Поступь мёртвых бесплатное чтение

Предисловие.

Здравствуй, дорогой читатель. В твоих руках (или на смартфоне) сейчас книга про зомби-апокалипсис «Поступь мёртвых».

Это тот жанр, в котором, я, по сути, дебютирую. Долгое время я блуждал среди полок с литературой и был удивлён малым количеством подобных тем. Во всяком случае, на полках наших авторов. За рубежом тоже было не так много подобной литературы, но в сериалах гремели: «Ходячие мертвецы», «Последние из нас» и другие схожие произведения. Поэтому уже в 2023 году, я подумал, а почему такого не хватает у нас.

Но выбор жанра случился не сразу. В целом, я хотел доверить судьбе выбор жанра и фишек, того рассказа, который собирался написать. Вот так кидая кости от 1 до 6, мне досталась возможность написать именно про зомби.

Так, в феврале 2025, я накидал часть первой главы, а потом рутина будней долго меня не пускала за письменный стол. Только весной, кое как поборов лень, продолжил писать.

Это первая книга цикла. Какой он будет по размеру, пока сказать не могу. Всё разбито на 10 глав. Сделал я это не случайно, а дабы произведение было проще адаптировать в сериал, при необходимости.

Ну и чтобы не задерживать тебя долгим предисловием, хочу напомнить, что написание книг сейчас для меня хобби и отдушина, а не профессия. Поэтому рассчитываю на объективную критику и честную оценку на том ресурсе, на котором ты нашёл моё произведение.

Все события в книге и персонажи являются вымыслом. Автор осуждает противозаконные действия, и любые иные, направленные на разжигание любой ненависти, равно как и вредные привычки. В книге описывается табакокурение, и приём алкогольных напитков, что безусловно вредит здоровью. Также присутствует не нормативная лексика, поэтому ознакомление с материалом доступно для лиц старше 18 лет.

Глава 1. Мёртвый конвой.

“Несколько раз я уже похоронен, несколько раз уехал, несколько раз отсидел, причем такие сроки, что еще лет сто надо прожить. Одна девочка из Новосибирска меня спросила: «Правда, что вы умерли?» Я говорю: «Не знаю».” (В. Высоцкий)

– В сон клонит блять! – пробурчал Виталя.

– Так а нахера нужно было пить 3 банки пива?! – Евстигнеев уже устал от своего попутчика и новых сюрпризов.

– Так, а что творится вокруг! Я бы и водки жахнул!

Майор Евстигнеев хотел было возразить, что при любых обстоятельствах надо бы сохранять трезвость ума и стойкость, но осёкся и промолчал. То, что происходило вокруг повергало в шок и ужас.

В восемь утра он с группой других конвойных обеспечивал доставку шестерых заключенных в Новосибирск для продолжения следственных действий. Шестеро малолетних бандитов не доставляли хлопот, поэтому ничто не предвещало беды. Новичок – Виталик Комаров следил за преступниками, вместе с ним, Морозов был за рулём, а Лихих сопровождал на патрульной машине. Всё произошло на Горьковском шоссе, когда они отъехали от Знаменского-3 (исправительная колония) на добрых сорок пять километров. До города оставалось 6 или 7 километров. По рации Сергей Морозов доложил о большом заторе на дороге, якобы была авария. После чего в их Газель что-то влетело, и они начали кувыркаться. Пристегнутые Евстигнеев и Комаров отделались ушибами, подсудимым повезло меньше, из-за креплений наручников, они получили множественные переломы и вывихи конечностей. Двое из них стонали, а четверо пребывали без чувств. Отстегнув себя и Виталика, Алексей открыл дверь кузова, вместе они огляделись. Их грузовичок лежал на боку метрах в двадцати от дороги. Патрульная машина Лихих стояла у обочины дороги, а сам сержант палил в кого-то из своего ПМ. По рации Алексей уточнил – в кого тот стреляет, на что получил ответ, что «там какие-то психи». Взобравшись на перевернутый грузовик, Евстигнеев увидел Серёгу, его голова была в крови, если он и был жив, то явно тяжело ранен. Нужно было вызвать скорую и полицию, переключив рацию на резервную частоту лейтенант запросил помощи, на что услышал «все линии перегружены, постарайтесь выбраться сами, в городе и на его подступах чрезвычайная обстановка, как слышите?». «Скорую хотя бы, с заключенными мы сами справимся, у нас раненные в результате ДТП». В ответ было лишь: «Окажите первую помощь, все бригады СМП заняты. Первая свободная бригада будет направлена в ваш район.» Евстигнеев начал думать, о том, как достать Морозова из кабины, когда понял, что больше не слышит выстрелов Лихих. Повернув голову в сторону дороги, он увидел своего сослуживца, бегущего с насыпи обочины, за ним гналось человек тридцать, а то и сорок. Лихих упал, когда первый догонявший его схватил, и они покатились с обочины. Спрыгнув с Газели, вместе с Комаровым они поспешили на помощь. «Всем стоять, стреляю на поражение.» Лица тех, кто спускался с насыпи были не походили на лица живых людей. На ФСИНовцев были обращены лики покойников, как такое могло быть… У нескольких были пулевые ранения. Отдав приказ стрелять Комарову, лейтенант сам начал прицельно расстреливать людей в туловище и в ноги, но их это не останавливало. Лихих истошно завопил, его заживо пожирали. У Комарова тряслись руки, он проскулил «Да что это такое, ёб твою мать…!!!» Нескольких нападавших удалось скосить, но с дороги шли новые, разного вида люди, вернее живые трупы, тут были и женщины, и мужчины и даже дети. Все они передвигались быстрым шагом, а из глотки вырывался полу-стон полу-хрип.

«Я сплю» – в тот момент подумал Евстигнеев, ведь перед ним были зомби, в точности как в тех дурацких ужастиках. Но это не было сном. Оглянувшись на Виталю, лейтенант увидел истерику, и сильный испуг у напарника. Он сидел на жопе, и не мог вставить новую обойму в свой пистолет. Ухватив напарника за шиворот, он поволок его в сторону леса, до которого было добрых 50 метров, но их догоняли. Покойники следовали быстрым шагом, поэтому пришлось бежать. Они отступали по лесополосе, потом набрели на брошенную автолавку, где подобрали съестное, и напитки. Отдышаться удалось возле небольшой просеки, где Виталя и пожаловался на усталость.

– Надо было мобильники взять, Виталик… – посетовал лейтенант, вспомнив что кнопочный телефон он обронил в Газели, а смартфон согласно порядку так и остался в колонии.

– Вы видели, как эти падлы ходят?! Не успели бы, Алексей Борисович… – ужас в глазах парня так до сих пор и не прошёл.

– Твоя правда. С учетом обстановки, давай не по уставу сейчас, я к тебе на ТЫ, и ты тоже. – отмахнулся Евстигнеев. Но в этот момент он думал не столько о коммуникации с новичком, сколько укорял себя за оставление водителя в опасности. Но унести ноги и забрать Морозова, не получилось бы. Никак нет…

Воцарилась тишина. Только жадные глотки Виталика прерывали его. Оторвавшись от хмельного напитка, он проговорил:

– Тогда ты злиться наверно не будешь… Короче у меня два телефона было, один я не сдавал. – Виталя вытащил из внутреннего кармана Ксиаоми.

– И какого хрена ты молчал?! Дай сюда, наберу в Знаменское. Если нам куда и идти, то только туда. Да и родне бы набрать надо…

Без сопротивления напарник отдал телефон, и Алексей начал по памяти набирать номер начальника караула. Послышались гудки.

– Ало! Кто это?

– Артур! Это Лёха Евстигнеев! Можешь говорить?!

– Да, раз ответил. Где вы?! Тут пиздец творится кругом! В Новосибе эпидемия, город закрыли оказывается ещё ночью.

– Слушай внимательно! На нас напали зомби… – не веря себе самому проговорил Евстигнеев. – Я с Виталиком отступил, Серёга ранен или убит в перевёрнутой машине, Володька Лихих съеден этими тварями.

– Еще некоторое время назад, я бы повесил трубку, услышав такое, но теперь понимаю, о чем ты. Уже сотни видео со всей страны. Теперь мы понимаем почему в Новосибе вчера связь повырубали к херам… Они думали, что сдержат вирус или чё там… А он вырвался… Уходите как можно дальше от города и от шоссе. Как слышишь?

– Мы уже не на дороге…

– У вас есть оружие? Еда, вода?

– Артур, у нас есть еда и вода, но из оружия два ПМа по две обоймы и то неполные.

– Хорошо. То есть блять – не очень хорошо. Вы можете идти в сторону нашей колонии, тут мы укроемся. Просто двигайтесь параллельно дороге!

– Ты можешь отправить за нами кого-нибудь?

– Четыре машины отправились в самоволку. Две остались. Ими подперли ворота… Чтобы никто не сломал. Прости Лёш, никак не помогу. Да и если бы я отправил, там топлива хер его знает сколько нужно в дальнейшем, в этих двух развалюхах меньше половины…

– Ладно. Все нормально, мы выберемся… Сейчас 17:38, попробую перезвонить в девять.

– Берегите себя, ждем вас.

Обернувшись Евстигнеев увидел Виталю, который расселся на валуне и опустив голову на руки почти спал.

– Ты будешь родне звонить?

– Да.

Передав телефон, лейтенант подождал пока напарник наберёт родителям, но тот посетовал, что даже гудков нет, передал телефон. Теперь его очередь. Телефон матери – нет гудков. Телефон бывшей супруги, гудки пошли.

– Ало! – раздался встревоженный голос.

– Свет, это я! Лёша! Вы с Максимом(сын) в Калуге?

– Да! Нас не выпускают из домов. Везде Росгвардия! Телевизор не работает, во дворе стрельба. Мы с соседями сейчас на лестничной площадке, смотрим как стреляют по толпе людей. Что творится вообще?!

– Это – эпидемия или что-то похуже. Слушайтесь приказов, не уходите никуда, в Новосибирске ничем не лучше обстановка…

– Максим хотел с тобой… – сказал бывшая, но произошёл обрыв соединения.

Пять попыток перезвонить провалились.

– Походу им связь вырубили, Лёш. – констатировал Виталя.

Со стороны кустов послышались шаги, и к ним навстречу вышел мужчина, чьё горло было разодрано.

– Стой! Стрелять буду! – прокричал майор.

Но незнакомец шёл, уже не будучи живым. Выхватив ПМ из кобуры, Евстигнеев выстрелил точно в голову, с трёх метров это было не сложно. Мертвец упал на листву и больше не шевелился.

– Посмотри на его зрачки, Виталь. Его убили, и он восстал… Он… Уже не жив, но и не мёртв. Как в фильме про…

– …живых мертвецов. – закончил предложение Виталик.

– Да, про долбанных живых мертвецов…

– Что будем делать?

Евстигнеев подумал, потом оглядел пасмурное небо, решив, что стемнеет раньше обычного.

– Выдвигаемся, нужно найти убежище пока не стало совсем темно.

Оставив место перекура за спиной, они шли по нехоженой лесополосе, стараясь двигаться по направлению к колонии Знаменское-3. Виталик жаловался на ветки, которые все не уступали им путь, на влажность и ещё на холодную погоду.

Лес прерывался перед АЗС. Всюду валялись вещи, бутылки с водой, сумки. Большая часть автомобилей на ней были брошены. Силуэты людей, бродивших в вечерних сумерках по заправке, уже не принадлежали живым, как понял Евстигнеев, присмотревшись. Другая моторика, другие чуждые людям движения.

Обойти АЗС они решились, скрываясь за машинами, так как покойники штурмовали помещение магазина на заправке. Выскочив и поднявшись по насыпи, он с Виталиком переходил по краю от одной машине к другой, когда Виталик увидел в брошенном Ниссане ружьё на заднем сидении. Он тихонько отворил дверь, и вопреки протесту Евстигнеева почти дотянулся до оружия, когда с пассажирского сиденья, на него напала тварь, но не смогла цапнуть, из-за ремня безопасности. Последним рывком выволакивая ружье напарник выстрелил в мертвеца. Тишина нарушилась, и по округе пронеслось эхо выстрела. Семьдесят или восемьдесят покойников, обернулись от магазина в их сторону, затем направились к ним.

– Бежим, блять! – скомандовал Евстигнеев, про себя отругав напарника трёхэтажным матом.

Оставалось быстро пересечь дорогу, но за ней лес оказался окружённым двухметровым забором, состоящим из вертикальных железных прутьев, который не имел в себе поперечных соединений, поэтому, когда они добежали, лейтенант с трудом перелез его, а Виталя завозился. Перекинув ружьё, он попытался взобраться, стараясь работать ногами, но подошли мертвецы. Они попытались сбросить парня. Евстигнеев, прицеливаясь, чтобы не задеть бедолагу, выстрелил пять раз, и ногу Витали отпустили. Его напарник резко заработал ногами, потом перевалил туловище, и упал с забора, но уже в безопасном периметре. Отдышавшись, он сказал, что цел, и они пошли дальше.

Примерно к восьми часам вечера, они остановились отдышаться перед небольшим холмом в лесу. Видно, что за этим местом кто-то следил, так как была очерченная забором территория, огороженная плетенной изгородью. Как только они попытались забраться наверх, щёлкнул затвор карабина.

– Стоять!

– Спокойно, мы госслужащие! Убегаем от мертвяков, а вы кто?

– Я не собираюсь говорить кто я. Уходите отсюда, или пристрелю вас!

Евстигнеев пригляделся к полутьме и увидел очертания мужика, судя по голосу лет ему было не меньше пятидесяти.

– Мы не заражены, и нам нужно где-то переждать ночь…

– Тут переждать – не получится, уходите!

Виталик оживился.

– Да пошёл ты! Нас чуть не сожрали, как нашего напарника! Ты во фсиновцев ещё оружием тычешь?!

– Спокойно, Виталя! Меня зовут – Алексей Евстигнеев, это мой напарник – Виталик. Мы не хотим вам зла… Но мы тоже вооружены. Сейчас мы просто просим вас дать нам место, где мы можем переждать ночь.

Включился фонарик и ослепил глаза сотрудников. Затем прозвучал ворчливый тон.

– Всем сейчас нужно место, где их не тронут. Думаете, прослужив 40 лет в МЧС я не знаю, что начинается при чрезвычайной обстановке? Мародерство, убийства и прочее говно. Мой отчим был в Новочеркасске в шестидесятых при восстании, так на секундочку. – ответил старик.

– Мы не мародеры, и не убийцы. Задерживаться тут тоже мы не будем. Нам нужно в Знаменск-3.

– Я дам вам место для ночлега, если отдадите ваше оружие. Сложите его туда, куда я свечу фонариком.

Делать было нечего. Перспектива остаться холодной тёмной ночью на тропе с ожившими покойниками, сразу показалась Евстигнееву безрадостной.

Сложив оружие, он с Виталиком отошёл назад, и подождал пока старик уберёт стволы в сумку. После этого проследовали за ним.

Преодолев насыпь, они взобрались на возвышенность, где пред ними очутилась часовня. А за ней располагалось кладбище.

– Ну нихера себе! Если эти твари оживают, то мы пришли в самое пекло… – испуганно заключил Виталик.

– Не неси чушь, малой. Я три раза сегодня обход проводил. Никто так и не поднялся из земли. Даже те, кого оставили в катафалке у других ворот, лежат себе мирно. – возразил старик. – Поднимаются те, кто точно не прошёл бальзамирование…

Отворив дверь в часовню, он дал пройти и гостям. Виталик перекрестился.

– А ты что, не верующий? – спросил пожилой мужчина, Алексея.

– Атеист. – признался Евстигнеев.

– Мдаа… От вас все и беды. Злите бога только. Вон та келья моя, а ваша – подсобка. Там рабочие жили, есть две раскладушки. – показал он на дверь в углу зала.

В самой часовне было тепло. Но освещение было скудное. Горело мало свечей. Видно, что мужчина экономил их.

– А вы святой отец? – спросил Виталик.

– Нет, я – сторож кладбищенский. Для вас – Игорь Тимофеевич. И со мной лучше не шутить.

Старик пристально посмотрел на них. Сейчас Евстигнеев смог разглядеть его. Худощавый со слегка крючковатым носом, широким лбом, и длинными седыми волосами – его легко было принять за настоятеля часовни.

– Спасибо Тимофеич, что приютил нас. А настоятель, что же покинул обитель? – спросил майор.

– Отец Ефрасим сразу после первого отпевания, сел в иномарку и укатил в свой загородный дом. Гробовщики и служки кладбища ушли после полудня, даже ритуальщики катафалк бросили у ворот. А мне некуда убегать, вот и остался тут. Я не был истово верующим по жизни, но надеюсь он меня не бросит. – указал на икону сторож.

Евстигнеев посмотрел в ту сторону, и увидел лик господа. На него смотрел бог-отец, но во всём этом взгляде читался гнев и кара. Пробежал холодок по спине.

«Глупости конечно во всё это верить, у всего есть объяснимая причина. Вирус наверняка. И бог тут не причем…» – попытался успокоить себя Евстигнеев.

Через некоторое время старик удалился в свои покои, а они с Виталиком отправились в кладовку. Помещение освещалось небольшой лампой. В нём был беспорядок, всюду лежали инструменты, мебель в основном состояла из накрытых занавесками полок и тумбочек. Две раскладушки стояли друг напротив друга. Виталик направился к одной из них, и только сейчас Алексей заметил, что его напарник хромает.

– Что у тебя с ногой?

– Зацепился Лёш. Пиздец как щиплет…

– Дай посмотрю.

Евстигнеев увидел на задней стороне штанины внушительное пятно крови и порванную ткань. Освободив от штанины заднюю поверхность голени, он увидел четкий след от зубов и рану.

«Вот только не это…»

– Тебя укусили…

– Да ну нахуй! – нервно воскликнул Виталик, на его лбу сразу выступил пот от испуга. – Давай водой промоем… Это же не так как в фильмах работает ведь? Я же не умру и не стану таким как они…

– Не знаю, Виталь… Но промыть не будет лишним, иначе заражение доконает… Пойду к Тимофеичу схожу. Наберу воды и может у него что-нибудь антисептическое есть.

– Укушен значит? – встревоженно переспросил сторож, когда Алексей заглянул в его покои.

Евстигнеев кивнул.

– Тут есть у меня пару пузырьков бензилдиметила и йод. Воду можешь в подвале набрать, там раковина и туалет.

– Спасибо.

– Ты не думаешь же, что он обратится как в кино? Я обычно не смотрю ужастики, но в молодости видел пару фильмов… Там укушенные превращались в этих тварей. Пока Впульсе(соц. Сеть) не отключили, я смотрел ролики со всей страны. Там просто ужас.

– У меня нет смартфона, он в машине остался. – ответил Евстигнеев.

– Подожди… – поднял указательный палец старик, как будто что-то вспомнил. Он поднялся со стула, и подошел к полке с книгами. Оттуда достал Samsung с зарядкой. – Это запасной телефон Ефрасима, не знаю зачем он ему был нужен, но теперь он вряд ли за ним вернётся. Пока интернет не перекрыли, можешь посмотреть на обстановку. Там он наверняка какие-то новости скачал. Может полезно будет, чтобы зна…

Вдруг раздался шум шагов извне. Тимофеич прислушался. Затем взял ружье, а Евстигнееву дал один пистолет.

В дверь часовни постучали.

– Кто там? – суровым голосом окликнул сторож.

– Помогите, пожалуйста. Наш автомобиль сломался, и мы половину вечера убегали от психов…

– Сколько вас?

– Трое. Я и мои дочери. Пожалуйста дайте нам приют.

– Уходите, тут нет мест. – ответил старик, Евстигнеев посмотрел на него непонимающим взглядом.

– Это может быть ловушка. – прошептал Тимофеич. – Люди наверняка сейчас озлобились, могут обманывать…

– Умоляю со мной дети. Во имя господа не оставляйте нас… – вновь раздался голос за дверью.

– Вы вооружены? – вступил в диалог Алексей.

– Нет! – ответил незнакомец таким тоном, будто задали абсурдный вопрос.

– Откуда вы?

– Из Первомайского района Новосибирска.

– Почему вы оказались здесь?

– В городе начался хаос. Мою жену убили. – простонал незнакомец. – Я успел только взять дочерей и прорвался на шоссе. Потом пришлось на грунтовку, и там машину и оставил.

В этот момент Евстигнеев вспомнил про сына и бывшую жену. Что если и им придется просить приют в такое ужасное время. Оставят ли их на пороге, просто так?

– Надо открыть им. – сказал Евстигнеев сторожу.

– Даже если они и безвредны, больше коек нет. Если пустим, то вы с другом переселитесь в зал.

– Хорошо, хорошо. Открывай уже.

Когда Тимофеич открыл двери, то они увидели отца семейства – низкорослого, чернявого мужчину в очках. С ним действительно были две девочки. Одна лет шестнадцати-семнадцати – ростом уже обгоняла отца, а другая лет двенадцати, она прижималась к папе и смотрела на всех испуганно, в отличие от сестры.

– Спасибо огромное, что выручили. Меня зовут – Марк, это моя старшая – Камилла, и младшенькая – Вероника.

– Вы здесь на одну ночь. – процедил Тимофеич и с ружьем ушел в свои покои. Оружие у Евстигнеева он так и не забрал. Дойдя до двери в свои покои, он обернулся. – Размещением занимайтесь сами.

– Ладно, сейчас мы с напарником переместимся, там есть две кровати. – сказал майор и пошел будить Виталика.

Собрав всяких пледов и ткани, Евстигнеев, подошел к напарнику и увидел, что у него жар. С трудом разбудив его, он под руки проводил его в общий зал, где выстроил стулья в ряд и устелив на них, всё что попало под руку, уложил Виталю. Боковым зрением майор увидел, что кто-то пошёл в подвал к умывальнику.

– Виталик, у тебя лихорадка. Ты весь горишь, сейчас я возьму воды, чтобы промыть рану, и вернусь, терпи давай…

Виталик кивнул.

Спустившись в подвал, Евстигнеев увидел курящую Камиллу, она стояла, прислонившись к раковине.

– Не рановато ли начинать курить?

– Это мамины. – ответила девушка. Она грустно улыбнулась, но не расплакалась, просто машинально вытерла размазанную тушь в уголках глаз.

– Понятно. Дашь одну?

Девушка протянула сигарету, и зажигалку. Евстигнеев присел в углу.

Курение прошло в молчании, лишь когда девушка затушила в раковине свою сигарету, Алексей обратился к ней.

– Живые сейчас позавидуют мёртвым. Слышал, как-то эту фразу, но не придавал значения.

Девушка уже почти ушла, но остановилась у двери, повернула в его сторону голову, и сказала:

– Пошли они все на хуй. – впервые улыбнувшись.

Докурив свою сигарету и откашлявшись (2 года перерыва) Евстигнеев подошел к раковине, протер стекло зеркала и поглядел на себя.

Русые волосы были грязными и слегка взлохмаченными, на щеке был продолговатый синяк (после ДТП), а в глазах от усталости полопались капилляры, создавая контраст его серо-зелёному оттенку радужки.

«Хорош, красавец…» – усмехнулся майор. Затем умылся и набрал воды для напарника.

Когда он омывал рану Виталика, тот даже не проснулся. Но затем Евстигнеев всё же разбудил его, чтобы попробовать накормить, но это не увенчалось успехом. На силу майор уговорил принять своего сослуживца ибупрофен. Когда он закончил уход за Виталей, то его вдруг окликнул новоприбывший.

– Простите, как вас зовут?

– Алексей. Можешь на ты. Я уже видимо не при исполнении.

– Лёш. У нас нет еды. У тебя с напарником есть что-нибудь съестное?

Евстигнеев с Виталей успели взять лёгкий провиант из автолавки. Мысленно Алексей пересчитал, то, что у них осталось. Это были: 4 вермишелевых супа для заваривания, 8 сандвичей и десяток небольших пачек с арахисом. Ну и три бутылки по 1,5 литра воды. Пошуршав в сумке, он протянул мужчине суп, орешки и сандвич.

– Разделишь как считаешь нужным.

– Воды у нас тоже нет…

– Бери бутылку. – отмахнулся Евстигнеев.

– Спасибо огромное, Лёш. – проговорил Марк и засеменил в кладовку.

На полпути, Евстигнеев посмотрел на него, и спросил:

– А как ты будешь добывать новые продукты и защищать своих девочек, если у тебя даже ствола нет.

Марк обернулся, пожал плечами.

– Может прибьёмся к кому-нибудь. Наверняка запустят автобусы и гуманитарную помощь. Да и бог поможет. – Указал Марк на иконы. Ещё раз кивнув головой в знак благодарности, он удалился к своим дочерям.

«На бога надейся, а сам не плошай.» – подумал про себя Алексей.

Майор улегся в импровизированную кровать из стульев, и пусть усталость одолевала, но все же решил включить телефон священника. Как не странно в меню приложений были и приложение Впульсе, а кроме него еще десяток приложений для знакомств.

«Вот ведь шалун…»

Но переписка настоятеля не интересовала Алексея. Сразу открыв социальную сеть, он начал искать группу «Новосиб. Срочно!». Там публиковались экстренные городские новости в формате ленты с картинками и видеофайлами. Открыв сегодняшнюю дату, Евстигнеев обомлел, было 376 сообщений (те, что успели сохраниться, пока интернет включали). Большинство от простых пользователей. Начав произвольно искать, он всё больше ужасался. В одном видео было показано как толпа военных отстреливает мертвецов на улице Кирова. В другом как мертвые прорываются в супермаркет Дружба (оператор снимал ролик с козырька магазина). В следующем видео, раненный полицейский в машине, окруженный мертвецами, констатирует обстановку:

«Пиздец друзья… Этих мразей просто до хуя… Они по всему городу, их просто не зачистить. Военные прилетели, ебанули пару очередей на улице Кошурникова и съебались… Скорая помощь тоже в жопе, у них там очаг. Врачей всех нахуй перекусали… Я не ебу заразился или нет, но мрази меня укусили. Новосиб давай пока.»

Зачитавшись новостями, майор не заметил, как на плечо ему легла чья-то рука. Вскрикнув от испуга, он наставил свет от телефона в ту сторону, откуда к нему подошли, и нащупал пистолет в кобуре. На него смотрел невозмутимый Тимофеич.

– Блядь ты меня испугал….

– Не ругайся в божьем месте. Ты вроде малый то не глупый, твой друг сейчас укушен, если он проснётся мертвяком, то как нефиг делать тебе горло то и перегрызёт.

Евстигнеев тут задумался. Ведь в вправду он очень беспечно лёг рядом с товарищем. И если в реальности вдруг окажется всё так же, как и описывается в фильмах, то он сам мог не проснуться сегодня.

– И что ты предлагаешь, на холод моего друга ночевать что ль отправить? Там он скорее окочурится. Мы до сих пор ничего не знаем как работает заражение…

– Я тут прикинул. Эти твари же тупые. Так? Так. Мы его сейчас подсвечниками обставим, и если он проснется, то живым или мертвым он все равно их заденет.

Альтернатив не было, и быстро натаскав подсвечников, ими буквально окружили лежбище Виталика. Парень даже не повернулся, он тяжело дышал и во сне бормотал что-то непонятное.

Через час усталость взяла верх, и майор отрубился, погружаясь в череду снов.

Он смотрел на Новосибирское водохранилище. Местечко у Голубого залива было действительно отличным. Жаркий летний денёк. Пиво охлаждало, и он ждал пока Катька докупается. Из воды её вытащить было очень тяжело. Кроме того, ему нравилось любоваться, как она выходила на берег. Словно Афродита. И вот она плывёт к берегу и едва выйдя на сушу, выжимает свои длинные тёмные волосы, игриво смотря на своего кавалера.

– Только не говори, что нам пора, Лёш?

– Да, завтра у меня смена. Еще к Денису надо заскочить.

Они садятся в машину, и останавливаются у железнодорожного переезда. Катя гладит его там, где всегда приятно, а затем опускается головой. Алексей запрокидывает голову вверх, от невероятного удовольствия, а когда приходит в себя, то оказывается, что машина уже находится на рельсах.

Звенит, нет даже грохочет колокольчик переезда, в знак того, что поезд приближается.

– Ты не слышишь?! – смотрит снизу на него Катя. – Гремит же, уже пора кончать!!!

Сон обрывается, потому что падает уже второй или третий подсвечник со звоном на пол. С тяжелым хрипом к лежачему майору уже стремится труп его друга. Судорога свела рот Виталика, а глаза остекленели, сверкая в утреннем зале часовни. Оцепенев на некоторое время от ужаса, Евстигнеев шарит под стулом кобуру, но не может её нащупать, когда то, что было Виталиком бросается на него, с грохотом опрокидывая стулья. Сделав нелепый кувырок, его бывший напарник оказывается сверху, где пытается дотянуться и укусить его. Виталик не был сильным и громоздким, но одну из рук Евстигнеев отлежал во время сна.

«Если он меня укусит, мне пиздец.» – пронеслось в голове у майора.

Из последних сил он отодвигает голову Виталика левой рукой наверх, затем слышит голос Тимофеича позади.

– Руку убери, блядь!

Затем раздается ружейный выстрел. После чего его обдаёт остатками мозга Виталика.

Когда майору удалось выбраться из-под трупа зомби, он посмотрел на Тимофеича, тот стоял с ружьём и вглядывался – убил ли он тварь.

– Значит заражение работает через укусы. Нам всем пиздец. – пробубнил сторож.

– Не ругайся в божьем месте. – повторил вчерашнюю фразу сторожа, Евстигнеев.

Алексей сидел на ступенях подле часовни и слушал утренних птиц. Рядом с ним лежал, завёрнутый в ткани Виталик. Обманчивая безмятежность августовского утра казалось бесконечной. Спустя некоторое время к нему подошёл и присел рядом Тимофеич.

– Куришь, служивый?

– Развязал со вчерашнего дня. – ответил майор, угощаясь сигаретой White Pit.

– Теперь мы знаем, что фильмы не врали. Один укус – и ты уже среди этих…

– Жалко паренька. Мама с онкологией в Кисловодске, папа умер два года назад…

– В такое время все мы уязвимы, Лёш. Чо дальше делать собрался?

– Ты вроде говорил, рядом с воротами катафалк стоит. Он на ходу?

– А как же. Конечно, на ходу, даже ключик в зажигании. Это Рустамова машинка, он чаще всего возил сюда жмуров. Вчера вот он привёз, а родня не едет, вот и говорит «дай-ка я пойду покушать на заправку». Там видать и сгинул. Поэтому коли хочешь – ворота тебе открою.

Евстигнеев прикинул про себя перспективы. На дороге до Знаменска-3 могут быть заторы, из машин тех, кто выезжал из Новосибирска. Но делать было нечего. Он должен был доехать до колонии, и узнать, что там с Катей. Причем ему удалось перелогиниться Впульсе под себя, и он написал ей, Диме Поречному(начальник) и второму надзирателю Мише. Но все они не прочитали до сих пор сообщение. Интернет был на одной палочке (хотя чаще пропадал вовсе), сотовая связь – была заглушена совсем.

В их разговор внезапно вклинился подошедший Марк.

– Я слышал ты отъезжаешь Лёш.

– Так точно.

– Возьми, пожалуйста, меня с девочками. Я подумал над вчерашним разговором. Посмотрели те новости, которые успели прогрузиться на Камиллином телефоне, видимо гуманитарных обозов ждать еще долго.

Евстигнеев посмотрел на этого маленького человечка. Затем вспомнил Камиллу. С таким отцом, точно ничего хорошего ждать не придётся. С другой стороны, куда он их привезёт? В исправительной колонии Знаменск-3 наверняка не рассчитывают на еще три голодных рта.

– Марк, я возьму вас. Но условие одно: вы слушаете меня и только меня. Это понятно?

– Да, конечно.

– Ты захоронишь Виталю? – спросил Алексей у Тимофеича.

– Да. Там есть вырытые ямы, которые не дождались своих обитателей. Твой напарник найдёт последнее пристанище. За это не беспокойся.

– Хорошо. – кивнул майор. Потом посмотрел на Марка. – Приготовь дочерей, встретимся у ворот.

– Паап. Пожалуйста! Скажи, чтобы вытащили покойника! Он может броситься на нас! – вскрикнула Вероника, сразу как увидела открытый гроб в катафалке.

– Лёш, давай вытащим его. Пусть она успокоится. – взмолился Марк.

Тимофеич уже был готов открывать ворота, он ждал сигнал от Алексея. Майор посмотрел на сестёр. Камилла безразлично смотрела на труп в катафалке. А вот её сестра, отказывалась садиться туда, даже с закрытой крышкой гроба.

Вместе мужчины, не без труда вынесли гроб из кузова. Масальский так вообще чуть не выронил его. Но с горем пополам, труп остался на обочине выездной дороги. Майор, уже не глядя на семейные дрязги отца и дочек, сел за баранку Лады, и со второй попытки завёл автомобиль.

Тимофеич открыл ворота, и задним ходом Алексей вывел катафалк на дорогу, после чего развернулся. С разных сторон обочины в их сторону сразу направились одиноко стоящие мертвецы. Они никуда не уходили. Где-то они шли с просеки, двое других поднялись, отрываясь от пожирания какого-то несчастливого путника. Тошнота вновь подступила к горлу Евстигнеева, но на этот раз не так сильно, как вчера. Он посмотрел на Тимофеича, который закрывал ворота, и помахал ему на прощание. Сторож поднял ружьё над головой в стиле «не переживай за меня, не пропаду.»

Катафалк двинулся в сторону шоссе. Евстигнеев, как и семья Масальских молчали. Алексей думал о Катюше, и если бы нужно, то и побежал бы к ней. Но марш-бросок в 30 километров по дорогам, кишащим мертвецами, он бы не осилил и на пике молодости. Что уже говорить в 29 лет.

«Лёшка-картошка, чего приуныл, прорвёмся, но надо потерпеть немножко!!» – вспомнил он слова любимой, и улыбнулся. Катя так всегда говорила, когда заходила в его кабинет. Не важно какие были трудности. Будь то тяжёлый развод или завал на работе, она подходила и целовала его, говоря свою скороговорку и чуть дёргая его за нос.

Мысли отвлекли майора от дороги, и раздался глухой удар. Масальские вскрикнули. Сбитый мертвец, прокатившись на капоте, соскользнул за правый борт машины.

– Алексей, наверное, не надо их давить! Мне их не жалко, я понимаю, что они уже не люди…

– …Понятное дело, что в ночи нам нужны целые фары. – перебил Алексей, главу семейства, немного раздражаясь его медленной манере общения.

– Всё так. Машина у нас отечественная, бог его знает сколько таких столкновений она выдержит.

– Хорошо. Буду маневрировать, смотрите чтобы не укачало. – сказал майор, взглянув в зеркало на семейство.

Масальский кивнул и нервно улыбнулся. Вероника так и сидела, уткнувшись лицом в его плечо, а Камилла сразу как пересеклась взглядом с Алексеем, отвернулась.

– А ты какую машину водил Марк? – спросил Алексей, дабы снизить всеобщее напряжение, когда выруливал на шоссе.

– Лэнд Крузер… – со вздохом протянул отец семейства. – Эксклюзивный, японской сборки. За десять лет пробежал четверть миллиона километров, и ломался только раз. Не машина, а сказка. Жалко, что я не на нём был вчера. А у тебя какая была?

– Четырнадцатая.

Алексей машинально сжал руки на руле. Тема разницы зарплат госслужащих с другими специалистами, она как старая травма, то проходила, то вновь напоминала о себе. Заказать Крузак японской сборки, могли далеко не все. Из всех его коллег, так могли лишь начальник колонии Поречный, да судмедэксперт Куриленко. Первый, потому что брал взятки, хоть и по-умному, второй – потому что сидел на двух ставках, да и пару раз намекал, что писал заключение явно в чьих-то интересах. Вопрос о профессии собеседника долго откладывался, но всё же Лёша его задал.

– Ну как тебе сказать. – поджал губы в задумчивости Масальский. – Большей частью я пишу сайты, и создаю алгоритмы для магазинов. Ну и на инвестициях играю иногда. Вернее сказать играл. Сейчас всё это скорее всего растаяло, как и деньги на картах.

– Социализм пришёл. – с горькой улыбкой, констатировал Алексей внезапное равенство.

– Там человек на дороге! – вскрикнула, прежде спокойная Камилла, чем даже разбудила сестру.

Алексей и без её помощи увидел, взбирающегося с обочины на дорогу парня. Увидел и узнал.

Пнув одного мертвеца на обочину. Стриженный под ноль парень, выбежал на середину дороги и встал, расставив руки в сторону. Смелой позой намекая – «Либо сшибайте, либо берите с собой.»

Это был никто иной как Матвей Венцевич. Лидер националистов Новосибирска, и общественный деятель. Определенной славой он пользовался и в интернете, где часто устраивал охоту на мигрантов, геев и другие сословия. Именно его сегодня конвоировали в город из колонии Алексей с сослуживцами.

– Мир тесен. – усмехнулся Матвей, подавляя одышку от спринта. – Смотрю, вид деятельности поменял. Наверное, у гробовщиков прибыль больше, чем у ФСИН.

Алексей опустил стекла и немного высунулся.

– Смотрю на язычок ты до сих пор острый. Чего тебе надо?

– Это что Колун? – спросила Камилла.

– Он самый. – сквозь зубы ответил Евстигнеев.

– Ну смотри. Во-первых – ты меня оставил на погибель в Газельке. Во-вторых – я не дурак, уже видел зачистку военными, они особо не церемонятся с одинокими бродягами. В-третьих – вместе веселее. Ну или как минимум выжить – больше шансов.

– А ты не думал куда я еду? В ту самую колонию. Думаешь мы тебя там не посадим в камеру.

– Ты че ахуел чтоль? – с широкой улыбкой усмехнулся Матвей. – Суд то не продлил мне содержание под стражей. Да даже если бы и так, я бы все равно поехал туда. Там же теперь блядь безопаснее.

– Сзади… – процедил с недовольством Алексей.

Матвей развернулся, когда между ним и зомби оставалось не больше пяти шагов. С лёгкостью (он был достаточно накачен) он размахнулся битой и приложил мертвеца смачным ударом. Мертвячка (а это несомненно была раньше дама) упала на асфальт, после чего получила еще серию ударов, пока не раздался характерный хруст. Оттерев пот с лица, Матвей обернулся на катафалк.

– Ну что?

– Биту отряхни, у нас в салоне чистота.

Когда парень уселся на переднем сиденье, путь продолжился. Алексей больше с ним не обмолвился, и игнорировал его расспросы. Оживилась Камилла, она призналась, что смотрела его ролики в интернете, а её знакомый очень хотел вступить в сообщество Матвея.

– Видишь, у меня везде есть фанаты, а вы меня посадить хотели. – ухмыльнувшись сказал Венцевич.

– Я не полицейский и не судья. Хотя все равно считаю, что ты – нацист и провокатор.

Матвей скорчил гримасу обескураженности. Но затем раздался голос Масальского.

– Поддерживаю Алексея. Вы нападаете на слабых, и навязываете им свою волю. Если они даже и виновны в чем либо, то вы делаете это незаконно. – сказал Марк, потом посмотрел на дочь. – Очень удивлён твой увлеченностью, такими личностями.

Матвей развернулся, и облокотившись на спинку, уставился на Масальского.

– Вот, послушай… Ты говоришь о каком-то законе, и забываешь про то, что преступления таких уёбков, которых наказывали мы, остаются безнаказанными.

– Не тыкай мне. Я старше тебя.

– Да пофиг. Мы однажды задержали ублюдка, который надругался над девочкой. Ей, наверное, столько сколько твоей было, младшей. Ну мы его нормально обработали, и отвели в отдел, недалеко было. Написали заявку, всё как надо… Ну так че думаешь, он оказался богатым коммерсантом, и его отпустили в тот же день, а эта сука на нас еще заяву накатала, за избиение, и нас мариновали 5 дней в СИЗО. Ну так что получается?

– Мне всё равно. Я не хочу с тобой говорить, и будь добр не разговаривай со мной и с моими дочерьми. – с присущей себе деликатностью ответил Масальский.

Камилла демонстративно усмехнулась, за что получила укоризненный взгляд отца.

– Ну ты полицию вызови. Какие вопросы то. Вон они, можем остановиться ты им всё объяснишь. – саркастично отчеканил Матвей, показав в сторону перевёрнутой полицейской машины, у которой они проезжали.

Алексей с грустью наблюдал сотни разбитых машин на дороге. Рядом с ними часто были брошенные сумки и другие виды клади, оставленные людьми, которые не смогли уехать далеко. Самые неудачливые из них уже бесцельно бродили здесь же, влекомые каким-то животным голодом. Но даже не это вызывало такую горечь в душе, им попадались и выжившие. Часто они сидели в оставшихся на обочинах авто, забаррикадировавшись от зомби. В другой раз их пытался остановить грузный на вид мужчина, раненный или укушенный в ногу. А когда они проезжали ресторан-бистро, в котором им махали полотенцем с надписью «спасите!» люди на втором этаже, совесть начала бороться с логикой, но в итоге уступила.

Алексей Евстигнеев не был чёрствым человеком. Он придерживался строгой логики, что один укушенный может стоить им всем жизни. К тому же ещё верил, что в скором времени хоть какие-то спасательные работы начнутся, и кого успеют, того спасут.

Скорость передвижения в условиях, когда приходилось объезжать заторы из мертвецов и машин не могла быть высокой, поэтому с момента, когда они подобрали Колуна, удалось проехать всего пятнадцать километров. А прошло уже более получаса.

– Как ты уцелел? – наконец спросил Алексей своего нового попутчика.

– С божьей помощью. – почти без раздумий ответил Матвей. Потом в свойственной ему манере усмехнулся. – Да конечно нет. Не верю я в бога… Меня Шин (Антон Шинкин) спас. Он дрищеватый, вот ему, когда нас перевернуло, руку то и вывернуло, он и скинул браслеты(наручники). Я ему говорю: «Шин давай быстрее к водителю, у него ключи должны быть». Он намутил ключи и ствол, но делал это не сказать, что быстро. В пазик уже успели заскочить мертвяки и начали пожирать всех по очередности. Славка, еще один Антон, Богдан и Святик – все умирали на моих глазах. В борьбе умирали, мы отпихивали ногами этих уёбков как могли. Когда Шин открыл перегородку в живых кроме нас оставался только Богдан. Он уже весь был искусан, и над ним трудился уже один зомбак. Ну я его и вальнул. Зомбака. – С этими словами Матвей достал из поясной сумки ТТ.

Евстигнеев про себя выругался, что не обыскал Колуна.

– Ну и толку то… – продолжил Матвей. – Этих тварей только прибывало… Ну мне Богдан говорит: «Давай Матюх – я готов…». Короче убил я его. Дальше мы вышли на трассу с Шином, и он отпросился в Новосиб. Я говорю «ты че дурак?! Прикинь сколько их в городе…». Но он всё равно попёрся туда, мотивируя что там тёлка у него мать и отец… А я сломал зажигание Нексии и поехал дальше в область. Ну и там кордон военных. И выстрелы. Потом крики. Мёртвые же не кричат? Вот пока меня не заметили я ушёл в зелёнку, ну и двигался вдоль дороги. Заночевал на крыше ларька с цветами…

Алексей обратил внимание, что в той части истории, которая касалась гибели друзей, обычно спокойный Колун, с трудом подавил в себе попытку расчувствоваться.

– Мне жаль, что так произошло. – сказал Евстигнеев. – Но у нас с Виталиком не было возможности вас спасти.

– Да мне похуй. Хоть я и знаю, что это неправда. Я просто никогда от мусоров не жду никаких подвигов, да и ничего хорошего.

– Я не мусор. Просто конвоир.

– Вы все для меня мусора… И конвоир из тебя неудачный. Надо признать – ты нас проебал.

На это майор не смог ответить. Чувство вины хоть и ослабло, но так и не покидало его, с тех пор как они с Виталиком сбежали в лес. Но ни в методичках, ни в правилах по ЧП и ЧС, нигде не было ни единой строчки о том, как себя вести в случае нашествия мертвецов.

– Хренотень какая-то. – процедил сквозь зубы Алексей.

– Вот в этом ты прав… – опять попытался сострить Матвей, но майор показал на затор на дороге.

По обе полосы, четыре машины стояли бортом, а пятая закрывала проём своим передком. В ней, несмотря на легкую тонировку, было видно, что кто-то находился.

Остановившись в десяти метрах, Алексей открыл боковое окно, и высунувшись прокричал:

– Освободи дорогу!

Двери джипа открылись и показались два мужчины, они встали у дверей и нацелили автоматы на катафалк.

– Э! Ты мне че раскомандовался тут! Еда, вода, женщины – заплати чем можешь, и мы отъедем. Мы тут дорогу расчистили от мертвецов за бесплатно чтоль?!

– Еды у нас мало, воды ещё меньше, а женщин нет. Есть только маленькие девочки, которых мы увозим из этого кошмара.

– Они тоже нас устроят. – сказал бородач в очках, переглянувшись со своим приятелем.

– Надо назад теперь, будем искать объезд. – с досадой сказал Матвею Алексей.

– Не получится. Ты не видишь, что это нерусские.

– Это тут причём?!

– Как только мы включим задний ход, в нас прилетит очередь из автомата.

– И что ты предлагаешь? У нас только пистолеты и Виталино ружьё…

– Первыми стрелять, будь что будет. – уверенно ответил Матвей, и снял ТТ с предохранителя, это же сделал и майор.

Но перед этим решил сделать последнюю попытку. Он открыл дверь, и вышел из машины, держа руки перед собой, в знак мирных намерений.

– Слушай друг. Я сотрудник ФСИН, со мной мирные люди. Давай ты нас пропустишь, и если захочешь найти укрытие с другом, то я замолвлю словечко с моим начальником в колонии.

Бородач рассмеялся и передёрнул затвор. Дальше всё происходило с быстротой вестерна.

Напарник бородача выпустил очередь в их сторону, но не совладал с дулом, поэтому почти всё улетело выше. Колун высунулся из машины и произвёл выстрелы в сторону преступников, четыре пули попали в джип, а две попали в приятеля бородача-водителя. Но тот, который уцелел, уже стрелял из автомата очередями, первая прошла по капоту катафалка и в кузов. Камилла вскрикнула, она получила ранение в предплечье. Огонь двух ТТ, Колуна и Евстигнеева сосредоточился на выжившем преступнике. Он успел сделать еще две-три очереди, но в Масальских уже больше не попал. Он лежал и шипел рядом с джипом. Колун побежал с битой наперевес к нему и раскроил ему голову.

Алексей почувствовал жжение в груди, словно от изжоги, он обернулся чтобы спросить, как дела у Масальских, и увидел их оторопь. Камилла раскрыла глаза от ужаса, а Марку аж поплохело, и тут Алексей посмотрел на своё туловище. В районе груди по его куртке стекала кровь. Он зажал рану, выкрикнув Колуну, чтобы тот отогнал Джип и спешил назад, и что он ранен. Затем зажал рану, и прислонился к катафалку.

К нему кто-то шёл со стороны откуда они приехали. То ли это был мертвец, то ли аватар смерти пришёл лично за ним. Зрение стало расплывчатым. С трудом вытянув руку, Алексей пытался отбиться от мертвеца (если это был он) но теперь перед глазами чернело, и всё в один миг погасло.

Глава 2. Сны и реальность.

Поделись живыми снами,

Говори душе моей;

Что не выскажешь словами —

Звуком на душу навей.

(Афанасий Фет)

– Вот и я! – прокричал почти севшим голосом, Алексей, сразу как открыл дверь съёмной квартиры.

Катя вышла из комнаты, её белая майка была вся в пыли.

– Привет. – она подошла и поцеловала своего жениха. – Протёрла подоконники. Вера Васильевна ещё та хрюшка оказывается.

– Зато по полной с нас зарядила. – сказал майор, снимая обувь. Он имел в виду плату за аренду. 18 000 для окраины Новосибирска было очень дорого, но это один из немногих вариантов размещения, от которых выезд на шоссе каждое утро не превращался в геморрой.

Помыв руки и умывшись, Алексей зашёл на их новую кухню.

– Я тут так и не разобралась у неё. Много всякого хлама, да и холодильник надо бы почистить, поэтому купила тебе чизбургер замороженный и азу, разогреть в микроволновке?

– Не надо. Аппетита нет. – Алексей тяжело облокотился на спинку стула и впал в задумчивость.

– Как всё прошло?

– Хреново, мягко говоря. Как еще может быть, Кать? Дал ей 60 000 на платежи за жильё, забрал вещи… – со вздохом протянул майор. Потом с трудом добавил. – С сыном поговорил, сказал, что теперь не каждый день будем видеться.

Катя положила руку ему на плечо. Алексей знал, что она очень ему сопереживает, и таит вину на себе, в связи с распадом его семьи.

Эта неделя была самой ужасной в его жизни. Четыре дня пришлось ночевать в кабинете на работе, полдня оформлять договор дарения на машину, постоянно слушать истерики Светы, и в итоге так и не суметь погулять с Максимкой за всё это время. Теперь на нём кредит, аренда, и, вне всякого сомнения, вскоре ещё будут и алименты.

– А спортивный тренажер там останется? – спустя некоторое время уточнила Катя.

– Неа, она его продаст на Вторых руках(приложение). А тебе он зачем? У тебя и так все в порядке с фигурой. – впервые выдавил подобие улыбки Алексей.

– Для тебя. Не хочу, чтобы у тебя брюшко росло. – похлопала она его по животу.

Вечер прошёл не осязаемо. Груз мыслей и последних дней подкосил майора, и он плюхнулся на кровать раньше обычного. Катя лежала рядом, она начала гладить его по волосам, а потом начала стаскивать майку. Алексей повернулся в её сторону и хотел было сказать, что сегодня просто не сможет, но увидел её топлес. Её пышная грудь и набухшие соски, сразу перегнали кровь туда, где она в этот момент была нужнее. Сняв последнюю одежду с себя и Кати, он слился с ней в страсти, забывая о всех невзгодах прошедших дней.

Хороший был бы сон. Есть моменты прошлого, которые хотелось бы включать во время покоя, но сейчас Евстигнеев не видел сны. Он лежал без сознания, пока Камилла старалась зажимать его рану, а Венцевич вёл их похоронный автомобиль в сторону колонии.

На одном из таких манёвров, Камилла потеряла равновесие и нечаянно облокотилась руками на рану майору. Это вывело его из шока. Алексей вскрикнул от боли, и открыл глаза.

Лежа на полу, в той части, где обычно находились гробы с усопшими он разглядел Масальского и его дочерей. Все они встревоженно смотрели на раненного.

– Больно… – прохрипел майор, чувствуя нехватку воздуха. На грудь будто кто-то скинул наковальню.

– А как ты думал, в тебя шмальнули из калаша. Судя по тому, что пуля прошла не на вылет, её погасила дверь. Вот такая ирония, Лёша, ты открываешь и закрываешь двери за людьми, и дверь тебя в итоге и спасла. Наверное спасла… Ну и я тоже, молодчиком сработал. С каким же удовольствием я разбил этому… Голову… – услышал голос Венцевича майор.

– Терпите Алексей, у нас нет никакого обезболивающего. – сочувственно сказал Масальский.

Евстигнеев попытался приподнять голову. Зрелище его не особо обрадовало. Кровь сочилась из груди, несмотря на усилия Камиллы. Кровь стекала по его бокам и хлюпала за его спиной. Черные мушки перед глазами, известили о скорой повторной потере сознания. Это произошло, несмотря на то что Евстигнеев пытался учащенно дышать. Привет, чернота…

– С возвращением! – проговорил басистый голос.

Алексей открыл глаза, и яркий свет сразу же начал слепить его. Чуть привыкнув, он увидел потолок медблока. Рядом мыл инструменты долговязый человек с вытянутым, худощавым лицом. Шилов. Он работал на нескольких ставках, поэтому кроме должности мед работника, часто работал судмедэкспертом в Новосибе. Когда он впервые заступил на дежурство в колонию, Алексей шепнул на ушко Кате «этот точно маньяк». Но за долгие периоды, Альберт Шилов зарекомендовал себя как высочайшего класса эксперт и профессионал. Поэтому сейчас, Евстигнеев скорее был благодарен, что медик остался в колонии, на фоне всего творящегося пиздеца.

– Альберт, какой сегодня день?

– Тот же в который тебя подстрелили.

– И как я?

– Ранение неприятное, но не тяжелое. Пуля прошла под ребро, уже с потерей скорости. Повредила несколько крупных сосудов, но артерию не задела. Вон валяется на подносе.

– И скоро я оправлюсь.

– Не торопись Евстигнеев. Был ушиб лёгких, да и кровопотеря. Мы, конечно, тебе влили две порции крови, но надо полежать, чтобы рана не кровила.

– С-спасибо…

– Не за что.

– Пить хочу…

– Это – пока лишнее. Психология. У тебя капельница с физраствором. Губы ваткой протри. – сказал Альберт протянув мокрую вату. – Скоро Дмитрий Сергеевич придёт к тебе, хотел с тобой о чем-то поговорить.

– А Катя здесь? – наконец спросил самый важный вопрос, Алексей.

– Все вопросы к нему. Я пойду покурю. – с этими словами медик удалился из помещения.

Состояние было тошнотворным. Алексей чувствовал головокружение и нехватку кислорода. В горле скопилась мокрота, не найдя марли или бинтов, куда можно было сплюнуть, он повернул голову и харкнул на пол.

«Почему Катя не пришла?» – крутилось в голове. В таких вопросах она всегда его поддерживала от и до. Её отец имел порок сердца, и она с детства привыкла ездить по больницам, поэтому, когда у Алексея были подозрения на аппендицит, девушка отпросилась со смены и весь день провела с ним. Тоже самое касалось простуды и всего остального. Именно Катя, всегда заставляла брать его больничный. Но теперь её рядом нет. Это при том условии, что скорее всего, колония отрезана от остального безумного мира и полноценной работой никто особо не занят. В глазах еще летали темные мушки, поэтому Евстигнеев закрыл их.

Он двигался по кукурузному полю. Вокруг стоял пасмурный день. И на этом поле он был не один. Вокруг сновали живые мертвецы. Не толпой, а скорее по одиночке. Осмотревшись, он увидел Катю. Она стояла привязанная к столбу, вкопанному на холме.

– Лёш, спаси меня!!!

Откуда-то раздался другой голос:

– Евстигнеев!!! У меня много патронов для тебя!!!

Голос конечно же принадлежал Лебедеву Антону. Это дознаватель из колонии. Алексей почувствовал угрозу. И не зря. Раздался звук выстрела. А потом огромная пуля попала в плечо майора, проходя на вылет и разрывая значительную часть плоти, оголяя кости.

Было не видно самого стрелка. Да и почему звук он услышал раньше, чем почувствовал ранение. Это противоречило всем правилам. Делать нечего, и Евстигнеев двинулся спасать Катю.

По дороге его путь перерезал первый мертвец. Он набросился и жадно стал поедать его запястье. Это был Виталя. Половина головы его молодого напарника отсутствовала, и Алексей, не найдя лучшего решения отстранил его от себя, схватившись за кромку раздробленного черепа, чувствуя на пальцах внутренние остатки мозга, на ощупь казавшиеся словно намоченный хлеб.

– Может следующим тебе отстрелю твой хуй!!! – снова голос Лебедева.

Грохот выстрела. Бедренная кость Евстигнеева оголилась вместе со шматами мяса. Но майор движется дальше. Катя кричит.

Не заметив, как к нему подошли другие зомби Алексей чувствует укус в бедро и колено. Это Света и Максим, его бывшая и его сын. Они ничего не говорят, просто смотрят снизу вверх остекленевшими глазами и наслаждаются его плотью. Сделав резкий рывок и оттолкнув их в разные стороны, майор снова идёт вперёд. Наконец позади он слышит их замогильный голос:

– Папа опять твой ушёл….

– У меня много патронов, Евстигнеев! Очень, блять, много!!!

Снова грохот выстрела. Дыра в грудной клетке. Но холм уже рядом. Перед ним, с разных сторон, на Алексея наступают мертвые: Матвей, Масальские, сторож, Поречный (начальник), его коллеги-конвоиры и вновь сын и бывшая жена. Отталкиваясь и отбиваясь, он устремляется на холм, карабкаясь на четвереньках, а затем и просто ползком. Земля мягкая и скользкая в такой степени, что он не может никак забраться. Он видит окровавленную Катю, вся она в укусах, из её глаз текут слёзы.

– Лёш, еще чуть-чуть!!! Пожалуйста!!!

Но майор с каждым усилием всё больше соскальзывает вниз. Наконец его настигают руки и зубы, тех кто был на этом поле. Его жрут заживо. Но Алексей не может оторвать взор от Кати. Рядом с девушкой появляется фигура, и приближается к нему. Это Лебедев, он смотрит сверху вниз, и в своей привычной дурацкой ухмылке говорит:

– Ты всегда не успеваешь!!! Ты всегда мёртв!!!

Ботинок он упирает в голову майора и сталкивает на съедение.

– Неееет!!!

– Лёша, Лёша, тише родной… – слышит он голос рядом.

Свет включается, ослепляя его. За руку Алексея держит Артур Родионович Чекалин.

Всё тело было в поту. Во рту сухо как в пустыне, а сердцебиение участилось, словно после кросса в юности. Собравшись силами, майор разлепил губы.

– Артур, где Катя…?

Начальник его смены молчал, потом посмотрел куда-то вбок. Оттуда выступил Дмитрий Сергеевич Поречный, начальник всей исправительной колонии.

– Лёш… – начал он. – Мне нужно, чтобы ты успокоился. Сейчас ты ранен, пусть и рана оказалась не самой сложной, но это все равно рана…

– Дмитрий Сергеевич, о чем вы?

Начальник колонии и его командир переглянулись. Поречный машинально почесал свои усы, и кивнул Артуру. Тот заговорил.

– Случился бунт. Когда всё это(нашествие) началось… Сначала все сидели смирно, а потом поддались панике. Вчера Лебедев, Павлюк, Перваков и Афанасьев освободили ряд заключенных и взяв в заложники Катю и Динару с боем покинули колонию.

Кулак Алексея сжался, и он в бессильной злобе ударил по столу.

– Нет…

Сон, который уже почти растаял снова вспомнился ему во всех красках…

Если трое других сотрудников не представляли угрозы для Евстигнеева, то вот Лебедев – был конченной мразью. Именно он питал чувства к Кате. Они вместе поступили на распределение в эту колонию, и с первых дней он продолжал подкаты. А потом Катя выбрала Алексея. После этого и началась вражда. Самого же Лебедева, пусть и недолюбливали в колонии, но он был сынком одного из прокуроров Новосибирска. Кроме того, он был замешан в передачках запрещенных товаров для заключенных. О чем знали все. Но уволить сына прокурора, да и к тому же ветерана боевых действий – никто не мог. И если доносы со стороны Лебедева, было легко (не всегда) парировать, так как к майору всегда хорошо относилось начальство, за пределами работы отвергнутый парень не чурался подлости. Самый большой удар был нанесён им по Алексею, когда он рассказал о встрече любовников Свете.

Опять нахлынули воспоминания.

Разгоряченные от секса, они выходят с Катей из почасовой квартиры, как сразу натыкаются на Свету.

«Сколько она здесь уже стоит, час, два?» – подумал тогда Алексей.

Ему нечего сказать.

– После этого ты скажешь, что ты не тварь?!! – срывается жена на шипение, а потом на хрип.

– Тварь конечно. – признаётся Алексей. Что он может еще ответить? Затем сразу заслоняет собой Катю.

– Не волнуйся, твою шлюху, я трогать не буду. – Света плюёт в сторону любовницы. – Семьи больше у нас нет, Евстигнеев. Ты всё разрушил… – всё что сказала жена, заливаясь слезами.

– Свет, подожди! – кричит он ей в след. Только какой смысл…

В тот же вечер, он разгоряченный едет на улицу Коштоянца, где жил Лебедев. Найдя его Ниссан, он стучит по машине, вызывая сигнализацию. В окне показывается Антон.

– Выйди!!!

Что самое интересное, Лебедев вышел, пусть и с ножом. От побоев его это не спасло. В обмен на небольшой порез предплечья, Алексей измордовал обидчика так, что тот уже не мог подняться на ноги. От добивания дознавателя спас патруль полиции.

На той истории вражда не закончилась. Пользуясь связями с зэками, Лебедев всё время кого-то подсылал следить (да и не только) за Катей и Евстигнеевым. Теперь же он видимо решил отыграться по полной программе.

– Как вы…? Как вы это допустили??

– А что мы могли, Лёш? Они вчетвером освободили Хлебовских (бандиты под крышей Хлебова) и ещё этих экстремистов… Сразу вооружив их. Была перестрелка. Двое у нас полегли, мы подстрелили Азамата. Они хотели освободить еще нескольких заключенных из другого блока, но мы не дали. Поэтому они сказали, что если мы поедем вслед – то убьют Катю и Динару… – сказал Артур Родионович.

– Когда это было?

– Вчера.

– У нас с Артуром здесь осталось девять сотрудников и одна машина, которую мы починили только после их отъезда. Что нам делать было? – сообщил Поперечный.

– Пиздец… – бессильно простонал Алексей. То ли от боли, то ли от отчаяния. – Кого они взяли с собой из зеков?

– Насретдинов, Гошаев, Караев, Хлебов, Севостьянов, Лужников, Тихомиров и Прутиков… Все «сливки» уголовного мира… – сообщил Артур.

Конченные отморозки. Даже по меркам бандитов, эти ребята отличались особой жестокостью. Хлебовские были так называемыми гангстерами, кошмарили пригород. Убивали, вымогали, воровали. Остальные – чистые экстремисты и радикалы. Гошаев и Караев подожгли синагогу и подозревались в убийстве трёх человек. Насретдинов тоже подозревался в убийстве и причастности к теракту на ярмарке в пригороде Новосибирска.

– Альберт! Где Шилов?! – спросил Алексей.

– Да тут я, Лёш. – голос медика прозвучал за головой майора, вне его видимости.

– Через сколько я могу встать на ноги…?

– Дня три точно тебе надо отлежаться.

– Блять…

– Что поделать, Лёш. Давай поправляйся. Катька – девка умная, даст бог с ней будет всё хорошо. Мы с Артуром пойдем. Дальше надо разбираться со всем говном, что сейчас нам подкинул этот конец света… – сказал Поречный, похлопав его по плечу.

От обезболивающего майор чувствовал вялость во всём теле. Рана на груди поэтому скорее даже не ныла, а чуть жгла, тонкими уколами. Как иголка. Рядом с бумагами и медицинскими инструментами, молча возился Шилов. Тишину нарушил голос его недавнего спасителя.

– Ну и по чём тут ментовская туша продаётся, а доктор? Взвесили уже нашего майора? – раздался насмешливый голос Венцевича.

– Вес у меня был 82 килограмма. Если тебе интересно. Любопытно почему ты не в камере?

Матвей подошел к нему сбоку и опёрся локтями на стол, так что его лицо было рядом, и вся его мимика и кривлянья представали крупным планом.

«Хочет меня вывести из себя…» – сразу понял Евстигнеев.

– «Нацистскую морду» не посадят в камеру, «товарищ российский надзиратель – которого я спас», так как суд не продлил мне меру пресечения. – Матвей почесал всходившую, тёмную щетину на щеках и на висках. Потом добавил, не изменяя градуса своей иронии. – Даже ствол у меня не отобрали. Я же спасателем теперь стал.

– Спасибо… – немного сквозь зубы выдавил майор.

– Сочтёмся еще. Ты ведь два раза должен мне. Оставил меня на убиение, и я мог тебя оставить. Масальские бы ничего не сделали мне. Мне кажется, Маркушик чуть сознание не потерял, когда увидел твою рану. А вот Камилла – настоящий кремень, даже не пожаловалась на своё ранение, пока ехали. Жаль, что я русскую деваху ищу.

– Блядь да замолчи ты…

– Ха-ха-ха. – издевательски рассмеялся парень. – Ты прям не по православному себя ведёшь.

– Тебе то что? Ты же не веришь в бога.

– Да, не верю. – Матвей повернулся к Шилову. – Там девочке надо бы еще перевязку сделать. Кровит немного.

Шилов ничего не ответил, поэтому Венцевич уставился в его сторону. Но спустя две минуты, мед работник вышел из кабинета.

– Вот что я тебе скажу. – понизив голос и наклонившись к уху Алексея, начал Колун. – Тут нихера нам не рады. Жратвы у них мало. На полу разводы от крови, в секторе между блоками.

– Они сказали, там перестрелка была… Бунт, вроде как…

– Там блять геноцид был, если я хоть что-то понимаю. Слушай, не перебивай. На дочерей Масальских они смотрят нехорошо. Не знаю откуда у них такой лютый недоёб, ведь прошло всего пару дней с того, как всё началось. Но мне кажется – это всё нервяк.

– Не важно, я все равно тут не задержусь.

– О чем ты?

– Катю и еще одну девушку похитили. Сразу как ранение зарастёт, а может и раньше я поеду за ней. И мне фиолетово, что там творится сейчас в нашей стране за апокалипсис.

– Вроде как по всему миру такое. – задумчиво произнёс Колун, потом почесал отраставшие на голове волосы. – Значит я пойду с тобой.

– Странная привязанность, Матвей. – сказал Евстигнеев и хохотнул, после чего зашелся кашлем и почувствовал жжение в области раны. – Ты меня обвинял, что мол я тебя бросил, а теперь…

– Я и не говорю, что ты мне нравишься, Лёша. Просто я до сих не увидел человека, которому можно доверять, кроме тебя. Если ты намекаешь на голубизну, то иди на хуй. – улыбнулся Венцевич.

Еще минут десять Евстигнеев поговорил с Колуном. На удивление, парень открылся ему с новой стороны. Логика в его речах преобладала скорее как у взрослого, что очень контрастировало с теми деяниями, за которые его хотели осудить.

Вернулся Шилов. Его озадаченность и задумчивость отражались на лице, не давая никакого оптимизма, касаемо дальнейших событий.

«Вот уж кому не мешало бы передернуть.» – подумал майор, столкнувшись взглядом с медработником.

Альберт попросил Венцевича оставить больного, после чего подошел со шприцем к Алексею.

– На хера это?

– Чтобы спалось крепко и силы восстановились быстрее. Ты же планировал за Катей помчаться. Разве нет?

– Жги.

После укола, через минуту в голове появился приятный туман, и Алексей уже еле мог концентрироваться на чем бы то ни было. Последнее что он услышал, были слова Альберта:

– По правую руку от тебя будет вода и еще лекарства. Когда проснёшься, обязательно их прими. Воду выпей полностью. Сладких снов, майор.

– Мне надоело работать… Хочу в отпуск… – сказала Катя, обратив на него взор своих светлых глаз.

– У нас в апреле же намечается совместный. Потерпи месяцок. – ответил Алексей.

Матч «Ермака» с московской командой, он не мог упустить, и всё его внимание было переключено на телевизор. Машинально он лишь прикасался к бутылке холодного пива, и так же машинально отвечал Кате.

– Я не хочу на две недели, хочу на полтора года.

– Угу.

– Ты меня не понял Лёш. – Катя села на него, перекрывая обзор. – Я хочу малыша от тебя.

Не сказать, что это было чем-то шокирующим для майора, но он про себя кашлянул, отводя внезапное першение, и посмотрел на свою девушку.

– А как же пожить для себя? Расписаться – пожить год, завести кота – пожить ещё год, взять ипотеку – и еще год пожить, а потом только бейбика? Разве не так всё должно быть?

– Нет, я не хочу лет в 27 уйти на 3 года в декрет, чтобы потом выйти в тридцатник, и мной понукали как новенькой. А потом еще одного ребенка, и вот мне уже под сорок, и вся карьера коту под хвост. Лучше сейчас, пока у нас с тобой много сил.

«Какой же красавец гол забивает Медончук. Какой же проход по флангу!!! Локомотив забивает четвертый безответный гол Ермаку. Сибиряков можно только пожалеть.»

Алексей слегка отстранил Катю в сторону, чтобы посмотреть на экран. И этого было достаточно, чтобы эмоции вскипели.

– Тебе это интересней??? Футбол, а не наша жизнь?? Лёш, я с тобой о важном говорю!

– А я что, с тобой не говорю??

Но уже было поздно, Катя слезла с него, так резко что в коленях заболело, и быстрой походкой ушла в комнату.

Алексей опустил голову и посмотрел на пульт у своих ног. Он покрылся ржавчиной. Если бы это был не сон, то логики в этом быть не могло и в помине. Подняв взгляд, такой же ржавой и мрачной майор увидел и кухню. Всё было в грязи и оранжево-коричневых подтёках. Смрад начал душить. Взглянув в окно, он увидел толпы окровавленных людей. Они стояли и смотрели только в его окно, только на него.

– Катя!!! – выкрикнул Алексей.

Ответа не было.

Двигаясь очень медленно, он побрёл в её комнату, пол везде был затоплен водой вперемешку со ржавчиной и глиной. Он уже начал поворачивать в направлении комнаты и оставил за спиной входную дверь, как раздался звонок в квартиру. Оцепенев от внезапности, Алексей, подошёл к двери.

– Кто там?

– А как ты думаешь, Евстигнеев? – голос принадлежал Антону Лебедеву.

– Хули тебе надо?

– Открой, узнаешь.

Бояться этого ублюдка, ещё чего… Евстигнеев открыл дверь, и увидел своего оппонента. Вопреки трансформации всего вокруг, Лебедев был совершенно обыкновенный, не зомби, не монстр. Он так же улыбался своими пухленькими губёшками. На голове так же торчала его стрижка-ёжик.

Лебедев, не обращая внимание, прошёл на кухню, и уселся за столом, выложив на него папку, с которой и ходят дознаватели. Дождавшись пока майор сядет напротив он начал писать и говорить.

– Как отец ты – хуйло. Как муж – ты хуйло. Как товарищ по службе….

– Мы с тобой не товарищи! И я не обязан….

– …Хуйло, Евстигнеев. Бросил водителя, не убедившись жив он или мёртв. Проебал новичка Виталю. Так что там дальше. Ах да. Как конвоир – ты тоже хуйло.

– Тебя там не было!

– Не важно. Мы же с тобой понимаем, что находимся в твоём бреду. Как гражданин – ты хуйло… – весело подвёл итог Лебедев, после чего дал на подпись составленное заявление.

– Что это?

– Право на передачу Кати мне.

– Ни за что!!! – прокричал Евтигнеев, но крик вышел сдавленным. Вместо сопротивления, рука будто под какой-то магией начала расписываться в заявлении.

– Катя, иди ко мне. – прокричал Антон.

Катя вышла на кухню абсолютно обнаженной. Её груди колыхались при ходьбе. Затопленный пол, по которому она шла оставлял красно-оранжевые брызги на её коленях, бёдрах и даже лобке. Она покорно села на колени к Лебедеву.

– Ну что, Евстигнеев, приятно оставаться! – Лебедев встал и с Катей на руках вышел с кухни, а затем и из квартиры.

Алексей не мог подняться. Он буквально прирос к стулу. Вся кухня пришла в движение, в стенах начались пробоины, из которых начала фонтанами бить ржаво-гнилая вода. Меньше чем за минуту она накрыла его, и майор начал задыхаться….

– Нееееет!!!!

Алексей вздрогнул на столе в медкабинете. Снова сон… Снова проклятый холодный пот. Для себя он решил, что виной такому кошмару было обезболивающее. Нащупав рукой воду и лекарство, майор принял всё это, как и настаивал Шилов.

В кабинете было полутемно. Одинокая лампа светила где-то в углу. Сколько было времени он не знал.

«Да и какая разница, сколько времени. Катя… Катя похищена, этим выродком.»

Кошмар оголил все струны эмоций и Алексей, поджав колени, руками закрыл лицо, почти расплакавшись от бессилия.

Спустя полчаса, зашёл Шилов. В руках он нёс тарелку с едой. Оставив её на другом столе, он подошел к майору, затем осмотрел рану. После чего, покрутил что-то под Алексеем.

– Сейчас может быть больно…

Спинка приподнялась и Евстигнеев оказался в полусидячем положении. В груди всё отзывалось сотнями осколков стекла.

– Который час, Альберт?

– Пол восьмого вечера. Ах да, вот твой ужин.

Шилов передал тарелку, на ней была котлета и пюре. Порция не ахти какая большая, но голод одолевал. Со вчерашнего привала с Виталиком, во рту не было ни крошки….

– Где Матвей?

– Добывает съестное, как и остальные.

– Матвей!!! – кричала Камилла.

Одного мертвеца она сбила тележкой. Теперь к ней подступали ещё двое. Один тучного вида мужчина, с объеденным лицом, другой мертвец – пожилая дама, которая хватала тележку с такой силой, которая в пожилых может быть только в толкучке на распродаже или транспорте.

Не прошло и полминуты, как у зомби толстяка отлетела часть черепушки. Мертвец женщина обернулась в сторону подоспевшего Матвея, ровно в то время, как он воткнул ей топор точно в голову.

– Мог бы еще подольше. – упрекнула Камилла, когда Матвей добивал третьего, сбитого с ног мертвеца.

– Мне нужно было за топориком сходить. Я же должен оправдывать своё погоняло. – усмехнулся Венцевич.

С другого конца магазина снова раздались одиночные выстрелы из АКМ.

– Давайте быстрее, блять! – прозвучало оттуда же.

Три фсиновца стояли у входа в Котомку (сеть магазинов), еще один таскал коробки, собираемые Колуном и Камиллой в машину.

– Ну что еще есть коробки? – спросил наконец Колун, у подоспевшего за очередной коробкой Мелёхина.

– Да, но мне кажется нам нужно больше консервов, а может еще чем поживимся. Пошли в служебное помещение.

Вместе они отошли к двери, которая была подпёрта со стороны магазина. Венцевич посмотрел в небольшое окошко.

– Вижу троих. Все зомбаки.

– Херня… За мной. – скомандовал Мелёхин.

Отворив дверь, он направился по коридору, и прицельно расстрелял троих подсобных рабочих, которые только начали идти в его сторону. Радостно он обернулся к своим помощникам, когда из дверей по сторонам коридора начали выходить другие зомби. Мертвецов было не меньше пятнадцати. Гримаса ужаса, отразилась на лице фсиновца, когда он понял, что путь назад отрезан. Переведя АКМ в автоматический режим он попытался с боем прорваться в сторону магазина, но положил лишь троих. Остальные набросились на него и начали пожирать. Венцевич попытался прорваться, но на него уже наступало четверо зомби.

Дикий крик раздираемого на части человека по истине ужасал.

– Камилла, назад. Найди блять подпорку. – в этот момент последняя очередь из автомата пошла в их сторону и пули пролетели над головами. Обойма Мелёхина закончилась.

Когда дверь еле-еле подпёрли, закончились и крики фсиновца.

– Чё там у вас?! – подбежал Ануфриев. – Где Мелёхин?

– Сожрали его…

– Пиздец… Вас не кусали?

– Только в защитку. – показал Венцевич следы зубов на глянцевых журналах, которыми он обмотал предплечья.

– Саня, Серёга. Диму ёбнули… Добираем коробки, и съёбываемся. – прокричал он коллегам. – А это что?!

Ануфриев показал на бутылку колы.

– Я положила.

– Ты что дурная блять? У нас воды и так немерено, зачем её брать… – наехал на Камиллу, Ануфриев. С этими словами он вытащил бутылку из коробки и швырнул в сторону девушки.

Венцевич оперся рукой на полку, и встал между фсиновцем и девушкой.

– Тут такое дело. Девушка захотела водички. Швыряться давай не надо.

– А то что? – Ануфриев мигнул в сторону своего автомата.

– А то можно перестать быть джентльменом. – с трудом подавляя гнев ответил Матвей. – Расслабься мент, я сам понесу эту бутылку.

– Я кому говорю быстрее блять!!! – снова раздался голос Саши со входа.

В рекордные сроки они упаковали еще три коробки и погрузились в машину.

Уже там Ануфриев улыбнулся Камилле, и протянул еще одну бутылку колы.

– Малая, не обижайся на меня, нервы сдают пиздец просто. Вот еще для тебя.

– Всё нормально, а мы заедем в аптеку?

– Не планировали. – задумчиво почесал щетину Ануфриев. – А тебе надо?

– Да.

– Саш, остановись возле аптеки.

– Нам туда не нужно, пока у Шилова всё есть.

– Саш, мне нужно. У меня мигрени опять, я что буду опиумом их лечить. – соврал Ануфриев, чтобы помочь Камилле.

Недовольный водитель всё-таки остановился. И вместе с Камиллой, Ануфриев зашли в Бережом (сеть аптек) где, убив пару зомби набрали прокладки и другие подвернувшиеся средства.

Венцевич по началу разозлённый от поведения Ануфриева смягчился к мужчине.

– Спасибо. По-мужски поступил. – сказал Колун.

– Для меня друзья Евстигнеева – мои друзья. – ответил Ануфриев, закидывая горсть таблеток в себя.

Евстигнеев смотрел фотографии Кати на телефоне, которые успели прогрузиться вчера, когда к нему зашли Ануфриев и Венцевич.

– Здарова, Лёш.

– Привет, Ром. Рад, что с тобой всё хорошо. Я уж про тебя не успел спросить, как видишь не до того было. – показал в сторону ранения Евстигнеев.

– Да о чем ты… Рад что ты поправляешься.

С Ануфриевым Алексей был знаком уже более трёх лет. Пришёл Роман из вневедомственной охраны, где получал больше и был на хорошем счету. Но в один момент всё прервалось. Три этнических преступника проникли на объект, и завязалась потасовка, где одному из его коллег пробили голову. Всех мигрантов задержали, но отпустили по ряду причин, не дав даже наказания. Пробив через своих местоположение одного из преступников, Ануфриев выцепил приезжего и избил до полусмерти. После чего пошёл под статью. Спас его начальник Алексея – Чекалин, который уговорил прокурора не ставить запрет на госслужбу, и принял его в ряды сотрудников ИК. Множество раз затем, он попадал в конвои Евстигнеева, где всегда показывал себя с самой надёжной стороны.

– С роднёй успел выйти на связь? – спросил майор.

– Нет. Уже отключили вышки к тому моменту, как я отдуплился.

– Мы тут не просто так, Лёша. – проговорил Колун, посмотрев на Ануфриева.

– Да, мне Матвей рассказал, что ты хотел поехать искать Катю. Короче я тоже в деле.

– А Чекалин тебя отпустит?

– Не отпустит, так сам уйду. Даже если бы не пиздец в мире, так у меня все равно отпуск по плану был. Кстати, посмотрел ваш катафалк. Там у вас армированный шланг повреждён, но я смогу починить завтра. А теперь пока откланяюсь, Димку сейчас будут поминать.

– Мелёхина?! Как это случилось.

– Иди, я ему сам расскажу. – сказал Венцевич, и когда Ануфриев удалился, закатив глаза сказал. – Еду блять они набирали, он наругал Камиллу за колу, а коньяка целую коробку набили в Котомке. Короче было всё так…

На третий день, хоть и через боль, но Евстигнеев дошёл до машины. Во дворе собрались все кроме Шилова и Поречного. Последний откровенно не одобрил затею майора, поэтому засел в своём кабинете.

– Лёш, ну давай найди Катьку. На Сергеича не держи злобу, нас мало осталось, поэтому он и зубоскалит. – сказал один из фсиновцев.

– Да всё нормально.

В это время Матвей подошел к Камилле.

– Ты это поаккуратнее будь. Держи, он на предохранителе, чтобы его снять нужно вниз нажать. – с этими словами он передал девушке свой ПМ.

– А как же ты?

– Мне Ануфриев свой даст, у него ведь автомат с собой. Либо Лёша ружьё даст. Он то пока из него не может стрелять.

Евстигнеев с одобрением посмотрел на них. Он понимал, что это нужно было, чтобы все увидели, что Камилла вооружена. Если вдруг сперма кому-нибудь ударит в голову.

– Лёш, давайте быстрее возвращайтесь. – отвлёк его Масальский.

Круги под глазами главы семействами, делали его похожим на стереотипного торговца с ближнего востока.

– Как получится. За девчонками следи, и лучше не отпускай далеко от себя.

Масальский кивнул.

Чекалин отдал приказ открыть ворота.

Неспешно, Алексей вывел катафалк за пределы колонии и ускорившись на шоссе, посмотрел светившее в первый день осени солнце.

«Держись Катя, я еду за тобой…»

Глава 3. В Пути.

На окраине земли я залью свою печаль

Вином из трав и морской волны.

Будет темно-синей даль, будут в море корабли.

И мне тогда будет прошлого не жаль.

(Из песни «На окраине земли». Кукрыниксы)

Катафалк рассекал дорожную гладь. На шоссе не было ни единой живой души. Только мертвецы и брошенные машины. Евстигнеев старался по мере возможности объезжать их без потери скорости, но манёвренность автомобиля такое не всегда позволяла.

БУМ. Раздался шум от столкновения с очередным мертвецом.

– Уже третьего сбиваешь, Лёш! В прочности нашей машинки, на твоём месте, я бы не очень был уверен. – отозвался сзади голос Колуна.

– Ты не на моём месте. Раз взялся ехать с нами, так сиди и помалкивай.

Венцевич усмехнулся и продолжил затачивать длинную палку. Которая до того, как он её нашёл в колонии, скорее всего была черенком швабры.

Ануфриев в основном ехал молча. Было очевидно, что хоть он и вызвался помогать майору, но в сторону панибратских отношений он не стремился.

– И кстати, Матвей. Ты бы больше посматривал назад. На случай, если мы что-нибудь пропустим.

– Они(окна) затемнены, да и вообще я могу поменяться с Ромой. Правильно запомнил твоё имя?

– Да. – ответил Ануфриев. – Хочешь перелазь на моё место.

– Нет… – моментально запротестовал майор. – Или я его выкину из… – он осёкся, ибо в этот момент у него и его коллеги зазвенели телефоны. Звук сообщений дублировался так быстро, что даже не воспроизводился до конца, забавно квакая.

– СМСки. Связь! Лёша останови! Здесь связь ловит! – вскричал обрадованно Ануфриев.

– А мой телефон проебался в вашей колонии… – недовольно сказал Матвей. – У меня там готовый видосик, с очередным любителем нетрадиционного как раз остался…

Алексей остановил машину. Взял телефон. И действительно на нём была 1 палочка сигнала связи. Без раздумий, не читая СМС, он стал набирать Катю.

«Аппарат абонента отключен или вне зоны действия сети.»

Еще раз. Тоже самое…

Третий раз. Гудков нет. Алексей посмотрел на дисплей, и снова увидел, что сеть умерла. Ануфриев тоже растерянно с ним переглянулся. Сослуживец так же ни с кем не вышел на связь.

– Дело не в том ГДЕ мы остановились. Это кратковременное включение было. – заключил майор. С досады он ударил по рулю.

После чего вместе с Ромой, они принялись читать СМС.

– Поколение СМСнутых… – пошутил Колун, насмешливо зевнув. – Ладно, я пока, пожалуй, поупражняюсь. – он показал рукой в сторону подходящих мертвецов, коих было трое с фронта и два сбоку.