Измерения бесплатное чтение

Пролог

– Добрый вечер, уважаемые зрители. В эфире – вечерний выпуск новостей, и я, Ева Лебеда, расскажу вам о главных событиях дня. Сегодня исполняется ровно полгода с того момента, как наша страна изменилась до неузнаваемости. Шесть месяцев назад начались первые восстания и захваты городов мятежниками и террористическими группировками. Сейчас государство разделено, а общество разобщено.

Вооружённые силы и спецслужбы продолжают борьбу за возвращение захваченных территорий, прилагая все усилия для восстановления порядка. Власти ведут диалог с теми, кто выступил против государства, предлагая мирные пути урегулирования конфликта. Однако, несмотря на эти инициативы, ответного шага пока не последовало.

А теперь слово моему коллеге Тимуру Иванову, который подробно расскажет о ситуации в регионах и возможностях эвакуации из оккупированных зон. Тимур, вам слово.

– Спасибо, Ева. Начнём с обзора столицы. В Москве обстановка остаётся под контролем. Полицейские службы работают круглосуточно, оперативно реагируя на любые попытки дестабилизации, теракты или преступные действия. За пределами МКАД установлены блокпосты, где проверяются все въезжающие и выезжающие. В Московской области также сохраняется спокойная ситуация: патрулирование ведётся постоянно, и порядок поддерживается на должном уровне.

Что касается второй столицы – Санкт-Петербурга, – ситуация там остаётся критической. Город полностью захвачен мятежниками, которые используют поддержку местных властей, также выступивших против центрального правительства.

На другом полюсе событий – города, которые смогли самостоятельно подавить волнения и остаться верными государству. Это Челябинск, Омск, Новокузнецк, Новосибирск, Красноярск и Иркутск. В прилегающих областях армия и спецслужбы уже восстановили контроль. Однако организаторов восстаний задержать пока не удалось – арестованы лишь командиры низшего звена и их пособники. Большинство из них не обладают полной информацией, что затрудняет расследования.

В других регионах ситуация остаётся сложной. Военные операции продолжаются в Самаре, Владивостоке, Хабаровске, Екатеринбурге, Оренбурге, Ульяновске и Казани. Некоторые города, напротив, объявили о своей независимости, потребовав не вмешиваться в их внутренние дела. Речь идёт о Воронеже, Курске, Белгороде и Орле, а также их областях. Местные власти этих регионов вступили в сговор с мятежниками, а армейские подразделения отказались подчиняться приказам президента, встав на сторону противника.

Несмотря на это, часть населения поддерживает решения местных властей. Наши спецслужбы неоднократно пытались провести операции по свержению руководства этих городов и поимке зачинщиков мятежа, но, к сожалению, эти попытки пока не увенчались успехом.

Кроме того, в других регионах страны нашлись предатели, которые вслед за мятежниками объявили о независимости своих территорий. Это привело к снижению интенсивности вооружённых конфликтов в некоторых областях, так как активные боевые действия прекратились. Однако информация о реальном положении дел в ряде регионов остаётся ограниченной.

По неподтверждённым данным, в Курске участились случаи мародёрства и вооружённых столкновений, что приводит к гибели мирных жителей. Мы продолжаем следить за ситуацией и надеемся на её скорейшую стабилизацию.

На этом у меня всё. Ева, возвращаю слово вам.

– Спасибо, Тимур. Далее в нашей программе – советы о том, как действовать на захваченной территории и вести себя во время вооружённых столкновений. Кроме того, мы покажем эвакуационные маршруты из опасных зон и расскажем о деятельности спасательных служб. Всё это вам представит наш коллега.

Макс выключил телевизор. Экран погас, оставив после себя гулкую тишину. Он уставился в потолок, задумался и не заметил, как провалился в сон.

Глава 1. Выбор человека

Макс проснулся не от звуков выстрелов где-то вдали – к ним он уже привык и не обращал внимания, – а от солнечных лучей, ударивших ему прямо в глаза. На дворе стоял август, погода ещё радовала теплом, и светало достаточно рано. Сонный Макс нащупал свой телефон, посмотрел время – 7:25.

– Ра-а-но… – зевая, протянул он.

Спать уже не хотелось. Мысли были заняты только ею – Алисой. Как она там? Где сейчас? Во сне иногда удавалось избегать этих мыслей, но и там они могли нестись без конца. Изредка она даже снилась ему: милое смуглое лицо, большие карие глаза, алые губы, тонкие щёчки, тёмно-русые волосы, спадающие на плечи. Взгляд, в котором можно утонуть; запах, который поглощал всего тебя; её стройные ножки, идеально сочетавшиеся с ростом и статной талией.

Дойдя до ванной, Макс умылся ледяной водой, смывая сонливость и навязчивые мысли, чтобы ум вновь обрёл ясность. С начала восстания делать было практически нечего. В город никого не пускали из-за нападений мародёров и стычек повстанцев с военными. Всё это длилось уже больше месяца, и сейчас наступило относительное затишье. Видимо, стороны конфликта заняли свои позиции и пока держались за них, не рискуя лишиться достигнутого. По крайней мере, так рассуждали взрослые. Макс вытер лицо, расчесал волосы и перебросил прядь на правую сторону.

Пройдя через зал, он увидел спящих родителей и младшую сестрёнку. Та приоткрыла свои голубые, как море, глаза, но сразу же сомкнула веки, повернулась на бок и задремала снова. В её взгляде всё ещё жили чистота и сияние, не ведающие войн и всех тягот жизни.

Макс дошёл до кухни, включил чайник, который быстро вскипел, и налил себе кофе, добавив молока. Откуда-то издалека донёсся гулкий раскат выстрелов. Скорее всего, в городе, до которого было километров одиннадцать, но поскольку пространство между ним и их домом занимали бескрайние поля, звук, подхваченный эхом, беспрепятственно катился по равнине.

Хотя делать было нечего, сидеть на месте становилось невыносимо, и Макс решил выйти на улицу. Он глянул на время – было 8:47. Утренняя свежесть щекотала ноздри, даря приятное ощущение лёгкости. Раньше Макс всегда гулял в наушниках, включил бы сейчас Linkin Park и подпевал, невзирая на окружающих. Теперь же уши должны были быть настороже, чтобы уловить малейший подозрительный звук. Хотя здесь, на окраине, с самого начала войны было относительно спокойно. Даже организовали санитарную зону – везли сюда раненых, ведь в городских больницах мест на всех не хватало. Некоторые из них были разрушены, другие захвачены, и неизвестно, ждал ли там кого-то тёплый приём.

И всё же Макс поднёс телефон к уху. Он уже знал, что услышит, но надеялся – каждый раз надеялся. Хотя бы на гудки. В ответ – «абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позже…». Снова.

Интересно, Дима ещё спит? Явиться в такую рань без приглашения и поднять всех… Впрочем, он мог и не спать. Можно сходить к нему – заодно и проверить санитарные пункты.

Через пятнадцать минут Макс был на месте. И пришёл не зря. Дима уже бодрствовал и помогал санитарам. Не зря он учится в медицинском. Ну, или учился. По крайней мере, профессию выбрал сам и искренне любил своё дело. Специалист из него получался отменный; он уже многое умел – мог и перевязку сделать, и, если потребуется, провести несложную операцию. Макс подошёл к другу:

– Привет, Дима, я думал, ты ещё спишь, – сказал Макс.

– Нет, – отозвался друг. – С шести утра, как их привезли.

– Военные? – поинтересовался Макс.

– Мародёры, чёрт бы их побрал. Только и думают, как наживиться. А некоторым просто в кайф убивать.

С этим было трудно поспорить. Хоть с момента восстания прошло уже полгода, мародёрство расцвело сравнительно недавно и успело попортить немало крови. И ведь практически без причины – некоторым просто нравилось бесчинствовать. Для них наступил звёздный час.

– Подожди, – смутился Макс. – Ты же не числишься в санитарной части, почему тогда тут?

– Пусть я и не доучился, но клятву Гиппократа никто не отменял. Я сам просил, чтобы в подобных ситуациях меня звали.

– Понятно. Давай, помогу чем-нибудь.

Спустя несколько часов, закончив с ранеными, они сидели на кухне у Димы и пили чай.

– Представляешь, уже полгода, – сказал Макс.

– Да… – задумчиво протянул Дима.

– Как думаешь, скоро всё это закончится?

– Не знаю. Сначала думал, что схлынет почти сразу. Но то ли люди так сильно захотели перемен, то ли всё было слишком хорошо организовано.

– И до сих пор непонятно кем.

Оба на время замолчали, каждый погружённый в свои мысли.

Макс не раз размышлял о восстании, о его причинах, о том, как всё было спланировано. Ведь это не была просто стихийная вспышка. Здесь действовали люди, тщательно всё продумавшие.

Где-то в глубине души Макс даже радовался, что это случилось. Он был рад, что люди не стали молчать и сидеть сложа руки. Да, возможно, они бы сами не решились, и ими в какой-то степени манипулируют ради чужих целей. Но с другой стороны, возможно, это был тот самый толчок, что заставил многих наконец пошевелиться.

Этот опыт, безусловно, перевернул привычный уклад жизни, но в то же время пробудил в людях стремление к активности и сопротивлению. И кто знает, может быть, именно благодаря этому они найдут новые силы и решимость для будущих перемен.

Ведь за последние несколько лет, когда власть менялась, а один закон оказывался «лучше» другого, народное терпение стало похоже на пороховую бочку. И «поджигатель» нашёл идеальный момент, чтобы её рвануть.

И всё же многие, оправдывая восстание, говорили, что люди сами сделали свой выбор, и с этим было трудно поспорить. Если посмотреть на города, где власть захватили повстанцы и которые стали, так сказать, автономными, видно, что народ добивается своего. Сами выбирают себе глав, решения принимают голосованием, и делают это открыто.

Но что-то было не так. И Макса не отпускало смутное чувство тревоги.

– Без объединения, скорее всего, ничего не выйдет, – прервал он молчание.

– Чего? – непонимающе спросил Дима.

– Если не будет единства между городами, то восстание рано или поздно подавят.

– Даже если так, нам-то что с того? Не мы же его начали. – А ты думаешь, правительство не захочет потом спросить со всех подряд?

Дима задумался, прежде чем ответить:

– Не знаю, трудно сказать.

– Подумай сам: наши города сразу объединились, и правительственная армия даже попасть сюда не смогла, только с помощью авиации. Да и местные – и армия, и полиция – оказались на стороне восстания, что и помогло отбиться сходу.

– Может, ты и прав. Но верится с трудом, – Дима сделал паузу. – Потому что у всех свои амбиции, и кто-то обязательно захочет урвать кусок побольше и место получше.

– Думаю, если есть общая цель, они смогут найти точки соприкосновения, – искренне сказал Макс.

– А какая цель? Сместить власть? Представь, все решат, что надо действовать. Тогда начнётся кровавая резня. А сейчас хоть и по отдельности, но относительно спокойно, потому что многие готовы к переговорам.

В словах Димы была своя логика, и Максу было трудно с ней поспорить. Это лишь укрепляло подозрение, что за всем действительно кто-то стоит и дёргает за ниточки. Но тогда оставалось непонятным: было ли восстание выбором народа или же одного человека? Или группы людей, стремящихся сменить власть и самим занять тёплые кресла?

Ответов на эти вопросы у Макса не было, но и углубляться в дебри не хотелось. Поэтому он просто сказал: – Ладно, проехали. Не нам решать. Будем надеяться, что всё закончится и закончится хорошо.

Дима молча кивнул в знак согласия. – Пойду я. Если что, будь на связи, – добавил Макс.

Макс любил проводить время у друга, беседуя на разные темы. Они часто спорили, и их мнения расходились, что давало лишь больше поводов для дискуссий. Эти посиделки помогали хоть ненадолго забить голову. Но стоило остаться наедине с собой, как мысли вновь возвращались к Алисе. Он не мог не думать о ней.

– Куда же ты пропала?.. – тихо прошептал он. «И как мне тебя найти?»

В последний раз они виделись незадолго до восстания. Потом общались по телефону, но вот уже больше месяца до Алисы не дозвониться. Непонятно, что с ней случилось или что стряслось с телефоном. Даже если он сломался, почему она не нашла другой или хотя бы не связалась через кого-то.

В душе Макс надеялся, что дело лишь в телефоне, но от других, чёрных мыслей сразу становилось тяжело. День клонился к закату, на улице смеркалось. Листва на деревьях потеряла былую сочность, хоть и оставалась зелёной, но выглядела тускло, а на некоторых уже проступали жёлтые пятна, словно седина.

В этот момент, словно в ответ на его мысли, телефон дрогнул. Уведомление. От Алисы! «Абонент появился в сети и пытался вам позвонить».

У Макса перехватило дыхание. Судорожными пальцами он стал набирать её номер. Послышались гудки, долгие, протяжные. Мир вокруг замер, будто выключили звук. Звонок шёл, и казалось, что длится он целую вечность.

«В настоящее время абонент не может ответить на ваш звонок…»

– Нет. Нет, нет, нет, нет! – с паникой твердил Макс.

Он набрал номер снова. Снова гудки, снова долго. – Давай же, возьми трубку, – умолял он бездушный аппарат.

И вдруг в динамике что-то щёлкнуло – звонок приняли!

– Алло! Алиса! Это ты? – выдохнул Макс.

– Ал… Ма… м… кх… я… не зна… ли… ня… кх… кх… – на той стороне были жуткие помехи, и разобрать слова было невозможно.

Но это она! Это её голос. Она жива! Она позвонила. У Макса будто камень с плеч свалился, и он почувствовал невероятное облегчение.

– Алиса, я тебя плохо слышу, связь ужасная, повтори. Слышишь? Давай я перезвоню.

Он сбросил и набрал снова, но телефон Алисы вновь был недоступен.

– Сука! – крикнул Макс, хватая себя за волосы.

Злой и раздосадованный, он плюхнулся на землю, опустив голову, и сидел, не зная, что делать. Просидев так с полчаса, Макс всё же побрёл домой и повалился на кровать. И почти мгновенно провалился в сон.

Но спал он недолго. Разбудили его оживлённые голоса на кухне – там шло бурное обсуждение. В этот момент в комнату зашёл его брат, Артём. – Что там такое? – сонным голосом спросил Макс. – Военные приезжали, наши, объявления раздавали. – Какие объявления? – Собирают добровольцев на борьбу с мародёрами.

Макса будто током ударило, и сон как рукой сняло. Вот он, шанс, который позволит ему отправиться к Алисе и найти её. Да и поквитаться с этими уродами – тоже неплохо. В этот момент Артём протянул брату листовку. В ней было указано, что за добровольцами приедут через три дня. Но оказалось, что сама листовка была датирована вчерашним числом, а значит, оставалось всего два дня.

Спустя несколько минут Макс уже шёл по улице. Темнота только-только начинала сгущаться, и время ещё не было поздним. И всё же августовские ночи уже отдавали прохладой, напоминая, что лето подходит к концу. Макс любил такие вечера и ночи, любил гулять в одиночестве, думая о своём. Его в целом можно было назвать ночной птицей.

Он пришёл на назначенное место. Димы ещё не было. Макс стал ждать и прождал недолго. Через несколько минут подошёл его друг, не особо жаждавший встречи в столь поздний для него час.

– Ну, говори, что у тебя за срочное дело, – начал Дима.

– Ты слышал про объявления военных? Про сбор добровольцев против мародёров?

– Да, мне сегодня рассказывали. Ты из-за этого меня вызвал? – недовольно спросил друг.

– Поинтересоваться, знаю ли я? – Нет, – перебил Макс. – У меня есть предложение.

Не дав другу ответить, он продолжил:

– Я хочу записаться и… – Макс сделал паузу. – Хочу предложить тебе пойти со мной.

– Чего? Ты совсем с головой не дружишь?

– А что тут такого?

– Что такого? Ты что, утром не видел, что ТАМ творится? Это как раз твои мародёры постарались, если не забыл, – выпалил Дима.

Макс замолчал, подбирая слова. Дима же сверлил его взглядом, ожидая внятного ответа.

– Вот именно, что видел, – спокойно начал Макс. – Видел и хочу хоть что-то сделать. Тебе проще, ты – врач. Считай, это место само тебя нашло. А мне что тут делать?

– Ты можешь помогать мне. Для этого не нужно быть врачом.

– Не нужно… Но я не могу смотреть на этих парней и знать, что они получили свои раны только потому, что кому-то так захотелось. Я хочу рубить эту проблему под корень.

Дима ничего не ответил, обдумывая слова друга. В тишине они провели несколько минут.

– Ты звонил ей? – внезапно спросил Дима.

– А? Что? – вырванный из раздуми й, ответил Макс.

– Ты Алисе звонил?

– Да, звонил.

– И?

– Она наконец-то взяла трубку, но связь была ужасная, поговорить не удалось.

– Так ты из-за неё решил туда отправиться, – это даже не был вопрос. Судя по интонации, это звучало как обвинение.

– Если будет возможность, то почему бы и не найти её.

– А зачем тебе её искать? Кто она тебе? И ради чего рисковать жизнью? – Ты же знаешь, что я её люблю.

– Знаю, – раздражённо ответил Дима. – Только с чего ты взял, что ты ей нужен? Ты забыл, что у неё есть жених? Ты ей по сути никто.

Макс почувствовал, как внутри закипает злоба. Дима ступил на опасную территорию.

– Замолчи.

– А что молчать? Как мне ещё до тебя достучаться?

– Я сказал, замолчи!

– Не затыкай мне рот! Или тебе не нравится правда? А я скажу всё как есть. Надо же – рисковать жизнью ради той, которая тебя не любит, у которой есть другой!

– Заткнись, блять! – выкрикнул Макс. – Заткнись и не смей так говорить!

– Не смей так говорить… – без эмоций повторил Дима.

Оба замолчали. Молчание длилось, казалось, целую вечность. Наконец, друг заговорил:

– Ну подумай сам, где ты будешь её искать? И как ты вообще выберешься из города? Я всё понимаю. Ладно, если бы она была одна. Но это же странно.

– Нет ничего странного, – с холодной злостью в голосе продолжил Макс. – Хочу знать, что она в безопасности. И если она будет рядом, то смогу эту безопасность обеспечить.

– А с чего ты уверен, что она захочет с тобой идти?

Макс замолчал. Он не знал, что ответить. Но был уверен, что нашёл бы способ.

Между друзьями вновь повисла тягостная пауза. Они часто спорили, но почти никогда не ссорились. А если уж такое случалось, то оба довольно быстро остывали. Всё-таки дружба у них была крепкая. – Ладно, братан, прости, погорячился, ляпнул лишнего, – Дима протянул ладонь.

Макс схватил её, и они похлопали друг друга по плечу.

– Давай тогда всё хорошенько обдумаем и завтра уже решим? – предложил Дима.

Макс молча кивнул. Они попрощались. Дима ушёл домой, а Макс остался сидеть на скамейке. Он смотрел в тёмное звёздное небо и надеялся, что у него всё получится.

Вдруг он услышал лёгкие шаги, обернулся и увидел Настю. Она была младше Макса, они раньше тусовались в одной компании, и когда-то он даже хотел с ней встречаться, но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Девушка же за это время успела в него по-настоящему влюбиться.

– Привет, Макс.

– Привет, – сухо ответил парень.

– Как дела?

– Нормально.

– Точно? А то я слышала, как вы тут с Димой ругались?

– А зачем ты подслушивала? – резко спросил Макс.

– Я… я не… я не специально. Просто вы так громко разговаривали, что было слышно. Я даже не поняла сначала, что это вы. Вот и вышла посмотреть.

– Посмотреть? – всё так же грубо бросил парень.

Макс видел, что девушка расстроилась. Но, может, так даже лучше – уйдёт быстрее. Однако Настя не собиралась сдаваться.

– Слушай, давай ко мне зайдём, чаю попьём, а то тут уже совсем холодно.

На улице и правда основательно похолодало, и Макс пожалел, что вышел так легко одетым.

– Я лучше домой пойду. Да и тревожить никого не хочу.

– Ты не потревожишь, я одна дома.

Макс сомневался, но понял, что девушка просто так не отстанет, и решил принять её предложение, чтобы поскорее покончить с этим.

Они зашли в квартиру, Настя поставила чайник, и они принялись ждать. – А ты слышал про сбор добровольцев? – нарушила тишину Настя. – Слышал

Воцарилась пауза, но по девушке было видно, что она хочет что-то сказать, то ли собираясь с духом, то ли подбирая слова. – А… а ты правда хочешь записаться туда?

«Слышал»… Ха, не знала, с чего начать разговор», – промелькнуло у Макса в голове.

– Правда.

– Но это же опасно… Может, не надо? Думаю, народа и так хватит.

– Лишним не буду.

Вскипел чайник. Настя налила чай и вышла из кухни. Макс стал отпивать горячий напиток и слегка обжёг язык. Через несколько минут он смотрел в пустую кружку.

– Макс, пойди сюда, пожалуйста, – донёсся из соседней комнаты голос Насти.

Парень зашёл и замер: девушка стояла перед ним совершенно обнажённая.

– Это… что такое?

Настя была стройной, чуть ниже Макса. Кожа её отливала лёгкой бледность ю, но была удивительно гладкой. Светлые волосы слегка вились, и их длины не хватало, чтобы прикрыть небольшую, упругую грудь. Но она и не пыталась этого делать.

Девушка медленно приблизилась к Максу. Он почувствовал, что тело отзывается непроизвольным возбуждением, но это было чем-то чисто инстинктивным, животным, не имеющим отношения к чувствам. – Слушай, Настя, я, наверное, пойду. Спасибо за чай.

Макс направился к двери, но та была заперта. Он обернулся к девушке. Та хитро улыбнулась и позвенела ключами.

– Ключ нужен? Иди и возьми его.

– Это не смешно.

Делать было нечего, и Макс направился к Насте, чтобы забрать ключи. Едва он приблизился, как она отдернула руку, играя с ним. А в следующую секунду прильнула к нему всем телом.

– Возьми меня, я хочу тебя.

– Настя… – начал Макс.

Но девушка не дала ему договорить, прижавшись губами к его губам. Макс, не ожидавший такого поворота, резко оттолкнул её.

– Настя, остановись.

Девушка замерла, посмотрела на парня и протянула ему ключи. Но это была очередная уловка. Как только Макс потянулся за ними, она схватила его руку и прижала к своей груди, сама же обвила юношу объятиями и уже закидывала ногу.

Оказавшись в ловушке, Макс схватил девушку за бёдра – дав ей ложную надежду, – и повёл к кровати. Они рухнули на неё, и как только Настя расслабилась, Макс успел выхватить ключи и подняться. Он направился к двери и уже вставлял ключ в замочную скважину.

– Подожди, не уходи! – почти взмолилась девушка.

– Настя, нам не стоит этого делать.

– Это из-за неё? Из-за Алисы не стоит?

Макс ничего не ответил, просто смотрел на неё. Глаза Насти наполнялись слезами.

– И это из-за неё ты хочешь записаться в добровольцы?

«Всё-таки всё слышала», – понял Макс.

Скрывать уже было нечего, но юноша так и не ответил. Он повернулся к двери и начал проворачивать ключ.

– Макс, постой! Макс, я люблю тебя! – не выдержала девушка, решившись на последнюю попытку в надежде, что он останется.

Макс взглянул на неё. Её было искренне жаль, но ответить взаимностью он не мог.

– Прости, – сказал он и вышел из квартиры, захлопнув дверь.

Спускаясь по лестнице, он слышал, как из-за двери доносится плач. Слышал и хотел поскорее уйти домой, потому что свой выбор он уже сделал.

Глава 2. План

На следующее утро Макс проснулся разбитым, полночи не мог уснуть, сначала думая об Алисе, а потом вспоминая ситуацию с Настей. Раньше они тусовались в общей компании, и между ними были тёплые, дружеские отношения. Макс даже не задумывался, что Настя могла в него влюбиться. В теории это выглядело возможным, но он никогда не воспринимал это всерьёз.

Полежав ещё какое-то время в кровати и окончательно придя в себя, он снова попытался позвонить Алисе. Но в ответ – снова бесконечные гудки. Макс уже не знал, радоваться этому или нет. Вчера она взяла трубку, отозвалась, а теперь снова пропала. Может, она где-то прячется? Может, специально вышла на связь, чтобы позвать на помощь? Что бы то ни было, Макс понимал, что должен найти Алису как можно скорее.

Он вышел на улицу, чтобы проветриться. Хоть и стоял конец августа, погода была по-летнему тёплой. Листва на деревьях всё ещё оставалась зелёной, пусть и потеряла былую сочность. Ветер был несильным, но уже начинал срывать первые листья и колыхать пожухлую траву. Он веял переменами. И Макс знал – перемены уже на пороге.

Спустя время Макс сидел за столом и писал записку. Она была для родителей. Он не хотел говорить с ними вслух, будучи уверенным, что они будут против и попытаются помешать ему отправиться в город. Он долго думал, что написать, и мучительно долго сидел над чистым листком бумаги.

«Мама и папа, и ты, Артём… Если вы читаете это письмо, значит, я уже уехал в город. Прошу, не переживайте за меня и не пытайтесь отговорить. Это мой выбор. Я хочу защитить нас всех. Не хочу, чтобы всякие уроды пришли сюда и устроили тут…»

Макс хотел сказать ещё многое, но мысли путались, их было так много, что он не мог собрать их воедино. Юноша отложил записку в сторону, решив дописать её позже. На это ещё будет время, подумал он.

Вечером того же дня Макс встретился с Димой, чтобы обсудить план действий. Они перебирали все возможные варианты, проигрывали в уме различные ситуации. Их главной целью было исключить все потенциальные ошибки. Беседа затянулась на пару часов и поглотила обоих друзей с такой силой, что трудно было представить, что ещё вчера они спорили и едва не поссорились. Но в этом, наверное, и заключалась суть мужской дружбы, размышлял Макс. Парни могут повздорить, но быстро отходят и забывают обиды, потому что дружба для них важнее сиюминутных принципов. По крайней мере, так всегда было между ними.

В итоге, спустя ещё около часа, они наконец продумали весь план, и Дима сказал:

– Но ты же понимаешь, что изначально всё может пойти наперекосяк? Воля случая и всё такое.

Макс задумался. Конечно, он это понимал, но не хотел заострять на этом внимание. Не хотел верить в плохое. Он должен верить, что у них всё получится. Другого пути для него не существовало.

– Понимаю, – всё так же задумчиво ответил Макс.

– И что тогда? Что, если всё пойдёт не по плану с самого начала?

– Будем импровизировать, – после паузы ответил он.

– Это рискованно.

– Слушай, ты не обязан идти со мной.

Дима хотел было возразить, но Макс поднял руку, указывая ему помолчать, и продолжил:

– Я серьёзно. Я прекрасно понимаю твои опасения. Если ты решишь остаться, я приму это и не буду в обиде. Но я… я не могу поступить иначе, особенно сейчас, когда она, возможно, нуждается во мне. Да, я хочу остановить мародёров, хочу помочь своим. Но в первую очередь я хочу найти Алису. И забрать её сюда. Чтобы она была в безопасности. Поэтому я и говорю – ты можешь не идти. Это не твоя война, и ты никому ничего не должен.

Воцарилась тишина, слегка гнетущая, но не та, что повергает в уныние и ставит точку в разговоре. Она давала каждому возможность погрузиться в свои мысли, договориться с самим собой.

– Мы друзья, – прервал молчание Дима. – Куда ты, туда и я.

Макс посмотрел на друга с безмерной благодарностью и кивнул.

– Спасибо.

– Ладно, уже вечереет, пора по домам. Завтра день «Икс», нужно как следует отдохнуть.

Они пожали руки, обнялись на прощание и разошлись.

Идя домой, Макс мысленно благодарил Диму за его решение и благодарил судьбу, что подарила ему такого друга. Настоящих друзей у него было не много. Большинство приятелей были просто хорошими знакомыми, появившимися благодаря школе, колледжу. С кем-то он общался ближе, с кем-то – так, мимоходом. Но Макс никогда не гнался за количеством, его больше привлекало одиночество, и ему вполне хватало тех немногих, кто был ему по-настоящему дорог. Но в них он был уверен, и этого было достаточно.

Этим вечером он чувствовал себя в хорошем настроении, его даже начало клонить в сон (возможно, сегодня он наконец выспится). Но оставалось ещё одно дело – записка. Зайдя в дом, его настроение поутихло: в его комнате стояла мать и держала в руках тот самый листок с незаконченным текстом прощания. Или оправдания.

Мама увидела его, протянула листок и спросила:

– Это что такое?

Макс молчал. Он не знал, что ответить. Он не хотел говорить на эту тему вслух, поэтому и хотел оставить этот монолог на бумаге – там, где его «выслушают» и не станут перебивать. Но теперь отвечать ему придётся. Макс корил себя за то, что не спрятал листок или не взял его с собой, хотя ни мать, ни кто-либо другой никогда не рылись в его вещах.

– Зачем ты полезла в мои вещи? – вот всё, что смог выдать Макс.

– Зачем полезла? Разве это сейчас важно? Или думал, оставишь записочку и тихо сбежишь? – в голосе матери послышались гневные нотки.

– Ма…

– Ты хоть головой думаешь? Это по-твоему шутки? Игрушки?

– Мам, не начинай.

– Молчи! И не смей указывать, что мне делать! Куда ты собрался? А если тебя ранят? А если, не дай Бог, убьют?! Что тогда?

– Мама, всё будет хорошо…

– И с чего такая уверенность? Думаешь, ты особенный? Бессмертный? А если что-то случится, как я это переживу? Как мы все?

Макс не выдержал.

– А если что-то случится с вами? Если сюда придут? Это же звери, они не будут разбираться, кто хороший, а кто плохой. Они уничтожат всё на своём пути. Я не хочу этого! Я хочу защитить вас. И если есть такая угроза, я хочу уничтожить её в зародыше. Я хочу пойти добровольцем. Не солдатом, а именно добровольцем. Я в любой момент могу вернуться домой. Я всё узнал. Это будет просто патрулирование. Но так я смогу хоть что-то сделать, чтобы помочь и другим, кто может оказаться в опасности.

«Что, если всё изначально пойдёт не по плану?» Слова Димы эхом отозвались в голове Макса.

На громкий разговор пришёл отец. Ему показали письмо. Он хотел было высказать всё своё недовольство, но Макс постарался объяснить ему то же самое, что говорил матери.

– Хорошо, – ответил отец. – Я услышал тебя и…

Он надолго замолчал.

«Я всё равно пойду и сделаю по-своему», – подумал Макс, но не стал говорить этого вслух.

– Я не против, – наконец сказал отец. – Но! Не глупи. Цели у тебя благородные, но голова всегда должна быть на плечах. Поэтому пообещай, что не наделаешь глупостей и не будешь лишний раз волновать мать.

Мама возмутилась и начала говорить, что против всего этого, но отец лишь произнёс:

– Он уже достаточно взрослый, чтобы самому принимать решения. Поэтому отпусти его и поверь в него.

В этот момент Макс был безумно благодарен отцу. Благодарен за эти слова, за поддержку, за понимание.

Хоть его главной целью была Алиса, но он и правда хотел помочь в поимке мародёров, поэтому его совесть была чиста, и он не чувствовал, что обманывает всех. Нет, Макс сказал правду, просто умолчал о тех вещах, которые могли вызвать лишние вопросы и поставить под угрозу одобрение его затеи.

Спустя время, обсудив все детали, касающиеся добровольческих отрядов, и успокоив мать, они разошлись по комнатам. Макс взял листок с недописанным посланием и разорвал его на мелкие клочки. А затем лёг спать.

Ночь пролетела быстро, и Макс проснулся отдохнувшим и бодрым. Он на автомате выполнил все утренние ритуалы: встал, умылся, выпил чаю, переоделся, вышел на улицу. И, конечно, снова попытался позвонить Алисе. Снова безуспешно.

Пока Макс шёл по улице, предвкушая момент, когда он отправится в путь, погода, казалось, благоволила ему. День был солнечным, хоть и прохладным, поэтому юноша натянул на голову капюшон. Через несколько минут он был у дома Димы. Друг не спал, и по его виду было заметно, что он ждёт этого момента. Или волнуется. А возможно, и то, и другое. Даже если он и не горел желанием отправляться в неизвестность, он уже внутренне решил, что поможет Максу, сдержит данное слово. Дима поприветствовал друга и пригласил на кухню. Позавтракав в полном молчании, что слегка напрягло Макса, Дима предложил выйти.

Они направились к детской площадке неподалёку. Время близилось к полудню, солнце почти достигло зенита, пытаясь подарить последнее тепло уходящего лета. День был не только солнечным, но и удивительно спокойным. Из города не доносилось выстрелов, новости приходили обнадёживающие: ситуация там последние два дня была мирной.

– Не знаю, что делать, – первым нарушил тишину Дима.

– В смысле? Тебя что, родители не отпустили?!

– Да нет, не в этом дело…

– А в чём же? – Макс не понимал, что друг имеет в виду.

«Неужели он передумал?» – мелькнуло у Макса в голове. Он попытался перевести тему.

– А что ты сказал своим?

– Сказал, как есть. Объяснил, что хочу не ловить мародёров, а помогать людям там, в городе, в больницах или санпунктах.

– И они сразу согласились?

– Не совсем. Но и не то чтобы были против. Говорили, что это небезопасно, и спрашивали, чем меня не устраивает помощь людям здесь. Я ответил, что там людей больше и помощь нужнее, особенно экстренная. В общем, велели помогать людям и никуда не лезть.

Затем Дима спросил, как отреагировали родители Макса. Тот рассказал про записку, про то, как её обнаружила мама, как пришлось объяснять свою позицию и как отец встал на его сторону.

– И тем не менее, – продолжил Макс, – в каком смысле ты не знаешь, что делать?

– Я не знаю, что нам делать, если ничего не получится. Обратно-то нам, наверное, не сбежать. Мы в конце концов не военные.

– Дима, не беспокойся. Если ничего не выйдет, я сделаю всё возможное, чтобы вернуть нас обратно. Или хотя бы тебя.

Макс понимал, что может попытаться действовать в одиночку. Это было бы сложнее, но не невозможно. И если бы ничего не вышло, он бы никого не подвёл. Никто не знал, что их ждёт. Всё, что они знали – у этих отрядов, хоть и добровольческих, есть свои порядки и законы. Устав, проще говоря. Потому что там много военных. Придётся либо убеждать старших по званию, либо действовать скрытно и хитростью. А это могло быть чревато последствиями. И неизвестно, какими именно, ведь с момента восстания прежних законов как таковых уже не существовало, и каждый город, объявивший о независимости, мог устанавливать свои правила. Вот поэтому Максу и была нужна помощь. Они не знали, что их ждёт, но вдвоём они всегда находили выход из самых сложных ситуаций. И кроме Димы, у него сейчас никого не было.

У Макса было ещё двое близких, почти лучших друзей – Лёша и Мирон. С Лёшей общение прекратилось с начала восстания, так как он был военнослужащим по контракту. Никто не знал, что с ним, подчиняется ли он приказам правительства или примкнул к сопротивлению. Да и жив ли он вообще. С Мироном ситуация была проще. Дима и Макс иногда выходили с ним на связь. Сам он сейчас был в Москве. На момент мятежа Мирон там учился и как раз искал работу. Он занимался информационной и кибербезопасностью. В Москве ни о каком восстании и речи быть не могло.

Точнее, люди пытались, но их попытки быстро потерпели крах. Спецслужбы сработали молниеносно и чётко. Многие радикалы были уничтожены, некоторых взяли живыми для допроса. Также были найдены и обезврежены остальные зачинщики, обнаружены их убежища. С Москвой у мятежников не было шансов. Всё это Макс узнал от Мирона в те редкие моменты, когда им удавалось связаться. Радовало, что с другом всё в порядке. Навыки Мирона, возможно, могли бы пригодиться, но, к сожалению, помочь он никак не мог.

По Диме было видно, что он взял себя в руки, и в нём появилась даже какая-то решимость.

– Ладно, мы справимся, – сказал он Максу и слабо улыбнулся.

Макс посмотрел на него и кивнул в знак благодарности.

Прошло несколько часов, и им сообщили, что приехали военные для сбора добровольцев. Макс и Дима пришли на место и удивились. Перед ними стоял мужчина с бумагами (видимо, их капитан), двое военных с оружием и небольшой армейский УАЗ, выкрашенный в камуфляж. Было непонятно, почему всего одна машина. Они что, рассчитывали взять с собой пару человек? Желающих, на глаз Макса, было около сотни. Хотя народу собралось гораздо больше: с добровольцами пришли их жёны, дети, родители, да и просто зеваки повалили поглазеть на интересное зрелище.

Прошло ещё немного времени. Толпа гудела, переговаривалась. Мужчина с бумагами вышел вперёд, поднял руку, привлекая внимание и призывая к тишине.

– Здравствуйте, товарищи! Меня зовут Николай Игоревич Игнатов. Я – бывший старший сержант нашей бывшей армии. Сейчас я – главный помощник нашего командира. Все вы прекрасно знаете о ситуации в нашем городе и области. Все знаете про нападения мародёров. Мы хотим положить этому конец. Но наши силы не бесконечны. Мы подозреваем, что это не просто единичные случаи или шайка негодяев. Нет, по нашим данным, это хорошо организованная группа, которая действует по плану и лишь создаёт видимость стихийных нападений. Также мы подозреваем, что ими могут руководить из Москвы или других городов, желающих подорвать наше единство.

Безусловно, Игнатов обладал ораторским даром. Макс заметил, как вся толпа замерла, внимая его словам. Николай Игоревич произнёс ещё несколько пламенных фраз и в конце речи заявил:

– И самое главное, товарищи. Мы приехали сюда только за теми, кто хочет добровольно встать в наши ряды. Мы не принуждаем и не осуждаем тех, кто не захочет или испугается. Это ваш выбор. Просто помните: если вы готовы, то будете защищать не только землю, на которой родились и живёте, но и своих близких, свои семьи. Это не значит, что вы все обязаны к нам присоединиться. Защитники нужны и здесь. Поэтому всех мы взять не сможем. Думайте, решайте. Выбор только за вами.

Когда Николай Игнатов закончил, из толпы посыпались вопросы. Сначала по одному, а затем они слились в неразборчивый гул, и толпу пришлось снова призывать к тишине.

– Товарищи, тише, тише. Давайте так: через десять минут мы начнём запись. Можете выстроиться в очередь. Подходя, задавайте свои вопросы.

В итоге желающие выстроились в шеренгу и, дождавшись своего часа, задавали вопросы и записывались. Очередь подошла к Максу и Диме. Игнатов окинул их оценивающим взглядом:

– Вы, ребята, достаточно молоды. Уверены, что хотите? Обстановка сейчас более-менее спокойная, но случиться может всякое, и в первую очередь – с вами.

– Нас это не пугает, – твёрдо ответил Макс, мельком взглянув на Диму. Тот молча кивнул в подтверждение.

Николай Игнатов ещё какое-то время сверлил юношей тяжёлым взглядом, словно пытаясь заглянуть им в душу, разгадать их истинные намерения или просто проверить на прочность. Смогут ли эти необстрелянные ребята выдержать его испытующий, жёсткий взгляд? Они смогли. Максу было немного не по себе, но его уверенность в своём выборе была непоколебима, и такие психологические проверки не могли его остановить. Дима же, если и испытывал дискомфорт, то не подал виду, выдержав взгляд сержанта стоически.

– Хорошо, запишите свои данные и ждите дальнейших указаний.

Макс и Дима вписали себя в список. До них уже записалось 24 человека, и они стали 25-м и 26-м «бойцами». Спустя время, когда все желающие записались, а передумавшие решили остаться для помощи местным или просто осознали, что это не для них, Игнатов встал перед оставшимися.

– Итак, товарищи, – он обвёл всех властным взглядом. – вы добровольно встали в наши ряды. Каждый из вас, наверняка, руководствуется своими причинами, или же чувство долга подтолкнуло вас к этому. Мы, и я в первую очередь, уважаем ваше решение. Так же как понимаем и уважаем выбор тех, кто не захотел присоединиться. В конце концов, эти места тоже должны оставаться под защитой – неизвестно, что может случиться, и вдруг враг явится и сюда. Именно поэтому я распорядился оставить здесь небольшой отряд моих бойцов для защиты мирного населения.

Макса успокоила мысль, что в случае чего здесь останутся люди, способные защитить его семью. Сержант продолжил:

– Себя мы называем «Ополчением». Возможно, звучит старомодно, но это название передаёт весь смысл нашего существования. Подробнее о нашей структуре вы узнаете на месте, в одном из наших, так сказать, «штабов», где вас экипируют и проинструктируют. Сейчас я уезжаю. На сборы у вас три часа. Мы вернёмся и заберём вас. С собой берите только самое необходимое, без лишнего.

Игнатов ещё раз окинул всех строгим взглядом, сел в машину, и они уехали.

Максу не верилось, что через пару часов он окажется в городе и сможет начать поиски. Не сразу, конечно, но первую свою цель он почти выполнил. Макс посмотрел на Диму – на его лице не было ни радости, ни грусти, он просто ушёл в себя.

– Ты как? Всё нормально? – спросил Макс.

– А? Да, всё окей, просто задумался.

– О чём?

– О том, чем, скорее всего, смогу там заниматься.

– Ты про «Ополчение»? – Макс медленно произнёс это слово, пробуя его на вкус.

– Да.

– И чем?

– Ну, раз у них там что-то вроде распределения обязанностей, как я понял, то смогу делать то, что умею лучше всего…

– Быть медиком, – закончил за друга Макс. Тот посмотрел на него и одобрительно кивнул.

– Ладно, пойдём собираться. Предлагаю встретиться здесь же через два с половиной часа.

– Хорошо.

«Интересно, он правда этого хочет или просто делает вид из-за того, что дал мне обещание? Или пытается смириться с неизбежным? А может, он боится, но не хочет в этом признаться даже самому себе?»

Вопросы лавиной пронеслись в голове Макса. И всё же друг его не бросил, и это придавало сил и уверенности, что у них всё получится. Первое впечатление от Игнатова вселяло надежду, что с мародёрами может быть покончено. Ведь кто знал, как дальше повернётся восстание? Вдруг страна так и останется лоскутным одеялом из анклавов, государством в государстве на долгие годы. Если так и случится, к чему это приведёт? Сложный вопрос. Но в любом случае защита и своя армия точно будут нужны. И стать её частью было чем-то по-настоящему героическим – ведь здесь не было принуждения, только собственная воля. Да, у каждого были свои мотивы, но люди всегда действуют исходя из них. А итог покажет только время.

Уходя, сквозь толпу Макс поймал взгляд Насти. Увидев, что он смотрит на неё, она быстро опустила глаза. Но и секунды хватило, чтобы увидеть в них всю её грусть. Макс понимал, что она, возможно, и правда его любила. Или это была просто влюблённость, с которой она не могла справиться. Но он не мог ответить ей взаимностью. Ему захотелось подойти и утешить её, сказать, чтобы не убивалась. В конце концов, между ними ничего не было и не начиналось. И как бы там ни было, Макс прошёл мимо, понимая, что этот разговор может дать ей ложную надежду и сделать только хуже. Кроме сочувствия, он ничего к ней не чувствовал.

– Так будет лучше, – прошептал он себе под нос и ушёл.

Дома он собрал рюкзак: положил несколько сменных вещей, предметы гигиены на всякий случай, зарядное устройство для телефона и наушники. Даже если он не будет ими пользоваться, ему было спокойнее от того, что «музыка» всегда под рукой.

Потом Макс собрался с отцом, матерью, братом и сестрой, рассказал обо всём, что говорил Игнатов. К его удивлению, разговор прошёл спокойно и тепло, без намёка на истерики. Все поняли и приняли его решение. Именно в этот момент он по-настоящему ощутил родительскую любовь и тепло. Они все вместе поели, попили чая. Макс попрощался со всеми: отцу пожал руку, мать поцеловал в щёку, с братом обменялся рукопожатием и похлопыванием по плечу, поцеловал маленькую сестру и обнял всех вместе.

– Всё же я не прощаюсь. Не переживайте обо мне. Всё будет хорошо.

Глава 3. Поиски

Всё началось внезапно.

Первой была Москва. Возможно, это был отвлекающий манёвр, или изначально она и не рассматривалась как цель номер один – уж тем более как город, который удастся захватить.

По всем телеканалам, по всему интернету начали вещать об одном и том же: о вооружённом восстании. О том, что его удалось достаточно быстро подавить, без потерь среди мирного населения и с минимальными жертвами со стороны спецслужб.

Но мирное население не было целью мятежников. Их целью была власть, люди, которые её олицетворяли. И они наверняка знали, что идут на смерть. Это, должно быть, было частью плана.

И вот в новостях с гордостью объявляют о подавлении восстания. Нет. О подавлении попытки восстания. О ликвидации и поимке мятежников.

Изначально всё выглядело как теракт, но без цели уничтожения или запугивания. Как будто люди хотели лишь привлечь внимание, но при этом «молчали» и почти не показывали своих истинных намерений.

Всё это заняло менее часа. Президент выступил с заявлением, призвал всех к спокойствию. Но спокойствию не суждено было длиться долго…

Всё началось внезапно.

Именно в этот момент и началось настоящее восстание. Одновременно, во всех крупных городах. Оно было настолько масштабным, что не поддавалось сравнению ни с чем, кроме войны. Без предупреждения. Без намёка на что-либо подобное. Мир существовал как обычно. Люди жили своей жизнью: кто-то шёл на работу, кто-то на учёбу, дети играли на площадках, взрослые за ними наблюдали, выгуливали собак. Машины ехали, стояли в пробках, автобусы, как всегда, были переполнены. Шли все естественные процессы, подобные тем, что происходят в организме человека: дыхание, газообмен, кровообращение. А потом у этого «организма» случился сбой, мощная встряска, словно удар током.

В считанные минуты всё погрузилось в хаос. Люди в панике делали первое, что приходило в голову. Кто-то пытался убежать, спрятаться, некоторые – сражаться, цепляясь за тот самый «мир», который уже был разрушен. Мир, изменившийся в одно мгновение. Раз и навсегда. Кто-то обезумел и сошёл с ума, хотя казалось, что обезумели все вокруг. Находились и те, кто присоединялся к восстанию, будто ждал этого момента и без раздумий вставал в ряды людей «нового мира».

Масштаб происходящего поражал. В первую очередь тем, что восстания вспыхнули по всей стране, в каждом городе, в каждом часовом поясе. В один момент, словно по щелчку. Неизвестно, как долго это готовилось, как тщательно планировалось. И тем более непонятно, как те, кто за этим стоял, смогли организовать подобное втайне ото всех, включая спецслужбы. В этом было замешано тысячи, если не десятки тысяч людей. И среди такого количества сообщников, распределённых по всей территории государства, не нашлось ни одного, кто бы проговорился или привлёк к себе внимание. Все они «жили» обычной жизнью, занимались повседневными делами, были самыми непримечательными людьми.

Но поражало не только это. Обычные люди могут быть незаметными и не вызывать подозрений. Но как быть с полицейскими, солдатами, чиновниками? Ведь, как оказалось, мятежники были и среди них, проникнув, вероятно, во все структуры общества. И не просто проникнув – они смогли остаться незамеченными вплоть до самого дня Икс.

Кто бы ни стоял за восстанием – один человек или группа, – у него был чёткий план. Ведь за всё время с начала мятежа так и не были названы имена зачинщиков.

В Курске, как и в соседних Белгороде и Воронеже, тоже хватало беспорядков, паники, хаоса, страха и полного непонимания происходящего. Поскольку мятеж был организован практически идеально, власть над этими городами быстро перешла в руки заговорщиков. Было пролито немало крови – как военных, так, к сожалению, и мирных жителей: женщин, детей, стариков.

К сожалению, человеческие жизни – это плата за любую войну, её валюта.

И хотя мятежники хотели захватить город без кровопролития, было очевидно, что это невозможно. Но города были взяты, и взяты быстро. Их целью не было убивать всех несогласных. Напротив, они предлагали мир, предлагали сдаться. Даже тех, кто не соглашался, просто брали в плен.

В этот день вся страна была ввергнута в хаос. В каждом городе события развивались по схожему сценарию. Но итог был не везде одинаков. Какие-то города выстояли – усилиями армии и простых людей. Для многих этот мятеж был не символом перемен, а нападением на их самих. Поэтому в десятках городов этот день стал одним из самых кровопролитных, унёсшим жизни сотен и тысяч людей.

В некоторых городах стычки между мятежниками и военными продолжаются до сих пор. Это уже не похоже на изначальный план с мирной сдачей. Либо это не было главной целью, либо люди, ответственные за эти города, не справились и не захотели сдаваться. Видимо, нельзя контролировать абсолютно всё, и некоторые «коменданты» решили действовать по-своему.

Вопросов было много: кто организовал восстание? Сколько людей в нём замешано? Какие цели они преследуют? Как долго это продлится? Во что в итоге превратится страна?

Никто не мог ответить. И Макс в том числе. Он вспоминал тот день, ведь был его свидетелем. Многие говорили, что ему повезло вовремя уехать из города. Макс тогда возвращался с учёбы. Он был почти на окраине, ждал автобус домой. И тогда началось – митингующие внезапно появились в центре и в других районах. Началась паника, первые стычки, первые пострадавшие и жертвы.

Но Макс уехал на автобусе и пропустил всё.

Так он всем говорил.

И сейчас он снова вспоминал тот день и то, что случилось на самом деле.

Макс увидел новости про Москву. Ожидая автобус, он прочёл всё, что нашёл в сети, а следом увидел сообщения из других городов. Он сразу же подумал об Алисе и попытался ей позвонить. Связь была плохая, поговорить толком не удалось.

Не раздумывая и не зная, что его ждёт в городе, он двинулся в центр, сел в автобус и поехал. Чем дальше они отъезжали от окраины, тем больше попадалось следов начинавшегося хаоса: маленькие и большие толпы, скандирующие что-то неслышное за стеклом; вандалы, разбивавшие витрины и машины, устраивавшие беспорядки. И чем ближе к центру они подъезжали, тем сильнее город поглощал хаос.

Вдруг автобус резко затормозил, и от неожиданности Макс влетел в спинку переднего кресла.

– Что случилось? – спросил он водителя, держась за рёбра, которые ныли от удара.

– «Приехали», – лишь мрачно ответил тот.

– В смысле?

– Сам что, не видишь? Тут начинается полный пиздец, на дорогах в том числе. Дальше я не поеду.

– И что делать?

– Не знаю, парень… – водитель помолчал. – Но лучше тебе валить отсюда, домой или куда подальше. Эти отморозки, похоже, раздобыли оружие, и кто знает, что у них на уме.

– С чего вы уверены, что у них есть оружие?

– Узнал от своих, – он кивнул на рацию.

– А вы что будете делать?

– Я? Пойду в безопасное место.

Макс вышел из автобуса и направился к многоэтажкам, чтобы скрыться с открытых улиц.

«Безопасное место». Есть ли оно сейчас вообще? Даже если да, он поехал ровно в противоположную сторону. Но назад пути не было.

Алиса.

Макс ещё раз попытался ей позвонить, но телефон был вне зоны доступа. Он выругался и попробовал снова – тщетно.

И тут он услышал крики. Их было много: лозунги митингующих, вопли женщин о помощи, неразборчивые крики. Они становились всё громче, и Макс понял, что скоро они будут здесь. Нужно было бежать.

И Макс побежал. Ближайшим местом, куда он мог добраться, была работа Алисы – один из ресторанов быстрого питания, где она работала менеджером. Там Макс надеялся узнать о её местонахождении. Он бежал среди домов, выстраивая маршрут так, чтобы оставаться в тени, прятаться за строениями, подъездами, деревьями, машинами.

Так он преодолел несколько улиц и остановился у очередного дома. Пот струился по его лицу и спине, в горле пересохло и чувствовался металлический привкус, голова пульсировала, подкатывала тошнота. В глазах потемнело, и Макс присел, облокотившись о стену. Пока переводил дыхание, быстро проверил новости в интернете и ужаснулся масштабам происходящего. В такое было невозможно поверить, и тем не менее это случилось и происходит прямо сейчас. Он смахнул с лица холодные капли пота, завязал волосы в небрежный хвост, чтобы они не лезли в глаза. Поднявшись, почувствовал, как мокрая футболка прилипла к телу, и подумал, что зря остановился – в такую погоду можно запросто застудиться. Он застегнул куртку, накинул капюшон и двинулся вперёд.

На улице пошёл снег. «Удачно», – подумал Макс, рассчитывая, что теперь будет легче скрыться. В этот момент он задумался, не специально ли была выбрана зима для такой «операции». Позже, в разговорах с Димой, он пришёл к выводу, что да. Конец зимы. Условия, в которых сложно противостоять внезапной атаке. Но нанести её было возможно – на подготовку было время. Это была слишком спланированная акция, и тот, кто за ней стоял, учёл все факторы. Его главным преимуществом был эффект неожиданности. Этот «организатор» был очень умён и хитер. Но до сих пор было непонятно, каких конечных целей он добивается. Или уже добился? Если его целью была лишь организация мятежа? А дальше он дал людям волю, а сам решил наблюдать со стороны. Столько вопросов.

Следующей целью Макса был небольшой мост. Проблема была в том, что он практически не был защищён. Там толпились люди, валялись перевёрнутые и разбитые машины. Там были митингующие и те, кто пытался спастись от хаоса. Но Максу нужно было вперёд.

Пользуясь моментом и снегопадом, он, пригнувшись, добежал до ближайших машин на мосту. Выглянул, спланировал траекторию и так двигался от одной машины к другой. Когда половина моста осталась позади, Макс заметил, что попал в тупик – все пути были перекрыты, а впереди копилась большая толпа. Но на его стороне были их суматоха и усилившийся снегопад.

В голову Максу пришло, возможно, единственное решение. Он аккуратно и быстро залез в ближайшую машину, запустил двигатель. Прислушался – не привлёк ли звук мотора внимание. Благодаря ветру и расстоянию до бунтовщиков, они либо не слышали, либо не обращали на это внимания – вокруг и так было шумно. Макс воспользовался моментом, когда они отвлеклись, и медленно тронулся, набирая скорость. Его заметили, лишь когда он приблизился вплотную. Они даже не успели ничего сделать – в тот же момент Макс вдавил педаль газа в пол, и машина со свистом колёс рванула вперёд.

Звуки выстрелов. В тот момент он впервые их услышал. Ему стало не по себе, стало страшно. Сердце заколотилось в бешеном ритме, сбивая дыхание, и Макс чуть не потерял управление, едва не врезавшись в одну из стоявших машин. Он рефлекторно вывернул руль, сумев избежать прямого столкновения, но задел «преграду» – раздался скрежет металла.

Проехав чуть дальше, он успокоился и взял себя в руки. Ему на руку играло то, что он был не единственным, кто ехал за рулём, а значит, не привлекал особого внимания. Макс наблюдал сюрреалистичную картину, словно попав в фильм про апокалипсис: хаос, люди бежали куда-то, дрались, некоторые машины были брошены посреди улицы, какие-то перевёрнуты, автобусы стояли с открытыми дверями, у магазинов и домов были выбиты стёкла и витрины. Повсюду царили паника, агрессия, животные инстинкты.

Кровь. Куда же без неё. Он видел её на земле, на снегу, который лишь подчёркивал её ярко-алый цвет.

Смерть. Случайная, преднамеренная, в борьбе. Полиция и военные противостояли мятежникам как могли. Ликвидировали врагов и гибли сами. В некоторых местах были следы не просто перестрелки, а самой настоящей бойни.

Война. Хоть и гражданская, но это не отменяло её жестокости. Неважно, из-за чего восстали люди. Они были готовы идти до конца против всех, кто встанет на их пути, готовы отдать жизнь за свою правду.

На пути у Макса оказалась небольшая группа военных, занявшая позицию на возвышении. Они остановили его машину.

– Парень, тут небезопасно, ты куда собрался?

– Я… мне нужно добраться до безопасного места, до дома, – выдавил Макс.

– С безопасными местами сейчас туго.

– А дом-то твой где? – спросил другой военный.

– Рядом, – соврал Макс. – На Радищева.

– Ладно. Только не вздумай ехать в центр, там, говорят, кромешный ад.

Макс благодарно кивнул. И вдруг…

Звук выстрела, громкий, как раскат грома, режущий слух и закладывающий уши.

У одного из солдат резко откинулась голова, и он рухнул на спину. На лду зияло аккуратное кровавое отверстие. Он был мёртв.

Макс схватил ртом воздух, пытаясь осознать увиденное. Пространство прорезали ещё несколько выстрелов, но Макс был в ступоре, из которого его вывел первый военный, схватив за плечи и тряся как грушу.

– Прячься! Убегай! Эй! – кричал он в лицо Максу.

Но юноша его не слышал, в шоке глядя на окровавленное лицо убитого. Его глаза были открыты, но в них не было жизни – только пустота и какое-то недоумение, последняя невысказанная мысль.

И тут резкая пощёчина привела Макса в чувство.

– Ты что, оглох?! Уезжай, если жить хочешь!

Макс снова вдавил газ. Машина пробуксовала, но смогла зацепиться за асфальт и рвануть вперёд.

Щека горела огнём. И огнём же «провожали» его машину выстрелы. Он ехал ещё какое-то время – может, пять минут, а может, все тридцать. Макс не понимал. Внутри у него всё смешалось, и сколько на самом деле прошло времени, он не знал до сих пор.

За поворотом ему преградила путь довольно большая группа мятежников. Макс запаниковал – они заметили его и двинулись в его сторону. Думать приходилось молниеносно. Первая мысль, пришедшая в голову, казалась безумной, но времени на другую не было.

Макс начал разгонять машину в сторону толпы, приоткрыв дверь. Метров за сто до них он вдавил газ в пол, распахнул дверь и резко вывернул руль влево. В тот же момент выпрыгнул в противоположную сторону. Инерция потащила его вперёд. Благодаря куртке он не ободрался, но пару синяков заработал наверняка. Машина при резком повороте завалилась набок, перевернулась на крышу и понеслась в сторону толпы.

Не теряя ни секунды и пытаясь забыть о боли в отбитых боках, Макс почти на четвереньках бросился прочь от места аварии. Ему удалось добежать до ближайшего здания, пока его не начали искать. Но это означало, что нужно бежать дальше. Радовало одно: до работы Алисы оставалось всего несколько перекрёстков.

Снова весь во взмокшей одежде, потратив пятнадцать-двадцать минут, которые показались вечностью, он добежал до нужного торгового центра. К его радости, у входа стояли военные. Это оказалось одно из тех мест, куда люди прятались в этот страшный день. Они тогда ещё не знали, что именно происходит, и для них всё выглядело как вооружённое нападение. Запыхавшийся Макс подошёл к главному входу. Увидев его, военные насторожились. Он поднял обе руки вверх, показывая, что пришёл с миром.

– Я… я с миром. Мне… просто… нужно укрытие. Помогите, – сильная одышка не давала говорить спокойно.

Военные обыскали его карманы и впустили внутрь. Там было очень много людей. Кто-то сидел, кто-то ходил, многие нервничали, кусая ногти, раненых перевязывали. По ощущениям, тут было около тысячи человек.

Продираясь сквозь толпу, Макс побрёл на третий этаж, к месту работы Алисы. Его возлюбленной там не было. Тем не менее, он прошёл через чёрный вход. Там он встретил девушку с бейджиком «Кристина». Макс помнил её – Алиса хорошо с ней общалась. Он сразу же подошёл к ней и, тряся за плечи, спросил:

– Кристина, где Алиса?!

– Алиса? Чего? Что? – от неожиданности она потеряла дар речи.

– Да, Алиса! Где она? – стараясь быть спокойнее, повторил Макс.

– Её тут нет.

– Это я вижу. Не знаешь, где она может быть? В какой части города?

– Но её нет в городе.

Макс онемел.

– В смысле нет в городе?

– Она ещё несколько дней назад уехала из Курска.

– Куда?!

– В Губкин.

«И ничего мне не сказала», – промелькнуло у Макса в голове.

– Но… почему Губкин? А как же работа?

– Вот из-за работы и перевели. Их менеджер заболела, ушла на больничный, а потом уволилась. С кадрами там проблема, вот и предложили ей. Тем более, у неё там вроде как есть родственники.

– Родственники?

– Ну или не родственники. В общем, Антон же тоже там живёт, вот она и согласилась.

Антон. С ним Алиса встречалась. Макс его недолюбливал. Может, это была просто ревность, но он чувствовал в нём что-то отталкивающее. И тем не менее Алиса его любила, и с этим ничего нельзя было поделать.

– Губкин, значит, – пробормотал себе под нос Макс. – Твою ж мать…

«Но может, это и к лучшему? Может, там спокойнее, чем тут. А если нет? И почему до неё никак не дозвониться?»

Эти мысли одновременно злили и пугали. Эмоции переполняли Макса, и он изо всех сил ударил кулаком в стену. На штукатурке осталась вмятина и трещина. Кожа на костяшках пальцев треснула и выступила кровь. Макс облокотился о стену и медленно сполз на пол, вцепился в волосы так сильно, что вот-вот вырвал бы их с корнем. Слёзы сами потекли по его щекам. Он не знал, что делать.

Город был захвачен за несколько часов. Где-то ещё шли стычки, но все ключевые объекты были под контролем восставших. Окончательно город станет их через тринадцать дней. Именно тогда прекратятся попытки штурма и начнётся диалог. Через месяц Курск, Белгород и Воронеж станут единым анклавом.

В тот первый день почти все мятежники, по крайней мере их командиры, показали, что их цели – мирные. Именно благодаря им были остановлены вандалы и просто психи, желавшие устроить в городе анархию. Как оказалось, мятежники были во всех сферах: в армии, в полиции, даже в органах власти.

К вечеру того же дня уже были организованы отряды, которые доставляли людей по домам или в безопасные места, больницы. Один из таких отрядов привёз домой и Макса.

На нём не было лица. Но когда у него спрашивали, что случилось и где он был, Макс отвечал, что просто был на конечной остановке и ему повезло, что на окраине ничего не произошло. Все решили, что он просто напуган и шокирован.

* * *

Он помнил тот день в мельчайших подробностях. И спустя полгода он возвращался в город. Теперь он знал свою цель.

Он хотел, как и в прошлый раз, проверить в интернете, что происходит в Губкине, но связи не было. Операторы попросту не работали, а некоторые вышки были разрушены.

«Может, из-за этого не получается дозвониться? И из-за этого тот звонок был таким обрывочным?» Столько вопросов.

Макс встретил Диму, и они ждали, когда за ними приедут. Ровно через три часа, как и обещал Игнатов, он появился. Но на этот раз не на УАЗике, а на ЗИЛе с большим кузовом, куда поместились все добровольцы. Они залезли внутрь, попрощавшись с родными, и, уезжая, махали руками, отправляя воздушные поцелуи.

Через двадцать минут машины были у окраины города. Там находился блокпост. Дорога была перекрыта заграждениями и перевёрнутыми машинами. Справа стояла собранная практически из хлама вышка, с которой можно было увидеть приближение кого угодно за несколько километров. Перед добровольцами открыли «ворота», отдали честь Игнатову, и машина двинулась вперёд.

Уже через несколько десятков метров она свернула на стоянку онкологического центра.

– Итак, товарищи, всё внимание сюда, – начал Игнатов. – Это одно из наших убежищ, одна из баз. Выбрано это место не просто так. Одна из наших главных задач – помощь и защита. Если мирные жители или бойцы получают ранения, то здесь они всегда могут рассчитывать на помощь. Здесь мы вас экипируем, распределим по отрядам, раздадим задачи, вооружим, проведём инструктаж.

Игнатов окинул всех своим суровым взглядом и добавил:

– И помните: вы пришли сюда добровольно, но у нас действуют армейские порядки. Считайте, что вы приняли присягу и должны выполнять приказы. Их невыполнение приведёт… – он сделал паузу. – Нет, не к расстрелу, конечно, а к отставке и отправке домой. Если же совершите глупый, неоправданный поступок, для вас у нас есть камеры, вернее, их подобие. Ну а если вы станете представлять угрозу, то в таком случае вас могут ликвидировать. Поэтому подумайте хорошенько, пока не поздно. Если передумаете, мы отправим вас обратно.

Макс наблюдал за добровольцами, за тем, как они размышляют над словами Игнатова. Он видел сомнения на их лицах, у некоторых – даже страх, кто-то был непроницаем. А кто-то, как и Макс, был уверен в своём выборе и просто ждал, пока остальные примут решение.

В итоге никто не передумал и не попросился назад.

– Хорошо, – одобрительно сказал Игнатов. – Тогда следуйте за мной.

Он привёл их в армейскую палатку. Там им выдали всё необходимое снаряжение: форму, бронежилеты, оружие, патроны, каски, аптечки.

Помощники Игнатова провели инструктаж, на карте показали все места их убежищ, выдали средства связи, объяснили основные задачи, ответили на вопросы.

Под конец дня, когда небо окрасилось в тёмно-розовые тона, а воздух стал прохладнее и свежее, Игнатов снова всех собрал. Кто-то в это время учился обращаться с оружием, разбирал и собирал автоматы на время, кто-то изучал с другими военными карту города и записи о нападениях мародёров, другие упражнялись в ближнем бою и проверяли меткость на мишенях.

– Итак, товарищи, день подходит к концу. Первое и самое важное, что я хочу сказать – я горд всеми вами и рад, что вы присоединились к нам. Это показывает наше единство. В столь непростое время именно мы с вами – меч и щит этого города, этой земли, наших семей. Именно на нас возложена ответственность за порядок и мир. Мы – не закон, но мы вправе решать, как нам жить. Мы сделали свой выбор и доказали, что достойны сами вершить свои судьбы. Но это не значит, что мы можем поступать как вздумается. Пусть у нас и нет законов в привычном понимании, но мы все знаем, что хорошо, а что плохо. Вы уже ознакомились с нашими правилами. Я хочу, чтобы вы их соблюдали и защищали. Я хочу, чтобы мы вместе построили лучшее будущее.

И все солдаты, старые и новые, воодушевлённые речью командира, как один организм, прокричали: «Ура! Ура! Ура-а-а-а-а!». Следом раздались такие же оглушительные аплодисменты. Макс и Дима тоже хлопали и кричали. Невозможно было не кричать. Это было так же естественно, как дышать. В такие моменты чувствуешь всю силу единства и веришь, что вместе можно добиться всего.

– Мне нравится ваш настрой, товарищи. Сейчас будет ужин. А дальше – все отдыхать. Завтра распределим вас по штабам и раздадим задания.

Макс с Димой после ужина отправились в комнаты онкоцентра, которые служили спальнями для солдат.

– Как ты? – спросил Макс друга.

– Нормально, привыкаю. Ты как? – скорее из вежливости, судя по его задумчивому лицу, спросил Дима.

– Я тоже. Жду не дождусь завтра.

Придя в свою двухместную комнату, Макс добавил:

– Хорошо они, конечно, организовались. Даже странно, что так не во всех городах, а в некоторых до сих пор идут бои.

– Ну да, – только и ответил Дима.

– Ладно, давай спать, завтра важный день.

И они легли.

«Алиса, я найду тебя, во что бы то ни стало».

Вот Макс и выбрался в город. И он снова был готов начать поиски. Ожидание следующего дня было утомительным. Сон долго не приходил, и лишь тягучие мысли о том, что ждало его завтра, накрывали Макса тяжёлым, безразличным полотном…