Колыбельная для мишки бесплатное чтение

Пролог

Маленькие грязные ручки умело завязывали бантик на шейке мягкой игрушки. За пару месяцев она уже привыкла к темноте и даже не плакала.

Она не спрашивала, почему они с ней так поступили. Решения взрослых не обсуждаются. И раз она здесь, значит так надо. Её и раньше здесь закрывали, но потом ведь выпускали, и всё возвращалось на свои места. Да, на этот раз наказание затянулось, но вера не покидала её. Ей с малых лет твердили, что Бог может всё, и ему необходимо молиться день и ночь, чтобы загладить все свои грехи; а ещё целовать Библию, доказывая тем самым свою любовь.

– Когда нас с тобой выпустят, Тоби, я клянусь, что никогда больше не стану пренебрегать Богом. Перед сном я буду читать по главе из Евангелие, а потом долго-долго молиться за каждого человека на земле. Я попрошу, чтобы Бог смягчил каменные сердца грешных и никогда-никогда не позволял верующим страдать. Я ещё не стала полноценной верующей… И ты тоже, Тоби. Поэтому нас здесь заперли. – Она вздохнула, обняла игрушку и легла на грязный потрёпанный матрас. Где-то в углу зашуршали мыши. Сегодня она не оставила им крошек. Бог снова будет злиться на неё, ведь мышки – братья наши меньшие. – Когда я вырасту, – вновь заговорила она, наивно мечтая, – то создам целый приют для всех в мире животных. А ты, Тоби, будешь директором. – И она засмеялась. Потом повернулась на бочок поближе к маленькому отверстию, через который поступал свежий воздух, положила своего медвежонка на подушку и запела:

Соня, закрой глаза,

Мама рядом с тобой.

Я защищу тебя от зла,

Ты проснёшься в моих объятиях.

Ангелы-хранители рядом,

Так что спи, без страха…

Эта незамысловатая колыбельная повторялась из ночи в ночь, из месяца в месяц, из года в год.

Всё на том же матрасе.

Всё для того же мишки.

Глава 1

Устав от городской жизни, Клайв Дэниел вместе со своей горячо любимой женой решил купить домик в тихом живописном месте, где они и проведут свою старость. Как-никак, а оба уже на пенсии, детей вырастили, женили. В городе их ничто не держало. А Молли так мечтала о собственном саде. Клайв решился не сразу, а только после недельных уговоров жены и старшей дочери.

Дом, который они приобрели после длительных поисков, имел большой участок; сад немного запущен, кое-где требовался ремонт – как в доме, так и снаружи, но это даже к лучшему. Клайв, который проработал в строительной компании всю свою жизнь, был только рад заняться любимым делом. Для этого он позвал своего старого друга Дэна. И теперь они шли прогулочным шагом по протоптанной тропе, оценивая степень реализации принимаемых решений.

– А тот сарай ты будешь сносить? – спросил Дэн, ткнув карандашом в сторону небольшой постройки в самом дальнем углу сада. Облезлые стены с облупившейся штукатуркой поросли мхом, а крыша прогнулась. Казалось, что предыдущие жильцы забыли про это место.

Клайв обогнул несколько деревьев, перешагнул через выступающий наружу толстый корень, затем подошёл к углу домика и остановился, вглядываясь в чёрную дыру между стен.

– Есть фонарь? – спросил он. Дэн развёл руками. Какой фонарь среди дня? – Ладно, попробую посветить телефоном.

Мужчины вошли внутрь и тут же закашлялись, вдохнув вековой слой пыли.

– Нет, Дэн, это не сарай. Видишь, там, старые покрышки.

– Гараж?

– Или мастерская.

– Пойдём отсюда. Вернёмся завтра с фонарём. Но если хочешь знать моё мнение, Клайв, то лучше снести это строение, а на его месте построить теплицу или сделать для Молли розарий. Помнишь, ты говорил как-то, что твоя жена мечтает выращивать розы?

– Да-а, – с улыбкой протянул Клайв, одновременно разглядывая деревянный пол. Несколько досок давно сгнили и осыпались трухой, поэтому он не рисковал ходить по полу. – Моя жена превратит это место в рай. Она очень любит возиться в земле. Выдумала целую оранжерею на балконе и не разрешала там курить.

Дэйв хрипло посмеялся.

– Так вот оно в чём дело! Теперь ясно, как ты бросил курить.

– Молли печётся о растениях больше, чем обо мне. И это факт. Она никогда не просила меня бросить курение. Всё вышло само собой.

Клайв всегда тепло отзывался о своей жене, даже если совершаемые ею поступки влекли за собой целый ряд противоречий. Его любовь к ней была настолько велика, что он готов был следовать за ней, как корни растения за водой или листья – за светом.

– Ты, слепой кот, что ты собираешься разглядеть при такой тусклой подсветке? – проворчал Дэн, идя на выход. И он был прав. Без нормальных фонарей здесь делать нечего.

Когда они выходили, Клайв на мгновение остановился, прислушиваясь к необычному шороху.

– Что там ещё? – пробурчал старый Дэн и приподнял шляпу, открыв серебристые волосы.

– А разве ты не слышишь?

– Да. Видимо, здесь полно крыс. Пойдём, у нас ещё уйма дел.

Клайв не стал спорить, потому что им и вправду предстояло оценить состояние дома внутри и снаружи. Молли хочет переехать сюда, как можно скорее, а значит нужно немедленно начинать.

На следующий день Клайв и Дэн вернулись к разваливающейся постройке с фонарями, прихватив с собой бригадира по имени Стефан Брин, который также будет отвечать за соблюдение техники безопасности. Он сам вызвался посмотреть сарай. Клайв не видел препятствий.

На этот раз им удалось разглядеть душное ветхое помещение внутри. Огромное тёмное и грязное пространство, заставленное какими-то ящиками, мешками и старыми предметами мебели. Казалось, что хозяева складывали сюда всё, что становилось ненужным или непригодным к потреблению. Клайва заинтересовал комод, брошенный почти на середине. Наведя на него свет, он увидел продолжение комнаты. Там, в куче, лежали автомобильные покрышки, колёса и некоторые поломанные части велосипедов. В углу стояли пыльные банки с давно засохшей краской.

Под ногами скрипнули гнилые доски. Клайв пошёл вперёд, с осторожностью поглядывая по сторонам.

– Всё это старьё никому не нужно, – раздался за спиной голос Дэна, но он говорил не с ним, а со Стефаном. – И стены сыплются. Гляди!

Клайв поморщился, заметив кое-где нити толстой липкой паутины с коконами запутавшихся в ней насекомых. Он хотел обойти тот самый комод, преграждающий путь к покрышкам, но понял, что сделать это почти не возможно.

– Дэн, Стефан, – позвал он, – помогите сдвинуть этот шкаф. Я хочу посмотреть, что там – в глубине.

– Вряд ли ты найдёшь там что-то новое, – проворчал Дэн.

Комод оказался очень тяжёлым.

– Ух, – кряхтел Стефан, – такие делали в начале двадцатого века.

Они втроём приложили все силы, чтобы хоть немного сдвинуть его в сторону. А потом Клайв почувствовал, как наступил на что-то твёрдое. Уши сразу заломило от гула железа. Он попросил направить все фонари в пол и был крайне удивлён, увидев люк. Дэн присел, чтобы попробовать открыть его, но тот был закрыт на ржавый навесной замок. Стефан вышел, затем вернулся с молотком весом в четыре фунта и одним махом выбил его.

– Что же там могло храниться? – задумался Дэн. – Может, мы нашли клад? Не зря же люк закрыли на замок, а сверху ещё и комод придвинули. Тот, кто это сделал однозначно не хотел, чтобы этот подвал нашли.

– А вдруг там трупы? – несерьезно сказал Стефан и усмехнулся. Он был помоложе Клайва и Дэна, отличался быстротой и чувством юмора. Мужчины никак не отреагировали на это предположение.

Клайв ступил на скрипучую ступеньку и, подсвечивая путь фонариком, стал спускаться вниз. За ним не спеша последовал и Дэн. А Стефан остался наверху на всякий случай.

В нос ударил резкий запах сырости, ещё более сильный, чем наверху – в сарае, но он смешивался ещё с какими-то мерзкими запахами, поэтому Клайв приложил к лицу ладошку.

– О, господи Иисусе! Как же здесь воняет дерьмом, – проскрежетал Дэн.

К счастью, ступени выдержали тяжёлый вес двоих мужчин, хотя Клайв боялся, что они вот-вот завалятся вместе с лестницей. Разлившаяся вокруг темнота напоминала тяжёлое ватное одеяло, придавливающее своим весом к земле. Клайв остановился, толстые лучи фонарей шарили по стенам, полу и потолку. Повидав на своём веку немало подобных вещей, Клайв поёжился, всё равно стало как-то не по себе. Когда вокруг мрак, то невольно начинаешь бояться неизвестности. Где-то в глубине капала вода, но под ногами было сухо. Теперь они двигались по земляному покрытию, спотыкаясь о соломенные половики, аккуратно разложенные в ряд.

– Мне кажется, или здесь меньше грязи, чем наверху? – прозвучал откуда-то справа голос Дэна.

– Завтра снесем постройку и откроем здесь крышу. Так мы сможем хорошо разглядеть помещение. – Клайв навёл фонарь на какой-то матрас и затаил дыхание. На матрасе лежала самодельная подушка и очень старый плед. В свете фонаря Клайв даже смог разглядеть огромную дыру в нем. Сейчас предположение Стефана уже не казалось ему шуткой.

– Здесь банки с какой-то субстанцией. Сложно понять, что внутри, – сообщил Дэн, находясь совершенно в другой стороне помещения.

– Возьми одну с собой наверх, – отозвался Клайв и повёл луч фонаря дальше. Правее… Правее… Пра… Назад… – Дьявол! – вскрикнул Клайв, выронив фонарь. Он отступил назад, но споткнулся и упал, затем быстро попятился от жуткого видения.

Фонарь откатился в сторону, осветив пальцы ног человека. Чертыхнувшись ещё раз, Клайв встал и пристально всмотрелся в темноту. Это было вовсе не видение. Ему отнюдь не показалось. В углу он отчетливо видел, как светятся… глаза.

Глава 2

Спустя час перед новым домом Клайва Дэниела стояло несколько полицейских машин и «скорая помощь». А ещё через десять минут к подъездной дорожке подъехал красный немецкий седан, из которого вышла блондинка в строгом сером костюме и тут же подошла к кучке полицейских. У неё было очень милое лицо с правильными чертами лица, и несмотря на серьезное выражение, выглядело оно вполне дружелюбно.

Клайв наблюдал за ними со двора. Он увидел, как один из полицейских, высокий, видный мужчина, снял тёмные очки, сунул их в нагрудный карман пиджака и протянул руку подошедшей женщине. Они обменялись несколькими словами, после чего вдвоём направились к Клайву. А Дэн со Стефаном продолжили беседовать с констеблем – темноволосой женщиной с пышными формами.

– Мистер Клайв Дэниел? – Мужчина протянул руку для пожатия. Клайв кивнул и поднялся со скамейки. – Я – детектив Шейн О’Хэллоран. А это, – он указал на блондинку, –психолог Орла Лири. Вы звонили в полицию?

– Э… нет, я обнаружил девушку. А звонил мой друг Дэн.

– Дом и вся территория принадлежит вам?

– Да, я приобрёл этот участок с коттеджем пару недель назад и собирался заняться ремонтом.

Детектив понимающие кивнул, сделал заметки в своём блокноте, затем посмотрел в ту сторону, где полицейские уже успели оградить место желто-чёрной лентой.

– На несколько дней придётся забыть о строительных работах. Девушка жива?

Клайв сглотнул. В голове вновь всплыл образ маленькой девушки, забившейся в угол, словно испуганный зверёк. Она моргала глазами, но на его голос, на его слова никак не реагировала. А когда он попытался коснуться худой ручки, девушка начала уползать…

– Да, она жива.

– Расскажите мне как можно детальней, каким образом вы её обнаружили.

Детектив и Клайв пошли по тропе к сараю, Орла следовала за ними и внимательно слушала рассказ хозяина дома.

– Когда я покупал этот дом, риэлтор лишь вскользь упомянул, что в саду есть строение под снос. Я его не осматривал при покупке. Подумал, раз под снос, значит, оно не так важно. Мне понравился дом и сад. Сами видите, сколько здесь деревьев. А если обойти вон тот забор, то можно сразу выйти к озеру. – Детектив прокашлялся, подсказывая, что Клайв ушёл от темы. И тот сразу же опомнился: – Да, так вот… Дэн предложил снести этот сарай или гараж или склад для старья, уж не знаю, как называть это строение. На этом месте он предложил построить розарий для моей жены, но я не привык вслепую сносить строения. Поэтому для начала решил его осмотреть.

– Что вам прежде всего показалось странным, мистер Дэниел?

– Шум. Как будто кто-то скребётся. Но Дэн заверил меня, что это могли быть крысы.

О’Хэллоран и Орла Лири немедленно записали этот факт.

– А потом мы нашли комод. Он стоял посреди помещения, а как позже оказалось, он закрывал люк в подвал.

– А сам люк был заперт?

– Да, на него повесили замок.

Шейн посмотрел на психолога. Они обменялись немым умозаключением, затем женщина кивнула и снова что-то записала.

– Получается, девушку заперли. А вы спрашивали у риэлтора, куда делись предыдущие хозяева?

– Не интересовался, честно сказать.

К ним подошёл крепко сбитый парень тоже в костюме. Он представился Клайву, затем обратился к детективу.

– Ну, что там? Видели её?

– Нет ещё. Как раз собираемся спуститься в подвал. Эван, есть задание: попроси Фэй достать информацию обо всех предыдущих жильцах этого дома.

– Будет сделано, – ответил напарник и тут же ретировался. А детектив продолжил расспрашивать Клайва. К этому моменту они уже стояли около того самого люка.

– Вы пробовали звать её наружу?

– Пробовали. Дэн рискнул её поймать, но она спряталась под лестницей и мы решили, что без полиции не обойтись.

Клайв нагнулся и, широко расставив ноги, открыл тяжелую крышку люка.

– Внутри есть свет?

– Нет, детектив. Мы проверяли. Раньше был, и лампа там есть, но проводка давным-давно пришла в негодность. Придётся пользоваться фонарями, – ответил Клайв и вручил им строительные каски с фонариками.

Орла надела её без особого желания, так как боялась придавить идеальные кудри, на которые потратила полутра. Шейн пошёл вперёд. Он понятия не имел, что будет делать. По поведению девушки уже можно сделать вывод, что она находится в этом помещении довольно долго. Как же она пережила зиму? Едва он очутился внизу, лёгкая струйка холодного воздуха скользнула по лицу и шее, вызывая желание поёжиться. А уже спустя какие-то мгновения довольно мерзкая прохлада, не соответствующая тёплой апрельской погоде наверху, полностью покрывала тело, пробиралась сквозь одежду, отзываясь в коже неприятным покалыванием.

– Как здесь холодно, – вслух отметила Орла.

Они стояли плечом к плечу, вертели головой, но девушки нигде не видели.

– Хозяин сказал, что она спряталась под лестницей, – вспомнил Шейн и, не дожидаясь слов Орлы, обошёл лестницу слева и заглянул под гнилые ступени. В свете фонаря было трудно разобрать, что предстало перед его взором. Что-то вроде баррикады из грязных мешков, досок, сорвавшихся со своих мест мягких сидений стульев, ещё из каких-то обломков. Торчащие уголки подсказали, что подстилка состоит из картона.

Не предприняв ни единой попытки дотронуться до этих вещей, Шейн вернулся к Орле.

– Там у неё целый дом. Что за чертовщина?

– Спокойно, О’Хэллоран, если ты не встречал подобное в практике, это не значит, что решения нет. Важнее всего то, что девушка живая.

– Да, – вздохнул Шейн, – только как её отсюда вытащить?

– Позволь мне, – мягко сказала Орла. – Её нельзя напугать. Она боится, потому что, скорее всего, подвергалась насилию со стороны тех, кто её здесь запер. Наша задача на данном этапе – доказать, что мы друзья.

Шейн отошёл в сторону, пропустив Орлу к лестнице. Женщина-психолог присела на корточки и легонько постучала костяшкой пальца по дощечке.

– Эй? Меня зовут Орла. Я не причиню тебе вреда. Я очень хочу помочь тебе, понимаешь? – Психолог прислушалась к тишине и пыталась понять причину охватившего её волнения. Но несмотря на это, её голос звучал ровно и неторопливо, как будто перед ней сидел маленький ребёнок, которого нужно было уговорить войти в кабинет стоматолога. – Мы отведём тебя в чистое место, дадим вкусную еду. Я уверена, ты соскучилась по сдобной выпечке.

Ничего. Никаких движений. Орла пыталась уловить дыхание девушки, но та умело притаилась.

– Может, пойти более простым путём? Разобрать всю эту баррикаду и достать девчонку? – теряя терпение, сказал Шейн.

Орла одарила его холодным взглядом, от которого стало не по себе.

– Вы с ума сошли, детектив? Никакого насилия! Она должна сама выйти отсюда.

– И сколько, по-вашему, на это потребуется времени?

– Не знаю.

– Знаете, – настаивал Шейн.

– Давайте поднимемся наверх?

Пару минут они привыкали к свету. Орла тут же представила, что будет с девушкой, если резко вывести её на солнце.

К ним тут же подошёл Клайв Дэниел в компании Дэна. Констебль Анита и Эван Галлахер, напарник Шейна О’Хэллорана, изучали сарай снаружи.

– Ну, что, детектив? – нетерпеливо поинтересовался Клайв.

Шейн посмотрел на мужчину. Изрезанное морщинами лицо с тёмными кругами под глазами выражало тревогу. Сам Клайв в свои шестьдесят был крепкого телосложения, в хорошей физической форме, с седоватой щетиной на скулах. В руках он мял выцветшую кепку. Видимо, это его любимая вещь, поэтому на фоне новой, хорошего качества одежды, которую носил Клайв, эта кепка выглядела нелепо.

– Все вопросы к Орле Лири, – устало произнёс детектив и отошёл в сторону.

Клайв подошёл к блондинке, которая уже сняла каску и пыталась вернуть испорченные локоны на место, глядя на своё отражение в пыльном окне сарая.

– Мэм?

– О, мистер Дэниел. Это будет тяжелая работа. Прежде всего я хочу, чтобы люк оставался открытым. Детектив О’Хэллоран поставит здесь своих людей на тот случай, если девушка выйдет. Хотя… – Орла потупила взгляд. – Не уверена, что она выйдет. Судя по обстановке, там её дом. Похоже, её очень долго держали взаперти. Если вы смотрели фильм «Маугли», то примерно должны представлять, что человеку, который жил в определенной среде и привык выживать в ней, очень трудно войти в другую жизнь.

– Считаете, что она жила в подвале много месяцев?

– Пока трудно что-то предполагать. Я исхожу из поведения девушки. Нам необходимо быть осторожными. Это хрупкое создание, которому мы должны спасти жизнь, а не покалечить её.

Клайв охал и ахал, не веря своим ушам.

– Как же она выжила? Зимы у нас холодные. А в подвале градус и то ниже.

– Если человек хочет жить, он выживет, мистер Дэниел, – с улыбкой ответила Орла, коснувшись плеча мужчины. – Она построила себе уютное гнездо под лестницей из того, что было в подвале, избавив себя от сильного холода.

– Что же теперь получается? – Клайв озабочено вздохнул, его плечи опустились. Он подумал о Молли, которая ждёт немедленного переезда. А тут такое. – Пока эта девушка в подвале, я не смогу здесь ничего сделать?

– Конечно, сможете! Дайте полиции пару дней, они осмотрят коттедж, сад, всё это сфотографируют и вы сможете вернуться к ремонту.

– А девушка?

Орла заправила за ухо упавший на лицо локон и посмотрела на сарай. Повисла пауза, во время которой Клайв отметил печаль, промелькнувшую в глазах женщины.

– Начнём с малого. Её нужно накормить. Где-нибудь здесь есть пекарня или бакалейная лавка?

– Понятия не имею, доктор Лири. Я никогда раньше не был в Клорейн. Насколько мне известно, здесь очень мало местных жителей. Богачи выкупают загородные дома, чтобы потом сдавать их в аренду туристам или же приезжать на летний семейный отпуск. Именно по этой причине мы выбрали этот городок. Здесь тихо и уютно. Нам, старикам, большего и не надо.

Орла понимающе кивнула, затем пошла к своей машине, сообщив детективу, что хочет поискать магазин или кафе.

А Дэн, тем временем, показал банку с неизвестной субстанцией детективу Эвану Галлахеру.

Глава 3

На утро следующего дня детектив О’Хэллоран и доктор Лири прибыли в Клорейн для того, чтобы посмотреть, есть ли изменения в поведении девушки. И первое, что расстроило Орлу – девушка не притронулась к еде. Полицейские, которые остались на посту, сообщили, что ночью слышали шорох в подвале. Одному из них даже показалось, что скрипели ступени. Но на поверхность девушка так и не вышла.

Орла спустилась вниз и сразу же заметила тарелку с булочками, которые купила в пекарне на выезде из города. Невероятно пышные и аппетитные сладкие булочки, посыпанные сахарной пудрой не были даже надкушены. Это встревожило доктора.

– Ты нам не доверяешь, да? – спросила она в пустоту. Девушка вновь сидела под лестницей, считая это место безопасным. Орла подошла к матрасу и посмотрела на него. – Я стою возле твоей кровати. Поверить не могу, что ты живёшь в таком месте. Кто это с тобой сделал? Кто запер тебя здесь?

Внезапно Орла заметила тонкую полоску света на матрасе, боязливо проникающую сквозь узкую щель на стене. Женщина присела. Сегодня она предусмотрительно надела джинсы и лёгкую блузку, не сковывающую движения, поверх которой накинула кожаную куртку. В тишине кожа издавала жалобный треск – явный признак новизны. Орла почти положила своё лицо на подушку из лоскутков ткани. От неё шёл ужасный запах, поэтому доктор брезгливо поморщилась, но продолжила своё исследование.

– Доктор Лири? Вы здесь? – Это был голос Шейна. Он спускался вниз.

– Да, детектив. Идите сюда.

– Отверстие в стене? – сказал он, как только опустился рядом с Орлой на грязный матрас. – Хоть какая-то вентиляция. Но эта дырка не спасает от всех тех зловоний, что накопились здесь, черт знает за какой период времени. – Взгляд вместе с лучом от фонаря переместился в сторону лестницы. Она там. Но выходить не хочет. О’Хэллоран не понимал, откуда возникло это азартное желание, но он хотел увидеть эту девушку – взглянуть хотя бы одним глазком. – Как думаешь, она там ещё живая?

Доктор Лири уже отряхивала свои джинсы от песка.

– Твои люди же слышали её движения.

– Да, но сейчас не слышно ни звука. – И он постучал несколько раз по железным перилам. Неожиданный ответ пришёл с обратной стороны. Глухой стук.

– Постучите ещё раз, Шейн, – шёпотом попросила Орла. – Только считайте. Раз, два, три…

В ответ глухо постучали: раз, два… Орла и Шейн посмотрели друг на друга, улавливая лишь слабые черты лиц в темноте. Тишина и… три.

Они проделали это неоднократно. И каждый раз девушка отвечала глухим стуком столько, сколько простукивал Шейн.

– Из того, что сейчас произошло, смело могу сказать, что она готова к общению, – радостно говорила Орла, пока они с Шейном направлялись к своим машинам. – Она умеет считать, значит, восстанавливать психологическое состояние этой девушки будет гораздо легче. Она осознаёт то, что делает.

– Понятно. Всё это, конечно, замечательно. Я не могу взять в толк, почему она не хочет выходить на свободу. Сколько нужно там просидеть, чтобы отказаться от воли? – Шейн возмущённо тряхнул головой и открыл дверцу, чтобы сесть за руль, когда Орла бросила следующую фразу:

– Почти всю жизнь.

Но пояснять она ничего не стала. Села в свою машину и уехала.

– Психологи иногда ведут себя очень странно, – буркнул себе под нос Шейн и тоже решил уехать из этого места. Тем более, у него в участке осталось немало дел.

В отделении к нему подошёл Эван, как всегда весёлый и неутомимый. Шейн иногда завидовал неукротимой энергии и неисчерпаемой выносливости напарника.

– Внимательно посмотри на эту банку, – сказал Эван, сунув грязную тару, взятую из подвала, детективу под нос. – Как думаешь, что внутри?

Фэй, которая сидела за своим столом, хихикнула, при этом не отрывая глаз от экрана. Шейн одарил её холодным взглядом. Опять решили подурачиться. И почему он всегда на это ведётся?

– Не знаю, – ответил О’Хэллоран, разглядывая банку, – может, грибы?

– Где бы она в подвале нашла грибы? – усмехнулся Эван.

– Ну, бывают же такие грибы, которые в сырости растут.

– Сомневаюсь тогда, что её нашли бы живой, – бросила Фэй.

Фэй О’Киф работала в команде Шейна О’Хэллорана и выполняла чаще всего бумажные поручения. Ей было не больше тридцати лет, но весь её вид прямо кричал, что она устала от жизни. Фэй обременена столькими трудностями: двое маленьких детей, которых иногда не видит, а если видит, то сходит с ума, потому что бабушка совсем их разбаловала; тяжёлый брак, развод, затем Фэй пыталась строить отношения с каким-то полицейским, но и те ни к чему хорошему не привели. Она по званию была выше его, оттуда шли распри и склоки. Однако несмотря на всё перечисленное, Шейн доверял ей и ценил, как хорошего помощника.

– Ну, и что это на ваш взгляд? – тогда спросил старший детектив или как многие привыкли называть Шейна – шеф.

– У меня два варианта: либо это какая-то зелень, либо испорченные соленья. – Эван поставил банку на стол и хлопнул по крышке ладошкой. – Как я понял, подвал предназначался для хранения продуктов.

– Да, я видел справа что-то вроде ящиков для хранения земляных клубней. Но не думаю, что даже через три года еду в банке будет сложно узнать. Здесь же что-то гадкое.

– Крыса? – пошутил Эван.

– Фу! – выкрикнула Фэй и прикрыла рот рукой, словно чувствовала мерзкий запах из той самой банки, что стояла у неё на столе. – Эван, ты собирался отправить это на экспертизу – вперёд!

– И поторопись! – имитируя сердитый тон, подгонял Шейн.

Когда Эван Галлахер покинул кабинет, Шейн принял серьёзный вид, застегнул пуговицу на пиджаке, хотя это было ни к чему, и посмотрел на Фэй.

– Что насчёт бывших жильцов?

– Я связалась с риэлтором, у которого Клайв Дэниел купил этот дом. На завтра у нас назначена встреча. Как только будет что-то известно, немедленно сообщу вам.

Шейн кивнул и, больше не сказав ни слова, ушёл в свой кабинет, где и провёл остаток рабочего дня. И всё это время он думал о той подвальной девушке. Как ей помочь? Что держит её в том тёмном и холодном месте?

Вечером, вернувшись в свою пустую холостяцкую квартиру, он позвонил Орле, чтобы спросить, есть ли изменения, но она, как и его люди на посту, сказала, что дело стоит на месте. А пока девушка под лестницей, они ничего не смогут сделать.

Глава 4

Он не знал, что вообще тут делает. Но назад поворачивать смысла не было, и Шейн остановился у подъездной дорожки дома Клайва Дэниела, заглушил мотор и вышел из машины. На дворе стояла глубокая ночь. Одного взгляда на луну хватило, чтобы почувствовать дрожь. Он приехал сюда не в рабочее время, как какой-то непрошеный гость, как вор.

Пройдя вглубь сада, он заметил свет, а рядом небольшую палатку. Разводить огонь строго настрого запрещалось в целях безопасности, поэтому они установили прожектор маленького размера, чтобы тот мог осветить только место, где ночевали полицейские и дверь в сарай. Шейн сообщил людям о своём появлении, но сидеть с ними не стал, взял фонарь и пошёл осматривать постройку снаружи. При этом он понимал, что лучше это делать днём, но какое-то чувство не давало покоя в душе. Именно оно привело детектива сюда в такое время.

Луч фонаря медленно шарил по траве, по земле, по стенам, однако ничего особенно важного пока что заметно не было. Шейн ступал почти бесшумно, лишь изредка сухая ветка могла хрустнуть под подошвой.

Он думал, для чего эту бедную девушку заперли в подвале и почему хозяева продали дом, забыв о ней. Её хотели убить? А может, её спрятал кто-то другой, а хозяева и мысли не допускали, что в подвале мог кто-то быть? Крысы! Судя по состоянию домика, им никто не пользовался уже много лет – старый, полуразрушенный – кому он нужен? Есть ещё версия, что девушка от кого-то скрывалась, а её совершенно случайно закрыли… Нет, плохая версия. Тогда на железном люке не обнаружили бы комода. Ясно точно – её закрыли. Кто?

Кто?

Он остановился перед узким проходом между старым деревянным забором, за которым был спуск к озеру и задней стеной постройки. Шейну не нужно было напрягать зрение, чтобы понять: полицейские не совали свой нос сюда. Трава достигала груди Шейна, а вьющиеся растения оплетали своими побегами стены, забор и ствол дерева, что стоял посреди прохода, перегораживая путь. С одной стороны, полагал Шейн, всё это можно было бы вычистить и осмотреть, но было очень много но. Девушка вполне могла бы испугаться работающих машин. С другой стороны, Шейн боялся упустить хотя бы одну улику.

Как же трудно, когда руки связаны и сколько ни рассуждай, а без неё ничего не сдвинется с места. Ни одна догадка не подтвердится, ни одна версия не будет рассматриваться. Вздохнув, детектив опёрся рукой о колючий забор и закрыл глаза.

Ветер насвистывал тоскливую мелодию в ветвях деревьев. Шейн вслушивался в необычное звучание, будто природа могла пародировать голос человека. И это было так прекрасно! В душе детектива поселилось спокойствие и на мгновение показалось, что он вернулся в детство, когда мама пела на ночь старую добрую колыбельную. Он поймал этот мотив и начал подпевать, когда вдруг до сознания дошло: это не ветер!

Он выключил фонарь, сам не зная для чего, и стоял не шевелясь несколько секунд. Потом упал на колени и приложил ухо к земле.

Это она!

Та самая девушка из подвала напевала колыбельную. Он слышал лишь мычание, слов разобрать не смог, но в душе зародилась надежда, а за ней и уверенность в том, что никакое заточение не свело девушку с ума. Надо только придумать, как её вызволить наружу – к солнцу.

Шейн вдруг представил светловолосую девушку в цветастом платье, которая ступает босыми ногами по чистому зелёному лугу, на голове её венок из полевых цветов, на лице блаженная улыбка. Она кружится и напевает красивые мелодии, радуясь свободе… А потом детектив открыл глаза, вокруг сырость и чернота.

– Надеюсь, для тебя этот день настанет, – вслух сказал он и ушёл.

Утром Шейн О’Хэллоран позвонил доктору Лири, пока стоял в пробке.

– Она пела! Пела!

– Вы уверены, детектив, что вам не показалось?

– Если вы мне не верите, доктор, можем подежурить этой ночью и сами убедитесь.

В трубке наступило молчание. Шейн решил, что был слишком резок, поэтому заговорил мягче:

– Доктор Лири? Вы ещё слушаете меня?

– Да, детектив. Боюсь, что сейчас положу конец вашим мечтаниям, ибо сегодня я намерена вытащить девочку наружу.

– Угу, – скептически промычал Шейн. – Есть идеи?

– Одна имеется.

– Поделитесь?

– Нет.

Шейн был в бешенстве. Значит, он звонит и делится открытием, хотя ни черта этим докторам не обязан, а она бросает трубку! Он снял тёмные очки и сжал двумя пальцами переносицу. Раздался звонок, и Шейн, подумав, что это Лири передумала и всё же решила поделиться своими соображениями, не глядя ответил:

– Мудро с вашей стороны, – сказал он.

– Э… я не вовремя, шеф? – раздался голос Эвана, и Шейн даже посмотрел на дисплей, потому что не поверил своим ушам. Да, ему позвонил напарник.

– Проклятье, Галлахер! Ты умеешь позвонить, когда надо! – чуть раздражённо бросил детектив.

– Я просто подумал, что вам будет интересно. Пришли результаты экспертизы. Теперь мы знаем, что в банках.

Нескончаемый поток машин двинулся вперёд. Шейн сосредоточился на дороге, но от разговора не отвлекался.

– Надеюсь, ты не ошарашишь меня новостью, что там была крыса.

– Нет. Всё проще, детектив О’Хэллоран… э… Шейн. – Эван часто забывал, что они дружат уже много лет, а посему, когда разговор шёл наедине, то и обращаться друг к другу могли по имени. – В банке гнилые овощи, какие-то корни и трава, залитые водой.

– Понятно, – быстро ответил Шейн, выворачивая руль направо. – Как думаешь, она это ела?

– Не знаю. Я не представляю, как это можно есть. Гниль!

– Ладно, Эван, спасибо, что подсуетился. Я сейчас еду в Клорейн и не знаю, когда появлюсь в участке. Попроси Фэй связаться со мной сразу после встречи с риэлтором.

Эван пообещал выполнить просьбу и отключился.

Шейн не собирался ехать в Клорейн, но доктор Лири разбудила в нём дракона, и теперь у него появилась цель – вытащить девчонку из-под земелья раньше неё.

Клайв Дэниел занимался ремонтом в коттедже – на это полиция дала добро. С ним был сын по имени Джошуа Дэниел. Это миловидный мужчина с виду лет тридцати пяти, крепкого телосложения в джинсах и клетчатой рубашке, надетой поверх футболки. Он воодушевлённо поздоровался с детективом, представился, затем принялся высказывать своё мнение обо всей ситуации, при этом активно жестикулируя:

– Знаете, детектив, в таких случаях говорят, что все средства хороши, – бодро сказал Джошуа, – поэтому я попробовал спуститься в подвал. Та девчонка на минуту показалась, но потом шипела на меня, как дикая кошка. Она будто людей уже много лет не видела.

– Кто позволил вам спуститься в подвал? – с подозрением спросил О’Хэллоран.

– Да, там никого не было. Отец просто предложил…

– На посту должны стоять полицейские, – оборвал его Шейн, затем обратился к Клайву, который тихо стоял рядом и мял любимую кепку в руках: – Доктор Лири приезжала?

– Нет, детектив.

– Ладно, пойду посмотрю, что там происходит.

Шейн уже отошёл на несколько шагов и собирался спускаться по ступенькам с крыльца, когда Джошуа негромко сказал в спину:

– А она хорошенькая, если её хорошо умыть.

Проигнорировав эти слова, О’Хэллоран пошёл вглубь сада, к палатке, из которой за версту был слышен громкий храп.

«Твою мать! Хоть самому на пост становись!» – гневно подумал он и вошёл в сарай, затем спустился по старой скрипучей лестнице вниз, на этот раз без фонаря.

Шипела, как дикая кошка.

Она защищалась. От человека. Такой вывод не обрадовал детектива, и вдруг он подумал об Орле. Без её помощи не обойтись, какая бы личная неприязнь не имелась у него. Психолог нужен девочке.

В темноте сверкнула пара диких глаз. Шейну даже показалось на мгновение, что перед ним животное. Но это была она.

Крышка люка была раскрыта нараспашку и тусклый свет попадал внутрь всего на несколько футов, но и этого хватило, чтобы Шейн мог разглядеть некоторые очертания предметов и теперь он чётко видел перед собой хрупкую фигурку молодой девушки, что-то прижимающую к своей груди.

– Я не причиню тебе вреда, – ровным, спокойным тоном сказал Шейн и поднял руки вверх, чтобы девушка видела – он не станет нападать. – Я хочу помочь. Помощь. Тебя никто не обидит.

Она стояла в углу, размышляя над тем, как добраться до своего укромного местечка под лестницей. Шейн понял это по тому, как она метала свой взгляд от него к лестнице. Но он закрыл ей ход, и у неё не осталось выбора, кроме как просто стоять на месте.

Шейн был осторожен, он знал, что любое неверное движение, и он навсегда потеряет с ней контакт.

Шипит, как кошка.

Этого нельзя допустить.

Ему удалось подойти очень близко так, что между ними поместился бы стул. Теперь он видел её разной длины волосы, они были похожи на рванную тряпку, слипшиеся и грязные. Что на ней надето? Что-то мешковатое и короткое, босые ноги были исцарапаны или же к ним присохла грязь. В подвале было недостаточно света, чтобы всё хорошенько разглядеть. Но зато он хорошо видел игрушку в её руках и, судя по форме ушей, это был медвежонок.

У Шейна появился отличный шанс поладить с дикой девочкой, но совершенно не вовремя из кармана донеслась звонкая мелодия. Звонок отвлёк Шейна и напугал девчонку. Она громко закричала, застав детектива врасплох, затем шмыгнула под лестницу.

– Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт! – выругался про себя Шейн и поднялся наверх.

Как же он был близок. Вот досада!

Глава 5

Молли Дэниел приехала посмотреть коттедж. Прежде она видела его только на фотографиях, которые показывал муж. Теперь же, когда в доме начался ремонт, она хотела принимать в нем участие, ведь её заветная мечта сбылась. Она уже придумала идеальный интерьер, точно знала, какие гардины повесит, как отделает потолки и в какой цвет выкрасит комнаты. И никто её не остановит, даже снующие по их территории полицейские.

Первые полчаса она ходила по дому, разглядывала отделку, говорила с рабочими, давала им указания. Клайв всё это время сидел на кухне за пластиковым столом, разговаривал по телефону.

– Это просто чудесно! – восхищалась Молли, спускаясь по деревянной лестнице, которую в будущем намеревалась покрыть лаком. – Дом очень удобно сконструирован. И кухня такая большая!

– И окна выходят в сад, – добавил Клайв, убирая телефон в задний карман брюк. – Ты уже видела оранжерею?

– Да! Не могу выразить свой восторг, – широко улыбалась женщина, глядя в окно. – Через пару месяцев я уже смогу заниматься садом. О, Клайв, я так долго об этом мечтала!

Она не видела, как кивнул муж. Её внимание приковала палатка и едва просматриваемая из окна кухни крыша постройки. Её выражение лица вдруг стало серьёзным.

– Дорогой, а ту девушку ещё не вывели из подвала?

– Нет ещё. Они не могут её просто взять и куда-то увезти, – объяснял Клайв, – это может повлиять на её психику, так сказала доктор Лири. Девушка должна подняться наверх добровольно. Они предполагают, что она подвергалась насилию. Это всё, конечно, потом расследование и медицинские анализы покажут, но для начала они хотят сделать всё ненавязчиво.

– Интересно, почему она не выходит. Любой человек стремится быть свободным. Ей открыли дверь, но она не спешит на волю. Тебе не кажется это странным, дорогой?

– Для нас для всех эта девушка и её пребывание в том подвале – загадка. Кто знает, что тут произошло.

Женщина обвела взглядом потолки.

– А хозяева этого дома куда делись?

– Я не интересовался у риэлтора. Не думал, что это важно, – виновато ответил мужчина, обращая взор в сторону постройки.

Молли молчала, будто что-то обдумывая. Скулы напряжены, губы поджаты, а взгляд сосредоточен.

– А если мне попробовать? – неожиданно сказала она вслух. – Иногда требуется испытать всё возможное.

– Но, Молли, детективу это не понравится. Джошуа уже добровольно спускался туда и только всё испортил.

Молли взяла мужа за руку, её черты смягчились беспечной улыбкой и она сказала:

– Я проработала почти всю жизнь в начальной школе. Ты думаешь, у меня есть шансы напугать дитя, как Джошуа?

– Я, конечно, тебе доверяю, но что ты можешь сделать?

– Открыть ей своё сердце.

Эти слова сработали лучше любого предлога. Клайв позвонил детективу О’Хэллорану, а после его одобрения Молли направилась к сараю. Полицейские, дежурившие в этот день там, пытались задержать её, но Клайв объяснил, что детектив дал добро и сам едет сюда. Мужчины в форме отступили, давая женщине пройти вперёд. Клайв предпочёл остаться снаружи.

Молли вошла в подвал не сразу. Сначала она долго вслушивалась в звуки, доносившиеся снизу. Уголки губ пожилой женщины дрогнули. Она хорошо знала эту мелодию. Голос льётся волной: начинается тихо, затем повышается и снова вниз. Старая добрая колыбельная. Да она сама пела её Джошуа и Таре, кода они были маленькими.

Ступив на лестницу, она принялась подпевать той мелодии, которую слышала:

– Соня, закрой глаза… Мама с тобой рядом…

Голос снизу притих, но Молли не останавливалась. Она пела ласково:

– Я защищу тебя от зла… Ты проснёшься у меня на руках… Ангелы-хранители рядом…

Последняя ступенька, и она очутилась в тёмном, сыром помещении. Тусклого света, попадавшего внутрь через люк, однако, хватало, чтобы увидеть движение в самом углу. Молли остановилась, глядя на неясную фигуру человека и только потом допела:

– Так что спи без страха.

Воцарилась тишина. Молли думала, как лучше подступиться к бедной девочке, что можно ей сказать, чтобы не напугать. А ещё она старалась не обращать внимания на омерзительный запах гниения, немытого тела и фекалий. Как здесь вообще можно жить?

– Бедняжечка ты моя, – вслух сказала Молли, стараясь обращаться к девочке, но не смотреть на неё. – Кто же это с тобой сотворил? – Она повернулась к девушке и заметила, что та её с любопытством разглядывает. – Тебе нравится этот дом?

Девушка медленно покачала головой из стороны в сторону, что означало «нет».

Молли не хотела радоваться. Для этого ещё слишком рано. Но и не могла игнорировать зародившийся контакт.

– Почему ты не выходишь? – тогда спросила она. Последовала пауза. Девушка продолжала смотреть на Молли в опрятном белом платье, сколотом на груди блестящей брошкой; её светлые волосы были собраны на затылке и уложены в форме ракушки. От Молли исходил какой-то неестественный свет доброты и нежности. Но тон её всё же изменился и стал похож на то, будто она говорит сама с собой. – Тебя кто-то обидел, поэтому ты прячешься. Ты чувствуешь себя здесь защищённой, так ведь? Ты боишься?

«Да», – был кивок.

Молли снова задумчиво потупила взгляд. Потом вдруг в голову пришла идея. Работая в школе, она всегда повторяла своим ученикам, которые отставали от программы: «Не время сдаваться. Постепенно. Кирпичик за кирпичиком».

Кирпичик за кирпичиком.

– Я буду приходить к тебе в гости каждый день, – весело сказала Молли. – Мы заменим твою кровать и немного приберёмся. Ты же поможешь мне?

Девушка часто закивала. Молли не была уверена, но, кажется, девушка улыбнулась.

– Хорошо. Но нам нужно с тобой познакомиться. Как мне тебя называть?

Молчание. Девушка отвернулась, что-то крепко сжимая.

– Я – Молли, – поспешила сказать женщина, чтобы не потерять ту ниточку, которая их чудесным образом соединила. – Ты не знаешь своего имени? Хочешь, я дам тебе новое имя?

Бледная, робкая девушка с парой запуганных глаз, выглядывающих из-под грязных волос, просияла. И Молли поняла, что девочка не против. Да и всем им станет легче, если у неизвестной появится имя.

– Ты очень любишь колыбельную, которую пела здесь? – улыбнулась женщина. За всё время, пока они разговаривали, она не сдвинулась ни на шаг, не пыталась схватить девочку или даже просто прикоснуться. Именно это помогло ей завести с ней беседу. Девушка снова кивнула, что любит, затем опустила глаза на то, что было у неё в руках. Молли не удалось разглядеть эту вещь. – Видимо, ангелы-хранители на самом деле сберегли тебя, – сказала она. – Да ты сама, как ангел! Так пусть тебя зовут Анжела.

Анжела… загадочное и странное создание, ворвавшееся в жизнь Дэниелов. Принесёт она им счастье или хлопоты, никто не знает. Но она со временем расскажет, что с ней произошло…

Глава 6

Орла Лири поднесла к губам чашку с чаем и, слегка подув, сделала меленький глоток. На столе лежал блокнот с ручкой и телефон. Молли возилась на кухне с пирогом. В доме продолжался ремонт, но женщина пожелала переехать раньше, чем планировалось. А причиной тому была Анжела.

– Значит, говорите, она начала есть? – вернулась к разговору Орла, когда Молли поставила перед ней морковный пирог и села.

– Вчера я принесла ей суп из шпината, – сказала Молли, – и она его съела с большим аппетитом!

С тех пор, как Молли установила с девушкой контакт, было принято решение не подпускать кого-либо ещё к подвалу. Ни детектив О’Хэллоран, ни Орла не появлялись там. Доктор Лири приезжала каждый день, чтобы узнать у Молли, как идут дела. Всю неделю женщина рассказывала, какие изменения происходили с Анжелой. Она позаботилась о чистом матрасе с подушкой и одеялом. Анжела не сразу приняла их, но уже через два дня Молли застала её спящей на своей новой постели.

Что касалось Шейна, то он ждал, когда девушку выведут из подвала, чтобы осмотреть его и провести расследование. Он попросил Молли ничего не менять и, тем более, не выбрасывать. Требовалось установить личность жертвы, ибо она не разговаривала, хотя по словам Молли прекрасно всё понимала. Она отвечала на вопросы кивком головы, а если Анжеле что-то не нравилось или не хотелось, то она просто отворачивалась или уходила.

– Прошло семь дней. Вы пробовали позвать её к себе в дом? – спросила Орла.

Молли указала доктору на пирог, и та любезно кивнула.

– Когда Анжела съела суп из шпината, я сказала, что у меня есть ещё, там, наверху. Но реакции не последовало, и я оставила эту затею. Вы же сами говорили, что настаивать нельзя.

– Разумеется, нельзя. Но с вашей мягкостью, возможно, получится что-то сделать. Анжела вам доверяет. Уже то, что она приняла это имя и ест из вашей тарелки говорит о многом. Она видит в вас защитника.

– Ох… – Молли погрустнела. – Кто же с ней такое сделал? Бедная девочка, жила там неизвестно сколько. Как вы думаете, она когда-нибудь заговорит?

Орла была честна.

– У неё скорее всего афазия.

– Ой, доктор, говорите простым языком. Я в этом ничего не смыслю.

Орла позволила себе улыбнуться, затем взяла десертную ложечку и принялась есть пирог. У Молли превосходные кулинарные навыки, от её выпечки сложно отказаться. Орла была пухленькой в школьные годы. Ей стоило больших трудов похудеть, поэтому она с опаской относилась к сладостям. И сейчас сделала маленькое исключение, чтобы не обидеть хозяйку.

– Афазия – это локальное отсутствие или расстройство уже сформированной речи. В этом случае сохраняется слух, человек всё понимает и даже может писать, но не разговаривает. А причиной тому может быть что угодно. Естественно, требуется обследование. Девушка могла получить травму головы или имеет психическое заболевание, если не… но не будем пока о плохом.

– Она не похожа на больную, – отметила в свою очередь Молли. – Да, она истощена, от неё скверно пахнет, но девушка умная и взгляд у неё такой… э-э-э… осознанный. Она не сумасшедшая, нет.

– Я этого не утверждаю, – вежливо возразила Лири, глядя на крышу постройки. Из оранжереи открывался превосходный вид. Когда сад приведут в порядок, зацветут цветы разными красками, это место покажется раем. Орла снова взяла кружку с чаем. – Чем скорее мы вытащим её оттуда, тем быстрее узнаем, здорова она или нет.

Вечером того же дня Молли приготовила чистую воду, чтобы отнести в подвал Анжеле. Она догадывалась, что девушка пила раньше из-под крана, который был установлен в подвале для того, чтобы можно было помыть ящики или сами овощи. Но когда Шейн попросил стакан, чтобы отдать на экспертизу, Молли принесла жёлтую жидкость. Не очень приятно пахнущую к тому же. Пить такую воду опасно для жизни. В сердце женщины снова поселилась тревога и опасения за здоровье девушки. Она носила чистую фильтрованную воду каждый день и следила, чтобы Анжела выпивала её до последней капли.

– Мам? – Молли услышала голос сына и вышла на крыльцо.

– Джошуа? Не ждала тебя сегодня, – сказала расплывшаяся в улыбке женщина и поцеловала его в обе щеки. – Отец сказал, что у тебя сегодня какое-то мероприятие в городе.

– Оно отменилось, и я решил повидать тебя, мама. – Джошуа вошёл в дом, повесил шляпу на крючок и обвёл взглядом холл. – Красиво отделали панели. Я же говорил, что декоративные панели из гипса – солидный вариант, гармонично сочетающийся с классическим интерьером. Посмотри, как богато смотрятся стены!

– Согласна с тобой, сынок. – Приобняв сына, Молли принялась разглядывать отделку вместе с ним. – Я очень счастлива, что твоя компания обеспечивает нас хорошим материалом. Ты голоден?

– Совсем чуть-чуть.

Молли растерянно посмотрела на бидончик с водой, затем на кухню.

– Ты располагайся, Джошуа. Я сейчас вернусь и накормлю тебя.

Джошуа с подозрением покосился на мать.

– Это для дикой кошечки?

– Не называй её так! – проворчала Молли. – Ты же знаешь, что мы дали ей имя. Теперь она Анжела. – Она сделала шаг, затем остановилась и добавила: – Надеюсь, ты при Софи постесняешься сказать такое. – И вышла.

А Джошуа отправился в оранжерею, чтобы понаблюдать, как мать идёт в подвал, чтобы напоить не то человека, не то животное. Ему не нравилась ситуация, в которую попали его родители. Пока он не мог объяснить почему. Сначала это выглядело, как забавная игра, его распирало любопытство. Но прошла неделя, а вместо того, чтобы увезти «чертёнка» в больницу или в приют какой-нибудь, за ней присматривает его мать. Неизвестно ещё, каких болезней она может нахватать от той дикарки. Всё это стало его беспокоить, в душе поселилось дурное предчувствие. Отец, кстати, также переживал за Молли. Но ни он, ни Джошуа не могли пойти против решения полиции.

Семья Дэниелов считается одной из самых крепких и дружных семей. В любой праздник они собираются за общим столом, и не важно, что они живут в разных частях города. Традиции никогда не прерывались. Джошуа отделился от семьи очень рано – и выбился в люди благодаря тому, что смело пробовал новые возможности, а отец не скупился на образование для него. Поддержка Клайва подпитывала энтузиазм Джошуа. И в свои тридцать у него успешная фирма, которая поставляет строительные материалы; он женат на прекрасной женщине Софи – очень внимательной и доброй. Молли полюбила эту девушку с первой минуты, как Джошуа привёл её в дом. В их маленькой семье есть только один изъян – вот уже пять лет Софи не может забеременеть. А Джошуа мечтает о наследнике, оттого иногда ходит подавленный и сердится на весь белый свет.

Характер у Джошуа сложный. Молли научилась терпеть все его претензии и недовольства, но вот Софи он временами огорчает. Девушка часто приходит к свекрови, чтобы поплакать и пожаловаться на неугомонного мужа. Джошуа всегда слушался мать, поэтому её слова могли вразумить его.

У Клайва и Молли есть ещё старшая дочь Тара. Она работает в госпитале Лондондерри и очень занята в последнее время. Она не видела нового дома родителей в Клорейн, но наслышана о нем из уст матери. Они созваниваются почти каждый день. Молли рассказывает дочери о том, как хочет благоустроить коттедж, а Тара делится об успехах десятилетнего внука Молли Томаса. Об Анжеле Тара также была в курсе и не упускала возможности полюбопытствовать о том, как эта девушка жила там всё это время. А Молли лишь вздыхала, говоря, что пока им мало известно о жизни бедной девочки.

Анжела спала на своей новой кроватке, когда Молли принесла ей воды. Она пользовалась фонариком и могла видеть немногое. Однако ей удалось заметить на полу игрушку, которую Анжела практически никогда не выпускает из рук. Молли присела, взяла вещь и посветила на него. Это был мишка в красном свитере с надписью, вышитой жёлтыми нитками «Тоби».

«Имя», – подумала женщина.

Мишка Тоби стал девушке единственным другом в кромешной тьме. Грустно осознавать, что человек не знал никого, кроме этой грязной игрушки… ну, и крыс – куда же без них?

Молли посмотрела на Анжелу, которая начала шевелиться и просыпаться. Она хотела положить игрушку на место, но девушка успела заметить. Зарычав так, словно превратилась в дикого зверя, она вырвала мишку из рук женщины, а в следующую секунду уже сидела под лестницей.

Глава 7

В воскресенье все нормальные люди спят до обеда. Но на Шейна это правило не распространялось. Наверное, он ненормальный человек, раз в восемь утра уже стоит в туалете и чистит зубы. На минуту он перестал работать щёткой, придвинул лицо ближе к зеркалу и погладил двухдневную щетину. Он не успеет побриться, поэтому весь день будет чувствовать себя так, словно накануне вечером бухал в баре за углом. Шейн любил выглядеть чисто и опрятно, а борода ему не шла. Но делать нечего. Нужно успеть на важную встречу.

На Лондон-стрит было очень уютное бизнес-кафе под названием «Скрытый город», где Фэй О’Киф очень любила устраивать встречи. Там подавали вегетарианские блюда, что её вполне устраивало. Именно в это популярное местечко она позвала Шейна с утра пораньше.

– Прости, что пришлось поднять тебя в такую рань, – извинилась она, как только О’Хэллоран появился перед ней. Ей было непривычно видеть его в джинсах и свитере, да ещё небритым, но комментировать его вид сержант не стала. – Через пару часов уезжаю с друзьями за город. А завтра у меня отгул, сам знаешь. Здоровье тоже нужно поддерживать.

– Я привык, Фэй. У детективов редко бывают выходные. – Он сел. – Так ты поговорила с тем риэлтором?

– Да! Как ты уже знаешь, встречу он несколько раз откладывал…

Фэй прервалась на минуту, так как официант поставил перед Шейном тарелку. Детектив удивлённо посмотрел на официанта, затем на Фей.

– Я заказала тебе сандвичи, – сказала она. – Как ты любишь!

– Предусмотрительно.

– Кушай, кушай. Тебе надо хорошо питаться. А лучше, женись-ка ты уже! Найди себе, наконец, подходящую женщину, которая будет гладить тебе рубашки, убирать в доме, готовить еду и… ну, ты сам понимаешь – здоровье.

– Фэй…

– Помню-помню. Риэлтор. – Она достала свой мобильник из затёртой кожаной сумочки. – В общем, я устала бегать за ним и выпрашивать «свидания», убедила уделить мне время и ответить на вопросы по телефону. Имя риэлтора Джозеф Биг. Вот, слушай, уважаемый главный инспектор.

Беседа по телефону с Джозефом Бигом, агентом по недвижимости риэлторской компании «Лучшие дома»

16 апреля 2025 года, 10.34

Беседу провела детектив-сержант Фэй О’Киф

Ф.О’К.: Мистер Биг, нам нужна информация о бывших хозяевах коттеджа в Клорейн, Майола-стрит, 6.

Дж.Б.: Хорошо, что вы хотите конкретно знать?

Ф.О’К.: Имя хозяина коттеджа. И, если можно, мы хотели бы знать причину, по которой он решил продать дом.

Дж.Б.: Майола-стрит, говорите? [Шуршание бумаг]

Ф.О’К.: Да, мистер Биг. Номер дома – шесть.

Дж.Б.: О, вспомнил! Конечно, человек, который обратился ко мне – Стэн Диллан. Но, к сожалению, он не был владельцем коттеджа.

Ф.О’К.: Кем же он был?

Дж.Б.: Посредником. Он явился ко мне с дарственной.

Ф.О’К.: Но ведь дарственная была с подписью, верно? Вы же заключали договор купли-продажи, и сомневаюсь, что там стояло имя Стэна Диллана.

Дж.Б.: Именно его имя там и стояло. Ему передали этот коттедж. Подарили! А он его продал.

Ф.О’К.: Ясно, мистер Биг. Спасибо за информацию. Если у нас возникнут ещё вопросы, мы с вами свяжемся.

Дж.Б.: Не за что, сержант О’Киф. Всего доброго.

Ф.О’К.: Всего доброго! [Шёпотом] Идиот.

– Думаю, теперь нам предстоит разыскать Стэна Диллана, – заключила Фэй, убирая телефон в сумку.

Шейн допивал кофе.

– Я поручу это дело Галлахеру, – сказал он. – Спасибо, Фэй.

– Для тебя – не жалко!

Шейн вышел из кафе и тяжело вздохнул. Снова тупик. Складывалось ощущение, что это дело никогда не сдвинется с мёртвой точки. Вчера звонил Клайв Дэниел и сообщил, что Анжела снова забилась под лестницей и не желает общаться с Молли. Всё сначала. Замкнутый круг.

Шейну почти сорок лет, у него был отличный послужной список. За долгое время работы в полиции он раскрыл не одно преступление. Но с таким, как дело Анжелы – девушки, таинственно спрятанной под землёй, к тому же выжившей там, он не встречался никогда. Вот, если бы они нашли труп. Его бы давно отвезли на экспертизу, установили бы личность, время и причину смерти, а дальше всё пошло бы как по маслу. Когда инспектор выезжал на вызов, он думал, что дело выеденного яйца не стоит, и он раскроет его в один щелчок. Кто же мог подумать, что ему придётся столкнуться с дикаркой, которая не хочет покидать тот чёртов подвал, к тому же не разговаривает.

В деле есть какая-то прореха. Но Шейн никак не мог нащупать её, он не понимал, что стало причиной такого поведения девушки. Сидя в машине, он смотрел в тетрадь, куда записывал свои наблюдения, с ужасом осознавая, что сейчас там одни вопросы. И к ним добавился ещё один: почему владелец коттеджа решил оформить дарственную на имя Стэна Диллана?

Всё это, конечно, могло бы подождать до завтра, но Шейну не терпелось приступить хоть к каким-то действиям.

Галлахер ответил на телефонный звонок быстро, но голос был сонным, скрипучим.

– Шейн? Который час? Я проспал на работу? – Пауза. – Чёрт, сегодня же выходной! Что случилось, друг?

– Я тут кое-что узнал по делу «девушки из подвала», – спокойно сказал О’Хэллоран. Он даже не думал извиняться, что потревожил коллегу в воскресенье.

– Любопытно, что же?

Шейн представил, как его друг сел в кровати и принялся спонтанно тереть заспанные веки. Эван уже почти седой, волосы начали седеть в тридцать пять. Несмотря на внешнюю весёлость и хорошо развитое чувство юмора, этот человек пережил не самые лучшие времена в своей жизни. Дважды овдовел, и это произошло за короткий отрезок в четыре года. Вторую жену он потерял в тридцать один, после чего больше не женился. Любимые женщины оставили ему двоих детей, которые ходят в школу, имеют свои потребности и кучу проблем. Но на работе Галлахер не показывал своих истинных чувств. Так, иногда, сидя в каком-нибудь баре, он делился с Шейном своими страхами и переживаниями. А что мог посоветовать Шейн – пожизненный холостяк, который не имел в жизни ни одной серьёзной связи? Ничего. Только выслушать.

– Хозяин коттеджа оформил дарственную на некого Стэна Диллана, – рассказывал Шейн. Его глаза были сфокусированы на последнем вопросе, записанном в тетради. – А тот в свою очередь обратился в агентство недвижимости. Джозеф Биг быстро продал дом, и вот результат. Мне нужно, чтобы ты навёл справки и выяснил, кто такой этот Стэн Диллан.

– Ты отдаёшь себе отчёт в том, что этих Стэнов в Лондондерри пруд пруди?

– Чем быстрее мы сдвинемся с места, Эван, тем быстрее покончим с этим делом. Оно меня уже начинает раздражать. – Шейн сделал глубокий вдох. – Пока у нас никаких зацепок. Но я не верю, что девушку заперли в том подвале просто так. Владелец прекрасно знал, кого оставляет за запертой дверью. Он знал, что никто не станет сдвигать старый комод и проверять, есть ли там какая-то дверь, когда будут продавать дом. И он намеренно оформил дарственную, чтобы избавиться от коттеджа и не иметь с ним, а вернее, с тем, что он там оставил, никаких дел. Чтобы его имя нигде не засветилось.

– А Фэй не может залезть в архивы и выведать списки старых жильцов коттеджа с момента его появления?

– Она этим занимается. Но ты всё же займись моим поручением.

– Ты хочешь, чтобы я начал сегодня?

– Я хочу, чтобы сегодня ты знал, что ждёт тебя завтра. Как насчёт пива вечерком в спорт-баре?

Эван усмехнулся в трубку.

– Умеешь ты замять разговор, друг! Ладно, в шесть встретимся на обычном месте.

Убрав телефон с глаз долой, Шейн метнул взгляд на приборную доску. Ещё только десять. Что же ему делать весь день?

Глава 8

Молли не спала всю ночь. Её мучили мысли об Анжеле. Как же так получилось, спрашивала она себя, что она вмиг потеряла доверие девушки? Молли так хотела помочь, и ей казалось, что цель совсем близка. Но последняя соломинка хрустнула. Анжела снова спряталась, и Молли понятия не имела, как быть дальше.

«Всё образуется», – сказал Клайв, когда она рассказала ему обо всём. Но от этих слов легче не стало.

Игрушка для ребёнка не просто забава, это уменьшительная модель окружающего мира, она становится зачастую вместилищем его сильных чувств. Для Анжелы тот грязный мишка – это вселенная, люди, с которыми ей не довелось общаться долгое время, это её свет, которого она не видела на протяжении… скольких дней, месяцев, лет… Любимая игрушка – символ дома, она дарит ощущение безопасности и ассоциируется с родителями, спокойствием, семейным теплом.

Тоби.

У того замызганного мишки было имя. Он много значил для бедной девушки. Но вдруг разум Молли посетил необычный вопрос. Она даже встала с постели и принялась бродить по тёмному дому, рассуждая на эту тему.

– Молодая девушка, – негромко вслух говорила она самой себе. Так ей было легче воспринимать собственные слова, потому что мысли смешивались в густую кашу. – На вид я бы дала ей лет семнадцать-восемнадцать. При условии, что она находится в этом подвале несколько месяцев, может быть, год, то странно видеть такую привязанность к игрушке. Нет, не так. Просидев долгое время в подвале, она, конечно же, могла привязаться к игрушке и сделать её частью своего мира от безысходности. Меня смущает другое… – Молли приложила пальцы к вискам, желая выжать из себя правильный ответ. – Откуда у неё этот мишка? Нашла в подвале? Или… пришла с ним?

– Дорогая, какое это имеет значение!

Молли вскрикнула и обернулась. Сердце бешено стучало, она приложила руку к груди, а увидев мужа, принялась бранить его за то, что так тихо подкрался.

– Прости, – Клайв обнял жену. – Я стоял и слушал твои рассуждения. Не понимаю, почему тебя волнует какая-то замызганная игрушка. Иди-ка ты лучше спать.

– Ты не понимаешь. Это очень важно, и я собираюсь сказать об этом детективу. У мишки вышито имя на одёжке. Это её игрушка. Я не верю, что она его нашла в подвале. Да и откуда там взяться детской игрушке?

– Значит, девушку кинули в подвал вместе с ней. Ничего сложного, Молли, пошли спать.

Клайв уже было довёл жену до спальни, но она вдруг резко остановилась.

– В таком возрасте? Сомневаюсь, что она стала бы гулять с игрушкой в шестнадцать или семнадцать лет.

– Что ты этим хочешь сказать? – устало спросил Клайв.

– Анжела попала в этот подвал ребёнком, вот что!

Всё воскресенье Молли думала об этом. Она не раз брала в руки телефон, чтобы позвонить О’Хэллорану или Орле Лири. Не терпелось рассказать о своих догадках. Её охватила удивительная гордость, и она не пыталась её скрыть. Останавливало лишь чувство стыда и смущения от того, что у этих людей тоже есть своя личная жизнь. Она не могла их побеспокоить в выходной день. Нужно было просто набраться терпения, понедельник уже завтра.

Вычистив дом до блеска и приготовив еду, Молли вышла в сад. Растения должны были привести её в чувство. Но сердце было не на месте, её тянуло в подвал к Анжеле.

Терпения надолго не хватило. Она накормила дежуривших полицейских, затем взяла тарелку сырного супа и пошла вниз. Сначала она хотела оставить суп и уйти, но какой-то внутренний голос просил её остаться.

Молли села на предпоследнюю ступеньку. Свет едва попадал внутрь, а глаза ещё не привыкли к темноте, поэтому она предпочла закрыть их.

– Знаю, ты злишься на меня, – заговорила Молли, веря, что Анжела слышит её, сидя под лестницей. – Я не собиралась отбирать у тебя Тоби. Просто хотела посмотреть на него. Это твой самый лучший друг, да? А у меня тоже в детстве был друг. Его звали Тихоня. Маленькая лошадка, которую папа привёз мне из поездки. У меня больше не было других игрушек. Только Тихоня. И я любила его, никому не позволяла прикасаться к нему. Я любила чесать его длинную гриву, разговаривала с ним, как с живым существом… И даже мечтала, чтобы он однажды ожил и оказался моим принцем, – Молли грустно усмехнулась. – Спала с ним, никогда не выпускала из рук. Но однажды, – голос старой женщины дрогнул, по щеке скатилась слеза, – я проснулась утром, а Тихони нет. Исчез. Мама сказала, что он ушёл, потому что я выросла. И только спустя года до меня дошло, что мама избавилась от Тихони, потому что девочка в тринадцать лет уже должна перестать играть в игрушки. Ни за что и никогда, слышишь Анжела, я не поступлю так с тобой.

Внезапно женщина вздрогнула, почувствовав лёгкое прикосновение к своему лицу. И она заплакала. Запах от девушки шёл омерзительный, но это не волновало Молли. Важнее того, что сейчас произошло не было ничего.

Всё вернулось на свои места. Спустя час Молли пришла за тарелкой и обнаружила, что Анжела съела суп. У девочки хороший аппетит, сделала вывод женщина, а это символизирует здоровье; с каждым днём в этой хрупкой девочке растёт жизненная сила. Молли не верила Орле, когда та предполагала, что Анжела может оказаться больной. Она подвижна и умна. Одно только не укладывалось в голове: если Анжела попала в подвал ребёнком, то как она выжила?

Вечером позвонил Клайв и сказал, что останется в Лондондерри в доме Джошуа, потому что возникли важные дела. Полицейские поменялись, но незнакомых лиц не было. Молли подружилась уже со всеми дежурившими ребятами. Но несмотря на чувство безопасности, Молли не могла уснуть. В конечном итоге, набросив на плечи тёплую шаль, спустилась вниз.

Не зажигая свет, она подогрела воду и сделала себе имбирный чай. Пока пила, смотрела в окно, прикидывала, куда и какие цветы посадит. Луна светила так ярко, что в саду было видно каждое дерево. И это яркое свечение охватило девичью фигурку. Молли думала, что ей показалось и вышла в оранжерею. Но рассмотрев двигающуюся фигуру повнимательнее, женщине стало предельно ясно – Анжела.

В сорочке и с шалью на плечах Молли вышла в сад. Анжела сидела под деревом и ела яблоко. Это сорт зимних яблок и они очень кислые, однако девушка не морщилась и ела с огромным аппетитом.

Она заметила Молли, но не испугалась, не убежала, не отвлеклась от еды.

– Значит, ты выходишь из подвала по ночам, – Молли сказала это в непринужденной манере, как если бы они были мамой и дочкой. – Тебе холодно? Хочешь мою шаль?

Анжела радостно закивала. Тогда Молли аккуратно укрыла плечи девушки шалью, а сама обняла себя руками.

– За меня не волнуйся. Я сейчас лягу под тёплое одеяло и согреюсь.

Молли неотрывно следила за девушкой взглядом. Та доела яблоко почти до самой веточки, вытерла рот подолом грязного платья и встала.

– А те люди из палатки тебя не заметили? – спросила Молли.

Анжела отрицательно покачала головой. Её пальчик показывал в сторону озера. Издалека доносились жизнерадостное кваканье лягушек и крики ночных птиц. Они молчали, наслаждаясь природными звуками, шорохом ветра в ветвях деревьев, лёгкими всплесками воды у берега. Молли ругала себя за то, что совсем не нашла время прогуляться к озеру. Она даже подумала завести собаку, чтобы появилась причина выходить на прогулки.

Анжела вдруг начала показывать Молли на коттедж, мол иди домой, не стой тут.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – удивилась старая женщина. Анжела нахмурилась и слегка толкнула её, что означало «да».

Боясь снова потерять ниточку, Молли послушалась Анжелу и вошла в дом, но не смогла успокоиться. Через несколько минут она сняла сорочку, надела брюки, свитер и отправилась к озеру. Она понятия не имела, что тянуло её к этому месту. Анжела показала на него рукой, и Молли охватило странное чувство. Оно и привело её к берегу, где ветви ивы скользили по воде, а под её шелковистым навесом плавала Анжела. И плавала она хорошо.

От неожиданности Молли застыла как вкопанная, соображая, каким образом Анжеле удаётся не мёрзнуть в ночной апрельской воде. Заметив свою шаль и грязное платье на земле, женщина поняла, что Анжела нагая. Она плескалась, ныряла под воду и выпрыгивала снова с другой стороны, но стараясь не выплывать из-под густых ветвей ивы.

Молли не знала, что делать. Она не могла двинуть ни рукой, ни ногой и стояла как заворожённая, наблюдая за игривыми движениями Анжелы в озере. Фигура её вся была в тени, а на голову сквозь ветки падал бледный свет луны, блеск которого резко бросался в глаза. Если бы полицейские додумались выйти сюда в это время, то как бы она ни пряталась, они смогли бы заметить её.

Когда Анжела выпрямилась, особенно отчетливо обозначились её длинные чёрные волосы и молодая, крепкая грудь.

Она вышла на берег, надела платье, закуталась в шаль и быстро начала подниматься к забору. Молли решила посмотреть, куда Анжела пролезет, чтобы попасть в подвал, но длинная трава и возраст с ревматизмом не позволили угнаться за шустрой девушкой.

Молли сдалась и вернулась в дом.

Утром она проснулась от того, что кто-то карябал ногтями входную дверь. Ей именно так и показалось – ногтями или когтями. Решив, что это кошка или собака, Молли поднялась с кровати с намерением прогнать животное.

Набросив халат, она вышла в коридор, по пути глянула на часы, которые показывали половину шестого. Двор начинал наливаться заревой светильной, что означало – скоро наступит рассвет. А пока пришлось зажечь свет в прихожей, чтобы не споткнуться о нечаянно оставленную под ногами обувь.

Не спросив «кто», Молли смело открыла дверь, ведь она была уверена, что кошка, скребущаяся нагло в дом, сразу же отскочит. Но это была не кошка. На пороге прямо на каменной лестнице сидела Анжела.

Глава 9

Молли набрала номер и долго ждала ответа. А услышав долгожданное «алло», с ходу спросила:

– Софи, милая, Клайв всё ещё у вас?

– Нет, мам, – отозвалась невестка. Софи обращалась к Молли ласково, называя её «мама», ведь у самой матери лет десять как не было. – Они уехали минут пять назад по делам, – сонно произнесла она.

Голос Софи звучал хрипло, Молли понимала, что разбудила её, но ей необходима была помощь. Даже хорошо, что Клайв занят с Джошуа.

– Софи, моя просьба покажется тебе безумной, но мне нужна твоя помощь.

– Что случилось, мам?

Молли понизила голос.

– Значит, слушай…

Спустя полтора часа «ниссан микра» ярко-красного цвета подъехал к дому на Майоли-стрит. Молли наблюдала за тем, как невестка паркуется у ворот, затем идёт по дорожке к крыльцу, поправляя на ходу колготки, что ясно говорило о том, как она спешила, собираясь в Клорейн. Женщина не стала дожидаться звонка, она распахнула дверь как раз в тот момент, когда Софи потянулась к заветной кнопке.

– Спасибо, милая, – с волнением в голосе произнесла Молли, закрывая за невесткой дверь. – Заходи и постарайся не шуметь. Нам нельзя её спугнуть.

– Что она делала всё это время?

– Ничего особенного. Я покормила её, затем развлекала детскими книжками. Ей очень понравились картинки. Она на кухне.

Однако там Анжелы не оказалось. Молли уже было испугалась, что девочка сбежала через окно, и едва не запричитала. Вовремя заприметила её в оранжерее. Это пристройка к коттеджу, выполненная из металлического каркаса и стекла. Фактически это ещё одна комната, которая расширяла площадь дома, ставшая продолжением столовой. Молли пожелала, чтобы зимний сад составлял единое целое с домом. Анжеле приглянулось это место. Она с интересом разглядывала те немногие растения, которыми Молли успела обзавестись со дня въезда в дом. Она щупала бархатные листья эписции, калатеи и необычные разноцветные листочки маранты трёхцветной. Долго разглядывала кустарник кариссы с не очень большого размера плодами, внешне похожими на сливу. Молли не боялась, если Анжела вдруг задумает съесть плод, их можно употреблять в пищу, они обладают отменными вкусовыми качествами. Мякоть, имеющая аромат земляники, очень нежная и сочная. Молли с радостью выращивала бы это дерево в саду, да климат не позволит растению выжить. Анжела долго изучала кустарник, но так и не решилась прикоснуться к плодам.

Софи внимательно следила за осторожными движениями девушки. Иногда Анжела нагибалась понюхать цветок, тогда её длинные сальные волосы падали вперёд и закрывали лицо.

Молли смотрела на девушку, как заворожённая. Ведь теперь, при утреннем свете, смогла как следует рассмотреть её. И первое, на что она обратила внимание: Анжела щурилась и отворачивалась от ярких солнечных лучей, но не боялась света. Она не была грязной и Молли теперь знала почему. Анжела купалась в озере по ночам. Полностью грязь она не смывала, конечно, и неприятный запах чувствовался даже на расстоянии. На ней было надето прямое платье до колен. Подол был неровным, отовсюду торчали нитки. Горловина растянута, а рукава лишь слегка прикрывали локти. Судя по блеклым разводам, платье когда-то было зелёным, но со временем вещь утратила первоначальный цвет, полиняла, и теперь стала грязно-серого цвета.

Взгляд Софи переместился на ноги девушки. Брови взметнулись вверх от удивления. А Молли улыбнулась и объяснила, что Анжела увидела в одной из книг разноцветные носочки, начала мычать и тыкать в них пальцем. Тогда женщина вспомнила, что у неё есть похожие.

– Хочешь такие же? У меня есть.

И Анжела радостно кивнула. Теперь у неё на ногах тёплые носочки.

– Симпатичная девушка, – сделала вывод Софи. – Я бы дала ей лет восемнадцать.

– Мне кажется, ей так и есть. И знаешь, Софи, у неё очень умный взгляд.

– А что у неё в руке?

– О, это Тоби.

Софи состряпала на лице гримасу недопонимания.

– Мишка. Игрушка и лучший друг, – пояснила женщина, затем посмотрела на пакет, который Софи не выпускала из рук, как приехала. – Ты привезла, что я просила?

– Да, здесь платье и нижнее белье. Боялась, что оно может не подойти, но теперь вижу, что мы с ней одной комплекции.

– Вот и замечательно! А теперь нам предстоит сложная работа. Нам следует её помыть и переодеть, но так, чтобы она не испугалась. Во-первых, Софи, будь с ней дружелюбна. Покажи, что ты не враг. А во-вторых, ни при каких обстоятельствах не трогай её Тоби.

Софи вдохнула, затем выдохнула.

– Понятно… думаю.

Молли не сомневалась, что Софи справится с этой задачей лучше, чем кто-либо другой. Даже доктор Лири вызывала опасения. Дочь Тара была слишком шумной, она не смогла бы подойти к Анжеле с осторожностью. Другое дело – Софи.

– Анжела, – осторожно позвала её Молли, при этом широко улыбаясь. – Хочу познакомить тебя с хорошим человеком. Ты разрешишь?

Взгляд испуганной лани метнулся за спину старой женщины, прошёлся по стройной фигуре блондинки в клетчатом пиджаке, который издалека казался великоватым для неё. А всё потому, что Софи была маленького роста, черты лица ее были мелкими и вся она была до смешного непримечательной. Что для Анжелы не имело значения. Важно, с какими намерениями она пришла сюда.

– Это моя невестка Софи, – поймав момент, сказала Молли.

Анжела не побоялась подойти к ней и потрогать волосы. Софи боролась с желанием прикрыть нос ладонью. От девушки омерзительно пахло смесью разных запахов: земли и травы, мочи и немытого тела. Невыносимо и тяжело пахло.

– Привет, – произнесла Софи, выдавив из себя любезную улыбку.

Анжела улыбнулась. Она повернулась к Молли и начала показывать на своё чумазое серое лицо и румяное лицо Софи. Молли сочла это за знак.

– Ты хочешь, чтобы у тебя было такое же чистое свежее лицо?

Анжела не кивала, стояла неподвижно.

– Смотри, какие подарки привезла тебе Софи! – тогда воскликнула Молли, всплеснув руками. А потом они вместе расположились на полу, чтобы показать одежду Анжеле.

Девушка широко улыбалась, притягивая к себе наиболее понравившиеся вещи. Похожая на восьмилетнюю девочку, никогда не видавшую красивой одежды, она то прыгала, то прикладывала к себе кофты и платья.

– Всё это твоё, Анжела. Но надо сначала помыться, – добрым, наставительным тоном сказала Молли.

Её не удивила реакция девушки, когда та с энтузиазмом показывала в окно на маленький кусок озера, проглядывавшийся из-за голых деревьев, а потом имитировала движение руками, как при плавании.

– Не нужно идти далеко. Здесь есть ванна и душистое мыло.

Анжела нахмурилась.

Молли была вежлива.

– Пойдём, я покажу.

По дороге на второй этаж Софи не удержалась и шепнула Молли:

– Она и правда всё понимает.

– Я же говорила. Она не безнадёжна.

Ванна Анжелу напугала. Девушка замотала головой и с опаской отстранилась назад. Софи не растерялась и начала предлагать ей понюхать мыло. Анджеле запах понравился и, думая, что на вкус мыло должно быть таким же потрясающим, лизнула его. Скривила гримасу отвращения и звучно сплюнула на пол. Молли громко рассмеялась, что вогнало девушку в ступор. Старую женщину подхватила невестка, а спустя некоторое время в ванной стоял громкий женский смех.

Пока Софи отвлекала Анжелу, показывая баночки, закрытые крышками, различных по форме и цвету, тюбики с зубной пастой, зубные щетки, расчески, Молли набирала ванну водой, вылив в неё почти пол бутылки пены для ванн.

– Смотри, это будет твоя зубная щётка. А эта моя, – говорила Софи, извлекая совершенно новые щетки из пластиковых упаковок. – Повторяй за мной.

Девушки выдавили немного пасты на щетки, затем повернулись к зеркалу. Анжела повторяла каждое движение Софи.

– Улыбнись!

Анжела не поняла.

– Покажи зубы! – пояснила Софи и продемонстрировала свои белые ровные зубы.

Анжела сделала то же самое. Как оказалось, у неё совсем не было гнилых зубов. Да, они были желтоваты, но не настолько, чтобы это вызывало отвращение. Обычно такие зубы можно встретить у курильщиков или любителей чая.

Они почистили зубы. Настало время заманить Анжелу в ванную.

Пена привела девушку в восторг. Брызгаясь и вереща, она забралась в ванную прямо в одежде. В попытке остановить развеселившуюся девушку, Молли сама упала в воду. Софи, не скромничая, начала снимать с себя одежду, и Анжела, которая повторяла за ней абсолютно всё, тоже сняла с себя платье. Женщины намылили девушку, затем сполоснули из душа, приговаривая: «Дождик! Тёплый дождик!». Анжела подставила лицо и ладони под струи воды и, зажмурившись, замерла, постанывая, не в силах сдержать охватившего её блаженства.

Молли оглядела ванную комнату. Вода была повсюду: она стекала со стен, сверкала на полу, капала с потолка на плитку. Этого стоило ожидать, с удовлетворением подумала она, но я счастлива.

Глава 10

Допрос Мойры Рурк, произведённый по адресу: Майола-стрит, д. 7, Клорейн, г. Лондондерри

20 апреля 2025 года, 10.15

Беседу провела детектив-сержант Фэй О’Киф

Ф.О’К.: Как давно вы здесь живёте, миссис Рурк?

М.Р.: Лет шесть. Но мы не живём здесь. Дом принадлежал моим родителям. Хотела продать его, но муж отговорил. Здесь красивое место, озеро в двух шагах. Мои ребятишки не прочь иногда там искупаться. Приезжаем, когда выдаётся время на отдых.

Ф.О’К.: Как часто вы приезжаете в Клорейн?

М.Р.: Летом чаще, чем зимой. В этом году мы приехали впервые.

Ф.О’К.: Вы что-нибудь знаете о старых жильцах из дома номер шесть? Возможно, вы были с кем-то из них знакомы?

М.Р.: Я много раз видела мужчину и женщину, но не знаю как их зовут, к сожалению. Они были необщительными. Однажды муж хотел поздороваться и попробовать заговорить с ними, но встретил лишь неприветливые взгляды. Мы здесь чужаки, я это так расценила.

Ф.О’К.: Вы больше не пытались завести с ними беседу?

М.Р.: Нет. Не видела в этом смысла.

Ф.О’К.: Когда вы видели этих людей в последний раз, миссис Рурк? Сможете вспомнить?

М.Р.: Честно сказать… [Пауза] Боюсь соврать, но, по-моему, это было год или два тому назад. В один день они просто перестали появляться.

Ф.О’К.: Благодарю вас, миссис Рурк. Если вдруг что-то вспомните, вы знаете как со мной связаться.

М.Р.: Конечно, детектив.

Допрос Риса Коди, произведённый по адресу: Майола-стрит, д. 3, Клорейн, г. Лондондерри

20 апреля 2025 года, 10.40

Беседу провела констебль Анита Фоули

А.Ф.: Доброе утро! Мне нужно поговорить с хозяином дома.

Р.К.: Этот дом сдаётся. Мы с друзьями сняли его на этот уик-энд. Меня зовут Рис Коди. Чем могу быть полезен?

А.Ф.: Вы впервые снимаете этот дом?

Р.К.: Нет, каждый год с пятнадцати лет я приезжаю отпраздновать мой день рождения здесь. Я бронирую дом на год вперёд. Зову друзей и целых два дня мы гудим здесь… [Пауза] В рамках закона, конечно. Мне сегодня восемнадцать.

А.Ф.: Поздравляю. Скажите, мистер Коди, а вы, случайно, не знаете, кто жил в доме номер шесть?

Р.К.: Да, вроде старуха какая-то с мужем. Ходили слухи, что они чокнутые.

А.Ф.: От кого вы это слышали?

Р.К.: Года два назад это было. Мы познакомились с парнем из дома номер десять. Так он нам про них страшилок и нарассказывал.

А.Ф.: Какого рода «страшилок»?

Р.К.: А что, кого-то прикончили, да? Вы извините, но нам, студентам, всегда всё интересно.

А.Ф.: Надеюсь, что нет. Так как насчёт «страшилок»?

Р.К.: Ну… [Думает] В общем, по его словам, эти люди – сектанты. В их доме часто собирался народ из Дерри. В полночь они проводили обряды или молились на озере, или что ещё могут делать сектанты… Возможно, приносили животных в жертву. Ходили по берегу со свечами, как призраки.

А.Ф.: А сами вы были свидетелем подобных сборищ?

Р.К.: Думаю, если бы жил здесь, то обязательно бы увидел. Но увы, я бываю в Клорейн раз в год, о чём я уже упоминал.

А.Ф.: Мистер Коди, ещё вопрос. Вы не знаете, куда делись люди из дома номер десять? Они жили здесь?

Р.К.: Вроде, да. В прошлом году их в это время года не было. Могу предположить, что они продали дом, съехали в Дерри. Но это не точно.

А.Ф.: Благодарю!

Р.К.: Хорошего дня!

Допрос Каллума Брэнигана, произведённый по адресу: Майола-стрит, д. 8, Клорейн, г. Лондондерри

20 апреля 2025 года, 10.32

Беседу провела детектив-сержант Фэй О’Киф

Ф.О’К.: Я задам вам всего несколько вопросов.

К.Б.: Если смогу, отвечу.

Ф.О’К.: Как давно вы живёте в Клорейн?

К.Б.: Сколько себя помню.

Ф.О’К.: Значит, вы знакомы с бывшими хозяевами дома номер шесть? Они были вашими соседями.

К.Б.: Были. Но я их не знал, детектив. Я рыбак. И предпочитаю проводить время на озере с тех пор, как овдовел. При жизни моей жены я любил проводить время с ней. Мы путешествовали, покоряли горные вершины. Джимара. Слышали о такой? Гора на Хохском хребте в центральной части Большого Кавказа. Покорить нам её так и не удалось. А она красивая! [Печальный вздох] А потом… только рыбалка меня интересовала. Соседей я не знаю и знать не желаю.

Ф.О’К.: Может быть, вы их встречали? Неужели совсем не видели?

К.Б.: Вы спросили, знаю ли я их, детектив. Я ответил. Видел. Конечно, видел. Но ничего существенного я вам не скажу. Имён я их не знаю, куда они делись – тоже затрудняюсь сказать. Вот моя жена могла бы рассказать вам больше, но, к сожалению, год назад её не стало.

Ф.О’К.: Мои соболезнования, мистер Брэниган. И ещё раз извините, что потревожила.

К.Б.: Ничего страшного. Всего доброго!

Допрос Джоди Маккормак, произведённый по адресу: Майола-стрит, д. 4, Клорейн, г. Лондондерри

20 апреля 2025 года, 11.02

Беседу провела констебль Анита Фоули

А.Ф.: Расскажите всё, что вы знаете о своих соседях из дома номер шесть, миссис Маккормак.

Дж.М.: Что конкретно вы хотите знать?

А.Ф.: Кто они такие? Что за люди? Когда въехали в этот дом, когда съехали и по какой причине?

Дж.М.: Когда мы в две тысячи двенадцатом году въехали в этот дом, то О’Флаэрти уже жили в этом доме.

А.Ф.: Вы сказали – О’Флаэрти?

Дж.М.: Да-да! Грэг и его жена Джудит. Ещё у них был сын, но он жил где-то в графстве, уж не знаю точно – в Шотландии, вроде.

А.Ф.: Вы можете назвать его имя?

Дж.М.: О, конечно! Его легко запомнить.Тим! Джудит обращалась к нему только так – Тимоти. Он редко бывал у них. Если случалось, что он приезжал, то ничего хорошего из этого не выходило.

А.Ф.: Почему?

Дж.М.: Знаете, я очень люблю открывать окна пошире, чтобы впустить свежий воздух в дом, особенно, когда жарю мясо или рыбу. Кому будет приятно, если в комнате стоит жжённый запах рыбы. Ох, а если подгорит? И того хуже! Так вот, во время визитов Тима к родителям, я постоянно слышала крики. Они ссорились, спорили, а потом Тим садился в машину и уезжал.

А.Ф.: Вы слышали, о чём они спорили?

Дж.М.: Нет. К сожалению, слов я не разбирала. Я не из тех людей, кто прислушивается к таким вещам. Это не наше дело. А семья действительно необычная.

А.Ф.: Это была религиозная семья, не так ли?

Дж.М.: В каком-то смысле, да.

А.Ф.: В каком-то смысле?

Дж.М.: Да. Они были верующие. Читали библию, проповедовали. Джудит даже меня пыталась привлечь к их… э-э-э… Как бы это правильно назвать?

А.Ф.: Секта?

Дж.М.: Ну, может быть. Я атеистка, и не верю в Бога, поэтому вежливо отказалась.

А.Ф.: Так, кто же они? Католики или христиане? Может, они евреи?

Дж.М.: В том-то и дело, что их вероисповедание мне не знакомо.

А.Ф.: Вы нам очень помогли, миссис Маккормак. Если у нас появятся ещё вопросы, мы с вами свяжемся.

Дж.М.: Буду рада помочь.

Фэй посмотрела на Шейна.

– Что ты об этом думаешь?

Главный инспектор сидел в своём кресле, перед ним на столе лежала папка с отчетами. Он не смотрел на Фэй, а думал. В его тетради наблюдений добавились вопросы.

– Что тут скажешь? Нам нужно найти Стэна Диллана, семью О’Флаэрти, их сына по имени Тимоти. Ты, Фэй, наведи о них справки. Эти люди же где-то сейчас живут.

– Я уже этим занимаюсь, шеф. Как насчёт дома номер десять? Мне кажется, если разыскать паренька, который рассказывал «страшилки» Рису Коди и его друзьям, то мы сможем больше узнать о семье О’Флаэрти.

– Работайте, – не возражая, ответил Шейн. Он развёл руки в стороны, ведь Фэй прекрасно справлялась со своими обязанностями. Мысленно детектив ещё раз отметил про себя, что несмотря на недовольство начальника полиции, у него была ответственная команда.

Фэй не уходила. Хотя Шейн надеялся остаться один и съесть скучающий в ящике стола бутерброд. Он выжидающе посмотрел на сержанта.

– Это ещё не всё?

– Нет, – женщина переступила с ноги на ногу, – есть ещё кое-что.

– Что же? Удиви меня, сержант О’Киф.

– Мы с Анитой Фоули обошли всю улицу. Всего на Майола-стрит одиннадцать домов. Не все открыли нам двери. Судя по всему, их хозяева проживают в Дерри, как семья Рурк. В Клорейн живут в основном пенсионеры. Другие сдают свои дома или же приезжают в отпуск. Так вот, в доме номер один проживает некий Шимус Бёрн. Родом из Гамбурга. Мы не стали протоколировать допрос с ним, потому что на момент нашего визита Бёрн был пьян. Однако он ответил на парочку вопросов и сказал очень интересную вещь, которую мы ещё проверим. Он заявил, что…

В этот момент Шейну позвонили. Это был Клайв Дэниел. То, что он сообщил поразило О’Хэллорана. Он даже встал и принялся ходить из угла в угол, с раздражением поглядывая на часы.

– Так что заявил этот Бёрн? – с возрастающим нетерпением спросил он у Фэй, закончив разговор.

– Э… Всё в порядке, шеф?

– Фэй, мне нужно уехать. Но для начала закончи то, что начала.

– Да, хорошо. В общем, он сообщил нам, что О’Флаэрти прожили в этом доме всю свою жизнь. Дом достался Джудит О’Флаэрти после смерти её брата. На этом история заканчивается.

– А он, случайно, не сказал, когда О’Флаэрти покинули дом?

– Нет. Он едва ворочал языком. Мы не рискнули спрашивать у него что-то ещё.

– Ладно. Как протрезвеет, надо допросить. А сейчас прости, но мне надо в Клорейн. – Шейн снял с вешалки пиджак и надел его.

– Что-то случилось?

Лицо детектива неожиданно просияло.

– Да. В нашем деле есть сдвиг!

Замерев на месте, Фэй вопросительно смотрела на О’Хэллорана.

– Анжела, наша девушка из подвала, вышла на поверхность. Сейчас она в доме с Молли Дэниел. Только прошу тебя, Фэй, пока в отделении никто об этом не должен знать. Сначала я сам хочу её увидеть.

В машине Шейн думал только об Анжеле. Допросы соседей в ту минуту его не заботили. Об этом он мог подумать позже. В его голове крутился образ маленькой тощей девочки в грязном платье, её вздымающаяся от страха грудь и её печальный голос, напевающий колыбельную – без слов, но красивую. В первую очередь ему хотелось увидеть девушку при дневном свете. Он не рассчитывал, что она станет с ним беседовать. Достаточно того, что девушка примет его за друга. Звонок доктору Лири он отложит на попозже. Это была просьба Молли. Женщина собиралась приглашать их по одному. Чего Шейн на самом деле не понимал, это почему же она, проигнорировав профессионального психолога, решила позвать инспектора.

Глава 11

Молли встретила инспектора О’Хэллорана с улыбкой и некоторым волнением, которое выдавали её резкие и отчасти бесполезные движения. Она проводила его на кухню и предложила кофе. Шейн не отказался.

– А это Софи, жена моего сына Джошуа, – сказала женщина, представляя миниатюрную блондинку. – Вы уже встречались с ним, детектив.

– Добрый день, – вежливо поздоровался с девушкой Шейн и наконец сел на стул. – А где же Анжела?

– Она у себя, – ответила Молли, при этом как-то странно метнув взгляд в сторону Софи. Девушка занялась кофе, а Молли присела напротив О’Хэллорана. – Сначала я хотела с вами поговорить.

– Что ж… – Шейн чинно сложил руки перед собой и приготовился слушать.

– Всё это несколько странно, детектив. Я много думала, но так и не нашла ответа на столь щекотливый вопрос.

– О какой странности идёт речь, миссис Дэниел?

Молли посмотрела в окно. Красивые черты лица оттеняли тронутые серебром волосы, собранные на висках заколкой. У неё добрые глаза. Вот сейчас она была взволнована и, возможно, сбита с толку какими-то событиями, но не отталкивала, а наоборот, располагала к добродушию и снисходительности.

– В ночь перед тем, как Анжела пришла сюда… – начала она, но Шейн её перебил.

– Сама пришла?

– Да. Но вы не торопитесь, детектив.

Софи поставила перед ними чашечки со свежим кофе и вазочку с печеньем, а сама присела на соседний стул. Так они сидели полу-квадратом: Молли справа от окна, О’Хеллоран напротив неё, а Софи слева от Молли. Девушка не проронила ни слова за всю их беседу, но ни на минуту не оставила Молли наедине с детективом.

– Той ночью я осталась одна. Муж находился у сына. Мне не спалось, и я решила выпить чаю. Если честно, детектив, какое-то непонятное чувство вело меня из комнаты. Во окно я заприметила Анжелу. Она была в саду. В саду, понимаете? На свободе.

– Что она делала в саду?

– Ела яблоко, – ответила Молли. – Мы немного поговорили, я дала ей свою шаль и спросила, видели ли её люди из палатки. Она показала в сторону озера. А потом прогнала меня.

– После этого она пришла к вам?

– Нет. Она пришла утром. А ночью я увидела ещё кое-что.

Шейн вопросительно изогнул бровь.

– Она плавала в озере, – полушёпотом вырвалось у Молли, словно она боялась, что их могут услышать. – У меня создалось впечатление, что она делала это уже много раз.

– Она плавала в озере в апреле месяце, когда снег едва растаял?

– Да, детектив. Она плавала ночью в холод и была полностью без одежды.

– Куда она пошла потом?

– Скрылась за забором. Но, к сожалению, мой возраст и больные ноги не позволили проследить за ней.

Шейн ничего не понимал. Как такое вообще возможно? Если она не выходила через люк, значит, в подвале существует ещё один выход. Но раз был выход, то почему же она не сбежала? Ответ могла дать только Анжела. А пока… Всё это попахивало авантюрой или сумасшествием, по меньшей мере.

Красноречивый взгляд Молли и затянувшаяся пауза дали понять детективу, что наступил момент повидаться с девушкой.

– Где сейчас Анжела?

– Отдыхает в… прачечной. Вернее, под лестницей. Там у меня кладовая и прачечная. Я пыталась уложить её в комнате для гостей, но Анжела спустилась вниз и уверенно пошла к двери, которая находится под лестницей.

– Вы сказали «уверенно»… Может ли это значить, что девушка раньше бывала в этом доме?

Молли ответила без колебаний.

– Сами подумайте, детектив. Если девушка выбиралась в сад, чтобы поесть и к озеру, чтобы помыться, то она вполне могла приходить в этот дом. Риэлтор говорил, что дом пустовал почти год.

– Это вы верно подметили. – Шейн посмотрел на лестницу. Из кухни было видно всего несколько ступенек. Дверь, находящаяся за лестницей, не попадала в поле зрения. Вздохнув, он допил кофе, поблагодарил Софи и снова обратился к Молли: – Могу я увидеть её?

– Конечно, детектив. В наших интересах не напугать её, вы ведь это и так помните.

Они встали и вышли в гостиную. Софи осталась на кухне мыть чашки.

Шейн смотрел на единственную закрытую дверь под лестницей.

– Там?

– Минутку. Я попробую её позвать.

Когда женщина скрылась в кладовой, Шейн запустил руки в карманы брюк и осмотрелся. Думая о несправедливости такого бесчеловечного угнетения, такого безусловного лишения свободы, он уставился на куст в углу. Что же за тайну хранит этот дом? Имели ли помешанные на своеобразной религии О’Флаэрти отношение к этой девушке?

Не напугать.

Была бы воля Шейна, он вывалил бы на неё все вопросы разом. Но так нельзя. Он снова посмотрел на дверь под лестницей. В тишине слышалось только мерное тиканье часов, которые висели над камином. Гостиная была просторной и очень уютной, не заставленной мебелью. Обычно люди возраста Молли Дэниел любят заставлять вещами каждый пустой угол. Но здесь всего было в меру. У камина стояло кресло-качалка, а рядом столик, чтобы можно было положить очки или книжку. Напротив стоял мягкий диван, а на деревянном полу лежал толстый персидский ковёр.

Шейн задавался вопросом: Анжела чувствует себя в безопасности под лестницей? В подвале она сбегала под лестницу. Здесь она «уверенно» пошла в комнату под лестницей. Почему? От чего могла уберечь ее лестница? Может ли это быть привычкой детства, спросил себя О’Хэллоран. Но на этом месте мысли его оборвались.

В гостиную вышла Молли, а за ней шла Анжела.

О’Хэллоран на секунду потерял дар речи. Перед ним стояла совершенно не та девушка, которую он видел в тёмном подвале в грязном рваном платье, босую с сальными волосами. На ней было чёрное вязаное платье до колен, а на ногах тёплые полосатые носочки. Длинные чистые шелковистые волосы рассыпались по ее маленьким плечам. И даже несмотря на игрушку в её руке, первая мысль у инспектора была о том, что она невероятно молодая и красивая.