Дороже всех сокровищ бесплатное чтение

Пролог

Палач инквизиции держал в руках изломанное, покрытое коркой грязи и крови мужское тело. Роберт – младший брат, единственный, кого палач по-настоящему любил. Роберт был на семь лет младше и Валиант с детских лет привык заботиться о брате. Он играл с ним, читал ему сказки на ночь, оставался с братом, когда родители уезжали. А когда Роберт подрос, то именно Валиант учил его драться, чтобы брат всегда мог защитить себя.

– Вэл, – крик, еле слышный, отвлек его. Он поднял голову и увидел, что с самого края скалы на него смотрит Джон – его друг и секретарь. – Его столкнули отсюда. Вся площадка истоптана, следов очень много и среди них женские, – сказал мужчина, когда спланировал вниз. Огромные крылья закрыли небо. – Вэл, там… Ты сам должен увидеть. Там столько крови.

– Поставь охрану и никого туда не пускайте. Я посмотрю позже, – просипел палач, снова склоняясь над телом и пристально его осматривая. Одежда брата пропиталась кровью, но Валиант сразу понял, что тело осквернено. Разорвав остатки рубашки, палач увидел вскрытую грудь юноши и отсутствие самого главного органа. – Ведьма? – сам у себя спросил мужчина. Только ведьме нужно чистое сердце для ее проклятых ритуалов. С его помощью можно было вызвать демона, да и во многих зельях сердце было основным ингредиентом. Он должен узнать, кто это сделал с его братишкой. Валиант закрыл глаза, мысленно прося прощения у Роберта. Закатал рукава, обнажая мускулистые, покрытые рунами руки и, вскрыв себе вену, принялся рисовать кровью пентаграмму. Когда рисунок был закончен, палач положил тело мужчины в центр пентаграммы и зашептал заклинание. Тело начало дергаться, изломанные крылья принялись хлопать, словно мертвец пытался взлететь. Затем тело замерло и наконец, грудная клетка медленно поднялась. Мертвец взглянул на палача абсолютно белыми, мертвыми глазами.

– Здравствуй, брат, – раздался потусторонний голос. Губы мертвеца не шевелились, но палач слышал голос того, кто лежал сейчас в центре пентаграммы отчетливо.

– Скажи, кто тебя убил? – спросил палач, глядя в мертвые глаза брата, словно надеясь увидеть в них портрет убийцы. Мертвец улыбнулся, если конечно то, что он сделал губами, можно было принять за улыбку.

– Брат, спаси… – просипел мертвый рот.

– Кто убил тебя, Роберт. Скажи и я заставлю их пожалеть, – закричал палач, понимая, что время, отведенное для души брата, подходит к концу. Он и вернуть то душу брата смог лишь чудом, слишком много времени прошло с момента смерти. Однако Валиант Сайлс был очень сильным некромантом и чернокнижником, поэтому смог, хоть и на мгновения, но вернуть душу брата из небытия.

– Не мсти за меня. Не надо. Брат спаси… – мертвое тело дернулось. Душа уже покинула его, а теперь и то, что раньше было его любимым братом, прекращало существовать.

– Имя, Роберт. Мне нужно лишь имя, – прорычал палач. Неужели все, что он сделал, впустую. Он должен знать, кому мстить за смерть брата. Роберт не должен остаться неотомщенным. – Роберт скажи мне, – простонал он. Но все было тщетно. Тело, забившись в конвульсиях, натянулось словно струна, а потом застыло навсегда. Валиант прижал тело брата, пряча залитое слезами лицо, в складках пропитавшейся кровью одежды.

– Я отомщу за тебя брат. Отомщу всем, кто повинен в твоей смерти, – прошептал палач. Затем положив тело молодого мужчины на землю, принялся методично обыскивать его карманы. Однако во всех карманах было пусто, кроме потайного, про который он сам говорил Роберту. Валиант сунул руку в небольшой карман и под его пальцами что-то хрустнуло. Он вытащил на свет небольшой клочок бумаги, записку, состоящую всего из нескольких слов.

«Буду ждать тебя в полночь на скалах. А.».

– Что ты хотел показать мне, Джон? – он посмотрел на своего секретаря. Тот раскрыл крылья и, подхватив мужчину подмышки, взлетел. Хорошо иметь в секретарях полудемона. Они опустились на площадке посреди скал. Круглая, словно стол площадка была вся залита кровью Роберта. Валиант втянул воздух расширившимися ноздрями. И не только Роберта. Здесь была пролита кровь, по меньшей мере, пяти человек. Посередине стоял грубо отесанный камень, на котором видимо и убили брата. И снова море крови. Сердца нигде не было, убийца забрал его с собой. Валиант, протянув руки начал сканировать камень и пространство вокруг.

– Пусти! Пусти! Пусти! – визг сонма голосов ударил в голову, и некромант покачнулся. Джон незамедлительно подставил плечо, на которое Валиант тяжело оперся. – Помоги! Отпусти! – просили голоса.

– Вэл, – позвал Джон. – Что скажешь? Это он?

– Это похоже на алтарный камень, но если это так, то процесс явно не завершен. В этом камне нет той силы, которая присуща алтарным камням. Да и злобой он не напитался, – некромант прикоснулся к камню, и хор голосов разорался в голове с новой силой. Отдернув руку, Валиант заметил, что на пальцах осталась свежая кровь.

– Его необходимо разрушить, – жестко сказал Джон. – И мне очень интересно, откуда вообще появился этот опасный артефакт? Насколько я знаю, такими заклинаниями промышляли ведьмы древности. Неужели…

– Не думаю, – сказал некромант. – Здесь явное нарушение нескольких условий.

– Каких условий? – тут же заинтересовался секретарь.

– До того времени, как камень войдет в полную силу, он должен находиться под землей, желательно недалеко от кладбища. Наличие кладбища необязательное условие, но желательное, – потер переносицу Валиант. От воплей голосов, голова разболелась не на шутку. Джон тщательно протоколировал его слова в блокнот.

– Что еще? – спросил Джон.

– Еще? – повторил за ним некромант и подняв руку, показал ее секретарю. – Кровь свежая, она еще не застыла, не высохла, поэтому можно сделать вывод, что ее пролили на этот камень не так давно. Для превращения обычного камня в алтарный, нужно поить его кровью жертвы, пролитой в три дня полнолуния. Сейчас мало того, что не полнолуние, сейчас даже не ночь. Возможно, кто-то и хотел попробовать свои силы в темной ворожбе, но у него не было ни знаний, ни умений, – некромант обошел камень, рисуя по периметру кабалистические знаки. Воздух вокруг камня уплотнился, становясь вязким и густым, словно кисель. В нем начали посверкивать электрические разряды, похожие на молнии, которые с завидной периодичностью принялись ударять в камень, откалывая от него небольшие кусочки. Скалы, окружающие площадку, дрогнули, с ужасным грохотом в ущелье скатилось несколько довольно больших валунов. Охрана, состоящая из солдат, бросилась врассыпную.

– Вэл, прекрати! – закричал Джон. – Прекрати. Ты сейчас здесь все обрушишь.

– Еще немного, – просипел некромант, сплетая новую вязь разрушающего заклинания. Он уже понял, что просчитался, что в одиночку камень не разрушить, но прекращать начатое не собирался. Сейчас у него, возможно, был шанс выйти из противостояния с древней магии живым, но если он прервет заклинание, то шансов у него не останется. Поэтому некромант вплетал одно заклинание за другим и молился, чтобы какой-нибудь шальной камень не помешал ему закончить. Закончив заклинание, он сплел руки вместе и ударил всей мощью. Земля содрогнулась, горы, кажется, пришли в движение и камни уже летели со всех сторон, но на камне наконец-то появилась первая трещина. За ней вторая и третья и вскоре камень весь был покрыт сеточкой трещин. Они медленно расширялись, и тут камень лопнул, разлетаясь на мелкие осколки. Валиант еле успел закрыть лицо, чтобы его не посекло осколками. Через минуту на площадке стало тихо. Лишь несколько теней застыло в воздухе.

– Спасибо, – прошелестело в голове некроманта. – Ты спас нас от участи страшнее смерти. А теперь отпусти нас.

– Кто это сделал с вами? – просипел некромант, сидя на земле. Заклинания отняли все силы, и голова уже не только кружилась. Она пульсировала от боли, сердце заходилось в бешеном ритме, а конечности стали ватными. Но, несмотря на слабость, некромант попытался встать и когда все-таки принял вертикальное положение, вновь посмотрел на призраков. – Я хочу знать, кто вас убил?

– Мы не знаем, – как один, ответили призраки.

– Как это? – не понял Валиант. Вперед выступил один из призраков.

– С тех пор, как мы попали в то место, где нас содержали, мы все находились в темноте. Еду нам спускали в ведре, на веревке. А когда пришел срок, то нас доставали по одному и каждому завязывали глаза, – мягко ответил призрак. – И сюда нас привезли с завязанными глазами. И даже когда нас убивали, то повязку так и не сняли. Мы никого не видели, хозяин и не можем тебе помочь, как бы мы этого не хотели.

– Я верю тебе, – сказал некромант. Мужчина вскрыл себе вену и нарисовал на лбу каждого призрака знак ухода. – Идите с миром, – прошептал Валиант. Призраки засветились и медленно растаяли в воздухе.

– Вэл! Вэл! – на площадку опустился Джон – Слава богу, ты жив. Что с камнем?

– Разрушен, – ответил некромант, тяжело садясь на примятую траву. Ноги уже не держали, сил не осталось вовсе.

– Да уж, – качнул головой секретарь. – Не зря тебя считают самым сильным некромантом Элистана.

– Этот камень не был по-настоящему алтарным, – ответил Валиант. – Но и он изрядно меня вымотал, – неожиданно что-то привлекло внимание некроманта. Он опустился на колени и принялся разгребать руками мелкие камешки. Наконец на земле проступила нечеткая надпись. Две перечеркнутые буквы – «А» и «Р».

– Значит А, – зло прошипел палач. Предательницу и убийцу Роберта зовут на букву «А». Имена на эту букву нередки, но он ее найдет. И заставит пожалеть о том, что она сделала. Валиант закрыл глаза и перед мысленным взором сразу очутился Роберт. Палач увидел его счастливым, одухотворенным своей любовью. Валиант спросил тогда, чем так обрадован брат, и Роберт ответил, что он любит самую прекрасную девушку на свете и главное – его чувства не безответны. Она, брат отказался называть имя, но пообещал вскоре их познакомить. Валиант снова взглянул на записку.

– А, – снова повторил он. – Ну что же, вот и познакомились.

Глава 1

Два года спустя…

Аэрин села перед зеркалом, и служанка принялась расчесывать длинные рыжие волосы. Конечно рыжие – слишком банальное описание этого роскошного чуда, которое сейчас служанка превращала в прекрасную сложную прическу. Волосы девушки переливались всеми оттенками от холодного золотого, до цвета вечернего пламени зари.

– Не старайся, Доли, – попросила девушка. – Я не задержусь на балу дольше, чем того требуют приличия.

– Ах, госпожа, – вздохнула служанка. – Сегодня бал по случаю дня рождения королевы. Говорят, во дворце будут не только сливки королевства, но и цвет других соседних королевств. Может, хоть в этот раз вы найдете себе того, кто заставит ваше сердечко учащенно забиться.

– Доли прекрати, – попросила девушка. – Меня не интересует мирская жизнь. Ты же знаешь мое давнее желание уйти в монастырь.

– Не дело молодой, привлекательной и богатой девушке думать о монастыре, – с укоризной в голосе, строго сказала служанка. – Отец с ног сбился, подыскивая вам жениха, а вы все нос воротите.

– Я не хочу замуж, – устало ответила девушка, незаметно прикасаясь к медальону, который висел у нее на шее. – К счастью, отцу не нужно выгодно пристраивать меня и сестру, продавая нас за того, кто даст большую цену. У нас второе по величине состояние в королевстве. Магический дар у меня тоже достаточно сильный, – в подтверждение своих слов девушка щелкнула пальцами и цветы – огромный букет красных, огненных хризантем, стоящий на окне, покрылся плесенью и осыпался прахом. Служанка всплеснула руками.

– Ну что вы творите, барышня!? – Доли кинула расческу на трюмо и выбежала за дверь. Спустя пару минут, в комнату скользнула еще одна девушка, которая забрала и вазу, и испорченную салфетку. Доли снова взяла в руки расческу. – Ваш жених, граф Лиланд только утром прислал эти цветы, а вы с ними так жестоко поступили.

– Граф Лиланд явно забыл кому он послал эти цветы, – резко ответила девушка, делая вид что не услышала слова «жених», которое произнесла служанка. – Он все еще считает себя самым умным и думает, что никто не поймет, чем это он обрызгал хризантемы.

– А чем? – невинно поинтересовалась Доли, но девушка уловила в голосе служанки фальшь. Ведьма посмотрела в зеркало, встречая в нем обеспокоенный взгляд служанки. Аэрин встала и повернулась к девушке. На лице ведьмы появилось суровое выражение.

– Я думала, что в этом доме я могу хоть кому-то доверять, – прошипела Аэрин сжавшейся от страха служанке. – Но оказывается, ошиблась. Что тебе пообещал граф за то, что ты поставишь этот букет в моей комнате? Говори!!! – волосы, подобно змеям зашевелились на голове ведьмы, глаза налились кровью и сверкали словно рубины.

– Я ничего не сделала, – проблеяла напуганная сверх меры служанка. – Граф Лиланд прислал три букета. Розы для вашей матери и сестры и хризантемы для вас. Он просто попросил, чтобы огненные хризантемы я поставила в вашу комнату. Сказал, что розы слишком банальное подношения для такой ведьмы как вы.

– Ты хочешь сказать, что не знала, что на хризантемы было распылено зелье подчинения, внезапной любви и похоти? – уже успокаиваясь, спросила ведьма.

– Зелье подчинения, – прошептала служанка. – Так вот почему он попросил поставить вазу на тумбочку у кровати. Еще сказал, что вы, проснувшись, увидите букет и обрадуетесь. Я же не послушалась и поставила букет на окно.

– А почему не на стол или как просил граф, тумбочку? – спросила Аэрин.

– Потому что восходящее солнце очень красиво подсвечивает их огненные лепестки. Такая красота, – ответила служанка. Затем сжала ладони в кулаки. – Ах, он негодяй! Я думала, он от чистого сердца цветы принес, порадовать вас захотел. А он вон чего удумал. Зелье подчинения на цветы налил. Ну, попадется он мне… – служанка потрясла поднятыми кулаками.

– Не стоит, Доли, – успокоила ее ведьма. – С графом я разберусь по-своему, – и по губам Аэрин скользнула такая предвкушающая улыбка, что служанка искренне пожалела неудачливого мужчину. Злить такую ведьму как Аэрин Мерсер не рекомендовалось никому. Однако жалость очень быстро растворилась под приливом праведного гнева. Граф Лиланд сам виноват в своих бедах. Нечего было пытаться ведьму привораживать. Вот пусть и пожинает сейчас плоды собственного коварства.

Между тем Аэрин встала и, запахнув халат, под которым ничего не было, двинулась в сторону неприметной дверцы. Открыв ее, девушка скользнула в святая святых любой ведьмы – лабораторию. В отличие от других своих товарок, лаборатория Аэрин находилась не в башне, и даже не в подземелье. Ее лаборатория находилась рядом с ее комнатой, и к ней вел небольшой коридорчик. Девушка открыла дверь и вошла в комнату с огромными, во всю стену окнами, пропускающими максимум света. Ведьма открыла окно, впуская в комнату свежий воздух. На полках, установленных вдоль одной из стен, стояли разнообразные многочисленные флаконы, склянки, пузырьки, бутылочки, баночки из стекла или кости, в которых можно было найти что угодно. Под потолком и на стенах висели пучки трав, сушенные летучие мыши и пауки, на столе стояло, по крайней мере, несколько горелок. Также на столе в беспорядке лежали разнообразные перышки, стебельки, в отдельной банке находилось нечто, больше всего похожее на высушенные внутренности. Из небольшого аквариума на девушку смотрела зеленая бородавчатая жаба. Рядом стоял такой же аквариум, в котором сидело несколько белых мышек, умильно шевелящих мордочками. На подоконнике на шелковой подстилке развалился огромный рыжий кот, а на специальном насесте примостился, нахохлившись, большой черный ворон, посматривая вокруг бусинками глаз. Большой медный котел стоял на специальной подставке в углу. На столе же стоял маленький его сотоварищ, в котором ведьма и варила свои зелья. Аэрин не нужен был большой котел, она не нуждалась в большом количестве зелий и считала глупостью переводить множество ингредиентов, многие из которых были очень редки и дороги, ради пары капель. Ведьма помахала жабе, провела рукой по мягкой кошачьей шерсти и, подойдя к ворону, пощекотала его под клювом. Птица от удовольствия закрыла глаза и тихо каркнула.

– Тише, хороший мой, – сказала девушка, обращаясь к другу и, проводя рукой по гладким, глянцевым перьям. – Мне надо подумать, – Аэрин принялась ходить по комнате, раздумывая над тем, какую пакость приготовить для пытавшегося приворожить ее графа. Его букет, который он прислал ей, стоил того, чтобы заморочиться и придумать зелье, которое помогло бы лорду в полной мере ощутить всю мерзость его поступка и понять, что играть в подобные игры с ведьмой ее уровня чревато большими проблемами и неприятностями. Девушка, раздумывая, прикусила губу. Банальный приворот делать не хотелось. Аэрин побарабанила пальцами по столу и вдруг ее лицо озарила довольная улыбка, а глаза полыхнули коварством.

– Кар, – громко каркнул ворон, словно одобряя мысли своей госпожи. Девушка снова погладила птицу и подошла к столу.

– Что же граф Лиланд. Вы подарили мне букет с начинкой, позвольте мне ответить вам тем же, – она придвинула к себе горелку и поставила на нее небольшой котелок. Налила в котелок воды и дождалась, пока та забурлит. Как только вода закипела, ведьма принялась кидать в нее по очереди разные травы, одновременно нараспев читая заклинание.

Пион, ромашка, мандрагор,

Гранат, сапфир и мухомор.

Крылом нетопыря я размешаю зелье.

Приправлю серой, с правильною целью.

Хлебнешь лишь раз и большего не надо,

Забвенье станет лучшею наградой.

Та, с кем проснешься утром ты,

Займет твой разум сердце и мечты.

При последних словах Аэрин бросила в котел волос графа и капнула каплю своей крови. Жидкость в котелке забурлила, становясь сначала грязно-зеленой, затем кроваво-красной и только потом небесно-голубой с перламутровым отливом. На поверхности плавали пять небольших кристалликов, больше всего похожих на кристаллики соли. Девушка зачерпнула их ложкой и положила в небольшую коробочку. Улыбнулась и, оставив коробочку на столе, вышла из лаборатории. Теперь осталось только добавить один кристаллик в любую жидкость, чтобы испытуемый мгновенно влюбился в ту, которую первой увидит, открыв утром глаза, будь то королева или последняя нищенка. А зная похотливый характер своего потенциального жениха, ведьма не сомневалась, где и с кем утром проснется граф. Аэрин знала все о графе. О его неуемной страсти к игре, многочисленных любовницах, а также постоянных посещениях борделей и мест сомнительной репутации. Однако ее отец сквозь пальцы смотрел на так называемые «шалости» лорда, думая, что тот сразу остепениться, как только женится. И только Аэрин понимала, что граф никогда не изменится. Такие не меняются. Она знала, что граф не любит ее, ему нужны деньги ее отца. Ну и, конечно, он хотел получить в свою постель такую роскошную женщину как она. Именно эти слава он сказал своим друзьям, когда они пили в одном из кабинетов дорогого ресторана. Год назад Аэрин стала невольной свидетельницей этого разговора, но услышав первую фразу, осталась дослушать до конца. Граф был груб, и похоть прямо стекала с его языка. Он говорил, как будет приятно объездить такую норовистую кобылку, а потом в подробностях поведал друзьям, как он это будет делать. Мужчина даже пообещал, что разрешит им позабавиться с ней, когда она надоест ему самому. Его друзья смеялись над его словами, они казались им смешными, но девушке было совсем не до смеха. Слова графа были неприличными, вульгарными, циничными и, услышав его откровения, Аэрин почувствовала себя так, словно вывалялась в помойной яме. Услышав скрип стульев, ведьма поспешила уйти, чтобы не быть застигнутой за таким неблаговидным делом, как подслушивание. Когда она рассказала о подслушанном разговоре сестре, та не приняла ее слова всерьез. Абигаил убедила ее в том, что Аэрин все неправильно поняла.

– Наверняка он говорил о какой-то девке из борделя, – сказала сестра.

– Но, Эби… – попробовала перебить ее Аэрин. – Я своими ушами слышала свое имя.

– Рина, – рассмеялась Абигаил. – Ты не единственна, кто носит это имя. Или ты думаешь, что проститутка из борделя не может носить такое же имя, как высокородная леди.

– Нет, но… – Аэрин растерялась. Абигаил говорила очень убедительно. К тому же граф Лиланд, нанесший им визит через три дня, был так обходителен и внимателен к ней и Абигаил, что Аэрин поверила словам сестры и решила, разговор действительно шел не о ней. Однако за последний год она достаточно узнала о графе, чтобы понять, что он собой представляет и преисполниться к нему ненавистью и неприязнью. Не так давно все высшее общество было потрясено известием, что дочь маркиза Клавье понесла непонятно от кого. Девушка обвиняла графа Лиланда, говоря, что он обещал на ней жениться, и она не смогла устоять. Однако графу в тот раз удалось оправдаться. Он с жаром принялся уверять всех, что никогда не трогал Колетт. Он был так искренен в заверениях о своей невиновности, что ему поверили все, даже сам маркиз Клавье. Девушку быстро отправили к какой-то дальней родне, где она родила здорового младенца, которого передали деду. После родов Колетт отправилась в монастырь. Все понимали, что после подобного скандала, ей уже никогда не появиться в высшем обществе. Да и замуж ее уже никто не возьмет, даже с таким приданным как у ее отца. Никакому мужчине не нужна жена, которая не соблюла себя до свадьбы. Все поверили графу, а не скомпрометированной им девушке. Аэрин не отрицала вины Колетт, она понимала, что девушка не должна была поддаваться лживым словам графа Лиланда. Но после этого случая ее подозрения вспыхнули с новой силой, а ненависть к мужчине выросла. Она старалась избегать встреч с ним, но граф словно преследовал ее, появляясь на тех же раутах и балах, что и она. Его безупречные манеры, учтивость, вкупе с приятной внешностью, располагали к нему с первого взгляда, однако ведьма видела мужчину насквозь. Девушка понимала, что вся его внешняя привлекательность и изысканные манеры, всего лишь картинка, под которой он прячет свое гнилую сущность. Ей очень хотелось наброситься на него и расцарапать в кровь его лицо, чтобы стереть эту самодовольную гримасу, которую все принимали за искреннюю улыбку. В свете их пару считали идеальной. Обе семьи титулованы, знатны и богаты. Отец и мама ждали предложения от графа со дня на день, и девушка понимала его. Отец хотел обеспечить своей дочери безбедную жизнь в неге и роскоши и граф Лиланд показался ему подходящей партией для Аэрин. Вспомнив о родителях, ведьма прикусила губу. Их потрясет известие о скорой и такой несвоевременной свадьбе графа. Аэрин знала, что мама уже давно смотрит модные журналы, подбирая себе наряд на свадьбу младшей дочери. Абигаил уже два года как была замужем, она вышла замуж, будучи еще студенткой, и пора бы уже пристроить и младшую дочь, такие мысли были у отца Аэрин. Мужчина считал желание младшей дочери уйти в монастырь, обычной блажью. Девушка встала и подошла к окну. Достала медальон и, открыв его, принялась с нежностью рассматривать находящийся внутри миниатюрный портрет. Затем медленно поднесла портрет к губам, поцеловала, тяжело вздохнула, смахнула набежавшую одинокую слезинку и снова спрятала медальон на груди. Взяла коробочку с кристаллами и, положив ее в карман, вышла из лаборатории. Доли ждала ее в комнате.

– Все получилось? – спросила Доли.

– Да, – односложно ответила ведьма. – Думаю, подарок графа достоин ответного подарка.

– О каком подарке идет речь? – в комнату вплыла, по-другому и не скажешь, старшая сестра девушки. Баронесса Абигаил Беккер, сестра Аэрин была одета в модное темно-бордовое платье. Широкие рукава в три четверти оставляли обнаженными тонкие руки молодой женщины. Глубокий вырез и корсет подчеркивали полную грудь. Каштановые волосы Абигаил были собраны в элегантную прическу. На шее, руках, в ушах и даже волосах поблескивали многочисленные драгоценности. Незаметный макияж выгодно подчеркивал совершенные черты лица. Доли, увидев старшую сестру Аэрин, сделала книксен и быстро вышла из комнаты, оставляя сестер наедине.

– Граф Лиланд прислал мне букет огненных хризантем, – ведьма незаметно взмахнула рукой, и на столике возле кровати возник призрачный букет, визуально ничем не отличимый от оригинала. Абигаил удовлетворенно улыбнулась, а Аэрин внутренне вздрогнула. Неужели сестра в сговоре с графом? – Я решила сделать ему ответный подарок.

– Я знала, что цветы, особенно огненные хризантемы, растопят твое сердце, – улыбнулась Абигаил.

– Так это ты посоветовала ему прислать мне цветы? – потрясенно прошептала ведьма.

– Не совсем, – прикусила губу старшая сестра, поняв, что проговорилась. – Я просто сказала, что все девушки любят цветы. И еще, что конкретно ты, обожаешь огненные хризантемы.

– Зачем, Эби? – не поняла ее Аэрин.

– Хотела подтолкнуть события, – спокойно ответила Абигаил. – И ведь правильно сделала. Или я не права?

– Права, – ответила Аэрин. Интересно, сестра только о цветах графу сказала? Или о приворотном зелье тоже. Девушка посмотрела на сестру. Абигаил подошла к столу и, склонившись, понюхала цветы. Ее глаза сузились, она провела рукой по ярким бутонам, снимая колдовство.

– А что случилось с настоящим букетом? – спросила женщина, поворачиваясь к сестре. Аэрин пожала плечами. Пусть у сестры небольшой магический дар, но он помог ей распознать подлог.

– Граф тоже решил подтолкнуть события и прислал мне букет, опрысканный приворотным зельем и зельем подчинения. И, в связи с этим у меня к тебе вопрос, дорогая сестричка. Уж не ты ли ему это посоветовала? – Аэрин с подозрением посмотрела на сестру, встречая открытый и обиженный взгляд.

– Я хочу, чтобы вы были вместе, Аэрин, это правда, – с обидой в голосе сказала Абигаил. – Прошло два года, пора бы уже отпустить ту старую историю с Робертом и жить дальше. Граф подходит тебе как никто. Он молод, богат, красив. Что еще тебе нужно? Но я никогда бы не стала использовать приворот и подчинение, чтобы привязать тебя к мужчине. Только не тебя, тем более зная твою историю.

– Прости, – Аэрин обняла сестру. Та, обняла ее в ответ.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Абигаил. – Вчера на балу, тебя не хватало. Твои многочисленные поклонники были обеспокоены твоим отсутствием.

– Мне это неинтересно, – пожала плечами Аэрин.

– А лорд Лиланд весь вечер ходил, словно в воду опущенный. Искал тебя глазами, – улыбнулась Абигаил. – Но ведь тебе и это не интересно.

– Ты права, – ответила Аэрин. – Совершенно неинтересно. Мужчины и их чувства мне совершенно не интересны, – она отошла к окну и замерла, глядя вдаль, невидящим взглядом.

– Аэрин, ну прости, – тут же отступила Абигаил. Теперь уже женщина подошла к девушке и обняла ее за плечи. – Столько лет прошло, но ты все еще помнишь Роберта. Пора уже двигаться дальше. Рина, Роберт мертв, но ты вовсе не должна умирать вместе с ним.

– Эби, я любила Роберта больше жизни и для меня он жив, – Аэрин мягко выпуталась из объятий сестры. Она подошла к окну и посмотрела на шумную улицу, машинально лаская пальцами кулон.

– Рина, Роберт умер и его уже не вернуть, – холодно, но с сожалением в голосе сказала Абигаил. Она смотрела на сестру и не понимала, почему та все никак не может отпустить ту старую историю с умершим возлюбленным.

– Не для меня Эби, – ответила Аэрин. – Для меня Роберт жив. И пока я чувствую, что он жив, я живу сама. Осознание его смерти убьет меня. Я лишусь последнего, что имею. Моих иллюзий, моих мечт, которые были связаны с Робертом.

– Я понимаю, Роберт был твоей первой любовью, – сказала Абигаил. – Его ты никогда не забудешь. И это не потому, что ты сильно его любила. Все гораздо проще. Как ты сама сказала, у вас были общие мечты, которые со смертью Роберта рухнули. Никто не знает, как повернулась бы жизнь, останься Роберт жив. Вполне возможно, что ваши взаимные чувства со временем бы остыли. Ты могла разлюбить, да и Роберт мог поддаться очарованию какой-нибудь другой девушки. Ваши дороги могли разойтись. Но Роберт погиб, когда ваша любовь горела сильно и ярко. Ты до сих пор скорбишь не по Роберту, а по той жизни, которую ты выстроила в своей голове.

– Это неправда, – выкрикнула Аэрин.

– К сожалению, это, правда, ни одна любовь не может пылать всю жизнь, – жестко ответила Абигаил. – Ты должна жить дальше. Создать семью, родить детей. Когда ты почувствуешь своего ребенка на руках, то поймешь, что жизнь прекрасна.

– Откуда ты знаешь, ведь у тебя нет детей, – грубо оборвала ее Аэрин. – И насколько я знаю, уже никогда не будет, – увидев шокированное лицо сестры, Аэрин опомнилась. – Боже, прости Эби.

– Ты права, Рина, – холодным, лишенным всех оттенков голосом, ответила Абигаил. – Детей у меня не будет. Когда три года назад я потеряла ребенка, а после слов врачей о том, что у меня уже никогда не будет детей, мне не хотелось жить. Поэтому я хочу, чтобы они были у тебя. И если я не могу понянчить своих детей, то возможно у меня получится понянчить племянников. Ну, или племянниц.

– Мне все это не нужно, – упрямо твердила Аэрин. – Все, чего я хочу, отправиться в монастырь и заняться изучением магии.

– Ты высокородная леди, сестренка, – рассмеялась Абигаил. – Отец не даст согласия.

– Тогда я сбегу и попрошу убежища в монастыре, – запальчиво воскликнула девушка. – Мать-настоятельница мне не откажет.

– Конечно, не откажет, – фыркнула молодая женщина. – Твое приданное станет лучшим поручителем. К тому же ты уже сейчас знаешь больше, чем все они вместе взятые. Тебе не нужен монастырь, детка. Можно же изучать магию, оставаясь при этом на свободе, а, не томясь в застенках монастыря. Я, конечно, понимаю, что таких библиотек, как в монастырях, не найдешь нигде больше, но ведь монашки разрешают пользоваться знаниями древних. Для этого совсем не нужно запирать себя в монастыре.

– Думаешь, мой будущий муж позволит мне заниматься магией и зельеварением. Эби, замужество гораздо хуже монастырских стен. Мужья никогда не интересуются желаниями своих жен. Все что им нужно от женщины, вернее от жены, законный наследник. И, возможно, не один. А потом они теряют к своим вторым половинкам интерес… – девушка остановилась и посмотрела на сестру. Та лукаво улыбнулась. – Кажется, я понимаю, что ты хочешь мне сказать.

– Именно, сестренка. После того как ты родишь ему наследника, уедешь в одно из поместий и будешь заниматься магией столько сколько захочешь. А твой благоверный пусть остается в столице, – улыбнулась Абигаил. – Это если ты не влюбишься в своего мужа и не захочешь его покидать.

– Я никогда не смогу полюбить никого другого. Роберт единственный, кого я люблю, – ответила девушка.

– Время покажет, – сказала Абигаил.

– Эби, но ведь для появления наследника нужно… – Аэрин запнулась, стесняясь произнести то, что хотела сказать.

– Ты имеешь в виду, что нужно будет заниматься с мужем любовью, – спокойно сказала Абигаил. – Так и это не проблема. Закроешь глаза и представишь, что это Роберт. Думаю, ты забеременеешь очень быстро.

– Почему ты так решила? – непонимающе спросила Аэрин.

– Ты молодая, здоровая, крепкая девушка. К тому же если использовать некоторые снадобья, то беременность наступит в рекордно короткие сроки, – улыбнулась молодая женщина.

– А ты не слишком радужно смотришь на этот мир? – с сомнением в голосе, произнесла девушка, незаметно касаясь кулона.

– А ты, наоборот, смотришь на мир слишком мрачно, – ответила Абигаил, подходя к зеркалу и взбивая волосы. – Аэрин, собирайся. Ты же знаешь, отец все равно настоит на своем, – молодая женщина позвонила в колокольчик и Доли вошла в комнату, словно ждала под дверью. – Доли, сегодня моя сестра должна выглядеть восхитительно. Я знаю, что у тебя золотые руки и поэтому оставляю свою сестру на твое попечение.

– Я постараюсь, миледи, – ответила служанка, зардевшись от похвалы. Абигаил, поцеловав сестру, вышла из комнаты.

– Горячая ванна, новое платье из салона мадам Клементины, – приказала Аэрин.

– Вы говорите о том самом красном платье, которое прислали позавчера, – шокировано спросила служанка.

– Именно, – ответила Аэрин. – А к нему, пожалуй, я надену рубины и бриллианты, – девушка скинула халат и прошла в купальню. Она опустилась в горячую воду, от которой шел пар. Ее тут же окутал нежный аромат цветов. Аэрин сама готовила мыло и шампунь, а также масло для тела и пену для ванны. Девушка довольно застонала и закрыла глаза, растворяясь в ароматах, наполняющих ванную комнату.

– Но незамужней леди не пристало выходить в свет в таких нескромных нарядах, – с ужасом в голосе проговорила Доли, когда затянула корсаж и застегнула последние пуговицы.

– Я ведьма, мне можно все, – ответила на ее слова ведьма. Служанка помогла ей вымыть волосы и девушка, завернувшись в теплое пушистое полотенце, покинула купальню и, пройдя в комнату, села перед зеркалом. Аэрин щелкнула пальцами, и небольшой ветерок мгновенно высушил ее волосы. Доли снова взяла в руки расческу. Через полчаса волосы были уложены в сложную, но элегантную прическу. Аэрин встала и провела ладонями по шелку алого наряда. Платье сидело идеально, подчеркивала высокую девичью грудь и тонкую талию. Рубины заняли свое место на шее, руках и ушах девушки, сверкая, словно яркие капли крови. Медальон, скрытый маскирующими чарами, остался висеть на шее. С ним девушка не хотела расставаться ни на мгновение.

– Вы восхитительно выглядите леди, – сказала Доли. – Я желаю вам прекрасно провести время.

– Да уж, – девушка недовольно сморщила носик. – Я иду туда только с одной целью. Кстати, – Аэрин подошла к столу и, вытащив из кармана халата маленькую коробочку, спрятала ее в складках платья.

– И в этом я желаю вам удачи, госпожа, – улыбнулась Доли.

– А ты чем займешься? – спросила ведьма.

– Тим пригласил меня погулять. Ну и мы решили поужинать в кабачке на углу улицы, – смущенно сказала служанка.

– В «Бешеной улитке»? – спросила ведьма.

– Ну, да, – подтвердила ее слова Доли. – Тим сказал, что мы выпьем по кружечке эля и съедим пироги. Знаете, какие там мясные пироги? Пальчики оближешь и язык проглотишь.

– А принеси мне пирог, Доли, – попросила Аэрин, протягивая девушке деньги.

– Конечно, принесу, – сказала Доли. – Самый вкусный выберу.

– Спасибо, – поблагодарила ведьма. – И еще Доли. Будь осторожна. Тим хороший парень, но я прошу тебя не доверять ему полностью.

– Ох, госпожа. Что вы такое говорите, – всплеснула руками служанка. – Я честная девушка. Мама рассказывала мне о мужчинах. Им всем только одного от нас, девушек, надо. Им удовольствие, а мы потом всю жизнь страдаем.

– Вот именно, – улыбнулась Аэрин. Девушка подхватила сумочку, веер и вышла из комнаты. Отец и мама ждали ее внизу. Абигаил присоединится к ним уже на балу, приехав во дворец вместе с мужем.

– Ты волшебно выглядишь, доченька, – с улыбкой сказала мама.

– Граф Лиланд будет покорен твоей красотой и грацией, – сказал отец и, заметив недовольную гримасу на лице дочери, примирительно замахал руками. – Молчу, молчу, – он подхватил жену под руку и повел ее к выходу. Аэрин шла за родителями. Роскошная черная, покрытая глянцевым лаком и позолотой карета, уже ждала их у входа. На кучере красовалась новая, с иголочки, ливрея, такая же, как на стоящих, на облучке кареты слугах. Спрыгнув на землю, слуга открыл дверь и помог Аэрин и ее матери сесть в карету. Девушка с удобством устроилась на широком, роскошном сидении, поправляя длинный шлейф. Они выехали из дома, но подъезжая к дворцу, были вынуждены остановиться. Все пространство улицы занимали кареты высокородных господ.

– Том, что там? – высунувшись из окна, спросил лорд Мерсер.

– Господин, подождать придется. На день рождения королевы похоже весь город собрался, – ответил кучер.

– Том постарайся проехать быстрее, – попросил мужчина, скрываясь в карете. Он посмотрел на дам. – Дорогие мои, придется подождать.

– Ничего страшного, дорогой, – ответила женщина. – Подождем.

Им пришлось ждать не меньше часа, прежде чем движение возобновилось. Когда они подъехали к дворцу, солнце уже соприкоснулось с горизонтом. Слуга снова помог им, но теперь уже выйти из кареты. Аэрин расправила подол платья и пошла вслед за родителями. Дворец был наполнен людьми, музыкой и изысканными ароматами многочисленных блюд, которые были выставлены на столах вдоль стен. На день рождения королевы гости надели на себя самые дорогие украшения, стараясь, перещеголять друг друга в богатстве и достатке. Родители девушки раскланивались со своим друзьями и знакомыми. Незамужние девушки, так же как Аэрин приехавшие на бал в сопровождении своих родителей, рассматривали молодых людей, кокетливо стреляя глазками. Молодые мужчины в свою очередь разглядывали девиц, подходя то к одной, то к другой и заполняя танцевальные карточки. К Аэрин подошла Абигаил, в сопровождении мужа. Барон Бенджамин Беккер был мужчиной средних лет, но не выглядевший на свой возраст. Его подтянутая и спортивная фигура была облачена в весьма дорогой костюм, жемчужно-серого цвета. Белая рубашка, подчеркивала смуглость лица мужчины. Зажим для галстука с большим сапфиром, точно такой же камень красовался в перстне на безымянном пальце правой руки, выгодно подчеркивал синие глаза мужчины. Заканчивали образ черные лакированные туфли. Абигаил была одета в длинное платье серебристого цвета, в тон одежды своего мужа. Сапфиры, такие же, как у барона украшали шею, волосы, руки и уши женщины.

– Вы прекрасны, дамы, – с улыбкой сказал барон, целуя руку сначала графине, а за ней Аэрин. – Я очень рад вас видеть Аэрин. Вы как глоток свежего воздуха в этом застоявшемся болоте. Вы не часто бываете в свете, но каждый ваш выход производит фурор.

– Мне приятны ваши слова, Бенджамин, – улыбнувшись, сказала Аэрин.

– Значит, меня ты относишь к застоявшемуся болоту, дорогой, – недовольно спросила Абигаил. Было видно, что женщине неприятны слова мужа.

– Ну что ты дорогая, – тут же поспешил успокоить супругу мужчина. – Ты луч света в моем мрачном мире. Ради тебя я готов на все.

– А ты купишь мне ту замечательную лошадку, что мы видели сегодня? – словно бы вскользь спросила женщина. Барон вздохнул.

– Ты просто вьешь из меня веревки, дорогая, – сказал мужчина.

– Так значит, купишь? – усилила напор Абигаил.

– Хорошо, ты получишь свою кобылу, – согласился барон. Абигаил захлопала в ладоши и поцеловала мужа в щеку.

– Какая неожиданная встреча, – прозвучал возле них приятный мужской голос. Аэрин повернулась, встречаясь взглядом с карими глазами своего предполагаемого жениха. Граф Джонатан Лиланд, как всегда, был красив и элегантен от булавки для галстука до блестящих лакированных ботинок. Кажется, у графа и барона был один портной и сапожник. – Леди вы все прекрасны. А вы Аэрин сегодня просто волшебно выглядите.

– Вы граф как всегда галантны и утонченно обходительны, – Аэрин улыбнулась и протянула руку графу для поцелуя. Мужчина с довольным выражением лица поцеловал ее холодные пальчики. Барон увел Абигаил куда-то в сторону, увидев своих друзей. Мама и отец тоже отошли, оставив девушку наедине с графом.

– Вы подарите мне танец, дорогая леди Мерсер? – спросил мужчина.

– Вы можете выбрать любой танец, граф Лиланд, – Аэрин протянула ему свою карточку. Граф, взяв ее бальную карточку, вписал свое имя напротив вальса и вернул карточку владелице.

– Спасибо, Аэрин, – искренне сказал мужчина. – Вы сделали меня самым счастливым мужчиной на сегодняшнем балу.

– Посмотрим, что вы скажете утром, – себе под нос произнесла ведьма.

– Что вы сказали? – спросил мужчина.

– Ничего, Джонатан, – сказала девушка. – Вы ведь позволите называть вас по имени?

– Буду только рад, дорогая, – улыбнулся мужчина. Кажется, он действительно решил, что приворотное зелье подействовало на девушку. Аэрин взяла в руки веер и принялась обмахиваться им.

– Джонатан вы не принесете мне воды? – попросила она. – Здесь так жарко, не находите?

– Может лучше шампанского? – предложил мужчина.

– Да, конечно, – согласилась с ним ведьма. Мужчина растворился в толпе. Аэрин сунула руку в сумочку, куда заранее переложила коробочку с зельем и незаметно спрятала один из кристалликов под ноготь. Теперь осталось каким-то образом бросить зелье в бокал и граф уже завтра будет страстно увлечен другой женщиной. Между тем граф появился перед ней с двумя бокалами шипучего напитка.

– Давайте выпьем… – мужчина остановился, потому что девушка положила пальчики на край бокала.

– За нас, – произнесла ведьма фразу-активатор, забирая из руки мужчины бокал и делая маленький глоток. Шокированный граф, словно в трансе одним глотком осушил бокал. Его явно поразил тост ведьмы. Аэрин пристально всматривалась в лицо мужчины, пытаясь увидеть, подействовало ли зелье, которое она бросила в бокал. Вот глаза графа подернулись туманом забвения, и он непонимающе огляделся. Затем поставил бокал на поднос проходящего мимо слуги и быстро покинул бальную залу. Ведьма довольно улыбнулась. Все получилось так, как она хотела. Аэрин расправила плечи и сделала шаг, чтобы смешаться с толпой, и вдруг за спиной раздался холодный, лишенный каких-либо эмоций голос.

– А вы знаете леди Аэрин Мерсер, что применение зелья такого рода на людях карается смертью.

Глава 2

Аэрин оглянулась и посмотрела на высокого красивого мужчину, одетого во все черное. Тьма клубилась вокруг его ног. Чуть волнистые, цвета воронова крыла волосы, едва касались плеч. Мужественное лицо с едва заметной ямочкой на выбритом до синевы подбородке. Холодные, почти прозрачные голубые глаза с длинными пушистыми ресницами. Античный профиль со скульптурным носом, острыми скулами и не по-мужски мягкими, четко очерченными губами. Темно-синий форменный мундир, отделанный по обшлагам и воротнику черным блестящим позументом, идеально сидел на поджаром, мускулистом теле палача инквизиции. Рубашка цветом на полтона светлее, чем мундир и черный галстук. Даже платиновая булавка в галстуке была с черным бриллиантом. Руки мужчины были спрятаны в тонкие черные кожаные перчатки. На безымянном пальце правой руки переливалась огромным рубином фамильная печатка Сайлсов, надетая прямо поверх перчатки. Именно по перчаткам на руках девушка и опознала мужчину. Герцог Валиант Клеменс Сайлс. Палач инквизиции. Личный телохранитель королевской четы. Самый сильный чернокнижник и некромант их королевства. При желании палач мог убить обычным прикосновением голой руки, именно поэтому и носил на руках кожаные перчатки. И этот мужчина по страшному стечению обстоятельств был старшим братом ее умершего возлюбленного. Герцог смотрел на ведьму холодно и с каким-то иезуитским интересом. Так смотрит ученый – энтомолог на невиданную ранее бабочку, решая к какому семейству или виду отнести данную особь. Девушка, внутренне передернувшись от этого взгляда, внешне ничем не выдала своего ужаса перед этим опасным мужчиной. Чуть повернув голову, ведьма заметила, что благодаря своему опасному собеседнику оказалась в центре внимания. Однако это заметил и герцог. Усмехнувшись, он протянул ей руку, приглашая на танец.

– Кажется, именно вальс вы обещали графу Лиланду, графиня. Но так как граф, судя по всему, не сможет воспользоваться своим правом, я с удовольствием займу его место, – насмешливо сказал мужчина, протягивая ей руку, чем напугал девушку. Как он мог узнать, какой именно танец она обещала Джонатану. Первым порывом было отказать этому страшному человеку, но тогда Аэрин втянула бы свою семью в скандал. По бальному этикету отказать партнеру в танце девушка могла только в двух случаях. Если она уже обещала этот танец другому кавалеру, либо если она протанцевала уже несколько танцев и нуждалась в отдыхе. Однако кавалер, пригласивший ее именно на этот танец, сейчас находился непонятно, где, и значит, первый вариант отпадал. Но и второй вариант тоже не подходил. Герцог пригласил ее на первый за эту ночь танец. Аэрин заметила, что взгляды гостей сосредоточились на их паре и, понимая, что у нее нет выхода, послала мужчине свою самую обворожительную улыбку и вложила руку в его ладонь.

– Я с удовольствием принимаю ваше приглашение герцог Сайлс, – сказала ведьма, позволяя партнеру увлечь себя в круг танцующих. Мужчина положил руку ей на талию и бережно, словно она была фарфоровой куклой, повел ее в танце. Их взгляды встретились, и Аэрин утонула в его теперь уже черных, наполненных тьмой глазах. Бальная зала, люди, наполняющие ее, исчезли, растворились в этих глубоких глазах некроманта, в которых вспыхивали звезды и целые созвездия, увлекая ее в свой чувственный танец. Его взгляд завораживал, а рука, лежащая на тонкой девичьей талии, обжигала прямо через одежду. Аэрин почувствовала, как в животе запорхали бабочки, щекоча ее своими невесомыми тонкими крылышками. Что это с ней? Неужели герцог Сайлс, грозный палач инквизиции ей нравится? Господи, какая чушь лезет в голову рядом с этим страшным, но очень привлекательным мужчиной. Аэрин, чтобы не смотреть в глаза некроманта, медленно перевела свой взгляд на губы мужчины. И тут же поняла, что это было ошибкой. Губы некроманта просто манили прикоснуться к себе. Заглядевшись на эти полные чувственные губы, она даже пропустила первый вопрос мужчины. – Что вы спросили? – переспросила ведьма.

– Я поинтересовался, что за заклятие вы присоединили к зелью забвения, которое выпил граф Лиланд? – снова задал вопрос палач инквизиции.

– Я не понимаю, о чем вы, – ответила ведьма, мгновенно стряхивая опасное наваждение. С этим мужчиной нужно быть очень аккуратной и внимательной. Его глаза очаровывают и в его взгляде можно с легкостью потеряться и пропасть. И зная это, палач инквизиции довольно успешно применяет свой взгляд, для допроса таких дурочек как она. Однако Аэрин несмотря на свою юный возраст, была очень сильной ведьмой и, раскусив мужчину, приготовилась к обороне. Палач сразу почувствовал изменения в ее поведении.

– Вы зря напрягаетесь, графиня, – тихо сказал он, склоняясь к ней. Со стороны могло показаться, что мужчина намеревается поцеловать ее и ведьма отпрянула. Однако сильная рука некроманта мгновенно прижала ее к мужскому телу. – Я же сказал, расслабьтесь, Аэрин, – теперь его голос звучал раздраженно, и даже зло. – Если я прижму вас еще немного, то окончательно скомпрометирую. А женитьба в мои планы не входит. Особенно на ведьме.

– Чем вам ведьмы не угодили? – зло спросила девушка, с трудом сохраняя улыбку на лице.

– Непредсказуемые, коварные, вероломные, двуличные. Список можно продолжать до бесконечности, – сказал мужчина.

– Такое можно сказать не только о ведьмах, – ответила Аэрин.

– Возможно, но перечисленные мною качества, у ведьм, возведены в Абсолют, – сказал мужчина. – Вы не ответили на мой вопрос. О зелье.

– Я ответила, но, похоже, вы страдаете глухотой, – ответила ведьма. – Однако мне сложно повторить свой ответ. Я не понимаю, о чем вы говорите. Я ничего не подливала графу Лиланду.

– Знаете графиня. В этом зале находятся, по меньшей мере, пятьдесят ведьм. И семеро из них имеют довольно сильный магический дар. Вы, кстати, входите в эту семерку. Однако только от вас фонит магией так, что я почувствовал ее с другого конца зала. Вы колдовали совсем недавно, не больше десяти минут назад. Я хотел прояснить все прямо сейчас, но если вы не желаете пойти мне навстречу, то могу задать вам этот же вопрос в одном из моих рабочих кабинетов, – теперь в его глазах бушевала тьма. В этот момент музыка смолкла, и герцогу пришлось отвести ее к семье. Когда девушка оказалась рядом с родителями, палач инквизиции поклонился и произнес. – Спасибо за танец, леди Мерсер. Я не прощаюсь. Мы очень скоро обязательно увидимся вновь, это я вам клятвенно обещаю, – с этими словами мужчина отошел. Он шел по бальной зале и люди шарахались от него как от прокаженного. А Аэрин никак не могла отвести взгляд от его прямой спины и широких плеч.

– Что ты натворила? – прошептала мама.

– Ты явно привлекла к себе его внимание, – сказала стоящая рядом с матерью сестра.

– А внимание палача инквизиции – это не то, что нужно привлекать, – прибавил барон Беккер. – Скорее наоборот. Герцога Сайлса нужно избегать.

– Герцог угрожал тебе, мы все это почувствовали. И кстати не только мы, – сказал отец.

– Я не знаю, что происходит, – ответила девушка. – Он пригласил меня на танец и вдруг понес какую-то околесицу. А потом… – перед мысленным взором снова пронеслись глаза некроманта, полные тьмы. Да что же это за наваждение.

– Что же в следующий раз ему придется иметь дело не со слабой девушкой, а со мной и нашими адвокатами, – запальчиво произнес граф Мерсер, однако в голосе отца Аэрин уловила неуверенные нотки. И она понимала своего родителя. Герцог Сайлс был судьей и палачом в одном лице. Вынесенный им приговор не оспаривался даже королем. И если он решит усложнить им жизнь, то их семье никто не поможет.

– Отец я хочу уйти, – попросила девушка.

– Но ее величество еще не приехала, – возразил отец. – Нельзя уходить с бала до ухода их величеств. Это будет грубым нарушением этикета и оскорблением королевской четы.

– Хорошо, отец, – сказала Аэрин. Ведьма взяла со стола бокал с шампанским и встала в угол, рассматривая зал. Девушка заметила, что после вальса с некромантом, к ней не подошел ни один молодой человек, чтобы пригласить ее на танец. Она словно в мгновение ока стала невидимкой для всех мужчин в этом зале. И за это она должна была быть благодарна одному некроманту.

Валиант стоял в другом конце зала и рассматривал ведьму, с которой он так недавно танцевал. Ярость и ненависть клокотали в груди, грозясь сжечь его. Эта дрянь веселится и развлекается на балах, а Роберт гниет в могиле. Когда он танцевал с ней, то еле сдержался, чтобы не сжать ее грациозную шею ладонями и смотреть, как жизнь капля за каплей покидает это прекрасное тело. Но смерть станет слишком легким наказанием для этой ведьмы. Она должна мучиться и вместе с ней должна страдать и ее семья. Он не знал, как подобраться к Аэрин Мерсер, но она своим колдовством дала ему отличную возможность поквитаться за брата. И Валиант – герцог Сайлс ни за что не упустит этой возможности, поэтому он снова, раз за разом, следил за девушкой и задавал себе один и тот же вопрос. Мог ли Роберт полюбить эту бестию? И сам же отвечал на свой вопрос. Да, мог. Было в этой ведьмочке нечто притягательное и загадочное. Несмотря на ненависть к ведьмам, Валиант должен был признать, что таких девушек, как графиня Аэрин Мерсер мужчины не пропускали. Девушка была яркой, необузданной, сильной и храброй на грани безумия. Валианта, благодаря его дару, боялись все, как мужчины, так и женщины. Стоило ему взглянуть на них своими черными, наполненными тьмой глазами и они склонялись перед ним. Все, но только не эта ведьма. Во время танца она смело смотрела ему в глаза и кажется, даже наслаждалась его тьмой. Во всяком случае, страха к себе, он в девушки не почувствовал. Неуверенность, смятение, но не страх. И желание, это чувство он ни с чем не спутает. Эта ведьма его хотела. А какая она красивая. Эти пухлые губы, которые хочется смять поцелуем. А высокая грудь, к которой так и тянется рука. И эти глаза, которые очаровывают своим бесстрашием. Герцог почувствовал, как по телу растекается горячая волна вожделения. Не одна ведьма почувствовала желание. Герцог Сайлс тоже ощутил это чувство. И мужчина тут же обозлился на себя. Эта дрянь виновата в смерти Роберта, а его при взгляде на нее, переполняет желание. Может быть, она и его зачаровала каким-нибудь своим зельем. Герцог разозлился, но теперь направил свою злость на девушку. Он обещал ей, что они еще встретятся, а палач инквизиции никогда не бросает слов на ветер. Чем скорее он разберется с этой девицей, тем скорее сможет двигаться дальше. В этот момент заиграли фанфары и в бальную залу вступили король и королева. Бал в честь дня рождения королевы официально начался. Звучала музыка, слуги сновали по всему бальному залу, обнося гостей шампанским и закусками. Повсюду слышался смех и веселые разговоры. Веселились все, кроме одиноко стоящей в углу ведьмы. Девушка следила глазами за танцующими парами, но сама не принимала участия в веселье. Лишь одному мужчине она не отказала – мужу своей сестры, но танцевала девушка нехотя, механически переставляя ноги. Затем она с вежливой улыбкой отказывала всем, кто подходил к ней и приглашал танцевать. От многочисленных свеч, многие из которых были ароматизированными, и от бессмысленных разговоров у Аэрин разболелась голова и она вышла на балкон, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха. Девушка стояла возле парапета и смотрела в ярко освещенный сад, по которому прогуливались парочки, ищущие уединения или просто вышедшие, как и она, глотнуть свежего воздуха.

– А вот и ведьмочка, которая приглянулась нашему герцогу, – услышала она развязные мужские голоса. Повернувшись, девушка увидела трех довольно пьяных молодых мужчин, которые, стоя от нее в нескольких шагах, похотливо ее рассматривали. Она с легкостью прочитала их намерения, которые были слишком явно написаны на их лицах.

– Убирайтесь, – прошипела девушка. – Иначе пожалеете, – Аэрин не боялась. Ее сил хватит на этих олухов. – Я не хочу портить праздник ее величеству, но если понадобиться, то с легкостью раскатаю вас тонким слоем по этому полу. Уж на трех ублюдков вроде вас, у меня сил хватит. Даже с избытком.

– А эта ведьма ругается так, как не умеет даже шлюха в борделе. Интересно, а с некромантом в постели ты также выражаешься, – сказал один из молодых людей. Аэрин огляделась. Когда не нужно, вокруг всегда много народу, но когда возникает необходимость, то рядом, как всегда, никого нет.

– Как видно вы чаще общаетесь со шлюхами, раз забыли, как надо разговаривать с высокородной леди, – сказала ведьма, вызывая заклинанием огненный клинок. – И вам я не достанусь. Уж лучше некромант, чем такое отребье как вы.

– Ах ты дрянь, – крикнул один из мужчин. – С некромантом проклятым спишь, а нами брезгуешь, – один из мужчин бросился на нее, но девушка отскочила и тот, перелетев через низкие перила, свалился вниз. Второго нападавшего ведьма ранила огненным клинком. Когда она замахнулась на третьего нападавшего, ее запястье была перехвачено сильной мужской рукой. Словно стальные тиски сжали ее руку, выворачивая и заставляя бросить клинок. Девушка вскрикнула от боли, и клинок исчез, оставляя удушающий запах гари. А на запястье ведьмы появились черные отметины от подавляющей магии некроманта.

– Вас ни на минуту нельзя оставить одну, – зазвучал в ухе спокойный, холодный голос. – Вас опасно пускать в приличное общество, графиня. Только за один вечер вы покалечили троих мужчин.

– Это не мужчины. Это выродки, которым не место среди приличных людей, – зло выплюнула ведьма. Она дернулась в руках некроманта и зашипела от боли. Плечо пронзило неимоверной болью. Его магия подавляла ее силы, запечатывая магию ведьмы в ее теле.

– Я хотел отложить наш разговор, но видимо придется заняться вами прямо сейчас, – проговорил некромант. – Не переживайте, ваша семья будет уведомлена, что вы проведете несколько дней в моем управлении.

– Вы накажете меня, но отпустите их? – спросила девушка.

– Поверьте леди, хотя после того, что я слышал вас трудно так называть. Так вот, эти трое тоже получат свою порцию наказания, – сказал Валиант. – Но вы будете первой, – он отпустил ее руку, позволив девушке выпрямиться. Ведьма встала, гордо вскинув подбородок. Если палач надеется, что она будет умолять его отпустить ее, то его ждет жестокое разочарование. Аэрин Мерсер никому и никогда не позволит запугивать себя. В этот момент на балкон высыпали гости вечера. Магия, которую применила Аэрин, не осталась незамеченной и сейчас на нее смотрели со смесью страха, жалости и сожаления. Вперед выступил его величество. Девушка увидела встревоженные лица отца, матери и сестры и недовольное лицо барона. Этот мужчина явно был недоволен, что из-за Аэрин его имя было втянуто в скандал с применением магии во время дня рождения королевы.

– Герцог, что здесь происходит? – в голосе короля послышалась холодная ярость. Конечно, бал по случаю дня рождения его любимой супруги был омрачен использованием магии. Валиант поклонился. Аэрин присела в глубоком реверансе, выражая покорность и почтение перед королем и королевой.

– Ваши величества, прошу прощения за этот досадный инцидент, – выпрямляясь, ответил Валиант. Он посмотрел на гостей и под его взглядом балкон мгновенно опустел. – Девушка позволила себе использовать магию.

– Я вышла подышать воздухом, – запинаясь начала говорить девушка, произнося слова так, словно ей было трудно говорить. – Их было трое, и они хотели… – словно смущаясь Аэрин умолкла, давая монаршей чете додумать самим, к чему трое мужчин могли принудить «беззащитную» ведьму. Королева побледнела и ахнула. Аэрин с силой закусила губу, вызывая непрошенные слезы. Несколько капель скатилось по бархатным щечкам, падая на паркет.

– Моя дорогая, – бросилась к ней королева, помогая ей подняться. – Надеюсь вы не пострадали? Карл, – повернулась она к мужу. – Эти трое должны быть сурово наказаны. Напасть на девушку во время бала. Какой ужас. С вами все в порядке?

– Да, ваше величество, – еле сдерживая смех, произнесла Аэрин. Она прижала платок к глазам, словно стирая невидимые слезы, пряча под ним улыбку. Когда девушка подняла взгляд, то ее лицо было залито слезами. – Я… Мне пришлось использовать магию, ваше величество. Чтобы защититься. Я прошу за это прощения.

– Ох, ну конечно, – улыбнулась королева. – Каждая девушка защищается как может. Особенно в такой ситуации. К вам не будет применено никаких карательных мер. Вы можете привести себя в порядок и возвращаться на бал.

– Ваше величество, все не так просто, – чеканя каждое слово, сказал герцог. – Магия была использована, и я должен во всем разобраться.

– Герцог Сайлс, думаю мы во всем уже разобрались. Эти трое виноваты в причинение вреда беззащитной девушке, – сказал король.

– Однако в этой ситуации пострадали только трое мужчин, но никак не беззащитная девушка, – показывая пальцами кавычки, произнес мужчина.

– Вы хотите сказать, что я должна была уступить грязным приставаниям этих троих ублюдков, – услышав шокированный вздох за спиной, девушка повернулась. – Простите меня ваше величество, но по-другому я их назвать не могу.

– В первую очередь вы не должны были использовать магию, – повысив голос, произнес некромант. – Закон един для всех. И вы, как обладающая магией должны его знать. Именно поэтому, графиня Мерсер, я арестовываю вас. Мне применить антимагические кандалы или вы пойдете сама.

– Герцог Сайлс, – подала голос королева, но палач поднял руку.

– Ваше величество. Как я уже говорил, закон един для всех, – Валиант повернулся к девушке. – И если сейчас я просто так, без расследования отпущу эту милую девушку, то кто даст нам гарантию, что в следующий раз, прикрываясь еще какой-нибудь отговоркой, ведьма или ведьмак не нападут на вас.

– Вы так думаете, герцог? – король посмотрел на ведьму с подозрением. Затем повернулся к жене. – Дорогая, герцог прав. В этом инциденте необходимо разобраться. Ведь так? – король посмотрел с вопросом в глазах на палача и, дождавшись его ответного кивка, продолжил. – Лорд Сайлс очень честный и принципиальный молодой человек и он во всем разберется. И если девушка не виновата, то ей ничего не грозит.

– Ну, хорошо, – нехотя согласилась с мужем королева. – Но вы должны держать это дело под контролем.

– Ну конечно, дорогая, – быстро согласился с ней король. Женщина повернулась к ведьме.

– Доверьтесь герцогу, графиня, – сказала королева. – Он очень порядочный мужчина и, конечно же разберется в этой неприятной ситуации. Думаю, что скоро вы уже окажетесь дома.

– Дорогая, гости ждут, – поторопил ее король. Королева вздохнула и позволила себя увести. Стоило монаршей чете скрыться за дверями, как в зале снова зазвучала музыка.

– Так мне призвать антимагические оковы? – глядя на нахмурившуюся девушку, переспросил некромант. Он заметил, что слезы мгновенно высохли, стоило ведьме понять, что такими методами она ничего не добьется. Валиант понял, что имеет дело с опытной актрисой. Такая с легкостью добьется от любого мужчины всего, чего захочет. У него не было ни малейшего сомнения, что не будь он рядом, этой девушке с легкостью удалось бы избежать наказания. Ее ложь и коварство вызвали гнев некроманта.

– Не стоит, ваша светлость, – ответила девушка. – Я пойду с вами добровольно.

– Тогда подождите здесь. Мне нужно отдать приказ, чтобы стража доставила в тюрьму этих двоих и того, что лежит под балконом, – сказал палач. – Я могу оставить вас, не опасаясь, что вы скроетесь.

– Как я уже сказала, я пойду с вами. Я ни в чем не виновата и не собираюсь убегать и прятаться, – фыркнула ведьма. В ее взгляде он увидел презрение к нему.

– Отлично, – Валиант ушел и спустя несколько минут вернулся со стражей. Аэрин содрогнулась. Это была не дворцовая стража. На мужчинах, которые вошли в комнату были надеты специальные антимагические доспехи. К тому же на каждом, Аэрин почувствовала это, висело по меньшей мере пять амулетов против ведьмовских чар. Их суровые лица не сулили ей, как ведьме, ничего хорошего. Они взяли двоих мужчин под руки и увели с балкона через неприметную дверь. – Ваши родители предупреждены о том, что вы задержаны за применение магии в присутствии монарших особ, – сказал мужчина, беря ее под руку. Его прикосновение обжигало даже через ткань, вызывая сердцебиение и еще что-то, чему Аэрин пока не нашла определения.

– У меня есть оправдание, – попробовала высказаться девушка.

– И я его выслушаю в моем кабинете, – ответил палач инквизиции. – Идемте, графиня, – через ту же дверь, через которую вывели ее несостоявшихся насильников, они прошли к боковому выходу из дворца, оставаясь абсолютно незамеченными. Мужчина помог девушке сесть в карету и стукнул тростью в потолок, давая вознице знак трогаться. Карета плавно, тронулась с места, быстро набирая ход. Аэрин сидела прямо, глядя в окно. Герцог, оставаясь в тени, рассматривал ведьму, снова и снова задаваясь вопросом, что могло привлечь брата в этой девушке. Отправляясь на бал сегодня вечером, он рассчитывал увидеть… Черт, он и сам не знал кого рассчитывал увидеть. Валианта никогда не интересовало каких девушек предпочитает Роберт. Брат был скромным и немного стеснительным, и мужчина предполагал, что и девушек он предпочитает таких же как он сам. Но увидев на балу Аэрин Мерсер, Валиант был поражен. Ведьма несмотря на молодость и статус молодой незамужней девушки, была одета в шикарное и откровенное красное платье с открытыми плечами и разрезом от бедра, которое больше подходило более зрелой женщине. Хотя ведьмам разрешалось немного больше, чем обычным дебютанткам, но такое платье, на грани приличия, явно бросало вызов высшему обществу. А бриллианты и рубины, идеально подходившие под данный образ, выгодно подчеркивали белизну кожи и придавали наряду ведьмы законченность. Странно, но даже в этом откровенном платье девушка умудрялась выглядеть нежной и невинной. Видимо это сущность всех ведьм, пускать пыль в глаза и одурачивать всяких простачков. И все же Роберт влюбился в эту ведьму. Так чем она его покорила? Красотой? Валиант не мог не согласиться, что девушка действительно была очень красива. Эти глаза, серого цвета, словно внутри радужки переливается лунное серебро. Губы похожие на полураскрывшийся розовый бутон. Фигура у ведьмы тоже сногсшибательная и платье только подчеркивает все ее достоинства. А достоинства действительно выдающиеся. Размер третий, а то и четвертый. Валиант молча, но от этого не менее мучительно застонал. О чем он думает? Но стоило открыть глаза и его взгляд сразу уперся в грудь девушки. Так чем же она зацепила брата? Умом? То, что ум у этой девушки есть, он уже успел убедиться. Силой? Проведя расследование, Валиант узнал, что младшая дочь графа входит в тройку сильнейших ведьм их королевства. И сейчас глядя на ведьму, некромант понимал, что девушка куда сложнее чем кажется. Что-то есть в ней, что-то темное, настораживающее, сильное и коварное, но что это Валиант Сайлс понять не мог. И это злило, всегда все знающего герцога. Брат влюбился в эту ведьму, но Валиант был убежден, что такая как она никак не могла заинтересоваться таким простым парнем как Роберт. Неужели Роб погиб из-за того, что полюбил неподходящую для себя девушку. Или это именно эта ведьма заманила его в ловушку.

– Вы во мне дырку протрете своим взглядом? – недовольно сказала ведьма и Валиант понял, она заметила, что он ее исподволь рассматривает.

– Я хочу знать, зачем вы заколдовали графа Лиланда? – спросил палач инквизиции.

– Я ничего не делала, – очень быстро и резко ответила девушка. Валиант вздохнул.

– Аэрин, возможно вы не знаете о моих способностях, – начал палач. И тут же услышал издевательский смех.

– Поверьте герцог Сайлс я знаю о вас все. Вы самый сильный и жестокий некромант и чернокнижник Элистана. Вы являетесь палачом инквизиции и имеете право единолично выносить приговор провинившимся ведьмам и колдунам. И как я знаю вы активно пользуетесь своим правом. Вас не за красивые глаза называют палачом, безжалостным, беспощадным, бессердечным. Вашим именем детей пугают. Хотя кое для кого вы всегда были образцом для подражания, – Валиант заметил, что девушка при этих словах поднесла руку к груди, но заметив его взгляд, тут же убрала ее. Валиант сунул руку в карман пальто, сжал амулет от скрытых чар. И сразу же увидел, что на шее девушки, кроме колье из рубинов и бриллиантов висит еще что-то. Что это он рассмотреть не смог, скрадывающие чары ведьмы были не в пример сильнее его, но то, что эта вещь очень дорога девушке, он понял сразу. А иначе для чего прятать эту вещь под мощными маскирующими чарами, которые отнимают большое количество энергии. Валиант заинтересовался. Заметив, что мужчина начал снова пристально ее разглядывать, девушка презрительно фыркнула и отвернулась. Палач решил отвлечь ее.

– И для кого же я стал образцом для подражания? – спросил он и заметил, как рука девушки снова непроизвольно дернулась к груди. Интересно что у нее там висит? Кулон? Подвеска? Ведьма между тем закусила губу, явно обдумывая ответ.

– Когда я училась в академии, то многие из парней хотели стать палачами или дознавателями. Они романтизировали эти профессии. Как же, гонятся по всему свету за свихнувшимися темными магами и убивать их. Это ли не счастье, – горько сказала девушка. Однако Валиант уловил в словах девушки какую-то недосказанность. Словно она говорила о ком-то конкретном, а не о всех своих сокурсниках.

– Профессия палача – это не только убийство спятивших магов, – жестко ответил некромант. – Поверьте я меньше всего хочу убивать ведьм или ведьмаков, и делаю это только тогда, когда все остальные доводы уже использованы или не действуют. Вы хоть раз видели ведьму в которой тьма выжгла все человеческое? Неужели вы думаете, что все эти ограничения по использованию магии, придуманы просто так? Магия не игрушка, она опасна если не взять ее под полный контроль. И вы, как одна из сильнейших ведьм Элистана, должны это знать. Мужчины, кстати, подвержены магическому безумию гораздо меньше, чем женщины.

– Почему? – вопрос из уст ведьмы прозвучал заинтересованно и слишком быстро. Похоже ее тоже интересует эта проблема.

– У ведьм магия всегда связана с чувствами. Ведьма иногда под влиянием эмоций такие проклятия выдает, что целые академии над их снятием не один месяц бьются. И не всегда их снять удается, – улыбнулся палач. – Взять вас, например. Вы что-то подмешали в зелье забвения, и я теперь даже не знаю, что ждет графа Лиланда. Ладно, если у него нос отвалится, а если что похуже? А ведь ему еще наследника роду Лиландов надо сделать. И как мне кажется, ваше волшебство никто снять не сможет.

– Такие как граф не должны плодиться, – резко сказала Аэрин. – Подлецов, распутников и сластолюбцев в этом мире достаточно. Незачем увеличивать их популяцию еще больше.

– Согласен с вами, – улыбнулся мужчина. – И все-таки…

– Я ничего не делала, – упрямо повторила девушка. – У вас есть доказательства, что именно я его заколдовала?

– К сожалению, кроме высокого магического фона, мне вам предъявить нечего, – согласился с девушкой палач. В этот момент карета остановилась. Дверь открылась, и мужчина первым вышел из экипажа. Затем он помог выйти девушке. Аэрин огляделась и испуганно вздрогнула. Перед ней высилась громада Элистанской тюрьмы. Девушка взглянула на мужчину.

– Вы сказали, что мы поговорим в вашем кабинете! – возмущенно сказала ведьма.

– Мы и будем говорить в кабинете, – ответил палач.

– Тогда причем здесь Элистанская тюрьма? – спросила Аэрин.

– Леди Мерсер, мой кабинет, в котором я всегда разговариваю с подследственными, как раз и находится в Элистанской тюрьме, – терпеливо ответил мужчина.

– Значит, теперь я еще и подследственная? – голос ведьмы стал ледяным. В ее глазах начало разгораться красное пламя кровавой ярости. Валиант покачал головой.

– Как я и говорил, одни эмоции, – он встряхнул руками и неожиданно ударил девушку сплетенным из силовых нитей заклинанием. Нити словно золотистые ручейки потекли по рукам ведьмы, мгновенно впитываясь в кожу. Аэрин закричала от вспыхнувшей в теле боли и начала падать. Валиант подхватил бесчувственное тело у самой земли и понес его в здание тюрьмы.

Аэрин открыла глаза. Она лежала на весьма неудобной кушетке. Приподняв голову, ведьма заметила начинающее темнеть небо. Она пролежала в беспамятстве почти всю ночь и день? Девушка огляделась. Одна нога свисала с кровати и Аэрин заметила край кружевной отделки чулка. Ведьма мгновенно вскочила, но тут же со стоном опустилась обратно на кушетку. Голова просто раскалывалась и в теле была пугающая тяжесть. Ноги отказывались держать свою хозяйку, руки мелко дрожали. Перед глазами ведьмы плавали радужные пятна, а в горле было сухо как в пустыне. Несмотря на ужасное состояние, Аэрин поправила платье и запахнула излишне высокий разрез.

– А вы быстро пришли в себя. Вот что значит сильная ведьма. Другие бы неделю встать не смогли, – услышала она голос. Повернув голову, девушка увидела мужчину, который сидел за столом из железного дерева. Стул с высокой спинкой из того же материала. На столе стопка бумаг, чернильница и несколько ручек. Еще на самом краю лежат папки. Черные кожаные папки на тонких завязочках. Сейчас мужчина меньше всего походил на палача или дознавателя коим был, скорее на бухгалтера или счетовода. Однако Аэрин знала, сколько темной мощи прячется в этом мужчине. И знакомиться с его тьмой ей совершенно не хотелось.

– Насмотрелись? – спросила девушка, еще сильнее запахивая ткань платья. На это ушли последние силы. Девушке пришлось снова лечь на кушетку

– У вас такие красивые ножки, что смотрел бы и смотрел, – ехидно произнес мужчина. – А еще лучше, – он встал из-за стола и, сделав несколько шагов, склонился к ней. Его пальцы в тонкой перчатке скользнули по щеке Аэрин ласкающим жестом. Она сжалась под его пальцами, но сил отодвинуться не было. Похоже некромант посчитал ее вынужденную покорность, знаком согласия. Его рука опустилась ласкающим жестом на шею, погладив кончиками пальцев выступающие ключицы.

– Не смейте, – прошептала девушка, понимая, что в своем теперешнем состоянии она не сможет дать ему полноценный отпор. Блокирующее магию заклятие, простое по своей сути, но разрушительное по мощи. Кстати, сил забирает немало, но вот некроманту все нипочем. Сильный маг, очень сильный. И сейчас все карты у него в руках. Рука мужчины между тем переместилась на затылок ведьмы с легкостью удерживая голову девушки на месте. Он склонился над ней и его лицо оказалось в непосредственной близости от лица ведьмы.

– Ты посмела напасть на меня. Теперь я могу сделать с тобой все что захочу, и никто не встанет на твою защиту. Даже твоя семья. Они скорее постараются замять дело, отправив тебя в какой-нибудь отдаленный монастырь, – также шепотом сказал мужчина прямо в ее полураскрытые губы. Она почувствовала его дыхание на лице. Еще немного и он поцелует ее.

– Я не нападала на вас. Это ложь, – продолжила шептать девушка. Сил на сопротивление не было, да и что она могла. Некромант был намного сильнее ее. И не только как маг, но и как мужчина. К тому же все предпочтут поверить палачу инквизиции, а не ведьме, даже высокородной. – Я отомщу.

– А ему ты тоже мстила? – вдруг еле слышно спросил Валиант, лаская пальцами затылок.

– Ему? – не понимающе переспросила Аэрин. – О ком вы говорите? – но некромант уже отошел от нее.

– Так как вы не хотите говорить, какое заклинание использовали в паре с заклинанием забвения, то вам придется провести у меня в гостях несколько дней. До тех пор, пока я не найду графа и не пойму, что вы с ним сделали. Надеюсь, вы не превратили его в лягушку? – он посмотрел на нее и, увидев удивленное лицо покачал головой. – Значит нет. И то хлеб, – он снова сел за стол и, взяв в руку колокольчик, позвонил. Тут же в дверях появился солдат.

– Вы не смеете так поступать со мной. Я высокородная леди, – воскликнула девушка.

– Я имею право на все, – отрезал некромант. – Вы останетесь здесь. Да, камеры у нас неуютные, есть крысы и тараканы, но что вы хотели? Это тюрьма, а не люкс в королевском отеле, – солдат подошел и помог девушке встать. Аэрин посмотрела на некроманта. Желание ничего не говорить и отправить герцога будить ненавистного графа было очень искушающим, но представив, что с ней сделает палач, когда поймет, какое заклинание она использовала на графе, девушка отказалась от этой мысли.

– Вы главное не будите его, – сказала ведьма.

– Что? – не понял некромант.

– Не нужно чтобы граф первым видел именно вас, – сказала ведьма. – Иначе скандал выйдет знатный, – они встретились глазами, и некромант понял, что за заклинание использовала ведьма.

– «Утреннее пробуждение», – проговорил некромант. Он посмотрел на солдата. – Оставьте нас.

– Слушаюсь, – солдат исчез. Валиант помог ведьме устроиться в кресле напротив стола.

– Почему именно это заклинание? – спросил палач у ведьмы.

– Граф преследует меня уже полгода или чуть больше. Я уже не раз говорила ему что никогда, будь он даже самым последним мужчиной во всей вселенной, я не стану его женой. Однако он, кажется, не понял меня и решил добиться своего при помощи волшебства. Граф прислал мне огненные хризантемы, – сказала девушка.

– Не вижу в этом ничего страшного, – сказал некромант. – Я тоже часто посылаю женщинам цветы.

– И также как граф приправляете их приворотным зельем? – спросила Аэрин.

– Он обрызгал цветы зельем? – переспросил герцог. А вот за это графа стоило бы повесить. Навязанные магически чувства – повод для ареста и очень сурового наказания.

– По тому количеству зелья что было на цветах, думаю он их в нем искупал. Я решила, что в этот раз граф перешел все границы и решила его наказать, – ответила девушка.

– И как я понимаю, ваше зелье разрушить будет очень трудно? – спросил некромант.

– Невозможно, – ответила ведьма.

– Невозможно? – переспросил некромант. – Да вы шутите?

– Я не шучу. Мои зелья совершенно невозможно разрушить, – подтвердила Аэрин. – Граф полюбит того или ту, с кем первым встретиться взглядом. Поэтому я не хотела, чтобы вы его будили.

– Вы ужасная ведьма, – смеясь, проговорил некромант.

– Нет, я справедливая, – возразила ведьма. – Каждый должен отвечать за свои поступки. И я все-таки пожалела графа.

– Это каким же образом? – перестав смеяться спросил герцог.

– Ну граф полюбит только человеческую особь, – пожала плечами девушка. – Если его разбудит кошка или собака, ничего не случится. Герцог Сайлс вы не могли бы снять блокировку с моей магии?

– А как насчет того, что каждый должен отвечать за свои поступки? – спросил мужчина, но увидев шокированное лицо ведьмы сказал. – Не переживайте, магия вернется к ночи. Я ограничил действие заклятия на сутки. У меня много дел сегодня, но отпустить вас я пока не могу.

– Я же вам все рассказала! – возмутилась ведьма.

– Но я должен получить доказательства того, что все рассказанное вами, чистая правда. Леди я предлагаю вам выбор. Вы проводите время в моей комнате и ждете моего прихода, дав мне слово, что не будете пытаться самовольно покинуть помещение. Либо вы проводите время в одной из камер. Там не будет никаких удобств, но зато я не стану брать с вас слово, что вы не убежите, – палач посмотрел на девушку. – Так что вы выбираете графиня? Мою комнату или камеру?

– Хорошо еще что вы не предложили мне дожидаться вас в вашей постели, – буркнула девушка.

– Если таково ваше желание, – плотоядно усмехнулся мужчина. – Я буду рад узнать вас поближе, – он снова склонился над ней, и ведьма увидела красные искорки в черных глазах некроманта. Ее губы обдало теплым дыханием, в котором она уловила запах дорогого коньяка и табака. А еще неуловимый запах присущий только одному, но зато самому порочному и сладострастному существу в этом мире. Инкуб, он инкуб – пронеслось в голове ведьмы, а значит этот мужчина имеет власть над ней и ее ведьмовскими желаниями. – Так что вы выбираете ведьмочка? Комната с удобствами или страшная камера в тюрьме? – почти мурлыча, произнес мужчина. Но несмотря на слова, произнесенные соблазнительным тоном, глаза некроманта оставались настороженными и злыми. Он ждал от нее чего-то, но чего, Аэрин не понимала. Или может он искушал ее своим голосом, отчетливо понимая, как ей тяжело противиться соблазну. Она ведьма, а он инкуб. Не чистокровный, но это ничего не меняет. Все в нем, влечет ее сущность ведьмы к этому порочному существу.

– Я выбираю камеру в вашей тюрьме, – замирая от страха, произнесла ведьма. Внутри нее все трепетало от близости сильного мужского тела. Хотелось закрыть глаза и почувствовать губы инкуба на своих губах. И не только на губах. Внизу стало очень горячо и мокро. Аэрин встряхнула головой, отгоняя греховные, порочные мысли. То, что сейчас тянется к инкубу – это греховная сущность ведьмы. Но она не только ведьма, она еще и человек. И она справиться с желаниями плоти. Должна справиться. Стоит уступить инкубу лишь раз, и потом спасения не будет. Она станет его покорной рабыней, которая забудет обо всем, кроме этого, безнравственного и развратного существа. – Лучше так, все подальше от вас, ваша светлость, – она увидела, как полыхнули бешенством глаза некроманта, когда он, отшатнувшись от нее, встал посреди комнаты. Однако мужчина мгновенно взял себя в руки и когда повернулся к ведьме, то его лицо было совершенно бесстрастным.

– Отлично, хотя и неожиданно, – произнес мужчина. – Как минимум девять девушек из десяти, смирив свою гордость, согласятся провести время в комнате мужчины.

– Значит именно вам попалась десятая, – довольно резко ответила ведьма. Стоило инкубу отодвинуться и влечение спало, но не отпустило совсем. Однако даже этого хватило, чтобы ведьма успокоилась. – Для меня компания крыс гораздо предпочтительнее чем общество вашей светлости.

– Хорошо, – сказал палач инквизиции и на его окрик, в дверях тут же появился тот самый солдат, который уже заходил в кабинет. – Госпожа изъявила желание посетить нашу тюрьму, Винсент. Думаю, на третьем этаже ей будет комфортно. Отведите ее в одну из камер и заприте там до моего прихода. И да, Винсент. Графиня хорошо поужинала на балу и не нуждается в пище. К тому же на ночь есть вредно для фигуры. Или у вас другое мнение госпожа? – он повернулся к ведьме, глядя на нее своим холодным, ничего не выражающим взглядом. Аэрин поежилась. Он что издевается? Он же знает, что она колдовала, а значит всю энергию съело заклинание. Ведьма нуждалась в пище, но умолять палача инквизиции и доставлять ему этим дополнительное удовольствие девушка не собиралась. Поэтому Аэрин вздернула подбородок и высокомерно взглянула на мужчину.

– Как вы и сказали, ваша светлость. Не нуждаюсь, – она, держа спину прямо вышла из кабинета. Солдат вышел за ведьмой. Валиант развалился в кресле и задумался. "Утреннее пробуждение" – отвратительное заклинание, но он должен был признать, что граф уже давно его заслужил. Интересно, почему никто раньше не применил его к графу Лиланду. Этот развращенный женским вниманием дворянин использовал женщин по своему желанию. Валиант давно им заинтересовался. Уж слишком большим успехом пользовался граф у дам. Теперь формула его успеха понятна. Цветы и приворотное зелье. Что же, теперь Джонатан Лиланд испробует приворот на своей шкуре. За что боролся, на то и напоролся. Валианту совершенно не было жаль графа. Но все равно нужно узнать, на кого же пал выбор заколдованного графа. И палач инквизиции, мурлыча себе под нос незатейливый мотивчик, накинул плащ и вышел из кабинета.

Глава 3

Аэрин лежала на грязном тюфяке, стараясь меньше двигаться. Любое движение ослабляло ее еще больше. Девушка помнила, как в сопровождении стражника она прошла по коридорам, спустилась на три пролета вниз. Они остановились возле решетки, которая перегораживала проход. Толщина прутьев решетки впечатляла. Каждый прут был толщиной с руку взрослого мужчины. С обеих сторон от решетки расположились стражники. В руке каждого были специальные ружья, стреляющие сгустками заклинаний. И по всему было видно, что это были не безобидные оглушающие заклинания, а полноценные черно-магические проклятия. Такие не каждая ведьма выдержит. Девушка посмотрела в длинный, конец которого терялся во тьме. – Что это? – спросила ведьма.

– Третий этаж, – со страхом ответил стражник.

– Винсент, кого ты нам привел? – спросил его один из тех, кто сторожил проход с той стороны решетки.

– Господин приказал запереть эту ведьму в одной из камер. И смотрите у меня, без шуток. Вы за нее перед господином головой отвечаете, – грозно рыкнул стражник. Его товарищи встали и с интересом уставились на девушку. Аэрин высоко задрала подбородок и высокомерно взглянула на мужчин.

– Высокородная, – с презрением высказался один из стражников и зло сплюнул на пол. – Думают им все можно, – он замахнулся дубинкой, но его руку перехватил Винсент.

– Ты не понял меня Грей. Господин приказал запереть ее в камере и все. Не сметь ее трогать и тем более наносить ей какие-либо увечья, – зло прошипел Винсент. – Приказано не кормить.

– Ладно Винсент, мы поняли, – ответил за всех самый старший по возрасту стражник. – Не тронет ее никто, – он схватил девушку чуть выше локтя, давая знать остальным, чтобы они открыли проход. Несмотря на то, что мужчина был худым и казался изможденным, хватка его рук оказалась неожиданно сильной. Взяв факел во вторую руку, он потащил ведьму по коридору. Аэрин волей-неволей пришлось подчиниться. Идя по скудно освещенному коридору, она замечала в боковых стенах небольшие дверцы. Через них мог пройти лишь карлик, а взрослый человек смог бы протиснуться лишь согнувшись в три погибели. За каждой дверью царила тишина и сначала девушка даже подумала, что все они пусты, пока в свете факела не увидела перекошенное от ненависти лицо тощей старухи. Она повернула голову встречая с другой стороны такой же ненавидящий безумный взгляд. Девушка из-за двери смотрела на нее и открывала рот, но из ее горла не вылетало ни звука.

– Что с ней? – испуганно спросила ведьма.

– Язык вырвали, – спокойно и даже как-то буднично сказал стражник. – Здесь почти у всех языки вырваны. Чтобы колдовать не могли.

– Господи, – прошептала Аэрин. Ночь в постели герцога уже не казалась таким уж страшным наказанием. Между тем стражник остановился.

– Пришли, – он отпер дверь, как ни странно, в полный человеческий рост и, открыв ее обычным ключом, втолкнул девушку внутрь. Аэрин влетела в камеру сразу же врезалась в противоположную стену. Она не разбила лицо лишь чудом, успев выставить ладони. Стражник закрыл дверь и приготовился уйти. – Отсюда тебе уже не выбраться, ведьма, – сказал мужчина. – Здесь ты пробудешь до тех пор, пока тебя не отведут на костер.

– На костер? – не поняла девушка. – Но я не сделала ничего такого, за что меня должны сжечь на костре.

– Не знаю, – ответил стражник. – Не зря же господин палач приказал отвести тебя на третий этаж.

– А что не так с третьим этажом? – спросила его ведьма. Стражник пожал плечами.

– Так третий этаж предназначен для смертников, – сказал он. – К тому же господин палач приказал тебя не кормить, стало быть, приговор он уже вынес.

– Но я ничего не сделала, – закричала Аэрин, но стражник ее уже не слушал. – Вы не можете оставить меня в темноте! – выкрикнула ведьма. – Оставьте мне хотя бы факел.

– Не положено, – буркнул стражник.

– Здесь невыносимо холодно, а мое платье совсем не греет. Я же замерзну. Дайте одеяло или хоть что-то, чтобы я могла согреться, – попросила девушка.

– Может вам еще и горячего чаю принести, – фыркнул стражник. – Это не отель, милочка. Это тюрьма. Благодарите, что вас сразу не убили. Вы красивая, может и смилостивиться над вами палач инквизиции. Говорят, он любит красивых женщин. Будете с ним поласковей и может избежите костра.

– Ни за что, – прошептала Аэрин. Стражник словно услышав ее слова, фыркнул и ушел. Темнота – хоть глаз выколи, окружила ведьму. Пронизывающий холод начал забираться под платье, сковывая тело. Если бы у Аэрин была ее магия, то она могла бы согреться с ее помощью. Но магии не было и все что оставалось, это ощупью начать обследовать свою камеру, в надежде найти хоть что-то, что поможет ей согреться. Споткнувшись о какую-то выемку в щербатом полу, девушка упала на кучу гнилой соломы. С громким писком во все стороны прыснули мыши. Аэрин взвизгнула и попыталась отползти. Как любая девушка мышей она панически боялась.

– Не стоит их бояться, – проскрипел старческий голос и девушка, повернув голову увидела, как в камеру вплывает призрак. – Они маленькие и безобидные.

– Кто вы? – Аэрин встала. Призрак тускло светился, но для девушки даже этого света оказалось достаточно, чтобы увидеть скудную обстановку камеры. Она увидела кучу гнилой соломы, которая видимо представляла из себя лежанку, и которая была единственным предметом мебели в этой камере.

– О, – запнулся призрак. – Позвольте представиться. Лорд Бартоломео Солтон. Некромант и палач инквизиции.

– Вы тоже палач? – удивилась девушка.

– Я был палачом еще у прадеда вашего монарха, – с достоинством ответил призрак.

– Понятно, – сказала девушка.

– За что вы попали сюда, милое дитя? – поинтересовался лорд Солтон.

– Я колдовала в присутствии венценосных особ, – ответила девушка. – И попалась.

– Но почему вас не убили на месте? – удивился призрак. – При прадеде нынешнего короля никто не стал бы разбираться, почему ведьма это сделала. При короле колдовать строго запрещено. Наказание за это – смерть. Причем немедленная.

– Наш король гуманнее вашего, – сказала ведьма.

– Просто ваш король, не видел, что творили ведьмы и ведьмаки в былые времена, – с негодованием сказал призрак. – А я до сих пор помню, как лилась кровь невинно убиенных детей на черные алтари. Как девственниц отдавали демонам, как плату за силу. Я чувствую в тебе силу и тьму ведьм прошлого. Но эта сила… – призрак задумался. Он облетел девушку по кругу.

– Что не так с моей силой? – полюбопытствовала Аэрин. Призрак завис возле ее лица.

– Твоя сила молода. Ты совсем недавно получила ее, – сказал призрак глядя в лицо девушки.

– Вы правы, – согласилась с ним девушка. – Моя сила проснулась два года назад. Вернее, она усилилась. Ведьмой я была с рождения, но два года назад кое-что произошло.

– Смерть родственника? – призрак взглянул на ведьму, перевел взгляд на ее грудь. – Нет. Не родственника. Ты потеряла что-то большее. Возлюбленный.

– Я не хочу говорить об этом, – отрезала Аэрин, опускаясь на солому. Платье мгновенно пропиталось влагой. Холод пробирал до костей, и девушка задрожала. Господи, когда же вернется магия? До утра она тут окоченеет. Призрак, покружив по камере, исчез. Аэрин поняла, что обидела его своими словами, но говорить о Роберте до сих пор было слишком больно. Аэрин принялась кричать и звать стражников, требуя, чтобы они принесли ей одеяло, но ее крики не побеспокоили никого кроме мышей.

– Зря стараешься, девонька, – услышала она тихий голос, доносящийся откуда-то сбоку.

– Кто здесь? – испуганно спросила Аэрин вскочив на ноги и озираясь. Но даже ведьмовское зрение не помогло ей увидеть ничего в полной темноте.

– Меня зовут Мегара, – ответил голос. – И меня здесь заперли год назад, – голос звучал надтреснуто, словно его хозяйке было лет сто, не меньше. – А кто ты, девушка?

– Меня зовут Аэрин Мерсер, – представилась ведьма. И тут же услышала пораженный вздох.

– Графиня Мерсер, – потрясенно прошептала Мегара. – Одна из сильнейших ведьм Элистана. Что же вы сделали, госпожа, что вас упекли в этот каземат?

– Заставила одного ублюдка выпить зелье забвения, соединив его с "Утренним пробуждением", – ответила Аэрин.

– И кто же этот счастливец? – спросила Мегара.

– Граф Джонатан Лиланд, чтоб ему с женой… повезло, – зло ответила ведьма и услышала довольный смех старухи.

– Ну наконец-то этого распутника настигла заслуженная кара, – прокаркала старуха. – Этот прелюбодей и повеса ни одной девицы не пропускал. Мою старшую сестру соблазнил, а потом бросил, так она со скалы в волны бросилась.

– Насмерть? – охнула Аэрин. – Так вы поэтому здесь? За сестру мстили.

– Нет, – ответила старуха. – Я в деревне жила, травничеством занималась, людей лечила потихоньку. Всем помогала, никому не отказывала. Вот только приворотами да отворотами не занималась. Грех это страшный, да и карают за него немилосердно. Мне в деревне хорошо жилось, люди меня уважали. Но тут я старосте приглянулась, видать разглядел он красоту мою. Он сначала ходил, цветы дарил. Спрашивал не нужно ли помочь с чем. Но я не дура, видела, почему он ко мне ходит. Сказала, что никогда не стану его любовницей, ведь ничего другого то мне не светило. Мужик женатый был. И детей трое, жена четвертым брюхатая. К слову сказать, красивый был мужчина. Статный, рослый, косая сажень в плечах. Глаза голубые, словно васильки на поле. Не был бы женатым, давно моим бы стал. Меня ведь только жена то и остановила. Он вроде понял, но зло затаил. Пришел среди ночи, сказал, что нужда во мне, а когда я дверь открыла набросился с порога. Я, конечно, женщина сильная, но куда мне супротив мужика. А когда он получил что хотел, то испугался, что я всем расскажу, что он со мной сделал. Ну и обвинил меня в том, что из-за меня у него корова умерла. В тот год у нас еще и неурожай случился, вот он и постарался, чтобы и в этом на меня вина пала. Люди -то пока все было хорошо, меня любили да почитали, а как такое дело получилось, так они меня схватили, да в город. А там как раз палач с каким-то делом разбирался. Он меня у мужиков забрал и сказал, что разберется. Потом привез в столицу и запер здесь. И забыл обо мне.

– А сколько вам лет, бабушка? – спросила Аэрин. Рассказ старухи показался ведьме не совсем правдивым. Как может мужчина увлечься женщиной, которая ему в матери годиться, а то и в бабушки. Старуха засмеялась каким – то каркающим смехом, который быстро перешел в хриплый кашель.

– Мне двадцать три, девонька, – ответила старуха.

– Но голос? – пораженно сказала Аэрин.

– Мне двадцать три, но вот выгляжу я на тысячу лет, – повторила Мегара. – Эти стены пропитаны особой магией, которая забирает наши силы и укрепляет с их помощью стены этой тюрьмы. И чем сильнее ведьма, тем быстрее она стареет.

– Значит через год я стану такой же как вы? Вернее ты? – испугалась ведьма.

– Если доживешь, – ответила старуха. – Отсюда на костер ведьм уводят чаще, чем с других этажей. Да и с допросов редко кто из нас возвращается. Палач свое дело знает. Он один столько ведьм погубил, сколько вся инквизиция не смогла изничтожить. Если он тебе что предложит, так ты соглашайся. В том чтобы под такого мужчину прогнуться, ничего зазорного нет. Зато выйдя отсюда, жизнь себе сохранишь, а там глядишь и способ найдешь, как из-под его опеки улизнуть. Ты ведьма сильная, найдешь лазейку.

– Нет, – ответила Аэрин, сжимая кулон с портретом любимого в кулаке. – Лучше смерть.

– Молода ты еще и не понимаешь. Все пережить можно, кроме смерти, – прокаркала старуха. Аэрин ощупью нашла несколько охапок соломы, заменяющих в этой камере кровать и снова села на них, поджав под себя ноги. Мимо нее прошмыгнула крыса, она задела ногу девушки хвостом. Аэрин вздрогнула и попыталась отшвырнуть крысу магией. Но первый же сгусток магии, маленький и слабый, расползся на ладони и медленно потек к стене, в которой растворился с тихим свистом. Аэрин испуганно вскочила. Только теперь она почувствовала, как камера высасывает из нее силы. Девушка бросилась к двери и принялась крича, стучать в дверь кулаками, но на ее крики никто не откликнулся. Обессилев и охрипнув Аэрин, вернулась на солому и, сжав кулон в ладони, свернулась клубочком. К вечеру за ней придут, ведь герцог обещал отпустить ее, как только разберется с графом Лиландом. Девушка закрыла глаза и погрузилась в тяжелый сон без сновидений.

неделю спустя…

Валиант вошел в здание тюрьмы и поднялся в кабинет. Джон, его бессменный секретарь уже ждал его возле кабинета с неизменной черной папкой в руках.

– Ты даже не переоделся с дороги, Вэл, – попенял ему секретарь, но что не менее важно – лучший друг. – Король ждет отчет.

– Мне нужно передохнуть и поесть, – ответил Валиант. Мужчина обнюхал себя. – И обязательно принять ванну. И переодеться.

– Да уж, – согласился с ним Джон. – В таком виде появляться перед его величеством нельзя. Это даже не пренебрежение условностями, это больше смахивает на оскорбление.

– Я неделю мотался по всему Элистану за этой парочкой, – злобно рыкнул некромант. – Из-за этой богопротивной ведьмы граф влюбился в проститутку. Ты представляешь? В проститутку из борделя мадам Листерции. Да там же самые прожженные бестии работают.

– Представляю глаза этой девицы, когда граф Джонатан Лиланд начал говорить ей о своей любви, – рассмеялся Джон. – Наверняка эта дрянь сразу поняла, какие выгоды ей сулит брак с графом. И сразу же взяла его в оборот.

– Когда я все-таки нашел этот бордель, то застал лишь остывшую постель и разбросанные по номеру вещи. Они собирались в большой спешке. А когда я нашел церковь, то узнал, что эта парочка авантюристов успела обвенчаться и уехать в неизвестном направлении, – ответил Валиант, растянувшись в кресле. – Когда король узнал, что случилось с графом, то приказал мне найти его и избавить от ненужного балласта в виде жены. У меня не было выбора, кроме как сесть в седло и двинуться в путь.

– И ты даже не стал возмущаться, что это не твоя работа? – спросил Джон. Валиант поморщился.

– А что я мог сделать. Семья Лиландов относится к древнему роду, и никто не должен узнать, как низко пал один из его членов, – подражая тону короля, сказал Валиант. – И только мне даруется право найти и вернуть заблудшую овцу в лоно семьи. Вот уж точно, только не овца, а баран. Связаться с одной из самых сильных ведьм Элистана и отправить ей цветы, сдобренные приворотным зельем. Ты представляешь?

– Все ведьмы весьма злобные и злопамятные существа, – сказал Джон. – Хотя… Если честно, то я тоже отомстил бы. Как ты их нашел?

– Я решил, что в первую очередь они поедут в имение Лиландов, чтобы граф познакомил свою избранницу с семьей, – сказал Валиант. – Но приехав в поместье, где проживают родители Джонатана, я узнал, что парочка у них не появлялась. Тогда мне пришла в голову мысль, что они могли уехать в один из трех, портовых городков на побережье, чтобы переправиться в Дислонг. Пришлось проехаться по всем трем городкам и поспрашивать, не брали ли уходящие суда пассажиров. В одном городе ушел один корабль, но капитан не брал пассажиров. А узнав, что одним из пассажиров могла быть женщина, меня уверили, что капитан именно этого судна точно не возьмет женщину на борт.

– А что по двум другим? – заинтересованно спросил Джон.

– В других городах за последние три дня ни одно судно не покинуло порт, – устало ответил некромант.

– Но они могли нанять лодку, – сказал секретарь.

– Нет, Джон. Для того, чтобы попасть в Дислонг, им нужен именно корабль. В это время море неспокойно и даже корабли неохотно покидают порт. В лодке им до Дислонга не добраться. И если граф от наведенных чар совсем умом тронулся, то уж его жена, думаю, просчитала все ходы наперед, – сказал палач.

– Думаешь они еще в Элистане? – спросил Джон.

– Думаю да. Эта Мари, так зовут ту самую жрицу любви, в которую влюбился наш граф, держит его в каком-нибудь притоне. Она не бросит его, пока у нее будет сохраняться надежда на получение его состояния, – ответил Валиант. – Как только деньги графа окажутся у нее в руках, нашему влюбленному Ромео придет конец.

– Но у графа нет денег, – сказал секретарь.

– Но Мари этого не знает. И в наших интересах найти графа до того времени, пока эта женщина не узнала правду о состоянии своего так называемого мужа, – сказал Валиант. – И я надеюсь, что найти нам его поможет наша ведьмочка. Сейчас переоденусь, вымоюсь, поем и нанесу визит графине, – мужчина потянулся.

– Чтобы проведать ведьму в тюрьме, необязательно мыться. Там воняет еще хуже, – улыбнулся секретарь и тут же был прижат к стене.

– О чем ты сейчас сказал? – не хуже змеи, прошипел герцог. – Ты хочешь сказать, что графиня Мерсер сейчас находится в тюрьме?

– Ну, да, – ответил Джон. – Ты же сам отдал приказ, поместить ее в камеру на третьем этаже.

– Но я имел в виду одну ночь, – заорал Валиант. – Одну ночь, а не неделю, – мужчина, матерясь, бросился вон из кабинета. Секретарь, ничего не понимая, побежал вслед за ним.

– Винсент сказал, что ты приказал отвести ведьму в камеру на третьем этаже. И держать там до твоего возвращения, – продолжал говорить на бегу Джон. – Винсент еще передал приказ, не кормить девушку. Я поразился твоей жестокости. Ты раньше никогда не морил людей голодом.

– Господи, – простонал некромант и ускорил бег. – Я его убью.

– Кого? – не понял секретарь.

– Винсента, – заорал Валиант. – Я отдал приказ не кормить девушку на ночь. Она колдовала, и магия сожрала ее внутренние ресурсы. Я подумал, что не случится ничего страшного, если леди немного поголодает.

– А потом ты уехал и в своих поисках графа совершенно забыл о ведьме, – резюмировал его слова Джон.

– Я думал Винсент… – Валиант зарычал. Джон улыбнулся.

– Ты должен был дать подробные инструкции Винсенту, либо оставить их мне, – сказал секретарь.

– Знаю, – огрызнулся Валиант, подбегая к решетке и требуя, чтобы его пропустили внутрь. – Куда поместили ведьму? – рыча не хуже дикого зверя спросил некромант. Стражники впервые видели своего начальника в таком невменяемом состоянии.

– Она в крайней камере слева, – испуганно проблеял один из стражников. Валиант оттолкнул его со своего пути и бросился в темный коридор. Джон, схватив факел, побежал за ним. Они одновременно подбежали к камере, за которой находилась Аэрин. Валиант не стал дожидаться стражника с ключами, он прикоснулся к замку и тихо пробормотал заклинание. Замок осыпался на пол ржавой пылью. Некромант открыл дверь. При свете факела он увидел скрюченную девичью фигурку. Аэрин лежала на голом полу, накрывшись своим платьем. В камере не было ничего, даже соломы, на которую могла бы лечь ведьма. Валиант подошел к девушке и подхватил на руки ледяное тело. Она была легкой, почти невесомой, под кожей явственно проступили тонкие косточки. Некромант передал девушку секретарю и, скинув пальто, завернул в него ведьму.

– Пошли, – отдал он приказ и быстро пошел по коридору. Джон последовал за своим другом, освещая ему путь. Они прошли мимо испуганных стражников, поднялись на жилой этаж и подошли к личным покоям некроманта. В комнате, Валиант положил девушку на кровать и прижал пальцы к венке на шее.

– Жива? – только и спросил Джон.

– Да, сердце, хоть и медленно, но бьется, – ответил некромант. Он повернулся к секретарю. – Джон, распорядись насчет ванны, одежды и молока.

– Может немного хлеба и мяса? – спросил секретарь.

– Нет, не сейчас. Она голодала неделю. Думаю, желудок не справится с такой тяжелой пищей, как мясо, – ответил мужчина, разглядывая лицо девушки при свете. Она осунулась и похудела, но осталась все такой же красивой. Ее не портили ни глубокие тени вокруг глаз, ни синие замерзшие губы, ни грязные тусклые волосы.

– Нужно пригласить служанку, – посоветовал Джон. – Если она узнает, что ты собственноручно искупал ее, она тебя убьет. Ну или проклянет.

– Черт, да я сейчас всех ее проклятий достоин, – чуть ли не простонал Валиант. – Как я мог не подумать о том, чтобы отдать более детальные распоряжения Винсенту. Ведь знаю какой он педант. Сделает только то, что ему прикажут.

– Да, уж, – согласился с ним Джон.

– Пить, – донеслось до них. Валиант схватил стакан с водой и, подбежав к кровати, подхватил девушку под голову и поднес стакан к ее губам. Аэрин открыла глаза и некроманта обдало такой яростью и ненавистью, что ему стало страшно. Эта ведьма была готова убить его и будь у нее силы, он уже давно был бы мертв. – Убирайтесь, – злобно прошептала девушка и отвернулась.

– Вам нужно попить, – тихо сказал некромант. – Это вода, – он снова поднес стакан к ее губам.

– Не из ваших рук, – прошипела ведьма. – Я ничего от вас не приму, – ее глаза полыхнули тьмой и Валиант отшатнулся. Ведьма с тьмой внутри? Может показалось. Но когда он взглянул на нее, глаза девушки были знакомого серебристого цвета.

– Видно вы хорошо себя чувствуете, раз все еще сопротивляетесь, – некромант встал и протянул стакан секретарю. – Джон, помоги, – тот взял стакан и поднес его к губам ведьмы. Она принялась жадно пить, проливая капли воды на грудь.

– Пока хватит, – Валиант забрал стакан из рук Джона. – Сейчас вам нельзя пить так много. Джон, я отдал тебе приказ.

– Да… Да… – забормотал секретарь. – Я все сделаю, – он быстро вышел за дверь, оставляя некроманта и ведьму наедине. Валиант повернулся к Аэрин и принялся с интересом ее разглядывать. Она ответила ему ненавидящим взглядом. Щеки девушки порозовели и выглядела она уже не такой изможденной чем несколькими минутами ранее. Некромант списал все на плохое освещение в тюрьме.

– А вы не так плохо выглядите, – сказал палач. Под его взглядом она покраснела и накинула пальто повыше, закрывая плечи и грудь.

– А для вас было предпочтительнее чтобы я умерла, – прошипела ведьма. – Тогда никто не смог бы рассказать, какие ужасы творятся в вашей тюрьме.

– Не говорите глупостей, – резко ответил некромант. – Никаких особенных ужасов в моей тюрьме не твориться графиня. Там сидят только опасные твари, место которых на костре. И поверьте, то, что с ними происходит, они полностью заслужили.

– Именно поэтому вы отправили меня на третий этаж? – спросила ведьма. – Я тоже опасная кровожадная тварь, место которой на костре. Хотя, о чем я? Вы даже дров для меня пожалели, оставив умирать голодной смертью, – ее голос сочился ядом. Валиант нахмурился. Ее обвинения были небезосновательны и справедливы, и именно это злило его больше всего. Теперь придется вымаливать прощение у этой ведьмы и как он сейчас понимал, глядя на нее, легко он не отделается.

– Графиня Мерсер я приношу вам свои глубочайшие извинения, – поклонился некромант. – Из-за моей небрежности и вовремя не отданных распоряжений, вы были вынуждены провести в тюрьме гораздо большее время, чем я планировал. И ваше времяпрепровождение было полно лишений и страданий. И это все произошло по моей вине.

– Вы правы ваша светлость, – холодом, который звучал в голосе ведьмы можно было заморозить ад. – Вы продержали меня в сыром, холодном помещении … – девушка задумалась и посмотрела на некроманта. – Сколько времени я провела в камере?

– Неделю, – честно ответил Валиант.

– Неделю, – прошептала ведьма, закрыла лицо руками и застонала. – Неделю, – она подняла на него взгляд полный презрения и брезгливости. – Вы хоть понимаете, что полностью уничтожили меня. И как я понимаю, ваша светлость, вы даже не представляете какой удар по репутации моей семьи вы нанесли.

– Не думаю, что все так страшно, как вы себе нарисовали, – пытаясь сгладить углы, сказал некромант и тут же услышал в ответ злой смех.

– Вы не думаете, – она расхохоталась. – Он не думает, – девушка медленно скатывалась в истерику. – Вот именно вы не думали и не думаете. Вы арестовали меня на глазах всего двора, и теперь наша семья подвергнется травле и притеснениям. А я? Что будет со мной? Вы подумали обо мне, прежде чем арестовывать меня на балу.

– Вы меня обвиняете в том, что нарушили все мыслимые и немыслимые правила, – заорал в ответ некромант. – Именно вы позволили себе колдовать в присутствии монарших особ, на балу, посвященному дню рождения королевы. И причем не один раз. Да в прежние времена вас казнили бы на месте, без суда и следствия, прямо в саду, не отвозя в тюрьму. И в том, что с вами случилось виноваты именно вы.

– Я защищалась, – продолжила кричать ведьма. – Граф Лиланд хотел применить магию, вернее он применил ее, чтобы околдовать меня. Я имела право защищаться.

– Все что вам нужно было сделать – принести этот чертов букет мне, – понизив тон, сказал некромант. – И тогда именно граф был бы наказан и посажен в тюрьму. Вы могли выждать несколько дней, опоить графа, и никто даже не узнал бы, что произошло. К тому времени, как происшествие с графом достигло его семьи, ваша магия уже рассеялась бы и даже мне не удалось бы найти ваш след. Но вы, ведьмы, как я уже говорил, живете чувствами и никогда не думаете о последствиях. Под влиянием гнева вы решили наказать графа прямо на балу, в месте, где любое магическое воздействие отслеживается сразу несколькими магами. И не нашли ничего лучше, чем колдовать на балу, в честь дня рождения королевы, да еще и в присутствии обоих монархов. Поэтому не нужно винить меня в своих бедах. Я просто следовал букве закона.

– Да вы… – девушка вскочила, пальто упало, открывая глазам мужчины гибкое, грациозное женское тело с тонкой талией, стройными ногами и просто сногсшибательной грудью. Ярко-алое белье не подчеркивало, а скорее оттеняло белоснежную кожу ведьмы и ее роскошные волосы цвета пламенеющей зари. Однако в гневе девушка даже не заметила, что пальто уже не прикрывает ее и продолжала ругать некроманта. – Вы злобный, ненавидящий женщин в общем и ведьм, в частности мужлан. Видимо вас обидела когда-то какая-то ведьма и теперь обретя власть, вы срываете свою ненависть на ни в чем не повинных женщинах.

– Ну почему же, – ответил некромант. – Вы в корне ошибаетесь моя дорогая. Я люблю женщин, – он встал и каким-то неуловимым движением оказался возле Аэрин, нависая над ней. – Повторюсь, я люблю женщин и способен оценить ту красоту, которую вижу перед собой, – он провел рукой в перчатке по ее шее и голому плечу.

– Красоту? – не поняла его ведьма и, опустив глаза вниз, взвизгнула. – Не смотрите, – она бросилась к кровати и, схватив покрывало, завернулась в него по самую шею. Валиант расхохотался. Аэрин покраснела.

– Вы быстро пришли в себя, графиня, – сказал некромант. – Ваш магический потенциал очень высокий. И вы очень сильная ведьма.

– Валиант, – в комнату вошел секретарь. – Ванна готова. Вернее две ванны. Для графини и для тебя.

– Я ни минуты не останусь в этом доме, – сказала Аэрин, делая шаг к двери.

– Если вы вернетесь домой в таком виде, то спровоцируете еще больше слухов, – сказал некромант. – Пока вы будете принимать ванну и обедать, я позабочусь о приемлемом наряде для вас. И поверьте, он будет ничуть не хуже вашего бального платья.

– О! – она повернулась к нему. – Вы все-таки решили меня покормить. Да еще и вымыть. Неужели я взойду на костер чистая, сытая и красивая?

– Перестаньте, – злобно рыкнул некромант. – Как мы уже решили, вы сами виноваты в своих бедах.

– Так решили вы, – холодно ответила девушка. – Я придерживаюсь противоположного мнения. Во всех моих бедах виноваты именно вы, герцог. Да со мной теперь ни один мужчина не захочет иметь дела, – неожиданно ведьма замолчала. Валиант, пораженный тишиной, повернулся к девушке. Она стояла посередине комнаты и, прикусив губу, что-то обдумывала.

– Графиня Мерсер, – позвал ее некромант, но ведьма словно не услышала его. – Аэрин, – позвал он громче. Аэрин вздрогнула, словно очнувшись и рассеянно взглянула на мужчину.

– Вы что-то хотели, ваша светлость? – спросила ведьма.

– О чем вы думаете, Аэрин? – спросил мужчина.

– Ни о чем, – быстро ответила девушка и он заметил в ее голосе фальшь.

– И все-таки я хотел бы знать, что за мысли бродят в вашей голове, – сказал некромант. Аэрин улыбнулась.

– Поверьте ваша светлость, вас мои мысли совершенно не касаются, – девушка повернулась к Джону. – Так, где моя ванна?

– Прошу за мной, графиня, – секретарь открыл перед ведьмой дверь, в которую она прошествовала, подобно королеве. Край покрывала, словно шлейф бального платья, волочился за ведьмой.

Некромант, оставшись один, быстро скинул одежду и голышом прошел в купальню. От воды в ванне поднимался пар, и мужчина с наслаждением лег в горячую воду. Хотелось понежиться и расслабиться, но Валиант понимал, что на это нет времени. Но даже торопясь, он позволил себе на минуту закрыть глаза и насладиться покоем. Именно поэтому тонкие руки, обнявшие его за шею, застали его врасплох. Валиант вскинулся, вскочил, расплескивая вокруг себя воду и растерянно оглядываясь вокруг. В купальне никого не было. Однако стоило мужчине сесть в ванну, как нежные прикосновения мягких рук вернулись. Тонкие пальцы взъерошили волосы, невесомо пробежались по шее, спустились на спину и начали медленно массировать широкие плечи. Валиант, сначала насторожился, но по мере того, как невидимые руки умело и мягко массировали его плечи, расслабился и отдался нежданной ласке. Он откинул голову на бортик ванны и закрыл глаза. Руки, словно этого и ждали, перешли на мускулистую грудь некроманта, лаская напряженные мышцы и даря уставшему телу покой и умиротворение. По телу прошла волна возбуждения, словно он занимался любовью с женщиной. Волны набегали одна за другой, и некромант потерялся в этих сводящих с ума ощущениях. Одна из рук, медленно поднялась к голове нежно перебирая грязные пряди. Валиант разомлел и не сразу понял, что хватка из нежной и ласковой превратилась в стальную. Одна рука сжала волосы в кулаке, вторая нажала на грудь, заставляя мужчину уйти под воду. Не ожидая от ласковых рук такого коварства, Валиант помимо воли погрузился с головой в воду, но тут же вынырнул, отфыркиваясь и отплевываясь. В ухо полился нежный шепот.

– Будь начеку, некромант. Я всегда рядом и нанесу удар тогда, когда ты не будешь его ждать, – голос и интонация не были похожи на голос одной ему знакомой ведьмы, но Валиант не сомневался, что это была Аэрин. Только у нее было желание и возможность отомстить ему. Некромант выругался свозь зубы. Стерва! Тварь! Рано он ее из камеры выпустил. Еще переживал за эту дрянь, прощения просил. Теперь нет. Не дождется. Если эта ведьма хочет войны, она ее получит. Валиант быстро вымылся и переоделся. Галстук он завязывал уже на ходу, спускаясь в гостиную. Уже подходя к комнате, он услышал веселый смех и голоса. Валиант вошел в гостиную и первое что бросилось в глаза – огромный рыжий кот, вальяжно развалившийся в одном из кресел. Джон двигал перед мордой кота пальцами, а тот с оскаленными зубами бросался на его руку и пытался укусить. Однако, при внимательном взгляде сразу становилось ясно, что кот не делает попыток нанести увечье человеку. Мнимая драка была игрой, от которой оба участника получали истинное удовольствие. Валиант прислушался к своим ощущениям. Вокруг ведьмы, как он и предполагал, магический фон был повышенный. Она снова колдовала и не делала из этого тайны. Ни Джон, ни Аэрин не заметили некроманта, и он смог немного понаблюдать за девушкой. Однако… Стоило ведьме покинуть тюрьму и ее силы очень быстро начали восстанавливаться. Она уже не выглядела бесплотной тенью, какой казалась в темнице. Аэрин раскраснелась, ее грудь взволнованно вздымалась. Серые, словно лунное серебро глаза, блестели и лучились удовольствием. Ей явно нравился мужчина, который сейчас находился рядом, об этом говорил и довольный и спокойный вид фамильяра. Длинная рубашка Джона закрывала девушку до колен. Рукава она подвернула, а глубокий вырез открывал ложбинку между двух аппетитных полушарий, где сейчас покоился знакомый ему медальон. Некромант вздрогнул, то, что медальон принадлежит брату, Валиант нисколько не сомневался. Точно такой же медальон висел и у него на груди. Зачем девушка носит подарок Роберта, если он был ей безразличен? Почему не сняла сразу же после его смерти и не убрала с глаз долой? Почему прячет под маскирующими чарами? Вопросы один за другим проносились в голове некроманта и ответы на них могла дать только ведьма, сидящая за столом. Он сделал шаг и мгновенно был замечен Джоном.

– Вэл, ну наконец-то, – секретарь встал и улыбнулся, но Валиант смотрел только на мгновенно напрягшуюся спину ведьмы. Кот выгнул спину дугой и зашипел, с легкостью передавая эмоции своей хозяйки. Валиант подошел к ведьме и, склонившись в поклоне, взял ее руку и поцеловал тонкие пальчики. Бросив незаметный взгляд на грудь девушки, медальона он уже не увидел. Ведьма мгновенно скрыла его под маскирующими чарами. Все чудесатее и чудесатее.

– Вы прекрасно выглядите, графиня Мерсер, – сказал некромант. Кот продолжал шипеть, но теперь сквозь шипение прорывался тихий рык. – Ваш фамильяр прекрасен, Аэрин.

– Я призвала его сразу, как только вымылась. Прошу прощения за новое колдовство, но мне было необходимо узнать новости из дома, – ответила ведьма.

– А еще за вызовом фамильяра так легко спрятать другое колдовство, да, графиня? – вкрадчиво спросил Валиант и заметил, как девушка покраснела.

– Другое? – она посмотрела на него, но тут же отвела смущенный взгляд. – Я не понимаю, о чем вы.

– Ну что же, не понимаете и не надо, – беззаботно ответил Валиант, чем привел ведьму в замешательство. Она растеряно посмотрела на мужчину. Их глаза встретились, скрестились словно два меча в безмолвном поединке. Некромант склонился еще ниже. – Надеюсь вам понравилось то, что вы увидели и даже потрогали, графиня, – прошептал он ей на ухо. – Мне так точно понравилось. Уверен, что скоро мы все это повторим. Но в этот раз руками поработаю я.

– Валиант, садись и ешь, – потребовал секретарь. – Король ждал тебя еще утром, а сейчас время обеда. Не стоит заставлять его величество нервничать.

– Мне все равно нечего сказать его величеству, – ответил некромант, намазывая на прожаренный тост паштет из гусиной печени. Подошедший слуга налил мужчине в чашку горячего кофе и тут же застыл у него за спиной. Некромант между тем продолжил. – Граф вместе с его второй половиной все еще в бегах.

– И кто стал дражайшей супругой нашего любвеобильного графа? – спросила девушка, отпивая из чашки какао. Валиант посмотрел на Аэрин и отодвинул кофе.

– Винсент, налей мне какао, – попросил некромант. Секунду спустя, перед ним стояла фарфоровая чашка с теплым напитком. Мужчина пригубил какао и причмокнул. Все было так, как он любил. Сладкий, чуть горьковатый напиток прошелся по горлу и осел теплой тяжестью в желудке. Заметив удивленный взгляд девушки, Валиант улыбнулся. – Зря удивляетесь. Я тоже люблю этот напиток. Возможно, вы не знали, но шоколад стимулирует деятельность головного мозга.

– О, – тут же отозвалась Аэрин. – Я знаю об этой особенности данного напитка. Но не понимаю, для чего это нужно вам.

– Не понял, – все также беззаботно спросил Валиант, откусывая от тоста большой кусок и запивая его какао. – Почему это мне не нужно пить какао?

– К чему стимулировать то, чего нет, – девушка сделал маленький глоточек какао и посмотрела на некроманта поверх края чашки. Джон неожиданно закашлялся. Глаза палача инквизиции полыхнули тьмой, но он сдержался.

– Ведьма, – не хуже фамильяра прошипел мужчина.

– Да, – последовал ответ. – Вы уже говорили.

– Хорошо, что долгое нахождение в камере никак не отразилось на вашем мятежном духе, – сказал некромант и заметил, как мгновенно потяжелел взгляд ведьмы и исчезла улыбка с пухлых губ.

– Спасибо, что напомнили, ваша светлость, – пробормотала девушка, промокая губы салфеткой и бросая ее на стол. – Вы обещали платье господин палач. И соблаговолите проводить меня до дома.

– Вам придется подождать. Сначала мне нужно съездить во дворец и дать отчет перед его величеством, что я за неделю так и не нашел графа Лиланда и его жену, – ответил некромант.

– Так вы их не нашли? – спросила девушка. – Великолепный герцог Сайлс впервые не нашел кого-то. Какая великолепная сплетня получится из этой новости. Палач инквизиции теряет свою хватку.

– Я не потерял хватку, просто… – некромант замолчал, не зная, что сказать и как оправдать свое невезение. Ведьма смотрела на него и саркастически ухмылялась. – Это вы во всем виноваты, – воскликнул он, глядя на девушку.

– Ну, конечно, – Аэрин встала перед мужчиной и уперла руки в боки. – Чем признать, что вы не способны найти двух беглецов в Элистане, вы лучше обвините во всем меня.

– Если бы не вы со своим проклятым зельем, мне не пришлось бы целую неделю трястись в седле, обедать в ужасных забегаловках и спать на влажных простынях, – едва не заорал некромант, в последний момент справляясь со своим гневом. – А вы графиня, не сделай глупость, сейчас порхали с бала на бал, ели всякие деликатесы и пили игристое шампанское, а не находились под следствием по причине применения магии в присутствии монарших особ. Но вы не способны признать, что поступили как последняя дура и только из-за своей глупости попали в тюрьму, – они стояли друг напротив друга и прожигали неприязненными взглядами.

– Валиант если ты не против, то я мог бы отвезти графиню Мерсер домой – сказал Джон, вставая между ведьмой и некромантом, которые были готовы убить друг друга. Валиант, собрал все свое самообладание в кулак и отвернулся от раздражающей его девушки. Затем пальцами потер переносицу и повернулся к секретарю.

– Джон, ты как всегда прав. Будет лучше, если ты отвезешь девушку домой. Но прежде пошли кого-нибудь в салон мадам Клементины за платьем для графини, – сказал некромант, выходя из гостиной. Джон повернулся к Аэрин.

– Для чего нужно было выводить его из себя? – спросил он стоявшую возле стола девушку.

– Он первый начал, – ответила ведьма. Ответ прозвучал по-детски, но Аэрин это не волновало.

– Вы ведь можете ему помочь? – спросил Джон. И увидел, как ведьма прикусила губу. – Можете, – уже уверенно сказал секретарь.

– Могу, – кивнула Аэрин. – Но это может сделать любая ведьма.

– Однако другим ведьмам на поиск прячущегося графа понадобится гораздо больше времени. Вы же найдете его очень быстро, так как связаны с ним кровью, – сказал Джон. – Помогите Валианту.

– И что я за это получу? – спросила ведьма.

– Аэрин а вы не пробовали сделать хоть что-то бескорыстно, просто по велению сердца? – спросил секретарь и услышал веселый хохот.

– Джон, вы не с феей разговариваете, а с ведьмой, – сказала девушка. – А ведьмы никогда и ничего не делают даром.

– А вы попробуйте? – улыбнулся Джон. – Вдруг понравится.

– Джон, – Аэрин снова рассмеялась. – А вы умеете быть настойчивым. Хорошо, я обещаю подумать над вашими словами. А теперь не будете ли вы так любезны, отвезти меня домой. Раджа уже предупредил моих родных о моем возвращении.

– Все, что будет угодно графиня, – поклонился Джон. Спустя час карета герцога остановилась возле особняка Мерсеров. Аэрин в черном с серебром платье при помощи Джона вышла из экипажа. Она поднялась по ступеням и взялась за ручку двери, когда услышала.

– Аэрин, вы поможете Валианту? – спросил Джон. Аэрин повернулась.

– Вы мне нравитесь, Джон. Я помогу вашему другу, но сделаю это ради вас, Джон, – сказала девушка. – Вы единственный кто был добр ко мне, и я не могу отказать вам. К тому же ваш друг прав, в том, что случилось есть доля и моей вины. Но это будет единственный раз, когда я помогу палачу инквизиции.

– Думаю, больше и не понадобиться, – поклонился Джон.

– Жду вас сегодня в полночь на кладбище Сен Ле Тьер, – сказала ведьма, стуча в дверь особняка. Вышедший на стук дворецкий радостно ахнул и открыл дверь шире, пропуская ведьму внутрь.

Глава 4

– Теперь я еще должен тащится на это проклятое кладбище. И все благодаря этой проклятой ведьме и ее колдовству. И что ей ровно не сидится? – сказал Валиант. Они ехали в принадлежащей Валианту карете к самому старому кладбищу Элистана. Кладбище для тех, кто родился с серебряной ложкой во рту и всю свою жизнь не испытывал нужды. Такие высокородные господа находили покой на кладбище Сен Ле Тьер и были похоронены в семейных усыпальницах, в которых нашли вечный покой многие поколения родовитых аристократов. Будучи чернокнижником и некромантом, он чувствовал присутствие неупокоенных душ и понимал, что скоро они тоже почувствуют его. Он их не боялся, ни в коей мере, но с ним были две живые души, которые необходимо сберечь. Конечно, ведьму не жалко, но ведь без нее не найти этого треклятого графа и его жену, так что придется и ее защищать тоже.

– Тебе нужна помощь этой ведьмы? – спросил Джон.

– Да, – недовольно рыкнул некромант. – Она связана заклинанием с Лиландом и найдет его в течение пары минут. Другим нужно будет ждать до полнолуния, которое, кстати, только через восемь дней. За это время графа убьют и мы даже тела не найдем.

– Тогда езжай молча и прошу тебя, ради всего святого, будь с ней повежливее. Не хватало еще чтобы ты рассердил ее. Я так долго уламывал девушку помочь нам, а вернее тебе, – попросил секретарь.

– Кстати, а как ты это сделал? – спросил некромант.

– Просто в отличие от некоторых нелюдимых, угрюмых и необщительных личностей я отличаюсь веселым и легким характером, – ответил секретарь. – И я нравлюсь женщинам, также в отличии от некоторых.

– Я нравлюсь женщинам, – буркнул некромант.

– Ага, – тут же с ним согласился Джон. – Меня не обманывай. Ты уже лет пять вообще к женщине не прикасался. Хоть бы любовницу завел, какая-никакая, а отдушина. Стресс скидывать нужно.

– Я скидываю. В клубе мистера Роджерса, – ответил некромант.

– Ни один кулачный бой не заменит хороший качественный секс, – сказал Джон.

– Джон, ты ведь сам все знаешь. Я не могу быть с женщиной, – сказал Валиант. – Думаешь я ради красоты ношу эти перчатки? Мне даже не надо ее целовать, мне просто нужно к ней прикоснуться. Одно прикосновение и женщина теряет голову от страсти. А мне потом разгребать все эти проблемы. Именно поэтому король и придумал эту дурацкую ложь о том, что я могу убивать прикосновением.

– Зато ты можешь быть уверен, что твоя жена никогда тебе не изменит, – улыбнулся Джон. – Женись на хорошей девушке и заделай ей много маленьких герцогов.

– Вот с этим-то и проблема, – горько улыбнулся некромант. – Эти высокородные снобы с удовольствием пользуются моими услугами, но, если я посватаюсь к одной из их дочерей, мне откажут. Конечно, отказ будет выражен в очень корректной и даже учтивой форме, но в том, что мне откажут, я нисколько не сомневаюсь. Никто не хочет породниться с некромантом и чернокнижником, будь он даже трижды высокородным.

– Ты герцог Сайлс, – сказал Джон.

– Я стал герцогом из-за смерти Роберта, – сказал Валиант. – Отец еще при жизни передал состояние и титул младшему сыну, минуя старшего. И только смерть младшего брата открыла мне дорогу к титулу герцогов Сайлсов. И при дворе все это знают. Они преклоняются перед моим даром и силой, но не знают, почему отец обошел старшего сына, предпочтя ему младшего. И наверняка все решили, что я вытворил нечто такое, что навсегда отвернуло от меня отца. И знаешь, многие во дворце до сих пор уверены, что это я убил брата. Ради титула и состояния.

– Хорошо, что они не знают, что ты на десятую часть инкуб, – сказал секретарь. – Об этом знаем только король и я.

– Если при дворе узнают и эту постыдную тайну, то я не знаю, что случится, – сказал Валиант. – Король благоволит мне, но в этом случае даже ему не удастся защитить честное имя герцогов Сайлсов.

– Теперь тебя охраняю еще и я, – сказал Джон.

– Поверь друг, я рад, что ты рядом, – ответил некромант. В этот момент карета остановилась. Валиант высунулся в окно. – Винсент?

– Мы приехали, ваша светлость, – ответил слуга. – И, кажется, вас ждут, – мужчины вышли из кареты и сразу увидели стоявшую возле ворот девушку. На ведьме было надето темно-синее платье, которое плотно облегало точеную девичью фигурку. Длинные рукава, воротник под горло, девушка была похожа на учительницу, но никак не на ведьму. Правда на юбке был такой глубокий разрез, что можно было с легкостью рассмотреть стройные ножки, обутые в черные кожаные сапожки. В руках девушка держала небольшую корзинку.

– Прилежная девочка, которая отправилась проведать бабушку, дорога к которой идет через страшное кладбище, – пробормотал некромант. – И где-то тут среди могил притаился страшный и коварный волк.

– Из нас двоих ты больше похож на злого волка, который бродит по этому кладбищу, – сказал Джон. – Здравствуйте графиня, – он с учтивостью придворного хлыща, поцеловал ей руку.

– Добрый вечер, графиня, – поздоровался некромант. – Спасибо что решили помочь нам.

– Я это делаю ради Джона, – сказала девушка.

– Тогда спасибо Джону, – сказал Валиант. Он взял девушку за руку и поднес ее к губам, замечая, что Аэрин с напряжением смотрит за его действиями. Стоило ему поднести ее руку к губам, как девушка вырвала ладонь из его хватки.

– Ну хватит этих светских условностей, – сказала ведьма. – Мы не во дворце. Я помогу вам найти графа, а вы оставите меня в покое.

– Хорошо, – сказал некромант. – Что вам нужно?

– Все, что мне нужно у меня с собой, – девушка приподняла корзинку. – Все что требуется от вас – найти склеп семьи Лиландов. Ну и защитить нас от неупокоенных душ.

– Я это сделаю, – сказал Валиант.

– Тогда идем, – Аэрин потянулась к кольцу на воротах, но некромант остановил ее руку.

– Графиня, давайте все же я пойду первым, – сказал Валиант, поднося руку к замку. От руки некроманта оторвалась маленькая светящаяся искорка и влетела в отверстие замка. Мгновение и тот осыпался ржавой трухой. Ворота со скрипом отворились. Некромант сделал шаг и на него обрушился хор голосов.

– Живые души, чистые сердца. Отдай их нам хозяин, отдай, – просили души.

– Отдай мне ее тело, – попросила возникшая прямо перед ним душа красивой молодой женщины. Гнилая веревка была обмотана вокруг шеи несчастной.

– Самоубийца? – спросил у нее некромант. Та горестно закрыла лицо руками.

– Меня муж убил, – ответила женщина. – А потом сказал, что я сама повесилась. Отдай мне ее тело, некромант. Все для тебя сделаю.

– Отойдите, – сказал Валиант. – Я никого вам не отдам. Прочь, – мужчина снял перчатки и его ладони объяло очищающее пламя.

– Ты пожалеешь, – зашипели души, уворачиваясь от полыхающих ладоней некроманта.

– Некромант, если не хочешь отдать мне ее тело, может поможешь мне уйти? – спросила та же женщина с веревкой на шее. – Плохо здесь стало. Те, кто помнил меня, уже мертвы, а те, кто живы, уже меня не помнят.

– Я помогу тебе, – сказал Валиант и увидел, как полыхнули радостью глаза призрака. – Но с условием.

– Чего ты хочешь? – спросила неупокоенная душа.

– Покажи нам дорогу к склепу графа Лиланда, – попросил некромант.

– Идемте, господин, – призрак поплыл вперед, некромант, ведьма и человек, поспешили за ним.

– Черт, – не удержался Джон, когда споткнулся об очередной камень и чуть не растянулся между оградками.

– Джон, не стоит упоминать здесь его имя, – сказал некромант, – Да еще так громко.

– Ей хорошо, она то дух бесплотный, а я человек. Она вон прошла сквозь камень, а мне его обходить нужно, – недовольно ответил секретарь.

– Мы пришли, господин, – сказала женщина. – Я свое слово сдержала.

– Хорошо, – сказал некромант. Снял перчатку и протянул руку призраку. Женщина сделала тоже самое. – Иди с миром, – проговорил некромант, прокалывая руку и рисуя на лбу призрачной девушки знак ухода. Стоило их рукам соприкоснуться, и призрак начал истаивать. Через минуту все было кончено. Призрак исчез, оставив после себя удушливый запах прелой земли и гнили. Валиант посмотрел на семейный склеп Лиландов, затем перевел свой взгляд на ведьму. – Ваш выход, графиня.

– Я готова, – Аэрин вышла вперед и, достав из корзинки полотняный мешочек, принялась насыпать охранный круг. При этом она бормотала какое-то заклинание, однако сколько мужчины не напрягали слух, слов они так и не услышали. Стоило кругу замкнуться, как перед ними выросла полупрозрачная воздушная стена. Аэрин повернулась и протянула Джону и Валианту по бутылочке. – Пейте.

– Что это? – заинтересовался Джон.

– Это сбор из полыни, чертополоха и тысячелистника. Этот сбор не позволит призракам занять ваше тело. Пейте Джон, не бойтесь, – улыбнулась ведьма.

– А у Валианта? – спросил секретарь, рассматривая бутылочку некроманта.

– У меня почти тоже самое, но как я понимаю вы убрали тысячелистник, – сказал некромант

– Его вы примите позже. Призраку нужен будет проводник и им станете вы. Джон не справится, я должна контролировать процесс и вовремя изгнать призрака из вашего тела. Остаетесь вы, ваше сиятельство, – коварно улыбнулась ведьма.

– Если бы я не был уверен в вас, то подумал бы, что вы позволите призраку занять мое тело, а потом поможете ему уничтожить мое сознание, – сказал некромант.

– Я бы с удовольствием это сделала, – сказала Аэрин. – Но я ведьма, а не дура. Если я уничтожу палача инквизиции, то живой мне из этой передряги не выйти. Вы ведь не только палач инквизиции, насколько я знаю, вы лучший друг короля. К тому же его величество уже наверняка знает, что это из-за меня граф женился на неподобающей женщине и если я не помогу вам, то наказание не заставит себя ждать. К тому же я обещала Джону.

– Спасибо, – искренне сказал некромант.

– Не за что, – ответила ведьма. – Пейте и давайте покончим уже с этим делом.

– За успех, – словно тост произнес некромант, опрокидывая содержимое пузырька в рот. – Господи, какая гадость, – просипел мужчина.

– Начинаем, – ведьма быстро нарисовала вокруг склепа круг, замыкая его за собой и некромантом.

– Тот, кто охраняет род Лиландов от зла. Кто дарует им силу и знания предков. Глава рода явись ко мне, чтобы защитить своего потомка, – нараспев продекламировал некромант. При его последних словах, из всех щелей, хлынул поток света. Некромант зло улыбнулся. – Похоже в этом роду раньше были неплохие люди.

– В каждом стаде рано или поздно появляется паршивая овца, – философски заметила ведьма.

– При мне графа овцой называют уже второй раз, – сказал некромант. В этот момент сквозь двери склепа просочился сгусток света, распавшийся на прозрачную фигуру благообразного старика в старинных доспехах и с огромным двуручным мечом. Длинные волосы падали на закованные в латы плечи.

– Зачем вы потревожили меня? – спросил старик. – Что вам нужно от того, чье имя давно забыто.

– Ты родоначальник и поэтому твое имя никогда не забудут, – сказал Валиант. – И сейчас твой потомок нуждается в помощи.

– Я вижу рядом с тобой ведьму, которая околдовала моего потомка, – сказал призрак. – Ты привел ее мне на откуп?

– Эта ведьма помогает мне, – сказал некромант. – И ты ее не получишь. К тому же ведьма лишь ответила колдовством на колдовство. Твой потомок, кстати его зовут…

– Что мне в его имени, – сказал призрак. – Я был тем, кто уничтожал колдовство вместе с моим сюзереном. Тогда костры, на которых полыхали проклятые ведьмы, горели по всей стране. Хорошее было время.

– А сколько невиновных женщин сгорело на тех кострах, – сказала Аэрин. Призрак повернулся к ней.

– Что ты сказала ведьма? – голос его был грозен, но девушка не испугалась.

– Я спросила сколько невиновных женщин вы погубили? – переспросила Аэрин.

– Тогда мы думали, что поступаем правильно, – ответил призрак. – А теперь мой потомок занялся грязным колдовством. Наверное, это расплата за все мои грехи.

– Ты поможешь нам? – спросил некромант.

– Да, но не вам, – ответил призрак. – Я помогу своему потомку. Что я должен сделать?

– Твой потомок… Джонатан Лиланд влюбился в неподобающую женщину. Нужно найти его и разорвать эту связь, – сказал Валиант.

– Я уже знаю где он, – ответил призрак. – Впусти меня, некромант и я покажу тебе место, где он прячется. Ты все увидишь своими глазами.

– Дай слово что ты не принесешь вреда моему телу, пока будешь в нем находиться и покинешь его, когда все закончится, – сказал некромант, делая вид, что не заметил, каким торжеством загорелись глаза призрака. Аэрин попыталась предостеречь некроманта, но призрак повел рукой, и девушка медленно опустилась на траву. Джон бросился к ним, но не смог переступить черту.

– Что ты сделал? – закричал Джон. Валиант молча подошел к ведьме и положил ладонь ей на грудь. Прислушался к дыханию, которое было спокойным и глубоким. Девушка мирно спала.

– Ты усыпил ее, – повернувшись к призраку, сказал некромант. – Для чего?

– Ты прав, чернокнижник, она спит, – подтвердил его слова призрак. – Ей не нужно вмешиваться в наши дела. Сделка только между мной и тобой. Ты готов?

– Да, – ответил некромант, впуская в себя неупокоенную душу. Стоило душе занять место в теле некроманта, как Аэрин очнулась. Вскочив, она с ужасом смотрела на лежащего на земле мужчину. Некромант вытянулся как струна, пальцы сжимали в кулаках пригоршни земли, глазные яблоки за закрытыми веками бешено метались из стороны в сторону. Аэрин подошла к мужчине. Дотронулась до него, и некромант открыл глаза. – Я нашел его, – просипел мужчина и тут его взгляд изменился.

– Ведьма, – прорычал некромант, бросаясь на нее и подминая девушку под себя. Аэрин не успела ничего предпринять, как была прижата к земле сильным, мужским телом. – Ведьма. Я всегда уничтожал таких как ты. Но теперь вы живете рядом с людьми и вас почитают. А это неправильно. Я очищу землю от скверны и начну, пожалуй, с тебя, – с этими словами он начал сжимать шею девушки. Аэрин забилась под ним, но разжать стальную хватку не смогла. Джон метался за защитным кругом, но перешагнуть незримую черту, чтобы помочь, так и не смог. Перед глазами начали плавать радужные круги, легкие жгло огнем. Из последних сил девушка нащупала в кармане платья горсть сухого порошка, достала его и швырнула в лицо некроманта. Вой, который раздался после, нельзя было сравнить ни с чем. Валиант катался по земле и выл словно дикий зверь, пытаясь выцарапать себе глаза. Аэрин схватила палку и со всей силы ударила мужчину по голове. Валиант недвижимо растянулся на земле. Девушка достала из кармана пузырек и, сев мужчине на грудь, вылила содержимое пузырька в рот некроманта.

– Оставь его, – потребовала девушка.

– Он мой, – раздалось в ответ.

– Он не твой, – ответила девушка. – Он принадлежит миру живых, а ты мертв. Оставь его по своей воле или я тебя заставлю. Ты знаешь, я могу. И ты знаешь, что случится, если я изгоню тебя. Оставь его.

– Ведьма, – просипел призрак, вытекая темным дымом изо рта некроманта.

– Где Джонатан? – спросила девушка.

– В трущобах на севере столицы, – ответил призрак.

– Спасибо, – сказала Аэрин.

– Передай своему некроманту, что, если бы не ты, он бы вечность моим рабом был, – сказал призрак. – Я бы из него всю кровь до капельки выцедил.

– Передам, – сказала ведьма. – И кстати, о крови, – Аэрин достала из корзинки петуха и посмотрела на призрака, глаза которого при виде жертвы полыхнули голодным огнем. Девушка, недолго думая, перерезала петуху горло. Кровь хлынула на двери склепа. Призрак довольно закрыл глаза.

– Спасибо, ведьма, – поблагодарил он. – Между нами нет вражды. Мой потомок сам виноват, ты лишь ответила злом на зло. Я принимаю твою жертву.

– Иди, – сказала ведьма и призрак растаял в воздухе. Аэрин подошла к защитному кругу и носком туфли стерла полоску. Джон бросился к другу.

– Что с ним? Он жив? – испуганно спрашивал он ведьму.

– Да жив он, – устало ответила девушка. Голос звучал сипло и надтреснуто. Шея болела, как, впрочем, и все остальное. – Но, когда очнется, я сама его убью.

– За что? – не понял секретарь.

– За неправильно сказанные слова, – ответила ведьма. – Он должен был сказать, ты должен будешь покинуть мое тело, когда найдешь Джонатана.