Мы застыли прямо в воздухе, зависнув высоко над фонтаном в саду. Сад… Его больше не было. Точнее, был, но там, за чертой, за выжженным черным кругом, а под нашими ногами только пепел. Неужели это все я?

— Еще немного, — услышала я голос кронпринца, а мы начали снижаться.

Медленно огибали фонтан, чтобы в итоге приземлиться прямо в серый пепел. Хотела отойти, почувствовать, ощутить, что я действительно владею своим телом, как и прежде, но мужчина не дал мне сделать и шага. Рывком подхватил на руки и уверенно пошел в сторону высоких двустворчатых дверей, что вели из дворца в сад.

И если я думала, что самое страшное уже закончилось, то глубоко ошибалась. Меня почти сразу же напрягла мягкая полуулыбка, что блуждала по губам Ранисаха. А уж глаза, в которых плескалась чистейшая Тьма…

— Как давно вы использовали свою Тьму, леди Герож? — поинтересовался он обманчиво ласково.

— Около трех месяцев назад, — осторожно ответила я, удерживая свои руки при себе.

— И что же вам мешало пользоваться даром? — Еще одна улыбка, от которой по спине пробежались мурашки страха.

— Мой дар нестабилен, — честно призналась я. — Обморок — самое меньшее, что грозит мне после его использования.

— Но сейчас вы не в обмороке, — заметил он очевидное.

— Такое в первый раз. Отпустите меня?

— Не отпущу, — улыбнулся он уже нормально, без желания меня прибить.

— Совсем? — робко поинтересовалась я, чтобы знать, чего ожидать. — Или только сейчас?

— Боюсь, мой ответ вам не понравится.

Я не понимала, как мне себя вести. С одной стороны, нужно было поговорить слишком о многом, а с другой — вообще не хотелось ни о чем беседовать. Наверное, не мне одной нужны были силы в этот день, потому что Ранисах принес меня в другие покои, что находились на третьем этаже. Я понимала, что, скорее всего, от выделенных мне комнат мало что осталось, но спрашивать о судьбе Кари не решилась. Невыносимо хотелось спать, хотя, казалось бы, я только-только проснулась, но, едва кронпринц меня покинул, в комнаты пришел уже знакомый мне целитель.

И вот он не дал мне лечь спать до тех пор, пока я не пообедала и не выпила настойки и капли. Спрашивать ничего не стала, согласилась безропотно, но выбор целителя меня удивил. Кроме отвара, который восстанавливал магический резерв, мне были предложены капли, содержащие в себе витамины. Специальные витамины, которые в основном пили дамы, находящиеся в положении.

Неужели целитель знает о моей беременности? А если знает целитель, то и кронпринц должен…

Что должен кронпринц, мне додумать так и не удалось. Я уснула прямо в купальне, разомлев от теплой воды. А проснулась уже в постели, да только проснулась я в ней не одна.

Глава 8:

Открытая война

АДЕЛИНА

— Аделина, спите. Еще слишком рано, — пробурчал Ранисах, беззастенчиво подгребая меня себе под бок.

Я с его бессовестностью была не согласна, а потому резво оттолкнула мужчину, но не рассчитала того, что он был расслаблен. Воцарившийся грохот, наверное, услышали во всем дворце, а уж его отборную ругань и подавно. Испуганно замерев, я с опаской наблюдала за тем, как сначала из-под кровати появилась голова Ранисаха — злая и недовольная, — а уже потом и весь мужчина целиком. Причем в постель он вернулся с таким видом, будто это он проснулся в своей спальне, а тут я.

— Ждете извинений? — спросила я воинственно.

— Что вы, леди Герож? Я уже понял, что сам виноват. Вы это отлично продемонстрировали. Впрочем, я всегда знал, что инициатива наказуема. Надеюсь, вы примете мои искренние извинения и все-таки дадите мне разрешение на сон. Осталось не больше часа, а я спал сегодня и того меньше, — лег он обратно на подушку и закрыл веки, будто так и должно быть.

Совесть во мне, конечно, взыграла, но стоило получить ответ хотя бы на один вопрос:

— А почему вы спите здесь? — уточнила я тихо, но обратно не ложилась.

Сидела, покрепче натянув на себя одеяло. Мужчина, кстати, был полностью одет и спал поверх покрывала, но ситуация от этого не переставала быть странной.

Ранисах тяжело вздохнул. На его лице отразилось такое мучение, будто я его тут пытала. Открыв веки, он с укором посмотрел на меня.

— Потому что мне не хочется восстанавливать еще и эти комнаты, если ваш дар вновь проявит себя самостоятельно. Спите, леди Герож, иначе я уложу вас силой.

Под его тяжелым взглядом я стушевалась. Легла обратно на подушки и даже глаза закрыла. Почти не дышала — разве что совсем чуть-чуть. Не хотелось ругаться с самого утра, тем более что мужчина действительно выглядел уставшим. Правда, я все-таки громко охнула, когда этот наглец вновь придвинул меня к себе, будто я была его любимой плюшевой игрушкой. И вот хотела я возмутиться, но Ранисах оборвал этот приступ на корню:

— Вырублю!

— Да я вообще молчала… — покаялась я.

Не хотела спать. Я действительно выспалась за прошедшие дни, но, пригревшись рядом с мужчиной, сама не заметила, как уснула. Ощущала терпкий аромат, что окутывал, просачивался под кожу, опьяняя. Это было странно — спать рядом с Ранисахом после того, что произошло между нами, но еще страннее было проснуться уже без него.

— Доброе утро, Ваша Светлость, — улыбнулась мне миленькая девушка в платье служанки. Она закрепляла тяжелые портьеры, давая солнечным лучам попасть в спальню. — Меня зовут Милена. Теперь я буду вам прислуживать.

— А Карилия? — спросила я омертвевшими губами.

Страх, вина — они всколыхнулись в груди, обрушились осознанием последних дней. Столько всего произошло, что уму непостижимо. Жизнь, моя жизнь пронеслась калейдоскопом красок, где превалировали темные тона. Не понимала, что до сих пор здесь делаю. Я должна быть под стражей, должна сидеть в казематах.

— Леди Карилия Гедур этим утром покинула дворец. Простите ее, но для леди оказалось слишком сложно быть чьей-то фрейлиной. Она не так представляла себе служение при дворе, но уверяю вас, с леди все хорошо. Дворец она покидала в добром здравии и с хорошими откупными. Ох, простите! Я вас совсем заговорила! У нас только два часа до начала следующего этапа отбора. Леди Дебуа совсем скоро явится за вами.

— Второго этапа? — переспросила я, прямо-таки ощущая, как мое лицо вытягивается в недоумении.

— Конечно, леди, — улыбнулась девушка, а ее звонкий голосок вернул меня в реальность. — Сначала ванну или завтрак?

— Завтрак, — решительно ответила я, вновь ощутив желание убивать.

И нет, это было именно желание — мое, не подкрепленное магией. Просто… Я перестала вообще понимать происходящее вокруг. Будто была марионеткой в умелых чужих руках, а мной вертели так, как вздумается. Пора решать, что дальше, как дальше. Тем более учитывая то, что зеркало — тот самый артефакт, о котором говорила Аврора, — должны были привезти еще вчера. Если это так, то Ранисах знал обо мне слишком много. Настолько много, что об игре на равных больше не могло быть и речи.

Позавтракав, я посетила купальню и переоделась в простое светло-зеленое платье. Аврора явилась к назначенному часу, но не обмолвилась со мной и парой-тройкой фраз. Только порадовалась, что я чувствую себя хорошо, а значит, смогу участвовать во втором этапе этого проклятого отбора.

— Девушки, вас осталось только восемь. По истечении этого дня дворец покинут еще две претендентки. Сейчас вам по очереди предстоит войти в цветущий лабиринт, в котором вас будут поджидать препятствия. Ваша задача — воспользовавшись только своим умом и своими силами, выбраться из лабиринта. В конце пути вас будет ждать Его Высочество. Магия внутри лабиринта не действует. Если вы понимаете, что не можете выбраться самостоятельно, сжимаете браслет, — закончила свою речь Аврора, оглядывая цепким взглядом взволнованных девушек.

— Я не желаю участвовать во втором этапе, — максимально спокойно и уверенно произнесла я, привлекая к себе всеобщее внимание. — Хочу покинуть дворец сейчас же.

— Боюсь, что это невозможно. Покинуть отбор участницы могут только с разрешения Его Высочества… — улыбнулась распорядительница, но мне вдруг показалось, что она ожидала от меня чего-то подобного. — Отлично. Не могли бы вы пригласить сюда Его Высочество? — присела я на низкий диванчик, расправляя складки платья. Всем своим видом показывала, что не сдвинусь с места, пока кронпринц не явится сюда, но и на эту выходку Аврора отреагировала улыбкой.

— Девушки, прошу за мной. Леди Герож, вам придется подождать.

Прислужники открыли перед дамами белоснежные двери, за которыми я легко могла разглядеть начало лабиринта. Зеленые стены были неоправданно высокими, но я без труда могла разглядеть за листвой серые камни. Значит, сам лабиринт был каменным, а для красоты использовали вьющиеся растения…

Желание поговорить с Ранисахом и расставить все точки над «и» было почти болезненным. В глубине души я испытывала страх, который был вполне обоснованным. Просто не понимала, в качестве кого я здесь нахожусь и как много известно мужчине. Участвовать в этом абсурде мне не хотелось совершенно. Я уже получила то, зачем пришла, а потому желала вернуть свободу как можно быстрее. Да только так просто наследный принц давать мне свободу не желал.

— Вы хотели меня видеть, — появился он совсем с другой стороны, вплывая в гостиную на первом этаже эдакой глыбой льда.

Придерживаясь неизвестной мне игры и правил этикета, которые ничем мне не помогут, я поднялась и сделала приличествующий случаю реверанс, но взгляд не прятала.

— Я хочу покинуть отбор прямо сейчас, — заявила я уверенно, ощущая напряжение во всем теле.

Внутри клокотала злость. Чистая ярость возникла только потому, что Ранисах держался все так же спокойно, все так же уверенно и невозмутимо. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.

— Это невозможно, — ответил он, останавливаясь в шаге от меня.

— Озвучьте причины, — с трудом удерживала эмоции под контролем, и только Всевышний знал, как сильно мне хотелось ударить этого мужчину.

— Я не обязан перед вами отчитываться, леди Герож.

Он улыбнулся. Мужчина улыбнулся, а я поймала себя на мысли, что ему доставляет удовольствие эта игра. Злость обрушилась новой волной, и я перестала контролировать себя.

— А я не обязана здесь находиться!

— Правда? Хотелось бы напомнить вам, что участие в отборе — ваше личное желание. Я не тащил вас силой во дворец, вы сами пришли на бал, а значит, осознавали все последствия. Покинуть отбор вы сможете только в случае проигрыша.

— Но я уже проиграла! Я…

Договорить Ранисах мне не дал. Тьма взметнулась, но не моя. Она принадлежала мужчине, что крепко удерживал меня в кольце собственных рук. Едва портальная магия схлынула, я поняла, что мы находимся в тронном зале. Сейчас он пустовал и выглядел объемным, огромным, как если бы мы с Ранисахом были всего лишь детьми.

— Избавляетесь от лишних ушей? Мне нечего скрывать! — рассмеялась я его предсказуемости.

— Скорее не хочу, чтобы ваш дар разрушил гостиную. Тронный зал защищен от воздействия магии, поэтому здесь вы можете крушить все, что вам захочется, — протянул он с некоторой ленцой.

— Даже вас? — вопросила с вызовом.

— А есть желание? — игриво повел он широкой бровью.

— Прекратите! Немедленно прекратите это! — сделала я шаг назад, желая оказаться как можно дальше.

— Прекратить что? — вновь сократил он расстояние между нами, и не думая отступать.

— Я… Я не могу участвовать в отборе и вы знаете это! Хотите вернуть в империю? Верните! Но не заставляйте меня участвовать в этом фарсе! — Я отходила все дальше и дальше, но Ранисах следовал за мной как привязанный.

Спина моя слишком быстро встретилась со стеной, но сбежать я просто не успела. Руки мужчины оказались по бокам от моей головы. Он просто закрыл мне все пути к отступлению, нависая надо мной подобно несокрушимой скале. Только мои ладони, упершиеся ему в грудь, и оставляли между нами хоть какое-то подобие расстояния.

— Я не желаю отдавать вас обратно имперцам, — проговорил он вкрадчиво. — Раз уж вы оказались здесь, я просто не могу позволить себе разбрасываться такими ценными магами.

— Вы все знаете, верно? Знаете, что я могу вырубить вас прямо сейчас, и… Не боитесь? — Дрожь прокатывалась по коже, но была ли это дрожь страха, я сказать не могла.

Ощущала страх, злость, ненависть и… Желание. Хотелось ли мне его поцеловать? Нет, но я желала, чтобы Ранисах поцеловал меня сам. Сократил это жалкое расстояние и поцеловал так, как целовал в ту самую ночь.

— Я не привык бояться трудностей, — ответил он с насмешкой. — И да, я знаю, что вы являетесь живым артефактом. А еще я знаю, что в империи вас действительно считают мертвой. Вы всерьез полагаете, что я должен вас отпустить?

— Было бы неплохо, — осмелела я. — Я хочу спокойной жизни.

— Я тоже, — кивнул мужчина вполне миролюбиво. — Но для того, чтобы ваша жизнь была спокойной, она должна быть спокойной у всего Реверонга, а поспособствовать этому можете только вы. Удерживать вас силой во дворце я не могу, но как участницу отбора — вполне.

— Но я… Я не могу быть участницей отбора!

— И почему вы так считаете?

— Потому что я не только не девица, но еще и ношу под сердцем ребенка! — рухнула я в пропасть, прекрасно понимая, какой козырь вручаю Ранисаху одной этой фразой.

— Я знаю, — ответил он коротко, продолжая мягко улыбаться.

— И… Давно? — смотрела я на него обескураженно, ожидая совсем не такой реакции. — С того самого момента, как вы упали в обморок в тронном зале. Я лично снимал с вас амулет. Между прочим, очень хороший амулет, качественный.

— И, даже зная о моей беременности, вы продолжаете утверждать, что я являюсь участницей отбора? — Полнейший абсурд.

— Только я решаю, кто продолжит участие в отборе, леди Герож.

— Как долго вы собираетесь делать из меня участницу отбора? Отбор рано или поздно закончится, и вам придется меня отпустить. Допустим, нас останется двое: я и дама, которую вы действительно выберете. Что дальше? Я стану вашей пленницей? Мне никто и ничто не помешает уйти прямо сейчас.

— Я вас не отпускаю, леди, — приблизился он, губами касаясь моей щеки, вынуждая непроизвольно прикрыть веки и с трудом удержать судорожный вздох. — Я ведь найду вас, даже если вы скроетесь от меня за пределами Реверонга. Найду и верну. Я в своем праве.

— Проклятое зеркало! Вы не ответили на мой вопрос, — прошептала я, ощущая, как колени слабеют, как чужая рука змеей скользит по моей талии, прижимая еще крепче, еще сильнее.

— А разве я собирался на него отвечать? — Губы коснулись шеи, обожгли, заклеймили поцелуем.

— Вы невыносимы, — признала я, сдаваясь.

— Я и не спорю. Хотите, чтобы я вас выпустил за пределы дворца? Вам нужна свобода? — вдруг отпрянул он от меня, находя мой затуманенный взор.

— Хочу, — рвано выдохнула я, осознавая, что грудь тяжело вздымается, а сердце стучит, словно сумасшедшее.

— Тогда выиграйте этот отбор. Выиграйте, и я клянусь, что не стану усаживать вас в казематы. Клянусь, что никто и никогда не причинит вам зла. Клянусь, что воспользуюсь вашей помощью лишь единожды.

— Но если я выиграю этот отбор, то…

Тьма взметнулась, возвращая нас в гостиную, чьи двери вели прямиком в сад к лабиринту. Меня резко замутило, повело, но Ранисах успел меня поймать.

— Выбор за вами, — улыбнулся мужчина, помогая мне выпрямиться.

— Вы не оставляете мне выбора, — посетовала я, едва сдерживая нервный истерический смех.

— Разве? — придерживал он меня за руку, подводя к входу в лабиринт.

— Я вам даже сейчас могу дать ответ. Я не буду вашей игрушкой, Ваше Высочество, — шагнула я в лабиринт, не собираясь оборачиваться. — Мне предпочтительнее казематы.

Так страшно и одновременно больно. Все мужчины одинаковы, как ни крути. Я прекрасно понимала, зачем Ранисах дал мне этот выбор. Он был на сто процентов уверен в том, что я отвечу ему согласием. Соглашусь и приложу все усилия к тому, чтобы выиграть этот проклятый отбор. Но ошибся, потому что я слишком хорошо понимала последствия.

Ему нужна королева. Та, на кого он сможет переложить часть своих обязанностей. Если смотреть открыто, то лучшей кандидатуры среди участниц не найти. Просто потому, что я уже знаю, что это такое. Знаю изнутри, потому что целых три месяца исполняла роль императрицы, хоть и звалась второй женой императора. Политика, только и всего.

Ко всему прочему я являлась живым артефактом, а значит, могла усилить чужую магию в разы. Какой дурак отпустит от себя такое сокровище? Кто решится на то, чтобы отдать такую власть кому-то другому? Получив меня, Ранисах запросто выиграет любые войны, выбьет свободу Реверонгу силой, да так, что всем с этой силой придется считаться, но я…

Я потеряю слишком многое. И в первую очередь возможность воспитывать собственную дочку. И это уже не говоря о том, что она будет считаться бастардом, а значит, прославится в негативном ключе на весь свет. Она лишится детства, лишится любви, всего, что есть у нормальных детей. Готова ли я пожертвовать дочерью? Нет, никогда.

Этим простые, свободные люди и отличались от аристократов. Я не леди. Никогда не была леди и не собиралась придерживаться кем-то выдуманных правил. У меня были родители, которые показали мне, какой должна быть семья. И пусть у моей дочери никогда не будет отца, но никто не посмеет упрекнуть ее в том, что она бастард. У простого люда нет таких заморочек.

Я не боялась. Не боялась, что Ранисах посадит меня в казематы. Я могла выбраться из дворца в любой момент — уже проверено, — но теперь едва ли собиралась сбегать так быстро. Просто уяснила главное из речи кронпринца: меня считают мертвой в империи, а значит, угрозы для меня там, за Веонским морем, больше не существует.

И нет, я не была идиоткой. Не собиралась возвращаться в Шагдарах. Теперь могла не переживать за родителей — им вернули титул, подарили обширные земли, пусть и в горах. Честь семьи восстановлена, а значит, и дела отца вскоре снова пойдут в гору, но мне в Реверонге больше не место. Тем более что я всегда хотела побывать в Герхтаре. Что может быть проще, чем спрятаться у всех на виду?

Теперь в моих целях были новые пункты. Перво-наперво я должна была избавиться от зеркала, которое могло показать абсолютно все, что случилось в прошлом. Именно с его помощью Ранисах так быстро нашел меня в горах. Он просто знал, где я, и сразу переместился туда — к пещере, которая скрывает тело наследной принцессы Жасмин. Если не будет зеркала, то и найти меня будет невозможно.

Второе — мне требовалось вернуть себе обратно тот браслет, который я продала ювелиру. Без него и без лодки я просто не выберусь из Реверонга. И если лодку найти легко, то вернуть браслет казалось делом трудным, почти невозможным. Но где наша не пропадала? Раз Всевышний наградил меня проклятым даром, значит, знал, кому в руки его вручает.

Третье — все всегда упирается в деньги. Раздобыть монеты сейчас мне было не по силам. Ну не воровать же идти, в самом деле? Однако я могла честно заработать деньги, некоторое время пребывая на отборе. Всего-то нужно продержаться до пятерки участниц, чтобы рассчитывать на второй подарок от Его Высочества. Великодушием Ранисаха я и собиралась воспользоваться. В конце концов, должна же я получить материальное вознаграждение за свои мучения? Тем более что мужчина явно дал мне понять: он не прогонит меня с отбора. И вот зря он дал мне это понять, потому что второй этап назло ему я не собиралась проходить. Найдя в лабиринте неровную стену, я бессовестно задрала юбку до самых колен и полезла наверх, молясь Всевышнему, чтобы не упасть. Стена действительно была высокой, но я смогла взобраться, хоть и несколько оборвала бедное растение, которое так и норовило вцепиться в одежду. Усевшись поудобнее, с удивлением оглядывала лабиринт, который оказался огромным. Ни конца, ни края в любую сторону, но меня это волновало мало. Ранисаха я собиралась ждать именно здесь.

Глава 9:

Испытание страхом

АДЕЛИНА

Осеннее солнце щадило кожу. Обогревало, но не душило жаром. Так странно было смотреть за пределы лабиринта — туда, где виднелись высокие деревья с багряной листвой. Ощущалось некоторое несоответствие. Умом понимала, что уже вовсю властвует осень, но глаза видели лето, а пальцы перебирали зеленые листочки, которыми был обвит лабиринт.

Ветер омывал прохладой, окутывал свежестью и трепал локоны, выбившиеся из прически. Казалось, если на миг закрыть глаза, то можно представить, что я свободна. Что именно я управляю своей жизнью, но нужна ли мне эта свобода в полном ее понимании?

Я хорошо осознавала, зачем пришла на отбор, зачем показалась Ранисаху. Это был своего рода эгоистичный порыв. Да, я думала о родителях, когда решилась на этот поступок, но больше я заботилась именно о собственной шкуре. Просто ощущала вину перед отцом и мачехой за то, что им пришлось терпеть лишения. Именно эту вину я и хотела загладить, вернув им титул. Теперь же моя совесть была чиста, а значит, я могла подумать о том, что делать дальше.

Вновь быть игрушкой в чужих руках мне не хотелось. План составлен, но не свобода мне требовалась на самом деле. Мне хотелось получить спокойную жизнь, чтобы я никому и ни в чем не была обязана, но для этого требовался определенный достаток и титул. Последнее я уже получила, а звонкие монеты мне еще только предстояло отвоевать.

Правда, желание дойти до пятерки участниц нисколько не мешало мне не проходить испытание прямо сейчас. Хотелось хоть немного отомстить Ранисаху, пусть и в такой своеобразной и даже детской манере. Навряд ли мужчина на самом деле будет волноваться за меня, но недовольство однозначно вызову. Я ведь не обещала играть по его правилам?

Не знала, сколько прошло времени. Внутренние часы подсказывали, что пару-тройку часов я точно здесь сижу. День медленно, но верно клонился к закату, солнце опускалось все ниже, а меня по-прежнему не искали. Бесцельно сидеть уже надоело, а заняться было нечем, кроме размышлений, от которых уже сводило скулы. От скуки я оборвала все листочки вокруг себя. Мысли то и дело возвращались к магическому выбросу, который случился вчера.

Я понимала, что сама виновата в этом. Тьма — это та�

Пролог

Я догадывалась, что мир вокруг – это иллюзия. Начала догадываться еще тогда, когда наконец-то пришла в себя от радости и посмотрела на все другими глазами. Я всматривалась в лицо папа, следила за нянечкой и понимала, что они такие, какими я видела их в последний раз. И все бы ничего, но они должны были быть моложе. Совсем немного, но все же.

Невесту старшего брата я увидела такой, какой она была при нашей последней встрече, но до свадьбы девушка выглядела совсем по-другому. В ней не было этой заносчивости, этого высокомерия. Они появились потом, когда она стала полноправной хозяйкой нашего дома, но сейчас… Это было странно.

Третий тревожный звоночек зазвонил тогда, когда я спросила у Драйяна о его сестре. Мы изменили будущее этого мира, и она должна была остаться живой, но в его кабинете в особняке в Герхтаре по-прежнему стояла ее статуя. Драйян отговорился делами в тот раз, а я замыслила проверку.

– Драйян, мне кажется, что у нас украли собаку. Я нигде не могу отыскать Рыжуху. Она не попадалась тебе на глаза? – спросила я взволнованно.

– Гуляет где-нибудь. Не переживай, вернется, – погладил он меня по щеке.

– Я не могу не переживать. Она вот-вот должна была ощениться, – прижалась я к нему ближе, максимально ярко представляя Рыжего, который умер от старости еще пять лет назад.

– Смотри, а вон там не она? – указал он мне рукой в сторону ворот, за которыми гулял тот самый Рыжий, да только почему-то беременный. Он с энтузиазмом что-то жевал, обыскивая зеленую траву, а я не могла заставить себя посмотреть на Драйяна.

– Спасибо, – выдавила я из себя, но благодарила по иной причине.

Я говорила спасибо за ту сказку, которую он каким-то чудом создал для меня. Теперь была не уверена, очутилась ли я еще раз в том проклятом самолете. Возможно, я хотела вернуться туда и, умирая, разум сжалился надо мной, но сейчас…

Я отчетливо понимала, что именно благодаря Драйяну я еще раз смогла увидеться с папа и нянечкой. Как он создал иллюзию? Возможно, использовал артефакт, а возможно, он скрывал от меня еще один свой дар. Не удивлялась. Его мать – Элен – правила Ньенгехом, где испокон веков рождались маги иллюзии. Я восхищалась Драйяном как человеком, как магом. Наверное, он был самым сильным магом, раз смог провернуть такое, но оставался вопрос, на который я желала получить ответ. Где мы? – это волновало меня больше остального.

– Мне-то за что? – поцеловал он уголок моих губ, а я смутилась.

Я на него не злилась. Теперь, спустя время, понимала, насколько сильно люблю его. Наверное, нам нужны были эти года, чтобы понять друг друга, чтобы принять друг друга. Здесь мы виделись каждый день и забывали об остальном мире на долгие часы. Мне было хорошо рядом с ним, спокойно. Он словно стал для меня самым родным человеком.

Никогда не думала, что так бывает. Раньше для меня высшей ценностью являлась моя семья, а теперь я не представляла, что буду делать без него. Как это – жить без него? Не могла даже мыслить о том, что когда-нибудь его не станет. Наверное, я в тот же день отправлюсь следом за ним, потому что по-другому и быть не может. Потому что он, не раздумывая, прыгнет за мной в самую бездну.

– Сегодня я хотел официально просить твоей руки, чтобы назначить дату свадьбы. Ты не против? – спросил Драйян, переплетая наши пальцы.

Он был нежным, ласковым, сдержанным. Он был другим, будто на него никогда не сваливались чужие заботы. Здесь он отдыхал душой, но телом ли?

– Пойдем прямо сейчас? – поднялась я со скамейки, увлекая его за руку вслед за собой.

– Я рад, что ты не противишься, – улыбнулся он, останавливаясь у дома и поднимая мою кисть до уровня своих губ. – В этот раз мы сделаем все по правилам.

– Я люблю тебя, – призналась я, все так же краснея под этим темным взглядом. Где бы мы сейчас ни находились, я была рада, искренне рада, что он со мной. – Пойдем?

– Аврора, куда ты меня ведешь? – поинтересовался он, а я буквально тащила его за собой, огибая дом. – Лорды наверху, в кабинете.

– Пойдем, – настаивала я, заводя его все дальше и дальше. До тех пор, пока мы не пришли на наше семейное кладбище, где сейчас была только одна могила – маман.

Присев на колени перед ее могилой, я и Драйяна потянула за собой. Его губы тронула легкая, все понимающая улыбка, но я была уверена, что он не до конца осознает происходящее.

– Драйян, а ты можешь читать мои мысли? – осторожно поинтересовалась я, глядя на темный крест, на котором были выбиты годы жизни и смерти.

– Нет. К чему такие вопросы? – непонимающе смотрел он на меня.

– Создай, пожалуйста, то, что я сейчас представляю, – попросила я, зажмурившись.

Я вспоминала тот день, когда в последний раз побывала дома. Вспоминала это место, где было целых три могилы. Слева от маман – папа, а справа – нянечкина. Представляла максимально подробно, а когда открыла глаза, увидела их уже наяву.

– Здравствуйте, – тихо проговорила я, обращаясь к людям, которые для меня тоже стали родными. – Мы пришли к вам по важному делу. Я хочу познакомить вас со своим мужем, – продолжила я, почувствовав на миг, как Драйян крепче сжал мои пальцы. – Драйян очень хороший человек и сильный маг. Иногда мне кажется, что он может абсолютно все. А еще… Я очень люблю его, и мне жаль, что вам не удалось познакомиться с ним раньше. Он очень заботливый. Иногда даже излишне. Он создал все вокруг, чтобы порадовать меня, но до сих пор так и не понял, что мне давно хорошо там, где есть он. И очень жаль, что мне понадобилось так много времени, чтобы понять это. Те, кто любят, никогда не отпустят. Особенно если чувства взаимны…

– Ты поняла, – с печалью в голосе отозвался Драйян, поднимаясь и беря меня на руки.

Присев на скамейку, он так и не выпустил меня со своих колен. Лишь крепче сжал, целуя куда-то в макушку.

– Здравствуйте, – решительно поздоровался он, а я расслышала горечь. – Я муж вашей дочери, лорд Драйян Дебуа. Не слишком сильный маг – в этом ей не верьте, но очень люблю Аврору. Наверное, я полюбил ее еще тогда, когда впервые увидел. Не ругайтесь на меня, но я без вашего ведома частенько наблюдал за ней прямо через забор. И на прогулках нередко сопровождал, но она об этом не знала. Я хотел бы ей показаться, да боялся напугать, но в итоге устоять не смог. Я искренне прошу у вас прощения за то, что не получил от вас разрешение на этот брак, но я бы не смог без Авроры. Я знаю, что я плохой человек. Я сделал много из того, что хотел бы исправить, да не могу, но я просто не представляю, что такое – жить без нее. Простите меня. Я обещаю, что ваша дочь всегда будет под надежной защитой, клянусь, что никогда не причиню ей вреда. Она никогда не будет ни в чем нуждаться, а еще… – хитро посмотрел он на меня с прищуром, пока по моим щекам текли слезы сквозь улыбку. – Я запрещу ей влипать в неприятности!

– Драйян! – ударила я его кулачком по груди.

– Не плачь, ладно? – стирал он соленые капли, заглядывая мне прямо в глаза. – Поцелуй со вкусом слез не то, на что я рассчитывал.

– А ты рассчитывал? – возмутилась я, слезая с его колен.

– Конечно! Наш банк припомнит вам все проценты!

Глава 1: Дела сердечные

Это были самые трудные три месяца за всю мою жизнь. После того, как мы максимально укрепили защитный купол, магия внутри королевства стала чудить, повергая население в настоящий ужас. Пришлось потратить немало дней, чтобы уравновесить магический фон. Я едва ли спал в те дни, но мы добились успеха. В этом мне помогли книги, которые для меня оставлял Драйян, а позже и сам друг решил окончательно вернуться обратно.

Я нашел новое тело для его жены. Девушка училась в целительской академии, была сиротой и ни с кем не общалась. После неудачного опыта по увеличению силы ее дар перегорел, чтобы увлечь за собой и свою носительницу. Погрузив ее тело в стазис, я перенес его в малый храм, что находился во дворце. Там оно дожидалось своей новой участи, а уже через несколько дней у нас появились гости. Лорд Драйян Дебуа, прибывший нам на помощь, и его невеста, которая лишилась дара и теперь посещать целительскую академию не могла. По официальной версии, именно из-за нее он и приехал.

Возвращение Драйяна праздновали по-военному – скромно. Слишком много забот вокруг. Не хотелось терять время, которого и так не было. Дамиан прислал официальное приглашение с целью мирно урегулировать конфликт, но я на него не ответил. Мне за глаза хватило приглашения на его свадьбу – едва ноги унесли, но, как позже стало известно, одной свадьбой император не ограничился.

Уже буквально через несколько дней мне донесли о том, что император тайно женился на своей фаворитке, сделав ее своей второй женой. В глубине души я очень надеялся, что это была какая-то другая фаворитка, но прекрасно знал, о ком именно шла речь. Не мог забыть ни испуганные глаза, ни волосы цвета спелой вишни. Она приходила ко мне по ночам, виделась в толпе горожан. Никак не мог выкинуть из головы чужую жену, ощущая, будто в тот самый вечер предал ее. Оставил, несмотря на то, что мог помочь.

Горечь постепенно истончалась. Нет, не уходила совсем. Подобно сожалению, лишь затаилась на время, но не ушла, а я слишком привык ощущать их как часть самого себя. Забывался работой, нагружал себя, почти все свободное время проводя в военной академии, которую мы открыли прямо посреди Реверонга. Место было выбрано не зря – к этому острову враг мог подойти со всех сторон, а потому выгоднее всего было занять именно эти позиции, чтобы в случае атаки иметь возможность с равной скоростью добираться до границ королевства.

Преподавателями выступали гвардейцы Драйяна и их тени. Нас было мало, но все же мы разграничивали время занятий, как и степень обучения. Азы военного дела самым маленьким преподавали теперь даже в школах при храмах, а те, кому исполнялось четырнадцать, в обязательном порядке переходили в академию. Они жили здесь на полном обеспечении и учились выживать точно так же, как когда-то это делали мы. Самым суровым и требовательным преподавателем стал Драйян, и я без зазрения совести скинул на него академию, чтобы заниматься политикой и экономикой королевства.

Рад бы был сбросить на плечи друга еще и эту ношу, но он недвусмысленно отказался, полагая, что если и править, то только в очень маленьком королевстве. Например, в академии. Пришлось примириться, потому что как обучать молодых я имел представление, но в академию ежедневно на курсы ходили еще и взрослые. Как их обучать? Чему их обучать? Я не знал, за что хвататься, и в этом Драйян меня сильно выручил.

Пересматривали законы, налоги, титулы и земли. Строили дополнительные гарнизоны, стараясь предвидеть любые варианты наступления. Постепенно наполняли пустующую казну, продавая, на мой взгляд, то, что королю Реверонга абсолютно было не нужно. Например, два роскошных особняка, что принадлежали короне.

Пришлось даже целую ярмарку устроить, распродавая картины, вазы и прочее имущество, что заполняло два верхних этажа дворца, которые впоследствии пришлось запереть и объявить нежилыми. Я никого не щадил. Говорил откровенно о том, что нас ждет, если мы не пересмотрим свои взгляды на жизнь. Люди неохотно, но подчинялись, потому что вариантов не было. Возможно, они бы и были рады податься в империю, но правда в том, что теперь пересечь защитный купол не мог никто.

Король Реверонга позволял делать все, что я считал нужным. Известие о смерти последней дочери сильно подкосило его, и он не хотел заниматься королевством. Однако постепенно на протяжении этих месяцев его поведение стало меняться. Сначала я не обратил на это никакого внимания, радуясь, что пожилой мужчина наконец-то вспомнил о своих обязанностях, но потом осознал, что упустил слишком многое.

В один из дней Элеонора попросила меня присутствовать на общем завтраке, который я частенько пропускал, попросту тратя эти минуты на сон. Не придав ее просьбе особого значения, я, естественно, заверил ту, которая давно стала мне матерью, в том, что прибуду к обозначенному часу. И каково же было мое удивление, когда король Реверонга попросил у меня ее руки, заверяя меня в самых честных помыслах.

Несколько опешив, я опрометчиво согласился, размышляя над тем, что Элеонора, как никто другой, достойна счастья, но, как оказалось, Адир готовил для меня подлянку. Править он не собирался, а вот официально признать меня своим наследником перед народом в день свадьбы – это да.

Собственно, с тех пор мне приходилось работать в два раза больше.

– Ранисах, я хотела с тобой поговорить, – после стука вошла в кабинет Элеонора.

Последнее время она святилась счастьем, и ее настроение передавалось всем вокруг. Мрачный холодный дворец перестал быть таковым. Вышколенные безэмоциональные слуги теперь улыбались и с готовностью выполняли свои обязанности. Казалось, даже осень решила помедлить, почуяв это тепло, что распространялось вокруг со скоростью заразы. Оранжевые, желтые и красные листья срывались с тонких веток, кружили неспешный вальс и отражались в лужах. В тех самых лужах, что неохотно высыхали под лучами все еще согревающего солнца.

– Это не дотерпит до завтра? Прости, я совсем зашиваюсь в этих законах. Их не обновляли, наверное, сотни лет. Я уже нашел с десяток, которые противоречат друг другу, – устало потер я пальцами лоб, откидываясь на высокую спинку кресла.

– Как раз по поводу законов я и хотела с тобой поговорить. Адир собирается окончательно отойти от дел, официально, но, прежде чем он сделает это, по законам королевства ты должен найти себе жену. Только после этого вы сможете перенять власть.

– Жену? Мама, прошу тебя, не издевайся. У меня нет времени ни на что, и уж тем более на поиски жены. Да она мне и не нужна! – постарался я всем своим видом показать, насколько устал.

Только этой проблемы мне и не хватало для полного счастья. И так завтра придется отложить все дела, потому что Драйяну приспичило немедленно связать себя узами брака. Учитывая последние события, это имело смысл. Неизвестно, когда на пороги наших домов явится война. Жители Реверонга ощущали это, а потому в последнее время союзы заключались невероятно часто. С одной стороны, в этом нет ничего плохого – чем больше семей, тем больше детей, тем больше будущая армия. С другой стороны – островное королевство не может расшириться.

Пока еще территориально мы могли себе позволить прирост населения, но через век или два, боюсь, люди будут вываливаться из Реверонга. Это еще один важный вопрос, который мы должны были начать решать уже сейчас. Из неосвоенных территорий имелись только горы, и их предстояло каким-то образом заселить.

– Тебе не нужна, а королевству нужна. Ты сам влез во все это, и я благодарна тебе, потому что здесь я обрела не только дом, о котором так долго мечтала, но и супруга, которого действительно люблю. Пойми, Реверонг – это сказка. Это совсем другой мир, отличный от Шагдараха, отличный от всей империи. Какие здесь люди? Добрые, понимающие. Они не озлоблены деньгами и ценят душевное тепло, любовь, саму жизнь. Разве ты можешь их бросить? Кто, если не ты, возглавит это королевство? Мы с Адиром не вечны.

– Ты специально взываешь к моей совести? Так вот, у меня ее нет, – огрызнулся я, но тут же пожалел о своих словах.

Понимал, что Элеонора старается для меня. Ее взгляд, полный надежды, переворачивал что-то там внутри, брал в тиски, сжимал, не давая отказаться. Никогда не мог с ней ругаться. Ни разу не повышал на нее голос, но и она никогда не переходила за черту. Не требовала. Всегда объясняла, почему я должен сделать так, как она просит. Чаще всего она оказывалась права – очень мудрая женщина, – но мне претила женитьба. Претили любые отношения, даже если от меня того требовал долг, который я самолично повесил себе на шею, с радостью затянув удавку.

Все еще не мог простить сестру. Не мог простить родителей, что оставили одного ребенка ради другого и в итоге погибли. Любовь приносит исключительно боль. Чего только стоит пример Драйяна и Авроры. Да, они счастливы. Да, теперь в их отношениях все по-другому, но через что они прошли, прежде чем по-настоящему обрели друг друга? Через ад, на который ввиду неумолимо приближающейся войны я себе тратить время позволить не мог.

– Я взываю к твоему разуму. Тебя любит народ, тебе верят, но твое положение шатко, – мягко произнесла Элеонора. Приблизившись ко мне, она с нежностью прикоснулась к моей щеке, вынуждая посмотреть ей в глаза. – Я вышла замуж за Адира, но ты прекрасно знаешь, что ни мне, ни ему не являешься кровным родственником. Если кто-то захочет оспорить наследование, неизвестно, на чьей стороне будет правда. Мы не хотим, чтобы тебе пришлось отстаивать свое право кровью. В Реверонге есть законы, которые никогда не отменить, потому что это больше, чем слова на бумаге. Если ты станешь придерживаться этих устоев, то выкажешь уважение своим будущим подданным.

Она все говорила правильно. Да я и без Элеоноры все это осознавал, но желал разбираться с проблемами по мере поступления, потому что их и без того было много. Выходит, пришло время взвалить на свои плечи еще одну. Ту, при мысли о которой сводило зубы.

– Хорошо, я подумаю об этом после того, как решится вопрос с империей, – пошел я на уловку, желая отсрочить свою несвободу.

– Нет, Ранисах. Империя никуда не денется. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как королевства объединились в империю. Кто знает, сколько продлится ваше противостояние? Прежде чем пытаться договориться о мире, ты должен стать официальным правителем. Только тогда они будут воспринимать тебя серьезно.

И это я тоже знал. Знал обо всем, что она хотела до меня донести. Просто не говорил об этом вслух. Не было никакого желания вновь видеться с Дамианом, но наша прошлая встреча ясно дала понять, что он не воспринимает меня как достойного противника. Считал это плюсом, но имелись и минусы в таком положении.

– Ты говорила что-то о законах… – размышлял я, а веки давно слипались. Пламя свечей убаюкивало своим неспешным танцем.

– Я и сейчас говорю. Адир поведал мне, что каждую осень в праздник плодородия правитель Реверонга обязан устраивать смотрины для своих совершеннолетних наследников. Ты стал наследником, Ранисах, а твое совершеннолетие уже давно наступило…

– Вот плут! – воскликнул я, не сдержавшись, хотя на уме были слова куда крепче. – И когда же у нас этот праздник? – Ярость клокотала в груди, а вместе с ней темными эмоциями в душе танцевала Тьма. Сила порывалась выйти наружу, но я легко удерживал контроль.

Он обставил меня! Король Реверонга притворялся все это время простачком, а сам плел интриги, словно старый паук! Немыслимо!

– Ранисах, не выражайся. Мы беспокоимся о тебе, поверь мне.

– Когда этот праздник, мама? – повторил я свой вопрос, а пальцы впились в столешницу, намереваясь сломать ее к Тьме.

– Через неделю. Уже завтра все королевство узнает о том, что будет отбор невест. Все свободные девушки, достигшие совершеннолетия, но не старше тебя, будут приглашены во дворец. Естественно, силой их никто тянуть не будет, но не думай, что мы отступимся, – проговорила Элеонора строго, а я вдруг вновь узнал в ней своего преподавателя. – Тебе нужна супруга, Ранисах. Тебе нужен человек, на которого ты сможешь положиться и переложить часть своих обязанностей.

– Да не нужен мне никто! – вспылил я. Злость охватывала. Они уже все решили. Решили устроить мою судьбу. – Я не способен дать им любовь, о которой грезят все барышни!

– Но они способны дать ее тебе, – печально ответила Элеонора, оставляя меня один на один с бессильной яростью. Оставляя с бушующей в сердце Тьмой.

– Ваше Высочество, к вам можно? – осторожно заглянул секретарь в раскрытые двери.

– Что еще? – выплеснул я на него часть своих эмоций, что буквально разрывали изнутри.

– Наши люди в Шагдарахе перестали выходить на связь еще позавчера. Я не получил последний доклад.

– Я знаю, – прикрыл я веки, стараясь успокоиться.

– И еще… Там лодка прибилась к берегу… – неуверенно шагнул он в кабинет.

– Какая к Тьме лодка?

– С девушкой, – еще менее решительно ответил секретарь. – Только никто понять не может, как она прошла через барьер.

Сердце пропустило удар.

Глава 2: Тьма обязательно скроет тайны

Я едва ли была в себе. Очнулась лишь тогда, когда лодка уже причалила к берегу, ударяясь об острые выступы скал. В чувство меня привели мужчины, что делали обход границ королевства. Увидев одежду, испачканную в крови, они сначала даже не пытались помочь мне выбраться из лодки. Кого-то ждали и никак не могли решить, что со мной делать. Я старалась не шевелиться, чтобы не сделать хуже, но через несколько минут с удивлением поняла, что боли нет.

Силой воспользоваться не могла. Нет-нет, даже в бессознательном состоянии я не стала бы пользоваться целительским даром, потому что точно знала, что принесу вред плоду, который развивался у меня под сердцем. Страх затопил сознание. Что, если я умирала? Что, если, умирая, я неосознанно потянулась к силе? Что, если вылечила себя? И потеряла…

– Это вы меня вылечили? – вскинулась я, усаживаясь в лодке. – Это вы меня вылечили?

Паника охватывала тело, занимала все мысли. Руки мелко затряслись, а мужчины продолжали молчать, не считая, что со мной можно разговаривать до прихода начальства.

– Скажите же! – взмолилась я, а слезы выскользнули из глаз, прочерчивая на щеках влажные дорожки.

– Нет, – сухо бросил один из них, отворачиваясь. – Сидите и не двигайтесь, иначе нам придется обездвижить вас другим путем.

Меня затрясло пуще прежнего. Истерика пришла вместе с ветром, с солеными брызгами, что принесло с собой море. Пришла, но стихла тут же, едва я ощутила привычную пульсацию внутри себя. Громкий вздох облегчения я сдержать не смогла. Мужчины встревоженно обернулись, но сделали вид, будто ничего не слышали. Теперь уже я плакала от облегчения.

В мыслях благодарила море, благодарила звезды и ветер, благодарила Всевышнего за то, что лодке все-таки удалось проскользнуть сквозь защитный барьер. Как? Я даже знать не хотела. Меня волновал другой вопрос: кто залечил мои раны?

Высокое начальство явилось только через час, когда мужчины все же сжалились и разрешили мне сойти на берег. Даже камзол мне на плечи накинули, потому что под открытым небом было прохладно. Оглядев с головы до ног, начальство велело сопроводить меня в карету. Я не сопротивлялась, отлично осознавая, что меня ждет допрос.

– Простите, а это надолго? – спросила я, располагаясь на не слишком удобной скамейке.

– А вы куда-то торопитесь? – вопросили у меня удивленно.

– Домой. Я тороплюсь домой, – честно ответила я, оглядев свой суровый конвой.

– Подождите, вы живете в Реверонге? – нахмурился командир, переводя свой недовольный взгляд на вояк.

Я знала от Дамиана, что в королевстве сформировали постоянную армию, но все равно была удивлена тому, что она действительно имеется. В Реверонге никогда не было военных, а аристократы не имели личную гвардию. Иногда нанимали охрану из приезжих, но не больше. А теперь, выходит, королевство имеет реальную защиту.

– Естественно, – уверенно кивнула я, еще не понимая, что свобода уже поманила меня юрким хвостом.

– Назовите ваше полное имя, – приказал мужчина строго.

– Мадмуазель Ренавия Кадейро. Мой отец торговец. У него парфюмерная лавка в самом центре Реверонга, – без запинки выдала я, ожидая такой вопрос.

– То есть вы не пересекали защитный купол?

Сердце пропустило удар. А если мне действительно помогли высшие силы? Вдруг никто и не знал о том, что лодка прошла через защитный барьер? Навряд ли они могли это отследить, а даже если да, то мало ли какая живность натолкнулась на кристаллическую стену и издохла. Они просто не докажут, что это была я!

– И как вы себе это представляете? Разве вы смогли бы разговаривать со мной, если бы моя лодка пришла с другой стороны? Да я бы умерла! – возмутилась я, очень надеясь, что мои эмоции не вызывают сомнений.

– Тогда что вы делали у берега? Откуда на вашей одежде кровь? – надвинулся он на меня, а я спокойно выставила руку вперед, тонко намекая мужчине на то, что он переходит границы дозволенного.

– Я собирала травы для нового аромата в лесу неподалеку отсюда, – начала я придумывать прямо на ходу. Для целителей собирать травы в одиночестве было делом обычным. – Но наткнулась на разбойников. Меня ранили и долго гнали по лесу, пока я не спрыгнула с обрыва. Сумку очень жаль – посеяла где-то, – но в другом повезло: нашла чью-то лодку. Обратно подняться не могла – слишком крутой обрыв, да и ждали меня там, а потому пришлось временно позаимствовать чужую собственность. Спрашивать разрешения, сами понимаете, было некогда. Хорошо, что спаслась.

– И кто же залечил ваши раны? – нахмурился он, переваривая сказку, пока мои спасители молчали.

– Так сама же и залечила. Я целитель. Просто когда попыталась сделать это в первый раз, дар не отозвался. Уж думала, выгорела с испуга, а нет, – продолжала я самозабвенно врать.

Мне тоже было интересно, каким образом раны затянулись. От них не осталось и следа – я проверила, – а значит, со мной поработал целитель.

– Дайте ваши руки, – потребовал командир, и я с готовностью протянула их.

Стандартная проверка дара – ничего сверхъестественного. Если бы командир был целителем, он бы сразу почуял во мне схожий дар, но, видимо, обладал другой магией, а может быть, и не обладал вовсе, потому что воспользоваться ирианским камнем мог кто угодно. Таким же камнем меня проверяли при поступлении в академию, в которой я училась вместе с Ренавией Кадейро.

Прозрачный камень коснулся поочередно моих ладоней и тут же окрасился в равной степени в черный и желтый цвета. Все правильно – Тьма и целительство.

– Вы обладаете Тьмой? – поинтересовался он совсем другим голосом. Более мягким, спокойным. С его лица исчезла напряженность.

– Скорее это она обладает мной. У меня столкновение магии, и поэтому полноценно пользоваться Тьмой я не могу.

– Все понятно. А почему вы сразу не рассказали младшим гвардейцам о том, что вы местная? – задал он последний вопрос, завершая свой допрос.

– Так запретили же мне говорить. Вас ждали.

Видимо, младшей гвардии сегодня знатно попадет за то, что выдернули начальство посреди ночи, но лично я радовалась как ребенок, когда мужчина предложил подвезти меня домой. Уже у ворот чужого спящего особняка он посоветовал мне утром первым же делом отправиться к дневной страже, чтобы написать заявление о нападении.

Я, естественно, покивала в ответ, потому как понимаю, что мои показания важны, но на деле же никуда идти не собиралась. Это настоящее чудо, что мне удалось так легко отделаться от них. Если бы не убежденность, что через купол нельзя пройти и остаться живым, сидела бы я сейчас в казематах.

Без труда открыв знакомую калитку, я свободно прошла вперед. Пришлось переждать несколько минут среди клумб, чтобы карета скрылась за поворотом. Осмотрев дорогу, я почти бегом пересекла улицу и юркнула в знакомый проулок. Сердце замирало, когда я входила на территорию дома через заднюю калитку. Поднималась по ступенькам. Вторая сверху все так же поскрипывала. Не верилось. Мне вообще не верилось, что я снова дома. Будто и не было этих трех месяцев. Да только плод внутри все так же пульсирует, а королевство подвергается листопаду.

Сделав глубокий вдох, я прикрыла веки и осторожно потянула за ручку. Дверь оказалась предсказуемо открытой. У нас никого не боялись. Да и папа немало потратился на защиту, которая без разрешения чужаков на территорию дома не пускала. Все-таки он иногда хранил здесь особо дорогие выжимки и травы.

Меня встретили темнота и тишина. Ни о чем не думала, когда поднималась по лестнице на второй этаж. Лишь глухо постучала в дверь, за которой скрывалась родительская спальня.

– Кто там? – вопросил отец, выше поднимая канделябр, что стоял на прикроватной тумбе.

В ночном колпаке и мужской сорочке он выглядел таким домашним, что я невольно улыбнулась.

– Это я, папа. Я вернулась домой.

* * *

Неделя пролетела незаметно. После моего феерического возвращения, естественно, спать никто уже лечь не мог. Физеда порывалась вызвать для меня лекаря, но я настояла на том, что у меня все хорошо. Она хлопотала вокруг меня, пока я принимала ванну и переодевалась. Отец же присоединился к нам за ранним завтраком, который был скорее уж внеурочной ночной трапезой.

К моему удивлению, слуг в доме больше не имелось. Физеда сама накрывала на стол, а папа с удовольствием помогал ей. Это было непривычно. Когда мачеха появилась в нашем доме, вместе с ней появились и слуги. Женщина не умела готовить, считала недостойным леди убираться. Мы с отцом слишком быстро привыкли к комфорту, а что случилось теперь?

Оказалось, что Физеду вычислили сразу по возвращении. Она и успела-то всего раз отправить Дамиану донос, после чего тут же попала в казематы. Смилостивившись над женщиной, лорд Ранисах Арокос выпустил ее, но лишил титула на территории королевства и объявил нашу семью предателями. В обмен на жизнь он приказал отправлять в империю только то, что он лично посчитает нужным.

Естественно, после такого наша семья лишилась друзей и знакомых среди аристократов, что раньше нередко забегали на чай. В лавку отца перестали заходить покупатели. Люди переживали, что на них упадет черная тень, нависшая над нашей семьей. Никому не хотелось портить свое имя такими знакомствами, а потому привычный образ жизни мы теперь себе позволить не могли. Отец и мачеха попросту выживали в Реверонге.

Конечно, все это я узнала уже после того, как рассказала свою историю. Умолчала лишь о том, что беременна. Да о притязаниях Дамиана и Эгара смолчала, чтобы не истязать отца. Он все равно уже ничего не исправит, но здоровье его от таких новостей может пошатнуться.

Они не знали о том, что я была пусть и недолгий срок, но фавориткой императора. Ни в одном из писем Дамиан не упомянул, что является моим мужем перед Всевышним и людьми. Я поняла это только потому, что расспросов на эту тему не было. Да и Физеда спрашивала у меня, как мне жилось при дворе в роли фрейлины императрицы, а значит, с сыновьями она не связывалась. Точнее, скорее всего, не могла.

Как и любая знатная дама, она любила сплетни, а мне нечего им было рассказать. Коротко охарактеризовав Оливию, я закончила свой рассказ последними новостями из Шагдараха. Немного приврала, указав, что сбежать мне помогли другие фрейлины императрицы, когда случилось столкновение между Оливией и Дамианом. Родители не могли поверить в то, что я своими глазами видела настоящих драконов, что раньше жили только на страницах сказок. Не могли поверить, но верили, потому что других вариантов не было.

В последующие дни я редко выходила на улицу. Просила никому не говорить о моем возвращении, и тому нашлись причины. Через два дня по Реверонгу распространилась весть о том, что великая империя осталась и без императрицы, и без императора, а на престол взошли бывший король Шагдараха и бывшая королева Ньенгеха, которым пришлось спешно вступать в брак, чтобы удержать империю. Подробностей никто не знал – видимо, их тщательно скрывали, раз доносчикам не удалось вызнать о драконах, – но в тот же день еще одна новость прозвучала на каждой улице и в каждой лавке. Весь Реверонг узнал о том, что вторая супруга императора, что была родом из нашего королевства, заживо сгорела в своих покоях.

– Так ей и надо… – слышалось со всех сторон.

– Предательница! – кричали другие.

Война изменила Реверонг, изменила устои народа, который раньше никогда бы не позволил себе выплескивать злобу. А Шагдарах навсегда изменил меня, лишив качеств, привитых с детства.

Я лишь радовалась, что никто не знает, кем именно была та предательница, которой просто не оставили выбора. Иначе навряд ли бы мачеху и отца продолжали сторониться. Скорее всего, нас ждала бы смерть от рук ближайших соседей.

Мне приходилось красить волосы в темный цвет травяными настоями и закапывать глаза выжимкой из таляки, которая пусть и ненадолго, но делала зрачок широким настолько, что за ним не было видно красную радужку. Только так я могла выходить на улицу, прикинувшись служанкой-беженкой из Певерхьера, которую наняла Физеда. Простые платья были мне милее роскошных нарядов, а домашние хлопоты – в сто раз лучше придворной жизни. Да только несколько вопросов так и продолжали мучить меня.

На один из них я нашла ответ, когда посещала храм, чтобы помолиться Всевышнему за души усопших. Я не простила Дамиана, не могла простить Оливию, но отпустила эти обиды, желая, чтобы их души нашли пристанище. Оплакивала своих верных фрейлин. Они послужили мне совсем немного, но стали родными, настоящими подругами, что отдали свои жизни за мое спасение и за спасение моего ребенка. Их я никогда не забуду и буду вспоминать до конца своих дней.

Когда я уже собиралась покинуть храм, столкнулась с главным целителем. Извинившись, я уже хотела уйти, когда что-то неведомое дернуло меня обернуться и окликнуть женщину:

– Простите, вы ведь целитель? Если позволите, я хотела бы задать вам вопрос.

– Конечно, дитя. Что тревожит тебя в этот час? – обернулась она, тепло улыбаясь.

В храме сновали посетители, но никто не обратил на нас особого внимания, а потому я говорила не таясь:

– Может ли еще не родившийся ребенок излечить свою мать, если та умирает?

Эта догадка плотно обосновалась в моей голове и не давала покоя уже несколько дней. Кроме меня в лодке больше никого не было, а значит, никто другой излечить мои раны не мог.

– Конечно, может, если плод уже достиг определенного срока. На третьем месяце беременности начинает проявлять себя целительский дар, если таковой передался. Мать не может себя излечить, потому что таким образом навредит ребенку, но ребенок способен защитить свою носительницу. Дай-ка я на тебя погляжу. – Ее раскрытая ладонь остановилась напротив моего живота, которого толком и не было.

Молилась Всевышнему, чтобы он появился как можно позже. Пока была не готова к тому, чтобы признаться родителям в самом страшном. Хватит уже того, что они лишились привычной жизни.

– Судя по развитию плода, у тебя как раз третий месяц. А с виду и не скажешь. В храм хочешь отдать? – посмотрела она на меня, а я даже растерялась от неожиданного вопроса.

– Нет, конечно, – уверила ее. – А с ней все хорошо?

– Хорошо, – благодушно кивнула женщина, позволив себе теплую улыбку. – Да ты и сама чувствовать должна, но с первой беременностью всегда так. Страх не дает прислушаться к себе.

– Спасибо вам.

Из храма я выходила если не счастливая, то, по крайней мере, довольная услышанным ответом. Нередко замечала за собой, что неосознанно прикрываю живот, когда пробираюсь через толпу, кладу ладони во сне или просто прикасаюсь, не замечая. Наверное, до конца еще не осознавала, что там внутри растет маленький человечек, но новость о том, что моя девочка – целитель, несказанно радовала. Я очень, до безумия надеялась, что она не вберет в себя ни одной черты от Дамиана. Никогда, никогда не узнает, кем был ее отец.

Ответ на второй свой вопрос я так и не получила. Не знала, каким чудом мне удалось пересечь защитный купол, но главным все же был итог моего путешествия, поэтому поиском ответа я себя не мучила. Тем более что сейчас следовало подумать о нашем ближайшем будущем.

Знала, что Физеда уже продала часть своих украшений, чтобы иметь возможность содержать себя, отца, а теперь еще и меня. Считала, что с ними поступили несправедливо. Только я одна виновата в том, что все случилось так, как случилось. Если бы в тот злополучный день я не появилась на берегу Реверонга, если бы не перенеслась в Шагдарах, если бы не рассказала о грядущей войне, все могло бы быть совсем по-другому.

Винила себя за то, как родители сейчас вынуждены существовать, но собиралась исправить эту несправедливость. Уже который день Реверонг лихорадило от самой грандиозной новости, что разлетелась даже до окраин: в праздник плодородия будет созван бал, на котором наследный принц выберет невест для участия в отборе. Каждая участница отбора, которую отсеют в безжалостной конкуренции, сможет попросить для себя подарок на выбор: титул, земли или монеты. Оставшиеся в пятерке участницы заберут сразу два подарка на выбор, а те, что останутся в тройке, – все три.

Я понимала, что не в том положении, чтобы участвовать в этом мероприятии, но не видела для себя иного выхода. На бал разрешалось прийти абсолютно всем девушкам, что уже достигли совершеннолетия, но еще не связали себя узами брака, а значит, даже не имея титула, я могла посетить этот праздник. Кроме того, Всевышний определенно был на моей стороне, потому что король затеял маскарад, где меня при всем желании не узнают.

Единственной моей задачей было настолько очаровать Ранисаха, чтобы он отметил меня и подарил красную ленту – приглашение принять участие в отборе. Я понимала, на что шла. Понимала, что он хотел меня убить. Понимала, что моя семья в опале, но не рискнуть не могла. В конце концов, у меня было то, что я могла ему предложить: информация об империи из первых уст и мой проклятый дар, который сыграл со мной злую шутку.

Получив от него ленту, я смогу рассчитывать как минимум на один подарок, а информация поможет сохранить мне жизнь. Дар же я собиралась оставить на самый крайний случай, потому что, как по мне, Ранисах абсолютно ничем не отличался от Дамиана. Понятно, что меня выгонят с отбора первую, но на большее я и не рассчитывала. Всего один подарок ценою в жизнь.

– Наш принц… принц… принц… – девушки только и щебетали о предстоящем событии.

Я не была удивлена. Еще три месяца назад знала, что этот мужчина обязательно добьётся власти. Это было видно невооруженным глазом. Народ любил его. Да я и сама была в числе тех, кто его боготворил, но теперь не обманывалась. У таких, как Ранисах, как Дамиан и Оливия, лучше никогда не вставать на пути. Затопчут и не заметят.

Единственное, что меня по-настоящему удивило, так это то, что король Реверонга женился. Видела в этом отличный политический ход, потому что при таком раскладе не нужно было оправдывать передачу власти Ранисаху – это было само собой разумеющееся для монарха, у которого нет кровных наследников. Восхищалась тем, каким становилось это маленькое королевство, но перемены одновременно и пугали. Люди стали злее, опаснее, жестче. В любом случае так, как раньше, уже никогда не будет.

– Добрый день, вы ищете что-то конкретное? – обратился ко мне торговец, когда я остановилась у стеллажа с книгами об артефактах.

– Буду благодарна, если вы мне поможете, – улыбнулась я, оборачиваясь. – Я ищу книгу о живых артефактах. Подруга рассказала мне, что есть такие люди, которые могут усиливать чужой дар…

– Я понял вас, – по-доброму усмехнулся мужчина, кончиками пальцев вытягивая собственные усы. – Вы смотрите не там. Эту легенду можно найти в сборнике сказок. Она стара как мир, хотя есть и те, кто верят в нее до сих пор.

Подвинув деревянную лестницу на колесиках, мужчина забрался на самый верх, чтобы достать для меня объемную книгу в кожаной бордовой обложке. Расплатившись за покупку, я забежала на рынок и вернулась домой. Обложка буквально обжигала пальцы, так хотелось заглянуть внутрь книги, но сделать это мне удалось лишь вечером. К празднику плодородия о своем проклятии я знала абсолютно все.

Глава 3: Под тысячей масок

– Аделина, ты уходишь? – окликнула меня Физеда, когда я уже добралась до входной двери.

– Да, хочу пойти прогуляться, – отозвалась я, вынужденно оборачиваясь.

– Не рано? Ты еще даже не завтракала, – оглядела она меня с ног до головы, а я неосознанно поежилась под этим взглядом.

Казалось, что мачеха что-то подозревает. Она уже который день приглядывалась ко мне, но с вопросами не подходила. Я переживала, что может понять обо мне слишком многое. Рассказывать о своей беременности пока не собиралась, да и о других планах тоже. Ни к чему ей лишние треволнения.

– Лучше идти сейчас. Сегодня ведь бал во дворце. Совсем скоро в лавках будет целое столпотворение. Не все успели приготовиться…

– И то верно, – кивнула женщина, но тяжелый вздох сдержать не смогла.

Я видела, насколько сильно ей претит это вынужденное заключение. Раньше она часто ходила по гостям, бывала во дворце, где среди придворных обрела подруг, но теперь ее жизнь сосредоточилась только на этом доме. Он стал для нее тюрьмой, хотя женщина изо всех сил старалась не показывать этого. Нелегко, когда твоя жизнь кардинально меняется в единый миг. Я знала, что это такое – потерять себя. Не хотела, чтобы она или отец испытали что-то похожее.

– Не ждите меня сегодня, – предупредила я, не желая, чтобы родители волновались. Изначально не собиралась предупреждать о своем отсутствии, считая, что это вызовет лишние подозрения, но сейчас, когда мы в опале, лучше не давать друг другу повода для беспокойства. – Я хочу провести день и ночь в лесу. Постараюсь собрать редкие растения на продажу. В лавку к отцу никто не заходит, но я могу торговать на рынке. Меня все равно не узнают.

– Люди знают, что ты пропала, – ответила Физеда, а я чуть было не проговорилась, подумав о последних новостях.

– В каком смысле?

– Еще до моего возвращения все решили, будто ты пропала. Сама понимаешь, Сигнет никого не стал разубеждать. Будь осторожна.

– Буду.

Физеда тоже изменилась. Это было так заметно по ее поведению. За прошедшую неделю она ни разу не сказала мне о том, что мои поступки не достойны леди. Не упрекнула в том, что веду себя неподобающим образом. Всем нам было не до этикета и кем-то придуманных правил.

– И не возвращайся домой как минимум до обеда. Наследный принц прислал записку, что заедет сегодня.

– Хорошо, – кивнула я, но внутри все перевернулось. Ни за что нельзя встречаться с ним до бала. Это может стоить жизни не только мне.

Раннее утро встретило меня ароматами выпечки и редкими прохожими. Лавки только-только открывались, а потому я поспешила вперед по улице, чтобы стать первой клиенткой ювелира. Правда, покупать я у него ничего не собиралась. Скорее уж наоборот. Желала продать браслеты и серьги, что так и остались при мне, когда я вернулась в Реверонг. Этих денег мне хватит на приличествующее случаю платье и другие мелочи.

С продажей возникли некоторые проблемы. Узнав во мне служанку семейства Рейоро, ювелир долго не хотел покупать изделия, но я его уговорила, надавив на жалость. Мой отец пользовался уважением у простых людей, и многие сочувствовали конкретно ему, но не Физеде. Именно поэтому ювелир все же согласился посмотреть на украшения.

– Это же целое состояние, – восхищенно оглядывал он браслет, усыпанный крупными зачарованными рубинами, что определяли яды. – А это… Это ведь те самые кристаллы. Только маленькие.

– Какие кристаллы? – уточнила я, понятия не имея, какие камни были вплетены во второй браслет.

– Эх, ты… – снисходительно посмотрел на меня пожилой мужчина, будто я неразумное дитя. – Точно такие же кристаллы были использованы для защитного барьера, что окружает Реверонг. Только эти совсем маленькие, – погладил он голубые камешки. – Их используют, чтобы снизить уровень дара. Чаще всего аристократы покупают такие детям, чтобы им было проще обуздать свою силу.

– Очень интересно, – старательно покивала я, а внутри меня разрасталась настоящая буря. Я действительно не знала, что это за камни. А меня, выходит, контролировали даже с этой стороны. – А что будет, если человек наденет это украшение и попробует пройти сквозь защитный купол? – как бы между прочим поинтересовалась я.

– Не думал над этим, – удивился мужчина, вскидывая кустистые брови. – Наверное, этот человек сможет спокойно пройти через барьер… Лучше спросить это у тех, кто в этом разбирается. Знаешь, если что, то ты мне эти вещицы не приносила, – вдруг занервничал хозяин ювелирной лавки, быстро запрятывая украшения под свой прилавок.

Он даже слова мне сказать не дал. Вложив в мои руки увесистый мешочек монет, спешно оглянулся вокруг, будто разыскивал незримых наблюдателей.

– Тебя здесь не было! – строго прикрикнул он, а сверху на мешочек легла плоская квадратная бархатная коробочка.

Быстро запрятав добро в наплечный мешок, я стрелой вылетела из лавки, чтобы остановиться только на противоположном конце улицы. Мне без разницы, что ювелир будет делать с моими украшениями, но суть нашей беседы я уловила очень хорошо. Такая информация могла бы стать еще одним плюсом в сторону того, чтобы мне сохранили жизнь.

Всю прошедшую неделю я боялась, что меня начнут разыскивать. И пусть под звездным небом мои спасители навряд ли разглядели мои волосы или глаза, того факта, что я просто оказалась на берегу в лодке, уже было достаточно для вопросов. Но стража у дома Ренавии так и не появлялась. А после того, как объявили о моей смерти, я и вовсе выдохнула, но тем не менее не перестала относиться к окружающим с подозрением. Именно поэтому первым делом я вернулась домой, но вошла во двор через заднюю калитку. Это место скрывалось за деревьями. В дупле одного из них я и спрятала мешочек с монетами, забрав оттуда только треть. Этого хватит с лихвой.

Не удержавшись, я заглянула в бархатную коробочку. В ней были серьги в форме капель из белого золота с бежевыми же камнями и подвеска в форме снежинки. Не очень дорогие украшения – обычные, не артефакты, но безумно нежные и красивые.

Я уже хотела уйти, когда услышала голоса. Затаившись, осторожно выглядывала из-за деревьев, всматриваясь в крыльцо собственного дома. Там расположились Физеда и…

Я будто снова видела сон. Ранисах стоял прямо на крыльце нашего дома. Такой же красивый – какой-то другой, своей особой красотой. Все те же резкие черты, все те же широкие плечи, темные одежды. Ни золота, ни украшений – все по-военному строго. Только шпага, что отражала солнечный луч. Сердце запоздало откликнулось, но я постаралась отрешиться от возникших эмоций. Ни к чему.

– Сегодня я посетил вас в последний раз. Император мертв, и в ваших услугах я больше не нуждаюсь. – Лед пропитывал каждое его слово. Чересчур жесток к той, у которой не было и нет выбора.

– Что будет с нами дальше? – вопросила Физеда, стараясь держать себя в руках.

– Ничего. Все останется, как и прежде. И… – Мужчина сделал паузу, будто разговор давался ему нелегко. – Примите мои искренние соболезнования.

– Мальчики! – воскликнула мачеха, а ноги ее подкосились. Если бы не Ранисах, она бы упала. – Говорите! Говорите же, что с ними?!

– Я не знаю, что с вашими сыновьями, мадам. Я говорил про вашу падчерицу, – ответил наследный принц несколько удивленно. – Разве вы не знали, что она погибла при пожаре во дворце?

– Что? – потерянно переспросила Физеда, а я молилась Всевышнему, чтобы лорд Арокос не взболтнул лишнего.

– Мадам, ваша падчерица была второй супругой императора и погибла при пожаре. Нам донесли…

Мачеха провалилась в обморок.

Едва Физеду занесли обратно в дом, я тут же выбралась через калитку и поспешила скрыться в ближайшем проулке, захватив с собой бархатную коробочку. Сердце испуганно билось в груди, а я пыталась восстановить дыхание. Да кто так сообщает важные новости? А если у мачехи сердечный приступ?

Радовало только одно – Ранисах был целителем и мог запросто помочь мачехе, если это потребуется. За ее здоровье я сейчас не переживала, но в целом история была неприятной. Да, родители знали, что я жива, но новость о том, что я была второй супругой императора, я хотела сообщить им сама. Не так эффектно, а максимально подготовить, чтобы это не стало для них очередным ударом. Что ж, теперь по возвращении меня совершенно точно ждет неприятная беседа. И самое ужасное, что я не знала, чего именно от нее ожидать.

Не теряя времени, я отправилась в салон, где продавались уже готовые платья. Шить на заказ – слишком долго, да и не хотелось привлекать к себе лишнее внимание, а так – в общей суматохе, глядишь, никто и не заметит, что служанка покупает дорогой наряд.

В лавках к этому часу действительно было не протолкнуться. Старшие родственники запоздало собирали девушек на бал. Я выбрала не самый дорогой салон, но точно знала, что они шьют из хороших тканей, хоть и не украшают наряды множеством безделушек. Да они мне, в принципе, были без надобности. Хотела что-то простое и элегантное, чтобы не я стала дополнением к платью, а наряд подчеркивал мои достоинства.

Мадам Песье была занята с другими покупательницами, как и ее помощницы, а потому я сама прошлась по салону, разглядывая вешалки и манекены. Изначально я думала заявиться во дворец в красном свадебном платье, чтобы точно привлечь внимание Ранисаха дерзостью. Вкупе с темными волосами, светлой кожей и черными глазами я должна была выглядеть эффектно, но, увидев на одном из манекенов идеальное белоснежное платье, передумала.

Наверное, во мне взыграло отчаяние. Возможно, хотелось совершить хоть какую-нибудь ответную пакость за то, что пусть и невольно, но мужчина выдал тот секрет, который мне удавалось сохранять всю предыдущую неделю. Моя задача была очень проста – привлечь к себе как можно больше внимания, чтобы стопроцентно попасть на отбор. Так какая разница, какие именно эмоции я вызову? Восхищение, интерес или ошеломление? Главное – достигнуть итоговой цели.

На самом деле мне было страшно. Внешне я храбрилась, но внутренне, естественно, переживала. Мало того, что меня приравнивали к преступнице, так еще и на отбор я собиралась идти, будучи глубоко беременной. Конечно, на мне будет амулет, что искажает внутренние изменения и создает легкую иллюзию, но страха это не отменяло. Я понимала, что подвергаю риску не только себя, но и еще не рожденное дитя, но отчаяние толкало людей и не на такие поступки.

Я не тянулась к этому ребенку. Навряд ли действительно осознавала, что беременна. Мне не хотелось, как другим матерям, разговаривать со своей дочкой, читать ей сказки или петь. Касалась живота неосознанно, но тут же одергивала себя, едва понимала, что делаю. Нет, она была не виновата в том, что случилось. Нет, в ее появлении нет ее вины, но я не могла перестать вести себя так, будто ничего не произошло. Наверное, осознание придет только с рождением. Мне не хотелось ее ненавидеть.

– Можно примерить вот это платье? – поинтересовалась я, когда девушка-помощница заметила мое внимание к наряду.

– Конечно, – кивнула она, а лицо ее мигом изобразило сочувствие. – Примите мои искренние соболезнования.

Я не стала ничего отвечать. Соболезновать действительно было чему. Наверное, сегодня я собиралась нести траур по второй супруге императора, что вдруг умерла для всего мира. Понимала, что шокирую и гостей, и королевскую чету, и принца, появившись на балу в траурном наряде, но мне действительно хотелось это сделать. Хотелось взглянуть в лицо Ранисаху, когда он поймет, что перед ним воскресшая из мертвых.

Платье подошло идеально, будто только меня и дожидалось. Ткань была легкой, нежной, воздушной, но сам наряд не выделялся абсолютно ничем, кроме одной-единственной детали – длинные широкие рукава просвечивались, сужаясь лишь у запястий. Самый обыкновенный вырез, тонкий пояс и юбка, что расходилась волнами, когда я кружилась вокруг своей оси. Мне нравилось, а потому я расплатилась и поспешила в другую лавку.

Белоснежную маску я нашла без труда. Белые туфельки тоже удалось достать почти без боя. На улицах и в лавках творилось настоящее сумасшествие, но тем не менее я даже новое белье и чулки успела купить. Времени оставалось совсем немного, чтобы привести себя в порядок, но домой возвращаться смысла не видела. Уже решила, что сниму комнату на одном из постоялых дворов.

Сборы заняли около двух часов. Наемный экипаж уже подъехал к постоялому двору, когда я спускалась по лестнице. Кучер учтиво помог мне забраться в карету. Вечер опустился на Реверонг и скрывал от зевак цвет моих глаз. Волосы же я временно спрятала под капюшоном черного плаща. Из-под него совсем не выглядывало платье, а потому никто не мог себе даже представить, какую подлянку я заготовила.

Сердце бухало где-то в горле, когда карета отправилась в путь. Руки мелко тряслись, а дыхание стало рваным, но я старалась держаться. Я смогу, я сумею – верила в это. Мне нужно только показаться наследному принцу, и все получится. Почему-то даже не возникало сомнений в том, что он вручит мне красную ленту. Не знала, откуда взялась эта уверенность. В груди все свербело, пульсировало. Накатывала легкая тошнота, но я тут же подносила к лицу пахучее масло, с которым и не думала расставаться. От волнения казалось, что вот-вот свалюсь в обморок, но вынуждала себя держаться за реальность.

Все получится.

Карета остановилась слишком быстро. Вышколенные прислужники открыли дверцу и помогли мне спуститься. Я впервые посещала дворец. Обычно разглядывала величественное здание с центральной площади перед дворцом, но сегодня действительно могла побывать внутри. Очень жаль, что это не увеселительная прогулка.

Бордовая ковровая дорожка, чаши с магическим огнем по обеим сторонам. Танцующая скрипка, что разливалась своей песней, пронзая территорию дворца. В воздухе витали ароматы цветов. Пахло чем-то волшебным, будто сказкой, но я слишком устала в них верить.

Моя карета уехала. Дамы выбирались из экипажей друг за другом и следовали к высоким двустворчатым дверям, что были приглашающе распахнуты. Я видела гвардейцев и их тени. Не сомневалась, что сегодня дворец будут охранять даже несмотря на то, что главной угрозы больше нет. Неизвестно, как поступят новые император и императрица. Они слишком разные, чтобы я могла с уверенностью заявить, что Реверонгу ничего не грозит.

Прислужник в холле хотел забрать у меня накидку, но я мягко отказалась. Маска скрывала только часть моего лица, а под светом тысячи свечей мой облик разглядеть не составит труда. Именно поэтому я дожидалась, пока последние гости войдут во дворец. Высокие двери закрылись, а я вздрогнула всем телом, будто готовилась к казни. Глубокий вдох, медленный выдох. Все спешили в бальный зал, где на постаменте уже разместились король, королева и тот, кто выглядел чересчур недовольно. Я прямо-таки ощущала его скуку. Будто Ранисаха этим балом пытали, в самом деле. А ведь кто-то из этих девушек станет ему женой.

Волновалась. Так сильно нервничала, что никак не решалась подойти ближе к постаменту. Так и замерла у дверей, вполуха слушая речь короля. Статный пожилой мужчина с нежностью держал за руку свою новую супругу и поздравлял собравшихся с праздником плодородия. Объявив гостям о начале бала, король напомнил причину, по которой здесь все сегодня собрались, и зал буквально взорвался аплодисментами и веселым смехом.

– Только десять девушек получат от наследного принца красные ленточки. Никто из них сегодня уже не покинет дворец. Ваша судьба в ваших руках. Да начнется бал!

Веселая музыка заиграла, закружила. Двери, что находились по правую сторону от центра зала, распахнулись, предлагая гостям пройти к столам с угощениями и напитками. Напитки разносили и прислужники, что сновали между приглашенными и их семействами. Все сегодня явились во дворец со старшими родственниками, потому что по-другому нельзя, не принято в обществе, но мне было наплевать. Понимала, что тянуть не стоит. Понимала, что вот-вот объявят первый танец. Понимала, но заставить себя подойти к постаменту оказалось выше моих сил.

Церемониймейстер призвал всех к вниманию и объявил первый танец. Видела, как Ранисах нехотя поднимается, а дамы жадно следят за каждым его действием, за каждым шагом. Всего несколько ступеней – пять или шесть, – и у меня уже не будет возможности произвести фурор. Навряд ли я вообще смогу отбить его у этой толпы.

Решившись, я уверенно зашагала вперед через весь зал прямо к постаменту, словно корабль разрезая толпу. Где-то на середине зала гости начали удивленно расступаться, но я не дрогнула, не замедлилась. Поймав на себе заинтересованный взгляд наследного принца, начала попутно развязывать завязки плаща. Он упал позади меня, едва я остановилась перед самыми ступенями, склоняясь перед мужчиной в приличествующем реверансе. Но я не опустила голову, не спрятала взгляд. Смотрела на него с вызовом, гордо, непоколебимо, протягивая ладонь, как если бы просила милостыню.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, – выплюнула я в полнейшей тишине, а грудь тяжело вздымалась.

Красная шелковая лента опустилась на мою ладонь, но мужчина по-прежнему смотрел мне в глаза. Я не могла разобрать его эмоций. Он даже не моргал, да только скулы заострились. Уже хотела поблагодарить его за оказанную честь, но встрепенулась, едва лента обернулась змеей, что в единый миг скользнула на мое запястье, прикусывая кончик своего хвоста.

Чужая Тьма заклубилась вокруг нас, а Ранисах больно схватил меня за руку, крепко прижимая к себе. Я даже закричать не успела. От перехода сильно замутило, и боялась сделать лишний вдох. Магия перенесла нас в самый центр прекрасного сада, что был освещен даже в этот час. Я бы, скорее всего, свалилась, если бы мужчина не держал меня, не давая вырваться.

– Ваше… – хотела попросить его ослабить хватку, но не успела договорить.

Чужие губы накрыли мои. Поцелуй был жестоким, грубым, напористым. Меня будто желали заклеймить или наказать. Его пальцы сжимали мои плечи с такой силой, что наверняка останутся синяки, но я даже возмутиться не могла. Жар охватывал тело, скользил, вместе с прохладным ветром забирался под платье. Едва ли соображала хоть что-нибудь, но заставляла себя противостоять его чарам. Я знаю, каков он на самом деле. Я знаю!

Не придумав ничего лучше, я укусила мужчину прямо за губу. Отпрянув от меня, он продолжал удерживать одной рукой, тогда как пальцы второй прошлись по его подбородку, губам, предсказуемо пачкаясь в крови, что выступила алыми каплями. Зло усмехнувшись, он посмотрел на свои пальцы и вновь перевел свой взгляд на меня.

– Живая… – произнес он с неприкрытым презрением.

– Не вашими молитвами, – огрызнулась я.

Совсем не думала головой, когда замахивалась, чтобы дать ему пощечину. Во мне говорила ненависть, что родилась от бессилия, от несоответствия ожиданий и реальности. Раньше он казался мне принцем, что непременно появится в моей жизни на белом коне, но, увы, перед собой я видела лишь мерзавца.

Перехватив мою руку, Ранисах до боли сжал запястье, чуть пониже браслета. Он готов был уничтожить меня одним взглядом, когда срывал маску с моего лица.

– Никогда не смейте даже подумать о том, чтобы поднять на меня руку, – процедил он сквозь с силой сжатые зубы.

– Ненавижу вас! – воскликнула в сердцах.

– А разве мне есть до этого дело? – ядовито улыбнулся мужчина, отпуская меня и поворачиваясь ко мне спиной. Эту спину я сверлила взглядом, далеким от благоговения, но тем не менее отчетливо слышала его голос, несмотря на то, что он уже отошел на почтительное расстояние: – Вы не можете покинуть дворец. Наслаждайтесь, Ваше Величество.

Глава 4: Нападение – это тоже защита

Я не знала, что думать. Ранисах сказал так много, но в то же время не сказал почти ничего. Шальной поцелуй продолжал жечь губы. Хотелось вытереть их, но ощущение чужого прикосновения не проходило.

Едва мужчина скрылся за живой изгородью, я разрешила себе выдохнуть и сесть прямо на землю. Ноги не держали совершенно. Наверное, я стояла до сих пор лишь на голом упрямстве, но едва сад опустел, что-то внутри сломалось. Паника комом подступала к горлу, волнами расстилалась по озябшей коже. Накидка так и осталась лежать в тронном зале, но холод не давал окончательно погрузиться в смятение.

Что это было? Поцелуй отчаянный и дикий. Казалось, мужчина желал наказать меня им, но за что? За дерзость? За наглость? Могла поклясться, что видела в его глазах ненависть. Прекрасно понимала, на что иду. Осознавала, что легко не будет, но трудностей не боялась. Правда, и таких действий с его стороны не ожидала.

Душу грело то, что мой план удался. Пусть и сумбурно, пусть и неясно, каким именно образом все это закончится, право на один подарок я уже получила. Оставалось дождаться момента, когда меня выгонят с отбора. Верила, что это время наступит в самые ближайшие дни.

– Драйян, вот она! Я же говорила, что он перенесет ее в сад! – показалась на дорожке миловидная девушка, чье лицо обрамляли светлые локоны.

– Аврора, не вмешивайся, – попытался строго осадить ее порыв мужчина в черном костюме, но дама была неумолима.

Я хотела подняться, но не успела. Девушка уже оказалась подле меня и резво потянула за руки вверх. Смотрела на меня с необъятным восторгом, с широкой улыбкой, от которой становилось не по себе.

– Привет! – улыбнулась она еще шире, вынуждая меня сделать шаг назад.

– Аврора, ты пугаешь леди, – озвучил мужчина очень здравую мысль, и я взглянула на него в поисках поддержки, но гвардеец – а это был именно он, судя по выправке, – доверия тоже не внушал.

– И ничего я не пугаю, – спокойно парировала девушка. – Я, в отличие от тебя, помогаю.

– Это дело Ранисаха, – возразил ее кавалер.

– Этот толстолобый сыч уже раз упустил свой шанс. Второй раз это сделать я ему не позволю, – стала дама серьезней и теперь выглядела взрослее, увереннее. Пропали замашки вздорной девчонки, что так напугали меня поначалу, потому что в памяти вспыхнул образ Оливии.

– Аврора, при всем моем уважении…

– Лорд Дебуа, при всем моем уважении! – резко обернулась она к своему спутнику. – Он сам назначил меня на должность управляющей отбором, так что я сейчас выполняю свои прямые обязанности.

– Лорд Дебуа? – переспросила я, совсем другим взглядом рассматривая мужчину. – С воскрешением вас, – ляпнула, чтобы тут же прикрыть глаза, ругая себя за несдержанность.

– И вас, – мягко улыбнулся Драйян, а меня от его улыбки бросило в холодный пот.

Этот мужчина буквально давил своей силой. Я ощущала мощь, в которой могла бы запросто захлебнуться. Опасный противник, но дама, что сопровождала его, магией на первый взгляд не обладала совсем. Очень необычная пара. Он – внушительный и опасный, а она – хрупкая, но бойкая.

– Открой нам, пожалуйста, портал до крыла невест, – уже мягче попросила Аврора, с нежностью глядя на своего спутника.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Было видно, что лорд переступает через себя, идя на поводу у девушки. Я же мало что поняла из этой беседы, кроме того, что Аврора на отборе самая главная. А еще, что лорд Драйян Дебуа скрывается в Реверонге в то время, когда его законное место пустует. Наверное, у этого мужчины тоже были свои причины, чтобы сбежать из империи, а потому осуждать его я не могла.

Портальное кольцо вспыхнуло перед нами, и уже через секунду мы с Авророй оказались во дворце. Очутились посреди коридора, но Драйян за нами не пошел.

– Простите, не могли бы вы мне объяснить, что происходит? – постаралась я быть максимально вежливой, с трудом сохраняя лицо, потому что меня откровенно мутило.

– Все просто… – девушка замолкла, осматривая меня придирчивым взглядом. – Как же к вам теперь обращаться?

– Мадмуазель Рейоро, если можно, – ответила я, созерцая незнакомку.

– Хм… Ну, допустим, – согласилась она, хотя пауза была красноречивой. – Мадмуазель Рейоро, вы попали на отбор невест для наследного принца. С чем вас и поздравляю.

– Спасибо, – выдавила я тем же безрадостным голосом.

– Вас что-то не устраивает? – лукаво прищурилась Аврора.

– Нет-нет, меня все устраивает. Осталось дождаться, когда меня выгонят.

– Выгонят? Не думаю, что Ранисах способен на такую глупость. А впрочем… Пойдемте, у меня к вам разговор.

Прозвучало очень даже зловеще, но я последовала за девушкой по коридору, что заканчивался высокими двустворчатыми дверьми. Здесь не пахло роскошью, не бросалась в глаза вычурность, как это было в Шагдарахе. Нежно голубые стены, светлые двери, несколько картин и темный ковер. Уюта добавляли настенные канделябры и дворцовые прислужники, что, словно статуи, замерли у входа в крыло.

– Это ваши комнаты, – кивнула Аврора на дверь по левую сторону от входа. – Напротив – мои покои.

Толкнув дверь в выделенные мне комнаты, девушка предоставила мне возможность войти первой и осмотреться. Внутри тоже было все по минимуму: диван с темной обивкой и круглый столик рядом с зажженным камином. Рабочий стол, кресло и напольные горшки с растениями. Тяжелые портьеры в полумраке казались белыми, а ковер, наоборот, черным.

Замерев на входе, я не решилась пройти дальше, но Аврора свободно разместилась на диванчике и похлопала ладонью по месту рядом с собой. Пришлось подчиниться, потому что разум понимал: эта девушка – моя возможность подготовиться к тому, что меня ожидает.

– Во-первых, хотела бы представиться, – улыбнулась она.

В воздухе над столиком вдруг заискрился портал. Из него тут же высунулись чужие руки с подносом. Девушка ловко забрала овальный поднос и принялась разливать травяной отвар по чашкам, в то время как портал схлопнулся, будто и не было. Подвинув ко мне тарелку с румяными пирожками, Аврора продолжила:

– Леди Аврора-Арейна Дебуа. На людях ко мне можно обращаться леди управляющая или леди Дебуа. Наедине можно звать по первому имени.

– Хорошо, – покладисто согласилась я, потому что ничего предосудительного в этом не видела. – Браслет, что у тебя на руке, не даст тебе выйти за пределы дворцового комплекса. Это артефакт, привязанный к конкретному месту. Во избежание вреда для здоровья лучше не пытайся его обмануть.

– Я и не собиралась.

– Но собралась бы, если бы вдруг узнала, что выпускать тебя отсюда никто не намерен. Аделина, честно признаюсь, я рада, что ты оказалась здесь. Ранисах ошибся, как ошиблась и ты. Вы оба поспешили с выводами, но я искренне считаю, что вы можете быть вместе. Я видела, как он смотрел на тебя. Так не смотрят на случайных женщин.

– Откуда? С чего вы взяли? – вконец растерялась я, и вся воинственность, все напускное спокойствие схлынуло в тот же миг.

– Я следила за тобой, Аделина. Я знаю о тебе все.

Страх бывает разным. Один – затапливает сознание и заставляет творить невероятные вещи, которые в здравом уме никто никогда бы не совершил. Другой – он похож на воск. Плавится медленно, обжигает, едва встречаясь с кожей. Остывает долго, неторопливо, а может и вовсе не остыть, если огонь и не думает гаснуть.

Я боялась. Щекотка страха скребла когтями грудь, но внешне я оставалась такой же спокойной, собранной. Наверное, просто устала бояться. Была уверена, что выберусь из любой передряги. После Дамиана любые интриги и тайны казались сущим пустяком. Авроре нечем меня удивить. Все самое страшное в своей жизни я уже видела.

– Даже я не знаю о себе все, – парировала я, не собираясь угощаться ни отваром, ни пирожками.

У меня не было зачарованного рубина, чтобы проверить все это на яды. Да и кроме ядов туда могли добавить все что угодно. Прыгать второй раз в ту же реку не желала, наученная горьким опытом.

– Я долгое время следила за тобой через артефакт, но думала, что ты доберешься до Реверонга раньше. Мне очень жаль, что тебе пришлось выйти замуж за Дамиана. Я не представляла, что он может быть таким чудовищем.

– Не стоит меня жалеть, – усмехнулась я, но веселья не ощущала. – И когда же вы перестали следить за мной?

– После твоей свадьбы. Подобный артефакт всего один, и моему супругу пришлось вернуть его владельцу, – честно призналась девушка. – Мне казалось, что ничего уже не исправить…

– Тогда вы просто не представляете, каким Дамиан может быть чудовищем, – выдохнула я, испытав облегчение.

Аврора не знала о моей беременности. Не знала ничего о том, что происходило в последние три месяца. Она видела другую Аделину – ту, что была жертвой в лапах хищника. Леди Дебуа ничего не знает обо мне.

– Мне жаль… – попыталась она взять меня за руку.

– Мне нет, – отрезала я. – Вы хотели поговорить.

– Я хотела рассказать тебе о том, что встало между тобой и Ранисахом. Ты помнишь тот вечер, когда империя собиралась напасть на Реверонг, отправив корабли?

Аврора все говорила и говорила. Она рассказывала, как если бы сама присутствовала там. По ее словам, Ранисах не убивал наследную принцессу Жасмин. Кровь на его одежде действительно была чужой, но объяснялась сражением, потому что обратно в Реверонг ему пришлось прорываться с боем.

Тело же наследной принцессы Жасмин до сих пор покоится в гроте, что расположен в горах. Девушка действительно отдала свою душу стихиям, чтобы стать защитой островного королевства. Пещеру эту можно легко найти по белоснежным цветкам жасмина, что расцвел прямо в горах после смерти наследной принцессы. Хорошая сказка, но верить в них я уже перестала.

– Это ничего не меняет. Во-первых, он опозорил меня перед придворными на балу в Шагдарахе. Во-вторых, он убийца, что безжалостно расправился с одной из фрейлин императрицы. В-третьих, он хотел меня убить и навряд ли сейчас кардинально изменил свое решение.

– Аделина, ты его совсем не знаешь. Знала бы ты, сколько раз Драйян пытался меня убить…

– Мне это неинтересно, – подытожила я, считая, что разговор пора завершать.

– Понимаю, но вот что я тебе скажу. Если бы Драйян действительно хотел меня убить, он бы это сделал. То же самое касается и Ранисаха. Подумай над этим. Я прошу тебя дать Ранисаху шанс. Он достойный человек.

Дверь в комнаты отворилась после короткого стука, но визитеры так и не дождались разрешения войти. На пороге стояли гвардейцы, облаченные в военные камзолы. Их шпаги отражали в себе огоньки свечей, а отсутствие каких-либо эмоций на лицах не предвещало ничего хорошего.

– Леди Неож, вам приказано идти с нами, – сухо произнес один из них.

– Достойный человек, говорите? – улыбнулась я предсказуемости Ранисаха. – Спасибо за беседу, леди Дебуа. Думаю, больше мы с вами не увидимся.

Я спокойно поднялась на ноги, собираясь последовать за гвардейцами, но Аврора не желала мириться с тем, что я оказалась права. Взвившись с места, девушка обратилась к мужчинам тоном, не терпящим возражений:

– Кто отдал вам приказ?

– Его Высочество, – коротко ответил один из мужчин.

– Эта девушка находится под моей личной защитой! – попыталась она вызволить меня из предстоящего заточения.

– Простите, но приказы Его Высочества не обсуждаются.

– Аделина, не бойтесь! Я уверена, что это всего лишь недоразумение.

– Вам просто хочется в это верить, – снисходительно улыбнулась я, покидая гостиную.

По коридорам шла под настоящим конвоем. Не боялась, потому что понимала, что меня ждет допрос. Другого и не ожидала. И сама бы так поступила, если бы ко мне вдруг попал супруг врага.

Шли долго. Спускались все ниже и ниже, пока не оказались на подвальном этаже. Легкая мелодия разносилась по дворцу, проникая абсолютно во все уголки. Было так странно осознавать, что где-то там, за высокими дверьми, сейчас идет бал. Молоденькие девушки веселятся, терзаются надеждой, что именно их выберет наследный принц, но правда в том, что такие вопросы всегда решаются заранее. Наверняка новоиспеченная королева уже подобрала достойных кандидаток для своего сына. Ему же остается только сыграть свою роль.

Тяжелая решетчатая дверь отворилась с противным скрипом. Помещение, в которое меня привели, отличалось серостью и холодом. Здесь действительно было холодно, как если бы зима уже наступила. В настенных канделябрах горели лишь несколько свечей. Массивное низкое кресло нисколько не вписывалось в общий антураж, а вот обыкновенная деревянная табуретка, стоящая напротив, – очень даже.

– Чувствуйте себя как дома, – подтолкнул меня в спину Ранисах, появившийся откуда ни возьмись.

– Что вы, что вы. Я не собираюсь долго пользоваться вашим гостеприимством, – прошла я внутрь, осознанно выбрав табуретку.

Ранисах лишь хмыкнул, никак не прокомментировав мой выбор, но кресло занимать не стал. Обойдя его, облокотился на резную спинку, глядя на меня пытливо и даже дерзко, будто самолично поймал за преступлением. Тяжелая дверь со скрипом закрылась, но я не вздрогнула, как и выдержала его тяжелый взор.

– Будете молчать? – поинтересовался он с усмешкой.

– Мне нечего вам сказать.

– Вот как? А если я скажу, что молчание может стоить вам жизни?

– Вы всерьез полагаете, что я пришла бы во дворец, если бы боялась умереть?

Естественно, я блефовала, но ничего другого мне не оставалось. Если дам слабину, если хоть на секунду в моих глазах промелькнет страх, он будет уверен, что получит от меня все что угодно. Так дешево продавать информацию не желала.

– Знаете ли вы, каким именно образом пытают молоденьких женщин? – начал он медленно стягивать с себя расшитый золотыми нитями темно-синий камзол.

Я с невозмутимым лицом следила за тем, как мужчина кладет его в кресло. Как расстегивает запонки, украшенные зачарованными рубинами. Как по одной выскальзывают из петелек пуговицы его белоснежной рубашки. Не удалось сдержать горькую усмешку. Все мужчины одинаковые – лживые и подлые мерзавцы.

– Собираетесь просветить меня в этом вопросе? Что ж… Не стоит затягивать. Думаю, я даже получу удовольствие. Еще несколько месяцев назад я грезила вами, Ваше Высочество. И как же приятно осознавать, что я не обманулась по поводу вас. Вы истинный… мерзавец.

Чертово кресло отлетело в сторону. Запонки звякнули о пол, но я даже не пошевелилась, продолжая мягко, рассеянно улыбаться. Не вздрогнула, когда чужая рука с силой сжала мое горло, почти полностью лишая возможности дышать. Смотрела в его темные, как ночь, глаза и видела чистейшую ненависть, что перемешивалась с яростью.

– Значит, ничего не боишься? – прошипел Ранисах сквозь с силой сжатые зубы.

– Снова поцелуешь? – произнесла я с вызовом.

– Хорошо, – вдруг убрал он руку. Обернувшись, поднял кресло и расположился в нем со всем комфортом, будто и не было этой эмоциональной вспышки секундой ранее. – Чего ты хочешь?

Мужчина так легко перешел на ты, но я не стала делать замечание. Наоборот, решила ответить на наглость наглостью. В конце концов, я и так позволила себе слишком много. Одним недовольством больше, одним меньше – разницы никакой.

– Чтобы ты сдержал свое слово. Ты подарил мне ленту, а значит, я могу рассчитывать на один подарок. Я хочу, чтобы ты вернул моей семье титул.

– Вернуть титул предателям? – искривил он тонкие губы.

– Нет, лорд Арокос. Вернуть титул тем, кто все это время помогал вам в меру своих возможностей. И ты, и я прекрасно знаем, что у моей мачехи не было выбора.

– Разве? Я в этом не уверен. Ты ведь отказываешься все мне рассказать.

– Моя информация стоит очень дорого, – решилась я на сделку.

– Все можно купить.

– Все, – согласилась я. – Если знать цену.

– И какова же твоя цена?

– Ты публично вернешь титул моей семье и объявишь, что все это время мои родители честно выполняли твое поручение и помогали защитить Реверонг. А еще, я уйду отсюда живой и невредимой, и ты никогда – слышишь? – больше никогда не вспомнишь обо мне и о том, что мы ходим по одной земле.

– Расскажи, все что знаешь, и тогда я решу, стоит ли твоя информация так много, – попытался он схитрить.