Чужие судьбы бесплатное чтение

Андрей с Лидой и маленькой Сонечкой чудесно провели день на городском катке. Воздух звенел морозной свежестью, снег поблёскивал под солнцем, и казалось, что сама зима улыбается им.

Андрей взял на прокат коньки себе и дочери – и терпеливо, с улыбкой, учил Соню держать равновесие. Она робко ступала по льду, цепляясь за его руку, но вскоре, осмелев, сделала первые самостоятельные шаги. Лидочка не захотела надевать коньки – смеялась, бегала вдоль бортика, аплодировала и подбадривала их, ловя губами пушистые снежинки.

Когда все устали, они вернулись в раздевалку, сдали коньки и с облегчением сели на скамейку. Растерли ноги, натянули тёплые носки, достали из рюкзака пирожки – тёплые, ещё пахнущие домашней выпечкой, – и запили их горячим чаем из термоса.

– Ну что, семья, пора домой? Нас там ждёт мамин суп, —сказал Андрей, застёгивая куртку.

– Эх, очутиться бы сразу дома… – мечтательно вздохнула Сонечка, зевая.

Дом был не так далеко, но минут пятнадцать идти всё-таки предстояло.

– Сонечка, если устанешь, мы тебя понесём, хорошо? – мягко сказала Лида, поправляя ей шарфик.

Соня понимала, что родители тоже устали и она уже большая девочка, ведь ей недавно исполнилось пять лет. Девочка гордо расправила плечики, взглянула на родителей серьёзно, как взрослая:

– Нет, я пойду сама. Я смогу!

– Хорошо, – улыбнулся Андрей. – Тогда в путь!

Они вышли в вечерний город. Фонари уже зажгли в сугробах золотые искорки, снег поскрипывал под ногами. Они шли медленно, держась за руки, – маленькая семья, растворяясь в тихом свете зимнего вечера.

Они весело перешли через дорогу, держась за руки, и решили пойти дворами – так было короче. В одном из дворов стояла хоккейная коробка. С одной стороны, лёд был чист и гладок. Там катался подросток лет четырнадцати, в выцветшей синей куртке с белыми полосками, на голове – вязаная шапка с помпоном, сползшая на уши. Его колени защищали обмотанные изолентой наколенники, а коньки выглядели так, будто достались ещё от старшего брата. Он гонял шайбу с азартом, будто играл решающий матч, отталкиваясь с хрустом лезвий.

– Не спеши, Мишка! Ногу ставь шире, вот так… Видишь?Рядом у борта стоял мужчина – видимо, отец или дед. На нём была старая дублёнка, перетянутая в талии ремнём, на голове – меховая шапка-ушанка с заломанными ушами, а руки спрятаны в потертые серые варежки. Изо рта поднимался пар, когда он говорил, и голос звучал, устало, но с теплом: Он показывал движение, чуть приседая, будто сам готовился скользнуть по льду.

Остальная часть катка была занесена снегом, и Андрей с Лидой решили пройти прямо по ней – так было быстрее, чем обходить площадку. Сонечка уже еле переставляла ноги, глаза её закрывались, она засыпала на ходу. Андрей хотел взять дочку на руки, но Лида остановила его:

– Давай я перенесу её через коробку, а дальше ты возьмёшь, – сказала она тихо.

На самом деле Лида беспокоилась: у Андрея были скользкие ботинки, а под снегом – лёд, и он мог поскользнуться, держа Соню. Она же предусмотрительно надела валенки – ведь всё время стояла рядом с ними на льду.

Лида попросила мужа осторожно положить девочку ей на вытянутые руки: Сонечка лежала лицом вверх, коленками упираясь матери в грудь.

– Так её спинке будет полегче, – прошептала Лида.

Андрей нахмурился – решение казалось ему странным и неудобным, очень большая нагрузка на руки, тяжело ведь. Но расстояние было небольшое, да и он шёл рядом, готовый подхватить дочь, если что.

Они уже приближались к выходу, когда Андрей боковым зрением уловил движение – быструю, стремительную тень. Мальчишка-хоккеист мчался прямо на них. Андрей не успел даже крикнуть, как подросток налетел на Лиду. Клюшка больно ударила её в спину, Лида пошатнулась и рухнула, а парень сверху – следом за ней.

Сонечка вылетела из маминых рук, как снаряд из пушки, – и с глухим ударом врезалась головой в борт хоккейной коробки, прямо в металлический столб. Маленькое тельце обмякло, головка повернулась набок, и девочка лежала в снегу, будто продолжая спать.

Но Андрей понял сразу – случилось страшное.

С криком, от которого сжался воздух, он бросился к дочери, поднял её, прижимая к себе, и кинулся обратно к Лиде. За это время мальчишка уже умчался к отцу. В том углу катка уже стоял крик и плач: мужчина орал на сына, а мальчишка, побледневший, дрожал и что-то бормотал сквозь рыдания – слова тонули в всхлипываниях.

Лидочка с трудом подняла голову, губы её дрожали. Она попыталась что-то сказать, и Андрей наклонился к ней, всё так же держа Соню на руках.

Береги дочку… любимый.– Андрюша… береги Сонечку… как хорошо, что она не проснулась… Я умираю, Андрюша. Что-то ударило в спину так сильно… там, внутри, будто всё порвалось. Я чувствую, как кровь заливает тело… внутри горячо, так горячо…

И Лида замолчала. У её рта появилась тонкая лужица крови.

В тот же миг, словно сама природа не выдержала, пошёл снег – крупный, тихий, как благословение. Белые хлопья падали на лицо Сонечки, ложились на ресницы, таяли на щёчках, и казалось, будто девочка просто спит, устав от долгого дня. Но Андрей держал пальцы на её тонком запястье – и знал: сердце не бьётся. Пульса нет. Он раскачивался из стороны в сторону, прижимая дочь к груди, и выл так страшно, что к нему боялись подойти.

Потом всё было, как в тумане. Люди, много людей. Голоса. Милиция. Скорая. Он кричал, звал жену и дочь, но его девочек уже забрали. В морг. А ему поставили какой-то укол – и мир окончательно поплыл.

Но что теперь гадать… Ни одна версия не могла вернуть к жизни ни Лидочку, ни Сонечку.Следователь задавал вопросы – ему и свидетелям. Все, как один, утверждали: мальчишка разогнался нарочно и ударил женщину с ребёнком клюшкой, а потом не удержался и упал на неё сверху. Люди были в ужасе от содеянного. Все считали, что он хотел проучить – мол, нечего по льду ходить. Конечно, убивать не хотел, только толкнуть. Но ведь толкнул женщину с ребёнком, а не мужчину. Испугался щенок, что сразу получит сдачи. Может, не рассчитал…