Агентство постыдных услуг бесплатное чтение

Пролог. Лилу МакУилан

У женщин ши не такой богатый выбор в жизни. Невольницы в домах захватчиков, покорные и готовые на всё игрушки для постельных утех. Элитные компаньонки в лучших борделях Альянса, на орбитальных станциях и межгалактических крейсерах. Есть и те, кому позволено оставаться в дистриктах. Продолжательницы рода. Они немногим отличаются от племенных кобыл, что разводят на моей родине. В дистрикте Поющего неба…

Столица Аршарры, Аршаррах, великий город. Он расположен на самом высоком плато нашего мира.

Говорят, до прихода захватчиков это плато было местом священного единения с небом.

Звёзды и луны видны здесь даже днём. Они нежно искрят и мигают, подслеповато щурясь от солнечного света. А ночью и вовсе спускаются так низко, что можно дотронуться рукой.

Говорят, самые достойные из ши приходили сюда, чтобы ощутить единство с великим космосом, осознать источник своей природы, вдохновиться первозданной красотой мира.

Было так или нет - сейчас сложно сказать. Остались немногие из тех, кто помнит.

Сейчас столица - словно море света, и свет мириад огней сияет ярче звёзд и виден далеко из космоса, словно живой маяк.

Есть здесь красные кварталы, жизнь в которых кипит лишь по ночам.

С тех пор, как наш зелёный мир утратил своё изначальное название, Ши-Ци, что переводится с древнего, как Безусловное Исцеление, а стал Аршаррой, Величием Шэ-Ара, его наводнили самые разные расы. Ануннаки, арийцы, плеядцы, арктурианцы и многие другие.

В один из самых преуспевающих космических центров современности съезжаются по делам торговли и бизнеса, а также просто на заработки.

Женщины приезжим не положены. Поэтому правительство смотрит сквозь пальцы на красные кварталы.

В красных кварталах гостям нашего мира оказываются самые распутные и постыдные, но такие необходимые услуги…

Сами захватчики презирают продажную любовь, поэтому и не наведываются в такие места.

И именно поэтому один из красных кварталов столицы я выбрала в качестве нового дома.

Ведь как известно, хочешь спрятать - положи на виду.

Выбрала и основала элитное агентство.

Агентство постыдных услуг…

Глава 1. Лилу МакУилан

Красные стены пятиступенчатого здания в стиле старинной пагоды излучают свой собственный, внутренний свет. Гирлянды огней на фоне разноцветных фонариков сияют и переливаются, словно зовут: «Мы открыты! И мы работаем только для вас! Ваше удовольствие - наша работа и единственная радость в жизни».

Каждую ночь, ровно в полночь, когда двери Агентства открываются для самых взыскательных клиентов, я спускаюсь по подсвеченной лестнице в центр гостевого зала. В облаке пара, окутанная шлейфом самых изысканных благовоний с афродизиаками… Выглядит эффектно.

Мои девочки, компаньонки, все до одной ши, стоят в самых чувственных позах на подиуме за моей спиной. Из зала к нам тянутся десятки рук. Компаньонки-ши или, как нас называют захватчики, «тильдэ», что в переводе с их языка, значит, золотоискательницы - элитный товар на рынке постыдных услуг.

Проклятье женщин ши - в ослепительной, невероятной красоте. Мы прекрасно сложены. Стройные, соразмерные, фигуристые. С пухлыми губами и влажными, с поволокой, глазами. Захватчики зовут нас самим воплощением порока.

Проклятье мужчин ши - в их слабости. Потому что в цивилизованном мире принцип «левой щеки», сострадания ко всем существам во всех мирах - слабость. Наших мужчин никто не учил сражаться. Что ши хорошо умеют делать - так это исцелять.

Когда мы только открылись, главным правилом Агентства значилось: донна, хозяйка (то есть я) не оказывает услуг гостям. Но в связи с волной негодования и даже попытками образумить нас с помощью властей правила пришлось изменить.

Официально я - такая же «тильдэ», и меня можно купить. Только плата за донну назначена такая, как в совокупности за всех моих девочек. Так, за три года и не нашлось ни одного желающего…

Церемония приветствия гостей - обязательная. Её я не пропускаю.

Одарив гостей самой призывной, самой чувственной улыбкой, на которую способна ши, я, наконец, могу удалиться в кабинет. Мимолётом я подметила лихорадочный блеск глаз у одной из девочек. И это заставило меня нахмуриться и сжать пальцы почти до боли.

…Ша-Миа вошла, как всегда, едва обозначив своё присутствие лёгким перебиранием пальцев по двери. Она моя близкая подруга и моя соратница.

Ей меньше повезло в жизни, чем мне. На первом же Отборе её распределили в тильдэ.

Обучаясь на компаньонку с детства, Ша-Миа узнала все тонкости этой профессии и на момент нашей встречи искала деньги, чтобы открыть своё дело.

У меня были деньги, но совсем не было опыта. Мы с Ша-Миа оказались полезны друг другу. Заключив деловое соглашение, сами не заметили, как стали подругами.

Ша-Миа из дистрикта Восходящего Солнца: смуглая, с экзотическим разрезом глаз, гибкая, как тростинка.

Я из северных земель. Это прекрасный и суровый край.

Бескрайные зелёные равнины, целые поля из огромных моховых подушек, каждая из которых по старинным поверьям - постель для целого семейства гномов. Бурлящие даже в суровые зимы, обжигающие кожу и согревающие нутро источники… Днём они ярко-бирюзовые, а по ночам словно прошиты серебряными нитями - в чёрной поверхности отражаются звезды.

Пляж, на котором я играла в детстве - чёрный, из вулканического песка. Галька по другую сторону залива - разноцветная. А воды северного океана такие холодные, словно скроены сплошь из ледяных игл… Но как же весело с визгом бросаться в них, а выбираясь на берег бежать со всех ног, спасаясь от очередной «кусачей» волны!

Но самое прекрасное на моей родине - небо. Оно поющее.

Его песня переливается миллионами оттенков, складывается в самые невозможные, самые причудливые узоры. Их называют северным сиянием. Ничего красивее я в жизни не видела!

Рассветы и закаты в нашем дистрикте цвета сияющей бронзы.

У нас есть даже легенда про небесную кобылицу с огненной гривой, которая так велика, что размеры её превышают небо. Но в часы, когда солнце восходит и садится, с земли можно полюбоваться рыже-золотой гривой.

Мне с детства говорили, что моя красота, как зеркало, отражает красоту родного края.

Ярко-бирюзовые, как озера, глаза, бронзовые, переливающиеся всеми оттенками янтарного волосы и кожа, белая, как снег, который укрывает наш дистрикт по шесть месяцев в году.

На первом же отборе дуэньи назвали меня сладкой, как мандаринка. Тогда же поставили опознавательный знак, что по достижении возраста зари меня преподнесут в подарок правящему клану…

Ши живут долго, очень долго. Единственная раса, равная нам по продолжительности жизни - шэ-арцы. Захватчики. Раньше, прежде чем вступить в брак, мы набирались опыта и мудрости, постигали основы истины, ведущей к вершинам духа…

Сейчас девочки с десяти лет участвуют в Отборе. Именно тогда решается наша судьба. Распределение. У нас немного дорог в родном мире. По сути, всего три.

Самых красивых и талантливых отбирают в невольницы шэ-арцам. От рядовых до самых высокопоставленных, командоров.

Тех, кто не «удостоился великой чести» обучают на тильдэ, компаньонок. Когда девочки подрастают, они обслуживают гостей нашего мира в борделях. Лучших борделях Альянса. Шэ-арцы горды предоставить гостям (уже) своей планеты самое лучшее.

Есть и третья группа женщин ши. Те, кого оставляют на развод, как скотину. Их работа - рожать. И, как бы унизительно это ни звучало, они самые привилегированные среди нас. Дети должны развиваться и рождаться в гармонии и радости, а потому у матерей лучшие условия из возможных. Их холят и лелеют, как дорогих племенных кобылиц на моей родине…

- Ты сегодня бледная, - не дожидаясь приглашения Ша-Миа плюхнулась в кресло напротив и щёлкнула зажигалкой. В южных дистриктах к курению смеси целебных трав относятся, как священнодействию. И пусть Ша-Миа с детства не была на родине, корней она не потеряла.

- Пустяки, - я ткнула пальцем в панель и одна из учениц внесла в кабинет поднос с дымящейся туркой и крохотными чашечками. Умопомрачительный аромат, бархатный, знойный, страстный смешался с запахом раскалённого добела песка, на котором варился кофе. - Почти не удалось поспать. Меня чуть не выследили в сети, когда делала перевод в дистрикты. Пришлось поломать голову, чтобы замести следы.

- Перевод прошёл? - нахмурилась Ша-Миа.

В том, что мне удалось обойти следящие программы, она не сомневается.

Я - кракер экстра-класса.

Воспользовавшись относительной свободой, которую мне предоставили до шестнадцати лет, я получила лучшее образование из возможных. Стала кракером.

Шэ-арцы, захватчики - технократическая раса. Единственные, кто способен противостоять иллюзиям ши. Наверное, поэтому, они сейчас господа нашего мира…

Я с детства шла к главной цели ши. К борьбе за независимость. Кракеры - самый ценный ресурс для повстанцев. Я надеялась обойти Распределение и приносить пользу родине.

Не удалось. Теперь я в бегах.

Единственное, чем могу помогать повстанцам - деньги. Доход от Агентства Постыдных Услуг, за исключением оплаты труда компаньонок и насущных расходов, полностью перечисляется в дистрикты.

Когда-нибудь (хочется надеяться, что такой день не за Золотыми горами!) будет новое восстание. На этот раз успешное.

И я рада, что мне посчастливилось стоять у его истоков.

А ещё греет душу, что первоначальный капитал, на который и было основано моё Агентство, принадлежал шэ-арцу. И не простому захватчику, а захватчику из правящего клана.

Мысль о том, что мне удалось обокрасть врага и нанести оскорбление его чести даёт силы двигаться дальше.

- Конечно, - успокоила я подругу, отхлебнув ароматный напиток. - А что нового дома?

Домом мы с Ша-Миа называем Агентство. Другого у нас (да и у остальных девочек) нет.

- С переменным успехом, как обычно, - ответила Ша-Миа. Нахмурив брови, подруга затянулась и выпустила струю ароматного дыма. - Арктурианцы подрались из-за Анет и Гвен, сестёр-близняшек. Успокоили. Но девчонкам предстоит горячая ночь. С виду почтенный господин пытался расплатиться поддельным чеком… Плеядцы требовали доказательств, что то, что будет происходить в комнатах, будет реальным. Требовали даже ошейники надеть. Ничего, угроза вызова федералов их охолонула… Удовлетворились письменным заверением, что услуги оказываются в «режиме реальности».

Я хмыкнула.

Особенность женщин ши - мы умеем насылать иллюзии. Распутного, безнравственного характера. Иначе говоря, сексуального.

И ни один из клиентов не заметит разницы. Почти…Но об этом позже.

В целом, сеанс постыдных услуг выглядит так: девочка-тильдэ сидит на стуле или спинке кровати и старается дышать размеренно. Сеанс забирает много сил.

А клиент в это время (а, случается, что и клиенты!) кувыркается на кровати или игровом арсенале в самых бесстыжих позах, искренне веря, что занимается сексом с ши… Самой красивой и желанной женщиной во всём Альянсе.

Единственные, кто может противостоять нашим чарам - захватчики, шэ-арцы. Технократическая раса, видимо, у наших с ними энергий ни одной точки соприкосновения. По-крайней мере, с нашей стороны это не действует… Но шэ-арцы сюда не заходят. И поэтому я здесь.

- А ещё, - продолжала тем временем Ша-Миа. - Одна из девчонок пристрастилась к ангельской пыли. Я пару раз замечала за ней… Ты уж извини, ничего тебе не сказала, ведь каждый раз она клялась, что это последний. Не хотела тебя беспокоить. Думала, побалуется и одумается… Я сделала внушение, объяснила, что со слабой волей к таким препаратам лучше не приближаться. Уверена была, она меня послушает. Прости…

Я кивнула.

- Тьяна, - тихо сказала я. - Я заметила на церемонии приветствия, что она под кайфом. Убери её завтра из расписания. Пускай днём выспится, ей будет плохо. А вечером принудительно в лазарет. И Танаку вызови. Он лучший из всех, кто лечит зависимости.

- Но его метод, - Ша-Миа побледнела. - Он же вживляет ампулы под кожу! И если Тьяна попробует дурь, пусть даже совсем немножко, её кровь закипит, превращаясь в кислоту…

Я вздохнула. Жестоко? Пожалуй, да. Но что мне остаётся? Я в ответе за дурёху. Продолжит в том же духе - окажется на улице, будет продавать себя за дозу. Ещё и ошейник позволит на себя надеть. А оттуда и до колоний недалеко. Ошейники у нас запрещены.

Одно из немногих послаблений, что нам позволено захватчиками. Но для нас даже мелочь имеет огромное значение.

Правда, шэ-арцы никогда ничего не делают просто так…

Когда ши надевает ошейник, подбитый магнитной лентой, она не может воздействовать на клиентов ментально, внушать иллюзии. Таким образом, тильдэ вынуждена обслуживать клиентов физически. А от физического контакта бывают дети.

Нам запрещено иметь детей. Запрещено размножаться… на свободной территории.

В каждом дистрикте есть для этого специальные центры.

Я была в таком перед Распределением.

Там странно пахло. Первобытно, как в обжитой пещере или на конюшне для жеребых кобыл. Так пахнет рождение. Меня благословляли перед Распределением. Чтобы я родила хозяину своей жизни, шэ-арцу, много здоровых детей… По нелепой случайности дети от союза шэ-арца и ши наследуют лучшие, самые сильные качества родителей. Высшая раса. Поэтому нас не истребили сразу. Оставили на развод, как скотину.

Ша-Миа продолжала что-то говорить, а у меня перед глазами заскакали картинки из прошлого.

Родной дистрикт, где наш народ ходит в клетчатых килтах и разводит лучших лошадей… Отбор… Учёба в привилегированной школе… Распределение… Дорога в столицу, в резиденцию шэ-арца из правящего клана…

Голос подруги доносился словно из-под воды. В её тоне я слышала раздражение и беспокойство. Ша-Миа всегда волнуется, когда я, по её мнению, витаю в облаках.

Нас обеих отвлекла распахнувшаяся настежь дверь.

На пороге застыла ученица. Бледная, глаза вытаращены, губы подрагивают.

- Новый клиент, - прошептала она и выдохнула, кривя рот: - шэ-арец…

Стремительно приблизившись к ней, я втянула её внутрь и закрыла дверь. Усадив за стол, налила воды, куда накапала успокоительного.

- Ничего, - твёрдо сказала я. - Захватчики обходят красные кварталы стороной, но не все и не всегда. Иногда даже эти бездушные монстры не могут устоять перед соблазном побаловаться клубничкой. Чего ты испугалась?

Ученица смотрела на меня во все глаза и с каждой секундой мне всё меньше нравился этот взгляд. Слишком много в нём было животного ужаса и какой-то липкой безысходности.

Я нахмурилась и сказала твёрже:

- Ты как с луны свалилась. Надо было проводить гостя в вип-комнату, сервировать стол по высшему разряду, продемонстрировать голограммы всех компаньонок.

- Я… т-так и с-с-с-с… сделала! - выдохнула девчонка, заикаясь.

Руки, в которых она держала стакан, тряслись. Зубы выбивали нервную дробь по стеклу, пока пила. Половину она вылила на себя. Поэтому я забрала стакан, чтобы снова его наполнить.

- Ты шэ-арца впервые увидела?

- Из правящего клана - в-п-п-п-первые!

Настал черёд моих рук затрястись.

- Он выбрал кого-то? - чтобы перевести внимание от самых страшных мыслей, уточнила я.

- Да, донна. И сразу оплатил.

- Кого же? - спросила я, надеясь, что шэ-арец выбрал опытную девочку. Ведь на захватчиков не действуют наши иллюзии, значит, компаньонке предстоит бурная ночь. А проклятые захватчики темпераментны, как взбесившиеся дикари…

- Вас…

Стакан выскользнул из моих рук и, надрывно звякнув на прощание, разлетелся на тысячу кусков. Мои ноги в тонких чулках окатило брызгами.

Зеркало на противоположной стене бесстрастно отразило как лицо моё стремительно побелело, словно кто-то мазнул по нему кистью, обмакнутой в белую пудру.

Шэ-арец. Из правящего клана. В моём Агентстве.

- Он нашёл меня, - сорвалось с моих губ, а потом свет начал меркнуть.

Глава 2. Лилу МакУилан

Три года назад

На церемонии Распределения дуэньи торжественно размотали мой плед, красный, в крупную клетку. Затем пришёл черёд килта и башмаков.

Я стояла, глядя прямо перед собой в пустоту, а холод от мраморного пола пробирал до костей.

- Посмотрите на неё! - цокали языками дуэньи. - Столь щедрого дара эти стены ещё не видели.

- Того и гляди, правящий клан осыплет этот дистрикт привилегиями!

- Уже то, что правящий клан принимает в дар это чудное дитя - привилегия!

«Чудное дитя» колотило от холода. И ещё от злости.

Они смотрели на меня, как на скотину.

На мне была белая полупрозрачная сорочка, короткая, до середины бедра и короткие штанишки из той же ткани с кружевом по подолу. Тонкие, словно сотканные из слюны пауков чулки совсем не грели.

Одна из дуэний театральным жестом вынула шпильку из моих волос и когда огненный дождь тяжёлым каскадом обрушился на плечи, окутывая силуэт до пят, стало немного теплее.

Дуэньи зацокали языками с утроенным рвением и, наконец, приступили к облачению.

Отныне красный цвет мне не полагался. Лишь все оттенки серого - цвета покорности. По мнению дуэний, над покорностью мне ещё предстояло работать и работать: слишком прямо глядела я перед собой, слишком упрямо задирала подбородок.

Они не сомневались, что господин моей жизни быстро обучит меня кротости и смирению. А я не сомневалась в том, что до столицы не долечу. Что сверну по дороге в дистрикт Осеннего Облака и примкну к повстанцам. Всего-то и надо было для этого, что перепрограммировать плату в дроне, с чем я, как мне казалось, блестяще справилась.

Лишь когда в назначенных координатах беспилотник не свернул, я поняла, что меня переиграли. Знали, что я обучалась на кракера и дали возможность поиграть в контроль… Когда подлетали к резиденции хозяина моей жизни я уже прекратила биться мухой о стекло, разбивая костяшки пальцев в кровь. И кричать. Во всё горло. Изо всех сил.

Я слабо помню, что было потом. Кажется, дуэньи силой выволокли меня из дрона, отволокли в помещение, где было жарко, было много пара. Запрокинув голову, что-то насильно влили в горло. После этого я перестала сопротивляться и почти не ощущала умелых прикосновений десятков рук. Они натирали меня маслами и розовой пеной, тёрли жёсткими щётками, мяли тело, словно тесто для пирога на Новый Круг.

Расчёсывание волос, которые по древней традиции оставили распущенными, облачение в длинную полупрозрачную серую хламиду, под которую не полагалось надевать белья - всё это прошло, как в тумане.

Вспышкой ясности для меня оказалась встреча с шэ-арцем. С хозяином моей жизни.

Это была не просто вспышка. Симбиоз из ослепляющей ясности и чувства падения. Как будто несёшься вниз в лифте без стенок. Падаешь в море света. Зная, что этот свет сначала ослепит, а потом и уничтожит тебя. Опалит и сожжёт крылья, искалечит душу и тело.

По древнему шэ-арскому обычаю я стояла в круге света на подиуме посреди комнаты. Застыв, как кукла.

У шэ-арцев почти нет своих женщин. На сотню мужчин рождается одна несчастная. Считается, что боги наделили их самой огромной силой во Вселенной, взамен отобрав женщин. Это одна из причин, по которой шэ-арцы завоёвывают новые миры, по которой основали Альянс, Объединение Планет Содружества. И стали в нём господами. По преданию, женщин посылают сильнейшим воинам. Воин принимает женщину, как дар небес и, в свою очередь, дарует ей место в своём мире. Место у своих ног.

Свет, в котором я стояла, слепил, не давал разглядеть захватчика.

Всё, что я видела - его огромные размеры. Широкий разворот плеч, мощную шею, увитые канатами мускулов плечи и руки.

Он приблизился бесшумно, как снежный барс. Нет. Как смертоносный чёрный гепард с жёлтыми горящими глазами.

Широкие ладони обхватили мою талию, обжигая сквозь ткань сорочки и сняли с подиума.

После круга света, в котором стояла, показалось, что я оказалась в кромешной тьме. Здесь не было ничего, кроме звука моего колотящегося сердца и горячих прикосновений чужих рук.

Я часто заморгала, когда крепкие пальцы обхватили мой подбородок, приподнимая лицо. Какое-то время перед глазами плясали цветные круги, но потом они поблекли, а в полумраке покоев проступило его лицо.

Чёрное, как сама тьма. Как демон ночи, которым пугают детей. Как пепел, в который превратились мои сгоревшие в этом море света надежды.

Кланы шэ-арцев различаются между собой цветом кожи и сложения, как и ши. Правящий клан - чёрные, как ночные демоны. Наверное, поэтому они выбирают женщин с белой кожей и чаще всего, со светлыми волосами.

Несмотря на чёрную, как смоль, кожу, лицо захватчика было безупречно, даже идеально красиво.

Миндалевидный разрез глаз и сами глаза чёрные в золотых искрах. Широкие брови вразлет и выпуклые надбровные дуги. Красиво вылепленные высокие скулы. Нос с небольшой горбинкой и крупный, чётко очерченный пухлый рот.

Но что сильнее всего потрясло меня в шэ-арце, так это его юность. Совсем не таким представляешь властного, жестокого захватчика, кто коваными сапогами топчется по твоему родному миру, по всему, что тебе дорого. Правда, в следующий миг я вновь взглянула в его глаза и поняла - эта юность и красота - обман и пустая видимость. Настоящее - это этот проникающий в самую душу, чёрный, как сам космос, взгляд. В котором нет ни капли сочувствия, ни грамма сострадания. Ни доброты, ни жалости.

- Женщина не смотрит в глаза воину.

Его голос оказался очень низким, глубоким. В нём слышались раскаты грома и грохочущие горные лавины, а в паузах между словами - звенящая тишина, как бывает в оке бури, в самом центре смерча.

Может, поэтому до меня не сразу дошёл смысл его слов и я продолжала смотреть на шэ-аца во все глаза.

Ты в миллион раз лучше своей голограммы, - раздалось в моей голове и внизу живота что-то отозвалось на голос.

Проклятье ши - не только в нашей красоте, плодовитости и продолжительности жизни. Настоящее проклятие - в бессилии перед проклятыми шэ-арцами.

Мы умеем насылать иллюзии.

Они же воздействуют на физиологию мыслью.

Они - единственные существа во вселенной, кто смог приручить ум. Сделать его помощником, рабочим инструментом, холодным, бездушным альтер-эго. Симбионтом, который никогда не ошибается.

Монстры, состоящие из горы рабочих мускулов и холодного, трезвого, как у машин, интеллекта. О шэ-арцах ходят слухи, что они создают свои хитроумные приборы одной лишь силой мысли. И отчасти это правда. Они видят нас, детей зелёной планеты, насквозь. Они считывают наши эмоции словно ультрасовременным сканером, и, воздействуя на определённые участки мозга и других органов, с лёгкостью и беспечностью ребёнка, играющего в куклы, ставят нас на колени.

Нас муштруют не страхом, не болью.

Нас воспитывают, превращая в послушных животных, удовольствием.

Способность переживать неистовое наслаждение тоже может стать проклятием.

Он отпустил мой подбородок и отступил на пару шагов, беззастенчиво меня разглядывая.

Его взгляд, обжигая, прошёлся по холмикам пышной груди, от чего соски под прозрачной тканью съёжились, словно намереваясь её порвать. Мазнул по талии, чуть впалой линии живота. А на интимном месте задержался так надолго, что к щекам прилил жар, а голова закружилась.

На Отборе и Распределении на меня уже смотрели, как на вещь или породистую кобылицу, словно пытаясь назначить мне цену.

Сейчас на меня смотрели, как на удачную покупку. Как на собственность.

И при этом копались в моей голове, как дитя в песочнице. Раскладывали по ящичкам мои собственные желания, стремления, цели… раскладывали и запирали на ключ. В центре, в столпе сияющего света размещали совсем иное.

Желание чувствовать. Желание наслаждаться. Покоряться… С затаённым дыханием слушать мысленные и не только команды господина. Хозяина моей жизни.

- Я думал, ваша культура наказывает встречать господина с опущенным взглядом и головой. А когда он входит в комнату, опускаться на колени и касаться лбом своих ладоней в знак покорности и открытости наслаждению, которое лишь он способен подарить.

В такт его хриплого голоса внутри словно сжалась невидимая пружина и никогда мне не хотелось ничего так, как того, чтобы она разжалась. Выстрелила, задрожала, растекаясь по всем уголкам тела невероятной силы экстазом, удовольствием. Удовольствием, которого я ещё не знала… Но которое после этой ночи станет смыслом моей жизни.

Несмотря на это, я не опустила взгляд. Продолжала смотреть прямо в его чёрные глаза. Смотреть с вызовом.

- Что вам известно о нашей культуре? Ши никогда не стояли на коленях и не будут стоять добровольно, каким бы лакомым куском нас ни манили! Вы - захватчики, завоеватели! Вы забыли - что вы - всего лишь гости на нашей планете. Гости, которые злом отплатили на священные законы гостеприимства. А-ах!

Я невольно схватилась за низ живота. Такое ощущение, что внутри выстрелила огненная стрела. Низ живота наполнился неведанным томлением, по телу волнами стала растекаться будоражащая кровь нега.

Чувствуя себя затравленным зверем, я подняла взгляд на захватчика.

Он улыбался.

- Ты сильная и смелая. Не каждая решится играть с платой дрона. Но ты всего лишь ши и любой шэ-арец сломает тебя в два счёта. Не вынуждай ломать себя. Не сопротивляйся своим желаниям.

- Это не мои желания! - выдохнула я сквозь зубы и снова ахнула.

Мир подёрнулся бархатной, как звуки его голоса, дымкой. От неё закружилась голова, грудь налилась непонятной тяжестью, соски зудели почти болезненно. Хотелось трогать их, чтобы хоть немного унять это жжение…

- Умна, смела, непокорна, - проговорил шэ-арец.

И умопомрачительно красива, - раздалось в моей голове.

- Изысканное сочетание.

По-прежнему улыбаясь, он шагнул навстречу и протянул руку.

Я подумала, что это, должно быть какой-то дурацкий ритуал, вроде как демонстрирующий, что я принимаю его власть надо мной и покоряюсь хозяину своей жизни. Поэтому я торопливо спрятала руки за спину.

Он усмехнулся широко, по-мальчишески, взгляд при этом оставался холодным.

В следующий миг он подхватил меня на руки. Так легко, словно ничего не вешу. Я сжалась, как зверёк в западне, стараясь не думать о том, каким жаром веет от его сильного тела. Я ощущала его дыхание на своей коже.

Со мной на руках он пересёк комнату в несколько шагов. Развернул меня в воздухе, как тряпичную куклу и бросил навзничь на пугающих размеров ложе.

Я попыталась привстать, но одним лишь касанием пальцев к груди он оставил меня в этом беззащитном положении.

Моя голова была запрокинута, потому что я лежала на покрывале из своих волос. Его лицо было так пугающе близко, что я затаила дыхание, боясь, что вот-вот его губы коснуться моих. Или при этом я боялась себя, своей реакции на захватчика?..

Он усмехнулся и отпрянул. Я задышала.

Устроившись на самом краю кровати от скользил по мне взглядом предвкушающего ужин хищника. Наконец, снова заговорил со мной.

- Раздвинь ножки, девочка. Дай мне посмотреть на тебя.

Помотав головой и зажмурившись, я сжала колени с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.

Иссиня-чёрные пальцы легли на холмик груди, чуть сжали, затем принялись перекатывать между пальцев сосок.

Между ног почти обожгло и я со всхлипом распахнула их, словно надеясь остудить внутренний пожар.

Другая ладонь легла на вторую грудь и я невольно выгнулась дугой. Отвратительное чувство. Ощущать себя флейтой, или, скажем, ситарой в руках опытного музыканта, чьи пальцы перебирают струны, приноравливаясь к новому инструменту…

Его ладони скользнули вверх, к горловине ничего не скрывающего наряда. Рванули - и в следующую секунду я уже лежала перед шэ-арцем обнажённая, с бесстыже распахнутыми ногами.

Я ожидала, что он взгромоздиться на меня прямо сейчас. Я видела, как жеребец кроет кобылу и не тешила себя иллюзиями касаемо того, что происходит в спальнях захватчиков…

Но он распрямился, а затем и вовсе встал на ноги.

Невзирая на то, что больше всего мне хотелось зажмуриться, я смотрела на него снизу-вверх во все глаза.

Он сбросил с себя длинную рубаху, похожую по крою на кимоно без рукавов и остался лишь в лёгких свободных брюках.

Воплощение ночного демона. Воплощение бога войны. Воплощение космоса.

От его иссиня-чёрной плоти веяло звериной силой, какой-то первобытной мощью и могуществом. Под гладкой и нежной на вид кожей перекатывались бугры мускулов. Широкая, мощная грудная клетка, симметричные кубики на животе… Тонкая талия и узкие бёдра.

Я перевела взгляд на его лицо. Чёрное. Бесстрастное. Идеальное и такое пугающее.

Жёсткие волосы, сплетённые в множество тугих кос, падают на могучие плечи.

Он смотрел на меня нагло, развязно, цинично. С видом победителя.

И под этим взглядом почему-то никак не получалось свести вместе колени…

А потом он неожиданно опустился прямо на пол.

Так, что его взгляд оказался напротив самого беззащитного. Самого сокровенного.

Совершенство, - хрипло прозвучало в моей голове.

Глава 3. Лила МакУилан

Три года назад

Я готова была сгореть от стыда от его пристального, хозяйского взгляда.

Но вместо этого лишь ещё больше ныла грудь, а между ног становилось горячо… и мокро.

Я всхлипнула, когда чужие пальцы мимоходом прошлись по нежным складочкам, а потом один из них погрузился в горячую влажную глубину.

Я буквально кожей почувствовала, как он доволен моей реакцией и, закусив губу, умолкла.

Палец дрогнул внутри и по телу словно пошли разряды тока.

- Ты знаешь, почему пользовалась относительной свободой? - раздался его хриплый голос.

При этом палец покинул моё лоно и внутри стало как-то болезненно пусто…

Медленно, как в кошмарном сне он поднёс палец к губам и облизал его, обильно смачивая слюной. Чтобы в следующий миг раздвинуть пальцами другой руки складочки, словно намереваясь приподнять их выше, а тем же пальцем надавил на мгновенно отозвавшееся местечко. Я и не подозревала, что в моём собственном теле скрыта такая предательская «кнопка».

Я вздрогнула всем телом, выгнулась, ощущая невероятное желание сжать свою грудь, теребить соски, пока это наваждение не закончится или пока не случится что-то, что освободит меня от этого странного томления.

В следующий миг он убрал палец и против воли из моей груди раздался разочарованный стон.

- Отвечай, когда я спрашиваю, - раздался приказ. Таким тоном, что я не посмела ослушаться.

- На Отборе, а-ах, - я снова выгнулась, потому что его палец вернулся во влажное местечко между складочек и принялся совершать круговые движения вокруг этой самой «волшебной кнопки». - На Отборе мне сказали, что я достанусь правящему клану… На моём теле поставили опознавательный знак…

Мои пальцы прошлись по низу живота, по сверкающему рисунку в виде двух перекрещенных треугольников. Огненный и ледяной.

- Мне разрешили учиться, потому что… - я так и не смогла произнести слово «господа», - потому что… а-а-ах! Потому что вы, захватчики цените образование.

«Господа ценят образованных игрушек», - прозвучал в голове голос дуэньи.

Но захватчик не давал сконцентрироваться на воспоминаниях.

Его настойчивый палец потеребил чувствительное местечко. Грубо, почти болезненно. Но отчего-то это возымело обратный эффект. По телу заскользили волны запретного наслаждения.

- Правильно, - снова раздался его хриплый голос. - Мы любим укрощать строптивых. Не пройдёт и часа, как ты будешь извиваться в моих руках, кричать, просить взять тебя. Брать снова и снова.

- Нет! - вырвалось у меня.

- Что ты сказала?

В этот момент он отнял руки и я закусила губу до крови, чтобы не застонать в голос от мучительного разочарования.

- Вы… ничего… не можете без этих своих… Штук, - прерывисто выдохнула я и часто задышала. - Вы… сами по себе ни на что не способны. Я реагирую на вас, потому что вы вынуждаете меня. Силой своей мысли. Если бы не это… Если бы не это… а-а-ах…

Его ладони легли на мои колени, разводя их по сторонам ещё шире. Сам ша-эрец приподнялся, возвышаясь надо мной.

Было странно видеть контраст наших тел. Алебастрово-белое и иссиня-чёрное, как священный знак гармонии мужского и женского начал.

- Но разве ши не насылают иллюзии? - спросил он, вынуждая поднять взгляд на его бесстрастное лицо. Впрочем, чувствовалось, что мои слова его задели.

- У людей всегда есть выбор - принимать правила игры ши или нет, - выдохнула я. - Они отдаются нашим иллюзиям добровольно.

- Выбор, - задумчиво проговорил шэ-арец. - У женщины не может быть выбора. Право мужчины - предоставить ей возможность выполнить свой долг перед ним. Долг покорности. Долг любви. Восхищения. Что ж, если не хочешь мысленных приказов, попробуем по-другому. Ты сама увидишь, что это ничего не меняет.

Я не успела ничего ответить, а в следующий миг стало поздно.

Он накрыл властным горячим ртом самое сокровенное местечко на моём теле. Я забилась, затрепетала, но его руки на моих бёдрах держали крепко. Он принялся играть с чувствительным бугорком влажным, немного шершавым языком. Описывал им круговые движения, касался самым кончиком, а потом резко надавливал, нежил и посасывал, словно пил меня. Пил и не мог напиться.

Я извивалась на алых простынях, время от времени выгибаясь дугой и кусая губы в кровь, чтобы не кричать от острого, беспощадного наслаждения.

Я словно попала в водоворот сплошного желания, бесполезно было пытаться выплыть, чем больше я сопротивлялась, тем сильнее меня тянуло на дно…

Тогда я словно разжала пальцы и понеслась, полетела куда-то вниз.

Кажется, на какое-то время меня не стало, потому что следующее, что я услышала словно издалека мой собственный, полный безысходности и наслаждения крик.

Следующее, что я увидела - склонившееся надо мной лицо шэ-арца. Он вглядывался в мои глаза, скользил взглядом по губам с видом циничного, жестокого превосходства.

Я показал тебе твою слабость, ши, - говорил этот взгляд. - И это только начало…

Тогда я впервые осознала, что это не сон. Это явь. Я в доме шэ-арца. Захватчика. Полностью в его власти. Сломленная. Но не покорённая.

То, что он прекратил своё воздействие на меня, давало мне надежду. И, какую-никакую, а уверенность.

- Ты как, девочка? - спросил он, усмехаясь. - В наши планы не входит, чтобы ты отключилась на всю ночь, не так ли?

С трудом переведя дыхание, я проговорила, пристально глядя в его глаза:

- Бывало и получше.

И облизала губы.

В следующий миг его рука легла у основания моей шеи. Мягко, как лапа гигантского леопарда. Он не давил, не сжимал пальцы, но у меня отчего-то потемнело перед глазами.

- Никогда не ври мне, ши, - сказал шэ-арец и я поспешно закивала. Тьма отступила. - И обращайся ко мне господин. Привыкай.

Воспользовавшись тем, что он отнял руку, я попыталась отползти. Не вышло.

- Меня зовут Лилейн, - вырвалось у меня. Подумалось, как странно представляться после того, как он раздел меня и ласкал… там.

Шэ-арец посмотрел на меня с любопытством.

Его ладонь легла мне на грудь, ощутимо сжала, вторая скользнула между бёдер. По коже побежали предательские удары тока. Я едва в себя пришла от пережитого удовольствия, а тело, похоже, жаждало повторения…

- Лилейн, - он перекатил на языке моё имя, словно пробуя его на вкус. При этом его руки продолжали хозяйничать на моём теле, - это такой цветок. Красивое и подходит тебя. Но оно, как и твои глупые планы и надежды, девочка, осталось в прошлом. Я буду звать тебя Лила, что значит, игра богов.

- Мне нравится, - дерзко ответила я. По-крайней мере, хотелось верить, что дерзко… - Лилой называется озеро на вашем священном спутнике. Вы проходите в нём посвящение.

- Ты хорошо образована, - с этими словами шэ-арец ущипнул меня за сосок и я ойкнула. - Но сейчас ошиблась. Место нашей священной инициации называется Лилу.

Не успела я открыть рот, как на него легла горячая ладонь.

- Ты слишком разговорчива для невольницы, ши, - прошептал шэ-арец, и, склонившись к моему лицу, прикусил мочку уха. Затем поцелуи спустились на шею, наполняя нутро жарким трепетом.

Вторая рука шэ-арца продолжала хозяйничать на моём теле. Которое, как назло, отзывалось на умелые ласки самым бесстыжим способом.

Захватчик не солгал: он больше не воздействовал на меня ментально, но лучше бы не прекращал... Лучше бы я думала, что меня подчиняют нечестным способом, чем в такой момент находиться в этой ослепляющей ясности. Когда осознаёшь, что сама реагируешь на близость шэ-арца. И не просто реагируешь. Ждёшь чего-то большего. Жаждешь этого… Всем телом. Всем существом.

- Вот так, ши, - прошептал захватчик в то время, как его руки продолжили творить невообразимое с моим телом. - Так гораздо лучше.

- Меня зовут Лилейн, - простонала я сквозь зубы в тщетной попытке убрать его руки.

Я не успела понять, что произошло. Пришла в себя, тяжело дыша, уткнувшись лицом в простыни. Одной рукой шэ-арец придерживал меня за шею, как нашкодившего котёнка, второй оглаживал спину, ягодицы, бёдра.

- В любой другой раз я не стал бы говорить с тобой, ши. Ты заслужила наказание за длинный язык. Скоро ты убедишься, я умею наказывать… Но сегодня твой первый раз. От него многое зависит, не так ли, девочка? Он должен стать для тебя особенным.

С этими словами он прикусил моё плечо и я вскрикнула. Не от боли, от неожиданности.

Ведь это в крайней степени неожиданно, когда твоё тело превращается в сплошное желание. Хмельное, исступлённое. Неистовое.

Его пальцы скользнули между бёдер, поднялись вверх, раздвигая складочки и принялись настойчиво гладить бесстыже мокрое местечко, вынуждая меня жадно хватать ртом воздух.

Лучше бы он воздействовал на меня ментально!!

Лучше бы приказывал испытывать удовольствие, лучше бы ломал, подчинял своей воле!

Мелькнула мысль, что я больше не смогу смотреть в зеркало, видеть своё отражение… Смотреть на ту, что самым постыдным образом таяла в руках ненавистного захватчика…

- Горячая девочка, - прошептал на ухо шэ-арец. - Настоящая ши. Жадная до удовольствия сучка…

Я ахнула, пытаясь привстать, вырваться, но шэ-арец держал крепко. Впился грубым поцелуем в шею, будто заклеймить хотел, при этом между ног упёрлось что-то горячее и твёрдое, что-то пугающих размеров.

- Хочешь, чтобы тебя оттрахали сзади, девочка? - хрипло прошептал шэ-арец.

Я что-то промычала, надеясь, что это выглядит протестом. К своему стыду и позору это больше походило на призыв…

Меня грубо, рывком, развернули.

Горячий рот накрыл один сосок, пальцы второй руки принялись щипать за второй.

Он одновременно нежил меня языком, посасывал, прикусывал, перекатывал между губами и… щипал, оттягивал, дёргал… до боли. До сладкой ноющей боли между ног, до тумана, окутывающего сознание. До какого-то иступлённого, эйфорического желания.

- Запомни, девочка, - хрипло проговорил шэ-арец и я завозилась, застонала под ним, проклиная себя за эту слабость. Было мучительно больно оттого, что он прекратил… - Воины Шэ-Ара больше всего ценят покорность в своих женщинах. Будь покорна и благодарна - и тебе будет хорошо в моём доме. Будь истинной ши. Послушной шлюшкой.

Он ломал меня. Жёстко. Беспощадно. Низводил до места домашней зверушки, которая радуется хозяину. Которая горло перегрызёт за его ласку. Но в то же время что-то внутри оставалось незатронутым. Неприкосновенным. Ши верят, что чтобы ни происходило, душа останется незатронутой. А значит ему не сломить меня!

- Пожалуйста, перестаньте, - выдохнула я. - Прекратите мучить меня…

Захватчик пристально посмотрел мне в глаза. Я подумала, что ещё секунда - и я закричу. От этой бесстыжей безысходности. Порочной, развратной… Жаркой до боли.

- Смотри на меня, - приказал шэ-арец. - Я хочу видеть твои глаза в миг, когда я стану хозяином твоей жизни. Единственным хозяином и повелителем. Ты поняла меня?

Я закивала, молясь, чтобы всё это поскорее кончилось… И в то же время я желала, чтобы это произошло. Так, как не хотела, наверное, ничего в жизни, вообще ничего.

Он расположился между моих распахнутых ног, возвышаясь надо мной, как статуя чёрного колосса. Огромный, сильный, безжалостный.

Я не выдержала его пристальный взгляд. Опустила глаза вниз, к горячему (я ощущала его жар кожей своих бёдер) подрагивающему члену. Такому огромному, что дыхание в ту же минуты буквально спёрло от ужаса. Он… он же не… не влезет!!

Я замотала головой, и, не отрывая от него взгляда, попыталась отползти назад.

Меня рывком вернули обратно.

- Смотри мне в глаза! - приказал захватчик.

Я вздрогнула, но не посмела ослушаться.

Стоило поднять взгляд, как его палец скользнул между складочек и безошибочно нащупал чувствительный бугорок. Буквально пара касаний - и я снова возненавидела себя. Потому что от его прикосновений мне становилось плевать, решительно на всё… Хотелось одного: чтобы он не останавливался. Чтобы делал со мной всё, что считает нужным… Наверное, так ши и становятся рабами, мелькнуло в голове. И эта мысль болезненно резанула по сердцу.

- Ты хочешь меня? - хрипло спросил шэ-арец, не отрывая взгляда. - Хочешь принять хозяина твоей жизни, господина твоего тела? Хочешь?

Ласки его становились всё более неистовыми. Волны желания больше не прокатывались с трепетом, а хлестали! Грозили захлестнуть с головой!

- Да, - выдохнула я.

Потому что это было правдой.

Циничная, самодовольная ухмылка на миг мелькнула на его идеальном лице.

- Тогда проси! - прорычал он. - Умоляй!

Я задрожала крупной дрожью, зажмурилась… Но от легкого унизительного хлопка мигом открыла глаза.

- Проси! - повторил он.

Я перевела дыхание.

- Сделайте это. Воздействуйте на меня ментально. Прикажите… испытать удовольствие, - прошептала я.

Пусть лучше так, нежели запомнить свой первый раз как полное и безоговорочное поражение. Лучше по принуждению, чем осознавать, что я хотела близости с этим шэ-арцем, как не хотела вообще ничего в жизни.

Его глаза сверкнули и я решила, что он разгадал мой план.

Но в следующий миг его губы растянулись в улыбке.

- Жадная девочка. Хочешь усилить удовольствие, не так ли?

Я часто закивала, надеясь, что это выглядит искренне.

- Никакого воздействия, - хрипло выдохнул он. - Удовольствие ещё надо заслужить. Считай, что ты наказана за свой длинный язык. Но позже мы и ему найдём правильное применение.

Я не успела ответить. Что-то огромное упёрлось в бесстыдно мокрое местечко. Я дёрнулась, но ощущение успело смениться другим: чувством распирания в самом низу.

Шэ-арец пригвоздил меня к кровати, надавив рукой чуть ниже основания шеи. Второй до боли сжимал бедро, приподнимая мою ногу. Должно быть, чтобы легче войти.

- Смотри на меня, - приказал он снова и в его черных в золотых точках глазах я увидела, как мои собственные расширились, а зрачки заняли практически всю радужку.

Чувство распирания внизу становилось нестерпимым, что-то внутри отзывалось пульсирующей болью и одновременно с этим волна желания пошла на спад.

Он приблизил своё лицо к моему и я подумала, что вот сейчас, в эту самую секунду, он поцелует меня. Мне отчего-то до дрожи захотелось, чтобы он меня поцеловал.

Он вторгся дальше одним рывком, как захватчик на завоёванную территорию.

В тот миг, когда мир взорвался от боли и исчез остался только этот его взгляд. Взгляд хозяина. Взгляд победителя.

Постепенно боль отступила и мне перестало казаться, что меня сейчас разорвёт изнутри. Вместо это вернулось неутолённое желание, которое захлестнуло с какой-то новой, яростной, неистовой силой.

Я готова была поспорить, что шэ-арец сразу услышал перемену в моих ощущениях.

Потому что он начал двигаться. Сперва осторожно, словно сдерживал себя, потом всё более бесцеремонно, всё более настырней…

Я не знаю, сколько это длилось. Мир словно перестал существовать, сдвинулись и перемешались границы пространства и времени. Казалось, глаза захватчика расширились, утягивая меня в свою глубину и я беспомощно барахталась в этом искрящемся, переливающемся удовольствии. Бесстыдном, запретном. Таким необходимым и желанным… Удовольствии, которое с этого момента должно стать смыслом моей жизни.

В эту ночь я стала истинной ши. Мастерицей иллюзий.

Эта особенность появляется у нас только после первой ночи с мужчиной.

В эту ночь он брал меня ещё несколько раз. Сколько? Не помню. К утру я просто сбилась со счёта.

Губы захватчик по-прежнему не целовал, но его руки… Они творили что-то невообразимое с моим телом.

В какой-то момент мне показалось, что моя кожа светится. Словно соткана из океана сверкающих звёздочек.

И стоило чёрной ладони шэ-арца сжать, смять моё тело, как золотые сверкающие потоки принимались стекаться в это место, заставляя снова и снова мечтать о том, чтобы он взял меня. Трахнул. Как послушную шлюшку. Именно такой он хотел меня видеть.

Ближе к утру он провёл ладонью по сверкающему рисунку внизу живота и знак принадлежности правящему дому исчез. Хозяин моей жизни посчитал, что у меня слишком совершенная кожа, чтобы украшать её рисунками.

Когда первые лучи зари расцветили небо, меня, наконец, столкнули с кровати.

Когда шэ-арец остаётся на ночь у невольницы, на кровати спит он. А она… на специальной подстилке у его ног.

Помню, я хотела пошевелиться, но на это совершенно не было сил.

Взгляд упал на розовый треугольник внизу живота. Непривычно пустой. Я привыкла жить со знаком. С клеймом. По которому ши отследят в два счёта. Его больше не было.

Как не было и ментального воздействия захватчика.

Глава 4. Лилу МакУилан

Чем больше я приближалась к кабинету, в котором, по словам ученицы, располагался оплативший меня шэ-арец, тем больше усиливалось ощущение, которое я никак не могла забыть эти годы. Мой самый частый ночной кошмар. Мой ежедневный ужас. Даже тени мысли о нём хватало, чтобы оживлять ком в горле, который стягивает, словно удавкой, заставляет сердце замереть испуганной птицей, угодившей в силок…

Ощущение, словно еду в лифте без стенок. Падаю во враждебный, ослепляющий свет.

Спокойно, Лилу, спокойно. Быть может, это ещё не он. Не ты первая, не ты последняя. Худшее, что может с тобой произойти - ты проведёшь ночь с шэ-арцем. Ты пережила подобное три года назад и выдержишь снова. Говорят, во второй раз уже не больно.

Не ври себе! Не смей!

Если это тот, от кого ты сбежала, он не отделается одной ночью!..

Что же будет со мной? С остальными девочками? С Агентством?

Я не стала пользоваться панелью. Открыла дверь вручную. Как будто одна секунда драгоценной свободы может что-то изменить.

В мысленном потоке каскадом неслись картинки из прошлого: полумрак комнаты, чёрное эбеновое тело, возвышающееся надо мной, горячие, распутные прикосновения захватчика…

Дверь распахнулась и в глаза ударил свет.

Я уже знала, что так воздействует ментальная энергия шэ-арцев.

Считывается энергетическим полем ши, как свет.

Он вальяжно развалился на диване. Но даже сидя, он, казалось, занимал всю комнату. При этом сразу возникло ощущение, что он смотрит на меня сверху вниз. Я и забыла его размеры. Гигантская чёрная гора из литых мускулов. Даже дорогой костюм из чуть переливающейся ткани не скрывал развитой мускулатуры.

Мне не надо было смотреть на его лицо, чтобы знать, что это он.

Об этом я узнала по реакции собственного тела.

Несколько лет игры в кошки-мышки разбились в дребезги, словно один миг.

Захватчик был здесь.

И глупо тешить себя иллюзиями. Он пришёл за мной.

Воспользовавшись тем, что он молчал, разглядывая меня, я разглядывала его тоже.

Бесстрастное, словно вырезанное из куска чёрной скалы, лицо. Идеальные черты. Глубокие, как ночь, глаза в золотых искрах. Огромная чёрная рука на ручке дивана. Небрежно закинутая на колено нога в начищенном до блеска ботинке. В его позе читалось расслабление, и только по прищуренным глазам и плотно сжатым губам становилось понятно: расслабление мнимое. Так выглядит чёрный леопард перед прыжком.

Мой взгляд случайно упал на зеркало за его спиной и рука непроизвольно дёрнулась вверх, заправляя выбившуюся прядь за ухо. Зеркало бесстрастно отражало застывшую на пороге фигурку с пышными формами. В маленьком чёрном платье и на умопомрачительной шпильке. Именно обувь отличает тильдэ, золотоискательниц. Невольницам полагается носить серое и ступать бесшумно, как тени. Компаньонки ходят уверенно и уязвимо одновременно, покачиваясь на высоченных каблуках.

Я вздрогнула всем телом, когда он заговорил.

- Ты выбрала имя Лилу? Смело. Дерзко. И очень глупо.

Глупо-не глупо, но ты не мог найти меня целых три года. Тебе мешала твоя гордыня и самоуверенность. А теперь моя самоуверенность погубила меня…

- Так меня называла мама, - я сама не ожидала, что мой голос прозвучит так уверенно. Внутри всё дрожало. Но я уже не та напуганная девочка, которую отдали захватчику. За эти годы довелось видеть всякое…

- Ты знала свою мать?

Брови захватчика столкнулись у переносицы, в голосе прозвучала скрытая угроза.

- Я была ребёнком. Мне хотелось иметь мать. Их было много… женщин, которые заботились о нас, детях. Я выбрала самую красивую из них и решила считать её мамой.

Я солгала. Та ши, что я решила считать мамой не была самой красивой в дистрикте. Но она так звала меня «Лилу, маленькая», что сердце сжималось от какой-то щемящей нежности, в груди всё трепетало. Но рассказать об этом захватчику значило бы навредить ей. Пусть считает меня глупой пустышкой, падкой на внешнюю обёртку…

- Ты лжёшь. Хоть и не во всём.

Все эти годы из моей предательской памяти никак не хотели стираться его черты. Но голос… Хриплый, низкий, глухой, с громовыми раскатами и рвущейся сквозь ураган бурей я успела забыть.

- Подойди.

Вот так. Бросил, как собаке. А если не подойду, что?

Я всё же сделала пару шагов, опасаясь, что он прикажет ментально. Дёрнет, как собаку за поводок. Но он не спешил.

Он смотрел на меня с видимым удовольствием. Он ухмылялся.

- Не нравлюсь? - спросила я с вызовом. А что? Мне, кажется, нечего терять. - Я по-прежнему не падаю перед тобой ниц, не стучусь лбом о пол в знак смирения, воспитания и чего-то там…

- Ты и в прошлый раз не падала, - парировал он.

- Тебе пришлось применить силу, чтобы опрокинуть меня на спину.

В тот же миг он оказался рядом. Возвышающийся надо мной, как гора. В глазах так и сверкают крошечные молнии, крылья носа хищно подрагивают.

- Никогда не лги мне, ши, - хрипло проговорил он и я почувствовала, как воздух в комнате стремительно заканчивается, как меня бросает в жар. Ощущение было недолгим. Воздух вернулся, но жар никуда не делся.

Я промолчала. Потому что знала это так же, как и он: в прошлый раз, в единственный раз, когда я была с мужчиной, шэ-арец и вправду не применял силу.

Его пальцы прошлись по моим волосам. Мимоходом, небрежно. Он чуть оттянул локон и тут же выпустил. Рыжий сполох закрутился пружинкой обратно.

- Волосы женщины - её слава, - задумчиво поджимая губы, проговорил шэ-арец. - Её богатство.

- Предпочитаю иные блага, - не удержалась я.

Я всего ожидала от захватчика. Что ударит, заставит опуститься на колени. Запустит пятерню в волосы и оттянет голову назад…

Но он засмеялся. Коротко. Резко. А глаза оставались холодными. Поэтому смех шэ-арца пробрал до мурашек.

- То, что ты любишь деньги, ши, я заметил, - в голосе его было столько презрения, что будь во мне хоть капля совести по отношению к его проклятому племени, ему бы удалось пристыдить меня.

- Я взяла ворованное, - процедила я сквозь зубы. - То, что вы, захватчики, украли у моего народа. То, что по праву принадлежит Ши-Ци.

Меня всё-таки взяли за волосы. Крепко. Больно. Оттянули голову назад.

Захватчик склонился к моему лицу, вынуждая балансировать на шпильках.

- Ты знаешь какое наказание за упоминание бывшего названия планеты?

- Знаю. Смерть.

Было бы достаточно смелости, я бы ещё плюнула в его глаза. Но смелости не было. Куда-то делась. Как будто её изначально было немного и хватало или на то, что снаружи, или внутри… Я выбрала первое. Путь убивает, космос с ним. Но ши никогда не будет умирать на коленях.

- Спешишь умереть, ши? - губы захватчика растянула циничная ухмылка. - Не торопись. Это всегда успеется. Я говорил не о деньгах. То, что ты украла - бесценно. Где кристаллы?

Я сглотнула. Кристаллы из его сейфа я продала в первую очередь.

Он продолжал вглядываться в мои глаза. Не знаю, что хотел в них увидеть. Страх? Да я итак напугана до икоты, с тех самых пор, когда поняла десять лет назад, что меня переиграли. Раскаяние? Я не жалею ни об одном дне на свободе, ни об одной секунде… Думаю, для такого, как он не так-то сложно развязать язык такой, как я. Почему же он медлит?

- Ты забыла, где твоё место, женщина, - выдохнул он мне в лицо.

- Ты пришёл, чтобы напомнить?

Его губы приблизились к моим настолько, что нас разделяло расстояние всего лишь в волос.

- Я пришёл, чтобы посмотреть, как тебе твоё новое место. Которое ты сама выбрала для себя, добровольно. Место шлюхи.

От него веяло нестерпимым жаром. Хуже всего, моё собственное тело откликнулось на этот жар. Словно та ночь случилась не три года назад. Словно это было вчера. Колени слабели с каждой секундой, грудь ныла, губы горели, как и всё внутри. Словно жидкий огонь разливался по телу. И погасить этот пожар способен лишь он. Это знает он. Это знаю я.

- Лучше быть шлюхой, чем подстилкой захватчика, - выплюнула я ему в лицо.

Я всё-таки достала его. Удар достиг цели.

Рыкнув, как дикое животное, он рванул меня за волосы вниз и вот я уже у его ног, на коленях.

Ши говорят: тот, кто ставит на колени другого, ставит на колени себя. К чёрту мудрость ши! К чёрту заветы! Испокон веков ши учат Прощению. Тому, что любое существо в любом из миров уже прощено. Что нельзя отвечать силой на силу. Что только Любовь, только Сострадание спасут миры. К дьяволу!!! Где она сейчас, моя планета?! Вот же! Как я сейчас, копошится в ногах захватчиков!

Но только позволь мне подняться - я перегрызу тебе глотку. И кошмары меня потом не замучают. Наоборот, исчезнут. Навсегда.

- Значит, хочешь быть шлюхой, Лилу? - в голосе захватчика звучала угроза.

Всё правильно.

Лилейн - так меня звали в родном дистрикте.

Лила - такое имя дал шэ-арец, отобрав у меня связь с корнями.

Лилу - это имя падшей женщины. С обрезанными волосами, в чёрном обтягивающем, как перчатка, платье, в тонких чулках и на каблуках.

Он впервые назвал меня по имени.

- Ты помнишь, что я пообещал тебе в прошлый раз, ши? - бросил он свысока. - Воины Шэ-Ара всегда держат своё слово.

Я молчала. Заговорю, когда заставит.

- Ты будешь принадлежать мне добровольно. Умолять, чтобы я взял тебя. Будешь просить, стоя, как сейчас, на коленях. Я не стану заставлять тебя. Ведь я знаю твой маленький секрет. То, что ты надеялась спрятать тогда, что неумело прячешь и сейчас. Ты - хочешь меня. Ты хочешь меня так, как способна хотеть только ши. Шлюха. Сама природа создала вас такими. Ты можешь противиться мне, но не ей.

- О, я могу противиться, - прошептала я, не поднимая головы. Он не увидит этого жалкого взгляда снизу! - И это просто охренеть как круто! Я могу. И я буду. Противиться. Потому что ты противен мне, захватчик, воин Шэ-Ара. Ты можешь унижать меня бесконечно. Но я никогда не унижусь перед тобой.

- Посмотрим, - в голосе шэ-арца прозвучала усмешка. И угроза. Опасный, очень опасный баланс…

Нарочито медленно он обошёл меня и вернулся на диван.

Боковым зрением было отлично видно, как вальяжно он в него опустился, на этот раз широко расставив ноги.

- Ползи сюда, - раздался его приказ. - Ползи сюда, как и подобает шлюхе. А затем отсоси мне.

Глава 5. Лилу МакУилан

Три года назад

Первое, что я сделала, когда смогла подняться, это дошла до омывальной. Не для того, чтобы помыться, хоть запах захватчика, казалось, намертво прилип ко мне. Но на омовение сейчас просто не было времени.

Там, среди принадлежностей по уходу за собой, кажется, я видела то, что мне нужно.

И не ошиблась. Маленькие золотые маникюрные ножницы. Они по=прежнему здесь.

Крепко зажав в руке очередную прядь, я отсекала её под самый корень. Оставляя мнимую длину лишь у тех, что росли на макушке. Получалось некое подобие каре.

Если я смогу выбраться отсюда, волосы сильно помешают. Первый же федерал опознает во мне сбежавшую невольницу. А вот тильдэ, «золотоискательницам», длинные волосы не положены. Поэтому есть шанс, что меня примут за шлюху, которая возвращается от клиента в красный квартал.

Сполох за сполохом, рыжие пряди оседали на белую плитку на полу. В домах шэ-арцев всё белое. Идеальное. Как свет, что исходит от них самих и слепит, слепит…

Вскоре белый пол накрыло покрывалом рыжих вьющихся потоков. Я перешагнула через них, выходя из омывальной. Голова казалась непривычно лёгкой, а от выброшенного в кровь адреналина подташнивало.

Шэ-арец спал. Красивый, равнодушный, беспечный.

Он в самом деле слишком высокого мнения о себе, если даже засыпая, не применил ко мне ментальное воздействие? Неужели и вправду думал, что пережитое в его объятиях удовольствие магнитом удержит меня рядом и я не попытаюсь сбежать? Похоже, кто-то поспешил назвать себя высшей расой. Сильно поспешил.

Захотелось взять что-то потяжелее и приложить его покрепче. Чтобы «спал» подольше. Гарантированно дольше.

Сказано - сделано.

В руку удобно лёг металлический тубус от лампы. Торшер сиротливо покатился по полу.

Закусив губу, я занесла руку над захватчиком.

Если мне повезёт, я убью его.

Моя смерть будет ужасной… но одним шэ-арцем в моём родном мире станет меньше. А значит, в нём станет легче дышать.

Сердце грохотало, как бешенное. Безупречное лицо захватчика застилало пеленой. Слёзы душили, сжимая горло, как ошейником.

Не могу… Не могу!!

Проклиная себя за слабость и по-прежнему сжимая в руках тубус я на цыпочках ринулась из комнаты.

Оглянувшись, заметила, что оставляю на безупречно-белом полу алые следы.

Проследив красную запёкшуюся дорожку по коже, поняла, что порезала ухо, когда состригала волосы. Да, если порежешь ухо, кровь долго не остановить.

Подчиняясь внезапной, ударившей набатом идее, я приблизилась к стене.

Закусила и без того искусанную губу, чтобы не застонать от боли, когда сжала порез двумя пальцами и принялась перекатывать между ними. По пальцам тут же потекло тёплое.

Шэ-арцы не знают нашего языка. Зачем господам учить язык рабов?

Но это он переведёт. Я не сомневалась.

Дописав, вышла наконец, из комнаты. Теперь о том, что я не приснилась ему напомнят кровавые следы на полу да одеяло волос на полу в ванной.

И, конечно, надпись на стене.

Я могла убить тебя, пока ты спал.

Но не стала этого делать.

Помни об этом и будь проклят.

Я металась от двери к двери. Мне нужно было раздобыть хоть какую-то одежду. Нет, не хоть какую-то. Ритуальные тряпки невольниц никуда не годились. По ним меня опознают, как опознали бы по длинным волосам.

Когда наткнулась на гардеробную шэ-арца, чуть не завыла от облегчения. Сбегав обратно в омывальную, вернулась с маникюрными ножницами.

Чёрную рубашку превратила в короткую, до середины бедра, тунику. Отпорола рукава длинного плаща, наискосок обрезала большую часть и получился странный, хоть и вызывающий наряд. Хуже всего было с обувью. Но за неимением лучшего обулась в ту, что нашла в своей комнате. Возможно, придётся бежать, и быстро. Лёгкие туфли на низком ходу - то, что доктор прописал.

Я искала выход, когда заметила полоску неонового света из-под одной из дверей.

В доме не было слуг. Это я слышала так же отчётливо, как удары собственного сердца. Шэ-арец почему-то отправил всех, прежде, чем идти ко мне. Зачем? Подумаю об этом при первом же удобном случае. Но что значит этот свет?

Разум говорил искать выход, а рука легла на панель, открывая дверь. Ноги сами собой понесли в комнату.

Оказавшись внутри, я присвистнула.

Да тут целый серверный центр!

Очень опрометчиво на месте шэ-арца оставлять эту дверь открытой, зная, что в его доме кракер.

Хотя после позорного провала с платой он явно не воспринимал меня всерьёз.

Это он зря.

Рискуя быть застигнутой врасплох, я уселась за компьютер. Пальцы запорхали по панели.

Это были два самых длинных часа в моей жизни.

А радость от того, что я прошла, я ломлю, я проникла в его систему была куда ощутимее того удовольствия, которое шэ-арец заставил меня испытать.

Дом захватчика я покидала богатой, очень богатой женщиной.

Если я всё сделаю правильно, а я всё сделаю правильно, ему нипочём не отследить, куда я перенаправила все его счета. Всё-таки повстанцы запомнят моё имя. А мне хватит того, что оставила себе, чтобы спрятаться. Залечь на дно.

Только бы выбраться из этого «элитного» района.

Я шла по переулкам, стараясь не оглядываться. Не привлекать к себе внимания. Шла на полупальцах, имитируя каблук.

Утренняя свежесть била в лицо. Редкие прохожие задерживались на мне взглядами, но никто не останавливал. Ночью прошёл дождь и поэтому улица пахла асфальтом и мокрым камнем.

Я не знаю, как не побежала, заслышав сзади сигнал сирены.

Микроавтобус со знаком федеральной службы остановился вровень со мной. Громкоговоритель приказал остановиться и я застыла, как вкопанная.

Из открывшейся двери выскочило двое федералов в синей форме. Не шэ-арцев. Людей. Это было небольшим, но всё же облегчением.

- Имя.

- Лилу.

- Лилу?

- Простите, сэр. Лилу МакУилан.

- Полезай-ка в машину, ши.

Я хотела побежать. Со всех ног. Чудом удержалась. Они на мобиле, догонят. У них рации и уже моя голограмма. Вызовут подкрепление, я не пробегу и квартала.

Мне придержали голову, чтобы не ударилась о потолок.

На скамьях вдоль отделения для пассажиров сидели две женщины. С обрезанными, как и у меня волосами. Правда, не с такими всклокоченными.

Федерал, тот, что заметил меня первым, не спешил захлопывать за мной двери.

Бросая на меня косые взгляды, он вводил данные в панель.

- Заблудилась, девочка? - спросил он беззлобно. - Как же! Все вы заблудились. И никто не знал, что вам запрещено покидать красные кварталы, так?

Я кивнула.

Федерал хмыкнул. Ему на щеку села муха и он сонно хлопнул по щеке.

- Из какого ты квартала?

Я замешкалась. Боялась ляпнуть глупость. Понятия не имею, что за нумерация здесь, в столице. Тем более в том месте...

- Язык проглотила, девочка?

В голосе федерала явственно слышалась усталость и угроза. Ему явно хотелось домой, отдохнуть после рабочей смены. Стащить с себя форму, развалиться перед ящиком, достать из холодильника пива… Картинка, возникшая в голове, была такой чёткой, что я заморгала.

- Отвечай, когда тебя спрашивают.

- Да не трогай ты её. Видишь, у неё кровь?

Пальцы непроизвольно коснулись шеи. Липко. Так и не удалось остановить кровь…

- Тяжёлая ночка, девочка? С клиентом не повезло?

Сглотнув, я кивнула. Подбородок задрожал.

- Она из тринадцатого, - раздался хриплый женский голос сзади. - Я её узнала.

- Что ж, - мгновенно повеселел федерал. - Тогда всех в один участок.

И захлопнул, наконец, двери.

- Какое тебе дело до этой ши? - размалёванная девица с неестественно длинными ресницами двинула локтем ту, что «опознала» во мне свою. - Все они шлюхи.

Та равнодушно пожала плечами.

- Сама видишь, её порезали. Не повезло малышке. А если документов с собой нет, пустят в обезьяннике по кругу. Чего б и не пожалеть.

Девица фыркнула.

- Я смотрю, больно ты жалостливая. А эти ши - топовые шлюшки. За ночь зарабатывают столько, сколько мы за месяц. Была бы нормальной, поделилась бы заработком. Ты прикрыла её чёртову задницу!

Я вздрогнула, словно меня дёрнуло что-то изнутри. Потом поняла - мобиль просто занесло и мешочек с кристаллами за пазухой впился в кожу. Его я стащила, случайно наткнувшись на сейф. Его и несколько пачек наличными.

Запустив руку за пазуху, я извлекла несколько смятых купюр.

У обоих женщин загорелись глаза.

- Возьми, - я протянула купюры той, что назвала ши шлюхами. - Возьми и дай мне взамен свои документы.

- Чтобы меня вместо тебя по круг пустили, дрянь?

Я пожала плечами. Но руку не спешила отнимать.

- Тебе не привыкать. Но если не хочешь…

И выразительно посмотрела на вторую.

В тот же миг первая передумала и схватила купюры. Мне на колени упал пластиковый прямоугольник.

- Подавись!

Я снова достала деньги и протянула их второй.

- Спасибо. Ты ничего не видела.

Она широко и белозубо улыбнулась мне.

- За такие деньги, крошка, я готова ослепнуть на время.

***

Спустя пар часов (после унизительного досмотра и не менее унизительного допроса) я покинула полицейский участок.

По-прежнему было утро. А ещё снова пошёл дождь.

Я уже знала, что по документам я - собственность дома номер восемнадцать тринадцатого красного квартала.

Добраться туда было делом одного часа.

Так что ровно через час меня выгнали из публичного дома.

- Кати, зараза! Ты, должно быть, хорошо отстегнула ей, ши, если Кати отдала тебе документы!

Полная женщина с дряблой шеей и в платье в блёстках одним махом перечеркнула мои надежды. И документы отобрала.

- Чтобы я пустила в свой дом ши? С ума сошла? Такие, как ты, ошиваются в элитных борделях и являются собственностью Аршарры. А у меня только приезжие. Все с рабочими визами! Мне неприятности с законом не нужны. Вон отсюда!

Так я оказалась на улице. Импровизированный наряд насквозь промок и выглядел мокрой тряпкой. У меня на родине куда холоднее, но здесь какая-то особенная сырость проникала до костей.

После того, как меня схватили за руку в каком-то грязном баре и завопили «Откуда у тебя такие деньжищи, шлюха?!» мне пришлось спасаться бегством. Купюра, понятно, осталась там…

У меня по-прежнему была с собой куча денег, плюс то, что на плавающем счете-невидимке… Конечно, если получится добраться до сети в течение сорока восьми часов… И мешочек с кристаллами, да. Они не выглядели ценными, уж драгоценные камни я отличу. Но, сдаётся, шэ-арец не стал бы прятать в сейф пустышку.

Я по-прежнему была очень богатой женщиной.

Без возможности потратить деньги.

А ещё я начала чихать и кашлять. Но опасалась даже заглянуть в приоткрытую дверь аптечной лавки, чтобы не привлекать внимания.

Пытаясь спрятаться от дождя и пронизывающего ветра я жалась под козырьки, делая вид, что заглядываю в витрины. Правда, спустя несколько минут приходилось продолжать путь. Даже промокшая насквозь, с неровно обрезанными волосами, я привлекала внимание…

Я двигалась по красному кварталу, словно зверь, который обходит ловко расставленные ловушки.

Как-то незаметно на землю спустились сумерки. Дождь перестал, но стало ещё холоднее. Со вчерашнего вечера у меня не было ни крошки во рту, да и ночь была выматывающей…

Нам рассказывали, что ДНК захватчиков совершеннее нашей и во время контакта происходит процесс «подавления генома». Именно после этой трансформации у нас появляется возможность иметь общих детей. Хорошо, что я внимательно слушала дуэнью в школе, на специальных уроках «подготовки». Благодаря знания, полученным в дистрикте я знала, что то, что со мной происходит, не внезапная страшная болезнь. Это после контакта с шэ-арцем я пребываю сейчас в странном состоянии, похожем на просоночное, когда скользишь по тонкой грани, разделяющей сон и явь. Вообще-то мне предписывалось лежать всё это время в постели и пить укрепляющие витаминные коктейли. Потому что тем опаснее это состояние, когда всё происходит не во сне, а наяву. Но нет худа без добра: с странном подобии забытья притупляются ощущения, а значит, завтра, когда действие перестройки под геном захватчика прекратиться, я просто загнусь от адского холода.

Голова немилосердно кружилась. Может, от контакта с шэ-арцем, а может, он пережитого стресса. А может, просто от голода. О нём напоминали ещё и спазмы тошноты. Хорошо, что желудок был пуст. А то бы ещё арестовали, как пьяную…

В один момент ноги просто-напросто отказались двигаться.

Прижавшись спиной к стене, я сползла вниз. Попыталась максимально обтянуть мокрую, липнущую к ногам тряпку и обхватила колени ладонями. Я с севера, мне не привыкать к холоду. А завтра будет новый день. Я обязательно что-нибудь придумаю…

Я многое передумала за этот день, но ни разу не пожалела, что сбежала из тепла и уюта… Гори он синим пламенем, такой уют!

Неожиданно слева распахнулась дверь, а в следующий момент в лужу перед обшарпанным крыльцом кто-то обрушился с размаху.

- Пошла прочь, шлюха! Думаешь, если ши, тебе всё позволено? Можешь засунуть свои принципы туда же, куда и своё драгоценное мнение - в задницу! Скоро на вас на всех наденут ошейники, тогда посмотрим, как покочевряжишься!

Следом за хрупкой фигуркой (в которой я опознала девушку, и, о, радость, ши!) вылетел пухлый чемодан.

Окатив нас обеих ледяной водой из лужи, он распахнулся и пёстрый ворох перевалился через край.

Но ши не растерялась. С завидным хладнокровием она запихнула вещи обратно в чемодан, застегнула его и только затем поднялась из лужи.

Сложив руки рупором, она прокричала в сторону закрытой двери:

- Отсоси у тролля, донна! Мир клином на твоём гадюшнике не сошёлся! Хорошо, что я решила уйти, это моё собственное решение, слышишь?! Уйти до того, как ты растеряешь всех клиентов, до последнего и на твои вонючие двери начнут испражняться бродяги!

Она невозмутимо отряхнулась и только сейчас заметила меня. Надо сказать, это её «отсоси у тролля, донна» вызвало у меня улыбку несмотря на собственное плачевное положение. А «собственное решение уйти» и вовсе вызвало нервный смех.

- Чего хохочешь? - миролюбиво спросила ши, протягивая мне руку. - Побежали отсюда. Донна сейчас спустит на нас своих троллей-охранников вместо того, чтобы следовать моему дружескому совету.

Я приняла помощь и покачнулась на онемевших ногах.

Если бы не ши, вовремя подхватившая меня за талию, нипочём бы не сделать первый десяток шагов.

Спустя полчаса мы стояли за какой-то пристройкой и, клацая зубами от холода, переодевались в сухое из чемоданчика.

- Я - Ша-Миа, - протянула руку девушка и доброжелательно улыбнулась.

- Лилу, - ответила я. - Смело ты со своей донной.

- Я сама себе донна, - фыркнула Ша-Миа. - Вот только соберу начальный капитал… И открою своё агентство. Элитное! Работать в нём будут только ши. Приезжие девчонки нас ненавидят. О захватчиках вообще молчу. Но лучше здесь, чем в их благополучных домах в роли шлюх.

- Агентство? - я нахмурилась и закусила губу. Было в лице Ша-Миа что-то такое, отчего сразу захотелось ей довериться. - У меня есть деньги. Только потратить их не могу. У меня ни номера, ни документов.

- Попала в переплёт, детка?

- Обокрала шэ-арца, - призналась я. - И сбежала от него. Вот, обрезала волосы, видишь? Так непривычно… Федералы привезли меня сюда. Может, ты знаешь, где лучше спрятаться?

Ша-Миа присвистнула.

- Обокрала шэ-арца?! Жжёшь, детка! Ну тогда ты в правильном месте, - она подмигнула и поманила меня за собой. - Эти уроды ни во что нас не ставят. Уверена, он никак не ожидал такой прыти от постельной игрушки.

Я пожала плечами.

- А много удалось утащить?

Я назвала сумму и Ша-Миа присвистнула.

- И будет в десять раз больше, если доберусь до компьютера в ближайшее время…

- Доберёшься, - уверенно пообещала Ша-Миа и суеверно пощёлкала пальцами, пробормотав, что, кажется, кое-кто поймал синюю птицу удачи за хвост.

- Он не защитил паролем компьютер, хотя знал, что я - кракер, - добавила я.

- Ещё и кракер! Притом кракер с денежками. Это мы удачно встретились. Поздравляю, Лилу!

- С чем ты меня поздравляешь? - зубы выбили нервную дробь.

- Ты не просто обвела вокруг пальца захватчика, милая. Ты нанесла самое тяжкое оскорбление его чести.

- Как?..

- Сама подумай: собственность лишила своего хозяина имущества. А значит, у тебя мозгов оказалось больше, чем у него. У тебя! У ши! Расы, которую прировняли к скоту! Ещё и у женщины. Мыслимо ли? Это я тебе скажу, не каждый день случается. Тебе повезло.

- Повезло?! - я даже закашлялась. - И часа не пройдёт, как меня схватят федералы! Удивительно, что я до сих пор на свободе.

Ша-Миа фыркнула.

- Вовсе нет. Оскорбив шэ-арца, ты стала практически неприкосновенной.

- Как?

- Так! Он никому не расскажет об этом. Вообще никому, понимаешь? Даже федералам. Всё равно что признаться, что он оказался глупее домашнего питомца! Он будет искать тебя сам, понимаешь, к чему я?

- Не совсем.

- Ты кракер, - Ша-Миа остановилась под дверью, украшенной объёмной вывеской окорочков на гриле и овощей. Ноздри принялся терзать аромат съестного. - Он будет искать тебя сам. А где искать кракера? Конечно, среди повстанцев или по дистриктам. Но не в красном квартале, сечёшь?

- Почему не здесь?

Ша-Миа фыркнула.

- Шэ-арцы не заходят сюда. Это ниже их достоинства. Знаешь, другие склонны судить по себе? Они считают, что нет занятия унизительнее. Куда, по их мнению, побежит юная невинная девочка, которая сбежала из дома хозяина? В дистрикт, к маме… Куда направится кракер? Конечно, к повстанцам. Так что твоё присутствие среди них только навредит им. А значит только здесь, в столице, ты практически невидимка. Знаешь, как говорят на моей родине? Хочешь что-то спрятать? Положи на самом виду! Если у тебя проблемы с шэ-арцем, не советую покидать это место. А теперь нам не помешает глоток глинтвейна и сочная, только с огня, вырезка…

- У меня нет документов, - напомнила я.

Ша-Миа решительно взяла меня за руку и потянула за собой, на крыльцо.

- У тебя есть денежки, милая. В этом мире они правят балом. Не пройдёт и часа, как мы будем сытые, обогретые и счастливые. И ещё с новыми документами, включая земельный вексель и договор аренды на собственность. Я тебе не говорила? Здесь неподалёку чудное здание, там раньше была пагода. Самое то для элитного агентства.

- Агентства? Какого агентства?

- Агентства постыдных услуг, милая. С этого дня мы с тобой - донны.

Глава 6. Лилу МакУилан

Я с трудом перевела дыхание.

Нельзя давать захватчику достать меня! Как бы он ни старался…

- Ты плохо расслышала, детка? - спросил он и проговорил с нажимом, намеренно растягивая слова. - Я сказал: ползи сюда и отсоси мне. Что-то непонятно? Или ты не шлюха, которую я купил?

Каждое его слово болезненно ввинчивалось в виски.

Хуже всего было то, что он прав.

Я - тильдэ.

Он - купил меня. Оплатил моё время. И услуги. Постыдные услуги…

Я знала, что однажды этот день настанет. Что удаче не вечно держать меня под своим крылом. Я знала, что мне придётся быть с шэ-арцем…

Но только не с ним. Не с ним!

Медленно, как в кошмарном сне я поднялась. Сердце звучало так громко, что, думаю, его стук был прекрасно слышен захватчику.

За эти несколько секунд, что я поднималась, в голове созрел план.

Больше всего эти монстры, так похожие на нас, ценят покорность. Подчинение.

Я буду сопротивляться до последнего.

Я вынужу его применить ко мне их чёртово воздействие!

Он отступится от своего слова.

И в этом будет моя победа.

Я… Мне придётся сделать всё, что он скажет, но не потому, что я этого хочу, как он обещал, а потому, что я не могу противиться его приказам.

Теперь я смотрела на него сверху вниз и это придавало уверенности.

Я покачнулась на каблуках, принимая чувственную позу. Прошлась ладонями по бедрам, заскользила выше, по талии, задержалась на груди. Затем откинула от лица волосы и облизала губы.

При этом не сводила с него глаз, прислушивалась к его дыханию. Оно замерло.

- Хочешь, чтобы я отсосала тебе? - спросила я низким, с хрипотцой голосом. Именно таким разговаривают с клиентами девочки. - Так прикажи мне.

- Я приказал, - ответил он хрипло. - И я не позволял тебе подниматься.

Я с наслаждением потянулась, понимая, что балансирую на краю пропасти.

- Разве это приказ? - я улыбнулась. - Если бы ты приказал, я бы уже отсасывала, как и подобает послушной шлюшке.

Губы захватчика растянулись в улыбке. Глаза продолжали оставаться холодными, а на щеках ходили желваки. Он явно разгадал мой план и хотел показать, что принимает мои правила игры.

- Что же тебе мешает, детка? - спросил он.

Я помотала головой и коротко рассмеялась.

- Ничего не мешает, ни - че - го.

- Так в чём же дело, ши? Ты решила поиграть со мной? Не буду тебя отговаривать, но сразу предупрежу: это плохая, очень плохая идея.

- Какие игры? - я снова облизнулась. - Просто у меня… м-м… недостаточно мотивации…

Я не знаю, как он это проделал, я успела заметить только, как с дивана ко мне метнулся чёрный смерч, но в следующий миг захватчик возвышался надо мной, как гора.

Твёрдые горячие пальцы коснулись моей щеки. Небрежный, даже целомудренный жест, но внизу предательски дёрнуло.

Продолжая поглаживать подушечкой большого пальца, он склонился к моему лицу так низко, что я невольно закусила губу и зажмурилась.

- Впервые слышу, чтобы шлюхе требовалась иная мотивация помимо денег.

Он провёл пальцем по губе, оттягивая её вниз. При этом не отрывал взгляда от моих губ. Было ощущение, что говорит он не со мной, а сам с собой, что я недостойна того, чтобы ко мне обращались.

В груди всё сжималось, леденело, и при этом внизу живота разгорался костёр. Искрил так, словно намеревался вырваться наружу и прожечь платье на мне. Ощущения были, словно я стою в сугробе горячего снега. Сразу и леденит и обжигает.

- Но я ведь непростая шлюха, - нашла в себе силы улыбнуться я.

- Вот как? - с этими словами захватчик обошёл меня.

Я вздрогнула, когда на ягодицу легла его ладонь. А когда сжала, колени так ослабли, что я чудом устояла на ногах.

- Какая же ты шлюха, Лилу? - тихо спросил он, склоняясь к самому уху, щекоча шею своим дыханием. Пронзительное, нестерпимое ощущение! Как же захотелось ощутить на нежной коже его горячие губы…

- Я ведь стала шлюхой потому, что не хотела быть твоей постельной забавой, - прошептала я. - Серьёзный аргумент, не находишь? И, пожалуй, что даже не аргумент, а факт.

- Факты самая упрямая вещь в мире, - тихо проговорил он, накрывая обе моих груди своими ладонями. Он стоял так близко, что я чувствовала, как сзади пульсирует, пытаясь выскочить из штанов, средоточие его мужественности.

- Ну вот, - я не знаю, как мне удавалось устоять на ногах. - У меня серьёзная причина, чтобы не спать именно с тобой, шэ-арец. А значит, чтобы переступить через себя, мне понадобится что-то более действенное, чем твои уговоры.

- Уговоры?! - прорычал он и я буквально кожей ощутила его ярость.

Ура! Я на верном пути! Скоро всё это закончится, совсем уже скоро…

- Я не собираюсь уговаривать тебя, шлюха!

Он принялся с жаром ласкать мою грудь, сжимая её до боли, пощипывая соски сквозь платье. Чего мне стоило не изогнуться дугой в его объятиях знают только боги.

Меня рывком развернули к себе, одной рукой впились в ягодицы, второй скользнули в вырез декольте, извлекая грудь наружу.

Чёрные руки, скользящие по белоснежной коже, ощущение собственной беспомощности в стальном капкане рук захватчика… всё это дико, неистово возбуждало, искушало разжать кулаки, отдать контроль тому, кто сильнее. Кто точно справится с этим контролем…

- Ты сама хочешь так, что между ног у тебя настоящий потоп, и запах твоего желания выдаёт тебя с головой, - прорычал он.

Склонившись к моей груди, он накрыл сосок горячим ртом и по коже прокатились волны наслаждения. Понежил чувствительную плоть чуть шершавым языком, потянул на себя губами, принялся посасывать…

И я осела в его руках. Ноги просто-напросто взяли тайм-аут, колени, задрожав, подкосились.

Оргазм был такой силы, что я на какую-то долю секунды потеряла сознание. Голова беспомощно запрокинулась.

- Ты кончаешь от одного прикосновения, - прорычал он. - Настоящая ши. Настоящая шлюха…

Вот только в тоне захватчика за старательно демонстрируемым презрением мелькнуло что-то совсем иное. Интерес? Восхищение? Нет, не может быть…

- Как всё… замедлилось, - произнёс кто-то моими губами и моим голосом.

Ноги по-прежнему не держали. Если бы шэ-арец отпустил меня, я бы оказалась там, где он хотел меня видеть. У своих ног.

- Замедлилось? - переспросил он и в его голосе вновь послышалось что-то новое. Отличное от того, что он демонстрировал каждую секунду. Что-то человеческое… Участие?

Не знаю, почему, но я ответила.

- Большой взрыв… он происходит миллиарды раз ежесекундно, потому что мир перенаселен. Мир непрерывно разворачивается из пустоты. В том, для чего даже понятия «ничто» - много, проявляется чёрная ткань космоса. В ней загораются звёзды, проступают планеты… на них зарождается жизнь, которая воплощается в нас, просто для того, чтобы посмотреть из наших глаз… сама на себя. Большой взрыв. Бам! И бытие говорит само себе: привет… В древности люди смотрели кадры этого мира из пустоты, как увлекательный сериал, а сейчас всё стало таким реальным…

Захватчик молчал. А когда заговорил, из его голоса ушло то, что побудило меня открыться… ненамного.

- Ты всегда такая разговорчивая после оргазма, детка? Надо будет учитывать в следующий раз, тем более, что твоему ротику есть куда более правильное применение.

Продолжая удерживать меня, он надавил рукой на плечо, вынуждая опуститься.

- Ну же, - хрипло проговорил он. - Сделай для меня то, что я только что сделал для тебя. Доставь удовольствие своему хозяину.

На какое-то мгновения я была, как в тумане. Внизу всё ещё раздавались отголоски сладкой пульсации. И каким бы ни было испытанное удовольствие, этого было ничтожно мало для того голода, что я ощутила, увидев сегодня шэ-арца.

Я не скучала по нему! Мне нет никакого дела до его умелых прикосновений и огня, который просыпается в моём теле в его присутствии!

Но мне невыносимо захотелось большего…

В нашу единственную ночь он не заставлял ласкать себя таким образом. У меня и шанса не было толком разглядеть его. И вот сейчас, когда натягивающий ткань штанов член оказался прямо перед глазами, захотелось высвободить его…Взять в руки, разглядеть то, что в ту памятную ночь не раз дарило мне небывалых размеров удовольствие…

Но он назвал себя моим хозяином. Не клиентом. И это прозвучало искренне.

А значит, я почти добилась своего.

- Ну? - хрипло спросил он, глядя на меня сверху вниз. - Чего ты ждёшь?

- Приказа! - с вызовом бросила я ему.

В ту же секунду меня рванули вверх. Рывком прижали к стене.

Губы шэ-арца оказались так близко, что я часто заморгала.

- Я не буду воздействовать на тебя, ши, - прорычал захватчик. - Ты сама будешь течь, как сучка и умолять дать тебе отсосать.

- Хочешь поспорить? - промурлыкала я, ожидая, что он сейчас меня ударит.

Ударил.

Стена, на которую он обрушил свой кулак, чудом устояла на месте.

Я зажмурилась, замерла, как зверёк в западне.

- Воин Шэ-Ара не спорит с женщиной, - процедил он сквозь зубы.

- Ну конечно, для вас это, должно быть, как спорить с кошкой. Домашних питомцев дрессируют, но не уговаривают.

- Именно.

- Только кошки не поддаются дрессировке, - прошипела я. - И кошки бывают разные. Нас можно заставить выполнять приказы. Но только отвернись… И ударом лапы тигр снесёт тебе голову!

Меня взяли за плечи и ощутимо тряхнули.

- Ты перешла все границы, ши, - прорычал шэ-арец. Он распахнул дверь и вытолкнул меня из комнаты.

Придерживая за локоть, потащил по коридору.

- Что ты собрался делать? - пробормотала я.

- Ты забыла, где место женщины. Я покажу тебе его.

Великий космос! Не собирается же он преподать мне урок на глазах у моих девочек? И клиентов?!

В такое время девочки уже уединились с клиентами в комнатах. Прекрасная звукоизоляция создаёт ощущение, что Агентство спит.

В общем зале обычно пусто.

Сейчас, по мере приближения, я чувствовала, что это не так. Сначала чувствовала… потом стала слышать звуки. Шорохи, ритмичные удары, стоны.

Сегодня не все девочки разошлись по комнатам.

Нескольких задержали внизу. Шэ-арцы. Правящий клан.

Их было с десяток.

Девочек куда меньше.

Обнажённые, беспомощные, они извивались в руках захватчиков. Подрагивающие губы, трепещущие ресницы, наслаждение, делающие безупречные лица ещё прекраснее.

Шэ-арцы брали моих девочек по двое, по трое. С разных сторон, в разные части тела.

Воздух сгустился от запахов разврата и похоти.

Среди компаньонок я разглядела нескольких учениц. В эту ночь мир пополнится ещё несколькими мастерицами иллюзий. Не таким должен был быть их первый раз, совсем не таким… Я им это обещала.

Стоны, мычание, всхлипывание, ритмично двигающиеся тела. Всё это слилось для меня в сплошную пелену, завесу. Доказательство, что я проиграла.

- А-ах, да! Ещё! Ещё!

Ши не могут противиться удовольствию. Не в ладах со своим желанием, когда оно переполняет созданные для любви и наслаждения тела. Не в силах противостоять приказам шэ-арцам.

Им приказывали. Им показывали, где их место.

Шэ-арцы сменяли друг друга, словно ставили себе целью воткнуть свои члены в каждый послушный рот, в каждую беззащитную глубину. Девочки прогибались в пояснице, силились ещё шире развести бёдра, с упоением сосали, подставляя свои тела под хищные руки захватчиков. На белой и смуглой коже проступал узор от соприкосновения с руками захватчиков. Похлопываний, пощипываний, сжатия… Этот узор, эти проступающие алые полосы и синяки оказались последней каплей в чаше.

Я ничем не лучше их.

Я такая же тильде, как они.

Меня можно купить и меня купили.

Я должна следовать приказам, должна заплатить свою цену за собственные ошибки. Они не должны расплачиваться на меня.

Шэ-арец прижал меня к перилам, не давая отодвинуться. Его рука задрала сзади платье. Пальцы отодвинули промокшие насквозь трусики. Палец прошёлся по складочкам и проник во влажную горячую глубину.

Я ахнула, когда он принялся ритмично двигаться. Сознание подёрнулось туманной дымкой, а развратная, полная похоти и запретных наслаждений картина стала до невероятного возбуждающей.

- Что, ши? Хочешь, чтобы тебя оттрахали? - хрипло прошептал шэ-арец сзади. - Попроси.

- А-ах, - вырвалось у меня. Он задвигался во мне быстрее и я всхлипнула.

- Что? Я не слышу тебя, - продолжал дразнить он.

- Я ничем не лучше их, - прошептала я. - Ничем не лучше.

- Громче, ши! - с рычанием приказали мне.

- Чтобы прекратить это, я вынуждена принять твои условия... - мой шёпот был таким тихим, я сама не слышала его.

В следующий миг его палец покинул моё лоно, а меня рывком развернули к себе.

Прежде, чем он успел что-то сказать, я заговорила.

- Я согласна на твои условия, захватчик. Я вернусь в твой дом и буду вести покорную и смиренную жизнь, какая подобает рабыне. Взамен ты подпишешь со мной контракт. Ни один захватчик, в том числе, ты сам не переступишь больше порог этого Агентства. Ни один шэ-арец не тронет больше девочек.

Идеальное лицо шэ-арца не было больше бесстрастным и отстранённым. По мере того, как я говорила, брови его ползли вверх, глаза расширялись, а губы поджимались, словно с трудом сдерживает смех.

Всё же не сдержал.

Когда я закончила говорить, он какое-то время смотрел на меня, словно я только с луны свалилась, а потом, запрокинув голову, расхохотался.

Смеялся захватчик долго и с удовольствием.

И едва уловимые ноты ярости, клокочущие в этом пугающем смехе не сулили мне ничего хорошего.

Что ж. Смейся, шэ-арец. Смейся. Об одном прошу: не забудь, что хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

Глава 7. Рагхар Шэарран

Найти её было охренеть, как сложно.

В мою память, казалось, навеки врезался её силуэт в круге света. Юная, хрупкая, но с пышными формами, она куталась в свои волосы и зябко поводила плечами.

Тот момент, когда она подняла на меня свои глаза, огромные, ясные, как у ребёнка, ярко-бирюзовые, как воды священного озера, я снова ощутил, как его воды смыкаются над моей головой.

Только тогда, на заре юности, я жертвовал свою слабость, расставался с жизнью, чтобы возродиться ещё более сильным, завоевать все миры во Вселенной, положить начало новой расе.

И теперь я тонул в её глазах. В глазах ши.

Поэтому решил сразу поставить её на место.

- Женщина не смотрит в глаза воину.

Она боялась меня. До одури, до одержимости. Я вдыхал её страх, осязал его, как наяву.

Внешне же она отчаянно храбрилась.

Прекрасная рыжеволосая ши. С белоснежной кожей, пухлыми губами, широко распахнутыми глазами цвета бирюзы.

С тонкой талией, которую запросто обхватил ладонями, с высокой пышной грудью и крутыми бёдрами.

Само воплощение порока.

Демон похоти во плоти.

Прежде, чем он завладеет всем твоим существом, возьмёт в плен разум, подчинит чувства, нужно успеть сдавить его горло! Выпустить воздух из лёгких, завладеть совершенным телом, брать его снова и снова, вколачиваясь так, словно решил выбить из ши дух! Нужно успеть поставить ши на колени, прежде, чем…

Её пухлые губы приоткрывались, подрагивали, словно умоляли о поцелуе. Нежно-розовая мякоть рта за влажной полоской зубов таила бесконечное удовольствие… Если не знать, что это капкан, ловушка!

Мастер Контроля не раз повторял, словно вколачивал в наши головы:

- Никогда не целуй ши в губы. Слышишь? Никогда. Они хитры, как лисы. Манят, завлекают. Поцелуешь ши - потеряешь голову. Не дай подчинить себя!

Она не пыталась меня подчинить. Она просто была. Просто находилась рядом и её кожа, казалось, светилась в темноте, а в волосах переливалось живое золото.

Я должен был догадаться, что игры с платой - не более, чем дешёвый трюк. У неё был подготовлен безупречный план с самого начала.

Попасть ко мне в дом.

Своим безошибочным чутьём ши нащупать самое уязвимое место. Эта маленькая дрянь знала, как избавиться от ментального воздействия…

И ей удалось! Я повёлся на её провокацию, как мальчишка!

Как дурак, я собственными руками снял знак с её тела.

Позволил сбежать. Дал обвести себя вокруг пальца.

Лилу МакУилан - имя безумия. Имя одержимости.

В красных кварталах у ши нет имён. Есть только номера. И в этом, демоны нас дери, наш просчёт!

Все эти годы, все эти чёртовы годы я много раз представлял нашу встречу. Она являлась в ночных видениях, была там, как живая и своим присутствием оживляла моё безумие снова и снова.

Я представлял её на коленях. Сломленную. Покорную. Счастливую сдаться на милость победителя.

И в то же время знал, что с этой девочкой не будет так просто.

И это заводило ещё сильнее!

Когда дверь открылась и в комнату вошла она, я чуть не кончил прямо в штаны, как мальчишка. Чтобы было понятнее, скажу так: сперва я увидел её грудь, затем её саму.

Пышные тяжёлые полушария казалось, хотели порвать тонкую ткань, вздымались в такт её частому дыханию.

Эти годы, показавшиеся мне вечностью, совсем не отразились на ней. Это юное нежное лицо я узнал бы из тысячи. Что там тысячи, из миллиона! Гладкая фарфоровая кожа, белая и чистая, как горный снег, сияющие глаза с длинными стрелами ресниц, приоткрытые пухлые губы…

Совершенство…

Когда я узнал, что она обрезала волосы, решил высечь за эту дурь собственными руками.

Но увидев беззащитную открытую шею, рыжие пружинки по сторонам от нежного лица… Удивительно, но такая причёска делала её ещё более юной и порочной одновременно.

На дне её глаз плескался страх, подбородок, который она так дерзко задирала, дрожал.

Я должен был сразу преподать ей урок, сразу развернуть, нагнуть… и отделать так, чтобы ходить не смогла. Чтобы точно стало неповадно бегать от своего господина.

Почти смог. Почти…

Этот одуряющий, развратный и дразнящий аромат её желания словно пригвоздил меня к чёртовому дивану!

Я побоялся, что если сразу наброшусь на её, выдам себя.

Выдам своё безумие.

То, что вынуждало разглядывать её голограмму со спорным (очень спорным!) удовольствием мазохиста. Смотреть на её юное лицо, в то время, как очередная девка отсасывала мне. Мять чьи-то сиськи, вдалбливаться в податливую плоть и сдавливать зубы чуть не до скрежета. Чтобы ненароком не произнести её имя.

Имя той, что осмелилась бросить мне вызов.

Той, что обвела меня, Рагхара Шэаррана, вокруг пальца.

Той, что стала моим безумием.

Моим наваждением.

Она, как и в ту ночь, трепетала в моих руках, забавно кусала губы, чтобы не стонать в голос.

Эта нахалка кончила, стоило мне лишь прикоснуться к ней. Я надеюсь, она не расслышала скрежета моих зубов, пока была в отключке.

Напуганная, обессиленная, застигнутая врасплох она снова осмелилась бросить мне вызов! Она отказалась повиноваться!

Если бы она родилась мужчиной, для меня было бы честью даровать смерть такому противнику. Эта рыжая отчаянная девчонка оказалась куда смелее своих соплеменников. Вместе взятых.

Но на этот раз я хорошо подготовился к нашей встрече.

В прошлую нашу встречу она безошибочно нащупала мою слабость. В этот раз в уязвимое место предстояло бить мне. Найти его было сложно. Поставив расу ши на колени, лишив их свободы выбора, семей, всего того, чем дорожит любой человек, мы лишили их слабости.

Но у Лилу она нашлась.

Оказывается, несмотря на собственную юность, девочка опекает ши, тильдэ, трясётся над каждой девкой своего агентства, как наседка.

Если мои приказы звучали недостаточно убедительно, то вид, как её шлюшек имеют во все щели мои ребята, подействовал на неё, как ледяной душ.

Я не спешил. Великодушно позволил ей посмотреть подольше. Прежде, чем вспомнил, что она ши, шлюха, и бесстыжая картина оргии её завела. Так было даже ещё лучше.

Стыд и чувство вины - рычаги посильнее чувства ответственности…

Когда она обернулась ко мне, глаза её блестели от непролитых слёз.

Сломил! Мне бы опьянеть от победы, но что-то неожиданно сжало горло.

Жалость?! Правду говорят, впусти в своё сердце ши и вмиг станешь тряпкой, послушной глиной в её руках!

Но когда она заговорила…

Я вновь почувствовал себя дураком.

Оказалось, что она хочет контракт!

В её чёртовом положении она смеет диктовать мне условия!

Притом с таким видом, словно ни на йоту не сомневается в том, что я выполню эти её драные условия! Все!

Мне вдруг до боли захотелось впиться в эти губы, вторгнуться языком в её лживый рот, терзать совершенное тело, оставлять следы на безупречной фарфоровой коже…

Не устоял. Коснулся её губ рукой. Они такие мягкие и податливые на ощупь… Не скажешь, что вся эта нежность скрывает опасность, ловушку, скрывает стальной внутренний стержень. Пытаясь вложить в своё действие всю грубость и цинизм, на которые способен, я оттянул её нижнюю губу пальцем, и в этот миг ощутил едва ощутимое прикосновение влажного юркого язычка.

Ведьма!!

В тот же миг запустил руку в её волосы, стянул их на затылке, потянул вверх и на себя, словно хотел приподнять над полом.

Она часто заморгала, приподнимаясь на цыпочки, но взгляд не отвела, не показала, что напугана.

Кто бы ещё пару лет назад сказал мне, что ши способны на противостояние. И кто? Женщина. Само воплощение низости и порока.

Приблизившись к её лицу, я тихо, сдавленным от одуряющей смеси ярости и желания голосом проговорил:

- А почему ты решила, что я хочу вернуть тебя в свой дом? Быть рабыней шэ-арца - великая честь для ши. Нет, детка. Твою роль все эти годы успешно играет актриска. Нет, я поступлю с тобой, как ты того и заслуживаешь. Отныне ты моя личная шлюха. Моя тильдэ…

Больше она ничего не сказала.

Молчала, когда не удержался, подхватил на руки.

Молчала, пока нёс по коридору, словно воды в рот набрала.

Лишь когда, открыв дверь, внёс в комнату и швырнул на кровать, всхлипнула. И утихла снова.

А я, космос меня дери, устал разводить с ней церемонии!

Взявшись за подол сзади, разодрал платье на ней до самой талии одним рывком. Затем настал черёд мокрых трусиков.

Она жалобно вскрикнула, когда вновь поставил её на ноги, а затем развернул от себя и нагнул. Она отчаянно старалась сохранить равновесие, что не очень-то удобно на таких каблуках. Но ши нашла выход. Упёрлась ладонями в кровать и замерла, как статуя.

Вид, открывшийся мне сзади, был крышесносным. Фарфорово-белая кожа, пышная задница, призывно распахнутая, открывающая влажное потайное местечко. Она текла как сучка, но я уверен, так сжала зубы, что чуть не искрошила их в пыль.

Остался один штрих: я нагнулся, и, пройдясь пальцами по её груди, дёрнул декольте, вываливая сиськи наружу.

Она нагнула голову, скрывая за волосами свои глаза, и, дьявол, прогнулась в пояснице. Так, что её задница теперь торчала трамплином, а мокрая щелка приоткрылась ещё больше.

Именно такой и должна быть ши: с широко разведёнными ногами, с задом, открытым для порки или случки, с вываленными, покачивающимися сиськами. И низко опущенной головой.

Я вторгся внутрь одним рывком и она коротко всхлипнула. Но тут же заставила себя замолчать.

До того тугая и мокрая, что меня затрясло, чувство распирания внизу стало болезненным.

Эта ши, будь она проклята, особенная!

Ни у кого больше нет такого лона. Раз побывав в таком, уже не забудешь. Словно тонешь. Причём сам, по своей воле. Так же, как в её глазах. Именно поэтому я решил трахнуть её сзади.

Отыметь, как шлюху, как секс-игрушку.

Грубо. Грязно. Бесцеремонно.

Когда я задвигался, она не издала ни звука.

И это взбесило!

Я принялся бить бёдрами так, словно хотел, чтобы проклятая ши испустила дух.

Вколачивался, вбивался, безжалостно сминал её бёдра, орудовал в ней, как и положено захватчику. Завоевателю. Господину.

Я не сразу понял, что она кричит. Бешеный ритм сердца так стучал в висках, кровь бурлила, норовя разорвать изнутри, что на какое-то время я оглох и ослеп. Но двигался всё так же яростно и исступлённо.

А потом словно издалека стали доноситься крики.

Поначалу я принял их за мольбы.

Я снова ошибся.

Ши кричала от удовольствия.

Прислушавшись к ней, я понял, что она балансирует на самой тонкой, самой острой грани из возможных: удовольствия и боли. Ненависти и всепоглощающего желания.

Она давно сползла бы на простыни, руки больше не держали её, ноги дрожали и разъезжались. Я держал её бёдра практически навесу. Насаживал её на себя со свей яростью, на которую был способен, в то время, как она замерла, елозя щекой по простыне.

Я не собирался удовлетворять её, ещё не хватало заботиться об удовольствии шлюхи…

Но она каким-то образом опередила меня.

За мгновение до того, как мир взорвался чистой похотью, она утробно застонала и забилась в моих руках, сжимая изнутри мой член, выдаивая меня до капли.

Кажется, мир качался. Кажется, я с трудом удержал равновесие.

Разрядка, о которой мечтал все эти годы, которую могла дать лишь она, оглушила.

Должно быть, я отключился ненадолго, потому что пришёл в себя уже на кровати. Я лежал на боку, сжимая ши в объятиях, как самую большую драгоценность в мире.

Что ж. Женщина, отхватившая немалый такой кусок твоего состояния и в самом деле стоит дороже других.

Но она всё мне вернёт. Всё и даже больше.

Она слабо запротестовала, когда я принялся освобождать её от обрывков одежды.

А когда удержал её на спине, разводя коленом бёдра посмотрела своими широко распахнутыми глазами. На длинных ресницах дрожали слёзы. Ночные огни отражались в них и казалось её зрачки окружены звёздной пылью.

Её губы были искусаны в кровь. Глупая девчонка держалась, чтобы не кричать, до последнего.

Это ничего. В эту ночь она не раз ещё закричит.

Так громко и так сладко, как это надо мне.

Глава 8. Лилу МакУилан

Я вышла из омывальной, кутаясь в пушистое полотенце. За эти несколько секунд успела пожалеть, что не держу в ванной халаты. Просто предпочитаю ходить до шкафа голой. Кто ж знал, что в моей комнате, куда есть вход только Ша-Миа, обоснуется проклятый захватчик.

Я думала, не переживу этой ночи. И причиной тому - вовсе не его грубость, не дикий темперамент, не принуждение…

Удовольствие. Наслаждение. Пламенное, кипучее, бесстыжее. До невозможного безнравственное и распутное. Безграничное, всепроникающее. Подчиняющее твои мысли, чувства, желания… Берущее в плен действия и реакции. Оказывается, удовольствие тоже может быть наказанием.

Доказательством, что ты не принадлежишь себе. Зависишь от того, кто тебе его дарит.

Проклятый шэ-арец!

Я думала, невозможно ненавидеть его ещё больше!

Этой ночью он заставлял меня кричать. Он слушал мои крики, мои стоны, мои мольбы.

Я просила ещё, я просила сильнее, быстрее, жёстче!

И я ненавижу себя за это. А его ненавижу всем существом, всей своей сутью.

- Ты очень красивая, когда не наносишь краску на лицо.

Голос захватчика заставил замереть, поверг в ступор. Я-то думала, он ещё спит.

Шэ-арец (боги, мы провели вместе две таких длинных ночи, а я до сих пор не знаю его имени!) откинул простыню, встал, играя мускулами и приблизился ко мне совершенно обнажённый.

Тело тут же отреагировало. Живот свело сладкой судорогой, соски затвердели, заныли, а между ног стало мокро.

Он рывком сдёрнул с меня полотенце, ущипнул за сосок, заставив ойкнуть, а затем звонко шлёпнул по заду.

Эта демонстрация собственничества была так унизительна, и, будь он проклят, так возбуждающа… По коже тут же побежали мурашки, стали прокатываться волны предвкушения удовольствия, а дыхание спёрло.

Захватчик сгрёб меня в охапку своими огромными ручищами, и в бок упёрлось кое-что твёрдое, горячее, пульсирующее. Такое огромное, что я до сих пор удивляюсь, как э т о поместилось в меня и не разорвало изнутри. Я до сих пор стыжусь смотреть на его член при свете дня и потому отвела глаза.

- Она стесняется, она краснеет, - прошептал он, склоняясь к моей макушке и вдыхая. Нос он там, что ли, вытирает?!

- Не шлюха, а золото, - промурлыкал захватчик и на душе стало совсем гадко.

- Я в душ, а ты распорядись, чтобы подали завтрак, - сказал шэ-арец таким обыденным тоном, что захотелось выцарапать ему глаза.

- Ты, кажется, спутал моё Агентство со своей резиденцией, - процедила я сквозь зубы. - Здесь никто не обязан обслуживать твою высокопоставленную задницу!

К моему бешенству, захватчик расхохотался. И что я смешного сказала?!

- Если мы копнём глубже, милая, а именно, три года назад, как раз в то время, когда ты открыла, как ты выражаешься, с в о ё агентство, мы увидим, на ч ь и деньги ты его основала. Так что здесь всё, поняла, всё, принадлежит мне. Включая тебя, детка.

Я вспыхнула. Захватчик говорил правду.

- Так что я не советовал бы тебе брыкаться, - продолжал он. - Впрочем, последнего, как раз, советовать не буду. Брыкайся, детка! Так намного интереснее. И не только мне, но и моим ребятам. Надеюсь, не нужно напоминать, что они, как и я, вовсю наслаждаются жизнью, пользуясь моим, да-да, именно моим гостеприимством.

Я сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

Затем медленно подняла голову и повернулась к шэ-арцу.

- Что ты хочешь, чтобы убраться отсюда и увести своих цепных псов?! Неужели тебе мало того, что было… ночью.

Захватчик улыбнулся, протянул руку, откинул локон от моей щеки.

А потом потрепал, как… кошку или собаку!

- Что ты, детка, мы только начали. И у нас вся жизнь впереди.

И подмигнул, сволочь!

Я не выдержала. Прежде, чем сама поняла, как это произошло, откинула его руку от своего лица!

- Убирайся отсюда! И уводи своих прихвостней! Неужели шэ-арцам больше нечем заняться, кроме как самоутверждаться за счёт женщин?! Или вы можете почувствовать себя мужчинами, только насилуя?

Глаза захватчика полыхнули яростью. Довела!

Меня сгребли в охапку, прижали к мощной рельефной груди так крепко, что не смогла вдохнуть. Сжали до хруста в костях, а затем тихо прошептали на ухо:

- Всё зависит от твоего поведения, ши. Ты знаешь, что мне нужно. Покорность. Полное подчинение. Так что всё зависит от твоего поведения. На завтрак я предпочитаю яичницу с ветчиной. Яичницу поджарить с двух сторон - спасибо!

Он, наконец, выпустил меня и прошёл в омывальную, как ни в чём не бывало.

Я глубоко и наслаждением вдохнула и проводила его взглядом, скрепя зубами от злости.

Его огромный чёрный силуэт занял всю арку, отделяющую мою спальню от ванной комнаты. Под угольно-чёрной кожей перекатывались литые мускулы.

На мгновение я представила, как было бы, если бы этого всего не было.

Завоевания Ши-Ци, оттеснения ши в резервации, лишение нас свободы и собственной истории.

А что бы было?

Была бы вот эта комната, и не в красном квартале, а где-нибудь в доме у океана, в огромных проёмах окон разлетаются занавески… и, как сейчас, мужчина, что провёл ночь в моей постели направлялся бы в душ…

Глядя на захватчика отстранённым взглядом, мне подумалось, что встреться мы в других обстоятельствах, быть может даже, в другом мире… Всё могло быть иначе. Кроме одного. Меня так же влекло бы к нему. Дико. Неистово. Бесполезно было врать себя все эти годы, что та ночь ничего не значила. Нет. Его проклятое семя словно отравило меня. Кстати, о семени…

Быстро натянув узкие брюки и набросив летящую тунику до середины бедра, я выскочила из комнаты.

Сначала - в санблок.

Два кубика противозачаточного, конечно, перебор, но я не собираюсь беременеть от шэ-арца! Давать ему в руки ещё один козырь, с помощью которого он будет манипулировать мной - нет уж, увольте!

Затем - к ученицам. Торопливо кивая на слова сочувствия, жалобы, слёзы, постаралась успокоить девочек, за которых я в ответе. Трое из учениц этой ночью стали мастерицами иллюзий. Что ж. Рано или поздно это бы произошло.

- Не покидайте своих комнат. Не пытайтесь выйти из Агентства, пока они здесь. Скорее всего, у дверей охрана и, если не хотите того, что случилось с вашими подругами, сидите тихо, как мыши.

Девушки дрожали, жались ко мне и к друг другу. Они не хотели. Они смирились со своей судьбой ещё на Отборе, но всё же… Не так. Не таким я обещала им их первый раз.

Найдя слова утешения для каждой, я направилась на кухню.

Проходя мимо дверей тех девочек, которые были вчера внизу, прислушалась.

В моём Агентстве прекрасная звукоизоляция. Но ши умеют слушать сердцем.

И прежде, чем спускаться по лестнице, я смахнула злые слёзы.

Судя по вибрациям, захватчики продолжают развлекаться с компаньонками.

И всё, что я могу сделать для них, выполнить приказ шэ-арца.

И, конечно, покормить их всех.

Распоряжения на кухне заняли ещё несколько минут.

Кухарят у нас три плеяданки, средних лет, приехали на Аршарру (будь проклято это название!) на заработки. Предложение работать в Агентстве восприняли с радостью. Во-первых, я хорошо плачу. А во-вторых не поскупилась на ультрасовременное оснащение (ненавижу этих уродов, но машины они умеют делать…). Поэтому, хоть нас здесь со штатным доктором и охраной тридцать человек, плеяданки справляются. А также каждый месяц делают переводы домой, семьям и выглядят вполне довольными жизнью.

- Девочка моя дорогая, как ты?

Пухлая Алана не удержалась, сграбастала меня в свои уютные объятия.

От неё пахло свежей выпечкой, лимонной цедрой и кардамоном. Наверное, так пахнет материнская забота.

На миг я забыла, что мы, все мы здесь - в ловушке. Из-за меня.

Обняла Алану в ответ.

- Я в порядке. Они скоро уйдут.

Надолго ли? Я не знаю. Но мне нужна передышка. Нужно сделать перевод в дистрикт Осеннего Облака, нужно перевести счета в безопасное место, пока до них не добрался шэ-арец… нужно… Великий космос, как же хочется вот так замереть в материнских объятиях Аланы, забыть о проклятых захватчиках, забыть вообще обо всём.

- Спасибо, Алана. Спасибо, девочки.

- Ты реветь, никак, вздумала?! Ты это брось! Мы с тобой и мы за тебя - горой!

Сердце сдавило от благодарности.

- Алана, - проговорила я, отстраняясь. - Я не знаю, что будет с Агентством. Нас теперь не оставят в покое. Скорее всего, придётся всех распустить. Если получится. Спасибо, что были со мной.

- Это ты о чём? Это ты намекаешь, что нам - отворот поворот?!

Беатрис и Магра встали рядом, подбоченившись, упёрлись руками в бока.

- Имей ввиду, мы отсюда - ни ногой. Только крысы бегут с тонущего корабля, а лучшего места, чем у тебя, нам не встречалось!

- Но… Шэ-арцам вряд ли нужны мы, - прошептала я. - Я уверена, это просто небольшая месть. Они не уйдут отсюда без денег. И мне нечем будет платить вам. Если нам вообще разрешат работать дальше. Думаю, они отберут Агентство.

- В первую очередь тебе надо успокоиться, - сказала Алана. - А потом уже думать, что делать дальше.

- Не перечь ему!

- Заставь его забыть обо всем.

- Ты же ши!

- У тебя получится!

- Для него твоё Агентство - песчинка.

- Если дашь ему то, чего он добивается - покорность и смирение - он и думать забудет обо всех нас.

- Ты справишься!

- Он умён, но ты - ши. И ты умнее!

Я потрясённо хлопала ресницами, пока они сыпали словами.

И лишь когда замолчали, пробормотала:

- Вы так говорите о нём, как будто знаете, кто он.

Беатрис ахнула, а Магра с Аланой переглянулись.

- Девочка моя, - проговорила Алана. - Похоже, только для тебя секрет имя того, кто явился сюда за тобой.

Я сглотнула.

Имя? Это правда, я не знаю его имени. Он не называл его. Ни в первую ночь, ни в прошлую. Рабыням и шлюхам не называют имени.

- Она и вправду не знает, - обескураженно пробормотала Магра.

Алана одёрнула её, а потом, глядя мне в глаза, сказала:

- Ты умудрилась перейти дорогу самому Рагхару Шэаррану, сыну правителя Дракара Шэаррана. Седьмому принцу Аршарры.

Глава 9. Лилу МакУилан

По пути в комнату, куда ноги никак не хотели нести, я заглянула к Ша-Миа.

Похоже, я вовремя. Не хочу даже думать, если бы зашла минутой раньше…

Шэ-арец лежал, раскинувшись на бесстыжих размерах ложе, тяжело и глубоко дышал. Вид у него был довольный. По мне мазнул ленивым и каким-то оценивающим взглядом, но ничего не сказал.

Ша-Миа, абсолютно обнажённая, стояла у окна. Обернувшись на звук, широко улыбнулась мне.

- Мы можем поговорить наедине? - спросила она у шэ-арца и улыбнулась ему ещё шире.

Тот нахмурился в ответ.

Зачем она заигрывает с ним?! Неужели не поняла до сих пор, какие это бездушные чудовища? Они ведь получают удовольствие, мучая нас, указывая нам на наше место!

А потом мне пришлось часто заморгать.

Потому что шэ-арец потянулся, рывком оказался на ногах и спокойным, размеренным шагом, как ни в чём не бывало, направился в ванную. Дверь захлопнулась за ним, а спустя несколько секунд раздался звук падающей воды.

Я вытаращилась на Ша-Миа во все глаза.

- К-как ты это сделала?

Ша-Миа пожала плечами.

- Ты о чём? Ты в порядке, Лилу? Выглядишь бледной. И довольной, хоть и морщишь лоб.

- К чёрту меня! Ша-Миа, что происходит? Я хочу также! Научи меня!

- Чему?

- Он… послушал тебя! Проклятый захватчик тебя услышал! Как ты добилась этого? Как мне сделать так?

Подруга усмехнулась.

- Ну, во-первых, завязывай вопить и называть их захватчиками. Они, знаешь ли, этого не любят. А во-вторых, Лилу, не вини себя. Ты ведь сразу из дистрикта в столицу… А я работала компаньонкой десять лет. Волей-неволей научишься обращаться с мужчинами.

- Они не мужчины! Они монстры!

- И монстра можно приучить есть с руки.

- Наверное, - я смотрела на подругу с недоверием, а она вела себя, как ни в чём ни бывало.

Походя одёрнула покрывало на постели, распахнула дверцы резного шкафа, облачилась в полупрозрачный халат-кимоно с такими широкими рукавами, что тут же стала похожа на бабочку или экзотический цветок. Замерла перед зеркалом. Закусив губу, соорудила высокий пучок на макушке. Подмигнув своему отражению, выпустила пару прядей, отчего шея её стала ещё длиннее и изящнее, а чуть оттопыренные уши отсветило розовым, как лепестки цветка.

- Главное - делай всё, что он говорит тебе, - сказала она, нанося золотую пыльцу на веки и подводя глаза чёрным карандашом. - И улыбайся. Они любят, когда женщина улыбается.

- Улыбаться, - пробормотала я растерянно.

- Именно, - кивнула Ша-Миа. - Скоро они уйдут. Осталось потерпеть ещё немного.

- Откуда ты знаешь?

Подруга качнула головой в сторону ванной, откуда продолжает раздаваться звук падающей воды, а потом озорно подмигнула.

- Рассказал немного о планах принца.

Я ахнула.

- Ты тоже знаешь, что он принц?

- Принц Рагхар с самыми близкими воинами своего окружения. Здесь сплошь командоры и отличившиеся бойцы, - хмыкнула Ша-Миа. - Ты разве не знала, что у мужчин в постели развязываются языки?

- Я мало знала о мужчинах, - призналась я в очевидном.

- Ничего, - хмыкнула Ша-Миа. - Это дело наживное.

- Ты ведь не думаешь, что они уйдут навсегда?

- Не думаю, - призналась подруга. - Конечно, будут какое-то время навещать нас. Такое уже случалось с домом, где я работала. Со временем шэ-арцы утратили к нему интерес. Они презирают продажную любовь, ты же знаешь. И скорее признаются в мужеложстве, чем в том, что ходят к тильдэ.

Я вздохнула. Пора было возвращаться к захватчику.

- Что, в том доме, где ты работала, кто-то тоже перешёл дорогу принцу?

- О нет, милая, вовсе не принцу. Но так даже лучше.

- Чем же лучше? - я не верила, что подруга говорит всерьёз.

Ша-Миа взяла меня за руки и посмотрела в глаза.

- Ты пойми, Лилу… То, что он принц - даже лучше. То, что ты стащила - для него - пыль. Если он натешит с тобой свое самомнение, забудет о шалостях с его счётом. Понимаю, это неприятно слышать, но наверняка за это время он обзавёлся новой рабыней. И не одной.

Слова Ша-Миа отчего-то больно полоснули по сердцу.

- Он сказал, что мою роль успешно играет актриса, - излишне торопливо выпалила я.

Подруга поджала губы.

- Что ж. Ты сильно его зацепила. Но и это проходит. Их кодекс запрещает привязываться к ши.

- Он, - я оглянулась на дверь ванной. - И это тебе выболтал?!

Внезапно захотелось взять у Ша-Миа пару уроков обольщения. Она проводит такие для компаньонок и учениц… да что там пару уроков, захотелось экстренно прослушать весь курс!

- Нет, что ты, - усмехнулась подруга. - До этого дошла своим умом ещё на прежнем месте работы.

Она посмотрела на меня долгим взглядом и добавила:

- Поспеши. Они не любят ждать.

Я порывисто обняла её.

- Спасибо…

- У тебя получится. И сегодня они уйдут. У нас будет время, чтобы подготовиться к встрече с ними в следующий раз.

Вода в душе стихла и Ша-Миа буквально вытолкала меня за дверь.

На негнущихся ногах я пошла к своей комнате.

Что-то насторожило на самом подходе.

Если до этого я едва переставляла ноги, то последние метры преодолела чуть ли не прыжком.

Рывком распахнула дверь и замерла.

Шэ-арец завтракал, сидя за столом. Точнее, уже успел позавтракать и сейчас пил кофе. Мои панели он уложил в стопку и отодвинул, освобождая место для блюд, пиал, чашек. Я успела заметить, что два блюда нетронуты, стоят под герметичными крышками.

Одуряющий аромат кофе щекотал ноздри, а в глазах темнело.

Свет вдруг повёл себя странно: он словно скопился вокруг невысокой фигурки в центре комнаты и поэтому я не могла оторвать от неё глаз.

В столпе света, низко опустив голову, стояла ученица. В руках она держала поднос. Когда я увидела, ч т о на нём, голова закружилась, а по сердцу словно полоснуло тупым ножом.

- Ты долго, Лилу, - как ни в чём ни бывало протянул шэ-арец и отхлебнул из маленькой чашки. - Мы с Вив уже задумались, как разогнать скуку.

Не отвечая, я пересекла комнату, забрала из дрожащих рук Вив поднос и шёпотом приказала ей идти в свою комнату и не выходить.

Захватчик наблюдал за моими действиями, иронично подняв бровь.

Дверь хлопнула за спиной, а я застыла в той же позе, что только что Вив, с низко опущенной головой, сжимая в пальцах нагретые края подноса. При этом старалась не смотреть на предметы на нём и уж тем более не думать, что проклятый захватчик придумал на этот раз.

- Что я вижу, детка? - спросил он своим низким бархатистым голосом, от которого меня тут же бросило в дрожь. - Ты сегодня в настроении и не прочь позабавиться?

Совершив невероятные усилия, я подняла голову и улыбнулась.

Вспомнив наставления Ша-Миа (а больше то, с какой лёгкостью она вынудила шэ-арца оставить нас наедине) я проговорила:

- Всё, что будет угодно господину.

- Вот как? - захватчик снова иронично приподнял бровь. - Разговор с подругой добавил тебе ума?

Я промолчала, хоть ядовитый ответ уже висел на кончике языка. Если я хочу приручить зверя, надо помолчать.

- Ты язык проглотила? - продолжал провоцировать шэ-арец.

- Нет, господин, - тихо ответила я и заставила себя улыбнуться снова.

- А ты знаешь, мне нравится, - широко усмехнулся захватчик. - Тебе идёт роль укротительницы диких зверей.

Я сжала зубы чуть не до скрежета. Проклятый шэ-арец! Такое впечатление, что он видит меня насквозь! В то время, как сам предпочитает оставаться за кадром. Ещё и провоцирует, гад! Но я не поддамся. Сегодня у меня другие планы…

- Что ж, - он отставил чашку и вытер салфеткой губы, не спуская с меня глаз. - Посмотрим, надолго ли тебя хватит. Раздевайся.

Приказ прозвучал, как пощёчина.

Щёки вспыхнули, когда я кивнула и направилась к тумбочке у кровати, чтобы, наконец, избавиться от подноса.

- Нет-нет, не спеши, - промурлыкал захватчик. - Это нам ещё понадобится, причём в ближайшее время. Поставь сюда.

Скрипнув зубами, я опустила поднос на край кровати, рядом с коленом захватчика. Тот не замедлил шлёпнуть меня по заду.

- Молодец, - дождалась я его похвалы. - А теперь раздевайся. Живо.

Я снова заставила себя кивнуть и взялась за края туники, чтобы стащить её через голову.

- Не так быстро, - нахмурился он. - Сексуальней.

Мои руки дрожали. Вместо того, чтобы плавно изгибаться под его пристальным взглядом я мечтала сомкнуть их на его горле. Правда это, боюсь, ни к чему бы не привело. Шея у него бычья…

Я отбросила тунику на пол, неспешно, прогибаясь в пояснице и покачивая грудью, избавилась от брюк. Затем настал черёд кружевного белья и… Я застыла перед ним полностью обнажённой. В глаза смотреть избегала, опасаясь, что заметит, что дрожу не от возбуждения, а от желания его придушить. Хотя не только придушить его хотелось, чего уж там…

- Сегодня чудесное утро, - низким, хриплым голосом, проговорил захватчик, не отрывая от меня взгляда. - Обнажённая, готовая на всё женщина, яичница с беконом на завтрак и рот ши. Нет ничего лучше для того, чтобы встретить новый день.

Мне показалось, я ослышалась, но захватчик скомандовал:

- На колени.

По-прежнему не поднимая на него глаз, я принялась опускаться, но он снова меня остановил.

- Не так быстро, - хрипло сказал он и я замерла.

Захватчик же подцепил с подноса продолговатый предмет на присоске. Ультрасовременный вибратор с миостимуляцией и несколькими режимами доставления удовольствия. На пульте. Пульт шэ-арец оставил у себя. Мне же протянул гладкий резиновый член.

- Садись на вибратор и отсасывай, - последовал его следующий приказ.

Глава 10. Лилу МакУилан

Я прикрепила вибратор к полу и он закачался, пришлось придержать рукой.

Встав на колени перед захватчиком, я протянула руку назад, придерживая вибратор.

Взгляд случайно упал на его член. Чёрный, огромный, подрагивающий. Живот свело сладкой судорогой от возбуждения, между ног стало мокро. Внезапно до боли захотелось, чтобы он оказался внутри. Чтобы двигался во мне, именно так, как мне надо. Чтобы получить желанную разрядку. Освободиться от этого постыдного томительного желания. Перестать быть марионеткой в умелых руках!

Когда гладкая головка примкнула к бесстыже мокрому местечку, шэ-арец хрипло произнёс.

- Смотри мне в глаза.

Ему пришлось повторить приказ.

А когда я подняла на него взгляд, вздрогнула. Сладко натянутая пружина внутри завязалась в чёртов узел, затрепетала, завибрировала. Пристальный взгляд чёрных, как ночь, глаз захватчика усилил моё возбуждение в разы. Грудь налилась нестерпимой тяжестью, соски заныли, а сознание подёрнулось туманной дымкой.

- Теперь опускайся. Медленно, - вернул меня к реальности его низкий голос.

Вибратор проник вглубь совсем неглубоко, а по телу словно пробежал электрический ток. Постепенно захватывая в плен эмоции, ощущения, желания…

Я медленно опускалась, не отводя глаз от пристального взгляда захватчика и чувство переполнения изнутри было восхитительным… Восхитительно развратным, бесстыжим… Возбуждающим.

По-прежнему не отрывая от меня взгляда, захватчик взял двумя пальцами за подбородок, потянул голову вверх.

Когда пальцы другой его руки дрогнули, я ахнула.

Низ живота завибрировал, по телу стали прокатываться волны возбуждения.

- Останови… это… а-ах! - не выдержала я.

- Ты же решила поиграть в покорность, детка, - захватчик выпустил мой подбородок и завёл прядь за ухо. - Приступай. Отсасывай.

Он взял свой член у основания и направил его на меня.

Я сглотнула.

А в следующий момент снова ахнула, когда вибратор внутри дёрнулся.

- Соси, детка, - хрипло прошептал захватчик. - И старайся. Очень старайся.

Концентрация безумия, желания, стыда и сводящей с ума опасности стала такой густой, что я поняла: хуже уже не будет. Если я проявлю покорность.

Поэтому склонила голову и припала губами к гладкой головке члена. Он дёрнулся, словно живой, а из груди захватчика вырвался стон.

Меня словно молнией прошибло! Вот значит, где его слабое место! Несмотря на то, что сижу перед ним на коленях, с этим бесстыжим устройством внутри, я ощутила внезапно, что выиграла. Победила. Он зависел сейчас от меня, моих действий. Он ничего так не хотел, как продолжать ощущать свой член у меня во рту! А значит, я всё сделаю правильно.

Я обхватила губами головку члена и провела языком по гладкой кожице.

Рычание захватчика прозвучало для меня слаще райской музыки.

- Обхвати губами сильнее, - сдавленно приказал он. - Ещё сильнее! Ласкай языком. Соси, как конфету.

Я последовала его приказам, ощущая, как член становится всё твёрже, горячее, как под кожей начинает что-то двигаться, словно течёт.

Захватчик запустил руку мне в волосы и оторвал голову от своего паха. Я уставилась на него широко раскрытыми глазами. Я сделала что-то не так?

Лицо шэ-арца было перекошено от странной смеси гнева, похоти и… удивления?

- Ты хочешь забрать мою мужественность, ши?! - прорычал он.

Не зная, что ответить, я сглотнула.

- Соси, шлюха! - прорычал он. - Соси старательнее!

С этими словами он насадил мой рот на свой член так грубо и резко, что член проник в горло, я задохнулась, из глаз хлынули слёзы.

- Вот так, сучка, - прорычал он довольно. - Вот так.

Ухватив за волосы поудобнее, он принялся насаживать мой рот на свой член в каком-то диком ритме. Я хватала воздух ртом во время коротких передышек. Не успевала ничего понять, почувствовать, кроме одного. Я выиграла. Я победила. Он сам решил задавать ритм, потому что понял, что теряет контроль.

Потому что мои прикосновения сводили его с ума!

Не успела я насладиться чувством победы, как между ног что-то задёргалось, завозилось, возвращая меня в реальность.

Я у ног захватчика. Отсасываю ему, сидя на вибраторе. И этот вибратор… А-ах… Проклятый захватчик знает, на какие кнопки жать!

Тело наливалось жаром, буквально горело изнутри, вибрировало, пело, как ситара в руках опытного музыканта. Я не знала, что минет может так завести, заставить потерять голову от упоительного сочетания возбуждения и контроля… И проклятый вибратор внутри только усиливал, углублял ощущения.

- Соси, сучка, - шептал захватчик, насаживая мой рот на свой член. - Соси-и-и! Старайся!

И я старалась!

Расслабилась. Полностью отдалась во власть задаваемого им ритма. Подстроилась под его грубые, стремительные движения. И перехватила и эту партию! Не он, а я вела в этом диком первобытном танце. Настоящая власть была в моих руках!!

- Проклятье Шэ-Арра! - хрипло выдохнул он и со сдавленным стоном излился мне в рот.

Подчиняясь инстинкту, я проглотила всё до последней капли.

Его член всё ещё оставался у меня во рту, по телу самого захватчика прокатывалась дрожь.

Действие вибратора внутри меня закончилось, не давая мне достигнуть разрядки. Хотелось одновременно поёрзать на нём, хоть совсем немножко и соскочить, прекратить это постыдное унижение.

Но я не двигалась. Любой шаг в сторону будет расценен захватчиком как неповиновение…

- Умница, ши, - хрипло проговорил захватчик.

Он отпустил мои волосы, почти с нежностью провёл по ним рукой.

- Теперь вылижи его. Аккуратнее!

Он дёрнулся, когда мой юркий язычок принялся тщательно вылизывать.

Наверное, я справилась, потому что мне позволили достать вибратор.

Захватчик смотрел на меня с непонятной смесью раздражения и удивления. Но стоило мне поднять на него взгляд, как на чёрном лице вновь застыла маска власти и безразличия.

К моему унижению, он похлопал меня по щеке.

- Ты заслужила завтрак, - показав глазами на стол, он скомандовал: - Садись. Ешь.

Я всё-таки не выдержала!

- Спасибо! Я не голодна.

- Я сказал: ешь! - повторил шэ-арец с нажимом, и, скрипнув зубами, я опустила голову.

- Слушаюсь, господин. Рада, что смогла оказаться полезной.

- Смелая маленькая ши, - проговорил он, сам поднимая мне крышку с блюда. - Бесстыжая, как все ши и развратная, как последняя сучка из подворотни.

Ослепительно улыбнувшись, я заняла место напротив.

Природа не обделила меня формами. Даже, пожалуй, обошлась со мной слишком щедро. А поскольку одеваться мне не приказывали, я сидела перед шэ-арцем полностью обнажённой.

Пышная грудь покачивалась над тарелкой с сырными лепёшками (Алана знает, что я люблю на завтрак). Соски до сих пор были заострёнными и дерзко смотрели на захватчика.

Когда он перехватил мой взгляд, сглотнул.

А я улыбнулась. Прямо как Ша-Миа «своему» шэ-арцу.

Вспомнив о манерах, я подцепила со стола салфетку, и, прежде, чем разложить её на коленях, тщательно промокнула губы.

Затем, вооружившись ножом и вилкой, не спеша приступила к трапезе.

Неспешно отрезала от лепёшки по кусочку и изящным движением отправляла их в рот. Медленно, с наслаждением жевала. И при этом не отрывала от него глаз. Улыбалась.

Седьмой принц Аршарры резко встал и ещё более резким движением передвинул ко мне стул.

Я никак не отреагировала, даже не вздрогнула. Продолжила спокойно отрезать следующий кусок.

Затаив дыхание, он склонился ко мне, втянул носом воздух, ноздри его при этом затрепетали.

А потом сунул руку мне между ног.

Я застыла, как статуя. Потому что низ живота сразу отозвался на его прикосновение. А соски заныли, словно тоже требовали внимания.

- Продолжай есть, - промурлыкал этот гад.

Пальцы его тем временем скользнули между бесстыже мокрых складочек и нащупали мою потайную кнопку.

- А-ах!

Я дёрнулась от возбуждения.

- Что такое, детка? - прошептал шэ-арец, склоняясь к моему уху. - Пропал аппетит?

- С ап-петитом всё в полном… а-ах!.. порядке, - заикаясь, ответила я.

- Ну так продолжай, - приказал он.

Я пыталась. Я честно пыталась. Но проклятый кусок не лез в горло.

Тело ещё сохранило ощущение твёрдого, вибрирующего в нём. Тело, не получившее разрядки. Тело, отчаянно желающее продолжения.

Прикосновения проклятого захватчика были лёгкими, как касания крыльев бабочки. Они дразнили, они сводили с ума. Они не спешили подарить мне такое желанное облегчение.

Будь у меня выбор, я бы изогнулась, как кошка и сама насадилась на его пальцы. Я бы схватила его чёртову руку и заставила его двигаться резче, быстрее. Я бы опрокинула его на спину, на долбанный пол и взобралась сверху. Ощутить внутри его твёрдый, огромный член было так необходимо!

Но меня никто не спрашивал.

Я продолжала сжимать в дрожащих руках нож и вилку и жалела о том, что нельзя, наверное, убить шэ-арца тупыми столовыми приборами.

Его движения ускорились и я не выдержала.

Разжала пальцы, звон ножа и вилки о тарелку прозвучал как будто из-под воды.

Я широко развела ноги, прогнулась, откидываясь на спинку стула.

Он успел подложить мне под спину руку и я утонула в горе его стальных мускулов.

Второй рукой захватчик продолжал ласкать.

Жарко, неистово. Развратно.

Должно быть, он прав. Должно быть, я распутная девка, шлюха, зависящая от собственного удовольствия…

Но как же это волшебно… как по-настоящему…

Мир закачался, задрожал, завибрировал с такой невероятной силой! Волны желания, бьющие изнутри, захлестнули с головой! Условности и правила - всё это перевернулось с ног на голову, а затем и вовсе исчезло.

Остались только жгучие, распутные ощущения.

В первую секунду долгожданного оргазма ослепил свет, а потом навалилась тьма.

Я пришла в себя от нежных прикосновений к щеке.

Я по-прежнему лежала на руке захватчика, он держал меня за плечи, видимо, чтобы не сползла со стула. Пальцем второй руки он водил по моему лицу, касался носа, щёк, губ.

Его хриплый от страсти голос окончательно вернул меня в реальность.

- Ты совершенна, когда кончаешь, - сказал он. - Совершенная шлюха.

Я никак не отреагировала на оскорбление. Смысл тратить на это силы?

- Что это? - спросила я, когда он поднёс белый кубик к моим губам.

- Высуни язык, - приказал он.

Я послушалась и тотчас во рту растеклась сладость.

- Сахарок, - ухмыльнулся шэ-арец. - Ты была очень послушной девочкой и ты его заслужила.

Только нечеловеческими усилиями я не выплюнула сладкую слюну ему в лицо! Он дал мне сахар! Сахар!! Чёртов кусок рафинада! На моей родине сахар дают лошадям, когда они осваивают новый трюк!

- Похоже, ты и в самом деле освоила урок, - сказал он, гладя меня по волосам, когда я проглотила сироп и заставила себя улыбнуться.

- Ваше удовольствие - наша работа, - произнесла я заученную фразу.

- Не играй со мной, детка, - хрипло проговорил он, склоняясь к моим губам. - Ты - моя личная шлюха. Ей была и ей останешься.

- Как будет угодно господину, - я снова улыбнулась.

Его глаза полыхнули яростью, словно я сказала что-то ужасное. Я не спорю, не очень-то вежливо, но не настолько, насколько он рассвирепел. Правда, это длилось всего пару мгновений. В следующую секунду он поднялся и принялся одеваться.

- Думала, я на секунду поверю в этот цирк, что ты здесь устроила? - проворчал он. - Ты ни на йоту не смирилась. Что ж. Тем интересней будет сломить тебя. В тебе недостаточно гибкости, недостаточно смирения, ши. Ты забыла, что чем тело твёрже, тем легче его разбить. Когда мы увидимся в следующий раз, я преподам тебе хороший урок.

Я развернулась на стуле и под его пристальным взглядом закинула ногу на ногу.

- Вы нас покидаете, господин? - промурлыкала я. - Так скоро…

- Мы увидимся скорее, чем ты думаешь, ши, - растянул в улыбке губы захватчик.

- Я буду ждать, - сказала я, улыбаясь.

- Не вздумай вновь удариться в бега, детка, - посоветовал он. - За агентством следят. Ты шагу не сделаешь, чтобы я тут же не узнал об этом. Ты знаешь, что я умею доставлять удовольствие. Но я и в боли толк знаю. Помни об этом.

- Я буду ждать, - повторила я.

Бросив на меня последний взгляд, шэ-арец, наконец, покинул мою комнату.

В приоткрытую дверь я услышала, как захлопали и другие двери.

Великий космос. Они и в самом деле покидают Агентство. И у меня не так много времени…

Глава 11. Лилу МакУилан

Мы с Ша-Миа стояли у окна, смотрели, как захватчики рассаживаются по аропланам. В чёрных облегающих костюмах, сами чёрные, как тени.

Один из них обернулся и Ша-Миа тут же помахала ему рукой.

Вот как она это делает? Проклятый захватчик прав, мне ещё учиться и учиться этим премудростям. Вот только желания учиться нет!

- Ты как? - всё ещё улыбаясь, Ша-Миа взяла меня за руку.

Я ответила на её пожатие, а затем откинула прядь со лба.

- Не видать нам выручки в этом месяце, - проговорила я устало. - Новость о том, что в Агентство наведались шэ-арцы, уже облетела квартал.

- Ты молодец, - сказала подруга. - Справилась. А за нас не волнуйся. Прорвёмся. Территория отвоёвана.

Я кисло улыбнулась и кивнула.

- Неизвестно только, надолго ли.

- Надо по максимуму использовать то время, что у нас есть.

Я сжала подоконник так, что костяшки пальцев побелели, а затем подняла голову, провожая взглядом исчезающие в небе аропланы захватчиков.

- Ты права. Проверь, как Тьяна. Проконтролируй процедуру, которую Танака проведёт. Просто побудь с ней, ладно? Затем девочки. В первую очередь поработай с ученицами, которых эти гады… Которые стали настоящими ши этой ночью. Успокой остальных. Дай чёткий инструктаж. Мы больше не позволим им хозяйничать здесь. В следующий раз, когда они прибудут, их должны обслуживать самые опытные. Кто не понаслышке знает, кто такие шэ-арцы. Возможно, придётся кинуть жребий…

- Не придётся, - мягко сказала Ша-Миа. - Будут добровольцы, Лилу. Поверь мне.

- Проклятье!

- Такова действительность. Ши быстро попадают в зависимость от шэ-арцев. И они знают это. Знают наши слабые места.

- Что же нам делать, Ша-Миа? - прошептала я едва слышно.

- Быть умнее. Хитрее. Сильнее. В борделях нас учили, что наша слабость - наше главное оружие.

- Я не хочу… не умею быть слабой!

Подруга обняла меня за плечи, а я торопливо обернулась, чтобы никто не увидел ненароком моих слёз.

- Тебе и не надо, - попыталась успокоить меня Ша-Миа. - Ты особенная, Лилу. Я всегда тебе говорила это.

- Говорила…

- Так иди и выполни свой долг, - твёрдо сказала подруга. - Кроме тебя никто не сможет. В дистриктах ждут наших переводов.

- Возможно, в последний раз.

- Что ж. Мы сделали всё от нас зависящее. А там… тёмная ночь сменится ясным рассветом, как говорят на моей родине… И мы ещё что-нибудь придумаем.

Я вытерла слёзы и кивнула.

***

Ша-Миа, как всегда, права. Мы проиграли битву, но не проиграли войну.

Что ж. Я осталась в Агентстве. Он не забрал меня с собой. Оставил здесь, чтобы показать мне, что я шлюха, недостойная его дома.

И это победа.

Я могу выполнить свой долг. Возможно, в последний раз.

Размеренный свет серверной успокаивал.

Пальцы привычно запорхали по панели, перед глазами замелькали столбики цифр, таблицы, графики.

Сейчас от меня требуется только одно. Максимальная концентрация. Все средства с наших счетов перейдут на «счета-невидимки», их я разместила в офшорной зоне. А уже оттуда, «отмытые», поступят на счета повстанческого движения…

Все девочки, как одна, отказались от оплаты своих услуг в этом месяце. Все ши захотели помочь повстанцам, понимая, что больше такого шанса, возможно, не будет. И не только ши. Кухарки, горничные… Даже доктор Танака, который считается нашим «штатным» доктором. Впрочем, Танака ши. И так же как все мы ненавидит захватчиков.

Всего у нас сейчас семь счетов.

Можно было бы возиться с каждым отдельно, но время дорого.

Поэтому объединю их в один, а затем…

Когда за спиной хлопнула дверь, я вздрогнула.

Осталась всего лишь пара кликов - и мой долг можно будет считать выполненным.

Все в Агентстве знают, что меня н е л ь з я беспокоить, пока я в серверной.

Но, должно быть, что-то случилось, если Ша-Миа решила поторопить меня.

За спиной раздались шаги. И это была не лёгкая поступь моей подруги.

Медленно, как в кошмарном сне, я обернулась…

Седьмой принц Аршарры возвышался надо мной, скрестив на груди руки. И улыбался. Улыбкой победителя, гад!

Несколько кликов. Всего несколько драных кликов. Ты успеешь, Лилу.

Сейчас бесполезно делать вид, что всё это - не то, что он подумал. Это именно то, что он подумал. Прямо у него под носом я перевожу деньги Агентства на счета-призраки…

Когда собственные руки отказались слушаться, я застонала в голос от безысходности. От бессилия. Проклятое воздействие шэ-арца!

Метнула на него полный ненависти взгляд, от чего улыбка этого гада стала шире.

- Что ты здесь делаешь? - не скрывая злости, прорычала я.

- Вспомнил, что кое-что забыл, детка, - захватчик так и лучился от радости! - В прошлый раз ты красноречиво продемонстрировала, как виртуозно обращаешься с техникой. Думала, я снова попадусь на ту же удочку?

Я вдохнула и выдохнула. Он по-прежнему не давал мне пошевелиться, но говорить-то я могу. Надо как-то выиграть время, убедить его дать мне возможность пошевелиться.

- Мне больно, - сказала я. - Пальцы совсем онемели.

Захватчик улыбнулся так широко, словно каждое моё слово доставляло ему чистую радость.

- Космос драный! - не выдержала я. - Это мои деньги! Я их преумножила, я заработала! Ты не можешь отнять у меня всё!

По-прежнему улыбаясь, захватчик подкатил к себе кресло и уселся рядом. Не обращая на меня внимания, он принялся нажимать светящиеся иконки на панели, приближая цифры, разворачивая графики. Вид у него был при этом такой довольный, как у кота, что нализался сметаны.

- Пожалуйста, не надо, - простонала я. - Не делай этого. Прошу… Я сделаю всё, что ты скажешь, вообще всё. Буду твоей личной… шлюхой, - это слово далось мне с трудом, - так долго, как ты захочешь. Только не отбирай у меня всё чего я добилась. Пожалуйста…

Он заговорил, когда я уже перестала ждать ответ.

- Видишь ли, детка, мне так будет спокойнее, - сказал он. - Одно дело, когда ты просишь на булавки, и совсем другое спонсировать повстанческое движение. Ты думала, мы ничего не знаем? Ошибаешься. Прежде, чем прийти сюда, я следил за тобой. За каждым твоим шагом. Ши хитры, но мы хитрее.

Пока он лишал меня всего, вообще всего, чего я добилась своими силами и таким титаническим трудом, я вынуждена была смотреть на это и глотать злые слёзы. Он ответит. Он за всё мне ответит! За всё!!

Когда всё было кончено, мои руки бессильно опустились на панель.

Всё тело затекло, губы дрожали и на вкус были солёными. Этому гаду всё же удалось достать меня!

И тут я буквально кожей ощутила, как ему хочется ко мне прикоснуться.

Внизу призывно задёргало, отзываясь на его проклятую близость. Несмотря на то, что он только что уничтожил меня, трусики предательски намокли. Только бы он не коснулся меня… Только бы не коснулся. Такого унижения я не переживу. После того, что он сделал, я хотела его. Хотела так неистово, что самой не верилось!

Но шэ-арец, видимо, решил показать, что он здесь хозяин. Он может контролировать себя, в то время, как я… нет.

Победно улыбнувшись напоследок, он поднялся с кресла и направился к двери.

- Будь ты проклят, Рагхар Шэарран, седьмой принц Аршарры! - бросила я ему вслед.

Он застыл, как вкопанный, но не обернулся. Сжав кулаки до хруста, продолжил путь. Надо бы и мне замолчать, но внутри словно разжалась невидимая пружина и поток ненависти, направленный на шэ-арца было не остановить.

- Ты за всё мне ответишь, гад! - припечатала я. - Не поворачивайся ко мне спиной, Рагхар, слышишь?! Никогда не поворачивайся!! Придёт день, когда ты ответишь мне за всё!

Он обернулся. На щеках играют желваки. Глаза мечут молнии.

- Женщина не произносит имя воина, - низким голосом произнёс он.

- Плевать я на твоё имя хотела, слышишь, ублюдок? Плевать!

Он рванулся ко мне чёрной молнией. Я не успела ничего понять, как оказалась в стальном капкане его объятий.

Воин не целует ши в губы, - прозвучало в моей голове, а в следующий миг он поцеловал меня.

Жадно. Неистово. Грубо.

Поцелуй был подобен укусу. Он давил мои губы, терзал их, врывался своим языком мне в рот, как завоеватель на новую территорию. Он дразнил и мучал, кусал и тут же зализывал свои укусы.

Поцелуй окрасился солёным, металлическим привкусом.

И мне это охренеть как нравилось!

Я балансировала на грани боли и дикого, неистового желания.

Все его ласки, что я знала до этого, не шли ни в какое сравнение с этой дикой кипучей яростью. С безумием, с которым он впивался в мои губы, вторгался в мой рот, запрокидывая голову. Мир ходил ходуном, стены раскачивались, словно началось землетрясение.

Поцелуй Рагхара пьянил, подчинял, заставлял кровь кипеть в жилах. Как страшный бушующий смерч он сметал всё на своём пути... Мои собственные эмоции, стремления, цели, желания.... Он покорял, забирал в плен моё тело и мои чувства.

Меня колотило, лихорадило в этом ослепляющем, оглушающем трансе, накрывало жгучей волной от каждого движения его губ и языка.

Я с такой же неистовостью терзала его губы, кусала, жадно глотала нашу смешавшуюся кровь.

Его руки по-хозяйски шарили по моему телу, я сама не поняла, как оказалась без рубашки и лифчика, как запуталась в брюках, осевших на пол.

Задохнувшись, я отстранилась, а затем резко, изо всех сил оттолкнула его от себя. Он тяжело опустился в кресло. Я не успела перевести дыхание, как он стащил с меня трусики и рванул на себя.

Оказавшись на его коленях, я ощутила бёдрами твёрдый, горячий член, о котором так мечтала этим утром.

Он дёрнул за волосы, вынуждая вновь поцеловать его. И наши губы встретились вновь. Я отвечала на его поцелуи, как сумасшедшая, как буйно помешанная. Я ёрзала бёдрами, тёрлась потайным местечком о член и сосками о его жёсткую форму.

Не прерывая поцелуя, он приподнял мои бёдра сдавив их так, что я застонала.

А потом с силой насадил на себя и выпил мой крик.

Я застыла, задыхаясь, привыкая к его размерам.

Он не торопил меня, продолжая терзать мой рот.

Но вот мне стало мало этого, ничтожно мало. Вся моя суть сосредоточилась в том самом чувствительном местечке. Отчаянно захотелось усилить эти ощущения, унять хоть ненадолго эту яростную, безумную дрожь.

Я задвигалась на нём со всей жадностью, на которую была способна.

Я вновь и вновь насаживалась на его член, не отрываясь от губ.

В этот момент не существовало ничего, вообще ничего, в том числе и нас.

Его, седьмого принца Аршарры, принца-захватчика Рагхара и меня, его рабыни-ши Лилу.

Только жгучие, неистовые, пьянящие ощущения. Только плотский бесстыжий разврат, эйфорическая, исступлённая похоть! Развязная животная пляска тел. Такая бесцеремонная, такая… настоящая!

Оргазм был обоюдным, одновременным.

Он ослепил яркой вспышкой, ударил набатом по вискам, натянув, как струну, отпустил и расслабил тело. Внутри выстрелила горячая струя и мои внутренние мышцы принялись сжиматься вокруг его члена, выдаивая проклятого захватчика досуха.

Обессиленная, я склонилась на его плечо и услышала, как гулко бьётся его сердце. Так же, как и моё.

Каким-то неловким движением он отстранил меня от себя. Оказавшись на ногах, я покачнулась и оперлась о панель.

К моему недоумению захватчик избегал встречаться со мной взглядом. Впрочем, если бы он посмотрел на меня, я бы отвела глаза.

Осознание того, что сейчас произошло, накатывало постепенно, словно кусками.

Раньше, чем куски паззла сложились в цельную картину, Рагхар успел привести одежду в порядок.

Думаешь, победила, ши? - прозвучал его голос в голове. - Этой ночью ты пожалеешь… о своих словах. Обо всём пожалеешь.

Не говоря ни слова, шэ-арец покинул серверную.

Застыв на месте, я продолжала смотреть в закрытую дверь. Меня трясло.

Я заставила себя выйти из оцепенения, просто отхлестав себя по щекам.

Что ж. Я не смогла выполнить свой долг.

А значит, больше мне здесь нечего делать.

Нам всем нечего.

Кажется, пора приступать к плану «В».

Я вовсе не так наивна и беспечна, как думает обо мне Рагхар.

Конечно, я ждала, что однажды он найдёт меня.

Как раз на такой случай у меня есть запасной космодром. В буквальном смысле.

Глава 12. Рагхар Шэарран

Ребята подсели на ши. После первой же ночи. Окончательно и бесповоротно.

Я знал, что так будет. И они знали, на что шли. Опытные воины. Разведчики. Лучшие бойцы Альянса.

В их домах пока нет невольниц. Не потому, что их заслуги и звания не позволяют, нет. Все, как один, командоры. Элита Аршарры.

Просто все они вернулись на Аршарру не так давно. Кто-то участвовал в сражениях в Омега-секторе, кто-то летал на разведку, искал новые земли для завоевания. То есть для присоединения к Альянсу. Амикус шпионил на Терре. Для этого ему пришлось изображать человека, с Тхон-Тао. Говорит, жёлтая кожа и вид человечка в зеркале надоели за эти годы пуще угрозы угодить в чёрную дыру.

Если бы в клане узнали о нашей вылазке… если бы отцу или братьям сказали, что седьмой принц Аршарры провёл ночь в борделе... Боюсь, это стоило бы «оповестителю» жизни.

Мы не зря берём в свои дома юных и неопытных ши.

Они наши рабыни. Робкие, бессловесные, покорные. Когда они стоят на коленях с низко опущенной головой, они не опасны.

Мы могли истребить их всех, именно на этом настаивала оппозиция. Но мы не стали.

Решили дать ши последний шанс.

Рожать нам сильных, здоровых сыновей и дочерей… и выполнять, всё, что мы захотим ночью.

Их привозят из дистриктов, юных, напуганных, неопытных. Таких легко ломать, легко перестраивать под себя. Это не всегда приятно. Всегда жаль щенка, которому по стандартам породы нужно купировать хвост или уши, жаль лошадь, которую нужно заклеймить…

Подчинение ши - такая же процедура. Стандарт породы.

И лучше всего это выходит с невинными.

Считается, что к опытной шлюхе не притронется ни один воин.

Считается, что это грязно. Что это постыдно. Что воин Шэ-Арра никогда не опустится до того, чтобы платить за секс.

Лучше думать так, чем знать правду.

Именно по этой причине я взял с собой самых сильных, самых проверенных.

Тех, кто сможет противостоять проклятию любого шэ-арца: ши.

И вот сейчас, на задании, я видел в их глазах новое.

То, что заставляло сжимать до хруста пальцы.

Лица моих бойцов по-прежнему были бесстрастны, но я видел, что ночь с ши не прошла для них бесследно. Они вернутся туда. И возможно, для того, чтобы забрать ши в свои дома.

И это, космос меня дери, хреново!

Впусти шлюху в дом и потеряешь всё, вплоть до себя самого. Так учит нас древняя мудрость, так учит кодекс воина Шэ-Арра.

Но что я могу им сказать?

Я, который не смог устоять перед ши уже спустя две ночи.

Я поцеловал её.

Предал закон. Предал кодекс.

И, что хуже всего, будь у меня шанс всё исправить, поцеловал бы снова.

Я перевёл корабль в боевой режим и, одну за другой, выпустил три ракеты по пытающимся скрыться аропланам повстанцев.

Мы настигли их над каньоном Гоби.

Дали поиграть в контроль. Они явно решили, что удалось уйти. Надеялись спрятаться под толщей породы.

В последний момент Амикус зашёл с левого фланга и отрезал им путь к отступлению.

- Сдавайтесь, - произнёс я в микрофон. - У вас нет шансов.

Так просто, как у ребёнка конфету отобрать.

Когда уже эти ши поймут, что мы умнее, быстрее, сильнее?

Спустя полчаса на корабль привели пленных.

Нужно было решить их дальнейшую судьбу.

И мне, как седьмому принцу Аршарры, предстояло взять на себя роль судьи.

Ребята уже допросили их, всех вместе и каждого по отдельности. По панели передо мной скользили данные допросов.

Их ввели шеренгой. В чёрных обтягивающих комбинезонах, руки скованы силовыми наручниками. Всего десять человек. Негусто. Восемь мужчин и две девушки. Обе острижены коротко, почти наголо. Но красоту ши невозможно изуродовать ни мужской одеждой, ни отсутствием волос. Ни даже этим дерзким прищуром, нагло задранными подбородками.

Я бегло мазнул по ним взглядом, вновь вгляделся в данные, полученные из системы.

Обнаружив, что за пленными не водится ничего такого, за что положена высшая мера, испытал почему-то облегчение. И я был вовсе не рад этому внезапному облегчению.

Судя по тому, как остальные хмурили брови и избегали смотреть на ши, ребят тоже волнует дальнейшая судьба повстанцев.

Эх, преподать бы урок, как первым, так и вторым… Отправить всю эту компанию в шахты… Но сегодня явно не мой день.

Проклятый поцелуй.

Словно змею поцеловал и яд успел проникнуть в кровь.

- Мужчин в госпитали на периферии, - сказал я. - Там не хватает врачей.

Один из повстанцев выругался сквозь зубы и я поднял на него взгляд.

- Ты что-то хотел сказать?

- Я лучше сдохну, чем буду лечить шэ-арцев, - отчеканил он.

Остальные от его слов ожидаемо воспряли.

- Что ж, - кивнул я. - Сдохни.

Ши смотрел в дуло пистолета, как ребёнок смотрит, когда его обманули. На лице застыло выражение беспомощности и недоумения. Больше он ничего не сказал. Просто смотрел.

- Погоди, - мне на плечо легла рука Амикуса.

Кажется, прошлой ночью он кувыркался с подружкой Лилу. Хреново, очень хреново.

Я хмуро посмотрел на командора.

- Не лучше будет преподать ему урок?

Я кивнул.

- Я и собираюсь преподать ему урок. Самый действенный. Ему и всем остальным. Пуля между глаз умеет убеждать лучше всего.

- У нас не хватает людей в шахтах, - быстро проговорил Амикус. - Ты и сам знаешь.

В шахтах… Больше всего не хватает ши в госпиталях. Альянс разросся, чуть ли не каждый день к нам присоединяются целыми системами. Добровольно и не только. Ши - лучшие лекари, они особенно нужны на периферии.

- Ладно, - кивнул я и опустил пистолет. - На рудники его. На два месяца. Если выживет, пусть предложат работу в госпитале. Оставьте за ним право отказаться.

Теперь женщины.

Фигуристые, короткостриженые, похожие, как сёстры. Только одна смуглая скуластая брюнетка, а вторая рыжая, в россыпи веснушек.

Неожиданно перед глазами возникло лицо ещё одной рыжей. Юное, нежное. Порочное!

- Девок в бордели. На разные луны, - сказал я.

И тут одна из них отколола штуку.

Рыженькая грохнулась на колени, протянула ко мне руки, стянутые наручниками и запричитала горячо:

- Пожалуйста, господин, не разлучайте нас с сестрой!

Гм, значит, всё-таки с сестрой.

- Прошу вас! Она всё, что у меня осталось, клянусь вам!

Брюнетка попыталась её оттащить, поднять с колен. Это было не так-то просто сделать, учитывая, что на обеих наручники.

- Не смей унижаться перед ними, Микаэла! - шипела она. - Не позорь меня и себя!

- Лучше позор, чем потерять тебя, как же я буду одна, пожалуйста, пожалуйста, не разлучайте нас, господин!

Драный космос!! Я смотрел на её веснушчатое личико, на потоки слёз, бегущие по пухлым щекам и видел другое. Видел лицо той, которую хотелось защитить, нет, оградить… Проклятье! Запереть от всего мира!!

Что я пережил, когда думал, что дурёха сбежала и примкнула к повстанцам!..

Не все шэ-арцы обращаются с пленниками гуманно, как я. Далеко не все. Мысль о том, что на месте этой рыжей могла бы быть Лилу, была невыносима.

Не отводя от пленниц взгляда, я цинично протянул:

- Высшее удовольствие видеть, как ши копошатся у наших ног.

Ребята закивали, захмыкали. Вот только в глазах воинов появилось новое. Беспокойство? Сопереживание? Чушь!

- Выполнять приказ, - скомандовал я и ши растащили по разным сторонам.

Брюнетка тоже не выдержала. Она не молила, как рыженькая, но кричала, брыкалась, кусалась, как дикая кошка. Поливая меня и всех шэ-арцев в моём лице такой отборной руганью, что даже грузчику с Плеяды далеко.

Никто, кроме Амикуса не видел, как я ввожу данные по их назначению. Напротив каждого из имён выбрал одну и ту же луну. Один бордель.

Змеиный яд ши проник в кровь. Не вытравить.

Глава 13. Рагхар Шэарран

Я не люблю званые вечера у братьев.

И дело не во всём этом лощёном цинизме, выпячивании заслуг, как справедливых, так и мнимых и громких пафосных речей, которые умеют произносить братья с пьедестала.

Просто не люблю всей этой придворной мишуры.

Куда приятнее посидеть узким кругом в большой гостиной, поговорить начистоту, узнать, что у каждого на уме.

Правда, и здесь есть свои нюансы.

Когда-то очень давно отец завёл эту традицию: ежемесячно собирал всех своих двенадцать сыновей у камина. На Шэ-Аре, помню, мы всё время мёрзли.

И дело не в скупых Шэ-Арских солнцах, просто это сложно объяснить, но когда твоя родина - чужая тебе, там холодно. Нет ощущения дома. Наверное, так и рождаются великие расы. Они просто отчаянно хотят вернуться домой.

В этом году отец посещал такого рода вечера, как сегодняшний, всего пару раз.

Сказывался на дела.

Мне вообще казалось, что он показывался хотя бы изредка, чтобы не пошли слухи о том, что он стар и ему нездоровится.

Нет, Дракар Шэарран всё также крепок и полон сил.

Просто в его глазах появилось новое.

Я всё гадал, что это, а сейчас понял.

Уверен, братья ничего не заметили. А кое-кто уже начал готовиться к тому, чтобы взойти на трон Аршарры.

Сейчас апрель и моя очередь принимать братьев в своём доме.

Один я редко бываю в большой гостиной. Потолок здесь такой высокий, что запросто поместился бы двухэтажный особняк с пристройками.

По традиции здесь есть камин из кладки чёрного кирпича, огромный, хоть быка жарь. Замечательный контраст с идеально белыми стенами.

Вокруг него полукругом расположены кресла, на полу - шкуры убитых мной чёрных медведей, самых опасных и смертоносных тварей Шэ-Ара.

Пока мальчик не убьёт своего первого медведя голыми руками, он не вправе называться шэ-арцем.

Братья дымили сигарами (теми самыми, целебными, из дистрикта Восходящего солнца), пили разбавленный сок тентуса, беседовали. Время от времени я слышал их смех. Иногда ко мне обращались и тогда я возвращался в реальность.

Ненадолго.

Куда реальней для меня сейчас была прошлая ночь. И утро.

Я пытался одёргивать себя, напоминал, что всё это - ловко расставленные сети ши. Понимал… и ничего не мог с собой поделать.

Когда я усилием воли прекращал представлять себе юное лучистое лицо Лилу, тут же переносился мысленно на корабль.

Снова и снова нацеливал пистолет в лоб ши, смотрел, как парни растаскивают друг от друга девушек, одна их которых заливается слезами, а вторая сыплет проклятиями…

Они похожи на Лилу, обе, понял я. Одна - внешне, вторая - силой характера.

Я поступил с ними неправильно.

Слишком милосердно.

Были бы там братья, презирали бы меня.

С ши нельзя проявлять милосердие и я знаю это, как истинный сын Шэ-Ара.

Но даже после этого на душе было гадко, словно чёрный медведь рвёт когтями душу изнутри.

Встряхнувшись и убедившись, что никто не заметил моего «отсутствия» я в который раз попытался вникнуть в суть беседы.

Это было несложно.

Такие разговоры всегда одинаковы.

Тосты во славу процветания Шэ-Ара, разгов�

Пролог

У ши не такой богатый выбор в жизни…

Невольницы в домах захватчиков…

Покорные, готовые на всё игрушки для постельных утех…

Элитные компаньонки в лучших борделях Альянса,

на орбитальных станциях и межгалактических крейсерах…

Есть и те, кому позволено оставаться в дистриктах…

Продолжательницы рода…

Они немногим отличаются от племенных кобыл,

что разводят на моей родине…

В дистрикте Поющего неба…

Лилу МакУилан

Столица Аршарры, Аршаррах, великий город. Он расположен на самом высоком плато нашего мира.

Говорят, до прихода захватчиков это плато было местом священного единения с небом.

Звёзды и луны видны здесь даже днём. Они нежно искрят и мигают, подслеповато щурясь от солнечного света. А ночью и вовсе спускаются так низко, что можно дотронуться рукой.

Говорят, самые достойные из ши приходили сюда, чтобы ощутить единство с великим космосом, осознать источник своей природы, вдохновиться первозданной красотой мира.

Было так или нет – сейчас сложно сказать. Остались немногие из тех, кто помнит.

Сейчас столица – словно море света, и свет мириад огней сияет ярче звёзд и виден далеко из космоса, словно живой маяк.

Есть здесь красные кварталы, жизнь в которых кипит лишь по ночам.

С тех пор, как наш зелёный мир утратил своё изначальное название, Ши-Ци, что переводится с древнего, как Безусловное Исцеление, а стал Аршаррой, Величием Шэ-Ара, его наводнили самые разные расы. Ануннаки, арийцы, плеядцы, арктурианцы и многие другие.

В один из самых преуспевающих космических центров современности съезжаются по делам торговли и бизнеса, а также просто на заработки.

Женщины приезжим не положены. Поэтому правительство смотрит сквозь пальцы на красные кварталы.

В красных кварталах гостям нашего мира оказываются самые распутные и постыдные, но такие необходимые услуги…

Сами захватчики презирают продажную любовь, поэтому и не наведываются в такие места.

И именно поэтому один из красных кварталов столицы я выбрала в качестве нового дома.

Ведь как известно, хочешь спрятать – положи на виду.

Выбрала и основала элитное агентство.

Агентство постыдных услуг…

Глава 1

Лилу МакУилан

Красные стены пятиступенчатого здания в стиле старинной пагоды излучают свой собственный, внутренний свет. Гирлянды огней на фоне разноцветных фонариков сияют и переливаются, словно зовут: «Мы открыты! И мы работаем только для вас! Ваше удовольствие – наша работа и единственная радость в жизни».

Каждую ночь, ровно в полночь, когда двери Агентства открываются для самых взыскательных клиентов, я спускаюсь по подсвеченной лестнице в центр гостевого зала. В облаке пара, окутанная шлейфом самых изысканных благовоний с афродизиаками… Выглядит эффектно.

Мои девочки, компаньонки, все до одной ши, стоят в самых чувственных позах на подиуме за моей спиной. Из зала к нам тянутся десятки рук. Компаньонки-ши или, как нас называют захватчики, «тильдэ», что в переводе с их языка, значит, золотоискательницы – элитный товар на рынке постыдных услуг.

Проклятье женщин ши – в ослепительной, невероятной красоте. Мы прекрасно сложены. Стройные, соразмерные, фигуристые. С пухлыми губами и влажными, с поволокой, глазами. Захватчики зовут нас самим воплощением порока.

Проклятье мужчин ши – в их слабости. Потому что в цивилизованном мире принцип «левой щеки», сострадания ко всем существам во всех мирах – слабость. Наших мужчин никто не учил сражаться. Что ши хорошо умеют делать – так это исцелять.

Когда мы только открылись, главным правилом Агентства значилось: донна, хозяйка (то есть я) не оказывает услуг гостям. Но в связи с волной негодования и даже попытками образумить нас с помощью властей правила пришлось изменить.

Официально я – такая же «тильдэ», и меня можно купить. Только плата за донну назначена такая, как в совокупности за всех моих девочек. Так, за три года и не нашлось ни одного желающего…

Церемония приветствия гостей – обязательная. Её я не пропускаю.

Одарив гостей самой призывной, самой чувственной улыбкой, на которую способна ши, я, наконец, могу удалиться в кабинет. Мимолётом я подметила лихорадочный блеск глаз у одной из девочек. И это заставило меня нахмуриться и сжать пальцы почти до боли.

…Ша-Миа вошла, как всегда, едва обозначив своё присутствие лёгким перебиранием пальцев по двери. Она моя близкая подруга и моя соратница.

Ей меньше повезло в жизни, чем мне. На первом же Отборе её распределили в тильдэ.

Обучаясь на компаньонку с детства, Ша-Миа узнала все тонкости этой профессии и на момент нашей встречи искала деньги, чтобы открыть своё дело.

У меня были деньги, но совсем не было опыта. Мы с Ша-Миа оказались полезны друг другу. Заключив деловое соглашение, сами не заметили, как стали подругами.

Ша-Миа из дистрикта Восходящего Солнца: смуглая, с экзотическим разрезом глаз, гибкая, как тростинка.

Я из северных земель. Это прекрасный и суровый край.

Бескрайные зелёные равнины, целые поля из огромных моховых подушек, каждая из которых по старинным поверьям – постель для целого семейства гномов. Бурлящие даже в суровые зимы, обжигающие кожу и согревающие нутро источники… Днём они ярко-бирюзовые, а по ночам словно прошиты серебряными нитями – в чёрной поверхности отражаются звезды.

Пляж, на котором я играла в детстве – чёрный, из вулканического песка. Галька по другую сторону залива – разноцветная. А воды северного океана такие холодные, словно скроены сплошь из ледяных игл… Но как же весело с визгом бросаться в них, а выбираясь на берег бежать со всех ног, спасаясь от очередной «кусачей» волны!

Но самое прекрасное на моей родине – небо. Оно поющее.

Его песня переливается миллионами оттенков, складывается в самые невозможные, самые причудливые узоры. Их называют северным сиянием. Ничего красивее я в жизни не видела!

Рассветы и закаты в нашем дистрикте цвета сияющей бронзы.

У нас есть даже легенда про небесную кобылицу с огненной гривой, которая так велика, что размеры её превышают небо. Но в часы, когда солнце восходит и садится, с земли можно полюбоваться рыже-золотой гривой.

Мне с детства говорили, что моя красота, как зеркало, отражает красоту родного края.

Ярко-бирюзовые, как озера, глаза, бронзовые, переливающиеся всеми оттенками янтарного волосы и кожа, белая, как снег, который укрывает наш дистрикт по шесть месяцев в году.

На первом же отборе дуэньи назвали меня сладкой, как мандаринка. Тогда же поставили опознавательный знак, что по достижении возраста зари меня преподнесут в подарок правящему клану…

Ши живут долго, очень долго. Единственная раса, равная нам по продолжительности жизни – шэ-арцы. Захватчики. Раньше, прежде чем вступить в брак, мы набирались опыта и мудрости, постигали основы истины, ведущей к вершинам духа…

Сейчас девочки с десяти лет участвуют в Отборе. Именно тогда решается наша судьба. Распределение. У нас немного дорог в родном мире. По сути, всего три.

Самых красивых и талантливых отбирают в невольницы шэ-арцам. От рядовых до самых высокопоставленных, командоров.

Тех, кто не «удостоился великой чести» обучают на тильдэ, компаньонок. Когда девочки подрастают, они обслуживают гостей нашего мира в борделях. Лучших борделях Альянса. Шэ-арцы горды предоставить гостям (уже) своей планеты самое лучшее.

Есть и третья группа женщин ши. Те, кого оставляют на развод, как скотину. Их работа – рожать. И, как бы унизительно это ни звучало, они самые привилегированные среди нас. Дети должны развиваться и рождаться в гармонии и радости, а потому у матерей лучшие условия из возможных. Их холят и лелеют, как дорогих племенных кобылиц на моей родине…

– Ты сегодня бледная, – не дожидаясь приглашения Ша-Миа плюхнулась в кресло напротив и щёлкнула зажигалкой. В южных дистриктах к курению смеси целебных трав относятся, как священнодействию. И пусть Ша-Миа с детства не была на родине, корней она не потеряла.

– Пустяки, – я ткнула пальцем в панель и одна из учениц внесла в кабинет поднос с дымящейся туркой и крохотными чашечками. Умопомрачительный аромат, бархатный, знойный, страстный смешался с запахом раскалённого добела песка, на котором варился кофе. – Почти не удалось поспать. Меня чуть не выследили в сети, когда делала перевод в дистрикты. Пришлось поломать голову, чтобы замести следы.

– Перевод прошёл? – нахмурилась Ша-Миа.

В том, что мне удалось обойти следящие программы, она не сомневается.

Я – кракер экстра-класса.

Воспользовавшись относительной свободой, которую мне предоставили до шестнадцати лет, я получила лучшее образование из возможных. Стала кракером.

Шэ-арцы, захватчики – технократическая раса. Единственные, кто способен противостоять иллюзиям ши. Наверное, поэтому, они сейчас господа нашего мира…

Я с детства шла к главной цели ши. К борьбе за независимость. Кракеры – самый ценный ресурс для повстанцев. Я надеялась обойти Распределение и приносить пользу родине.

Не удалось. Теперь я в бегах.

Единственное, чем могу помогать повстанцам – деньги. Доход от Агентства Постыдных Услуг, за исключением оплаты труда компаньонок и насущных расходов, полностью перечисляется в дистрикты.

Когда-нибудь (хочется надеяться, что такой день не за Золотыми горами!) будет новое восстание. На этот раз успешное.

И я рада, что мне посчастливилось стоять у его истоков.

А ещё греет душу, что первоначальный капитал, на который и было основано моё Агентство, принадлежал шэ-арцу. И не простому захватчику, а захватчику из правящего клана.

Мысль о том, что мне удалось обокрасть врага и нанести оскорбление его чести даёт силы двигаться дальше.

– Конечно, – успокоила я подругу, отхлебнув ароматный напиток. – А что нового дома?

Домом мы с Ша-Миа называем Агентство. Другого у нас (да и у остальных девочек) нет.

– С переменным успехом, как обычно, – ответила Ша-Миа. Нахмурив брови, подруга затянулась и выпустила струю ароматного дыма. – Арктурианцы подрались из-за Анет и Гвен, сестёр-близняшек. Успокоили. Но девчонкам предстоит горячая ночь. С виду почтенный господин пытался расплатиться поддельным чеком… Плеядцы требовали доказательств, что то, что будет происходить в комнатах, будет реальным. Требовали даже ошейники надеть. Ничего, угроза вызова федералов их охолонула… Удовлетворились письменным заверением, что услуги оказываются в «режиме реальности».

Я хмыкнула.

Особенность женщин ши – мы умеем насылать иллюзии. Распутного, безнравственного характера. Иначе говоря, сексуального.

И ни один из клиентов не заметит разницы. Почти…Но об этом позже.

В целом, сеанс постыдных услуг выглядит так: девочка-тильдэ сидит на стуле или спинке кровати и старается дышать размеренно. Сеанс забирает много сил.

А клиент в это время (а, случается, что и клиенты!) кувыркается на кровати или игровом арсенале в самых бесстыжих позах, искренне веря, что занимается сексом с ши… Самой красивой и желанной женщиной во всём Альянсе.

Единственные, кто может противостоять нашим чарам – захватчики, шэ-арцы. Технократическая раса, видимо, у наших с ними энергий ни одной точки соприкосновения. По-крайней мере, с нашей стороны это не действует… Но шэ-арцы сюда не заходят. И поэтому я здесь.

– А ещё, – продолжала тем временем Ша-Миа. – Одна из девчонок пристрастилась к ангельской пыли. Я пару раз замечала за ней… Ты уж извини, ничего тебе не сказала, ведь каждый раз она клялась, что это последний. Не хотела тебя беспокоить. Думала, побалуется и одумается… Я сделала внушение, объяснила, что со слабой волей к таким препаратам лучше не приближаться. Уверена была, она меня послушает. Прости…

Я кивнула.

– Тьяна, – тихо сказала я. – Я заметила на церемонии приветствия, что она под кайфом. Убери её завтра из расписания. Пускай днём выспится, ей будет плохо. А вечером принудительно в лазарет. И Танаку вызови. Он лучший из всех, кто лечит зависимости.

– Но его метод, – Ша-Миа побледнела. – Он же вживляет ампулы под кожу! И если Тьяна попробует дурь, пусть даже совсем немножко, её кровь закипит, превращаясь в кислоту…

Я вздохнула. Жестоко? Пожалуй, да. Но что мне остаётся? Я в ответе за дурёху. Продолжит в том же духе – окажется на улице, будет продавать себя за дозу. Ещё и ошейник позволит на себя надеть. А оттуда и до колоний недалеко. Ошейники у нас запрещены.

Одно из немногих послаблений, что нам позволено захватчиками. Но для нас даже мелочь имеет огромное значение.

Правда, шэ-арцы никогда ничего не делают просто так…

Когда ши надевает ошейник, подбитый магнитной лентой, она не может воздействовать на клиентов ментально, внушать иллюзии. Таким образом, тильдэ вынуждена обслуживать клиентов физически. А от физического контакта бывают дети.

Нам запрещено иметь детей. Запрещено размножаться… на свободной территории.

В каждом дистрикте есть для этого специальные центры.

Я была в таком перед Распределением.

Там странно пахло. Первобытно, как в обжитой пещере или на конюшне для жеребых кобыл. Так пахнет рождение. Меня благословляли перед Распределением. Чтобы я родила хозяину своей жизни, шэ-арцу, много здоровых детей… По нелепой случайности дети от союза шэ-арца и ши наследуют лучшие, самые сильные качества родителей. Высшая раса. Поэтому нас не истребили сразу. Оставили на развод, как скотину.

Ша-Миа продолжала что-то говорить, а у меня перед глазами заскакали картинки из прошлого.

Родной дистрикт, где наш народ ходит в клетчатых килтах и разводит лучших лошадей… Отбор… Учёба в привилегированной школе… Распределение… Дорога в столицу, в резиденцию шэ-арца из правящего клана…

Голос подруги доносился словно из-под воды. В её тоне я слышала раздражение и беспокойство. Ша-Миа всегда волнуется, когда я, по её мнению, витаю в облаках.

Нас обеих отвлекла распахнувшаяся настежь дверь.

На пороге застыла ученица. Бледная, глаза вытаращены, губы подрагивают.

– Новый клиент, – прошептала она и выдохнула, кривя рот: – шэ-арец…

Стремительно приблизившись к ней, я втянула её внутрь и закрыла дверь. Усадив за стол, налила воды, куда накапала успокоительного.

– Ничего, – твёрдо сказала я. – Захватчики обходят красные кварталы стороной, но не все и не всегда. Иногда даже эти бездушные монстры не могут устоять перед соблазном побаловаться клубничкой. Чего ты испугалась?

Ученица смотрела на меня во все глаза и с каждой секундой мне всё меньше нравился этот взгляд. Слишком много в нём было животного ужаса и какой-то липкой безысходности.

Я нахмурилась и сказала твёрже:

– Ты как с луны свалилась. Надо было проводить гостя в вип-комнату, сервировать стол по высшему разряду, продемонстрировать голограммы всех компаньонок.

– Я… т-так и с-с-с-с… сделала! – выдохнула девчонка, заикаясь.

Руки, в которых она держала стакан, тряслись. Зубы выбивали нервную дробь по стеклу, пока пила. Половину она вылила на себя. Поэтому я забрала стакан, чтобы снова его наполнить.

– Ты шэ-арца впервые увидела?

– Из правящего клана – в-п-п-п-первые!

Настал черёд моих рук затрястись.

– Он выбрал кого-то? – чтобы перевести внимание от самых страшных мыслей, уточнила я.

– Да, донна. И сразу оплатил.

– Кого же? – спросила я, надеясь, что шэ-арец выбрал опытную девочку. Ведь на захватчиков не действуют наши иллюзии, значит, компаньонке предстоит бурная ночь. А проклятые захватчики темпераментны, как взбесившиеся дикари…

– Вас…

Стакан выскользнул из моих рук и, надрывно звякнув на прощание, разлетелся на тысячу кусков. Мои ноги в тонких чулках окатило брызгами.

Зеркало на противоположной стене бесстрастно отразило как лицо моё стремительно побелело, словно кто-то мазнул по нему кистью, обмакнутой в белую пудру.

Шэ-арец. Из правящего клана. В моём Агентстве.

– Он нашёл меня, – сорвалось с моих губ, а потом свет начал меркнуть.

Глава 2

Лилейн МакУилан

Три года назад

На церемонии Распределения дуэньи торжественно размотали мой плед, красный, в крупную клетку. Затем пришёл черёд килта и башмаков.

Я стояла, глядя прямо перед собой в пустоту, а холод от мраморного пола пробирал до костей.

– Посмотрите на неё! – цокали языками дуэньи. – Столь щедрого дара эти стены ещё не видели.

– Того и гляди, правящий клан осыплет этот дистрикт привилегиями!

– Уже то, что правящий клан принимает в дар это чудное дитя – привилегия!

«Чудное дитя» колотило от холода. И ещё от злости.

Они смотрели на меня, как на скотину.

На мне была белая полупрозрачная сорочка, короткая, до середины бедра и короткие штанишки из той же ткани с кружевом по подолу. Тонкие, словно сотканные из слюны пауков чулки совсем не грели.

Одна из дуэний театральным жестом вынула шпильку из моих волос и когда огненный дождь тяжёлым каскадом обрушился на плечи, окутывая силуэт до пят, стало немного теплее.

Дуэньи зацокали языками с утроенным рвением и, наконец, приступили к облачению.

Отныне красный цвет мне не полагался. Лишь все оттенки серого – цвета покорности. По мнению дуэний, над покорностью мне ещё предстояло работать и работать: слишком прямо глядела я перед собой, слишком упрямо задирала подбородок.

Они не сомневались, что господин моей жизни быстро обучит меня кротости и смирению. А я не сомневалась в том, что до столицы не долечу. Что сверну по дороге в дистрикт Осеннего Облака и примкну к повстанцам. Всего-то и надо было для этого, что перепрограммировать плату в дроне, с чем я, как мне казалось, блестяще справилась.

Лишь когда в назначенных координатах беспилотник не свернул, я поняла, что меня переиграли. Знали, что я обучалась на кракера и дали возможность поиграть в контроль… Когда подлетали к резиденции хозяина моей жизни я уже прекратила биться мухой о стекло, разбивая костяшки пальцев в кровь. И кричать. Во всё горло. Изо всех сил.

Я слабо помню, что было потом. Кажется, дуэньи силой выволокли меня из дрона, отволокли в помещение, где было жарко, было много пара. Запрокинув голову, что-то насильно влили в горло. После этого я перестала сопротивляться и почти не ощущала умелых прикосновений десятков рук. Они натирали меня маслами и розовой пеной, тёрли жёсткими щётками, мяли тело, словно тесто для пирога на Новый Круг.

Расчёсывание волос, которые по древней традиции оставили распущенными, облачение в длинную полупрозрачную серую хламиду, под которую не полагалось надевать белья – всё это прошло, как в тумане.

Вспышкой ясности для меня оказалась встреча с шэ-арцем. С хозяином моей жизни.

Это была не просто вспышка. Симбиоз из ослепляющей ясности и чувства падения. Как будто несёшься вниз в лифте без стенок. Падаешь в море света. Зная, что этот свет сначала ослепит, а потом и уничтожит тебя. Опалит и сожжёт крылья, искалечит душу и тело.

По древнему шэ-арскому обычаю я стояла в круге света на подиуме посреди комнаты. Застыв, как кукла.

У шэ-арцев почти нет своих женщин. На сотню мужчин рождается одна несчастная. Считается, что боги наделили их самой огромной силой во Вселенной, взамен отобрав женщин. Это одна из причин, по которой шэ-арцы завоёвывают новые миры, по которой основали Альянс, Объединение Планет Содружества. И стали в нём господами. По преданию, женщин посылают сильнейшим воинам. Воин принимает женщину, как дар небес и, в свою очередь, дарует ей место в своём мире. Место у своих ног.

Свет, в котором я стояла, слепил, не давал разглядеть захватчика.

Всё, что я видела – его огромные размеры. Широкий разворот плеч, мощную шею, увитые канатами мускулов плечи и руки.

Он приблизился бесшумно, как снежный барс. Нет. Как смертоносный чёрный гепард с жёлтыми горящими глазами.

Широкие ладони обхватили мою талию, обжигая сквозь ткань сорочки и сняли с подиума.

После круга света, в котором стояла, показалось, что я оказалась в кромешной тьме. Здесь не было ничего, кроме звука моего колотящегося сердца и горячих прикосновений чужих рук.

Я часто заморгала, когда крепкие пальцы обхватили мой подбородок, приподнимая лицо. Какое-то время перед глазами плясали цветные круги, но потом они поблекли, а в полумраке покоев проступило его лицо.

Чёрное, как сама тьма. Как демон ночи, которым пугают детей. Как пепел, в который превратились мои сгоревшие в этом море света надежды.

Кланы шэ-арцев различаются между собой цветом кожи и сложения, как и ши. Правящий клан – чёрные, как ночные демоны. Наверное, поэтому они выбирают женщин с белой кожей и чаще всего, со светлыми волосами.

Несмотря на чёрную, как смоль, кожу, лицо захватчика было безупречно, даже идеально красиво.

Миндалевидный разрез глаз и сами глаза чёрные в золотых искрах. Широкие брови вразлет и выпуклые надбровные дуги. Красиво вылепленные высокие скулы. Нос с небольшой горбинкой и крупный, чётко очерченный пухлый рот.

Но что сильнее всего потрясло меня в шэ-арце, так это его юность. Совсем не таким представляешь властного, жестокого захватчика, кто коваными сапогами топчется по твоему родному миру, по всему, что тебе дорого. Правда, в следующий миг я вновь взглянула в его глаза и поняла – эта юность и красота – обман и пустая видимость. Настоящее – это этот проникающий в самую душу, чёрный, как сам космос, взгляд. В котором нет ни капли сочувствия, ни грамма сострадания. Ни доброты, ни жалости.

– Женщина не смотрит в глаза воину.

Его голос оказался очень низким, глубоким. В нём слышались раскаты грома и грохочущие горные лавины, а в паузах между словами – звенящая тишина, как бывает в оке бури, в самом центре смерча.

Может, поэтому до меня не сразу дошёл смысл его слов и я продолжала смотреть на шэ-аца во все глаза.

Ты в миллион раз лучше своей голограммы, – раздалось в моей голове и внизу живота что-то отозвалось на голос.

Проклятье ши – не только в нашей красоте, плодовитости и продолжительности жизни. Настоящее проклятие – в бессилии перед проклятыми шэ-арцами.

Мы умеем насылать иллюзии.

Они же воздействуют на физиологию мыслью.

Они – единственные существа во вселенной, кто смог приручить ум. Сделать его помощником, рабочим инструментом, холодным, бездушным альтер-эго. Симбионтом, который никогда не ошибается.

Монстры, состоящие из горы рабочих мускулов и холодного, трезвого, как у машин, интеллекта. О шэ-арцах ходят слухи, что они создают свои хитроумные приборы одной лишь силой мысли. И отчасти это правда. Они видят нас, детей зелёной планеты, насквозь. Они считывают наши эмоции словно ультрасовременным сканером, и, воздействуя на определённые участки мозга и других органов, с лёгкостью и беспечностью ребёнка, играющего в куклы, ставят нас на колени.

Нас муштруют не страхом, не болью.

Нас воспитывают, превращая в послушных животных, удовольствием.

Способность переживать неистовое наслаждение тоже может стать проклятием.

Он отпустил мой подбородок и отступил на пару шагов, беззастенчиво меня разглядывая.

Его взгляд, обжигая, прошёлся по холмикам пышной груди, от чего соски под прозрачной тканью съёжились, словно намереваясь её порвать. Мазнул по талии, чуть впалой линии живота. А на интимном месте задержался так надолго, что к щекам прилил жар, а голова закружилась.

На Отборе и Распределении на меня уже смотрели, как на вещь или породистую кобылицу, словно пытаясь назначить мне цену.

Сейчас на меня смотрели, как на удачную покупку. Как на собственность.

И при этом копались в моей голове, как дитя в песочнице. Раскладывали по ящичкам мои собственные желания, стремления, цели… раскладывали и запирали на ключ. В центре, в столпе сияющего света размещали совсем иное.

Желание чувствовать. Желание наслаждаться. Покоряться… С затаённым дыханием слушать мысленные и не только команды господина. Хозяина моей жизни.

– Я думал, ваша культура наказывает встречать господина с опущенным взглядом и головой. А когда он входит в комнату, опускаться на колени и касаться лбом своих ладоней в знак покорности и открытости наслаждению, которое лишь он способен подарить.

В такт его хриплого голоса внутри словно сжалась невидимая пружина и никогда мне не хотелось ничего так, как того, чтобы она разжалась. Выстрелила, задрожала, растекаясь по всем уголкам тела невероятной силы экстазом, удовольствием. Удовольствием, которого я ещё не знала… Но которое после этой ночи станет смыслом моей жизни.

Несмотря на это, я не опустила взгляд. Продолжала смотреть прямо в его чёрные глаза. Смотреть с вызовом.

– Что вам известно о нашей культуре? Ши никогда не стояли на коленях и не будут стоять добровольно, каким бы лакомым куском нас ни манили! Вы – захватчики, завоеватели! Вы забыли – что вы – всего лишь гости на нашей планете. Гости, которые злом отплатили на священные законы гостеприимства. А-ах!

Я невольно схватилась за низ живота. Такое ощущение, что внутри выстрелила огненная стрела. Низ живота наполнился неведанным томлением, по телу волнами стала растекаться будоражащая кровь нега.

Чувствуя себя затравленным зверем, я подняла взгляд на захватчика.

Он улыбался.

– Ты сильная и смелая. Не каждая решится играть с платой дрона. Но ты всего лишь ши и любой шэ-арец сломает тебя в два счёта. Не вынуждай ломать себя. Не сопротивляйся своим желаниям.

– Это не мои желания! – выдохнула я сквозь зубы и снова ахнула.

Мир подёрнулся бархатной, как звуки его голоса, дымкой. От неё закружилась голова, грудь налилась непонятной тяжестью, соски зудели почти болезненно. Хотелось трогать их, чтобы хоть немного унять это жжение…

– Умна, смела, непокорна, – проговорил шэ-арец.

И умопомрачительно красива, – раздалось в моей голове.

– Изысканное сочетание.

По-прежнему улыбаясь, он шагнул навстречу и протянул руку.

Я подумала, что это, должно быть какой-то дурацкий ритуал, вроде как демонстрирующий, что я принимаю его власть надо мной и покоряюсь хозяину своей жизни. Поэтому я торопливо спрятала руки за спину.

Он усмехнулся широко, по-мальчишески, взгляд при этом оставался холодным.

В следующий миг он подхватил меня на руки. Так легко, словно ничего не вешу. Я сжалась, как зверёк в западне, стараясь не думать о том, каким жаром веет от его сильного тела. Я ощущала его дыхание на своей коже.

Со мной на руках он пересёк комнату в несколько шагов. Развернул меня в воздухе, как тряпичную куклу и бросил навзничь на пугающих размеров ложе.

Я попыталась привстать, но одним лишь касанием пальцев к груди он оставил меня в этом беззащитном положении.

Моя голова была запрокинута, потому что я лежала на покрывале из своих волос. Его лицо было так пугающе близко, что я затаила дыхание, боясь, что вот-вот его губы коснуться моих. Или при этом я боялась себя, своей реакции на захватчика?..

Он усмехнулся и отпрянул. Я задышала.

Устроившись на самом краю кровати от скользил по мне взглядом предвкушающего ужин хищника. Наконец, снова заговорил со мной.

– Раздвинь ножки, девочка. Дай мне посмотреть на тебя.

Помотав головой и зажмурившись, я сжала колени с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.

Иссиня-чёрные пальцы легли на холмик груди, чуть сжали, затем принялись перекатывать между пальцев сосок.

Между ног почти обожгло и я со всхлипом распахнула их, словно надеясь остудить внутренний пожар.

Другая ладонь легла на вторую грудь и я невольно выгнулась дугой. Отвратительное чувство. Ощущать себя флейтой, или, скажем, ситарой в руках опытного музыканта, чьи пальцы перебирают струны, приноравливаясь к новому инструменту…

Его ладони скользнули вверх, к горловине ничего не скрывающего наряда. Рванули – и в следующую секунду я уже лежала перед шэ-арцем обнажённая, с бесстыже распахнутыми ногами.

Я ожидала, что он взгромоздиться на меня прямо сейчас. Я видела, как жеребец кроет кобылу и не тешила себя иллюзиями касаемо того, что происходит в спальнях захватчиков…

Но он распрямился, а затем и вовсе встал на ноги.

Невзирая на то, что больше всего мне хотелось зажмуриться, я смотрела на него снизу-вверх во все глаза.

Он сбросил с себя длинную рубаху, похожую по крою на кимоно без рукавов и остался лишь в лёгких свободных брюках.

Воплощение ночного демона. Воплощение бога войны. Воплощение космоса.

От его иссиня-чёрной плоти веяло звериной силой, какой-то первобытной мощью и могуществом. Под гладкой и нежной на вид кожей перекатывались бугры мускулов. Широкая, мощная грудная клетка, симметричные кубики на животе… Тонкая талия и узкие бёдра.

Я перевела взгляд на его лицо. Чёрное. Бесстрастное. Идеальное и такое пугающее.

Жёсткие волосы, сплетённые в множество тугих кос, падают на могучие плечи.

Он смотрел на меня нагло, развязно, цинично. С видом победителя.

И под этим взглядом почему-то никак не получалось свести вместе колени…

А потом он неожиданно опустился прямо на пол.

Так, что его взгляд оказался напротив самого беззащитного. Самого сокровенного.

Совершенство, – хрипло прозвучало в моей голове.

Глава 3

Лила МакУилан

Три года назад

Я готова была сгореть от стыда от его пристального, хозяйского взгляда.

Но вместо этого лишь ещё больше ныла грудь, а между ног становилось горячо… и мокро.

Я всхлипнула, когда чужие пальцы мимоходом прошлись по нежным складочкам, а потом один из них погрузился в горячую влажную глубину.

Я буквально кожей почувствовала, как он доволен моей реакцией и, закусив губу, умолкла.

Палец дрогнул внутри и по телу словно пошли разряды тока.

– Ты знаешь, почему пользовалась относительной свободой? – раздался его хриплый голос.

При этом палец покинул моё лоно и внутри стало как-то болезненно пусто…

Медленно, как в кошмарном сне он поднёс палец к губам и облизал его, обильно смачивая слюной. Чтобы в следующий миг раздвинуть пальцами другой руки складочки, словно намереваясь приподнять их выше, а тем же пальцем надавил на мгновенно отозвавшееся местечко. Я и не подозревала, что в моём собственном теле скрыта такая предательская «кнопка».

Я вздрогнула всем телом, выгнулась, ощущая невероятное желание сжать свою грудь, теребить соски, пока это наваждение не закончится или пока не случится что-то, что освободит меня от этого странного томления.

В следующий миг он убрал палец и против воли из моей груди раздался разочарованный стон.

– Отвечай, когда я спрашиваю, – раздался приказ. Таким тоном, что я не посмела ослушаться.

– На Отборе, а-ах, – я снова выгнулась, потому что его палец вернулся во влажное местечко между складочек и принялся совершать круговые движения вокруг этой самой «волшебной кнопки». – На Отборе мне сказали, что я достанусь правящему клану… На моём теле поставили опознавательный знак…

Мои пальцы прошлись по низу живота, по сверкающему рисунку в виде двух перекрещенных треугольников. Огненный и ледяной.

– Мне разрешили учиться, потому что… – я так и не смогла произнести слово «господа», – потому что… а-а-ах! Потому что вы, захватчики цените образование.

«Господа ценят образованных игрушек», – прозвучал в голове голос дуэньи.

Но захватчик не давал сконцентрироваться на воспоминаниях.

Его настойчивый палец потеребил чувствительное местечко. Грубо, почти болезненно. Но отчего-то это возымело обратный эффект. По телу заскользили волны запретного наслаждения.

– Правильно, – снова раздался его хриплый голос. – Мы любим укрощать строптивых. Не пройдёт и часа, как ты будешь извиваться в моих руках, кричать, просить взять тебя. Брать снова и снова.

– Нет! – вырвалось у меня.

– Что ты сказала?

В этот момент он отнял руки и я закусила губу до крови, чтобы не застонать в голос от мучительного разочарования.

– Вы… ничего… не можете без этих своих… Штук, – прерывисто выдохнула я и часто задышала. – Вы… сами по себе ни на что не способны. Я реагирую на вас, потому что вы вынуждаете меня. Силой своей мысли. Если бы не это… Если бы не это… а-а-ах…

Его ладони легли на мои колени, разводя их по сторонам ещё шире. Сам ша-эрец приподнялся, возвышаясь надо мной.

Было странно видеть контраст наших тел. Алебастрово-белое и иссиня-чёрное, как священный знак гармонии мужского и женского начал.

– Но разве ши не насылают иллюзии? – спросил он, вынуждая поднять взгляд на его бесстрастное лицо. Впрочем, чувствовалось, что мои слова его задели.

– У людей всегда есть выбор – принимать правила игры ши или нет, – выдохнула я. – Они отдаются нашим иллюзиям добровольно.

– Выбор, – задумчиво проговорил шэ-арец. – У женщины не может быть выбора. Право мужчины – предоставить ей возможность выполнить свой долг перед ним. Долг покорности. Долг любви. Восхищения. Что ж, если не хочешь мысленных приказов, попробуем по-другому. Ты сама увидишь, что это ничего не меняет.

Я не успела ничего ответить, а в следующий миг стало поздно.

Он накрыл властным горячим ртом самое сокровенное местечко на моём теле. Я забилась, затрепетала, но его руки на моих бёдрах держали крепко. Он принялся играть с чувствительным бугорком влажным, немного шершавым языком. Описывал им круговые движения, касался самым кончиком, а потом резко надавливал, нежил и посасывал, словно пил меня. Пил и не мог напиться.

Я извивалась на алых простынях, время от времени выгибаясь дугой и кусая губы в кровь, чтобы не кричать от острого, беспощадного наслаждения.

Я словно попала в водоворот сплошного желания, бесполезно было пытаться выплыть, чем больше я сопротивлялась, тем сильнее меня тянуло на дно…

Тогда я словно разжала пальцы и понеслась, полетела куда-то вниз.

Кажется, на какое-то время меня не стало, потому что следующее, что я услышала словно издалека мой собственный, полный безысходности и наслаждения крик.

Следующее, что я увидела – склонившееся надо мной лицо шэ-арца. Он вглядывался в мои глаза, скользил взглядом по губам с видом циничного, жестокого превосходства.

Я показал тебе твою слабость, ши, – говорил этот взгляд. – И это только начало…

Тогда я впервые осознала, что это не сон. Это явь. Я в доме шэ-арца. Захватчика. Полностью в его власти. Сломленная. Но не покорённая.

То, что он прекратил своё воздействие на меня, давало мне надежду. И, какую-никакую, а уверенность.

– Ты как, девочка? – спросил он, усмехаясь. – В наши планы не входит, чтобы ты отключилась на всю ночь, не так ли?

С трудом переведя дыхание, я проговорила, пристально глядя в его глаза:

– Бывало и получше.

И облизала губы.

В следующий миг его рука легла у основания моей шеи. Мягко, как лапа гигантского леопарда. Он не давил, не сжимал пальцы, но у меня отчего-то потемнело перед глазами.

– Никогда не ври мне, ши, – сказал шэ-арец и я поспешно закивала. Тьма отступила. – И обращайся ко мне господин. Привыкай.

Воспользовавшись тем, что он отнял руку, я попыталась отползти. Не вышло.

– Меня зовут Лилейн, – вырвалось у меня. Подумалось, как странно представляться после того, как он раздел меня и ласкал… там.

Шэ-арец посмотрел на меня с любопытством.

Его ладонь легла мне на грудь, ощутимо сжала, вторая скользнула между бёдер. По коже побежали предательские удары тока. Я едва в себя пришла от пережитого удовольствия, а тело, похоже, жаждало повторения…

– Лилейн, – он перекатил на языке моё имя, словно пробуя его на вкус. При этом его руки продолжали хозяйничать на моём теле, – это такой цветок. Красивое и подходит тебя. Но оно, как и твои глупые планы и надежды, девочка, осталось в прошлом. Я буду звать тебя Лила, что значит, игра богов.

– Мне нравится, – дерзко ответила я. По-крайней мере, хотелось верить, что дерзко… – Лилой называется озеро на вашем священном спутнике. Вы проходите в нём посвящение.

– Ты хорошо образована, – с этими словами шэ-арец ущипнул меня за сосок и я ойкнула. – Но сейчас ошиблась. Место нашей священной инициации называется Лилу.

Не успела я открыть рот, как на него легла горячая ладонь.

– Ты слишком разговорчива для невольницы, ши, – прошептал шэ-арец, и, склонившись к моему лицу, прикусил мочку уха. Затем поцелуи спустились на шею, наполняя нутро жарким трепетом.

Вторая рука шэ-арца продолжала хозяйничать на моём теле. Которое, как назло, отзывалось на умелые ласки самым бесстыжим способом.

Захватчик не солгал: он больше не воздействовал на меня ментально, но лучше бы не прекращал… Лучше бы я думала, что меня подчиняют нечестным способом, чем в такой момент находиться в этой ослепляющей ясности. Когда осознаёшь, что сама реагируешь на близость шэ-арца. И не просто реагируешь. Ждёшь чего-то большего. Жаждешь этого… Всем телом. Всем существом.

– Вот так, ши, – прошептал захватчик в то время, как его руки продолжили творить невообразимое с моим телом. – Так гораздо лучше.

– Меня зовут Лилейн, – простонала я сквозь зубы в тщетной попытке убрать его руки.

Я не успела понять, что произошло. Пришла в себя, тяжело дыша, уткнувшись лицом в простыни. Одной рукой шэ-арец придерживал меня за шею, как нашкодившего котёнка, второй оглаживал спину, ягодицы, бёдра.

– В любой другой раз я не стал бы говорить с тобой, ши. Ты заслужила наказание за длинный язык. Скоро ты убедишься, я умею наказывать… Но сегодня твой первый раз. От него многое зависит, не так ли, девочка? Он должен стать для тебя особенным.

С этими словами он прикусил моё плечо и я вскрикнула. Не от боли, от неожиданности.

Ведь это в крайней степени неожиданно, когда твоё тело превращается в сплошное желание. Хмельное, исступлённое. Неистовое.

Его пальцы скользнули между бёдер, поднялись вверх, раздвигая складочки и принялись настойчиво гладить бесстыже мокрое местечко, вынуждая меня жадно хватать ртом воздух.

Лучше бы он воздействовал на меня ментально!!

Лучше бы приказывал испытывать удовольствие, лучше бы ломал, подчинял своей воле!

Мелькнула мысль, что я больше не смогу смотреть в зеркало, видеть своё отражение… Смотреть на ту, что самым постыдным образом таяла в руках ненавистного захватчика…

– Горячая девочка, – прошептал на ухо шэ-арец. – Настоящая ши. Жадная до удовольствия сучка…

Я ахнула, пытаясь привстать, вырваться, но шэ-арец держал крепко. Впился грубым поцелуем в шею, будто заклеймить хотел, при этом между ног упёрлось что-то горячее и твёрдое, что-то пугающих размеров.

– Хочешь, чтобы тебя оттрахали сзади, девочка? – хрипло прошептал шэ-арец.

Я что-то промычала, надеясь, что это выглядит протестом. К своему стыду и позору это больше походило на призыв…

Меня грубо, рывком, развернули.

Горячий рот накрыл один сосок, пальцы второй руки принялись щипать за второй.

Он одновременно нежил меня языком, посасывал, прикусывал, перекатывал между губами и… щипал, оттягивал, дёргал… до боли. До сладкой ноющей боли между ног, до тумана, окутывающего сознание. До какого-то иступлённого, эйфорического желания.

– Запомни, девочка, – хрипло проговорил шэ-арец и я завозилась, застонала под ним, проклиная себя за эту слабость. Было мучительно больно оттого, что он прекратил… – Воины Шэ-Ара больше всего ценят покорность в своих женщинах. Будь покорна и благодарна – и тебе будет хорошо в моём доме. Будь истинной ши. Послушной шлюшкой.

Он ломал меня. Жёстко. Беспощадно. Низводил до места домашней зверушки, которая радуется хозяину. Которая горло перегрызёт за его ласку. Но в то же время что-то внутри оставалось незатронутым. Неприкосновенным. Ши верят, что чтобы ни происходило, душа останется незатронутой. А значит ему не сломить меня!

– Пожалуйста, перестаньте, – выдохнула я. – Прекратите мучить меня…

Захватчик пристально посмотрел мне в глаза. Я подумала, что ещё секунда – и я закричу. От этой бесстыжей безысходности. Порочной, развратной… Жаркой до боли.

– Смотри на меня, – приказал шэ-арец. – Я хочу видеть твои глаза в миг, когда я стану хозяином твоей жизни. Единственным хозяином и повелителем. Ты поняла меня?

Я закивала, молясь, чтобы всё это поскорее кончилось… И в то же время я желала, чтобы это произошло. Так, как не хотела, наверное, ничего в жизни, вообще ничего.

Он расположился между моих распахнутых ног, возвышаясь надо мной, как статуя чёрного колосса. Огромный, сильный, безжалостный.

Я не выдержала его пристальный взгляд. Опустила глаза вниз, к горячему (я ощущала его жар кожей своих бёдер) подрагивающему члену. Такому огромному, что дыхание в ту же минуты буквально спёрло от ужаса. Он… он же не… не влезет!!

Я замотала головой, и, не отрывая от него взгляда, попыталась отползти назад.

Меня рывком вернули обратно.

– Смотри мне в глаза! – приказал захватчик.

Я вздрогнула, но не посмела ослушаться.

Стоило поднять взгляд, как его палец скользнул между складочек и безошибочно нащупал чувствительный бугорок. Буквально пара касаний – и я снова возненавидела себя. Потому что от его прикосновений мне становилось плевать, решительно на всё… Хотелось одного: чтобы он не останавливался. Чтобы делал со мной всё, что считает нужным… Наверное, так ши и становятся рабами, мелькнуло в голове. И эта мысль болезненно резанула по сердцу.

– Ты хочешь меня? – хрипло спросил шэ-арец, не отрывая взгляда. – Хочешь принять хозяина твоей жизни, господина твоего тела? Хочешь?

Ласки его становились всё более неистовыми. Волны желания больше не прокатывались с трепетом, а хлестали! Грозили захлестнуть с головой!

– Да, – выдохнула я.

Потому что это было правдой.

Циничная, самодовольная ухмылка на миг мелькнула на его идеальном лице.

– Тогда проси! – прорычал он. – Умоляй!

Я задрожала крупной дрожью, зажмурилась… Но от легкого унизительного хлопка мигом открыла глаза.

– Проси! – повторил он.

Я перевела дыхание.

– Сделайте это. Воздействуйте на меня ментально. Прикажите… испытать удовольствие, – прошептала я.

Пусть лучше так, нежели запомнить свой первый раз как полное и безоговорочное поражение. Лучше по принуждению, чем осознавать, что я хотела близости с этим шэ-арцем, как не хотела вообще ничего в жизни.

Его глаза сверкнули и я решила, что он разгадал мой план.

Но в следующий миг его губы растянулись в улыбке.

– Жадная девочка. Хочешь усилить удовольствие, не так ли?

Я часто закивала, надеясь, что это выглядит искренне.

– Никакого воздействия, – хрипло выдохнул он. – Удовольствие ещё надо заслужить. Считай, что ты наказана за свой длинный язык. Но позже мы и ему найдём правильное применение.

Я не успела ответить. Что-то огромное упёрлось в бесстыдно мокрое местечко. Я дёрнулась, но ощущение успело смениться другим: чувством распирания в самом низу.

Шэ-арец пригвоздил меня к кровати, надавив рукой чуть ниже основания шеи. Второй до боли сжимал бедро, приподнимая мою ногу. Должно быть, чтобы легче войти.

– Смотри на меня, – приказал он снова и в его черных в золотых точках глазах я увидела, как мои собственные расширились, а зрачки заняли практически всю радужку.

Чувство распирания внизу становилось нестерпимым, что-то внутри отзывалось пульсирующей болью и одновременно с этим волна желания пошла на спад.

Он приблизил своё лицо к моему и я подумала, что вот сейчас, в эту самую секунду, он поцелует меня. Мне отчего-то до дрожи захотелось, чтобы он меня поцеловал.

Он вторгся дальше одним рывком, как захватчик на завоёванную территорию.

В тот миг, когда мир взорвался от боли и исчез остался только этот его взгляд. Взгляд хозяина. Взгляд победителя.

Постепенно боль отступила и мне перестало казаться, что меня сейчас разорвёт изнутри. Вместо это вернулось неутолённое желание, которое захлестнуло с какой-то новой, яростной, неистовой силой.

Я готова была поспорить, что шэ-арец сразу услышал перемену в моих ощущениях.

Потому что он начал двигаться. Сперва осторожно, словно сдерживал себя, потом всё более бесцеремонно, всё более настырней…

Я не знаю, сколько это длилось. Мир словно перестал существовать, сдвинулись и перемешались границы пространства и времени. Казалось, глаза захватчика расширились, утягивая меня в свою глубину и я беспомощно барахталась в этом искрящемся, переливающемся удовольствии. Бесстыдном, запретном. Таким необходимым и желанным… Удовольствии, которое с этого момента должно стать смыслом моей жизни.

В эту ночь я стала истинной ши. Мастерицей иллюзий.

Эта особенность появляется у нас только после первой ночи с мужчиной.

В эту ночь он брал меня ещё несколько раз. Сколько? Не помню. К утру я просто сбилась со счёта.

Губы захватчик по-прежнему не целовал, но его руки… Они творили что-то невообразимое с моим телом.

В какой-то момент мне показалось, что моя кожа светится. Словно соткана из океана сверкающих звёздочек.

И стоило чёрной ладони шэ-арца сжать, смять моё тело, как золотые сверкающие потоки принимались стекаться в это место, заставляя снова и снова мечтать о том, чтобы он взял меня. Трахнул. Как послушную шлюшку. Именно такой он хотел меня видеть.

Ближе к утру он провёл ладонью по сверкающему рисунку внизу живота и знак принадлежности правящему дому исчез. Хозяин моей жизни посчитал, что у меня слишком совершенная кожа, чтобы украшать её рисунками.

Когда первые лучи зари расцветили небо, меня, наконец, столкнули с кровати.

Когда шэ-арец остаётся на ночь у невольницы, на кровати спит он. А она… на специальной подстилке у его ног.

Помню, я хотела пошевелиться, но на это совершенно не было сил.

Взгляд упал на розовый треугольник внизу живота. Непривычно пустой. Я привыкла жить со знаком. С клеймом. По которому ши отследят в два счёта. Его больше не было.

Как не было и ментального воздействия захватчика.

Глава 4

Лилу МакУилан

Чем больше я приближалась к кабинету, в котором, по словам ученицы, располагался оплативший меня шэ-арец, тем больше усиливалось ощущение, которое я никак не могла забыть эти годы. Мой самый частый ночной кошмар. Мой ежедневный ужас. Даже тени мысли о нём хватало, чтобы оживлять ком в горле, который стягивает, словно удавкой, заставляет сердце замереть испуганной птицей, угодившей в силок…

Ощущение, словно еду в лифте без стенок. Падаю во враждебный, ослепляющий свет.

Спокойно, Лилу, спокойно. Быть может, это ещё не он. Не ты первая, не ты последняя. Худшее, что может с тобой произойти – ты проведёшь ночь с шэ-арцем. Ты пережила подобное три года назад и выдержишь снова. Говорят, во второй раз уже не больно.

Не ври себе! Не смей!

Если это тот, от кого ты сбежала, он не отделается одной ночью!..

Что же будет со мной? С остальными девочками? С Агентством?

Я не стала пользоваться панелью. Открыла дверь вручную. Как будто одна секунда драгоценной свободы может что-то изменить.

В мысленном потоке каскадом неслись картинки из прошлого: полумрак комнаты, чёрное эбеновое тело, возвышающееся надо мной, горячие, распутные прикосновения захватчика…

Дверь распахнулась и в глаза ударил свет.

Я уже знала, что так воздействует ментальная энергия шэ-арцев.

Считывается энергетическим полем ши, как свет.

Он вальяжно развалился на диване. Но даже сидя, он, казалось, занимал всю комнату. При этом сразу возникло ощущение, что он смотрит на меня сверху вниз. Я и забыла его размеры. Гигантская чёрная гора из литых мускулов. Даже дорогой костюм из чуть переливающейся ткани не скрывал развитой мускулатуры.

Мне не надо было смотреть на его лицо, чтобы знать, что это он.

Об этом я узнала по реакции собственного тела.

Несколько лет игры в кошки-мышки разбились в дребезги, словно один миг.

Захватчик был здесь.

И глупо тешить себя иллюзиями. Он пришёл за мной.

Воспользовавшись тем, что он молчал, разглядывая меня, я разглядывала его тоже.

Бесстрастное, словно вырезанное из куска чёрной скалы, лицо. Идеальные черты. Глубокие, как ночь, глаза в золотых искрах. Огромная чёрная рука на ручке дивана. Небрежно закинутая на колено нога в начищенном до блеска ботинке. В его позе читалось расслабление, и только по прищуренным глазам и плотно сжатым губам становилось понятно: расслабление мнимое. Так выглядит чёрный леопард перед прыжком.

Мой взгляд случайно упал на зеркало за его спиной и рука непроизвольно дёрнулась вверх, заправляя выбившуюся прядь за ухо. Зеркало бесстрастно отражало застывшую на пороге фигурку с пышными формами. В маленьком чёрном платье и на умопомрачительной шпильке. Именно обувь отличает тильдэ, золотоискательниц. Невольницам полагается носить серое и ступать бесшумно, как тени. Компаньонки ходят уверенно и уязвимо одновременно, покачиваясь на высоченных каблуках.

Я вздрогнула всем телом, когда он заговорил.

– Ты выбрала имя Лилу? Смело. Дерзко. И очень глупо.

Глупо-не глупо, но ты не мог найти меня целых три года. Тебе мешала твоя гордыня и самоуверенность. А теперь моя самоуверенность погубила меня…

– Так меня называла мама, – я сама не ожидала, что мой голос прозвучит так уверенно. Внутри всё дрожало. Но я уже не та напуганная девочка, которую отдали захватчику. За эти годы довелось видеть всякое…

– Ты знала свою мать?

Брови захватчика столкнулись у переносицы, в голосе прозвучала скрытая угроза.

– Я была ребёнком. Мне хотелось иметь мать. Их было много… женщин, которые заботились о нас, детях. Я выбрала самую красивую из них и решила считать её мамой.

Я солгала. Та ши, что я решила считать мамой не была самой красивой в дистрикте. Но она так звала меня «Лилу, маленькая», что сердце сжималось от какой-то щемящей нежности, в груди всё трепетало. Но рассказать об этом захватчику значило бы навредить ей. Пусть считает меня глупой пустышкой, падкой на внешнюю обёртку…

– Ты лжёшь. Хоть и не во всём.

Все эти годы из моей предательской памяти никак не хотели стираться его черты. Но голос… Хриплый, низкий, глухой, с громовыми раскатами и рвущейся сквозь ураган бурей я успела забыть.

– Подойди.

Вот так. Бросил, как собаке. А если не подойду, что?

Я всё же сделала пару шагов, опасаясь, что он прикажет ментально. Дёрнет, как собаку за поводок. Но он не спешил.

Он смотрел на меня с видимым удовольствием. Он ухмылялся.

– Не нравлюсь? – спросила я с вызовом. А что? Мне, кажется, нечего терять. – Я по-прежнему не падаю перед тобой ниц, не стучусь лбом о пол в знак смирения, воспитания и чего-то там…

– Ты и в прошлый раз не падала, – парировал он.

– Тебе пришлось применить силу, чтобы опрокинуть меня на спину.

В тот же миг он оказался рядом. Возвышающийся надо мной, как гора. В глазах так и сверкают крошечные молнии, крылья носа хищно подрагивают.

– Никогда не лги мне, ши, – хрипло проговорил он и я почувствовала, как воздух в комнате стремительно заканчивается, как меня бросает в жар. Ощущение было недолгим. Воздух вернулся, но жар никуда не делся.

Я промолчала. Потому что знала это так же, как и он: в прошлый раз, в единственный раз, когда я была с мужчиной, шэ-арец и вправду не применял силу.

Его пальцы прошлись по моим волосам. Мимоходом, небрежно. Он чуть оттянул локон и тут же выпустил. Рыжий сполох закрутился пружинкой обратно.

– Волосы женщины – её слава, – задумчиво поджимая губы, проговорил шэ-арец. – Её богатство.

– Предпочитаю иные блага, – не удержалась я.

Я всего ожидала от захватчика. Что ударит, заставит опуститься на колени. Запустит пятерню в волосы и оттянет голову назад…

Но он засмеялся. Коротко. Резко. А глаза оставались холодными. Поэтому смех шэ-арца пробрал до мурашек.

– То, что ты любишь деньги, ши, я заметил, – в голосе его было столько презрения, что будь во мне хоть капля совести по отношению к его проклятому племени, ему бы удалось пристыдить меня.

– Я взяла ворованное, – процедила я сквозь зубы. – То, что вы, захватчики, украли у моего народа. То, что по праву принадлежит Ши-Ци.

Меня всё-таки взяли за волосы. Крепко. Больно. Оттянули голову назад.

Захватчик склонился к моему лицу, вынуждая балансировать на шпильках.

– Ты знаешь какое наказание за упоминание бывшего названия планеты?

– Знаю. Смерть.

Было бы достаточно смелости, я бы ещё плюнула в его глаза. Но смелости не было. Куда-то делась. Как будто её изначально было немного и хватало или на то, что снаружи, или внутри… Я выбрала первое. Путь убивает, космос с ним. Но ши никогда не будет умирать на коленях.

– Спешишь умереть, ши? – губы захватчика растянула циничная ухмылка. – Не торопись. Это всегда успеется. Я говорил не о деньгах. То, что ты украла – бесценно. Где кристаллы?

Я сглотнула. Кристаллы из его сейфа я продала в первую очередь.

Он продолжал вглядываться в мои глаза. Не знаю, что хотел в них увидеть. Страх? Да я итак напугана до икоты, с тех самых пор, когда поняла десять лет назад, что меня переиграли. Раскаяние? Я не жалею ни об одном дне на свободе, ни об одной секунде… Думаю, для такого, как он не так-то сложно развязать язык такой, как я. Почему же он медлит?

– Ты забыла, где твоё место, женщина, – выдохнул он мне в лицо.

– Ты пришёл, чтобы напомнить?

Его губы приблизились к моим настолько, что нас разделяло расстояние всего лишь в волос.

– Я пришёл, чтобы посмотреть, как тебе твоё новое место. Которое ты сама выбрала для себя, добровольно. Место шлюхи.

От него веяло нестерпимым жаром. Хуже всего, моё собственное тело откликнулось на этот жар. Словно та ночь случилась не три года назад. Словно это было вчера. Колени слабели с каждой секундой, грудь ныла, губы горели, как и всё внутри. Словно жидкий огонь разливался по телу. И погасить этот пожар способен лишь он. Это знает он. Это знаю я.

– Лучше быть шлюхой, чем подстилкой захватчика, – выплюнула я ему в лицо.

Я всё-таки достала его. Удар достиг цели.

Рыкнув, как дикое животное, он рванул меня за волосы вниз и вот я уже у его ног, на коленях.

Ши говорят: тот, кто ставит на колени другого, ставит на колени себя. К чёрту мудрость ши! К чёрту заветы! Испокон веков ши учат Прощению. Тому, что любое существо в любом из миров уже прощено. Что нельзя отвечать силой на силу. Что только Любовь, только Сострадание спасут миры. К дьяволу!!! Где она сейчас, моя планета?! Вот же! Как я сейчас, копошится в ногах захватчиков!

Но только позволь мне подняться – я перегрызу тебе глотку. И кошмары меня потом не замучают. Наоборот, исчезнут. Навсегда.

– Значит, хочешь быть шлюхой, Лилу? – в голосе захватчика звучала угроза.

Всё правильно.

Лилейн – так меня звали в родном дистрикте.

Лила – такое имя дал шэ-арец, отобрав у меня связь с корнями.

Лилу – это имя падшей женщины. С обрезанными волосами, в чёрном обтягивающем, как перчатка, платье, в тонких чулках и на каблуках.

Он впервые назвал меня по имени.

– Ты помнишь, что я пообещал тебе в прошлый раз, ши? – бросил он свысока. – Воины Шэ-Ара всегда держат своё слово.

Я молчала. Заговорю, когда заставит.

– Ты будешь принадлежать мне добровольно. Умолять, чтобы я взял тебя. Будешь просить, стоя, как сейчас, на коленях. Я не стану заставлять тебя. Ведь я знаю твой маленький секрет. То, что ты надеялась спрятать тогда, что неумело прячешь и сейчас. Ты – хочешь меня. Ты хочешь меня так, как способна хотеть только ши. Шлюха. Сама природа создала вас такими. Ты можешь противиться мне, но не ей.

– О, я могу противиться, – прошептала я, не поднимая головы. Он не увидит этого жалкого взгляда снизу! – И это просто охренеть как круто! Я могу. И я буду. Противиться. Потому что ты противен мне, захватчик, воин Шэ-Ара. Ты можешь унижать меня бесконечно. Но я никогда не унижусь перед тобой.

– Посмотрим, – в голосе шэ-арца прозвучала усмешка. И угроза. Опасный, очень опасный баланс…

Нарочито медленно он обошёл меня и вернулся на диван.

Боковым зрением было отлично видно, как вальяжно он в него опустился, на этот раз широко расставив ноги.

– Ползи сюда, – раздался его приказ. – Ползи сюда, как и подобает шлюхе. А затем отсоси мне.

Глава 5

Лилу МакУилан

Три года назад

Первое, что я сделала, когда смогла подняться, это дошла до омывальной. Не для того, чтобы помыться, хоть запах захватчика, казалось, намертво прилип ко мне. Но на омовение сейчас просто не было времени.

Там, среди принадлежностей по уходу за собой, кажется, я видела то, что мне нужно.

И не ошиблась. Маленькие золотые маникюрные ножницы. Они по=прежнему здесь.

Крепко зажав в руке очередную прядь, я отсекала её под самый корень. Оставляя мнимую длину лишь у тех, что росли на макушке. Получалось некое подобие каре.

Если я смогу выбраться отсюда, волосы сильно помешают. Первый же федерал опознает во мне сбежавшую невольницу. А вот тильдэ, «золотоискательницам», длинные волосы не положены. Поэтому есть шанс, что меня примут за шлюху, которая возвращается от клиента в красный квартал.

Сполох за сполохом, рыжие пряди оседали на белую плитку на полу. В домах шэ-арцев всё белое. Идеальное. Как свет, что исходит от них самих и слепит, слепит…

Вскоре белый пол накрыло покрывалом рыжих вьющихся потоков. Я перешагнула через них, выходя из омывальной. Голова казалась непривычно лёгкой, а от выброшенного в кровь адреналина подташнивало.

Шэ-арец спал. Красивый, равнодушный, беспечный.

Он в самом деле слишком высокого мнения о себе, если даже засыпая, не применил ко мне ментальное воздействие? Неужели и вправду думал, что пережитое в его объятиях удовольствие магнитом удержит меня рядом и я не попытаюсь сбежать? Похоже, кто-то поспешил назвать себя высшей расой. Сильно поспешил.

Захотелось взять что-то потяжелее и приложить его покрепче. Чтобы «спал» подольше. Гарантированно дольше.

Сказано – сделано.

В руку удобно лёг металлический тубус от лампы. Торшер сиротливо покатился по полу.

Закусив губу, я занесла руку над захватчиком.

Если мне повезёт, я убью его.

Моя смерть будет ужасной… но одним шэ-арцем в моём родном мире станет меньше. А значит, в нём станет легче дышать.

Сердце грохотало, как бешенное. Безупречное лицо захватчика застилало пеленой. Слёзы душили, сжимая горло, как ошейником.

Не могу… Не могу!!

Проклиная себя за слабость и по-прежнему сжимая в руках тубус я на цыпочках ринулась из комнаты.

Оглянувшись, заметила, что оставляю на безупречно-белом полу алые следы.

Проследив красную запёкшуюся дорожку по коже, поняла, что порезала ухо, когда состригала волосы. Да, если порежешь ухо, кровь долго не остановить.

Подчиняясь внезапной, ударившей набатом идее, я приблизилась к стене.

Закусила и без того искусанную губу, чтобы не застонать от боли, когда сжала порез двумя пальцами и принялась перекатывать между ними. По пальцам тут же потекло тёплое.

Шэ-арцы не знают нашего языка. Зачем господам учить язык рабов?

Но это он переведёт. Я не сомневалась.

Дописав, вышла наконец, из комнаты. Теперь о том, что я не приснилась ему напомнят кровавые следы на полу да одеяло волос на полу в ванной.

И, конечно, надпись на стене.

Я могла убить тебя, пока ты спал.

Но не стала этого делать.

Помни об этом и будь проклят.

Я металась от двери к двери. Мне нужно было раздобыть хоть какую-то одежду. Нет, не хоть какую-то. Ритуальные тряпки невольниц никуда не годились. По ним меня опознают, как опознали бы по длинным волосам.

Когда наткнулась на гардеробную шэ-арца, чуть не завыла от облегчения. Сбегав обратно в омывальную, вернулась с маникюрными ножницами.

Чёрную рубашку превратила в короткую, до середины бедра, тунику. Отпорола рукава длинного плаща, наискосок обрезала большую часть и получился странный, хоть и вызывающий наряд. Хуже всего было с обувью. Но за неимением лучшего обулась в ту, что нашла в своей комнате. Возможно, придётся бежать, и быстро. Лёгкие туфли на низком ходу – то, что доктор прописал.

Я искала выход, когда заметила полоску неонового света из-под одной из дверей.

В доме не было слуг. Это я слышала так же отчётливо, как удары собственного сердца. Шэ-арец почему-то отправил всех, прежде, чем идти ко мне. Зачем? Подумаю об этом при первом же удобном случае. Но что значит этот свет?

Разум говорил искать выход, а рука легла на панель, открывая дверь. Ноги сами собой понесли в комнату.

Оказавшись внутри, я присвистнула.

Да тут целый серверный центр!

Очень опрометчиво на месте шэ-арца оставлять эту дверь открытой, зная, что в его доме кракер.

Хотя после позорного провала с платой он явно не воспринимал меня всерьёз.

Это он зря.

Рискуя быть застигнутой врасплох, я уселась за компьютер. Пальцы запорхали по панели.

Это были два самых длинных часа в моей жизни.

А радость от того, что я прошла, я ломлю, я проникла в его систему была куда ощутимее того удовольствия, которое шэ-арец заставил меня испытать.

Дом захватчика я покидала богатой, очень богатой женщиной.

Если я всё сделаю правильно, а я всё сделаю правильно, ему нипочём не отследить, куда я перенаправила все его счета. Всё-таки повстанцы запомнят моё имя. А мне хватит того, что оставила себе, чтобы спрятаться. Залечь на дно.

Только бы выбраться из этого «элитного» района.

Я шла по переулкам, стараясь не оглядываться. Не привлекать к себе внимания. Шла на полупальцах, имитируя каблук.

Утренняя свежесть била в лицо. Редкие прохожие задерживались на мне взглядами, но никто не останавливал. Ночью прошёл дождь и поэтому улица пахла асфальтом и мокрым камнем.

Я не знаю, как не побежала, заслышав сзади сигнал сирены.

Микроавтобус со знаком федеральной службы остановился вровень со мной. Громкоговоритель приказал остановиться и я застыла, как вкопанная.

Из открывшейся двери выскочило двое федералов в синей форме. Не шэ-арцев. Людей. Это было небольшим, но всё же облегчением.

– Имя.

– Лилу.

– Лилу?

– Простите, сэр. Лилу МакУилан.

– Полезай-ка в машину, ши.

Я хотела побежать. Со всех ног. Чудом удержалась. Они на мобиле, догонят. У них рации и уже моя голограмма. Вызовут подкрепление, я не пробегу и квартала.

Мне придержали голову, чтобы не ударилась о потолок.

На скамьях вдоль отделения для пассажиров сидели две женщины. С обрезанными, как и у меня волосами. Правда, не с такими всклокоченными.

Федерал, тот, что заметил меня первым, не спешил захлопывать за мной двери.

Бросая на меня косые взгляды, он вводил данные в панель.

– Заблудилась, девочка? – спросил он беззлобно. – Как же! Все вы заблудились. И никто не знал, что вам запрещено покидать красные кварталы, так?

Я кивнула.

Федерал хмыкнул. Ему на щеку села муха и он сонно хлопнул по щеке.

– Из какого ты квартала?

Я замешкалась. Боялась ляпнуть глупость. Понятия не имею, что за нумерация здесь, в столице. Тем более в том месте…

– Язык проглотила, девочка?

В голосе федерала явственно слышалась усталость и угроза. Ему явно хотелось домой, отдохнуть после рабочей смены. Стащить с себя форму, развалиться перед ящиком, достать из холодильника пива… Картинка, возникшая в голове, была такой чёткой, что я заморгала.

– Отвечай, когда тебя спрашивают.

– Да не трогай ты её. Видишь, у неё кровь?

Пальцы непроизвольно коснулись шеи. Липко. Так и не удалось остановить кровь…

– Тяжёлая ночка, девочка? С клиентом не повезло?

Сглотнув, я кивнула. Подбородок задрожал.

– Она из тринадцатого, – раздался хриплый женский голос сзади. – Я её узнала.

– Что ж, – мгновенно повеселел федерал. – Тогда всех в один участок.

И захлопнул, наконец, двери.

– Какое тебе дело до этой ши? – размалёванная девица с неестественно длинными ресницами двинула локтем ту, что «опознала» во мне свою. – Все они шлюхи.

Та равнодушно пожала плечами.

– Сама видишь, её порезали. Не повезло малышке. А если документов с собой нет, пустят в обезьяннике по кругу. Чего б и не пожалеть.

Девица фыркнула.

– Я смотрю, больно ты жалостливая. А эти ши – топовые шлюшки. За ночь зарабатывают столько, сколько мы за месяц. Была бы нормальной, поделилась бы заработком. Ты прикрыла её чёртову задницу!

Я вздрогнула, словно меня дёрнуло что-то изнутри. Потом поняла – мобиль просто занесло и мешочек с кристаллами за пазухой впился в кожу. Его я стащила, случайно наткнувшись на сейф. Его и несколько пачек наличными.

Запустив руку за пазуху, я извлекла несколько смятых купюр.

У обоих женщин загорелись глаза.

– Возьми, – я протянула купюры той, что назвала ши шлюхами. – Возьми и дай мне взамен свои документы.

– Чтобы меня вместо тебя по круг пустили, дрянь?

Я пожала плечами. Но руку не спешила отнимать.

– Тебе не привыкать. Но если не хочешь…

И выразительно посмотрела на вторую.

В тот же миг первая передумала и схватила купюры. Мне на колени упал пластиковый прямоугольник.

– Подавись!

Я снова достала деньги и протянула их второй.

– Спасибо. Ты ничего не видела.

Она широко и белозубо улыбнулась мне.

– За такие деньги, крошка, я готова ослепнуть на время.

***

Спустя пар часов (после унизительного досмотра и не менее унизительного допроса) я покинула полицейский участок.

По-прежнему было утро. А ещё снова пошёл дождь.

Я уже знала, что по документам я – собственность дома номер восемнадцать тринадцатого красного квартала.

Добраться туда было делом одного часа.

Так что ровно через час меня выгнали из публичного дома.

– Кати, зараза! Ты, должно быть, хорошо отстегнула ей, ши, если Кати отдала тебе документы!

Полная женщина с дряблой шеей и в платье в блёстках одним махом перечеркнула мои надежды. И документы отобрала.

– Чтобы я пустила в свой дом ши? С ума сошла? Такие, как ты, ошиваются в элитных борделях и являются собственностью Аршарры. А у меня только приезжие. Все с рабочими визами! Мне неприятности с законом не нужны. Вон отсюда!

Так я оказалась на улице. Импровизированный наряд насквозь промок и выглядел мокрой тряпкой. У меня на родине куда холоднее, но здесь какая-то особенная сырость проникала до костей.

После того, как меня схватили за руку в каком-то грязном баре и завопили «Откуда у тебя такие деньжищи, шлюха?!» мне пришлось спасаться бегством. Купюра, понятно, осталась там…

У меня по-прежнему была с собой куча денег, плюс то, что на плавающем счете-невидимке… Конечно, если получится добраться до сети в течение сорока восьми часов… И мешочек с кристаллами, да. Они не выглядели ценными, уж драгоценные камни я отличу. Но, сдаётся, шэ-арец не стал бы прятать в сейф пустышку.

Я по-прежнему была очень богатой женщиной.

Без возможности потратить деньги.

А ещё я начала чихать и кашлять. Но опасалась даже заглянуть в приоткрытую дверь аптечной лавки, чтобы не привлекать внимания.

Пытаясь спрятаться от дождя и пронизывающего ветра я жалась под козырьки, делая вид, что заглядываю в витрины. Правда, спустя несколько минут приходилось продолжать путь. Даже промокшая насквозь, с неровно обрезанными волосами, я привлекала внимание…

Я двигалась по красному кварталу, словно зверь, который обходит ловко расставленные ловушки.

Как-то незаметно на землю спустились сумерки. Дождь перестал, но стало ещё холоднее. Со вчерашнего вечера у меня не было ни крошки во рту, да и ночь была выматывающей…

Нам рассказывали, что ДНК захватчиков совершеннее нашей и во время контакта происходит процесс «подавления генома». Именно после этой трансформации у нас появляется возможность иметь общих детей. Хорошо, что я внимательно слушала дуэнью в школе, на специальных уроках «подготовки». Благодаря знания, полученным в дистрикте я знала, что то, что со мной происходит, не внезапная страшная болезнь. Это после контакта с шэ-арцем я пребываю сейчас в странном состоянии, похожем на просоночное, когда скользишь по тонкой грани, разделяющей сон и явь. Вообще-то мне предписывалось лежать всё это время в постели и пить укрепляющие витаминные коктейли. Потому что тем опаснее это состояние, когда всё происходит не во сне, а наяву. Но нет худа без добра: с странном подобии забытья притупляются ощущения, а значит, завтра, когда действие перестройки под геном захватчика прекратиться, я просто загнусь от адского холода.

Голова немилосердно кружилась. Может, от контакта с шэ-арцем, а может, он пережитого стресса. А может, просто от голода. О нём напоминали ещё и спазмы тошноты. Хорошо, что желудок был пуст. А то бы ещё арестовали, как пьяную…

В один момент ноги просто-напросто отказались двигаться.

Прижавшись спиной к стене, я сползла вниз. Попыталась максимально обтянуть мокрую, липнущую к ногам тряпку и обхватила колени ладонями. Я с севера, мне не привыкать к холоду. А завтра будет новый день. Я обязательно что-нибудь придумаю…

Я многое передумала за этот день, но ни разу не пожалела, что сбежала из тепла и уюта… Гори он синим пламенем, такой уют!

Неожиданно слева распахнулась дверь, а в следующий момент в лужу перед обшарпанным крыльцом кто-то обрушился с размаху.

– Пошла прочь, шлюха! Думаешь, если ши, тебе всё позволено? Можешь засунуть свои принципы туда же, куда и своё драгоценное мнение – в задницу! Скоро на вас на всех наденут ошейники, тогда посмотрим, как покочевряжишься!

Следом за хрупкой фигуркой (в которой я опознала девушку, и, о, радость, ши!) вылетел пухлый чемодан.

Окатив нас обеих ледяной водой из лужи, он распахнулся и пёстрый ворох перевалился через край.

Но ши не растерялась. С завидным хладнокровием она запихнула вещи обратно в чемодан, застегнула его и только затем поднялась из лужи.

Сложив руки рупором, она прокричала в сторону закрытой двери:

– Отсоси у тролля, донна! Мир клином на твоём гадюшнике не сошёлся! Хорошо, что я решила уйти, это моё собственное решение, слышишь?! Уйти до того, как ты растеряешь всех клиентов, до последнего и на твои вонючие двери начнут испражняться бродяги!

Она невозмутимо отряхнулась и только сейчас заметила меня. Надо сказать, это её «отсоси у тролля, донна» вызвало у меня улыбку несмотря на собственное плачевное положение. А «собственное решение уйти» и вовсе вызвало нервный смех.

– Чего хохочешь? – миролюбиво спросила ши, протягивая мне руку. – Побежали отсюда. Донна сейчас спустит на нас своих троллей-охранников вместо того, чтобы следовать моему дружескому совету.

Я приняла помощь и покачнулась на онемевших ногах.

Если бы не ши, вовремя подхватившая меня за талию, нипочём бы не сделать первый десяток шагов.

Спустя полчаса мы стояли за какой-то пристройкой и, клацая зубами от холода, переодевались в сухое из чемоданчика.

– Я – Ша-Миа, – протянула руку девушка и доброжелательно улыбнулась.

– Лилу, – ответила я. – Смело ты со своей донной.

– Я сама себе донна, – фыркнула Ша-Миа. – Вот только соберу начальный капитал… И открою своё агентство. Элитное! Работать в нём будут только ши. Приезжие девчонки нас ненавидят. О захватчиках вообще молчу. Но лучше здесь, чем в их благополучных домах в роли шлюх.

– Агентство? – я нахмурилась и закусила губу. Было в лице Ша-Миа что-то такое, отчего сразу захотелось ей довериться. – У меня есть деньги. Только потратить их не могу. У меня ни номера, ни документов.

– Попала в переплёт, детка?

– Обокрала шэ-арца, – призналась я. – И сбежала от него. Вот, обрезала волосы, видишь? Так непривычно… Федералы привезли меня сюда. Может, ты знаешь, где лучше спрятаться?

Ша-Миа присвистнула.

– Обокрала шэ-арца?! Жжёшь, детка! Ну тогда ты в правильном месте, – она подмигнула и поманила меня за собой. – Эти уроды ни во что нас не ставят. Уверена, он никак не ожидал такой прыти от постельной игрушки.

Я пожала плечами.

– А много удалось утащить?

Я назвала сумму и Ша-Миа присвистнула.

– И будет в десять раз больше, если доберусь до компьютера в ближайшее время…

– Доберёшься, – уверенно пообещала Ша-Миа и суеверно пощёлкала пальцами, пробормотав, что, кажется, кое-кто поймал синюю птицу удачи за хвост.

– Он не защитил паролем компьютер, хотя знал, что я – кракер, – добавила я.

– Ещё и кракер! Притом кракер с денежками. Это мы удачно встретились. Поздравляю, Лилу!

– С чем ты меня поздравляешь? – зубы выбили нервную дробь.

– Ты не просто обвела вокруг пальца захватчика, милая. Ты нанесла самое тяжкое оскорбление его чести.

– Как?..

– Сама подумай: собственность лишила своего хозяина имущества. А значит, у тебя мозгов оказалось больше, чем у него. У тебя! У ши! Расы, которую прировняли к скоту! Ещё и у женщины. Мыслимо ли? Это я тебе скажу, не каждый день случается. Тебе повезло.

– Повезло?! – я даже закашлялась. – И часа не пройдёт, как меня схватят федералы! Удивительно, что я до сих пор на свободе.

Ша-Миа фыркнула.

– Вовсе нет. Оскорбив шэ-арца, ты стала практически неприкосновенной.

– Как?

– Так! Он никому не расскажет об этом. Вообще никому, понимаешь? Даже федералам. Всё равно что признаться, что он оказался глупее домашнего питомца! Он будет искать тебя сам, понимаешь, к чему я?

– Не совсем.

– Ты кракер, – Ша-Миа остановилась под дверью, украшенной объёмной вывеской окорочков на гриле и овощей. Ноздри принялся терзать аромат съестного. – Он будет искать тебя сам. А где искать кракера? Конечно, среди повстанцев или по дистриктам. Но не в красном квартале, сечёшь?

– Почему не здесь?

Ша-Миа фыркнула.

– Шэ-арцы не заходят сюда. Это ниже их достоинства. Знаешь, другие склонны судить по себе? Они считают, что нет занятия унизительнее. Куда, по их мнению, побежит юная невинная девочка, которая сбежала из дома хозяина? В дистрикт, к маме… Куда направится кракер? Конечно, к повстанцам. Так что твоё присутствие среди них только навредит им. А значит только здесь, в столице, ты практически невидимка. Знаешь, как говорят на моей родине? Хочешь что-то спрятать? Положи на самом виду! Если у тебя проблемы с шэ-арцем, не советую покидать это место. А теперь нам не помешает глоток глинтвейна и сочная, только с огня, вырезка…

– У меня нет документов, – напомнила я.

Ша-Миа решительно взяла меня за руку и потянула за собой, на крыльцо.

– У тебя есть денежки, милая. В этом мире они правят балом. Не пройдёт и часа, как мы будем сытые, обогретые и счастливые. И ещё с новыми документами, включая земельный вексель и договор аренды на собственность. Я тебе не говорила? Здесь неподалёку чудное здание, там раньше была пагода. Самое то для элитного агентства.

– Агентства? Какого агентства?

– Агентства постыдных услуг, милая. С этого дня мы с тобой – донны.

Глава 6

Лилу МакУилан

Я с трудом перевела дыхание.

Нельзя давать захватчику достать меня! Как бы он ни старался…

– Ты плохо расслышала, детка? – спросил он и проговорил с нажимом, намеренно растягивая слова. – Я сказал: ползи сюда и отсоси мне. Что-то непонятно? Или ты не шлюха, которую я купил?

Каждое его слово болезненно ввинчивалось в виски.

Хуже всего было то, что он прав.

Я – тильдэ.

Он – купил меня. Оплатил моё время. И услуги. Постыдные услуги…

Я знала, что однажды этот день настанет. Что удаче не вечно держать меня под своим крылом. Я знала, что мне придётся быть с шэ-арцем…

Но только не с ним. Не с ним!

Медленно, как в кошмарном сне я поднялась. Сердце звучало так громко, что, думаю, его стук был прекрасно слышен захватчику.

За эти несколько секунд, что я поднималась, в голове созрел план.