Жена для Синей Бороды бесплатное чтение

(не) детские сказки: Жена для Синей Бороды
Алекс Найт

Глава 1

Снег был везде. Валил с неба, затмевая взор, проникал под одежду, мешал бежать. Я тонула в глубоких сугробах, падала, но поднималась вновь. Бежала, что есть силы, или, скорее, пыталась бежать. Но в глубине души понимала, что уже не спастись, не спрятаться. Я не сумела скрыться и теперь погибну.

Карета осталась на дороге далеко позади, а я углублялась в зимний лес. Преследование приближалось. Я слышала его учащенное дыхание, кажется, даже чувствовала голодный, полный торжества взгляд на спине. А силы подводили, в очередной раз рухнув в сугроб, я не смогла подняться. Тело трясло: от усталости и страха. Несмотря на мороз, кожу покрыла испарина, холодный пот ужаса стекал по позвоночнику. Кажется, вот он конец.

Как же я могла быть такой глупой и доверчивой? И зачем пошла в ту комнату? Знала же, что нельзя. Понимала, что правда все разрушит. И все равно взяла тот ключ, открыла ту дверь, переступила порог, чтобы столкнуться с неприглядной истиной. Лучше бы оставалась в неведении, тогда бы я не оказалась здесь, в снежном лесу, обессиленная и отчаявшаяся.

— Пожалуйста, — замерзшие губы еле шевелились.

Но он не слышал. Из глаз полились слезы, когда мужская рука сжала волосы, в рывок намотала их на ладонь. Я закричала, когда меня вздернули наверх. Над горлом поднялся нож, отразив лицо убийцы в идеально гладком лезвии. Это же…

— Ты?!

* * *

Незадолго до этих событий…

— Какая сегодня замечательная погода, Изабель, — Жерар, мой жених, довольно улыбнулся, но смотрел не на небо и окружающий нас зимний парк, а на меня.

Я и сама залюбовалась им. Мне повезло. Красивый, статный, воспитанный, из хорошей семьи. Наш брак договорной, но это вовсе не помешало нам узнать друг друга и полюбить.

Снежинки припорошили соболиную шапку и пальто Жерара. С улыбкой смахнула их, а потом осмелев коснулась и его щеки. Жерар сжал мою ладошку, улыбнувшись светло. Свадьба была назначена на лето, а я уже не могла дождаться того дня, когда смогу назвать Жерара мужем.

— Спасибо, что позвал меня на прогулку, — лицо запылало от смущения. Я отдернула ладонь, отвернувшись от Жерара.

Как на зло, погода сегодня стояла теплая для середины января, мороза не хватало, чтобы остудить мои пылающие щеки. Жерар прав. Очень красиво. С неба сыпали фигурные снежинки, опускаясь на лицо, смешно щекоча нос. Снег облепил темные скелеты деревьев, шапками осел на ветвях зеленых елей. Дышалось свежо и свободно. Мелькнуло сумасшедшее желание пробежать по дороге, смеясь как в детстве, вскинуть руки и ловить снежинки языком. Но я лишь любовалась зимними красотами. Подобное поведение недопустимо. Ощущение снежинок на языке осталось в далеком детстве.

Жерар подставил руку, чтобы я на нее оперлась. И мы продолжили свою неспешную прогулку по городскому парку. Точнее попытались продолжить. Кто-то вдруг схватил меня за вторую руку, останавливая. Резко дернул разворачивая. Взгляд сначала уткнулся в серебряные пуговицы пальто на широкой груди мужчины. Но медленно рассматривать человека, что так бесцеремонно вторгся в идиллию зимней прогулки, мне не дали. Мужские пальцы грубо обхватили подбородок, запрокинули голову, заставляя меня посмотреть в глаза незнакомца. Ярко-синие. Они напоминали сапфиры, сияли гранями и затягивали в свой омут. И я утонула в них, забывшись на долгие мгновения вечности.

Опомнилась я не сразу, лишь когда раздалось недовольное покашливание Жерара.

— Герцог Легре, я требую, чтобы вы отпустили мою невесту.

Легре? Глаза расширились от испуга, огромных трудов стоило подавить вскрик. Только сейчас я рассмотрела его лицо с резкими чертами и густыми бровями, нависающими над необыкновенными глазами. Квадратную челюсть прикрывала аккуратная борода. Черная, с необычным синеватым отливом. Мы никогда прежде не встречались, но я знала, кто передо мной. Слава идет впереди герцога Доминика Легре. Уважаемый королем род, а сам герцог обладатель множества титулов. Но знали его не поэтому. В городе ходило множество противоречивых слухов о хозяине Грифоньего гнезда — одинокого замка на скале. Последний из них о том, что герцог зверски убил свою любовницу. За глаза его называли Синяя борода, и это имя вселяло ужас в сердца жителей города.

Хватка на подбородке ослабла. Я сразу отпрянула от мужчины, не сумев сдержать судорожного вздоха. И наверное только то, что Жерар поддержал меня за плечи позволило не упасть на ставших вдруг ватными ногах.

— Что вы себе позволяете? — зло спросил Жерар.

— Ваше имя, юная леди? — холодно произнес герцог, поправив трость на сгибе локтя.

— Изабель Лакруа, — ответил за меня Жерар. — Но для чего вам ее имя?

Герцог вновь проигнорировал вопрос Жерара. Синие глаза прищурились, оглядывая меня задумчиво.

— Лакруа… Лакруа… — протянул он. Твердые губы в обрамлении синеватой бороды дернулись в подобии улыбки. — Знаю такой род, — и подбросил трость, перехватив ее в полете второй рукой.

Он кивнул каким-то своим мыслям, а на меня смотрел уже с предвкушением и хищным азартом. Почему-то возникла ассоциация с охотником и жертвой. От подобной параллели стало совсем не по себе.

— До встречи, Изабель, — отсалютовав мне тростью, Синяя борода обогнул нас и продолжил свой путь. А мы с минуту стояли, глядя ему вслед.

— Что это было? — дар речи не сразу, но все же вернулся ко мне. И даже сердце начало успокаиваться.

— Не знаю, — помрачнел Жерар. — Не нравится мне это.

— И мне.

После появления Легре разговор уже не клеился. Пройдя насквозь через парк, мы вышли к дороге, где Жерар нанял экипаж. Кажется, он волновался, потому что предпочел доехать со мной до дома. И только убедившись в том, что я вошла в особняк своего рода, он велел кучеру трогать.

— Изабель! — голос матушки настиг из-за спины, заставил испуганно подпрыгнуть на месте. После встречи с этим пугающим Легре нервы меня подводят.

— Да, матушка? — я обернулась, стараясь скрыть свой испуг. Но она была так взволнована, что и так бы не обратила внимания на мое состояние.

Таира Лакруа сегодня предстала в красивом платье в синих оттенках. Рыжие волосы были собраны в сложную прическу.

— У нас гости? — предположила я. Губы матушки расплылись в улыбке, подтверждая мою догадку.

— Скорее приведи себя в порядок и спускайся. Тебя ждет сюрприз.

Спорить я не стала. Все равно бесполезно. Потому, сбросив шубу, меховую шапочку и сапожки я поспешила к лестнице, чтобы подняться в свою комнату. О личностях гостей могла только предполагать, но раз мама так взволнована, решила выбрать свое любимое платье. Изумрудный хлопок подчеркнул рыжину волос и тонкую талию. На сложные прически времени не было, потому я лишь заколола их на затылке. После чего поспешила вниз. Лучше бы не спешила.

— А вот и Изабель!

Матушка широким взмахом руки указала на меня, только появившуюся в дверях гостиной. А я застыла ледяной статуей, пригвожденная к месту синим взглядом Легре. Мужчина сидел в кресле напротив моего отца. Черный костюм, расшитый золотыми нитями, сидел по фигуре и подчеркивал широкий разворот плеч. Черные с синеватым отливом волосы средней длины были отброшены назад. А взгляд следил за мной, скользил по телу так откровенно, что я ощутила себя голой.

— Дорогая, ты не представляешь, что произошло… — матушка резко умолкла под действием предупреждающего взгляда отца. Он редко бывал строг, но, наверное, при высоком госте не хотел ударить в грязь лицом.

— Изабель, герцог Легре попросил твоей руки.

Глава 2

/Изабель/

— Попросил руки? — как не ругала себя, но голос прозвучал жалобным лепетом. Но хоть не заикалась. — Отец, а как же род Минор?

Вперила несчастный взгляд в родителя. Черный волосы отца были уложена набок. По случаю приема герцога он надел дорогой костюм, хотя на фоне Легре выглядел не столь представительно. И тем более, зачем герцогу обращать внимание на не самый богатый баронский род? Отец нахмурил брови, прочистив горло. В этом покашливании я услышала предупреждение и обещание долгой лекции. Отец не ограничивал меня в общении, выделял достаточно средств на развлечения, а я в свою очередь никогда не перечила ему, старалась ни словом, ни поступком не бросить тень на наш род.

— Обстоятельства изменились, — вместо отца ответил герцог. — Договоренности с родом Минор будут разорваны. Я возьму на себя все неустойки.

Еще бы! Ему эти неустойки выплатить — просто вытащить мелочь из кармана. Роду Легре принадлежат алмазные рудники, и это помимо огромных земель, приносящих ежегодный доход.

— Для чего вам это? — удивительно, но злость придала сил, и голос больше не дрожал.

Думала, Легре разозлится, но он, наоборот, повеселел.

— Что необычного в желании заполучить в жены столь прекрасную девушку? — густые брови приподнялись в ироничном выражении, а синие глаза блеснули азартом.

— Действительно, — согласилась матушка. Она не умела долго молчать, вот и сейчас ее понесло. — А главное, внешность не единственная из ее многочисленных достоинств. Изабель лучшая на курсе, — приосанилась, будто это полностью ее заслуга. — А как она танцует.

Новое покашливание отца заставило матушку замолкнуть.

— Изабель еще и танцует? — откинувшись на спинку стула, Легре оглядел меня с ног до головы пробирающим до марушек взглядом.

Сейчас я жалела, что не надела закрытое темно-синее платье. Кажется, после знакомства с женихом, надетое на меня одеяние перестанет быть любимым.

— Как хорошо, что завтра бал у герцогини Монтер. Первый выход в свет с женихом, как ты смотришь на это, Изабель?

— Отвратительно.

Только когда матушка ахнула, я поняла, что произнесла это вслух.

— Я так неприятен тебе, Изабель? — если мои слова и оскорбили Легре, он этого не показал. Но в глубине синих глаз поселилось что-то темное и пугающее.

— Изабель, — отец смерил меня строгим взглядом.

Вот теперь я начала мямлить, не зная, как исправиться.

— Бал… он же завтра. А мы не успели подготовить одинаковые платья… То есть, вам костюм, а мне платье.

— Не переживай из-за таких мелочей. Я осмотрю твой гардероб и выберу то, что подойдет под мой завтрашний костюм.

У меня откровенно пропал дар речи. Даже матушка не нашла, что ответить.

— Вы же не против, дорогой барон, если мы пообщаемся с Изабель за подбором туалета на завтра?

— Эмм…. Нет, это хорошая идея, — пробормотал отец, проигнорировав мой возмущенный взгляд.

Герцог в одно слитное движение поднялся из кресла и направился ко мне. Движения плавные, тягучие. Я вдруг ощутила себя дичью на пути хищника.

— Прошу, — поравнявшись со мной, Легре предложил мне локоть.

Огромных усилий стоило положить на него руку. Легре, словно потешаясь, сжал мою ладонь своей, заглянув в глаза уже без улыбки. Крепкая хватка на руке заставила похолодеть. У Жерара руки мягче, а у Легре мозолистые, жесткие. В эти мгновения я не сомневалась, что он мог убить свою любовницу.

Я все еще не верила, что родители оставят меня с почти незнакомцем. Помнится, Жерару разрешили находиться со мной наедине только через год общения. А тут при первом же знакомстве. Легре повел меня прочь из кабинета отца, а я все еще оборачивалась, пытаясь хоть взглядом побудить отца и матушку прекратить это безобразие. Но они лишь улыбались.

— Зачем вам это? — спросила, когда за нашими спинами закрылась дверь гостиной. Руки дрожали. Уверена, Легре ощущал это. Может даже наслаждался моим страхом.

— Считаешь, я соврал твоим родителям?

— Я не знаю, что думать, — прошептала.

— Тогда сосредоточься на выгоде, Изабель, — усмехнулся он. — Как только войдешь в род Легре, сможешь покупать себе платья намного дороже.

Зло стиснула челюсть, еле сдержав готовые сорваться с языка язвительные слова. Я и так не жаловалась. Да и брак с Жераром был выгоден, если рассматривать вопрос с практической стороны. Не выгоднее, конечно, брака с Легре. Но там уже все привычно и безопасно. А с Легре впереди лишь неизвестность.

Остальной путь до моих покоев мы преодолели в молчании. Я обиженно молчала, а Легре, кажется, был доволен собой. Чем ближе мы были к моей комнате, тем больше я нервничала. Даже Жерар там не бывал. А тут Синяя борода. Нервно хихикнула, не совладав с собой, распахивая двери перед герцогом. Моя комната находилась с южной стороны, и чаще всего тонула в солнечном свете. Цветовая гамма была подобрана в золотистых и бордовых тонах. Я любила тепло, солнце и красный цвет.

— Не слишком ли большая кровать для одинокой девушки? — поинтересовался герцог, когда мы вошли в мою спальню.

— Я много ворочаюсь, прежде чем заснуть, — подошла к двери в гардеробную и с силой толкнула ее.

— Мне нравится, как ты огрызаешься, Изабель. Это будоражит, — последние слова герцог произнес шепотом возле моего уха. А я чуть не вскрикнула, ведь не услышала, как он подошел.

— Вы не могли бы не подкрадываться?

— Обращайся ко мне на "ты", дорогая невеста, — его ладонь легла на поясницу, чтобы подтолкнуть меня в помещение.

Наверное, это воображение, но казалось она прожигает кожу сквозь ткань платья. А вот то, что наглая ладонь заскользила ниже было уже не воображением. Поспешила в комнату, чтобы скорее разорвать прикосновение. Но ладонь скользнула мимо выключателя и я замерла, окруженная мраком комнаты. Обернувшись, вздрогнула. Синяя борода стоял у входа и не двигался. Казалось, я почти физически ощущаю его изучающий взгляд. Было не по себе, даже страшно, пусть я знала, что в доме родители.

Герцог вдруг направился ко мне. Медленно и крадучись, словно хищник подкрадывается к добыче.

— Вы забыли включить свет, — голос дрожал и в конце фразы перешел на жалкий шепот.

- "Ты", - исправил он.

— Свет, — повторила.

— Он нам пока не нужен.

— Пока? — попятилась оглядываясь. Понимала, что глупо бежать, и в то же время не могла совладать с собственным страхом.

— Куда же ты, Изабель? — он в пару широких шагов настиг меня. Сжал плечи ладонями, не давай отстраниться.

— Что вы…. ты делаешь, — исправилась, когда он недовольно хмыкнул.

— Так-то лучше, — ладонь Легре скользнула в волосы, беспощадно вырывая шпильки.

Зашипела от мимолетной боли. Легре сжал волосы у корней, потянул, заставляя меня запрокинуть голову. Большой палец второй руки с нажимом прошелся по нижней губе, оттягивая ее и чуть приоткрывая рот. Легре склонил голову к моему лицу.

— Что я делаю? — горячее дыхание опалило губы, проникло в рот. — Хочу попробовать твой огонь на вкус, Изабель.

Зажмурилась, когда уже язык повторил движение пальца, описал линию нижней губы, а потом и скользнул между приоткрытых уст. Ладонь мужчины надавила сильнее на затылок, привлекая меня ближе. Язык проник в мой рот, а губы коснулись моих в жадном поцелуе. Синяя борода поцеловал меня. Кажется, я сейчас упаду в обморок.

Глава 3

/Изабель/

Герцог оторвался от меня раньше, чем я ударилась в панику.

— Что вы себе позволяете? — пролепетала, потому что была больше изумлена и напугана произошедшим, чем возмущена. А надо бы возмутиться.

Жерар не позволял себе лишнего. Мы поцеловались всего лишь раз. И тогда все было иначе, не так… тесно и глубоко.

— Ничего особенного. Поцелуй невесты и жениха.

Свет лился из открытой двери за спиной герцога. Потому я не видела его лица, когда, он мог прекрасно рассмотреть смену выражений на моем. И почему-то казалось, что герцог сейчас улыбается, точнее потешается надо мной.

— Прекрати это, — злость все же пришла. Я отпрянула грубо ударив его в грудь. Ладони натолкнулись на стальные мускулы, и вряд ли причинили хоть какой-то вред. Но Легре хоть отпустил. — Хватит меня запугивать.

— А ты боишься меня? — притворно изумился он.

— Вы… ты прекрасно знаешь, какие слухи ходят.

— Ты веришь слухам, Изабель? — Легре развернулся и направился к выходу. И пусть голос звучал, как и прежде чуть иронично, но почудилась мне в нем мрачность.

— Плохая слава идет впереди вас… тебя, — до боли прикусила кончик языка, мысленно отругав себя. Как же быстро и легко он вывел меня на эмоции.

— У тебя будет возможность убедиться в том, правдивы ли слухи, — задумчиво и даже чуть язвительно протянул он.

Мерцающий свет озарил комнату, когда Легре щелкнул выключателем. Когда-то мы одними из первых провели электричество в дом. С тех пор положение нашей семьи изменилось и возможности поменять оборудование на более новое пока не было.

— Выбирайте, — взмахом руки указала на развешанные платья.

Отдельно на полках расположились пижамы, белье, рубашки и прочая одежда. А на нижних полках была выставлена обувь. Матушка старалась одевать меня по последней моде, чтобы выгодно выдать замуж. Союз с родом Минор должен был стать не только родственным, но и деловым. Однако, в планы вмешался Синяя борода, будь он неладен.

Легре двинулся вдоль рядов платьев, осматривая их, впрочем без особо интереса. Покраснела до кончиков ушей, когда он остановился перед шкафом с бельем.

— Дорогая невеста, надеюсь для супружеского ложа ты подберешь нечто более соблазнительное, — и подхватил мои кружевные панталоны. Куда же соблазнительнее?!

— Что вы себе позволяете? — подлетела к мужчине и вырвала панталоны из его рук.

Отступила, глядя в насмешливые синие глаза. Но отвернулась, когда ощутила как по пальцам заскользило что-то горячее, будто струйка воды.

— Что? — взглянула на алую дорожку, протянувшуюся от указательного пальца.

— Кровь, — угрюмо отметил Легре.

Совершенно не понимая, как умудрилась порезаться, взглянула на него. Легре указал на золотую запонку манжеты. Он выхватил белоснежный шелковый платок из нагрудного кармана, в одно движение расправил ткань и подступил ко мне.

— Нужно быть осторожной с острыми вещами, Изабель, — его пальцы почти трепетно обхватили запястье, промокая бордовые дорожки тканью.

Но мрачным герцог пробыл недолго. На суровом лице обозначилась лукавая улыбка. Он поднес мою ладонь к лицу. Громко вздохнула от шока и неожиданности, когда его губы обхватили кончик пальца, втягивая его в рот. Язык сильнее надавил на рану, заставив меня вновь коротко вздохнуть и зашипеть от мимолетной боли. Легре выпустил мою руку, обмотав кровоточащий палец платком. Широко распахнутыми глазами проследила, как он тягучим движением языка слизнул кровь с губы.

— Подаришь мне еще один поцелуй, Изабель? — хрипло произнес.

— Ни за что, — медленно качнула головой, растягивая слова. И почему-то не сомневалась, что мой отказ его не остановит.

Легре притянул меня к груди, положив одну ладонь на талию, а второй сжав подбородок, не давая отвернуться. Снова заглядывал в глаза, как сегодня в парке. И синий взгляд гипнотизировал, выбивал мысли из головы. Его губы накрыли мои. Втянули в рот нижнюю губу, приласкав нежную кожу кончиком языка. Мы не закрывали глаза, все еще поддерживая этот странный зрительный контакт. Пугающий и будоражащий одновременно, этот поцелуй пробегался мурашками по коже, путал мысли, оседал теплом внизу живота и металлическим привкусом крови на языке. Легре словно пробовал меня на вкус, изучал, даже смаковал.

— Красный, — произнес Легре, когда оторвался от "дегустации" и позволил мне отступить от него.

— Что? — растерянно отозвалась. Щеки пылали от смущения и чего-то непонятного, странного. И губы покалывало. С трудом удавалось сдержаться и не облизнуть их.

— Красный — твой цвет, — Легре прошел вдоль рядов и вытянул алое платье. Тонкий бархат с кружевом. — Только кружево убери.

— Без кружева плечи будут обнажены. Это слишком откровенно.

— Кто так считает, ты или местные модницы? — Легре вручил мне платье, улыбнувшись с предвкушением. — Белье к нему пришлю вечером. Завтра заберу тебя в пять. Будь готова.

Говоря все это он уже направлялся к выходу.

— Подожди. Я не могу без кружева. И белье у меня есть!

— Изабель, — он приостановился, взглянув на меня из-за плеча. — Жена не должна перечить супругу. Выполни мои рекомендации. Не вызывай моего недовольства.

Ответа он и не ждал. Отвернулся и покинул гардеробную, даже не попрощавшись. Я так и стояла, прижимая к груди платье. К горлу подкатывала истерика. Сегодня мне сообщили, что планы на жизнь, которые я строила последние годы рухнули. Впереди неизвестность, в которую мне предстоит вступить рука об руку с Синей Бородой. Но уже то, как он себя ведет, пугает. Зачем поцеловал? Неужели не понимает, что для меня он незнакомец? А теперь еще платье и и белье. Особенно белье. Как он узнает, что я не ослушалась? Вновь щеки запылали. Синяя Борода может и проверить.

В расстроенных чувствах, я понеслась в гостиную к отцу. Родители уже праздновали удачный союз. Их дочка заполучила герцога. Разве не повод открыть бутылку вина?

— Отец, я не хочу замуж за Син… — осеклась. — За герцога Легре! — заявила прямо с порога.

— Как это не хочешь?!

— Я боюсь его, отец. Разве ты не слышал, какие слухи ходят о Синей Бороде?

— Что за глупости?! — возмутился он. — Слухи для простолюдинов. Легре уважаемый королем род, богатый. Не вздумай сказать нечто подобное самому герцогу.

Отвела взгляд, покраснев от стыда. Действительно, что это я? Правдивы слухи или нет, а о них лучше не говорить не только герцогу, но и отцу.

— Большая удача и честь, что герцог выделил тебя, — продолжал распинаться отец, начав активно жестикулировать и даже раскрасневшись от возмущения. — Ты войдешь в род Легре. Может познакомишься с самим королем, обеспечишь лучшие условия своим детям! Да и… — он уже мягче улыбнулся мне. — Таким, как герцог, не отказывают. Смирись и постарайся думать о выгодах брака.

— Да, — включилась матушка. — Герцог — красивый статный мужчина. Заинтересован тобой. Щедр. О чем еще мечтать?

— О любви.

— Так полюби его, — матушка демонстративно закатила глаза. — Помнится, ты и от Жерара не была в восторге.

Ее слова заставили смутиться. Не скажу, что я вообще стремилась к браку. Точнее, я бы хотела повременить, не торопиться. Но и родителей можно понять. Дела рода идут неважно, а мой брак может все исправить. Отказ Легре, наоборот, может стать приговором для рода Леруа.

— Вы же просто продаете меня. Даже оставили с ним наедине.

— Легре настаивает на срочности, дочь, — пояснил отец, пожав плечами, словно не придав значения моим словам.

Так странно и непохоже на него. Он же никогда не принуждал меня к исполнению своих решений, старался относиться с пониманием. А тут. Да и матушка. Родителей будто подменили. Может, Легре их заколдовал? Ну вот, начала придумывать несусветицу. Герцог скорее пригрозил неприятностями.

В расстройстве завыв, ударила каблуком по паркету и убежала из гостиной. Бейся не бейся, а родители для себя уже все решили. Полюби. Да я боюсь его до дрожи!

— Госпожа Изабель, — догнал меня оклик служанки на лестнице, стоило только выбежать из гостиной. — Вам посылка от герцога Легре.

Пришлось спуститься и забрать коробку с посылкой. Я уже знала, что внутри белье, потому возникало желание выкинуть подарок. Только вызывать недовольство герцога хотелось меньше всего. Он и так не особо любезен. Поднявшись в свои покои, я сразу прошла в спальню. Включив свет, отправилась к кровати и положила коробку на золотистое покрывало. В дорогой упаковочной бумаге известного в городе бутика лежал комплект белья. Красное невесомое кружево не оставляло простора для воображения. Становилось понятным, почему герцог так отнесся к моему гардеробу.

Подавив первый порыв разорвать кружево, я швырнула его обратно в коробку. Тогда и заметила внутри записку:

"Дорогая Изабель, уверен этот комплект будет прелестно смотреться на тебе. Не разочаровывай меня и надень. Не сомневайся, я узнаю, если ослушаешься. Твой Д.".

— Твой Д. Скорее мой К. Кошмар!

Я закрыла лицо ладонями, завыв от досады и безысходности положения. А в мыслях уже видела, как мозолистые пальцы Легре проникают под бархат платья, чтобы проверить покладистость избранной в жены девушки.

Глава 4

/Синяя Борода/

Я не ошибся. Красный ее цвет. Он невероятно шел Изабель, подчеркивал огненный цвет волос и белизну кожи, такой нежной, что издалека она напоминала тонкий фарфор. Большие карие глаза смотрели с испугом, пока она медленно спускалась по лестнице ко мне. Она послушалась, избавилась от дурацкого кружева. И теперь платье позволяло оценить точеные плечи, тонкие ключицы и вершины высоких грудей, приподнимающихся в такт учащенному дыханию моей фарфоровой куколки.

Я увидел Изабель в парке. Из-за нее упустил другую рыжую девчонку, но Изабель того стоила. То, что я заметил краем глаза и чуть не пропустил, подтвердилось, стоило заглянуть в ее глаза. А вот наличие жениха смешало только начавшие выстраиваться планы на девчонку. Пришлось обезопасить ее от лишних посягательств на столь драгоценную девственность. Эта ценность достанется мне.

Подал руку, чтобы помочь Изабель преодолеть последние ступени. Узкая ладонь дрожала. Малышка боится меня. Но так отчаянно храбриться, что не удается устоять, чтобы не поддеть ее.

— Послушная девочка, — шепнул ей на ухо и положил ладонь на тонкую талию, подавляя порыв опустить ниже. Думаю, родители Изабель не оценят.

— Как это смело, — прошептала мать Изабель, Таира, прикрыв рот ладонями. Изабель переняла самое лучшее от внешности матери и почти ничего от отца.

— Изабель может стать законодательницей мод, — рассмеялся, впрочем, прекрасно знал, что не задержусь в городе.

Дела были почти завершены. Я и так находился здесь слишком долго, еще и умудрился наследить. Вон, Изабель трясется при упоминании моего дурацкого прозвища. Правда, и ее страх будоражит. С этими делами было как-то не до женщин, наверное, поэтому я так реагирую на нее. А стоило бы помнить, что у нас будет лишь одна ночь, первая для Изабель, ради которой и нужен весь этот фарс.

— Так ужасно? — спросила Изабель, поправив декольте платья.

— Нет, — ее отец, Эмануэль, тяжело вздохнул. По взгляду видно, что он любил дочь. — Ты прекрасна, дорогая. Но я бы на месте герцога, не выпускал тебя из вида.

Теперь я рассмеялся искренне.

— Взгляда от нее не отведу, — пообещал, обернувшись к Изабель, чтобы застегнуть на ее шее изумрудное ожерелье в золотой оправе. Да, этого штриха и не хватало. Теперь моя куколка совершенна и зависть окружающих будет оправдана.

— Спасибо, герцог, — Изабель коснулась ладонью, облаченной в белоснежные перчатки, ожерелья. Ни грамма восхищения, только тоска в глазах.

Немного задело. А я то думал, стоит блеснуть деньгами и она растает. Ничего, послушает завистливые вздохи об удачной партии, получит браслет от комплекта, обручальное кольцо, и перестанет огрызаться.

Я помог Изабель надеть шубку и, получив еще пару напутствий обрадованных перспективой удачного брака родителей, вывел ее в морозный вечер.

— Сегодня похолодало.

— Вижу, — Изабель получше запахнула на себе шубку. Вести разговоры она не стремилась и больше ничего не произнесла, пока мы не добрались до кареты.

Здесь уже я укутал ее ноги и спину, обнял плечи, придвинувшись ближе к невесте. Пахло от нее приятно, чем-то ягодным с кислой горчинкой. Вкусная девочка.

— Ты не поцелуешь жениха?

— Помада, — угрюмо проговорила она, указав на алые росчерки на губах. Могла бы обойтись и без нее. Или она специально?

Странно. Обо мне, конечно, ходят слухи. Но что-то она слишком уж не рада удачному во всех смыслах замужеству. Или я слишком напорист? По мне, я наоборот, сдерживаюсь. Два легких поцелуя, а она смотрит так, будто я собираюсь ее изнасиловать в темной подворотне. Неужели не понимает, какие желания будит в мужчинах?

— Ты надела мой подарок?

Изабель напряженно выпрямилась, сжав губы в прямую алую линию.

— Ну же, ты ведь честная девочка?

— Это так важно? Честная я или нет?

— Важно, — проник ладонью под шубку, положив ее на живот девушки, отчего она вздрогнула.

— А ты будешь честен со мной? — нахмурив брови спросила, заглянув в мои глаза. Вопрос сбил с толку.

— Я? Нет, не буду. И все равно честный ответ, да?

— Наверное, — пожала она плечами, отводя взгляд.

— Ты не ответила.

— Только низ. Платье не предполагает лифа, — щеки ее заалели от смущения.

Без лифа, значит? Возбуждение, мелькавшее на периферии сознание, нахлынуло с новой силой, вылившись в тяжесть в паху. Придвинулся еще, уткнувшись лицом в шелковистое пламя волос.

— Прекрати, — возмутилась Изабель, пытаясь удержать мою руку, скользнувшую по талии вверх. Сжал упругое полушарие снизу и все же провел большим пальцем по ткани платья над соском. Интересно, какой он на вкус? Такой же ягодный?

— Прекратить? Ты только что заявила, что на тебе почти ничего нет, кроме платья.

— Мы еще не женаты, даже не обручены, чтобы лапать меня, — Изабель обняла плечи руками, зажав груди, чтобы избежать новых прикосновений.

— Мое упущение, — согласился я, все же убрал ладонь, чтобы вытащить из кармана мешочек с кольцом.

— Что это?

— Обручальное кольцо. Ты же выйдешь за меня.

— Я не хочу за вас замуж, — взмолилась она, в момент разозлив. Не думал, что с ней будет столько возни.

— Это не вопрос, Изабель.

Она попыталась вырвать руку, когда я перехватил ее за запястье.

— Ты выйдешь за меня, — повторил уже жестко, и разжал ладонь, чтобы надеть на палец кольцо. — И станешь моей.

Изабель вырвала руку, как только я ослабил захват. Взглянула, нет не испуганно, зло с огнем в карих глазах. И раздражение схлынуло, вновь вернулось возбуждение.

— К черту помаду.

Изабель придушено вскрикнула, когда я притянул ее к себе. Впился в сладкий рот губами, проникая в рот языком. И сразу отпрянул, успев насладиться лишь парой секунд этого пряного поцелуя. Она меня укусила!

— У вас помада на губах, — буркнула она, отвернувшись, чтобы извлечь из сумочки зеркало. — И кровь.

Проклятье, когда этот бастион падет, будет очень жарко. Моя огненная девочка, я весь в предвкушении.

Глава 5

/Изабель/

Проклятый герцог! Распускает руки при каждом удобном случае, а мы даже не женаты. Боюсь представить, что будет, когда поженимся. Надо было ему язык откусить, чтобы не совал его, куда не просили. Только, кажется, мой поступок лишь раззадорил этого маньяка. По крайней мере, ухмылка не сходила с губ герцога всю дорогу. А кольцо на пальце, казалось, прожигает кожу, пусть я и понимала, что это игра воображения. На мою жалкую попытку отказа герцог среагировал злостью. Да и не спрашивал он согласия, поставил перед фактом. Наверное, с такими деньгами и положением в обществе он не привык к тому, что ему перечат.

— Вот и поместье Монтер, — голос герцога заставил вынырнуть из невеселых дум и выглянуть в окно.

Громада замка приближалась. Вдоль дороги светили фонари, словно указывая путь. Герцогиня любила блеснуть своим положением, собирала дорогую и безвкусную коллекцию картин, устраивала балы и званые вечера. Правда до денег Синей бороды ей было далеко. Сама вдовствующая герцогиня Монтер была довольно эксцентричной женщиной за пятьдесят лет. Ходили слухи о ее любви к молодым мужчинам и устройстве вечеров для узкого круга лиц.

Как и в случае Синей Бороды, за спиной герцогини шептались, добавляя слухам все больше подробностей и пикантности. А чем еще заниматься в нашем городке? Это не столица, хоть и крупный город. Из увеселений только театр, редкие городские праздники и вот такие балы, тоже не столь частые.

Герцогиня встречала гостей лично в обширном холле, от которого в бальный зал вела лестница из белого мрамора. Розовое пышное платье полнило герцогиню, и уж совсем не по возрасту было столь глубокое декольте. Только, естественно, все предпочитали одаривать хозяйку вечера комплиментами.

— Так слухи верны, герцог! — воскликнула она, игриво хлопнув Легре по плечу. А потом устремила внимательный взгляд ко мне. — Как смело, Изабель!

— Моя невеста очень смелая девушка, — Легре сжал мою ладонь, заглянув лукаво в глаза и мимолетно прикусив губу.

Этот жест заметила только я, как и поняла смысл сказанных слов. Щеки вспыхнули румянцем. А герцогиня протянула задумчивое "о", явно сделав собственные выводы из фразы Легре.

— Как же ей удалось очаровать столь завидного холостяка?

— Я не смог пройти мимо такой красоты.

"Лучше бы прошел" — мрачно подумала я.

— Понимаю-понимаю, — разулыбалась женщина.

К счастью, на этом обмен любезностями был окончен и герцог повел меня в бальный зал.

— Улыбайся, Изабель. Сегодня ты, а не Монтер в центре внимания, — герцог указал на зал, по которому вальяжно прохаживались гости.

Хрустальные люстры ярко сияли под украшенным лепниной потолком. Играла живая музыка, под которую уже танцевало несколько пар. И герцог прав, стоило нам появиться в дверях, как взгляды многих обратились к нам, ко мне. Несколько знакомых сразу направились в нашем направлении. Голова слегка закружилась, а сердце забилось сильнее. К такому вниманию я была непривычна и отчаянно вцепилась в единственного, кто мог спасти меня от лишних расспросов, в герцога. Смешно, нашла, где искать защиты.

— Ты обещала мне танец, — Синяя борода крепче перехватил мою ладонь и потянул в центр зала.

В эти мгновения почудилось, что все подчиняется велению его руки. Даже я. Музыка прекратилась, пары остановили свой танец, с недоумением взглянув на нас. А Легре в рывок развернул меня к себе лицом, притянул к груди, положив ладонь на талию, а второй жестко зафиксировав руку в своей. Зазвенела на высокой ноте скрипка, а я испуганно вздохнула, когда поняла, что за танец предстоит исполнить. Ларетта. Слишком откровенный танец, чтобы танцевать его с кем-то кроме супруга.

— Боишься? — горячее дыхание герцога опалило кожу на щеке, пробежалось мурашками вдоль позвоночника, осев жгучей злобой в глубине души.

Выпрямилась, посмотрев в синие глаза мужчины. Улыбнулась и шагнула в сторону, подчиняясь первому движению рисунка танца. Легре усмехнулся, следую синхронно со мной, но улыбка превратилась в оскал, а глаза потемнели, когда каблук опустился на его ногу. Опять собрался распустить руки, пользуясь благовидным предлогом. А я так просто не спущу.

Вырвала руку, развернувшись вокруг своей оси, замерла, оглядывая зал. И все па вылетели из головы, когда я осознала, что гости расступились, чтобы понаблюдать за танцем. Больше никто не танцевал. Только я и Синяя Борода. На секунду злость отступила под шквалов волнения и неуверенности. Но тут напомнил о себе Легре. Его ладонь сжала правое плечо, а вторая обвила талию, прижимая меня к твердой груди. Щеку защекотала густая борода. А герцог повел меня по дуге, подчиняя движениям своего тела. И я была рада подчиниться, потому что в данную секунду напрочь забыла всю последовательность па ларетты. Будь она неладна.

Жар тела Легре обжигал сквозь платье. И как же был прав герцог, сказав, что на мне ничего нет кроме него. Тонкий бархат и почти невесомое кружево. Разве это достаточная преграда на пути его страсти? Кажется, его не остановят и слои одежды, и расстояния, что я могу попытаться выстроить между нами. Боюсь, даже еще не заключенный брак ни способен притушить его пыл. Он же привлек меня к этому танцу. Слишком тесному и личному, чтобы исполнять его с женихом.

А движения продолжались, разгоняя кровь в и так разгоряченном от близости мужчины теле. Такие быстрые и стремительные, что фигуры окружающих сливались в неясные силуэты разных оттенков радуги. Вступили барабаны, и я на автомате отыграла этот же ритм по паркету каблуком. Послушно развернулась в кольце рук Легре и положила ладонь на его щеку. Борода колола ладонь, а пальцы саднило от этого прикосновения. Следом же я мысленно дала себе затрещину, вспомнив, что это движение было необязательным, даже лишним. Как и рука Легре на моем бедре, поползшая ниже.

— Только попробуй, — прошипела, глядя в наглые глаза. И мне показалось, они блеснули синим светом. Наваждение какое-то.

Жалобный гитарный мотив ударил по натянутым нервам, заставляя тело подчиняться заученным движениям. Легре поднял мою руку над головой, а я совершила оборот, подхватив подол платья, чтобы ненароком не запутаться в длинной юбке. Опустила ладони выгнувшись в спине. Мелькнула мысль, что герцог может отомстить за опущенный на ногу каблук и не поймать. Но Легре поддержал под талию, крепко и надежно, позволяя мне вытянуть руки над головой и вскинуть ногу вверх в резком и стремительном движении.

Странно, но страхи и волнения ушли. В глубине груди зарождался огненный вихрь азарта. Приняв вертикальное положение, я прошла вперед, чеканя каждый шаг. Развернулась, вытянув руку и поманила застывшего на месте Легре. Он улыбнулся, мотнув головой. В момент сократил расстояние, когда я бросилась на встречу. Подхватил под талию, легко подкинул, хоть эта поддержка была необязательна.

Сердце ухнуло куда-то вниз, когда Легре легко поймал меня и опустил, впечатывая в свое твердое тело. Судорожно вздохнула, испытывая пьянящий коктейль чувств из чистого восторга и необъяснимого возбуждения. А жар в груди становился сильней, казалось, он опаляет горло, кипит в сердце, растекаясь по венам жидким пламенем. Поддержки, захваты и стремительные выпады, глаза в глаза, то расходясь, то вновь сближаясь пока звучит мелодия ларетты. Это было прекрасно и завораживающе.

Инструменты затихли и в воздухе зазвенели последние ноты скрипки, когда мы одновременно провели ладонями над лицами друг друга. Я зажмурилась, ощущая, как его палец скользнул между приоткрытых от учащенного дыхания губ. И вздрогнула, когда повторила это движение, а Легре слегка прикусил мой палец. Тело горело, пожар в груди пылал, а взгляд голубых глаз обжигал своей страстью.

— Огненная, — прошептал герцог, перехватив мою ладонь и притянув к своей щеке, чтобы прижаться губами к пульсирующей жилке на изгибе ладони.

— Спасибо за танец, Доминик, — прошептала с придыханием, пытаясь привести разрозненные мысли в порядок. Что же ты творишь, Изабель?!

— Зови меня Ник, — сказал и почему-то дернулся, словно эта фраза вырвалась случайно.

— Ник, — повторила я, а в синих глазах вновь мелькнула эта вспышка. На этот раз я была уверена, что мне не показалось. Кто же ты?

Глава 6

/Изабель/

— Может, желаешь выйти и освежиться? — хриплым голосом спросил Легре.

И почему-то я не сомневалась, что стоит нам оказаться наедине, он вновь поцелует. И будет меня ждать не прохлада, а жар.

— Я бы выпила сока, — отступила от Легре, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок. Он с неохотой выпустил мою талию из захвата и предложил локоть.

После танца я бы не хотела к нему прикасаться. Сейчас больше всего хотелось выбежать в мороз, остудить снежинками горящие щеки, вдохнуть ледяной воздух, чтобы потушить все еще пылающий в груди пожар и холодом заставить замедлиться хоровод мыслей в голове. Только кто мне позволит?

Звучали скупые аплодисменты, пока герцог уводил меня к столикам с закусками. Только сейчас заметила, что ироничное настроение его покинуло. Густые брови иногда сходились в хмуром выражении, а губы сжимались в прямую линию. Танец взволновал его, и что кривить душой, и меня не оставил равнодушной. Но ощущение, что он позволил себе лишнего не покидало.

— От тебя вкусно пахнет, Изабель. Духи?

— Виноград и мята. Я добавляю масла в шампунь.

— Мне нравится, — Легре указал слуге на чашу с пуншем.

— Подождите, я не пью алкоголь.

Но герцог вновь махнул рукой, давая понять, чтобы слуга не останавливался.

— Это всего лишь слабое вино. К тому же мы не задержимся на балу. Можешь расслабиться.

Слова о том, что мы здесь ненадолго порадовали. А вот расслабиться вряд ли выйдет. Эйфория после танца проходила и возвращалась прежняя настороженность. Легре вложил в мою ладонь стакан и повел меня по залу.

— Ты же хотела пить? Мне показалось, ты смелее.

— Причем тут смелость? — я поднесла стакан ко рту и сделала короткий глоток.

Промочить горло хотелось невероятно. Да и аппетит просыпался, хотя за день от волнения не удалось съесть и крошки. Наверное, поэтому даже один глоток ударил расслабляющей волной в голову.

В Грифонье гнездо герцог прибыл всего месяц назад. Прежде замок долгие годы пустовал. Потому знакомых на балу у Легре было не так много. Он перебрасывался с ними парой приветственных фраз и предпочитал продолжать обход. Мои же знакомые смотрели на меня с алчным любопытством, но первая же наглая попытка расспросить разбилась о холодность герцога, и больше никто не решался подходить. За что я невольно ощутила к нему благодарность. Большей частью я молчала, не рискуя пить пунш. Но вскоре эта ходьба утомила и я попросилась в дамскую комнату.

Легре отпустил без радости, но не пристало герцогу караулить невесту возле двери. В дамскую комнату я не пошла. Предпочла миновать несколько коридоров и выйти в зимний сад. Холод скользнул дрожью по разгоряченному после душного зала телу. Ледяной воздух отрезвил, принося ясность рассудку. Я подняла лицо к сияющим в темной глубине неба звездам и загадала, чтобы все сложилось хорошо, когда заметила серебряный росчерк покидающего неба светила.

Почему-то полегчало. В детстве я любила убеждать себя в том, что если очень захотеть, то мои желания сбудутся. Помню, даже верила, что штаны мальчика по имени Юлий, который дразнил меня в школе, загорелись по моему велению. Но воспоминания из детства подернулись серостью давности, а взрослый рассудок нашел объяснения всем произошедшим "чудесам".

— Изабель, — услышала я за спиной и обернулась на знакомый голос.

Жерар стремительно приблизился, сжал обнаженные плечи ладонями. Его светлые волосы растрепались, а серые глаза смотрели с тоской.

— Ты что? Нас увидят, — я отстранилась, оглядываясь. Но гости предпочитали тепло бального зала морозу зимнего сада.

— Поговорим наедине, Изабель? — попросил он. — У меня есть план, как избавить тебя от внимания герцога.

— Не знаю, — мучительно раздумывая над словами бывшего жениха, я взглянула на двери за его спиной. Вдруг нас кто-то увидит? Пойдут слухи. Хотя, они и так ходят в связи со срочной помолвкой с герцогом. — Хорошо, — решилась я.

Вряд ли Жерар предложит что-то дельное. Узнав герцога я сомневалась, что он способен добровольно выпустить из хватки желаемое. Но и объясниться с Жераром стоило. Мне было жаль наши отношения. И не хотелось бы, чтобы он думал, что я специально искала внимания герцога.

Жерар повел меня обратно в дом, а там свернул в противоположном от бального зала направлении. Ушли мы недалеко, вошли в первую попавшуюся гостиную. Здесь было темно, и Жерар вместо потолочного освещения включил настольный светильник, стоящий на столике у входа. Тусклый свет осветил небольшое помещение с комплектом кресел, установленных вокруг круглого стола. Похоже, здесь предпочитали проводить время за настольными играми. Стены украшали картины, коих в поместье Монтер было великое множество.

Я вошла в гостиную неуверенно оглядываясь, а следом уже стремительно прошел Жерар, закрыв за собой дверь.

— Это возмутительно! — горячо воскликнул он, вскинув кулак. — Один короткий разговор. Пять минут с моим отцом наедине и у меня больше нет невесты.

— Герцог собирался выплатить твоему роду неустойку.

— Выплатил. Но отец даже не возмущен, хотя стоило бы. А твои родители?

— Рады удачной партии, — хмыкнула я с горечью в голосе.

Меня и саму огорчало и удивляло поведение матери и отца. В первый же день оставили с Лерге наедине, а сегодня позволили сопровождать меня на балу.

— Это странно, не находишь? — Жерар резко приблизился, схватил меня за руку и прижал ладонь к своим губам. — Он колдун. Чем еще объяснить, что ему все подчиняются?

— Не говори глупостей. Это детские сказки.

— С чего ты взяла? Ты была за пределами страны?

— А что там есть? Безжизненные земли и опасные народы.

— А я не верю. Говорят, за пределами границ Лигерийской Империи есть и другие страны, где люди свободны в перемещениях. И существует магия, — последние слова произнес с благоговением в голосе.

— Глупости, — я вырвала руку из захвата Жерара, разозлившись.

Неужели я рискую репутацией ради детских сказок? Чувство вины проходило и сейчас я очень жалела, что согласилась уединится с ним.

— Ты не понимаешь. Не просто так говорят о Синей Бороде. Как только он появился в городе начали пропадать люди. А недавно собаки случайно откопали обезглавленное тело. И эта спешка со свадьбой. Нужно бежать, Изабель.

— Бежать?

— Да, бежим со мной, любимая, — горячо воскликнул он, вновь, как и в саду, сжав мои плечи ладонями. — Мы скроемся в столице у моего дяди. Обоснуемся там. А когда слухи и шум улягутся, вернемся. Что сможет Легре, если мы будем обвенчаны?

— Герцог нагонит, — пробурчала я, хотя слова о трупе и пропаже людей напугали. Почему-то я легко представляла герцога с окровавленным оружием в руке.

— Поэтому нужно торопиться. Завтра же сбежим. Скажи родителям, что едешь в библиотеку, как обычно. Оставь карету, а сама отправляйся через сосновую аллею к окраине. Я буду ждать тебя там с лошадьми.

— Я…. не знаю, — замотала головой.

Сама мысль о том, чтобы покинуть привычную жизнь, родителей, пугала. Но ведь мне все равно предстоит уехать. Только с герцогом, мужчиной, который пугает своей напористостью и странным огнем в синих глазах. Ведь точно колдун. А с Жераром все знакомо, ясно и понятно. Даже его план мог вполне сработать. Не мы первые, не мы последние, кто пожелал пойти против воли родителей.

— Мы же любим друг друга, Изабель, — горячность Жерара заставила оторопеть.

Уперла руки в его грудь, но он все равно нагнул голову и поцеловал. И это не походило на тот единственный целомудренный поцелуй. Жерар целовал с напором и жадностью. Наверное, я должна была ощущать тепло, радость от ласки любимого, но не было ничего. Вообще ничего не чувствовала. Может потому что поцелуй с герцогом вызвал лавину эмоций, этот казался пресным? И словно услышав мои мысли, появился сам Легре:

— И что же здесь происходит?

Ахнув, я резко отпрянула от Жерара, хоть он и попытался удержать возле себя, и устремила полный ужаса взгляд к герцогу. Легре стоял, облокотившись плечом на дверной косяк. Руки были скрещены на груди, а мышцы так напряжены, что натягивали ткань пиджака. Синие глаза почти равнодушно взглянули на Жерара и впились в меня острыми когтями злости. Что же теперь будет?

Глава 7

/Изабель/

— Изабель, останься. А ты — вон.

— Но… — попробовал было возразить Жерар.

— Вон я сказал, — процедил герцог.

Даже если бы кричал, не достиг бы такого эффекта. Угроза в голосе ударила искрами по натянутым нервам, отдавшись болью в висках. Жерар побледнел, резко замолк и опустил глаза.

Легре отступил от двери и Жерар предпочел сразу же покинуть гостиную. Подставил и бросил. Вот тебе и любовь. На душе стало паршиво, а глаза защипали слезы. Но сильнее был страх, он вспыхивал в груди, ослепляя, когда герцог закрыв за собой дверь, двинулся ко мне. Снова медленно, крадучись, словно хищник. И даже не знаю, как удалось устоять на месте, а не попятиться назад.

— Это не то, что вы подумали, — заговорила я, пытаясь придать голосу твердость. Нельзя позволять себя запугивать. Только и не бояться не получалось. — Жерар попросил о разговоре. Я хотела объясниться с ним, чтобы он не думал обо мне плохо. Даже в мыслях не было, что он поцелует.

— Снова обращаешься ко мне на "вы"?

— Ты пугаешь меня, — через силу выдавила я, заглянув в холодные глаза с мольбой. — Поверь мне. Я не вру.

— Я не склонен к доверию, Изабель. Предпочитаю получать железные доказательства. Теперь я сомневаюсь, что ты девственница.

— Я чиста! — сжала ладони в кулаки, до боли закусив губу. Не думала, что когда-нибудь меня коснутся обвинения в добрачной связи.

— Если так, ты не будешь возражать против проверки? — он замер глыбой льда передо мной, обдавая волнами злости и недоверия.

Я громко вздохнула от ужаса, прижав ладони ко рту. Голова закружилась, стоило только представить, как отреагируют родители, когда к нам в дом приедет врач для проверки.

— Пойдут слухи! Вы опозорите мой род недоверием.

— Нужно было думать об этом до того, как целовать этого щенка, — голос Легре повысился. И тогда я осознала, что он не просто зол, он в бешенстве.

— Пожалуйста, поверьте…. - осеклась, опустив ладони и уже с трудом сдерживая слезы. — Я клянусь, что ничего не было. Пожалуйста поверь… Ник, — вспомнив окончание танца, пробормотала. И кажется, обращение заставило ледяную маску дрогнуть.

Легре еще приблизился, положив ладонь на талию. Нагнувшись так близко, что наши лица оказались на одном уровне, он сжал второй ладонью мое бедро, начав собирать ткань платья. А удержав под поясницу, не дал отстраниться.

— Я сам проверю, — прошептал в мои губы, заставив задрожать.

— П-проверите?

— Я что тебе говорил? — герцог подался вперед, а я выгнулась в спине, пытаясь избежать поцелуя.

Только сделала хуже, ведь от герцога было не сбежать. Ладонь на пояснице опустилась ниже, прижимая мои бедра к его. Щеки опалило жаром, когда я ощутила каменную твердость зажатую между нашими телами. Вряд ли герцог носит в кармане… ммм… огурец.

— Пожалуйста, — прошептала глядя в пылающие страстью синие глаза.

— О чем ты просишь, Изабель? Чтобы я перестал медлить?

— Чтобы ты прекратил.

Твердые губы изогнулись в улыбке, и Легре вдруг подхватил меня под талию, закружил по комнате, вернув мыслями в мгновения нашего танца. Но эти па были недолгими. Герцог подсадил меня на стол, в одно слитное движение раздвинув ноги и подтянул меня к себе. Так близко, что я вновь ощутила горячую твердость его возбуждения прижавшуюся к самому сокровенному.

— Ник, пожалуйста, — вцепилась в пиджак на его груди, откровенно паникуя.

— Не волнуйся, Изабель, — он потянулся к моим губам, но остановился. — Помню, помада и острые зубки, — усмехнулся.

Поцелуй обжег щеку, пробежавшись мурашками по коже. Страхи, тревоги и сомнения выливались в панику, и я не знала, что предпринять. Кричать? И нас обнаружат в такой провокационной ситуации. Будто мне не хватает слухов. А теперь и сам жених сомневается в моей честности. Пока я лихорадочно пыталась придумать что делать, Лерге продолжал целовать. Горячие губы медленно спускались поцелуями-укусами по шее, язык вычерчивал на коже влажные узоры, заставляя трепетать и жмуриться, настолько остро воспринимались ласки Синей Бороды.

— Не надо, — попросила, положив ладони на твердую грудь герцога. Без надежды на успех попыталась оттолкнуть.

— Расслабься. Я только проверю, — ладони пробежались по плечам, опуская бретели платья и обнажая грудь.

— Боже! — попыталась прикрыться, но он перехватил мои руки, заглянув в глаза.

— Богов не существует, Изабель, — совершенно серьезным голосом сообщил он. Только настроение его изменилось моментально, губ коснулась порочная улыбка: — И посторонние могут помешать тебе.

Мозолистая ладонь накрыла грудь, почти бережно огладила нежное полушарие.

— Мне? — дрожащим голосом прошептала, не в состоянии оторвать взгляда от руки Легре.

Большая ладонь почти скрывала грудь от взгляда, но я явственно ощущала, как мозоли слегка царапают, а пальцы чуть сжимают затвердевший сосок. Дыхание сбивалось, застревая в горле, а голова кружилась. Слишком много для меня, слишком остро.

— Тебе, — герцог склонил голову ко второй груди. Обжигающее дыхание коснулось кожи. — Получить удовольствие, Изабель, — губы сомкнулись на соске, втянув его в рот.

Невольно вскрикнула. Одна ладонь сжала плечо Легре, а вторая скользнула в густые волосы. Пальцы дрожали, а из головы вылетели все мысли. Что же он творит? Легре прикусил сосок, сорвав тихий вскрик с моих губ и заставив выгнуться в спине. Прохлада комнаты и жар прикосновений выливались в лихорадку, бросая тело из крайности в крайность. Я то дрожала, то изнывала от духоты. Вновь разгорался этот пожар в груди, расходясь по венам жидким пламенем и оседая внизу живота пульсирующим комком наслаждения.

— Сладкая, — прошептал Ник, выпуская грудь из плена губ.

Приоткрыв глаза, я замерла глядя на него. А он с самым провокационным видом лизнул твердый и влажный камушек соска. Картинка столь порочная и волнующая, что комната закружилась сильнее.

— Все еще хочешь, чтобы я прекратил?

— Наверное, — слова прозвучали глухо и хрипло. Я совершенно не узнавала свой голос.

— Наверное? — улыбнулся Ник. Синий взгляд обжигал мысли не хуже поцелуев, заставляя думать только об одном. О том, чтобы он продолжил и подарил удовольствие, которое обещал. — Кажется, я недостаточно убедителен, — мотнул головой, а ладони скользнули от коленей к бедрам, окончательно задирая юбку.

Ах да, проверка. Неужели он возьмет меня прямо здесь, на столе во время бала? Лишит невинности, еще и откажется от помолвки. Ужасно. Мужская ладонь сжала ногу, а большой палец пробежался по внутренней стороне бедра у изгиба ноги, отодвигая кружевную ткань.

— Нет, Изабель. Самое главное произойдет на брачном ложе, — прошептал он, словно прочитав мои мысли.

Пальцы судорожно сжали ткань пиджака Легре, а позвоночник прострелило разрядами электричества, когда его палец коснулся самого сокровенного. Скользнул вверх, растирая влагу по складкам, и надавил, сорвав на этот раз с уст протяжный стон. Я выгнулась в спине, подавая на встречу этому прикосновения и не помня себя в пучине чувств и ощущений в которых тонула. Но я забыла набрать в легкие воздух и теперь задыхалась, потеряв все ориентиры.

Никто и никогда не прикасался ко мне так. Наверное, потому незнакомые ощущения воспринимались столь ярко. Они лишали голову всяческих мыслей кроме тех, что были о мужчины, ласкающем меня. Он творил что-то невероятное: гладил и ласкал, доводя до исступления, иногда приостанавливаясь, заставляя разочарованно хныкать. Когда его палец скользнул в меня это было подобно взрыву. Я забыла как дышать и почти ослепла. Но Легре вновь остановился, обжег щеку поцелуем.

— Какая же ты горячая, куколка, — прикусил мочку уха, мощно двинувшись в лоно пальцем. — Влажная, — и новый толчок, сорвавший стон и пробежавшийся слезами по щекам. — Моя. Скоро будешь моей, — большой палец почти болезненно пробежался наверх, надавил на самую чувствительную точку. И это стало концом. Моей маленькой смертью.

Тело содрогнулось. Запрокинув голову я застонала, ощущая, как внутренние мышцы сжимаются, распространяя по телу волны непередаваемого удовольствия. Подобно буре они пронеслись в мыслях, забрались в самые потаенные уголки души, выворачивая ее наизнанку. Что-то невероятное, что-то запретное, то за что я буду корить себя после. Сейчас же мне слишком хорошо.

— Я ускорю свадьбу. Иначе не выдержу, — Ник сжимал дрожащую меня в объятиях, покрывая беспорядочными поцелуями грудь, шею и влажные от слез щеки. — Хочу тебя. Хочу. И скоро получу, — пообещал он и все же завладел моими губами в долгом поцелуе.

Глава 8

/Синяя Борода/

Изабель все еще дрожала в моих руках, скользя затуманенным взглядом по обстановке комнаты, но ничего не видя. Интересно, это ее первый оргазм? Или она все же ласкала себя одинокими ночами? Картинка обнаженной Изабель, лежащей на ее огромной кровати и тонких пальчиков, скользящих между влажных складок встала перед глазами так ярко, что я простонал сквозь зубы. В паху резало и болезненно пульсировало. И я готов был застонать вновь, но уже от разочарования. Не Изабель же привлекать к своим проблемами. Она может упасть в обморок, если я попытаюсь спустить штаны и попрошу приласкать меня хотя бы ладошкой.

Невинная малышка. Понимал же. И все равно, стоило увидеть ее в объятиях этого сопляка, как меня переклинило. Просто башню сорвало от злости. А если бы я отправился ее искать позже? Что бы она ему позволила? Вдруг то же самое, что и мне? Эта мысль вспыхнула бешенством в мыслях и осела желчью на кончике языка. Но хоть возбуждение отступило. Ведь сложно будет скрыть кол в штанах, когда мы отправимся на выход.

Изабель отдышалась и посмотрела на меня более осмысленным взглядом. Щеки пылали, из приоткрытых пухлых губ вырывалось прерывистое дыхание, обнаженные груди приподнимались ему в такт, снова соблазняя розовыми вершинами сосков. Такая красивая, что перехватывало дыхание, и вновь возвращалась резь в паху. Мой любимый сорт вина, пряный, лишающий рассудка, с мятной кислинкой упрямства. Я невероятно хотел ее. И в эти секунды сомневался, что мне хватит одной ночи.

Изабель начинала понимать, что произошло. Дурман страсти отступал под прессом доводов, которые она себе напридумывала. Она прикрыла груди рукой, второй пытаясь опустить подол платья.

— Все в порядке. Не стоит стыдиться своих чувств, — подхватил ее под талию и аккуратно поставил на ноги. — Тебе было хорошо. Остальное не имеет значения.

Изабель не ответила. Она выпрямилась, и начала поправлять одежду, всеми силами стараясь не смотреть в мои глаза.

— Вы разубедились в своих подозрениях?

— Изабель, на "ты". Мы слишком близко знакомы, чтобы общаться иначе.

Изабель дернулась от моих слов. Посмотрела зло, со слезами на глазах.

— Я сделал тебе больно? — забеспокоился. Так разошелся, что не контролировал себя? Проклятье.

— Нет, — мотнула она головой, отвернувшись. И направилась в глубь комнаты по направлению к окну.

Она раздвинула шторы и распахнула окна, впуская в помещение ледяной воздух из улицы. Снова не смотрела на меня. А я решительно не понимал, что происходит. Обычно после оргазмов благодарят и тоже пытаются доставить партнеру удовольствие. Проклятая Лигерия с ее отсталыми устоями.

Изабель стояла под потоками морозного ветра и смотрела на ночное небо. Я почти ощущал ее замешательство и страхи. Как и ощутил ее восторг во время танца. И это не нормально. Это плохо. Может, стоит отложить дело? Не получится, время и так поджимает. Ей скоро исполнится двадцать один. И так уже довольно поздно.

— Изабель, в чем дело?

— Вы же…ты не думаешь, что я испорченная, раз позволила?

— Нет, — подошел к ней со спины, положил ладони на хрупкие плечи и заставил себя слегка рассмеяться. — Это я испорченный. Не смог сдержаться.

— В тебе я не сомневалась, — едко ответила она, разворачиваясь. — Я хочу домой.

— Хорошо.

Все равно, я уже завершил дела на балу. Надеюсь, ничего не упустил. Не хотелось бы случайно подставить Изабель под удар. Хотя, о нашей скорой помолвке не говорит только ленивый.

— У тебя помада на губах, — Изабель вновь отвела взгляд, чтобы извлечь из сумочки зеркало. — И волосы растрепаны.

Провел ладонью по губам, стирая красные разводы. И все еще ощущал виноградно-мятный вкус ее уст. Наваждение какое-то.

Поместье покинули не входя в бальный зал. Лишь попрощались с герцогиней. Как мы не приводили себя в порядок, думаю, она все и так поняла. С ее опытом общения с противоположным полом и не удивительно.

Путь обратно Изабель угрюмо молчала, уткнув взгляд в сложенные на коленях ладони. Я кутал ее в плед и обнимал плечи, размышляя про себя о том, увяз я окончательно или еще можно вырваться. Желание никуда не делось, лишь ослабло. Но я по-прежнему хотел эту девушку. Но теперь боялся возможных последствий. Слишком сильно влечение и я уже не сомневался, что дело не в красоте Изабель.

Когда подъехали к особняку, я не сразу ее выпустил, решив посвятить в свои планы.

— В городе я никого не знаю, поэтому не вижу смысла в проведении пышной церемонии. На венчании будут присутствовать только твои близкие родственники.

— Когда?

— Скорее всего послезавтра. Но можно и ускориться, если хочешь, — заглянул с улыбкой в испуганные карие глаза. Лично я готов был провести церемонию хоть сегодня. Опасения могут быть беспочвенными, а Изабель слишком лакомый кусочек, чтобы выпускать ее из рук.

— Так быстро.

— Не вижу смысла медлить, — поддел пальцами подбородок, приподнимая ее лицо. — Не кусайся, иначе и я укушу.

Она громко вздохнула нахмурившись, а я накрыл ягодные губы поцелуем. Кажется, я мазохист, раз поцеловал, зная, что еще не скоро получу разрядку. Возбуждение нахлынуло с новой силой. Я смял мягкие губы, проникая языком в жаркий рот. Обнял куколку, прижимая к груди. И силой воли заставил себя разжать объятия.

Изабель отстранилась, закусив нижнюю губу. Щеки снова пылали, а во взгляде блуждала неуверенность и растерянность. Привыкай, малышка, к тому, что тоже меня хочешь.

— Я добегу. Провожать не надо, — изобразив на губах улыбку, Изабель выпорхнула из кареты и, действительно, побежала к дому.

Что ж, до встречи. А у меня еще запланировано важное дело.

* * *

Дверь лавки распахнулась, являя встрепанную рыжую девушку. Она куталась в шаль, накинутую поверх серой сорочки.

— Вы не полицейский? — прошептала она, оглядывая пустынную в это время ночи улицу.

— Скорее палач, — втолкнул девушку в дом в одно движение закрывая за собой дверь.

Тусклый свет светильника освещал парадное помещение аптеки. Наши застывшие напротив друг друга фигуры отразились в стеклянных витринах.

— Что происходит? — ее глаза широко распахнулись, она попятилась назад, оглядываясь. — Это вы.

Серые глаза потемнели, когда она метнулась к прилавку и схватила лежащий на нем нож. Я рванул за ней, прижал к груди, зажимая рот платком, заранее обработанный нужным составом.

— Не советую.

Девчонка забилась в моих руках и попыталась ударить ножом. Я перехватил ее руку за запястье, ударил о край стола, выбивая нож из ослабшей ладони. Вскрик боли прозвучал приглушенно сквозь ткань. А движения девушки замедлялись, пока она не обмякла в моих руках, теряя сознание.

— Вот и попалась, — убрав платок в карман, я подхватил девушку на руки.

Тогда в парке она ушла, когда я заметил Изабель, и найти беглянку оказалось не так просто. Думал, что уже опоздал. Но, кажется, удача на моей стороне и время еще есть. Стоило подумать об удаче, как она решила мне изменить. За спиной послышались шаги, и раньше, чем я начал реагировать раздался насмешливый и слишком знакомый голос:

— Похищениями промышляешь, Ник? Не легче ли сразу убить?

— Маркус, — резко развернулся, чтобы убедится в том, что не ошибся. — Что ты здесь делаешь?

Маркус подпирал плечом дверной косяк, скрестив руки на груди. На губах растянулась присущая ему кривая ухмылка, а глаза блеснули красным в полумраке помещения. Поза расслабленная. Но это лишь видимость. Полы длинного, подбитого мехом плаща, скрывали от взгляда руку Маркуса, которая, уверен, покоилась на рукояти меча.

— Ты засветился, Николас, — отметил он, небрежным движением отталкиваясь плечом от косяка, выпрямляясь. — Но прибыл я по другой причине.

Глава 9

/Изабель/

— Дорогая, с тобой все хорошо? — участливо поинтересовалась матушка, заметив, что я так и не съела ничего за завтраком.

— Я в порядке, — кое-как растянула на губах улыбку и все же положила на язык кусочек куриной грудки. Но родительницу убедить не удалось.

— Плохо прошел бал? — предположила она.

Грудка встала поперек горла. Я закашлялась и схватилась за стакан воды. Отпила несколько глотков откашливаясь.

— Бал прошел чудесно, — сипло пробормотала, опустив глаза к тарелке с распотрошенной грудкой.

Щеки вспыхнули румянцем и низ живота налился теплом, стоило только оживить в памяти вчерашний день. Тело все еще помнило откровенные прикосновения Ника. И это выводило из себя, путало мысли. Я же боялась его до дрожи. Когда он застал нас с Жераром целующимися, думала, мне пришел конец. Не в физическом смысле. Проверка, либо просто отказ от помолвки в связи с сомнениями в моей чистоте поставили бы крест на репутации. И не только моей, а всего рода. Негласно, но мало кто согласился бы иметь с нами что-то общее.

И то, что произошло потом. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Чтобы пылать от прикосновений, забывать обо всем на свете. А когда мысли вернулись в пустую голову, решила, что провалила проверку, ведь позволила почти незнакомцу творить подобное. И снова ошиблась. Легре был доволен. Синие глаза обжигали страстью и предвкушением, а всю дорогу домой он не выпускал меня из объятий. Только все это лишь сильнее запутало, ведь я по-прежнему ничего не знала о женихе: его прошлом и настоящем, характере и планах.

Это Жерара я успела изучить досконально, но все равно его трусливый побег стал неожиданностью. Он мог хотя бы попытаться защитить меня перед герцогом, пояснить, что произошло на самом деле. Только он предпочел оставить меня наедине со взбешенным Легре. Побег. Надеюсь, он не ждет меня. Я бы не решилась на такую глупость, даже не поступи так, как вчера. Теперь же я не желала иметь с ним ничего общего.

— Точно? — напомнила о себе матушка.

— Конечно, — вновь взглянула на родительницу. Она с тревогой оглядывала меня. — Может, нам не стоило отпускать тебя с герцогом, — она коснулась лба, поморщившись, словно от головной боли. — Как-то это неправильно.

— Странно, что ты только сейчас об этом задумалась, — проворчала я, отодвигая от себя тарелку. Легре уже второй день подряд лишает меня аппетита. Невозможный мужчина.

— Да, — растерянно протянула она, и отпила из стакана несколько глотков воды. Руки матушки дрожали, и выглядела она потерянной. — Что-то голова разболелась, — она вымученно улыбнулась, проведя кончиками пальцев по идеально уложенным в высокую прическу волосам. — Знаю, брак с герцогом страшит тебя своей неопределенностью. Но все лучше Жерара. Он еще молод, а герцог взрослый мужчина, который знает, чего хочет от жизни и как обращаться с женщиной. Уверена, с ним ты избежишь многих семейных проблем.

— Я вообще не хочу замуж, — устало вздохнула, поднимаясь из-за стола. Матушка, само собой, пропустила мои слова мимо ушей, лишь небрежно махнув рукой. — Я в город.

— По магазинам? Давай я поеду с тобой. Нужно подобрать что-нибудь для брачной ночи.

— Нет, я в библиотеку, — снова краска ударила в лицо. Как бы Легре сам не обеспокоился облачением для брачного ложа. Правда, я не могу представить что-то откровеннее присланного им комплекта.

— Эти твои книжки, — матушка демонстративно закатила глаза. — Лучше бы заведением нужных знакомств обеспокоилась.

— Как видишь, мой брак устроился и без знакомств, — едко ответила я, направившись к дверям, выводящим прочь из столовой. Но все же остановилась и обернулась. — Матушка, раз ты усомнилась. Не кажется ли тебе, что вы слишком торопитесь со свадьбой?

Она вновь поморщилась словно от головной боли.

— Что-то мы спешим, — согласилась она. — И платье не успеваем пошить. Пожалуй, поговорю с твоим отцом.

Ответ матушки весьма удивил, как и внезапно проснувшиеся в ней сомнения, что лишь прибавило мне тревог. Почему-то вновь вспомнился свет в синих глазах герцога и слова Жерара о колдовстве. Нет, в магию я решительно не верила, это все детские сказки. Но кажется, я что-то читала однажды про гипноз. Существуют люди, способные убеждать собеседника в чем угодно. И гипнотические способности научно доказаны. Может и здесь имеет место гипноз? Сумасшедшая теория, но чем еще объяснить легкость, с которой Легре добился разрешения на брак со мной буквально за несколько часов.

Утром я оделась в закрытое платье из тонкой шерсти, поэтому подниматься в комнату не стала, а сразу направилась в холл. Мысли мои витали далеко, пока я надевала верхнюю одежду и покидала особняк. Слишком много тайн вокруг Синей Бороды, слишком скрытен он был и прямо заявил, что честен со мной не будет. Как же относится к нему? Чего ждать? Он хочет меня, как женщину, в этом нет сомнений. Но моя личность его вряд ли интересует больше тела. Что меня ждет, когда он получит желаемое? Не остынет ли, пресытившись? Наверняка, он ожидает от меня беременности и рождения наследника. А дальше мне предстоит воспитывать детей и изображать примерную жену герцога.

Как же я иногда завидую мужчинам. Сколько же у них свобод, недоступных женщинам. Будь у меня выбор, я бы хотела продолжить образование, а не уходить в замужество и воспитание детей. Нет, детей я тоже хотела, но намного позже. Выбор, это то, чего я была лишена с рождения. С самого детства я знала, что мужа мне подберут родители. Но смириться не получилось ни тогда, ни сейчас. Тогда я постаралась построить крепкие отношения с Жераром так, чтобы он не ограничивал меня слишком. Он даже разделял мою мечту отправиться к границе Лигерии, чтобы увидеть океан. И обещал не торопить с детьми. Но все разрушилось, стоило наткнуться на Синюю Бороду.

Нет, нужно относиться к ситуации иначе. Когда-то же я развила интерес Жерара в настоящую дружбу, даже любовь с его стороны. По крайней мере, он считал, что любит. В своих чувствах, как и в его я разуверилась после произошедших вчера событий. Но и с герцогом же можно построить настоящие доверительные отношения. Позволить узнать себя и самой познать его душу. Сделать так, чтобы страсть переросла в настоящие чувства. И тогда брак с ним, пусть и вынужденный, может стать счастливым. Может даже он отвезет меня к океану и позволит продолжить обучение.

Отец уехал по делам еще утром на нашем экипаже. Но библиотека находилась в паре кварталов от дома. Чаще всего я предпочитала проходить этот путь пешком и редко пользовалась услугами возчика. Только сегодня значительно похолодало. Дыхание застывало в воздухе облачками пара, а трескучий мороз кусал щеки и нос. Возникла мысль вернуться домой, когда я вышла за ворота особняка на улицу. Заметив впереди карету, я махнула рукой, чтобы обратить на себя внимание. Если свободен — найму, если нет — вернусь домой, хоть и понимаю, что матушка поднимется давать предсвадебные советы.

Карета, скрипя на морозе металлическими суставами, приостановилась передо мной. Извозчик спрыгнул облучка и без слов распахнул передо мной дверь, помогая подняться по ступеням. Ступив на первую ступень я приостановилась, поняв, что карета вовсе не пуста.

"Не такой уж он и трус" — мелькнула мысль, когда Жерар схватил меня за руку и утянул в темное нутро кареты.

Я споткнулась, больно ударив ногу о верхнюю ступень, и буквально рухнула в подставленные объятия бывшего жениха. Дверь закрылась за спиной погружая карету в полумрак.

— Жерар! Что ты делаешь?! — я начала вырываться, но карета резко рванула с места. И я бы упала, если бы не поддерживающие руки.

— Ты не явилась на место встречи, — мрачным голосом заявил Жерар, силой усаживая меня возле себя. Карету так трясло, что мне пришлось вцепиться руками в скамью.

Впервые видела Жерара таким злым. В глазах застыла решимость, а губы сжались в тонкую линию.

— Конечно не явилась. Я не собираюсь сбегать, — сообщила очевидное. Люби я его без памяти, может и решилась бы на этот отчаянный шаг.

— Я понял, — сердито бросил он. — Поэтому принял решение за тебя.

Шок начал проходить и я в полной мере осознала, что меня только что похитили. Это понимаю я, понимает Жерар, но не Легре. Он решит, что я сбежала и будет в бешенстве. Снова. И на этот раз я вновь рискую оказаться крайней.

Глава 10

/Синяя Борода/

— И нужна тебе эта возня со свадьбой, — Маркус сидел в кресле напротив меня и лениво подкидывал кинжал в руке. Кажется, не только меня Лигерия заставляла нервничать.

Огонь, горящий в камине тенями играл на гармоничном лице Маркуса и откинутых назад черных волосах. Мы заняли для ужина небольшую уютную гостиную Грифоньего гнезда. С трапезой давно покончили и сейчас обсуждали последние новости.

— Умыкнул бы ее и все дела, — криво улыбнулся он, а взгляд острым лезвием впился в меня, словно пытаясь пробраться под череп и выяснить все без слов и лишних разговоров.

— А дальше что? Изнасиловать?

— Почему же так грубо? — густые черные брови поползли вверх в притворном возмущении. — Девушка не обязательно должна быть в сознании.

— Сути это не меняет.

— Возможно. Либо ты усложняешь, — небрежно пожал он плечами, откинувшись на спинку кресла. — Дело в самой девушке, да? Как ее?

— Изабель Лакруа.

— Это она пока Лакруа, — рассмеялся. — А станет Легре. Ну, — протянул почти злорадно. — Она так будет думать. По мне, похищение честнее.

— Это мое дело.

— А она, похоже, зацепила тебя. Красивая, да? И когда ты познакомишь невесту со своим дорогим братом?

— Маркус, прекрати, — произнес уже не скрывая угрозы в голосе.

— Значит, я прав. Зацепила. Не боишься подпустить ее слишком близко? — он вновь подкинул кинжал вверх, на краткие мгновения освобождая меня от своего пристального взгляда.

Внутренне я уже кипел от негодования, потому что брат поднимал вопрос, который и я себе задавал. Изабель зацепила меня не только красотой, а упрямством и огнем в глазах. Но тяга к ней слишком сильна, чтобы быть просто влечением. Боюсь, здесь даже больше, чем симпатия, и я не о чувствах и физиологии.

— Закроем тему.

— Может, стоит доверить эту миссию мне?

— Нет! — я резко поднялся из кресла, на лету поймал кинжал и вонзил его в деревянный подлокотник кресла. Лезвие ударило между пальцами руки Маркуса. Но он даже не вздрогнул. — Изабель — моя.

Брат потемнел лицом, но больше никак не среагировал на вспышку моего гнева.

— Я встречался с твоей невестой от лица рода.

Одна фраза, но она мгновенно потушила жар гнева в груди и вспыхнувшую ревность. Находясь в тысячах километров от дома так легко забыть об обязанностях перед родом и страной. Опустошенный, я отступил и буквально рухнул в кресло.

— И кто она?

— О, здесь нам повезло. Мелинда Зерек. Родословная не хуже нашей. Невеста чиста. Вполне в твоем вкусе. Милая блондинка с хорошими данными.

С недавних пор я предпочитаю рыжих. Но этого я само собой не произнес.

— Мне заняться Изабель? — Маркус вырвал кинжал из подлокотника и вновь его подкинул, словно только что я не срывался на нем и не кричал.

— Нет, я сам.

Снова в меня впился острый взгляд брата.

— Надеюсь на твое благоразумие, Николас. Ты же понимаешь, если перейдешь черту, — он мимолетно провел кончиком кинжала по своей шее. На светлой коже появились струйки крови. И на секунду мне почудилась Изабель. Красные разводы украсили нежную кожу, а в огненных глазах застыл ужас.

— Прекрати, — рыкнул, мотнув головой.

Наваждение развеялось. Фантомная кровь исчезла. Маркус вновь подкинул кинжал, взгляну на меня с предупреждением. Ненавижу, когда он прав.

Стук в дверь прервал разговор. В гостиную вошла горничная.

— Простите, герцог, — пролепетала она, — но барон Лакруа требовал срочной встречи.

— Впустите.

Горничная скрылась, а я бросил красноречивый взгляд на брата. Он понял все без слов и спрятал кинжал. Буквально через минуту в гостиную вбежал барон. В расстегнутом пальто, припорошенном снегом. На лице Эмануэля отпечаталось все тревоги, испытываемые им.

— Что с Изабель? — спросил я, поднимаясь из кресла. Сомнений в том, что она причина визита я не сомневался. Состояние барона обеспокоило и меня.

— Изабель пропала, — выпалил он на одном дыхании. — Ушла сегодня в библиотеку, но так там и не появилась.

— Похоже, от тебя сбежала невеста, — усмехнулся Маркус. Впрочем, новости и ему пришлись не по душе.

— Вы что?! — возмутился барон, бросив на него возмущенный взгляд. — Изабель — благоразумная девушка. Она бы никогда! Одна из горничных видела ее. Издали, но она почти уверена, что ее затащили в карету! Это похищение! — барон раскраснелся от злости и даже потрясал тростью в руках.

Беспокойство и даже страх за Изабель поднялся в груди, опаляя и затмевая рассудок. Заставив себя собраться, я взглянул на брата. Он понял все без слов. Кивнув, поднялся из кресла.

— Расскажите подробнее, что вам известно, — потребовал он, посмотрев четко в глаза барона. Тот мгновенно успокоился и принялся выполнять приказ.

/Изабель/

Карету качало так сильно, что на голове болело несколько шишек от ударов о деревянные стенки. И наверное, только это удерживало меня от того, чтобы выцарапать глаза Жерару. В принципе я даже попыталась, но не добилась никаких результатов. Жених, хоть и уступал Легре, а все равно был много сильнее меня.

— Жерар, я не выйду за тебя, как ты не понимаешь?

— Да говорю же, Изабель, я не знаю, что на меня нашло. Колдун, говорю же. Я просто не мог ни подчиниться, — не менее злым голосом ответил он. — Ты правда веришь, что я мог оставить тебя одну после того, как скомпрометировал?

— Я не просто верю, я знаю, что ты именно так и поступил, — прищурившись взглянул на встрепанного жениха. — Это ты пойми, что я не сбежала бы с тобой в любом случае. Это глупо. Герцог нагонит нас. Ты просто не знаешь его.

— А ты, похоже, знаешь, — взъярился он.

Я как раз ничего не знала о Легре. Но уж в том, что он не спустит оскорбление, не сомневалась. Как и в том, что не захочет отпускать меня. Это читалось во взглядах, поступках и словах.

— Ты перешел дорогу герцогу Легре, Жерар. Еще и меня подставил. Чем кричать, подумай, какие будут последствия, — попыталась достучаться до него, но наткнулась лишь на упрямство во взгляде.

— Я борюсь за нашу любовь, — заявил он.

— За свою любовь, Жерар, — устало отозвалась я. Наверное, я и виновата. Убеждала себя в том, что счастливица, выхожу замуж по любви. И Жерар поверил.

Ответить Жерар не успел. Карета остановилась так резко, что пришлось удержаться за стену напротив, чтобы не расшибить лоб.

— В чем дело? — Жерар распахнул дверь со своей стороны, чтобы выглянуть наружу.

В лицо ударил ледяной воздух. Я разглядела за фигурой Жерара покрытые снегом ели леса. О чем он думает? В городе еще можно перемещаться в каретах, но не по лесной же дороге.

— Дорога перекрыта, — услышала ответ кучера.

Безуспешно попыталась открыть дверцу со своей стороны. Но ее заблокировали снаружи, когда я попыталась выпрыгнуть из кареты. Глупый ход, но все лучше похищения. Особенно такого неумелого. Теплой одеждой бывший жених тоже не додумался разжиться, и я уже продрогла. Жерар выпрыгнул наружу и закрыл за собой дверь. Сидеть смирно, я само собой не собиралась. Сразу придвинулась по скамье и приоткрыла дверь. Дорогу впереди перекрывала упавшая ель. Странно, вроде крепкий ствол. Почему же она упала?

Почувствовав теплый укол в груди я по наитию, обратила взор за карету. Тогда я и разглядела вылетевших из-за поворота дороги двоих всадников. Кони ярились под наездниками, выдыхая клубы пара и выбивая копытами ледяную стружку. В груди потеплело, запульсировало огнем, словно чувствуя приближение герцога. Узнал о моей пропаже и бросился в погоню. Какие мысли сейчас витают в его голове и насколько он зол?

Запахнув лучше шубку, выпрыгнула из кареты, обогнула ее и замерла, ожидая того момента, когда всадники достигнут меня. Герцог не склонен к доверию, и боюсь, он не поверит когда я расскажу правду. На этот раз доказать свою правоту будет намного сложнее.

Вороные кони резко остановились, встав на дыбы. Герцог в одно слитное движение выпрыгнул из седла, резко приблизился ко мне, отчего поток ледяного воздуха ударил в лицо, опаляя пылающие от волнения щеки. В синих глазах бушевало пламя ярости, обжигало, пугая и путая мысли. И тогда я сама сделала шаг к нему, встала вплотную, положив ладони на его вздымающуюся от злого дыхания грудь.

— Я знала, что ты нагонишь, — вот она правда. Не было сомнений в том, что Легре настигнет карету. А если начну оправдываться, то лишь распалю недоверие. — Ник.

Он снова еле заметно вздрогнул, потом потянулся ко мне. Ледяные губы накрыли мои, а в груди вновь вспыхнул этот пожар. И уже не было холодно, было горячо и страшно. Что же со мной происходит рядом с ним?

Глава 11

/Изабель/

Поцелуй вскружил голову, разметал и так разрозненные мысли. В какой-то миг показалось, что пламя вот-вот захлестнет тело, сожжет все рамки. Но тут раздался недовольный голос незнакомца:

— Может подождете брачной ночи?

Опомнившись, я попыталась отпрянуть от Ника. Мы даже не женаты, чтобы так откровенно демонстрировать отношения. Но он не отпустил, крепко сжал талию руками, бросив короткий злой взгляд через плечо. Я тоже взглянула на спутника герцога. Высокий и широкоплечий. Мужчина был облачен в длинный плащ, подбитый мехом. Лицо приятное, волевое. Но острый взгляд светло-карих почти янтарных глаз заставил поежиться. Незнакомец тоже рассматривал меня и так внимательно, что возникло желание спрятаться от него в объятиях Ника.

— Твоя невеста нарасхват, Ник, — усмехнулся мужчина, правда на обращении к герцогу его голос понизился. Почудилась мне в нем угроза.

— Кто это? — спросила я.

— Это Маркус, мой брат, — тело герцога напряглось. И за спиной я услышала громкий вздох Жерара. Легре отпустил меня и направился к карете, коротко бросив: — Подожди здесь.

Я растерянно обернулась, глядя вслед Нику. Жерар заметно побледнел, замер, как вкопанный, ожидая Легре. Мое сердце тоже забилось в испуге. Казалось хищник надвигается на добычу, а та даже не пытается бежать. Герцог не стал ничего говорить. Короткий замах, и Жерар рухнул на дорогу, получив удар в челюсть.

Маркус удержал меня за руку, не позволяя метнуться к Нику и Жерару.

— Это мужские разговоры, Рыжик. Лучше в них не лезть.

— Он же покалечит его.

— Или убьет, — усмехнулся Маркус. — Я бы убил, если бы кто-то покусился на мою женщину.

Если он хотел испугать меня, то добился своего. Я была зла на бывшего жениха, но не до такой степени, чтобы желать смерти. А Ник, схватив Жерара за грудки, поднял на ноги. Но только для того, чтобы снова ударить. Маркус же резко развернул меня к себе, сжал плечи руками, пристально заглядывая в глаза.

— Что еще Ник рассказал о себе? — задумчиво протянул он, прищурившись.

Голову сжало тисками, прострелило болью. Казалось, неосязаемые щупальца проникают в мысли, что-то разыскивая, оплетая сознание.

"Вон" — рыкнула про себя зло, пытаясь силой воли защититься от пугающих ощущений.

Хватка на плечах ослабла. Маркус, пошатнувшись, отступил от меня. Усмехнувшись он мотнул головой словно в неверии. Из его ноздри потекла тонкая струйка крови, которую он небрежно стер, почти не придав значения произошедшему. Тело пробила дрожь, под носом потекло что-то горячее. Я провела кончиками пальцев над губами, и с ужасом обнаружила на них кровь. Как?

— Демоны тебя побери, Маркус! — злой рык заставил вздрогнуть.

Ник вклинился между нами, оттолкнув брата плечом. С беспокойством оглядев мое лицо, он запустил ладонь под пальто, чтобы извлечь белоснежный платок. Мелькнуло чувство дежа-вю. Он также вытирал кровь в моей гардеробной. Только тогда я порезалась, а что произошло сейчас? Не понимаю. Меня начало знобить, на плечи навалилась усталость, боль в висках усилилась.

— Я хочу домой, — даже голос звучал приглушенно и бесцветно.

— Садись в карету, — Ник взял меня за руку.

Жерар уже поднялся на ноги. Он прижимал комок снега к разбитому носу. И смотрел на нас со злостью и досадой. А я не чувствовала к нему ничего. Ни злости, ни расстройства в связи с его поступком. Неприятное позади, мы последуем разными дорогами. И я была лишь рада, что Ник обошелся только двумя ударами.

— Посиди внутри. Я со всем разберусь, — Ник помог мне залезть в карету и закрыл дверь, оставляя меня в полумраке.

Только я все равно приблизилась к окошку, следя за происходящим. Но волновалась зря. Ник договорился с кучером, чтобы тот разворачивал карету. На Жерара даже не взглянул, но сказал что-то резкое брату, буквально прошипел на ухо. После чего направился обратно к карете. Только тогда я расслабилась, откинулась спиной на стенку и прикрыла глаза. Тело дрожало, но уже от холода. Только сейчас, чуть успокоившись, поняла, насколько продрогла. Как бы не слечь с простудой или от нервных переживаний.

Дверь распахнулась. Вновь пахнуло морозной свежестью. А потом сильные руки, обняли, прижали к твердому телу.

— Замерзла? — горячие губы коснулись ушка, борода защекотала кожу, вызвав табуны мурашек.

Секунду назад я бы ответила, что дрожу от холода, а сейчас становилось тепло. Даже жарко, когда губы герцога накрыли мои. Он стянул с моих ладоней перчатки, сжал в своих. И начал массировать, постепенно разгоняя кровь по замерзшим пальцам.

— Изабель-Изабель, — хриплым голосом прошептал он. — Ты меня с ума сводишь.

Я его свожу? Это он перевернул мой привычный мир за три дня. Три дня и я уже спокойно воспринимаю его поцелуи и прикосновения. Разве это нормально? И точно колдун.

Карета тронулась, начав разворот. И Ник крепче обнял меня. Заметив, что я дрожу, расстегнул пальто и запахнул его полы на моих плечах, кутая в теплую ткань. Я прижалась к его груди, спрятала замерзший нос под ключицей, а осмелев скользнула ладонями под пиджак. Литые мышцы под пальцами напряглись, а Ник тяжело вздохнул, стиснув меня еще сильнее.

Теперь карета ехала не так быстро и нас не мотало из стороны в сторону. Я затихла, отогреваясь в объятиях Легре и вдыхая мускусный запах мужчины с примесью морозной свежести леса.

— А Маркус, он прибыл на свадьбу?

— У него дела в городе, — расплывчато проговорил Ник. В голосе его появились стальные нотки. Кажется, он вновь злился. — Что он у тебя спрашивал?

— Хотел узнать, что ты рассказал мне о себе, — расслабленность сменила настороженность.

Тогда я была слишком поражена случившимся, а теперь начинала понимать истинный смысл слов Маркуса. Он опасался, что Легре рассказал мне что-то важное о себе, что-то секретное. Возможно, то, что я не должна знать. И как он задал вопрос, будто пытался пробиться в мысли. Гипноз? Вряд ли. Впервые теория Жерара показалась близкой к правде.

— Мы с Маркусом оба на службе правительства Лигерии. Есть вещи, которые я не смогу тебе рассказать, — он замолк, словно задумавшись. — По крайней мере, сейчас.

— А когда? — чуть отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза. В полумраке кареты, казалось, они светятся в темноте.

— Позже, — он чуть наморщил лоб, а потом на губах мелькнула улыбка. — Не хочешь погладить меня ниже?

Я отдернула ладони, поняв, что весь разговор неосознанно водила ими по груди Ника. Щеки опалило жаром, когда я поняла, что он имеет в виду.

— Нет? — густые брови приподнялись в ложном изумлении. — Значит, ночью, — нагнувшись он коснулся моих губ своими в легком поцелуе.

— Что значит, ночью? — дернулась в его объятиях.

Снова возвращались страхи и сомнения. Ведь я не знала, куда он меня везет. А настоящих причин доверять ему не было, кроме непонятного и даже пугающего влечения.

— Свадьба состоится сегодня. Я больше не намерен ждать.

— Но как же, — пролепетала, изумленная новостями. — Мы знакомы всего три дня. Да и родители подумывали о том, чтобы отложить свадьбу, — я попыталась отстраниться, но Легре не собирался меня отпускать. Во всех смыслах этого слова.

— Они не будут против, — заверил меня герцог, вновь припав к моим губам в поцелуе. Медленном и тягучем.

Замерла в объятиях, не пытаясь воспротивиться. Мысли носились в тревоге, ведь я не сомневалась в словах Легре. Неужели нас правда ждут свадьба и первая брачная ночь?

Глава 12

/Изабель/

— Дорогая! — мама бросилась ко мне, распахнув входные двери, стоило мне выйти из кареты.

Матушка выбежала на улицу в одном платье. Растрепанная, с красными от слез глазами. И выглядела она такой несчастной, что у меня самой защемило сердце.

— Холодно же, — растерянно проговорила я, когда она крепко обняла меня.

— Я знала, знала, что тебя вернут. Ох, девочка моя, как ты? Тебя не обижали, не били?

— Нет, Жерар хотел жениться на мне. Потому и похитил.

— Жерар?! — взвизгнула она на высокой ноте. Лицо ее побагровело от гнева, а ладони воинственно сжались в кулаки. — Ну я ему устрою!

— Пройдемте в дом, баронесса, — включился в разговор герцог. — Вы замерзнете. Да и Изабель нужно отогреться, — Ник наградил меня таким горячим взглядом, что о прохладе вечера я и думать забыла.

Учитывая, что всю дорогу до дома он не выпускал меня из объятий и целовал, согреться я успела. Так согрелась, что до сих пор ощущала прикосновения требовательных губ на своих губах. Мне бы, наоборот, остыть.

В доме царила суета. Кажется, матушка нервничала сама и подняла на уши весь дом. Стоило мне снять верхнюю одежду, как подоспел и взволнованный отец. Он тоже крепко обнял меня, не скрывая облегчения от моего возвращения. Пусть я и понимала, что не виновата в произошедшем, но все равно чувствовала себя расстроенной из-за того, что заставила волноваться родителей. И в тоже время, этот момент напомнил, что несмотря на общую сдержанность в эмоциях, они оба меня любят.

— Барон, баронесса, позвольте представить вам моего брата. Маркус, — герцог указал на только вошедшего родственника.

Надо сказать, что родство братьев проявлялось лишь в чертах лица. Ник был старше, выше и чуть мощнее. Хотя оба, что удивительно для аристократов, рослые, широкоплечие. А вот цвета волос и глаз разнились. Оба брюнеты, но у Ника необычный синеватый отлив, а у Маркуса охряный. Да и цвет глаз, сапфировый против янтарного. Если бы не слова Легре, я бы усомнилась в их родстве. Но ведь я не уточняла, возможно, у них разные матери.

Матушка с отцом собрались и по всем правилам приличия поприветствовали гостя. Прозвучали приглашения на ужин. А я все ждала момента, когда поднимут вопрос о свадьбе. Но не дождалась.

— Изабель, приведи себя в порядок. А мы пока побеседуем с твоими родителями, — Ник лишь мимолетно взглянул на меня.

А вот Маркус уже вовсю общался с моим отцом, что весьма насторожило. Я все еще помнила то ужасное чувство, словно кто-то проникает в мысли, выискивая нужную информацию. Но сейчас я была склонна усомниться в своих выводах. Наверное, мне показалось из-за общей нервозности, усталости и мороза. Не может же человек на самом деле проникать в мысли. По крайней мере, в это очень хотелось бы верить.

— Это касается и меня, — попыталась я воспротивиться, но тут уже вмешалась матушка.

— Куда ты в таком виде на ужин, дорогая? Подол платья в снегу, скоро намокнет. Сходи, переоденься. И шаль накинь, не хватало еще заболеть, — велела она.

— Да, матушка, — от досады прикусила губу. Но мне оставалось только наблюдать за тем, как родители вместе с братьями Легре уходят.

Тогда я побежала к себе. Спешила, как могла, чтобы поскорее присоединится к разговору. Скинула платье. Матушка права, замерший подол уже начал оттаивать и сыреть. Распустила волосы, намереваясь собрать их в обычный хвост. Но раньше в комнату вошла мама в сопровождении двух служанок. Одна девушка несла в руках свадебное платье, которое все же успели пошить, а другая поднос с едой для меня.

— Матушка, вы же собирались отложить свадьбу. Слишком поспешно. Люди начнут шептаться. И я абсолютно не знаю герцога.

Само собой, я прекрасно понимаю, что брака не избежать. Но я же не отказываюсь, просто прошу об отсрочке, чтобы свыкнуться с мыслью о смене жениха. Чтобы узнать лучше Ника.

— Потому он и настаивает на скорой свадьбе. Хочет лучше узнать тебя, провести первую брачную ночь спокойно, а не в сборах. Дела зовут его в столицу. И он хочет забрать тебя с собой уже супругой.

— Забрать с собой? — эхом отозвалась я.

Безусловно, я понимала, что герцог в нашем городке проездом. Но не думала, что так скоро придется расстаться с семьей и родными местами.

— Конечно, дорогая. Тебе повезло с мужем. Быть может, ты увидишь и океан. Ты же мечтала об этом.

— Матушка, неужели ты не понимаешь, что это абсурд? Вы отдаете меня почти незнакомцу после трехдневного знакомства.

— А что-то изменилось бы через три месяца знакомства? — идеальные брови матери приподнялись в выражении ложного изумления. Она махнула слугам, призывая их приступать к сборам. — Хватит разговоров, милая. Давай делать из тебя красавицу, — и хлопнула в ладоши, растянув на губах улыбку.

Пришлось подчиниться. Хотя, мне было уже почти все равно. События дня утомили, выпили без остатка все силы, как моральные, так и физические. Приняв быстрый душ, я расселась на банкетке и принялась за ужин, пока служанки колдовали над моими волосами. Впрочем, смысла в сложной прическе не было. Потому волосы уложили короной и украсили заколками в виде бриллиантовых звездочек. Мама отдавала мне самый дорогой гарнитур украшений.

Платье, к счастью, село почти в пору, немного жало в талии, но матушка при подаче мерок, как всегда, приуменьшила обхват моей талии. Выполненное из шелка цвета слоновой кости, оно плотно облегало грудь, расходясь от талии мягкими складками. Девушки расстарались и затянули корсет так, что от остатков ужина мне пришлось отказаться, как и от части нужного для дыхания воздуха.

— Ты у меня такая красавица, — мама всхлипнула, стерев слезинки с глаз. Какой-то слезный день.

Взглянув в зеркало, я и сама залюбовалась. Никогда не выглядела так хорошо. Цвет платья оттенял бледность кожи, и золотил редкие веснушки на обнаженных плечах и руках, делал ярче волосы. Казалось, внутреннее пламя усилилось во сто крат со дня встречи с Ником, придав яркости волосам и даже вспыхнув в глазах, отчего их цвет напоминал сейчас расплавленную бронзу. Так странно. Казалось, Синяя Борода перевернул весь мой мир, изменил даже меня. Разжег огонек в груди, который рискует превратиться в настоящее огненное торнадо.

Со сборами было покончено и мы направились вниз. В моей комнате уже вовсю суетилась прислуга, собирая вещи. Их должны были отправить сразу же в Грифонье Гнездо. Герцог решил соблюсти хоть один обычай, а именно не видеть невесту до свадьбы, потому должен был ехать к Храму в отдельной карете. Я же отправлялась в путь вместе с отцом и матерью.

Всю дорогу матушка трещала без умолку, пытаясь за короткую поездку дать все возможные наставления новобрачной. Я же сидела, откинувшись спиной на стенку и прикрыв глаза, пытаясь в потоке слов выловить хоть один полезный совет.

"Не злить мужа" — да, с Легре лучше не рисковать.

"Стать опорой и поддержкой" — он вроде и без меня твердо стоит на ногах.

"Расслабиться во время первой близости" — а вот с этим сложнее. При Нике сложно чувствовать себя свободно. Может, когда избавлюсь от корсета, станет легче?

На последний совет отец поперхнулся. Я даже приоткрыла глаза, чтобы полюбоваться возмущением, вспыхнувшем на его лице. Кажется, он до сих пор не мог смириться с мыслью о том, что мне предстоит вступить во взрослую жизнь. Что же тогда позволяет спешку со свадьбой?

Выбор места бракосочетания немного удивил и обрадовал. Карета остановилась у Храма на окраине города. Небольшой и уютный, он сильно отличался от центрального помпезного здания. Я не была религиозной, но иногда забегала сюда, чтобы бросить монеты в коробку с пожертвованиями и просто посидеть на скамье, наслаждаясь благоговейной тишиной Храма. Сюда влюбленные могли прийти в любое время дня и ночи, если желали соединить сердца и души. Вот и нам не стали отказывать. Хотя, кажется, Легре никто не способен отказать. По крайней мере, пока меня готовили в небольшой комнатке Храма, он успел обо всем договориться.

Мама поправила мне прическу, вручила букет с белоснежными цветами, собранный в зимнем саду. Отец коротко поцеловал меня в лоб, мимолетно улыбнувшись. А я почти не видела ничего вокруг кроме родных лиц, ничего не слышала, кроме громкого стука собственного сердца. Волновалась так, что казалось, впервые рискую упасть в обморок.

Отец взял мою дрожащую ладонь в свою и вывел из комнатки. Знакомая обстановка Храма нисколько не успокоила. Почти не подмечая деталей, взгляд скользнул по пустым скамьям, расположенным вокруг алтаря богини, усыпанного дарами. Высокий сводчатый потолок терялся в полумраке. Неровный свет свечей тенями играл на барельефах стен и картинах с изображениями сцен давно минувшего прошлого страны.

Ник ожидал меня у алтаря. Собранный, в идеально подогнанном костюме, он просто излучал силу и уверенность. Здесь же стояли Маркус и священник Питерсон. По такому случаю священник облачился в белоснежную с золотом мантию. На меня он смотрел с мягкой улыбкой и это чуть успокоило. В синих же глазах Ника горело пламя предвкушения и скорой победы. Три дня — вот срок, который ему понадобился, чтобы заполучить понравившуюся девушку в жены. Остается надеяться, что после достижения цели пламя его желания не потухнет, и я смогу превратить этот огонь в домашний очаг нашей семьи.

Странно, но несмотря на волнение, стоило Нику сжать мою ладонь в своей, как пришло непонятное чувство правильности. Будто так и надо, так и должно быть. Бешено бьющееся сердце выровняло свой темп, в груди потеплело. Сапфиры глаз Ника вновь затягивали в свой омут, заставляли забыть обо всем на свете. Наверное, поэтому слова Питерсона проходили мимо меня.

— Беру, — произнес Ник, отчего я вздрогнула. Кончик твердых губ дернулся в улыбке, а Ник крепче сжал мою ладонь, словно я внезапно могла попытаться метнуться прочь.

Голова кружилась от волнения. Окружающее казалось нереальным сном, иллюзией. В какой-то миг я почти уверилась, что произойдет нечто внезапное. Что церемония прервется, либо я проснусь в своей кровати, поняв, что в нашем городке никогда не появлялась загадочная личность с прозвищем Синяя Борода.

— Изабель? — позвал меня священник.

— Да? — неимоверных усилий стоило отвернуться от жениха. Взглянув на Питерсона я даже не сразу поняла, что от меня требуется.

— Невеста согласна, — заключил он.

Закусила губу, ведь чудом не возразила священнику. Я вовсе не дала согласие, но какая разница? Оглушенная, я вновь заглянула в глаза Ника. А он сделала шаг ко мне. Так близко, что я ощутила жар его тела сквозь одежду. Шершавая ладонь пробежалась по моей щеке, скользнула за шею.

— Может на этот раз сама меня поцелуешь? — хриплым шепотом спросил он, пока сильные пальцы медленно массировали шею, надавливая на позвонки.

Только тогда я осознала, что все случилось. Церемония подошла к концу, и все ожидают нашего поцелуя. Как в тумане, я положила ладони на грудь Ника, приподнялась на носочках, потянувшись к нему. Он коротко вздохнул, словно удивившись моей смелости. Синие глаза вспыхнули призрачным огнем, а губы порывисто накрыли мои в жадном поцелуе. Снова в груди разгоралось это пламя, пульсировало и обжигало. Но я больше не боялась, не противилась ему, отдаваясь этим ощущениям всей душой. Потому что чувствовало, что такое же пламя бушует в груди Ника, моего супруга.

Глава 13

/Изабель/

Оторвавшись от моих губ, Ник бережно обнял меня за плечи под тихие слова поздравления моих родных. Маркус стоял молчаливым изваянием. На губах обозначилась натянутая улыбка, в глубине глаз виделся металл и неодобрение. Но вскоре все мое внимание сосредоточилось на родителях. Мама снова плакала, отец проговорив напутственные слова, отправился общаться с герцогом.

Кажется, я перенервничала, потому что почти не улавливала смысла слов родных. И все еще пыталась осознать резкие изменения в моей жизни. Сегодня я стала супругой Синей Бороды. И, наверное, стоит перестать так называть его в мыслях. Я стала герцогиней Легре, а вскоре предстоит подтвердить наш союз на брачном ложе. Эти мысли одновременно вызывали мурашки страха и екали внизу живота фантомными отголосками пережитого на балу удовольствия.

Обычно после свадьбы устраивают пышные празднования. Но свадьба с герцогом получилась более чем скромной. Легре даже отказался от приглашение родителей на ужин, как и сам никуда не приглашал. И главное, родители восприняли это нормально! Их отношение вызывало все больше недоумения и вопросов. Может, это я схожу с ума и мне кажется чрезмерная покладистость людей в отношении желаний герцога? Но даже если не кажется, если допустить теории о гипнозе или даже магии, что я могу сделать? Пожаловаться родителям? Они не поверят. Я и сама не верю. Скорее Легре отсыпал приличную сумму денег в качестве компенсации срочности заключения брака. Эта теория более близка к правде.

Прощания прозвучали эмоционально и быстро. Из объятий родителей я попала в карету. А вскоре место рядом занял Ник. Мой муж. Наверное, не скоро я привыкну.

— Как ты? — спросил он, обняв меня за плечи.

— Пока не поняла. Все слишком быстро.

— Прости, у меня не так много времени, — проговорил чуть задумчиво. И на мгновение его лицо потемнело, а в глазах сверкнула сталь.

— Матушка упоминала о том, что ты планируешь покинуть город.

— Да, дела почти завершены. Думаю, пара дней, максимум пять, и мы уедем.

— В столицу?

— В столицу, — усмехнулся он, а в словах послышалась двусмысленность, о которой я не решилась спрашивать.

— Мне показалось или Маркус не рад нашему браку?

Ник поморщился, словно от головной боли.

— Мой брат… сложный человек. Я долгое время был на службе, ему пришлось взять на себя управление делами рода. И в таком возрасте, когда нужно общаться с друзьями и наслаждаться вниманием девушек.

— На службе?

— Вижу, ты осмелела, — Ник поддел мой подбородок в почти шутливом жесте. — Мне это нравится. Всегда будь такой.

— С тобой?

— Со мной, с другими. Ты сильная, Изабель, очень сильная. Ты не должна оглядываться на других, и тем более бояться себя и своих желаний. Ты принадлежишь элите и я хочу, чтобы ты вела себя соответствующе.

— Я постараюсь, — голос отчего-то охрип.

Я не совсем понимала смысла его слов, но в их правдивости не сомневалась. Он правда считает меня сильной? Стало так стыдно за свои страхи, что с трудом удалось сдержаться и не отвести взгляда.

Грифонье гнездо был монументальным замком, стоящем на природной скале и частично воссозданном из той же серой породы. Неприступный и одинокий среди белоснежного моря снега, волнами которого были деревья редкого пролеска. Лишь в нескольких стрельчатых окнах виднелся далекий свет, потому издали замок казался необитаемым. Но стоило на подъехать ближе, как над воротами вспыхнул фонарь, указываю дорогу. Карета остановилась у широких каменных ступеней, ведущих ко входу в замок.

Герцог покинул карету первым, а потом помог спуститься и мне. Маркус, проехал верхов в сторону конюшни, даже не взглянув на нас. Я настороженно оглядывалась, рассматривая высокое здание. Ближайшие постройки были погружены в полутень. Двойные обитые металлом двери распахнулись. Яркий свет полился на лестницу, на мгновение ослепил после ночной темени. Ник взял меня за руку и помог подняться по ступеням. А там уже слуга забрал у нас верхнюю одежду.

Свет горел только в холле, от которого вело несколько ответвлений коридоров с темными провалалами-проемами в другие помещения. Здесь было теплее, чем на улице, но не настолько, чтобы свободно разгуливать в платье.

— Я здесь проездом, потому не было нужды подготавливать замок к долгому проживанию, — Ник повел меня вперед по коридору.

Мебели, как и картин, не было. Видимо все спрятали на время отсутствия хозяина. Наши шаги гулким эхо разносились по полупустым помещениям. Стоило нам подступить к винтовой лестнице, как сверху резво сбежала розовощекая полноватая женщина в костюме служанки и наброшенной поверх шалью.

— Герцог! — всплеснула она руками, изобразив поклон. — Вовремя я успела. Комнаты готовы.

— Спасибо, Ариша. Знакомься с хозяйкой. Изабель Легре.

— Ох, какая молоденькая, — она оглядела меня почти материнским взглядом. — И какая же вы худенькая. А ужин поспел. Пойдемте-пойдемте, иначе окочуритесь на этом холоде.

Ариша побежала вперед нас по лестнице, поторапливая.

— Она болтливая и временами строгая, — шепотом проговорил Ник мне на ухо. — Но добрая.

Поднявшись на три пролета наверх, мы вошли через плотно закрытые двери в жилой коридор. Здесь было значительно теплее и ярко светили лампы. Даже стены украшало несколько картин. Ариша приглашающе распахнула двойные двери в центре коридора.

— Накорми Изабель, — приказал Ник Арише. — Я скоро приду, — и запечатлев на тыльной стороне ладони короткий поцелуй, он отпустил мою руку.

Я несколько оторопела от его внезапного ухода, но возражать не стала. А уже когда вошла в сопровождении Ариши в гостиную покоев, поняла, что мне дают передышку.

Покои были выполнены в бежево-красной гамме и чем-то напомнили мои комнаты в родном доме. Лакированная мебель из темного дерева, пушистые ковры под ногами, изящные украшения из хрусталя и драгоценных металлов — все кричало о богатстве владельца замка. Пройдя в спальню я оценила и размеры кровати. А герцог еще что-то говорил по поводу моего ложа. Тогда что можно сказать об этом монстре под бордовым балдахином?

— Кушать подано, хозяюшка, — ласково позвала Ариша.

— Спасибо.

Я вернулась в гостиную, где присела за резной круглый столик. Ариша подала мясное жаркое, салат и мясную нарезку. Из напитков предложила чай и вино. И я даже сделала пару глотков вина, пытаясь согреться и немного расслабиться. Алкоголь я раньше не пробовала, потому жидкость с непривычки обожгла горло и сразу же ударила расслабляющей волной в голову. Пока я ужинала, Ариша хозяйничала в купальне, подготавливая мне ванную. Улыбнулась про себя. Ее добрые причитания и проявление заботы помогали расслабиться.

Закончив с ужином, я отправилась в купальню. И здесь все оказалось выше всяческих похвал. В замке был проведен водопровод. Мраморная чаша была утоплена в пол, создавая небольшой бассейн, который сейчас наполнялся исходящей паром водой с терпким запахом каких-то трав.

— Сейчас искупаетесь и совсем отогрееетесь, милая, — разулыбалас женщина. — Ох, глупая я, сразу надо было снять с вас корсет!

Она спешно обошла меня и принялась расслаблять шнуровку корсета.

— Вы ж и так худенькая, куда на вас еще и это орудие пыток?!

Тоже самое я спрашивала у матушки, но платье уже было не перешить.

Внезапно Ариша замолкла, а руки исчезли с моей талии. Но лишь на мгновение. Шнуровка вновь начала расслабляться, позволяя мне, наконец, вдохнуть полной грудью. Дверь за спиной скрипнула. Горячие губы коснулись изгиба шеи в легком поцелуе. Испугавшись, я резко обернулась. И обнаружила, что Ариша ушла, а я осталась наедине с Ником. Он успел избавить от пиджака и нашейного платка, и расстегнул верхние пуговицы белоснежной рубашки.

— Повернись, Изабель, я помогу тебе снять платье.

На губах Ника обозначилась легкая улыбка, и выглядел он расслабленным, чего я не могла сказать о себе. Но он не пытался сделать и шага ко мне, ожидая, пока я соберусь с мыслями. Тяжело вздохнув, я медленно развернулась. Знала, что он приблизиться, и все равно вздрогнула, когда его ладони легли на талию, обжигая кожу даже сквозь ткань платья. Корсет ослаблял свою хватку, давая мне больше свободы. А когда со шнуровкой было покончено, Ник потянул платье вниз. Пара мгновений и шелковая ткань упала к моим ногам, оставив меня в одном белье под взглядом мужчины.

— Поможешь и мне раздеться? — прошептал на самое ухо отчего волна дрожи пробежала по телу.

Зажмурившись, облизала пересохшие губы и обернулась. Глаза Ника потемнели, подернулись дымкой желания. Этот взгляд раздевал, ласкал и соблазнял. Крылья носа трепетали под действием учащенного дыхания. В голове не было ни единой здравой мысли, когда я потянулась к Нику. По его телу пробежала отчетливая дрожь, когда мои ладони легли на высоко вздымающуюся грудь. И эта дрожь пронеслась волнующим потоком по всему моему телу, заиграла в мыслях соблазнительными нотками власти, которую я вдруг ощутила.

Он так хотел меня, я видела это, чувствовала и осязала. Эти мысли воодушевили. Уже смелее я поддела полы рубашки и принялась расстегивать пуговицы, временами касаясь обжигающе горячей кожи. И в эти моменты литые мышцы под смуглой кожей напрягались, поигрывали, реагируя на прикосновения, а дыхание Ника обрывалось. Кажется, я медленно сходила с ума под действием полного желания синего взгляда. Потому что подобравшись к поясу брюк, я потянула его, чтобы расстегнуть и пуговичку на них.

— Изабель, — простонал он, подавшись вперед, чтобы уткнуться носом в мою макушку. Он глубоко вдохнул аромат моих волос, все еще не пытаясь коснуться меня.

Новая волна дрожи пробежала по телу Ника, когда я провела ладонями по его груди отодвигая полы рубашки. Кожу ладоней саднило, опаляло. А я продолжала ласкать его грудь ладонями, иногда приостанавливаясь, чтобы обвести кончиками пальцев шрамы. Рассмотрев внимательнее я заметила несколько продолговатых рубцов напоминающих следы когтей, белизной выделяющихся на смуглой коже.

— Получил во время охоты.

— Что же это за зверь? — выдохнула вопрос, кончиками пальцев повторяя рисунок шрамов. Словно человеческая рука, но с бритвенно острыми когтями.

— В здешних лесах они не водятся, — хмыкнул Ник, передернув плечами, чтобы сбросить рубашку. — На чем мы остановились?

Его ладони легли на мои плечи, с нажимом прошлись вдоль спины, впечатывая меня в твердое тело. А губы отыскали мои, поймали, затягивая в омут требовательного поцелуя, опаляющего желанием и лишающего опоры под ногами. Внизу живота свернулся тугой узел желания, а в груди вновь пылал пожар. Голова кружилась, а ноги подкашивались. И только то, что Ник крепко держал меня, не позволяло рухнуть к его ногам, не совладав со шквалом ощущений. Ник натянул ткань лифа на моей груди и в рывок разорвал его.

"Кажется, терпение Синей Бороды закончилось" — подумала я про себя, когда тоже самое произошло с панталонами.

Глава 14

/Изабель/

Горячо. Настолько, что я боюсь расплавиться. Лиф и панталоны упали на пол бесполезными лоскутами ткани. На мне остались лишь чулки, но оттого было неловко вдвойне.

— Ты такая красивая, Изабель, — шепот Ника коснулся ушка, пробежался колкими мурашками по телу и осел жаром внизу живота.

Я запрокинула голову, заглядывая в его глаза. Зрачок расширился настолько, что виднелся лишь узкий ободок синей радужки. Крылья носа раздувались под действием учащенного дыхания. Шершавая ладонь сжала потяжелевшую грудь, большой палец мягко погладил затвердевший сосок. Я тихо всхлипнула, задрожав всем телом. А Ник вновь поцеловал, жадно и неистово, скользя языком по губам. Руки же его жили своей жизнью. Одна ладонь продолжала массировать грудь, а другая скользнула по бедру и сжала ягодицу.

Когда Ник оторвался от моих губ, голова кружилась, ноги подкашивались. А осознание того, что это только начало брачной ночи сводило с ума. Но это была лишь короткая передышка. Губы Ника прижались к плечу, а потом порывисто спустились к груди, чтобы обхватить твердый, как камушек, сосок и втянуть его в рот. Протяжный стон сорвался с губ вопреки моим желаниям, а глаза закатились. Я запустила пальцы в густые волосы Ника, то ли в попытке не упасть под шквалом ощущений, то ли поощряя его действия. Обводя языком твердый сосок он выпустил его из плена губ и с улыбкой подул. На коже выступили мурашки от контраста температур. И я вновь застонала, выгнувшись в спине, настолько яркими были ощущения.

Но мой муж не останавливался. Губы поцелуями-укусами спускались ниже. Язык вырисовывая влажные узоры на пылающей коже, скользнул в ямочку пупка, отчего я невольно улыбнулась. Руки крепко сжали ягодицы, когда Ник присел передо мной на колени, и вжали мои бедра в твердую грудь. Ник с блаженной улыбкой на губах потерся щекой о мой живот.

— Тебе нравится, Изабель? — спросил, подняв глаза ко мне.

— Да, — хрипло отозвалась я, облизав пересохшие губы.

— Ты же понимаешь, что мы только начали? — он отстранился, а потемневший взгляд прикипел к самому сокровенному.

Облизнув губы Ник подался вперед и поцеловал туда. Там где было горячо и влажно. По жилам побежала раскаленная магма, а я громко всхлипнула, судорожно вцепившись в плечи Ника. Короткий поцелуй взбудоражил до глубины души. Но какой это был поцелуй. Обжигающе-жаркий и откровенный. Даже слишком откровенный для первой брачной ночи.

Вновь отстранившись, Ник мазнул кончиками пальцев по промежности, вновь сорвав всхлип с моих губ.

— Страстная девочка, — прошептал он, растерев блестящую влагу между пальцев.

Кровь прилила к щекам, а я отчего-то смутилась, но так и не смогла отвести взгляда от сидящего передо мной на коленях мужчины. Ник поддел резинку чулка и опустил его вниз. Нежно поцеловал розовые следы на коже, отчего сердце на мгновение замерло в груди. Потом тоже самое повторил и со вторым чулком: опустил, поцеловал следы на коже, словно жалея. Опершись на его плечо, я подняла сначала одну ногу, потом вторую, помогая снять с себя последние предметы одежды. А вот Ник, в отличие от меня все еще оставался в брюках.

Порывисто обхватив бедра, он крепко сжал их в кольце рук, коснувшись в мимолетном поцелуе кожи над пупком. Судорожно вздохнул, зажмурившись, словно ему было тяжело совладать с собой, заставлять себя действовать медленно. Наверное так оно и было. Потому я была вдвойне благодарна ему за то, что не спешит, позволяя мне привыкнуть к себе.

Так же порывисто он поднялся на ноги, дернул пояс брюк. Для этого ему пришлось выпустить меня из объятий. И почти сразу стало неуютно и холодно без его рук на теле. Захотелось самой прильнуть к груди, вновь коснуться обжигающей кожи и прижаться к твердым губам в поцелуе. Потому что, то что происходило больше не пугало. Наоборот, будоражило и манило волнующей неизвестностью.

Ник действовал поспешно, избавляя себя от брюк и белья. Казалось и ему неуютно находиться даже на таком незначительном расстоянии от меня. Наверное, благовоспитанной девушке стоило отвести взгляд, хотя бы изобразить робость. Но как оказалось, все нормы и вбиваемые правила остались где-то там позади. Потому что мой взгляд бесстыдно пробежался по сильному телу Ника, пока буквально не прикипел в возбужденному мужскому естеству. Раньше я видела картины обнаженных людей только в учебниках по анатомии, и тогда они не казались мне эстетичными. Но Ник был красивым. От кончиков пальцев ног с аккуратно подстриженными ногтями до макушки с густыми волосами с синеватым отливом.

Сильный живот напрягся, отчего твердое достоинство дернулось, словно просясь в руки. И я сделала этот шаг до Ника, протянула руку к возбужденной, увитой венами плоти. Почти сразу в мыслях вспыхнул испуг. Вдруг, так нельзя, или это неправильно. Или того хуже, муж подумает обо мне плохо.

Словно почувствовав мою панику, сильная ладонь обхватила мою тонкую и дрожащую, направила и сжала на горячей плоти. Ник утробно простонал, уткнувшись носом в мои волосы, а я задрожала, испуганная и в то же время воодушевленная своей смелостью. Наверное поэтому уже без помощи Ника я провела ладонью вниз по пульсирующему стволу, обводя кончиками пальцев выступающий рисунок вен. Голова кружилась, я почти не чувствовала опоры под ногами, а пламя в груди обжигало как никогда сильно.

— Изабель, — прошептал Ник, порывисто обняв меня и вновь впившись в мои губы страстным поцелуем.

Ник сильно двинул бедрами, отчего каменно твердое достоинство скользнуло между нашими плотно стиснутыми телами и запульсировало. Внизу живота все сжалось, так сильно, что на мгновение потемнело перед глазами. Я даже не сразу осознала, что Ник поднял меня над полом и куда-то понес. И вскрикнула от неожиданности, когда стопы обхватила вода. Ник аккуратно поставил меня на ноги в ванной, следом спустился и сам. От воды исходил пар, обводя призрачной дымкой литые мускулы сильного тела Ника. Но казалось, что температура наших тел намного больше.

Вновь обняв меня за плечи, Ник присел, вынуждая сесть в ванной и меня. Горячая вода обхватила и так разгоряченное тело и на лице почти мгновенно выступила испарина. Ник с первых встреч не скрывал своих желаний. Я думала, что он не будет их сдерживать в первую ночь, как и в последующие. И морально была готова к боли от резкого вторжения. Но мой муж явно никуда не спешил. Он словно смаковал каждое мгновение близости. Будоражил прикосновениями и отступал, давая передышку. Вот и сейчас он подхватил лежащий на краю чаши пушистую мочалку и выбрал из множества тюбиков два более подходящий.

По комнате разлился пряный запах винограда с примесью мяты, а я невольно улыбнулась. Он запомнил. Намылив мочалку до белоснежной пены, Ник обратил взгляд ко мне:

— Согрелась? А теперь вставай, — и улыбнулся дьявольски сверкнув зубами.

— Т-ты собрался меня мыть? — удивительно, но именно этот факт смутил. Вообще, я не привыкла к тому, что кто-то находится со мной в ванной.

— Конечно, — он сам поднялся, побуждая и меня к действиям. Ручейки заскользили по литым мышцам, застывая на коже блестящими каплями, завораживая и побуждая вновь и вновь любоваться поджарым телом.

Внутренне отругав себя за робость, я тоже поднялась, подступила к Нику, чуть отведя руки в сторону. Первое прикосновение мочалки вызвало дрожь, пробежалось волной по телу. Я затаила дыхание прикрыв глаза. И теперь наблюдала за мужем сквозь влажные ресницы. Млела и таяла от прикосновений сильных рук, ведь мочалка быстро отошла на второй план. А раскаленной кожи касались пальцы, мяли и ласкали, надавливали на мышцы, заставляя выгибаться в спине и привставать на носочки.

— Можно я? — тихий шепот заставил опомниться и осознать, что это мои слова. Я подняла взор к лицу Ника. Но он лишь улыбнулся, протягивая мне мочалку.

Закусив губу я сжала ее в ладонях, отчего шелковистая пена засочилась сквозь пальцы. Первое движение было неуверенным и неловким. Белоснежная пена заискрилась цветными пузырьками на смуглой коже груди мужчины. А потом я уже смелее обвела мочалкой дугу от плеча к плечу.

Внизу живота все сжималось и пульсировало, пальцы дрожали, а дыхание сбивалось, пока я медленно намыливала его тело. Я не торопилась, как и Ник впитывая эти драгоценные мгновения томления. Мышцы напрягались под моими ладонями, вздрагивали, проявляясь сквозь кожу, пока я изучала изгибы и обводила рельеф. И чем дольше я изучала тело Ника, тем больше шрамов обнаруживала. Еле заметных, иногда слившихся с кожей и проявляющихся в виде углублений. Но их было достаточно много, чтобы вновь задаться вопросом о прошлом и настоящем моего мужа.

Когда мочалка спустилась к паху, Ник не выдержал, сжал меня в стальных объятиях, мгновенно отыскивая и ловя в плен поцелуя мои губы. Горячий язык скользнул в мой рот, а ладони сжали ягодицы, чтобы медленно опустить меня обратно в воду. Пена с шипением растворялась на поверхности воды, а мы исступленно целовались. Страхи и робость окончательно покинули. И его руки на теле ощущались уже чем-то естественным, даже необходимым, как и губы, жадно ласкающие мои губы. Казалось, даже потоки воды, словно живые, сжимали меня в объятиях, обводили самые чувствительные места еле заметными прикосновениями перемежаясь с касаниями пальцев Ника.

Тихо вздохнула, когда он подхватил меня под бедра и посадил на бортик ванной. Его губы жадно прижались к промежности. Язык проник между складочек, сбивая неровное дыхание и срывая протяжный стон с уст. Его пальцы нетерпеливо проникли в меня, вызывая новую волну дрожи. И я откинулась на спину, шире раздвигая ноги и даже приподнимая бедра, поощряя, требуя, прося, чтобы он не останавливался. К счастью, Ник и не собирался.

Его губы и язык творили нечто невероятного. Гладили и ласкали, покусывали и постукивали, заставляя меня метаться, вскрикивать и кусать губы. А пальцы раз за разом толкались в меня, расширяя, подготавливая и вызывая дрожь удовольствия в теле. Пожар в груди пылал, разносясь жидким огнем по венам и мышцам. Казалось я дышу пламенем, выдыхаю его и плавлюсь под действием неистовых ласк супруга. Первая волна дрожи прошила тело, выгнула дугой, сорвав громкий протяжный крик с искусанных губ. И стон Ника вторил ему. Я ослепла и оглохла, не видя ничего кроме вспыхивающих перед глазами звездочек и не чувствуя ничего, кроме блаженства, волнами растекающегося по телу.

Я все еще вздрагивала, а внизу все сжималось, когда меня вновь опустили в воду и прижали к твердому телу. Ник сел, откинувшись спиной на бортик ванной, развел мои ноги, усаживая сверху, чтобы я его оседлала. Его грудь высоко вздымалась от прерывистого дыхания. Губы вновь завладели моими, позволяя оценить терпкий вкус собственного желания. Уже без стеснения, я скользнула ладонью между нашими плотно прижатыми телами. И удивилась тому, что плоть Ника стала мягче, расслабилась. А он сжал мою ладошку поверх своего достоинства, направил вверх-вниз, показывая и без слов объясняя, что нужно делать. И вскоре его мужское естество начало твердеть и вновь наливаться силой под действием неторопливых движений.

Я чуть приподнялась на коленях, оглянувшись и не зная, что дальше делать. А Ник улыбнулся, коснувшись ладонью моей щеки.

— Не торопись, Изабель. Главное произойдет в спальне, — синие глаза полыхнули на мгновение странным огоньком.

Я не успела ответить или задать вопрос. Ник подхватил меня под талию, поднимая, а потом встал и сам. Подав мне руку, он помог мне выбраться из ванной. На банкетке рядом лежали стопки с полотенцами, два из которых он и подхватил. Сначала вытер меня. Снова неторопливо, растягивая момент, а следом уже отерся сам.

Взгляд скользнул к двери за его спиной, ведущей в спальню. И душу объяло томительное волнение. Там все и случится.

Ник взял меня за руку и повел к двери, распахнул ее. Но прежде чем я пересекла порог, притянул к груди, впившись в губы долгим поцелуем. Таким глубоким, что колени начали подгибаться, а из головы выбило все мысли. Он изучал мой рот, скользя кончиком языка по зубам и небу. А когда наши языки встречались по телу пробегала волна дрожи. Руки ласкали кожу, мяли плечи, скользили по спине и прихватывали ягодицы.

— Ты будто оттягиваешь главное, — прошептала еле дыша, когда этот сумасшедший поцелуй закончился.

— Просто не хочу делать тебе больно, — хрипло ответил он, прижавшись губами к пульсирующей венке на моей шее. Его слова вновь заставили задрожать, но на этот раз от мимолетного укола страха. — Пойдем, — и подхватил меня на руки, чтобы отнести к кровати.

Глава 15

/Изабель/

Обстановка комнаты проплывала перед глазами, а я не отрывала взгляда от сосредоточенного лица Ника. Борода все еще блестела капельками влаги, напоминая о купании. Сердце билось в груди быстро-быстро, а в теле до сих пор таяли искры пережитого удовольствия. Я понимала, что боль не позволит ощутить его сегодня вновь. Но теперь уже не сомневалась, что Ник сделает все аккуратно. Иначе бы взял меня сразу, а не подготавливал.

Спины коснулась прохладная простынь ложа, отчего на коже выступили мурашки, а я задрожала. Ник склонился надо мной, оглядывая обнаженное тело. Я отодвинулась к изголовью, сжав колени, но тяжело вздохнув, заставила себя расслабиться. Протянула руку к Нику и он, кратко улыбнувшись, подался ко мне. Горячие губы накрыли мои, возвращая прежние ощущения и отгоняя прочь страхи. Не знаю почему, но происходящее сейчас было таким правильным, таким желанным, что не было сил сдерживаться. И я сама касалась Ника, скользила пальцами по коже его плеч и груди, запрокидывала голову, подставляя шею нетерпеливым поцелуям.

Ладонь Ника скользнуло под изгиб колена, отвела ногу в сторону, раскрывая меня для него. Дыхание сперло, когда горячее тело накрыло мое, а между ног уперлось твердое мужское естество.

— Не бойся, — прошептал Ник, обхватив губами розовую вершинку груди.

Я застонала, откинувшись на подушки, сжала коленями его бедра. Ник просунул руку между нашими телами, чтобы обхватить твердый ствол и направить его в меня. Тихо всхлипнула, вцепившись в его плечи руками, когда произошел первый толчок. Горячая плоть раздвинула вход, вызвав еле заметный спазм. А потом новый толчок, резкий и глубокий, ставший главным и особенным. Вскрикнула, сжавшись вокруг Ника и впившись ногтями в кожу его плеч. Зажмурилась, смаргивая с глаз выступившие слезы.

— Подожди-подожди, — отрывисто прошептала я, обхватив его шею руками и пошевелив бедрами, пытаясь привыкнуть к необычным ощущениям. Он был во мне, полностью, подрагивал и пульсировал.

— Больше не могу, — Ник задрожал, тихо простонав и не выдержав выскользнул из меня, чтобы вновь толкнуться.

Он двигался резко и глубоко, словно подстраивая мое тело под себя, расширяя и проверяя границы. Его руки сжимали бедра, направляя общие движения. Пелена слез застлала взор и я почти не видела, а лишь подавалась навстречу, ощущая, как мощно разгорается пожар в груди, вспыхивая огненным цветком внизу живота. Боль ушла, просто отступила, сменившись ощущением наполненности и все усиливающимся удовольствием. Оно горело и пылало: в теле, мыслях и душе. Лишало зрения и любых мыслей.

Я металась под Ником, что-то шептала, выгибаясь в спине под особо сильные толчки и ловила его губы своими, судорожно цепляясь за мужские плечи. Искры вспыхивали перед глазами, с губ все чаще срывались стоны, в унисон которым звучало тяжелое дыхание Ника. Он тоже что-то шептал, но я не разбирала слов. Лишь двигалась навстречу мощным движениям его бедер.

В какой-то момент жар в груди стал невыносимым. Он ярким взрывом разнесся по напряженным мышцам, расплавил жилы и опалил кожу. Тело содрогнулось в сладком спазме, а я громко закричала, сжимаясь вокруг Ника. Оон прикрыл мои глаза ладонью, задвигавшись быстрее. Мышцы под моими ладонями напряглись настолько, что казались вылитыми из металла. В какой-то момент мне показалось, что огонь и вправду вспыхнул вокруг нас, огненными протуберанцами поднявшись к самому потолку. Душу объяло невероятное счастье и чувство освобождения, даже перерождения, будто я достигла чего-то нового. А тело все еще сжималось в последних сладких спазмах, расходящихся волнами удовольствия. Гулко простонав, Ник выскользнул из меня и живот окропили горячие капли.

Он убрал руку с моих глаз, но я так и лежала, прикрыв веки и ничего не видя вокруг. Внизу живота сладко сжималось, я все еще дрожала, смакуя последние мгновения чувственной неги. Но в какой-то момент желание увидеть Ника пересилило ленивую расслабленность. Он возвышался надо мной, оглядывая сияющим в полумраке взглядом. На бедрах его виднелись кровавые разводы, а на моем животе блестели капли его семени. Я нахмурилась. Но так ничего и не произнесла. Мысли текли вяло и не хотели формироваться в слова и фразы.

Ник отвернулся от меня, слез с кровати и направился в ванную, оставив меня в одиночестве. Вернулся с влажным полотенцем. Он уже успел смыть с кожи кровь, но одеваться не стал, не стесняясь своей наготы. Присев на край кровати, он осторожно провел теплой влажной тканью по моему животу, стирая следы семени.

— Ник, — тихонечко пискнула, когда ткань скользнула по внутренней стороне бедра, чтобы стереть кровь и влагу.

Но он не обратил внимания на мое смущение. Осторожно стер кровь, после чего отложил полотенце на прикроватную тумбочку.

— Болит? — спросил напряженно. — Я был груб.

— Не болит, — схватилась за его руку.

Наверное, даже если бы болело, я бы соврала. Потому что, то что произошло было чудесно. Никогда не думала, что с мужчиной может быть так горячо и чувственно. И уж точно не подозревала, что возможен такой взрыв удовольствия в теле.

— Точно? — улыбнулся он, свободной рукой открыв шкафчик тумбочки, чтобы извлечь из него глиняную баночку.

Прислушавшись к ощущениям, я почувствовала разве что саднящее жжение и еле заметную тянущую боль внизу живота. Наверное, это нормально. Я думала, будет больнее.

— Что ты делаешь? — с подозрением взглянул на его руку, когда он зачерпнул из баночки полупрозрачную мазь.

— Не переживай, это поможет, — он развернулся, чтобы лечь возле меня на бок.

— Ник! — сжала колени, но он успел раньше. Скользнул ладонью между ног, сразу проникая в меня пальцами.

— Расслабься.

Ник придвинулся ближе, коснувшись губами моего виска, пытаясь успокоить. А его пальцы начали медленно массировать стенки промежности, разнося прохладную мазь. Не знаю, что это было за средство, но боль почти сразу исчезла. Наоборот, неторопливые движения умелых пальцев вновь пробуждали в теле желание. Ник утробно проурчал, прижавшись губами, к моей щеке, словно почувствовав растущее во мне возбуждение.

— Как ты себя чувствуешь?

Пальцы выскользнули из меня, оставив после себя досадное неудовлетворение. Ник словно нехотя отодвинулся и вновь сел на кровати, больше не пытаясь ко мне прикоснуться.

— Я… Очень хорошо, — нахмурилась, но вовсе не кривила душой.

После тяжелого дня и насыщенной консумации брака я должна была чувствовать усталость, но наоборот, ощущала прилив сил. Жар в груди превратился в плотный пульсирующий в такт сердцу огонек. Странно. Я прижала ладонь к груди и Ник внимательно проследил за моим жестом. В этот момент мне показалось, я ощутила как всколыхнулся такой же огонек в нем.

— Я чувствую… — перевела растерянный взгляд к нему, не зная, как объяснить происходящее в теле. И на миг потеряла дар речи. Вокруг синей радужки его глаз появился тонкий ободок охряного цвета. — Твои глаза.

Ник резко отвернулся, прикрыв глаза ладонью.

— Не обращай внимания, Изабель, — он поднялся с кровати и направился к стене с выключателем.

Щелчок, и комната погрузилась во мрак. Я часто заморгала с непривычки, ориентируясь теперь по слуху. Но, как оказалось, Ник перемещается почти бесшумно. Меня накрыло одеялом, а потом рядом лег и Ник, притягивая меня к горячей груди.

— Тебе нужно отдохнуть. Поспи, — прошептал он, поглаживая мои волосы кончиками пальцев.

Вспомнилось, что я так и не распустила прическу. Но двигаться не хотелось. Желание быстро утихло. Мне было хорошо и надежно в объятиях Ника. Я отогревалась его теплом и мягкими ласками. Так, прижимаясь к нему, я и заснула.

Спала крепко, пока вдруг не почувствовала щемящую тоску в груди. Приоткрыв глаза я даже не сразу вспомнила, где нахожусь. Лежала, закутанная в одеяло, а Ник исчез, хотя подушка все еще хранила тепло и запах его тела. Услышав шаги в гостиной я поднялась с кровати и пробежала на звук, но успела лишь увидеть, как фигура Ника скрывается за дверью.

Без него стало совсем зябко и неуютно в незнакомых покоях. Обхватив плечи руками я пробежала обратно к кровати и нырнула под одеяло. В груди кипела обида, а глаза отчего-то щипали слезы, пусть я и понимала, что это глупо. Мало ли какие могут быть дела у герцога. Только этот огненный шарик к груди пульсировал и тянулся к Нику, болезненно натягивая незримую нить. Я не понимала, что со мной происходит, а единственный, кто мог хотя бы утешить исчез.

Обняв подушку, хранящую запах Ника, я долго лежала без сна, а заснула уже ранним утром. Не удивительно, что проснулась разбитой и без настроения. Благо, никто меня не беспокоил, позволяя поспать и поваляться. Только сколько не лежи, а дела и проблемы никуда не денутся.

Встав с кровати, я направилась к шкафу и с облегчением обнаружила свою одежду. Стоило прикрыть наготу любимым халатом, как стало чуточку легче дышать. Нужно сохранять позитивный настрой. Ушел ночью и ладно. Он в городе проездом, спешит завершить дела. Он же дождался, пока я засну. Мои проблемы, что я проснулась среди ночи и надумала себе глупостей. По крайней мере, сейчас я не ощущала никакого огонька. Вот только непонятная тяжесть поселилась в груди и не собиралась уходить даже под действием здравых мыслей.

Отправившись в ванную, я первым делом подошла к зеркалу. На меня смотрела совершенно другая Изабель. Вчерашняя красивая прическа напоминала сейчас взъерошенное птичье гнездо. Зато лицо сияло. Казалось, кожа светится. Губы припухли после стольких поцелуев. На шее обозначился темный след, кажется, оставленный в порыве страсти мужем. Придется надеть платье с высоким воротом. А глаза… С удивленным вздохом я приблизилась к зеркалу вплотную. Карий цвет глаз наполнился огненным цветом, став бронзовых, а вокруг радужки обозначился синий ободок.

Испуганно отступив от зеркала, я судорожно вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок. Ночью мне показалось, глаза Ника изменились, а теперь и мои. Разве такое возможно? Судя по всему, да. Только как и почему?

Вновь взглянув на свое отражение, я решительно сузила глаза. Чтобы не происходило со мной, а началось все со встречи с Синей Бородой. Быстрая свадьба, которую спокойно позволили родители, странный блеск в синих глазах и даже необъяснимое чувство доверия и притяжения к нему. Накопилось столько всего, что уже невозможно давать объяснение лишь толстым кошельком герцога. Происходит что-то очень странное, а я не намерена и дальше находиться в неведение. Только Ник может объяснить странности, к нему и направлюсь.

В глубине глаз моего отражения сверкнул красный огонек. Вскрикнув, я отскочила от зеркала, чуть не споткнувшись о край ванной.

— Что за чертовщина со мной творится?!

Глава 16

/Изабель/

Из купальни я выбежала в боевом настроении. Собиралась отыскать мужа и потребовать ответов. Распахнув шкаф, я вытянула белье потеплее и шерстяное платье с высокой горловиной. Вот тогда я и поняла, что не вижу в покоях вещей Ника. Нахмурившись, я проверила все остальные шкафы, даже прошлась по другим комнатам. И убедилась в том, что в комнатах были только мои вещи. Я думала, супруги должны жить в общих покоях. По крайней мере, в начале брака.

Открытие только прибавило решимости в стремлении выяснить правду. Уже спешно одевшись и приведя прическу в порядок, я покинула покои. Коридор освещал солнечный свет, входящий через окна. Все двери были закрыты и я не решилась заглядывать в каждую в поисках мужа. Мне не было известно, кто еще гостит в замке. Как минимум, я могла наткнуться на Маркуса. Потому я направилась к лестнице с целью найти прислугу.

Стоило покинуть жилой коридор, как я пожалела, что не прихватила шаль. На лестничной площадке было много холоднее. Правда спускаться не пришлось. На встречу уже поднималась Ариша с подносом еды.

— А я вас иду будить, хозяюшка, — женщина мне тепло улыбнулась, чуть поклонившись. — Идемте к вам, здесь холодно.

Спорить я не стала, вновь вернулась в коридор, придержала дверь для Ариши. А потом мы уже вместе проследовали в мои покои.

— Муж присоединиться к обеду? И где он обычно трапезничает?

— Герцог вместе с братом отбыли из замка под утро. Распорядился только все вам показать, если пожелаете. А кушает он у себя в покоях.

— Когда вернется не говорил? — пытаясь скрыть разочарование, я села за стол.

Ариша поставила передо мной поднос. Стоило убрать крышки, как в нос ударил запах только приготовленной овсяной каши с кусочками яблок. Здесь же стояло несколько креманок с джемом и стакан теплого молока.

— Герцог не сообщает, — Ариша помотала головой, глядя с извинением. — Дела у него в городе. Бывает, что ночь там и проводит, в гостинице ночует. Хотя, наверное, к жене вернется, — и хитро мне подмигнула.

Щеки опалил румянец, а про себя я проворчала, что жену ночью он все же оставил.

— Как вы себя чувствуете? Если что-то болит или беспокоит, скажите. Я вызову врача из города.

— Нет, ничего не болит, — вновь смутилась.

И, наверное, только сейчас задумалась о самочувствии. Ощущалась легкая тяжесть в мышцах, но это усталость после сложного дня. Боли или дискомфорта не чувствовала. Похоже, мазь, нанесенная Ником возымела эффект. Внизу живота сладко екнуло, стоило только вспомнить, как наносилась мазь. А там мысли понеслись между событиями прошедшей ночи, отчего щеки уже запылали.

— Ежели беспокоит, говорите. Не стесняйтесь, — Ариша понимающе улыбнулась и направилась к камину, чтобы разжечь огонь. А мне уже не было холодно, наоборот, стало жарко от воспоминаний.

— Где находятся покои моего мужа? — зачерпнув ложку каши, я подула на нее, но не отрывала взгляда от Ариши, присевшей у камина.

— Они в конце коридора, справа.

Хотелось спросить, почему нас не поселили вместе, но пришлось прикусить язык. Этот вопрос стоит задать моему мужу.

— Маркус тоже живет на этом этаже?

— Его покой в конце коридора, но слева. Быстро найдете, остальные покои пусты.

Огонь вспыхнул, быстро принимаясь за сухие поленья. Ариша вновь повернулась ко мне, готовая продолжить разговор. Выяснить удалось не особо много. Из обслуги в замке проживали Ариша, конюх Госс и горничная Адели. Сам герцог большей частью отсутствовал.

С завтраком быстро было покончено, и Ариша вручила мне связку ключей от основных помещений. Правда, как оказалось, прока от них нет, потому что двери редко запирались. Ключи разве что могли помочь попасть в покои мужа, если он запрется у себя.

Заняться было нечем. Одевшись потеплее я отправилась осматривать Грифонье гнездо. Решила начать с первого этажа и постепенно подниматься наверх. Осмотр владений в целом вызвал скуку. В порядок привели только жилые покои, одну гостиную, кухню и помещения для прислуги. Да завезли провизию в подвал. Остальные помещение были освобождены от мебели до лучших времен.

Без особого интереса прошлась по этажам, даже заглянула одним глазом в покои Ника. Оставалась башня, куда я и направилась, надеясь, что хоть вид с высоты впечатлит. Но поднявшись еще на пролет лестницы выше я наткнулась на первую запертую дверь. Стрельчатая и массивная, она была обита металлом и потемнела от времени. Несколько раз дернула ручку-кольцо, чтобы убедиться в том, что дверь не заело, а потом принялась за подбор ключей. Через пятнадцать минут выяснилось, что ни один не подходит к замку.

— Хозяюшка! — раздалось внизу.

— Я здесь, — отозвалась я, начав спускаться с лестницы.

— А я вам ужин принесла.

— Ариша, где ключ от двери в башню?

Впервые всегда улыбчивая женщина нахмурилась.

— Ключ от башни только у герцога. Туда запрещен вход даже для прислуги. Но в связке есть ключи от других башен.

— Почему запрещен? — взгляд сам собой вновь устремился к темной двери. Досада смешивалась с раздражением. К прошлым вопросам прибавлялись новые, а Ник все не возвращался, чтобы дать ответы.

— Мне почем знать, хозяюшка? — пожала она плечами. — Запрещено и все. Нос я в дела хозяйские не сую.

— Понятно, — пробормотала я, окончательно расстроившись.

Пришлось возвращаться в покои ни с чем. Оставалось надеяться, что Ник скоро объявится. Вот только прошел ужин, наступил вечер. Я попыталась забыться с книгой, но не смогла осмыслить ни строчки. На замок опустилась ночь, а муж все не появлялся. Приняв ванную, я легла в кровать.

Сон все не шел, а в груди кипела обида наряду со злостью. В голову лезли всякие мысли, то горькие, то злые, то совсем уж глупые. У него тут молодая жена в неизвестности, а он не объявляется. А вдруг он получил свое и остыл? Может, он уже вернулся, сидит в своих покоях и ужинает, обо мне даже не вспоминает. Накрутив себя до предела, я накинула халат и покинула покои.

Дверь покоев Ника, как и днем, была заперта. Но с собой у меня были ключи. Войдя внутрь я испытала одновременно разочарование и облегчение. В покоях Ника не было. Мельком осмотрев скудную обстановку гостиной, я заглянула в кабинет. Но стол, как и стеллажи были пусты. Тогда я направилась в спальню. Кровать здесь была много скромнее моей. Вообще, оказалось, что только мои покои обставили со всем шиком, а сам герцог предпочел лаконичность и функциональность. В спальне были лишь один шкаф, кровать и прикроватная тумбочка. На полу несколько ковров. Возле камина расположились кресло и стол, за которым, судя по всему, Ник трапезничает.

Немного побродив по полупустым комнатам, я решила дождаться Ника в его покоях. Воздух давно остыл, было зябко, и я забралась под одеяло. Беспокойства последних дней сказывались. Пригревшись в постели, хранящей запах Ника, я заметить не успела, как провалилась в сон. Сначала металась, вновь ощущая ноющую тоску в груди. Но постепенно она исчезала. Огонек в груди обретал целостность и яркость.

Сильные руки обняли плечи. Стало совсем хорошо. Улыбнувшись сквозь сон, я прижалась к твердой груди, вдыхая мускусный аромат мужчины. Тело совсем расслабилось. И уже не хотелось просыпаться, что-то выяснять, куда-то идти.

— Ты совсем не пытаешься упростить мне жизнь, Изабель, — услышала я сквозь дрему, а виска коснулись твердые и такие знакомые губы.

/Синяя Борода/

Голова раскалывалась, а глаза слипались от усталости. Если меня еще раз кто-то попытаются послать в Лигерию, я сам его пошлю. Это страна просто ад, высасывает силы и ничего не дает взамен. Хотя, конечно, ад другой. Стоит только вспомнить огненные всполохи Бездны.

Растирая затекшую шею, я бегом миновал лестницу и вошел в коридор. Здесь царила тьма, разгоняемая единственной лампой, горящей в конце коридора. Приостановился у двери, ведущей в покои Изабель. Рука сама потянулась к ручке, но я одернул себя. Наша единственная ночь прошла и больше не повторится. Надо сказать, это была лучшая ночь в моей жизни.

В паху болезненно заныло, стоило только вспомнить, как чутко Изабель отзывалась на ласки, как стонала и сжималась вокруг меня. Никогда не понимал тех, кто предпочитал девственниц. По мне это только слезы, сопли и кровь, а ее и так достаточно в моей жизни. Но с Изабель все было не так. С Изабель было волшебно. Так прекрасно, что физически больно находиться вдали от нее. А сейчас, стоило просто приблизиться к ней, как это сосущее чувство тоски постепенно уходило. Это странно, плохо. И, надеюсь, я ошибаюсь. Но даже если не ошибаюсь, лучше не проверять. Пара дней вдали от нее и все пройдет. Я надеюсь…

Раздраженно передернув плечами, я направился дальше по коридору. Извлек ключи, но когда вставил их в замочную скважину, понял, что дверь не заперта. Дрема отступила под действием хлынувшего в кровь адреналина. Выхватив кинжал из плечевых ножен, я медленно приоткрыл дверь и вошел в гостиную. Во всех комнатах был зажжен свет, что насторожило еще сильней. Крадучись двинувшись дальше, я заглянул в кабинет, а войдя в соседнюю дверь, нашел и тайного визитера.

Сердце всколыхнулось в груди и забилось еще быстрее. Трогательно сжавшись в комочек, Изабель спала в моей кровати. Рыжие пряди огненными всполохами разметались по белоснежной наволочке. Она хмурилась сквозь сон, а между росчерков бровей пролегла хмурая складка.

Пальцы саднило в желании хотя бы прикоснуться к ней, ощутить бархат кожи, может даже вновь попробовать на вкус ягодные губы и вдохнуть виноградный запах волос с мятной горчинкой. Даже сам не понял, как оказался возле нее. Стоило обнять хрупкие плечи, как лицо Изабель расслабилось, а соблазнительные губы расплылись в улыбке. Малышка доверчиво прижалась ко мне, вцепившись пальцами в ткань пиджака.

— Ты совсем не пытаешься упростить мне жизнь, Изабель, — прижался губами к ее виску.

Аромат ее кожи пьянил, соблазнял и манил зайти еще дальше простого объятия. Поцеловать нежные губы, проникнуть руками под тонкую ткань ночной сорочки, чтобы вновь изучить изгибы девичьего тела, одними прикосновениями добиться хриплых стонов и просьб о продолжении.

— Николас? — услышал я голос Маркуса из гостиной.

Нехотя выпустив Изабель из объятий, я поднялся и направился на встречу брату. Только раньше он зашел в спальню, сразу отыскав взглядом спящую девушку.

— Что-то случилось? — спросил я Маркуса, переместившись в сторону, чтобы скрыть Изабель от взгляда брата. Выглядел он не менее уставшим, чем я. Но был собран и серьезен.

— Я не почувствовал Изабель в покоях, — сообщил он.

— Да, она, видимо, искала меня, и заснула.

Маркус кивнул, принимая к сведению, и направился к кровати.

— Что ты собрался делать? — заступил ему дорогу.

— Отнесу Изабель в ее покои, — пояснил он.

— Я сам. Она не одета.

— Нет, брат, ее отнесу я, — его ладонь с силой сжала предплечье в месте, где была выбита печать, отрезвляя болью и напоминая о том, кто я есть. — Не знаю, что с тобой происходит. Но вам лучше меньше видится и не оставаться наедине. Для вашего общего блага, Николас, — Маркус пристально посмотрел в мои глаза. Не пытаясь воздействовать, а одним взглядом показывая свой серьезный настрой.

Стиснув челюсть, я отступил, позволяя ему пройти. Аккуратно укутав Изабель в покрывало, Маркус поднял ее на руки. Я замер по центру спальни, наблюдая за тем, как он выносит Изабель. Маркус ведь прав. Хотя бы потому что больше всего на свете я желаю сейчас отправиться за ним, отобрать ее, сжать в руках и больше не выпускать. Ладонь сама собой легла на предплечье над печатью. Такие как я при всех свободах не принадлежат себе, потому что есть вещи важнее личного счастья, долга перед родом и даже страной. Я понимал это, принимал и поддерживал. Потому одним из первых позволил наложить эту печать, подавая пример остальным. Но никогда прежде ее оковы не душили столь сильно, как сегодня.

Глава 17

/Изабель/

Сладко потянувшись в кровати, я улыбнулась. На душе было спокойно, та странная тоска покинула, позволяя выспаться. Вскинув руки, я зашарила по кровати. Нахмурилась, а распахнув глаза, убедилась в том, что в кровати я снова в полном одиночестве. И более того, засыпала я в покоях Ника, а проснулась в своих. Опять! Мне же не показалось. Он пришел ночью, обнял, поцеловал. Так в чем дело?!

— Ну, Синяя Борода, держись! — вскочив с кровати, я рванула в купальню.

Никогда прежде так быстро не собиралась. Споро умылась, расчесала волосы и одевшись, покинула покои. Подбежала к двери покоев Ника, вскинула руку, собираясь распахнуть ее. Но раньше дверь открылась сама.

— Изабель? — густые брови приподнялись в удивлении. — Почему ты так рано встала?

Ник уже был облачен в деловой костюм, держал в руке свою любимую трость. Разве что выглядел усталым. Лицо осунулось, а под глазами пролегли темные круги.

— Почему? Да потому что мне приходится отлавливать собственного мужа. Ник, ты не считаешь, что нужно со мной объяснится? Уделить мне время, в конце концов?

— Изабель, — Ник протянул ладонь к моему лицу, ноо словно одернув себя, вновь опустил ее. — Я тороплюсь завершить дела в городе. И, помнится, я не обещал, что буду честен с тобой.

— Придется быть честным, — скрестила руки на груди, упрямо вскинув подбородок. Отступать я не собиралась.

Твердые губы дрогнули в улыбке, а синие глаза потеплели. Охряная каемка в них не исчезла, хоть и была сейчас еле различима.

— Я постараюсь освободиться раньше. Мы поужинаем и поговорим. Подождать ты согласна?

Он все же протянул ко мне ладонь. Поддел подбородок, провел большим пальцем под нижней губой, приоткрывая уста. Взгляд его вспыхнул страстью. И я прикрыла глаза, ожидая поцелуя.

— Ник, — раздался голос Маркуса, разрывая наше уединение. Муж сразу отдернул ладонь от моего лица.

Маркус демонстративно постучал пальцем по карманным часам в своей ладони.

— Нам пора, Изабель. Мы поедем верхом. Карета полностью в твоем распоряжении. Навести родителей, возьми вещи, если что забыла. Имей в виду, в столице другая мода и мы пошьем тебе одежду по прибытию. Лучше возьми больше памятных и дорогих вещей.

— Хорошо, — я закусила губу, заглядывая в глаза мужа. — Ты ведь не обманешь? Придешь на ужин? Обещаешь?

— Не обману. Обещаю, — тяжело вздохнув произнес.

А я улыбнулась, довольная хоть небольшой победой. Решив закрепить результат, я подступила к Нику ближе. Положила ладони на грудь, приподнявшись на цыпочках, намереваясь поцеловать. Ник был выше, но порывисто нагнулся мимолетно припав к моим губам своими. Замер, зажмурившись и обдавая мое лицо горячим дыханием, отчего я задрожала, чувствуя, как сердце начинает биться все быстрее, разгоняя по жилам кипящую кровь.

— Может, останешься? — прошептала.

— Ник, — вновь позвал Маркус, а в голосе его слышалась сталь. Мы вздрогнули и разомкнули поцелуй, опомнившись.

— Вечером поговорим, Изабель, — его тон стал предельно официальным, а глазах поселилось безразличие, будто не он только что поцеловал меня.

Оставив меня в растерянности, Ник направился по коридору к мрачному Маркусу. Дожить бы до вечера. По крайней мере, надеюсь, ужин пройдет наедине, и нам никто не помешает.

* * *

— Ты выглядишь усталой, — отметила матушка, откладывая чашку с чаем на столик.

После моего прибытия мы уединились в небольшой гостиной, выходящей в зимний сад. Матушка была мне очень рада, но пока не вдавалась в расспросы, позволяя мне собраться с мыслями после дороги.

— Плохо спала, — я тоже отложила чашку с чаем, к которому так и не притронулась.

— Спать не дает? — матушка мельком улыбнулась, а мои щеки опалил румянец.

В иной ситуации я бы смолчала, опуская деликатную тему. Но сегодня поняла, что у меня нет подруг, к которым можно обратиться за советом. А единственный человек, который имеет опыт супружеской жизни и при этом не разболтает тайн — моя матушка.

— У нас была только брачная ночь. А вчера Доминик весь день отсутствовал.

— Твой муж занятой человек, Изабель, — матушка подалась вперед в плетеном кресле и сжала мою ладонь, пытаясь поддержать. — Удел женщины — ждать возвращения мужа. Возвращаясь, он хочет увидеть красавицу-жену, которая составит ему компанию за трапезой, а потом и в постели.

— Понимаешь, нас даже поселили в отдельных покоях.

— Многие пары живут в отдельных покоях. Возможно, понимая, что вы недостаточно хорошо знакомы, он дал тебе время привыкнуть к себе. К тому же он в Грифоньем гнезде проездом. Скорее всего супружеские покои и не готовы.

— Об этом я как-то не подумала, — пробормотала, почувствовав облегчение.

Супружеские покои, действительно, пребывали в плачевном состоянии и требовали ремонта. Но это не объясняет, почему Ник отнес меня обратно в мои покои, вместо того, чтобы провести вместе ночь. То ли я себя накручиваю, то ли это матушка пытается меня успокоить.

— Вот видишь. Уверена, как только он завершит дела, а вы заселитесь в его поместье, многое изменится.

— Не знаю. Может, я что-то не так делаю? Я вчера ждала его, заснула в его кровати. А он ко мне даже не притронулся.

Матушка откинулась на спинку кресла спиной, задумавшись.

— Твой муж не молодой мальчик, — заключила она, кивнув своим мыслям. — Мужчины часто ищут источники своих проблем не в себе, а в других.

— Что ты имеешь в виду?

— Вставай, сходим в одно место. Тем более и мне нужно пополнить запасы, — матушка первая подскочила с кресла. В глазах ее сиял энтузиазм, передавшийся и мне.

Мы вместе покинули дом, а потом и ворота. Карету мы оставили. Оказалось, пункт назначения находится совсем близко.

— Старые клушки могут сколько угодно говорить, что от примерной и послушной жены муж не уйдет к любовнице. А я считаю, что этого мало. Женщина — хранительница домашнего очага. А искры для его растопки разжигаются в супружеской постели.

Произнеся эту речь, матушка свернула ко входу в аптеку. Наверное, она права. Стоит только вспомнить, как искрило между мной и Ником в первую ночь. Я двинулась было за матушкой, как вдруг кто-то схватил меня за плечо и резко развернул. Серые глаза Гастона расширились от удивления.

— Гастон! — возмутилась я, смерив сердитым взглядом полицейского. — Что ты себе позволяешь?

Это другие могут сколько угодно называть его "господин полицейский", а для меня он мальчишка из параллельного класса, который когда-то, между прочим, воровал яблоки у соседей. В детстве мы общались, он даже пытался просить моей руки, но у родителей были свои планы на мой счет. Ну а я могла к нему относится только как к другу детства.

— Прости, Изабель. Я обознался. Со спины решил, что ты Ивет. Она пропала два дня назад.

— Ивет пропала? — я поправила волосы, припомнив, что Ивет тоже рыжая. — И никаких зацепок?

— Нет, — на гармоничное лицо Гастона набежали тени. — Просто исчезла среди ночи из аптеки. Никаких следов, никто ничего не видел.

— Наверное, ее матушка расстроена. Может, чем-нибудь помочь?

— Ты всегда была так добра, Изабель, — он мне мягко улыбнулся, но лишь мимолетно. — Слышал, ты недавно стала герцогиней Легре. Поздравляю.

— Спасибо.

— Весьма странно, что с появлением твоего мужа в городе начались пропажи людей.

— Я думала, это слухи.

— Не слухи. Ивет уже третья пропавшая. Исчез также сын пекаря Жак, портниха Полин и нашли мертвым Рина, владельца скотобойни.

— Какой ужас, — прижала пальцы к губам, изумленная новостями.

В нашем городке всегда так спокойно. Чья-то смерть воспринимается всеобщей трагедией. Даже не могу представить, как волнуются родные пропавших людей.

— Ты не замечала ничего необычного за мужем? — взгляд Гастона стал острым, внимательным.

— Так, что здесь происходит? — из аптеки вышла матушка, смерила Гастона неодобрительным взглядом.

— Гастон сообщил, что Ивет пропала.

— Мария уже поделилась со мной своим горем. К сожалению, мы ничем не можем помочь кроме как деньгами. Насколько я слышала, ваши люди отказываются работать сверхурочно. Скоро вам оплатят ваш труд, я об этом позаботилась.

Матушка подступила ко мне, вновь стрельнула в пристыженного Гастона злым взглядом, после чего подхватив меня под локоть и повела прочь.

— Ты дала денег Марии, чтобы она оплатила поиски?

— Да, а что?

— Не припомню за тобой подобных поступков.

— Когда Жерар похитил тебя, я таких страхов натерпелась, пока ждала в неизвестности, — родное лицо матушки исказилось мукой. — Благо, тебя вернули. Но я никому не желаю испытывать подобное. Надеюсь, Ивет просто сбежала с любовником, чтобы обвенчаться за спиной родителей.

— Я тоже.

Мы часто болтали с Ивет, когда я заходила в аптеку за лекарствами. Она хорошая девушка. Надеюсь с ней все в порядке и она вернется, чтобы успокоить родных.

— Давай не будем о плохом, — матушка запустила руку в карман своей шубки, извлекла из нее пузатый флакончик из бордового стекла, и протянула его мне.

- "Мужская сила", - прочитала я надпись на флаконе и тут же залилась краской, мигом спрятав флакон в карман. — Матушка! — возмутилась.

Она лишь рассмеялась над моим смущением.

— Хватит краснеть, дорогая. Не может быть постыдным действо, приносящее в этот мир детей. Налаживай с супругом общение, — она мне хитро подмигнула. — Да, женщина должна быть примерной женой. Но запомни, с мужчиной легче всего договориться, когда он доволен. Поэтому бери и дерзай. Никто не построит за тебя твое счастье.

— Спасибо.

На губах мелькнула довольная улыбка. Вряд ли Синей Бороде нужно это средство, но, думаю, внезапный подарок возымеет должный эффект.

Глава 18

/Синяя Борода/

Царил уже поздний вечер, когда мы въехали в ворота Грифоньего Гнезда. Снег хрустел под копытами коней, а дыхание застывала паром в морозном воздухе. С неба сыпал колкий снежок, оседая на ресницах, попадал в нос и глаза. Я надеялся, что хоть сегодня мы вернемся раньше. Н, кажется, ужин прошел без меня. Изабель наверняка расстроена. Остается надеяться, что она еще не легла спать и мы сможем поговорить.

— Я все подготовлю, — сообщил Маркус в одно слитное движение спешиваясь. Он похлопал коня по боку, перебрасывая узду вперед.

— Буду тебе благодарен, — я тоже выпрыгнул из седла и передал узду Маркусу.

Мышцы ныли после тяжелого дня и больше всего на свете хотелось просто лечь спать, желательно с Изабель. Но вот этого как раз делать нельзя.

— И все равно я против ритуала.

— Ты уже говорил, — отмахнулся я, направившись к парадным дверям.

Дар Маркуса позволял слышать чужие мысли, читать тайные помысли, и это накладывало свой отпечаток. Когда постоянно имеешь дело с грязью, царящей в умах многих, невольно отстраняешься от окружающих и становишься жестким. Ему было легче приговаривать к смерти, чем мне. Но это вовсе не значило, что он меня не поддерживает. Я же знаю, что он просто переживает за меня, ведь отката не избежать. А в Лигерии он, скорее всего, будет сильнее, чем обычно.

Сбросив верхнюю одежду горничной, я сразу направился вверх по лестнице к жилому крылу. Уже почти привычно приостановился у дверей покоев Изабель, но все же решил сначала зайти к себе и переодеться. Хотя, в глубине души понимал, что пытаюсь оттянуть начало тяжелого разговора.

Как и вчера дверь моих покоев была не заперта. Свет на этот раз горел только в спальне. Насторожившись, я прошел к дверям, но заглянув внутрь относительно расслабился. Изабель сидела в кресле, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди Хмурый взгляд карих глаз мысленно четвертовал меня. Я же залюбовался ей. Темно-зеленый оттенок платья придавал яркости огненным волосам, оттенял фарфоровую кожу. В камине пылал огонь, алыми всполохами поигрывая в волосах и сияя отблесками в глазах.

— Я задержался, прости.

— Задержался, — кивнула она, изящным взмахом руки указав на накрытый к ужину столик. — Надеюсь, ты не заявишь, что слишком устал для общения.

— Не заявлю, — улыбнулся, наслаждаясь упрямым огоньков в прекрасных глазах. — Дашь мне пару минут, чтобы умыться?

Изабель благосклонно кивнула, поднимаясь с кресла. Тонкая ткань натянулась, мягкими складками обтягивая стройные бедра. И так захотелось наплевав на все. Подойти и обнять Изабель, закопаться лицом в волосах и вдохнуть виноградный запах моей женщины. Но пришлось себе напомнить, что Изабель на самом деле мне не принадлежит.

Умывшись и сбросив в купальне пиджак, я вернулся в спальню. Изабель уже присела за столик и ожидала меня. Я занял кресло напротив нее, мельком оценив жаркое в тарелке, украшенное зеленью.

— Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — кивнула Изабель.

Она тяжело вздохнула, протянув руку подхватила бокал с вином и отпила пару глотков, словно собираясь с мыслями. И я все же не выдержал, перехватил ее руку на ножке фужера, когда она отставила его обратно. Сжал тонкие пальцы, переплел со своими, заглядывая в заискрившиеся пламенем глаза. Обрадуется ли она, когда узнает правду? Или будет злиться? Но, как бы она не отнеслась, так на меня она больше смотреть не будет.

— Ник, прежде чем ты приступишь к ужину, — Изабель запустила свободную руку в карман платья и протянула мне стеклянный флакон. — Рекомендуют выпивать несколько капель с

Глава 1

Снег был везде: валил с неба, затмевая взор, проникал под одежду, мешал бежать. Я тонула в глубоких сугробах, падала, но поднималась вновь. Бежала, что есть силы, или, скорее, пыталась бежать. Но в глубине души понимала, что уже не спастись, не спрятаться. Я не сумела скрыться и теперь погибну.

Карета осталась на дороге далеко позади, а я углублялась в зимний лес. Преследователь приближался. Я слышала его учащенное дыхание, кажется, даже чувствовала голодный, полный торжества взгляд на спине. А силы подводили: в очередной раз рухнув в сугроб, я не смогла подняться. Тело трясло от усталости и страха. Несмотря на мороз, кожу покрыла испарина, холодный пот ужаса стекал по позвоночнику. Кажется, вот он – конец.

Как же я могла быть такой глупой и доверчивой? И зачем пошла в ту комнату? Знала же, что нельзя. Понимала, что правда все разрушит. И все равно взяла тот ключ, открыла ту дверь, переступила порог, чтобы столкнуться с неприглядной истиной. Лучше бы оставалась в неведении, тогда бы я не оказалась здесь, в снежном лесу, обессиленная и отчаявшаяся.

– Пожалуйста, – замерзшие губы еле шевелились.

Но он не слышал. Из глаз полились слёзы, когда мужская рука сжала волосы, рывком намотала их на ладонь. Я закричала, когда меня дернули наверх. Над горлом поднялся нож, отразив лицо убийцы в идеально гладком лезвии. Это же…

– Ты?!

Незадолго до этих событий

– Какая сегодня замечательная погода, Изабель, – Жерар, мой жених, довольно улыбнулся, но смотрел не на небо и окружающий нас зимний парк, а на меня.

Я и сама залюбовалась им. Мне повезло. Красивый, статный, воспитанный, из хорошей семьи. Наш брак договорной, но это вовсе не помешало нам узнать друг друга и полюбить.

Снежинки припорошили соболиную шапку и пальто Жерара. С улыбкой смахнула их, а потом, осмелев, коснулась и его щеки. Жерар сжал мою ладошку, улыбнувшись светло. Свадьба была назначена на лето, а я уже не могла дождаться того дня, когда смогу назвать Жерара мужем.

– Спасибо, что позвал меня на прогулку, – лицо запылало от смущения. Я отдёрнула ладонь, отвернувшись от Жерара.

Как назло, погода сегодня стояла теплая для середины января, и мороза не хватало, чтобы остудить мои пылающие щеки. Жерар прав, очень красиво. С неба сыпали фигурные снежинки, опускаясь на лицо, смешно щекоча нос. Снег облепил темные скелеты деревьев, шапками осел на ветвях зелёных елей. Дышалось свежо и свободно. Мелькнуло сумасшедшее желание пробежать по дороге, смеясь как в детстве, вскинуть руки и ловить снежинки языком. Но я лишь любовалась зимними красотами – подобное поведение недопустимо. Ощущение снежинок на языке осталось в далёком детстве.

Жерар подставил руку, чтобы я на нее оперлась. И мы продолжили свою неспешную прогулку по городскому парку. Точнее, попытались продолжить. Кто-то вдруг схватил меня за вторую руку, останавливая. Резко дёрнул и развернул. Мой взгляд сначала уткнулся в серебряные пуговицы пальто на широкой груди мужчины. Но медленно рассматривать человека, что так бесцеремонно вторгся в идиллию зимней прогулки, мне не дали. Мужские пальцы грубо обхватили подбородок, запрокинули голову, заставляя меня посмотреть в глаза незнакомца. Ярко-синие. Они напоминали сапфиры, сияли гранями и затягивали в свой омут. И я утонула в них, забывшись на долгие мгновения вечности.

Опомнилась я не сразу, лишь когда раздалось недовольное покашливание Жерара:

– Герцог Легре, я требую, чтобы вы отпустили мою невесту.

Легре? Глаза расширились от испуга, огромных трудов стоило подавить вскрик. Только сейчас я рассмотрела его лицо с резкими чертами и густыми бровями, нависающими над необыкновенными глазами. Квадратную челюсть прикрывала аккуратная борода. Чёрная, с необычным синеватым отливом. Мы никогда прежде не встречались, но я знала, кто передо мной.

Слава идёт впереди герцога Доминика Легре. Уважаемый королём род, а сам герцог обладатель множества титулов. Но знали его не поэтому. В городе ходило множество противоречивых слухов о хозяине Грифоньего Гнезда – одинокого замка на скале. Последний из них о том, что герцог зверски убил свою любовницу. За глаза его называли Синяя Борода, и это имя вселяло ужас в сердца жителей города.

Хватка на подбородке ослабла. Я сразу отпрянула от мужчины, не сумев сдержать судорожного вздоха. И, наверное, только то, что Жерар поддержал меня за плечи, позволило устоять на ставших вдруг ватными ногах.

– Что вы себе позволяете? – зло спросил Жерар.

– Ваше имя, юная леди? – холодно произнёс герцог, поправив трость на сгибе локтя.

– Изабель Лакруа, – ответил за меня Жерар. – Но для чего вам её имя?

Герцог вновь проигнорировал вопрос Жерара. Синие глаза прищурились, оглядывая меня задумчиво.

– Лакруа… Лакруа… – протянул он. Твердые губы, в обрамлении синеватой бороды, дёрнулись в подобии улыбки. – Знаю такой род, – и подбросил трость, перехватив её в полёте второй рукой.

Он кивнул каким-то своим мыслям, а на меня смотрел уже с предвкушением и хищным азартом. Почему-то возникла ассоциация с охотником и жертвой. От подобной параллели стало совсем не по себе.

– До встречи, Изабель, – отсалютовав мне тростью, Синяя Борода обогнул нас и продолжил свой путь. А мы с минуту стояли, глядя ему вслед.

– Что это было? – дар речи не сразу, но все же вернулся ко мне. И даже сердце начало успокаиваться.

– Не знаю, – помрачнел Жерар. – Не нравится мне это.

– И мне.

После появления Легре разговор уже не клеился. Пройдя насквозь через парк, мы вышли к дороге, где Жерар нанял экипаж. Кажется, он волновался, потому что предпочёл доехать со мной до дома. И только убедившись в том, что я вошла в особняк своего рода, он велел кучеру трогать.

– Изабель! – голос матушки настиг из-за спины, заставил испуганно подпрыгнуть на месте. После встречи с этим пугающим Легре нервы меня подводят.

– Да, матушка? – я обернулась, стараясь скрыть свой испуг. Но она была так взволнована, что и так бы не обратила внимания на моё состояние.

Таира Лакруа сегодня предстала в красивом платье в синих оттенках. Рыжие волосы были собраны в сложную прическу.

– У нас гости? – предположила я. Губы матушки расплылись в улыбке, подтверждая мою догадку.

– Скорее приведи себя в порядок и спускайся. Тебя ждёт сюрприз.

Спорить я не стала. Все равно бесполезно. Потому, сбросив шубу, меховую шапочку и сапожки, я поспешила к лестнице, чтобы подняться в свою комнату. О личностях гостей могла только предполагать, но раз мама так взволнована, решила выбрать своё любимое платье. Изумрудный бархат подчеркнул рыжину волос и тонкую талию. На сложную прическу времени не было, поэтому я лишь заколола их на затылке. После чего поспешила вниз. Лучше бы не спешила.

– А вот и Изабель!

Матушка широким взмахом руки указала на меня, только появившуюся в дверях гостиной. А я застыла ледяной статуей, пригвожденная к месту синим взглядом Легре. Мужчина сидел в кресле напротив моего отца. Черный костюм, расшитый золотыми нитями, сидел по фигуре и подчёркивал широкий разворот плеч. Черные с синеватым отливом волосы средней длины были отброшены назад. А взгляд следил за мной, скользил по телу так откровенно, что я ощутила себя голой.

– Дорогая, ты не представляешь, что произошло… – матушка резко умолкла, под действием предупреждающего взгляда отца. Он редко бывал строг, но, наверное, при высоком госте не хотел ударить в грязь лицом.

– Изабель, герцог Легре попросил твоей руки.

Глава 2

Изабель

– Попросил руки? – как не ругала себя, но голос прозвучал жалобным лепетом. Но хоть не заикалась. – Отец, а как же род Минор?

Вперила несчастный взгляд в родителя. Черные волосы отца были уложены набок. По случаю приема герцога он надел дорогой костюм, хотя на фоне Легре выглядел не столь представительно. И тем более зачем герцогу обращать внимание на не самый богатый баронский род? Отец нахмурил брови, прочистив горло. В этом покашливании я услышала предупреждение и обещание долгой лекции. Отец не ограничивал меня в общении, выделял достаточно средств на развлечения, а я‚ в свою очередь‚ никогда не перечила ему, старалась ни словом, ни поступком не бросить тень на наш род.

– Обстоятельства изменились, – вместо отца ответил герцог. – Договорённости с родом Минор будут разорваны. Я возьму на себя все неустойки.

Еще бы! Ему эти неустойки выплатить – просто вытащить мелочь из кармана. Роду Легре принадлежат алмазные рудники, и это помимо огромных земель, приносящих ежегодный доход.

– Для чего вам это? – удивительно, но злость придала сил, и голос больше не дрожал.

Думала, Легре разозлится, но он, наоборот, повеселел.

– Что необычного в желании заполучить в жёны столь прекрасную девушку? – густые брови приподнялись в ироничном выражении, а синие глаза блеснули азартом.

– Действительно, – согласилась матушка. Она не умела долго молчать, вот и сейчас её понесло. – А главное, внешность не единственная из её многочисленных достоинств. Изабель – лучшая на курсе, – приосанилась, будто это полностью её заслуга. – А как она танцует.

Новое покашливание отца заставило матушку замолкнуть.

– Изабель ещё и танцует? – откинувшись на спинку стула, Легре оглядел меня с ног до головы пробирающим до мурашек взглядом.

Сейчас я жалела, что не надела закрытое темно-синее платье. Кажется, после знакомства с женихом надетое на меня одеяние перестанет быть любимым.

– Как хорошо, что завтра бал у герцогини Монтер. Первый выход в свет с женихом, как ты смотришь на это, Изабель?

– Отвратительно.

Только когда матушка ахнула, я поняла, что произнесла это вслух.

– Я так неприятен тебе, Изабель? – если мои слова и оскорбили Легре, он этого не показал. Но в глубине его синих глаз поселилось что-то тёмное и пугающее.

– Изабель, – отец смерил меня строгим взглядом.

Вот теперь я начала мямлить, не зная, как исправиться.

– Бал… он же завтра. А мы не успели подготовить одинаковые платья… То есть вам костюм, а мне платье.

– Не переживай из-за таких мелочей. Я осмотрю твой гардероб и выберу то, что подойдет под мой завтрашний костюм.

У меня откровенно пропал дар речи. Даже матушка не нашла, что ответить.

– Вы же не против, дорогой барон, если мы пообщаемся с Изабель за подбором туалета на завтра?

– Эмм…. Нет, это хорошая идея, – пробормотал отец, проигнорировав мой возмущённый взгляд.

Герцог в одно слитное движение поднялся из кресла и направился ко мне. Движения плавные, тягучие. Я вдруг ощутила себя дичью на пути хищника.

– Прошу, – поравнявшись со мной, Легре предложил мне локоть.

Огромных усилий стоило положить на него руку. Легре, словно потешаясь, сжал мою ладонь своей, заглянув в глаза уже без улыбки. Крепкая хватка на руке заставила похолодеть. У Жерара руки мягче, а у Легре – мозолистые, жёсткие. В эти мгновения я не сомневалась, что он мог убить свою любовницу.

Я все ещё не верила, что родители оставят меня с почти незнакомцем. Помнится, Жерару разрешили находиться со мной наедине только через год общения. А тут – при первом же знакомстве. Легре повёл меня прочь из кабинета отца, а я всё еще оборачивалась, пытаясь хоть взглядом побудить отца и матушку прекратить это безобразие. Но они лишь улыбались.

– Зачем вам это? – спросила, когда за нашими спинами закрылась дверь гостиной. Руки дрожали. Уверена, Легре ощущал это. Может‚ даже наслаждался моим страхом.

– Считаешь, я соврал твоим родителям?

– Я не знаю, что думать, – прошептала.

– Тогда сосредоточься на выгоде, Изабель, – усмехнулся он. – Как только войдешь в род Легре, сможешь покупать себе платья намного дороже.

Зло стиснула челюсть, еле сдержав готовые сорваться с языка крайне язвительные слова. Я и так не жаловалась. Да и брак с Жераром был выгоден, если рассматривать вопрос с практической стороны. Не выгоднее, конечно, брака с Легре. Но там уже всё привычно и безопасно. А с Легре впереди лишь неизвестность.

Остальной путь до моих покоев мы преодолели в молчании. Я обиженно молчала, а Легре, кажется, был доволен собой. Чем ближе мы были к моей комнате, тем больше я нервничала. Даже Жерар там не бывал. А тут Синяя Борода. Нервно хихикнула, не совладав с собой, распахивая двери перед герцогом. Моя комната находилась с южной стороны и всегда тонула в солнечном свете. Цветовая гамма была подобрана в золотистых и бордовых тонах. Я любила тепло, солнце и красный цвет.

– Не слишком ли большая кровать для одинокой девушки? – поинтересовался герцог, когда мы вошли в мою спальню.

– Я много ворочаюсь, прежде чем заснуть, – подошла к двери в гардеробную и с силой толкнула её.

– Мне нравится, как ты огрызаешься, Изабель. Это будоражит, – последние слова герцог произнес шепотом возле моего уха. А я чуть не вскрикнула, ведь не услышала, как он подошёл.

– Вы могли бы не подкрадываться?

– Обращайся ко мне на «ты», дорогая невеста, – его ладонь легла на поясницу, чтобы подтолкнуть меня в помещение.

Наверное, это воображение, но‚ казалось‚ она прожигает кожу сквозь ткань платья. А вот то, что наглая ладонь заскользила ниже, было уже не воображением. Поспешила в комнату, чтобы скорее разорвать прикосновение. Но ладонь скользнула мимо выключателя, и я замерла, окруженная мраком комнаты. Обернувшись, вздрогнула. Синяя Борода стоял у входа и не двигался. Казалось, я почти физически ощущала его изучающий взгляд. Было не по себе, даже страшно, пусть я знала, что в доме родители.

Герцог вдруг направился ко мне. Медленно и крадучись, словно хищник подкрадывается к добыче.

– Вы забыли включить свет, – голос дрожал и в конце фразы перешёл на жалкий шёпот.

– «Ты», – исправил он.

– Свет, – повторила.

– Он нам пока не нужен.

– Пока? – попятилась‚ оглядываясь. Понимала, что глупо бежать, и в то же время не могла совладать с собственным страхом.

– Куда же ты, Изабель? – он в пару широких шагов настиг меня. Сжал плечи ладонями, не давая отстраниться.

– Что вы…. ты делаешь? – исправилась, когда он недовольно хмыкнул.

– Так-то лучше, – ладонь Легре скользнула в волосы, беспощадно вырывая шпильки.

Зашипела от мимолетной боли. Легре сжал волосы у корней, потянул, заставляя меня запрокинуть голову. Большой палец второй руки с нажимом прошёлся по нижней губе, оттягивая её и чуть приоткрывая рот. Легре склонил голову к моему лицу.

– Что я делаю? – горячее дыхание опалило губы, проникло в рот. – Хочу попробовать твой огонь на вкус, Изабель.

Зажмурилась, когда его язык повторил движение пальца, описал линию нижней губы, а потом скользнул между приоткрытых уст. Ладонь мужчины надавила сильнее на затылок, привлекая меня ближе. Язык проник в рот, а губы коснулись моих в жадном поцелуе. Синяя Борода поцеловал меня. Кажется, я сейчас упаду в обморок.

Глава 3

Изабель

Герцог оторвался от меня раньше, чем я ударилась в панику.

– Что вы себе позволяете? – пролепетала, потому что была больше изумлена и напугана произошедшим, чем возмущена. А надо бы возмутиться.

Жерар не позволял себе лишнего. Мы поцеловались всего лишь раз. И тогда все было иначе, не так… тесно и глубоко.

– Ничего особенного. Поцелуй невесты и жениха.

Свет лился из открытой двери за спиной герцога. Потому я не видела его лица, когда он мог прекрасно рассмотреть смену выражений на моём. И почему-то казалось, что герцог сейчас улыбается, точнее‚ потешается надо мной.

– Прекрати это, – злость все же пришла. Я отпрянула, грубо ударив его в грудь. Ладони натолкнулись на стальные мускулы и вряд ли причинили хоть какой-то вред. Но Легре хоть отпустил меня. – Хватит меня запугивать.

– А ты боишься меня? – притворно изумился он.

– Вы… ты прекрасно знаешь, какие слухи ходят.

– Ты веришь слухам, Изабель? – Легре развернулся и направился к выходу. И пусть голос звучал, как и прежде, чуть иронично, но почудилась мне в нём мрачность.

– Плохая слава идёт впереди вас… тебя, – до боли прикусила кончик языка, мысленно отругав себя. Как же быстро и легко он вывел меня на эмоции.

– У тебя будет возможность убедиться в том, правдивы ли слухи, – задумчиво и даже чуть язвительно протянул он.

Мерцающий свет озарил комнату, когда Легре щелкнул выключателем. Когда-то мы одними из первых провели электричество в дом. С тех пор положение нашей семьи изменилось, и возможности поменять оборудование на более новое пока не было.

– Выбирайте, – взмахом руки указала на развешанные платья.

Отдельно на полках расположились пижамы, белье, рубашки и прочая одежда. А на нижних полках была выставлена обувь. Матушка старалась одевать меня по последней моде, чтобы выгодно выдать замуж. Союз с родом Минор должен был стать не только родственным, но и деловым. Однако в планы вмешался Синяя Борода, будь он неладен.

Легре двинулся вдоль рядов платьев, осматривая их, впрочем, без особого интереса. Покраснела до кончиков ушей, когда он остановился перед шкафом с бельем.

– Дорогая невеста, надеюсь, для супружеского ложа ты подберешь нечто более соблазнительное, – и подхватил мои кружевные панталоны.

Куда же соблазнительнее?!

– Что вы себе позволяете? – подлетела к мужчине и вырвала панталоны из его рук.

Отступила, глядя в насмешливые синие глаза. Но отвернулась, когда ощутила, как по пальцам заскользило что-то горячее, будто струйка воды.

– Что? – я взглянула на алую дорожку, протянувшуюся от указательного пальца.

– Кровь, – угрюмо отметил Легре.

Совершенно не понимая, как умудрилась порезаться, взглянула на него. Легре указал на золотую запонку манжеты. Он выхватил белоснежный шёлковый платок из нагрудного кармана, в одно движение расправил ткань и подступил ко мне.

– Нужно быть осторожной с острыми вещами, Изабель, – его пальцы почти трепетно обхватили запястье, промокая бордовые дорожки тканью.

Но мрачным герцог пробыл недолго. На суровом лице обозначилась лукавая улыбка. Он поднёс мою ладонь к лицу. Громко вздохнула от шока и неожиданности, когда его губы обхватили кончик пальца, втягивая его в рот. Язык сильнее надавил на рану, заставив меня вновь коротко вздохнуть и зашипеть от мимолетной боли. Легре выпустил мою руку, обмотав кровоточащий палец платком. Широко распахнутыми глазами проследила, как он тягучим движением языка слизнул кровь с губы.

– Подаришь мне ещё один поцелуй, Изабель? – хрипло произнёс.

– Ни за что, – медленно качнула головой, растягивая слова. И почему-то не сомневалась, что мой отказ его не остановит.

Легре притянул меня к груди, положив одну ладонь на талию, а второй сжав подбородок, не давая отвернуться. Снова заглядывал в глаза, как сегодня в парке. И синий взгляд гипнотизировал, выбивал мысли из головы. Его губы накрыли мои. Втянули в рот нижнюю губу, приласкав нежную кожу кончиком языка. Мы не закрывали глаза, все ещё поддерживая этот странный зрительный контакт. Пугающий и будоражащий одновременно, этот поцелуй пробегался мурашками по коже, путал мысли, оседал теплом внизу живота и металлическим привкусом крови на языке. Легре словно пробовал меня на вкус, изучал, даже смаковал.

– Красный, – произнёс Легре, когда оторвался от «дегустации» и позволил мне отступить от него.

– Что? – растерянно отозвалась. Щеки пылали от смущения и чего-то непонятного, странного. И губы покалывало. С трудом удавалось сдержаться и не облизнуть их.

– Красный – твой цвет, – Легре прошел вдоль рядов и вытянул алое платье. Тонкий бархат с кружевом. – Только кружево убери.

– Без кружева плечи будут обнажены. Это слишком откровенно.

– Кто так считает: ты или местные модницы? – Легре вручил мне платье, улыбнувшись с предвкушением. – Белье к нему пришлю вечером. Завтра заберу тебя в пять. Будь готова.

Говоря все это, он уже направлялся к выходу.

– Подожди. Я не могу без кружева. И белье у меня есть!

– Изабель, – он приостановился, взглянув на меня из-за плеча. – Жена не должна перечить супругу. Выполни мои рекомендации, не вызывай моего недовольства.

Ответа он и не ждал. Отвернулся и покинул гардеробную, даже не попрощавшись. Я так и стояла, прижимая к груди платье. К горлу подкатывала истерика. Сегодня мне сообщили, что планы на жизнь, которые я строила последние годы, рухнули. Впереди неизвестность, в которую мне предстоит вступить рука об руку с Синей Бородой. Но уже то, как он себя ведёт, пугает. Зачем поцеловал? Неужели не понимает, что для меня он незнакомец? А теперь ещё платье и бельё. Особенно бельё. Как он узнает, что я не ослушалась? Вновь щеки запылали. Синяя Борода может и проверить.

В расстроенных чувствах я понеслась в гостиную к отцу. Родители уже праздновали удачный союз. Их дочка заполучила герцога. Разве не повод открыть бутылку вина?

– Отец, я не хочу замуж за Син… – осеклась. – За герцога Легре! – заявила прямо с порога.

– Как это не хочешь?!

– Я боюсь его, отец. Разве ты не слышал, какие слухи ходят о Синей Бороде?

– Что за глупости?! – возмутился он. – Слухи для простолюдинов. Легре – уважаемый королем род, богатый. Не вздумай сказать нечто подобное самому герцогу.

Отвела взгляд, покраснев от стыда. Действительно, что это я? Правдивы слухи или нет, а о них лучше не говорить не только герцогу, но и отцу.

– Большая удача и честь, что герцог выделил тебя, – продолжал распинаться отец, начав активно жестикулировать и даже раскрасневшись от возмущения. – Ты войдешь в род Легре. Может, познакомишься с самим королем, обеспечишь лучшие условия своим детям! Да и… – он уже мягче улыбнулся мне, – таким, как герцог, не отказывают. Смирись и постарайся думать о выгодах брака.

– Да, – включилась матушка. – Герцог – красивый‚ статный мужчина. Заинтересован тобой, щедр. О чём ещё мечтать?

– О любви.

– Так полюби его, – матушка демонстративно закатила глаза. – Помнится, ты и от Жерара не была в восторге.

Её слова заставили смутиться. Не скажу, что я вообще стремилась к браку. Точнее, я бы хотела повременить, не торопиться. Но и родителей можно понять. Дела рода идут неважно, а мой брак может всё исправить. Отказ Легре, наоборот, может стать приговором для рода Леруа.

– Вы же просто продаете меня. Даже оставили с ним наедине.

– Легре настаивает на срочности, дочь, – пояснил отец, пожав плечами, словно не придав значения моим словам.

Так странно и непохоже на него. Он же никогда не принуждал меня к исполнению своих решений, старался относиться с пониманием. А тут… Да и матушка. Родителей будто подменили. Может, Легре их заколдовал? Ну вот, начала придумывать несусветицу. Герцог‚ скорее‚ пригрозил неприятностями.

В расстройстве завыв, ударила каблуком по паркету и убежала из гостиной. Бейся не бейся, а родители для себя уже все решили. Полюби. Да я боюсь его до дрожи!

– Госпожа Изабель, – догнал меня оклик служанки на лестнице, стоило только выбежать из гостиной. – Вам посылка от герцога Легре.

Пришлось спуститься и забрать коробку с посылкой. Я уже знала, что внутри белье, потому возникло желание выкинуть подарок. Только вызывать недовольство герцога хотелось меньше всего. Он и так не особо любезен. Поднявшись в свои покои, я сразу прошла в спальню. Включив свет, отправилась к кровати и положила коробку на золотистое покрывало. В дорогой упаковочной бумаге известного в городе бутика лежал комплект белья. Красное невесомое кружево не оставляло простора для воображения. Становилось понятным, почему герцог так отнёсся к моему гардеробу.

Подавив первый порыв разорвать кружево, я швырнула его обратно в коробку. Тогда и заметила внутри записку:

«Дорогая Изабель, уверен‚ этот комплект будет прелестно смотреться на тебе. Не разочаровывай меня и надень. Не сомневайся, я узнаю, если ослушаешься. Твой Д.»

– Твой Д. Скорее, мой К. Кошмар!

Я закрыла лицо ладонями, завыв от досады и безысходности положения. А в мыслях уже видела, как мозолистые пальцы Легре проникают под бархат платья, чтобы проверить покладистость избранной в жёны девушки.

Глава 4

Синяя Борода

Я не ошибся, красный – её цвет. Он невероятно шёл Изабель, подчеркивал огненный цвет волос и белизну кожи, такой нежной, что издалека она напоминала тонкий фарфор. Большие карие глаза смотрели с испугом, пока она медленно спускалась по лестнице ко мне. Она послушалась, избавилась от дурацкого кружева. И теперь платье позволяло оценить точёные плечи, тонкие ключицы и вершины высоких грудей, приподнимающихся в такт учащенному дыханию моей фарфоровой куколки.

Я увидел Изабель в парке. Из-за неё упустил другую рыжую девчонку, но Изабель того стоила. То, что я заметил краем глаза и чуть не пропустил, подтвердилось, стоило заглянуть в её глаза. А вот наличие жениха смешало только начавшие выстраиваться планы на девчонку. Пришлось обезопасить её от лишних посягательств на столь драгоценную девственность. Эта ценность достанется мне.

Подал руку, чтобы помочь Изабель преодолеть последние ступени. Узкая ладонь дрожала. Малышка боится меня, но так отчаянно храбрится, что не удается устоять, чтобы не поддеть её.

– Послушная девочка, – шепнул ей на ухо и положил ладонь на тонкую талию, подавляя порыв опустить ниже. Думаю, родители Изабель не оценят.

– Как это смело, – прошептала мать Изабель, Таира, прикрыв рот ладонями. Изабель переняла самое лучшее от внешности матери и почти ничего от отца.

– Изабель может стать законодательницей мод, – рассмеялся, впрочем, прекрасно знал, что не задержусь в городе.

Дела были почти завершены. Я и так находился здесь слишком долго, ещё и умудрился наследить. Вон, Изабель трясется при упоминании моего дурацкого прозвища. Правда, и её страх будоражит. С этими делами было как-то не до женщин, наверное, поэтому я так реагирую на неё. А стоило бы помнить, что у нас будет лишь одна ночь, первая для Изабель, ради которой и нужен весь этот фарс.

– Так ужасно? – спросила Изабель, поправив декольте платья.

– Нет, – её отец, Эмануэль, тяжело вздохнул. По взгляду видно, что он любил дочь. – Ты прекрасна, дорогая. Но я бы на месте герцога не выпускал тебя из вида.

Теперь я рассмеялся искренне.

– Взгляда от нее не отведу, – пообещал, обернувшись к Изабель, чтобы застегнуть на её шее изумрудное ожерелье в золотой оправе. Да, этого штриха и не хватало. Теперь моя куколка совершенна, и зависть окружающих будет оправдана.

– Спасибо, герцог, – Изабель коснулась ожерелья ладонью, облаченной в белоснежную перчатку. Ни грамма восхищения, только тоска в глазах.

Немного задело. А я-то думал, стоит блеснуть деньгами, и она растает. Ничего, послушает завистливые вздохи об удачной партии, получит браслет от комплекта, обручальное кольцо и перестанет огрызаться.

Я помог Изабель надеть шубку и, получив ещё пару напутствий от обрадованных перспективой удачного брака родителей, вывел её в морозный вечер.

– Сегодня похолодало.

– Вижу, – Изабель получше запахнула на себе шубку. Вести разговоры она не стремилась и больше ничего не произнесла, пока мы не добрались до кареты.

Здесь уже я укутал её ноги и спину, обнял плечи, придвинувшись ближе к невесте. Пахло от нее приятно, чем-то ягодным с кислой горчинкой. Вкусная девочка.

– Ты не поцелуешь жениха?

– Помада, – угрюмо проговорила она, указав на алые росчерки на губах. Могла бы обойтись и без нее. Или она специально?

Странно. Обо мне, конечно, ходят слухи. Но что-то она слишком уж не рада удачному во всех смыслах замужеству. Или я слишком напорист? По мне, я наоборот сдерживаюсь. Два лёгких поцелуя, а она смотрит так, будто я собираюсь её изнасиловать в тёмной подворотне. Неужели не понимает, какие желания пробуждает в мужчинах?

– Ты надела мой подарок?

Изабель напряжённо выпрямилась, сжав губы в прямую алую линию.

– Ну же, ты ведь честная девочка?

– Это так важно? Честная я или нет?

– Важно, – проник ладонью под шубку, положив её на живот девушки, отчего она вздрогнула.

– А ты будешь честен со мной? – нахмурив брови, спросила, заглянув в мои глаза. Вопрос сбил с толку.

– Я? Нет, не буду. И все равно честный ответ, да?

– Наверное, – пожала она плечами, отводя взгляд.

– Ты не ответила.

– Только низ. Платье не предполагает лифа, – щеки её заалели от смущения.

Без лифа, значит? Возбуждение, мелькавшее на периферии сознания, нахлынуло с новой силой, вылившись в тяжесть в паху. Придвинулся ещё, уткнувшись лицом в шелковистое пламя волос.

– Прекрати, – возмутилась Изабель, пытаясь удержать мою руку, скользнувшую от талии вверх.

Сжал упругое полушарие снизу и все же провел большим пальцем по ткани платья над соском. Интересно, какой он на вкус? Такой же ягодный?

– Прекратить? Ты только что заявила, что на тебе почти ничего нет, кроме платья.

– Мы ещё не женаты, даже не обручены, чтобы лапать меня, – Изабель обняла плечи руками, зажав груди, чтобы избежать новых прикосновений.

– Моё упущение, – согласился я, все же убрал ладонь, чтобы вытащить из кармана мешочек с кольцом.

– Что это?

– Обручальное кольцо. Ты же выйдешь за меня.

– Я не хочу за вас замуж, – взмолилась она, в момент разозлив. Не думал, что с ней будет столько возни.

– Это не вопрос, Изабель.

Она попыталась вырвать руку, когда я перехватил её за запястье.

– Ты выйдешь за меня, – повторил уже жестко и разжал ладонь, чтобы надеть на палец кольцо. – И станешь моей.

Изабель вырвала руку, как только я ослабил захват. Взглянула, нет, не испуганно – зло, с огнём в карих глазах. И раздражение схлынуло, вновь вернулось возбуждение.

– К черту помаду.

Изабель придушено вскрикнула, когда я притянул её к себе. Впился в сладкий рот губами, проникая в него языком. И сразу отпрянул, успев насладиться лишь парой секунд этого пряного поцелуя. Она меня укусила!

– У вас помада на губах, – буркнула она, отвернувшись, чтобы извлечь из сумочки зеркало. – И кровь.

Проклятье, когда этот бастион падёт, будет очень жарко. Моя огненная девочка, я весь в предвкушении.

Глава 5

Изабель

Проклятый герцог! Распускает руки при каждом удобном случае, а мы даже не женаты. Боюсь представить, что будет, когда поженимся. Надо было ему язык откусить, чтобы не совал его, куда не просили. Только, кажется, мой поступок лишь раззадорил этого маньяка. По крайней мере, ухмылка не сходила с губ герцога всю дорогу. А кольцо на пальце, казалось, прожигало мою кожу, пусть я и понимала, что это игра воображения. На жалкую попытку отказа герцог среагировал злостью. Да и не спрашивал он согласия, поставил перед фактом. Наверное, с такими деньгами и положением в обществе он не привык к тому, что ему перечат.

– Вот и поместье Монтер, – голос герцога заставил вынырнуть из невесёлых дум и выглянуть в окно.

Громада замка приближалась. Вдоль дороги светили фонари, словно указывая путь. Герцогиня любила блеснуть своим положением, собирала дорогую и безвкусную коллекцию картин, устраивала балы и званые вечера. Правда‚ до денег Синей Бороды ей было далеко. Сама вдовствующая герцогиня Монтер была довольно эксцентричной женщиной за пятьдесят лет. Ходили слухи о её любви к молодым мужчинам и устройстве вечеров для узкого круга лиц.

Как и в случае Синей Бороды, за спиной герцогини шептались, добавляя слухам все больше подробностей и пикантности. А чем ещё заниматься в нашем городке? Это не столица, хоть и крупный город. Из увеселений только театр, редкие городские праздники и вот такие балы, тоже не столь частые.

Герцогиня встречала гостей лично, в обширном холле, от которого в бальный зал вела лестница из белого мрамора. Розовое пышное платье её полнило, и уж совсем не по возрасту было столь глубокое декольте. Хотя, естественно, все предпочитали одаривать хозяйку вечера комплиментами.

– Так слухи верны, герцог! – воскликнула она, игриво хлопнув Легре по плечу, затем устремив внимательный взгляд ко мне. – Как смело, Изабель!

– Моя невеста очень смелая девушка, – Легре сжал мою ладонь, заглянув лукаво в глаза и мимолетно прикусив губу.

Этот жест заметила только я, как и поняла смысл сказанных слов. Щеки вспыхнули румянцем. А герцогиня протянула задумчивое «О-о-о-о-о», явно сделав собственные выводы из фразы Легре.

– Как же ей удалось очаровать столь завидного холостяка?

– Я не смог пройти мимо такой красоты.

«Лучше бы прошёл», – мрачно подумала я.

– Понимаю-понимаю, – разулыбалась женщина.

К счастью, на этом обмен любезностями был окончен, и герцог повёл меня в бальный зал.

– Улыбайся, Изабель. Сегодня ты, а не Монтер в центре внимания, – герцог указал на зал, по которому вальяжно прохаживались гости.

Хрустальные люстры ярко сияли под украшенным лепниной потолком. Играла живая музыка, под которую уже танцевало несколько пар. И герцог прав, стоило нам появиться в дверях, как взгляды многих обратились к нам, ко мне. Несколько знакомых сразу направились в нашу сторону. Голова слегка закружилась, а сердце забилось сильнее. К такому вниманию я была непривычна и отчаянно вцепилась в единственного, кто мог спасти меня от лишних расспросов: в герцога. Смешно, нашла, где искать защиты.

– Ты обещала мне танец, – Синяя Борода крепче перехватил мою ладонь и потянул в центр зала.

В эти мгновения почудилось, что все подчиняется велению его руки. Даже я. Музыка прекратилась, пары остановили свой танец, с недоумением взглянув на нас. А Легре рывком развернул меня к себе лицом, притянул к груди, положив одну ладонь на талию, а второй жестко зафиксировав мою ладонь в своей. Зазвенела на высокой ноте скрипка, а я испуганно вздохнула, когда поняла, что за танец предстоит исполнить. Ларетта. Слишком откровенный танец, чтобы танцевать его с кем-то, кроме супруга.

– Боишься? – горячее дыхание герцога опалило кожу на щеке, пробежалось мурашками вдоль позвоночника, осев жгучей злобой в глубине души.

Выпрямилась, посмотрев в синие глаза мужчины. Улыбнулась и шагнула в сторону, подчиняясь первому движению рисунка танца. Легре усмехнулся, следуя синхронно со мной, но улыбка превратилась в оскал, а глаза потемнели, когда каблук опустился на его ногу. Опять собрался распустить руки, пользуясь благовидным предлогом. А я это так просто не спущу.

Вырвала руку, развернувшись вокруг своей оси, замерла, оглядывая зал. И все па вылетели из головы, когда я осознала, что гости расступились, чтобы понаблюдать за танцем. Больше никто не танцевал. Только я и Синяя Борода. На секунду злость отступила под шквалом волнения и неуверенности. Но тут напомнил о себе Легре. Его ладонь сжала правое плечо, а вторая обвила талию, прижимая меня к твердой груди. Щеку защекотала густая борода. А герцог повёл меня по дуге, подчиняя движениям своего тела. И я была рада подчиниться, потому что в данную секунду напрочь забыла всю последовательность па ларетты. Будь она неладна.

Жар тела Легре обжигал сквозь платье. И как же был прав герцог, сказав, что на мне ничего нет, кроме него. Тонкий бархат и почти невесомое кружево. Разве это достаточная преграда на пути его страсти? Кажется, его не остановят ни слои одежды, ни расстояния, что я могу попытаться выстроить между нами. Боюсь, даже ещё не заключённый брак не способен притушить его пыл. Он же привлёк меня к этому танцу. Слишком тесному и личному, чтобы исполнять его с женихом.

А движения продолжались, разгоняя кровь в и так разгорячённом от близости мужчины теле. Такие быстрые и стремительные, что фигуры окружающих сливались в неясные силуэты разных оттенков радуги. Вступили барабаны, и я на автомате отыграла этот же ритм по паркету каблуком. Послушно развернулась в кольце рук Легре и положила ладонь на его щеку. Борода колола ладонь, а пальцы саднило от этого прикосновения. Следом же я мысленно дала себе затрещину, вспомнив, что это движение было необязательным, даже лишним. Как и рука Легре на моём бедре, поползшая ниже.

– Только попробуй, – прошипела, глядя в наглые глаза. И мне показалось, они блеснули синим светом. Наваждение какое-то.

Жалобный гитарный мотив ударил по натянутым нервам, заставляя тело подчиняться заученным движениям. Легре поднял мою руку над головой, а я совершила оборот, подхватив подол платья, чтобы ненароком не запутаться в длинной юбке. Опустила ладони, выгнувшись в спине. Мелькнула мысль, что герцог может отомстить за опущенный на ногу каблук и не поймать. Но Легре поддержал меня за талию крепко и надежно, позволяя мне вытянуть руки над головой и вскинуть ногу вверх в резком и стремительном движении.

Странно, но страхи и волнения ушли. В глубине груди зарождался огненный вихрь азарта. Приняв вертикальное положение, я прошла вперёд, чеканя каждый шаг. Развернулась, вытянув руку, и поманила застывшего на месте Легре. Он улыбнулся, мотнув головой. В момент сократил расстояние, когда я бросилась навстречу. Подхватил за талию, легко подкинул, хоть эта поддержка была необязательна.

Сердце ухнуло куда-то вниз, когда Легре легко поймал меня и опустил, впечатывая в своё твёрдое тело. Судорожно вздохнула, испытывая пьянящий коктейль чувств из чистого восторга и необъяснимого возбуждения. А жар в груди становился сильней, казалось, он опаляет горло, кипит в сердце, растекаясь по венам жидким пламенем. Поддержки, захваты и стремительные выпады, глаза в глаза, то расходясь, то вновь сближаясь, пока звучит мелодия ларетты. Это было прекрасно и завораживающе.

Инструменты затихли, и в воздухе зазвенели последние ноты скрипки, когда мы одновременно провели ладонями над лицами друг друга. Я зажмурилась, ощущая, как его палец скользнул между приоткрытых от учащенного дыхания губ. И вздрогнула, когда повторила это движение, а Легре слегка прикусил мой палец. Тело горело, пожар в груди пылал, а взгляд синих глаз обжигал своей страстью.

– Огненная, – прошептал герцог, перехватив мою ладонь и притянув к своей щеке, чтобы прижаться губами к пульсирующей жилке на запястье.

– Спасибо за танец, Доминик, – прошептала с придыханием, пытаясь привести разрозненные мысли в порядок. Что же ты творишь, Изабель?!

– Зови меня Ник, – сказал и почему-то дёрнулся, словно эта фраза вырвалась случайно.

– Ник, – повторила я, а в синих глазах вновь мелькнула эта вспышка. На этот раз я была уверена, что мне не показалось. Кто же ты?

Глава 6

Изабель

– Может, желаешь выйти и освежиться? – хриплым голосом спросил Легре.

И почему-то я не сомневалась, что стоит нам оказаться наедине, он вновь поцелует. И будет меня ждать не прохлада, а жар.

– Я бы выпила сока, – отступила от Легре, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок. Он с неохотой выпустил мою талию из захвата и предложил локоть.

После танца я бы не хотела к нему прикасаться. Сейчас больше всего хотелось выбежать на мороз, остудить снежинками горящие щеки, вдохнуть ледяной воздух, чтобы потушить все ещё пылающий в груди пожар, и холодом заставить замедлиться хоровод мыслей в голове. Только кто мне позволит?

Звучали скупые аплодисменты, пока герцог уводил меня к столикам с закусками. Только сейчас заметила, что ироничное настроение его покинуло. Густые брови иногда сходились в хмуром выражении, а губы сжимались в прямую линию. Танец взволновал его, да что кривить душой – и меня не оставил равнодушной. Но ощущение, что он позволил себе лишнего, не покидало.

– От тебя вкусно пахнет, Изабель. Духи?

– Виноград и мята. Я добавляю масла в шампунь.

– Мне нравится, – Легре указал слуге на чашу с пуншем.

– Подождите, я не пью алкоголь.

Но герцог вновь махнул рукой, давая понять, чтобы слуга не останавливался.

– Это всего лишь слабое вино. К тому же мы не задержимся на балу. Можешь расслабиться.

Слова о том, что мы здесь ненадолго порадовали. А вот расслабиться вряд ли выйдет. Эйфория после танца проходила, и возвращалась прежняя настороженность. Легре вложил в мою ладонь стакан и повёл меня по залу.

– Ты же хотела пить? Мне показалось, ты смелее.

– Причём тут смелость? – я поднесла стакан ко рту и сделала короткий глоток.

Промочить горло хотелось невероятно. Да и аппетит просыпался, ведь за весь день от волнения не удалось съесть и крошки. Наверное, поэтому даже один глоток ударил расслабляющей волной в голову.

В Грифонье Гнездо герцог прибыл всего месяц назад. Прежде замок долгие годы пустовал. Потому знакомых на балу у Легре было не так много. Он перебрасывался с ними парой приветственных фраз и предпочитал продолжать обход. Мои же знакомые смотрели на меня с алчным любопытством, но первая же наглая попытка расспросить разбилась о холодность герцога, и больше никто не решался подходить. За что я невольно ощутила к нему благодарность. Большей частью я молчала, не рискуя пить пунш. Но вскоре эта ходьба утомила, и я попросилась в дамскую комнату.

Легре отпустил без радости, но не пристало герцогу караулить невесту возле двери. В дамскую комнату я не пошла. Предпочла миновать несколько коридоров и выйти в зимний сад. Холод скользнул дрожью по разгоряченному после душного зала телу. Ледяной воздух отрезвил, принося ясность рассудку. Я подняла лицо к сияющим в темной глубине неба звездам и загадала, чтобы все сложилось хорошо, когда заметила серебряный росчерк покидающего неба светила.

Почему-то полегчало. В детстве я любила убеждать себя в том, что если очень захотеть, то мои желания сбудутся. Помню, даже верила, что штаны мальчика по имени Юлий, который дразнил меня в школе, загорелись по моему велению. Но воспоминания из детства подернулись серостью давности, а взрослый рассудок нашёл объяснения всем произошедшим «чудесам».

– Изабель, – услышала я за спиной и обернулась на знакомый голос.

Жерар стремительно приблизился, сжал обнаженные плечи ладонями. Его светлые волосы растрепались, а серые глаза смотрели с тоской.

– Ты что? Нас увидят, – я отстранилась, оглядываясь. Но гости предпочитали тепло бального зала морозу зимнего сада.

– Поговорим наедине, Изабель? – попросил он. – У меня есть план, как избавить тебя от внимания герцога.

– Не знаю, – мучительно раздумывая над словами бывшего жениха, я взглянула на двери за его спиной. Вдруг нас кто-то увидит? Пойдут слухи. Хотя они и так ходят в связи со срочной помолвкой с герцогом. – Хорошо, – решилась я.

Вряд ли Жерар предложит что-то дельное. Узнав герцога, я сомневалась, что он способен добровольно выпустить из хватки желаемое. Но и объясниться с Жераром однозначно стоило. Мне было жаль наши отношения, и не хотелось бы, чтобы он думал, что я специально искала внимания герцога.

Жерар повел меня обратно в дом, а там свернул в противоположном от бального зала направлении. Ушли мы недалеко, вошли в первую попавшуюся гостиную. Здесь было темно, и Жерар вместо потолочного освещения включил настольный светильник, стоящий на столике у входа. Тусклый свет осветил небольшое помещение с комплектом кресел, установленных вокруг круглого стола. Похоже, здесь предпочитали проводить время за настольными играми. Стены украшали картины, коих в поместье Монтер было великое множество.

Я вошла в гостиную, неуверенно оглядываясь, а следом уже стремительно прошел Жерар, закрыв за собой дверь.

– Это возмутительно! – горячо воскликнул он, вскинув кулак. – Один короткий разговор. Пять минут с моим отцом наедине – и у меня больше нет невесты.

– Герцог собирался выплатить твоему роду неустойку.

– Выплатил. Но отец даже не возмущен, хотя стоило бы. А твои родители?

– Рады удачной партии, – хмыкнула я с горечью в голосе.

Меня и саму огорчало и удивляло поведение матери и отца. В первый же день оставили с Легре наедине, а сегодня позволили сопровождать меня на балу.

– Это странно, не находишь? – Жерар резко приблизился, схватил меня за руку и прижал ладонь к своим губам. – Он колдун. Чем ещё объяснить, что ему все подчиняются?

– Не говори глупостей. Это детские сказки.

– С чего ты взяла? Ты была за пределами страны?

– А что там есть? Безжизненные земли и опасные народы.

– А я не верю. Говорят, за пределами границ Лигерийской Империи есть и другие страны, где люди свободны в перемещениях. И существует магия, – последние слова произнес с благоговением в голосе.

– Глупости, – я вырвала руку из захвата Жерара, разозлившись.

Неужели я рискую репутацией ради детских сказок? Чувство вины проходило, и сейчас я очень жалела, что согласилась уединиться с ним.

– Ты не понимаешь. Не просто так говорят о Синей Бороде. Как только он появился в городе, начали пропадать люди. А недавно собаки случайно откопали обезглавленное тело. И эта спешка со свадьбой. Нужно бежать, Изабель.

– Бежать?

– Да, бежим со мной, любимая! – горячо воскликнул он, вновь, как и в саду, сжав мои плечи ладонями. – Мы скроемся в столице у моего дяди. Обоснуемся там. А когда слухи и шум улягутся, вернемся. Что сможет Легре, если мы будем обвенчаны?

– Герцог нагонит, – пробурчала я, хотя слова о трупе и пропаже людей напугали. Почему-то я легко представляла герцога с окровавленным оружием в руке.

– Поэтому нужно торопиться. Завтра же сбежим. Скажи родителям, что едешь в библиотеку, как обычно. Оставь карету, а сама отправляйся через сосновую аллею к окраине. Я буду ждать тебя там с лошадьми.

– Я…. не знаю, – замотала головой.

Сама мысль о том, чтобы покинуть привычную жизнь, родителей, пугала. Но ведь мне все равно предстоит уехать. Только с герцогом, мужчиной, который пугает своей напористостью и странным огнём в синих глазах. Ведь точно колдун. А с Жераром все знакомо, ясно и понятно. Даже его план мог вполне сработать. Не мы первые, не мы последние, кто пожелал пойти против воли родителей.

– Мы же любим друг друга, Изабель, – горячность Жерара заставила оторопеть.

Уперла руки в его грудь, но он все равно нагнул голову и поцеловал меня. И это не походило на тот единственный целомудренный поцелуй. Жерар целовал с напором и жадностью. Наверное, я должна была ощущать тепло, радость от ласки любимого, но не было ничего. Вообще ничего не чувствовала. Может потому, что поцелуй с герцогом вызывал лавину эмоций, а этот казался пресным? И словно услышав мои мысли, появился сам Легре:

– И что же здесь происходит?

Ахнув, я резко отпрянула от Жерара, хоть он и попытался удержать возле себя, и устремила полный ужаса взгляд к герцогу. Легре стоял, облокотившись плечом на дверной косяк. Руки были скрещены на груди, а мышцы так напряжены, что натягивали ткань пиджака. Синие глаза почти равнодушно взглянули на Жерара и впились в меня острыми когтями злости. Что же теперь будет?!

Глава 7

Изабель

– Изабель, останься. А ты – вон.

– Но… – попробовал было возразить Жерар.

– Вон, я сказал, – процедил герцог.

Даже если бы кричал, не достиг бы такого эффекта. Угроза в голосе ударила искрами по натянутым нервам, отдавшись болью в висках. Жерар побледнел, резко замолк и опустил глаза.

Легре отступил от двери, и Жерар предпочел сразу же покинуть гостиную. Подставил и бросил. Вот тебе и любовь. На душе стало паршиво, а глаза защипали слёзы. Но сильнее был страх, он вспыхивал в груди, ослепляя, когда герцог, закрыв за собой дверь, двинулся ко мне. Снова медленно, крадучись, словно хищник. И даже не знаю, как удалось устоять на месте, а не попятиться назад.

– Это не то, что вы подумали, – заговорила я, пытаясь придать голосу твердость. Нельзя позволять себя запугивать. Только не бояться не получалось. – Жерар попросил о разговоре. Я хотела объясниться с ним, чтобы он не думал обо мне плохо. Даже в мыслях не было, что он поцелует.

– Снова обращаешься ко мне на «вы»?

– Ты пугаешь меня, – через силу выдавила я, заглянув в холодные глаза с мольбой. – Поверь мне. Я не вру.

– Я не склонен к доверию, Изабель. Предпочитаю получать железные доказательства. Теперь я сомневаюсь, что ты девственница.

– Я чиста! – сжала ладони в кулаки, до боли закусив губу. Не думала, что когда-нибудь меня коснутся обвинения в добрачной связи.

– Если так, ты не будешь возражать против проверки? – он замер глыбой льда передо мной, обдавая волнами злости и недоверия.

Я громко вздохнула от ужаса, прижав ладони ко рту. Голова закружилась, стоило только представить, как отреагируют родители, когда к нам в дом приедет врач для проверки.

– Пойдут слухи! Вы опозорите мой род недоверием.

– Нужно было думать об этом до того, как целовать этого щенка, – голос Легре повысился. И тогда я осознала, что он не просто зол, он в бешенстве.

– Пожалуйста, поверьте… – осеклась, опустив ладони и уже с трудом сдерживая слезы. – Я клянусь, что ничего не было. Пожалуйста‚ поверь… Ник, – вспомнив окончание танца, пробормотала. И, кажется, обращение заставило ледяную маску дрогнуть.

Легре ещё приблизился, положив ладонь мне на талию. Нагнувшись так близко, что наши лица оказались на одном уровне, он сжал второй ладонью моё бедро, начав собирать ткань платья. И, удержав под поясницу, не дал отстраниться.

– Я сам проверю, – прошептал в мои губы, заставив задрожать.

– П-проверите?

– Я что тебе говорил? – герцог подался вперёд, а я выгнулась в спине, пытаясь избежать поцелуя.

Только сделала хуже, ведь от герцога было не сбежать. Ладонь на пояснице опустилась ниже, прижимая мои бёдра к его. Щеки опалило жаром, когда я ощутила каменную твердость, зажатую между нашими телами. Вряд ли герцог носит в кармане… м-м-м… огурец.

– Пожалуйста, – прошептала, глядя в пылающие страстью синие глаза.

– О чём ты просишь, Изабель? Чтобы я перестал медлить?

– Чтобы ты прекратил.

Твёрдые губы изогнулись в улыбке, и Легре вдруг подхватил меня за талию, закружил по комнате, вернув мыслями в мгновения нашего танца. Но эти па были недолгими. Герцог подсадил меня на стол, в одно слитное движение раздвинув ноги, и подтянул меня к себе. Так близко, что я вновь ощутила горячую твёрдость его возбуждения, прижавшуюся к самому сокровенному.

– Ник, пожалуйста, – вцепилась в пиджак на его груди, откровенно паникуя.

– Не волнуйся, Изабель, – он потянулся к моим губам, но остановился. – Помню, помада и острые зубки, – усмехнулся.

Поцелуй обжёг щеку, пробежавшись мурашками по коже. Страхи, тревоги и сомнения выливались в панику, и я не знала, что предпринять. Кричать? И нас обнаружат в такой провокационной ситуации. Будто мне не хватает слухов. А теперь и сам жених сомневается в моей честности. Пока я лихорадочно пыталась придумать, что делать, Легре продолжал целовать меня. Горячие губы медленно спускались поцелуями-укусами по шее, язык вычерчивал на коже влажные узоры, заставляя трепетать и жмуриться, настолько остро воспринимались ласки Синей Бороды.

– Не надо, – попросила, положив ладони на твердую грудь герцога. Без надежды на успех попыталась оттолкнуть.

– Расслабься. Я только проверю, – ладони пробежались по плечам, опуская бретели платья и обнажая грудь.

– Боже! – я попыталась прикрыться, но он перехватил мои руки, заглянув в глаза.

– Богов не существует, Изабель, – совершенно серьезным голосом сообщил он. Только настроение его изменилось моментально, губ коснулась порочная улыбка: – И посторонние могут помешать тебе.

Мозолистая ладонь накрыла грудь, почти бережно огладила нежное полушарие.

– Мне? – дрожащим голосом прошептала, не в состоянии оторвать взгляда от руки Легре.

Большая ладонь почти скрывала грудь от взгляда, но я явственно ощущала, как мозоли слегка царапают, а пальцы чуть сжимают затвердевший сосок. Дыхание сбивалось, застревая в горле, а голова кружилась. Слишком много для меня, слишком остро.

– Тебе, – герцог склонил голову ко второй груди. Обжигающее дыхание коснулось кожи. – Получить удовольствие, Изабель, – губы сомкнулись на соске, втянув его в рот.

Я невольно вскрикнула. Одной ладонью сжала плечо Легре, а второй скользнула в его густые волосы. Пальцы дрожали, а из головы вылетели все мысли. Что же он творит? Легре прикусил сосок, сорвав тихий вскрик с моих губ и заставив выгнуться в спине. Прохлада комнаты и жар прикосновений выливались в лихорадку, бросая тело из крайности в крайность. Я то дрожала, то изнывала от духоты. Вновь разгорался знакомый пожар в груди, расходясь по венам жидким пламенем и оседая внизу живота пульсирующим комком наслаждения.

– Сладкая, – прошептал Ник, выпуская грудь из плена губ.

Приоткрыв глаза, я замерла, глядя на него. А он с самым провокационным видом лизнул твёрдый и влажный камушек соска. Картинка столь порочная и волнующая, что комната закружилась сильнее.

– Все ещё хочешь, чтобы я прекратил?

– Наверное, – слова прозвучали глухо и хрипло. Я совершенно не узнавала свой голос.

– Наверное? – улыбнулся Ник. Синий взгляд обжигал мысли не хуже поцелуев, заставляя думать только об одном. О том, чтобы он продолжил и подарил удовольствие, которое обещал. – Кажется, я недостаточно убедителен, – мотнул он головой, а ладони скользнули от коленей к бедрам, окончательно задирая юбку.

Ах да, проверка. Неужели он возьмёт меня прямо здесь, на столе, во время бала? Лишит невинности, ещё и откажется от помолвки. Ужасно. Мужская ладонь сжала ногу, а большой палец пробежался по внутренней стороне бедра у изгиба ноги, отодвигая кружевную ткань.

– Нет, Изабель. Самое главное произойдет на брачном ложе, – прошептал он, словно прочитав мои мысли.

Мои пальцы судорожно сжали ткань пиджака Легре, а позвоночник прострелило разрядами электричества, когда его палец коснулся самого сокровенного. Скользнул вверх, растирая влагу по складкам, и надавил, сорвав на этот раз с моих уст протяжный стон. Я выгнулась в спине, подаваясь навстречу этому прикосновению, не помня себя в пучине чувств и ощущений, в которых тонула. Но я забыла набрать в лёгкие воздух и теперь задыхалась, потеряв все ориентиры.

Никто и никогда не прикасался ко мне так. Наверное, потому незнакомые ощущения воспринимались столь ярко. Они лишали голову всяческих мыслей, кроме тех, что были о мужчине, ласкающем меня. Он творил что-то невероятное: гладил и ласкал, доводя до исступления, иногда приостанавливаясь, заставляя разочарованно хныкать. Когда его палец скользнул в меня‚ это было подобно взрыву. Я забыла, как дышать и почти ослепла. Но Легре вновь остановился, обжег щеку поцелуем.

– Какая же ты горячая, куколка, – прикусил мочку уха, мощно двинувшись в лоно пальцем. – Влажная, – и новый толчок, сорвавший стон и пробежавшийся слезами по щекам. – Моя. Скоро будешь моей, – большой палец почти болезненно пробежался наверх, надавил на самую чувствительную точку. И это стало концом. Моей маленькой смертью.

Тело содрогнулось. Запрокинув голову, я застонала, ощущая, как внутренние мышцы сжимаются, распространяя по телу волны непередаваемого удовольствия. Подобно буре, они пронеслись в мыслях, забрались в самые потаенные уголки души, выворачивая её наизнанку. Что-то невероятное, что-то запретное, то, за что я буду корить себя после. Сейчас же мне слишком хорошо.

– Я ускорю свадьбу. Иначе не выдержу, – Ник сжимал дрожащую меня в объятиях, покрывая беспорядочными поцелуями грудь, шею и влажные от слёз щеки. – Хочу тебя. Хочу. И скоро получу, – пообещал он и всё же завладел моими губами в долгом поцелуе.

Глава 8

Синяя Борода

Изабель все ещё дрожала в моих руках, скользя затуманенным взглядом по обстановке комнаты, но ничего не видя. Интересно, это её первый оргазм? Или она все же ласкала себя одинокими ночами? Картинка обнажённой Изабель, лежащей на её огромной кровати, и её тонких пальчиков, скользящих между влажных складок, встала перед глазами так ярко, что я простонал сквозь зубы. В паху резало и болезненно пульсировало. И я готов был застонать вновь, но уже от разочарования. Не Изабель же привлекать к своим проблемам. Она может упасть в обморок, если я попытаюсь спустить штаны и попрошу приласкать меня хотя бы ладошкой.

Невинная малышка, понимал же. И все равно, стоило увидеть её в объятиях этого сопляка, как меня переклинило. Просто башню сорвало от злости. А если бы я отправился её искать позже? Что бы она ему позволила? Вдруг то же самое, что и мне? Эта мысль вспыхнула бешенством в мыслях и осела желчью на кончике языка. Но хоть возбуждение отступило. Ведь сложно будет скрыть кол в штанах, когда мы отправимся на выход.

Изабель отдышалась и посмотрела на меня более осмысленным взглядом. Щеки пылали, из приоткрытых пухлых губ вырывалось прерывистое дыхание, обнажённые груди приподнимались ему в такт, снова соблазняя розовыми вершинами сосков. Такая красивая, что перехватывало дыхание, и вновь возвращалась резь в паху. Мой любимый сорт вина, пряный, лишающий рассудка, с мятной кислинкой упрямства. Я невероятно хотел её. И в эти секунды сомневался, что мне хватит одной ночи.

Изабель начинала понимать, что произошло. Дурман страсти отступал под прессом доводов, которые она себе напридумывала. Она прикрыла груди рукой, второй пытаясь опустить подол платья.

– Все в порядке. Не стоит стыдиться своих чувств, – подхватил её за талию и аккуратно поставил на ноги. – Тебе было хорошо. Остальное не имеет значения.

Изабель не ответила. Она выпрямилась и начала поправлять одежду, всеми силами стараясь не смотреть в мои глаза.

– Вы разубедились в своих подозрениях?

– Изабель, на «ты». Мы слишком близко знакомы, чтобы общаться иначе.

Изабель дёрнулась от моих слов. Посмотрела зло, со слезами на глазах.

– Я сделал тебе больно? – забеспокоился. Так разошёлся, что не контролировал себя? Проклятье.

– Нет, – мотнула она головой, отвернувшись, и направилась вглубь комнаты, по направлению к окну.

Она раздвинула шторы и распахнула окно, впуская в помещение ледяной воздух с улицы. Снова не смотрела на меня. А я решительно не понимал, что происходит. Обычно после оргазмов благодарят и тоже пытаются доставить партнеру удовольствие. Проклятая Лигерия с её отсталыми устоями.

Изабель стояла под потоками морозного ветра и смотрела на ночное небо. Я почти ощущал её замешательство и страхи. Как и ощутил её восторг во время танца. И это ненормально. Это плохо. Может, стоит отложить дело? Не получится: время и так поджимает. Ей скоро исполнится двадцать один. И так уже довольно поздно.

– Изабель, в чем дело?

– Вы же…ты не думаешь, что я испорченная, раз позволила?

– Нет, – подошёл к ней со спины, положил ладони на хрупкие плечи и заставил себя слегка рассмеяться. – Это я испорченный. Не смог сдержаться.

– В тебе я не сомневалась, – едко ответила она, разворачиваясь. – Я хочу домой.

– Хорошо.

Все равно я уже завершил дела на балу. Надеюсь, ничего не упустил. Не хотелось бы случайно подставить Изабель под удар. Хотя о нашей скорой помолвке не говорит только ленивый.

– У тебя помада на губах, – Изабель вновь отвела взгляд, чтобы извлечь из сумочки зеркало. – И волосы растрепаны.

Провел ладонью по губам, стирая красные разводы. И все ещё ощущал виноградно-мятный вкус её уст. Наваждение какое-то.

Поместье покинули, не входя в бальный зал. Лишь попрощались с герцогиней.

Весь путь обратно Изабель угрюмо молчала, уткнув взгляд в сложенные на коленях ладони. Я кутал её в плед и обнимал плечи, размышляя про себя о том, увяз я окончательно или ещё можно вырваться. Желание никуда не делось, лишь ослабло. Но я по-прежнему хотел эту девушку, но теперь боялся возможных последствий. Слишком сильно влечение, и я уже не сомневался, что дело не в красоте Изабель.

Когда подъехали к особняку, я не сразу её выпустил, решив посвятить в свои планы.

– В городе я почти никого не знаю, поэтому не вижу смысла в проведении пышной церемонии. На венчании будут присутствовать только твои близкие родственники.

– Когда?

– Скорее всего, послезавтра. Но можно и ускориться, если хочешь, – заглянул с улыбкой в испуганные карие глаза. Лично я готов был провести церемонию хоть сегодня. Опасения могут быть беспочвенными, а Изабель слишком лакомый кусочек, чтобы выпускать её из рук.

– Так быстро.

– Не вижу смысла медлить, – поддел пальцами подбородок, приподнимая её лицо. – Не кусайся, иначе и я укушу.

Она громко вздохнула, нахмурившись, а я накрыл ягодные губы поцелуем. Кажется, я мазохист, раз поцеловал, зная, что еще нескоро получу разрядку. Возбуждение нахлынуло с новой силой. Я смял мягкие губы, проникая языком в жаркий рот. Обнял куколку, прижимая к груди. И силой воли заставил себя разжать объятия.

Изабель отстранилась, закусив нижнюю губу. Щеки её вновь пылали, а во взгляде блуждали неуверенность и растерянность. Привыкай, малышка, к тому, что тоже меня хочешь.

– Я добегу. Провожать не надо, – изобразив на губах улыбку, Изабель выпорхнула из кареты и, действительно, побежала к дому.

Что ж, до встречи. А у меня ещё запланировано важное дело.

* * *

Дверь лавки распахнулась, являя встрепанную рыжую девушку. Она куталась в шаль, накинутую поверх серой сорочки.

– Вы не полицейский? – прошептала она, оглядывая пустынную в это время ночи улицу.

– Скорее‚ палач, – втолкнул девушку в дом, в одно движение закрывая за собой дверь.

Тусклый светильник освещал парадное помещение аптеки. Наши застывшие напротив друг друга фигуры отразились в стеклянных витринах.

– Что происходит? – её глаза широко распахнулись, она попятилась назад, оглядываясь. – Это вы!

Серые глаза потемнели, когда она метнулась к прилавку и схватила лежащий на нём нож. Я рванул за ней, прижал к груди, зажимая рот платком, заранее обработанным нужным составом.

– Не советую.

Девчонка забилась в моих руках и попыталась ударить ножом. Я перехватил её руку за запястье, ударил о край стола, выбивая нож из ослабшей ладони. Вскрик боли приглушённо прозвучал сквозь ткань. Движения девушки замедлялись, пока она не обмякла в моих руках, теряя сознание.

– Вот и попалась, – убрав платок в карман, я подхватил девушку на руки.

Тогда в парке она ушла, когда я заметил Изабель, и найти беглянку оказалось не так просто. Думал, что уже опоздал. Но, кажется, удача на моей стороне, и время ещё есть. Стоило подумать об удаче, как она решила мне изменить. За спиной послышались шаги, и раньше, чем я начал реагировать, раздался насмешливый и слишком знакомый голос:

– Похищениями промышляешь, Ник? Не легче ли сразу убить?

– Маркус? – резко развернулся, чтобы убедиться в том, что не ошибся. – Что ты здесь делаешь?

Маркус подпирал плечом дверной косяк, скрестив руки на груди. На губах растянулась присущая ему кривая ухмылка, а глаза блеснули красным в полумраке помещения. Поза расслабленная. Но это лишь видимость. Длинный, подбитый мехом плащ полами скрывал от взгляда руку Маркуса, которая, уверен, покоилась на рукояти меча.

– Ты засветился, Николас, – ответил он, небрежным движением отталкиваясь плечом от косяка, выпрямляясь. – Но прибыл я по другой причине.

Глава 9

Изабель

– Дорогая, с тобой всё хорошо? – участливо поинтересовалась матушка, заметив, что я так и не съела ничего за завтраком.

– Я в порядке, – кое-как растянула на губах улыбку и все же положила на язык кусочек куриной грудки. Но родительницу убедить не удалось.

– Плохо прошёл бал? – предположила она.

Грудка встала поперёк горла. Я закашлялась и, схватив стакан воды, отпила несколько глотков, пытаясь прийти в себя.

– Бал прошёл чудесно, – сипло пробормотала, опустив глаза к тарелке с распотрошенной грудкой.

Щеки вспыхнули румянцем, и низ живота налился теплом, стоило только оживить в памяти вчерашний день. Тело все ещё помнило откровенные прикосновения Ника. И это выводило из себя, путало мысли. Я же боялась его до дрожи. Когда он застал нас с Жераром целующимися, думала, мне пришел конец. Не в физическом смысле. Проверка либо просто отказ от помолвки в связи с сомнениями в моей чистоте, поставили бы крест на моей репутации. И не только моей, а всего рода. Негласно, но мало кто согласился бы иметь с нами что-то общее.

И то, что произошло потом. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного, чтобы пылать от прикосновений, забывать обо всём на свете. А когда мысли вернулись в пустую голову, решила, что провалила проверку, ведь позволила почти незнакомцу творить подобное. И снова ошиблась. Легре был доволен. Синие глаза обжигали страстью и предвкушением, а всю дорогу домой он не выпускал меня из объятий. Только все это лишь сильнее запутало, ведь я по-прежнему ничего не знала о женихе: о его прошлом и настоящем, характере и планах на будущее.

Это Жерара я успела изучить досконально, но всё равно его трусливый побег стал неожиданностью. Он мог хотя бы попытаться защитить меня перед герцогом, пояснить, что произошло на самом деле. Но предпочёл оставить меня наедине со взбешённым Легре. Надеюсь, Жерар не ждёт, что я соглашусь на побег. Я бы не решилась на такую глупость, даже не поступи он так, как вчера. Теперь же я не желала иметь с ним вообще ничего общего.

– Точно? – напомнила о себе матушка.

– Конечно, – вновь взглянула на родительницу. Она с тревогой оглядывала меня.

– Может, нам не стоило отпускать тебя с герцогом, – она коснулась лба, поморщившись, словно от головной боли. – Как-то это неправильно.

– Странно, что ты только сейчас об этом задумалась, – проворчала я, отодвигая от себя тарелку. Легре уже второй день подряд лишает меня аппетита. Невозможный мужчина.

– Да, – растерянно протянула она и отпила из стакана несколько глотков воды. Руки матушки дрожали, и выглядела она потерянной. – Что-то голова разболелась, – она вымученно улыбнулась, проведя кончиками пальцев по идеально уложенным в высокую прическу волосам. – Знаю, брак с герцогом страшит тебя своей неопределенностью. Но все лучше Жерара. Он ещё молод, а герцог взрослый мужчина, который знает, чего хочет от жизни и как обращаться с женщиной. Уверена, с ним ты избежишь многих семейных проблем.

– Я вообще не хочу замуж, – устало вздохнула, поднимаясь из-за стола. Матушка, само собой, пропустила мои слова мимо ушей, лишь небрежно махнув рукой. – Я в город.

– По магазинам? Давай я поеду с тобой. Нужно подобрать что-нибудь для брачной ночи.

– Нет, я в библиотеку, – снова краска ударила в лицо. Как бы Легре сам не занялся моим облачением для брачного ложа. Правда, я не могу представить что-то откровеннее присланного им комплекта.

– Эти твои книжки, – матушка демонстративно закатила глаза. – Лучше бы заведением нужных знакомств обеспокоилась.

– Как видишь, мой брак устроился и без знакомств, – едко ответила я, направившись к дверям, выводящим прочь из столовой. Но всё же остановилась и обернулась. – Матушка, раз ты усомнилась. Не кажется ли тебе, что вы слишком торопитесь со свадьбой?

Она вновь поморщилась, словно от головной боли.

– Что-то мы спешим, – согласилась она. – И платье не успеваем пошить. Пожалуй, поговорю с твоим отцом.

Ответ матушки весьма удивил, как и внезапно проснувшиеся в ней сомнения, что лишь прибавило мне тревог. Почему-то вновь вспомнился свет в синих глазах герцога и слова Жерара о колдовстве. Нет, в магию я решительно не верила, это все детские сказки. Но‚ кажется, я что-то читала однажды про гипноз. Существуют люди, способные убеждать собеседника в чём угодно. И гипнотические способности научно доказаны. Может и здесь имеет место гипноз? Сумасшедшая теория, но чем ещё объяснить лёгкость, с которой Легре добился разрешения на брак со мной буквально за несколько часов.

Утром я надела закрытое платье из тонкой шерсти, потому подниматься в комнату не стала, а сразу направилась в холл. Мысли мои витали далеко, пока я надевала верхнюю одежду и покидала особняк. Слишком много тайн вокруг Синей Бороды, слишком скрытен он был и прямо заявил, что честен со мной не будет. Как же относиться к нему? Чего ждать? Он хочет меня как женщину, в этом нет сомнений. Но моя личность его вряд ли интересует больше тела. Что меня ждёт, когда он получит желаемое? Не остынет ли, пресытившись? Наверняка он ожидает от меня беременности и рождения наследника. А дальше мне предстоит воспитывать детей и изображать примерную жену герцога.

Как же я иногда завидую мужчинам. Сколько же у них свобод, недоступных женщинам. Будь у меня выбор, я бы хотела продолжить образование, а не уходить в замужество и воспитание детей. Нет, детей я тоже хотела, но намного позже. Выбор – это то, чего я была лишена с рождения. С самого детства я знала, что мужа мне подберут родители. Но смириться не получилось ни тогда, ни сейчас. Потому я постаралась построить крепкие отношения с Жераром, так, чтобы он не слишком меня ограничивал. Он даже разделял мою мечту отправиться к границе Лигерии, чтобы увидеть океан. И обещал не торопить с детьми. Но все разрушилось, стоило наткнуться на Синюю Бороду.

Нет, нужно относиться к ситуации иначе. Когда-то же я развила интерес Жерара в настоящую дружбу, даже любовь с его стороны. По крайней мере, он считал, что любит. В своих чувствах, как и в его, я разуверилась после вчерашних событий. Но и с герцогом же можно построить настоящие доверительные отношения. Позволить узнать себя и самой познать его душу. Сделать так, чтобы страсть переросла в настоящие чувства. И тогда брак с ним, пусть и вынужденный, может стать счастливым. Может даже он отвезёт меня к океану и позволит продолжить обучение.

Отец уехал по делам ещё утром на нашем экипаже. Но библиотека находилась в паре кварталов от дома. Чаще всего я предпочитала проходить этот путь пешком и редко пользовалась услугами извозчика, только сегодня значительно похолодало. Дыхание застывало в воздухе облачками пара, а трескучий мороз кусал щеки и нос. Возникла мысль вернуться домой, когда я вышла за ворота особняка на улицу. Заметив впереди карету, я махнула рукой, чтобы обратить на себя внимание. Если свободен – найму, если нет – вернусь домой, хоть и понимаю, что матушка поднимется давать предсвадебные советы.

Карета, скрипя на морозе металлическими суставами, приостановилась передо мной. Извозчик спрыгнул с облучка и без слов распахнул передо мной дверь, помогая подняться по ступеням. Ступив на первую ступень, я приостановилась, поняв, что карета вовсе не пуста.

«Не такой уж он и трус» – мелькнула мысль, когда Жерар схватил меня за руку и утянул в тёмное нутро кареты.

Я споткнулась, больно ударив ногу о верхнюю ступень, и буквально рухнула в подставленные объятия бывшего жениха. Дверь закрылась за спиной, погружая карету в полумрак.

– Жерар! Что ты делаешь?! – я начала вырываться, но карета резко рванула с места. И я бы упала, если бы не поддерживающие руки.

– Ты не явилась на место встречи, – мрачным голосом заявил Жерар, силой усаживая меня возле себя. Карету так трясло, что мне пришлось вцепиться руками в скамью.

Впервые видела Жерара таким злым. В глазах застыла решимость, а губы сжались в тонкую линию.

– Конечно‚ не явилась. Я не собираюсь сбегать, – сообщила очевидное. Люби я его без памяти, может, и решилась бы на этот отчаянный шаг.

– Я понял, – сердито бросил он. – Поэтому принял решение за тебя.

Шок начал проходить, и я в полной мере осознала, что меня только что похитили. Это понимаю я, понимает Жерар, но не Легре. Он решит, что я сбежала, и будет в бешенстве. Снова. И на этот раз я вновь рискую оказаться крайней.

Глава 10

Синяя Борода

– И нужна тебе эта возня со свадьбой, – Маркус сидел в кресле напротив меня и лениво подкидывал кинжал в руке. Кажется, не только меня Лигерия заставляла нервничать.

Огонь, горящий в камине, играл тенями на гармоничном лице Маркуса и откинутых назад чёрных волосах. Мы заняли для ужина небольшую уютную гостиную Грифоньего Гнезда. С трапезой давно покончили и сейчас обсуждали последние новости.

– Умыкнул бы её и все дела, – криво улыбнулся он, а взгляд острым лезвием впился в меня, словно пытаясь пробраться под череп и выяснить все без слов и лишних разговоров.

– А дальше что? Изнасиловать?

– Почему же так грубо? – густые чёрные брови поползли вверх в притворном возмущении. – Девушка не обязательно должна быть в сознании.

– Сути это не меняет.

– Возможно. Либо ты усложняешь, – небрежно пожал он плечами, откинувшись на спинку кресла. – Дело в самой девушке, да? Как её?

– Изабель Лакруа.

– Это она пока Лакруа, – рассмеялся. – А станет Легре. Ну, – протянул почти злорадно‚ – она так будет думать. По мне, похищение честнее.

– Это моё дело.

– А она, похоже, зацепила тебя. Красивая, да? И когда ты познакомишь невесту со своим дорогим братом?

– Маркус, прекрати, – произнёс я, уже не скрывая угрозы в голосе.