Дракон по соседству бесплатное чтение

Глава 1

На крышу веранды я выбралась из окна своей спальни, когда порядком стемнело. Мне нравилось лежать на остывающей черепице и смотреть на вспыхивающие звезды. Они выглядели такими острым, что, казалось, протяни руку и обрежешься. Прохладный воздух путался в кронах высоких деревьев, а наступающая ночь прятала уходящую вдаль дорогу.

Сестра вернулась с очередного свидания слишком рано. Услышав ее голос, я даже приподнялась на локтях, дабы убедиться, что не ошиблась. Фрея шагала к дому, сдавленно ругаясь. За ней шел высокий мужчина. Он молчал, но мне не нужны были слов. Я узнала бы его с закрытыми глазами. Не могу объяснить как, но я всегда знала, что Брок оказывался неподалеку. Сердце сбивалось с ритма, руки леденели, и я ощущала себя до невероятности глупой, когда приходилось говорить с ним.

— Какого… — шипела Фрея, — чего ты влез? Кто тебя просил?

— Ты вправду не понимаешь? — с раздражением ответил офицер негромко. — Тому мужику было за тридцать. Он не из местных и мог причинить тебе вред.

— А ты считаешь себя рыцарем? И вдруг, мне хотелось, чтобы мне причинили вред! Ещё одним поцелуем, к примеру.

— Не будь идиоткой, — Брок запустил пятерню в свои темные волосы и дернул пряди. — Твои родители не оценят подобноого поведения.

— Не смей им говорить, — вспыхнула сестра, и я поняла, что она немного пьяна.

— Мне придётся, — голос был хриплым и обманчиво мягким, — если ты снова захочешь приключений.

— Не смей мне указывать, — запальчиво вскинулась Фрея.

— Знаю, — прозвучало устало, словно эту фразу, Брок повторял уже не раз.

Он качнулся к сестре и замер, будто раздумывая, стоит ли делать этот шаг. Девушка же скрестила руки на груди и вздёрнула подбородок. На редкость упрямая Фрея могла и святого вывести из себя. Видимо, она нравилась Броку настолько, что он был готов терпеть эту раздражающую сторону ее натуры. Раз за разом пытаясь воспитывать дерзкую девушку.

Едва сдержав горький вздох, я закусила губу. Ну, почему на меня Брок никогда не смотрел так, как сейчас на сестру? В скудном свете фонаря я видела, как он нахмурился, и оглядел Фрею словно та была загадкой мирозданья. Не меньше. Он сжал ладони в кулаки и тряхнул головой.

— Однажды ты нарвёшься, — мужчина оглянулся, будто заметив что-то в темноте меж деревьев, и выдохнул, — Иди в дом, Фрея. Уже поздно.

— Ты меня достал, — проворчала она раздраженно. — Когда ты наконец отстанешь?

— Мне тоже этого хочется, — с отчаянием выпалил офицер.

Девушка поднялась по ступеням и распахнула слегка скрипнувшую дверь. Спустя секунду, снаружи остались только я и молодой помощник шерифа. Воздух стал густым и тяжёлым.

Я застыла, надеясь остаться незамеченной. Да, и кто мог увидеть меня на козырьке веранды? Однако, Брок, отойдя подальше, вдруг оглянулся и посмотрел в мою сторону. И снова нахмурился.

— Тереза? — позвал он тихо, но я смогла услышать. — Это ведь ты?

— Прости, — ответила я, садясь и спуская босые ноги с крыши.

Прятаться больше не было необходимости. Стало неловко за старый свитер, который норовил сползти с плеча, растянутые пижамные штаны и спутанные от долгого лежания на крыше волосы.

— Я не хотела за вами наблюдать.

— А почему ты не в постели? — перебил он напряженно.

— Не спится, — удрученно пояснила, сгорая от стыда. — Читала, а потом вышла подышать.

Мужчина усмехнулся и с тоской произнес:

— Почему она — не ты, кроха?

Эти слова заставили меня разозлиться.

— А почему ты не тот, с кем Фрея хочет целоваться? — колко поинтересовалась я.

— Тереза…

— Не лезь к ней, а то я сама расскажу родителям, что ты ошиваешься ночью у нашего дома.

Махнув рукой, он зашагал прочь, а я осталась глотать обиду. В груди бухало глупое сердце, а перед глазами качнулось потемневшее пространство.

Мы с Фреей родились в один день, а точнее, в ненастную ночь, когда от ветра гнулись деревья, а небеса исторгали гром и потоки ледяной воды. Я появилась на несколько минут раньше, но гораздо меньше и слабее сестры. В кювезе мне пришлось провести все младенчество. Мама говорила, что это было самое странное время в ее жизни. Она рыдала и улыбалась, глядя на каждую из своих дочерей. Все слезы доставались мне. Наверно, от этого, когда мне было грустно, почти всегда шел дождь. Я часто рисовала на запотевшем от дыхания стекле молнии и вскоре они уже сияли на небе. Мне казалось это чудом, пока не пришло понимание, что это совпадение.

Из-за болезненного детства, или по причине доставшейся мне другой наследственности, но я была миниатюрнее сестры. Внешне мы тоже отличались. Фрея росла яркой блондинкой, с роскошной женственной фигурой, а я стала светлокожей, рыжеволосой, с тонкими чертами лица и хрупким сложением — ее противоположность. Сестру принимали за старшую, а я всем казалась на несколько лет моложе. Даже в школу я пошла позже, потому что тяжело переносила чужое общество. Мама долго занималась моим обучением дома, но все же им пришлось выпустить меня в большой мир.

Иногда за спиной, слышала пересуды. Многие горожане всерьез считали меня приемным ребенком. Глупости. Ведь я была удивительно похожа на маму своего отца, которую тут редко вспоминали. Но такие слухи все равно отдавались болью в сердце и заставляли отворачиваться от окружающих. Мне было комфортнее наедине с собой и книгами. Втайне ото всех я иногда мечтала быть похожей на сестру. Она умела нравиться людям, могла постоять за себя и, кажется, ничего не боялась.

А теперь еще и Брок признался, что Фрее не помешало бы иметь мой характер. Тогда она оказалась бы для него идеальной? Осознание окатило меня стыдом. Неужели он заметил, как я засматриваюсь на него при встречах? Посчитал влюбленной малолеткой.

Смахнув злые слезы, я отправилась в свою комнату. И пообещала себе, что никогда больше не стану пялиться на него. А я умела держать обещания.

* * *

Совсем скоро Фрея собралась в колледж. Отпускали ее родители неохотно, да только кто мог запретить что-то моей солнечной сестре? Она заявила, что уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения и возражения мамы были исчерпаны. Отец при этом не выглядел расстроенным. Он как-то очень весомо заявил, что навсегда покинуть родной город Фрея не сможет.

— Не смогу? — с подозрением уточнила сестра.

— Не захочешь, — пояснил отец и тут же добавил. — Ты развеешься, познакомишься с другими людьми, узнаешь что-то новое, но все равно однажды тебя потянет обратно. С такой неведомой силой, что ты не сможешь и не захочешь сопротивляться этому.

— Глупости, — отмахнулась Фрея.

— Но ведь мы вернулись, — напомнила мама и грустно улыбнулась.

— А бабушка нет. Она ненавидела этот городок, — отрезала Фрея и тут же смутилась, осознав, насколько вызывающе прозвучало подобное заявление.

— Она не любила местных, — подала голос я, наконец обозначив, что присутствую в комнате. — Но всегда скучала по дому и лесам.

— Хорошо, что у нас есть Терри, — фыркнула сестра. — Есть кому остаться и скучать тут за себя и за меня в том числе.

Она говорила без издевки. Точно знаю, что Фрея любила меня, даже несмотря на то, что мы были разными. Она заступалась за меня в школе, не позволяя старшеклассникам надо мной издеваться. Никогда не отворачивалась, если я делала что-то глупое, по мнению окружающих, и не считала меня странной. Последнее выполнить было особенно сложно. Порой я могла зависнуть в собственном выдуманном мире с книгой в руках, забыть о времени и очнуться в закрывающейся библиотеке, когда уже стемнеет. Иногда я могла самозабвенно читать доклад и только по недоумевающему выражению лица преподавателя понять, что произношу слова на другом языке. Я терялась в толпе, не могла сделать заказ в кафе незнакомой официантке, боялась собак и не переносила агрессивную музыку. От нее у меня болела голова.

— Ты не странная, — говорила мне сестра. — Просто отличаешься от других. Это не порок, а особенность. В твоей жизни обязательно будут люди, которые будут считать так же.

Мне это казалось маловероятным, но спорить я не решалась. Просто не хотелось расстраивать любимого человека.

И теперь она уезжала. Нет, я не боялась оказаться без поддержки, потому как стала достаточно взрослой, чтобы не беспокоиться о таких глупостях. Да и местный шериф давно уже дал понять, что обижать сестру Фреи не стоит. Мужчина хорошо относился к нашей семье. После его внушения от меня с готовностью отвязались даже самые отъявленные хулиганы. Но я осознавала, что рядом со мной больше не будет той, кто меня понимает. Даже не говоря ни слова, я могла просто обнять свою подругу и ощутить, как весь груз переживаний и страхов покидает меня. Она ощущала нечто подобное.

В ту последнюю ночь перед ее отъездом мы лежали в моей кровати перед открытым окном и привычно болтали шепотом о всяких глупостях.

— Через год ты сможешь приехать ко мне, — пообещала мне Фрея. — Нам дадут одну комнату в общежитии, я найду нам отличную компанию и тебе хорошую библиотеку поблизости.

— Было бы неплохо.

— Будет отлично, — поправила меня сестра. — Даже не сомневайся.

— Мне будет тебя не хватать, — призналась я отчаянно.

— Ты никогда не бываешь одинокой, — возразила Фрея. — Всегда с какой-нибудь книжкой.

— Кто-то же должен из нас двоих быть умной, — поддела я и мы обе засмеялись, зажимая рты ладонями.

— Может, отец прав, — неожиданно выдала Фрея, немало удивив меня. — Мне тяжело уезжать и даже страшно помыслить, как я буду так далеко от дома. И без тебя.

Я обняла ее и прижалась лбом к ее виску.

— Для того, чтобы быть вместе, нам вовсе не обязательно находиться рядом, — пояснила очевидное. — Мы всегда можем созвониться или пообщаться в видеочате. Да и ты приедешь в любое время, если захочешь.

* * *

— Тебе не кажется, что этот город жутковатая мрачная ловушка? — раздалось придушенно

Такого вопроса я не ожидала и даже отстранилась, чтобы убедиться, что сказанное мне не послышалось.

— Порой я ощущаю себя мотыльком, которого накрыли банкой, — продолжила Фрея, закатив глаза. — Вроде между мной и миром только прозрачное стекло, а сколько ни бейся, не вырваться.

— Ты уезжаешь, — осторожно напомнила я.

— Хочется верить, что я смогу… — она замялась и улыбнулась, чтобы меня успокоить. — Не бери в голову. Просто я нервничаю.

— Знаю, — я тоже улыбнулась. — Все, что чувствуешь ты, я ощущаю то же. Прямо тут, — я положила пальцы себе на грудь. — Мы не чужие друг другу.

— Иногда ты кажешься такой взрослой, — Фрея хмыкнула, — а потом я замечаю карандаш в пучке твоих волос и понимаю, что это моя сестренка, которая забывает, на каком языке она говорит.

— Такое случалось всего… — я задумалась и сестра с готовностью меня просветила.

— Ты делаешь так очень часто. Просто окружающие предпочитаю не замечать этого. Тебя не хотят смущать.

— Серьезно?

— Но в большом городе всем будут считать, что ты иностранка. Милая очаровательная…

— Прекрати, — я смешалась.

— Ты замечательная и сама не знаешь себе цену. А когда произносишь ту тарабарщину…

— Это родной язык нашей бабушки, — возмутилась я.

— Она наверно сама забыла его и придумала какой-то свой язык. Потому как даже профессор не смог определить его происхождение.

— Этот профессор надутый индюк.

— Обожаю тебя такой, — выдохнула сестра и подошла к окну, за которым мерно светлело небо.

— Глупой?

— Терри, ты умеешь за себя постоять. И вполне можешь обойтись без меня.

— Как и ты.

Фрея задумчиво покачала головой и уселась на подоконник.

— Я не такая сильная, какой пытаюсь казаться, — призналась она. — А ты не делаешь вид. Моя сестренка просто есть и все. Иногда я жалею, что не похожа на тебя.

— Ты шутишь!

От удивления я даже позабыла, что нужно говорить тише.

— Не меняйся, Терри, — глухо заявила сестра. — Никому не позволяй убедить тебя, что нужно быть другой. Всегда оставайся собой.

Утро застало нас молчаливыми и задумчивыми. Мы обе понимали, что с этого дня многое поменяется, но никто из нас не предвидел насколько.

* * *

Когда Фрея уехала в колледж, меня уже не смели назвать крохой. Да, я оставалась стройной, но за несколько месяцев обрела формы тела, на которые пялились парни и мужчины постарше. У меня появилась долгожданная грудь, а значит и повод купить себе новое белье.

Иногда мне казалось, что и Брок поглядывал на меня на улицах при встрече, но убедиться в этом окончательно я не могла. Каждый раз, ощутив его приближение, я заходила в магазинчик, кафе или библиотеку. Знаю, он остался увлечен моей сестрой, ведь довольно часто интересовался ее делами у родителей. Несколько раз приезжал в наш дом за городом, чтобы поговорить. А я таилась на втором этаже и, задержав дыхание, слушала доносящиеся из гостиной голоса.

Украдкой смотрела в окно, когда Брок уходил прочь, опустив голову и сунув пальцы в петли ремня джинсов. С каждым днем мне все сложнее было оставаться на месте. Но только совершенно ясно, что мне нечего было предложить ему. Совсем. Я могла быть единственной девушкой на свете, но Фреей мне не стать никогда.

Свободного времени у меня появилось куда больше. Именно поэтому я решила, что вполне могу расходовать его с пользой. Просить у родителей денег на новые книги я не решилась. Вместо этого устроилась на подработку в местную библиотеку. Там я стала пропадать вечерами, сортируя газетные архивы, чтобы отцифровывать их. Отцу приходилось забирать меня, когда я забывала о времени. Почему-то позволять мне ехать домой одной в темноте он не хотел.

Однажды к нам снова приехал Брок. Он застал меня в гостиной. Его взгляд я ощутила явственно, словно тот огладил меня ладонью. Вспыхнула и, вскинув голову, успела заметить ошеломленное выражение на красивом лице.

— Терри?

— Тереза, — поправила привычно. — Мне не по вкусу игрушечное имя.

— Ты…

— Что? — я уставивилась в удивительные глаза. При этом запоздало вспомнила, отчего обещала, так больше не делать.

— Ты изменилась.

Как же я мечтала услышать эти слова от Брока. Грезила, что в один из дней, он увидит меня настоящую… Но парень заметил мою выросшую грудь. В растянутой футболке и потертых джинсовых шортах, я была похожа на девчонку из группы поддержки. Еще и волосы стянуты в глупый хвост на затылке оказались.

— Не особо, — собирая книги, я постаралась не показывать, как дрожат мои руки. — Не думаю, что ты замечал меня раньше, чтобы отметить это.

— Кажется, что я не видел тебя прежде.

— Не смотрел, — бросила я с наигранным безразличием и направилась к лестнице.

Он провожал меня взглядом. Я уверена. Ведь ощущала это спиной. И не только. Парень оценил и на мою задницу.

— Придурок, — пробормотала я уже у своей комнаты и мне послышался короткий смешок с первого этажа. Хотя разобрать мою реплику оттуда было абсолютно невозможно.

Стоит ли говорить, что я не отходила от окна, пока Брок не вышел наружу. Он с ленивым видом вскинул голову и посмотрел прямо на меня. Я уговаривала себя, что меня не видно снаружи. Никто не заметил бы за шторой девушку, стискивающую перед собой старенького потрепанного медвежонка в темноте. Но парень уставился мне прямо в глаза. И не отводил их, провоцируя отступить. Я не стала делать этого, впервые за пару лет поверив, что он видит меня, а не сестру своей любимой.

— Брок просил руки Фреи? — послышался из гостиной голос мамы.

— На этот раз настаивал, чтобы она приехала на праздники, — ответил отец устало. — Настойчивый парень. Похоже, он твердо решил жениться.

Дышать стало нечем. В эту секунду я потеряла последнюю иллюзию и попятилась. Как я могла поверить в свою исключительность? Неужто решила, что способна тягаться с искрящейся жизнью сестрой?

Снаружи раздался сигнал автомобиля, но я даже не шелохнулась. Что-то внутри свернулось тугой спиралью и застыло. Что мне оставалось пообещать себе? Не плакать? Не чувствовать?

Дни заполнились обычными заботами. Мама писала сказки, отец обходил лес, ремонтируя зимние кормушки для животных, а я готовилась к экзаменам. Мы собирались лишь за ужином. К счастью, мои метания и сомнения не были заметны. Мама бы обязательно попыталась выяснить подробности и причины моих переживаний. Уверена, даже спустя много лет, она будет считать меня маленькой. Как и папа. Они опекали меня так трогательно, что возразить я и не решалась. Да и не пыталась. Зачем? С моей природной застенчивостью найти друзей мне так и не удалось.

В школе большую часть времени сидела одна, уткнувшись в книги. Иногда хотелось пойти с приятелями на вечеринку или в паб, но представив, сколько вокруг будет незнакомцев, я откровенно трусила. Моя сестра бы посмеялась над этими страхами. Она и смеялась. Беззлобно, но оттого не менее обидно.

Фрея всегда была в центре внимания многочисленных поклонников и подруг. Она любила шумные компании и ночные поездки на автомобилях. И не понимала, что может быть интересного в книгах. Но мы любили друг друга. Это было самым важным.

Глядя на нас, мало кто мог предположить, насколько мы близки.

Часто мы обе уходили в лес. Там не было дела до того, кто из нас слабее и популярнее, кому достается больше внимания родителей и у кого объемнее грудь. Шутка про объем бюста стала нашей любимой.

В горах между огромными деревьями притаился охотничий домик, в котором мы останавливались на несколько дней. Наша семья владела внушительным участком и большей частью земли, на котором стоял город. Это не делало нас богатыми, но позволяло жить безбедно. Разреши отец охоту, мы бы озолотились, но к счастью нам никогда не нужно было много. Потому нас окружал нетронутый лес.

Сейчас бы мне очень хотелось отправиться в любимое место, но делать это без сестры было слишком грустно. Да и родители наверняка переполошатся.

— О чем ты задумалась? — видимо мама позвала меня не в первый раз.

— Устала, — нервно пожав плечами, я уткнулась в тарелку.

— В последнее время ты грустная. Что-то болит?

— Нет, — вздохнула я с легким раздражением. — Я уже давно не болею.

— Но…

— Почему у Фреи ты такого не спрашиваешь?

От ответа ее отвлек телефонный звонок. А я воспользовалась паузой и ушла к себе. Родительская забота не тяготила, но сейчас казалось насмешкой. Она в очередной раз напомнила, насколько я отличаюсь от сестры. Не уверена, что меня так же легко отпустят в колледж. Особенно если узнают, что я выбрала не просто соседний городок. А который находился на другом конце страны.

Распахнув раму, я открыла окно и выбралась на крышу веранды. Было немного прохладно, и я набросила на плечи старую шаль. Рваные облака скользили по темному небу и сквозь них то тут то там проглядывали звезды. Как же мне будет не хватать их, когда я перееду в большой город. Там и леса не будет. Но ведь я не могу всю жизнь оставаться здесь.

— Ты часто так делаешь, верно?

Хриплый голос напугал меня до дрожи. Я не видела машины и не слышала, как Брок подошел к дому. Но он стоял на подъездной дорожке, засунув руки в петли ремня джинсов, и смотрел на меня.

— Что ты тут делаешь? — отчего-то шепотом спросила я.

— Не знаю, — также тихо ответил мужчина.

— Если увидит отец…

— Я ведь не делаю ничего плохого, — Брок усмехнулся и я невольно залюбовалась его кривоватой улыбкой. В штатском он смотрелся непривычно. — Ты можешь спуститься?

— Зачем?

— Или я поднимусь

— Нет, — поспешила возразить, понимая, что с крыши видна моя комната и разобранная кровать с игрушками в изголовье. — Подожди.

Спустится по боковой лестнице, скрытой диким виноградом, оказалось несложно. Я делала так множество раз, но внизу меня раньше никто не ждал. Ощутив на талии сильные ладони, едва не вскрикнула.

— Осторожнее, — пробормотал парень, помогая сойти на землю.

Он не торопился убирать с меня руки.

Неловко упираясь в его грудь, я попыталась отодвинуться. Будто мне удалось сделать хоть что-то против его воли. Но офицер попятился и со странным выражением взглянул на свои же ладони.

Переступая с ноги на ногу, я ощутила себя глупо. Стоило просто уйти в свою комнату. Вот зачем я вышла наружу. И как давно он стоял здесь? Стало не по себе.

— Терри, — это имя удивительно звучало его голосом, — ты что, меня боишься?

— Чего тебе нужно? — решила спросить о главном.

— Я хотел увидеть тебя, — он протянул руку и отвел от моего лба прядь волос.

— Чего ты не видел? — отмахнулась смущенно и все же попятилась.

Места для маневров было совсем немного, и я все так же осталась непозволительно близко к Броку. Похоже, его это не сильно смущало. Напротив, кажется, забавляло.

— Хочешь узнать о Фрее?

— Нет, — улыбнувшись, он склонил голову к плечу. — Не о ней. Скажи, Терри…

Дверь на веранду отворилась с привычным скрипом и на порог вышел отец. Не задумываясь, я прикрыла рот парня пальцами и ощутила его ладонь на своих губах. Он толкнул меня к стене и прижался всем телом, загораживая ото всего мира. Ощутила его вздымающуюся и широкую грудь напротив своей. А обветренные губы улыбались, что ощущалось кожей. Отец постоял на крыльце и вернулся в дом, что-то бормоча под нос. Только тогда я вспомнила о дыхании и поняла, насколько двусмысленно выглядело наше с Броком поведение со стороны. Мужчина же будто не собирался выпускать меня. И смотрел он в глаза пристально, испытующе.

— Пусти, — просипела в его ладонь.

— Ты… ведь это всегда была ты…

Он убрал руку от моего лица, понимая, что я не подниму шума, и наклонился ближе.

— Брок? — стало жарко.

— Ты ведь совершеннолетняя? — низким голосом потребовал он ответа.

— Да, но…

К его поцелую я не была готова. Совсем. В бездну все приличия! Я мечтала о нем с тех пор, как впервые увидела. Представляла, как его губы касаются моих, как сильные руки удерживают меня на месте. Но даже в самых смелых грезах Брок не был таким диким. Он подхватил меня под ягодицы и вмял в доски позади. Мне пришлось обернуть ноги вокруг него и ухватиться за плечи. Конечно, пришлось.

Мужчина оторвался от моего рта, когда я уже задыхалась и уперся лбом в мой лоб. Он тоже дышал надсадно. И кажется, где-то в его груди дрожало рычание. Безумие в чистом виде.

— Ты казалась такой… — он неопределенно хмыкнул, — правильной. А на самом деле…

— Что? — мои пальцы разжались, выпуская ткань футболки.

— Горячая штучка, — он вжал меня в стену. — Давай рванем подальше отсюда?

— Что? — повторила я глупо.

— Снимем номер в мотеле и…

Меня окатило волной омерзения. Еще никогда не ощущала себя настолько грязной. Ведь после первого в жизни поцелуя должно быть иначе. Правда? И почему тот, кто снился мне ночами, считает, что я должна согласиться поехать с ним для…

— Пусти, — попросила я снова.

Брок понял по-своему и ослабил хватку на моих бедрах. Он отклонился немного, чего вполне хватило, чтобы увидеть лицо. Ну почему этот мерзавец такой красивый?

— Обещаю вернуть тебя к утру, — забил парень последний гвоздь в гроб моих иллюзий.

Пощечина прозвучала так громко, что отозвалась эхом от деревьев. Я оказалась на слабых ногах и оперлась о стену. Смятый спиной дикий виноград источали терпкий кисловатый аромат. Ладонь горела от удара. Надеюсь, его щека пострадала не меньше.

— Ты чего? — Брок выглядел обескураженным.

— Тронешь меня еще раз, позову отца. У него ружье всегда заряжено.

— Ччего? — кажется, мы поменялись местами.

Глава 2

Он не понимал. Действительно считал, что не предложил ничего отвратительного. Видимо, привык, что в этом городе он самый завидный парень.

— Мне не нужны объедки сестры, — выплюнула я с горечью. — Отойди.

Скорее по инерции Брок отшатнулся. Не теряя времени, взобралась по лестнице. Сок смятых листьев винограда въелся в кожу ладоней. Запах зелени вбился в нос и именно от него слезились глаза. Ну не из-за помощника шерифа же я плакала? И не плакала…

Оказавшись в своей комнате, я задёрнула шторы и села прямо на пол. За ребрами ныло. Хотелось вынуть сердце и сжать его покрепче, чтобы не трепыхалось.

— Тери, — раздалось едва слышно прямо за окном.

— Пошёл ты, — отмахнулась с яростью.

Никто не забирался на мою крышу. Никогда. И ни один мужчина не совался в мою душу в грязных ботинках. До сегодняшней ночи.

— Нам нужно…

— Ошибаетесь помощник шерифа, — поворачиваться к нему лицом я не посмела. Так и осталась сидеть на выкрашенных в синий цвет досках спиной к мужчине. — Мне ничего не надо. А вам стоит катиться отсюда, пока я и впрямь не позвала отца.

— Я объясню, — настаивал мерзавец.

— Не думаю, что я настолько жалкая, чтобы не понять, куда и зачем вы хотели отвести меня. И то, что я совершеннолетняя, не значит, что… — всё же не удержалась и вскочила на ноги, — что я соглашусь стать чьей-то подстилкой. Ты, — я ткнула в него пальцем сквозь колыхающуюся занавеску, — ни одну из сестёр не получишь. Фрея никогда не станет твоей. И я не стану…

— Она мне и не нужна, — глухо ответил парень и мне показалось, что в его голосе проскользнуло рычание.

— С каких пор?

— Я не понимал, что чую тебя. От неё пахло тобой.

— О чём ты? — оглянувшись, убедилась, что дверь закрыта, но если я побегу, то успею выскочить в коридор

Словно прочитав мои мысли, Брок вскринул ладони в жесте, говорящем, что он не желает меня пугать.

— Ты ведь знаешь кто мы. Кто я. И должна понимать, отчего я не мог упустить…

— Ты что-то принял? — скривилась от отвращения. — Лучше уходи. Правда. Всё это уже слишком.

Полупрозрачная ткань искажала его лицо. Мне померещилось, что его глаза стали больше и глубже. Я поняла, что попятилась, когда ноги упёрлись в кровать.

— Они не сказали тебе, — помощник шерифа потёр переносицу и тряхнул головой. Движение вышло резким. — Это будет сложнее, чем я думал.

— Я закричу, — просипела, почти теряя возможность дышать от накатывающего ужаса.

— Тебе не нужно бояться, Терррри…

И я заорала. Так пронзительно, что даже небо отозвалось громом. Закрыв лицо ладонями, продолжала визжать. Дверь в мою комнату открылась и вбежала мама. Она толкнула меня к себе за спину и закричала.

Я не слышала слов и не понимала, о чем она шептала потом, уводя меня в свою спальню. Не знаю, спрашивала ли на самом деле о чудовищах или не решилась даже поверить в то, что видела за шторой. Нет. Не видела. Мне всё показалось.

* * *

В тех снах, что мучили меня с тех пор, как перестала быть ребёнком, тоже были монстры. Они тянулись ко мне длинными когтистыми пальцами. Даже проснувшись, я ощущала их касания и смывала их долго в душе, заставляя родных стучать в хлипкую дверь, и спрашивать не упала ли я там. Лучше бы я упала.

Всего этого нет в реальности. И продавец газет не обладает светящимися глазами. А у пастора нет огромных иглоподобных зубов. У инструктора по вождению не заостряются черты лица, когда визжат шины автомобиля. От каждого тонкого визга люди вокруг меня не меняются. Ничего этого нет.

Всё просто. Я безумна. Однажды это поймут. Меня запрут в клинике для сумасшедших. В такой могла оказаться моя бабушка. Слишком хорошо помню, как она спряталась вместе со мной в кладовке и, усевшись на полу рядом со стопкой книг, раскачивалась и приговаривала.

— Они повсюду… клыки и когти… клыки и когти… они тянутся ко мне… — в глазах женщины вспыхнули и тут же потухли желтоватые искры. — Они доберутся до меня. Достанут и… — услышав мой всхлип, бабушка вперилась в меня испытующим взглядом. — Ты такая же. И тебе придется прятаться. Никому не говори, что видишь.

— Что видишь? — решилась спросить я.

— Клыки и когти, милая. Не подавай виду, что различаешь их. Потом кричи от страха, потом плачь, когда окажешься одна. Но никому не говори, что замечаешь монстров…

Она погибла спустя неделю. Несчастная зачем-то вышла ночью из дома. Помню, взрослые шептались, что она совсем потеряла разум. Но я понимала, что она сбегала от монстров, что тянулись к ней во снах и встретила тех, кто живёт в настоящем мире. Её разорвали дикие звери. Никто не знал, что я слышала её крики. Каждый. Но все они звучали только в моей голове. Много лет минуло, но мне не забыть, что последние её слова были обращены ко мне…

Я безумна. Давно. Но помня советам той, кто понимал меня лучше всех, никому не открывала этой тайны.

* * *

Утром отец нашёл меня за завтраком. Он был мрачным и задержался у двери, бросив на меня задумчивый взгляд.

— Ты точно не знаешь, кто хотел забраться в твою комнату? — спросил он снова, и я качнула головой, не решаясь вновь врать.

— Пусть полиция разбирается, — мама обняла меня за плечи, не замечая, как я напряглась.

— Может… — я запнулась, — не надо полиции?

— Тебе нечего стыдиться.

Согласно качнув головой, я уткнулась носом в тарелку с кашей. Не могла же я признаться…

А через час передо мной сидел Брок. Он настоял, чтобы нас оставили одних и, расположившись в беседке, смотрел на меня в упор.

— Что случилось этой ночью?

— Прекрати издеваться, — прозвучало слишком жалко, и я поспешила исправиться, — Один придурок хотел отвезти меня в мотель и сделать своей девкой на ночь.

— Я пытался извиниться.

— Да плевать мне на это.

— Почему ты не сказала им? — спросил парень, срывая листочек с плюща, вившегося по стенам.

— Стыдно, — подобрав под себя ноги, отвернулась, пытаясь рассмотреть сквозь стебли веранду дома.

Находиться в таком уединенном месте с шерифом было некомфортно. Только мне. Этот мерзавец откинулся на спинку скамьи и закрыл глаза. Украдкой оценила его губы. Они целовали меня ночью. Каким же сладким это казалось. И сейчас…

— Чего ты стыдишься? Мы не сделали ничего предосудительного.

— Ты собираешься жениться на моей сестре, — прошипела рассерженной кошкой.

— Это не так, — ответил он беспечно.

— Что?

— Я никогда не был ей нужен…

— Дошло наконец, — отозвалась разочарованно.

— …а она мне, — закончил фразу помощник шерифа и подался ко мне. — Нам вправду нужно поговорить.

— Нет, — затрясла головой. — Не нужно. И давай забудем. То, что вчера было…

— А что было, по-твоему? — он взял меня за руку.

— Не надо, — попыталась стряхнуть его ладонь.

— Скажи.

Выдохнув, я признала, что уйти от ответа не получится. Брок не отстанет. Упрямый и жёсткий, этот гад будет требовать внимания, пока не поймёт, что у него нет шансов. А потому, посмотрела на него и выдала:

— Мне всегда было интересно, что в тебе такого. Все девчонки в школе завидовали Фрее.

— Решила попробовать? — его пальцы сжались сильнее.

— И поняла, что сестра ничего не потеряет.

— Даже так? — угрожающе протянул мужчина и странно ухмыльнулся.

Он поднялся и через мгновенье завис надо мной, поставив руки по сторонам от моего тела. Горячее дыхание обожгло лицо. Вжалась в деревянную доску позади и отвернулась.

— Смотри на меня, — потребовал парень и зачем-то я подчинилась. — Хорошая девочка…

* * *

В животе встрепенулись бабочки и против воли, я закусила губу.

— Не трусь, Терри, — он поймал мой взгляд. — Что вчера произошло?

— Ты… — я гулко сглотнула, — ты… - дышать стало нечем, но отпускать меня никто не собирался. — Хочу уйти.

— Сначала ответь. Ну, же, — Брок провокационно коснулся носом моего.

— Нельзя ведь так… Ты… — закрыла глаза, осознав, что готова расплакаться, — За что ты так со мной?

Он молчал, давая понять, что разговор не окончен и я сдалась.

— Я не девка для развлечений.

— Глупая, я всего лишь предложил тебе…

— Мотель. И койку.

— Ну, ты ведь взрослая…

— Ты серьёзно? — вскинулась, забыв, что мы слишком близко. — Мне должно было понравиться такое?

— Ты сама хотела…

— Не хотела, — едва не закричала. — Я не мечтала, что первый… Ох…

Он схватил меня за плечи и стиснул.

— Терри, ты ведь не хочешь сказать, что никогда… — парень смотрел на меня с такой жаждой, что я не смогла выдавить ни слова, а только кивнула. — Никогда? — он наклонился ещё ниже и тронул губами мой рот. — Ты целовалась?

— Нет, — от стыда зажмурилась. — Не надо.

— Надо, — возразил он жарко. — Прости, моя хорошая. Я такой идиот…

Прежде чем я успела осознать, что задумал Брок, он сел рядом и затянул меня на свои колени. Дёрнувшись, добилась лишь того, что меня обняли крепче.

— Пусти.

— Как же я виноват, — проникновенно проговорил офицер и положил ладонь на затылок. — У нас ведь все взрослеют иначе. Но ты другая. Такая… — он притянул меня к себе и выдохнул в губы, — сладкая.

— Брок…

В этот раз он целовал меня иначе. Так ласково и легко, будто я стала хрупким цветком. Скользил удивительно острыми зубами, по языку и замирал, стоило мне вздрогнуть. Пришлось схватиться за форменную рубашку, чтобы убедиться, что это не сон. Длинные пальцы зарылись в мои волосы. Тихий стон скользнул из моей груди. Брок отстранился и осматривал меня с выражением чистого восторга. Не знаю, что он увидел, но парень улыбнулся и прижал меня к своей груди.

— Никуда не отпущу. Привыкай.

* * *

Я сидела на траве у старого дерева. Над головой качались узловатые ветви. Листья шелестели на ветру и сквозь них на меня скатывалась вода. Темные облака затянули небо и дождь зарядил надолго. Мокрая одежда меня не беспокоила. Больше я боялась идти домой. Встречаться с родителями было страшно. Как им объяснить, что жених сестры вдруг решил, что теперь ему нравлюсь я? Как признаться в том, что его близость кружит голову? Что мне хочется танцевать от восторга и спрятаться от стыда?

Брок долго не выпускал меня из своих рук. Я млела от его осторожных прикосновений и ненавидела себя за это чувство.

Я не сказала «нет». Но и «да» я не говорила. Брок принял мое молчание за согласие и остался доволен. Он даже не спросил, что я думаю о его планах на меня. Слово «привыкай» отзывалось во мне дрожью.

Мама вышла на крыльцо, осмотрелась и побежала ко мне по дорожке.

— Что ты тут делаешь, милая? — она ухватила меня за плечи и помогла подняться. — Совсем промокла. Почему ты не вернулась домой? Он сказал тебе что-то обидное?

— Все хорошо, — соврала я.

Говорить маме правду я не могла. Не хотелось представлять, каким глазами бы она стала бы смотреть на меня после этого.

— Тогда почему ты тут? Хочешь заболеть?

— Нет.

Для надежности я даже мотнула головой. Мы вернулись в дом и оказались в уютной гостиной. Папа окинул меня беглым взглядом и сурово спросил:

— Он тебя обидел? Что этот гад тебе сказал?

— Ничего, — повторила я и направилась в свою комнату.

Там я переоделась в теплую пижаму и большие пушистые тапки. Завернув мокрые волосы в полотенце, я устроилась на кровати.

Робко постучав в дверь, вошла мама. Она принесла горячий чай и печенье, которое у нее всегда выходило очень вкусными. В этот момент услышала, как из гаража выезжает машина.

— Куда собрался папа?

— Он хочет… написать официальное заявление.

— Ох, не стоит, — всполошилась я. — Мам, я просто могла ошибиться и там никого не было.

— На черепице остались следы черной подошвы. А твоя обувь со светлой.

— Ну, да, — я посмотрела на свои старенькие кеды, валяющиеся на полу у подоконника.

— К тому же ты чаще всего выбираешься наружу босой, — продолжила она с улыбкой. — Ты ведь не думала, что мы не знаем, как вы с сестрой сбегали из дома?

— Мама, мы давно уже так не делаем, — смутилась я.

— Фрея не поступает так больше, а ты все такая же фантазерка и лежишь на крыше по ночам, — она вдруг помрачнела и погладила меня по плечу. — Не выходи наружу когда темнеет. Наш лес кажется безопасным, но тут обитают хищники.

— Они никогда не выбираются к людям, — напомнила я.

— Как знать, — рассеянно заметила мама и выглянула в окно. — Тебе ведь здесь тесно, верно?

— Тут просторно. И в комнату к Фрее я точно не переберусь, если ты об этом.

— Я про наш город.

Собралась сказать, что это не так, но опять лгать не хотелось.

— Может быть, — неопределенно отозвалась я и подошла к маме. — Иногда я хочу уехать.

— Вероятно, так даже лучше, — пробормотала мама и тряхнула головой, словно приходя в себя. — Решай сама. Если ты решишь посмотреть мир, мы не будем против.

* * *

— А папа? — с сомнением протянула я. — Он согласится?

— Главное, что нужно тебе самой, милая. Это твоя жизнь. И решать вовсе не нам.

Я обратила внимание, что она не ответила на вопрос. Но этого и не требовалось. Мы обе понимали, что отец не будет в восторге от такого моего поступка.

— Он уверен, что Фрея вернется, — напомнила я.

— Но это решать также не ему.

— Ну да.

— Чем дальше мы уезжаем, тем сильнее нас тянет в родные места. Так повелось… — мне казалось, что мама осторожно подбирает слова, — правила жизни каждого из нас весьма условны. И никто не обязан обитать в этом городе, если не захочет сам.

— Правила жизни? — эта формулировка показалась мне несколько странной.

— Ты — наша первая дочь. Все считают Фрею старшей и думают, что она несет наше наследие.

Мне стало не по себе от того, как мама это говорила. Ее голос казался чуть ниже обычного. Она отвернулась и пригладила идеально уложенные волосы дрогнувшей рукой. Я тронула ее за локоть, и мама словно очнулась.

— Ты меня пугаешь, — произнесла я тихо. — Будто хочешь мне что-то сказать, но скрываешь.

— С нашей семьей не все так просто, — выдохнула мама с тоской и посмотрела на подъездную дорожку, скрывшуюся в пелене дождя. — Мы не обычные люди.

— Я знаю, — кивнула торопливо и продолжила со смешком. — Бабушка часто повторяла, что у нас древний род и кровь повелителей. Только это ведь хорошая сказка на ночь про принцесс и драконов…

Небо над домом расчертила надвое длинная молния. А следом раздался оглушительный раскат грома. Я даже попятилась от неожиданности. Мама же вдруг схватила меня за руку и потянула прочь от окна. Потом и вовсе задвинула за спину.

— Что… — начала я.

— Тихо, — приказала родительница и прислушалась к звукам непогоды снаружи.

Стало не по себе. За окном сделалось темнее, по подоконнику застучали кусочки льда. Они бились в стекло с сухими щелчками.

— Возьми рюкзак и забрось туда все самое необходимое, — жестко приказала мама.

А потом повернулась ко мне. Во вспышке очередной молнии ее лицо показалось чужим. Оно заострилось, глаза стали глубже и полыхнули темным пламенем.

— Ой, — испуганно пискнула я, сдерживая потребность попятиться.

— Ничего не бойся. Собери самое важное. Не забудь документы.

— Зачем?

В этот момент внизу хлопнула входная дверь. По лестнице затопали подошвы ботинок. Мама зачем-то развела руки в стороны, словно это могло помешать тем, кто ворвался в дом. Вот только в мою комнату вбежала Фрея. Она была растрепанной, в явно чужой кожаной куртке и разорванных на коленке джинсах.

— Ты почему не позвонила? — напряженно уточнила мама, прежде чем шагнула вперед и обняла ее.

— Мама, я все знаю… — выдохнула сестра и посмотрела на меня покрасневшими от слез глазами. — Я увезу ее.

— Что происходит? — опешила я.

— По дороге все обсудите, — отчеканила мама и сгребла меня в охапку. — Милая, мне жаль, что все происходит так, — проговорила она прямо над моим ухом. — Не ваша вина, что я надеялась на чудо. Верила, что моих дочерей обойдет это проклятье.

— Я не понимаю…

— Уезжайте из дома. И не возвращайтесь, пока не поймете, что это безопасно.

— Что… — я совершенно опешила.

Над домом опять раздался гром, от которого дрогнули стены.

Повторять маме не пришлось. Фрея схватила меня за руку и поволокла за собой. Она толкнула меня к гардеробной и холодно приказала:

— У тебя пара минут. А потом мы уходим. Не подводи нас.

* * *

Мы ехали по пустынной проселочной дороге. Мимо мелькали деревья, кажущиеся размытыми сквозь поток дождя. Фрея напряженно всматривалась в зеркало заднего вида и барабанила пальцами по рулю.

— От кого мы бежим? — наконец спросила я.

— Правильный вопрос «зачем», — нервно оборвала меня сестра и наклонилась к лобовому стеклу, чтобы посмотреть на небо.

— Зачем? — я постаралась не срываться, всей кожей ощущая напряжение в салоне.

— Помнишь бабушкины сказки? Те, что она рассказывала нам перед сном?

— К чему сейчас говорить об этом? — нахмурилась я. — Нас из дома выгнали.

— Отпустили, — поправила сестра терпеливо. — И поверь, если бы там оказался отец, он запер нас. Вынудил нас двоих отдавать семейные долги городу.

— О чем ты говоришь? — совершенно смешалась я.

— Я ждала у дома больше часа, пока отец уехал.

— Что? — смутилась я, гадая, видела ли меня сестра в беседке вместе в Броком.

— Да, — коротко ответила она, заметив, как я покраснела. — Я была там.

— П…. прости, — пролепетала я, не зная, что сказать.

— Тебе нечего стыдиться. Мало кто б смог противиться такому напору. Тем более, мы обе знаем, что ты всегда неровно дышала к помощнику шерифа.

— Не надо, — прошептала я, отворачиваясь к окну.

— Сколько я себя помню, ты смотрела на него как на рыцаря из сказок, — упрямо продолжила Фрея. — Только он не видел этого. Не замечал очевидного…

— Хватит, — попросила я вновь и нахмурилась, заметив в отражении бокового зеркала тень.

— Только он не принц, Терри. Он дракон. И в нашем случае не добрый.

— Фрея…

— Я пытаюсь тебе объяснить, — насупилась сестра.

— Позади нас кто-то есть, — отрывисто сообщила я.

Оглянувшись, девушка выругалась и надавила на педаль газа. Машина набрала скорость и с приличным заносом вошла в поворот.

— Пристегни ремень, — распорядилась Фрея, и я подчинилась. — Слушай меня внимательно. Если так получится, что нам будут мешать убраться отсюда. Ты должна мне пообещать кое-что.

— Говори.

— Выполняй в точности то, что я тебе буду говорить. И что бы ты не увидела — не кричи, не паникуй, не…

— Не стану, — оборвала я сестру и посмотрела на ее профиль.

— Ты не представляешь, — она бросила на меня короткий взгляд и снова уставилась на дорогу.

— Клыки и когти? — спросила я севшим голосом.

Мир потускнел и ужас затопил каждую клетку моего тела.

Прежде чем ответить, Фрея сглотнула.

— Ты видела? Уже?

— Всегда, — просипела я, ухватившись за ручку двери. — Там впереди…

— Вижу, — отрывисто ответила Фрея. — Держись, сестренка.

* * *

Автомобиль выскочил на асфальтовую дорогу, поперек которой расположилась машина с эмблемой шерифа. Проблесковые маячки нервно мерцали поверх крыши. Трое мужчин стояли посреди проезжей части, прямо на разделительной полоске. Шериф и двое его помощников. Даже сквозь пелену дождя я узнала Брока. Отчего-то мне показалось, что за ним колышется черная тень. Настолько громадная, что закрывала часть неба.

— Фрея, — простонала я, цепенея от ужаса.

— Не бойся их, — прохрипела сестра. — Они не сильнее нас, знай. Мы можем уйти, когда сами захотим. Веришь мне?

— Я…

— Закрой глаза. Скажи, ты хочешь уехать? Со мной? Прямо сейчас?

Я зажмурилась. Вспомнила дом, свою спальню, родителей за обеденным столом, Брока, идущего мимо библиотеки, в которой я раскладываю книги. А потом перед моими глазами всплыл его образ за занавеской. Там стояло чудовище из моих кошмаров. Монстр с огненными глазами и острыми клыками. Он тянул ко мне когтистую лапу. Но не это было важно. Пусть даже все, что я видела было лишь бредом моего больного воображения. Брок вел себя как варвар. Он желал владеть мной. Он не спрашивал, чего хочу я. И его прикосновения заставляли меня ощущать себя грязной.

— Скажи, чего ты хочешь, Терри, — услышала я сестру.

— Я хочу уехать отсюда. И сделать это прямо сейчас.

Молния разрезала пространство перед нами. Даже сквозь закрытые веки, я смогла ее увидеть. И тут же раздался рев, смешанный с громом. Машина пошла юзом, огибая транспорт шерифа. Я едва смогла рассмотреть фигуры мужчин, объятые темными языками пламени.

— Никто не удержит нас! — крикнула сестра, привлекая мое внимание и заставляя посмотреть на нее. — Никто не заставит нас остаться тут против воли!

— Что происходит? — ошарашенно спросила я, боясь оглядываться на дорогу.

— У нас появился шанс…

Пространство качнулось, и я с трудом сглотнула.

— Мне нехорошо, — простонала слабо.

— Потерпи немного, родная, — доносилось до меня как сквозь вату. — Скоро можно будет остановиться… Вот, держи…

Я ухватила бутылку с водой и принялась жадно глотать теплую жидкость, отдающую затхлым.

— Что происходит? — выдавила я с трудом.

— Нам предстоит долгий разговор, — сказала девушка за рулем и улыбнулась. Впервые с момента, как мы увиделись сегодня. Отчего-то именно эта улыбка меня успокоила. Она была родной и привычной.

— Почему те люди на дороге…

— Они не люди, — оборвала меня Фрея.

— О чем ты?

— Ты ведь видела…

— Со мной не все в порядке. Сама ведь знаешь, что я странная.

— Нет, — девушка покачала головой. — Ты всегда была настоящей. И той, кем мы рождены.

Я уже не была уверена, что хочу знать правду, вот только моя сестра не собиралась молчать.

— Мы тоже не люди. И никогда не были ими.

Глава 3

Мы сидели в небольшом кафе за столиком, покрытым бежевой клеенкой. В мутной вазочке торчал выцветший бумажный цветок. На солонке виднелись царапинки. Я крутила в пальцах пластиковую зубочистку, которую умудрилась сломать. Через отмытое до скрипа окно виднелась небольшая заправочная станция, у которой стоял старенький автобус. На его боку красовалась нарисованная улыбающаяся девушка в соломенной шляпе.

— Мы не люди, — повторила сестра, следя за меня внимательным взглядом. — Никогда ими не были и не будем.

— Почему… — слова давались тяжело, — почему мама не рассказала ничего раньше? Она ведь в курсе?

— Да.

— А ты?

— Я узнала несколько дней назад. И сразу поехала к тебе… то есть за тобой.

— Расскажи мне все.

В тот момент к нам подошла официантка и подлила в чашки горячий кофе.

— Пирог скоро будет готов. Принесу вам по самому большому куску.

— Спасибо, — сердечно поблагодарила я женщину, и та просияла.

— Тебе насыплю сахарной пудры поверх, — пообещала сотрудница и отошла от столика.

— Ты умеешь нравиться людям, — заметила Фрея. — Так всегда было.

— Ты тоже так моешь, — возразила я.

— По-другому. На меня смотрят и замечают. А ты вызываешь умиление.

— Наверно, — не стала спорить.

— Я раньше думала, что это случайность. Но сейчас понимаю, что все дело в нашей природе. Ты и я особенные.

Бабушка часто рассказывала нам о принцессах и драконах. Она говорила, что в сказках живут разные чудовища. И среди них те, кто хранит эти самые миры.

— Я часто видела, что жители становятся другими, — произнесла негромко. — У них меняются лица, появляются когти, рога, за спинами вырастают тени, словно крылья.

— Почему ты молчала об этом?

— Боялась, что станешь смотреть на меня с жалостью. Как иногда пялялись чужие… Они всегда знали! — наконец осознала я. — Все знали! Почему родители молчали об этом? И кто мы?

— Тш, — произнесла Фрея успокаивающе. — Я сама все поняла, когда оказалась вдали от нашего города. В общежитии мне стало плохо. Сначала я решила, что просто отравилась. Меня мутило, трясло, а потом окружающие стали казаться…

— Монстрами.

— Было так страшно. Мне позвонил отец и сказал, что я могу вернуться. Он не настаивал, но что-то в его тоне показалось странным.

— Он не пояснил?

— Нет. Я отсиживалась в своей комнате, а потом моя соседка поинтересовалась, как меня могли отпустить из родного города.

— Что она имела в виду?

— Об этом и ее расспросила, — Фрея воровато оглянулась и продолжила. — Она мне все и пояснила. Еще смеялась над моим изумлением.

В кафе вошел невысокий парень, и колокольчик над дверью звякнул. При виде его сестра нахмурилась, а потом фыркнула:

— Этот мир не только для людей. Но их тут много.

Я тоже осмотрела посетителя и не уловила в его обличии ничего особенного.

— Тут живут оборотни. Они только кажутся человеками. Но целые города населены ими.

— И наш, — тихо шепнула я.

— Наш, — повторила белокурая девушка.

— И Брок…

— Тоже, — кивнула Фрея. — И его отец — шериф не человек. И он в нашем городе заведовал всем.

— А наша семья? Мы ведь владеем почти всей землей в городе.

— Наша семья важное звено в жизни горожан. Мы хоть и не люди, но и не оборотни.

— И кто же?

— Та девушка сказала, что мы ведьмы.

— Какая глупость, — я потерла переносицу.

— А остальное тебе показалось нормальным?

— Ты права. Все это сумасшествие. Но я все время думала, что безумная только я одна.

— Почему нас не хотели отпускать? — спросила я севшим голосом. — Там, на дороге.

— Потому что таких, как мы мало, и ведьмы полезные.

— Кто бы сомневался.

За ребрами потяжелело и я потерла грудь. Выходит, мы с сестрой были выгодным товаром. И Брок выбирал кого из нас получить трофеем. Фрея оказалась неудобной, а вот я…

— Я тоже не сразу поверила. Позвонила маме, и она не стала отпираться.

— Даже так?

— Она вышла из дома, чтобы папа не знал о звонке.

— Почему? — нахмурилась я.

— У отца договор со старостами. Он обещал им… — сестра замялась, — что мы останемся в городе.

— Мы с тобой? — уточнила я.

— Вся наша семья. Ты тоже.

— Зачем? То есть, для чего? — теперь мне стало зябко, и я обхватила себя руками. Но тут же вернула ладони на стол.

— Ты все понимаешь, — буркнула Фрея. — Нам с тобой предстояло выйти замуж и зажить «долго и счастливо».

— А знать обо всем не предстояло?

— Потом, — скривилась девушка. — Когда уже было бы поздно что-то менять.

— Почему?

— Я так и не поняла, но вроде дело в брачных клятвах. Мама не стала уточнять.

— Как они могли?

— Не знаю, — вздохнула Фрея. — Но мама не против нас, это точно. Иначе она не позволила нам уехать.

За окном потемнело. Серые облака затянули небо и стал накрапывать мелкий дождь.

— Перестань грустить, — сестра перехватила мою руку. — Все не так уж плохо.

— Спасибо, что вернулась за мной, — произнесла я негромко.

— Я не могла иначе. Ты бы поступила так же.

Где-то далеко громыхнуло. От этого звука моя сестра вздрогнула и испуганно взглянула в окно.

— Что не так? — озаботилась я.

— За нами будет погоня. Нас не отпустят так просто.

— Но…

— Они не могли заставить нас остаться в городе. Мама сказала мне об этом. Но они попробуют… уговорить, — на последнем слове сестра понизила голос. — Оборотни умеют быть убедительными.

— Сама не знаю, почему позволила Броку… — начала я и запнулась.

— Не думай об этом. И не ругай себя за слабость. У меня тоже есть… слабость, — девушка тяжело вздохнула.

Новый раскат грома раздался уже чуть ближе и Фрея смахнула со своих глаз накатившие слезы.

* * *

Я не могла поверить, что только этим утром завтракала в своем доме рядом с родителями. Считала жизнь простой и предсказуемой. Сейчас же она неслась под откос. Точнее, я сама неслась по дороге в автобусе в неизвестном направлении.

Мы с сестрой решили, что нужно поступить именно так. Она купила билет, который был у меня в руках. На нем был написан пункт назначения. Но название города мне ни о чем не говорило. Фрея же направлялась дальше одна.

— Нам нельзя быть сейчас рядом, — пояснила она, крепко держа мою ладонь. — Когда мы вместе, то нас легче найти.

— Другого выхода нет? — я глотала слезы.

— У меня получится их запутать, — девушка оглянулась, когда где-то у горизонта полыхнула молния. — Ты не сможешь это сделать. Уж прости, Терри, но я все же хитрее.

— Но как же…

— Ты окажешься на новом месте, там, где нас никто не знает, — сестра улыбнулась. — И потом я приеду к тебе. Когда буду уверена, что это безопасно.

— К чему такие сложности? Почему мы не можем сделать все вместе?

— Ты должна обжиться, стать там своей. И тогда никто не будет иметь право забрать нас обратно.

— Это закон такой? — я не удержалась и шмыгнула носом.

— Наша семья в долгу. Мы можем стать новой семьей — ты и я. Слышишь?

Я кивнула, а потом запоздало уточнила:

— А мама? Отец?

— Они сами выбрали свой путь и остались там, где и хотели. Но ты и я не обязаны жить по их правилам…

— Понимаю, — перебила я сестру.

Нахмурившись, я еще раз прочла название города на корешке билета.

— Почему надо ехать именно туда?

— Затем ты оправишься сюда, — Фрея указала мне на название другого городка, отмеченного на дорожной карте карандашом, — а потом вот… сюда.

Спрашивать, почему не отправиться сразу в нужную точку, я не стала. Понятно, что сестра хотела, чтобы я запутала следы.

— Вот тут, — девушка ткнула пальцем в небольшую точку, рядом с лентой реки, — наша бабушка купила дом. И про него знает только мама. Она нас не выдаст. Оформить документы ты сможешь в мэрии. Все документы в конверте.

— Ясно.

— И самое главное, тебе не стоит давать никаких обещаний. Никому.

— Хорошо.

— Тереза, — сестра редко называла меня полным именем и потому я внимательно посмотрела на нее. — В этом мире нельзя давать обещаний. Каждое из них может стать твоей клеткой. Да что же я…

Она неожиданно подалась ко мне и сгребла в охапку.

— Ты у меня такая маленькая. Ради нас двоих пообещай мне…

— Обещать нельзя, — буркнула я.

— Умничка моя, — невесело улыбнулась Фрея. — Только мне и только одно.

— Что именно? — осторожно уточнила я, понимая, что она скажет что-то очень важное.

— Ты не будешь доверять посторонним. Не слушай глупое сердце.

— Я постараюсь.

— Быстро учишься, — довольно хмыкнула девушка и потрепала меня по волосам. — Я всегда тобой гордилась.

— И я тобой, — искренне призналась, поймав ее похолодевшие пальцы. — Только мне кажется, что ты мне что-то не договариваешь.

— Терри, у нас нет на это времени. Мне пора. Я брошу машину в соседнем городе, оставив ключи в замке зажигания. И тоже попетляю по стране.

Я закусила губу, надеясь не разрыдаться.

— Будь умничкой. То есть самой собой, — Фрея поправила на моем плече лямку рюкзака.

— Я ведь не знаю, что мне там делать. Как заработать…

— В том конверте есть немного наличности. Ее хватит на некоторое время. А потом, ты сможешь там устроиться, я уверена. Прости, что не могу быть рядом с тобой первое время…

— А как же наши накопления? — я оглянулась, ощутив чей-то взгляд.

На дорожном знаке сидела большая серая птица и смотрела на нас блестящими бусинками глаз.

— Через год мы сможем их снять. Надо продержаться совсем немного.

Фрея неожиданно громко вскрикнула и взмахнула рукой, отгоняя птицу. Та захлопала крыльями и полетела прочь.

— Она меня нервировала, — пояснила сестра, а потом обняла меня за плечи. — Мне ужасно не хочется оставлять тебя.

— Мы никогда не будем одиноки, — напомнила я. — Ты же сама мне это говорила?

Спустя несколько минут автобус, в котором я устроилась, тронулся с места. Я не отводила взгляд от машины Фреи, которая катилась по дороге к видневшейся чуть поодаль развилке.

Надвинув на глаза купленные на заправке солнечные очки, я откинулась на сиденье. Меня ждала долгая дорога. Я не имела права плакать. Это было бы слишком по-человечески. Мне же стоило привыкать, что я другая. Знать бы только, что я могу и на что способна. Вспомнилось, как я пожелала убраться из города, и никто не посмел нас остановить. Вышло ли это случайно, или сработало правило, о котором я ничего не знала? Мне придется понять все самой.

Я вышла из автобуса разбитой и уставшей. Болела спина и чуть пониже. Ноги затекли и в животе урчало. Тело ломило оттого, что слишком долго пришлось сидеть без возможности двигаться.

Женщина, что занимала место рядом со мной, почти всю дорогу болтала. Ее голос меня не особенно раздражал только первые пару часов. Потом я всем видом давала понять, что не интересуюсь огородом, бродчими собаками, бородавкой на левом пальце ее правой ноги. Но соседка не унималась и с готовностью делилась со мной подробностями собственной жизни. Когда я отворачивалась, она склонялась ко мне, пытаясь заглянуть в лицо.

Я не нашла в себе сил попросить ее замолчать. Только однажды решилась, но попутчица ухватила меня за руку и заявила:

— Мне так повезло тебя встретить, дорогая. Иногда так важно выговориться. А ты умеешь слушать. Знаешь, я ведь еще утром думала, что мне незачем жить, а сейчас понимаю, что впереди так много свершений…

Сменить место в автобусе я передумала. В конце концов, она должна была замолчать когда-нибудь. И вот мы вышли на станции и женщина обняла меня на прощанье.

— Береги себя, солнышко. Ты просто чудо.

С этими словами она блеснула длинными клыками и сунула мне в руку сверток из бумаги. Я не сразу смогла понять, что это. В газетной странице оказались пакетики с мелкими семенами и горсть сушеных ягод. Выкинуть все это я не решилась. Было неловко делать подобное на глазах у посторонних, которые видели, что в свертке был подарок от душевной женщины. Потому я сунула дар в карман рюкзака и зашагала в ближайшую закусочную. Та манила читыми стеклами окон, ярко вывеской и запахом выпечки.

Внутри оказалось неожиданно уютно. Я сняла с головы капюшон и скинула ношу с плеча.

— Дорогая, ты голодна? — раздалось от стойки и навстречу мне вышла женщина в переднике.

— Мне бы чай и бутерброд.

— Судя по твоему изморенному виду, тебе нужен плотный обед, деточка. Ты на станции прощалась с гаргульей?

— Что? — ошарашенно уточнила я.

— Знаю я эту тетку, — невозмутимо продолжила официантка, провожая меня к столику. — Она вечно молчит и на всех смотрит исподлобья.

Я невольно оглянулась, вглянув через окно в сторону, куда ушла попутчица.

— Мне она показалась очень словоохотливой, — неуверенно отозвалась я.

— Ну, значит тебе не повезло. Они выкачивают из людей силы, когда общаются. Правда взамен всегда дают что-нибудь ценное, но простой человечек от этого не получит выгоды. Он уже не захочет жить дальше.

— Значит, обычно она жалеет людей, — заметила я едва слышно. — А меня решила не щадить?

— Ты смогла потянуть гаргулию. Вот и обрадовалась бедолага. Душу отвела, наговорилась от пуза…

Меня передернуло. Куда я попала? Что это за место такое?

Видимо мои эмоции отразились на лице. Потому как собеседница замолчала и склонила голову к плечу, став похожей на большую птицу.

— Ты какая-то дикая, — проговорила она, растягивая гласные. — Неужели никогда гаргулий не встречала? Даже светишься. Издалека видно.

Я испуганно икнула и невольно посмотрела на свою ладонь. Кожа была чуть бледнее, чем обычной, но не сверкала.

— Эй, кроха. Я тебя напугала? — озаботилась женщина и подняла руки, показывая, что не собирается причинять мне вред. — Прости. Я не хотела.

— Мне просто надо поесть, — тихо попросила я. — И…

— Тебе нужно отдохнуть, — перебила меня официантка и пошла в сторону кухни. — Как насчет рагу с курицей и овощами? А потом я принесу тебе вишневый пирог, чай с травами и маленький пончик.

— Пончик?

— Совсем крохотный, — кивнула женщина. — Ты смогла заставить старую Гагу улыбаться. Я просто обязана вкусно тебя накормить.

Когда она ушла на кухню. Я подошла к музыкальному автомату и стала просматривать список мелодий напротив красных кнопок. Одна из них была мне знакома. Кинув в щель монету, я выбрала нужную композицию. Звуки заставили меня расслабиться. Слегка пританцовывая, я вернулась к своему месту. Открыла рюкзак и вынула из него измятую за несколько дней карту. Разложила бумагу на столе и провела пальцем по нарисованной сестрой линии. Каждый из городов, отмеченный Фреей остался позади. И этот должен был стать целью моего пути. Вот только название на карте было совсем другим. Вывеска, которую я видела на въезде гласила, что меня приветствует город «Анинск». Я потерла лоб, но это не помогло понять, как так вышло, что дорога привела меня в другое место.

Дверь открылась, звякнув колокольчиком и я обернулась. Посетителями оказались двое парней в похожих толстовках. Видимо, они болели за известную спортивную команду.

— Привет, — махнул мне рукой один из них.

Я сдержанно кивнула и отвернулась, сворачивая карту.

— Ты приезжая, — заявил незнакомец, бесцеремонно развалившись на диванчике напротив.

— А ты знаешь всех местных? — осторожно уточнила я.

— Девушек знаю, — ответил он развязно и подмигнул мне. — И тут обычно не бывает чужих.

— Тут?

— В нашем городе и в этом кафе, — продолжил он. — Здесь собираются только свои.

— К чему ты ведешь?

— Чужим в нашем городе делать нечего.

— Тогда стоило указать это на вывеске. А сам город обнести колючей проволокой, — предложила я, сама не понимая, почему это делаю.

— Ты на что намекаешь?

— Я сказала то, что собиралась. Обычно закрытые места обозначают. Выставляют по периметру охрану. Разве нет?

— Самая умная?

— Не жалуюсь, — я дерзко вскинула подбородок. — А на въезде я увидела приписку «Добро пожаловать». Но ни слова о том, что это относится только к своим.

— Не очень-то ты и умная, — проговорил второй парень, о котором я успела забыть.

Он подошел ко мне вплотную и вынудил запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо.

— Надо быть очень осторожной с большими дядями…

В его глазах полыхнули желтые блики. От шока я охнула и отшатнулась.

— Сейчас я кому-то хвосты накручу, — донесся голос официантки. — Волосенки повыдергаю!

Парни ретировались и буквально отпрыгнули от меня подальше.

— Тетя Рани, мы ж просто шутим, — высоким голосом сообщил первый подошедший. — Знакомимся…

— Так и я невсерьез оторву вам уши, — не унималась женщина. — Марш на кухню! Посуду мыть будете, раз вести себя не умеете.

— Но…

— Мне пожаловаться вашим матерям? Рассказать, как вы тут играете в альфачей? Обижаете мою гостью?

Второй парень раньше друга понял, что спорить глупо, и, понурив голову, поплелся в указанном направлении. Он успел кинуть на меня лукавый взгляд и подмигнул. Второй пошел следом, что-то негромко бурча себе под нос.

— Напугали тебя? — озабоченно спросила Рани. — Детка?

— Мне тут не место…

— Глупости, — отмахнулась она. — Из-за двух блохастиков?

— Нет, я ехала в другой город. Мне нужен был «Гельск». Я в него ехала.

— Ну, тут все просто, — женщина пожала плечами. — Город переименовали. А на картах его часто отмечают под старым названием.

Моя надежда растаяла. Я еще раз посмотрела за окно, на темнеющую улицу и всхлипнула:

— И мне здесь придется жить?

— Детка, это хорошее место. Тут живут достойные люди и вполне себе неплохие человеки.

— Неужели? — с сомнением протянула я.

— Ты ведь только приехала, — женщина улыбнулась. — Разве случайно оказалась в том автобусе? Не просто ткнула в точку на глобусе?

— Все верно, — мне пришлось признать правоту слов Рани.

— На оболтусов этих не обращай внимание. Они ведь щенки и все еще стреляют из рогаток по чужим окнам.

— Неправда, — раздалось из соседней комнаты с недовольством.

— Видишь? — усмехнулась женщина. — И если из-за таких глупомордых ты решишь уехать, то потом будешь жалеть.

Из кухни раздалась возня и сдавленные ругательства. Я невольно улыбнулась, представив, как ребята там пререкаются.

— Ну, расскажи, почему ты выбрала наш городок? Чего тут искала?

— Я приехала, чтобы найти дом бабушки. Ну, и чтобы тут жить.

— Ты знаешь, кто твоя родственница? Или хотя бы ее имя? — обеспокоенно спросила Рани.

— Я не сирота, — возразила довольно мягко. — У меня есть документы. Бабушку звали Ана. А я Тереза Норд.

В возникшей тишине очень громко прозвучал звон разбившейся посуды. Я вздрогнула. А Рани даже не заметила этого звука. Она тяжело оперлась о стол и с трудом уселась напротив меня. Казалось, что ноги женщину не держали.

— Твою бабушку звали Анна Норд? — напряженно переспросила она.

Я медленно кивнула, понимая, что реакция женщины странная.

— Вам плохо?

— Вовсе нет, — незнакомка мне улыбнулась. — Мне хорошо.

Рани ничего не стала пояснять. Коротко приказала помощникам повесить табличку «закрыто» и принести приготовленную для меня еду к столику.

Отказываться от перекуса я не стала. Да и желудок напомнил о голоде недовольным урчанием.

Стянула обернутую вокруг ложки бумажную салфетку в розовую клетку и положила ее рядом с глубокой тарелкой. Она оказалась заполнена до самого края. Рагу было густым и пахло просто божественно. На поверхности плавали переливающиеся капельки масла, а поверх них покачивалась нежная изумрудная зелень.

— Не обожгись, все горячее, — предупредила Рани. — И ни о чем не беспокойся. Тебя никто тут не обидит.

В доказательство ее слов к столику подошел парень, который до того пытался меня задеть. Он снял толстовку и повязал поверх бедер фартук.

— Зерновой с тмином, — пояснил преобразившийся сотрудник, ставя передо мной доску с несколькими ломтями хлеба. — Приятного аппетита и… — он замялся, — мы просто неудачно пошутили. Извини…те.

— Хороший мальчик, — усмехнулась Рани. — А теперь, марш на кухню. Сегодня посетителей не будет, но вам предстоит сделать генеральную уборку. Я проверю каждый угол.

— Но… — всполошился второй парень, заглянувший в зал. — Мы сегодня хотели отпроситься пораньше.

— А я хотела есть сладости и худеть, — возразила им женщина. — Но не всегда все выходит так, как мы задумали. И дверь закройте. Нечего уши греть. Они ж у вас не лишние?

Последняя фраза прозвучала неприкрытой угрозой, и парни скрылись за дверью, оставив нас двоих. Женщина неспешно поднялась на ноги и отправилась к стойке, где стоял кофейный аппарат.

— Молодежь в любом сообществе пытается произвести впечатление на чужаков, поиграть мускулами. Там, откуда ты родом принято иначе?

Я пожала плечами и принялась за еду. Ясно, что ответа от меня не ждали, а есть остывшее не хотелось. Несколько последних дней не пришлось довольствоваться перекусами на бегу. Купленные с лотков сосиски в тесте не отличались изысканным вкусом. Зачастую они отдавали прогорклым маслом и кислым кетчупом. А заветренный лук застревал в горле. Умывалась я в придорожных туалетах. При этом израсходовала изрядное количество влажных салфеток с химическим запахом, который обещал быть лимонным или яблочным. Волосы я спрятала за косынкой и боялась ее снимать. Там наверняка образовалось гнездо. Оставаться хоть в одном городке ночевку я не рискнула. Мне все время мерещились всполохи молний где-то за горизонтом. От них сердце замирало в груди. Пару раз мне показалось, что в толпе лиц мелькало знакомое и я лишь усилием воли заставляла себя успокоиться. Никого из моего города тут быть не могло. Но солнечные очки все же снимать не решалась. Переносица от них уже ныла.

— Вкусно? — вывела меня из неприятных воспоминаний Рани.

Я с изумлением обнаружила, что съела всю похлебку. Внутри тарелки обнажился красивый узор из красноперых рыбок. Они слегка качнулись, и я моргнула. Рисунок остался на месте.

— Кушай пирог, — женщина подвинула ко мне блюдо. — Ты все еще выглядишь голодной.

— Это ваше место? — догадалась я.

— Все так, — кивнула хозяйка закусочной.

* * *

Я не решалась расспрашивать ее обо всем, боясь показывать незнание очевидных для нелюдей вещей. Рани это не особенно беспокоило. Она налила себе кофе, а мне заварила ароматный чай с травами. Без труда я уловила запах мяты и малины.

— Держи, — женщина протянула мне кружку. — Горячий. Очень хорошо помогает при усталости.

— Не хватает только можжевеловых ягод, — мечтательно протянула я.

— Думаешь?

— Точно-точно, — уверила с готовностью. — Я умею составлять чайные сборы.

— Даже так, — с улыбкой протянула хозяйка заведения. — И кто учил?

Я немного смутилась и пожала плечами.

— Кое-что у бабушки подсмотрела, а остальное сама подбирала.

— Ясно, — понятливо кивнула женщина. — Значит, можжевельник.

— Только ягоды надо сушить на просоленной бумаге, — добавила я торопливо.

— Почему?

— Так лучше.

Как объяснить, что я знала такие вещи. Просто понимала и все тут.

— Надо же, — себе под нос пробормотала женщина и посмотрела на часы. — Ратуша уже закрыта. Старосты наверняка по домам разошлись. Потому, давай-ка я тебя на постой определю.

— Куда? — насторожилась я.

— Тут неподалеку небольшая гостиница. Комнаты уютные и чистые.

— Ну…

— Платить ничего не нужно, — рассеяла мои сомнения Рани. — Ты ведь не приезжая, а считай своя. И ужин за мой счет.

— У меня есть деньги.

— А у меня совесть. И обирать внучку Аны я не стану. И другие не посмеют.

— Вы знали мою бабушку? — тут же всполошилась я.

— Она жила тут недолго. Но сделала много хорошего для города, и каждого из нас, — с грустной улыбкой сообщила Рани.

— Она никогда не рассказывала о том, что тут жила.

— Зато нас она предупредила, что ее потомки могут приехать сюда в поисках нового дома.

Я ничего не ответила. Допила чай, поставила кружку на стол и посмотрела в окно. Снаружи сгустились сумерки. То тут то там загорались огни фонарей. Мимо прокатилась пузатая маленькая машинка.

— Тебе здесь будет хорошо, — произнесла женщина с благодушной улыбкой.

Музыкальный аппарат пискнул, останавливая пластинку, и в этот момент Рани перестала походить на человека. Я заставила себя не вздрогнуть, когда рассмотрела ее звериные глаза.

— Ты будешь среди своих.

— Тут все… свои? — уточнила я с замирающим сердцем.

— Большая часть. Мы живем дружно, поддерживаем друг друга и порядок.

— И шериф есть? — я вздрогнула, вспомнив Брока и его отца.

— А как же, — с гордостью подтвердила женщина. — Хотя собирается на пенсию, но еще крепкий мужик. Любит рыбу и захаживает сюда обедать.

Продолжая рассказывать о вкусовых предпочтениях жителей Анинска, Рани накинула на плечи шаль и пошла к выходу.

— А ребята тут останутся? — удивилась я.

— У них отработка, — махнула рукой хозяйка. — Сами потом закроют и занесут мне домой ключ.

— Понятно.

— Ты же не думаешь, что они тут попортят чего? Или украдут?

От неожиданного прямого вопроса я замялась, но женщина лишь покачала головой. Мы вышли наружу и направились вниз по улице.

— Эти мальчишки вовсе не плохие. Просто глупые. Ты обиды на них не держи и не опасайся. Они поняли, что повели себя плохо.

На это я усмехнулась, точно помня, что в школе меня тоже не обижали, но и приязни не проявляли.

— Ничего не бойся, — женщина взяла меня под руку.

— Постараюсь, — честно пообещала я.

Мы шли вдоль магазинчиков, большая часть которых оказалась закрыта. Ветер скользил по коже. Невольно зажмурилась от удовольствия, вдыхая аромат свежего хлеба и цветов. Где-то вдалеке звякал звонок велосипеда и заливисто лаяла собака. Навстречу попадались горожане, провожающие нас внимательными взглядами. Я старалась не показывать нервозность, что выходило скверно. Стало ясно, что мое состояние не осталось в секрете. Сопровождающая ободряюще пожала мою ладонь.

— Не переживай, — попросила она.

Вскоре мы остановились маленького белого заборчика. Тот огораживал ухоженный дворик с высоким каменным домиком.

— Тут ты можешь остановиться на постой.

— А хозяева точно будут не против?

— Они будут только рады, — уверила женщина.

— Не выпустите кролика! — послышалось от порога.

Уже в последний момент я успела перехватить зайчонка, который едва не юркнул в просвет приоткрытой калитки.

— Он у нас, — сообщила Рани и подмигнула мне. — Мы идем с добычей.

У пушистика на шее виднелся крохотный колокольчик и было ясно, что он тут не для того, чтобы стать пищей. И я подумала, что плохие люди не будут держать такого милого питомца. И неважно, что они на самом деле не люди.

* * *

Все неожиданно сложилось очень удачно. Владеющая этим местом пожилая семейная пара оказалась приятной. Женщина предложила чай, а ее муж предложил занять комнату с окнами в сад.

— Правда туда часто выбегает кролик, — вздохнул он, забирая у меня питомца. — Мы выиграли его на Празднике Урожая. Но не смогли приготовить из ушастого ужин.

— Понимаю вас, — кивнула я. — У него такие глазки.

— И фырчит он уж очень мило, — согласился хозяин и улыбнулся, показав острые зубы. — Я скорее стану вегетарианцем, чем буду грызть этого пушистика.

Рани ободряюще меня приобняла.

Мне отвели небольшую комнатку с кроватью, узким шкафом и креслом, перетянутым тканью в красную клетку. Окно прикрывала похожая расцветкой штора. Я не стала рассматривать картину на стене и рисунок обоев. Кровать привлекла все мое внимание. Матрас оказался слишком мягким, и я словно утонула в нем, когда присела на край. Как бы мне ни хотелось тотчас упасть на него и заснуть, я заставила себя разобрать рюкзак. Вынула из него свежий комплект белья, связка пакетиков шампуня, которую купила на одной из заправок и направилась в душевую примыкающую к комнате.

К счастью, там нашлись чистые полотенца, и пара халатов, которые были явно заготовлены для гостей.

Внезапно я осознала, насколько соскучилась по таким вот простым вещам. Крохотные кусочки мыла, завернутые в целлофан, лежали на краю раковины. Там же нашлась зубная щетка в картонной упаковке и небольшой, наполовину опустошенный тюбик пасты.

Прежде чем принять душ, я решила спустить холодную воду. Наверно именно потому, что не зашла в кабинку, услышала голоса из вытяжки под потолком. Повинуясь инстинкту, я поднялась на носочки, а потом и вовсе встала на крышку унитаза, чтобы различить слова отчетливее.

— Она точно внучка Аны? — сказал мужчина.

— Именно это я и говорю, — отозвалась Рани.

— Не может быть! — воскликнула хозяйка и на нее зашипели, призывая говорить потише.

— Поверить не могу, что она тут, в нашем городе…

Звуки стали глуше. Похоже беседующие направились прочь из комнаты, из которой было так хорошо их слышно.

Я вернулась на кафельный пол. Недолго поразмыслив, все же забралась в душевую кабинку с натертой до блеска дверцей. Израсходовав пару кусочков мыла и несколько порций шампуня, я отскребла с себя многодневную пыль. Волосы вскоре уже заскрипели от чистоты, а кожа порозовела от горячей воды.

Завернувшись в огромный халат. Тот оказался выстиранным без ополаскивателя и немного царапал кожу махровой тканью. Рассматривать себя в зеркале я не собиралась. Странно было осознавать, что я не не видела себя уже несколько дней. Лишь отражения в стекле автобусного окна давало мне понять, что особенных изменений во мне не произошло. Оказавшись в комнате, я проверила все ли вещи остались на тех же местах. Несмотря на закрытую дверь я не ощущала себя в полной безопасности.

Разобрала влажные пряди волос гребнем, который я каким-то чудом закинула в рюкзак. Вещица была выточена из черепахового панциря и именно ею бабушка расчесывала мои волосы перед сном.

Сама не поняла, в какой момент на щеках появились мокрые дорожки слез.

Я устала. Мне надоело спать на жестких сиденьях автобусов, пить мерзкий растворимый кофе в забегаловках на заправках. Но на самом деле я скучала по семье. Мне не хватало мамы, папы и сестры. И своего дома. А еще, кажется, я тосковала по городу, который оставила позади.

В дверь робко постучали и я вздрогнула от неожиданности. Ясно, что нелюди могли двигаться тихо, но мне стоило быть начеку.

Немного поколебавшись, я все же подошла к порогу и открыла замок.

— Я принесла тебе на ночь чай и печенье, — торжественно сообщила хозяйка отеля, протянув мне небольшой поднос с чашкой и лакомством на блюдце.

— Спасибо…

— Домашнее, по семейному рецепту…

Женщина нахмурилась, заметив слезы, и всполошилась.

— Что случилось, детка? Тебя кто-то испугал? Ты увидела паучка?

Она не на шутку озаботилась и мне пояснить.

— Все в порядке.

Забрав угощение, я позволила гостье зайти в комнату.

Она окинула цепким взглядом обстановку, словно выискивая причину моего испорченного настроения.

— Я долго ехала сюда и немного устала. Мне хочется выспаться.

— Милая, — женщина мягко обняла меня за плечи. — Не надо грустить. Что бы ни осталось у тебя позади, тут тебе будет хорошо.

— Надеюсь, — я робко ответила на объятья. — Для меня это все необычно…

— Можешь звать меня Мия. И что именно тебя смущает? — удивилась хозяйка.

— Я только недавно узнала, что не совсем человек.

— Совсем не человек, — поправила меня Мия. — Странно, что ты не была в курсе… — она осеклась, — прости. Это не мое дело.

— Вы ответите мне честно? — я решила выяснить кое-что по-настоящему важное.

— Конечно.

— Обещаете? — лукаво уточнила я.

— Если ты не спросишь что-то уж совсем личное, — ловко ушла от прямого ответа женщина.

— Кем была моя бабушка?

— Твоя?

— Кем она была для вас? Для этого городка.

Мия вздохнула и грустно улыбнулась.

— Ана была душой нашего города. Она подарила нам надежду и счастье.

С этими словами хозяйка отеля вытерла с собственных глаз выступившие слезы.

— Когда в поселении появляется такая ведьма, как твоя бабушка, земля дает богатые урожаи, болезни обходят жителей стороной, дети смеются громче. Понимаешь?

— Нет, — я не удержалась от соблазна и глотнула горячий напиток.

— Город может жить без души. Вот только с нею мы все становимся намного счастливее. Потому таких как Ана берегут.

— И удерживают силой? — осторожно предположила я.

— О чем ты? — искренне поразилась Мия. — Нельзя неволить такую ведьму. Это все равно, что запереть в комнате ветер.

Я пожала плечами, и женщина всплеснула руками.

— Тебе надо отдыхать, а я тут разговоры затеяла. Ложись спать, милая. И не бойся ничего. Если кто-то будет топать…

В комнату заглянул кролик и громок фыркнул.

— Это будет заяц, — догадалась я.

— Точно.

Женщина вышла в коридор и повернулась, чтобы выпалить:

— Я так рада, что ты приехала. Всегда верила, что однажды Норды вернутся в город.

Глава 4

Ложась в кровать, я думала, что не смогу сомкнуть глаз. Но впервые за несколько дней по-настоящему выспалась. Выбравшись из кровати, наскоро привела себя в порядок и собрала собственный рюкзак. На дверце шкафа обнаружилось зеркало и мне удалось мельком увидеть себя. Сразу после этого я остановилась и уже более внимательно рассмотрела себя. Я немного осунулась, черты лица слегка заострились и мне показалось, что все дело не только в усталости. Я словно стала немного старше. Нет, у меня не появились морщинки или седые волосы. Но в глазах появилось что-то новое. Тряхнув головой, я постаралась отогнать от себя плохие мысли. В конце конов я начинаю новую жизнь. Значит незачем оглядываться и жалеть себя.

В гостиной меня ждал кролик. Он флегматично покосился в мою сторону и продолжил чесать бок большой лапой.

— Дорогая, я не стала тебя будить, — воскликнула хозяйка отеля, выглянувшая из соседней комнаты.

Она стянула с себя перепачканный мукой передник и поманила меня за собой.

— Пойдем, я угощу тебя завтраком.

— Мне нужно идти в ратушу, — неуверенно сообщила я.

— Поверь, тебя подождут. А вот покушать надо обязательно.

Возразить было нечем. Аромат свежей сдобы и впрямь заставил меня едва ли не облизнуться.

— Как спалось? — спросила женщина, когда мы оказались на кухне.

— Замечательно.

Я поставила свой багаж на пол и забралась на высокий стул. Передо мной появилась тарелка, на которой спустя минуту оказался тонкий кружевной блинчик. Поверх него растеклась лужица черничного сиропа с аккуратными ягодками. Выглядело все невероятно аппетитно.

— Думаю, даже Рани не приготовит лучше, — заговорщически сообщила мне Мия. — Только не говори этого ей. Обижаться будет лет сто, не меньше.

— Договорились, — беспечно бросила я и принялась за лакомство.

— Осторожнее с обещаниями, — проворчала женщина, окинув меня цепким взглядом.

Я тут же опомнилась, вспомнив предупреждение сестры. Вспомнила каждое оброненное слово и с облегчением поняла, что не сказала ничего опасного.

— Здесь могут найтись те, кто может поймать тебя за кончик языка.

— Но не вы? — подозрительно уточнила я.

— Мне от тебя ничего не нужно, милая, — отмахнулась Мия. — Кроме сущей мелочи.

— И какой же?

— Тут живут разные люди. Часть из них не человеки, как ты уже поняла…Ты почему не ешь?

Я решила не терять времени и принялась за блинчик. Тем более, на блюдце тут же появился второй.

— Так вот, Тереза, попробуй стать тут своей.

Мне удалось неопределенно пожать плечами.

— Не обещай. Только дай этому городку шанс. И ешь, не то остынет.

Ответа от меня не ждали, и я продолжила завтракать. Однако спустя пару блинчиков все же спросила:

— Вы думаете, что у меня получится тут прижиться?

— Я в это верю.

Чуть позже Мия проводила меня за калитку и вручила корзинку, прикрытую льняным полотенцем.

— Тут кое-что для тебя, а это, — она сунула мне сверток, — передай моему мужу.

— А где его найти? — опешила я.

— В ратуше, — невозмутимо пояснила Мия.

— О…

— Он у меня мэр, — гордо пояснила женщина.

На это я лишь улыбнулась и пошла в указанном направлении.

Вывернув из переулка, я убедилась, что вечером город выглядел несколько мрачнее. Сейчас же открылись заведения вдоль главной улицы. Из булочной несло горячим хлебом и корицей, цветочный магазин хвастался яркой витриной, кафе благоухало свежеобжаренными зернами кофе. Из магазинчика керамики доносилась тихая музыка и я пообещала себе чуть позже обязательно заглянуть в эту лавку.

По дорожке проехал парень в куртке почтальона, пробежала девушка в огромных наушниках, а перед ней на поводке неслась лохматая собачка. Незнакомка мне улыбнулась и махнула рукой. Мимо пробежали девчушки в клетчатых школьных юбках. Они явно опаздывали, но все равно поздоровались со мной, блеснув янтарными глазенками.

Центральная площадь могла похвастаться высоким собором со стрельчатой крышей и витражными окнами, зданием ратуши из розового камня и фонтаном с фигурой девушки, держащей в руках рог изобилия. Чуть поодаль виднелся памятник женщины в плаще. У ее ног росли розовые кусты. И я даже подивилась, что никто не оборвал крупные цветы.

Часы на ратуши пробили девять часов, и я подумала, что сегодня и впрямь спала непростительно долго.

В самом здании было светло и тихо. Приемная была пустой, и я не сразу решила, что делать дальше. Посидев несколько минут в ожидании секретаря или помощника, я невольно прислушалась к едва различимым голосам. Они доносились из-за массивной двери с табличкой, на которой была нарисована цифра один.

Когда я уже собралась постучать в нее, за моей спиной послышались легкие шаги.

— Долго ждете? — раздалось от порога. — У низ там утреннее совещание? Вот же, не спится ветеранам.

Появившаяся женщина скинула с головы соломенную шляпку и бросила на стол красную тканевую сумку.

— Тетя Мия передала? — она заметила у меня сверток. — Это хорошо. От ее стряпни начальник становится добрее. А ты по делу или просто…

Дверь наконец распахнулась и из кабинета выглянул уже знакомый мне мужчина.

— Ты уже пришла? Давно ждешь? — улыбнулся муж Мии и обратился к секретарше. — Почему не сообщила, что Тереза тут?

— Я только зашла, — мне удалось убедительно соврать.

* * *

В кабинете градоначальника находилось двое мужчин и женщина. Они улыбались, глядя на меня, словно пытаясь произвести благостное впечатление. Вот только меня такая реакция насторожила. Я остановилась сразу за порогом и наверняка бы подалась назад. А только секретарша заботливо толкнула меня вперед и закрыла за моей спиной дверь. Будто захлопнула клетку.

— Здравствуйте, — шепотом произнесла я.

— Дорогая, проходи и садись, — пригласил меня хозяин кабинета и запоздало ахнул, — я ведь так и не представился. Меня зовут Тар. Я тут…

— Ваша супруга сказала, — я воспользовалась вежливостью мэра и устроилась в кресло.

В этот момент все присутствующие как-то сразу выдохнули и расселись по свободным местам. Женщина с высокой прической, собранной из вьющихся седых волос, оказалась напротив меня. От ее вида мне отчего-то стало немного спокойней. Подумалось, что такая дама не будет таить за пазухой камень. Эта уж если задумает какую-нибудь гадость, то непременно сделает ее открыто.

По левую сторону от незнакомки сел высокий мужчина с очень бледным лицом, глубокими глазами. Он улыбался, не размыкая губ и несколько раз гулко сглотнул прежде, чем выдать:

— Нам бы очень хотелось узнать, действительно ли вы внучка Аны Норд?

— Вам? — уточнила я и слегка нахмурилась.

— Тереза, перед тобой старосты нашего города. Весьма уважаемые и достойные люди, — пояснил Тар и указал на мужчину, который расположился на диванчике чуть поодаль.

Тот поднял ладонь, приветствуя меня. Он был немного тучным, со спутанной рыжеватой бородой, длинными криво остриженными волосами, но при этом вовсе не казался неухоженным. Чужак напоминал волшебника со страниц старой книги сказок.

— И вы собрались специально, чтобы встретить меня?

— А ты быстро соображаешь, — женщина хмыкнула. — Конечно, когда позвонил Тар и сказал, что к нам пожаловала Норд, то мы не усидели дома.

— Ты ведь действительно ее внучка? — повторил вопрос бледный староста и в его глазах блеснули багровые искры.

— Хватит на нее давить, — мягко попросила его женщина и похлопала по плечу. — Не обращай внимания, Тереза. Наш друг нетерпеливый и иногда горячится…

— Хотя все знают, что я весьма хладнокровный, — хихикнул незнакомец и между его губами мелькнули кончики тонких клыков.

— Хватит, — властно вклинился в диалог бородач и поднялся на ноги.

Он подошел к столу и опустил на него большие ладони. Отчего-то я обратила внимание, что те были испачканы. Зеленые кусочки травы застряли под ногтями, в капиллярный узор подушечек пальцев набилась грязь. Именно так выглядели мои собственные ладони, после того как я возвращалась из леса с корзинкой грибов, ягод или соцветий лечебных растений.

— Ана твоя бабка?

— Да, — ответила я без страха. — У меня есть документы…

— Она не врет, — сказал лохматый мужчина и отвернулся к окну.

— Хватит вести себя как дикари, — возмутилась женщина. — Девочка решит, что попала к сумасшедшим.

— Мия сказала, что меня тут не обидят, — осторожно сообщила я. — Что я вроде как должна быть счастливой, чтобы стать полезной.

— Моя жена просто чудо, — гордо заявил мэр. — Она всем нам облегчила работу.

— И готовит замечательно, — добавила я.

— Точно, — кивнула женщина. — Только Рани лучше об этом не говорить.

Я оглядела всех присутствующих и положила перед собой на стол документы, которые подтверждали мое происхождение.

— Позвольте, — пробормотал бледный мужчина и легко смел бумаги в руки.

Он внимательно осматривал каждый лист и на его губах расцветала довольная улыбка.

— Тут завещание, — он ткнул пальцем в строчку, которую я так и не смогла расшифровать. — Указано, что все… имущество, — клыкастый странно прошипел последнее слово, — Ана передает своим внучкам… любой, которая прибудет в город.

На меня вопросительно посмотрели.

— У меня есть сестра, — робко ответила я. — Она обещала, что найдет меня и приедет позже…

Старосты переглянулись. Ровно на мгновенье на их лицах промелькнула странная эмоция, которую я не смогла определить.

— Что-то не так? — уточнила настороженно.

— Все хорошо, — уверил меня Тар и тепло улыбнулся. — Просто мы удивлены, что у Аны двое внучек.

— Это необычно?

— Все хорошо, — повторил мэр. — Документы твои в порядке. И ты имеешь право на дом своей бабушки.

— Целый дом? — спросила я.

— Кроме прочего, — подал голос бородач. — Хотя не могу сказать, что он целый. Там наверняка понадобится небольшой ремонт.

— Справлюсь, — упрямо вскинув голову, заявила я.

— Не сомневаюсь, — проворчал мужчина и криво усмехнулся. — Пойдем, я провожу тебя.

Я оглянулась, будто ожидая одобрения мэра и других старост.

— Лест отведет тебя к дому Аны. Тебе нужна помощь с ревизией?

— Нет. Я сама, — ответила негромко, но уверенно. — Думаю, что справлюсь.

* * *

Я едва поспевала за провожатым. Он широко шагал впереди и не оглядывался. Мое дыхание не сбивалось только потому, что дома я часто ходила по лесу вместе с отцом. И он также не проверял, далеко ли отстала его старшая дочь. Это меня не обижало. Было даже хорошо, что чужак не смотрел на меня своим темным взглядом. Что-то в его глазах казалось опасным. Я не сразу поняла, что мужчина напоминал шерифа моего родного городка. От этой мысли я сбилась с шага и едва не упала.

— Чего ты там плетешься? — раздраженно спросил староста, все же соизволив посмотреть на меня через мощное плечо.

— У меня ноги короче, — отозвалась я таким же тоном. — А бежать за вами я не собираюсь. Вы мне скажите, куда идти и я сама доберусь до нужного дома…

— Ты серьезно? — фыркнул здоровяк.

— Совершенно, — я вскинула рюкзак, поправив лямки на плечах. — Не нужны мне от вас одолжения.

— Что? — поражено переспросил мужчина.

Он остановился и повернулся ко мне, окидывая внимательным взглядом.

— Понятно ведь, что вам не нравится возиться со мной, — насупилась я. — Да и не просила я вас об этом. Дядя Тар так распорядился. Но я и сама могу…

— Зачем мне все это, — пробормотал староста и подошел ко мне вплотную. — Послушай. Я не привык общаться с людьми. Живу я в…

— В лесу, — торопливо кивнула.

— Верно. Как догадалась?

— У вас на руках следы зелени. И в волосах веточка застряла. Кажется… дубовая.

Мужчина хмыкнул и было непонятно доволен мучина или нет.

— Любишь лес? — спросил он враз потеплевшим голосом, но все еще немного настороженно.

— Да, — согласилась я и не смогла удержать робкой улыбки. — А тот дом… он…

— Как раз у самого леса, — подтвердил мужчина. — Думал, что ты из этих…

— Каких?

— Любительниц фоток в соцсетях и всякого такого.

— Фотографировать мне тоже нравится, — я примирительно протянула мужчине ладонь. — Близкие зовут меня Терри.

— Думаешь, что я из тех, кому можно тебя так называть? — недоуменно уточнил мужчина и пожал мои пальцы. — Лест. Меня так все зовут.

— Вы тут лесничим работаете?

— В общем смысле, — он пожал плечами и пошел вдоль дороги.

На этот раз мужчина шагал не так широко и вовсе не торопился.

— Как это?

— Не столько за лесом, сколько за теми, кто в нем живет и гостит.

Я поняла, что от меня ждут наводящего вопроса и не стала разочаровывать нового знакомого. В конце концов, вряд ли он часто общается с посторонними. И если уж решился на диалог, то стоит такое ценить.

— Кто живет в лесу, я знаю, а вот кто гостит? Вы про туристов?

— Нет, деточка, — снисходительно пояснил Лест. — В лес ходят перевертыши. И там гоняют зайцев. А я слежу, чтобы они не обижали молодняк.

— А они могут? — почти шепотом спросила я.

— Когда юные оборотни меняют ипостась, то могут забыться и не заметить, что непросто играют между собой, а охотятся на более слабых.

— Ясно, — коротко кивнула я.

«Оборотни» звучало дико, но мне стоит привыкать к новому для себя миру. И я часть его. Тут живут оборотни, гаргульи и ведьмы. Я сама… ведьма. Само слово казалось почти сказочным. Мне всегда представлялись эти дамы в остроконечных шляпах, с метлами и черными котами, у которых обязаны торчать хвосты и гореть глаза. А выходит, что все иначе.

— Я тебе оставлю номер своего телефона, — вырвал меня из задумчивости голос сопровождающего. — Можешь звонить если что понадобиться.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Обещаю, что не стану беспокоить вас по пустякам.

— Ну, ты не стесняйся, — отмахнулся повеселевший Летс. — Пустяки могут оказаться чем-то важным.

— Угу.

Я оглядывалась по сторонам, заметив, что мы свернули с центральных улиц. Тихонько позвякивая, мимо прокатился трамвайчик и затормозил чуть поодаль. Летс ухватил меня под локоть, и мы вскоре оказались на остановке. Заскочив на подножку трамвая, мужчина втянул меня следом. Он сунул в автомат на стене пару монет и вынул из щели ленточку, чтобы оторвать два билетика.

— Держи, — протянул мне один из них. — Счастливый.

Я бережно разгладила бумажный прямоугольник. Проверила цифры, подтверждающие, что билет и впрямь счастливый. Затем сунула его в карман рюкзака и закрыла клапан.

— Потом съешь? — совершенно серьезно спросил лесник.

Вот только в его глазах плясали искорки смеха.

— Конечно потом, — важно ответила я. — Вдруг контролер войдет.

— Здесь их нет.

— Совсем?

— Тут не принято обманывать. Если нет денег, то просто в следующий раз оплатишь дважды.

Я улыбнулась, решив, что мне нравится такое место. Трамвай катился мимо невысоких домиков с уютными маленькими садиками.

— Тут спальный район, — пояснил Летс. — Деловой в другой стороне, там магазины и лавки. А тут…

— Спокойно.

— Думаешь, тебе у нас понравится?

— Очень на это надеюсь. Другого дома у меня нет…

* * *

Улочка, на которой мы оказались, была тихой. Она упиралась в старый сад за невысоким забором. В тенях высоких деревьев я заметила мелькнувших зверьков и восхитилась:

— Белки!

— Эти заразы совсем обнаглели, — подтвердил Летс. — Никому тут их пугать.

Я удивленно оглянулась и не поняла, куда мы идем.

— Где же дом?

— За деревьями, — ответил мужчина, открывая скрипящую калитку и сделав приглашающий жест.

Я отметила, что он не вошел первым и терпеливо ждал, пока моя нога ступит на заросшую дорожку. Как только я оказалась за забором, между стволами деревьев пронесся ветер. Поток зябкого воздуха сорвал с одичавшего шиповника лепестки цветов и бросил мне в колени. Солнце стояло высоко, но листва на спутанных над головой ветвях не пропускала свет, оставляя под собой почти ночную тьму. Я не попятилась лишь потому, что позади стоял мой провожатый. Не хотелось показать себя трусишкой. Да и чего бояться? Уж не того, что тропинка вилась между разросшимися кустами, топорщившимися во все стороны шипами. На дорожку выпрыгнула изумрудная лягушка и уставилась на меня глупыми глазами. Моргнула и ускакала прочь, затерявшись в зарослях сочной травы высотой до середины лодыжек.

— Не робей, — мужчина мягко подтолкнул меня в спину. — Тут тебя никто не укусит.

А потом он добавил зловеще:

— Наверно.

Стало понятно, что староста просто меня пугает. И это неожиданно подействовало ободряюще. Я почти уверенно пошла по тропе. Та была заметна, так как кто-то заботливо выложил ее плоскими камнями. Они давно покрылись зеленоватым мхом, но все же были видны.

Летс шагал следом, но мне показалось, что он словно крался.

— Вы давно сюда захаживали? — уточнила я.

— Пару раз заходил, — неопределенно отозвался мужчина и уточнять ничего не стал.

Я собиралась уточнить подробности, но окинув проводника беглым взглядом, осеклась. Староста казался настороженным. Ясно, что он не привык испытывать подобные эмоции.

— Тут опасно? — спросила я, когда передо мной открылся вид на дом.

— Только если не смотреть под ноги, — фыркнул мужчина. — Споткнешься и коленки собьешь.

— Понятно.

Дом показался мне удивительным. Аккуратный, из светлого серого камня, с высокой черепичной крышей, под которой примостилась мансарда. Она нависала над навесом веранды узорчатым балконом. Окна были надежно заколочены досками крест-накрест. На двери с облупившейся краской висел большущий проржавевший замок.

— Ты не смотри, что тут ремонт нужен. Мы поможем. Пришлем мастеров… — смущенно пояснил Летс. — Никто сюда не заходил. Не хулиганил.

— Странно, — я покачала головой. — Обычно дети любят забираться в чужие сады и брошенные подворья.

— Он не брошенный, — возразил мужчина. — Дом ждал.

— Меня, — догадалась я.

— Мы все на это надеялись.

— На что?

— Что однажды сюда вселится хозяйка.

Я подошла к порогу и осторожно ступила на него. Доска скрипнула, но не прогнулась под моим весом.

— Тут все крепкое, — продолжил Летс. — Дерево прочное. Немного подкрасить, чуть поправить крышу. Может…

— Здесь мне будет хорошо, — тихо проговорила я.

* * *

— Вот только с ключами проблема.

— Какая?

— Их нет. Мне пришлось приладить на входную дверь навесной замок. Но внутри все закрыто — кладовка, подвал, чердак. Конечно, все замки можно вскрыть и затем поменять…

Я на секунду задумалась и вынула из рюкзака записную книжку бабули. Между страниц вилась ленточка-закладка, а на ее конце узелком крепился изящный ключик. Мне он всегда казался просто украшением, но сейчас подумалось, что он мог стать полезным.

Летс обошел меня, осторожно отпер дверь и отошел, позволяя мне войти первой. Мне подумалось, что он выжидает и сомневается, что я решусь переступить порог. Я пожала плечами и шагнула в темноту коридора.

Тут пахло пылью и сухими травами. Подняв голову, я смогла удостовериться, что плесени на потолке нет. Пол под ногами почти не скрипел и доски оказались крепкими, окрашенными в темнозеленый цвет. Зажигать свет я не посмела, опасаясь, что проводка повреждена. А мой провожатый не испытывал сомнений и надавил на кнопку выключателя. Лампочка в плафоне моргнула и все же загорелась.

— Уверен, что тут ничего не погрызли мыши? — на всякий случай уточнила я.

— Дом в порядке, — уверил мужчина.

— Тут совсем никто не жил? Ну, после бабушки?

— После Аны здесь никого не было.

— И как за столько лет все не посыпалось?

— Это для тебя, девочка, три года много, — усмехнулся староста. — А для дома…

— Сколько? — спросила я и в моем голосе прорезалось недоверие. — Бабушки нет уже очень давно.

— Она ушла три зимы назад. И это время мы жили в ожидании… выходит, что ждали всем тебя.

— Как же так? — беспомощно переспросила я, уставившись на сопровождающего вмиг повлажневшими глазами. — Она погибла. Ее порвали звери много лет назад…

— Деточка, успокойся, — весомо заявил мужчина.

Он провел меня вглубь гостиной, усадил на диван и устроился рядом.

— Твоя бабушка была жива и здорова. Она обитала в этом доме, в нашем городе. Но наверно у нее были причины, чтобы не сообщать об этом своей семье. Жизнь — сложная штука, но уверен, ты найдешь ответы на все свои вопросы. Полагаю, Ана придумала свою смерть, чтобы у тебя однажды был дом. Собственное надежное убежище.

Я затравленно посмотрела на Летса, но не заметила в его глазах хитрости. Он не выспрашивал мои секреты, а просто знал, что они есть и констатировал это.

— Ты теперь дома, милая, — продолжил увещевать староста. — Разберешься в секретах Аны и поймешь, в чем твое предназначение.

— Быть счастливой, — я шмыгнула носом.

— Хороший ответ.

Мужчина погладил меня по волосам с отеческой теплотой.

— Почему она солгала мне? — произнесла я, ни к кому не обращаясь. — Мне можно было сказать правду. Я бы поняла…

— Не знаю, милая, — вздохнул мой новый друг. — Мне хотелось бы успокоить тебя и дать все ответы. Но я их не знаю. Только уверен, что у всего есть свои причины.

Я и сама не заметила, как мы обнялись и просидели так на диване какое-то время. Из коридора раздался шорох и на пороге появился большой рыжий кот. Зверек посмотрел на нас недоверчивым взглядом и прошел мимо, чтобы остановиться у пыльного камина.

— Кот, — удивленно сообщила я.

— Ты их не любишь?

— Как можно не любить котов? — укоризненно покачав головой, я встала на ноги и прошла к настороженному гостю.

Тот с неохотой позволил взять себя на руки и даже почесать за ушком.

— И чей же он?

— Вот сама у него и спроси, — хмыкнул Летс поднимаясь. — А мне пора, пожалуй. Ты уж не обессудь…

— Мне надо побыть тут одной, — согласилась я и прижала к себе то ли мурчащего, то ли порыкивающего кота.

— Ты никогда не будешь тут одна, — с улыбкой произнес Летс и с этим выражением лица стал словно моложе.

Глава 5

Оставшись одна, я продолжала держать в руках пушистого кота. Тот не вырывался и позволял чесать его крупное ухо. Ошейника на госте не нашлось. Но может здесь и не принято было цеплять на питомцев подобные украшения.

— И чей же ты, малыш? — произнесла я тихонько.

Зверек не ответил и посмотрел на меня взглядом, говорящим: «Ты ведь понимаешь, что я кот?»

Вздохнув, я выпустила его на пол и скинула с плеч рюкзак. Без тяжести за спиной стало свободнее. Я повертела в руках записную книжку, которую вынула чуть раньше. Осторожно потянула за ключ, отделяя его от обложки. Вещица неожиданно легко отсоединилась и оказалась весьма увесистой. Отложив книжку на столик, я принялась обследовать жилище. В конце концов это теперь мой дом.

— Мой, — повторила я в тишине и зябко повела плечами.

Хотя тут и не было холодно, но в оконные щели тянуло влажным сквозняком, напоенным ароматом зелени.

Мебель в гостиной оказалась добротной. Диван с клетчатым пледом, пара широких кресел с наброшенными поверх обивки простынями, столик из орехового дерева на резных ножках, высокие часы у стены, с застывшим медным маятником за стеклянной дверцей. Мне подумалось, что стоит его запустить, чтобы раздавалось мерное тиканьем. Этот звук успокаивал меня в раннем детстве.

Я нахмурилась и подошла к часам. Они и впрямь были слишком похожими на те, что были в доме бабушки. Я распахнула дверцу, и она тонко скрипнула. На циферблате виднелась замочная скважина. На маленьком крючке привинченным в боковине нашелся крошечный ключик. Им я завела часы, установила стрелки на нужные цифры и толкнула потемневший от времени маятник. Он тут же мерно закачался. Я рассеянно оглянулась. Примостившийся в углу комод легко позволил выдвинуть ящик и под стопкой белья я нашла небольшую рейку, которую сместила в сторону. Под ней обнаружился тонкий колосок. Именно такой я когда-то спрятала в бабушкином комоде.

Все верно. Тут и впрямь была мебель моей бабушки. Просто в другом доме она смотрелась немного иначе. На сердце потеплело и в глазах дрогнули слезы. Смахнув их ладонью, я направилась в другую комнату.

Примыкающая к гостиной кухня оказалась уютной. Я открыла окно и отодвинула занавески. Ткань немного выцвела и запылилась. С сожалением пришлось признать, что шторы в доме придется сменить. К счастью, на текстиль денег должно хватить. Буфет гордо демонстрировал стопки тарелок, пирамидки из изящных чашек и графин с ребристыми боками. В ящиках стола громыхнули потемневшие приборы. Бабушка всегда испытывала слабость к серебряным ложкам и вилкам. Сложенные в треугольники салфетки густо пахли лавандой, и причина этого нашлась между слоями ткани. Сиреневые цветочки рассыпались между пальцами. Бронзовый кран при открытии вентеля буркнул, но воду не дал. Наверно ее подача была перекрыта, чтобы случайно не залить пустующий дом.

— Не брошенный, — повторила я, сказанные Летсом слова.

Половицы скрипнули под ногами, когда я направилась дальше. Окрашенная синим дверца была заперта. Я примерила ключик с блокнота, и к моей радости, тот подошел. Внутри небольшого помещения расположилась кладовая. Длинные полки вдоль стен заполнили баночки, завинченные цветными крышками, по самым потолком висели пучки трав, обернутые редкой марлей. На полу высились установленные друг на друга сколоченные из тоненьких досок ящички. На боковинах пестрели надписи «яблоки», «груши», «грибы». Мешочки с нашивками висели на крючках, но были пустыми.

С самого края на полке расположилась баночка с янтарным медом. На самодельной этикетке карандашом кто-то заботливо вывел «Липовый». Я отвинтила крышку и вдохнула тягучий солнечный аромат. Приятно все же, что нашлось угощение к чаю.

Погасив в кладовой свет, я закрыла дверь. Но замок запирать не стала. Посчитала, что это лишнее.

Неожиданно раздался странный дребезжащий звук. Я вздрогнула и почти крадучись выглянула в коридор. На стене нашелся телефонный аппарат. Именно он издавал звон. Удивительно, что тут работал телефон, ведь счета некому было оплачивать и его должны были отключить. Аппарат продолжал трезвонить и пришлось взять трубку.

— Да? — осторожно отозвалась я.

— Хозяюшка, — раздалось сквозь помехи, — хорошо слышно?

— Ну… — я скривилась от треска, — почти…

— А теперь?

— Теперь лучше, — подтвердила я.

— Телефон подключили. Радио тоже.

— Тут есть радио? — удивилась я.

— А как же, — с гордостью поведал мастер. — У нас своя радиостанция. Вам должно понравится.

— Спасибо, — вежливо ответила я.

— Меня зовут Алекс. Я мастер местный. Мой номер должен быть в телефонной книжке. И если что надо починить, вы звоните, хозяюшка

— И сколько я вам должна? — осторожно осведомилась я.

— Все за счет мэрии. Так старосты распорядились.

— Даже так.

— Проверить проводку я зайду к вам намедни. Вам наверно нужно немного разобраться с вещами, и я буду не к месту. Но если что неладное заметите, то сразу позвоните. Прибуду через полчаса, самое большее.

— Спасибо, — улыбнулась я и, тепло попрощавшись, положила трубку на рычаг.

Подвал и чердак я решила проверить чуть позже. А вот хозяйскую комнату и ванну надо было осмотреть тщательно.

Я беспокоилась о проводке. В библиотеке, где я работала чуть раньше, пару раз произошло замыкание. К счастью, оно не закончилось пожаром, но запомнилось ароматом тлеющих обоев и плавящейся обмотки проводов. Учитывая, что тут никто не жил довольно долго, это могло быть очень опасным. Однако, когда я щелкнула выключателем, под потолком загорелась лампочка под абажуром из кусочков цветного стекла. Она не моргала и не мерцала. Комната показалась вполне уютной. Наверно все дело в большой кровати со столбиками, над которым должен был крепиться балдахин. Я подумала, что тяжелая ткань вокруг спального места мне точно не понравится. Наверно и бабушка так решила. Над кроватью в потолке виднелся крючок. И я тут же догадалась, что на него крепился ловец снов.

Невольно улыбнулась, вспомнив, что когда-то в детстве бабуля учила меня плести воздушные сеточки из шелковых нитей, нанизывая на них деревянные пуговицы, стеклянные бусины, высушенные цветы и ракушки. Все эти вещицы должны были нравиться и приносить радость. Они покачивались над спящими, привлекая хорошие видения и отгоняя кошмары. Наверно, мне стоит сделать себе такой ловец. Я хорошо уяснила, что добрые видения мне точно пригодятся.

Мебель здесь тоже была знакомой и от этого я ощутила себя как дома. Все было накрыто чехлами из тонкого хлопка. На секретере вырисовывались силуэты, напоминающие рамки. Я отбросила ткань и действительно нашла снимки. На них была бабушка с ребенком на руках. Это был мой папа. На другом фото была я и Фрея с мамой. И я хорошо помнила день, когда эта карточка была сделана. Мы жили в своем доме в лесу и уже не первый год считали бабушку погибшей.

Я нахмурилась, понимая, что случайно этот снимок не мог оказаться тут. Его кто-то подарил бабушке. И этим кем-то была моя мама. Я очертила пальцем ее лицо на бумаге и невольно улыбнулась. Однажды я все пойму и узнаю. Летс был прав. Меня сейчас никто не торопит и времени у меня много.

— Я дома, — произнесла шепотом.

Ванная неожиданно оказалась просторной. Она была выложена кремовой плиткой с рисунками из веточек и ягод. Там была раковина, отливающая перламутром и высоким краном с вентелями в виде цветов, большое зеркало с золоченой рамой, натертое до блеска, душевая кабина в углу с неглубоким поддоном, выложенным мелкими квадратными кусочками керамики. Кольца на струне под потолком явно указывали, что нужно приобрести занавеску из полиэстера. Ванна на бронзовых ножках в виде сидящих котиков могла вместить как минимум двоих человек.

Большое окно выходило в лес, но вместо прозрачного стекла в раме разместился витраж. Он представлял собой замок в окружении гор. На голубом стекле, изображающее небо, находился крохотный дракон. В груди потеплело. Тут все было именно так, как мне нравилось.

— Мав, — раздалось у меня за спиной, и я оглянулась, заметив своего пушистого гостя.

Он нагловато прошелся по коридору, заглянул в спальню и затем уселся рядом со мной.

— Ты наверно хочешь есть, — предположила я и зверь чихнул.

При этом на его морде появилось выражение, похожее на усмешку. Почесав питомца за ушком, я взяла его на руки. Наглец положил крупную морду мне на плечо и шумно вздохнул.

— Просто ты хочешь ласки, — догадалась я со смехом. — Но имя тебе все же нужно. Согласен.

— Мав.

— Как выберешь — дай знать.

Откуда-то с улицы раздался шум, и я поспешила к выходу. Хозяйка я или кто?

У калитки стояли трое. Женщина постарше вступила вперед и улыбнулась.

— Тереза? Тереза Норд? — уточнила она.

— Верно, — ответила я и ощутила, как у ноги примостился кот.

Он тоже уставился на гостей с немым вопросом на пушистой морде.

— Мы пришли предложить помощь, — продолжила женщина, указав на машину, припаркованную у тротуара.

На ее боковине был нарисован мыльный человечек и подпись «ЧистоДом».

— У нас клининговая служба…

— Семейный подряд, — весело добавила конопатая девчушка и продемонстрировала бейджик на груди. Там тоже красовался логотип с автомобиля.

— Мы убираем дома, квартиры, офисы, — затараторила третья гостья. — Все делаем быстро и чисто-чисто…

— ЧистоДом, — заключила самая взрослая, довольная произнесенной всеми членами семьи рекламы.

— Здорово, — не смогла не ответить я.

— Так чего же мы ждем? — всплеснула руками работница. — Приглашай нас скорее и давай задания.

— Мне не по карману…

— Город оплачивает, — довольно ощерилась девица. — Это они нас наняли. И нам пора уже приниматься за работу.

Неожиданно надо мной мелькнула тень и на заборчик опустилась взъерошенная белка. Совершенно не удивляясь ее появлению, женщина с именем Дарья на бейдже, вынула из кармана орешек и отдала лакомство грызуну. Та радостно зацокотала и ускакала прочь.

«Они сами белки», — предположила я, заметив рыжеватые волосы, торчащие под косынками, а затем и длинноватые передние зубки, проглядывающие, когда гостьи улыбались.

— Так приглашай, хозяюшка, — напомнила женщина. — А то мы войти не можем.

— Ох, — спохватилась я и распахнула калитку. — Проходите.

Работницы вошли на дорожку и принялись вслух восхищаться высокими деревьями. Уже у порога они замешкались, и я поняла, что мне стоит распахнуть дверь и пригласить их в дом.

В руках женщины была стопка разноцветных пластиковых ведер. Вторая девушка тащила пылесос, пару швабр и веник. Последняя девица несла с собой корзину с флаконами, коробками, ветошью и губками.

— Вы можете заняться своими делами, хозяюшка, — удивила меня Дарья. — Мы ничего не возьмем, если вы беспокоитесь об этом. Только уберем пыль, помоем все поверхности и соберем все, что нужно для химчистки.

Девчонки закивали.

— Тут чехлы на мебели, — довольно воскликнула самая молодая девушка. — Как здорово. Не нужно будет сдавать в чистку.

— А ковры свернуты за дверью стоят в пленке, — вторая белочка пожала плечами. — У вас тут и убирать-то всего нечего.

Я оглянулась, не согласная с этим высказыванием. По мне работы тут было на несколько дней. Мутные окна, потемневшие полы, в углах притаилась пыль, даже на потолке виднелся сероватый слой.

— Тут мастер собирался прийти, если будут проблем с проводкой, — рассеянно сообщила я.

— Хоть в этом доме все в пыли, но сломаться тут ничего не могло, — возразила женщина.

— И почему же?

— Здесь время застывшим было, — выпалила младшая девушка и осеклась под осуждающим взглядом взрослой родственницы.

— И откуда ты знаешь, что часы стояли? — уточнила она у коллеги.

— Так видно, сегодня открывали дверцу, чтобы запустить маятник, — белочка указала на часы, где и впрямь виднелись отпечатки моих рук.

— То есть пока стрелки не шли… — предположила я, — тут все законсервировалось?

Женщина протянула мне темно-красное яблоко, которое до того лежало на столе и казалось мне восковым. Стоило оттереть его от пыли, как я поняла, что оно свежее.

— Как такое возможно? — поразилась я.

— Ведьмы. Вы многое умеете, — философски заметила работница и пожала плечами.

Я осторожно откусила фрукт и во рту взорвался кисловато конфетный вкус хрустящей сочной мякоти.

Пока я отвлеклась, одна из белочек открыла кран, чтобы набрать воду. Тот фыркнул, выдал порцию ржавой жидкости, а потом поток стал совершенно прозрачным.

— Но как? — поразилась я. — Вода не шла…

— Часы запустились, — пожала плечами Дарья.

— Ничего не понимаю, — окончательно растерялась я. — Тогда откуда набилась пыль?

— Все очень просто, — отозвалась работница. — Пыль живет по своим правилам. Даже если в квартире живет один хозяин, откуда-то всегда появляется всякий мелкий сор на полу.

— Ну…

— Потому что законы мироздания не могут влиять на пыль, — авторитетно заключила Дарья. — И даже сильной ведьме не под силу управлять ею. Думаю, что с самих драконов сыпется песок.

Девушки засмеялись, будто услышали забавную шутку. А мне стало не по себе.

— А тут есть драконы? — севшим голосом уточнила я.

— В соседнем городе жил один, — с тоской протянула молодая белочка, смахнув со лба челку. — Красивый парень. Но вроде уехал.

— А у нас не селились никогда. Жаль, конечно.

— Почему жаль? — я поежилась.

— Когда эти высшие в городе есть, то никаких беспорядков не бывает. Хотя поговаривают, что иногда драконы бывают недобрые…

— Глупости, — отмахнулась Дарья. — Старосты бы никогда не позволили даже этим сильным оборотням тиранить горожан.

— А если сами старосты из них? — спросила я. — Из драконов?

— У нас так не принято. Обычно в старостах бывают представители всех высших, что живут в селении. К тому же мы живем по соседству с людьми.

— Интересно, — продолжила я, будто невзначай, — а есть места, где совсем нет людей?

— Гармония очень важна, — женщина покачала головой. — У нас ходили слухи, что далеко на севере есть такие города. Закрытые для людей. Но мы бы не хотели такого в наших краях. Нам приятно жить в мире, где нет ограничений. Дети с самого рождения должны учиться, что слабых нельзя обижать, что нужно заботиться о близких и контролировать свою звериную сущность.

Девушки кивали. Одна из них нашла на буфете палочку для суши. Сняла с нее бумажную упаковку и задумчиво грызла деревяшку.

— Понятно, — я скрыла улыбку. — Что делать мне? Чем помочь?

— Так не пойдет, — хихикнула Дарья. — Иди-ка ты, хозяюшка займист своим чем-нибудь, а мы тут посуетимся сами.

— Чем-нибудь, — повторила я и оглянулась.

— Можно двор осмотреть или вещи разобрать, — предложила девушка, спрятав за спину огрызок палочки. — А нам надо работать.

На это я кивнула и направилась наружу. Позади раздался стрекот и хихиканье. А потом и звук сдвигаемой мебели, грохот ведер.

Я решила довериться этой бригаде, раз их наняли власти города. Чуть поодаль от дома виднелся небольшой сарайчик. Вот к нему я и направилась.

Строение оказалось крепким, выкрашенным в синий цвет, с черепичной крышей и заколоченными ставнями на небольших окошках. Замок предсказуемо поддался ключику, который хранился на обложке блокнота. Я тут же спрятала в карман и закрыла его на клапан. Ведь мне еще предстояло открыть чердак и подвал.

В сарайчике тоже было пыльно, но сыростью не пахло. Под потолком висела лампочка и под ней покачивался шнурок. Я потянула за него и вспыхнул свет. Он не мерцал, а горел ровно и ярко, что меня успокаивало.

Вдоль стен тянулись полки, на которых располагались стопки горшочков, ящичков, чуть дальше виднелись маленькие мотыги, серпы и несколько садовых ножниц. В углу аккуратно высились лопаты и грабли А на полу стояли ведерки, лейки, скрученные шланги и аккуратный мотор, завернутый в пленку. Под потолком покачивались мешочки с надписями. Я прочла пару из них, поняв, что это семена различных растений.

В больших мешках в тачанке оказались удобрения. Также с пояснительными бирками.

На аккуратном столике рядом с точильным станком нашлась записная книжка с заложенным между страниц карандашом.

Я смахнула с обложки пыль, прочла название «Журнал посадок» и раскрыла на последней записи.

«Запусти часы и пользуйся всем в доме и в саду, хорошая моя. Теперь это все твое. Ничего не бойся», — было выведено ровным почерком бабушки.

По моим щекам сами собой покатились слезы умиления.

* * *

Тропинка вела от сарайчика в сторону высокой яблони. Я направилась туда, отмечая, что дорожка хоть и заросла, но плоские камни, из которых она была выложена, оказались видны.

Кусты шиповника хвастались огромными розами, источающими густой аромат. Несколько клумб высились чуть поодаль, но цветы на них были редкими и немного помельчавшими. Видимо, семена сами выселись по весне.

В строениях время стояло на месте, а вот сад жил по привычному расписанию. Деревья раскидали ветви, как и кусты. Трава росла в свое удовольствие. «Забор мог местами покоситься», — подумала я рассеянно.

И тут увидела колодец под аккуратной крышей. Цепь и ведро были на месте, а внизу застыло зеркало. В нем появилось отражение моей головы. Недолго подумав, я спустила ведро и набрала воду. Она оказалась ледяной и вкусной. Почти как та, что текла в ручье в лесу за родительским домом. Присев на небольшую скамеечку рядом со срубом, я осмотрела раскинувшийся передо мной сад.

Тут надо было все привести в порядок. Проверить навес, под которым аккуратными рядами лежали дрова для камина. Большой пень для рубки обзавелся соседом — сочным кустом лопуха. Даже жаль такой будет уничтожать. Хотя, если выкопать, высушить и измельчить…

Я поняла, зачем бабушке был нужен садовый журнал. В нем будет очень удобно отмечать время посева, сбора и прочего.

Яблоня покачивала низкими ветвями. А под ней виднелись несобранные за прошлый год плоды. За спиной высилась теплица с блестящими оконцами. Оставалось надеяться, что там не разрослась многолетняя рассада и не рухнула крыша.

Однако меня ждал приятный сюрприз. Да и теплицей строение назвать можно было с натяжкой. Это была оранжерея с горшками на полках. Дорожки были выложены плиткой. Везде был порядок.

Окошки для проветривания можно было открыть с помощью механизма, который исправно работал. Несколько мешков с почвой стояли у стены. А на столбе подпорке нашелся прикрученный радиоприемник. Видимо, бабушка любила слушать тут музыку за работой. На крючке висел ярко зеленый фартук с карманом спереди.

В ящичке нашлись садовые перчатки, бирки, шпагат, ножницы всех размеров, холщовые мешочки и рулон крафтовой бумаги. За ними хранилась коробочка с лекарствами, бинтами и пластырями на случай порезов.

В дверь вошел любопытный кот и замер на пороге. Он флегматично осмотрел помещение и перевел взгляд на меня.

— Мав, — весомо заявил питомец.

— Согласна, — ответила я. — Работы тут много. Но мы все осилим, поверь.

Зверек чихнул и потрусил прочь, показав, что он думает по поводу того, что я внесла его в список работников. Надеяться на кота было глупо. К тому же есть вероятность, что рыжик покинет меня, когда проголодается.

У калитки я заметила гостью еще до того, как она увидела меня.

— Добрый день, — поприветствовала я женщину в темном, которая при звуке моего голоса встрепенулась.

Я узнала гаргулью, которую встретила в автобусе. Женщина повязала волосы желтой лентой, сменила серую блузку на белую и смотрелась не такой мрачнной, как накануне.

— Здравствуй, дорогая. А я как узнала, что ты теперь тут живешь, то так обрадовалась. Уж не обессудь, что я давеча тебя подъела чуточку. Но кто ж знал, что мы тепереча часто будем видеться.

Обреченно вздохнув, я направилась к гостье. Та нервно сминала ручки матерчатой сумки. Было заметно, что она переживала, как я ее встречу.

— Мне приятно снова вас встретить, — сообщила я и улыбнулась.

Гага облегченно выдохнула и поправила локон.

— Вы прекрасно выглядите, — продолжила я. — Зайдете?

— Ой, что ты, дорогая, — отмахнулась женщина, но открыла калитку и вошла на территорию. — Тебе ведь не до гостей. Новоселье — тяжелое испытание. Я сама-то никогда не переезжала. Мне сложно привыкать к соседям. Точнее им ко мне…

В голове немного зашумело и я потерла висок. На это движение гостья отреагировала странно. Прикрыла рот ладонью и хихикнула:

— Что же я тебя отвлекаю. Ведь я только занесла тебе презен на новоселье.

— Не стоило, — смутилась я.

— Думаешь? — тут же поникла женщина.

— Мне не хотелось, чтобы вы беспокоились, — быстро пояснила я.

— Ну что ты, — Гага просияла и протянула мне сверток. — Мне совсем не сложно. Тебе ведь некогда будет готовить. к тому ж, я как раз случайно, — на этом слове она хитро мне подмигнула, — проходила мимо кафе и захватила для тебя пару ломтей пирога.

— Спасибо, — совершенно искренне улыбнулась. — Заходите ко мне на чай, как только я обустроюсь.

Гаргулья явно не ожидала такого предложения и даже оглянулась, чтобы убедиться, что я звала именно ее.

— Правда? — уточнила она почти шепотом.

— Конечно. Вы мне по-соседски расскажете новости.

— Прямо по-соседски? — женщина смахнула набежавшую слезинку.

— Что-то не так? — озаботилась я.

Мало ли, может тут не принято такое предлагать.

— Меня никто не зовет в гости, — вздохнула женщина. — Сложно обижаться, ведь я… ну… — она замолчала и бросила на меня вороватый взгляд, — гаргулья.

— Вы первая из гаргулий, которую я встретила, — так же негромко сообщила. — Думаю, нам надо познакомиться лучше.

— По-соседски, — мечтательно повторила гостья и робко коснулась моей руки. — Спасибо, дорогая. Ты прям лучик света, как и Ана. Она тоже меня привечала. Смотрю, Пончик уже проснулся.

— Что? — всполошилась я.

— Кот ваш семейный. Он ведь пропал, как Ана ушла. Все искали, а я сразу сказала, что кот вернулся в дом и будет ждать там свою хозяйку. Вот значит, проснулся.

— Пончик?

— Любит он всякое печенок. Но ты его не балуй. Он толстеет от этого.

— Учту.

Я пожала ее пальцы и тепло попрощалась. Потом повернулась к коту, который смотрел на меня с напряжением.

— Пончик, — позвала я негромко.

— Мав, — ответил он важно и дождался, когда я возьму его на руки.

На порог со смехом выбрались белки. Они снимали передники, видимо, решив устроить себе передышку. Однако Дарья махнула рукой, привлекая мое внимание:

— Хозяюшка, принимай работу.

— Уже? — удивилась я. — Так быстро.

— Ну, мы же не капуши, — гордо ответила молодая девушка и чихнула.

— Ты не подумай, Тереза, мы ничего не пропустили, и все вернули на свои места.

— Обязательно сообщи мэру, если останешься довольна, — вставила третья белка и старшая на нее цыкнула.

— Нельзя выпрашивать отзыв.

— Спасибо вам за помощь. Я бы предложила вам чаю…

— Дорогая, тебе сейчас не до гостей, — догадалась Дарья. — Мы будем видеться. Еще успеем на чай напроситься.

Девушки захихикали и одна из них спросила:

— А какая у тебя сила?

Вместо того чтобы вновь отчитать младшую за лишние вопросы, Даша тоже посмотрел на меня с надеждой.

— Не знаю точно, — я пожала плечами. — Ведь мне совсем недавно… Но я вроде хорошо завариваю чай…

— Травница, — с уважением кивнули работницы. — Значит, как Ана…

С этим со мной быстро попрощались и почти вприпрыжку направились к машине. Я помахала им через заборчик и когда фургончик скрылся за углом, спросила у кота:

— А ты что думаешь? Что я умею?

Пончик больше был заинтересован пирогом, который мне передала гаргулья и тянулся к пакету.

Я обернулась к дому, оценив его совсем другим взглядом, чем в первый раз. Теперь он показался мне куда более приветливым.

Глава 6

— Пончик! — крикнула я, точно зная, что пухлый питомец именно в этот момент вытаскивает из вазы печеньку.

Ответом на мой зов был грохот и стало ясно, что теперь вся выпечка оказалась на полу. Придется собирать поломанные вкусняшки и нести их тете Гаге. Та недавно завела себе капризную козочку, которая очень уважала пряники. Думаю, что и печеньки ей понравятся.

Зайдя на кухню, я обнаружила питомца на буфете. Он сидела на самом краю узенькой столешницы и всем своим видом демонстрировал удивление произошедшим. К счастью, плетеное блюдо не пострадало. А то пришлось бы оправдываться перед Летсом. Он подарил мне эту посудину на новоселье. Хотя та не была особенно удобной, но оставалась красивой несмотря на все проделки кота.

— Понь, что же ты хулиганишь? Ведь мог просто попросить.

Я принялась собирать крошево с досок. Зверек же несколько раз тяжело вздохнул и взялся грызть печеньку, которую умудрился выудить до падения блюда.

Ругать его смысла не было. На обеденный стол Пончик не забирался, а остальную мебель искренне считал своей. И раз я забылась и оставила на буфете то, чем он заинтересовался, то сама и виновата.

Часы гулко пробили пять после полудня. Обычно в это время я уже ставила чайник. Но сегодня заработалась, перебирая заготовленные прошлым летом травы. Одно из правил хорошей ведьмы гласило, все растения хранили свою пользу ровно год после сбора, а затем их стоило вернуть в природу или употребить иным способом. Выбрасывать богатство я не собиралась, а вот добавить их в воск для свечей будет правильно. На ярмарке в прошлом году удалось продать все. И покупатели все подходили и спрашивали нет ли у меня еще одной лечебной свечи.

Потому на этот раз я решила заготовить товара побольше. В конце концов пора заняться починкой крыши. Обращаться с этим к мэру вовсе не хотелось. Город здорово поддержал меня с новосельем. После того как я въехала в дом, ко мне наведалась клининговая служба, электрик, для галочки проверивший проводку, пара столяров, которые освободили окна от досок, закрывающих ставни снаружи. Потом пришел Летс с помощником. Вдвоем они убрали из сада сухие деревца, а затем занялись обрезкой кустов. И от чая деликатно отказались.

Если бы не горожане, то я не смогла бы разобраться со всем до самой зимы. А с поддержкой, я спокойно занялась благоустройством дома и оранжереей буквально сразу же. Я любила лес, а собственный сад оказался его кусочком. В нем нашлось много диких трав, ягод и даже небольшая грибная полянка за поленницей. Садовый журнал бабушки оказался весьма полезным. В нем хранилось множество заметок, пояснений рядом с описанием сборов и способом заготовки некоторых трав. Сама бы я долго доходила до того, что мяту стоило сушить в темноте, проложив между листиками вишневые веточки. А крохотные опята наоборот, любили вечернее солнышко и тлеющую палочку полыни поблизости от места сушки.

Жизнь потекла своим чередом. Мне удалось найти магазинчик готовых штор, чтобы сменить занавески, которые выгорели через щели в ставнях. Там же я заказала себе кружевные салфетки. Стоило мне заметить их в витрине, как сердце екнуло.

Сестра прислала мне несколько открыток со сдержанными надписями. Она не разъясняла, почему не может приехать. Но с помощью нарисованного котика рядом с почтовой маркой дала понять, что скучает.

Мама тоже присылала открытки, называя меня в них старой институтской подругой и сетуя на то, что второй год подряд ей приходится готовить праздничные ужины на две порции меньше. В конце записки она рисовала сердечко.

Я бережно убирала кусочки картона в шкатулку на комоде. И старалась не плакать.

Пару раз в неделю ко мне заглядывала тетя Гага. Постепенно я привыкла к ее обществу и научилась «кормить» ее без ущерба для своего самочувствия. Сама гаргулья изменилась в лучшую сторону. Она стала выглядеть куда моложе, чем показалась мне в первые встречи. Может, все дело было в ярких лентах, что появлялись в ее волосах, или довольная улыбка, которой она пугала непривычных к такому зрелищу горожан.

Мы встречались на верандой, выходящей на улицу. Я выносила пузатый чайник из прозрачного стекла с бамбуковой ручкой, устанавливала его на мозаичную можжевеловую подставку. Рядом размещала выпечку с плетеном блюде и варенье в хрустальной вазочке. Потом мы пили чай из тонких фарфоровых чашек и наблюдали за проходящими по дороге соседями. Поначалу на нас пялились настороженно. Мало кто понимал, как можно принимать в гостях гаргулью. Сама тетя Гага смущалась, даже предлагала уйти за дом, в старую беседку. Но мне казалось, что веранда куда приятнее для вечернего чаепития. И моя гостья с этим согласилась.

Спустя время к нашим посиделкам присоединилась соседка из дома напротив. И чуть позже и девушка, с которой я пересекалась по субботам в библиотеке. Там мы вместе разбирали старые газеты для оцифровки.

Мне хотелось узнать все о бабушке. Именно потому я и рылась в старой прессе. Горожане говорили о ней с охотой, но ничего не давало ответа, почему она скрывалась от своей семьи.

На пороге послышались шаги и тут же раздался звон колокольчика. Я довольно улыбнулась, вынув из буфета припрятанную коробочку пастилы. Направилась к выходу, чтобы открыть дверь подругам.

* * *

Когда солнце скатилось к горизонту, я проводила гостей и дождалась, пока они выйдут за калитку и скроются из виду. После этого я быстро занесла посуду на кухню, сменила одежду, натянула потрепанные ботинки, убрала волосы в узел на затылке, прихватила пару яблок и вышла на крыльцо. Дверь закрывать привычно не стала. Тут это было лишним. Никто в здравом уме не вздумает забираться в мой дом.

Подхватив сумку на длинном ремне, я направилась в лес.

Некоторые травы положено собирать именно в такую пору. А самое главное — делать это надобно в хорошем настроении.

Старушка на веранде дома по соседству помахала мне рукой и протянула:

— Берегись кровососов. Они в чаще огромаднейшие.

После этого она вернулась к чтению книги в потертой обложке. Я приносила ей романы каждый раз, когда ходила в библиотеку.

Сорвав по пути веточку полыни, размяла ее между пальцами и втерла кашицу в кожу, свободную от одежды. Теперь мне можно было не опасаться назойливых комаров.

Звериная тропа вилась между деревьями и обычному человеку найти ее было невозможно. Трава надежно скрывала ее там, где кусты отступали. Поваленное дерево за молодым дубом припасло для меня несколько крепких грибочков. Я сунула их в коробочку из бересты, которая лежала на дне сумки. А потом направилась дальше, едва не наступив на глупого зайчонка. Тот выскочил прямо из-под ног, изрядно напугав внезапным движением. А потом светлые лапы замелькали в густой траве, и я улыбнулась ему вслед. Над головой качались ветви деревьев, по которым то тут то там скакали юркие белки.

У тонкого ручейка я набрала во фляжку студеной воды, сорвала там же крупных листьев подорожника правильного темно-зеленого цвета и также убрала их в отдельный карман своей котомки, проложив плотной коричневой бумагой.

Спустя около часа я выбралась на прогалину довольная и немного утомленная от петляний в лесу. Я точно знала у какого камня сорвать волокнистую травинку, выбрав ее одну из сотен похожих, с которой веточки отломить сучок. Не каждое растение подходило для меня именно сегодня. В другой вечер созреют новые, и я снова вернусь на эту тропу.

Я вынула фляжку и отпила воды, а потом потянулась и уселась на пень почти отполированный от моих частых посещений.

В воздухе разливался вязкий аромат зелени и влажной земли. И, кажется, к нему приплетался запах дыма. Странно. Я нахмурилась, подумав, что Летс запрещал разводить в лесу костры. Мало кто надумал бы учудить подобное.

С этими мыслями я направилась в сторону, откуда тянуло гарью. Точно знала, что там находится большая поляна с розовыми гранитными валунами. В груди колыхнулось недоброе чувство. Если кто-то надумал осквернить это заповедное место, то ему не поздоровиться. Сама лично уши откручу!

Колючки цепляли ткань юбки, оттягивая ее в сторону при каждом шаге. Обычно, собираясь в лес, я одевала штаны. Но сегодня решила, что множество карманов на подоле пригодятся. В прошлый раз нашла несколько отвалившихся от дерева кусков сот, которые пчелы очистили от меда. Сам воск они забрать до наступления сумерек не успели. А мне некуда было его положить, котомка была полна, как и карманы.

Лес умел давать ведьме все, что нужно для работы. Но нельзя брать больше, чем сможешь унести зараз. Это правило я не нарушала.

Тропа вскоре вывела меня к нужной поляне. У самого края я остановилась, чтобы посмотреть на гостей. У темно-розового сидел парень и недовольно бурчал:

— Пойдем на природу… будет весело… там еще рыбалка отличная… и грибы…

Осмотрев пространство, я убедилась, что других чужаков на поляне не было. Потому и вышла из-за деревьев. Парень как-то странно втянул носом воздух и вскинул голову.

— О! — он вскочил на ноги, отчего я едва не попятилась. — Привет!

Незнакомец оказался высоким, с копной рыжих волос, в камуфляжных штанах, выпачканных в грязи ботинках и белой футболке, которую украшали пятна зелени.

— Только не бойся, я не злой серый волк, — он заулыбался, показав длинные клыки, и запустил в волосы пятерню. — И не кусаюсь.

— Ты чего тут забыл? — строго спросила я, сунув руку в карман, чтобы казалось будто там я храню оружие.

— Заблудился, — повинился парень и оживленно уточнил, глядя на спрятанную мною руку, — у тебя есть что-нибудь съедобное? Ты ведь решила меня угостить чем-то?

— Пить хочешь? — я вынула фляжку.

— И есть тоже. И устал очень, — не смутился парень и буквально через пару мгновений оказался рядом. — Ты тоже заблудилась? Говорят, тут водятся всякие лешие и кикиморы.

— Кто так говорит? — с усмешкой я протянула бедолаге воду, а потом я румяное яблоко.

Парень обрадовался угощению и за один присест опустошил фляжку, а потом и схрумкал фрукт, оставив только крохотную сердцевину с семечками.

— Больше ничего нет? — в его голосе прозвучало такое искреннее сожаление, что я вручила ему второе яблоко.

— Так кто тебе наговорил всяких глупостей?

— Меня зовут Рони, — парень тяжело вздохнул. —

— Тера, — я пожала протянутую мне руку.

— Мне брат всякое наплел про это лес, — продолжил потеряшка.— Тут вроде молодняк разминается и при первых оборотах тут небезопасно.

— Нет ту никаких кикимор, — успокоила я Рони. — А вместо лешего тут есть лесник. Он следит, чтобы здесь никто не шалил и не разводил костров.

Я выразительно посмотрела на парня, и тот покраснел.

— Я просто пытался пожарить грибочек, — признался он и показал на палочку с нанизанными на нее поганками.

— Ты ведь их не ел? — испуганно охнула я, рассматривая место постоя гостя.

Там лежал рюкзак, тонкий плед, пустая бутылка из-под минералки, упаковка от чипсов и закрытая консервная банка.

— Не смог откупорить? — уточнила я.

— Я перепутал и вместо тушенки взял маслины. А я и не люблю.

— Значит, себе ее заберу, — деловито распорядилась я. — Собери вещи и мусор. Не стоит тут оставлять фантиков.

— Ты меня выведешь отсюда? — с надеждой уточнил Рони, и торопливо принялся запихивать все свое добро в рюкзак.

Я подала ему пакет, чтобы он упаковал мусор.

— Провожу, — пообещала с улыбкой. — Не оставлять же тебя на съедение кикиморам.

— Ты же сказала, что тут их нет! — возмутился рыжий парень. — Соврала?

— Пошутила, — мне даже стало неловко за свое чувство юмора. — Не видела тебя раньше. Ты приехал к кому-то в гости?

— А ты всех знаешь в городе? — поинтересовался парень. — Мы приехали недавно и жили у друга. И буквально на днях купили дом на окраине городка. Я и мой брат.

* * *

Когда мы выбрались из леса, уже основательно стемнело. Потеряшка не отставал, ступая в каждый мой след. Я поначалу беспокоилась, не споткнется ли он, но быстро поняла, что парень вовсе не увалень, которым показался сначала.

— И как тебя угораздило забраться так далеко? — спросила я.

— Мы выехали к реке, чтобы порыбачить. Ну… — он отмахнулся от назойливых комаров, — я собирался поваляться на солнце.

— Повалялся.

— Я пошел за дровами. Потом как-то задумался…

— А почему по следам не вернулся?

— Не было их, — он поморщился, явно не желая это обсуждать.

— Ясно, — хмыкнула я, сунула спутнику сорванную у дороги веточку полыни.

Рони принялся ею отмахиваться от кровососов, и я покачала головой.

— Разомни и натрись травой, — указала коротко.

— Зачем? — подозрительно уточнил парень. — От меня пахнет?

— Чтобы комары не грызли, — фыркнула я и добавила, — и я не чую ароматов от перевертышей.

— Но знаешь, что я не человек, — неожиданно серьезно продолжил парень.

Пришлось оглянуться, чтобы оценить чужака по-иному. Он все еще был раздолбаем, но в глазах таилась хитринка. Все же рыжий был не так прост, как казался на первый взгляд.

— Знаю, — помедлив ответила я.

— В городе полно человеков, — продолжил парень. — И многие о нас знают. Странно это. Я привык жить среди своих.

— Вы из тех мест, где только высшие? — осторожно уточнила я и вновь подумала, что оставаться один на один с незнакомцем — не самая лучшая идея.

— Я рос в таком месте, — парень поддержал меня под локоть, когда я перешагивала через поваленное дерево и поскользнулась.

Потом спокойно ждал, пока я вернула на место сбитый с коры слой мха.

Сумку я Рони не доверила. И он насупился, заметив, что мне не очень удобно было наклоняться с ношей.

— Думаешь, что я стяну у тебя яблоко? — уточнил он.

Я вздохнула и вынула из котомки фрукт, чтобы протянуть спутнику.

— Боюсь, ты помнешь то, что я собрала.

— А что там? — тут же полюбопытствовал он.

— Всякое, — уклончиво ответила я и сжалилась над парнем, который даже жевать перестал. — Травы.

— Так ты травница? — восхитился Рони, хрустя яблоком. — Здорово. Наверно и чай умеешь заваривать…

Вы вышли к краю леса, и я шагнула в сторону, освободив тропу для парня.

Он неожиданно хмыкнул и заулыбался:

— Ты нас права вывела.

— А ты сомневался? — шутливо возмутилась я.

— Ну, была мысль, что ты кикимора, которая меня хочет увести в трясину и…

— И? — подначила я Рони.

— Не знаю, что обычно кикиморы делают с красивыми парнями, — он пожал плечами.

Я прыснула, толкнув его кулаком в бок. Спасеныш скривился, притворяясь, что получил страшную травму.

— Теперь тебе придется меня лечить. Чаем там каким-нибудь целебным.

— Хитрец.

— А еще говорят, что очень полезно для выздоровления есть домашний зефир. Ты умеешь готовить такой?

Что-то в его вопросе показалось мне странным. Я поняла, что он произнес это с какой-то затаенной тоской.

Внезапно перед моим внутренним взором появилась картинка.

«Невысокая светловолосая женщина на небольшой кухонке. Она мыла крупные краснобокие яблоки и выкладывала их на хлопковое полотенце. Маленький мальчик смотрел на лакомство и лицо женщины озарила нежная улыбка.

— Это для зефира, — пояснила она. — Но ты можешь взять одно…»

Я порывисто прижалась к Рони и он окаменел. Потом осторожно похлопал меня по спине, обозначая объятие.

— Знаешь, я добуду рецепт и попробую приготовить, — пообещала глухим голосом.

— Ты ведьма, — догадался парень и тяжело вздохнул. — Увидела что-то грустное?

— Хорошее, — возразила я.

— А вот я почти ничего не помню.

Он тряхнул головой, и я неловко отстранилась.

— Извини, — смешалась я окончательно.

— А вон и нужный дом, — расцвел парень, указав в сторону моего жилища. — За тем, который с черепичной крышей. Отсюда не видно.

— Мы соседи, — я тоже улыбнулась.

— А брата еще нет, — Рони продолжал скалиться. — Машины нет на дорожке. Наверно ищет меня, волнуется.

— Так надо сообщить, — всполошилась я.

— А я телефон оставил на реке, — обезоруживающе развел руками парень. — Там и ключи от двери остались.

— Номер брата тоже не помнишь? — сурово уточнила я.

— По-твоему я совсем пропащий? Помню конечно. Сейчас…Погоди… — он вынул из кармана бумажку и продемонстрировал мне.

— Это талон на скидку в пиццерии, — я покачала головой.

— Оу, — парень не смутился и все же нашел в другом кармане клочок бумаги.

На этот раз проверил надпись и довольный собой показал мне мятую визитку с номером телефона.

— Пойдем. Позвонишь из моего дома. Пока будешь ждать, я напою тебя чаем.

— А есть что поесть? — воспрял духом парень. — Я жутко проголодался.

Его открытость казалась мне очаровательной. Стало ясно, что обзавелась беспокойным соседом.

— У меня кот, — предупредила я уже на пороге.

— А у меня только брат, — простодушно поделился Рони. — Давай поменяемся?

Мы оба засмеялись, заходя в прохожую.

К моему удовлетворению Пончик обнюхал гостя и довольно заурчал, когда тот принялся чесать его за ушком. Коту я доверяла и если уж он решил, что Рони не опасен, то и мне можно больше не держать в кармане косичку из трех веточек. Одним прикосновением этой скрутки я в любой момент могла обездвижить высшего.

Парень подошел к телефону и набрал номер, проворачивая диск. Спустя половину минуты, он заговорил.

— Привет. Как дела… Чем занимаешься… Меня ищешь? — Рони оскалился, весьма довольный собой. — А я уже дома… Ага… Ну, почти дома. У соседки сейчас буду чай пить. Какая? Ну, красивая… ты не об этом? … думал, что я не найду дорогу?

Я и не собиралась подслушивать, вот только гость говорил не особенно тихо. Покачала головой, налила в чайник воду и поставила на плиту, чтобы не терять времени.

Наконец Рони завершил разговор, и деловито отправился мыть руки, а немного задержался у раковины. Потоптался, потом хмыкнул и стянул через голову футболку, оставшись раздетым. Я было собралась возмутиться, но осеклась. Всю спину парня покрывали шрамы разной степени глубины и свежести. Некоторые были едва заметными и перекрыты другими — глубокими бороздами темно-красного оттенка. Мне даже представить было сложно, насколько серьезными были раны, что с регенерацией высшего не затянулись полностью.

— Есть разводной ключ? — бросил парень через плечо, даже не оборачиваясь.

— Что случилось? — сдавленно спросила я.

— Протечка, — отозвался он. — Я смогу починить.

Открыв шкафчик, Рони лег на пол и оказался прямо под раковиной.

— Принеси тряпку, тут натекло… — раздалось оттуда. — И ведро нужно.

Я закивала, потом поняла, что гость меня не видит и торопливо забормотала:

— Сейчас все принесу…

Пока Рони чинил сантехнику, я наскоро готовила чай, нарезала хлеб для бутербродов и сетовала, что пастила закончилась, а печеньки испортил кот. Пончик нагловато заглядывал под раковину, интересуясь работой чужака.

— Пастила — это хорошо, — весело отозвался сосед. — Люблю домашнюю.

— К осени буду заготавливать. Как раз поспеют нужные для нее яблочки.

— И меня угостишь, — уведомил меня сосед.

— Естественно, — улыбнулась я и тут же уточнила, — брат едет домой?

— Если не заблудится, — философски заметил парень. — У него же нет такой провожатой.

— Тебе просто повезло.

— Иногда случается. Тебе тоже повезло.

— Да?

— Иначе утром нашла бы тут пруд.

— Ну, значит, ты мне теперь ничего не должен.

На этих словах парень напрягся и выглянул из-под раковины.

— Ты на меня долг повесила, ведьма? — неожиданно прохладно уточнил он.

В его глазах вспыхнули очень недобрые огоньки, и я нахмурилась.

— Сейчас ты меня пугаешь, — тихо сообщила я. — И я никогда бы не стала делать такого за помощь, которую сама предложила.

— Ясно, — он вновь улыбнулся, перестав казаться мрачным.

Но я уже поняла, что Рони может быть опасным, если загнать его в угол. А кто из нас останется безобидным, когда прижмет?

— Откуда вы приехали? — сменила я тему.

— Мы служили. Когда контракт закончился, то решили обосноваться неподалеку от друзей.

— А как же семья? — я пожалела о своем вопросе до того, как стих звук последнего слова.

— Брат — все, кто у меня есть. Наш отец… остался в прошлом. Мы решили держаться вместе.

— Сожалею.

— Сейчас все хорошо, — беспечно отмахнулся Рони и вернулся к работе. — Чуть позже придется поменять сифон.

— Понятно, — согласилась я.

— Если ты не против, то я помогу по-соседски.

— Тебе будет удобно? — смутилась я.

— Ну, тебе ведь не было удобно прятать в кармане ту палку и каждый шаг бояться, что я на тебя наброшусь.

Поднявшись на ноги, парень лучезарно улыбнулся. На этом я окончательно стушевалась.

— Извини, но…

— Все хорошо, Тери, — махнул рукой гость. — Ты ведь не знала, что я не опасен. Никому нельзя доверять. Я это понимаю.

— Чай будешь?

— Естественно.

Парень странно встряхнулся, словно собака, а с его кожи мгновенно испарилась вода. После этого он надел мятую футболку и попытался пригладить непослушные волосы. Но пряди только еще сильнее встопорщились.

Спрашивать о природе высшего считалось дурным тоном. А уж тем более, если об этом спрашивает ведьма. Потому я подумала, что Рони сам решит, стоит ли говорить о своей сути.

— И чем ты будешь меня угощать? — заинтересовался парень, усаживаясь за стол.

— Ветчина с сыром на зерновом хлебе. Ты уж извини, я не подготовилась к приему гостей.

— В следующий раз сможешь показать себя хорошей хозяйкой, — беззлобно заметил Рони и по хитрому прищуру глаз стало ясно, что он шутит.

— Уж лучше я зайду к тебе в гости.

— Договорились. Заглядывай к нам на новоселье.

— А брат не будет против?

— Он немного мрачный тип, но очень ценит мое мнение.

— Из-за чего же он мрачный? — поддержала я разговор, разливая по чашкам чай.

— Характер испортился, потому что он совершил кое-что очень гулпое и не смог исправить.

— Жаль.

— А можно мне посуду побольше? — обезоруживающая улыбка рыжего соседа не оставила меня равнодушной.

Кивнув, я вынула из буфета пузатую кружку, которую обычно использовал Летс. А про себя подумала, что стоит прикупить несколько похожих, раз уж у меня появились соседи с хорошим аппетитом. Быть может, они станут заглядывать на чай.

Напиток вышел замечательным и к моему удовлетворению Рони тоже это оценил. Он даже зажмурился от удовольствия, отхлебывая чай.

— Чудо как вкусно, — сообщил гость, оставив кружку. — Где такой купить?

— Только у меня.

— Значит, запиши на мой счет коробочку.

— Хорошо.

— Ты не думай, что я бесплатно прошу.

Я внимательно посмотрела на Рони и серьезно уточнила:

— А высоты не боишься?

— Нет, — усмехнулся парень. — А что?

— У меня крыша течет.

— А с виду ты вполне себе умная, — возразил он, вновь отпивая чай.

— Вот как на тебя обижаться, — я засмеялась.

— Так не надо на меня обижаться. Я ж хороший парень.

— Охотно верю.

Я собрала со стола посуду и положила ее в раковину. В этот момент мимо дома прокатил большой внедорожник и затормозил чуть дальше моей калитки. Машина была незнакомой. Из нее вышел мужчина, которого я никак не могла рассмотреть в темноте. Фонарь за его спиной высвечивал только высокую плечистую фигуру. Незнакомец вынул что-то из кармана и приложил к уху. Спустя несколько секунд зазвонил телефон, и я отчего-то испуганно вздрогнула.

— Что? — тут же насторожился Рони.

— Кажется, это твой брат?

— Откуда ты знаешь? — удивился парень и поднялся на ноги, но тут же поправился, — Хотя, ты же ведьма.

С этими словами он подошел к аппарату на стене и взял трубку.

— Да, — деловито ответил гость. — Помешал… может подождать меня дома. Я тут еще не все звершил…

Я округлила глаза, а парень указал взглядом на грязную посуду. Махнув на нее рукой, я дала понять, что вымою чашки и тарелку сама. Но на душе потеплело. Все же забота была приятной.

— Хорошо. Выхожу… не злись ты так. Кто тебе виноват, что таскался в лесу и искал меня. Мог бы догадаться, что я не настолько беспомощный… Нет. Я не оборачивался. Знаю, что пока мне нельзя… — после этого парень отвернулся и недовольно зашипел, — хватит меня воспитывать. Заведи себе кролика и им командуй.

Положив трубку на рычаг, Рони снова растрепал свои волосы и пожал плечами.

— Спасибо тебе за все, — сказал он. — Если бы не ты, мне пришлось бы погибнуть от скуки и голода на той поляне.

— И тебе спасибо. За починку крана.

Парень шагнул ко мне, я слегка качнулась назад, и только потом заметила, что он приблизился, чтобы забрать рюкзак. Плюнув на условности, обняла гостя, и тот вновь неловко коснулся моей спины. Мне даже показалось, что парень смутился этого жеста.

— Рада познакомиться, — пояснила я свой порыв.

— И я тоже… рад, — произнес он и направился к выходу.

За дверью было темно — вновь перегорела лампа, но это не помешало парню сбежать по ступеням и направится к калитке. Там его ждал брат. Когда Рони оказался рядом, он хлопнул его по плечу, а потом о чем-то спросил, кивнул в мою сторону. Я оставалась на пороге и напряженно смотрела на две фигуры. Что-то в силуэте брата моего гостя показалось мне смутно знакомым. И когда я уже решила, закрыть дверь, незнакомец обошел Рони и направился в мою сторону. Я не сразу поняла, что не так. Но когда чужак преодолел половину дорожки за забором, осознала — он не получил моего разрешения и смог войти во двор. Так не бывает. Если только…

Глава 7

Когда чужак оказался почти у самого порога, перед ним метнулась тень. А затем послышались злобное шипение и недовольный рык Пончика.

— Я хотел сказать вам спасибо за то, что… — раздалось глухо.

В этот момент я нащупала выключатель на стене и нажала на кнопку. В прихожей вспыхнул свет. Он залил собой дорожку перед ступенями. Но даже до того, как удалось рассмотреть мужчину, стало понятно — я знаю его.

Брок прищурился, а потом его глаза распахнулись. Тело застыло, словно перед прыжком, а под верхней губой показались длинные клыки.

— Ты… — выдохнула я.

Ноги стали ватными и колени подогнулись. Пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не свалиться. Под пальцами скрипнуло дерево, и я пришла в себя. Откашлялась и попыталась улыбнуться. Я и сама поняла, что вышло натянуто. Но кажется, что Броку это не казалось важным. Со странным выражением на лице он всматривался в меня. Словно сомневался, что это и впрямь я.

— Ты давно тут живешь? — спросил он наконец.

— С тех пор как переехала, — осторожно кивнула.

— Сбежала, чтобы поселиться здесь?

В этот момент я полностью осознала, что передо мной и впрямь Брок. Тот, кто заставлял меня задерживать дыхание, смущаться и желать чего-то потаенного. Вот только сейчас я стала другой. Я больше не та глупая наивная девушка, которая мечтает о поклоннике старшей сестры.

— А я была пленницей? — колко уточнила я.

— Что?

— Сбежать можно, если тебя удерживают. И мне никто не имел право мешать ехать куда пожелаю. Вот я и выбрала этот город.

Мужчина поджал губы и коротко кивнул. Он не был со мной согласен, это ясно читалось в его взгляде. Но спорить со мной он не стал.

— Пригласишь? — спросил Брок сипло.

Прежде чем ответить, я мотнула головой, а потом выдавила:

— Нет.

Брок криво усмехнулся и оглянулся через плечо.

— Моего брата ты позвала к себе…

— Не знала о нем…что вы с ним…

Окончательно смешавшись, я потупилась, а затем тряхнула волосами.

— Была рада тебя вновь увидеть.

— Вранье, — резко оборвал меня гость. — Ты вовсе не рада. К чему эти ужимки? Когда ты научилась врать?

— Хочешь поговорит об этом? — хмыкнула я с горечью и тут же оборвала начавшуюся было истерику.

Мне слишком хорошо было известно, что звуки в темноте ночи разлетались далеко. Делать наш разговор достоянием общественности не собиралась.

— Я не хочу, — ответила на собственный вопрос. — Всего доброго.

Мне почти удалось закрыть дверь, как на косяк легла широкая ладонь. Пришлось справиться с соблазном придавить длинные пальцы.

— Мы с тобой соседи, — произнес Брок низким вибрирующим голосом.

— Ты приехал надолго?

— Теперь уже не знаю, — с кривоватой ухмылкой ответил он.

Мужчина не пытался войти, но и не отстранялся. Он оставался на месте, и я наконец заметила, что наши ладони на деревянной панели располагались слишком близко. Резко отдернул руку. Мой испуганный взгляд зацепился за его темные полуночные глаза с тлеющими искрами на самом их дне.

— Снова хочешь сбежать? — уточнил он с затаенной горечью.

— Зачем мне это? — возмутилась я. — Тут мой дом и я здесь не в гостях.

— Мне стоило догадаться. В этом городе ощущалась… ты.

Он медленно шагнул назад, и я также неспешно закрыла дверь. Затем прижалась к ней лбом и всхлипнула. Звук оттолкнулся от стены и вернулся ко мне каким-то чужим и незнакомым. Не признавалась самой себе, что все это время думала о нем. О Броке. О драконе, от которого сбежала.

Снаружи раздался гром, а почти сразу же по крыше застучали капли дождя. Вздохнув, я направилась по комнатам, чтобы закрыть оконные рамы. Под ногами крутился Пончик, всем своим видом показывая, что он меня поддерживает. Рассеянно подхватив его на руки, я прижала распушившегося питомца к груди.

— Мой защитник, — заговорила негромко. — Настоящий герой.

— Мав, — с готовностью согласился кот.

Усадив рыжика на стол, я принялась разбирать свою сумку. Это нужно сделать вовремя — прямо сейчас. Листики, грибочки, веточки, стебли и камешки — все было рассортировано и разложено по своим местам.

Мне это помогало отвлечься от тяжелых мыслей. Пончик внимательно следил за тем, как собранное избавляется от бумаги и земли. Ветер снаружи бросал в оконное стекло тяжелые капли. Во вспышках молний проявлялись силуэты деревьев. Отчего-то меня это смутило. Потому я задернула шторы и вернулась к своему занятию. Отстраненно заметила, что приготовленный для Рони чай так и остался на столе. Надо будет ему отдать. Может парень зайдет завтра.

И как так вышло, что я не знала о брате Брока? Вряд ли я не заметила бы этого рыжего солнечного парня в своем родном городке. Он был слишком ярким, чтобы не обратить на него внимания. Точно помню, что у шерифа было два сына, а не три.

Я закончила свои дела и сидела посреди комнаты, растирая замерзшие пальцы.

Звонок заставил меня тонко вскрикнуть. Дребезжал аппарат на стене. Мой номер был вписан в телефонные справочники под именем бабушки. Печатать новые тут не было принято. Жители просто надписывали свежие данные над прежними. Звонить мне мог кто угодно. Но отчего-то сейчас я была уверена, что на другом конце провода будет Брок.

Я что, боюсь? Глупости!

Глухо выругавшись, я подошла к телефону и сняла трубку.

— Перестань переживать. Мне от этого больно, — сказал тихий голос, а затем раздались длинные гудки.

Ошарашенно глядя в стену, я вдруг отчетливо поняла: он и правда тут! Брок сейчас в соседнем доме, а может даже и ближе. Вдруг он стоит с мобильником в руках прямо под струями дождя напротив моей калитки и смотрит в окно, с задернутыми шторами.

Погасив свет, я направилась в спальню. Вспышки молний сплетались с громом. Ветер раскачивал деревья, отбрасывая причудливые тени. В каждой из них я видела когти и клыки.

Наскоро искупавшись, я легла в кровать, свернулась под одеялом и вдруг отчетливо вспомнила запах Брока. Я так и не смогла забыть его. Как и звук голоса, и вкус теплых губ на моих собственных…

* * *

Утро встретило меня сквозняком. Выбравшись из-под одеяла, я обнаружила приоткрытую раму. Мне казалось, что накануне окно было заперто. Кот не мучался сомнениями. Он просто сидел на подоконнике и ловил носом ветерок.

Пришлось идти в ванну, чтобы взбодриться. С зубной щеткой во рту я распахнула окно, выходящее на лес и едва не подавилась. Небо над деревьями было темным и низким. Облака кучковались кусками грязной ваты. А у самого горизонта поблескивали штрихи молний.

На сердце стало неспокойно от такого вида. Переодевшись в мягкое вязаное платье и кеды, я направилась на первый этаж.

Вод из крана пошла с задержкой. Плита зажглась не сразу, а чайник долго не желал согреваться. Я заглянула в кладовую, чтобы выбрать баночку со сладостью, и лампочка с треском лопнула, когда палец коснулся кнопки включения света.

В этот момент в дверь настойчиво постучали. И я нахмурилась. Колокольчик над порогом игнорировал только один житель городка — Летс. Но он обещался прийти к выходным. Внезапно оробев, я подошла к двери. А затем осторожно уточнила:

— Кто там?

— Открывай, Тера, — пробасил лесник. — Ты заболела что ли?

Вздохнув, я распахнула дверь и только в этот момент заметила, что держу в руках половник.

— Ты с утра кошеваришь? — удивился мужчина. — Обычно же блинчики или оладьи печешь в это время.

— Все то ты знаешь, — проворчала недовольно и пригласила его к столу. — Чай будешь?

— Если не отравишь ненароком, — хмыкнул Летс и внимательно осмотрелся. — У тебя были гости?

— Ну…

— Кто-то из заблудившихся в лесу, — мягко уточнил он.

— Все-то ты знаешь, — повторила я и улыбнулась.

— В лесу ничего не происходит без моего ведома, — в

Глава 1

На крышу веранды я выбралась из окна своей спальни, когда порядком стемнело. Мне нравилось лежать на остывающей черепице и смотреть на вспыхивающие звезды. Они выглядели такими острым, что, казалось, протяни руку и обрежешься. Прохладный воздух путался в кронах высоких деревьев, а наступающая ночь прятала уходящую вдаль дорогу.

Сестра вернулась с очередного свидания слишком рано. Услышав ее голос, я даже приподнялась на локтях, дабы убедиться, что не ошиблась. Фрея шагала к дому, сдавленно ругаясь. За ней шел высокий мужчина. Он молчал, но мне не нужны были слов. Я узнала бы его с закрытыми глазами. Не могу объяснить как, но я всегда знала, что Брок оказывался неподалеку. Сердце сбивалось с ритма, руки леденели, и я ощущала себя до невероятности глупой, когда приходилось говорить с ним.

– Какого… – шипела Фрея, – чего ты влез? Кто тебя просил?

– Ты вправду не понимаешь? – с раздражением ответил офицер негромко. – Тому мужику было за тридцать. Он не из местных и мог причинить тебе вред.

– А ты считаешь себя рыцарем? И вдруг, мне хотелось, чтобы мне причинили вред! Ещё одним поцелуем, к примеру.

– Не будь идиоткой, – Брок запустил пятерню в свои темные волосы и дернул пряди. – Твои родители не оценят подобного поведения.

– Не смей им говорить, – вспыхнула сестра, и я поняла, что она немного пьяна.

– Мне придётся, – голос был хриплым и обманчиво мягким, – если ты снова захочешь приключений.

– Не смей мне указывать, – запальчиво вскинулась Фрея.

– Знаю, – прозвучало устало, словно эту фразу, Брок повторял уже не раз.

Он качнулся к сестре и замер, будто раздумывая, стоит ли делать этот шаг. Девушка же скрестила руки на груди и вздёрнула подбородок. На редкость упрямая Фрея могла и святого вывести из себя. Видимо, она нравилась Броку настолько, что он был готов терпеть эту раздражающую сторону ее натуры. Раз за разом пытаясь воспитывать дерзкую девушку.

Едва сдержав горький вздох, я закусила губу. Ну, почему на меня Брок никогда не смотрел так, как сейчас на сестру? В скудном свете фонаря я видела, как он нахмурился, и оглядел Фрею словно та была загадкой мирозданья. Не меньше. Он сжал ладони в кулаки и тряхнул головой.

– Однажды ты нарвёшься, – мужчина оглянулся, будто заметив что-то в темноте меж деревьев, и выдохнул, – Иди в дом, Фрея. Уже поздно.

– Ты меня достал, – проворчала она раздраженно. – Когда ты наконец отстанешь?

– Мне тоже этого хочется, – с отчаянием выпалил офицер.

Девушка поднялась по ступеням и распахнула слегка скрипнувшую дверь. Спустя секунду, снаружи остались только я и молодой помощник шерифа. Воздух стал густым и тяжёлым.

Я застыла, надеясь остаться незамеченной. Да, и кто мог увидеть меня на козырьке веранды? Однако, Брок, отойдя подальше, вдруг оглянулся и посмотрел в мою сторону. И снова нахмурился.

– Тереза? – позвал он тихо, но я смогла услышать. – Это ведь ты?

– Прости, – ответила я, садясь и спуская босые ноги с крыши.

Прятаться больше не было необходимости. Стало неловко за старый свитер, который норовил сползти с плеча, растянутые пижамные штаны и спутанные от долгого лежания на крыше волосы.

– Я не хотела за вами наблюдать.

– А почему ты не в постели? – перебил он напряженно.

– Не спится, – удрученно пояснила, сгорая от стыда. – Читала, а потом вышла подышать.

Мужчина усмехнулся и с тоской произнес:

– Почему она – не ты, кроха?

Эти слова заставили меня разозлиться.

– А почему ты не тот, с кем Фрея хочет целоваться? – колко поинтересовалась я.

– Тереза…

– Не лезь к ней, а то я сама расскажу родителям, что ты ошиваешься ночью у нашего дома.

Махнув рукой, он зашагал прочь, а я осталась глотать обиду. В груди бухало глупое сердце, а перед глазами качнулось потемневшее пространство.

Мы с Фреей родились в один день, а точнее, в ненастную ночь, когда от ветра гнулись деревья, а небеса исторгали гром и потоки ледяной воды. Я появилась на несколько минут раньше, но гораздо меньше и слабее сестры. В кювезе мне пришлось провести все младенчество. Мама говорила, что это было самое странное время в ее жизни. Она рыдала и улыбалась, глядя на каждую из своих дочерей. Все слезы доставались мне. Наверно, от этого, когда мне было грустно, почти всегда шел дождь. Я часто рисовала на запотевшем от дыхания стекле молнии и вскоре они уже сияли на небе. Мне казалось это чудом, пока не пришло понимание, что это совпадение.

Из-за болезненного детства, или по причине доставшейся мне другой наследственности, но я была миниатюрнее сестры. Внешне мы тоже отличались. Фрея росла яркой блондинкой, с роскошной женственной фигурой, а я стала светлокожей, рыжеволосой, с тонкими чертами лица и хрупким сложением – ее противоположность. Сестру принимали за старшую, а я всем казалась на несколько лет моложе. Даже в школу я пошла позже, потому что тяжело переносила чужое общество. Мама долго занималась моим обучением дома, но все же им пришлось выпустить меня в большой мир.

Иногда за спиной, слышала пересуды. Многие горожане всерьез считали меня приемным ребенком. Глупости. Ведь я была удивительно похожа на маму своего отца, которую тут редко вспоминали. Но такие слухи все равно отдавались болью в сердце и заставляли отворачиваться от окружающих. Мне было комфортнее наедине с собой и книгами. Втайне ото всех я иногда мечтала быть похожей на сестру. Она умела нравиться людям, могла постоять за себя и, кажется, ничего не боялась.

А теперь еще и Брок признался, что Фрее не помешало бы иметь мой характер. Тогда она оказалась бы для него идеальной? Осознание окатило меня стыдом. Неужели он заметил, как я засматриваюсь на него при встречах? Посчитал влюбленной малолеткой.

Смахнув злые слезы, я отправилась в свою комнату. И пообещала себе, что никогда больше не стану пялиться на него. А я умела держать обещания.

***

Совсем скоро Фрея собралась в колледж. Отпускали ее родители неохотно, да только кто мог запретить что-то моей солнечной сестре? Она заявила, что уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения и возражения мамы были исчерпаны. Отец при этом не выглядел расстроенным. Он как-то очень весомо заявил, что навсегда покинуть родной город Фрея не сможет.

– Не смогу? – с подозрением уточнила сестра.

– Не захочешь, – пояснил отец и тут же добавил. – Ты развеешься, познакомишься с другими людьми, узнаешь что-то новое, но все равно однажды тебя потянет обратно. С такой неведомой силой, что ты не сможешь и не захочешь сопротивляться этому.

– Глупости, – отмахнулась Фрея.

– Но ведь мы вернулись, – напомнила мама и грустно улыбнулась.

– А бабушка нет. Она ненавидела этот городок, – отрезала Фрея и тут же смутилась, осознав, насколько вызывающе прозвучало подобное заявление.

– Она не любила местных, – подала голос я, наконец обозначив, что присутствую в комнате. – Но всегда скучала по дому и лесам.

– Хорошо, что у нас есть Терри, – фыркнула сестра. – Есть кому остаться и скучать тут за себя и за меня в том числе.

Она говорила без издевки. Точно знаю, что Фрея любила меня, даже несмотря на то, что мы были разными. Она заступалась за меня в школе, не позволяя старшеклассникам надо мной издеваться. Никогда не отворачивалась, если я делала что-то глупое, по мнению окружающих, и не считала меня странной. Последнее выполнить было особенно сложно. Порой я могла зависнуть в собственном выдуманном мире с книгой в руках, забыть о времени и очнуться в закрывающейся библиотеке, когда уже стемнеет. Иногда я могла самозабвенно читать доклад и только по недоумевающему выражению лица преподавателя понять, что произношу слова на другом языке. Я терялась в толпе, не могла сделать заказ в кафе незнакомой официантке, боялась собак и не переносила агрессивную музыку. От нее у меня болела голова.

– Ты не странная, – говорила мне сестра. – Просто отличаешься от других. Это не порок, а особенность. В твоей жизни обязательно будут люди, которые будут считать так же.

Мне это казалось маловероятным, но спорить я не решалась. Просто не хотелось расстраивать любимого человека.

И теперь она уезжала. Нет, я не боялась оказаться без поддержки, потому как стала достаточно взрослой, чтобы не беспокоиться о таких глупостях. Да и местный шериф давно уже дал понять, что обижать сестру Фреи не стоит. Мужчина хорошо относился к нашей семье. После его внушения от меня с готовностью отвязались даже самые отъявленные хулиганы. Но я осознавала, что рядом со мной больше не будет той, кто меня понимает. Даже не говоря ни слова, я могла просто обнять свою подругу и ощутить, как весь груз переживаний и страхов покидает меня. Она ощущала нечто подобное.

В ту последнюю ночь перед ее отъездом мы лежали в моей кровати перед открытым окном и привычно болтали шепотом о всяких глупостях.

– Через год ты сможешь приехать ко мне, – пообещала мне Фрея. – Нам дадут одну комнату в общежитии, я найду нам отличную компанию и тебе хорошую библиотеку поблизости.

– Было бы неплохо.

– Будет отлично, – поправила меня сестра. – Даже не сомневайся.

– Мне будет тебя не хватать, – призналась я отчаянно.

– Ты никогда не бываешь одинокой, – возразила Фрея. – Всегда с какой-нибудь книжкой.

– Кто-то же должен из нас двоих быть умной, – поддела я и мы обе засмеялись, зажимая рты ладонями.

– Может, отец прав, – неожиданно выдала Фрея, немало удивив меня. – Мне тяжело уезжать и даже страшно помыслить, как я буду так далеко от дома. И без тебя.

Я обняла ее и прижалась лбом к ее виску.

– Для того, чтобы быть вместе, нам вовсе не обязательно находиться рядом, – пояснила очевидное. – Мы всегда можем созвониться или пообщаться в видео чате. Да и ты приедешь в любое время, если захочешь.

***

– Тебе не кажется, что этот город жутковатая мрачная ловушка? – раздалось придушенно

Такого вопроса я не ожидала и даже отстранилась, чтобы убедиться, что сказанное мне не послышалось.

– Порой я ощущаю себя мотыльком, которого накрыли банкой, – продолжила Фрея, закатив глаза. – Вроде между мной и миром только прозрачное стекло, а сколько ни бейся, не вырваться.

– Ты уезжаешь, – осторожно напомнила я .

– Хочется верить, что я смогу… – она замялась и улыбнулась, чтобы меня успокоить. – Не бери в голову. Просто я нервничаю.

– Знаю, – я тоже улыбнулась. – Все, что чувствуешь ты, я ощущаю то же. Прямо тут, – я положила пальцы себе на грудь. – Мы не чужие друг другу.

– Иногда ты кажешься такой взрослой, – Фрея хмыкнула, – а потом я замечаю карандаш в пучке твоих волос и понимаю, что это моя сестренка, которая забывает, на каком языке она говорит.

– Такое случалось всего… – я задумалась, и сестра с готовностью меня просветила.

– Ты делаешь так очень часто. Просто окружающие предпочитаю не замечать этого. Тебя не хотят смущать.

– Серьезно?

– Но в большом городе всем будут считать, что ты иностранка. Милая очаровательная…

– Прекрати, – я смешалась.

– Ты замечательная и сама не знаешь себе цену. А когда произносишь ту тарабарщину…

– Это родной язык нашей бабушки, – возмутилась я.

– Она наверно сама забыла его и придумала какой-то свой язык. Потому как даже профессор не смог определить его происхождение.

– Этот профессор надутый индюк.

– Обожаю тебя такой, – выдохнула сестра и подошла к окну, за которым мерно светлело небо.

– Глупой?

– Терри, ты умеешь за себя постоять. И вполне можешь обойтись без меня.

– Как и ты.

Фрея задумчиво покачала головой и уселась на подоконник.

– Я не такая сильная, какой пытаюсь казаться, – призналась она. – А ты не делаешь вид. Моя сестренка просто есть и все. Иногда я жалею, что не похожа на тебя.

– Ты шутишь!

От удивления я даже позабыла, что нужно говорить тише.

– Не меняйся, Терри, – глухо заявила сестра. – Никому не позволяй убедить тебя, что нужно быть другой. Всегда оставайся собой.

Утро застало нас молчаливыми и задумчивыми. Мы обе понимали, что с этого дня многое поменяется, но никто из нас не предвидел насколько.

Глава 2

Когда Фрея уехала в колледж, меня уже не смели назвать крохой. Да, я оставалась стройной, но за несколько месяцев обрела формы тела, на которые пялились парни и мужчины постарше. У меня появилась долгожданная грудь, а значит и повод купить себе новое белье.

Иногда мне казалось, что и Брок поглядывал на меня на улицах при встрече, но убедиться в этом окончательно я не могла. Каждый раз, ощутив его приближение, я заходила в магазинчик, кафе или библиотеку. Знаю, он остался увлечен моей сестрой, ведь довольно часто интересовался ее делами у родителей. Несколько раз приезжал в наш дом за городом, чтобы поговорить. А я таилась на втором этаже и, задержав дыхание, слушала доносящиеся из гостиной голоса.

Украдкой смотрела в окно, когда Брок уходил прочь, опустив голову и сунув пальцы в петли ремня джинсов. С каждым днем мне все сложнее было оставаться на месте. Но только совершенно ясно, что мне нечего было предложить ему. Совсем. Я могла быть единственной девушкой на свете, но Фреей мне не стать никогда.

Свободного времени у меня появилось куда больше. Именно поэтому я решила, что вполне могу расходовать его с пользой. Просить у родителей денег на новые книги я не решилась. Вместо этого устроилась на подработку в местную библиотеку. Там я стала пропадать вечерами, сортируя газетные архивы, чтобы отцифровывать их. Отцу приходилось забирать меня, когда я забывала о времени. Почему-то позволять мне ехать домой одной в темноте он не хотел.

Однажды к нам снова приехал Брок. Он застал меня в гостиной. Его взгляд я ощутила явственно, словно тот огладил меня ладонью. Вспыхнула и, вскинув голову, успела заметить ошеломленное выражение на красивом лице.

– Терри?

– Тереза, – поправила привычно. – Мне не по вкусу игрушечное имя.

– Ты…

– Что? – я уставилась в удивительные глаза. При этом запоздало вспомнила, отчего обещала, так больше не делать.

– Ты изменилась.

Как же я мечтала услышать эти слова от Брока. Грезила, что в один из дней, он увидит меня настоящую… Но парень заметил мою выросшую грудь. В растянутой футболке и потертых джинсовых шортах, я была похожа на девчонку из группы поддержки. Еще и волосы стянуты в глупый хвост на затылке оказались.

– Не особо, – собирая книги, я постаралась не показывать, как дрожат мои руки. – Не думаю, что ты замечал меня раньше, чтобы отметить это.

– Кажется, что я не видел тебя прежде.

– Не смотрел, – бросила я с наигранным безразличием и направилась к лестнице.

Он провожал меня взглядом. Я уверена. Ведь ощущала это спиной. И не только. Парень оценил и на мою задницу.

– Придурок, – пробормотала я уже у своей комнаты и мне послышался короткий смешок с первого этажа. Хотя разобрать мою реплику оттуда было абсолютно невозможно.

Стоит ли говорить, что я не отходила от окна, пока Брок не вышел наружу. Он с ленивым видом вскинул голову и посмотрел прямо на меня. Я уговаривала себя, что меня не видно снаружи. Никто не заметил бы за шторой девушку, стискивающую перед собой старенького потрепанного медвежонка в темноте. Но парень уставился мне прямо в глаза. И не отводил их, провоцируя отступить. Я не стала делать этого, впервые за пару лет поверив, что он видит меня, а не сестру своей любимой.

– Брок просил руки Фреи? – послышался из гостиной голос мамы.

– На этот раз настаивал, чтобы она приехала на праздники, – ответил отец устало. – Настойчивый парень. Похоже, он твердо решил жениться.

Дышать стало нечем. В эту секунду я потеряла последнюю иллюзию и попятилась. Как я могла поверить в свою исключительность? Неужто решила, что способна тягаться с искрящейся жизнью сестрой?

Снаружи раздался сигнал автомобиля, но я даже не шелохнулась. Что-то внутри свернулось тугой спиралью и застыло. Что мне оставалось пообещать себе? Не плакать? Не чувствовать?

Дни заполнились обычными заботами. Мама писала сказки, отец обходил лес, ремонтируя зимние кормушки для животных, а я готовилась к экзаменам. Мы собирались лишь за ужином. К счастью, мои метания и сомнения не были заметны. Мама бы обязательно попыталась выяснить подробности и причины моих переживаний. Уверена, даже спустя много лет, она будет считать меня маленькой. Как и папа. Они опекали меня так трогательно, что возразить я и не решалась. Да и не пыталась. Зачем? С моей природной застенчивостью найти друзей мне так и не удалось.

В школе большую часть времени сидела одна, уткнувшись в книги. Иногда хотелось пойти с приятелями на вечеринку или в паб, но представив, сколько вокруг будет незнакомцев, я откровенно трусила. Моя сестра бы посмеялась над этими страхами. Она и смеялась. Беззлобно, но оттого не менее обидно.

Фрея всегда была в центре внимания многочисленных поклонников и подруг. Она любила шумные компании и ночные поездки на автомобилях. И не понимала, что может быть интересного в книгах. Но мы любили друг друга. Это было самым важным.

Глядя на нас, мало кто мог предположить, насколько мы близки.

Часто мы обе уходили в лес. Там не было дела до того, кто из нас слабее и популярнее, кому достается больше внимания родителей и у кого объемнее грудь. Шутка про объем бюста стала нашей любимой.

В горах между огромными деревьями притаился охотничий домик, в котором мы останавливались на несколько дней. Наша семья владела внушительным участком и большей частью земли, на котором стоял город. Это не делало нас богатыми, но позволяло жить безбедно. Разреши отец охоту, мы бы озолотились, но к счастью нам никогда не нужно было много. Потому нас окружал нетронутый лес.

Сейчас бы мне очень хотелось отправиться в любимое место, но делать это без сестры было слишком грустно. Да и родители наверняка переполошатся.

– О чем ты задумалась? – видимо мама позвала меня не в первый раз.

– Устала, – нервно пожав плечами, я уткнулась в тарелку.

– В последнее время ты грустная. Что-то болит?

– Нет, – вздохнула я с легким раздражением. – Я уже давно не болею.

– Но…

– Почему у Фреи ты такого не спрашиваешь?

От ответа ее отвлек телефонный звонок. А я воспользовалась паузой и ушла к себе. Родительская забота не тяготила, но сейчас казалось насмешкой. Она в очередной раз напомнила, насколько я отличаюсь от сестры. Не уверена, что меня так же легко отпустят в колледж. Особенно если узнают, что я выбрала не просто соседний городок. А который находился на другом конце страны.

Распахнув раму, я открыла окно и выбралась на крышу веранды. Было немного прохладно, и я набросила на плечи старую шаль. Рваные облака скользили по темному небу и сквозь них то тут то там проглядывали звезды. Как же мне будет не хватать их, когда я перееду в большой город. Там и леса не будет. Но ведь я не могу всю жизнь оставаться здесь.

– Ты часто так делаешь, верно?

Хриплый голос напугал меня до дрожи. Я не видела машины и не слышала, как Брок подошел к дому. Но он стоял на подъездной дорожке, засунув руки в петли ремня джинсов, и смотрел на меня.

– Что ты тут делаешь? – отчего-то шепотом спросила я.

– Не знаю, – также тихо ответил мужчина.

– Если увидит отец…

– Я ведь не делаю ничего плохого, – Брок усмехнулся и я невольно залюбовалась его кривоватой улыбкой. В штатском он смотрелся непривычно. – Ты можешь спуститься?

– Зачем?

– Или я поднимусь

– Нет, – поспешила возразить, понимая, что с крыши видна моя комната и разобранная кровать с игрушками в изголовье. – Подожди.

Спустится по боковой лестнице, скрытой диким виноградом, оказалось несложно. Я делала так множество раз, но внизу меня раньше никто не ждал. Ощутив на талии сильные ладони, едва не вскрикнула.

– Осторожнее, – пробормотал парень, помогая сойти на землю.

Он не торопился убирать с меня руки.

Неловко упираясь в его грудь, я попыталась отодвинуться. Будто мне удалось сделать хоть что-то против его воли. Но офицер попятился и со странным выражением взглянул на свои же ладони.

Переступая с ноги на ногу, я ощутила себя глупо. Стоило просто уйти в свою комнату. Вот зачем я вышла наружу. И как давно он стоял здесь? Стало не по себе.

– Терри, – это имя удивительно звучало его голосом, – ты что, меня боишься?

– Чего тебе нужно? – решила спросить о главном.

– Я хотел увидеть тебя, – он протянул руку и отвел от моего лба прядь волос.

– Чего ты не видел? – отмахнулась смущенно и все же попятилась.

Места для маневров было совсем немного, и я все так же осталась непозволительно близко к Броку. Похоже, его это не сильно смущало. Напротив, кажется, забавляло.

– Хочешь узнать о Фрее?

– Нет, – улыбнувшись, он склонил голову к плечу. – Не о ней. Скажи, Терри…

Дверь на веранду отворилась с привычным скрипом и на порог вышел отец. Не задумываясь, я прикрыла рот парня пальцами и ощутила его ладонь на своих губах. Он толкнул меня к стене и прижался всем телом, загораживая ото всего мира. Ощутила его вздымающуюся и широкую грудь напротив своей. А обветренные губы улыбались, что ощущалось кожей. Отец постоял на крыльце и вернулся в дом, что-то бормоча под нос. Только тогда я вспомнила о дыхании и поняла, насколько двусмысленно выглядело наше с Броком поведение со стороны. Мужчина же будто не собирался выпускать меня. И смотрел он в глаза пристально, испытующе.

– Пусти, – просипела в его ладонь.

– Ты… ведь это всегда была ты…

Он убрал руку от моего лица, понимая, что я не подниму шума, и наклонился ближе.

– Брок? – стало жарко.

– Ты ведь совершеннолетняя? – низким голосом потребовал он ответа.

– Да, но…

К его поцелую я не была готова. Совсем. В бездну все приличия! Я мечтала о нем с тех пор, как впервые увидела. Представляла, как его губы касаются моих, как сильные руки удерживают меня на месте. Но даже в самых смелых грезах Брок не был таким диким. Он подхватил меня под ягодицы и вмял в доски позади. Мне пришлось обернуть ноги вокруг него и ухватиться за плечи. Конечно, пришлось.

Мужчина оторвался от моего рта, когда я уже задыхалась и уперся лбом в мой лоб. Он тоже дышал надсадно. И кажется, где-то в его груди дрожало рычание. Безумие в чистом виде.

– Ты казалась такой…– он неопределенно хмыкнул, – правильной. А на самом деле…

– Что? – мои пальцы разжались, выпуская ткань футболки.

– Горячая штучка, – он вжал меня в стену. – Давай рванем подальше отсюда?

– Что? – повторила я глупо.

– Снимем номер в мотеле и…

Меня окатило волной омерзения. Еще никогда не ощущала себя настолько грязной. Ведь после первого в жизни поцелуя должно быть иначе. Правда? И почему тот, кто снился мне ночами, считает, что я должна согласиться поехать с ним для…

– Пусти, – попросила я снова.

Брок понял по-своему и ослабил хватку на моих бедрах. Он отклонился немного, чего вполне хватило, чтобы увидеть лицо. Ну почему этот мерзавец такой красивый?

– Обещаю вернуть тебя к утру, – забил парень последний гвоздь в гроб моих иллюзий.

Пощечина прозвучала так громко, что отозвалась эхом от деревьев. Я оказалась на слабых ногах и оперлась о стену. Смятый спиной дикий виноград источали терпкий кисловатый аромат. Ладонь горела от удара. Надеюсь, его щека пострадала не меньше.

– Ты чего? – Брок выглядел обескураженным.

– Тронешь меня еще раз, позову отца. У него ружье всегда заряжено.

– Ччего? – кажется, мы поменялись местами.

Глава 3

Он не понимал. Действительно считал, что не предложил ничего отвратительного. Видимо, привык, что в этом городе он самый завидный парень.

– Мне не нужны объедки сестры, – выплюнула я с горечью. – Отойди.

Скорее по инерции Брок отшатнулся. Не теряя времени, взобралась по лестнице. Сок смятых листьев винограда въелся в кожу ладоней. Запах зелени вбился в нос и именно от него слезились глаза. Ну не из-за помощника шерифа же я плакала? И не плакала…

Оказавшись в своей комнате, я задёрнула шторы и села прямо на пол. За ребрами ныло. Хотелось вынуть сердце и сжать его покрепче, чтобы не трепыхалось.

– Терри, – раздалось едва слышно прямо за окном.

– Пошёл ты, – отмахнулась с яростью.

Никто не забирался на мою крышу. Никогда. И ни один мужчина не совался в мою душу в грязных ботинках. До сегодняшней ночи.

– Нам нужно…

– Ошибаетесь помощник шерифа, – поворачиваться к нему лицом я не посмела. Так и осталась сидеть на выкрашенных в синий цвет досках спиной к мужчине. – Мне ничего не надо. А вам стоит катиться отсюда, пока я и впрямь не позвала отца.

– Я объясню, – настаивал мерзавец.

– Не думаю, что я настолько жалкая, чтобы не понять, куда и зачем вы хотели отвести меня. И то, что я совершеннолетняя, не значит, что… – всё же не удержалась и вскочила на ноги, – что я соглашусь стать чьей-то подстилкой. Ты, – я ткнула в него пальцем сквозь колыхающуюся занавеску, – ни одну из сестёр не получишь. Фрея никогда не станет твоей. И я не стану…

– Она мне и не нужна, – глухо ответил парень и мне показалось, что в его голосе проскользнуло рычание.

– С каких пор?

– Я не понимал, что чую тебя. От неё пахло тобой.

– О чём ты? – оглянувшись, убедилась, что дверь закрыта, но если я побегу, то успею выскочить в коридор

Словно прочитав мои мысли, Брок вскинул ладони в жесте, говорящем, что он не желает меня пугать.

– Ты ведь знаешь кто мы. Кто я. И должна понимать, отчего я не мог упустить…

– Ты что-то принял? – скривилась от отвращения. – Лучше уходи. Правда. Всё это уже слишком.

Полупрозрачная ткань искажала его лицо. Мне померещилось, что его глаза стали больше и глубже. Я поняла, что попятилась, когда ноги упёрлись в кровать.

– Они не сказали тебе, – помощник шерифа потёр переносицу и тряхнул головой. Движение вышло резким. – Это будет сложнее, чем я думал.

– Я закричу, – просипела, почти теряя возможность дышать от накатывающего ужаса.

– Тебе не нужно бояться, Терррри…

И я заорала. Так пронзительно, что даже небо отозвалось громом. Закрыв лицо ладонями, продолжала визжать. Дверь в мою комнату открылась и вбежала мама. Она толкнула меня к себе за спину и закричала.

Я не слышала слов и не понимала, о чем она шептала потом, уводя меня в свою спальню. Не знаю, спрашивала ли на самом деле о чудовищах или не решилась даже поверить в то, что видела за шторой. Нет. Не видела. Мне всё показалось.

***

В тех снах, что мучили меня с тех пор, как перестала быть ребёнком, тоже были монстры. Они тянулись ко мне длинными когтистыми пальцами. Даже проснувшись, я ощущала их касания и смывала их долго в душе, заставляя родных стучать в хлипкую дверь, и спрашивать не упала ли я там. Лучше бы я упала.

Всего этого нет в реальности. И продавец газет не обладает светящимися глазами. А у пастора нет огромных иглоподобных зубов. У инструктора по вождению не заостряются черты лица, когда визжат шины автомобиля. От каждого тонкого визга люди вокруг меня не меняются. Ничего этого нет.

Всё просто. Я безумна. Однажды это поймут. Меня запрут в клинике для сумасшедших. В такой могла оказаться моя бабушка. Слишком хорошо помню, как она спряталась вместе со мной в кладовке и, усевшись на полу рядом со стопкой книг, раскачивалась и приговаривала.

– Они повсюду… клыки и когти… клыки и когти… они тянутся ко мне…– в глазах женщины вспыхнули и тут же потухли желтоватые искры. – Они доберутся до меня. Достанут и… – услышав мой всхлип, бабушка вперилась в меня испытующим взглядом. – Ты такая же. И тебе придется прятаться. Никому не говори, что видишь.

– Что видишь? – решилась спросить я.

– Клыки и когти, милая. Не подавай виду, что различаешь их. Потом кричи от страха, потом плачь, когда окажешься одна. Но никому не говори, что замечаешь монстров…

Она погибла спустя неделю. Несчастная зачем-то вышла ночью из дома. Помню, взрослые шептались, что она совсем потеряла разум. Но я понимала, что она сбегала от монстров, что тянулись к ней во снах и встретила тех, кто живёт в настоящем мире. Её разорвали дикие звери. Никто не знал, что я слышала её крики. Каждый. Но все они звучали только в моей голове. Много лет минуло, но мне не забыть, что последние её слова были обращены ко мне…

Я безумна. Давно. Но помня советам той, кто понимал меня лучше всех, никому не открывала этой тайны.

***

Утром отец нашёл меня за завтраком. Он был мрачным и задержался у двери, бросив на меня задумчивый взгляд.

– Ты точно не знаешь, кто хотел забраться в твою комнату? – спросил он снова, и я качнула головой, не решаясь вновь врать.

– Пусть полиция разбирается, – мама обняла меня за плечи, не замечая, как я напряглась.

– Может… – я запнулась, – не надо полиции?

– Тебе нечего стыдиться.

Согласно качнув головой, я уткнулась носом в тарелку с кашей. Не могла же я признаться…

А через час передо мной сидел Брок. Он настоял, чтобы нас оставили одних и, расположившись в беседке, смотрел на меня в упор.

– Что случилось этой ночью?

– Прекрати издеваться, – прозвучало слишком жалко, и я поспешила исправиться, – Один придурок хотел отвезти меня в мотель и сделать своей девкой на ночь.

– Я пытался извиниться.

– Да плевать мне на это.

– Почему ты не сказала им? – спросил парень, срывая листочек с плюща, вившегося по стенам.

– Стыдно, – подобрав под себя ноги, отвернулась, пытаясь рассмотреть сквозь стебли веранду дома.

Находиться в таком уединенном месте с шерифом было некомфортно. Только мне. Этот мерзавец откинулся на спинку скамьи и закрыл глаза. Украдкой оценила его губы. Они целовали меня ночью. Каким же сладким это казалось. И сейчас…

– Чего ты стыдишься? Мы не сделали ничего предосудительного.

– Ты собираешься жениться на моей сестре, – прошипела рассерженной кошкой.

– Это не так, – ответил он беспечно.

– Что?

– Я никогда не был ей нужен…

– Дошло наконец, – отозвалась разочарованно.

– …а она мне, – закончил фразу помощник шерифа и подался ко мне. – Нам вправду нужно поговорить.

– Нет, – затрясла головой. – Не нужно. И давай забудем. То, что вчера было…

– А что было, по-твоему? – он взял меня за руку.

– Не надо, – попыталась стряхнуть его ладонь.

– Скажи.

Выдохнув, я признала, что уйти от ответа не получится. Брок не отстанет. Упрямый и жёсткий, этот гад будет требовать внимания, пока не поймёт, что у него нет шансов. А потому, посмотрела на него и выдала:

– Мне всегда было интересно, что в тебе такого. Все девчонки в школе завидовали Фрее.

– Решила попробовать? – его пальцы сжались сильнее.

– И поняла, что сестра ничего не потеряет.

– Даже так? – угрожающе протянул мужчина и странно ухмыльнулся.

Он поднялся и через мгновенье завис надо мной, поставив руки по сторонам от моего тела. Горячее дыхание обожгло лицо. Вжалась в деревянную доску позади и отвернулась.

– Смотри на меня, – потребовал парень и зачем-то я подчинилась. – Хорошая девочка…

***

В животе встрепенулись бабочки и против воли, я закусила губу.

– Не трусь, Терри, – он поймал мой взгляд. – Что вчера произошло?

– Ты… – я гулко сглотнула, – ты… – дышать стало нечем, но отпускать меня никто не собирался. – Хочу уйти.

– Сначала ответь. Ну, же, – Брок провокационно коснулся носом моего.

– Нельзя ведь так… Ты… – закрыла глаза, осознав, что готова расплакаться, – За что ты так со мной?

Он молчал, давая понять, что разговор не окончен и я сдалась.

– Я не девка для развлечений.

– Глупая, я всего лишь предложил тебе…

– Мотель. И койку.

– Ну, ты ведь взрослая…

– Ты серьёзно? – вскинулась, забыв, что мы слишком близко. – Мне должно было понравиться такое?

– Ты сама хотела…

– Не хотела, – едва не закричала. – Я не мечтала, что первый… Ох…

Он схватил меня за плечи и стиснул.

– Терри, ты ведь не хочешь сказать, что никогда…– парень смотрел на меня с такой жаждой, что я не смогла выдавить ни слова, а только кивнула. – Никогда? – он наклонился ещё ниже и тронул губами мой рот. – Ты целовалась?

– Нет, – от стыда зажмурилась. – Не надо.

– Надо, – возразил он жарко. – Прости, моя хорошая. Я такой идиот…

Прежде чем я успела осознать, что задумал Брок, он сел рядом и затянул меня на свои колени. Дёрнувшись, добилась лишь того, что меня обняли крепче.

– Пусти.

– Как же я виноват, – проникновенно проговорил офицер и положил ладонь на затылок. – У нас ведь все взрослеют иначе. Но ты другая. Такая… – он притянул меня к себе и выдохнул в губы, – сладкая.

– Брок…

В этот раз он целовал меня иначе. Так ласково и легко, будто я стала хрупким цветком. Скользил удивительно острыми зубами, по языку и замирал, стоило мне вздрогнуть. Пришлось схватиться за форменную рубашку, чтобы убедиться, что это не сон. Длинные пальцы зарылись в мои волосы. Тихий стон скользнул из моей груди. Брок отстранился и осматривал меня с выражением чистого восторга. Не знаю, что он увидел, но парень улыбнулся и прижал меня к своей груди.

– Никуда не отпущу. Привыкай.

Глава 4

Я сидела на траве у старого дерева. Над головой качались узловатые ветви. Листья шелестели на ветру и сквозь них на меня скатывалась вода. Темные облака затянули небо и дождь зарядил надолго. Мокрая одежда меня не беспокоила. Больше я боялась идти домой. Встречаться с родителями было страшно. Как им объяснить, что жених сестры вдруг решил, что теперь ему нравлюсь я? Как признаться в том, что его близость кружит голову? Что мне хочется танцевать от восторга и спрятаться от стыда?

Брок долго не выпускал меня из своих рук. Я млела от его осторожных прикосновений и ненавидела себя за это чувство.

Я не сказала «нет». Но и «да» я не говорила. Брок принял мое молчание за согласие и остался доволен. Он даже не спросил, что я думаю о его планах на меня. Слово «привыкай» отзывалось во мне дрожью.

Мама вышла на крыльцо, осмотрелась и побежала ко мне по дорожке.

– Что ты тут делаешь, милая? – она ухватила меня за плечи и помогла подняться. – Совсем промокла. Почему ты не вернулась домой? Он сказал тебе что-то обидное?

– Все хорошо, – соврала я.

Говорить маме правду я не могла. Не хотелось представлять, каким глазами бы она стала бы смотреть на меня после этого.

– Тогда почему ты тут? Хочешь заболеть?

– Нет.

Для надежности я даже мотнула головой. Мы вернулись в дом и оказались в уютной гостиной. Папа окинул меня беглым взглядом и сурово спросил:

– Он тебя обидел? Что этот гад тебе сказал?

– Ничего, – повторила я и направилась в свою комнату.

Там я переоделась в теплую пижаму и большие пушистые тапки. Завернув мокрые волосы в полотенце, я устроилась на кровати.

Робко постучав в дверь, вошла мама. Она принесла горячий чай и печенье, которое у нее всегда выходило очень вкусными. В этот момент услышала, как из гаража выезжает машина.

– Куда собрался папа?

– Он хочет… написать официальное заявление.

– Ох, не стоит, – всполошилась я. – Мам, я просто могла ошибиться и там никого не было.

– На черепице остались следы черной подошвы. А твоя обувь со светлой.

– Ну, да, – я посмотрела на свои старенькие кеды, валяющиеся на полу у подоконника.

– К тому же ты чаще всего выбираешься наружу босой, – продолжила она с улыбкой. – Ты ведь не думала, что мы не знаем, как вы с сестрой сбегали из дома?

– Мама, мы давно уже так не делаем, – смутилась я.

– Фрея не поступает так больше, а ты все такая же фантазерка и лежишь на крыше по ночам, – она вдруг помрачнела и погладила меня по плечу. – Не выходи наружу когда темнеет. Наш лес кажется безопасным, но тут обитают хищники.

– Они никогда не выбираются к людям, – напомнила я.

– Как знать, – рассеянно заметила мама и выглянула в окно. – Тебе ведь здесь тесно, верно?

– Тут просторно. И в комнату к Фрее я точно не переберусь, если ты об этом.

– Я про наш город.

Собралась сказать, что это не так, но опять лгать не хотелось.

– Может быть, – неопределенно отозвалась я и подошла к маме. – Иногда я хочу уехать.

– Вероятно, так даже лучше, – пробормотала мама и тряхнула головой, словно приходя в себя. – Решай сама. Если ты решишь посмотреть мир, мы не будем против.

– А папа? – с сомнением протянула я. – Он согласится?

– Главное, что нужно тебе самой, милая. Это твоя жизнь. И решать вовсе не нам.

Я обратила внимание, что она не ответила на вопрос. Но этого и не требовалось. Мы обе понимали, что отец не будет в восторге от такого моего поступка.

– Он уверен, что Фрея вернется, – напомнила я.

– Но это решать также не ему.

– Ну да.

– Чем дальше мы уезжаем, тем сильнее нас тянет в родные места. Так повелось… – мне казалось, что мама осторожно подбирает слова, – правила жизни каждого из нас весьма условны. И никто не обязан обитать в этом городе, если не захочет сам.

– Правила жизни? – эта формулировка показалась мне несколько странной.

– Ты – наша первая дочь. Все считают Фрею старшей и думают, что она несет наше наследие.

Мне стало не по себе от того, как мама это говорила. Ее голос казался чуть ниже обычного. Она отвернулась и пригладила идеально уложенные волосы дрогнувшей рукой. Я тронула ее за локоть, и мама словно очнулась.

– Ты меня пугаешь, – произнесла я тихо. – Будто хочешь мне что-то сказать, но скрываешь.

– С нашей семьей не все так просто, – выдохнула мама с тоской и посмотрела на подъездную дорожку, скрывшуюся в пелене дождя. – Мы не обычные люди.

– Я знаю, – кивнула торопливо и продолжила со смешком. – Бабушка часто повторяла, что у нас древний род и кровь повелителей. Только это ведь хорошая сказка на ночь про принцесс и драконов…

Небо над домом расчертила надвое длинная молния. А следом раздался оглушительный раскат грома. Я даже попятилась от неожиданности. Мама же вдруг схватила меня за руку и потянула прочь от окна. Потом и вовсе задвинула за спину.

– Что… – начала я.

– Тихо, – приказала родительница и прислушалась к звукам непогоды снаружи.

Стало не по себе. За окном сделалось темнее, по подоконнику застучали кусочки льда. Они бились в стекло с сухими щелчками.

– Возьми рюкзак и забрось туда все самое необходимое, – жестко приказала мама.

А потом повернулась ко мне. Во вспышке очередной молнии ее лицо показалось чужим. Оно заострилось, глаза стали глубже и полыхнули темным пламенем.

– Ой, – испуганно пискнула я, сдерживая потребность попятиться.

– Ничего не бойся. Собери самое важное. Не забудь документы.

– Зачем?

В этот момент внизу хлопнула входная дверь. По лестнице затопали подошвы ботинок. Мама зачем-то развела руки в стороны, словно это могло помешать тем, кто ворвался в дом. Вот только в мою комнату вбежала Фрея. Она была растрепанной, в явно чужой кожаной куртке и разорванных на коленке джинсах.

– Ты почему не позвонила? – напряженно уточнила мама, прежде чем шагнула вперед и обняла ее.

– Мама, я все знаю…– выдохнула сестра и посмотрела на меня покрасневшими от слез глазами. – Я увезу ее.

– Что происходит? – опешила я.

– По дороге все обсудите, – отчеканила мама и сгребла меня в охапку. – Милая, мне жаль, что все происходит так, – проговорила она прямо над моим ухом. – Не ваша вина, что я надеялась на чудо. Верила, что моих дочерей обойдет это проклятье.

– Я не понимаю…

– Уезжайте из дома. И не возвращайтесь, пока не поймете, что это безопасно.

– Что… – я совершенно опешила.

Над домом опять раздался гром, от которого дрогнули стены.

Повторять маме не пришлось. Фрея схватила меня за руку и поволокла за собой. Она толкнула меня к гардеробной и холодно приказала:

– У тебя пара минут. А потом мы уходим. Не подводи нас.

***

Мы ехали по пустынной проселочной дороге. Мимо мелькали деревья, кажущиеся размытыми сквозь поток дождя. Фрея напряженно всматривалась в зеркало заднего вида и барабанила пальцами по рулю.

– От кого мы бежим? – наконец спросила я.

– Правильный вопрос «зачем», – нервно оборвала меня сестра и наклонилась к лобовому стеклу, чтобы посмотреть на небо.

– Зачем? – я постаралась не срываться, всей кожей ощущая напряжение в салоне.

– Помнишь бабушкины сказки? Те, что она рассказывала нам перед сном?

– К чему сейчас говорить об этом? – нахмурилась я. – Нас из дома выгнали.

– Отпустили, – поправила сестра терпеливо. – И поверь, если бы там оказался отец, он запер нас. Вынудил нас двоих отдавать семейные долги городу.

– О чем ты говоришь? – совершенно смешалась я.

– Я ждала у дома больше часа, пока отец уехал.

– Что? – смутилась я, гадая, видела ли меня сестра в беседке вместе в Броком.

– Да, – коротко ответила она, заметив, как я покраснела. – Я была там.

– П…. прости, – пролепетала я, не зная, что сказать.

– Тебе нечего стыдиться. Мало кто б смог противиться такому напору. Тем более, мы обе знаем, что ты всегда неровно дышала к помощнику шерифа.

– Не надо, – прошептала я, отворачиваясь к окну.

– Сколько я себя помню, ты смотрела на него как на рыцаря из сказок, – упрямо продолжила Фрея. – Только он не видел этого. Не замечал очевидного…

– Хватит, – попросила я вновь и нахмурилась, заметив в отражении бокового зеркала тень.

– Только он не принц, Терри. Он дракон. И в нашем случае не добрый.

– Фрея…

– Я пытаюсь тебе объяснить, – насупилась сестра.

– Позади нас кто-то есть, – отрывисто сообщила я.

Оглянувшись, девушка выругалась и надавила на педаль газа. Машина набрала скорость и с приличным заносом вошла в поворот.

– Пристегни ремень, – распорядилась Фрея, и я подчинилась. – Слушай меня внимательно. Если так получится, что нам будут мешать убраться отсюда. Ты должна мне пообещать кое-что.

– Говори.

– Выполняй в точности то, что я тебе буду говорить. И что бы ты не увидела – не кричи, не паникуй, не…

– Не стану, – оборвала я сестру и посмотрела на ее профиль.

– Ты не представляешь, – она бросила на меня короткий взгляд и снова уставилась на дорогу.

– Клыки и когти? – спросила я севшим голосом.

Мир потускнел и ужас затопил каждую клетку моего тела.

Прежде чем ответить, Фрея сглотнула.

– Ты видела? Уже?

– Всегда, – просипела я, ухватившись за ручку двери. – Там впереди…

– Вижу, – отрывисто ответила Фрея. – Держись, сестренка.

Автомобиль выскочил на асфальтовую дорогу, поперек которой расположилась машина с эмблемой шерифа. Проблесковые маячки нервно мерцали поверх крыши. Трое мужчин стояли посреди проезжей части, прямо на разделительной полоске. Шериф и двое его помощников. Даже сквозь пелену дождя я узнала Брока. Отчего-то мне показалось, что за ним колышется черная тень. Настолько громадная, что закрывала часть неба.

– Фрея, – простонала я, цепенея от ужаса.

– Не бойся их, – прохрипела сестра. – Они не сильнее нас, знай. Мы можем уйти, когда сами захотим. Веришь мне?

– Я…

– Закрой глаза. Скажи, ты хочешь уехать? Со мной? Прямо сейчас?

Я зажмурилась. Вспомнила дом, свою спальню, родителей за обеденным столом, Брока, идущего мимо библиотеки, в которой я раскладываю книги. А потом перед моими глазами всплыл его образ за занавеской. Там стояло чудовище из моих кошмаров. Монстр с огненными глазами и острыми клыками. Он тянул ко мне когтистую лапу. Но не это было важно. Пусть даже все, что я видела было лишь бредом моего больного воображения. Брок вел себя как варвар. Он желал владеть мной. Он не спрашивал, чего хочу я. И его прикосновения заставляли меня ощущать себя грязной.

– Скажи, чего ты хочешь, Терри, – услышала я сестру.

– Я хочу уехать отсюда. И сделать это прямо сейчас.

Молния разрезала пространство перед нами. Даже сквозь закрытые веки, я смогла ее увидеть. И тут же раздался рев, смешанный с громом. Машина пошла юзом, огибая транспорт шерифа. Я едва смогла рассмотреть фигуры мужчин, объятые темными языками пламени.

– Никто не удержит нас! – крикнула сестра, привлекая мое внимание и заставляя посмотреть на нее. – Никто не заставит нас остаться тут против воли!

– Что происходит? – ошарашенно спросила я, боясь оглядываться на дорогу.

– У нас появился шанс…

Пространство качнулось, и я с трудом сглотнула.

– Мне нехорошо, – простонала слабо.

– Потерпи немного, родная, – доносилось до меня как сквозь вату. – Скоро можно будет остановиться… Вот, держи…

Я ухватила бутылку с водой и принялась жадно глотать теплую жидкость, отдающую затхлым.

– Что происходит? – выдавила я с трудом.

– Нам предстоит долгий разговор, – сказала девушка за рулем и улыбнулась. Впервые с момента, как мы увиделись сегодня. Отчего-то именно эта улыбка меня успокоила. Она была родной и привычной.

– Почему те люди на дороге…

– Они не люди, – оборвала меня Фрея.

– О чем ты?

– Ты ведь видела…

– Со мной не все в порядке. Сама ведь знаешь, что я странная.

– Нет, – девушка покачала головой. – Ты всегда была настоящей. И той, кем мы рождены.

Я уже не была уверена, что хочу знать правду, вот только моя сестра не собиралась молчать.

– Мы тоже не люди. И никогда не были ими.

Глава 5

Мы сидели в небольшом кафе за столиком, покрытым бежевой клеенкой. В мутной вазочке торчал выцветший бумажный цветок. На солонке виднелись царапинки. Я крутила в пальцах пластиковую зубочистку, которую умудрилась сломать. Через отмытое до скрипа окно виднелась небольшая заправочная станция, у которой стоял старенький автобус. На его боку красовалась нарисованная улыбающаяся девушка в соломенной шляпе.

– Мы не люди, – повторила сестра, следя за меня внимательным взглядом. – Никогда ими не были и не будем.

– Почему… – слова давались тяжело, – почему мама не рассказала ничего раньше? Она ведь в курсе?

– Да.

– А ты?

– Я узнала несколько дней назад. И сразу поехала к тебе… то есть за тобой.

– Расскажи мне все.

В тот момент к нам подошла официантка и подлила в чашки горячий кофе.

– Пирог скоро будет готов. Принесу вам по самому большому куску.

– Спасибо, – сердечно поблагодарила я женщину, и та просияла.

– Тебе насыплю сахарной пудры поверх, – пообещала сотрудница и отошла от столика.

– Ты умеешь нравиться людям, – заметила Фрея. – Так всегда было.

– Ты тоже так моешь, – возразила я.

– По-другому. На меня смотрят и замечают. А ты вызываешь умиление.

– Наверно, – не стала спорить.

– Я раньше думала, что это случайность. Но сейчас понимаю, что все дело в нашей природе. Ты и я особенные.

Бабушка часто рассказывала нам о принцессах и драконах. Она говорила, что в сказках живут разные чудовища. И среди них те, кто хранит эти самые миры.

– Я часто видела, что жители становятся другими, – произнесла негромко. – У них меняются лица, появляются когти, рога, за спинами вырастают тени, словно крылья.

– Почему ты молчала об этом?

– Боялась, что станешь смотреть на меня с жалостью. Как иногда пялялись чужие… Они всегда знали! – наконец осознала я. – Все знали! Почему родители молчали об этом? И кто мы?

– Тш, – произнесла Фрея успокаивающе. – Я сама все поняла, когда оказалась вдали от нашего города. В общежитии мне стало плохо. Сначала я решила, что просто отравилась. Меня мутило, трясло, а потом окружающие стали казаться…

– Монстрами.

– Было так страшно. Мне позвонил отец и сказал, что я могу вернуться. Он не настаивал, но что-то в его тоне показалось странным.

– Он не пояснил?

– Нет. Я отсиживалась в своей комнате, а потом моя соседка поинтересовалась, как меня могли отпустить из родного города.

– Что она имела в виду?

– Об этом и ее расспросила, – Фрея воровато оглянулась и продолжила. – Она мне все и пояснила. Еще смеялась над моим изумлением.

В кафе вошел невысокий парень, и колокольчик над дверью звякнул. При виде его сестра нахмурилась, а потом фыркнула:

– Этот мир не только для людей. Но их тут много.

Я тоже осмотрела посетителя и не уловила в его обличии ничего особенного.

– Тут живут оборотни. Они только кажутся человеками. Но целые города населены ими.

– И наш, – тихо шепнула я.

– Наш, – повторила белокурая девушка.

– И Брок…

– Тоже, – кивнула Фрея. – И его отец – шериф не человек. И он в нашем городе заведовал всем.

– А наша семья? Мы ведь владеем почти всей землей в городе.

– Наша семья важное звено в жизни горожан. Мы хоть и не люди, но и не оборотни.

– И кто же?

– Та девушка сказала, что мы ведьмы.

– Какая глупость, – я потерла переносицу.

– А остальное тебе показалось нормальным?

– Ты права. Все это сумасшествие. Но я все время думала, что безумная только я одна.

– Почему нас не хотели отпускать? – спросила я севшим голосом. – Там, на дороге.

– Потому что таких, как мы мало, и ведьмы полезные.

– Кто бы сомневался.

За ребрами потяжелело и я потерла грудь. Выходит, мы с сестрой были выгодным товаром. И Брок выбирал кого из нас получить трофеем. Фрея оказалась неудобной, а вот я…

– Я тоже не сразу поверила. Позвонила маме, и она не стала отпираться.

– Даже так?

– Она вышла из дома, чтобы папа не знал о звонке.

– Почему? – нахмурилась я.

– У отца договор со старостами. Он обещал им…– сестра замялась, – что мы останемся в городе.

– Мы с тобой? – уточнила я.

– Вся наша семья. Ты тоже.

– Зачем? То есть, для чего? – теперь мне стало зябко, и я обхватила себя руками. Но тут же вернула ладони на стол.

– Ты все понимаешь, – буркнула Фрея. – Нам с тобой предстояло выйти замуж и зажить «долго и счастливо».

– А знать обо всем не предстояло?

– Потом, – скривилась девушка. – Когда уже было бы поздно что-то менять.

– Почему?

– Я так и не поняла, но вроде дело в брачных клятвах. Мама не стала уточнять.

– Как они могли?

– Не знаю, – вздохнула Фрея. – Но мама не против нас, это точно. Иначе она не позволила нам уехать.

За окном потемнело. Серые облака затянули небо и стал накрапывать мелкий дождь.

– Перестань грустить, – сестра перехватила мою руку. – Все не так уж плохо.

– Спасибо, что вернулась за мной, – произнесла я негромко.

– Я не могла иначе. Ты бы поступила так же.

Где-то далеко громыхнуло. От этого звука моя сестра вздрогнула и испуганно взглянула в окно.

– Что не так? – озаботилась я.

– За нами будет погоня. Нас не отпустят так просто.

– Но…

– Они не могли заставить нас остаться в городе. Мама сказала мне об этом. Но они попробуют… уговорить, – на последнем слове сестра понизила голос. – Оборотни умеют быть убедительными.

– Сама не знаю, почему позволила Броку…– начала я и запнулась.

– Не думай об этом. И не ругай себя за слабость. У меня тоже есть… слабость, – девушка тяжело вздохнула.

Новый раскат грома раздался уже чуть ближе и Фрея смахнула со своих глаз накатившие слезы.

***

Я не могла поверить, что только этим утром завтракала в своем доме рядом с родителями. Считала жизнь простой и предсказуемой. Сейчас же она неслась под откос. Точнее, я сама неслась по дороге в автобусе в неизвестном направлении.

Мы с сестрой решили, что нужно поступить именно так. Она купила билет, который был у меня в руках. На нем был написан пункт назначения. Но название города мне ни о чем не говорило. Фрея же направлялась дальше одна.

– Нам нельзя быть сейчас рядом, – пояснила она, крепко держа мою ладонь. – Когда мы вместе, то нас легче найти.

– Другого выхода нет? – я глотала слезы.

– У меня получится их запутать, – девушка оглянулась, когда где-то у горизонта полыхнула молния. – Ты не сможешь это сделать. Уж прости, Терри, но я все же хитрее.

– Но как же…

– Ты окажешься на новом месте, там, где нас никто не знает, – сестра улыбнулась. – И потом я приеду к тебе. Когда буду уверена, что это безопасно.

– К чему такие сложности? Почему мы не можем сделать все вместе?

– Ты должна обжиться, стать там своей. И тогда никто не будет иметь право забрать нас обратно.

– Это закон такой? – я не удержалась и шмыгнула носом.

– Наша семья в долгу. Мы можем стать новой семьей – ты и я. Слышишь?

Я кивнула, а потом запоздало уточнила:

– А мама? Отец?

– Они сами выбрали свой путь и остались там, где и хотели. Но ты и я не обязаны жить по их правилам…

– Понимаю, – перебила я сестру.

Нахмурившись, я еще раз прочла название города на корешке билета.

– Почему надо ехать именно туда?

– Затем ты оправишься сюда, – Фрея указала мне на название другого городка, отмеченного на дорожной карте карандашом, – а потом вот… сюда.

Спрашивать, почему не отправиться сразу в нужную точку, я не стала. Понятно, что сестра хотела, чтобы я запутала следы.

– Вот тут, – девушка ткнула пальцем в небольшую точку, рядом с лентой реки, – наша бабушка купила дом. И про него знает только мама. Она нас не выдаст. Оформить документы ты сможешь в мэрии.Все документы в конверте.

– Ясно.

– И самое главное, тебе не стоит давать никаких обещаний. Никому.

– Хорошо.

– Тереза, – сестра редко называла меня полным именем и потому я внимательно посмотрела на нее. – В этом мире нельзя давать обещаний. Каждое из них может стать твоей клеткой. Да что же я…

Она неожиданно подалась ко мне и сгребла в охапку.

– Ты у меня такая маленькая. Ради нас двоих пообещай мне…

– Обещать нельзя, – буркнула я.

– Умничка моя, – невесело улыбнулась Фрея. – Только мне и только одно.

– Что именно? – осторожно уточнила я, понимая, что она скажет что-то очень важное.

– Ты не будешь доверять посторонним. Не слушай глупое сердце.

– Я постараюсь.

– Быстро учишься, – довольно хмыкнула девушка и потрепала меня по волосам. – Я всегда тобой гордилась.

– И я тобой, – искренне призналась, поймав ее похолодевшие пальцы. – Только мне кажется, что ты мне что-то не договариваешь.

– Терри, у нас нет на это времени. Мне пора. Я брошу машину в соседнем городе, оставив ключи в замке зажигания. И тоже попетляю по стране.

Я закусила губу, надеясь не разрыдаться.

– Будь умничкой. То есть самой собой, – Фрея поправила на моем плече лямку рюкзака.

– Я ведь не знаю, что мне там делать. Как заработать…

– В том конверте есть немного наличности. Ее хватит на некоторое время. А потом, ты сможешь там устроиться, я уверена. Прости, что не могу быть рядом с тобой первое время…

– А как же наши накопления? – я оглянулась, ощутив чей-то взгляд.

На дорожном знаке сидела большая серая птица и смотрела на нас блестящими бусинками глаз.

– Через год мы сможем их снять. Надо продержаться совсем немного.

Фрея неожиданно громко вскрикнула и взмахнула рукой, отгоняя птицу. Та захлопала крыльями и полетела прочь.

– Она меня нервировала, – пояснила сестра, а потом обняла меня за плечи. – Мне ужасно не хочется оставлять тебя.

– Мы никогда не будем одиноки, – напомнила я. – Ты же сама мне это говорила?

Спустя несколько минут автобус, в котором я устроилась, тронулся с места. Я не отводила взгляд от машины Фреи, которая катилась по дороге к видневшейся чуть поодаль развилке.

Глава 6

Надвинув на глаза купленные на заправке солнечные очки, я откинулась на сиденье. Меня ждала долгая дорога. Я не имела права плакать. Это было бы слишком по-человечески. Мне же стоило привыкать, что я другая. Знать бы только, что я могу и на что способна. Вспомнилось, как я пожелала убраться из города, и никто не посмел нас остановить. Вышло ли это случайно, или сработало правило, о котором я ничего не знала? Мне придется понять все самой.

Я вышла из автобуса разбитой и уставшей. Болела спина и чуть пониже. Ноги затекли и в животе урчало. Тело ломило оттого, что слишком долго пришлось сидеть без возможности двигаться.

Женщина, что занимала место рядом со мной, почти всю дорогу болтала. Ее голос меня не особенно раздражал только первые пару часов. Потом я всем видом давала понять, что не интересуюсь огородом, бродячими собаками, бородавкой на левом пальце ее правой ноги. Но соседка не унималась и с готовностью делилась со мной подробностями собственной жизни. Когда я отворачивалась, она склонялась ко мне, пытаясь заглянуть в лицо.

Я не нашла в себе сил попросить ее замолчать. Только однажды решилась, но попутчица ухватила меня за руку и заявила:

– Мне так повезло тебя встретить, дорогая. Иногда так важно выговориться. А ты умеешь слушать. Знаешь, я ведь еще утром думала, что мне незачем жить, а сейчас понимаю, что впереди так много свершений…

Сменить место в автобусе я передумала. В конце концов, она должна была замолчать когда-нибудь. И вот мы вышли на станции и женщина обняла меня на прощанье.

– Береги себя, солнышко. Ты просто чудо.

С этими словами она блеснула длинными клыками и сунула мне в руку сверток из бумаги. Я не сразу смогла понять, что это. В газетной странице оказались пакетики с мелкими семенами и горсть сушеных ягод. Выкинуть все это я не решилась. Было неловко делать подобное на глазах у посторонних, которые видели, что в свертке был подарок от душевной женщины. Потому я сунула дар в карман рюкзака и зашагала в ближайшую закусочную. Та манила чистыми стеклами окон, ярко вывеской и запахом выпечки.

Внутри оказалось неожиданно уютно. Я сняла с головы капюшон и скинула ношу с плеча.

– Дорогая, ты голодна? – раздалось от стойки и навстречу мне вышла женщина в переднике.

– Мне бы чай и бутерброд.

– Судя по твоему изморенному виду, тебе нужен плотный обед, деточка. Ты на станции прощалась с горгульей?

– Что? – ошарашенно уточнила я.

– Знаю я эту тетку, – невозмутимо продолжила официантка, провожая меня к столику. – Она вечно молчит и на всех смотрит исподлобья.

Я невольно оглянулась, взглянув через окно в сторону, куда ушла попутчица.

– Мне она показалась очень словоохотливой, – неуверенно отозвалась я.

– Ну, значит тебе не повезло. Они выкачивают из людей силы, когда общаются. Правда взамен всегда дают что-нибудь ценное, но простой человечек от этого не получит выгоды. Он уже не захочет жить дальше.

– Значит, обычно она жалеет людей, – заметила я едва слышно. – А меня решила не щадить?

– Ты смогла потянуть гаргулью. Вот и обрадовалась бедолага. Душу отвела, наговорилась от пуза…

Меня передернуло. Куда я попала? Что это за место такое?

Видимо мои эмоции отразились на лице. Потому как собеседница замолчала и склонила голову к плечу, став похожей на большую птицу.

– Ты какая-то дикая, – проговорила она, растягивая гласные. – Неужели никогда горгулий не встречала? Даже светишься. Издалека видно.

Я испуганно икнула и невольно посмотрела на свою ладонь. Кожа была чуть бледнее, чем обычной, но не сверкала.

– Эй, кроха. Я тебя напугала? – озаботилась женщина и подняла руки, показывая, что не собирается причинять мне вред. – Прости. Я не хотела.

– Мне просто надо поесть, – тихо попросила я. – И…

– Тебе нужно отдохнуть, – перебила меня официантка и пошла в сторону кухни. – Как насчет рагу с курицей и овощами? А потом я принесу тебе вишневый пирог, чай с травами и маленький пончик.

– Пончик?

– Совсем крохотный, – кивнула женщина. – Ты смогла заставить старую Гагу улыбаться. Я просто обязана вкусно тебя накормить.

Когда она ушла на кухню. Я подошла к музыкальному автомату и стала просматривать список мелодий напротив красных кнопок. Одна из них была мне знакома. Кинув в щель монету, я выбрала нужную композицию. Звуки заставили меня расслабиться. Слегка пританцовывая, я вернулась к своему месту. Открыла рюкзак и вынула из него измятую за несколько дней карту. Разложила бумагу на столе и провела пальцем по нарисованной сестрой линии. Каждый из городов, отмеченный Фреей остался позади. И этот должен был стать целью моего пути. Вот только название на карте было совсем другим. Вывеска, которую я видела на въезде гласила, что меня приветствует город «Аннинск». Я потерла лоб, но это не помогло понять, как так вышло, что дорога привела меня в другое место.

Дверь открылась, звякнув колокольчиком и я обернулась. Посетителями оказались двое парней в похожих толстовках. Видимо, они болели за известную спортивную команду.

– Привет, – махнул мне рукой один из них.

Я сдержанно кивнула и отвернулась, сворачивая карту.

– Ты приезжая, – заявил незнакомец, бесцеремонно развалившись на диванчике напротив.

– А ты знаешь всех местных? – осторожно уточнила я.

– Девушек знаю, – ответил он развязно и подмигнул мне. – И тут обычно не бывает чужих.

– Тут?

– В нашем городе и в этом кафе, – продолжил он. – Здесь собираются только свои.

– К чему ты ведешь?

– Чужим в нашем городе делать нечего.

– Тогда стоило указать это на вывеске. А сам город обнести колючей проволокой, – предложила я, сама не понимая, почему это делаю.

– Ты на что намекаешь?

– Я сказала то, что собиралась. Обычно закрытые места обозначают. Выставляют по периметру охрану. Разве нет?

– Самая умная?

– Не жалуюсь, – я дерзко вскинула подбородок. – А на въезде я увидела приписку «Добро пожаловать». Но ни слова о том, что это относится только к своим.

– Не очень-то ты и умная, – проговорил второй парень, о котором я успела забыть.

Он подошел ко мне вплотную и вынудил запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо.

– Надо быть очень осторожной с большими дядями…

В его глазах полыхнули желтые блики. От шока я охнула и отшатнулась.

– Сейчас я кому-то хвосты накручу, – донесся голос официантки. – Волосенки повыдергаю!

Парни ретировались и буквально отпрыгнули от меня подальше.

– Тетя Рани, мы ж просто шутим, – высоким голосом сообщил первый подошедший. – Знакомимся…

– Так и я невсерьез оторву вам уши, – не унималась женщина. – Марш на кухню! Посуду мыть будете, раз вести себя не умеете.

– Но…

– Мне пожаловаться вашим матерям? Рассказать, как вы тут играете в альфачей? Обижаете мою гостью?

Второй парень раньше друга понял, что спорить глупо, и, понурив голову, поплелся в указанном направлении. Он успел кинуть на меня лукавый взгляд и подмигнул. Второй пошел следом, что-то негромко бурча себе под нос.

– Напугали тебя? – озабоченно спросила Рани. – Детка?

– Мне тут не место…

– Глупости, – отмахнулась она. – Из-за двух блохастиков?

– Нет, я ехала в другой город. Мне нужен был «Гельск». Я в него ехала.

– Ну, тут все просто, – женщина пожала плечами. – Город переименовали. А на картах его часто отмечают под старым названием.

Моя надежда растаяла. Я еще раз посмотрела за окно, на темнеющую улицу и всхлипнула:

– И мне здесь придется жить?

– Детка, это хорошее место. Тут живут достойные люди и вполне себе неплохие человеки.

– Неужели? – с сомнением протянула я.

– Ты ведь только приехала, – женщина улыбнулась. – Разве случайно оказалась в том автобусе? Не просто ткнула в точку на глобусе?

– Все верно, – мне пришлось признать правоту слов Рани.

– На оболтусов этих не обращай внимание. Они ведь щенки и все еще стреляют из рогаток по чужим окнам.

– Неправда, – раздалось из соседней комнаты с недовольством.

– Видишь? – усмехнулась женщина. – И если из-за таких глупомордых ты решишь уехать, то потом будешь жалеть.

Из кухни раздалась возня и сдавленные ругательства. Я невольно улыбнулась, представив, как ребята там пререкаются.

– Ну, расскажи, почему ты выбрала наш городок? Чего тут искала?

– Я приехала, чтобы найти дом бабушки. Ну, и чтобы тут жить.

– Ты знаешь, кто твоя родственница? Или хотя бы ее имя? – обеспокоенно спросила Рани.

– Я не сирота, – возразила довольно мягко. – У меня есть документы. Бабушку звали Ана. А я Тереза Норд.

В возникшей тишине очень громко прозвучал звон разбившейся посуды. Я вздрогнула. А Рани даже не заметила этого звука. Она тяжело оперлась о стол и с трудом уселась напротив меня. Казалось, что ноги женщину не держали.

– Твою бабушку звали Анна Норд? – напряженно переспросила она.

Я медленно кивнула, понимая, что реакция женщины странная.

– Вам плохо?

– Вовсе нет, – незнакомка мне улыбнулась. – Мне хорошо.

Рани ничего не стала пояснять. Коротко приказала помощникам повесить табличку «закрыто» и принести приготовленную для меня еду к столику.

Отказываться от перекуса я не стала. Да и желудок напомнил о голоде недовольным урчанием.

Стянула обернутую вокруг ложки бумажную салфетку в розовую клетку и положила ее рядом с глубокой тарелкой. Она оказалась заполнена до самого края. Рагу было густым и пахло просто божественно. На поверхности плавали переливающиеся капельки масла, а поверх них покачивалась нежная изумрудная зелень.

– Не обожгись, все горячее, – предупредила Рани. – И ни о чем не беспокойся. Тебя никто тут не обидит.

В доказательство ее слов к столику подошел парень, который до того пытался меня задеть. Он снял толстовку и повязал поверх бедер фартук.

– Зерновой с тмином, – пояснил преобразившийся сотрудник, ставя передо мной доску с несколькими ломтями хлеба. – Приятного аппетита и… – он замялся, – мы просто неудачно пошутили. Извини…те.

– Хороший мальчик, – усмехнулась Рани. – А теперь, марш на кухню. Сегодня посетителей не будет, но вам предстоит сделать генеральную уборку. Я проверю каждый угол.

– Но…– всполошился второй парень, заглянувший в зал. – Мы сегодня хотели отпроситься пораньше.

– А я хотела есть сладости и худеть, – возразила им женщина. – Но не всегда все выходит так, как мы задумали. И дверь закройте. Нечего уши греть. Они ж у вас не лишние?

Последняя фраза прозвучала неприкрытой угрозой, и парни скрылись за дверью, оставив нас двоих. Женщина неспешно поднялась на ноги и отправилась к стойке, где стоял кофейный аппарат.

– Молодежь в любом сообществе пытается произвести впечатление на чужаков, поиграть мускулами. Там, откуда ты родом принято иначе?

Я пожала плечами и принялась за еду. Ясно, что ответа от меня не ждали, а есть остывшее не хотелось. Несколько последних дней не пришлось довольствоваться перекусами на бегу. Купленные с лотков сосиски в тесте не отличались изысканным вкусом. Зачастую они отдавали прогорклым маслом и кислым кетчупом. А заветренный лук застревал в горле. Умывалась я в придорожных туалетах. При этом израсходовала изрядное количество влажных салфеток с химическим запахом, который обещал быть лимонным или яблочным. Волосы я спрятала за косынкой и боялась ее снимать. Там наверняка образовалось гнездо. Оставаться хоть в одном городке ночевку я не рискнула. Мне все время мерещились всполохи молний где-то за горизонтом. От них сердце замирало в груди. Пару раз мне показалось, что в толпе лиц мелькало знакомое и я лишь усилием воли заставляла себя успокоиться. Никого из моего города тут быть не могло. Но солнечные очки все же снимать не решалась. Переносица от них уже ныла.

– Вкусно? – вывела меня из неприятных воспоминаний Рани.

Я с изумлением обнаружила, что съела всю похлебку. Внутри тарелки обнажился красивый узор из красноперых рыбок. Они слегка качнулись, и я моргнула. Рисунок остался на месте.

– Кушай пирог, – женщина подвинула ко мне блюдо. – Ты все еще выглядишь голодной.

– Это ваше место? – догадалась я.

– Все так, – кивнула хозяйка закусочной.

Глава 7

Я не решалась расспрашивать ее обо всем, боясь показывать незнание очевидных для нелюдей вещей. Рани это не особенно беспокоило. Она налила себе кофе, а мне заварила ароматный чай с травами. Без труда я уловила запах мяты и малины.

– Держи, – женщина протянула мне кружку. – Горячий. Очень хорошо помогает при усталости.

– Не хватает только можжевеловых ягод, – мечтательно протянула я.

– Думаешь?

– Точно-точно, – уверила с готовностью. – Я умею составлять чайные сборы.

– Даже так, – с улыбкой протянула хозяйка заведения. – И кто учил?

Я немного смутилась и пожала плечами.

– Кое-что у бабушки подсмотрела, а остальное сама подбирала.

– Ясно, – понятливо кивнула женщина. – Значит, можжевельник.

– Только ягоды надо сушить на просоленной бумаге, – добавила я торопливо.

– Почему?

– Так лучше.

Как объяснить, что я знала такие вещи. Просто понимала и все тут.

– Надо же, – себе под нос пробормотала женщина и посмотрела на часы. –Ратуша уже закрыта. Старосты наверняка по домам разошлись. Потому, давай-ка я тебя на постой определю.

– Куда? – насторожилась я.

– Тут неподалеку небольшая гостиница. Комнаты уютные и чистые.

– Ну…

– Платить ничего не нужно, – рассеяла мои сомнения Рани. – Ты ведь не приезжая, а считай своя. И ужин за мой счет.

– У меня есть деньги.

– А у меня совесть. И обирать внучку Аны я не стану. И другие не посмеют.

– Вы знали мою бабушку? – тут же всполошилась я.

– Она жила тут недолго. Но сделала много хорошего для города, и каждого из нас, – с грустной улыбкой сообщила Рани.

– Она никогда не рассказывала о том, что тут жила.

– Зато нас она предупредила, что ее потомки могут приехать сюда в поисках нового дома.

Я ничего не ответила. Допила чай, поставила кружку на стол и посмотрела в окно. Снаружи сгустились сумерки. То тут то там загорались огни фонарей. Мимо прокатилась пузатая маленькая машинка.

– Тебе здесь будет хорошо, – произнесла женщина с благодушной улыбкой.

Музыкальный аппарат пискнул, останавливая пластинку, и в этот момент Рани перестала походить на человека. Я заставила себя не вздрогнуть, когда рассмотрела ее звериные глаза.

– Ты будешь среди своих.

– Тут все… свои? – уточнила я с замирающим сердцем.

– Большая часть. Мы живем дружно, поддерживаем друг друга и порядок.

– И шериф есть? – я вздрогнула, вспомнив Брока и его отца.

– А как же, – с гордостью подтвердила женщина. – Хотя собирается на пенсию, но еще крепкий мужик. Любит рыбу и захаживает сюда обедать.

Продолжая рассказывать о вкусовых предпочтениях жителей Аннинска, Рани накинула на плечи шаль и пошла к выходу.

– А ребята тут останутся? – удивилась я.

– У них отработка, – махнула рукой хозяйка. – Сами потом закроют и занесут мне домой ключ.

– Понятно.

– Ты же не думаешь, что они тут попортят чего? Или украдут?

От неожиданного прямого вопроса я замялась, но женщина лишь покачала головой. Мы вышли наружу и направились вниз по улице.

– Эти мальчишки вовсе не плохие. Просто глупые. Ты обиды на них не держи и не опасайся. Они поняли, что повели себя плохо.

На это я усмехнулась, точно помня, что в школе меня тоже не обижали, но и приязни не проявляли.

– Ничего не бойся, – женщина взяла меня под руку.

– Постараюсь, – честно пообещала я.

Мы шли вдоль магазинчиков, большая часть которых оказалась закрыта. Ветер скользил по коже. Невольно зажмурилась от удовольствия, вдыхая аромат свежего хлеба и цветов. Где-то вдалеке звякал звонок велосипеда и заливисто лаяла собака. Навстречу попадались горожане, провожающие нас внимательными взглядами. Я старалась не показывать нервозность, что выходило скверно. Стало ясно, что мое состояние не осталось в секрете. Сопровождающая ободряюще пожала мою ладонь.

– Не переживай, – попросила она.

Вскоре мы остановились маленького белого заборчика. Тот огораживал ухоженный дворик с высоким каменным домиком.

– Тут ты можешь остановиться на постой.

– А хозяева точно будут не против?

– Они будут только рады, – уверила женщина.

– Не выпустите кролика! – послышалось от порога.

Уже в последний момент я успела перехватить зайчонка, который едва не юркнул в просвет приоткрытой калитки.

– Он у нас, – сообщила Рани и подмигнула мне. – Мы идем с добычей.

У пушистика на шее виднелся крохотный колокольчик и было ясно, что он тут не для того, чтобы стать пищей. И я подумала, что плохие люди не будут держать такого милого питомца. И неважно, что они на самом деле не люди.

***

Все неожиданно сложилось очень удачно. Владеющая этим местом пожилая семейная пара оказалась приятной. Женщина предложила чай, а ее муж предложил занять комнату с окнами в сад.

– Правда туда часто выбегает кролик, – вздохнул он, забирая у меня питомца. – Мы выиграли его на Празднике Урожая. Но не смогли приготовить из ушастого ужин.

– Понимаю вас, – кивнула я. – У него такие глазки.

– И фырчит он уж очень мило, – согласился хозяин и улыбнулся, показав острые зубы. – Я скорее стану вегетарианцем, чем буду грызть этого пушистика.

Рани ободряюще меня приобняла.

Мне отвели небольшую комнатку с кроватью, узким шкафом и креслом, перетянутым тканью в красную клетку. Окно прикрывала похожая расцветкой штора. Я не стала рассматривать картину на стене и рисунок обоев. Кровать привлекла все мое внимание. Матрас оказался слишком мягким, и я словно утонула в нем, когда присела на край. Как бы мне ни хотелось тотчас упасть на него и заснуть, я заставила себя разобрать рюкзак. Вынула из него свежий комплект белья, связка пакетиков шампуня, которую купила на одной из заправок и направилась в душевую примыкающую к комнате.

К счастью, там нашлись чистые полотенца, и пара халатов, которые были явно заготовлены для гостей.

Внезапно я осознала, насколько соскучилась по таким вот простым вещам. Крохотные кусочки мыла, завернутые в целлофан, лежали на краю раковины. Там же нашлась зубная щетка в картонной упаковке и небольшой, наполовину опустошенный тюбик пасты.

Прежде чем принять душ, я решила спустить холодную воду. Наверно именно потому, что не зашла в кабинку, услышала голоса из вытяжки под потолком. Повинуясь инстинкту, я поднялась на носочки, а потом и вовсе встала на крышку унитаза, чтобы различить слова отчетливее.

– Она точно внучка Аны? – сказал мужчина.

– Именно это я и говорю, – отозвалась Рани.

– Не может быть! – воскликнула хозяйка и на нее зашипели, призывая говорить потише.

– Поверить не могу, что она тут, в нашем городе…

Звуки стали глуше. Похоже беседующие направились прочь из комнаты, из которой было так хорошо их слышно.

Я вернулась на кафельный пол. Недолго поразмыслив, все же забралась в душевую кабинку с натертой до блеска дверцей. Израсходовав пару кусочков мыла и несколько порций шампуня, я отскребла с себя многодневную пыль. Волосы вскоре уже заскрипели от чистоты, а кожа порозовела от горячей воды.

Завернувшись в огромный халат. Тот оказался выстиранным без ополаскивателя и немного царапал кожу махровой тканью. Рассматривать себя в зеркале я не собиралась. Странно было осознавать, что я не не видела себя уже несколько дней. Лишь отражения в стекле автобусного окна давало мне понять, что особенных изменений во мне не произошло. Оказавшись в комнате, я проверила все ли вещи остались на тех же местах. Несмотря на закрытую дверь я не ощущала себя в полной безопасности.

Разобрала влажные пряди волос гребнем, который я каким-то чудом закинула в рюкзак. Вещица была выточена из черепахового панциря и именно ею бабушка расчесывала мои волосы перед сном.

Сама не поняла, в какой момент на щеках появились мокрые дорожки слез.

Я устала. Мне надоело спать на жестких сиденьях автобусов, пить мерзкий растворимый кофе в забегаловках на заправках. Но на самом деле я скучала по семье. Мне не хватало мамы, папы и сестры. И своего дома. А еще, кажется, я тосковала по городу, который оставила позади.

В дверь робко постучали и я вздрогнула от неожиданности. Ясно, что нелюди могли двигаться тихо, но мне стоило быть начеку.

Немного поколебавшись, я все же подошла к порогу и открыла замок.

– Я принесла тебе на ночь чай и печенье, – торжественно сообщила хозяйка отеля, протянув мне небольшой поднос с чашкой и лакомством на блюдце.

– Спасибо…

– Домашнее, по семейному рецепту…

Женщина нахмурилась, заметив слезы, и всполошилась.

– Что случилось, детка? Тебя кто-то испугал? Ты увидела паучка?

Она не на шутку озаботилась и мне пояснить.

– Все в порядке.

Забрав угощение, я позволила гостье зайти в комнату.

Она окинула цепким взглядом обстановку, словно выискивая причину моего испорченного настроения.

– Я долго ехала сюда и немного устала. Мне хочется выспаться.

– Милая, – женщина мягко обняла меня за плечи. – Не надо грустить. Что бы ни осталось у тебя позади, тут тебе будет хорошо.

– Надеюсь, – я робко ответила на объятья. – Для меня это все необычно…

– Можешь звать меня Мия. И что именно тебя смущает? – удивилась хозяйка.

– Я только недавно узнала, что не совсем человек.

– Совсем не человек, – поправила меня Мия. – Странно, что ты не была в курсе… – она осеклась, – прости. Это не мое дело.

– Вы ответите мне честно? – я решила выяснить кое-что по-настоящему важное.

– Конечно.

– Обещаете? – лукаво уточнила я.

– Если ты не спросишь что-то уж совсем личное, – ловко ушла от прямого ответа женщина.

– Кем была моя бабушка?

– Твоя?

– Кем она была для вас? Для этого городка.

Мия вздохнула и грустно улыбнулась.

– Ана была душой нашего города. Она подарила нам надежду и счастье.

С этими словами хозяйка отеля вытерла с собственных глаз выступившие слезы.

– Когда в поселении появляется такая ведьма, как твоя бабушка, земля дает богатые урожаи, болезни обходят жителей стороной, дети смеются громче. Понимаешь?

– Нет, – я не удержалась от соблазна и глотнула горячий напиток.

– Город может жить без души. Вот только с нею мы все становимся намного счастливее. Потому таких как Ана берегут.

– И удерживают силой? – осторожно предположила я.

– О чем ты? – искренне поразилась Мия. – Нельзя неволить такую ведьму. Это все равно, что запереть в комнате ветер.

Я пожала плечами, и женщина всплеснула руками.

– Тебе надо отдыхать, а я тут разговоры затеяла. Ложись спать , милая. И не бойся ничего. Если кто-то будет топать…

В комнату заглянул кролик и громок фыркнул.

– Это будет заяц, – догадалась я.

– Точно.

Женщина вышла в коридор и повернулась, чтобы выпалить:

– Я так рада, что ты приехала. Всегда верила, что однажды Норды вернутся в город.

Глава 8

Ложась в кровать, я думала, что не смогу сомкнуть глаз. Но впервые за несколько дней по-настоящему выспалась. Выбравшись из кровати, наскоро привела себя в порядок и собрала собственный рюкзак. На дверце шкафа обнаружилось зеркало и мне удалось мельком увидеть себя. Сразу после этого я остановилась и уже более внимательно рассмотрела себя. Я немного осунулась, черты лица слегка заострились и мне показалось, что все дело не только в усталости. Я словно стала немного старше. Нет, у меня не появились морщинки или седые волосы. Но в глазах появилось что-то новое. Тряхнув головой, я постаралась отогнать от себя плохие мысли. В конце конов я начинаю новую жизнь. Значит незачем оглядываться и жалеть себя.

В гостиной меня ждал кролик. Он флегматично покосился в мою сторону и продолжил чесать бок большой лапой.

– Дорогая, я не стала тебя будить, – воскликнула хозяйка отеля, выглянувшая из соседней комнаты.

Она стянула с себя перепачканный мукой передник и поманила меня за собой.

– Пойдем, я угощу тебя завтраком.

– Мне нужно идти в ратушу, – неуверенно сообщила я.

– Поверь, тебя подождут. А вот покушать надо обязательно.

Возразить было нечем. Аромат свежей сдобы и впрямь заставил меня едва ли не облизнуться.

– Как спалось? – спросила женщина, когда мы оказались на кухне.

– Замечательно.

Я поставила свой багаж на пол и забралась на высокий стул. Передо мной появилась тарелка, на которой спустя минуту оказался тонкий кружевной блинчик. Поверх него растеклась лужица черничного сиропа с аккуратными ягодками. Выглядело все невероятно аппетитно.

– Думаю, даже Рани не приготовит лучше, – заговорщически сообщила мне Мия. – Только не говори этого ей. Обижаться будет лет сто, не меньше.

– Договорились, – беспечно бросила я и принялась за лакомство.

– Осторожнее с обещаниями, – проворчала женщина, окинув меня цепким взглядом.

Я тут же опомнилась, вспомнив предупреждение сестры. Вспомнила каждое оброненное слово и с облегчением поняла, что не сказала ничего опасного.

– Здесь могут найтись те, кто может поймать тебя за кончик языка.

– Но не вы? – подозрительно уточнила я.

– Мне от тебя ничего не нужно, милая, – отмахнулась Мия. – Кроме сущей мелочи.

– И какой же?

– Тут живут разные люди. Часть из них не человеки, как ты уже поняла…Ты почему не ешь?

Я решила не терять времени и принялась за блинчик. Тем более, на блюдце тут же появился второй.

– Так вот, Тереза, попробуй стать тут своей.

Мне удалось неопределенно пожать плечами.

– Не обещай. Только дай этому городку шанс. И ешь, не то остынет.

Ответа от меня не ждали, и я продолжила завтракать. Однако спустя пару блинчиков все же спросила:

– Вы думаете, что у меня получится тут прижиться?

– Я в это верю.

Чуть позже Мия проводила меня за калитку и вручила корзинку, прикрытую льняным полотенцем.

– Тут кое-что для тебя, а это, – она сунула мне сверток, – передай моему мужу.

– А где его найти? – опешила я.

– В ратуше, – невозмутимо пояснила Мия.

– О…

– Он у меня мэр, – гордо пояснила женщина.

На это я лишь улыбнулась и пошла в указанном направлении.

Вывернув из переулка, я убедилась, что вечером город выглядел несколько мрачнее. Сейчас же открылись заведения вдоль главной улицы. Из булочной несло горячим хлебом и корицей, цветочный магазин хвастался яркой витриной, кафе благоухало свежеобжаренными зернами кофе. Из магазинчика керамики доносилась тихая музыка и я пообещала себе чуть позже обязательно заглянуть в эту лавку.

По дорожке проехал парень в куртке почтальона, пробежала девушка в огромных наушниках, а перед ней на поводке неслась лохматая собачка. Незнакомка мне улыбнулась и махнула рукой. Мимо пробежали девчушки в клетчатых школьных юбках. Они явно опаздывали, но все равно поздоровались со мной, блеснув янтарными глазенками.

Центральная площадь могла похвастаться высоким собором со стрельчатой крышей и витражными окнами, зданием ратуши из розового камня и фонтаном с фигурой девушки, держащей в руках рог изобилия. Чуть поодаль виднелся памятник женщины в плаще. У ее ног росли розовые кусты. И я даже подивилась, что никто не оборвал крупные цветы.

Часы на ратуши пробили девять часов, и я подумала, что сегодня и впрямь спала непростительно долго.

В самом здании было светло и тихо. Приемная была пустой, и я не сразу решила, что делать дальше. Посидев несколько минут в ожидании секретаря или помощника, я невольно прислушалась к едва различимым голосам. Они доносились из-за массивной двери с табличкой, на которой была нарисована цифра один.

Когда я уже собралась постучать в нее, за моей спиной послышались легкие шаги.

– Долго ждете? – раздалось от порога. – У низ там утреннее совещание? Вот же, не спится ветеранам.

Появившаяся женщина скинула с головы соломенную шляпку и бросила на стол красную тканевую сумку.

– Тетя Мия передала? – она заметила у меня сверток. – Это хорошо. От ее стряпни начальник становится добрее. А ты по делу или просто…

Дверь наконец распахнулась и из кабинета выглянул уже знакомый мне мужчина.

– Ты уже пришла? Давно ждешь? – улыбнулся муж Мии и обратился к секретарше. – Почему не сообщила, что Тереза тут?

– Я только зашла, – мне удалось убедительно соврать.

***

В кабинете градоначальника находилось двое мужчин и женщина. Они улыбались, глядя на меня, словно пытаясь произвести благостное впечатление. Вот только меня такая реакция насторожила. Я остановилась сразу за порогом и наверняка бы подалась назад. А только секретарша заботливо толкнула меня вперед и закрыла за моей спиной дверь. Будто захлопнула клетку.

– Здравствуйте, – шепотом произнесла я.

– Дорогая, проходи и садись, – пригласил меня хозяин кабинета и запоздало ахнул, – я ведь так и не представился. Меня зовут Тар. Я тут…

– Ваша супруга сказала, – я воспользовалась вежливостью мэра и устроилась в кресло.

В этот момент все присутствующие как-то сразу выдохнули и расселись по свободным местам. Женщина с высокой прической, собранной из вьющихся седых волос, оказалась напротив меня. От ее вида мне отчего-то стало немного спокойней. Подумалось, что такая дама не будет таить за пазухой камень. Эта уж если задумает какую-нибудь гадость, то непременно сделает ее открыто.

По левую сторону от незнакомки сел высокий мужчина с очень бледным лицом, глубокими глазами. Он улыбался, не размыкая губ и несколько раз гулко сглотнул прежде, чем выдать:

– Нам бы очень хотелось узнать, действительно ли вы внучка Аны Норд?

– Вам? – уточнила я и слегка нахмурилась.

– Тереза, перед тобой старосты нашего города. Весьма уважаемые и достойные люди, – пояснил Тар и указал на мужчину, который расположился на диванчике чуть поодаль.

Тот поднял ладонь, приветствуя меня. Он был немного тучным, со спутанной рыжеватой бородой, длинными криво остриженными волосами, но при этом вовсе не казался неухоженным. Чужак напоминал волшебника со страниц старой книги сказок.

– И вы собрались специально, чтобы встретить меня?

– А ты быстро соображаешь, – женщина хмыкнула. – Конечно, когда позвонил Тар и сказал, что к нам пожаловала Норд, то мы не усидели дома.

– Ты ведь действительно ее внучка? – повторил вопрос бледный староста и в его глазах блеснули багровые искры.

– Хватит на нее давить, – мягко попросила его женщина и похлопала по плечу. – Не обращай внимания, Тереза. Наш друг нетерпеливый и иногда горячится…

– Хотя все знают, что я весьма хладнокровный, – хихикнул незнакомец и между его губами мелькнули кончики тонких клыков.

– Хватит, – властно вклинился в диалог бородач и поднялся на ноги.

Он подошел к столу и опустил на него большие ладони. Отчего-то я обратила внимание, что те были испачканы. Зеленые кусочки травы застряли под ногтями, в капиллярный узор подушечек пальцев набилась грязь. Именно так выглядели мои собственные ладони, после того как я возвращалась из леса с корзинкой грибов, ягод или соцветий лечебных растений.

– Ана твоя бабка?

– Да, – ответила я без страха. – У меня есть документы…

– Она не врет, – сказал лохматый мужчина и отвернулся к окну.

– Хватит вести себя как дикари, – возмутилась женщина. – Девочка решит, что попала к сумасшедшим.

– Мия сказала, что меня тут не обидят, – осторожно сообщила я. – Что я вроде как должна быть счастливой, чтобы стать полезной.

– Моя жена просто чудо, – гордо заявил мэр. – Она всем нам облегчила работу.

– И готовит замечательно, – добавила я.

– Точно, – кивнула женщина. – Только Рани лучше об этом не говорить.

Я оглядела всех присутствующих и положила перед собой на стол документы, которые подтверждали мое происхождение.

– Позвольте, – пробормотал бледный мужчина и легко смел бумаги в руки.

Он внимательно осматривал каждый лист и на его губах расцветала довольная улыбка.

– Тут завещание, – он ткнул пальцем в строчку, которую я так и не смогла расшифровать. – Указано, что все… имущество, – клыкастый странно прошипел последнее слово, – Ана передает своим внучкам… любой, которая прибудет в город.

На меня вопросительно посмотрели.

– У меня есть сестра, – робко ответила я. – Она обещала, что найдет меня и приедет позже…

Старосты переглянулись. Ровно на мгновенье на их лицах промелькнула странная эмоция, которую я не смогла определить.

– Что-то не так? – уточнила настороженно.

– Все хорошо, – уверил меня Тар и тепло улыбнулся. – Просто мы удивлены, что у Аны двое внучек.

– Это необычно?

– Все хорошо, – повторил мэр. – Документы твои в порядке. И ты имеешь право на дом своей бабушки.

– Целый дом? – спросила я.

– Кроме прочего, – подал голос бородач. – Хотя не могу сказать, что он целый. Там наверняка понадобится небольшой ремонт.

– Справлюсь, – упрямо вскинув голову, заявила я.

– Не сомневаюсь, – проворчал мужчина и криво усмехнулся. – Пойдем, я провожу тебя.

Я оглянулась, будто ожидая одобрения мэра и других старост.

– Лест отведет тебя к дому Аны. Тебе нужна помощь с ревизией?

– Нет. Я сама, – ответила негромко, но уверенно. – Думаю, что справлюсь.

Глава 9

Я едва поспевала за провожатым. Он широко шагал впереди и не оглядывался. Мое дыхание не сбивалось только потому, что дома я часто ходила по лесу вместе с отцом. И он также не проверял, далеко ли отстала его старшая дочь. Это меня не обижало. Было даже хорошо, что чужак не смотрел на меня своим темным взглядом. Что-то в его глазах казалось опасным. Я не сразу поняла, что мужчина напоминал шерифа моего родного городка. От этой мысли я сбилась с шага и едва не упала.

– Чего ты там плетешься? – раздраженно спросил староста, все же соизволив посмотреть на меня через мощное плечо.

– У меня ноги короче, – отозвалась я таким же тоном. – А бежать за вами я не собираюсь. Вы мне скажите, куда идти и я сама доберусь до нужного дома…

– Ты серьезно? – фыркнул здоровяк.

– Совершенно, – я вскинула рюкзак, поправив лямки на плечах. – Не нужны мне от вас одолжения.

– Что? – поражено переспросил мужчина.

Он остановился и повернулся ко мне, окидывая внимательным взглядом.

– Понятно ведь, что вам не нравится возиться со мной, – насупилась я. – Да и не просила я вас об этом. Дядя Тар так распорядился. Но я и сама могу…

– Зачем мне все это, – пробормотал староста и подошел ко мне вплотную. – Послушай. Я не привык общаться с людьми. Живу я в…

– В лесу, – торопливо кивнула.

– Верно. Как догадалась?

– У вас на руках следы зелени. И в волосах веточка застряла. Кажется… дубовая.

Мужчина хмыкнул и было непонятно доволен мучина или нет.

– Любишь лес? – спросил он враз потеплевшим голосом, но все еще немного настороженно.

– Да, – согласилась я и не смогла удержать робкой улыбки. – А тот дом… он…

– Как раз у самого леса, – подтвердил мужчина. – Думал, что ты из этих…

– Каких?

– Любительниц фоток в соцсетях и всякого такого.

– Фотографировать мне тоже нравится, – я примирительно протянула мужчине ладонь. – Близкие зовут меня Терри.

– Думаешь, что я из тех, кому можно тебя так называть? – недоуменно уточнил мужчина и пожал мои пальцы. – Лест. Меня так все зовут.

– Вы тут лесничим работаете?

– В общем смысле, – он пожал плечами и пошел вдоль дороги.

На этот раз мужчина шагал не так широко и вовсе не торопился.

– Как это?

– Не столько за лесом, сколько за теми, кто в нем живет и гостит.

Я поняла, что от меня ждут наводящего вопроса и не стала разочаровывать нового знакомого. В конце концов, вряд ли он часто общается с посторонними. И если уж решился на диалог, то стоит такое ценить.

– Кто живет в лесу, я знаю, а вот кто гостит? Вы про туристов?

– Нет, деточка, – снисходительно пояснил Лест. – В лес ходят перевертыши. И там гоняют зайцев. А я слежу, чтобы они не обижали молодняк.

– А они могут? – почти шепотом спросила я.

– Когда юные оборотни меняют ипостась, то могут забыться и не заметить, что непросто играют между собой, а охотятся на более слабых.

– Ясно, – коротко кивнула я.

«Оборотни» звучало дико, но мне стоит привыкать к новому для себя миру. И я часть его. Тут живут оборотни, гаргульи и ведьмы. Я сама… ведьма. Само слово казалось почти сказочным. Мне всегда представлялись эти дамы в остроконечных шляпах, с метлами и черными котами, у которых обязаны торчать хвосты и гореть глаза. А выходит, что все иначе.

– Я тебе оставлю номер своего телефона, – вырвал меня из задумчивости голос сопровождающего. – Можешь звонить если что понадобиться.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Обещаю, что не стану беспокоить вас по пустякам.

– Ну, ты не стесняйся, – отмахнулся повеселевший Летс. – Пустяки могут оказаться чем-то важным.

– Угу.

Я оглядывалась по сторонам, заметив, что мы свернули с центральных улиц. Тихонько позвякивая, мимо прокатился трамвайчик и затормозил чуть поодаль. Летс ухватил меня под локоть, и мы вскоре оказались на остановке. Заскочив на подножку трамвая, мужчина втянул меня следом. Он сунул в автомат на стене пару монет и вынул из щели ленточку, чтобы оторвать два билетика.

– Держи, – протянул мне один из них. – Счастливый.

Я бережно разгладила бумажный прямоугольник. Проверила цифры, подтверждающие, что билет и впрямь счастливый. Затем сунула его в карман рюкзака и закрыла клапан.

– Потом съешь? – совершенно серьезно спросил лесник.

Вот только в его глазах плясали искорки смеха.

– Конечно потом, – важно ответила я. – Вдруг контролер войдет.

– Здесь их нет.

– Совсем?

– Тут не принято обманывать. Если нет денег, то просто в следующий раз оплатишь дважды.

Я улыбнулась, решив, что мне нравится такое место. Трамвай катился мимо невысоких домиков с уютными маленькими садиками.

– Тут спальный район, – пояснил Летс. – Деловой в другой стороне, там магазины и лавки. А тут…

– Спокойно.

– Думаешь, тебе у нас понравится?

– Очень на это надеюсь. Другого дома у меня нет…

***

Улочка, на которой мы оказались, была тихой. Она упиралась в старый сад за невысоким забором. В тенях высоких деревьев я заметила мелькнувших зверьков и восхитилась:

– Белки!

– Эти заразы совсем обнаглели, – подтвердил Летс. – Никому тут их пугать.

Я удивленно оглянулась и не поняла, куда мы идем.

– Где же дом?

– За деревьями, – ответил мужчина, открывая скрипящую калитку и сделав приглашающий жест.

Я отметила, что он не вошел первым и терпеливо ждал, пока моя нога ступит на заросшую дорожку. Как только я оказалась за забором, между стволами деревьев пронесся ветер. Поток зябкого воздуха сорвал с одичавшего шиповника лепестки цветов и бросил мне в колени. Солнце стояло высоко, но листва на спутанных над головой ветвях не пропускала свет, оставляя под собой почти ночную тьму. Я не попятилась лишь потому, что позади стоял мой провожатый. Не хотелось показать себя трусишкой. Да и чего бояться? Уж не того, что тропинка вилась между разросшимися кустами, топорщившимися во все стороны шипами. На дорожку выпрыгнула изумрудная лягушка и уставилась на меня глупыми глазами. Моргнула и ускакала прочь, затерявшись в зарослях сочной травы высотой до середины лодыжек.

– Не робей, – мужчина мягко подтолкнул меня в спину. – Тут тебя никто не укусит.

А потом он добавил зловеще:

– Наверно.

Стало понятно, что староста просто меня пугает. И это неожиданно подействовало ободряюще. Я почти уверенно пошла по тропе. Та была заметна, так как кто-то заботливо выложил ее плоскими камнями. Они давно покрылись зеленоватым мхом, но все же были видны.

Летс шагал следом, но мне показалось, что он словно крался.

– Вы давно сюда захаживали? – уточнила я.

– Пару раз заходил, – неопределенно отозвался мужчина и уточнять ничего не стал.

Я собиралась уточнить подробности, но окинув проводника беглым взглядом, осеклась. Староста казался настороженным. Ясно, что он не привык испытывать подобные эмоции.

– Тут опасно? – спросила я, когда передо мной открылся вид на дом.

– Только если не смотреть под ноги, – фыркнул мужчина. – Споткнешься и коленки собьешь.

– Понятно.

Дом показался мне удивительным. Аккуратный, из светлого серого камня, с высокой черепичной крышей, под которой примостилась мансарда. Она нависала над навесом веранды узорчатым балконом. Окна были надежно заколочены досками крест-накрест. На двери с облупившейся краской висел большущий проржавевший замок.

– Ты не смотри, что тут ремонт нужен. Мы поможем. Пришлем мастеров… – смущенно пояснил Летс. – Никто сюда не заходил. Не хулиганил.

– Странно, – я покачала головой. – Обычно дети любят забираться в чужие сады и брошенные подворья.

– Он не брошенный, – возразил мужчина. – Дом ждал.

– Меня, – догадалась я.

– Мы все на это надеялись.

– На что?

– Что однажды сюда вселится хозяйка.

Я подошла к порогу и осторожно ступила на него. Доска скрипнула, но не прогнулась под моим весом.

– Тут все крепкое, – продолжил Летс. – Дерево прочное. Немного подкрасить, чуть поправить крышу. Может…

– Здесь мне будет хорошо, – тихо проговорила я.

***

– Вот только с ключами проблема.

– Какая?

– Их нет. Мне пришлось приладить на входную дверь навесной замок. Но внутри все закрыто – кладовка, подвал, чердак. Конечно, все замки можно вскрыть и затем поменять…

Я на секунду задумалась и вынула из рюкзака записную книжку бабули. Между страниц вилась ленточка-закладка, а на ее конце узелком крепился изящный ключик. Мне он всегда казался просто украшением, но сейчас подумалось, что он мог стать полезным.

Летс обошел меня, осторожно отпер дверь и отошел, позволяя мне войти первой. Мне подумалось, что он выжидает и сомневается, что я решусь переступить порог. Я пожала плечами и шагнула в темноту коридора.

Тут пахло пылью и сухими травами. Подняв голову, я смогла удостовериться, что плесени на потолке нет. Пол под ногами почти не скрипел и доски оказались крепкими, окрашенными в темно зеленый цвет. Зажигать свет я не посмела, опасаясь, что проводка повреждена. А мой провожатый не испытывал сомнений и надавил на кнопку выключателя. Лампочка в плафоне моргнула и все же загорелась.

– Уверен, что тут ничего не погрызли мыши? – на всякий случай уточнила я.

– Дом в порядке, – уверил мужчина.

– Тут совсем никто не жил? Ну, после бабушки?

– После Аны здесь никого не было.

– И как за столько лет все не посыпалось?

– Это для тебя, девочка, три года много, – усмехнулся староста. – А для дома…

– Сколько? – спросила я и в моем голосе прорезалось недоверие. – Бабушки нет уже очень давно.

– Она ушла три зимы назад. И это время мы жили в ожидании… выходит, что ждали всем тебя.