Сердце дракона. Часть вторая бесплатное чтение

ГЛАВА 1

Красное свадебное платье сидело на мне идеально. Эсте Борниталь порхала вокруг с зажатой между зубов иголкой с ниткой и поправляла последние огрехи.

— Мали! — восторгалась портниха, — красивее невесты я еще не видела. И это платье… оно будет лучшим за всю жизнь. Еще никогда не удавалось создать подобный шедевр. Поверь, все… ВСЕ драконы падут к твоим ногам.

— Мне не нужны все! — хмыкнула, расплываясь в клыкастой улыбке, — только один. Будущий муж. Ксавьер Берратокс!

— Ох! — женщина вздрогнула. А я поспешила убрать клыки, появляющиеся в неподходящее время. Друзья и знакомые нелегко приняли мое превращение в вампира.

Что говорить, сама все еще не привыкла к этому. Особенно к той жажде, что охватывала рядом с обычными людьми. Только их кровь будоражила обоняние и пробуждала зверский голод. Если бы не Ксения, не знаю, как удержалась от соблазна впиться в чью-либо пульсирующую под тонкой кожей артерию.

— Эсте Борниталь, вам лучше уйти! — распорядилась присутствующая на примерке императрица.

— Я справлюсь! — поспешила заверить свекровь, но она была категорична.

— Все и так идеально! Она, — кивнув в сторону исчезающей за дверью женщины, — абсолютно права. Такую красивую невесту сертейский двор еще не видел.

— Ксения! — смутившись, почувствовала, как щеки залило краской, — так говорят обо всех невестах. Каждая по-своему красива и особенна в тот торжественный день, что соединяет ее с избранником.

— Нет, Мали! Мама права, — вмешалась София, недавно обретенная сестра-близнец, — смотрю, и сердце замирает. Ты удивительная. Уже выбрала, какую песню подаришь Ксавьеру?

— Думаете, стоит? — с сомнением уточнила я, — все-таки свадьба. Это мой праздник и…

— Вот именно! Мали, это твой праздник. Не забудь, помимо свадьбы, еще и день воскрешения из мертвых, — напомнила сестра, — только услышав голос, и увидев нас вместе, они поверят, что ты действительно жива. И еще в то, что нас двое. Я устала прятаться.

— Тогда и думать нечего! Спою полюбившуюся всем песню о свободе.

Для драконов нет ничего дороже, кроме единственной пары, разумеется, чем свобода. Потому и та песня нашла отклик у крылатых.

— Ну, и хорошо! — согласилась с выбором Ксения, — переоденься и спускайся к нам. Обсудим список блюд. И заполним приглашения. На них необходима твоя подпись! Поспеши, там не менее пятисот штук набралось. Кошмар! Всю эту стаю еще нужно чем-то кормить. Они же прибудут со всех уголков Сертеи как минимум за день до торжества. Столько работы! Ужас. Мы ничего не успеваем.

— Ну, что ты, мама! — София подхватила императрицу под руку и повела ее к выходу, — не преувеличивай. Естественно, ты не каждый день единственного сына женишь. Но поверь, все пройдет и-де-аль-но!

Когда за девушками, а назвать Ксению взрослой женщиной, или того больше, мамой, как это делала сестра, язык не поворачивался, захлопнулась дверь, вздохнула с облегчением. Появление новых родственников в моей жизни было довольно неожиданным. Грызло чувство вины, что не ощущала к сестре родственных чувств. Да, мы были похожи. Да, я чувствовала связь с ней и легко определяла местонахождение в доме, где мы провели последние два месяца. Но безграничной любви не испытывала. Наоборот, София провоцировала дикий голод. Первые дни после возвращения не выдерживала рядом и десяти минут. Быть может, во мне говорила дикая ревность. Все не могла забыть того момента, когда Ксавьер принял ее за меня. А еще частенько замечала, как смотрит сестра на мою пару. Нет, она не влюбилась, но завидовала, поначалу не скрывая обиды, что я якобы заняла ее место. А Ксения, удочерившая Софию, ко мне относилась прохладно. Конечно, при муже и сыне она разыгрывала целый спектакль, изображая заботливую и любящую мамочку. Но я шестым чувством осознавала, что вся любовь показная. Не меня она хотела видеть рядом с сыном. И уж точно не желала в невестки вампиршу. С одной стороны, я ее понимала. У вампиров с драконами не бывает потомства, разве что у истинных пар. Максимус с Сальмирой тому подтверждение. Кто знает, вдруг нашей любви недостаточно, чтобы переломить устои? С другой, я не по своей воле стала такой! И попала на Альвадис с легкой руки Ксении. Так, почему во взгляде читается молчаливый укор? Разве не она обрекла мужа на гибель, а сына на полное выгорание?

Тема предательства Ксении в империи под строгим запретом. Вся страна бурлила от новости о возвращении императора. Немногие знали правду о том, кто помог Денометрикосу. На семейном совете мы решили именно Ксению сделать спасительницей, а о моей роли скромно умолчать. Императрице простили предательство, и народ ликовал, приветствуя ее на улицах.

Ксавьер и Дени, как любезно разрешил называть себя будущий свекор, целыми днями пропадали во дворце. Максимус оставил множество незавершенных дел.

Удивительно, но регент тяжело воспринял известие о моей мнимой гибели. По рассказам Грир, которую я, как и обещала, забрала к себе по возвращении, Максимус объявил всеобщий траур. И часто пребывал в мрачном подавленном настроении. Даже горячо любимая жена не отвлекала от печальных мыслей. А потом и не до этого стало. Проблемы посыпались одна за другой.

Денометрикос не сразу появился в Сиаре. Сначала он собрал преданных семье драконов, после стянул в столицу всех дрелитов. Драконы-воины, служившие под началом Ксавьера, без раздумий выступили на его стороне. Они и арестовали преданных Сальмире доррийцев, составляющих охрану города и дворца. Император заявился прямо на совещание в Малый тронный зал, повергнув министров в шок.

Лишенная помощи брата и остальных приближенных вампиров, выдворенных из страны, Сальмира растеряла всю привлекательность и не удержала афоверо на должном уровне. И пусть она по-прежнему была хороша собой, но безумная влюбленность Максимуса растаяла. Схватив обманщицу в охапку, дракон открыл портал и исчез. Уже с месяц никто их не видел. Да и не искал. Вернувшийся император озаботился наведением порядка в стране, да регулированием обострившихся отношений с Доррией. Вампиры требовали вернуть им принцессу, на что получали неизменный ответ:

— Сальмира Берратокс отбыла вместе с мужем. Ее местоположение неизвестно. Ничем не можем вам помочь.

Я искренне жалела вампиршу. Оказаться наедине с взбешенным Максимусом врагу не пожелаешь. А он жесток в гневе. Даже с женщинами. В этом я убедилась.

— Вейра Мали! — отвлекла заглянувшая в комнату Грир, — с вами все хорошо?

— А? — вздрогнула от неожиданности, — да. А в чем дело?

— Испугалась я! Стоите, как неживая. Не дышите. В одну точку смотрите. Жутко.

— Просто задумалась. Извини, что напугала.

Вести себя как обычно, было сложно. Как оказалось, вампирам не нужно дышать. Я могла долго находиться в одной позе и не испытывать дискомфорта. Про недюжинную силу и прочие плюшки и упоминать не буду. Все это перечеркивало одно: постоянная жажда крови. Ксения говорила, что научусь контролировать это, и мне хватит нескольких глотков в неделю. Но сейчас я испытывала постоянный голод. Все мысли сводились к этому, все желания. Ксавьер, как мог, поддерживал, предлагал себя, чтобы утолить жажду. Но я не могла так. После того как чуть не убила Ксению и до смерти напугала сестру, внутри постоянно жил страх, что не сумею остановиться.

Этот же страх служил причиной, по которой отталкивала Ксавьера, избегая близости с ним. Я боялась, что ненароком причиню вред тому, кого люблю больше жизни. Что жажда крови заставит позабыть о чувствах, и мой дракон пострадает. Да и постоянное присутствие сестры в соседних покоях нервировало. Она будто специально появлялась в самый неподходящий момент под каким-нибудь невинным предлогом. Благо перед свадьбой их было предостаточно.

— Мали! — застывший у входа, мужчина пожирал взглядом. Я всегда чувствовала его желание. Воздух сгущался, когда мы находились в одном помещении. — Ты… потрясающе красива! — внезапно охрипший голос, переходящий в звериный рык, заставил каждую клетку трепетать. Казалось, не взгляд, а нежные руки сейчас ласкают мое тело. А платье… оно с жалобным треском разлетается под яростным натиском влюбленного дракона.

— Вейр Берратокс! — Грир присела в глубоком реверансе, — простите! Но вы должны уйти! Нельзя видеть невесту в свадебном платье до обряда.

Гм, а традиции в Альвадии немногим отличаются от земных, — непроизвольно отметила я, не отрывая взгляда от любимого мужчины.

— Мали, я считаю минуты до дня, когда ты станешь моей. Я заберу тебя в Сертейские горы. В свой замок. И на долгие недели мы останемся только вдвоем. И никто, — дракон покосился на застывшую в поклоне служанку, — не посмеет помешать!

От многообещающего взгляда у меня запылали уши. Кровь мгновенно вскипела, а кончики клыков оросились ядом. Желание вонзить их в шею любимого, чтобы подарить ему величайшее наслаждение, переполнило настолько, что я, зажав рот рукой, опрометью бросилась из комнаты. Поскольку единственный выход преграждал дракон, то нашла убежище в ванной комнате. Захлопнув дверь на крючок, открыла воду и подставила лицо под холодные струи. Это не помогло, но, вдали от Ксавьера, не ощущая исходящее от него возбуждение, жажда переносилась легче. Влечение к этому мужчине так тесно переплеталось с потребностью в крови, что я сама себя не понимала. И не доверяла. Напряжение отпустило, когда почувствовала, что жених ушел. Зажав виски пальцами, медленно сползла по стене.

Никто не знал, каких усилий стоило держать себя в руках. Днем меня изводил непереносимый голод. А ночью… ночью приходил тот, от кого хотела бежать на край света. Врываясь в сны, Кай шептал слова любви. Ласкал мое тело и предлагал выпить крови. Именно дорриец доводил до безумия. Его манящий голос, обещающий такое желанное избавление. Его руки, скользящие по телу. И его кровь, такая терпкая, будоражащая и невероятно притягательная. Я знала, что стоит хоть раз поддаться на уговоры, и Кальмин найдет меня. Украдет из тщательно охраняемого дома, уничтожив всех, кто посмеет стать на пути. Несколько ночей подряд я просыпалась в холодном поту. Несколько раз меня ловили за руку, когда пыталась выбраться из собственного окна на улицу. Не одного воина сменили в охране, потому что я отпускала на волю афоверо, сводя с ума слабых мужчин.

Слава всем альвадийским богам, скоро страдания закончатся! Когда мы с Ксавьером поженимся, никакой ван Доррен не посмеет претендовать на меня!

Чтобы отвлечься, начала мурлыкать под нос одну из любимых песенок. Вполголоса. Так, чтобы никто не слышал. Даже Грир. Особенно Грир! На обычных людей мой голос после перерождения стал действовать гипнотически. Возможно, оттого, что я плохо контролировала дар. А, может, это подсознательное желание подчинить, обездвижить жертву, чтобы без помех напиться крови. Я и раньше замечала, что пение завораживает окружающих. Во дворце и на приемах, нелюди забывали обо всем, внимая только мне. Но теперь я подчиняла любое существо. Внушала радость, печаль, тоску или ненависть. Именно поэтому опасалась петь на свадьбе. Боялась того эффекта, к которому приведут новые способности.

ГЛАВА 2

— Мария! — я вздрогнула. Немногие знали настоящее имя. И еще меньше из них использовали его. За время, проведенное в другом мире, так сроднилась с Мали, что посчитала правильным, чтобы меня и дальше так называли. Но Ксения, а затем и София, специально напоминали о нем, особенно когда были чем-то недовольны. — Ты не спустилась к ужину! А я ведь ясно дала понять, что потребуется твоя помощь.

— Прости, — привычно извинилась перед императрицей, — я нехорошо себя чувствовала.

— Глупости! Вампиры не болеют и не испытывают никаких недомоганий. Так что все отговорки бред. Или ты не хочешь замуж за моего сына?

— Что? Нет. Как ты могла такое подумать. Я люблю Ксавьера. Но мне тяжело дается контроль. Эта жажда… она невыносима.

Порой, казалось, Ксения намеренно испытывает предел моих возможностей. Иначе, зачем предложила в качестве еды мужчину? Между неудовлетворенным либидо и жаждой настолько тонкая грань, что едва успела остановиться. Молодой человек был настойчив, и я не сразу поняла, как вкусив свежей крови, оказалась раздетой и в чужой постели. Императрица привезла меня в один из тех домов, где благородным вейрам оказывались абсолютно все услуги. Осознав, что только чудом удержалась от измены, зареклась посещать подобные места. С Ксении станется, потом обвинить в распущенности.

— Не знаю, мне кажется, что мы с Софией больше переживаем за предстоящее торжество, чем ты! — упрекнула она.

Я смолчала. Как по мне, устраивать из свадьбы грандиозный праздник ни к чему. Лучше бы тихо расписались, ну или по местным традициям, принесли клятвы богам. А балы и приемы пусть оставят тем, кто в них нуждается. Это Ксения хотела грандиозное торжество. Шоу, к каким привыкла на Земле. Видимо, она так давно все это планировала, что даже замена невесты не смущала. Впрочем, все это неважно. Уже завтра мы с драконом станем мужем и женой. И тогда не будем ни от кого скрываться.

Наконец, настал и самый важный день. С раннего утра началась подготовка к празднику. Создавалось такое ощущение, что дракон собирался меня прилюдно съесть, а не женится. Иначе, зачем меня так долго отмачивали в ароматной ванне, а после втирали в кожу эльфийские масла? Не хватало еще чесночком натереть, да пучок петрушки в рот засунуть. Еще дольше измывались над волосами. Приглашенные мастерицы, а Грир не доверили такую ответственную работу, минут сорок вычесывали шевелюру, добиваясь шелковистости и гладкости. Про щипцы для завивки и неимоверное количество шпилек, что воткнули в мою бедную голову, вообще, молчу. Шея грозилась переломиться от такой тяжести. А мне еще малую тиару на себе таскать. Как-никак, принцессой стану.

Ммм, чем не мечта? Попасть в сказочный мир, встретить прекрасного принца, в моем случае дракона, и стать его женой.

Если бы не одно маленькое «но», в виде вампирских клыков и постоянной жажды, сама себе обзавидовалась. А так, приходилось постоянно сдерживаться, чтобы не покусать настырных девиц, что целый день не давали покоя. Впрочем, стоило взглянуть на себя в зеркало, истязательницы получили прощение. Светящаяся изнутри молочная кожа. Огромные глаза, за счет правильно подобранных теней отдающие в синеву. Уложенные волосок к волоску локоны, перевитые между собой на макушке и спускающиеся по плечам в тщательно продуманном беспорядке. Алый наряд, родового цвета Берратоксов, с гладким атласным лифом, неширокими бретелями, приспущенными на плечах, и пышной юбкой, тянущейся сзади длинным шлейфом. Два маленьких пажа должны были ходить за мной хвостиками и нести края платья. Поначалу я возмутилась, что дети устанут, проведя столько времени на ногах, но увидев серьезные мордашки наряженных в ладные камзольчики парнишек, умилилась. Лишать того, к чему они так стремились, рука не поднялась.

Ксения и Софья, выполнявшие роль подружек невесты, также были безупречны. Императрица в бордовом, чтобы не изменять традициям. А София в пурпурном, едва ли не в более шикарном платье, чем мое. Количество камней в отделке зашкаливало. Я отбилась от чести нести на себе всю сокровищницу драконов, а сестра не стала отказываться от возможности выделиться из толпы.

Хм, как по мне, внимание ей и так обеспечено. Похожая прическа и макияж, а уж про лицо и говорить нечего. Мое отражение. Не хватало только жениха до полного комплекта.

Сравнивая нас, раздумывала, а узнает ли жених невесту? Без сомнений. Ксавьер после того случая, ни разу нас не перепутал.

Пусть бы попробовал! Я бы ему депиляцию чешуек с интимного места устроила. Говорят, такая чешуя высоко ценится на рынке ингредиентов для магических зелий.

Но все волнения, мысли и даже жажда ушли на второй план, когда ступила в храм Дракена и замерла в восхищении. Сразу вылетели все правила, что старательно впихивала в голову. Потому что там, у алтаря Перводракона, стоял он. Мой Ксавьер. Черный камзол, фасоном напоминающий военный мундир, сидел как влитой. Впечатление формы усиливалось из-за лампасов на узких брюках и красной ленты перевязи, сверкающей драгоценными камнями орденов. Крупный рубин, подобранный в цвет моего платья, скреплял шейный платок и притягивал взгляд. Волосы стянуты в тугой узел и перевиты алым шнурком. Сам жених сиял радостной улыбкой. Его глаза светились счастьем, и я просто купалась в нем, забывая дышать.

Совсем не заметила, как преодолела длинный путь от двери до алтаря. Как и изумленных взглядов, и восторженных вздохов. Пожалуй, лишь появление сестры вызвало не меньший переполох. Отчего-то запомнился взгляд Максимуса, заявившегося на церемонию в последний момент. Много всего прочитала в полыхающих настоящей тьмой глазах бывшего регента. Недобро он посмотрел на сестру, будто прикидывая, провернуть с ней тот же финт, что и со мной, или нет. Но все мысли улетучились, когда Ксавьер взял за руку и положил наши ладони на алтарь.

— Беру тебя, Мария Сергеевна Лисовская, человека из рода Земли, обращенного вампира из рода ван Доррен, в жены. Клянусь перед ликом Перводракона любить тебя, пока бьется сердце. Клянусь быть верным мужем, опорой семье, заботливым отцом нашим детям. Клянусь защищать от любых опасностей, приумножать сокровища рода и хранить твою любовь до скончания времен. Дракен, прими мою клятву.

Отросшим ногтем Ксавьер рассек запястье, позволив крови упасть на камень. Дракон с волнением посмотрел на меня. Теперь моя очередь.

— Беру тебя, Ксавьерисандоса Берратокса, наследника рода драконов Берратокс, в мужья. Перед ликом Перводракона клянусь любить и хранить любовь до скончания времен. Клянусь быть верной женой, матерью нашим детям, хранительницей сокровищ и домашнего очага. Дракен, прими мою клятву.

Ксавьер бережно провел по моей коже ногтем и повернул руку, чтобы капли также попали на камень. После соединил порезы, чтобы смешалась кровь, и оросил ею священный алтарь. Из камня вдруг вырвался столб огня. Я невольно дернулась, не сумев побороть инстинкты. Тотчас вернула ладонь обратно. Хотя меня предупреждали, но все равно не удержалась. Непросто поверить, что не сгоришь в обжигающем пламени.

— Дурной знак, — прошипела Ксения, стоящая в первых рядах гостей.

— Все хорошо, родная. Не обращай внимания, — поспешил успокоить Ксавьер, перекрещивая со мной пальцы и пожимая ладонь. — Потерпи, сейчас все закончится.

Действительно, легкое жжение на коже, что так испугало вначале, прошло. Огонь медленно втянулся в камень, поглотив всю кровь, что мы отдали в качестве приношения. У каждого вокруг запястья возник рисунок. Черные листья с вкраплением золота переплелись витиеватым узором. Рассмотрев новое приобретение, поняла, что золотом нанесены крохотные бутоны, и они так переливались, что, казалось, колышутся на ветру.

— Теперь только моя! — дракон мягко обхватил мое лицо ладонями и поцеловал.

— Мой! — подавшись навстречу, прошептала в ответ.

— Смотри! — муж указал на браслеты. Маленькие бутончики распустились диковинными цветами и сияли настоящим золотом. — Это знак того, что мы истинная пара. Подарок Перводракона. Особая магия. Браслеты позволят чувствовать друг друга, и напомнят о том, как глубоки чувства. Видишь? — мужчина отвел руку в сторону, и цветы на моем запястье закрылись обратно в бутоны. — А еще, чем ярче родовые цвета, тем сильнее станет будущее потомство. Браслеты всегда расскажут, жива ли, здорова другая половинка.

— Я поняла, — не сдержала счастливой улыбки, — полезная штука. Что дальше?

— Идем во дворец. Сначала гости поздравят нас с церемонией принесения клятв. А потом состоится торжественное представление «оку дракона». Ты примешь родовое имя и титул. Разве Ксения об этом не рассказала?

— Рассказала, конечно. Я так счастлива, Ксавьер, так рада, что мы, наконец, принадлежим друг другу, что обо всем остальном думать забыла.

— Ну, хоть слова помнишь?

Я кивнула. И клятву, и ответную речь императору выучила накрепко. Уж Ксения постаралась натаскать так, что все от зубов отскакивало.

По протоколу мы должны были шествовать из храма Дракена во дворец пешком, чтобы все жители Сиары приветствовали молодоженов. Но Ксавьер ограничился тем, что вывел меня на крылечко храма. Мы помахали ручками, послали несколько воздушных поцелуев, разлетевшихся под звон монет, разбрасываемых слугами. А потом ушли порталом. Я отметила, как пара в черном и алом, степенно пошла по ступеням.

— Кто там вместо нас? А если обнаружат?

— Не страшно. Иллюзия просто развеется. Зато у нас есть целый час, чтобы побыть вдвоем.

Портал открылся в апартаментах Ксавьера. Изменилось в них лишь то, что рядом с портретом отца появилось изображение Ксении.

— Идем! — потянула мужа в спальню, потому что под укоряющими взглядами императорской четы чувствовала себя неуютно.

В комнате царил беспорядок. Занятые предстоящим приемом слуги, еще не успели прибрать разбросанные по кровати и стульям вещи. Я хмыкнула, оценив количество черных камзолов и алых рубашек. Они практически ничем не отличались от того наряда, в каком красовался дракон. Впрочем, сейчас я хотела увидеть мужа без одежды. О чем незамедлительно сообщила, сорвав с губ любимого судорожный вздох.

— Мали-и! Я готов содрать с тебя это платье и…

— Так, сорви! — перебила, накрывая манящие губы поцелуем. После обряда во мне поселилась уверенность, что при всем желании не смогу причинить мужу вред. Поэтому и сдерживаться более не нужно.

Хриплый стон перерос в рык, когда горячие руки коснулись обнаженной кожи. Дрожащими от нетерпения пальцами, Ксавьер пытался справиться со шнуровкой. Не забывал он ни о моих губах, ни о ямочке на ключицах, ни о заманчивой ложбинке в вырезе. Ослабив корсет, дракон сдернул платье, и оно осело на пол, оставив меня в откровенном и тоже алом белье.

Как и когда муж избавился от одежды, я не заметила. Только ощутила прохладу простыней, да опьяневшим взором проводила сдернутое вместе с вещами покрывало. Жалкую преграду в виде кружевных трусиков Ксавьер стащил зубами. Жадные губы скользили, жгли и клеймили каждый сантиметр тела. Не в силах выносить сладкую пытку, резко перевернулась, оказавшись сверху.

Слишком долго ждала. Слишком часто одергивала себя и боялась навредить. Слишком сильно хотела, чтобы терять хоть секунду на ласки, призванные разжечь уже бушующий пожар. Дракон охнул, когда я села, вобрав его в себя до упора. Его руки скользнули с талии и, стиснув ягодицы с такой силой, что, наверняка, останутся синяки, заставили двигаться. Глаза дракона горели золотом. А татуировки, расползались по коже, зеркально отражая рисунок на разгоряченных телах. Влажные шлепки, прерывистое дыхание и оглушительный пульс в висках. Мы двигались в одном ритме, как единое целое. И магия, сегодня соединившая нас, закрепляла свое право. К моменту, когда с губ сорвался протяжный всхлип, узор из золотых цветов заполонил все свободное пространство. Яркий свет, исходящий от нас, ослеплял. Но кроме богов, свидетелей нашему безумству не было.

Какой глупостью казались сомнения, что причиню истинной паре боль. Дракон продолжение меня, а свое благополучие кровожадная сущность ценила очень высоко.

— Позволишь? — жадно сглатывая вязкую слюну, спросила Ксавьера. Он лишь прижал к себе и предусмотрительно убрал спутавшиеся волосы с шеи. — Обещаю, это будет приятно.

Клыки легко пропороли податливую плоть, и живительная влага нектаром полилась в горло. Я пила осторожно, стараясь не навредить. А Ксавьер, закатив глаза, стонал и двигал бедрами, потому что испытываемое им удовольствие соперничало с недавней эйфорией. Дракон вновь был во всеоружии, но теперь мы двигались медленнее, растягивая удовольствие, и наслаждаясь друг другом.

— Люблю тебя! — прошептала, запечатав языком ранки. Кровь не свела с ума, не вызвала неконтролируемую агрессию. Но насытила, позволяя ощутить полное единение с парой. Финал стал не менее острым, чем в первый раз. Я чувствовала себя счастливой и немного опустошенной, будто часть меня покинула тело и нашла место в сердце любимого дракона. Но ничто не уходит просто так. Во мне тоже есть его частица. Я чувствовала. Оно заполнило нас обоих. Пламя истинной любви, что согреет в лютый холод, будет защищать и беречь от всего опасного мира. — Не представляешь, как же я люблю тебя, Ксавьер!

— Мали, жизнь моя. И я люблю. До безумия, до дрожи в коленях. Твоя любовь — награда, которой я, наверное, недостоин. Я хочу унести тебя высоко в горы и спрятать в глубокой пещере, как самое драгоценное сокровище. И наслаждаться тобой долгие годы. Лишь ты и я.

— Гм, говоришь, высоко в горы? — промурлыкала, закусив непослушный локон, навязчиво лезший в лицо, — согласна. И чтобы никаких посторонних в радиусе десяти километров. Давай сбежим сейчас?

— Ммм, Мали, что ты со мной делаешь? Отец не поймет. Про маму и говорить нечего. Гости же… праздник. Наш праздник. Всего пару часов. Нужно соблюсти традиции. Я наследник, и не могу отмахнуться от того, что свято соблюдалось поколениями драконов.

— Ладно, убедил, — нехотя выскользнув из объятий мужа, потопала в ванную. — Я ненадолго. А ты придумай, как быстро вернуть мне и моей прическе приличный вид.

ГЛАВА 3

Думать Ксавьер долго не стал. Пока я приводила себя в порядок, он успел перенести мою подругу вместе со всеми необходимыми женскими мелочами. Грир загадочно улыбалась, помогая вновь облачиться в свадебное платье. Яркий рисунок, что украшал все тело, исчез, стоило воде соприкоснуться с кожей. Но вот браслет сиял так, словно был выполнен из золота и украшен драгоценными камнями.

— Мне приходилось гулять на нескольких свадьбах, — шепнула девушка, когда дракон отвлекся на кого-то, настойчиво стучащегося в дверь. Наверняка это родители за нами послали. Если фантомы еще не развеялись, то это скоро произойдет. — Но еще никогда не видела, чтобы пара настолько любила друг друга. От вас исходит невероятное тепло и счастье. Хочется постоянно находиться рядом, потому что пронизаны непередаваемым ощущением домашнего уюта, благости, добра, в лучах которых душа поет, пробуждая самые светлые чувства. Берегите себя. Потому что найдутся те, кто позавидует, захочет отобрать или разрушить в стремлении завладеть тем, что так необычно и притягательно. И еще… прими мои искренние поздравления! Не передать, как рада за тебя, Мали. Возьми, утром не успела отдать подарок, — протянула матерчатый мешочек, украшенный ручной вышивкой.

— Спасибо, родная, — не удержавшись, крепко обняла подругу, — и за поздравления, и за подарок. — Что это? — сунув нос внутрь, выудила миниатюрную статуэтку.

— Это Прекраснейшая, Богиня любви. К ней обращаются, когда желают встретить настоящую любовь. Ну а тем, кто уже нашел ее, помогает сохранить чувства. Истинные пары сейчас встречаются редко, поэтому верю, Богиня будет лично присматривать за вами. А если посетишь храм, да попросишь, то и благодатью своей одарит. И плодородием. Это чтобы детки народились. От такой-то любви они сильными будут, да крепкими. Будущие наследники и опора трона.

Я зарделась. Отчего-то о детях сейчас совсем не думалось. О самой возможности их появления не смела мечтать. А вот о том, что предшествует их появлению, очень даже. А ребенок… когда-нибудь, возможно. По воле Перводракона. Я бы очень хотела. И чтобы обязательно на папу похож. Это если мальчик. Впрочем, и девочка тоже. Но даже если эта мечта никогда не исполнится, моя любовь к Ксавьеру от этого не угаснет.

— После наговоритесь, — последние слова Ксавьер наверняка слышал. Иначе, почему у него такой лукавый многообещающий взгляд? Резко накатившее желание накрыло так пронзительно, что едва сдержала рвущийся с губ стон. Низ живота предательски заныл. — Всего два часа, — одними губами произнес супруг, — и мы будем принадлежать друг другу.

Положив ладонь на подставленный сгиб локтя, последовала за драконом. После побега я впервые вернулась во дворец. Мы шли через уже знакомые коридоры, галереи, залы. Уже не тари, а полноправная хозяйка. Оттого и кланялись слуги, приветствовали придворные и гости. Теперь у меня положение и титул, сразу поднявшие на ступень выше всех вейров. Это оказалось неожиданно приятно.

Принцесса Мали Берратокс, будущая императрица, — мне нравится, как звучит новое имя. Несколько раз покатала его на языке. — Определенно лучше, чем просто Мария Лисовская или Мали ван Доррен.

Стоило вспомнить доррийца, как накатила тревога. О свадьбе наследника не слышал только ленивый. С вампира станется заявиться на свадьбу. По законам Доррии, он считался опекуном. Да, что там! Хозяином. Не меньшим, чем Максимус Берратокс для своей тари. Но если власть дракона закончилась с утратой ошейника, то кровную связь так просто не разрушишь. Мне повезло сбежать и не дать завершить полную привязку. Иначе ела бы с рук Кальмина и исполняла любую прихоть. Подчинение в таком союзе считалось абсолютным.

Вот, и тронный зал. Императорская чета важно восседала на возвышении, к которому вели широкие ступени. На тех, что шли ниже, расположились члены семьи. Это Макс и София. Первый стоял справа от императора у подножия, сестра — рядом с Ксенией. То, что бывший регент удостоился такой чести, говорило, что Максимус прощен и вновь пользуется монаршим доверием.

Позади тронной площадки, как раз над головами первых лиц Сертеи, возвышалось и оно, «драконье око». Размер соответствовал глазу среднего дракона. То есть, с мою голову, примерно. Выполнено око из целого куска прозрачно-зеленого камня. Я бы назвала его изумрудом, но таких крупных не бывает, наверное. И узкая темная полоса по центру не могла быть естественного происхождения. Слишком уж напоминала зрачок.

Зычный голос глашатая объявил наше с мужем появление.

— Наследник Сертейской империи, принц Ксавьерисандос Берратокс с супругой принцессой Мали Берратокс!

По спине пробежала предательская дрожь, когда сотни взглядов сосредоточились на нас. Не все гости присутствовали во время церемонии в храме Перводракона, поэтому и разглядывали с такой придирчивостью, жадностью и завистью. Многие помнили о моем прошлом. Как и том, что официально считалась погибшей. А теперь вот, воскресла, да еще в таком качестве. Ксавьер, почувствовавший мое волнение, коснулся похолодевшей ладошки и бережно погладил пальчики.

— Смелее, родная, — ободряюще улыбнулся он и повел через длинный проход и стену гостей.

У трона мы синхронно присели в глубоком реверансе, ожидая благословения и приветствия императора. Он не заставил себя ждать. Лично спустился и обнял сначала сына, потом меня, коснувшись невесомым поцелуем щеки.

— Благословляю, дети мои! Мали, рад обрести еще одну дочь.

Угу, — по губам невольно скользнула кривая усмешка, — стало быть, София уже успела войти в семью. Это не зависть, нет! Сестру в любом случае признали бы родственницей. Но для Ксении она стала приемной дочерью, тогда как я — невесткой. Неугодной, к тому же. Вон, как поджимает губы императрица, натягивая радостную улыбку.

— Дорогой! — Ксения изящно поднялась и приблизилась к нам, — сегодня такой счастливый день для империи. Род Берратоксов возродился, и наши дети тому доказательство. Я знаю, Мали приготовила нам подарок. Ты позволишь? — не дожидаясь ответа, она кивнула одному из своих приближенных в толпе. Уже через минуту появились дворцовые музыканты. Я помнила, они уже аккомпанировали.

Кивнув парням, в растерянности посмотрела на Ксавьера. Не думала, что выступление состоится именно сейчас. На мой взгляд, это неуместно. Пусть бы прошла церемония, а потом, когда началось празднование и всеобщее веселье, можно и спеть. Но Ксения опять все решила по-своему.

Что же, ладно! Пусть будет так.

— Про свободу, — назвала музыкантам песню. Они заулыбались, давая понять, что оценили выбор. Помнится, в прошлый раз слова, да и само исполнение, произвели на них впечатление. Когда заиграло вступление, догадалась, что парни неплохо подготовились. Не иначе, и тут императрица подсуетилась.

«Надо мною тишина, небо полное дождя…»

Едва первые строчки сорвались с губ, в зале воцарилась мертвая тишина. Меня и раньше слушали внимательно, но теперь это обрело более грандиозные масштабы. В воображении я всегда представляла тот мост в Сертейских горах. Башни. Дракона, извергающего дикое пламя, и мальчика, пытающегося все это прекратить. Мост горел и разрушался. Плавящиеся камни летели в пропасть. А женщина, теперь-то я знала, кто она, шла вперед, не оглядываясь, гордо расправив плечи.

В лицах, в глазах десятков драконов, наблюдала отражение собственных мыслей. Словно невидимый кинопроектор транслировал картинки из головы присутствующим гостям. А еще наполнял их всеми эмоциями, что переживали герои кипеловской песни.

Когда стихли последние аккорды, зал молчал. Практически у каждого в глазах стояли слезы. Даже у мужчин. Драконицы, не стесняясь, плакали навзрыд. Лишь трое не подверглись магии голоса. Это я сама, естественно, Ксения и София. Император, главный участник трагедии прошлого, закаменел. Он простил жену, и сертейцы тоже, но сами воспоминания об этом приносили боль.

Зря, наверное, я поддалась на уговоры Ксении, — оглянувшись на императрицу, ничего не прочитала на застывшем лице. В глазах сестры царило удивление. Но и только. На Земле красивой песней никого не удивишь.

Ситуация складывалась неловкая. Драконы трепетно относились к истинным парам, и потерять свою половинку для них равнозначно смерти. Я же лишний раз напомнила, как уязвимы могучие повелители неба.

Молчание затянулось. Все ждали слов императора, что должен начать церемонию. Но он, погруженный в воспоминания, казалось, забыл, зачем все собрались. Коснувшись Ксавьера, ободряюще погладила его по руке и указала на отца, но супруг не отреагировал, поддавшись всеобщему гипнотическому оцепенению.

Гипнотическому? Неужели это я натворила! — растерянно посмотрела на императрицу. Она ответила изумленным взглядом. А потом случилось это…

Прямо посреди тронного зала открылся портал, из которого как черти из табакерки стали выскакивать доррийцы. Крепкие высокородные воины, чья сила ощущалась на расстоянии. Рассредоточившись по помещению, они сразу заблокировали двери. Двойной ряд дорров выстроился у трона, отсекая нас от возможной помощи. Впрочем, ее и неоткуда ждать. Все драконы застыли, как статуи.

Разве такое возможно? Что происходит?

Наверное, я все это сказала вслух, потому что мне ответили. Последним из портала вышел… Велимир Доронин. Я узнала его, несмотря на то, что одет он был по местной моде, а заметно отросшие волосы разметались по плечам.

— Ничего личного, дитя, — тонкие губы мужчины тронула кривая ухмылка, — просто забираю то, что принадлежит мне. Моему дому.

Я похолодела.

Велимир Доронин — это же старший брат Сальмиры и Кальмина, Велмир ван Доррен. Сто лет назад он разрушил Сертейскую империю, лишив ее императора сердца. Любимой женщины. Неужели история повторяется? А Ксения? Тогда она ушла добровольно, вампир вскружил ей голову. А сейчас?

Одного взгляда на императрицу хватило, чтобы понять, она не играла. Ксения в ужасе смотрела на Велмира, судорожно сжимая пальцами ладонь мужа.

— Идем со мной, дорогая, — вампир приблизился, протягивая женщине руку. Дорры, взявшие нас в кольцо, расступились, создавая узкий коридор.

— Мама, не слушай его, — пискнула София, преграждая доррийцу путь.

— Нет! — я тоже ринулась к императрице. Второй раз Денометрикос не выдержит разлуки, погибнет. Это будет ударом для страны. Для Ксавьера. Меня.

— Зачем ты пришел, Велмир? Между нами все кончено. Зачем я тебе? — Ксения нашла в себе силы подняться и встретить врага, не прячась за чужими спинами.

— Ты принадлежишь дому ван Дорренов. Мне, — мужчина приблизился. Он втянул носом воздух, принюхиваясь. После выразительно посмотрел на меня. — Хм, и это дитя тоже. Вам пора вернуться домой!

— Нет! Никогда! — воспротивились мы. Даже София, хотя как раз ей ничего не угрожало.

— Ксения, — Велмир снисходительно улыбнулся, — думал, ты будешь умнее. И послушнее. Я ведь пришел с твердым намерением уничтожить это… ничтожество.

Вампир подошел к императору, который хоть и сидел, не шевелясь, но буравил врага ненавидящим взглядом, грозящим испепелить его на месте. Наклонившись так, чтобы оказаться с соперником лицом к лицу, дорриец ухмыльнулся.

— Ты снова проиграл, дракон. Я оставляю тебе жизнь, чтобы осознание того, что второй раз не защитил любимую женщину отравляло твое никчемное существование каждую секунду. И всякий раз, засыпая в холодной постели, ты будешь знать, что в эту минуту Она с другим.

— Ах, ты тварь! — я вскипела от злости. Император не заслужил такого.

Фурией налетела на Велмира и отшвырнула его в сторону. Он не ожидал такой прыти. А я не подозревала, сколько силы сосредоточено в моих руках. Наверное, поэтому у меня получилось. Летел дорриец красиво, кувыркаясь через все ступени. Жаль недолго. Уже у подножия он извернулся и оказался на ногах. На расцарапанной щеке застыли крохотные капельки крови. Впрочем, ранок через секунду не осталось. А вот неприкрытая злость и желание придушить, читались в глазах ван Доррена как приговор. Меня сбило с ног воздушной волной. Упасть не дал один из дорров, перехвативший поперек талии. Я бы возмутилась этому, но от сильного удара, после которого перехватило дыхание, не смогла даже пискнуть.

— Мали! — прорычал Максимус, который, как ни странно, первым справился с оцепенением. Сорвавшиеся с его пальцев молнии, пронзили насквозь двух ближайших захватчиков. Следующий удар срикошетил по Ксавьеру. Взвизгнув, я зажмурилась, но сразу же распахнула глаза. Дракон не пострадал, но зато очнулся, и теперь они вдвоем пробивались ко мне.

— Уходим! — отдал приказ Велмир, открывая портал. Пока доррийцы сдерживали натиск драконов, которые приходили в себя и бросались на защиту императорской семьи, ван Доррен смазанной тенью переместился к Ксении. Та хоть и отбивалась, как тигрица, но Высшему вампиру ничего не могла противопоставить. Особенно когда он просто закинул ее себе на плечо, и шагнул в полыхающую рамку. Меня постигла та же участь, только в отличие от императрицы, я все еще болталась под мышкой у одного из доррийцев. София, дуреха, кинулась за следом. Будто могла что-либо противопоставить крепким тренированным воинам и спасти нас.

ГЛАВА 4

Брыкалась я знатно, со всей дури колошматя похитителя. Видимо, переборщила, потому что меня самым бесцеремонным образом вырубили ударом в висок. Я лишь пискнула, а потом накрыла тьма. Судя по всему, ненадолго, но этого хватило, чтобы очнуться уже в одиночестве и в месте, похожем на тюремную камеру. Каменные отсыревшие стены. Кроме жесткой лежанки с соломенным матрасом, другой мебели нет. Только в углу дырка в полу для естественных надобностей, да кувшин с водой в изголовье.

Мда-а, — поежилась, обнимая себя за плечи. Яркое платье в слабом свете единственного узкого окошка под потолком смотрелось кровавым пятном. — Не так я себе представляла первую брачную ночь. — С силой потерла висок. Если на нем и была ссадина, то уже зажила, — что делать? Ксавьер там, наверное, с ума сходит, пока я тут… о, боги! — От пронзившей мысли, похолодела. — Теперь Кальмин в два счета до меня доберется! Мамочки!

Некстати вспомнилось недавние сны, в которых он искал меня и звал. Это в Сертее ему сложно было меня найти. А тут…

Словно в подтверждение самых сильных страхов, за дверью послышались шаги. Затем скрежет проворачиваемого в замке ключа и тягучий скрип несмазанных петель. Невольно забилась в дальний угол, как приговора ожидая появления жутчайшего кошмара. От гостя веяло силой Высшего вампира, а я… я просто не готова к этой встрече.

— Очнулась, новобрачная? — хмыкнул ван Доррен старший. Чтобы протиснуться через проход ему пришлось согнуться вдвое. Зато, когда дорриец выпрямился, показалось, что в камере не осталось места, — вот уж не предполагал, что когда-либо тебя увижу. Подумать только, певичка! Идем! — скомандовал он, а я с ужасом поняла, что не в силах сопротивляться прямому приказу.

На негнущихся ногах последовала за мужчиной. Дорогу запомнила плохо, слишком уж впечатлили подземелья. Особенно пыточная, двери которой были нараспашку, приглашая долгожданных гостей. Мне одного взгляда хватило, чтобы в память врезались крюки, на которых подвешивали жертву, а также конструкция, напоминающая гинекологическое кресло, и засохшие бурые потеки на полу.

Брр! Мрачно, — наверное, так я и представляла себе логово вампиров.

Однако картина резко изменилась, стоило выбраться из подвалов. Начать с того, что навстречу попались люди. Судя по неброской одежде, прислуга.

Но ведь живые! Полные вкусной аппетитной крови, — клыки мгновенно оросились ядом. Контролировать жажду я только училась. В доме Ксавьера контакты с потенциальной пищей старалась свести к минимуму. — А тут! — гулко сглотнула. Незнакомый молодой мужчина с соломенного цвета немытыми волосами, перехватил голодный взгляд. Ухмыльнулся, невзначай коснувшись жилки на шее. Будто знал о моих желаниях и жаждал их удовлетворить.

Я резко отвернулась, делая вид, что интересуюсь архитектурой замка. Картинами. Ага. Мы как раз миновали хозяйственные помещения, и вышли в центральный холл. Здесь, очевидно, принимали важных гостей, и было на что посмотреть. Но запах мужского тела с примесью лошадиного пота и сена продолжал преследовать навязчивой идеей.

— Ты голодна, — понятливо хмыкнул ван Доррен, — потерпи. Скоро поешь. И не какими-то объедками, — это, видимо, шпилька на реакцию в адрес встреченного конюха, — а самыми изысканными блюдами.

Нисколько не сомневалась, что ему понятно мое состояние. Я также чувствовала чужие эмоции. Но приглушенно. Сейчас доррийца переполняла мрачная радость от того, что ему удалось унизить императора драконов. А еще толика горечи и тщательно скрываемого раздражения. Судя по тому, что на одежде Велмира сохранился тонкий аромат духов Ксении, то именно она успела испортить ему жизнь. В этом императрице не было равных. Отдать должное, мужа она любила, и сына, конечно, потому и устроила разнос (а как иначе?) за похищение.

Моя же персона вызывала любопытство. Не сомневаюсь, ван Доррен уже понял, кто мой Создатель. Ну, или как там правильно? Хозяин?

Тем временем мы поднялись по широченной центральной лестнице на второй этаж, а потом по более скромной боковой на третий. Узкие стрельчатые окна коридора, как ни странно, пропускали много света. Вероятно, за счет зеркал на противоположных стенах и обилия декоративной чеканки.

Странно, — отметила мимоходом, — очень странно украшать стены таким количеством металла.

— Это гостевое крыло, — пояснил Велмир, угадавший мысли, — есть глупцы, наивно полагающие, что серебро и зеркала служат верной защитой от нам подобных. Но мы-то знаем, что это неправда? — дорриец подозрительно повеселел и даже подмигнул, уловив мое недоумение от перепадов настроения похитителя.

— Зачем я вам? — не могла не задать этого вопроса. Он крутился на языке с того самого момента, как очнулась.

— В тебе, дитя, кровь Высшего. Я вижу, что ты голодала и не завершила превращение должным образом. И в этом виноват твой Создатель. Я не припомню, чтобы Кай захотел кого-то приблизить и поделится самым ценным, что есть у дорров. Кровью, бессмертием. Значит, ты особенная. Тогда еще больше не понимаю, отчего он бросил тебя, когда должен находиться рядом днем и ночью. А когда я чего-то не понимаю, то очень хочу разобраться.

— Вы ведь не отдадите меня? Только не это! Пожалуйста. Я люблю мужа и хочу вернуться к нему.

— Это будет забавно, — ухмыльнулся ван Доррен, — но нет. В Сертею ты не вернешься. А вот отдавать ли тебя брату, еще не решил. Вот, — вампир распахнул передо мной одну из дверей, — это твоя комната. Можешь осмотреться, привести себя в порядок. В гардеробной найдешь все необходимое. Обед ты пропустила, распоряжусь, чтобы слуги принесли чего-нибудь перекусить.

— А…

— Особый десерт будет вечером, потерпи, — перебил дорриец.

И вовсе не это хотела спросить, а узнать о судьбе Ксении и сестры.

В нерешительности замерла посредине комнаты. Осматривалась, а на деле, прислушивалась к тому, что происходило за дверью. Не думала, конечно, что ван Доррен станет подслушивать. Но то, что он некоторое время стоял там и что-то делал, ощущала кожей. Или как это у вампиров? Особым чутьем. Находящихся неподалеку живых (и не очень) существ распознавала на инстинктивном уровне. А уж доррийца, с которым теперь связывало нечто большее, чем родственные узы, подавно. В присутствии Велмира мне и дышалось тяжелее. Так что, когда он ушел, сразу почувствовала облегчение.

Беглый осмотр комнат показал, что условия проживания вполне приемлемые. Не хуже, чем покои в сертейском дворце. В гардеробной нашлось немало вещей, чтобы переодеться. Однако за порог я и шагу не могла ступить без разрешения. Дверь не запиралась, но невидимый барьер не давал высунуть носа наружу. Та же история с окнами.

Магия! Вот чем занимался ван Доррен! Запирал клетку, чтобы птичка не упорхнула. Значит ли это, что и войти ко мне никто не сможет? Было бы неплохо. В скором появлении Кальмина не сомневалась. И если магический барьер не пропустит его внутрь, что же, согласна сидеть в комнате безвылазно.

С последним утверждением погорячилась. Уже через полчаса не знала, чем себя занять. Безумно хотелось помыться. За то недолгое время, что провела в подземелье, казалось, насквозь пропиталась сыростью и запахом мышиного помета. Останавливал тот факт, что покои не запирались изнутри, а это значило, что ко мне кто угодно мог вломиться без предупреждения. Тот же Велмир ван Доррен. Я все ждала, что он вот-вот вернется, но никто не приходил.

А ведь клыкастый обещал покормить, — недовольно поджала губу, царапнув ее неудобно выпирающим клыком.

Победило желание быть чистой. Все равно, о появлении незваных гостей узнаю первой. Поэтому прихватив одно из платьев, что надевалось без посторонней помощи, забаррикадировалась в ванной. Конечно, конструкция из банкетки, перетащенной от кровати, стула и пристроенного на нем серебряного кувшина никого не задержит. Но хоть шум создаст.

С большим удовольствием понежилась в горячей водичке. Сунув нос практически во все обнаруженные баночки, теперь благоухала целой какофонией запахов. Косметические средства, на удивление, были не из дешевых, так что я получила маленькое удовлетворение оттого, как бессовестно израсходовала бо́льшую часть запасов. По возвращении обнаружила в комнате горячий обед.

А ведь никто не заходил в комнату! Значит, магия.

Задумчиво расправляясь с тушеными овощами и добрым куском мяса, мрачнела. Первый шок после похищения прошел, и возникли резонные вопросы.

Для чего я ван Доррену? Чтобы насолить императору? Для этого хватит Ксении. Порадовать братика? Так, сам же ясно дал понять, что не собирается ему отдавать. Брр, — поморщилась. Стало противно, что рассуждаю о себе, как о вещи. — Да что за напасти! Сначала Максимус игрушкой сделал, теперь Велмир строит непонятные планы. Подумаешь, кровь он родственную учуял! Я ведь не просила. Свалился родственничек на мою голову! Там Ксавьер переживает, с ума сходит. А я тут прохлаждаюсь. Эх…

В безделье промаялась до вечера. За это время передумала столько, что самой страшно стало. На нервной почве даже побуянила немного, пробуя на прочность стены, двери и окна. Зачарованы те оказались на совесть. Только и пострадали, что мебель да обивка. Магический вестник от доррийца, чтобы приоделась для ужина, восприняла как вызов.

Хотела надеть свадебное платье, чтобы усовестился, гад, какого праздника лишил. Да не судьба. После подземелья оно было безнадежно испачкано. Да и я, снимая, умудрилась его порвать. Одной-то жутко неудобно со всеми этими корсетами и шнуровками.

Доставшийся в мое безраздельное пользование гардероб подвергла тщательному осмотру. Множество ярких, откровенно вызывающих платьев наводили на определенные мысли.

Что это за гости посещали замок? Или дворец?

По впечатляющему размеру, который оценила из скудного обзора узких окон, строение претендовало на любое из этих званий.

Решила не менять цветовой гаммы сегодняшнего дня, выбрав бордово-красное атласное великолепие. Мало того что это родовой цвет Берратоксов, так еще и традиционное одеяние сертейских невест. Втиснулась и зашнуровалась с таким трудом, что взмокла. Впору снова принимать ванну. Если бы не вампирская регенерация, которая быстро восстановила мышцы, быть мне поутру трупом. Я чуть не до хруста вывернулась, пытаясь затянуть чертову шнуровку. С волосами все оказалось проще. Чистые и вымытые, они струящей волной обняли полуголые плечи. Я только забрала пряди у висков к затылку и скрепила найденными на туалетном столике шпильками. При помощи обнаруженной там же косметики, навела лоск на лице и, довольная результатом, стала дожидаться доррийца. Что-то подсказывало, раз до сих пор не удосужился прийти никто из слуг, то он лично за мной явится.

— Готова? — ван Доррен бесцеремонным образом открыл портал прямо в гостиной. Никакого тебе уважения к личному пространству. Но мне даже возмутиться не дали, требовательно цапнули за руку и уволокли в незакрытую арку.

— А… — слова застряли в горле, когда увидела, куда мы вышли.

Роскошный обеденный зал сверкал магическими огнями. Небесного цвета глянцевые стены, декорированные фальшивыми бело-золотыми колоннами и лепниной, взмывали так высоко, что невольно захватывало дух. А купольный потолок, украшенный фресками, переливался, преломляя лучи света. Казалось, что он весь унизан драгоценными камнями. Такое обманчивое впечатление создавали разноцветные плиточки мозаики, из которых складывался волшебный рисунок ночного неба.

— Эмм, — с трудом вернула на место отвисшую челюсть. Под снисходительным взглядом доррийца, который терпеливо ожидал, пока пройдет первый шок, смутилась, — извините. Здесь так красиво, что… у меня слов нет.

— Понимаю, — хмыкнул довольный произведенным эффектом мужчина, — и ничуть не осуждаю. Все, кто впервые попадает в Лазоревый зал, примерно так себя и ведут. Ничего нового. Ну, что ж, идем!

Приняв вежливо подставленный локоть, позволила вампиру проводить себя к столу. Довольно большой, овальный, он терялся на фоне общего великолепия. И уж тем более не сразу можно заметить тех, кто уже находился на местах. По мере приближения, восторженная улыбка сползала с лица, превращаясь в застывшую гримасу. Там, возле одного из кресел, стоял Кальмин ван Доррен. Впившись в меня пронзительными синими глазами, пожирал взглядом. И вся его обманчиво расслабленная поза, и побелевшие от напряжения пальцы, стискивающие резную спинку, и нервно подрагивающие губы говорили о том, с каким трудом вампир сдерживался, чтобы не наброситься. А разорвал бы при этом на части или уложил в постель, определить трудно. Шансы на то и другое примерно одинаковые.

Ладонь доррийца опустилась на мои пальцы стальным капканом. Он почувствовал, что я готова пуститься в бега, и пресек это желание на корню. Последние несколько шагов вампир чуть не тащил меня на себе.

— Хочу представить вам вейру Мали ван Доррен, младшую ненаследную принцессу рода ван Доррен.

ГЛАВА 5

После такого представления, я возмущенно уставилась на Велмира.

— Как ван Доррен? Берратокс! Или обряд бракосочетания в храме Перводракона не в счет? А это разве не доказательство? — сунула под нос мужчине руку с брачной татуировкой. Она, кстати, потускнела. А прежде яркие золотые бутоны спрятались за темными веточками.

— По доррийским законам, брак, заключенный без согласия Старшего рода, считается недействительным. Хвала Эдору, я прибыл вовремя, и ты не успела войти в драконий род, — Велмир хищно улыбнулся, — и что-то подсказывает, твой Создатель не горит желанием изменить мое мнение по этому поводу.

— Верно, брат, — хрипловатым голосом подтвердил Кай, — не горю. Мали станет достойным украшением нашего дома. А дракон пусть ищет другую жену.

Растеряв самообладание, вскипела. И уже готовилась высказать клыкастому все претензии, как осеклась, натолкнувшись на многообещающий жаркий взгляд. Пришлось прикусить внутреннюю часть губы, чтобы сдержаться. В этот момент ненавидела Кая всеми фибрами, до черных мушек перед глазами. Если бы могла, разорвала его голыми руками. Чтобы захлебнулся в крови.

Кровь! — едва вспомнила о ней, как ощутила во рту собственную. Она не имела для меня особого вкуса, но сам факт ее появления пробудил жажду, от которой мгновенно пересохло в горле.

По тому, как переглянулись остальные вампиры, поняла, что для них мой голод не секрет. Только синий взгляд ван Доррена вдруг заледенел, и ощутимо задвигались желваки на лице.

— Ты сказал, что позаботишься о ней, — процедил он, обращаясь к брату, — почему тогда Мали голодает?

— Об этом раньше надо было думать! — резко ответил Велмир, — брошенная сразу после обращения, девочка чудом не погибла. Кому как не тебе знать, как важны первые дни. И если уж на то пошло, ты утратил право на творение. И я, как Старший, беру всю ответственность на себя.

Вампир хлопнул в ладоши, и в зал тотчас впорхнули человеческие девушки. Облаченные в полупрозрачные одеяния, юные, они выглядели соблазнительно и невинно. Впечатление портили ошейники из грубой кожи, что украшали тонкие шеи. Следом за девушками вошли и парни. С голыми торсами, босые, в одних брюках или бриджах, но с такими же украшениями на шеях. Успела заметить, как вспыхнула Ксения, когда один из юношей целенаправленно направился к ней и, усевшись по-турецки, доверчиво склонил к ней голову. Создалось впечатление, что эти двое давние друзья. Да и по брезгливо поджатым губам Софьи несложно догадаться, что ей знаком этот тип.

Значит ли это, что молодой человек прибыл с ван Дорреном из другого мира? Возможно. Ксения и Велимир Доронины много времени провели на Земле. Естественно, они успели обрасти знакомствами и привязанностями. А кровь вампирам необходима, как воздух людям. Как недавно убедилась, процесс питания доставляет немало удовольствия. Немудрено, что нашлись желающие подставить шею под клыки.

— Вейра желает? — один из молодых людей приблизился и, припав на колено, с надеждой посмотрел на меня.

— Чт-то? — голос внезапно охрип. Да и парня узнала. Тот самый конюх, которого встретила утром. Но сейчас он выглядел иначе. Соблазнительнее, что ли. Взгляд невольно пробежался по крепкому телу. Мускулистому, подтянутому, сильному. Чувствовалось, что кубики пресса он не в тренажерном зале накачал.

И хорош ведь, зараза! — поймала себя на мысли, что слишком пристально рассматриваю его. Клыки предательски наполнились ядом, а жажда затмила все чувства, кроме желания немедленно вонзить зубы в ту жилку на шее, что вздулась под ошейником. Низ живота скрутило в тугой узел, пробуждая в теле низменную страсть.

Браслет на руке незримо ожил. Веточки с красивыми листочками вмиг ощетинились, обзаводясь длинными колючками. Некоторые из них чувствительно впились в кожу. Меня будто ледяной водой окатили.

Что я делаю? — осознав, какие мысли и желания только что бродили в голове, ужаснулась.

— Нет! — еле выдавила из себя. Но этого оказалось достаточно, чтобы парень отступился. Он вернулся к тем, кто терпеливо ожидал выбора благородных вейр.

Ван Доррен старший, наблюдая за моими терзаниями, хмыкнул, когда я покачала головой, давая понять, что никто из юношей не нужен. А вот Кай одарил смельчака убийственным взглядом. Что-то подсказывало, этот молодой человек больше здесь не появится.

Как им такое в голову пришло? Что я буду пользоваться кем-то из живых людей? Причем во всех смыслах. И как эти несчастные не понимают, что своим желанием подставить шею, унижают себя. Они же как рабы, беспрекословно вверяют жизнь в руки кровожадных монстров.

— Мали! — пальцы Велмира сомкнулись на подбородке, задирая его кверху, — здесь все происходит по обоюдному согласию. Насильно тут никого не удерживают. А ошейники лишь подтверждают, которому из доррийцев служит человек, ну, и особенный статус, естественно. В этом замке нет случайных людей. Каждый получает жалованье и считается вполне обеспеченными эстом.

— Мне такой способ питания не подходит, — процедила, невзирая на то, как неудобно говорить, когда стальной хваткой стискивают челюсть.

— Велмир! Если не хочет пить из натурального сосуда, пусть ей принесут кровь в обычном, — вмешалась Ксения, — мне недосуг ждать, пока девочка изволит капризничать. Ты задолжал объяснений, какого черта устроил это похищение!

На лице вампира не дрогнул ни один мускул, но, готова поклясться, его взбесило вмешательство императрицы. Помимо полыхающего яростью взгляда, от мужчины исходило раздражение, которое усиливалось из-за невозможности выплеснуть чувства и наказать посмевшую влезть в его дела женщину.

— Хор-рошо! Прошу к столу, — дорриец растянул губы в вежливой улыбке, демонстрируя отросшие клыки.

Жуть какая! Если хотел выглядеть вежливым, ему это плохо удалось, — подавив внутреннюю дрожь, положила ладонь на подставленный сгиб локтя и преодолела расстояние, что отделяло от стола, в полном молчании. Лишь украдкой, чтобы Велмир не заметил, потерла подбородок. Наверняка от пальцев остались отметины.

Велмир, как Старший рода, занял место во главе стола. Справа от него сидел Кальмин, слева — пустующее место, видимо, принадлежащее Сальмире, а затем мое. Ксения и София оказались напротив. Остальных вампиров я не знала, разве что видела некоторых в окружении Сальмиры Берратокс. Рядом с Каем сидел еще один молодой человек, чем-то неуловимо похожий на обоих братьев. Рагмир, как представили его позднее, младший член семьи ван Доррен. Был. До моего появления. Теперь это право перешло ко мне. По доррийским меркам я считалась чуть ли не ребенком.

— Я требую объяснений! — не успокоилась Ксения. Едва дождавшись, когда все насытятся, вновь пристала с вопросами к вампиру.

— А я не собираюсь перед тобой отчитываться, — рыкнул на женщину Велмир, — и, вообще, может, нет никаких объяснений. Это ты мне их задолжала. Вот уж не ожидал, что драконий император выжил. Да еще счастливо воссоединился с бывшей женой. Зубы сводит от этой крылатой ящерицы.

— Так, ты все это затеял, чтобы позлить Дени? Неужели после стольких лет все еще ревнуешь? Ведь ты же сам…

— Довольно! Не льсти себе, Ксения. Сейчас ты обычная заложница. На этот раз, у меня совершенно иные планы.

— Какие, интересно? — вмешался Кальмин, вопросительно вскинув бровь.

— Хочу вернуть то, что принадлежит мне, — ухмыльнулся ван Доррен старший, — но что-то подсказывает, наш дорогой дядя Луций не захочет расстаться с властью. А я пока недостаточно силен, чтобы противостоять двум империям сразу.

— Думаешь, Дени пойдет против союзника? — прищурившись, зло процедила Ксения, — всем хватило прошлой войны. Он никогда тебя не поддержит! Скорее, откусит голову!

— Думаешь, я об этом не знаю? — ухмылка доррийца стала еще шире, — но он не откажет в просьбе любимой женушке? А ты, Ксения, захочешь ли сыну судьбу отца? Слышал, Мали стала истинной для Ксавьера.

— Сволочь! — сквозь зубы выдохнула императрица, — какая же ты сволочь, Велмир! Ненавижу!

— Взаимно, любовь моя. Взаимно.

Подняв бокал с вином, за терпким ароматом которого различила металлические нотки, мужчина пытливым взглядом обвел всех присутствующих. Многие в поддержку главы также подняли бокалы и осушили их. Лишь четверо посмели выразить протест. Я, Ксения, Софья и… Кай. В непримиримом взгляде, которым он буравил брата, читалось недовольство.

Что ж, хотя бы понятно, для чего я понадобилась доррийцу. Кровные узы он обернул себе на пользу. Если бы не Ксавьер Берратокс, то и не заикнулся о чертовом родстве. А теперь я разменная монета в политических играх ван Доррена. Радовало, конечно, что Велмир не отдаст меня Каю. Если он затеял все это с тем, чтобы заручиться поддержкой Сертеи, то ему придется выполнить условия и вернуть меня мужу.

Принесенный бокал с алой жидкостью, осушила одним глотком. Свежая кровь мгновенно улучшила мое состояние. Хотя до полного насыщения было далеко, но настроение заметно поднялось. Даже постоянно буравящий взглядом Кальмин раздражал не так сильно, и я смогла насладиться замечательным обедом.

— Вина? — предложил сосед слева.

— Благодарю, эээ…

— Тристан Аморрен, — представился мужчина, сверкнув клыкастой улыбкой, — глава Тайной канцелярии к вашим услугам, вейра ван Доррен.

— Благодарю, вейр Аморрен, — исправилась я, — но от вина, пожалуй, откажусь. Я плохо себя контролирую, поэтому не стану рисковать. Еще покусаю кого-нибудь ненароком.

— Гм, — дорриец наклонился и прошептал на ухо, — никому не говорите таких слов. Вас поймут превратно. Потому как для вампира это весьма лестное предложение.

— Оу! Простите, — по уши залилась краской, — запомню это.

— Все же рискну предложить вам вина. Особенного. Поверьте, спиртного в нем ничтожная доля, а вот главный ингредиент вам понравится, — дорриец щелчком пальцев подозвал лакея и отдал ему короткий приказ. Уже через минуту слуга принес заказ. — Прошу, вейра, угощайтесь, — глава Тайной канцелярии лично преподнес напиток.

— На вашем месте, вейра Мали, — остановил меня Кальмин, — я бы поостерегся брать что-либо из рук этого прожженного интригана.

— Ладно тебе, Кай, — усмехнувшись на такое прозвище, ответил Аморрен, — это всего лишь вино, приготовленное по семейному рецепту. И я бы никогда не осмелился навредить одной из рода ван Доррен.

Выразительный взгляд Кальмина, говорящий о том, что не верит ни единому слову главы, был красноречив. Даже я догадалась, что имел в виду вампир. По роду деятельности, Тристан Аморрен должен верой и правдой служить императору. А само присутствие Аморрена за этим столом свидетельствовало о том, что одного из рода ван Доррен тот уже предал.

— Я считаю Велмира ван Доррена нашим истинным правителем. Трон Доррии принадлежит ему!

Многие услышали слова Тристана и поддержали звоном бокалов и выкриками в адрес будущего императора. Присоединилась к тосту и я. Не то, чтобы разделяла всеобщее мнение. Просто слишком заманчиво пахло вино. Готова поспорить, основой напитка служила порция свежайшей крови. К слову, вино мне понравилось. Действительно, особенное. Толика спиртного и специи придавали пикантности. Жидкость разлилась по венам, будоража кровь не хуже шампанского.

ГЛАВА 6

Обед закончился, а гости не спешили расходиться. Затронутая Аморреном тема вызвала оживленную беседу. А Велмир, как главное действующее лицо, поддерживал возросший интерес союзников. Присутствие обоих его младших братьев, главы Тайной канцелярии и даже нас, заложниц, говорило, что ван Доррен не сомневался в победе. Свергнуть Луция ван Доррена, который сотню лет правил Доррией, со слов, казалось сущей безделицей. Конечно, император снискал любовь простого народа. Вражда, что испокон царила между вампирами и драконами, принесла многие беды. И союз с крылатыми соседями принес долгожданную передышку. Зато верхушка аристократии была недовольна хрупким миром. Оттого и откликнулись на зов Велмира с таким энтузиазмом.

— Правильно ли я тебя понял, брат, — Кай ловко ввернул интересующий вопрос в общую тему разговора, — ты вернешь вейру Мали драконам, если они выполнят требования?

— Не только верну, но и еще бантиком перевяжу, — хмыкнул Велмир, — и даже лично к алтарю отведу, если потребуется. Этот идиот Луций отдал нашу сестру всего лишь за жалкую горстку пленных и мешок камней. Продешевил. Но я не он! За принцессу драконы заплатят выкуп, скажем спорные земли у Эдоррской долины. Сертр вместе с провинциями и торговыми путями, право на добычу камней в Драконьих горах.

— Полагаю, за императрицу и принцессу, — дорриец кивнул в сторону Ксении и Софии, — Сертея заплатит не меньше. Зачем отдавать им еще и Мали? Она принадлежит нашему дому! Я против ее выдачи Берратоксам!

— Не будь так категоричен, Кай, — хищно улыбнулся Велмир, — уверен, мы что-нибудь придумаем. Безусловно, не хочется выпускать из рук такое сокровище.

— Но… — словам брата Кальмин явно не доверял.

— Поговорим в кабинете, — пресек дальнейшие споры ван Доррен старший, — Тристан, проводи прекрасных дам и присоединяйся к нам.

— Я прекрасно знаю дорогу! — фыркнула Ксения, одарив мужчин испепеляющим взглядом. Императрица кипела от возмущения. Еще бы! Никому не понравится, что ты всего лишь разменная монета. В Сертее ее боготворили, Денометрикос пылинки сдувал. А тут откровенно указывали на место. И кто? Бывший любовник, которому она совершенно не нужна. — София, идем! Нам тут нечего делать!

Сестра бросила на меня извиняющийся взгляд, выражая этим беспомощность и сожаление. А я кивнула ей и ободряюще улыбнулась.

Ну, да! Меня она знала всего ничего, а вот Ксению считала матерью. Хотя, если задуматься, та лишь использовала сестру в своих интересах. Возможно, она и любила Софию, как родную дочь. Но вот то, что выбрала не ту девочку, простить не могла. Мне. Не зря же Ксения раскопала подробности древней легенды и наверняка исподволь следила за нашей семьей. Мама ведь не подозревала, что родила двойню, радовалась моему рождению, растила в любви и стремилась дать все самое лучшее. А мне всегда казалось, что чего-то не хватает. Тянущее чувство одиночества, необъяснимой тоски и какой-то неполноценности преследовали на каждом шагу. Что же, теперь у меня были объяснения всему этому. То, что нас с сестрой разлучили в младенчестве, оставило глубокий след, нанесло психологическую травму. Жаль, что я не подозревала об этом, тогда лучше бы понимала, откуда брались внезапные смены настроения или неожиданные боли в совершенно здоровом теле. По незримой связи близнецов нам передавались самые яркие переживания и эмоции. Мы с Софией как-то болтали на эту тему и выяснили множество таких совпадений.

Занятая размышлениями, я покорно шла вслед за Тристаном Аморреном. Вампир понимающе молчал и шел неторопливо, давая возможность справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Где мы? — непонимающе огляделась и вопросительно уставилась на спутника. Дорогу я специально не запоминала, но вот то, что мы находимся не в крыле для гостей, сообразила сразу. Сразу, как только Аморрен втолкнул меня в комнатушку и запер дверь на ключ.

— Тсс! — дорриец приложил палец к губам и сделал знак следовать за ним. Что-то во взгляде мужчины сквозило такое, что я решила довериться. И угрозы от него не ощущала. Возможно, причиной тому бокал вина, что так неосторожно приняла из рук главы Тайной канцелярии. А может, следовала интуиции, которая подсказывала, что Тристан Амморен мне не враг.

Тристан тем временем подошел к стене и, надавив, на одну из панелей, открыл потайной ход. С его пальцев сорвался крохотный магический огонек, осветивший кусочек темного коридора.

— Позвольте вашу руку, — попросил он, — тоннелей здесь много и если отстанете, то точно потеряетесь. А блуждать тут можно не один день, да и ловушки встречаются, так что…

Заинтригованная донельзя, вложила ладонь в подставленную руку, и с какой-то затаенной надеждой шагнула в темноту коридора. Тотчас панель позади нас захлопнулась, отрезая от внешнего мира. В узких коридорчиках было душно. Пахло сыростью и крысиным пометом. Особенную брезгливость вызывала паутина, что клочьями свисала с потолка, и норовила влезть то в лицо, то в волосы. А сколько ее вместе с пылью прилепилось на платье, и думать не хотелось.

— Это здесь, — шепнул Аморрен, остановившись в тупике, — ведите себя тихо, ничему не удивляйтесь и не бойтесь. Я скоро вернусь.

— Но зачем? — судорожно схватила за рукав собиравшегося уже уйти мужчину, — вы же не бросите меня тут одну?

— Как вы могли такое подумать, вейра Мали? Я вернусь сразу после разговора с ван Дорренами. Впрочем, вы сами все поймете. Вот! — сдвинув невидимую заслонку, дорриец открыл крохотный глазок, — прошу!

Я приблизилась к отверстию и заглянула внутрь. Обзор небольшой, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять: это кабинет Велмира ван Доррена. И он сейчас о чем-то разгоряченно спорит с Кальмином.

— Ничего же неслышно! — я расстроилась. Читать по губам не умела, да и не училась никогда. А мужчины разговаривали эмоционально, размахивали руками и перемещались, так что, даже обладай я такой способностью, ничего бы не поняла.

— Возьмите это, — Аморрен протянул маленькую каплевидную сережку алого цвета, — новейшая разработка. Только первым лицам империй позволительна такая роскошь. Хотя, скоро эта капля станет доступна многим.

С сомнением приняла от мужчины артефакт, сняла свою серьгу и вдела на ее место новую. Дорриец сотворил еще несколько пассов над каплей, когда в голове раздался настоящий ор.

— Мали принадлежит мне! Мне! Она мое создание, моя женщина. Ты не смеешь распоряжаться ей! Я никогда не отдам ее Берратоксу! — таким разъяренным Кая я еще не слышала.

— Да что ты так вцепился в эту девчонку? Я найду в сотню раз лучше и красивей! Как ты не понимаешь, дракон не остановится, пока не вернет ее обратно. Они же помешаны на своих истинных. Не повторяй моей ошибки! Я все бросил ради Ксении: власть, трон, семью. И что? Через десяток лет мы возненавидели друг друга. Признаю, страсть и влечение еще остались, но не любовь. А она ведь всегда будет помнить о нем! Тебе понравится делить женщину с посторонним? Да я с ума сходил от ревности, хотел убить собственными руками. Но не смог. Просто не смог.

— Поздно, брат! Я уже связал нас кровью, сделал парой. Мне не нужен никто, кроме нее. Ищи другой способ договориться с драконами. Но если ты отдашь Мали Берратоксу, то получишь смертельного врага. Я ни перед чем не остановлюсь.

— Не пори горячку! — осадил ван Доррен старший, — я что-нибудь придумаю. В конце концов, магию крови никто не отменял. Я могу заставить, и тогда она сама бросит Ксавьерисандоса. Но сначала, мы выжмем из этой ситуации максимум. Именно Мали наш ценнейший заложник. Подумай! Одним ударом мы уничтожим всех Берратоксов. Сальмира так вовремя исчезла. Она сейчас вне конфликта, а потом, когда Сертея вновь окажется на грани войны, придет спасительницей во второй раз.

— Не придет! — угрюмо произнес Кальмин, — Макс не дурак. Без моей помощи влияние Сальмиры ослабло. Если, не дай Эдорр, дракон все поймет или того хуже, встретит настоящую пару, получим еще одного злого Берратокса. Этого обмана нам не простят.

— Черт! Но и не вернуть девчонку мы не можем! — стукнул по столу дорриец, — если только…

— Что? — встрепенулся Кай. Я тоже подобралась, гадая, что же такого придумал Велмир.

— Отдадим драконам другую девушку. Не забывай, у твоей пары есть точная копия. Я все недоумевал, зачем Ксения удочерила ребенка? Воспитывала, как принцессу, открывая многие тайны, что недоступны простым смертным, учила манерам и этикету, принятому в нашем мире. Тогда мне казалось, что так она восполняет тоску по сыну, и поощрял. Подумаешь, человечка! Каких-то сто лет, и никто даже имени не вспомнит. А потом, на одном из званых вечеров увидел точную копию приемной дочери, твою Мали. Живая, доверчивая и невероятно талантливая. Хотел уберечь ее от Ксении, но куда там! Она разыграла такую сцену ревности, что я и не интересовался, куда пропала девчонка. Как оказалось, зря!

— Это Мали вернула Денометрикоса с того света, — мрачно сообщил Кальмин, — с моей помощью, между прочим. Ксения наложила кровное заклятие, которое убило бы мою пару, если та не исполнила приказ.

— Вот, значит как! Это многое объясняет. Что же, тогда Ксения не откажется от маленькой сделки: Мали останется в Доррии, а под ее именем в Сертею вернется София. Думаю, императрица постарается, чтобы все поверили этому.

— Ты забываешь о главном: у Софии нет и сотой доли таланта Мали, и она не вампир.

— Гм… Ну сделать из Софии вампира не так сложно. А вот с пением… петь София не будет. Скажем, по той причине, что после происшествия на свадьбе, поклялась никогда этого не делать.

— На все-то у тебя есть ответы, — хмыкнул ван Доррен младший, — но дракон не дурак, рано или поздно распознает подмену.

— А с этим поможет наш умнейший глава Тайной канцелярии. Входи уже Тристан, — пригласил Велмир нового гостя.

С приходом Аморрена, разговор потек в мирном русле. Велмир рассказал главе о придуманном плане и потребовал раздобыть артефакт, способный скопировать ауру любого существа так, что родная мать не отличит. Тристану явно не понравилась просьба будущего императора. Главным доводом служили определенные сложности с исполнением и риск провала. Он пытался донести до Велмира, что план и без того безупречен.

— Не можешь справиться, так и скажи, — презрительно заявил ван Доррен старший, — найдутся те, кому хватит и умения, и сил. Для чего тогда нужен ты, Тристан Аморрен, на посту главы Тайной канцелярии?

— Я достану артефакт, — процедил Тристан, — мне потребуется неделя, чтобы организовать все.

— Три дня! — отрезал Велмир, — и можешь быть свободен!

Выпроводив Аморрена, Велмир вскорости попрощался и с братом. После уселся за стол и стал что-то записывать в тетрадь. Я уже давно стояла, облокотившись о стену и стискивая в бессильной беспомощности пальцы. Еще с того момента, как услышала подробности о появлении в этом мире. А уж планы Кальмина вовсе добили. Меня потряхивало оттого, как оба ван Доррена с легкостью распоряжались моей судьбой.

От накатившей слабости подгибались колени. Я медленно сползла по стене, усевшись на полу и подтянув к подбородку ноги. Сохранность платья уже не волновала. После подземелий, где собрала всю пыль и паутину, а также порвала в нескольких местах, зацепившись об острые выступы, его можно только выкинуть. Тристана так и не вернулся. Так что, в довершение несчастий, мне грозило провести тут долгие часы.

ГЛАВА 7

Просидев на месте еще час, осознала, что про меня банально забыли. Но судя по тишине, царившей в замке и спокойствию Велмира, пропажу не обнаружили.

Что ж, придется выбираться, — за время нахождения в тоннелях, глаза привыкли к темноте. Одно это делало нахождение тут не таким жутким и страшным, как показалось вначале.

Подобрав с пола камешек, нацарапала на стенах стрелочки, чтобы вернуться к кабинету ван Доррена, если возникнет необходимость. Передвигалась медленно, придерживаясь правила правой стороны. За стенами различала разные голоса. Тогда из опасения себя выдать, кралась мимо на цыпочках. Вряд ли кто-то мог меня обнаружить, ступала я практически бесшумно, но ничего не могла с собой поделать. Иногда заглядывала в смотровые окошечки, чтобы понять, в какой части замка оказалась. Но те помещения, что открывались мне, были незнакомы. Однако мимо одной комнаты пройти не смогла. За стеной оказались покои Ксении, и в эту минуту она в чем-то с жаром убеждала сестру. К сожалению, лиц я видеть не могла, но слушала каждое слово, затаив дыхание.

Императрица уговаривала Софию занять мое место, рассказывая все прелести будущей жизни. Так, она не делала ничего предосудительного, а всего лишь занимала изначально уготованное положение. Несметные богатства драконов, любящий муж, и поддержка императора, которую Ксения бралась обеспечить. Насколько я поняла, сестра не сильно сопротивлялась. Ее останавливала только необходимость пройти обращение.

— Велмир все сделает сам. Тебе не о чем волноваться! — увещевала свекровушка, — поверь, я тоже через это прошла. Мимолетная боль укуса, о которой забываешь сразу, как накатывает волна такого блаженства, какого ты в жизни еще не испытывала. Сложнее будет убедить сына. Вы с сестрой такие разные. Но Мария после обращения частенько отталкивала Ксавьера, вела себя грубо и непредсказуемо. Что еще ожидать от деревенщины? Только и достоинств, что красивый голос. Ты скажешь, что поклялась никогда больше не петь. Он поверит. И драконы тоже. Они все стали жертвами того гипнотического транса, в который их повергло пение.

— Но мама! Ты же сама говорила, что у вампиров с драконами нет потомства. А я хочу настоящую семью.

Угу! — клыки наполнились ядом, а кулаки зачесались от желания влепить пару оплеух сестренке и ее мамочке, — значит, деревенщина! Значит, мое место занять решила? Предательница!

От Ксении, если честно, ожидала чего-то подобного. Но сестра? Ее ведь совершенно не беспокоило, что будет со мной, с Ксавьером. Я ни секунды не сомневалась в том, что муж распознает обман. Он всего раз нас перепутал и то потому, что не подозревал о моем обращении в вампира. Мы с Софией такие разные, но я хотя бы задумалась о судьбе родного человека. А она нет. Ее волновали лишь собственные страхи. А как они, интересно, собирались подделать брачную татуировку? Это ведь дар Перводракона, завязанный на настоящих чувствах.

Тем временем Ксения успокоила сестру, добившись согласия на ритуал. Затем выпроводила из комнаты, подтвердив догадку, что пленницей в замке была только я, и, выждав пятнадцать минут, ушла куда-то сама. Вероятно, сообщить Велмиру о согласии Софии.

Нужно срочно выбираться отсюда! — с удвоенной энергией стала исследовать темные тоннели. В конце концов, такая огромная сеть обязательно имеет несколько входов или выходов.

Злость, которая охватила после свалившихся новостей, прибавила смелости. Теперь я не беспокоилась о том, что меня могли услышать. Активно искала выход. Прав был дорриец, блукать в тоннелях можно неделями. Поэтому ничего удивительного, что решила идти напролом. Выбрав, на первый взгляд, самую необжитую и глухую комнатку, просто разнесла стену. Конечно, будь я человеком, то ничего подобного не вышло. А так, отделалась лишь сбитыми костяшками пальцев.

Место, где очутилась, выглядело запущенным и убогим. Односпальная лежанка, сколоченная из досок. Кособокий стул и старый сундук в углу. Единственное окошко, в которое солнечный свет и не попадал ни разу, выходило на скотный двор. Со всеми последствиями такого соседства. А дверь… заперта снаружи.

Гм, но разве мог кого-то остановить деревянный засов, когда я только что проломила каменную кладку стен?

Прежде чем выйти, попыталась привести себя в порядок. Но пятна сажи и пыль так прочно въелась в ткань платья, что я оставила это бесполезное занятие. Пришлось пробираться так. Судя по окружающей обстановке, очутилась я в крыле для слуг. Темные мрачные коридоры пустовали. Лишь из-под нескольких дверей проступали полоски света. Скорее всего, время уже перевалило за полночь. С одной стороны, мне это на руку. Если удастся вернуться в комнату незамеченной, то никто и не заподозрит, где я побывала и что успела услышать. Но с другой, в этом огромном замке не так просто найти дорогу к гостевым покоям.

Очередной коридор вывел меня на кухню. Царство кастрюль и сковородок освещалось одинокой свечой, подле которой, положив руки под голову, спала незнакомая девушка. Я хотела пройти мимо, но взгляд выхватил прикрытое огромной крышкой блюдо, а нос различил аппетитный запах жареного мяса. Рот мгновенно наполнился голодной слюной, а желудок призывно заурчал, напоминая, что ужин давно прошел, и до утра терпеть нет никаких сил. Бесшумно скользнув к столу, осторожно отложила в сторону крышку и накинулась на еду. Я чуть не урчала от удовольствия, такой невероятно вкусной показалась остывшая, слегка недожаренная телятина. Я как раз облизывала испачканные жиром пальцы, когда обнаружила, что девушка не спит и смотрит на меня с откровенным изумлением. Гулко сглотнула и виновато посмотрела на блюдо, на котором сиротливо лежали тщательно обглоданные косточки.

— П-проголодалась, вот, — пожав плечами, выдавила из себя. — Не удержалась. Прости, — извинилась на всякий случай, — надеюсь, тебя не накажут за это?

— Вейра ван Доррен, а почему вы здесь? В таком виде? — совладав с удивлением, поинтересовалась служанка.

Ого! А меня, оказывается, все знают, — сделала неприятное открытие, — попробуй тут затеряться! Вмиг найдут.

— Как тебя зовут? — спросила, чтобы потянуть время и придумать правдоподобное объяснение своему появлению.

— Эсте Шелли Брайс, вейра, — девушка встала и сделала положенный книксен.

— Видишь ли, Шелли, за ужином кусок в горло не лез. А когда вернулась к себе, то поняла, что жутко голодна. Я ждала, что ко мне кто-нибудь придет, но, как видишь, сама решила отправиться на поиски. А поскольку замок знаю плохо, то заблудилась. Платье вот испачкала.

— Где же вы гуляли, вейра ван Доррен? Неужели в заброшенную часть замка попали?

Гм, а тут и такая есть? — удивилась, но виду не подала.

— Шелли, ты не проводишь меня? Но только так, чтобы нас никто не заметил. Стыдно будет показаться в таком виде.

Девушка покорно кивнула и сделала знак следовать за ней. Пришли мы довольно скоро. Очевидно, потому, что пробирались узкими коридорами для слуг, которые, как паучья сеть, опутывали весь замок. Я как могла, старалась запомнить дорогу. Кто знает, что пригодится в будущем. Однако более всего волновал вопрос, расскажет ли Шелли о ночной вылазке или нет? Получится ли подкупить? Чем? Или достаточно просто попросить? А вдруг она захочет выслужиться перед хозяином? Ответ пришел неожиданный и довольно простой. Шелли хоть и доррийка, но из деревенских. А меня обратил Высший вампир, следовательно, я могу приказать ей забыть о встрече. Или внушить! Мне не хотелось этого делать, но собственная тайна важнее. К тому же вреда этим никакого не причиню. Ей же самой будет лучше, если она ничего не вспомнит. Успокоив совесть, почувствовала себя смелее. Настолько, что приказала Шелли помочь переодеться, а после немедленно избавиться от платья. Затем внушила отправиться к себе и лечь спать, чтобы поутру начисто забыть о ночном происшествии.

Сама же еще полчаса вымывала сажу из волос и оттирала плотно въевшуюся в кожу пыль. Облачившись в чистую, пахнущую розовой водой рубашку, со спокойно совестью улеглась спать. Ночной вояж измотал так, что уснула, едва голова коснулась подушки. И никакие переживания не помешали измученному организму восстановить потраченные силы.

ГЛАВА 8

Пробуждение выдалось насыщенным. Еще млея в своих сонных грезах, почувствовала легкие прикосновения к коже. Невесомые поцелуи порхали по плечам, шее, рукам. И это было так восхитительно приятно, что просыпаться не хотелось.

А может, это продолжение прекрасного сна, который забудется под утро? — промелькнуло в затуманенных мыслях.

Только то, что это вовсе не сон, осознала, когда поцелуи стали жадными, а ласки настойчивыми. Да и в теле разгоралась нешуточная реакция. На мгновение поддалась порыву, обхватив партнера за плечи и притянув поближе. Но сразу же оттолкнула его, потому что резко пришло осознание, где нахожусь, и что за нахал позволил себе такое поведение.

— Кальмин! Какого черта ты делаешь в моей спальне? — охрипшим после сна голосом спросила я.

Ну а кто бы еще это мог быть? К тому же, как ни неприятно это осознавать, вкус этих поцелуев мне знаком. Как и обладатель тоскливого синего взгляда, которым дорриец просто пожирал.

— Я так скучал, моя королева, — вампир уже поднялся и вновь устроился на кровати. — Мали! Дай мне шанс доказать, как сильно люблю. Я сделаю тебя счастливой. Мы созданы друг для друга. Любимая, — завладев ладошкой, он поднес ее к губам, целуя каждый пальчик.

Не слабая попытка высвободиться из загребущих лап ван Доррена провалилась. А Кай вновь перешел к активным действиям.

И не стеснялся, гад, на полную мощь использовать афоверо.

Предвкушение, томление, желание обрушились на меня с таким напором, что не было сил бороться. Отстраненно отметила, что даже подумать о сопротивлении не могла. Каждая клеточка стремилась к тому, кто стал центром мира. К Кальмину. Моему Создателю. И единственному мужчине, которому хотела принадлежать.

А дорриец времени даром не терял. Он чувствовал малейшие изменения. Иначе, почему целовал, находя самые чувствительные точки? Дарил ласку, жизненно необходимую в этот момент? А еще шептал нежные слова, которые желала услышать?

Идеальный мужчина. Мой. Лучший. Необыкновенный. Страстный. Желанный. Вот только… нелюбимый! — тело изнывало от удовольствия, истекало соком и хотело немедленной разрядки. Но едва Кай перешел к решительным действиям, меня током пронзила боль в запястье. Острейшие шипы вонзились в кожу, отрезвляя разум и сбрасывая морок.

— Ты! — вновь скинув с себя доррийца, и сама отлетела на край кровати. Сбившееся дыхание мешало говорить. Краска стыда и дикого возмущения заливала щеки. — Ты заставил меня! Хотеть! Тебя! Сволочь клыкастая! Гад! Сволочь!

— Повторяешься, любимая, — пыл вампира ничуть не угас, и он продолжал поедать меня потемневшими синими глазами, вдобавок еще и нагло скалился, — сволочь, конечно, немного обидно. Но ты у меня тоже клыкастенькая. Так что из твоих уст это звучит, как комплимент.

— Убирайся немедленно! — прошипела, задыхаясь от злости.

— Как? Уже? Мы только начали и еще не добрались до самого интересного! — Кай потихоньку сокращал расстояние между нами. — Милая, когда ты злишься, то становишься еще красивее. Я хочу тебя до одури.

— Завяжи свою хотелку в узел и проваливай! Вон! — с силой выбросила руку вперед, указывая пальцем на дверь. К моему великому удивлению, с кончиков ногтей сорвались огненные искры и снопом полетели в доррийца. Существенного вреда они не принесли, но опалили волосы и кожу, покрыв их неровным слоем черной копоти. — Упс! Э-это чего такое?

Зрелище ошарашенного Кальмина, у которого только огромные синие глаза и сияли на черном лице, а растрепанные волосы дыбом топорщились в разные стороны, вызвало у меня настоящую истерику. Согнувшись пополам от хохота, рухнула на подушки. Кай, чтобы лично удостовериться в масштабе бедствия, слез с кровати и потопал к зеркалу. Нервно заржал. Оказывается, он инстинктивно накрыл уязвимое место ладонями, и теперь его достоинство гордо белело на темном фоне. У меня же это вызвало новый приступ смеха, да такой, что свело скулы и началась икота.

— Что тут происходит? — как гром среди ясного неба раздался грозный окрик Велмира ван Доррена.

Я бы, может, и испугалась, да только истерика не желала прекращаться. Накрывшись одеялом с головой, душила рвущийся смех подушкой, и даже тихонько подвывала, когда накатывало особенно остро.

— Брат! Что ты делаешь в комнате вейры ван Доррен, да еще в таком виде? У тебя рассудок повредился?

Нет, я точно не выдержу! Мне надо это видеть, — высунула нос из-под одеяла и уставилась на доррийцев.

К слову, Велмир не разделял веселья. Наоборот, на суровом лице отражалось недоумение и скептицизм в отношении наших умственных способностей. Кальмин силился что-то сказать, но каждый раз его скручивал новый приступ хохота. Потом он вовсе махнул рукой на брата, подхватил вещи и юркнул в ванную. Ван Доррен перевел вопросительный взгляд на меня.

А я что? Не собиралась ничего объяснять. Кай сам пришел, пусть и оправдывается перед Велмиром.

— Мали, — строго произнес дорриец, — может, ты скажешь, что тут творится?

— Не знаю, — пожала плечами, — я мирно спала, когда этот га… вейр нагло заявился в комнату. Кстати! Почему сюда без приглашения входят все кому не лень? Хоть бы какой замок повесили. На худой конец, пусть посетители стучатся, для приличия. Или мое положение в этом доме предусматривает такое отношение?

Я была довольна собой. Судя по настроению Велмира, отчитывать меня он не собирался. А я так вовремя затронула вопрос о собственном статусе. Если он решил признать родственницей, то пусть и условия создает соответствующие.

— Конечно же, нет! Но замки здесь не ставят. Все Высшие вампиры владеют магией, так что вскрыть любой труда не составит. Мы запираем комнаты магически, оставляя доступ доверенным лицам. Гм, извини, совершенно не подумал об этом. Ты ведь обращенная. Если изначально не было магического дара, то он и не появится после перерождения. Но кое-что из магии крови тебе доступно. Надо заняться твоим обучением.

— Ошибаешься, брат, — послышался из ванной голос Кая, — магия у Мали есть. И не абы какая, а огненная. Это она меня приложила.

— Надо же! — Велмир удивленно вскинул бровь, — хорошая новость. Значит, устроим проверку способностей. А по итогам определим магический уровень и наймем учителей.

— Я сам обучу Мали всему, что необходимо, — Кальмин, частично одетый, вошел в комнату, вытирая лицо и шею моим полотенцем.

— Нет! — помимо воли, вырвалось у меня. Проходила уже это. И отлично помнила, чем все закончилось.

— Отчего же? — возразил ван Доррен старший, — насколько мне известно, Кай хороший учитель. Даже в Академии крови преподавал. Если он за что берется, то, как правило, доводит дело до конца.

И так он это сказал, что у меня живот скрутило от чувства опасности, смешанной с обреченной безнадежностью. Нетрудно уловить намек, что как раз со мной, у Кальмина вышла осечка. И что старший брат любезно предоставляет возможность младшему исправить ошибки.

Сволочи клыкастые! — я бы и не искала подвоха за каждым словом, если б ни слышала недавнего разговора.

— Я хочу другого учителя. Желательно, женщину, — это я так тонко намекнула, что догадываюсь о том, чем Кай будет со мной заниматься вместо уроков. Признавать тот факт, что синеглазый дорриец действительно грамотный преподаватель, отказывалась категорически.

— Я подумаю над этим вопросом, — пообещал Велмир, на лице которого промелькнула легкая тень недовольства. Подозреваю, это все потому, что проблем сейчас и без меня хватало. — Есть еще просьбы?

— Мне бы служанку, — робко попросила я.

Угу, избаловалась. До девятнадцати лет с любыми бытовыми вопросами справлялась сама. А тут всего ничего в другом мире, и уже привыкла к некоторым аспектам жизни благородных вейр. Гм, хотя благородной-то стала недавно. Каких-то пару месяцев. Но как ни крути, что у доррийцев, что у драконов, я теперь принцесса. Господи, звучит-то как! Кто бы мог подумать?

— Пришлю тебе нескольких девушек. Выберешь сама, кого захочешь. И можно не одну, — расщедрился Высший, после усмехнулся и добавил, — или не одного. Кстати, вспомнил еще кое-что. Раз ты вошла в род, тебе полагается приличное содержание, земли, титул. Сегодня же подготовлю бумаги.

— Благодарю! — скромно потупилась.

Мне эти земли и титулы даром не нужны. Но не конфликтовать же? Особенно с тем, от кого зависит жизнь. Власть Высшего над обращенным безгранична. Прикажи Велмир что угодно, и я бы выполнила все беспрекословно. Даже у Максимуса с его ошейником и то меньше возможностей было. Как оказалось, саму связь тари можно разорвать, а вот собственную кровь не изменишь. Особенно в свете того, что существовал целый раздел магии, замешанный на этом понятии.

Проявивший себя так неожиданно магический дар, стал для меня настоящим открытием и надеждой. Маги могли многое. К примеру, как Высшие, перемещаться в пространстве. Защищаться. Нападать. Мне, несомненно, многому предстоит научиться. Обладай я хоть частью знаний, не угодила бы в эту ловушку.

— Раз все проблемы улажены, то мы, пожалуй, пойдем, — решил откланяться Велмир ван Доррен, — Кальмин, не задерживайся. Нам нужно решить несколько важных вопросов. Я прикажу подать завтрак на двоих в кабинет.

— Ты же понимаешь, — покровительственно сказал перед уходом Кай, — что я вернусь и мы продолжим с того места, на котором остановились.

— Ну, да, — я возмущенно фыркнула, припомнив, на чем нас прервали, — в нашем общении, несомненно, остались белые пятна.

Кальмин закусил губу, одарив насмешливым и вновь потемневшим взглядом. Перед уходом он мгновенно сократил между нами расстояние и впился поцелуем в губы. Жадно. Отчаянно. Остро. Он и оторвался с трудом, сбежал, заставив растерянно смотреть ему вслед. Подавив судорожный вздох, рухнула на кровать. Коснулась пальцами пылающих губ, крепко зажмурилась.

С каждым разом противостоять Каю становилось сложнее. Физическое влечение к мужчине было таким сильным, что заглушало все доводы рассудка. Если бы не брачный браслет, уже давно принадлежала доррийцу. Телом и… душой? Кто знает? Я по-прежнему такая, какой ощущала себя до превращения. Если не брать в расчет особенный голод и новые способности, то ничуть не изменилась. И любовь к мужу, моему драгоценному зеленоглазому дракону, все так же горит в сердце. Откуда же в нем это предательское стремление к Кальмину? Неужели так действует зов крови? Вдали от Создателя я легче переносила незримую связь с ним. А рядом… постоянно теряла голову, чувствуя его бешеное желание и зашкаливающую страсть.

Холодный душ помог прийти в себя, взбодриться, по-новому взглянуть на открывшиеся тайны. Амморен оказал мне огромную услугу, хотя и бросил одну в тоннелях.

А, может, он и хотел, чтобы я самостоятельно нашла выход? Тот, о котором он не знал, а, значит, не рассказал бы Велмиру, если тот вдруг потребовал объяснений. Тогда глупо не воспользоваться ситуацией. Это лазейка для меня. И шанс. Но необходимо тщательно все обдумать, разжиться информацией и… научиться пользоваться теми возможностями, что стали доступны.

Удивительно, но за недели, предшествующие свадьбе, Ксения толком не обучила меня. О чем это говорит? О том, что ей нельзя доверять. Может, она и любит мужа, сына, но я для нее, как кость в горле. Ксения уже предавала. И целое столетие провела бок о бок с вампиром. А потом бежала и от него. Вернулась к дракону. Не знаю, что между ними произошло, но это ненормально.

Хотя… почувствовав на собственной шкуре, какой абсолютной властью обладает Создатель, понимала, почему императрица не сопротивлялась чужой воле. Я сама балансировала на грани. В минуты помутнений только брачный браслет не давал сорваться в пропасть. Но ведь и у Ксении был такой! За годы, проведенные вдали от настоящего супруга, он выцвел и практически исчез. И лишь после возвращения и воссоединения засиял с прежней яркостью. Это говорило о том, что связь истинной пары не панацея от воздействия Создателя. Тогда что помогает держаться мне? Связано ли это с неожиданным появлением магического дара? Как же сложно. Но разбираться с этим придется.

ГЛАВА 9

Завтрак вместе с порцией особенного напитка подали в комнату. Служанка, представившаяся Лиерой, спросила, когда мне угодно выбрать личную прислугу. Угодно мне было прямо сейчас. Поэтому расправившись с сытной едой и дождавшись, пока уберут грязную посуду, приступила к нелегкому выбору. Хотя на деле оказалось все просто. Среди прочих претенденток пришла и недавняя знакомая, Шелли Брайс. Ее и назначила горничной. Ну, и Лиеру заодно. Молодых людей, что также прислал Велмир, даже смотреть не стала. Кровь мне и так приносили. С добавками и специями она была на редкость вкусной, и удовлетворяла все мои потребности. Распорядилась, чтобы такой напиток подавали вместе с каждым приемом пищи.

Следующим пунктом стоял приличный гардероб. Лиера вызвалась привести портного и обувщика. Чтобы притупить бдительность, а также подразорить одного из ван Дорренов, собиралась заказать все самое дорогое. Пусть думают, что смирилась с новым положением.

Время до обеда потратила на изучение местности. Взяв с собой Шелли, как проводника, под предлогом безобидной прогулки, обошла бо́льшую часть замка. Та половина, что предназначалась для хозяев и гостей, была очень красива. Тому подтверждение, стрельчатые окна с цветными стеклами, огромные витражи, статуи, картины и разнообразие лепнины. Память, как губка впитывала информацию. С запоминанием никаких проблем не возникло. Название и назначение залов, коридоры, переходы, гостиные, библиотека. В последней задержалась, пока нашла среди множества книг те, что сейчас жизненно необходимы. Это «Магия. Первые шаги», «История Доррии. Быт и нравы» и еще что-то вроде свода правил для аристократии, в котором перечислялись знатные дома с краткой родословной, геральдика и магические особенности.

Преследовала я и еще одну цель. Найти место, где Амморен открыл потайной ход. Сам путь до той комнаты не запомнила, а вот стену и характерные признаки скрытой двери до мельчайших подробностей. Оказалось, память вампира избирательна. Вся неважная информация улетучивалась, а то, что интересовало или вызывало любопытство, впитывалось в мозг до малейших деталей. Подтвердила это предположение после обеда, когда, устроившись на кровати, приступила к чтению книг. Учеба продвигалась медленно, но каждая строчка отпечатывалась в голове так, что могла процитировать учебник дословно. Больше времени уходило на то, чтобы осознать написанное, применить к себе, проделать упражнения.

Людей, обладающих магическими способностями, на Альвадисе называли маргами. По степени одаренности, а также по количеству стихий, которыми управлял человек, марги подразделялись на амаргов, владеющих одной стихией, димаргов — двумя стихиями, термаргов — тремя и умаргов — четырьмя. Существовал еще пятый тип — илмарг. Этому подвластны все стихии плюс дар Жизни и Смерти. Уникальный и оттого редко встречающийся дар.

Судя по тому, что у меня проявился огонь, то в будущем могла стать обычным амаргом, каких в мире великое множество. Но это ничуть не смущало. Наоборот, вникая в суть новой науки, осознавала, как мне повезло. У маргов особое положение, возможности и, как правило, обеспеченная жизнь. Конечно, сначала необходимо пройти обучение в одной из Академий магии и получить документ, подтверждающий степень мастерства и уровень силы. Возможно, я пойду учиться в такую, но на первых порах неплохо бы освоить другую науку. Ту, что текла в венах каждого доррийца, магию крови. В учебнике упоминалось, что Высшие вампиры обладали огромными преимуществами над простыми людьми. Это и внушение, и полное подчинение, и еще много вещей, вызывающих у меня неприятие и брезгливость. Но эти знания несли в себе и другую цель. Они позволяли контролировать собственные порывы. Любой неуправляемый дар приносил множество бед окружающим.

Ближе к вечеру в комнату постучался слуга, предупредивший, что Велмир ожидает к ужину. Пришлось спешно приводить себя в порядок и терзаться сложным выбором платья. Все приличные я уже надевала, а последнее так, вообще, испортила. Ничего не оставалось, как облачиться в откровенный наряд, открывающий не только спину, но и грудь. Лиф держался на тонких бретелях, которые, казалось, лопнут, стоит сделать глубокий вздох. Чтобы хоть как-то прикрыться, приказала Шелли оставить волосы распущенными. С ними я выглядела еще хуже. В том плане, что соблазнительней. Без ложной скромности. Кальмин, если увидит, точно затащит в какой-нибудь укромный уголок.

В предположениях не ошиблась. Едва появилась в столовой, как голодный синий взгляд прожег во мне дыру. Я и поесть нормально не смогла, под таким сводящим с ума желанием. Ксения же скривилась при моем появлении и сухо поздоровалась. Она, вообще, сегодня на редкость молчалива. И отсутствие Софии настораживало.

Неужели, она прошла обращение? Черт. Нужно срочно искать потайной ход и добывать новую информацию. Сегодня же ночью пойду, — решила для себя. — Если и не получится, воспользуюсь той дырой, что оставила в комнатах для слуг. Уж к ней дорогу помню. Только бы не попасться кому-то из Высших.

— Мали, может, споешь нам что-нибудь? — попросил Велмир, когда ужин подошел к концу.

Первым порывом было отказаться. Я даже набрала полную грудь воздуха, чтобы высказать, как отношусь к этому. А потом вдруг поняла, что голос — это оружие. Гипноз, в который погружала любое существо, открывал широкие перспективы. Заодно и возможность проверить, как он действует на Высших вампиров.

— Хорошо. Что бы вы хотели услышать?

— На твой выбор, — великодушно позволил ван Доррен старший.

Я пела большей частью грустные песни. В основном о несчастной любви и разлуке. Под стать настроению. Под конец, вообще, выдала колыбельную, постаравшись вложить в нее пожелание крепкого сна всем присутствующим. На слуг подействовало мгновенно. Привалившись к стеночке, они дружно посапывали уже после первого куплета. Высшие держались дольше, но многие сцеживали зевки в кулаки.

— Довольно! — остановил концерт хозяин замка, — Мали, ты уже всех вокруг усыпила. В следующий раз постарайся выбрать более веселые мелодии.

— Боюсь, что тогда следующий раз не состоится, — пробурчала под нос, — какое уж тут веселье, когда на душе кошки скребут?

Я как раз направлялась к выходу, как меня догнал Велмир, и, подхватив под локоток, проводил до дверей.

— Не далее как утром, у тебя было прекрасное настроение, — тихо сказал он, — и если для того, чтобы на твоем милом личике царила улыбка, необходимо постоянное присутствие Кальмина рядом, то готов хоть сейчас поженить вас.

— Нет! — шарахнулась от доррийца, как ужаленная, чем привлекла всеобщее внимание не успевших разойтись гостей. Вдобавок Кай сразу же оказался рядом.

— Велмир? Что ты такого ужасного сказал Мали, что она так испугалась? — вампир вроде бы и выглядел миролюбиво, и улыбался, но в синих глазах таилась твердая решимость оградить от любых опасностей. Пусть даже их источником служил сильный и грозный старший брат.

— Ничего такого, о чем стоило бы волноваться, — усмехнувшись, ответил он, — всего лишь пригрозил, что немедленно выдам за тебя замуж, если не перестанет грустить. А то всех чуть не до слез довела, а потом еще и усыпила. У меня насколько мощный щит, и то чувствую усталость и желание пораньше лечь спать. Придется пить бодрящее зелье. На вечер запланировал кучу дел.

— Неужели это так сильно напугало тебя? — сквозь зубы спросил Кальмин, — я недостаточно хорош, чтобы стать мужем?

— У меня уже есть супруг и другого не надо, — с вызовом бросила Кальмину. После, не дожидаясь ответа, удалилась с гордо поднятой головой. На мое счастье, преследовать никто не стал.

В покоях меня ожидала Лиера. Она помогла переодеться и набрала ванную. На вопрос, где Шелли, ответила, что нахалка спит и ее невозможно добудиться. Вдобавок и место для сна выбрала неудачное — мою кровать. Это она, Лиера, позаботилась, чтобы перетащить девицу в комнату. Благо один дорриец из замковой стражи оказался отзывчивым к проблемам слабой девушки и помог.

— Наверное, новый повар что-то напутал. Почти все слуги спят не в своих кроватях. Исключение составляют лишь те, кто в последние два часа покидал замок. Подозреваю, что сонное зелье. Хорошо хоть все стражники носят амулеты, да и столуются отдельно.

Угу, — сделала мысленную пометку, — на тех, кто носит такие амулеты, мое пение не подействовало. Как и на служанку. Интересно, у нее тоже такой есть?

— А как получилось, что ты не уснула вместе со всеми? — невинно поинтересовалась я.

— Так, животом маялась, за день только кувшин воды выпила, — не моргнув глазом, соврала Лиера, — а зелье наверняка за ужином кто-то подсыпал. Ну, так решили стражники.

Так-таак! Я точно знала причину крепкого сна обитателей замка. В отличие от служанки. Выходит либо у нее есть амулет, позволяющий отводить магическое воздействие. Либо она не простая доррийка, какой хочет казаться. Надо держать ухо востро! Не иначе ван Доррен подослал ее за мной шпионить. И в данном случае, не имеет значения, какой из трех.

— Можешь быть свободна, — отпустила девушку, — сегодня ты мне не понадобишься. Назавтра даю выходной. Не знаю, есть ли тут целитель, но рекомендую посетить его. Передай Шелли, как проснется, чтобы утром принесла завтрак.

Устроившись в постели, вновь взялась за книги. Все равно нужно чем-то занять себя до полуночи. Раньше выходить не видела смысла. Лиере я не доверяла, но слова насчет стражников вынудили проявить осторожность.

ГЛАВА 10

Ночью в пустынном замке, все обитателя которого спали беспробудным сном, было жутковато. Умом я понимала, что никто не сможет и не посмеет причинить вреда, но глупое сердце, сохранившее все человеческие страхи, колотилось так, что, казалось, выпрыгнет из груди. Только миновав хозяйскую половину, удалось совладать с собой. Так, и заброшенную комнату нашла без проблем. В поисках помогло то, что прекрасно видела в темноте. Странно, что ранее не пользовалась этим преимуществом. Чего еще о себе не знаю? Ступая практически бесшумно, походила на привидение. Даже стражи с амулетами ничего не заметили, когда прошла в полуметре от них.

Уже в комнате переоделась в старое домашнее платье, которое предусмотрительно прихватила с собой. Хождение по тайным ходам, как оказалось, довольно грязное занятие. Ступая по темным узким коридорам, поражалась тому, что помню каждый поворот, каждую нарисованную стрелочку, и даже расположение комнат за скрытыми глазками. Интуитивное чувство направления позволило выйти к покоям Ксении. Но к моему огорчению, ничего интересного там не происходило. Императрица спокойно спала.

Гм, а что я хотела увидеть в такой поздний час? Ну, не дура ли? — разозлилась на саму себя.

Делать нечего. Раз уж выбралась из комнаты, рискуя попасться, надо извлечь хоть какую-то пользу. Направилась прямиком к кабинету Велмира. Тоже промах. Вампир находился на месте, но с моего наблюдательного поста ничего толком и не понять. Мужчина сидел за столом, погрузившись в работу с бумагами.

Ну, по крайней мере, выяснила, что потеряться в потайных ходах не грозит, — нашла утешительное оправдание, — в следующий раз буду умнее.

Я уже возвращалась обратно, когда разобрала чье-то рычание за стеной. Привычного глазка для подглядывания не обнаружила, и в его поисках мне пришлось обшарить всю стену.

Ой! — едва заглянув внутрь, отшатнулась. За стеной, раскачиваясь из стороны в сторону, стояла София. Вид у нее был полубезумный. На лице следы чужой крови, дурманящий аромат которой подсказал, что недавно сестричка принимала пищу. — Значит, она прошла обращение. Но откуда столько агрессии?

Припомнив свои первые часы после пробуждения, поежилась. Оно сопровождалось настолько ошеломительными и яркими моментами, что затмило все остальное. А потом я выживала, спасала Ксавьера. Но обострение всех чувств разом доставило массу неприятностей. Вот только справлялась с трудностями я одна. Рядом не было крепкого плеча Создателя или хорошего помощника. А с Софией иное дело.

— Кто там? — проскрежетала сестричка, отчего чуть не подпрыгнула, — я тебя чувствую. Покажись! — стена содрогнулась от не слабого удара.

Сообразив, что София сейчас развалит каменную кладку и обнаружит потайной ход, поспешила убраться восвояси. Хорошо, она не узнала меня.

Интересно, как долго Велмир будет скрывать правду? Когда соизволит рассказать мне об уготованной судьбе?

Стуки в стену продолжались еще долго. В сонной тишине замка они разносились гулким эхом. А когда внезапно стихли, то, наоборот, заставили беспокоиться. Я уже достаточно покружила по коридорам. Не выяснив ничего нового, решилась еще раз заглянуть к Софии. Как же удивилась, когда в комнате увидела двух девушек, похожих друг на друга.

Эээ, у нас появилась еще одна сестра? Перебор! — из подслушанного разговора поняла, что вторая — это я. Манера держаться, повадки, жесты. Все настолько точно скопировано, будто смотрелась в собственное отражение. От жуткого предчувствия все внутри скрутило в тугой узел. — Как такое возможно?

Даже ущипнула себя, чтобы убедиться, что не сплю. Но нет. Я по-прежнему оставалась собой, а та незнакомка моей точной копией. Сдавив виски пальцами, тихонько сползла на пол. В голове не укладывалось.

Схожу с ума? Нет! С головой у меня все в порядке. Точно знаю. Я — это я! А та девушка кто угодно, только не Мали Берратокс. И если она надумала разрушить мою жизнь, пусть пеняет на себя. Если понадобится, шею сверну голыми руками.

Злость придала сил и вернула способность четко мыслить. Для начала, поднялась и прильнула к глазку. Девушки общались, причем София называла незнакомку Мали, а, значит, не сомневалась в том, что к ней пришла я. Лже-Мали говорила, что хочет остаться в Доррии, а сестру уговаривала вернуться в Сертею. Вдобавок убеждала занять мое место рядом с Ксавьером. Себя же она видела невестой Кальмина ван Доррена.

Гм, а мне тогда, что остается? Неужели решили избавиться? Ну, уж нет!

Пока девушки разговаривали, опрометью бросилась к выходу. В комнате спешно переоделась в чистое платье и направилась к покоям Софии. Не зря я вчера потратила время и выучила расположение комнат в замке. Да и родственная кровь чувствовалась особенно остро, и вела не хуже путеводной нити. Справедливо рассудив, что гостья не останется у сестры ночевать, выбрала укромный угол, из которого просматривался вход, и приготовилась ждать. Прошло около получаса, когда в беззвучно приоткрытую дверь, выскользнула хрупкая фигурка. Девушка уверенно ориентировалась в темноте, и я удивилась, когда она свернула в крыло для слуг. Тихий возглас изумления вызвали и внезапные метаморфозы. Мое лицо и фигура вдруг поплыли, преображая девушку в…

Лиеру? — замерев истуканом, долгие десять минут пялилась на комнату, в которой скрылась служанка. Мысли лихорадочно метались в поисках правдоподобного объяснения увиденному. На ум приходило только одно: Лиера — метаморф. Из той породы, что меняли внешность по желанию. Тристан Амморен упоминал о них, но тогда я не придала этому значения.

Вернувшись к себе, улеглась спать. Приключений на сегодня хватило за глаза. Однако тревожные мысли гнали сны прочь. Появление новой фигуры в сложной партии, задуманной Велмиром, пугало. Зачем ему еще одна Мали? Впрочем, ответ вертелся на кончике языка. Ни Ксавьер, ни Кай не поведутся на подделку в лице Софии. Особенно Ксавьер! Ну а метаморф была моей абсолютной копией. Я ж чуть с ума не сошла, когда увидела себя. Лиера запросто станет мной. Но зачем? Очевидно, ван Доррен не рассчитывал на мою сговорчивость. А значит, служанку подсунет брату, а Софию отправит в Сертею. Опасаясь разоблачения и не в силах противиться власти Создателя, сестричка превратится в марионетку. Ксения же будет покрывать приемную дочь, и также подпадет под влияние Велмира. А зная, какой властью обладает над драконом истинная пара, дорриец заполучит рычаги давления на императора и его единственного наследника.

Нет! Я не могу такого допустить! — это всего лишь мои предположения. Но если хоть малая часть соответствует реальности, то сделаю все возможное, чтобы помешать ван Доррену.

Только под утро забылась тревожным сном. План действий, сформировавшийся к тому времени, был прост. Вести себя тихо, обучаться всему, что поможет раскрыть новые способности, и искать возможность если не сбежать, то расстроить коварный замысел Велмира.

За завтраком слушала болтовню Шелли. Она находилась под впечатлением от вчерашних событий и все рассуждала на тему того, как могла так безответственно уснуть на хозяйской кровати. Я лишь поддержала версию, выдвинутую Лиерой, и убедила девушку, что не держу на нее зла.

С утра пораньше пожаловала портниха. Солидная доррийка с неожиданно крупным телосложением и грубоватыми чертами лица. После воздушно-легкой эсте Борниталь, вейра Адисса произвела тягостное впечатление. Впрочем, ее работе это никак не помешало. Помощницы вейры Адиссы измерили меня с головы о пяток, а сама доррийка поинтересовалась о моих предпочтениях. Заказала я от души: парадные платья, повседневные, домашние, костюм для верховой езды и занятий спортом, кучу белья, рубашек и ночных сорочек. После вейры Адиссы настал черед обувщика. С ним поступила проще. Позволила измерить ногу, а потом отправила к портнихе, чтобы изготовил пару обуви к каждому наряду. Не забыла и про служанок, добавив к заказу по паре простых платьев и туфель. Мне чужих денег не жалко, а так, глядишь, заручусь хоть чьей-то поддержкой. На Лиеру, разумеется, не рассчитывала, а вот Шелли мне понравилась. Пообещала себе, что заберу девушку в Сертею, когда представится возможность. Они с Грир обязательно подружатся.

Оставшееся до полудня время посвятила занятиям. Книгу «Основы магии» прочла одной из первых, и даже попыталась применить знания на практике. Но к моему огорчению, ничего не получилось. Те искры, что недавно сорвались с пальцев, не появлялись по желанию. Автор учебника настоятельно советовал найти внутренний источник и черпать оттуда силу. Но я не понимала, что он собой представляет, и как его искать. Хоть и тяжело признаваться, но без помощи учителя не освоить даже простейших заклинаний. Решила поискать ответ в библиотеке. После обеда туда и направилась. Как же перепугалась, когда нос к носу столкнулась с младшим ван Дорреном.

— Эээ, Рагмир? Рада встрече, — переведя дух, вежливо улыбнулась парню. Он, пожалуй, единственный, кого могла не опасаться. — А что ты здесь делаешь?

— Гм, — дорриец ничуть не смутился, — люблю книги, поэтому много времени провожу за чтением. Об этом известно каждому обитателю замка. Гораздо интереснее, что тебя сюда привело?

— Жажда знаний, — нахмурившись, пробурчала в ответ.

Подумаешь, корчит из себя умника! Я же в гости не напрашивалась.

— О! — Рагмир обратил внимание на учебник в моих руках, — интересуешься магией? Жаль, без способностей все бесполезно. Если дара нет, то никакие книги не помогут. Лучше обрати внимание на магию крови, — указал рукой на дальнюю полку под самым потолком, — у нас хранятся книги для новообращенных. Информация в них изложена легко и доступно. Если есть желание, быстро усвоишь теорию, да и Кай не откажется помочь.

Дорриец выглядел искренним. И улыбка располагала к себе. Резкую смену моего настроения он заметил, и, судя по всему, не понимал причины. А потому действительно старался помочь.

Гм, помочь? — окинула ван Доррена внимательным взглядом. — А что, можно попробовать.

— Рагмир, — решилась на просьбу, — на днях выяснилось, что у меня есть дар. Огненный. А я не представляю, с чего начать обучение. Тут, — потрясла учебником, — вроде все грамотно написано, но нужен внутренний источник. А я понятия не имею, как его увидеть. Подскажешь, что делаю не так?

— Я-то подскажу, — шумно втянул воздух дорриец, — но не лучше ли обратиться с этим вопросом к брату? Создатели сами должны заботиться и обучать подопечных. Каю не понравится, если вмешаюсь.

— Нет. Кальмин не устраивает в качестве учителя. Поэтому и спрашиваю тебя. Если можешь, помоги. Или брата боишься?

Парень вспыхнул от возмущения. Очевидно, затронула больную тему. Однако он быстро совладал с эмоциями и спокойно ответил:

— Если Кай не будет возражать, то позанимаюсь с тобой. Но прежде, рекомендую заняться тем, что действительно доступно. Магией крови. Знание возможностей собственного тела — вот ступенька к овладению даром стихии. Держи, — Рагмир не поленился забраться по приставной лесенке наверх и достать учебник, — изучи это. В любом случае пригодится. Вечером будет прекрасная возможность задать волнующие тебя вопросы Кальмину, он как раз вернется к ужину.

— Что же, спасибо и на этом, — вновь улыбнулась. Причин обижаться на парня не видела. Он не отказался, а попросил подтверждения, следуя принятым правилам.

Книжку я прихватила с собой, собираясь внимательно прочитать ее и запомнить. Рагмир прав, начинать нужно с магии крови. Пора уже подробно изучить, что значит быть вампиром.

ГЛАВА 11

Занятную книгу подбросил Рагмир. Это поняла с первых строк, на которых подробно излагалось, кем стала, и какие возможности открывались перед новообращенным. Во-первых, долголетие. Тот возраст, в каком прошла обращение, и внешний вид сохранится на долгие века. Про Высших писали, что они чуть ли не бессмертные. От старости еще никто из них не умер. Наоборот, с возрастом, сила вампира только росла. Я хоть и не относилась к живорожденным, но все положенные плюшки получила с кровью Создателя. Во-вторых, вампиры не были ожившими мертвецами, что не могло не радовать. Особый состав крови способствовал постоянному обновлению клеток, что объясняло и бешеную регенерацию, и молодость, и саму возможность вечной жизни. Собственно, из второго пункта следовало в-третьих: благодаря той самой особенной крови вампир управлял не только своими сверх способностями, но и властвовал над любым другим существом, лишенным магии. Опытным Высшим не составляло труда подчинить и марга. Тут уж все зависело от обстоятельств.

Магией крови, между прочим, я уже пользовалась. Неосознанно. На уровне интуиции. Но тем не менее. Тот самый гипноз, в который погрузила всех драконов на свадебном приеме, являлся не чем иным, как выплеском силы. Велмир просто все хорошо рассчитал. Ему только и оставалось, что подтолкнуть Ксению к решению устроить мое выступление в нужное время. Для этого достаточно смешаться с толпой во время свадебного шествия, а потом появиться в подходящий момент и собрать все сливки.

Впрочем, тут я даже нашла повод для гордости. Не каждый Высший способен влиять сразу на сотни маргов, тем более на драконов. Если развивать эту способность, то и пение не понадобится, чтобы подчинить чужое сознание. В этом я увидела огромное преимущество.

Еще почерпнула сведений о том, какой неограниченной властью обладал вампир над простыми людьми. Тому абсолютно нечего противопоставить сильнейшему. Не говоря, что человек с начала времен служил пищей для доррийцев.

Сильно заинтересовала возможность Высших пользоваться порталами. Умей я их открывать, уже давно перенеслась к любимому мужу. Но что-то подсказывало, никто из ван Дорренов не захочет научить этому редкому умению. В учебнике разделу о порталах уделено всего пару абзацев.

Ну, и ладно. Не все сразу, — справедливо решила я, — итак получила обильную пищу для размышлений. Тут бы освоить уже имеющиеся способности. Ведь для достижения желаемого результата, петь необязательно. Достаточно сосредоточиться на цели и сильно захотеть.

Кровь, как и вода, источник и хранитель информации. А еще обладает способностью обмениваться данными на расстоянии. В свою очередь, она омывает все органы тела и несет в себе скрытый приказ всем клеткам. В общем, досконально весь процесс так и не поняла, но уловила общий принцип действия. Тренироваться начала на служанке. Шелли ничего плохого не сделала, потому я особо не наглела. Пожелала, чтобы она села, повернулась или почесала кончик носа. Девушка выполнила все приказы так, будто это были ее собственные желания, не заподозрив постороннего вмешательства.

Еще освоила способность становиться невидимой для окружающих. На деле, я никуда не исчезала, просто влияла на разум, рассеивая и отводя внимание в сторону. Со служанкой такой фокус получился без усилий. А вот со стражниками пришлось попотеть. У дверей они уже не стояли, но гостевое крыло охраняли. Хватило сил на жалких пару минут, после которых доррийцы удивленно воззрились на неожиданно возникшую посреди коридора меня. Злость и зверский голод, что ощутила после этого опыта, словами не передать.

Интересно, а что будет, если разорву какому-нибудь из парней глотку? — посетила кровожадная мысль. Я облизала вмиг пересохшие губы и зловеще улыбнулась, обнажив клыки. Откуда-то пришло понимание, что ничего не будет. Велмир только порадуется, что перестала трепетно относиться к пище.

— Чего вейра желает? — заикаясь, спросил стражник.

— Крови! — прорычала я и клацнула зубами.

— Мы это… мигом, — стражников, как ветром сдуло.

Глупые, бегать от вампира, все равно, что дразнить быка красной тряпкой. Азарт погони, страх, что испытывает жертва, ожидание боли, смерти, все это подстегивает аппетит. Спасло несчастных лишь появление Лиеры с целым кувшином того напитка, что подавали за обедом. Я бы и служанкой не отказалась перекусить, да сдерживало что-то, не давало перейти к решительным действиям.

А уж как заманчиво пахло из кувшина! Чистая, неразбавленная, свежая кровь! Нектар. Ммм, — осушила емкость залпом. Прикрыла глаза на секундочку, ощущая, как приятная сытость разливается по телу. Пролетели сотые доли мгновения, а я уже успокоилась. Распахнув ресницы, осмотрелась вокруг осмысленным взглядом. — Нет, я четко помнила все, что происходило. Но той безумной жажды, что овладела недавно, совершенно не испытывала.

Стражники, будто стыдливые девицы, выглядывающие из-за спины служанки, поспешили вернуться на посты. Лиера с невозмутимым видом забрала у меня пустую тару.

— Вейра Мали, может, добавки? — елейным голоском поинтересовалась она, вызывая дикое желание придушить нахалку.

Как с больной разговаривала.

— Нет. Не нужно, — процедила в ответ. Развернувшись, быстрым шагом отправилась к себе. Из всего произошедшего сделала вывод, что не нужно связываться с обладателями дурацких амулетов. Во-первых, само воздействие кратковременное, а во-вторых, сжирает уйму сил, провоцируя неконтролируемый голод и агрессию. Не надо мне такого счастья.

Впрочем, если припрет, то утолить голод можно и не дожидаясь, когда жертва очухается. Будь передо мной враги, остановило бы это от неистового желания впиться в глотку? Точно нет. Но превращаться в кровожадную убийцу не хотела.

А Лиера? Тоже мне, защитница! А ведь она себя выдала. Ну, какая нормальная служанка вышла вперед стражников к обезумевшему от жажды вампиру? Шелли, к примеру, умерла бы от страха.

В этом убедилась, когда вернулась к себе. Служанка опасливо косилась на капли крови, что неосторожно оставила на одежде после недавнего кормления. Вздрагивала каждый раз, когда помогала переодеться и прикасалась к коже. Полагаю, потому что я невольно прокручивала в голове события, раскладывая впечатления и переживания по полочкам. Шелли задевали отголоски эмоций, и уже одного этого хватало для страхов. В мои планы не входило запугивание девушки, потому внушила ей спокойствие и уверенность в том, что от меня никакого вреда не будет.

В столовой, куда заявилась последней, меня ожидала неприятная картина. Сестричка, переодетая в одно из моих платьев, и с такой же прической, что делала Шелли, скромно сидела рядом с Кальмином. А он, не замечая подмены, шептал что-то откровенное на ушко девушки. Ничем другим легкий румянец смущения на щеках Софьи я объяснить не могла.

— София! Рада, что тебе лучше, — не преминула подколоть я. Прошлое отсутствие за ужином как раз и объяснялось неважным самочувствием.

Кая будто змея в причинное место ужалила, так он подпрыгнул. Растерянный взгляд, который переводил с меня на сестру и обратно, говорил, что сейчас вампир пытается понять, где же настоящая Мали, а где подделка. Вот только веселья это не прибавило. Если уж дорриец обманулся, то и Ксавьер примет бледную копию за истинную пару.

— Что здесь происходит? — мой вопрос адресовался Велмиру. Похоже, он единственный, кто в курсе разыгранного спектакля и наслаждался им в полную силу. Для той же Ксении происходящее стало приятным сюрпризом.

— Мое драгоценное дитя, всего лишь маленькая проверка, — усмехнувшись, ответил ван Доррен, — брат, извини, что не предупредил, — снисходительный кивок Кальмину, — но так эксперимент выглядит правдоподобнее. Заметь, ты сам принял Софию за Мали.

Синеглазый дорриец прожег старшего братца ненавидящим взглядом. Думаю, и промолчал он только потому, что не хотел обострения отношений. Явный скрежет зубов я слышала на всем протяжении ужина. София тоже выглядела недовольной. Похоже, ухаживания Кая пришлись ей по нраву.

А меня устроил бы тот вариант, при котором я возвращаюсь к мужу, а сестричка оставалась с Кальмином. Неплохо выяснить у Велмира, что он думает по тому поводу. Можно даже наобещать с три короба и согласиться на все условия, лишь бы вырваться отсюда и вернуться к Ксавьеру. Уж вместе мы бы точно что-нибудь придумали. Нервировал только факт, как легко удалось Софье провести такого матерого вампира, как Кай.

Что-то тут нечисто!

Выяснить правду я могла одним способом: подслушать! И для этого мне необязательно дожидаться ночи. Дополнительная порция крови, что выпила за ужином, опьянила. И на очередную авантюру решилась с легким сердцем.

Появления Лиеры могла не бояться. Она еще не обезумела, чтобы рваться на работу, заполучив от хозяйки законный выходной. А вот порасспросив Шелли, убедилась, что ее никто искать не будет. Недолго думая, усыпила служанку, уложив ее вместо себя на кровать. Темные волосы, разметавшиеся по подушке, и натянутое до подбородка одеяло создавали полную иллюзию моего присутствия в спальне. Сама же, переодевшись в платье служанки, выскользнула из комнаты. Внушить кому-то, что перед ним другой человек оказалось намного легче, чем совсем исчезнуть из поля зрения. А уж осознание факта, что до простой служанки никому нет дела, вообще, прибавил уверенности в собственных силах. Та же Лиера, встретив меня у кухни, спросила:

— Что? Уже отмучилась? Эта капризная выскочка ничего нового не выкинула?

Это она про меня? Вот, дрянь!

Не стала отвечать, промычав что-то невразумительное. Впрочем, внятного ответа от меня и не ждали. Да и, похоже, Шелли ни во что здесь не ставили. Так, девочка на побегушках.

— Утром не высовывайся, — приказала Лиера, — я сама отнесу хозяйке завтрак.

Кивнув, поспешила убраться. Закипающая внутри злость грозила снести всю маскировку. Если бы кто попался на пути в комнатку с потайным ходом, плюнула на принципы и покусала со всей вампирской ненавистью.

ГЛАВА 12

Сначала решила узнать, чем занимается сестричка. В потайных ходах я уже свободно передвигалась. Заодно тренировала новый навык, вычитанный в учебнике. Старалась сквозь стену почувствовать того, кто за ней находился. Полезная особенность, если не хочешь неприятных неожиданностей. К сожалению, получалось плохо. Только изрядно вымотавшись, сообразила, что подобный «нюх» специально блокируется магией. Иначе Велмир, Кай или любой другой Высший без труда отследил мои перемещения и раскрыл тайну ходов.

София увлеченно общалась с молодым человеком. В отличие от меня, не тяготясь моральными принципами, и смело пользуясь живым донором. Не стала смотреть, как далеко они способны зайти в своих кровавых играх. Мороз шел по коже уже от одних мыслей о том, что происходило за стенкой. Несмотря на сытость, во рту все пересохло от жаркой волны, прокатившейся по телу. Я трусливо сбежала, потратив полчаса на то, чтобы прийти в себя. С одной стороны, в чем-то понимала сестру. Будь я свободна, кто знает, может, и развлекалась, как она. Но с другой, сколько времени прошло с момента обращения? Почему София так яростно презирает людей, считая вампиров высшей ступенью эволюции?

Я хорошо запомнила, как тяжело дались первые месяцы после обращения. Лишь любовь к Ксавьеру и страх его потерять, превратившись в одного из кровожадных ненавидимых им монстров, помогли выдержать все тяготы и остаться собой. Сейчас и жажда переносилась легче, и пресловутый контроль, о котором твердила Ксения, освоила.

Успокоившись, направилась к кабинету Велмира. Следовало сразу идти сюда. Потому что застала обрывок разговора с Кальмином.

— Не вздумай играть со мной, брат! — Кая я не видела. Скорее всего, он уже был в дверях. А Велмир, откинувшись на спинку кресла, кривил губы в привычной всем ван Дорренам усмешке.

— Это лучший и безопасный способ проверить девчонку в деле. Или ты думаешь, что так легко обмануть дракона? Надо еще с брачной татуировкой что-то придумать. Она ведь и твоей невесте не нужна?

Огхм! — подавившись, едва заглушила рвущийся наружу кашель, — когда я успела невестой стать?

— Если просто удалить, то с Берратокса станется провести повторный ритуал. Сомневаюсь, что драконий бог повторно благословит брак с другой сестрой. Значит, нанесем идентичную татуировку на запястье Софии. Есть у меня на примете один мастер материальной иллюзии. Пошлю за ним немедленно.

— А на твоем месте я бы задумался, как побыстрее свести брачную отметину с Мали, — сказал Велмир, — поверь, эта дрянь проявляется в неподходящий момент. Или еще не понял, почему девчонка отталкивает тебя в последний момент? Дхаргова божественная магия охраняет сокровище дракона.

— Я уничтожу любое напоминание об этой хвостатой ящерице! — процедил Кай. — Не жди меня завтра. Хочу навестить старого приятеля. Веора привлекают сложные задачки.

— Ты про Веора Ллейда? — уточнил Велмир, — скользкий тип. Не доверяю ему. Вдобавок он в приятельских отношениях с Луцием.

— Да? А Тристан Амморен — глава Тайной канцелярии дяди Луция. И что? — ехидно поддел брата Кальмин, — я и не собираюсь ему доверять. Веор обожает загадки, честолюбив и талантлив. Ему плевать на семейные распри. Если не дурак, выберет сторону победителя. Нашу. Присмотри за Мали в мое отсутствие.

— О чем речь! — Велмир поморщился, примеряя на себя роль няньки, — ах да! Чуть не забыл. Рагмир спрашивал, не возражаешь, если он позанимается с девчонкой кровной магией. Ты как, не против?

— С чего бы у младшего проснулся интерес к женщинам? — ревниво спросил Кай, — и когда они успели договориться? За столом и парой слов не перемолвились.

— Мали любопытна. Столкнулась с Рагмиром в библиотеке и упросила его рассказать про внутренний источник. Завидная тяга к знаниям. Софье хоть бы десятую долю той любознательности. Сколько ее помню, на уме одни парни да тряпки.

— А ты еще спрашивал, почему я не соглашусь на замену! — фыркнул синеглазый, — ладно, пусть занимается. Но и эта, Софья, пусть тоже за ум возьмется. Если потребуется, заставь. Это в ее интересах. А Рагмиру передай, чтобы без фанатизма. Не хочу однажды проснуться идиотом. Мали, слава Эдорру, не понимает, какой силой обладает. К тому времени, когда дар раскроется в полную силу, надеюсь, мы уже будем глубоко женаты и обзаведемся десятком ребятишек.

Ах, ты ж, гад клыкастый! — в бессилии стукнула кулаком в стену, — все-то уже распланировал, просчитал. Не-ет! Не стану я дожидаться какого-то там Веора. Сбегу! Пусть как хотят, выкручиваются.

Больше ничего интересного не узнала. София, к которой заглянула напоследок, уже спала. В одиночестве. Но разлитый в помещении тягучий запах крови, по-прежнему будоражил обоняние.

По коридорам я передвигалась бесшумно. Впрочем, любой вампир обладал этим умением. Наверное, поэтому вовремя не заметила опасности. Тихо мявкнула, впечатавшись носом в неожиданно выросшее передо мной препятствие, и ощетинилась, как кошка.

— Ну-ну, тише. Успокойся! Не нервничай так. Это я, — как сквозь толщу воды, донесся мужской голос. Сразу и не сообразила, откуда он мне знаком. Только осознав, что не попалась, и все обошлось, смогла спокойно выдохнуть.

А обнаружила я себя забившейся в угол, оскалившейся и рычащей. Ногти на руках поблескивали сталью. На клыках яд. Тело, как натянутая тетива, готовое к смертельному для врага прыжку.

— Вейр Амморен? — прорычала сиплым, срывающимся на рык голосом.

— Он самый. Ну, же, Мали, успокойся. Я не причиню вреда.

— Что вы здесь делаете? — нервно переступила с ноги на ногу. Не ожидала от себя такой реакции.

— Сама-то как думаешь? Ровно то же, что и ты. Мне нужна информация. Только, к сожалению, опоздал. Не поведаешь, о чем беседовали ван Доррены?

Я возмущенно вскинулась в желании опровергнуть, что вовсе не подслушивала. Но под снисходительным и насмешливым взглядом доррийца, стушевалась.

— Я застала конец разговора. Ничего интересного. Речь шла обо мне и моей сестре.

— София уже прошла обращение? — уточнил Амморен, — это хорошо. Как решили проблему с брачной татуировкой?

— Но откуда… — вопрос застрял в горле. Действительно, откуда главе Тайной канцелярии знать о таких мелочах? Не зря он занимает пост. — Кальмин сказал, что с этим поможет Веор Ллейд. К нему он и отправился.

— А что, Велмир, нашел вам подходящее занятие? Наверное, уже со скуки на стенку лезете?

И снова, как в воду глядел. Нехотя, пояснила, что собираюсь осваивать магию крови под руководством Рагмира. В общем, все подробности разговора Амморен выпытал.

— Я в тебе не ошибся, девочка, — покровительственно заявил мужчина напоследок, — думаю, ты с умом распорядишься информацией. И вот тебе еще пища для размышления. Поговаривают, что некий черный дракон ищет Велмира. Только и слышно о жарких стычках между доррами и дрелитами.

— Но Велмир собирается нас выдать императору. Речь шла о спорных землях и выкупе. Ван Доррену не нужны проблемы с драконами. Ксавьеру необязательно так рисковать. Что же делать? Как предупредить?

— Даже если бы я нашел младшего Берратокса. И допустим, что тот согласился выслушать и не убил сразу, то где гарантия, что мне поверят? Я враг, покусившийся на самое святое, истинную пару. Бессмысленный риск. Между прочим, наши пограничные провинции разорены, сожжены дотла. Мы едва сдерживаем атаки дрелитов. На одного дракона приходится по десять доррийских маргов. А самый бешеный и беспощадный из всех — это черный дракон. Знаешь, как его называют солдаты? Черная смерть.

— О, господи. Как сожжены? А люди? Там же женщины, дети… они ведь не виноваты!

— Нет, не переживай. Тех, кто не сопротивлялся, черный дракон не трогал. А вот замки плавил вместе с хозяевами и солдатами. По стране прокатились восстания недовольных. Среди знати полный раскол. Денометрикос с основными силами уже стоит у границ империи и требует у Луция вернуть жену и дочерей. Угрожает войной, которая на деле уже началась. Ксавьерисандос с отрядом воинов неделю бесчинствует на доррийской земле. Пострадали пока земли Приграничья, да мелкопоместные вейры.

— Но Луций непричастен к похищению!

— Нет, — согласился Амморен, — только он тоже ван Доррен. И в его власти схватить мятежника и выдать его Сертее. Да вот проблема: мы не предаем родную кровь. Велмир пусть хоть сто раз мерзавец, но лишь Луций вправе наказать его.

— И что же ему мешает?

— Не все так просто. За Велмиром сильные семьи, которые веками составляли опору власти. Потому император вынужден изворачиваться и врать, чтобы не лишиться трона. А Велмиру тянет время, чтобы привлечь больше союзников.

— А на чьей стороне вы? — я мало понимала в политических дрязгах вампиров, но этот дорриец явно вел двойную игру. И мне очень не хотелось становиться разменной монетой в его руках.

— Скажем так, — мужчина поморщился, — на своей. И еще, я не враг. Большего знать и не нужно. Разве навредил тебе хоть чем-то? Нет, — ответил за меня, — поэтому в будущем, рассчитываю на ответную благодарность и поддержку.

— А что вы, собственно, сделали? Показали тайные ходы, чтобы могла для вас же и шпионить? Можно подумать, в замке у вас нет других людей для этого!

Вот уж поистине высшая наглость от Высшего вампира. Да, благодаря ему, у меня на многое, творящееся в этом замке, открылись глаза. И что с того? Если подумать, планы Кальмина не такие уж непредсказуемые. Я бы сделала верные выводы уже после представления, устроенного Велмиром на ужине. И, вообще, не люблю, когда меня используют втемную.

— Ну, — Тристан Амморен весь подобрался, как хищник перед прыжком, даже тембр голоса понизился, — в тайну замка посвящены немногие. Скажем, лишь избранные. Для прочих это знание смертельно. Верно и предположение насчет преданных мне доррийцев. Но ты уже убедилась, что, кроме нас двоих, никто не подозревает о существовании потайных ходов. Иначе столкнулась бы с кем-то, вот примерно так же, как сегодня со мной. И заметь, от тебя не потребовали ни клятвы, ни обещания никому этот секрет не раскрывать! Хотя предупреждаю, что непременно узнаю, если сюда проникнет посторонний. Может, ты позабыла, но я упоминал про многочисленные ловушки. Они по-прежнему в рабочем состоянии, и не срабатывают только потому, что я дал тебе доступ.

— С чего вдруг столько доверия моей скромной персоне? — фыркнула я, — почему не Ксения, не София?

— Вот этим ты мне и нравишься! — расхохотался Амморен, — сильная, умная и сообразительная. Из тебя получится замечательная императрица. На месте Велмира я бы сдал тебя драконам и еще приплатил, чтобы наверняка. Но он тщеславен и не видит в людях серьезных противников. А ты, не обижайся только, больше человек, чем вампир. Ван Доррену повезло, что Кальмин не рвется к власти. Потому что средний из братьев самый везучий и удачливый дхаргов сын. Поражаюсь, как долго ты ему сопротивляешься. Но с другой стороны, это доказывает, что ты истинная пара черному дракону. В общем, не сомневаюсь, что тебе уготован трон одной из империй. А уж сертейский он будет или доррийский, не так важно.

— Эмм, сейчас самое время развесить уши и пообещать, что выполню любое желание? Издеваешься? Я не услышала, с чего вдруг воспылать благодарностью!

— С того, что помогу сбежать, — выдал козырь Амморен и замер, наслаждаясь произведенным эффектом.

А я, к слову, зависла, лихорадочно обдумывая все, что сказал глава Тайной канцелярии. Точнее, чего не сказал. Хоть убей, а чувствовала подвох. И еще тонким червячком грызла мысль, что дорриец не обмолвился о Лиере. А ведь это он взялся добыть амулет метаморфов. Так, спроста ли в моем окружении появилась эта девица? И что на самом деле движет главой? В чем он действительно не соврал, так это в том, что блюдет исключительно личные интересы. Но какие они в действительности? Вопро-ос.

— Понимаю, что бежать я должна одна? Ни к Софии, ни к Ксении это предложение не относится?

— Зачем им бежать? Для Велмира настоящую ценность представляешь только ты. А когда черный дракон получит желаемое и уберется с доррийских земель, обернет ситуацию себе на пользу. Если еще Ксения подтвердит, что за покушением стоял Луций, а она подтвердит, уверен, то Денометрикос обрушит свой гнев и армию на императора. Ну, сдаст он Сертее пару провинций, в счет возмещения ущерба. Так, и невелика беда. Эти земли, что не стычка, переходят из рук в руки. Под шумок Велмир расправится с дядей и сам займет вожделенный трон. Поверь, ван Доррену выгоднее, чтобы ты сбежала.

— Когда? — в отличие от Амморена меня не тянуло на откровенности. И опасения высказать не могла, потому что слишком подозрительным будет выглядеть нежелание куда-либо бежать. Если уж на то пошло, главу я считала более опасным противником, чем обоих ван Дорренов вместе взятых.

— Несколько дней. Я сам свяжусь с тобой. Необходимо время, чтобы все подготовить. А ты веди себя естественно: занимайся, учись магии. И проводи больше времени с сестрой, ведь ей хоть и ненадолго, но придется занять твое место. А Кальмин жесток на расправу.

ГЛАВА 13

После разговора с Тристаном Аммореном прошла неделя. Кто бы знал, как нелегко она далась. Часто, лежа в кровати, думала о Ксавьере, мысленно звала его, вспоминала. Но либо он находился слишком далеко, либо кто-то специально гасил все сигналы, исходящие из замка. И я склонялась ко второму варианту. Путем нехитрого расследования, выяснила, что настоящий хозяин замка глава Тайной канцелярии. И находился он (замок) где-то глубоко в горах, граничащих с Берканией. Для Амморена устроить побег ничего не стоило. Я искренне не понимала, зачем ждать столько времени? И оттого, все больше не нравилась эта затея.

В своей подозрительности устроила тотальную слежку за Лиерой, используя для этого всех слуг и даже стражников. А от амулетов, что те носили, избавлялась, просто применив «метод лома». Огреешь таким по башке, оттащишь в сторонку, снимешь амулет и делай, что хочешь с ним. Стирать кратковременную память научилась виртуозно. Однако служанка, как назло, вела себя безупречно. Конечно, за глаза чуть не проклинала, но в моем присутствии была исполнительной и до тошноты услужливой. Впрочем, бдительность я терять не собиралась. Что-то подсказывало, Лиера не высовывалась потому, что отсутствовал ее хозяин.

Много времени проводила с Рагмиром и Софией. Младший ван Доррен оказался приятным и умным парнишкой. Поначалу он робел и терялся в нашем обществе, а потом освоился и даже стал ненавязчиво ухаживать за сестрой.

Кальмин и Велмир частенько пропадали где-то целыми днями, появляясь лишь к ужину. Но что для Высших расстояния, когда они владели порталами! Ксения, озверевшая от безделья, все чаще доводила бывшего любовника до белого каления. У всех домочадцев вошло в привычку ожидать вечернего развлечения с участием этой парочки. А вот Кай выглядел подозрительно тихим. Он по-прежнему ухаживал за мной, шутил и сыпал комплиментами, но границ не переходил. Казалось, выжидал, привязывая к себе хорошим отношением. Баловал подарками, устраивал сюрпризы. И это на фоне того, что днем сражался с дрелитами, пресекая их нападения по всей Доррии. Жуткие подробности о сражениях узнавала, подслушивая разговоры братьев в кабинете. Каждый раз умирала от страха, представляя, что Кай однажды схлестнется с Ксавьером. И каждый раз ловила себя на подлой мысли, что за Кальмина переживала не меньше чем за мужа. Все-таки синеглазый гад мне не безразличен.

То, что сегодняшний день будет особенным, поняла сразу, как, проснувшись, обнаружила в комнате записку.

«Сегодня».

Одно слово, а как оно заставило понервничать. Я ожидала чего-то подобного, потому что вчера Кай предупредил, что уйдет на пару-тройку дней. Следом и Велмир подтвердил опасения, с самого утра раздавая приказы и удваивая количество стражников на постах. Мысли так и крутились вокруг предстоящего побега и поиска веского довода, чтобы от него отказаться.

Шелли отпустила домой, благо жила она в деревушке недалеко от замка. Перед уходом напоила служанку своей кровью. Так, я чувствовала ее на расстоянии и могла призвать, если возникнет необходимость. Как повернутся события, предугадать не могла, потому и пошла на привязку. Лиеру же решила держать поближе. Все больше шансов, что она раскроется или допустит ошибку.

На занятиях была рассеянной и неуклюжей. Мы как раз изучали левитацию, требующую предельной концентрации внимания. Но в моем взвинченном состоянии ничего толкового не вышло.

После обеда неожиданно вернувшийся Велмир пригласил меня в кабинет. Впервые! Признаться, я разнервничалась и чуть не выдала себя, запнувшись у невидимой ловушки. Но к счастью, дорриец куда-то торопился, и не обратил внимания на промашку. Была там хитрая защита, действие которой столько раз наблюдала из потайного укрытия. Особая граница на полу, в зоне которой подавлялась воля и путались мысли. Я сначала не понимала, почему Кай так старательно перешагивает полотняный коврик у порога. Логичнее как раз наступить на него, чтобы не пачкать наполированный до блеска паркет. Пока не увидела ловушку в действии. Слуга, ступивший на порог, застыл статуей, пока Велмир не разрешил ему уйти.

Впрочем, не обо всех ловушках я знала, потому что пришла в себя уже в комнате. И если бы не регулярные занятия с Рагмиром, так ничего и не поняла. Оказывается, визит к Велмиру и все подробности, кто-то стер из памяти. Это выяснила, расспросив стражников, которые хвостиком следовали за мной, куда бы ни направилась. Испугалась не на шутку.

Зачем стирать память? Что рассказала? Ведь не могла не подчиниться приказу!

Обычно, днем я старалась не соваться в потайной ход, опасаясь неожиданных визитов Ксении, Софии или других обитателей замка. Но сейчас, плюнув на последствия, помчалась в крыло для прислуги, чтобы пробраться к наблюдательному пункту. Вовремя. В комнате Софии незнакомый беловолосый вампир творил настоящее волшебство. С его рук срывались цветные нити магии, которые я только-только научилась различать, и сплетались в невероятный узор, опутывающий сестру с головы до ног. Смысл происходящего осознала лишь тогда, когда Велмир, а он присутствовал при всем этом, подал маргу флакон с кровью. Моей, между прочим, кровью. В этом я не сомневалась. Следом передал кулон. Странный такой, необычный.

— Он успел впитать образ? — поинтересовался незнакомец, — бережно принимая украшение из рук ван Доррена.

— Более чем! Веор, не сомневайся. Я лично настроил амулет на Мали. Или ты мне не доверяешь?

— Велмир, не горячись! Просто никогда не имел дела с амулетами метаморфов. Да и редкая это штуковина. Ты хоть знаешь, что кто-то уничтожил целый клан, чтобы добыть его и заставить работать на нового владельца? Ах, о чем я, конечно, знаешь. Не ты ли и приказал добыть его любым способом? Впрочем, подробности не интересуют.

Веор Ллейд, тот самый марг, о котором говорил Кальмин, надел на Софию амулет. После открыл флакон и капнул моей крови прямо на центральный камень золотого кулона. Вспыхнув, как пламя, кровь расползлась по всем лучам украшения, взмыла в воздух, повторяя сложный рисунок, а потом с шипением втянулась внутрь амулета. Дорриец сделал еще несколько пассов над телом Софии, после доковылял до кресла и рухнул в него, как подкошенный. На запястье сестры красовалась брачная татуировка, а сама она… была мной. И не так, как раньше, просто похожей внешне, а именно мной.

— Драконья магия дико сложная, но зато ни один хвостатый ящер не распознает подделку, — устало произнес Веор. — Нужно только периодически насыщать амулет кровью оригинала.

— Как часто? — встрепенулся ван Доррен. На его зверской роже читалось явное сожаление, что маловато крови нацедил.

Вот сволочь! Ну, теперь хотя бы знаю, для чего ему потребовалось общаться тет-а-тет. Кровь цедил, гад. И амулетик настраивал. А чтобы не рыпалась, подчинил и память подправил. Ууух! — в глазах аж потемнело от накатившей злости. Так бы и разорвала глотку этому кровопийце!

Хорошо, хоть не допрашивал. Я уж боялась, что под принуждением, выболтала все секреты.

Сестренка тем временем очухалась, привстала с кровати и уже стреляла глазками блондину.

Нда, там было на что посмотреть. Красавец. Породистый. Холеный. Как раз такой тип мужчин, который терпеть не могла. Своим поведением напомнил Велимира Доронина при нашем знакомстве. Уже за это можно его ненавидеть. Веор подмигнул Софии, всем видом показывая, что рад поддержать игру. Но тут вмешался Велмир, в планы которого явно не входило такое развитие событий.

— Сиди в комнате, пока не позову! — рявкнул на девушку. И прозвучало это как приказ, не исполнить который она бы физически не смогла, — а ты, Ллейд потренируй чары на ком-нибудь другом. У меня большие планы на эту девчонку.

Подхватив гостя под руку, Велмир чуть не силком выпроводил Веора из комнаты. Я же бегом помчалась к кабинету. Наверняка, там услышу что-нибудь интересное. Но тут меня ждало разочарование. Доррийцы предпочли для беседы другое помещение.

С чего бы?

Вернувшись к себе, чтобы не вызвать ненужных подозрений, допросила стражников. Не зря всю неделю только и занималась тем, что отлавливала бедолаг в темных коридорах и избавляла от амулетов.

— Оба вейра ушли в портальную комнату, — рассказал один из доррийцев.

Так-та-ак! То, что гость ушел, понятно. А Велмир-то зачем? Ну, да и черт с ним. А не навестить ли сестричку? Что, интересно, она напоет? Я-то ведь якобы не знаю, зачем из нее сделали мою копию.

Сказано-сделано. Переодевшись в приличное платье, мысленно поругала Лиеру, которую непонятно где носило, отправилась к Софии. Удивительно, но открыла она сразу. И явно не меня ждала!

— Чего забыла? — посторонилась, давая пройти.

— О чем ты?

— Только не говори, что передумала! — гневно воскликнула сестра, — я уже все решила и не собираюсь возвращаться в Сертею!

Что за новости? — мысли в голове замелькали, как сумасшедшие, выстраивая, наконец, логическую цепочку всех странностей в линию.

— Нет, что ты. Просто рядом с тобой спокойнее. Разволновалась что-то. А ты как справляешься?

— Предпочитаю, чтобы нас поменьше видели вместе. Кстати, а когда успела переодеться?

— Извини. Но ты точно хорошо запомнила, что делать? — проигнорировав последний вопрос, постаралась повернуть разговор в нужное русло. Мне крайне важно было узнать, о чем «я» беседовала с сестрой недавно. Все же слишком рано покинула наблюдательный пост.

— Да запомнила я все! Держать Кая на расстоянии, почаще говорить, как люблю дракона, и подталкивать клыкастого к тому, чтобы самому занять трон. Ты верно сказала, что Ксения с короной не расстанется. Когда еще Денометрикос передаст власть сыну? А в Доррии все получится. И никто не будет указывать, что делать. Мамочка пусть ящерицами командует, а не мной. А благородные доррийцы ничуть не уступают драконам. И уж точно не попрекнут за желание вонзить клыки в чью-нибудь податливую шею.

— Нда, сестренка! Да ты прирожденная доррийка. И корона тебе к лицу. Зря я сомневалась. Теперь твердо уверена, у нас все получится. Пока!

Выскочив из комнаты, помчалась к себе, как ошпаренная. То, что узнала, выбило почву из-под ног. По всему выходило, что Лиера убедила сестру остаться в Доррии. Ладно, при определенном умении, это не так сложно сделать. Но как, вообще, у Софьи возникла мысль о том, чтобы натравить Кальмина на брата и дядю (последний уже не игрок), и стать императрицей? А ведь Кай не пойдет на убийство кровника. Он местами хоть и засранец, но засранец благородный. И семья для него не пустой звук. И власть не особо нужна.

Горько усмехнувшись, обхватила голову руками. А ведь план сработает, если синеглазый убедится, что Велмир его предал. Достаточно ему поверить, что Ксавьеру вернут настоящую Мали. Непонятно, правда, как потом произойдет обратный обмен. Для этого, видимо, и нужна третья копия. Но заполучив меня, Кай, возможно, захочет отомстить брату. А если «я» его еще и подтолкну к этому, и намекну, что не прочь примерить корону Доррии, все у незримого кукловода получится.

Кто же у нас такой хитрож… мудрый?

Рагмира сразу исключаю. Кальмина тоже. Сальмира? Вряд ли. В сводках о стычках между доррийцами и драконами, часто фигурировало имя Максимуса. Но не о его жене! Император Луций? Аристократы? Глупая мысль. Да и что я могу знать о семьях Высших в Доррии? Ничего.

Гм, да в том-то и дело! — стукнула себя по лбу, — мне и не нужны все Высшие. Хватит и тех, кому известно о замке и нас, его пленницах. Зачем далеко искать, когда кандидатура тут одна? Тристан Амморен. Все логично. И возможность у него есть, и связи, и средства. Не понимаю только, к чему тут еще третья копия? И, вообще, откуда она взялась? Одна возвращается в Сертею, другая — остается. Куда девать третью? Нас с Софией такой расклад устраивает, даже уговаривать не нужно. И побег бзгдйгд этот! — некстати вспомнила я, зацепившись взглядом за записку, которая валялась на туалетном столике.

Зачем подвергать жизнь опасности, куда-то бежать, доверившись постороннему вампиру? Да, чтобы в замке остались две девушки! — ответила на вопрос и похолодела. — Получается, настоящая Мали никому не нужна? Это что же, от меня просто хотят избавиться? Так, ведь Ксавьер моментально почувствует, если со мной что-то случиться. Он не переживет этого! И Кай тоже. Тут ведь и драконы, и доррийцы мстить начнут. Это же кровавая бойня получится!

Что делать-то?

Метаморфы еще эти. Про них и неизвестно ничего толком. Оттого и ненавидят их, что бесцеремонно вмешиваются в чужую жизнь. Вон, у Рагмира в книжке написано, что уничтожили почти всех.

Вспоминая, что еще известно об этой малочисленной расе, поняла, что катастрофически мало. Жили закрыто, кланами. Женщины красивы, но их мало кто видел, чтобы описать правдиво. Бедняжек не выпускали из поселений, выдавая замуж за своих, чтобы поддерживать чистоту крови. В основном защитой и обеспечением материального достатка занимались мужчины. Да, если они принимали облик абсолютно любого разумного существа, в средствах метаморфы не знали недостатка.

Гм, какова вероятность появления представителя столь редкой расы, тем более женщины, в этом богом забытом месте? И куда исчезает тот несчастный, чье тело присвоил метаморф? Ответы напрашивались сами собой.

А этот глава Тайной канцелярии! Он ведь так хитро сыграл на моих желаниях. Доверил тайну, позволил узнать то, что замышляли ван Доррены и выступил в роли спасителя, спланировав побег. Только на деле, меня бы прирезали где-нибудь по-тихому. После стравили бы самых сильных ван Дорренов, обескровили Сертею, лишив ее наследника, и, пользуясь ситуацией, посадили на трон, ну хотя бы Рагмира. Пусть я с ним недолго общалась, но парень совершенно не рвался наверх. Да и не помышлял об этом, ведь впереди еще трое законных наследников. Тот же Амморен и протолкнул бы парня, а сам остался незримой тенью за спиной, сосредоточив в руках настоящую власть.

Ну, что же, вейр Тристан Амморен, похоже, вы тоже недооценили человечку! Пока я жива, посмотрим, кто кого.

ГЛАВА 14

Для начала решила разыскать Лиеру. Кто бы ни скрывался под маской служанки, я собиралась вывести ее на чистую воду. Стражникам, слугам и всем, кого успела подмять под свое влияние, приказала следить за девушкой и немедленно докладывать о любых передвижениях. Как назло, та будто растворилась. Все ее видели «вот недавно» или «кажется, только проходила мимо», но никто не мог внятно сказать, где она. Очевидно, почуяла опасность. Я не исключала того, что Лиера знала о потайных ходах и подслушала разговор с Софией.

Ладно! Это еще ничего не значит.

Союзниками в этом деле также не мешало обзавестись. И никогда бы не подумала, что обращусь к ней за помощью, но… Ксения любила сына, и сестру. Предложив ей прогуляться по замку, вкратце поведала свою версию событий. Разумеется, о потайном ходе не сказала, но грозящую Ксавьеру и Софии опасность приукрасила. Чтобы императрица убедилась в правдивости слов, отправила ее к сестре.

— Наверное, лучше будет забрать амулет, — посоветовала свекрови напоследок.

— Да кому он нужен! — брезгливо фыркнула императрица, — пока жив хоть один метаморф, это всего лишь безделушка в чужих руках.

— Но ведь Велмир собственноручно передал кулон тому маргу, что накладывал иллюзию на Софию. Она так сказала, — поспешила добавить я.

— Не сходится, — Ксения замерла на пороге, — вообще, не сходится. С твоих слов, метаморф — это служанка. Не исключено, что под личиной скрывается метаморф-мужчина, но я видела Лиеру. Слишком уж она девушка. Поверь, мужчине трудно достоверно изобразить женщину, и наоборот. Жесты, походка, да много всего. Так вот, внешность у Лиеры, может, и чужая, но внутри она точно женского пола. И заходила она к дочери сразу же после процедуры. Чтобы переодеться и сменить внешность требуется время. Ну, и сам факт появления метаморфа в замке говорит, что Велмир никак не мог использовать амулет. Для этого нужно быть гением. Поверь, я прожила с ним сотню лет, и знаю, что ему до этого далеко.

— Значит, амулет — подделка?

— Тоже нет. Веор Ллейд известная личность, талантливая. Вот ему под силу обуздать магию метаморфов. Но он этого не делал. Работал уже с готовым амулетом. Значит, подделкой был Велмир.

— Как это? — я опешила, — в смысле, подделкой?

— В том смысле, что встречал и провожал гостя вовсе не Велмир ван Доррен, а наш таинственный метаморф. Этим и объясняется легкость в настройке амулета, а также поспешный уход после процедуры. Ты же не думаешь, что облик служанки у метаморфа единственный? На его месте я бы хорошенько присмотрелась к хозяевам.

— А как ему удалось стереть память? — ляпнула и тут же прикусила язык. Пришлось выкручиваться и придумывать объяснение, как об этом догадалась. Что-то вроде, стражник проговорился, а я сопоставила факты, время, ну и так далее.

— Гм, тут ничего сложного. Если метаморф отождествлял себя с доррийцем, то неудивительно, что узнал некоторые тайны. Вдобавок существуют ментальные амулеты, подавляющие волю и стирающие память. Стоят они баснословных денег, но когда на кону такой куш, можно и раскошелиться.

— И все равно, лучше амулет снять. Если метаморфы способны им управлять, то запросто превратят Софию в того, кого мы посчитаем врагом, и…

Договаривать не пришлось. Последний аргумент получился убедительным. Как и предполагала, жизнью дочери, в отличие от моей, Ксения рисковать не собиралась. В этом убедилась, когда она, спустя час вернулась и швырнула злополучный кулон на стол.

— Она тебя ненавидит, — предупредила императрица, — решила, что ты предала, рассказав мне правду. Я погрузила Софию в сон. Если помешать ее планам, запишет и меня во враги. Так что прости, Мали, но дальше действуй сама.

— И что, тебе все равно, если меня убьют? Ты хоть осознаешь, что Ксавьер не проживет и дня после этого?

— Конечно же, не все равно! Но в нашей ситуации глупо рисковать жизнью. Думаю, мы просто потянем время и дадим мужчинам возможность спасти принцессу от дракона. То есть дракона от принцессы. Тьфу, запуталась. Ну, ты меня поняла.

Проводив Ксению, обессиленно опустилась на кровать.

Нет, а на что рассчитывала? Блонди всегда была махровой эгоисткой. Еще когда бросила мужа и сына ради вампира и сбежала в другой мир. И любовь ее какая-то однобокая. Да я, чтобы спасти сына и сделать его счастливым, любую бы невестку приняла. Чем я не угодила? Ох, пусть все это останется на ее совести, а я бездействовать не собираюсь.

Сунув злополучный амулет в карман, отправилась на поиски Лиеры. Не могла эта гадюка сбежать. Ну, подумаешь, Ксения разоблачила сестру. Вряд ли она рассказала ей про метаморфов и прочие дела. Тем более, если сестричка встала в позу и обвинила меня в предательстве.

Повторный допрос слуг ничего не дал. Либо Лиера была осторожной, либо научилась отводить взгляд, либо на самом деле не появлялась в замке. Иначе кому-нибудь на глаза, да попалась.

Или нет, если знать, где прятаться, — вспомнила про заброшенную часть замка, — кто про нее рассказал. Шелли? Слуги откровенно побаивались северного крыла, пугая друг дружку рассказами о неупокоенных духах и привидениях. Сдается, кто-то специально распространял подобные слухи, чтобы отвадить любопытных.

В северное крыло пробиралась тайком, прикрывшись для верности «отводом глаз». Прежде всего, поразила запущенность, царившая в коридорах. Такая же богатая отделка, как и в жилых секциях замка, схожее расположение комнат. Но дорогущие ковры погребены под слоем пыли. Позолота на стенах и фрески едва угадываются из-за черного плесневелого налета. Гниль коснулась и потолочных балок, и стеновых панелей, и рассохшегося паркета. Воздух пропитался сыростью. К нему примешивался еле уловимый приторно-сладкий запах падали. Не иначе, какое-нибудь мелкое животное сдохло.

Первый этаж осмотрела за десять минут. Огромный бальный зал и десяток смежных помещений, в которых не обнаружилось ничего интересного. На втором располагались гостевые комнаты. Судя по планировке, рассчитанные на высокопоставленных гостей, потому что одни покои состояли из пяти различных помещений, включающих отдельную ванную, столовую, спальню, гостиную и каморку для слуг.

В одной из таких каморок наткнулась на труп. К запахам, витающим здесь, притерпелась. Но когда открыла дверь комнаты, меня с ног сбило пахнувшим оттуда смрадом. Я благополучно вывернула содержимое желудка на пол. Приложив к лицу платок, чтобы уменьшить невероятную вонь, осторожно зашла внутрь. Из мебели тут помещалась узкая кровать и табурет в изголовье, на котором сиротливо стоял засиженный мухами стакан с остатками мутной жидкости на дне. Единственным источником света служило узкое окошко с треснувшим стеклом. Тело лежало на кровати, наполовину свесившись вниз, будто несчастная собиралась встать, но так и не смогла этого сделать. Не берусь судить о степени «свежести» трупа, но процесс разложения был в самом разгаре. Зрелище отвратительное. Несчастную приковали к массивной ножке кровати. Металлический обруч, от которого тянулась проржавевшая цепь, впился в разодранную лодыжку. На запястьях виднелись рваные надрезы. Огромная бурая лужа под кроватью кишела червями и мухами. В искаженном муками лице с трудом угадывались знакомые черты.

Лиера? Так, вот что происходит с теми, чье тело приглянулось метаморфу!

К горлу подступил комок. Я захлопнула дверь и выскочила в коридор, ринувшись к одному из разбитых окон. Для меня оно стало источником живительного воздуха и свежести. И лишь благодаря тому, что вывалилась наружу по пояс, заметила темную фигуру, юркнувшую в черный ход для прислуги. Я отпрянула, решив, что меня обнаружили. Даже дыхание остановила на пару минут, чтобы не выдать себя ни единым шорохом. Приглушенные звуки торопливых шагов, убедили, что незнакомца я не спугнула, и он, вероятно, меня не видел. Обострившийся слух различил легкое шарканье в конце коридора. Кто-то поднимался наверх. Я метнулась в одну из пыльных ниш на противоположной стороне и застыла статуей. Невысокая фигура, замотанная в плащ, промелькнула на лестничном пролете и исчезла.

Это она, фальшивая Лиера!

Ступая бесшумно и вздрагивая от каждого дуновения ветерка, последовала за ней. Лестницу для слуг, которую использовала служанка, я еще не успела осмотреть. Иначе по отсутствию пыли догадалась бы, что сюда часто наведываются гости. Незнакомка скрылась в хозяйских покоях, двери которых беспечно оставила открытыми. Вновь спрятавшись за «отводом глаз», проскользнула внутрь.

Нда, по богатству и роскоши, покои не уступали королевским. Очевидно, кое-кто привык жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать. Гостиная изобиловала дорогой утварью и слепящей глаза вычурной позолотой. Спальня, бо́льшую часть которой занимала гигантская кровать, поражала обилием зеркал и бордово-красного атласа. Постельное белье, шторы, драпировка на стенах — все в безумно-ярком кровавом стиле. Прямо вампирское любовное гнездышко. Интересно, кто у Лиеры в любовниках? Тристан Амморен? Или же кто-то из гостей? Купальню, откуда доносились всплески воды, рассматривать не решилась. Уделила внимание гардеробной.

Чего там только не было! Да я нищенка по сравнению с хозяйкой этих покоев!

Всевозможные наряды, расшитые драгоценными камнями, туфли, шляпки, меха. Причем по соседству висела как скромная одежка служанок, так и достойные королевы церемониальные платья. Хоть в вещах и наличествовал закидон на показную роскошь, а определенный вкус прослеживался. Как и запредельные амбиции метаморфы.

Стихшие звуки воды и скрипнувшая дверь купальни заставили собраться. Я не знала, какими талантами, кроме изменения облика, обладали метаморфы, поэтому действовала наверняка. Самый безотказный способ справиться с противником, был еще и самым приятным для вампира. Любое живое существо, когда его обескровить, погибнет. Но если вовремя остановиться, то жертва ослабеет и не окажет сопротивления. Потому, когда Лиера, укутанная в шелковый алый халатик, вышла из ванной, я напала, молниеносным движением метнувшись к девушке и впившись клыками в незащищенное горло. Только обычной эйфории, испытываемой при кормлении, не почувствовала. Наоборот, тело вдруг ослабело, стало вялым, чужим. Словно мощный насос разом откачал всю силу.

Лиера без труда отстранила меня в сторону и так зарядила в челюсть, что я отлетела на несколько метров, впечатавшись в дубовый комод. Кажется, что-то хрустнуло в районе позвоночника. Вторым ударом служанка выбила левый клык и приложила затылком об угол, после чего я благополучно потеряла сознание.

ГЛАВА 15

Пробуждение оказалось не из приятных. Тело ниже пояса не чувствовала, голова раскалывалась, во рту ощущался мерзкий привкус не знаю даже чего. Просто мерзкий привкус. Мысли ворочались вяло и, вообще, вся я была какая-то заторможенная. Для вампира, чье кредо скорость и молниеносность, хуже не придумаешь. Вдобавок терзал удушающий жар, от которого спекались внутренности.

Эээ, меня тут сжечь ненароком не решили? — медленно разлепила веки, осмотрелась. — Нет! Ну и, слава богу! А то уж я, грешным делом, самое плохое подумала.

Только и увиденное не порадовало. Каменный мешок, иначе это место и не назовешь. Отсыревшие стены, потолок в каких-то бурых наростах, дубовая дверь с зарешеченным смотровым окошком. Сама лежу на полусгнившем холщевом матрасе. Вместо кровати, сколоченная из досок лежанка. На ноге позвякивает металлическое кольцо, спаянное с толстенной цепью, второй конец которой вмурован в стену.

Невольно поежилась, на секунду представив, что ждет меня незавидная участь бывшей служанки. Настоящей, имею в виду, тело которой нашла в заброшенном крыле замка.

Нет. Это все не со мной происходит! — крепко зажмурила веки, чтобы уж точно проснуться и никогда не вспоминать о страшном сне.

Но суровая реальность не оставляла шанса сомнениям. Я попалась. Подставилась. Глупо. Бездарно. Как уходила из замка, никто не видел. Куда направилась, никому не сказала. Все решат, что сбежала. Или, вообще, ничего не заподозрят, ведь Лиера легко займет мое место. Недаром она столько времени крутилась рядом. Наверняка изучала меня, подмечала особенности характера, поведения.

Вот, дура! Лучше бы сразу голову снесла той гадине! А теперь только и остается, что скрипеть зубами, — невольно коснулась языком впадинки на десне, — и ожидать медленной мучительной смерти.

Ну, уж нет! Не смерти, точно, — я истерично хохотнула и тихонечко взвыла, — унизительного существования, которое и жизнью-то не назовешь. Лишенный крови, вампир испытывает дикую жажду, отчего постепенно сходит с ума, становится злобным и агрессивным. Пройдет не один десяток лет, прежде чем он окончательно обессилит и, превратившись в иссохшую мумию, впадет в подобие спячки.

Что она со мной сделала?

Я воспроизводила в памяти мельчайшие детали последних событий и, кроме варианта с отравленной кровью, на ум ничего не приходило. Плохо мне стало после того, как укусила Лиеру. Терпкий запах кожи, странный вкус крови и удивительное спокойствие, не характерное для обычной жертвы. Даже те люди, что стали донорами для доррийцев, перед кормлением испытывали подспудный страх. Это рефлекторное свойство, мимолетное, инстинктивное, и в то же время яркое, сильное, которое для каждого вампира, как бальзам на сердце. Так вот, этого испуга не было. От слова совсем. И еще, метаморфа будто ожидала нападения.

Я двигалась бесшумно и ни единым звуком себя не выдала! — в чем, а в этом уверена на сто процентов. — Но все же Лиера подготовилась. Быть может, специально чем-то себя отравила, чтобы поохотиться на живца? Вопрос, как она обо мне узнала?

Времени, чтобы все обдумать и проанализировать, у меня было предостаточно. И ответы нашлись сами собой. Они лежали на поверхности. Все гениальное — просто! Я не зря обратила внимание, что Лиера оставила двери в покои приоткрытыми. Сочла ее беспечной и глупой. В реальности глупой оказалась я. Сама угодила в ловко расставленную ловушку! Лиера либо увидела меня в окне, либо сработали магические маячки. Недаром, комнаты в замке, за исключением помещений для прислуги, не имели простых запоров. Во всех остальных использовали магию. Она и сторожила, и не пускала посторонних, и сообщала о непрошеных гостях.

Спустя несколько часов, мне стало хуже. Снова накатил жар, который вырвал из забытья. Пекло неимоверно. Неведомый огонь разливался по венам, как лава, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Из носа и ушей тонкими ручейками текла кровь. Она же проступила сквозь кожу, только заметила это лишь тогда, когда намокла вся одежда. От меня валил пар, в сыром и холодном помещении подземелья поднимающийся кверху и превращающийся в туман.

Что происходит? — я по-настоящему испугалась. Ни в одном учебнике не говорилось, что вампира можно вскипятить изнутри. А я чувствовала, что заживо сварюсь, если это все не прекратится. — Что там за яд такой?

Из тех же книг почерпнула, что вампиры устойчивы к ядам. Есть, конечно, безумцы, решающиеся на уничтожение кровососа таким способом. Но он ненадежен. Во-первых, вампир не умирает мгновенно. Его организм борется, перерабатывая заразу. Во-вторых, вся сила и злость, что захватывает доррийца в таком состоянии, направлена на месть врагу. Я вот, к примеру, в красках представляла, как разделаюсь с Лиерой и Аммореном. В бессильной ярости рычала, мотаясь из стороны в сторону. Дергала цепь, пытаясь выдрать ее из стены с корнем. Вот только обессилела вконец, оттого мои потуги не приносили результата.

Но, оказывается, все это были цветочки по сравнению с тем, когда начали ломаться кости. Их выворачивало из суставов и растягивало, словно невидимый палач пытал на дыбе. Дробило на части и крошило, причиняя нестерпимую боль.

Когда лежанка стала тесной, продолжая корчиться от мук, рухнула на каменный пол. Одежда к этому времени превратилась в лохмотья. Запекшаяся кровь трескалась, из ран текла новая, засыхала и вновь трескалась, превращая меня в чудовище, покрытое жуткой коростой. Глаза давно заволокло красной пеленой, так что я ничего не видела. Даже ощущение того, что металлическое кольцо кандалов не выдержало и раскололось, содрав кожу до кости, меркло на фоне дикой паники и страха, загнанного в угол зверя, который чувствовал приближение смерти.

Сколько все это продолжалось, не знаю. Казалось, что вечность. Я просто мечтала о том, чтобы все уже прекратилось. Отчаянно звала Ксавьера, Кая в безумной надежде, что хоть кто-то услышит и спасет. Но браслет по-прежнему не реагировал, а все мольбы уходили в пустоту.

Когда боль достигла апогея, и нечто жуткое, таящееся внутри, ринулось наружу, разрывая мышцы на спине в лохмотья, издала дикий, совершенно ни на что не похожий рев и провалилась в спасительное беспамятство.

Приходила в себя с блаженным ощущением того, что у меня ничего не болит. Дышать, правда, затруднительно, но это оттого, что в нос набились песок и мелкая крошка.

Но это ничего! Главное — жива и… — попробовала пошевелиться, чтобы понять это поточнее, — ничего не болит.

Только ощущение какой-то неправильности не покидало. Приоткрыв глаз, осмотрелась. От камеры осталось одно название. Полуразрушенные стены зияюли проходами в соседние камеры. Двери нет. В потолке внушительная вмятина, словно его пробивали мощным тараном.

Камни и известковая пыль, видимо, оттуда!

Открыв и второй глаз, сфокусировала взгляд на кончике собственного носа и испуганно икнула. Потому что не увидела никакого носа. Была… эмм, морда, вернее, ее часть, покрытая чешуей. От испуга икнула еще громче, а из пасти вырвался столб огня, мгновенно оплавивший ближайшую стену.

Это что? — неуклюже попыталась встать и оценить масштаб бедствия, — да как же такое возможно?

Росту во мне оказалось столько, что головой как раз упиралась во вмятину на потолке. Собственно, теперь понятно, откуда она взялась. Вместо рук, мощные лапы с такими когтищами, что оторопь берет. Ног нет, их заменил длинный шипастый хвост. В стороны, пробив стены, разметались крылья. Из-за пыльного налета, покрывающего ровным слоем всю меня, и не понять, какого я цвета. Клацнув челюстью, убедилась, что та полна острых клыков.

Я что же, стала драконом? — в голове не укладывалось такое вот превращение. — Но с чего вдруг? Сомневаюсь, что Лиера провернула такой фокус. Да и не посадила бы на хлипкую цепь, от которой только кольцо, чудом державшееся в стене, и осталось. Дунь на него и рассыплется.

Кстати, дунула. Получился не слабый удар воздушно-огненной смеси, окончательно разваливший стену. На меня с потолка посыпался град камней, покрывая новым слоем пыли. Сразу же засвербело в эээ… носу, и я несколько раз чихнула. От грохота сложившихся стен соседних камер на секунду оглохла. Пригнув морду к полу, накрылась лапами. И еще крылья сверху сложила, образуя вокруг себя кокон.

Испугавшись, что от таких разрушений рухнет не только потолок, но и все то, что находится сверху, притихла и затаилась. Не хватало еще, чтобы меня погребло под этими завалами.

И все же, почему я стала драконом? Неужели, из-за той поездки на остров Стойвел? Кай говорил, что Священное озеро подарило новую жизнь. Зеркальная гладь поглотила мертвое тело человека, а вернуло иное существо. Получается, мне суждено было возродиться драконом? А ван Доррен вмешался и все испортил. Но… я — дракон! Это же… круто! Ксавьер будет счастлив. Я тоже смогу летать, наверное. И дети! В союзе двух драконов обязательно появятся чистокровные дети! Как только выберусь отсюда и разберусь с этими пронырливыми метаморфами и вампирскими родственничками, первым делом научусь летать. А потом затащу Ксавьера в какую-нибудь глухую пещерку и займусь продолжением рода. Или сначала пещера, а потом полеты? Гм, ну, разберусь как-нибудь.

— О-огхр! — вместо удивленного и радостного возгласа вырвался рык, — теперь-то точно ван Доррены мне не указ!

Драконий огонь, что пылал в жилах, выжег все заразу. Прислушавшись к себе, поняла, что прежней жажды крови не испытываю. Только голод. Но уже совсем иного рода. Обычный, человеческий, хм, ладно, зверский голод. Сейчас бы мяса кусок, ба-альшой и прожаренный. Хотя и сырой подошел бы тоже, наверное.

Ммм, — от мыслей о еде, в животе утробно заурчало, а рот наполнился вязкой слюной.

Так, все это, конечно, замечательно, — в сознании еще не укоренилось, что я стала другой. Закрадывались сомнения, что происходящее — это обычные галлюцинации, вызванные отравлением, но их решила отложить до поры до времени. Сейчас стоял более насущный вопрос: как выбраться из этой тюрьмы? Каменные своды грозились рухнуть на мою многострадальную голову, и тогда будь я хоть трижды вампиром или драконом, а расплющит одинаково.

Пошевелившись, постаралась аккуратно стряхнуть пыль и камни. Помня о том, как чувствительный нос реагирует на эту самую пыль, и какие возможны последствия, прикрыла морду лапой и осторожно раздвинула крылья. Вокруг царила разруха. Потолок, как и предполагала, обрушился. Только по какой-то счастливой случайности, каменные глыбы не погребли под собой. Меня окружали груды строительного мусора, а над головой зияла огромная дыра. В рассеянных лучах света, что едва пробивались сверху, различила очертания огромного помещения.

Похоже на один из бальных залов первого этажа северной башни.

Помогая крыльями, потому как шатало в разные стороны от непривычного способа передвижения и банального неумения управляться с таким огромным телом, полезла наверх. Будь я в своем человеческом облике, выбралась намного быстрее. А тут то и дело крошились камни, которые использовала в качестве опоры. Складывались, как карточный домик, перекрытия, увеличивая и без того огромную дыру в потолке. Я разрушила еще четыре камеры, прежде чем выбралась на поверхность.

Мда, не рассчитан замок на крупных обитателей! И как еще народ не сбежался? Тут такой грохот стоял, что и в соседней империи слышно. Или нет?

Оглядевшись по сторонам, к своему большому удивлению осознала, что вижу странные светящиеся линии, немыслимым рисунком опутывающие все пространство помещения. И что-то внутри подсказывало: это магия! Очень старая магия и сильная. И она защищает стены, делая их нерушимыми. Даже то, что лишь частично разгромила подземелья, большая удача.

Видимо, сказался резкий выброс магической силы при первом обращении. Ну, мне так проще думать. Вдаваться в такие подробности не хотела, да и знаний маловато для этого. Лучше задуматься о другом: как вернуться к человеческому облику? И эта боль при трансформации. Неужели снова предстоит ее пережить? О боги, и выбора-то другого нет!

Однако к вопросу возвращения отнеслась серьезно. Для начала, расположилась так, чтобы случайно не свалиться в ту огромную дыру, что занимала практически всю площадь бывшего бального зала. Постаралась успокоиться, замедлить дыхание, то есть, применила ту же технику, какую советовал Рагмир для медитаций и поиска внутреннего источника. Вот как раз с последним сейчас не возникло проблем. Огромный сгусток энергии и огня концентрировался в грудной клетке. Его можно спутать с сердцем, потому что он пульсировал в унисон, пропуская вместо крови магические потоки. Вот только находился не в левой части, а справа. И именно оно, жаркое, неистовое, мощное было истинным сердцем дракона. Второе питало могучее тело, но даже лишившись его, дракон жил, используя неистощимый магический потенциал первого источника.

Сконцентрировавшись, я представила себя такой, какой частенько видела в зеркале. Действовала, скорее, по наитию, стараясь подальше отогнать мысли о том, что не получится. По большому счету, ничего в том страшного не случится. Но неизвестно, как бы отреагировали защитники замка на появление незнакомого дракона. Могли ведь и убить. В свете того, что по всей Доррии прокатилась волна нападений дрелитов, никто не станет разбираться. Прихлопнут и все. Конечно, без боя я не сдамся. Но кроме как плеваться огнем, ничего и не умею. Даже летать. А в том же огне могут погибнуть и невиновные люди. Ни стражникам, ни обитателям замка, ни окрестным жителям я не желала смерти. Потому и старалась вернуть прежний облик.

Как все получилось, сама не поняла. Я уже настроилась, что опять будет нестерпимый жар, ломка костей и невыносимая боль. Но ничего такого не происходило. Когда, устав сидеть на одном месте, решила выбираться и открыла глаза, то с удивлением поняла, что снова стала собой. Вдобавок и выглядела так, словно и не было никаких подземелий. Прическа, платье, туфли и остальные части туалета — все идеально. Если припомнить пришедшую в негодность одежду и плачевое положение, то это настоящее чудо. Ну, или магия. Теперь я понимала удивление Ксавьера на вопросы о том, куда девается одежда при превращении и почему она вновь появляется при смене облика.

Прежде чем отправится на поиски Лиеры, решила проверить еще кое-что. Сконцентрировавшись, попыталась найти внутренний источник. И, ура! Получилось! Он располагался в центре солнечного сплетения, захватывая всю грудную клетку. Ощущался сгустком тепла и силы, которые вместе с кровью разносились по организму и омывали каждую клеточку тела.

— Шар! — сложив ладонь ковшиком, выбросила руку вперед.

На кончиках пальцев заплясал огненный мячик. От радости, что впервые получилось то, что силилась сделать неделю, запрыгала на месте. Моментально потеряла концентрацию, а сорвавшийся файербол полетел на пол, проделав в нем приличную дыру.

Магия! Я обязательно этому научусь, — воодушевилась сделанному открытию, — ну а сейчас настала пора поквитаться с врагами.

Поднявшись на третий этаж, остановилась у покоев, что облюбовала Лиера. Теперь двери были заперты и по всему контуру вились змейки заклинаний. Способность видеть их проявилась в драконьем облике, и сохранилась после превращения. Недолго думая, сформировала в руке файербол покрупнее и швырнула прямо в сплетение магических нитей. Грохнуло так, что деревянное полотно вынесло вместе с куском стены, а меня отбросило на десяток шагов. Но ничего. Поднялась, отряхнула платье и вошла.

Амулет метаморфов лежал в шкатулке с драгоценностями. Все это и внушительный кошель с золотыми райсами прихватила с собой. Немного жаль платьев и дорогой старинной мебели, но…

Большая месть начинается с мелких пакостей!

Я спалила покои метаморфы дотла, не оставив ни единого целого предмета. После с чувством полного удовлетворения направилась в жилую часть замка. В голове постепенно вырисовывался план дальнейших действий.

ГЛАВА 16

План был прост, и в нем при желании можно найти много белых пятен, но я никогда и не занималась ничем подобным. Это скорее спонтанное решение, основанное на банальной жажде мести и справедливости. Владея знанием потайных ходов, я могла беспрепятственно передвигаться по замку, следить за обитателями и заблаговременно узнавать обо всех коварных замыслах. Оказывается, я пробыла в подземелье не так долго, как показалось вначале. Всего лишь сутки.

Утро нового дня постепенно разгоралось, когда я выбралась из заброшенного крыла. Повсюду чувствовалась привычная суета. Воины сменили ночную стражу, на кухне вовсю готовился завтрак. От разносящихся по округе запахов свело живот, в очередной раз напоминая о диком голоде. Немудрено, что первым делом я озаботилась насущными проблемами.

Шелли, которую еще вчера отослала в деревню, уже вернулась. Понятно, что я не отдавала такого приказа. Тут, скорее всего, инициатива Лиеры, но мне это только на пользу. Передав Шелли приказ собрать побольше еды, устроилась в той самой комнатке с потайным входом. Дожидаясь служанку, потренировалась в бытовой магии. Оказалось, что ничуть не сложно собрать пыль и грязь, скатав отходы в приличных размеров шарик. Да и с защитой проблем не возникло.

Я уже чувствовала, что Шелли возвращается, как услышала посторонние шаги у комнаты. Насторожившись, обратилась в слух, попутно формируя по файерболу в каждой руке.

— Что это ты здесь забыла, красотка? — спросил грубый мужской голос.

— Не твое дело, Равс! — бойко ответила служанка, — дай пройти!

— Куда это? В этом крыле одни слуги живут. А у тебя еды на четверых. Кого это ты тут прикармливаешь?

Та-ак! Похоже, пора вмешаться, — мысленно ругая себя за глупость, выскользнула из комнаты.

— Заходи! — коротко приказала Шелли и та мышкой юркнула внутрь, — а теперь разберемся с тобой, — подошла к стражнику, пристально глядя тому в глаза. Этот как раз из тех, у кого не успела нейтрализовать амулет. Но и моя сила после первого оборота существенно возросла. Так что продавить защиту не составило труда. — Забудь о том, что увидел. Ты шел мимо, и ничего подозрительного не обнаружил. И, вообще, коридоры прислуги тебе не интересны.

Внушение удалось легче, чем думала. Стражник кротким голосом повторил приказ, после чего непонимающе осмотрелся, вспоминая, что тут забыл, и поспешил убраться подальше.

Я с удовлетворенной улыбкой на лице проводила охранника взглядом, а затем наложила заклинание на дверь. Обыкновенный отвод глаз. Теперь никто и не заметит, что тут есть еще одна комната. Разве что очень сильный марг. Но какое ему дело до прислуги?

Все же, чтобы лишний раз не привлекать внимания, попросила служанку приготовить постельные принадлежности и сложить их в каком-нибудь укромном месте. Лучше сама потом заберу. Одной легче передвигаться так, чтобы никто не увидел.

Шелли действительно принесла еды на четверых. Мужчин, между прочим. А умяла все это я одна! И не сказать, чтобы сильно переела. Зато почувствовала прилив бодрости и сил.

Ну, что же! Пора узнать, что задумали враги.

Потайные ходы встретили привычной сыростью и пылью. От последней, впрочем, безжалостно избавлялась по всему пути. А еще устанавливала дополнительные маячки, которые предупредили бы о появлении нежеланного гостя. Не хотелось, как в прошлый раз столкнуться с Тристаном Аммореном. Или еще с кем-нибудь.

Способность видеть магию позволила обнаружить еще с десяток мест, куда были выведены глазки для подглядывания. Один из них оказался в моей комнате. Приятного мало, но зато так убедилась, что Лиера действительно решила занять мое место. Наблюдая за ней, поражалась, как точно девушка копировала движения, манеру поведения и разговора. Неудивительно, что никто не заподозрил обмана. Лиера также любезничала с Рагмиром, шипела при появлении Кальмина и недовольно покусывала нижнюю губу (а я и не думала, что делаю это так часто и так заметно), когда сталкивалась с Велмиром. Ксению просто игнорировала, как и остальных вампиров, также проживающих в замке.

Еще стала свидетелем разговора между Софией и лже-Мали. Я всячески поддерживала стремление сестры к власти и инструктировала ее, как лучше провести Кальмина. Отдать должное, Лиера успела изучить меня до мелочей. Если бы целью было захомутать Кая, именно так себя и вела. Но если бы София хоть капельку любила Ксавьера, то у нее, возможно, все получилось. А так, ван Доррен быстро поймет, что рядом подделка, и тогда обманщице несдобровать.

Стоп! — неожиданная мысль поразила в сердце, — а не этого ли самозванка и добивается? Чтобы Кай распознал ошибку и в гневе прикончил сестру? Но Лиере и мой Ксавьер не нужен. Тогда какой во всем смысл?

Да, все тот же! Я никогда не откажусь от Ксавьера. А Лиера? Она заставит его поверить во что угодно, ведь муж не догадается о таком чудовищном обмане. Значит, планы Амморена ничуть не поменялись: обескровить род ван Дорренов и ослабить Сертею, чтобы самому добраться до власти. Занять Сертейский трон ему явно не по зубам. Никакому метаморфу не под силу стать драконом. Ну а Доррийский трон… когда Кай убедится, что рядом с ним не я, то ни перед чем не остановиться, чтобы вернуть меня. Так, Лиера снова окажется в Доррии.

О-ох! Как надоели эти загадки! Ведь все, чего я хочу, это воссоединиться с мужем, насладиться нашим медовым месяцем, научиться быть драконом. Гм, завести маленьких дракончиков? Да, теперь совершенно точно уверена, что хочу детей от Ксавьера, чтобы наша семья стала полной. Теперь-то не стоял вопрос о несовместимости. Но для этого придется постараться.

Пользуясь отсутствием Лиеры, которая плотно общалась с сестрой, наведалась в свою комнату. Во-первых, жутко хотелось принять ванную. Привыкла уже, да и у слуг условия не те. Во-вторых, переодеться. Гардероб у меня, стараниями Велмира, приличный и жаба душит, что вещами пользуется неизвестно кто. (Хотелось бы посмотреть на реакцию, когда Лиера увидит, что стало с ее вещами!) Ну, и в-третьих, собиралась навестить сестренку. Лиера пусть промывает ей мозги как хочет, но я планировала поступить иначе. Просто внушить Софье, что ей не нужен Кай или Ксавьер. Чтобы искала того, кто ее искренне полюбит, а не использует как замену прежним чувствам.

Горячая ванная, ароматические масла и расслабленность сыграли злую шутку. Я еще нежилась в ароматной пене, когда услышала звук хлопнувшей двери. Выскочив из воды, как пробка, схватила первую попавшую простыню и, укутавшись в нее, замерла у стены. Уверенные движения нежданного гостя доказывали, что он тут полноправный хозяин. Проще говоря, Лиера вернулась раньше времени.

Спешно натягивая одежду, которую заблаговременно (хоть на это ума хватило!) принесла в ванную, лихорадочно вспоминала, не оставила ли чего лишнего в комнате.

Черт, амулет метаморфов! — чтобы случайно не намочить или не испортить, сняла украшение и оставила его на туалетном столике, — ну, что стоило взять его с собой? Дура, дура, дура! Теперь Лиера точно узнает, кто приходил, и будет осторожной. Какая же я идиотка!

Изумленный возглас, донесшийся из комнаты, подтвердил, что метаморфа нашла пропажу. Гм, впрочем, до этого момента она ее таковой не считала, а это значит…

Хлопнувшая дверь послужила доказательством, что Лиера помчалась проверять сохранность убежища.

Ну, ну! Удачи!

Зато у меня появилась возможность беспрепятственно покинуть комнату и заодно навестить Софию.

Сестра не сильно удивилась визиту, пробурчав, что мне делать больше нечего, как переливать из пустого в порожнее. Да я и не спорила. Зачем? София завтра и не вспомнит, что я ее навещала, а делать будет то, что прикажу.

Уж как не хотелось влиять на сознание сестры, но считала это жизненной необходимостью.

Для начала выяснила, о чем мы разговаривали полчаса назад. Ничего нового не узнала, только убедилась в том, что Лиера подстегивала амбициозные устремления Софии и тренировала ее умение изображать мою копию.

— Тебе не нужен Ксавьер, не нужен Кальмин ван Доррен. Потому что ни один из них тебя не любит, — внушала сестре, — скажи честно, чего тебе хочется?

— Чтобы меня любили, — бесхитростно ответил София, — чтобы мама гордилась и чаще говорила, как нужна ей.

— Почему считаешь, что мама тебя не любит? — искренне удивилась. За все время общения с Ксенией, сложилось впечатление, что она души не чает в приемной дочери, тогда как я, бельмо на глазу.

— Я чувствую досаду. Она винит меня в том, что выбрала не ту сестру. А я так старалась! Стремилась угодить, заслужить ободрение, похвалу. Хорошо училась и соблюдала все правила. Так, в чем моя вина? Ксения говорит, что я не оправдала надежд, что разрушила все планы. Но я, правда, не знаю, что еще сделать, чтобы все исправить.

— Соня, — впервые назвала ее так, и все потому, что искренне пожалела сестру. Не виновата она в том, что вампирша отняла ее у матери и разлучила нас. Ксения воспитала, вырастила, одарив той любовью, которой лишила собственного сына. Но и требования предъявляла запредельные. В том, какой выросла София, ее вины не было. Она просто хотела стать достойной дочерью, — у тебя есть я, твоя родная сестра. И я люблю тебя такой, какая есть. Если мы когда-нибудь вернемся на Землю, то познакомишься с настоящей мамой. Уверена, она полюбит, как только узнает о твоем существовании. Ты ведь хорошая и добрая.

— Нет, Маша! Я плохая сестра, — София оттолкнула меня и, всхлипнув, закрыла лицо руками, — я ведь завидовала тебе. С тех пор как впервые увидела. И тому, как вы с Ксавьером любите друг друга, и тому, какие приключения выпали на твою долю. Даже тому, как преданно относились слуги, тогда как ты, иной раз, хотела разорвать им глотки.

— Соня! — преодолев сопротивление девушки, заключила ее в объятия, — что бы там ни было, ты моя сестра. Я всегда буду любить тебя. Не представляешь, как обрадовалась, узнав о твоем существовании. Мы все исправим! Верь! Я не предам! Но и ты не предавай. Мы выберемся. Ты найдешь достойного мужчину, выйдешь за него замуж, и все будет хорошо. Обещаю.

— И что? — девушка шмыгнула носом, — не будешь ненавидеть за то, что хотела занять твое место?

— Нет. Ты же единственный родной человек в этом мире. Как я могу ненавидеть? Тем более отлично понимаю, кто внушил мысль занять мое место. Не держи на нее зла. Ксения хотела, как лучше, но, к сожалению, не интересовалась мнением сына и твоим. Мы с Ксавьером любим друг друга, а Ксения не хочет понять, что разрушает его жизнь. Ну, да бог ей судья. Она истинная пара отца Ксавьера, и уже этого достаточно, чтобы уважительно относиться к ней. Но уж извини, большего требовать не надо.

— Что же делать?

— Не знаю! Сонь, подумай, а чего ты хочешь? Без оглядки на чьи-либо желания или просьбы. Я вот, к примеру, заметила, как много времени проводишь с Рагмиром. Он тебе нравится?

— Рагмир? — сестра расплылась в глупой улыбке, — наверное. Он такой умный! Столько всего знает и рассказывает так интересно.

— Так, зачем тебе Кай, если нравится его брат? На самом деле, из всех ван Дорренов Рагмир самый честный, добрый и открытый. Из вас получится отличная пара. Насколько успела заметить, и Рагмиру ты нравишься.

— Мали, ты не шутишь? — в глазах сестры впервые увидела живой интерес и проблеск надежды.

— Сонь, да зачем мне это? Парень просто опасается проявить инициативу. Старшие братья давят. А он спокойный и абсолютно не амбициозный. Любит книги и домашний уют. Попробуй сделать шаг навстречу, и увидишь, что будет.

— А как же наш план? И Кальмин? У него серьезные намерения. Поверь, я не так долго с ним общаюсь, но уже успела прочувствовать это на себе.

— Вот поэтому и не надо обманывать. Ты, не я! У тебя своя жизнь. И поверь, Кай не из тех, кто прощает ложь. Если продолжишь в том же духе, погибнешь. Сестренка, я не хочу тебя терять.

— И не потеряешь! Ты права! Я хочу жить своей жизнью, а не быть чьей-то копией.

— Тогда отнесись серьезно к тому, что скажу, — решилась не на внушение, а на правду, — в замке есть метаморф. Это существо способно стать, кем захочет. Сейчас она изображает меня. Не верь, если я вдруг потребую сближения с Каем. Или вновь начну подогревать амбиции. Поверь, ни корона Сертеи, ни тем более Доррии мне не нужна. Я люблю мужа, а вся эта власть пусть катится к черту. Будь собой, Соня! И не позволяй кому-либо указывать, как тебе жить!

Мое заявление произвело сильное впечатление на Софию. Она подробно расспросила обо всем, что связано с метаморфами. Я рассказала, что знала, и посоветовала никому не верить. Быть может, я ошиблась, не подвергнув сестру внушению. Но считала правильным дать ей свободу выбора. По сути, Соня всего лишь запуталась. Так, зачем уподобляться Ксении и решать, что для нее лучше? Я бы оценила искренность. А как поступит София… пусть это останется на ее совести. Во всяком случае, жила во мне уверенность, что сестра не выдаст.

ГЛАВА 17

Вернувшись в убежище, решила посмотреть, как там Лиера. И вовремя поспела к впечатляющему зрелищу. Метаморфа была в бешенстве. Она уже расколотила все вазы в комнате, порвала с десяток платьев и добралась до мебели. Если честно, всего этого добра не жалко. Оно мне и не принадлежало, платил-то ван Доррен. Зато вид злющей Лиеры порадовал. Я бы на ее месте тоже расстроилась. К тому же девушка совершенно не следила за внешним обликом. Прямо на глазах она перетекала в Лиеру, меня и еще каких-то незнакомых девушек.

Интересно, проявилось ли среди них истинное лицо метаморфа? Спросить бы, да боюсь, дамочка сейчас настолько неадекватна, что прибьет ненароком.

Кстати, об этом! Узнать бы, чем она меня отравила и саму ее накормить какой-нибудь гадостью. Пусть бы на себе ощутила все последствия. Гм, а что, если…

Выяснить что-нибудь о зельях я могла только в одном месте. В библиотеке. Заодно разжилась бы книгами по магии. Сразу же туда и направилась. По дороге миновала два поста стражи, едва не столкнувшись с припозднившимся слугой, кажется, любимчиком Ксении, и беспрепятственно проникла в помещение. Больше всего опасалась, что наткнусь на Рагмира, но, на мое счастье, он уже ушел. Вон, и книга позабыта на кресле, и кружка с недопитым отваром на столе.

Искать нужную информацию пришлось долго. Все же, это не то, что читают на досуге. Книжка о зельях и ядах нашлась на верхнем ярусе, в разделе магии. Я бы обязательно выбрала еще что-нибудь интересное, но расслышав чьи-то шаги, уверенно приближающиеся к библиотеке, сбежала. Выбравшись, я накрылась отводом глаза и расположилась в ближайшей нише. К своему удивлению, увидела пробирающуюся тайком Софию. Оглядевшись по сторонам, она юркнула в библиотеку.

Вот, даже как? — я осталась на месте не столько из любопытства, сколько из желания подтвердить подозрения. И не ошиблась. Спустя пять минут, появился Рагмир ван Доррен. Таким воодушевленным и сияющим я парня еще не видела. — А сестренка времени даром не теряет! После нашего разговора всего ничего времени прошло, а она уже назначила парню свидание. В том, что инициатива исходила от Софии, почему-то не сомневалась. Назвать Рагмира трусом, конечно, не могла, но вряд ли тот сам сделал первый шаг. Ну, пусть поворкуют, голубки.

Вернувшись к себе, изучила книгу. Информация там содержалась разная и даже опасная. Некоторые рецепты заинтересовали настолько, что невольно заучила их наизусть. Нашла и то, чем отравила меня Лиера. Концентрированный сок эльфийской мелиссы в смеси с еще десятком трав на человека действовал успокаивающе, но для доррийцев представлял опасность. Состав мгновенно впитывался в кровь, и стоило его попробовать, как вампир терял все способности и, не в силах оказать сопротивления, слабел и медленно умирал. Не сразу, конечно, через пару-тройку дней. И при условии, что перекрыт доступ к свежей крови.

Выходит, Лиера хотела меня убить! Но она не учла одного: как только слабела вампирская сущность, верх брала вторая, драконья. Значит, метаморфа, сама того не подозревая, оказала услугу. Я и не думала, что такое возможно. И мечтать не могла, что когда-нибудь стану настоящим драконом. Но это не значило, что оставлю попытку убийства безнаказанной.

Зелье искала простое. Добыть редких ингредиентов в любом случае не получится. Максимум, что доступно, замковая кухня и запасы специй.

Подходящее все же нашлось. Безобидное для вампиров, но на человека действующее, как сильное слабительное. Если повезет, еще и сыпь проявится. Мелочь, опять же, но все в копилочку пойдет. Проникнуть на кухню, отыскать нужную травку и подсыпать ее во все заготовки, не составило труда. Попутно плотно поужинала, совершив набег на кладовую.

Утром, после завтрака, вовсю насладилась устроенной пакостью. Лиера не вылезала из уборной. А когда выходила оттуда, костерила слуг направо и налево. Вся она покрылась красными пятнами и ежесекундно чесалась. И ведь пожаловаться никому не могла! Будь на ее месте я, то даже и не заметила лишней приправы в блюдах. А возмутившись, она привлекла бы ненужные подозрения.

Оставив бывшую служанку наслаждаться подарочком, отправилась проверить Велмира. И тут уже сюрприз поджидал меня, потому что в кабинете ван Доррена находился его младший брат в компании моей сестренки. По тому, как парочка держалась за руки, и в каком бешенстве пребывал Велмир, догадалась, что они все ему рассказали.

Черт! Надо было сделать Софии внушение!

— Ну, что же! — процедил старший ван Доррен, — значит, помимо настоящей Мали ван Доррен, в замке есть и метаморф. Ну, Тристан, ты заигрался! — он-то сразу догадался, кто причастен к появлению Лиеры. Впрочем, особо и не бушевал. Скорее, размышлял, как свалившиеся новости, обернуть на пользу, — гм, у нас имеются два кандидата в мужья Мали, и две девушки. По-моему, все не так плохо! Как я понимаю, твоя сестра выберет дракона. Осталось убедить метаморфу, чтобы она не разочаровала Кальмина.

— Брат, ты, правда, сделаешь это для нас? — переспросил Рагмир, крепко прижимая к себе Софью.

— А у меня есть выбор? — криво усмехнулся ван Доррен, — вот что! Пока никому ничего не говорите. Ведите себя, как обычно. София, ты скажешь Мали, ну, или кто там вместо нее, что передумала и возвращаешься в Сертею.

— Но… — возмутившись, пискнула сестра, и тут же сникла под тяжелым взглядом Велмира, — она не поверит, — добавила едва слышно.

— Это я возьму на себя. Как кровное создание, Мали подчинится. Ну а если на ее месте находится метаморфа, то ей же хуже. Я Высший вампир или нет! София, немедленно отправляйся к сестре. Как только сообщишь о своем решении, передай, что хотел ее видеть, — добавив властности голосу, приказал ван Доррен, — а ты, брат, задержись. Хочу обсудить некоторые моменты.

Меня чуть на части не разорвало, как захотелось посмотреть на реакцию Лиеры, но и подслушать, о чем будут секретничать братья, тоже нужно. Победил здравый смысл. Знать планы ван Дорренов важнее, чем показушная истерика бывшей служанки.

Соня, сделав книксен, покорно отправилась выполнять поручение Высшего. Рагмир, проводив возлюбленную взглядом, с вызовом посмотрел на брата.

— Велмир, ты знаешь, меня мало интересовали женщины. И Сонечка первая, кто… в общем, хочу сделать ее парой.

— Сколько еще этих женщин у тебя будет, — отмахнулся дорриец, но младший ван Доррен был настроен решительно.

— Я поддержу тебя во всем. Не мешай. Дай нам уехать. Клянусь, что выступлю на твоей стороне, только позови!

— Рагмир, я и не сомневался в твоей преданности. Надо же, как эта кукла тебя зацепила! Что ты в ней нашел? А Кай? Хотя, его понимаю. Мали — отважная девушка, талантливая и сильная. Сестра ей в подметки не годится. Гм, не будем углубляться. Вижу, ты уже решил. Но все же, прошу подождать пару дней. Завтра прибывают драконы. Берратоксы получат жен, мы подпишем договоры о военной поддержке и союзе. Отдельным пунктом, так и быть, включим разрешение императора на брак с принцессой. Я ведь правильно понял твои намерения в отношении девушки? — дождавшись от младшего уверенного кивка, продолжил, — но я не могу не учитывать ситуацию с метаморфом. Если действительно, она заняла место моей подопечной, то где настоящая Мали?

— А ты разве ее не чувствуешь? — удивился Рагмир.

— Чувствую, что она находится в комнате и злится. Причем еще со вчерашнего вечера. Если взять во внимание рассказ Софии о попытке отравления, пленения и побега Мали, то вполне понимаю причину такого настроения девушки. Но! По праву Старшего рода, по праву крови, я Соз-да-тель! И не ощущаю настоящее дитя! Все инстинкты кричат, что оно там, в своих покоях.

— Это, вообще, возможно? Никогда о подобном не слышал. Может ли дитя избавиться от связи с Создателем? Разве что в случае смерти последнего. Но ты жив и здоров. Выходит…

— Нет! Пусть Мали обратил Кальмин, но как Старший рода, и я крепко связан с ней. Поверь, гибель кровника я бы почувствовал. Но тем не менее ситуация уже сложилась, и я просто сгораю от нетерпения разгадать эту тайну. Иди! — отослал Велмир брата, — Мали возвращается. Сейчас все и выяснится.

ГЛАВА 18

Я ожидала увидеть Лиеру бледной и болезненной, с темными кругами под глазами или со следами недавней сыпи на коже. Но нет. Лже-Мали излучала уверенность и была само спокойствие. От недавней истерики не осталось и следа. На лице сквозила легкая улыбка, и вся она светилась какой-то внутренней силой.

Как так-то? Когда успела привести себя в порядок? — уж я знала, что последствия бессонной ночи за полчаса не сведешь. Да и, вообще! — Живучая гадина!

— Темного утра, Велмир, — мило улыбнувшись, Лиера присела в безупречном реверансе.

Блин, у меня так красиво и непринужденно никогда не получалось.

— Рад видеть, Мали. Отлично выглядишь. А мне передали, что ты себя неважно чувствуешь?

— Вчера зачиталась и пропустила ужин, — не моргнув глазом, соврала девушка, — когда вспомнила, что голодна, было поздно. Повара ушли, и никто не позаботился о том, чтобы приготовить тот замечательный напиток. Но я решила эту проблему, — хищно оскалилась она, показывая острые клычки.

Как-то зловеще это прозвучало. Вот к гадалке не ходи, эта тварь устроила какую-то пакость. И что значит, решила проблему?

— Воспользовалась живым источником? — ван Доррен соображал быстрее меня.

— Да. Только перестаралась немного. Ты ведь не будешь за это ругать? — сложив бровки домиком, Лиера просяще посмотрела на доррийца.

Ну, прямо сама невинность. Укокошила кого-то, и всего лишь опасается, что ее будут ругать!

— Кто-то из личных слуг? Из доноров?

— Это Тим. Я столкнулась с ним в коридоре, мы разговорились, и я сама не поняла, как все произошло.

Тим? Знакомое имя. Но так, отдаленно. Словно упоминал кто или… Черт! Лиера убила любимчика Ксении! Вот, гадина! Императрица не простит мне этого. Хотя… она скоро вернется к мужу. А этот парень всего лишь донор. Не планировала же она забрать его с собой? Денометрикос такого не потерпит.

Собственно, ворвавшаяся, как ураган Ксения, с обезумевшим от горя и ярости лицом, развеяла все сомнения.

— Тварь! — с ходу вцепилась она в волосы лже-Мали, — как ты посмела? Покуситься? На мое! Убью!

Ого! — наблюдала за потасовкой двух женщин. Даже Велмир поначалу не вмешивался, опасаясь попасть под горячую руку. Лиера тоже особенно не церемонилась и зарядила в глаз ее императорскому Величеству. Отлетев на пару метров, Ксения быстро пришла в себя и как кошка прыгнула на соперницу, повалив ее на пол.

— Довольно! — рявкнул Велмир, обрушивая на обеих поток воды.

Где взял только в таком количестве? Какое интересное заклинание. Вот бы выучить!

— Не хватало, чтобы вы из-за еды друг друга поубивали! Мали принесет извинения. Принесет! — с нажимом и толикой внушения повторил дорриец, видя, как вспыхнула Лиера, — а ты, моя дорогая, можешь выбрать другого донора. Или компенсацию. В любом случае уже сегодня вечером ты вернешься домой, и, подумай, уместно ли будет тащить во дворец слугу-доррийца.

— Хорошо, Вел, я подумаю, — тяжело дыша, но все еще готовая кинуться в бой, Ксения смерила невестку ненавистным многообещающим взглядом, — и долго ждать?

— Ксения, приношу свои искренние извинения. Жаль, что Тим не выжил. У него был особенный вкус. Он та-ак будоражил кровь. Ммм, повторить бы…

Я подавила невольно вырвавшийся смешок. Да, Лиера просто издевалась, доводя императрицу до белого каления. Вот и сейчас та побагровела от злости, и если бы не Велмир, молча закинувший ее на плечо, разорвала лже-Мали голыми руками.

Дорриец, похоже, решил лично проводить гостью до покоев, чем Лиера не преминула воспользоваться. Едва за хозяином закрылась дверь, как она метнулась к письменному столу и стала рыться в бумагах. Очевидно, не найдя того, что искала, полезла по ящикам. Не знаю, что она хотела найти, все же, не успела это сделать. Расслышав чьи-то шаги, метнулась к диванчику и приняла самый горестный и расстроенный вид.

Как интересно! Что же еще придумала эта самозванка?

— Ну, и зачем ты расстроила Ксению? — с порога начал Велмир, — у вас и так непростые отношения. К чему усугублять?

— Надоело! Мне надоела ложь. Она в любом случае ни во что меня не ставит. Так, почему я должна делать вид, что все хорошо? Вон, Софии всегда все сходит с рук. Уверена, если бы сестра укокошила Тима, та ей даже слова не сказала. С чего вдруг сестренка изменила решение? Учти, Ксавьер быстро распознает, что ему подсунули фальшивую жену. А я ни за что не стану подстилкой твоего братца!

— Ты будешь делать то, что прикажу! — рявкнул ван Доррен, которого, видимо, вся эта ситуация достала уже до печенок. — Ты. Мое. Создание. Поэтому. По. Праву. Старшего. Приказываю!

Забыть Ксавьера. Забыть прошлое. Забыть об этом разговоре. Согласиться стать парой Кальмину. Быть преданной ему телом и душой, — все, что наказал Велмир лже-Мали, подействовало и на меня. Рано обрадовалась тому, что избавилась от власти Создателя. Я более часа стояла истуканом, тогда как внутри кипела нешуточная борьба. Вся моя вампирская сущность стремилась исполнить волю хозяина, другая же часть, драконья, отчаянно сопротивлялась.

Такой меня и нашел Тристан Амморен. Как он появился, когда, не заметила. Только вдруг навис неприступной скалой и опутал магическими сетями подчинения.

И этот туда же!

— У меня нет времени разбираться с тобой, — прошипел мужчина, — драконы вот-вот появятся. Не знаю, как тебе удалось выбраться из подземелий, но такой ошибки я больше не допущу. Тебе никто не поможет, а заклинание неподвижности не позволит наделать глупостей. Так что придется потерпеть временные неудобства.

Закинув мое обездвиженное тельце на плечо, глава Тайной канцелярии поспешил убраться подальше.

— Здесь тебя никто не найдет! — усмехнулся он, сваливая меня на узкую кровать. — Как только драконы подпишут соглашение, ты мне будешь не нужна. Помолись, что ли, — бросил напоследок. После хлопнула дверь, и я ощутила, как помещение окутало мощным заклинанием магии.

Гад! Сволочь! Лживая тварь!

Как бы там ни было, Амморен, сильный маг, — пошевелиться я не могла, но действие внушения Велмира, блокированное новым заклинанием, сошло на нет.

Из того, что рассказал глава, выводы следовали неутешительные. Сама по себе, я не нужна. А вот моя смерть принесет немалую выгоду. Однако умирать совсем не хочется. Значит, буду бороться!

Амморен, казалось, предусмотрел все. Сама я не могла пальцем двинуть. А помещение так и светилось от змеящихся по стенам заклинаний, что для меня ничего хорошего не предвещало. Только и оставалось, что таращиться по сторонам, ну и сыпать проклятьями в адрес предателя.

Комната была мне незнакома. Похожа на ту, что предназначалась прислуге. Но точно не на нижнем этаже, где селилась основная масса простого народа. Больше подходили покои для гостей, но аскетичная обстановка не вписывается в эту версию. Разве что это одна из комнаток для личных помощников.

Жаль, что по пути, обездвиженная, лицезрела лишь пятую точку Главы Тайной канцелярии. То еще зрелище! Но кто бы спрашивал мое мнение?

Но лестницу, кажется, прошли всего одну. Или две? Не запомнила. Находилась в таком раздрае, что не могла нормально соображать.

Гм, ну если предположить, что Тристан Амморен отнес меня в гостевые покои, то находятся они в восточном, самом отдаленном крыле. Я сюда и не совалась, не желая сталкиваться с вампирами, обитающими тут на правах друзей и соратников. Так что звать на помощь, скорее всего, бессмысленно. Во-первых, мало кто поспешит вламываться на чужую территорию. А во-вторых, дорриец наверняка накрыл комнату пологом тишины. Так что я до хрипоты могла орать, и никто ничего не услышит.

Однако отчаиваться не спешила. Велмир говорил, что скоро прибудут драконы. А значит, и Ксавьер тоже! Уверена, любимый черный дракон, не останется в стороне. Я много раз звала его, обращаясь к нашей связи, но постоянная тишина в ответ и ощущение пустоты, подсказывали, что это безнадежное занятие. Возможно, в защиту замка были вплетены заклинания, блокирующие всякую ментальную связь. Это частично подтверждало тот факт, что портал здесь работал в одном специально отведенном для этого месте.

Но если Ксавьер окажется внутри, то сразу его почувствую! — почему-то я неистово верила в это. И ждала.

Связаться с Шелли и остальными слугами, которых использовала для сбора информации, не могла. Видимо, гад Амморен наслышан о моих гипнотических способностях, потому и подстраховался со всех сторон.

Что же делать? — каждая минута в бездействии казалась изощренной пыткой. Мысли о том, что по возвращении Тристан Амморен намеревался меня убить, гнала прочь. — Он просто решил запугать. Он не посмеет! Не сможет. Ведь прекрасно понимает, что этим подпишет себе смертельный приговор.

ГЛАВА 19

Появление Ксавьера ощутила сразу. На меня обрушилась такая волна эмоций, что, если бы не лежала на кровати, непременно свалилась с ног. Это и предвкушение встречи, и надежда, и бесконечная нежность, любовь, но также и злость, ненависть и жажда мести.

О! Как я понимала свою пару, — сейчас сама готова загрызть всех врагов. И особенно двух лживых гадов. А вот мужа, по которому безумно соскучилась, хотелось обнять и целовать до изнеможения.

Моя рука лежала вне зоны видимости, поэтому о том, что происходило сейчас с брачной татуировкой, могла только гадать. Уже то, что она ожила, само по себе, счастье. Все-таки я до чертиков боялась, что Велмир изведет ее и признает наш союз с Ксавьером недействительным.

Люблю! — открылась дракону и потянулась к нему сердцем. В ответ пришла не менее жаркая волна радости и узнавания.

Где ты? — чувствовала, что Ксавьер переживает, ищет, рвется и жаждет встречи, но вынужден сдерживаться, чтобы ненароком не навредить.

Меня заперли, сковали магией, а тебя хотят обмануть, — попыталась предупредить мужа о заговоре, как можно ярче представляя события последних дней и передавая их по нашей связи.

— Не верь глазам — верь сердцу, — прошептала, глотая невесть откуда взявшиеся слезы.

О полноценном ментальном общении я могла только мечтать. А в том ворохе эмоций, что обрушила на пару, вряд ли он распознал все тонкости заговора. Вдобавок нечто или некто вдруг отсекло меня от дракона, каким-то образом блокировав наше общение.

Ну, все. Достали! — вспыхнувшая изнутри ярость стала разгораться нешуточным огнем.

Вновь заломили кости, а от стремительно повышающейся температуры, предательски засосало под ложечкой. Подспудный липкий страх предстоящей ломки и боли атаковал сознание. Умом я понимала, что дракону будут нипочем замки и заклинания Амморена, но тело, как и вампирское начало, упорно сопротивлялись обороту. Последнее, так, вообще, ни в какую не хотело уступать первенство. Такое чувство, что внутри жили три разные сущности: человеческая, драконья и вампирская. И на данный момент сложно сказать, которая из них сильнее. Несомненно, драконья стать и магия мощнее всего. И неправы те, кто считали, будто дракон — это зверь, которого человек при обороте выпускает на свободу. Это не совсем так. Человек сам становится этим зверем, потому он и не человек вовсе, а нечто более совершенное, сильное и непобедимое. Но не будь у дракона человеческой части, разве стал бы он задумываться о других? Смог бы развиваться, строить отношения и взаимодействовать с иными расами? Вряд ли. Пример тому, Стойвел. Я сама видела, какое количество истинных драконов там проживает. Они создают семьи, охотятся, растят потомство, защищают территорию. Но и только. Не будь там Священного озера, служащего уникальным источником жизни, как скоро эти прекрасные животные выродились бы и вымерли? А способности к обороту, к человеческим эмоциям и отношениям как раз и стали толчком к эволюционному развитию. Люди многочисленны, плодовиты. Как показала тысячелетняя история, именно короткий период жизни заставляет их быстро учиться, приспосабливаться, осваивать новые навыки и расширять территории проживания. Вампиры же, по сути, идеальные убийцы. Выносливые, сильные, практически бессмертные. Они ни во что не ставят человеческую жизнь, относясь к людям, как к пище. Но где клыкастые воздействовали силой, люди давили количеством, хитростью, смекалкой и отчаянной смелостью.

Вот и сейчас, невзирая на внутренние страхи, сознательно заставила пройти себя через болезненный процесс оборота. Конечно, с одной стороны, у меня и выбора-то особого не было. Не настолько я овладела способностями, чтобы вызывать превращение по желанию. Грозящая опасность, тревога за любимого и близких людей, нахлынувшая злость сделали свое дело. Но, с другой стороны, когда проходишь через испытания, внутренне согласившись заплатить определенную цену, уже не так обидно. Да и боли вроде бы меньше.

Как и в прошлый раз, соседние стены рухнули. Никакие заклинания не удержали бы камни от стремительно растущего драконьего тела. Кожа-то у нас непробиваемая, а магия Амморена хоть и сильная, но перед такой мощью все равно не устояла. Помня, что в прошлый раз сильно пострадал потолок, постаралась пригнуть голову и прижала крылья к туловищу.

Гм, ну от удерживающих пут осталась лишь пыль. А дверь вышибла легким движением головы. На костяные наросты, венчающие лоб, насадились остатки деревяшек. Протискиваясь в проход, случайно (!), разворотила стену. Потопталась еще по гостиной довольно скромных покоев, обращая внимание на особенно яркие плетения заклинаний. Ловушек тут понаставлена уйма. Но видимо, не рассчитаны они на драконью броню. Вот и срабатывали с противным пшиком, иной раз покалывая кожу или вызывая противный зуд. В спальне Амморена ничего интересного не обнаружилось. Так, только полог тишины, да защита от неожиданностей.

Ну, пусть будет. Может, еще пригодится кому-нибудь, — решила я. Соваться в комнату, значит, рушить еще одну стену. А так, только голова пролазила. Лапы были коротковаты, а крыльями я еще не научилась толком пользоваться.

Из кабинета Тристана Амморена имелся выход на балкон. Для обычного дракона это был бы путь на свободу. Ну а мне оставалось тяжело вздыхать, втягивая широкими ноздрями свежий воздух, и думать о том, чтобы перекидываться обратно и спешить на выручку Ксавьеру.

— Ксавьер! — мысленно позвала пару, внутренним чутьем ощущая, что в звериной ипостаси никакие заклинания и ментальные блоки не действуют.

— Мали? — удивился дракон, и я поразилась, как отчетливо, будто вживую, слышны слова, — не понимаю, что происходит? Что за шутки такие?

Вместе с сильным возмущением, меня оглушило ментальным ударом, после чего Ксавьер закрылся непроницаемым барьером.

За что? Он в своем уме? — плюхнулась на попу, раздавив какой-то столик или кресло. Не заметила, что именно, да и неважно это. Меня захлестнула обида. — Я к нему со всей душой, со всей любовью, а он? Как же так?

Ох. Ну, и дурочка же я! — хлопнула себя по лбу, попутно выбив крылом кусок стены между гостиной и кабинетом. Впрочем, от перегородки и так мало чего осталось, поэтому обрушила остатки, приложившись к ним головой.

Там ведь, наверняка, Лиера с Софией поблизости. Одна изображает меня, другая — сестру. Ксавьер не подозревает, что среди нас метаморф, и, вероятнее всего, решил, что кто-то пробил блоки и попытался взять под контроль. Неудивительно, что он закрылся. А обратный удар — это как от комара отмахнулся. Если бы по-настоящему решил расправиться, мне бы несладко пришлось. Но, если он принял другую за меня, то у Тристана Амморена все получилось? А как же… — ринувшись на балкон, добавила еще разрушений гостевым покоям.

Восточная башня располагалась далеко от центрального входа, и комнаты эти почти на самом верху. При всем желании быстро не доберешься. С высоты, конечно, открывался отличный вид на внутренний двор и группу людей, застывших в напряженных позах. Но из-за большого расстояния, расслышать, о чем там они говорили, не могла. Только и оставалось, что смотреть и пытаться угадать, что же происходит.

Рослую фигуру, затянутую в черное, приметила сразу. Свою пару узнала бы и с закрытыми глазами. Осунулся, исхудал, и выглядел так, будто ему десяток лет накинули.

Бедный, как ты себя довел до такого состояния, — в районе груди что-то тревожно защемило. Справляясь со своими проблемами, тоскуя по мужу, я понимала, что и он страдает в разлуке. Но глубину его отчаяния знать не могла. Чужеродная магия блокировала нашу связь, поэтому я не подозревала, какой пыткой стало для него это испытание. Что он пережил, потеряв меня в день свадьбы? Спал ли, ел хоть чего-нибудь? Из тех крох информации, что удалось подслушать, Ксавьер искал меня по всей Доррии, не щадя ни себя, ни дрелитов. Без отдыха, без жалости к врагам. Неудивительно, что дракон вцепился в мою подделку, бережно и намертво, как утопающий за соломинку. И я не осуждала его за это.

Чуть впереди, и также в обнимку с парой, стоял император. Его ало-золотые доспехи так и сверкали на солнце. Узнала и мощную фигуру в синем — это Максимус. Еще несколько знакомых лиц. Со стороны доррийцев выступил Велмир ван Доррен, Рагмир и все маги, что проживали в замке, плюс десяток воинов-дорров. Кальмина среди них не увидела. И это настораживало. Конечно, для того же Ксавьера само присутствие соперника было бы вызовом. Но вот чтобы Кай пропустил такое важное событие, сомнительно. Одним из его условий была я. А для всех меня сейчас передали мужу с рук на руки.

Тем временем переговорщики пришли к соглашению. София, что стояла в сторонке под защитой дрелитов, вспыхнула радостью и бросилась в объятия Рагмира.

Гм, если я все правильно поняла, Денометрикос согласился на союз приемной дочери и доррийского принца. Хотя, вон как хмурится Максимус. Да и мой дракон недоволен. Но слово императора — закон, и они не вправе изменить его волю. Что ж, сестренка сама выбрала судьбу, и не мне ее судить. Наоборот, выдать ее замуж побыстрее, и пусть уже у доррийцев голова болит от капризов.

Наблюдая за этой судьбоносной встречей, я убеждалась, что именно Лиера заняла мое место рядом с Ксавьером. Вряд ли за это время она успела бы переубедить Софию следовать прежнему плану. И я в полной мере понимала сестру. Постоянно обманывать дракона у нее бы не получилось. Кая тем более. А тут она оставалась самой собой, да и Рагмир нашел в ней нечто особенное, за что и полюбил. У меня даже камень с души упал, что вся эта ситуация с подменой и предательством разрешилась сама собой. Ну а с метаморфой я еще расправлюсь. Всего-то и надо подсыпать той приправки и доказать, что она не создание Высшего. Другой разговор, что нельзя допустить, чтобы драконы сейчас ушли. Самой мне из этого замка сложно и долго выбираться.

Эх! Умела бы я летать. А, может, рискнуть? — опасливо посмотрела вниз. Высота такая, что любой человек разбился бы в лепешку. — Гм, а дракон? Ну, подумаешь, шмякнет о землю. Приятного мало, но не убьюсь же? Что мне делать? Надо как-то дать о себе знать. Не оставят же сертейцы сородича в беде?

Пока я в нерешительности топталась на балконе, приноравливаясь к каменным перилам и мучаясь непростым выбором просто прыгнуть или немного разбежаться, во дворе появилось новое действующее лицо. Кальмин ван Доррен. И да, он не один заявился, а с целой армией дорров, лучших воинов-наемников.

О, боги. Все бы отдала, чтобы услышать, о чем они там говорят!

Но и по взбешенным оскалам главных действующих лиц, догадалась, что Каю не понравилось самоуправство старшего брата. И как бы они тут ни переиграли достигнутые ранее договоренности. Так и есть! Лиеру передали под защиту императора, а Ксавьер вышел на середину площадки. В его руках непонятно откуда появились мечи. Один длинный, массивный, второй, тот, что в левой руке, покороче. Сталь сверкающих на солнце клинков ослепляла. Кальмин также выхватил оружие.

Это, что же? Они тут биться решили? Не насмерть же? — наивно предположила я, и только предательский озноб, от которого содрогнулось все мое немаленькое тело, подтвердил обратное. Этот бой был до смерти. Слишком уж сильная ненависть читалась в глазах соперников. А вот ценным призом в этой борьбе была я. Ну или та, что сейчас изображала меня.

Почему все так? — от отчаяния хотелось завыть. Свою пару я любила всем сердцем. И если с ним случится что-нибудь непоправимое, не переживу этого. Но и вредному синеглазому клыкастику гибели не желала. Успела привязаться, что ли. Да и жизнь он мне не раз спасал. — Как же это больно. Неправильно. Ну, как их остановить? Ведь даже родители Ксавьера не имели права отменить уже начавшийся поединок, и из многочисленной поддержки доррийца ни один воин не вмешался. Тот же Велмир нервно «курил» в сторонке.

— Нет! — следила за боем с содроганием. Противники наносили друг другу раны. Не смертельные, но… каждая вызывала у меня панику, заставляя сердце бешено колотиться.

По силе и мастерству Ксавьер и Кальмин были равными противниками. У каждого за спиной огромный боевой опыт и многолетняя практика. А в выносливости и молниеносности наносимых ударов могли бы дать фору десятку обычных бойцов. Тем опаснее смотрелась эта схватка. Будь я человеком, не увидела и сотой доли того, что сейчас. Завораживающе красивая фигура в черном с яростным напором кидалась на соперника, тесня его к стене и непрестанно атакуя. Тогда как дорриец, более гибкий и изящный будто танцевал, с кажущейся легкостью уходя от смертоносных выпадов и подчеркивая малейшее движение стальным блеском оружия. Лишь росчерки клинков, оставляющие тонкие порезы на одежде, которая, спустя мгновение, окрашивалась алым, доказывали, что все происходящее реально, и каждый готов идти до конца.

— Нет! — вскрикнула, когда тонкое лезвие проткнуло Кая насквозь. Он упал, зажимая опасную рану на груди, — нет, пожалуйста, Ксавьер, не делай этого! Пощади!

Но крик не был услышан. А дракон, уже торжествуя победу, занес меч для последнего удара. Я зажмурилась, чувствуя, как внутри все содрогается от предчувствия непоправимой потери.

Секунда, две и… звенящую тишину пронзил истошный крик. Глаза я открыла буквально за миг до этого. Как раз тогда, когда Кальмин, воткнув один из клинков в грудь моему дракону, другим собирался перерезать ему глотку. Я не могла этого допустить, поэтому позабыв обо всем на свете, ринулась спасать свою пару.

ГЛАВА 20

Как давно я мечтал схлестнуться с черным драконом в честной схватке, лицом к лицу, — сталь пела в руках, своей дивной мелодией поддерживая стремление к победе.

Я ненавидел Ксавьера Берратокса и в то же время дико завидовал. Все бы отдал, чтобы оказаться на его месте. За последние месяцы я узнал о нем больше чем за все предыдущие годы. И не скажу, что разочарован. На долю дракона выпали тяжелые испытания, которые он преодолел с честью. Я, не задумываясь, прошел через любой ад, лишь бы знать, что в конце ожидает такая награда. Но, увы. Судьба капризная дама. Она подарила шанс, поманила возможным счастьем и так жестоко наказала, отдав мой приз другому.

На самом деле в глубине души дракон вызывал искреннее уважение и восхищение. Возможно, где-нибудь в другой жизни я почел бы за честь назвать его другом. Более достойного противника у меня и не было никогда. Но жизнь распорядилась иначе, и между нами всегда будет стоять она. Моя королева, мое созданное дитя, моя единственная любовь — Мали ван Доррен. Она как наваждение, как глоток живительной крови для проспавшего не одну сотню лет вампира. Само совершенство и очарование.

И тем ужаснее кажутся те, кто решил быть похожими на нее, — мимолетный взгляд на Рагмира, который с собственническим видом прижимал к себе Софию. — Неужели вместе? Что он в ней нашел? Сестра лишь бледная копия моей избранной. В девчонке нет той живости, заразительного оптимизма и чистоты, которая сквозит в каждой черточке любимой.

Чего стоила попытка форсировать события! — на лицо невольно наползла дурацкая улыбка, которая сменилась горьким сожалением.

Я приходил к ней каждое утро, чтобы просто побыть рядом. И исчезал до ее пробуждения. Но в тот раз не удержался. Она была такая красивая, желанная, что у меня просто снесло крышу. Но если сначала Мали отвечала на ласки, вспыхивая и заводясь от каждого прикосновения, то едва осознав, что происходит, превратилась в ледышку. Однако и тут умудрилась удивить, впервые проявив способности к магии.

И это притом, как сильно в ней вампирское начало!

Магия крови в ее исполнении будет убийственной. Велмиру несказанно повезло, когда, появившись во дворце императора Сертеи, застал драконов в гипнотическом трансе. Он просто взял всех тепленькими. Они даже не успели ничего понять, как лишились главного сокровища.

Дни, проведенные рядом с Мали, я считал самыми счастливыми и несчастными одновременно. Она будто нарочно не замечала меня или держалась холодно. Более изощренной пытки не придумать и самому искусному палачу. Быть рядом с той, кто дороже жизни и не иметь права прикасаться, целовать, сгорать в объятиях, ловить на себе восхищенный взгляд или таять от одной только улыбки. И я, как дурак, млел от одного ее присутствия, бешено ревнуя ко всем мужчинам в замке.

Как же я тебя понимаю, дракон! — мысленно хмыкнув, отразил сложный выпад. Меч, который запросто мог рассечь надвое, чиркнул у лица. Я отпрянул мгновенно, но полностью увернуться не удалось. Краем глаза отметил, как набухла кровью царапина на предплечье. — Силен. Этому удару учат немногих. Вон, даже получилось достать меня.

Гм, ну откуда тебе знать, что кровь — это наша сила, — драгоценные капли, повинуясь моей воле, впитались в кожу, принося с собой приток свежей энергии, и попутно сращивая рану. — Высшего вампира не убить простым клинком. Вот если бы это был поединок магических сил, тогда остался бы шанс на победу.

Посмотрев на Мали, отметил, как она взволнована. Хотелось верить, что переживает за меня. Но и не осуждает, и не пытается остановить. Ведь одно только ее слово, и никто не посмеет пойти наперекор. Пожалуй, и дракона не следует убивать, как бы этого ни хотелось. Тогда в глазах любимой буду выглядеть убийцей. Но если сломить противника, заставить признать поражение, показать, кто на самом деле достоин ее, тогда, быть может, у меня появится шанс. Женщины любят победителей. Усилив напор, атаковал Ксавьера градом сложнейших ударов.

Однако! — дракон пропустил лишь первый укол. Рана несерьезная, на такую и я бы внимания не обратил. Но все равно клыки наполнились ядом от одуряющего свежего аромата крови и нестерпимого желания впиться противнику в глотку. — Как жаль, что это честный поединок!

Мой выпад разозлил Берратокса, а, может, слабый вскрик Мали, которая поняла, что ее драгоценный пока еще муж ранен. Теперь уже и неважно, потому как дракон пошел напролом, рисуя мечом элементы беспроигрышной комбинации, которую я и сам надеялся использовать, да так и не успел. Противник находился в более выгодной позиции, а вот у меня не осталось ни единого шанса, чтобы избежать удара. Хорошие были у него учителя.

Мали! — прокусив губу до крови, я погасил вскрик и не вздрогнул, когда холодный клинок прошил тело. Единственное, что было в моей власти, это сместить направление удара, чтобы сталь не поразила сердце. Нет, я бы все равно не умер, восстановился со временем, но эту схватку проиграл. А этого никак не мог допустить. Особенно когда увидел, как расширились от ужаса глаза любимой и из них брызнули слезы. Это лучшее подтверждение тому, что я ей небезразличен. Только ради этого взгляда позволил вонзить меч себе в грудь.

— Люблю тебя! — прошептал одними губами, — прости!

То, как Мали рванулась из рук императора, что удерживал ее на протяжении схватки, подстегнуло к действиям. Хватило трех секунд. Первой на то, чтобы одной рукой вытащить длинный клинок из своего тела. Второй — ударить в сердце врага, который уже мысленно праздновал победу и отвлекся на радостные возгласы друзей. И третьей, чтобы отсечь дракону голову. Я хоть и планировал сохранить Ксавьеру жизнь, но сейчас передумал. Слишком уж большой соблазн раз и навсегда избавиться от соперника.

Но того, что произошло дальше, никак не ожидал. Лезвие уже успело воткнуться в шею дракона, когда меня вдруг придавило необъятным ужасом и отчаянием, страхом перед невосполнимой потерей и дикой жаждой во что бы то ни стало защитить свое. Следом настиг истошный рев смертельно раненного существа, а солнце вдруг заслонила громадная тень.

Неужели сами боги решили вмешаться? — почувствовав заминку, Берратокс выбил клинок из руки, не дав завершить последний удар. Но это единственное, что он успел сделать, перед тем как бездыханным рухнуть на землю.

Нет, это были не боги. Драконица невероятно красивой радужной расцветки буквально упала на Ксавьера, разметав всех, кто стоял поблизости в стороны. Меня спасла быстрая реакция, позволившая увернуться от опасности и переместиться на десяток метров.

Кто она? Что здесь делает? — читалось в изумленных взглядах всех присутствующих. Ну, доррийцы, понятно, удивлены. Но почему сами драконы смотрят на сородича, как на чудо?

— Она убила его! — Мали забилась в истерике, вынимая душу своей болью, — пустите меня к нему. Сделайте же что-нибудь! Спасите Ксавьера! Убейте эту гадину!

Это ничего, — поморщился от скрутившего внутренности в тугой узел ужаса. Не моего, конечно, но ощущаемого, как собственный, — так и должно быть. Боль потери — самая страшная. Но я удержу свою королеву. Возьму все страдания на себя. Заберу каждую частичку боли.

Но, все же, любимая погорячилась, приписывая чужие заслуги этой драконице. Я действительно убил Ксавьера. Все видели мою победу и не посмеют оспорить право на приз.

Я смазанной тенью приблизился к Денометрикосу Берратоксу. Очевидно, тот был раздавлен произошедшим, еще не до конца осознавая, что его сына больше нет. Потому и вздрогнул, когда я возник рядом.

— Мали принадлежит мне! Я победил.

— Подтверждаю, — серый, как полотно, император разжал руки. Мали, не видевшая ничего в попытках прорваться к теперь уже бывшему мужу, упала в мои объятия.

Подхватив на руки драгоценную ношу, я решил убраться подальше. Ксавьер проиграл, Мали моя, а со всем остальным Велмир сам разберется. И только слаженный восхищенный вздох, заставил обернуться и взглянуть на то, что творилось за спиной.

Признаться, там было на что посмотреть. Радужная драконица, чешуя которой переливалась на солнце всеми цветами радуги, сияла так, будто внутри горело яркое пламя. Алое, с золотыми всполохами, оно пронзало каждую клеточку немаленького тела. Казалось, что по ставшим вдруг прозрачными венам течет горящая лава, в потоках которой какой-нибудь могущественный маг расплавил целую гору золота. Завораживающее и поистине уникальное зрелище. Такого я точно никогда не видел, чего не скажешь об императоре. Тот упал на колени и чуть не молился на творящееся перед ним действо.

Да что происходит-то? — игнорировать такое я не мог. Да и не было сил, если честно. Что-то неправильное виделось во всем этом. Взгляд так и возвращался к драконице, а все мое существо тянулось к ней, страстно желая согреться в лучах ее магии.

Хаотичное движение лавы в жилах зверя постепенно приобретало направление. Все потоки стремились к центру, расположенному в грудине. Туда, где у драконов находилось сердце. Сила, магия или энергия накапливались, формируя гигантских размеров шар. Скоро он уже и не поместиться внутри.

И верно, достигнув критического размера, сгусток живой драконьей магии устремился наружу, к застывшему на земле телу. Казалось, что от соприкосновения с такой силой, любой смертный сгорит в мгновение. Но нет. Шар сначала растянулся, охватывая сиянием всего дракона. Проникая сквозь одежду под кожу, он наполнял силой ослабленные каналы, лавой растекаясь по венам и заставляя замершую уже кровь вновь течь по руслам.

Невероятно, но Берратокс оживал на глазах. А вся мощь, полученная от неизвестной спасительницы, сконцентрировалась у него в грудной клетке, повторяя контуры нового сильного сердца.

На площади царила гробовая тишина. Столь редкой и невероятной по исполнению магии не видел ни один из присутствующих. Разве что императору знаком этот обряд. Глубокой признательностью, пониманием и отчаянной надеждой на благополучный исход была пропитана каждая черточка старого дракона. Как утопающий хватается за соломинку, так родители или влюбленные истово верят, что с дорогим существом все обязательно будет хорошо. Денометрикос не сдерживал льющиеся по щекам слезы, как и Ксения, беззвучно рыдающая у него на плече. Остальные же драконы едва не молились на это чудо, и уже готовы были поклоняться новому радужному божеству.

Судорожный первый вдох возрожденного дракона совпал с тоскливым воем драконицы, от которого мороз пошел по коже. В нем теплилась надежда на спасение, раздирало на части отчаяние, боль утраты, и какая-то обреченная готовность разделить судьбу избранника. Очевидно, спасительнице нелегко дался обряд, на который она израсходовала все силы. Потускневшая чешуя и заметная дрожь в лапах были тому подтверждением.

Кто же скрывается за этим изящным и по-драконьи красивым телом? — смутные догадки цепляли сердце острыми коготками сомнений. Если бы я не держал любимую в руках, то первый поверил, что там, рядом с Ксавьером, находится его истинная пара. — А, может, это она и есть? Какая-нибудь достойная сертейка из родовитого семейства, которая услышала зов и примчалась спасать свою любовь? — я мог сколько угодно утешать себя этим предположением, но въедливый внутренний голос настойчиво намекал, что истинной парой для Берратокса является Мали. — Но ведь этого не может быть. Она же здесь! В моих объятиях. София тоже неподалеку. Кто же ты такая, радужная ящерка?

И будто ответом на невысказанный вопрос тело драконицы начало стремительно таять, обретая человеческие черты. Всего несколько мгновений, и на шею избраннику с радостным криком и слезами кинулась…

— Мали? — горло сжал тугой комок, а мышцы задеревенели.

Девушка, которую держал на руках, сдавленно охнула. Прежде нежные объятия стали каменными. Но мне плевать на ее боль. Потому что она была подделкой. Жалкой копией. Из горла вырвался хриплый рык. Я внезапно осознал, что потерял Мали. Потерял навсегда. Потому что вернуть ушедшего из Серой долины одной лишь силой любви подвластно только истинной паре. Тело молнией прошила боль, а во рту разлилась ядовитая горечь от осознания факта, что сам собственными руками чуть не убил ту, которая мне дороже жизни. Мысль о том, что Мали ушла бы вслед за Ксавьером, придавила грузом вины и отчаяния. А также пониманием того, что никогда не стану для нее кем-то большим, чем друг или любовник.

Обманка, которую продолжал сжимать стальной хваткой, нервно дернулась, привлекая внимание. С трудом оторвав взгляд от настоящей Мали, целующейся с драконом, переключил внимание на подделку.

— Кто ты такая? — прорычал сквозь зубы.

— Я… я все объясню, — заикаясь, залепетала девица. Ее липкий страх ощущался на кончике языка, а умоляющий и на что-то надеющийся взгляд будил жестокого зверя, жаждущего разорвать горло обманщице. — Пожалуйста! Ты ведь любишь меня… ее. И не тронешь. Ты ведь не обидишь меня, правда?

Мали, даже если бы и боялась, никогда не стала унижаться. Наоборот, ругалась бы и проклинала, доводя меня до бешенства. Стояла бы на своем насмерть.

— Не смей говорить о любви, дрянь! — встряхнул куклу так, что у нее клацнули зубы. — Отвечай, кто ты такая?

— С-софия, с-сестра, — всхлипывая, ответила она.

— Да какая сестра? — взвизгнула настоящая София, сверкая гневным взглядом, — Рагмир, подтверди!

— Я ничего не понимаю, — растерянно произнес младший ван Доррен, — все три девушки одинаковы. Я бы сказал, что две из них живые копии Мали ван Доррен. И я бы назвал оригиналом вон ту, — указал взглядом на настоящую Мали, прижимающуюся к Ксавьеру, — но ведь она дракон! А доррийка, пусть и обращенная, не может быть драконом.

— Может! — вмешался Денометрикос, — я свидетельствую! Не так давно Мали посещала остров Стойвел и оказалась на грани гибели. Лишь воды Священного озера вернули ее к жизни. Я полагал, что это единственный дар, который она получила. Но нет. Великая реликвия посчитала ее достойной стать одной из нас. Полноценной истинной драконицей. Она доказала это, разделив свое сердце и жизнь с моим сыном. Так что, без всяких сомнений, — это Мали Берратокс. А вот кто из оставшихся девушек моя приемная дочь, я определить не в силах. Неуверен, что она, вообще, здесь присутствует. У обеих в аурах есть отпечаток вампирской крови, а София, насколько мне известно, была человеком.

— В том-то и дело, что была, — вступил в разговор Велмир, — девушка прошла обращение. По доброй воле, разумеется, — пояснил он вспыхнувшему гневом императору, — не так ли, Ксения?

Денометрикос бросил вопрошающий взгляд на супругу, и она кивнула, подтверждая правоту доррийца.

— Одна из них метаморф, — раздался чуть охрипший голосок Мали, — а сестре ауру подправили, чтобы от меня не отличили.

— Вот, значит как? И кому же предназначались подделки? — оснований не верить у меня не было. А вариант с метаморфом звучал правдоподобно. Особенно в свете того, что Велмир собирался воспользоваться их родовым амулетом. Выходит, против меня и решил использовать?

— Это ты у него вон спроси! — указала на старшего братца возлюбленная, — его с Тристаном Аммореном делишки. А тот гад, вообще, меня убить хотел. Сначала в подземелье держал. Я, правда, сбежала оттуда. Но Амморен снова меня нашел и запер уже в своих покоях. Это он привел сюда метаморфа под видом служанки Лиеры. Эта дрянь специально поближе подобралась, чтобы изучить мою ауру, привычки и поведение. Как только состоялся бы сегодняшний обмен, меня и прикопали где-нибудь по-тихому.

— Гррр, — раздался угрожающий рык. Я и не понял, что сам рычу, словно зверь.

— Убью! — дракон тоже рванулся отомстить за свою пару, но она не позволила ему рисковать.

— Не спеши, Ксавьер, — мягким, но не терпящим возражений голосом, остановила мужа новоиспеченная драконица, — я подозреваю, Велмир мог не знать о планах Амморена. По крайней мере, тех, что касались убийства. Гм, пожалуй, я даже уверена в этом. Глава Тайной канцелярии вел свою игру. Он хотел использовать мою смерть, чтобы ослабить обе империи, — взгляд, полный сострадания, брошен дракону. Второй же, не менее участливый — мне.

Я без труда сложил два и два. Ни один из нас не пережил бы смерти Мали, и отправился в Серую долину следом за ней. Сертея лишилась бы единственного наследника, а Денометрикос вряд ли оправился после такой потери. В этом сам недавно убедился, смертельно ранив Ксавьера на его глазах. А в Доррии с моей гибелью одним наследником стало бы меньше. Наемники, что преданы исключительно мне одному, взбунтовались и выступили бы против Велмира. Луций уже не соперник. После изматывающих нападений дрелитов, волнений, связанных с возвращением бывшего императора и заговора в верхах, ему недолго осталось. Рагмир же еще слишком молод. Ему вся эта власть и вечные склоки даром не нужны.

Нда, неплохо Тристан все просчитал. Только в одном ошибся: недооценил Мали. Человеческую девушку, обращенного вампира и возродившегося дракона.

Отшвырнув мерзкую девку в сторону, направился к воинам. Мне здесь больше нечего делать.

— Кальмин, стой. Ты куда? — донесся в спину окрик Велмира.

— Подальше отсюда, брат, — не оборачиваясь, ответил ему. — Разбирайся со своими проблемами сам.

— Нет! — прогремел полный отчаянной злости вопль, — ты не посмеешь уйти! Ты мне нужен. Клянусь, что выполню все условия. Сейчас. Сегодня…

Я замер, осмысливая слова Велмира. По всему выходило, что он предлагал Мали в качестве приза. Следовательно, всех драконов подразумевалось пустить в расход. Одним махом расправиться с императорской четой и их сопровождением.

— Нет, — покачал головой, отказываясь от мечты. Даже если драконы погибнут, а Мали станет моей женой, ее сердце и любовь всегда будут принадлежать другому. Это если она еще переживет пару. Нет, уж лучше пусть все останется так, как есть. Хотя бы она будет счастлива, — теперь это не имеет смысла.

— Вот как? — прошипел Велмир, — что же, ты сам сделал выбор, бра-ат! Убить! — отдал короткий приказ, чем вызвал у меня горькую усмешку. Сегодняшний день запомнится, как день великих разочарований.

Лежащая на земле, лже-Мали подскочила и, выхватив невесть откуда взявшийся кинжал, прыгнула на меня. Стремительно для обычного человека и даже доррийца, но слишком медленно для дорра, наемника, привыкшего убивать. Рефлексы, выработанные годами тренировок, сработали быстрее, чем я смог сообразить. Хлесткий удар, подсечка, мелькнувшая в руках сталь, и на землю падает безжизненное тело. С узкого лезвия клинка срываются алые капли.

— Ка-ай! — в глазах настоящей Мали ужас, медленно сменяющийся… облегчением?

Значит, она за меня испугалась? За меня? А не за сестру, которую, возможно, убил? Ведь еще неясно, София ли это была или метаморф.

Велмир тем временем медленно приблизился к погибшей девушке, опустился на колени. Лицо его застыло в маске горя, будто она была для него кем-то очень важным.

Неужели, и в самом деле, София? Как Создатель, Велмир должен остро чувствовать утрату. И меня бы достало отголосками. Нет, — у меня вырвался вздох облегчения. Брат потянул за цепочку, что виднелась в вырезе платья, и вытащил амулет. Сдернул его с шеи и крепко стиснул в кулаке. Знакомое лицо девицы вдруг поплыло, преображаясь в совершенно другого человека. Я знал ее как Лиеру. — Туда ей и дорога!

Кажется, последнее высказал вслух, потому что Велмир вдруг обжег ненавидящим взглядом. В руках его вспыхнуло смертельное заклятье, но воспользоваться он им не успел. Ревущая стена яростного огня превратила Высшего вампира и тело Лиеры в пепел. Вот теперь гибель кровного родственника отозвалась в каждой клетке. Кровь вскипела так, будто это я только что вспыхнул, как факел. Впервые в жизни я потерял сознание.

ГЛАВА 21

У меня едва сердце не выскочило, когда увидела, что Велмир готов убить Кая. Мой отчаянный крик потонул в реве драконьего пламени. Казалось, оно едва коснулось тел, и тут же отскочило, но гибельное воздействие можно было увидеть сразу. На месте Велмира и погибшей Лиеры остался лишь пепел. Уцелел только амулет метаморфов, зловеще поблескивая в куче золы.

Я медленно перевела взгляд на источник огня, императора. Денометрикос презрительно сплюнул и брезгливо поморщился, выражая этим отношение к давнему врагу. Кальмин ван Доррен, явно оценив оказанную помощь, приложил руку к сердцу и поклонился спасителю, на что тот ободряюще кивнул и пожал плечами. Мол, ничего особенного не произошло.

Для правителя огромной империи расправиться с противником ударом со спины, а не в честном поединке, считалось подлостью, и он рисковал потерять уважение в глазах подданных. Но Велмир первым нарушил кодекс чести, решив исподтишка убить не кого-нибудь, а кровного родственника. Так что император сполна воспользовался своим правом. А уж причин для убийства доррийца, принесшего многие беды двум народам, можно назвать предостаточно. Отдать должное Ксении, она сумела удержать лицо. Ни один мускул не дрогнул, ни слезинки не пролилось, а ведь ван Доррен старший долгие годы был для нее смыслом жизни.

— Родная, тебе плохо? — Ксавьер, не выпускавший из объятий ни на миг, тонко чувствовал мое состояние.

Я не знала, как это объяснить, но в момент смерти доррийца практически ничего не ощутила. А ведь должна была! Кальмин вон сознание потерял, такой сильный выплеск силы произошел при гибели старшего кровника. А у меня даже глаз не дернулся. Зато остро почувствовала скорбь и отчаяние самого Кая. Только сейчас, когда жизни Ксавьера ничего не угрожало, я могла рассуждать здраво и разобраться в клубке тех эмоций, которые буквально раздирали на части. В сердце появилась открытая кровоточащая рана, источником которой служила невероятно глубокая боль дорогого мне существа.

— Кай. Ему сейчас так плохо… я чувствую. Любимый, я должна ему помочь, — с нежностью и мольбой посмотрела в глаза черному дракону. Зеленые омуты мгновенно вспыхнули жгучей ревностью, и меня плотнее прижали к себе. — Неужели ты все еще сомневаешься в том, как сильно люблю тебя?

— А этого доррийца? — глухо процедил Ксавьер.

— Он дорог мне и, конечно, я… люблю его. Но иначе. Как близкого родственника или дорогого друга. Нас связывает нечто большее, чем просто дружба. Кровные узы. И этого уже не изменить. Да и ни к чему. Он не единожды спас мне жизнь, за что я искренне благодарна. На самом деле, Кай замечательный. Благородный и отзывчивый, сильный и умный. Узнай ты его получше, то… — отметив потяжелевший взгляд Ксавьера и проступившую на лице чешую, решила не усугублять ситуацию. Хотя было бы здорово, если эти двое стали друзьями. — Просто поверь. Ты для меня целая жизнь. Если тебя не станет, то и я уйду следом. Ну а Кай… его боль — это и моя боль тоже. Помогая ему, я помогаю себе, нам.

— Хорошо, — скрипнув зубами, согласился дракон, — иди к нему. Но только недолго. И если он посмеет хоть пальцем…

— Люблю тебя!

Коснувшись губ Ксавьера своими, выпорхнула из объятий и направилась к доррийцу. Над ним уже хлопотали преданные дорры из отряда. Они оттащили его подальше от места гибели Велмира, расстегнули ворот камзола, подложили под голову чей-то мешок. Кто-то даже разжился флягой со свежей кровью.

— Позволите? — не дожидаясь ответа, выхватила флягу из рук воина, и опустилась на колени рядом с Каем. Прежде, убрала со лба непослушные пряди. Платком, что услужливо подал тот же самый воин, промокнула пот со лба, оттерла частички налипшей крови и сажи. Губы Кальмина были плотно стиснуты, а на лице застыла невыносимая мука. Я провела пальцами по щекам, коснулась лба и залегшей складке на переносице. Хотелось хоть как-то облегчить страдания. — Мне так жаль, — прошептала, склонившись к нему так близко, насколько позволяли приличия. — Мы не властны над тем, кого любить. Сердце выбирает само. Один раз и на всю жизнь. Никакая магия не способна изменить этот выбор. Ничто на свете не заставит предать пару. Ты пытался бороться с тем, что не доступно ни одному живому существу. И я не могу тебя в чем-то винить. Разве можно осуждать того, кто способен на столь сильное чувство? Оно достойно уважения. Я бы тоже боролась за счастье до последнего. А ты… ты пытался совершить невозможное. Я искренне желаю тебе встретить ту, что станет смыслом жизни. Ведь от несчастной любви есть только одно лекарство — новая любовь. Я верю, что ты обязательно найдешь ее, свою половинку, предназначенную судьбой. И знай, все мы, близкие, друзья, соратники придем на помощь по первому твоему зову.

— Прости, — прижав мою ладонь к лицу, просипел пришедший в себя Кальмин.

Первым порывом хотела отдернуть руку, ведь то, за что просил прощения Кай, я не простила бы никому другому. Кроме него. Смерть пары, пусть и недолгая, была и моей тоже. Одному богу известно, что я пережила в те мгновения, когда отчаянно боролась за жизнь. А уж отголоски невосполнимой потери, которую ощутила, едва перестало биться сердце Ксавьера, до сих пор заставляют холодеть от ужаса.

— Я постараюсь, Кай. Но и ты пообещай кое-что.

— Все, что в моих силах.

— Пообещай, что как бы ни сложилась жизнь, ты не опустишь руки, не сдашься, и не будешь делать глупости. А если появится та, что полюбит тебя, дашь ей шанс.

— Ты… жестока, требуя от меня такое, — с дрожью в голосе сказал дорриец.

— Может быть, — не могла не согласиться я, но лишь такой ценой могла удержать его от безумств, — только знай, что ты очень дорог мне. Если с тобой что-нибудь случится… — всхлипнув, смахнула непрошеную слезинку. И это не средство давления, просто сейчас эмоции хлестали через край, и у меня не было сил, сдерживать их, — этим ты причинишь сильную боль.

— Почему? У тебя ведь есть муж, и он даст все, чего захочешь? — каждое слово давалось вампиру с трудом, будто он выдавливал их из себя, — что тебе до меня? Зачем даешь ложную надежду? Зачем жалеешь и делаешь вид, что небезразличен?

— Да, потому что люблю, — прошептала то, в чем совсем не собиралась признаваться.

— Любишь? — на миг синие глаза вспыхнули робкой надеждой, но тут же погасли, — но не так, как его, да?

Я не ответила, но по моему растерянно-виноватому виду он и сам обо всем догадался.

— Выпей, — чтобы хоть как-то разбавить затянувшуюся паузу, протянула флягу с кровью, — это поможет восстановить силы. И еще, мне жаль, что так вышло с Велмиром.

Ответить Кай ничего не успел, наше уединение нарушил один из дорров.

— Вейр Кальмин, его Величество Денометрикос интересуется вашим здоровьем. А ван Бриссом требует пропустить, чтобы обсудить дальнейший план действий. С гибелью Велмира ван Доррена право Старшего переходит к следующему по очереди наследнику. А, поскольку от вейры Сальмиры нет никаких вестей, то вам надлежит как можно скорее вступить в свои права.

— Горди, пригласи гостей в замок. Распорядись, чтобы накрыли на стол. Думаю, все успели проголодаться, — ответил новоиспеченный глава рода. Впрочем, дикая усталость, сквозившая во взгляде и всем облике Кая, говорила о том, насколько тягостны ему новые обязанности.

— Ну, мне пора, — тяжело вздохнула от перспективы, что нам с Ксавьером придется задержаться в ненавистном замке.

— Мали! — дорриец перехватил за руку, удерживая подле себя, — побудь еще минутку. Последнюю. Почему-то кажется, что мы с тобой нескоро увидимся.

— Хорошо, — оглянувшись на мужа, который нарезал круги, шагах в двадцати от нас, и прожигал ревнивым взглядом, согласилась я, — только минутку. Полагаю, что Ксавьер проявляет сейчас чудеса терпения и выдержки.

— Мали, ты ведь знаешь, что я люблю тебя. Нет! — остановил он готовое вырваться возмущение. Мне вот только признаний сейчас не хватало. И так рвет сердце на части своим страдающим видом, — дай мне договорить. Возможно, это единственный шанс сказать тебе все, что должен был давным-давно. Я полюбил с первой минуты, когда увидел тебя на полу той старой хижины. Хотя осознал это намного позже и жалею, что так бездарно растратил отпущенное богами время. Я всегда буду хранить в памяти моменты нашей близости, как нечто самое драгоценное и редкое. Поэтому знай, если когда-нибудь тебе понадобиться моя помощь, позови. Я услышу. Поверь. Мне это по силам. Раньше Велмир, как Старший рода контролировал всех связанных с ним кровных родственников, но теперь эта повинность перешла ко мне. И последнее. Не хочу, чтобы это стало для тебя сюрпризом, но я собираюсь отказаться от трона.

— Почему? — ахнула я, — стране нужен сильный лидер. Ты подумай, не торопись с решением. Без тебя власть растащат аристократы и те, в чьих руках сосредоточена сила, — за долгим подслушиванием разговоров Велмира ван Доррена у меня сложилось определенное мнение на этот счет.

— Зачем мне власть, если не могу разделить ее с любимой? Вот если бы ты была рядом, не задумываясь, встал во главе империи, а так… Мне милей свобода и возможность жить без оглядки на чье-либо мнение.

— Но кто же…

— Рагмир, — горько усмехнувшись, ответил Кай, — но, тсс, это тайна. Сомневаюсь, что младшенький придет в восторг, но сильно рассчитываю, что София не упустит шанса стать императрицей.

— О, да! — я уже представила, как обрадуется сестра, — ну, что же… все? Прощай? — скомкала разговор, потому что кожей чувствовала, как едва сдерживается Ксавьер.

— Поцелуешь меня? — вдруг подался вперед Кай, — на прощанье?

Гулко сглотнув, на секунду застыла. В синих омутах, что смотрели с такой обреченной тоской, было столько мольбы, что не нашла в себе сил отказать. Впервые, сама, коснулась губами его манящих губ, словно заново открывая их вкус. Позади раздался глухой рык, и зазвенела сталь. Меня обдало жаром обиды, но я верила, что Ксавьер простит и все поймет. Да и ощущение того, что больше никогда не увижу Кая, не покидало. Потому и поцелуй вышел жадным, пронзительно-страстным, глубоким.

Резко отстранившись, с минуту приходила в себя. Не знаю, как, но за несколько мгновений Кай успел вложить столько желания, обожания и любви, что заставил усомниться в своих чувствах. Дорриец открыл передо мной душу, впустив в святая святых, воспоминания. И то, что увидела, отозвалось томительным эхом, затронуло неведомые струны той части моего я, что всем существом тянулось к Создателю. Наша кровная связь, не менее крепкая, чем связь истинной пары, давала возможность проникнуть в затаенные уголки сознания. Его дыхание, жизнь, мысли и мечты — все связано со мной. Но даже это не поразило так глубоко, как понимание того, что с Каем я была бы счастливейшей из женщин. Одно только слово, намек, и дорриец сметет все преграды, защитит, сбережет и окружит безмерной заботой и любовью.

— Мали! — пронзительный крик Ксавьера, которого мои сомнения ранили не хуже острого меча, вырвал из оцепенения.

— Прощай, — прошептала Кальмину. Не дожидаясь ответа, поднялась и, не оглядываясь, медленно пошла прочь. К тому, кто давным-давно безраздельно владел моим сердцем. И только боги знали, как тяжело было уходить.

Дорры, что живым щитом стали между хозяином и врагом, молчаливо расступились. Ксавьер, сообразив, что никто его больше не сдерживает, ринулся было к сопернику. Но споткнулся, натолкнувшись на мой взгляд.

— Ты обещал, что увезешь далеко-далеко, в такое место, где на тысячи ардов нет ни единой живой души, — виноватой я себя не чувствовала, разве, что самую малость. — Давай сбежим?

— Но отец… — Ксавьер осекся. Помнится, на свадьбе, я уже предлагала сбежать, он не послушал и вот что из этого получилось. Очевидно, схожая мысль посетила и дракона. Да и как иначе, если мы ощущали друг друга, словно были единым целым? — А, давай! — меня обдало смесью бесшабашности, азарта и предвкушения, — только предупрежу своих и закончу кое-какие личные дела, — он многозначительно посмотрел в сторону доррийцев.

— Иди, — ни о чем не спрашивая, отпустила я, — я верю в тебя. В нас. В наше будущее.

Кто бы знал, как нелегко оказалось промолчать об этих самых незавершенных делах. Но я действительно верила в свою пару и знала, как сильно он любит, а потому не станет делать ничего, что могло бы сильно огорчить. И то, что Ксавьер сразу же направился к Кальмину, ничуть не удивило. Наоборот, отошла подальше, чтобы не мешать их мужскому разговору. У меня тоже, как оказалось, имелась парочка незаконченных дел.

Прежде всего, попрощалась с сестрой и искренне пожелала ей счастья. Что-то подсказывало, что их с Рагмиром свадьбу я пропущу. Затем подошла к императорской чете. Дени крепко, по-отечески, обнял, заверив, что гордится выбором сына, и теперь я для него значу много больше, чем родная дочь. Ксения скромно присоединилась к этим заверениям, выразив готовность загладить вину и попросив прощения за недостойное поведение. А еще пообещала устроить такой грандиозный праздник, которого еще не видела столица.

Ну, конечно же, я не стала держать зла на самых близких и дорогих людей. Предупредила только, что мы с мужем и так много времени потеряли, а у нас медовый месяц вроде как. Так что, если хотят праздновать, пусть празднуют, но без нас. Единственное, о чем попросила, так это позаботиться о Шелли. Не удержалась, правда, от намека о том, с кем им придется договариваться о мире между странами. Последняя новость их настолько ошеломила, что они сразу бросились поздравлять Софию и Рагмира. Ну, а я воспользовалась моментом и удрала под шумок. К тому же внутреннее чутье подсказывало, общение между Каем и моей парой состоялось продуктивное, жаркое.

Гм, наливающийся багровым синяк на лице доррийца, очевидно, стал одним из главных аргументов разговора. Впрочем, и Ксавьер радовал разбитой губой и стесанными костяшками пальцев. Вот только настроение у моего дракона изменилось. Если раньше он сгорал от ревности и желания превратить Кая в кучку пепла, как это сделал его отец с Велмиром, то сейчас был уверенным в себе и довольным. Даже прежней ненависти не ощущалось. Скорее похоже на уважение и понимание, что ли. Все же не все оттенки чувств удавалось правильно распознать.

— Ну, что, полетели? — лукаво поинтересовался Ксавьер, перетекая в тело громадного черного дракона.

Он привычно пригнул шею и подставил крыло, чтобы я взобралась. Только на хитрющей любопытной морде было крупными буквами написано, как он хочет увидеть ее, мою драконицу. Я не стала разочаровывать ожидания дракона. Теперь страха перед оборотом не было. В тот миг, когда боролась за свою пару, когда поделилась силой и самой жизнью, пришло глубокое понимание того, что боль — это всего лишь неприятие самой себя, непонимание и подсознательное отторжение звериной сути. Особенно сопротивлялась обороту доррийская кровь, что теперь текла в жилах. Но, единожды сделав выбор, определила и главенствующую сущность — драконью. Именно она провела через сложный ритуал, она выжгла узы подчинения и сделала свободной. Единственное, против чего оказалась бессильна, это истинные чувства. И пусть я оправдывала себя связью Создателя с обращенным, на самом деле, где-то в глубине подсознания, жило понимание того, что любовь к Каю самая настоящая. Но я постаралась упрятать это знание поглубже, запечатать магией и посадить самого надежного и верного стража — радужную драконицу. Истинная пара может быть только одна, и я точно знаю, что это Ксавьер Берратокс.

Подмигнув Ксавьеру, я на секундочку прикрыла глаза, представляя облик моей красавицы, и тут же, издав победный рев, ринулась в небо. Свой первый полет я не запомнила, так что эту попытку по праву можно считать пробой крыла. Невероятное ощущение свободы, свист ветра, потоки воздуха, ласково обнимающие тело, — все это оказалось настолько упоительным, что хотелось петь, кричать и любить весь мир. Заложив несколько крутых виражей, понеслась прямо к солнцу, поднырнула под проплывавшие облачка и ухнула вниз, выровнявшись перед самой землей. После снова набрала высоту. Огромное тело откликалось на каждое желание, а интуитивное понимание животной сути подсказывало, что магия, расплавленная в крови, никогда не позволит упасть и не причинит вред.

Огромная тень нависла сверху, закрывая от меня солнце. Ксавьер! От него пришла такая волна радости, гордости и обожания, что она едва не затмила этим все остальное. Черный дракон поднырнул снизу, облетел вокруг несколько раз, будто желал рассмотреть каждую чешуйку, довольно зарычал, исторгая небольшие струйки пара. Помнится, когда-то я также любовалась сильным зверем, своим спасителем. Но то был первый увиденный мной дракон, а Ксавьер вырос среди них, его вряд ли можно чем-то удивить. И то, что он считал меня красивейшей драконицей, окрыляло и поднимало самооценку до запредельных высот. Приятно знать, что для своей пары ты самая-самая. Впрочем, как и он для меня. Неожиданно хитрющая морда оказалась прямо передо мной. Я застыла в воздухе, не понимая, что задумал черный.

Доверься! — пришла мысленная просьба, чему я несказанно удивилась. О такой степени слияния только в книжке читала. Той самой, которой разжилась в замковой библиотеке. В ней еще что-то говорилось о брачном танце, на который решались редкие новобрачные. Потому что все действие происходило в небе, где каждый партнер своей магией удерживал пару, кружась и выписывая в воздухе сложные фигуры. Малейшая ошибка стоила жизни. Рискованно. Но не для тех, кого связывают столь глубокие чувства.

А ты мне! — ответила, снимая все блоки и ограничения.

Моя память, мысли, чувства были для Ксавьера открытой книгой. Впрочем, он точно так же открылся передо мной, ошеломив яркостью и безграничностью преданной любви. Я купалась в ней, как в солнечных лучах, кружилась и ликовала, опьяненная долгожданным счастьем. Для меня существовал лишь он, мой черный дракон. Он был целым миром, самой жизнью, жадным дыханием и страстным ураганом. А еще я точно знала, что для него всегда буду пламенным сердцем, бесценным сокровищем, горячо любимой женщиной, верной женой и матерью будущих детей.

Глупец тот, кто назвал этот ритуал, танцем. Возможно, со стороны, парение двух драконов, охваченных магическим сиянием, их синхронные движения и пируэты, покажутся дивным зрелищем. Но то, что происходило в этот момент между влюбленными, невозможно описать никакими словами. Это слияние душ, тел и магии, рождение особой связи, в которой сила каждого партнера удваивалась, и формировался колоссальный задел для будущего потомства. Недаром самыми великими в истории Сертеи драконами были дети истинных пар. Оттого и ценились такие союзы, тщательно оберегались и прославлялись в легендах. Для меня же этот танец навсегда останется в памяти, как начало моей новой, несомненно, долгой и счастливой, жизни.