Берсерк забытого клана. Архидемоны и маги бесплатное чтение

Алекс Нагорный, Юрий Москаленко
Берсерк забытого клана. Часть 2. Архидемоны и маги

Глава 1. День открытий. Вот ведь, Чукча!

– Господин Феликс, вы куда навострились? – Марфа встала в оборонительную позицию у двери, растопырив руки, очень похоже на вратаря перед штрафным. – Нельзя! – строго заявила, нахмурившись и показывая, что будет стоять на своём до конца.

Я слегка опешил, тут же взял себя в руки и попытался стать настойчивее.

– Марфа, милая моя, – начал ласково, когда понял, что пройти это фортификационное сооружение с девичьей грудью, выставленной колесом, не получится. – Мне нужно направо, строго по коридору. Утку забудь! – опередил её, заметив косой взгляд девушки в сторону специального сосуда.

Моя сиделка покраснела и, смягчившись, указала подбородком на меня, при этом окинув с головы до пят взглядом.

– Господин собрался так и идти по медицинскому учреждению Академии Боевых Рун? – она перешла от намёков к пояснению. – Так не получится!

– Что не так-то?! – я осмотрел себя.

Трусы на месте, тапки надел, хоть они и напоминают женские, украшенные пушистыми шариками.

– Пижаму сейчас принесу, вот тогда и идите в… в общем, туда, куда собирались. А так ходить строго воспрещается! – вынесла она вердикт и вышла.

Я услышал чёткие звуки проворачивающегося в замке ключа и смирился со своей участью больного. Ну, а я что хотел? Правила есть и выполнение их обязательно. Вот только риск обоссаться замаячил на горизонте тремя парусами пиратской шхуны.

Я вернулся и сел в кресло, заложив ногу на ногу. Блин, напился кваску и сейчас промедление для меня чревато казусами. А делать-то что? Глянул в окно и сам прикололся посетившей меня идее. Не! Я помотал головой, прогоняя представленную картину «писающего мальчика без фонтана». Это засчитается, как явное нарушение, и меня выгонят с позором. Короче, писать в окна не метод. С тоской посмотрел в сторону «утки». Хотя, похулиганить сегодня очень охота, несмотря на мою княжью легенду. Чуть не заржал во весь голос.

На мою удачу Марфа, прибежала довольно быстро и я, стремглав, нацепил штаны и рубаху, оценив простоту и незамысловатость одежды. Резинку бы ещё, хотя и завязок по бокам хватает. Девушку удивила моя скорость сдачи зачёта по облачению в пижаму и она проводила меня улыбкой, поначалу никак не комментируя и не высказываясь о расторопности болезного, рискующего пострадать ещё раз или от конфуза, или от разрыва внутри организма.

– Во, как вам приспичило! Кваску? – не выдержала девушка в апостольнике.

Вот где её пробило на подколки. Так она ещё и продолжает издеваться.

– А вы, Феликс, точно добежите? – наконец она набралась смелости и съязвила. – Может, проводить, вдруг с пути собьётесь? Хи! – под конец неуместной для моего состояния шутки сиделка прыснула в кулачок, отвернувшись.

Плечи её задрожали – ржёт ведь!

– Нормально! Я всё успею! – крикнул уже на бегу, даже не оборачиваясь для закрытия двери палаты. – Ждите меня! Я имею обыкновение возвращаться снова и снова!

Осматреть убранство коридора я не смог по вполне объективной причине, и только внутри спецкомнаты выдохнул более-менее облегчённо. С напитками на ночь нужно поступать осторожно. Именно к такому выводу я пришёл, умываясь и осматривая помещение.

Всё на уровне и соответствует моим предположениям о быте в условиях местных реалий. Есть и сантехника, почти как в моём мире. Форма санфаянса тоже оригинальная, похожа на створку морской раковины с характерным рельефом. А есть ещё лейка с тазиком на низком столике. Без понятия зачем, так, только догадываюсь.

Нужно идею с бачком подать и нормальным унитазом, когда всё устаканится, а то жуть как тупо получается. И где, мать её так, туалетная бумага? Мне что, в тазике мыться прикажете? Я в шоке! В тубзик по-людски сходить и то – хренова засада! В гостинице и то круче было придумано с водой из душевой лейки без шланга.

А что? Маги, конечно, могут и так прожить, колданув водичку из-под крана, как в гостинице, где я проживал, а вот остальному населению сиё новшество явно понравится. Ну, в общем, цивилизация тут обгоняет штаны и рубахи по полной программе, в кавычках.

И опять же, я не зарекаюсь, ведь всего ассортимента костюмов пока не видел. Судя по внешнему виду той же Роксаны, нанёсшей мне визит, они совсем не однообразны. Вероятно, от достатка конкретных граждан всё зависит в гардеробах. Нужно обязательно посетить ателье и скорняжную мастерскую. Есть идейки.

Завершая утренний моцион, я не удивился, когда, вслед за открывшейся дверью, за моей спиной появилась обеспокоенная Марфа, чьё отражение я увидел в зеркале.

– Господин Феликс, к вам посетители, – девушка откровенно разглядывала мою спину. – Двое господ, одного из которых вы вчера грубо выгнали!

– Они просили меня поторопиться? – я приподнял бровь.

– Ни в коем разе! – сиделка всплеснула руками. – Наоборот, просили не отвлекать от утренних дел и лишь доложить, когда вы сможете вести приём.

Марфа аккуратно, и не сводя взгляда с моего лица в отражении зеркала, подала полотенце. Я сразу отметил пушистость изделия и вытерся, медленно поворачиваясь к девушке лицом.

– Марфа, любезная, – начал я разговор с хитрого прищура, – а ты чего прибежала, ради известия, или ещё что-нибудь намечается? – поинтересовался я шутливо, когда завершил помывку и окончательно обернулся.

– Только для этого… – начала оправдываться сиделка.

Договорить не позволили приближающиеся шаги по коридору. Два человека спешат к нам, но до взрослых не дотягивают, потому как почти бегут, а местные господа привыкли к степенному шагу.

– Тс-с! – я дёрнул Марфу за рукав. – Ну-ка, пошли за мной, и ни звука! Ничего такого не подумай, но нам нужно заныкаться! – прошептал ей в самое ухо, заставив покраснеть.

Сам же, быстро осмотрел помещение на предмет дополнительных комнатушек. Отыскать небольшую подсобку труда не составило, а дополнительным везением стал тот факт, что она не заперта. Моментально распахнул дверь и оценил крохотное пространство, заставленное инструментами поддержания порядка. Посетила дурная мысль о том, кто проводит уборку, не дежурившие же аристократы?

Выяснять нет времени, и я втолкнул Марфу внутрь, влез сам и мы кое-как разместились меж вёдер и швабр с вениками. Свободная площадка оказалась очень мала, и пришлось прижаться к девушке. Я аж сам почувствовал неудобство, когда посмотрел в её глаза, полные удивления и желания приключений всякого рода.

– Господин Феликс, – она отважилась высказаться. – Как это понимать? – изумлению сиделки нет предела.

– Как оперативные мероприятия! – я сморозил очередную ересь и прижался к её губкам в почти безобидном поцелуе.

– А-х! – она только и смогла выдать со вздохом.

– Тише! Сейчас сюда войдут, – пришлось сделать серьёзное выражение, нагнав ещё и таинственности во взгляде.

Приложив палец к её губам, я показал пример превращения в слух, и мы, наконец-то, перестали ёрзать и переминаться с ноги на ногу в поисках более удобного положения. Дурочкой Марфа не была и поняла, что к романтике взаимоотношений данная ситуация никак не относится, что и подтвердила кивком, мол, всё понятно шеф, я не тупая! Дверь в туалетную комнату, или как тут это всё называется, отворилась, и мы замерли окончательно…

– Матфей, что ты так переживаешь? – продолжил говорить парень, в котором я сразу узнал голос Егора. – Ну, подумаешь, наказали какого-то безродного!

– Заткнись, Трубецкой! – прошипел тот, которого зовут Матфей. – Ты пошёл на поводу и впрягся не в своё дело, когда наехал на Василия. Какого рожна ты ошивался с ним и его шайкой лейкой? Своего клана мало? Короче, я подниму вопрос о твоём старшинстве в младшем курсе кланового собрания…

Этот Матфей точно не тот, кто без оглядки кидается в драку, как мне показалось. Вот только, на хрена он в таверне впрягся? Хотя, соклановца обидели, чем не повод пуститься во все тяжкие?

– А что заткнись и сразу вопрос на собрание? – гнусаво и расстроенно начал оправдываться Трубецкой. – Как денег с меня тянуть, так это всегда пожалуйста. Не брезгуете парнем, что не ровня вашему статусу!

– Деньги? – вскричал собеседник. – Да ты сам их нам втюхиваешь всегда, когда подлизаться надо! Вон, и выборы подкупил, когда старшего среди студентов младшего курса выбирали. Накрыл стол, пива – залейся. На каждом углу орал, как будет клёво и как здорово ты всё организовал, – последовала пауза, и звуки помывки указали, что делает оратор Матфей. – Но запомни одно – в настоящем авторитете тебе не бывать. Его не покупают, а зарабатывают. Тебе же, придётся поддерживать щедрость среди старших и младших, чтобы за чертой полного безразличия не оказаться! – прозвучал шлепок от удара ладонью о тело. – Давай, мойся и думай, как отмазываться.

– А что думать? – парировал Егор, обиженно и наверно желая расплакаться. – Заплатит мой папа и твой суетиться начнёт. Уболтают парня, тем более, он не из наших кругов…

– Слышь? Ты себя ваще слышишь, урода богатого кусок? – собеседник разгневался, и мы вновь услышали характерный шлепок, ни на что не похожий, кроме как на пощёчину. – Ты своего прихлебая семейного, Робеспьера спроси, петуха расфуфыренного, о печатях на сургуче писем…

Дверь с грохотом закрылась, и нам с помощницей шпионов Марфой пришлось выслушать все детали посещения туалетной комнаты Егором. Несколько раз сиделке было совсем неудобно, но она стойко выдержала испытание, поглядывая на моё невозмутимое лицо, пока вновь не заговорил Трубецкой голосом змея:

– Уроды родовитые! – зло прошипел парень. – Звон золота все принимают, а коснись чего – моя хата с краю. Папиными мануфактурами пользоваться не брезгуют во благо клана. Ничего, скоро и очень скоро поплачете горючими слезами, вместе с недобитым выродком!

Так он и продолжил свой неистовый бубнёж, попрекая соклановцев, и удаляясь по коридору.

– Ну что ж, теперь понятно за кого держат старшекурсники Егора, – прошептал я вслух, на секунду позабыв, что рядом Марфа.

– Так этого и не скрывает никто, – моя сиделка подала голос в ответной реплике. – Всем всегда было ясно, что семейка Трубецких та ещё.

Тут девушка замялась.

– Ну, что? Марфа? – я решил подбодрить свою соратницу по прослушке чужих разговоров.

– Может, нам пора выходить? – продолжила та неуверенно. – Ноги затекли! Да и неудобно получается, мы, словно уединившаяся не по правилам парочка влю…

– Ничего подобного! – я спохватился, предугадывая завершение её домысла. – Ничего кроме получения дополнительной информации! Выходим!

– Ну… – девушка протянула, отводя взгляд в сторону. – Тогда, тем более выбираться надо.

Громыхнуло опрокинутое ведро, и следом упала швабра, когда мы вышли из укрытия. Я посмотрел в окно и вздохнул, мысля о предстоящей встрече с поверенными семей.

С Трубецким всё понятно, как и предупреждал Артур, намекая открытым текстом на деньги, но я и сам способен придумать адекватную расплату. А вот с представителем Голициных необходимо держать ухо востро. Кто его знает, какой практикой дипломатии тот владеет? Подловить на слове – плёвое дело.

По пути в палату я оценил интерьер медицинского учреждения. Приговор был однозначным, и напросился сам – ДОРОГО! Особенно, статуи по бокам каждой двери, вылепленные с изяществом и максимально приближённо к реальности. Даже глаза у людей сделаны из стекла, как мне показалось. Хотя я не отметаю и такую возможность, когда зрачки выполнены из драгоценного или полудрагоценного камня.

Один факт насторожил, точнее, заставил задуматься. Все парные композиции у входов в палаты или иные помещения, состоят из человека в различных жизненных интерпретациях и какого-нибудь животного или чуда-юды с крыльями, типа гарпий и без оных. Ну, я не знаю, как эти девки крылатые правильно называются.

– Марфа, объясни мне, как путешественнику и незнающему местных реалий человеку, что это такое? – я указал в центр одной из вылепленных бестий, глядя исключительно на девушку.

– Эм… – неожиданно моя проводница запнулась, и нотка удивления проскочила в интонации короткого возгласа. – Это женская грудь! – она буквально выдохнула пояснение, после нескольких секунд паузы смущения.

Я повернулся, глянул и оценил то место, которого коснулся мой палец. Н-да! Чёткое попадание, не придраться.

– Я про целую! – поспешил одёрнуть руку. – Всё вместе как называется?

– А-аа! – сиделка выдала с облегчением. – Именно эта скульптура – Шишига! Естественно, представлена фантазиями автора. Они разные бывают, – она высказалась не очень уверенно и добавила, – наверное.

Девушка потеряла интерес к композиции, посчитав мой вопрос удовлетворённым.

– Господин Феликс, – продолжила она, сменив тон на наставительный, – проходите и примите положение лёжа в кровати, а я схожу за визитёрами! – напомнила об ожидавших меня поверенных внизу.

– Как прикажешь, строгая моя! – я, шутливо играя, шаркнул ножкой и под хихиканье убегающей помощницы приступил к исполнению указания. – Всё сделаю в точности! – крикнул вслед.

Я успел занять удобное, полусидячее положение, откинувшись на подушки, на взбитой перине с поменянным бельём и прикрыться по пояс одеялом, как в дверь вошла Марфа.

– Проходите пожалуйста, господин Робеспьер, – девушка впустила в комнату человека с красным рубином на шее, того самого, что предлагал мне аж две сотни рублей. – И помните, что больному ни в коем случае нельзя нервничать и перенапрягаться. – Марфа олицетворила всю вселенскую строгость по отношению к визитёру, затем перевела взор на меня, не забыв смягчиться. – Я подожду снаружи, господин Феликс?

– Да, конечно, госпожа Марфа, – я учтиво и легонько кивнул. – Если понадобится, то я непременно позову вас, посему не уходите далеко.

Сам же поменял позу и примерил внешность и поведенческие манеры родовитого отпрыска, пусть и бедного, путешествующего, но не растерявшего достоинство. Надеюсь, что получилось не слишком наигранно и без перебора.

Что там, в давние времена говорили: – «Вежливость – это наше всё, и плох тот король, что прощать не умеет, и не становится великим из-за этого?»

Не помню дословно, но суть представляю доподлинно. Посему, принял благородство и вежливость за основу в общении с этим Пьеро. Тьфу ты, блин, не оговориться бы в ходе беседы, а то обидется ещё. Хотя, мне пофигу, по большому счёту.

Я остановил свой взгляд на вошедшем человеке, не решавшимся пройти дальше. На этот раз, его костюм выглядит чуть скромнее, золота в шитье меньше, нет вычурных цепочек от карманных часов, взгляд заискивающе-приветливый. Всем своим видом поверенный Трубецких показывает, что ожидает реплики от меня.

Ну что ж, не будем расстраивать уважаемого.

– Проходите, присаживайтесь, – я указал на табурет. – Господин?

– Робеспьер, поверенный в делах семьи Трубецких, – представился он, присаживаясь. – Прошлая наша беседа пошла не так, как должно, господин Феликс, – он выразительно глянул на меня, ожидая видимо реакции на имя. – Я правильно к вам обращаюсь?

Оценив его интерес и представив глубину осведомлённости о моей родовитости, кивнул:

– Меня вполне устраивает такое обращение, – решил не поддаваться на провокацию и не называть полного титула. – Чем я мог заинтересовать вас? – я сыграл на непонимании цели его визита. – Да и беседа не состоялась, если вы помните, – ничего не оставалось, как придать нотку безразличия.

– Что весьма печально, – Робеспьер понизил голос, разыгрывая сожаление.

– Давайте ещё разок попробуем, – я обозначил своё настроение на разговор. – Итак?

– Привело меня сюда сущее недоразумение, которое случилось между вами, господин Феликс, и Егором, сыном моего господина, чьим поверенным я являюсь и чей интерес представляю, – он поправил отворот рубашки, постоянно мониторя меня.

– Хорошее такое «недоразумение», – я кивнул, изобразив усмешку. – Боюсь представить, если это определение, самое безобидное из возможных характеристик. Ничего, что на меня напали, и помимо запрещённой магии использовали огнестрельное оружие с ножами?

– Но моего подопечного не было, – парировал мою отповедь поверенный, заёрзав на табуретке, – господин Егор не участвовал в драке, как вы знаете…

– Конечно, ему оказалось достаточным спровоцировать её, выступив организатором, которым больше дают, чем исполнителям, – я перешёл в словесную атаку.

– Дают чего? – он не понял моего намёка.

– Срока отсидки, в местах очень отдалённых, – я усмехнулся. – Что далеко за периферией цивилизованного мира. Условкой может и не отделаться, вы не находите?

Он явно не понял, что такое «условка» и его глаз дёрнулся в нервном тике, от предположений значения этого слова в данном предложении. Блин, а я вдруг потерял уверенность, что тут вообще бывает условная мера наказания. Хм-м, занятно.

– Тем не менее, несмотря на угрозу с вашей стороны, господин Феликс, – Робеспьер сделал акцент на почтительном обращении, – я очень надеюсь на решение вопроса без привлечения суда, и представителей Верховного Протектората Магии Рун Руссии. От себя лично, и от лица уважаемого Князя Трубецкого, я гарантирую наказание провинившегося и постановку вопроса на ближайшем совете Клана. Поверьте, легко он не отделается.

– Особенно, когда папа на короткой ноге с главой Клана? – я в открытую, и не стесняясь усмехнулся.

Демонстрируя потерю интереса к разговору и предоставляя пищу к размышлению Робеспьеру, я занялся осмотром своих пальцев, затем перешёл к ветвям раскидистого дуба за окном.

Затянувшуюся паузу я не спешил прерывать, дожидаясь предсказуемого, по моему мнению, поворота в разговоре.

– Кхм, – поверенный кашлянул, вновь привлекая к себе моё внимание.

Я обернулся с ленцой и вопросительно приподнял брови:

– Что-то ещё? Вы не стесняйтесь, озвучивайте ваши предложения, – сам предложил желаемую тему, боясь, что переиграл с суровостью позиции по делу.

Он собрался и приступил к продолжению:

– Хорошо, я вижу, что вы человек деловой и вот наше предложение, – джентльмен вновь поправил рубин на шее, из-за нервов, как мне кажется. – Назовите вашу сумму, в пределах разумного, и принимая во внимание сломанную судьбу Егора, как мага и абитуриента Академии в случае недоговорённости.

Я мысленно потёр руки, придав выражению морщин раздумья и состояния выбора.

– Деньги, как таковые, меня не сильно интересуют, а вот посещение всех боёв на арене выяснения отношений среди магов… – я посмотрел на собеседника, стараясь понять по реакции правильность своего предложения. – От абонемента не откажусь, как и от скромной суммы в тысячу рублей довеском.

– Что такое абонемент? – Робеспьер забеспокоился, его взгляд забегал.

– Покупка билетов оптом на срок, скажем, пары лет на все бои, – мне пришлось разъяснить сказанное и убедиться в просветлевшем лице собеседника. – Это меня вполне бы устроило. Готов вычеркнуть вашего родовитого отпрыска получив от него и персональные извинения. Думайте, – я завершил говорить и снова отвернулся.

Небольшая пауза вновь повисла звенящей тишиной в палате.

– Хорошо, – созрел поверенный для ответа. – Мы обязательно обсудим с князем ваши условия, – я услышал звук отодвигающейся табуретки. – Разрешите откланяться, господин Феликс.

Я повернулся и кивком подтвердил завершение наших переговоров.

Дверь неожиданно открылась и на пороге появились трое. Магистр Жизненных Рун Владлен, хозяйка заведения, Софья Павловна – директриса, и Марфа, скромно ставшая в сторонке.

– Пора пройти очередной сеанс лечения, – заявила хозяйка больничных покоев.

– Мы как раз закончили, – я обрадовался, помня о плетениях лечебных рун Владленом. – Софья Павловна, я готов к сеансу.

Лишний раз посмотреть за работой мастера – это ли не счастье, для владеющего даром Чтения Создателя?!

Робеспьер покинул палату, уступив место магистрам Жизни, тотчас приступившим к своим прямым лекарским обязанностям.

Следующие несколько минут я вновь наблюдал за вязью Руны Магистра, что начала появляться в районе ладони хитроумными вензелями, требующей полной концентрации уважаемого Владлена. Повторилась и реакция моей внутренней энергии, поглотившей нити Магистра без остатка. Я ощутил необыкновенный прилив сил, словно от насыщения сильнодействующими препаратами.

Бодрость и повышенный тонус в мышцах стали предвестником завершения процедуры лечебного воздействия. Все тонкости я запомнил, не сильно вдаваясь в подробности назначений каждого из завитков и узлов плетения.

– Огромное спасибо, уважаемый Магистр Владлен, – я от души поблагодарил мага и поклонился, как мог в сидячем положении на кровати. – И вам, Софья Павловна за заботу и прекрасный уход.

Врачеватели преисполнились гордостью от моего изъявления чувств, и я решил этим воспользоваться:

– Могу я просить о маленьком одолжении? – обратился я сразу к обоим магистрам.

– Конечно, – директриса ответила, выказав лёгкое удивление, а магистр Владлен кивнул многозначительно. – Говорите, уважаемый Феликс.

– Я видел в окно прекрасно ухоженный парк с фонтаном, – я подумал, что польстить директрисе лишним не окажется. – Так вот, не могу ли я прогуляться сегодня? Судя по моему состоянию, выписка намечена на завтра, а я так хочу осмотреть все местные достопримечательности, особенно скульптурные композиции.

Моё смелое заявление отразилось улыбкой и пониманием со стороны влиятельных представителей мира магии, особенно от хозяйки угодий больничной территории.

– Думаю, что ничего страшного не произойдёт? – как бы консультируясь, ответил магистр Владлен, встав вполоборота к нам с Софьей Павловной. – Как вы считаете? – этот вопрос он адресовал уже конкретно к директрисе.

– Согласна, свежий воздух и природа благотворно скажется на лечении рунами жизни, – уважаемая леди кивнула. – Но вы уж уделите время визитёру, что вас дожидается в коридоре, – добавила она и магистры лекарского искусства вышли.

Марфу просить оказалось излишним, и девушка тотчас пригласила следующего посетителя от родителя провинившихся. Что ж, посмотрим и будем помнить, что он поверенный Голицыных.

Я вновь превратился в мистера «учтивость и вежливость», сосредоточенно глядя на входящего человека. Костюм по покрою похож на тот, что носит Артур. Богатой вычурности по-минимуму. На плечах – мантия мага, которой я не увидел у предыдущего посетителя.

Взгляд спокойный и проницательный. Человек чувствует реальное прикрытие со стороны влиятельного нанимателя. Без усмешек и лишь горесть, точнее, печаль прорывается сквозь маску спокойного человека.

Его что, настроили против меня или разрисовали как деспота, увлёкшегося шантажом и выуживанием из ситуации максимальной выгоды?

Вполне возможно, если он успел переговорить с «Пьеро» тьфу ты, с Робеспьером, оставшимся недовольным переговорами, которые сам и испортил вчерашним визитом. Придётся самому начинать и обрушить представления этого человека деловым подходом.

– Доброго дня вам, господин Феликс Игоревич, если меня правильно проинформировали, – он начал спокойно, без надменности в голосе, подчёркивая уважение, что мне понравилось, но не сбило столку.

Сразу видно – опытный переговорщик. С этим товарищем надо ухо держать востро!

Я кивнул, показывая, что готов слушать дальше.

– Моё имя Граф Берг. Я – поверенный Князя Фёдора Фёдоровича Голицына, – визитёр дождался моего нового кивка. – Визит, как вы уже догадались, касается сыновей этого уважаемого человека, – снова испытующий взгляд на меня и очередной мой кивок послужил продолжением монолога. – Его Светлость искренне жалеет, что не смог вложить в княжичей своей мудрости. Его сыновья, Михаил, Владислав, Ростислав и Матфей – безусловно, славные ребята, только запутавшиеся в выборе друзей, что очень печально, но поправимо, в чём я не сомневаюсь. Посему спрошу прямо, – его взгляд вперился мне в переносицу… словно перед схваткой, – что может повлиять на ваше участие в смягчении заслуженного наказания?

Его вступительная речь мне, безусловно, понравилась. Никаких наездов и сожаление реальное, что я почувствовал на уровне подсознания. Можно попробовать нормально пообщаться, да и относительно настроения парней я уже просвещён, благодаря подслушанной в туалете перепалке. Что ж, посмотрим на дальнейшую реакцию, ведь просьбы мои претендуют на неординарность.

– Мы можем говорить откровенно, не погружаясь в излишние выражения сожалений и любезностей? – я задал прямой вопрос, оценив реакцию поверенного.

Граф спокойно выдержал мой взгляд и даже повеселел, если конечно мне не показалось.

– Именно этого я и добиваюсь, – Берг кивнул. – Все мы прекрасно понимаем, что отделаться абонементом не сможем, – он намекнул на некую осведомлённость в моих предыдущих переговорах. – Тем более, что и количество особ, принёсших вам неудобство гораздо больше, чем один напыщенный отпрыск богатого человека.

Я удовлетворительно улыбнулся, показав, что с официальной частью с демонстрацией политкорректности закончено и дождался улыбки и от собеседника для продолжения своего монолога с требованиями и пожеланиями.

Марфа, не покинувшая палату по непонятной причине превратилась в слух, занявшись платком. Ну, и что с ней делать? Выгнать? Не, пусть будет свидетелем и если что, не даст неправильно перетолковать сказанное в этой комнате. А слухи, наверняка просочатся, даже сквозь стены.

– Договорились, – киваю я, – но сразу перейдём к делу… и в самом начале нашего разговора, хочу поставить вас в известность, у меня есть одно, наиболее важное условие, – я сделался олицетворением жёсткости и непоколебимости. – Я наслышан о богатствах семьи князя, но аппетиты мои, более чем умеренные. Я любитель изучать всё необыкновенное, необъяснимое. Обожаю тайны, всё то, над чем лучшие умы бьются, работают над их разгадкой сотни лет…, хотя, к сожалению, к когорте магов не могу себя причислить. Вот, случайно узнал, что и в сокровищнице князя есть подобная штучка – артефакт, над тайной которого, вот уже сколько времени, мучаются великие маги. Мне необходим тот артефакт из княжеского кланового хранилища, который не могут использовать ваши клановые Маги и Магистры Рун Империи уже несколько десятков столетий!

Удивление послужило первым ответом.

– Феликс Игоревич, я правильно понимаю объект обсуждения? – после паузы переспросил Граф.

– Если мы говорим о каком-то камне, то правильно, и если мы договорились, то и закончим на этом разговоры о нём! – пришлось резко закруглить неизвестную мне тему, ведь Артур запамятовал пояснить, о чём конкретно идёт речь. Пускай, будет камень, а то прошу не понять что.

Изумление на лице графа…, но кивок от него последовал. Что ж, можно теперь и дальше свои желания выставлять…

– Вы готовы выслушать следующие требования? – уточняю я.

– Да, да – конечно! Продолжайте, прошу вас, – Берг достал из кармана крохотную книжку и начал вести записи.

Железный дядька! Ему тут пацан условия ставит, а у него на лице покер-фейс застыл, не понять по мимике, что он конкретно насчёт меня думает.

– Понимаете, я намерен задержаться в этом городе на некоторое неопределённое время, так вот, – я вдруг вспомнил, что нуждаюсь в нормальном ночлеге и пропитании. Я тут, вроде как, БОМЖ… – Хотел бы вас просить организовать для меня найм комнаты в центре городка, желательно рядом с академией. Оплатить постой сразу на год, а далее, если я ещё задержусь в городе, по факту, вносить деньги за моё проживание. Желательно, не забыть учесть полный пансион, – я проконтролировал, что всё сказанное поверенный нормально воспринимает. – Кому в итоге будет принадлежать недвижимость, меня мало волнует. Я путешественник и навсегда связывать свою жизнь с вашим городом не собираюсь. Поэтому, для меня будет достаточно съёмного жилья, с кормёжкой… ну, может быть, ещё с выездом. Это уже на ваше усмотрение. В любом случае, после моего убытия из города дом или маленькое поместье, как вам будет угодно, останется в собственности князя.

Удивительно, но факт – мой собеседник явно доволен тем, как развивается, а главное, в каком направлении течёт наша с ним беседа.

А я, между тем, продолжал озвучивать свои наглые требования.

– Далее, я хотел бы вас попросить дать мне допуск в фамильную библиотеку князя, на всё время моего пребывания в вашем гостеприимном городе. Обеспечить посещение библиотеки, особенно закрытой её части, предназначенной для магов. Не должно быть запретов на просмотр и изучение старинных фолиантов, абсолютно всех и любых, что там имеются. Вас устраивают ТАКИЕ мои требования?

Ты смотри, даже и это моё требование не послужило стартом для негативной реакции со стороны собеседника.

Опять мне ответом кивок довольной рожей.

Ну и ладно, раз так.

– Ещё есть желание посетить пару раз или больше местную, Академическую опору знаний, но, боюсь, это никому не подвластно, даже уважаемому князю, – я закинул удочку наудачу.

Собеседник сочувственно вздохнул. Понятно, как и ожидал, тут меня ожидает облом.

Граф Берг всё до этого скрупулёзно аккуратно записал, а тут отвлёкся от записей и посмотрел на меня изучающе. Затем видя, что я умолк, демонстративно про себя перечитал все требования ещё раз, напоказ шевеля губами рта. Наступила пауза, и начались размышления визитёра вслух.

– Неожиданно! Ни денег не просите для себя лично, ни покровительства. Это точно все ваши пожелания? – наконец поверенный решился на уточнение, нарушив общее молчание. – Или есть ещё что-то, не менее важное, но достойное нашего внимания?

Теперь уже я взял вынужденную паузу, типа, задумался.

– Есть, однако, остальное я в состоянии решить сам, без чьей либо помощи, – я заверил с толикой таинственности. – Благодарю за проявленную заботу.

Последнему предложению я добавил мимикой значительности, подчеркнув убеждение в достаточности своих сил и возможностей, что не ускользнуло от собеседника.

Марфа явно загордилась и мной, и собой, переняв часть успеха в разговоре на себя, как на первейшую соратницу, прикоснувшуюся к страшной тайне, предназначенной для избранных. Улучив момент, я подмигнул красавице и стал свидетелем обширного стеснения и отвода глаз в сторону. Ну-ну! А долго ли продлится такое поведение, ведь прошло не более двух дней с момента знакомства?

Тем не менее, беседу требовалось завершить и именно тут я испытал затруднение, решая, кто должен выступить инициатором, согласно местного этикета. Дилемма, как ни крути. Пока думал над этим, граф поднялся с табурета и поправил пару складок на одежде.

– Нет претензий по поводу вашего пребывания в этом лечебном заведении? Вас тут всё устраивает? – молча киваю в ответ. С его стороны – оценивающий взгляд. Явно удивлён, немного раздосадован, но, в целом, выглядит вполне довольным нашим с ним разговором. Но граф продолжил… – Ответственно заявляю, что ваши требования, и правда, весьма умеренные, я бы сказал, слишком мизерны, если смотреть по совокупности тяжести проступков сыновей князя. Честно сказать, опасался я этого нашего с вами разговора. Увы, закон не на нашей стороне! Думаю, трудностей в выполнении ваших просьб не возникнет, а что качается… артефакта… – его взгляд буквально впился мне в глаза… – будет интересно посмотреть на результат, если он, конечно, будет, но хочу предупредить сразу, чтобы потом не было возмущений с вашей стороны…

Теперь пришло время пугаться мне.

– И о чём же? – не удержался я от вопроса.

– Обычно, он смертельно опасен для неподготовленных! – хмык с его стороны. – А вы, оказывается, авантюрист, уважаемый! – удовлетворённо вздыхает. – Ну, что же, уважаемый Феликс Игоревич, основные вопросы для меня прояснены, посему вынужден откланяться, – поверенный Берг поклонился учтиво.

Ишь ты, сколь любезен зараза, а ведь испугать ему меня удалось. Во что меня втравил следак, ведь это его подсказка насчёт артефакта!

Но держим лицо.

– Да, конечно, – я ответил взаимным знаком вежливости. – Не смею более задерживать.

На такой ноте наши переговоры закончились, и граф чинно вышел. Марфа закрыла за гостем дверь и прижалась к ней спиной, словно потеряла устойчивость.

– Как насчёт супа? – пришлось возвращать девушку в реальность, заодно напомнив о несостоявшемся завтраке. – Марфа, милая? Очнись уже, или я перестану оставлять тебя и посвящать в страшные тайны! – последнее добавил, наигранно коверкая интонацию, готовясь рассмеяться.

– Да ну вас, право, – она отмерла и вновь превратилась в неунывающую сиделку. – Я мигом! Одна нога здесь, другая там!

Хотел отпустить шутку в ответ, на тему – эк, как её раскорячило, похлеще шпагата, но вовремя спохватился. Не поймёт ведь юмора и обидится.

Проследив за захлопнувшейся дверью, я достал из тумбы тетрадку и зарисовал плетение лечебной Руны Жизни, исполненной Владленом. Вышло хорошо из-за вдумчивого созерцания и ещё от того, что видел я процедуру целых два раза, причём от начала и до конца. Обязательно нужно попробовать воспроизвести и скоренько. Осталось только больного найти для опыта.

С такими мыслями я разместил тетрадь в просторном кармане пижамы всего за минуту до появления Марфы. С подноса, на котором разместилась изящная супница и тарелки, запахло чем-то знакомым и ароматным. Всё сервировано так, как и подобает аристократам. Прикольно, чего уж!

– Грибной, что ли? – я проследил за половником и тарелкой в руках девушки. – Прям то, что мне нужно после этой сухомятки и кваса, – добавил, потирая руки и присаживаясь за столик, втянул воздух носом. – А какой запах! Уф-ф! И себе наливай, а отказа не приму ни в коем разе! – я отреагировал на её взгляд, с аппетитном и явным желанием покушать. – Давай, давай! – приободрил, видя смущение сиделки.

– А это дозволено, разве можно откушать с …

– Нужно! – пришлось пресечь её зарождающиеся пререкания максимально строгим голосом. – Или выкажу недовольство, как тут выражаются иногда.

– Если вы настаиваете, Феликс, то я с удовольствием потрапезничаю с вами, – обрадовалась девушка и улыбнулась, как ребёнок при виде пряников.

– Вот, так-то лучше, – вздохнул я облегчённо. – Разливай, и себя не забывай, – указал на тарелки подбородком, отламывая кусман свежайшей сдобы.

Более уговаривать Марфу не понадобилось и мы, как она выразилась, чинно откушали.

Посуду девушка отнесла, а по возвращении я поставил её перед фактом наметившейся прогулки, согласно полученному разрешению Магистров. Она недолго попререкалась, намереваясь отправиться со мной, во что бы то ни стало, но победить авторитет путешествующего вельможи, подкованного в переговорах современности из другой жизни, не смогла и капитулировала. Правда, отбила себе право проводить до выхода, что моя сиделка и исполнила.

И вот, я стою на присыпанной мелким гравием с песком дорожке, на заднем дворе Академической больницы, у самого начала парковой зоны. А вообще, это слишком громкое определение для облагороженного участка лесного массива, в котором и находятся многочисленные корпуса учебного заведения для избранных. Просто выхватили близлежащую территорию леса и забацали аллейки, тропинки и дорожки в хитроумные переплетения.

Моя цель на данный момент – красивый фонтан с широкими бортиками, используемыми в качестве лавочек. Небольшой по размерам, он прекрасно смотрится своими композициями статуй среди раскидистых дубов, делящихся с отдыхающими тенью, отбрасываемой массивными ветвями.

Вокруг ни души, и я вольготно разместился на выбранном месте, достав карандаш и тетрадку со своими изысканиями. Негусто пока, зарисовок кот наплакал, но я не отчаиваюсь и ещё раз, шаг за шагом, штрих за штрихом, проштудировал Руну Владлена, используемую магистром для моего лечения. Получилось лучше, чем обычно, так как некоторые вензли и загогулины мной были встречены ранее в иных вязях у других магов Рун.

Теперь бы определиться с объектом воздействия магией. Ни кошек дохлых, ни мышей с собаками не видно. Почему дохлых? Так на живых мне тренироваться страшно боязно. А вдруг прикончу нечаянно? Я разок уже попытался плетением посуду помыть!

Нечаянно я глянул на свой перстень и крепко задумался. Что же ты скрываешь своими шестью углами, какой секрет хранят твои грани? Рюрики, дайте подсказку! Вернувшись к моему первому рисунку, я ещё раз присмотрелся к фигуре гексагона. Идея поместить рунические символы стихий в углах так и не отпускала моё воображение и творческие изыскания. Собрать воедино все стихии и отталкиваться от этого при вязи рун, точнее, при правильном построении, которое мне проще запомнить.

Я отвлёкся от мыслей, посмотрел на поверхность воды в фонтане и увидел обычного таракана, захлебнувшегося и плавающего вверх брюхом. Размер особи показался чуть крупнее домашних, рыжих. Тут меня осенило. Эврика! Почему подопытным не может стать насекомое? Это же не вёдра с тарелкой, которую я так и не нашёл после неудачного опыта на заднем дворе антикварной лавки.

А ведь, чем не экземпляра для тренировок??? Эврика! Даёшь боевого таракана!!!

Вытащил таракашку и, обдув, положил на бортик фонтана перед собой. Огляделся и пришёл к выводу, что никто мне не помешает, несмотря на расположение рядом с задним входом в здание больницы. Уютное местечко никого не привлекло, и гуляющих попросту нет. Да и занятия в академии не начались ещё. Нужно решаться!

А-а! Хрен редьки не слаще! Мысленно махнул рукой и начал припоминать ощущения при плетении лечебной руны, ведь Владлен никак их не маскировал от меня, не зная настоящих возможностей пациента. Думать дальше не стал и приступил к вязи, добавляя строгие элементы геометрии в построение. Может, свой почерк выработаю?

Вновь теплота начала концентрироваться на кончиках пальцев тонкими потоками нитей со всего тела. Жар увеличился и через мгновение я отпустил эту энергию, чётко представив все элементы рунического символа. Образовался круг из мерцающей дымки и мне пришло в голову изменить его на правильный пятиугольник. Построение изменилось, но не рассыпалось в воздухе перед моей ладонью.

Круг медленно принял очертания правильной фигуры, пентагона и я ввёл последнюю, главную фигуру, а именно, центральную Руну, не забыв поэкспериментировать и с ней. Старался внести больше правильных линий, полуокружностей и других элементов начертательной геометрии…

Всё получилось, вот только под перстнем образовался нестерпимый жар. Пришла мысль, что вместо взрыва у меня испепелятся все пальцы на левой руке. Однако, мне повезло и в этот раз – энергия хлынула из центра моего построения тысячами нитей, превратив таракашку в куколку, сплетённую из энергетического материала. Затем руна исчезла, проникнув в крохотное тельце без остатка и всё завершилось. Тихо, без спецэффектов с разрывами и полётами меня в даль дальнюю от волн ударных.

Приближающиеся шаги заставили меня сунуть подопытного в карман, а так же спрятать тетрадку и принять вид отдыхающего выздоравливающего, болезного наслаждающегося тишиной парка.

– Господин, Феликс? – обращение директрисы заведения ни с кем спутать невозможно. – Как вам местная обстановка, располагает к отдыху?

Я принял непринуждённое выражение и позу.

– Просто слов нет, Софья Павловна, – ответил я магистру, демонстративно положа руку на сердце. – Всё изумительно и спасибо вам ещё раз, за заботу и великолепное лечение.

– Полноте, – нотки гордости в голосе у директрисы не скрыть. – Смотрю, вы подружились со своей сиделкой? Не докучает она вам?

– Марфа – это прекрасный профессионал своего дела! – я словно отрапортовал, сочтя неверным разглагольствовать о более доверительных отношениях с девушкой. – Я без неё, как без рук, так что, – я развёл руками, – покорнейше благодарю за ваш выбор моей сиделки.

Женщина осталась довольна ответом, что и показала всем своим видом, когда усаживалась рядом на бортик фонтана.

– У вас много тайн, что мне определённо нравится, – Софья Павловна испытующе посмотрела, проверяя мою реакцию на озвученный факт. – Вы, Феликс, много путешествуете и наверняка побывали в разных уголках мира, но почему-то не рассказываете о странствиях? Любой другой аристократ, наверняка, заполонил бы небылицами окружение. Или былью. Кто во что горазд, как говорится.

Ага! Камешек явно в мой огород!

– Уважаемая Софья Павловна, – я добавил снисходительности в голос, – у меня нет необходимости играть на публику, не нужно привлекать внимания байками, и вообще, я не склонен к позёрству.

Дама окинула меня задумчивым взглядом.

– Я так и подумала, хотя очень хочется что-нибудь послушать, – глаза уважаемой директрисы отразили каплю грусти, но она быстро взяла себя в руки. – Не подумайте, я не любопытная… я любознательная. – Она улыбается мне чарующей улыбкой.

Неожиданно в моё сознание вторгся писклявый голос неизвестного:

– Все они так говорят, однака! Но мая им не верить, – пискнул этот голос. – Хозяина? Ты зачем моя спас, однака?! Мая неразделённая любовь. Ах! Что теперь делать? Мы разлучены навеки… Мая расстроен до кончиков усов… Прощай, мая любовь, навеки!

Хнык!

– Не понял?! – я неосознанно произнёс реплику вслух.

У Софьи Павловны округлились глаза, и она часто заморгала, справедливо отнеся мой вскрик к себе и нашей беседе.

– Твая не понять, – продолжил сокрушаться голос в моей башке, как я понял. – Неразделённая любовь, однака! Моя так о ней мечтал, что кинулся в воды от горя… Как же больно от раны сердечной!

Я вытаращился на директрису, сочтя происходящее её приколом. Ну, а на самый крайний случай, счёл, что у меня реал поехала крыша, окончательно и бесповоротно. Гвозди выдернуты, шифер расколот, и горе мне наступило, огромное горе.

Может спросить, где ближайшая психушка?

– Моя утверждает, что психушка нам не нада! – ответил голос на мой мысленный вопрос. – Нам с хозяинам нада клеить ноги, однака, иначе не успеем… Ах! Жизнь мая, а что в ней толку без любимой?! Крошек нет, мая голодная.

Хнык!

– Хозяина! Ау?! – затараторил голос. – Оно его это, приближается, однака…

– Кто? – блин, я снова спросил вслух и слишком эмоционально.

Директриса так озадачилась, что разговаривать окончательно перестала, но её взгляд указал на целесообразность замены пижамы смирительной рубашкой. Так, чисто, на всякий пожарный.

Пока я собирал мозг воедино под скорлупой своей, явно треснувшей черепушки, началось другое действие, и по прикидкам явно печальнее всего предыдущего, что на меня свалилось за столь короткий временной промежуток.

Небо почернело, словно перед грозой, тьма опустилась на парковую зону, поглотив краски дня и превратив цветы в серые формы бутонов, некогда радующих созерцающих. Ударили первые разряды молний, но как-то неправильно, направленные в одно единственное место напротив фонтана, всего в нескольких метрах. В воздухе запахло озоном и серой, звук оглушил и прежде чем мы среагировали, яркая вспышка ослепила меня на короткий миг.

– Хозяина! Мая страшно, – голос чётко прорезался у меня в мыслях. – Давай, однака, будем уже бежать?

Ответить я не успел, так как из открывшегося портала вышло ОНО! Зверь, или исчадье ада из страшных снов, породило оцепенение в моих мышцах, я замер, разглядывая красноватое уродливое тело, покрытое шипами. Кожа в некоторых местах отстала или обгорела, оголив мышцы и белёсые сухожилия восставшей сущности. Время замерло, а я, словно под гипнозом, посмотрел в красно-кровавые глаза архидемона. Название или определение само возникло в сознании и ничего эта встреча, кроме смерти, мне не предвещала.

Уродливое лицо, пасть с длинными клыками и рога, такой замысловатой формы, что в жизни не встречается. На лбу светится, нет, горит или отливает огнём, в языках адского пламени, странная руна, заключённая в пентаграмме кабалистики. За спиной покачивается треугольный, острый как бритва, наконечник хвоста, крылья драные, перепонки порванные, но не менее ужасающие при этом. Меня охватил озноб, и дрожь прокатилась по телу тысячами уколов холодных игл.

– Хозяина! – истошно заорал пассажир в мозгах. – Он сейчас жахнет, оданака! Мама! Что за тупая хозяина досталася? Родите меня взад, мама! А-аа!

Это заявление, прозвучавшее от незнамо кого, вывело меня из оцепенения и я столкнул окаменевшую директрису с бортика. Она упала в воду бассейна, а я отшатнулся в другую сторону и едва успел уйти перекатом от роя огненных стрел, объединённых пламенем в сплошное облако.

Раздался взрыв и треск размалываемого камня. В том месте, где мы сидели, ничего не осталось от бортика, лишь кипящая вода побежала через образовавшуюся пробоину!

– Софья Павловна! Бегите! – я заорал и сам бросился в лес.

– Левее, хозяина! – раздалась подсказка. – Эта бяка гонится за нами! Мама-а-а-а!

Я послушался и резко сменил направление бега.

В ствол дерева ударила молния, идущая почему-то горизонтально земле. Треск горящего дерева, и путь преграждает упавший ствол. Прыжок и резкий уход в сторону. Новый залп со спины и следующее насаждение частично превращается в пепел. Языки пламени дотронулись до меня нестерпимым жаром, но я продолжил бежать.

– Тута разворачивайся, хозяина!

Я выполнил указание неизвестного и избежал упреждающего удара инферно от архидемона.

– На него и в сторону, мая думает… – пауза… – вправо!

Я послушался, бросившись прямо на исчадье ада, и подкатом прошмыгнул по земле рядом с ним. Чудовище расцарапало когтями почву, и, в месте соприкосновения, загорелась трава.

– Дальше куда, Чукча, бл…?! Ты веди, давай, к помощи! – я неистово заорал чудику в своих мозгах. Его вечное «однако» навеяло мысль о северных воинах и о боевом Чукче! В хорошем смысле этого слова. – Взялся помогать, дыши тогда ровно и маршрут строй.

– С возвращением, однака! Хозяина, для моя ты такой больше нравишься, когда становишься начальникой! Левее по тропинке, а перед дубом в сторону, и опять пряма! – ожил с ответами и корректировкой голос.

Я вновь упал перед названным деревом и обернулся на архидемона.

Интермедия первая. Совещания и беседы в узких кругах

В административном корпусе, отведённом под магистратуру Академии Боевых Рун, собрались самые достойные и уважаемые рунные маги, умеющие хранить любые тайны. Закрытое собрание требует полной конфиденциальности по многим причинам, всем ясным и не требующим дополнительных разъяснений.

Внутренние дела и проблемы, хозяин, а точнее, ставленник протектората Верховных Магов Рун Руссии, Магистр Вальдемар, никогда не выносил за пределы своей вотчины. Да и дело, требующее обсуждения, точнее, чрезвычайное происшествие, оказалось весьма серьёзным. Покушение с использованием закладки артефакта вызова архидемона-убийцы – это вовсе не шутка.

За всю историю Академии, очень богатую на всякого рода события, это лишь второй случай атаки с применением именно такого артефакта, уникального и рассчитанного на срабатывание в определённом случае. Многие обстоятельства должны были объединиться в цепочку событий, чтобы произошла активация уникального оружия тёмных сущностей Захребетья.

Размышляя над этим, магистр Вальдемар с внешностью, олицетворяющей абсолютное спокойствие, свойственное выдержанному человеку и могущественному магу, наблюдал за прибывающими немногочисленными соратниками. Сидя в кресле за столом совещаний, никак не показывая своего истинного настроения и беспокойства, он рассматривал, как уважаемые им люди рассаживаются, бросая на хозяина кабинета тревожные взгляды.

Минимум приборов и канцелярских принадлежностей на рабочем пространстве стола, подчёркнуто чётким положением всех вещей на массивной столешнице из полированного красного дерева. Магистр не намерен вести записи совещания никакими способами, включая камни памяти. Сам кабинет защищён несколькими рунными сферами, а прослушка в этих древних стенах невозможна априори.

Ещё четверо магов заняли места и сосредоточились в ожидании, глядя на магистра Вальдемара, включая следователя Рэйнолда Аперкилда из Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии.

– Софья Павловна, расскажите, как всё началось, – попросил магистр Вальдемар, ещё раз глянув в глаза каждому. – Получается, что момент активации вот этого артефакта, – он положил перед собой огранённый опал, – вы наблюдали с самого начала в компании с мальчиком?

Магистры устремили взоры на улику, и прежде чем названная заговорила, её опередил следователь:

– Кх-м! Занятный экземпляр, вы позволите? – Аперкилд протянул руку.

– Прошу, – Вальдемар подвинул белый лист с камнем ближе к собравшимся. – Все могут ознакомиться с вещицей и высказаться, однако хочется начать именно с рассказа уважаемой Софьи Павловны. Итак? – он приподнял бровь и жестом призвал всех к спокойствию и соблюдению порядка.

– Что могу рассказать? Да, именно так, – кивнула директриса академической больницы. – Я всё помню, и очень хорошо.

– Имейте в виду, что важна каждая мелочь! – предупредил хозяин кабинета. – Каждая! И это неоспоримый факт.

– Да, да! Я поняла всю важность моих показаний, – кивнула директриса. – Как свидетеля и невольного участника этих, из ряда вон выходящих событий.

Женщина нахмурилась, затем прикрыла глаза на долгие пять минут, вспоминая детали, и только потом приступила к рассказу, если не назвать это повествование докладом, что будет правильнее.

Её никто не подгонял и присутствующие с пониманием отнеслись к вынужденной паузе, используя время для близкого ознакомления с предметом – источником беды, с артефактом в виде треснувшего и покрытого копотью куска опала.

– После утреннего обхода у меня состоялась беседа с господином Владленом, – Софья Павловна посмотрела на магистра Жизни и дождалась кивка подтверждения. – Ничего такого, по большому счёту. Мы лишь обсудили феноменальную скорость заживления ран у господина Феликса и отметили его парадоксальное сопротивление ментальным проникновениям.

Вальдемар выказал заинтересованность, приподняв бровь, и занял более удобное положение в кресле.

– Продолжайте, пожалуйста, – магистр подбодрил, ожидавшую знака женщину. – Мы наслышаны о способностях мальчика и поставили на заметку.

– Так вот, – директриса медицины академии продолжила, видя осведомлённость хозяина кабинета. – После скорого завтрака, я отправилась в палату к господину Феликсу, пообщаться, и обнаружила палату пустой. Найдя личную сиделку, девушку из студентов Академии, проходящую практику, узнала о желании подопечного прогуляться и решила, что это вполне подходящий случай, располагающий к общению.

Женщина протянула руку к ажурному графину, но её опередил Магистр Валентайн, член-представитель Протектората Верховных Архимагов Руссии. Уважаемый маг налил воды в бокал и любезно протянул его Софье.

– Вот, пожалуйста, – добавил кавалер многих магических степеней. – Не стоит нервничать, ведь вашей вины ни в чём нет, и даже подозревать вас невозможно в неправомерных деяниях.

Женщина благодарно посмотрела на него.

– Благодарствую, – лёгкий кивок сопроводил фразу, и директриса больничного учреждения аккуратно пригубила бокал. – Так вот. Эм… Выйдя на задний двор своего учреждения, я легко обнаружила господина Феликса, ведущего записи в своей тетрадке…

При упоминании этого факта, все присутствующие выказали заинтересованность, кто позой, кто мимикой, а некоторые характерными движениями, вошедшими в индивидуальные привычки, теребя мочку уха или поправляя манжеты.

– Удалось рассмотреть, что именно в ней? – перебил глава Академии Боевых Рун, Вальдемар.

– К моему величайшему сожалению, магистр, он закрыл её прежде, чем я подошла, – посетовала огорчившаяся женщина. – Мальчик скрытен!

– Софья Павловна, – неожиданно вступил в разговор Рэйнолд Аперкилд, – мы говорили на эту тему и не стоит поднимать её.

Следователь достал пенсне из специального кармашка жилетки и привычным движением закрепил прибор на переносице, затем осмотрел присутствующих своим ястребиным взглядом.

– Он путешественник и наш соотечественник, угодивший в сложную жизненную ситуацию. Не будем акцентироваться на этом, – добавил Рэйнолд. – Продолжайте свой рассказ, прошу Вас.

Директриса приложилась к бокалу и промочила пересохшее от нервных воспоминаний горло:

– Да-да, я понимаю, – кивнула женщина. – Господин Феликс убрал свою тетрадь в карман в тот самый момент, когда я почти приблизилась к нему, – она вздохнула, сожалея. – Беседа откровенно не задалась. Отвечал мальчик сухо, хоть и любезным, почтительным тоном. Проникнуть сквозь ментальный барьер я не смогла, и уже собиралась прекратить попытки, как наблюдаемый изменился и что-то пошло не так в разговоре. Затем, без видимых причин и поводов, он толкнул меня в фонтан, чем поверг в изумление, ведь я в тот момент опасности не почувствовала! – женщина достала белоснежный платок, расшитый рунами, и промокнула капельки выступившего на лбу пота. – Далее всё вовсе вышло из-под контроля. Раскрылся портал, но не привычно, а под поверхностью, и появился архидемон, моментально начавший атаковать.

– Кого именно? – хозяин кабинета попросил уточнить важную деталь.

Вальдемар откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, для большего сосредоточения мыслей.

– Мне показалось, что меня, однако я ошиблась, – пояснила директриса, – хотя и была уверена в том, что объект нападения – это я. Этот вид порождений тёмной сущности обязан был атаковать меня, как наиболее опасного противника, ведь закладка сработала на моё присутствие и использование ментальной магии! Так должно быть в этом случае, причём нет у меня никакой уверенности в реакции на меня.

Женщина задумалась.

– Кх-м! Что-то ещё странное заметили? – вновь задал вопрос следователь Аперкилд.

– Да, – уверенно ответила директриса. – Господин Феликс, как мне показалось, предугадывал атаки архидемона, и уверенно избегал попаданий инферно. Несколько ударов он точно избежал, прежде чем скрыться в лесной зоне парка. Меня поразило безразличие, с которым исчадье отреагировало на мою защиту и подготовку атаки. Обычно все происходит не так, и сущность отвечает моментальным нападением на применение любых рун, особенно защитного действия, чувствуя слабину или страх, – директриса вздохнула, вспоминая случившееся, и прикрыла лицо ладонями. Затем убрала руки и продолжила, теребя воротник форменного облачения: – Это страшно, тем более, что я давно не участвовала в подобных стычках.

Хозяин кабинета открыл глаза и покосился на женщину, не меняя положения. Затем магистр Вальдемар встал и прошёлся по кабинету за спинами сидящих, подойдя к столу, наполнил бокал квасом с лёгким хмелем, выпил почти половину сразу, залпом, и, только дополнив его, занял своё главенствующее место.

– Спасибо, Софья, – Вальдемар снисходительным тоном, без соблюдения этикета, кивнул женщине. – Выпейте лучше тонизирующего, – он указал кивком на кувшин, – это поможет справиться с неприятными воспоминаниями. Успокойтесь, а мы, господа, давайте попробуем понять, почему исчадье тёмных бросилось не на магистра рун, заведомо сильного противника и приоритетную цель, а избрал мальчика, как более опасного противника.

Собравшиеся задумались, а директриса воспользовалась предложением и сделала несколько глотков хмельного кваса местного производства.

– Ну, а его род? Мы что-нибудь знаем о нём? – слово взял магистр Валентайн. – Вы разве не считаете, что реакция могла быть вызвана скрытым потенциалом мальчика, как будущего мага?

Пока он произносил предложение, артефакт вновь перекочевал в руки следователя. Рэйнолд внимательно осмотрел огранку, но воздержался от замечаний на некоторое время.

– Он пустой, и ничем кроме защиты не обладает, – парировал Владлен, магистр Жизненных Рун. – его все проверяли, и ничего не обнаружили.

– Защита, х-м… – хозяин кабинета вставил реплику. – Теоретически, она могла сбить с толку архидемона, но наши специалисты чётко выяснили, на кого именно делалась закладка в парке у фонтана! – магистр Вальдемар внимательно посмотрел на Владлена. – Да, уважаемый мой, именно вы являлись его настоящей целью и мне не совсем понятно, почему артефакт призыва сработал без вашего присутствия на месте. Вот в чём загадка!

Рунный Лекарь протектората вскинул брови в удивлении, ведь он не знал таких подробностей до этого момента и даже не предполагал, что на него могут вести охоту такими изощрёнными методами. И главное, уважаемый маг не мог понять, кто в небольшом и уютном городе затаил на него злобу.

– Как и парадоксальная везучесть парня! – неожиданно добавил Валентайн.

Он часто закивал, смотря куда-то вверх, ни на чём конкретном не концентрируясь.

Собравшиеся вновь задумались и в кабинете воцарились тишина, изредка нарушаемая звоном от соприкосновения горловины графина к бокалам, наполняемым желающими промочить горло.

– А что ещё накопали ваши специалисты остаточных аур? – Рэйнолд Аперкилд прищурился. – Я не поверю, что не найден подозреваемый, или хотя бы остатки его магической ауры. Никто ещё не научился подтирать хвосты, разве что прошедшее длительное время с момента закладки на это способно, – следователь пристально посмотрел каждому в глаза, заставив магистров занервничать. Всех, кроме хозяина кабинета. – Только имейте в виду, что факт длительного времени мы не можем принять, ведь об официальном визите магистра Владлена, Рунного Лекаря от протектората, знали единицы. А о его длительном нахождении в вотчине Софьи Павловны, и вовсе не мог никто догадываться, ведь только благодаря происшествию за таверной он тут оказался.

Довод прозвучал убедительный, с чем присутствующие и согласились, обозначив своё отношение кивками и взглядами, сосредоточенными на хозяине кабинета, магистре Вальдемаре. Магистры ожидали от него развёрнутого ответа, что и не скрывали. Во всяком случае, именно так выглядела их реакция.

– Это ваше право и профессиональная привычка заговорила, господин Аперкилд, – хозяин кабинета и глава Академии неожиданно резко отреагировал на замечание столичного следователя. – Факты таковы, что вычисление очень затруднительно по совершенно непонятной, пока, причине. Могу даже передать эту улику, – он указал кивком на белый лист с лежащим на нём опалом, – для более детального изучения в протекторат, коли есть сомнения в профессионализме моих магистров, занимающихся, на минуточку, обучением и боевой подготовкой будущих Рунных Магов!

Говоря эту тираду, магистр Вальдемар встал со своего кресла и завершил высказывание уже стоя, опершись кулаками на столешницу и вперившись взглядом в Рэйнолда.

– Полноте! – следователь не изменил выражения, оставшись непроницаемым, спокойным и даже его интонации остались прежними. – Я скажу известной поговоркой, «не нужно раскачивать лодку, коли ты в ней не один – могут выкинуть за борт». Предлагаю понять мой прежний вопрос правильно, и лишь как интерес следствия. Дело я открыл. Тем более, произошло всё за периметрами Ваших владений, на территории важнейшего учебного заведения. Вы согласны с такой интерпретацией мысли предыдущего вопроса?

Вальдемар задумался и через минуту успокоился. Кулаки покинули столешницу, грозный вид улетучился и магистр сел на своё место. Приступ раздражения прошёл так же внезапно, как и начался.

– Господа, не стоит горячиться! – выступил с примирением Владлен. – Давайте лучше соберём все факты воедино. Кстати, от себя добавлю – мальчик отделался лёгким испугом, и при моём визите вёл себя абсолютно привычно! – магистр Жизни пожал плечами, изобразив растерянность данным фактом в поведении пациента. – Словно это было рядовое, часто случающееся событие в жизни господина Феликса. После проверки общего состояния здоровья, я не смог отменить его завтрашней выписки.

Все посмотрели на следователя. Аперкилд же, ещё раз взглянул на артефакт, но более его трогать не стал. Сняв пенсне, он последовал примеру большинства и налил себе хмельного квасу, поклонником которого был и чего не скрывал.

– Позвольте я ознакомлю вас с официальным докладом командира группы охранения, с комментариями и некоторыми выкладками, как моими, так и прозвучавшими от опрашиваемого? – небрежно заявил следователь. – Иначе все рассуждения и домысливания получатся однобокими!

Магистры во главе с хозяином кабинета удивились, хотя прекрасно догадывались о скорости работы столичного представителя внутренней безопасности Протектората Магии Рун Руссии.

– Конечно, просто мы никак не ожидали столь скорого результата, – Магистр Жизни Владлен ответил за всех и его поддержали. – Я не понимаю, почему мы до сих пор не ознакомились со столь важными свидетельскими показаниями? – тут он добавил нотку удивления в тон.

Все без исключения ответили эмоциями согласия и кивками. Таким образом, уважаемые члены закрытого собрания приготовились слушать нового докладчика, не забыв наполнить свою посуду, кто водой, а кто хмельным квасом, прекрасно зарекомендовавшим себя, как стимулятор для ума и одновременным успокоительным средством.

Камни памяти в данном случае находились под запретом, посему Аперкилд поднял с пола у ног свой портфель и извлёк потёртую папку с документами, надел пенсне и вытащил на обозрение первую официальную бумагу, «протокол опроса командира группы охранения периметра и внутренних территорий Академии Боевых Рун».

– Я зачитаю, так как экземпляр единственный, – пояснил Рэйнолд. – Нет возможности раздать копии каждому.

Следователь придвинулся к столу и занял более удобное для чтения положение, разместив локти на столешнице по обе стороны документа.

– Итак. «…Караулы и патрули сразу отреагировали на сигнал о вторжении тёмной сущности в районе больницы академии. Общий сбор и выдвижение группы быстрого реагирования прошли штатно, уложившись в нормативы, утверждённые магистратом.»

Рэйнолд отвлёкся от чтения.

– Вероятно, стоит зачитывать наиболее интересные моменты? – обратился с вопросом, повернувшись к хозяину кабинета, Вальдемару.

Магистр кивнул.

– Кхе! Конечно, господин следователь, не утруждайте нас перечислением действий подразделений в случаях чрезвычайных ситуаций, – добавил председательствующий, видя согласие у всех присутствующих. – И постарайтесь ознакомить нас с самыми интересными подробностями, относящимися к делу.

Аперкилд пробежал по строчкам быстрым взглядом человека, обладающего скорочтением, и кивнул своим мыслям, прежде чем продолжить зачитывать выдержки.

– Вот! «…две отчётливые сигнатуры из трёх, в отражениях зеркал слежения за местностью, двинулись от фонтана севернее, прямиком к границе парковой зоны и к началу дикого леса…» – следователь вновь оторвался от записей и обратился ко всем сразу, – надеюсь, что права на частную жизнь у вас соблюдаются и система магического слежения не активна в обыденности?

Тут возмущённо отреагировал магистр Валентайн:

– Как вы могли такое подумать?! Кристаллы распределены только на территории, не затрагивают помещений, и активируются лишь при возникновении чрезвычайных ситуаций! Мы чтим законы!

Рэйнолд посмотрел на него, слегка прищурившись, словно оценивая степень искренности магистра.

– Хорошо, эм-м… тогда вот: «…передвижение отличалось частыми остановками и резкими сменами направлений. Переходило в откровенные метания, а у самой границы периметра, цели резко изменили направление. Оперативный дежурный отметил чёткое приближение к нашему месту базирования, что показалось нелогичным. Я оценил вероятное место появления и организовал засаду на укреплённых позициях.» – Следователь прервался. – Ваш командир очень обрадовался, когда осознал, что архидемон и его жертва выйдут к тренировочному полигону групп охранения, где уже есть многочисленные укрепления.

– Да, бойцы их постоянно тренируются сооружать, – подтвердил магистр Вальдемар. – Там есть всё, включая места для активного сдерживания прорывов тёмных сущностей.

Хозяин кабинета встал и прошёлся до противоположной стены, где резко обернулся.

– А что вас так смутило в этом месте доклада? – вдруг спросил Вальдемар и замер, разглядывая невозмутимого следователя.

Аперкилд ухмыльнулся кончиками губ, но взгляд остался серьёзен и цепок, как в начале этой части обсуждений.

– Представьте, что вы испуганы и ошеломлены внезапно появившимся исчадием ада, – следователь приступил невозмутимо пояснять своё удивление. – Вас постоянно атакуют, пытаются разорвать, испепелить магией инферно, и при этом вам нет и двадцати лет. Однако, будучи в таком состоянии паники, вы резко бросаетесь в лобовую на демона и меняете направление, уводя его от вероятной жертвы, в лице Софьи Павловны, находящейся в оцепенении, причём, не куда-нибудь, а к подготовленным позициям боевых магов охранения.

Рэйнолд прервался, снял пенсне и помассировал переносицу, заодно следя за появлением признаков понимания на лицах собравшихся. Затем медленно, словно смакуя реакцию окружающих на сказанное, он водрузил зрительный прибор на место.

– Действительно! – задумчиво пробормотал хозяин кабинета.

Продолжая молча размышлять, магистр Вальдемар вернулся к своему креслу, но не сел, а более осознанно прислушался к своим мыслям.

– А что мальчик, как он пояснил своё поведение? – он обратился к следователю, вернувшись сознанием из размышлений. – Вы, наверняка, и его успели опросить.

Довольный собой Аперкилд, отложил показания командира охранения и достал другую бумагу.

– Хм-м, – Рэйнолд усмехнулся. – Тут всё ещё более интересно, – он просмотрел записи. – Вот что он ответил на первый вопрос о причине его нахождения у известного вам места, фонтана! «… Муму топил вместо Герасима, которому её жалко! Вы, право, не могли придумать более изящного вопроса в начале допроса? Естественно, что я гулял с разрешения докторов!»

– Кто такая Муму, и почему неизвестный Герасим попросил утопить бедолагу в фонтане Академии, именно господина Феликса? – вдруг забеспокоился магистр Валентайн.

– Ха-х, – следователь повеселел на мгновение. – Это, как я понял, аллегория, такой вот, весьма своеобразный и глупый ответ к моему глупому вопросу. А сами объяснения, без иронии и юмора, такие: «Почему убежал? Так ведь страшно, я бы на вас посмотрел! Эту фиговину красную с рогами, озабоченную убийствами с извращениями, как меня, так и докторши, да ещё и с эффектным выныром из земли, в сопровождении молний там всяких, я видел эту жесть впервые, и больше мне такого счастья не нужно!»

Магистр Вальдемар, наконец, сел в кресло и знаком попросил Валентайна наполнить свой бокал.

– Хм, выходит, что реакция мальчика соответствует человеку, видевшему архидемона впервые? – задумчиво произнёс глава. – А ведь он спас Вас, Софья Павловна, толкнув в фонтан и уведя исчадье от места открывшегося портала, – он посмотрел на удивлённую и одновременно благодарную женщину. – Что касается отсутствия магического следа негодяя, оставившего закладку, так тут несколько версий на ум приходит. Древние катакомбы, что изрезали огромную территорию под землёй и академии, и окрестностей, вполне могли стать причиной появления артефакта призыва архидемона. Хотя, сейчас все известные входы и выходы в них блокированы или завалены, но вполне могло оказаться так, что появилась закладка несколько лет назад и просто сработала случайно.

Аперкилд, переставший зачитывать опрос свидетеля, следил за хозяином кабинета и кивнул в знак согласия с его размышлениями.

– Соглашусь с вашими мыслями, – следователь вновь опустил глаза к документу. – Все знают, что очень давно на территории, выбранной для постройки академического городка, находилась крепость и разветвлённая система лабиринтов. Огромное пространство связано воедино паутинами ходов. Развалины крепости на холме, поросшие лесом и скрытые непроходимыми дебрями, будут долго напоминать об эпохах непрекращающихся войн и набегов тёмных сущностей Захребетья. Вполне возможно, что артефакт находился тут с тех давних времён.

Хозяин кабинета поднял руку, призывая к молчанию и завершению исторической темы.

– Вот и я говорю об этом, но факт сработки? – Вальдемар аккуратно перевёл разговор в нужное русло. – А что насчёт остальных пояснений от господина Феликса?

Следователь не спеша выпил и перевернул официальную бумагу. Снова пробежался глазами по тексту и отыскал нужные строки в опросе свидетеля.

– Ну, вот, например, следующее объяснение его поведения, – Рейнолд начал зачитывать. – «Почему изменил направление и не стал бежать вглубь леса? Так тут всё просто. Где в лесу я найду помощь, ведь там только грибники с перочинными ножичками гуляют, один на несколько квадратных километров. Вот я и повернул назад… Почему бросился на Архидемона? Ну, вы даёте! Я даже представить не могу, как я это делаю. Просто тропка узкая и колючки вокруг. Проскочил рядом и кинулся к более обжитым местам, в надежде найти помощь…» – следователь оторвался от записей.

Неожиданно Магистр Жизни Владлен улыбнулся, что заметили все присутствующие. Ухмыльнувшись, он замотал головой, и замахал руками, призывая Рэйнолда продолжить ознакомительное зачитывание фрагментов объяснений.

– Дальше всё в том же духе, – разочаровал магистрат следователь. – Из всех объяснений ясно одно, что мальчик действовал совершенно спонтанно. Везение его действительно феноменально, ведь при локализации архидемона, даже на подготовленных позициях, погибли боевые маги с великолепной подготовкой, – Аперкилд встал с кресла и медленно снял пенсне. – Советую всем присутствующим не терять парня из вида. Со своей стороны, обещаю разобраться в случившимся сам, или прислать себе замену, в случае скорого возвращения в столицу.

Магистры поднялись со своих мест и сосредоточили внимание на хозяине кабинета, ожидая финальной речи завершения короткого совещания. Магистр Вальдемар поднялся, поправил статусную мантию с алым подкладом и обвёл всех взглядом мудреца.

– Ну, что ж, – он начал говорить после паузы взаимного разглядывания. – Итог таков. Софье Павловне повезло, что рядом оказался этот парень и спас её, уведя исчадье от места сработки артефакта. И не только её, ведь архидемон мог атаковать больницу, где находятся больные и медперсонал. Кх-м! – он поперхнулся и сделал несколько глотков из бокала. – Господин Феликс, это человек заслуживающий внимания, терять его из вида окажется неправильным, а его способности непонятны и не связаны с обычным везением. В этом придётся разобраться. Далее, я не отметаю версии и принимаю ещё одну, объясняющую атаку, как результат объявленной войны Императором тёмным сущностям Захребетья. Патрули на территории Академии и в городе мы усилим, на всякие такие случаи. Возможно, прибегнем к помощи вольнонаёмных боевых магов, казна это позволит исполнить. Будем разбираться во всём. Думаю, что на сегодня всё, а продолжение не заставит ждать. Не смею более никого задерживать…

На такой ноте короткое заседание ограниченным составом закончилось, и магистры разошлись, оставив хозяина наедине со своими мыслями.

Интермедия вторая. Грозная княгиня и её дочери

Ставропольская резиденция Демидовых, эта старинная усадьба за пределами города, славилась своим садом, а точнее, парком, если судить по отведённой территории данного произведения садо́вого искусства. Многие завидовали её изысканным конфигурациям лабиринтов среди кустов роз, скульптурам, сочетавшим несколько эпох, и фонтанам.

Мастера своего дела приложили максимум усилий, как магических, так и физических для достижения гармоничного сочетания самых разнообразных насаждений во всей парковой зоне. Даже луговые цветы и полянки, предназначенные для пикников на лоне природы, были скрупулёзно продуманы и воплощены в жизнь со всеми пожеланиями придирчивых хозяев, любящих эстетику и красоту, и уделяющих данному искусству особое внимание.

Великая княгиня, Варвара Александровна Демидова-Долгорукова, особо гордилась беседкой в самом центре моря цветов, утопающей в зелени вьющегося виноградника. Семь колонн, выполненных из белого известняка в ионическом стиле, держали резную крышу. Лёгкость и красота конструкции подчёркивалась несколькими скульптурами девушек-ангелов, сидящих в разных местах всего архитектурного ансамбля скромной беседки.

Княгиня любила пить чай в тени именно тут, из-за уединённости и нескольких степеней магической защиты, позволяющих вести непринуждённые разговоры на абсолютно любые темы, без боязни прослушивания и даже внезапного нападения кого-либо.

Варвара Александровна уже ожидала своих дочерей, пребывая в задумчивом созерцании разноцветья своего парка. Засекреченная информация инцидента в академии дошла до неё совершенно недавно и без особых подробностей, но в главных ролях снова оказался их объект внимания, тот самый господин Феликс.

Взгляд величественной особы, которую за глаза называли прекрасным кардиналом своего мужа, князя Никиты Васильевича Демидова, остановился на чашке, выделки тончайшего фарфора. Красивая и статная женщина, словно опомнилась и сама налила кипятка из подогреваемого магией рун чайника, из того же сервиза, как и всё на столе хозяйки знаменитой усадьбы.

Дочки задерживались, что отражалось на настроении княгини Варвары, и она обрадовалась, услышав знакомые шаги своих любимых чад, ведь сердце матери всегда на стороне детей и полно заботой о них.

– Мамуль! – звонкий голос Роксаны нарушил тишину уединения и умиротворения. – Мы слегка запоздали, но на то была веская причина! Представляешь, что сегодня случилось? – затараторила младшая из дочек.

Княгиня попыталась создать строгое выражение и отчитать негодниц за своё ожидание, но передумала, оценив вид двух девушек, одетых совсем неподобающе, а именно, в новомодные шорты покроя, подсмотренного у того же самого Феликса.

Особо мать удивило неплохое сочетание строгости. Чёрный цвет юбок и белоснежные, длинно-рукавные рубашки, с еле выделяющимся искусным шитьём. Пышные манжеты с чёрными камнями малахита в запонках добавили колорита.

– Ну, во-первых, доброго вечера, княжны и присядьте уже, наконец, – строго прекратила поток слов бестии хозяйка. – Вначале, я хотела бы услышать итоги ваших посещений господина Феликса в стенах больницы академии. Что мы доложим вашему папеньке, пока он в отъезде? Или придётся подождать его возвращения, коли информации мало.

Княгиня-мать дождалась, пока молодые барышни усядутся, снисходительно следя за соблюдением этикета Роксаной, так сказать, «сквозь пальцы». Никак не переделать это несносное, белокурое чудо!

– Очень мало мы узнали, – слово взяла старшая дочь, княжна Анна. – Он скрытен и разговор откровением не отличился. Отмечу, что общался он достойно, понравился Никитке и пообещал прийти в гости, когда окончательно поправится.

Варвара Александровна кивнула и взглядом указала на чашки. Девушки поняли мать и принялись по очереди наполнять их ароматным напитком из заварника, и добавляя кипятка из чайника.

Когда процесс завершился, Анна вопросительно посмотрела на мать, дожидаясь разрешения на продолжение доклада.

– Что-нибудь особенное увидела, может, услышала? Какие, вообще, слухи ходят в стенах вотчины Софьи Павловны? – княгиня задала наводящие вопросы дочери.

– Да, маменька. Есть кое-что, – кивнула Анна и преподнесла чашку к губам, подула и пригубила напитка. – Он очень быстро идёт на поправку, несмотря на серьёзность ранения. Сердце пострадало. На его пальце, безымянном левой руки, – она уточнила, припоминая детали посещения, – там появился перстень странной формы. На вид дешёвенький, но вот я так не считаю. Форма шестиугольника, с древней руной вместо драгоценного камня, в белом металле, обрамлённым, нет, – Анна нахмурилась, – скорее, вплавленном в золотую оправу перстня. Что-то знакомое, но я никак не смогла вспомнить, где встречала такую форму украшения. Может, в папенькином хранилище Клана, когда он водил нас на экскурсию? – княжна замолчала.

Девушка сделала несколько глотков чая, прежде чем поставить чашку на место и заняться вареньем со сдобой.

Роксана догадалась, что подошла её очередь доклада, но особо откровенничать княжна не собиралась, помня об оказанном ей доверии со стороны загадочного Князя Великого Рода Рюриковичей. Ведь она видела все его официальные бумаги.

– Могу ещё кое-что добавить, – девушка начала говорить, невозмутимо и делая видимость полного согласия с сестрой. – Когда я лежала под одеялом в его кровати…

Глаза Княгини матери и сестры Анны округлились.

– Что-о-о? – воскликнула хозяйка усадьбы, и звон выпавшей из рук чашки разлетелся многоголосьем рассыпающихся осколков фарфора по полу беседки. – Как ты могла?! Ты же дочь великого князя и…

– И ничего такого не произошло! – поспешно выкрикнула Роксана, вскакивая в возмущении с места. – Вы даже не дослушали! Как вы, моя маменька и сестрица, могла такое подумать?! Князь Рюрик спрятал меня от визитёра, влетевшего к нему в окно, как и я! Неизвестный сообщил о слежке за местом временной работы Феликса со стороны непонятно кого, и быстро ушёл…

Девушка вдруг замолкла, осознав, что проговорилась почти по полной программе. От такой мысли она вдруг заплакала и опустилась на свой стул, закрыв лицо руками.

– Вы всё испортили! – Роксана всхлипнула, плечи её задрожали. – Он просто спрятал меня от посторонних глаз и даже не подходил к злополучной кровати. Я хотела дать ему пощёчину за такое отношение, но передумала, а вы всё испортили. Феликс теперь вычеркнет меня из круга доверия, я потеряю необыкновенного друга. Пусть грубоватого и острого на язык, но зато не похожего ни на кого, великого путешественника, вельможу, потерявшего в раннем детстве всю семью и выросшего на чужбине, вдали от родины предков.

Сердце матери не выдержало такого откровения. Варвара Александровна уже услышала всё, что нужно и дала себе слово пока сохранить эту нечаянную тайну от мужа. Женщина встала и, подойдя к дочери, прижала её белокурую голову к груди, не переставая нежно поглаживать.

– Вот ведь вы, дурочки мои, ну, разве можно так расстраиваться, – прошептала мать и посмотрела на старшую Анну, готовую провалиться сквозь землю от стыда за вольность своих мыслей, относящихся к сестре. – Мы сохраним эту тайну Феликса ото всех, и до того момента, пока он сам не пожелает сделать сиё достоянием общественности.

Роксана перестала хлюпать носом, отстранилась и поклонилась великой Княгине Варваре Александровне, затем посмотрела на Анну и улыбнулась. Настроение девушки резко сменилось на обычное, озорное и своенравное.

– Ну, коли мы семья, да ещё и все девушки впридачу, то я даже рада, что не придётся вам врать, – заявила молодая княжна и потянулась за новой чашкой, предназначавшейся Никите, что сейчас прогуливался в парке усадьбы со слугами. – Простите за дорогой сердцу сервиз!

– Ничего страшного, – некогда грозная мать превратилась в любящую маму. – Слуги соберут осколки, а восстановить – дело пары средненьких рунных заклинаний, с которыми и наша кухарка справится. Давайте пить чай и закончим обсуждения с докладами, перейдём к завтрашнему мероприятию. Ситуация в академии не очень хорошая, там произошло нападение архидемона.

Беспокойство заполнило атмосферу беседки. Взгляды девушек забегали и вопросы, появившиеся у каждой в мыслях, легко читались по выражениям лиц.

– Что-нибудь с Феликсом? – обе подали голос, почти вскрикнув, – он жив?

– С ним всё в порядке, он даже умудрился спасти жизнь Софье Павловне, – княгиня поспешила успокоить дочерей. – Его, кстати, выписывают завтра и необходимо встретить парня. Дорога через лес, по склону, к пристани и парому – думаю, что одна из вас сможет оказаться в одном из этих мест случайно, на двуколке, к примеру, – в этот раз княгиня Варвара посмотрела на Анну. – Согласись, Роксана, что такая случайная встреча должна произойти с Анной, ведь тебе нет необходимости придумывать поводы для встреч с господином Феликсом. У вас и так доверительные отношения, – она задумалась.

Роксана надулась, показывая расстройство таким решением, посмотрела на Анну и ухмыльнулась.

– А с чего он отправится один, пешим? – княжна Роксана задала вопрос сразу обеим собеседницам. – Не поверю, что его не захотят подвезти.

Варвара Александровна усмехнулась.

– Х-м. Да потому, что любознательность этого человека переходит все границы здравого смысла, – хозяйка озвучила неопровержимый факт личности Феликса. – Как ты считаешь, он сможет отказаться от такого ознакомительного путешествия, пусть даже и пешего? Я думаю, он обязательно отправится один.

Две девушки и мудрая женщина задумались, переводя взгляды друг на друга.

– Согласна, но только потому, что мне не удастся замаскировать встречу под случайную, – выдала белокурая бестия, прогоняя остатки недовольства решением матери.

Тут уже и Княгиня Варвара улыбнулась, прошла к своему месту и села, вернувшись к чаепитию.

– На том и порешим, – она начала подведение итогов. – Постарайся спровоцировать его на посещение нашей усадьбы, но не навязывайся. Понятно тебе, Анна? Да, я чуть не забыла, – княгиня поставила чашку и вновь преобразилась в серьёзную и строгую мать. – С подарком придётся повременить. Мне нужна консультация с князем. Судя по услышанному, я знаю о какой форме перстня идет речь и предполагаю, что видела Анна в хранилищах нашего Клана. Возможно, та безделица наконец-то отыщет своего настоящего хозяина.

– Маменька, вы думаете в наших закромах есть что-то, принадлежащее его роду? – уточнила Роксана, превратившись в интерес.

В этот момент к беседке подошли, закончившие прогуливаться в парке, Никита со слугами и разговор на секретные темы пришлось срочно завершить, но княгиня, хозяйка усадьбы, успела улыбнуться и кивнуть дочерям, утверждая идею о неком артефакте, нуждающемся в обретении своего хозяина.

Сёстры поняли, что могут полностью друг другу доверять, а особенно матери, слухи о всесильности и влиянии которой не лишены основания.

Поговаривали, что эту женщину побаиваются многие князья, даже будучи предводителями Кланов Рунных Магов Руссии, и состоящих в ближниках у самого Императора…

Интермедия третья. Короткая перепалка неизвестных

Странный зал с закопчённым сводом отдавал сыростью. Мох на кирпичной кладке соседствовал с паутиной, висящей тут и там клочками, подчёркивая мрачность древнего подземного сооружения. Невозможно и представить его географического положения, ведь под землёй почти всё одинаково, тихо и покрыто пеленой небытия, почти легендой.

Старожилов, что могут знать о существовании именно этого зала в лабиринтах и хитросплетениях катакомб, что пронизали недра Жигулёвских Гор, практически не осталось. Время не пощадило ничего, а человеческое стремление в содействии забвению лишь добавило тайн. Опасности подстерегают всякого, отважившегося на путешествие, будь он в команде соратников, изучающих древние эпохи войн, или одиноким энтузиастом, раздобывшим старые карты пещер и гротов.

Всего пара факелов освещала часть просторного зала, выхватывая из темноты фигуру в потрёпанной, дорожной мантии мага боевых рун. Некто нервничал, прохаживаясь рядом с каменной плитой алтаря для старых и оставшихся в прошлом ритуалов жертвоприношений, канувших в долгие лета прошедших эпох.

Вторая фигура возникла из тумана портала и замерла напротив. Головы обоих покрыты капюшонами, полностью исключая возможность распознавания личности. Магическое марево маскировки лиц добавляет таинственности и встречи, и самим участникам. Невольный свидетель мог и испугаться такого отношения к сохранению тайны факта встречи неизвестных.

– Что вас задержало? – раздался хриплый голос того, кто появился в зале у алтаря первым.

Фигура человека, к которому адресован вопрос, прошла ближе и уселась на алтарь.

– У нас непредвиденные проблемы, – начал второй, неизвестный голосом, звучащим моложе первого. – Закладка сработала, но цель не достигнута.

Собеседник последовал примеру и уселся рядом с человеком, принёсшим дурные вести.

– Интересно получается, – зазвучал старческий голос. – Вы не находите? Сработала закладка, настроенная на ауру и магические силы определённого человека, который вряд ли найдёт идентичные характеристики в своём окружении. Сработала, а он остался жив? Я правильно понял? То есть, налицо ошибка задачи параметров цели или простая безалаберность. Может, дорогостоящий артефакт утратил мощь за несколько столетий?

Закончив говорить, старый человек сунул руку под мантию и достал тёмную фляжку. Открыл её и сделал пару маленьких глотков.

– Возможно, что то, что вы сегодня услышите от меня и покажется странным, но всё чистая правда, – молодой гость протянул руку к фляжке собеседника. – Вы позволите и мне пригубить вашего знаменитого напитка?

– Прошу, и продолжайте! – старик в мантии удовлетворил просьбу.

Сделав несколько глотков, неизвестный гость вернул ёмкость хозяину, предварительно вздохнув от удовлетворения выпитым.

– Так вот, – он продолжил, – я провёл допрос исполнителя, как говорится, с пристрастием, ведь мне тоже не по душе промашки такого рода. Он убедил меня, что всё было исполнено правильно, согласно плана, и ошибки в выборе цели быть не может. Я не поверил и связался с определённым человеком, которого ещё не завербовал до конца, и тот мне рассказал весьма занятную историю.

Старик заинтересовался и повернулся к собеседнику вполоборота, забыв о маскировке, не дающей оценить мимику говорящего и прочесть его реальные мысли по этому поводу.

– Заинтриговали, – сухо информировал старческий голос. – Я весь во внимании!

– Дорогостоящий артефакт призыва по определённым факторам, исключающим возможность атаки посторонней цели, сработал по неизвестной причине, – заговорил молодой, и снова указал рукой на фляжку в руке собеседника.

Тот понял намёк и подал её, а дождавшись принятия внутрь напитка, не стал забирать и оставил собеседнику, отстранив фляжку рукой.

– Благодарю, – молодой легонько поклонился. – Так вот. Причина кроется в неком больном, просто прогуливающемся у места закладки в компании хозяйки известного вам заведения, – говорящий попытался дождаться реакции от старого, сделав паузу, но этого не случилось, и мудрый собеседник остался молчалив и внимателен к продолжению. – Что самое удивительное, почерпнутое из слов моего агента, будущего, разумеется, этот болезный не имеет к магии известной нам цели никакого отношения. Наоборот, его попросту лечат из-за ранения, полученного в стычке с малолетками. Но мы ведь знаем о нашем заложенном артефакте всё. Ошибка исключается априори.

Докладчик замолчал, на этот раз твёрдо решив дождаться ответного монолога от своего старого собеседника. Пауза затянулась. Молодой заговорщик несколько раз пригубил напитка, ожидая реакции на сказанное.

– Я крайне удивлён, коли это не придумка для сглаживания вины за провал акции, – наконец нарушил молчание собеседник. – Коли всё именно так, то я дам вам следующие указания… – он буквально отшвырнул руку с протягиваемой фляжкой, что сказало о его величайшем раздражении, – оставьте её уже себе и слушайте. Вы обязаны всё разузнать об этом больном. Это вам понятно? Думаю, что понятно. Перепроверить всю информацию я прикажу и другим агентам. Но всё же, вы уверены, что артефакт, настроенный на определённую ауру, сработал не по ошибке?

– Абсолютно! – кивнул молодой. – Кроме того, появившееся исчадье, архидемон, атаковал именно его. Это означает только одно – врага, потенциал которого гораздо опаснее, чем у той же хозяйки известного нам заведения.

Закончив предложение, молодой гость спокойно и не стесняясь допил содержимое фляжки и положил её на алтарь. Затем встал и сделал назад два шага.

– Я могу приступать? – спросил неизвестный и молодой гость, не видя реакции на своё действие.

– Эм-м… Что? – старик словно вышел из задумчивого оцепенения. – Ах, это… Да, разумеется. Отправляйся и будь осторожнее. Можешь подключить своих агентов из мутного сообщества. Пусть и они прощупают этого чудо-избавителя и спасителя на предмет умений, навыков и вообще… – он всплеснул рукой, затем отмахнулся, словно прогоняя, а не отпуская собеседника. – Ты свободен. Работай и держи меня в курсе. О следующей встрече и её месте, я извещу обычным способом.

Марево портала поглотило молодого неизвестного в мантии, а старик остался в подземелье, сидя на алтаре и размышляя…

Глава 2. Возвращение в суетную жизнь

Да уж! Проснуться в холодном поту из-за кошмарного сна – так себе ощущения получаются, как я только что выяснил. Ну, в самом деле, я никогда не страдал расстройствами такого рода, а тут, вон оно как получилось. Вероятно, что всему виной стрессовая ситуация прошедшего дня.

Инцидент произошёл и, как следствие, состоялись беседы с несколькими уважаемыми Рунными Магами по этому поводу. Так напрягать мой главный нерв ещё никому не удавалось, а особенно, со стороны местных правоохранительных органов, ну, или следственных, что гораздо больше подходит к определению действий господина Аперкилда.

Сон больше не пойдёт, да и времени до утренней побудки осталось совсем чуть, так что я принялся одеваться в свою одежду, приготовленную заботливой Марфой ещё накануне вечером. Джинсы, футболка и ветровка. Что я буду делать без вас, когда износ потребует сдачи в утиль?! Зато, замки-молнии останутся и послужат ещё некоторое время.

Облачившись в своё, я посмотрел на стул у входа. Там сердобольная сиделка разместила моё оружие, как признанное общественностью Магов. Нунчаки лежали, чуть ли не на красной подушечке, типа ветеранских медалей. Хе-х!

– Хозяина! – недовольный писклявый голос раздался уже не в голове, а обычным способом, отчего я вздрогнул, совершенно позабыв про Чукчу. – Твой спецом вскаконулся, мешать моя отдыху?

Я глянул на столешницу тумбы и оценил возмутителя моего спокойного рассудка. Это чудо, а точнее, последствие моей тренировки по построению лечебной Руны, оказалось хоть и с юмором, но страдающим алкоголизмом на почве любовных отношений.

Вспомнил, что его присутствие и, вообще, факт существования, мне необходимо скрывать ото всех, а вот оно так пока не считает и нагло дрыхнет, прикрывшись расшитым платочком и ещё возмущается!

– Э-хх, – я вздохнул от безысходности. – Слушай, горе луковое, ты бы смылся куда, что ли? Не, я не против твоего писклявого храпа, но тебя раздавят при первой возможности! Бац! – и под платочком останется смятка с усами и ножками!

Таракан сделал из усов два вопросительных знака и хмуро, если можно так выразиться, осмотрелся вокруг. Как именно я прочёл его выражение? Да без понятия. Оно есть, и никакого объяснения в моей головушке, треснувшей от переполнения событиями, не образовалось.

– Ть! – он икнул и уставился на меня. – Хазяина! – начал строго, вставая и принимая вызывающую позу. – Моя попросил бы не…

Дверь резко отворилась и на пороге показалась Марфа. Я моментально подвинул бокал скрыв от её взгляда этого пьяницу с усами, теперь сложенными в сердечко. Вот, гад – издевается!

– Ничего подобного! – парировал Чукча. – Моя констатирует факт отношения молодой дамы к начальнику!

Я невольно покраснел, начиная раздражаться.

– Цыц! Смойся! – я шикнул, стараясь разобраться в ментальном общении с подопытным. – Скройся! Иначе тут всё продезинфицируют, а ты сдохнешь в очередной раз.

Этот бесстрашный наглец вышел из-за укрытия, причём стоя на двух лапках, совсем по-человечески, и упёр остальные две пары в бока.

– Счас моя этим дезинфекторам бока-то наломает! – выдал боец малого фронта. – Я могучий и злой! Кстати, у хозяина хмельного кваску не осталося? А то моя голова – бо-бо!

А лучше всего, на мой взгляд, был бы этот фронт невидимым. Чукча был настолько смешным, хоть и должен был произвести угрожающий эффект, что я невольно засмеялся в голос и потянулся за кувшином с напитком.

Но вот Марфа, успевшая подойти к постели, на которую я присел, смешным присутствие таракана не посчитала. В руках сердобольной сиделки, сейчас выражавшей презрение, отвращение и ужас всей своей физиономией, оказался мой тапок, подобранный с пола в мгновение ока…

Бах. Бах. Бах!

Последовала нормальная и абсолютно предсказуемая реакция, как и любой девушки, или основной их массы, что мне встречались… Удары по столешнице не заставили себя ждать, а я завалился на кровати ох хохота. Ни один шлепок не достиг цели, если не считать разбитых бокалов и сваленного подноса. Звон разлетающихся осколков графина заполнил палату, а я очень обрадовался отсутствующему визгу со стороны Марфы.

– ХО-ЗЯ-И-НА! – истошно заверещал Чукча. – Моя сейчас станет смяткой! МАМА!!! – он ловко увернулся от очередного удара и продолжил гонять по столешнице. – Хозяина, Феликса! Она неадекватная! А-АА!

Бах! Бах! Бах!

Град шлепков по столешнице посыпался нескончаемым потоком, не задевая этого пьяницу, что налакался вчера. Он лихо уходил от любого, словно исчезая с места в последний момент. Какой-то вертлявый!

Наконец, он остановился на краю тумбы, подрагивая и всем видом показывая, что сдаётся судьбе на милость.

– Хнык… Прощай, моя хозяина, – вымолвил таракан сокрушённо и печально. – Я приму смерть в честь любимой!

Он встал на колени, и сложил две пары лапок в мольбе, когда я вскочил и удержал Марфу от решающего удара.

Успел вовремя, но девушка и не собиралась завершать неравный бой с лазутчиком в святой мир стерильности и чистоты больничного комплекса. Она, наконец, услышала речь таракана и застыла, уставившись на него с открытым ртом и круглыми глазами. Девчушка становится очень забавной всегда, когда так делает.

Марфа медленно повернула голову ко мне, а свободной, дрожащей рукой указала на таракашку.

– Он… Эм-м… Это же он разговаривает? – выдала она с трудом, борясь с желанием расплющить бедолагу. – Но, господин Феликс, как же?

Девушка опустила руку и села на кровать и снова уставилась на тумбу, не сводя глаз с возмутителя спокойствия.

– Понимаешь, милая Марфа, – я постарался говорить мягко и проникновенно, хоть и хотелось ржать над ситуацией. – Вот такая нелепость получилась. Ты же не будешь докладывать директрисе? – добавил с надеждой, повернув к себе её личико.

Неожиданно в её взгляде появился страх, девушка заозиралась, словно боясь обнаружить присутствие ещё кого-нибудь в моих больничных апартаментах. Удостоверившись в нашем уединении, она выдохнула облегчённо.

Таракан тоже выдохнул и тихонько побрёл к платочку, поглядывая на капли хмельного кваса, разбрызганного по столешнице в моменты битвы.

– Чего ты так реагируешь? – я приобнял дрожащую сиделку за плечи. – Такое ощущение, что ты увидела нечто подсудное, влекущее за собой последствия, в виде наказаний. Не пояснишь, что так напугало тебя в говорящем таракане?

Я и впрямь подумал, что в мире магии говорящие гады встречаются на каждом шагу, посему счёл обязательным прояснить ситуацию. Безобидную, как мне показалось вначале. Да и спас меня этот мелкий пройдоха с разбитым сердцем. Хотя, насчёт сердца я не совсем уверен – рыжий запросто может мне пудрить мозг, выдумав своё ранимое состояние для игры и получения бонусов.

– Феликс? Ох-х! – Марфа всплеснула руками и перешла на шёпот. – Ты точно не был в стране с давних времён, это теперь воочию видно.

Такое начало подействовало на меня отрезвляюще, я перестал лыбиться и уставился на симпатичный источник информации в апостольнике.

– Марфа, прошу, не тяни и докладывай, – пришлось и мне перейти на шёпот. – Рассказывай, что в нём такого? – кивнул в сторону Чукчи, приспосабливающегося отхлебнуть из капли. – Иначе я точно во что-нибудь вляпаюсь по незнанию!

Девушка ещё раз осмотрелась, изображая заговорщика, встала и прошла к двери. Тихонько открыла и, удостоверившись, что в коридоре пусто, вернулась ко мне. Сев напротив, она взяла мои руки и посмотрела в глаза с очень и очень серьёзным выражением.

– Запрещено иметь призванных животных, – Марфа начала прояснять ситуацию. – Светлые Рунные Маги не позволяют себе такого, ведь призыв из умерших – это дела тёмных.

– Так всё плохо обстоит? – я не поверил.

Девушка завивала и продолжила:

– У нескольких магистров есть призванные, но их не показывают и скрывают. Руны оживления подвластны единицам, что со стороны светлых, что с тёмной стороны магов! – она на мгновение задумалась. – Постой, – сиделка встрепенулась, – а как тебе-то удалось выполнить такое сложное заклинание? Рун ты знать не знаешь, от мага у тебя нет ничего, как утверждают все магистры Академии, и не только… Ты что, Великий Магистр?

Она перестала шептать, ожидая пояснений на тему, о которой я ничего не знаю. Тем более, о призывах! Так что, придётся домысливать отмазку, импровизируя.

– Да ты что?! – я всем видом показал возмущение её предположением. – Какая нелепость! Тем более, что он не животное, – я указал на таракашку, уже хватанувшего хмельного квасу. – Он же ведь – насекомое, а не животное, хотя, я сейчас начну в том сомневаться.

Мы оба перевели взоры на пьянеющий объект обсуждения.

– Э-ть! – икнул таракашка. – Я бы попросил мою не оскорблять, сравнениями с пахучими четырёхногими… Э-ть!

Таракашка потерял интерес к нам и занялся крошкой, найденной здесь же. Подобрав вкуснятину, в его понимании, чудилка приковылял к платочку и уселся на краешек, предпочтя заняться трапезой, вместо диспута о магии и степенях её дозволенности. Ну и ладно. Тему надо менять, а не заострять на ней внимание.

– Так что, милая моя Марфочка, – я развернул её за плечи снова к себе. – Он просто сам на меня вышел и привязался. К призыву с воскрешениями я не имею никакого отношения, посему расслабься. Ничего не нарушено, однако, давай сохраним ситуацию и этого бедолагу в тайне! Ты же не против?

Девушка, не поворачиваясь, скосила глаза на Чукчу, оценила степень его опьянения и медленно кивнула.

– Ну, хорошо, господин Феликс. Раз вы так говорите, – она печально глянула на осколки, разбросанные по полу. – Вы всё равно его не показывайте, от греха! Так будет лучше, и вопросов не появится. Магистры могут вам не поверить, и тогда наказания не избежать, а там и срок могут оформить, и штраф приписать огромный, – сиделка перечислила некоторые кары и встала. – Я пойду за метёлкой и всё уберу, а вы, всё-таки, спрячьте этого рыжего и усатого.

Я моментально исполнил совет и засунул мелкого в карман ветровки вместе с платочком и крошкой. Реакции от него не последовало и верещать таракашка не стал. Я счёл, что права и свободы его мной не нарушены и глянул на Марфу, довольную достигнутым результатом.

– Слушай, погоди-ка минутку, – неожиданно меня осенило. – А ты разве не будешь сама чинить посуду? Слыхал, что можно восстановить её при помощи бытовых рун. Что угодно починить можно же, – я пояснил, помня о себе любимом, ведь глянуть такую руну мне будет совсем не лишним.

Марфа обернулась и изумилась.

– Можно, конечно, и мне заняться починкой, но это не дело для абитуриентки Боевой Академии, – девушка выдала пояснение. – Для этого есть кухонные работники, а моё дело – за тобой смотреть и обеспечить надлежащий уход. Такая вот программа дополнительного образования, – она добавила и скрылась за дверью.

Жаль, конечно, но ничего не поделать. Настаивать с такими просьбами к аристократам не нужно, посему я не стану этого делать. Обидится ещё.

Если приспичит, то лучше я попрошу Ксандру в таверне, и сердобольная кухарка, уж точно, не откажет. Наверное. Ну, или подстрою случайность с разбитой посудой. В общем, я найду способ ознакомления с Рунами Восстановления, уверен в этом. Пока сиделка отсутствовала, я бегло прошёлся по тетрадочным листам и хотел внести некоторые поправки в Руну Исцеления, но не успел…

Вернулась Марфа в сопровождении Софьи Павловны. Директриса закрытого лекарского заведения Рунных Лекарей Магистрата Академии сама пришла проконтролировать мою выписку. Все формальности исполнили ещё накануне вечером, и осталось только пожелать мне удачи.

– Господин Феликс, – начала уважаемая женщина, – я пришла не только из-за необходимости визита, как директора. Просто ещё раз хочу выразить благодарность за своё спасение, хотя признаюсь, что первые секунды в воде фонтана я сильно гневалась на такое неуважительное и из ряда вон выходящее поведение. А, как выяснилось, только благодаря Вам я и жива, – Софья Павловна поклонилась. – Надеюсь, что больше у вас не случится проблем со здоровьем, хотя и признаюсь, в некоторой печали. Жаль, что присутствие ваше не продлилось дольше.

Я поклонился в ответ, не забыв встать при этом.

– Не стоит! Думаю, что провидение помогло нам обоим, – решил не усердствовать в отказах от слов благодарности.

Она ещё раз поклонилась, улыбнулась и следом моментально нахмурилась, пристально разглядывая моё лицо. Я забеспокоился, заподозрив неладное. Но что не так в моей внешности угадать не смог, как ни пытался.

– Марфа? – женщина строго обратилась к сиделке. – Так нельзя отпускать господина Феликса! – завершила пояснение безапелляционно.

Девушка изумилась и покосилась на меня, пребывая в лёгком недоумении. При этом, уборку она остановила.

– Софья Павловна, а что не так? – Марфа еле сдержалась от более эмоциональной реакции.

– Как что? Ты сама разве не видишь? – строго вопросила директриса, будучи близко к раздражению. – Он же не брит!

Я рефлекторно ощупал бороду и скулы, убеждаясь в правоте слов женщины. На самом деле, с момента моего появления в этом мире я ещё ни разу даже не задумался над этим вопросом в своей внешности.

– Я мигом! – пискнула сиделка.

Пара минут ушла у Марфы на завершение уборки, и она вновь исчезла за дверью палаты.

Директриса посчитала, что свою миссию выполнила в полном объёме и удалилась, подарив мне очередную, прощальную и благодарную улыбку. Я, было, собрался вернуться к своим зарисовкам, как вернулась моя заботливая сиделка с небольшой ёмкостью, типа фарфорового тазика, где разместила кувшин воды. Что-то звякнуло на дне, когда девушка поставила принесённое.

Марфа дала мне возможность ознакомиться с предметами, что вытаскивала из ёмкости и аккуратно размещала на тумбе. Их оказалось не так много, даже мало, и всё именно такое, как я и представлял.

Опасная бритва, вид которой заставил мои волосы зашевелиться и попытаться самим выпасть, плюс ремень для тонкой доводки лезвия. Без понятия, как он называется, а гугл тут только старинный имеется, выполненный типографским способом, и располагающийся в библиотеках. А уж пользоваться этим оружием я не то, что не умею – сказать честно, пару раз в кино видел и то, там актёры не брились, а счищали пенку тупейшей бритвенной принадлежностью.

Марфа протянула мне белоснежное полотенце, помазок и что-то для взбивания пены.

– Вот, – девчонка гордо выпрямилась, – нашла самое острое в нашем хранилище медицинских инструментов. Новое, отличной выделки.

Слёзы готовились выступить на моих глазах, но я сдержал эмоции в рамках и решил всеми способами увильнуть от самоистязания с возможным летальным исходом. Перерезанное горло встало видением перед глазами на ближайшую перспективу моего короткого жизненного пути, обозначив причину скоропостижного финала. Вот, блин, попал! Зараза!

Не стесняясь присутствия сиделки, я достал свою тетрадку и написал крупными буквами одно слово: «БРИТВА». Подумал, почесав затылок карандашом, и добавил ещё одно важнейшее уточнение: «БЕЗОПАСНАЯ!»

От внимательной к моей персоне Марфы, не ускользнуло удручённое настроение выписываемого. А таракан вдруг хихикнул, за что получил шлепок по карману, лишивший подопечного желания комментировать ситуацию.

– Феликс, – робко обратилась Марфа, теребя передник, что надела, когда убиралась, – может, я смогу помочь?

По первости я скептически отнёсся к предложению девушки, но, поразмыслив немного, принял решение. Да ладно, не предлагала бы, если б не умела!

– Это будет весьма кстати, – я постарался выказать безразличие или снисхождение. – Сам не могу, руки трясутся после вчерашнего столкновения с демоном, – соврал, конечно, а куда деваться, ведь признаться в неумении стыдно.

Личико девушки засияло от удовлетворения.

– Вот и славно! – обрадовалась моя сиделка. – Сюда усаживайся, лицом к зеркалу.

Она поставила стул к столику, на который перекочевали инструменты. Ловко взбила пену, повесила полотенце мне на плечо и лихо приступила к бритью, окончательно развеяв мою неуверенность. Я наблюдал в отражении, как Марфа орудует бритвой и чуть не отпустил шутку. Благо, вовремя одумался! А потом мне стало стыдно за своё неумение, хоть и есть на то уважительная причина.

Побрила она меня быстро, действуя очень профессионально, хоть и сравнить её работу не с чем. За это время я осознал важность информации о недопущении магии призыва животных с их воскрешением основному числу Рунных Магов. Интересно, а что необходимо сделать, чтобы стать избранным и заиметь разрешение? Надо будет разобраться.

Страха во время бритья я всё-таки натерпелся, но, естественно, скрыл этот факт, всячески хорохорясь, что без движения удавалось делать тяжелее. Один чёрт, вспотел, глядя, как лезвие касается места, где расположена сонная артерия.

Марфа вытерла остатки пенки с моей бритой физиономии и загордилась собой, глядя, как я довольно поглаживаю гладкую кожу.

– Вот теперь всё в полном порядке с внешностью! – заявила заботливая девчушка. – Тебе тоже нравится, как я посмотрю, – она утвердилась в анализе моей реакции.

Я уже оценил успешность операции по приведению меня в порядок.

– Очень неплохо и спасибо огромное! – я произнёс слова благодарности, что ожидала сиделка. – Как лихо ты справилась, а главное, профессионально. Чувствуется рука мастера!

Марфа застеснялась, как обычно, вздохнула с облегчением и приступила к сбору бритвенных принадлежностей назад в фарфоровый тазик, а я задал мысленной вопрос о приобретении такой успешной практики в сугубо мужском деле.

– А как ты собираешься добираться до города? – девушка задала вопрос над которым я ещё не думал.

Судя по выражению с хитринкой в глазах Марфы, я сделал вывод, что решение у неё давно готово и осталось уточнить детали.

– Марфа, милая, у тебя ведь есть предложение, или я ошибаюсь? – я решил слегка подыграть ей. – Может, не нужно плести интригу и ожидать от меня долгого диалога? Просто озвучивай, что есть в твоих мыслях. Кстати, а как далеко сиё заведение лечебное от цивилизации находится?

Сиделка присела на стул, оставив тазик в руках, и глянула с ещё большей радостью.

– Пешим – далековато, – она подтвердила мою догадку. – Зато с твоей выпиской заканчивается и моя практика, – начала издалека, – так что я совершенно свободна и поеду домой. У меня двуколка, могу подвезти, – девушка вдруг опустила глаза, хотя я не нашёл повода для стеснения.

Странное поведение, как мне показалось. Хотя, вполне вероятно и то, что такие прогулки, пусть и конные, в здешнем мире являются целым событием и толкуются определённым образом. Но я этого не знаю, следовательно, мне простительны некоторые вольности, которым я легко найду слова оправданий, если такая необходимость замаячит на горизонте.

– Марфа, сколько тебе нужно времени на сборы? – я поднялся и вернулся к кровати, где в ящике тумбы лежали мои секретные документы в папке. – Очень не хочу задерживаться в этих гостеприимных стенах.

– Ну… – она задумалась и подняла глаза к потолку. – Минут тридцать на всё придётся потратить, но если ты так торопишься, то вполне уложусь и за десять, – девушка вновь глянула на меня, оценивая реакцию на информацию. – Только переоденусь и буду готова.

Мне такой расклад определённо понравился.

– Договорились, – я кивнул и достал папку, а дорожную грамоту положил в карман ветровки. – Слушай, красавица, а у тебя есть куда положить документы? – не в корзинке же их таскать.

Сиделка часто закивала, вставая и торопясь покинуть меня на время, словно спортсмен на высоком старте.

– Найду сумку, нет, лучше портфель, – она выдала своё видение решения. – В вещах осталось много всего ненужного от пострадавших и проходящих тут лечение в разное время, посему проблем я не вижу.

Марфа закончила предложение уже на выходе из палаты, а её слова о бедолагах, некогда проходящих лечение и оставивших после себя вещи, заставили меня вспомнить про амулет, презентованный следователем Рэйнолдом. Видать, не всем повезло с выздоровлением, раз что-то осталось после них в местном хранилище.

Девушка убежала, а я достал драгоценный подарок, защищающий от шальных пуль из той же папки. Припомнил предостережение Аперкилда: «Амулет защитит от шальной пули, но если сила его превосходит ваш внутренний потенциал, то он сам убьёт вас», и замешкался, поймав в мыслях волну нерешительности.

Однако, чувство самосохранения отказалось пренебрегать подарком, и я водрузил амулет на шею, зажмурившись в ожидании какой-нибудь реакции. Ничего не произошло, кроме горячего укола в палец, в районе перстня Рюриков. Ну и хорошо! Буду считать, что один артефакт позволил второму находиться на одном и том же теле.

Марфа предстала в дверях такой эффектной девушкой в брючном костюме, что челюсть моя невольно пошла вниз. Очень похоже на одежду Анны Никитичны, посетившей меня с Никиткой. Белоснежная блузка под жилеткой из кожи, шляпка, покрывающая голову со светло-русыми волосами, заплетёнными в косу. Брюки в обтяжку и сапожки, немногим не дотягивающие до полноценных ботфортов. Я буквально впился в эту застенчивую девушку, осознав, как скрывала её форменная одежда сиделки.

– Какая красавица, однака! – заявил голос таракашки в моих мыслях.

Я встряхнулся.

– Ты-то откуда всё видишь? – задал правомерный вопрос, когда проверил замок на кармане.

– Хе-х! – Чукча отреагировал по-свойски. – У тебя же глаза есть, вот моя и пользуется ими!

– Цыц! И завязывай подсматривать! – я шикнул на лазутчика в мозгу, – или шарахну по карману!

Питомец замолк, недовольно крякнув, а я не смог оторвать взгляда от реальной красавицы.

– Я готова! – заявила девушка, протянув мне саквояж. – Вот твой документ о выписке, – она подала мне официальную бумагу, – я подумала, что раз ты торопишься, то…

– Ты всё правильно сделала, – поспешил я заверить Марфу, практически выхватывая принесённое из её рук.

Она заметила, что я нервничаю, но заострять внимание на этом не стала, довольная произведённым впечатлением. Эх, точно, что все девушки одинаковые в плане воздействия своими чарами.

– Ну, пошли что, ли? – я осмотрел палату в поиске забытых вещей.

– Конечно! Я даже распорядилась подготовить свой транспорт местному конюху, и всё уже наверняка готово к отъезду. Подарки ваши, что не использовали на кухне комплекса, я велела положить в двуколку, – Марфа озорно сверкнула глазами. – Там всего одна корзинка получилась. Сладости и немного мясных копчёностей, – девушка пояснила детали, разворачиваясь к выходу. – За мной, господин Феликс.

Я не обнаружил в палате ничего забытого и вышел вслед за девушкой, неожиданно утратившей былое стеснение. Вот как так получается, что десять минут назад была тихоня, а когда я правильно среагировал, то скромница принялась вовсю кокетничать? Ну, да ладно, так даже интереснее и веселее общаться.

Пройдя знакомым коридором, мы спустились по лестнице, окончания перил которой украсили неизменные композиции статуй воинов и девчонок с крыльями. Вышли во двор и прошли по тенистой аллее до стоянки местных транспортных средств. Двуколки обнаружил три штуки, пока без лошадей, а две уже запряжённые, к одной из которых мы подошли.

Седовласый дядька в простецкой одежде встретил нас улыбкой.

– Госпожа, всё, как вы просили, – отрапортовал явный конюх и пропустил нас ближе.

Марфа кивнула и протянула мужичку монетку, достоинство которой я не смог определить сходу, однако очень похоже по размеру на копейку. Конюх принял подарок и поклонился в пояс, заставив меня замешкаться. Как мне-то реагировать? У меня в кармане пусто, к примеру, а вдруг жест доброго отношения и мне положено демонстрировать?

Не успел додумать, как вопросы сами собой разрешились. Дядька удалился, поклонившись ещё два раза, и поставил точку в церемонии. Марфа легко вскочила в двуколку, взялась за вожжи и только тогда посмотрела в мою сторону, слегка покраснев.

– Феликс, ты прости меня, – она показала руки с кожаными верёвками. – Подумала, что раз ты дорогу не знаешь, то я займусь управлением. Ты не против?

Мне так вообще такой транспорт неизвестен, не то, что дорога, поэтому я сразу отреагировал, замотав головой отрицательно.

– Конечно! Марфочка, милая моя и внимательная, я абсолютно и категорически «за»! – я поставил ногу на небольшую ступеньку. – Рули сама, тем более, что я переболел пулевым ранением, – решил, что выкручиваться дальше мне будет сложнее.

– Вот и я так сочла! – обрадовалась девушка и подвинулась ещё немного, дав для меня побольше места. – Запрыгивай и тронемся!

Я не позволил красавице уговаривать себя и уселся, обнаружив бедро девушки, прижатым к моему. Попытался отстраниться, но хитрюга всё предусмотрела и придвинулась следом ближе ко мне и к середине сиденья. Ладно. Терпеть приятно, а стеснения мне неизвестны, хотя я начинаю меняться в здешнем мире.

Выехав за ворота территории Академии, я обнаружил странность. В лесу пролегла мощёная камнем дорога, что по здешним меркам сравнимо с автобаном моего мира. Просека для трассы расширена, лес кругом и кустарник находятся чуть отдалённо, но не вводят меня в заблуждение относительно непролазности и дремучести зарослей.

Двуколка покатилась вперёд, а я принялся осматриваться. Спуски и подъёмы часто сменяли друг друга, пока мы не выехали к склону, где дорога, петляя змейкой, вышла к руслу Волги, а на противоположном берегу раскинулся сам город.

Отдалённо я узнавал эти места, хоть разница была и большая. Жигулёвские горы справа и дальше, а слева большая гора, покрытая сосняком в основной своей массе. Плотина отсутствует, нет карьерной выработки на склонах. Волга тут делает изгиб, а короче, это нетронутая техникой природа в своей первозданной красоте.

Привлекли внимание, поросшие молодняком, каменные развалины по обе стороны реки. Наверняка это сооружения одного и того же оборонительного укрепления, но отчего-то заброшенные. Обернулся назад. Отсутствие деревьев на склоне позволило рассмотреть несколько раздолбанных башен в лесу, на вершине горы. Ну, точно!

Это, однозначно, ранее являлось единым фортификационным сооружением, с привязкой к замку или крепости. Мне очень понравилось то, что я вижу. Даже посетила дурная мысль прибрать все эти остатки к рукам, когда я финансово вырасту и смогу оплатить всё это. Прямо нафантазировал себе, какой крутыш я буду лет в сорок. Владелец древней и отреставрированной крепости. А что, это же прикольно!

Марфа не разговаривала дорогой. Она становилась грустнее и у самого парома я забеспокоился, приготовившись увидеть её слёзы.

– Хозяина! – вякнул Чукча не вытерпев. – Твоя полный дурак, однака!

– Сам знаю! – я мысленно цыкнул на него. – Не дави на больную мозоль!

– Моя умолкает, но умнее твоя не станет! – гадёныш вставил последнюю реплику и замолк.

Я с ним согласился, неожиданно для себя. Ситуация отвратная и необходимо срочно принять меры к нормализации настроения красавицы.

– Марфа, а можно вопрос? – начал я разруливать ситуацию. – Он простецкий, по сути, но важный для меня. А?

Я легонько ткнул её локтем, выводя из задумчивого созерцания приближающегося парома. На нём, среди прочего люда и всяких повозок с бричками и двуколками, работали сильные мужики, крутя колесо с несколькими витками верёвки, типа каната, тянущейся от одного берега до другого. Жесть переправа!

– Что? – девушка словно очнулась. – А-а… Да, конечно, Феликс, спрашивай, что хотел и вообще, всегда спрашивай, что хочешь, не прося дозволения.

Она чуть повеселела. А может, я просто накосячил и сам ехал молча, вместо того, чтобы беседовать с ней о всяких пустяках.

– Ты не будешь возражать, если мы ещё увидимся? – я отважился на глупость, рискуя получить не ту оценку со стороны красавицы, на которую рассчитываю. – Марфа, как часто ты бываешь в Таверне у Гроха? – решил слегка поправиться.

– Довольно часто, с подругами, в основном, – она явно обрадовалась. – Каждые выходные там бываем.

Я попал в точку, рассматривая её улыбающуюся.

– Тогда, точно увидимся! – я усмехнулся. – Почаще захаживайте, я там тоже бываю, но без друзей, – намекнул на возможное свидание, но спохватился вовремя. – И не смотри так, я сумею компанию составить любому количеству твоих подруг!

Красавица готовилась захлопать в ладоши, но причаливший паром уже завершил разгрузку и старший по переправе скомандовал приём пассажиров. Двуколка заняла место, мы покинули её и встали у бортика, наслаждаясь, пока ещё тёплым, августовским ветерком. Марфа окончательно повеселела, а я понял, что посетит таверну девушка очень скоро, не дожидаясь выходных.

Речка в месте переправы неширокая, хотя течение ощутимое. Не прошло и десятка с небольшим минут, как мы причалили и выгрузились, а на невысоком подъёме берега, буквально столкнулись с двуколкой Анны Никитичны Демидовой. Девушка сверкнула глазами недобро в сторону Марфы, но поздоровалась, соблюдая формальности аристократов.

– Доброго дня вам Марфа, Феликс, – она слегка поклонилась, – как вас быстро выписали, – вдруг она осеклась, поняв, что тема не та. – Я рада и приглашаю вас, Феликс, посетить нашу усадьбу в удобное вам время. Никита Никитич очень ждёт вас, – я понял, что она ловко выкрутилась, переведя стрелки на младшенького. – И раз вы прекрасно добрались до города, то позвольте мне откланяться!

Не дожидаясь от меня ответа, Анна стеганула свою лошадь и так лихо стартанула, что я забеспокоился насчёт проявления ревности, причём, без малейшего повода. У нас же ва-аще ничего не было, даже не намечалось! Вроде. Или я пропустил что-то? Тогда, где и когда? Вот, блин!

– Начальку, однака, стоит разобраться со своими девушками, – пискнул насмешливо таракашка в моих мыслях.

– Слушай, хоть ты не начинай, а?! Разберусь как-нибудь!

Я чуть хлопнул по карману и этот Чукча не стал продолжать выбешивать меня. Поступил мудро!

Неожиданно к нашей двуколке подбежали чумазые ребята, местная шпана или беспризорники, хотя я не уверен. Они моментом оценили отделку транспортного средства, хозяев и коня, пришли к выводу о нашей состоятельности и выдвинули парламентёра для оглашения сути пленения.

– Купите рыбку! – серьёзно заявил замарашка лет десяти.

Я глянул на него, затем присмотрелся к остальной компании и не нашёл корзинки в руках ребятни.

Марфа приготовилась выдать что-то отпугивающее, но я сжал её руку остановив начало тирады.

– А где рыба? – я задал правомерный вопрос, – или вы надуть нас пытаетесь?

Старший сделал серьёзное лицо, копируя взрослых так, что улыбка сама появилась на моём лице. Еле подавил желание расхохотаться.

– Так ты дай копеечку, а мы споймаем, какую скажешь! – заявил авторитет. – Аль сомневаешься?

Я почесал затылок, типа думаю.

– А давай, по-моему решим, но сначала скажи, на что вам копеечка? – я вновь еле удержался от улыбки, прекрасно зная пару вариантов ответа.

– Купим леденцов! – мелкий главарь ответил, не думая.

– О’кей! – я кивнул и достал корзинку. – Вот тут есть куча сладостей, и даже пирог…

Мальчишки моментально потянулись за подарком, но я отстранился с корзинкой.

– А чего не даёшь? – мелкий прищурился.

– Так торговаться давайте, – я пояснил действие и обнаружил довольную реакцию со стороны малолеток в смешных штанах с лямками. – Хочу сомиков для жарки, таких вот, – показал размер от локтя до кисти. – Сможете?

Теперь шпана озадачилась, глядя на корзину и вдыхая запахи из-под полотенца. Причём, несколько леденцов на палочках они прекрасно увидели и глаза ребятни разгорелись.

Не дожидаясь ответа, наверняка положительного, я протянул всю вкуснятину старшему.

– Я вам верю, – решил спровоцировать дальнейшие отношения с ребятами. – Вот вам целая корзинка вкуснятины, а улов доставьте в Таверну Гроха. Там спросите господина Феликса, а если скажут, что нет меня, то оставьте половину и вторую отнесите к… – тут я запнулся, и глянул вопросительно на Марфу.

Девушка прекрасно поняла, что вызвало заминку, и смущённо отвернулась от меня, теребя поводья или вожжи. Без понятия, чем они отличаются, эти кожаные верёвки для рулёжки лошадью.

– В усадьбу Шуйских доставьте половину, – красавица ответила за меня, не поднимая глаз.

Я вновь офигел от услышанной фамилии. По истории проходил что-то. Однозначно!

Ребятня расступилась и облепила пацанёнка с корзинкой, а мы тронулись по направлению к городу.

Преодолев небольшой подъём, мы выехали на прямую дорогу, достаточно широкую, и буквально вклинились в реку путников всякого рода. Гружёные повозки следовали попутно вместе с пешеходами, несущими корзины всех размеров и форм. Запах свежепойманной рыбы раздавался отовсюду. Через две сотни метров мне надоела молчаливая пауза вместе с пейзажами необъятных просторов, лесов и лугов.

Я решился занять Марфу отвлечённым разговором, чтобы её смущение не вошло в унисон с моим ступором по поводу её знатного рода.

– Марфа, солнышко, – начал я ласково. – Ты уже знаешь, что я далеко не местный, посему прошу провести краткий ликбез по некоторым темам. Ты как, готова оказать посильную помощь?

Она словно ждала момента начала разговора, чтобы скрыть смущение, и оживилась.

– Конечно, помогу, Феликс, что за вопрос! – ответила она скороговоркой и заинтересованно глянула на меня, потом обратила внимание на толпу спешащего народа. – На рыбный рынок несут уловы, – пояснила причину ажиотажа на трассе. – Теперь пару километров до самого города так и будет.

– Ага, – я кивнул. – Проясни мне одну вещь. Почему тут изобилуют представители знати, я имею в виду город и усадьбы?

Девушка посмотрела на меня, как на неполноценного, потом пожала плечами, со снисходительным выражением.

– Академия. Её нахождение тут всё объясняет, – Марфа приступила к объяснению, ловко управляя двуколкой, протискивающейся по дороге в толпе. – Все, кто причастен к магии Рун, имеют в городе квартиры и дома, а те, что побогаче, давно основали именные усадьбы, приобретя землю в пригороде. Это, своего рода, столица.

– Хм. Ну, я так себе и представлял эту ситуацию, – я согласился с её объяснением, пусть и кратким. – А ещё чем тут занимаются местные, помимо учёбы и ловли рыбы, и мелких ремесленных мастерских? – я продолжил устранять пробелы в знаниях реалий местного населения Ставрополя.

– Мануфактуры Трубецких, – как-то безразлично ответила Марфа. – Одни из многих по Руссии. Тут есть те, на которых обрабатывают малахит, количество магов на душу населения оправдывается, как потенциальных потребителей.

Она пояснила, а самой тема не нравится, но почему? Да, ладно!

– Эм… А ещё? Я сильно сомневаюсь, что все горожане заняты в обработке камня, – пришлось подтолкнуть её к продолжению.

– Есть кирпичные и цементные заводики, – разговор пошёл веселее. – В здешних местах богатые месторождения трепела, как основного сырья. Качество изумительное и продукция получается высочайшей выделки. На кирпичах именные клейма ставят многие, когда работают семьи целыми сменами, – она посмотрела на меня и прищурилась хитро. – Ты точно тут не бывал давненько, я имею в виду страну! Не знать, чем славятся здешние производства – это изумительно просто и так миленько! – подытожила красавица, а я так не понял, что тут такого весёлого.

Я ответно улыбнулся, забацав хитроумное выражение.

– Так я и не скрывал этого! А ты, прямо, как будущий следователь с обалденной проницательностью! – подбодрил девушку.

Она шутейно ткнула меня в плечо и съехала с дороги, дав двуколке полный ход, пустив лошадь галопом.

Добрались до города быстро. Я прямо испереживался за транспортное средство, а вот Марфа, словно не обращала внимания на колдобины и подскоки двуколки. Ну, ей виднее. Главное, что я не выпал и не потерялся по дороге, хотя имел все шансы на это. Я попросил девушку отвезти меня к антикварной лавке, а потом, если там всё быстро решится, подбросить до таверны Гроха. Красавица с радостью согласилась, пояснив, что совершенно свободна. Вскоре мы остановились у знакомой потёртой временем вывески.

Я слез, забрал саквояж и смело толкнул дверь.

Как всегда, колокольчик издал мелодичный перезвон, осыпав меня падающими искорками, я вдохнул знакомый запах старины, словно попал домой, а не на работу. За прилавком в торговом зале стоял Артур, занимающийся обычным делом. Он протирал свои экспонаты от пыли. Он отреагировал на меня улыбкой и поставил какую-то чёрную цаплю на полку за спину, не глядя.

– Приветствую тебя, Феликс, – он вдруг прищурился. – Или без приставки «господин» мне не следует обращаться к вам?

– Перестаньте, Артур! – я даже не смутился его подколке или прощупыванию меня на вшивость. – Всё отлично!

Я протянул ему руку и снова оценил крепкое рукопожатие хозяина антикварной лавки. Он улыбнулся.

– Ты извини, что не встретил. Я думал, выписка не случится так скоро, – хозяин развёл руками, но очень сдержанно это сделал. – Тебя ожидают несколько посылок, за которые я самолично расписался и принял ответственность за передачу, – Артур посмотрел на моё вопросительное выражение. – От семейств Голицына и Трубецкого. – Он не стал дальше меня интриговать. – Я убрал всё в свой сейф, так что можешь ознакомиться в любой момент.

Я оценил его заботу и нечаянно взглянул на знакомые часики. Как и обычно, двое кузнецов готовились отстучать время по наковальне, но, заметив меня, произвели странное действие. Один опечалился и полез в карман, а второй радостно потёр руки и протянул одну партнёру. Что-то перекочевало в карман довольного. Вот, ведь! Да эти пройдохи на меня поспорили!

– Хозяина! – влез таракашка. – Моя перенесла потрясения в буквальном смысле! Выпусти или я наделаю некрасиво в кармане! Хозяина, быстрее, пожалуйста!

Я рефлекторно вжикнул молнией и на прилавок выскочил Чукча, только не рыжий, как должно быть, а бледно-зелёный. Не обращая внимания ни на кого, а особенно на Артура, застывшего в изумлении, это чудо, шатаясь, прошло по прилавку и легло в раковину, украшавшую настольные часики, выполненные в морской тематике. И эта бестолочь демонстративно захрапела. Я понял, что опять накосячил, и глянул на Артура.

– Феликс, я смотрю, ты делаешь успехи! Не волнуйся, я умею хранить тайны, – он присмотрелся к нарушителю в ракушке. – Поезжай лучше в таверну, там тебя уже заждались и работники, и приятные сюрпризы.

С этими словами, хозяин антикварной лавки забрал часы со спящим тараканом и скрылся в коридоре подсобных помещений. Я же, не мешкая, занялся исполнением его совета и вышел на улицу, где меня ожидала Марфа в двуколке.

Ну что же, займусь ознакомлением с содержимым посылок позднее.

Глава 3. Первые воплощения планов в жизнь

Марфа немного нервничала, ожидая меня у входа в антикварную лавку. Девушка постоянно озиралась, а сами двери старалась удерживать в поле зрения, хоть бы и бокового. Как только я появился на пороге, она натянула поводья и приготовилась к резкому старту.

– Марфа, голубушка, – я постарался задать вопрос ласково. – Отчего такой нервоз? Все, словно от чертей, шарахаются от вотчины Артура.

Договаривал я, уже занеся ногу на ступеньку и готовясь присесть на сидушку рядом с девушкой. Она резко стартанула, и мне пришлось приложить усилия, чтобы не свалиться, ухватившись за боковую ручку двуколки.

– Марфа? Мы что, куда-нибудь торопимся? – я отреагировал на резко тронувшееся с места транспортное средство.

Девушка вдруг опомнилась и не стала пускать лошадку в галоп. Я, наконец, уселся и мысленно выдохнул. Облегчённо естественно.

– Понимаешь, Феликс, – начала пояснение красавица вполголоса, при этом обернувшись на удаляющийся дом с лавкой Артура. – Много странного водится в этом месте, да и вокруг и рядом. Лошади нервничают, бросаются в галоп и несутся без остановки, а прохожие частенько спотыкаются на ровном месте, – она снизила скорость и немного успокоилась. – Как ты не боишься и можешь работать в самой лавке, тем более, ночным сторожем – я ума не приложу, это ведь так страшно, наверное? – Марфа сделала круглые от испуга глаза, не играя на публику, а отразив свои реальные ощущения.

Двуколка размеренно покатилась по улице к окраине города всё дальше от злополучного для горожан места, а девушка окончательно успокоилась, как и лошадь, что вначале била копытом о мостовую, высекая искры подковами. Я представил свои ощущения и определился в очередной из прописных истин.

– Понимаешь, Марфочка, – я изобразил глубокомыслие философа в выражении лица, – если не знать о грозящей опасности и не участвовать во всеобщей истерии по какому-либо поводу, то жить становится проще, а иными словами, если не знать о невозможности сделать что-то, то есть все шансы на то, что это у тебя получится.

Я завершил высказывание, а девушка оценивающе глянула на моё невозмутимое лицо.

– В твоих словах много мудрости, – Марфа улыбнулась. – Я соглашусь с таким доводом, пожалуй. А что там внутри? Никогда не бывала в антикварной лавке у господина Артура.

Колесо двуколки скакануло на выбоине и я забеспокоился насчёт прикушенного языка, а точнее, перспективой заиметь непроизводственную травму в поездке.

– Потом расскажу, как-нибудь позже, – решил сменить тему и, вообще, помолчать остаток пути до таверны Гроха. – Мы же не последний раз видимся? – я глянул в глаза повеселевшей молодой особы, как оказалось, из знатного рода.

– Феликс, я очень надеюсь на это! – моя миленькая извозчица повеселела. – Если понадобится официальное приглашение по всем правилам, то я сегодня же организую это.

Девушка ещё раз кивнула, озорно тряхнув косой русых волос и мы продолжили путь молча, что дало мне возможность спокойно оглядеться, без спешки и обременённости поисками какого-нибудь места работы, ремесленной мастерской или строения. Немногочисленные прохожие погрузились в свои думы, спеша по делам в будний день. Мастеровые исполняли заказы, полученные за выходные, и отправляли разносчиков с готовыми изделиями по своим клиентам. Слуги покупали свежую сдобу для хозяев, предвещая скорое время обеда.

Эта улица относится к центральным магистралям города. Симпатичные фасады с лепниной, ажурными карнизами по периметру и неизменными скульптурными композициями сменяли друг друга. Дома представили чреду изысканных, гармоничных ансамблей, выполненных местными зодчими. Рядом с некоторыми имелись крохотные фонтаны, добавляющие красоты в общие стили.

Однако, судя по крохам дошедшей до меня разрозненной информации, не всё так мило и невинно за фасадами городских зданий. Бандиты тут тоже присутствуют, как и бродяги, и нищие, что выходят наружу после захода Солнца, когда ночь вступает в свою полную силу, оттого мне становится чуточку грустно. Будь всё так же, как и днём, то цены бы не было этому городу, ориентированному на спокойную жизнь мирного обывателя. Вот такая ирония. А ведь разница между ночью и днём наверняка существенная, когда сумерки овладевают городом, или утро забрезжит рассветом.

– Марфа, а по пути нам не попадётся, часом, ателье по пошиву одежды? – я первым нарушил молчание, вспомнив о жалких запасах одежды.

Девушка привстала с сиденья и, прищурившись, окинула взглядом улицу.

– Да как же не попадётся? – она села на место. – Вон там есть одна из многих, – девушка указала направление, – остановить?

Я кивнул, и Марфа ловко припарковалась рядом с нужным домом с красивой вывеской, олицетворяющей довольную физиономию хорошо одетого мужчины и роскошной женщины. Входные двери открыты, хотя и сделаны наполовину из стеклянного витража, очень красивого.

– Вот, пожалуйста! – девушка подтвердила прибытие к требуемому месту. – Тут большой выбор и мастер хорошо справляется со всеми заказами. Делает всё качественно, быстро и шёлковыми нитками.

– Отлично, моя красавица! Ты самая-самая! – я не поскупился ей на комплимент.

Спешившись, мы вместе с девушкой вошли в небольшой приёмный зал с колоритным мужичком, обвешанным портняжными принадлежностями. Улыбка разлилась по его лицу в предвкушении хорошего заказа.

– Чем могу быть полезен вашим милостям? – он слегка поклонился. – Всё самое лучшее сегодня дожидается только вас! Могу я предложить девушке шелка?

Марфа отреагировала на обилие материалов в рулонах, расположенных на стеллаже вдоль одной из стен и не удержалась, попробовав пару отрезков на ощупь. Глазки девушки заискрились озорными искорками желания обновок, но она глянула на меня и скромно отошла от прилавка.

Мой же интерес выразился в изучении материалов попроще. Я целеустремлённо искал замену джинсам. Предсказуемо не увидел среди богатых тканей грубых материалов, годных в понимании мастера разве для мешков или штанов простолюдина, и помещённых умелым продавцом на полки внизу. Аристократа в лице Марфы хозяин определил сразу и не забыл меня причислить к вельможам. При этом, он с интересом осмотрел мою ветровку, пошитую из материала, открытого в середине двадцатого века моего мира, синтетического процентов на девяносто.

– Любезный, у меня возникла некоторая проблема, может, вы мне поможете? – я обратился к уважаемому мастеру, отреагировавшему на призыв о помощи гордым и удовлетворённым выражением.

Отложив в сторону линейку для замера отрезов, он поклонился.

– С превеликим уважением я сделаю всё, чтобы удовлетворить ваши запросы! – хозяин выразил готовность, замерев в ожидании пояснения проблемы.

– Посмотрите вот на этот образец, пожалуйста, – я указал на свою штанину.

Мастер молча обошёл прилавок и, приблизившись, ощупал джинсы, не забыв посмотреть на изнаночную сторону. Хмыкнул и, выпрямившись, почесал подбородок. До ветровки не дотронулся, соблюдая этикет и проявляя сдержанность, хотя в глазах я прочёл непреодолимое желание изучить её подробнее.

– Ну, что я могу сказать, господин, – он изобразил работу мысли, закатив глаза к потолку. – Нечто похожее у меня есть, но не того цвета, что у вас представлено.

С этими словами он удалился в свои закрома, скрывшись в одной из дверей, примыкающих к залу коридоров. Выйдя через несколько минут, он протянул мне кусочек ткани, очень похожей на джинсу, или коттон, как его все называют в моём мире. Вот только цвет, и вправду другой, почти белый.

– Это именно то, что мне сейчас нужно! – я довольно потёр руки. – А покрасить в синий, я думаю, не проблема! Снять выкройку с моих брюк сможете?

– Безусловно, – он покосился на меня недоверчиво, – это займёт всего несколько минут, но этот материал дешёвый, и хоть привезён из-за границы, не пользуется спросом. Ну, раз вы настаиваете… – мастер развёл руками в извинении.

Я мысленно улыбнулся, реагируя на его растерянность. На самом деле, материал странный, в его понимании, и негодный для нормальной одежды. Однако, он ещё раз присмотрелся ко мне, и, пожав плечами, указал место, где я могу снять вещь и подождать окончания его манипуляций по копированию, чтобы не смущать девушку.

Сидя за ширмой, я подумал о большом везении и, сняв куртку, протянул и её, когда мне вернули джинсы.

– А вот эту вещицу можно выполнить из тончайшей кожи? – решил, что замена материала окажется нормальной. – Правда, чуть изменить придётся размер и немного изменений внести в покрой… – эм… но это позднее.

– У нас можно всё! – гордо заявил хозяин пошивочной мастерской. – О коже только нужно дополнительно договориться, образцы посмотреть, определиться с длиной меха…

Сидя за ширмой, я услышал ещё несколько уверительных пояснений о величайшем мастерстве и умении мастера своего дела.

Получив всю одежду назад, я сговорился навестить уважаемого мастера позже, когда буду иметь хоть сколь-нибудь денег в кармане. Сейчас же у меня пустота, я даже не имею понятия, какую сумму сторговал Грох на коктейлях и сколько мне процентов причитается по оговоренному праву.

Садясь назад в двуколку, я прочёл в глазах Марфы желание оплатить всё что угодно, из моих будущих заказов, но до альфонса мне далековато, да и стыдно этим заниматься. Хорошо, что девушка не стала вслух озвучивать своё отношение к моему финансовому положению, иначе мне пришлось бы краснеть и оправдываться.

Мы немного отдалились от мастерской и хозяина, вышедшего провожать нас на улицу, и Марфа звонко рассмеялась.

– Представляешь, Феликс! – она начала пояснять причину веселья, слегка успокаиваясь, – ты не видел из-за своей ширмы, а я была уверена, что уважаемый Моцарт откусит и пожуёт немного материала твоей странной накидки, хоть и с капюшоном, но коротенькой!

Она вновь засмеялась, спровоцировав и меня на улыбку.

– Марфочка, это называется ветровка! – я пояснил в промежутке между хохотом девушки.

– Надо будет запомнить! – она весело отреагировала и свернула на другую улицу. – А девушки такие вещи носят? Ты ведь много стран видел, когда путешествовал.

Двуколка закачалась на неровностях дороги, хоть и мощёной, и я приготовился к скорому прибытию к таверне.

– Носят, – не стал я разубеждать девушку. – Ещё как носят, но нужны более весёлые расцветки.

Она заинтересованно посмотрела и осталась довольной ответом. Интрига отразилась в её настроении и хитрющем взгляде лисички.

– Тогда, дай слово, что обязательно мне покажешь, как и что поменять, – красавица перешла сразу к делу, – я буду первой, кто закажет ветровку знаменитого покроя от путешественника Феликса!

– Даю, конечно! Куда я денусь от такой очаровательной красотки!?

Девушка подбадривающе крикнула на лошадь и хлестнула вожжами, добавляя скорости двуколке. Впереди, в конце небольшого подъёма, я заметил таверну, но не лицевой фасад с вывеской, а её задний двор.

Вспомнил об инциденте и его последствиях, отразившихся на моей жизни, точнее, о переменах, ударивших напором вихря и изменивших всё в моём пребывании в этом мире. Наверное, в лучшую сторону, хотя, после встречи с архидемоном я в этом, как раз, и не уверен. Зато, сколько открылось перспектив и встречено новых знакомых! Халявный титул, опять же, практически с неба упал.

Марфа остановила двуколку, не доезжая десяток метров до таверны. Стесняется девушка, или на то есть свои причины в поведении аристократов, как мне думается. Правила приличия, наверное, тут строги и действуют повсеместно на уровне закона, а может, и вбиты в головы так, что исполняются рефлекторно. Девушка опечалилась, что я заметил в её взгляде, полным сожаления и надежд одновременно.

– Что опять случилось? – я взял её руку и легонько прикрыл, положив ладонь сверху. – Ты чего загрустила, Марфа? Не хочешь со мной войти внутрь?

Она аккуратно вытащила свою руку из моих и чуть не разрыдалась.

– Ты не так понял, я вовсе не стесняюсь и не боюсь, – девушка всхлипнула. – Просто, сейчас не то время и не та одежда для посещения общественных заведений такого рода, да, в придачу, в сопровождении кавалера, – добавила Марфа, виновато опуская голову.

Вот ведь впечатлительная и ранимая девичья душа! Никак её не исправить…

– Да ничего страшного. Я с тобой полностью согласен и жду официального приглашения в гости к вам в усадьбу, – пришлось спешно оправдаться и предложить альтернативный выход. – Я никак не хочу стеснить тебя и ни на чём не настаиваю. Или ты забыла, что я не все традиции помню? Ну, веселей же, Марфочка! – я улыбнулся как можно искреннее, сообразив, что отчасти она права, и я не хочу испортить столь удачно складывающихся дружеских отношений неуместным напором невежи.

Кивок симпатичной и успокоившейся девушки послужил мне ответом.

Я слез с двуколки и проводил взглядом уезжающую по направлению из города девушку. Подождав ещё минуту, я решительно развернулся и направился к задней двери таверны, ко входу в вотчину сердобольной Ксандры, а именно, ведущей в кухню. Пара минут быстрого шага, и вот я стою у цели.

Мой жест протянутой руки к ручке двери совпал с её скрипом, сопроводившим открытие, взгляд встретился со взглядом кухарки, замершей с ведром в руке и в изумлении.

Ба-а-ммм! Звук упавшей и покатившейся по дощатому настилу емкости нарушил относительную тишину заднего двора, так как Ксандра прикрыла открытый рот руками, позабыв куда шла. Её что, не предупредили о моей скорой выписке? А, в принципе, о чём я вообще думаю, тут же нет телефонов.

– Ох! – она эмоционально всплеснула руками. – Феликс, как же это? Я-то подумала, что ещё неделю минимум тебя продержат, – запричитала сердобольная кухарка, а я поднял ведро. – И не предупредил никто! Заставили сократить посещения, сославшись не пойми на что, вот я дура! Ну, ты ничего, то есть, это… Давай, заходи, все обрадуются!

– Ксандра, я тоже очень рад нашей встрече! – я подарил ей улыбку. – Хватит причитать! – добавил я наставительно, стараясь выглядеть слегка строгим. – Со мной всё отлично, я окончательно выздоровел, и очень рад, что это так быстро случилось. Пойдём к хозяину?

Женщина потихоньку угомонилась и увлекла меня внутрь, потянув за руку.

Вкусные запахи ударили в нос разными ароматами из котелков, потянулись от очагов с жарящимся мясом на вертелах. Моё рабочее место не пустовало, и новый помощник отвлёкся от помывки посуды, недоумевающе посмотрев на грозную хозяйку кухни, в его понимании.

Ведро я поставил на привычном месте у крохотной двери кладовки, и мы, пройдя помещение Ксандры не останавливаясь, оказались в знакомом зале со стойкой, где довольный Грох протирал посуду белоснежным полотенцем, внимательно поглядывая на небольшое скопление посетителей.

Я машинально отметил наличие на каждом столе высоких стеклянных стаканов с разноцветными напитками. Лёгкие фруктовые закуски изобиловали и украшали натюрмортами столики, застланные шитыми белыми скатертями.

Ого! Да уровень заведения растёт, судя по нарядам уважаемых ценителей слабоалкогольных напитков. Молодые и не очень пары мирно беседовали, потягивая коктейли и изредка закусывая чем-то лёгким. Да, однозначно растёт уровень, что, несомненно, отражается и на кармане хозяина.

Увидел колоритного мужика, скучающего, прислонившись плечом к стене у главного входа, сильно смахивающего на охранника. Выражение лица, впрочем, как и габариты товарища, как нельзя соответствуют профессии вышибалы и блюстителя фейсконтроля.

Виктор, Алексей и Паша, разносящие заведения Гроха, лучились от гордости и удовольствия. Новая форменная одежда послужила причиной счастья и повышения их самооценки. Ну, и славно!

Хозяин заметил меня, тут же обрадовался, залучившсь улыбкой, и слегка опечалился, переведя взгляд на радостную Ксандру. Сделал он это почти незаметно, стараясь не выдать своего истинного отношения к моему появлению в компании именно этой женщины. Тем не менее, чувство ревности быстро отступило на вторые и третьи позиции в настроении хозяина таверны, и Грох призывно замахал руками, выходя из-за стойки к нам навстречу.

– Я просто рад вас видеть в добром здравии, господин Феликс! – заявил хозяин, в этот раз, постеснявшись хлопать меня по плечу. – Вам, наверняка, донесли кучу гадостей про меня, – он замялся в нерешительности, – ну… это по поводу увольнения и всего такого.

– Ну что вы так переживаете, господин Грох? Всё же удачно завершилось, – я отреагировал снисходительностью, не умоляя его грешка и малодушия, пусть и кратковременного. – Давайте лучше забудем старое и обсудим будущие перспективы совместного сотрудничества! – пришлось сменить неудобную тему.

Грох заметно повеселел и жестом подозвал Виктора.

– Мы с господином Феликсом изволим посидеть в тишине и спокойствии, так что накрой нам столик подальше, – он глянул на меня, ища поддержки. – Ведь так? – не дождавшись, он поторопился.

Я специально делал паузу, ожидая нужного расположения к разговору, где придётся расставить приоритеты и указать реальное место Гроху, сохранив его прекрасное расположение к себе. Думаю, это вполне получится, с его любовью к деньгам.

– Да-да, конечно, накрой вон там, – я указал на столик у дальнего окна. – Оно, как нельзя кстати, подойдёт для нашей деловой беседы, – аккуратно намекнул на серьёзность предстоящих переговоров тет-а-тет.

Виктор убежал исполнять поручение, а вот Ксандра осталась, сопроводив нас до выбранного столика и ожидая дополнительных распоряжений по организации трапезы, причём, с сугубо гастрономическим интересом. Женщина всем своим видом демонстрировала отсутствие интереса к сути будущего разговора, что и я, и Грох отметили с положительной стороны.

Обсудив простецкое меню, без изысков и чрезмерного количества горячительных напитков, мы остались наедине.

– Представляете, Феликс, что мне ответили в управе по поводу патентной грамоты на коктейли? – Грох без маскировки и хождения вокруг да около, задал первый вопрос по теме.

– Если честно, то не имею ни малейшего понятия! – я не соврал ему ни грамма. – Не волнуйтесь так, и перескажите всё, как можно подробнее и с самого начала! – мне стали очень любопытны мельчайшие подробности.

Прежде чем начать, мы подождали, пока Виктор расставит посуду и наполнит наши бокалы.

– Мне, пожалуйста, квасу, – я остановил его попытку налить мне чего-то очень крепкого в рюмку. – Болезнь и недавно перенесённое ранение наложили отпечаток, понимаете ли, – пришлось изобразить досаду. – Грох, я вижу, что вы немного опечалились, но это никак не повлияет на разговор и моё настроение. Этот отказ не означает, что я изменил своё хорошее и уважительное отношение к вам! – я был вынужден добавить пояснение, чтобы не обидеть хозяина.

Виктор наполнил мой бокал затребованным квасом с минимумом алкоголя, и убежал за закусками, исполняя волю хозяина, жестом отпустившего разносящего в сторону кухни.

– Я нисколько не сомневался в этом, – Грох отреагировал на мои слова, немного лукавя.

– Отлично! Тогда прошу вас продолжить и, наконец, рассказать, что там случилось в городской управе! – я поторопил хозяина, вернув разговор в нужное русло и заодно прекращая потоки взаимных любезностей.

Загрустивший было хозяин таверны, кивнул, затем залпом опрокинул рюмку, как мне показалось с водкой, и занюхал, а точнее, он промокнул губы краешком полотенца. Крякнул от удовольствия и настроение его вернулось к нормальному, словно по волшебству.

– Я всё исполнил, как мы и уговорились, – он начал повествование, – получил удовлетворительный ответ и предварительное положительное заключение по регистрации патентной грамоты, – Грох вздохнул и налил себе ещё рюмку. – Придя в назначенный час, не далече, как вчера, я получил странное разъяснение, грамоту подтверждающую использование способа у себя в заведении и предупреждение о невозможности неуплаты уговоренного процента основному держателю патента! Если точнее, то тебе, то есть, вам, господин Феликс.

Мне показалось, что хозяин всхлипнул.

– И я честно исполнил наш уговор, но саму бумагу, кроме своей, не получил, – продолжил Грох сокрушённо и не смея посмотреть в мою сторону.

Я задумался и вспомнил разговор с Рэйнолдом, старшим следователем из Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии. Он предупредил, что похлопотал о правильном оформлении своего рода изобретения. Хм! Однако, работает контора чётко, даже грамоту Гроху оформили, подтверждающую право использования с обязательным отчислением процентов в мою пользу. Это, несомненно, здорово и мне только на руку, но как быть-то? Хотя, если всё взвесить, то это правильно.

– Не стоит отчаиваться, ты ведь не собрался самолично продавать моё новаторство на сторону? – я решил подбодрить уважаемого хозяина. – Знаю, что нет, так что, всё в порядке.

Грох немного оживился.

– А знаешь, господин Феликс, многие уже спрашивали о коктейлях. Даже хозяева дорогих рестораций, – собеседник закивал в утверждении сказанного и прервался в разговоре, так как появился Виктор с остальными разносящими.

Ребята предстали с подносами, заставленными лёгкими закусками, а мне презентовали тарелку ароматного супа из курицы, что я воспринял, как счастье. Надоела сплошная сухомятка, разбавляемая хмельным квасом.

Подождали, пока расстановка посуды с вкуснятиной завершится, и приступили к трапезе, не разговаривая первое время. Приём пищи не позволил вести беседу с должным вниманием, и мы решили не отвлекаться, уделив приятному насыщению некоторое время, проведённое в молчании и работе челюстями.

Вкусно и плотно пообедав, мы вернулись к разговору, вальяжно откинувшись на спинки стульев.

– За твою честность, я покажу ещё кое-что, очень полезное, – мне понадобилось чуть-чуть добавить подхалимажа. – Кстати, а сколько там набежало? – пришло время уточнить сумму своего честно заработанного капитала.

Грох словно ждал этого вопроса и почему-то обрадовался, замахал рукой Виктору, с довольным видом дожидаясь разносящего, поспешившего к нам для уборки пустых тарелок и обновления лёгких закусок. Кстати, я отметил интересный вкус у знакомой жареной рыбы, так как в своём мире я не ел такую, именно из-за запаха тины, сейчас отсутствующего. Взятый мной кусочек карпа оказался очень даже ничего.

– Витя, принеси мою главную книгу, ту, что я под прилавком храню! – нарушил ход моих мыслей Грох, отдав распоряжение. – А мы немного выпьем! – он перевёл взгляд на меня, сидевшего откинувшись с довольным и сытым видом.

– Согласен, но совсем капельку, – я пошёл на уступку и решил поддержать хозяина. – Того самого коньяка, дорогущего и ароматного, – поспешно уточнил уже вслед убегающему Виктору.

Посыльный вернулся очень быстро, пока он ставил графин с напитком и разливал нам по рюмкам рубиновую жидкость, Грох открыл свою книгу и указал место, на которое мне следовало обратить внимание. Коктейлям отводилась специальная графа ежедневного контроля продаж. Произвести несложные математические действия для меня труда не составило, и я убедился в соответствии итоговой суммы за те несколько дней, что я валялся в госпитале.

– Очень недурно! – проговорил я вполголоса. – Неожиданно, прямо! – посмотрел на довольного хозяина.

Ажиотаж и новизна, вкупе с эксклюзивом, сделали своё дело, и продажи порадовали. Конечно, позднее будет спад, но зато все будут счастливы, ведь останавливаться на одной таверне я не собираюсь. Грох тоже об этом догадывается и старается выжать из ситуации максимум выгоды. Снять сливки сборов, если выражаться простым языком.

Ну, что же, я не буду огорчать его слишком быстрым распространением патентов по другим местам отдыха в этом городе, а подожду визитёров из соседних. Пусть в каждом будет по одному питейному заведению, предлагающему коктейли. Это на первых порах, разумеется. А дальше… дальше всё само собой распространится.

– Семь рублей и двенадцать копеек, – Грох гордо озвучил цифру по памяти. – Это твоя доля, по договору, но я округлю её до золотого червонца!

– Это здорово! – я чуть не вскочил от удовольствия и скорой возможности рассчитаться с заказами в пошивочной мастерской господина Моцарта. – Но тебе нужно перестраиваться в ресторацию, кстати, ремонт с обновлением интерьера дорого стоит?

Хозяин впал в ступор и реально задумался. Наверняка, знающие люди смогут прочесть по меняющимся морщинам на лбу всё, все мысли, что посетили его за несколько напряжённых минут. Взгляд Гроха то туманился, то просветлялся, пока не пришёл к нормальному состоянию, дав возможность вновь навести на меня фокусировку.

– Хм-м… Ты это серьёзно, господин Феликс? – он выдал вопрос вместе с выдохом.

– Абсолютно! – я пригубил поднесённого Грохом напитка. – Но есть и глобальные перестройки, необходимые для исполнения и привлечения клиентов, – я продолжил напор маркетолога. – Окна расширить и увеличить от пола до потолка, оставив только несущие колонны, или что там крышу у тебя держит, понадобятся тёплый туалет для мужиков и отдельная дамская комната, – добавил, не обращая внимания на его офигевшее выражение. – Ну, и ещё по мелочам.

Я встал и взглянул на Виктора, не сводящего взгляда с нашего столика. Жестом подозвал его и сразу отправил за Ксандрой, озадачив захватить немного предметов из посуды и яйца, соль, сахар, масло подсолнечное и что-нибудь из кислого, например, лимон с уксусом. Не забыл и про горчицу. Он удивился, но по взгляду заинтересованного хозяина осознал важность происходящего и принялся исполнять поручение, моментально скрывшись из виду за дверями кухни.

Ксандра появилась с озадаченным видом, не понимая, зачем всё это нужно. Мы отправили Виктора заниматься посетителями, и я приступил к приготовлению самого распространённого в моём мире соуса. Нехитрые движения по отделению желтка от белка. Смешать ингредиенты в нужных пропорциях, которые вовсе не обязательно строго соблюдать. Далее пошла интенсивная работа венчиком и – вуаля! Майонез, приготовленный в домашних условиях, готов.

– А теперь, Ксандра, милая, – я протянул плошку со слегка желтоватой массой хозяйке кухни, – полей немного на рыбу перед подачей и предложи первому, кто закажет.

Женщина вышла из состояния обалдения.

– Феликс, ты уверен, что это вкусно? – Ксандра посмотрела на майонез недоверчиво.

– Безусловно! – я всем видом показал уверенность в кулинарном шедевре всех времён и народов. – Это произведёт фурор и заслужит любовь повсеместно!

Кухарка покачала головой и молча ушла, забрав драгоценность на кухню.

– Это же здорово! – выдал Грох, не удержавшийся и уже облизывающий палец, что макнул в майонез. – Ты запатентуешь его?

Я не стал разочаровывать хозяина и кивнул в подтверждение его догадки, сам внимательно наблюдая за одним из посетителей, рассматривающим свежеприготовленную стерлядь. Реакция гурмана оказалась предсказуема, и он подозвал Ксандру, как только попробовал новшество.

Разговора мы с хозяином со своего места не услышали, но по довольному выражению обоих нам стало всё ясно без таких незначительных деталей, как звуковое сопровождение эмоциональных переговоров.

– Ну, вот тебе ещё одно фирменное и не заезженное дополнение в меню, – я выдал после завершения совместных наблюдений. – Только постарайся довести до Виктора невозможность разглашения ингредиентов и способа приготовления. Потом научу делать кетчуп.

– Уж в этом ты можешь быть абсолютно спокоен! – Грох поднял рюмку, ожидая и от меня ответного действия. – Отметим?

Я покосился на коньяк и мысленно попрощался со здоровым образом жизни на сегодня. Ну, в принципе, меня пока ничто не отвлекает от дружеского застолья срочностью. Так что, я согласился.

– Давай! – мы чокнулись рюмками. – Но предупреждаю, что это крайняя на сегодня!

Мы выпили и закусили маринованными грибочками, так удачно принесёнными заботливым Виктором.

– Подари цветы Ксандре! – мне пришло в голову ошарашить его, и попытаться повлиять на их непростые отношения. – И харе корчить из себя безнадёжно влюблённого!

Мой собеседник моментом протрезвел, по-моему. Взгляд его стал злым, и я готов поставить всё на то, что он меня жаждет раскатать по мостовой за окошком, используя кулаки или оторванные ножки столов и табуреток.

– Грох, у нас с ней ничего нет и быть не может, – я продолжил наставлять взрослого дядьку. – Не бойся отказа, ты же ведь не пробовал предложить ей э-ээ, прогуляться вечером, или проводить её до дома? Ну, если у тебя к ней нет серьёзных чувств, то… это твоё дело, конечно, – я пожал плечами и отвернулся от собеседника, начав жалеть о своей инициативе.

– А цветы помогут? – Грох нарушил молчание первым. – Может, не стоит? – проговорил он неуверенно, хотя и нотки надежды угадываются в тоне.

– В результатах этих действий ты не найдёшь однозначно уверенных, – я не стал гарантировать успех операции. – Но ты хоть попробуй, только не откладывай, а сделай это сегодня, в конце работы.

Повернувшись к нему лицом, я заметил немного счастья от так удачно пришедшей поддержки. Грох не стал больше наполнять рюмки, справившись с волнением, используя силу воли, а не алкоголя. Мужчина задумался, погрузившись в мечты и глядя в окно. Даже гадать нет смысла о его мыслях, ведь всё и так на лице написано крупным шрифтом.

Продолжить откровения нам не удалось из-за стука копыт, прекратившегося у таверны и ознаменовавшего начало всеобщего оживления среди посетителей таверны.

Входная дверь резко и с шумом открылась, и в зале появился хорошо одетый человек, в слегка запылённом плаще, украшенном гербом и рунами, из под полы которого торчат богатые ножны чего-то колющего или рубящего. Вероятно, палаша или чего-то похожего, но обязательно с широким лезвием. Люди зашушукались, а я оценил прикид визитёра, выполненный с явным уклоном в сторону военщины. Круто, чо?! Добавить мне нечего!

– У меня послание для господина Феликса! – боевик-посыльный, без особого труда, нашёл меня взглядом. – Я могу передать ему сообщение и дождаться ответа?

Отнекиваться мне без толку, так как человек имеет моё подробное описание, посему прятаться нет смысла, да и желания нет, если быть до конца честным. Интерес просто распирает меня изнутри.

– Можете! – я выкрикнул, поднимаясь со своего места. – Тот, кто вам нужен – я.

Посыльный кивнул и подошёл ко мне вплотную, вбивая каждый шаг в настил пола уверенной походкой. Подавая мне конверт, ему пришлось распахнуть полы накидки чуть больше, и я успел оценить вооружение, скрытое от посторонних таким незамысловатым способом. Два кинжала и наган я приплюсовал к палашу, который, наконец-то, узнал. Мельком заметил и амулет из малахита в золотой оправе, а вот вспомнить, где мог видеть выгравированную руну, не сумел, как ни морщил память.

Вскрыл конверт, выделанный из дорогой бумаги, и прочёл послание на глазах у всех посетителей, сосредоточенного Гроха и Ксандры, следившей за процессом от дверей кухни.

«Уважаемый господин Феликс! Его светлости, княжич Никита Никитич и княжна Анна Никитична Демидовы, с позволения Её светлости, Великой княгини Варвары Александровны Демидовой-Долгоруковой, приглашают вас на дружеское чаепитие.

О своём решении сообщите устно господину Гарду Дмитрию.

В случае принятия приглашения, граф уполномочен проводить Вас в загородную резиденцию Демидовых.

С уважением, Анна и Никита.»

Я перечитал послание ещё раз, про себя, естественно и посмотрел на господина Гарда, застывшего с невозмутимым видом напротив, в ожидании исключительно положительного ответа. Иллюзий о возможности отказа столь знатным особам я не испытываю.

– Ну что же, уважаемый Дмитрий, – я сделал сдержанный поклон. – Буду рад ответить положительным решением. От меня ещё что-то нужно? Может расписаться где-нибудь, или ещё каким образом засвидетельствовать ознакомление с письмом?

Гард ответил взаимным кивком, тоже сдержанным и протянул руку, в которую я вложил послание. Наверное, такие бумаги подлежат возврату отправителю, чтобы переписка осталась в тайне или ещё по какой-то причине, мне пока непонятной.

– В таком случае, прошу следовать за мной, – проговорил граф голосом железного человека. – Я уполномочен немедленно проводить вас до указанного места.

Он развернулся по военному, через левое плечо и направился к выходу. Мне ничего не сталось, как поспешить за провожатым и поравняться с ним у самой двери.

– Очень интересно, – я попытался завести непринуждённый разг�

Глава 1. День открытий. Вот ведь, Чукча!

– Господин Феликс, вы куда навострились? – Марфа встала в оборонительную позицию у двери, растопырив руки, очень похоже на вратаря перед штрафным. – Нельзя! – строго заявила, нахмурившись и показывая, что будет стоять на своём до конца.

Я слегка опешил, тут же взял себя в руки и попытался стать настойчивее.

– Марфа, милая моя, – начал ласково, когда понял, что пройти это фортификационное сооружение с девичьей грудью, выставленной колесом, не получится. – Мне нужно направо, строго по коридору. Утку забудь! – опередил её, заметив косой взгляд девушки в сторону специального сосуда.

Моя сиделка покраснела и, смягчившись, указала подбородком на меня, при этом окинув с головы до пят взглядом.

– Господин собрался так и идти по медицинскому учреждению Академии Боевых Рун? – она перешла от намёков к пояснению. – Так не получится!

– Что не так-то?! – я осмотрел себя.

Трусы на месте, тапки надел, хоть они и напоминают женские, украшенные пушистыми шариками.

– Пижаму сейчас принесу, вот тогда и идите в… в общем, туда, куда собирались. А так ходить строго воспрещается! – вынесла она вердикт и вышла.

Я услышал чёткие звуки проворачивающегося в замке ключа и смирился со своей участью больного. Ну, а я что хотел? Правила есть и выполнение их обязательно. Вот только риск обоссаться замаячил на горизонте тремя парусами пиратской шхуны.

Я вернулся и сел в кресло, заложив ногу на ногу. Блин, напился кваску и сейчас промедление для меня чревато казусами. А делать-то что? Глянул в окно и сам прикололся посетившей меня идее. Не! Я помотал головой, прогоняя представленную картину «писающего мальчика без фонтана». Это засчитается, как явное нарушение, и меня выгонят с позором. Короче, писать в окна не метод. С тоской посмотрел в сторону «утки». Хотя, похулиганить сегодня очень охота, несмотря на мою княжью легенду. Чуть не заржал во весь голос.

На мою удачу Марфа, прибежала довольно быстро и я, стремглав, нацепил штаны и рубаху, оценив простоту и незамысловатость одежды. Резинку бы ещё, хотя и завязок по бокам хватает. Девушку удивила моя скорость сдачи зачёта по облачению в пижаму и она проводила меня улыбкой, поначалу никак не комментируя и не высказываясь о расторопности болезного, рискующего пострадать ещё раз или от конфуза, или от разрыва внутри организма.

– Во, как вам приспичило! Кваску? – не выдержала девушка в апостольнике.

Вот где её пробило на подколки. Так она ещё и продолжает издеваться.

– А вы, Феликс, точно добежите? – наконец она набралась смелости и съязвила. – Может, проводить, вдруг с пути собьётесь? Хи! – под конец неуместной для моего состояния шутки сиделка прыснула в кулачок, отвернувшись.

Плечи её задрожали – ржёт ведь!

– Нормально! Я всё успею! – крикнул уже на бегу, даже не оборачиваясь для закрытия двери палаты. – Ждите меня! Я имею обыкновение возвращаться снова и снова!

Осматреть убранство коридора я не смог по вполне объективной причине, и только внутри спецкомнаты выдохнул более-менее облегчённо. С напитками на ночь нужно поступать осторожно. Именно к такому выводу я пришёл, умываясь и осматривая помещение.

Всё на уровне и соответствует моим предположениям о быте в условиях местных реалий. Есть и сантехника, почти как в моём мире. Форма санфаянса тоже оригинальная, похожа на створку морской раковины с характерным рельефом. А есть ещё лейка с тазиком на низком столике. Без понятия зачем, так, только догадываюсь.

Нужно идею с бачком подать и нормальным унитазом, когда всё устаканится, а то жуть как тупо получается. И где, мать её так, туалетная бумага? Мне что, в тазике мыться прикажете? Я в шоке! В тубзик по-людски сходить и то – хренова засада! В гостинице и то круче было придумано с водой из душевой лейки без шланга.

А что? Маги, конечно, могут и так прожить, колданув водичку из-под крана, как в гостинице, где я проживал, а вот остальному населению сиё новшество явно понравится. Ну, в общем, цивилизация тут обгоняет штаны и рубахи по полной программе, в кавычках.

И опять же, я не зарекаюсь, ведь всего ассортимента костюмов пока не видел. Судя по внешнему виду той же Роксаны, нанёсшей мне визит, они совсем не однообразны. Вероятно, от достатка конкретных граждан всё зависит в гардеробах. Нужно обязательно посетить ателье и скорняжную мастерскую. Есть идейки.

Завершая утренний моцион, я не удивился, когда, вслед за открывшейся дверью, за моей спиной появилась обеспокоенная Марфа, чьё отражение я увидел в зеркале.

– Господин Феликс, к вам посетители, – девушка откровенно разглядывала мою спину. – Двое господ, одного из которых вы вчера грубо выгнали!

– Они просили меня поторопиться? – я приподнял бровь.

– Ни в коем разе! – сиделка всплеснула руками. – Наоборот, просили не отвлекать от утренних дел и лишь доложить, когда вы сможете вести приём.

Марфа аккуратно, и не сводя взгляда с моего лица в отражении зеркала, подала полотенце. Я сразу отметил пушистость изделия и вытерся, медленно поворачиваясь к девушке лицом.

– Марфа, любезная, – начал я разговор с хитрого прищура, – а ты чего прибежала, ради известия, или ещё что-нибудь намечается? – поинтересовался я шутливо, когда завершил помывку и окончательно обернулся.

– Только для этого… – начала оправдываться сиделка.

Договорить не позволили приближающиеся шаги по коридору. Два человека спешат к нам, но до взрослых не дотягивают, потому как почти бегут, а местные господа привыкли к степенному шагу.

– Тс-с! – я дёрнул Марфу за рукав. – Ну-ка, пошли за мной, и ни звука! Ничего такого не подумай, но нам нужно заныкаться! – прошептал ей в самое ухо, заставив покраснеть.

Сам же, быстро осмотрел помещение на предмет дополнительных комнатушек. Отыскать небольшую подсобку труда не составило, а дополнительным везением стал тот факт, что она не заперта. Моментально распахнул дверь и оценил крохотное пространство, заставленное инструментами поддержания порядка. Посетила дурная мысль о том, кто проводит уборку, не дежурившие же аристократы?

Выяснять нет времени, и я втолкнул Марфу внутрь, влез сам и мы кое-как разместились меж вёдер и швабр с вениками. Свободная площадка оказалась очень мала, и пришлось прижаться к девушке. Я аж сам почувствовал неудобство, когда посмотрел в её глаза, полные удивления и желания приключений всякого рода.

– Господин Феликс, – она отважилась высказаться. – Как это понимать? – изумлению сиделки нет предела.

– Как оперативные мероприятия! – я сморозил очередную ересь и прижался к её губкам в почти безобидном поцелуе.

– А-х! – она только и смогла выдать со вздохом.

– Тише! Сейчас сюда войдут, – пришлось сделать серьёзное выражение, нагнав ещё и таинственности во взгляде.

Приложив палец к её губам, я показал пример превращения в слух, и мы, наконец-то, перестали ёрзать и переминаться с ноги на ногу в поисках более удобного положения. Дурочкой Марфа не была и поняла, что к романтике взаимоотношений данная ситуация никак не относится, что и подтвердила кивком, мол, всё понятно шеф, я не тупая! Дверь в туалетную комнату, или как тут это всё называется, отворилась, и мы замерли окончательно…

– Матфей, что ты так переживаешь? – продолжил говорить парень, в котором я сразу узнал голос Егора. – Ну, подумаешь, наказали какого-то безродного!

– Заткнись, Трубецкой! – прошипел тот, которого зовут Матфей. – Ты пошёл на поводу и впрягся не в своё дело, когда наехал на Василия. Какого рожна ты ошивался с ним и его шайкой лейкой? Своего клана мало? Короче, я подниму вопрос о твоём старшинстве в младшем курсе кланового собрания…

Этот Матфей точно не тот, кто без оглядки кидается в драку, как мне показалось. Вот только, на хрена он в таверне впрягся? Хотя, соклановца обидели, чем не повод пуститься во все тяжкие?

– А что заткнись и сразу вопрос на собрание? – гнусаво и расстроенно начал оправдываться Трубецкой. – Как денег с меня тянуть, так это всегда пожалуйста. Не брезгуете парнем, что не ровня вашему статусу!

– Деньги? – вскричал собеседник. – Да ты сам их нам втюхиваешь всегда, когда подлизаться надо! Вон, и выборы подкупил, когда старшего среди студентов младшего курса выбирали. Накрыл стол, пива – залейся. На каждом углу орал, как будет клёво и как здорово ты всё организовал, – последовала пауза, и звуки помывки указали, что делает оратор Матфей. – Но запомни одно – в настоящем авторитете тебе не бывать. Его не покупают, а зарабатывают. Тебе же, придётся поддерживать щедрость среди старших и младших, чтобы за чертой полного безразличия не оказаться! – прозвучал шлепок от удара ладонью о тело. – Давай, мойся и думай, как отмазываться.

– А что думать? – парировал Егор, обиженно и наверно желая расплакаться. – Заплатит мой папа и твой суетиться начнёт. Уболтают парня, тем более, он не из наших кругов…

– Слышь? Ты себя ваще слышишь, урода богатого кусок? – собеседник разгневался, и мы вновь услышали характерный шлепок, ни на что не похожий, кроме как на пощёчину. – Ты своего прихлебая семейного, Робеспьера спроси, петуха расфуфыренного, о печатях на сургуче писем…

Дверь с грохотом закрылась, и нам с помощницей шпионов Марфой пришлось выслушать все детали посещения туалетной комнаты Егором. Несколько раз сиделке было совсем неудобно, но она стойко выдержала испытание, поглядывая на моё невозмутимое лицо, пока вновь не заговорил Трубецкой голосом змея:

– Уроды родовитые! – зло прошипел парень. – Звон золота все принимают, а коснись чего – моя хата с краю. Папиными мануфактурами пользоваться не брезгуют во благо клана. Ничего, скоро и очень скоро поплачете горючими слезами, вместе с недобитым выродком!

Так он и продолжил свой неистовый бубнёж, попрекая соклановцев, и удаляясь по коридору.

– Ну что ж, теперь понятно за кого держат старшекурсники Егора, – прошептал я вслух, на секунду позабыв, что рядом Марфа.

– Так этого и не скрывает никто, – моя сиделка подала голос в ответной реплике. – Всем всегда было ясно, что семейка Трубецких та ещё.

Тут девушка замялась.

– Ну, что? Марфа? – я решил подбодрить свою соратницу по прослушке чужих разговоров.

– Может, нам пора выходить? – продолжила та неуверенно. – Ноги затекли! Да и неудобно получается, мы, словно уединившаяся не по правилам парочка влю…

– Ничего подобного! – я спохватился, предугадывая завершение её домысла. – Ничего кроме получения дополнительной информации! Выходим!

– Ну… – девушка протянула, отводя взгляд в сторону. – Тогда, тем более выбираться надо.

Громыхнуло опрокинутое ведро, и следом упала швабра, когда мы вышли из укрытия. Я посмотрел в окно и вздохнул, мысля о предстоящей встрече с поверенными семей.

С Трубецким всё понятно, как и предупреждал Артур, намекая открытым текстом на деньги, но я и сам способен придумать адекватную расплату. А вот с представителем Голициных необходимо держать ухо востро. Кто его знает, какой практикой дипломатии тот владеет? Подловить на слове – плёвое дело.

По пути в палату я оценил интерьер медицинского учреждения. Приговор был однозначным, и напросился сам – ДОРОГО! Особенно, статуи по бокам каждой двери, вылепленные с изяществом и максимально приближённо к реальности. Даже глаза у людей сделаны из стекла, как мне показалось. Хотя я не отметаю и такую возможность, когда зрачки выполнены из драгоценного или полудрагоценного камня.

Один факт насторожил, точнее, заставил задуматься. Все парные композиции у входов в палаты или иные помещения, состоят из человека в различных жизненных интерпретациях и какого-нибудь животного или чуда-юды с крыльями, типа гарпий и без оных. Ну, я не знаю, как эти девки крылатые правильно называются.

– Марфа, объясни мне, как путешественнику и незнающему местных реалий человеку, что это такое? – я указал в центр одной из вылепленных бестий, глядя исключительно на девушку.

– Эм… – неожиданно моя проводница запнулась, и нотка удивления проскочила в интонации короткого возгласа. – Это женская грудь! – она буквально выдохнула пояснение, после нескольких секунд паузы смущения.

Я повернулся, глянул и оценил то место, которого коснулся мой палец. Н-да! Чёткое попадание, не придраться.

– Я про целую! – поспешил одёрнуть руку. – Всё вместе как называется?

– А-аа! – сиделка выдала с облегчением. – Именно эта скульптура – Шишига! Естественно, представлена фантазиями автора. Они разные бывают, – она высказалась не очень уверенно и добавила, – наверное.

Девушка потеряла интерес к композиции, посчитав мой вопрос удовлетворённым.

– Господин Феликс, – продолжила она, сменив тон на наставительный, – проходите и примите положение лёжа в кровати, а я схожу за визитёрами! – напомнила об ожидавших меня поверенных внизу.

– Как прикажешь, строгая моя! – я, шутливо играя, шаркнул ножкой и под хихиканье убегающей помощницы приступил к исполнению указания. – Всё сделаю в точности! – крикнул вслед.

Я успел занять удобное, полусидячее положение, откинувшись на подушки, на взбитой перине с поменянным бельём и прикрыться по пояс одеялом, как в дверь вошла Марфа.

– Проходите пожалуйста, господин Робеспьер, – девушка впустила в комнату человека с красным рубином на шее, того самого, что предлагал мне аж две сотни рублей. – И помните, что больному ни в коем случае нельзя нервничать и перенапрягаться. – Марфа олицетворила всю вселенскую строгость по отношению к визитёру, затем перевела взор на меня, не забыв смягчиться. – Я подожду снаружи, господин Феликс?

– Да, конечно, госпожа Марфа, – я учтиво и легонько кивнул. – Если понадобится, то я непременно позову вас, посему не уходите далеко.

Сам же поменял позу и примерил внешность и поведенческие манеры родовитого отпрыска, пусть и бедного, путешествующего, но не растерявшего достоинство. Надеюсь, что получилось не слишком наигранно и без перебора.

Что там, в давние времена говорили: – «Вежливость – это наше всё, и плох тот король, что прощать не умеет, и не становится великим из-за этого?»

Не помню дословно, но суть представляю доподлинно. Посему, принял благородство и вежливость за основу в общении с этим Пьеро. Тьфу ты, блин, не оговориться бы в ходе беседы, а то обидется ещё. Хотя, мне пофигу, по большому счёту.

Я остановил свой взгляд на вошедшем человеке, не решавшимся пройти дальше. На этот раз, его костюм выглядит чуть скромнее, золота в шитье меньше, нет вычурных цепочек от карманных часов, взгляд заискивающе-приветливый. Всем своим видом поверенный Трубецких показывает, что ожидает реплики от меня.

Ну что ж, не будем расстраивать уважаемого.

– Проходите, присаживайтесь, – я указал на табурет. – Господин?

– Робеспьер, поверенный в делах семьи Трубецких, – представился он, присаживаясь. – Прошлая наша беседа пошла не так, как должно, господин Феликс, – он выразительно глянул на меня, ожидая видимо реакции на имя. – Я правильно к вам обращаюсь?

Оценив его интерес и представив глубину осведомлённости о моей родовитости, кивнул:

– Меня вполне устраивает такое обращение, – решил не поддаваться на провокацию и не называть полного титула. – Чем я мог заинтересовать вас? – я сыграл на непонимании цели его визита. – Да и беседа не состоялась, если вы помните, – ничего не оставалось, как придать нотку безразличия.

– Что весьма печально, – Робеспьер понизил голос, разыгрывая сожаление.

– Давайте ещё разок попробуем, – я обозначил своё настроение на разговор. – Итак?

– Привело меня сюда сущее недоразумение, которое случилось между вами, господин Феликс, и Егором, сыном моего господина, чьим поверенным я являюсь и чей интерес представляю, – он поправил отворот рубашки, постоянно мониторя меня.

– Хорошее такое «недоразумение», – я кивнул, изобразив усмешку. – Боюсь представить, если это определение, самое безобидное из возможных характеристик. Ничего, что на меня напали, и помимо запрещённой магии использовали огнестрельное оружие с ножами?

– Но моего подопечного не было, – парировал мою отповедь поверенный, заёрзав на табуретке, – господин Егор не участвовал в драке, как вы знаете…

– Конечно, ему оказалось достаточным спровоцировать её, выступив организатором, которым больше дают, чем исполнителям, – я перешёл в словесную атаку.

– Дают чего? – он не понял моего намёка.

– Срока отсидки, в местах очень отдалённых, – я усмехнулся. – Что далеко за периферией цивилизованного мира. Условкой может и не отделаться, вы не находите?

Он явно не понял, что такое «условка» и его глаз дёрнулся в нервном тике, от предположений значения этого слова в данном предложении. Блин, а я вдруг потерял уверенность, что тут вообще бывает условная мера наказания. Хм-м, занятно.

– Тем не менее, несмотря на угрозу с вашей стороны, господин Феликс, – Робеспьер сделал акцент на почтительном обращении, – я очень надеюсь на решение вопроса без привлечения суда, и представителей Верховного Протектората Магии Рун Руссии. От себя лично, и от лица уважаемого Князя Трубецкого, я гарантирую наказание провинившегося и постановку вопроса на ближайшем совете Клана. Поверьте, легко он не отделается.

– Особенно, когда папа на короткой ноге с главой Клана? – я в открытую, и не стесняясь усмехнулся.

Демонстрируя потерю интереса к разговору и предоставляя пищу к размышлению Робеспьеру, я занялся осмотром своих пальцев, затем перешёл к ветвям раскидистого дуба за окном.

Затянувшуюся паузу я не спешил прерывать, дожидаясь предсказуемого, по моему мнению, поворота в разговоре.

– Кхм, – поверенный кашлянул, вновь привлекая к себе моё внимание.

Я обернулся с ленцой и вопросительно приподнял брови:

– Что-то ещё? Вы не стесняйтесь, озвучивайте ваши предложения, – сам предложил желаемую тему, боясь, что переиграл с суровостью позиции по делу.

Он собрался и приступил к продолжению:

– Хорошо, я вижу, что вы человек деловой и вот наше предложение, – джентльмен вновь поправил рубин на шее, из-за нервов, как мне кажется. – Назовите вашу сумму, в пределах разумного, и принимая во внимание сломанную судьбу Егора, как мага и абитуриента Академии в случае недоговорённости.

Я мысленно потёр руки, придав выражению морщин раздумья и состояния выбора.

– Деньги, как таковые, меня не сильно интересуют, а вот посещение всех боёв на арене выяснения отношений среди магов… – я посмотрел на собеседника, стараясь понять по реакции правильность своего предложения. – От абонемента не откажусь, как и от скромной суммы в тысячу рублей довеском.

– Что такое абонемент? – Робеспьер забеспокоился, его взгляд забегал.

– Покупка билетов оптом на срок, скажем, пары лет на все бои, – мне пришлось разъяснить сказанное и убедиться в просветлевшем лице собеседника. – Это меня вполне бы устроило. Готов вычеркнуть вашего родовитого отпрыска получив от него и персональные извинения. Думайте, – я завершил говорить и снова отвернулся.

Небольшая пауза вновь повисла звенящей тишиной в палате.

– Хорошо, – созрел поверенный для ответа. – Мы обязательно обсудим с князем ваши условия, – я услышал звук отодвигающейся табуретки. – Разрешите откланяться, господин Феликс.

Я повернулся и кивком подтвердил завершение наших переговоров.

Дверь неожиданно открылась и на пороге появились трое. Магистр Жизненных Рун Владлен, хозяйка заведения, Софья Павловна – директриса, и Марфа, скромно ставшая в сторонке.

– Пора пройти очередной сеанс лечения, – заявила хозяйка больничных покоев.

– Мы как раз закончили, – я обрадовался, помня о плетениях лечебных рун Владленом. – Софья Павловна, я готов к сеансу.

Лишний раз посмотреть за работой мастера – это ли не счастье, для владеющего даром Чтения Создателя?!

Робеспьер покинул палату, уступив место магистрам Жизни, тотчас приступившим к своим прямым лекарским обязанностям.

Следующие несколько минут я вновь наблюдал за вязью Руны Магистра, что начала появляться в районе ладони хитроумными вензелями, требующей полной концентрации уважаемого Владлена. Повторилась и реакция моей внутренней энергии, поглотившей нити Магистра без остатка. Я ощутил необыкновенный прилив сил, словно от насыщения сильнодействующими препаратами.

Бодрость и повышенный тонус в мышцах стали предвестником завершения процедуры лечебного воздействия. Все тонкости я запомнил, не сильно вдаваясь в подробности назначений каждого из завитков и узлов плетения.

– Огромное спасибо, уважаемый Магистр Владлен, – я от души поблагодарил мага и поклонился, как мог в сидячем положении на кровати. – И вам, Софья Павловна за заботу и прекрасный уход.

Врачеватели преисполнились гордостью от моего изъявления чувств, и я решил этим воспользоваться:

– Могу я просить о маленьком одолжении? – обратился я сразу к обоим магистрам.

– Конечно, – директриса ответила, выказав лёгкое удивление, а магистр Владлен кивнул многозначительно. – Говорите, уважаемый Феликс.

– Я видел в окно прекрасно ухоженный парк с фонтаном, – я подумал, что польстить директрисе лишним не окажется. – Так вот, не могу ли я прогуляться сегодня? Судя по моему состоянию, выписка намечена на завтра, а я так хочу осмотреть все местные достопримечательности, особенно скульптурные композиции.

Моё смелое заявление отразилось улыбкой и пониманием со стороны влиятельных представителей мира магии, особенно от хозяйки угодий больничной территории.

– Думаю, что ничего страшного не произойдёт? – как бы консультируясь, ответил магистр Владлен, встав вполоборота к нам с Софьей Павловной. – Как вы считаете? – этот вопрос он адресовал уже конкретно к директрисе.

– Согласна, свежий воздух и природа благотворно скажется на лечении рунами жизни, – уважаемая леди кивнула. – Но вы уж уделите время визитёру, что вас дожидается в коридоре, – добавила она и магистры лекарского искусства вышли.

Марфу просить оказалось излишним, и девушка тотчас пригласила следующего посетителя от родителя провинившихся. Что ж, посмотрим и будем помнить, что он поверенный Голицыных.

Я вновь превратился в мистера «учтивость и вежливость», сосредоточенно глядя на входящего человека. Костюм по покрою похож на тот, что носит Артур. Богатой вычурности по-минимуму. На плечах – мантия мага, которой я не увидел у предыдущего посетителя.

Взгляд спокойный и проницательный. Человек чувствует реальное прикрытие со стороны влиятельного нанимателя. Без усмешек и лишь горесть, точнее, печаль прорывается сквозь маску спокойного человека.

Его что, настроили против меня или разрисовали как деспота, увлёкшегося шантажом и выуживанием из ситуации максимальной выгоды?

Вполне возможно, если он успел переговорить с «Пьеро» тьфу ты, с Робеспьером, оставшимся недовольным переговорами, которые сам и испортил вчерашним визитом. Придётся самому начинать и обрушить представления этого человека деловым подходом.

– Доброго дня вам, господин Феликс Игоревич, если меня правильно проинформировали, – он начал спокойно, без надменности в голосе, подчёркивая уважение, что мне понравилось, но не сбило столку.

Сразу видно – опытный переговорщик. С этим товарищем надо ухо держать востро!

Я кивнул, показывая, что готов слушать дальше.

– Моё имя Граф Берг. Я – поверенный Князя Фёдора Фёдоровича Голицына, – визитёр дождался моего нового кивка. – Визит, как вы уже догадались, касается сыновей этого уважаемого человека, – снова испытующий взгляд на меня и очередной мой кивок послужил продолжением монолога. – Его Светлость искренне жалеет, что не смог вложить в княжичей своей мудрости. Его сыновья, Михаил, Владислав, Ростислав и Матфей – безусловно, славные ребята, только запутавшиеся в выборе друзей, что очень печально, но поправимо, в чём я не сомневаюсь. Посему спрошу прямо, – его взгляд вперился мне в переносицу… словно перед схваткой, – что может повлиять на ваше участие в смягчении заслуженного наказания?

Его вступительная речь мне, безусловно, понравилась. Никаких наездов и сожаление реальное, что я почувствовал на уровне подсознания. Можно попробовать нормально пообщаться, да и относительно настроения парней я уже просвещён, благодаря подслушанной в туалете перепалке. Что ж, посмотрим на дальнейшую реакцию, ведь просьбы мои претендуют на неординарность.

– Мы можем говорить откровенно, не погружаясь в излишние выражения сожалений и любезностей? – я задал прямой вопрос, оценив реакцию поверенного.

Граф спокойно выдержал мой взгляд и даже повеселел, если конечно мне не показалось.

– Именно этого я и добиваюсь, – Берг кивнул. – Все мы прекрасно понимаем, что отделаться абонементом не сможем, – он намекнул на некую осведомлённость в моих предыдущих переговорах. – Тем более, что и количество особ, принёсших вам неудобство гораздо больше, чем один напыщенный отпрыск богатого человека.

Я удовлетворительно улыбнулся, показав, что с официальной частью с демонстрацией политкорректности закончено и дождался улыбки и от собеседника для продолжения своего монолога с требованиями и пожеланиями.

Марфа, не покинувшая палату по непонятной причине превратилась в слух, занявшись платком. Ну, и что с ней делать? Выгнать? Не, пусть будет свидетелем и если что, не даст неправильно перетолковать сказанное в этой комнате. А слухи, наверняка просочатся, даже сквозь стены.

– Договорились, – киваю я, – но сразу перейдём к делу… и в самом начале нашего разговора, хочу поставить вас в известность, у меня есть одно, наиболее важное условие, – я сделался олицетворением жёсткости и непоколебимости. – Я наслышан о богатствах семьи князя, но аппетиты мои, более чем умеренные. Я любитель изучать всё необыкновенное, необъяснимое. Обожаю тайны, всё то, над чем лучшие умы бьются, работают над их разгадкой сотни лет…, хотя, к сожалению, к когорте магов не могу себя причислить. Вот, случайно узнал, что и в сокровищнице князя есть подобная штучка – артефакт, над тайной которого, вот уже сколько времени, мучаются великие маги. Мне необходим тот артефакт из княжеского кланового хранилища, который не могут использовать ваши клановые Маги и Магистры Рун Империи уже несколько десятков столетий!

Удивление послужило первым ответом.

– Феликс Игоревич, я правильно понимаю объект обсуждения? – после паузы переспросил Граф.

– Если мы говорим о каком-то камне, то правильно, и если мы договорились, то и закончим на этом разговоры о нём! – пришлось резко закруглить неизвестную мне тему, ведь Артур запамятовал пояснить, о чём конкретно идёт речь. Пускай, будет камень, а то прошу не понять что.

Изумление на лице графа…, но кивок от него последовал. Что ж, можно теперь и дальше свои желания выставлять…

– Вы готовы выслушать следующие требования? – уточняю я.

– Да, да – конечно! Продолжайте, прошу вас, – Берг достал из кармана крохотную книжку и начал вести записи.

Железный дядька! Ему тут пацан условия ставит, а у него на лице покер-фейс застыл, не понять по мимике, что он конкретно насчёт меня думает.

– Понимаете, я намерен задержаться в этом городе на некоторое неопределённое время, так вот, – я вдруг вспомнил, что нуждаюсь в нормальном ночлеге и пропитании. Я тут, вроде как, БОМЖ… – Хотел бы вас просить организовать для меня найм комнаты в центре городка, желательно рядом с академией. Оплатить постой сразу на год, а далее, если я ещё задержусь в городе, по факту, вносить деньги за моё проживание. Желательно, не забыть учесть полный пансион, – я проконтролировал, что всё сказанное поверенный нормально воспринимает. – Кому в итоге будет принадлежать недвижимость, меня мало волнует. Я путешественник и навсегда связывать свою жизнь с вашим городом не собираюсь. Поэтому, для меня будет достаточно съёмного жилья, с кормёжкой… ну, может быть, ещё с выездом. Это уже на ваше усмотрение. В любом случае, после моего убытия из города дом или маленькое поместье, как вам будет угодно, останется в собственности князя.

Удивительно, но факт – мой собеседник явно доволен тем, как развивается, а главное, в каком направлении течёт наша с ним беседа.

А я, между тем, продолжал озвучивать свои наглые требования.

– Далее, я хотел бы вас попросить дать мне допуск в фамильную библиотеку князя, на всё время моего пребывания в вашем гостеприимном городе. Обеспечить посещение библиотеки, особенно закрытой её части, предназначенной для магов. Не должно быть запретов на просмотр и изучение старинных фолиантов, абсолютно всех и любых, что там имеются. Вас устраивают ТАКИЕ мои требования?

Ты смотри, даже и это моё требование не послужило стартом для негативной реакции со стороны собеседника.

Опять мне ответом кивок довольной рожей.

Ну и ладно, раз так.

– Ещё есть желание посетить пару раз или больше местную, Академическую опору знаний, но, боюсь, это никому не подвластно, даже уважаемому князю, – я закинул удочку наудачу.

Собеседник сочувственно вздохнул. Понятно, как и ожидал, тут меня ожидает облом.

Граф Берг всё до этого скрупулёзно аккуратно записал, а тут отвлёкся от записей и посмотрел на меня изучающе. Затем видя, что я умолк, демонстративно про себя перечитал все требования ещё раз, напоказ шевеля губами рта. Наступила пауза, и начались размышления визитёра вслух.

– Неожиданно! Ни денег не просите для себя лично, ни покровительства. Это точно все ваши пожелания? – наконец поверенный решился на уточнение, нарушив общее молчание. – Или есть ещё что-то, не менее важное, но достойное нашего внимания?

Теперь уже я взял вынужденную паузу, типа, задумался.

– Есть, однако, остальное я в состоянии решить сам, без чьей либо помощи, – я заверил с толикой таинственности. – Благодарю за проявленную заботу.

Последнему предложению я добавил мимикой значительности, подчеркнув убеждение в достаточности своих сил и возможностей, что не ускользнуло от собеседника.

Марфа явно загордилась и мной, и собой, переняв часть успеха в разговоре на себя, как на первейшую соратницу, прикоснувшуюся к страшной тайне, предназначенной для избранных. Улучив момент, я подмигнул красавице и стал свидетелем обширного стеснения и отвода глаз в сторону. Ну-ну! А долго ли продлится такое поведение, ведь прошло не более двух дней с момента знакомства?

Тем не менее, беседу требовалось завершить и именно тут я испытал затруднение, решая, кто должен выступить инициатором, согласно местного этикета. Дилемма, как ни крути. Пока думал над этим, граф поднялся с табурета и поправил пару складок на одежде.

– Нет претензий по поводу вашего пребывания в этом лечебном заведении? Вас тут всё устраивает? – молча киваю в ответ. С его стороны – оценивающий взгляд. Явно удивлён, немного раздосадован, но, в целом, выглядит вполне довольным нашим с ним разговором. Но граф продолжил… – Ответственно заявляю, что ваши требования, и правда, весьма умеренные, я бы сказал, слишком мизерны, если смотреть по совокупности тяжести проступков сыновей князя. Честно сказать, опасался я этого нашего с вами разговора. Увы, закон не на нашей стороне! Думаю, трудностей в выполнении ваших просьб не возникнет, а что качается… артефакта… – его взгляд буквально впился мне в глаза… – будет интересно посмотреть на результат, если он, конечно, будет, но хочу предупредить сразу, чтобы потом не было возмущений с вашей стороны…

Теперь пришло время пугаться мне.

– И о чём же? – не удержался я от вопроса.

– Обычно, он смертельно опасен для неподготовленных! – хмык с его стороны. – А вы, оказывается, авантюрист, уважаемый! – удовлетворённо вздыхает. – Ну, что же, уважаемый Феликс Игоревич, основные вопросы для меня прояснены, посему вынужден откланяться, – поверенный Берг поклонился учтиво.

Ишь ты, сколь любезен зараза, а ведь испугать ему меня удалось. Во что меня втравил следак, ведь это его подсказка насчёт артефакта!

Но держим лицо.

– Да, конечно, – я ответил взаимным знаком вежливости. – Не смею более задерживать.

На такой ноте наши переговоры закончились, и граф чинно вышел. Марфа закрыла за гостем дверь и прижалась к ней спиной, словно потеряла устойчивость.

– Как насчёт супа? – пришлось возвращать девушку в реальность, заодно напомнив о несостоявшемся завтраке. – Марфа, милая? Очнись уже, или я перестану оставлять тебя и посвящать в страшные тайны! – последнее добавил, наигранно коверкая интонацию, готовясь рассмеяться.

– Да ну вас, право, – она отмерла и вновь превратилась в неунывающую сиделку. – Я мигом! Одна нога здесь, другая там!

Хотел отпустить шутку в ответ, на тему – эк, как её раскорячило, похлеще шпагата, но вовремя спохватился. Не поймёт ведь юмора и обидится.

Проследив за захлопнувшейся дверью, я достал из тумбы тетрадку и зарисовал плетение лечебной Руны Жизни, исполненной Владленом. Вышло хорошо из-за вдумчивого созерцания и ещё от того, что видел я процедуру целых два раза, причём от начала и до конца. Обязательно нужно попробовать воспроизвести и скоренько. Осталось только больного найти для опыта.

С такими мыслями я разместил тетрадь в просторном кармане пижамы всего за минуту до появления Марфы. С подноса, на котором разместилась изящная супница и тарелки, запахло чем-то знакомым и ароматным. Всё сервировано так, как и подобает аристократам. Прикольно, чего уж!

– Грибной, что ли? – я проследил за половником и тарелкой в руках девушки. – Прям то, что мне нужно после этой сухомятки и кваса, – добавил, потирая руки и присаживаясь за столик, втянул воздух носом. – А какой запах! Уф-ф! И себе наливай, а отказа не приму ни в коем разе! – я отреагировал на её взгляд, с аппетитном и явным желанием покушать. – Давай, давай! – приободрил, видя смущение сиделки.

– А это дозволено, разве можно откушать с …

– Нужно! – пришлось пресечь её зарождающиеся пререкания максимально строгим голосом. – Или выкажу недовольство, как тут выражаются иногда.

– Если вы настаиваете, Феликс, то я с удовольствием потрапезничаю с вами, – обрадовалась девушка и улыбнулась, как ребёнок при виде пряников.

– Вот, так-то лучше, – вздохнул я облегчённо. – Разливай, и себя не забывай, – указал на тарелки подбородком, отламывая кусман свежайшей сдобы.

Более уговаривать Марфу не понадобилось и мы, как она выразилась, чинно откушали.

Посуду девушка отнесла, а по возвращении я поставил её перед фактом наметившейся прогулки, согласно полученному разрешению Магистров. Она недолго попререкалась, намереваясь отправиться со мной, во что бы то ни стало, но победить авторитет путешествующего вельможи, подкованного в переговорах современности из другой жизни, не смогла и капитулировала. Правда, отбила себе право проводить до выхода, что моя сиделка и исполнила.

И вот, я стою на присыпанной мелким гравием с песком дорожке, на заднем дворе Академической больницы, у самого начала парковой зоны. А вообще, это слишком громкое определение для облагороженного участка лесного массива, в котором и находятся многочисленные корпуса учебного заведения для избранных. Просто выхватили близлежащую территорию леса и забацали аллейки, тропинки и дорожки в хитроумные переплетения.

Моя цель на данный момент – красивый фонтан с широкими бортиками, используемыми в качестве лавочек. Небольшой по размерам, он прекрасно смотрится своими композициями статуй среди раскидистых дубов, делящихся с отдыхающими тенью, отбрасываемой массивными ветвями.

Вокруг ни души, и я вольготно разместился на выбранном месте, достав карандаш и тетрадку со своими изысканиями. Негусто пока, зарисовок кот наплакал, но я не отчаиваюсь и ещё раз, шаг за шагом, штрих за штрихом, проштудировал Руну Владлена, используемую магистром для моего лечения. Получилось лучше, чем обычно, так как некоторые вензли и загогулины мной были встречены ранее в иных вязях у других магов Рун.

Теперь бы определиться с объектом воздействия магией. Ни кошек дохлых, ни мышей с собаками не видно. Почему дохлых? Так на живых мне тренироваться страшно боязно. А вдруг прикончу нечаянно? Я разок уже попытался плетением посуду помыть!

Нечаянно я глянул на свой перстень и крепко задумался. Что же ты скрываешь своими шестью углами, какой секрет хранят твои грани? Рюрики, дайте подсказку! Вернувшись к моему первому рисунку, я ещё раз присмотрелся к фигуре гексагона. Идея поместить рунические символы стихий в углах так и не отпускала моё воображение и творческие изыскания. Собрать воедино все стихии и отталкиваться от этого при вязи рун, точнее, при правильном построении, которое мне проще запомнить.

Я отвлёкся от мыслей, посмотрел на поверхность воды в фонтане и увидел обычного таракана, захлебнувшегося и плавающего вверх брюхом. Размер особи показался чуть крупнее домашних, рыжих. Тут меня осенило. Эврика! Почему подопытным не может стать насекомое? Это же не вёдра с тарелкой, которую я так и не нашёл после неудачного опыта на заднем дворе антикварной лавки.

А ведь, чем не экземпляра для тренировок??? Эврика! Даёшь боевого таракана!!!

Вытащил таракашку и, обдув, положил на бортик фонтана перед собой. Огляделся и пришёл к выводу, что никто мне не помешает, несмотря на расположение рядом с задним входом в здание больницы. Уютное местечко никого не привлекло, и гуляющих попросту нет. Да и занятия в академии не начались ещё. Нужно решаться!

А-а! Хрен редьки не слаще! Мысленно махнул рукой и начал припоминать ощущения при плетении лечебной руны, ведь Владлен никак их не маскировал от меня, не зная настоящих возможностей пациента. Думать дальше не стал и приступил к вязи, добавляя строгие элементы геометрии в построение. Может, свой почерк выработаю?

Вновь теплота начала концентрироваться на кончиках пальцев тонкими потоками нитей со всего тела. Жар увеличился и через мгновение я отпустил эту энергию, чётко представив все элементы рунического символа. Образовался круг из мерцающей дымки и мне пришло в голову изменить его на правильный пятиугольник. Построение изменилось, но не рассыпалось в воздухе перед моей ладонью.

Круг медленно принял очертания правильной фигуры, пентагона и я ввёл последнюю, главную фигуру, а именно, центральную Руну, не забыв поэкспериментировать и с ней. Старался внести больше правильных линий, полуокружностей и других элементов начертательной геометрии…

Всё получилось, вот только под перстнем образовался нестерпимый жар. Пришла мысль, что вместо взрыва у меня испепелятся все пальцы на левой руке. Однако, мне повезло и в этот раз – энергия хлынула из центра моего построения тысячами нитей, превратив таракашку в куколку, сплетённую из энергетического материала. Затем руна исчезла, проникнув в крохотное тельце без остатка и всё завершилось. Тихо, без спецэффектов с разрывами и полётами меня в даль дальнюю от волн ударных.

Приближающиеся шаги заставили меня сунуть подопытного в карман, а так же спрятать тетрадку и принять вид отдыхающего выздоравливающего, болезного наслаждающегося тишиной парка.

– Господин, Феликс? – обращение директрисы заведения ни с кем спутать невозможно. – Как вам местная обстановка, располагает к отдыху?

Я принял непринуждённое выражение и позу.

– Просто слов нет, Софья Павловна, – ответил я магистру, демонстративно положа руку на сердце. – Всё изумительно и спасибо вам ещё раз, за заботу и великолепное лечение.

– Полноте, – нотки гордости в голосе у директрисы не скрыть. – Смотрю, вы подружились со своей сиделкой? Не докучает она вам?

– Марфа – это прекрасный профессионал своего дела! – я словно отрапортовал, сочтя неверным разглагольствовать о более доверительных отношениях с девушкой. – Я без неё, как без рук, так что, – я развёл руками, – покорнейше благодарю за ваш выбор моей сиделки.

Женщина осталась довольна ответом, что и показала всем своим видом, когда усаживалась рядом на бортик фонтана.

– У вас много тайн, что мне определённо нравится, – Софья Павловна испытующе посмотрела, проверяя мою реакцию на озвученный факт. – Вы, Феликс, много путешествуете и наверняка побывали в разных уголках мира, но почему-то не рассказываете о странствиях? Любой другой аристократ, наверняка, заполонил бы небылицами окружение. Или былью. Кто во что горазд, как говорится.

Ага! Камешек явно в мой огород!

– Уважаемая Софья Павловна, – я добавил снисходительности в голос, – у меня нет необходимости играть на публику, не нужно привлекать внимания байками, и вообще, я не склонен к позёрству.

Дама окинула меня задумчивым взглядом.

– Я так и подумала, хотя очень хочется что-нибудь послушать, – глаза уважаемой директрисы отразили каплю грусти, но она быстро взяла себя в руки. – Не подумайте, я не любопытная… я любознательная. – Она улыбается мне чарующей улыбкой.

Неожиданно в моё сознание вторгся писклявый голос неизвестного:

– Все они так говорят, однака! Но мая им не верить, – пискнул этот голос. – Хозяина? Ты зачем моя спас, однака?! Мая неразделённая любовь. Ах! Что теперь делать? Мы разлучены навеки… Мая расстроен до кончиков усов… Прощай, мая любовь, навеки!

Хнык!

– Не понял?! – я неосознанно произнёс реплику вслух.

У Софьи Павловны округлились глаза, и она часто заморгала, справедливо отнеся мой вскрик к себе и нашей беседе.

– Твая не понять, – продолжил сокрушаться голос в моей башке, как я понял. – Неразделённая любовь, однака! Моя так о ней мечтал, что кинулся в воды от горя… Как же больно от раны сердечной!

Я вытаращился на директрису, сочтя происходящее её приколом. Ну, а на самый крайний случай, счёл, что у меня реал поехала крыша, окончательно и бесповоротно. Гвозди выдернуты, шифер расколот, и горе мне наступило, огромное горе.

Может спросить, где ближайшая психушка?

– Моя утверждает, что психушка нам не нада! – ответил голос на мой мысленный вопрос. – Нам с хозяинам нада клеить ноги, однака, иначе не успеем… Ах! Жизнь мая, а что в ней толку без любимой?! Крошек нет, мая голодная.

Хнык!

– Хозяина! Ау?! – затараторил голос. – Оно его это, приближается, однака…

– Кто? – блин, я снова спросил вслух и слишком эмоционально.

Директриса так озадачилась, что разговаривать окончательно перестала, но её взгляд указал на целесообразность замены пижамы смирительной рубашкой. Так, чисто, на всякий пожарный.

Пока я собирал мозг воедино под скорлупой своей, явно треснувшей черепушки, началось другое действие, и по прикидкам явно печальнее всего предыдущего, что на меня свалилось за столь короткий временной промежуток.

Небо почернело, словно перед грозой, тьма опустилась на парковую зону, поглотив краски дня и превратив цветы в серые формы бутонов, некогда радующих созерцающих. Ударили первые разряды молний, но как-то неправильно, направленные в одно единственное место напротив фонтана, всего в нескольких метрах. В воздухе запахло озоном и серой, звук оглушил и прежде чем мы среагировали, яркая вспышка ослепила меня на короткий миг.

– Хозяина! Мая страшно, – голос чётко прорезался у меня в мыслях. – Давай, однака, будем уже бежать?

Ответить я не успел, так как из открывшегося портала вышло ОНО! Зверь, или исчадье ада из страшных снов, породило оцепенение в моих мышцах, я замер, разглядывая красноватое уродливое тело, покрытое шипами. Кожа в некоторых местах отстала или обгорела, оголив мышцы и белёсые сухожилия восставшей сущности. Время замерло, а я, словно под гипнозом, посмотрел в красно-кровавые глаза архидемона. Название или определение само возникло в сознании и ничего эта встреча, кроме смерти, мне не предвещала.

Уродливое лицо, пасть с длинными клыками и рога, такой замысловатой формы, что в жизни не встречается. На лбу светится, нет, горит или отливает огнём, в языках адского пламени, странная руна, заключённая в пентаграмме кабалистики. За спиной покачивается треугольный, острый как бритва, наконечник хвоста, крылья драные, перепонки порванные, но не менее ужасающие при этом. Меня охватил озноб, и дрожь прокатилась по телу тысячами уколов холодных игл.

– Хозяина! – истошно заорал пассажир в мозгах. – Он сейчас жахнет, оданака! Мама! Что за тупая хозяина досталася? Родите меня взад, мама! А-аа!

Это заявление, прозвучавшее от незнамо кого, вывело меня из оцепенения и я столкнул окаменевшую директрису с бортика. Она упала в воду бассейна, а я отшатнулся в другую сторону и едва успел уйти перекатом от роя огненных стрел, объединённых пламенем в сплошное облако.

Раздался взрыв и треск размалываемого камня. В том месте, где мы сидели, ничего не осталось от бортика, лишь кипящая вода побежала через образовавшуюся пробоину!

– Софья Павловна! Бегите! – я заорал и сам бросился в лес.

– Левее, хозяина! – раздалась подсказка. – Эта бяка гонится за нами! Мама-а-а-а!

Я послушался и резко сменил направление бега.

В ствол дерева ударила молния, идущая почему-то горизонтально земле. Треск горящего дерева, и путь преграждает упавший ствол. Прыжок и резкий уход в сторону. Новый залп со спины и следующее насаждение частично превращается в пепел. Языки пламени дотронулись до меня нестерпимым жаром, но я продолжил бежать.

– Тута разворачивайся, хозяина!

Я выполнил указание неизвестного и избежал упреждающего удара инферно от архидемона.

– На него и в сторону, мая думает… – пауза… – вправо!

Я послушался, бросившись прямо на исчадье ада, и подкатом прошмыгнул по земле рядом с ним. Чудовище расцарапало когтями почву, и, в месте соприкосновения, загорелась трава.

– Дальше куда, Чукча, бл…?! Ты веди, давай, к помощи! – я неистово заорал чудику в своих мозгах. Его вечное «однако» навеяло мысль о северных воинах и о боевом Чукче! В хорошем смысле этого слова. – Взялся помогать, дыши тогда ровно и маршрут строй.

– С возвращением, однака! Хозяина, для моя ты такой больше нравишься, когда становишься начальникой! Левее по тропинке, а перед дубом в сторону, и опять пряма! – ожил с ответами и корректировкой голос.

Я вновь упал перед названным деревом и обернулся на архидемона.

Интермедия первая. Совещания и беседы в узких кругах

В административном корпусе, отведённом под магистратуру Академии Боевых Рун, собрались самые достойные и уважаемые рунные маги, умеющие хранить любые тайны. Закрытое собрание требует полной конфиденциальности по многим причинам, всем ясным и не требующим дополнительных разъяснений.

Внутренние дела и проблемы, хозяин, а точнее, ставленник протектората Верховных Магов Рун Руссии, Магистр Вальдемар, никогда не выносил за пределы своей вотчины. Да и дело, требующее обсуждения, точнее, чрезвычайное происшествие, оказалось весьма серьёзным. Покушение с использованием закладки артефакта вызова архидемона-убийцы – это вовсе не шутка.

За всю историю Академии, очень богатую на всякого рода события, это лишь второй случай атаки с применением именно такого артефакта, уникального и рассчитанного на срабатывание в определённом случае. Многие обстоятельства должны были объединиться в цепочку событий, чтобы произошла активация уникального оружия тёмных сущностей Захребетья.

Размышляя над этим, магистр Вальдемар с внешностью, олицетворяющей абсолютное спокойствие, свойственное выдержанному человеку и могущественному магу, наблюдал за прибывающими немногочисленными соратниками. Сидя в кресле за столом совещаний, никак не показывая своего истинного настроения и беспокойства, он рассматривал, как уважаемые им люди рассаживаются, бросая на хозяина кабинета тревожные взгляды.

Минимум приборов и канцелярских принадлежностей на рабочем пространстве стола, подчёркнуто чётким положением всех вещей на массивной столешнице из полированного красного дерева. Магистр не намерен вести записи совещания никакими способами, включая камни памяти. Сам кабинет защищён несколькими рунными сферами, а прослушка в этих древних стенах невозможна априори.

Ещё четверо магов заняли места и сосредоточились в ожидании, глядя на магистра Вальдемара, включая следователя Рэйнолда Аперкилда из Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии.

– Софья Павловна, расскажите, как всё началось, – попросил магистр Вальдемар, ещё раз глянув в глаза каждому. – Получается, что момент активации вот этого артефакта, – он положил перед собой огранённый опал, – вы наблюдали с самого начала в компании с мальчиком?

Магистры устремили взоры на улику, и прежде чем названная заговорила, её опередил следователь:

– Кх-м! Занятный экземпляр, вы позволите? – Аперкилд протянул руку.

– Прошу, – Вальдемар подвинул белый лист с камнем ближе к собравшимся. – Все могут ознакомиться с вещицей и высказаться, однако хочется начать именно с рассказа уважаемой Софьи Павловны. Итак? – он приподнял бровь и жестом призвал всех к спокойствию и соблюдению порядка.

– Что могу рассказать? Да, именно так, – кивнула директриса академической больницы. – Я всё помню, и очень хорошо.

– Имейте в виду, что важна каждая мелочь! – предупредил хозяин кабинета. – Каждая! И это неоспоримый факт.

– Да, да! Я поняла всю важность моих показаний, – кивнула директриса. – Как свидетеля и невольного участника этих, из ряда вон выходящих событий.

Женщина нахмурилась, затем прикрыла глаза на долгие пять минут, вспоминая детали, и только потом приступила к рассказу, если не назвать это повествование докладом, что будет правильнее.

Её никто не подгонял и присутствующие с пониманием отнеслись к вынужденной паузе, используя время для близкого ознакомления с предметом – источником беды, с артефактом в виде треснувшего и покрытого копотью куска опала.

– После утреннего обхода у меня состоялась беседа с господином Владленом, – Софья Павловна посмотрела на магистра Жизни и дождалась кивка подтверждения. – Ничего такого, по большому счёту. Мы лишь обсудили феноменальную скорость заживления ран у господина Феликса и отметили его парадоксальное сопротивление ментальным проникновениям.

Вальдемар выказал заинтересованность, приподняв бровь, и занял более удобное положение в кресле.

– Продолжайте, пожалуйста, – магистр подбодрил, ожидавшую знака женщину. – Мы наслышаны о способностях мальчика и поставили на заметку.

– Так вот, – директриса медицины академии продолжила, видя осведомлённость хозяина кабинета. – После скорого завтрака, я отправилась в палату к господину Феликсу, пообщаться, и обнаружила палату пустой. Найдя личную сиделку, девушку из студентов Академии, проходящую практику, узнала о желании подопечного прогуляться и решила, что это вполне подходящий случай, располагающий к общению.

Женщина протянула руку к ажурному графину, но её опередил Магистр Валентайн, член-представитель Протектората Верховных Архимагов Руссии. Уважаемый маг налил воды в бокал и любезно протянул его Софье.

– Вот, пожалуйста, – добавил кавалер многих магических степеней. – Не стоит нервничать, ведь вашей вины ни в чём нет, и даже подозревать вас невозможно в неправомерных деяниях.

Женщина благодарно посмотрела на него.

– Благодарствую, – лёгкий кивок сопроводил фразу, и директриса больничного учреждения аккуратно пригубила бокал. – Так вот. Эм… Выйдя на задний двор своего учреждения, я легко обнаружила господина Феликса, ведущего записи в своей тетрадке…

При упоминании этого факта, все присутствующие выказали заинтересованность, кто позой, кто мимикой, а некоторые характерными движениями, вошедшими в индивидуальные привычки, теребя мочку уха или поправляя манжеты.

– Удалось рассмотреть, что именно в ней? – перебил глава Академии Боевых Рун, Вальдемар.

– К моему величайшему сожалению, магистр, он закрыл её прежде, чем я подошла, – посетовала огорчившаяся женщина. – Мальчик скрытен!

– Софья Павловна, – неожиданно вступил в разговор Рэйнолд Аперкилд, – мы говорили на эту тему и не стоит поднимать её.

Следователь достал пенсне из специального кармашка жилетки и привычным движением закрепил прибор на переносице, затем осмотрел присутствующих своим ястребиным взглядом.

– Он путешественник и наш соотечественник, угодивший в сложную жизненную ситуацию. Не будем акцентироваться на этом, – добавил Рэйнолд. – Продолжайте свой рассказ, прошу Вас.

Директриса приложилась к бокалу и промочила пересохшее от нервных воспоминаний горло:

– Да-да, я понимаю, – кивнула женщина. – Господин Феликс убрал свою тетрадь в карман в тот самый момент, когда я почти приблизилась к нему, – она вздохнула, сожалея. – Беседа откровенно не задалась. Отвечал мальчик сухо, хоть и любезным, почтительным тоном. Проникнуть сквозь ментальный барьер я не смогла, и уже собиралась прекратить попытки, как наблюдаемый изменился и что-то пошло не так в разговоре. Затем, без видимых причин и поводов, он толкнул меня в фонтан, чем поверг в изумление, ведь я в тот момент опасности не почувствовала! – женщина достала белоснежный платок, расшитый рунами, и промокнула капельки выступившего на лбу пота. – Далее всё вовсе вышло из-под контроля. Раскрылся портал, но не привычно, а под поверхностью, и появился архидемон, моментально начавший атаковать.

– Кого именно? – хозяин кабинета попросил уточнить важную деталь.

Вальдемар откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, для большего сосредоточения мыслей.

– Мне показалось, что меня, однако я ошиблась, – пояснила директриса, – хотя и была уверена в том, что объект нападения – это я. Этот вид порождений тёмной сущности обязан был атаковать меня, как наиболее опасного противника, ведь закладка сработала на моё присутствие и использование ментальной магии! Так должно быть в этом случае, причём нет у меня никакой уверенности в реакции на меня.

Женщина задумалась.

– Кх-м! Что-то ещё странное заметили? – вновь задал вопрос следователь Аперкилд.

– Да, – уверенно ответила директриса. – Господин Феликс, как мне показалось, предугадывал атаки архидемона, и уверенно избегал попаданий инферно. Несколько ударов он точно избежал, прежде чем скрыться в лесной зоне парка. Меня поразило безразличие, с которым исчадье отреагировало на мою защиту и подготовку атаки. Обычно все происходит не так, и сущность отвечает моментальным нападением на применение любых рун, особенно защитного действия, чувствуя слабину или страх, – директриса вздохнула, вспоминая случившееся, и прикрыла лицо ладонями. Затем убрала руки и продолжила, теребя воротник форменного облачения: – Это страшно, тем более, что я давно не участвовала в подобных стычках.

Хозяин кабинета открыл глаза и покосился на женщину, не меняя положения. Затем магистр Вальдемар встал и прошёлся по кабинету за спинами сидящих, подойдя к столу, наполнил бокал квасом с лёгким хмелем, выпил почти половину сразу, залпом, и, только дополнив его, занял своё главенствующее место.

– Спасибо, Софья, – Вальдемар снисходительным тоном, без соблюдения этикета, кивнул женщине. – Выпейте лучше тонизирующего, – он указал кивком на кувшин, – это поможет справиться с неприятными воспоминаниями. Успокойтесь, а мы, господа, давайте попробуем понять, почему исчадье тёмных бросилось не на магистра рун, заведомо сильного противника и приоритетную цель, а избрал мальчика, как более опасного противника.

Собравшиеся задумались, а директриса воспользовалась предложением и сделала несколько глотков хмельного кваса местного производства.

– Ну, а его род? Мы что-нибудь знаем о нём? – слово взял магистр Валентайн. – Вы разве не считаете, что реакция могла быть вызвана скрытым потенциалом мальчика, как будущего мага?

Пока он произносил предложение, артефакт вновь перекочевал в руки следователя. Рэйнолд внимательно осмотрел огранку, но воздержался от замечаний на некоторое время.

– Он пустой, и ничем кроме защиты не обладает, – парировал Владлен, магистр Жизненных Рун. – его все проверяли, и ничего не обнаружили.

– Защита, х-м… – хозяин кабинета вставил реплику. – Теоретически, она могла сбить с толку архидемона, но наши специалисты чётко выяснили, на кого именно делалась закладка в парке у фонтана! – магистр Вальдемар внимательно посмотрел на Владлена. – Да, уважаемый мой, именно вы являлись его настоящей целью и мне не совсем понятно, почему артефакт призыва сработал без вашего присутствия на месте. Вот в чём загадка!

Рунный Лекарь протектората вскинул брови в удивлении, ведь он не знал таких подробностей до этого момента и даже не предполагал, что на него могут вести охоту такими изощрёнными методами. И главное, уважаемый маг не мог понять, кто в небольшом и уютном городе затаил на него злобу.

– Как и парадоксальная везучесть парня! – неожиданно добавил Валентайн.

Он часто закивал, смотря куда-то вверх, ни на чём конкретном не концентрируясь.

Собравшиеся вновь задумались и в кабинете воцарились тишина, изредка нарушаемая звоном от соприкосновения горловины графина к бокалам, наполняемым желающими промочить горло.

– А что ещё накопали ваши специалисты остаточных аур? – Рэйнолд Аперкилд прищурился. – Я не поверю, что не найден подозреваемый, или хотя бы остатки его магической ауры. Никто ещё не научился подтирать хвосты, разве что прошедшее длительное время с момента закладки на это способно, – следователь пристально посмотрел каждому в глаза, заставив магистров занервничать. Всех, кроме хозяина кабинета. – Только имейте в виду, что факт длительного времени мы не можем принять, ведь об официальном визите магистра Владлена, Рунного Лекаря от протектората, знали единицы. А о его длительном нахождении в вотчине Софьи Павловны, и вовсе не мог никто догадываться, ведь только благодаря происшествию за таверной он тут оказался.

Довод прозвучал убедительный, с чем присутствующие и согласились, обозначив своё отношение кивками и взглядами, сосредоточенными на хозяине кабинета, магистре Вальдемаре. Магистры ожидали от него развёрнутого ответа, что и не скрывали. Во всяком случае, именно так выглядела их реакция.

– Это ваше право и профессиональная привычка заговорила, господин Аперкилд, – хозяин кабинета и глава Академии неожиданно резко отреагировал на замечание столичного следователя. – Факты таковы, что вычисление очень затруднительно по совершенно непонятной, пока, причине. Могу даже передать эту улику, – он указал кивком на белый лист с лежащим на нём опалом, – для более детального изучения в протекторат, коли есть сомнения в профессионализме моих магистров, занимающихся, на минуточку, обучением и боевой подготовкой будущих Рунных Магов!

Говоря эту тираду, магистр Вальдемар встал со своего кресла и завершил высказывание уже стоя, опершись кулаками на столешницу и вперившись взглядом в Рэйнолда.

– Полноте! – следователь не изменил выражения, оставшись непроницаемым, спокойным и даже его интонации остались прежними. – Я скажу известной поговоркой, «не нужно раскачивать лодку, коли ты в ней не один – могут выкинуть за борт». Предлагаю понять мой прежний вопрос правильно, и лишь как интерес следствия. Дело я открыл. Тем более, произошло всё за периметрами Ваших владений, на территории важнейшего учебного заведения. Вы согласны с такой интерпретацией мысли предыдущего вопроса?

Вальдемар задумался и через минуту успокоился. Кулаки покинули столешницу, грозный вид улетучился и магистр сел на своё место. Приступ раздражения прошёл так же внезапно, как и начался.

– Господа, не стоит горячиться! – выступил с примирением Владлен. – Давайте лучше соберём все факты воедино. Кстати, от себя добавлю – мальчик отделался лёгким испугом, и при моём визите вёл себя абсолютно привычно! – магистр Жизни пожал плечами, изобразив растерянность данным фактом в поведении пациента. – Словно это было рядовое, часто случающееся событие в жизни господина Феликса. После проверки общего состояния здоровья, я не смог отменить его завтрашней выписки.

Все посмотрели на следователя. Аперкилд же, ещё раз взглянул на артефакт, но более его трогать не стал. Сняв пенсне, он последовал примеру большинства и налил себе хмельного квасу, поклонником которого был и чего не скрывал.

– Позвольте я ознакомлю вас с официальным докладом командира группы охранения, с комментариями и некоторыми выкладками, как моими, так и прозвучавшими от опрашиваемого? – небрежно заявил следователь. – Иначе все рассуждения и домысливания получатся однобокими!

Магистры во главе с хозяином кабинета удивились, хотя прекрасно догадывались о скорости работы столичного представителя внутренней безопасности Протектората Магии Рун Руссии.

– Конечно, просто мы никак не ожидали столь скорого результата, – Магистр Жизни Владлен ответил за всех и его поддержали. – Я не понимаю, почему мы до сих пор не ознакомились со столь важными свидетельскими показаниями? – тут он добавил нотку удивления в тон.

Все без исключения ответили эмоциями согласия и кивками. Таким образом, уважаемые члены закрытого собрания приготовились слушать нового докладчика, не забыв наполнить свою посуду, кто водой, а кто хмельным квасом, прекрасно зарекомендовавшим себя, как стимулятор для ума и одновременным успокоительным средством.

Камни памяти в данном случае находились под запретом, посему Аперкилд поднял с пола у ног свой портфель и извлёк потёртую папку с документами, надел пенсне и вытащил на обозрение первую официальную бумагу, «протокол опроса командира группы охранения периметра и внутренних территорий Академии Боевых Рун».

– Я зачитаю, так как экземпляр единственный, – пояснил Рэйнолд. – Нет возможности раздать копии каждому.

Следователь придвинулся к столу и занял более удобное для чтения положение, разместив локти на столешнице по обе стороны документа.

– Итак. «…Караулы и патрули сразу отреагировали на сигнал о вторжении тёмной сущности в районе больницы академии. Общий сбор и выдвижение группы быстрого реагирования прошли штатно, уложившись в нормативы, утверждённые магистратом.»

Рэйнолд отвлёкся от чтения.

– Вероятно, стоит зачитывать наиболее интересные моменты? – обратился с вопросом, повернувшись к хозяину кабинета, Вальдемару.

Магистр кивнул.

– Кхе! Конечно, господин следователь, не утруждайте нас перечислением действий подразделений в случаях чрезвычайных ситуаций, – добавил председательствующий, видя согласие у всех присутствующих. – И постарайтесь ознакомить нас с самыми интересными подробностями, относящимися к делу.

Аперкилд пробежал по строчкам быстрым взглядом человека, обладающего скорочтением, и кивнул своим мыслям, прежде чем продолжить зачитывать выдержки.

– Вот! «…две отчётливые сигнатуры из трёх, в отражениях зеркал слежения за местностью, двинулись от фонтана севернее, прямиком к границе парковой зоны и к началу дикого леса…» – следователь вновь оторвался от записей и обратился ко всем сразу, – надеюсь, что права на частную жизнь у вас соблюдаются и система магического слежения не активна в обыденности?

Тут возмущённо отреагировал магистр Валентайн:

– Как вы могли такое подумать?! Кристаллы распределены только на территории, не затрагивают помещений, и активируются лишь при возникновении чрезвычайных ситуаций! Мы чтим законы!

Рэйнолд посмотрел на него, слегка прищурившись, словно оценивая степень искренности магистра.

– Хорошо, эм-м… тогда вот: «…передвижение отличалось частыми остановками и резкими сменами направлений. Переходило в откровенные метания, а у самой границы периметра, цели резко изменили направление. Оперативный дежурный отметил чёткое приближение к нашему месту базирования, что показалось нелогичным. Я оценил вероятное место появления и организовал засаду на укреплённых позициях.» – Следователь прервался. – Ваш командир очень обрадовался, когда осознал, что архидемон и его жертва выйдут к тренировочному полигону групп охранения, где уже есть многочисленные укрепления.

– Да, бойцы их постоянно тренируются сооружать, – подтвердил магистр Вальдемар. – Там есть всё, включая места для активного сдерживания прорывов тёмных сущностей.

Хозяин кабинета встал и прошёлся до противоположной стены, где резко обернулся.

– А что вас так смутило в этом месте доклада? – вдруг спросил Вальдемар и замер, разглядывая невозмутимого следователя.

Аперкилд ухмыльнулся кончиками губ, но взгляд остался серьёзен и цепок, как в начале этой части обсуждений.

– Представьте, что вы испуганы и ошеломлены внезапно появившимся исчадием ада, – следователь приступил невозмутимо пояснять своё удивление. – Вас постоянно атакуют, пытаются разорвать, испепелить магией инферно, и при этом вам нет и двадцати лет. Однако, будучи в таком состоянии паники, вы резко бросаетесь в лобовую на демона и меняете направление, уводя его от вероятной жертвы, в лице Софьи Павловны, находящейся в оцепенении, причём, не куда-нибудь, а к подготовленным позициям боевых магов охранения.

Рэйнолд прервался, снял пенсне и помассировал переносицу, заодно следя за появлением признаков понимания на лицах собравшихся. Затем медленно, словно смакуя реакцию окружающих на сказанное, он водрузил зрительный прибор на место.

– Действительно! – задумчиво пробормотал хозяин кабинета.

Продолжая молча размышлять, магистр Вальдемар вернулся к своему креслу, но не сел, а более осознанно прислушался к своим мыслям.

– А что мальчик, как он пояснил своё поведение? – он обратился к следователю, вернувшись сознанием из размышлений. – Вы, наверняка, и его успели опросить.

Довольный собой Аперкилд, отложил показания командира охранения и достал другую бумагу.

– Хм-м, – Рэйнолд усмехнулся. – Тут всё ещё более интересно, – он просмотрел записи. – Вот что он ответил на первый вопрос о причине его нахождения у известного вам места, фонтана! «… Муму топил вместо Герасима, которому её жалко! Вы, право, не могли придумать более изящного вопроса в начале допроса? Естественно, что я гулял с разрешения докторов!»

– Кто такая Муму, и почему неизвестный Герасим попросил утопить бедолагу в фонтане Академии, именно господина Феликса? – вдруг забеспокоился магистр Валентайн.

– Ха-х, – следователь повеселел на мгновение. – Это, как я понял, аллегория, такой вот, весьма своеобразный и глупый ответ к моему глупому вопросу. А сами объяснения, без иронии и юмора, такие: «Почему убежал? Так ведь страшно, я бы на вас посмотрел! Эту фиговину красную с рогами, озабоченную убийствами с извращениями, как меня, так и докторши, да ещё и с эффектным выныром из земли, в сопровождении молний там всяких, я видел эту жесть впервые, и больше мне такого счастья не нужно!»

Магистр Вальдемар, наконец, сел в кресло и знаком попросил Валентайна наполнить свой бокал.

– Хм, выходит, что реакция мальчика соответствует человеку, видевшему архидемона впервые? – задумчиво произнёс глава. – А ведь он спас Вас, Софья Павловна, толкнув в фонтан и уведя исчадье от места открывшегося портала, – он посмотрел на удивлённую и одновременно благодарную женщину. – Что касается отсутствия магического следа негодяя, оставившего закладку, так тут несколько версий на ум приходит. Древние катакомбы, что изрезали огромную территорию под землёй и академии, и окрестностей, вполне могли стать причиной появления артефакта призыва архидемона. Хотя, сейчас все известные входы и выходы в них блокированы или завалены, но вполне могло оказаться так, что появилась закладка несколько лет назад и просто сработала случайно.

Аперкилд, переставший зачитывать опрос свидетеля, следил за хозяином кабинета и кивнул в знак согласия с его размышлениями.

– Соглашусь с вашими мыслями, – следователь вновь опустил глаза к документу. – Все знают, что очень давно на территории, выбранной для постройки академического городка, находилась крепость и разветвлённая система лабиринтов. Огромное пространство связано воедино паутинами ходов. Развалины крепости на холме, поросшие лесом и скрытые непроходимыми дебрями, будут долго напоминать об эпохах непрекращающихся войн и набегов тёмных сущностей Захребетья. Вполне возможно, что артефакт находился тут с тех давних времён.

Хозяин кабинета поднял руку, призывая к молчанию и завершению исторической темы.

– Вот и я говорю об этом, но факт сработки? – Вальдемар аккуратно перевёл разговор в нужное русло. – А что насчёт остальных пояснений от господина Феликса?

Следователь не спеша выпил и перевернул официальную бумагу. Снова пробежался глазами по тексту и отыскал нужные строки в опросе свидетеля.

– Ну, вот, например, следующее объяснение его поведения, – Рейнолд начал зачитывать. – «Почему изменил направление и не стал бежать вглубь леса? Так тут всё просто. Где в лесу я найду помощь, ведь там только грибники с перочинными ножичками гуляют, один на несколько квадратных километров. Вот я и повернул назад… Почему бросился на Архидемона? Ну, вы даёте! Я даже представить не могу, как я это делаю. Просто тропка узкая и колючки вокруг. Проскочил рядом и кинулся к более обжитым местам, в надежде найти помощь…» – следователь оторвался от записей.

Неожиданно Магистр Жизни Владлен улыбнулся, что заметили все присутствующие. Ухмыльнувшись, он замотал головой, и замахал руками, призывая Рэйнолда продолжить ознакомительное зачитывание фрагментов объяснений.

– Дальше всё в том же духе, – разочаровал магистрат следователь. – Из всех объяснений ясно одно, что мальчик действовал совершенно спонтанно. Везение его действительно феноменально, ведь при локализации архидемона, даже на подготовленных позициях, погибли боевые маги с великолепной подготовкой, – Аперкилд встал с кресла и медленно снял пенсне. – Советую всем присутствующим не терять парня из вида. Со своей стороны, обещаю разобраться в случившимся сам, или прислать себе замену, в случае скорого возвращения в столицу.

Магистры поднялись со своих мест и сосредоточили внимание на хозяине кабинета, ожидая финальной речи завершения короткого совещания. Магистр Вальдемар поднялся, поправил статусную мантию с алым подкладом и обвёл всех взглядом мудреца.

– Ну, что ж, – он начал говорить после паузы взаимного разглядывания. – Итог таков. Софье Павловне повезло, что рядом оказался этот парень и спас её, уведя исчадье от места сработки артефакта. И не только её, ведь архидемон мог атаковать больницу, где находятся больные и медперсонал. Кх-м! – он поперхнулся и сделал несколько глотков из бокала. – Господин Феликс, это человек заслуживающий внимания, терять его из вида окажется неправильным, а его способности непонятны и не связаны с обычным везением. В этом придётся разобраться. Далее, я не отметаю версии и принимаю ещё одну, объясняющую атаку, как результат объявленной войны Императором тёмным сущностям Захребетья. Патрули на территории Академии и в городе мы усилим, на всякие такие случаи. Возможно, прибегнем к помощи вольнонаёмных боевых магов, казна это позволит исполнить. Будем разбираться во всём. Думаю, что на сегодня всё, а продолжение не заставит ждать. Не смею более никого задерживать…

На такой ноте короткое заседание ограниченным составом закончилось, и магистры разошлись, оставив хозяина наедине со своими мыслями.

Интермедия вторая. Грозная княгиня и её дочери

Ставропольская резиденция Демидовых, эта старинная усадьба за пределами города, славилась своим садом, а точнее, парком, если судить по отведённой территории данного произведения садо́вого искусства. Многие завидовали её изысканным конфигурациям лабиринтов среди кустов роз, скульптурам, сочетавшим несколько эпох, и фонтанам.

Мастера своего дела приложили максимум усилий, как магических, так и физических для достижения гармоничного сочетания самых разнообразных насаждений во всей парковой зоне. Даже луговые цветы и полянки, предназначенные для пикников на лоне природы, были скрупулёзно продуманы и воплощены в жизнь со всеми пожеланиями придирчивых хозяев, любящих эстетику и красоту, и уделяющих данному искусству особое внимание.

Великая княгиня, Варвара Александровна Демидова-Долгорукова, особо гордилась беседкой в самом центре моря цветов, утопающей в зелени вьющегося виноградника. Семь колонн, выполненных из белого известняка в ионическом стиле, держали резную крышу. Лёгкость и красота конструкции подчёркивалась несколькими скульптурами девушек-ангелов, сидящих в разных местах всего архитектурного ансамбля скромной беседки.

Княгиня любила пить чай в тени именно тут, из-за уединённости и нескольких степеней магической защиты, позволяющих вести непринуждённые разговоры на абсолютно любые темы, без боязни прослушивания и даже внезапного нападения кого-либо.

Варвара Александровна уже ожидала своих дочерей, пребывая в задумчивом созерцании разноцветья своего парка. Засекреченная информация инцидента в академии дошла до неё совершенно недавно и без особых подробностей, но в главных ролях снова оказался их объект внимания, тот самый господин Феликс.

Взгляд величественной особы, которую за глаза называли прекрасным кардиналом своего мужа, князя Никиты Васильевича Демидова, остановился на чашке, выделки тончайшего фарфора. Красивая и статная женщина, словно опомнилась и сама налила кипятка из подогреваемого магией рун чайника, из того же сервиза, как и всё на столе хозяйки знаменитой усадьбы.

Дочки задерживались, что отражалось на настроении княгини Варвары, и она обрадовалась, услышав знакомые шаги своих любимых чад, ведь сердце матери всегда на стороне детей и полно заботой о них.

– Мамуль! – звонкий голос Роксаны нарушил тишину уединения и умиротворения. – Мы слегка запоздали, но на то была веская причина! Представляешь, что сегодня случилось? – затараторила младшая из дочек.

Княгиня попыталась создать строгое выражение и отчитать негодниц за своё ожидание, но передумала, оценив вид двух девушек, одетых совсем неподобающе, а именно, в новомодные шорты покроя, подсмотренного у того же самого Феликса.

Особо мать удивило неплохое сочетание строгости. Чёрный цвет юбок и белоснежные, длинно-рукавные рубашки, с еле выделяющимся искусным шитьём. Пышные манжеты с чёрными камнями малахита в запонках добавили колорита.

– Ну, во-первых, доброго вечера, княжны и присядьте уже, наконец, – строго прекратила поток слов бестии хозяйка. – Вначале, я хотела бы услышать итоги ваших посещений господина Феликса в стенах больницы академии. Что мы доложим вашему папеньке, пока он в отъезде? Или придётся подождать его возвращения, коли информации мало.

Княгиня-мать дождалась, пока молодые барышни усядутся, снисходительно следя за соблюдением этикета Роксаной, так сказать, «сквозь пальцы». Никак не переделать это несносное, белокурое чудо!

– Очень мало мы узнали, – слово взяла старшая дочь, княжна Анна. – Он скрытен и разговор откровением не отличился. Отмечу, что общался он достойно, понравился Никитке и пообещал прийти в гости, когда окончательно поправится.

Варвара Александровна кивнула и взглядом указала на чашки. Девушки поняли мать и принялись по очереди наполнять их ароматным напитком из заварника, и добавляя кипятка из чайника.

Когда процесс завершился, Анна вопросительно посмотрела на мать, дожидаясь разрешения на продолжение доклада.

– Что-нибудь особенное увидела, может, услышала? Какие, вообще, слухи ходят в стенах вотчины Софьи Павловны? – княгиня задала наводящие вопросы дочери.

– Да, маменька. Есть кое-что, – кивнула Анна и преподнесла чашку к губам, подула и пригубила напитка. – Он очень быстро идёт на поправку, несмотря на серьёзность ранения. Сердце пострадало. На его пальце, безымянном левой руки, – она уточнила, припоминая детали посещения, – там появился перстень странной формы. На вид дешёвенький, но вот я так не считаю. Форма шестиугольника, с древней руной вместо драгоценного камня, в белом металле, обрамлённым, нет, – Анна нахмурилась, – скорее, вплавленном в золотую оправу перстня. Что-то знакомое, но я никак не смогла вспомнить, где встречала такую форму украшения. Может, в папенькином хранилище Клана, когда он водил нас на экскурсию? – княжна замолчала.