Падение «Утренней звезды» бесплатное чтение
Скачать книгу
Пролог
– Экипажу занять свои позиции.
Бесстрастный компьютерный голос раздавал последние указания перед взлетом ракеты.
– Перевести средства индивидуальной защиты в усиленный режим, активировать аграв-кресла.
– Все по местам! Ключ на старт! – в голосе капитана корабля, по-военному коротко стриженого красавчика-блондина Майкла Такера, подполковника спецподразделения Космофлота, эмоций было не в пример больше.
Мужчина в прыжке занял командирское кресло. Щелкнули ремни безопасности, автоматически удерживая тело пилота в максимально эргономической позиции аграв-кресла.
– Лиззи, ты пристегнулась? – он обернулся к сидевшей позади него Лизавете Солнцевой, космобиологу и врачу экспедиции, и лучезарно улыбнулся ей во все свои тридцать два белоснежных зуба.
Лиза внутренне скривилась и от этого обращения, и от его неестественной улыбки, гадая, сколько кредитов отдал Майк за подобную стоматологическую красоту, но в ответ только сдержанно улыбнулась и, чтобы он не успел спросить что-нибудь еще, поспешно накинула на голову шлем повышенной защиты. Сидеть в таком аквариуме было не очень удобно, но техника безопасности на старте корабля строго требовала наличие шлемов у всего экипажа. И хоть аварии космопланов и ракет остались далеко в прошлом, руководство Космофлота категорически не хотело отказываться от этих устаревших норм.
Лиза вздохнула: пусть она чувствует себя рыбкой в банке, зато теперь у нее есть несколько минут, чтобы побыть наедине с самой собой и привести в порядок мечущиеся мысли. После того, как они достигнут цели, уединиться и порефлексировать уже не получится – там начнется серьезная работа. Да, и Такер вряд ли оставит ее без своего внимания.
Компьютер продолжал:
– Начинаю обратный отсчет: десять, девять…
Лишенный эмоций голос компьютера убаюкивал. Лиза отвернулась к иллюминатору. На старте не положены большие иллюминаторы, поэтому это было лишь крохотное окошко в борту корабля. Мутное и не дающее ничего разглядеть за толщей сверхпрочного стеклопластика. А на той стороне был день. Солнце изливало теплые лучи на готовую к старту ракету, но внутрь нее не попадало ни его тепло, ни свет. Освещение в космическом корабле было искусственным, как и микроклимат. И все строго регулировалось.
Лиза прикрыла глаза. В ушах все еще звучал мягкий спокойный голос Лучезара:
– Я же не в Дальний флот собрался, а всего лишь на орбиту.
– Какая разница? – Лиза, в отличие от него, говорила на повышенных тонах. – Сколько тебя не будет? Сколько длится орбитальная вахта? Полгода? Ты улетишь на полгода, и именно на такой срок нам придется отложить свадьбу! Ты этого хотел, когда делал мне предложение? Или ты просто передумал? Испугался?
Она сыпала обвинениями на жениха, теперь уже бывшего, и едва сдерживала слезы от переполнявшей ее обиды. Вот и сейчас, стоило ей только вспомнить о том разговоре, как глаза предательски защипало. А она не могла позволить себе проявление чувств. Она – космобиолог, член спасательной экспедиции. Она должна быть собрана, уравновешена и руководствоваться только рассудком, а не расшалившимися чувствами.
– Нет. Прости, мы должны были лететь только через месяц, но начальство потребовало сдвинуть сроки, – Лучезар сделал попытку тронуть Лизу за плечо, но она обиженно дернулась, не даваясь мужчине в руки.
Он вздохнул:
– Пойми, я не могу отказаться, это первый пробный запуск. Я программировал искусственный интеллект этой станции, и мне неплохо было бы с ним подружиться, когда он проснется, ты не находишь?
Лучезар все пытался перевести их ссору в шутку, но Лизе было не до веселья.
– Полгода пройдут быстро, вот увидишь. Я вернусь сразу же, как только вахта завершится, меня заменит полковник Юрковский.
– Почему этот твой Юрковский не может сразу лететь вместо тебя? – Лиза была неумолима.
Мужчина пожал плечами:
– Потому что он простой вояка.
– А ты, значит, не простой? Самомнения тебе точно не занимать, – девушка фыркнула и отвернулась.
– Я инженер, Лизонька…
– Все. Хватит. Не будет больше Лизоньки. Надоело, – слова сыпались с ее языка, и она уже не контролировала их поток. – Не будет свадьбы, мне надоело ждать и жить обещаниями…
…Потом было сказано еще много всего такого, чего Лиза предпочла бы никогда не говорить, но теперь было поздно. Они расстались, крепко поругавшись, и Лучезар Горский, военный инженер, улетел на орбиту залечивать душевные раны и договариваться с искусственным интеллектом новой космической станции «Утренняя звезда».
А спустя неделю связь со станцией оборвалась. Штаб Космофлота жужжал как растревоженный улей, пытаясь наладить контакт с экспериментальным объектом, но ни один из способов не работал. На «Утренней звезде» игнорировались все каналы связи, по всем частотам звучала лишь тишина либо помехи. Командование уже собиралось направить туда пилотируемый геологоразведывательный корабль с орбиты Фобоса, когда по чистой случайности один из молодых программеров уловил радиосигнал со станции. Устаревший, на Земле такими сигналами для связи не пользовались уже добрую сотню лет.
Три точки, три тире, три точки.
Спасите наши души…
SOS!
Глава 1
Противоперегрузочное кресло, или просто аграв-кресло, ослабляло дискомфорт при взлете с поверхности планеты, но не избавляло от него полностью. Лизу вдавило в эргономическое сидение, и все сердечные переживания разом отошли на второй план. Нет, Лизавета Солнцева не первый раз покидала матушку-Землю и знала, каково бывает на старте, но каждый раз она боялась этого. Как любой современный человек с развитым интеллектом, она честно пыталась бороться со страхом. Обычно, ей это удавалось.
Наконец, они преодолели границу стратосферы, и корабль замер. Сразу стало очень легко – экипаж оказался в невесомости. Мгновение спустя под ногами появилась привычная тяжесть – автоматически включилось устройство искусственной гравитации.
– Индивидуальные средства защиты могут быть отключены, – вновь послышался голос компьютера, женский, приятной тональности, но без единой нотки эмоции. – Просьба оставаться в ваших аграв-креслах в течение всего полета. Ориентировочное время прибытия на станцию «Утренняя звезда» – двадцать две минуты. Приятного полета.
Искусственный интеллект шаттла отключился, и командир тут же выскочил из своего кресла, отбросив шлем в сторону, словно мяч. Легкий прочный стеклопластик со стуком откатился в угол. Лиза недовольно нахмурилась, глядя на такое откровенное ребячество, и встретилась с таким же неодобрительным взглядом Кира Мысина – того самого молодого специалиста по искусственному интеллекту, который уловил сигнал SOS с аварийной станции.
– Командир Такер, техника безопасности требует, чтобы вы оставались на своем месте, – Лиза отстегнула защелки ненавистного шлема, но бросать его, подобно Майку, не стала.
– Не будь занудой, Лиззи, – Такер направился в инженерный отсек, расположенный сразу за кабиной. – Нам нужно подготовиться к высадке. А у нас на это всего двадцать минут, – он в очередной раз озарил Лизу своей белоснежной улыбкой. – Первый помощник, за мной! – Приказ, обращенный к подчиненному, прозвучал совершенно иным тоном.
Уильям Смит, крепкий темнокожий мужчина яркостью улыбки нагло соперничал с Такером, впрочем, на внимание Лизы он не претендовал и потому за соперника командиром не считался.
Мужчины скрылись за переборкой. Со вздохом Лиза отстегнула ремни безопасности и тоже выбралась из аграва. Сила тяжести на межпланетных кораблях обычно поддерживалась около ноль девяти земной в целях облегчения работы экипажей и экономии энергии, и теперь Лиза с ее природным небольшим весом, чувствовала себя и вовсе пушинкой… Следом уже поднимались из кресел Кир и Берта Штерн, бортовой инженер. В конце концов, командир был прав, лучше было подготовиться к встрече с аварийной станцией заранее.
Единственным, кто предпочел соблюдать технику безопасности до конца, оказался шестой член экипажа Ли Конвей – наблюдатель от подрядчика проекта «Утренняя звезда». Впрочем, ему, в отличие от остальных, ни к чему особенно готовиться и не было нужно.
– Вы останетесь здесь, мистер Конвей? – у Берты был низкий грудной голос, вполне соответствующий ее внешнему виду.
Ростом она лишь немного уступала командиру Такеру, имея при этом фигуру тяжелоатлетки, мощный торс и крепкие руки, привыкшие к общению с инструментами и железками разного рода.
Ли Конвей поспешно кивнул:
– Да, я проконтролирую приборную доску, чтобы полет прошел без неожиданностей.
Как он собирался контролировать работу приборов с самого дальнего ряда пассажирских кресел, было не понятно. К тому же о любой нештатной ситуации автоматика предупредит гораздо быстрее человека. Но спорить с ним никто не стал. Лиза не могла отделаться от чувства, что в лице Ли Конвея к ним приставили соглядатая.
В инженерном отсеке у каждого члена экипажа, за исключением Конвея, было оборудовано специальное рабочее место. Пространство внутри корабля было ограничено, поэтому всем приходилось ютиться в одном помещении. На долю Лизаветы приходился самый просторный угол с медицинским оборудованием, компактной лабораторией, универсальным химическим анализатором и даже изолятором, имевшим прямой шлюзовой выход в космос на случай экстренной эвакуации опасных образцов или же наоборот транспортировки внутрь потенциально заразных пациентов.
В центре отсека располагался овальный проекционный стол. В данный момент он показывал трехмерную модель самого корабля-спасателя, но при необходимости в него подгружался любой нужный макет.
Лизавета в который раз принялась перепроверять готовность анализаторов микрофлоры и комплектов первой помощи. Если на «Утренней звезде» кто-то уцелел, то она им наверняка потребуется. Сердце ее болезненно сжалось, но девушка упрямо прогнала от себя мысли о возможных жертвах среди экипажа станции. Лучезар не мог погибнуть. Он был слишком сильным и слишком умным, чтобы погибнуть. Об этом нельзя было даже думать. Даже мысли такой нельзя было позволить существовать. Они расстались с ним врагами, а Лиза так много еще хотела сказать бывшему жениху…
– Лизавета Петровна, вам стоит на это посмотреть, – Кир окликнул ее и тут же густо покраснел.
Каждый раз, начиная с кем-то разговор, даже по работе, девятнадцатилетний программер сильно смущался и как следствие краснел. В штабе Космофлота по-дружески подтрунивали над ним из-за этой его милой особенности, но сейчас всем было не до шуток.
– Что там, Кир? – Лиза попыталась ободряюще улыбнуться юноше, но вышло весьма сдержанно, сказывалось пережитое на старте волнение и несколько бессонных ночей из-за ссоры с Лучезаром.
– Мы подлетаем к станции. Смотрите…
Приближающийся диск орбитальной станции «Утренняя звезда» был уже отчетливо виден в иллюминаторы. На борту ее черным цветом были крупно написано слово SOS, а рядом нарисован черный крест.
Все пятеро членов экипажа замерли возле иллюминатора. Такер разом стал серьезен:
– Что это такое? – он подозрительно прищурил холодные голубые глаза.
– На борту есть выжившие, разве не понятно, – Лиза в ответ наморщила хорошенький носик.
– Но что это за шарада такая? – командир подбородком указал на черный крест.
– Интересно, они вручную это написали? – Кир тихонько проговорил себе под нос, машинально поправляя очки.
– Что ты там бормочешь? – Такер скривился. – Докладывай по форме.
Юноша покраснел, еще раз тронул очки, но проговорил твердым голосом:
– Я не ваш, подчиненный, мистер Такер. Военное ведомство не контролирует айти-отдел, и я не обязан вам докладывать…
Во взгляде Майка Такера, которым он смерил юношу, было больше удивления, чем недовольства:
– Так. Давайте проясним ситуацию с самого начала, молодой человек. В принципе, это касается всех, – он цепким холодным взглядом обвел каждого из членов экипажа, чуть дольше задержавшись на Лизе. – Меня назначили командиром этой экспедиции, и я отвечаю здесь за ваши жизни, поэтому до тех пор, пока она не завершится, вы слушаетесь меня, выполняете мои приказы и докладываете мне. А потом, на Земле, когда мы все благополучно туда вернемся, можете строчить рапорты и жалобы в любую инстанцию на ваш выбор. Вопросы?
Вопросов не было. Поспешив увести разговор с направления конфликта, Лиза ответила на предыдущий вопрос командира, указав на надпись на борту станции:
– Черным крестом в Средние века помечали двери домов, зараженных чумой.
– И как это понимать? – льдистый взгляд Такера неприятно кольнул Лизу, но быстро потеплел, скользнув по ее ладной фигурке.
– А так, что им нужна наша помощь, но мы должны быть осторожны, – прекрасно считав настроение мужчины, Лизавета недовольно поджала губки.
Такер был красавчиком, высоким и статным, к тому же неглупым и весьма перспективным, и в других обстоятельствах она, возможно, и ответила бы на его симпатию, но сейчас ее мысли были заняты другим.
– Корабль достиг заданных координат, – в разговор вмешался голос компьютера. – Орбитальные двигатели отключены. Жду дальнейших команд.
– Закончить разговоры. – Такер кивнул Берте, – Штерн, начать стыковку со станцией, но шлюзов пока не открывать. Смит, – он перевел взгляд на своего помощника, – подготовить два штурмовых комплекта.
– Почему два? – обменявшись с Мысиным красноречивыми взглядами, Лиза нахмурилась.
– Потому что в команде только двое военных, я и Смит, хоть я и просил руководство дать мне больше подходящих людей, – Такер нахмурился в ответ. – Я не могу позволить гражданским рисковать без лишней необходимости.
– Но я медик, и я иду с вами, выжившим может потребоваться помощь врача, – Лиза проговорила безапелляционным тоном. – Мистер Смит, подготовьте три штурмовых комплекта.
И, не дожидаясь возражений, принялась собирать медицинскую укладку.
Такер смерил Лизу оценивающим взглядом. Повернулся к Киру:
– На борту действительно есть люди, мистер Мысин? Мы можем это как-то определить?
Программер тут же подорвался к своей рабочей консоли и с невероятной скоростью защелкал по сенсорам тонкими длинными пальцами:
– Сейчас… Да… Фиксирую три сигнала от индивидуальных браслетов экипажа.
– Всего трое из шести… – чувствуя, как холодеют кончики пальцев, Лиза на миг замерла, но тут же вернулась к своему занятию с удвоенным рвением.
– Чьи они, можешь выяснить? – Такер, нахмурившись, замер за плечом программера, глядя на покрытый шумовыми помехами экран консоли.
– Сложно… эфир забит помехами… – пальцы юноши порхали над клавиатурой, словно у музыканта над клавишами рояля. Он приблизил лицо к экрану, словно, и вправду плохо видел, а не носил очки для поддержания образа.
– Постарайся, ты же ведь у нас юный гений, – в устах командира это прозвучало отнюдь не похвалой.
– Сейчас-сейчас… – юноша колдовал над панелью. – Так, Келдыш… Верховцев…
Кир замолчал, и Лиза не выдержала:
– Третий? Кто третий? – она спросила, не поворачивая головы в сторону экрана, боясь того, что может на нем увидеть. А вернее, не увидеть.
– Третий… Горский.
Лиза не сдержала вздох облегчения, заработав в награду за него ревнивый взгляд Такера. Командир поджал губы, поиграв желваками на скулах. Скомандовал:
– Штурмовой группе надеть скафандры, вывести защиту на максимальный уровень. До особого распоряжения щитки не поднимать. Мистер Мысин, на вас связь и координация, продолжайте попытки связаться с выжившим экипажем. Штерн, следите за шлюзами. Как только мы войдем внутрь, задраить их наглухо, но быть наготове открыть по первому приказу.
Берта молча кивнула коротко стриженой на военный манер головой, Кир проворчал себе под нос:
– Раскомандовался тут, – однако, рабочее место занял. А Такер предпочел в этот раз не реагировать на его замечание.
– Мы прилетели? – в инженерном отсеке показался бледный Ли Конвей, и Лиза даже прониклась сочувствием к наблюдателю, таким он выглядел несчастным.
– Да, мистер Конвей, мы идем внутрь станции, а вы остаетесь тут за главного, – Такер ловко и умело облачался в скафандр.
– Что? – оторвавшись от консоли, Кир бросил на командира возмущенный взгляд.
Тот продолжал невозмутимо:
– Обо всех нештатных ситуациях докладывать по комлинку мне лично. Ясно?
Конвей побледнел еще сильнее, но кивнул.
– При всем уважении, – Лиза пыталась справиться с застежками штурмового скафандра, – мистер Конвей первый раз на орбите. Разумно ли…
– Разумно, – Такер перебил ее на полуслове. – Мистер Конвей профессионал своего дела. Его направили с нами в качестве наблюдателя, так вот пусть и делает свою работу.
Затем Майк подошел к Лизавете:
– Ты в космосе хоть и не первый раз, Лиззи, а скафандр надевать не умеешь, – он ласково пожурил ее, одну за другой застегивая защелки на ее броне.
Девушка неловко покраснела, но от помощи отказываться не стала.
Вскоре троица спасателей была готова, и Берта открыла перед ними дверь шлюзовой камеры.
Шипение воздуха возвестило о том, что давление в шлюзе и внутри станции выровнялось, но автоматическая дверь не открылась.
– Похоже, привод отказал. Смит, помоги мне, – вдвоем мужчины принялись отодвигать в сторону тяжелую створку.
Штурмовые скафандры были снабжены облегченным вариантом экзоскелета. По астероидам в таком, конечно, не попрыгаешь, но при работе в условиях космических станций или кораблей, они давали неплохой выигрыш в силе.
Спустя несколько минут, дверь поддалась, и из проема на троих спасателей уставилась слепая темнота.
– Освещение тоже вырубилось, – командир первым протиснулся в образовавшуюся щель. – Мысин, – он проговорил во встроенный внутри шлема комлинк, – что здесь с электричеством?
Следом за командиром из шлюза выбрался Билл и помог вылезти Лизе, которая не сразу приноровилась к движению в штурмовом скафандре.
Такер бросил на них быстрый озабоченный взгляд, оценивая готовность девушки к работе:
– Глаз с нее не спускай, – после короткой паузы он кивнул подчиненному, и они, не сговариваясь, включили закрепленные надо лбом прожектора и активировали фазерное оружие. – Мысин?
– Плохо слышу вас, командир… – из комлинка донесся далекий голос программера, хоть он находился буквально в нескольких шагах за внешней обшивкой станции. – Станция обесточена… фиксирую короткие всплески энергетической активности в зоне оранжереи и медблока… там же сигналы…
Комлинк зашуршал, и связь оборвалась.
– Так, мы без света и без связи, – Такер перевел взгляд на Лизу. – Что по твоей части? Есть здесь что-нибудь опасное в атмосфере? Токсичные газы, инфекционные агенты?
Спохватившись, Лизавета вытащила портативный газоанализатор, и принялась колдовать над его сенсорами. Прибор показывал пугающие вещи:
– Нет…
– Хорошо, – командир кивнул, но Лиза продолжила:
– Здесь нет атмосферы, – девушка подняла испуганный взгляд на Такера. – Воздух вокруг нас очень сильно разрежен.
– Щитки скафандров не поднимать. Надеюсь, это всем очевидно? – Майк внимательно посмотрел на Лизу, адресуя свой вопрос именно ей, и она скованно кивнула. – Герметичность станции нарушена, хотя тяготение, вроде, держится, – он легонько подпрыгнул над полом. – Ноль восемь – ноль девять земного, почти норма.
Сказав это, командир активировал встроенный в предплечье скафандра небольшой сенсорный экран. У всех троих членов группы он одновременно загорелся мягким синим светом. Лиза вздрогнула от неожиданности, тут же отругав себя за эмоциональность. Она врач, космобиолог, член спасательной экспедиции. Она не имела права дрожать от каждого щелчка, но нервы у девушки были на пределе, и она непроизвольно шагнула ближе к Такеру. Тот казался невозмутимым – железный человек с железными нервами, не то, что Лиза.
– Я иду вперед, Смит, ты замыкающий. Лиззи, следи за показаниями своих приборов. Если на станцию пробралась внеземная форма жизни, ты должна узнать о ней раньше, чем она о нас, – четко, по-военному Такер отдавал приказы.
– Ты думаешь, причиной аварии могли стать инопланетяне? – от этих слов Лизе стало еще жутче, сердце екнуло в груди, на мгновение перестав биться, и умная броня, отреагировав на резкий выброс гормонов в кровь и изменение давления, сделала ей микроинъекцию успокоительного. Сразу стало легче дышать, и в голове прояснилось.
– Все может быть. Дальняя разведка приносит любопытные новости, – Такер двинулся вперед.
Его голос, звучащий в шлеме Лизы был глух, словно командир был очень далеко, а не шел по темному коридору прямо перед девушкой. Вдруг он резко развернулся и подмигнул ей, видимо, воодушевившись неожиданным обращением на «ты»:
– Но это строго между нами. Военная тайна.
Лиза опешила и не успела ничего ответить на это.
– Следи за приборами, Лиззи. Молча, – Такер отвернулся и продолжил путь.
Каждый шаг штурмовых скафандров гулко отдавался в пустых коридорах. Станция «Утренняя звезда» была велика, хоть строительство ее еще не было завершено. Ее проектировали как научно-производственный центр на орбите, узел связи, транспортно-перевалочный пункт для грузов с астероидов и экипажей Дальнего флота. Небольшой отсек даже планировалось отдать под нужды космического туризма – из смотровых иллюминаторов станции открывался головокружительный вид на планету. В проект было вложено невероятное количество ресурсов – человеческих и материальных – и станции прочили великое будущее.
Основное тяжелое строительство – сборка крупных узлов, запуск систем жизнеобеспечения и связи – осуществлялось дистанционно с помощью дронов. Но завершающую стадию – скрупулезную калибровку аппаратуры, наладку самообучения искусственного интеллекта, тонкие строительные работы и, разумеется, декорирование – должны были делать и контролировать люди. Таков был непреложный закон Земного Содружества. Ни один робот или компьютер не имел права заменить живого человека в местах, где требовалось принятие контрольных решений. Ответственность должен нести человек.
Команда из шести специалистов в разных областях, возглавляемая Лучезаром Горским, как раз готовила станцию к приему основных рабочих и научных команд, когда связь с ними прервалась.
И вот, теперь Лиза шла по мертвым коридорам так и не ожившей станции, светя своим налобным прожектором в спину подполковнику спецподразделения Космофлота Майку Такеру. Пытаясь придумать для Лучезара слова приветствия, подходящие к ситуации, и одновременно следить за показаниями газоанализатора, Лиза едва не налетела на эту самую широкую спину командира, когда он остановился перед закрытой дверью.
– Переборка задраена. Если верить плану станции за ней находится оранжерея. Нам нужно как-то попасть туда, не повредив воздушного затвора, – Такер озирался в поисках решения.
– С той стороны двери должен быть переходный шлюз, – Лиза подошла к переборке. Провела пальцами по приборной панели, проверяя свое предположение.
– Ты уверена, Лиззи? – Такер недоверчиво прищурился на девушку из глубины шлема.
– Оранжерея имеет дополнительную защиту от перепадов температуры и от потери атмосферы. Мысин сказал, что фиксирует здесь электрическую активность, значит шлюз в рабочем состоянии. Поэтому именно там и находятся выжившие.
– Но если шлюз неисправен, и мы вскроем эту дверь, они сильно рискуют, – Такер вскинул брови.
– Шлюз герметичен, – в голосе Лизы была уверенность, которой она на самом деле не испытывала. У нее не было практического опыта работы в космосе. Только зазубренные строчки из параграфа об организации выживания биологических объектов на околоземных объектах.
Такер хмыкнул:
– Рискованно. – Скрипнул зубами, принимая решение, – Хорошо, других вариантов у нас все равно нет. Приступаем к вскрытию.
Глава 2
Сервоприводы экзоскелетов взвыли от натуги, но двоим мужчинам все-таки удалось сдвинуть с места тяжелую дверь. Лизавета оказалась права – за ней находилась герметичная шлюзовая камера.
С не меньшими усилиями переборка была задвинута на место. Как и ожидалось, автоматика внутри шлюза не работала.
– Придется герметизировать вручную. Залить швы герметиком, – Такер сделал непроизвольное движение, чтобы стереть со лба выступивший пот, но ткнувшись рукой в щиток скафандра, недовольно поморщился.
Смит без единого слова принялся выполнять распоряжения командира. Лиза, как завороженная следила, как слой специального жидкого пластика покрывает щель между переборкой и стеной, мгновенно застывая на воздухе темной гладкой массой.
– Мы же ведь сможем потом открыть это? – девушка покосилась на командира, и тот кивнул.
Через затемненный лицевой щиток Лиза разглядела снисходительную ухмылку Такера.
– Что с показаниями биодатчиков?
– По-прежнему, – Лиза в который раз перепроверила анализатор. – Все чисто. Немного повышен фон излучения, но в пределах допустимой нормы.
Вскоре шлюз был герметизирован, и мужчины приступили к вскрытию противоположной его двери. Стоило в переборке появиться крошечной щели, как в нее тут же принялся со свистом врываться воздух из оранжереи, и Лизавета едва успевала считывать обезумевшие показания газовых датчиков. С той стороны двери была насыщенная разнообразными веществами атмосфера, и были дышащие ею живые существа.
Наконец, свист утих – воздух полностью заполнил небольшое помещение шлюза, и давление выровнялось.
– Показатели атмосферы в норме, болезнетворных и неопознанных агентов не обнаружено, – Лиза докладывала, словно заправский военный. – Этим воздухом можно дышать.
И не дожидаясь разрешения командира, первая отстегнула защелки шлема.
– Лиззи! – Такер не удержался от возмущенного окрика, но было поздно. Девушка скользнула в образовавшийся проход.
Чертыхаясь и, на чем свет, кляня гражданских, Такер протиснулся следом. И тут же вскинул фазерное ружье – прямо перед шлюзом стоял немолодой человек в белом халате и держал наготове фазерный пистолет.
– Не стрелять! – слова Лизы успели на долю секунды раньше того, как Такер нажал на курок.
Ученый вперил ошарашенный взгляд в девушку и мгновение спустя опустил оружие. Пистолет выпал из ослабевших пальцев, и Смит тут же подобрал его с пола.
Лиза вытянула перед собой прибор, который держала в руках, показывая его ученому:
– Это газоанализатор, – она проговорила медленно и спокойно, чувствуя взвинченное состояние человека, – не оружие. Мы команда спасателей, мы прилетели помочь вам.
Девушка шагнула к ученому, не сводя пристального взгляда с его лица:
– Профессор Келдыш? Вы меня узнаете? Я Лизавета Солнцева. Два года назад вы вели у меня курс космической медицины в Центре подготовки Космофлота.
Словно в первый раз увидев девушку, Келдыш вздрогнул:
– Лизавета Солнцева? Да, я помню тебя, девочка. Ты была одной из лучших учениц на курсе. Всегда такая старательная…
Ученый помотал головой, словно стряхивая морок или отгоняя воспоминания. Перевел взгляд на двоих вооруженных мужчин в скафандрах:
– Вы можете снять шлемы, господа, внутри оранжереи воздух вполне пригоден для дыхания. И… оружие тоже можете опустить. Простите меня за холодную встречу – нервы ни к черту.
– Все в порядке, профессор, – Лиза улыбнулась ему и красноречиво покосилась на фазерные ружья в руках у Такера и Смита.
Спустя несколько секунд, командир опустил оружие и разгерметизировал шлем.
– Подполковник Майкл Такер, спецподразделение Космофлота Земного Содружества. Мой первый помощник, сержант Уильям Смит, – он представился ученому, и тот кивнул в ответ:
– Профессор медицины, Станислав Келдыш. Рад вас видеть. Я уже не надеялся…
И в этот момент Келдыш вздрогнул, словно вспомнив о чем-то:
– Я надеюсь, вы не подключали свой корабль к системам станции? Ни в коем случае не делайте этого. Это смертельно опасно!
Лиза и Такер переглянулись. Командир озабоченно нахмурился:
– Нет, мы не успели сделать этого. Связи нет, станция, словно кусок мертвого железа.
– По большому счету, так оно и есть, – Келдыш вздохнул. – И всем нам крупно повезло, что этот кусок железа не рухнул на Землю. Впрочем, везением это назвать сложно. Идемте со мной, я представлю вас доктору Верховцеву.
Ученый направился вглубь оранжереи, за ним, процедив себе под нос: «Опять одни гражданские», – последовал Такер, а у Лизы от последних слов Келдыша снова болезненно заныло под ложечкой. Ведь Мысин уловил три сигнала, но про Лучезара профессор ни словом не обмолвился…
С каждым шагом сердце у Лизаветы ухало все сильнее от недобрых предчувствий.
Дышалось в оранжерее удивительно легко, и Лиза не сразу даже поняла, что именно ее удивило. Этот воздух имел запах, в отличие от обычной стерильной синтетической атмосферы внутри космических кораблей и станций. Газоанализатор показывал большое количество фитонцидов и ароматических веществ – это пахли растения. Их было много: в больших кадках с субстратом росли широколистные пальмы и небольшие хвойные деревца, по стенам курчавились лианы и плющи, в объемных аквариумах под потолком плавала слизистая масса водорослей. Растения были очень разными, но все их объединяло одно – необычный зеленовато-синий цвет листвы.
Верхнего света в оранжерее, как и на всей станции, не было, но по периметру помещения, по его углам, были развешаны портативные светильники, дававшие свет и тепло.
Заметив интерес Лизы, бросавшей по сторонам любопытные взгляды, Келдыш пояснил:
– Когда от взрыва разгерметизировалась часть станции и отключилась система жизнеобеспечения, мы успели запереться в оранжерее. Здесь есть ультрафиолетовые лампы на аккумуляторах, чтобы поддерживать фотосинтез в растениях, так мы получаем кислород для дыхания. Но заряд аккумуляторов не бесконечен. Как и запас питьевой воды. Прошу сюда…
Возле приборов, должных регулировать микроклимат оранжереи, а теперь смотрящих на людей слепыми выключенными экранами, было оборудовано жилое пространство. Прямо на полу, укрытый двумя кусками теплоизолирующего пластика, лежал человек. Он был очень бледен, лоб его покрывала испарина.
– Михаил… – Келдыш негромко окликнул коллегу, и тот открыл глаза, с трудом сфокусировав взгляд на подошедшей Лизавете. – Это Лизавета Солнцева, космобиолог. Моя ученица.
– Рад знакомству, – мужчина разлепил пересохшие губы и с трудом, но искренне улыбнулся. – Лучезар Эдуардович много про вас рассказывал… Вы действительно красавица.
Лиза вспыхнула от неожиданного комплимента, но профессионал уже взял в ней верх – она быстро осматривала пациента:
– Тоже очень рада, – она коротко улыбнулась. – Вы ранены. У вас проникающее ранение брюшной полости. Необходимо обработать и зашить его, иначе начнется сепсис.
– Уже начался… – голос Келдыша был очень глух. – Но у нас нет необходимого оборудования и медикаментов почти нет, только аптечка первой помощи, что была в оранжерее. А ее недостаточно, чтобы сделать полноценную операцию. Даже для профессора космической медицины…
Верховцев обессилено прикрыл глаза. Он дышал тяжело и часто – времени на спасение его жизни было мало.
– На нашем корабле есть медкапсула, нужно немедленно доставить профессора на корабль, – Лизавета ловко орудовала в своей укладке – инъекции помогут задержать губительный для организма процесс, но пациенту требовалась хирургическая помощь.
– На станции она тоже есть, – Келдыш понуро кивнул. – Более того, находится не так далеко отсюда.
– Туда есть доступ? – Такер уже просчитывал возможные варианты действий.
– Не уверен.
– Это не ответ, – Такер с трудом переборол пренебрежение в голосе. – Нужна конкретика.
В ответ ученый лишь развел руками. И Лиза решилась, наконец, спросить о том, что, как нарыв, пульсировало в ее голове болезненным комком мыслей, мешая думать о чем-либо другом:
– Наш связист уловил три индивидуальных сигнала. Где… доктор Горский?
– Что вообще случилось с остальным экипажем? – в голосе Такера звучал металл – он не собирался жалеть ученого или сюсюкать с ним.
– Погибли – все… почти.
– Где Лучезар… Эдуардович? – голос Лизы все-таки дрогнул, и в ответ на эту дрожь у Такера дернулся уголок губы.
– Он… ушел, – Келдыш отводил глаза от Лизы.
– Куда?
Ответить ученый не успел, поскольку неожиданно ожил комлинк Такера, и из него раздался радостный голос Мысина:
– Командир Такер, я наладил связь с системами станции, получил доступ к их компьютеру…
– О, нет… – Келдыш побледнел.
– Какого черта, мистер Мысин! Что за самодеятельность? – больше злясь на нарушение приказа, нежели на его возможные негативные последствия, Такер проревел в комлинк.
– Но вы же сказали мне отвечать за связь. Вот, я и подумал…
– Думать здесь за вас должен я, мистер Мысин! А вы должны выполнять мои распоряжения! Юный гений, твою мать! – раскрасневшийся от гнева Такер посмотрел на бледного Келдыша, – Насколько это плохо?
– Очень плохо, – ответил им Верховцев, которому от введенных Лизой лекарств стало чуточку лучше. – Теперь она вас не отпустит.
– Кто – она? У него что, бред? – Такер брезгливо скривился, бросив взгляд на раненого ученого.
– Михаил имеет в виду станцию, командир Такер, – Келдыш ответил с обреченным вздохом. – Готов побиться об заклад, что ее искусственный интеллект уже контролирует все системы вашего корабля.
– Черт… – Такер выругался вполголоса. Проговорил в комлинк нарочито спокойно, – мистер Мысин, доложите о состоянии спасательного корабля.
– Все в норме, – бодрый голос программера звучал ясно и без помех. – Сейчас, минуточку… Погодите…
– Пусть он проверит работу двигателей, – подсказал Келдыш. – Можете ли вы улететь отсюда.
– Вы можете запустить маневровые двигатели, мистер Мысин? – Такер посмотрел на бледное лицо Лизы и, ожидая ответа от программера, ободряюще улыбнулся ей. Девушка на улыбку не ответила.
Комлинк молчал. Наконец, из него раздался удивленный голос Кира:
– Не могу, командир. Я даю команду на старт, двигатели запускаются, но затем сразу же вырубаются. Ничего не понимаю, я провел диагностику, все системы в идеальном порядке.
– Все верно, молодой человек, – Келдыш повысил голос, чтобы Кир мог его слышать. – А еще через какое-то время вы вовсе не сможете их запустить. Она очень быстро научится блокировать ваши команды в момент поступления. Затем полностью отключит вас от управления кораблем. Так случилось с нами, в рабочем состоянии остались только автономные системы, не имеющие контакта со станционной сетью.
– Система жизнеобеспечения нашего корабля имеет автономный контур, – командир скрипнул зубами, оценивая масштаб возникшей проблемы.
– Это очень хорошо, а вот наша – нет, – ученый понуро двинул плечами. – И она отключилась одной из первых, сразу после связи.
– Но что здесь у вас вообще произошло? – почему-то Лиза задала этот вопрос Такеру, как-то неосознанно решив, что у него есть ответы на все вопросы и решение всех проблем. – И где все-таки доктор Горский? Наш сканер показал, что он жив.
– Ваш сканер, вероятно, уловил сигнал от индивидуального браслета Лучезара Эдуардовича, – Келдыш отвечал, глядя мимо Лизы, – а вот вторая часть вашего утверждения сложно доказуема.
– Что? – Лизе показалось, что она не правильно поняла ученого, слишком уж витиеватым был его ответ.
И Келдыш принялся объяснять, торопливо, перемежая слова вздохами, то и дело прикладывая руку к высокому лбу с залысинами:
– Несколько дней назад два из трех вспомогательных реактора станции вдруг детонировали. Мы даже не успели толком понять, как это произошло, не то, что предотвратить аварию. Затем отказали маневровые двигатели. Взрывы сместили станцию с ее орбиты, и «Утренняя звезда» начала падать. Вы представляете, что будет, если такая махина рухнет с орбиты на крупный город? Тысячи, десятки тысяч жизней, – при этих словах ученого пробрал озноб, он бросил на Лизу полубезумный взгляд, дыхание у него перехватило.
За те двое суток, что прошли после обрыва связи с «Утренней звездой», пока на Земле пытались разобраться в ситуации и снаряжали спасательную экспедицию на станцию, ученому пришлось пережить настоящий ад. Ругая себя за то, что не сделала этого сразу, девушка протянула Келдышу инъектор с успокоительным. Тот кивнул, соглашаясь на укол.
Лекарство подействовало быстро, и ученый продолжал рассказ уже немного спокойнее:
– Мы ничего не могли сделать, системы отключались одна за другой, связь, жизнеобеспечение, вся электроника полетела к чертям. Кац, Штенмейер, Попова – все они погибли. А доктор Горский… он собирался остановить падение «Утренней звезды», забрал кислородное оборудование и ушел в центр управления. Связи с ним, как вы понимаете, не было и нет. Мы с Верховцевым закрылись в оранжерее, там, где была возможность сохранить тепло и поддерживать пригодную для дыхания атмосферу. Михаил был сильно ранен, я сделал для него все, что мог, но мог я немного, к сожалению. Для операции нужно оборудование, которого у меня, как вы понимаете, нет. Это ведь оранжерея…
– То есть пока Лучезар, рискуя жизнью, пытался спасти станцию и людей в городе под нею, вы отсиживались в оранжерее? – от удивления Лиза даже забыла, что должна быть уважительной с преподавателем.
– А что мы могли сделать? – Келдыш виновато развел руками. – Я – врач, Михаил – космоаграрий, оба не молоды. К тому же не военные…
– Но потерю орбиты станцией Горский все-таки предотвратил. Временно или нет, пока не понятно, – Такер задумчиво потер подбородок. – Интересно, как, если, как вы говорите, системы станции вышли из строя?
– Они не то, чтобы вышли из строя, – Келдыш замялся. – Я же сказал вам, что она перехватила контроль.
– Опять она! – от резкой реплики командира профессор вздрогнул:
– Она – станция. Искусственный интеллект «Утренней звезды».
– Но это невозможно, – из комлинка Такера послышался голос Мысина, уже не столь чистый, как раньше, искажаемый помехами. – Искусственный интеллект не способен причинить вред человеку. Это прописано в корневом скрипте любой самообучающейся программы, это база.
– И, тем не менее, это случилось, молодой человек, – Келдыш ответил, вновь повысив голос, чтобы его было слышно через комлинк. – Как вас кстати зовут? Вы не представились.
– Простите, – в комлинке зашуршало, – Кир Мысин, старший программер отдела внедрения ИИ.
– Это он поймал ваш сигнал о помощи, – Лиза сочла нужным уточнить важный момент.
– Значит, именно вам, мистер Мысин, мы должны быть благодарны? – Келдыш сделал слабую попытку улыбнуться.
– Пока что не за что его благодарить, – Такер прорычал в комлинк. – Это его стараниями мы остались без двигателей.
– И без связи с Землей, командир, – Кир добавил виноватым голосом.
– Без связи… – Лиза эхом повторила его слова.
– Я всегда знал, что закончится чем-то подобным, – Такер качнул головой и проговорил негромко, поиграв желваками на скулах. – Мы слишком увлеклись игрой в богов, сотворив идеального, как нам казалось, слугу в виде самообучающегося интеллекта. Вот он и выучился – принимайте последствия.
– А я подозреваю, что здесь не обошлось без диверсии, – профессор Келдыш сокрушенно покачал головой. – Уверяю вас, здесь приложил руку человек, уж больно все складывается… одно к одному.
– Вы, правда, так считаете? – Такер спросил изменившимся голосом, и ученый непонимающе покосился на него.
Командир продолжил:
– Тогда тем более нам нужно как можно быстрее уносить отсюда ноги. Не хотелось бы стать мучениками во имя чьей-то нелепой веры или безверия в искусственное божество.
Глава 3
– Пока еще функционирует наша внутренняя связь, возвращаемся на корабль, – Такер принялся распоряжаться с присущей ему самоуверенностью. – Раненому нужна помощь, к тому же там работает система жизнеобеспечения. Так мы получим запас времени на принятие решений.
– Но как же Лучезар? – Лиза страдальчески нахмурила брови.
– Весьма велика вероятность того, что он мертв, детка, – слова командира прозвучали едва ли не радостно, и Лиза, прекрасно считав его интонации, проговорила с возмущением:
– Он жив! Лучезар слишком умен, чтобы погибнуть просто так…
– Не просто так, а спасая несколько десятков тысяч человек, – зачем-то Келдыш решил тоже вставить свою реплику, но осекся под горячим взглядом Лизаветы.
Девушка проговорила твердо, не терпящим возражения тоном:
– Я не уйду отсюда, не попытавшись отыскать его. Возможно, ему нужна наша помощь…
– И как ты предлагаешь искать его? – Такер начинал злиться, но держал себя в руках, пытаясь сохранить лицо перед подчиненными.
– По сигналу браслета. Наша внутренняя связь ведь работает. Пусть Мысин ведет нас к источнику сигнала. Я могу сходить за ним сама, если вы боитесь, мистер Такер, – девушка добавила с ехидцей в голосе, видя, что командир собирается возражать.
– Куда ты собралась в одиночку, девочка? – он скептически вскинул брови. – У тебя другие обязанности. В команде раненый, ты должна оказать ему помощь.
– Профессор Келдыш тоже врач, он сделает все, что нужно, еще лучше меня, – Лиза упрямо уперла руки в бока.
– Вот именно поэтому я просил руководство набирать отряд из военных, – Такер поиграл желваками на скулах. – Тех людей, которые понимают, что такое прямые обязанности и прямой приказ руководства. Но мне подсунули вас всех! – он раздраженно зыркнул на Лизу, но увидев в ее глазах непролившиеся слезы, которые она упрямо прятала за вызывающим поведением, смягчился. – Хорошо, мы со Смитом вернемся за ним, как только отведем других пострадавших на наш корабль.
– Спасибо, Майк, – Лиза улыбнулась мужчине, очень сдержанно, но даже от такого небольшого проявления симпатии Такер воспрял и принялся командовать с удвоенным рвением.
– Мистер Келдыш, в оранжерее есть еще кислородные комплекты?
– Не уверен, – ученый рассеянно оглянулся, словно ожидая увидеть скафандры прямо за своим плечом.
– Ясно, – Такер выдохнул, сдерживая раздражение. – Смит, обыскать оранжерею на предмет всего, что можно применить для транспортировки гражданских по коридорам станции в условиях отсутствия воздуха. Лизавета Петровна, подумайте, какие из имеющихся приборов можно использовать. У нас всего три штурмовых комплекта, а человек теперь пятеро. А ваш героический Горский, судя по всему, забрал из оранжереи все кислородное оборудование.
От полного обращения по имени отчеству Лизе стало неуютно и холодно. Впрочем, с Такером ее не связывали никакие отношения, кроме рабочих, чтобы обижаться на него за такое. Никакие, кроме его явной упрямой симпатии к ней, и ее медленной капитуляции под его напором.
Лиза растерянно оглядела оснащение оранжереи – большей частью нерабочее – автополив, атмосферные датчики, ультрафиолетовые лампы. Все это не годилось в качестве спасательного снаряжения. Внезапно ее осенило:
– Кислородная маска! У меня же есть портативный аппарат для вентиляции легких. Запас кислорода в нем невелик, но на дорогу до корабля должно хватить.
– Лиззи, ты молодчина! – Такер белозубо улыбнулся девушке, но та лишь поджала губы в ответ. Ее очень раздражала эта искусственная улыбка Такера. Никогда не было ясно, насколько она искренняя.
– Ты не только красавица, но и умница, – Келдыш благодарно кивнул Лизавете, – не зря я поставил тебе высший балл на экзамене.
– Осталось найти еще что-то для мистера Верховцева, – командир озабоченно покосился на второго ученого. После уколов Лизаветы ему стало чуть лучше, и он уснул. Однако транспортировать тяжелораненого нужно было очень осторожно.
Пытаясь решить непростую задачу, Лиза обратилась к Келдышу:
– Скажите, профессор, а как вы написали на борту станции призыв о помощи? Вы выходили в открытый космос? У вас должны быть скафандры…
– Какой призыв? – ученый непонимающе нахмурился.
– На внешней обшивке станции руками человека написано SOS, – Такер тоже нахмурился.
– Но мы ничего не писали, у нас с Михаилом нет опыта работы в открытом космосе, – профессор покачал головой.
– Возможно, есть еще выжившие, о которых вам не известно? – командир продолжал допрос.
– Исключено.
– Вы уверены, что на станции нет посторонних, мистер Келдыш? – Такер с раздражением дергал уголком рта, но старался держать уважительный тон.
– Посторонних здесь быть не может, – ученый даже прикрыл глаза в доказательство уверенности в своих словах, – но единственный человек, чью гибель я не могу засвидетельствовать лично, это доктор Горский. Тела остальных членов экипажа я видел сам. А его – нет.
– Выходит, он не только остановил падение станции, но еще и написал нам предупреждение, выйдя погулять в открытый космос без скафандра, – Такер презрительно скривил губы. – Прямо волшебник, а не человек.
– Предупреждение, которому мы не вняли, – Лиза тут же огрызнулась в ответ. Внезапно ее осенила догадка:
– Профессор Келдыш, а радиосигнал о помощи кто отправил?
– Радиосигнал? – пожилой мужчина непонимающе прищурился. – Радиосигналы не используются уже лет сто пятьдесят. Не радио –импульсный сигнал автоматически отправляется на Землю при любой серьезной аварии. Это автономная система, она должна была отработать в экстренном режиме.
– Должна была, но не сработала, – командир задумчиво потер переносицу.
– Не понимаю, – во взгляде ученого было сомнение.
Лиза пришла ему на помощь:
– Ни один импульсный сигнал с «Утренней звезды» на Землю не поступал. С вами вообще невозможно было выйти на связь. Единственное, что мы засекли, это радиосигнал SOS.
– Мы его не отправляли, – ученый покачал головой. – Здесь нет нужного для этого оборудования, это ведь оранжерея, вы же понимаете, – он виновато улыбнулся.
– Значит, тоже Горский? – Такер проговорил полуутвердительно. – Я начинаю его побаиваться, – он невесело усмехнулся. – И уважать.