Северное желание бесплатное чтение

Глава 1

Я бежала по раскалённому асфальту, обжигая босые ноги. Дыхание с шумом срывалось с истерзанных губ. Встречный горячий ветер трепал разорванную одежду. Тело сковывало болью с каждым преодолеваемым метром, и я бы сдалась и остановилась если бы не злобное рычание позади. Монстроподобные чёрные псы неслись за мною по пятам и не отставали. Я выбивалась из сил и, завидев на скошенном поле вдоль дороги стог соломы, резко свернула в его сторону. Кошенина, сухая и ломкая впивалась в стопы, разрывая кожу. Я не останавливаясь, в отчаянном рывке забралась на стог и закашлялась от поднявшейся мелкой колкой пыли.

Переведя дух я отважилась взглянуть вниз: три огромные собаки кружили вокруг моего шаткого убежища, задрав морды, и не сводя с меня горящих злобой глаз. Из их разверзнутых пастей свисали длинные узкие языки, раздвоенные на концах. Одна из тварей с утробным рычанием лизнула сухие жёлтые стебли пшеницы, и они задымились. Остальные чудовища, коротко взвизгнув, принялись оббегать стог, истекая слюной. В местах её падения с шипением взвивались лепестки голубоватого пламени. Я, в отчаянии заломив руки, оглядывалась и не видела ничего, способного помочь мне выбраться из огненной ловушки. С неба на меня взирало огромное разъярённое солнце. Огонь окружал меня, обдавая смертельным жаром, и я отчаянно закричала от боли внезапно располосовавшей спину и вывернувшей позвоночник.

Я продолжала кричать, захлёбываясь болью, даже когда проснулась. В предрассветных сумерках комната, погружённая в извивающиеся тени качающихся за окном деревьев, казалась чужой. Свалившись на пол и сидя в смятых простынях, я продолжала содрогаться от пережитого страха. Отдышавшись и ощупав собственное тело, убедилась, что нахожусь в этой реальности и уже не сплю. Поднявшись на нетвёрдых ногах, я, держась за стену, прошла в ванну. В зеркале отражалось измождённое бледное лицо с тёмными кругами под огромными синими глазами, дрожащими искусанными губами, обрамлённое растрёпанными, мокрыми от пота чёрными волосами. Чертыхнувшись, забралась в душевую, включила холодную воду и, сцепив зубы, принялась намыливать липкую кожу. Согревшись, наскоро смыв пену и промокнув влагу полотенцем, я прошла в спальню и с тяжёлым вздохом щёлкнула выключателем, зажигая свет.

Освещенная комната уже не казалась мрачной. Я потянулась, и, наскоро убрав в корзину влажное бельё, заправила свежую постель. Натянув хлопковое бельё, застиранные и оттого мягкие тренировочные штаны и футболку, потёртые кроссовки, я схватила плейер и выбежала из дома. Ночью шёл дождь и запах мокрой земли, прелой листвы и хвои с высоких сосен у самого порога наполнил лёгкие.

Потратив несколько минут на растяжку мышц, я одела наушники и, выбрав папку с любимой музыкой, побежала по едва заметной тропке между деревьев вглубь леса. Быстро согревшись от движения, выбралась на прогалину на пригорке и, не останавливаясь, приступила к тренировке. Я почти не касалась земли, подпрыгивая и уворачиваясь от воображаемых ударов и подсечек. Переходя из одной позиции в другую, я отсчитывала ритм, подчиняясь мелодии, звучащей в моих ушах.

Солнце выскользнуло из- за горизонта, и сквозь стволы деревьев ласкало тело. Я взглянула на часы и, спохватившись, рванула обратно. Сегодня я не имела права опаздывать. Выскочив на площадку перед домом, краем глаза отметила присутствие знакомого автомобиля на подъездной дорожке и, нахмурившись, толкнула дверь. На кухне, совмещённой с гостиной, закинув ноги на отполированный дубовый стол, в мятых джинсах и несвежей рубашке сидел мой бывший поклонник. Вот почему каждый хороший парень, с чувством юмора, заботливый и милый, после того как получил отказ становится занудливой и мелочной тварью.

Глеб был помощником отца и ухаживал за мной в каждой экспедиции. Я имела глупость пригласить его пожить в гостевой домик, пока не закончится ремонт в его квартире. Он воспринял этот шаг как возможность сделать наши отношения полноценными, с интимом, которого я всячески избегала, подмять меня под себя, и очень удивился проявленному мною упорству, с которым я не поддалась ему и отстаивала собственные желания и потребности.

В течении пары дней Глеб проявил себя во всей красе и решил настоять на своём с помощью кулаков. Я не ожидала удара и, когда оказалась на полу, даже не поняла, как это произошло. Он был крупнее, и вмазал мне от души, с оттяжкой. Неловко поднявшись, опираясь о стену, я наблюдала довольного своей выходкой, некогда симпатичного мне мужчину. Глеб стоял в дверном проёме, уперев руки в косяки. Совершенно потеряв контроль над собой, я подхватила со стола скалку и, по старорусскому обычаю, заставила его скатиться с порога. Он попытался вернуться в дом, но я достала ружьё и из-за двери наставила на него. Я жила в этом доме одна, после отъезда родителей в экспедицию, соседи располагались за стеной деревьев. Ружья в доме имелись, но хранились в сейфе, а тот муляж за дверью был для отпугивания идиотов, что могли появиться на пороге. Однако Глеб испугался оружия, что-то злобно бурча под нос, сел в машину и уехал прочь.

В тот же день я собрала его вещи и отвезла к нему. Оказалось, в своё жильё он благополучно пустил квартирантов. Там я и оставила пару сумок. И вот, спустя несколько дней, он явился в мой дом. Я отвесила себе мысленный подзатыльник за то, что так и не поменяла замки. Глеб с мерзкой ухмылкой наблюдал за мной.

— Что ты здесь забыл? — недружелюбно поинтересовалась я, разуваясь.

— Нам нужно поговорить.

— Я так не думаю. Тебе стоит оставить ключи и забыть дорогу сюда.

— Не указывай мне что делать, — он тяжело поднялся на ноги и скрестил руки на груди, — Ты женщина и должна вести себя соответственно.

— Это как же?

— Слушать мужика и не перечить ему.

Я довольно громко хмыкнула и, заметив, как он качнулся в мою сторону обошла стол, вставая напротив него.

— Нам не о чем говорить…

— Ты что-то сделала со мной! — Глеб сжал кулаки и продолжил дрогнувшим голосом, — Я думаю только о тебе. Который день слежу за тобой…

— Что? — надеясь, что ослышалась, я сглотнула.

— Я прячусь за гаражом, — объяснил он с нажимом.

— Зачем? — наконец я действительно испугалась.

— Я с ума схожу. А ведь раньше никогда никого не ревновал. Да ты не самая красивая из моих девок. На мой вкус, задница маловата и грудь тоже. Мне всегда нравились блондинки.

— Вот и славно…

— Заткнись! Я думал перекантоваться с тобой, пока другая не подвернётся. Ты же меня не воспринимала, тварь.

Я подобралась, понимая, что в ограниченном пространстве у него все шансы вырубить меня одним точным ударом. Глеб сейчас мало напоминал цивилизованного человека. Лицо его покраснело, глаза лихорадочно блестели, и дрожащие ладони выдавали степень его возбуждения.

— Когда разбежались, я даже не заморачивался. Только ты, ведьма, что-то сделала и я теперь как одержимый. Может, если мы переспим, я успокоюсь.

— Слушай, давай я заварю чай и мы…

Он взвыл и, широко расставив руки, ринулся на меня. Схватившись за край футболки, я одним движением сдёрнула её через голову и кинула растерявшему запал и замершему передо мной мужчине. Воспользовавшись его ступором, шагнула к нему и положила ладони на оголённые предплечья. Глеб пьяно уставился на меня, шевеля губами и сминая трикотаж в скрюченных пальцах. Вглядываясь в шальные глаза я лелеяла надежду увидеть в них хотя бы крупицу той личности, ради которой стоило бороться, но не нашла там ничего, кроме животного желания владеть и рушить.

Мужчина, уронив ткань на пол, вцепился в мои плечи и притянул к себе. Он жадно сжимал мою плоть, оставляя кровоподтёки, зубами вцепился в шею и с мучительным стоном надорвал кожу. Я обняла его за талию и тихонько всхлипнула. Его кровь текла по напряжённым сосудам, подгоняемая сердечными сокращениями. Дыхание, срывающееся и учащающееся, опаляло висок.

— Хочу тебя до смерти, — выдохнул Глеб, швырнув меня на стол, больно припечатывая спиной.

Он навис надо мною, пытаясь разорвать бюстгальтер, но трясущиеся ладони уже не подчинялись ему. Я мягко отвела их от себя и, пытаясь улыбаться, завела руки назад, расстёгивая замок. Откинув ставшую лишней вещь, я уселась на столешницу и притянула его к себе, упираясь лбом в его переносицу.

— Прости меня, — попросила я с горечью, позволяя ему прижиматься к моей обнажённой коже.

Мужчина скулил, не справляясь с дрожью, и неожиданно резко завалился на меня. Он сипло хрипел и пускал слюну с уголка губ. Не справившись с ужасом, я инстинктивно столкнула с себя безвольное тело. Рухнув на пол, он свернулся в позу эмбриона. Кожа покрылась крохотными темными капельками и, когда он провёл пальцами по рукам, они окрасились красным. Кровавый выпот покрывал содрогающееся тело, пропитывая одежду, пачкая пол. Я села рядом с ним, поджав ноги и откидываясь на стену. Булькающие звуки наполнили мощную грудную клетку и с розовой пеной вырвались наружу. Его бешено бьющееся сердце ломилось в рёбра и, наконец, вены, не выдержав напряжения, лопнули. Кровь выплеснулась из носа и рта, орошая всё вокруг, включая меня. Тело выгнулось дугой и распласталось на спине.

Противясь необходимости, я всё же взглянула на то, что не так давно было Глебом. Огромные глаза с разорванными капиллярами уставились в пространство перед собой, но, казалось, что он осуждающе смотрел на меня. Нервно подцепив брошенную на пол футболку, я накинула на его голову, прикрывая синюшное, искажённое гримасой боли лицо. Задержав дыхания и сцепив руки в замок, встретила волну душной сладостной истомы накатившей на меня, опрокидывая на пол.

Я извивалась, царапая пол от переполняющего меня восторга и наслаждения. Пронзительный крик вырвался из моей глотки, вспарывая пространство и заставляя дрожать оконные стекла, покрывая их сетью трещин. Моё тело испачкалось в излившейся мужской крови и продолжало метаться по полированным доскам, опрокинув стул, сорвав занавеску. Пытаясь подняться по стене, зацепилась за подоконник, но окровавленная ладонь соскользнула, и я снова оказалась на полу. Надеясь придти в себя, прикусила губу и, обхватив колени, упёрлась в них лбом. Тихо постанывая, пробуя отдышаться, старалась выгнать из головы тягучий туман эйфории. Я почти забыла приторный вкус смерти и, испытав его вновь, ощутила безумие жажды и… голод.

Глава 2

Сколько мне лет по-настоящему, никто не знает. Просто меня нашли испуганную, грязную и голодную возле горной реки, там, где на многие километры не было ни одного поселения. Археологи, проводящие раскопки, вывели меня оттуда и, решив не оставлять чужим, вскоре удочерили. По результатам осмотра, врачи с трудом определили мой биологический возраст и дали мне примерно девять лет. Странно, что я умела разговаривать, но только совершенно не знала как вести себя в обществе, а также элементарных вещей: как пользоваться столовыми приборами, спать в кровати и пользоваться туалетом, ванной.

Моя приёмная мама проявила поистине титанические усилия и терпение и за несколько лет смогла добиться потрясающих результатов, сделав меня почти цивилизованным человеком. Мы часто переезжали, мотаясь по всему миру, где мои родители проводили раскопки. Пришлось довольствоваться домашним образованием и отсутствием компании сверстников. Но это не делало меня несчастной.

Я оказалась удивительно смекалистым ребёнком и всё схватывала на лету. Когда спустя девять лет я сдала экстерном экзамены и поступила на заочное отделение одного из лучших университетов на факультет международных отношений, отец подарил мне машину, а мама, наконец, позволила выходить в город без сопровождения. Я всегда буду благодарна этим людям за возможность полноценной жизни, ведь они точно знали, что я за создание.

Мне страшно вспоминать лицо милой мамы, когда она застала меня за пожиранием. Крупный лось вышел из леса. На боку его зияла рваная рана. Возможно, он попал в аварию. Я ощутила веяние смерти, сидя за столом на кухне. Не осознавая, что меня тянет наружу я выбежала и, словно в трансе, двинулась к зверю. Он прядал ушами и раздраженно фыркал, но длинные ноги мелко дрожали, и грузное тело осело на землю от потери крови. Заворожено разглядывая страдающее животное, я опустилась на колени и подползла к нему вплотную. Ладонью погладила жёсткую шерсть и осторожно скользнула к ране. Лось внимательно следил за мной глубокими влажными глазами и тяжело дышал. Волна странного томления накатила на меня, и я впала в состояние, в котором не понимала где я и что я. В таком виде: содрогающуюся, впившуюся в истерзанную кровоточащую плоть и воющую меня нашли родители. Животное уже было мертво. Отец попытался ко мне прикоснуться. Его отшвырнуло прочь, и я вскинулась, готовясь наброситься на него. Между нами встала мама. Её не испугал мой безумный вид: заострившееся лицо, обтянутое истончившейся бледной кожей, оскаленный рот с удлинившимися зубами, горящие синью глаза и скрюченные пальцы с изогнутыми когтями.

Не знаю, как она смогла понять, что я не причиню ей вреда и поняла ли это вообще, но, обхватив меня руками, она прижала напряжённое тело к груди и стала баюкать словно дитя, напевая хриплым от простуды голосом старую колыбельную, которая всегда мне нравилась. Придя в себя, я вскрикнула от ужаса осознания и страха потерять их, своих самых родных людей. Протянув ладонь отцу, я даже не надеялась на то, что он вложит в неё свою. Он не оставил меня и мы стояли у кромки леса втроём, обнявшись и став после этого ближе. Единственное, что изменилось во мне после произошедшего, с моей кожи исчезли все шрамы, и я стала словно немного младше.

Родители осторожно пытались выяснить, кем я могу являться, но все изыскания оказались безрезультатны. Копать глубже они не решились, боясь, что меня могут вычислить и запереть в какой-нибудь лаборатории.

Следующим серьёзным испытанием для нас стало событие, произошедшее около десяти лет спустя. В доме появилась бригада рабочих, делающих ремонт. Я старалась с ними не видеться. Это было не сложно. Уходя в лес, я могла там оставаться какое угодно время, не замерзая, всегда находя источник воды и уже привычно поймав зверька в качестве пищи. Выпустив кровь и впитав её энергию, я могла зажарить тушку для утоления другого голода. У небольшого родника установила небольшую палатку и оставалась там дотемна. Когда солнце спускалось, я спешила по извилистой малоприметной дорожке в дом.

В тот день я уже почти вышла из зарослей, когда чья-то широкая ладонь обхватила меня за талию, а другая зажала рот, не позволяя закричать. Один из рабочих, огромный мужчина лет тридцати, с загорелым лицом, светлыми глазами с лучиками морщинок в уголках век, загорелый и крепкий, он создавал впечатление хорошего человека. Оказалось, он увидел меня пятью днями раньше, уходящую на рассвете, и никак не мог выкинуть из головы. Он сбивчиво говорил мне это, широкими движениями оглаживая гибкое тело и не позволяя пошевелиться. Умолял понять, что я стала для него наваждением, он не мог поступить иначе, и я просто обязана быть с ним, стать его собственностью. На мои попытки вырваться, он грубо вывернул мне руку, даже не заметив, что сломал кость и пообещал убить, если не подчинюсь. Когда он стал стягивать с меня одежду, то вдруг неловко завалился, подминая меня под собой и за несколько минут содрогаясь, хрипя и заливая меня кровью, перестал дышать.

Я кричала, пытаясь спихнуть его с себя. Когда мне это удалось я, поднявшись на ноги, пьяно качаясь и корчась от остаточного наслаждения и отвращения к себе, пошла прочь от дома. Однако скрыться мне не удалось. Мне казалось, что прошло несколько часов как меня нашли у ручья дезориентированную, испуганную, покрытую коркой свернувшейся крови. Когда рядом со мной появились несколько незнакомых мужчин я, упираясь спиной в дерево, выставила ладони перед собой и зашипела, ощущая как язык становиться длиннее и тоньше. Испугавшись, закрыла лицо руками.

— Не трогайте меня! — захныкала я, — Не подходите… Не надо…

— Совсем ещё ребёнок, — удивлённо произнёс низкий голос.

Однако, меня не послушали. Один из них молча завернул меня в свою куртку и, легко подхватив на руки, понёс через лес в сторону дома. Помню, я очень удивилась тому, что он ориентируется в полной темноте почти также хорошо как я. Я доверчиво прижалась к теплому, вкусно пахнущему листвой, телу и, тихо всхлипывая, расслышала, как он пробормотал что-то успокаивающее, после чего я незаметно для себя заснула.

Очнулась я дома. Тех людей уже не было. Отец объяснил, что когда они обнаружили мёртвое тело в кустах и не смогли меня найти больше суток, то им пришлось вызвать группу поиска и приехали несколько человек из тренировочного лагеря за городом. Принеся меня домой, они уехали. Полиция приезжала и задавала вопросы, но вскрытие показало, что неудавшийся насильник умер от инсульта и истёк кровью из разорванных вен, так как её свёртываемость была крайне низкой. Чем это было обусловлено, никто не мог толком объяснить, и дело было закрыто. После этого с моего тела опять сошли царапины, следы солнечных ожогов и веснушки, волосы приобрели свой естественный цвет, потеряв нанесённый ранее искусственный, кость срослась в рекордные сроки и я снова стала казаться немного моложе.

Мы старались забыть о случившемся, но спустя несколько месяцев, когда официально мне исполнилось двадцать три года, прямо перед праздничным обедом, у нашего дома остановились два автомобиля с тонированными стёклами. Я подобралась, и замерла у двери, с шумом втягивая воздух. Отец обеспокоенно положил руку мне на плечо.

— Там люди с оружием, — сдавленно сообщила я, — Они опасаются и предвкушают.

Родители, зная о моём зверином чутье, никогда не спрашивали, как я это делаю.

— Будет проще, если я не буду маячить здесь, — я метнулась по лестнице за перегородкой, ведущей на мансарду, и затаилась у приоткрытого слухового окна, не сводя глаз с микроавтобуса. Из внедорожника выбрался высокий седовласый мужчина с цепким взглядом, одетый в джинсы и рубашку, но выправка выдавала в нём военного. Следом вышла женщина: рыжая, тонкая и дёрганная. Она морщила крохотный носик на кукольном лице и с отвращением оглядывала наше жилище. Родители вышли на крыльцо.

— Чем обязаны? — отец сложил руки на груди.

— Максим и Регина Холодовы? — после утвердительного кивка седой многозначительно посмотрел за спину мамы, — Я Антон, а это Марго. Могу я увидеть Северину?

— Какие дела вас могут связывать с моей дочерью?

— Я уполномочен обсудить это в её присутствии.

Мне захотелось чихнуть от ощущения пристального взгляда, направленного прямо на меня, и я поёжилась, понимая, что в полутьме меня почти не видно. Вот оно что! Недоброе подозрение превратилось в уверенность, что моё нахождение здесь не является секретом. Сцепив зубы, я решилась.

— А зачем вам вооруженные люди в сопровождении? Вы чего-то боитесь или желаете зла моей семье? — я вышла на балкон и, опершись о перила, качнулась вперёд.

Седовласый пристально уставился на меня, нервно сглотнув, что не укрылось от моего внимания и лучезарно улыбнулся.

— Может, мы пройдём в дом и…

— Пусть выйдут из машины и… — я ошарашено уставилась в сторону леса.

Там был кто-то посторонний, чужой. Я вцепилась в косяк двери и шагнула обратно в тень, лихорадочно вслушиваясь в свои инстинкты. Они заставляли меня бежать. Рядом была опасность, другого слова не получалось подобрать. Но я не могла бросить родителей.

— Папа, зови гостей в дом, — дрогнувшим голосом крикнула я.

Я, подобравшись, ещё раз взглянула на машину. Из открывшейся двери вышли четверо высоких, темноволосых, чем-то неуловимо похожих между собой мужчины в футболках и штанах защитной расцветки без знаков отличия. Для себя я назвала их солдатами. Один из них задрал голову и, широко ухмыляясь, посмотрел прямо на меня, подтверждая тем самым моё подозрение. Именно этот взгляд царапал мою кожу чуть раньше. Повинуясь порыву, я метнулась на балкон и, перемахнув через перила, цепляясь за ветви растущего рядом дуба, как делала уже не раз, спрыгнула вниз. В несколько прыжков сократила между нами расстояние и, замерев рядом с ним, задрала голову, чтобы встретить его ошарашенные глаза, на довольно привлекательном открытом лице.

— Ты пришёл сюда, чтобы причинить вред?

— Нет, — твёрдо ответил он.

Я наклонила голову к плечу и заворожено наблюдала, как зрачки в зелёных радужках вытянулись в тонкие линии.

— Красиво… — протянула я и отшатнулась, поразившись своей реакции, холодно добавляя, — Обидите их, и я вас выслежу по одному.

— И что сделаешь? — серьёзно поинтересовался кто-то слева.

— То, что должна.

Я отвернулась, ощущая затылком пристальное внимание, и пошла к двери.

— Они тебе не родные, — негромко сообщил один из солдат.

— Они единственные, кто мне дорог, — огрызнулась я, не оборачиваясь.

Зайдя в дом, я сморщила нос от навязчивого цветочного запаха. Гости напряжённо застыли за столом перед чашками свежезаваренного чая. Моё внезапное появления из-за их спин заставило женщину подскочить и взвизгнуть.

— Не смей подкрадываться, маленькая тварь.

Удивлённая подобной грубостью, я ждала реакции родных, но с ужасом заметила их остекленевшие взгляды и приклеенные улыбки.

— Что вы с ними сделали?

Я подбежала к маме и принялась трясти её. Безрезультатно.

— Сядь! — рявкнула кукла, и я автоматически подчинилась, опускаясь на свободный стул.

— Ты будешь делать всё, что я потребую, — замогильным голосом продолжила Марго под испытующим взглядом седовласого мужчины.

— Что, например? — таким же голосом спросила я.

— Амммм, — кукла немного растерялась, — Не перечь мне! Подчиняйся!

Я встала и одним движением оказалась возле неё, подцепив пальцем изящный подбородок. Дама округлила глаза, явно не ожидая такого поворота событий.

— Послушай меня, дрянь, я сверну тебе шею, если не закончишь хамить и не выведешь из своего гипноза родителей.

Антон озадаченно смотрел на меня и, опомнившись, сказал:

— Нам нужно поговорить без них.

— Я так не думаю, — хмуро заметила я, отступая от испуганной женщины.

— Поверь мне, так будет лучше.

Уверенный тон его голоса заставил меня внимательно посмотреть на мужчину и всё же утвердительно кивнуть.

Мы прошли в гостиную зону. Чужаки уселись на диван, а я заняла папино кресло. Антон испытующе посмотрел на меня и перевёл взгляд на Марго, отчаянно пялящуюся на меня.

— Пусть она прекратит.

— Тебе плохо от неё?

— Она меня раздражает. Не люблю хабалок.

— У меня два высших образования, — пискнула кукла.

— А вести себя в чужом доме не умеешь, — резко оборвала её я, — Закрой рот и не зли меня, феечка пришибленная.

Она резко закрыла рот и беспомощно уставилась на Антона в поисках поддержки.

— А почему феечка? — он явно забавлялся.

— От этой болезной несёт такой цветочной вонью, — я всё же чихнула.

Гость откинул голову назад и хлопнул себя по коленям, заходясь в смехе. Марго злобно зыркнула на меня и обиженно отвернулась к окну, делая вид, что там есть что-то интереснее.

— Марго, уйди, — безапелляционно заявил Антон и кукла, словно пущенная стрела сорвалась с места.

Я удивлённо проводила её взглядом и поняла, что мне стало стыдно за свою грубость. Не понимаю, что на меня нашло.

— Наверное, мне стоит извиниться, — я поймала на себе испытующий взгляд, — Обычно я не грублю людям.

— А почему сейчас стала?

— Не знаю, просто она меня бесит, — пожав плечами, я оглянулась на родителей, — Они будут в порядке?

— Не переживай, Северина. Просто нам нужно поговорить без свидетелей.

— Я от них ничего не скрываю.

— Совсем? — я согласно мотнула головой, и он нахмурился, — А вот это не правильно. Ты же понимаешь, что отличаешься от других? И обычным людям опасно не только быть рядом с тобой, но и знать о тебе.

— Почему? — я сдерживалась, чтобы не вскочить.

— Ты знаешь кто ты?

— Я… — почему-то врать ему казалось бессмысленным, но я действительно не знала ответа и спросила зачем-то шёпотом, — Вы знаете?

— Могу помочь узнать, если ты позволишь.

Остро ощущая фальшь в последней фразе, я сцепила руки на коленях.

— Вам же, по сути, плевать на моё "позволение". Вы готовы перешагнуть через каждого, кто будет стоять на вашем пути. Скажите мне, Антон, что вам нужно от меня и на что вы готовы пойти, чтобы получить желаемое?

— Ты- уникальное создание, — он жадно пожирал меня глазами и когда я смутилась, подпер подбородок ладонью, — То, что твои опекуны ещё живы, лишь досадное недоразумение. Странно, что ты их ещё не убила или вас не нашли.

Я всё же вскочила, становясь между родителями и этим странным человеком, разведя руки в стороны и пятясь к ним.

— Не смейте трогать их, — прорычала я, ощущая как начинаю изменяться, и пытаясь это контролировать, — Я…

— Почему ты демонстрируешь заботу? Они ведь для тебя посторонние?

Он закинул руки на спинку дивана, демонстрируя олимпийское спокойствие, которое всё же было напускным. На крыльце едва слышно скрипнула ступень. За секунду до того, как открылась дверь, я упёрлась поясницей в стол и, открыв ящик со столовыми приборами, выхватила их, швыряя в сторону входа. Под оглушительный звон металла, сгребла в охапку маму и сбила со стула отца. Кинув их на пол, перевернула стол, загораживая подступ к нам. К моему ужасу, они остались лежать улыбающимися марионетками, продолжая смотреть перед собой застывшими взглядами.

— Северина! — воскликнул Антон, — Здесь никто не причинит тебе вреда. Поверь…

— Тогда почему ты не веришь себе? — борясь с паникой, я оглядывалась в поисках того, что может быть использовано как оружие, — И меня тошнит от твоего страха!

В комнате висела тишина, в которой было слышно тиканье настенных часов. Я закрыла глаза и поняла, что слева нас обходит военный, второй затаился снаружи у окна и готов разбить его, третий уже стоит за перегородкой, спустившись с мансарды, четвёртый загородил собой Антона. Пахло металлом и азартом. Меня готовились убить.

— За что? — выкрикнула я, отчаянно сжав в ладони подвернувшийся кухонный нож, — Перестаньте!

— Не вздумай питаться, — предостерегающе раздалось из- за столешницы, однако никто не приближался, как будто выжидая.

ошеломлённо переваривая информацию, я вдруг с ужасом поняла, что они дают мне время начать пожирать… родителей. Все в этом доме были уверены, что сейчас я именно это и сделаю. Выдохнув и уняв дрожь в теле, я медленно встала и, подняв руки над головой, вышла из своего укрытия. Сосредоточенно разглядывая меня, Антон шагнул из-за спины своего защитника, но тот неаккуратно задвинул его и хрипло приказал:

— Брось оружие.

Я подчинилась, роняя нож на пол, опустила руки и, закусив губу, обвела присутствующих тяжёлым взглядом.

— Делайте то за чем пришли, только, — мой голос дрогнул, и я умоляюще закончила, — не трогайте маму и папу.

Удивлённый вздох разрезал пространство.

— Зачем тебе это?

Я смотрела в пол, не желая показывать окружающим злые слёзы, бегущие по щекам. Человек в форме, стоящий перед седовласым, резко шагнул ко мне, запрокидывая моё лицо кверху и пытливо заглядывая в ставшие ультрамариновыми глаза. Его лоб прорезала вертикальная морщина, губы сжались в жёсткую линию, зрачки снова стали узкими. Весь облик изменился до неузнаваемости, и я вдруг вспомнила его. Он вынес меня из леса.

— Кто они для тебя? Защита? Пища? Отвечай! — пальцы до боли сжали мою челюсть.

— Они моя семья, — выплюнула я, ощущая знакомую вибрацию внутри тела и, шипя отпрыгнула от него, выставляя ладонь перед собой, — Не трогай меня!

— Почему? — он осторожно шагнул ко мне.

— Пожалуйста, — я всхлипнула, снова упираясь в стол спиной, — Если ты пострадаешь, остальные отомстят.

— Здесь кроме нас троих никого нет.

— Неужели? — горько усмехнулась я, качая головой, — Я точно знаю сколько вас… Считая тех, кто стоит за стеной, за окном и ждёт в лесу.

— Что? — удивленно переспросил Антон, — Кто ждёт в лесу? У нас разве кто-то есть в лесу?

— Один, — уловив состояние растерянности, я внимательно посмотрела в его напрягшееся лицо, — Опасный и его я боюсь больше вас.

— Боишься, — пробормотал стоящий рядом со мной солдат и мягко отвёл выбившуюся прядь волос от моего лица, заправив за ухо, — Совсем ещё дитя…

Я оторопела от нежности, окатившей меня. Снова послышался беззвучный вскрик. Вздрогнула, оглядываясь, и поняла, что от дома отделились три фигуры, двигаясь в сторону леса.

— Им нужно знать, что он уходит по дуге, на юг, — я запнулась, заметив изучающий взгляд Антона и инстинктивно потянулась к высокому незнакомцу, становясь ближе к его плечу и доверительно шепнула, — И там, откуда он следил, ловушка.

— Какая? — он ласково погладил меня по щеке.

— Нашёл экстрасенса, — буркнула я, смутившись и отодвигаясь, — Так вы не собираетесь… ну… это…

— Вообще- то мы ожидали "этого" от тебя, — ехидно вставил Антон и кивком головы предложил мне сесть.

Вздохнув, я неуверенно взглянула на солдата.

— Как тебя зовут?

— Мир, — без запинки отчеканил он.

Я поняла, что это не его имя и, передёрнув плечами, забралась в кресло.

— Тебе не нравится его ответ? — Антон явно не отошёл от страха и начинал злиться на меня за это.

— Не нравится ложь и неприятно, когда держат за дурочку, — я вытерла лицо рукавом рубашки, — Вы пришли для того, чтобы убить меня. Что изменилось?

— Что ты помнишь о себе до того, как тебя удочерили?

Грустно улыбнувшись, я украдкой кинула взгляд в сторону родителей.

— Ничего, кроме синего цвета.

— Подробней!

Я неопределённо обвела комнату рукой, привлекая внимание к преобладанию в интерьере всех оттенков синего.

— Вот все подробности. Больше ничего. Моя жизнь началась, когда меня нашли. И мне непонятно почему всех вас так удивляет, что я беспокоюсь о любимых людях…

— Любимых? — Мир подался вперёд и практически навис надо мной, поставив руки на подлокотники, — Ты любишь этих людей?

— Конечно, — пискнула я, поджимая пальцы на ногах, и слабо продолжила, — Отойди от меня сейчас же.

— Что ты сделаешь, если я останусь? — он напряженно замер в ожидании ответа.

Я сдерживала трансформацию, понимая, что этим могу спровоцировать присутствующих и навлечь их гнев, ведь уже поняла, что они нечто большее, чем просто спецслужбы, о чём я подумала сначала. Было сложно.

— Покажи мне себя настоящую, — он наклонился так низко, что я ощутила запомнившийся мне с той ночи запах листвы.

— Извращенец, — процедила я с отчаянием и обхватила себя руками, впиваясь удлинившимися когтями в бока и, меняя интонацию, решила надавить на жалость, — Отойди, пожалуйста. Перестань меня пугать.

Фыркнув, как большой кот, он отошёл к стене и, скрестив руки на груди, продолжал сверлить меня пронизывающим взглядом оттуда.

— Не удивляйся, дорогая, — приторным голосом вступил Антон, — Просто у подобных тебе не принято испытывать эмоциональную привязанность к людям.

— Таких как я много?

— Боюсь не много. И потому найти тебя большая удача.

— Для кого удача? — желчно поинтересовалась я.

— Ты не понимаешь, как опасна для окружающих. Даже для твоих… — он презрительно скривился, — приемных родителей. То, что ты не выходила из себя и не убила кого-то из них просто чудо, дорогуша.

— Не надо меня так называть, — холодно отозвалась я и кисло улыбнулась в его недовольную мину, — Я теряла контроль много раз. Но для того, чтобы забрать жизнь этого мало.

— Неужели? Расскажешь?

— Может начнёте тоже рассказывать? — снова ставшими обычными пальцами я принялась выдёргивать нитки из прорезей потёртых джинсов.

— Что ж, справедливо.

— Подождите, — я повернулась к выходу.

В открывшуюся дверь вошли остальные приехавшие. Вид у них был недовольный. Не сговариваясь, они быстро поставили стол на ножки и подхватив моих родных понесли их в соседнюю комнату. Поднявшись, я качнулась на пятках и стремглав бросилась в ванную, чтобы вернуться с аптечкой. Подойдя к растрепанному настороженному парню у стены, я уверенно потянула его за рукав.

— Давай, помогу.

Он, бросив короткий взгляд на Мира, кривясь, позволил мне усадить себя на стул и снять пятнистую футболку. Кожа над ключицей была красная и отёкшая. Мир подошёл и заглянул мне поверх головы.

— Что это?

— Шершни покусали, — коротко сообщила я, — Принеси мокрые полотенца, сахар и лёд из холодильника.

Не пререкаясь, мне подали всё. Я посыпала сахаром кожу и накрыла влажным полотенцем. Парень стал тяжелее дышать, хотя и старался не подавать вида как ему плохо. Я подставила ему плечо, желая поднять, но меня отодвинули и перенесли его на диван. Он слабо запротестовал, пытаясь встать.

— Потерпи хороший мой, — проворковала я как мама в ответ на мои капризы во время болезни, укладывая его на спину, — Скоро станет легче, маленький.

Кто-то позади подавился. Ловко приладив к крючку на торшере флакон с раствором, я ввела в него несколько ампул лекарства. Затянув руку выше локтя, воткнула во вздувшуюся вену иглу системы и отрегулировала скорость вливания. Поверх укусов положила ледяные кубики, завёрнутые в салфетку.

— Это обязательно? — подал голос Антон, не пытаясь мешать.

— Он умирает. Аллергия на укус шершней.

Я взглянула на него, щерясь ставшими острыми зубами. Мой истинный вид проступал сквозь маску человеческого лица.

— Я есть хочу. Кто со мной?

Вокруг сгустился запах агрессии, но никто не остановил меня, проходящую мимо них к духовке. Открыв дверцу, я явила на свет противень с гусем обложенный яблоками и картофелем. Поставив угощение на стол я, не суетясь, извлекла из холщовой сумки свежий чесночный хлеб.

— У нас принято, чтобы мужчина резал хлеб, — лукаво улыбаясь, я протянула нож гостям и один из них, ещё не знакомый мне, взялся за рукоять, — Ты не ушибся о мою кровать, там наверху, уважаемый…?

— Гор, — он криво усмехнулся и прошёл к столу.

Расставив тарелки по количеству находящихся в комнате и разложив вилки я села на стул, упирающийся в стену.

— Тебе крылышко? — Игорь вопросительно поднял бровь.

— Ну, если человека кушать нельзя… — протянула я с притворной обидой и мотнула головой, — Давай ножку. Кстати, если хочешь, в холодильнике есть пиво и захвати мне томатный сок.

Не обращая внимания на остальных присутствующих в комнате, я с демонстративным наслаждением принялась за еду, чокнувшись пакетом с соком с ёмкостью наполненной пенным напитком в широкой ладони. Он глотнул и одобрительно замычал.

— Папа любит баварское.

За спиной открылась дверца холодильника, и послышались хлопки открываемых бутылок. Даже Антон проникся и уселся напротив меня, притянув к себе тарелку. Он хмуро зыркал на жующий народ, но, заметив мой насмешливый взгляд, весь подобрался и я приготовилась услышать какую-нибудь гадость.

— Как часто тебе нужно убивать?

Кое-кто подавился и закашлял. Я разозлилась, демонстративно облизала пальцы и оценивающе окинула его взглядом.

— Такого как вы мне бы хватило…думаю, где-то на неделю. Вот остальные ребята… — я мечтательно улыбнулась, — крепче, моложе, сильнее… Этих бы я растянула на годы. На долгие, долгие…

Гор тихонько засмеялся, остальные подхватили.

— Но, думаю, не получиться всех попробовать. Вами, Антон, наверняка отравлюсь. Но с другой стороны — не попробую, не узнаю.

Я потянулась, закинув руки наверх, и насладилась побледневшей физиономией седовласого мужчины. Со стороны дивана раздался тихий хрип и я, быстро подойдя к нему, положила руку на полыхающий лоб солдата. Прихватив зубами губу, я переступила с ноги на ногу.

— Что не так? — рядом материализовался Мир.

— Он горит. Слишком много яда. Я бы могла помочь, но…

— Что "но"?

— Это будет жутко смотреться, — мои полыхнувшие глаза замерли на мечущемся парне.

— Поможет?

— Да. Вреда не будет.

Он нахмурился, испытующе посмотрел мне в глаза и согласно кивнул головой.

— Пусть отвернутся, — попросила я, надеясь, что меня послушают.

Встав на колени, я жадно припала губами к обжигающей коже над ключицей. Дрожь предвкушения прокатилась по мышцам. Протяжный стон вырвался из моего рта в солёную кожу, и неожиданно мощная судорога прошила тело, отшвыривая меня прочь. Извиваясь на полу я, не в силах совладать с собственной природой, тянула приторный жар боли из страдающего, захлёбываясь небывалым по интенсивности ощущением наполненности. Затихнув, уткнувшись лицом в ладони, всхлипывала от смеси стыда и удовольствия.

Постепенно приходя в себя, прислушалась к окружающему. Во время кормления я всегда была слепа и предположительно беспомощна. Вокруг меня стояли…нелюди. Я вскинула голову и сдавленно вскрикнула, отползая к стене: на меня смотрели несколько пар горящих разных оттенков зелёного глаз. Не сразу я сообразила, что они не желают мне зла, а волны эмоций исходящих от них, скорее означали…восхищение, умиление, мелькнуло желание, но тут же скрылось за смущением и потребностью оберегать.

С дивана на меня взирал блаженно улыбающийся парень. Он встал, вырывая из вены иглу, и протянул мне руку, помогая подняться. Кровь с локтевого сгиба скатилась на мою кожу, я охнула от острой вспышки мгновенной радости и смущенно согнула его руку, предотвращая кровотечение.

— Ты не ламия и не гарпия, — пораженно констатировал, кривящийся в отвращении Антон, — Что ты за… штука?

На него посмотрели с нескрываемым осуждением и даже угрозой.

— Он же здесь не главный. Я права? — меня усадили на ещё тёплый диван.

— Конечно права, — парень, казалось, был намного моложе остальных, — Меня зовут Камиль. Ты можешь звать меня Кам.

Он прижался ко мне бедром и попытался обнять за плечо, закинув руку на спинку дивана. Мир недовольно шикнул на него, чем заставил отодвинуться от меня подальше, недовольно полыхнув глазами.

— Не знаю, почему всё было так… бурно, — я обхватила себя за плечи, всё ещё стыдясь, что меня видели в такой интимный момент все эти люди, — Когда у мамы начинается приступ астмы, я стягиваю его себе, но такой сильной реакции у меня ещё не было.

— Всё просто, — Камиль широко улыбнулся, демонстрируя ряд длинных острых зубов, — Мы не люди. Так же как и ты.

Глава 3

Марго суетилась вокруг моих немного дезориентированных родителей. Они совершенно не замечали чужих в доме и не обращали на меня внимания. Мир успокоил меня, объяснив, что кукла заменяет им часть воспоминаний обо мне на другие. Они не смогут вспомнить мою трансформированную внешность и те особенности, что отличают меня от обычного человека.

— Кто она?

— Марго- полукровка и в большей степени она норна, — многозначительно пояснил Мир.

— Не хочу думать, кто она в меньшей степени, — буркнула я, пытаясь вспомнить, кто такие норны.

— Зря ты так. Именно она помогла тебя найти.

— Мне ей благодарной надо быть что ли?

Он промолчал, хитро улыбнувшись. Я поёжилась и, поджав ноги, уселась на траве во дворе. Напротив сидел, опершись спиной о дерево, Мир. Расслабленное лицо казалось безмятежным, но я ощущала его сожаление и предвкушение. Он внимательно взглянул, и я смутилась, словно меня поймали за подсматриванием чего-то глубоко личного.

— Ты знаешь, о чём я думаю?

— Нет, только эмоции, — быстро ответила я и прикусила язык, — Не все, конечно.

— Конечно, — он иронично скривил губы, — Расскажи, что ещё. Пожалуйста.

Я нахмурилась и сцепила руки перед собой и мужчина, вздохнув, положил свою ладонь сверху.

— Мы тебе не враги. Не бойся, девочка, — он старался подбирать слова, — Ты и такие как мы всего лишь "приезжие" в этом мире. На самом деле, потерянные- это огромная редкость. Здесь очень мало энергии для нас. Мы болеем, стареем, слабеем почти так же как местные. Дома всё иначе.

Он нежно улыбнулся, и я боролась с желанием прижаться к его тёплому телу и позволить его длинным пальцам блуждать по моей коже. Тряхнув головой, я отогнала наваждение.

— Где же этот дом?

— Мы отведём тебя туда.

— Что? — запаниковав, я попыталась вскочить, но Мир крепко удерживал меня за руку на месте, — Пусти!

— Не бойся. Ты можешь возвращаться сюда, когда пожелаешь. Потерянные, те которые попали сюда детьми, адаптированы жить во всех мирах. И это делает их уникальными.

— Во всех мирах… — повторила я пораженно и тихо спросила, — Ты такой же?

— Почти. Мы были помещены сюда специально, и наше пребывание здесь было контролируемым и дозированным. С тобой всё сложнее. Ты не должна была выжить. Мало кто смог бы даже во взрослом состоянии. Но самое странное, — он поглаживал большим пальцем моё запястье, — никто из нас не видел и не знает никого подобного тебе.

— Я… урод, — убито констатировала я и была обхвачена за плечи сильными руками.

— Ты удивительная. Я никогда не видел такой, — его хриплый голос смешался с импульсами восторга исходящие от его сознания, — Когда ты забирала у Кама его слабость, ты была прекрасна и в тот момент каждый из нас пожалел, что не он умирает.

Я опустила голову, отчаянно краснея, не зная, как реагировать на это откровение и Мир отпустил моё запястье.

— Будь осторожнее с Камом. Он сейчас опьянён тобой.

Испуганно обернувшись на сидящих на крыльце мужчин, я столкнулась с жадным взглядом молодого парня. Меня окатило смесью ревности, желания и решимости.

— Поздно, — шепнула я, холодея от дурного предчувствия, — Он не оставит меня, как бы я себя не вела и что бы не сказала.

— Обещаю, он тебя не обидит и не тронет, только не давай ему реальный повод.

— Хорошо, — согласилась я, чтобы не спорить и немного подвинулась к нему ближе, — Скажи, а кто вы? Вы же не совсем такие, как я?

Мир наклонил голову к плечу, неожиданно подался вперёд и замер в нескольких сантиметрах от меня. В хищных глазах вспыхнули изумрудные искры и лицо стало трансформироваться в нечто нечеловеческое. Кожа стала темнее, нос чуть более плоским и широким, глазницы увеличились в диаметре, губы стали тоньше и, изогнувшись в ироничном оскале, обнажили длинные кинжалоподобные клыки. На моём теле поднялись крохотные волоски, жаркая волна омыла низ живота и, гулко сглотнув, я отшатнулась, отталкиваясь ногами, попыталась отползти от него. Обхватив за щиколотку, он удержал меня на месте.

— Мы ракшасы и то, что ты испытываешь страх…

— Это потрясающе… — я закусила губу, борясь с потребностью прикоснуться к нему и, открыв их, поняла, что меняюсь сама.

Мир нависал надо мной, не сводя горящих глаз, как будто любуясь моим неконтролируемым обращением. Я потянулась закрыться, стыдясь себя, но он с рычанием откинул ладони в сторону. От ультрамаринового сияния моих радужек его лицо стало особенно притягательным, и я выгнулась, почти касаясь его губ своими. Они манили коснуться их, попробовать на вкус, проникнуть в глубину его рта, добиться ответа… Его бёдра прижались к моим и я ощутила твёрдость паха сквозь одежду, прижавшуюся к моему лону. Слишком близко, слишком горячо…

Мысленно я позволила своим пальцам забраться под ремень его штанов, оплести внушительную длину, погладить чувствительную поверхность, вырвать из его груди стон… Он просто обязан умопомрачительно стонать. По горячей коже, покрытой лёгкой испариной, можно скользить жадными ладонями, стискивать упругие мышцы, освобождая мужчину от ненужной одежды. "Позволить ему оказаться между моими бёдрами, обхватить его ногами, скрестив стопы за крепкими ягодицами, прижать ближе, чтобы ощутить всю восхитительную эрекцию изнывающим лоном…" Тут я поняла, что это не мои мысли, не совсем мои…

— Пусти…

Он, словно очнувшись от транса, отпрыгнул назад. Волна неидентифицируемых эмоций опрокинула меня на спину и заставила скулить от переизбытка ощущений. Кто-то кричал рядом или это было в моей голове.

— Да замолчите вы, — мучительно выдохнула я, — Дайте кто-нибудь куртку или плед. Мне нужно укрыться от солнца.

Когда на меня набросили немного пыльное покрывало, пахнущее машинным маслом, я свернулась под ним, обхватив колени, и с облегчением выдохнула.

— Девочка, — Гор сел рядом и положил ладонь мне на спину, — Тебе плохо от солнца, когда ты настоящая? В темноте лучше?

— Всегда не просто, — я шмыгнула носом и принялась ковырять толстым когтем кроссовок, — Очень сложно загонять себя обратно.

— А зачем это нужно? — спросил Кам.

Я хмуро посмотрела на него снизу и, резко вскочив, сбросила с себя ткань.

— Посмотри на меня, — я горько усмехнулась, заметив восторг в его взгляде, скользящем по моему телу, — Это не всем понравиться. И когда этот облик проступает, я подавляю его, загоняю обратно и…

— Как долго ты остаёшься собой?

— Такой? Обычно несколько минут.

— А когда ты "выгуливаешь" себя?

— Никогда! — скривилась я.

— Даже наедине с собой, — Гор осторожно взял меня под локоть и аккуратно прижал к своему боку, — ты в оболочке?

— А как вы себе представляете, я могу разгуливать в таком виде по дому или лесу? Зачем напрягать маму или папу?

— Они тебе запрещают?

— Они никогда ничего мне не запрещают, — я грубо отодвинулась, скинув руку Гора со своей, — Они самые лучшие люди на свете. Даже когда узнали… когда увидели… они не предали, не оттолкнули… Просто я не хочу их пугать и, к тому же, мне ведь не сложно оставаться такой.

Я с удовольствием продемонстрировала окружающим, ставшую нормальной руку.

— Это странно. А как же ты контролируешь изменения во время близости?

Я подавилась ответом и, густо покраснев, взглянула на Мира, в поисках поддержки, но к собственному унижению увидела тот же вопрос и в его глазах.

— Я не проверяла, — шепнула я едва слышно и разозлившись скрестила руки на груди, повышая голос, — Мне не понятно, к чему эти вопросы?

— Прости, Северина, — пытаясь скрыть довольную улыбку, Мир запустил пятерню в свои волосы, — Просто никто из нас не сдерживал себя такое продолжительное время. У нас так не принято, да и я не знаю как такое возможно.

— Мне не хочется это обсуждать, — рявкнула я и замялась под ироничным взглядом.

— Я имею в виду сдерживание обращения, — на его лице было выражение абсолютной невинности, хотя эмоции свидетельствовали против раксаша.

— Поняла, — буркнула я, смущаясь ещё сильнее.

— Так ты ни с кем не встречаешься? — Кам придвинулся ближе.

— Даже не думай! — угрожающе протянул Мир, становясь между мной и парнем.

Я раздраженно цокнула языком и, развернувшись, двинулась к дому. За мной кто-то бесшумно шёл.

— Чего тебе? — не оборачиваясь, бросила я.

Встав в дверном проёме, я наблюдала как родители, шутливо переругиваясь, собирают вещи. Они всё ещё никого не замечали.

— Не переживай, — мужчина встал рядом, — Они не забудут тебя. Просто не будут переживать и дадут возможность жить без особого контроля.

— Меня всё устраивало, — тоскливо заметила я, немного лукавя.

— А как же они? Думаешь, им легко всё время бояться за тебя?

Повернув голову я внимательно взглянула на говорившего. Он задумчиво наблюдал за моими родными. Мне стало любопытно, какие отношения у приезжих с их семьями, с их близкими. Я открыла рот, чтобы спросить и он обернулся, очаровательно улыбаясь.

— Мои такие же. Странно, вроде люди, но такие искренние. Тебе повезло.

— Спасибо.

— Ты, правда, их любишь? — испытывающий тон не позволял солгать.

— Конечно, — я зябко повела плечами.

— Меня зовут Нор.

— Странные у вас имена.

— Это не имена, — удивленно воззрился на меня он, — Нас так зовут. Это разные вещи.

— Не понимаю.

— Тебя зовут Северина, но имя у тебя другое и не вздумай его никому говорить, когда узнаешь.

— А как узнаю? И почему никому нельзя говорить?

Он продолжал улыбаться и как-то по-домашнему растрепал мне волосы.

— Ты такая…

— Убери от неё руки, — спокойно произнёс голос за спиной и я вздрогнула, разворачиваясь и утыкаясь носом в грудь Мира, — Я сам ей всё расскажу.

— Кто бы сомневался, — проворчал Нор, уходя, — Не бойся его, девочка.

— Почему он думает, что я должна тебя бояться? — мне не ответили.

Я прошла в гостиную и села за убранный стол. Мама, походя поцеловала отца и шлёпнула его по руке попытавшейся забраться ей в декольте. Я тяжело вздохнула. Мир не сводил с меня напряжённого взгляда, от которого мне стало неуютно.

— Ты пойдёшь с нами, — вкрадчиво произнёс он, располагаясь напротив, — Необходимо ввести тебя в наш мир: объяснить правила, выявить, кто несёт ответственность за твоё появление здесь, определиться с твоим родом.

— Это обязательно? — я с убитым видом обводила пальцами царапины на столешнице.

Вообще-то я уже смирилась с необходимостью изменить свою жизнь. Не вечно же мне прятаться ото всех и отрицать свою природу. К тому же, к собственному смущению, мне невероятно нравилось находиться рядом с теми, кто видит во мне свою.

— Я могу собрать вещи?

— Если хочешь, — он с облегчением откинулся на спинку стула, — Если чего-то будет недоставать я смогу…

— Зачем это тебе? Вы же не планировали меня опекать.

— Ты признаешь меня своим ментором? — излишне безразлично спросил он.

Я прислушалась, вдруг осознав, что не ощущаю его эмоций. Иногда так делали родители — сознательно отгораживались, чтобы я не могла их прочесть, и это было знакомо, но зачем это сейчас?

— Ответь, — жёстко потребовал он.

— Это обязательно? — снова спросила я, ощущая беспокойство.

— Я не внушаю тебе доверия?

— Мне привычнее доверять своим инстинктам, — по коже бежали мурашки, — Я не хочу быть чьей-то подопечной. В конце концов, я уже совершеннолетняя!

— По нашим законам — нет.

— Но это не мешало мне жить до сих пор и, пожалуй, не помешает дальше.

— Ты отказываешься? — горечь просочилась из-под ментальных щитов.

— Это означает, что я не смогу пойти с вами?

— Я не смогу тебя защитить, — ушёл он от ответа.

— От кого?

— Поверь мне, девочка, — Мир позволил мне ощутить своё беспокойство, — В нашем мире тебе многое может грозить. Я ракшас, мой род занимает… достойное положение в обществе. Это значит, что со мной не каждый решит связываться и тебя не посмеют задеть.

— А какие обязательства налагаются на меня?

— Я выступаю твоим опекуном и ты должна будешь спрашивать моих советов и выполнять мои прямые указания.

— Кто такие ракшасы?

— Ты даже не представляешь как приятно, для разнообразия, не видеть страха в собеседнике, — мужчина доброжелательно усмехнулся, показывая кончики клыков, — Мы воины, каста смелых и нас опасаются не зря. Ты потом узнаешь.

— Вы не кажетесь страшными, — искренне удивилась я.

— Это особенно меня умиляет. Когда мы являем свою сущность, то вызываем этим у каждого смертного ужас, но ты… — он сделал многозначительную паузу, — Мне показалось, что я тебе понравился.

— Ну… — я сцепила руки перед собой и вздрогнула от лёгкого прикосновения пальцев к чувствительной коже запястья, — Вы, когда не крадётесь и не хотите убивать, очень даже приятные.

Он закашлялся, пряча смех, и я поняла, что это не частое явление. Рядом прошлась мама с сумкой. Я тоскливо смотрела на неё, стараясь не допустить слёз, но предательская влага застыла в глазах.

— Куда они?

— Марго выяснила, что их пригласили в Индию, но они не поехали из-за тебя. Теперь они считают, что ты обычная девушка, отдыхаешь на море, и спокойно займутся своими делами, — раксаш подцепил пальцем слезу катящуюся по щеке, — Отчего плачешь?

— Мне страшно. Я никогда не оставалась без них надолго.

— Северина, я тебя не обижу. Никто из нас… — он, придвинув стул ближе, неловко взял мою холодную ладонь в свою, — Вот не ожидал встретить здесь такую…

— Глупую?

— Ты вызываешь во мне потребность о тебе заботиться.

— Я согласна признать тебя ментором, — внезапно выпалила я и испуганно добавила, — Только не обижай меня, ладно?

— Ты не пожалеешь! — меня окутало его торжеством.

Неожиданно Мир подхватил меня на руки и прижал к себе. Я зажмурилась, млея от его и собственного удовольствия. Хлопнула входная дверь, и послышался скрежет ключа. Остро осознав, что в доме мы остались одни я ощутимо вздрогнула и закусила губу, предотвращая изменение.

— Мне нужно собираться, — слабо отозвалась я, желая подольше ощущать его ладони на своём теле.

Он втянул воздух в лёгкие и безошибочно направился на мансарду. Я попыталась соскользнуть с его рук, но моя попытка осталась проигнорирована. Только оказавшись наверху, мужчина спустил меня на пол. Мир, забавно нахмурив лоб, рассматривал обстановку и завис перед фотографиями с раскопок, прицепленные на наклонной поверхности. Я встала рядом и отклеила одну, где я в забавной шляпе, по уши в песке, с носом, обгоревшим на солнце, искренне улыбающаяся в объектив камеры и попыталась её убрать в тумбочку. Он перехватил мою руку, забрав снимок, и с серьёзным видом его исследовал.

— Собирайся, — бросил он через плечо, двигаясь дальше.

Махнув рукой на его присутствие, я вытащила из-под кровати рюкзак. Мы с семьёй так часто жили на раскопках, что я привыкла к частым сборам и отсутствию уединения. Мир пару раз заглянул мне через плечо и одобрительно заметил:

— Умница, ничего лишнего.

Я усмехнулась, пряча во внутренний отдел неприметный свёрток. В нём хранилось самая ценная вещица, которая была на мне ещё до моего удочерения: кулон на длинной цепочке. Серебряный, украшенный вензелями, окружающими нечто, напоминающее распахнутый глаз со зрачком в виде звезды. Он был величиной со спичечный коробок, овальный, двояковыпуклый, но как я не старалась, не открывался. Вероятно, просто был полым внутри. Родители когда-то спрятали его, но при переезде он почему-то оказался в коробке с моими рисунками, да так и осел в моей комнате. Я его не носила, но всё время возила с собой и часто проверяла, не потеряла ли его.

Вскоре я закрыла замок рюкзака, в очередной раз удивляясь, как мало мне нужно в жизни вещей и тоскливо окинула взглядом комнату, борясь со страхом и желанием никуда не уходить. Оказалось, ракшас наблюдал за мною и, взяв из моих рук поклажу, неуклюже приобнял за плечо, словно никогда так не делал.

— Ты ничего не теряешь, поверь. Начинается новая жизнь и…

— Сложно представить себя без семьи, — понурилась я.

— Просто теперь твоя семья стала больше.

— На одного раксаша? — пыталась пошутить я.

— Вообще-то, ещё и на тех, кто внизу.

Я спустилась по лестнице, поддерживаемая им, и, неуверенно улыбаясь, позволила ему вывести меня из дома. Нас встретили настороженно, но, заметив довольную улыбку Мира, расслабились.

— Она с нами, — сообщил он, мягко касаясь небритой щекой моего виска, посылая этим дрожь в колени, — И выбрала меня ментором.

Кам едва заметно скривился, остальные одобрительно улыбались и зачем-то пожимали Мира за запястье, обёрнутое широкой кожаной лентой. Я, смущаясь, вывернулась из его рук и подошла к микроавтобусу. Внедорожника возле дома уже не было.

— Антон с Марго уехали, — пояснил материализовавшийся рядом Камиль.

Он забрался вовнутрь и протянул мне руку, помогая войти. Не задумываясь, вложила в неё свою ладонь. Кам резко дёрнул меня на себя, усаживая на колени и обхватывая за талию. Я вскрикнула и, упираясь в твёрдую грудь, попыталась сползти с него.

— Ты не ответила, ты с кем-нибудь встречаешься? — вибрирующий голос наполнил салон, — Могу я претендовать на статус твоего спутника?

Оцепенев от его напора, я не сразу осознала, что в машину вошли остальные, но никто даже не пытается мне помочь.

— Пусти… — задыхаясь от страха, пропищала я.

— Ответь мне.

Я беспомощно оглянулась, но все хмуро смотрели на нас, не вмешиваясь. Кам трансформировался, всё меньше напоминая самого себя. Сильные пальцы впились мне в бока, распарывая футболку и разрывая кожу. Мои попытки освободиться были заведомо провальными: он крепко держал меня, не сводя с меня завораживающих зелёных глаз и часто дыша. Судорога свела напряженные мышцы и заставила прогнуться в спине, запрокинув голову.

— Перестань, прошу… — с низким стоном сорвалось с моих губ.

Внезапно меня окатило чужой плохо контролируемой злостью и это подстегнуло мои собственные инстинкты. Никогда моё изменение не происходило так молниеносно. Я стала чуть выше, тоньше и, вытащив руки из захвата, вцепилась в смуглую открытую шею. Он удивленно вздрогнул и перехватил мои запястья, пытаясь освободиться. Мои жёсткие когти легко вошли в мышцы, и кровь заструилась вниз за ворот футболки. Впитавшись в мою кожу, она вырвала из горла животный рык.

— Никогда, — прохрипела я, почти не понимая, откуда появилась такая нечеловеческая ярость, огрызаясь, ощутив как меня стаскивают с Кама и фиксируют на полу, обхватив жёсткими руками.

— Тихо, девочка, тихо. Ты дала ответ. Мы все услышали.

— Ненавижу, — взвыла я, не не понимая откуда во мне столько боли, — Твари! Пустите!

— Север, сестрёнка, мы не могли вмешаться. Этот ритуал нельзя нарушать, — шептал Гор мне на ухо.

Совершенно выбившись из сил, я затихла в чужих объятиях и коротко всхлипывая спросила:

— Какой ритуал?

— Объединения. Кам поторопился, ведь ты не знаешь как надо себя вести, — послышался глухой звук удара и болезненный стон.

— А есть какие-то долбанные правила? — всхлипнула я.

— Достаточно сказать, что ты не видишь в нём спутника и…

— Никто мне не сказал, что я буду рассматриваться в роли шлюхи…

— Север! Никто не посмеет…

— Официально заявляю, — я вывернулась из рук Гора и отодвинулась как можно дальше, — что ни в одном из вас не вижу спутника. Этого достаточно или мне придётся повторять это каждому в отдельности?

— Мы тебя услышали, — холод в голосе Мира не скрыл его ярость, — Никто из нас не станет тебе этого предлагать.

— Придурок, — прошипел Нор, давая очередной подзатыльник Киру, — Ты же должен был заметить…

— Закрыли тему, — рявкнул Мир, и, усадив меня на сиденье напротив, защёлкнул ремень безопасности, отвернулся к окну.

Я, закусив губу, закрывалась щитами, огораживаясь от горечи и странной безысходности, исходящей от присутствующих. Камиль виновато смотрел в мою сторону, зажимая затягивающиеся на глазах раны на шее. Метнув на него злобный взгляд исподлобья, я уставилась на сцепленные на коленях руки. Кисти были уже и немного длиннее обычного, к тому же бледнее чем должны. Я беспомощно стянула вниз рукава толстовки и заставила себя дышать ровнее. Спустя несколько минут мои глаза перестали отбрасывать блики. Мир тяжело вздохнул, пересел на соседнее с моим кресло и ласково погладил меня по голове.

— Прости, я должен был тебя послушать. Ты же предупреждала, что он не остановиться.

— Это не его вина, а скорее беда, — я придвинулась ближе к нему и зашептала в подставленное ухо, — Тот строитель, он говорил, что это как наваждение. Он не смог преодолеть потребность быть со мной. В экспедициях я старалась не отходить от своих. Люди словно сходили с ума и патологически желали…

— Всегда?

— С тех пор как… ну, как… я перестала быть ребёнком. А потом родители перестали разъезжать и занялись преподавательской деятельностью. Меня берегли.

Он задумчиво перебирал торчащие во все стороны волосы, и я никак не могла понять его эмоции. Вдруг испугалась, что он отвернётся от меня, забудет обещания. Замерев, не сводила с него испытывающего взгляда.

— Север, не смотри на меня так. Я же не железный, — он грустно улыбнулся, но руки не убрал и, переместив её на затылок, мягко массировал напряженные мышцы, — Мы не люди и на нас это не должно действовать. Хотя… Кам никогда не переходил черту и такое поведение для него несвойственно.

Я скрыла зевок. Не спрашивая разрешения, подтянулась и положила голову ему на грудь, прямо над сердцем. Если он и был недоволен, то не позволил мне это понять, успокаивающе поглаживая по голове. Мелькнула мысль, что, возможно, я поторопилась, сказав, что никого не вижу своим спутником. Мир внушал мне ощущение покоя, с ним было уютно и тепло.

— А почему ты пахнешь листьями? — сонно спросила я и ощутила как его сердце запнулось, но ответа так и не услышала.

Глава 4

Мы въехали на частную огороженную территорию с красивым названием "Дубовая тень" и более получаса добирались до жилища. Большой двухэтажный коттедж с мансардой над гаражом стоял на берегу реки и был окружён рощей переходящей в лес. К воде вела выложенная досками дорожка, упирающаяся в лодочный сарай и выведенный в воду мостик. Я оценила уединённость и удобство расположения жилища. Мечтательно представила, как, наверное, замечательно было бы жить здесь, не опасаясь назойливого внимания соседей. Мы стояли на площадке перед домом. Гор с кем-то переговаривался по телефону. Нор с Камом загнали машину в гараж и не выходили оттуда. Мир явно не знал, как вести себя со мной. Помявшись, я спросила:

— В лесу есть дичь?

— Конечно, — Мир огляделся и рассеянно спросил, — Боишься зверей?

— Кхммм… — я поперхнулась, пытаясь не засмеяться в голос, — Вообще-то, я в какой то мере… охотник. У меня и лицензия есть.

— Любишь охотиться? — он удивленно вскинул брови.

— Мне неудобно тебя расстраивать, но это мой способ питания, — я заламывала пальцы, смущаясь объяснять банальные для меня вещи, — Или ты думаешь, я каждые выходные отдыхающих на полянах отлавливаю?

— Прости, не подумал, — он выглядел пристыженным, — Какие животные тебя устроят?

— Да любые. К тому же, умирающие всё равно будут приходить почти к самому дому.

— Зачем?

— Не могу объяснить. Но я всегда их притягиваю, — хмуро уставившись в землю, я поняла, что не хочу выглядеть чудовищем в его глазах, — Наверное, это выглядит ужасным…

— Север, ты просто неподражаема, — Мир насмешливо хмыкнул, растрепав мне волосы, — В нашей касте приняты такие вещи, на фоне которых твоё "ужасное" выглядит колыбельной для детей, но мне льстит, что тебе не всё равно, что я подумаю.

Мне стало любопытно, какие вещи у них приняты, но время для таких вопросов ещё не настало. Мы прошли в дом. Мир показал мне, как отключать сигнализацию и провёл в гостиную, где уже расположились остальные ракшасы. Восхищенно охнув, я подошла к панорамному окну, выходящему на реку, затем, развернувшись, просто ошалела от вида огромного камина. Рядом с ним на полу распласталась солнечно рыжая шкура с длинным ворсом. Не в силах сдержаться, я опустилась на неё и, запустив пальцы в мех, прикрыла глаза от удовольствия.

— Нравиться?

— Не то слово, — простонала я распластавшись на спине и представляя как чудесно было бы лежать на ней холодным вечером, щурясь от отблесков огня. От меха чуть заметно веяло ароматом листьев, — Чья эта шкура?

— В твоей комнате будет такая же, — неожиданно сдавленным голосом произнёс Мир, выходя из комнаты.

— Даже любопытно, где он найдёт ещё грифона, — раздражённо пробурчал Кам.

— А где моя комната? — спросила я Гора, оттесняющего от меня молодого раксаша.

— На втором этаже вторая справа свободная.

— А мансарда над гаражом занята?

— Тебе нравиться мансарда?

— Наклонная крыша. Она напоминает палатку. Ну… это мне нравиться.

— У нас там, вообще- то, что- то вроде кладовки, но можно освободить, — Гор подмигнул мне и толкнул в плечо Кама, — Идём.

— Мне будет достаточно уголка.

— Пусть ребята поработают, — Нор подхватил с пола мой рюкзак и двинулся по лестнице наверх, — А ты пока разместишься в свободной комнате, примешь душ — он в конце коридора, поспишь перед ужином.

Напоследок потеревшись щекой о божественный мех, я сорвалась и догнала мужчину уже на втором этаже. Комната была чистой, немного душной, с массивной мебелью и тяжёлыми занавесками. Распахнув окно, я впустила свежий воздух, подхвативший с подоконника лист бумаги. Я подняла его и вздрогнула — это была распечатка моей фотографии похоже сделанная в парке, где я поджидала папу с лекции. На снимке я сидела на траве, вытянув босые ноги, теребила ремень от сумки и казалась потерянной.

Никогда не предполагала, что именно так выгляжу со стороны. Высокая, гибкая, с длинными ногами, небольшой грудью, с короткими до плеч чёрными волосами, с невероятно чистой кожей, выразительными большими глазами, аккуратным, немного вздёрнутым носом, пухлыми губами, острым подбородком делающим лицо немного хищным. Внизу изображения стоял знак вопроса. Листок был потрепан, словно его складывали и разворачивали много раз.

Обернувшись, я не увидела Нора и, быстро достав тренировочные штаны с футболкой из рюкзака и полотенце из шкафа, прошла в душ. Наскоро изучив содержимое полок, поняла, что буду здесь единственной женщиной. Среди нескольких флаконов геля, парфюма и лосьонов для и после бритья я не нашла того, которым пах Мир. Прихватив нейтральный яблочный шампунь, я наскоро смыла грязь с волос и тела, оставив в уме зарубку, что нужно обзавестись собственными средствами гигиены.

Около десяти минут спустя я, сполоснув душевую, вышла из облака пара и, замотав мокрые волосы, прошлёпала в комнату. Сложив в пакет несвежую одежду, и повесив полотенце на спинку стула, застелила постельное бельё и улеглась на огромную для меня одной кровать. Глубоко вздохнув, я уловила едва уловимый аромат листвы от подушки и с протяжным стоном сорвала наволочку и прижалась к ней лицом. Без сомнения ОН спал на ней. Не понимая причин своего безумия, я дрожала от собственных невнятных желаний. Мне хотелось выть, выпрыгнуть из человеческой оболочки и бежать, пока силы не оставят тело. Отшвырнув подушку я отползла к изголовью кровати и, завернувшись в простынь, забылась тревожным сном.

Сильные пальцы скользили по коже, заставляя выгибаться навстречу настойчивой ласке. В темноте мне отчего-то никак не удавалось рассмотреть хозяина талантливых рук, но его запах не позволил мне ошибиться. Это был Мир. Приподнявшись, я встретила его губы. Они оказались именно такими какими я их представляла: жадные, с горьковатым вкусом полевых трав. Они стали тоньше и я провела языком по вытянувшимся зубам, слегка царапаясь об их острые кончики. Это казалось таким правильным, что я, не задумываясь, позволила мужским рукам, оглаживающим мои бёдра, развести их в стороны и вклиниться между сильному телу.

Он пылал и этот жар вплавился в меня, заставив оплести его ногами. Низко зарычав, мужчина впился пальцами в ягодицы и вдавился в меня так плотно, что ощущался каждый сантиметр его члена, зажатого между нашими телами. Наивной я не была и понимала, что он многим больше, чем скромный. Страшно не было. Не мог этот раксаш, мучительно нежно терзающий мою шею осторожными укусами, метящий дорожкой жалящих поцелуев ключицы, ноющую от жажды прикосновений грудь, причинить мне боль.

Мне до одури захотелось ощутить его голую кожу и я попыталась стянуть с мужчины штаны. Предупреждающе зашипев, Мир отбросил мои руки. Обиженно хныкнув, я запустила пальцы в шелковистые волосы, пытаясь притянуть его лицо к своему. Мне было мало. Хотелось ощутить его…внутри. Странное желание для той, которая не понимала какого это. Но разве имело значение хоть что-то, кроме мужчины, не желающего мне подчиняться. Вырвавшись из моей хватки, Мир поднялся, садясь на пятки. Я смогла рассмотреть только его силуэт изумрудные искры глаз.

— Прошу… — шепнула я отчаянно, боясь, что он остановится.

Широкие ладони блуждали по напряженной груди, задевая слишком чувствительные соски, животу, поджимающемуся под жёсткими когтями. Когда он коснулся моего лона, мне едва удалось сдержать крик, вцепившись в его предплечья и поддавшись бёдрами вверх. Уверенные пальцы скользили между влажными складками, заставляя меня всхлипывать, когда они задевали пульсирующий клитор.

Заблудившись в диком удовольствии, я забралась рукой под резинку штанов и обхватила внушительный член. Бархатистая кожа, покрывающая твёрдый ствол, была восхитительна на ощупь. Мужчина дёрнулся, но я умоляюще застонала, прижимаясь к нему ближе и поглаживая свою добычу в такт движениям его пальцев. Размазав выступившую смазку по напряженной головке, я ощутила, как Мир вздрогнул и застыл, позволяя мне ритмично гладить его. Я вдавливалась в его ладонь, ощущая как соприкасаются наши руки, увеличивая удовольствие. Внезапно меня выгнуло. Раскалённая волна прокатилась по содрогающемуся телу, вырвав меня из реальности, заставив закричать. Мне вторил громкий стон. Отстраненно я поняла, что мужчина выплеснулся своим наслаждением в мою ладонь. Мир склонился, ловя губами мои беспомощные всхлипы.

— Бесподобно, — я очертила ладонью широкую скулу.

— Это начало.

Проснулась я резко, осознав, что всё ещё дрожу от пережитого оргазма. Но разбудило меря не это.

К дому приближались Чужие. Я подскочила и запутавшись в ткани мешком свалилась на пол. Подавляя панику, я поднялась на ноги и выбежала в коридор.

— Мир! — крикнула я, барабаня в соседнюю дверь, — Гор! Ребята!

Позади в дверном проёме появился Гор. Я вцепилась в его футболку.

— Они скоро будут здесь… Скажи всем… Близко…

— Что происходит? Север? Что с тобой?

Я обернулась к Миру и облегчённо всхлипнула. Отчего-то в его присутствии стало легче дышать.

— Ощущаю их. Холодные, чужие. Они…жаждут, — я схватила Мира за руку и прижала к своей груди, — Они знают обо мне. Почему они знают?

— Всё будет хорошо, — отчеканил мужчина, заметно волнуясь, — С тобой побудет Кам. Не бойся, я же обещал, что не дам тебя в обиду. Слышишь?

Согласно кивнув головой, я нехотя отпустила его ладонь и обхватила себя руками. Мужчины спустились вниз. Оставшись в коридоре, я села у стены, поджав под себя ноги и вздрогнула, когда напротив опустился Камиль. Он смотрел на пол между нами и излучал растерянность и досаду. Встав на колени, переползла к нему и села рядом.

— Ты не виноват.

— О чём ты?

Осторожно прислонившись к его плечу щекой, я глухо заговорила.

— Это мой дар. Притягивать к себе людей. Ну, в твоём случае, наверное, ракшасов.

— Нет, Север, — он тяжко вздохнул и дрогнувшей рукой обнял меня, — Прости меня, но когда там, в бреду я услышал твой ласковый голос, почувствовал твои руки, а потом ты потянула из меня боль, заменяя такими ощущениями…

— Какими? — оторопела я.

— После которых, я просто обязан был попытаться сделать тебя своей. Я жалею только о том, что это не удалось.

— Но ведь мы с тобой едва знакомы.

— Ты даже не представляешь, какая редкость для раксаша встретить ту, которая может стать ему спутницей. Ты не понимаешь как уникально то, что ты не испытываешь ужаса во время нашей трансформации. Это заложено в нашей природе, — он перехватил мою ладонь и поцеловал её тыльную сторону, — Ты моя синяя птица.

— Они здесь, — я забралась к нему под руку прижимаясь к боку, — Не оставляй меня одну.

Когда я скользила в тени, то не могла проявить себя в реальности. Нор впустил в дом гостей. Трое тонкокостных изящных существ скользнули в центр комнаты и застыли, бросая острые взгляды по сторонам. Я бы скривилась от омерзения, если бы у меня в этой ипостаси были мышцы. Лица пришедших казались плоскими из-за огромных круглых глаз, крохотных вдавленных носов, узких бескровных губ, делающих рты похожими на трещину в фарфоре жемчужной кожи. Их эмоции были колючими и отрывистыми.

— Трон, — холодно приветствовал отделившуюся фигуру Мир, — Чем обязан?

— Мы явились забрать своё, — скрипучий голос царапал слух.

— Здесь нет ничего принадлежащего вам.

— Ошибаешься. Находящийся под этой крышей "потерянный"- это то, что мы заберём.

— Он не ваш.

— Ты знаешь, к какой касте принадлежит найдёныш? — гость злился, хоть и пытался этого не демонстрировать.

— Может ты хочешь сказать, что знаешь нечто, чего не знаю я? — подавшись вперёд, Мир вперил в говорящего тяжёлый взгляд, — Ты осмеливаешься прийти в мой дом, требуя моё, и надеешься, что тебе удастся уйти живым?

— Мы не хотим войны! — вскрикнул Трон, отступая, — Но ведь ты не можешь быть уверенным, что это не наш…

— Молчать! — я содрогнулась вместе с пространством, — На моей территории нет никого чужого кроме тебя и твоих спутников. А найденный принадлежит клану бесстрашных.

— Официально? — не скрывая сарказма, поинтересовался пришедший.

— Ты хочешь уличить меня во лжи? Мои слова не вызывают у тебя доверия?

Трон сжался и придвинулся вплотную к своим спутникам.

— Нет. Конечно, нет.

— Тогда нам не о чем говорить. Прощай.

— Ты не предоставишь нам гостеприимство? — прошелестел другой жемчужный гость.

— Нет, — отрезал Мир, — И никто не посмеет укорить меня за это. Вам здесь не рады. Покиньте мою территорию. Немедленно.

От его тона я попятилась и скользнула к своему телу. Неожиданно выбросив руку Трон пропустил её сквозь меня и вытаращил глаза. Я задохнулась от холода, и мы отшатнулись друг от друга с криком. Только мой был ментальным. Однако, взглянув на Трона, я поняла, что он услышал. Он пораженно озирался подхваченный соратниками и утаскиваемый через порог.

— Ты даже не представляешь, кого привёл в свой дом, Мир! Эта шутка достойна Мрака и Света, — его безумный скрежещущий смех затих за закрытой дверью.

Я словно через вату пробиралась наверх и практически ползком преодолела последние метры, через пустой коридор до чужой закрытой комнаты чтобы кончиками призрачных пальцев дотронуться до своей стопы. Камиль, беззастенчиво тискающий моё безвольное тело, даже не замечал отсутствие в нём души. Искусанные его зубами губы припухли, из опустевших глаз катились крупные слёзы.

— Север, я всё исправлю… ты будешь счастлива со мной… обещаю, ты не пожалеешь…

Он опрокинул меня на свою кровать, и жадные ладони блуждали по моему телу, задрав ткань розовой футболки, спустив до лодыжек штаны, обнажая хлопковое бельё с забавным принтом крохотных котят. Я тянулась в себя и не могла войти. Как будто кто-то захлопнул створки, и я никак не могла открыть их. Меня наполнял жгучий холод и безумный страх. Безмолвный крик вырвался из самого сердца моего духа и растворился в крови, выплеснувшейся из носа Кама на холодную бледную кожу. Сознание хлопнуло, и с оглушительным животным рёвом я погрузилась в темноту небытия.

Меня кто-то звал. Тоскливо, с надеждой. Тихий, едва различимый голос не называл меня по имени, но я знала, как нужна его обладателю. Жизненно необходима. Вся моя сущность стремилась к этому существу. Отчего-то казалось, что только рядом с ним я обрету покой, стану счастливой.

— Слышу, — зашептала я, не в силах выдерживать его боль.

— Жду, — ответил мне голос, оплетая невыразимой нежностью.

Протяжно простонав, я смогла разлепить веки. Серый свет струился сквозь занавески, освещая высокую фигуру свернувшуюся на кресле рядом с кроватью. Я слабо пошевелилась и застонала от боли в застывших мышцах. Мужчина подскочил, озираясь, и ухватив меня за слабую ладонь, зачастил:

— Северина, милая, как ты? Слышишь меня? Ответь, девочка?

— Тише, у меня в ушах звенит…

— Подожди… — Нор метнулся к двери и задержался в проёме, — Ты меня подожди.

— Никуда не уйду…

Через несколько минут он рядом появился с взволнованным Гором. Тот осмотрел мои зрачки, принялся ощупывать шею. Я заворчала, пытаясь отодвинуться, но моё мнение его явно не интересовало.

— Хорошо видишь? — он водил пальцем перед моим носом, — Голова не кружится?

— Мне бы воды.

Поднялась на локтях и откинулась на подложенные подушки. Отпив из поднесённого стакана, я зашлась в сухом, рвущем горло кашле. Разогнулась, тяжело дыша, и вытерла выступившие слёзы.

— По мне как будто каток проехал. Такая слабость, — пожаловалась я, смахивая испарину со лба, — В животе прямо чёрная дыра.

— В каком смысле? — с опаской поинтересовался Гор, машинально отодвигаясь.

— Кормить девочку пора, — Нор подмигнул мне и ретировался за дверь.

— Вообще-то… кушать не хочу. Мне бы… в туалет.

Охнув от удивления, я оказалась подхвачена на руки и поняла, что меня несут в туалет.

— Может я сама?

— Может быть позже.

Мы зашли в просторную комнату, и я была поставлена на слабые ноги.

— Как закончишь, позови.

Я глубоко вздохнула и сморщила нос, краснея от стыда. Моя кожа, покрытая липким потом вовсе не благоухала.

— Гор, а можно мне полотенце. Я хочу…

— Упадёшь! — авторитетно заявил он.

— Постараюсь обойтись без экстрима, — опираясь о стену выдала я и, поняв, что он недалёк от истины, признала, — Может ты… ну, подстрахуешь?

— Вернусь через пять минут.

Оставшись одна, я воспользовалась туалетом и, добравшись до раковины, плеснула в лицо холодной водой. В зеркале отражалось осунувшееся, бледное лицо, ставшие огромными глаза, растрепанные нечёсаные волосы топорщились в стороны, шея, покрытая кровоподтёками, спускающимися ниже под ворот футболки.

— Пугало, — пробормотала я вполголоса и вздрогнула от звука открывающейся двери.

Развернулась и, качнувшись от резкого движения, стала падать. Гор подхватил меня у самого пола и прижал к себе. Вздрагивая от накатившей слабости, я позволила ему усадить меня на край душевой кабины и стянуть футболку. Когда уверенные пальцы взялись за застёжку бюстгальтера, я пришла в себя, взвизгнув, отшатнулась и ввалилась вовнутрь кабины.

— Не сходи с ума, Север, — Гор подхватил меня под плечи и без труда водрузил обратно, — Нужно тебя искупать.

— Ннне надо, — я вцепилась в его ладони и умоляюще взвыла, — Гор, миленький, не нааадо!

Он коротко выругался и забрался в ставшую тесной кабинку и поставил меня перед собой. Я клацала зубами, упираясь руками в широкую грудь, и испуганно всхлипывала.

— Прекрати истерику, поняла? Нужно вымыться, согласна? — настойчиво спрашивал мужчина, поглаживая меня по голове, — Это же я, Север. Я никогда тебя не обижу. Обещаю.

Постепенно я затихла, согласно кивая головой, и уткнулась в его плечо. Стало стыдно за то, что подумала о нём плохо. Тяжело вздохнула и позволила ему повернуть себя спиной к нему. Он стянул штаны с моих бёдер до щиколоток и приподнял по очереди стопы чтобы высвободить ткань и выбросить на пол. Я осталась в белье и, несмотря на веру в мужчину, содрогалась от ужаса, опасаясь его дальнейших действий. Однако, скинув свою футболку, он включил воду, направляя на меня струю. Тонко взвизгнув, я опёрлась о прозрачную стенку. Уверенные руки мягко массировали мою голову, втирая ароматный шампунь. Зажмурившись от удовольствия, я не заметила, как он смыл пену и стал тереть мне спину губкой. Увидев, что я напряглась, когда он спустился к ягодицам, хмыкнул, ущипнув за бедро:

— Перестань дёргаться, глупая, не съем тебя, сегодня я сытый.

— Давай всё же сама, — нервно улыбнувшись, я перехватила мочалку.

Облокотившись о его согнутую руку, я неловко намыливала кожу, стараясь не думать, как выгляжу в намокшем белье. Искоса взглянув на Гора, осталась удовлетворена его невозмутимым видом. Уронив мочалку, я, обессиленная, повисла на мужчине и не возражала, когда, окатив водой, он вывел меня из душевой и завернул в полотенце.

— Снимай тряпки и одевай это.

Он отвернулся и я, стянув с себя бельё, накинула огромный махровый халат глубокого синего цвета. Уткнувшись носом ему между лопаток, я простонала:

— Обратно отнесёшь?

— Ну, не знаю, — протянул он, окидывая меня оценивающим взглядом, — А приставать не будешь?

— Друг называется, — фыркнула я, повисая на его шее.

— Как мы заговорили!? А то "не надо, не хочу".

Я не заметила, как задремала, только почувствовала прохладные свежие простыни под собой и услышав тихий скрип ключа в замочной скважине. Мелькнула запоздалая мысль, что меня зачем-то заперли, но тут же появилось ощущение защиты и покоя. Вокруг стоял насыщенный аромат листвы. Открыв глаза, я сонно осмотрелась. Это был кабинет. Обстановка солидная: большой кожаный диван, уютное кресло, вдоль стен стоящие стеллажи с папками и книгами, удобный стол со стоящим на нём ноутбуком. Не справившись с соблазном, я скользнула в кресло. Откинувшись на спинку, блаженно застонала. Насыщенный запах Мира будоражил меня, заставляя сердце стучать чаще. Я не могла не понять, что его нет в доме и поблизости, также как и Кама. Последний меня мало интересовал, главное, чтобы держался от меня подальше, но отсутствие Мира меня расстраивало. Наверняка он видел меня в объятиях Кирилла.

Я понимала, что означают его полыхающие взгляды и вряд ли ему пришлось по душе, то, что я не сопротивляясь, лёжа на кровати. Наверняка он решил, что я передумала относительно Камиля. Эта мысль жгла сознание. До боли закусив губу, я сдерживала слёзы, стараясь глубже дышать. Не хотелось верить, что Мир не даст мне возможности объясниться. Немного времени спустя я свернулась в кресле, закинув ноги на подлокотники, и уснула. В этот раз я ничего не видела во сне. Это было счастьем.

Глава 5

Прошло несколько дней. В доме вместе со мной остались Гор и Нор; где другие, мне не говорили. Гор расспросил о произошедшем, но я не смогла ему рассказать о том, что шпионила, прячась в тени: боялась быть непонятой. С Миром бы я поделилась. Пришлось сказать, что потеряла сознание и ничего не помню. Если он и не поверил, то виду не подал.

Мы сидели в гостиной, когда меня непреодолимо потянуло наружу. Не обращая внимания на попытавшегося меня остановить Нора, я перемахнула через кресло и выпрыгнула в открытое окно. Перед домом, тяжело дыша и нервно переминаясь, стоял огромный рыжеватый волк с впалыми боками и сваленной шерстью. Он не сводил с меня напряжённых желтых глаз. Я протянула к зверю дрожащую от голода ладонь и он, припав к земле с утробным рычанием, пополз ко мне на нетвёрдых лапах. Я легла на землю и, не сдерживаясь, застонала. Зверь прижался к моему боку и позволил обхватить себя руками. Поглаживая некогда могучее тело больного животного, я медленно потянула из него слабость. Он скулил, норовя лизнуть меня в заострившееся лицо.

— Тшшшшш, — укачивала я расслабленного волка, ловя его частое дыхание.

Я забыла о стоящих за моей спиной мужчинах, когда когтем вскрыла вену на шее кормильца. Кровь стекала по моей груди и животу, наполняя меня силой и забирая у зверя жизнь. Он выдохнул, замирая в моих объятиях, и я благодарно потёрлась о его загривок. Поднявшись, я подхватила обмякшее тело и двинулась в сторону леса.

— Север…

Резко обернувшись, я запоздало испугалась, как они отреагируют на увиденное, и испытующе вгляделась в лица возможных врагов.

— Это моя жизнь. Моё бремя. Они приходят отдать последние искры, и я не жду от вас понимания…

— Север, — повторил Гор и мягко двинулся ко мне, — Давай я тебе помогу.

— Ну…,- растерявшись я шмыгнула носом, — Надо в лес.

Нор скоро сходил за лопатой, и мы втроём закопали животное под раскидистым дубом. Я всё ждала хоть какого-нибудь неодобрения, знака, что меня презирают, но мужчины с серьёзным видом заложили свежий земляной холм корой, на которую, не сговариваясь, несколько раз плюнули.

— Зачем это?

— Ну, с нашим амбре, это место обойдёт зверьё, и никто не разворошит.

— Чуешь? — настороженно спросил Нор.

Наклонившись, втянула носом воздух и озадаченно пожала плечами. Не пахло ровным счётом ничем.

— Совсем?

— Зато Мира она унюхала, — вставил Гор как-то очень многозначительно.

— Ну, от него- то прямо несёт, — поделилась я, — Странный парфюм и стойкий кстати.

— Не нравиться? — явно удивился Нор.

— Вообще- то, приятный. Даже очень, — внезапно потупилась я, — Просто, зачем так на себя лить? И подушка им пропиталась и в кабинете всё, особенно кресло и даже шкура у камина!

Незаметно мы подошли к дому и, пройдя мимо, спустились к реке. Я неуверенно переминалась с ноги на ногу и очень удивилась, когда, не боясь испачкаться в свернувшейся крови, залившей одежду и волосы, меня ласково привлёк к себе Нор и зашептал в растрепанные волосы:

— Не бойся, мы не осудим и не откажемся. За Кама прости, не уследили. Больше такого не будет. Ты теперь наша, Север.

Счастливо прильнув к нему, я не услышала приближающихся шагов.

— Надеюсь, я ничему не помешал, — угрожающе прошипел за спиной знакомый голос.

Я дёрнулась, резко разворачиваясь, и, окунувшись в изумрудные глаза с жёлтыми искрами, громко сглотнула.

— Где ты был? — я вцепилась в руку Мира, замечая его измождённый вид, — Я переживала.

— Заметно, — желчно протянул он, но мою руку не стряхнул.

Я несколько раз глубоко вздохнула и неожиданно для себя самой вдруг залилась слезами, утыкаясь в его грудь. Он ошарашено застыл и, придя в себя, неловко обнял меня за плечи. Мимо прошмыгнули мои спутники.

— Север, ну ты чего? Я не хотел тебя расстраивать. Мне нужно было сделать твои документы, — приговаривал он, поглаживая меня по спине, — Я вернулся как смог. Тебя кто-то обидел?

— Они не говорили где ты, — я сильнее вжалась в него, не желая покидать уютные объятия, — Ты на меня обижен?

— Я не подумал, что ты можешь расстроиться, — он мягко отстранился и сел на землю, увлекая меня за собой и пристраивая рядом.

Прижимаясь к жёсткому бедру, я прильнула к его плечу и переплела свои пальцы с его длинными и сильными. Хотелось забраться на его колени, свернуться калачиком, впитывать тепло его кожи, вдыхать тонкий аромат.

— Мне тебя не хватало, — призналась я.

Он внимательно рассмотрел мою испачканную одежду и, быстро скинув футболку, протянул её мне. Пока он демонстративно отвернулся, я скинула кровавую тряпку и одела его, пахнущую парфюмом, одежду. Рвано выдохнув, коснулась его обнажённого плеча и задержала руку чуть дольше, чем это было необходимо. Его смуглая кожа казалась атласной и, когда он развернулся, мышцы перекатились под ней, заставляя меня нервно выдохнуть.

— Мне пришлось уехать. Просто твой статус был неясен, и нужно было его определить. Теперь всё законно. Хочешь взглянуть на свои документы?

Без энтузиазма я согласилась, понимая, что он старался ради меня и быть неблагодарной не хотелось. С трепетом он взял меня за запястье и обернул вокруг него широкий браслет из переплетённых между собой серебряных нитей с крупным синим матовым камнем по центру. Восторженно осматривая украшение, я не замечала светящегося лаской взгляда, но ощутила его внутри и, не давая себе времени передумать, впечаталась поцелуем в его обветренные губы. Пока он не осознал происходящее, я опрокинула его на спину, прижалась плотнее, повторяя изгибы его тела, и тихо застонала от удовольствия. Он рыкнул, обхватив меня за голову, и перекатился, подминая собой. Горячие губы беззастенчиво перехватили инициативу и завладели моим ртом. Тягучее наслаждение прокатилось по нервам, и я уже не понимала, где мои эмоции, а где его.

— Мир, — выдохнула я, когда он это мне позволил и ощутила его ничем неприкрытую досаду.

Он резко отодвинулся и сел так далеко, что я бы не смогла до него дотянуться, даже если бы попыталась. Подтянувшись на локтях, я села и поправила растрепавшиеся волосы. Мир старательно отводил глаза. Разозлившись, я поджала под себя ноги и выпрямила спину.

— Ты не понимаешь.

— Что тут понимать? Какой бы чудесной ты меня бы не считал, я недостаточно хороша для тебя, — я поднялась на ноги и направилась в сторону дома.

— Север, — я не слышала его шагов, но он развернул меня к себе на пороге и встряхнул за плечи, — Ты ясно дала понять, что ты не видишь меня своим…

— Когда я это сказала, то была напугана, я ещё не понимала… — придушенно призналась я.

Он схватил меня за руку и поднёс запястье обёрнутое браслетом к самому моему лицу.

— Это твой документ. Видишь? Так вот, я сделал тебя равной себе.

— Не понимаю, чем это плохо?

— Я записал тебя своей сестрой. Официально ты моя кровь и я не имею права желать чего-то большего.

— И нет другого пути? — помертвевшим голосом спросила я.

— Пока нет. Может ситуация изменится. Но не сейчас. Если только я откажусь от своего имени, — он горько усмехнулся, видя мою растерянность, — Но у меня долг перед семьёй и я не могу себе позволить…

— Не продолжай, — я пьяно качнулась и потянула дверную ручку, — Оно того не стоит. И давай больше не будем об этом. Никогда.

Возражений не последовало. Я прошла через гостиную в гараж, а затем поднялась в мансарду и, закрыв дверь, упала в кровать. Завернувшись в простынь, я долго лежала, глядя в потолок с ощущением катастрофической потери и не понимала мои ли это эмоции или того, кто был в доме. Может моя одержимость Миром всего лишь отголоски его эмоций? Ведь раньше я не встречалась с похожими на себя и откуда мне знать, как мы можем взаимодействовать.

Не в силах оставаться на месте, я открыла окно и, пройдясь по козырьку, спрыгнула на землю. Добежав до лодочного сарая, я скинула с себя одежду и, оставшись в спортивном топе и шортиках, спустилась к реке. Вода казалась чистой, но, разувшись и опустив туда стопу, я поняла, почему никто не стремился тут купаться. Плавать я любила и холод не был для меня преградой, а потому с наслаждением погрузилась в воду и, выбрав удобный ритм движений, переплыла реку.

Выбравшись на безлюдный берег, легла в густую траву, жмурясь от солнца и удовольствия. Надо мной щебетали птицы, и старая ива колыхалась ветвями на ветру. Запах смятых мною цветов клевера наполнил лёгкие. Громко чихнув, я открыла глаза и тонко взвизгнула, увидев напротив сидящего человека. Хотя человеком его можно было назвать с большой натяжкой. На большом гранитном камне сидел молодой мужчина высокий и гибкий, светлокожий, с пепельными волосами и почти прозрачными голубыми глазами на привлекательном лице. Он легко соскочил с валуна и, явно забавляясь моим испугом, шутливо поклонился.

— Прошу прощения, что напугал. Не думал, что кто-то заберётся в воду и уж тем более приплывёт сюда.

— Я не хотела никому мешать и могу сейчас же покинуть вас, — осторожно поднялась я на ноги.

— Не стоит, — продолжая улыбаться, он подхватил с земли полотенце и бросил мне, — Можете воспользоваться.

— Как вам будет угодно, — я промокнула кожу и завязала ткань на груди.

— Я надеялся, что вы поблагодарите меня.

— За что? Вы же сами предложили мне полотенце. Я не просила и вполне могу обойтись без него.

— Хитрая, — протянул он, смакуя это слово, и протянул мне ладонь, — Могу я предложить вам отобедать со мной?

— Если вам будет угодно, — остро ощущая опасность, я продолжала играть.

Не взявшись за предложенную руку, прошла через траву и оказалась за деревом на небольшой поляне. На покрывале был хлеб, кольцо домашней колбасы, сыр, запечённый картофель и вода.

— Отличная трапеза. Вы действительно желаете этим поделиться со мной?

— Да, — признал он.

— Но мне нечем угостить вас, — развела я руками.

— Так уж и быть, обойдусь без оплаты, — великодушно согласился он, пряча довольную усмешку.

— Нет, пожалуй, я не хочу остаться в долгу и расплачусь с вами.

— Чем же? — лукаво улыбнулся он.

— Я вам спою.

Не дав ему опомниться, я затянула высоким голосом песню об обиженной лордом женщине убитой грозой. Мужчина уселся на покрывало, умиленно прикрыв глаза, и позволил мне спеть и поклониться словно в консерватории.

— Теперь тебе должен я, — он протянул мне бутерброд, и я сделала вид, что раздумываю.

— Возможно, я не хочу есть, — он растянул губы в подобии улыбки, — Может я возьму с вас долг другим способом.

Он уже не притворялся улыбающимся, а недобро оскалился клыками ничуть не уступающими ракшасам. Лицо его сделалось угловатым, пальцы заострились и вытянулись, дополняясь лишней фалангой. Грива волос оказалась перьями и они топорщились в разные стороны.

— Чего ты хочешь, мерзавка! — проскрежетал он.

— Скажи мне своё имя, — я похолодела, поняв о чём попросила, но не смела забрать слова обратно.

— Моё имя… — он опустился на колени, как будто постарев на сотню лет, и обхватил себя костлявыми руками, — Задумчивость…

Я подошла к нему и села на пятки рядом. Мне стало мучительно больно и непривычно страшно. Это были его эмоции.

— Как я могу называть тебя?

— Как пожелаешь, — мёртвым голосом отчеканил он.

— Как тебя зовут окружающие?

— Шут.

— Ты собирался убить меня?

— Да.

— Почему? — искренне недоумевала я.

— Сначала я должен был забрать тебя к заказчику, но когда тебя нашли раксаши, план поменялся, и мне было приказано убить тебя.

— Что же ты не убил?

— Твою кровь нельзя уничтожать без ритуала, а иначе я стал бы проклят. Говорилось, что ритуал опасен для двоих. Я думал, это легенда, но оказалось…

— Что ты знаешь обо мне? Кто я?

— Северина Холодова.

— Кто я на самом деле? — настаивала я, страшась узнать правду.

— Сестра ракшаса из клана бесстрашных.

Я зло сплюнула и поднялась на ноги, качаясь с носка на пятки.

— Задумчивость, ответь мне прямо кто я.

Я оглянулась на Шута и закричала от ужаса. Он раздвинул когтями кожу и мышцы на груди и ломая ребра тянулся вовнутрь. Я шагнула к нему и с мучительным стоном он отшвырнул меня прочь.

— Мой первый хозяин это предвидел, — пораженно прохрипел он, разрывая пульсирующее сердце.

Волна, удушливая и мощная, подбросила меня над землёй, до предела выгнула все суставы. Я выла от боли и шока, не в силах поглотить преподнесённое, но у меня не было выбора. Рядом не было никого, кто прикрыл бы меня щитом или смог впитать излишки. И я несколько раз теряла сознание и вновь приходила в себя, чтобы извиваться на измятой в кашицу траве. Солнце клонилось к закату, когда я окончательно пришла в себя. В нескольких метрах от меня лежало распластанное тело моего несостоявшегося убийцы. Его белое, обескровленное лицо было обращено к небу.

Оглядев себя, я обнаружила исчезнувшие царапины от когтей Кама и отросшие до поясницы волосы. На внутренней стороне предплечья прямо над браслетом как клеймо красовался рисунок четырёхлистного клевера. Не веря глазам, я потёрла изображение, но оно не стиралось, словно было татуировкой. Поднявшись на колени, я завалилась набок, обнаружив, что тело затекло. Для начала села и растёрла лодыжки. Постепенно начав ощущать ноги, встала и, качаясь, побрела к берегу. Дойдя до воды, я без сил опустилась на влажную глину и разрыдалась. Наверно испачканная зеленью и землёй, со спутанными волосами, я смотрелась жутко, но когда с того берега отплыла моторная лодка я даже не попыталась привести себя в порядок. Просто сидела и шмыгала забитым от слёз носом.

— Север, — заорал Мир, и я подняла руку в знак того, что слышу.

Через минуту на берег спрыгнуло несколько человек. Странно, что я до сих пор так их называю. Ведь людей здесь нет. Меня завернули в плед и что-то спрашивали, но я не могла разобрать слов, и, лишь слабо мотнув головой, попросила:

— Там Шут. Мёртвый. Заберите тело.

Согретая в уютных руках Мира, я уткнулась ему в шею и проныла:

— Мне так плохо, побудь со мной.

— Не бойся, Север, я не оставлю тебя, — он нежно прикоснулся губами ко лбу, что-то шепнул и меня сморило усталостью.

Сквозь сомкнутые веки я различала мельтешащие тени, и гул голосов не позволял полноценно заснуть. Среди них были встревоженные возгласы моих ракшасов.

— Как она оказалась там?

— Как она смогла его убить?

— Какие же вы громкие, — проворчала я, садясь в кровати и натягивая простынь до подбородка, — Я плавала. А убил он себя сам, когда не смог ответить на мой вопрос. Спасибо, Нор, твой совет про имя пришёлся кстати.

Я рассказала им, ничего не скрывая, и стараясь не пялиться на мрачного Мира. Мужчины хмурились и многозначительно переглядывались. Закончив, я с отвращением рассматривала грязные обломанные ногти.

— Покажи клеймо, — Гор заботливо погладил меня по голове, пока я, кутаясь в простынь, вытащила руку.

— А что это означает? — все молчали, и я поняла, что боюсь услышать ответ.

— Шут не выполнил твой прямой приказ и долг лёг на весь его клан. Ни один из клана ветра не посмеет тебе навредить и не посмеет отказать в просьбе.

— Как долго? — осторожно поинтересовалась я.

— Пока не простишь долг или не задолжаешь им сама.

— Это не сложно. Этот был на редкость хитрым.

— Но у тебя как-то получилось.

— Может генетическая память, — пошутила я, но наткнулась на задумчивые взгляды, — Кстати, мне нужно в парикмахерскую.

— Не нужно, милая, — Нор сел на кровать по другую сторону от Гора и мягко обнял меня за плечи, — Ты немного изменилась.

Я похолодела и беспомощно взглянула на Мира.

— Что со мной не так?

— Ты прекрасна, — благоговейно шепнул он.

— Скажи, о чём вы?

Мир снял овальное зеркало со стены и протянул его мне. Дрожащими руками я взялась за деревянную раму и поднесла к лицу. Сначала я не поняла, что не так, потом осознала, что не ощущаю, что изменена. Полностью. Мне никогда не удавалось быть такой в прошлом. И, наконец, между моих волос светились серебром тонкие длинные перья.

— За что? Как?

— Скоро ты растратишь часть энергии и снова сможешь стать привычной, — Мир ласково гладил мою лодыжку через ткань простыни.

— А перья тоже исчезнут?

— Не знаю, я уже говорил, мы не встречали таких, как ты.

Я настороженно оглядела их, заметила восхищённый блеск в горящих глазах и испуганно прижалась к изголовью кровати.

— А можно мне остаться одной? Устала и спать хочу.

Через мучительно долгое мгновение они переглянулись и быстро ретировались к выходу. Задержавшийся рядом со мной, Мир дождался, когда закроется дверь.

— Теперь рядом с тобой всегда будет кто-то из нас. До тех пор, пока мы не выясним, кто заинтересован в твоём уничтожении. Обещай, что не будешь нам мешать.

— Конечно, — шепнула я, поймав его ладонь, — Мир, мне жаль, что…

— Не стоит. Всё идёт как должно, — он перебил меня, продолжая с силой удерживать мои пальцы, — Ты даже не представляешь, как прекрасна.

Болезненно содрогнувшись, он развернулся и вышел из комнаты. Я оторопело смотрела на дверь, отчаянно надеясь, что он вернётся и поняв, что этого не будет, сглотнула горькие слёзы. Откинувшись на подушку, я уставилась в окно, за которым в сгустившихся сумерках причудливо извивались тени, отбрасываемые ветвями деревьев. Уснуть в эту ночь я не смогла.

Глава 6

Спустя почти месяц я всё ещё не могла принять свой человеческий образ, при этом находя в своём истинном обличии многочисленные плюсы. Я была сильнее, меньше уставала и невероятно нравилась своей новой семье. Только Мир всё чаще бросал на меня тоскливые взгляды, думая, что я не замечаю. Я ощущала это всей душой, и даже наши щиты не спасали меня от тёмной тоски, которая его накрывала. Он привёз мне по составленному списку средства гигиены с ароматами на свой вкус. Теперь я благоухала так нравящейся ему мятой. На первом этаже отремонтировали санитарную комнату, которой пользовалась я одна.

Каждое утро мы собирались на кухне за завтраком. В один из дней я решилась предложить мужчинам готовить для них еду. Поначалу моё желание было воспринято с недоверием, но мне удалось удивить мужчин. Откуда им было знать, что всю сознательную жизнь я готовила в экспедициях и дома для семьи и коллег родителей. Я обстоятельно подошла к своим обязанностям и упросила Гора привести мне новые ножи, приправы и зелень. Но когда я стала подчевать их своими кулинарными изысками превратилась в богиню кухни.

Наконец в один дождливый вечер мы расселись в гостиной, и Мир протянул мне лист бумаги на котором я разобрала слова клятвы верности.

— Теперь ты наша сестра и принадлежишь клану. Эту клятву дают в день инициации. Ты прошла этот путь без нас, но сегодня мы готовы принять от тебя обещание верности и дать обещания своей.

Дрожащими пальцами я разгладила лист на коленях и вопросительно взглянула на своего ментора.

— Это сделает тебя частью нас, и ты никогда уже не будешь одинока, — он искренне улыбнулся.

— Можно читать или надо заучить?

— Читать.

Я произносила витиеватые слова о преданности, взаимопомощи, братстве. Что-то отдаленно напоминающее мне клятву пионера, которую я прочла на обложке старой тетради и она пришлась мне по душе. Когда я закончила и вытерла взмокшие руки о штаны, удивлённо заметив, как камень в браслете стал прозрачным, оставаясь ярко синим. Меня по очереди обняли мужчины, пожимая за запястье, а затем в особо торжественной обстановке мы ужинали. Даже Мир казался на редкость спокойным и удовлетворённым. Когда все разбрелись по комнатам, оставшийся Мир немного смущенно протянул мне припрятанный за диваном большой свёрток.

— Это тебе. Подарок. Сегодня у тебя вроде как новый день рождения, — он порывисто поцеловал меня в губы и широким шагом вышел наружу.

Развернув полотняный свёрток, я восхищенно вздохнула: эта была шкура с вожделенным мною мехом, такая же, как расположившаяся у камина, но с более насыщенным рыжим цветом. Блаженно закутавшись в полотно тонкой выделки я, пребывая в эйфории, прошла в мансарду. Почти засыпая в шелковистом меху, я внезапно распахнула глаза. В рюкзаке, что лежал под лавкой у окна, во внутреннем отделе, лежал кусочек моего прошлого, и мне показалось правильным и нужным идти в будущее вместе с ним. Я достала кулон и, погладив прохладные выступы узоров, надела его на шею. Мне почудилось, как в кулоне что- то дрогнуло, но, рассмотрев его внимательно, поняла, что это разыгралось моё воображение.

Конечно я знала, что каста, к которой я теперь принадлежу, является сообществом воинов, но не ожидала, что от меня потребуется владеть навыками борьбы. На мои робкие возражения, что воин из меня никакой, мне напомнили Шута. Спорить было глупо. Его тело отправили клану Ветра и ситуация расследовалась компетентными органами. Мне ничего не грозило, но скорее всего те самые органы потребуют отчёта. Про Кама молчали. Я запаниковала, боясь, что беднягу могли убить, но Гор по секрету шепнул, что его просто перевели в другую группу.

Успокоилась я рано. Нор сообщил, что меня надо подготовить к некоему аналогу экзамена на пригодность возврата в свой исконный мир. Каждое утро он испытывал на прочность моё изменённое тело, заставляя тренироваться. Никогда раньше я не могла похвастаться такой выносливостью и скоростью. В своё время я занималась самообороной, но то, чему учил меня Мир, выходило за её пределы. Мужчина заставлял меня уворачиваться и наносить внезапные удары исподтишка.

— Не стремись в поединке действовать благородно. На войне все средства хороши, и твоя задача выжить любыми средствами. Внуши противнику ложное чувство превосходства: притворись слабой, уставшей, испуганной. Но когда настанет удобный момент, не позволяй твоей руке дрогнуть.

— Это подло, — пробормотала я тихо, но была услышана.

С хищной улыбкой Мир пригласил меня на спарринг, и чуть было не выбил из меня дух несколькими хлёсткими ударами. От обиды и шока я ловила воздух открытым ртом.

— Не питай иллюзий. Ты далека от своей идеальной формы, но, даже обретя её, ты вполне можешь быть слабее противника или противников, — он протянул мне руку и помог подняться, — Быть смелым — это не значит «не бояться», но иметь способность не принадлежать страху и не бояться быть неправильным, непонятым. Главное- выжить, а иначе как ты сможешь победить? Ты заведомо слабее и потому тренируйся и хитри.

Он щадил меня, когда я не могла увернуться, и ограничивался обидными шлепками пониже спины, но я очень старалась заслужить его поощрение. На похвалы он был скуп, однако справедливости ради всегда сдержанно замечал мои успехи.

Гор просвещал меня в тонкости устройства миров. В каждом наша каста занимала все военные посты и управляла армиями наёмников. Так странно задолжавшая мне каста ветра были шпионами, которые официально служили советниками и дипломатами. Существовало множество других сообществ, с которыми мне пришлось ознакомиться. В каждом мире существовали разные системы правления от царя до президента.

Каждый день я узнавала больше, и становилось всё сложнее представить себя частью этой реальности. Кроме этих мужчин, Шута, я знала только тех, которые являлись в тот злополучный день, кстати, принадлежащих к касте боли. Они были аналогом дознавателей и следователей, ввиду уникальных способностей, о которых больше шептались, чем знали. Было немного боязно встречаться с другими представителями миров. Но ракшасы уверяли меня, что мне ничего не будет грозить при соблюдении правил. Их было не так уж много. Основные были понятны: никому не называть своего истинного имени, не брать ничего в долг, не оговорив оплату, не давать обещаний, если не можешь их выполнить, на давать кровных клятв никому кроме клана, не угрожать если не собираешься выполнить угрозу. Но самый большой сюрприз ожидал меня, когда Гор вознамерился научить меня основам единого языка. Оказалось, я его знала. Даже писать на нём могла со вполне сносной скоростью. Ошарашенные этой новостью мы поделились ею с остальными.

— Но это же здорово! — не унималась я, чуть не прыгая от восторга.

— Не совсем, — задумчиво хмурясь, протянул Мир, — Если кто-то тебя учил, значит…

— Что? — немного напряглась я.

Заметив мою реакцию, он просветлел и потрепал меня по голове, однако для себя я решила не признаваться, если замечу ещё что-нибудь странное, чтобы не быть причиной такого беспокойства.

— Никому не будем об этом говорить. Ладно?

— Почему? Это плохо?

— Север, мы не знаем, кто твои родители и к какой касте они принадлежат.

— Ты говоришь в настоящем времени, — заметила я.

Ко мне подошёл Гор и, под одобрительный кивок Мира, закатал рукава рубашки. На сгибах локтей, на смуглой коже виднелись родимые пятна в виде немного расплывчатых звёзд.

— Когда родившие нас умирают, на теле остаются похожие отметины.

— Твоя семья погибла? — взяв его за руку, я не сводила взгляда с странных пятен.

— Да, — коротко ответил он.

— Они только на руках могут быть?

— В любом месте, и вторая всегда симметрична первой.

— Откуда вы знаете, что у меня их нет? — подозрительно спросила я и, когда Гор залился краской, поспешно добавила, — Но это действительно так. Вот только, когда меня нашли, на мне даже шрамов не было.

— К чему ты ведёшь?

— Во время обильного питания у меня с кожи сходило всё, к тому же я становилась чуть моложе.

Мужчины воззрились на меня как на восьмое чудо света.

— Как часто? — придушенно спросил Мир.

— По крупному — лет десять назад и когда вы меня нашли. Это то, что я помню. А по мелочи — практически постоянно. Я же и не болею, когда регулярно питаюсь.

— Ты проходила медицинские обследования? — Нор тревожно переминался с ноги на ногу, — Есть документация?

— В той деревушке, где меня обследовали, когда нашли, все бумаги отдали отцу. А когда мои сообразили, что я не такая как все, то не допускали ко мне врачей. Да, мне никогда и не требовалась дополнительная помощь, — я пытливо вглядывалась в напряжённые лица, — Да что не так?

— Такие особенности есть только у одной расы, — Мир, потирая шею, смотрел в пол, — которая образует одну единственную касту, куда не допускаются чужие.

Со странным ощущением обречённости, ждала продолжения, но он устало опустился на диван и похлопал ладонью рядом, приглашая меня присесть. Отрицательно мотнув головой, я отступила к стене.

— Сядь, — безапелляционно приказал Мир и мне пришлось пристроиться на широком подоконнике, — Ты всегда делаешь так, как хочешь, не боишься, когда нужно, любишь тех, кого другие презирают, видишь правду, внушаешь к себе желание. Как я сразу не догадался?

Внезапно он вскочил и, стремительно преодолев разделяющее нас пространство, обхватил меня за плечи. Его оценивающий плотоядный взгляд скользил по закушенным губам и бьющейся жилке на шее. Сжавшись, я упёрлась в его грудь, пытаясь отодвинуться. Это было равносильно попытке сдвинуть гору.

— Перестань меня пугать, — испуганно всхлипнула я, — пожалуйста.

— Вышли все! — рявкнул он, не оглядываясь и, что-то нечленораздельно пробубнив, мужчины оставили нас двоих.

— Пусти, — отчаянно забилась я в его руках, — Не надо…

— Так надо, — прохрипел он, — Поверь…

Он грубо вклинился между моих бёдер, притянув за талию, и я ощутила его эрекцию. Шумно дыша, он забрался руками под одежду, с невыносимой неторопливостью стал ласкать ставшую слишком чувствительную спину. Обветренные губы впились в мои и терзали с неожиданной злостью, словно наказывая. Его близость делала меня совершенно безвольной, но, собравшись, я впилась когтями в его плечи, толкая от себя. Он рыкнул мне в рот, игнорируя сопротивление, с сухим треском разорвал над лопатками майку вместе с топом. Меня затопило ужасом, когда его когтистые руки спустились вниз и стали сдёргивать с меня тренировочные штаны. Откинувшись на спину и наполовину вываливаясь из окна, я воспользовалась его замешательством и тщетной попыткой ухватить меня за плечи, оттолкнулась от его груди свободными ногами, кувырком вывалилась наружу, скатилась с крыши и пружинисто спрыгнула на землю. Сверху раздался злобный окрик, и я, не оглядываясь, рванула в сторону леса.

Оказавшись за деревьями, не останавливаясь, сдёрнула обрывок майки и, одев его наоборот, завязала на груди. Местность я изучила идеально и точно знала, как выбраться отсюда, но, к моему несчастью, ракшасы знали её не хуже, и у них было преимущество в численности. Я петляла между деревьями, стараясь не думать, что нашло на Мира, и чем бы всё закончилось, если бы не удалось сбежать. Предательство же остальных, тех, кого я уже привыкла называть своими, меня просто ошарашило. Как они могли меня оставить? Хотя, кого я обманываю? Понятно, что я всего лишь жалкая потеряшка и желания их командира приоритетнее моих. Горькие слёзы скользили по щекам, и ненависть полыхнула в крови.

Остановившись, я чутко прислушалась, но не услышала погони. Ветер дул мне в спину и, втянув его в лёгкие, я, к собственной дрожи, ощутила чуть заметный, ещё очень далёкий, но явный аромат Мира, отличимый от лесных запахов. Он шёл по моим следам. Остальных учуять не могла, но была другая возможность, и я отдалась ощущениям. Как бы они не старались, но не могли скрыть всех своих эмоций так, как получалось у Мира. Я пошатнулась от силы злобы, исходящей от двоих, загоняющих меня по дуге с разных сторон. Просчитав варианты, рванула дальше.

Пробежав более получаса, я резко свернула в сторону и стала обходить преследователей, возвращаясь обратно к дому. Это единственное, чего они не могли от меня ожидать. По крайней мере, я очень на это надеялась. Другого шанса выбраться у меня не было. Пробираясь мимо места встречи мужчин, я старалась осторожней ступать по веткам, помня об их удивительном слухе, но, оставив их за спиной рванула, что было сил, уже мало заботясь о конспирации. У меня было мало времени, пока они не поймают мой запах. Через некоторое время, сзади раздался яростный рык, и я понеслась не жалея ног. Ветки хлестали по лицу и плечам, путались в волосах, камни впивались в стопы, разрывая кожу. Аромат собственной крови преследовал меня, и сердце замирало от страха от осознания, что этим я смертельно дразню преследующих меня хищников.

Вылетев из зарослей, я опрометью бросилась к лодочному сараю, оглянувшись от ощущения близкого присутствия загонщиков. Лихорадочно выхватив из- под неприметного камня ключ в пластиковом контейнере, я зашла в сарай. Замешкавшись, открывая его трясущимися пальцами, восстанавливая дыхание, пораженно охнула и загнанно попятилась. Передо мной, в обманчиво расслабленной позе стоял Мир, обнажённый по пояс. Конечно, он отдал футболку кому-то из напарников, чтобы сбить меня с толку, а сам ждал здесь. Холодный, здравый расчёт. От обиды я готова была взвыть и раскрошила пластмассу в пальцах.

— Север, выслушай меня, — вскинув ладони в примирительном жесте, он плавно двинулся ко мне, — Остановись…

Ощерясь в отчаянном оскале, я оттолкнулась от стены и метнулась к нему. Мир раскинул руки, но я, изогнувшись, прошла под ними, разрывая когтями связки над его пяткой. Удивлённый вскрик позади, стал для меня музыкой. Воспользоваться катером я не успевала и потому, не теряя драгоценных минут, раскурочила панель управления, ударив кулаком, глубоко поранив ладонь, и нырнула в воду. Плыла под водой я так долго, как могла держать дыхание, и несколько минут дольше этого, пока в голове не зашумело, и в глазах не заплясали чёрные круги. Подняв лицо кверху, я всплыла, оставаясь вертикально в воде, и снова ушла в глубину.

Примерно через полчаса я добралась до противоположного берега чуть выше по течению. Усталость брала своё, но, забравшись в густые заросли камыша, я смогла высунуть голову над поверхностью. Отчего-то была уверена, что с того берега следят. Зная из обрывочных разговоров, что в пределах леса находится ещё несколько баз клана, я понимала, что скоро меня обложат и загонят как дичь. С ужасом я наконец-то осознала всю серьёзность своей ситуации. Я в открытую напала на ментора, не подчинилась, сбежала, нарушила клятву.

На запястье поблескивал браслет с заметно помутневшим камнем. Попытка его снять не увенчалась успехом. В отчаянии я закусила кулак и вздрогнула. Пальцы были располосованы почти до кости. Наверное, от холода в воде я не ощущала этого, но сейчас они пульсировали от боли. Хорошо хоть только слабо кровили. Оторвав ленту от того, что когда-то было майкой, я обернула её вокруг ран. Оглянувшись, с облегчением обнаружила, что высокий берег зарос кустарником, который меня скроет, и стала выбираться из воды. Но внезапно я обнаружила сразу за камышами, под глинистым берегом, небольшую вымоину, прикрытую длинной травой, свисающей сверху почти до земли, с прогнувшегося, словно карниз, края. Сорвав несколько пучков полыни, я заползла в неё, стащила с себя одежду и растёрла тело и выжатые волосы резко пахнущей травой.

Свернувшись калачиком и обхватив колени руками, я старалась унять дрожь, понимая, что устала сильнее, чем мне казалось. Продолжать двигаться дальше в таком состоянии опасно. Дела мои были плохи настолько, что я сомневалась, останусь ли живой. Досадно, что я не могу измениться, а значит, не могу выйти к людям, но как раз там мне грозит больше бед. Одна мысль согревала мне сердце — родители далеко и не пострадают. С этими размышлениями я незаметно для себя забылась тяжёлым сном.

Я точно знала, сколько их было. Сильных, злых, недовольных. Они прочесывали берег в поисках добычи. Добычей была я. Осторожно потянув затёкшие конечности, я села и развязала повязку. Раны успели немного затянуться и уже не кровоточили. Повязку я заменила свежей лентой ткани, укоротив многострадальную майку. Кровавую тряпку я тщательно закидала глиной и присыпала растёртой полынью. Этой же травой снова растёрлась, тщательно пройдясь по всем сгибам, где обычно выступал пот и по местам, где ощущала особенно сильную пульсацию сосудов. Оставшиеся травинки вплела в высохшие волосы. Это должно было помочь заглушить мой запах. По крайней мере, я очень на это надеялась. Оторвав от штанин приличные куски ткани, прикрыла запястье с браслетом, обмотала стопы. Хоть какая- то защита при ходьбе.

Охотники были рядом. Их осторожные шаги не нарушали тишины леска, но тяжёлые эмоции, которые они и не пытались скрывать, выдавали их точное расположение. Раз они не опускают щиты, значит Мир не рассказал им о моих особенностях. Наверняка решил, что мне это не поможет. Может он и окажется прав в итоге, но я всё же попытаюсь его удивить. Один из искателей остановился прямо над моим убежищем. Я припала к земле, готовясь наброситься, если он спрыгнет с откоса и ожидаемо обнаружит меня. На моё счастье он едва слышно заговорил:

— Она явно выбиралась здесь, но, похоже, ушла по воде. Следов нет.

Выдохнула я только тогда, когда группа отошла на пару сотен метров. Ждать дальше смысла не было. Прислушавшись и не заметив больше никого, я выбралась на берег и рысью сорвалась в обратную от них сторону. Ветер благосклонно дул мне в спину. В голове созрел план, как я смогу показаться людям. Ведь именно из-за невозможности принять человеческий облик никто из преследователей и не подумает, что я направляюсь в город. Несколько раз останавливалась, прислушиваясь, и тревожно втягивая воздух.

Страх быть пойманной отступал перед ужасом оказаться в руках Мира. К собственному стыду, я не могла не признаться, что он волновал меня, вызывал недоступные раньше эмоции и желание быть с ним. Только не так, как он попытался. От обиды и разочарования, что он оказался не лучше Кама или того несчастного строителя, я едва сдерживала рычание. Как я могла подумать, что он особенный? Дура непроходимая… Возомнила, что раксаши могут быть близкими и теми, кому можно доверять. Для них долг и подчинение командиру превыше всего, а Миру собственные потребности не помешали нарушить обещание не обижать меня.

Неожиданно из кустарника вдоль едва заметной тропы выскочила лисица. Крупная, с редкой короткой шерстью, большеголовая, с длинными лапами. Коротко тявкнув, она перегородила мне дорогу. Никогда животные не вели себя со мной агрессивно, и я растерялась, когда лиса зарычала, пригнувшись к земле. Мне не хотелось калечить её, и я оскалилась и зашипела. Зверушка резко дёрнулась и припустила вперёд, оглядываясь, и, как мне казалось, недовольно ворча. Возможно, неподалёку была её нора, и она уводила меня прочь от неё.

Глава 7

Поселение я ощутила задолго до того, как увидела. Оно переливалось оттенками разных эмоций, основными из которых были жадность, ревность и зависть. Спрятавшись за густыми кустами, я нашла небольшую палку и, приставив её плашмя к нижним рёбрам, со всей силой ударила по ней до мерзкого хруста. Едва сдержав крик, я свалилась на землю и свернулась, обхватив себя руками. Тихо поскуливая, ко мне подкралась знакомая лисица и нерешительно застыла, приподняв дрожащую лапку.

— Да, отстань ты, зараза…

Повязка на руке стала давить. С надеждой взглянув на ладонь, я с облегчением выдохнула: она стала шире и немного короче. И кожа нормального человеческого оттенка. Я обвела языком ещё немного острые зубы и, ощупывая лицо, пыталась понять, изменилась ли я полностью или нет. Силы, ушедшие на восстановление сломанных костей, сделали меня прежней и, обойдя трясущуюся лису, я выбралась из зарослей и, пригибаясь к земле, направилась к посёлку.

Насколько я помню, здесь располагались коттеджи. Может мне удастся пробраться между редкими домами незамеченной, и было бы не лишним раздобыть обувь и одежду. Первая же постройка ввела меня в ступор. Конечно, эта изба была похожа на деревенскую баню, если бы не окна у самого потолка. В огороженном дворике паслась коза. Из дома выбежал мальчишка лет пяти и, окинув меня неожиданно пронзительным взглядом, взвизгнул. Следом выскочила женщина, и я только чудом успела спрятаться за дерево. Очень надеялась, что попала в реконструкцию средневековья, иначе как можно было объяснить странную одежду на людях: широкая юбка из грубого полотна, застиранная кофта на тесёмках и длинная рубаха на ребёнке производили удручающее впечатление. Вцепившаяся в ребёнка женщина, что-то зашептала ему в ухо и, дико озираясь, утащила в дом. Я не стала дожидаться главу этого странного семейства и побежала прочь.

Однако прокравшись мимо ещё нескольких похожих домов, отчаялась хоть что-то понять. На самом краю деревеньки стоял деревянный столб с вырезанной скалящейся физиономией. Я прошмыгнула мимо, зажмурившись с суеверным страхом и, поскользнувшись на траве, кубарем скатилась по склону холма. Охая и чертыхаясь, поднялась на ноги. Тело болело, и новые растяжения и синяки буквально за минуты заставили зубы втянуться и пёрышки исчезнуть из волос. Наконец я стала собой, едва не свернув шею.

Немного прихрамывая, я шла по накатанной дороге, петляющей между деревьев. Где-то впереди послышался стук копыт. Не доверяя местному населению, я спряталась в кустах чуть дальше от дороги. Мимо, довольно неспешно, катилась телега с сидящими хмурыми мужиками. Истощенные тела были одеты в холщовые робы, их я уже видела в деревне. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего и, как только они скрылись за поворотом, я побежала по дороге. Спускались сумерки, когда я внезапно наткнулась на шлагбаум поперёк дороги. Обойдя его, оказалась на тёплом асфальте. Несколько раз мимо проезжали автомобили, но каждый раз я пряталась на обочине: боялась попасться раксашам, ведь вид у меня был слишком приметный и притвориться заблудившейся у меня вряд ли бы вышло.

К моему несчастью, когда я добиралась в дом Мира на озере, то спала на его груди и совершенно не знала маршрут своего возвращения к цивилизации. В гостиной была карта местности, только дальше шлагбаума она не простиралась. Тогда это не казалось мне важным. Уже ночью я добралась до городка. На окраине, переливаясь огоньками, высился бар со странным названием " Псины". На площадке перед ним стояли в ряд мотоциклы и несколько машин. Я пробралась к мусорке и спряталась за баками, прижавшись к стене и закрыв глаза. Стопы горели и пульсировали. Я развернула истёртую ткань и блаженно вытянула ноги. Никогда бы не подумала, что наивысшее блаженство найду в этом вонючем закутке. Сейчас для полного счастья мне хватило бы нескольких глотков воды. Внезапно напротив баков с противным визгом распахнулась дверь, заливая пространство голубоватым светом. Наружу вывалились несколько крепких мужиков с гиканьем и ругательствами.

— Здесь и разбирайтесь, собаки, а в баре не сметь, — гаркнул кто-то и захлопнул дверь.

Мужики сбрасывали куртки, угрожающе… рыча. Я слегка высунула голову, не в силах совладать с любопытством. Их эмоции были слишком дикие и непривычные. Потом они стали расстёгивать штаны, что определённо было за пределами моего понимания. То, что происходило дальше, напоминало кадры из фантастического фильма. Фигуры мужиков стали видоизменяться, и это не было бы так жутко, если бы они не деформировались с жуткими чавкающими звуками и хрустом. Спустя короткое время, в проулке стояли огромные ощерившиеся волки. Я зажала рот руками и задвинулась обратно. Хотелось кричать, громко и безостановочно.

Когда раздались звуки свалки, с визгом, рыком и стонами, я зажала уши и опустила щиты. В голове я проигрывала глупую попсовую мелодию, так часто крутящуюся на радио, стараясь не думать, что от участи быть разодранной в клочья меня отделяет бак с нечистотами. Всё закончилось внезапно и свора, выбежав из переулка, рванула по улице. Я прислушалась и поняла, что осталась одна. Понимая, что эти существа могут вернуться в любую минуту, выбралась из-за укрытия и споткнулась о неподвижное тело серого волка. В нём теплилась жизнь, но огромная лужа крови вокруг пугала. Я почти прошла мимо, но тихий горестный вздох остановил меня. Воровато оглянувшись, заметила, что зверь смотрит на меня огромными серебряными глазами. Осторожно опустившись на колени, я потянулась к рваной ране на загривке. Зверь зарычал, обнажая длинные клыки, и я коротко хлестнула его по носу.

— Прекрати, я не причиню тебе вреда. Никогда ничего не беру насильно.

Стянув края раны, я придавила огромное тело локтями к асфальту и наклонилась, зарываясь лицом в шерсть. Приторным душным порывом энергии меня отбросило к стене, больно приложив спиной. Меня корёжило и выгибало, позвоночник трещал и с мерзким влажным звуком суставы выходили и возвращались обратно на свои места. Когда всё стихло, я попыталась подняться, но смогла только сесть. Рядом со мной сидел волк и, наклонив голову, внимательно рассматривал. Я поёжилась, гадая, сохраняет ли он в этой форме разумное начало.

— Не ешь меня, ладно, — попросила, рассеянно потрепав его по ушам.

Зверь отпрыгнул, как мне показалось, ошарашенно тряхнув головой. Опершись о стену, я всё же встала на ноги и двинулась к выходу, но внезапно, с коротким рыком, волк ухватил меня за штанину и потащил обратно. Не успев начать возмущаться, я услышала как по улице, подвывая, несётся стая. Быстро юркнув в своё убежище, затаилась, прижав к груди лохматую серую голову. Те, кто бросил моего товарища по несчастью здесь умирать, вряд ли обрадуются, найдя его невредимым. Они вернулись со знакомыми звуками трансформации.

— Вейна кто-нибудь видел? Опять, наверное, к бабам рванул. Эй, ребят, кто вернётся за его мотоциклом?

Они быстро одевались, громко застёгивая молнии, споря и путая одежду. Я молилась, чтобы в отвратительной вони отбросов они не учуяли меня и обессиленного зверя, уткнувшегося влажным носом в мою ключицу. Байкеры, шутливо переругиваясь, отправились с сторону улицы и, как только я смогла спокойно выдохнуть, утробное рычание моего подопечного вернуло их назад.

— А ну выходи! — по баку оглушительно ударили, — Быстро, а то за шкирку выволоку.

Волк прошёл между баков и потянул меня с собой, осторожно взяв зубами за запястье.

— Гад ты все-таки… — обреченно подчинилась я, выходя наружу.

На меня смотрели жутковато светящиеся глаза нескольких растрёпанных мужиков. Я инстинктивно вцепилась в шерсть стоящего рядом зверя и вскинула голову. В конце концов, я из клана смелых, это чего- то да стоит.

— Отойди от него, дрянь! — дрожа всем телом гаркнул коренастый детина в расстегнутой жилетке и я поняла, что он готов измениться прямо сейчас.

— Не дождёшься, псина драная, — я задвинула раненого назад и пригнулась, немного расставив руки.

Шансов у меня не было. Никаких. Только я не верила, что разорвав несчастного, они не разделаются после со мной. Может удастся прорваться, ошарашив сопротивлением: бегать я умею лучше всего.

— Как сможешь- беги, — хрипло выдавила я через плечо, зверь тихо поскуливал, — Не бойся, маленький, я догоню…

Здоровяк перестал трястись и удивлённо крякнул.

— Ты сейчас кого маленьким назвала?

— Думаете я вам позволю его так просто добить? — я напряглась, задерживая изменение, чтобы не потерять эффект неожиданности, — Дайте нам уйти.

Мужик отступил на шаг и оглянулся на приятелей, словно ища поддержки. Свора стала сдержанно посмеиваться, хлопая его по татуированным плечам.

— Сам разбирайся, — хохотнул долговязый тип с редкой бородкой и присел на пятки у стены.

Остальные пристроились рядом, внимательно наблюдая за нами, и я ощутила себя актрисой на сцене театра. Сканируя их мысли, нашла любопытство, предвкушение и голод. Никто не желал меня убивать или причинять вред без повода. Немного растерявшись от этого, протянула ладонь назад и погладила подставленный лоб.

— Ты решила защитить его от нас? — давясь смехом, спросил здоровяк, — Серьёзно?

— Да, куда уж серьёзней- мрачно буркнула я, прижимая зверя к бедру, — Не надо его больше рвать, он едва выжил.

Волк скользнул мимо и в мгновение ока оказался у ног мужчины. Тот, к моему удивлению, склонился над животным, что-то недовольно бормоча. Я, похоже, здорово ошиблась: ласково почёсывая зверя за ухом, мужик осматривал рану и убивать его явно не собирался. Осознав, что ввязалась в чужую игру, с тоской посмотрела на выход и, даже поняв, что шансы сбежать ничтожно малы, всё же сорвалась с места.

— Держи её, — крикнули позади.

Перепрыгивая через мусор и ямы, я смогла выскочить из переулка и понеслась по улице. Меня преследовали с гиканьем и свистом. Они не пытались измениться и догнать, а просто развлекались, будучи уверенными, что добыча никуда не денется. Их азарт подстёгивал меня лучше кнута. Со мной сравнялась серая тень волка, и он вцепился в разорванную штанину. Я сбилась с шага, и по инерции кубарем покатилась по асфальту. Шипя от боли и злости, вскочила на ноги, но меня уже обступили скалящиеся лица разгорячённых гонкой мужчин. Кто-то толкнул меня в спину и, потеряв равновесие, я вмазалась в стоящего передо мной знакомого громилу в жилетке. Вырвавшись из крепких рук, отпрыгнула назад и, опять получив ощутимый тычок между лопаток, упала на колени. Пахло тестостероном и адреналином. Рядом появился мой пациент и угрожающе ощерился на окруживших меня.

— Предатель вшивый, — хлопнув его по крупу, я присела на пятках, готовая прыгнуть вперёд.

Зверь фыркнул и неожиданно ощутимо прикусил меня за плечо. Пока я потирала обслюнявленную кожу, он обежал меня по кругу, порыкивая и заставляя мужчин расступиться. Поднявшись я с досады пнула его под зад:

— Тварь неблагодарная. Чего ты добиваешься? Зачем ты так? Эти- то понятно, но ты…

Волк смотрел на меня серебряными глазами, казалось с упрёком и, мотнув головой, толкнулся в бедро. Только теперь я заметила, что мужики перестали напирать и слишком пристально разглядывают меня. Подобравшись, я поправила повязку скрывающую браслет, что заставило долговязого заинтересованно нахмуриться.

— Может уже нормально поговорим? — решилась спросить я, — Вы крутые- догнали меня, напугали до седых волос. А теперь что?

— Тебя как зовут?

— Меня зовут… — я замялась на пару секунд и уверенно выдала, — Рина.

— Мы тебя не обидим…

Я презрительно хмыкнула: получилось очень громко и вызвало сдержанные смешки. Волк тёрся мордой мне об руку, и я автоматически принялась чесать его за ушами.

— Давайте, я пойду, а?

— Не получится, — широко улыбаясь, ко мне шагнул долговязый.

— Да зачем я вам? — отставляя ногу назад и поворачивая корпус, я следила за его движениями.

— Тебя отметил Вейн. Теперь ты с ним.

— В смысле, отметил? Как? — разозлившись, я забыла об опасности и удивлённо осматривала окружающих, — А сам-то он где?

Мужики заржали в голос, откидывая головы назад и подвывая. Я опустила глаза на волка лизнувшего мне ногу. Он сидел рядом и ухмылялся зубастой пастью.

— Ты что ли Вейн? — он склонил морду набок и забавно сморщил нос, — Как же меня угораздило… А что значит теперь я с ним?

Удивительно сильные пальцы обвили мою руку, и от неожиданности я вскрикнула, отшатнувшись. Вейн бросился между мной и схватившим меня громилой, злобно рыча и заставляя последнего отступить.

— Тихо, дружище, я хотел поздороваться, — жёлтые глаза мазнули по мне, задержавшись на запястье.

Я поняла, что он хотел проверить, есть ли у меня браслет и ему удалось нащупать металл под тряпкой. Присев на пятки я потянула рассерженного зверя на себя и он, недовольно ворча, позволил мне обхватить себя за шею.

— Тшшшш, рана разойдётся, маленький, — попустив мимо ушей глумливый смех я обречённо вздохнула и посмотрела на долговязого мужчину, — Ты здесь главный?

— Да, — он довольно осклабился, — Фатон. Ты мне ответь, кто за тебя отвечает? Почему ты в таком виде и в таком месте?

— Вот не надо про вид, — желчно заметила я, — На себя посмотрите: грязные как черти. Я сама по себе, где хочу там и нахожусь.

— Из дома ушла? — осторожный вопрос подразумевал, кому меня возвращать.

— Я совершеннолетняя и иду домой.

— И где твой дом?

— Пока не решила, — мрачно буркнула я, — И вообще, откуда столько вопросов?

— Ты едешь с нами.

Безапелляционный тон меня взбесил, вскинув голову, я наткнулась на изучающий взгляд Фатона. Он предвкушал. Я решила его удивить, ведь никто не помешает этой банде утащить меня силой, так зачем давать им повод. Но безоговорочно подчиняться ему я не собиралась.

— Я свободна и сама решаю куда направляюсь. Сейчас я пойду за Вейном, не за тобой. Это понятно?

— Из какой ты касты, наглая малышка? — словно между прочим спросил он, когда мы шли к тому злосчастному переулку.

— Из касты наглых малышек, — брякнула я.

Мне не ответили, но по многозначительным взглядам громилы и долговязого я поняла, что от расспросов мне так просто не уйти. Волк шёл рядом, прижимаясь к бедру и тихо порыкивая на окружающих.

— А почему он не меняется? — спросила я, когда мы пришли на стоянку.

— Слишком большие повреждения для человеческой оболочки. Пока не заживёт достаточно, будет таким, — Фатон открыл дверь внедорожника, стоящего на углу бара, — Забирайся на заднее сиденье.

Я запрыгнула в пахнущий сосной салон, и на колени ко мне забрался Вейн.

— Да слезь с меня, зараза откормленная, — запричитала я, спихивая тяжеленную тушу, когда машина тронулась, — Ты что кирпичей наелся?

— Вообще то, — из за руля отозвался долговязый, — он весит столько, сколько и его человеческая оболочка.

— То есть он сейчас меньше?

— Конечно. Наши кости и мышцы становятся плотнее и сжимаются.

— Так ты, должно быть здоровяк? — я трепала Вейна по шерсти, укладывая рядом и позволяя положить передние лапы и голову на колени, — Какой же ты красавец…

— Ты его совсем не боишься?

— Нет. Остальные меня здорово напугали.

— Не заметно, — усмехнулся он, рассматривая меня в зеркало заднего вида.

— Кто его укусил?

— Мы сцепились между собой. Обычно заканчивается без травм.

— Не хочу тебя огорчать, но если бы я не успела, он бы кровью истёк. Я в ранах разбираюсь и… — я прикусила язык под довольным взглядом Фатона.

— Значит лекарка. Это хорошо. У нас маловато хороших лекарей, — он расслабился и улыбнулся уже открыто, став невероятно милым, — Не хотелось бы мне привести в наш дом кого-то опасного.

Грустно вздохнув, я зарылась лицом в холку Вейна, тихо потягивая его боль. Он блаженно поскуливал и, извернувшись, лизнул моё лицо.

— Не рассказывай им как я изменилась, — шепнула я в оттопыренное ухо, надеясь, что он поймёт.

— Ты прости, что напугали тебя. Просто когда мы в истинной оболочке, то не можем сдерживать инстинкты, а когда ты побежала… Никогда не беги от хищника.

— Я быстро бегаю.

— Это правда, — хохотнул он, обернувшись на повизгивающего от удовольствия волка, — Что ты творишь с этим животным?

— Отвечать обязательно? — улыбнулась я в ответ.

Спустя какое-то время мы подъехали к шлагбауму, перегораживающему просёлочную дорогу. Я не успела напрячься, как поняла, что это совсем другая дорога и сонно потянулась, ложась Вейну на спину.

— Фатон, а что означает быть отмеченной?

— Ты действительно не знаешь? — я мотнула головой и он замялся.

— Не ври мне, — глухо попросила я, — Поверь, я пойму.

Мы остановились у добротного каменного дома со стрельчатой крышей. Мужчина заглушил мотор, вышел и встал, опершись на капот, скрестив руки на груди. Я вышла следом и, выпустив Вейна, рванувшего в темноту, подошла к дому. Здесь пахло травой, древесиной и откуда-то с ветром тянуло свежим хлебом. Я села на широкий порог, ведущий на веранду, и запрокинула лицо к небу. На его тёмном полотне сквозь рваные хлопья туч просвечивала неполная луна.

— Ты замёрзла? Давай зайдём в дом.

— Ответь на мой вопрос, — холодно напомнила я.

— Рина, меня удивляет твоя неосведомлённость. Я даже не знаю, как тебе тогда объяснить…

— Словами было бы проще всего.

— Ну хорошо, — он подошёл ко мне и присел на ступеньку ниже.

Отчётливо стали видны крохотные морщинки вокруг его глаз и складки вокруг упрямо сжатого рта. Он был старше, чем мне показалось. Высокий, жилистый, с хорошо развитыми трудом мышцами, с длинными босыми ногами. Все открытые участки кожи кроме лица, были покрыты сложными, плохо различимыми в темноте татуировками. Фатон откинулся назад и устало потёр переносицу.

— Я не знаю в какой изоляции ты жила и отчего бежишь, — я напряглась и он небрежно погладил меня по лодыжке, которую я тут же отдёрнула, — но то, что Вейн тебя отметил, означает, что отныне ты, вобщем-то, должна быть его спутницей.

— Ещё чего не хватало! — я спрыгнула на землю и стала судорожно озираться, — Где эта серая тварь? Я его придушу!

— Рина, если бы он тебя не отметил… — он запустил в волосы пальцы, — Мы гнались за тобой и загнали бы в любом случае — это в нашей природе. Сразу после изменения, мы ещё не совсем люди. После этого ты бы вряд ли выжила. Если честно, я очень удивлён его поступком. У нас не принято разбрасываться своей свободой.

— Что может отменить моё рабство? — прошептала я, пряча когти за спиной.

— Ты не в рабстве! — воскликнул он возмущенно, — Ты равноправная спутница моего брата! Ты имеешь всё, что имеет он и…

— Я знаю, что имею право дать согласие либо отказаться. Правильно? Ответь.

Он стиснул зубы и взглянул на меня исподлобья.

— Ты уже чья-то?

— Нет, — замялась я.

— Тогда, почему ты не хочешь дать брату шанс? Он хороший мужчина и…

— Я имею права и не желаю быть чьей-то собственностью.

— В нашем мире одинокая девушка всегда чья-то добыча. Тебе повезло…

— Взгляни на меня, Фатон. Внимательно, — он подошёл ближе, обдавая меня запахом пота, шерсти и травы, — Мне не повезло. Я устала, разбита, потеряна, безумно хочу спать и пить, мне страшно, но я отказываюсь при этом быть чьей-то животной прихотью.

— Рина, я не хотел по-плохому…

— Хотел, — перебила я, вставая к нему вплотную, — По-плохому для меня, но поверь, всё будет иначе и плохо будет всем.

— Ты грозишь мне? — в его голосе рождалось рычание.

— Я предупреждаю, — прошипела я в ответ, — Прежде чем загонять меня в угол, подумай об этом.

— Ты отказываешься от моего брата? — он тщательно выговаривал слова меняющимся горлом.

Я понимала, что от моего ответа зависит, разорвёт ли он мне шею в ближайшее время или у меня будет шанс остаться в живых. Осторожно положив руки на его напряжённые плечи, я заглянула янтарные в глаза.

— Дай мне шанс узнать его и принять решение. Ты сказал, что Вейн- хороший парень? Так может я тоже это пойму. Я не хочу делать его несчастным.

Фатон понурился, и я поймала в его эмоциях восхищение и жажду, за которую ему стало стыдно. Не спеша отстранятся, он глубоко втянул воздух между нами и прикрыл глаза.

— Ты будешь идеальной для любого из волков. Ведь ты не человек. От тебя исходит необычный аромат…

— Просто я давно не принимала душ, — попыталась пошутить я, цепенея от страха и боясь того, что он может заинтересоваться мною.

— У тебя будет выбор… Никто тебя не заставит, обещаю. Не хочешь мне сказать кто ты?

— Ты настаиваешь?

— Нет, но ты мне расскажешь. И даже покажешь…

Мужчина мягко отстранился и многозначительно обхватил мою руку поверх повязки, вдавив браслет в кожу. Мне не оставалось ничего другого как пойти с ним к дому. Он толкнул дверь и провёл меня внутрь. Я с любопытством огляделась. Просторная гостиная с небольшим камином, диваном и несколькими креслами, домотканые коврики и мрачноватые занавески на широких окнах дополняли чисто мужской интерьер.

— Нравиться? — прямо над ухом прозвучал слегка неуверенный голос.

— Очень, — искренне созналась я, заметив шкуру у камина, не сдержалась и присев погладила мех.

— Любишь меха?

— Есть один вид, который сводит меня с ума.

— Если волк, то можешь гладить…

Я засмеялась и испуганно вскрикнула, неожиданно уставившись в большое зеркало на стене.

— Что? — Фатон резко подскочил, загораживая меня собой, и удивлённо оглянулся, — Ты чего?

С серебристой поверхности на меня взирало растрёпанное, перепачканное глиной и пылью существо, с засохшей кровью на лице, с потрескавшимися губами, в мелких не успевших зажить царапинах покрывавших все открытые участки тела, в грязных лохмотьях.

— Я пппугало…

— Хочешь сказать, что обычно ты выглядишь лучше? — хитро сощурившись, спросил он, и мне захотелось его ударить.

Наверно это желание отразилось на моём лице, потому что мужчина примиряюще вскинул руки и отступил назад.

— Чей это дом?

— Может быть твоим, — пробормотал он смущённо, — Конечно он не шикарный…

— Он замечательный. У нас с родителями похожий, только крыша более покатая. Моя комната занимает всю мансарду. А соседи далеко?

— Тебе наверно не понравится, но соседи далеко. У нас так принято. Мы почти в центре посёлка, но ты можешь выйти за его пределы, не встретив никого.

— Но дверь была открыта, — изумлённо заметила я.

— Чужие к нам не заходят. Наш клан не самый безобидный, как ты уже поняла.

Мне хотелось спросить, как он называется, но я понимала, что придётся при этом ответить на его вопросы. Заметив мои метания, он ловко взял меня за локоть и направил в коридор.

— Можешь занять эту комнату, — он открыл дверь и я вошла внутрь.

Узкая кровать, шкаф, столик у окна и потрёпанное кожаное кресло. Фатон мялся на пороге, ожидая критики и не замечал, как сильно сцепил челюсти. Повинуясь порыву, я прикоснулась к его сжатым пальцам и ободряюще улыбнулась.

— Мне очень нравится.

— Да ладно, — с деланным безразличием протянул он.

— Особенно кресло, — настаивала я, — Только… мне стыдно просить, но я грязная как…

— Псина? — подсказал мужчина, ухмыляясь.

— И мне нечего одеть. Если бы..

Он хлопнул себя по лбу и подтолкнул меня в направлении душевой.

— Скоро вернусь. Купайся. Полотенца на крючке.

Мне не требовалось другого приглашения. Отрегулировав температуру воды, я несколько минут просто стояла под струями и млела от восторга. На полке нашлось травяное мыло, и я с удовольствием принялась отскребать грязь от кожи. Спустя некоторое время, ощущала себя достаточно чистой, чтобы вытереться полотенцем и, немного поколебавшись, накинуть махровый халат. Он был уютный, с вытянутыми нитками и распоротыми швами на плечах, явно принадлежащий кому-то из живущих в этом доме. Почистив пальцем зубы, пастой из круглой баночки, я не сразу сообразила, что она подписана не на моём языке, а на общем.

Окружающее качнулось, и я по стенке прошла в гостиную. У кресла нашлась газета. Бегло просмотрев текст, я удостоверилась, что либо нахожусь в другом мире, либо почтальоны оттуда слишком далеко швыряют прессу. А ведь я разговаривала с Фатоном на общем и даже не заметила. Забравшись с ногами на диван, обхватила себя руками. Может не зря раксашов все боятся. Они не просто предали моё доверие, но перетащили в другой мир, забыв об этом предупредить. Вытерев ненужные слёзы, свернулась калачиком, стянув на себя покрывало, и закрыла уставшие глаза. Перед тем как заснуть, мне показалось, что я услышала, как Мир зовёт меня отчаянным голосом.

— Ненавижу, — выдавила я, кусая губы, — Ненавижу тебя.

Опустившиеся щиты отсекли от меня все эмоции кого бы то ни было и позволили, наконец, заснуть.

Глава 8

Мне снился Мир. Он настойчиво стаскивал с меня одежду, игнорируя мои слабые попытки ему помешать. Жадные руки причиняли боль. Хриплое дыхание мешалось с утробным рычанием. Зубы вгрызались в кожу над лопатками, и я не могла пошевелиться, придавленная сверху его телом. Стало по настоящему страшно, когда он подхватил меня под живот, ставя на колени и вдавливая голову в подушку.

— Нет! — крикнула я, очнувшись и закричала громче, поняв, что это не сон.

Мужчина позади, словно не слыша меня, пытался избавиться от халата, оставшегося последней преградой между нами. Когда он приподнялся, чтобы отбросить его в сторону, я вскинулась вверх всем корпусом, ударяя головой его в лицо. Несостоявшийся пока ещё насильник взвыл, отшатнувшись, и этого было достаточно для того, чтобы я выскользнула из его хватки. Развернувшись, я двинулась по дуге спиною меряя стену в сторону выхода. Высокий мужчина, крепкий и подтянутый, с русыми волосами и узнаваемыми серебряными глазами следил за мной с маниакальной жаждой.

— Вейн? Пожалуйста, ты пугаешь меня. Не надо.

— Моя, — рявкнул он, мощным движением отшвыривая со своего пути кресло к двери и наступая.

— Волчонок, — увещевала я, — Мне же больно. Ты же не хочешь делать мне больно, маленький…

Я упёрлась в угол и беспомощно выставила руки перед собой. Он вздёрнул меня за запястья и впился жгучим укусом в шею. Клыки прорвали кожу, и я забилась пойманной дичью.

— Ненавижу… — скулила я, ощущая, как его сила плещется через край, норовя затопить меня.

Громкий рык заставил Вейна, развернувшись, закрыть меня от того, кто стоял напротив. Я не могла выйти и села на пол, обхватив себя руками и подтянув колени к груди. От пожирания меня отделяли мгновения. Вошедший спас нас двоих, ведь если бы я убила волка, его брат не оставил бы меня в живых. В прострации я наблюдала как Фатон и Вейн сцепились, нанося друг другу хлёсткие удары. Я закрыла глаза и упёрлась затылком в стену.

— Ненавижу… твари… за что…

Меня обернули во что-то мягкое и подняли на руки. Уткнувшись в ладони, я пыталась сдержать слёзы.

— Тихо, девочка, всё закончилось, — Фатон опустил меня на диван, поправив на плече плед.

— Всегда так будет, — выпалила я.

— Я виноват, — мужчина со смесью стыда и нежности откинул волосы с моего лба, — Вейн ещё не отошёл от изменения. Он ещё не совсем в себе. Не думал, что он так рано оклемается. Видно хорошо ты его подлечила.

Всхлипнув я спрятала руки под пледом, гадая, видел ли он браслет.

— Его можно снять, — развеял он мои сомнения.

— Я пыталась, не вышло.

— Могу я попробовать? — я судорожно сжалась, боясь, что он просто хочет его рассмотреть, — Ну, если надумаешь — обращайся.

Рядом со мной лёг пакет.

— Там одежда на первое время. Надеюсь, подойдёт, — смущенно признался Фатон, — Можешь одеться, я выйду…

— Нет, не уходи! — истерично крикнула я, хватая его за руку.

— Хорошо, — он ласково погладил меня по пальцам, — Я отвернусь, а ты оденься. Хотя, если тебе не хочется, я только за…

Он развернулся, демонстрируя широкие плечи, обтянутые футболкой. Наскоро достав одежду я, не разглядывая, надела первое, что попало в руки. Это оказалось простое трикотажное платье на тонких бретелях, бледно голубого цвета, длиною чуть выше колен. Оно было мне немного свободным и явно с чужого плеча, но самое главное, что оно было чистое

— Спасибо, — смущённо пробормотала я и была вознаграждена довольным взглядом.

Я неловко отвела руку за спину, и Фатон достал из пакета хлопковую косынку и протянул мне ладонь. На секунду замешкавшись, я вложила в неё свою. Но мужчина, не зацикливаясь на украшении, наскоро обмотал его тканью и закрепил узлом.

— Спасибо, — повторила я.

— Ты красивая, — он не торопился отпускать мою руку и, подняв её, прикоснулся губами к месту рядом с повязкой, где бился пульс.

Не знаю, что на меня нашло. Может усталость, может отчаяние и боль, только мне безумно захотелось ощутить эти губы на своих и, рвано выдохнув, я потянулась к нему. От его кожи пахло травой и мылом. Фатон прижал меня к себе и с умопомрачительной нежностью поцеловал. Замерев, я позволила осторожным пальцам очертить мой позвоночник и остановиться на талии. Я впустила в себя его эмоции и застонала от чистого, ничем незамутнённого удовольствия.

— Рина, — прорычал он в мой рот, отстраняясь и скользя губами к уху, — Ты сладкая…нельзя…боюсь я захочу большего, а ты к этому не готова. Пока…

Он усадил меня на колени и прижал к своей груди. Отчаянно покраснев, я пыталась объяснить самой себе, что на меня нашло.

— Не надо думать, лапонька. Просто ты устала, тебя обидели, и ты хочешь заботы. Я не воспользуюсь ситуацией, чтобы у тебя появился повод меня возненавидеть. Мы не люди, у нас больше времени в запасе, а значит, я подожду.

— Спасибо, — прошептала я.

— Мне начинает нравиться твоя покорность, — подначил он меня и удивлённо охнул, поймав за подбородок, — О, Боги, какие глаза…

Спрыгнув с колен, я отвернулась, поняв, что засветилась во всех смыслах.

— Значит при народе тебя не целовать. Это я запомню. А в постели ты тоже жжешь?

Закусив губу, я шагнула к выходу и он перехватил меня за руку, озабоченно заглядывая в пылающее лицо.

— Какой же я идиот, — извиняясь, выдохнул он, — Прости, лапонька, просто от усталости несу всякую ахинею. Есть хочешь?

— Только спать, но…

— Я тебя не трону.

— А Вейн?

— Пойдем.

Мы прошли в дальний конец коридора и вошли в спальню. В центре стояла большая кровать. Фатон коротко бросил:

— Ложись. Я воспользуюсь диваном здесь у стены. Ванная за дверью у шкафа.

Спорить я не стала и, закутавшись в тонкое одеяло, зажмурилась. Мужчина прилег на скрипнувший диван и, несколько минут поворочавшись, затих. Когда его дыхание выровнялось, я тихонько подошла к окну и, усевшись на широкий подоконник, выглянула наружу. В паре десятков метров росли деревья. В темноте они казались стеной, огораживающей дом от всего мира.

— Ты боишься, что тебя найдут? — донеслось из угла комнаты.

— Нет, — поспешно ответила я, спрыгивая на пол и забираясь в кровать.

Фатон хмыкнул:

— Если ты не захочешь, тебя отсюда никто не заберет. Обещаю.

— Не всем обещаниям можно верить.

— Моим можешь, — уверенно произнес он, — Спи уже, скоро утро.

Тяжело повздыхав, мне пришлось признаться самой себе, что от моих переживаний ничего не изменится и закрыть глаза.

Утро забралось в окно розоватым светом. Но разбудил меня все же мой желудок, напоминая, что за весь предыдущий день я ничего не ела. В комнате больше никого не было. Заглянув в ванную наскоро умылась, расправила влажными ладонями смявшееся платье и пригладив волосы пальцами отправилась на поиски кухни. Аромат кофе привел меня в большую светлую комнату с окном в половину стены и массивной деревянной мебелью. Я неуверенно замялась на пороге. За столом, сверля меня напряженным взглядом, сидел Вейн. Чисто выбритый, одетый, при свете дня он выглядел более цивилизованным. Отодвинув стул, я села напротив, готовая в любой момент бежать. Он нервно улыбнулся.

— Ты выспалась?

— Да.

— Голодна?

— Да.

Он подскочил, заставляя меня дернуться, и, открыв холодильник, загремел содержимым.

— Может, я приготовлю что- нибудь сама? — робко поинтересовалась я, с ужасом наблюдая, как на столе появляются банки с тушенкой, зеленым горошком и плесневелый сыр.

— А ты умеешь?

Его надежда была так ощутима, что не могла меня не подкупить. Легко спрыгнув со стула, я прошла к нему и заглянула на полки.

— Яичница с помидорами, беконом и сухариками сойдет?

— Еще бы! — рявкнул он восторженно, снова не заметив, как я вздрогнула.

Ополоснув руки и повязав на талии тонкое полотенце, принялась за готовку.

— А где Фатон? — спросила я громко из-за шипения масла на сковороде и, не получив ответа, обернулась.

Мужчина угрюмо смотрел на меня, сминая в руках металлическую кружку. Испуганно охнув, я попятилась. Он медленно встал и двинулся ко мне. Оказавшись в углу, судорожно сжимая нож, я пыталась заставить себя действовать и не могла. Вейн выключил плиту и повернулся. Меня захлестнула паника. Я совершенно забыла, что способна оказать ему сопротивление.

— Что у тебя с моим братом? — нависнув надо мной, прохрипел он.

Тихо всхлипывая, я сползла по стене и уронила оружие. Вейн схватил меня за плечи и вздернул, ставя на ноги. Его лицо исказило злостью. Он встряхнул меня, приложив спиной о стену.

— Ты помеченная мною и не вздумай даже смотреть на других. Фат не посмеет нарушить мое право!

Боль отрезвила меня и я закусила губу, чтобы снова не поддасться страху. Запрокинув голову, я встретила его взгляд и зашипела, выпуская клыки. На мгновение он растерялся, явно не ожидая подобного, и я ударила его в кадык. Мужчина захрипел, схватившись за горло, и завалился на спину, получив ощутимый толчок в солнечное сплетение. Перепрыгнув через него я выбежала из кухни и чуть не сбила с ног заходящего Фатона и мгновенно отпрыгнула назад. С его губ сошла солнечная улыбка.

— Рина, девочка, что случилось?

Я загнанно оглянулась, услышав яростное рычание, и метнулась к раскрытому окну. Фат что-то крикнул мне в спину, но, перемахнув через подоконник, я оказалась снаружи и ноги сами понесли меня к деревьям. Оказавшись в тени, мельком оглянулась: из открытой двери выбежал долговязый и безошибочно направился в мою сторону. Понимая, что поступаю неразумно, но не в силах сдержать инстинкт, сорвалась прочь.

Лес был мне не знаком, но замечая звериные тропы, я следовала им, все дальше уходя от дома. Мужчина следовал за мной по пятам, источая возрастающий азарт. Я поняла, что убегая дразню хищника, который вдруг исчез из моих ощущений. Тропа вильнула и меня сбили с ног. Взвизгнув от неожиданности, я оказалась придавлена к земле крупным телом. Надо мной возвышался Фатон. Его глаза пылали янтарем, ноздри возбужденно трепетали и плотно сжатые губы выдавали его напряжение.

— Зачем…ты…бежала…глупая? — отрывисто спросил он.

— Страшно. Пусти меня!

— Не… сейчас…

Сцепив наши ладони, он закинул их над головой и, склонившись, потерся щекой о мое лицо. Я замерла, понимая, что от его движения у меня поджались пальцы на ногах. Вместо того чтобы сопротивляться мне захотелось прижаться к нему сильнее. Странное желание к том, кого я знаю меньше суток. Фатон низко зарычал, прикусывая меня за шею, и широким движением лизнул саднящую кожу.

— Прошу… — выдохнула я, и он заворожено уставился в мои глаза.

На его коже играли брошенные моей радужкой синие блики. Через мгновенье он жадно целовал меня. Обхватив запястья одной рукой, другой оглаживал мое тело, сквозь ткань. Мне нужно было просить его остановиться, но я задыхалась от восторга и, не сумев вырвать руки, я обхватила его ногами за талию. Одобрительно пробормотав что-то в мою взмокшую кожу он прошелся ладонью по бедру, пробираясь под платье.

— Мир, — простонала я и внезапно осознала все происходящее.

Фат, ощутив, как я оцепенела, застыл и, мучительно долго выдохнув, перекатился на бок. Непослушными руками я поправила подол и прижала к горящим щекам прохладные пальцы. Я не понимала, как могла позволить ему все это и почему была готова позволить еще больше. Не зная как смотреть на него, попыталась отодвинуться. Мужчина сгреб меня в охапку.

— Рина, сладкая, перестань переживать, — он поцеловал меня в висок, — Ты под воздействием моих феромонов. Ты убегала и я догнал. У нас так происходят все волчьи свадьбы.

— Что?!

— Этот ритуал признают любые старейшины…

— О чем ты говоришь? — против воли я уткнулась ему в шею и втягивая странный тягучий аромат трав.

— Знаю, что ты к этому не готова. Я не хотел торопиться, но все вышло из-под контроля.

— Мы же не знакомы и не любим друг друга, — протестовала я.

— Ты говоришь как человек, — он счастливо улыбнулся, — Им нужна вся эта мишура. У нас же все иначе. Я еще вчера понял, что ты моя пара, моя спутница, моя часть. Грязная, уставшая девочка, спасшая волка и не испугавшаяся его семьи.

— Испугалась, — я упорствовала из принципа.

— Не так как должна была бы. Ты спорила со мной. Со мной уже лет двадцать никто не спорил! Ты мне даже угрожала!

— Сколько тебе лет? — вдруг заинтересовалась я, поняв, что таким взрослым он не выглядит.

— Не беспокойся, уже совершеннолетний.

— И все же.

— Мне сто восемь.

— Твою мать! — не сдержалась я.

— Ты чего? — Фатон выглядел удивленным, — Ты разве старше? Для тебя это важно?

— Важно? Важно?! Да ты… — я отчаянно отталкивалась от него, понимая, что силы не равны.

Он сел, не переставая прижимать меня к себе, и прохрипел:

— Если ты продолжишь… Лапонька, я прошу, успокойся и дать мне остыть.

— Ты… животное, — пробормотала я, все же послушно замерев.

— Поверь! Тебе это понравиться. Ты ведь тоже не рыба, милая, а иначе не потянулась бы ко мне.

— Ты не понимаешь, — я положила голову на широкое плечо, — и даже не представляешь, какие со мной будут проблемы.

— Ты теперь моя со всеми вытекающими, так что я буду решать все, теперь уже наши, проблемы.

— Я не соглашалась быть твоей, — упрямо буркнула я.

Он легко приподнял мне лицо и слегка надавил на подбородок, открывая рот, чтобы втянуть в глубокий поцелуй. Слишком острые ощущения взрезали мое сознание. Мужчина упивался нашей близостью, и я млела вместе с ним.

— Хочешь еще? — Фат отстранился.

Я рыкнула и притянула его обратно, переживая его радость как свою. Опрокинув на землю, жадно кусала его губы. Поняв, что он не сопротивляется, довольно проурчала и, повинуясь инстинкту, глубоко вонзила зубы в плоть. Медный привкус во рту отрезвил меня. Растеряно заметив разорванную рубашку, я разглядела темные отметины от моих зубов и рваную кровоточащую рану над ключицей. Не задумываясь, склонилась и лизнула ее раздвоившимся языком. Фат выгнулся подо мной и сдавленно застонал, заводя мои руки за спину.

— Теперь согласилась, — он с благоговением рассматривал меня, и я поняла, что частично изменилась, даже не заметив этого, — Невероятна… Мое чудо…

Пропуская длинные волосы между пальцами, мужчина ласкал меня восхищенным взглядом. Моя кожа вспыхивала от его невесомых прикосновений, когда он усадил меня на колени. Пытаясь отстраниться, я заерзала и, ощутив ягодицами его эрекцию, испуганно вздрогнула.

— Не бойся, лапонька. Я дождусь, когда ты перестанешь шарахаться. Тебя напугал Вейн и я не стану…

— За полгода, он четвертый, кто пытался меня изнасиловать, — призналась я, теребя воротник его рубахи, — Это мой рок. Фат, я заставлю тебя стать выродком и нарушить все свои обещания. Я стану твоим проклятием и уничтожу. Отпусти меня, пока можешь. Прошу…

— Я не могу, — он тревожно всматривался в мои глаза, продолжая гладить вздрагивающие плечи, — Мы связаны и теперь ты моя, а я принадлежу тебе.

— Никто не знает об этом и мы можем сделать вид, что…

Сухой смех сорвался с его губ.

— Ты отметила меня в ответ и эти метки не стереть и не спрятать. Обратного пути нет.

— Папа меня убьет, — обреченно повесила я голову.

— Он твой ментор? Я выплачу ему штраф, не беспокойся, — и в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил, — Не объявит же он тебя предателем, в конце концов. Рина?

Помертвевшими губами я пыталась хоть что-то сказать, но из глотки не вышло не звука. Подскочив, и не обращая внимания на наблюдающего за мной мужчину, я принялась метаться по полянке, не в силах совладать со страхом. Волосы взметнулись от резких движений и, недовольно скрипнув зубами, я загнала себя вовнутрь. Фатон удивленно хмыкнул и, ухватив меня за запястье, ловко сорвал с него лоскут ткани. Я взглянула на браслет и неверяще потерла камень, но он остался матовым и блеклым. Недобро прищуриваясь мужчина разглядывал украшение.

— Кто его на тебя надел, девочка?

— Мой ментор.

— Твой отец? Невозможно!

— Не отец, — я озабоченно теребила браслет, — мой названный брат.

— Он претендовал на тебя?

— Я отказала ему, — с горечью призналась я, замечая тень боли в его глазах, — до того как стала сестрой и получила браслет.

— Это не родовой знак? — я мотнула головой, — А где твой истинный?

До того как пожать плечами вскинула голову и ошеломленно потянула цепочку на шее. Фатон взял кулон и, повертев его в пальцах, вопросительно взглянул на меня.

— Кто ты?

— Я… — вырвав и зажав кулон в кулаке, отступила, затравленно глядя на встревоженного мужчину.

— Не вздумай бежать, Рина. Я не смогу сдержать свои инстинкты, — низким тягучим голосом предупредил он.

— Не могу тебе ответить, — подавляя дрожь, я позволила мужчине запрокинуть мое лицо и нежно скользить большими пальцами по щекам, — Я сама не знаю…

— Это правда? — он пытливо смотрел на меня и, увидев ответ, обнял за талию и повел в сторону дома, — Мы все решим и преодолеем. Поверь мне, родная…

Идя рядом с ним я искренне хотела верить, что этот мужчина способен выполнить обещанное, вот только слишком ярко передо мной вставал образ ракшаса и его нежелание отдавать меня другим. Украдкой рассматривая Фата, я заметила упрямо сжатые губы и напряженный лоб. Он был настроен решительно. Что-то неуловимое роднило двух мужчин, невольно ставших мне близкими. Они оба были сильны и упрямы. Только Фат не страдал от невозможности владеть мною, он просто давал мне время смириться с неизбежностью этого. Странно было и то, что я действительно тянулась к нему. Может виною была неспособность отделить его эмоции от моих, но я сходила с ума от желания прикасаться к нему. Взяв его за руку, не смогла сдержать облегченного вздоха.

— Мне тоже не хватает этого, — жарко шепнул он, стискивая ладонь.

— Не понимаю.

— Ты разбудила меня. Так действуют феромоны моего вида. Нам не отказывают. Оттого мне странно, как ты смогла оттолкнуть вчера Вейна. Ведь он отметил тебя и должен был соединиться без сопротивления с твоей стороны.

— Да он, вообще-то, не замечал моего сопротивления.

— Если бы я не пришел вовремя, — он мучительно застонал и обхватил меня за плечи, — Не могу себе простить, что подверг тебя опасности.

Мне не хотелось, чтобы он отодвигался и я вжалась в него, бессвязно шепча:

— Не отпускай…не уходи…не оставляй меня одну…

Фатон подхватил меня на руки и понес мимо деревьев. Прижавшись к его груди, я слышала упругие удары сердца повторяющие мои. Не заметив, как оказались у дома, вздрогнула от грубого окрика и, спущенная на землю, тут же оказалась задвинута за широкую спину.

— Фатон! Объясни что эта девка делает с тобой? Она принадлежит не тебе!

— Зайди в дом, — шепнул мне мой спутник и толкнул в плечо.

Закрыв дверь, я припала к окну, сквозь занавеску наблюдая за происходящим. Перед Фатом стояло больше двух десятков мужчин и один из них- Вейн, бросающий хмурые взгляды мне вслед. Мне было хорошо слышно, о чем они говорят.

— По закону она…

— Она отвергла его. Закон это позволяет.

— Какая разница? Кого интересует мнение безродной бродяжки?

В воздухе разлились азарт и жажда крови. Каждый из присутствующих желал причинять боль, и им был нужен именно Фатон. Я с ужасом поняла, что несколько нашли повод и пришли убить моего защитника.

— Завтра мы соберем совет, и пусть старейшины решат…

— Нет! — рявкнул Вейн, — Я заберу свою девку и…

Выбежав на порог я перепрыгнула через ступени и закричала:

— Давай, забери меня, если сможешь, шавка блохастая.

— Рина! — Фат шагнул ко мне и был перехвачен двумя громилами, — Не смей…

— Для вас я пустое место, но в своем… клане мне было позволено решать за себя. Сейчас я требую поединка чести! Вейн, ответь мне, ты готов просить прощение или мне нужно доказывать свою состоятельность перед всеми?

Гор хорошо обучил меня правилам ведения дуэлей, и я была благодарна собственному голосу, что он не подвел. Мужчины замялись, бросая на меня недоумевающие взгляды. Фат рычал мелко вздрагивая. Я подошла к нему и нежно коснулась бешено пульсирующей жилки на шее.

— Тшшшш, не надо давать им повод, — приблизившись, едва слышно шепнула ему в ухо, — Убив тебя, они разорвут меня толпою.

— Согласен, — Вейн криво ухмыльнулся, — До первой крови?

— До мольбы о пощаде или смерти, — со всей возможной твёрдостью заявила я.

Хохот наполнил воздух. Мужики заходились в веселье и только Фат с ужасом взирал на меня. Вейн скалился и принимал поздравления.

— Заставь ее умолять, — крепкий малый с ожогом на поллица щерился в мою сторону.

— Я требую признания моих притязаний на Фатона.

— Чего? — меня не понял никто.

Мне было мало избавиться от Вейна. Я хотела освободить Фата от ответственности за наше соединение, выставив его только своей инициативой.

— Требую признания меня претенденткой на соединение с Фатоном!

— Согласен! — восторженно заорал Вейн.

— Зачем? — тупо переспросил меня рыжий парень в мятой футболке, — Дура, теперь когда Вейн тебя прибьет, он имеет полное право убить твоего спутника.

— Требую условий, — Вейн с предвкушением облизнулся, — Когда я сломаю тебя, требую в свою собственность, как вещь.

— Согласна на то же! И я требую, — быстро, чтобы никто не успел нам помешать составить договор, заговорила я, — поединка в твоем истинном обличии. Здесь и сейчас.

В гомоне возгласов и смеси противоположных эмоций я уловила отчаяние Фата и послала ему ласковую улыбку. Его все еще держали, не позволяя вырваться. Остальные образовали редкий широкий круг, в центре которого находились я и Вейн. Громила неспешно скинул куртку и, демонстративно расстегнув штаны, медленно стащил их вниз. Он с извращенным наслаждением потирал возбужденный пах, наблюдая, как скривилось мое лицо.

Лениво потянувшись, он закинул руки за спину, и по мощному телу прокатилась судорога. Он противоестественно прогнулся в спине и кожа взбугрилась, поднимаясь пузырями и с хлюпаньем опала на съеживающихся мышцах. Кости трещали, укорачиваясь и гротескно ломая тело, прижимая к земле. На поверхность пробилась шерсть, вытягиваясь длинными прядями. Вейн поднялся на лапы, с хрустом ввернув на место суставы, и протяжно завыл, запрокинув морду кверху. До того, как он припал к земле, вперив в меня серебряные глаза, я зацепила нить его эмоций и тихонько потянула к себе. Волк ощерился, обнажая ряд чуть более длинных зубов, чем у обычного животного и двинулся ко мне.

— Тшшшш, маленький, — ворковала я, крадучись по дуге в противоположную от него сторону.

Я двигалась по кругу, постепенно приближаясь к волку плавными шагами. Он пару раз тряхнул головой, оглядываясь в поисках невидимого раздражителя, и со скрежещущим рычанием бросился на меня. В последнюю секунду отскочила в сторону, и челюсть сомкнулась на том месте где была моя нога. Пока он разворачивался ко мне я запрыгнула на лохматую спину, оседлав его, и, обхватив за шею, прижалась ртом к торчащему уху.

— Тшшшшш, спокойно. Сегодня ты мой…

Глубоко вздохнув, я затащила в себя все, что делало его живым: его страхи, сомнения, потребности и желания. Зверь кулем свалился на землю, стекленеющим взглядом сверля пространство, а я привалилась к вздымающемуся горячему боку, пытаясь усмирить бурю в себе. Внутри меня появился Вейн и заскулил от ужаса и безысходности. Чужое присутствие царапало моё сознание, но я придавила его сущность силой своих эмоций.

— Ну, ну, не бойся, — шептала я, гладя вздыбленную холку, — Я не обижу тебя…

Осторожно, по одной я отпускала его составляющие назад, наполняя оболочку из костей и мяса. Когда закончила волк жалобно заскулил и отполз от меня. Мелко вздрагивая, уткнулся мордой в лапы. Я поднялась над ним и обвела глазами застывших наблюдателей.

— Это мольба, — рявкнула я, с неожиданной страстью, — Надеюсь никто не сомневается.

В тишине, повисшей над поляной, слышала собственное надсадное дыхание. Ничем не показывая, как обессилена, я скрестила руки на груди и громко воскликнула:

— Кто повторит вызов Вейна и оспорит мое право? Хватит ли у вас чести признать меня победителем или мне нужно повторять это вновь?

Фатон покачивался, оставшись без опоры держащих его. Потупившись, мужчины пятились от меня как от прокаженной, но возражений не прозвучало и бесшумно, один за другим, они покинули поляну. Боль обожгла моё запястье под браслетом. Бегло приподняв повязку, я заметила пятно в виде песочных часов рядом с листом клевера. Я коснулась лба волка и коротко приказала гулять. Он сорвался и опрометью кинулся в лес. Замирая от страха, я повернулась к Фатону. Я не могла понять, что он чувствует. Мужчина неспешно приблизился ко мне, и я инстинктивно шагнула назад.

— Ты боишься меня? — тихо спросил он, становясь напротив.

— Да, — потерянно шепнула я.

— Почему?

— Ты видел, что я сделала и теперь возненавидишь меня.

— С чего же это?

— Испугаешься, что я сделаю это с тобой.

— А ты сделаешь?

— Никогда, но ты будешь помнить об этом и…

— Не забуду как мне было страшно, — он обхватил ладонями мое лицо и зашептал прямо в рот, — когда я решил что потеряю тебя.

От облегчения на моих глазах выступили слезы и покатились по вискам. Не ожидала, что мне будет так важно знать, что он не отвернулся от меня. Облегченно выдохнув, я робко улыбнулась.

— А у вас разводы не практикуются?

— Откуда в тебе столько ереси? В каком мире ты жила? Что? — он заметил, как я вздрогнула, — Ты откуда здесь, лапочка?

Обнявшись, мы зашли в дом и прошли на кухню. Мужчина встал у плиты, достав из холодильника кусок мяса, я пристроилась рядом и легонько задевая его локтем принялась нарезать овощи.

— Я собирался тебя накормить роскошным обедом, — пояснил он, указав на стоящие у стола пакеты.

— Согласна на ужин. Кстати, ты какое любишь мясо? С кровью?

— Предпочтительно, — осторожно ответил он, боясь меня смутить.

— Давай я приготовлю.

— Для меня?

— Для тебя в том числе.

Он уселся за стол и наблюдал за мной с легкой полуулыбкой. Через четверть часа перед ним стояло блюдо с ломтями мяса, источающее соблазнительный аромат. Я собиралась сесть напротив, но он решительно обхватил меня за талию и устроил у себя на коленях. Возмутиться я не успела: он властно накрыл мои припухшие губы и сладостно долго целовал. Уверенные пальцы пробежались по спине, скользнули по бедрам и вернулись на плечи, заставив меня разочарованно заскулить. Фатон отодвинулся, напоследок прикусив мне язык, и я заметила огненные искры в его глазах.

— Все скоро остынет, — напряженно схватив вилку он, не заметив, согнул ее.

Взяв приборы в руки я аккуратно отрезала кусочек сочного мяса и поднесла ему. Мы ели, не сводя друг с друга светящихся глаз. Он вытирал соус в уголках моего рта языком, и каждый раз я жмурилась от удовольствия. И решившись сделать то же самое с ним, получила его рваный выдох и ободряющую улыбку. Когда с едой было покончено я отнесла посуду в раковину и вздрогнула, когда Фан обнял меня со спины.

— Нам надо поговорить, — в его руках было так уютно, что мне даже ради приличия не хотелось уйти.

— Обычно говорят после, а не вместо, — он прикусил меня за основание шеи, — Но ты права- надо.

Мы устроились на диване и я не удивилась, снова оказавшись на нем.

— Ты не можешь меня не тискать?

— Не отказывай мне в этом, лапочка. Мне и так непросто, — он вздохнул так тяжело, что мне действительно стало стыдно, — Ты понимаешь, что я теперь твой спутник?

— Понимаю…вроде, — смущенно потупившись я уточнила, — Это тоже самое, что супруг?

— Откуда ты знаешь это слово, ответь мне?

— В моем мире так называют мужа.

— Как называется твой мир? — испуганно сжавшись, я пожала плечами, — Милая, ты из Внешнего мира? Того где только люди?

— Да, — шепнула я.

— Ты потерянная?

— Мне так сказали.

Он серьезно посмотрел на меня и приподнял подбородок, не позволяя отвернуться.

— Как ты тут оказалась?

— Здесь я жила в "Дубовой тени", потом ушла. Прошла через странное поселение с избами и вышла на трассу, а потом дошла до бара и там уже…

— "Дубовая тень" это где?

— Не уверена, но примерно километров 60 на юг, прямо у реки.

— Милая, ты не путаешь направление?

— Нет, конечно.

— Просто река протекает на севере, и на юге нет поселений. Там горы.

— Как же так? — я непонимающе взглянула на Фана, — Я не вру тебе.

— Знаю.

— Как это возможно?

— Просто ты ушла в мой мир.

Глава 9

Я очнулась в огне. Задыхаясь в дыму, срывала с себя сплавленную с кожей одежду, обнажая мышцы, залитые сворачивающейся кровью. Собрав всю боль на кончиках пальцев, я скрипела крошащимися зубами от нестерпимого напряжения, вырывающего когти. Сдерживать энергию больше не было сил и, отбросив потрепанные щиты, отпустила её, захлёбываясь безумным криком, наполняя окружающее пространство ядом своих страданий. Кто-то звал меня из-за пелены вязкого тумана беспамятства, но мне не хотелось делиться своими мучениями ни с кем, и я отвернулась…

Давясь дымом и слезами, закашлялась и скатилась с кровати. В полутьме я не сразу поняла, где нахожусь. Дверь в комнату распахнулась и с порога ко мне шагнула высокая фигура.

— Не подходи, — я надсадно дышала, прислонившись спиной к стене.

Не обращая внимания на мои судорожные всхлипы, мужчина поднял меня, усадил на кровать и принялся гладить по напряженной спине, шепча что-то успокаивающее. Я прижалась к нему, вдыхая едва ощутимый аромат зелени и, потеревшись лицом о мягкую ткань футболки, пробормотала:

— Опять эти сны. Они убьют меня, Мир…

— Кто? — тихий голос заставил крохотные волоски на теле приподняться.

Запрокинув голову, я окунулась в янтарные глаза и замерла. Фатон собрал мне волосы на затылке и потянул назад, обнажая горло которое обхватил другой рукой и слегка сжал:

— Кто он? И кто для тебя? — я хотела отодвинуться, но его пальцы впились в кожу сильнее, — Ответь мне.

— Пусти, — упрямо сопротивлялась я, морщась от боли, — Убери руки!

— Рина! Ты не первый раз упоминаешь его. Мне нужно знать!

Сцепив клыки, я закрыла глаза, демонстрируя покорность. Как только с моей головы и шеи соскользнул захват пальцев, спрыгнула с кровати и выбежала за дверь, захлопывая её и приваливаясь всем телом, не позволяя открыть.

— Рина!

— Перестань! Я сбегу если ты будешь таким!

— Девочка, открой дверь. Нам надо поговорить.

— Я не буду это обсуждать! — резко оборвала я, — Не смей делать мне больно, не диктуй мне что делать и возможно я смогу быть рядом с тобой.

— Открой мне, — мужчина поскреб когтями по дереву, — Не выбираться же мне через окно, чтобы поговорить с тобой.

Понимая, что если бы он хотел то уже вышел бы, не взирая на мои попытки его удержать, я отошла от двери и привалилась к стене. Фатон опёрся о стену напротив, запустил пятерню в волосы и нервно встряхнул их. Я едва сдержалась, чтобы не пригладить его шевелюру, но он заметил, как я дёрнулась, и понял всё по своему. Развернувшись на пятках, он выскочил из коридора. Когда я вышла на крыльцо, то нашла мужчину сидящего на ступенях. Он не повернулся, но откинулся на ступень выше и глухо заговорил:

— Ты моя женщина. Я так долго был одинок, так сильно хотел найти тебя… Встретил и оказалось, что ты не принимаешь меня. Ты скрываешь своё прошлое, не доверяешь мне. Что я должен думать? Что мне делать, Рина? Я не умею быть ведомым или слабым. Я привык быть альфой, — он потер переносицу и оперся на колени, подавшись вперёд- Мне нужно быть с тобой вместе, а не рядом. Понимаешь?

Я остро ощущала его обиду и растерянность. Усевшись на ступень выше, я положила ладони ему на плечи и принялась их мягко массировать. Довольно застонав, он коротко поцеловал мои пальцы и склонил голову. Я зацепила край футболки и потянула её наверх, снимая. Сильные мышцы перекатывались под кожей, постепенно расслабляясь. Завороженно рассматривая татуировки, повторяя пальцами узоры я пропустила момент когда горячие руки обхватили мои лодыжки, ставя ступни на свои колени.

— Ты красивый, — смущенно шепнула я.

— Если ты так думаешь, — осторожно ответил он.

— И пахнешь ты умопомрачительно. Знаешь, твой парфюм…

Он застыл и вдруг резко развернулся, опрокидывая меня на деревянный настил. Я не могла понять выражения его лица, но немного растерялась от фанатичного блеска в глазах.

— Милая, ты считаешь у меня особенный аромат?

— Ну, да, — я завозилась, пытаясь спихнуть его с себя, — Чего ты переполошился-то?

— Ты правда не понимаешь? Риииина…

Он впился в мой рот собственническим поцелуем и пару раз ударив его по плечам я поплыла от удовольствия и незаметно для себя обняла. Жадные руки забрались под платье, оглаживая бёдра, и напряжённо застыли по пути на внутреннюю сторону. Фат прикусил мне губу и прорычал:

— Для тебя ещё рано я понимаю, но как сложно…

— Спасибо, — искренне благодаря его, со смущением понимала, что где-то в глубине души я желала продолжения.

— Милая, женщины ощущают аромат своих избранников только если те являются их истинными спутниками, — он трепетно касался моего лица, словно смахивая невидимые пылинки, — Я даже не смел надеяться встретить тебя…

Я обмерла, не понимая, как такое возможно. Ведь Мир не мог не понять… Почему он не объяснил мне, не пытался… Вспомнив, как он попытался сделать меня своей я содрогнулась.

— А…я… пахну для тебя…мятой?

— Да, — выдохнул он, непонимающе хмурясь, — Мы не знаем своего запаха. Откуда?

Я не ответила, закрывая лицо ладонями и сдавленно застонав.

— Фат, а сколько всего может быть этих… истинных?

— Один, — осторожно отнимая ладони от лица он заглянул в мои глаза, — Что случилось, милая?

— Я ведь даже не понимала, что это его естественный аромат. Почему он не объяснил мне? Зачем… — не в силах договорить я вывернулась из ослабевших рук Фатона, — За что?

— Кто он, Рина?

— Мир. Мой ментор.

— К какой касте ты относишься? — он напряженно застыл, не касаясь меня.

— Камень в браслете был прозрачным. Отчего он стал мутным?

— Предательство. Неподчинение прямому приказу. Но такие браслеты обычно используют воины. Я думал это подарок. Ты ведь… не можешь быть…

Вскинув голову, встречая его прямой взгляд, я горько улыбнулась.

— Я из касты смелых. Бежала когда мой ментор пытался меня изнасиловать.

Фатон выглядел ошарашенным. В тот момент, когда я уже встала и сделала несколько шагов прочь, он догнал и ухватил за локоть.

— Пусти, — я попыталась сбросить его руку, — Тебе ни к чему эти проблемы.

— Дай минуту осознать всё прежде, чем ты решишь, что мне нет места в твоей жизни. Рина, ты… любишь его?

— Не знаю, — я пожала плечами, — Мне хотелось быть рядом, прикасаться к нему. То же я ощущаю к тебе.

— Ты отказала ему официально?

— Да.

— Вы соединялись?

— Ты имеешь в виду… — я запнулась и наверняка покраснела, — Я ни с кем не спала.

— В смысле, — он непонимающе нахмурился, — совсем?

— Почему тебя это удивляет?

— Как давно ты стала совершеннолетней?

— Пять лет.

— Подожди, — он крепче сжал мне руку, — Во сколько в твоем мире наступает совершеннолетие?

— Мог бы просто спросить, сколько мне лет, — фыркнула я, недобро, — Официально мне 23 года, хотя из- за потери памяти в детстве я могу ошибаться на несколько лет.

— Да, как это может быть? — Фат пораженно уставился на меня, не моргая, — Ты полностью меняешься, будучи почти ребёнком. Кто твои родители?

— Не знаю, — я зашипела от боли, — Отпусти, руку сломаешь!

— Прости, малышка…

— Не смей меня так называть, — проворчала я обиженно, — Я достаточно взрослая, чтобы заставить тебя заткнуться!

— Рина, не хочу тебя расстраивать, но вообще- то я только наполовину волк и так же как Вейна ты не сможешь меня заставить. У меня отличная ментальная защита.

— А ты уверен, что это поможет? — желчно поинтересовалась я, — Кто же ты?

— Моя каста принимает всех, от кого отказываются и кого не принимают. Мы забытые.

— Ты не ответил.

— Только не кричи.

Фатон отошел на пару шагов и потупился. Его клыки заострились, нос стал приплюснутым и глазницы больше. Татуировки слились на тёмной коже, подчеркивая идеально очерченные мышцы, его аромат усилился настолько, что голова закружилась, в глазах змеились всполохи огня. Я пораженно выдохнула и, вытянув руку, шагнула к нему. Он склонил голову к плечу, удивленно меня рассматривая, и позволил взять когтистую ладонь, чтобы прижаться к ней щекой.

— Восхитительный, — шепнула я, прикрывая глаза, — Ты ракшас…

— Только наполовину, но ты не боишься, — констатировал он ошарашено.

— Знаю, я неправильная…

Приподнявшись на цыпочки я притянула его голову, и скользнула языком между поражённо приоткрытыми губами.

— Моя, — рыкнул он, подхватывая меня под бёдра.

Я обняла его ногами за талию, довольно постанывая. Он занес меня в дом и положил на диван. Моё прерывистое дыхание смешалось с его тяжёлым. Мне безумно хотелось ощутить тепло его тела. Измененные бледные пальцы чертили рисунки на атласной коже его груди. Фат возвышался надо мной, словно не решаясь продолжить, и я неловко потянула его на себя за пояс джинсов.

— Кто я? — он опустился, опираясь на локти.

— Ты…Ммм…не…зачем? — потерянно выдохнула я и закусила губу до крови.

Внимательно всмотревшись в мои глаза Фат легко коснулся губами виска, что-то шепнув. Я запоздало вспомнила, что Мир когда-то тоже так делал, отчего я засыпала.

— Зачем ты… — шепнула я, впадая в тягостную дрёму.

В темноте комнаты колыхались от ветра занавески, отбрасывая странные тени. Мне казалось, что ко мне тянутся призрачные руки и я, как в детстве накрывшись простынёй, зашептала:

— Я не вижу вас, вы не видите меня. Вы мне снитесь, я вам снюсь. Мы не можем коснуться друг друга…

Сквозь дымку бессознательного мне мерещился обеспокоенный голос Мира.

— Север… где ты? Скажи мне…

— Не кричи… — я захныкала, — голова… болит…

— Девочка… — нежность в его голосе заставила меня рвано выдохнуть, — Не снимай браслет. Это опасно. Кто рядом с тобой, милая?

— Зачем тебе знать? Ты сам отказался от меня.

— Ты не можешь…

— Не смей мне указывать. Ты больше не имеешь на это права, — шипела я, щурясь от мерцающего света вокруг.

— Почему? — осторожно спросил Мир.

Мне не хотелось отвечать, но он настойчиво повторял вопрос, словно встряхивая меня за плечи.

— Я вроде как замуж вышла, — едва слышно пробормотала я.

— Что?! — взревел он, — Как?! Ты подтвердила союз? Одела оковы? Ты с ним спала?

— Нннне понимаю, о чём ты. Какие оковы?

— Север! Слушай внимательно, от этого зависит твоя жизнь. Не вздумай давать официальные клятвы, не соглашайся и не принимай в подарок украшения. До этого любые обещания безосновательны. Ты можешь потерять не только свободу, глупая, — он смягчил тон и почти умоляюще зашептал, — Милая, скажи где ты. Я приду за тобой и всё объясню.

— Ты не сможешь забрать меня отсюда без моего желания, — я действительно испугалась и, нервничая, стала плохо его слышать, — Я в клане забытых.

— Как тебя туда занесло? Кто тебя утащил? — кричал он, — Как зовут твоего хозяина?

— Фатон мне не хозяин! — возмутилась я и закусила губу, понимая, что он меня подловил.

— У забытых нет принципов. Они клятвопреступники, беглые.

— Я ведь тоже…

— Нет!

— Камень в браслете стал мутным, — жалобно поделилась я, — Значит…

— Потому что ты далеко от меня, милая. Тебе сказали другое?

Я потерянно обхватила себя за плечи и вонзила когти в кожу. От боли дымка вокруг стала рассеиваться, и встревоженный голос Мира стал глуше.

— Север, ты можешь полагаться на право невинной. Он тебя принуждает к союзу? Угрожает?

— Он хорошо пахнет, — горько призналась я, — почти как ты… как это возможно? Мир, почему ты не сказал мне?

— Север… дождись меня… я всё объясню… Единственная…

— Мир…

Ощущение потери заставило меня подскочить и испуганно оглядеться. Я была в комнате Фатона. Пройдя к окну, отдёрнула штору и вдохнула вечерний воздух напоённый ароматами влажной земли, листвы и цветущей акации.

— Скоро… — прошелестело над ухом и, резко развернувшись, я не увидела никого

Глава 10

На кресле лежала совершенно новая одежда для меня. Кроме открытых платьев я нашла только кружевное бельё в упаковках. Прикрыв глаза, я не ощутила в доме никого, но у самой кромки леса я наткнулась на пустоту. Фат хорошо закрывался, но при этом слишком выделялся на живом фоне. Наскоро приняв душ, одела, смутившись от угаданного размера, бельё, синее на широких бретелях платье, прикрывающее колени. На полу стояла коробка с удобными балетками. Примерив, я с удовольствием признала, что Фатон угадал и с обувью. Не удержавшись, покружилась перед зеркалом. Платья я никогда не носила, предпочитая джинсы и спортивные штаны, и сегодня вспомнила, как по этому поводу сокрушалась мама. Я смотрелась очень женственно, и стало обидно, что такой меня не видел Мир. Тряхнув влажными волосами, я вышла из комнаты. Сбежав с крыльца, я пошла в сторону Фата и сбилась с шага на полпути, заметив, как он направляется ко мне с довольной ухмылкой.

— Как ты меня нашла?

— Ну… — я растерялась, — Твой запах…

— Ммм, — он откинул с моего лба волосы, как бы невзначай пропуская меж пальцев прядь и показывая боковой ветер, — Другое объяснение есть?

Потупившись, я неопределённо пожала плечами.

— Красивое платье, — бросила я.

— Остальное не понравилось? — он подцепил бретель соскользнувшую с плеча и поправил её, проведя пальцем по вспыхнувшей коже.

— Я привыкла сама выбирать… обычно я ношу хлопок…

— Мне хочется, чтобы у тебя были красивые вещи. Ты потрясающе выглядишь… — ловкие пальцы потянули за вырез вниз, обнажая кружевной край бюстгальтера и ложбинку груди, где лежал кулон.

— Фат, — я отступила, поправляя платье, — ты меня смущаешь.

— К чему эти игры? — он шагнул ко мне, хватая за руку, — Тебе надо привыкать…

— Вот об этом я и хотела поговорить. Я выиграла право на тебя, но официально мы не соединены, правильно?

— Вобщем, да, — скривился он, — Но это формальность и мы можем это исправить.

— Может нам не стоит торопиться.

— Что? Рина, я тебя чем-то обидел? — на меня пахнуло травой и, ловко обойдя его, я встала так, чтобы он оказался с подветренной стороны, — Ты ведь не испугалась моего происхождения, напротив…

— Не хочу торопиться. Ты обещал дать мне время, — заглянув в его глаза, я натурально всхлипнула, — Меня пугает то что я… Я никогда не вела себя так… Не заставляй меня, прошу, Фат…

— Девочка, — он покровительственно обнял меня за плечи и повёл к дому, — Если для тебя это так важно. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Хочешь, съездим в город, поужинаем?

— Да, с удовольствием! — искренне обрадовалась я возможности оказаться с ним не один на один.

Моё навязчивое желание забраться ему на руки и позволить стащить с меня одежду пугало. По блеску его глаз я понимала, что он догадывается о моей слабости, но даёт мне фору.

— Тебе нужно время?

— Я уже одета.

— Пойду, возьму бумажник, — он неожиданно крепко прикусил меня за шею и вбежал в дом по ступеням.

Потирая саднящее место укуса, я повернулась к деревьям и замерла. На меня смотрел сгорбленный и усталый волк. Я протянула руку и мысленно позвала его. Нехотя он потрусил ко мне и ткнулся носом в ладонь. Я села на пятки, оказавшись на одном уровне с ним, и обхватила лохматую морду:

— Мне жаль, но ты на оставил мне выбора, глупый, — я прижалась к его лбу виском и, закрыв глаза, вдруг стала произносить надтреснутым голосом слова, которые всплывали в памяти, причиняя мне боль, — Можешь вернуться, но не смей причинять мне вред и все мои приказы, в какой бы форме они не прозвучали, будешь выполнять беспрекословно. Защищай меня ото всего, что может принести мне вред, даже если не отдам приказа, только если я не потребую обратного. Если ты узнаешь, что меня подстерегает опасность- предупреди об этом. Обещаю, однажды я освобожу тебя, но если я погибну от того, что ты предашь меня, подстроишь мою смерть или допустишь её по умыслу, я приказываю тебе разорвать себе грудь и вынуть сердце.

Позади раздался громкий вздох. Я поднялась и, потрепав по холке вздрогнувшего зверя, повернулась к Фату. Он смотрел на меня с плохо скрываемым восторгом. Сомнений, что он слышал мои слова не осталось, когда он, сократив расстояние между нами, размахнулся, чтобы ударить меня. Испугаться я не успела, как между нами серой тенью мелькнул волк и вцепился в его руку.

— Нет! — вскрикнула я и Вейн отпрыгнул в сторону, сверля меня ненавидящим взглядом.

— Запрети ему вредить мне, — спокойно предложил Фатон, обхватывая рану, заживающую на глазах.

— Никогда не смей угрожать мне, — я встала к нему вплотную, втягивая в лёгкие запах крови.

— Нужно же было убедиться, милая. Ритуал подчинения так редко удается проводить. Мне хотелось проверить…

Ярость застила мои глаза. Хотелось выть и рычать, до безумия. Рвать плоть.

— Никогда больше, Фатон или клянусь Мраком и Светом я не прощу тебе этого, — я развернулась, сбрасывая на ходу обувь и расстёгивая платье, чтобы оно упало на землю, — Не ходи за мной сегодня. Вернусь сама. Вейн- никого не подпускай.

— Рина! — потрясенно воскликнул мужчина.

— Это не просьба, — несвойственным мне ледяным голосом отчеканила я и легко сорвалась на бег.

Когда за моей спиной сомкнулись деревья и шорох волчьих лап вторил моим шагам я, счастливо вскрикнув, понеслась дальше. Что-то раскрылось во мне, делая легче и свободнее. Мне бы испугаться раскованности, с которой я обнажилась перед Фатом и бежала по лесу в поисках добычи, да только азарт не позволял мне задумываться над этим. Когда мы с Вейном почуяли оленя, волк загнал его на меня. Я бросилась на широкую влажную спину испуганного животного, и он завалился на бок, едва позволив мне отпрыгнуть в сторону. Сердце, бешено колотящееся в его вздымающейся груди, почти мгновенно лопнуло. Когтями разорвав шею, погрузила в рану ладони и взвыла. Рядом, рыча и беснуясь, метался Вейн. Он не смел подойти, но желал этого всем нутром. Я выгнулась, распластавшись на олене, рвала его плоть до костей и стонала от наслаждения. Его тепло наполнило меня до края и выплеснулось ультрамариновым сиянием глаз. Поднявшись, я пьяно качнулась и, не в силах держаться, осела, опершись спиной на неподвижную тушу. Вейн жалобно скулил, подползая ко мне на брюхе и, лизнув пальцы, удостоился моего разрешения насытиться. Я закрыла глаза, улыбаясь с удовольствием запела.

— Надо мною — тишина,

Небо полное дождя,

Дождь проходит сквозь меня,

Но боли больше нет.

Под холодный шёпот звезд

Мы сожгли последний мост,

И всё в бездну сорвалось,

Свободным стану я

От зла и от добра,

Моя душа была на лезвии ножа.

Я бы мог с тобою быть,

Я бы мог про всё забыть,

Я бы мог тебя любить,

Но это лишь игра.

В шуме ветра за спиной

Я забуду голос твой,

И о той любви земной,

Что нас сжигала в прах,

И я сходил с ума,

В моей душе нет больше места для тебя.

Я свободен, словно птица в небесах,

Я свободен, я забыл, что значит страх.

Я свободен — с диким ветром наравне,

Я свободен наяву, а не во сне!

Надо мною — тишина,

Небо полное огня,

Свет проходит сквозь меня,

И я свободен вновь.

Я свободен от любви,

От вражды и от молвы,

От предсказанной судьбы

И от земных оков

От зла и от добра.

В моей душе нет больше места для тебя!

Тихий ветер подхватил мой голос и разнёс его между деревьев. Мне почудилось, что кто-то рядом тихо вздохнул и ласково коснулся моего лица. Встрепенувшись, я вскочила. Ощущение чужого присутствия не пропало. Моё тело мгновенно отозвалось, меняясь в более сильную форму. Волк недоуменно поднял морду, поводя ушами, принюхиваясь, и, фыркнув, вновь принялся за еду.

— Кто ты? — шепнула я, вглядываясь во тьму, и на едва уловимое мгновение в ней вспыхнули искры, показавшиеся мне глазами.

Во мне бурлила только что поглощённая жизнь и вместо страха я испытала злость. Я метнулась туда, где увидела свет, и замерла там, впитывая ощущения, но поймала лишь отголоски светлой тоски, тянущей из меня слёзы.

— Знаю, ты здесь, — оторопело пробормотала я, оглядываясь, — Что происходит…

— Скоро… — шелестели деревья, — Моя…

Я попятилась и, запнувшись, упала на спину. Отталкиваясь ногами, отползла к дереву, прижалась к нему, озираясь. Рядом не было никого. Глубоко дыша, я обняла колени и положила на них подбородок. Рядом появился Вейн и толкнул меня в плечо. Рассеянно потрепав его по холке, влила в него излишек энергии и зверь, взвизгнув от восторга, завертелся вокруг меня, норовя лизнуть.

— Тшшшш, маленький, — я облокотилась на него и встала.

Потянувшись, и стараясь не думать о произошедшем, я неспешно вернулась к оленю и несколькими привычными движениями отделила пару кусков мяса. Повесив их на ветку, позвала Вейна и приказала ему отнести домой, держась неподалёку, и сама неспешно пошла, откуда явилась. Ветер дул мне в лицо, и к дому я вернулась незамеченной. В доме горел свет и, подчиняясь любопытству, я подошла к распахнутому окну на кухне. За столом сидел Фатон и общался по скайпу. Меня немного озадачивало то, как во многом наши миры были похожи, но сейчас я была благодарна за способность понимать происходящее без подсказок. Экран ноутбука отражался в глянцевой поверхности холодильника, и я разглядела плоское лицо с огромными круглыми глазами и осознала, что видела подобное существо, представителя касты боли, в тот день, когда они посещали дом на реке.

— Как ты смеешь диктовать нам условия, — скрипучий голос не выражал никаких эмоций.

— Вам придётся выполнить все мои требования, а иначе… — он сделал многозначительную паузу, — вы не получите ничего!

— Ты уверен в своих возможностях?

— Более чем. Скоро я стану обладателем…

Остальное я не услышала, так как в дверь ввалился абсолютно голый Вейн и с олимпийским спокойствием водрузил на стол свою ношу. Фат оторопело уставился за его спину и, спохватившись, опустил крышку ноута.

— Где Рина?

Мой должник равнодушно отвернулся и зашагал в сторону душа. Я быстро побежала к крыльцу и успела как раз, когда Фатон вышел.

— Рина!

Он шагнул ко мне и остановился, явно растерявшись. Наверно со стороны я выглядела дико: покрытая кровью и прилипшими листьями, испачканная в земле, растрёпанная и лохматая, с сумасшедшей ухмылкой на пол лица. Из чувства врожденной вредности, запрыгнула на верхнюю ступеньку и крепко обхватив его поцеловала в губы.

— Ты в порядке? — поинтересовался он, отстраняясь.

— Нет, — я обошла его и направилась на кухню.

Стоя у раковины я пила воду прямо из-под крана, совершенно не заботясь, как выгляжу со стороны.

— Зрелище незабываемое, — с сарказмом произнёс Фат, становясь в дверном проёме, — Можешь, поделишься, что с тобой происходит?

— Хотела пить, — я плеснула водой в лицо, и она окрасилась красным.

Утираясь полотенцем, я повернулась и опёрлась локтями о раковину. Склонив голову к плечу, я пристально рассматривала его и решала: стоит ли спросить его обо всём и услышать ложь или притвориться незнающей и ждать развития событий.

— Наверно, я должен извиниться.

— Ты так думаешь? За что же?

— Я не должен был замахиваться на тебя, — он втягивал воздух, принюхиваясь.

— Для начала неплохо.

Мужчина шагнул ко мне и крепко взял за плечи.

— От тебя пахнет… желанием, — я попыталась вывернуться и не смогла, — Что ты делала… там… с моим братом!

— Мы охотились, — к моему боку прижался Вейн и, блеснув глазами, громко шепнул мне в ухо, — Он тебя обижает, госпожа? Нужна моя помощь, хозяйка?

Фат раздраженно передёрнулся и отступил. Я оттолкнула своего волка и пошла в душ. Он поплёлся следом, громко шлёпая босыми ногами, и глумливо пробасил:

— Классные трусики. Госпожа, вам спинку потереть?

— Отвали, наглая морда, — я захлопнула дверь перед его носом и, скинув безнадёжно испорченное бельё, забралась в душевую.

Закутавшись в полотенце, проскользнула в хозяйскую спальню за одеждой. Когда я сбросила полотенце, из-за двери ванной вышел Фат, покрытый капельками воды. Он соблазнительно улыбнулся и одним слитным движением оказался рядом. Возмущёно охнув, я оказалась на кровати. Жадные руки скользили по мне, заставляя извиваться под его сильным телом. Уперевшись в твердую грудь, я пыталась оттолкнуть его от себя.

— Сладкая…моя… — он прикусывал чувствительную шею, спускаясь вниз, — Скажи, что ты моя…девочка…моя…только…

— Фаааат…

Я схватила его за волосы и оттянула голову назад. В янтарных глазах полыхала жажда, длинные клыки окрасились моей кровью, и из-за щитов меня окатило животным вожделением и злостью. Он подтянулся на руках, и его лицо застыло над моим.

— Признай себя моей спутницей, — прохрипел он, раздвигая мне колени.

— Пусти, — слабо шепнула я, мертвея от предчувствия беды.

— Признай, — настаивал он, приподняв меня за бёдра, — Прямо сейчас.

— Пусти…

— Нет, пока ты не согласишься признать… — он, игнорируя мои лихорадочные попытки отстраниться, прижался напряженным пахом к моему лону.

— Отпусти меня, я не хочу! — вскрикнула я, не надеясь, что мне это поможет.

Фат окаменел, с глухим рычанием поднял на меня глаза. Дверь с грохотом распахнулась, и с порога к нам кинулся Вейн. Он стянул с меня сопротивляющегося мужчину и выволок в коридор. За дверью раздался треск ломающейся мебели. Поджав под себя ноги, я закуталась в покрывало и зашлась в истерических рыданиях.

— Ненавижу твари…

Глава 11

Проснувшись рано утром, я осторожно выглянула из-за прислонённой к косяку сломанной двери и никого не обнаружила. Одевшись и умыв припухшее от слёз лицо, отбросила в сторону платья с откровенными вырезами и, порывшись в шкафу, нашла футболку длинной до колена и одела поверх провокационного белья. Выпрыгнула в окно и побрела к одиноко стоящему дереву. Спину мне сверлил чей-то беспокойный взгляд. Усевшись, повернулась к солнцу и закрыла глаза. Вспоминая вчерашнее я не могла не обратить внимание, что Фат просил признать себя его спутницей, а не его своим. Перебирая события, я вдруг с поразительной ясностью поняла, что в поединке требовала его, а не предлагала себя. То есть теперь он мой, но я не принадлежу ему.

— Тебе не нравится твоя одежда? — хмурясь, рядом присел Фат.

— Мне по лесу гораздо привычней бегать в штанах, майках и кроссовках.

— Остальное тоже не нравится?

— Ещё не поняла, — быстро отрезала я, пряча выглядывающую лямочку.

Молча греясь на солнышке, я заплетала небрежную косу. Даже после возвращения в привычный вид волосы оставались длинными.

— Может помочь? — осторожно придвинувшись, Фатон подцепил выбившийся локон и после моего кивка сел мне за спину и принялся разделять волосы на пряди, — Ты не умеешь укладывать волосы. Этим занималась мама?

— Они недавно отросли, — ляпнула я и мысленно пнула себя за это и, понадеявшись на его неосведомлённость, добавила, — Я ходила в салон для стимуляции роста. В моём мире это сейчас модно.

— Может тогда стоит отрезать?

— Думаешь, мне не идёт?

— Напротив, — он пробежал пальцами от висков до мочек ушей и к основанию позвоночника, вызвав волну мурашек, — Мне кажется это очень красивым…

— Фат, — слабо попросила я, отстраняясь.

Он потянул за тугую косу назад и вниз, запрокидывая мою голову, чтобы впиться в губы жёстким поцелуем, кусая припухшие губы. Я не могла сопротивляться в таком положении и, стыдясь, наслаждалась собственной беспомощностью.

— Такая сладкая… — шепнул он, ловя моё неровное дыхание, — Только моя… я не отдам тебя никому…

— Фат… пожалуйста…

— Ты сама понимаешь, чего хочешь?

— Не того, что мне нужно… — жалко пробормотала я, — Ты сводишь меня с ума…

— Ты думаешь этого мало? — он самодовольно хмыкнул и прикусил мою многострадальную шею.

— Хватит меня метить! — возмутилась я под его сдавленный смех.

— Рина, хочу свозить тебя в город.

— Зачем? — подозрительно прищурилась я.

— Ты же хочешь сама выбрать одежду и…

— Да! — взвизгнула я.

Он отпустил меня, с лёгкой улыбкой наблюдая как я, крутанувшись, ухватила его за руку и пытаюсь поднять на ноги. Словно нехотя, он подчинился и пошёл за мной к дому.

— Только одень платье, а то все решат, что я разорвал всю одежду в порыве страсти и тебе пришлось одеть мою.

— Как скажешь, — согласилась я, рванув через гостиную и на ходу растрепав волосы Вейна, читающего журнал в кресле.

— Мне собираться с тобой? — лениво отмахнулся он.

— Что за вопрос? Ты платишь, волчонок, — хохотнула я.

Через несколько минут я стояла у порога, нетерпеливо качаясь на пятках. Длинное шёлковое платье в пол глубокого изумрудного оттенка с откровенным вырезом немного раздражало мою эмансипированную натуру, но впечатление сглаживало то, что оно эффектно подчёркивало мои изгибы и в случае изменения размера во время трансформации регулировалось шнуровкой на груди. Вейн завёл мотоцикл и неторопливо поехал по дороге. Из гаража за домом выехал приличный внедорожник чёрного цвета. Меня немного удивило, что марка была явно из моего мира, но я решила тактично промолчать. Запрыгнула на переднее сиденье и пристегнулась ремнём безопасности. Фатон взял меня за руку и обернул вокруг запястья шёлковый цветастый шарф.

— Красиво, — признала я, рассматривая необычный узел, когда мы ехали по трассе.

— Девочка, держись ко мне поближе и если что-то покажется тебе странным, сразу зови меня. Ладно?

— Шутишь? Здесь мне наверняка многое покажется странным. Я же впервые в твоём мире.

— Ты будешь удивлена, но многое у нас окажется идентичным. Наш мир называется Пограничный. Половина наших технических достижений перекочевала к вам, половина от вас к нам. Культурные различия, конечно, есть, но они незначительны. Есть правила…

— Ничего не брать в долг, не давать обещаний… знаю.

— Умница. Если ты растеряешься, просто позови. Я всё решу.

Я с наслаждением подставила лицо ветру, наслаждаясь иллюзией свободы. Выбросив руку из окна, я ловила потоки упругого воздуха, рассекая его пальцами. Фатон бросал на меня напряженные взгляды и несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз сильнее цеплялся за рулевое колесо, сжимал челюсть и сдерживался. Выяснять отношения мне не хотелось, и, чтобы не дать ему возможности задавать неудобные вопросы, я тихо запела.

— Твой мир, твой мир мне не понятен и тесен.

Разве не твой мир, твой мир встаёт без четверти десять?

Что реально, а что нет — ты можешь долго искать ответ,

А я его знаю.

Я раздвигаю стены руками, я за пределы миров проникаю.

Смело иди за мной по гребню волны, по краю вулкана.

Вихрем несусь сквозь тернии к звёздам, но без тебя этот путь неосознан.

Там впереди темно, не бойся — смело иди за мной!

Время — река тебя несёт по течению.

Поверни время, пока есть время для приключений.

Минус — плюс два — три звонка.

Если будешь меня искать — в окно постучи мне.

Мне показалось, что Фат понимает мой язык, но усиленно делает вид, что это не так. Он поймал мою ладонь и нежно коснулся пальцев губами.

— Ты простишь меня?

— Этого больше не повторится?

— Не могу обещать, что не разделю с тобой постель. Мы вместе и…

— Пока мы просто рядом, — перебив его, я вырвала руку, — Знаю, я веду себя неподобающе, но ты же сам говорил, что дело в феромонах. Мне тяжело с этим справляться, но ты же обещал мне время!

— Зачем тебе сдерживаться? — вкрадчиво спросил он, — Мы истинная пара и…

— Тогда зачем тебе торопиться, зная, что это меня пугает?

— Я мужчина! У меня есть потребности!

— Почти каждый мужик, начиная с момента моего полового созревания, считает святым долгом сделать меня своей самкой и меня это положение вещей не устраивает. Может для ваших миров это нормально, но в моём, для близости нужно не только согласие партнёра, но и элементарная привязанность…

— Ты ещё скажи любовь, — едко вставил мужчина, кривясь, и неожиданно резко крутанул руль, сворачивая на обочину.

Я взвизгнула, хватаясь за ручку двери и закашлялась от пыли поднявшейся из- под колёс.

— Бешеный! Что ты творишь?

— Что ты имела в виду, сказав про своё созревание? — он судорожно дышал, не сводя с меня светящихся глаз.

— То и имела, — промямлила я, вжимаясь в сиденье, — Что за идиотские вопросы?

— Ты уже способна иметь детей?

— В теории да, — едва слышно ответила я, обхватывая себя руками, — Мне неприятно обсуждать это с тобой. Может, объяснишь, что тебя так удивляет?

Он хмуро уставился на дорогу узкими зрачками в янтарных глазах. Лицо его постепенно переставало быть человеческим: смуглая кожа плотно обтянула кости черепа, делая его угловатым, губы стали уже и ходящие желваки над челюстью казались заметнее.

— Твой ментор знал об этом?

— О том, что я не ребёнок?

— Что ты способна к зачатию? — изменённое горло делало речь немного царапающей слух.

— Я не обсуждала это с ним и не хочу делать это с тобой, — дёрнув за ручку, я открыла дверь.

Молниеносно ухватив меня за плечо, он втянул меня в салон, закрывая дверь на автоматический замок.

— Ты чего? — пробормотала я, цепенея.

— Опять решила побегать? Я- полукровка и волчья часть меня хочет твоего побега. Забыла, о чём предупреждал?

— Перестань меня пугать, Фат. Я что, твоя пленница?

— Ты просто моя, — он вибрировал от рычания, — И пора тебе смириться с этим фактом.

Он завёл мотор, и машина вырулила на дорогу. Только сейчас я заметила стоящего в нескольких метрах Вейна. Он с нескрываемым голодом смотрел на меня, и я содрогнулась от осознания, что до конца не понимала, с какими опасными существами связалась.

— Он не посмеет нарушить клятву, — будто читая мои мысли, успокоил меня Фат, — Но я прошу тебя передать его в моё владение. При его статусе унизительно принадлежать… не своему родичу. Он останется твоим защитником.

"Скорее тюремщиком"- подумала я.

— Какой же у него статус?

— Его отец является главой клана.

— Ваш отец? — уточнила я.

— Его. У нас общая мать.

— И для него было бы в порядке вещей сделать меня своей рабыней, но быть моей игрушкой унизительно? Я так не думаю. Пусть, по вашему, я безродная бродяжка, но даже будь он императором- он мой должник и им останется, пока я не решу, что долг выплачен.

— Мы можем заменить его…

— Тобой? — с сарказмом спросила я, наблюдая, как он бледнеет.

— Ты считаешь это забавным?

— Этот щенок должен мне жизнь, — прошипела я, — Кстати, в том поединке я получила тебя в спутники. Может скажешь, к чему это обязывает тебя?

Он напрягся и процедил:

— Поговорим об этом позже.

— Непременно, — коротко бросила я, теряя остатки хорошего настроения.

Остальную часть пути мы проделали в тягостном молчании. Въезжая в город я не могла спокойно усидеть на месте и принялась вертеть головой, стараясь ничего не упустить. Всё казалось таким привычным, что иногда я сомневалась, что не дома. Только вот на рекламных щитах и вывесках красовались странные моему уху названия и фотографии, больше напоминающие картинки с комиксов. Заразившись моим энтузиазмом, Фатон принялся объяснять мне некоторые особенности местной культуры.

— Женщинам не принято ходить без сопровождения мужчин. Это может быть расценено как провокационное поведение.

Я фыркнула, только тут обращая внимание, что на улицах очень мало женщин.

— Вон, смотри, там идут несколько, — заметив группу ярко одетых девушек, указала в их сторону.

— Актрисы, — ухмыльнувшись, пояснил Фат, — Их можно купить, если достаточно денег. Эта каста живёт спектаклями, представлениями. Если разобраться, они свободнее многих, только никто приличный не приведёт их в свой дом.

Я проводила взглядом смеющуюся стайку и с досадой закусила губу.

— Женщины у вас вторым сортом значатся?

Машина встала на парковке, и Фат повернулся ко мне всем корпусом.

— Хватит говорить глупости. Женщин мы защищаем, лелеем и чтим. За причинение вреда любой из гражданок полагается суровое наказание, вплоть до смертной казни.

— Тогда зачем такие ограничения?

— Потому что вы- великая ценность, вас мало и без охраны вас могут похитить.

— Дикость какая-то. Только вот я не заметила к себе хорошего отношения при встрече.

— Ну, — мужчина замялся и нехотя пояснил, — Мы встретились в приграничье. Там приличных женщин, считай, нет. Мы были после рейда, в азарте… Хвалиться нечем. Ко всему прочему, ты не представилась по роду, а значит бродяга, актриса.

— Уроды, — мрачно припечатала я и, резко открыв дверь, выпрыгнула на асфальт, — Что же мне так везёт по жизни на придурков…

Я, не оглядываясь, бодро шла в направлении торгового центра, не обращая внимания на любопытные взгляды. Кто-то перегородил мне дорогу и я, шагнув в сторону, упёрлась носом в широкую грудь.

— Да отвали от меня, тварь шелудивая, — я толкнула преграду и была схвачена за руку.

Глава 12

Я вскинула глаза, и передо мной действительно был не волк или полукровка, а незнакомец. Улыбающееся лицо в обрамлении светлых волос портили холодные, словно змеиные глаза. Он наклонил голову к плечу, рассматривая меня, как букашку под лупой, и я в ответ, презрительно скривившись, окинула его таким же изучающим взглядом. Высокий, поджарый, с хорошо проработанной мускулатурой под облегающей футболкой. Ноги скрывали странные штаны, больше напоминающие японские хакама. Наверняка привлекательный для девушек, признала я, хоть он и не был моим типом. Ухмыльнувшись, продемонстрировал ряд вполне человеческих зубов, кроме удлинённых клыков по бокам.

— Забавная человечка.

— Смешной червячок.

Он вытаращился на меня и перестал казаться милым. Пальцы до хруста смяли запястье и я вцепилась в его ладонь, сдавливая связки.

— Как ты смеешшшшшь…. - он продемонстрировал узкий раздвоенный язык.

— Не смешшшшно… — я повторила за ним, и он резко отскочил, отпуская мою руку.

Потирая кровоподтёки на коже, недобро сощурилась.

— Что за манеры? Хватать за руки незнакомых девушшшек, — я закусила удлинившийся язык, возвращая свой привычный и оглянулась, — Что за шутки?

Моих сопровождающих окружили несколько похожих на наглеца мужчин и настойчиво не давали пройти.

— Объяснитесь! — приказала я, пугаясь собственного ледяного тона.

— Миледи, — слегка склонившись, мой оппонент бросил короткий взгляд за плечо, — Позвольте представиться, Нагур Рат. Вы можете называть меня Рат.

— Север Рина, — пафосно ответила я, — Не слышу ваших объяснений, юноша.

Он икнул и неверяще окинул меня прожигающим взглядом.

— Ведь только незрелый юнец способен напасть на девушку, причинить ей боль и надеяться, что за это не придётся платить, — сама не поняла как всё это выговорила, но, расправив плечи, гордо вскинула подбородок, — Ваша каста?

— Каста боли, — немного нервно произнёс он, стараясь держаться независимо.

— Вы напали на меня и моё сопровождение. Чем вы можете объяснить этот поступок?

— Это не было нападением, — пробормотал он растерянно.

Вокруг нас собиралась толпа любопытных. Но меня нещадно несло.

— То есть, я клевещу? Вы не встали на моём пути и ваши люди не удерживают моих, — я махнула рукой назад и выставила её перед собой, — Эти синяки оставлены не вашими пальцами.

Он таращился на меня, не решаясь ответить, и, надменно вскинув брови, я продолжила, почти не понимая, что говорю:

— Я требую суда Света и Тьмы и крови виновного.

— Это древний закон, он уже не используется, — пролепетал побледневший Рат.

— Он не отменён.

— Вы не имеете права к нему взывать.

— По праву невинной, я могу и взываю.

В голове раздался тихий вздох, и поток непонятных слов иссяк. Рат стоял передо мной белее снега и, как рыба, выброшенная на берег, бесшумно открывал и закрывал рот. Рядом материализовался Фатон и осторожно взял меня за травмированную руку. Не сдержавшись, я зашипела и отскочила от него.

— Больно.

— Потерпи, Моя девочка, — с ударением проговорил он, как мне показалось скрывая торжество, — Сейчас всё решим и пойдём к лекарю. Пожмите руки.

Нагур протянул руку. Как только я обхватила его ладонь по нашим мышцам пробежал мощный разряд заставивший рухнуть на колени и до скрежета сжать зубы. Распахнутые глаза Рата расчертились узкой линией зрачка, я ощущала частое прохладное дыхание на своём лице, его кожа покрылась крохотными чешуйками, образуя замысловатый орнамент, и тело вытянулось, внезапно становясь гибким, и сворачиваясь вокруг моего. Плотные змеиные объятия опрокинули меня на спину, и нависшее надо мной существо широко раскрыло пасть усеянную тонкими загнутыми вовнутрь зубами в несколько рядов. Огненная вспышка озарила пространство меж нами и с оглушительным треском взорвалась, отбрасывая Рата от меня. Тонкая игла боли впилась в запястье под повязкой. Выползая из обернувшего меня кольца, осмотрела распластавшегося на асфальте полузмея и, положив ладонь на грудь, ощутила гулкий толчок сердца, отозвавшийся слева, а затем справа. Тяжело поднявшись, сделала несколько шагов и наверняка бы упала, если бы меня не подхватил Фатон.

— Метка проявилась? — нетерпеливо спросил он, встряхивая меня за плечи, — Ответь!

— Отпусти её немедленно, — прошелестело за спиной, — Север Рина, он причиняет тебе вред?

Я оглянулась и охнула: Рат приподнялся над землёй и, слегка покачиваясь, нависал над нами. Не отдавая себе отчёта, потянулась к нему и оказалась обхвачена широким хвостом и подтянута к гибкому телу.

— Тебе больно? — я прикоснулась к обугленному участку кожи на его плече, пьянея от аромата влажной после дождя земли.

Рат сморгнул и удивлённо уставился на меня.

— Зачем ты спрашиваешь?

— Прости, я не знала, что будет так, — стряхивая оцепенение, качнула головой.

— Так отпусти меня.

— Не сейчас. Точно знаю, что ещё не время, но я освобожу тебя, когда буду в безопасности.

— А если, — он громко сглотнул, — ты погибнешь?

Я обхватила его за шею и, плотно прижавшись ртом к его уху, едва слышно зашептала.

— Ты будешь оберегать меня от любой опасности, в чём бы она ни заключалась, и, какие бы клятвы не связывали тебя раньше, нарушишь их все ради сохранения меня. Если ты намеренно допустишь причинения мне вреда или того, что приведёт меня к смерти, то разорвёшь себе грудь и вытащишь сердце… все сердца.

— Конечно, госпожа, — он обречённо вздохнул.

— Зови меня Рина и, если тебе не трудно, прими свой обычный облик.

— Это он и есть.

— Тогда тот, изначальный.

— Тебе неприятно видеть меня таким? — он трансформировался на глазах.

— Непривычно, — призналась я, — И настоящий ты более красивый. Боюсь не сдержаться и упасть к твоим ногам… то есть к хвосту.

— Ты необычная, — усмехнулся он уже человеческим лицом и, перехватив мою ладонь, лизнул её тыльную сторону, — Со мной ты можешь перестать быть невинной.

— Только если перестанешь носить юбку, — язвительно вставила я.

— Глупая, эта одежда императорского двора.

Резко выдернув руку, развернулась и наткнулась на пару десятков направленных на меня взглядов. Недовольно бурча, ко мне протиснулся Вейн.

— Как ты умудряешься влипать в такие истории. Я не мог пробиться к тебе, так что… — придирчиво осмотрел Рата, и просиял, — У него денег побольше будет!

— Ты это к чему?

— Пусть он оплачивает твои покупки.

— Кто ты, идиот? — высокомерно отозвался Рат.

— Может, выясним кто из нас…

— Значит так, — прервала я начинающуюся ссору, — если один из вас повредит что- то другому, то же самое сделает сам с собой. Можете начать с кастрации; возможно, это пойдёт вам на пользу.

Я зашагала через расступающуюся толпу, заметив несколько злобных взглядов между любопытных и, выдержав их, повернулась к Фатону.

— Ты знаешь, с кем я связалась?

— Ты заполучила в должники очень опасный клан, — он погладил меня по щеке, — И умудрилась взять в служение представителя аристократии.

— Плохо дело. Этим я привлеку слишком много внимания.

— Как тебе удалось призвать закон?

— Много читала, — солгала я, — К тому же, я — будущий дипломат. Это очень помогает.

Мы вошли в здание, и я быстро прошмыгнула в туалет, оставив мужчин снаружи. Уединившись в кабинке, села на крышку унитаза, приподняла повязку над браслетом и обнаружила третью метку в виде звезды. Рисунки опоясывали запястье, создавая странную композицию, которая, отчего- то, казалась незаконченной. Привалившись к стене, подобрала под себя ноги и обхватила колени. Жизнь в моём мире казалась далёкой и нереальной. Здесь всё было сложнее, но я была уверена, что не смогу жить как раньше, даже если вернусь домой. Закусив губу, я сдерживала несвоевременные слёзы. Понимая, что здесь, по сути, я всем нужна с выгодой, которую пока не понимала, но не необходима, как была для своих родных. Мир, клан боли, Фат- все они чего-то ждали от меня, и я никак не могла понять, смогу ли дать им желаемое, а главное захочу ли. Хлопнула дверь, и послышался перестук каблучков.

— Видела, Нагур Рат здесь! — взвизгнула невидимая девица.

— Не может быть!

— Я видела, он шёл с парковки с какой-то замухрышкой.

— Кто-то из наших? — ядовито поинтересовалась владелица другого мерзкого голоска.

— Нет, никогда её раньше не видела.

— Выясни о ней всё и сообщи мне. Мне не нужны сюрпризы.

— Может, сразу устроим маленький несчастный случай…

— Заткнись, дура, — звук пощечины слился с шипением, — проверь кабинки… если кто-нибудь узнает…

Я замерла. Послышалось шуршание и шелест движения по полу.

— Никого. Прости, Хара.

— Не допускай подобных промахов. Хоть мы и не при дворе, это может быть фатальным. Ладно, идём знакомиться с новой игрушкой Рата.

Я выждала пару минут после их ухода и вышла следом. В нескольких шагах от двери стоял Вейн.

— Как унизительно, — проворчал он, — Эти сидят в кафе, а я…

— Куплю тебе косточку.

Направившись на запах кофе, я вскоре нашла Фата, сидящего за столиком рядом Ратом. У последнего был весьма кислый вид. Я подсела на свободный стул.

— Нагур, скажи, можно ли скрыть тот факт, что ты мне служишь.

— Вообще-то моя охрана этим уже занимается. Но, честно говоря, я думал ты сама будешь это афишировать.

— А мне это зачем?

— Я же тебе говорил, — Фатон ухмыльнулся, — Она сама не захочет огласки.

— Не знаю, что и сказать.

— У тебя есть невеста?

Подавились оба. Откашлявшись первым, Рат спросил

— Рина, почему ты интересуешься?

— Может, хочу претендовать, — я взяла с его тарелки булочку.

— Рина! Ты… — побагровел Фатон.

— Твоя. Да, Фат, я это уже слышала. Обсудим это позже. Наедине.

— Тут нечего обсуждать!

— Не кричи. На нас уже смотрят, — я забрала у Рата вторую булочку.

— Может, закажешь что-нибудь себе?

— Нет, — отпив кофе из чашки, я скривилась, — Чёрный и без сахара? Ты шутишь? Это же гадость редкая.

— Это мой любимый.

— Я приготовлю по своему рецепту, и ты заберёшь свои слова обратно.

— Ты собираешься для меня готовить?

— Я отлично готовлю. Почему мне никто не верит?

— Потому…

— Потому, что у нас готовит только прислуга, — этот писклявый голосок я узнала.

Он принадлежал невысокой девушке, довольно неприметной внешности с зализанными волосами и бегающими глазами на круглом лице. Единственное, что по-настоящему бросалось в глаза, так это ярко малиновое платье с жёлтой оторочкой. Рат едва заметно скривился и огляделся в поисках кого-то ещё.

— Ты не представишь мне своих друзей, Нагур? — девица с возмущением наблюдала, как я ем с тарелки змея.

— Шла бы ты, — лениво махнул он рукой.

— Рат! Как ты можешь быть таким грубым? — ещё один знакомый голос ознаменовал приход потрясающей красавицы.

Мне даже на мгновенье стало неудобно за свой простоватый вид. Девушка была ухоженной, с замысловатой причёской, умело наложенным макияжем на кажущемся идеальным лице с правильным носом, миндалевидными глазами и губами, явно скорректированными и подкачанными силиконом. После этого открытия я расслабилась и это не осталось незамеченным. Хара презрительно скривилась.

— Кто это рядом с тобой? Новая прислуга? Актриска?

Рат напрягся и бросил на меня колючий взгляд. Ободряюще улыбнувшись, поднялась и надменно вскинула подбородок.

— Полагаю, Хара? Не желаете ли извиниться за оскорбление, нанесённое мне в публичном месте при свидетелях? Как лицо, принадлежащее двору, вы должны понимать, что если не будете достаточно убедительны, я сочту это за повторное оскорбление и буду вынуждена принять соответствующие меры.

— Ааа? — растерянно проблеяла девушка, теряя блеск и уверенность.

— Найдите другие слова, дорогая, и при следующей встрече извольте их произнести. А до тех пор извольте покинуть нас и не раздражать своим присутствием. Свободны обе!

Рат пораженно смотрел вслед уходящим и, не говоря ни слова, поцеловал мне ладонь, под недовольное ворчание Вейна.

— Ты наглая и бессердечная. Может, это была моя судьба.

— Не надейся, волчик, она приползла за нашим Ратиком.

— Попросил бы без панибратства, — вставил змей, — Откуда ты её знаешь?

— Не знаю, но попроси своих людей проследить, чтобы она не подстроила мне несчастный случай. Поверь, она это умеет. Ладно, — я допила горький напиток, — Пора тратить деньги. Нагур, у тебя их, правда, много?

— Меркантильная, — добавил Вейн.

— Только без фанатизма, — Рат тяжело вздохнул и поплёлся за нами.

Глава 13

Пройдя несколько магазинов и нагрузив сопровождающих пакетами, я смогла уединиться в отделе нижнего белья. К удивлению здесь я не смогла найти, привычные мне, хлопковые комплекты и пришлось, к собственному тайному удовольствию, отовариться шёлком и кружевом. Продавцы, наверное, везде одинаковые. Мне предлагали товары, беззастенчиво забегая в примерочную, несмотря на мои просьбы этого не делать.

Отбросив лишнюю скромность, я отобрала несколько роскошных вещиц, а также домашних костюмов, которые, закрывая почти всё тело, оставляли смелое впечатление. Пока заворачивали покупки, я устроилась на мягком диванчике в углу и листала каталог. Неожиданно смешки и щебет за прилавком стихли. В магазин вплыла величественная женщина в сером одеянии. Высокая, с правильными чертами лица, забранными наверх белыми волосами, открывающими обвитую золотыми цепями шею. Абсолютно чёрные, лишённые белков глаза излучали холодное спокойствие.

— Леди, — склонилась перед ней напряжённая фигурка, — Могу я вам помочь?

— Кофе и отсутствие ушей. Быстро.

Леди целенаправленно прошла в мою сторону и, усевшись в кресло напротив, уставилась на меня, по-птичьи склонив голову к плечу. Между нами и остальным помещением протянули ширму.

— Они подают здесь кофе? — сглотнув, поинтересовалась я.

— Если я захочу, — растянув губы в холодной улыбке женщина откинулась на спинку и сбросив туфли вытянула ноги, — Может захотеть массаж…

— Я могу захотеть с вами за компанию? — лукаво сощурившись, спросила я.

— Что, например?

— Кофе для начала, — мечтательно закатив глаза, я поняла, что совершенно не ощущаю её эмоций, — А потом…

— Наглеешь, — усмехнулась она.

— Нет, всего лишь пользуюсь ситуацией. Когда ещё подвернётся такая удачная возможность?

— Забавно, меня обычно не воспринимают как удачу или возможность, — она искренне улыбнулась, становясь моложе, — Как тебя зовут?

— Рина, — я подалась вперёд, протягивая женщине ладонь.

Удивлённо приподняв бровь, она неуверенно пожала её, коротко вздрогнув и отдёрнув, принялась растирать пальцы. Мне показалось, что контакт с моей кожей ей неприятен.

— Я причинила вам боль?

Она метнула на меня острый взгляд, и я смутилась.

— Просто Рина? — протянула она, игнорируя мой вопрос.

— Мне бы хотелось, чтобы вы называли меня так.

— Тебе бы хотелось, — задумчиво пробормотала она и звонко добавила, — Можешь называть меня Тани и обращайся на ты, я же не старуха.

— Тани, так я могу тоже захотеть кофе?

— Можешь! — сухо хохотнула она, и я заметила что её рот окрашен чёрным.

Отпивая горячий напиток, блаженно простонала:

— Где же ты была раньше? Тани, мне никогда не подавали ничего лучше. Давай ходить в рестораны вместе?

— Ты действительно не знаешь, кто я?

Пожав плечами, я осторожно оглянулась и заговорчески прошептала:

— Мало того, даже не знаю кто я.

Когда она отсмеялась и утёрла выступившие слёзы, то поманила меня унизанным кольцами пальцами, и я присела на пуфик рядом с креслом, наклонившись к ней.

— Открою тебе секрет, Рина: ты знаешь это и многое другое, просто ещё не вспомнила. Ты намного больше, чем просто девочка, заблудившаяся в лабиринтах собственного сердца и потерявшая своё прошлое.

— Кто ты? — я отпрянула, но Тани ухватила меня за плечо и притянула обратно.

— Теперь ты боишься? — она испытующе смотрела в моё лицо.

— Нет… — мне и правда не было страшно, — Только, может мне стоит опасаться тебя, а я этого не помню!

— Как же мне не хватало тебя, той, которая делает то, что хочет, не боится, видит правду, умеет нравиться, — она погладила меня по щеке, — действительно, умеет.

— Ты поможешь мне узнать?

— Помогу, но в другом. А узнать ты сможешь сама, когда придёт время.

Тани сняла с пальца кольцо с крупным чёрным камнем и протянула мне. Я отрицательно качнула головой.

— Эта вещь принадлежала твоей семье, я всего лишь возвращаю её владелице.

Взяв его я поднялась и вгляделась в камень, подняв его к свету, удивлённо наблюдала, как он светлеет, становясь синим.

— Он признал тебя, Север Рина, потерянная наследница рода…

— Рина! Что с тобой?!

Испуганно подскочив, я наткнулась на озабоченное лицо Фатона. Он бережно придерживал меня за талию, помогая подняться с дивана. Оглянувшись, я не нашла Тани. Бледная продавщица стояла рядом со стаканом воды в дрожащей руке.

— Леди что была со мной, где она? — хрипло, словно ото сна, спросила я.

— О ком ты говоришь? Кто был здесь, милая?

— Не знаю. Она… — я быстро осмотрела свои пальцы, но не увидела кольца.

Фат проследил за моим взглядом и, перехватив мою ладонь, стал снимать повязку.

— Ты забываешься! — резко дёрнув руку на себя, я выскользнула из его объятий.

— Рина, я должен убедиться…

— Ты можешь спросить, и, если я захочу, — получить ответ.

— Пошли вон! — рявкнул Фат на продавцов и они выбежали из- за ширмы, — Ты…

Он грубо притянул меня к себе, до хруста сдавив плечи. Его аромат забил мне лёгкие, и я хватала воздух открытым ртом.

— Ты моя женщина, — раздельно произнёс он каждое слово, — Не питай иллюзий, что ты приручила зверя. Я не позволю тебе отречься от меня. Теперь, когда…

Он осёкся и я, не задумываясь, закончила за него:

— Ты узнал, что я невинна и способна иметь детей.

— Нет, — поспешно проговорил он, мотнув головой, — Это не важно!

— Какой договор у тебя с кланом боли? Став обладателем чего ты можешь диктовать им условия? — срывающимся голосом спрашивала я, — Ответь мне, что ты собирался сделать со мною до того, как узнал о моей… перспективности?

— С чего ты… — он замолчал, оборвавшись на полуслове, и упрямо сжал зубы.

— Если бы ты ответил, сказал мне правду, я бы взяла на себя ношу неподъемную для тебя одного, — я уткнулась в его плечо, сдерживая слёзы, — Я была готова свыкнуться с тем, что ты никогда не сможешь полюбить меня. Но своей ложью ты предаёшь меня, и с этим никогда не смогу смириться.

Окаменев, он позволил отойти от себя и, спохватившись, шагнул за мной.

— Рина…

— Я готова выкупить твой долг у клана боли. Забирай Рата, и расплатись им.

— Ничего я им не должен. Был свободный договор о твоей выдаче в случае обнаружения. Это было до того, как я узнал, кто ты для меня.

— Не хочу знать, сколько стою. Всегда хотела быть бесценной, — оскалилась я в подобии улыбки.

— Лапонька, я так просто не отступлюсь. Я докажу тебе, что ты напрасно списываешь меня со счетов.

Он сжал кулаки и сверлил взглядом пол. Широкая грудь часто вздымалась.

— Забудь меня. Будь счастлив, — проходя мимо, шепнула я.

— Не смогу без тебя, — ответил он, не поворачиваясь.

Выйдя из магазина, быстрым шагом направилась прочь. Кто-то окликнул меня, но я не обратила внимания и вскоре уже бежала мимо расступающихся людей. Меня схватили за руку, но я сбросила её, не останавливаясь. В моей душе расцвёл ледяной цветок. Воздух иглами впивался в лёгкие. Аромат его кожи, звук голоса и тепло тела заставляли меня идти к нему, но инстинкты гнали прочь.

На парковке я заметила быструю тень, мелькнувшую между машинами, и по наитию метнулась за ней. За ближайшим кустом, на стриженой траве, сидела лисица, обросшая подшёрстком после нашей последней встречи. В том, что зверь был тот, же я не сомневалась. Хитрая бестия зарычала и прыгнула в заросли шиповника.

— Что ты здесь делаешь, глупая? Я сама-то вообще…

Обойдя куст, не обнаружила лисицу и, развернувшись, тонко вскрикнула. Я стояла в поле. За мной высились деревья старого леса, а далеко впереди высился громадой замок. Настоящий, с башнями и рвом. Сразу за ним голубым зеркалом простиралось море. От неожиданности я села на землю.

— Что за бред? — я закрыла глаза и вновь открыла, но ничего не изменилось, — Я опять это сделала, что ли? Долбаная лиса!

Где-то заржали лошади. Я подобрала юбку и рысцой направилась к деревьям. Под их сенью мне было спокойней. Между стволами виднелись следы копыт, свежие следы. Найдя относительно удобное дерево, завязала широкую юбку узлом на бедре и забралась на него, устроившись высоко над землёй. Как раз в этот момент подо мной пронеслось несколько всадников. Я успела заметить мелькнувшие кожаные плащи. Когда топот копыт стих, легла в излучину ветвей. Было страшно.

Нащупав кулон, я сжала его в ладони и обнаружила на цепочке ещё и кольцо, отданное Тани. Поразмыслив и решив, что хуже не будет надела его на средний палец левой руки. Отставив ладонь, я рассматривала украшение, признав, что оно имеет странную притягательность. Закрыв глаза, я мысленно застонала. Да что со мной не так? Я прямо таки магнит для неприятностей. А ведь с самого начала предчувствовала, что всё будет нелегко, но Мир убедил меня в обратном. Мир… Его образ тревожил меня. С мыслями о ракшасе я задремала.

— Север! Куда тебя занесло!

— Да, что же ты так кричишь?

— Скажи, где ты, милая? — в голосе Мира слышалось беспокойство.

— Мало у меня проблем, — отмахнулась я, — Оставь в покое.

— Девочка моя, поделись со мной… — настойчиво увещевал он.

— Да не знаю я. Поле, лес, замок… Дурацкая лиса, чтобы я ещё раз за ней пошла…

— Какой замок?

— Огромный, на берегу моря…

— Милая, уходи от людей. Можешь воспользоваться помощью кланов только в крайнем случае. Я приду за тобой.

— Конечно, — выдала я желчно, — Мне ведь не терпится с тобой встретиться. Даже в страшном сне…

— Север, глупенькая. Ты просто не понимаешь…

— Все вы сволочи и твари. Если ты мне не снишься, то знай: не хочу тебя видеть и знать. Я обращусь в суд или куда там надо и потребую расторгнуть наш договор…

— Родная, — нежно позвал меня он, — Ты моё сокровище, я не откажусь от тебя.

— Ты уже это сделал. Не ходи за мной.

— Не могу… не хочу… Северина… дождись…

Вздрогнув, я открыла глаза. Рядом со мной на ветке сидела небольшая серая сова и пялилась на меня глупыми круглыми глазами. Было темно. Я спустилась с дерева и потянулась. Подумав, пришла к выводу, что действительно общалась с Миром. Как это возможно, я решила не задумываться, а просто принять его советы. Встречаться с местными мне и самой не хотелось. Я успела порадоваться, что с утра обулась в балетки и мягко двинулась между деревьев.

Несколько раз я спугивала мелких зверьков. Наконец, обнаружив едва заметную тропку и пройдя вдоль её, нашла ручей. Напившись вдоволь, прикинула расстояние, пройденное от кромки леса и, найдя крепкий раскидистый дуб, забралась повыше, устраиваясь на ночлег. Улегшись на спину, закрылась щитами и уставилась на звёзды. Они казались знакомыми и такими близкими, что я даже ненадолго забыла, что далеко от дома. Глаза сами собой закрылись и я заснула.

Пели птицы, громко и назойливо. К тому же шелестели крыльями. Я хотела перевернуться на другой бок, и чуть было не свалилась… с ветки. Осознание происходящего заставило меня резко сесть, едва удержав равновесие. Сквозь листву рассмотрела впереди небольшое озеро, до которого ночью просто не дошла. Размяв мышцы, спустилась с дерева и направилась к воде.

Вокруг царило такое спокойствие, что я не смогла сдержаться и, наскоро скинув одежду, забралась в озеро. Переплыв его, я вышла на пологий берег, усыпанный мелкими камушками, и легла, подставляясь солнцу. Примерно через четверть часа нехотя поднялась и, потянувшись, снова вошла в воду. Выбравшись на траву, выжала волосы и уселась, чтобы обсохнуть.

— Кхм, надеюсь, вас не смущает моё присутствие.

Глава 14

Я резко развернулась, позорно пискнув и обругав себя за неосмотрительность. Передо мной стоял мужчина в сапогах, кожаных штанах и безрукавке. Меня поразило оружие, прицепленное на поясе и рукоять меча, торчащего из- за плеча. Он насмешливо наблюдал за моим смущением и попыткой прикрыться платьем.

— Отвернитесь!

— Но тогда я перестану вас видеть, — возразил он.

— Ах, ты ж…

Разозлившись, я демонстративно поднялась, неспешно надела бельё и облачилась в платье. Мужчина не сводил с меня жадных глаз, нервно теребя ремень крепления меча. Уложив волосы в узел, обернулась к нему и ехидно поинтересовалась:

— Надеюсь, ты доволен? Будет чем похвастаться маме!

Он сглотнул и несколько раз непонимающе моргнул. Затем на его суровом лице проступило понимание и злость.

— Что ты…

— Ах, неужели обиделся? А унизить приличную девушку в порядке вещей?

— Приличные не ходят по лесу, не обнажаются…

— Неужели? То есть, оказавшись здесь, я автоматически стала недостойной? Ты тоже? Занятно. Сам- то смываешь с себя грязь, не снимая сапог? Я не рассчитывала на аудиторию и не звала тебя.

Вскинув подбородок, прошла мимо замершего мужчины и двинулась по тропе, не веря, что он так просто меня отпустит, но решив испытать судьбу. Я почти свернула за дерево, когда в его ствол вонзился нож.

— Стой, шлюха. Никто не смеет так разговаривать со мной, — процедил мой неблагодарный зритель.

Разворачиваясь, вытащила нож и подкинула его в ладони. Ножом я могла бы только отвлечь его, ведь владение холодным оружием не было моим коньком, а этот абориген явно был в этом не плох.

— Надеюсь, ты просто его потерял, а не пытался меня напугать? — вкрадчиво спросила я.

— Я лорд Та Хон, владелец окрестных земель и, в том числе, этого леса. Ты находишься на моей территории, и я требую повиновения!

— Что это значит?

— Ты находишься на моей земле, а значит, я имею права на тебя, — он самодовольно скрестил руки на груди.

— Ты ничего не путаешь? Я не зайчик и не деревце, — я пыталась его образумить.

— Придётся научить тебя покорности. Назовись! — повелительно взмахнув рукой, он задрал голову, чтобы смотреться внушительней.

Уже открыв рот, чтобы ответить я вздрогнула, почуяв присутствие кого-то дикого. Их было несколько, и они были обозлённые — это единственное чем от них веяло. Забыв про гордость, я подобрала юбку и забежала за Хона. Он удивлённо оглянулся.

— Милорд, сейчас здесь будет жарко. Ты не одолжишь мне нож побольше?

— Что?

Из-за деревьев раздалось глухое рычание, и на тропинку вышел высокий пёс со всклоченной чёрной шерстью. За ним выскочили ещё пара зверей и, низко опустив головы, двинулись к нам. К чести Хона он не отступил и, вынув меч из ножен, занял стойку. Скользнув по его талии, я вытащила из-за пояса изогнутый клинок.

— Умеешь им пользоваться?

— Хуже чем хотела бы, — призналась я, завязывая подол на бедре.

— Тогда держись за спиной.

Я встала слева и слегка пригнулась.

— Не в этой жизни, — я встала слева и немного пригнулась, — Не зацепи меня, лорд.

Один из псов прыгнул, и мужчина рванул навстречу, широко замахнувшись. Справа второе животное резко дёрнулось в его сторону. Я перекатилась и, поднырнув под рукой лорда, оказалась прямо перед оскаленной мордой. От неожиданности зверь попятился, и я воткнула нож глубоко в открывшееся горло. Позади, с чавкающим звуком, Хон освободил из плоти меч. Последний из хищников мотнув головой и скрылся в зарослях, коротко тявкая. Поднявшись, стряхнула с колен прилипшие травинки, умудрившись испачкать их кровью. Чертыхнувшись, скинула обувь и пошла к воде.

— Надеюсь, милорд, тебя не смущает вид моих голых ног, — хохотнула я, нагнувшись и смывая грязь с кожи.

Рядом появились сапоги.

— У тебя гордость леди и повадки…

— Осторожно, — зашипела я, резко вскидываясь и приставив к его шее нож, — Не стану больше терпеть твоих оскорблений.

— Я хотел сказать "мужчины". Тебя это оскорбляет?

Напряжённо вглядевшись в его глаза и не заметив в них издёвки или страха, я опустила оружие. Дрогнувшей рукой откинула волосы с лица и потёрла лоб.

— Боюсь собак, — зачем-то призналась я, — Откуда здесь такие монстры?

— Ты боишься, но не прячешься за мужчиной?

Пожав плечами, я опустилась на траву и вытянула ноги.

— Откуда мне было знать, может ты толкнул бы меня им на закуску и убежал.

— Как ты можешь так говорить? — натурально возмутился он.

— Ты швырнул в меня нож, — напомнила я, — И собирался научить меня покорности.

Он сел рядом и откинулся назад, запрокидывая голову. Солнце золотило его волосы и высвечивало крохотные веснушки на прямом носу. Кончики ресниц вздрагивали, отбрасывая кружевные тени на щёки.

— Давай начнём сначала? — примирительно протянул он.

— Давай.

— Та Хон, лорд клана летящих.

— С…Рина… — я замялась, — Заблудившаяся в твоём лесу после выхода из спонтанного портала. Скажешь, где я нахожусь?

— Весенний мир. Только вот я впервые слышу о спонтанных порталах.

— Я говорю правду.

Лорд улыбнулся, демонстрируя кончики клыков, и я невольно подобралась.

— Ты спасла меня, — как будто невзначай сказал он, — я заметил.

— Знаю.

— И не требуешь выплаты долга, — он выразительно посмотрел на меня.

— Это так необходимо? — я скривилась, — Может ты, просто, поведёшь себя как джентльмен…

— Как кто? — подозрительно поинтересовался Хон.

— Просто. Без требований и договоров проявишь гостеприимство, предложишь мне помощь и руку.

— Ты меня в мужья что ли взять хочешь? — он внезапно побледнел.

— Да зачем ты мне сдался? — разозлилась я, вскакивая и отряхивая платье, — Да что я убогая, чтобы напрашиваться совершенно незнакомому мужику? Идиот!

— Кто? — уставился на меня ошарашенный лорд.

— Ты! — рявкнула я, направляясь в заросли и недовольно бурча, — Аристократ вшивый, прямо сплю и вижу, как бы его захомутать. Мне ж больше хотеть-то нечего. Я может выспаться мечтаю или одеть что-нибудь удобное или поесть по-людски. Нет, ну нет тут никого адекватного.

— Постой, — крикнул Хон, догоняя меня, — Ты не можешь так уйти!

— Да неужели…

Упрямо не обращая внимания на преследующего меня мужчину и взяв привычный темп, я бежала по едва заметным тропам в сторону противоположную замку. Время от времени замирала и прислушивалась к окружающему лесу. Лорд постепенно отставал, может, не привык бегать, но скорее всего не мог легко найти мои следы. Ближе к вечеру я перестала его ощущать. Ноги гудели от напряжения и очень хотелось пить. Найдя утоптанную звериными лапами прогалину, наконец, вышла к небольшой речушке.

В этот раз я не стала вести себя безрассудно и, напившись, прошла вдоль берега, срывая полынь и разминая её в пальцах. Наткнувшись на раскидистую иву, взобралась высоко на ветви и растёрла себя кашицей из травы. Хищник никогда не станет залезать на качающееся дерево над водой, а едкий запах не даст меня учуять, да и от насекомых убережёт. Оторвав от подола платья несколько тонких лент, стянула в пучок крупные ветви, образуя некое подобие гамака, и привязала себя за пояс к новой лежанке. Голод стягивал желудок болезненными спазмами, и я пообещала себе, что поутру обязательно поохочусь.

Стемнело внезапно, словно кто-то набросил на небо тёмную шаль. Лес наполнился множеством звуков. Где-то вдали неизвестный зверь отрывисто вскрикивал. Рядом ухали совы и попискивали летучие мыши. В воде кто-то плескался и громко вздыхал. В детстве мы с отцом ездили на ночную рыбалку и он объяснял, что такие звуки издают сомы, но мне всё равно стало жутко. Закрыв глаза, я глубоко задышала, пытаясь расслабить мышцы. Усталость взяла своё и мне удалось забыться. В мутном полусне мне опять послышался Мир.

— Север, девочка моя, — мягко шептал он, — как ты? Что с тобой? Тебя кто-то обидел?

— Жизнь меня обидела, — недовольно проворчала я, — Умом обделила и уродами окружила.

— Кто с тобой? — напряжение сквозило в голосе.

— Никого. Одна, — всхлипнула я.

— Милая в каком ты мире?

— Ты ведь не отстанешь? И наплевать тебе, что я устала и хочу спать? Ты будешь говорить в моей голове, пока я не расскажу тебе всё? А ведь я даже закрыться не могу, потому что мне страшно…

— Почему страшно? — он совершенно проигнорировал мои жалобы.

— Я в лесу. Здесь ночь. Собаки страшные.

— Милая, ты же не умеешь бояться.

— Я же живой… человек…

— Девочка, скажи где ты.

— Весенний мир.

— Твою… Как ты выбираешь самые дрянные места?

— Не ори, — проворчала я, — Дверь закрою…

— Точно!!! — закричал он пронзительно, — Позови меня к себе!

— Чего?

— Тебе нужно сильно захотеть, чтобы я был рядом и это должно притянуть меня!

— Но…

— Родная… — соблазняюще замурчал он, — Позови меня. Я всё решу, заберу тебя домой. Мы поедем к твоим родителям. Тебе же плохо одной, Север. Я буду с тобой. Не нужно убегать, я не сделаю тебе ничего плохого. Поверь… Я никому не дам тебя в обиду…

С оглушительным хлопком я закрылась щитами и, очнувшись, часто хватала ртом воздух. В груди бешено колотилось предательское сердце и слёзы катились по щекам. Эхо слов Мира всё ещё звучало в моей голове.

— Подонок, — сквозь зубы прошипела я, — Сволочь… Позову его, если в аду окажусь.

Беседа заняла больше времени, чем я думала: оказалось, что время близилось к рассвету. Тело затекло и мне пришлось растирать ноги, чтобы вернуть им чувствительность. Я старалась не думать о Мире и о том, как мне хочется, чтобы он был рядом. Как было бы здорово если бы не было того дня, когда он предал моё доверие. То, что он стал спекулировать на моей привязанности к родителям и потребности не быть одной, заставило меня очнуться от иллюзии и понять, что Мир в отчаянии. Он бы не стал действовать так топорно, если бы был другой способ добраться до меня. Конечно, он мог просто торопиться. Неужели он действительно считает меня настолько глупой? Надеясь, что не узнаю ответа, отвязала себя и спустилась на землю.

В рассеивающихся сумерках скинула одежду и быстро смыла с себя грязь. Выполоскав бельё я повесила его на ветку и обмотала предплечья оторванными лентами. Прислушавшись, нашла суетливое семейство кроликов и направилась к ним. Приманив зверька, я взяла его на руки и, рассматривая наивную мордочку, вдруг поняла, что не смогу его убить. Пушистый зверёк доверчиво обнюхивал мои ладони и прядал ушами. Удивившись проявлению несвоевременной доброты, я всё же с удовольствием почесала мягкое брюшко кролика и отпустила его. Глупыш, даже не поняв, как близко был к собственной смерти, вперевалку пошлёпал к норе.

Тяжело вздохнув, я пошла к воде, потирая живот. Я могла обходиться без еды достаточно долго, но от этого мой желудок не переставал протестующе рычать. Усевшись в траве, я заплела тугую косу и зачарованно наблюдала как огромное алое солнце, поднявшись над деревьями, раскрасило облака розовыми всполохами. Прохладный ветерок колыхал листву, наполняя шелестом тишину леса, и разбуженные птицы пели множеством звонких голосов. Закрыв глаза я настроилась на потоки этого мира и удивилась насыщенности эмоций и цветов, пронзающих пространство.

— Весенний, — прошептала я с улыбкой, понимая причину названия.

Одев слегка влажное, но чистое бельё я ощутила себя лучше. Платье, значительно укороченное, прикрывало колени, но теперь не мешало при ходьбе. Определившись с направлением, прикрепила к поясу обернутый тканью нож, который забыла вернуть лорду и отправилась дальше в лес. Вскоре я обнаружила широкую дорогу, проходящую между деревьями, и, сомневаясь, всё же решилась держаться её. Спустя примерно час, сзади послышалось ржание лошадей. Спрятавшись за кустами, увидела проехавших мимо всадников, озирающихся по сторонам. Не хотелось мне быть параноиком, но на плащах наездников я заметила вышитые крылья.

Лорд назвал свой клан летящим и это, конечно, могло быть просто совпадением. Я не знала, чего ожидать от Хона, но рисковать и проверять, не причинит ли он мне вред, не решилась. Выбравшись из зарослей и чутко прислушиваясь, я бежала вперёд. Ветер дул мне в спину, но даже это не помешало мне учуять аромат дыма. Сбавив шаг, вышла на поляну. На утоптанной площадке в три десятка метров в диаметре были следы недавнего присутствия людей. Следы колёс указывали на стоящие здесь не так давно повозки, и едва тёплые угли в кучах выложенного из камня очага не давали пространство для фантазий.

Сегодня ночью здесь стоял лагерь, и он отправился не далее чем пару часов назад передо мной. Оценив глубину продавленной колеи, я прикинула, что скорость у обоза невелика и мне придется обойти его по чащобе или тащиться позади. Интуиция мне подсказывала, что медлить не стоит, однако я отправилась по дороге. Когда впереди послышались голоса людей, свернула к деревьям и ушла дальше от дороги, вглубь зарослей

Глава 15

Солнце стояло в зените и палило нещадно. Ветви цеплялись за волосы и ткань платья, царапали кожу. Неудобная обувь, больше подходящая для праздной прогулки в городе, норовила соскочить с ног. Давно уже хотелось полностью измениться, но что-то меня сдерживало. Предчувствие редко меня обманывало, и я настроилась сдерживать трансформацию до самого крайнего случая. Оставаться собой было несложно, ведь до встречи с ракшасами я только так и жила.

Остановилась я внезапно, ухватившись за ствол дерева, и спрятавшись за ним. В паре десятков шагов передо мной кто-то затаился. Угрозы для себя я не ощущала, но то, что устроена засада, настораживало. Закрыв глаза, впервые за долгое время вышла из тела и скользнула вперёд. На земле, прямо над нависающим над дорогой уступом, в напряжённых позах застыло несколько человек.

Рассматривая их, я отметила потрёпанную одежду, состоящую из не сочетающихся между собой рваных тряпок и совершенно новых, неподходящего размера и явно с чужого плеча. Разные ножи, топоры и дубины сжатые в руках наготове, наводили на мысль, что их обладатели готовы ими воспользоваться и не в благих целях. Суровые лица, испещрённые оспинами, шрамами и свежими ранами, вглядывались вдаль, видимо ожидая разминувшийся мною обоз.

Оглянувшись, я заметила ещё несколько групп людей, расположившихся вдоль дороги. Я насчитала около полусотни грабителей. Подумывая, как незаметно уйти подальше от этой компании, услышала тонкий детский плач и обомлела: из-за поворота выскочили две лошади с всадниками, а за ними вывернула телега, в которой сидели женщины с маленькими детьми. Бродяги подобрались, готовясь к нападению, но явно выжидая, когда повозки проедут дальше и я рванула в себя. Немного шатаясь от непривычной тяжести тела, поднялась. Мысли были быстрее ног, и я пронзительно закричала то, что должно быть самым страшным:

— Ракшасы!!! Помогите!!!

Метнувшись прямо к опешившей засаде, перепрыгнула через них и, выкатившись на дорогу, отчаянно взвыла:

— Они здесь!!! Отряд смелых!

Вдоль дороги всё пришло в движение, и толпа головорезов рванула в противоположную сторону между телегами и повозками. Люди в обозе испуганно застыли.

— Без паники! — раздался властный голос всадника, — Смелые не тронут мирных жителей!

Я подскочила к нему и вцепилась в ногу, обутую в высокий сапог.

— Нужно побольше шума, чтобы эти выродки точно не вернулись, — твёрдо заявила я и, повернувшись к обозу, рявкнула, — У них брачный сезон!!!

Орали знатно. Уши закладывало, и ныли зубы. Думаю, нас было слышно за много километров. Банда наверняка решила, что здесь идёт резня. Женщины забирались под телеги, затолкав туда детей. Мужик соскочил с лошади и грубо схватил меня за плечи. Пододвинувшись прямо к уху, он гаркнул:

— Что ты творишь? Зачем злить смелых?

— Да, нет их здесь, но тем убийцам нужно думать, что есть.

— Вот оно как, — он ловко перехватил мне запястья и связал их спереди плетью.

— Ты…

— Разберёмся, — деловито сообщил он и, толкнув меня на колени, пошёл к обозу.

Я попыталась подняться, но рядом со мной, взрывая землю, щёлкнул кнут. Вскинув голову, наткнулась на острый взгляд тощего парня сидящего на второй лошади.

— Не рыпайся, пока хозяин не велит.

— Он мне не хозяин, — я резко подскочила, и ноги обожгло болью.

Сжав зубы, я сдержала крик. Ругая себя за строптивость, всё же устояла и не отвела глаз, когда он снова поднял кнут.

— Не смей! — громко крикнул кто-то, но парень с садисткой ухмылкой хлестнул меня вновь.

Из рассечённого плеча потекла кровь. Закусив губу и упрямо вскинув голову, старалась не шататься от жгучей боли. Мой мучитель восторженно приоткрыл рот и я поняла, что оставаться с ним наедине мне не стоит. Подъехали ещё несколько всадников, наверное, охраняющих и замыкающих обоз. Один из них подошёл и беззастенчиво сдвинул ткань, обнажая рану.

— Глубокая… надо промыть…

Не успела возразить, как он, схватив за руку, плеснул мне на кожу что-то резко пахнущее, и я зашипела, опустив голову. Он одобрительно хмыкнул.

— Даже визжать не будешь?

Я окинула его внимательным взглядом: внушительная фигура в потёртой, удобной одежде из тонко выделанной кожи, неброские ножны на поясе, коротко стриженные с редкой проседью волосы, широкое лицо с поджатыми губами и сосредоточенными цепкими глазами. Крепкие руки быстро перевязали рану.

— Обойдетесь без моих истерик, — проворчала я и кивнула в сторону сбившихся в кучку испуганных женщин, — Хватит с вас этих.

— Что ты делала в лесу?

— Спасала вас от нападения.

— Я, вообще-то, сейчас решаю стоит ли оставлять тебя в живых. Может, будешь умницей и объяснишь…

— Была бы умницей прошла бы мимо и не ввязывалась, — я зло зыркнула на спешившегося парня с кнутом, — Заблудилась и вышла на них. Понятно, что от страха…

— А почему ракшасы?

— Этих головорезов вряд ли испугал бы этот ублюдок с хлыстом, — не могла не съязвить я.

— Что мне с тобой делать? — задумчиво спросил дознаватель.

— Может, для начала скажешь, как тебя зовут? Меня Рина.

— Кай. Что дальше? — явно забавляясь, он подхватил меня под локоть и повёл к остальным.

— Пить хочется очень, — мой желудок взбунтовался, рыкнув.

— Только пить? — насмешливо протянул он.

— И есть, — добавила я еле слышно, — Переодеться, переночевать и доехать до ближайшего городка.

Мы подошли к компании резко замолчавших мужчин.

— Посмотрим. Карим, эта девица поедет с нами до следующей стоянки, а там разберёмся что да как.

Этот вариант меня устраивал, и возражать я не стала. Кай развязал мои запястья и, подхватив за талию, усадил на лошадь. Оцепенев от страха, я застыла и, когда мужчина запрыгнул позади меня, вцепилась в его руку.

— Ты чего, боишься?

— Я… не знаю… эту лошадь, — выдавила я.

— Не бойся, я тебя не дам в обиду, — он явно забавлялся, но мне было всё равно.

Откинувшись на твёрдую грудь, позволила себе прикрыть глаза. Животное подо мной всхрапывало и нервно дёргало ушами, и я дёргалась каждый раз, вызывая сдержанный смех Кая. С нами кто-то равнялся и спрашивал всякие глупости, на деле пялясь на меня. Недовольно фыркнув, я спрятала лицо в куртку наездника.

— Почему все мужики такие уроды? — поморщилась я, задев плечо.

— Ты не можешь знать всех, — возразил Кай.

Забравшись ему за пояс, я добралась до фляжки и, под одобрительный кивок, отвинтила крышку. Вода была тёплой и немного солоноватой, но показалась божественной.

— Ты, правда, хотела пить?

— И остальное тоже, — блаженно вздохнула я и широко зевнула, — Можно я сначала посплю?

— Сколько тебе лет? — поинтересовался он, заправляя прядь волос мне за ухо.

— Я совершеннолетняя, — тряхнув головой, обиженно вздохнула.

— Просто доверяешь мне, даже не зная.

— У меня нет выбора, и ты меня не придушишь.

— С чего ты так думаешь?

— Сколько тебе лет? — парировала я.

— А что? — хохотнул он.

— Ты любопытный и, мне кажется, не способен убить меня исподтишка, — я удобнее устроилась на его груди, позволяя рукам обнять меня крепче, — Я всегда доверяю своей интуиции.

Заснула я на удивление сразу и крепко. Покачиваясь в волнах спокойствия и тепла, не сразу услышала беспокойный голос своего ментора:

— Девочка, милая, что с тобой случилось?

— Не смей! — крикнула я, вскидываясь, и испуганно забилась в крепких руках, — Мир, пусти!

— Тихо, тихо, это Кай. Я не сделаю тебе плохого…

Сморгнув, непонимающе уставилась в озабоченное лицо. Кай приподнял пальцами подбородок, но, закрыв глаза ладонями, я покачала головой в знак того, что не хочу это обсуждать. Злясь на собственные слёзы, я вытерла их шарфом на запястье.

— Я уж думал, ты не проснёшься, — он по собственнически поглаживал меня по голове.

— Много времени прошло? — я огляделась, понимая, что вечереет.

— Мы не останавливались. Решили не рисковать, зато сегодня будем ночевать на постоялом дворе.

— У меня нет денег, — удручённо созналась я, — Может, оставишь меня здесь?

— Ты с ума сошла? Как ты думаешь выжить здесь?

Пожав плечами, я передёрнулась, скривившись от боли. Кай отогнул повязку и негромко выругался.

— Зачем ты злила этого стервеца? Раскроил он тебе мышцу знатно.

— Я не рабыня и не умею подчиняться, — холодно отозвалась я.

— Одинокая девушка…

— Всегда чья-то добыча, — продолжила я с горечью, — Не мой случай. Не очень-то я одинокая.

— Замужем? — я покачала головой, — Бежишь от жениха?

— Не хочу это обсуждать.

— Если я возьму ответственность за тебя…

— Зачем это? — мрачно сощурилась я, — Мне не нужен покровитель.

— Ты не понимаешь, что не можешь быть сама по себе? У нас так не принято.

Окинув его подозрительным взглядом я, поёрзав, созналась:

— У меня есть опекун.

— И где он? — Кай наклонился к моему уху, и я отшатнулась.

— Боюсь, я заблудилась, но он найдёт меня.

— А пока, ты- моя подопечная. Не спорь, остальные хотели тебя продать.

— Что? — я задохнулась от возмущения.

— Приехали.

Развернувшись, я охнула, забыв о неприятностях. Передо мной раскинулся городок. Удивительный, с каменными домами и булыжными мостовыми, с масляными фонарями вдоль узких улиц. Я вертела головой, почти сползая с лошади и делая вид, что не замечаю ухмылок сопровождающих нас.

— Не вертись…

— Не будь занудой. Я впервые в таком месте.

— Откуда ты?

— Я редко бывала вне дома.

Мы остановились на небольшой площади и, спрыгнув, Кай ссадил меня. Совершенно не ожидая слабости, я буквально села на мостовую. Попытавшись подняться и не сумев, я сложила ладони на коленях. Мальчишки выхватывали уздечки и уводили лошадей куда-то в сторону. Кай молча поднял меня на руки и пошёл в сторону распахнутых дверей здания с вывеской "Верёвка". Вослед нам неслись смешки и скабрезные шутки, а я холодела от осознания, что завишу от совершенно незнакомого человека. Запах еды заставил меня гулко сглотнуть, что вызвало ироничную улыбку Кая.

— Жди меня здесь, ни с кем не говори, — коротко приказал он и, усадив меня на лавку за широким столом, ушёл.

Поправив мятое платье, и критически осмотрев окружающих, я пришла к выводу, что мир этот дикий. Мужики кидали на меня сальные взгляды, женщины в откровенных нарядах делали вид, что меня нет.

— Долбаное средневековье, — проворчала я, скрещивая руки на груди.

— Что ищешь, сестрёнка? — рыгнув рядом устроилась женщина неопределённого возраста.

— Я не одна, — ответив, незаметно отодвинулась.

— Ты чья будешь?

Неопределённо пожав плечами, я оглянулась в поисках своего спутника.

— Половину денег отдашь хозяину, — устало пробормотала она, — Не вздумай утаить — рожу порежет…

— Я не… — замялась я, не решаясь продолжить.

— Чего заткнулась? — хохотнула тётка, — Не такая? А какая?

— Я не продаю себя, — выдавила я.

— Значит, твой хахаль продаст тебя, когда попользуется. Здесь ты либо хозяин, либо раб. Ты в реальном мире, деточка, мире весны, мать его…

— Отойди отсюда! — угрожающе рявкнул появившийся Кай, и, сев рядом, обхватил меня за плечи, — Я просил ни с кем не говорить.

Сжавшись, попыталась сбросить его руку, но не смогла. Он недобро поджал губы, и я ощутила запах алкоголя исходящий от него. На стол опустили огромную тарелку с дымящейся едой. Заметив мой голодный взгляд, Кай ухмыльнулся.

— Валяй, ешь.

Повторять мне не требовалось и, подхватив ложку, я принялась закидывать в рот горячие куски жилистого мяса. Рядом появилась кружка, но, почуяв запах алкоголя, я её отодвинула.

— Брезгуешь?

Посмотрев на Кая исподлобья и не отвечая, продолжила есть. Меня его поведение пугало, но бояться на полный желудок было сподручней. Мужчина мрачно поглядывал на меня, явно прикидывая, что со мной делать, а я вспоминала маршрут, которым выйду из города в лес. Для этого придется стащить флягу для воды и попытаться раздобыть подходящую одежду.

— Мыться будешь? — прервал мои размышления Кай.

— Можно.

— Что-то ты притихла. Боишься?

— А надо? — парировала я.

— Не дерзи! — рявкнул он.

— Не запугивай! — ответила так же.

Он схватил меня за руку и поволок за собой под одобрительный гул нестройных голосов. Поднимаясь по лестнице, я оступилась. Кай забросил меня на плечо и в несколько шагов оказался в коридоре. Открыв одну из дверей, он поставил меня на ноги и шлёпнул пониже спины, толкая вовнутрь. Резко развернувшись, я отскочила к окну и, оценив высоту, немного успокоилась. Комната была небольшой с застеленной кроватью и табуретом. Кай уселся на кровать и принялся стягивать сапоги. Устроившись на подоконнике, я с опаской наблюдала за ним.

— Сейчас принесут бадью. Помоешься первая.

— Ты… будешь здесь?

— Я оплатил номер, — резко произнёс он, швыряя сапог в угол.

— Но не меня.

— А сколько доплатить? — он кинул мне под ноги второй сапог, — Только не продешеви.

— Кай, к какому клану ты относишься? — по возможности твёрдым голосом спросила я.

Он запрокинул голову, заходясь в гомерическом смехе. Осторожно откинув задвижку, открыла окно. Кай, похрюкивая и утирая слёзы, похлопал по кровати, приглашая меня к себе.

— Кланы для высших, Рина. Для тех, у кого есть род и фамилия, вторая ипостась. Ты, наверно, в лесу выросла, раз решила, что я из них. Я простой наёмник, но ты мне нравишься. Девочка, я беру тебя себе и буду опекать. В твоих интересах сделать так, чтобы мне хотелось опекать тебя всегда.

— У высших есть права? — дрогнув, я передумала прыгать.

— Дурочка, они хозяева, но поверь на тебя никто из них и не посмотрит.

— Почему? — спросила я из упрямства.

— Потому что мы для них рабы, — он требовательно поманил меня к себе, — Не заставляй меня применять силу. Не хочу делать тебе больно…

— Так вот какими они вас видят, — сокрушённо тряхнув головой, я спрыгнула с подоконника, — Понятно, почему презирают.

— Ты о чём? — неожиданно быстро подскочив, он ухватил меня за руку, — Не глупи, разозлив меня ты только добьёшься того, что я продам тебя бродягам внизу. Но эту ночь ты всё равно отработаешь со мной.

— Глупый человечек…

Глава 16

Выпустив когти, я провела по его груди, вспарывая рубашку. Кай выпучил глаза, попятившись, споткнулся и грохнулся на пол. Я снова сделал руку человеческой и грустно усмехнулась.

— Я всегда считала себя уродом, а оказывается…

В дверь постучали и, наклоняясь, я приложила тонкий палец к его губам.

— Будешь орать — убью, — как можно спокойней сказала я, — Чего надо?

— Вода!

Двое детин занесли деревянное корыто и пару вёдер с парящей водой.

— Вернёмся через час, — промямлил один из них, продолжая пялиться в вырез моего платья.

— Кто ты? — дрожащим голосом спросил Кай, когда захлопнулась дверь.

Опустив в воду руку, я довольно улыбнулась и позволила клыкам слегка удлиниться.

— Я попала сюда случайно и хочу найти выход. У тебя есть два варианта. Первый: ты пытаешься меня обидеть, и мои братья выслеживают и убивают тебя. Второй: ты помогаешь мне, сохраняешь себе жизнь и, может быть, если будешь стараться, получаешь награду.

— Кто твои братья?

Я не спеша скинула платье, не глядя на него, сняла бюстгальтер и трусики и опустилась в воду. Довольно застонав, принялась развязывать ленты на предплечье и запястье. Кай стоял ко мне боком и старался медленно дышать.

— Ракшасы.

— О, боги… Значит ты…

— Не хочу, чтобы об этом знали. Мой… жених…из забытых, — мужчина замычал, сцепив зубы, — И я не хочу огласки. Помоги мне, и я не стану держать на тебя зла. Могу вывести тебя отсюда в другой мир, если захочешь.

Внезапно он перестал трястись и оглянулся на меня. В глазах загорелся алчный огонёк.

— Ты серьёзно? Можешь отвести меня, — он понизил голос и благоговейно продолжил, — во внешний мир?

— Более того, могу научить местному языку и даже помочь с устройством.

— Правда? — забыв про страх Кай сел рядом с бадьёй и протянул мне кусок мыла.

— Врать тебе не стану. Так мы заключим сделку? — вопросительно подняв бровь я заметила его торжествующую улыбку.

— Как мне к тебе обращаться?

— Как к сестре или дочери.

— У меня нет семьи и детей, по крайней мере тех, что я знаю.

— Заведёшь, — уверенно заявила я.

— А мы…не можем… — он протянул между пальцами локон моих волос, — провести время с удовольствием.

— Во время соития я изменюсь и, скорее всего, убью тебя, — брезгливо отодвинувшись, принялась оттирать грязь с кожи, — Но если даже этого не случиться, мой ментор с тебя живого снимет кожу. И я не фигурально выражаюсь.

Он заметно содрогнулся, распространяя запах пота и вожделения и, сглотнув, продолжил:

— Какие гарантии, что не обманешь, ты можешь мне дать?

Я вспомнила реакцию ракшасов, когда они спрашивали, люблю ли я своих родителей. Если они имели дело с такими представителями человеческой расы, то я понимаю их удивление. Протянув руку, я обхватила его ладонь.

— Я Север Рина, даю слово, что проведу тебя во внешний мир. Ты обязуешься быть моим проводником в этом и помочь мне добраться до портала, хранить тайну моего происхождения и особенности изменений, не лгать мне, не подвергать намеренно опасности, не вредить моему телу. Если ты предашь меня, наш договор будет расторгнут с кровью и силой.

— Я, Кай, согласен с договором, — он скрипучим голосом подтвердил нашу сделку, — Даю слово следовать ему.

Он отошёл к окну и взялся за раму трясущимися руками.

— О высших говорят, что они могут давать нам вторые имена.

— Выполни условия и можешь сам выбрать себе фамилию.

— Ты подтвердишь?

— Не сомневайся.

— Если солжёшь… — он понурил голову, не в силах продолжить.

— Дав слово, я его держу, — нырнув под воду, я смыла с волос пену.

Отфыркиваясь и стряхивая капли, вышла из бадьи. Кай старательно делал вид, что его не интересует моё обнажённое тело, но я быстро завернулась в оставленное на табурете полотенце. Быстро сполоснув в остывающей воде бельё, повесила его на крючки в стене.

— Тебе нужна одежда.

— Ты сможешь снять другую комнату?

— С ума сошла? — он уставился на меня с испугом, — Я не оставлю тебя одну. Тебя попытаются выкрасть.

— Ты серьёзно?

Он замялся и под моим пронзительным взглядом всё же проворчал:

— В обозе наёмники кидали жребий, кто будет следующим.

— И как ты собираешься не отдавать меня дальше? — сдерживая рвотные позывы я принялась разбирать на пряди мокрые волосы.

— Я собирался им заплатить, — он закрыл окно и прошёл к двери, — Не беспокойся, денег у меня достаточно. Решу это сегодня и распоряжусь, чтобы к утру у тебя была одежда и лошадь.

— Не умею ездить верхом, — призналась я.

— Как, правда? — он казался ошеломлённым не меньше, чем, если бы услышал, что для пропитания мне требуется кровь младенцев.

— Во внешнем мире это не обязательно. Там много…механических повозок.

Он потёр шею и с сомнением покосился на меня. Тяжело вздохнув открыл дверь и повернулся на пороге.

— Никого не впускай. Я серьёзно. Если что притворись блаженной. У нас таких обычно не трогают.

Как только осталась одна, то снова вытянула когти. Я не ошиблась — изменения давались с трудом и вытягивали много сил. Такими темпами для свободной трансформации мне придётся питаться каждый день. Надеюсь, мне это не понадобится. Теперь я поняла, почему Мир был против этого места. Хорошо, что я привыкла жить в человеческой форме, и вполне могла ею обходиться. Но если здесь для существования в истинной оболочке высшим требуется столько сил, зачем здесь обитать? Из размышлений меня вывел стук в дверь. Я подскочила на кровати и прислушалась. В коридоре стояло три человека, ехавших с нами в обозе.

— Детка, открой, меня прислал Кай, — это был тот, кто ударил меня кнутом, — Я принёс мазь и вино.

Закусив губу, молча стянула волосы в узел и плотнее завернулась в простынь. Одевать пропитанную грязью и потом одежду не хотелось. Я надеялась, что эта компания угомониться и уйдёт, но снаружи появились ещё двое и принялись настойчиво долбить по прогибающимся доскам. Неожиданно петля, держащая задвижку, отлетела, и дверь с оглушительным грохотом распахнулась. Перекатившись через кровать, я оказалась у окна и рванула створки на себя. Меня обхватили сзади и швырнули в стену. Хруст сломавшихся рёбер слился с моим вскриком. Схватив за волосы, меня поволокли к кровати и, вырывая пряди, подняли на ноги. Прямо передо мной, с предвкушающей ухмылкой, стоял мой недавний обидчик. С невероятной для такого тщедушного тела силой он ударил меня в живот, опрокидывая навзничь.

— Спасибо за помощь, ребята. За ремонт заплатим, — бросил он через плечо.

— Просто позови, когда вы с ней закончите.

— Утром от неё мало будет толку, — заржал кто-то.

— Нам хватит.

Оттолкнувшись ногами от края, я отползла к изголовью и перевела дыхание. Двое амбалов, утаскивая бадью, окинули меня маслеными взглядами и затворили дверь.

— Не беспокойся, похотливая тварь, они ещё вернутся.

Тощий развязал пояс штанов, стянул их вниз и перешагнул. Зажав бок, пульсирующий болью, я встала на колени и сбросила чудом удержавшийся прикрывающий меня кусок льняной ткани.

— Зачем мне сопротивляться? — протянула я, надеясь, что мои попытки призывно улыбаться, удачны, — Первому достанется всё, остальные пусть доедают остатки.

Все трое шагнули вперёд, зачарованно уставившись в мои глаза. Я ощущала, как они слегка мерцают и, протянув вперёд руку, поманила к себе тяжело дышащих мужчин.

— Мой единственный, — томно протянула я, второй рукой огладив бедро, — Пусть другие подождут… Хочу только тебя…

Тощий оттолкнул рядом стоящего и поставил колено на кровать. Второй схватил его за шею и крепко сдавил, пока тот не обвис, откинул тело на пол, сам заползая на матрас. Третий злобно заорал, выхватывая нож и не сводя с меня взгляда, воткнул его в спину собрата.

— Скорее… — капризно проныла я, подползая к краю кровати, позволяя хрипящему и пускающему кровавую пену изо рта, схватить меня за руку.

Перевесившись через него, я выдернула нож, застрявший между рёбер. Кровь резкими толчками выплёскивалась из раны. Стряхнув слабеющую ладонь, я встала и повисла на детине со стеклянным взглядом. Рублеными движениями он шарил по моей спине, не замечая, как я распорола ему рубаху на боку, разрезав кожу. Уронив нож, погрузила пальцы в вязкую горячую кровь. Мы содрогнулись вместе, и я потянула его жизнь в себя. Он стал заваливаться на меня и, с трудом отодвинувшись, мне удалось уронить грузное тело на постель, поверх умирающего. Преступив через неподвижные ноги, я подошла к тощему. К несчастью, он был ещё жив. Распахнув слезящиеся глаза, он с трудом сфокусировался на мне и растянул щербатый рот в фанатичной улыбке.

— Мммоя, — замычал он, хватая меня за лодыжку.

Разочарованно оттолкнув его, я вернулась к кровати, дождалась, пока он подползёт за мной и, скуля, попытается подняться на колени. Размахнувшись, я полоснула когтями по перекошенной физиономии и отскочила к окну, чтобы не оказаться под ним. В телах, в полутора метрах от меня, всё чаще бились сердца. Накатила волна пьяного мутного удовольствия и меня выгнуло дугой. Они уходили по одному, вливая в меня силу, заставляя выть сквозь стиснутые зубы и царапать пол, оставляя глубокие борозды.

Когда я пришла в себя, в окно вливался жемчужный свет зарождающегося дня. Кто-то быстрыми шагами направлялся ко мне. Тяжело встав на колени, зацепилась за подоконник и подтянулась. Когда раскрылась дверь, вошедшего встретила обнажённая, шатающаяся я.

— Кай? — удивлённо прохрипела я.

Вот кого я действительно не ожидала увидеть, так это избитого, в изорванной одежде, в кровоточащих порезах наёмника. Он на несколько секунд замер, окидывая комнату цепким взглядом и, поняв, что живых больше нет, опустил клинок. Перепрыгнув через трупы, он подхватил меня за плечи.

— Сейчас за мной придут двое… — начала я.

— Не придут, — жестко прервал меня Кай, усаживая на табурет и пододвигая ведро.

Плеснув в лицо водой, я фыркнула. Мужчина намочил простынь и, сев на пятки, принялся смывать с меня запёкшуюся кровь.

— Ты задержался.

— Не мог перегрызть верёвки, — пробормотал он, морщясь.

На меня пахнуло приближающейся смертью. Пальцами я приподняла его подбородок. В животе пульсировал разорванный сосуд, наполняя кровью брюшную полость. Мужчина испуганно замер и попытался отодвинуться.

— Рина, я, правда, не мог…

— Тшшшш, ты мне нужен живым…

Слегка дыхнув в него силой, я опрокинула крепкое тело на спину. Он пытался кричать, но из горла вырвался протяжный стон. Обойдя корчащегося Кая, примерилась и стянула с ног тощего сапоги чуть большего, чем мой размера. Стараясь не смотреть на его лицо, я перешагнула тело, расстегнула пояс с ножнами на втором мёртвом мужике и кое-как вытащила его из-под него.

— Помочь? — просипел вставший рядом посвежевший Кай.

— Сними с него наручи, — они были кожаные с металлическими пластинами длинные мне до локтей со шнуровкой с внутренней стороны, — Ты договорился о лошадях?

— Успел, — он с восторгом оглядывал целое тело в прорезях своей рубахи.

Заметив мой ироничный взгляд, потупился.

— Я думал, ты меня убить решила.

— Почему это? — я одела своё бельё и штаны тощего, которые облепили меня как вторая кожа.

— Решила, что я предал тебя.

— Кай, — я положила ему руку на плечо, — Если бы ты меня предал, то клятва заставила тебя убить себя.

Я не была уверена в том, что это так, но решила перестраховаться, припугнув его.

— Если бы я вчера согласился взять деньги… — мужчина побледнел, — А если ты нарушишь договор?

— Этого не будет.

— А если ты погибнешь без моей вины? — допытывался он.

— Если ты сделаешь всё, чтобы это предотвратить, мой долг ляжет на мой клан.

— Клан забытых? — я непонимающе посмотрела на него, — Твой жених…

— С ним всё… сложно. Мой клан смелых.

— Правда? — он подал мне жилетку тощего и я едва в неё влезла.

— Не переспрашивай меня. Говорю — значит правда, — верхние клёпки не застёгивались и пришлось оторвать от подола платья широкую ленту и повязать как шарф.

— За эту тряпку, — Кай указал на мой укоротившийся наряд, — можно выменять провизии на неделю.

Согласно мотнув головой, я одела пояс, опустившийся мне на бёдра. Недовольно оглядев себя, пришла к выводу, что за последние пару месяцев набрала несколько килограммов в груди и бёдрах. Раньше я могла сойти за мальчишку, теперь это будет невозможно.

— Надо бы постричься. Так будет сложнее тебя опознать. Ведь после этого, — он обвёл комнату руками, — Посетители вспомнят девку в платье.

— Нельзя срезать. Потом увидишь — поймёшь, — пояснила я затягивая волосы в тугой узел на затылке.

Мы вышли из дома никем не остановленные. Дородная баба, скоблящая стол, проводила нас бессмысленным взглядом. В рассеивающихся сумерках мы пересекли площадь и заспанный мальчонка вывел под уздцы двух лошадей.

— Садись со мной, вторая будет свежей.

С облегчением уселась перед мужчиной, откидываясь ему на грудь.

— Как ты могла убить трёх, ведь такая хрупкая? — тихо пробормотал он.

— Мы не знаем своих возможностей, пока не решаемся их проверить.

— Это не первые убитые тобой?

— Был только один человек, — меня передёрнуло, — он пытался… получить меня силой.

— Не мне тебя винить.

— Мне нечего стыдиться! Я ценю человеческую жизнь…

— С чего это? — с сарказмом поинтересовался Кай, — Люди никогда не были для высших ценными. Только как товар.

Я запрокинула голову, заглядывая в напряжённое лицо. Его боль полоснула меня бритвой.

— Люди меня вырастили. И они- самое дорогое в моей жизни. Я познакомлю тебя с ними и ты поймёшь, что мне повезло.

Глава 17

Я бежала по лесу, легко перепрыгивая через ветки и кусты. Ветер трепал выбившиеся волосы, солнце сквозь листву заглядывало в лицо. Приходилось торопиться. Я обещала догнать Кая на следующем стойбище, но задержалась почти на сутки.

Сначала я заигралась с встреченным семейством рысей. Молодые котята с таким азартом гоняли меня между деревьев, что не заметили появления двух псов. Это чуть не стоило мне жизни. Злобные твари не были обычными зверями. Как мне объяснил проводник, их вывели лет тридцать назад во время войны хозяев за сферы влияния и они нападали только на высших. В последующих зачистках псов почти полностью истребили, однако в отдалённых лесах ещё встречались одичавшие и забывшие своих хозяев особи. С трудом отбившись от слаженно напавшей пары и получив несколько рваных ран и глубоких царапин, я забилась в корни старого дерева.

Даже отчаявшись, заставила себя не думать о Мире, хотя отдалённо представляла, как должна позвать его. Кровопотеря становилась фатальной, я старалась замедлить сердцебиение и, распоров многострадальный шарф, перетянула раны. Закончив с манипуляциями, попыталась подняться и потеряла сознание. В мутном бреду мне мерещились змеи и шипящий голос Рата, недовольное рычание Вейна, хотя может это был и Фатон, ведь именно его я видела рядом с беспокойством разглядывающего мои, пропитавшиеся кровью, повязки.

Уже стемнело, когда я очнулась от громкого мурчания. Едва разлепив веки, была облизана жёсткими языками, остро пахнущими медью. Вокруг меня, протиснувшись между корнями, лежали молодые кошки с подрагивающими кисточками на ушах. Но заставило меня по настоящему придти в себя ощущение обилия энергии рядом. Моё тело было сплошь завалено мелкими придушенными, но ещё живыми зверьками. Благодарно проскулив, я потянула остатки их сияния в себя. Рыси порыкивали друг на друга, стараясь прижаться ко мне плотнее, и это не позволяло мне пошевелиться, но не могло избавить от судорог и удовлетворённых стонов. В окружении тёплых пушистых тел, вибрирующих от мурчания, я заснула.

Утром очнулась в одиночестве и размотав заскорузлые повязки над затянувшейся кожей, отправилась на поиски воды. Ручей был неподалёку, и мне удалось даже искупаться в нём. Когда я уже застёгивала ремень, из кустов вывалился кабан. Недовольно взвизгнув, он практически сразу понёсся на меня. Отпрыгнув в сторону, я успела выпустить когти и разворотила ему бок от самой шеи. Секач тяжело завалился, громко хрипя, и я двинулась к нему с осторожностью, помня о живучести и свирепости этого животного. Однако, я напрасно беспокоилась, зверь был смертельно ранен и, опустив ладонь на рану, мне пришлось забрать его последние минуты вместе с болью. Придя в себя, я достала нож и разделала тушу, отделив приличный кусок, способный стать хорошим обедом для нескольких человек. Обваляв мясо в приготовленной соли, запихнула его в кожаный мешок с ремнями для плеч на манер рюкзака.

Оставалось надеяться, что с помощью еды я смогу избавиться от недовольного ворчания Кая. Когда мы отправлялись в путь, я не знала, что он определил для себя роль заботливого опекуна. Он заставлял меня есть, спать и кутаться в плащ, не обращая внимания на явные протесты и попытки его игнорировать. Даже родители не вели себя так со мной в период моего детства. А началось всё с того, что он узнал мой возраст. Ужаснувшись, он сообщил, что у высших я считаюсь практически ребёнком, ведь совершеннолетие у них наступает после пятидесяти. Он задумчиво добавил, что, насколько знает, до этого высшие не могут оборачиваться, не особо отличаются от людей, и потому остаются под опекой взрослых и не покидают домов без охраны. Пришлось продемонстрировать ему свой изменённый вид, предварительно отойдя подальше. Я очень боялась, что он станет испытывать ко мне отвращение, но мужчина, заворожённо рассматривая меня, приблизился.

— Кто ты? — он с благоговением взял меня за руку и прижал её к груди, — Ты прекрасна.

Отступив я приготовилась к тому, что Кай начнёт, как и другие до него, приставать, но он шагнул назад, смущённо пожимая плечами.

— Никогда не встречал таких высших, хотя долго жил в столице и видел практически все касты.

— Ты ничего не хочешь? — подозрительно косилась я.

— Рина, умирать- то мне как-то не хочется, — он печально улыбнулся, — Не завидую я твоему спутнику.

— Почему? — встрепенулась я.

— Такую нельзя оставлять одну, обязательно кто-нибудь захочет увести. К тому же, он ведь сейчас где-то с ума сходит, и ты даже не можешь с ним связаться. Ведь так?

— Ну… — я теребила перышко, не глядя на него.

— Рина, я чего- то не понял. Ты что же, от своих прячешься? Здесь?

— Всё намного сложнее, — я, наконец, вернула свой прежний вид и растянулась у огня.

С того дня Кай постоянно пытал меня, желая выяснить подробности моей жизни. Несмотря на потеплевшие отношения между нами, я продолжала держать дистанцию и больше не рассказывала о сокровенном. Вместо этого я принялась обучать его своему языку. Мне помог опыт, приобретённый на раскопках в Перу. Там проводники оказались совершенно не готовы к русскому, и мне, как самой, на тот момент, свободной от работы, было поручено добиться от них понимания нашей речи. Перед отъездом над горами неслись песни о чёрном вороне и морозе в исполнении аборигенов. Кай на удивление быстро схватывал и через неделю уже отвечал на мои вопросы и комментарии вполне сносно. С такими темпами через пару месяцев он сможет бегло говорить.

Для себя я решила, что приложу все силы, чтобы Кай прижился в моём мире и остался доволен. Ведь быть человеком здесь было не сладко. Практически бесправные перед любой прихотью хозяев, они напоминали мне крепостных из учебников истории. Невольно вспоминала встречу с лордом Хоном. Ведь он принял меня за человека. Только после нападения псов, проявил хоть немного такта. Забавно, ведь когда он последовал за мной в лес, возможно, не догадывался, что я одного с ним племени. Но, уж когда не смог догнать, думаю, понял. Потянуло дымом и конским потом. Я остановилась, переводя дыхание, и прислушалась, ловя необычные ощущения. Не поймав ничего подозрительного, я обогнула поляну и выглянула из — за дерева. Кая я увидела сразу. Мужчина как-то обречённо сгорбился, закутавшись в плащ у маленького костерка, подальше ото всех, и что-то помешивал в походном котелке. Я споткнулась от волны отчаяния, исходящей от него, и, стараясь не привлекать к себе чужого внимания, подкралась к напарнику.

— Кай, — тихонько позвала я, опускаясь на землю рядом с ним.

Он вздрогнул, переводя на меня задумчивый взгляд, и неожиданно резко схватил меня за плечо.

— Рина, — просипел он, задирая рубаху над прорехами с засохшей кровью, — Что случилось?

— Всё в порядке. Зажило уже, — перехватывая его руки, я ободряюще сжала их.

— Ты…ты… — в карих глазах плескалась боль, — Не смей больше так пропадать…

— Не могла придти раньше, — я положила голову ему на колени, обхватив лодыжки и не позволяя встать, — Прости, Кай, я торопилась, как могла. Не хочу, чтобы ты переживал.

— Да мне…

— Плевать, знаю. Главное, чтобы я выполнила обещание.

— Да! — запальчиво произнёс он, гладя меня по волосам, — Дура, куда ты вляпалась? Есть хочешь?

Поспешно вскочив, я раскрыла мешок и извлекла промаринованный кусок мяса. Не обращая внимания на притворное недовольство Кая, достала спицы из седельной сумки и, насадив на них мякоть, водрузила её над огнём, сняв котёл. В нём сиротливо заварился пучок горько пахнущих трав.

— Меня не ждал, раз готовишь такую…

— Не дерзи, — привычно заворчал мужчина. Заученным движением накинул на мои плечи плащ и протянул кусок ткани, под который я заправила волосы, — В обозе появились странные типы. Не высовывайся. Перед рассветом мы пойдём назад, надо отстать. Лучше примкнём к отряду, идущему следом.

Молча кивнула, вытаскивая из кучки золы рядом с потрескивающими дровами пару картофелин. Эти корнеплоды были немного слаще, чем я привыкла, и требовали больше соли. Здесь она тоже была необычная: слегка горьковатая. Напарник протянул мне кусок свежего хлеба, и я расплылась в улыбке.

— Спасибо.

Отрезав от ещё не прожаренного до конца мяса кусок, впилась в него зубами. Сок потёк по подбородку и, утираясь, я ощутила на себе пронзительный взгляд. Взглянув из-под капюшона, я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. У костра, в центре лагеря, вольготно развалилась компания из трёх мужчин в добротной, слишком дорогой для торговцев или простых наёмников одежде. Оружие было слишком вычурным, но то, что испугало меня в смотрящем, — слегка отсвечивающие лунными бликами глаза и расшитые крыльями плащи.

— Это клан летящих, — пробормотала я, подтягивая к себе мешок с мясным соком и размазывая его по обнажённым участкам кожи.

Кай вынул из котелка траву и, размяв её в кашицу, протянул мне. Я втирала её в лицо и выбившиеся из- под косынки пряди. Не оглядываясь, всё же знала, что один из высших идёт в нашу сторону. Тонкий запах древесного парфюма достиг моего носа. Завалившись на колени и упираясь в них руками, я закашляла. Мой напарник устало поднялся и запричитал:

— Ина, ты опять забыла об отваре. Выпей…

Он протянул мне кружку, и я неловко уронила её, падая рядом с костром. Кай ухватил меня за плащ и потянул к себе, но как только с меня слетел капюшон, он резко отскочил.

— Закройся! — гаркнул он, брезгливо вытирая ладони о штаны.

— Что с ней? — певучим голосом спросил появившийся рядом незнакомец.

Я закрылась дрожащими руками, хрипя и содрогаясь от надсадного кашля и высший носком сапога откинул меня на спину.

— Хозяин потребовал её на ночь. Она не знала, что беременна и после…

— Высший из нагов, — протянул высокий мужчина, скривившись, и, резко развернувшись, пошёл обратно, бросив через плечо, — Перережь ей глотку и не тащи за собой.

— Мы надеемся…

— Напрасно, — оборвал высший.

Встав на четвереньки, я продолжала трястись и хрипеть. Когда я убедилась, что на нас перестали обращать внимание, отползла в тень. Устроившись за стреноженной лошадью, дождалась, когда Кай принесёт ужин. Мы давно условились, что основной легендой при встрече с высшими будет отравление меня хозяином во время беременности. Союз человека и высшего не давал потомства. Наги, представителем которых являлся и мой должник Нагур Рат, имели ядовитые для людей выделения желёз. При попадании на кожу они вызывают ожоги, при проникновении внутрь — отравление, при котором шансы выжить минимальные. Однако, при интоксикации во время беременности, женщина умирает много недель, практически разлагаясь заживо. Формально этот проступок был наказуем, в реальности же хозяева ни за что не отвечали. При таком состоянии, мною никто не станет интересоваться. Так мы и ехали, иногда меняя обозы, двигаясь к столице. У меня всегда при себе была бутыль с протухшей кровью, но именно сегодня пришлось импровизировать. К счастью, нам не попался кто-то из клана волков с их звериным обонянием. Улегшись на приготовленную Каем подстилку из веток и травы, я завернулась в попону.

— Рина, ты не спишь? — прошептал напарник, присев рядом.

— Нет.

Он придвинулся ближе и я, как часто уже бывало, уложила голову на его бёдра. Откинув капюшон и сдвинув косынку, Кай задумчиво перебирал мои волосы, постепенно сплетая косу.

— Иногда, мне кажется- я дома, — закрыв глаза пробормотала я на русском как всегда наедине с ним, — и папа укладывает меня спать.

— Как тебя могли отдать людям?

— Мне повезло. Так же как встретить тебя.

Он хмыкнул, и я ущипнула его за бок.

— Кай, — неуверенно начала я, — Мне должны клан боли, ветра и забытые. Смелые, в случае если я… не смогу…тоже будут должниками.

— Ты о чём, подруга?

— Если… — я сглотнула и прикрыла бликующие глаза ладонями, — Кай, ты должен быть в моём мире. Не хочу, чтобы из-за каких-нибудь… препятствий…

— Девочка, ты чего? — раздражённо зашипел он, — Прекращай!

— Вчера я могла погибнуть. Сегодня эти летуны могли бы утащить меня с собой. Я не хочу, чтобы ты оставался здесь. Если вдруг со мной что-то… — Кай попытался меня перебить, и я прижала пальцы к его губам, — Не пытайся рисковать собой. Найди представителей смелых и скажи, что опекаемая в "Дубовой тени" Северина должна тебе, и ты требуешь исполнения ментором её долга. Мир не обманет тебя, я уверена.

Я рассказала ему как, если не выйдет со смелыми, стребовать долг с Нагур Рата или Вейна, про клан ветра я попросила вспомнить только в крайнем случае.

— Ты всё понял? Запомнил?

— Рина… Ты удивительное существо. Мне жаль, что мы не просто друзья, а партнёры, — мужчина взял мою ладонь и поцеловал кончики пальцев.

— По мне так мы уже давно не соответствуем договору…

Он склонился и нежно коснулся губами уголка моего рта. Я встрепенулась, но Кай отстранился и осторожно переложил меня на подстилку, собираясь уйти. Я ухватила его за штанину.

— Останься со мной. — я ухватила его за штанину и отчего-то солгала, — Я замёрзла.

Он молча лёг за моей спиной, подложив мне руку под голову, обнял за талию и прижал к себе. Мне стало страшно от неясных предчувствий, и я была благодарна за то, что в этот момент в лопатку мне отдавалось ударами неравнодушное сердце.

Глава 18

Резко открыв глаза, я втянула в себя воздух и осторожно выбралась из-под руки друга. Было ещё темно, но звёзды на небе с востока уже потухли. Плотный туман затянул поляну. Сквозь пелену проглядывал затухающий костёр. Не понимая, что заставило меня проснуться, тревожно прислушалась к окружающему. В гулкой тишине леса таилось нечто зловещее. Я вступила в густой туман и содрогнулась: он обернулся вокруг моих ног и, забравшись под одежду, лизнул промозглой влагой.

Повинуясь инстинкту, я разворошила тлеющие угли и подкинула несколько тонких веток. Огонь встрепенулся и затрещал на волглой древесине. Вязкая дымка, словно живая, взметнулась и потекла прочь от костра. Позади протяжно застонал Кай. Обернувшись, я обмерла: мой напарник был покрыт инеем и натужно дышал. Под моими ладонями его кожа казалась ледяной. Синие губы судорожно сжались, погребая ещё один стон. Я схватила его за ноги и подтащила к огню. Зажигая ветки, я раскидывала их вокруг мужчины, благодаря судьбу за то, что дрова мы всегда заготавливали с запасом.

Оставив Кая в полыхающем кольце, подхватила горящий сук и, не теряя времени, рванула в центр лагеря. Туман поглотил лежащих путников, при этом огибая лошадей. Пнув кострище, подкинула в него несколько поленьев. Огонь взметнулся, разгоняя дымку, и я оглянулась в поисках топлива для него. Сдёрнув плед с лежащего рядом мужчины, которым оказался вчерашний высший, я закинула его в костёр и, когда он запылал, выдернула и понеслась по поляне, волоча за собой. Мне казалось, туман шипит, отшатываясь от меня и уползая во тьму между деревьев. По ходу, я поджигала тряпки и разбрасывала по периметру. Когда я закончила, клочья серой дымки жались под днищами телег, а поляна освещалась неровным светом. Устало вытерев лоб, скинула капюшон и скривилась, поняв, что от пота подсохшая бурая кашица из трав размягчилась и потекла по лицу на шею и одежду.

— Помоги… — простонал кто-то рядом, и я резко развернулась.

Высший, с которого я сорвала покрывало, пытаясь подняться, почти завалился в огонь. Усадив его, я подтянула ему под спину скрутку с вещами. Найдя флягу, поднесла к мертвенно бледным губам и помогла напиться.

— Как сумела? — невнятно спросил он, — Это же мертвенный смог.

— Проснулась от чего-то, — суетливо прикрыв лицо я попыталась отойти, но он крепко вцепился мне в руку.

— Ты умираешь. Я могу помочь.

— Не надо…

— Я тебе должен. Мы все, — он не отпускал.

— Чем же ты мне поможешь? — я озиралась, понимая, что другие высшие приходили в себя.

— Могу безболезненно тебя убить.

— Нет, уж, я хочу жить.

— Спасти тебя почти невозможно, — он пытался не морщиться от отвращения, замечая грязь на моём теле и наверняка принимая её за гниющую плоть, — Но есть минимальный шанс сделать тебя подобной нам.

Я замерла, неверяще уставившись на него и перестав вырываться.

— Шансы выжить ничтожны даже у здоровых, но это всё же возможность. Высшей ты не станешь, но будешь жива.

— Зачем тебе это?

— Ты спасла меня и братьев и мы теперь перед тобой в долгу. А…

Договорить он не успел как я коротко вскрикнула, зажимая рукой запястье, обвязанное потёртым шарфиком и прикрытым сверху наручем. Под браслетом зажгло и на мгновенье в моих глазах полыхнули искры, отразившись на вытянувшемся лице летящего.

— Ты?

Вывернувшись, я подскочила и неожиданно упала от умелой подсечки. Надо мной шатаясь, склонился спасённый. Он поставил колено мне на грудь и, зафиксировав руки над головой, откинул капюшон.

— Что за шутки? — по его лицу бежали волны, как рябь на воде, — Кто ты?

— Та, кому ты обязался! — рявкнула я, — Отпусти меня!

Он отшатнулся и, тяжело осев на землю, тряхнул волосами, возвращая себе привычный вид. Я сняла косынку с головы и вытерла с лица смесь от которой всё зудело.

— Как тебя зовут?

— Сатор, — смотрел он исподлобья.

— Отпусти меня и не ходи следом, — я устало поднялась и пошла прочь.

— Не смогу, — хрипло крикнул он вслед, но я не повернулась.

Кай нетвёрдо стоял на ногах, непонимающе оглядываясь. Наши скрутки были готовы с вечера и, приторочив их к седлу, я повела животных к дороге. Напарник с пьяным видом плёлся рядом, но подойдя к полосе тумана, я заставила его сесть верхом и взяла лошадей под уздцы. Смог расступился перед моими ногами, когда мы ступили на тропу. Только тогда я с облегчением выдохнула и украдкой обернулась. Сатор напряжённо смотрел на нас, стоя на коленях, и от него веяло страхом.

— Не позволяй огню потухнуть. Защити этих людей, — попросила я негромко, уверенная, что он меня слышит.

Прицепив поводья второй лошади к луке седла Кая, побежала впереди, указывая дорогу. Через пару часов мы выбрались на прогалину, свободную от дымки, и я остановилась перевести дух. Почти до самого пояса моя одежда была покрыта инеем. Кай спрыгнул на землю и стал стягивать с меня штаны. Взвизгнув, я ударила его по рукам.

— Ты чего творишь?

— Рина, надо проверить нет ли повреждений.

— Нет никаких… Не трогай меня! — возмущённо фыркнув, я достала из седельной сумки флягу с водой.

— Что случилось там, на поляне? Почему тебя не тронул мертвенный смог?

— Не знаю. Кстати, что это за дрянь такая?

— Всё время забываю, что ты не знаешь элементарных вещей, — Кай потёр переносицу, — Это последствия войны Влияния. Когда-то этим смогом боролись с друг другом высшие. Я не знаю, откуда он и как появляется, но после того, как он рассеивается, все мыслящие существа, обладающие памятью, остаются холодными трупами.

— То есть, поэтому лошади остались живы, — сопоставила я.

— Они недостаточно умны для смога. Когда он приходит, бороться становится поздно. Рина, ты спасла там всех и, к сожалению, это видели высшие.

— Теперь они мои должники, — обнажив запястье, я обнаружила очередную отметину в виде пера, — Кай, скажи, ты когда-нибудь слышал о том, что человека можно сделать…

Не договорив, я резко развернулась на неясный звук из чащи. Где-то между деревьями послышался тихий, полный отчаяния плач. Не позволяя себе задуматься, побежала туда. Кай что-то кричал мне вдогонку, но, скользнув в тень ветвей, я уже не слышала его.

— Кто здесь? Я хочу помочь…

Оглядываясь, я не могла понять, где источник ужаса и чуть не упала от неожиданности, увидев на поваленном дереве, в нескольких метрах от меня, чёрную сжавшуюся фигуру. Осторожно подняв руки, я шагнула к ней по колыхающемуся мареву.

— Не бойся, я выведу тебя…

Внезапно фигура развернулась, балансируя на замшелом треснутом стволе и я, сдавленно охнув, попятилась. Передо мной стоял чёрный пёс, совсем молодой, большеголовый, но высокий и крепкий. Бронзовые глаза впились в меня, и от животного пахнуло паникой, смешанной с неявной, но ощутимой надеждой. Поражённо уставившись на пса, я поняла, что его чувства настолько человечные, что из-за этого я не сразу поняла, кто передо мной.

— Малыш, — неуверенно протянула я, — Я не сделаю тебе ничего плохого… Но ты… должен пообещать мне, что не причинишь мне вреда.

Он повернул морду набок, словно сомневаясь в моей вменяемости.

— Просто, я боюсь твоих сородичей, — я поёжилась, представив, как его огромные челюсти смыкаются на моей руке или кинжалоподобные когти впиваются в плоть.

Пёс замотал мордой, и мне показалось, что он ощутил мой страх.

— Меня зовут Рина, — я подошла ближе и, колеблясь, протянула животному ладонь, — Давай дружить.

Я воспроизвела в памяти картину: в детстве спала на кровати в обнимку со старой собакой, которую мы нашли на дороге. Она жила у нас несколько лет и, умерев, заставила меня впервые испытать боль потери и осознать неизбежность смерти. Потом я калейдоскопом прокрутила образы всех псов из своей жизни, которые встречались повсюду. Наблюдая за хищником, признала, что он мало напоминает собак из моего мира, но не могла относиться к нему иначе. Он был потерян, испуган, туман подбирался к нему, желая убить, и я не хотела этого.

— Не могу оставить тебя здесь, Малыш. Давай мы уйдём отсюда вместе?

Пальцами я слегка коснулась его дрожащей лапы и, сделав последний шаг, оказалась прямо напротив его большой морды. Мы оба боялись. Поняв это, я выдохнула и ощутила такой же выдох на лице. Туман жадно потянулся вверх и я решительно повернулась к псу спиной.

— Забирайся мне на шею, Малыш и постарайся меня не съесть.

Секунда показалась мне вечностью и вот широкие лапы встали мне на плечи, и я подхватила его задние лапы руками. Когти больно впились в кожу, разрывая одежду и, стиснув зубы, позволила ему закрепиться глубоко в моих мышцах. Я понимала, что только так смогу вынести его, такого крупного и тяжёлого.

— Держись крепче, — прошипела я, сделав несколько шагов и когти вошли глубже, доставая до костей, — У…м… ница…

Стараясь не замечать, как кровь струиться под рубахой и, стекая к ногам, застывает льдинками, я шагала, крепко держа свою ношу, сцепив ладони позади в замок. Одного наруча не хватало, и когти разорвали запястье. Пёс молча лизнул меня в шею, и я омылась в его благодарности и нечаянной радости. Мы медленно приблизились к прогалине, и последние метры я прошла, шатаясь от головокружения. Вывалившись из дымки, рухнула на колени и завалилась лицом в траву. Спрыгнув с меня, спасённый предупреждающе зарычал. Приподнявшись, я заметила белое от ужаса лицо Кая, обнажающего клинок.

— Это друг…не обижай… — пробормотала я, даже не понимая кому из них это говорю и снова упала, — Кажется… я… всё

Глава 19

"Друг, открой глаза. Не хочу, чтобы ты сдохла… Очнись! Давай, давай, давай…"

Я отмахнулась и запуталась рукой в мягкой шерсти. Распахнув глаза, только успела заметить огромную пасть перед собой, как жёсткий язык принялся путешествовать по моему лицу. Меня накрыло волной такого восторга, что это невольно вызвало во мне такие же эмоции.

— Малыш… — смеясь я запустила пальцы в мех пса, гладя его морду, — Какой же ты хороший…

"Она странная самка".

"Ты посмотри на человека. Он готов её защищать от нас".

"Не будем причинять ему вред. Она может расстроиться".

Перевернувшись на бок, я посмотрела в сторону говорящих и попыталась сжаться под лапами Малыша. На поляне находилось ещё несколько взрослых, просто громадных особей его вида. Он озадаченно уставился на меня.

"Не нужно бояться".

Вскрикнув, зажала рот руками. Я слышала молодого пса в своей голове. Посмотрев на стаю, поймала их мысленный смех. Погладив оттопыренное лохматое ухо, я пораженно призналась себе, что либо схожу с ума, либо…

— Я не знала, прости, — обняв за шею Малыша, приподнялась, — Я убила троих из вас, не зная… Они напали и я…

"Мы знаем и не виним".

Оглянувшись на Кая, я виновато улыбнулась, поясняя:

— Я их понимаю. Они говорят здесь, — я прижала палец к виску и хохотнула, поняв, как это выглядит.

"Зачем ты оправдываешься перед рабом?" — искренне удивившись, всклокоченный самец подошёл ко мне и обнюхал протянутую руку.

"Он мне не раб", — мысленно объяснила я, но поняла, что меня не слышат.

Повторив, я встала на ноги и подошла к напарнику, положив голову ему на плечо.

— Он мой побратим.

Кай вздрогнул и мягко поцеловал меня в висок.

— К сожалению, — произнёс он одними губами.

— Почему? — спросила я также.

— Потому, что мечтаю о большем.

Малыш подошёл и толкнул меня лбом в живот.

"Он хочет с тобой спариться. Я чую".

Покраснев, я щёлкнула его по носу, заметив кровь. Позади, там, где я лежала, виднелась туша оленя.

"Мы едва успели. Ты чуть не умерла", — новый пёс мазнул по мне хвостом.

— Как вы поняли, что мне это поможет? — я, наконец, поняла, что все раны исчезли.

"Мы знаем способ убивать каждого из высших и также как излечивается твой вид".

— Вы знаете кто я? — с надеждой посмотрев на довольные морды я затаила дыхание.

"Конечно!" — ответили мне как само собой разумеющееся.

— И кто же?

"Наша хозяйка", — одновременно сказали все.

— Что? — Кай озабоченно обнял меня за плечи, заглядывая в растерянные глаза, — Что они ответили?

"Ты почуяла нашего брата. Спасла щенка ценой своей крови. Ты слышишь нас. Мы больше не одни", — думали они, перебивая друг друга.

— Они…вроде как мои, — я потрепала Малыша по голове, говоря больше для себя, — Но псы вне закона. Их истребляют. Как я могу помешать…

"Заяви о своём праве", — самец, покрытый шрамами, подошёл и потёрся о бедро.

— Праве невинной?

"Даже так?" — Малыш подпрыгнул на месте.

"Праве владения. Ни один высший не оспорит его после того, как мы тебя признали".

— А как признают остальные?

"Мы уже знаем. Все мы вместе и каждый в отдельности", — гордо заявил кто-то.

Автоматически поглаживая подставляемые под ладони спины, я растерянно посмотрела на Кая. Он ободряюще сжал мне локоть.

— Не бойся, всё будет…

Договорить ему не дал молодой пёс, припавший к земле с рычанием. Я вышла вперёд, загородив напарника.

— Малыш! — окрикнула я резко, — Чего ты?

"Он претендует на тебя, — прорычал он, недовольно, — Человечина не должна касаться тебя".

Подростка оттеснили от меня взрослые псы и приглушённо отчитывали у края прогалины. Оставшийся рядом со мной шрамированный пёс, наклонив морду и задумчиво рассматривая Кая, попросил:

"Скажи туману не трогать нас, нам нужно добраться до стаи…"

— Как тебя зовут?

"Ты можешь назвать меня, до этого я безымянный", — с предвкушением зверь переступил с лапы на лапу.

— Рекс, — он довольно фыркнул, — Туман меня не трогает, но я не могу им управлять.

"Конечно можешь. Он сделан хозяевами, но долго был потерян, как и мы. Ты накормила его кровью, значит теперь он тоже твой."

Недоверчиво посмотрев на колыхающееся марево между деревьев я подступилась к нему и протянула руку. Дымка отшатнулась и затем мягко, заискивающе поползла обратно.

— Иди ко мне, — шепнула я ласково и задохнулась от тоски исходящей от окутавшего меня тумана.

Липкая субстанция сочилась сквозь одежду и грелась о мою кожу, вытягивая из тела тепло и наполняя меня взамен болью, отчаянием и обидой. Упав на колени я обхватила голову и взвыла.

Она так долго была одна, так долго искала, ждала, что кто-то поймёт и заберёт себе, чтобы уже никогда не быть одинокой. Её боялись и проклинали, а ведь она просто искала своих хозяев, пыталась найти упоминания о них в мыслях и воспоминаниях других. Столько дней и ночей в одиночестве…годы… Она никак не могла забыть: каково это- быть необходимой: забирать силу и делиться ею о своими. Ведь её создали нуждающуюся в постоянном общении, слишком зависимую от ласки и поощрений. А потом куда-то ушли, бросили, забыли…

— Маленькая… деточка… — бормотала я исступлённо, выгибаясь в смятой траве, — Не бойся, моя… Моя…

Она гладила меня по волосам, обняв и укачивая в своих уютных объятиях, пока я не затихла. Беспокойный голос проник в голову.

"Друг, друг, друг, друг! Как я могу помочь? Что мне делать? Аа?"

— Малыш, — я поманила его рукой, — Иди к нам.

Щенок подполз ко мне на брюхе, жалобно поскуливая, ткнулся мне в изгиб шеи и я обняла его.

— Это друг, — пояснила я, пальцами перебирая тугие струи дымки и поняла, как её звали.

Ирония, что её называли мертвенный смог, когда создатели нарекли её Спасительницей. Я улыбнулась, лаская её своими воспоминаниями и мечтами и свернувшись котёнком Спас грелась на моём теле, прямо под рёбрами.

— Ты дома, маленькая, — умилённо прислушавшись к умиротворённому сопению я погладила новый рисунок проявившийся на коже.

Серебряный тонкий завиток лёг под левой ключицей, словно иней на оконном стекле, дыша прохладой. "Вместе?" — шепнула Спас. "Конечно!"

— Рина! Ты как?

— В порядке, — поднявшись, я отряхнула траву с одежды и, немного покачиваясь, подошла к Каю, — Сколько времени прошло?

— Больше часа. Что произошло? Почему ты не предупредила, что затянешь эту дрянь в себя? — высказывал Кай, пытаясь не показывать нервозность.

— Она со мной, — укоризненно покачала я головой, — Всё сложнее, чем ты думаешь. Она- потерявшийся ребёнок.

— Чей?

— Мой, — довольно улыбнулась я, глядя в ошарашенное лицо друга, — Потом всё расскажу. Надо двигаться дальше, за нами летящие…

"Давай мы их порвём", — предложил Малыш, навострив уши.

— Так, давайте определим правила, — Кай вопросительно покосился на псов, и я неопределённо кивнула, — Убивать никого нельзя. Только если это нужно, чтобы спастись. Если можно, задержать преследователей, но вреда не причинять. Мы с Каем в столицу. Я оформляю права владения.

"Не уходи…"- мокрый нос ткнулся в оголившийся живот.

— Малыш, так надо. Тумана не бойтесь.

Лошади флегматично жевали траву, даже не косясь на псов. Наверно уже привыкли за несколько часов. Сев в седло я оглянулась, заметив мелькнувшие между деревьев громадные тени и тронула поводья. Солнце уже взошло достаточно высоко, чтобы припекать. Я скинула плащ и принялась на ходу умываться из фляги. Напарник бросал на меня хмурые взгляды, порываясь что-то сказать, но каждый раз, поджимая губы, отворачивался.

— Кай, — позвала я, — Прости, что напугала. Просто…

— Просто ты высшая и этим всё сказано, — зло зыркнул на меня он и выехал вперёд.

Решив разобраться с этим после, я осторожно погладила новую отметину. Спасительница мягко урчала, ластясь к коже. Я не до конца понимала кто она и как воздействует на меня, но не ощущала угрозы, только её страх остаться одной. Из задумчивости меня вывело ржание лошадей неподалёку. Суетливо натянув потёртый снуд на голову, я низко наклонилась. Мимо нас пронёсся отряд всадников, поднимая кучу пыли. Я пришпорила лошадь и нагнала Кая. Он потрепал меня по плечу, явно поостыв.

— Надень плащ, Рина. Не к добру такие встречи.

Когда мы добрались до ворот города, солнце клонилось к закату. Уставшие, голодные и грязные мы оказались в километровой очереди. По слухам, сегодня, неожиданно, всех прибывающих стали тщательно досматривать при входе. Ушлые торговцы сновали между застрявшими на неопределённое время повозками, предлагая воду, вино и свежий хлеб по завышенным ценам. Мы отъехали подальше от толпы и, спешившись, развернули скудные запасы. Подкрепившись холодным мясом с сухарями мы соорудили подобие палатки и забрались внутрь.

— Что будем делать?

— Вряд ли ищут именно нас, — возразил Кай без энтузиазма.

— Может я проберусь по стене и буду ждать тебя с другой стороны?

Мужчина улёгся на плащ и по-хозяйски подтянул меня к себе под бок. Я не успела возмутиться, как оказалась в тёплых и очень уютных объятиях, выбираться из которых не хотелось.

— Я думал, что потерял тебя сегодня, — едва слышно проговорил он мне на ухо.

— Прости, — растерянно выдохнула я.

Мы много ночей проводили в лесу, часто совсем одни и почему-то никогда я так остро не ощущала, что рядом со мной мужчина. Бывало, он видел меня обнажённой или во влажной облепившей тело одежде и это, казалось, оставляло его равнодушным. Но сейчас он смотрел на меня с таким жаром и голодом, что стало нечем дышать. Когда он склонился над моим лицом, я задержала дыхание. Кай грустно улыбнулся и поцеловал меня. Я должна была оттолкнуть его, просто обязана была остановиться, но, ощутив его отчаяние, обхватила за шею. Он прощался со мною, понимая, что вскоре наши пути разойдутся. За всё время, что мы шли сюда, Кай не позволял мне понять, как привязался ко мне. Я даже не думала, что его чувства такие глубокие. В них не было животной похоти и жажды обладания. Он первый, кто показал мне что такое… любовь. Нежно лаская мои губы, он горячо шепнул:

— Люблю тебя, птичка. Просто знай.

Его лицо в голубоватых отблесках моих глаз казалось незнакомым, но шквал эмоций был до боли желанным. Вдруг я с сожалением поняла, что он первый, с кем я по-настоящему целовалась за всю свою жизнь. Просто, без желания доминировать и ломать моё тело. Приняв мою заминку за сожаление, Кай отстранился и очертил припухшие губы дрожащим пальцем.

— Прости…

— Можно ещё? — выдохнула я и смутившись закрыла глаза.

Обветренные губы накрыли мои, и я заблудилась, не понимая, где заканчивается его удовольствие и начинается моё. Он скользил ртом по шее, слегка прикусывая кожу, шепча что-то отрывистое и успокаивающее, когда я пыталась запустить ладони ему под одежду. Мои руки он забросил над головой и мягко удерживал за запястья. В какой-то момент мне почудилось, что со мной другой. Может мне и хотелось, чтобы Мир был со мной таким же нежным и терпеливым, но широко распахнув глаза, я отчётливо произнесла другое имя.

— Каай…

— Нравится? — хитро спросил он, нависая надо мной.

— Да, — просто ответила я, не пытаясь притворяться другой, — Это лучшее, что было в моей жизни.

— Просто у тебя ещё мало, что было, — он покрыл лицо короткими прикосновениями губ, словно проводил по коже мягким пером.

— Просто никому не хотелось сделать меня счастливой, — я выдернула ладонь из захвата очертила его скулу, пробежалась по небритому подбородку, — Все хотят мною владеть. Как вещью. Как собственностью.

Кай заворожено смотрел на меня и, словно очнувшись, слегка потряс головой.

— Если бы у меня был шанс… Никогда не думал, что смогу так, как к тебе… Ты особенная: открытая, честная, без снобизма и предрассудков. Рядом с тобой мне хочется быть лучше, я становлюсь другим. Эта шутка неба: человек и богиня.

— Кай…

— Мне достаточно знать, что хоть ненадолго, но я был для тебя самым важным. Здесь и сейчас есть ты и я.

— Остальное потом, — пробормотала я, притягивая его к себе.

Снаружи разгорались костры и разговоры стали глуше. Небо почернело. Мы лежали, соприкасаясь лбами, и я рассеянно гладила непослушные волосы. Тихо, чтобы не привлекать ненужного нам внимания, я запела ему любимую песню моего отца.

— Крыши домов дрожат под тяжестью дней,

Небесный пастух пасёт облака,

Город стреляет в ночь дробью огней,

Но ночь сильней, её власть велика.

Тем, кто ложиться спать-

Спокойного сна.

Спокойная ночь.

Я ждал это время, и вот это время пришло,

Те, кто молчал, перестали молчать.

Те, кому нечего ждать, садятся в седло,

Их не догнать, уже не догнать.

Тем, кто ложиться спать-

Спокойного сна.

Спокойная ночь.

Соседи приходят, им слышится стук копыт,

Мешают уснуть, тревожат их сон.

Те, кому нечего ждать, отправляются в путь

Те, кто спасён, те кто спасён.

Тем, кто ложиться спать-

Спокойного сна.

Спокойная ночь.

Едва заметная улыбка покоилась в изгибе таких искусных губ. Мозолистые пальцы чертили незамысловатые узоры на моих плечах. В душе напарника царило умиротворение, которого я не видела в нём ни разу, и вдруг пришло отчётливое осознание, что он умрёт за меня. Просто для того, чтобы я жила. Дымка просочилась сквозь кожу и ласково скользнула по его сомкнутым векам. Кай расслабился, и я выскользнула из- под ставшей тяжёлой руки. Выйдя на воздух, расправила плечи и запрокинула голову. Яркие созвездия расчертили небо, завораживая переливами. Пахло кострами и прокисшим вином. Вдалеке, на стене, огораживающей город, метались огоньки факелов, и я поняла, что не смогу попасть туда этим путём незамеченной. Оставив у палатки едва заметную петлю тумана для охраны я пошла в сторону леса. В потрёпанной невзрачной одежде я не представляла интереса для карманников или стражи и дошла до деревьев без приключений. Здесь мне нечего было бояться и скинув плащ на землю я уселась, скрестив ноги. Надо мной колыхались ветви, словно длинные тонкие руки. Глубже, в чаще, охотилась большая кошка и из любопытства кралась в мою сторону. Отрешившись ото всего, закрыла глаза и принялась глубоко дышать. Мир откликнулся сразу.

— Север! Ты чего творишь, глупышка? — напряжённо заговорил он, — Где ты сейчас?

— Не кричи, — поморщилась я.

— Хорошо, хорошо, девочка. Поговори со мной.

— Мир, у меня долг…

— Кто? Не важно, — рявкнул он, — Я расплачусь с любым. Главное сама не пытайся…

— Его нужно переправить во внешний мир.

— Что может быть нужно во внешнем мире… — вкрадчиво поинтересовался Мир, — Кто он?

— Человек.

— Кто он для тебя? — раздражение было явным.

— Друг, — твёрдо заявила я, — и нельзя его обмануть. Мир, прошу, когда он обратится к тебе, проследи, чтобы всё было как надо. Он…заслуживает лучшей жизни.

— Такой хороший? — желчно продолжил он, — Зная твою любовь к человечкам, я не удивлюсь…

— Идиот! — взвыла я, — Почему ты не можешь быть…

— Каким?

— Забудь. Я найду помощь в другом месте.

— Милая моя, прошу…

— Никогда я не буду твоей, — холодно процедила я.

— Север!

— Ты хороший ракшас из клана смелых, но не тот, кто сможет любить меня, а не то, кем я являюсь.

— Ты предназначена мне, — нежно шептал он.

— Я не вещь.

С лязгом захлопнув щиты, я свернулась на плаще калачиком и заскулила от боли и обиды. Он бился ко мне. Глухие удары сотрясали стены моего сознания, и эхо его голоса заставляло корчиться от желания впустить его, позволить распоряжаться моей жизнью. Это обещало мне безопасность и покой. Но также гарантированно отбирало у меня любую возможность самой принимать решения. Защита дала трещину, сквозь которую я ощутила глубину его потребности быть рядом, желания обладать мною, быть для меня всем, смыслом жизни. Я потянула свою силу, оборачиваясь ею как одеялом. Наступившая тишина оглушала и заставила, озираясь встать на ноги. Тряхнув головой и унимая быстро колотящееся сердце, услышала беспокойный голос.

"Хозяйка, мы рядом. Летящие близко. Мы можем их задержать."

— Не стоит, — я пошла к дороге на нетвёрдых ногах, — Это как раз кстати.

Глава 20

Усевшись на поваленное дерево, я принялась ждать, разбирая растрёпанные волосы на пряди и сплетая их свободной косой. Когда послышался стук копыт, я напряжённо сцепила руки перед собой. Похоже, они сильно торопились, раз не останавливались ночью. Присутствие псов я ощутила задолго до того, как увидела замершие неподалёку тени. Лошади неспешно вышагивали по утоптанной тропе. Едущий впереди заметил меня, поднявшуюся навстречу, и осадил животное, выхватывая длинный клинок.

— Кто здесь? Назовись! — высокомерно крикнул он, беспокойно оглядываясь.

— Мне нужен Сатор, — я развела руки в стороны.

— Кто ты? — не спешившись, всадник приблизился ко мне вплотную и приставил оружие к шее, — Отвечай!

— Я та, кому он должен. Убьёшь меня, чтобы летящие были должниками моего клана? — стараясь не двигаться, тихо проговорила я и уже громко крикнула, — Сатор, ты мне нужен! Подойди!

От застывшей компании отделилась высокая фигура и двинулась к нам.

— Ты… — выдохнул он устало, — Зачем ты сбежала? Надо было…

— Мне надо только сейчас, — прервала я, раздражённо передёрнув плечами, — Отошли всех, мне нужно поговорить без свидетелей.

— Мои спутники не слуги. Я им не приказываю. К тому же нас преследовали псы и возможно они всё ещё поблизости.

Мне пришлось сделать вид, что я осматриваюсь и согласно кивнуть. Сат схватил меня за руку и беспардонно поволок за собой. Спотыкаясь, я едва успевала за его широкими шагами. Вскочив в седло, он рывком вздёрнул меня, усаживая впереди, и тронул поводья. Окружающие делали вид, что не интересуются происходящим, на деле же только что не пялились в открытую, пытаясь рассмотреть меня во тьме.

— Где твой слуга и зачем вы устраивали тот спектакль?

— Не перегибай, — шикнула я, заворачиваясь в плащ.

— Послушай, Ина… ведь так тебя зовут? — я промолчала, и он раздражённо продолжил, — На мне действительно долг перед тобой и я могу в уплату дать тебе своё покровительство…

— Ты полагаешь оно мне нужно? — перебила я, удивляясь.

— Ну, а что может быть нужно безродной.

— Что тебя заставило думать, что я такая?

— Твоё имя, конечно!

— И ты действительно решил, что знаешь его? — издевательски поинтересовалась я и ощутила, как он вздрогнул, — На делай преждевременных выводов.

Только тут я обратила внимание, что один из летящих приблизился настолько, чтобы слышать каждое наше слово, а другой, по виду стражник, сопровождением оставался поодаль.

— Может ты назовёшься, чтобы не вводить нас в заблуждение, — проворчал кто-то справа.

— А вы скажите, кого искали в лесу?

— Тебя это не касается! — категорично отрезал другой.

— Тогда и вас не касается! — злобно отозвалась я.

— Ты не зарывайся. Вообще-то, должен тебе только Сатор, а на нас подобные обязательства не распространяются, — вкрадчиво сообщили мне слева, — Мы можем не любезничать с тобой.

— Не угрожайте. Мне всего лишь нужна услуга, после чего я покину вашу гостеприимную компанию и освобожу вашего друга от обета.

Мы выехали из леса и, развернувшись в кольце мужских рук, я спрыгнула на землю. Сопровождающие продвинулись дальше и занялись установкой очага. Видимо даже принадлежность к высшим не давала права войти в город ночью. Сатор спешился, передал уздцы подбежавшему человеку и взял у него флягу.

— Будешь? — он протянул её мне, и я приложилась к горлышку, жадно глотая тёплую воду.

Костёр бойко потрескивал на влажных поленьях. Вокруг сидели только летящие со мною. Остальные устроились в отдалении, расположившись между нами и лесом. Поняв, что скрывать внешность уже не имеет смысла, так как с меня практически не сводили глаз и судя по переглядыванием собирались стащить плащ, я сама его сняла.

— Тебе бы не мешало помыться, — тонкокостный парень сморщил нос на аристократичном лице, — Ты грязная.

Я усмехнулась, понимая, что в окровавленной одежде, с прорехами от когтей, покрытая травяным соком, пылью и потом, не являю собой образец женской красоты.

— Только человечки могут позволять себе выглядеть так… пошло и…

— Да, заткнись ты, — я протянула ноги к огню, откидываясь на чей-то мешок, — Оттого, что я путешествую без рабов и слуг и не выгляжу, как девка из гарема не даёт тебе права меня судить. Смыв грязь и надев шелка, я останусь той, кем являюсь сейчас. Ни больше и не меньше.

— Да как ты смеешь?! — заносчиво крикнул малец, не обращая внимания на то как его одёргивают остальные, — Тварь! Я прикажу тебя выпороть, обрить наголо и…

— Зачем приказывать? Сделай это сам. Или ты только языком силён, птенец?

Он хватал ртом воздух, возмущённо оглядываясь на товарищей, но не нашёл поддержки.

— Да, я тебя проучу! — вскочил он на ноги, и, выхватывая клинок, двинулся ко мне.

Сатор резко швырнул его на место и недовольно зыркнул на меня.

— Не надо провоцировать мальчика. Он горяч и…

— Есть правила. Не давай угроз, которые не можешь выполнить, — я вынула нож и подкинула его в ладони, — Так учил меня ментор.

— Он несовершеннолетний и на него это не распространяется. У него есть право младшего.

— Пора взрослеть! — рявкнула я, — Сколько тебе лет, паршивец?

— Сорок девять, — ответил за него Сатор.

— А сколько тебе? — подобрался сидящий по левую сторону широкоплечий мужчина, подаваясь ко мне.

— Достаточно, — лучезарно улыбнувшись, продемонстрировала клыки, — Я не беззащитная. Не стоит меня недооценивать. Драки не хочу, но избегать её тоже не стану. Мне всего лишь нужна услуга. Уверена, вас это не обременит.

— Как нам к тебе обращаться?

— Чем плохо имя Ина? Не моё, но другое вам не понадобится. Сат, — он скривился от панибратского обращения, — мне нужно отправиться в другой мир. Ты сможешь помочь?

— Мне нужно знать, не нарушила ли ты закон и не бежишь ли от обязательств.

— Нет, я просто хочу домой.

— Почему ты не хочешь обратиться в свой клан?

— Не хочу афишировать свои приключения. Это личное. Но самое главное, сначала мне нужно заявить о праве владения.

— Ты чья-то шлюха или незаконнорожденная? — пропищал молодой летящий.

— Как он дожил до своих лет? — поражённо уточнила я, — Просто кусок идиота.

Его подхватили под руки и отвели от огня.

— Он почти ребёнок, — оправдывался широкоплечий.

— За такие слова следовало бы отрезать ему язык, — отозвалась я холодно и, вздохнув, продолжила, — Я стала владелицей признавших меня…граждан. Мне нужно закрепить это право.

— Кто-то ещё претендует на имущество?

— Нет, — хохотнула я, — Никто даже не подумает об этом, но моему… имуществу вредят и я хочу это остановить.

Сатор смерил меня задумчивым взглядом и откинулся на локти. Волна песочных волос растеклась по плечам. Он запрокинул голову, и огонь расцветил кожу, делая её полупрозрачной, ресницы изогнутыми полукружиями отбрасывали тени на высокий лоб. Я затаила дыхание и заметила, как чётко очерченные губы разошлись в соблазнительной улыбке. Сат лёг на бок, подперев голову рукою и певучим голосом спросил:

— Расскажи мне всё, маленькая замарашка. Начнём с имени и клана. Кто ты?

Мне захотелось сделать, как он просит. И не только это. Я ощутила потребность ползти к нему на коленях и тереться о ноги, моля о ласке и внимании. Летящий поманил меня пальцем и, качнувшись, я вдруг содрогнулась от отвращения. Только в этот момент я поняла, что сижу с открытым ртом, едва ли не пуская слюну, и с силой сжала челюсти. Сатор, не замечая, что я в себе, под смешки остальных коротко приказал:

— Ко мне.

Я скользнула к нему. Ничего не ожидающий мужчина не успел помешать мне запрыгнуть на него и, усевшись сверху, приставить нож к его горлу. Удивлённо распахнутые глаза уставились на меня, когда, качнувшись вперёд, я ввела остриё ножа под кожу, выпуская каплю крови.

— Значит хочешь знать всё? — зашипела я, склонясь к самому его лицу, — Я Север Рина, требую суда Света и Тьмы и крови виновного.

— Невозможно… — прохрипел летящий, лицо которого пошло рябью.

Оно переливалось разными образами, слишком красивыми, чтобы быть реальными. Кожа его стала перламутровой с серым отливом, плечи раздвинулись, удлинились кости, делая конечности по-птичьи изящными. С невероятной для такого тела силой он оттолкнул меня и вскочил, разворачивая огромные перистые крылья за спиной. Нож выпал из моих ослабевших пальцев. Как я могла покуситься на подобную красоту. Я опустилась на колени и желала только умолять его покарать меня за дерзость. Сатор надменно улыбнулся и шагнул ближе.

— Перережь себе шею, — велел он и я счастливая от того, что он заговорил со мной, подняла с травы нож, обхватив его за лезвие и порезавшись.

Ослепительная вспышка полыхнула между нами, и ангела отбросило прочь. Коротко крикнув, опрокинулась на спину и успела заметить, как ко мне метнулись быстрые тени. Несколько мощных разрядов один за другим пронзили тело и я, почти ослепшая и охрипшая, корчилась от боли. Браслет на запястье горел, плавя кожу. Пытаясь сорвать наруч, я расцарапала руку и, нащупав нож, распорола завязки. Суетясь, воткнула оружие глубоко в мышцу, и тёплая кровь потекла вниз по предплечью, заливая кисть. Это остудило металл. Мне даже показалось, что раздалось шипение.

Замерев, вдруг поняла, что вокруг воцарилась противоестественная тишина. Стиснув зубы, заставила глаза измениться и смогла осмотреться. Вокруг костра примерно на высоту пары метров поднялась стена дымки, отсекая все звуки извне. Внутри были трое летящих и несколько псов, нависавших над ними. Заметив поломанный, обугленный остов я не сразу поняла, что это то, что осталось от прекрасных крыльев Сатора. Отчаяние внезапно затмило осознание, как близка я была к смерти. Стряхнув с себя оцепенение, поднялась на ноги.

" Нам убить их?"

— Пока не решила. Подержите немного, — отряхивала я с одежды пепел.

— Ты их понимаешь? — испуганно пискнул кто-то под большой чёрной тушей.

— Заткнись! — я потёрла ноющую руку, отмечая, что рана затянулась и на запястье проявилось три новых метки в виде пера, короны и черного круга, — Что за дикость? Кто из вас, идиотов, напал на меня во время ритуала?

Придушенный стон принадлежал мальцу, и рядом с ним лежал широкоплечий, что был до того слева и сверлил меня тяжёлым взглядом. Я присела на пятки рядом с ним и слегка отодвинуть пёсью морду, тихо спросила:

— Ну этот, болезный, понятно, но ты вроде неглупый мужик. Неужели не понял, что лезть не надо?

— Пытался вытащить его, — он покосился на малолетнего, едва сдерживающего слёзы.

— Как ты смогла? — я резко развернулась к поднявшемуся на ноги Сатору.

Он был едва жив: разорванная одежда пропиталась кровью, изломанные обгоревшие кости за спиной топорщились в стороны, словно ржавая арматура.

— Я всего лишь просила о помощи, а ты заставил меня… — горько вздохнув, я повысила голос, — Каждый из вас будет оберегать меня и хранить от любой опасности, в чём бы она ни заключалась. Вы нарушите любые клятвы ради моего блага. Если кто-то из вас будет повинен в моей смерти или намеренно допустит её, то…

Что-то заставило меня прислушаться к внутреннему голосу и добавить:

— Убьёт самое дорогое для себя существо, связанное с ним кровью и после этого разорвёт свою грудь и вынет сердце. Однажды я освобожу вас, но пока служите мне верой и я требую сохранение нашего договора в тайне. Также запрещаю рассказывать обо мне другим. Пусть я буду для окружающих…содержанкой Сатора.

Устало подошла к понуренному помятому ангелу и взяла его за плечо. Он вздрогнул и посмотрел на меня потухшими глазами. Острая боль и стыд полоснули меня как собственные и, забыв обо всём, я со всхлипом обняла его. Волна чистейшего наслаждения прокатилась по телам, роняя нас на колени. Меня выгибало от удовольствия. Кровь летящего оказалось настолько насыщенной силой, что мне не удалось сразу встать и, скрестив ноги, я пьяно покачивалась. Сатор сел рядом, привалившись к плечу. Он лучился восторгом и светом.

— Кто ты? Что со мной сделала?

— Просто таким ты мне нравишься больше, — хмыкнула я, — Только не соблазняй меня снова.

Он буквально пожирал меня глазами, и я запоздало поняла, что полностью изменилась. Смущённо вжав голову в плечи, попыталась отодвинуться, но он легко ухватил меня за плечи и развернул к себе.

— Из какого ты клана?

Мягко освободившись, я поднялась и потянулась, запоздало замечая, что одежда на мне разорвана. Чертыхнувшись, запахнула рубаху и завязала её под грудью. Сат рядом задумчиво перебирал мои растрепавшиеся волосы.

"Он возбуждён," — сообщил мне Малыш, ткнувшись носом в бедро.

— Как ты усмирила псов? — осторожно спросил Сат, когда мы снова расселись вокруг костра, — Почему стража на нас даже не смотрит? Как ты этого добилась?

Я сидела на траве, откинувшись на брюхо Малыша и играя с его хвостом. Пёс блаженно вздыхал, щерясь смертоносной пастью и норовя лизнуть меня то в плечо, то в ухо. Едва заметную дымку видела только я, и мне не хотелось сообщать о смоге. Остальные псы сидели за спинами моих, теперь уже, слуг и это заставляло последних нервно коситься назад.

— Они мои. Право владения ими мне и нужно закрепить.

— Невозможно. Для этого нужно быть хозяином, а псы не принадлежат никому. У них нет хозяина.

— И никогда не было? — сощурившись, спросила я, похлопывая по холке злящегося Малыша.

— Высшие, создавшие их, ушли из наших миров и… — молодой летящий оставивший на моей руке одну из меток замолчал на полуслове и уставился круглыми глазами перед собой, шевеля губами.

— Один завис, — констатировала я и повернувшись к широкоплечему улыбнулась, — Как тебя зовут?

— Крит. Его- он указал на малого, — Рик.

— Чья это метка? — я нарисовала круг в пепле рядом с костром.

— Моя, — хмуро скрестил он руки на груди.

— Твой клан?

— Я смелый в вольном найме, — он заметил, как я сглотнула, и злорадно усмехнулся, — Всё верно, я ракшас.

— А Рик? — хрипло спросила я, стараясь не показывать смущения.

— Остальные летящие, — уклончиво сообщил он и, поняв, что меня это не устраивает резко продолжил, — Рик сын лорда.

— Что ж за невезуха, — пробормотала я, — Его отец Та Хон?

— Да, — злобно рявкнул Крит, — Довольна?

— Чем? — рыкнула я в ответ, заворожённо наблюдая как он меняется и застонав закрыла лицо.

— Перестань её пугать, — Сатор попытался обнять меня, несмотря на ворчание пса, но я вывернулась.

Говорить, что не испытываю ужаса я естественно не стала, но было так тоскливо смотреть на одного и думать при этом о другом. Когда я взглянула на него вновь, он опять казался человеком, только удовлетворённая улыбка показывала, как его радует моя реакция.

— Ты из тех высших, которые создали псов! — наконец высказал свою мысль Рик, — Ты наследница рода…истинных.

В воцарившейся тишине я слышала биение собственного сердца. Опустив голову, скрыла лицо, пытаясь усмирить эмоции. Возможно ли, что этот малолетний идиот сказал то, что не говорил мне больше никто. Гор не говорил мне об истинных, когда рассказывал о кланах, но я не хотела показывать своей неосведомлённости.

— Не хочу говорить об этом, — заявила я резко.

— Почему нас не видит стража?

— Потому, что не смотрит, — я встала, опершись на пса.

Сатор подскочил, хватая меня за руку. Малыш клацнул зубами рядом с его ягодицами и летящий отпрыгнул в сторону. Ухмыльнувшись я щёлкнула пса по носу и обняв за шею прижала к себе.

— Введите меня и моего друга в город. Помогите оформить права и отправить нас во внешний мир.

"Что будет с нами?"

— Тот, кто посмеет вас обидеть, будет иметь дело со всеми моими должниками.

— Ты передашь нам псов? — с предвкушением спросил Рик.

— Мои друзья не будут рабами моих слуг! Вы будете следить за соблюдением моих прав, — посмотрев на Крита, я передёрнула плечами, — Почему он такой тупой?

— Он ребёнок, — упрямо настаивал он.

— Но почему право невинного не закрыло его? — задумчиво спросил Сат, — Сколько тебе лет, Рина?

— Проводи меня, — проигнорировав вопрос, я двинулась к кромке тьмы, и туман обнял нас, помогая оставаться незаметными.

— Мне жаль, — я лихорадочно пыталась вернуть себе привычный вид, — Обещаю, что верну тебе и остальным свободу, как только мне удастся…

— Ты даже не поинтересуешься, кем мы являемся для своего клана? — оскорблённо спросил он, — Почему ты хочешь уйти в мёртвый мир?

— Послушай меня… — я развернулась и уткнулась Сатору в грудь.

Шагнуть назад мне не дали его руки. Он обхватил меня за талию и склонился над лицом, глубоко вдыхая воздух между нами.

— Север Рина, я хочу, чтобы ты узнала меня лучше.

Его глаза вспыхнули серебром и я, извернувшись, пнула его в голень.

— Не смей меня очаровывать, скотина, — прошипела я, — Покажись мне истинным.

Сат отшатнулся и замялся, стараясь не смотреть мне в глаза. Я скрестила руки на груди, не понимая, что мне предстоит увидеть, но предвкушая необычное зрелище. Летящий запрокинул голову и с тихим стоном обернулся мгновенно, заставив меня охнуть. Мрачные кожистые крылья с костяными наростами раскрылись, подчёркивая широкий разворот плеч, тёмно синяя кожа с крохотными чешуйками обтягивала чуть более высокое гибкое тело, не обременённое слишком тяжёлой мускулатурой, но при этом излучающее физическую мощь. Лицо заострилось, делая выражение хищным и угрожающим.

— Вернись назад, — прошептала я, смущённо отворачиваясь, — Пожалуйста.

— Знаю, что ты считаешь это мерзким. Мы никогда не показываемся чужим, и мало кто видел нас такими, — горечь в его голосе коробила.

— Сат, — я положила руку на его плечо и слегка сжала, — Ты совершенное существо. Одно из самых прекрасных из тех, что мне доводилось видеть.

— Каким я казался тебе там? Каждый видит нас немного по-своему.

— Я имею в виду тебя настоящего. Там ты был рафинированным и плоским. А сейчас… Это впечатляет.

— Ты серьёзно? Рина, ты хочешь сказать…

— Всё уже сказано, — оборвала я, понимая, что сболтнула лишнее.

Мы подошли к палатке где мирно спал Кай. Я отодвинула полог и умилилась выражению лица напарника. Во сне он казался беззащитнее и моложе.

— Из-за него ты хочешь уйти?

— Ты не поймёшь, — грустно констатировала я, — Он дорог мне.

— Он твой любовник? — допытывался Сат.

— Друг.

— Он человек!

— Точно, — смерив его разочарованным взглядом я поправила выбившееся одеяло на спящем, — Я не жду, что ты поймёшь, но должен будешь сделать для него то, что я пообещала, если у меня не получится. Отправишь его, обеспечив безопасность.

— Никто не причинит тебе вред, если будут знать, что ты под моим покровительством.

— Когда я заявлю о псах…

— Ты можешь стать моей спутницей, и тебя не посмеют тронуть.

— Сатор, ты соображаешь… — задохнулась я от возмущения, — Ты предлагаешь…

— Уверен, что ты сможешь быть достойной меня. К тому же, мой истинный облик не вызывает у тебя неприязни и…

— Заткнись! — вскрикнула я, в ужасе отступая, — Да что же с вами со всеми такое? Больные ублюдки! Нельзя выбрать…О…

До меня дошло. Я потенциальная владелица новой армии, возможная наследница истинных, та, кому должен он и сын лорда. Просто идеальная пара с богатым приданным.

— У тебя есть спутник? — не понимая моих терзаний, спросил он, — Ты будешь под защитой. Любые долги я возьму на себя. Выплачу штраф.

— Прекрати, — обхватив себя за плечи, я мотнула головой, — Сатор, мне не интересно твоё предложение.

— Ты отказываешь? Мне? Ты? — он поражённо осматривал меня, словно неведомую зверушку.

— Естественно, — злобно рыкнула я, — Средневековье какое-то. Не хочу это обсуждать. Завтра проведёшь нас в город и обеспечишь одеждой и кровом на время. А сейчас — спать.

Забравшись в палатку, я улеглась под одеяло с Каем. Он сонно завозился и по собственнически прижал меня к себе, зарываясь лицом в волосы.

— Где ты была?

— Это важно? — я легко коснулась его щеки губами.

— Можно ещё? — пробормотал он и завладел моим ртом с отчаянной настойчивостью.

Не в силах сопротивляться, я изогнулась в его руках, но когда его ладони стали забираться под одежду, перехватила их, кусая его за губу. Простонав Кай грубовато развернул меня к себе спиной и шумно выдохнул мне в ухо:

— Не буди так мужчину, если не хочешь…

— Прости…

— Спи, — немного помолчав, добавил он, — Ты не пойдёшь со мной. Я прав?

Глава 21

Город показался мне ярким и наполненным светом. Высокие здания с витражными окнами и разноцветными дверями располагались на широких улицах, мощённых гладким камнем. Бойкие зазывалы зычными голосами приглашали то в таверну, то в оружейную. Кай держался рядом с понурым видом, не замечая подозрительного внимания Сатора. Мы ехали больше часа, и я уже стала уставать от обилия звуков и мельтешения жителей, как неожиданно перед нами раскинулся живописный парк. С радостью спрыгнув с лошади, я скинула сапоги и зарыла босые ступни в высокую сочную траву. Рядом появился Сат и полюбопытствовал:

— Нравиться здесь?

— Шутишь? Здесь… — сложно было подобрать слова, и я крутанулась на месте, с надеждой спросив, — Можно пройтись?

— Это территория прилегает к моему дому, — он многозначительно указал на особняк в отдалении.

Скинув плащ, пояс с оружием и сумку я бросила через плечо:

— Считать Кая моим продолжением. Любой вред ему равен причинённому мне. Скоро буду…

Я побежала и скрывшись за деревьями изменилась. Запахи и звуки леса наполняли мои лёгкие, заставляли сердце биться чаще. Это место было переполнено энергией и я счастливо засмеялась, опьянённая свободой. Я ощутила запах водорослей. Выскочив на берег, не задумываясь, скинула с себя одежду и забралась в воду. Река была довольно узкой с сильным течением, преодолевая которое я пару раз переплыла её, вернувшись, выбралась на берег и развалилась на траве. Невольно вспомнила, как попалась в прошлый раз и лениво просканировала пространство.

Кто-то стоял в паре десятков метров за мной. Мне никак не удавалось ощутить его. Только присутствие. Нарочито медленно потянувшись, сдерживая страх, я поднялась и сорвалась вдоль берега. Сзади раздался треск веток, и кто-то стремительно бросился следом. Петляя между деревьями, я крем глаза успела заметить, что меня догоняют. Развернувшись, прыгнула на преследователя, и мне удалось сбить его с ног, оказавшись сверху. Сцепив руки в замок, я ударила его, целясь в кадык и, размахнувшись, снова замерла. Подо мной лежал ракшас. Трансформированный. Он воспользовался моей заминкой и опрокинул меня на спину, придавив собою. Забившись под ним, я поняла бессмысленность сопротивления и затаилась, громко всхлипнув. Он осторожно отстранился, удерживая мои руки, и, склонив голову к плечу, иронично поинтересовался:

— Бояться тебя не учили?

— Потому и убегала.

— Ты меня не боишься.

— Слезь с меня, Крит.

Немного помедлив, он скатился на бок и беззастенчиво принялся меня рассматривать.

— Дай свою рубаху.

Он подчинился, недовольно фыркнув, и остался в одних штанах. Зрелище мы представляли пикантное.

— Я ведь не первый ракшас, которого ты встречаешь?

— С чего ты взял? — рубаха доставала мне до середины бедра, и я пыталась её одёрнуть.

— Ты меня узнала, поэтому и не вмазала ещё раз.

— Просо испугалась твоей рожи.

— Вообще-то я ещё с этой "рожей", но ты как то не торопишься дрожать.

— Послушай, Крит, — я повернулась к нему и наткнулась на насмешливый взгляд, — Я неправильная. Не боюсь тебя и других, потому что… знаю, что вы мне ничего не сделаете.

— Кому из моих мне не стоит говорить о тебе?

— Никому! — торопливо воскликнула я и поняла, что он меня подловил.

— Чем ты провинилась перед моим кланом?

— Ты не понимаешь, — я опустила голову, — Твои меня обидели. Не хочу говорить об этом.

— Если меня спросят, я сообщу о тебе.

— Ты не имеешь права! Клятва…

— За это я заплачу, но не предам клан.

Он сказал это так уверенно, что у меня не осталось сомнений, что он умрёт, но сделает так.

— Если тебя спросят ракшасы обо мне, ты можешь сказать им, и я не посчитаю это предательством, — я отвернулась и зашагала прочь.

— С чего такая щедрость? — подозрительно поинтересовался он.

— У вас есть свойство, которое я уважаю: преданность.

— Есть много свойств, которые я мог бы тебе продемонстрировать…К тому же когда ты отмылась…

Я резко остановилась и, не оборачиваясь, зашипела:

— Никогда не смей ко мне прикасаться как мужчина. Я не желаю и не вижу тебя своим спутником и никогда не изменю своего мнения.

— Неужели… Рина, кто тебя обидел? Смелый? — он зашёл вперёд и заглядывая мне в лицо уверил, — Мы никогда не делаем ничего насильно…

— Не говори за всех, — устало отмахнулась я, обходя его и выбираясь из зарослей.

Перед нами раскинулся дом в три этажа из розоватого камня. Выложенные плиткой дорожки расходились веером в глубину парка, а по кромке леса стояли широкие скамьи под навесами. Набрав воздуха и распрямив спину, я прошла к входу, как мне казалось, под прицелом нескольких пар глаз. Крит открыл передо мной массивную дверь и пропустил вперед. Просторный холл расходился в стороны и упирался в широкую лестницу ведущую наверх. Навстречу вышли двое мужчин в неприметной серой одежде и пружинисто направились к нам. Резко остановившись, я заскочила за спину Криту.

— Ты чего? — он удивлённо вскинул брови.

— Я почти не одета, — пояснила я и разочарованно поняла, что для него это неважно, — Они мне незнакомы.

— Мы можем быть вам полезны? Хозяин приказал сопроводить вас, — подошедшие искусно скрывали ухмылки, но я их ощущала, — Вина? Ванну? Одежду?

— Нож для укорочения длинных языков… — проворчала я, выходя из-за Крита, — У меня есть своя комната?

— Естественно, — высокомерно вскинув голову, провожатый пошёл по лестнице, я двинулась следом.

Когда мы поднялись на второй этаж, я стала двигаться чуть медленней, чтобы проверить, кто у меня в соседях. Слуга остановился у одной из дверей и принялся с недовольством постукивать кулаком по косяку. Остановившись рядом, я с вызовом посмотрела в зеленоватые глаза и вздрогнула, когда зрачки стали уже и вытянулись так знакомо. Не отдавая себе отчёта я провела пальцами по заострившейся скуле и, размахнувшись, вмазала ему в челюсть.

— В следующий раз, когда надумаешь проявить неуважение, вспомни — я знаю, как тебя убить.

Толкнув дверь, вошла в комнату и бросила через плечо:

— Приведи ко мне гостя человека, если он свободен.

Захлопнув перед вытянувшимся лицом дверь и разминая больную теперь ладонь я прошла по длинноворсовому ковру и открыла раму окна выходящего на лес. Забраться по стене ко мне будет сложно, но возможно. Спускаться же мне будет неудобно. Высунувшись наружу, я оглядывала соседние окна.

— Роскошный вид.

Я вскрикнула, разворачиваясь и пытаясь прикрыться портьерой. Напротив стоял Сатор и наслаждался моим смятением. Стараясь не встречаться с ним глазами, я раздраженно спросила:

— Стучаться ты не умеешь?

— А стоит? Я вроде как в своём доме, — он явно развлекался.

— Зачем ты это делаешь? — я оттолкнулась от подоконника и подошла к нему.

— Что именно?

— Сат, я в чужом мире, в компании презирающих меня и желающих сделать своей собственностью. Многое здесь мне не понятно и дико. Я вдали от дорогих и родных мне людей. Мне неловко и страшно. Я не умею интриговать и ловчить. Но вместо того, чтобы помочь, ты играешь со мной. У вас так принято?

— У кого это "у вас"? — заинтересованно протянул он, снимая с моих волос древесный лист.

— Забудь, — махнула я рукой, возвращаясь к окну, — Бесполезно объяснять очевидные для меня вещи таким как ты.

— Кем ты меня считаешь?

— Представителем своего рода.

— В твоих устах это прозвучало оскорблением.

— Это оно и есть. Мне неприятен твой снобизм. Где Кай?

— Там, где ему положено быть. В крыле для слуг.

— Твою ж…

Резко оттолкнув его со своего пути, я вышла в коридор и, миновав застывшего у двери ракшаса пошла прочь. Поймав эмоции друга, побежала в ту сторону, где их ощутила. С трудом сдерживая гнев, огибала застывающих на моём пути слуг и несколько раз оттолкнула пытающихся меня остановить. Позади меня звал Сатор, но, игнорируя его, я выскочила на задний двор, где стоял душный запах конского навоза и собачьей шерсти. На секунду замешкавшись, направилась под навес где сновали несколько поджарых собак, чем-то напоминающих мне гончих. За шаткой перегородкой, на полу, на ворохе несвежей соломы, расстелив поверх многострадальный плащ дремал мой друг.

— Кай!

Я опустилась рядом с ним на колени и повернула к себе голову. На щеке и виске виднелся отчётливый отпечаток плетёного кнутовища. Кай тяжело дышал и не открывал глаза. Кожа была покрыта бисеринками пота. Распахнув рубаху, я зарычала сквозь стиснутые зубы: весь его торс был покрыт чудовищными кровоподтёками.

— Кто?! — закричала я, поднимаясь на ноги, — Кто посмел причинить вред моему другу?

— Почему шлюха ведёт себя здесь как хозяйка? — с сарказмом протянул незнакомый голос и, развернувшись, я уткнулась в мужчину в пропахшей лошадиным потом одежде.

Он излучал презрение, пополам с брезгливостью и жёстко ухватив за подбородок задрал моё лицо. Пронзительные бледно голубые глаза изучали меня с интересом энтомолога. Выпустив когти, я ударила его по руке, располосовав мышцы, судя по скрежету, до кости и, когда он отшатнулся, впечатала стопой в голень. Когда мужчина рухнул на землю, обхватила его голову и, запрокинув её, прошипела, частично теряя человеческий облик:

— Тронешь меня вновь, я сделаю всё, чтобы убить тебя. Скорее всего, у меня получится. Если же нет — тебя убьют мои слуги и уверяю, когда сюда явится мой клан, это место будет стёрто с лица земли вместе с памятью о тебе.

Глава 22

Отшвырнув от себя ставшее ненужным мне тело, вернулась в закуток, где лежал Кай и села рядом. Обняв его горящее тело, я потянула на себя тягучее, сладковатое ощущение боли. Мою плоть наполнило удовольствием, и томный стон сорвался с губ напарника. Его вывернуло в моих руках, и я прижала его лицо к себе, не давая пораниться о доски. Меня тоже выгибало и било в ознобе, но я держалась наготове, не позволяя себе забыться и остаться беззащитной в присутствии посторонних. Сдавленное проклятье раздалось откуда-то сверху, и я заметила уставившегося на меня Сатора. В его глазах стояло благоговение и, кажется, страх. Крепче обняв Кая, коснулась губами его волос и шепнула наполненным туманом голосом:

— Прости меня… Спи…

Опустив его на солому, поднялась на дрогнувших ногах и вышла из загона.

— Объясни мне, Сат, что здесь произошло и кто виновен в нанесении мне оскорбления?

— Что именно…

— Ответь мне и хватит играть! — крикнула я, расцвечивая синим бликами глаз его бледное лицо, — Я просила уважать его как меня. Это похоже на уважение?

Он растерянно оглянулся и покачал головой.

— Кто ты? — забытый уже раненый мною мужчина вышел из-за Сата.

— Отнесите его ко мне в комнату, — приказала я слуге и отерев пот со лба добавила, — Требую наказать виновных так, словно нападение было на меня.

— Это жестоко, — возразил кто-то.

— Тогда назовите мне имена, и я накажу их сама, — процедила я, оскалившись, — Поверьте, лучше не будет.

— Придётся убить.

— Всыпьте плетей и обрейте налысо, — вспомнила я угрозы Рика.

— Кто ты? — повторил бледный раненый с перетянутой рукой.

Глубоко вздохнув, я обошла его и двинулась к себе. От меня шарахнулась пара слуг и внезапно я остановилась, впиваясь когтями в дверной косяк и кроша дерево. Позади меня кто-то был на пороге смерти. Терпкий аромат дыма ударил мне в ноздри и заставил развернуться.

— Все вон, — прошептала я, но меня услышали и через несколько минут во дворе лишь поскуливали жмущиеся в углах собаки и тревожно ржали лошади в своих загонах, — Сат, оставь нас.

— Рина, его нельзя трогать…

— А дать ему умереть можно?

Раненый с трудом держался на ногах. Попытавшись шагнуть, он запнулся и рухнул на колени. Ругнувшись, я села и уложила его голову на колени. На белом полотне лица лихорадочно блестели слишком большие глаза.

— Тшшшш, скажи мне, милый как тебя зовут? — я убрала с холодного лба прядь каштановых волос.

— Рекар.

— Я не сделаю тебе больно…

Осторожно коснувшись раны, я сжала зубы, сдерживая крик. Рек потянул из меня силу с жадностью голодного пса. Он обхватил меня за талию, крепко сцепив руки, и глухо зарычал, утыкаясь лицом в живот. Я ощущала, что мы оба трансформируемся и энергия между нами искриться, пропуская разряды. Удовольствие, граничащее с болью, впрыснулось в кровь и я застонала, пытаясь вырваться из душных объятий. Меня опрокинуло на спину и Рекар сел сверху, удерживая мои руки бёдрами. Его лицо, с огромными глазами на треть лица заслонило мне весь мир. Мягкие губы коснулись моих в полноправном поцелуе. Мотнув головой, добилась того, что он обхватил моё лицо и надавив на подбородок, размыкая челюсть. Вскрикнув, ощутила острые зубы на дёснах и шероховатый язык проникший внутрь рта. Зажмурившись, ощутила мокрые дорожки слёз, катящихся по вискам. Я была в его власти и никак не могла сопротивляться. Он с лёгкостью разорвал на мне рубашку и длинными когтями чертил царапины на коже. Зарычав в его рот, породила вибрацию в чужой груди и со злобным отчаянием потянула свою силу из него обратно.

Сначала он замер и немного растерянно отодвинулся, заглядывая в глаза. Гибким пальцем подцепил слезинку, слизнул её острым языком и удивлённо снова уставился на меня. А сила уже струилась по моим сосудам. Она была не совсем моя, как будто с примесью чего-то острого и терпкого, но она выгнула меня и вырвала из глотки пронзительный крик. Высший надо мной вторил мне низким голосом и скатился в сторону, содрогаясь и разрывая контакт. Освободившись, резко попыталась сесть и откинулась обратно, охнув от головокружения и боли. Мир бешено вращался вокруг меня, в венах плескалась, лава и кости ныли от напряжения.

— Что ты сделал со мной? — всхлипнув, я обхватила голову.

— Это…не…я… — выплёвывая слова, Рекар отполз подальше.

— Сат, помоги мне, — он нехотя подошёл и настороженно прикоснулся к плечу, явно сдерживаясь, чтобы не отдёрнуть руку.

— Что мне сделать?

— Помоги мне добраться до кровати.

Он вымученно вздохнул и, подхватив меня на руки, понёс в дом. Я скрестила руки на груди, пытаясь прикрыться, и уткнулась носом в мужскую грудь.

— Почему я всё время куда-то влипаю? Кто тот высший?

— Ты нашла самый неподходящий объект для демонстрации своих достоинств. Он советник императора.

— Чем это мне грозит?

— Не знаю, но лучше было бы не делать его своим врагом.

— Уж как получится, — печально призналась я.

— Ты, вроде как, его заинтересовала. Может, проявишь женское гостеприимство… — он толкнул дверь плечом и внёс меня в комнату.

— Это исключено, — буркнула я недовольно и заглянула в примыкающую ванную обнаружив там вполне современную сантехнику.

— Хочешь сказать, что ты… невинна?

— Какая тебе разница? — вяло отозвалась я, включая воду и оглядываясь в поисках полотенца, — Не стану ублажать его, найди другую желающую.

— Рекар бывает в этой резиденции часто, чтобы развлечься с девицами и провести время в покое без интриг двора.

— Не повезло ему сегодня, — я многозначительно взглянула на Сата, — Оставишь меня одну или будешь наблюдать?

— Предпочту…

— Пошёл вон, — прервала его я, — Прикажи охране никого не впускать. Ужин пусть принесут сюда.

— Твой… друг останется с тобой?

— Да.

— Не могу не заметить…

— Мне плевать на твои замечания, — я разозлилась и указала на выход, — Оставь меня в покое.

Сат пожал плечами и негромко притворил дверь. Я направилась к Каю. Он лежал на кровати, раскинув руки и запрокинув голову. С удовлетворением заметила, что от синяков не осталось и следа. Моего напарника вымыли и переодели, что сделало его свежей и как будто моложе. Задумчиво очертив небритый подбородок, я действительно решила, что морщинки в уголках его глаз стали менее заметны. Подперев дверную ручку спинкой стула, направилась в ванну. Забравшись в воду, застонала от удовольствия. Казалось, что по-настоящему наслаждалась омовением я очень давно. Единственное, что смутило меня, так это мыло с ароматом листвы. Слишком многое навалилось сейчас на меня, чтобы думать о Мире и его притязаниях и я стала негромко напевать. Звук отражался от стен облицованных гладким камнем и усиливался, становясь глубже. Постепенно моё тело наполнилось негой и расслабленная, я задремала, откинувшись на бортик. Снился мне мой дом. Я сидела на ступенях, наблюдая, как солнце клонится к горизонту, расцвечивая небо багрянцем. Воздух был напоён запахом свежей листвы и скошенных трав. Кто-то набросил на мои плечи плед, но я не могла обернуться, чтобы посмотреть.

— Нам ведь так хорошо вместе, — жарко зашептали мне на ухо, и крепкие руки обняли меня со спины, — Зачем ты прячешься, милая? Всё равно найду тебя.

Не в силах сопротивляться я позволила ему требовательно целовать шею, слегка прикусывая кожу и запрокинув голову, поймала его губы своими. Слегка царапаясь о выступающие клыки, я млела и протестующе застонала, только когда его пальцы поднялись от талии к груди.

— Моя, — зарычал он мне в рот и распахнув глаза я увидела янтарные глаза.

Испуганно замерев, я не сразу попыталась оттолкнуть Фатона, понимая, что его- то я никак не ожидала увидеть. Когда стала его отпихивать от себя, он затащил меня себе на колени.

— Ну, хотя бы здесь, ты можешь не сопротивляться? Рина, я так соскучился…

Фат беззастенчиво забрался под одежду и, несмотря на моё сопротивление, обхватил полушария груди, стискивая в ладонях. Острое удовольствие, смешанное со стыдом заставило меня всхлипнуть.

— Не надо, Фат, перестань…

— Кто такой Фат?

Очнувшись, я уставилась в льдистые глаза Рекара.

— Какого… — я с ужасом поняла, его пальцы гладят мою грудь и он отпрянул в сторону, заметив мою реакцию.

— Тшшшш, моя прелестная леди, я просто не мог отказать себе в удовольствии, — покаянно подняв руки, объяснил он, — Ты такая…

— Отвернись! — рявкнула я, и когда по инерции он послушался, выбралась из воды и обернулась в широкое полотенце.

— Я тебя обидел?

— Сволочь ты редкая! Зачем припёрся? Чего руки распускаешь? — я едва сдерживала злые слёзы, — Почему каждый считает, что я должна быть счастлива его вниманием? Уроды!

Оставив его за спиной, я зашла в комнату, за ширму обтянутую атласом. К моему несчастью всё, чем хозяин дома обеспечил меня, были шелковые халаты. Одев нечто синее с глубоким вырезом длинною в пол я вышла к Реку. Он, поджав губы, осматривал спящего Кая.

— Чем он так тебя зацепил? Так хорош в постели?

— Считаю его другом, — холодно объявила я, — Но не жду, что ты поймёшь, что я подразумеваю под этим.

— Ты странная, — протянул он задумчиво и уселся в кресло, забросив ногу на ногу, — Расскажи мне кто ты? Сатор говорит, что не знает, и отчего-то я ему верю.

Я открыла дверь и затащила опешившего ракшаса в комнату.

— Ответь мне, приказал ли тебе хозяин никого не впускать?

— Рекар имеет право входить в любые покои, — прогремел стражник.

С размаху я влепила ему пощёчину, и он вспылил, перетекая в истинную форму. Позади раздалось придушенное проклятье. Ухмыльнувшись, придвинулась к нему вплотную..

— Пугать детей в песочнице будешь, кусок идиота. Ещё раз впустишь сюда хоть кого-то без моего ведома- ноги выгну в обратную сторону, — повернувшись к побледневшему советнику, рявкнула, — Не желаю тебя здесь видеть и более не задерживаю!

— Что? — он недоумённо смотрел на меня.

— Пошёл вон!

Закрыв дверь, я снова приставила к ней стул и забралась в кровать, пристроившись под боком у сопящего Кая. Он сонно завозился и забросил руку мне на бедро. Переместив её на поясницу, уткнулась ему в ключицу и, наконец, заснула. Мне было страшно, но здесь нельзя было демонстрировать страх.

Глава 23

В темноте было страшно. Хотелось убежать, вырваться из оцепенения, но никак не удавалось пошевелиться. Я застонала, чьи-то губы коснулись виска, и успокаивающий голос проник в сознание.

— Всё хорошо. Я рядом.

Встрепенувшись, я очнулась и поймала на себе тёплый карий взгляд. Бережно обнимая меня Кай слегка коснулся лбом переносицы.

— Плохой сон?

Согласно кивнув головой, я прикрыла глаза и ощутила его губы на своих.

— Ты снова меня спасла… — шепнул он прямо в рот, — Я странно себя чувствую. Не отталкивай меня, прошу…

Мы сплелись в тесных объятиях, и знакомые руки поглаживали меня по спине через тонкую одежду. Мне тоже не хотелось быть одинокой, и я прижалась к нему сильнее. За окном стемнело, и я едва слышно рассказывала Каю о том, что случилось, пока он был в отключке, рассеянно гладя растрёпанные волосы.

— Мне жаль, что я не могу быть тебе полезным, милая. Про советника я никогда не слышал…

— Только то, что ты рядом, уже для меня поддержка.

Требовательный стук в дверь заставил меня инстинктивно сжаться.

— Ужин для леди и её… сопровождающего, — раздалось из коридора.

Соскользнув с кровати, открыла дверь и шагнула назад. В комнату вошли Сатор с подносом и советник, демонстративно помахивая полотенцем. Рекар окинул циничным взглядом смятую постель, мой растрёпанный вид и ухмыльнулся:

— Мы чему-то помешали?

— Ты просила ужин в комнату, — пояснил Сат.

— У тебя не хватает слуг? — иронично вскинув бровь, я вернулась в кровать.

— Скоро слуги возомнят себя нам ровней. Перестанут кланяться и прятать глаза, — резко бросил Рем.

Взяв с подноса тарелку, я принюхалась и с отвращением скривилась.

— Кто готовил эту гадость? Я в экспедициях в пустыне ела лучше.

Ухватив угрюмого Кая за руку, пошла с ним мимо вошедших наружу.

— Сат, где у тебя кухня? — спросила я, направляясь вниз по лестнице.

Он зашёл вперёд и повёл нас в правое крыло. Там за огромной столовой оказалась вместительная кухня с дровяной печью, широким грубо сколоченным столом и подвешенной над ним, натёртой до блеска, медной посудой. На табуретах сидели несколько босоногих девушек в чистой, но потёртой одежде с удовольствием уминающих свежеиспечённый хлеб. Увидев нас, все вскочили и метнулись к противоположной стене и, явно не зная, что делать дальше, склонились почти до самого пола.

— Привет, — добродушно начала я, — Кто подскажет, что у вас и где? Мне бы хотелось приготовить ужин.

На последней фразе, на меня поражённо уставились все, кроме Кая. Он по привычке растрепал мне волосы и, подхватив сковороду, пошёл разжигать печь. Поняв, что помогать мне кухарки явно не собираются, сняла с крючка на стене свежее полотенце, повязала его вместо передника, заплела косу и направилась к раковине в углу, на ходу давая указания:

— Птица, соль, зелень, чеснок, помидоры, сало и вино. Быстро всё на стол и свободны.

На присутствующих за краем стола высших мы внимания не обращали. Размяв в ступке соль с травами я, тихонько напевая, натёрла ею поданных рябчиков. Чеснок, нарезанный тонкими лепестками, соединила с ломтиками помидоров без кожицы и этой смесью смешанной с отварным рисом, предложенным нам на ужин, начинила птиц. Сало настрогала тонкими лентами и обернула птиц, перед тем как обвязать их нитью выдернутой из обмахрившегося края полотенца.

Кай, меж тем, обжарил нашинкованный лук с морковью и протянул мне хрустящий оранжевый кружок, который я, улыбнувшись, взяла из пальцев зубами. Найденная мною баночка с жидким мёдом никак не хотела поддаваться. Вдруг её взял появившийся рядом Сат и, смущаясь, открыл. Я искренне ему улыбнулась и, зачерпнув ложкой тягучую жидкость, принялась смазывать ею дичь. Кай закинул птиц на раскалённую сковороду, масло зашипело и, взвизгнув, я спряталась за его спиной. Развернувшись, он шутливо щёлкнул меня по носу.

— Страшно? Не бойся, я тебя спасу!

— Рябчики такие опасные, — хохотнула я, упираясь лбом ему в лопатку, — Без тебя выжить не удастся.

Развернувшись, принялась оттирать стол, сгрузив в раковину грязную посуду. Притихшие высшие принюхивались к умопомрачительным ароматам, когда я нашла глубокую миску и, разбив в неё пару яиц, добавила масло, щепотку соли, немного сахара и сок небольшого лайма. Взбивая массу вилкой, подошла к советнику.

— Поможешь?

— У нас не принято… — высокомерно начал он.

Хмыкнув, я всучила ему в руки миску и, наклонившись, шепнула на ухо:

— А в моей семье принято, что кто не работает, тот не ест, — он насупился и я добавила, — Мне будет приятно, если ты поможешь.

Он, показывая недовольство, всё же приступил к работе, и я взялась рубить свежие овощи для салата. Сатор сконфуженно тронул меня за локоть и едва слышно спросил:

— Может я могу что-то…ну не знаю…

— В моём доме было принято, чтобы хлеб резал мужчина. Я это совершенно не умею делать, — я протянула ему нож.

— Ты хитрая, — усмехнулся Рек, — Всех задействовала.

— Так будет вкуснее, — я обмакнула палец в получающийся соус и лизнула.

Рекар перехватил моё запястье, одновременно ощупывая браслет под платком и, не сводя с меня глаз, провёл языком по коже. Отдёрнув руку, я поняла, что покраснела и поторопилась отвернуться.

— Очень интересно, — протянул он за спиной, — Вкусно.

— Это соус, — зачем-то пояснила я.

— Я имею в виду твою кожу, — хрипло сообщил он.

Предпочтя не замечать очевидного флирта, я заглянула за плечо Кая, обнимая за талию.

— Скоро?

— Хочешь уже поцеловать повара? Потерпи чуть-чуть, моя милая.

Я сняла с полки два больших блюда и горкой выложила на края салат. Советник протянул мне уже готовый майонез. Не глядя на него, я полила им овощи.

— А поцеловать повара? Я так старался, — протянул он, придвигаясь вплотную и ставя руки на стол по обе стороны от меня.

— Может в другой раз, — пробормотала я, беспомощно оглянувшись, и Рек убрал руку.

Но когда я отходила, быстро наклонился и сочно поцеловал меня, успев прикусить за губу. Фыркнув, я отпрыгнула, и он проводил меня насмешливым взглядом. Кай нахмурился и вопросительно качнул головой в сторону выхода. Передёрнув плечами, я встала рядом с ним и доверительно уткнулась носом в плечо. Он чмокнул меня в макушку и толкнул бедром к столу.

Я достала с полки кружки и разлила по ним кисловатое вино. Мужчины расселись по трём сторонам прямоугольного стола, оставив место рядом с собой. Понимая, что любой мой выбор даст остальным повод зубоскалить, я подхватила небольшую доску и, водрузив на неё птицу и кружку, уселась на разделочный стол у плиты, подстелив полотенце.

— Всем приятного аппетита.

Через несколько минут напряженного пережёвывания, раздалось довольное мычание.

— Божественно… завидую твоим спутникам… — я напряглась, что не осталось незамеченным советником, — в дороге… Рина, тебя твой…друг научил готовить?

— Вообще-то, она меня научила, — вставил Кай, — Я до неё ел, что придётся.

— Охотно верю, — желчно прокомментировал Рек, — Где ты научилась этому?

— У мамы, естественно. Когда мы мотались по экспедициям, это было моей обязанностью.

— А куда экспедиции были?

— Ну, так… — я внезапно поняла, что совершенно забылась и в полутьме комнаты в чужом доме, в незнакомом мире говорю о своей жизни незнакомым людям.

Закусив губу, я спрыгнула со стола и поправила передник. За мной напряжённо наблюдали высшие.

— Это вообще-то… не важно, — скомканно пробормотала я.

— Очень интересно. То есть твоя мама тоже умеет готовить? А из какого ты мира?

Из неловкой ситуации меня спасли звуки тяжёлых шагов и распахнувшаяся дверь. На кухню вошёл высокий мужчина и, шумно втянув воздух, расплылся в улыбке.

— Брат, я понимаю, почему ты ютишься на кухне. Здесь шикарно пахнет. У тебя новая кухарка?

Он уселся рядом с Сатом и, потянувшись, шлёпнул меня пониже спины.

— Давай мне тарелку. Быстро. Рекар, — он скривил губы в подобии улыбки и взглянул на Кая, — Сатор, представишь мне своего гостя.

Сат, явно забыв имя моего друга, растерянно покосился на меня. Та Хон, а это был именно он, взглянул на меня, прищурившись и, не рассмотрев, гаркнул:

— Ты чего уставилась, дура. Корми хозяина или ты умеешь только в постели обслуживать? Опять Рик притащил из деревни тупую девку?

— Хон, вот не умеешь ты себя вести. Ты каждый раз будешь хамить или однажды мне повезёт? — саркастически спросила я.

Он приподнялся на стуле и сел обратно, когда я шагнула к нему.

— Я искал тебя, — порывисто признался он.

— Знаю, — увернувшись от его рук, я встала у Кая за спиной.

— Ты здесь служишь?

— Я в гостях с… Север Каем, — нашлась я на ходу и обхватила просиявшего Кая за шею.

— Кай, эта девица твоя любовница? Готов выкупить её.

— Нет! — неожиданно властно рявкнул мой друг.

— Успокойся, — я потёрлась носом об его висок.

— Я заплачу сколько скажешь! — настаивал Хон.

— Лорд, а взыскать с тебя долг я ещё могу? — вкрадчиво поинтересовалась я, заметив как высшие вздрогнули.

— Я отпустил тебя из своих угодий живой, это можно считать за услугу. Была бы ты высшей…

— И что бы было тогда? — скучающе протянула я.

— Тогда бы я признал за собой долг перед тобой.

Кай хохотнул, ударив себя по колену. Сат коротко выругался и Рек с интересом смотрел на меня, поставив подбородок на переплетённые пальцы. Хон вопросительно взглянул на понурившегося брата.

— Что такое?

— Ну… — протянула я печально, — Вообще, теперь ты официально мой должник.

— Я же объяснил… — лорд вдруг подавился, взглянув на меня, и я поняла, что от раздражения у меня вытянулись когти.

Пожав плечами, я села рядом с Каем и положила голову на его плечо.

— Как это… кто ты?

— Отличный вопрос, — Рек отсалютовал мне птичьей ножкой.

— Я уже представилась тебе в лесу.

— Как тебя угораздило задолжать ей? — спросил советник.

— Кстати, Рекар, а ваше спасение мне может пойти в зачёт?

— Каким образом? — он кинул на меня обжигающий взгляд.

— Мне бы хотелось, чтобы мы были друзьями, — мне показалось, что под столом Кай сломает мне берцовую кость, так сильно он сжал моё бедро.

— А что ты подразумеваешь под этим определением?

— Иногда бы я готовила тебе вкусности, интересовалась самочувствием и ругала твоих недругов, а ты, — он даже подался вперёд, — не обижал меня и заботился.

— Зачем мне это? — подозрительно подобрался он.

— Чтобы нам было хорошо, — смутилась я, — Ведь когда тебе кто-то прикрывает спину, жить становится проще.

— И теплей, — добавил Кай, обнимая меня.

— А меня ты тоже впустишь в свою постель? — расслабившись, спросил он желчно.

— Только в качестве грелки, — улыбнулась я.

— То есть вы действительно не любовники?

Мы с напарником переглянулись, и я взъерошила волосы ему на затылке. Он прижал меня к груди и протяжно вздохнул, пожимая плечами. С другой стороны неожиданно оказался Рек и склонился к моему лицу.

— А зачем это тебе?

— Я тебя боюсь, — выдала я и, опустив глаза, зашептала, — Ты с лёгкостью можешь меня уничтожить, а я не могу так.

— Не можешь, — повторил он задумчиво.

— Не хочу, — поправила я себя и, наклонившись, продолжила, — Мне не нужны рабы и слуги. Просто с другими нельзя иначе. А ты не такой. Мы похожи.

— Ты думаешь? — он наклонил голову набок и посмотрел поверх моей головы на Кая, — А если она предаст тебя?

— Я ей верю, — насупился человек.

Та Хон откашлялся, обращая на себя внимание.

— Может я тоже мог быть твоим другом? Зачем нам договоры?

— Поздно, — я встала из за стола, — Поздно уже, извольте откланяться, господа.

— Кай, может, останешься? — хитро сощурился Хон, — Выпьем.

— Ты не против?

— Имей в виду, тронешь его — я решу, что ты меня предал, — предупредила я лорда и пошла к себе.

Поднявшись, я открыла окно и, сев на подоконник, закрыла глаза. Пространство здесь переливалось всеми цветами радуги, и энергии было в избытке. Получается, в этом поместье жить высшим комфортно. По дороге мне было тяжело изменяться, но здесь это получалось без особых усилий. Проветрив голову от алкогольных паров, быстро умылась и переоделась в топ и штаны на завязках, явно созданных для сна. Забравшись под покрывало, я задремала и сквозь сон слышала как вернулся Кай и, что-то бессвязно бормоча, забрался ко мне. Он жадно пробежался руками по моему телу, и мне пришлось припечатать его локтем в живот.

— Мерзавец, на полу спать будешь.

Он поцеловал меня в основание шеи и непривычно прикусил странно острыми зубами. Моё возмущение потонуло в вязком удовольствии. Я пыталась отстраниться, но мужчина крепко держал меня, что-то примиряюще шепча. Поняв, что он затих, я тоже забылась сном. Несколько раз я вскрикивала, просыпаясь, и даже не помня, что мне снилось. Мужчина ласково успокаивал меня, как-то по-новому гладя пальцами живот и бормоча во взмокшую кожу обещания, что всё будет хорошо. Под утро я услышала, как он поднялся и, простонав, направился в ванную. Злорадно усмехнувшись, я зарылась в подушку, ощутив дымный запах.

— Здесь ещё и курят, — вздохнула я и снова задремала.

Всё- таки я отвыкла от кровати. Солнечные лучи расчертили комнату, указывая, что скоро полдень, а я всё ещё валялась на атласных покрывалах. Нехотя встав, умылась и, набросив поверх пижамы халат, поплелась вниз на поиски еды. В столовой сидел Рик с телохранителем.

— Крит, доброе утро, — я специально игнорировала малого, — Что на обед?

— Каша, — кисло отозвался он.

— Хочешь нормальной еды — пойдём. Молодого захвати, поговорить надо.

Зайдя на кухню, сразу пошла к плите. Через полчаса в котле кипела похлёбка, а в печи подрумянивался яблочный пирог. Не обращая внимания на изумлённые взгляды высших, уселась за стол с дымящейся кружкой травяного чая.

— Рина, ты странная.

— Повадки рабские, — прошипел Рик, и я кинула ему в лицо полотенце.

— Вякнешь ещё раз — обрею налысо, — флегматично сообщила я и запахнула халат, увидев в дверном проёме Рекара.

Глава 24

Он хмуро обвёл присутствующих взглядом, целенаправленно подошел ко мне и, обхватив за талию, жёстко поцеловал.

— Какого… — задохнулась я от возмущения.

— Согласен быть твоим другом, — заявил он довольно, — Покорми меня… пожалуйста.

— Суп с копчёностями или пирог? — сдерживая колкости, готовые сорваться с языка, спросила я.

— Буду всё.

— Она сама готовит, — сообщил Рик, таким тоном словно застал меня за поеданием младенцев.

— К тому же вкусно, — вторил ему Рекар.

— Не обращай внимания на малого, он ябеда и редкое хамло.

— Обижает тебя? — притворно нахмурившись, советник покосился на побледневшего Рика.

— Нет, только вредничает, но надеюсь его перевоспитать.

— Если будут сложности, зови — я помогу.

Налив три миски похлёбки я поставила их перед каждым из мужчин, разложила ложки и, взявшись за хлеб, вздрогнула. Рек забрал батон, скользнув по моим пальцам своими.

— Помнится, ты говорила, что это мужская обязанность.

— Спасибо.

Он отрезал несколько ломтей, и когда я села наклонился, легко поцеловав в щёку.

— Повара положено целовать, — пояснил он.

— Вовсе не обязательно, — возразила я, обхватывая дрогнувшими пальцами кружку.

— Но приятно.

— Не забудь это, когда Кай будет готовить.

Он поперхнулся и, уткнувшись в тарелку, принялся с аппетитом есть. Меня что-то тревожило, но я никак не могла определить, что именно. Разрезав шарлотку, разложила кусочки на доске и поставила в центр стола. Чай был разлит по кружкам. Рик явно злился, но сказать ничего не смел, косясь на советника.

— А где остальные?

— Кто? — лениво отозвался Рекар.

— Сат, Кай, Хон?

— Отец здесь? — оживился Рик.

— Вчера приехал, — охотно ответил советник.

— Рекар, — я присела на пятки возле него, запрокидывая голову, — Где он?

— Кто?

— Прошу, не играй со мной, — я положила подбородок на его колено, — Где Кай?

— Он уехал с Хоном.

— Куда? — мертвея, просипела я.

— Он не отчитывался, — Рекар пожал плечами.

— Твою ж… — вскочив на ноги, я пошла из кухни.

— Рина! — позади раздался грохот упавшего табурета.

— Уроды… твари… — бормотала я, поднимаясь наверх, ругая себя за то, что не взяла с лорда полную клятву

Пнув вторую дверь, я оказалась в комнате Рика, и, открыв шкаф, вытащила из него штаны, рубашку, куртку для охоты, с рукавами до локтей и сапоги из тонкой кожи. Зайдя за ширму, тут же переоделась, собрала волосы в узел и закрепила длинным шилом с инкрустированной камнями ручкой. Сапоги были на пол размера больше. Это совершенно не мешало при ходьбе и радовало, что в случае изменения они станут впору. Заглянув в свою комнату, одела пояс с оружием и наручи.

— Рина, что ты задумала? — спросил, неожиданно появившийся за спиной советник.

— Скажи, куда он увёз моего напарника? — безжизненно спросила я.

— Мы вчера выпили, они спорили. Потом я пошёл спать, а они уехали.

— Ночью он был со мной, — возразила я.

— Я был…

— Что?

— С тобой ночевал я, — он как будто смутился.

— Да, что ты о себе возомнил?! — возмутилась я.

— Я был пьян, — развел руками советник, который не выглядел виноватым.

— Не смей больше так делать, — опустошённо пробормотала я и вышла из комнаты, направившись к заднему двору.

В холле стояли Рик и ракшас. Я подошла к ним и, сдерживая истерику, заявила:

— Вы оба отправляетесь со мной.

— Куда это? — недовольно проворчал Рик.

— Где у вас хоронят убитых высших?

— Что?

— Если твой отец сделает что-нибудь с Каем, я убью его наследника, — процедила я, — Ты у него один?

Он сглотнул и неверяще стал озираться в поисках поддержки.

— Рина, не перегибай, — Рек попытался взять меня за руку, но я её стряхнула.

— Он мой названный брат. Я ему должна. Тебе стоит объяснять, что такое преданность, смелый?

— Ты клялась?

— Это не важно! — взвилась я, — Как ты не понимаешь? Я не предам его, не оставлю. Никогда!

Дойдя до конюшни, рявкнула на испуганного конюха, и он подал мне запряжённую лошадь. Запрыгнув в седло, я развернулась к мужчинам.

— Следуйте за мной.

— Откуда ты знаешь, где его искать?

Я злобно оскалилась и пришпорила животное. Вцепившись в уздечку, выехала на подъездную дорожку и, прикрыв глаза, прислушалась. Кай был так далеко, что я почти не ощущала его, но, определившись с направлением, пустила лошадь по правой аллее. Ветер приносил мне запахи зелени и листьев, будоража и разжигая злость. Лошадь подо мной нервно всхрапывала, чуя хищника. Я потрепала спутанную гриву, вплетая туманную нить в её сознание, и больше не отвлекалась на управление движениями животного. Со мной поравнялся Рекар.

— Рина, куда ты направляешься?

— Не знаю, но поверь, я его найду.

Он кивнул, и дальше мы ехали молча. Въехав в город, пришлось сбавить скорость, и вперёд выступил Крит, щелкая в воздухе кнутом. Я ёжилась от этого звука, вспоминая раны на собственной плоти. Рек, сделав какие-то выводы, перетянул меня на свою лошадь, усадив перед собой. Я благодарно откинулась на него, прижавшись щекой к груди обтянутой батистовой рубашкой. Советник придерживал меня за талию, стараясь не отставать от ракшаса. Рик плёлся позади, привязав к луке седла уздцы моей лошади.

— Направо, — шепнула я, и Рек повторил направление Криту, — Рек, если со мной что-нибудь случиться, позаботься о моём наследстве.

— О чём ты? Что случиться? — отрывисто спросил он.

— Крит тебе объяснит и… — я слегка царапнула его по ключице и дымка незаметно скользнула, удобно устроившись под косточкой, — тебя примут, если ты скажешь, что мой друг.

— Не понимаю, — он нахмурился.

— Обещай, что не обидишь моих подопечных, если придётся о них заботиться.

— Обещаю, — советник глубоко вздохнул и обречённо покачал головой, — Подозреваю, что пожалею об этом.

— Наверняка.

Через пару часов мы остановились перед неприметным двухэтажным домом в небольшом парке. Я остро ощущала Кая где-то в комнатах этого строения, его эмоции резали меня лезвиями боли и отчаяния.

— Ты уверена? — когда Рекар мрачно переспросил меня в третий раз, я заволновалась.

— Что здесь находится?

— Лучше бы ты ошиблась.

— Помоги мне, Рек. Он там и ему больно, — взмолилась я, заламывая пальцы.

— Потом ты мне всё расскажешь.

— Всё, что захочешь, — согласилась я.

Он ухватил меня за руку и, прижав к себе, повёл к дому.

— Скажи мне, милая, сегодня ночью ты действительно не поняла, что это не Кай?

— Было сомнение, — пробормотала я, заходя на порог, — Кай не кусается, не распускает руки…

— Глупец.

— …и не курит.

— В каком смысле?

Дверь открыл плосколицый субъект из клана боли. Вцепившись в советника, я быстро заговорила, чтобы не закричать.

— От тебя так несёт дымом. Нет, не противно, просто непривычно. Как будто от костра.

Он сжал меня за плечо, разворачивая к себе и пытливо глядя в лицо. Я испуганно сжалась, не понимая, чего он хочет.

— Советник Рекар, добро пожаловать, — прошелестел мёртвый голос рядом с нами, — Мы рады тебя видеть…

— Меньше слов, Трон, я здесь по делу.

— Что привело тебя в мой дом?

Я оцепенела, не поднимая глаз, и держалась за Река, словно утопающий за спасательный круг.

— Здесь находиться человек, принадлежащий моей спутнице. Он является нашей собственностью, и я требую его возврата.

— О ком идёт речь?

— Тот, кого привёз сюда Та Хон.

— Не понимаю о чём вы. У нас нет человека от Та Хона.

Рекар кинул на меня мимолётный взгляд и по-акульи ухмыльнулся.

— А если мы найдём?

Трон приглашающе развёл руками и отошёл в сторону. Я прижалась к Реку, и, притянув его голову вниз, шепнула на ухо:

— Внизу.

— Мы уходим, — резко бросил советник, меняясь в лице и разворачиваясь к двери.

— Не так быстро. Девушка останется.

— Исключено!

— Ты хотя бы знаешь, кого держишь за руку? — вкрадчиво вещал Трон, приближаясь, — Она не твоя…

— Моя! — уверенно ответил Рек, заводя меня за спину.

— Потерянная, найденная, забытая, непомнящая, запретная, последняя… — шептали со всех сторон.

Я вынула клинок и зажала его в ладони. Рекар сделал то же самое.

— Не надо нас бояться, деточка, — плосколицый протянул ко мне костлявую ладонь, — Здесь ты дома.

— Я принадлежу клану смелых! — воскликнула я запальчиво, — Вы не моя семья!

— Тогда почему ты здесь? Так далеко от ментора и клана?

— Я искала… его! — поднырнув под руку советника, оказалась перед ним, — Разве я не имею права бывать там, где хочу и с кем хочу?

— Только не оставаясь угрозой нашему бытию.

— Не понимаю, — растерялась я, и в этот момент нечто ударило меня изнутри, выбивая воздух из лёгких, скручивая болезненным узлом.

Корчась на полу, заметила искажённое мукой лицо Рекара и потянулась к нему. Когда наши пальцы соприкоснулись, я погрузилась в темноту, из которой не видела выхода.

Я поняла, что распята: руки был привязаны к поперечной балке и пальцы ног едва соприкасались с полом. С трудом фокусируясь, я осмотрелась, но поняла, что не могу ничего ощутить. Едва разлепив веки, увидела, что белоснежная рубаха на мне пропитана кровью, которая густыми каплями стекает по обнажённым ногам, образуя подо мной внушительную лужу. Дыхание уже стало поверхностным и частым, а сердце лихорадочно ломилось в рёбра. Подняв тяжёлую голову, я заморгала, вглядываясь вперед. Передо мной в нескольких метрах, на столе из широких досок лежало распластанное тело, покрытое резаными ранами. Кровь, струящаяся из них, превратила его тело в кусок мяса. Я пыталась понять, кто передо мной и только когда несчастный раскрыл глаза, коротко вскрикнула. Кай повернул ко мне лицо, и на мгновенье в карих глазах зажглось узнавание, чтобы тут же потухнуть. Я слабо дёрнулась на верёвках и заскулила. Внезапно от стен отделились тени и ко мне приблизились люди в плащах с капюшонами.

Я качнула головой и, скинув окровавленную рубашку, надела на голое тело широкий балахон. С облегчением я заметила, что кулон и кольцо всё ещё болтались на цепочке. Иногда мне казалось, что другие их не замечают. Вот если бы и браслет никто не замечал. Неожиданно я запнулась, заметив, что камень стал прозрачным и обрёл первоначальный синий цвет.

— Он… здесь…

На негнущихся ногах я подошла к выходу и, дождавшись, когда руки перестанут трястись, рывком открыла дверь. Лиса метнулась вперёд и тут же отпрыгнула обратно, забегая за меня и рассерженно шипя. Мир стоял в нескольких метрах, забрызганный кровью, во всём великолепии истинного облика. Было заметно, как он осунулся. Мне до зубовного скрежета захотелось прикоснуться к измождённому лицу, разгладить хмурые складки на лбу. Наверное, я громко выдохнула, потому что он резко развернулся, угрожающе оскаливаясь, и неверяще качнулся вперёд, протягивая когтистую ладонь.

— Север…

Всхлипнув, я было шагнула к нему, но крепкая рука ухватила меня за плечо и дёрнула назад. В глазах моего ментора увидела неподдельный страх, сменившийся яростью и я успела крикнуть, пока между нами не захлопнулась дверь.

— Не ищи меня!

Оглушительный рёв был мне ответом, который не заглушил лязг двери.

Глава 25

Набрав номер Егора, я зачастила дрогнувшим голосом: — Я просто не знала, кому позвонить. Вы говорили, что можно обратиться. Я в беде и не

знаю… Я… я…

— Кто-то тебе угрожает? — резко спросил он.

— Ннннет… уже нет…

— Скоро буду.

Я забилась в угол, всхлипывая и стараясь не смотреть на мёртвое тело Глеба. Закрыв глаза, воспроизвела в памяти как познакомилась с Егором. Когда родители уехали, мне пришлось научиться жить одной. К счастью, имея знания нескольких языков, смогла подрабатывать переводами текстов, что позволяло оплачивать самое необходимое. Будучи в городе, я попала в аварию. Так мне объяснили. Предыдущие пару месяцев, день аварии и несколько последующих за ним совершенно выпали из моей головы и мне не удалось вспомнить как я оказалась в больнице, но именно там в палату ко мне зашёл мужчина. Плотно притворив за собой дверь, он окинул меня тяжёлым испытующим взглядом и уселся на стул напротив.

— Ты меня не узнаёшь?

— А должна? — подобравшись на кровати, я с опаской смотрела на него.

— Может и нет. Мы встречались мельком, — он продолжал сверлить меня глазами и, подавшись вперёд, протянул руку, — Егор…Бесстрашный.

— Северина Холодова, — я поёжилась, — Что вам нужно?

— Ты не такая как все, — начал он осторожно и развёл руки, видя, как я загнанно озираюсь, — Не стоит меня бояться. Я тебе не враг.

— Конечно, — прошипела я, швыряя в него настольную лампу и метнувшись к окну.

Он обхватил меня сзади и, кидая на кровать, довольно ловко обернул покрывалом, лишая возможности пошевелиться. Сев рядом он с довольной улыбкой растрепал мне волосы.

— Вы узнали кто я? Теперь на опыты заберёте? — обречённо закрыв глаза, представила, каким ударом будет для родителей узнать о моём исчезновении.

— Глупая девочка, — протянул Егор, — Открой глазки.

Удивившись ласковому тону, посмотрела на него и восторженно ахнула. Он объяснил, что мы одного вида, хоть и разных рас, но я невольно любовалась им. Освободив меня от пут, он сообщил, что здесь мне нечего бояться и он готов помочь в знакомстве с другими высшими.

— Таких как мы много?

— Очень даже.

— Почему я раньше вас не встречала?

— Может ты забыла? — с нажимом спросил он.

— Как такое можно забыть? — я зачарованно рассматривала его когти и, когда он усмехнулся, смутилась, — Прости. Это так странно и… красиво.

— Ты умеешь…быть такой искренней.

Егор оставил свой номер и просил звонить при любой необходимости. Мы пару раз случайно встречались в городе, когда меня выписали и даже обедали в ресторане, чего я никогда себе не позволяла, боясь проявиться. С ним мне было спокойно и удивительно легко, словно мы были знакомы давно. Мужчина обратил внимание на браслет на моём запястье, но я не могла объяснить откуда у меня это украшение. Я не помнила также о происхождении кольца и показала его Егору. Отчего-то он очень внимательно рассматривал его, что-то бормоча под нос.

— Ты многого не помнишь из-за травмы. Не беспокойся, регенерация у нас отменная и ты восстановишься. И тогда…

Что будет "тогда" он так и не договорил, но у меня осталось впечатление, что это очень важно. Именно на сегодня у нас была запланирована встреча с моими новоявленными сородичами, на которую я опоздала, потому, что убила своего поклонника. Запоздало вспомнила, что Егор не знает моего адреса, но искать телефон на окровавленном полу совершенно не хотелось. Визг шин на подъездной дорожке вернул меня к реальности. Я не успела подняться, как входная дверь с грохотом распахнулась, и в гостиную ввалились трое крупных мужчин. Первым был высокий высший со злобным выражением на изменённом лице. Инстинктивно я вжалась в стену, обхватив себя руками, и когда он двинулся в моём направлении, испуганно вскрикнула. Его оттолкнул Егор и через мгновенье оказался рядом на коленях.

— Он… он…он…мёртвый… — всхлипывала я.

— Это уже не важно. Он… обидел тебя? — мужчина набросил мне на плечи плед с кресла.

Я судорожно вцепилась в него и закричала срывающимся голосом:

— Ты слышишь? Я убила его. Он был хорошим парнем, но сошёл с ума из-за меня. Я проклята?

— Тихо, девочка, тихо. Всё хорошо, — он подхватил меня на руки и усадил на диван, опустившись рядом, — Ты не виновата. Он же первый напал, верно?

Мотнув головой, я уткнулась в свои ладони и, не сдержавшись, зарыдала. Егор прижал меня к себе, неловко поглаживая по спине. Запах крови, витающий в комнате, забивал ноздри. Я вздрогнула и повернулась на странный хлюпающий звук. Оказалось, двое незнакомцев проносили мимо тело Глеба.

— Не смотри, — закрыв происходящее, Егор поднял меня и понёс в ванную, где, поставив на кафель, коротко приказал, — Приведи себя в порядок и выходи.

Скинув с себя окровавленные тряпки, я забралась в кабину и включила душ. С недавних пор мне хотелось тёплой воды, уюта и больше света. Конечно, я могла выжить и без всего этого. Однако больше всего, после отъезда родителей, меня угнетало то, что рядом не осталось никого, кто бы мне улыбался, кому бы я была нужна. От осознания собственного одиночества становилось жутко. Кто может быть со мной? Смириться с моим образом жизни, пищевыми пристрастиями и остаться в живых, если я в порыве гнева или слабости почую его кровь? Набросив папин махровый халат, потёртый с вытянутыми нитками, но любимый им настолько, что мама несколько раз зашивала распоротые швы, я прислонилась лбом к двери и решительно её толкнула. В гостиной повисла тишина, хотя секундой раньше здесь гудели голоса. Неуверенно придерживая полы халата, я шагнула комнату и замерла, когда навстречу мне поднялся тот, что ворвался в дом первым.

— Северина, — он не сводил с меня горящих глаз, — Меня зовут Мирослав. Мы здесь, чтобы предложить тебе присоединиться к нашей семье. Ты будешь среди своих, и никто не посмеет тебя обидеть.

Беспомощно посмотрев на Егора, заметила как он поджал губы, но согласно кивнул головой.

— У меня вообще-то есть семья, — теребила я потрёпанный пояс халата, — Извините, но я вас не знаю…

— Я внушаю тебе неприязнь?

— Нет, — я отступила назад.

— Ты боишься меня? — наступал Мирослав.

— Не надо на меня давить, — упрямо вскинув подбородок, заявила я, — Может зря обратилась к вам за помощью, но платить за это свободой не стану.

— Ты неправильно всё поняла, — он примирительно вскинул ладони.

— Неужели?

— Да…

— Я убила человека, потеряна и испугана. Я совершенно одна и ты сейчас, навязывая мне помощь, рассчитываешь на то, что я соглашусь на любые твои условия. Зачем это тебе? — я обвела присутствующих взглядом и нервно передёрнула плечами, — Что я должна вам за помощь?

Они переглянулись, и мужчина тяжело опустился на диван. Ко мне подошёл Егор, мягко потянул за собой, и мне пришлось сесть рядом с напряжённым Миром.

— Риночка, ты зря так накручиваешь себя. Тебе же действительно плохо одной. Ведь так?

Стиснув зубы, я опустила голову.

— Мы ничего тебе не навязываем. Просто предлагаем помощь…

Я вскинулась и ухватила его за руку.

— Кто-то приближается. У них оружие!

— Успокойся. Всё нормально. Жди здесь. Мирослав, — мужчина справа хмуро взглянул на нас, — побудь с Севериной.

Мне хотелось возразить, но Егор так быстро вышел за дверь, прихватив второго, что я успела только открыть рот.

— Прости, — Мир сцепил пальцы на колене, — Мне хотелось, чтобы всё было иначе.

— Мне тоже. Извини, я просто взвинчена и…

Я совершила ошибку, взглянув в его глаза. Они были глубокого зелёного цвета с жёлтыми искорками, и, казалось, тянули из меня душу. Меня окутал вязкий аромат листвы, от которого перехватило дыхание. Я зачарованно наблюдала, как Мирослав приблизился и навис надо мной, мягко приподняв меня за подбородок.

— Север, просто дай мне шанс доказать, что ты ошибаешься на мой счёт. Обещаю, что не разочарую тебя и не заставлю сожалеть.

Наблюдая за движениями его рта, я гулко сглотнула. Он провел пальцем по щеке, заставляя меня судорожно вздохнуть, и наклонился, слегка целуя меня в уголок губ. Когда он отстранился, я потянулась за ним и, опомнившись, откинулась назад на спинку дивана.

— Ты, правда, не помнишь меня?

— Кажется, — он выжидающе напрягся, — ты вынес меня из леса. Просто твой парфюм…

— Слишком…

— …очень…

— Неприятный?

— Наоборот, очень запоминающийся, — поспешно призналась я и смущённо добавила, — Ведь я так и не сказала тебе спасибо.

— Я буду оберегать тебя от любой опасности. Пойдём с нами.

— Прости, — я сокрушённо покачала головой, — Не считаю, что уйти из дома с чужими мужчинами хорошая мысль.

— Тогда разреши занять гостевой домик, — настаивал он, — Ты сможешь узнать нас поближе.

— Думаю, не стоит.

— Почему ты отказываешься? — недоумённо спросил Мирослав.

— Мужчины реагируют на меня… необычно и не думаю, что смогу справиться с вами, если вы слетите с катушек.

— На нас не действуют подобные вещи.

— Ты только что меня… целовал, — прошептала я, опустив голову.

— А ты мне это позволила, — возразил он, — Я не сделаю ничего без твоего согласия. Могу поклясться…

— Это лишнее, — усмехнулась я, — Думаю, просто обещания будет достаточно.

— Так ты согласна?

— Там проводка замыкает и надо починить плиту, — капитулировала я, желая не замечать причин для отказа.

— Я надеялся, что ты будешь готовить.

— Посмотрим, — я искренне улыбнулась, любуясь, как темнеет его кожа, — Ты тоже ракшас?

— Рядом с нами обычно другие не уживаются.

Глава 26

Во дворе заревели моторы машин, и одновременно открылась входная дверь. Инстинктивно я придвинулась к Миру, и он покровительственно притянул меня вплотную к себе. Вошёл Егор с другом и оба, заметив нас, замешкались на пороге. Я попыталась встать, но рука, удерживающая меня, не сдвинулась, и я осталась на месте.

— Нам предоставили гостевой дом, — заявил Мир таким тоном, словно это было величайшим достижением.

— Меня, кстати, зовут Нор, — наконец представился третий.

— Интересное имя.

— Это да, — он забавно сморщил нос, — Сейчас приедут тут прибраться, может покажешь нам… угодья. Здесь есть, где прогуляться.

— Только переоденусь.

Спустя минут десять я в удобном спортивном костюме уже спускалась по лестнице и остановилась, услышав своё имя.

— Это мой шанс начать всё сначала, — говорил Мир.

— Но ведь она не хотела быть с тобой.

— Она не помнит.

— Однажды память вернётся.

— К тому времени она уже будет со мной.

— А как же тот, с которым она пришла сюда?

— Она моя!

Я похолодела, услышав этот голос, наполненный яростью и жаром. Отшатнувшись назад, наступила на ступень, которая протяжно скрипнула и голоса в гостиной стихли. Пришлось, усмиряя дрожь, пройти ещё немного вниз и выйти к гостям.

— Всё хорошо? Ты бледная.

— Меня что-то мутит. Нужно выйти на воздух.

Мирослав подозрительно сощурился и шагнул ко мне. Я собрала все силы, чтобы не попятиться. Он взял меня за руку и повёл за собой. На пороге усадил меня на широкую ступень и опустился у ног, пытливо заглядывая в лицо. Я вымучено улыбнулась и он посветлел. В голове вертелся подслушанный диалог, но я решила обдумать это потом.

— Сюда едет машина, — отстранённо заметила я, — Может, пока побуду в гостевом доме. Мне нужно поспать.

Возражать не стали. Я пересекла двор и зашла в небольшой коттедж. Забравшись в кровать я накрылась покрывалом, в очередной раз ловя себя на мысли, что одной неуютно и незаметно для себя действительно заснула.

Было холодно. В кромешной темноте мне мерещилось тяжёлое дыхание и звук капель падающих, я точно знала, на бетонный пол.

— Ласточка, — шептал мне кто-то незнакомый, — Не бойся, я с тобой…

Я пыталась понять, кто это и мне никак не удавалось. В какой-то момент ощутила обнявшие меня руки, успокаивающий запах и умиротворенно расслабилась.

Когда в окно забрался лучик заходящего солнца и вольготно расположился на лице я, недовольно заворчав, открыла глаза и тонко вскрикнула.

— Кто? Где? — сонно озираясь, спрашивал Мир.

Оказалось, что я спала, удобно устроившись в его объятиях. Резко отодвинувшись, добилась того, что он обхватил меня крепче, недовольно рыкнув.

— Что ты делаешь в этой кровати?

— Вообще-то спал, — он зевнул, становясь по-домашнему милым, — Ты металась и кричала. Я пытался тебя успокоить и как-то незаметно сам заснул.

— В следующий раз разбуди меня, — растерянно прошептала я, вывернувшись из его рук, — Мне нужен замок на дверь спальни.

— Что тебе снилось?

— Не знаю… не помню, — поправилась я и подошла к окну, — А где все?

— Ты хорошо ладишь с Егором, — с деланным равнодушием заметил Мир.

— Он похож на моего папу- ответственный.

— Он такой. А какой я для тебя? — он оказался за моей спиной и уверенными движениями принялся разминать мне плечи.

Протяжно простонав, я упёрлась ладонями в раму, но Мир настойчиво развернул меня к себе и усадил на подоконник. Наши лица оказались почти на одном уровне и, поняв, что он изменился, я задохнулась от восторга.

— Восхитительный, — обводя заострившиеся скулы, пробормотала я и, не в силах сопротивляться самой себе, потянулась к нему.

С невыразимой нежностью он исследовал мои губы, шею, слегка прикусывая кожу, спустился к ключице. Его горячие пальцы чертили на мне огненные узоры. Откинувшись назад, держалась за его плечи, как за единственный ориентир. Меня захлестнуло удовольствие, и я не различала границы наших эмоций. Звук вспоротой ткани на мгновенье вывел меня из забвения. Из тонких царапин на моих бёдрах сочилась кровь. Испугавшись, я толкнула от себя мужчину, но это было всё равно, что сдвинуть дом.

— Северр… рродная… — пробормотал он, разрывая на мне одежду, — Не отдам тебя никому…

— Не надо… пусти… — захныкала я, не уверенная, что хочу, чтобы он остановился, но понимая, что это необходимо, — Пусти… Мир…

Он поднял на меня дикие глаза, сфокусировал взгляд, рвано выдохнул и прижался губами к виску. Мир не спешил убирать с меня руки и продолжал стискивать бёдра, почему-то обернувшиеся вокруг него.

— Мир, пожалуйста, я не готова…

— Знаю, — прохрипел он, — Прости… просто я так скучал по тебе… Север, пообещай мне, что не отвернёшься от меня… если… когда…

— Не понимаю…

— У нас есть особенность. Наши спутницы ощущают аромат своего мужчины и то, что нас тянет к друг другу физически- норма.

— О чём ты? — мои пальцы жили собственной жизнью, зарывшись в его волосы и массируя кожу под ними.

— Мы с тобой пара, — он прикрыл глаза и умиротворённо улыбнулся, — Без тебя я не живу, а существую. Меня разрывает на куски…

— Ты знаешь меня меньше дня, — возразила я.

— Милая, а если я скажу, что это не так, — он зафиксировал меня в своих руках, и я напряглась, ощущая себя в ловушке, — Если я скажу, что в то время, которое ты не помнишь, мы были знакомы.

— Это правда? — он кивнул и я, словно ныряя в ледяную воду, решила спросить, — Мы были вместе?

Он колебался одно почти неуловимое мгновение, а потом солгал.

— Да, ты моя спутница.

Если бы он сказал правду, если бы объяснил… Возможно, до этого момента у нас был шанс начать всё заново, как он говорил там, в гостиной, когда не знал, что я слышу. Я могла бы выслушать, попытаться понять, простить, ведь это бы не было сложно, учитывая как тепло мне было в его объятиях, как мне хотелось быть вместе с ним. Запрокинув голову, я сдерживала слёзы готовые сбежать из распахнутых глаз. Он понял всё по-своему и ласково потёрся носом о мою шею, шепча:

— Я не стану тебя торопить. Не отталкивай меня, единственная.

— Где ты был так долго? Почему не объявился сразу посла аварии?

— Ты пропала, и я искал тебя, не зная, что ты здесь. Милая, если бы я знал…

— Почему я пропала? Как это произошло?

— Север, у тебя есть странная способность, — он осторожно подбирал слова, — Ты создаёшь спонтанные порталы и проходишь сквозь пространство. Знаю, это сложно понять…

— Не сложнее чем понять, почему я оказалась одна и больше не могу измениться.

— Как это? — он окаменел.

Я горько усмехнулась и, воспользовавшись его замешательством, оттолкнула от себя и отошла к другому окну.

— Когда-то я мечтала оставаться собой всегда, но когда поняла, что не могу больше вызвать свою вторую сущность, — грустно улыбнувшись, я запустила пятерню в волосы и растрепала их, — Мне плохо без меня второй. Знаешь, когда я обрезала волосы, из нескольких прядей сочилась кровь. Такого никогда не было, и я попыталась измениться и когда у меня не вышло… Где ты был, когда я кричала от боли? Когда я звала, когда мне нужна была поддержка и помощь, когда я поняла, что даже родители не помнят о том, что я другая? Было страшно, когда я, рыдая, пыталась объяснить им свои проблемы, а они понятия не имели, о чём я говорю. Они стали чужими, равнодушными. Моя настоящая мама никогда бы не посоветовала мне перестать курить травку и не сбросила видеовызов.

— Девочка моя, — Мир шагнул ко мне и я выставила между нами ладонь.

— Прости, но я не думаю, что оказалась вдали от тебя случайно. Дом в вашем распоряжении, я хочу остаться здесь одна.

— Не отгораживайся от меня. Мы решим все проблемы. Ты восстановишься.

— А если нет? Если я останусь такой, — я обвела себя руками.

— Это не имеет значения, — запальчиво произнёс он, едва заметно дрогнув, — Ты моя…

— Я принадлежу только себе, — отрезала я, — Пока я не решу иначе или не вспомню, будет именно так.

Мирослав мотнув головой прошел к выходу, вдруг резко развернулся и навис надо мной.

— Я не отпущу тебя. Север, смирись.

— Ты любишь меня? — зачем-то спросила я, прижавшись спиной к стене.

Мужчина растерянно открыл рот и не выдав ни звука закрыл, сжав челюсти так, что под кожей заходили желваки.

— Это…слишком много для тебя? Или для меня? — отступила я от него.

— У нас не принято…

— Что? Говорить об этом?

— Любовь…Это слишком по-человечески, — объяснял он с досадой, — Мы выше этого.

— Даже так, — пробормотала я, обхватив себя за шею, — И я была с этим согласна? Мне было достаточно?

Мир криво улыбнулся, шагая ко мне и сгребая в охапку. Пискнув, я трепыхнулась, и, сгорая от стыда, выгнулась под его умелыми руками, скользящими по слишком чувствительной коже.

— Тебе кажется, что этого мало? — он прикусил мне ухо и удержал, когда я чуть было на упала на подогнувшийся ногах, — Хватить мучить нас двоих. Соглашайся…

Опустив меня на кровать, он выдохнул, сжав кулаки, развернулся и выскочил за дверь. Я откинулась на спину и, прикрыв лицо подушкой, закричала в неё. Как можно так хотеть совершенно незнакомого мужчину? Буквально плавясь в его руках, в этот момент готова была перегрызть себе вены, только чтобы он остался со мной. Чтобы не выбежать за ним в сумерки, закусила губы до крови.

— Он не любит меня. Он врёт мне. Я не хотела быть с ним, — неожиданно меня тряхнуло, — С кем я сюда пришла? Кто был со мной?

Глава 27

Доктор, нахмурившись, снова уставился на расположенный перед ним лист с томографией моей головы. Очередные исследования не дали ответов, отчего моя память заблокирована, и почему я не могу меняться. Врач, из высших, не нашёл гематом или разрывов и снова развёл руками.

— Спасибо, Аль Берт. Простите, что опять отнимаю ваше время.

Он снисходительно улыбнулся.

— Деточка, вы можете обращаться по поводу или без него. Таких милых пациентов в моей практике немного. Вот когда вы поступили, милого было мало.

— Расскажите, а как я оказалась у вас? — как бы между делом спросила я.

— Вы попали в первую городскую. К счастью в каждом стационаре работают наши и, когда он понял, кто вы, срочно организовали перевод. А отчего вам это стало интересно?

— Доктор, могу я быть с вами откровенной? — я точно знала, что всё сказанное мною станет известно ракшасам, но решила играть до конца, — Я уверенна, что со мной была одна вещица, которая пропала. Снять её с меня никто бы не смог, и я подозреваю, что она либо слетела с меня на месте аварии, либо в больнице.

— Позвольте полюбопытствовать, что за вещица?

— Извините, это личное.

— Может в потере артефакта кроется причина амнезии и бессилия? — благодушно заметил он.

Я пожала плечами и, ещё раз поблагодарив мужчину, пообещала сообщать обо всех изменениях самочувствия ему напрямую. Выйдя в больничный парк, устроилась на лавке под тенью раскидистого каштана и, незаметно оглянувшись, успела заметить якобы случайного прохожего, усевшегося в метрах десяти от меня с журналом. Отчего-то я была уверена, что он следит за мной.

Достав планшет, ввела в поисковик дату аварии, и через несколько минут уже точно знала, что случилось. Сама не поняла, почему раньше даже не интересовалась, как это произошло. В принципе, сам лечащий врач не акцентировал внимание на инциденте, повторяя, что это, в сущности, не важно. Оказалось, что на трассе столкнулись несколько автомобилей и меня нашли на обочине. На одном из ресурсов я нашла любительские видеоролики снятые очевидцами. Моего лица видно не было, но сомнений, что это окровавленное, сломанное тело принадлежит мне, не было. Я была завёрнута в странный плащ, и это было единственной вещью на мне.

Автор одного из роликов утверждал, что ни в одной из машин меня не было, хотя выражал сомнение, в том, что я принадлежу к представительницам древней профессии, а потому водитель просто не афишировал, что вёз меня с собой. Пострадавших было больше десяти. Я лениво рассматривала их лица, почти не различимые из-за плохого качества и дрожащих камер в руках авторов, и уже потеряла всяческий интерес, как вдруг в кадре мелькнул человек, распластанный на земле в похожем на мой плаще. Сходство стало очевидным, когда его грузили на каталку и под распахнутой тканью показался обнажённый торс.

Дрожащими пальцами я пролистала все страницы, где было даже мимолётное упоминание о жертвах аварии. На моё несчастье, на следующий день после произошедшего случилась авиакатастрофа, которая заняла все первые новостные полосы и моя трагедия оказалась практически забытой. Я почти отчаялась узнать хоть что-то, когда в комментариях увидела заметку, отославшую меня в социальную сеть. Там были выставлены фотографии людей, попавших в разные больницы.

Перебрав изображения, я нашла того, кто был мне нужен, и увеличила изображения. Довольно красивое лицо, которое мне было совершенно незнакомо. Он как-то связан со мной, ибо так и остался неопознанным. Больше информации о нём не было. Кроме того, был ещё один мужчина и хотя он был вполне одет, я его тоже решила проверить, потому, что он не приходил в себя и не имел при себе документов. Эти люди располагались в разных больницах. Я, прикинув маршрут, вызвала такси и направилась к выходу. Мой соглядатай двинулся следом. Рассчитав время я вышла к машине и, скользнув на заднее сиденье, легла на него.

— От ухажёра прячешься? — насмешливо поинтересовался седовласый водитель.

— Мне нужно на сохранение беременности лечь, — натурально всхлипнула я, — Пожалуйста, если будут узнавать не говорите, куда меня отвезли.

— Не бойся, девонька, не скажу, — машина неспешно тронулась с места, — Он тебя потерял: стоит вон, озирается.

Спустя минут десять на экране телефона высветился номер Егора. Чуть погодя стал названивать Мирослав. Немного подумав, разобрала аппарат, вынув батарейку, и облегчённо вздохнула. Когда мы остановились у больницы я, нервно оглядываясь, прошла в приёмный покой. Попасть в палату к незнакомцу оказалось нетрудно: достаточно было сказать, что я представитель благотворительного фонда и готова оплатить оказанные ему услуги. Открыв дверь, задержала дыхание: молодой мужчина, обмотанный трубками и подключённый к мониторам, лежал на кровати. Рядом на стуле сидела всклокоченная девушка с тёмными кругами под глазами. Она вскинулась и затравленно уставилась на меня.

— Вы кто?

— Простите, — немного растерялась я, подходя ближе, — Меня зовут… Вера, я с благотворительного фонда. Могу узнать, кем вы приходитесь больному?

— Я его жена, Ирина.

— Я могу вам помочь?

— Тут, вообще-то, деньги нужны. Он из комы не выходит. Если выпишут домой… — она опустилась на стул и обречённо вздохнула, — Мы только за ипотеку расплатились. Я беременна, а он даже не знает… Сел в попутку и вот…

— Ирина, вы не могли бы попросить у доктора распечатки его последних анализов. Мне не дадут, а вот вам…

— А зачем?

— Мы решим, какую помощь сможем оказать.

Девушка устало поднялась и, выходя, оглянулась.

— Вы не уйдёте? — в тонком голосе было столько надежды, что я невольно устыдилась, что обманываю её.

— Я вас дождусь.

Как только закрылась дверь, я подошла к кровати и обхватила тонкое запястье. Закрыв глаза, зацепила тонкую нить его жизни и влила несколько капель своей силы. Она заискрилась, потекла по сосудам, расцвечивая его изнутри. Отступив к окну, я вытерла испарину на лбу. Не помню, чтобы делала так раньше, но точно знала как надо. Мужчина захрипел и попытался выдернуть трубку изо рта, слабой рукой.

— Сестра! — крикнула я, нажимая кнопку вызова и, склонившись к лицу незнакомца, шепнула, — Потерпи.

Меня оттолкнули, и я выбежала из палаты, наткнувшись на растерянную Ирину.

— Что случилось? — испуганно взвилась она, — Что с ним?

— Тшшшш, очнулся твой. Теперь всё будет хорошо.

Она взвизгнула и побежала к мужу, а я, не привлекая лишнего внимания, пошла на выход. То, что это не тот, с кем я пришла, стало понятно, как и то, что поиск сузился до одного. Время было позднее, и я понимала, что, скорее всего, в другую больницу уже не успею. Доехав до торгового центра, собрала телефон и закупила продукты. Когда я добралась до кассы, то не удивилась, увидев Нора, как будто случайно проходившего мимо. Он так естественно изобразил удивление от нашей встречи, что мне пришлось ему подыграть.

— Чем сегодня занималась? Где была? — непринуждённо поинтересовался он.

— Сначала к доктору ходила. Потом что-то на меня накатило, — я тяжело вздохнула, — Хотела побыть одна.

Мужчина перехватил пакеты и пошёл вперёд. Я поплелась следом. До дома мы доехали в тишине.

Глава 28

У порога стоял мрачный Мирослав. Он молча открыл дверцу и, ухватив меня за руку, поволок в дом. Сопротивляться я не стала и, спотыкаясь, старалась поспеть за широкими шагами.

— Где ты была? — рявкнул он, толкая меня на диван.

— Ты ничего не путаешь? Я что обязана перед тобой отчитываться?

— Отвечай!

— Обойдёшься! — крикнула я запальчиво, — Кто ты мне, чтобы требовать отчёта?

— Значит так? — он закинул меня на плечо и понёс вверх по лестнице.

Я визжала, колотя его по спине, но он не обращал на это никакого внимания. Когда оказались в мансарде, меня сгрузили на кровать. Я подскочила, и Мир снова толкнул меня со словами:

— Перестань меня провоцировать.

— Что ты себе позволяешь? Ты в моём доме!

— Дело только в этом? Тогда я увезу тебя к себе!

— Не смей! — взвилась я, забираясь к изголовью.

— Где ты была? Почему не брала трубку? — он навис надо мной, поставив руки по сторонам от меня.

— Мне плохо было. После больницы пошла погулять, — сжалась я.

— Что с телефоном?

— Я не хотела ни с кем говорить.

— Чтобы это было первый и последний раз, — процедил он, и, сев рядом, принялся снимать с меня обувь, — Устала?

Опешив от смены его настроения, я мотнула головой. Он стянул с себя футболку, и я очнулась, когда он стал расстёгивать джинсы.

— Что ты делаешь?

— Раздеваюсь, — флегматично отозвался он.

— Ты собираешься здесь… спать?

— Ты хочешь предложить что-то ещё?

— Я не буду спать с тобой!

— А с кем будешь? Выбирай: с Нором в гостевом доме или в гостиной с Егором, — он издевательски ухмыльнулся.

— Я иду в родительскую спальню.

— Там труба лопнула над потолком. Всё сохнет.

— Может, ты пойдёшь в гостиную? — решилась упрашивать я, — Там кресло раскладывается.

— Сама разденешься или помочь? — протянул он, потягиваясь и демонстрируя роскошный пресс.

— Сволочь ты, — я отправилась в свою крохотную ванную.

Приняв холодный душ, я завернулась в полотенце и тихонько вошла в комнату. Мир лежал на кровати, и даже в темноте я ощущала его тяжёлый взгляд.

— Отвернись.

— Я глаза закрою.

— Гад.

Отвернувшись, я скинула полотенце и надела шорты с майкой. Демонстративно расстелив на ковре покрывало, улеглась прямо на пол. Не успела я даже закрыть глаза, как с утробным рычанием Мир подхватил меня, кинул на кровать и лёг рядом. Попытавшись сопротивляться, оказалась в кольце его рук и в дополнении он забросил ногу на моё бедро.

— Север, ну хватит уже. Я чуть с ума не сошёл от страха. Решил, что ты снова ушла порталом, — изменённым рычащим голосом заговорил он, — Я не смогу оставить тебя сейчас одну. Побудь со мной, не мучай больше. Ты даже представить не можешь как это — не знать где ты, что с тобой.

— Ты ведёшь себя как дикарь, — я обмерла, ощущая его раскалённую кожу на своей прохладной и ещё влажной после душа, — Перестань на меня давить.

— Завтра начну вести себя по-другому… И ты тоже…

Он зарылся лицом в мои спутанные мокрые волосы и что-то едва слышно проговорил, после чего я почти сразу потеряла ориентацию. Сквозь тягучую дрёму ощущала жалящие укусы на плечах и шее, перемежающиеся влажными поцелуями и жарким шёпотом. Тяжёлое болезненное наслаждение струилось по венам и нечто внутри меня корчилось, пытаясь очнуться, но никак не могло. Ловкие руки сдёрнули с меня одежду и подмяли под крупное тело. Бёдра раздвинуло вклинившееся между ними колено, и последний укус, разорвав кожу над ключицей, вырвал из моего горла мучительный стон.

— Потерпи, моя девочка… — прохрипел знакомый голос, и меня окатило волной ужаса.

Ослепительная вспышка вспорола моё сознание и, распахнув глаза, я поняла, что полыхает пространство вокруг меня. Пульсирующее голубое сияние источало моё тело, распластанное на кровати. Я поднялась на дрожащие ноги и обернулась смятой простынёй. Напротив, у стены, стоял растрёпанный обнажённый Мирослав, ошарашено глядя на меня. В распахнувшуюся дверь вбежал Егор и неуверенно попятился, натыкаясь на Нора. Мою кожу пронзали тысячи раскалённых игл и, едва дыша, я отступила к окну, чтобы опереться о подоконник.

— Рина, что с тобой? — настороженно спросил Егор.

— У ракшасов хороший слух и ты должен знать, что со мной, — ядовито прошипела я, — Считала тебя другом, но ты привёл в мой дом врага и не вмешался, когда он решил надругаться надо мной.

— Север… — Мир шагнул ко мне и остановился под моим ненавидящим взглядом.

— Вон из моего дома, — мой голос резал звенящую тишине, — Я больше не считаю вас друзьям.

— Родная, я должен тебе объяснить, — настаивал неудавшийся насильник, — Мы пара и должны соединиться, а иначе на тебя будут претендовать посторонние…

— А ты считаешь себя другим? — саркастически поинтересовалась я.

— Конечно!

— Ты стал чужим ещё тогда, когда солгал мне.

— Ты моя спутница! — зарычал он, шагая ко мне.

— Только если бы хотела этого, — парировала я, замечая, что стала светиться меньше, и отступая на балкон, — Я не твоя вещь и не буду ею.

— Я не собираюсь терять тебя.

— Ты уже это сделал, — я упёрлась спиною в перила, — Не подходи!

В злости я взмахнула потяжелевшей рукой, и с неё слетел браслет, который до того никак не удавалось снять. Под ним загорелись и погасли странные отметины, не оставив следа. Потирая саднящее запястье, я взглянула на мужчин и замерла. Полностью изменённые они мрачно переглядывались. Подошедший Нор поднял браслет и, подбросив его в руке, швырнул Миру.

— Как можно было упустить… — пробормотал он, не оглядываясь, прошёл мимо меня и спрыгнул вниз, шепнув, — Прости.

— Ты отказалась от защиты клана. Теперь ты не принадлежишь нам, и мы не принадлежим тебе, — сдавленно заговорил Егор, — Мне жаль.

— Мне не о чем жалеть, — запальчиво вскрикнула я, — Я даже не знала, что принадлежу кому-то. Оставьте меня в покое, и хватит за мной следить. Пусть больше за мной не ходят.

— О ком ты говоришь?

— В больничном парке, тот мужчина, что шёл за мной.

— Север, там не было никого из наших, а иначе тебя бы не потеряли, — одеваясь, отчеканил Мир.

Запахнув плотнее простынь, я ощутила, что меня окатило холодом. Если это не они, то кто?

— Расскажите, где я была, и кто пришёл со мной. Вы же знаете?

— Ты вернулась с весеннего мира с кем-то, но возможно его выбросило в другом месте и мы его не нашли, — хмуро пояснил Егор, — Ты можешь звонить мне, если понадобится.

Отрицательно мотнув головой, я отвернулась, чтобы они не заметили, как по моим щекам потекли слёзы. Я понимала, что поступаю правильно, но от этого не становилось менее больно. Возникло странное ощущение, что у меня кровоточит кожа и мне пришлось рассмотреть собственные ладони, чтобы убедиться в обратном. Сзади хлопнула дверь. Я содрогнулась и сползла на пол, сдерживаясь, чтобы не заскулить. Обхватив себя руками, прижала колени к груди и закусила щёки изнутри. Именно в этот момент я вспомнила Мира, как он забрал меня отсюда и отчего я бежала, как он шептал сквозь миры о том, что я нужна ему и в глубине души мне так хотела ему верить, как я грезила о нём и ненавидела себя за это. Когда взвизгнули шины на подъездной дорожке, отчаянно взвыла. Хлопнула дверца, за ней вторая, внизу раздались звуки потасовки с рычанием и хлёсткими ударами.

— Оставь её в покое…

— У тебя был шанс…

— Север!

— Ты снова сделал это! — не поднимаясь с пола, сквозь слёзы выдавила я, точно зная, что меня слышат, — Я ведь была в тебя влюблена. Мне так хотелось быть с тобой, даже несмотря на то, что ты меня не любил и никогда бы не смог. Но ты предал меня… дважды…

— Девочка, я виноват. Я…

— Заткнись, Мир, что ты делаешь? — в ужасе закричал его друг.

— Признаю за собой долг перед тобой и готов выплатить его так, как это потребуется.

Я взвизгнула и затрясла рукой, на которой вспыхнуло как клеймо изображение звезды и тут же исчезло. Изумлённо рассматривая абсолютно чистую кожу, я смутно осознавала, что вокруг запястья должны располагаться какие-то рисунки. В памяти были провалы и только воспоминания о Мире проявились яркими вспышками.

— Север, я не оставлю тебя пока нужен, — уверенно заявил он.

— Ты мне не нужен, — упрямо возразила я, понимая, что это не так.

— Я буду поблизости. Ничего не бойся.

Поднявшись, зашла в комнату и горько бросила через плечо:

— А я и не боялась, пока ты не напугал.

Глава 29

В десятый раз я выглянула в окно и, снова себя одёрнув, отвернулась. Я знала, что Мир в гостевом домике, его машина стояла у гаража. Неужели я буду бояться выйти из своего дома из-за него? Швырнув кружку с недопитым кофе в раковину, решительно вышла за дверь и, тонко взвизгнув, отскочила назад, наткнувшись на ракшаса. Он мрачно окинул меня взглядом и пожал плечами:

— Нам надо поговорить.

— Ннне думаю, — я попыталась пройти мимо, но он, легко ухватив меня за плечо, развернул к себе, — Отпусти!

— Север, обещаю, что не причиню тебе вреда…

— У нас разные понятия о многом. Я не знаю, что ты считаешь за вред, — слабо дёрнувшись, понимала: если он не захочет, я не вырвусь.

— Девочка, ты можешь мне не верить, но… — он поднёс мои ладони к лицу и потёрся о них небритой щекой, — я не сделаю тебе больно. Никогда больше.

Я боролась с желанием прильнуть к нему, добраться до горячей кожи и попробовать её на вкус. Его соблазнительные губы были так близко, и я помнила, какими они бывают на моём теле. Густой запах свежей листвы окружил меня, обещая защиту и покой. Гулко сглотнув, я опустила голову, надеясь, что он не заметит, как я покраснела.

— Мне нужно идти, — шепнула я, не доверяя своему голосу, — Пусти.

— Я отвезу тебя куда нужно.

— Не надо.

— Ты ведь сама сказала, что за тобой следили. Тебя могут снова захватить. Ты помнишь, как оказалась у клана боли.

— Нет, — призналась я.

— Я немного не успел, но, милая, сколько твоей крови осталось там, на полу их пыточной…

Мир скривился словно от боли. Я не удержалась, вскинув руку, чтобы разгладить его напряжённый лоб и неловко отдёрнула её, убирая за спину. Мужчина сделал вид, что не заметил моих движений, но то, как он улыбнулся, мне говорило, что он всё видел.

— Кто был со мной? — пытливо заглядывала я в его глаза.

— Не знаю. Вроде как… человек, — последнее слово он произнёс с оттенком презрения.

— Отвези меня в первую городскую.

— Что ты там забыла? — искренне удивился он.

— Можно подумать доктор тебе не сообщил.

— Ты считаешь Аль Берт кому-то докладывает о тебе?

— Уверенна. Я думала… вам, — растерянно закончила я.

Мир подхватил меня под локоть и решительно повёл к машине. Пытаясь скрыть свою реакцию на его прикосновения я подавила дрожь в теле и сев на сиденье отвернулась к окну. Мы ехали по пустынной дороге и я сосредоточенно считала облака у самого горизонта.

— Так что ты ищешь в больнице? — прервал мои попытки отвлечься Мир.

— Какая тебе разница, — буркнула я, — я больше не из твоего клана…

Машина с шумом съехала на обочину и отстегнув ремень мужчина навис надо мной, заставляя сжаться от страха смешанного с предвкушением. Закрыв глаза я принялась мысленно напевать попсовую песню, при этом остро ощущая близость раксаша.

— Ты вышла из клана по моей вине и я признал свой долг перед тобой. По собственной воли, без требования с твоей стороны я хочу помочь тебе.

— Зачем тебе это? — пролепетала я, боясь услышать правду и отчаянно надеясь, что он вернёт мне что-то потерянное вчера.

— Не знаю. Только я так решил и знаю, что это правильно. Я тебя потерял, но ты меня нет. Пока я могу быть полезен-буду рядом.

— Значит мы теперь что-то вроде друзей? — немного разочарованно спросила я, открыв глаза.

— Ты же сама признала, что у нас разные понятия, — он усмехнулся и провёл пальцем по краю моей футболки, прочертив горящий след по коже.

Отодвинуться было некуда и я судорожно отбросила его руку. Мир выдохнул сквозь стиснутые зубы и прежде чем я успела возмутиться обхватил моё лицо и запечатал рот захватническим поцелуем. Упираясь в широкие плечи я не могла не признать, что наслаждаюсь его губами и ненавижу его за то, что он тоже это понял. Он отшатнулся и я жадно потянулась следом, тут же одёрнув себя. Через несколько секунд мотор завёлся и мы продолжили путь, будто ничего не случилось. Только его шумное дыхание доказывало, что не только меня выбило из колеи происходящее между нами.

— Я не твоя, — отвернувшись я скрестила руки на груди.

— А я не твой, — парировал он и я ощутила болезненный укол где-то в районе сердца.

— В первой городской может быть тот который пришёл со мной, — с садистским удовольствием я искоса наблюдала как стиснулись его руки на рулевом колесе.

— Помнишь его?

— Только тебя, — нехотя признала я, понимая, что теперь его очередь злорадствовать, но Мир только понимающе кивнул и расслабленно откинулся на спинку сиденья.

До больницы мы доехали молча и оставив машину на стоянке пошли в регистратуру. Объяснив дёрганной сотруднице кто нам нужен мы отправились в ординаторскую. К нам вышел осунувшийся, явно не выспавшийся молодой парень и недовольно сообщил, что неизвестного ещё неделю как забрали в клинику при медицинской академии.

— Он так и не пришёл в себя, почти не реагировал на проводимую терапию. Не совсем понимаю зачем им понадобился этот пациент, но мы были рады сбагрить его, уж простите, — он потёр лоб и продолжил словно про себя, — Вы поймите меня правильно, то, что парень очнётся и восстановиться надежд вобщем-то нет и держать его здесь… А вы собственно кто?

Я погладила его по напряжённому плечу, пуская немного силы в усталое тело и молча пошла прочь, уводя за собой подозрительно притихшего Мира. Врач постоял на месте, глядя в одну точку под ногами и развернувшись пошёл по коридору что-то насвистывая.

— Что ты с ним сделала? — мы вышли наружу и мужчина быстрым шагом преодолел больничный двор, практически волоча меня за собой.

— Мир, пожалуйста, полегче…

Он запихнул меня в машину, подозрительно озираясь.

— Ты давно умеешь делать такие вещи? — мы ехали по городу и Мир постоянно поглядывал в зеркало заднего вида.

— Не знаю. И если честно не совсем понимаю о чём ты. Что я сделала такого экстраординарного?

— Ты точно меня до инфаркта доведёшь, — сухо засмеялся он, — Ты парню жизнь продлила на пару лет, не меньше, а у нас такие вещи могут только жрецы высшей крови.

— А чем это мне грозит? — прониклась я, начиная дёргаться, — я…умру?

— Если это станет известно другим кланам тебя порвут на сотню маленьких Северят.

— В смысле?

— Любой клан будет счастлив иметь в своих рядах обладателя дара жизни, — он окинул меня жадным взглядом и я разозлилась.

— Не хочу я быть выгодным приобретением! Я же не вещь! Я живая! — распалялась я не замечая, что мы остановились и Мир разглядывает меня с ухмылкой.

— Ты так и не поняла, маленькая. Да с тебя пылинки будут сдувать, на руках носить станут. На тебя молиться начнут.

— Я не хочу, — испуганно пробормотала я, — Мир, зачем мне это? Прошу, никому не говори.

— Я не стану никому говорить, милая, — он обхватил мои, вцепившиеся в его футболку пальцы и ободряюще сжал их, — Будь осмотрительнее и не делай этого на людях. А лучше вообще не делай, так спокойней.

— Спасибо.

— Я так поступаю не из доброты, а потому, что не хочу тебя вытягивать из всех передряг в которые ты попадёшь из-за этого. Пока я тебе должен, давай обойдёмся без экстрима.

Едва скрыв разочарование я освободила ладони и открыв дверь вышла наружу. Мы приехали в больницу где я провела восстановительный период и приезжала на консультации. Мне не хотелось думать, что всё это время кто-то важный для меня был так близко и я не предприняла ничего, чтобы помочь ему. Солнце светило сквозь ветви, отбрасывая изменяющиеся тени и я запрокинула голову, пытаясь собраться с мыслями. В паре метров от меня был некто кто предал меня, причинил боль, сделал изгоем, лишил любви близких и именно от него я сейчас зависела, была вынуждена доверять. Самым обидным было то, что он продолжал меня волновать: его голос, запах, прикосновения- мне хотелось ощущать его постоянно и я презирала себя за это.

— Его не могли привезти сюда случайно, а значит мой доктор наверняка знал, что между нами может быть связь.

— Мне интересно кому он сообщает о тебе. Не удивлюсь если после очередного визита ты должна будешь исчезнуть.

— Как поступим?

— Ты идёшь к доку и говоришь, что стала нестабильной: начала непроизвольно меняться и видеть странные сны. В это время я ищу твоего…друга. Потяни время, а через пару часов спокойно выходи, посиди на лавочке, зайди в кафе. Не дёргайся и не озирайся, за тобой присмотрят.

Согласно кивнув я сцепила ладони перед собой, но Мир заметил мой страх и мягко притянул к себе, обняв. Обмякнув в его руках я вдыхала его запах, успокаиваясь и незаметно для себя обняла его в ответ. Очнувшись резко вывернулась и принялась поправлять несуществующие складки на одежде. Мирослав невозмутимо нацепил солнечные очки и нетерпеливо подтолкнул меня по дорожке.

— Позвони мне если что-то пойдёт не так или позови меня.

— Как позвать?

— Подумай обо мне.

— Не поняла, — смутилась я.

Что-то прорычав мужчина толкнул меня к дереву и прижав собою заставил рвано выдохнуть.

— Ты…

— Я… — он низко склонился и его губы почти касались моих, — Если тебе понадобиться помощь вспомни это момент…в подробностях…и постарайся захотеть…сильно захотеть…продолжения…

Заворожённо глядя сквозь стёкла очков в сияющие глаза с узкими зрачками я боролась с желанием схватить его за волосы, принудив наклониться ниже или ударить в кадык заставив оставить меня в покое. Он решил за меня, отшатнувшись и зашагав прочь не оглядываясь. Постояв у дерева и уняв дрожь в коленях я шаткой походкой направилась в корпус больницы.

Доктор принял меня через пятнадцать минут. Следуя советам Мира я самозабвенно врала про частичные изменения во время завтраков и чтения книг, жуткие сны с участием зайцев и попугаев. Альберт что-то периодически записывал в блокнот и уточнял некоторые моменты. Изредка поглядывая на часы я отмеряла время и через пару часов моя фантазия иссякла. Доктор же напротив вошёл во вкус. Он расспрашивал о трансформации, дополнительно интересуясь нет ли каких особенностей, которых раньше не было. Я сделал вид, что задумалась и неопределённо пожала плечами.

— Я не могу это контролировать. Раньше этого не было. В остальном…не уверена.

— Хотелось бы назначить консультацию психиатра, — осторожно заявил доктор, придвигаясь ко мне.

— Я не сумашедшая! — возмутилась я, вставая и Альберт усадил меня обратно, скользнув ладонью по свободному от украшения запястью.

— Конечно, нет. Но, дорогая, ты не можешь отрицать, что твои проблемы могут быть психологическими и возможно их удастся решить с помощью специалиста. Может понадобиться даже гипноз.

Передёрнувшись от перспективы впустить кого-то в своё сознание я всё же изобразила на лице задумчивость.

— Я хочу подумать над этим. Могу я придти на днях?

Док скривился на мгновенье и когда заметил, что я хмурюсь заулыбался.

— Конечно, конечно, — он был само радушие, только вот я ощущала его недовольство навязчиво, как зубную боль.

Попрощавшись я вышла в приёмную и присев на диване закрыла глаза, прислушавшись к происходящему в кабинете. Альберт говорил с кем-то по телефону.

— На ней нет браслета…знаю…другого шанса может не предоставиться…почти пришла в себя…перехватите по дороге…так и не понял…возможно она сильфида…раз ею так заинтересован, то заплатит…главное доставить в целости, не стоит его злить, нам ни к чему такой враг…не важно…просто человеческое мясо…

— Девушка? — меня легонько тронули за плечо и я резко пришла в себя, подскакивая. Напротив стояла медсестра из регистратуры, — Вам плохо? Позвать доктора?

— Нет, — поспешно запротестовала я, — ничего не нужно. Я просто задумалась. Медитация, знаете ли, мой тренер советовал при стрессе.

Под испытывающим взглядом сотрудницы я вышла из приёмной и пошла по коридору. На воздухе стало легче дышать и стараясь не суетиться я неспешно пошла по выложенной разноцветной плиткой дорожке. То что мой врач докладывал обо мне новостью не стало, но его участие в моём будущем похищении и дальнейшей продаже меня шокировало. Фраза про человеческое мясо коробила. Скорее всего он имел в виду забытого мною друга. Надеясь, что Мир позаботился о прикрытии как обещал я села на лавку и сделала вид, что наслаждаюсь погодой. Краем глаза я заметила того кто следил за мною в прошлый раз. Он расположился на следующей скамье и делал вид, что читает газету. Легко скользнув по его сознанию я наткнулась на сосредоточенное ожидание и страх подвести хозяина. Он был настроен решительно не провалить задание.

Стало не по себе и я мысленно потянулась к Миру. Я даже не успела удивиться как быстро ощутила его присутствие неподалёку. Стараясь не погружаться в него я нежно пробежалась призрачными пальцами по поверхности его энергетики и чуть было не застонала от потребности потянуть его к себе. Стряхнув наваждение я как можно небрежнее оглянулась и поднявшись побрела к выходу, где через дорогу располагалось уличное кафе. Там подавали чудесный кофе со свежей выпечкой. Остановившись на переходе я боролась с желанием оглянуться, но помня о предупреждении Мира боялась засветиться. Отчего-то мне хотелось получить одобрение раксаша. Знаю, что это глупо, нелогично, но я надеялась, что одержимость смелым лишь оттого, что я больше никого не помню и когда память вернётся станет легче. Мимо проезжающий микроавтобус притормозил, пропуская меня и я шагнула вперёд. Неожиданно меня с силой толкнули в сторону и затащили через распахнувшуюся дверь в салон машины. Отбиваясь я ударила кого-то перед собой и меня обхватили сзади и швырнули на пол. Сверху кто-то сел, придавив меня и повернув голову я ощутила резко пахнущую лекарством тряпку на лице. Я пыталась задержать дыхание и получила болезненный толчок в спину, после чего глубоко вздохнула.

— Не порть ей рожу. Будет в синяках — сам отвечать станешь…

Всхлипнув я поняла, что сознание мутиться. В обуявшей меня панике почему-то вспомнилось лицо Мира и его умопомрачительная улыбка. Пространство схлопнулось и я погрузилась в темноту.

Пить хотелось просто зверски. Приподнявшись я рухнула обратно на жёсткий матрас и застонала от боли. Голова просто раскалывалась, глаза, как-будто присыпанные песком горели.

— Очнулась? Воды дать?

Я согласно замычала и нащупав бутылку приложилась к горлышку, глотая кисловатую жидкость. Желудок свело судорогой и уронив тару я повернулась на бок и меня стошнило.

— Вот дрянь, — проскрипел незнакомый голос и что-то ткнулось мне в затылок, не позволяя поднять голову.

— Перестань! — резко крикнул кто-то другой и меня перевернули и помогли сесть, — Ты как? Встать можешь?

Решив не геройствовать я отрицательно мотнула головой и снова заскулила от боли.

— Что?

— Голова…так плохо…не вижу…вы меня отравили?

— Всего лишь усыпили, чтобы ты не причинила себе вреда.

— Кто…вы?

— Мы не враги, — увещевал меня слащавый голос, — Мы поможем тебе отправиться домой.

— Тогда почему меня здесь держат…как рабыню?

— Скоро мы переправим тебя домой, а пока мы скрываемся от…наших недругов. Тебе хотят причинить вред.

— Где мой дом?

— Ты всё узнаешь. А сейчас нужно поспать.

— Не надо! — испуганно вцепившись в невидимого собеседника попросила я, — У меня уже аллергическая реакция. Новой дозы я могу не пережить. Если вы боитесь, что я сбегу привяжите, но только не травите больше.

— Ну…вообще-то мы можем тебя зафиксировать. Только давай без истерик, ладно?

— А бить не будете? — всхлипнула я, беспомощно обхватив себя ладонями.

— Ты действительно не видишь, — я пожала плечами, — Почему? Вдруг это необратимо?

Я понимала, что уже начала различать свет и тьму и потому не паниковала.

— Это реакция на аллерген. Через день-другой пройдёт, — пытаясь выиграть время сообщила я.

Надеюсь слепую меня побояться отправлять неведомому хозяину. Вокруг запястья защёлкнулся наручник, другой обруч пристегнули к батарее, что мне удалось определить на ощупь. То что изверг мой желудок было убрано и когда я снова осталась одна вытянулась на матрасе и закрыла глаза. Как подсказал мне Мир я вспомнила его склоняющегося надо мною. Сначала это была просто картинка, но спустя пару минут мне стало нечем дышать от накатившей волны страха. Это была не моя эмоция. Она сменилась надеждой и такой откровенной радостью, что на глазах выступили слёзы.

— Север, умница! Где ты? Кто это сделал? Покажи мне!

— Не кричи, милый, — запричитала я, ошалев от испытываемой им нежности, — Меня украли с улицы. Лиц я не видела. Сейчас где-то…не пойму. Меня накачали и я не могу ничего видеть ни глазами ни по-другому. Мир, мне страшно. Они хотят меня отправить к кому-то кто заплатил за меня, в другой мир. Доктор всё знает. Я сказала, что останусь слепой пару дней, но в действительности отойду раньше.

— Покажи того кто следил за тобой, хорошая моя.

Я напряглась и воспроизвела в памяти его лицо и фигуру.

— Понял. Мы найдём тебя. Ты… — он хотел что-то добавить, но сдержался, боясь что я не пойму.

— Мир…ты мне нужен.

— Знаю…

— Ничего ты не знаешь…

Слабость заставила меня прервать контакт и провалится в тревожный сон.

Мне не удавалось больше связаться с Миром. На мои запястья нацепили странные браслеты и узкий ошейник после этого я перестала ощущать всё, даже собственное тело казалось чужим. Глаза постепенно стали различать силуэты, но я чувствовала себя инвалидом и почти не реагировала на происходящее. Ко мне приходили двое. Один пытался задеть, оскорбить, пользуясь моей беззащитностью, но а другой заступался и старался угодить. Игра в добряка и злодея меня не особо впечатлила, но я делала вид, что принимаю всё за чистую монету. Меня держали в крохотной ванной без окна где на кафельном полу бросили матрас, но по крайней мере у меня была вода и доступ к туалету, из приносимой еды я ела только фрукты, а остальное смывала в унитаз, боясь что в неё подкладывают снотворное. После приёма пищи я притворялась сонной и это воспринималось как должное.

Меня пристегнули к трубе на длинную цепь, но дверь всё равно закрывали плотно. На третий день ко мне зашёл тот, кто казался добряком и присев на корточки принялся разглядывать. Интуитивно я отползла, прижавшись к стальной ванной и тут же пожалела об этом. Мерзавец выволок меня из угла за волосы, приложив головой о стену. Он распластал меня на полу, чуть было не оторвав руку, натянувшую цепь и несколько раз с оттягом ударил по лицу. Задыхаясь от боли я даже не пыталась сопротивляться: банально не было сил. Поняв, что я сдалась, мужик деловито принялся расстёгивать свои штаны. Прижав предплечье ко рту, я в исступлении взялась вгрызаться в собственную плоть, помня как близко к поверхности кожи расположены вены и надеясь, что смогу их порвать немного выступающими острыми клыками. Крик раздавшийся надо мной принадлежал второму. Он заскочил в комнатку и, схватив мучителя за шкирку, выволок прочь. Вернувшись, он, чертыхаясь, обернул вокруг моего рта полотенце, завязав на затылке и взялся обрабатывать рану на руке. Я слышала шипение перекиси, практически не ощущая боли.

— Что ты ему сказала? Чем вывела? Он нормальный мужик, — гневно вопрошал он.

— Этого вполне достаточно, — лицо отекло и мне с трудом удалось произнести несколько слов.

Мужчина ненадолго вышел и вернулся со льдом и тюбиком крема.

— Через пару часов смажешь кожу, — хмуро проинструктировал он прикладывая к лицу пакет со льдом, — Можешь не бояться, он тебя больше не тронет.

Он ушёл, а я, лежа на матрасе, тупо смотрела перед собой и понимала, что моё время истекло. Мне уже удавалось разглядеть предметы, хотя всё ещё выглядело мутным. Когда в очередной раз зашёл надсмотрщик я сидела прислонившись к стене и настороженно повела глазами в его сторону.

— Кто здесь? — уже не симулируя страх сжалась я.

— Всё хорошо, дорогая. Сейчас я помогу тебе искупаться и одеться. Сегодня ты отправляешься домой.

— Не надо мне помогать, — испуганно запротестовала я, — Я смогу сама.

— Так надо, — терпеливо увещевал он, отстёгивая стёртую до крови руку от батареи.

— Нет! Не трогай меня!

— Больно надо, — проворчал он недовольно, но отстал и положив на крышку унитаза стопку одежды вышел.

Я забралась в ванну и на ощупь открыла кран. Холодные тугие струи ударили по коже, смывая пот и грязь. Полотенце мне дать не догадались и пришлось вытираться своей же футболкой. Развернув предложенные вещи я фыркнула. С размером явно не угадали и я утонула в балахоне, который предполагаемо должен был быть туникой. Штаны одевать я не стала, а подпоясалась своим ремнём. Понятно, что смотрелась я огородным пугалом, но мне это было безразлично. Единственное, что меня радовало, так это то, что наконец стала чистой. Разобрав волосы пальцами я села на край ванны и принялась теребить обручи на запястьях. Иногда мне казалось, что они пульсируют.

На меня накатилось отчаяние и страх, которые я тщательно загоняла внутрь, стараясь не поддаваться панике. Сегодня меня отправят покупателю и Мир за мной не придёт. Он предупреждал меня, что такое возможно, но то, что это происходит на самом казалось кошмаром наяву. Ужасно ещё и то, что Мирослав теперь наверняка считает себя виноватым и мучается. От этой мысли меня прорвало и закрыв лицо ладонями я разрыдалась. Дверь скрипнула и кто-то, ухватив меня под локоть, потащил за собой. Послушно выйдя из ванной я попыталась оглядеться, но от обилия света и мельтешения перед глазами стало дурно и пришлось зажмуриться.

— Что ты с ней сделал? — истошно завопил незнакомый голос, — Чего она ревёт?

— Да, не знаю я. Слышь, ты чего? — меня встряхнули словно куклу и внезапно мою щёку обожгла хлёсткая пощёчина.

Вскрикнув я обхватила голову руками и упала на колени.

— Ты идиот? Чего ты её лупишь?

— Ну, чтобы истерику остановить.

— Остановил?

— Мрази! — рявкнула я, отползая назад и упираясь во что-то спиной, — Справились? Лучше добейте меня, уроды. Если останусь целой вам не жить!

— Не до нас тебе будет, хозяина ублажать станешь, сучка!

— Да я так расстараюсь, чтобы он мне в благодарность ваши головы на блюде подарит! — желчно заявила я, надеясь, что меня действительно прибьют.

— Заткнись, дура, — на мой рот опять накинули тряпку остро пахнущую лекарством и я поплыла.

Вывернув руку крепкая ладонь сжала кожу над локтевым сгибом и острой болью игла разорвала кожу. По вене покатилась тошнотворная волна слабости, заставившая меня обречённо захрипеть, прощаясь с реальностью.

Глава 30

Словно в тумане я, перебирая ногами, куда-то шла. Меня толкали в спину и я никак не могла найти в себе силы сопротивляться. Мысли вяло текли в тяжёлой голове, я теряла нить сознания, едва не отключаясь. Меня втолкнули в машину и, упав лицом в пол, я чуть было не задохнулась. Вовремя перевернув меня, добряк усадил моё безвольное тело, привалив к стене, и удерживал на поворотах, потому что я постоянно норовила свалиться.

Время растянулось в бесконечную череду гулких ударов сердца и тошнотворного привкуса крови во рту. Мои похитители переговаривались, но мне не удавалось их понять. Мне нужно было что-то сделать, кого-то позвать. Это я точно помнила, однако никак не могла сосредоточиться. Машина остановилась, меня выдернули наружу и потащили, волоча ноги по земле. Балетки слетели по дороге и мелкие камушки впивались в кожу, но сил, чтобы возмутиться не было. Уронив меня возле дерева, мужики отошли в сторону. Пьяно оглянувшись, я успела заметить узкую тропинку среди кустов, выводящую на поляну в центре которой располагался выложенный из кирпича очаг и массивные лавки из брёвен по периметру. В мутной пелене мне удалось разглядеть нескольких людей разводящих костёр. Меня подхватили под руки, подвели к огню и бросили прямо на землю.

— Что вы с ней сделали, идиоты? Она едва жива, — некто присел рядом и осторожно приподнял моё лицо, — Чем вы её накачали? Эй, ты меня слышишь?

Даже при всём желании я не могла собраться, чтобы ответить. Меня завернули в плед и попытались залить в рот горячий чай. Отплёвываясь, я отшвырнула термос и, жалобно скуля, закрылась руками.

— Всё хорошо, девочка, больше никто тебя не обидит, — уверял заботливый голос, но попыток снять с меня кандалы и ошейник никто не предпринимал.

Я отползла к сучковатому бревну, занемевшими руками плотнее запахнула на себе плед и, закрыв глаза не могла сдержать слёз, покатившихся по щекам. Меня наконец оставили в покое. Что-то мазнуло меня по щеке и, растерянно взглянув вниз, я обнаружила на своих коленях лисицу. Худая и потрёпанная она тонко повизгивала, тычась мне в лицо мокрым носом. Автоматически я пригладила торчащую в стороны шерсть. Зверюшка настороженно принюхалась к обручам на моих запястьях.

— С…кова…ли, — пояснила я едва слушающимся языком.

Острые зубы принялись грызть полированное дерево, но кроме как слегка поцарапать поверхность ничего с нии сделать не удалось. Раздражённо фыркнув, лиса положила голову мне на плечо и я обняла её тёплое тело слабыми руками.

— С…траш…но…

— С кем ты говоришь, девочка? — я уткнулась глазами в начищенные армейские ботинки перед собой.

— С Бо…гом… — лисица соскочила на землю и нетерпеливо пританцовывала рядом.

— Пора, малышка, тебя уже заждались, — властно сообщил крупный мужчина, легко подхватил меня на руки и понёс безвольное тело.

Голова закружилась и я зажмурилась, борясь с дурнотой. Внезапно меня окружил аромат жасмина и ванили, воздух стал тёплым и влажным. Найдя в себе силы, я затрепыхалась в чужих руках.

— Тош…нит…

Тут же я оказалась на гладком полу и согнувшись извергла из желудка вязкую желчь. Откатившись и улегшись на прохладный камень, я уставилась в высокий потолок, попутно замечая, что это уже не лес.

— Да, что же это за нелюди, так изуродовать? — возмущался кто-то, — Её теперь лечить надо и времени почти нет.

Ответ я не расслышала, так как повернув голову, увидела целый бассейн воды. Никто не помешал мне подползти к краю и, перевесившись, упасть в воду. Она тут же забилась в нос и глотку, но я даже не успела толком испугаться, как меня ухватили за волосы и вздёрнули наверх. Кажется, я пыталась отбиваться, отплевываясь и что-то бормоча, только меня никто не слушал. Завернув меня в мягкое и сухое, по все видимости, полотенце меня очень бережно понесли по коридору.

— Не делай так, глупая, — журил тихий голос.

— Не хочу быть рабом, — зашептала я горячечно, — Не смогу…лучше умереть…

— Ты не понимаешь…

Оказавшись в тёмной комнате я запаниковала и вцепилась в того, кто меня нёс.

— Что со мной…будет? Зачем я здесь?

— Сейчас тебя подлечат, — он уложил меня на кушетку, присел рядом, удерживая меня на месте, — Если ты натворишь глупостей, плохо будет мне. Ты уж потерпи немного, договорились?

Уткнувшись лицом в стену я глубоко выдохнула.

— Считаем, что это согласие.

В комнату вошли ещё люди и с меня беззастенчиво стянули полотенце, а затем и одежду. Поначалу я пыталась удержать на себе влажную ткань, но сопротивляться настойчивым рукам было бесполезно и попытавшись отрешиться от происходящего я закрыла глаза. По лицу катились злые слёзы. Рядом поражённо охали, ощупывая болезненные кровоподтёки на моём измученном теле, и я сдерживалась, чтобы не прикрыться или не закричать.

— Над тобой совершали насилие? — сухо поинтересовалась женщина, но я проигнорировала её вопрос, — Ответь, это важно!

Взглянув исподлобья в сторону говорящей, я с трудом произнесла:

— Оно продолжается и сейчас.

— Я спрашиваю о другом,

— Ненавижу… — вновь закрыв глаза, я потеряла сознание.

В темноте я куда-то бежала, спотыкаясь и падая. За мной следовал кто-то опасный и он неотвратимо приближался. Упав в очередной раз, я не смогла подняться и сжалась, обхватывая себя руками в предчувствии беды. Рядом послышалось тяжёлое дыхание и приближающиеся шаги.

— Пожалуйста…

— О чём ты просишь? — вкрадчиво шепнул голос над ухом и я тонко вскрикнула, отшатываясь в сторону, — Не стоит меня бояться. Я всего лишь выпью тебя до дна…

Закричав я резко села, упираясь в стену, и никак не могла отдышаться. Страх не отпускал меня и поняв, что это был сон я обняла себя за плечи и задрожала от облегчения. В паре метров от меня кто-то зашевелился.

— Кто здесь? — прищуривалась я в приглушённом свете

— Не бойся, я здесь, чтобы охранять тебя, — голос принадлежал обладателю армейских ботинок, что принёс меня сюда.

— Как тебя зовут?

— Можешь звать меня… Страж.

— Где я? Кто здесь хозяин? Зачем я ему?

— Сколько любопытства? Значит тебе лучше. Ты всё узнаешь в своё время, — довольно усмехнулся мой охранник, — Есть хочешь?

В животе у меня громко заурчало и я призналась, что голодна. Впорхнули скудно одетые девицы с подносами и ни говоря не слова разместили их прямо на полу, раскидав между подушки. Усевшись на одной из них я, не обнаружив столовых приборов, принялась исследовать содержимое блюд руками. Мужчина с широким породистым лицом, цепким взглядом и копной смоляных волос с умильной улыбкой создавшей ямочки на щеках наблюдал, как я со зверским аппетитом расправлялась с кусочками суховатого мяса, ломтиками картофеля и жесткого хлебом.

— Вкусно?

— Ну, — протянула я, осторожно вытирая рассечённые губы салфеткой, — вобщем неплохо.

— Ты где-то пробовала вкуснее? — удивлённо вскинул он брови.

— Если удастся, я угощу тебя настоящей едой. Мясо я умею готовить просто божественно.

— У нас высшие не готовят пищу. Это недостойное занятие, — скривился Страж.

— Недостойное занятие пользоваться рабским трудом, — фыркнула я, — а обслуживать себя самому естественно.

— Это для черни, — настаивал мужчина.

— Не хочу с тобой спорить, — я устало откинулась на кушетку и задумчиво теребя на запястьях деревянные браслеты усмехнулась, — От сумы и от тюрьмы не зарекаются.

— Что ты имеешь в виду?

— Ещё вчера я была свободна, а сегодня… — подцепив пальцем ошейник, я горько хмыкнула, — Только я не стану подчиняться.

— Все кому-то подчиняются, — мужчина подался вперёд, опираясь руками в колени, — Существуют правила. Ты же это понимаешь?

— По доброй воле, но не по принуждению! А то, что меня похитили…

— Тебя ограждают от неприятностей, — возразил он.

— Шутишь? — я развела руки в стороны, — Я похожа на защищёную? Меня держали прикованную наручниками к трубе, меня избили и пытались изнасиловать…опять…блин, в процессе накачивали какой-то дрянью от чего я ослепла, потом вкололи наркотик, от которого я до сей поры не отойду, даже во сне меня кто-то хочет сожрать…

— В каком сне?

— Тебе только это показалось заслуживающим внимание? — я горько ухмыльнулась и забралась на кушетку, уставясь в потолок, — С меня снимут кандалы?

— Расскажи мне о своём сне?

— Зачем?

— Твои оковы не должны допускать к тебе ничего и никого. Любое ментальное воздействие невозможно.

Передёрнувшись, я сдержалась, чтобы не признаться, что это меня убивает. Хотя я не могла меняться, но энергию из окружающего тянуть не перестала. За последний месяц к порогу моего дома приходили звери, отдавая мне последние искры. Отрезанная от потоков силы я долго не протяну. Может это будет выходом, вряд ли мне позволят уйти иначе.

— Север Рина, я должен знать…

— Должен- знай, — вяло отмахнулась я.

Мужчина о чём-то спрашивал и, кажется, тряс меня, но вывести из дрёмы не смог. Не давая окончательно погрузиться в сон, он закинул меня на плечо и отнёс к бассейну. Оказавшись в воде я очнулась и лихорадочно вцепилась в его руки. Страж внимательно вгляделся в мои зрачки и обхватив лицо заставил смотреть на него.

— Что тебе приснилось?

— Он сказал, чтобы я не боялась.

— Это всё?

— Он…выпьет меня, — пролепетала я, проникнувшись его беспокойством.

— Рина, прости меня, но мне придётся… — он склонился к моему лицу, — Я думал, что мы сделаем это позже…

Упираясь в его грудь, я попыталась оттолкнуться, но мужчина, блеснув багряными искрами в серых глазах, задрал мне подбородок и неожиданно вцепился клыками в обнажённую шею. Я пыталась отбиться, колотя его кулаками по спине, но Страж не реагировал, глотая мою кровь.

— Перестань… — умоляюще хрипела я и, когда он наконец отстранился, широко лизнув рану, я сморгнула отчаянные слёзы, — Ненавижу…

— Так надо, — он усадил меня на бортик бассейна.

Он надсадно дышал, устроившись между моими бёдрами, которые он сминал крепкими ладонями. Обхватив шею, я нащупала на месте укуса припухшую кожу и если бы не окровавленный рот моего мучителя, можно было подумать, что он только что не пил из меня. Стража била крупная дрожь, лицо искажала болезненная судорога. Я боялась пошевелиться и спровоцировать его, ведь было понятно, что он впадал в то безумие, которое настигало всех мужчин, что оказывались рядом со мной. Самое жуткое заключалось в том, что сейчас я была не сильнее ребёнка и не могла противопоставить сопернику ничего.

— Отведите её в комнату и не впускайте туда никого, — прорычал он, отступая назад, — Быстро!

Несколько пар чьих-то рук выволокли меня прочь. Сквозь пелену выступивших слёз я успела рассмотреть, как мужчина в воде изогнулся, меняясь и становясь выше. Оказавшись в дальней комнате, я забилась в угол, обернувшись тонким одеялом, тихо подвывала от ощущения безнадёжности. Из-за закрытых дверей доносился яростный рёв и грохот.

— Мир… — шептала я как молитву, — Найди меня… Забери отсюда…

Глава 31

Спустя пару недель я перестала ощущать себя слабой высшей и смирилась со своей человеческой оболочкой. Привычно поплавав в бассейне, проглотив холодный завтрак, облачившись в мягкие штаны и длинную восточную тунику, я отправилась в тренировочный зал.

Оказалось, что меня поселили в гареме, полностью изолировав от мужчин. Вобщем, это было неплохо: сеансы массажа, тонизирующие ванны, свобода передвижения в пределах закрытой зоны. Сначала мне было сложно, ведь со мной никто не разговаривал и не отвечал на вопросы, хотя явно понимали мою речь, но вскоре я махнула на это рукой. Когда с кожи сошли синяки и мышцы перестали ныть, я нашла особое удовольствие в плавании и тренировках в зале для танцев, который я узурпировала.

Я очень быстро поняла, что никто из обитателей женской общины не перечит мне и воспользовалась возможностью добраться до кухни. Не обращая внимания на возмущённое фырканье и ошарашенные взгляды, я с наслаждением взялась за приготовление еды для себя. Теперь ежедневно я вкушала собственные блюда, наблюдая заинтересованные лица кухарок. Они тоже не говорили со мной, но это не мешало мне по утрам приветствовать их улыбкой и делиться впечатлениями о жизни в этом болоте. Часто я ловила их ответные улыбки и вскоре поняла, что сами они питаются не хуже меня, просто для остальных готовят намного проще. Мы молча делились секретами своих блюд и я наслаждалась этими минутами единения с нормальными людьми.

Сегодня я старательно растянула мышцы и прикрыла глаза. Перетекая из одной позиции в другую, тело легко двигалось по кругу. Я представляла напротив подначивающего меня ментора. В какой-то момент мне показалось, что я не одна. Мои запястья всё ещё оттягивали браслеты и ошейник оплетал шею. В этих оковах я не ощущала окружающее и воспринимала это гораздо болезненней прошедшей слепоты. Только сейчас я осознала, каким даром обладала. Запнувшись, сбилась с шага и неожиданно ощутила горячее дыхание на шее. Отскочив в сторону, я развернулась и настороженно замерла.

— Прости, не хотел тебя пугать, — на меня смотрел Страж, обманчиво расслабленно прислонившись к стене, — Ты хорошо выглядишь.

Мы оба знали, что он лукавит. Моя кожа больше не светилась и стала тусклой, волосы соломой торчали в стороны, глаза потеряли блеск. Я знала, что выгляжу гораздо старше, чем пару недель назад и видела, что он удивлён, заметив это и пытаясь понять причину этих изменений. Отвернувшись, я пошла прочь. Сократив расстояние между нами он обхватил меня за плечи и развернул к себе. Не ожидая удара, он захрипел хватаясь за горло. Если бы он был человеком, то его кадык был бы сломан, но я не питала иллюзий и, воспользовавшись заминкой, выхватила привязанные к лодыжке украденные ранее ножницы и полоснула ими по его лицу. Заскочив за его спину я выдернула из заплечных ножен искривленный клинок, напоминающий ятаган и размахнувшись разрезала пустоту.

Конечно, моя скорость сейчас уступала его и гибкое тело оказалось напротив со вторым обнажённым лезвием в руках. Хищная улыбка осветила окровавленное лицо с заострившимися скулами, демонстрируя роскошный ряд длинных изогнутых клыков. Тонкий раздвоенный язык выскользнул наружу и исчез за искривлёнными в ухмылке губами. Он плавно двинулся в сторону, заставляя меня шагать в другую. Понимая, что это всего лишь игра и высший в любую секунду обезоружит меня, я надеялась вывести его из себя и заставить…

Через несколько дней, проведённых здесь, я поняла, что не могу лишить себя жизни. Что-то в моём сознании противилось суициду, предпочитая надежду. Приняв для себя как должное, что не стану рабыней я решила, что использую любую возможность вернуть себе свободу, даже если это означает мою смерть. Мысль об этом не казалась абсурдной, хотя признаться, умирать не хотелось и было страшно, но я точно знала, что если выбирать между рабством, то всегда предпочту смерть.

Страж, явно забавляясь, скользнул ко мне, легко толкая плечом. Отлетая к стене я взмахнула клинком, с влажным звуком рассекая плоть и слыша хруст кости. Коротко вскрикнув, Страж сделал шаг назад. Он выглядел обескураженным, роняя оружие. Зажав рану, почти отделившую руку от тела он качнулся и стал оседать на пол. Глядя в удивлённые глаза, я сдержалась, чтобы не броситься к нему, помогая. Грудь сдавило ужасом содеянного.

— Позови охрану, — я двинулась к нему, стараясь не выронить рукоять из влажной ладони.

— Зачем тебе это? — он растянул губы в подобии улыбки.

— Зови их, — взмолилась я, теряя присутствие духа.

Я не была хладнокровной убийцей, а тело мужчины передо мной истекало кровью и не нужно было обладать моими истинными талантами, чтобы понять, что он подошёл к грани.

— Я тебя недооценил. Такая маленькая, слабая, потерянная… Ты опаснее, чем я надеялся…

— Нет, нет, нет! — запричитала я, опускаясь на колени и отшвыривая оружие, — Они спасут тебя! Зови!

Он протянул ко мне руку и не раздумывая я ухватилась за неё. С неожиданной силой он притянул меня и подмял собой. Упираясь в широкие плечи я удерживала его, не позволяя припасть к шее. Страж ослабел настолько, что не мог преодолеть моё сопротивление. Столкнув его с себя, я села и собиралась уже, было отползти, но бросив взгляд на бледное лицо, содрогнулась. Он смотрел на меня с таким пониманием, без ненависти и злобы. Именно это заставило меня очнуться и осознать, что я делаю.

— Прости, — я склонилась над распластанным телом, — Так не должно было быть…

Дрожащими пальцами я вытащила из за широкого ремня его штанов узкий нож, не давая себе времени на раздумья, полоснула себя по предплечью. Кровь вырвалась из вспоротой раны и я приложила её ко рту своего надсмотрщика. Он впился клыками в кожу и из моей глотки вырвался пронзительный вопль. Зафиксировав меня так, чтобы я не могла пошевелиться, он вытягивал из меня кровь, заживляя на глазах собственную рану. Мужчина сжал меня в удушающих объятиях, утробно рыча куда-то в шею. Я сжалась в ожидании укуса.

— Глупая девочка… Моя…

— Ничья… — уже проваливаясь в темноту, пробормотала я и услышала крик наполненный яростью.

Я была в лесу. Тонкие лучики солнца расчертили кожу тёплым кружевом. Вздохнув полной грудью запах листвы, я закинула руки вверх и закружилась. Под босыми ступнями мялась трава во влажной земле, источая нежный аромат. Откуда-то тянуло дымом костра. Замерев, я потянулась за деревья, ощущая присутствие…

— Милая… — голос наполнил меня нежностью.

Не ощущая собственных ног, я выбежала на просеку. На поваленном покрытом мхом дереве сидела хрупкая девушка в простом льняном платье. Растерянно оглянувшись, я поняла, что она улыбается мне ласково и тоскливо.

— Кто ты? — чуть слышно прошептала я, подходя ближе, — Я тебя знаю?

— Наверняка, — она поманила меня и я уселась с ней рядом, — Меня зовут Рата.

Прохладными пальцами девушка заправила непослушную прядь мне за ухо и очертила скулу. Немного отстраняясь, я беспокойно осмотрелась.

— Что ты ищешь? Здесь ещё есть кто-то?

— Да.

— Не бойся, моя маленькая, здесь никто тебя не обидит.

Она была немного старше, чем мне показалось в первый момент. Тонкая светлая кожа в уголках ультрамариновых глаз собиралась в пару едва заметных морщинок, в чёрных волосах серебрились нити седины. Она грустно вздохнула и обвила меня за талию, притягивая к себе.

— Как жаль, что я не могу быть с тобой… Прости, что оставила совсем одну. Но иначе было нельзя.

Понимание кто она нахлынуло свежей волной. Мы были так похожи и этот голос… тот, что грезился мне ночами, в густых тенях. Она звала меня, обещала, ласкала надеждой…

— Мама? — неуверенно потянулась к ней я и мы судорожно обнялись, — Правда, ты?

Она шептала что-то сбивчиво и настойчиво, впиваясь сильными пальцами в спину. Я всхлипывала, не слыша ни слова, но впитывая её тепло и целый шквал эмоций, не пытаясь их разобрать или оценивать. Она любила меня. Это наполнило меня пьянящей радостью.

— Конечно, люблю, — ответила она на не заданный вопрос, — Ты моё счастье…

— Я сплю? Тебя ведь нет? — кусая губы, я понимала, что должна быть права.

— Это не сон, родная. Мы в Перекрестье. Ты была слишком мала, чтобы придти ко мне раньше.

— Ты мертва? А я?

— Нет. Мы живы, дочка.

— Почему ты оставила меня? Не искала? — внезапно отрезвела я, отстраняясь.

— Ты бы не выжила здесь, а я там, с тобой. Мне пришлось спасать нас двоих.

— Со мной беда…

— Тшшшш, — Рата провела ладонями по моим истёртым запястьям, очерчивая подзажившие и ещё кровоточащие царапины и словно шелуху смахивая браслеты, — Мы не можем жить в неволе, детка.

С протяжным стоном я сползла на траву. Мама продолжала обнимать меня, с невыразимой трогательной радостью гладя по голове. Рывками втягивая в себя силу, я захлёбывалась ею, пьянея. Тело наполнялось энергией и лёгкостью. Я чуть слышно рассказала, что произошло со мной и где я оказалась.

— Так лучше, — женщина слегка покачивалась вместе со мной, баюкая меня в собственных ощущениях, — Они никогда не поймут нас. Мы созданы рушить их миры, не соблюдать их правила, быть свободными, а потому они всегда будут нас бояться и… желать. Никто не сможет нами владеть.

— Кто мы?

— Истинные… они зовут так. Мы почти легенда. Их миры для нас всего лишь дорога. Наш дом за гранью.

— А где мой отец? — предчувствуя подвох, спросила я.

— Только он мог додуматься удержать тебя этим, — с отвращением Рата подцепила мой ошейник и зашипела, поцарапавшись о заклёпку.

— Страж? — оцепенела я.

— Его зовут иначе, но он всегда любил тайны. В нашей расе не бывает мужчин и мы выбираем лучших из других, — она мечтательно вздохнула, — Он не смог пойти за мной, а я не могла остаться. А потом он уже не сумел бы меня принять и простить, за то, что ушла.

— Почему же я…

— Он бы не позволил тебе жить, как ты хочешь и это убило бы тебя. Рарк погубил бы тебя своей любовью.

— Высшие не умеют любить, — мрачно сообщила я.

— Нас не касаются их правила. Они нас не просто любят — боготворят.

Фыркнув, я смахнула испарину со лба. Руки дрожали от переизбытка полученной энергии.

— Не суди их строго. Они не приучены к этому и потому часто ведут себя как…

— Животные, — закончила за неё я.

Рата взъерошила мне волосы и, блаженно жмурясь, я откинулась ей на плечо.

— Сколько из них волочатся за тобой, моя красавица?

Поведя плечами, я хмыкнула.

— Насколько я помню один. Он думает, что я его спутница.

— Если только ты его выберешь и захочешь. Ты ощущаешь лучшего представителя каждого рода для создания пары, но сама решаешь, кто станет твоим.

Внезапно стало холодно. Порывистый ветер пробежался во коже, заставляя поёжиться.

— Хочу уйти с тобой, — поспешно пробормотала я, понимая, что меня тянет куда-то прочь.

— Скоро мы будем вместе, милая. Не бойся, больше ты не одна…

Резким толчком меня вбило в собственное тело и вскрикнув я очнулась в темноте. Меня обнимали цепкие руки. Попытавшись оттолкнуться, я упёрлась ладонями в твёрдую грудь, но мои потуги были проигнорированы.

— От тебя пахнет её кровью, — прохрипело над ухом, — Как это возможно?

— Пусти, — попросила я, толкнув Стража.

Он опустил меня на кровать и сел рядом, держа за руку. Я адаптировалась ко тьме и рассмотрела осунувшегося… отца и нерешительно сжала его ладонь.

— Что случилось?

— Я чуть не убил тебя, — понурившись, он показался старше, — Пришлось звать жрицу. Она вернула тебя с края.

— Ты не виноват. Мне хотелось…

— Быть свободной. Знаю, — он резко вскочил и заметался по комнате, — Я не знаю, как могу удержать…Как вернуть…

— А может… — неуверенно поднявшись, я зацепилась взглядом за ставшие бесполезными браслеты, — давай попробуем…

— Что? — развернувшись он недоверчиво уставился на меня.

— Для начала познакомимся, — я протянула ему ладонь, — Северина…твоя дочь.

Он шумно выдохнул и неуверенно шагнул ко мне.

— Рарк. Прости, я… боялся, что упущу тебя.

— Это сейчас не важно, — я прильнула к нему, — Мне всегда хотелось найти тебя.

— Моя красавица, — он сгрёб меня в охапку до хруста костей и скользнув губами по виску задержал дыхание.

Я поняла, что он хочет спросить о маме, но не была уверена, что могу об этом говорить и потому поторопилась спросить:

— А какой ты расы?

— Потом покажу, — он ухмыльнулся, целуя меня в лоб, — Есть хочешь?

— Зверски, — призналась я, глотая слюну, — Только готовлю я и это не обсуждается.

Мы пошли к выходу и отец неловко отстранился, но я ухватила его за влажную ладонь, притягивая ближе. Он похоже совершенно не ориентировался в местоположении кухни и пришлось спросить у встречных слуг, где она находится. От нас не шарахались только потому, что цеплялись за жёсткий взгляд повелителя. Мы были уже не в гареме и немного смущённо я всё же спросила.

— А те женщины твои наложницы?

— Мы были не в моей резиденции.

— И как же тебе позволили там расхаживать? — недоверчиво покосилась я.

— Посмотрел бы я как бы мне кто-то запретил, — оскалился он и заметив мой скептический взгляд по-мальчишески пожал плечами, — Мне нужно было спрятать тебя, пока я не разобрался…не важно.

— Важно, — отрезала я, — Или ты говоришь мне всё…

— Или — что?

— Я не буду тебе верить, — буркнула я, не придумав другой угрозы.

Оказавшись в просторной комнате, после властного окрика отца мы остались одни. Повязав свежий передник я вымыла руки и принялась осматривать запасы провизии.

— Детка, — тихо позвал Рарк, — Не хочу тебе лгать.

— Ну, так не делай этого, — обернулась я продолжая хмуриться, — Это просто.

— Ты так на неё похожа, — пробормотал он и добавил громче, — Тебя хотели убить и мне было важно найти кто.

— Нашёл? — с деланным безразличием спросила я.

— Да, — я напряжённо застыла, поняв, что задержала дыхание в ожидании его ответа, — Никто не посмеет тебя обидеть.

— Спасибо, только в следующий раз ты меня предупреди. Ладно?

— Не будет следующего раза! — рявкнул он, ударяя кулаком по столу.

— Оттого что ты кричишь я не стану слышать тебя лучше, — не оборачиваясь я продолжала взбивать тесто для пирога, — Ещё раз сделаешь так я перестану с тобой разговаривать.

— Не перегибай, — проворчал Рарк, смягчая тон.

— Не дави на меня авторитетом. Мне не привычно такое обращение, — перевернув на сковороде ломтик мяса я невинно поинтересовалась, — Ты любишь острое?

— Вобщем, да, — протянул он напряжённо, — Кто тебя воспитывал?

— Что-то не нравиться? — саркастически усмехнувшись я поместила пирог в духовку.

— У нас не принято перечить родителям.

— У вас принято заниматься их воспитанием? — парировала я, скрещивая руки на груди.

— Я не виноват…

— А я тебя не обвиняю.

— Ты споришь! — возмущённо воскликнул он.

— Угу, а ещё я имею своё мнение, люблю готовить, ценю свободу и сама принимаю решения.

— Ты несовершеннолетняя!

— Это не мешает мне жить, — швырнув на тарелку средне прожаренный стейк я принялась кромсать овощи.

— Я несу за тебя ответственность, — заявил родитель мрачно.

— До встречи с тобой я прекрасно без этого обходилась.

— Тебя чуть было не убили.

— Больше вреда мне нанесли уроды которые похитили для тебя, а затем эти долбанные браслеты!

— Тех тварей уже нет, — он примиряюще развёл руками, — А что не так с браслетами?

— Не делай вид, что не понимаешь, — поняв, что он не шутит я покачала головой и села напротив, — Он блокирует потоки энергии и я умираю…

— Почему ты не сказала, — мужчина подскочил и лихорадочно принялся расстегивать обручи, которые неожиданно поддались его пальцам и соскользнули, — Я не знал, Рина.

— И ошейник снимешь? — горько поинтересовалась я и выдернула руки из его ладоней, заметив как он отрицательно качнул головой, — Я не животное!

— Это для твоей безопасности.

— Ты посадишь меня на цепь… — он сжал кулаки и я ахнула, — Эта штука не даст мне уйти далеко? Это поводок? Ответь мне!

— Ты моя дочь и я волен предпринимать любые действия чтобы обеспечить твою сохранность…

— Я не вещь! — отчаянно вскрикнула я, — Я не твоя собственность! Не делай этого со мной…с нами.

— Рина! — предостерегающе рыкнул отец, — Не спорь со мной.

Из духовки потянуло гарью, но я смотрела на стену сквозь пелену слёз. Рарк бережно развернул меня лицом к себе и вздрогнул под моим пустым взглядом.

— Поверь, я знаю как лучше, маленькая…

— Как скажешь, хозяин.

Он отшатнулся, словно от удара. Я, споткнувшись, отступила и пошла прочь. Никто не препятствовал мне и не задерживал. Невидимая нить крепившаяся к моей шее едва заметно подёргивалась. Сорвавшись на бег я преодолела несколько этажей длинных коридоров и просторных залов. Кто-то ухватил меня за рукав и треснувшая ткань осталась в чужой ладони. Выскочив наружу я на секунду застыла, обозревая роскошный парк и направилась по выложенной камнем дорожке в тень раскидистых деревьев. Через четверть часа я перестала слышать голоса и поняла, что отдалилась достаточно далеко, чтобы не ощущать явного дискомфорта от ошейника и остаться в одиночестве. Передо мной возвышалась каменная фигура льва из пасти которого в небольшую чашу стекала вода. Сев на широкую лавку я вытянула ноги и запрокинула лицо, подставляя его солнцу. Тихий ветерок ерошил волосы и приносил аромат цветов, усеивающих ближайшие кусты. Журчание воды заставило меня расслабиться и откинуться на спину. Потянувшись я представила себе склоняющегося надо мной Мира. Он был далеко, но я качнулась от волны его тепла.

— Север! Ты…

— Опять ты кричишь, — я мысленно обняла его, — Со мной всё…в порядке.

— Где ты? Кто с тобой?

— Не знаю…

— Я найду тебя. Держись.

— Мир, мне вроде как ничего не грозит. Я у Рарка…

— Твою ж… — я поморщилась от исходящей от него ярости, — Как тебя угораздило? Север, берегись его. Не позволяй…Ты хоть понимаешь как он опасен?

— Он мой отец, — мягко успокаивала я его.

— Если он тебя только пальцем… — он замолчал и безжизненно спросил, — Ты уверенна?

— Абсолютно.

— Север, он тебя обижает?

— Скорее опекает, но не думаю, что причинит мне вред.

— Ты не свободна?

— Он… — даже сквозь связь я не могла удержаться и содрогнулась, — одел на меня ошейник.

— Хм. Разумно.

— Что?! Ты…

— Север, он беспокоится…

— Да, пошли вы все! Уроды!

— Милая, я бы так не сделал, но император мыслит глобально.

— При чём тут император?

— Рарк — это он, — сказал раксаш как само собой разумеющееся.

— Мир, — жалостливо прошептала я, — Скажи, что пошутил. Прошу.

— Радость моя, если ты в императорском дворце, то находишься в рассветном мире. Я приду за тобой.

— Ты же говоришь, что я в безопасности.

— Не могу без тебя, Север, — соблазнительно прорычал он, — Не отталкивай меня, девочка…

— Да, что же это… — неуверенно пробормотала я, совершенно растерявшись, — Мне нужно подумать.

— Жди меня, — его уверенный голос отдавался во мне эхом когда я открыла глаза.

Император. Конечно, ведь мама сказала, что только лучший из рода может составить ей пару. Могла бы хоть объяснить. По крайней мере, его положение объясняло манию контролировать меня и его опасения за…наследницу. Я не могла не задуматься о других детях моего отца. Вряд ли они будут рады появлению…принцессы. Скривившись от этого приторного слова я застонала и обхватила себя руками. Возможно нам с родителем всё же стоит ещё раз поговорить

Глава 32

Сгустившиеся сумерки и голод заставили меня понуро брести обратно. Аромат распустившихся фиалок пьянил и не позволил мне учуять, что впереди кто-то есть. Я едва не вскрикнула, внезапно заметив перед собой высокую мужскую фигуру. Прежде чем я успела заскочить за дерево меня схватили и выволокли из тени. Ударив напавшего в голень я воспользовалась его замешательством и тем, что он отпустил меня и рванула дальше. Он крикнул что-то в вдогонку, но я не расслышала. Кровь билась в висках и ощущение преследования вернули меня в крохотную ванную, где я беспомощно ждала своей участи. Невозможность измениться делало меня слабой и дыхание за спиной подтвердило, что мне не удаётся сравниться в скорости с высшим. Резко развернувшись я поднырнула под его руку, но он успел вцепиться мне в плечо и встряхнув выставил перед собой.

— Паршивец, что ты делаешь здесь… — он шумно втянул воздух и крепко обхватив за талию прижал к себе, — Ты?! Наконец…

Со сдавленным стоном он впился мне в губы и я забилась в его объятиях, опешив от волны удовольствия прокатившейся по телу. Руки против воли обернулись вокруг его шеи.

— Рина, единственная, как ты здесь оказалась? — жадные ладони скользили по тонкой ткани, воспламеняя кожу, — Я искал тебя. Никуда не отпущу…Моя…

— Прекрати, — задыхалась я, колотя его по спине, — Отпусти меня…ну, пожалуйста…

— Что с тобой? — он потянул меня за волосы, запрокидывая голову, — Это же я, Рекар.

Я сглотнула и попыталась выдавить улыбку, запуская пальцы под ворот его рубашки.

— Не узнала…потому испугалась…

Мужчина сдёрнул с себя плащ и накинул на мои плечи.

— Пойдём со мной, здесь нельзя оставаться.

Он тащил меня за руку в другую сторону от строений. Озираясь я пыталась придумать способ выяснить кто этот высший и что он знает обо мне. Невидимая нить натягивалась, сжимая ошейник вокруг шеи. Споткнувшись я растянулась на каменной дорожке, сбивая колено. Подхватив меня на руки он внёс меня в беседку увитую плющом и усадил на скамью. Не успела я возразить, как он задрал штанину, обнажив ссадину. Его льдистые глаза потемнели от расширившихся зрачков и он судорожно вздохнул, проведя дрожащими пальцами по кровоточащей ране.

— Заживи её, — глухо прохрипел он.

— Не могу, — испуганно пробормотала я.

Рекар склонился и с невыразимой нежностью подул на колено. Заворожённо наблюдая как его губы скользнули по ране я невольно застонала от ощущения лёгкого покалывания. Он вскинул лицо и я обомлела: заострившиеся скулы, казалось были готовы разрезать натянувшуюся сероватую кожу, тонкие губы не скрывали загнутые внутрь клыки покрытые моей кровью, глаза, ставшие полностью чёрными следили за моей реакцией. Переведя взгляд на рану я заметила, что царапина стянулась и осторожно провела по ней пальцем, убеждаясь что кожа цела.

— Спасибо, — шепнула я.

— Тебе спасибо, — он порывисто перехватил мою ладонь и лизнул измазанный палец.

— Кто ты? — я пригладила его волосы, — Извини, я не помню…кое-чего из прошлого….

Он дёрнулся и недоверчиво замер под моей рукой. Я поёжилась от его полночного взгляда и попыталась отодвинуться.

— Тшшш, я не сделаю тебе больно, — Рек настороженно оглянулся и прислушался, — Побудь здесь. Никуда не уходи.

— Кто ты? — настойчиво спросила я.

— Друг, — он довольно улыбнулся, — твой друг и я стану для тебя всем.

Как только он отошёл достаточно далеко я выбралась из беседки и следуя за напряжённой нитью побежала обратно. Не понравилось мне это обещание стать для меня всем. Там за спиной мой новый старый знакомый был в безопасности. Вот если бы его застали со мной, возможно было бы иначе. То, что меня искали было вполне предсказуемо и я была рада, что смогла добраться до дома самостоятельно, а не под конвоем. Отчего-то не хотелось понурой предстать перед отцом и оставив плащ у порога, расправив плечи я вошла в распахнутые двери. Несколько мрачных, судя по обилию оружия, стражников ни говоря не слова проводили меня до просторного зала. Не зная куда идти дальше я уселась на широкий диван и сделав вид, что не замечаю охрану скинула обувь и блаженно откинулась на спинку. На столике рядом стояла бутылка с янтарной жидкостью и плеснув в пузатый бокал я сделала несколько обжигающих глотков. В огромном камине напротив потрескивал огонь, часы в углу громко отсчитывали секунды. Потянувшись я свернулась клубком, накрывшись невероятным мягким меховым покрывалом и сладко зевнула. Рядом кто-то недовольно кашлянул и я вскинулась.

— Что-то не так? — стражник презрительно скривился и отвернулся, — Какие же здесь все недобрые…

Он повернулся, полыхнув злобой и на мгновенье изменился. Раксаш хотел меня напугать и сам застыл под моим грустным взглядом. Тяжело вздохнув я устроила голову на подлокотник и прошептала:

— Было бы гораздо проще вас бояться или ненавидеть.

— Проще чего? — едва слышно спросил стражник и я ощутила живой интерес каждого присутствующего.

— Ненавижу вас…любить… — пробормотала я заплетающимся языком и прикрыла глаза, — Это…такая…пытка. Заладили "моя, моя", а я может хочу…а может не хочу. Никто не спросит чего хочу я.

— И чего же ты хочешь? — вкрадчиво спросил кто-то над самым ухом.

— Измениться, — бросила я устало, — Снять долбаный ошейник. Спать…и…

— И?

— Хочу…кусаться…и вот это самое странное…

Тихий смех согрел меня изнутри и улыбнувшись я заснула крепко,) без сновидений.

Очнулась я в незнакомом месте и настороженно огляделась. Кабинет явно принадлежал мужчине. Спустив ноги на мягкий мех устилающий пол я зажмурилась от удовольствия. Окно выходило в сад и оказалось, что солнце уже высоко. Заглянув за дверцу за креслом я обнаружила аккуратную душевую и туалет. Быстро воспользовавшись благами цивилизации я одела тонкий шёлковый халат, утонув в нём и обернув вокруг головы полотенце вернулась в комнату. Пробежав глазами по корешкам книг я заметила много изданий моего мира и даже несколько философских опусов довольно модных в моей стране. Усевшись в широкое кресло я открыла пластиковую папку перед собой и с удивлением увидела несколько снимков с моим изображением и листы с текстом.

Бегло осмотрев документы я поняла, что следили за мной несколько последних недель и некоторое время около трех месяцев назад. На фото меня покровительственно обнимал мужчина с невероятными жёлтыми глазами. Выронив папку из ослабевших рук я вскочила на ноги и распахнув окно жадно глотала воздух. В голове вспыхивали обрывочные воспоминания. Погоня, лес, жёсткие поцелуи, ужин, умопомрачительное желание, обида, ложь…Коротко вскрикнув я повалилась на пол, обхватив себя руками. Сумятица в моих мыслях не позволяла мне расслышать голоса за дверью и когда вскочив я прошла к ней и рывком открыл передо мной предстала занимательная картина. В зале где меня угораздило заснуть вчера, на диване и креслах сидели мужчины, удивлённо меня разглядывая. У камина с непроницаемым лицом стоял мой отец и только приподнял бровь при моём появлении. Я пересекла комнату и оказавшись прямо перед ним зашипела:

— Надо поговорить.

— Сейчас не время, — чопорно ответил он, — Я занят. Тебя проводят в твои покои и…

— В бездну покои! Освободись для меня сейчас!

— Что себе позволяет твоя шлюха, Рарк? — холодно протянул за спиной молодой голос, — Не стоит ли ей указать место?

— Да, уж, хозяин, — желчно продолжила я, — Где моё место?

— Надо бы наказать, — предложил кто-то.

— Может отрежешь мне голову? Или закуёшь в колодки? Есть множество способов ломать непокорных, научи меня послушанию, повелитель, — последнее слово я буквально выплюнула.

— Замолчи, — излишне спокойно он подцепил меня под локоть и повёл к выходу, — Девочка не в себе. Надо вызвать целителя.

— Конечно, мы же не все наркотики испробовали. Пусть меня снова прикуют к батарее, так надёжнее, — я не вырывалась, понимая тщетность попыток.

— Хватит! Я навещу тебя позже, — он толкнул меня в коридор и окинул гневным взглядом перед тем как захлопнуть дверь.

— Ты не сможешь удержать меня силой, — отчеканила я и развернувшись пошла прочь.

Раксаши провожали меня по длинным переходам и я старалась запомнить дорогу, но вскоре бросила эту затею. Когда наконец я оказалась одна, не оглядывая комнату, принялась перебирать гардероб. Тот кто меня знал никогда бы не предложил мне подобного. Платья, юбки, корсеты. Мне удалось найти пижаму мужского кроя, тёмного фиолетового цвета с рубашкой с высоким воротником. Это я и одела. Усевшись напротив окна я приготовилась ждать отца. То что встреча будет жаркой сомнений не вызывало. Когда за дверью послышались тяжёлые шаги я внутренне подобралась и нацепила на лицо вежливую улыбку.

— Ну и кто же у нас новая фаворитка? — протянул теперь уже знакомый голос, предлагающий меня наказать.

Медленно повернувшись я скрестила руки на груди и окинула вошедшего оценивающим взглядом. Жилистый, высокий, светловолосый, с пронзительными глазами песочного цвета и двумя длинными клыками слегка выступающими над узкой нижней губой. На нём были широкие штаны, больше напоминающие юбку, что показалось мне смутно знакомым. Заметив мой заинтересованный взгляд мужчина плотоядно ухмыльнулся.

— Нравлюсь?

— Раздражаешь, — оборвала я и не акцентируясь на его вытягивающемся лице присела на подоконник, — Рарк знает, что ты здесь?

— Ты зовёшь его по имени? Наглая девка. Думаешь он будет ласков с тобой после того, что ты позволила себе?

— Ты не ответил на вопрос, — заметила я, выразительно поднимая бровь.

— Мне хотелось посмотреть на тебя ближе и решить хочу ли я заступаться за тебя и выкупить у повелителя.

— Решил?

— Да.

— Мне пищать от восторга? — криво улыбнулась я.

— Ты станешь моей и пожалеешь о дерзости. Обещаю, ты…

— Закрой пасть, ты воняешь, — я брезгливо передёрнула плечами, — Пошёл вон пока Рарк не застал тебя здесь и не оторвал…что-нибудь ценное.

— Ты…ты… — он зашипел, явно сдерживая трансформацию, — Не думай, что он наигравшись не отдаст тебя другому. Я не позволю никому взять тебя и заберу себе.

— Ползи уже, — сходство со змеёй становилось отчетливым, — Иначе заплюёшь здесь всё ядом.

В дверном проёме показались раксаши полностью изменённые с оружием наготове. Полузмей крутанулся, не решившись продолжить и косясь на них удалился. Подойдя к порогу я спросила:

— Что за урод?

— Представитель нагов при дворе, клан боли. Зря ты так с ним, — пробормотал стражник.

— Не люблю выродков, — переведя взгляд на опешившую охрану тепло улыбнулась, — Змеи мне в общем-то нравятся, но этот гадкий. Спасибо, что вмешались, без вас бы он меня точно бы по стенке размазал.

— Ты правда не боишься наших?

— Когда-то своих, — я тряхнула влажными волосами, прогоняя набежавшую ностальгию, — Боюсь я неадекватных, потому что не знаю чего от них ждать, а нормальных зачем бояться?

— Опасаться стоит.

— Не вижу в этом смысла. Чему быть того не миновать. К тому же, вы кажетесь мне…милыми.

Под оглушительную тишину я закрыла дверь и вновь уселась к окну. Шторы мерно покачивались, впуская в комнату свежий ветер и крохотные колокольчики и бусины подвешенные под рамой тихо позванивали. Задумчиво рассматривая искусную резьбу роскошной мебели я невольно сравнивала эту комнату со своей. Даже камин, просторная гардеробная, кровать с балдахином и огромная ванная с настоящим каменным бассейном в центре не смогли сравниться с уютной мансардой, где выцветшие занавески и потёртые коврики ручной работы соседствовали с витражными стёклами, разрисованными мной ещё в детстве, потрёпанными книжками на крашенном полу, лоскутным одеялом, картой мира приклееной на потолке и сувенирами привезёнными из экспедиций, расставленными на полках и вдоль стен. Смахнув нечаянную влагу с ресниц я повернулась на тихий скрежет раздавшийся от глухой стены. Одна из украшенных фреской панелей отошла в сторону и из проёма в комнату шагнула гибкая фигура.

— Не кричи, — попросил вошедший, — Я не причиню тебе вреда.

— Тогда и я тоже, — склонив голову к плечу я рассматривала его, внутренне приготовившись прыгнуть в окно.

Молодой, на голову выше меня, черноволосый, с довольно привлекательным лицом с ямочками на щеках, появившимися от его открытой улыбки, с прямым носом, широкой челюстью, хитрым взглядом серых глаз. Сходство было таким очевидным, что я не раздумывая встала и протянула ему ладонь:

— Привет, я Рина, твоя сестра.

— Я знал, — он порывисто сгрёб меня в охапку, — Никто не смеет ему перечить. Ты мой герой. Я Рестар. Дурацкое имя, знаю.

— Почему так много букв "Р"? — поддавшись очарованию брата я запустила пальцы в его шевелюру.

— Так это же признак аристократии, — как само собой разумеющееся сообщил он, — Ты не знала? Откуда ты такая дикая?

— Из леса, — хохотнула я, отталкиваясь и любуясь его лицом, — Ты так похож на отца.

— Внешне. Но я не умею как он, — пожал плечами Рестар, — Его все бояться, даже я.

Парень завалился на кровать и я устроилась рядом, улегшись на живот. Удивительно, но в его компании у меня возникло ощущение полной безопасности. Эмоции брата были прозрачны: он был доволен и предвкушал интересные истории.

— Сколько тебе лет?

— Скоро восемьдесят. А ты что, старше? — проворчал он, забавно морща нос.

— Пять лет как совершеннолетняя, — слукавила я и насладилась его посветлевшим видом.

— Значит замуж он тебя не отдаст. Рано ещё, ты же не можешь родить, а вот контролировать будет, это факт. Но ты не бойся, будем выбираться к порталам и отрываться. А ты какой расы?

— Вроде…сильфида, — вспомнила я как меня называл доктор. Говорить правду я всё же не решилась.

— Здорово. Покажешь? Ты красивая, а так становишься просто…Мужики в восторге? Мозги им пудришь?

Покачав головой я прикрыла его рот ладонью и он прихватил её зубами ободрав кожу. Зашипев от боли я отшатнулась, а он придержал руку и коротко лизнул рану. Прохладное покалывание сменило боль и Рестар поцеловал мне запястье, виновато опустив глаза.

— Прости. Я рефлекторно. Ты так вкусно пахнешь, — он покраснел и потупился, — Отец меня прибьёт.

— А мы ему не скажем, — заговорчески предложила я и притянула к себе смущённого брата, — К тому же Рарк меня тоже кусал.

— Зачем? Он умеет себя сдерживать.

— Значит не так уж он идеален.

— Скажешь тоже, — хмыкнул он и внезапно серьёзно добавил, — Тебе нужно быть осторожной. Не все будут рады твоему появлению. Мы, единые, можем даже во сне выпить, а ты явно полукровка. Я могу приходить к тебе, когда ты спишь.

— Зачем? — он явно обиделся и насупился и мне стало стыдно и я призналась, — Мне бывает страшно по ночам.

— Если что — зови. Моя комната через стену, — он постучал по стенке над изголовьем, — Я услышу и приду.

— Спасибо, — неуверенно произнесла я, — Ты извини, но мне так непривычно. Ко мне никто так вот по-доброму…

— Я знаю, что странный, — Рестар задумчиво перебирал мои волосы, — Ну какой из меня наследник…

— Ты наследник? Будущий правитель?

— Ну да, — скривился он.

— Как тебя угораздило ко мне пробраться? А если бы я была убийцей, ну, или психом каким, — я неверяще уставилась на брата.

Он поёжился и я мысленно дала себе подзатыльник. Обижать его очень не хотелось.

— Спасибо, что поддержал. Мне было так плохо здесь. Теперь у меня есть ты, — я поцеловала его в висок и поймала лукавую улыбку очаровавшую меня окончательно, — Ты замечательный.

— Ладно тебе, — усмехнулся он, явно польщённый и напрягся, — Он идёт. Мне нельзя здесь быть. Он учует.

Подскочив Рестар метнулся к скрытому проходу и закрывая за собой панель подмигнул.

— Если что — кричи.

— Ты придёшь меня спасать?

— Нет уж, — он замотал головой, — Зато раксаши помогут. Я слышал, ты им нравишься.

Расправив покрывало на кровати я вновь уселась в кресло и сцепила дрожащие ладони на коленях. То что Рарк приближался к моей комнате я ощущала очень явственно, как и то, что он был злым. От его решительного настроя у меня на затылке приподнялись волоски и по позвоночнику спустились мурашки. Отец вошёл и мягкими шагами двинулся к окну. Повернувшись ко мне лицом он скрестил на груди руки. Я восхитилась тому каким внушительным он умеет быть.

— Ты хотела поговорить? — излишне ласково поинтересовался он и мне показалось, что он принюхался и покосился на стену с тайной панелью.

— Сними с меня ошейник.

— Нет, — отрезал он, — Что-нибудь ещё?

— Если ты продолжишь то потеряешь и меня.

— Что это значит? — он сузил глаза и скрестил руки на груди.

— Нельзя удерживать силой того, кого нужно держать любовью. Мне нужен отец, а не надсмотрщик.

— Ты путаешь нас с человечками, — презрительно вскинулся он.

— Нет. Я путаю тебя с папой, — закрыв глаза я пыталась не заплакать, — Не хочу быть рабыней.

— Тогда не веди себя как челядь. Сегодня ты меня разочаровала. В том зале велись важные переговоры.

— Да плевать мне! — разъярилась я, — Услышь меня! Я не прощу тебе этого!

Резко шагнув ко мне Рарк схватил меня за плечи и сдавил до хруста. Невольно вскрикнув я ошалело уставилась на багровеющие глаза повелителя.

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — прогремел он, — Я единый, император и меня не интересует твоё мнение и твои желания. Ты будешь делать то, что я тебе прикажу и оставаться под контролем пока я не решу, что это излишне. Ты моя и не забывай об этом. Поняла?!

— Да…

— Что ты поняла? — он встряхнул меня так, что клацнули зубы.

— Что у меня никогда не было отца, а у тебя никогда не будет дочери.

Он отшатнулся словно я его ударила и крепче сцепил челюсти.

— Думай, что хочешь, Рина. Я не изменю своего решения.

— Аналогично. Хотя бы в этом мы с тобой похожи, — произнесла я безжизненным голосом и содрогнулась, отступая назад, — Не надо больше ко мне прикасаться. Ты мне противен.

— Рина, — предупреждающе рявкнул он.

— Рарк, — прорычала я, — Не жди покорности. Вместо ожидаемого страха ты узнаешь как истинные умеют ненавидеть.

Бьюсь об заклад, он хотел меня ударить, но вспомнив о моей теперешней хрупкости завёл руки за спину.

— Ты бросаешься громкими словами.

— Не беспокойся, я умею выполнять обещания. Тебе не будет скучно, хозяин, — пройдя к выходу я распахнула дверь, — Не смею тебя задерживать. Другими словами — пошёл вон!

Не думаю, что император хоть раз в жизни слышал нечто подобное. От шока он даже не отреагировал и пришёл в себя когда оказался в коридоре. Беспомощно обернувшись он развёл руками и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я хлопнула дверью перед его лицом.

— Врагу на сдаётся наш гордый Варяг, пощады никто не желает, — запела я во весь голос и продолжала орать военные песни так долго, пока не охрипла.

Глава 33

Дни шли чередой. Из моей комнаты меня выпускали только в сопровождении нескольких раксашов. Сначала мне был предъявлен график прогулок, но я устроила скандал с битьём посуды, мебели, вышибанием стёкол ценными предметами и воем, до хрипоты. Отказ от приёма пищи был принят как самый главный аргумент. Но я пошла дальше и заявила, что не доверяю местным поварам и боюсь, что меня отравят. После чего получила почти свободный доступ на кухню. Мои надсмотрщики, которые считали себя телохранителями, быстро пристрастились к моим кулинарным шедеврам и взамен поделились со мной обмундированием и обувью. Откуда они добыли такой маленький размер я не знаю, но теперь я стала ощущать себя одетой. Наконец занялась тренировками, пробежками по парку и охотой. Последнее происходило под присмотром раксашов и я была благодарна за то, что никто из них даже не спросил, что я за существо. Только судя по взглядам им было это крайне любопытно.

Когда умирающие животные стали приходить к дому ко мне пришёл отец. Демонстративно отвернувшись к окну я нейтральным голосом объяснила:

— Они отдают мне остатки своей жизни. Я называю это искрами.

— Как давно это происходит?

— Давно. Это имеет значение? — я ощутила его тщательно скрываемое волнение и просто пожала плечами.

— Ты…тебе удавалось передать её кому-нибудь?

— Спроси у своих шпионов, — раздражённо бросила я и развернулась, чтобы уйти.

Рарк схватил меня за локоть и я зашипела на него, вырываясь.

— Не смей меня трогать.

— Рина, это очень серьёзно, — он не отпускал и я продолжала дёргаться, причиняя себе боль, — Мне нужен ответ.

— Только если будешь меня пытать. Давай перейдём на новый уровень…

— Поговорим об этом позже, когда ты одумаешься, — нахмурившись меня отпустили.

— Нечем думать, — огрызнулась я и побрела по коридору.

В огромном загородном доме я больше не встречала никого постороннего. Брат тоже не появлялся, что меня очень расстраивало. Он был милым и очень трогательным. Спрашивать о его местонахождении было некого, мои охранники сделали вид, что не понимают о ком я говорю. В одно пасмурное утро я проснулась с ощущением надвигающейся беды.

Наскоро умывшись, одев штаны и лёгкую рубашку я поторопилась вниз, на кухню. По дороге замедлив шаг я приостановилась у кабинете Рарка. Он ненадолго уезжал из резиденции и сегодня я ощущала его рядом. Он был у себя, но не один. Кто-то из раксашов легонько подтолкнул меня в спину и недовольно фыркнув я пошла дальше. За столом собрались мои надсмотрщики и пришлось кормить их завтраком. Они знали, что грядут неприятности, но усиленно делали вид, что это не так. Решив их не пытать я принялась печь блинчики. Меня всегда успокаивало это действо, а прожорливые высшие готовы были есть их бесконечно. За шутками и слишком активными комплиментами, я не заметила как на кухню зашёл отец. Все затихли и в напряженной тишине его вопрос повис в воздухе:

— А мне можно?

Сбросив на тарелку солнечный блинчик я метнула тарелку по столу и Рарк поймал её, довольно улыбнувшись. Раксаши не оставили нас одних, демонстративно продолжая хвалить мои таланты. Усмехаясь я искоса наблюдала за отцом, замечая круги под глазами и усталые складки у рта. Он рассеянно жевал поглядывая на часы.

— Мы сегодня не охотимся, — огорошил меня охранник, — У тебя дела.

— Какие?

— Официальные, — сухо отрезал Рарк, — Вы свободны. Рина останься.

Я метнула на него жгучий взгляд и он поперхнулся, добавив:

— Пожалуйста.

Поставив перед ним чашку кофе я уселась напротив. Ждать долго не пришлось и не успела я допить свой напиток как Рарк широко улыбнулся.

— Пора тебя представить двору. Сегодня мы едем на приём. Тебя оденут и приведут в порядок.

— Зачем? Я не люблю большое скопление народа.

— Ты хочешь всю жизнь просидеть под замком?

— А чем мне поможет присутствие на этом приёме? — подозрительно поинтересовалась я.

— Может я хочу дать тебе шанс доказать, что я не прав.

Он был подозрительно добр, но мне надоело сидеть в резиденции и я очень хотела выбраться отсюда. Сделав вид, что раздумываю и я как бы нехотя мотнула головой.

— Тебя уже ждут в восточном крыле в демонстрационном зале. Поторопись.

Он подскочил и стремглав выскочил вон. Мне нравилось, что мыть посуду здесь можно было поручить кухаркам и отдав распоряжения я вышла вслед за отцом.

В восточном крыле меня ждали. Молчаливые, безэмоциональные существа без определённого пола придирчиво меня оглядев открыли для меня двери преисподней. Спустя пару часов, во время которых меня мыли, делали педикюр и маникюр, чесали и укладывали волосы, делали макияж я мысленно прокляла все официальные мероприятия. Однако увидев себя в зеркало я надолго зависла, поняв, что меня сделали очаровательной.

— Убирай чёлку набок и сразу после обращения пригласи специалиста, чтобы облагородил волосы и потом помощь будет почти не нужна.

— Вы здорово поработали.

— Материал вобщем неплохой, — тощее нечто вытащило на свет чехол для одежды и извлёк на свет мой наряд.

— Не платье, — выдохнула я с облегчением.

— Можно и так сказать.

Меня облачили в брюки расклешёные от бедра, корсет и плащ с высоким воротником цвета крови с застёжкой скрывшей ошейник. Я уложила поверх корсета свой кулон и сняв с цепочки кольцо одела его на палец. Атласные лодочки пришлись в пору. Главным украшением моего образа оказалась шикарная чёрная кружевная маска с прорезями для глаз и прикрывающая половину лица.

— Жаль, что мама тебя не видит. Ты прекрасна, — Рарк в чёрном костюме протянул мне руку и я вложила в неё свою ладонь, — Постарайся сегодня не устраивать сцен при людях.

— А потом можно?

— Давай мы решим все наши проблемы потом. Я готов пойти на уступки.

— Посмотрим, — я улыбнулась и поддавшись импульсу потёрлась щекой о его плечо, — Ты пахнешь кедром. Вкусно.

— Ты тоже, почти как мама, — мечтательно вдохнул он воздух у моего виска, — Мне её не хватает.

— Ты любил её?

— Что-то вроде, — пробормотал он, ведя меня по дорожке к машине.

Мы ехали долго. Я старалась держать голову ровно, но где-то через час улеглась на плечо отца и задремала. Мы вышли на площадке похожей на вертолётную где в центре стояла рамка. Только сейчас я обратила внимание, что вокруг нас плотным кольцом стоят раксаши.

— Я должна что-то знать? — беспокойно озираясь спросила я.

— Ты самое важное, что есть у меня, — что-то мрачное скользнуло в его словах, но я предпочла на этом не заострять внимание, — Постарайся держаться в поле зрения охраны. Мы входим в портал, держись за меня.

Мы шагнули здесь и оказались в потоке тёплого ветерка в лучах закатного солнца.

— Добро пожаловать в столицу.

Я оглянулась, стараясь не пялиться и восхищённо не открывать рот. Отец надел мне на лицо маску, поясняя:

— Так принято. Не снимай её.

Согласно угукнув я расправила плечи и негромко шепнула:

— Может это не вовремя, но я ни разу не бывала в таких местах.

— Ты справишься, — надев себе белую полумаску Рарк покровительственно подставил мне руку.

На берегу моря был раскинут огромный шатёр. Ненавязчиво рядом следовал эскорт и встречающиеся нам высшие почтительно склоняли головы. Отец снисходительно кивал в ответ, делая вид, что не замечает любопытных взглядов, бросаемых на меня. Из последних сил сдерживаясь, чтобы не проверить, что не так с моей одеждой я раздражённо прошипела:

— Что со мной не так?

— Они просто тебе завидуют.

Солгал отец легко, словно позабыв, что я читаю его. И тут я поняла, что он не знает всех моих возможностей и не рискует открывать ту часть из них, что сдерживает ошейник. Я сцепила зубы, понимая, что хочу впиться в его шею и рвать, пока кровь не станет выбиваться из раны. Схватив с подноса проходящего мимо официанта бокал с шампанским я опрокинула его в горло.

— Рина, — Рарк строго взглянул на меня и смягчился под моими ошалелыми глазами, — Что случилось?

— Всё в порядке, — отчеканила я.

"Просто я поняла, что перенимаю повадки окружающих высших", — хотелось закричать мне. Мне вспомнились перья в моей голове…откуда? Всё потом. Нацепив улыбку я прошла на постамент и встала по левую сторону от кресла, на которое как на трон уселся повелитель. Он лениво поцеловал мне запястье и по залу пробежал шорох возбуждённых голосов. Опустив щиты я постаралась придать себе невозмутимый вид. Судя по довольной улыбке отца мне это удалось. Играла музыка, между танцующими парами скользили наёмники раксаши, которых я узнавала издали. То тут то там я натыкалась на холодные, изучающие взгляды и внутренне содрогнулась встретившись с глазами змея, посетившего меня в резиденции.

— Позволишь мне прогуляться? — склонясь к уху хозяина спросила я, — Поточить когти?

— Не срывайся с поводка, — съязвил он в ответ.

— Может чуть позже.

Легко соскочив в зал я прихватила стакан, судя по запаху, с водой и двинулась по дуге обходя танцующих. Змей двинулся мне наперерез. Встретились мы у одной из опор шатра.

— Здравствуй, мелкая шлюшка, не думал увидеть тебя здесь.

— Быстро же ты сдулся, — он непонимающе нахмурился, — Ты просто обязан был надеяться, ждать. Неужели умеешь только в спальни пробираться и припугивать беззащитных девушек?

Он побагровел и нервно оглянулся.

— Ищешь на кого ещё можно ядом капнуть? — поддела я, понимая, что мне просто необходимо выпустить пар, — Думаешь кто-то привёл с собой детей? Они то уж точно не смогут тебе противостоять.

— Заткнисссссь, — прошипел он, слегка качнувшись.

— Держи себя в…хвосте, а то я расплачусь от обиды.

Неуловимым движением он ухватил меня за ладонь и прижался к ней ртом. Я уронила стакан от жгучей боли, иглой пронзившей до кости. Змей довольно ухмыльнулся, очертив тонким языком длинный клык с зависшей под ним каплей мутной жидкости.

— Сдохни, дрянь.

— Вот ведь червяк мерзопакостный, — я покачнулась и уцепилась за столб обвитый атласными лентами.

Режущая боль скользила вместе с кровью вверх по руке и потекла под рёбра. Дыхание прервалось и липкое онемение сковало тело. Закричать я не могла и беспомощно теряла опору под слабеющей рукой. Что-то шевельнулось под кожей в области ключицы и с мягким шёпотом покатилось по мышцам. Не сдержавшись я протяжно заскулила и чьи-то руки поддержали меня за плечи.

— Что с вами?

— От…ра…вил…гад… — я слышала довольное мурчание под собственной кожей затихающее под косточкой ключицы.

— Что произошло? — прогремел голос императора.

— Ваша фаворитка оскорбила меня, пыталась напасть и порезалась о клык, — грамотно сориентировался мерзавец, — Мне жаль, мой яд сейчас предельно опасен…

Договорить он не успел. Я лизнула кулак и с оттягом врезала ему в морду. В тишине повисшей под пологом было слышно как мой обидчик, хмыкнул и вдруг захрипел. Выдернув из нагрудного кармана моего помощника платок я отёрла костяшки от крови и слюны.

— Мой яд сейчас предельно опасен, идиот. Никогда не смей меня трогать!

Несчастный корчился на полу, беспомощно разевая рот.

— Он может сдохнуть от своего яда? — охранник отрицательно качнул головой.

Сквозь застывшую толпу протискивался кто-то выговаривая низким голосом:

— Нападение в ночь изобилия. Неслыханно! Я требую…

Прямо передо мной возник высокий представитель нагов, о чём свидетельствовала его одежда и узкий зрачок в песочный глазах.

— Ты… — выдохнул он и вдруг сильно сжал меня в объятиях, — Куда ты пропала? Я тебя обыскался. Ты не ранена? В порядке?

Меня одним рывком освободили из чужих рук и запихнули за спины раксашов. Отец скрывал удовлетворение за недовольным оскалом.

— Нагур Рат, объяснитесь, что вы себе позволяете в отношении леди?

Наг посмотрел на меня поверх плеч охраны и я беспомощно пожала плечами.

— Рина, ты не помнишь меня?

— А должна? — осторожно спросила я.

— Ну… — он на мгновенье задумался и прищурился, — Ты моя пара.

— Есть доказательства?

Рат протянул мне руку и меня довольно настойчиво вытолкнули к нему. Аромат влажной земли окутывал и я замерла, вдыхая его полной грудью. Мужчина обвил меня возникшим хвостом и притянул к себе. Сдавленно застонав я прильнула к нему, теряя ориентиры. Раздвоенный язык скользнул по напрягшейся шее.

— Моя…

На секунду я ощутила родную эмоцию и очнулась поняв, что отец ликует. Он подстроил всё с самого начала: угрозы, несдержанность, укус и Рата. То, что я не помню нага, его не смущало, ведь слежка наверняка доложила о нашей встрече, где бы она не произошла.

— Нет, — слабо прошептала я, — Я тебя не знаю…

Он обернул меня кольцами гибкого тела и приподнял над полом. Соблазнительные губы едва касались моих и я сдерживалась, чтобы не обхватить его голову, прижимая к себе.

— Пусти меня, — он осторожно поставил меня на ноги, продолжая обнимать.

— Милая, ты вспомнишь. Ты же чувствуешь меня?

— Бред, — пробормотал кто-то в толпе, — клан боли и девка императора…

Закусив щёку до крови я заставила себя мыслить ясно. Рат что-то скрывал и не был удивлён найдя меня здесь. Уперевшись в его плечи я резко толкнула его от себя.

— Отпусти, — он повиновался, почти успев скрыть недовольство, — Мне нужно подумать.

— Если ты ощущаешь его как спутника, тут не о чем думать, дорогая, — с напускной строгостью произнёс отец.

Случайно оглянувшись я заметила мужчину, у которого в саду позаимствовала плащ. Он не сводил горящих глаз с повелителя, заламывая пальцы. В паре метров стоял высший с янтарными глазами, что был со мною на фотографии в папке на стола отца. Даже будучи так далеко я ощутила аромат каждого из них и тут поняла. Рарк знает кто я и точно знает сколько мне лет. Как мой опекун до наступления совершеннолетия он вправе отказать любому в праве на меня.

Столько лет держать знать на коротком поводке… Рестар успеет возмужать и стать достойным наследником. Я успею привязаться к брату и никому из поклонников не позволю причинить ему боль. Но когда придёт время отдать меня избраннику, случиться беда. Отец ещё не решил, что произойдёт, но кланы объединяться, чтобы уничтожить того, на кого укажут улики. Забравшись глубже в мысли императора мне удалось понять самое неприглядное: он сомневался, что я его кровь и плоть ибо у единых рождались лишь единые. Я оскалилась и нервно засмеялась, запрокидывая голову. Окружающие нервно оглядывались, опасаясь гнева повелителя, сжимающего кулаки. Красивое лицо исказила гримаса недовольства и едва сдерживаемый гнев плескался в багровых глазах.

— Я почти поверила тебе, хозззяин, — протянула я, отдышавшись, — Ты продашь меня всем или только одному?

— Замолчи, — он двинулся ко мне.

— Сдаюсь! — я вскинула руки, — Можешь наказывать строптивую рабыню, хозззяин. Только не жди, что я позволю распоряжаться мною.

— Я не стану жалеть тебя, — он обхватил меня за шею у основания черепа и сдавил до потемнения в глазах.

— У истинных не бывает девочек другой расы. Глупый ты мой кошмар, — прошептали помертвевшие губы чужие слова, — За боль нашей дочери не прощу до скончания жизни…

Рарк, споткнувшись, отступил назад и уставился на меня так, словно впервые увидел. По едва заметному знаку главы охраны раксаши стали медленно меняться, вынуждая присутствующих спешно покидать шатёр. Кроме телохранителей остались пара десятков высших, включая моих потенциальных спутников.

— Не понимаю о чём речь, но я претендую на эту леди, — прошипел Нагур Рат

— Она никогда не была тебе парой, — рявкнул тот, что пах зеленью и шерстью, — Ты остаёшься её должником. Я, Фатон, уже являюсь её спутником и готов официально свидетельствовать об этом.

Украдкой взглянув на Рекара я поразилась холодному отчуждению на его лице и только когда он поднял глаза поразилась горящей в них решимости. Он едва заметно кивнул мне и вновь внимательно стал разглядывать собравшихся.

— Я должен был догадаться, — успевший вновь принять равнодушный вид император огляделся, — Совет, представляю вам свою дочь Север Рину, рождённую Север Ратой.

Застыли все. Мне захотелось выть, ударить кого-нибудь, укусить, разорвать и все эти эмоции были не моими. Я сделала то, что была уверена, принадлежало мне одной — сняла душащий меня плащ, скинула обувь и ослабив шнуровку на груди пошла в сторону моря. Бесшумными тенями по обе стороны шли притихшие надсмотрщики. Я не удивилась, что меня не удерживали, а точно знала, что выставленный напоказ ошейник объяснит лучше любых слов как далеко мне позволено уйти.

— Что за варварство? Она же правящей крови!

— Я её опекун и…

Шум волн заглушил голоса и я зашла по щиколотку в воду, наслаждаясь её прохладой. Солнце скрылось за горизонтом, оставив на небе лиловые размывы на перьях облаков. Сама того не замечая я теребила кожаную ленту на шее перебирая заклёпки и даже не заметила как порезалась. Только медный запах отрезвил меня. Мне показалось, что ошейник стал немного свободней и потянув его я в этом убедилась. К сожалению он всё так же не расстёгивался. Шорох песка за спиной заставил напрячься и обернуться.

— Мы уходим, — глухо произнёс Рарк.

— Я редко бывала на море там, дома. Мне хочется подышать солью ещё немного.

— В другой раз, — настаивал он.

— Другого может и не быть, — невесело усмехнулась я, отворачиваясь.

— Почему с тобой так сложно? Ведь я не причиняю тебе боль!

— Ты хочешь так думать.

— Поверь, если бы это было так, поцарапанным пальцем бы ты не отделалась! — запальчиво вскрикнул он.

— Ты считаешь, что только тело должно бояться?

— Что ты знаешь о боли, ребёнок? — он усмехнулся и грубовато дёрнул меня за руку.

Внезапно пространство сузилось до яркой точки и я стала оседать на песок. Отец подхватил меня, но его присутствие было каким-то нереальным. Зато дыба к которой меня привязали была слишком настоящей. Я едва доставала пальцами ног до пола. Кровь пропитала рубашку и вязкими каплями стекала вниз. Прямо передо мной на постаменте лежал растерзанный окровавленный…кто-то…

— Рина, вернись. Очнись, детка, — голос тревожил и тянул к себе.

Люди в балахонах обрезали верёвки и сорвавшись с перекладины на колени я завыла от боли. Ползти было так сложно, но тот кто умирал не мог ждать. Он умирал.

— Подожди…

Распахнув глаза я закричала. Повелитель держал меня крепко, но его изменённое лицо в нескольких сантиметрах от моего лучше любых слов показало мне, что он видел всё вместе со мной.

— Детка… — потрясённо шептал он, гладя меня по волосам, — Я не знал…я бы не позволил… не допустил…никогда.

— Тебя никогда не было рядом и ты делаешь похожее сам, — просипела я, отталкиваясь от него и пытаясь подняться.

— Рина…

— Ничего не изменилось. Я всё ещё непокорна, а ты уверен, что прав. Не обманывайся, я это читаю в твоей душе, — шатаясь я пошла мимо конвоя и застывших высших, — Когда я найду способ уйти, то никто не посмеет сделать меня своей вещью.

— Рина…

— Ненавижу!

— Дочь!

— Не смей меня так называть! — выплюнула я со злобой, — Мой отец — человек, воспитавший меня. Моя семья — та, что не отвернулась от меня когда я убила и которая верила в меня, позволяла мне жить. Высшие забрали их, стёрли меня из их памяти, обезличили. Вы не оставили мне ничего, кроме ошейника, который не позволяет мне быть свободной и твоей воли, на которую мне плевать. Никогда я не стану твоей собственностью или этих, которых даже не помню. Я скорее сдохну, чем стану принадлежать тому, кто не знает, что такое тепло, забота, любовь. Это не для вас, знаю, но тогда и вы не для меня. Высшие, — презрительно сплюнув я задрала подбородок, — вы никогда не дотянетесь до человеческого уровня.

Моя тело наполнялась сиянием, которому не удавалось вырваться наружу и оно разрывало меня изнутри миллионами расплавленных игл. Стараясь не кривиться от боли я достигла дорожки и прошла до портала. Высшие расступались, буравя пристальными взглядами. Я держала спину прямо, ни на секунду не показав как хочу свернуться клубком в темноте и выть долго, надрывно. Мне уже было плевать, что это не только мои эмоции, они были слишком яркими и родными. Они грызли, рвали, скалились, царапали. У самой рамки перехода ноги подломилась, я рухнула наземь где меня и покинуло сознание.

Глава 34

Я сидела на плетёном из ротанга диванчике на открытой веранде. Подвешенные к карнизу нити с нанизанными на них хрустальными бусинами колыхалась от морского бриза тихонько позванивая. В высоте бледно голубого неба пронзительно вскрикивали чайки. Полоса сливочного песка скрывалась под набегающими волнами.

Для того, чтобы добраться до воды мне было достаточно пройти несколько метров. Но я этого не делала, хотя от желания поджимались пальцы на ногах. Я не решалась пошевелиться, чтобы не разрушить такую прекрасную иллюзию. То, что окружающее не было реальностью я была уверена, ведь за пару часов проведённых здесь солнце не сдвинулось с места и забавное облачко в виде рыбки проплывало надо мной в восьмой раз.

— Тебе здесь нравиться? — тихий голос послышался из-за спины и я, вздрогнув, обернулась.

В дверном проёме стояла скрытая в тени крупная фигура.

— Кто ты? — прищурившись я пыталась его рассмотреть.

— Ты меня не узнаёшь, милая?

— Как бы… я вроде как частично память потеряла.

— Тогда понятно, — грустно протянул он, — А я всё жду и уже решил, что ты просто не хочешь меня видеть.

Он шагнул на свет и отчего-то у меня заслезились глаза. Мужчина бережно обхватил меня за дрогнувшие плечи, садясь рядом.

— Как же я скучал по тебе, — он зарылся носом в мои волосы, — Как ты, родная? Где ты? Кто…рядом?

Я попыталась взглянуть на него, но он, продолжая меня обнимать, не позволял поднять голову. Когда мне всё же удалось запрокинуть лицо мужчина сдавленно простонал и впечатался в меня глубоким поцелуем. Его смутно знакомые губы исследовали мои с чувственным голодом и я замерла от смеси удивления и наслаждения. Он подхватил меня, устраивая на своих коленях. Горячие ладони скользили по спине, заставляя прижаться к нему плотнее. Осознав что позволяю незнакомцу такие вольности я упёрлась ладонями в твёрдую грудь. С трудом разорвав поцелуй он прижался щекой к моему виску и глухо пробормотал:

— Прости, ласточка, не мог сдержаться. Ты такая…

— Я тебя не помню, — смущённо призналась я, — Мы с тобой…ну…

— Я тебя люблю, — почему-то очень тихо сказал он.

— Мы вместе? — замирая я вцепилась в его плечо.

— Только в моих мечтах, — он сжал меня сильнее и шепнул прямо в ухо, — Ты моё спасение.

— Ты… Ты был в комнате, на столе, в крови? — зачастила я, — Скажи? Ты?

— Да, милая.

— Ты ушёл со мной в мой мир?

— Да.

— Где мы?

— Мне хотелось быть рядом с тобой в таком вот месте. Как-то вышло.

— Я искала тебя. Где ты?

— Не знаю, — обречённо признался он, — Может я умер.

— Что?!

— Всё словно во сне. Вокруг никого, только странные тени. Я здесь совсем один, — он содрогнулся, — Мне так хотелось, чтобы ты была со мной, но это неправильно. Тебе нужно уходить, девочка.

— Ты не умер. Правда, я знаю. Я найду тебя, — взяв его лицо в ладони я наконец смогла его рассмотреть, — Ты…красивый. Из какого ты клана?

— Рина, — он печально опустил загадочно блеснувшие глаза, — Я человек.

— Если мы смогли встретиться здесь… — задумчиво пробормотала я и резко обернулась, услышав подозрительный шорох, — Мало времени…

Приподняв его подбородок я невольно залюбовалась линией широкой челюсти и скользнула по ней пальцем. Приблизившись к нему вплотную, ощутив тёплое дыхание кожей я поцеловала его в уголок губ.

— Как тебя зовут?

— Кай, — завораживая карим взглядом он толкнул меня на спинку дивана, — Назови меня по имени.

Глава 35

— Рина, ты как? Что-то болит? — в который раз спросил брат, косясь на растрёпанных раксашов.

— Всё нормально, — я старалась не показывать, что идти ровно мне очень сложно, — Принеси мне одежду, пожалуйста.

Рестар облегчённо вздохнул и поторопился уйти. Покачав головой я пожурила охранников:

— Зачем вы его пугаете? Знаете же, что ваш вид устрашает.

— Он будущий император и должен привыкнуть. Повелитель нас не боится.

— Закрыли тему, — рявкнула я и охнула от слишком резкого движения.

Мне не хотелось слышать о нём и уж тем более говорить. После того дня, когда я позорно лишилась чувств на виду у аристократии высших прошло несколько утомительных месяцев. Первое время я ненадолго приходила в себя и вновь отключалась, плавясь от боли и распирающей меня изнутри энергии. Мечась на влажных простынях, в полутьме душных покоев я кричала что-то бессвязное, бормотала полузабытые молитвы, звала сорвавшимся голосом на помощь, проклинала… К моему счастью не все понимали мой язык. Отец понимал. В одном из воспалённых воспоминаний он склонялся надо мной, являя осунувшееся лицо с лихорадочно светящимися глазами. Попытавшись снять с меня ошейник он понял, что замок ему не поддаётся и ушёл прочь, преследуемый моим злобным смехом.

Проклятую полоску пытались срезать, но только распороли мне шею и это спасло меня. Получив повреждение моё тело среагировало выплеском энергии и залечив рану я затихла, забывшись поверхностным сном, первым за несколько суток. С того момента начался мой персональный ад. Привязав меня к кровати отец собственноручно надрезал мои мышцы вдоль волокон с мастерством пыточного мастера, вырывая из моей груди яростные крики и проклятья, но всё же сквозь пелену боли я ощущала, что напряжение рвущее меня изнутри спадало. Спустя череду безумных дней, когда повелитель привычно сгорбившись вошёл в комнату, то застал меня стоящую напротив открытого окна. Рарк напрягся и я ухмыльнувшись покачала головой.

— Убивать себя не собираюсь, — он выдохнул и хотел подойти, но я выбросила в его сторону руку, — Хватит с меня твоего участия. Дальше я буду истязать себя сама. Или так понравилось?

Я поняла, что ему больно даже не успев договорить, но не могла и не хотела жалеть того, кто сделал всё это со мной.

— Ты умирала, — хрипло сказал он, опускаясь в кресло.

Хмурое лицо казалось старше и жёстче. Тёмные тени залегли под усталыми глазами, губы сжались кривой линией, волосы свалявшимися патлами беспорядочно торчали в стороны. Он беспокойно сжимал в ладони рукоять стилета, которым раньше чертил на мне порезы.

— Отдай его мне, — попросила я и отец протянул мне оружие держа за лезвие, — Хочу помнить чем оборачиваются добрые намерения.

Мужчина вздрогнул как от удара и прерывисто дыша вскочил на ноги. Ко мне пришло понимание, что после всего случившегося я не испытываю в отношении его страха, впрочем как и других чувств. Осмотрев собственные ладони невольно вздрогнула поняв, что истончившиеся пальцы и выступающие под кожей вены принадлежат мне. На заострившихся плечах висела туника пропитанная потом и я передёрнувшись представила как убого должно быть выгляжу. Сделав вид, что не замечаю следящего за моими движениями повелителя я отыскала дверь в ванную и закрыла перед его носом.

— Рина, — он нетерпеливо толкнулся в деревянную поверхность, — Ты слишком слаба. Тебе нужна помощь.

— Мне нужно, чтобы меня оставили в покое, — раздражённо бросила я и зайдя в душевую добавила, — И позаботились о том, чтобы мне не пришлось разгуливать голой. Не хочу инфарктов среди местных. Это не поднимет мой рейтинг среди претендентов на… тело.

Я всхлипнула, наконец увидев себя в отражении зеркальной плитки и опёрлась о стену, чтобы не свалиться. Такой себя я никогда не видела: серая, словно пергаментная кожа обтягивала выступившие мышцы и нити связок. Грани костей и суставов выступали, делая меня похожей на куклу. Глаза казались огромными и создавали жалостливое выражение на осунувшемся лице. Мне удалось отвернуться от отражения и дрожащими руками открыть кран. Вода смывала грязь и приносила ощущение шаткой гармонии. Как я выходила из кабинки и заворачивалась в полотенце, как выползала в комнату, держась за стену и отталкивая попытавшегося помочь отца для меня слилось в один размытый кадр. Он взялся отчитывать меня за своеволие и я ядовито ухмыльнувшись неожиданно выдала:

— Расстроился, что больше не будешь из меня пить? В ближайшее время я вряд ли смогу оказать тебе сопротивление, а мои желания тебя ведь не особо волнуют, так что ни в чём себе не отказывай…

Мои последние слова уже были сказаны одновременно с грохотом захлопнувшейся двери. Растирая едва заметные отметины зубов покрывающих мои плечи я заметила то, что сначала показалось мне не смытой пеной. Тонкие линии, похожие на морозный рисунок на стекле вились под ключицей и казалось слегка искрились. Исследовав руки я нашла на запястьях странные бледные отметины в виде полуторасантиметровых фигурок. Поцарапав их обломанным ногтем и удостоверившись, что это не синяки я смирилась с мыслью, что много чего не помню и это мне надоело.

Отец ко мне больше не приходил. Часто я ощущала его поблизости, но попыток встретиться никто из нас не предпринимал, что, в общем-то, меня устраивало. Для сброса излишков накапливаемой энергии я отправилась вон из помещения. Вспомнив как сбегала из Дубовой тени я решила измотать себя физически. В моём жалком состоянии мне это удалось едва я выбралась наружу. Тяжело привалившись к стене я надсадно дышала, но буря внутри утихла. Шрамы от порезов и укусов сошли через несколько дней в течении которых я всё активнее двигалась.

Под свою опеку меня взял Пат, начальник службы безопасности. Раксаши как-то сразу приняли меня за свою и рядом с ними я совершенно забывала о своих неприятностях и даже слабость воспринимала всего лишь как досадную мелочь. По уже устоявшейся традиции я хозяйничала на кухне, подмяв под себя поваров. К их чести следует признать, что они довольно быстро научились помогать мне готовить, а одна молодая девушка даже проявила талант к десертам, которые поразили меня в самое сердце. Ели мы теперь только на кухне, где для удобства разместили ещё пару столов. Тёплыми вечерами мы выбирались в лес и часто оставались там с ночёвкой расположившись у костра. Немногословные с посторонними раксаши со мной вели себя открыто и добродушно. Знаю, их умиляло моё отношение к ним, то, что я не просто их не боялась, а искренне восхищалась, спорила, жалела, злилась.

Постепенно я наращивала темп тренировок, на что тело отзывалось постоянной усталостью и болью в ушибленных и растянутых мышцах. Иногда кто-то из мужчин выносил меня с площадки или леса на руках, невзирая на моё ворчание или же отчаянные стоны. Слуги привыкли к моим синякам, царапинам, выбитым суставам и сломанным рёбрам. Поспевать за раксашами в человеческой оболочке было невообразимо, практически невозможно и конечно они делали скидку на мою ущербность, держа при этом в тонусе. Моё тело втягивало колоссальное количество энергии из пространства и все повреждения сходили с меня довольно быстро. Смотреться в зеркало я больше не решалась, хоть и замечала, что становлюсь прежней. Мышцы стали крепче и перекатывались под упругой кожей, кости больше не выступали, волосы снова были шелковистыми, но вспоминая свой истощённый образ я каждый раз передёргивалась от отвращения.

Спустя некоторое время мне стало легче справляться с нагрузками и я всё дольше стала проводить времени в прогулках и тренировках. Пат взялся натаскивать меня во владении холодным оружием и с таким наставником я просто не могла позволить себе быть посредственностью. Однако от порезов меня это не защищало. Учитель иногда забывался и это меня стимулировало. Я привыкла к такой жизни. Конечно, если бы я выбирала, то никогда бы не осталась здесь. В этом элитном месте, со слугами, шикарными бассейнами, лесом, роскошной кухней, шёлковыми одеждами я оставалась заключённой. Да, меня здесь не обижали, позволяли гулять и в пределах поместья делать, что вздумается, но это не меняло сути моего положения. Мои надсмотрщики относились ко мне как к равной, сестре, но я не питала иллюзий и если бы решилась сбежать, думаю, они бы задержали и доложили хозяину о попытке. Провоцировать и проверять свои теории я не хотела. Наверно просто хотела греть себя по ночам мыслью, что возможно я ошибаюсь.

Однажды я проснулась от ощущения света ласкающего душу. Едва успев одеть штаны и запахивая рубашку на бегу я оказалась в гостиной. У порога стояли охранники, скрывая от меня…

— Рестар! — взвизгнула я бросаясь навстречу, — Как же я скучала по тебе!

Попутно я заметила с каким напряжённым выражением на лицах расступились хмурые раксаши и немного бледный брат оказался в моих объятиях.

— Попасть к тебе сложнее чем в сейф отца, — проворчал он, щурясь от удовольствия, — Мне пришлось постараться, чтобы пробиться сюда.

— Спасибо, мой герой, — смаргивая неожиданные слёзы я кивнула в сторону кухни, — Ты не откажешься от завтрака?

Брат удивлялся, возмущался, фыркал, но всё же принимал мои увлечения. Конечно я не верила, что отец позволил бы ему посетить меня если бы сам этого не хотел. Неприятное открытие заставило меня особенно рьяно тренироваться в этот день: повелитель не отказался от своего плана моего использования и привязанность к брату должна сыграть против меня. То, что Рестар так быстро стал для меня своим немного удивляло, но он был так искренен и открыт. Его ощущения были незамутнёнными злобой или завистью, но самое главное я точно знала — он испытывал ко мне любовь. Это было удивительно, это меня подкупило. Почему он, почему другие не испытывали подобного или просто умели скрывать? Если эта эмоция доступна одному, возможно она подвластна другим. Мой брат внушал надежду и этим был дорог. После тренировки я отправилась в душ и Рестар, смущаясь протянул мне свёрток.

— Это тебе. Ты же…ну…носишь платья?

За моей спиной прыснули, давясь смехом. Смеющиеся раксаши зрелище редкое и мало кому доступное и брат, слегка приоткрыв рот, уставился на них.

— Спасибо. Не обращай внимания…

— А что-то не так? — сдавленно прошептал он.

— Да всё нормально, — под оглушительный хохот ответила я.

Чтобы угодить брату я действительно одела изысканное шёлковое платье после душа и гордо продефилировала на кухню, где собирались продукты для пикника. Меня окидывали изучающими взглядами, словно ощупывая и борясь с желанием забиться в угол я нервно разгладила несуществующие складки на ткани.

— Тебе идёт, — сдавленно пробормотал кто-то и тут же замолчал стоило мне оглянуться.

— Ты в этом пойдёшь с нами?

— Вы пойдёте со мной, — весомо уточнила я, — Что-то не устраивает?

Никто не ответил. Брат никогда не бывший в походах как мальчишка прыгал вокруг хватая то одно, то другое и нетерпеливо тянул меня за собой. Охрана снисходительно поглядывала на нас, явно считая детьми на выгуле. Чтобы было легче пробираться между деревьями я завязала длинный подол узлом на бедре и поёжилась от ощущения, что подобное я уже делала. Короткая вспышка воспоминаний прорезала полотно сознания. Замершую меня грубовато толкнули в спину и я почти упала, как кто-то подхватил моё безвольное тело на руки.

— Рина? Что?

Я вспомнила высокомерного высшего у реки с мечом наперевес, рычащих псов перед нами, долгий путь сквозь заросли, обоз… Чужие руки не позволяющие мне свалиться с лошади и едва различимый голос…

— Рина! — лёгкая пощечина оглушила и заставила меня зашипеть.

— Какого…Кто…Тварь, руки повырываю! — рявкнула я, пытаясь слезть с жёстких коленей, но меня держали крепко.

— Ты вела себя странно, — оправдывался Пат.

— В следующий раз может ножом пырнёшь? Для верности?

Встав на ноги я нервно огляделась. Все сделали вид, что ничего странного не происходит. Меня повело в сторону, но я дёрнулась, ощутив как кто-то попытается поддержать меня за плечо.

— Мне нужно побыть одной.

— Не положено, — отчеканил Пат.

— Так положи! — заорала я, введя всех в ступор, — Ещё не устали притворяться, что я нечто большее чем просто ценная вещь в сейфе?

— Рина, успокойся, — холодно процедил раксаш, — Это наша работа.

— Знаю! И от этого меня ломает. Я привязалась к собственным тюремщикам. Почему меня так тянет к вашей расе? Вы же сплошь бесчувственные твари. Чёртов гад! Урод! Если бы не он… Жила бы себе спокойно. Нашёл ведь… Внушил…

— О ком ты говоришь? — излишне заботливо спросил Пат.

— Как собаку на цепь посадили. А он? Обещал ведь, что найдёт, поможет…Дура непроходимая, — разорялась я, мечась по прогалине, — Смелые только для своих, а я вышла из клана. Чужая. Спутник, мать его… Луна недоделанная. Вот выберу эту чешуйчатую гадину или того…и натравлю на него всех…псов…Господи…

Поражённо застыв я уставилась в землю. Как я могла забыть? Как? Дрогнувшими пальцами я тронула туманную отметину и она толкнулась под кожей, радуясь вниманию. Так вот кем был тот мужчина. Советник. Мой друг, тот кто обещал заботиться о моих псах.

— Сука, — процедила я злобно, — Каждая тварь считает своей. Я проклята, это же очевидно…

— Сестра, — осторожно позвали меня и я резко развернулась.

— Один ты со мной настоящий, — я сгребла молодого высшего в охапку и всхлипнула, — Они не умеют как ты…

Тар порывисто обнял меня в ответ, похлопывая по спине. Его страх оплетал меня паутиной. Он боялся за меня. Прижавшись плотнее я прошептала ему на ухо:

— Не беспокойся. Никто не причинит мне вреда. Я нужна целой.

— Почему он так с тобой? — он вздрогнул, поцарапавшись о заклёпку ошейника, — Никогда ему не прощу.

— Не говори так. Он всё для тебя сделает. Это я как раз понимаю. Просто он мыслит…глобально, — потирая саднящую кожу на шее я привычно потянула кожаную ленту и обомлела — она стала намного свободнее.

Сняв с брата куртку я прикрылась, надеясь, что никто не заметит моего смятения и вспыхнувшей надежды. Усевшись у разложенного костра я притихла поправляя юбку. Раксаши старались создать непринуждённую атмосферу, беззлобно шутя и пытаясь втянуть меня в разговор. Отвечая невпопад я обратила внимание на цепкий взгляд Пата. Он ловко подхватил меня под локоть и выволок к деревьям пока брата отвлекали остальные.

— Расскажи кто из наших сделал тебе больно?

— Чушь, — возразила я.

— Он был тебе дорого, правильно?

— А если и так, — нервничая я закусила губу, — Что это меняет?

— Кто он тебе? — он спрашивал с такой серьёзностью, словно это имело жизненно важное значение.

— Был моим ментором. Потом… Браслет слетел с руки, а он признал, что должен мне.

— Сам? Почему?

— Да не знаю я. Может совесть замучила, — голос дрогнул, — Может пожалел меня.

— А для тебя он кто? — пытливо заглядывал он в моё пылающее лицо, — Скажи.

— Что ты хочешь услышать? Что я с ума по нему сходила? Что мечтала об этом мерзавце? — я закрылась ладонями, — Он предал меня. Обманул. Не прощу его. Ненавижу…

— Ждёшь?

Неопределённо мотнув головой я отвернулась к огню. Брат заворожённо рассматривал воинов, потеряв первоначальный страх и они старались воспроизвести на него впечатление. Усмехнувшись я откинулась на ствол дерева.

— Отец ведь специально его сюда направил.

— Возможно.

— Меня нельзя держать здесь вечно, — сменила я тему, незаметно теребя ошейник.

— Может мы все просто ждём.

— Чего? Осени?

— Пока ты будешь готова уйти, — он оказался так близко, что я шарахнулась в сторону и запнувшись упала на землю.

Пат смотрел на меня свысока, кривя губы в покровительственной улыбке и протянул руку. Ударив по ней я совершенно не ожидала почуять медный аромат. С рассечённой кисти стекала тёмная кровь. Выражение удивления на лице раксаша сменилось благоговейным. Переведя взгляд на свою руку я тонко вскрикнула.

— Мама…

Бледная кожа обтягивала ставшую узкой ладонь увенчанную длинными когтями. Я заскулила от счастья и наслаждения, ощущая выгибающееся изменённое тело. Глаза отбрасывали яркие блики, волосы копной упали на спину. Пат шагнул ко мне и я зашипела отползая прочь.

— Девочка, никто тебя не обидит, — он осторожно крался.

Позади возникла настороженная тишина и я понимала, что за нами наблюдают остальные присутствующие. Судя по нахлынувшим ощущениям все предвкушали и ждали моих действий. опираясь о дерево я поднялась и упёрлась в него спиной.

— Пожалуйста…Это же я, ребята…

Меня окружали полностью изменённые раксаши, за их спинами, забыв про страх маячил изумлённый брат.

— Ты же сказала, что сильфида! Зачем обманула? — он растолкал мужчин и не замечая опасности подошёл вплотную, — Кто ты?

— Тар, — беспомощно пролепетала я, — Давай потом это обсудим.

— Ты чего, Рина? — он мельком оглянулся и ощерился, становясь старше и опаснее, — Не бойся, родная, никто тебя не обидит.

Невольно любуясь Рестаром я сжала его плечо. Он хищно подался к охране и внезапно рявкнул:

— Шаг назад! Не сметь пугать девочку!

— Никто не собирается причинять ей вред. Было дано указание как только она обретёт силу обезопасить её.

— Каким образом?

— Одеть блокирующие перемещение браслеты, — Пат скривился от собственных слов, — Для её же безопасности.

— Нет, — прошептала я, утыкаясь брату между лопаток, — Не хочу больше. Не надо.

Втянув воздух я распахнула глаза и выглянула из-за широкого плеча в поисках источника свежего, щекочущего ноздри аромата. Пристыженно переглядываясь мужчины всё же не отступали и оставались на своих местах. Пат не сводил с меня заворожённого взгляда, источая цитрусовый запах. Быстро опустив глаза я гулко сглотнула.

— Никто не посмеет снова её заковать, — Тар крепко меня обнял.

— Но повелитель…

— Она не его собственность, а то что с ней творилось было пыткой. Повторять это я не позволю. Можете попробовать, но только через мой труп.

— Зачем же такие жертвы, — Пат потёр шею и слегка качнул головой, после чего все отступили, — Рина нам не чужая…

Брат расслабился и потянул меня к костру. Раксаши пропустили нас и неуловимым движением один из них вклинился между нами, отсекая меня от помощи. Кто-то ухватил меня за талию, оттаскивая в сторону.

— Не надо! Пусти! — забилась я, царапаясь, — Прошу, ну не надо.

— Да перестань ты истерить, — один из мужчин мягко обхватил мои руки, вытягивая их вперёд.

Сопротивляться раксашам было бесполезно. Даже один на один у меня мало бы было шансов, а в компании шестерых я была обречена. Зажмурившись я пронзительно закричала. Поначалу я даже не поняла, что меня не держат. Открыв глаза я поняла, что моя кожа излучает уже знакомое сияние. Воины стояли в отдалении, напряжённые и готовые напасть.

— Да что же за гадство, — простонала я отчаянно, помня, что вскоре свет иссякнет, — Не ходите за мной.

— Не вздумай бежать, — прорычал Пат и это стало последней каплей.

— Спасибо, брат. Я никогда тебя не предам.

Я потянула подол вниз, обрывая его до середины бедра и прыгнула в темноту. Как давно я не ощущала своё тело полноценным. Оно, наполненное силой, позволяло двигаться быстро, чётко, не уступая моим преследователям. То, что я искрилась уже было не важно, раксаши нашли бы меня и в полном темноте. Кто-то пытался кричать в моей голове, но я опустила щиты и неслась, не чуя под собой ног. Обрыв возник передо мной внезапно и не успевая остановиться я прыгнула.

Камнем свалившись в ледяную воду я забилась, чтобы выбраться на поверхность. Речной поток тащил меня, швыряя в стороны и ударяя о камни. Сопротивляться и пытаться выплыть я даже не пыталась, сил хватало на то чтобы иногда выныривать за воздухом. Острые камни вспарывали кожу, рвали мышцы, со скрежетом сломалась кость в руке и я бы закричала, если бы не глотнула воды. Казалось прошла целая вечность прежде чем волна вынесла меня к берегу. Цепляясь за узловатые корни неповреждённой рукой я подтянулась и выбралась на вязкую глину. Выплёвывая жидкость из лёгких я надсадно кашляла, в ушах звенело и перед глазами плыли красные круги. Подхватив висевшую плетью сломанную руку я попыталась встать и подскользнувшись упала в грязь. Воя сквозь стиснутые зубы я ползла от воды и наконец добравшись до травы растянулась, растеряв силы. Дышала я громко, зубы бились друг от друга от сотрясающей меня дрожи. Душный запах крови вился вокруг. Попробовав сесть я упала обратно на спину и заскулила от бессилия.

— Рина? — осторожный шорох заставил меня испуганно сжаться.

Перепачканный зеленью и грязью рядом со мной появился запыхавшийся Пат. Зарычав я принялась отталкиваться от него ногами. Он перехватил мои лодыжки и потянул к себе.

— Пусти…меня…

— Тшшш, тихо, — он усадил меня, прижав к груди и баюкая как маленькую, — Не шуми. Всё будет хорошо.

Он надавил на царапину на собственной ладони и растёр выступившую кровь по моим губам. Сладкая судорога прокатилась по искалеченному телу, выворачивая меня из крепких рук, заставляя корчиться на волглой траве. Раксаш сдавленно стонал, продолжая за меня цепляться. Когда я затихла то вновь оказалась в удушающих объятиях.

— Пусти, — прошептала я и шарахнулась, ощутив как что-то мазнуло меня по лицу.

Фыркнув на меня забралась лиса. Она устроила морду на вздымающейся груди и забавно косила глаза на раксаша, морща нос. Я потрепала её по холке.

— Уведи меня отсюда.

— Как скажешь, — горячечно бормотал Пат, целуя мокрые волосы, — Я увезу тебя далеко, никто не сможет отыскать. Тебя там ждут…

— Кто?

— Тот, кто не сделает тебе больно. Я ждал когда ты сможешь быть собой.

— Принеси мне воды, — кашлянула я надрывно.

Раксаш подскочил и метнулся к реке. Не медля я поднялась на ноги и сделала несколько шагов к дереву, у которого нетерпеливо подпрыгивала лисица. Воин ухватил меня за плечо и резко потянул на себя.

— Не отходи без меня далеко, тебя могут почуять остальные.

— Мне нужно…уединиться, — сыграв смущение я зашла за дерево.

Передо мной был другой мир. В предрассветных сумерках раскинулось поле покрытое туманом. Вдалеке виднелся мерцающий огонёк. Свободно расправив плечи я шагнула вперёд. Груз рабства больше не лежал на мне, но по привычке мне хотелось оглянуться.

— Так вот как ты это делаешь, — потрясённо выдохнул прозвучал голос позади.

Развернувшись я попятилась от улыбающегося Пата. Он неспешно осматривался, делая вид, что совершенно не заметил как я пыталась оставить его там.

— Ты знаешь куда нас привела?

— Нет, — отрезала я.

— Не беда. Приведём тебя в порядок и отправимся в путь. Через пару дней…

— Я не пойду с тобой.

— Как долго повелитель будет тебя искать? — насмешливо сощурился он, — Как быстро он тебя найдёт.

Недовольно передёрнув плечами я направилась в сторону виднеющейся вдали постройки. Раксаш шёл в паре шагов позади.

— Я не стану новой игрушкой кого-то ещё.

— Он твой спутник, — я уловила нотки тщательно скрываемой злости в голосе, — и не будет тебя неволить.

— Ты сам в это веришь?

— Просто тебе нужно его вспомнить. Хотя, судя по тому, что ты уже была с ним…

— Я вообще ни с кем не была, — оборвала я, — Пусть я потеряла память, но не медицинскую карту.

— То есть… Рина, — я ощутила волну странного томления и резко отскочила в сторону, — Ты…невинна?

Для того чтобы понять, что я в беде мне хватило нескольких секунд. Ноги сами сорвались в бег и я понеслась по влажной траве. Знаю, что нельзя дразнить хищника, но и договариваться с ним я не рискнула. Мужчина нагнал меня через пару километров и сбил с ног. Мы покатились по земле и я вцепилась ему в шею. Он обхватил запястья и сдавил их до хруста, сдёргивая в стороны и вверх. Опрокинув меня на землю он сел мне на живот и переводя дыхание сумашедше улыбался.

— Ты дикая…

— Сам ты бешеный…

— Глупая…

— Идиот…

— Умопомрачительно пахнешь…

— А ты банально, — я прикусила язык, но раксаш запрокинул голову и выдохнул, словно до этого задерживал дыхание, — Не смей, ты не имеешь права.

— Ты ведь правда не понимаешь, что значишь для каждого из нас?

— Слишком хорошо понимаю. Но я имею право выбирать.

— Истинная, — протянул он смакуя это слово, — Ты легенда, сказка… Я должен был попытаться…

— Ненавижу, — безжизненно уставившись в небо я расслабилась.

Коснувшись катящейся по виску слезинки раксаш оскорблённо вскинулся:

— Ты меня за животное что-ли держишь? Неужели думаешь, что я разложу тебя прямо здесь.

— Потом может шанса уже не будет, — я закрыла глаза и стиснула зубы, — Почему вы думаете, что будучи первым моим мужчиной заставите остаться с собой? Что помешает мне уйти?

— Иначе не бывает, — возразил Пат и потянул меня, ставя на ноги.

— Со мной может быть всё. Как никто из вас ещё не понял? Ваши правила не для меня.

Глава 36

Мы попали в Пограничный мир. Мой надсмотрщик приставал с расспросами как я открываю порталы, почему выбрала этот мир. В то, что по сути я не контролировала своих возможностей он не особо верил и вновь пытался поймать меня на несоответствиях. К слову, раксаш утверждал, что я уже бывала здесь, но ответить на это мне было нечем. Здесь всё было привычным: дома, машины, люди. Единственное, что напрягало так отношение к женщинам. Вроде бы их не ограничивали, но ходили они в сопровождении мужчин. Невольно я признала, что мне повезло с присутствием Пата. Оказалось, что у него с собой есть документы и деньги.

Добравшись до фермы мы купили временный приют. Привести себя в порядок мне помогла служанка. Она с такой силой рвала спутанные волосы, что я за беспокоилась о сохранности скальпа. Я позволила себя искупать и одеть, боясь, что самоуправством вызову больше вопросов. Завтрак был ожидаемо отвратителен, но я проглотила варево с непроницаемым выражением лица. В город мы отправились вечером и заняли номер в гостинице. Хоть я и пыталась возмущаться, но номер был общий. Мужчина объяснил, что не оставит меня без присмотра.

Закрывшись в ванной я расплела волосы и забралась под струи воды. Раны затянулись, не оставив даже тонких линий шрамов, кость срослась. Собравшись силами я решилась посмотреть в зеркало. Отражение заставило меня попятиться: я стала другой. Шире в бёдрах и плечах. Мышцы перекатывались под кожей, подчёркивая окрепшее тело. Исчезла угловатость, но лицо всё ещё оставалось моим. Обернувшись в полотенце я выглянула из-за двери и убедившись, что одна вышла в комнату. Суша волосы у окна я с любопытством рассматривала прохожих. Если бы я не знала, что не дома никогда бы не поняла разницы.

Увлёкшись я уселась на подоконник и не услышала как открылась дверь. Когда меня окатило волной вожделения смешанного со злостью я застыла и сжала в ладони длинную металлическую шпильку. Резко развернувшись я не стала удерживать соскользнувшее полотенце и бросилась на вошедшего. Мужчина перехватил меня и швырнул на кровать, заводя руки над головой. Зарычав я изогнулась, чтобы ударить его ногами, но тяжёлое тело навалилось сверху, не позволяя шевелиться.

— Ты с ума сошла?! — захрипел Пат, — Чего кидаешься?

— Слезь с меня!

— Нужна ты мне, дура, — рявкнул он, но с места не сдвинулся и прижался плотнее, — Возомнила о себе…

Цитрусовое дыхание скользнуло по щеке, опаляя кожу. Раксаш впился в меня горящим взглядом, меняясь на глазах. Сдавленно пискнув я попыталась выдернуть ладони из захвата.

— Ты пугаешь меня, — солгала я краснея, — Пусти…

Он сморгнул, словно выходя из транса и быстро скатился с меня, отворачиваясь к окну. Завернувшись в покрывало я отошла к стене.

— Оденься, — он мотнул головой на свёрток у двери, — Сейчас пойдём поужинаем.

Подхватив одежду я протиснулась в ванну. Натянув бельё, длинную тунику и узкие штаны я вышла к раксашу. Он мельком взглянул на меня и фыркнув кинул мне шпильку.

— Убери волосы, — я повиновалась и Пат довольно оскалился, — А что это ты такая покорная?

— Надоело сидеть в клетке, — я завернула узел на затылке.

— Босая пойдёшь? — он протянул мне коробку с удобными макасинами.

Глава 36

Мы попали в Пограничный мир. Мой надсмотрщик приставал с расспросами как я открываю порталы, почему выбрала этот мир. В то, что по сути я не контролировала своих возможностей он не особо верил и вновь пытался поймать меня на несоответствиях. К слову, раксаш утверждал, что я уже бывала здесь, но ответить на это мне было нечем. Здесь всё было привычным: дома, машины, люди. Единственное, что напрягало так отношение к женщинам. Вроде бы их не ограничивали, но ходили они в сопровождении мужчин. Невольно я признала, что мне повезло с присутствием Пата. Оказалось, что у него с собой есть документы и деньги.

Добравшись до фермы мы купили временный приют. Привести себя в порядок мне помогла служанка. Она с такой силой рвала спутанные волосы, что я за беспокоилась о сохранности скальпа. Я позволила себя искупать и одеть, боясь, что самоуправством вызову больше вопросов. Завтрак был ожидаемо отвратителен, но я проглотила варево с непроницаемым выражением лица. В город мы отправились вечером и заняли номер в гостинице. Хоть я и пыталась возмущаться, но номер был общий. Мужчина объяснил, что не оставит меня без присмотра.

Закрывшись в ванной я расплела волосы и забралась под струи воды. Раны затянулись, не оставив даже тонких линий шрамов, кость срослась. Собравшись силами я решилась посмотреть в зеркало. Отражение заставило меня попятиться: я стала другой. Шире в бёдрах и плечах. Мышцы перекатывались под кожей, подчёркивая окрепшее тело. Исчезла угловатость, но лицо всё ещё оставалось моим. Обернувшись в полотенце я выглянула из-за двери и убедившись, что одна вышла в комнату. Суша волосы у окна я с любопытством рассматривала прохожих. Если бы я не знала, что не дома никогда бы не поняла разницы.

Увлёкшись я уселась на подоконник и не услышала как открылась дверь. Когда меня окатило волной вожделения смешанного со злостью я застыла и сжала в ладони длинную металлическую шпильку. Резко развернувшись я не стала удерживать соскользнувшее полотенце и бросилась на вошедшего. Мужчина перехватил меня и швырнул на кровать, заводя руки над головой. Зарычав я изогнулась, чтобы ударить его ногами, но тяжёлое тело навалилось сверху, не позволяя шевелиться.

— Ты с ума сошла?! — захрипел Пат, — Чего кидаешься?

— Слезь с меня!

— Нужна ты мне, дура, — рявкнул он, но с места не сдвинулся и прижался плотнее, — Возомнила о себе…

Цитрусовое дыхание скользнуло по щеке, опаляя кожу. Раксаш впился в меня горящим взглядом, меняясь на глазах. Сдавленно пискнув я попыталась выдернуть ладони из захвата.

— Ты пугаешь меня, — солгала я краснея, — Пусти…

Он сморгнул, словно выходя из транса и быстро скатился с меня, отворачиваясь к окну. Завернувшись в покрывало я отошла к стене.

— Оденься, — он мотнул головой на свёрток у двери, — Сейчас пойдём поужинаем.

Подхватив одежду я протиснулась в ванну. Натянув бельё, длинную тунику и узкие штаны я вышла к раксашу. Он мельком взглянул на меня и фыркнув кинул мне шпильку.

— Убери волосы, — я повиновалась и Пат довольно оскалился, — А что это ты такая покорная?

— Надоело сидеть в клетке, — я завернула узел на затылке.

— Босая пойдёшь? — он протянул мне коробку с удобными макасинами.

Блаженно вздохнув я сунула в них ноги и блаженно зажмурилась.

— Как же мне надоели сапоги.

Мы вышли из номера и спустились вниз. Я уже расстроилась, что он хочет остаться в ресторане на первом этаже, но к моему облегчению мы вышли на улицу.

— Не уходи никуда без меня, — мужчина предупредительно сжал мне локоть.

Согласно кивнув я сдерживалась, чтобы не пританцовывать от восторга. Снова оказаться среди людей оказалось радостью. Пат сдержанно улыбался, но в тщательно скрываемых эмоциях прорывалась тоска. Думать об этом мне не хотелось. На нас бросали косые взгляды. Заметив их я поостыла и прижалась к раксашу. Он понимающе хмыкнул и наклонясь пробормотал:

— Хочешь на набережную? Там есть ресторанчик.

— Очень хочу.

— Хитрая лиса, — протянул он и мягко коснулся губами виска.

Я хотела отпрянуть, но острая боль в его сердце заставила меня вскинуть голову.

— Не смотри так, милая, я же не железный.

Мы пришли к реке. Ресторанчик в средиземноморсоком стиле с маленькими столиками и свечами был довольно уютный. Везде сидели парочки, звучала ненавязчивая музыка. Нас усадили довольно быстро на мостках прямо над водой. Разгладив перед собой красную скатерть я принялась теребить цветы в миниатюрной вазе. Пат что-то заказал официанту, но я особо не вслушивалась. Ощущение надвигающихся неприятностей не давало мне покоя.

— Когда ты нервничаешь у тебя такое лицо, — Пат смотрел печально.

— Ты не планируешь оставить меня себе?

— Нет, — выдохнул он сквозь зубы, — Ты слишком…лакомая и мне не удастся тебя удержать. Слишком многие захотят тобой владеть. У меня не хватит влияния и денег, чтобы тягаться с ними. Я всегда мечтал найти тебя, но я уже не молод и далеко не так глуп как был лет семьдесят назад.

— Ты…продашь меня?

— Глупая, — потрепал он меня по голове, — За тобой придёт твой спутник.

— Его нет! — горячо возразила я.

— Просто ты забыла, — парировал он, накрывая мою ладонь своей и скривившись, как от зубной боли отдёрнул её.

— Пат, — скользнув к мужчине на колени и воспользовавшись его замешательством я потёрлась щекой о его плечо, — Почему бы тебе просто не отпустить меня?

Раксаш нервно выдохнул и судорожно прижал меня к себе. Шальными глазами уставился на мои губы и простонав накрыл их своими. Его поцелуй был солнечным, горячим. Неожиданно для себя я ответила, зарывшись пальцами в его волосы. Он гортанно стонал, вжимая меня в себя крепче.

— Мы так не договаривались, — прошептал он, отстранившись, но не разжимая рук.

— Прости, — растерялась я, — Я не специально… просто…как-то…

— Просто помолчи, — он шумно втянул в себя воздух и напрягся, — Рина, ты умеешь плавать?

— Кто здесь? — ощупав пространство я не нашла ничего особенного.

— Будь готова бежать.

Я пересела на свой стул. На входе официант уронил поднос и я скользнула в тень пальмы стоящей в кадке. Пат вальяжно раскинулся на стуле и кинув отчаянный взгляд на меня отвернулся. К столу протиснулись несколько мрачных фигур.

— Ван Пат, какими судьбами ты оказался так далеко от места службы?

— Мой контракт истёк неделю назад и на днях я заключил новый.

Сняв обувь я завязала её в подол туники. Села на край деревянного подиума и осторожно, без всплеска погрузилась в воду. Нырнув поплыла вдоль берега. В том, что мой надсмотрщик выкрутится из этой ситуации я не сомневалась. С поличным его не поймали, а он не производил впечатление недальновидного субъекта. Всё ещё злясь на себя за испытанную слабость рядом с раксашем я выбралась на берег. Огоньки ресторана остались далеко позади и как бы меня не снедало любопытство я не могла рассмотреть, что там происходит. Однако сейчас мне было не до этого.

Оглядевшись и никого не обнаружив я быстро скинула одежду и выжав из неё воду снова одела. Прохладный вечерний ветер заставил немного поёжиться и натянув мокрую обувь я отправилась на поиски ночлега. К моему счастью я оказалась в промзоне, рядом с железнодорожными путями. Мне удалось найти отцепленный плацкартный вагон и вскрыв шпилькой замок забраться вовнутрь. Здесь пахло пылью и плавленным дермантином. Стянув с полки примятый матрас бросила его на пол между сидений. Развесив одежду на просушку улеглась, заставив себя ни о чём не думать. Мне это не удалось. Яркой вспышкой в сознание ворвался обеспокоенный голос.

— Север? Север? Это ты?

— Вот неугомонный…

— Где ты? Как выбралась из-под купола?

— Я сняла ошейник, — зачем-то стала пояснять я.

— Родная, — меня накрыло такой мощной волной нежности, что я застонала, — Меня не допускали к тебе. Никто не мог сказать где он тебя прячет. Скажи…

— Я снова в Пограничном. Сбежала.

— Умничка, — мне хотелось скулить от его похвалы.

— Пат не с тобой договорился о моей передаче?

— Кто? Нет!

— Я в городе Стальной. Прячусь недалеко от реки. Рядом фабрика. Кто-то меня уже здесь ищет. Ты… — я замялась, — сможешь меня забрать?

— Я в часе от портала. Попытаюсь добраться в кратчайшие сроки. Ты сможешь остаться на месте.

— Вряд ли. Скорее всего к утру тут будут люди. Так что к рассвету я уйду.

— Будь осторожна.

— Мир. Тут такое дело…Я много чего не помню, у меня разве есть спутник?

— Нет! — рявкнул он, — Ты не согласилась быть ни с кем.

— Уверен? — осторожно поинтересовалась я, — Просто он собирался меня забрать…

— Север, — он вибрировал от злости, — если кто-нибудь станет на тебя претендовать я его убью.

— Ты даже не догадываешься кто это мог бы быть? — настаивала я.

— Фатон, — процедил раксаш, — Он считает тебя своей. Знаю, что параллельно со мной он искал тебя. Но ты от него ушла, отказалась. Он собирался тебя продать!

— Даже так, — задумчиво протянула я, — возможно всё ещё хочет это сделать. Только теперь я стою дороже.

— Скорее всего он захочет оставить тебя себе. Слышал он одержим тобою, — замолчав он вздохнул и продолжил, — Я, наверное, тоже.

— Мир…Я… — не в силах продолжить я мысленно коснулась его щеки, ощущая колючую щетину.

— Ничего не говори. Скоро встретимся. Я тебя найду. Жди.

Он резко разорвал контакт и меня отшвырнуло на спину. Выругавшись я свернулась на матрасе и закрыла глаза. Улыбка не хотела покидать мои губы и я заснула, мечтая о том как смогу обнять этого мерзавца.

Лязг металла заставил меня подскочить. Мой вагон прицепили к локомотиву. Быстро натянув высохшую одежду я пробралась к выходу и с удовольствием выпила тёплой воды с затхлым привкусом из крана в туалете. Открыв окно я огляделась. В сумерках людей не было видно, но я явственно слышала их голоса. Вагон перегоняли на другие пути. Я выбралась в тамбур и приоткрыла тяжелую дверь. Скорость была невелика. Когда вагон проезжал мимо складов с заколоченными окнами я выпрыгнула и скатившись с насыпи замерла, распластавшись на щебне.

Дождавшись когда локомотив свернёт за здания я подобралась и пригнувшись побежала к складам. Окна были заколочены грубо и отодвинув доску я смогла забраться вовнутрь, при этом слегка поцарапавшись. Это могло бы быть проблемой, но оглянувшись я хмыкнула: передо мной высились коробки с моющим средством. Разорвав картон я вынула литровую бутылку и полила окровавленную доску. Едкий запах перекрыл мой собственный и отбросив тару я прошла вглубь помещения. Ближе к противоположной стене я нашла несколько ветхих мешков и постелив их на бетонном полу села сверху. По путям ходили составы, гремя рельсами. Задремав я ощутила как кто-то настойчиво скребётся в опущенный щит. Точно зная, что Мир всегда зовёт меня по имени, даже сквозь заслон я осторожно впустила визитёра.

— Север Рина, — обманчиво ласково произнёс отец, — Ты меня слышишь? Не пугайся…

— С чего бы мне пугаться? — иронично поинтересовалась я, — Может мне и от собственной тени шарахаться?

— Ты уже знакома с ментальным общением? С кем ты ведёшь беседы?

— С тобой. Ты забыл как тебя зовут?

— Не ёрничай. Может поделишься как тебе удалось сбежать?

— Освободиться, — поправила я отца, — Я выбралась из тюрьмы и не собираюсь посвящать тебя в детали.

— Тебе кто-то помог?

— Дождёшься помощи, — как можно более презрительно бросила я, — Кроме брата ко мне никто по-людски не относиться.

— Тебе небезразличен брат?

Я промолчала и он добавил:

— Ты одним своим существованием подвергаешь его опасности. Пока ты не в состоянии родить наследника, но со временем…

— Ты предлагаешь мне сдохнуть? — горько выдохнула я, — Я отрекусь…

— Этого мало…

— Чего ты ждёшь?

— Я нашёл тебе спутника, который не станет претендовать на престол. Он даст тебе своё имя.

— Рарк, — шепнула я и он замер прислушиваясь, — Я скорее уйду к матери чем позволю тебе продать меня поудачней.

— Твоя мать мертва, — припечатал отец.

— Ты хочешь в это верить.

— Это так! — крикнул он, не скрывая боль.

— Ты ошибаешься! — я схлопнула щиты, оставляя его за пределами, — Подавай ему меня на блюдечке с голубой каёмочкой. Тварь кровососущая.

Разозлившись я пнула коробку и стала расхаживать по свободному проходу. Сила клубилась внутри срываясь дымкой с пальцев. Рассеянно рассматривая странный эффект я почти пропустила тревожный сигнал. Где-то за пределами облюбованного склада появились высшие. От них веяло азартом. Они искали. То, что объект их поисков я, сомнений не вызывало. Подавив панику я опустилась на пол, привалившись к стене. Пространство давило, не позволяя двигаться быстро и я с трудом нырнула в тень. От ищущих несло волком. Я крутанулась, путаясь в эмоциях и наткнулась на высокого мужчину с дикими янтарными глазами. Смутно припомнив, что где-то уже видела его я попятилась. Он жадно втягивал носом воздух и безошибочно направлялся в мою сторону. Ворвавшись обратно в собственное тело я скрючилась и несколько секунд сдерживала рвотные позывы. Поднявшись тряхнула тяжёлой головой и прикинула свои шансы. Бежать следовало за спины преследователей, а иначе они загонят меня к воде, где учитывая пустынный берег укрыться не получиться. Взяв флакон с чистящим средством, сдвинув доски в оконном проёме выбралась наружу. Ветер дул от меня к чужакам. Процарапав шпилькой кожу я смазала выступившей кровью увесистый кусок щебня и дождавшись проходящего мимо состава, с размаху зашвырнула его на платформу. Немного помедлив сжала зубы и плеснула едкую жидкость на рану. Давясь криком отшвырнула бутылку и зажала руку. Стараясь игнорировать жжение я забралась на крышу соседнего здания и затаилась. Как я и надеялась волки учуяли мою кровь и рванули вдоль рельсов. Однако двое остановились как раз в том месте где я порезалась и беспокойно принялись озираться. Мне казалось, что моё сердце бьётся так громко, что это слышно за много метров. Осторожно сползла на край крыши с другой стороны и свесившись с карниза спрыгнула на асфальт. Благодаря судьбу за удобную обувь я рванула в сторону возвышающихся фабричных зданий. Где-то за ними слышался визг шин и шум моторов и как я надеялась должна быть дорога. Огибая очередной склад краем глаза я заметила преследующий меня тёмный силуэт. Изменившись на бегу я понеслась ещё быстрее, сжав в ладони шпильку. Позади раздалось угрожающее рычание. Перемахнув через насыпь я оказалась перед высоким забором и в отчаянном рывке смогла уцепиться за край и подтянувшись спрыгнула с другой стороны. В стопе что-то влажно чавкнуло и я пронзительно вскрикнула, покатившись по асфальту. Поднявшись я снова упала, ощущая дикую боль. За забором, царапая доски и подвывая, судя по силуэту проглядывающему в щели крупный волк. Оглянувшись я не обнаружила ни одного укрытия в доступной близости.

— Рррарк, будь ты пррроклят, — зарычала я в бессильной ярости.

Рядом с животным появился кто-то ещё и с силой ударил по широким доскам. Они прогнулись и от следующего удара одна из них отлетела. В открывшийся проход серой тенью метнулся вздрагивающий от предвкушения волк.

— Стой! — крикнула я и он застыл в паре метров от меня, скалясь и повизгивая.

В это время через проём вышел мужчина. Жёлтые глаза пробежались по мне, словно сканируя и я стала отползать назад, отталкиваясь одной ногой. Хотя и понимала всю бесполезность этого мне хотелось отсрочить момент когда он прикоснётся ко мне. Незнакомец уверенно шагнул и опустился рядом со мной на колени. Только тогда я заметила как он подрагивает. Сняв куртку он набросил её на мои плечи и судорожно притянул к себе.

— Зачем ты опять убегала, глупая? — пробормотал он, зарываясь лицом в мои волосы, — Единственная…Моя…

Уперевшись в его плечи я пыталась отодвинуться, но он или не замечал этого или не хотел замечать. Меня пьянил густой аромат травы и зверя. Мысли путались, пальцы сами собой впивались в его кожу.

— Я так долго тебя искал…

Мужчина потянул меня наверх и я сдавленно застонала. Он подхватил меня на руки и я автоматически вцепилась ему в шею.

— Скоро будем дома, — шептал он, целуя мой висок, — Потерпи, малышка…

— Не надо меня так называть.

Мы вышли на стоянку и заметив уставившихся на нас взбудораженных мужчин я оглянулась, надеясь на чудо.

— Кого-то ждёшь? — меня стиснули крепче.

— Вся нечисть уже здесь, — зашипела я, вздрогнув когда нас обогнул абсолютно обнажённый молодой парень и клацнул длинными зубами.

Он вынул из багажника одной из машин джинсы и неспешно натянул на себя.

— Поставь меня на землю, — хмуро попросила я и удивилась той нежности с которой меня посадили в машину.

Быстро обойдя внедорожник мой захватчик запрыгнул на водительское сиденье и заблокировав двери немного расслабился и хищно улыбнулся.

— Дай я тебя пристегну, — он склонился надо мною, чтобы заправить ремень в замок.

Я не могла отвести глаз от витиеватых татуировок на загорелой коже и смутилась, поняв, что для их обладателя это стало очевидно. Раздался щелчок замка, но мужчина не спешил выбраться из салона. Воздух между нами искрился и я задержала дыхание.

— Я больше тебя не отпущу, — хрипло шепнул он, почти касаясь моих губ своими, — А теперь…дыши.

Машина тронулась с места. Отвернувшись к окну я обхватила себя ладонями, забравшись под вкусно пахнущую куртку и сама того не осознавая потёрлась о ткань щекой. Опомнившись зыркнула на напряжённого мужчину и поколебавшись всё же спросила:

— Как тебя зовут?

— Чего? — опешив он даже немного сбросил скорость.

— Кто ты? — настойчиво повторила я.

— Рина, что они с тобой сделали? Ты меня не помнишь?

— Нет, блин, я просто так переспрашиваю, — взвилась я, сдёргивая его уютную куртку и швыряя ему в лицо, — Загнал меня как животное, запихнул в эту железную коробку, права качаешь. Да какое ты имеешь право?!

— Перестань истерить! — рявкнул он и я ухватилась за дверную ручку, когда машина съехала на обочину, — Я не знал! Я всё исправлю.

Он придвинулся ко мне и преодолев моё сопротивление обнял, горячо шепча что-то в висок. Мне хотелось ударить его, грызть до крови или прижаться крепче и целовать взмокшую кожу. Сознание крутанулось и последнее, что я ощутила были жадные губы незнакомого мужчины, спускающиеся к шее.

Глава 37

Что-то меня испугало. Резко дёрнувшись я села и затравленно оглянулась. Комната была незнакомой. Запаниковав я схватилась за шею и облегчённо выдохнула, не нащупав ненавистного ошейника. На мне не было одежды и поняв кто мог её снять я залилась краской. Осторожно прислушавшись я поняла, что не могу ощутить никого, хотя, судя по звукам из-за стены, в доме я была не одна. Скользнув в тень я пробралась через тёмный коридор и оказалась в просторной кухне. За столом сидел тот кто заставил меня заснуть. Невольно любуясь широким разворотом плеч я зашла ему за спину и обмерла. Перед мужчиной стоял открытый ноутбук и с экрана взирало плоское лицо…Трона.

Я вспомнила эту тварь. Желтоглазый вздрогнул и резко обернулся, но конечно не увидел меня. Я пятилась не сводя глаз со своих врагов и развернувшись понеслась обратно. С разбегу ворвавшись в своё тело я зажала руками рот, сотрясаясь от ужаса. Мысленно я заорала, но наткнулась на упругую преграду, не позволяющую позвать на помощь. Весь дом и прилегающая территория были забраны плотным куполом, сквозь который я не могла пробиться.

Сам хозяин моей новой тюрьмы также был для меня непроницаемым. Наверняка Мир сейчас уже ищет меня там, у реки. У меня зашлось сердце, когда я поняла, что он ощутит и запах моей крови и присутствие там волков. Самое ужасное, что я не могу сообщить ему, что жива и в относительном порядке. Хотя… Участие Трона не предвещало ничего хорошего. Он почти уничтожил меня в нашу последнюю встречу вместе…с Каем. Тем временем возле двери моей комнаты оказался обладатель травяного аромата. Он толкнул незапертую дверь и встал в проёме, позволяя мне свыкнуться с его присутствием. Подтянув покрывало до самого подбородка я испуганно прижалась к изголовью кровати.

— Меня зовут Фатон. Но ты называешь меня Фат. Мне нравиться как ты это произносишь, — он выжидательно уставился на меня.

— Фат… — сглотнув прошептала я, боясь что голос меня подведёт.

Он с облегчением улыбнулся, как-будто я сделала что-то важное. Одним плавным движением он оказался рядом и сел на край кровати. Я судорожно дёрнулась и не спрыгнула на пол только потому, что он придавил покрывало.

— Ты раздел меня?

— Да, — без капли раскаяния подтвердил он и нахмурился, наконец заметив как я дрожу, — Рина, что с тобой?

— Не трогай меня, — истерично вскрикнула я, отталкивая его руку и всё же сваливаясь с кровати.

Подскочив я забежала в ванную, подвывая от страха. Стянув с крючка халат я завернулась в него, поджав под себя ноги села на пол и прислонилась к стене. Злые слёзы катились из глаз, я размазывала их по щекам и не могла остановиться. Мужчина стоял за дверью, позволяя мне ощутить его отчаяние и не делал попыток войти.

— Уходи, — взмолилась я, теряя остатки гордости, — Пожалуйста…

И он ушёл. Странно, но во мне боролось разочарование и облечение от того, что он подчинился. Незаметно для себя я задремала, вытянувшись на прохладном кафеле и подложив под голову скомканное полотенце.

Очнулась я от того, что замёрзла и тело затекло. Порез на руке воспалился и взбух. Встав я болезненно охнула, задев повреждённую ногу. Голеностопный сустав почернел и отёк. опираясь о стену я попыталась прыжками добраться до комнаты, но едва попыталась как чуть было не свалилась на пол.

— Фатон?

Я была неуверенна, что он услышит и почти смирилась с необходимостью ползти на коленях как вошёл настороженный мужчина. Он вопросительно оглядел меня, но под длинным халатом не заметил моих увечий.

— Помоги мне. У меня нога болит, — попросила я и коротко кивнув он подставил мне плечо.

Усадив меня на кровать он освободил от ткани ноги и приглушённо выругался.

— Я не заметил. Что ещё?

Вздохнув я закатала рукав и Фат скрипнул зубами.

— Что ты сделала? — обвиняющим тоном спросил он.

— Пыталась отбить запах крови, — дерзко вскинула я голову.

— Умная девочка, — мужчина очаровательно улыбнулся.

— Не получилось ведь, — сникла я.

— Потому что там был я.

Его глаза мерцали в полутьме. Фат стянул футболку и я невольно облизнулась. Он перехватил одной ладонью мои руки, пытающиеся его оттолкнуть и повалил на спину, заводя их над головой

— Ты что творишь?

— Тебя нужно подлечить, милая…

— Зачем ты…ах…

Он забрался мне за ворот и провёл пальцами по напрягшейся груди. Я открыла рот, чтобы возмутиться…наверняка чтобы возмутиться, но Фатон впечатался в меня лаская немного шершавым языком мой раздвоившийся язык. Распахнув полы халата он прижался горящей кожей к моей и я недовольно…довольно проурчав изогнулась, стараясь прижаться плотнее. Он прикусил меня за ухом. Сдавив зубы сильнее заставил меня всхлипнуть и чуть было не захлебнувшись желанием я прикусила его за шею. Он обхватил мою голову, заставляя сжимать челюсти крепче и я застонала ощутив во рту восхитительный вкус меди.

— Да…милая…ещё, — прохрипел он и мы сплелись в судорожных объятиях.

Извиваясь в волнах чистого экстаза я рвала матрас под собой. Каждая моя клетка мерцала и звенела хрустальными колокольчиками. Никогда я не ощущала себя такой полноценной, наполненной. Крепкие ладони не позволяли мне упасть. Я прильнула к сильному телу и лизнула кровоточащий укус. Он стянулся на глазах, оставив после себя тонкую ниточку шрама.

— Ты лучшее, что случилось со мной. Не убегай от меня, родная…

Его голос вернул меня в реальность и я оцепенела. Подняв голову я уставилась в узкие зрачки и лицо раксаша.

— Ты… — стыд и восхищение смешались во мне.

— Рядом с тобой я могу быть собой и это…непередаваемо.

Закусив щёку я пыталась придти в себя и мыслить рационально.

— Почему я ушла? — я словно бросилась со скалы.

— Я… — он запнулся на мгновенье и сник, — обманул тебя.

— В чём? — в ожидании ответа я перестала дышать.

— Рина, — не выпуская меня он гладил пальцами обнажённую спину, — Я должен был передать тебя…партнёрам. Они были уверены, что ты принадлежишь их клану и как несовершеннолетняя осталась без опеки.

— Это правда? — мой подбородок покоился на его грудине.

— Оказалось, что нет, — он перебирал мне волосы, тщательно подбирая слова, — Милая, ты пойми, я заключил контракт, ещё не зная всего.

— Всего?

— Мне солгали и я даже представить не мог, что это будешь ты.

— И кто же я?

— Ты моя спутница, мой огонёк, звёздочка…Я мечтал о тебе в юности.

— Это потому, что я истинная? — делая вид, что это не важно я очерчивала татуировки на его груди.

— Даже если бы ты была…гарпия. Это не важно.

— Какой клан хотел меня? Ты больше не сотрудничаешь с ним?

— Забудь об этом, — отрезал он и я спрятала горечь под усталой улыбкой.

Как-то сразу я остро ощутила свою наготу и мне захотелось стереть со своей кожи следы его прикосновений. Ничего не заметив Фат гладил меня по голове.

— Как много ты забыла? Что случилось когда ты ушла?

— Много белых пятен, — я сползла с него и повернувшись спиной осмотрела заживший порез и здоровую ногу, — Помню только как меня изрезали на ленты, распяли в подвале и заставляли убить дорогого мне человека.

— Рина, — поражённо пробормотал раксаш и неуверенно коснулся локтя, — Кто? Кто это сделал?

Передёрнув плечами я подцепила брошенный на пол халат и завернулась в него. С моих пальцев стекала полупрозрачная дымка и мне не удавалось её сбросить. Поднявшись следом Фат попытался обнять меня, но я отступила.

— Что ты собираешься делать со мной?

— Мы будем вместе…

— А если я не согласна?

— О чём ты говоришь? — удивлённо застыл мужчина, — Ты не можешь…

— Уйти? Выбирать? Жить по своим правилам? Быть свободной? Не принадлежать Трону?

— Откуда? — он растерянно потупился, поняв, что проговорился.

— Это он резал меня в подвале. При случае спроси зачем ему это было нужно.

Дымка стелилась по полу, закручиваясь вокруг встречных предметов и обняла мужчину за ноги. Он попытался шагнуть ко мне и завяз в ставшем видимым тумане.

— Рина, беги, — впервые видела испуганного раксаша, — Скорее!

— Это я, — грустно прошептав я распахнула шкаф.

В нём на плечиках висели красивые платья, которые я никогда бы себе не купила. На нижней полке я заметила кое-что более полезное.

— Милая, что это? Это мертвенный смог? Ответь.

— Не помню, — забыв про стыд я сбросила халат, одела идеально подошедшее мне бельё и стала натягивать тренировочные штаны и футболку, — Я видела тебя на фотографии в досье. К сожалению не прочла.

— Пожалуйста, Рина, давай поговорим, — мужчина дёргался, пытаясь вырваться.

— Что отец пообещал тебе за союз со мной?

— Если бы он мог, то не позволил мне даже дышать с тобой одним воздухом.

— Хочешь соврать, что не заключил с ним сделку? Он ведь не знает, что я могу дать потомство, — я скривилась от того какой мерзкой мне показалась эта фраза, — А ты знаешь. Думаешь стать регентом?

— Да о чём ты говоришь? — рычал он, уже злясь.

Мне хотелось стереть с его лица отчаяние, кончиками пальцев разгладить складку на лбу, обвести губы… Не в силах бороться с наваждением я подошла ближе и сжала кулаки, разрывая кожу когтями.

— Прощай. Не ходи за мной.

— Нет!

— Не помню, что нас связывало, но с этого момента любые обязательства между нами теряют силу. Я так хочу, — боль в янтарных глазах полоснула меня лезвием, — Отпусти меня и себя тоже.

— Рина, — пробормотал он потерянно, вдруг сразу сгорбившись и став старше, — Зачем ты так? Ты нужна мне.

— Не так как должна бы…

Я выбежала из комнаты и стремглав пронеслась по коридору, соскочила со ступеней. Меня разрывало от противоречивых ощущений и было сложно понять, какие из них реально принадлежат мне. Ноги налились тяжестью и каждый шаг давался с трудом.

— Хозяйка, — вкрадчивый голос заставил меня подпрыгнуть, — Может сделаешь мне приятно?

Передо мной стоял тот мужчина, что демонстрировал своё обнажённое тело утром у фабрики. Я изменилась и выпустила когти. Он вскинул ладони и отступил на шаг.

— Ты чего, смерти моей хочешь? Я же не могу сопротивляться.

— Почему?

— Ты дура? Я же твой, как бы, раб.

Ошарашенно уставившись на него я невольно попятилась.

— Кстати о совести, может освободишь меня? Любимая…

— Что? — с ужасом вскрикнула я, — Ты тоже?

— Конечно. Я очень тебя люблю, — он окинул меня плотоядным взглядом и облизнулся.

— Сволочь, — с облегчением выдохнула я, понимая что он глумиться, — Ты действительно мой…слуга.

— Какая дипломатичность, — ядовито выдавил он.

— Выведи меня за пределы купола.

— Ты о защите? — я кивнула и он расплылся в клыкастой улыбке, — А что мне за это будет?

— Показывай дорогу, — я оглянулась в дом, где оставался Фат и решительно двинулась за бегущим впереди, судя по запаху, волком.

Чем дальше я уходила в лес, тем холоднее становилось в груди. Странное онемение приходило с пониманием, что в этом мире и в остальных я была орудием, мечтой, средством. Единственный кто признался мне в любви просто выражал сарказм. Фат преследовал свои цели. В голове вспыхивали воспоминания. Мы сидим на кухне и он губами вытирает соус с моих, я держу его за руку, он замахивается, чтобы проверить защитит ли меня волк… Каждый лжёт, желая получить истинную, а теперь и дочь повелителя. Замедлив шаг я остановилась и опираясь на дерево прислушалась. До границы оставалось около километра. Там я смогу позвать Мира, только вот… Неожиданно всё предстало в новом свете. Мирослав тоже мог строить планы на мой счёт. Он, конечно не знал, что я способна иметь детей, но это не умаляло моей ценности как наследницы. Ведь меня охраняли раксаши и они могли выдать меня своему. Его желание быть рядом не было отягощено эмоциональной привязанностью, о чём он уже говорил. Хотя бы в этом не обманывал.

— Рина? Ты чего тормозишь?

— Не терпится избавиться от меня?

— Ты ведь освободишь меня? — он не скрывал энтузиазма и в нём ясно ощущалась похоть и жажда насилия.

— Посмотрим, — буркнула я и вновь пошла за ним.

Мы вышли из-за деревьев и в полутьме перед нами раскинулось переливающееся огнями поселение.

— Где мы?

— Не узнаёшь? Здесь мы встретились, — мужчина прижался ко мне бедром и попытался обнять.

В глаза бросалась вывеска "Псины" и меня насторожило ощущение едва заметной опасности с той стороны.

— Пойдёшь со мной, — даже не оглянувшись я шагнула сквозь защитный купол и согнулась от крика.

— Север! Назад!

Рядом как подкошенный упал мой провожатый. Промычав что-то он закатил глаза и затих. Из его плеча торчал дротик. Закатившись за бесчувственное тело я поблагодарила небеса, за то что он был таким крупным. До купола добраться я не успею, судя по дозе которую вкатили в волка я свалюсь за мгновенье. Прислушавшись я насчитала около двадцати особей группами расположившиеся по флангам. Среди одной из них был Мир.

— У меня аллергия на транквилизаторы и наркотики! — крикнула я, почти не рассчитывая на эффект, — В прошлый раз я ослепла и чуть не умерла. Пожалуйста, я не стану сопротивляться.

— Здесь никто не хочет причинить тебе вред, — я узнала голос советника и немного растерялась: этому то что здесь понадобилось?

— Не высовывайся, Север, — приказал раксаш.

Послышались щелчки затворов, пахнуло оружейной смазкой и адреналином. В посёлке на крышах кто-то смотрел на родного высшего через оптический прицел.

— Не высовывайся, Север, — приказал раксаш, но я уже приняла решение.

Медленно поднявшись я вскинула руки.

— Не надо крови, я пойду с тобой куда захочешь.

— Не смей! — вскрикнул Мир и я грустно ему улыбнулась.

— Я ему обещана, ведь так? — Рекар не дрогнул, изображая непонимание, — Хозяин не отпустит, не позволит уйти. Он уничтожит всё что мне дорого, всех кто встанет на его пути. Выхода нет.

Под ногами заметалась тень. Опустив голову я облегчённо вздохнула — моя лиса преданно заглядывала мне в глаза, забавно подёргивая ушами. Почувствовав на себе обжигающий взгляд я посмотрела на Мира. В груди что-то кувыркалось, выламывая рёбра. Его лицо, даже искажённое болью и злобой казалось единственным родным.

— Не надо, — произнесла я одними губами, — Милый, отпусти меня.

Он подозрительно сощурился и неожиданно уставился на место где была лисица, которую он не мог видеть. Отчаянно мотнув головой он с мукой зарычал:

— Не отдам!

— Она не твоя, — сдерживая недовольство процедил Рекар.

— Но и не твоя! — парировал раксаш.

— И всегда буду ничьей, — я уже не сдерживала слёз.

Мир рванул ко мне и сухой звук похожий на щелчок хлыста разрезал воздух. Раксаши размытыми тенями влетели в ряды стоящих напротив высших. Треск одежды, влажные всхлипы разорванной плоти, смешались, распространяя запах меди и ненависти. Меня обхватили крепкие руки и повалили на землю. Сверху меня придавил советник и коротко приказал:

— Не высовывайся, — он подскочил и вдруг вздрогнул и неловко завалился на бок.

Его удивлённые глаза замерли на мне и закатились. Не раздумывая я схватила его за окровавленную ладонь и ощутила ускользающую искру. Энергия рванула в него, сметая щиты и преграды, вгрызаясь в потухающий свет. Мысли Рекара развернулись передо мной свитком: он пришёл за мной, решившись украсть, увести далеко, спрятать, чтобы никто не нашёл, владеть мною, ни с кем не делясь. Захрипев он изогнулся и я откатилась.

— Север…

В нескольких метрах раскинувшись на спине лежал Мир. Забыв обо всём я подскочила к нему и рухнула на колени. В его груди, правее сердца зияла рваная рана. Кровь с пеной срывалась с побледневших губ.

— Цела?

— Мир, родной мой, потерпи, — положив ладонь в месиво на его груди я напряглась и…

Я была пуста. Внутри не было ничего. Весь свет вобрал в себя Рекар.

— Нет, нет, не уходи. Не вздумай меня оставлять, ты обещал…

Слабой рукой он отвёл волосы от моего лица и непослушными пальцами полез во внутренний карман. Я помогла ему и вынула небольшую картонную карточку. На истёртой фотографии была изображена я в смешной плетёной шляпе, в песке, с открытой улыбкой на загорелом лице.

— Всё-таки я тебя…люблю… — он закрыл глаза и его сильное сердце запнулось.

— Мне должны! — закричала я отчаянно, — Отдайте ему!

Потянув в себя силу я ощутила как тонкие светящиеся нити пронзающие пространство напряжённо зажужжали. Запястье жгло, расплавляя кожу и одна за другой проявившиеся метки превращали мышцы в пепел, обнажали белёсую кость.

Перед глазами плыли круги, связки натянулись и со звоном лопнули одна за одной. Я обмякла. Тело больше мне не принадлежало. Сквозь меня в раксашу текла энергия. Она переливалась и толчками вбивалась в его мышцы и нервы. И всё же её было мало. Катастрофически мало, чтобы вернуть его с самого края. Моя искра была яркой. Достаточной для него. Углубившись в себя я вырвала росток света и вдохнула его в Мира. Его ресницы дрогнули и холодеющими губами я успела шепнуть:

— Прощай, любимый…

Кто-то стащил меня с мужчины и откинул в сторону. Рыжий зверь тут же запрыгнул мне на грудь и жалобно заскулил. Я хотела шепнуть ей что-нибудь успокаивающее, но меня поглотила тьма. Непроглядная и ледяная.

Глава 38

Каждый день повторял предыдущий. Я к этому привыкла и научилась наслаждаться покоем и нежиться в лучах заходящего солнца. Понимая, что окружающее не является реальностью я перестала пытаться выбраться отсюда. Прошлое казалось далёким и нечётким. Боль притупилась. О Мире я старалась не думать, но всё же думала. Иногда забываясь чем-то напоминающим сон я видела его. Он говорил со мной, но я не могла ответить.

Море сегодня было тревожным. Солнце скрылось за пеленой серых облаков и ветер поднимал тучи солёных брызг швыряя их мне в лицо. Сначала я решила, что у меня галлюцинация. По белому песку, вдоль кромки воды шёл мужчина. Я склонила голову набок и дождалась когда он поднимется по ступеням на веранду.

— Привет, девочка, — улыбнулся он лучезарно, — Я пришёл забрать тебя отсюда.

Отчего-то мне захотелось его обнять и не задумываясь о мотивах я прильнула к теплому телу. Он ласково поцеловал меня в висок.

— Ты помнишь меня? — я отрицательно покачала головой, — Я Кай. Ты спасла меня, любимая.

Резко оттолкнувшись я попятилась и мужчина успокаивающе зачастил:

— Хорошая моя, не бойся. Я не причиню тебе вред. Ласточка…

Я охнула оседая на пол и Кай подхватил меня на руки. Непослушными пальцами я очертила его лицо и сморгнула слёзы.

— Как я могла тебя забыть?

— Это не важно, — он целовал мои ладони, довольно щурясь.

— Мы…умерли?

— Нет, моя девочка, мы в Перекрестье.

— Но как ты…

— Это долгая история, — он ухмыльнулся и полыхнул огненными искрами в тёплых карих глазах.

Я сидела на тёплом песке, Кай положил голову мне на колени и я перебирала его густые, слегка вьющиеся волосы. Оказалось, что попав домой мы оба попали в больницу. Кай впал в кому и врачи разводили руками. Через несколько месяцев как меня похитили его вывезли из внешнего мира. Именно тогда он и пришёл в себя.

— Ты спасала меня трижды, каждый раз доставая с самой грани и это изменило меня. Конечно я не высший, но уже не человек и во внешнем просто не мог выжить.

— Кто тебя забрал?

— Император, — смущённо пробормотал он и перехватил мою ладонь, успокаивающе пожимая её, — Он решил, что раз мы были так близки, то ты не станешь противиться нашему…союзу.

— Сволочь, — выдохнула я, запрокинув лицо.

— Он просто тебя не знает, птичка моя.

— Как ты оказался здесь? — решила я не обсуждать это больше.

— Я теперь немножко истинный, — он очаровательно улыбнулся и я мягко поцеловала его в лоб, — Меня сюда привела лиса.

— Как ты здесь?

— Скучал по тебе…А в остальном, — он пожал плечами, явно наслаждаясь выглянувшим солнцем, — Твоя мама меня приютила. Кстати, лиса это её питомец.

— Но это многое объясняет. Как мне выйти?

— Ты почти умерла и тебе нельзя было выходить отсюда, а сейчас пришло время. Я пришёл за тобой, — он сел рядом и прижал меня, упираясь лбом мне в переносицу, — Нам здесь будет хорошо. Обещаю…

Я хотела сказать ему…но яркая вспышка заставила меня зажмуриться и открыв глаза я поняла, что каждый день теперь будет отличаться от предыдущего. Я очнулась.

Глава 39

Настойчивые пальцы массировали напряжённые плечи. После тренировки мышцы ныли нещадно. Сегодня я вымоталась особенно, чтобы избежать очередной прогулки с Каем. С ним было спокойно и уютно, но я отлично понимала, что он ждёт от меня большего. Несколько раз мы целовались и он, не переходя границ приличия, гладил меня по спине, но я не могла обманывать ни его не себя: мы не могли быть вместе. Движения пальцев стали более тягучими. Невольно застонав я выгнулась им навстречу и вздрогнула ощутив между лопатками влажный поцелуй.

— Что за…

— Тшшш, ласточка, — пальцы заскользили по обнажённой спине, — Ты устала…

Он разминал мышцы вполне профессионально и я не видела причин возмущаться, пока он резким движением не перевернул меня на спину. Взвизгнув я попыталась прикрыться, но Кай оттолкнул руки и прижался ко мне, сминая губы жадным поцелуем. Опешив от его напора я не могла сопротивляться и он воспринял это как поощрение. Шепча что-то безумное в мой рот он раздвинул коленом сжатые ноги.

— Нет…остановись…не надо… — я смогла упереться ему в плечи и толкнула от себя.

Он с неожиданной силой подхватил меня под бёдра и я пронзительно завизжала. Кай сморгнул и уставился на меня, словно видя впервые.

— Прости, я не хотел напугать, — он усадил меня на кушетку и обернул простынёй, — Я так долго мечтал быть тебе ровней. Теперь нам ничего не мешает…

— Ты меня любишь? — глухо спросила я.

— Да, — он окатил меня волной нежности.

— Ты согласился бы быть с тем кто любит тебя, но кого не любишь сам?

— Не понимаю о чём ты, — он выглядел растерянным.

— Ты достоин того, чтобы тебя любили в ответ, — протянув руку я погладила его по щеке, — Я не смогу быть с тобой, зная, что никогда не отвечу…

— Я согласен! — запальчиво воскликнул он.

— Но я не согласна. Прости.

— Кто же тебя так зацепил? — он криво усмехнулся, — Ты млела по советнику, я заметил, а до этого был жених из забытых и ментор. Почему ты не хочешь дать мне шанс. Чем я хуже? Может потому, что не умею изменяться в этих тварей?

— Пошёл ты, — процедила я, поднимаясь, — Я никогда не обещала тебе себя.

— Жалела меня?

— Себя! Может мне хотелось согреться, забыться, ощутить, что живая и теперь ты заставляешь меня пожалеть об этом!

Толкнув его плечом я вышла из комнаты и завязав простынь узлом сделал вид, что не замечаю любопытных взглядов. В доме матери всегда было много гостей. Она жила насыщенной жизнью, являясь членом совета правления местной администрации. Виделись мы не часто и каждый раз её что-то отвлекало. Поначалу это не казалось мне подозрительным, но со временем я поняла, что она меня избегает. Сейчас я потеряла терпение и широкими шагами направлялась в её кабинет. Распахнув тяжёлую дверь я прошла, гордо выпрямив плечи и с царским величием села в кресло, с которого соскочил испуганный парень. Мать усмехнулась и коротким кивком отослала секретаря.

— Ты могла бы подождать когда я освобожусь…

— То есть никогда, — оборвала её я.

— Ты так похожа на отца.

— Большего оскорбления придумать невозможно.

— Ты просто плохо его знаешь, — Рата повернулась к окну и дрогнувшим голосом пояснила, — Он решил, что я его предала. Так же как сейчас думает твой Мир.

— Что? — едва удержав на груди ткань я подскочила к её креслу и развернула к себе, — О чём ты говоришь?

— Беременность меня убивала. Я не могла привести тебя сюда не убив и оставить с Рарком тоже: тот мир бы высосал тебя до капли. Я оставила тебя во внешнем и потеряла во времени. Твой мир не доступен для нас. Пока ты не вышла в Пограничный мы тебя не могли ощутить.

— Почему Мир думает, что я его предала?

— Ты покинула его и закрыта. Он сделал единственный логический вывод, — мать взяла моё лицо в ладони и не позволила отвести глаза, — Всё к лучшему. Ты больше не вернёшься туда. Теперь твой дом здесь У тебя есть я, есть Кай. Он любит тебя и…

— Отпусти меня, — я отбросила её руки и отступила назад, — Я просто оказалась в новой тюрьме.

— Не говори глупостей…

— Кто я? Кто для тебя? Почему ты отгородилась от меня, пытаешься сбагрить Каю? Зачем я тебе?

— Ты сейчас слишком возбуждена! Поговорим в другой раз.

— Нет уж, — кривясь от строгости в ее голосе я вновь уселась в кресло и скрестила руки на коленях, — Пожалуй давай расставим все точки…

— Откуда у тебя это кольцо? — женщина побледнела.

Взглянув на перстень я нервно пожала плечами.

— Кто тебе его дал, отвечай!

— Не смей на меня орать. Ты этого права не заслужила, — отрезала я, — Эту вещицу мне подарили и сказали, что она принадлежала моей семье.

— Это кольцо моё. Отдай его, — облизнув губы, потребовала мать, протягивая ко мне ладонь.

Она дрожала. Внимательно прислушавшись я ощутила страх. Вязкий, всепоглощающе тёмный, без проблесков света. Рата боялась…меня.

— Мама, объясни, что всё это значит, — вкрадчиво спросила я.

Она сглотнула и поняв, что я не собираюсь отдавать украшение не смогла скрыть отчаяние.

— Рина, милая, это кольцо опасно. Оно не должно быть с тобой.

— Не делай из меня идиотку, говори правду или…

— Или, что? — она хищно подобралась.

— Я спрошу у того, кто дал мне кольцо. Но имей в виду, матушка, — я выделила слово, оскалившись, — после этого не рассчитывай на меня не в чём.

— Ты сможешь связаться с ней?

— Да, — отчего-то я была уверенна в этом.

Она понурилась и обхватила себя руками, словно ей стало холодно.

— Ты должна была умереть. Я оставила тебя подростком в этой дикой местности, во внешнем, но ты выжила, — она зашипела от злости, — Ты слишком опасна для всех нас, для высших. Ты отзеркаливаешь все наши возможности, читаешь эмоции, забираешь всё, что нужно от каждого из нас.

— Зачем ты так? — пустым голосом поинтересовалась я.

— Мне нужен был сын от Рарка. Сын, наследник, единый. Когда я ощутила в себе тебя… — она скривилась, — Прошло больше пятидесяти лет и тут я узнаю, что ты жива!

Она ткнула в меня пальцем, словно обвиняя в том, что я не умерла и опомнившись отвернулась.

— Мне больше полувека? Как это возможно?

— Во внешнем, без подпитки невозможно выжить, а ты всего лишь медленно росла, — она швырнула кружку в стену и заорала, — Из-за тебя могут погибнуть миры!

— Как? О чём ты… — тут до меня дошло, — Клан боли действовал от твоего имени? Шута подослали с твоей подачи?

Она затравленно взглянула на меня и уставилась в пол. Другого ответа мне не потребовалось. Потирая изуродованное шрамами запястье я сдерживала слёзы. Истерики мне были не нужны.

— Чем я могу навредить?

— Ты аномалия. Слишком много возможностей, без ограничений и запретов. Ты заставляешь высших желать невозможного, испытывать чувства, которых они не знали и не должны знать. Ты сомнение, грёза, перспектива. Это неправильно.

— Ты безумна, — я поднялась и отступила к двери, — Не хочу иметь с тобой ничего общего.

С моей шеи соскользнула цепочка и кулон ударившись о пол, раскрылся. Из него выскользнула змейка и оставляя тёмный дымный след скользнула к матери. Она взвизгнула и запрыгнула на подоконник.

— Убери её! Она должна была уже сдохнуть! Забериииии!!!

Не раздумывая я бросилась вперёд и отшатнулась, когда гадина разинула крохотную пасть и обиженно зашипела на меня.

— Она ядовита?

— Нет…Да!

— Кулон мне дала ты? Это на случай, чтобы я наверняка не выжила?

— Забери её, — умоляла она вжимаясь в раму, — Доченька…

Уже поворачиваясь, чтобы уйти я замерла и покачала головой, разметав волосы по плечам. Я не могла её оставить, даже понимая, что она наняла убийцу, натравила на меня клан боли, выдернула меня в Перекрестье. Встав на колени я протянула ладонь к змейке.

— Маленькая, иди ко мне. Мы же столько лет вместе… Ты же кушала меня понемногу, правда? — тонкий хвостик подрагивал, ударяясь о пол, — Ты моя защитница, ты моя красавица…

Тонкое тело прыгнуло к матери, тут же отскочило обратно и обвилось вокруг моего запястья. Рата пискнула и свалилась с подоконника.

— Она меня укусилаааа… — взвыла она, теряя остатки лоска.

Я подошла и вздёрнула голову за волосы, чтобы рассмотреть укус. На коже шее выступали две немного пульсирующие папулы, твёрдые на ощупь. Ухмыльнувшись я погладила свой тёплый браслет.

— Яд в капсулах. Не советую пытаться их удалить и имей в виду если я погибну в твою кровь вольётся отрава очень долгой выдержки.

— Об этом я и говорила! — хлюпая носом, подвывала мама, — Ты опасна…

Боль полоснула чуть выше ладони и я увидела на неровной шрамированной коже, под змейкой изображение глаза. Такой же рисунок был на кулоне, лежащем на полу.

— Какой знак твоего клана, Рата? — равнодушно спросила я, подхватывая украшение.

— Нашего…

— Твоего, — подчеркнула я, качнув головой.

— Глаз, — разбитая женщина на полу мало напоминала мне ту, что я видела в своём видении впервые.

— Ты не посмеешь больше причинить мне вред или поручить это кому-то другому. И…Кай, — я ощутила под рёбрами как леденеет моё сердце, — Стань ему тем, кем ты должна была стать для меня: люби его, заботься, беспокойся, старайся делать счастливым. Научись любить и узнай каково это быть полноценной.

Женщина смотрела на меня со страхом и завистью. Она не могла не подчиниться и где-то в глубине души я понимала, что это сделает её счастливой.

— Ты уходишь? Тебя там не оставят в покое, — устало поднявшись она уселась на стул.

— Меня никто больше не посмеет обидеть, — я уже вышла из комнаты и приостановившись бросила через плечо, — Может когда-нибудь мы станем родными.

— Наверняка, — усмехнулась она и чуть слышно добавила, — не в этой жизни…

В своей комнате я быстро переоделась в тренировочный костюм, обула кольчужные кроссовки и затянула их подгоняя по окружности голеностопа. Забрала волосы наверх и скрутив их узлом закрепила шпилькой. Брать с собой было нечего, здесь не было ничего, что мне принадлежало.

— Ты уходишь? — в дверном проёме стоял Кай, — Это из-за меня?

— Милый, — я потянула его к себе и прижалась к часто вздымающейся груди, — Ты ведь единственный кого я могу считать своим другом. Скажи только и я останусь с тобой…

— Останься! — он порывисто сжал мои плечи.

— И всю жизнь буду любить другого, думать о нём, тосковать. Ты ведь не хочешь, чтобы я была несчастна. Знаю, ты единственный кто этого не позволит.

— Рина…

— Все хотят меня себе как добычу и только ты желаешь мне добра, — я поцеловала его ключицу сквозь ткань, — Отпусти меня, родной. Мы оба заслуживаем шанс найти свою судьбу. Я не твоя и ты всегда это знал. Не потому, что не достоин меня, а потому, что достоин любви. Настоящей.

— Как же так? Я надеялся… — он потерянно пожал плечами, — Мы больше не встретимся?

— У нас впереди долгая жизнь. Если я буду нужна, позови меня в наш дом на море, — наклонив его голову я нежно поцеловала его плотно сжатые губы, — Обещаю, ты будешь счастлив.

— Ласточка, — он лихорадочно всматривался в мои глаза, пробежался пальцами по щекам и шее, словно запоминая меня тактильно, — Ты только… ты…береги себя, любимая.

— Ты теперь истинный. Настоящий. Я так хочу, — я одела ему на шею свой кулон, — Спасибо тебе…

Он не удерживал меня, хотя судорожно сжатые кулаки говорили о безумном желании схватить и не отпускать. Я обошла застывшую фигуру и двинулась по коридору. Постепенно ускоряя шаг к выходу я уже бежала. Никто не остановил и не окрикнул меня. Не разбирая дороги я неслась сквозь появившийся лес, перепрыгнула через ручей, поваленное дерево, проскочила мимо испуганно вспорхнувшей стайки птиц. Остановилась я когда ноги стали гудеть и мышцы подрагивать от напряжения. Привалившись к стволу дерева я сидела на земле и щурилась от косых лучей заходящего солнца, пробивающихся сквозь густую листву. Осторожный шорох заставил меня напрячься и предупреждающе зашипеть. Лисица, виновато опустив морду, выглянула из-за кустов.

— Чего ты куксишься? — я поманила её к себе, — Иди ко мне…

Рыжая хитрюга забралась на колени поджав под себя мокрые лапки и грустно вздохнув уткнулась носом мне в шею. Перебирая густую шерсть я проигрывала в уме варианты своего возвращения. Каждый из них не сулил мне ничего хорошего. Несмотря на уверенность, которую я демонстрировала было понятно, что тягаться с отцом мне не по силам. С его опытом и хваткой он найдёт способ упрятать меня в какую-нибудь нору. Этот манипулятор ведь знал, что я уже совершеннолетняя и не нуждаюсь в опекуне, однако воспользовался предлогом и сделал меня узницей. Выход был, просто я не могла его увидеть. Если бы отец не знал обо мне, если бы я согласилась стать спутницей Мира, до того, как ситуация вышла из-под контроля. Не замечая, что размышляю вслух я вздрогнула когда лисица, тявкнув мне в лицо, соскочила с колен и принялась тянуть меня за штанину.

— Полегче, хитрая морда, — отмахнулась я, но зверь продолжал трепать меня, повизгивая и рыча, — Да куда мне идти? Надо сначала определиться куда и вот когда…когда…

Вскочив я заметалась по прогалине, чуть ли не спотыкаясь о рыжую ехидну. Мысли метались в голове. Они уверены, что я аномалия, нарушаю правила, ломаю их миры. А что если… Подхватив взвизгнувшую лису под лапы я внимательно всмотрелась в беспокойные глаза.

— Ты ведь понимаешь меня, да? — она чихнула и облизнулась, — Ведь дорогу выбирала ты? Не я решала куда мне нужно. По этому принципу мне нужно вернуться, но не куда, а когда.

Вернув зверюшку на землю я, замирая, ждала. Она почесала за ухом и потянув воздух носом лениво встала и потрусила к раскидистому кусту. Непослушными ногами я делала шаги вслед за ней, понимая, что моя жизнь сейчас зависит от обладательницы пушистого хвоста.

— Я сумашедшая…

Лиса в ответ несколько раз фыркнула и мне показалось, что это было похоже на смех.

Глава 40

Солнце забралось в комнату, сквозь неплотно задёрнутые занавески. Назойливый лучик щекотал нос и не сдержавшись я чихнула.

— Северина, спускайся завтракать, — мамин голос заставил меня подскочить и свалиться с кровати, — Всё в порядке?

— Да! — крикнула я, выпутываясь из одеяла, — Уже иду.

Стараясь не думать я лихорадочно натянув рваные джинсы и застиранную футболку с мультяшным зайцем я сбежала по лестнице. Мама суетилась у плиты и я обхватила её со спины, крепко прижавшись.

— Ты чего это? — засмеялась она, выворачиваясь и растрепав мне волосы, — Ты поздно пришла вчера и была какой-то…я подумала, что ты пьяная. Может я была права?

Я счастливо улыбнулась, пожав плечами. Мама щёлкнула меня по носу.

— У тебя волосы отросли, — заговорчески шепнула она, — Мне бы так. Ты меня немного напугала, лапочка. Охотилась вчера?

— Ну…да, — растерянно призналась я и метнулась к стене со стендом.

Среди наших фотографий, открыток и записок с глупостями висел календарь. Папа всегда пользовался отрывным и дрожащими пальцами я погладила страничку с датой.

— Не отрывай, а то папе нечем будет заняться, — я рассеянно кивнула и направилась к выходу, — Милая, ты надолго?

— Скоро вернусь, — я вышла наружу и подняла лицо к небу, сдерживая счастливые слёзы.

За домом папа рубил дрова. Звук топора разносился по окрестностям. Я махнула ему рукой и бросив работу он подошёл ко мне.

— Лапочка, ты в порядке? — он поцеловал меня в лоб, — Вчера ты вернулась какая-то потерянная. Всё хорошо?

— Всё отлично, — я улыбнулась и обняла его.

— Ты испачкаешь меня чистотой, — хохотнул он, обхватывая меня и кружа над землёй.

— Люблю вас.

— И мы тебя.

— Мне нужно побегать.

— К обеду вернёшься?

Я пожала плечами.

— К ужину постарайся. Хорошо?

— Постараюсь. Не беспокойтесь если припозднюсь.

Лес встретил меня росой и свежестью. Я плелась по тропинке, понимая, что вернулась в те дни, когда обо мне ещё не знал отец, но уже знали раксаши. Они должны прибыть через пару дней. Из кустов вылетела птица и шарахнулась от меня. Следом выскочила знакомая лиса и отплевываясь перьями подошла ко мне.

— Какая же ты умница, — я гладила её по вздрагивающей от удовольствия спине, — Приходи к дому, я тебя буду молоком поить и курочкой кормить.

Зевнув зверушка затрусила к кусту и оглянулась, словно проверяя, следую ли я за ней.

— Я выгляжу как идиотка, — неуверенно теребя футболку я пошла за ней, — Они меня засмеют.

Лес был похож на мой, только здесь пахло другими хищниками. Выйдя из-за деревьев я осторожно приближалась к дому, надеясь, что на меня не нападут. Однако прислушавшись я поняла, что в Дубовой тени хозяев нет. Достав ключ из-за косяка я открыла замок. Здесь всё пропиталось запахом Мира. Не в силах сдержаться я прошлась по комнатам и заглянула в его спальню. На тумбочке лежали листы с моими изображениями. Он прикасался к ним, отчего бумага загнулась по краям.

— И ты ещё отрицал…

Я направилась на кухню и открыла холодильник. Вынув нужные мне ингредиенты я решила приготовить своим мужчинам из того, что имеется ужин. Мама утверждает, что сытый человек добреет. По моим наблюдениям с высшими этот закон тоже работал. Включив приёмник я нашла волну с незамысловатой музыкой из моего мира. Напевая включила комбайн, взбивая тесто. Откуда здесь мука для меня останется секретом, но её как раз хватило для пирога с курицей. Телятина тушилась под сливками, яблоки с мёдом и орехами запекались, когда я, настроив таймер, затопила камин и развалилась перед ним на шкуре. Шелковистый мех ласкал мою кожу и хотелось мурчать от наслаждения. Возможно я так и делала, пока не задремала.

Они были слишком близко. Настороженные, немного растерянные и опасные. Проснувшись я села и наткнувшись на внимательные взгляды потянулась, показав, что не прячу оружия. Зная, что не стоит злить этих хищников резкими движениями я медленно поднялась и не сдержавшись зевнула.

— Во наглая, дрянь! — выдал Кам.

— Вообще-то я ужин приготовила, — обиженно ответила я, поправляя задравшуюся футболку, — Учитывая, что с продуктами у вас небогато я сделала невозможное.

— А зачем ты приготовила еду? — подозрительно спросил Гор.

— Хотела вас задобрить, — я не могла не заметить, что меня обходят со всех сторон.

— Зачем?

— Может за столом поговорим, — я подняла руки, — Пожалуйста, не надо меня бить, хватать и что вы там собираетесь делать.

— А то, что? — натянуто спросил Нор.

— Прошу вас, я адекватная. Простите, что пришла к вам без приглашения, но я не могла позволить вам придти ко мне и испортить всё, что мне дорого. Давайте я всё расскажу и…Гор не смотри на меня так! У меня мурашки по коже, словно ты хочешь меня ударить.

— Может я хочу, — провокационно размяв пальцы он шагнул ко мне, — Откуда ты знаешь как меня зовут?

Звякнул таймер и взвизгнув я рванула к духовке. По дороге я нырнула под рукой Камиля и кинула в него полотенце.

— Достань лучше противень. Нор нарежь хлеб и… — я растерянно оглянулась, — А где Мир?

— Всех нас знаешь? — он застыл у лестницы и напряжённо смотрел на меня.

Уронив руки я застыла, жадно вглядываясь в родное лицо. Воздух сгустился и стал горячее. Я обхватила себя за плечи, чтобы не двигаться и опустила голову. Предательские слёзы катились по щекам и я содрогнулась, чтобы сдержать рвущиеся рыдания. Ко мне подошёл кто-то и помог сесть на стул. Вокруг плескалась растерянность и настороженность.

— Мне не нужно было приходить, простите. Но я не хотела, чтобы тот урод, Антон говорил с родителями и фея сволочная стирала им память. Они стали после этого другими. Забыли меня, настоящую. И потом с Камом…ой прости, малыш, но я не хочу опять тебя спасать и потом…не хочу…опять всего этого…не хочу…

Мир смотрел на меня недоверчиво, в полыхающих глазах плескалось желание и злость. Остальных я не видела. Все мироздание в этот момент сконцентрировалось в нём одном.

— Не знаю на что я рассчитывала, — шепнула я мысленно, — Но мне нужно было увидеть тебя.

Мир шагнул ко мне, ошарашенно приоткрыв клыкастый рот. Его резко дёрнули назад и мужчина зарычал, меняясь. Двое с силой отшвырнули его к стене, явно опасаясь, что мы сцепимся. Мои инстинкты заставили меня прыгнуть между ними и встать перед Миром, пригнувшись и шипя. Синие блики играли на напряжённых лицах, расставив руки я выпустила когти прикрывая лежащего у стены раксаша.

— Тихо, девочка, — примирительно вскинув ладони, Гор шагнул назад, — Никто не хочет обидеть…его или тебя. Будь умницей…

— Перестань говорить со мной как с полоумной, — фыркнула я, понимая, что сделала глупость и косясь на трясущего головой Мира отступила к двери.

— Ты решила уйти? — забавляясь Кам подкинул в ладони нож, — А вдруг мы тут погрызём Мирослава? Он может не выжить без тебя.

Он трансформировался и оскалился. До того как Нор влепил ему подзатыльник я успела отрицательно качнуть головой.

— Я зря пришла. Пусть Мир приезжает завтра. Только, прошу, без того сопровождения, которое планировалось.

— Кто ты такая?

— Та, кому вы должны сказать спасибо за ужин. Кстати, можете не провожать.

Воспользовавшись тем, что раксаши кинулись к двери я прыгнула в приоткрытое окно и понеслась к реке. Бегущие позади источали азарт и почти настигли меня, но заскочив за дерево я чуть не споткнулась о свою лисицу и вывалилась на жёсткий деревянный пол.

Потирая ушибленное колено я поднялась и воровато огляделась. Я оказалась в просторной гостиной с зажжённым камином и несколькими креслами перед ним. Воздух покинул мои лёгкие и паника захлестнула меня с головой. Это место было похоже на поместье отца: та же помпезность и чрезмерность, роскошь и эпатаж.

— Дыши, детка, — ироничный голос показался смутно знакомым.

Обойдя кресло я увидела беловолосую женщину с прищуренными чёрными глазами.

— Тани, — подозрительно нахмурилась я, — Что я здесь делаю?

— Задаёшь глупые вопросы.

Она величественно махнула рукой, предлагая мне сесть и я повиновалась. Тани пригубила тёмно вишнёвую жидкость из пузатого бокала и поставив его на столик скрестила изящные ладони на животе.

— Ты вернулась и всё чего добилась там, — она приподняла идеальную бровь, — осталось там.

— То есть…

— Кай остался в Пограничье. Это неизменно. Но смог продолжит искать воспоминания, а псы всё также будут дикими и потерянными.

— Так не должно быть, — я подхватила бутылку и плеснув в стакан вина сделал большой глоток, — Так выхода нет? Нужно всё вернуть назад?

— Кое-что, — леди улыбнулась и внимательно посмотрела на кольцо, — можно сделать с помощью этой безделушки. Для начала, милая, найди себе клан. Не дело истинной быть без роду и племени. Отдай псов тому, кто сможет о них позаботиться, а взамен потребуй…дружбу. Это ты умеешь.

Из коридора послышались тяжёлые шаги и поднявшись я облокотилась о полку над камином, напряжённо ожидая хозяина дома. В двери вошёл Рекар, не глядя на меня подошёл к огню и подняв глаза резко отскочил назад, выдёргивая откуда-то из-за пояса нож.

— Не надо, прошу, — я попятилась, — Рекар, я здесь не для того, чтобы ты меня убил.

— А для чего же? — нервно оглянувшись, он вернул на своё лицо привычную бесстрастность, — Кто ты и как сюда проникла?

— Я могла бы объяснить, — отозвалась Тани, сверкая белыми зубами на чёрных дёснах.

Советник слегка побледнел и немного склонил голову.

— Леди. Не знал, что вы почтили меня своим присутствием.

— Ах, оставь. Твои манеры безупречны. Но я здесь не для того, чтобы ты отрабатывал их на мне, мальчик, — женщина поднялась и величественно направилась к выходу, — Окажи мне любезность Рекар, выслушай мою…подругу и прими всерьёз. Поверь, ты не пожалеешь. Север Рина, увидимся позже и не перекармливай Лиску, она обжора и ленивица.

— До свидания, — немного застенчиво попрощалась я и она сухо хохотнула в ответ.

— Ещё увидимся, сестрёнка, не сомневайся.

В тишине оглушительно хрустнуло полено в камине. Советник косился на меня с подозрением.

— Вы с ней сёстры?

— Может быть, — я пожала плечами, не зная как ему объяснить, что не знаю толком кто она.

— Присядем?

Он налил вина и я уселась в удобное кресло закинув ноги на пуфик. Огонь танцевал, откидывая на стены причудливые блики. Мы молчали, смакуя божественный по вкусу напиток и я остро ощутила, что совершенно не подхожу этому месту. Даже если бы на мне была другая, приличная одежда я была здесь инородным телом. Хмыкнув я скосила глаза на советника и поразилась безразличию, которое он демонстрировал. Невольно я сравнила его с Миром и Фатоном. Они не умели быть такими безэмоциональными и холодными. Скорее наоборот. Забытый был излишне импульсивен. Раксаш умел быть сдержан, но из под этой маской бушевал вулкан. Поставив бокал на подлокотник я выдохнула и повернулась к мужчине.

— Мне нужна твоя помощь.

— Забавно. Жрица сказала выслушать тебя, но помогать… — он всмотрелся в огонь через вино.

— Я расплачусь с тобой.

— Чем?

— Ты получишь в опеку псов из весеннего мира и смог покинет леса.

— Ты действительно можешь обеспечить всё это? — Рекар едва скрывал возбуждение от открывающихся перспектив.

— Поговорим о том, что можешь предложить мне ты.

— Готов стать твоим спутником, если это необходимо.

Я закашлялась и замахала руками перед собой. Спокойно наблюдая за моими трепыханиями мужчина допил вино и закинул ногу на ногу. Тут я сообразила, что не ощущаю его аромата. Подойдя к нему вплотную я втянула воздух у его шеи и непонимающе отшатнулась.

— Ты надеялась быть моей парой? — насмешливо поинтересовался он.

— Мне достаточно того, чтобы ты стал мне другом.

— Дружба? Откуда ты набралась этой ереси?

Задумчиво рассматривая замысловатый узор на ковре я не сразу ответила. Советник не торопил меня и я была ему за это благодарна. Так значит определившись с выбором я перестала быть вероятной спутницей этого высшего и скорее всего и других тоже.

— Рекар, для того чтобы опекать моих псов, ты должен стать им другом, — я счастливо улыбнулась и едва слышно добавила, — Однажды это получилось.

Мы проговорили допоздна. Устроившись на шкуре перед камином напротив высшего я подпирала голову и с тоской смотрела на пустую бутылку.

— Так может всё же объяснишь зачем тебе нужно, чтобы повелитель не знал о тебе?

— Ты сам это поймёшь. Просто знай, я не враг и просто хочу жить спокойно.

— Леди просила тебе верить и игнорировать её мнение я не стану. К тому же, это странно, но ты мне нравишься. Ты смешная и такая наивная, — он действительно так думал.

Потянувшись я коснулась его ключицы разбудив под кожей дымку. Рек охнул и отодвинув ткань недоверчиво осматривал возникший рисунок.

— Когда ты планировал отравиться в весенний к Сатору?

— Следовало бы выяснить откуда ты знаешь такие подробности, но ведь ты не ответишь?

— Проще будет не знать, — подтвердила я, — Езжай к северным воротам и у кромки леса тебя будут ждать. Только, прошу, не обижай их. Тебе не понять какого это быть потерянными и забытыми…

— Я это знаю побольше многих, — Рекар оборвал меня, резко вскидывая голову.

— Тогда ты поймёшь, что им нужно, — примирительно прикоснувшись к сжатой в кулак ладони я грустно вздохнула, — Мне пора.

— Мы ещё увидимся?

— Наверняка, — я заплела растрепавшиеся волосы и огляделась в поисках своей провожатой.

Лисица лежала у самого огня, положив сонную мордочку на хвост и зевнув продемонстрировала маленькие острые зубки. Недовольно заворчав она поднялась и вяло поплелась в коридор.

— Ты не замёрзнешь?

— Там, куда я иду тепло, — махнув рукой я вышла за дверь и оказалась на залитой солнцем поляне.

Зажмурившись от яркого света я не сразу поняла где я, но услышав горький стон осознала. У самых деревьев колыхалось беспокойное марево. Раздвигая его ногами я шла на звук, точно зная кого увижу.

— Не бойся, Малыш, всё будет хорошо…

Глава 41

Я выбралась из леса и упала на прохладную траву. Сил на то, чтобы дойти до дома не было. Запёкшаяся кровь противно стягивала кожу, разорванная одежда прилипла к зудящему телу. Перевернувшись на спину я рассматривала тёмное небо усыпанное острыми звёздами и размышляла о том как изменилась моя жизнь. В это же самое время, но с другой мною у меня не было привязанностей, обязательств, неприятностей, должников. Я не знала о своём происхождении, боялась своей сути и стыдилась себя. У меня не было Мира… Хотя его и сейчас нет и ещё неизвестно примет ли он меня. Из дома донёсся счастливый смех мамы, я невольно улыбнулась, признавая, что только ради этого стоило вернуться.

— Северина, деточка? — как в детстве позвал меня папа и я, кряхтя, поднялась на ноги, — Ты здесь, милая?

— Иду, — отозвалась я.

— Тебе помочь? — беспокойно вглядываясь в темноту спросил он.

— Сама, — я сделала несколько шагов и упала лицом вниз.

Едва успев выставить ладони я не разбила нос и чертыхнувшись встала на колени. Наверно я напрасно отказалась от помощи, но очень не хотелось пугать родных своим видом.

— Скоро буду, папуль, — по возможности бодро сообщила я.

Он закрыл дверь и я снова принялась подниматься. От более сильной потери крови в этот раз меня покачивало из стороны в сторону, в ушах бился пульс, хотелось пить.

— Может я могу помочь? — от вкрадчивого голоса раздавшегося рядом я испуганно дёрнулась и подскочила, выставив перед собой руки.

— Что ты тут делаешь?

Темная фигура отделилась от дерева и мягко двинулась ко мне.

— Мне хотелось застать тебя врасплох.

— Получилось, — призналась я и протянула ему руку, — Давай, помогай уже.

Мир взял меня за плечи и шумно втянул в себя воздух.

— От тебя несёт кровью, мужчиной и псиной. Где тебя носило? Почему ты…да у тебя шрамы! Откуда? — млея от его близости я не могла сконцентрироваться на словах, — Отвечай.

— Всё сойдёт, — пробормотала я, — Не хочу, чтобы мама видела. Мне надо переодеться. И не кричи, прошу. Я и так тебе всё скажу.

— Прямо всё? — он повёл меня к дому, сжимая крепче, чем требовалось.

— Мир, заберись в мансарду. Там в шкафу… — было неловко сознавать, что он будет прикасаться к моим вещам, — Вобщем мне бы целая одежда не помешала.

— Кому рассказать не поверят, — раксаш прислонил меня к дереву и ловко вскарабкавшись запрыгнул на балкон.

Спустя несколько минут он спустился вниз и скрывая удовольствие принялся обтирать видимые участки кожи принесёнными влажными салфетками. Они пахли почти так же как он. Прикрыв глаза я блаженно улыбнулась.

— Спасибо тебе.

— Тебе придётся многое объяснить.

— Есть хочу. Ты ужинал?

— Оставил своим и поехал к тебе. Они отзвонились, сказали что ты классно готовишь. Просили тебя не убивать без необходимости.

— То есть я была у вас сегодня?

— Странный вопрос.

— Странный день. А точнее вечер. Уже третий за сегодня.

Мужчина выразительно взглянул на меня, явно усомнившись в моей вменяемости.

— Отвернись.

— Чтобы ты меня по голове шарахнула? — съязвил он, но всё же послушно встал ко мне в полоборота.

Развернув одежду я чуть не взвыла: ну почему все мужчины хотят одеть меня в платья. Это мне купила мама и оно висело в самом дальнем углу шкафа. Длинное, с широкими рукавами, чем-то напоминающими кимоно, поясом подчёркивающим талию и глубоким вырезом впереди. Пришлось одеть то, что есть и надеяться, что на плечах отметины от когтей пса уже не так заметны.

— Готово, можешь повернуться, — мрачно буркнула я и фыркнула заметив его оценивающий взгляд, — Сам принёс.

— Ты немного другая, — задумчиво произнёс он, не замечая как меняется.

— Мир, — я шагнула к нему и обхватила смуглое лицо, — Не надо, не здесь. Я не хочу, чтобы родители пугались. Они вряд ли как я сочтут тебя красивым и станут любоваться. Прими как данность: я их люблю. Не как еду, защиту, прикрытие, а как самых дорогих для меня людей. Они замечательные и если ты их обидишь, напугаешь или причинишь им вред, клянусь, я тебя не прощу и ты никогда больше ко мне не подойдёшь.

— А мне понадобиться к тебе подходить? — ошарашенно спросил он.

Сдавленно простонав я нежно поцеловала его, скользнув раздвоенным языком по длинным клыкам. Раксаш растерялся и позволил мне растрепать свои смоляные волосы, прикусить губу прежде чем я отодвинулась и легонько приподняла его челюсть пальцами, закрывая рот.

— Тебе понадобиться. Поверь мне на слово.

Взяв его за руку я поднялась по ступеням и толкнула дверь. Родители повернули головы и мама охнула, хватаясь за шею. Мельком взглянув на Мира я отметила, что он остался в человеческом обличии.

— Добрый вечер, — неожиданно вступил он, — Разрешите представиться, Мирослав Смелый.

— Максим, Регина, родители Северины. Вы голодны? — папа мог гордиться своей выдержкой, — Мы ждали дочь к ужину и очень приятно, что вы составите нам компанию.

Усевшись рядом со мной раксаш с удовольствием рассматривал гостиную, спрашивая у отца о происхождении сувениров заполняющих пространство. Мама, бросив на меня укоризненный взгляд поставила перед гостем тарелку и приборы.

— Мирослав, — ласково улыбнулась она, — У нас всё по-простому, по-домашнему. Вы…

— Мне неловко, — изобразил смущение гость, — Называйте меня на ты. Может я помешал, может стоит зайти в более удобное время?

— Хитрый тип, — отец прищурился и хлопнул себя по колену, — Обидишь мою дочь, не посмотрю, что ты… когтистый и клыкастый, возьму ружьё и вышибу тебе мозги. Понял?

Мир кивнул головой и расплылся в широкой ухмылке, забывшись и при этом показав кончики зубов. Мама всплеснула руками и положила перед раксашем ароматный домашний хлеб.

— Не слушай его, дорогой, если что не так Северина сама тебя…То есть… — она смущённо пожала плечами, — Ты же не станешь её обижать. К чему эти разговоры, правда?

— Мама, папа, вы напрасно беспокоитесь. Мир хороший, — я сжала под столом его колено.

— Вы такой же как наша дочь, верно?

— Не совсем, но принцип тот же, — он накрыл мою ладонь и переплёл пальцы.

— Мясо любите с кровью? — я могла гордиться мамой.

— Безусловно, — на тарелку легли сочные ломти и мы принялись за еду, хотя руки под столом не разнимали,

Родители сделали вид, что не заметили наших ужимок и я была им за это благодарна. Перебравшись из-за стола в центр гостиной мы уселись на диван и кресла. Папа достал коньяк и это было знаком, что Мир ему пришёлся по душе. Раксаш, уже не скрывая, гладил меня по ладони, словно невзначай задевая изуродованную плоть под браслетом. Разговор шёл о многом: о работе, раскопках, охоте, военной службе и семейных ценностях. Совсем сомлев от присутствия родных и вина я опустила голову на уютное плечо и закрыла глаза.

— Север, ты спишь? — шепнул мой спутник мне в ухо.

— Исключено, — возмутилась я, стряхивая с себя дрёму и удивлённо охнула.

Мы были вдвоём в полутёмной комнате в гостевом доме, на широком диване.

— А где…

— Уже поздно, — пояснил он, будто маленькой, — Они ушли спать и предложили мне остаться на ночь здесь. Ехать за рулём мне нельзя, я же выпил.

— А как…

— Они уверены, что ты меня проводила и осталась показать дом.

— Но…

— Я пообещал, что буду вести себя порядочно.

— Ты…

— Умею внушать доверие, — он очертил мои губы, указательным пальцем и попросил, — Покажи мне руку.

Протянув ему ладонь я продемонстрировала шрамированное запястье с меткой.

— У тебя не было этого, — он бережно держал мою руку, — Что это?

— А на что похоже? — с нежностью я мысленно поцеловала его в висок и он, зажмурившись, сглотнул.

— Здесь были…метки? Откуда? Как?

— А если я скажу, что проживаю другую реальность. И в той, прежней у меня были должники. И ты там тоже был.

— Я скажу, что это невозможно, но ты ведь веришь в то, что говоришь, — Мир содрогнулся и глухо продолжил, — Куда делись метки?

— Они выгорели, когда я потребовала возврата долга.

— Сколько их было? — шепнул он, но я сцепив зубы мотнула головой, — Зачем тебе это понадобилось?

— Умирал мой любимый и я не могла его спасти, — я села на его колени и обняла за шею, — Они почти смогли.

— Он умер? — не сознавая, что делает он обхватил меня за талию

— Нет, но мы не могли быть вместе. Нам бы не позволили. Там, но не здесь, — я прикусила его ухо и быстро лизнула, — Как же ты пахнешь…

— Ты…

— Мой, только мой, — зашептала я, целуя его шею, прихватывая зубами.

Мужчина отодвинул меня, заглядывая в уже святящиеся глаза и сжимая челюсть изменился, готовясь к моей истерике.

— Родной мой, восхитительный… — я обвела его заострившиеся скулы и накрыла губы своими.

Несколько секунд он сидел, не двигаясь, а потом зарычав стиснул меня, вминая в себя. Клыки царапали дёсны, я прикусила ему язык. Нас изогнуло и опалило короткой вспышкой огненного удовольствия. Жадные руки забрались в вырез платья, я когтями разорвала рубашку, добираясь до смуглой атласной кожи и стонала от восторга.

— Север…

— Только ты меня так называешь, — умилившись я потёрлась носом о его губы.

— Тебе не нравится?

— Я это люблю. Тебя всего.

— Ты. Такая. Красивая, — он благоговейно гладил кончиками пальцев изменённое лицо, шею, плечи. Задев почти сошедший тонкий шрам он нахмурился, — Тебе придётся многое объяснить…

— Всё что захочешь, мой единственный, — блаженно вдыхая его аромат я прильнула к груди, ощущая его сильное сердце, — Никогда больше не уйду от тебя.

— Как будто ты смогла бы, — ухмыльнулся он и сменился в лице, заметив моё смущение, — Хочу знать как.

— Давай потом.

— А сейчас? — он прочертил огненную дорожку когтем от мочки уха до ключицы.

— Ты обещал вести себя пристойно, — возмутилась я.

— Кому?

— Моим родителям.

— Поверь они уже спят, — он соблазнительно улыбнулся, уже поняв, что мне нравиться его истинный вид.

Прислушавшись я действительно поймала обрывки сновидений.

— Наглый, — полыхнула я, — ты…Да как ты посмел?

— Ты сводишь меня с ума, — рыкнув он толкнул меня на спину и нависая принялся развязывать пояс, — Моя…

— Остановись…прошу…не надо…

— Моя! — припечатал он, игнорируя мои мольбы.

Пытаясь его столкнуть я не смогла даже сдвинуть его с места. Изумрудные глаза не видели моего сопротивления. Стало жутко, как будто я оказалась наедине с незнакомцем. В одно мгновение меня окатило ледяной волной злости и я с размаху влепила ему пощёчину. Мужчина замер и я с силой скинула его с себя. Осушенными после удара пальцами я затянула узел на талии.

— Не смей ко мне прикасаться, пока не научишься уважать.

— Девочка, зачем играть в эти игры? Мы пара, а это значит…

— Это не значит, что я твоя собственность, — звонко крикнула я, сквозь слёзы, — Не думала, что ты снова сделаешь это…

— Снова? — задумчиво протянул Мир, — Может пояснишь?

— Ты дважды пытался…Может действительно есть вещи, которые нельзя изменить. Даже мне.

— Кто ты, Север? — требовательно спросил он, перекрывая мне выход.

— Я истинная, — он побледнел и на заострившемся лице проступило понимание чего-то, что я уже видела однажды, — По заявляю, что не вижу тебя….

— Нет! — закричал он, хватая меня в охапку и закрывая ладонью рот, — Не говори, не говори! Я всё сделаю, всё исправлю, только не отказывайся, не отрекайся! Это убьёт меня и тебя тоже.

Он шептал мне что-то сумбурное в волосы, целовал мокрые ресницы и щёки, сминая в объятиях. Мы опустились на пол, переплелись ногами и руками и я тихо, шёпотом заговорила о том как сходила с ума, мечтала, как звала, ненавидела, тосковала, боялась, бежала, жалела об этом, забыла, тянулась, надеялась, ждала. За окном рассветало, мы лежали, обнявшись и касаясь друг друга лбами. Раксаш еле слышно дышал, словно боялся спугнуть неосторожным движением и прервать мой рассказ.

— Знаю, ты никогда мне этого не скажешь, но это в сущности уже не важно. Я люблю тебя, — его зрачки сделались вертикальными, — Чтобы мы могли быть вместе тебе нужно научиться видеть меня или мне перестать себя уважать. Выбирай…Я не смогу…

— Север, — он целовал мне прохладные пальцы, — Прости меня. Я ведь не знал.

— Мы вообще друг друга не знаем, в этом то всё дело.

— У нас всё проще, — Мир потёрся щекой о моё запястье, — но я хочу узнать тебя.

— Для начала не манипулируй моей семьёй.

Согласно кивнув мужчина прижался губами к моему виску, тихо шепнул что-то и я погрузилась в уже знакомую дрёму.

Дверь тихо закрылась и я распахнула глаза. Сев в кровати я огляделась и поняла, что Мир принёс меня в мою комнату и к моему смущению раздел и уложил под одеяло. Платье аккуратно расправленное висело на спинке стула. Осторожные мамины шаги затихли на лестнице. Усмехнувшись такой трогательной заботе я, набросив лёгкий халат, потрусила в душ. Сквозь шум воды я слышала голос папы, но крикнув, что скоро освобожусь продолжила процедуры. То, что мой раксаш вернётся я даже не сомневалась. Конечно, я не могла ручаться, что в наших взаимоотношениях всё наладиться. Но вспоминая как он смотрел на меня, ласково перебирая волосы, я была уверена, что мы всё преодолеем.

Одев домашние бриджы с котятами и розовую маечку на тонких бретельках я сбежала вниз и выскочив в гостиную злобно зашипела, молниеносно меняясь и выпуская когти. На кресле вольготно развалившись сидел мой отец, а родители сидели напротив растерянно оглядывая меня.

— Северина, что ты…Дочка? — мама вцепилась в подлокотник и перевела глаза на повелителя, — Кто ты, тварь, приблудная?

Потеряв дар речи от подобной резкости повелитель открыл рот, но не смог выдавить из себя ни звука и закрыл его.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты знаешь кто я? — откашлявшись спросил Рарк.

— Мерзавец, которому нечего делать в моём мире, — рявкнула я, непривычным властным голосом.

— Твоём? — он иронично поднял бровь.

— Хочешь поспорить? — отзеркалила я его жест.

Родители замерли, явно не понимая происходящего и я прошла к ним, вертя на пальце кольцо. Крохотная светящаяся пылинка застыла перед моим глазами и оглянувшись я поняла, что время приостановилось и зависло. Вязкое пространство подрагивало от моих движений. Взмахнув рукой я заставила отца зашевелиться. Он ошарашенно оглядывался, перебирая перед собой пальцами. Подарок Тани оказался бесценным.

— Что ты сделала? — единый пытался скрыть страх, но он сочился из его кожи.

— Нам нужно поговорить, — я села в кресло напротив, — Зачем ты здесь?

— Ты прошлась по мирам и надеялась, что я не узнаю?

— Просто ответь, для чего ты явился сюда? Скажи правду.

— Я пришёл с тобой познакомиться… — он передёрнул плечами и скрипнув зубами продолжил, — Нам нужно решить, что с тобой делать.

— Оставь меня в покое, Рарк. Не заставляй тебя ненавидеть.

— Ты мне угрожаешь?

— Предупреждаю и прошу, — рассеянно потирая лицо я откинулась на спинку, — Мы же не обязаны быть врагами.

— Всё не так просто…

— Всё ещё проще, чем ты думаешь. Не признавай меня и никто не узнает, что я…это я.

— Ты держишь меня за идиота, — повелитель вскочил и покачнувшись сел обратно, — Ты угроза…

— Я могу быть союзником, другом. Почему ты навязываешь мне другую роль? Я просто хочу быть счастливой…

— Я всё помню, — тихо сообщил он, прикрывая глаза и я рвано выдохнула, — И знаю, что ты меня не простишь.

— Отец, — он сжал кулаки, — Мы не обязаны быть врагами. Пожалуйста…

Осторожно присев на подлокотник рядом с ним я взяла его напряжённую руку. Рарк с болью смотрел на меня. Я разжала его пальцы и положила широкую ладонь себе на щёку.

— Никогда больше я не скажу тебе этого. Папа, я не хочу причинять тебе боль, делать больно брату. Я клянусь тебе не претендовать на трон, не участвовать в заговорах. То, что ты делал не имело цели сделать меня несчастной. Это я понимаю, но, прошу, пойми и ты меня и прими такую какая я есть. Давай я останусь здесь, во внешнем. Навсегда, если это так необходимо…

— Это не обязательно, — тоскливо улыбнулся он, притягивая меня к себе и неловко обнимая, — Я не хочу, чтобы смелые теряли наследника.

— Ты…

— Конечно я в курсе. Он отличный вариант…для моей знакомой истинной.

— Спасибо…повелитель.

— Ты умеешь быть…

— Не перегибай, — заворчала я и Рарк засмеялся, — У тебя замечательный смех.

— Я слышал его у тебя, — он поднялся и потрепав меня по голове расправил плечи, — Мне нужно уходить. Ты сможешь объяснить всё?

— Безусловно, — ухмыльнулась я и одними губами добавила, — папа.

— Хотел бы я, чтобы всё было иначе, — пробормотал он пробираясь к двери.

— Поверь, так лучше для всех, — ответила я когда он уже выходил.

Повернув кольцо я вздрогнула от звонкого голоса матери:

— Куда делся этот выродок?!

— Извинился и ушёл, — пояснила я садясь между родителями, — Я вас так люблю.

— Вы с ним похожи, — осторожно отметил папа.

— Мы почти одного вида.

— Он в курсе? — гнул он своё, явно намекая на родство.

— Да, но это неважно, — я положила голову на плечо мамы, — У меня есть вы.

— Всегда. Кстати, а где твой поклонник?

— Мир немного больше чем поклонник.

— Это я понял, когда он принёс тебя в спальню, а потом метался перед порогом, — папа наблюдал за моим смущением с явным удовольствием, — Мы очень рады, что ты встретила того, кто будет воспринимать тебя…

— Не фыркай, милая, — вступила мама, — Мы заметили как он смотрел на тебя, как держал за руку. Это было так мило.

Вздрогнув я поднялась на ноги. Как я могла подпустить их так близко я не знаю, но на пороге стояли раксаши.

— Боюсь сейчас вы познакомитесь с его братьями.

— Большая семья?

— Больше, чем вы думаете, — пробормотала я, открывая дверь.

Передо мной стоял Мир и шагнув я оказалась к нему вплотную. Уютный запах листвы окутал меня с головой.

— Не держи мальчиков на пороге. Я приготовлю блинчики, — мама потянула меня в дом и раксаши зашли следом.

— Ты в порядке? — шепнул Мир и я переплела наши пальцы, — Кто здесь был? Пахнет…

— Всё в порядке. Потом.

Усадив за стол мужчин мама хлопотала у плиты, а я расставила тарелки и протянула Гору банку с мёдом.

— Открывай.

— А я? — мой ревнивец полыхнул глазами и я всучила ему варенье.

Завтрак прошёл в тёплой атмосфере. Мы говорили о погоде, рецептах и прочих глупостях. Нор заинтересовался домиком для гостей и папа довольно усмехнулся, обещая его показать. Я то знала, что после того инцидента, когда погиб неудавшийся насильник, дом не отремонтировали и поняла, что папа нашёл рабочую силу. Не осознавая масштаба проблемы раксаши даже согласились помочь отцу с некоторыми недоделками. Мама подкладывала им всё новые раскалённые блинчики, заранее задабривая.

— Ты умеешь это готовить? — с такой явной надеждой спросил Мир и я невольно потянулась и поцеловала его в уголок сладких от малины губ и только поняв, что вокруг возникла оглушительная тишина отодвинулась.

— Ты признала его спутником? — напряжённо спросил Нор.

— Это что за обычай? — вмешался папа.

— Они пара, — охотно пояснил Кам и замолчал под моим тяжёлым взглядом.

— То есть вы что, решили пожениться?

— Не…

— Да, — перебив меня твёрдо заявил Мирослав, — Мне хотелось бы, чтобы Север стала моей женой.

— С ума сойти, — поражённо шепнула я.

— Хочу быть с тобой на любых условиях. Если нужно…жениться…

— Вы не торопите события? — встревоженная мама уселась рядом с Камом, автоматически вытерев ему подбородок салфеткой и заслужив ошарашенный взгляд.

— Что значит нужно? — подозрительно прищурился папа, — Мы чего-то не знаем? Нам нужно готовиться…

Все уставились на него, ожидая продолжения и папа, смутившись, замолчал.

— Просто по нашим, не совсем человеческим законам, мы друг друга ощущаем как пара, — пояснила я и осознав, что для моих это прозвучало непонятно, вздохнула, — Я люблю его с первого момента как увидела.

— С тобой понятно, — папа обвёл взглядом притихших в шоке раксашов, — А твой…избранник, чего?

Мир смотрел на меня изменёнными глазами, купая в изумрудных всполохах. Дрогнувшими пальцами он обвёл моё заострившееся лицо и спустившись по плечам к ладоням прижался к ним губами.

— Я ждал тебя целую жизнь. Мы не знаем, что такое любовь, но ради тебя я откажусь от титула, останусь во внешнем навсегда, стану жить рядом с людьми, научусь говорить тебе всё то, что местные женщины считают нужным, буду дарить цветы и называть твоих родителей…

— Это лишнее, — быстро вставил папа.

— И никогда не допущу, чтобы ты плакала из-за меня, — пожав плечами он поправился, — Возможно конкретно это мне не по силам, но я всегда буду просить прощения.

— Может я чего-то не понимаю, но это у нас и называют любовь, — я прильнула к его груди, — Я признаю тебя своим спутником.

Раксаши довольно заурчали, вызвав у мамы истерический смешок. Папа что-то коротко приказал и через пару минут мы остались одни. Перебравшись к мужчине на колени я обняла его шею.

— Нам не нужно оставаться здесь, — он старательно прикусывал мою ключицу, отодвинув ткань майки, — Рарк признаёт наш союз и позволяет жить в покое.

— Уверена? Он не передумает? — клыки оставляли крохотные кровоизлияния под кожей.

— Нет. Что ты делаешь?

— Метки. По-твоему брачные метки.

— А мне можно? — сжимаясь от предвкушения спросила я.

Раксаш скинул футболку и запрокинул голову, обнажая шею прохрипел:

— Где ты захочешь…

— Родной, а Дубовая тень сейчас свободна?

— Да, — он шумно выдохнул, — Туда добираться полдня…

— Не со мной, — цокнув языком я подозвала материализовавшуюся у плиты лисицу, — Пойдём?

— А зачем? — с предвкушением он подхватив меня на руки и перешагнув порог гостиной мы оказались в его спальне.

— Хочу…пометить тебя в другом месте, — выскользнув из жадных рук я обошла его со спины и прикусила под лопаткой.

Слизнув капельку крови я заживила рану, пропустив через нас волну огненного удовольствия. Раксаш не двигался позволяя мне гладить его плечи, очерчивать пальцами позвоночник и тугие мышцы под смуглой кожей. Он прерывисто дышал, излучая восторг, предвкушение и капельку сомнения. Развернув его к себе я пробежалась пальцами по сократившемуся животу. Поймав его выдох ртом я прихватила клыками сомкнутые губы. Он сдержанно ответил мне, придерживая за плечи.

— Мир? Что-то не так?

— Не хочу тебя пугать, — простонал он, с нескрываемым жаром.

— Глупый…самое время меня напугать, — жалобно проныла я и вскрикнула когда он подхватил меня за бёдра.

Я обернула ноги вокруг его талии и кусала плечо, желая заклеймить его, обозначить как свою собственность. В этот момент мне хотелось только одного: владеть.

— Мой, — зарычала я, хватая его за волосы и прижимаясь к кривящемуся в улыбке рту, — Мой!

— А ты? — его губы замерли в паре сантиметров от моего лица и он не позволял мне поцеловать их, — Чья?

— Твоя, — умоляюще простонала я и наконец прильнула к нему, царапаясь об острые зубы.

— Только моя, — рычал он довольно, — Моя драгоценная.

Эпилог

Под ногами крутилась рыжая бестия, обиженно прихватывая меня за лодыжку. Сердито шикнув я погрозила ей пальцем, но она состроила такую жалостливую мордочку, что я, признав поражение, положила в миску ломтик мяса. Забыв обо мне Лиска принялась чавкать, довольно постанывая. Открыв баночку маминой аджики я не удержалась и обмакнув в неё палец быстро облизала огненную вкуснятину.

— Поймана с поличным, — родной голос провибрировал над ухом.

— Как тебе удаётся так подкрадываться? — шутливо возмутилась я, млея в уютных объятиях.

— Адаптировался к твоим возможностям, — на полном серьёзе пояснил муж.

— Ко всем?

— Это невозможно. Ты умеешь быть невероятной- он шумно втянул воздух, — Как ты себя чувствуешь?

— Чудесно.

— Ты приготовила ужин, — он всегда умилялся этому моему таланту, — Что сегодня?

— Ты же уже понял по запаху, — засмеялась я, шлёпая его по руке, — Как прошёл день?

Мир принялся рассказывать, а я немного рассеянно слушала его, любуясь сверкающими глазами и изгибающимися обветренными губами. Он организовал раскопки на территории принадлежащих его клану и руководил ими мой папа. Независимо от того, что он был человеком никто не посмел отказать ему или отнестись с неуважением.

Мама нашла себе новое занятие и активно взялась за воспитание раксашей, ошивающихся у лагеря. Ей, конечно же, удалось подкупить их блинчиками и смелостью. Увидев истинный облик нашей новой родни, моя родительница озаботилась состоянием их зубов, чем ввергла в шок старших и покорила молодых. Мы виделись часто и было заметно, что они стали счастливее. Наверно переживания за мою судьбу сильно истощали их раньше. В Мире они души не чаяли. Отец вёл себя сдержанно, но я слишком хорошо его знала, чтобы понять — зять одобрен. Ну, а мама не скрывала эмоций и при каждом удобном случае приглаживала его волосы, приподнимась на носочки и за столом демонстративно подкладывала ему кусочки побольше.

Я невероятно гордилась мужем, о чём с завидной регулярностью ему напоминала. Он поначалу реагировал на это смущением, но со временем привык к моим откровениям. Мужчина с наслаждением вгрызался в сочное мясо и даже не заметил, что сегодня я не стала наливать вино. Когда я поставила перед ним творожный кекс и обняла со спины, то шепнула на ухо:

— Мой бесценный, мой единственный, — он откусывал лакомство маленькими кусочками и блаженно вздыхал, — Мне так повезло, что мне достался такой замечательный, сильный, красивый…

Он облизал пальцы и закинув меня на плечо поволок к камину. Я визжала в притворном ужасе и колотила его по спине.

— Пусти!

— Ну уж нет, сначала раззадорила, — он уложил меня на шелковистую шкуру, — Что ты со мной делаешь?

— Люблю, — просто сказала я, пробегая пальцами по загорелой коже, — Мой.

— Только твой. А ты? — спросил он привычно.

— Твоя, — я поманила его пальцем и шепнула на ухо, — Всегда, любимый…

Раксаш оказался лучшим мужем, о котором можно было мечтать. Он умел быть невероятно нежным.

Часто, по утрам он осторожно накрывал меня сбившимся одеялом, убирал упавшие на лицо пряди волос, словно невзначай касаясь кожи и задерживая пальцы немногим дольше необходимого. Даже в полусне, не открывая глаз, я знала, что он улыбается. Для того, чтобы это понять, мне не нужно было вслушиваться в его эмоции — я ощущала их душой.

Не уверена, понимал ли сам Мир, что он испытывает ко мне. В какой-то момент пришло осознание, что мне не нужны его признания, ни к чему его прозрение. Разве могут слова сравниться с теплом дыхания и тем, как замирает сердце, когда он склоняется надо мной и мягко целует скулу, царапая щетиной щёку?

Муж не стал ручным. Подобное не для раксаша. Порой он раздражал своим упрямством и абсолютной уверенностью в собственной правоте, иногда шокировал непосвящённостью в вопросах семейных отношений. Приходилось проявлять терпение, но оно вознаграждалось. Мужчина так трогательно умел радоваться простым вещам: тому, как я встречаю его, даже задержавшегося за полночь в гостиной. Зачастую он подхватывал и относил в спальню, где переставая притворяться сонной, я затаскивала его в постель. Горячий и немного уставший, он позволял мне стаскивать с него одежду и целовать упрямые губы.

Мне удалось последовать совету Тани. Вместе с Миром мы решили создать свой клан. Кто бы посмел возразить владеющей смогом? Спас так и не подчинилась советнику и всецело принадлежала мне. Из весеннего мира мы также забрали пару десятков псов, которые изъявили желание быть с истинной. С подобной армией мы представляли собой особую силу и, избегая проблем и волнениях в кругах знати, решили открыть школу выживания для молодых высших и присягнуть на верность императору.

К сегодняшней официальной встрече я готовилась тщательно, много раз меняя одежду и укладывая волосы. Очень хотелось произвести благостное впечатление. На самом деле я боялась. Отчаянно играя роль смелой, я до судорог опасалась, что отец изменит своё решение. Даже зная, что за мной стоит муж и многие из его рода, примкнувшие к нашему клану, я не была уверена в нашей безопасности.

Рарк встретил нас в гостиной своего имения, в окружении любопытствующих свидетелей, рядом с невозмутимым советником и сыном. Отец был величественен и прохладен. Кожей ощущая нервозность, я ухватила Мира за жёсткую ладонь. Этот жест не остался незамеченным, но мне было плевать. В этот момент я была готова разрушить любой из миров, чтобы остаться рядом со своим мужчиной, сохранить наше счастье.

Император говорил заученные фразы, глядя на моего спутника, лишь время от времени о пуская взгляд на наши сцепленные руки. Заверения в верности были приняты и осталось лишь подписать бумаги. Рарк предложил супругу пройти в кабинет. Мне пришлось остаться в огромной комнате полной чужаков лишь с несколькими сопровождающими.

— Север Рина, — раздался звонкий голос и, повернувшись, я не смогла не улыбнуться брату. — Позвольте показать вам сад.

Упустить возможность пройтись с ним рядом я не могла. Наши телохранители коротко кивнули друг другу и шли чуть поодаль, не спуская глаз с встречных слуг. Мы с Таром шли по узкой тропинке, слегка касаясь друг друга локтями и неожиданно, на очередном повороте между высоких густых кустов парень толкнул меня сквозь ветви и, заскочив за спину, закрыл рот.

— Тихо, — зашептал он горячо. — Нам вряд ли удастся остаться одним.

— Ты чего творишь? — испуганно прошипела я, едва освободившись, едва не задохнулась, когда сильные руки обхватили меня за плечи и, стиснув, прижали к себе.

— Сестра…

— Тар?

— Ты думала, я забыл? — всхлипнув, я вцепилась в его плечи. — Мы одной крови. Всё твоё — моё и моё…

— Не говори… — мне не хватало воздуха. — Не надо мне чужого. Не хочу. Хватит с меня приключений.

— Ты моя сестра, — поджав губы и нахмурившись, он вдруг стал очень похож на отца. — В тебе также есть часть дракона и если ему будет плохо — мой откликнется.

Брат оттянул ворот рубашки и я ахнула. На загорелой коже, прямо под ключицей расположился шрам в виде глаза.

— Ты чуть не погибла. Мне пришлось отдать тебе немного себя.

— Отец…он знает? — я обхватила родное лицо, поглаживая выступающие скулы пальцами.

— Он решил, что только сам поделился с тобой силой. Про меня не догадался.

— Не думаю, что он может что-то не знать, — протянула я с сомнением.

Мне нужно было свыкнуться, признать, что Рарк вложил в меня свою искру там, на пороге смерти. Сам. По доброй воле.

— Однажды он признает тебя, — неправильно поняв моё молчание, уверил Тар.

— Он уже это сделал, — лишь сейчас я выдохнула. — Мне хватило.

— Твоя заявка на открытие школы принята. Я буду приезжать к тебе учиться основам выживания во внешнем мире, — брат нервно передёрнул плечами. — Выходим, а то…

— Север?

Поправив волосы, я шагнула, раздвигая ветви, к мужу. Он смог бы найти меня даже в лесу. Мир сгрёб меня в охапку и шумно втянул носом воздух.

— Всё хорошо? — я мысленно прикусила его за ухо и раксаш сдержанно усмехнулся попытке его отвлечь. — Попрощайся с наследником, бесценная, мы уходим.

— Счастливого пути, — Рестар выглянул из-за насаждений и совсем без пафоса махнул рукой.

Мы едва успели уйти из поля зрения местного сопровождения, как нам под ноги выскочила заметно раздобревшая лисица и мы оказались у порога дома. Лиска высокомерно фыркнула и, вбежав на порог, скрылась за приоткрытой дверью.

Мир спеленал меня в объятьях и уткнулся носом в волосы на макушке.

— Ты боялась.

— Да, — спорить не имело смысл, — для смелой это должно быть стыдно.

— Глупости. Ты особенная и тебе можно всё. Просто, — подцепив пальцем подбородок, он поднял моё лицо, — знай, что я могу тебя защитить.

Приподнявшись на носочки, я поцеловала такие соблазнительные, манящие губы. Не хотелось говорить, что если бы меня напугали слишком сильно, спасать бы пришлось весь мир.

Я нашла своё счастье. Настоящего воина, с ужасным характером и невероятно притягательным ароматом. Мне удалось найти его, выбрать, чтобы обрести собственную вселенную, полную любви. Однажды я научу его говорить о любви. Часто. Много. Ведь скоро наша жизнь наполнится новым светом. Мир ещё не знал, что во мне таится крошечная искра. Я ощутила её накануне и собиралась сказать…

— Что? — я тряхнула головой и поняла, что муж спрашивает меня о чём-то. — Север?

Оказалось, я неосознанно поделилась с ним своими воспоминаниями о том моменте.

— Мои…оба, — прохрипел он, опускаясь на колени. Благоговейно коснувшись моего живота, раксаш трансформировался. Он даже не заметил этого и прижался таким красивым лицом к моей коже через тонкую ткань. — Ты моё чудо, моё сокровище, счастье… — бормотал он, пока я рассеянно перебирала тёмные волосы.

— Пойдём в дом, — предложила я, понимая, что от его близости мне становится жарко.

— Ты устала? — раксаш поднялся одним гибким, завораживающим движением.

— Мы устанем потом, — пообещала я, утягивая его к порогу и замечая на окружающих предметах синие блики от моих глаза. — Рядом с тобой я совершенно теряю контроль.

— Так и должно быть…

Не могла с ним не согласиться. Именно так и никак иначе.

— Ты… — Мир бережно прижал меня к себе и омыл незамутнённым восторгом.

Меня выгнуло от удовольствия и, обхватив мужа за шею, я поделилась с ним этим чувством. Растворяясь в его нежности, мне подумалось, что не так уж плохо быть собственностью любящего сердца, ведь я тоже владею им безраздельно.