Заложница бесплатное чтение

Анюта Соколова
Заложница

Я помню, как маленькая ходила с отцом к Источнику. Ничем не примечательное место посреди поля – те же травы, тот же тёплый ветер, так же плывут по небу белые кучерявые облачка.

– Запомни, Вáлери, – строго произносит отец, – здесь спрятана великая сила. Никому, ни при каких обстоятельствах ты не должна открывать её расположение – только собственным детям, когда они у тебя появятся. Даже если тебя будут пытать – прими мученическую смерть, но сохрани тайну.

Для меня семилетней пытки – это что-то отстранённое, неопределённое и пугающее, но я серьёзно киваю головой в кудряшках. Слова «честь», «долг», «ответственность» я слышу с первой минуты рождения. Я привыкла к этим понятиям, они стали неотъемлемой частью моего мира.

– Хорошо, папа, – торжественно обещаю я. – Умру, но не выдам!

Утро своего двадцатого дня рождения я встречаю с восторгом и предвкушением. Ройм гостит у нас в замке! Пусть он приехал к брату, это такие мелочи! Главное, он проведёт у нас две недели, я могу открыто любоваться его совершенным лицом, великолепной фигурой и ослепительной улыбкой! Рóймэр Лэн Гэри – самый красивый мужчина на свете, благородный и бесстрашный. В свои юные годы он уже успел отличиться в стычках с рэвранцами и получил награду за доблесть из рук самого Азиáйра Третьего. Вокруг него, наверное, вьются все красавицы Арвэра, но лишь на мне он женится!

– Госпожа Валери, – пеняет мне Айха, моя няня, – леди не пристало так явно показывать свою заинтересованность молодым человеком. Берите пример достойного поведения с вашей сестры: лёгкий поклон, полуулыбка, грация походки и сдержанность чувств – вот то, что ценят лорды. Вы же вертитесь, как щенок при виде хозяина, разве что хвостиком не виляете!

– Ларе положено так себя вести, – отмахиваюсь я, – она старая! Ей двадцать восемь лет!

– Леди Ларэда в самом цветущем возрасте, – укоризненно качает головой Айха. – Вашей матушке было тридцать, когда она вышла замуж за лорда Лэн Бэрг и поселилась в Бэргри. А вы, Валери, никак не хотите повзрослеть!

– Было бы о чём переживать! – придирчиво осматриваю себя в зеркале: светлая, почти белая кожа, россыпь едва заметных веснушек, золотисто-рыжие кудрявые волосы и серо-голубые огромные глаза. – Постареть я всегда успею… Айха, мне надеть бледно-голубое или лазоревое?

– Да любое выбирайте, – улыбаясь, женщина вмиг теряет свою суровость, – вам всё к лицу. Жаль, батюшка вас сейчас не видит: копия леди Эрзэлы… Она сияла в замке, словно солнечный лучик в пасмурный день. Ни господин Вэрэйн, ни госпожа Ларэда этого света не унаследовали. Северная кровь Бэргов всё вытеснила.

Бросаю на себя последний критический взгляд и остаюсь довольна. Пусть я не такая высокая, как Вэр, и не столь изящна, как Лара, выгляжу я ничуть не хуже! За эти две недели я должна сделать всё, чтобы Ройм попросил моей руки!

Брат заглядывает ко мне первый. С каждым годом он всё больше напоминает папу – сероглазый, русоволосый, статный и широкоплечий, с горделивой осанкой и манерами истинного лорда. Азиайр Третий уже намекал ему, что пора присматривать подходящую невесту, но Вэр отшучивается: пока у него две незамужних сестрёнки под опекой, на других девушек заглядываться некогда.

– Валери! – восхищённо выдыхает он. – Выглядишь просто ослепительно! И как похожа на маму!

Поверю ему на слово: он, в отличие от меня, её видел. Целых двенадцать лет, или с какого там возраста появляется память? Себя я помню лет с трёх, брат тогда был длинным, вихрастым, смешливым мальчишкой. Это после смерти отца он разом возмужал и посуровел. Станешь серьёзным, когда на тебя двадцатилетнего сваливается управление и родовым замком, и землями, и две маленькие сестрички в довесок. Хорошо, что к этому времени Вэрэйн окончил военное училище Зайры, а Ларэда даже подростком была особой ответственной и сознательной. Шалить так, как я, она себе никогда не позволяла.

– С днём рождения, сестрёнка, – красивая шкатулочка переходит в мои руки. Не выдерживаю, заглядываю и с визгом висну у брата на шее. Брошь в виде птицы, так приглянувшаяся мне при посещении выставки известного столичного художника, которую мастер наотрез отказывался продавать. Боюсь и думать, чего стоило Вэру его уговорить!

– А где Роймэр? – кручу я головой. – Он не хочет меня поздравить?!

– Они с Ларой уже в столовой. Тебя ждёт сюрприз. Идём скорее.

Не иду – лечу, окрылённая. Подарок от Ройма! Самого лучшего мужчины на свете! Может, это помолвочное кольцо?! Или его нельзя дарить на день рождения? С подобными вопросами нужно обращаться к сестре, она точно скажет, что, как и когда следует преподносить, чтобы соблюсти все нормы этикета.

Столовая вся утопает в цветах – мне повезло родиться в середине лета. Ещё один пышный букет сестра держит в руках, но я смотрю не на неё. Моё внимание всецело принадлежит Ройму. Лорд Лэн Гэри высоченный, как и мой брат, но такой яркий по сравнению с ним – загорелый синеглазый шатен с ровными бровями и густыми тёмными ресницами. Не беда, что кроме собственной доблести он пока ничем не обладает, своё состояние он непременно добудет на службе Арвэру!

– Валери, поздравляем! – прижимает меня к груди Лара, вручая цветы. – Носи на здоровье!

Коробочку, перевязанную шёлковой лентой, протягивает мне Ройм. Сердце ёкает. Неужели и правда кольцо?!

– Пусть сбудутся все ваши сокровенные желания, леди Валери, – мой идеал дарит мне лучезарную улыбку. – И как замечательно, что именно в этот чудесный день я получил право называть вас своей сестрой.

Непонимающе смотрю на него. Сестрой? О чём он? Чтобы не создавать неловкой паузы, открываю подарок. Серьги, очень красивые и, несомненно, дорогие. Камни в цвет глаз – я не очень разбираюсь, топазы или аквамарины.

– Тебе нравится? – взволнованно спрашивает Лара.

– Очень. Большое спасибо!

– Это от нас двоих с лордом Гэри, – довольно расцветает сестра. – Мы вместе их выбирали! Надеюсь, ты наденешь их на свадьбу!

– Свадьбу? – машинально повторяю за ней. – Чью?

– Нашу, – Ройм обнимает Ларэду за плечи. – Я попросил руки вашей сестры, Валери, и получил согласие. Мы поженимся через две недели здесь, в Бэргри. Теперь у меня появится очаровательная младшая сестричка, о которой я всегда мечтал.

Они поженятся?.. Лара и мой Ройм?.. Это шутка? Или дурной сон?

Однажды мне приснилось, что наш замок рушится, стены моей комнаты медленно сползают в чёрную бездонную пропасть. Тогда я кричала так, что перебудила всех слуг.

Сейчас я впиваюсь ногтями в свою ладонь под букетом, чтобы не заорать.

– Валери, вы не рады? – тревожится Ройм. – Вам не нужен второй старший брат?

Нет, лорд Лэн Гэри. Не нужен…

Ты мечтал о младшей сестричке – а я жила тобой с того момента, как увидела три года назад. Я стащила у брата снимок, где вы стоите обнявшись на фоне здания училища – более позднего мне было не раздобыть. Каждую ночь я украдкой целовала это изображение, представляя, что касаюсь твоих губ. Заливаясь румянцем, воображала нас в постели. Ждала твоих редких визитов, как праздников. Мечтала о нашем будущем. Я…

– Я очень рада за вас, лорд Роймэр.

– Папа, что значит «леди»?

– То, что ты должна быть на порядок выше остальных, Валери. Достойнее, милосерднее, нравственнее. Не оскорблять тех, кто ниже тебя по положению: ты можешь дать пощёчину равной, но бить подчинённого не имеешь права. Обладать безупречным вкусом: я говорю не об одежде или украшениях. Ты обязана отличать дурное от хорошего и подделку от оригинала, независимо от того, вещи перед тобой или люди. И в любой ситуации сохранять лицо. Никогда не впадать в истерику или гнев, какая бы боль тебя ни душила.

– А если я не смогу?

– Тогда ты опозоришь наш род. У тебя нет выбора, Валери.

Головная боль – какая чудесная штука! Избегаешь ли ты общества малосимпатичного человека, уклоняешься от неприятной беседы, не желаешь принимать участие в бессмысленной затее – протяни жалобно «у меня голова раскалывается», и всё сойдёт тебе с рук. Ещё и посочувствуют. Тому, кто первый придумал эту отговорку, следует поставить памятник повыше статуи Вáрина Шестого в Зáйре, чтобы макушка гения так же утопала в облаках.

Я ссылаюсь на плохое самочувствие и ускользаю к себе, искренне расстроив и Ларэду, и свежеиспечённого брата. Однако это лучше, чем смотреть на них и сдерживать желание позорно разреветься. Который час лежу, уткнувшись носом в подушку и запоздало припоминаю все события, предшествовавшие объявлению о свадьбе. Резко похорошевшую и довольную Лару. Обновлённый гардероб сестры и шепотки слуг. Долгую беседу Роймэра с братом вчера вечером. Похоже, об этом браке договорились давно, а меня просто не сочли нужным известить.

Ларэда Лэн Бэрг – привлекательная девушка из древнего, состоятельного рода, благонравная и рассудительная. Отличная пара для родовитого, но небогатого лорда. И то, что я отчаянно люблю Ройма, ничего не значит. Да и кто, кроме Айхи, догадывался о той любви? Я же леди… Меня учили скрывать свои чувства, а не признаваться в них первой.

Возможно, расскажи я всё брату, Вэр счёл бы своим долгом вмешаться… Но жена не собака, её не выбирают по совету друга. Лорд Лэн Гэри решил, что ему предпочтительнее спокойная, уравновешенная, добродетельная Лара, нежели… Полно, да глядел ли он на меня, как на женщину?! «Очаровательная младшая сестричка» – передразниваю я его и закусываю губу.

Леди не плачут.

– Валери, – слышу приглушённый голос няни из коридора, – вы здесь, госпожа?

– Заходи, – разрешаю я. – Только задвижку за собой закрой.

Айха послушно запирает дверь, присаживается ко мне на кровать:

– Вы бы скушали чего-нибудь, госпожа. С завтрака сбежали, обед пропустили, до ужина далеко. Принести вам хотя бы супу? За стол не скоро соберутся, лорд Вэрэйн в честь вашего праздника фейерверки приготовил, а темнеет по летнему времени не быстро.

– Я не пойду на ужин, Айха.

– Пойдёте, – суровая рука ласково гладит меня по голове, – нельзя не пойти: гостям и родным оскорбление, к тому же неладное заподозрят. Умоетесь ледяной водой, платье заготовленное наденете, украшения матушкины подберёте – и пойдёте. Женщины рода Бэрг стойко переносят любые удары судьбы.

– Так я не женщина. Я сестричка… будущая, – всхлип мне удаётся прикрыть смешком, но вряд ли няня обманывается:

– Пройдёт не так уж много времени, и вы поймёте, госпожа, как вам повезло. Лорд Лэн Гэри неподходящий вам спутник, он не сделает вас счастливой. Жена для господина Роймэра в первую очередь средство продолжения рода, во вторую – обязательство перед Лэнлордом, а в третью – простите за прямоту! – способ поправить благосостояние.

Айха осуждающе поджимает и без того тонкие губы:

– Увезёт он госпожу Ларэду, посадит в свой замок, восстановленный на её приданое, и станет заделывать ей в год по ребёнку, пока ему не надоест это занятие. При этом сам он предпочтёт пропадать или в крепости на Границе, или в Зайре, причём, готова поклясться, и там, и там весьма скоро в его постели окажутся невзыскательные девицы, падкие на смазливую физиономию. Последнее, чего бы я пожелала вам, госпожа моя – это подобной незавидной участи.

Возмущённо подскакиваю на постели:

– Неправда! Ройм самый замечательный мужчина на свете! Благородный, великодушный, порядочный! Наверно, он очень любит Лару, раз женится на ней!

– Любит! – фыркает Айха, качает головой и вновь повторяет с горечью: – Любит… Благодарен он ей будет точно и открыто изменять не осмелится. Считаться придётся – род знатный, древний, уважаемый, лорд Вэрэйн в обиду сестру не даст, да и госпожа Ларэда притеснять себя не позволит. В замок Гэри она войдёт полновластной хозяйкой, а муж перед ней на цыпочках ходить станет… Пару раз в году, когда заглянуть удосужится.

Няня смотрит на меня и в то же время сквозь, словно видит за моей спиной нечто настолько прекрасное, что вызывает на строгом лице удивительно мягкую и трепетную улыбку:

– Любовь, Валери, это когда друг без друга ни дня прожить не можешь. Солнце в разлуке светить перестаёт… Как у ваших родителей было. С утратой жены жизнь для лорда Арилэна закончилась. Пока вы маленькие были, цеплялся кое-как, а подросли – на самую опасную службу напросился, смерти искал и нашёл.

– И что тогда хорошего в такой любви?! – протестую я.

– Надеюсь, что вы однажды узнаете, – няня поднимается и тянет меня за собой. – И поймёте, как мало общего она имеет с влюблённостью, для которой достаточно привлекательной внешности и приятных манер… Поднимайтесь, госпожа, умойтесь, лёд я вам сейчас принесу. Скоро гости являться начнут, не годится леди проявлять неуважение. Может, всё ж таки супчику? Или пирожок? Раз уж на кухню иду.

– Пирожок, – сдаюсь я. – Неси!

На ужин съезжаются все наши друзья, знакомые и соседи. Я завалена подарками, новостями и сплетнями, немного отвлекающими от вида счастливой сестры и гордо восседающего рядом Ройма. После слов Айхи пытаюсь взглянуть на их свадьбу со стороны…

Не получается! Мешает зависть, приправленная болью и обидой. Лара будет его женой. Лару он поцелует у алтаря. Её он на руках внесёт в дом, поможет раздеться, потом… Здесь мои мысли принимают опасное направление, и я со злостью гоню их прочь. К сожалению, обучение юных леди в Арвэре включает в себя не только домоводство и составление букетов, но и подробнейшие знания о супружеской жизни. И все прекрасные картины, что моё воображение успело нарисовать со мной и Роймом, сейчас оно же предательски повторяет, лишь заменив меня сестрой.

– Валери! – очень вовремя подбегают мои соседки, двойняшки Лэн Рэйл, Рэмэна и Сами́ра. – Ты слышала? Утром Рэвра отозвала всех своих послов из Зайры! Столицу оставили даже те маги, что жили у нас со времён Вáрина Первого! Побросали дома и имущество на разграбление горожанам!

Стоящий рядом Вэр искренне изумляется:

– Не наложив защитного контура? Не может быть!

– Ещё как может! Если бы Стража не взяла здания под охрану, порасхватывали бы их колдовские штучки и натворили бы делов! – щебечет Самира. – Прыгали бы по столице зайчики и котики в человеческий рост! С ушками и хвостиками!

– Глупости! – хмурится брат. – Накопители без мага не опасны, это просто ёмкости для хранения энергии. Странно, что их не забрали с собой.

– Так их Великий велел всем за час покинуть пределы Арвэра! – фыркает Рэмэна. – Что соберёшь за такой срок? Одеться толком не успеешь!

Кошусь на пышное платье девушки, её сложнейшую причёску с вплетёнными искусственными цветами и перьями… Б-р-р… Так наряжаться – дня не хватит.

Вэр странно мрачнеет, отходит к отцу двойняшек. Я не могу разобрать, о чём они разговаривают, но лорд Лэн Рэйл, похоже, подтверждает опасения брата. Вскоре к ним подходят и остальные мужчины, начинают с жаром что-то обсуждать, раздражаться, спорить. Подхожу поближе, чтобы разобрать слова.

– Последние переговоры сорвались…

– Азиайр посмеялся над их упорством…

– Стычки на Границе прекратились. Не к добру…

Всё равно плохо слышно. Делаю ещё пару шагов.

– Мой племянник из Грэлéна написал, что все маги оставили приграничные города неделю назад. Распродали за бесценок лавки, принадлежавшие ещё дедам, – угрюмо замечает солидный и уважаемый Лэн Акэр. – Лорд Азиайр не представляет, какую глупость он совершает, заводя переговоры в тупик. Великий три года подряд предлагал нам сотрудничать, обещая заманчивые условия, выгодные контракты, торговые льготы. Мы же, как бараны, упёрто блеяли о проклятой магии… Рэвра – сила, против которой мы не выстоим и суток. Это не булавочные уколы мелких столкновений, когда пятьдесят воинов с трудом и потерями одолевают десяток магов. Это огромная, мощная, хорошо организованная, дисциплинированная система, где каждый готов и умеет сражаться. Даже ребёнок там обладает оружием в нашем понимании, ибо способен дать нам отпор.

– Маги никогда не нападали первые, – тихо замечает другой наш сосед, Лэн Трой. – Их законы запрещают применять силу во вред.

– Ослиное упрямство доведёт кого угодно, – устало вздыхает третий, пожилой и убелённый сединами Лэн Вайр. – Азиайры в ослеплении гордыни не замечают, что губят собственный же народ. Дед начал, отец продолжил, сын заколотил последний гвоздь в гроб, в котором всех нас похоронят.

– Увы, лорд Баурэн, – усмехается Акэр, – спешу вас разочаровать. Магический огонь превращает человека в пепел за секунды. Некого будет хоронить.

– Господа, – вмешивается мой брат, – прошу вас! Мы собрались праздновать день рождения Валери, не стоит портить девочке настроение. Потом, после ужина переговорим.

Я быстренько отхожу подальше. Хотя обидно. «Девочка»! Он считает, я недостаточно взрослая для серьёзных тем? Отец всегда обращался ко мне как к равной и не скрывал, если происходило что-то важное. А то, что в Арвэре не всё ладно, чувствуется даже здесь, на севере. Исчезли из продажи чудесные переливающиеся ткани, привозимые из Рэвры, надёжные охранные заклинания сменили собаки и молодые люди свирепого вида, вместо целителей развелось море шарлатанов.

– Сестричка! – погружённая в собственные мысли я не замечаю, как натыкаюсь на Ройма с Ларой. – Почему ты такая грустная? Голова до сих пор болит?

Хватаюсь за подсказку:

– Немного… Лорд Лэн Гэри, скажите, а Рэвра действительно представляет для Арвэра угрозу?

– Что вы, Валери! – снисходительно улыбается молодой человек. – У нас многотысячная регулярная армия, прекрасно обученные солдаты, самое современное оружие, неприступные крепости на Границе! Ни один колдунишка не посмеет к нам сунуться! А если у кого-то хватит наглости, то мы проучим их так, что они надолго запомнят этот урок!

Мускулистая рука Ройма поглаживает место на поясе, где обычно у военных крепится выстрельник. От его уверенного голоса я успокаиваюсь. Вэр показывал мне, на что способна скромная с виду трубочка с курком и рукоятью: воронка от выстрела глубиной в человеческий рост в диаметре достигла размеров маленького поля. А ведь это ручной, переносной вариант. Установки в крепостях могут сровнять с землёй небольшой город.

Лара взирает на жениха с восхищением. Теперь она имеет на это полное право. Я же обязана не забывать, что смотрю на будущего мужа своей сестры.

– Валери! – зовёт меня Вэр. – Всё готово. Приглашай гостей за стол.

Сегодня я впервые занимаю бывшее мамино место рядом с братом во главе стола. Вэру отцовское кресло привычно, я же испытываю неловкость. Небольшое возвышение позволяет мне наблюдать за всеми присутствующими. Лишь в одну сторону я стараюсь не глядеть – на Ройма, ухаживающего за Ларэдой. Слежу за гостями, невольно отмечая отнюдь не праздничное выражение лиц. Их напряжение и тревожность, которые при взгляде на меня тут же сменяются напускной беззаботностью.

Поэтому, когда в зал размашистым шагом входит усталый, суровый, взлохмаченный мужчина в помятой военной форме, я не удивляюсь. Не возмущаюсь, как следует виновнице торжества при внезапном появлении армейского в разгар ужина в её честь. Спокойно и отстранённо смотрю на вскакивающего Вэра, на лордов, с шумом отодвигающих стулья, на взволнованных леди и перешёптывающихся девушек.

– Господа, – грубый голос незнакомца проносится по столовой громом, – Лэнлорд Азиайр Третий доводит до сведения всех своих подданных, что сегодня, пятого числа седьмого месяца две тысячи триста сорок восьмого года от начала правления династии Лэн, в пять часов по полудни Рэвра напала на Арвэр. Всех приписанных к регулярной армии просят немедленно отбыть в Зайру. Лорд Лэн Бэрг, – мужчина глазами выискивает брата, – вам велено передать запечатанный конверт с распоряжениями. Прошу простить меня, я спешу.

Как заворожённая, я встаю и следую за ним. Спускаюсь по лестнице, миную холл, подхватываю ещё не до конца захлопнувшуюся дверь. На фоне ясного вечернего неба верхолёт гонца взлетает, сверкнув серебристым боком.

Брат подходит, обнимает.

– Что это значит, Вэр? – внутри меня теплится надежда. Вдруг я что-то не так расслышала? Или неправильно поняла? Ведь я всего лишь глупая девочка…

– Это война, Валери.

Вэрэйн с тоской провожает взглядом верхолёт, быстро превращающийся в тёмную точку, и тихо повторяет:

– Война…

– Господь всеблагой и всемилостивый, – бормочет Айха, помогая мне расшнуровывать платье, – помоги нам, огради от зла…

– Ты же безбожница, – недоуменно замечаю я.

Крепкая и духом, и телом, на моей памяти няня никогда не обращалась к высшим силам с просьбами о защите.

– Есть моменты, госпожа, когда и неверующий молит о спасении, – сердится женщина. – Спесь династии Лэн дорого обойдётся Арвэру. Сколько достойных людей сложит головы из-за непомерно раздутого самолюбия Лэнлорда! Засеянные по весне поля умоются кровью, а чья рука будет снимать урожай, никому не ведомо… Ложитесь спать. Чует моё сердце, завтра вам пригодятся силы.

Я послушно ложусь. Сна ни в одном глазу. Разглядываю роспись на потолке: сказочные голубые птицы, бабочки с огромными крыльями и гирлянды из нереально синих цветов, похожих на глаза Ройма.

Мне не суждено две недели любоваться его совершенным обликом – лорд Лэн Гэри призван на службу. Коротко простился с братом, поцеловал в щеку невесту и улетел в Зайру. Быть может, сейчас он в числе других призванных движется к Границе. Или уже сражается.

Господь всемогущий! Сохрани Роймэра в бою, не дай его ранить, убереги от смерти!

– Валери, – осторожный стук, и в комнату просачивается Лара, – ты не спишь?

– Нет.

– Как ты, сестричка? Как неприятно, что война началась именно сегодня!

– Ты хочешь сказать – «ужасно»? – поправляю её я. – Твой жених ушёл воевать…

– Да, ещё и это. Когда теперь сыграем свадьбу? Всё уже заготовлено, продукты испортятся… Потом, несомненно, празднование победы над Рэврой затянется. Азиайр Третий обожает пышные торжества! В поднявшейся суматохе сложно будет собрать гостей.

Приподнимаюсь на подушках, подозрительно оглядываю сестру:

– Лара, ты так уверена, что мы победим?

– Разумеется, – отвечает мне она без тени сомнения. – Разве ты – нет?

Задумчиво вырисовываю узоры пальцем на ладони – привычка с детства:

– Рэвра – страна магов. Нам о них почти ничего не известно, сплошные домыслы и слухи. Вернувшиеся с Границы не могли толком объяснить, что такое магия, зато тряслись от страха… Отец погиб в стычке с магами, от него не осталось даже тела. Ты не боишься, что мы… проиграем?

– Как ты можешь такое предполагать, Валери! – ахает сестра. – Тем более произносить вслух! У нас огромная армия, самое передовое вооружение! Лучшие воины, такие, как Лэн Гэри, сейчас подтягиваются к Границе! Уже к утру они проучат этих нахалов, а после Рэвра превратится в провинцию Арвэра. Магов в сотни раз меньше, чем людей, говорят, они вымирают. С человеческими мужчинами и женщинами браков они не заключают – брезгуют! Роймэр считает, что после войны их всех нужно сослать за Ризáрские горы.

Ёжусь. Ризарские горы отделяют плодородные равнины Рэвры от скудных, каменистых земель. Даже магам там придётся трудно.

– Тебе их не жалко?

– Они напали на мою страну, расстроили твой день рождения и мою свадьбу! – гнев Лары понятен. – Когда теперь вернётся Роймэр? А если его посмеют ранить? Придётся всё откладывать на неопределённый срок!

Сердце сжимается:

– Лара, вдруг его не просто ранят, а покалечат или…

– Лэн Гэри отличный воин. Он не даст себя в обиду. И потом, в Арвэре прекрасные лекари, не хуже целителей. Пришивают оторванные конечности, вставляют искусственные кости, выращивают ткани. Не остаётся ни малейших шрамов!

Хочу напомнить сестре про отца – и не решаюсь. И так ей гораздо хуже, чем мне. Только тяжёлый вздох сдержать не успеваю. К счастью, Лара понимает меня по-своему:

– Не расстраивайся из-за праздника, сестричка! Мы потом отметим его ещё раз, когда всё закончится. У тебя будут и фейерверки, и танцы, и всё, что захочешь!

– Спасибо… Лара, скажи… Ты любишь лорда Гэри?

Тонкие стрелочки бровей сестры ползут вверх:

– Конечно. Я выхожу за него замуж.

Пытливо всматриваюсь в спокойное, бледное лицо:

– И для тебя сейчас не светит солнце?

Удивлённый взгляд в окно:

– Валери, ночь давно, какое солнце?

Заснуть мне удаётся всего на пару часов, больше ворочаюсь. Встаю до восхода, стараясь никого не будить, выскальзываю во двор. И натыкаюсь на Вэрэйна. Брат вылезает из верхолёта, мрачный, ссутулившийся, лоб прорезали морщинки. Подходит, обнимает, треплет по плечу:

– Не спится? Испортили тебе такой день!

Глядя в усталое лицо, чуть не признаюсь, что портить уже было нечего. Но вместо этого спрашиваю:

– А ты совсем не ложился?

– Некогда. Нужно было облететь селения. Предупредить Старших, передать им деньги на всякие непредвиденные расходы. Война непредсказуема.

Глажу его сильную руку:

– Ты молодец, Вэр. Запросто справляешься с огромными землями. Отец бы тобой очень гордился!

Его лицо светлеет:

– Спасибо, сестрёнка.

Набираюсь храбрости:

– Что было в конверте, который ты получил от Лэнлорда? Особые распоряжения?

Брат кривится, словно укусил нечто мерзкое:

– Азиайр велел мне оставаться в Бэргри. Не подозревая об Источнике, он не знает, что я не нуждаюсь в его указаниях! Защита Источника – обязанность рода Бэрг с тех пор, когда сами Азиайры были захолустными лордами с востока! Или он думает, что я забуду о долге, брошу свою землю, людей, находящихся под нашим покровительством, и побегу воевать во имя его ослиного упрямства? Достаточно того, что моя сестра вместо свадьбы ждёт вестей с поля боя!

Мой рот распахивается сам собой. Никогда до этого дня я не слышала, чтобы Вэрэйн отзывался о ком бы то ни было столь резко, тем более – о Лэнлорде! Заметив мой испуг, брат виновато вздыхает:

– Прости, Валери… Не стоило вываливать на такую хорошую, чистую девочку грязь большой политики. Но когда я думаю о том, чем грозит моей земле развязанная по вине властного самодура война с Рэврой, мне не совладать с яростью. Даже если мы победим, последствия долгим эхом отзовутся в каждом уголке Арвэра.

– Даже? – переспрашиваю я.

Вэр смущается:

– Забудь. И никому не передавай мои слова. Не хватало ещё, чтобы наследника Бэргов обвинили в измене или, что хуже, недостатке мужества… Ты собралась гулять?

– Это лучше, чем глазеть в потолок и думать о том, – я чуть не выпаливаю: «как там Ройм», вовремя поправляюсь, – что происходит на Границе.

– Правильно. Сестрёнка, проверь, пожалуйста, не подсохло ли поле у Больших Дубков. Там при распашке неожиданно наткнулись на грунтовые воды так близко к поверхности земли, что бывшая поляна превратилась в болото. Только близко не подходи – утонешь.

Польщённо киваю. Вот и от меня какая-то польза!

– Папа, а почему девочки такие слабые? Сын Рамеры младше меня, но он и бегает быстрее, и дерётся лучше. Поднимает ящик, который я с места стронуть не могу! И ростом выше на голову, руки, как у меня ноги! Несправедливо!

– Когда ты подрастёшь, Валери, ты столкнёшься не только с физическим превосходством мужчин. Многие из них станут внушать тебе, что и внутренне ты им уступаешь. Глупее, легкомысленнее, не способна ни к какой серьёзной деятельности. Не верь. Запомни: кроме физиологических отличий, между вами нет разницы. Ты по-прежнему не сдвинешь ящик, который поднимает сын кухарки, но это не значит, что он лучше тебя. Вы просто разные. Женщина может быть не менее сильной – духом и волей.

Поле на опушке дубовой рощи издали поблёскивает в лучах восходящего солнца, что пробиваются через тающий туман. Жидкая грязь, в которую превратилась земля, перемежается водой. Белоснежное платье на мне благоразумно подсказывает, что соваться туда не следует. Стою на дороге, любуясь рассветом. Небо и золотое, и розовое, и сиреневое одновременно, ни единой тучки, только птица вдалеке.

Странная какая-то птица. Беспорядочно мечется, виляет из стороны в сторону, то резко заберёт вверх, то круто срывается вниз. Раненая? Всматриваюсь с тревогой. Да это не птица! Верхолёт, военный, чёрный. Дыма нет, повреждений не видно. Проблемы с двигателем? Или с водителем?!

Я понимаю, что аппарат пытается сесть на поле, лишь когда верхолёт падает недалеко от меня. Неудачно, боком. Плюнув на платье, несусь туда. Жив ли управляющий механизмом человек?! Ноги утопают в жиже по щиколотку, но меня это злит меньше, чем то, что я пробираюсь слишком медленно.

Дверца верхолёта слетает с петель и шлёпается в грязь, поднимая фонтан брызг. Следом выбирается отчаянно ругающийся парень. Вернее, о том, что вылетающие из него слова – бранные, я догадываюсь. Язык незнакомый, но вряд ли он так молится или здоровается. Какое-то время водитель сползает по обшивке верхолёта, неловко цепляясь руками, затем его пальцы разжимаются, и он летит вслед за дверцей, встречаясь с её острым углом. Непередаваемый взрыв эмоций и выражений.

Наверно, подобную ситуацию проигрывали в мечтах все девушки. Крушение верхолёта, и она – спасительница прекрасного лорда. Но у меня всё всегда не слава богу! Не романтичная поляна в цветах посреди весеннего леса, а распаханное поле с мерзким месивом. А вместо очаровательного лорда… Делаю неуверенный шаг вперёд:

– Господин, вам нужна помощь?

– А как ты думаешь?! – парень отвечает мне на чистом арвэрском. – Дай руку!

Его «тыканье» коробит, но я подхожу и протягиваю ладонь. Он вцепляется мне в запястье перемазанными в светло-бурой земле пальцами. Вторую руку он держит неловко выгнутой. Сломана?

– Нагнись ближе, цыпочка! Ноги скользят!

Проглотив оскорбление, я нагибаюсь и обхватываю его второй рукой. Ну и талия! Мне бы такую! Зато мышцы… Ощущение, что ухватила плавающий в болоте железный столб.

– Осторожнее!

Мне удаётся, наконец, выудить его из жижи и поставить на ноги. Новому нарядному платью конец, оно точно не отстирается. Здоровая рука парня бесцеремонно ложится на моё плечо. Меня никогда не обнимали мужчины, за исключением брата. Подозреваю, что это должно было первый раз произойти не так, во всяком случае, без вреда для одежды.

– Веди к ближайшему дому, где есть здравомыслящие хозяева.

Веди! Скорее уж, тащи!

– Вы в состоянии идти?

– Попробую.

Тем не менее при первом же шаге я слышу стон. Очень тихий, но слух у меня хороший. Останавливаюсь, заглядываю в сверкающие тёмные глаза – единственное, что можно разобрать среди грязи.

– Господин, я могу сходить за подмогой. Брат прилетит, доставит вас…

Он зло обрывает меня:

– Доковыляю, цыпа. И перестань «выкать»!

Не были бы заняты руки, вцепилась бы ему в мор… В лицо, Валери, в лицо. Леди не теряют самообладания, как бы их ни выводили из себя.

У меня нет оснований отнести себя к жалостливым девицам. Не таскала домой ни подбитых птичек, ни лесных зверьков, ни щенков, ни котят. Не потому, что чёрствая и бессердечная – просто в Бэргри не принята жестокость по отношению к животным. Птиц не стреляют, звери бродят свободно. Упитанные, обленившиеся кошки и собаки при кухне чувствуют себя вольготно, бесхозных не водится. Так что спасение данного индивидуума – первый мой опыт подобного рода.

Вначале парень висит на мне всей тяжестью некрупного, но всё-таки мужского тела. Затем мне начинает казаться, что он увереннее опирается на ноги, а во дворе замка я готова поклясться, что горе-верхолётчик идёт самостоятельно, держась за меня исключительно из вредности. Первого же подвернувшегося слугу я посылаю за братом. Не знаю, что он передаёт господину, но Вэр вылетает через минуту, словно меня не просто испачкали, но и избили, а то и обесчестили.

То ли я чересчур наивна, то ли брат слишком догадлив, но Вэр коротко кланяется и произносит несколько слов на том же языке, которым потерпевший крушение поминал богов, родственников или обстоятельства при своём появлении из верхолёта. В ответ парень хмыкает:

– Не трудись. Я в совершенстве знаю арвэрский.

– Вы ранены? Позвать лекаря?

– Были переломы, но всё уже в порядке, спасибо.

Ах, он умеет благодарить? В первый момент это цепляет моё внимание куда больше упоминания переломанных костей, сросшихся за четверть часа.

– В таком случае, – голос Вэра утрачивает любезность, – не будете ли вы добры отпустить мою сестру?

Парень поворачивает голову, смотрит на меня, потом на свою руку с таким видом, словно теряется в предположениях, что данная конечность делает на моём плече.

– Я обязан твоей сестре как минимум новым платьем взамен испорченного… С кем я разговариваю?

– Лорд Вэрэйн Лэн Бэрг, владетель этих земель, к вашим услугам.

– Кэл, – коротко представляется незнакомец.

Затянувшаяся тишина. Мы с братом ждём продолжения. Наконец, до парня доходит. Белые зубы – второе светлое пятно на корке подсыхающей грязи:

– У нас нет титулов. Придётся вам обойтись только моим личным именем. Скажи, Бэрг, в твоём замке пленников моют и кормят?

– Д-да, – окончательно теряется Вэр.

– Тогда я сдаюсь в плен, – парень протягивает руки вперёд – обе целые и невредимые: – Цепи, кандалы, браслеты обязательны?

– Нет…

– Вот и отлично!

Наверно, я бы тоже сдалась в плен ради возможности смыть с себя грязь. Отмокаю в ванне полчаса, трижды меняя воду с ароматическими средствами. Няня при виде платья округляет глаза, приносит корзину для мусора и перекладывает туда безнадёжно испорченную вещь прямо с пола. Светлая память.

– Айха, куда отвели этого парня?

– Рэвранца? – переспрашивает женщина.

От неожиданности я соскальзываю и тону в ванне с головой:

– Он рэвранец?!

– Госпожа, – усмехается няня, – тонкокостный, темнокожий, черноглазый брюнет, сыплющий отборнейшими ругательствами на языке Рэвры, не имеющий представления о приличиях и «тыкающий» всем подряд, может быть только рэвранцем. Разве вы не встречались с магами?

– Встречалась. Но они были… – слово «чистые» я не произношу, неудобно. – Айха, так что с ним? Вэр его запер под замок?

– С чего бы? – откровенно смеётся няня. – Проводил в гостевую комнату, велел подыскать одежду по размеру. Сейчас они оба в столовой, завтракают.

– Он же враг!

– Он пленник, – поправляет меня Айха. – Сдавшийся добровольно. Почти что гость. А долг гостеприимства обязывает господина Вэрэйна заботится о нём, словно он сам его пригласил… Вы сами завтракать будете?

– Буду.

Очень хочется взглянуть на того, кого я приволокла в дом!

Мокрые волосы я сушу полотенцем, платье напяливаю кое-как. Няня укоризненно качает головой и собственноручно расправляет все швы и складки. Её ворчание я не слушаю – тороплюсь в столовую. Вдруг опоздаю?!

Перед самой дверью останавливаюсь, выравниваю дыхание. Я – леди. Нельзя показывать своё любопытство. Чинно вплываю, потупив взгляд. Брат задумчиво восседает во главе стола, Лара вяло ковыряется в тарелке. Мой же спасённый ест с похвальным аппетитом. Немудрено – Рамера готовит так, что пальчики оближешь. Я занимаю своё место слева от Вэра, благодарю служанку, наполняющую мою тарелку, и пытаюсь из-под ресниц разглядеть нашего «гостя».

Первое впечатление – разочарование. Слишком худой, хрупкий, при этом не миловидный, какими бывают юноши, а угловатый, жилистый. Запястья такие тонкие, что того и гляди, переломятся, пальцы соответствующие – длинные-длинные. Ключицы торчат, локти острые. С лицом та же картина – ломаные жёсткие линии, сухие губы, прямой нос, выпирающие скулы. Ни намёка на щетину. Кожа тёмная, отливающая медью, густые, угольные волосы свободно падают на плечи, закрывая шею – а зря, это, пожалуй, единственная часть его тела, не лишённая изящества. Тут он смотрит на меня, и все мои мысли разом улетучиваются.

Его глаза не чёрные. Яркий блеск подчёркивает их густо фиолетовый, мрачный, зловещий цвет. Взгляд прицельный, пронзительный, оценивающий. По мне пробегают мурашки. Страшно. Впервые вижу мага так близко. Сразу теряет значение и его худоба, и малый рост. Остаётся ощущение исходящей от него опасности. И с этими жуткими созданиями сейчас сражается Ройм?!

– Ты познакомишь меня со своей сестрой, Бэрг?

Брату обращение на «ты» так же непривычно, как и мне, но он не утрачивает доброжелательного вида:

– Рад представить – моя младшая сестра, леди Валери Лэн Бэрг.

Блестящие глаза впиваются в меня, потрошат, разделывают, изучают:

– Она совершенно на тебя не похожа. И на старшую сестру – тоже.

– Валери – копия нашей матери, леди Эрзэлы Лэн Исэл.

Маг продолжает сверлить меня взглядом. Где, в какой дыре его обучали манерам?! Или в Рэвре они все такие?

– Господин Кэл, вы бы уделили немного внимания вашему блюду. А то будете мне должны два платья.

Лихо заломленная бровь:

– Почему?

– То вы испачкали, а это прожжёте.

Ловлю искреннее изумление:

– Валери…

– Леди Валери. Или госпожа Валери.

Это я тебе ещё «цыпочку» не припоминаю!

Тихий смешок:

– У нас нет титулов.

– А у нас – есть. Будьте любезны обращаться ко мне как должно. Или же…

– Или что? – в пугающих глазах откровенный интерес.

– Я перестану вас слышать.

– То есть, Валери, каждый раз, когда я буду обращаться к тебе просто по имени, ты собираешься меня игнорировать?

Бесстрастно разрезаю ножом запеканку. Накалываю на вилку. Откусываю маленький кусочек.

– Любопытная метода воспитания… Хорошо, Валери. Для тебя я сделаю исключение. Хотя бы в благодарность за платье.

Жую. Вкусно. Отпиваю глоточек чая.

– Валери! Ты меня слышишь?

– Передай, пожалуйста, тосты, – прошу Лару. Сестра передаёт тарелку дрожащими пальцами.

– Леди Валери, – покоряется рэвранец.

– Да, господин Кэл?

Эх, ещё бы он «тыкать» перестал!

– Твой брат позволил мне свободно передвигаться в пределах замка. Не проведёшь для меня экскурсию?

Может мне вдобавок спеть, станцевать, на струннике сыграть?! Кошусь на Вэра. Удружил, называется!

– Вы не хотите попросить леди Ларэду? Сестра знает историю замка лучше меня.

Звонкий смех:

– Предпочитаю твоё общество истории.

– Он – пленник! – набрасываюсь я на Вэра через несколько часов. – В крайнем случае, гость! А ведёт себя, словно он тут хозяин! И ты ему это позволяешь!

– Валери, – в голосе брата непривычная тоска, – сестрёнка… Ты не понимаешь… Этот человек действительно оказывает нам неслыханную любезность. Он маг невероятной силы… Ты нашла его на поле, с переломанными костями. Меньше чем за четверть часа он срастил их полностью. Ты можешь представить себе уровень могущества, способного на подобное? Ах, ты же не знаешь, что целительская магия – самая сложная, требует наибольших затрат. Другой бы пластом лежал сутки, этот же Кэл… «Кэл». У рэвранцев абсолютно непроизносимые имена. Наш маг представился так, словно он не первый раз в Арвэре. Он изображает пленника, хотя, не сомневаюсь, в Бэргри его держит лишь собственное желание.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – возмущаюсь я.

– Идёт война, – голос Вэра становится глухим и безжизненным. – Я обязан защищать Источник, заботиться о своих людях, оберегать вас с Ларой. Кэл не пытается выведать тайные сведения, не угрожает, не нападает и ведёт себя вполне дружелюбно. Скажи, он обидел тебя во время вашей прогулки?

– Попробовал бы он!

Вздох брата говорит о том, что вполне бы мог.

– Однажды, Валери, я видел, на что способны маги. Нас из училища отправили на практику в Вейрз, это в приграничье. Тринадцать… нет, четырнадцать лет назад. Тогда мы ещё поддерживали мирные отношения с Рэврой. В Вейрзе были разумный градоправитель, нехватка пригодной для строительства ровной земли и гора рядом с городом, размером с десять наших замков. Градоправитель нанял мага. Пришёл юноша, хлипкий – дунь, закачается. Этот мальчишечка посмотрел на гору – просто посмотрел, Валери! Не размахивал руками, не читал молитв… И на моих глазах гора начала осыпаться песком. Через день там была готовая стройплощадка… Я не хочу, чтобы мои сёстры, мои люди, мой дом превратились в пыль.

Стою, присмиревшая. Пытаюсь представить огромную гору, тающую на глазах.

– Вэр, но тогда… У Арвэра нет шансов в этой войне!

– Все наши шансы, – брат вымученно улыбается, – что Рэвра одолеет нас быстро и не станет глумиться над побеждёнными. Или тот маг был исключением, и таких у них немного. А Кэл… он играет, Валери. Если бы он угрожал нам, мне пришлось бы встать на его пути и погибнуть с оружием в руках. Но пока он просто забавляется, я буду помнить о долге.

– Леди Валери! – слышим мы. – Ты куда пропала? Мы ещё не поднимались на крышу!

– Он прилично себя ведёт? – полушёпотом спрашивает Вэр.

Вполне. Нахамить больше не пытается, даже порывается подать руку или открыть передо мной дверь. Только…

– Он пугает меня до дрожи! Но, раз надо… я потерплю.

В солнечный летний полдень на крыше жарко, лоб покрывается испариной. Кэл искоса глядит на меня – и возникает лёгкий прохладный ветерок.

– Всегда забываю, что люди не умеют корректировать температуру тела, – поясняет он с усмешкой.

– Люди в такую погоду предпочитают прогулки по тенистому саду, – парирую я, – или отдых на террасе, выходящей на север.

– Я с удовольствием прогулялся бы с тобой по саду, – глаза озорно поблёскивают, – но я же пленник! Заперт в замке.

Хочу сказать ему, что он позёр и шут, но вспоминаю Вэра и прикусываю язык.

– Леди Валери, – Кэл указывает на лес, поля, селения вдалеке, – вся эта земля принадлежит твоему брату?

– Нашему роду. Вдруг с Вэрэйном что-то произойдёт, и он не оставит наследников, тогда Бэргри перейдёт к Ларэде. В случае если и она умрёт бездетной, земля достанется мне. Но один из нас обязан продолжить род. Поэтому среди лордов принято заводить много детей, чтобы всегда имелся прямой потомок.

Если бы мама не умерла, у меня обязательно были бы младшие братья и сёстры.

– В Рэвре считают за великое счастье иметь хотя бы одного ребёнка…

На секунду мне кажется, что рядом со мной иной человек. Не кривляющийся юноша, а много переживший старик – такая боль в этих словах. На секунду. В следующий миг сухие губы трогает насмешливая, раздражающая улыбка.

– Если у вас проблемы с деторождением, почему вы брезгуете браками с людьми? – вырывается у меня.

– Кто вам это сказал? – ухмыляется он. – Просто пока не встречалось людей, согласных соединить свою жизнь с магом. Ведь мы, леди Валери, заключаем обряды не путём бормотания красивых фраз в присутствии родственников. Нас в Храмах связывает магия.

– И в чём разница?

– Ваши пары изменяют, могут ненавидеть друг друга, плодить бастардов. При желании развестись.

– А в Рэвре провинившихся жён и мужей показательно наказывают? Сажают в тюрьму, лишают привилегий? Или, – презрительно морщу нос, – Рэвра сохранила древние обычаи? Сечь ремнём, к примеру, брить наголо, клеймить…

Его глаза вспыхивают:

– Вот, оказывается, какие слухи ходят в Арвэре… Нет, леди Валери, телесные наказания у нас не практикуются больше тысячи лет. Супруги же приносят клятву, после которой причинение зла одному из них другим становится невозможным.

Фыркаю:

– Даже если я терпеть не могу собственного мужа? Мечтаю его извести, отравить?

– Ритуал делает двух людей единым целым: ты захочешь убить себя, Валери?

Молчу. Он не первый раз сбивается, но я строго слежу и не позволяю вольностей.

– Ле-еди Валери… Все демоны мира побери ваши арвэрские расшаркивания!

– «Тыкать» всем, без разбору, по-вашему, лучше? – злюсь я.

– Положение человека определяют лишь его собственные поступки, а не рождение и не заслуги родителей. Мы являемся в мир равными, и только от нас самих зависит, заслужим ли мы уважение при жизни и упоминание после смерти.

Опять мне мерещится, что это говорит не Кэл, а прячущийся внутри него мудрый старец. С опаской гляжу в жуткие фиолетовые омуты:

– Древность рода обязывает. Кровь налагает ответственность. Долг перед родителями не даёт опозорить их память. Обращение на «вы» – проявление почтения к собеседнику. Или вы считаете вежливость унижением?

Теперь его черёд пристально вглядываться в меня.

– Сколько тебе лет, леди Валери?

– Двадцать. Вчера исполнилось.

– Значит, мы испортили тебе день рождения… Валери… Лéди Валери! Что ты видела в своей короткой жизни?! Чтобы сметь рассуждать об обязанностях и ответственности?! Тем более о долге!

В его голосе – страсть, злость, гнев. Но мне не страшно.

– Смотри, Валери, гнездо и в нём птица на яйцах. Такая крохотная по сравнению с нами. Для неё мы – гиганты, великаны, способные уничтожить её в один миг. Но она не улетает. Она защищает то, что для неё дороже собственной жизни – своих будущих детей. Так ты обязана оберегать Источник. Какой бы грозной ни представлялась опасность, твой долг уподобиться этой птице. Сохранить тайну его существования любой ценой! Ты понимаешь, о чём я?

– Да, папа.

– По-вашему, благородство приходит с возрастом? Честь появляется с количеством прожитых лет? Мужеству возможно обучиться, подобно чужому языку? Господин Кэл, леди может быть пять лет или пятьдесят – её понятия о достоинстве не изменятся!

– Однако… – он отступает на шаг.

Я сердито отворачиваюсь. Тоже мне, нашёлся воспитатель!

– Госпожа Валери! – к нам спешит Айха. – Лорд Вэрэйн просит вас и господина Кэла спуститься вниз. К нам пожаловали… гости.

Её запинка не остаётся незамеченной. Пытливо смотрю на няню, но в присутствии рэвранца она явно не скажет больше.

В гостиной мы застаём невероятную картину. Вэр напряжённо замер у окна, брат взволнован и растерян. Просторная комната кажется тесной от наводнивших её смуглых людей в тёмной одежде. При виде них Кэл недовольно поджимает губы.

– Алкэлэриндэйн, – почтительно склоняется перед нашим пленником один из рэвранцев, – мы счастливы, что ты выжил и дал о себе знать. Твоё присутствие требуется в Зайре. Всё закончено. Мы победили.

Небрежный кивок.

– Убитые?

– Трое. Их тела в стазисе до твоего возвращения. Что делать с Азиайром?

Быстрый взгляд на меня:

– Обсудим это в столице. Ещё что-то срочное?

– Нет, но…

– Тогда – через десять минут во дворце Лэнлордов.

Ясно выраженное: «Все вон!» на его лице читается без труда. И комната пустеет! Люди, только что находящиеся в гостиной, исчезают, словно их и не было. Зажмуриваюсь, открываю глаза. Может, толпа рэвранцев мне почудилась?!

– Пространственные переходы, «проклятая магия», – вдруг подмигивает мне Кэл (или как его там назвали, мне не выговорить). – Леди Валери, я вынужден проститься с тобой. И с тобой, Бэрг, – он протягивает брату руку. – Извини, плен в твоём доме выше всяких похвал, за последние несколько недель я первый раз по-настоящему отдохнул. Но пленником больше быть не могу. Хочешь выкуп?

– Скорее, мне придётся платить по счетам, – Вэр отвечает рукопожатием, пытается улыбнуться. – Я так понимаю, Арвэр завоёван… Что вы сделаете с нами? Казните всех лордов? Обложите данью? Переселите в необжитые земли?

– Откуда такие дикие мысли?! – обижается Кэл. – Живите, как жили. Мы заберём только то, что пытались получить миром – Источник в Зайре. Даже не заберём, поскольку это физически невозможно, а откроем доступ к нему нашим людям.

Он подходит ко мне и шутливо кланяется:

– До встречи, леди Валери. Надеюсь, у нас появится возможность продолжить наш спор.

Глупо смотрю на место, где он только что стоял. Ни звука, ни свечения, ни колебания воздуха – был человек, и нет его. Он мог так же перенестись и в тот момент, когда я его «спасла»? Но не сделал этого – почему?

– Вэр, этот «Кэл» – он не обычный маг, да? Если остальные спрашивают его мнение, решая судьбу нашего Лэнлорда?

– Получается, так… У них простая система власти: кроме Великого, каждый год выбирается Совет из самых достойных магов, они и занимаются всеми государственными вопросами. Наверно, Ал-кэ-лэ-рин-дэйн, – тщательно выговаривает брат, и я восхищаюсь его памятью, – и есть один из их Советников.

– А может, сам Великий? – смеюсь я.

– Нет, того я видел, – успокаивает меня Вэр. – Он выше, гораздо старше, и лицо совсем другое.

– Было бы забавно вспоминать, как Великий барахтался в грязи на нашем поле… Верхолёт вытащили?

– Да, он в мастерских. Кэл сказал, я вправе оставить его себе – владелец убит в бою. Потом я наведу справки по номеру, может быть, родные не в курсе… Валери! Что имел в виду маг, когда говорил о споре?

Смущаюсь:

– Так… Ничего особенного. Надеюсь, он забудет об этом… Что ты собираешься сейчас делать?

– Слетаю к Акэру. У него сын на Границе, вдруг вернулся, или есть вести. Не отлучайся далеко от дома, Валери. Всё так шатко.

Вэр возвращается ближе к вечеру. Сразу проходит в гостиную, где маемся неведением мы с Ларой. Падает в любимое кресло и просит принести вина.

– Ты что-нибудь узнал?! – не выдерживаю я первая. – Каковы наши потери? Есть ли списки убитых? Что собираются делать рэвранцы?!

– Тише, тише, – протестует брат, – по порядку, Валери.

Он отпивает маленький глоток вина, затем задумчиво любуется его цветом и подтёками на тонких стенках бокала.

– Убитых не так много, как могло бы быть. Рэвра использовала новый вид оружия – нечто вроде мгновенной неподвижности. Некоторые крепости целиком накрывали подобной штукой, там не пострадал ни один человек. Те отряды, что сопротивлялись, потеряли пятерых на сотню. Хуже с Зайрой – гвардия Азиайра обладала защитными амулетами от магии и, как следствие, полегла вся…

– А Ройм?! Он жив?!

Ловлю одобрительный взгляд брата:

– Ты молодец, Валери, что так переживаешь за сестру. Да, Гэри повезло. Он оказался в одной из «замороженных» крепостей, сейчас числится в плену. Великий официально объявил, что постепенно отпустит всех пленных, ему они без надобности.

Лара всхлипывает, вытирает глаза платком. Счастливая…

– Сам Азиайр сейчас под стражей, в столице полно рэвранцев. Лордам предложили принести магическую клятву верности, никто не отказался. Подозреваю, скоро очередь дойдёт и до нас.

– Ты поклянёшься?

– Разумеется. Это стандартная формула – не замышлять против власти, не сеять смуту, выполнять свои обязательства перед людьми. С долгом рода Бэргов она не пересекается.

Мы понимающе переглядываемся. Про наш секрет никто не знает – ни в Рэвре, ни в Арвэре.

– Тогда почему они напали на нас?! – голос Лары дрожит.

– Им нужен Источник в Зайре. Много лет Рэвра просила открыть к нему доступ – на любых условиях. Азиайры не соглашались. Теперь это место принадлежит Рэвре.

– К чему им эта сила? – стонет сестра. – Ей невозможно пользоваться, она ни на что не годна!

– Зачем-то она существует, – Вэр пожимает плечами. – Не просто же так маги стремились её заполучить.

– Воевать из-за какого-то Источника! – качает головой Лара. – Ах, скорее бы мне выйти замуж и уехать в Гэри! Подальше… отсюда.

Следующий день я помню смутно. Непрекращающийся с утра поток гостей, суета, причитания Лары, ворчание Айхи… Зато вечер не сотрётся из памяти никогда.

Появление незнакомого рэвранца мы замечаем, лишь когда он окликает брата по имени. Передаёт запечатанный конверт, на тёмном лице – полнейшее безразличие. Вэр вскрывает, читает и с ужасом глядит на визитёра:

– Но это невозможно! Моя сестра помолвлена!

– Невеста – не жена, – следует бесстрастный ответ. – Спросите её – вдруг она проявит благородство.

– Её жених в плену. Это равнозначно предательству!

– У тебя две сестры, – ни один мускул не шевелится.

– Валери ещё девочка! Это бесчеловечно!

– В таком случае, я уполномочен по очереди обходить всех упомянутых в этом послании пока не получу добровольное согласие подходящей кандидатуры.

– То есть, – удивлению брата нет предела, – это не приказ?!

– Нет. Это просьба.

Вэр облегчённо расслабляется, а я пользуюсь ситуацией и забираю бумагу из его рук.

«Ради налаживания мирных отношений… незамужняя девушка из благородного рода… брак с достойнейшим магом… поселиться в Рэвре… навсегда».

Глаз цепляет длинный список родов. Лэн Бэрг, Лэн Акэр, Лэн Рэйл, Лэн Вайр, Лэн Трой… Полный перечень всех лордов севера.

– Господин маг, я правильно понимаю, вы начали с рода Бэрг первого?

– Да.

– Тогда я избавлю вас от необходимости посещать остальных. Вам нужна заложница – вы её нашли. Сколько у меня есть времени на сборы?

Наконец-то я вижу на лице рэвранца растерянность:

– Это не оговаривалось, но…

– Я буду ждать завтра во дворе в семь часов утра. Вас это устраивает?

– Вполне.

К тому, что он исчезает, я готова, и всё же вздрагиваю.

– Валери! – в глазах Вэра отчаяние. – Зачем ты это сделала?!

Глядя на него, так напоминающего отца, я хочу честно признаться. Что мной двигало вовсе не благородство, как это кажется со стороны. Просто в отличие от любой девушки в том списке у меня нет надежды на брак по любви. Если я теперь и выйду замуж, то из долга… так какая разница?!

– Братик, послушай… Там написано – полная неприкосновенность. Я не военный трофей, не рабыня – миротворец. Посланник Арвэра.

– Ты взрослая девушка, Валери, – взгляд брата полон боли, – и знаешь, зачем заключают браки. Лучшим гарантом мира станут твои дети… ты готова к этому? Ты не посол, не военнопленная – жена. Ты добровольно пообещала отдать себя человеку, которого ты даже не знаешь! Причём навсегда! Душой и телом! И не посмеешь возмутиться, когда он овладеет тобой!

Вэр обнимает меня, притягивает к себе:

– Валери, сестрёнка… Пожалуйста, позволь мне завтра поговорить с рэвранцем! Я ему всё объясню, что ты великодушная, самоотверженная девочка, поддалась первому порыву и жалеешь о своём необдуманном поступке! Если надо – защищу тебя любой ценой!

– Я дала слово, – качаю я головой. – Слово леди Бэрг. Братик, пожалуйста… Отпусти меня. Я ни с кем не связана, моё сердце свободно… – ложь даётся мне с трудом, но голос не дрожит. – Достойнейший маг Рэвры может оказаться неплохим человеком.

Брат тихонько всхлипывает, зарываясь рукой в мои золотые кудряшки:

– Если это окажется не так, я разыщу его на другом конце света и убью.

– Это твоё приданное, Валери.

Смотрю на цифру. Считаю нули. Поднимаю ошарашенный взгляд на брата:

– Мы настолько богаты?

– Отец присоединил к землям Лэн Бэрг наследство нашей мамы. Лэн Исэл весьма состоятельный род, в приданое единственной дочери отошла половина владений. По завещанию вы с Ларэдой в случае замужества получаете треть от всех свободных средств каждая.

Ещё раз пересчитываю нули. Роймэр Лэн Гэри очень выгодно женится. Если бы он знал, что мы с Ларой «стоим» одинаково, это повлияло бы на выбор невесты?..

Одёргиваю себя: недостойно так думать о людях!

– Валери, деньги лежат на твоём именном счету в банке. Этот вклад папа открыл, когда тебе исполнилось семь, и с тех пор туда ежегодно добавлялись суммы. После смерти отца я продолжил перечислять треть выручки тебе и столько же Ларе: вы обе очень обеспеченные девушки…

Голос Вэра выдаёт его волнение. Брат делает паузу, собираясь с силами:

– Всё это держалось в секрете: не хотелось, чтобы мои сестрёнки стали жертвой охотников за богатыми невестами. Роймэр был искренне удивлён, узнав каково состояние Лары, подтвердив мою уверенность в том, что я выдаю сестру за надёжного человека. Ты же…

Он переводит дух.

– Я уже не имею права отговаривать тебя. Ты дала слово, слово леди… Валери, не знаю, что ждёт тебя в Рэвре, кем окажется твой муж, понадобятся ли тебе твои деньги… Но в любом случае – ты в любой момент можешь их забрать. Они принадлежат тебе. Вдруг это как-то поможет…

Брат не выдерживает, обнимает меня – крепко-крепко:

– Ты поступила очень благородно, сестрёнка. Я горжусь тобой… и в то же время всё бы отдал, чтобы ты не видела этого злосчастного послания.

– Что ты наделала, сестричка! – по лицу Лары текут слёзы. – Такая юная, красивая – и похоронить себя заживо среди чудовищ!

Я невозмутимо перебираю вещи. Много брать не стоит, но и оборванкой выглядеть не хочется. Одежда, обувь, украшения, бытовые мелочи. Не переусердствовать – меня зовут женой, не следует оскорблять будущего мужа подозрениями в том, что он не обеспечит меня всем необходимым.

– Пусть бы поехала другая! – продолжает сестра.

Поднимаю на неё взгляд:

– Кто, Лара? Ты? Двойняшки Рэйл? Или единственная дочь Вайра, в которой он души не чает? Кто из вас провинился и заслуживает подобного?

Мне самой противно прикрывать истинные мотивы моего отчаянного поступка мнимым благородством. Но разве я могу сказать ей правду? «Лара, сестрёнка, я обожаю твоего мужа, и мне невыносимо видеть ваше счастье, и вашу первую брачную ночь, и твои губы, опухшие от его поцелуев»!

– Считай, я поддержала честь рода Бэрг. Избавила остальных от незавидной участи.

– Но Рэвра, Валери! Тебе придётся жить в иной стране, по чужим законам! Ты выйдешь замуж за нелюбимого человека!

Так хочется признаться ей, что я в любом случае выйду замуж за нелюбимого человека – потому, что за моего любимого выходит она…

– Ко всему можно привыкнуть, даже к магам. В конце концов, мы с моим будущим мужем в равных условиях. Надеюсь, ему тоже не приказали, а позволили выбирать, ведь это означает наличие доброй воли. Тогда у нас есть шанс создать нормальную семью. Если же меня ему навязали насильно, и он заранее меня ненавидит, я предложу ему соблюсти внешние формальности, не стесняя его свободы… подай щётку, пожалуйста.

– Я тебя не узнаю, – шепчет Лара. – Ты стала такой… взрослой. Рассудительной, мудрой… что произошло, сестрёнка?!

Что? Ройм женится на тебе, Ларэда Лэн Бэрг. Разделит с тобой постель, наградит детьми, позовёт на наречение наследников «очаровательную младшую сестричку». Лучше уж в Рэвру замуж за мага, там я хоть остатки достоинства сохраню!

– Мне исполнилось двадцать, Лара. Я уже не ребёнок. Мне выпала честь послужить своей стране. Прости, что меня не будет на вашей с лордом Гэри свадьбе.

И за то, что я этому рада.

Сестра обнимает меня, слёзы льются потоком:

– Не забудь подарок… Валери, родная наша девочка, помни о нас! Если тебе понадобится помощь – дай знать! Мы всё для тебя сделаем!

«Откажись от Ройма! – кричит моё сердце. – Пожалуйста, уступи его мне! Для тебя он просто подходящий муж, для меня же – смысл моей жизни!»

– Спасибо, Лара, – произношу я вслух. – Я буду очень по вам скучать!

Утро начинается с неожиданности. Слуга сносит мои вещи во двор, и тут я застаю Айху, одетую по-дорожному и с небольшой сумкой у ног.

– Тоже выдумали – без меня отправляться, – ворчит няня. – Чай, не разорится ваш муженёк содержать помощницу для супруги. А будет против – сама себя прокормлю, но одну вас не пущу!

Обнимаю её со слезами на глазах:

– Айха, это же чужая страна, всё вокруг незнакомое! Как же ты там будешь жить!

– Как вы, так и я, – фыркает женщина. – Солнце одно, небо тоже. Люди везде люди. Не на голове, поди, ходят, и не воздухом питаются. Лишняя пара рук ещё никому в хозяйстве не мешала. Обживусь.

Рэвранец появляется минута в минуту. Одобрительно оглядывает мой средних размеров чемодан, переводит взгляд на Айху.

– Я матери моей госпожи, леди Эрзэле, на смертном одре обещала дочь её не бросать, – безапелляционно заявляет няня. – Так что, она на чужбину – и я с ней. Не возьмёте – сама отыщу, приду и стану оберегать.

Провожатый добродушно улыбается:

– Зачем такие сложности. Переход всех захватит, а там уж с мужем разбирайтесь.

– Валери! – Вэр несётся огромными скачками. – Ты хотела уйти, не попрощавшись?!

– Расстраивать не хотела, – шмыгаю носом. – Вам с Ларой и так тяжело… Вы не считайте себя в чём-то виноватыми, ладно? Это моё решение, только моё!

– Как же не считать… Не уберёг…

– От чего, Вэр? – я подтягиваюсь и звонко целую брата в щёку. – Ты меня вырастил, ни в чём не отказывал, всё для меня делал. Теперь я просто возвращаю долг. Не провожай меня, как на казнь. И в Рэвре люди живут. Айха, вон, со мной собралась, она меня в обиду не даст. Может, муж окажется добрый, отпустит когда-нибудь повидаться…

Рэвранец деликатно кашляет. Подхватывает мой чемодан и сумку Айхи.

– Счастья тебе, Валери! – выдыхает Вэр.

В следующую секунду двор, замок, поля вдалеке исчезают, и я стою в незнакомом месте.

– Господь всемогущий! – ахает няня.

Оглядываюсь. Сад, цветущие кусты, похожие на сирень, только какая же сирень в середине лета? Скамейки, фонари, беседка вдалеке виднеется. Вода, вроде, журчит… точно, фонтан. Каменная чаша и девушка с кувшином, точно как в Зайре на центральной площади.

– Проходите к дому, – рэвранец указывает рукой на заросли, – я пока вещи доставлю.

Он исчезает. Пожимаю плечами и иду. Не в кустах же мне предложат жить.

Дом появляется неожиданно. Сначала я вижу фигурную арку входа. Затем двери, ступеньки перед ними. После я понимаю, что стены тоже существуют, только плющ обвивает их так плотно, что они тонут в море зелёных листьев. Задираю голову: сколько же этажей? На третьем балкон, дальше не разобрать.

– Здравствуй, Валери.

Женщина распахивает перед нами двери. Молодая, миниатюрная, тёмная, улыбчивая. Короткие чёрные волосы до плеч прихвачены заколками у висков.

– Я – Лэя.

– Очень приятно. Вы говорите на арвэрском?

– Это ты понимаешь рэвранский. В первый переход заложено знание нашего языка. Ты и твоя спутница теперь можете свободно общаться, читать и писать.

Спохватившись, вытаскиваю няню вперёд:

– Это Айха. Она нянчила меня в детстве. Можно, она будет жить со мной?!

– Конечно, – ласковый кивок. – В доме много комнат, он построен ещё в те времена, когда семьи у нас были большие. Прошу, проходите. Я отведу тебя в твои покои, а Айха выберет любую свободную спальню.

Внутри дом кажется просторнее, чем снаружи. В холле нет окон, но светло. Кручу головой, ища лестницу.

– Здесь подъёмник, – Лэя показывает мне квадратную площадку, огороженную невысокими перилами. – Встаёшь сюда и говоришь, какой нужен этаж. Твой – пятый. Попробуй, это удобно.

Мы с Айхой следуем за женщиной.

– Пятый, – произношу я громко.

– Не обязательно вслух, – улыбается Лэя.

Оглядываюсь. Уже поднялись? Холл исчез, мы в широком коридоре. Налево окна, направо двери. Выглядываю в окно – какая высота! Далеко внизу море зелени, кое-где проглядывают зелёные же крыши торчащих домов, поблёскивают ниточки рек, тёмно-синие горы теряются в дымке на горизонте.

– Твои комнаты, – женщина открывает ближайшую дверь. – Вещи Рон уже принёс, тебе помочь или сама разложишь?

Что я – маленькая?!

– Сама.

– Тогда осваивайся, а я Айхе спальни покажу. Завтрак принесут в девять, затем придёт портной – создавать платье. Пока он трудится, я тебе расскажу про Ритуал. Нельзя, чтобы ты шла совсем неподготовленная.

Теряюсь. Какое платье, какой ритуал?!

Лэя касается меня рукой:

– Платье – свадебное, Ритуал – тот, что свяжет тебя с мужем. В полдень ты выходишь замуж, Валери.

Стою посреди просторной комнаты, изучаю ковёр на полу. Пушистый и мягкий, так и тянет босиком пройти. Всё здесь роскошное, комфортное, подобрано со вкусом. В спальне букет живых цветов, в гостиной книги, вазы с фруктами и безделушки, гардеробная такая, что заполнить жизни не хватит, ванная больше бассейн напоминает. На кровати заботливо приготовлен вышитый шёлковый халатик, с десяток таких в шкафу висит.

– Тебе нравится? – спрашивает Лэя.

Киваю. Кому же такое не понравится!

– Вот и замечательно. Брат очень переживал, что тебе будет неуютно.

– Брат?! – оживаю я. – Мой будущий муж – ваш брат, госпожа?

– Младший, – смеётся Лэя. – И, пожалуйста, Валери, не зови меня госпожой и на «вы»! У меня мороз по коже от подобного обращения!

– Мне сложно сразу перестроиться, – честно признаюсь ей. – Скажите, а ваш брат… Ему приказали на мне жениться?

– Как же можно такое приказать? – недоумевает женщина. – Нельзя силой в Храм тащить. Магия воспротивится.

Тоскливо вздыхаю. И сразу испуганно кошусь на Лэю – вдруг она подумает, что я жалею о своём поступке?!

– Лэя, а мне будет позволено когда-нибудь навестить своих брата и сестру? Или написать им?

Женщина долго смотрит на меня, затем присаживается на край кровати и манит меня к себе:

– Девочка, не знаю, кто тебе внушил все эти ужасы о Рэвре… Мы не звери. Свободы тебя не лишим, в клетку не запрём. Захочешь – прямо сейчас тебя в Арвэр вернём. Останешься – встречайся с родными, сколько душе угодно, переходы особых затрат не требуют… Только брата не отталкивай так сразу! Вдруг он тебе понравится… Не красавец, конечно, и манеры у него заставляют желать лучшего, но он неплохой человек. Я не надеюсь, что ты его полюбишь, но, может, ребёночка ему родишь…

При слове «ребёночка» её голос дрожит, дальше она не продолжает. Мне становится не по себе. Вспоминаю, как на крыше Кэл говорил о детях. Присаживаюсь рядом:

– Лэя, в Рэвре что-то неладное с детьми?

– Не рождаются они у нас, вот что! – горе вырывается наружу. – Азиайр Третий закрыл нам доступ к Источнику, и сила иссякла! Магия где-то энергию брать должна, а где брать, если потоки перекрыты? Десять лет у нас ни одна женщина не понесла…

– Вы поэтому и напали на Арвэр? – догадываюсь я. – Чтобы отвоевать Источник?

– Напали… – горько повторяет Лэя. – Для нас, Валери, хуже нет магию во зло употребить. Сколько лет мы пытались миром дело уладить, чего только вашему Лэнлорду не сулили. Великий ему золотые горы обещал, а в ответ одно глумление – вымирайте, твари проклятые, туда вам и дорога.

– Но теперь вы вернули Источник, – качаю я головой, – зачем вам заложница? Одна человеческая жизнь не удержит страну от восстания.

– Затея Великого. Пример того, что мы можем породниться. Девушка из древнего рода Арвэра и сильнейший из магов Рэвры. Ритуал свяжет вас, твои дети, если это будут мальчики, унаследуют мощнейшую магию.

– А девочки не становятся магами?

– Они намного слабее, разве что переходами мы все владеем в равной мере. Твоя дочь передаст силу твоим внукам… если ты не откажешься от Ритуала.

Смотрю прямо в глаза рэвранки – тоже насыщенного фиолетового цвета:

– Я уже дала слово, Лэя. Леди не забирают свои обещания назад.

Портной в понимании Рэвры сражает меня наповал. Он просит меня раздеться до нижнего белья, развести руки в стороны и начинает создавать наряд прямо на мне! Из воздуха ткётся тончайшая ткань, собирается пышными складками на талии, обвивает плечи, руки. Маг качает головой, что-то прикидывая, и ткань сползает чуть ниже, обнажая шею. Нежнейшие кружева мастер виртуозно выплетает шевелением губ, а драгоценные камни возникают в тех местах, куда он тыкает пальцем. Лэя восторженно ахает, а няня сидит в кресле, открыв рот и почти не дыша.

Поражает меня и то, что платье не белое, как принято в Арвэре. Маг заглядывает в мои глаза, шепчет – и ткань приобретает светло-аквамариновый оттенок. В сочетании с моими золотисто-рыжими кудряшками это смотрится восхитительно.

Если бы меня сейчас мог видеть Ройм – пожалел бы он о том, что выбрал не ту сестру?..

Я гоню эти недостойные мысли прочь, тепло и искренне благодарю искусного мастера, и Айха приступает к укладке волос.

– Я обещала рассказать тебе о Ритуале, – Лэя, любуясь, обходит меня со всех сторон. – В нём нет ничего сложного или пугающего. Вы вместе войдёте в храм, выпьете из одной чаши, пообещаете любить и оберегать друг друга. После чего ты почувствуешь лёгкое головокружение, а когда оно пройдёт, вы будете женаты. У тебя появится способность чувствовать эмоции мужа, у него – твои. Не мысли, – быстро добавляет женщина, замечая мои расширившиеся глаза, – только чувства и ощущения.

– То есть, – уточняю я, – если он порежется, у меня пойдёт кровь?

– Нет, тебе будет казаться, что у тебя пошла кровь, – поправляет меня Лэя. – Ты почувствуешь боль, но тело твоё останется целым.

– А если пострадаю я?

– Он ощутит твою боль как свою. И поскольку он маг, сможет исцелить тебя на любом расстоянии. Ещё он отыщет тебя на любом краю земли, в Рэвре или Арвэре – без разницы.

– Оч-чень мило, – запоздало я понимаю, что имел в виду Кэл, говоря о людях, не желающих соединять свою судьбу с магами.

– Госпожа, – окликает меня Айха, – как вам ваша причёска?

Спроси лучше, как мне достать моё сердце из той пятки, куда оно убежало со страху!

– Всё отлично. Я готова!

– Я перенесу тебя сразу в Храм, – напутствует меня Лэя. – Брат встретит тебя в зале… Умоляю, если он ляпнет что-то не то – не обижайся! Он просто очень волнуется!

– А гости? – интересуюсь я. – Свидетели? Тоже ждут в храме?

– Какие гости? – недоумевает Лэя. – Никого не будет. Зачем свидетели таинству Ритуала? Они только помешают.

– А вдруг потом кто-то усомнится, что мы поженились!

Смех женщины мне кого-то напоминает:

– Валери, магическую связь не подделать! Если она есть – она есть, когда её нет, её не подменишь никакими средствами! Идём, моя хорошая!

Если бы мне ещё два дня назад сказали, что я выйду замуж за мага в храме Рэвры – хохотала бы от души. Что свидетельствует о том, как ничтожно мало нам известно о своём будущем и насколько не стоит зарекаться.

Лэя берёт меня за руку и отпускает в ином месте, тут же исчезая.

Хочется зажмуриться и не открывать глаз. А лучше – вообще провалиться сквозь землю! Вместо этого я осматриваюсь. Круглый зал, множество колонн из полупрозрачного тёплого камня. Пол под ногами выложен цветной мозаикой (не провалишься), вверху – круглое окно без рамы, лучи полуденного солнца падают почти отвесно. Красиво.

– Леди Валери, может, ты соизволишь взглянуть на меня, вместо того чтобы любоваться Храмом?

Вздрагиваю. Оборачиваюсь.

И почему я не удивлена?!

– Господин Кэл, вы выбрали крайне необычный способ продолжить наш спор! Но я восхищена вашей изобретательностью!

Маг подходит ближе. Он не сильно изменился за тот день, что мы не виделись, разве причёсан аккуратнее, и светло-бирюзовая рубашка ему к лицу.

– Не перейдёшь на «ты»? Мы почти женаты.

– Когда «почти» превратится в «уже», тогда и поговорим.

Ехидное хмыканье, и в его руке появляется чаша, больше напоминающая рюмку на длинной ножке. Изнутри из неё торчит короткий шип. Кэл подносит палец, прокалывает и сдавливает кровь в ёмкость.

– Теперь ты.

Ну, Лэя, ну, заговорщица! «Выпьете из одной чаши»! Выберусь – всё выскажу!

Шип холодный и острый. Боли, как ни странно, нет. Кровь выступает быстро, и я даю ей стечь. Несколько капель, но чаша вдруг оказывается полна прозрачной жидкости. Кэл делает глоток:

– Валери Лэн Бэрг, клянусь до последнего своего вздоха любить и защищать тебя.

Он протягивает чашу мне.

– А мне что произносить?! Я твоё имя в жизни не выговорю!

– Говори, что хочешь. Важны не слова.

Задумываюсь на миг. Лгать нельзя.

– Обещаю разделить с тобой жизнь, Кэл. Буду тебе хорошей женой. Никогда не предам и не изменю. Не позволю причинить вред и рожу тебе детей.

Жидкость в чаше стремительно меняет цвет. Кроваво-красный, алый, золотой… Я выпиваю половину (на вкус – вода водой) и пихаю рюмку обратно:

– Допивай сам! Отравимся, так оба!

Он изумлённо смотрит на жидкость, потом на меня, снова в чашу… Проглатывает остаток и выдыхает:

– Очуметь!..

– Что я сделала не так?! – в который раз спрашиваю Лэю и мужа… Господь всемогущий! Мужа!

– Магия связала вас не только в этой жизни, но и в посмертии, – наконец сдаётся Лэя. – Теперь даже смерть не разлучит ваши души.

Час от часу не легче!

– Я же даже имени твоего настоящего не назвала!

– А зачем оно? – пожимает плечами Кэл. – Ты же меня представляла, когда давала обещание.

Интересно… А представила бы Ройма – какой был бы эффект?

– Магия воспринимает не слова, а силу внутренних клятв. Когда ты обещала, то, что обещала… – он смущается?! – Ты была искренна.

Получается, он тоже? Поклявшись любить меня?

– Почему у меня не было головокружения? – продолжаю я пытать Лэю. – Ритуал же состоялся?

– Не знаю.

– Может, не образовалась связь? – недолго думая, я со всей силы хватаю себя зубами за запястье. Подскочивший на месте Кэл шипит от боли:

– С-с-слушай, жена… Ты свои эксперименты на других частях тела проводи! У магов руки – самые уязвимые места!

– Извини… Значит, связь есть.

– Вы – муж и жена, – довольно подтверждает Лэя. – Кэл, заклинаю, хоть раз придержи свой язык! Иначе Валери от тебя сбежит обратно в Арвэр.

Не сбегу. Но говорить об этом не стану.

– Хорошо. Что дальше? Меня надо предъявить Рэвре? Как у вас принято? Представить Совету? Великому? Показать в столице на центральной площади?

– Нет у нас столицы, – фиолетовые глаза озорно сверкают, – и площадей нет. Вся жилая часть Рэвры – дома и сады. Дальше идут промышленные районы, лесополосы, сельскохозяйственные угодья и шахты в горах. Совету я тебя представлю завтра, хотя они и так о тебе наслышаны. А к Великому далеко ходить не надо – вот он я. На этот год выбран. В следующем меня другой сменит, если не оправдаю доверие. Это же не титул, а должность.

– Получается, ты сам придумал этот трюк… с заложницей?! – во мне закипает гнев. – И сам на мне женился?!

– По твоему, я должен был кому-то приказать?! – Ого! А он умеет злиться не меньше! – Так и так, нам нужен пример для подражания, давайте, выполняйте мою высочайшую волю! Я это задумал, я и должен расплачиваться!

– Значит, я для тебя наказание?! – вскакиваю на ноги. – Или ты решил проверить, соответствуют ли высокие слова о долге моим поступкам?!

– Да! – он тоже подрывается с места. – Одно дело – красиво рассуждать о благородстве, обязанности и ответственности, совсем другое – принести себя в жертву ради долга!

– Проверил?! Убедился?!

– Тише! – голос Лэи умудряется перекрыть наши вопли. Похоже, это у них семейное… – Кэл, Валери! Вы супруги! Всё, поздно упрекать друг друга! Попробуйте притереться, вам жизнь вместе жить!

И не только жизнь, мрачно вспоминаю я, но и посмертие.

– Ты мне Рэвру покажешь?

Первая моя фраза после получаса враждебного молчания, сопения и пыхтения. Обоюдного.

– А тебе интересно?

– Я же тебя по замку водила, когда ты попросил!

– Вспомни, с каким видом!

– Нечего было меня «цыпочкой» называть!

– Кто же по полю в белом платье разгуливает? Вся из себя такая… леди!

– Да, леди! Хоть в зале, хоть в поле! Кстати, с тебя платье!

– Да пожалуйста! Ты моя жена, получишь всё, что захочешь!

Смотрю на него… А таким он мне больше нравится – сердитый, раскрасневшийся, не такой уж страшный. Подкормить немного…

– Кэл, а сколько тебе лет?

Ошарашенный взгляд:

– Двадцать девять. Что, старо выгляжу?

– Когда не кривляешься – нормально. И тебя, такого молодого, выбрали Великим?

– У нас возраст заслугам не помеха. Я «заморозку» придумал – заклинание, которым можно человека не убивать, а обездвижить. У магии ограничения есть – её нельзя применять во вред. Вот Арвэр и пользовался столько лет. Мы же никогда не нападали, только защищались, и то в треть силы. Тут же такая возможность открылась. Вот меня и выбрали, попросив – помоги вернуть доступ к Источнику.

– Мне Лэя рассказала. Про детей… Я не знала, что Азиайр Третий поступал так гнусно.

– Он же никому из лордов, как выяснилось, не говорил истинной причины, почему мы так боремся за Источник. А мы тоже не болтали направо и налево – вдруг фанатики решат совсем место силы уничтожить. Это же… страшно, Валери. Нас и так слишком мало – несколько тысяч.

– Сколько?!

– Около семи. Страна огромная, богатая, а людей горстка.

– Территория Арвэра всего в два раза больше, а народу миллионы. Основная часть в городах, но и у лордов селений хватает. Только за моим братом двадцать три тысячи человек числится.

– Хорошо, что лорды от Азиайра не сильно зависят. Иначе Лэнлорд угробил бы страну… Ты правда хочешь посмотреть Рэвру?

– Иначе не просила бы.

– Пошли.

Стою на вершине огромной горы. Уже сбилась, какой по счёту.

– Видишь, там вдали здания? Это перерабатывающие заводы. Готовят камень для строительства, железные детали, смеси всякие.

– Магией не проще? Рукой повёл – и дом готов!

– Ага. Спать лёг – дом рухнул! Заклинания держатся до тех пор, пока маг их контролирует!

Ужасаюсь:

– Это я в храме могла в любой момент платья лишиться и голая остаться?!

– Нет, там другое. Маг берёт уже готовые материалы из мастерской и преображает их на тебе. Так почти вся одежда делается. Но блоки для фундамента ты откуда возьмёшь? Или покрытие для кровли? Их изготовить нужно!

– Кэл, а на востоке что за розовая дымка?

– Клевер растёт. Эти поля всю нашу скотину кормят, раньше ещё и в Арвэр излишки продавали.

– А у вас какие деньги? Золотые или бумажные?

– Так ваши же деньги! Внутри Рэвры они не нужны, здесь свои расчёты, в магоединицах. С вами торговать держим.

– Теперь те маги, что из Арвэра ушли, назад вернутся?

– Кто захочет – вернётся. Некоторые же веками у вас жили, привыкли. Не всегда же нас чудовищами считали.

– А в Рэвре люди живут? В смысле, из Арвэра?

– Нет. Ты первая… Поэтому так важно было заключить этот брак.

Смотрю на него строго:

– Почему ты не сказал честно: леди Валери, мне нужна жена, чтобы помирить наши государства? Выходи за меня замуж.

Растерянный взгляд:

– Вроде, я так и написал.

– Нет. Ты написал «незамужняя девушка из благородного рода» и «брак с достойнейшим магом».

Смущённая улыбка:

– Но я отправил Рона к тебе первой. Я надеялся, что твои слова не расходятся с делом.

– Значит, ты думал не о какой-то «девушке», а обо мне?

Выразительное молчание.

– Кэл, а у тебя родовое имя есть?

– У нас всё в одном. «Алкэлэриндэйн» – Кэл, сын Эрина из рода Дэйна.

Ёжусь:

– Это как же наших детей будут звать?!

– То, что придумаешь – посередине, остальное добавится.

– Следуя аналогии – «Ал», трам пам пам, «кэлдэйн»?

Не выдерживаю, начинаю смеяться, он вслед за мной:

– «Ал» – это для мальчиков. Дочка начнётся с «Эл». Полное имя Лэи – Эллэяэриндэйн.

Тьфу. Язык сломаешь!

– Спасибо, просветил. Весь срок беременности стану изобретать имя, чтобы выговаривать его без запинки.

Кэл становится серьёзным, смотрит на меня со странным выражением лица:

– Валери, ты это на самом деле… про детей? Не шутишь?

Гляжу в фиолетовые глаза:

– А ты предложил мне вступить в брак в шутку? В Храм потащил ради развлечения? Я леди, Алкэлэриндэйн, не только потому, что мой папа был лорд. Я привыкла нести ответственность за свои слова и поступки. Согласилась стать твоей женой, прекрасно сознавая свои обязанности. Насколько я помню твоё письмо, там не шла речь о фиктивных отношениях. Или ты предполагал иное?

– Нет… Но я не собираюсь тебя заставлять.

– Меня нельзя заставить, Кэл. Всё, что я делаю – по доброй воле, как и сказал твой посланник… Кстати, я письмо ему вернула – можно обратно получить?

– Зачем?..

– На память сохраню.

Мы возвращаемся домой, пропустив и обед, и ужин. Лэя с Айхой караулят нас в холле, но тут же сменяют свирепые выражения лиц на понимающие.

– Госпожа, может, вам поесть наверх принести? – предлагает Айха.

Переглядываюсь с мужем.

– Вина и фруктов, – просит Кэл.

– И кусок мяса, – добавляю я.

У меня есть старший брат. Его фруктами не накормишь.

– Где наша спальня? – спрашиваю решительно.

– Где захочешь… Свою ты знаешь. Могу отвести ко мне.

– Веди.

Только бы не струсить! Не показать, как мне страшно!

Брат был прав, и я себе не лгала. Соглашаясь вступить в брак, я прекрасно понимала, что муж станет моим первым мужчиной. И не рассчитывала обманывать его, как-то жалобить, уповать на благородство и отсроченные обязательства.

Лорд Роймэр Лэн Гэри – супруг моей сестры. Какие бы чувства я к нему не испытывала раньше, мой долг вырвать их из сердца. Забыть о прошлом и жить дальше. Если я и не смогу полюбить своего мужа, моих обязательств перед ним это не изменит.

Спальня, куда меня приводит Кэл, мне нравится. Не такая роскошная, как моя, она выдержана в коричнево-бежевых тонах, уютная, располагающая. Вино и фрукты нам приносит не Айха, а приятный мужчина в накрахмаленном переднике. Мясо он достаёт из воздуха, оттуда же появляется скатерть, столовые приборы. Накрывает на небольшом прикроватном столике, желает доброй ночи и исчезает.

Здорово у них тут эти переходы налажены!

Кэл заметно нервничает. Тонкие длинные пальцы в постоянном движении, яркие пятна румянца выступают на скулах.

– Валери…

– Поешь сначала, – тихо предлагаю ему, указывая на стол. – Ты целый день ничего не ел. Не удивительно, что ты такой худой.

– Ты тоже… не ела.

– Я девушка, мне положено беречь фигуру. Вина выпью.

Он разливает вино, протягивает бокал:

– Это из старых запасов, из Арвэра. Надеюсь, тебе понравится.

Не спеша пью и поглядываю, как он ест. В Бэргри уплетал за обе щёки, и здесь на аппетит не жалуется. Правильно я мяса попросила. Одинокая сестра вряд ли представляет, как надо кормить мужчин. Ничего, месяц усиленного питания – мой муж перестанет походить на жертву длительной голодовки. Вино разливается по телу приятным теплом.

Кэл свой бокал выпивает залпом. Поднимает на меня отчаянный взгляд:

– Ты не передумала?..

– Не надейся.

Сама подхожу к нему, опускаю руки на плечи. Любую леди учат соблазнять мужчин, но первый раз я применяю свои знания на практике. Тёмная кожа на ощупь гладкая и упругая, так необычно касаться кого-то… с подобной целью.

– Валери… – он встаёт, оказываясь на целую голову выше меня. – Я сделаю всё, как ты любишь.

– Я не знаю, что я люблю. У меня нет опыта.

Его щёки вспыхивают ещё ярче:

– Ты девственница?!

Смотрю на него, как на умалишённого:

– Разумеется! Это мой первый брак!

Мучительный стон:

– Я идиот, Валери… Забыл о том, что в Рэвре и Арвэре такие разные традиции… И теперь ты вынуждена не только выйти замуж за проклятого мага, но и отдаться мне первому!

– Ты мой муж. И я не такая уж неосведомлённая в данном вопросе. Теоретически я неплохо представляю процесс, вот только навыки отсутствуют. И я хочу попросить…

Ужасно говорить такое… Но надо.

– Сними одежду, пожалуйста. Я никогда не видела обнажённых мужчин, разве что на иллюстрациях в обучающих книгах. Мне любопытно… какие вы вживую.

Его наряд прост – свободная рубашка, брюки и ботинки. Обувь он стряхивает, не наклоняясь, рубашка летит в сторону… какой худой! Рёбра сосчитать можно, живот ввалился, но мышцы присутствуют. Брюки сползают медленнее… он не носит белья! А он ничего. Только та его часть, что так меня интересует, гораздо крупнее, чем на картинках. И намного симпатичнее!

– Я могу… потрогать?

– Когда разденешься… Так странно стоять голым перед полностью одетой девушкой.

Выполняю его пожелание. И, не дожидаясь разрешения, касаюсь его. Он дрожит всем телом… от холода?

– Валери, я не железный… Продолжишь меня так ласкать – узнаешь ещё больше нового… У меня давно никого не было.

– Это значит, что уже было?

– Мне двадцать девять лет – как ты думаешь?! У нас в Рэвре на это смотрят проще! Легче найти летом снег, нежели двадцатилетнюю девственницу!

Возмущённо отшатываюсь:

– И ты считал, что я…

– Всё, – тихий шёпот, – больше не могу…

Меня подхватывают на руки и переносят на кровать. Рот затыкают поцелуем, а дальше…

Скажу честно: обучающие пособия по сравнению с моим мужем не выдерживают никакой критики.

Утром я долго не могу понять, где я нахожусь. Вместо расписного потолка – резные деревянные панели, на стенах не шёлковая обивка, а гладкая фактурная поверхность. Затем моё колено упирается во что-то жёсткое, перевожу взгляд и всё вспоминаю.

Я в кровати с мужем, в его спальне, в его доме, в Рэвре.

Во сне Кэл выглядит гораздо моложе и мягче. Полуоткрытые губы придают магу беззащитный вид. То, что он этими губами выделывал ночью, заставляет меня улыбнуться, но смущения нет. Скорее, удовольствие и желание повторить.

Мелькает мысль, был бы Ройм настолько нежен и бережен со мной в наш первый раз? Заботился бы обо мне так? Шептал бы такие же ласковые слова? Лорду Лэн Гэри тридцать два года. Наверняка он весьма опытен в подобных вопросах. Раньше я об этом не задумывалась, сейчас мне удаётся задать себе этот вопрос и не почувствовать боли – словно я отстранённый наблюдатель.

Пользуюсь моментом и изучаю мужа. Да, он не красавец, Лэя была права. Но черты лица тонкие и правильные, без изъянов, кожа гладкая, без единой морщинки, а пальцами и вовсе залюбоваться можно. Длинные, чуткие, трепетные, не у каждой девушки такие встретишь. И фигура у него неплохая, худоба только всё портит. Подкормить немного, чтобы кости так не выпирали, подстричь по-иному, рубашки подобрать с вырезом, чтобы шею открывали…

– Валери, – приглушённый смущённый смешок, – ты меня так критически разглядываешь, словно прикидываешь, с какого боку есть начать.

Умудряются же некоторые с закрытыми глазами разговаривать!

– Тебя есть – все зубы обломаешь: непонятно, в чём вообще душа держится! Отсутствием аппетита, вроде, не страдаешь – получается, времени не хватает?

Распахнувшиеся фиолетовые омуты затягивают меня в свою глубину:

– Не только. Магия забирает очень много сил, организм долго восстанавливается. Я же последнюю неделю почти не отдыхал. Первый раз нормально поел у тебя в замке.

Хочется протянуть руку и погладить его впалую щёку. Что я и делаю.

– А как ты оказался в верхолёте? И почему попал к нам в Бэргри?

От моей скромной ласки он замирает и весь подаётся вслед за рукой.

– Стыдно признаться, но меня на самом деле взяли в плен. Я накрыл «заморозкой» Кариáз, это довольно большая крепость, выложился по полной, еле на ногах держался. И непозволительно расслабился. Кариаз была последней, боевые действия завершились, Зайру мы взяли, война выиграна. Присел на землю, прикрыл глаза… Тут меня и подловил хозяин верхолёта. Оглушил, похоже – много ли мне было надо, в таком состоянии. В себя я пришёл уже в полёте и немного поспорил с военным за управление. Магу недостаточно перебить все конечности, Валери.

– Ты его… развеял?

– Мгновенная безболезненная смерть… станешь обвинять меня?

Я представила, как здоровый парень – других в армию Арвэра не берут – методично ломает хрупкому, больше похожему на подростка, бессознательному Кэлу сначала руку, затем другую, после ноги…

– Нет. Это война, ты защищал свою жизнь.

Только попадись мне этот зверь сейчас – сама бы ему всё переломала, извергу!

Муж смотрит на меня, словно знает, что я думаю. А может, и не словно, мы же теперь связаны:

– У магов высокий болевой порог, Валери. И быстро срастаются кости.

Неловкий момент вставания Кэл разрешает просто. Достаёт из воздуха и протягивает мне халат, сам без стеснения поднимается и скрывается в ванной.

Нет, фигура у него очень даже ничего! Ноги длинные, талия узкая. Изгибается так, словно кости не только хорошо срастаются, но и гнутся под любым углом.

– Валери, ты не против прямо сейчас познакомиться с Советом Рэвры?

– Почему бы и нет?

Надо показать, что наш брак – не фикция.

– Тогда придётся поторопиться с завтраком. В девять мы должны быть в Здании Совета.

– Не только с завтраком. Мне нужно одеться так, как у вас принято.

– Поговори с Лэей. Вы примерно одной комплекции, что-нибудь подберёте.

В чём-то Айха права: люди везде люди. Едят руками, и столовые похожи друг на друга как две капли воды. Не знала бы, что я в Рэвре – решила бы, что в гостях у соседей. Лэя при нашем появлении вскакивает с места, няня лишь одаряет проницательным взглядом.

– Валери, прекрасно выглядишь! – восхищается моя золовка.

– Замужество девушкам на пользу, – поддакивает Айха, – если оно – правильное… Господин Кэл, для вас мясной омлет приготовлен. То, что надо молодому мужчине для поддержания сил.

Не озвученное «в медовый месяц» мы все слышим так же, как если бы оно было произнесено вслух. Кэл смущается, но от предложенного не отказывается. На щеках Лэи проступает румянец, не мешая сиять. Я же просто подставляю тарелку, предлагая поделиться. Мне силы тоже пригодятся.

Когда-то давно Айха сказала мне, что всегда можно угадать, переспали ли парень с девушкой. Даже если чувств особых между ними нет, и это было разовое приключение. По разным мелочам, по взглядам, по изменившемуся отношению.

Я постоянно ловлю на себе взгляд Кэла. Робкий, недоверчивый, ожидающий, таящий надежду…

Он ведь совсем юный человек, поставивший благо своей страны выше личных чувств и стремлений. Он тоже принёс себя в жертву, причём не рассчитывая ни на что взамен… Густая прядь его волос спадает почти в тарелку – отвожу её за ухо:

– Тебе надо по-другому постричься. Открыть шею и уши.

Кончики упомянутых краснеют.

– Лэя, – обращаюсь к женщине, – выручи меня, пожалуйста. Кэл собирается представить меня Совету, неуместно являться туда в наряде Арвэра. К тому же, я должна выглядеть, как подобает замужней девушке.

Сестра смотрит на меня, переводит непередаваемый взгляд на моего мужа.

– Это не моя подсказка, – усмехается он, – Валери сама догадалась. Она – леди. Мне это понятие объяснили одной фразой: «пять лет или пятьдесят – благородство не имеет возраста».

Пусть я сказала немного не так, но мне приятно, что он запомнил.

Лэя манит меня за собой. Её комнаты на третьем этаже оформлены в голубой и охристой гамме. Ковры, мебель орехового дерева, множество книг.

– Моего мужа убили двенадцать лет назад, – сообщает она мне с тихим вздохом, – в стычке на Границе… С того дня я живу только ради младшего брата, а он интересуется исключительно своей магией. Друзья такие же учёные, сплошные эксперименты да опыты, никакой личной жизни. Даже мало-мальской интрижки за все годы не завёл – некогда!

Лэя распахивает дверцы шкафа, начинает вынимать и отбирать наряды:

– Теперь вот Великим стал, Источник вернул… Надежда появилась на продолжение рода. Когда я узнала про его решение жениться на заложнице из Арвэра – ночь ревела. А тебя увидела – и воспрянула духом… Ты правда, с ним?..

Киваю, глядя ей в глаза, и вижу, как она расцветает:

– То-то он весь светится… Тебе, может, незаметно, ты же его обычного не знаешь… Посмотри, вот это платье, по-моему, подойдёт. И волосы надо подколоть… красивые они у тебя, солнечные!

Серо-голубое строгое платье соответствует моему вкусу и представлению о приличиях. Причёску Лэя мне делает сама, убирая пряди с боков.

– Валери, ты заставь Кэла постричься. Ему эта лохматая грива не идёт ни капельки, верно ты заметила. Главное, уговори, я с мастерицей сразу свяжусь, приведём нашего мальчика в порядок.

– Обязательно.

– Ты красавица, – Кэл неуклюже берёт меня под локоть.

Улыбаюсь и сама располагаю наши руки правильно.

– Ты это только сейчас заметил?

– Нет… – он явно хочет продолжить, но не решается, а я не собираюсь его торопить.

Перевожу разговор в другое русло:

– Кэл, я должна что-нибудь заучить перед этой встречей? Что можно, что нельзя, как правильно приветствовать Советников.

Хмыканье:

– В этом ты разбираешься лучше меня. Ты – леди, а я обыкновенный парень, на короткий срок выбранный Великим за успехи в магии. Отмучаюсь этот год и буду дальше заниматься своими исследованиями.

– Сомневаюсь. Мало придумать заклинание, способное бескровно выиграть войну, надо ещё и повести за собой людей, и организовать компанию, продумать всё заранее, загодя отозвать своих людей из Арвэра… Ходить мне супругой Великого до скончания века!

– Не шути так.

– Я не шучу. Я морально готовлюсь.

Он переносит нас в зал, в первую минуту кажущийся мне созданным из застывшей воды. Стены отлиты из прозрачного камня, сквозь них видна зелень и бесчисленные крыши домов. Нет никаких тронов и кресел – удобный круглый диван с низкой спинкой и несколькими проходами, рядом столики, на которых кувшины с напитками и вазы с фруктами.

При виде нас с дивана поднимаются маги. Девять человек. Один совсем юный, моложе Кэла, двое пожилых. Седина придаёт серебряный блеск их угольным волосам.

– Алкэлэриндэйн, – вежливые поклоны.

– Представь нам, пожалуйста, свою спутницу, – любопытство в тёмно-синих глазах юного Советника подкреплено жадным интересом в голосе.

– Леди Валери Лэн Бэрг, моя жена. Вчера в полдень магия Храма связала нас в жизни и в посмертии.

Восхищённые и изумлённые возгласы. Я же ошеломлена гордостью в голосе Кэла. Это не мешает мне поклониться и произнести:

– Рада знакомству, уважаемые Советники Рэвры. Хотелось бы, чтобы вы воспринимали меня в первую очередь как супругу Алкэлэриндэйна и лишь потом – как уроженку Арвэра. Наш брак добровольный и заключён по взаимному согласию без какого-либо принуждения с обеих сторон.

– Алкэлэриндэйн счастливчик, – одобрительно покачивает головой старый маг, – отхватить такое сокровище! А мы-то думали, что он старается на благо Рэвры! Ну, мальчик, – шутливо грозит он пальцем моему мужу, – попробуй только расстроить «добрососедские отношения»! Здесь немало желающих перехватить у тебя шанс налаживания мира с Арвэром путём «сотрудничания» с леди Валери!

Слегка краснею и прячусь за мужа. Он усаживает меня на диван, встаёт сзади и мягко опускает руки мне на плечи:

– Алресандирренк, не смущай мою жену. И спешу всех предупредить, что подобное «сотрудничество» должно служить примером для Рэвры, а не вызывать желание поухаживать за Валери!

В конце его речи я слышу рык. Оказывается, мой муж ревнив.

Его пальцы греют меня через ткань. Красивые, изящные, длинные, с ровными аккуратными ногтями. Руки мага. Жаль, их браки не предполагают колец.

Дальше следует знакомство с Советниками. Понимаю, что их имена я с первого раза не запомню, поэтому стараюсь выучить хотя бы краткие: Рес, Лил, Най, Гор, Вей, Сер, Даг, Кон, Сат. Ни в одном я не вижу неприязни. Взгляд невольно подмечает внешние мелочи: морщинку в уголке губ, ямочки на щеках, кустистые брови, горбинку на носу, складку на лбу, родинку у виска…

Обычные люди. Просто… другие. Невысокие, стройные, худощавые, темнокожие. Бород нет и усов, судя по Кэлу, и щетина не растёт, настолько гладкие подбородки. Спокойные, приветливые, доброжелательные. Маги.

Мы в Арвэре привыкли считать Рэвру источником зла, магов – убийцами наших родных. И никогда не задумывались, как мы выглядим в их глазах. Лэя потеряла мужа, но в ней нет ненависти. Она принимает чужачку в своём доме и искренне радуется за брата.

Зачем тогда все эти годы противостояния? Смерть и боль? Если мы ничем от них не отличаемся? Так же любим и пытаемся быть счастливыми?

Я накрываю пальцы Кэла своими.

– Ты прекрасно держалась, – замечает Кэл.

– У вас располагающие Советники. И отнеслись ко мне очень тепло. Сомневаюсь, чтобы тебя так же благожелательно принял Лэнлорд Арвэра.

Глаза Кэла опасно сверкают:

– Да, я имел беседу с Азиайром Третьим. Весьма поучительную.

Не могу удержаться от шпильки:

– Ты ему тоже «тыкал»?

– Я передал ему предложения Рэвры – целый список. Вплоть до выплат пятизначных сумм за возможность доступа к Источнику. В ответ я услышал, что скоро всё и так достанется Арвэру – проклятые маги сдохнут.

– Он так и заявил?!

– О, слова были иные. Достаточно… корректные. Можно говорить ужасные вещи, оставаясь в рамках вежливости.

– Что вы решили по поводу судьбы Лэнлорда?

– Отослали в Брéзвор под надзор. Не казнить же его, в самом деле. Сейчас ваши лорды сами будут выбирать, какой род возглавит Арвэр.

– Рэвра не будет вмешиваться в ход выборов?

– Зачем? Им потом подчиняться этому человеку, не нам. Магическую клятву принесли все лорды, кого бы они ни выбрали, ему придётся соблюдать её. Да нам, собственно, ничего и не нужно. Создадим постоянный переход к Источнику, возведём вокруг Храм, чтобы даже не показываться в столице, поставим охрану. Вряд ли Зайре как-то повредит ещё одно здание в городе.

Задумываюсь:

– Кэл, а как так получилось, что столь нужный вам Источник силы оказался вне пределов страны? От Зайры до Границы – неделя пути, полдня на верхолёте.

Муж невесело усмехается и достаёт из воздуха карту:

– Взгляни… Тебе никогда не казалась странной архитектура вашей столицы? Конечно, Варин Первый постарался снести все первоначальные постройки, но люди его перехитрили. Убирали последние этажи, а первые приспосабливали, перестраивали. И план города – широкие улицы и площади в центре и узкие извилистые на окраинах, когда в старых поселениях обычно всё наоборот… Территория Зайры когда-то принадлежала Рэвре.

Разглядываю изображение. Мир, разделённый на две равные половины. Восток Арвэра я узнаю – большинство городов мне известны. Гористый юг тоже мало изменился. Но центральная часть… Привычных названий нет. Расположение Зайры я угадываю по знакомым озёрам. Палец скользит на север. Вот леса, извилистая линия реки… Бэргри! Бэргри тоже находился на территории магов!

Наш Источник – он не наш?..

– Нас планомерно оттесняли год за годом, пока от страны не осталась треть. После чего мы создали Границу – полосу, незаметно пересечь которую невозможно. Стало полегче, пока мы не поняли, что не можем существовать отдельно от Источника. С династией Вáринов тогда удалось договориться, династия Кро́зеров тоже снизошла к нашим просьбам, но Азиайры заявили, что не будут иметь никаких дел с проклятой магией. При Первом и Втором Лэнлордах нам ещё доставались жалкие крохи силы, Третий отрезал потоки окончательно. Засыпал Источник десятиметровым слоем земли…

Я вспоминаю поле в Бэргри. Ровное, заросшее луговыми травами…

– Папа, почему здесь нет никакой защиты? Одна трава! Цветочки растут…

– Толстый слой земли – единственное, что удерживает силу, Валери. Никакая преграда, кроме этой, не способна замаскировать Источник. Его энергия просочится через железо и камень, и только почва с живыми растениями скрывает излучение без следа. Если ты не знаешь, где копать – никогда не обнаружишь.

– Кэл, а этот Источник… Он был единственным?

Что он ответит?!

– Да, он всего один. Ты не представляешь, как тщательно мы искали! Исследовали каждый метр земли… Выход силы – совсем небольшой, диаметром не больше колодца. Чтобы забрать энергию, надо лишь подойти поближе. Но на расстоянии она бесполезна.

– А откуда эти Источники? Какова их природа?

– Учёные спорят до сих пор. Кто-то доказывает, что это энергия недр, некоторые утверждают, так проявляется первородная магия. Ходят даже теории о божественном происхождении, хотя по мне, Бог и магия – это разные имена единой сущности. И то, и другое означает чудо.

Нервно прохожу по комнате, чертя пальцем узор на ладони:

– Скажи, а если бы вы нашли ещё Источник? Это как-то изменило бы ситуацию с рождаемостью в Рэвре?

– Да нет, – пожимает плечами муж, – нам всегда хватало одного. Достаточно зачерпнуть немного энергии, чтобы растянуть её на долгие годы разумного использования. Целители посещают Источник чаще, у них расход силы больше, чем у рядового мага.

– Чаще – это сколько?

– Три-четыре раза в жизни.

Улыбаюсь:

– А такие, как ты? Способные срастить кости за четверть часа?

– Примерно столько же. Мне не каждый день ломают кости.

Невольно гляжу на тонкие запястья:

– Ты очень сильный маг?

– Приличный. В Совете сильнее меня лишь Алресандирренк и Алдагренвал… Рес и Даг, но они и старше втрое. Вообще это всё относительно. У каждого из нас есть специализация. Кто-то лучше исцеляет, кому-то удаётся воздействовать на живые организмы, некоторые предпочитают работать с мёртвыми материалами.

– Чем ты занимался до того, как тебя выбрали Великим?

– Исследовал стазис – состояние, при котором все процессы в живом существе замирают. «Заморозка», кстати, случайный побочный эффект. Представляешь, в стазис можно погрузить человека на долгие годы, а потом снять – и он продолжит жить с того момента, на котором остановился! Сейчас проводится интересный эксперимент – добровольно вызвавшийся подопытный находится в стазисе девять лет! Мы фиксируем все показатели – с ним не происходит никаких изменений! Словно время для него остановилось! Если так пойдёт…

Он вдруг замолкает и смотрит на меня:

– Валери, тебе это интересно?

– Очень. Как хозяйка я сразу прикидываю практическую пользу – хранение скоропортящихся продуктов, например. Свежие ягоды зимой! К тому же я должна знать, что должна изучить в первую очередь.

Растерянный взгляд:

– Зачем?

– Чтобы понимать тебя. Поддержать разговор, когда ты придёшь домой. Радоваться твоим успехам. Разве это не естественно?

Кэл отворачивается. Отходит к окну. Я недоумеваю. Обиделся? На что? Что глупая жена лезет в его научные исследования?

– Валери, – тихо произносит он после долгой паузы, – не делай так… Не создавай иллюзию, что ты на самом деле моя жена, и я тебя хоть сколько-то привлекаю – хотя бы как человек, не мужчина…

Словно острым провели по сердцу. Что мне ответить? Что сказать, чтобы он понял?!

– Кэл…

Как облечь в слова надежду?!

– Кэл, я хочу быть твоей женой. Не заложницей Арвэра, не наказанием, не вынужденной необходимостью. Женой. Другом. Матерью наших детей.

– А если мне не нужна жена и мать?!

Как горят его глаза!

– Если мне этого мало, Валери?! Заложница… Это я – заложник! Как ты не чувствуешь…

Хорошо быть магом. Только что стоял рядом – и мгновенно перенёсся в любое выбранное место. А ты стой и хлопай отвисшей от удивления челюстью…

Что ж… От расстроенных нервов есть надёжное средство – заняться какой-нибудь полезной деятельностью. У себя в замке я пошла бы гулять или забралась в мастерские, смотреть, как возятся с различными сложными устройствами суровые механики. В Рэвре я решаю исследовать дом.

В нём оказывается целых шесть этажей. Выясняю я это довольно просто – на последнем подъёмник не везёт меня дальше. Зато при слове «крыша» я переношусь на смотровую площадку. Вид впечатляет. Куда ни глянь – зелень, такие же дома-башни, в просветах цветущие сады, фонтаны, речки, ажурные мостики. Конечно, магам ведь дороги не нужны – перемещаются когда и куда хотят.

Шестой этаж оказывается огромной лабораторией. Разгуливать по ней одной я побаиваюсь, шагну куда не следует – и испорчу результат усердных трудов. Издали любуюсь шкафами с непонятными устройствами, устрашающего вида блестящими железяками на столах (где-то здесь должны быть те самые накопители, которые упоминал Вэр!) и отправляюсь вниз. Свой пятый этаж и четвёртый, где комнаты мужа, пропускаю, их я уже видела. Третий – Лэи, там же располагаются свободные комнаты, где поселили Айху, это меня тоже мало интересует. На втором я выхожу и узнаю столовую. К ней прилегают гостиная и огромная библиотека.

Всё важное поджидает на первом этаже. Во-первых, кухня, где я застаю людей – привлекательного мужчину, сервировавшего вчерашний ужин, уже известного мне Рона и совсем молоденького паренька, вытаращившего на меня тёмно-голубые глазищи. Представившись (мужчина назвался Вером, а мальчишка – Лидом), они наперебой начинают предлагать мне отведать различных кушаний, пока я не сбегаю.

Во-вторых, я нахожу там… Как назвать это правильно… Сад для детей. Маленькие домики, рассчитанные на малышей, бассейн, где взрослому было бы по колено, игровые горки, качели, всевозможные ползалки, лазалки и прочее, и прочее. Да, в Рэвре к ребятишкам относились трепетно.

Я представляю себе, с каким удовольствием стану проводить тут время с собственным ребёнком… и раскисаю.

Что со мной не так? Один мужчина выбрал мою старшую сестру, другого я даже в качестве матери наследников не устраиваю… Возникло желание залезть в один из игрушечных домиков, свернуться калачиком и дать волю слезам.

В домик я залезаю. Согнувшись в три погибели. А плакать…

Леди не плачут. Не плачут – и всё тут! Тем более на мне до сих пор платье Лэи. Как я буду объяснять, откуда на нём мокрые пятна?

Не нужна Кэлу – чему удивляться. Свою цель я выполнила, замуж за него вышла, Совету он меня показал, брак подтвердил… Затем ему заложница и требовалась. А те слова, что он шептал мне ночью… ничего не значили. Нечего надеяться на что-то большее.

Выше голову, Валери! Не дай почувствовать, что тебе больно. Соберись, выпрямись, глубоко вздохни – и иди… возвращать платье.

Спасибо Айхе, приучила меня держаться в любых обстоятельствах. Я благодарю сестру Кэла с улыбкой.

– Валери, оставь это платье себе. Тебе оно очень к лицу! Брат глаз с тебя не сводил.

Не сводил, как же. Он меня видеть не хочет!

– Лэя, скажи пожалуйста… А чем я буду заниматься?

Искреннее недоумение:

– Заниматься?..

Поясняю:

– Не могу же я целыми днями ничего не делать. Дома я помогала брату – по мелочам, но всё же. Моей обязанностью было писать письма, вести учётные книги. У меня хороший, разборчивый почерк. Я обучена рисовать, вышивать. Могу я быть чем-нибудь полезна?

– Девочка моя… – женщина растроганно прижимает руку к груди. – Ты молодая жена, у тебя медовый месяц… Какие могут быть занятия?

Прикусываю щёку изнутри, чтобы не выдать волнения:

– Это не помешает. По первому же слову мужа я переключу своё внимание на него. Но не сидеть же мне сложа руки, пока он занят делами? У него ответственная должность, вряд ли он сможет уделять мне много времени.

Лэя подозрительно глядит на меня:

– Валери? Кэл как-то обидел тебя? Задел? Нагрубил?

– Нет, всё хорошо, не беспокойся. Просто я хочу быть нужной. И ещё – мне можно выходить из дома одной? Я любовалась Рэврой с крыши – столько зелени и цветов! Разрешишь мне погулять?

Всплеск рук:

– Господи, конечно! О чём ты говоришь! Тебя никто не тронет, и заблудиться ты не сможешь – все дома расположены на прямой линии. Гуляй на здоровье!

Не могу заблудиться? Ну-ну…

То, что я потерялась, становится понятно, когда вместо дома Кэла я утыкаюсь в чужой, раза в два больше. Из похожего разве что плющ, и то если не приглядываться. Беспомощно стою, кручу головой. Попробовать вернуться по своим следам? Но, увлечённая рассматриванием фонтанов, беседок и мостиков, я петляла так, что матёрый заяц позавидует.

Сажусь на скамейку. Очень мило. Бестолковая заложница из Арвэра заплутала в Рэвре. И ведь как назло, ни одного человека поблизости!

– Добрый день!

Какое счастье! Девочка, тоненькая, изящная, как статуэтка из тёмного дерева, вырастает рядом со мной, смотрит без страха и с огромным любопытством.

– Добрый день, госпожа! – отвечаю я улыбкой.

Юная рэвранка фыркает:

– Какая же я госпожа! А ты, наверно, Валери?

«Леди Валери», хочу поправить её, но сдерживаюсь.

– Да. Я пошла гулять и заблудилась. Не поможешь мне вернуться в дом Алкэлэриндэйна?

Звонкий смех:

– Это ты мужа так называешь? Чудные у вас в Арвэре порядки! Так только чужие зовут, близкие пользуются коротким именем. Вот я – Элруярескорик, но родители зовут меня Руя. Если мама с папой употребляют полное – значит, я в чём-то провинилась, и они на меня сердятся. Ты на мужа злишься?

– Нет, у меня хороший муж. Просто я в Рэвре второй день и пока не привыкла.

– И как тебе у нас?

– Нравится. Всё такое красивое, люди благожелательные. Переходы вообще в восторг приводят. Раз – и ты в другом месте.

– А зато у вас верхолёты есть! – глаза Руи загораются, она присаживается со мной на скамейку. – Я бы хотела полетать!

– Будет мир с Арвэром – полетаешь.

– Будет, – уверенно говорит девочка. – Великие столько лет к нему стремятся. Только вы почему-то постоянно нападали. Даже Граница не помогала. Деда моего убили – десять против одного…

– У меня отца испепелили, – зачем-то делюсь я, – и тела не осталось.

– Это быстрая смерть, – Руя поднимает на меня грустный взгляд. – Человек не чувствует боли, секунда – и всё кончено. А дедушку прострелили из вашего оружия, он умирал долго, мучительно. Целители не вытащили.

Хочется отвернуться. Сказать: «Руя, это не я!» Начать извиняться. Только что этой девочке с моих извинений? Они ей деда не вернут. Как и мне отца. И всё-таки я произношу:

– Руя, мне очень жаль.

– Ты здесь ни при чём, – совершенно по-взрослому вздыхает та, – но я рада, что у нас теперь мир. Источник отроют, у меня появится братик. Или сестрёнка. Только я уже большая буду, учиться пойду, но всё равно время играть останется!

– В саду для детей? – улыбаюсь я. – У вас в доме тоже есть?

Она кивает.

– Давай я отведу тебя домой, Валери. Твой муж будет волноваться, что ты потерялась.

– Не будет, – слышу я голос Кэла, и он появляется откуда-то из-за моей спины. – Я же всегда знаю, где она, Элруярескорик.

Погуляла, называется…

– Всего хорошего тебе, Руя.

– И тебе, Валери. Рожай близнецов!

Девочка исчезает, а я краснею.

– «Рожай близнецов» – это наша поговорка, – поспешно поясняет Кэл. В глаза он мне не смотрит. – Пожелание самого лучшего.

– Понятно.

Встаю со скамейки:

– Прости, что тебе пришлось меня искать.

– Ничего страшного. Пойдём обедать?

– Да, благодарю.

За обедом на меня подозрительно смотрит не только Лэя, но и Айха. И что их не устраивает? Я спокойна, вежлива и предупредительна. На Кэла даже не гляжу, опасаясь опять вызвать гнев.

– Валери?..

– Да? – чуть не добавила «господин».

– Сейчас я пойду снимать заморозку с последней крепости. Хочешь со мной?

Удивлённо вскидываю бровь. И кто из нас создаёт иллюзию нормальных отношений?

– Иди, девочка, иди! – радостно встревает Лэя. – Развеешься немного!

– Правда, госпожа, – подхватывает Айха. – Что дома сидеть?

Вовсе я не сидела, а гуляла. Но на магию правда посмотреть хочется.

– Благодарю, Кэл.

Крепости на Границе внешне очень похожи. Толстенные монолитные стены, окружающий их сухой ров, площадки по бокам с мощными оружейными установками. Я стою в отдалении, глядя, как везде появляются маги – страховка на тот момент, когда «размороженные» придут в себя.

Кэл прикрывает глаза. Как и в рассказе Вэра – не размахивает руками, не молится, не произносит слов. Просто стоит лицом к крепости. На лбу появляются крошечные бисеринки пота, черты лица заостряются… Так он никогда не поправится!

Затем крепость приходит в движение. Громкие голоса, крики, но выстрелов я не слышу. Через какое-то время наружу тянутся цепочки пленных военных под охраной магов. Длинные, сотни три человек наберётся. Ведут себя на удивление мирно, пояса, где обычно крепятся выстрельники, пусты. Правильно. Попадётся боец с неустойчивой психикой – и кто-то будет, как дед Руи, умирать долго и мучительно. Если он маг. От человека останется воронка в земле.

Всматриваюсь в воинов Арвэра. Какими они кажутся огромными по сравнению с магами! Рослые, здоровые, мускулистые… Как вот тот шатен…

Сердце пропускает удар.

Ройм.

Первое желание – подойти, окликнуть… И тут же понимаю – я этого уже не хочу. Не потому, что запретила себе и не должна, именно – не хочу. Я… переболела.

Я не могу любить человека, который с радостью идёт воевать. Своей жестокостью заслуживает награду из рук Лэнлорда, обрекающего на вымирание целый народ. Уверенно рассуждает, как он «проучит» людей, которые всего лишь хотят иметь детей.

И я делаю вид, что не узнала лорда Лэн Гэри.

Айха, ты была права. Он не тот человек, с которым я могу быть счастлива.

– Валери, ты не замёрзла? Может, домой?

– Да, благодарю.

– Валери…

Кэл неловко обнимает меня, пытается заглянуть в лицо:

– Это пятое «благодарю» за несколько часов. Я… тебя обидел?

А как ты думаешь?!

– Кэл, я честно признаюсь тебе, что готова быть твоей женой. Ты отвечаешь, что тебе это не нужно и сбегаешь. По-твоему, это не обидно?

– Я… этого не говорил.

– Ну, сказал иначе… Понимаю, что ты не испытываешь ко мне тёплых чувств. Ты сам навязал себе жену, или я тебе навязалась, даже не разобрать, что вернее. Но разве мы не можем попробовать…

Он замирает. Застывают руки на моих плечах, каменеет лицо:

– Попробовать – что?

Я уже не знаю. Заготовленные слова «уважать друг друга» вдруг кажутся неправильными. И я глупо молчу, глядя в фиолетовые омуты глаз.

Почему, когда мыслей слишком много, трудно выбрать, с чего начать?..

– Так непросто это объяснить… Кэл, мужем человек становится не потому, что с ним связывают какие-то обряды или магия. Приносишь ли ты клятву у алтаря или пьёшь из одной чаши – не имеет значения. Ты решаешь прожить свою жизнь с кем-то, доверять ему, разделять его заботы, быть с ним рядом в любой ситуации… а уж любовь тобой движет, здравые рассуждения или долг, разница невелика. Я стала твоей женой в тот миг, когда ответила «да» на предложение Рэвры выйти замуж за неизвестного мне мага. Если ты считаешь, что я передумала бы, увидь в Храме урода, калеку, старика – ты ошибаешься. Но раз уж мне повезло, и мой муж привлекателен не только внутренне, но и внешне… можно я попробую стать счастливой?

Его тело дрожит – как тогда, ночью:

– Ты считаешь меня… привлекательным?

Взгляд скользит по тонким чертам худощавого лица, поочерёдно задерживаясь на бровях с изломом, густых ресницах, глазах невероятного цвета, выразительных губах:

– Конечно.

Тихий всхлип – и он утыкается мне в макушку:

– Твои волосы из солнечного света…

Ушам своим не верю… он умеет говорить комплименты?!

– А у тебя иссиня-чёрные, словно крылья у ворона. В Рэвре есть вороны?

Смешок:

– Есть… Валери, я буду тебе хорошим мужем.

– Подстричь себя разрешишь?

Полнейшее недоумение:

– Налысо?

Так и подмывает сказать: «да»!

Лэя готовность брата к переменам встречает коротким взвизгом и тут же исчезает. Начинаю завидовать этим их переходам! А ещё – задумываться:

– Кэл, а вам самим Граница не помеха? Перемещаться не мешает?

– Нет. Там задействована другая энергия.

– То есть, вы в любой момент могли бы захватить Арвэр?!

Муж хихикает:

– И что бы мы с вами делали? Миллионы людей без магии! Зачем нам такая обуза?

Вспоминаю рассуждения Ройма про присоединение территории Рэвры, высказывание Лары о провинции. А что бы мы делали со страной, в которой всё держится на магии? Системы водопровода, отопления, освещения у них не механические, как в Арвэре, а магические. Жилая зона – бесконечный сад, дорог нет, промышленность на отшибе, поля-огороды ещё дальше… Это когда мгновенно можешь оказаться где угодно, удобно, а если идти или лететь? Слетай-ка каждый раз на полдня за продуктами! Здесь же самого понятия «перевозка» нет – и дома, и мебель, и вещи создают на месте. В библиотеке шкафы – ни в дверь не пройдут, ни в окно. Явился маг, пошевелил губами – и готово!

Наши замки – маленькие города. В них свои мастерские, оранжереи, теплицы, огороды, фермы, зернохранилища; под боком фруктовые сады, поля, леса. Лорд может вообще всю жизнь из владения не выезжать, разве что ему развлечений захочется или попутешествовать. Потому-то владетели от Лэнлорда не зависят, нет ничего такого, чем правящая династия могла бы пригрозить или отобрать.

Мои размышления не остаются незамеченными:

– Валери, не бойся. Рэвре с избытком хватает той территории, что ей оставили. Ещё и свободной земли полно.

– Но теперь, когда вы вернули Источник, рождаемость повысится.

– Это же не значит, что рэвранцы начнут плодиться, как кролики. В любом случае, воевать мы не будем. Магия не терпит насилия.

– Поэтому заморозка отнимает столько сил?

– По сравнению с тем, что было бы с магом, попытавшимся убить, это ещё ерунда.

– То есть, сила чувствует, лишаешь ты кого-то жизни или нет?

– Если без лишних подробностей, то ты выразила самую суть, – Кэл начинает с преувеличенным вниманием разглядывать ковёр. – Не убей я того парня в верхолёте, восстановился бы за минуты. Наверно, так задумано для того, чтобы маги не возомнили себя вершителями судеб. Ведь так просто избавиться от врага одним щелчком пальцев.

– Тебе и пальцы не нужны, – покачала я головой. – Со стороны кажется – ты стоишь, смотришь, и всё происходит само… Оружие людей куда страшнее вашей магии. Выстрельнику безразлично, что разрушать – мёртвый камень или живую плоть.

Наш разговор прерывает Лэя, приведя с собой девушку – высокую, по меркам Рэвры, и неожиданно полненькую.

– Сая, – представляется незнакомка.

– Лучший мастер на всём свете! – добавляет Лэя. – У Элсаяваенрийг всё время расписано на две недели вперёд, но мне удалось её упросить! Нельзя же отказать леди из Арвэра!

«Леди» она произносит, слегка растягивая слоги. «Лее-дии». Но меня переполняет гордость. Благодаря мне Рэвра узнала, что титул – не только приставка к имени.

– Очень приятно, Сая. Я – Валери. Сейчас я объясню вам, чего хочу добиться…

Кэл недоверчиво оглядывает себя в зеркале.

– Надо же, как причёска меняет человека! – восклицает Лэя. – Брат, ты словно выше и моложе стал, и похорошел невероятно!

– У Кэла очень красивая шея, – замечаю я, – правильная посадка головы, чёткий абрис подбородка. Стрижка это подчеркнула.

Вспыхнувший яркий румянец делает его ещё привлекательнее.

Если бы я увидела его в замке такого – не осталась бы равнодушной.

Вдруг я понимаю, что только что подумала, и сердце убегает не то, что в пятку – куда-то через все этажи в землю.

Мне симпатичен мой муж. Нравятся его необычные фиолетовые глаза в обрамлении чёрных ресниц, смуглая кожа, угольные волосы, стройная фигура. Не раздражают худоба и хрупкость. А на жёстких губах хочется видеть улыбку, предназначенную мне одной.

Смущённо отворачиваюсь. Очень мило, Валери. Кажется, о предстоящей ночи ты думаешь не только из-за долга.

– Давайте ужинать, – предлагает Лэя. – Пойду позову Айху.

Наедине мы долго и тщательно изучаем пол. Похоже, за сегодняшний день запомним каждый завиток узора. Кэл первый решается заговорить:

– Валери, я обратил внимание – ты всегда предельно искренна. Что в замке с пленником, что в Храме с магом, что дома с навязанным мужем… Скажи… Я тебе хоть немножко нравлюсь? Как парень?

Вздрагиваю. Он прочёл мои мысли?!

– Да. И не немножко…

Дальше я продолжить не могу. Неловко. Говорить такие вещи мужчине…

Кэл делает шаг, порывисто обнимает меня, притягивает к себе, зарывается лицом в мои волосы:

– Господь всемогущий… ты ведь не обманываешь меня, правда? Ты не умеешь лгать… И не притворяешься? Я чувствую, что тебя влечёт ко мне…

Наверно, я тоже ощущаю его мысли. Иначе откуда такое острое желание переместиться в спальню? Еле нахожу мужество воспротивиться:

– Ты должен поужинать, Кэл. Ты потратил много сил. Потом у нас будет время… разобраться с нашими чувствами.

Он слегка отстраняется, чтобы заглянуть мне в лицо:

– Никогда бы не подумал…

Фраза повисает в воздухе. Вопросительно смотрю на него:

– Кэл?

Решительный выдох:

– Что найду своё счастье в грязи на поле Арвэра.

Я не знаю, что со мной происходит. Почему мне так приятно сидеть с Кэлом рядом, слушать его голос, вдумываться в смысл сказанного.

Мне никогда не хотелось разговаривать с Роймом. Лишь любоваться им, представлять, как мы будем смотреться с ним в постели или танцевать – чтобы все девушки лопнули от зависти, глядя на моего прекрасного партнёра. Или мечтать о нашей совместной будущей жизни, которую смутно рисовало моё воображение. А вот так, чтобы всё внутри отзывалось правильности, силе его мыслей и духа… Да я ведь и не знала Лэн Гэри близко. Рассказы брата не в счёт, все они касались их совместной юности, почти детства. Собственно, я не задумывалась, чем Ройм увлекается, что предпочитает, какой он за привлекательной внешней оболочкой. Мне это было не то чтобы не интересно, но не столь важно.

Почему же тогда я так радуюсь, слыша, что Кэлу нравятся картины тех же великих художников периода Варина Пятого, что и мне? Как и я, он любит классическую музыку… Вроде, я видела у Лэи инструмент, похожий на струнник. Надо будет проверить, не утратила ли я мастерство.

– Валери, ты ведь играешь? – очень вовремя спрашивает Лэя.

– Это входит в обязательную программу обучения, – подтверждаю я.

– А чему ещё у вас учат? – загорается женщина.

– Смотря кого. Все дети посещают общие школы, с шести и до четырнадцати лет. Потом они уже выбирают – продолжить образование или получать профессиональные навыки.

– Чувствую в твоих словах подвох, – улыбается Кэл. – Наверно, для наследников лордов предусмотрена более обширная программа?

– Угадал, – киваю, сдерживая смех. – Юные лорды идут в военные училища, которые, помимо физической подготовки, дают ещё и навыки управления, необходимые владетелям. Леди же должны окончить институт или сдать экзамены экстерном. Хореография, музицирование, вокал, основы композиции, рисование, рукоделие, домоводство, акушерство, правила этикета и составление букетов.

– И ты всё это сдала? – насмешливо приподнятая бровь.

Сознаюсь со стыдом:

– Этикет я завалила.

– Вот уж никогда бы не поверил!

– Зря. Ты не общался с моей сестрой. Ларэда образец истинной леди. А меня няня постоянно бранит, да, Айха?

Женщина заговорщически переглядывается с Лэей:

– Иным девушкам для того, чтобы быть леди, этикет не нужен, – ушам не верю! Айха это сказала?! – Господин Кэл, возьмите ещё отбивную. Я поделилась с уважаемым Вером рецептом нашей кухарки. Помнится, вы оценили её талант в Бэргри.

Благодарно смотрю на няню. С такой помощницей я мужа быстро откормлю!

Этой ночи, в отличие от предыдущей, я жду не со страхом, а с волнением. И, похоже, не я одна. Кэл начинает раздевать меня, едва мы оказываемся в спальне, жадно целуя, а я, к собственному стыду, отвечаю ему не менее страстно. Во всяком случае, одежду с него я снимаю первая…

Когда после всего мы блаженно растягиваемся на кровати, он вдруг лукаво улыбается:

– Валери, признайся, а наука удовлетворять мужа тоже входит в обучение леди, или у тебя природный талант?

– Разумеется, входит, – не отрицаю я. – Чтоб ты знал, лучший учебник по этому деликатному предмету начинается с фразы благородной леди Рио́нды Лэн Рейг, гласящей: «Если жена не думает об удовольствии мужа в постели, всегда найдётся та, что позаботится об этом за неё».

– Вот это леди! – глаза Кэла озорно блестят. – Её собственный муж, верно, был от неё в восторге!

– Который? У неё их было три. За последнего она вышла замуж в девяносто семь и прожила с ним тридцать счастливых лет.

Мы смеёмся, и у меня возникает желание продемонстрировать мужу основательные знания науки госпожи Рейг. Поэтому на стук в дверь – аккуратный, но настойчивый – моё тело само реагирует протяжным злым стоном. Кэл и вовсе ругается так, что у меня алеют уши – ведь на этот раз я понимаю рэвранский.

– Я сейчас, – муж накидывает халат и выскальзывает в коридор.

Нетерпеливо жду. Но, едва увидев выражение лица вернувшегося супруга, понимаю – что-то случилось.

– Пришли Советники, – поясняет мне Кэл, одеваясь, – Рес и Лил. Постеснялись ломиться в спальню, прислали Рона. Ждут в гостиной.

Смотрю на него – и тянусь за платьем:

– Я с тобой. Наверно, произошло нечто важное, раз они явились ночью.

Муж кивает. Мне ещё не доводилось видеть его настолько суровым и собранным. Даже снимая заморозку, он оставался более спокоен.

Советники встречают нас не менее мрачными лицами. Рес ещё сдерживается, а юный Лил весь дрожит.

– Они взорвали Источник! – выпаливает юноша при нашем появлении. – Азиайр подослал самоубийцу, бросившегося вниз с огромным запасом взрывчатого вещества. Ударная волна разрушила треть Зайры! Горы обломков, сотни тысяч жертв…

– Надо помочь ещё живым, – смуглое лицо мужа искажается гневом. – Разве Азиайр не понимал, что губит своих же людей?!

– Идём, – вздыхает Рес, – нужна твоя сила. Даг уже собирает первую партию магов, Сат поведёт вторую. И ещё, Кэл… надо как-то объявить Рэвре.

– Что именно?

– Что Источника больше нет. Все наши надежды оказались напрасными…

– Подожди каркать, – губы сжимаются в одну тонкую линию. – Давай сначала спасать тех, кто в этом нуждается больше.

Муж поворачивается ко мне:

– Валери, не говори ничего Лэе. Пусть выспится. К утру мы сможем оценить ситуацию. И сама ложись.

Как он себе это представляет?! Я вернусь в спальню, лягу и усну, когда в Арвэре такое?!

– Кэл, возьмите меня с собой. Я умею оказывать первую помощь, не падаю в обморок при виде крови. Я не буду мешать! Отправьте меня с целителями.

Умоляюще гляжу в суровые глаза:

– Я должна быть там, понимаешь? Я леди…

Меня захватывает Лил вместе с десятком магов. То, что я вижу в Зайре, наверное, будет преследовать меня в кошмарах до конца дней. Центра города нет. Есть груды камней, кирпича, вывороченные балки, обугленные доски, скрюченные металлические листы, горы обгорелых вещей… Темноту ночи разгоняют тлеющие деревянные части домов.

И кровь от разбросанных повсюду частей тел, словно безумный мясник порубил туши и раскидал их на корм чудовищам… Она кажется чёрной, но запах выдаёт её.

Кого-то из магов рвёт. Лил в ужасе закрывает рот руками. К нам спешит Советник, перепачканный в копоти – кажется, Даг:

– Уходите отсюда. Прыгайте на юг, там уцелела больница. Мы будем доставлять раненых, ваша задача, чтобы они увидели рассвет.

Он видит меня – и недовольно морщится:

– Валери, тебе тут нечего делать…

– Ошибаетесь, – бросаю я резко, – как раз тут моё место.

Больница светится всеми окнами. Мы застаём сбившийся в кучку персонал и тех пациентов, что могут передвигаться. Общими усилиями объясняем, что происходит. Наконец добиваемся понимания. Больных уплотняют, освобождая большой зал, куда сносят все свободные кровати. Вовремя – появляются первые маги с пострадавшими.

– Мы расчищаем завалы, – отвечает на мой невысказанный вопрос рэвранец, передавая мне раненую девочку, – осторожно распыляем мёртвую материю.

– Живые есть?! – я принимаю и укладываю ребёнка, вместо ноги у которого – кровавое месиво.

– Мало.

Маг смотрит на девочку, и на месте каши с осколками костей появляется здоровая розовая ножка, удивительно чистая среди припорошённой пылью остальной одежды. Мужчина шатается, вытирает пот рукавом и исчезает, отправляясь обратно.

Рядом Лил исцеляет старика с перебитым позвоночником. Тот в сознании, смотрит на рэвранца с ужасом.

– Не бойтесь, – беру я руку напуганного, – он вам поможет.

При виде меня старик успокаивается.

– Леди, – шепчет он, – леди… значит, всё хорошо.

Лил устало улыбается мне и спешит к следующему принесённому. Их становится больше, зал наполняется. Замечаю, что нам начинает помогать персонал больницы, санитары с каталками увозят излеченных, лекари-люди сноровисто делают уколы ждущим очереди на исцеление. Я успокаиваю, утешаю, даю пить, придерживаю, если просят.

Юный синеглазый Советник вдруг всхлипывает. У него на руках девушка – мёртвая:

– Поздно… Слишком поздно! Внутри каша, перебито всё, что можно… Такая молодая, красивая… как ты, Валери. Почему?!

Я не знаю ответа. Могу лишь поманить рукой свободного человека, указывая ему на покойную.

– Госпожа, их всех достойно похоронят, – почтительно кланяется мне молодой парень. – Сейчас тела в ледянник складываем, может, потом родственники найдутся. А не отыщутся – лорды возьмут на себя расходы.

Да, это обычная практика. Лорд никогда не оставит своих подопечных, ни в жизни, ни в смерти.

Поток раненых увеличивается. Многие маги всё чаще присаживаются передохнуть – прямо на пол. Из тех, кто пришёл вместе с нами в первой партии, вижу лишь троих, остальные появились на смену.

– Как там?! – хватаю за рукав очередного рэвранца, принёсшего жертву взрыва.

– Справляемся, – понимает он. – Лорды пришли на помощь, все северные и часть юга. Забирают тех пострадавших, кто цел и на ногах, но остался без крова. Задействовано уже шесть больниц, по краям воронки от взрыва больше живых.

Хочу спросить у него, как Кэл, но меня отвлекают. У женщины в летах истерика, она отбивается от мага:

– Проклятое отродье! Всё из-за вас! Лина, доченька… Ненавижу!

Проталкиваюсь, хватаю за руки, притягиваю к себе:

– Эти проклятые отродья спасают ваши жизни, госпожа! Возможно, один из них занимается вашей дочерью! Так что заткнитесь и скажите им спасибо!

Она меня не слышит. Бьётся в рыданиях, усиливая кровотечение. Лил сзади дотрагивается до её затылка, женщина затихает, обмякает, сползая на кровать.

– Я считала, вашей магии не нужен контакт, – удивляюсь вскользь.

– Когда на пределе – нужен…

Юноша измучен, нос заострился, щёки впали. Он потерял седьмую часть своего веса, не меньше.

– Вы не хотите отдохнуть, Лил?

– Нет. Я сильный целитель, лучший в Рэвре. Прочим будет тяжелее.

Но под утро и он падает с ног. Сажаю его спиной к стене.

– Хотите пить?

– Пить. Есть. Спать… Как ты сама держишься, Валери?

– Сносно. Я же не выкладываюсь так, как вы.

Появляется очередная смена магов – и с ними Лэя в невменяемом состоянии:

– Валери! Как ты могла уйти – без меня! Я чуть с ума не сошла, пока Рон мне не рассказал, что произошло… после чего всё равно сошла!

– Всё в порядке, – отбиваюсь я от неё, правда, довольно слабо. – Скажи, ты знаешь, что делает Кэл?

– Пытается восстановить Источник, – вздыхает женщина. – Валери, умоляю – пойдём домой. Иначе мне Айха жизни не даст. В Зайре уже порядок. Центр расчищен, пострадавших больше нет, мёртвые ждут погребения. Неизвестно ещё, в каком состоянии Кэл вернётся. Отлёживаться точно будет полдня.

Оглядываюсь.

В зале кипит работа. И люди, и маги трудятся бок о бок, при этом вроде никто друг на друга не шипит и не косится. Новых раненых тоже не приносят. Ищу Лила – но его нет: ушёл. Значит, и мне пора. К приходу мужа я должна отдохнуть. Вдруг ему понадобится моя помощь?!

– Хорошо, Лэя.

Дома первым делом я залезаю в ванну. Запах гари и крови пропитал волосы, яростно намыливаю их, смываю и снова втираю пену.

Внутри меня злость.

Как мог Азиайр так поступить со своим народом?! Перед глазами встают куски человеческих тел. Те, кто выжили, лишились близких, дома…

Перед тем как начать войну, Кэл вывел всех рэвранцев из Арвэра. Мой брат всегда думает о своих людях. Они не стали бы жертвовать ни единой жизнью даже во имя благой цели.

А здесь – ради чего?!

Быстро одеваюсь и иду к Лэе. Женщина сидит на краешке кровати, руки безвольно сложены на коленях.

– Валери! Я думала, ты ляжешь спать.

– Лэя, – присаживаюсь рядом, – ответь честно: что значит для Рэвры гибель Источника?

Ей не хочется произносить это вслух, но тёмные губы выдыхают:

– Вымирание. Медленное, постепенное. Какое-то время силы, оставшейся в магах, хватит для наших повседневных нужд, но потом иссякнет и она. Дети у нас уже не рождаются… скоро начнут терять способности более слабые маги, затем придёт черёд сильных.

– Таких, как Кэл?

– Да. На их плечи лягут все нужды Рэвры. Брат не станет беречь себя и расходовать энергию по крупицам: он отдаст всё первый.

Смотрю в пол и думаю.

Источник в Бэргри.

Долг рода Бэрг.

Тайну которого я поклялась хранить ценой своей жизни. Своей! Но смогу я жить, зная, что уничтожила целый народ?! Глядеть, как страдают люди, мучаются бездетные семьи?

И чем тогда я лучше Азиайра?!

Кэл приходит через час. Едва держась на ногах, с мутными от усталости и истощения глазами. Я, успевшая полежать, вскакиваю ему навстречу:

– В ванную?

Обречённый кивок. Подставляю плечо – как тогда, на поле. Он из последних сил цепляется, но руки его дрожат. Проще обнять его и доволочь.

– Помоги раздеться.

Даже тот невеликий слой жирка, что был на теле, улетучился. Косточки, обтянутые кожей и паутиной из жил. Образовавшийся в горле комок мне не проглотить… Обвиваю его руками и целую – в губы, пахнущие гарью, в припорошённую пеплом шею.

В ванне он вытягивается, откидывая голову и напряжённо замирая. Пальцы на бортике выглядят тёмными ломкими веточками.

– Всё впустую, Валери. Я вырыл яму глубиной с пятиэтажный дом. Глухо. Источника больше не существует. Энергия ушла. Не осталось даже следа.

Голос тих и безжизненен.

– Кэл… Без Источника ты не восстановишься?

Горький смех переходит в болезненный стон:

– До прежнего уровня – никогда… Но что значит один маг, когда вся Рэвра погибла! Даже те из нас, что успели запастись энергией впрок, отдали её, помогая людям Зайры. Силы остальных хватит лет на двадцать поддержания страны… Азиайр хорошо отомстил: победив, мы проиграли. Через тридцать лет нас можно будет брать без боя: истает Граница, сражаться мы сможем лишь руками, – насмешливый взгляд на вынутую из воды руку – тонкую, слабую, хрупкую. – Арвэру останется только согнать нас, как скот, и выбросить в горы.

Я смотрю на него – и принимаю решение.

Прости меня, отец…

– Папа, а вдруг… я как-то выдам расположение Источника? Не со зла, нечаянно? Или расскажу лучшему другу…

– Ты покроешь себя несмываемым позором, дочь. И не только себя – всех своих предков. Твоё имя будет проклято, твои близкие отвернутся от тебя, ты никогда не ступишь на порог отчего дома. Я надеюсь, твой вопрос был риторическим, Валери? Ибо если ты хранишь в своей голове хотя бы тень подобных мыслей, мне следует собственноручно уничтожить тебя.

– Что ты, папа! Я никогда, ни за что не нарушу клятву!

– Кэл, я должна тебе сказать.

Что-то в моём голосе заставляет его поднять на меня взгляд.

– Род Бэргов многие века хранит тайну. Мы ещё детьми приносим клятву – не разглашать её даже под пытками. Не знаю, кто положил начало этой миссии и каково было её настоящее предназначение. С рождения я слышала, что это наша обязанность, и нарушить её сродни предательству.

Я умолкаю, думая о том, что есть вещи хуже предательства. Пусть лучше меня проклянут, чем я стану жить со знанием собственной подлости.

– О чём ты говоришь, Валери?

– В Бэргри существует Источник.

Всё. Я это сказала. Теперь мне нет дороги домой. Вэрэйн плюнет мне в лицо, Ларэда обдаст презрением.

Муж силится приподняться:

– Это шутка? Валери, сейчас неподходящий момент…

– Это правда. Выход силы расположен прямо на поле перед замком. Я так хорошо запомнила это место, что найду его с закрытыми глазами. Сейчас ты должен отдохнуть, а потом мы прыгнем туда, и я укажу его тебе.

Тишина. Я слышу звон собственной крови в ушах. Стук своего сердца.

Я проклятая предательница.

– Не разглашать под пытками… – проницательные глаза мага проникают в душу. – Ты леди, Валери. Истинная леди. Ни секунды не сомневаюсь, что ты перетерпела бы любую боль… Почему?!

– Есть пытки, которых я не выдержу. Видеть, как вымирает целый народ, достойный жить. Или как ты выжигаешь себя в бесплодных попытках продлить их мучения. Я люблю тебя, Кэл.

Последние слова срываются сами, без моей на то воли. Сказывается бессонная ночь и вид чужих страданий. Близость смерти и реальность угрозы. Правда повисает в воздухе. Не понимаю, когда и как это случилось. Но точно знаю – я не лгу.

Плеск льющейся на пол воды. Встать ему без поддержки не удаётся – сейчас он беспомощнее ребёнка. Попытка лишь оставляет лужу и брызги пены повсюду.

– Валери… моя Валери! Да за что же надо мной так издевается судьба! Девушку, сразившую меня с первого взгляда, я встретил, когда барахтался в грязи с перебитыми костями! А признание в любви слушаю неспособный даже подняться… Любовь моя, счастье моё, если ты наклонишься, я смогу хотя бы поцеловать тебя…

Опускаюсь на колени рядом с ванной:

– Мне, собственно, тоже никто не говорил о чувствах, лёжа в воде и чуть живой. Ты обещаешь поужинать и выспаться, Кэл? Иначе я не проведу тебя к Источнику.

– Я обещаю тебе всё, Валери. Сразу и на всю жизнь.

– Тогда давай домываться, а еду попросим принести в комнату.

Нам не удаётся нормально поесть, потому что мы оба начинаем зевать, едва переодеваемся в чистое. После трёх ложек я ловлю себя на том, что клюю носом, купая волосы в тарелке.

– Потом доедим, – Кэл огромным усилием воли поднимается и тянет меня по направлению к кровати, – спа-ать…

Совершенно с ним согласна. Заваливаемся прямо на покрывало. Муж успевает прошептать мне «люблю», и это последнее, что я запоминаю, проваливаясь в сон.

Кажется, мы спим целый день. Открыв глаза, первым делом упираюсь в тёмный прямоугольник окна. Рядом сладко посапывает Кэл, его рука по-хозяйски обнимает меня. Кэл, муж, любимый…

Что мне всё презрение мира, если ты будешь со мной.

Осторожно, чтобы не разбудить его, встаю. Надо сходить переодеться, заглянуть к Лэе и проведать Айху.

Нахожу я обеих женщин в гостиной, сидящих рядышком на диване. Няня поглаживает Лэю по склонённой спине – точно так же, как в детстве утешала меня.

– Валери! Как ты себя чувствуешь?

При моём появлении Лэя распрямляется, силится улыбнуться.

– Хорошо, благодарю. Есть очень хочется, но я подожду, когда проснётся Кэл.

– Вряд ли он проснётся до утра, – качает головой женщина. – Это к лучшему: во сне восстановление идёт быстрее. Поужинай с нами, всё повеселее.

– Спасибо.

На еду набрасываюсь так, словно день не ела… а ведь правда! С прошлого вечера к еде не прикасалась, в Зайре только пила воду. Влияние Айхи чувствуется в выборе блюд – мясные кушанья преобладают. Няня женщина мудрая, чуткая, понимающая. Кстати, совсем не старая. Ей и пятидесяти нет…

– Айха, прости… Никогда не спрашивала – а сколько тебе лет?

– Сорок семь, госпожа. Я совсем девочкой поступила на службу леди Эрзэле, как только она поселилась в Бэргри. Вдвое моложе вашей матушки.

– А мне сорок восемь! – ахает Лэя. – Айха, получается, я старше тебя!

– Маленькая собачка до старости щенок, – улыбается няня. – Ты, Лэя, и в сотню лет будешь девушкой выглядеть. Миниатюрная, стройная – залюбуешься… Бросала б ты своё добровольное затворничество. Брат твой женился, и тебе пора. Господин Рон с тебя глаз не сводит, только слепой не заметит, как он в твоём присутствии то краснеет, то бледнеет, а дышит-то уж точно через раз.

Яркий румянец вспыхивает на тёмном лице:

– Разве можно о любви думать, когда в Рэвре такая трагедия произошла!

– Так любовь – она не выбирает, когда ей проявиться, – отвечает няня, глядя на меня. – Иногда в самое неподходящее время настигнет. Берёт в плен почище неприятеля. И это правильно! Иначе все за отговорками попрячутся – момент не тот, час не настал. Великая сила – любовь, вся жизнь на ней держится. Что ей разные страны и войны, вражда и титулы… У неё один язык – язык сердца.

Фиолетовые глаза Лэи восхищённо блестят:

– Айха, а ты любила?! Ты так об этом говоришь…

Няня грустно улыбается:

– Человек, которому я отдала своё сердце, был мне не ровня. Могущественный лорд, он взял себе жену из такого же древнего рода. А я пошла в услужение к его сестре, леди Исэл, чтобы, глядя на неё, любоваться дорогими чертами. В ней я видела солнечный облик моего любимого: долгие годы это был мой единственный свет. Пока не родилась Валери.

Холодею:

– Так вот почему…

– Нет, госпожа, – протестующий жест. – Я привязана к вам не потому, что любила брата вашей матери. И не в память леди Эрзэлы. Не думайте обо мне дурно. Вы мне дороги сами по себе, егоза и непоседа, шалунья и озорница, маленькая Валери, гордость рода Бэрг. Потому я и противилась вашей детской влюблённости в недостойного смазливого юнца. А вот господин Кэл соответствует понятию лорда в самом высоком понимании этого слова, и он подходит вам, как и вы ему. Это стало понятно ещё в замке Бэргри, когда вы так забавно дразнили друг друга.

Прекрасно… Чего только не узнаешь задним числом!

– Что за юнец? – ревниво спрашивает Лэя.

– Ничего особенного, – равнодушно пожимаю плечами. – Друг моего брата и первый красивый мужчина, которого я увидела в жизни. Ничего о нём не зная, я хранила его изображение под подушкой и мечтала выйти за него замуж.

– А потом?!

– Он посватался к моей сестре, а я убедилась, что не разделяю его взгляды. К тому же я встретила мужчину гораздо привлекательнее. Твоего брата.

Мне самой странно, чем меня пленил Роймэр Лэн Гэри. Мнимой доблестью? Развеянной после слов рэвранской девочки. Или даже раньше, после разговора с Лэей? Когда я убедилась, что никакая причина не оправдывает жестокость? Внешностью? Приятными манерами? Что гадать…

Одно я знаю точно: я никогда бы не нарушила клятву, данную отцу, ради Ройма.

После сытного ужина меня опять развозит. Возвращаюсь в спальню, тихонечко, не зажигая свет (лунного, льющегося в окна, мне вполне достаточно), раздеваюсь и ложусь рядом с мужем. Во сне выражение его лица трогательное и беззащитное.

Он сильнейший маг, способный превратить в пыль замок Бэргри – и он же заложник своей мощи. Которой я больше не боюсь.

Магия – созидательная сила.

Обнимаю Кэла и проваливаюсь в сон.

Будит меня солнечный луч. Недовольно морщусь, пытаюсь отвернуться и натыкаюсь на что-то острое. Локоть?..

Сон слетает мгновенно. Я вспоминаю всё. Взрыв Источника в Зайре. Ночь в городской больнице. Возвращение мужа. Признание в любви.

Своё предательство.

Я не знаю, что я скажу брату. Как вообще посмотрю ему в глаза. Только всё равно не жалею о содеянном. Будь у меня возможность вернуться в прошлое – поступила бы так же. Потому что где-то глубоко внутри, несмотря на всё, что мне внушали с рождения, я уверена, что сделала правильный выбор. Что означает позор одного человека по сравнению с вымиранием целого народа? Пусть я думаю в первую очередь о хрупком мужчине, что так доверчиво лежит рядом – его жизнь неразрывно связана с существованием Рэвры.

Рэвра – Арвэр.

Вздрагиваю. Это совпадение? Игра слов?

АрвэР – РэврА. Словно мы – части единого целого, разломанного надвое. Люди и маги. А вместе? Я и Кэл – кем станут наши дети? Унаследовав магию и технологию? Верхолёты, усиленные заклинаниями… Лекарство и целительство, взявшие лучшее друг от друга. Огромные плодородные земли Арвэра при поддержке магов принесут неслыханные урожаи. Пусть не сейчас, не сразу – но когда-нибудь…

Муж сонно ворочается, потягивается, открывает глаза, видит меня и улыбается:

– С добрым утром, Валери…

– Мы пойдём вдвоём, – я непреклонна.

Совет Рэвры пытается навязать нам с Кэлом целое войско. Муж готов взять пару сильных магов. Мне понятны их опасения, но я в который раз упрямо повторяю:

– Я оставлю вам схему. По ней вы без труда определите расположение Источника… если со мной что-то случится. Сейчас я возьму с собой только мужа. Его Вэрэйн хотя бы выслушает. Второй маг – уже угроза. Вы не понимаете – долг рода Бэрг велит сначала устранить угрозу, затем рассуждать… А я не хочу, чтобы кто-то пострадал! Хватит смертей… я насмотрелась на них до конца жизни.

Советники спорят, горбоносый Кон размахивает руками, Даг рвётся с нами, пожилой Гор качает головой, Рес сердито сопит. Маг с ямочками на щеках – Сер, кажется, ругается почище моего мужа. Только в Лиле я вижу отклик.

– Ты мужественно держалась той ночью, Валери, – пробиваясь через шум голосов, поддерживает меня юноша.

Киваю и спрашиваю:

– Как поступили с Азиайром?

– Отдали новому Лэнлорду, Лэн Вэйшену. Теперь его судьбой распоряжается Арвэр. Пострадавших при взрыве около трёхсот тысяч, из них раненых лишь сотни. Остальные убиты. Что по вашим законам полагается за намеренное убийство в подобных количествах?

– Публичная казнь. Правда, их не проводили со времён Крозера Пятого, ограничивались пожизненным заключением. Но и трагедий такого масштаба не случалось уже давно.

Рэвранцы затихают, убедившись в тщетности уговоров. Победно беру Кэла за руку:

– Идём.

Замок возникает перед нами, заставляя сердце биться быстрее. Во мне не страх – ожидание расплаты за содеянное. И чем скорее она случится, тем лучше.

Моё появление не проходит незамеченным. Любопытные слуги высыпают во двор, не сомневаюсь, что один из них уже спешит к Вэру. Искренне надеюсь, что брат дома. В противном случае мне придётся его ждать. Лару я впутывать не хочу.

– Ты вся дрожишь, – тихо замечает Кэл.

Потому что я отчаянно боюсь. Трусливая предательница. Позор рода.

Вэр выбегает наспех одетый… неужели разбудили? Обычно в восемь утра он всегда на ногах, но, возможно, он поздно лёг… А может, он спал не один? Сёстры теперь пристроены… Странно, о какой ерунде я сейчас думаю! На лице брата вспыхивает улыбка… наверное, это последняя его улыбка, предназначенная мне, и оттого я стараюсь впитать её, как последнее светлое воспоминание.

– Валери! Ты вернулась! Что-то случилось?! С тобой всё хорошо?!

Кэл делает шаг вперёд, но я останавливаю его.

Я должна сама всё рассказать. Попытаться объяснить…

– Вэр, выслушай меня.

Мне удаётся овладеть собой. Перестать трястись. Нужно уметь отвечать за свои поступки. И голос почти спокоен… почти…

Коротко. Сухо. Не вдаваясь в подробности. Самое главное – тайны уже не существует… Если лорд Вэрэйн Лэн Бэрг справится с нами двумя, придёт сотня магов Рэвры… Я наблюдаю, как меняется выражение лица брата – самого близкого мне человека, до того, как я встретила мужа. Того, кто заботился обо мне, опекал меня, любил… Отстранённо слежу, как рука Вэра тянется к поясу – и на сей раз оружие там, где надо. А в серых глазах – слёзы…

Без лишних слов, без задержки – ствол, направленный в грудь мага. И так же без рассуждений я закрываю Кэла собой. Если мы умрём, то оба.

– Тебе придётся стрелять в меня, Вэр. Потому что гибель Рэвры означает смерть моего мужа, а мне без него жить незачем.

– Ты с ума сошла?! – Кэл пытается задвинуть меня за спину, но он слишком слаб, чтобы ему это удалось. – Ты и так всем пожертвовала… Не смей целиться в неё, Бэрг!

Величие момента испорчено. Два пихающихся и упирающихся человека, один из которых – девушка, а второй – хрупкий и истощённый парень, со стороны выглядят как угодно, только не героями.

– Прекратите, – устало выдыхает брат.

– Что происходит?! – слышу я и вижу спешащую к нам Лару.

Сестра несётся, позабыв о степенной и грациозной походке леди.

– Вэр! – грозный окрик. – Ополоумел?! Убери эту ужасную штуку! Ты собирался выстрелить в Валери?! В нашу Валери?!

Сестра обвивает меня обеими руками:

– Тогда и меня убивай заодно!

– Я раскрыла Рэвре тайну нашего Источника, – спешу признаться я Ларе. – Предала память отца и запятнала весь наш род…

– Да и слава Богу! – восклицает Ларэда. – Давно пора! Поколения лордов сидят и караулят дыру в земле, как собаки натасканные. Ни себе, ни людям! Никому в Арвэре этот Источник не нужен! Хорошо, что хоть кому-то пригодился!

Она гневно глядит на моего мужа:

– Забирайте себе силу, а Валери отпустите! Сестричка нам дороже всяких Источников!

– Это ты ей скажи, – фыркает Кэл. – Вцепилась – не оторвёшь!

– Тебя отпусти, – я ещё сильнее тяну его к себе, – не замечу, как вдовой останусь!

– Вдовой? – изумляется Лара. – Так это твой муж?

– Алкэлэриндэйн, – подтверждаю я и быстро поясняю: – Кэл, сын Эрина из рода Дэйна. Он сейчас Великий в Рэвре.

На секунду мне кажется, что сестра присядет в положенном почтительном полупоклоне, и это окончательно придаст ситуации комический вид. И так мы трое с переплетёнными руками (Лара держит меня, мы с Кэлом друг друга) представляем забавную картину. Хорошо, что никого больше нет. Не хватало ещё позориться перед лицом посторонних магов.

– Бэрг, – хмуро произносит муж, – будь ты человеком… Хочешь, Рэвра выкупит у тебя Источник? За любую цену, которую только назовёшь. Да мы выполним всё, что ты скажешь! Я понимаю значение слов честь и долг, но тут ведь выживание целого народа. Поступиться принципами ради подобной цели – это не предательство… Ну не воевать же нам опять! Даже ослабленные, мы сейчас легко возьмём Бэргри, ты бесцельно погибнешь, Валери будет страдать…

– А тебе не всё равно, что испытывает жена, которую ты взял, не глядя? – зло бросает Вэр. – Ты же написал послание всем северным лордам, имеющим дочерей, неважно, кто из них стал бы заложницей!

– Представь себе, не всё равно! – в тон ему отвечает Кэл. – Да если бы не рассуждения твоей сестры, я бы потом нормально явился и попросил её руки! Без всех этих издевательств… Но она так напыщенно заявила мне об ответственности и благородстве, что я поддался первому порыву и решил её проверить… Какая, к демонам, заложница! Посланник не пошёл бы больше ни к кому…

Мои руки невольно тянутся к его шее. Придушу! Сама!

– Не надо мне ваших денег, – брат опускает выстрельник. – И войны в Арвэре не произойдёт… не по моей вине. Забирайте Источник. Может, для вас мы его веками и хранили.

Он стоит, опустив голову, на фоне замка – поникший и растерянный.

– Вэр, – осмеливаюсь заговорить я, – Вэр… Бэргри раньше находился на территории Рэвры. Это действительно их Источник, понимаешь? Его сила для магов, не для людей – но мы ведь можем породниться… Твои племянники станут магами.

Брат не отвечает. Разворачивается и уходит. Слежу, как он удаляется, и вновь начинаю дрожать.

– Не обижайся на него, – утешает меня Лара, – столько лет вы носились с этим долгом рода Бэрг! Трудно перестроиться. Придёте на нашу с Роймэром свадьбу, помиритесь. Вы же придёте?

Вопрос адресован мне, но смотрит она на Кэла.

– Как Валери скажет, – отвечает муж. – Если она передумает меня душить за то, что я её обманул, сразу не заявив о своих чувствах, то, наверное, придём.

– Обязательно будем, – я разжимаю хватку. – Спасибо тебе, сестрёнка!

– Второй Источник?! – в глазах Лэи счастье перемешивается с недоверием. – Как такое возможно?! Столько лет о нём никто не слышал!

– Наш род очень тщательно оберегал тайну.

Я вздыхаю и гляжу в окно. Вечерняя Рэвра чудесна. Солнце золотит верхушки деревьев и крыши домов, безоблачное небо манит тёмно-синей глубиной.

По крайней мере, Вэр меня не убил. А сестра ещё и одобрила. Я и на это не надеялась.

Лэя подходит и встаёт рядом. Обнимает меня за плечи:

– Ты совершила чудо, Валери. Спасла наш народ. Такая юная и настолько храбрая.

Хмыкаю:

– Только брат со мной теперь не разговаривает. А отец проклял бы, если б узнал о моём поступке.

– Нет, – возражает Лэя. – Не верю! Судя по тому, как он воспитал тебя, это был достойный человек. Неужели бы он предпочёл гибель Рэвры какой-то идее?

– Этой идеей жили многие поколения лордов Бэргри.

– Они просто хранили секрет. Ни один из них не оказывался перед выбором, подобным твоему. Валери, а вдруг так и было задумано?! Если бы о втором Источнике стало известно раньше, его уничтожили бы, как и первый. Ты появилась так вовремя, как благословение, как дар свыше!

Вымученно улыбаюсь. Мысли, подсказанные Лэей, утешительны и делают из меня чуть ли не героиню. Но я знаю правду. Всем своим мужеством я обязана страху потерять своего хрупкого мужчину, мага с завораживающим взглядом, мужа, которого я полюбила. И ни благородство, ни высшие силы здесь ни при чём.

– Ты не видела Айху? – спрашиваю я, чтобы перевести разговор.

– Они с Вером на кухне. Готовят какой-то сюрприз. Кажется, Алверонгирдену очень нравится твоя няня.

На сей раз моя улыбка искренна. Вер весьма привлекателен, далеко не стар и приятен в общении. Айха заслуживает счастья.

– Что теперь будет? – вдруг тихонько выдыхает Лэя. – Ни Арвэр, ни Рэвра не станут прежними. Первый осознал нашу силу, мы убедились в своей уязвимости…

– Кэл хочет помириться с Вэрэйном. И пригласить брата в Рэвру, познакомив его с несколькими очень славными девушками. Вбил себе в голову, что если Вэр увлечётся одной из них, это пойдёт на пользу и Рэвре, и Арвэру.

– Хорошая идея! – воодушевляется моя золовка. – Кажется, и ваш новый Лэнлорд не женат.

Смотрю на неё с некоторой опаской. Брат и сестра похожи не только внешне, они ещё и думают одинаково!

– Моя сестра выходит замуж через неделю, – спешу предупредить, пока к налаживанию связей между государствами не привлекли и Лару.

– А можно напроситься в гости? – в глазах Лэи появляется блеск. – Говорят, в Арвэре такие красивые свадьбы!

Почему-то я уверена, что сестра не будет возражать. Но обещать не решаюсь, отвечая просто:

– Я узнаю.

Муж появляется поздно вечером. Я лежу на кровати в нашей спальне, с головой уйдя в книгу о стазисе, и даже вздрагиваю, когда он ласково обнимает меня.

– Кэл! Почему так долго?

– Было много бумажной возни. Мы таки подписали с Бэргом соглашение о пользовании Источником, взамен пообещав любую помощь, которую он только захочет. После того как мы откопали колодец выхода силы, Советники были в таком восторге, что твой брат мог бы потребовать что угодно, хоть луну с неба, они бы и на это согласились. Рес вообще остался в Бэргри, они нашли общий язык.

– А с тобой Вэр разговаривает?

– Ворчит и ругается, но деваться некуда. На документах должна стоять подпись Великого… эх, напророчила ты! Похоже, ещё год, как минимум, не видать мне моей лаборатории!

– Это не я. Это ты такой выдающийся и замечательный. Кстати…

Похлопываю по месту рядом с собой, а когда он присаживается, хватаю его за шею обеими руками:

– Вот теперь рассказывай, когда ты решил на мне жениться! И не ври!

– Да сразу, как тебя увидел… – в фиолетовых глазах прыгают огоньки. – Золотоволосая девушка в белом платье, сама как луч солнца, спешащая ко мне на помощь через грязь, не жалея ни ног, ни туфель. Наверно, я сразу в тебя влюбился, Валери. Потому и нахамил… Это показалось мне так… не вовремя! Война, враждебная страна – и ты…

Прижимаю его к себе. Такой худой, хрупкий – и сильный. Мой Кэл.

– Айха сказала, любовь не выбирает, когда ей появиться. Но я очень рада…

Тому, что ты неожиданно свалился на поле Бэргри. Что показал мне разницу между влюблённостью и любовью. Что благодаря тебе будет жить Рэвра. Я рада, что полюбила тебя, Кэл.

– Папа, а если бы ты мог выбирать… Например, долг нашего рода или чтобы мама осталась жить. Вот представь, тебе скажут – отдай Источник, и она вернётся… Папа?! Ты плачешь?!

– Есть вопросы, на которые за нас отвечает наше сердце, Валери.

Ноябрь 2021г.

Я помню, как маленькая ходила с отцом к Источнику. Ничем не примечательное место посреди поля – те же травы, тот же тёплый ветер, так же плывут по небу белые кучерявые облачка.

– Запомни, Вáлери, – строго произносит отец, – здесь спрятана великая сила. Никому, ни при каких обстоятельствах ты не должна открывать её расположение – только собственным детям, когда они у тебя появятся. Даже если тебя будут пытать – прими мученическую смерть, но сохрани тайну.

Для меня семилетней пытки – это что-то отстранённое, неопределённое и пугающее, но я серьёзно киваю головой в кудряшках. Слова «честь», «долг», «ответственность» я слышу с первой минуты рождения. Я привыкла к этим понятиям, они стали неотъемлемой частью моего мира.

– Хорошо, папа, – торжественно обещаю я. – Умру, но не выдам!

Утро своего двадцатого дня рождения я встречаю с восторгом и предвкушением. Ройм гостит у нас в замке! Пусть он приехал к брату, это такие мелочи! Главное, он проведёт у нас две недели, я могу открыто любоваться его совершенным лицом, великолепной фигурой и ослепительной улыбкой! Рóймэр Лэн Гэри – самый красивый мужчина на свете, благородный и бесстрашный. В свои юные годы он уже успел отличиться в стычках с рэвранцами и получил награду за доблесть из рук самого Азиáйра Третьего. Вокруг него, наверное, вьются все красавицы Арвэра, но лишь на мне он женится!

– Госпожа Валери, – пеняет мне Айха, моя няня, – леди не пристало так явно показывать свою заинтересованность молодым человеком. Берите пример достойного поведения с вашей сестры: лёгкий поклон, полуулыбка, грация походки и сдержанность чувств – вот то, что ценят лорды. Вы же вертитесь, как щенок при виде хозяина, разве что хвостиком не виляете!

– Ларе положено так себя вести, – отмахиваюсь я, – она старая! Ей двадцать восемь лет!

– Леди Ларэда в самом цветущем возрасте, – укоризненно качает головой Айха. – Вашей матушке было тридцать, когда она вышла замуж за лорда Лэн Бэрг и поселилась в Бэргри. А вы, Валери, никак не хотите повзрослеть!

– Было бы о чём переживать! – придирчиво осматриваю себя в зеркале: светлая, почти белая кожа, россыпь едва заметных веснушек, золотисто-рыжие кудрявые волосы и серо-голубые огромные глаза. – Постареть я всегда успею… Айха, мне надеть бледно-голубое или лазоревое?

– Да любое выбирайте, – улыбаясь, женщина вмиг теряет свою суровость, – вам всё к лицу. Жаль, батюшка вас сейчас не видит: копия леди Эрзэлы… Она сияла в замке, словно солнечный лучик в пасмурный день. Ни господин Вэрэйн, ни госпожа Ларэда этого света не унаследовали. Северная кровь Бэргов всё вытеснила.

Бросаю на себя последний критический взгляд и остаюсь довольна. Пусть я не такая высокая, как Вэр, и не столь изящна, как Лара, выгляжу я ничуть не хуже! За эти две недели я должна сделать всё, чтобы Ройм попросил моей руки!

Брат заглядывает ко мне первый. С каждым годом он всё больше напоминает папу – сероглазый, русоволосый, статный и широкоплечий, с горделивой осанкой и манерами истинного лорда. Азиайр Третий уже намекал ему, что пора присматривать подходящую невесту, но Вэр отшучивается: пока у него две незамужних сестрёнки под опекой, на других девушек заглядываться некогда.

– Валери! – восхищённо выдыхает он. – Выглядишь просто ослепительно! И как похожа на маму!

Поверю ему на слово: он, в отличие от меня, её видел. Целых двенадцать лет, или с какого там возраста появляется память? Себя я помню лет с трёх, брат тогда был длинным, вихрастым, смешливым мальчишкой. Это после смерти отца он разом возмужал и посуровел. Станешь серьёзным, когда на тебя двадцатилетнего сваливается управление и родовым замком, и землями, и две маленькие сестрички в довесок. Хорошо, что к этому времени Вэрэйн окончил военное училище Зайры, а Ларэда даже подростком была особой ответственной и сознательной. Шалить так, как я, она себе никогда не позволяла.

– С днём рождения, сестрёнка, – красивая шкатулочка переходит в мои руки. Не выдерживаю, заглядываю и с визгом висну у брата на шее. Брошь в виде птицы, так приглянувшаяся мне при посещении выставки известного столичного художника, которую мастер наотрез отказывался продавать. Боюсь и думать, чего стоило Вэру его уговорить!

– А где Роймэр? – кручу я головой. – Он не хочет меня поздравить?!

– Они с Ларой уже в столовой. Тебя ждёт сюрприз. Идём скорее.

Не иду – лечу, окрылённая. Подарок от Ройма! Самого лучшего мужчины на свете! Может, это помолвочное кольцо?! Или его нельзя дарить на день рождения? С подобными вопросами нужно обращаться к сестре, она точно скажет, что, как и когда следует преподносить, чтобы соблюсти все нормы этикета.

Столовая вся утопает в цветах – мне повезло родиться в середине лета. Ещё один пышный букет сестра держит в руках, но я смотрю не на неё. Моё внимание всецело принадлежит Ройму. Лорд Лэн Гэри высоченный, как и мой брат, но такой яркий по сравнению с ним – загорелый синеглазый шатен с ровными бровями и густыми тёмными ресницами. Не беда, что кроме собственной доблести он пока ничем не обладает, своё состояние он непременно добудет на службе Арвэру!

– Валери, поздравляем! – прижимает меня к груди Лара, вручая цветы. – Носи на здоровье!

Коробочку, перевязанную шёлковой лентой, протягивает мне Ройм. Сердце ёкает. Неужели и правда кольцо?!

– Пусть сбудутся все ваши сокровенные желания, леди Валери, – мой идеал дарит мне лучезарную улыбку. – И как замечательно, что именно в этот чудесный день я получил право называть вас своей сестрой.

Непонимающе смотрю на него. Сестрой? О чём он? Чтобы не создавать неловкой паузы, открываю подарок. Серьги, очень красивые и, несомненно, дорогие. Камни в цвет глаз – я не очень разбираюсь, топазы или аквамарины.

– Тебе нравится? – взволнованно спрашивает Лара.

– Очень. Большое спасибо!

– Это от нас двоих с лордом Гэри, – довольно расцветает сестра. – Мы вместе их выбирали! Надеюсь, ты наденешь их на свадьбу!

– Свадьбу? – машинально повторяю за ней. – Чью?

– Нашу, – Ройм обнимает Ларэду за плечи. – Я попросил руки вашей сестры, Валери, и получил согласие. Мы поженимся через две недели здесь, в Бэргри. Теперь у меня появится очаровательная младшая сестричка, о которой я всегда мечтал.

Они поженятся?.. Лара и мой Ройм?.. Это шутка? Или дурной сон?

Однажды мне приснилось, что наш замок рушится, стены моей комнаты медленно сползают в чёрную бездонную пропасть. Тогда я кричала так, что перебудила всех слуг.

Сейчас я впиваюсь ногтями в свою ладонь под букетом, чтобы не заорать.

– Валери, вы не рады? – тревожится Ройм. – Вам не нужен второй старший брат?

Нет, лорд Лэн Гэри. Не нужен…

Ты мечтал о младшей сестричке – а я жила тобой с того момента, как увидела три года назад. Я стащила у брата снимок, где вы стоите обнявшись на фоне здания училища – более позднего мне было не раздобыть. Каждую ночь я украдкой целовала это изображение, представляя, что касаюсь твоих губ. Заливаясь румянцем, воображала нас в постели. Ждала твоих редких визитов, как праздников. Мечтала о нашем будущем. Я…

– Я очень рада за вас, лорд Роймэр.

– Папа, что значит «леди»?

– То, что ты должна быть на порядок выше остальных, Валери. Достойнее, милосерднее, нравственнее. Не оскорблять тех, кто ниже тебя по положению: ты можешь дать пощёчину равной, но бить подчинённого не имеешь права. Обладать безупречным вкусом: я говорю не об одежде или украшениях. Ты обязана отличать дурное от хорошего и подделку от оригинала, независимо от того, вещи перед тобой или люди. И в любой ситуации сохранять лицо. Никогда не впадать в истерику или гнев, какая бы боль тебя ни душила.

– А если я не смогу?

– Тогда ты опозоришь наш род. У тебя нет выбора, Валери.

Головная боль – какая чудесная штука! Избегаешь ли ты общества малосимпатичного человека, уклоняешься от неприятной беседы, не желаешь принимать участие в бессмысленной затее – протяни жалобно «у меня голова раскалывается», и всё сойдёт тебе с рук. Ещё и посочувствуют. Тому, кто первый придумал эту отговорку, следует поставить памятник повыше статуи Вáрина Шестого в Зáйре, чтобы макушка гения так же утопала в облаках.

Я ссылаюсь на плохое самочувствие и ускользаю к себе, искренне расстроив и Ларэду, и свежеиспечённого брата. Однако это лучше, чем смотреть на них и сдерживать желание позорно разреветься. Который час лежу, уткнувшись носом в подушку и запоздало припоминаю все события, предшествовавшие объявлению о свадьбе. Резко похорошевшую и довольную Лару. Обновлённый гардероб сестры и шепотки слуг. Долгую беседу Роймэра с братом вчера вечером. Похоже, об этом браке договорились давно, а меня просто не сочли нужным известить.

Ларэда Лэн Бэрг – привлекательная девушка из древнего, состоятельного рода, благонравная и рассудительная. Отличная пара для родовитого, но небогатого лорда. И то, что я отчаянно люблю Ройма, ничего не значит. Да и кто, кроме Айхи, догадывался о той любви? Я же леди… Меня учили скрывать свои чувства, а не признаваться в них первой.

Возможно, расскажи я всё брату, Вэр счёл бы своим долгом вмешаться… Но жена не собака, её не выбирают по совету друга. Лорд Лэн Гэри решил, что ему предпочтительнее спокойная, уравновешенная, добродетельная Лара, нежели… Полно, да глядел ли он на меня, как на женщину?! «Очаровательная младшая сестричка» – передразниваю я его и закусываю губу.

Леди не плачут.

– Валери, – слышу приглушённый голос няни из коридора, – вы здесь, госпожа?

– Заходи, – разрешаю я. – Только задвижку за собой закрой.

Айха послушно запирает дверь, присаживается ко мне на кровать:

– Вы бы скушали чего-нибудь, госпожа. С завтрака сбежали, обед пропустили, до ужина далеко. Принести вам хотя бы супу? За стол не скоро соберутся, лорд Вэрэйн в честь вашего праздника фейерверки приготовил, а темнеет по летнему времени не быстро.

– Я не пойду на ужин, Айха.

– Пойдёте, – суровая рука ласково гладит меня по голове, – нельзя не пойти: гостям и родным оскорбление, к тому же неладное заподозрят. Умоетесь ледяной водой, платье заготовленное наденете, украшения матушкины подберёте – и пойдёте. Женщины рода Бэрг стойко переносят любые удары судьбы.

– Так я не женщина. Я сестричка… будущая, – всхлип мне удаётся прикрыть смешком, но вряд ли няня обманывается:

– Пройдёт не так уж много времени, и вы поймёте, госпожа, как вам повезло. Лорд Лэн Гэри неподходящий вам спутник, он не сделает вас счастливой. Жена для господина Роймэра в первую очередь средство продолжения рода, во вторую – обязательство перед Лэнлордом, а в третью – простите за прямоту! – способ поправить благосостояние.

Айха осуждающе поджимает и без того тонкие губы:

– Увезёт он госпожу Ларэду, посадит в свой замок, восстановленный на её приданое, и станет заделывать ей в год по ребёнку, пока ему не надоест это занятие. При этом сам он предпочтёт пропадать или в крепости на Границе, или в Зайре, причём, готова поклясться, и там, и там весьма скоро в его постели окажутся невзыскательные девицы, падкие на смазливую физиономию. Последнее, чего бы я пожелала вам, госпожа моя – это подобной незавидной участи.

Возмущённо подскакиваю на постели:

– Неправда! Ройм самый замечательный мужчина на свете! Благородный, великодушный, порядочный! Наверно, он очень любит Лару, раз женится на ней!

– Любит! – фыркает Айха, качает головой и вновь повторяет с горечью: – Любит… Благодарен он ей будет точно и открыто изменять не осмелится. Считаться придётся – род знатный, древний, уважаемый, лорд Вэрэйн в обиду сестру не даст, да и госпожа Ларэда притеснять себя не позволит. В замок Гэри она войдёт полновластной хозяйкой, а муж перед ней на цыпочках ходить станет… Пару раз в году, когда заглянуть удосужится.

Няня смотрит на меня и в то же время сквозь, словно видит за моей спиной нечто настолько прекрасное, что вызывает на строгом лице удивительно мягкую и трепетную улыбку:

– Любовь, Валери, это когда друг без друга ни дня прожить не можешь. Солнце в разлуке светить перестаёт… Как у ваших родителей было. С утратой жены жизнь для лорда Арилэна закончилась. Пока вы маленькие были, цеплялся кое-как, а подросли – на самую опасную службу напросился, смерти искал и нашёл.

– И что тогда хорошего в такой любви?! – протестую я.

– Надеюсь, что вы однажды узнаете, – няня поднимается и тянет меня за собой. – И поймёте, как мало общего она имеет с влюблённостью, для которой достаточно привлекательной внешности и приятных манер… Поднимайтесь, госпожа, умойтесь, лёд я вам сейчас принесу. Скоро гости являться начнут, не годится леди проявлять неуважение. Может, всё ж таки супчику? Или пирожок? Раз уж на кухню иду.

– Пирожок, – сдаюсь я. – Неси!

На ужин съезжаются все наши друзья, знакомые и соседи. Я завалена подарками, новостями и сплетнями, немного отвлекающими от вида счастливой сестры и гордо восседающего рядом Ройма. После слов Айхи пытаюсь взглянуть на их свадьбу со стороны…

Не получается! Мешает зависть, приправленная болью и обидой. Лара будет его женой. Лару он поцелует у алтаря. Её он на руках внесёт в дом, поможет раздеться, потом… Здесь мои мысли принимают опасное направление, и я со злостью гоню их прочь. К сожалению, обучение юных леди в Арвэре включает в себя не только домоводство и составление букетов, но и подробнейшие знания о супружеской жизни. И все прекрасные картины, что моё воображение успело нарисовать со мной и Роймом, сейчас оно же предательски повторяет, лишь заменив меня сестрой.

– Валери! – очень вовремя подбегают мои соседки, двойняшки Лэн Рэйл, Рэмэна и Сами́ра. – Ты слышала? Утром Рэвра отозвала всех своих послов из Зайры! Столицу оставили даже те маги, что жили у нас со времён Вáрина Первого! Побросали дома и имущество на разграбление горожанам!

Стоящий рядом Вэр искренне изумляется:

– Не наложив защитного контура? Не может быть!

– Ещё как может! Если бы Стража не взяла здания под охрану, порасхватывали бы их колдовские штучки и натворили бы делов! – щебечет Самира. – Прыгали бы по столице зайчики и котики в человеческий рост! С ушками и хвостиками!

– Глупости! – хмурится брат. – Накопители без мага не опасны, это просто ёмкости для хранения энергии. Странно, что их не забрали с собой.

– Так их Великий велел всем за час покинуть пределы Арвэра! – фыркает Рэмэна. – Что соберёшь за такой срок? Одеться толком не успеешь!

Кошусь на пышное платье девушки, её сложнейшую причёску с вплетёнными искусственными цветами и перьями… Б-р-р… Так наряжаться – дня не хватит.

Вэр странно мрачнеет, отходит к отцу двойняшек. Я не могу разобрать, о чём они разговаривают, но лорд Лэн Рэйл, похоже, подтверждает опасения брата. Вскоре к ним подходят и остальные мужчины, начинают с жаром что-то обсуждать, раздражаться, спорить. Подхожу поближе, чтобы разобрать слова.

– Последние переговоры сорвались…

– Азиайр посмеялся над их упорством…

– Стычки на Границе прекратились. Не к добру…

Всё равно плохо слышно. Делаю ещё пару шагов.

– Мой племянник из Грэлéна написал, что все маги оставили приграничные города неделю назад. Распродали за бесценок лавки, принадлежавшие ещё дедам, – угрюмо замечает солидный и уважаемый Лэн Акэр. – Лорд Азиайр не представляет, какую глупость он совершает, заводя переговоры в тупик. Великий три года подряд предлагал нам сотрудничать, обещая заманчивые условия, выгодные контракты, торговые льготы. Мы же, как бараны, упёрто блеяли о проклятой магии… Рэвра – сила, против которой мы не выстоим и суток. Это не булавочные уколы мелких столкновений, когда пятьдесят воинов с трудом и потерями одолевают десяток магов. Это огромная, мощная, хорошо организованная, дисциплинированная система, где каждый готов и умеет сражаться. Даже ребёнок там обладает оружием в нашем понимании, ибо способен дать нам отпор.

– Маги никогда не нападали первые, – тихо замечает другой наш сосед, Лэн Трой. – Их законы запрещают применять силу во вред.

– Ослиное упрямство доведёт кого угодно, – устало вздыхает третий, пожилой и убелённый сединами Лэн Вайр. – Азиайры в ослеплении гордыни не замечают, что губят собственный же народ. Дед начал, отец продолжил, сын заколотил последний гвоздь в гроб, в котором всех нас похоронят.

– Увы, лорд Баурэн, – усмехается Акэр, – спешу вас разочаровать. Магический огонь превращает человека в пепел за секунды. Некого будет хоронить.

– Господа, – вмешивается мой брат, – прошу вас! Мы собрались праздновать день рождения Валери, не стоит портить девочке настроение. Потом, после ужина переговорим.

Я быстренько отхожу подальше. Хотя обидно. «Девочка»! Он считает, я недостаточно взрослая для серьёзных тем? Отец всегда обращался ко мне как к равной и не скрывал, если происходило что-то важное. А то, что в Арвэре не всё ладно, чувствуется даже здесь, на севере. Исчезли из продажи чудесные переливающиеся ткани, привозимые из Рэвры, надёжные охранные заклинания сменили собаки и молодые люди свирепого вида, вместо целителей развелось море шарлатанов.

– Сестричка! – погружённая в собственные мысли я не замечаю, как натыкаюсь на Ройма с Ларой. – Почему ты такая грустная? Голова до сих пор болит?

Хватаюсь за подсказку:

– Немного… Лорд Лэн Гэри, скажите, а Рэвра действительно представляет для Арвэра угрозу?

– Что вы, Валери! – снисходительно улыбается молодой человек. – У нас многотысячная регулярная армия, прекрасно обученные солдаты, самое современное оружие, неприступные крепости на Границе! Ни один колдунишка не посмеет к нам сунуться! А если у кого-то хватит наглости, то мы проучим их так, что они надолго запомнят этот урок!

Мускулистая рука Ройма поглаживает место на поясе, где обычно у военных крепится выстрельник. От его уверенного голоса я успокаиваюсь. Вэр показывал мне, на что способна скромная с виду трубочка с курком и рукоятью: воронка от выстрела глубиной в человеческий рост в диаметре достигла размеров маленького поля. А ведь это ручной, переносной вариант. Установки в крепостях могут сровнять с землёй небольшой город.

Лара взирает на жениха с восхищением. Теперь она имеет на это полное право. Я же обязана не забывать, что смотрю на будущего мужа своей сестры.

– Валери! – зовёт меня Вэр. – Всё готово. Приглашай гостей за стол.

Сегодня я впервые занимаю бывшее мамино место рядом с братом во главе стола. Вэру отцовское кресло привычно, я же испытываю неловкость. Небольшое возвышение позволяет мне наблюдать за всеми присутствующими. Лишь в одну сторону я стараюсь не глядеть – на Ройма, ухаживающего за Ларэдой. Слежу за гостями, невольно отмечая отнюдь не праздничное выражение лиц. Их напряжение и тревожность, которые при взгляде на меня тут же сменяются напускной беззаботностью.

Поэтому, когда в зал размашистым шагом входит усталый, суровый, взлохмаченный мужчина в помятой военной форме, я не удивляюсь. Не возмущаюсь, как следует виновнице торжества при внезапном появлении армейского в разгар ужина в её честь. Спокойно и отстранённо смотрю на вскакивающего Вэра, на лордов, с шумом отодвигающих стулья, на взволнованных леди и перешёптывающихся девушек.

– Господа, – грубый голос незнакомца проносится по столовой громом, – Лэнлорд Азиайр Третий доводит до сведения всех своих подданных, что сегодня, пятого числа седьмого месяца две тысячи триста сорок восьмого года от начала правления династии Лэн, в пять часов по полудни Рэвра напала на Арвэр. Всех приписанных к регулярной армии просят немедленно отбыть в Зайру. Лорд Лэн Бэрг, – мужчина глазами выискивает брата, – вам велено передать запечатанный конверт с распоряжениями. Прошу простить меня, я спешу.

Как заворожённая, я встаю и следую за ним. Спускаюсь по лестнице, миную холл, подхватываю ещё не до конца захлопнувшуюся дверь. На фоне ясного вечернего неба верхолёт гонца взлетает, сверкнув серебристым боком.

Брат подходит, обнимает.

– Что это значит, Вэр? – внутри меня теплится надежда. Вдруг я что-то не так расслышала? Или неправильно поняла? Ведь я всего лишь глупая девочка…

– Это война, Валери.

Вэрэйн с тоской провожает взглядом верхолёт, быстро превращающийся в тёмную точку, и тихо повторяет:

– Война…

– Господь всеблагой и всемилостивый, – бормочет Айха, помогая мне расшнуровывать платье, – помоги нам, огради от зла…

– Ты же безбожница, – недоуменно замечаю я.

Крепкая и духом, и телом, на моей памяти няня никогда не обращалась к высшим силам с просьбами о защите.

– Есть моменты, госпожа, когда и неверующий молит о спасении, – сердится женщина. – Спесь династии Лэн дорого обойдётся Арвэру. Сколько достойных людей сложит головы из-за непомерно раздутого самолюбия Лэнлорда! Засеянные по весне поля умоются кровью, а чья рука будет снимать урожай, никому не ведомо… Ложитесь спать. Чует моё сердце, завтра вам пригодятся силы.

Я послушно ложусь. Сна ни в одном глазу. Разглядываю роспись на потолке: сказочные голубые птицы, бабочки с огромными крыльями и гирлянды из нереально синих цветов, похожих на глаза Ройма.

Мне не суждено две недели любоваться его совершенным обликом – лорд Лэн Гэри призван на службу. Коротко простился с братом, поцеловал в щеку невесту и улетел в Зайру. Быть может, сейчас он в числе других призванных движется к Границе. Или уже сражается.

Господь всемогущий! Сохрани Роймэра в бою, не дай его ранить, убереги от смерти!

– Валери, – осторожный стук, и в комнату просачивается Лара, – ты не спишь?

– Нет.

– Как ты, сестричка? Как неприятно, что война началась именно сегодня!

– Ты хочешь сказать – «ужасно»? – поправляю её я. – Твой жених ушёл воевать…

– Да, ещё и это. Когда теперь сыграем свадьбу? Всё уже заготовлено, продукты испортятся… Потом, несомненно, празднование победы над Рэврой затянется. Азиайр Третий обожает пышные торжества! В поднявшейся суматохе сложно будет собрать гостей.

Приподнимаюсь на подушках, подозрительно оглядываю сестру:

– Лара, ты так уверена, что мы победим?

– Разумеется, – отвечает мне она без тени сомнения. – Разве ты – нет?

Задумчиво вырисовываю узоры пальцем на ладони – привычка с детства:

– Рэвра – страна магов. Нам о них почти ничего не известно, сплошные домыслы и слухи. Вернувшиеся с Границы не могли толком объяснить, что такое магия, зато тряслись от страха… Отец погиб в стычке с магами, от него не осталось даже тела. Ты не боишься, что мы… проиграем?

– Как ты можешь такое предполагать, Валери! – ахает сестра. – Тем более произносить вслух! У нас огромная армия, самое передовое вооружение! Лучшие воины, такие, как Лэн Гэри, сейчас подтягиваются к Границе! Уже к утру они проучат этих нахалов, а после Рэвра превратится в провинцию Арвэра. Магов в сотни раз меньше, чем людей, говорят, они вымирают. С человеческими мужчинами и женщинами браков они не заключают – брезгуют! Роймэр считает, что после войны их всех нужно сослать за Ризáрские горы.

Ёжусь. Ризарские горы отделяют плодородные равнины Рэвры от скудных, каменистых земель. Даже магам там придётся трудно.

– Тебе их не жалко?

– Они напали на мою страну, расстроили твой день рождения и мою свадьбу! – гнев Лары понятен. – Когда теперь вернётся Роймэр? А если его посмеют ранить? Придётся всё откладывать на неопределённый срок!

Сердце сжимается:

– Лара, вдруг его не просто ранят, а покалечат или…

– Лэн Гэри отличный воин. Он не даст себя в обиду. И потом, в Арвэре прекрасные лекари, не хуже целителей. Пришивают оторванные конечности, вставляют искусственные кости, выращивают ткани. Не остаётся ни малейших шрамов!

Хочу напомнить сестре про отца – и не решаюсь. И так ей гораздо хуже, чем мне. Только тяжёлый вздох сдержать не успеваю. К счастью, Лара понимает меня по-своему:

– Не расстраивайся из-за праздника, сестричка! Мы потом отметим его ещё раз, когда всё закончится. У тебя будут и фейерверки, и танцы, и всё, что захочешь!

– Спасибо… Лара, скажи… Ты любишь лорда Гэри?

Тонкие стрелочки бровей сестры ползут вверх:

– Конечно. Я выхожу за него замуж.

Пытливо всматриваюсь в спокойное, бледное лицо:

– И для тебя сейчас не светит солнце?

Удивлённый взгляд в окно:

– Валери, ночь давно, какое солнце?

Заснуть мне удаётся всего на пару часов, больше ворочаюсь. Встаю до восхода, стараясь никого не будить, выскальзываю во двор. И натыкаюсь на Вэрэйна. Брат вылезает из верхолёта, мрачный, ссутулившийся, лоб прорезали морщинки. Подходит, обнимает, треплет по плечу:

– Не спится? Испортили тебе такой день!

Глядя в усталое лицо, чуть не признаюсь, что портить уже было нечего. Но вместо этого спрашиваю:

– А ты совсем не ложился?

– Некогда. Нужно было облететь селения. Предупредить Старших, передать им деньги на всякие непредвиденные расходы. Война непредсказуема.

Глажу его сильную руку:

– Ты молодец, Вэр. Запросто справляешься с огромными землями. Отец бы тобой очень гордился!

Его лицо светлеет:

– Спасибо, сестрёнка.

Набираюсь храбрости:

– Что было в конверте, который ты получил от Лэнлорда? Особые распоряжения?

Брат кривится, словно укусил нечто мерзкое:

– Азиайр велел мне оставаться в Бэргри. Не подозревая об Источнике, он не знает, что я не нуждаюсь в его указаниях! Защита Источника – обязанность рода Бэрг с тех пор, когда сами Азиайры были захолустными лордами с востока! Или он думает, что я забуду о долге, брошу свою землю, людей, находящихся под нашим покровительством, и побегу воевать во имя его ослиного упрямства? Достаточно того, что моя сестра вместо свадьбы ждёт вестей с поля боя!

Мой рот распахивается сам собой. Никогда до этого дня я не слышала, чтобы Вэрэйн отзывался о ком бы то ни было столь резко, тем более – о Лэнлорде! Заметив мой испуг, брат виновато вздыхает:

– Прости, Валери… Не стоило вываливать на такую хорошую, чистую девочку грязь большой политики. Но когда я думаю о том, чем грозит моей земле развязанная по вине властного самодура война с Рэврой, мне не совладать с яростью. Даже если мы победим, последствия долгим эхом отзовутся в каждом уголке Арвэра.

– Даже? – переспрашиваю я.

Вэр смущается:

– Забудь. И никому не передавай мои слова. Не хватало ещё, чтобы наследника Бэргов обвинили в измене или, что хуже, недостатке мужества… Ты собралась гулять?

– Это лучше, чем глазеть в потолок и думать о том, – я чуть не выпаливаю: «как там Ройм», вовремя поправляюсь, – что происходит на Границе.

– Правильно. Сестрёнка, проверь, пожалуйста, не подсохло ли поле у Больших Дубков. Там при распашке неожиданно наткнулись на грунтовые воды так близко к поверхности земли, что бывшая поляна превратилась в болото. Только близко не подходи – утонешь.

Польщённо киваю. Вот и от меня какая-то польза!

– Папа, а почему девочки такие слабые? Сын Рамеры младше меня, но он и бегает быстрее, и дерётся лучше. Поднимает ящик, который я с места стронуть не могу! И ростом выше на голову, руки, как у меня ноги! Несправедливо!

– Когда ты подрастёшь, Валери, ты столкнёшься не только с физическим превосходством мужчин. Многие из них станут внушать тебе, что и внутренне ты им уступаешь. Глупее, легкомысленнее, не способна ни к какой серьёзной деятельности. Не верь. Запомни: кроме физиологических отличий, между вами нет разницы. Ты по-прежнему не сдвинешь ящик, который поднимает сын кухарки, но это не значит, что он лучше тебя. Вы просто разные. Женщина может быть не менее сильной – духом и волей.

Поле на опушке дубовой рощи издали поблёскивает в лучах восходящего солнца, что пробиваются через тающий туман. Жидкая грязь, в которую превратилась земля, перемежается водой. Белоснежное платье на мне благоразумно подсказывает, что соваться туда не следует. Стою на дороге, любуясь рассветом. Небо и золотое, и розовое, и сиреневое одновременно, ни единой тучки, только птица вдалеке.

Странная какая-то птица. Беспорядочно мечется, виляет из стороны в сторону, то резко заберёт вверх, то круто срывается вниз. Раненая? Всматриваюсь с тревогой. Да это не птица! Верхолёт, военный, чёрный. Дыма нет, повреждений не видно. Проблемы с двигателем? Или с водителем?!

Я понимаю, что аппарат пытается сесть на поле, лишь когда верхолёт падает недалеко от меня. Неудачно, боком. Плюнув на платье, несусь туда. Жив ли управляющий механизмом человек?! Ноги утопают в жиже по щиколотку, но меня это злит меньше, чем то, что я пробираюсь слишком медленно.

Дверца верхолёта слетает с петель и шлёпается в грязь, поднимая фонтан брызг. Следом выбирается отчаянно ругающийся парень. Вернее, о том, что вылетающие из него слова – бранные, я догадываюсь. Язык незнакомый, но вряд ли он так молится или здоровается. Какое-то время водитель сползает по обшивке верхолёта, неловко цепляясь руками, затем его пальцы разжимаются, и он летит вслед за дверцей, встречаясь с её острым углом. Непередаваемый взрыв эмоций и выражений.

Наверно, подобную ситуацию проигрывали в мечтах все девушки. Крушение верхолёта, и она – спасительница прекрасного лорда. Но у меня всё всегда не слава богу! Не романтичная поляна в цветах посреди весеннего леса, а распаханное поле с мерзким месивом. А вместо очаровательного лорда… Делаю неуверенный шаг вперёд:

– Господин, вам нужна помощь?

– А как ты думаешь?! – парень отвечает мне на чистом арвэрском. – Дай руку!

Его «тыканье» коробит, но я подхожу и протягиваю ладонь. Он вцепляется мне в запястье перемазанными в светло-бурой земле пальцами. Вторую руку он держит неловко выгнутой. Сломана?

– Нагнись ближе, цыпочка! Ноги скользят!

Проглотив оскорбление, я нагибаюсь и обхватываю его второй рукой. Ну и талия! Мне бы такую! Зато мышцы… Ощущение, что ухватила плавающий в болоте железный столб.

– Осторожнее!

Мне удаётся, наконец, выудить его из жижи и поставить на ноги. Новому нарядному платью конец, оно точно не отстирается. Здоровая рука парня бесцеремонно ложится на моё плечо. Меня никогда не обнимали мужчины, за исключением брата. Подозреваю, что это должно было первый раз произойти не так, во всяком случае, без вреда для одежды.

– Веди к ближайшему дому, где есть здравомыслящие хозяева.

Веди! Скорее уж, тащи!

– Вы в состоянии идти?

– Попробую.

Тем не менее при первом же шаге я слышу стон. Очень тихий, но слух у меня хороший. Останавливаюсь, заглядываю в сверкающие тёмные глаза – единственное, что можно разобрать среди грязи.

– Господин, я могу сходить за подмогой. Брат прилетит, доставит вас…

Он зло обрывает меня:

– Доковыляю, цыпа. И перестань «выкать»!

Не были бы заняты руки, вцепилась бы ему в мор… В лицо, Валери, в лицо. Леди не теряют самообладания, как бы их ни выводили из себя.

У меня нет оснований отнести себя к жалостливым девицам. Не таскала домой ни подбитых птичек, ни лесных зверьков, ни щенков, ни котят. Не потому, что чёрствая и бессердечная – просто в Бэргри не принята жестокость по отношению к животным. Птиц не стреляют, звери бродят свободно. Упитанные, обленившиеся кошки и собаки при кухне чувствуют себя вольготно, бесхозных не водится. Так что спасение данного индивидуума – первый мой опыт подобного рода.

Вначале парень висит на мне всей тяжестью некрупного, но всё-таки мужского тела. Затем мне начинает казаться, что он увереннее опирается на ноги, а во дворе замка я готова поклясться, что горе-верхолётчик идёт самостоятельно, держась за меня исключительно из вредности. Первого же подвернувшегося слугу я посылаю за братом. Не знаю, что он передаёт господину, но Вэр вылетает через минуту, словно меня не просто испачкали, но и избили, а то и обесчестили.

То ли я чересчур наивна, то ли брат слишком догадлив, но Вэр коротко кланяется и произносит несколько слов на том же языке, которым потерпевший крушение поминал богов, родственников или обстоятельства при своём появлении из верхолёта. В ответ парень хмыкает:

– Не трудись. Я в совершенстве знаю арвэрский.

– Вы ранены? Позвать лекаря?

– Были переломы, но всё уже в порядке, спасибо.

Ах, он умеет благодарить? В первый момент это цепляет моё внимание куда больше упоминания переломанных костей, сросшихся за четверть часа.

– В таком случае, – голос Вэра утрачивает любезность, – не будете ли вы добры отпустить мою сестру?

Парень поворачивает голову, смотрит на меня, потом на свою руку с таким видом, словно теряется в предположениях, что данная конечность делает на моём плече.

– Я обязан твоей сестре как минимум новым платьем взамен испорченного… С кем я разговариваю?

– Лорд Вэрэйн Лэн Бэрг, владетель этих земель, к вашим услугам.

– Кэл, – коротко представляется незнакомец.

Затянувшаяся тишина. Мы с братом ждём продолжения. Наконец, до парня доходит. Белые зубы – второе светлое пятно на корке подсыхающей грязи:

– У нас нет титулов. Придётся вам обойтись только моим личным именем. Скажи, Бэрг, в твоём замке пленников моют и кормят?

– Д-да, – окончательно теряется Вэр.

– Тогда я сдаюсь в плен, – парень протягивает руки вперёд – обе целые и невредимые: – Цепи, кандалы, браслеты обязательны?

– Нет…

– Вот и отлично!

Наверно, я бы тоже сдалась в плен ради возможности смыть с себя грязь. Отмокаю в ванне полчаса, трижды меняя воду с ароматическими средствами. Няня при виде платья округляет глаза, приносит корзину для мусора и перекладывает туда безнадёжно испорченную вещь прямо с пола. Светлая память.

– Айха, куда отвели этого парня?

– Рэвранца? – переспрашивает женщина.

От неожиданности я соскальзываю и тону в ванне с головой:

– Он рэвранец?!

– Госпожа, – усмехается няня, – тонкокостный, темнокожий, черноглазый брюнет, сыплющий отборнейшими ругательствами на языке Рэвры, не имеющий представления о приличиях и «тыкающий» всем подряд, может быть только рэвранцем. Разве вы не встречались с магами?

– Встречалась. Но они были… – слово «чистые» я не произношу, неудобно. – Айха, так что с ним? Вэр его запер под замок?

– С чего бы? – откровенно смеётся няня. – Проводил в гостевую комнату, велел подыскать одежду по размеру. Сейчас они оба в столовой, завтракают.

– Он же враг!

– Он пленник, – поправляет меня Айха. – Сдавшийся добровольно. Почти что гость. А долг гостеприимства обязывает господина Вэрэйна заботится о нём, словно он сам его пригласил… Вы сами завтракать будете?

– Буду.

Очень хочется взглянуть на того, кого я приволокла в дом!

Мокрые волосы я сушу полотенцем, платье напяливаю кое-как. Няня укоризненно качает головой и собственноручно расправляет все швы и складки. Её ворчание я не слушаю – тороплюсь в столовую. Вдруг опоздаю?!

Перед самой дверью останавливаюсь, выравниваю дыхание. Я – леди. Нельзя показывать своё любопытство. Чинно вплываю, потупив взгляд. Брат задумчиво восседает во главе стола, Лара вяло ковыряется в тарелке. Мой же спасённый ест с похвальным аппетитом. Немудрено – Рамера готовит так, что пальчики оближешь. Я занимаю своё место слева от Вэра, благодарю служанку, наполняющую мою тарелку, и пытаюсь из-под ресниц разглядеть нашего «гостя».

Первое впечатление – разочарование. Слишком худой, хрупкий, при этом не миловидный, какими бывают юноши, а угловатый, жилистый. Запястья такие тонкие, что того и гляди, переломятся, пальцы соответствующие – длинные-длинные. Ключицы торчат, локти острые. С лицом та же картина – ломаные жёсткие линии, сухие губы, прямой нос, выпирающие скулы. Ни намёка на щетину. Кожа тёмная, отливающая медью, густые, угольные волосы свободно падают на плечи, закрывая шею – а зря, это, пожалуй, единственная часть его тела, не лишённая изящества. Тут он смотрит на меня, и все мои мысли разом улетучиваются.

Его глаза не чёрные. Яркий блеск подчёркивает их густо фиолетовый, мрачный, зловещий цвет. Взгляд прицельный, пронзительный, оценивающий. По мне пробегают мурашки. Страшно. Впервые вижу мага так близко. Сразу теряет значение и его худоба, и малый рост. Остаётся ощущение исходящей от него опасности. И с этими жуткими созданиями сейчас сражается Ройм?!

– Ты познакомишь меня со своей сестрой, Бэрг?

Брату обращение на «ты» так же непривычно, как и мне, но он не утрачивает доброжелательного вида:

– Рад представить – моя младшая сестра, леди Валери Лэн Бэрг.

Блестящие глаза впиваются в меня, потрошат, разделывают, изучают:

– Она совершенно на тебя не похожа. И на старшую сестру – тоже.

– Валери – копия нашей матери, леди Эрзэлы Лэн Исэл.

Маг продолжает сверлить меня взглядом. Где, в какой дыре его обучали манерам?! Или в Рэвре они все такие?

– Господин Кэл, вы бы уделили немного внимания вашему блюду. А то будете мне должны два платья.

Лихо заломленная бровь:

– Почему?

– То вы испачкали, а это прожжёте.

Ловлю искреннее изумление:

– Валери…

– Леди Валери. Или госпожа Валери.

Это я тебе ещё «цыпочку» не припоминаю!

Тихий смешок:

– У нас нет титулов.

– А у нас – есть. Будьте любезны обращаться ко мне как должно. Или же…

– Или что? – в пугающих глазах откровенный интерес.

– Я перестану вас слышать.

– То есть, Валери, каждый раз, когда я буду обращаться к тебе просто по имени, ты собираешься меня игнорировать?