Проснуться однажды, или Всё началось с измены бесплатное чтение

Глава 1

Я резко села на кровати, открывая и закрывая рот, хватая воздух, как выброшенная на песчаный берег рыба. Немного отдышавшись и успокоившись, чувствуя, что пахнет чем-то палёным, начала осматриваться в поисках источника смрада. Света в комнате не было, но она освещалась голубоватой туманной дымкой, проникающей во внутрь из небольшого не зашторенного окна.

Как оказалось, сидела я на огромной кровати, рядом с которой на прикроватной тумбочке стояло что-то напоминающее не очень глубокую чашку, из которой медленно, как большая жирная змея выходил тёмный дым, распространяя смрадный запах.

Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, стянула с кровати не то легкое одеяло, не то покрывало, которое я приложила к лицу, чтобы не задохнуться от этого угарного смрада. Или инстинкт самосохранения, или жажда жизни заставили меня действовать быстро, на сколько это возможно, и решительно, не отдавая себе отчет, где я и что происходит. Сначала воздух, а все остальное потом.

Кое-как сползла с кровати и направилась к окну, шлёпая голыми ногами по холодному полу. Добравшись до окна, стала беспорядочно бить рукой по стеклу пытаясь разбить его. О том, что я могу порезаться, я даже и не думала. Всё что мне было нужно в данный момент – это глоток свежего воздуха. Наконец-то что-то хрустнуло у меня под пальцами, и я почувствовала, как по рукам заструился свежий холодный поток воздуха. Убрав с лица ткань, я прильнула к источнику кислорода и так и осталась стоять, наполняя легкие прохладным свежим воздухом. Наверное, я бы так и простояла у разбитого окна, вдыхая этот так сейчас необходимый холодный живительного поток, но, почувствовав, что озябла, да и ногам было очень холодно, обернувшись тканью и прикрыв ею нос и рот, пошла в противоположном от окна направлении, надеясь найти выход.

С левой от меня стороны я заметила небольшую тонкую полоску света, к которой и направилась. Чем ближе я приближалась, тем отчётливее я видела слегка приоткрытую или незакрытую дверь, за которой слышались странные звуки, чем-то похожие не то на повизгивание, не то на похрюкивание.

Медленно приоткрыв дверь, вошла в большую комнату, слабо освещенную треножным подсвечником, стоявшим на небольшом столике в углу. В центре комнаты, боком ко мне, находилась широкая кровать, на которой разворачивалось вполне узнаваемое действо, напоминающее борьбу двух сумоистов.

Толстый колобок в старинном парике со свивающими по бокам «ушами» и дергающимися в такт его движениям с каким-то медленным остервенением вколачивался в …, наверно все-таки даму, создавая плавную жировую волну и странный чпокающий звук очень похожий на звук вантуза. А дама, странно повизгивая или похрюкивая, откинув в сторону короткую толстенькую ножку, помахивала ею в такт странной мелодии, время от времени касаясь «движущегося белого холодца» не то подгоняя, не то создавая ритм.

Всё это выглядело одновременно и отвратительно, и смешно. Понаблюдав какое-то время за сумоистами, я, сначала, передернувшись от омерзения, начала всё же смеяться. Услышав мой смех, дамочка взвизгнула и попыталась столкнуть с себя колобка, который после второго отчпокивания скатился с кровати к моим ногам. Он попытался подняться, потянув за ткань, в которую я обмоталась.

Первая попытка не удалась, а когда он попытался во второй раз, я не стала ждать, пока он с меня её сорвет и, сжав руку в кулак, размахнулась и треснула ему в лицо со всей имеющейся у меня силы. Было больно. Надо было бить ногой, да что уж теперь. Колобок упал навзничь, показывая свои едва виднеющиеся из-за большого жирного брюха прелести.

«И как он вообще мог что-то сделать с таким-то брюхом? Под таким курганом даже богатыря не увидеть». – почему-то проскочила не к месту странная мысль, которой в данный момент вот вообще быть не должно.

И тут вдруг все странные мысли были прерваны душераздирающим визгом, донёсшимся с кровати. Я инстинктивно попятилась в сторону двери, но не успела выйти из комнаты, как с правой от меня стороны за стеной послышались голоса и топот ног, а затем в противоположной стороне распахнулась дверь и в комнату вбежало несколько человек.

Глава 2

Все вбежавшие люди были в странных одеждах, напоминающих удлинённые ночные рубахи с длинными рукавами-рюшами века так давным-давно прошедшего. Так как у всех, буквально ввалившихся в комнату людей, на головах находились странные шапочки, видимо это ночные колпаки, то разобрать были ли это мужчины или женщины не представлялось возможным.

Дама на кровати сменила свой визг на более тихое попискивание и натягивала на себя тонкую ткань, пытаясь прикрыться, а колобок так и валялся пузом кверху. Одежды на нем, соответственно, никакой не было.

Одна из ворвавшихся в комнату рюшефигур с подсвечником в руке немного отдалилась от общей группы, посмотрела сначала на меня, потом на попискивающую даму на кровати, а затем и на валяющегося колобка.

– Срам-то какой, – произнес довольно-таки низкий мужской голос, глядя то на павшего бойца, то на подвывающую дамочку.

– Лизабель, доченька, с тобой всё в порядке? – спросил всё тот же голос, обратив взгляд в мою сторону.

Так как он смотрел прямо на меня, его вопрос, видимо, был адресован всё же мне. Вот только моё имя Изольда Романовна, а кто такая Лизабель – вопрос оставался открытым. Но я, на всякий случай, оглянулась, чтобы убедиться, что позади нет никакой Лизабель или ещё кого. Мало ли, а вдруг и не заметила впотьмах. Я посмотрела на него и уже собиралась сказать, что меня зовут Изольда Романовна, как он сделал шаг к кровати, сдернул какую-то ткань и прикрыл ею колобка, а затем строго произнес, обращаясь к дамочке:

– Леди Матильда, хотя, видимо уже не леди, перестаньте орать! Вы так старались всех оповестить, о том, что теперь уже не леди, что разбудили весь замок. Всем всё и так уже стало известно, так что можно больше так не усердствовать.

– Да, я… – опять взвизгнула она, – я просто испугалась, когда она… - дамочка вытянула свою пухлую ручонку и указала на меня, - убила Мигуила. Ой, я хотела сказать бранна Ветрийского.

Я машинально взглянула на бр … Как она там сказала? Барана Мигуила? И я опять чуть не рассмеялась, потому что головное ушасто-кудрявое «руно» у барана куда-то слетело, выставляя на показ его лысеющую голову. Затем мой взгляд медленно переместился на видневшуюся из-под «покрытия» часть «шкурки» с обильным тёмным подшерстком. Однако! Настоящий баран и даже шерсть там, где и должна быть. Только вот рогов не хватает, но это дело наживное – ещё отрастут.

Тем временем этот мужчина с подсвечником слегка пнул ногой валяющегося у моих ног барана, который издал какой-то странный звук и зашевелился.

– Ну, что ж вы так бросаетесь обвинениями, не леди Матильда? Жив бранн, вон даже шевелится. Это, я так понимаю, он перетрудился на … – он бросил беглый взгляд на дамочку. – На необъятном поле брани. Вот и прилег отдохнуть.

Затем он повернулся в направлении застывших у двери рюшефигур и достаточно громко произнес:

– Гранды и бранны, прошу вас засвидетельствовать факт перетруженности бранна Ветрийского на необъятном тел…. эм…, извините, на бранном поле бранны Гульской. Думаю, факт измены бранна Ветрийского в первую ночь после заключения союза с моей дочерью более чем очевиден?

Он смотрел на них какое-то время, словно обращаясь к каждому в отдельности, ожидая кивка в знак согласия.

– Истиан, отведи сестру в её часть союзной опочивальни, а нам здесь нужно кое-что уладить.

От группы отдалился и направился ко мне высокий молодой блондинистый мужчина, который был одет в светлые бриджи и широкую рубаху до бедра с рюшами на рукавах и груди, но без ночного колпака.

– Идем, Бель, – он слегка приобнял меня, разворачивая к двери, ведущей в комнату, из которой я пришла. – Я провожу тебя и улажу в кровать. Тебе нужно согреться и отдохнуть.

– Нет, – я отдернулась от него. – Я не пойду туда, там что-то чадит, и я чуть не задохнулась, поэтому и пришла сю…

Не успела я и договорить, как от рюшегруппы отдалилась еще одна высокая брюнетистая фигура, одетая почти так же, как и Истиан, и бросилась в мою комнату. Затем оттуда послышались какие-то непонятные мне слова и звуки не то чего-то разбивающегося, не то ломающегося. Пробыв в комнате совсем не много времени, из которой доносились приглушенные чертыханья и, скорее всего, ругательства, он вернулся и сразу обратился ко мне:

– Бранна, как у вас в вашей части опочивальни оказался окуривающий оган, да ещё и с томником?

– Гранд, давайте вы всё расспросите у сестры потом, а сейчас я отнесу её в свои покои, а то она совсем замерзла. Вон, даже зубы стучат. И не разглядывай так союзную бранну! – строго сказал тот, кого, видимо, звали Истиан, обращаясь к какому-то гранду.

«Интересно, это имя или титул? А бранна это кто? Жена барана? Опочивальня?! – Но тут-то мне понятно, что это. А вот оган и томник – это вообще что или кто? Что за тарабарщина!» – пыталась я осмыслить услышанные слова.

Но тут Истиан с легкостью подхватил меня на руки, словно я какая-то пушинка и быстро вышел из комнаты, оставляя все разборки рюшегруппе и баранам.

Ага, как пушинку! С моими-то сто двадцать во всех стратегических, да и не только, местах и сто восемьдесят в высоту! Силён, однако!

Глава 3

Меня несли по длинному коридору, в котором стояли люди в светлой одежде с рюшами, у некоторых были подсвечники в руках. Они расступались при нашем приближении, давая нам пройти.

Всё происходило так быстро, что меня только и хватало на то, чтобы созерцать мелькающие в слабом свете и меняющиеся картинки коридоров, людей, подсвечников. Я так еще и не поняла, что это со мной происходит. Да и со мной ли?

Наконец он вошёл в небольшую комнату с маленьким окном, скудно освещенную одиноко стоящей свечой на прикроватном столике, и аккуратно положил меня на кровать, стоящую у стены.

– Ну, вот, – произнес он, укутывая меня в одеяло. – Ты совсем замерзла. Сейчас согреешься. Посиди пока так, а я скажу кому-нибудь из слуг принести согревающий отвар. Не бойся, сюда никто не войдет. Это моя комната. Я сейчас.

Он вышел, оставив меня одну сидеть на кровати, укутанную в тёплое одеяло. Просидев какое-то время неподвижно и глядя туда, где скрылся за закрытой дверью мой теланосец, я начинала согреваться и пыталась осознать, что же всё-таки происходит.

Я точно знала, что я Изольда Романовна Истольцева, сотрудник районного архива, тридцати пяти лет от роду, разведёнка без семьи и детей. Нет, семья-то, конечно, была – родители, брат с сестрой и племянники, но вот своей – ни мужа, ни детей.

Сегодня… или уже вчера? В общем … я приехала на дачу, чтобы подготовить небольшой домишко к весеннему дачному сезону. И последнее, что помню… Это то, как прибравшись во дворе и в домике, протопив печку легла спать. Утром должны были приехать родители, вот я и уехала пораньше, чтобы приготовить домик к их приезду.

Все же семейные, все занятые, а раз уж я «без детей и плетей», то и решила помочь. Сама, впрочем, как и всегда.

А потом уже проснулась, задыхаясь от смрада совсем не у себя на даче, а … не пойми где.

– Это что же получается?

Я начала суматошно себя осматривать и ощупывать, освобождаясь из кокона ткани, в который была укутана. Волосы, лицо, руки…. Всё, что я могла рассмотреть, потрогать и пощупать было не моё, хотя, я четко всё это чувствовала моим. Я шевелила, дергала, щипала, крутила и вертела всем, чем могла и понимала, что все эти манипуляции я проделываю с собой. Но это всё было не моё! Всё, что я смогла увидеть и нащупать было раза в два, если не больше, меньше и тоньше чем у меня.

Ну, зато теперь понятно, почему этот … как его там … Истиан? Ну, тот, что типа брат… Подхватил меня на руки как пушинку.

Только вот как я могла так уменьшиться и измениться всего за одну ночь? Да-ну – не! Не может быть!

Скорее всего, я угорела и это всё – всего лишь бред моего воспаленного от угара сознания. Вот поэтому мне и видится вся эта муть. Ну и – желаемое за действительное! Похудела… Интересно, а на сколько сантиметров я сжал… умень…, ну в общем стала ниже? Если на десять, то просто класс! Хотя, не – лучше на пять.

Но что это за место и кто тогда все эти люди, которые обращаются ко мне как к Лизабель – бранна кактоеётам? Видимо, они знают кто это и что происходит, а вот я нет. Ну и самое странное то, что я их понимаю и они меня тоже. Правда говорят они как-то странно, да и я тоже. Вроде и по-русски, а вроде и нет. Думаю-то, я точно по-русски, а вот когда произношу фразы, как будто что-то меняется. Умение понимать язык и говорить на нём – это конечно хорошо, так можно многое узнать, а вот дальше… И что мне теперь делать? Как себя вести? Я ведь не она и никого, и ничего не знаю. И что теперь будет?

Я была готова зареветь и забиться в истерике, потому что все эти вопросы сводили меня с ума. Такое поведение было мне совсем не свойственно. Я всегда, даже в самых сложных ситуациях, была спокойна, рассудительна и могла здраво мыслить и оценивать ситуацию. Но не в этот раз.

Сейчас происходило что-то не поддающееся ни моему пониманию, ни анализу. Полный угар! Как бы и бред, но как бы и нет. И что мне теперь делать? Всё это происходит уж очень как-то по-настоящему. Неужели моё угарное сознание или … сознание в угаре … Вот как правильно? Ай – хоть как! Но всё это уж очень как наяву! Прям сумасшествие какое-то! А в домике-то я была одна … Это что же тогда получается? Раз я была одна то … Нет! Не могла я сойти с ума! Да и с чего вдруг! Сумасшедшие так не бредят! Хотя, раньше же я с ума не сходила, тогда откуда мне знать? Ой, что ж теперь будет?

Я смахнула одинокую слезинку, медленно стекающую по щеке, и закусила кулак, чтобы не заорать.

Глава 4

– Ну, как ты? Согрелась? Сейчас служанка принесет теплый отвар. – Перебил мои почти истеричные размышление появившийся …. А кто он мне? Интересно, его можно считать моим братом?

– Где я и что происходит? – спросила я хриплым полушепотом, но он меня услышал.

– Ты в замке у… твоего …, а теперь уже в вашем замке. Вчера ты сочеталась союзом с бранном Мигуилом Ветрийским. Это ваша первая союзная ночь, которая, вот так вот… и, видимо, не состоялась.

Он вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая.

И вот что мне ему ответить? Что я не та, за кого меня принимают? И откуда я знаю о «состоялась» эта ночь или нет? Стоп! Этот Мигуил – это тот колобок, которому я врезала? Так он что, мой … как там называют того, с кем я сочеталась союзом? Союзник? Муж? Нет уж! Мне он ни в том, ни в другом – да вообще ни в каком качестве не нужен! Такие колобки пусть катятся в другие закрома к загребущим ручкам «неледей», а мы уж как-нибудь и без них проживём.

Так раздумывая, я смотрела на Истиана и не знала, что говорить. Ну и что тут скажешь?

– Так было единение или нет? – повторил он вопрос ещё раз, так и не дождавшись моего ответа. – Я видел кровь на ткани, в которую ты была замотана. Извини, что я такое спрашиваю. Конечно, с юной девой так не разговаривают, но я твой брат и это важно.

Он внимательно смотрел на меня, ожидая моего ответа.

А я что? Я что была девственницей? Ну, не я, а она, то есть … ну… эта Лизабель, за которую он, да и не только он, меня принимает.

Я попыталась прислушаться к своим ощущениям. Ни в каких стратегически важных местах я не чувствовала ни боли, ни неприятных ощущений, разве что пощипывала рука, которую я, видимо, порезала, когда пыталась разбить окно. И что это значит?

– Я не знаю…. Ничего не помню, – я всё же выдавила из себя какой-никакой ответ.

– Да уж, даже не верится! – как-то странно произнёс Истиан, над чем-то раздумывая.

И что тут такого странного в этих двух маленьких фразах?

– Ну, – продолжал он уже более спокойно, стараясь не выдавать своё волнение и, как мне показалось … радость.

– Не удивительно, что ты ничего не помнишь после томника. Как ты вообще не задохнулась? Просто чудо! А то, что ты говоришь – это совсем невероятно!

«Я…, то есть не я, а Лизабель была немая? А как же тогда я говорю? Я что спалилась?! И что же теперь будет? На костёр за незаконное вселение в новое жилище, или тело, или и за то, и за другое вместе взятое? Хотя, а почему это? Если допустить, что всё, что со мной происходит это просто угарный бред, то…

– Нет, ты и раньше-то говорила, – перебил мои панические размышления брат. – Но вот, чтобы полные осмысленные фразы… я такого уже лет пять не слышал, хотя, даже больше. Видимо не зря отец столько платил куэньям, и они сделали то, что обещали. До куэна ты была …. какой-то нелюдимой и говорила только отдельные слова. Да и то…. А теперь, вон смотри как говоришь! – закончил он свою радостную речь по-доброму улыбаясь.

Пока брат всё это медленно и восхищённо проговаривал, явно подбирая слова, чтобы меня не обидеть, я незаметно перевела дух. Уууух. Ну, хоть что-то узнала о прошлом Лизабель. Или теперь уже о своём новом прошлом?

Вот интересно, это всё же у меня сон такой, угарный бред или перенос сознания? А может души? Разве во сне чувствуют боль, запахи, да и кровь из порезанной руки настоящая.

Видимо, уж не знаю как, но или моё сознание, или душа, а может и то и другое вместе, оказались в теле бедной Лизабель, которая все-таки задохнулась и умерла в той комнате, где я и очнулась в свою первую брачную, то бишь союзную, ночь. Или как там её назвал Истиан? А, точно – ночь единения!

А я что, угорела там на даче? Раз уж я теперь здесь, то там меня уже нет? И уж не знаю как, но теперь я, ну или моё сознание или душа находится в теле бедняжки, которая угорела или задохнулась и умерла.

А возможно ли такое? Или нет? Но как-то же я, или … Что там обычно от тела отделяется после смерти – душа? Да, наверное, всё-таки она, потому что сознание – это же мозг, а он точно не мог отделиться.

Ой, что-то я совсем запуталась. Так, допустим, если, конечно, верить, что душа не материальна и … может переместиться в другое новое тело…. Читала я что-то такое, только вот … Тело-то совсем не новое! Точно не младенца! Интересно, а сколько ей или теперь уже мне лет? А как тогда быть с моей памятью? Я всё хорошо помню, только вот не о Лизабель, а о себе – Изольде Романовне Истольцевой. А если я всё помню о себе, то … Память -это же мозг. А если это так, то она и должна была остаться там – в моем теле на даче. Но она здесь со мной. Моя память, а не Лизабель! Как это возможно?

Ох, что-то мне совсем не хорошо от всех этих вопросов. И что же дальше? Как же я теперь тут? Так, ладно – главное не паниковать! Пока по ситуации … Допустим, что это так, а объяснения будем искать потом, как от томника отойдём.

И что же тогда получается? Значит, она там задыхалась от томника пока её новоиспеченный муж чпокал свою повизгивающую свинку? Да, звуки, издаваемые при…. (и слова-то приличного не подобрать для увиденного мною действа) были похожи на звук прилипшего вантуза, отрываемого от поверхности, понятно какой…

Гад! Какая же он сволочь! Да и один ли он? А может так и было задумано? Убить невинную девочку сразу после свадьбы, тем более у неё ещё и с речью что-то … Чтобы … Чтобы что? Кому она помешала, что от неё решили избавиться сразу в первую брачную ночь?

Нет, я это так не оставлю и обязательно всё узнаю. Теперь она – это я! А я здесь, может только жить начинаю, так что не хотелось бы, чтобы повторили неудавшуюся попытку окуривания. Значит надо разобраться кто, за что и почему. И если подтвердится то, о чем я думаю, то эти два жирных кабанчика пойдут у меня не только на сало!

Глава 5

– Но я действительно ничего не помню, не понимаю и…. не знаю.

Я жалостливо посмотрела на Истиана, а затем отвела взгляд.

– Ну, что ты, сестренка. Всё же хорошо. Уж не знаю это из-за окуривания томником так или еще из-за чего, но всё только к лучшему.

В это время в дверь постучали, он вышел и вернулся с большой глиняной кружкой, из которой поднимался пар, распространяя сладко-мятный аромат.

Истиан подал мне кружку, предлагая выпить отвар. Хоть я уже и согрелась, но с благодарностью приняла напиток, который начала пить небольшими глоточками.

Пока я пила, он терпеливо ждал, ничего не говоря, стоял рядом, прислонившись плечом к стене. Когда отвар был выпит, он забрал кружку, поставил её на прикроватный столик, присел на кровать и приобнял меня, продолжая:

– А знания – научишься, если захочешь. Раз уж ты теперь меня понимаешь и так связно отвечаешь, то и знания сможешь получить. Отец будет рад и наймет тебе учителей. А не захочешь – тоже не беда. Ты же его любимая дочка. Всё будет как ты захочешь. Главное ты теперь с нами. Он будет рад, что ты вернулась и стала такой же, как и прежде до ….

Я не совсем понимала, о чём он говорил, но мне было приятно и радостно осознавать, что я тут не одна и у меня есть любящие меня отец и брат. Я даже всхлипнула от облегчения, не сдержав своих эмоций. Странно, что он ничего не упомянул о матери. У меня же должна быть и мать. Только вот где она?

– Не надо плакать. Всё уже хорошо и всё будет хорошо – я уверен. А пока ложись, а я тебе расскажу, что тут происходит и кто ты.

Он помог мне удобно устроиться в своей кровати, которую я заняла, укрыл одеялом и поведал историю Лизабель.

Если кратко, то звали теперь уже меня Лизабель Риссталь. Я была вторым ребенком от первого брака, то бишь союза, как тут говорят, бранна Рамуаля Риссталь, а Истиан был моим старшим братом по отцу. Когда мне было пять лет, а Истиану около девяти, умерла наша мать и я перестала разговаривать и почти ни на кого и ни на что не реагировала. Как и почему это произошло было непонятно. И что бы ни предпринимал отец, каких бы лекарей он ни нанимал, но ничего не помогало. Через три года после смерти матери отец женился во второй раз и мачеха, забеременев, настояла, чтобы меня отдали на воспитание в куэн – это монастырь, как я поняла. Отец нашел очень хороший и дорогой куэн, где обо мне должны были заботиться, заниматься обучением и воспитанием куэньи – монашки.

Когда мне исполнилось шестнадцать лет – возраст для заключения союза – вступления в брак, то ко мне посватался, вернее приехал к отцу с предложением породниться и заключить союзный обряд, бранн Мигуил Ветрийский.

Семья моего отца проживала на юге, а бранн Ветрийский на севере и по Тсаарскому закону один раз в пять лет должны были заключаться союзные обряды, видимо свадьбы, между южанами и северянами. Этот указ существовал уже более двухсот лет и неукоснительно соблюдался.

Принят он был как закон по специальному тсаарскому указу, при подписании мирного договора после пятилетней междоусобной войны между севером и югом. Отсюда и его название – Тсаарский закон. Таким образом браки, тут их называли союзами, между семьями южан и северян скрепляли союзными обрядами (семейными узами) непримиримых врагов и соперников, объединяя государство и привнося в него тишь да гладь, да благодать.

На данный момент мне шел семнадцатый год, и я как раз попадала под действия этого закона, а значит отцу ничего не оставалось как согласиться на этот союз. Нарушители или уклонисты подвергались суровому наказанию – лишению всех привилегий, титулов и владений.

Поэтому вчера, приехав прямо из куэна, в котором я прожила на попечении и в обучении у куэньий почти семь лет и, из которого меня забрали отец и брат, сразу попала с «корабля на бал», то бишь на свою свадьбу – заключение союза.

Подготовкой празднования, приглашением и устройством гостей занимался жених. От невесты же требовалось явиться в вече, видимо это местная церковь или что-то типа нашего загса, и дать своё согласие в присутствии тсаарского посланника – гранда Борьяна Карминьяр, дядюшки моего новоиспечённого муженька.

Конечно же до вчерашнего дня мы с моим женихом, а теперь уже и мужем не встречались, как, впрочем, и с моим отцом и братом тоже, которых я не видела всё то время, пока была в куэне.

Всё это было более чем странным. Поэтому меня интересовало несколько очень важных вопросов.

Первый, вполне логичный, это почему меня, то есть эту девочку из куэна – Лизабель Риссталь выбрал бранн Ветрийский? Не верю я, что он был не в курсе «болезни» Лизабель.

Скорее всего жених навел справки о странной невесте, прожившей столько лет в куэне и решил поджениться, извлекая из этого, какую-то для себя выгоду.

Но ведь у него уже была зазноба, которая и заменила меня в первую брачную ночь. Тогда зачем ему я? Чтобы сразу же после свадьбы избавиться? А зачем избавляться сразу же после заключения союза, если невеста не говорит? Не просто же так там был какой-то томник у кровати? Или всё-таки это была случайность?

Интересно, а есть ли какое приданое и что с ним будет, если жена скоропостижно уйдёт в мир иной?

Задавать все эти вопросы прямо сейчас мне почему-то не хотелось. А вот знать ответы на вопросы нужно, но … Слишком мало необходимой информации. Может из-за тсаарского посланника? Почему такая спешка? Сразу из куэна и «взамуж». Ни познакомиться, ни провести вместе хоть пару дней… Быстро – всё очень быстро. А такая спешка должна чем-то объясняться.

Союзный обряд на вече, видимо что-то на подобие венчания в церкви, и подписание союзного, как я поняла брачного, договора в присутствии и при заверении оного тсаарским посланником прошёл вчера сразу как мы приехали.

На всех заключаемых между северянами и южанами союзах должен был присутствовать в обязательном порядке тсаарский посланник, чтобы проконтролировать и подтвердить – завизировать своей подписью выполнение тсаарского закона. Это, кстати, тоже было в указе.

А ночью, проснувшись в спальне молодоженов на своей половине, задыхаясь от томника и пытаясь спастись, я застала мужа на его половине за «консумацией брака» только вот не со мной. Всю эту безобразную сцену измены в первую же союзную ночь видели как мой отец и брат, так и некоторые приглашенные на свадьбу гости, а еще и посланник тсаара – все, кто смог протиснуться в опочивальню.

И чем теперь всё это для меня обернется я не знала, но Истиан сказал мне спать, отдыхать и набираться сил, которые мне явно понадобятся завтра или уже сегодня. Я, послушав его, решила так и сделать. Все потрясения на эту ночь или уже утро закончились. Во всяком случае я на это надеюсь. А завтра – «будем посмотреть».

Глава 6

Проснулась я, видимо, поздно, но чувствовала себя вполне отдохнувшей. Решила полежать и спокойно обдумать всё случившееся и произошедшее накануне. Пока в комнате тихо и, скорее всего, никого нет, да и одежды тоже, вот и подумаю, что делать дальше.

Я теперь совсем другая и всё другое. Отрицать или безоговорочно принимать, что я теперь не я и тело не моё мне не хотелось, но факты – вещь упрямая и против них не попрёшь.

Тело не моё – это раз, окружение совсем не моё – это два, ну и самое главное – я все чувствую и воспринимаю, как если бы это была я – та опытная взрослая женщина, а не семнадцатилетняя девушка, недавно покинувшая монастырь. Хотя нет, семнадцать мне еще только будет. Или уже исполнилось? Нужно узнать дату рождения, какой сейчас год, да и вообще – много чего нужно узнать, но об этом потом. Сложно понять и принять, что теперь это я и это моя реальная жизнь в …. в другом теле и другой реальности. Ну, что ж, будем жить, а сначала бы одеться, поесть и прояснить моё теперешнее положение с мужем, союзом, отцом и семьей.

Я осторожно приоткрыла глаза и увидела молоденькую девушку, сидящую рядом с входной дверью, которая что-то или шила, или вышивала. Одета она была скромно. Тёмно-серое длинной платье, поверх которого была надета удлиненная не то жилетка без пуговиц, не то такой фартук с большим карманом спереди.

Я села на кровати, показывая, что проснулась. Она сложила своё шитьё в большой карман на фартуке и подошла ко мне.

– Я – Нисса, бранна. Что-нибудь желаете? – обратилась она ко мне, слегка склонив голову.

– Да, желаю. А …. – я не знала, как к ней обращаться на «ты» или на «вы», поэтому не нашла ничего более подходящего, чем избежать прямого обращения и дать ей возможность «солировать» в беседе.

– А…., я – служанка в замке у бранна Ветрийского и пока буду вам прислуживать. Чего желаете, бранна Лизабель?

– Мне бы принести мою одежду, помочь с туалетом и что-нибудь поесть и… очень хочется пить.

Она подошла к столу, на котором стоял небольшой поднос с кувшином и кружкой, налила в неё какой-то напиток и подала мне.

Я с благодарностью приняла кружку и немного отпила прохладный, но не холодный фруктово-ягодный сладковатый с небольшой кислинкой напиток, напоминающий морс. О том, что меня могли чем-то травануть, я даже и не подумала. Уж очень хотелось пить.

– Спасибо, очень вкусный напиток, – поблагодарила я её, допивая его.

– Это мядник, его наша Марья из поздних ягод и меда варит, а потом его можно просто разбавлять водой и пить. Я отойду, скажу, что вы проснулись и принесу все, что надо, а уборная – вот тут. Вам помочь? – Она показала на маленькую незаметную дверочку в нише противоположной стены.

– Нет, спасибо, думаю справлюсь сама.

– Тогда я пойду. Не беспокойтесь, сюда никто не войдет, стражник у двери никого кроме меня не впустит.

– Стражник? – удивленно спросила я.

– Да, приказ гранда Карминьяр, – ответила она и вышла из комнаты.

Интересно кто это? Сам посланник? К муженьку, кажется, по-другому обращались? Конечно! Он же бранн. А тут какой-то гранд. Истиан упоминал, кажется, несколько раз это не то имя, не то фамилию, а может и титул… Вот как тут понять, кто есть «ху», ну, кроме Мигуила, конечно. И не разобраться кто есть кто с этими грандами, брандами, карминьяндами. Надо бы повнимательней слушать и запоминать. Чем больше запомню – тем больше узнаю, а в данный момент выражение «знание – сила» равносильно моему выживанию.

Но раздумывать о чинах и именах лучше потом, а сейчас нужно заняться более насущными делами.

Я слезла с кровати и отправилась в уборную, ступая босыми ногами по холодному каменному полу. Было очень неприятно, но особого выбора не было.

Зайдя в уборную, которая напоминала маленький отдельный закуток с ночной, видимо, глиняной вазой с крышкой, кувшином с водой, небольшим тазом на скамеечке и висевшим рядом рушником. И, сделав всё необходимые утренние процедуры, я вернулась опять в кровать, чтобы согреться. Ноги просто заледенели.

Пока я была в кровати не замечала, что в комнате было прохладно и никакого источника тепла не наблюдалось. Хорошо, что от окна не дуло и то хлеб. Кстати, о хлебе насущном – хотелось бы уже хоть что-то съесть, а то уже … аж с прошлой жизни не ела.

Сама комнатка, видимо гостевая, была небольшой: стены с грубой штукатуркой, окно застеклено довольно толстым, скорее всего, стеклом в виде мозаики, вставленной в рамки разной формы, через которое тускло поступал дневной свет. В комнате находилась небольшая кровать, на которой я и сидела, согреваясь, у изножья небольшой сундук, видимо с вещами брата, напротив кровати стоял небольшой стол с подсвечником и подносом с кувшином и кружкой, а у двери единственный треногий стул, на котором сидела служанка. Вот и вся мебель, которая была простой деревянной без каких-либо украшений и на вид прочной. Никаких особых излишеств, хотя, для гостевой комнаты, наверное, так и надо.

Пока я разглядывала комнату, вернулась служанка и принесла мне завтрак и одежду. Одежду она положила на кровать, а передо мной, прямо в кровати, поставила средних размеров деревянный круг с … Как же называется неглубокая глиняная…? Миска, плошка – нет, точно не тарелка – они обычно плоские, а эта … В общем – ёмкость, в которой было всего три ржаных булочки и рядом на подносе средних размеров кружка с чем-то горячим, судя по поднимающемуся пару.

Позавтракав или пообедав ржаными булочками с горячим ягодным напитком, что на мой взгляд было довольно скудным перекусом, но пока хватило и этого, я оделась с помощью Ниссы.

Она принесла мне простое платье с длинными рукавами из тонкой серой шерсти, которое я надела на примерно такой же длины льняную рубашку, сверху на платье плотную шерстяную накидку до колена такого же цвета как и платье, которая завязывалась почти у горла, на ноги шерстяные бесформенные чулки на подвязках и меховые полусапожки. И всё? А где же остальные необходимые атрибуты? Или нижнее бельё тут не предусмотрено? Судя по одежде, время было не теплое. А может это в замке было прохладно? Не хотелось бы отморозить свои нижние… И не важно, что там только кости и кожа! Но морозить мне и это не хотелось бы! Ну, ничего, вот выйду сейчас в свет и узнаю, что и как. Надеюсь, тут нет сквозняков?

– Идёмте, бранна, вас уже ждут, я провожу, – обратилась ко мне служанка.

– Кто меня ждет и зачем? – поинтересовалась я.

– Я не знаю, гранд приказал мне проводить вас в управскую.

А это что ещё такое?

Мы вышли из комнаты в коридор. У двери стоял высокий молодой мужчина, одетый в тёмную одежду, видимо форму. На широком поясе крепились ножны для небольшого короткого меча. Он проследовал за нами по коридорам в другую часть замка, где мы спустились на нижний этаж и прошли по небольшому коридорчику. Остановившись перед большой массивной деревянной дверью. Нисса осторожно постучала, приоткрыла её и сказала о моем прибытии. Затем она широко открыла дверь и пригласила меня войти, а потом вышла из комнаты, закрыв её за собой.

Глава 7

Комната была достаточно большой. По левую сторону, примерно в метре от пола располагались три больших окна, которые её очень хорошо освещали. Судя по поступающему через них свету, а в комнате было достаточно светло и свечи не горели, был день. С правой стороны в центре стены находился большой камин с весело потрескивающими в нём дровами, распространяя тепло, которого мне так не хватало в той комнатушке – там, где я провела оставшуюся часть ночи и утро.

В центе комнаты находился большой массивный стол в форме буквы «Т». За столом сидели пять человек.

«Прямо шахматная партия! Белые справа, а черные слева», – мелькнула у меня мысль.

В центе, в большом кресле или стуле с высокой спинкой с подлокотниками, напротив меня, там, где находилась поперечная планка «Т» сидел мужчина лет пятидесяти на вид. Видимо, это и есть тот самый посланник, раз уж он расположился так, чтобы видеть всех сидящих и входящих.

Это был плотный, но не толстый, мужчина с седыми волосами, гладко зачесанными назад, большими тёмными, не то карими, не то чёрными глазами с нависшими над ними бровями, крупным мясистым носом и небольшим ртом, которого было почти не видно из-за пышных усов. Одет он был в темно-синий прямой пиджак, из-под горловины и рукавов которого виднелись белые рюши тонкой рубашки.

У меня возникла мысль, что он его надевал прямо на ночную рубашку, и я чуть не улыбнулась, но сдержала этот порыв и продолжала его рассматривать дальше.

На груди у него на массивной серебряной цепи, по цвету метала, думаю, это серебро, висел большой медальон с каким-то знаком внутри в окаймлении красных камней, напоминающих крупные солнечные лучи.

«Точно тсаарский посланник, а медальон, видимо, отличительный знак.»

Справа от меня сидели мой брат и отец, одетые примерно так же, как и сидевший в центе, только пиджаки были темно-серого цвета из-под которых были видны светло-серые полоски, видимо воротнички-стоечки рубашек.

Отцу на вид было лет пятьдесят, может чуть меньше. Он был худой или скорее жилистый и широкоплечий …. Не, точно не седой, а всё же светло пепельный блондин, с немного продолговатым лицом с высоким лбом; скорее узковатыми, слегка раскосыми тёмными – или серыми, или синими глазами; прямым длинным хорошей формы носом и небольшим ртом, скрываемым под аккуратной бородкой, типа эспаньолки. Из-за широких бровей, темнее чем волосы, и длинных темных ресниц лицо его было довольно выразительным – породистым, я бы сказала.

Мой брат Истиан был очень похож на отца. Разница была лишь в отсутствии бороды, длинных, чуть ниже плеч, вьющихся распущенных волосах, ярко зеленых глазах и не таком длинном носе. А еще он был не так плечист и выше отца почти на голову, хотя и сидел.

Я уже знала, что я довольно высокая, если я не ошиблась при определении роста, платиновая блондинка с вьющимися волосами. А вот увидеть своё лицо в зеркале, мне пока не удалось, но, думаю, что если я похожа на отца или на брата, то точно не страшилка.

Слева от меня сидел жидковолосый брюнет, как я поняла по опухшей и подкрашенной фингалом ряхе и распухшему красному носу – мой союзник, типа, муж.

«Не слабо я ему врезала, раз такой след остался. И откуда только силы взяла. По комплекции я явно проигрывала муженьку раз в десять».

Пока я одевалась, смогла немного рассмотреть то, что было возможно. И выглядела я, ну…., мое тело было как обтянутый кожей скелет, а вот муженек по виду не страдал от недостатка еды, а скорее, от её переизбытка и явно злоупотреблял ею. Я бы сказала, что он был очень толстым. Больше на него смотреть мне не хотелось, поэтому я перевела свой взгляд на сидящего рядом с ним.

Это был тот высокий мужчина, которого я видела ночью, кажется, брат его называл Грандом. А вот кем он был? Судя по тому, что сидел он рядом с муженьком, видимо, был каким-то родственником или близким другом. Да и одеты они были примерно так же, как королевский посланник и даже цвет одежды совпадал – темно-синий. Особо его я не рассматривала. Ну, сидит там какой-то брюнет и сидит. Зачем мне это?

Пока я бегло осматривала сидящую за столом честную компанию, стоя почти у двери, они смотрели на меня.

Пауза, явно затянулась, и мой муженек начал нервно елозить на стуле. Было видно, что ему хотелось высказаться, но он не мог это сделать первым.

– Бранна Лизабель Ветрийская, – прервал наконец-то затянувшуюся паузу центровой – посланник, если не ошибаюсь. Он произнёс это таким громким басом, что я даже слегка вздрогнула и перевела на него взгляд.

– Я бы хотел задать вам несколько вопросов в присутствии уважаемых мужей.

Я посмотрела на муженька и, не удержавшись, хмыкнула. После того, что видели гости в первую брачную ночь, назвать его уважаемым мужем язык не поворачивался. Но посланник, видимо, имел в виду под «мужами» сидящих тут мужчин.

Моя реакция на слова посланника была замечена, и она кое-кому явно не понравилась.

– Бранна, не могли бы вы нам поведать, что же всё-таки произошло этой ночью? – повторил свой вопрос посланник, с таким видом, как будто я тут главная подозреваемая на допросе.

– Борьян, я же уже всё объяснил! – не выдержав нервного напряжения, громко сказал муженёк очень неприятным фальцетным голосом.

– А разве у нас здесь семейные посиделки, а не разбирательство из…… не очень хорошего ночного происшествия, гранд? – строго произнес мой отец, посмотрев на посланника.

Тот поморщился, показывая, что данная ситуация и всё происходящее ему очень неприятны, но всё же обратился к муженьку.

– Бранн Риссталь прав, бранн Ветрийский. Поэтому, во время этого разговора прошу ко мне обращаться соответствующе – гранд Карминьяр. Я тут ни как дядюшка, а как тсаарский посланник, который проверяет и заверяет выполнение тсаарского закона.

«О! Да у нас тут всё будет решаться тихо и по-семейному! Раз уж все здесь собрались в милом семейном междусобойчике, то, видимо, колобок нехило подставил дядюшку, и все хотят быстро договориться миром и замять это дельце. Только вот надо ли это мне? Да и такой муженек мне совсем не сдался. А будут ли спрашивать моё мнение по этому поводу? Что-то мне подсказывает, что нет. Но мне-то нужно, чтобы да! И что я могу сделать в такой ситуации, не зная ничего и почти никого. Может рискнуть и всё списать на амнезию, то бишь потерю памяти, а то вдруг тут ни такого слова, ни понятия не существует? Рискнуть или прикинуться овечкой?»

Глава 8

– И так, бранна, мы вас слушаем. – Опять обратился ко мне посланник.

– А я что, так и буду стоять всё это время? – спросила я, глядя прямо на посланника и понимая, что, скорее всего, не имею права на подобное обращение.

Я, конечно, сильно рисковала, выражая таким образом своё недовольство. Я же не знаю, как тут относятся к женщинам, какие у них права и есть ли они вообще. Судя по присутствующим только мужчинам и отсутствию женщин, то вряд ли. Но стоять тут, как «три тополя на Плющихе», перед рассевшимися мужиками и объясняться, как нашкодившая школьница – нет уж, не на ту напали! Если я сейчас буду блеять как овца, то потом ещё окажется, что это я изменяла и сама себя томником обкуривала.

А так-то, они меня лично не знают, чему и как я училась в куэне скорее всего тоже. В выполнении тсаарского закона заинтересованы все, значит можно торговаться, а если что не так, то всегда можно прикрыться потерей памяти из-за того, что меня пытались убить. С последним, конечно, не всё понятно, но … может что и удастся выторговать для себя любимой. В идеале, конечно, был бы развод, только есть ли тут такое? В любом случае – не попробуешь – не узнаешь.

– Бранн Ветрийский, помогите бранне присесть, – обратился посланник к муженьку.

Тот подскочил на месте, осмотрелся, а затем как истинный колобок покатился на поиски необходимого атрибута мебели. Он подхватил один из стоящих у стены стульев, поставил его по центру, напротив посланника, подкатился ко мне и подал руку, предлагая помощь, чтобы сесть.

Я сначала посмотрела на муженька, а потом на предложенную мне руку. Он был так близко, что я наконец-то смогла его рассмотреть более детально.

Бранну Ветрийскому на первый взгляд было лет под сорок, он был почти на полголовы ниже меня ростом, очень толстым (не зря же я его называла колобком), с редкими темными волосами, гладко зачесанными назад и убранными в тоненький крысиный хвостик, подчеркивая большие залысины.

Интересно, а чего это он не одел свою ушастую шевелюру? Или это только на ночь, перед встречей с … как там её…, а впрочем – не важно.

Он чем-то отдаленно был похож на посланника. У него был большой мясистый нос, маленькие глубоко посаженные карие глаза, напоминающие щелочки, не то из-за заплывшего жиром, не то распухшего от моего удара лица. Сразу за большим ртом с пухлыми губами висел трехслойный подбородок, который колыхался как желе при любом незначительном движении. У него, как и у посланника тоже были усы, правда какие-то жиденькие, кажущиеся совсем не к месту на таком объёмном лице.

Нет уж, такого красивого и блудливого колобка мне не надо. Пусть он достается своей визгливой свинке, а я уж ….. Мда, надо очень постараться, чтобы избавиться от него, не вызывая гнева посланника и не нарушая тсаарский закон.

Не принимая руки муженька, я поблагодарила его легким кивком головы и села на предложенный мне стул.

– И так, бранна, мы вас слушаем, – еще раз, но уже с долей раздражения сказал посланник.

Я рассказала все то же самое, что и рассказывала Истиану, пытаясь намекнуть на то, что меня пытались убить с помощью чадящей отравы и теперь из-за этого у меня потеря памяти. Наверно, нужно было бы пустить слезу, прикидываясь обиженной и оскорбленной, но я так никогда не поступала. Просто не умела я притворяться немощной и беспомощной. Вот и сейчас не смогла сыграть «кисейность» нежной леди.

– И вы так сразу поняли, что ваш муж вам изменяет? Этому сейчас обучают в куэнах? Не знал, что там дают такие знания молодым леди, – ухмыльнувшись поддел меня посланник.

Отец нахмурился и уже хотел было что-то сказать, но я его опередила:

– К сожалению, я не помню какие там дают знания, но это не значит, что я не могу ни видеть, ни слышать, ни понимать, что происходит. А то, что я видела, было очень … – я сморщилась и передернула плечами, выражая своё отвращение, – понятное действо. Но, вы, кажется, тоже там присутствовали, как и многие гости, включая моего отца и брата? Или вы не обладаете нужными знаниями, которые можно получить, как вы сказали, только в куэне, чтобы понять, что происходило в покоях бранна, когда вы там появились? – спросила я посланника слегка приподняв левую бровь.

И, не давая ему опомниться, продолжила:

– Отец, – я повернулась к сидящим справа, – объясните, пожалуйста уважаемому гранду Карминьяр, тсаарскому посланнику, что вы увидели в покоях и что, по-вашему, там происходило, а то он, видимо, не знает, что это такое.

Я еще не успела закончить свою фразу, как услышала одновременно и стук кулаком по столу со стороны посланника, и хмык со стороны сидящего рядом с мужем мужчины. Брат же, будучи, видимо, самым молодым, беззвучно смеялся не сдерживаясь и, закрыв лицо руками, сотрясался всем телом.

– Простите мою дочь, уважаемый тсаарский посланник. Она еще молода и все эти события последних дней не могли ….

– Надо было самому воспитывать дочь, бранн Ристаль, а не перекладывать свою ответственность на куэн! Как она с таким воспитанием будет жить со своим мужем? – прервал отца посланник.

– Да, я… – попытался вставить свои «пять копеек» муженёк, но и он был прерван посланником:

– Как с таким воспитанием вы собираетесь жить с мужем, бранна Витрийская?

– Вы действительно хотите знать как? Хорошо, я вам скажу… – спокойно ответила ему я.

А затем обвела всех взглядом, как бы убеждаясь, что меня услышали и будут слушать дальше.

Я понимала, что это был тот переломный момент, когда нужно попытаться сказать именно то, что может повернуть ситуацию в мою пользу. Или сейчас, или никогда. Чтобы хоть что-то получить, нужно прямо сейчас просить как можно больше, тогда, возможно, на что-нибудь и согласятся. Всё, конечно, могло быть и по-другому, но … Кто не рискует, то не пьёт шампанское! Сомневаюсь, что оно тут есть, но … Я решила, всё же, рискнуть и продолжила:

– После нанесённого прилюдного оскорбления и унижения мне и моей семье в первую после заключения союза ночь единения, я обращаюсь к вам, уважаемый тсаарский посланник, и требую расторжения союза с бранном Ветрийским, принесения прилюдных извинений и выплаты компенсации морального и материального ущерба, а также требую найти и наказать того или тех, кто пытался меня убить, – выпалила я на одном дыхании, а затем перевела дух и добавила:

– Мне нужно отправить официальное прошение лично тсаару или достаточно его отдать вам, как тсаарскому посланнику?

Уух, вот и сказала. И что же он мне на это ответит?

Глава 9

Я замолчала и в комнате повисла гробовая тишина. Видимо, такого пассажа никто не ожидал и теперь все раздумывали, как реагировать на мою речь.

«Надеюсь, я не очень переборщила с лексикой и все мои слова понятны?»

Затем, сидящий с мужем мужчина (как же его все-таки зовут и кем он ему приходится?) присвистнул, прерывая затянувшуюся шокопаузу, захлопал в ладоши и сказал:

– А девчонка-то не промах. Может и меня кто томником обкурит? Хотя, нет, сначала надо бы пройти школу обучения в куэне. Жаль, что с этим не получится, туда же только девочек принимают. Кстати, Борьян, ох, извините граф Карминьяр – тсаарский посланник, может нам перенять опыт воспитания в куэнах и для мальчиков? Надо бы предложить это нашему Высочайшему Величеству. Бранна Ветрийская, – обратился он уже ко мне. – Вы не могли бы мне пояснить, что….

– Хватит паясничать, Вит! – перебил его посланник, а затем продолжил, обращаясь уже ко мне. – Бранна Ветрийская, что такое «копесация морального и матерьяльного ущерба»? И кто только такому учит в куэнах?!

«Вот те раз! Значит не всё поняли. Очень широко я взяла в своём выступлении и, видимо, не по местным меркам. Пожадничала! Откуда ж я знала, что тут таких слов нет, а они так хорошо легли на язык и прямо вписались в мои требования. Вот как теперь выпутываться?

Ну что ж, будем уповать на тайные знания куэна, которые я, как бы не помню, но они у меня как бы есть, вот и «всплывают в памяти». Типа я это знаю – обучали, но не знаю, как я это вспоминаю. Бред, конечно, но раз уж нужно что-то говорить, то – будем пуржить – нести пургу. А что? Не надо было меня обкуривать каким-то томником!»

– Я получила прилюдное оскорбление и унижение и требую не только устного, то есть словами, – на всякий случай уточнила я, – прилюдного извинения, но и выплату, лично мне и моей семье, в денежном или любом материальном соответствие, которая будет равна степени нанесенного оскорбления как мне, так и моей семье.

«Ну что, посланник, получил разъяснения? А вот теперь и понимай это как хочешь.»

– Или вы считаете, что бранна Ветрийского нужно за это погладить по головке и погрозить пальчиком, чтобы он так больше не делал? – обратилась я к посланнику, глядя ему прямо в глаза, не давая времени на осмысления моего выступления перед уважаемыми мужами.

– Да вы понимаете, что не имеете права вообще что-либо требовать! – почти выкрикнул побагровевший посланник.

– Извините, уважаемый тсаарский посланник, но не могли бы вы мне сказать в каком тсаарском законе запрещается просить у нашего Высочайшего Величества всё мною ранее перечисленное, за то, что со мной произошло в ночь единения? Я, видимо, забыла этот закон из-за…

«Ну что, съел? Знай наших! И спасибо моей подружке Вальке! Она, между прочим, очень хороший юрист. И это она меня научала просить представителей власти подтвердить «буквой, цифрой или цитатой закона» любое их требование или отказ. А так как знать все законы до последней запятой достаточно проблематично, то редко кто сможет это сделать вот так сразу без подготовки. Вот на этом я и решила подловить посланника. А вдруг прокатит?»

– Хватит! – перебивая меня, опять стукнул по столу уже полностью красный посланник. – Мы не будем беспокоить наше Высочайшее Величество такими незначительными просьбами.

Ха! Ну что я говорила! Ну-да, ну-да, а мы так и поверили. Его-то мы не будет беспокоить, а кто сказал, что и вас?

Он встал со своего места, выпрямился во весь свой немаленький рост, дотронулся левой рукой до медальона и продолжил громким и строгим голосом:

– Я – граф Борьян Карминьяр – тсаарский посланник, волею данной мне нашим Высочайшим Величеством Иоаном Рюмейским VII указываю: бранну Мигуилу Ветрийскому принести требуемые извинения здесь и сейчас в присутствии уважаемых мужей. Для возмещения за нанесенную обиду вернуть бранне Ветрийской её донн, который он получил при заключении союза, возместить семье бранна Ристаль 100 золотых рюмей, расторгнуть союз бранны Ветрийской и бранна Ветрийского и заключить незамедлительный союз бранны Ристаль с грандом Витильяном Карминьяр. Моё решение единственно верное и неизменное! Да будет так! – закончил свою пламенную речь посланник, крепко сжимая медальон.

Глава 10

– Нет! – раздалось почти в унисон с левой стороны.

– Дядя, я не согласен! – опять послышалось в унисон.

– Я еще раз повторяю! – буквально орал посланник, напоминая кипящий чайник, с которого нужно немедленно снять крышку, чтобы он не взорвался. – Здесь и сейчас я – тсаарский посланник! Поэтому и принял единственно верное и справедливое решение! С чем вы не согласны, бранн Ветрийский?

Ага, справедливое. Только вот для кого?

– Как это с чем? – взвизгнул мой уже почти бывший муженек. – Я согласен расторгнуть брак, но почему я должен возвращать донн, если всё это и было нужно только ради этого?

Опаньки, а ларчик-то просто открывался.

А он, видимо, от большого ума, продолжал выкладывать всё, о чём бы лучше помолчать:

– Вместо получения 300 золотых рюмей я должен отдать 400?! – негодовал колобок.

– А вот об этом нужно было думать вчера ночью, до того, как ты валялся у всех на виду со своей …. – почти прокричал, наклонившись через стол в направлении моего уже точно бывшего муженька красный от злости посланник.

– Вот от неё и получишь свой донн, а еще и заключишь с ней союз, сразу после расторжения союза с бранной Ветрийской, потому что после вчерашнего на бранну Гульскую никто и не посмотрит. Зачем же так позорить уважаемую семью бранна Гульсколго? Не нужно ссориться с соседями, дорогой племянничек! – уже орал посланник.

Муженек сидел красный как вареный рак и нервно дергал себя за волосы.

Так вот откуда у него залысины и такие реденькие волосики. Часто, видно, их подергивает.

– А что не устраивает вас, гранд Карминьяр? – продолжал орать посланник. – Или вам не нужен донн в 300 золотых рюмей?

– Дело не в золотых! Я не могу жениться на порченной бранне! Тем более после Мигуила. В этот раз была его очередь, а моя в следующий раз. Я скоро уезжаю в Маньяр на целый год. Посольская служба планировалась для меня одного, а наличие и пребывание там жены не представляется возможным! – недовольно и эмоционально высказался, видимо, ещё один родственничек посланника.

– Ну, а невыполнение тсаарского закона, надеюсь понимаешь к чему ведет? Там уже можно забыть и о посольской службе, и о титуле, и …. Надеюсь, тебе всё понятно!? А молодая гранда будет тебя дожидаться в фамильном замке. Ну, а если уж Мигуил смог и там отметиться, так не бойся, я возьму воспитание внучатого племянника на себя, а ты только дашь имя. Всё ж одна семья! Я же вижу, что ты уже всё осознал, так что, меня еще и благодарить будешь!

Я слушала всё это и тихо офигевала. Смотрела только на разъярённого посланника и осмысливала услышанное. Это они так просто торгуются судьбой еще не родившегося ребёнка? Меня назвали порченой. Не могут поделить мой донн, видимо, это приданое. Нет, какое всё же скотство! Но оспаривать решение посланника мне не хотелось, хотя…. Может еще разочек рискнуть?

А тсаарский посланник тем временем продолжал:

– Вы, бранн Ристаль, надеюсь со всем согласны?

Отец слегка наклонил голову в знак согласия, не проронив ни слова. По ходящим желвакам было видно, что ему это не нравится, но вступать в перепалку с посланником он или не решался, или в этом не было смысла. Брат сидел тихо как мышь в полном офигене, то есть с выражением абсолютного шока на лице. Он, кроме меня, был здесь самым молодым, поэтому особо не вмешивался.

– Надеюсь я удовлетворил ваши требования, бранна? – обратился он ко мне то ли с улыбкой, то ли с оскалом.

– Нет, – спокойно ответила я.

– Нет?! – прорычал посланник, наклонившись вперед, и вытаращил глаза так, что казалось они выпадут из орбит.

И что он так разнервничался? Я ещё даже ничего не сделала, просто ответила на вопрос! Но всё же, решила долго не раздумывать и продолжила:

– Я не получаю никакого материального возмещения за нанесенные оскорбления, а донн, который и так мой, перейдет моему новому мужу. А что останется мне? Где гарантии, что у него не появится ещё какая-нибудь Гульская? Где потом буду я? Вместе с очередной неледи в одном доме? Или вдруг ему придет в голову окурить мои покои, пока я сплю, как и бранну Ветрийскому?! Да и вообще! Мало ли, чем он мне отплатит за ваше решение? Пострадавшая здесь я, только вот плюшки получили всё кроме меня! Где здесь справедливость?!

Посланник глубоко вдохнул и устало опустился на стул, даже не обратив внимание на «плюшки», видимо понял о чём речь. Он обхватил голову руками и сидел так какое-то время. Никто, почему-то, не решался больше высказываться. Всё терпеливо ждали.

– Хорошо, – глубоко вздохнув, произнес он. – Вы получаете в качестве матерьяльного возмещения небольшой удел в Уречье. Он будет принадлежать только вам, и вы сможете передавать его в наследство своим детям. Только своим! На этом всё! Я отдам все необходимые поручения своему помощнику. Подписи всех грамот будут после расторжения одного союза и перед заключением другого. А ты, Мигуил, – он повернулся в сторону колобка и даже немного привстал со своего места, – Готовься к заключению союза с бранной Гульской, от неё и получишь свой донн. Оба союза будут заключены сегодня по вечере и это не обсуждается! – стукнул он кулаком по столу, показывая, что все разговоры закончены.

В мою сторону он даже не смотрел. Боялся, видимо, ещё каких-либо просьб. А они у меня были! Но я их пока приберегу до лучших, более спокойных, времен. Надеюсь, доживу.

Затем, он медленно посмотрел на каждого из присутствующих, кроме меня, естественно, еще раз для убедительности стукнул кулаком по столу и быстрым широким шагом вышел из управской, видимо всё же, рабочего кабинета бранна Ветрийского, громко хлопнув дверью. Повисла удручающая тишина, в которой витало чувствующееся нервное напряжение и раздражение.

Глава 11

Нас осталось в комнате пятеро. Эта партия, как они думали, была закончена бегством «короля», но я хотела продолжения «банкета». Жаль, что сейчас не получится.

Все сидели за столом и молчали.

– Извините, но мне нужно отдать распоряжения, – быстро встал и выкатился из кабинета колобок, оставляя нас вчетвером.

Вот это его «извините», нужно принять, как публичное принесение извинений? А где же заверения в расследовании появления в моей спальне окуривающего огана с томником и попытки убийства? А теперь-то я точно была уверена в том, что это именно она и была. За 300 золотых рюмей кого угодно можно убрать. Не просто же так колобок занервничал, когда услышал, что нужно их вернуть, да ещё и 100 приплатить.

Нет, я, конечно, не знала большая ли это сумма или нет, но сам факт того, что присутствует слово «золотой», говорил о многом. Надо бы разобраться в номинале одного золотого, да и вообще узнать какие тут деньги, что и сколько стоит еще до подписания всех бумаг, а то продешевлю, соглашаясь. Интересно, а тут существует брачный контракт или какая письменная договоренность?

– Что ж вы притихли и не высказываете свои ещё какие-нибудь требования с учетом знаний, полученных в куэне, бранна? – обратился ко мне, видимо, мой следующий муж.

Дай Бог, чтобы последний, хотя бы на сегодня, а то еще не вечер и за дверью может поджидать еще какая-нибудь бледи Гульская.

Я посмотрела на гранда и впервые смогла его рассмотреть. Сходство с тсаарским посланником было не так заметно, как у моего пока еще первого муженька. И если у него, будущего второго муженька, с дядькой-посланником одна фамилия, значит они родственники по отцу. А мой первый муженёк скорее всего по матери. И раз уж гранд не очень похож на своего дядю, то внешне пошел в породу матери, хотя, по комплекции, видимо, в отца. Но это пока только мои домыслы.

На первый взгляд ему было примерно, как и колобку, может на пару-тройку лет меньше. Это был плотный шатен с зачесанными и убранными в хвост не очень длинными, может по плечи или чуть короче, волосами, открывающими высокий лоб. Толстым он не был, скорее с хорошей мышечной массой, но под прямым пиджаком особо не разглядеть. У него были такие же, как и у посланника большие глаза в обрамлении длинных ресниц и не широких, хорошей формы, бровей. Глаза, скорее, тёмно-серые или синие, прямой нос, но более утонченной формы чем у посланника, высокие хорошо очерченные, а не пухлые, как у колобка, скулы, обычный рот, не очень массивный подбородок с едва заметной ямочкой. Он не был ни красавцем, ни страшилкой – вполне обыкновенный. Отличительной особенностью, разве что, были глаза, которые я бы назвала красивыми.

И теперь эти глаза пристально смотрели на меня с каким-то раздражением, ненавистью и чем-то еще. Может интересом? Хотя, теперь уж смотри-не смотри, а придется принять неизбежное. Как будто мне вся эта ситуация доставляет удовольствие!

– Вам в письменном виде или можно просто на словах? – наконец ответила я, потому что пауза явно затянулась.

– Гранд Карминьяр, мы подпишем обычный договор перед заключением с вами союза, – перебил нашу перепалку отец.

– Извини, отец, но я бы хотела с ним ознакомиться до подписания, – вставила я свою просьбу.

А что? Должна же я знать, на что подписываюсь. Хотя, подписываться, видимо, будет отец, но почитать нужно. Понять бы ещё, что там будет написано.

– Хотите внести дополнительные пункты? – съязвил будущий следующий муж.

– Обязательно! Неприемлемость публичного позора меня, как жены, и моей семьи, показательными выступлениями с неледями типа бранны Гульской и ей подобными. И, надеюсь, вы не будете сверкать неприкрытым тылом, выставляя на всеобщее обозрение все прорехи нашего союза? – Отзеркалила я ему ответ с милой улыбкой, глядя прямо в глаза.

Гранду явно не понравились мои слова. Это было видно по плотно сжатым губам и бегающим желвакам.

– Не знаю, что вы имели в виду под «показательными вступлениями», но смысл я понял. Надеюсь на подобное, и вы не опозорите честь рода и нашей семьи за время моего отсутствия, – с тяжело ему дающейся сдержанностью ответил мой будущий следующий муж.

– Ну, думаю, что перепл…, – я запнулась, понимая, что вряд ли бранна должна так изъясняться, поэтому продолжила, более тщательно подбирая слова, – что вряд ли кому-то ещё удастся сделать больше, чем бранн Ветрийский. Сверкать всеми своими стратегически-важными местами и оголять тылы перед гостями, показывая все прорехи, да и не только свои, вряд ли кто еще осмелится в вашем роду. А может я ошибаюсь? – спросила я, глядя на него, слегка прищурив глаза.

– Мы всего лишь с ним родственники, бранна. И моя семья происходит из достойного и уважаемого рода Карминьяр. Так что не будем бросать тень позора бранна Ветрийского на наш род. А за честь нашей семьи, как я понимаю, я могу быть спокоен? – раздраженно ответил он.

– Надеюсь я тоже? – улыбнулась я ему своей самой искренней улыбкой. Надеюсь. Во всяком случае я старалась.

– Это даже не обсуждается! – ух, как взвился, сверкая глазами.

– Ну, вот и хорошо. Значит можно внести пункт о неприемлемости взаимных измен и позора рода и семьи, а также не забудьте добавить точно прописанную сумму, выделяемую на содержание жены и детей, – мило улыбаясь, добавила я.

– Вы что, сомневаетесь? Думаете, что я не смогу обеспечить мою семью? – выкрикнул возмущенный гранд, вскочив со своего места.

Да, выдержки ему явно не хватает, а еще и в посольство собирается, с таким-то умением срываться с места.

– Моя семья никогда, слышите, никогда не будет ни в чём нуждаться! – почти выкрикнул он.

И чего так орать. Ну, верю я, верю – почти верю.

Ух, как сверкает глазами, да только нам от этих пых в воздух ни жарко, ни холодно. Напугал.

– Вот и хорошо, значит не будет никаких возражений, – улыбнулась я, надеюсь, такой же милой улыбкой в ответ.

Я спокойно сидела на своем месте и рассуждала, как опытная матронна. А что волноваться? Какой смысл кричать и что-то требовать? Как будто я сейчас смогу что-то изменить. А раз так, то наблюдаем за всем, подмечаем и мотаем на ус.

– А теперь, я бы хотела вернуться в….ты проводишь меня, Истиан?– обратилась я к брату.

–Да, конечно, – брат резво вскочил со своего мета. – Тебе нужно отдохнуть, поесть, переодеться и подготовиться к заключению нового союза.

Глава 12

Вернувшись в свою комнату, а вернее в комнату Истиана, я наконец-то смогла немного передохнуть и поесть.

Еда была очень простой: запечённая куриная ножка с отварными овощами, маленькая лепешка из ржаной муки, кусочек сыра и кружка ягодно-фруктового отвара.

Не знаю почему, но мне казалось, что в замке бранна должны были кормить более изысканно, в сравнении с тем, что мне принесли. Какие на то были причины я не знала. Если учесть, что вчера была свадьба и приглашены гости, то это было более, чем скудное меню. Разбираться и спрашивать у служанки или просить принести что-то еще, я не стала. Еда была сытной, и я наелась, а большего мне и не надо. Для меня этого было более чем достаточно. Я даже не всё съела. Жаль, конечно, что была только одна деревянная ложка и никакой салфетки, а какая-то тряпочка, чтобы вытереть руки, поэтому пришлось идти их мыть в уборную, где был кувшин с водой.

Видимо в куэне не сильно баловали изысками, а судя по моей излишней худобе, закрадываются сомнения, что там вообще кормили. Поэтому мне пока и не надо налегать на еду. Нужно постепенно привыкать, а то мало ли что.

После еды меня сморил сон, и я даже немного поспала. Затем пришла Нисса и принесла мне одежду – прямое широкое синее шерстяное платье с не очень глубоким вырезом спереди на шнуровке, расшитое по горловине и вырезу голубой нитью. Платье было с зауженными длинными рукавами-фонариками, тоже расшитыми по краям такой же нитью. К платью прилагался широкий вышивной пояс, украшенный какими-то голубыми камнями, который подвязывался под грудью. Оно надевалось через голову на нижнюю рубаху, которую я надела ещё утром. Сапожки, кстати, тоже остались те же, что и были на мне с самого утра.

Нисса заплела мне косу, вплетая в неё голубую ленту и заколола её вокруг головы, затем помогла надеть ту же самую, что и утром, накидку, а сверху длинный меховой плащ с капюшоном. Вот и весь свадебный наряд. Негусто.

Она поднесла мне какую-то начищенную до блеска небольшую круглую тарелку, чтобы я смогла на себя посмотреть.

Это что, местное зеркало?

Отражение было слабым, поэтому долго рассматривать я себя не стала. Может от усталости, а может и от безразличия смотреть как я выгляжу особо не хотелось. Какая теперь разница. Что выросло-то выросло, то бишь досталось, с тем и будем жить, раз не угорели ни с первого, ни со второго раза. Главное, чтобы третьего не было.

Что меня удивило, так это то, что мне ни разу не предложили даже обмыться. Если не считать моего утреннего обтирания в уборной куском небеленого и грубоватого полотна, смоченного в прохладной воде, то можно сказать, что о гигиене новобрачной тут вообще не заботились.

Или тут так принято?

Хорошо, что хоть с едой приносили тряпочку которой можно было протереть руки.

Сама я была так вымотана ночными и дневными событиями, что спрашивать или что-то просить сил не было. А может у них тут чистота и гигиена вообще под запретом? Или всем, после того, что произошло, было просто не до меня?

Нисса провела меня по тёмным коридорам к центральной лестнице, и мы спустились в большую залу на первом этаже. Там меня уже ждали отец с братом.

Мы вышли на улицу и оказались на широком мощенным камнями дворе, слабо освещённым горящими факелами. Был прохладный вечер и несильный, но неприятный промозглый ветерок, который иногда задувал под плащ, давая почувствовать, что «не месяц май». Я заметила на брусчатке небольшие желто-оранжевые листья, время от времени подбрасываемые порывами ветра. Значит это или поздняя осень, или начало зимы.

Интересно, а тут есть снег?

Как же всё-таки неудобно вот так, ничего не зная, «плыть по течению», как по минному полю, каждый раз ожидая, где же ещё рванёт. Нет, в ближайшее время нужно получить хотя бы базовые знания и информацию. А пока – плывём дальше.

Во дворе к нам присоединилось несколько человек и вся наша немногочисленная процессия, следуя по мощенной каменной дорожке, направилась к вече, которое располагалось на невысоком кургане, между замком и городом.

То, что здесь называлось вече, сложно назвать церковью в моём понимании. Ничего подобного я ещё не встречала.

Это было необычное, на мой взгляд, высокое белокаменное строение. Оно состояло из одной расширенной к низу башни, находящейся в центре, с прилегающими к ней пристройками, расположенными словно лучи. Думаю, что если смотреть сверху, то они и будут похожи на лучи звезды, расходящиеся от центральной башни. Сама же башня, сужаясь к верху, стрелой уходила в небо, чем-то напоминая стелу. Шпиль этой башни-стрелы не был заострённым, а странно обрезанным в самой верхней точке. Как я уже потом рассмотрела внутри, этот срез наверху чем-то напоминал форму семиконечной звезды, если смотреть снизу. Со стороны, естественно, этого было не видно.

Нижние соединённые с центральной башней пристройки, скорее всего хозяйственные или жилые помещения, были треугольной формы, похожие на вытянутые в длину пирамиды с небольшими окошками, расположенными ближе к верху, опять же в форме семиконечных звезд. Эти странной формы окна, почему-то находились не на одном уровне, а располагались в шахматном порядке.

Так как уже темнело, рассмотреть всё более детально было почти невозможно. А жаль. Хорошо бы ещё увидеть вид сверху, а то приходилось лишь догадываться.

Отец, брат и я сначала вошли в одну из таких пристроек, освещенную горящими в углах факелами. Там нас уже ждал посланник вместе с мужчиной и женщиной в широких серебристых одеждах. Нас усадили за стол и дали, как я и просила, прочитать «брачный контракт», именуемый как «договор заключения союза единения». Сначала прочитал отец и утвердительно кивнул головой в знак согласия, а затем его дали прочитать мне.

Я очень боялась, что не смогу ничего прочитать за неимением соответствующих знаний. Но, к счастью, хоть и с трудом, я смогла где-то разобрать, а где-то и догадаться, что там написано. Общий смысл был мне понятен.

Это точно был не русский язык, а скорее очень древний славянский или что-то его отдалённо напоминающее. В словах можно было распознать похожие на наши буквы, но также там были и незнакомые мне знаки. Во всяком случае было какое-то узнавание, поэтому я не читала всё подробно, а только то, что могла разобрать. Ну, а чтобы уже совсем убедиться, правильно ли я всё поняла, попросила посланника ещё раз его озвучить и перечислить все пункты.

Ему это не понравилось, но, видимо, подумав, что я прошу для того, чтобы это слышали всё присутствующие, он всё же прочитал его вслух. В общем-то там было всё то, о чём я и просила в кабинете.

Отдельным документом был представлен выделенный мне удел, который я не могла ни продать, ни отдать, ни подарить, а только передать своим детям, а они в свою очередь своим. А если у меня не будет детей, то он возвращается государству, то бишь тсаару. В этом документе было перечислено, где находится этот удел и что в него включено. А это всего лишь деревенька из двадцати дворов с прилежащей к ней землёй, хозяйский дом, кстати, без пояснений какой и в каком состоянии, протекающая рядом речушка с мельницей и находящийся по близости лесок.

Разгуляться мне будет негде – «королевство-то маловато», но и это уже что-то, а не чисто поле и ясны звёзды. Посланник, видимо, как от сердца оторвал, поэтому и не большой кусочек, да ещё и с пометкой «если». Жлоб!

Глава 13

Потом мы наконец-то подписали все документы в форме свитков из странной бумаги в трёх экземплярах. По цвету она была желтоватой, а на ощупь очень гладкой, почти шелковистой. Как я и предполагала, подписывал всё от моего имени отец. Подписи ставились какими-то тёмными палочками. Неужели грифель? Присутствующие мужчина и женщина тоже поставили, каждый свой, оттиски в виде звезды серебристого и голубоватого оттенка. А вот подпись гранда – второго или следующего мужа, а там уж как пойдет, уже стояла. Не удалось ему увильнуть от дядькиного приказа. Ну и понятно, кому захочется всё терять, лучше уж поджениться, хоть и против воли.

Один экземпляр был для вече, его сразу, свернув в трубочку и повязав серебристой верёвочкой, забрал мужчина в серебристой одежде. Это вечник или храмовник, или как там называют служителей храма, то бишь вече? Второй – в «склад» тсаара, как сказал посланник, видимо в архив. А третий для мужа, который тоже забрал посланник. Он скрутил «документы» каждый в трубочку, перевязал синей бечёвочкой с какой-то блямбой на конце.

Вот зачем он его забрал? Непонятно. Мог бы и мне его прямо тут отдать.

Мою «трубочку» на удел он отдал отцу, опять же не мне.

А я, значит, без документов останусь? И как потом доказать, что я гранда и мне теперь принадлежит этот удел в Уречье? Надо будет потом у Истиана спросить, надеюсь, он знает.

Затем мы пошли в главное центральное здание и вошли в широкую залу по форме похожую на септаграмму, где нас уже ждали мои так называемые мужья: гранд – будущий второй и бранн – бывший первый, стоящий рядом со своею зазнобой, разодетой в «пух и прах», что делало её еще объёмнее. Мужчины же были в той же самой одежде, что и днём.

Ну да, это же не праздник. Зато посмотрю, как тут происходит союзование. Или как там называется церемония заключение брака?

А, точно, заключение союза!

Мы встали в центре, прямо под шпилем вече, через отверстие которого поступал слабый серебристый свет. Больше никакого другого освещения не было. Затем вошли и стали в центр, лицом к «брачующимся» уже другие мужчина и женщина в переливающихся серебряным светом, от падающего на них свечения, широких одеждах. Видимо, это были служители вече. Они стали поочередно напевно читать что-то среднее между молитвой и клятвой.

Приятные негромкие голоса разливались по пространству, вводя меня в какой-то транс. Первой начала читать женщина и после того, как она закончила, гранд и бранн приняли её слова, всего лишь сказав – «да будет так». Затем читал мужчина, а после того, как он закончил, мы с бранной Гульской тоже сказали свои «да».

Пока читалась эта клятва-молитва, в вече становилось всё темнее и темнее и самые последние слова мы произносили почти в полной темноте. Лишь одежды служителей ещё отбрасывали слабые серебристые блики от спадающей на них сверху едва заметной дымки, исходящей сверху.

Я невольно подняла голову вверх и увидела отверстие в форме семилучевой звезды в центре уходящего ввысь шпиля стелы, через которое было видно звёздное небо. В заостренных конечных точках лучей виднелись довольно ярко светящиеся настоящие звезды.

Это что, шпиль стелы специально сделали открытым и такой формы, чтобы ночью видеть расположившиеся над ним яркие звёзды? Что это? Культ поклонения какому-то созвездию или…

Додумать обо всём увиденном я так и не смогла, потому что гранд взял меня за руку и повёл на выход из вече. За нами последовал и бранн со своею, теперь уже законной зазнобой. Все немногочисленные приглашенные, включая отца и брата, ждали нас на улице.

И это всё? Ни тебе колец, ни браслетов… А как можно узнать, что я теперь союзная, то бишь замужняя? Никаких внешних опознавательных знаков? Ооочень интересно!

Было уже темно, но всё вокруг освещалось тускловатым светом, непонятно откуда исходившим. Быстро пробежав взглядом по небу, в поисках привычной мне луны и не найдя её, я последовала за теперь уже моим вторым мужем.

И когда граф подводил меня к ожидающим нас людям, я оглянулась, решив ещё раз бросить взгляд на местный «загс» и чуть не упала, споткнувшись.

Вся центральная башня, та, что стрелой уходила в небо, поблескивала не очень ярким, но заметным на расстоянии серебристым свечением, освещающим прилегающую вокруг территорию, как могло бы быть при очень яркой луне. Я посмотрела вверх, чтобы найти наконец эту луну, свет которой, как я думала, и отражался от чем-то покрытой стелы, но ничего не увидела. Луны в небе не было. Но зато где-то в высоте звездного неба, прямо над уходящей в него стелой центральной башни вече, были отчетливо видны довольно большие и яркие звезды, расположенные в форме семиконечной звезды. Так вот почему шпиль стелы был открытый и такой формы. Видимо, это было сделано специально, чтобы из центра башни можно было видеть эти звёзды. Причём, в крайних её точках звёзды были крупнее и ярче, а соединительные поменьше и потускнее.

Такого созвездия я еще не видела и даже не слышала о чём-то подобном. Конечно, где я и где звёзды! Но, думаю, если бы у нас было что-то подобное, то где-нибудь да были бы снимки, как Южного Креста, например. Уж в интернете-то точно. Но мне ничего подобного никогда не встречалось. А это могло означать лишь одно – это точно не земля и, скорее всего даже не наша галактика. Млечного Пути, кстати, тоже не наблюдалось. Да и всё ночное небо было каким-то очень тёмным с едва заметными крошечными звёздами, на котором очень отчётливо выделялись те, что были над шпилем стелы.

Я бы, наверное, раскрыла от удивления рот, но вовремя вспомнила замечание бабушки, что рот открывают только дураки, а у умных хватает мозгов, чтобы держать его закрытым. Поэтому и стояла, задрав голову, рассматривая окружающую иссиня-чёрную бездну неба с ярко сияющей семилучевой звездой.

Если у меня и были ещё какие-то сомнения по поводу моего попаданства, то, после увиденного, их точно не осталось. Я хорошо знала, что ничего подобного раньше не видела. Теперь все мои сомнения уже точно растаяли как прошлогодний снег.

– Идемте, гранда. У нас в грандстве тоже есть свое вече, выше и красивее, чем у бранна. Еще насмотритесь, – поддержал меня за талию мой теперь уже второй муж, не давая упасть, и подвёл к ожидающим.

Вся наша «свадебная процессия» двинулась в направлении замка. Впереди и сзади шли мужчины и держали горящие факелы, освещая дорогу до самого входа места жительства моего бывшего первого мужа.

Так под руку с грандом мы и вернулись пешком в замок.

Глава 14

Гранд проводил меня до той же комнаты, сказал, что придет служанка, принесёт поесть, поможет приготовиться ко сну и, попрощавшись до следующего раза, не уточнив, когда ушёл.

Я вошла в тёмную комнату, подошла к кровати, благо запомнила, где она находилась и села на неё.

И это всё? Вот такая свадьба? И ни колец, ни праздничного застолья – ничего, что должно присутствовать в моём понимании. Вот именно – в моём! А здесь, наверно, всё по-другому. Да и новый муженёк хорош! Довёл до комнаты, бросил -«увидимся завтра» и исчез в темноте коридора. Он даже не зашёл в комнату, чтобы проверить что тут и как. А может меня тут опять решили «окурить» по-тихому? Хотя, вряд ли. Я тут могу просто замерзнуть или умереть от страха в темноте. Хорошо, что хоть в теплом плаще, а так бы и околела, ожидая появления служанки.

Не знаю сколько я так просидела, когда наконец-то появилась Нисса.

– Ой, гранда, вы уже здесь? А почему свечу не зажгли? – спросила она, появившись со свечкой и еще чем-то в руках.

Она поставила у кровати какую-то емкость из которой исходило тепло, а затем с помощью своей свечи зажгла свечу в подсвечнике, стоявшем на столе.

– А как я, по-твоему, могу зажечь свечу, если темно и ничего не видно?

– Простите меня, гранда, я думала, что вы придете позже и ничего не приготовила. Ну, ничего, сейчас станет тепло.

– Хорошо, тогда помоги мне раздеться и принеси что-нибудь поесть. И… я бы хотела, если уж не помыться, то хотя бы обтереться влажной тканью, а еще бы переодеться.

– Да, конечно, сейчас всё будет, только вот из одежды у вас больше ничего нет.

– Как нет? Я что сюда приехала без вещей?

– Я не знаю. Всё, что было у вас в комнате, я принесла, а есть ли еще что и где – не знаю, простите.

– А ты не могла бы позвать ко мне брата или отца?

– Да, если найду, то скажу, что вы хотели бы их видеть.

Она помогла мне снять плащ. Накидку я решила не снимать, все-таки тут еще холодно. Затем, подхватив свечу, с которой пришла, она вышла из комнаты. Я села на кровать рядом с чем-то напоминающем неглубокий таз с ручками, в котором лежали нагретые, почти раскаленные камни. Вот от них-то и исходило тепло.

Да уж, такое отопление я еще не видела. У них здесь что, ни печей, ни каминов в комнатах нет? Интересно, а там, куда меня отвезет гранд тоже такая древность? Это же север и тут должны знать, как обогревать жилища, тем более, если они каменные. Не горячими же камнями они отапливаются?

– Бель, как ты? А почему здесь не прогрели? – зашел в комнату брат, даже не постучав.

Нет, я, конечно, понимаю, что это его комната – была вначале, но раз уж тут теперь я, то …. А вдруг я не одета? Хотя, в такой холодине… да и видел он меня уже неодетой и не он один, что уж теперь играть в непорочную невинность.

– Нисса только что принесла, скоро станет теплее. Истиан, а у меня есть хоть какая-то одежда. Я бы хотела переодеться и вообще…

– Мы, забрав тебя из куэна, взяли с собой только дорожную и для заключения союза. Бранн Ветрийский должен был обо всём позаботиться. Поэтому и донн такой большой. А он тебе ничего не давал?

Я отрицательно покачала головой.

– Я схожу узнаю, где твоя одежда и всё принесу.

Он ушел, а я опять осталась одна, раздумывая над своей странной судьбой и еще более странными событиями, и обо всём, что со мной произошло за последнее время. И зачем я только поехала на дачу? Была бы сейчас у себя в тёпленькой квартирке, а не мерзла в каменном мешке. И как там мои родители …

Вскоре пришла Нисса и принесла на подносе горячей еды.

А на ужин у меня было примерно тоже, что и на завтрак и обед – никакого разнообразия. А может кухарка готовит одноразово большое количество еды, которую и съедают в течение всего дня? Уточнять я не стала, может у них тут так принято. Съела, что дали и поблагодарила.

Нисса собрала посуду на поднос и унесла ее, сказав, что вернется с теплой водой для обмывания.

Почти сразу после её ухода вернулся Истиан и сообщил мне не очень радостную новость – другой одежды у меня не было. Меня это даже не удивило, всё и так было понятно. Первый муженёк решил не делать лишних трат на одежду, решив от меня избавиться сразу же в первую ночь. И тратиться не надо, раз уж женушка того… Интересно, как бы он потом объяснял мою скоропостижную кончину? Хотя, теперь это уже и не важно, но зато понятно присутствие охранника у двери. Истиан, кстати, подтвердил мои мысли по поводу «избавиться», правда, объяснил отсутствие одежды тем, что ко мне должны были прийти мастера для пошива одежды и обуви сразу же на следующий день после заключения союза – это со слов бранна Ветрийкого, естественно. Ну, да – конечно, вы типа сказали правду, а мы типа в это поверили.

– И что же мне теперь делать? Гранд сказал, что мы завтра отбывает в его замок. А я даже не знаю сколько займет дорога, холодно там или нет, да и вообще…

– Гранд передал тебе двадцать рюмей – десять золотых и десять серебряных, чтобы ты завтра сходила на торг и купила себе всё, что понадобится в дорогу и на первое время.

Он положил на стол небольшой кожаный мешочек.

– До его замка ехать почти два дня. Он севернее, ближе к морю и думаю, там холоднее, – обрадовал меня брат.

– Истиан, а двадцать рюмей это сколько?

Он взял мешочек и вытащил из него небольшую желтую монетку.

– Вот, смотри. Это один золотой рюмей. Один золотой рюмей – это или десять серебряных рюмей, или сто бронзовых рюмей. Один серебряный рюмей – это десять бронзовых рюмей или сто рюм, а один бронзовый рюмей – это десять рюм, – закончил свой ликбез по местной денежной системе брат.

Затем он положил золотой рюмей в мешочек на столе и снял с пояса свой мешочек, из которого достал одну серебряную монетку, размером и толщиной меньше, чем золотая, затем бронзовую, меньше, чем серебряная и наконец самую маленькую и тоненькую, отлитую не понятно из какого метала по цвету похоже на олово, а может и нет.

На золотых, серебряных и бронзовых монетах был отчеканен профиль, видимо тсаара с одной стороны и звезда с другой. А вот на самых маленьких монетках только звезды по обе стороны, а в центре небольшая дырочка.

Как пояснил Истиан, самыми ходовыми были монеты с дырочкой, их обычно надевали на специальную верёвочку, которую привязывали к поясу. Вторыми по популярности были бронзовые монеты, реже расплачивались серебром, и еще реже золотом.

Это ж какую тяжесть нужно носить в мешочке, если нужно много чего купить на рынке или …. Где тут у них что покупают, интересно? Ну, надеюсь Нисса мне поможет и сориентирует в ценах и местах.

– А может мне прямо в свой удел поехать, чтобы уже сразу устроиться и жить там, пока гранд будет на службе?

– Я не знаю. Вам бы с ним всё обсудить, но сначала всё равно придется ехать в вече грандства, чтобы одеть спарры.

– Я бы не против обсудить, только вот он меня сюда привел и ушел. Где мне его искать, если я тут ничего не знаю? … Спарры? А что это такое?

– Прости, я и забыл, что ты не помнишь, что это такое, – улыбнулся он, извиняясь.

– Это знак союзности. У меня нет, не могу показать, но, когда вы приедете в грандство, пойдёте в вече и вам их наденут, там и увидишь. А с грандом я поговорю и завтра утром или он придет к тебе, или я отведу к нему, – закончил он своё краткое объяснение, из которого мне стало понятно не больше того, что я знала до этого. Почти ничего.

Я смотрела на Истиана и … Понятно, что ничего не понятно. Спарры какие-то ещё будут надевать. Звучит так как «кандалы» или «наручники». А что, если и правда, что-то подобное? Как бы узнать? К свинке, что ли сходить? Она же тоже свежеиспечённая жена, значит на неё уже надели … Пояс верности на неё надо надеть!

Может он и хотел мне ещё что-то сказать, но вернулась Нисса с какой-то лоханью, из которой исходил пар, и двумя холстами. Он понимающе посмотрел на это и ушёл.

Помыться сегодня, видимо, не судьба. Ну, хотя бы обтереться теплой водой. Как говорится: «за неимением бани, сойдет и вода в лохани».

Закончив со всеми помывочными процедурами, я улеглась в постель, попросив Ниссу разбудить меня пораньше и съездить со мной в город, чтобы купить всё необходимое на первое время и в дорогу. Она согласилась и ушла, оставив меня одну в пока еще прогретой комнате.

Вот балда, забыла у неё спросить про спарры. Может она уже замужем и просто показала бы мне. А то понятия не имею что это.

Обычно, когда со мной разговаривают, я понимаю почти все слова и адаптирую их на русский, если есть эквиваленты, а вот спарры … Нет у нас такого слова. Даже не представляю, что это и как это надевают. Скорее всего или кольцо, или браслет, а не те страшилки, о которых я подумала. Во всяком случае я очень на это надеюсь. А теперь, что уж, ладно, увижу, когда придём в вече.

Глава 15

Утро следующего дня началось рано и закрутило меня в суете обычных дел. Самым же важным перед поездкой в город для приобретения необходимого, нужного и «на всякий случай» было общение с отцом и мужем. Послевкусие от этого общения осталось неоднозначным.

Гранд, хоть и не прятал свою ненависть и раздражение из-за меня в качестве жены, да и от союза в целом, оказался очень обязательным человеком. А самое главное не жлобом и не жадобой.

Уже утром, при встрече в небольшой комнатке, где меня ждали отец и Истиан, ну и муженёк, куда же без него, мне поведали о том, что меня ожидает в ближайший месяц.

И вот сейчас, находясь в карете, если так можно назвать коробку с небольшой дверью и маленькими окошечками почти под крышей, которые плохо пропускали свет, я раскладывала по полочка полученную информацию. Кстати, почему тут, на севере, такие кареты, я поняла только потом. Всё из-за климата или из-за ветров, которые были очень холодными.

Завтра утром мы с графом отправляемся в его замок, куда он меня привезет и представит как свою жену, то бишь союзницу. Поездку, как оказалось пришлось отложить на день, потому что у меня вообще ничего не было. Вот просто во что одели в куэне – то и есть. Поэтому у меня день на закупки всего необходимого в дорогу и минимума вещей на первое время в замке, а там можно докупить или сделать на заказ уже в грандстве.

В замке гранд останется на несколько дней и потом уедет в Демию – столицу страны, чтобы подготовиться к своему отъезду в Рьяман – столицу соседнего Маньяра, где и пробудет примерно год, работая в посольстве на благо государства и обучаясь управлению. Затем он вернется в своё грандство, где мы с ним и будем жить поживать, да добра наживать.

За время отсутствия муженька мне нужно спокойно жить в замке, ожидая его возвращения, и не позорить своим поведением уважаемые семьи. Я могу принимать гостей в замке, а вот самой шляться по гостям нельзя, ну ни прямо так нельзя, а лучше пока избегать визитов. Так-то понятно, что чем меньше я вне замка, тем больше я под присмотром. Исключения составляют кратковременные поездки в главный город грандства – столицу Карминь и в мой удел в Уречье. Лучше, конечно, без ночёвки, но уж если такое случится, то не более двух ночей.

Съездить в город, как и в свой удел, чтобы посмотреть, что и как, я могла лишь с охраной и компаньонкой, скорее грандской соглядательницей, на тёпленькое место которой он и пригласил своих дальних родственниц. Выбор надсмотрщицы доверили мне, дабы дать мне право выбора – это же моя компаньонка. Муженек уже разослал предложения, то бишь приглашения к сотрудничеству, и согласившиеся «наблюдательницы» приедут в замок на следующей неделе.

Кстати, неделя тут длится десять дней, да и вообще принято считать десятками, но компаньонки приедут дней через пять. Я должна буду выбрать одну или двух – как пожелаю, вот она-то и будет за мной «присматривать», то есть сопровождать.

Как, однако, всё тонко устроено. Сама же выбирать буду. Ну, да ладно, дал хоть какую-то видимость выбора, а не приказал. Оплачивать их работу, как и уже нанятых мне отцом учителей, будет муженёк. Правда, учителя приедут с юга. Не знаю, как уж он мог их нанять, находясь здесь на севере, но сказал, что приедут две молодые семейные пары. Видимо всё это планировалось заранее и им просто изменили место прибытия – в Карминь. Если всё так как говорят, то я этому только рада, значит отец думал обо мне.

Каждый месяц, а это, как оказалось, всегда тридцать дней, я буду получать содержание в 5 золотых рюмей на булавки и прочие дамские штучки и тратить их по своему усмотрению. Кормежка и проживание, естественно, за счет замковых расходов. Управлением ни замка, ни грандства мне заниматься не нужно, потому что там уже есть и хороший управляющий, и замкоправительница – «хранительница ключей», как я её назвала, и весь необходимый штат прислуги и работников. Конечно, как жена гранда, я тоже хозяйка и могу «присматривать», вносить незначительные изменения в распорядок или работу в замке или грандстве, но так, чтобы замок так и остался на своем месте, грандство не разорилось, а заведённые правила и устои были не нарушены.

Ну, понятно. Мне можно всё в пределах моих дозволенностей. А если будут спорные вопросы, то нужно отписать гранду или его папеньке – гранду «на пенсии».

Да-да, это примерно так и звучит. Граф-отец Валерьян Карминьяр сложил с себя полномочия и ушел на заслуженный отдых, передав «бразды правления» грандством старшему сыну по достижении оного тридцатилетнего возраста и отбыл на проживание в столицу поближе ко двору и прочим благам цивилизации.

Оказывается, тут так принято, что титулы были не наследными, после смерти, а полученными при рождении, ну или при замужестве, причем женщины после замужества всегда принимали титул мужа, а мужчины нет, так и оставаясь при своём, полученным по рождению. Они всегда сохраняли свой титул, исключая нарушение законов и другие государственные прегрешения, при которых теряли всё – и титул, и земли, и деньги. «Раскулаченные» нарушители ссылались на север ближе к Белому морю, где занимались освоением дальних земель.

Титул, земельные владения грандства или браннства и его управление передавались от отца к старшему сыну только по достижении оного тридцати лет. Если старший сын был мал, когда гранд или бранн не доживал до положенного возраста сына, или были только дочери, то управление грандством передавалось ближайшему родственнику по мужской линии, ну, на крайний случай опекуну. Сложивший с себя полномочия гранд или бранн мог переехать жить с семьей куда захочет или куда сможет – средства позволят. На проживание «на пенсии», как правило, жили за счет приемника, или на имеющиеся накопления, которые могли быть только в том случае, если грандство оставалось как минимум в таком же состоянии, как и было при прежнем гранде. В общем, хочешь жить хорошо на пенсии – веди дела так, чтобы на неё накопить или чтобы тебя сын хорошо содержал.

Не знаю, как уж договаривались мой муж и его родители и какую сумму выделял молодой гранд на их содержание, но, судя по проживанию его «родителей пенсионеров» в столице – грандство явно не бедствовало.

После того, как мне кратенько это объяснили брат и отец, до разговора с мужем, мне стало понятно почему муженёк особо не спорил и женился на порченой бранне. Тут и ежу понятно, что между «быть женатым и жить в своём грандстве» и «быть не женатым и валить лес у Белого моря» гранд выбрал первое. Только вот, с чего он взял, что она, а теперь уже я, порченная? Я вот, например, точно не знаю.

Это мне было без разницы, потому что меняла «шило на мыло» – ни бранна, ни гранда я не знала и видела их в первый раз, а вот гранду было из чего выбирать – или сам в крестах – в союзе со мной, или голова в кустах – на лесоповале на крайнем севере. И «ничего личного – только бизнес», ну и благодарность родственничкам.

Мой теперешний муж был старшим сыном и вступил в управление грандством месяца два тому назад. Вот так я и узнала сколько моему второму муженьку лет. Приличная у него разница с Лизабель, но для Изольды Романовны он совсем ещё мальчишка!

Так вот, чтобы набраться опыта и посмотреть, как в другой стране управляют, он и собирался поехать в Маньяр, а по возвращении жениться. Может у него уже и невеста была «припасена», а тут я или, скорее, дядька со своим законом. В общем-то понятно почему он ко мне испытывает ничего кроме…. Да и какая разница, что он там сейчас испытывает! Я-то тут причём! Пусть все претензии отправляет колобку! Жизнь, ведь, она такая, сегодня одна, а завтра – другая и никогда не знаешь какой колобок по ней прокатится.

Глава 16

Пока я раскладывала по полочкам полученные знания, сидя с закрытыми глазами в карете на не очень удобной лавке, потому что так было проще трястись в коробке почти без света, мы приехали в Ветрий – главный город браннства первого мужа, который находился примерно в часе езды от замка.

Наша карета остановилась, открылась дверь и охранник, а их с нами было два, да еще и кучер, помог вылезти из неё, подав руку. Я выбралась из кареты, дала глазам привыкнуть к свету и немного прошлась рядом с ней, чтобы осмотреться и размять ноги.

Наша карета стояла недалеко от двухэтажного здания из светлого камня, рядом с мощенной дорожкой, проходящей между домами и ведущей на центральную площадь. Другие здания тоже были не выше двух этажей, только серые и между ними были такие же не очень широкие дорожки, по которым могли пройти либо люди, либо небольшие ручные тележки, но не кареты. Все кареты и телеги подъезжали с задней, тыльной стороны домов и останавливались в отведенных местах. На торговую площадь ни кареты, ни телеги не могли проехать, все товары подносились или подвозились на ручных тележках.

– Гранда Карминьяр, а вы что собираетесь покупать? – спросила меня Нисса.

– Да, я даже и не знаю точно. Что-нибудь из одежды в дорогу и кое-какие личные вещи. Пройдемся посмотрим, а там решу.

– А вы сколько и каких денег взяли? – продолжала спрашивать Нисса.

Я посмотрела на неё, слегка приподняв одну бровь, как бы спрашивая: «А тебе-то что?»

– Вы извините меня, гранда, за такой вопрос, – немного стушевалась девушка, но если у вас серебряные рюмей, то нужно часть поменять на бронзовые рюмей, а другую на рюмы.

А я про это даже не подумала. Да и откуда мне, привыкшей к электронным картам или к оплате по телефону, знать все тонкости нового мира. Молодец Нисса, хотя, она-то как раз отсюда, поэтому и знает с какими монетами лучше ходить на торг. И еще раз молодец, что напомнила о необходимости размена денег.

– И где я могу поменять монеты?

– Так вот же, мы как раз за мытней и остановились, тут и разменяем.

Мы гуськом поднялись на второй этаж по внешней узенькой лесенке, по которой мог подниматься только один человек. Сначала шёл один охранник, потом я, за мной Нисса, а за ней уже второй охранник.

Интересно, это чтобы не было толпы или в целях безопасности?

Поднимаясь, я огляделась и не заметила толпу, на лестнице были только мы, а остальные шли по дорожке прямо на торг.

– Сегодня не праздный день и не торговый, народу не много – хорошо, – произнесла Нисса, замечая мои оглядывания и, как бы, отвечая на незаданный мною вопрос: «Где все?»

В маленькую комнатку с небольшим окошком смогли втиснуться только мы с Ниссой и один охранник, а второй остался ожидать на небольшой площадке перед входом.

Я решила не трогать золотые монеты (а вдруг это все мои деньги на этот месяц, а может и на год?) и разменяла 2 серебряных на 17 бронзовых и 30 рюм. Сначала хотела разменять больше на мелкие монеты, но после того, как мне показали несколько связок, на которые были нанизаны рюмы, решила не брать лишний вес. В любом случае, если не хватит, то всегда можно вернуться.

После размена денег мы спустились и пошли по дорожке на торг. Я хотела сначала пройтись, посмотреть и поспрашивать цену, а потом уже купить все, что надо.

Когда мы вышли на торговую площадь – торг, первое, что я увидела– это не очень высокую башню в центре, чем-то похожую на сторожевую, в которой находилось два человека, одетых в одинаковую черную тёплую одежду и светлые шапки. Они наблюдали за тем, как идет торг, меняясь местами время от времени.

Так как сегодня был обычный день, а не торговый, то народа было не много, впрочем, как и торговцев. Мы прошлись по рядам, расходившимся в разные стороны из центра – башни и до мощеной дорожки около домов. Мы прошлись по рядам с одеждой, которая тут, на мой, взгляд была недорогой. На бронзовые рюмы можно было купить очень хорошие вещи из натуральных льняных или шерстяных тканей или светлых, или тёмных тонов. Большую часть занимали изделия из меха, кожи и шерсти, реже встречались вещи из грубого и отбеленного льна. Ни шёлка, ни хлопка я не заметила. Это потому, что не торговый день, маленький город или такого тут просто нет? Почти вся рассматриваемая мной одежда была или из меха, или из шерсти. Ну это и понятно – север. А вот из льна были или нижние рубахи, или мужские зауженные штаны, рушники и полотна разной длины и ширины.

А вот женского нижнего белья я так и не встретила, кроме разной длины сорочек и широких рубашек.

Хотя мы ходили не очень долго, да и на площади было не ветрено, потому что дома стояли кругом и были разделены дорожками, ведущими к площади, я почувствовала, что начинаю замерзать в одном важном месте. Как вообще на севере, да еще и зимой, женщины не носили ни нижнее бельё, ни колготки, ни штаны? Это мне одной холодно или они уже привыкли?

Глава 17

Пока мы ходили между рядами, я разговаривала с Ниссой о ценах, жизни в браннском замке, в браннстве и о разных незначительных хозяйственных вещах.

Так я и узнала, что Ниссе было 15 лет и её наняли мне в служанки. Она недавно приехала из дальней деревни, где у нее осталась семья: отец, мать, два младших брата и сестра.

– А ты со мной поедешь в грандский замок или тут останешься? – спросила я, потому что нужно было знать заранее, чтобы если что, то и ей может что нужно будет прикупить.

– Так ежли ж возьмете с собой, от чего ж не поехать. Мне все одно надо на донн самой зарабатывать. А то еще год другой, и никто на союз не возьмет. А так-то я может и на донн заработаю. А с донном-то и перестарку возьмут.

Это что же получается? Я уже перестарок, раз мне уже семнадцатый год идет?

– А сколько тебе бранн платит? – решила я сменить тему возраста.

– Так он сказал, пока за харч, а потом бранна, ну, теперича уже вы, гранда, сами, что положите, то и будет. Ой, – она прикрыла рот рукой. – Так теперь уж не вы, а другая бранна?

Услышав её разъяснения и последний вопрос, я даже приостановилась. Хорошо, что за нами шли охранники и они быстро среагировали, а если б такие же покупатели, как и мы, то меня бы просто сбили с ног.

Ну, ничего себе! Мой бывший муженек хорошо всё распланировал! Нанял служанку и не собирался ей платить. А если бы Лизабель умерла? Хотя, она-то, видимо, и так умерла. А вот если бы я не стала Лизабель, то что бы он сделал? Почему-то мне кажется, что отправил бы её обратно, не заплатив. Ведь у его новой союзницы, думаю, есть своя служанка. Как, однако, всё было продумано.

Да уж, может и хорошо, что мужа номер один, быстро заменили мужем номер два. Этот, пока, хоть не жлобится, даже дал монеток на «булавки».

– И сколько обычно платят служанкам? – продолжала я выуживать полезную и нужную мне информацию.

– Так, по-разному. Кому три рюма в октицу, кому пять – по-разному, – с какой-то грустью ответила она.

Вот не слышала я еще такого – октицу. Это неделя, две или месяц, а может год? Как же все-таки сложно без знаний. Хотя, как я уже заметила, тут считают или по пять, или по десять, а такого слова я ещё не слышала. Спросить или нет? Нет, пока не столь важно. Подожду учителей, там и узнаю.

– Если я тебе буду платить четыре рюма и одежду, и обувь на сезон, то поедешь со мной?

– От чего ж не поехать-то. А за одежку спасибочки, я б и так поехала. Столоваться, опять же при замке. Так может и на донн быстрее накоплю, – быстро, явно пытаясь скрыть свою радость, выпалила она.

Я не знала много это или мало, вот и выбрала среднюю оплату, а там может и прибавлю, если будет хватать денег. Раз уж я её нанимаю, то и платить, скорее всего, мне.

Походив по торгу, я узнала, что у Ниссы, кроме того, в чем она одета, больше ничего и нет. А одета она была в то же самое, что на ней было, когда я её увидела в первый раз, разве что сверху тонкий, явно заношенный или с «чужого плеча», полушубок и шерстяной платок.

Поэтому я сначала купила два средних короба. Покупать тяжелые сундуки смысла не было, а короба и легкие и почти такие же вместительные. Конечно, нам их не носить, а служивым, но зачем таскать лишний вес.

Ниссе я взяла два простых шерстяных платья, две рубашки под них, стёганную жилетку, плащ, шерстяную шапочку, платок и чулки, странно сшитые – не вязаные. Нисса ничего не говорила, но чувствовалось её волнение, поэтому я её успокоила тем, что в дороге будет скорее всего холодно, а как будет в замке пока не известно.

Себе купила примерно тоже само, только добавила еще два простых платья, две стёганных жилетки и одну меховую, и тёплый плащ.

Всё это мы покупали у одного торговца, поэтому я запросила скидку – почти оптом закупились. Кстати, продавали тут в основном мужчины. За всю одежду я заплатила два бронзовых рюмей. Много это было или мало я не знала, но так как вся одежда была простая, хоть и из натуральных тканей и меха, то думаю, что это дёшево.

Затем мы купили уже готовые широкие меховые полусапожки, чем-то напоминающие угги, потому что выбора особого и не было. Что меня удивило, так это обувь Ниссы. Она, уже почти в зимнее время, была одета во что-то похожее на закрытые сандалии с завязками, которые завязывались под коленками. Хорошо, что они ещё были одеты на чулки чуть выше колен, а не на голые ноги.

– И тебе не холодно? – удивленно спросила я, когда это увидела.

На что она просто покачала головой:

– Так мы привычные.

После всех чисто женских покупок я решила пойти к продавцу мужской одежды и купить несколько льняных штанов, по-моему, их ещё называли подштанники. Они нам подойдут для нижнего белья – себе и Ниссе. А ещё я взяла нам пару узких брюк в дорогу. Нисса была удивлена и не понимала кому я покупаю такие маломерки, да ещё и мужские. Детей у меня не было, гранд был высоким и плотным мужчиной, а то, что я покупала для меня с Ниссой подходило, скорее, деревенским мальчишкам.

– Для дворни берёте? Ох, и балуете вы их, бранна, – сказал торговец, явно ошибаясь в титуле.

Да уж, одежда на мне была явно не как у гранды, разве что два охранника указывали на титул, хотя, мне на это было абсолютно всё равно. Грандой я стала всего лишь этой ночью, а как они тут одеваются вообще не имею представления. Нисса было хотела его поправить, но я её остановила. Какая разница – гранда я сейчас или бранна.

Закончив с покупкой одежды, я решила купить немного еды с собой в дорогу.

А что? Дорога дальняя – харчи не важные, и не факт, что они вообще будут, так что не хотелось бы помереть молодой в дороге ни от голода, ни от холода. А после томника можно ждать, что угодно и от кого угодно. Хотелось бы надеяться, конечно, что гранд не такой как колобок, но … Заботиться надо о себе самой и не ждать милости от кого-то, чего-то или неизвестности. Это правило я усвоила ещё в молодости – в той другой. А тут я, может, только жить начинаю! И не хотелось бы всё закончить, не успев начать. Я ещё даже и ничего не видела. Будет обидно, вот так по глупости или беспечности потерять такой шанс во цвете лет.

Ехать нам два дня, а будут остановки или нет, зависит от настроения гранда, поэтому я и купила у полной румяной селянки, торговавшей вместе с подростком лет тринадцати, несколько пресных лепешек, вареных яиц, сала с прослойками мяса, жаль ветчины не было, и пару головок козьего сыра. Я попросила разрезать пополам лепешки, нарезать тоненькими кусочками сало и сыр и, завернув всё это в чистую ткань, сложить в небольшую плетеную корзинку. Я старалась не думать, что все это может быть не очень чистым и испортится в дороге, но на вид и нож, и полотно, и корзинка были не грязные, да и на улице было прохладно. Надеюсь, ничего не испортится, а если да, то просто выбросим.

Вернулись мы уставшие и довольные – я, потому что истратила в целом всего две серебрушки, а Нисса, что наконец-то вернулись. Уже стемнело, а я так и не смогла рассмотреть какой же у бранна замок. Жаль, но что уж теперь. Сегодня мне нужно было еще перекусить, обтереться влажной холстиной, сделать бутерброды в дорогу и попросить Ниссу отнести корзинку в холодник, чтобы завтра ее забрать.

Вот и прошёл мой последний день в браннстве, надеюсь в грандстве будет не хуже.

После завершения всех приготовлений к отъезду я отпустила Ниссу и, устроившись на кровати, заснула.

Глава 18

Утро следующего дня началось рано с обычных рутинных дел. Очень полезной оказалась встреча и разговор с отцом и братом, после которой я подуспокоилась, потому что полный игнор муженьком номер два и избегание встреч со мной немного напрягали.

Нет, конечно, я всё понимала, что я ему совсем не сдалась и он меня не планировал в качестве жены. А может у него уже была невеста и ему нужно было ещё и с ней объясняться, только вот я-то тут не причём. Я тоже, как бы пострадавшая. И за два дня, что я здесь, он ни разу со мной не встретился, чтобы нормально поговорить. Оставил у двери комнаты после вече и ушёл. Хорошо, что хоть денег прислал, хотя, он ли? Уточнять у отца я не стала. Мы поговорили о моём проживании в замке, о приезде учителей и о том, что отец с семьей приедет ко мне в гости. Оказывается, у меня ещё есть сестра и брат по отцу – дети от его второй жены.

Затем я вернулась в комнату, где меня уже ждала Нисса, и мы стали собираться к отъезду. Я оделась в мужские штаны поверх чулок, тёплое платье, меховую жилетку и плащ, на голову решила надеть шапочку, но платок положила сверху моего короба с одеждой, а на ноги теплые меховые сапожки.

Когда я надевала штаны, Нисса смотрела на меня открыв рот, не зная, что сказать и как на это реагировать. А когда я спросила у неё надела ли она тоже штаны, то удивлению и возмущению её совсем не было придела. Она покраснела и выдала:

– Я ж не мужик, чтоб надевать исподнее. Где ж это видано, чтобы жены носили мужицкие штаны!

– Ну, если ты хочешь всё себе отморозить за время поездки и потом не сможешь родить, то тебя и с донном замуж никто не возьмёт, – спокойно ответила я ей, собираясь выходить.

– Стой, – схватила она меня за руку, забыв, что я гранда. – Как не смогу? Если детей не будет три года после союза, то от меня откажутся и куда мне потом? А ежли штаны надену, то дети будут?

Вот что ей ответить? Я и сказала-то это, чтобы её заставить одеться потеплее, потому что карета, в которой ездили в город, защищала разве что от ветра и почти не грела. Но мы в ней ехали только примерно час, по моим подсчётам, а до замка графа – два дня. Если поедем в этой же, то точно замерзнем.

– Я не знаю, будут или нет, но если замерзнешь и …. – хотела рассказать, что такое «застудить придатки», но эта информация точно не для данной ситуации. – И можешь простудиться и заболеть, а там ….

– Да-да, – быстро закивала Нисса, видимо понимая, что такое «а там». – Тогда лучше надену, а под платьем все равно не видно, а еще в чулки заправлю, вот.

Одевшись, вышли из комнаты, и я попросила охранника забрать наши короба и отнести в карету. Мешочек с монетами я прикрепила к поясу платья под жилетку.

Когда мы вышли во двор, то я увидела большую карету, запряженную парой здоровых лохматых, но приземистых лошадей. Окошечки в ней были чуть побольше, чем в той, в которой мы ездили на торг, а за ней стояла примерно такая же, но чуть поменьше. За каждой из карет стояла четверка всадников, видимо охрана, одетых в укороченные меховые куртки, тёплые шапки и темные кожаные штаны, заправленные в меховые сапоги.

Гранд, одетый, как и всадники, стоял рядом с отцом и братом. Ни бранна – первого бывшего мужа, ни новоиспеченной бранны не было. Как-то неприятно, что хозяева не вышли проводить гостей. Ну и ладно, надеюсь, больше не увидимся.

Гранд подошел ко мне, поздоровался и предложил руку, чтобы довести до кареты и помочь мне в неё сесть.

– Гранда, вы можете попрощаться с вашими родственниками, и мы отъезжаем.

Мы подошли к отцу и брату и попрощались, условившись, что учителя прибудут, как и планировалось, а они приедут ко мне в гости в замок гранда, когда мой второй муж или союзник по-местному будет в Маньяре.

Гранд довел меня до кареты, открыл дверь и, сначала, помог мне сесть, а затем и Ниссе, которая влезла прихватив с собой корзинку с припасами. Гранд посмотрел и, видимо, поняв, что в корзинке, усмехнулся, а потом все же сказал:

– Гранда, приятно осознавать, что вы позаботились о еде, но мы остановимся на обед и передохнем немного по дороге.

Конечно, я так и думала, но – дорога дальняя, а вдруг в пути захочется перекусить, может и пригодится то, что я взяла. Лучше уж пусть будет и не понадобится, чем не будет, когда нужно. Так что, дорогой второй муж, можете хмыкать сколько угодно – дорога всё покажет.

Затем он закрыл дверцу, и мы остались с Ниссой в карете одни. Ну, если ему так хочется ехать верхом или неприятно ехать с нами, то кто я такая, чтобы это оспаривать.

Как ни странно, но в карете было тепло, потому что в центе стояла закрепленная снизу лохань с горячими камнями, которую можно было и увидеть, и почувствовать тепло. Я развязала плащ, но снимать не стала. Нисса тоже развязала свой. Затем она уселась напротив меня, откинулась на спинку и удовлетворённо произнесла:

– Как тсаарры поедем. Я такого еще и не видела.

– Да, у бранна карета была не такая, попроще, а тут…

Карета у гранда была с удобными широкими сиденьями, обитыми мехом и не такая мрачная внутри, да еще и тёплая. Конечно, в окошках было не стекло, но через этот материал проходил дневной свет, создавая таинственную атмосферу.

Мы ехали молча, почти не разговаривая, потому что отсутствие рессор и наличие не всегда ровной дороги могло привести к печальным последствиям.

За всю дорогу до первой остановки, где мы смогли выйти, размять ноги, перекусить сделанными бутербродами и сбегать в кустики, мы с Ниссой не обменялись и парой слов.

Глава 19

Когда мы остановились на опушке леса, видимо на специальном месте, где обычно останавливаются путники, был уже почти обед. Конечно, часов здесь я пока не видела, как и не слышала слова «час» или что-либо похожее на такое слово, вот поэтому судить можно было только по положению местного светила, которое находилось почти над головой. Оно было немного меньшего по размерам и светлее по цвету, чем наше земное привычное мне солнце.

Я не знала сколько нам еще ехать до остановки на обед и, раз уж взяла перекус, решила предложить всем бутерброды. Все-таки в карете было не прохладно и я боялась, что все испортится и получится так, что я всё покупала зря, просто деньги на ветер. Никто, кстати, не отказался от предложенного. Все приняли с благодарностью мои бутерброды и разглядывали новый вид подачи обычных продуктов.

Передохнув примерно около получаса, а оставаться дольше не было смысла, да и «не месяц май», мы отправились дальше. Кстати, о «бабочках», то бишь о месяце, нужно срочно узнать какой сейчас день недели, или как тут это называется, какой месяц, год – ну и далее по плану. Нужно этим заняться как можно скорее. Правда, читаю я «не фонтан», но ждать учителей еще две недели мне некогда. Только вот как всё это узнать? Не спрашивать же напрямую? А в разговоре никто ничего об этом не упоминает, значит нужно быть внимательнее, может что и услышу.

На постоялом дворе, где уже стояли две небольших кареты, мы остановились часа на полтора, опять же по моим прикидкам.

А это действительно был двор. Неказистый низенький каменный домишко, где и можно было только присесть за стол и отобедать тем, что подали, да пройтись вокруг, разглядывая пожухлую траву на бескрайних полях, да видневшийся у горизонта темнеющий лес. Подавали к обеду всем одно и тоже, поэтому все поели каши с мясом в среднего размера деревянных плошках и выпили теплого ягодного сбитня с пресными лепешками. Сколько стоило это удовольствие я не спрашивала, так как за всех платил гранд. Жаль, не удалось увидеть. Так можно было бы узнать стоимость простых блюд на постоялых дворах. Может в следующий раз повезёт? Не упустить бы момент оплаты.

После обеда я хотела попросить хозяина сделать нам бутерброды в дорогу, но, как оказалось, посетители раньше не просили ничего подобно, поэтому на вынос еды не было. Хорошо, что у нас еще осталась в карете фляга с водой, можно будет попить, а пропитания придется ждать до следующей остановки уже вечером.

Пока мы обедали нам поменяли камни на горячие или нагрели уже остывшие наши – вот и весь сервис. Даже лошадей не поменяли! Надеюсь, хоть напоили и покормили. Жалко животинку.

Передохнув на не очень радушном постоялом дворе, мы продолжили наш путь в грандство.

Все два дня путешествия были как две капли воды похожи один на другой. Передвигались, кстати, мы только днём, ночью была такая темень, что вокруг ничего не видно, а фонарей я тут еще не видела, только факелы, которые на деревянную карету не повесишь.

Когда, на обеденной стоянке у постоялого двора, такого же безликого, как и два предыдущих, на второй день нашей поездки ко мне подошел гранд, который со мной почти не разговаривал, я даже обрадовалась, что на меня наконец-то соизволили обратить своё высочайшее внимание. Я всё же его молодая жена! Да, навязанная, ну так и его мне насильно втюхали. И что теперь? Так и будем дуться и избегать? Нет, надо всё с ним прояснить, как приедем, раз уж в дороге не получается. Терпеть не могу напускного тумана!

Он взял меня под руку и отвел немного в сторону от постоялого двора, чтобы поговорить без лишних ушей. Интересно, о чем это он решил посекретничать? О ожидающей его дома неледи? Внебрачных детях? Или ещё каких сюрпризах?

– Гранда, – начал он не очень уверенно. – К вечеру мы будем уже в замке Карминь и я бы хотел немного вам рассказать о том, какой там уклад.

Я молчала, не перебивая, интересно же, что там и как. А он, так и не дождавшись моего ответа продолжил:

– Как я уже говорил, замком управляет бранна Аграффа, вдова Нидаям. Она следит и управляет всеми хозяйственными делами и знает все, что происходит, находится, нужно и касается замка.

Так, это он о замкоправительнице или о хранительнице ключей мне рассказывает? Экономка, значит? Послушаем.

– Она дальняя родственница и я ей доверяю, – продолжал гранд. – Я уже отправил послание, чтобы она подготовила комнаты для тебя и служанки. Подготовкой к приезду и приёму гостей вы займетесь вместе с ней, сразу же как ты отдохнешь. С Фролом, управляющим грандством, я сам переговорю. Он уже более десяти лет у нас на службе, заступил еще при батюшке и служит без нареканий. Я ему тоже доверяю, и ты можешь к нему обращаться за надобностью. С остальными ты познакомишься завтра, когда я всем представлю новую хозяйку замка и мою жену, после того как мы сходим в вече, где нам оденут спарры, а на следующий день я уеду в Демию. Мне нужно оставить все необходимые распоряжения перед отъездом в Маньяр. Извини, но не могу дольше задерживаться в замке, поэтому тебе придётся обустраиваться там самой.

– А сколько человек проживает в замке? – поинтересовалась я.

– Постоянно только бранна Аграффа – про неё я уже сказал, Иван – это отец Фрола, он наш дверовой, Манья – наша кухарка, её муж Прохан – конюх и Фрол с семьей. А еще при замке в людских живут Еремей – это десятник, пять лучников и пять мечников для охраны. Конечно, из города приходят наёмные работники для уборки в замке или ещё для чего по необходимости.

Глава 20

Я примерно прикинула сколько человек живет на постоянной основе. Выходило около двадцати, включая и нас с Ниссой, а еще прибудут учителя и надсмотрщицы – итого будет человек двадцать пять. Немного, но и не мало. Значит их содержание идёт за счет замка. И если бранна Аграффа и Фрол хорошо выполняют свою работу, то мне там делать будет особо нечего. Значит всё свое свободное время я направлю на учебу, в свой удел нужно будет съездить и всё узнать, как там и что, а там посмотрим, чем займусь. Интересно, а в чем заключаются обязанности дверового? Двери открывать? Это типа дворецкий, что ли? Так я подумала, но вслух произнесла совсем другое:

– А зачем в замке охрана? На нас может кто-то напасть?

– Так положено. При каждом замке должны жить лучники и мечники, чтобы объезды делать, за порядком в грандстве следить, ну и от дикого зверья отбить. Не беспокойтесь, гранда, на ночь замок закрывает ворота, а днем для выезда нужно брать лучника и мечника, а лучше двух. Все же это не юг и тут много дикого зверья.

– Хорошо, спасибо за разъяснения… Значит грандство маловато… – негромко произнесла я, скорее для себя, но гранд это услышал.

– Почему маловато? Грандство Карминь пятое по величине в Октрии! – ответил он мне слегка раздражённо.

Ой, цаца какая, обиделся. Как будто я знаю какое оно. Просто для себя сказала, а он подслушал и обиделся. Знает же, что я, типа, не все помню и знаю. Лучше бы рассказал пока мы ехали, а то всю дорогу молчал как партизан и даже ни разу не заглянул в карету.

Я всё же решила не уподобляться гранду и сменила тему на более важную для меня. Не хочет ничего рассказывать – мы не гордые, сами справимся и узнаем всё, что нужно. Не впервой полагаться только на себя.

– А как я буду получать, эмммм… кто мне будет выдавать моё содержание? Вы уедете, а мне нужно будет в город, да и к себе в удел хотелось бы съездить.

– Я оставлю все распоряжения Фролу, а он будет отдавать бранне Аграффе, а вы у неё возьмете, сколько нужно.

Ну, ничего себе! Что это еще такое?! Мне посредники не нужны! Я хозяйка замка, раз уж я жена хозяина, буду просить монеты себе на булавки у ключницы? Меня это так возмутило, что я произнесла это вслух. Гранд даже остановился и посмотрел на меня непонимающе.

– Я не знаю, что вам, о чём вы, но …. Так было всегда заведено. Фрол ведет все дела грандства и выделяет сколько нужно рюмей бранне Аграффе, а она ведает всеми делами замка.

– Я понимаю, что так было всегда заведено. Не знаю кто и когда это завёл, но вы же не были всегда в союзе? Или уже были? А может я не настоящая хозяйка?

– Нет! – очень быстро и резко ответил он. – Это мой первый союз и вы, конечно же хозяйка. Просто так было при отце, и я подумал…

– Очень, хорошо, что вы подумали. И я тоже подумала, и решила, что раз уж теперь я новая хозяйка, то и всё теперь будет по-новому. Делами грандства я не буду заниматься, но быть в курсе того, чем занимается Фрол хотелось бы. И дела замка я буду контролировать сама, как и должна делать хозяйка!

Всё это я говорила, слегка повысив голос, и смотрела прямо в глаза гранду, прилично задрав при этом голову. Всё же он был меня намного выше.

– Но я думал…, раз вы не всё помните, хотя, как я уже убедился, в куэне вас хорошо обучали, то вам буде еще трудно вести все замковые дела самой…– стушевавшись от такого заявления и хлопая от удивления глазами, ответил гранд.

– Всё правильно вы подумали. Конечно же мне будут помогать, но просить или нет эту помощь я буду решать сама! Бранна Аграффа будет вести все замковые дела, как и раньше, но под моим чутким руководством. Эммм… контролем.

– Хорошо, на том и порешим, я отдам все р…

– Нет, вы об этом скажите, когда будете меня представлять как хозяйку замка и вручать ключи, – совсем не вежливо перебила я его.

– Ключи? Какие ключи? – у него от удивления брови улетели куда-то под шапку.

– Как какие? От замка, конечно же! Разве они не должны находиться у хозяйки?

Не знаю почему я ляпнула про ключи, но на мой взгляд это было правильно. Почему и откуда я была в этом уверена – не знала, но чувствовала, что должно быть именно так. Не знаю, были ли это знания из недр памяти Лизи или же это моя старая привычка всё держать под контролем, но отдавать в руки ключнице контроль за ресурсами и финансами я не собиралась.

– Хорошо, – как-то быстро согласился мой муж, посадил меня в карету, и мы отправились к моему, надеюсь, новому дому.

Интересно, он не стал со мной спорить и так быстро согласился, потому что замерз или были какие-то другие причины?

И да, я опять забыла узнать про спарры. Что же это всё-таки такое?

Глава 21

Приехали в замок мы уже почти затемно, поэтому что-либо рассмотреть и кого-либо расспросить у меня просто не было сил. Да и гранд, видимо, тоже был уставшим. Он лишь отдал распоряжения отвести меня в свою комнату, покормить и помочь устроиться на ночь, а все представления и распоряжения, как он выразился «а ключи» будут завтра после завтрака. По правде говоря, после двухдневной тряски мне уже и самой хотелось «на травке поваляться», то бишь баиньки. Поэтому всё на что меня хватило – это проглотить какой-то тёплый напиток и пресную лепёшку, обтереться влажной тряпкой и заснуть на «подлёте к подушке».

Не знаю сколько я проспала, но по свету, заливающему комнату, было уже далеко не утро, а скорее день. Я села на кровати и осмотрела, видимо, мои покои или комнату. Ну, что сказать? Кроме кровати, на которой я сейчас и находилась, да еще и какого-то большого сундука у стены в комнате ничего не было.

Она была не очень большой с двумя высокими, но узкими окнами, застеклёнными цветной мозаикой с прозрачным вытянутым ромбом по середине. Вот через него-то и поступал в комнату свет. На отштукатуренных каменных стенах с какой-то незамысловатой росписью ничего не было. Просто голые, хотя и достаточно ровные стены. Кровать с простым изголовьем стояла почти в центре комнаты. Всё убранство, в виде чего-то мягкого, покрытого серым льняным холстом, большой продолговатой подушки-валика и плотного шерстяного отреза-одеяла, было очень простецким. Справа в стене были видны две двери, та, что подальше – маленькая, а та, что поближе – побольше. Слева, на приличном расстоянии от кровати тоже находилась большая дверь.

Интересно, куда ведут все эти двери? Надеюсь, одна – очень нужная, которую мне бы уже хотелось открыть, находится рядом.

Пока я рассматривала двери и раздумывала, за какой из них находится то, что мне нужно, открылась самая маленькая дверь, из которой показалась голова Ниссы.

– Вы проснулись, гранда?

Я дернулась, испугавшись. Совсем не ожидала, что Нисса появится вот таким образом.

– Ох! Я вас напугала? Простите. Я думала, что вы спите, а тут увидела, что вы сидите, вот и …

– Всё хорошо, Нисса. Мне бы нужно ….

– Я тут уже всё для вас приготовила. Вам помочь?

– Нет, спасибо. Только покажи, где …

Она подошла к кровати, помогла мне спуститься и мы направились к маленькой двери.

Войдя, я осмотрела не очень большую комнату без окна, освещенную свечами на подсвечнике среднего размера. В ней было почти всё тоже, что и в подобной комнате у первого мужа, за исключением среднего размера бочки с тканью внутри из которой поднимался пар. С противоположной стороны находилась ещё одна дверь. Я посмотрела на Ниссу, как бы спрашивая, что это.

– Эта дверь для служек, чтобы всё приготовить, не беспокоя гостей.

– Гостей?

– Да, это гостевая комната.

Очень интересно. Меня что… поселили в гостевую? Возможно, я и не очень хорошо знаю, как надо, но у бранна была одна большая комната, поделённая на две части с дверью для входа из комнаты мужа в комнату жены. А тут как? Так, с этим разберёмся позже.

Я вышла из маленькой – туалетной, как я её назвала, комнаты и открыла дверь побольше. За ней была комната без окон чуть больше туалетной. Видимо это кладовка или чулан. Только вот для чего?

Затем я подошла к большой двери и, открыв её, выглянула. Эта дверь выходила на не очень широкий коридор, который освещался двумя факелами на разных концах. Значит это входная дверь.

Разобравшись с дверями и проделав всё утренние процедуры, включая быстрое «принятие ванны», я вернулась в комнату, где уже стояла большая ёмкость с нагретыми камнями. Кое-как высушив длинные волосы и одевшись в принесённую Ниссой одежду, купленную мною на торге в Ветрийе, мы вышли в коридор.

– Я тут уже всё разузнала и провожу вас до главной залы на утреннюю трапезу.

Ага, это, типа, завтрак. Ну что ж, надеюсь меня покормят как хозяйку или и тут всё будет как с гостевой комнатой?

Мы прошли по коридору и, повернув в том месте, где висел факел, оказались почти сразу в большой овальной, видимо центральной, зале с тремя большими окнами с одной стороны и большим жарко пылающем камином с другой стороны. Напротив нас, немного правее, в конце залы находилась широкая лестница, ведущая на второй и третий этажи, а позади нас, чуть левее, большие массивные двустворчатые двери, в одной из которых была дверь поменьше. Это, видимо, парадный вход. Большие двери – для именитых гостей, а поменьше дверь, для всех остальных.

Если я правильно поняла, то мы зашли с гостевого крыла. Или это вход для слуг? Ладно, разберёмся позднее, а пока, надо всё же поесть.

Нисса проводила меня до трапезной, где я направилась к средних размеров столу, в центре которого уже сидел гранд и о чем-то беседовал с мужчиной примерно такого же возраста, как и он, сидящим справа. Видимо, это его управляющий. Он был одет в серую удлинённую рубаху, подпоясанную широким кожаным поясом, удлиненную стёганную безрукавку, широкие тёмные штаны, заправленные в меховые полусапожки.

Я подошла к столу и остановилась напротив, не зная, что делать дальше. Мужчины так и продолжали беседовать, не замечая меня. И, когда я уже была готова дать знать о моём присутствии, гранд как-то странно посмотрел на меня и, наконец-то произнёс:

– Ясного света, гранда.

– И вам ясного, гранд.

Второй мужчина встал, слегка склонил голову, так же меня поприветствовал и, спросив разрешения гранда, откланялся.

Гранд встал, отодвинул стул с левой стороны от себя и жестом пригасил меня присесть. Я подошла к стулу, и он помог мне удобно устроиться за столом.

Стол, впрочем, как и почти вся увиденная мною мебель и даже некоторая посуда были деревянными.

Как только я села, к нам сразу же подошла пышнотелая женщина в сером широком платье, подпоясанным плетёным поясом, и поставила передо мной глиняную миску с дымящейся, видимо, кашей и большую кружку с приятно пахнущим напитком. Рядом с грандом она поставила лишь кружку. Затем подошла девочка лет тринадцати и положила рядом с миской деревянную ложку и белую лепёшку, завернутую в обыкновенный отрез холстины. И всё. Ни скатерти, ни кусочка ткани, про салфетки я даже и не думаю, ничего, если вдруг нужно промокнуть губы или вытереть руки. Сервис на высшем уровне!

Затем они сделали легкий поклон и ушли.

– Ешьте, гранда, уже позднее утро, а у нас ещё много дел, – поторопил меня гранд вместо пожелания приятного аппетита.

Глава 22

Я решила не задавать вопросов и не болтать во время еды, а есть, пока ничего не остыло. Закончив нехитрый завтрак и немного отпив из кружки, решила спросить о самом главном на данный момент:

– Скажите, гранд, а что такое спарры?

Он внимательно посмотрел на меня, ухмыльнулся и всё же ответил:

– Как вытребовать удел в Уречье вы знаете, как понять, что происходило в опочивальне бранна тоже уже осведомлены, а вот про спарры вы не знаете? Про то, о чём мечтает каждая девочка лет с двенадцати, если не раньше, не говоря уже о вошедших в возраст для союзности, а вот вы это не знаете?

Я опять немного отпила сладковатый напиток из кружки, не сводя с него глаз, усмехнулась и всё же ответила:

– Не знаю, почему вы решили, что я каждая девочка, гранд? Хотя, видимо, когда я отвечала на вопросы многоуважаемого посланника, вы решили вздремнуть, поэтому и не слышали, что я говорила. И, раз уж вы проспали всё самое интересное … не могли бы вы не терять время на бессмысленный пересказ, а у нас ещё много дел, и мне просто ответить на мой вопрос: «Что такое спарры?!»

Он что, думает, что я начну сейчас искать оправдания или объяснения, почему я не знаю, что это такое? Да я же в куэн была отправлена ещё ребёнком, а потом сразу «на бал», то бишь взамуж, где меня чуть не уморили, а Лизабель-то, как раз и уморили, если я сейчас вместо неё! Поэтому, лучше бы ему не проверять на прочность моё терпение, а просто ответить! Если он еще не понял, что мы тут «играем», по моим правилам, то это его проблемы!

– Витильян. Или просто Вит, – криво улыбаясь, ответил гранд.

– Что? – не поняла я его ответ.

– А вас, да нет, уже, думаю, можно «тебя» лучше Бель или …, – он откинулся на спинку стула и с каким-то нечитаемым насмешливо-заинтересованным выражением на безусом лице продолжил. – Мы же теперь уже союзники, хотя ещё и не надели спарры. Если ты закончила, Бель, то иди одевайся и мы прямо сейчас отправимся в вече, где ты не только узнаешь, но и увидишь, и даже прочувствуешь, что это такое.

Я поднялась, не дождавшись помощи от такого му… союзника и, направляясь к выходу, остановилась и сказала:

– Лиза.

А затем я направилась к лестнице, где меня уже ждала в мраке коридора Нисса, проводившая меня до моей гостевой комнаты.

Она помогала мне одеваться, а я никак не могла успокоиться от последней фразы гранда, про прочувствуешь. Меня там что, пытать будут или…?

Наконец не выдержав, я всё же спросила Ниссу, что такое это или эти таинственные спарры, которые можно увидеть и прочувствовать.

– Так это ж спарры! – восторженно ответила служанка. – Их всем союзным надевают в своём вече после ночи единения. Вы ж с грандом заключали союз в браннстве, вот вам и не надели. А в грандстве своё вече, там и наденут.

Да уж! Очень информативное объяснение. А главное всё понятно! В браннстве свои спарры надевают, а в грандстве свои. А спарры – это спарры! Это же … Спарры!

И что это? Кольца, браслеты или кандалы? Вот как мне теперь быть спокойной, идя не знаю куда, где на меня наденут, не знаю что?! Ну, куда, допустим, я примерно представляю, а вот что мне такое придётся надевать или во что меня оденут, что я даже прочувствую – без понятия. А главное, что все всё знают, аж с малых лет и даже, как бы, объясняют, только вот от их сотрясания воздуха губами ноль информации!

Ну, не сходишь в вече – не узнаешь и не прочувствуешь. Значит идём. Как будто есть другой выбор. Так что, придётся всё узнавать на практике, форсируя теорию. Ну, не убьют же меня там? Не может же быть, чтобы мой и второй союз был столь скоротечный. Хотелось бы, хотя бы мир посмотреть. А может отказаться?

– Нисса, а если я не захочу надевать спарры? – решила всё же полюбопытствовать.

– Да вы что, гранда! Как же без спарр?! Это ж … Да все с малолетства только о них и мечтают! Не… Никак нельзя! Это ж только у …. Не, что вы! Без спарр никак нельзя! – запричитала Нисса, широко раскрыв глаза.

Да уж! От этого тумана не только «и лапы не видно», а скорее наоборот. Спасибо, Нисса, за ответ. Стало вот, прямо, всё ясно и понятно!

Но сказать мне пришлось совсем не то, о чём я думала. Зачем же девочку расстраивать.

– Спасибо, Нисса, – поблагодарила я её и задумалась, что лучше надеть на голову.

Шапку или повязать платок? Если уж мы будем выходить из замка, то там, наверное, холодно. Грандство находится, если я правильно поняла, гораздо севернее браннства, а значит тут точно «не месяц май».

Я уже было протянула руку к головному убору, как меня остановила Нисса:

– Не надо, это сейчас не понадобится. Башлык пока накинете, всё равно в вече с головы снимать.

Я даже замерла, услышав слова Ниссы. С головы снимать что? Скальп? И это об этом мечтают все девочки с малолетства? Я бы точно не мечтала. Надеюсь, я её просто не так поняла или она что-то не так сказала. Но если она с таким энтузиазмом и дальше продолжит снабжать меня суперсекретной информацией, то, думаю, мне и томник не понадобится – сама справлюсь. И понесут меня в вече уже вперёд ногами.

Раздумывала я не долго. Набросила на голову капюшон, именуемым в простонародье башлыком и направилась на выход на своих двоих. И даже колени не тряслись. А что бояться? Не я первая – не я последняя. Другие же как-то выживали после спарривания, вот и я не должна оплошать. Что-то же я увижу, до того, как их наденут. А там … как пойдёт. Может даже и понравится.

Гранд, мой союзник по несчастью, уже ждал нас у выхода из замка тоже, кстати, без головного убора. Ну, вот, значит и ему скальп снимут или … спаррят. Не одной мне страдать. В путь!

Глава 23

Мы вышли из замка на широкое крыльцо, больше похожее на открытую веранду. В этот раз был день, и я смогла бегло, потому что гранд-муж торопился, осмотреть находящуюся рядом с парадным входом в замок территорию.

Это был широкий мощенный камнями двор с длинными одноэтажными пристройками справа и слева, доходящими до невысокой каменной стены, окружавшей, видимо весь замок. Центральный парадный вход с высоким крыльцом, а я насчитала целых семь завышенных ступенек, как раз находился на стыке этих пристроек. Справа были жилые, где размещались «служивые» и семьи управляющего и кухарки, а слева хозяйственные, где хранилась всякая нужная в замке утварь и часть продуктов, а также небольшая конюшня.

Мы прошли через двор и всё это время гранд аккуратно поддерживал меня под локоток, видимо боялся, что сбегу. Только вот куда?

Выйдя за стену, через открытые широкие ворота, мы прошли по дорожке до моста, перейдя через идущую рядом со стеной объездную вокруг замка дорогу. Как я потом узнала, к центральному входу подъезжали только хозяева и гости, а все и всё остальное по объездной дороге с «чёрного входа», который вел на кухню и к ещё одной маленькой лестнице. По ней тоже можно было попасть в замок, только не в главную залу.

Подъёмный мост, который в данный момент был опущен, проходил через не очень широкий, но глубокий ров.

Сначала стена, потом ров … Это что, такая защита замка? Интересно от кого?

И, как бы услышав мои мысли, гранд разъяснил:

– Раньше это нужно было от набегов врагов, а теперь от диких зверей. Север. Это у вас на юге спокойно, а здесь в холода они могут и к замку пробраться, поэтому мост поднимается на ночь.

Я не знала, как там у «нас» на юге, поэтому лишь кивнула, скорее из вежливости, давая ему понять, что я его слушаю.

– Поэтому, даже днём в Карминь, лучше ехать в закрытой карете и с охраной, а ночью передвигаться очень опасно. Поедете к себе в удел, в ночь не возвращайтесь.

Я опять кивнула.

Мы, а это я, гранд и два охранника, перешли через мост и немного спустившись с возвышенности, на которой находился замок, свернули за редкий лесок, и я увидела, примерно в километре от нас, высокий курган, на котором и находилось местное вече.

Оно действительно было и больше, и выше, чем то, в котором мы проходили союзный обряд. Помимо размеров, отличался и цвет. Это вече было не светлое, а голубовато-серебристое и приятно поблёскивало под лучами местного светила, которое днём ещё больше отличалось по размерам от нашего солнца и располагалось на небе чуть ниже. По моим прикидкам должно быть уже обед и наше солнце в это время обычно находилось высоко в небе, но не это. Или это так кажется из-за размеров? А может просто из-за времени года?

Когда мы наконец-то поднялись к вече, я с трудом смогла успокоить дыхание и совсем не чувствовала ног. А последние несколько ступенек буквально висела на руке гранда. Видимо это тело не привыкло к таким нагрузкам, а вот гранд даже «не вспотел». И сам спокойно и бодро взобрался и меня на себе легко почти весь подъем протащил.

Вот почему нельзя было доехать хотя бы до лестницы?

Постояв немного перед входом, давая мне возможность отдышаться, мы направились не к центральному входу, а в одно их боковых строений. Внутри нас уже ждали мужчина и женщина в голубовато-серебристых просторных одеждах.

Комнатка была не большой с круглым столом в центре, а вдоль стен стояли стеллажи с ячейками в виде септогаммы, прямо как соты в улье, в которых находились свитки.

Гранд подошёл к мужчине и отдал ему «трубочку», перевязанную верёвочкой. Тот взял её, развязал верёвочку, развернул свиток, пробежался по нему глазами и посмотрел на гранда. Тот отрицательно покачал головой. Затем этот вечник или служитель свернул трубочку, положил её в одну из пустых ячеек и жестом пригласил нас в другую комнату. В центре неё находился какой-то невысокий цилиндр с поручнями на противоположных сторонах. Нас поставили напротив друг друга и я, повторяя действия гранда, взялась за поручни рядом с руками гранда.

Ко мне подошла женщина с то ли небольшой коробочкой, то ли шкатулкой, а к гранду мужчина с такой же. Служитель вече открыл шкатулку, достал какую-то штуковину в виде двух соединённых в одной точке цилиндров, которую одел себе на большой и указательный пальцы, затем что-то взял ими в шкатулке, поднёс это к левому уху гранда и плотно сжал этими конусами в середине края завитка ушной раковины. Затем он убрал руку, и я увидела синенькое колечко на ухе у гранда.

Это и есть спарры?

Не знаю, было ли это больно, но гранд даже не шелохнулся. Он стоял и смотрел на меня, а я уже начинала догадываться, что будет дальше. И моя интуиция меня не подвела, потому что я почувствовала, что меня тоже, так же, как и гранда «чипируют» или «клеймят», только делала это женщина. Но в отличии от него, мне продырявили два уха – правое и левое.

Особо больно не было. Такое же ощущение, как если бы мне прокололи уши, правда не в обычном привычном месте, а выше, поэтому я лишь слегка поморщилась.

Надеюсь, никакую заразу не занесли и продезинфицировали эти серьги или клейма. Это, что – нас спаррили? А у меня такое впечатление, что поставили клеймо или заклеймили, как племенной скот.

Гранд всё это время смотрел на меня, не выражая никаких эмоций. А вот мне просто не терпелось узнать, почему у него только на одном ухе красуется синее колечко, а у меня на двух? Я уже было хотела задать этот вопрос, но он слегка отрицательно покачал головой, словно давая мне понять, что не сейчас.

Глава 24

Затем нас проводили до выхода из вече. Когда за нами захлопнулись двери и мы оказались на площадке, где чуть поодаль ждали наши сопровождающие, я всё же задала так меня волнующий вопрос:

– А почему мне надели две … спарры, а вам только одну?

Он странно посмотрел на меня, помолчал какое-то время, а затем, всё же ответил:

– У меня это первое заключение союза, а у вас второе.

– А почему мне не надели эту сер… спарру в первый раз?

– Потому что не было подтверждения «чистоты непорочности».

Очень информативно! А главное всё понятно!

Только вот как я должна была что-то там подтвердить, если меня чуть не отправили в мир иной, хотя, на самом-то деле так и произошло и мир действительно иной.

– А как я вообще могла что-то подтвердить? Вы же там были и всё видели собственными глазами! – не выдержала я.

– Да, вот поэтому тебе сейчас и надели две наши родовые спарры, а так была бы одна голубая, а вторая синяя. Зато теперь обе синие, по цвету нашего рода. Вам что, не нравится?

Вот он или совсем глупый, или прикидывается! Скачет с «вы» на «ты», а ещё совсем недавно говорил совсем другое. А спарры… как мне может нравиться или не нравиться то, что я даже не видела? Я очень «мило» посмотрела на него и не удержалась, чтобы не съязвить:

– Ох, извини … те, Вит … гранд, но я, пока спешно собиралась на спарривание в вече, впопыхах забыла дополнительную пару глаз, тех, что должны были обозревать моё чипирование и красоту спарр на моих ушах!

Он взглянул на меня, удивлённо подняв брови.

– Не понимаю я вас бр … эм… гранда. Странная мне жена досталась. Вот смотрите, у вас точно такие же, – и он повернул голову так, чтобы я смогла рассмотреть не очень широкое колечко, плотно обхватившее завиток уха прямо по середине, переливаясь синеватым блеском под солнечным светом.

Я потянулась рукой, чтобы потрогать и он даже слегка наклонил голову, чтобы мне было удобно.

– Спасибо, – поблагодарила я его и дотронулась до колечка, пытаясь его прокрутить. – Не досталась, а, скорее, всучили и вы не смогли отказать дядюшке. И это был ваш выбор!

Это точны был не метал. На ощупь, скорее, какой-то камень, но могло быть и что-то другое, о чём я могла и не знать. Свои спарры я трогать не решалась, а вдруг будет больно? Поэтому попробовала прокрутить одну серьгу на ухе у мужа, но кольцо не двигалось.

– А его можно снять? – поинтересовалась я.

– Нет, спарры невозможно снять, разве что срезать. Но зачем? – сначала категорично, а потом и удивлённо ответил гранд.

– Я просто спросила. А это потом не болит? И не будет ли после спар…. Эм…, после того, как их надели, проблем с ухом?

– Нет, вряд ли. Во всяком случае я не знаю ничего о том, что у кого-то что-то болело или … Нет, не должно. А разве вам в куэне не рассказывали? Ах, простите, вы же из-за томника не помните.

– Скажите, гранд, а почему вы ко мне обращаетесь то на «вы», то на «ты»? – продолжала я свой расспрос, не обращая внимания на его язвительность.

Пока мы ещё не начали спускаться, и я опять не смогу говорить из-за сбивчивого дыхания, нужно пользоваться моментом.

– Не привык, – спокойно ответил он. – Это мой первый союз и … вы … ты права, нужно привыкать. И ты тоже, Лиза, привыкай.

Надо же, не только услышал, но и запомнил!

– Хорошо, Вит.

Я развернулась по направлению к лестнице, чтобы начать уже спускаться к замку, но тут моему взору представилась просто невероятная картина.

С высоты кургана, на котором находилось вече, можно было видеть и замок из светлого камня, отчетливо выделяющийся на фоне уже, судя по свету, вечереющего неба, сереющий вдалеке город, обнесённый крепостной стеной, и разделяющие город и замок уже немного припорошенные снежком поля, и какие-то поселения за ними, и дороги соединяющие их с замком и городом, и тёмный, видимо, сосновый лес, и речку, опоясывающую с одной стороны замок, а с другой находящийся вдали город и уходящую куда-то за горизонт.

Естественно, отсюда была видна только часть города, реки и леса, но, думаю, что город был не маленьким. Во всяком случае больше чем в браннстве у моего первого бывшего мужа.

Теперь я хотя бы визуально представляла, где я нахожусь и что расположено поблизости. Конечно, со временем нужно будет и в городе побывать, и всё остальное рассмотреть и …

– А Уречье далеко отсюда? – поинтересовалась я.

– Не очень. За этим лесом будет не густой краснолес, а после него рядом с небольшой рекой, не этой – другой маленькой, и будет твой удел.

– Краснолес? – сразу же решила уточнить, что это такое.

– Это такие деревья с красными широкими листьями. Они и ниже и тоньше чем наши игольчатые. И теперь они принадлежат тебе, – как-то странно хмыкнув ответил гранд.

Клёны что ли или осины? Не, всё же клёны, у осин листья не широкие, если, конечно, это не какой-то местный вид деревьев, каких я ещё не встречала. А что в них такого, что он так отреагировал? По-моему, кленовый лес, осиновый или другой какой – это и хорошо, и красиво. Там и грибы должны быть. Что ему не нравится?

– Насмотрелась? Тогда возвращаемся. Скоро начнёт темнеть и поднимется ветер, похолодает, а нам ещё спускаться и идти до замка, – произнёс гранд и, не дожидаясь ответа, взял меня под руку и повёл к лестнице. Наши сопровождающие последовали за нами.

Глава 25

Вернулись мы в замок, когда солнце уже клонилось к закату.

Сразу же как мы вошли на территорию замка, подняли мост и закрыли ворота.

Да уж, теперь отсюда вряд ли кому выйти, как, впрочем, и войти. Как в ловушке.

Войдя, мы опять оказались в полукруглой центральной зале, где ярко пылал камин.

Краем глаза я увидела Ниссу, стоявшую у выхода из коридора, ведущего к гостевым комнатам. Она было дернулась, но потом остановилась, не решаясь ко мне подойти в присутствии мужа.

Гранд, видимо, по старой привычке, опять решил меня оставить у двери, только теперь уже не моей комнаты, а центральной залы. Но я в этот раз не дала ему сбежать, ничего не сказав и не сделав. Если ему не о чём было со мной говорить, то мне было. А вопросы, да и не только, у меня имелись, поэтому я решила не ждать, а получить ответы прямо сейчас.

– Гранд, а когда меня представят всем… – так и хотелось сказать замкочадцам, но надежды, что он меня поймёт, не было никакой, поэтому я, немного запнувшись, всё же продолжила:

– Всем, кто тут живёт и работает или они и сами уже догадались, кто я?

Гранд остановился, устало вздохнул, что-то обдумал и обратился к стоящему в нише пожилому мужчине, которого я сначала даже не заметила:

– Иван, нужно всех созвать во встречную. И пусть Еремей тоже зайдёт.

Мужчина слегка склонил голову и незаметно удалился.

– Нисса, – позвала я, – забери плащ и отнеси в …

Я повернулась к гранду и всё же задала волнующий меня вопрос:

– А где моя комната, Вит?

Он как-то странно посмотрел на меня, что-то обдумывая или …. Не знаю, о чём он там думал, но его ответ меня шокировал.

– Там, где и должна находиться моя жена. (Вот не могу я воспринимать это их «союзница»!). В …

– В гостевой комнате? – перебила я его.

– Почему в гостевой? – удивлённо спросил он. – В грандских покоях, конечно же, на своей половине, как и положено моей союзнице.

Тут уж я не выдержала и язвительно улыбнувшись спросила:

– Интересно, а кто провёл с вами эту ночь в грандских покоях, если я была в гостевой? Нет, я понимаю, что мы недавно заключили союз и вы ещё не в состоянии запомнить, как я выгляжу, но …

– Я хорошо запомнил, как вы выглядите и не только это. А эту ночь я провёл в управской вместе с Фролом. Мне было не до сна, слишком многое нужно было сделать перед отъездом.

– Ааа, с Фролом значит, – улыбнулась я, пытаясь сдержаться, чтобы не засмеяться от двусмысленности ответа гранда.

– Что здесь смешного? – не понял он меня. – Нужно было выслушать его отчёт, дать необходимые распоряжения и многое обсудить. Ты же видела его сегодня утром. Мы почти всю ночь провели в делах. Столько всего нужно успеть до моего отъезда. И это совсем не смешно. Вы разве не заметили, что я не появился этой ночью в своих покоях?

Мда, он совсем не понял, что меня рассмешило и даже обиделся. Интересно почему? Хотя, может оно и к лучшему.

– Так и меня там тоже не было, потому что я провела эту ночь в гостевой комнате. Я гостья, гранд?

Продолжить нашу странную беседу, а скорее пикировку вопросами, не получилось, потому что в зале стали появляться жители замка. Когда они выстроились в неровную линию вдоль лестницы, гранд провёл по ним беглым взглядом, словно проверяя все ли здесь, и громко сказал:

– Это моя союзница гранда Лизабель Карминьяр и теперь она хозяйка этого замка и моё слово – это и её слово, а её слово – это и моё слово.

Все слегка склонили головы, не то в приветствии, не то в подтверждении того, что они поняли то, что сказал гранд.

Затем он поочередно представил всех собравшихся.

Управляющим грандства был Фрол. Он проживал с семьёй не в замке, а в одном из жилых помещений на призамковой территории. Сколько было человек в его семье гранд не упомянул.

Ну, надеюсь, время у меня есть, и я потом с ними познакомлюсь.

Управительницей замка, видимо, экономкой или, как я её назвала, хранительницей ключей была бранна Аграффа Нидаям. Гранд уже упоминал, что она какая-то там дальняя родственница. Бранна Нидаям проживала в замке, как и Иван – отец Фрола, дверовой, видимо, дворецкий.

Кухарка Манья и её муж Прохан – конюх со своей семьёй, а также десятник Еремей, пять лучников и пять мечников, для охраны, проживали, как и Фрол, в жилых помещениях на призамковой территории.

Конечно, я не видела весь замок, но, по-моему, народа маловато, а в самом замке находились постоянно всего два человека, не считая гранда и теперь уже нас с Ниссой.

Интересно, почему так мало? Или этого достаточно? Надо всё это выяснить и, если можно, нанять хотя бы пару-тройку служанок или работников, тем более скоро приедут надсмотрщицы и учителя.

– Аграфа, надеюсь, покои гранды готовы? И почему она провела эту ночь в гостевой комнате? – обратился гранд к своей родственнице. – Проводите её, ей нужно отдохнуть.

– Покои были не готовы, гранд, – с явным недовольством ответила родственница. – Пройдёмте, гранда. Я вас провожу.

Ну, пойдёмте, посмотрим, что там за покои.

Глава 26

В этот раз мы поднялись на второй этаж, свернули налево и, пройдя по не очень широкому коридору, остановились перед массивной дверью. Она находилась почти в конце коридора и была единственной в этой части этажа. Войдя в большую просторную комнату с двумя широкими витражными окнами, чем-то напоминающую мини гостиную и визуально разделённую на две части, я обратила внимание на то, что мебели в ней почти не было. Справа у стены стояла обыкновенная деревянная широкая лавка с резной спинкой, чуть поодаль, ближе к окну квадратный стол и два стула. И ни подушечек, ни пледика, ни холстинки, ни даже шкуры – ничего, в такой большой комнате было почти пусто. Просто деревянная, хоть и на вид добротная и украшенная резьбой, мебель без всего. Уютненько. Ничего не скажешь. А главное легко убирать. Если тут везде такой минимализм, то понятно почему в замке так «много» обслуживающего персонала.

С левой же стороны, почти у стены находилась дверь, видимо, ведущая в покои гранда.

А мои покои? Значит опять в самой крайней комнатке? Это тут так принято или повторяется тот же сюжет, что и в замке колобка?

– Ваши с грандом покои там, – произнесла Аграффа и указала рукой налево.

Я вошла в покои, оказавшиеся примерно такого же размера, как и гостиная, и увидела большую широкую кровать в центре с простым убранством. Справа стоял средних размеров сундук, видимо для хранения одежды, у окна небольшой столик и стул, слева в стене был небольшой камин, закрытый решёткой, а чуть поодаль в глубине небольшой ниши виднелась неприметная дверь.

– Вот – ваша опочивальня, там уборная, а тут обогрев, его снаружи топят, чтобы не беспокоить, – кратко разъяснила замкоправительница. – Забыл, видно, Федор протопить, пойду скажу.

Она развернулась и вышла, а я осталась одна.

– Бр… Гранда, Лизабель, а ваш короб с одеждой сюда заносить? – я даже испугалась, услышав голос Ниссы из приоткрытой двери в нише.

– Нисса! Ты меня напугала! А как ты там…, – я подошла к двери, открыла её пошире и вошла.

Это была небольшая комната с маленьким окошком почти под потолком, необходимой утварью для туалета и небольшой двери, ведущей в коридор. Почти такая же, как и в гостевой комнате у первого мужа, только побольше. Я приоткрыла небольшую дверь и выглянула в коридор. Справа, буквально в паре метров была стена с небольшим окошком почти под потолком, а чуть ниже была прикреплена странная штуковина с кольцом вверху и подставкой внизу. Это для освещения?

– А я сразу за вами пошла и тут посмотрела, что надо. Вам обмыться, али в бадью воды натаскать.

– Тут прохладно, поэтому думаю, хватит и влажной …

– А я уже в ту комнату камней принесла, не знала, что вы тут, а то бы я тут прогрела.

– А ты сама-то как устроилась? Я совсем забыла спросить, изв…

– Хорошо, гранда, прямо у кухни, и тепло и сытно, – улыбнулась она в ответ. – Ива там мне всё показала и рассказала. Так вашу одежду сюда нести?

– Да, наверно, сюда. Это же грандские покои. Только вот… Попроси, чтобы кто-нибудь принёс сюда мой короб. А кто такая Ива? – ответила я немного рассеянно, потому что не представляла, что и куда я буду складывать. Не в тот же единственный сундук?

– Так, Ива ж она Маньина. Она тут по хозяйству помогает, да на кухне матери. Это мы с ней тут всё убирали, да постель стелили, а то тут ничего и не было. Так я быстро. И обогрев принесу и … Может что поесть?

– Да, я бы тёплого что-нибудь попила.

Нисса убежала выполнять поручение, а я вернулась в комнату, села на кровать и задумалась.

Нет, то, что меня, а скорее всего и гранда, тут никто не ждал, это более чем понятно. Но вот почему за всё то время, пока мы были в вече, никто даже не подумал прогреть комнату и не сказал Ниссе, что я буду в покоях гранда, а не в гостевых … Странно. Они тут так привыкли к тому, что гранд каждый раз приезжает с новой союзницей, которой и в гостевой сойдёт? Тогда почему и для гранда ничего не подготовили? Или он когда приезжает, тут не спит? Надо у него самого всё узнать. Может всему есть какое-то объяснение? Или это потому, что я сюда приехала? Так я ни с кем из них не знакома… Или они хотели тут видеть другую гранду?

Нет, надо всё же поговорить с грандом и узнать всё из «первых уст», а то я не засну, думая, что всё это значит и почему.

– Федор сейчас натопит, а я вам пока покажу замок, – раздался почти рядом со мной голос Аграффы.

– Ох, Аграффа, ты меня напугала! – вскрикнула я.

И как так она вошла, что я даже не заметила? Должна бы постучаться, входя в покои гранда, но я ничего не слышала.

– Следуйте за мной! – приказала она, повернулась и пошла к выходу.

И что это сейчас такое было? Ни обращения, ни приглашения – приказ! Вообще-то она бранна, а я гранда. Не забылась ли Аграффа?

Я так и осталась сидеть не двигаясь. Интересно вернётся или …?

– Я же сказала за мной! – услышала я ещё один приказ от двери.

Ну, ничего себе! Как собаке! Интересно, а тут есть собаки? Я бы себе взяла щеночка, чтобы обгавкивал подобных Аграфф, когда они вламываются без стука.

– Лизабель?! Ты слышишь меня?

Я терпеливо сидела не двигаясь. Не привыкла я кричать на всю ивановскую. Пусть вернётся, подойдёт ко мне и скажет нормально. Приказы тут я могу отдавать, а не она.

Я дождалась, пока она подойдёт ко мне.

– Лизабель! Мне долго ждать? У меня полно дел! А вы меня отвлекаете! – почти прокричала она.

– Гранда, гранда Карминьяр, гранда Лизабель, – спокойно сказала я, глядя ей прямо в глаза. – Если вы так устали, то я могу поговорить с грандом и он найдёт вам замену. Я так понимаю, что, когда он меня представлял как свою союзницу и хозяйку замка, то вы, видимо, отсутствовали? Или проблемы со слухом?

Она поджала губы, едва скрывая своё раздражение, если не ярость, но всё же процедила:

– Гранда Карминьяр, мне нужно вам показать замок, пока ещё не стемнело. Пройдёмте за мной.

И ни извините, ни пожалуйста … Что это за обращение?! Это даже и не фамильярность, а … Никакой субординации и уважения! Я только приехала и ещё даже ничего не сказала. Даже не закатила скандал ни из-за гостевых комнат, ни из-за неприготовленных и холодных покоев … Ничего ещё плохого никому не сказала и не сделала, а она уже на меня окрысилась! Это что ещё такое?! Интересное кино! Ну, раз она так начала, то я тоже могу поиграть в стерву. Заслужила!

Глава 27

Она провела меня по второму этажу, где в противоположном хозяйскому крыле находилось семь гостевых комнат – три побольше, как я их окрестила – двухместные – со средних размеров окном, и четыре – одноместные – с маленьким продолговатым окошечком. В двухместных были свои маленькие уборные, а вот у одноместных одна общая на две комнаты, из которых вели свои двери. Естественно, в эту уборную можно было войти и из коридора, для удобства гостей, чтобы их не беспокоить.

Все комнаты были почти пустые: деревянная кровать без всего – просто каркас, столик, один или два стула и всё. Такое ощущение, что тут никто уже давно не жил.

На первом этаже, состоящим из увиденных уже мною столовой или обеденной залы, встречной – просторной прихожей с камином и гостиной по совместительству, гостевого крыла с пятью комнатами и хозяйственного крыла, состоящего из просторной кухни с тремя прилегающими к ней коморками, одну из которых и облюбовала себе Нисса, и кладовок для хранения всякой всячины. Сразу за лестницей находилась небольшая комнатка – кабинет, где и провели прошлую ночь гранд и Фрол в решении всех текущих дел.

Странным мне показалось то, что здесь не было библиотеки. Возможно что-то ещё находилось на третьем этаже, но так как уже темнело, то Аграффа сказала, что остальное осмотрим завтра.

На мой первый быстрый осмотр замок не кажется очень большим, а скорее я назвала бы его компактным, не учитывая третий этаж.

Когда мы уже закончили «беглый осмотр» замка, я повернулась к Аграффе и уже было хотела сказать: «Передайте мне, пожалуйста, все ключи», как поняла, что не замечала, чтобы она что-то открывала, используя их. Все двери в комнаты просто открывались во внутрь. Внутри в некоторых комнатах были или щеколды или засовы. Только кладовки закрывались на щеколду снаружи, а на двери хозяйственного крыла была какая-то толстая палка на вид металлическая. Скорее всего с её помощью закрывали замок изнутри на ночь, а войти в замок и выйти из него можно было или с центрального входа, или с хозяйственного крыла.

Все двери что, вообще без замков? Заходи кто хочет и бери что хочет? Интересно, а в грандских покоях тоже всё открыто? Мне что теперь не спать, ожидая очередного окуривания? Надо как-то прояснить этот вопрос. Не хотелось бы оставаться одной в проходной комнате. А туда можно зайти как из уборной, так и из гостиной.

Нет, так не пойдёт! Надо поговорить с грандом.

– Лиза, ты идёшь на вечерню трапезу? – прервал мои размышления гранд, стоящий у входа в столовую.

Вот только подумала о нём, а он тут как тут. Ну что ж, вот и поговорим.

Как ни странно, но отужинали мы в полном молчании, а затем гранд пригласил меня для разговора в управскую.

Мы зашли в кабинет не то гранда, не то Фрола, а может и их общий, и сели за стол друг напротив друга. Было уже темно и кабинет освещался двумя свечами, расположенными в противоположных углах.

– Лиза, завтра поутру я выезжаю в Демию и не знаю когда вернусь, поэтому всё обговорил с Фролом. Мы договорились, что все важные решения вы будете принимать вместе. Мелкие просьбы и прошения он будет решать сам, что-то более важное придётся тебе. Не беспокойся, он тебе поможет, если что, а со сложными тяжбами разбирается вече. Замок в твоём распоряжении, как и подготовка всего необходимого к приезду тёт … эм.. твоих компаньонок и учителей. Все затраты будет оплачивать Фрол, я сделал все необходимые распоряжения.

Интересно девки пляшут! Он не знает, когда вернется! А он хотя бы знает, что вернётся? А если нет? То, как мне тогда? А где мои документы на удел? Как я докажу, что он мой?

– Гранд, эм.. Вит…

Мне так и хотелось сказать, почему тут «как Мамай прошёл»? Но, я вовремя сообразила, что он не поймёт о чём речь, поэтому продолжила на более понятном языке:

– Почему замок почти пустой? Тут совсем ничего нет, а мне же нужно будет всё … Не могу же я вот так встретить тех, кто сюда приедет жить, пусть и на какое-то время?

– Ты же знаешь, что я принял грандство совсем недавно, и поэтому ещё ничего тут не обустроил. Родители, уезжая, забрали все свои вещи, поэтому тебе будет нужно всё подготовить самой к приезду новых жителей замка. Извини, я не думал, что … так скоро …

– Хорошо. Это я поняла. Фрол мне поможет, и он же будет всё оплачивать?

Гранд кивнул головой.

– А сколько приедет надс… эм… компаньонок и сколько мне нужно выбрать?

– Я отправил предложения пяти браннам, а сколько приедет, я не знаю. Ты можешь оставить одну, двух или трёх… Как сама решишь.

Ну, ничего себе! Он что такой богатый, раз может платить даже трём?

– Не беспокойся об оплате, – продолжал гранд.

Прямо мои мысли читает! Или у мен всё на лице написано?

– Они родственницы, поэтому будут тут проживать за питание и одежду, платить им не нужно.

Интересно, так принято или это он решил облагодетельствовать дальних родственниц бесплатным проживанием на полном пансионе почти в столице грандства за небольшую услугу – мой присмотр?

– Твоим учителям бранн Ристаль уже всё оплатил, нужно только подготовить их комнаты. В свой удел ты сможешь съездить только вместе с компаньонкой, поэтому пока можно выезжать с Ниссой в Карминь и никуда больше. И ещё… нужно забрать в вече твой именной перстень. Потом сходишь туда вместе с Фролом.

Ха! Тут и так работы по обустройству замка от заката и до … Даже и не знаю, когда смогу туда добраться. А перстень – это «документ» на удел или на всё грандство?

– Вот здесь, – гранд встал, подошёл к небольшой нише в стене, видимо, там раньше была какая-то мебель, нажал на какой-то камушек и он отъехал в сторону. – Я оставляю монеты на твоё содержание до моего приезда из Рьямана. Постарайся тратить их разумно. Но, если не хватит, то Фрол выделит дополнительно.

– А мне их можно забрать или они будут здесь храниться? – стараясь быть сдержанной, спросила ла.

– Лучше здесь. Подойди сюда.

Я подошла к нему, и он показал мне как открыть и закрыть местный «сейф», а затем вернулась на своё место.

– Сюда никто кроме Фрола не заходит, – продолжал гранд, садясь напротив. – Поэтому будешь приходить и брать сколько нужно. И … что касается ключей … не знаю зачем они тебе понадобились, но… ты моя жена и грандство такое же твоё, как и моё, поэтому… Но, если хочешь, то я могу тебе их передать, правда у нас только два незамерзающих, и они далеко отсюда, а сейчас туда ехать…

Глава 28

Я смотрела на гранда, начиная понимать о чём он говорит, и старалась сдержаться из последних сил, чтобы не засмеяться. Получалось плохо, вернее, почти не получалось совсем.

Теперь понятно, почему он на меня так странно смотрел тогда у постоялого двора, когда я попросила у него мне их передать. Как я его озадачила! Даже сейчас в себя прийти не может!

Я-то имела в виду совсем другие ключи, а он … Я даже немного хмыкнула, закрывая рот ладошкой. Так вот какие важные вопросы они решали с Фролом прошлой ночью. Искали ключи – незамерзающие источники, которые можно было бы мне передать! Ещё и зачем они мне понадобились? Ломали, видимо, головы, думая, влияние ли это томника, какие-то знания, полученные в куэне или что-то ещё.

А как хорошо легло на язык-то это слово «ключи»! Откуда ж мне было знать, что железных, которые я и имела в виду, тут нет! Поэтому-то гранд и воспринял это буквально как источник, а не как механизм для закрытия и открытия замков. Странно… Замок есть, а ключа нет! Может и есть где, но точно не в этом замке, хотя, если гранд воспринял это слово буквально, то, возможно, и не только в этом. Да, уж! Фокусы использования слов в языке и их несоответствие реальности!

Вот так вот, Изольда Романовна – век живи – век учись!

Не всё, что хорошо ложится на язык, может с него слетать без последствий, то бишь быть озвученным. Понимание у всех разное! А некоторые всё понимают буквально, соответственно своим знаниям и умениям, а они у всех свои и не факт, что такие как у тебя. Надо запомнить!

– Ты смеёшься, Лиза? Что … что не так? – немного смутившись спросил гранд.

Наверно думает я над ним смеюсь? Знал бы он …

– Нет, это … – я постаралась сымитировать зевок, скрывая моё «разобрало на ха-ха» и давая понять, что я устала.

– Если ты устала, то можешь идти отдыхать. Аграффа всё приготовила и тебе …

– Вот! Кстати, о птич … эмм.. об Аграффе, – быстро переключилась я на серьёзный разговор, вовремя остановив свой едва сдерживаемый смех и исправившись.

– С ней что-то случилось, пока вы осматривали замок? – обеспокоился гранд.

– С ней, надеюсь, нет. А вот со мной …

– Что с тобой случилось? – уже более взволнованно спросил муж, бегло осматривая меня глазами, словно ища где-то «поломку».

– Мне не нравится, как она со мной разговаривала и обращалась так, словно это она тут твоя союзница, а не я, – как можно спокойнее произнесла я, стараясь успокоить с чего-то вдруг разволновавшегося муженька.

– Она?! Что?! Неет!!! Если ты о том…, то это не леди Гульская, она моя дальняя родственница со стороны матери! И … она всегда была строгой и немного… учредительной, возможно …

– Строгость и выражение непочтения, обращаясь ко мне просто по имени, как к … Она твоя родственница, не моя! Поэтому, если она так и дальше будет себя вести, то пусть идёт учреждает свои правила и манеры поведения в другом месте. Я бы не хотела продолжать с ней жить под одной крышей. Её можно уволить?

– Я поговорю с ней. Она, если надо, извинится и будет к тебе обращаться как должно и выполнять твои поручения. Просто она … я поговорю.

– И приказы! Я же тут хозяйка замка? – строго посмотрела на него я.

– Да-да, конечно! Я всё ей ещё раз разъясню, – закивал гранд.

Интересно, почему это он её оправдывает и не хочет увольнять? Да ещё и разволновался! С чем это связано? Может ей идти некуда? Тогда чего она сразу показала своё «фи» молодой хозяйке? Или думала возрастным авторитетом задавить? Так я тоже не девочка! И не важно, как я теперь выгляжу и сколько мне тут лет! Умные так себя не ведут, а она сразу повела себя глупо и не красиво! Вот зачем полезла в бутылку? А спесь сбивать я умею и не дам спуску никому! И не такие горлышки затыкали. Не посмотрю, что родственница мужа, могу и на дверь указать.

– Хорошо. Ты поговори с ней и объясни …

Вот опять чуть не сказала «политику партии». А он бы не понял, да ещё бы и подумал, что это я тут её «забиваю» и «навожу поклёп» на бедную Аграффу, а не наоборот.

– Мне просто будет неудобно перед компаньонкой и учителями, если она станет так себя вести. Всё-таки я – гранда, а она – бранна, да ещё и работает в замке. Я такое не стерплю!

– Я знаю, что ты … – он слегка улыбнулся, видимо, вспомнив, как я вежливо «отсылала» посланника.

– Спасибо, – не дала я ему закончить. – Ты ещё хочешь мне что-то сказать или …

– Нет, нет всё уже сказано. Ты устала и тебе пора отдохнуть, да и мне тоже. Завтра рано выезжать и …

– Счастливого пути, успехов в р… на службе в посольстве и скорейшего возвращения! – выпалила я скороговоркой стандартные пожелания доброго пути, поднялась со своего места и направилась на выход.

Мне действительно надо отдохнуть и набраться сил для дальнейших «организационно-трудовых будней».

– Бель, – услышала я, уже открывая дверь, и обернулась.

Гранд встал со своего места и как-то странно-грустно посмотрел на меня.

– Береги себя и … дождись меня.

Ой-ёй, что это он тут, решил устроить «прощанье славянки»? Долгие проводы – лишние слёзы. Не-не, никаких слёз и лобызаний! Я к этому пока не готова. Потом. Может быть… Когда-нибудь, но не сейчас.

– И ты тоже, – всё же немного грустно улыбнулась я и вышла из кабинета.

Гранд уехал рано утром на следующий день, и мы с ним больше не увиделись.

А у меня начиналась новая самостоятельная управленческо-организационная жизнь во главе грандства до возвращения мужа.

С чего же начать?

Глава 29

Утро началось с раннего пробуждения и закрутило меня своими обычными делами. Порадовало, что Нисса уже ждала меня в уборной и помогла с одеждой. Пока я умывалась и одевалась, узнала, как она устроилась и не обижают ли её тут. Ей всё нравилось, а особенно дочь кухарки Ива, с которой она уже сдружилась.

Нисса рассказала мне последние новости о том, что гранд уехал очень рано и сейчас в замке только Аграффа, Иван и Манья с дочерью. Чем они занимаются, она, естественно, была не в курсе, потому что готовилась к моему пробуждению.

Я спустилась в столовую, где Манья принесла мне такой же нехитрый завтрак, как и в прошлый раз. Думать о том, что надо бы как-то разнообразить меню времени не было, потому что нужно было приготовить комнаты к приезду гостей. А, учитывая полную пустоту в плане мебели и всего остального, то работы мне от «рассвета и до заката». Надеюсь, продукты есть, раз уж тут живут люди, то им надо чем-то питаться.

Пока я завтракала, попросила Ниссу найти Аграффу.

Интересно, где она и чем занимается?

Сначала нужно поговорить с ней и узнать есть какое постельное бельё или какие-нибудь ткани, потому что приготовить кровати для гостей было самым первым из списка моих дел.

Кстати, о списке… Пока не пришла Аграффа, я забежала в управскую, чтобы взять бумагу и писчие принадлежности, необходимые для составления списка.

План мой был прост: составлю список необходимого, пройдусь с экономкой по замку и запишу всё, что уже есть и что нужно докупить, сделаю необходимые замеры, чтобы пошить наволочки и пододеяльники, и что-то типа покрывал или пледов. Задумка была в том, чтобы чем-нибудь прикрыть уже готовые заправленные кровати или нет, там посмотрим, как пойдёт, но лучше, чтобы они не пылились. Пока нужно сшить по два комплекта на планируемых гостей, а потом уже буду заниматься обстановкой и уютом.

Не оставлять же просто «голые» лавки и стулья. Хотелось бы что-то типа кресел, пуфиков и диванчиков, но …. Делают ли здесь такое?

Только вот в плане искомых писчих принадлежностей меня ждал большой облом. Кабинет был почти девственно пуст, не считая стола и двух стульев, там больше не было ничего.

И как мне теперь? На чём писать?

– Вам что-то тут нужно, гранда Карминьяр? – спросила, стоящая у двери Аграффа.

О! Уже прогресс! Видимо, гранд перед отъездом провёл разъяснительную беседу. Ну, посмотрим, как она будет себя вести дальше.

– Я искала, что-нибудь на чём можно записать. Мы сейчас обойдём все комнаты, чтобы мне знать, что уже есть и что надо докупить к приезду компаньонок и учителей.

– Все важные свитки хранятся в вече, – сухо ответила она.

– Мне не нужны важные свитки, а бумага, чтобы ничего не упустить и не забыть.

– Бумага?! У нас этого тут нет.

– Как нет? А если нужно что-то записать или …

– Это к Фролу.

– Хорошо, позовите, пожалуйста, его сюда.

Она поджала губы и вышла, а я так и осталась стоять на своём месте не двигаясь.

Как нет бумаги? Да, в уборной я пользовалась влажными тряпочками, но не думала, что … Я же видела, что в вече мы подписывали договор. И там это точно была бумага. Не совсем мне привычная, но бумага или что-то аналогичное.

У них тут нет – это в замке? А на чём мне писать? Нет, тело молодое и память должна быть хорошая, но всё ведь не запомнишь! Вот те раз! «Гладко было на бумаге, но забыли про овраги» – ведь и не поспоришь! Потому что самый первый овраг – это отсутствие этой самой бумаги!

– Гранда, вы меня звали? – вошёл в кабинет Фрол.

– Да, Фрол. Я тут собралась заняться подготовкой комнат к приезду и хотела записать всё что уже есть и всё, что ещё нужно, только вот ничего не нашла … На чём мне можно это записать? Бранна Аграффа сказала, что в замке нет бумаги.

– Это так. На бумаге записывается всё только важное и эти свитки хранятся в вече, а для … вот, – и он протянул мне какую-то квадратную дощечку, примерно пятьдесят на пятьдесят, непонятно чем покрытую, и заострённую деревянную палочку в придачу, а затем показал, как всем этим пользоваться.

Это что ещё такое? Что за новое или, скорее, старое изобретение техники?

Из уроков истории я помню, что в древности писали на деревянных или глиняных дощечках, бересте, папирусе и прародительнице современной бумаги. Но вот такого?!

Ладно, что есть, с тем и будем работать, главное ошибок не делать, потому что потом надо … В общем, он мне показал, что и как делать, если нужно убрать или исправить, но я решила, что лучше вносить только то, что не надо исправлять. Сейчас не до этого, возможно, потом и научусь.

Затем мы – я, Аграффа и Нисса, вошли в одну из маленьких гостевых комнат, где стояла небольшая кровать, стол и стул. Я подошла к кровати и … Я не знала, как измерить длину и ширину. Чем измерять?

– Семь локтей и три локтя? – послышался сбоку голос экономки.

– У кого? – повернулась я к ней, не понимая о чём это она.

Она вздохнула, покачала головой, раздражённо глядя на меня, и подошла к кровати.

– Три локтя, – показала она рукой ширину. – И семь локтей, – показала уже длину.

Так, с этим-то теперь понятно, значит локти. Слышала я о таком, только вот …

– Чьих? – уточнила я.

Аграффа смотрела на меня как на … Типа, совсем, что ли? Это же и так понятно! Только вот я-то знала, что всё совсем не так!

– Чьих локтя или локтей? – повторила я свой вопрос, так и не дождавшись ответа. – Моих, ваших, Ниссы, Фрола или ещё кого?

Ха! Съела! Не только ты можешь умничать, я тоже не п… Пока вы азы-буки читали, мы уже не только институты закончили, но и в них преподавали!

Как всё-таки приятно смотреть на человека, который пытается изобразить мыслительную деятельность о том, о чём он не имеет никакого представления!

– Так … локоть и есть локоть, – наконец выдала она.

– Конечно. Только у меня он такой, – и я показала ей свой. – У Ниссы он вот какой, – и я, подойдя к служанке, приставила рядом свою и её полусогнутые руки, где было видно, что мой чуть длиннее. – А у вас он будет тоже другой. Вот поэтому я и спрашиваю:

– Чьим локтем будем измерять? И с чьим потом пойдем на торг, если нужно будет полотно покупать?

Глава 30

Я попросила принести мне неширокую холстину, длиной примерно локтей пять, уголёк и … Хотела уже сказать ножницы, но … не легло как-то это слово на язык. Поэтому попросила что-то острое, чтобы можно было резать эту ткань.

Сделать из ткани простой «метр» не сложно. Конечно, за точность я ручаться не могу, но… Читала когда-то, что расстояние от вытянутой руки до противоположного плеча – метр. Разделить ткань на сантиметры тоже не сложно, равномерно её сгибая, а там уже будет проще пользоваться моей измерительной лентой, а не непонятно чьими локтями. Вот и буду этим теперь измерять, чтобы не вышло, что у нас пять локтей, а у них семь.

С помощью Ниссы и под удивлённым взглядом Аграффы я сделала, может и не точную, но простую измерительную метровую ленту, с которой и обмерила имеющиеся в комнатах кровати. Кстати, все они были примерно одинаковые: маленькие подходили под полуторки, а большие в гостевых были почти как двуспальные. Самая большая кровать оказалась в грандских покоях. Она была почти четыре метра в ширину и два с половиной в длину.

Пока мы всё обошли и замерили, пока осмотрели имеющиеся в замке запасы ткани, а были только шерстяные и льняные, которых вполне хватало для пошива постельного белья, время перевалило уже за полдень. Наскоро отобедав тем, что подали, я решила не ехать в город, а продолжить осмотр замка и вносить всё необходимое на дощечку. Писала я, естественно, используя мои знания. Использовала цифры привычные с детства – арабские, а не местный вариант чем-то похожий на римские, буквы и сокращения, а не слова – русские.

Мне всё ясно и понятно, а остальным ….

И не надо так смотреть на мои «корябанья»! Мне – понятно!

После обеда я решила встретиться с Фролом и обговорить всё, что я хотела бы сделать для приезда гостей и обустройству замка. Плохо было то, что я не была ещё в городе и не видела, что там можно купить уже готового из мебели и посуды. Не знала я нужно ли приглашать в замок швей или портних для пошива постельного белья и плотников для мебели или всё это придётся заказывать в городе? Вот и нужно было обговорить мои пожелания и задумки с управляющим. Он тут давно живёт и должен быть в курсе.

После того, как мы с Фролом встретились в управской, куда он пришёл со своей дощечкой, я кратко рассказала, что я хочу и как.

Если с бельём все было понятно, и он сказал, что отправит в город служивого, который и наймет женщин, за которыми отправит телегу. Их привезут уже завтра утром, и они приступят к пошиву, а вечером отвезут обратно. А вот с мебельщиками было сложнее.

Я хотела, чтобы в каждой комнате, помимо кровати, стола и стульев был бы небольшой комод-этажерка, а также гардероб или шкаф-купе, куда можно вешать одежду. Хотелось бы ещё добавить прикроватные тумбочки, но их можно было впихнуть только в «двухместные номера», в одноместных просто не было для тумбочки места.

Ещё я хотела к приезду гостей немного меблировать и гостиную, заполнив пустоту парой небольших диванчиков, кресел и пуфиков, а также маленьким круглым столиком. Ну и ещё кое-что поменять в столовой, как например прикупить нормальную посуду, ложки с вилками и ножами, которые можно было бы хранить прямо в столовой в кухонном буфете, чтобы не бегать на кухню при необходимости. Рядом с входной дверью встроить в нишу что-то типа мини гардеробной, где можно снять и повесить верхнюю одежду, а не скидывать её на сундук в углу. Это только на первое время, потому что за такой маленький срок точно всё не успеть, а дальше планы были – ого какие. Такие большие, что не только маленький карлик позавидует.

Фрол меня спокойно выслушал, пообещал, что наймёт плотников, с которыми я и буду воплощать в жизнь мои планы по меблировке, но после поездки в город, где я сначала посмотрю, что можно купить, а что будем заказывать. С этим можно было пусть и не с легкостью, но разобраться, а вот с посудой, ложками, вилками и ножами вышло непонимание. Во-первых, вилок тут не было. Питались в основном, используя деревянную или глиняную посуду, только деревянными ложками, по необходимости пользовались большими ножами, а не теми, которые я хотела бы видеть за столом, ну и руками, соответственно. И всё это мне совсем не нравилось! Никакой цивилизации! А ещё и замок гранда!

Фрол не мог взять в толк зачем делать какие-то ещё инструменты для принятия пищи, если можно спокойно обойтись руками, ложкой и «тесаком».

Кстати, о руках… Я пока не обращала особого внимания, но, по-моему, руки перед едой никто не мыл. А это очень большое упущение! Значит нужно ещё и об этом позаботиться. Хотя, особой грязи в замке я не заметила, может, потому что он был почти пустой, но … Нужно что-то придумать типа тазика с водой или рукомойника, где-нибудь рядом со столовой, да и на кухне нужно всё проинспектировать. Не забыть бы.

По поводу столовых приборов Фрол предложил мне сделать сначала их деревянную версию, потому что он никак не мог понять, как это должно быть. Для этого он пришлёт мне своего старшего сына, который этим и займётся, дабы хорошо режет по дереву. А потом уж он посмотрит и … Ну, что ж, попробуем, может тогда и проще будет сделать всё из метала. Только вот какого?

Мне понравилось общаться с Фролом. Он был почтительным, внимательно слушал, задавал уточняющие вопросы и не показывал никакого чрезмерного удивления. Словно, как я говорила, всё так и должно было быть. Может это потому, что он был наёмным работником, хоть и управляющим, а я всё же гранда. Он очень заинтересовался моим метром, который я так и носила с собой, и согласился с моими доводами почему так будет лучше и почему всё измерять в «локтях» может быть и не точно, и не выгодно. Попросил сделать и ему такой же, если можно.

От чего ж не сделать. Можно и тканевый, и деревянный, а ещё бы и ножницы – вообще бы класс! Но для этого нужно ехать в город, что он мне и пообещал завтра сразу же после приезда швей и плотников. Как только я всё объясню, что нужно делать и как, и дам указания, так сразу после этого и отправимся.

Я попросила ещё одну «записнушку» на всякий случай, потому что иногда даже плохо или схематически нарисовать, гораздо понятнее чем объяснить.

А ещё Фрол обратил внимание на мои каракули на дощечке. Он, даже если и удивился, то не подал вида, но было видно, что заинтересовался моими пометками, потому что я сумела уместить почти всю нужную мне информацию на относительно небольшом местном «древнем носителе информации» – дощечке.

Глава 31

Всё время после обеда я провела на кухне с Маньей, проверяя припасы и кухонную утварь. Кухня хоть и была в приемлемом состоянии, но правила гигиены не соблюдались.

Поэтому я начала с того, что объяснила ей почему и зачем нужно всегда мыть руки, начиная и заканчивая готовить. После работы с мясом и рыбой не забывать мыть ножи и используемую посуду, а также всё сразу убирать и мыть после использования. Манья всё внимательно слушала и кивала. Надеюсь, она запомнила, как и Ива с Ниссой, которая буквально следовала за мной по пятам.

Кстати, о моющих средствах. Мыла или чего-то из моющих средств, привычных для меня, я не заметила. На кухне, для мытья посуды, использовался, видимо, щёлок или что-то подобное. Обычно это были кувшинчик или горшочек без ручки с тонким песочком и ещё один с какой-то густоватой зеленоватой массой.

При гигиенических процедурах в уборной тоже пользовалось моющее средство в виде какой-то зеленоватой массы, но посветлее чем на кухне, находящейся в подобном горшочке.

Что касается продуктов, то в основном были крупы, в которых я узнала крупу пшена и ещё, кажется, перловку. В двух средних размеров кадушках была ржаная мука.

Из овощей были в основном коренья, как их назвала Манья. Это что-то похожее на нашу морковь, но желтую, репу, редьку и красную свеклу, а также ещё три странных овоща, названия которых мне ни о чём не говорили и предназначения, которым я не знала. Была и капуста, почему-то только в кочанах, которые были как в свежем виде, так и в квашеном, ещё какая-то зеленая трава с широкими листьями, заквашенная так же, как и кочаны капусты в большой кадушке.

Вот странно, почему капусту квасили в кочанах, а не шинкованную?

Из припасов были ещё привычные мне лук и чеснок, а также сушеные ягоды, фрукты и травы, ну и несколько разномастных бочонков с медом или фрукты в меду и конечно же соль. Грибов я ни солёных, ни сушеных не увидела.

В глубоком погребе – холоднике, находившемся рядом с замком, была в основном солонина или вяленое мясо и рыба, а свежее мясо и рыбу, как я поняла, привозили из города или деревни два раза в октицу-десять дней, как и молоко и яйца.

Запасов было не много, потому что всё, что было нужно можно было купить в городе, куда на телеге доезжали примерно за час, это по моим прикидкам, или как выразилась Манья «скоро». Мне показалось странным такое скудное количество запасов. Может есть ещё что в хозяйственных пристройках? Если всё, что нужно они покупают, то сколько же на всё это тратится?

Ближе к вечеру, когда я закончила свои хозяйственные дела, ко мне пришёл Федор, за разъяснениями, что нужно вырезать из дерева. Я объяснила и даже немного нарисовала, но он понял суть, не задавая никаких вопросов. Только попросил разрешения приходить вечером, чтобы заниматься вырезкой во встречной, это так тут называли большую парадную залу, потому что тут на ночь горели факелы, а дома ему не нужно было сидеть под лучиной.

Я никак не могла понять почему почти всё в замке освещалось в основном факелами или лучинами, хотя и были свечи. Нет, не такие как у нас, но очень похожие по принципу изготовления, но не по форме – более грубые, крупные и коричневатые, а не привычные мне белые. Все свечи хранились в комнате у Аграффы в небольшом чуланчике, она над ними тряслась как Кащей над златом и выдавала только по большой необходимости и когда приезжал гранд.

Раз уж Федор будет тут сидеть вечером, вырезая мои заказы, то я попросила его сделать мне деревянные спицы.

А что? Пока он будет вырезать, я буду что-нибудь вязать, а пряжу я видела в закромах. Там мы с ним можем и поговорить, а я что-нибудь да узнаю, потому что знания мне сейчас очень нужны. Разговорить ребёнка легче чем взрослого, а ему было десять лет, и он уже большой, по местным меркам, а значит много чего знает. А мне пригодится любая информация. Может и ещё кто к нам присоединится, возможно Нисса и Иван.

После легкого простого ужина я отправилась в свои покои, где с помощью Ниссы обмылась и приготовилась ко сну.

Камин был уже протоплен и в комнате было относительно тепло, но Нисса спросила не нужно ли принести камни. Я подумала и решила отказаться, надеясь не замерзнуть.

Кстати, о камине, который совсем не был похож на увиденные мною раньше. Во-первых, он располагался так, чтобы находиться сразу в двух комнатах и имел странную металлическую задвижку, которую прикрывали, когда его топили и открывали, когда заканчивали. Во-вторых, топили его не со стороны жилой комнаты, а из коридора, видимо, чтобы не беспокоить хозяев. А когда заканчивали топить, то с той стороны закрывали задвижку, а с этой открывали. На мой взгляд так и угореть не долго. Но, как-то же жили тут раньше и не угорали, значит не опасно? Но всё-так надо об этом спросить. Я же вот угорела, хотя печь не такая как камин.

Когда Нисса ушла я, в этот раз, решила закрыть на щеколду маленькую дверь, ведущую в уборную, а напротив большой поставить стул, чтобы услышать шум, если кто-то решит зайти, пока я сплю. Если в первый раз я об этом не позаботилась, то сейчас, когда гранда нет в замке, решила больше не надеяться на авось.

Надо всё-таки что-то продумать с замками. Не буду же я каждый раз подставлять стулья и строить баррикады.

Глава 32

Следующий день закрутил меня уже запланированными делами. Быстрый завтрак, нарезка ещё двух метров (для швей и Фрола), приезд швей, объяснение что и как шить и, наконец, поездка в город.

В Карминь я приехала вместе с Фролом и двумя охранниками. Добрались мы относительно быстро и пока ехали я рассказала управляющему что хотела бы прикупить и какие лавки посетить. Конечно, мне хотелось бы посмотреть если не всё, то как можно больше, но … Времени у нас было не много.

Расположение столицы грандства было такое же, как и в браннстве, разве что больше и по размеру, и по наличию торговых лавок.

Сегодня был малый торг, поэтому торговали только местные.

Как я поняла из беседы с Фролом, тут четыре дня работали, затем был торговый день – для малого торга, и так повторялось две октицы -десятидневки, а вот в конце третьей устраивался большой торг в главном городе грандства, который длился четыре дня. В третью десятидневку, перед большим торгом работали шесть дней, а потом четыре дня отдыхали или ехали на большой торг. Это нужно было для того, чтобы все желающие продать свою продукцию могли приехать издалека, а так как тут ночью не передвигались, то и времени на большой торг отводилось больше. Большой торг всегда проходил только в столице грандства, а вот малые могли проходить и в столице грандства, и бранства, и уделах, и выселках.

Уделами тут называли большие поселения, а выселками малые. Что в их понятии было большое поселение я примерно представляла, я же теперь владелица удела, а вот что такое малое… Если в моём уделе было двадцать дворов, то в малом сколько? Десять или девятнадцать?

Уточнять у Фрола я не стала. А зачем? Вот приеду и посмотрю, и посчитаю.

Приехав в Карминь мы, минуя разменный дом – то бишь мытню, пошли делать обход по лавкам и мастерским. Конечно, всё обойти у нас не было ни времени, ни возможностей, поэтому заглянули в ткани, к древяльщикам, медянщикам, гончарам и к торговцам овощей и фруктов. Я хотела бы ещё посмотреть есть ли тут аптекарские лавки, но … ни одно слово, которое я пыталась подобрать для этого вида деятельности, на язык не легло. А тратить время на витиеватые объяснения того, куда бы я хотела ещё зайти, пока не видела смысла. Не всё сразу – необъятного не объять.

Древяльщиками тут называли мастеровых, работающих по дереву или с деревом – такие универсальные резчики-плотники-строители. Посетили мы три «рода». Тут любое ремесло было родовым – семейным делом.

Ну, что сказать … Многое они могут делать и всё прочное, добротное, даже иногда резное, но … Того, что я хотела, тут не было, поэтому пришлось Фролу договариваться об изготовлении новых изделий на заказ, только вот браться за их изготовление никто не хотел. И везде ответ был примерно одинаковый.

– Фрол, пришёл для нового гранда в замок обставку закупать? – обратился к нему среднего роста плотный мужчина с окладистой бородой, на вид лет шестидесяти.

– Да, мирр Васиф, вот гранда Карминьяр хочет заказать свои изделия для замка.

Интересно, мирр это имя, фамилия, титул или обращение? Вот как угадать?

– Так выбирай. Мы ещё для гранда Валерьяна делали. Он был доволен. Всё добротное, долго прослужит.

– Я знаю Васиф, только вот гранда Лизабель вон чего хочет, – и он уже намеревался показать дощечку с моими набросками.

– Не, Фрол. Мне надо что сделано продать. Выбирай всё ж доброе.

А я выбирать из того, что уже было сделано и выставлено на обозрение, не хотела и не понимала, почему на заказ делать никто не соглашался. Так, пройдясь по трём мастерским и получив подобный вежливый отказ, я даже расстроилась. Ну не хотела я брать в замок громоздкие сундуки, столы и стулья!

– Мда, гранда, не думал я, что откажут нам мирры, – задумчиво произнёс Фрол. – Ну, ничего, пойдём к отделённым, может там возьмутся. Только не знаю, что сделают и как.

Я не знала, кто такие отделённые, но делать было нечего и отступать от своей задумки я не собиралась.

Нам пришлось идти почти на другой конец города, на окраину или, если по-нашему, в ближайший пригород на противоположной стороне. И всё это пешком! А по-другому никак! Весь транспорт только по окружной дороге. Вся центральная часть города – пешеходная.

Место, где располагались не такие большие и богатые дома, но так же как и в центре чистенькое и аккуратненькое, служило пристанищем для отделённых. Никаких хижин и развалюх, просто дома поменьше, пониже и из дерева, а не как в центре из камня.

Пока шли, Фрол давал разъяснения:

– Вы не думайте, гранда, что отделённые плохие мастера. Так-то они дело знают, раз получили в вече грамоту на отделение. Они только начинают, вот и нет имени, а без имени трудно, мало кто хочет у них покупать.

– А почему они отделённые и от кого отделились? – решила я полюбопытствовать.

– Так-то… ни от кого. Или младшие сыновья ушли из рода, или простые заработали на мирра и свой род начинают. Прикупили землю и поставили лавку или мастеровую. Вот теперь и работают своим родом. Только молодые ещё имени нет, а без имени никак -никуда, никто не знает.