Я хочу твою шкуру, дракон! или Верните всё обратно! бесплатное чтение

Маруся Хмельная
Я ХОЧУ ТВОЮ ШКУРУ, ДРАКОН! ИЛИ ВЕРНИТЕ ВСЁ ОБРАТНО!

ГЛАВА 1,
в которой ловят дьен

Сегодня в полдень у меня первое занятие с моим новым куратором — драконом Ашшуром. Он первый в истории мира дракон, который стал преподавателем в академии магии человеческого королевства, а заодно и деканом новой кафедры — драконоведения и драконьей магии.

Так-то драконы живут замкнуто на своей территории, которая, как я узнала от Ашшура, называется Драконьей Грядой. Если высокомерные эльфы еще как-то контактируют с людьми, то драконы варятся в собственном соку.

Ашшур — исключение. И то только потому, что из-за нежелания подчиняться старейшинам был изгнан из Драконьей Гряды. За то, что не захотел жениться на своей избранной.

Он даже был лишен драконьей магии и крыльев. Но совсем недавно его простили и вернули все способности их расы.

В полдень дракон, как и обещал, ждал меня на выходе.

— Доброго дня, Досифея, — кивнул он мне отстраненно.

— Доброго, дир^[1] Ашшур, — ответила я тем же тоном.

— Досифея, какой я тебе дир? — сразу возмутился дракон, сбросив маску холодности.

— Я уже не знаю, как к тебе обращаться. Ты мой куратор…

— Хорошо, — прервал Ашшур, — я тебя понял. В академии можешь обращаться на «вы», если наши близкие отношения тебя смущают. А наедине, пожалуйста, на «ты».

Хм, а у нас близкие отношения? Но выяснять я сейчас не стала. Не хотелось. А то кто знает, до чего мы в выяснении доберемся. Или разругаемся, или снова до поцелуя дойдет. Не хотелось сейчас ни того, ни другого.

Наши отношения были сложными. Когда Ашшур подошел ко мне познакомиться в академии, мне казалось, нас потянуло друг к другу, и я позволила себе увлечься драконом. Но его бурное прошлое, которое, как он уверял, осталось позади, заставило меня задуматься о том, насколько серьезно ко мне относится дракон. Тем более отголоски его похождений до сих пор долетают в наше настоящее.

— Иди сюда. — Он раскрыл крылья и объятия для меня. — Держись крепко, далеко полетим.

Я неуверенно, смущаясь, шмыгнула в его объятия. От дракона исходил жар, а запах, который я вдохнула, приблизившись, стал уже почти родным. Он обволакивал объятиями раскаленного песка в первую минуту, а затем остужал легким ветерком и дарил прохладу источника, бьющего из-под земли. Странный, неуловимый, изменчивый и подвижный, как сам дракон, и запомнить этот аромат было невозможно. Только почувствовав, сразу реагируешь: знакомый, родной, вкусный.

Неловко обняла за шею, спрятав голову на плече, уткнувшись почти в подмышку. Когда дракон обнял крепкими руками, заволновалась:

— Выдержишь?

Не услышала, почувствовала, как он хмыкнул.

— Не бойся, держу крепко и ни за что не отпущу.

Летели мы и правда долго. Я выглядывала из-за его плеча и смотрела, как проносятся под нами сначала окраины столицы, потом пригородные селенья, леса, лужайки. Потом показалась горная гряда Пиколесье. Это значит мы летим на север.

Там тысячелетие назад после магических экспериментов мага Эпиштена среди лесов выросли ледяные скалы-айсберги, которые со временем растаяли, и на их месте теперь высились пики каменных глыб с крутыми склонами и острыми выступами.

Скалы образовывали неровный замыкающий круг, в центре которого находилось горное плато, представляющее собой плоскогорье с растительностью и несколькими озерами с красивыми водопадами.

Эпиштен был великим магом, на его счету много выдающихся открытий. Благодаря его экспериментам, не всегда безопасным, магическая наука сильно продвинулась вперед. Было это тысячелетие назад. Но с каждым разом его эксперименты становились все опаснее и опаснее. Эпиштен же считал, что жертвы — это цена за научные открытия.

Кончилось все плачевно. В результате последнего магического эксперимента из-за неучтенного фактора произошла трагедия, и погибло много народу, почти все население маленького городка. Эпиштена прокляли, посчитали опасным, заблокировали магию, запретив ею заниматься, и посадили под домашний арест. В изоляции он быстро сошел с ума, и конец его был плачевен.

Прошло много лет, прежде чем ранние заслуги великого мага снова были признаны и оценены. Так его противоречивая фигура и рассматривалась в контексте злого гения. Заслуги и открытия признавались, но его конец служил назиданием будущим потомкам.

Ашшур приземлился на остроконечной вершине одной из скал.

Мне предстояло научиться под его руководством контролю магии, с которым у меня были проблемы. Из-за того что магия у меня оказалась очень сильная, а ребенком я была любознательным и непоседливым, чтобы оградить меня саму, а также окружающих от опасностей, мне перекрыли потоки силы, оставив лишь совсем чуть-чуть.

Из-за этого и под влиянием обстоятельств мой дар изменился. Теперь я некромант, который оживляет магические артефакты. В академии мне убрали блоки, и теперь мой магический дар нестабилен. И причиняет неудобства окружающим.

После того как я оживила всех злых духов на центральном кладбище столицы, мне запретили покидать пределы академии и на время отстранили от занятий с другими студентами. И отдали под опеку кураторов, с которыми я прохожу индивидуальное обучение. Все это для того, чтобы я научилась контролировать свою магию.

На кладбище меня поймал как раз Ашшур. Вообще, он работает старшим следователем столичного королевского управления магических и немагических тайных дел. И во время ночного рейда засек меня. На самом деле мне повезло, что он вовремя появился. Когда все духи восстали, я очень испугалась и одна бы с ними не справилась. Их всех уничтожил Ашшур. После этого запретил покидать академию, устроился к нам преподавателем и стал моим куратором.

— Ты знаешь что такое дьен? — начал свое занятие с вопроса дракон.

— Состояние покоя и гармонии, — кивнула я.

— Как его достичь?

— Расслабиться и заглянуть в себя, — повторила я выученный текст теоретического занятия.

— И как, получается? — ехидно спросил дракон.

— Не особо, — пожала я плечами.

— Попробуй, — предложил мой куратор.

Я встала лицом к светилу и зачем-то посмотрела вниз. Не то чтобы я боялась высоты… но тут было о-о-очень высоко… и обрыв начинался сразу под ногами… голова закружилась, я оступилась. Маленький камешек выпрыгнул из-под ног и резво покатился вниз. Я смотрела за его падением, и словно холодная рука скрутила мои внутренности. М-да… спокойствие и гармония, да.

Закрыла глаза, подставив лицо светилу, зажмурилась, попыталась настроиться. Ветер развевал мои волосы и края длинной рубахи, надетой поверх брючек для физических занятий. Холодный ветер. Наверное, тепла уже больше не будет. Надо с Алеорой пройтись по магазинам и накупить модной теплой одежды. Вот у девочки с нашего этажа в общежитии видела такую красивую курточку вчера, явно только купила, от нее исходил запах новой вещи. Темно-зеленая, изумрудная. Фасон такой необычный, приталенный, с отложным воротником, и при этом много кармашков. В кармашки много всего можно понапихать. О, не забыть бы купить мятные пастилки! А то заканчиваются. Они Люсе понравились, постоянно таскает, говорит, напоминает какую-то жвачку с ее родины. Кстати, Люся просила научить ее применять магические потоки, у нее плохо получается пока. Она ведь росла в мире без магии. В этом мы с ней схожи, обеим надо учиться управлять ими. Ой, по ноге ползет кто-то… какое-то насекомое. Как оно здесь оказалось? Я думала, на такой высоте насекомые не живут. Хотя что тогда будут есть птицы? А птицы на такой высоте есть? Вроде да, видела. Интересно, всем птицам нравится летать? Или они об этом не задумываются? А о чем вообще думают птицы? Нет, курточку все-таки я хочу другого цвета…

— О чем ты думаешь, Досифея? — послышался вкрадчивый голос дракона.

Я мысленно ойкнула. О чем угодно, только не о том, о чем надо.

— Ни о чем, — соврала я.

— Молодец какая! — похвалил Ашшур. — Уже дьен поймала? Поэтому жмуришься, с ноги на ногу переминаешься и почесываешь нос?

Да? Точно, было такое. Упс.

— Состояние дьен — это способность отпустить все мысли, сосредоточившись на той, что должна занимать тебя в этот момент. Это жизнь настоящим, Досифея. Наслаждение тем моментом, что есть сейчас, без оттягивающего прошлого и волнующего будущего.

Вкрадчиво продолжая говорить, дракон подошел ко мне и встал сзади. Близко. Волнительно близко. Я чувствовала жар его тела. Он опустил ладони мне на плечи, провел медленно по рукам и поднял их, чтобы они оказались на уровне плеч. Одной рукой обнял за талию, второй накрыл… кхм-кхм… грудь, то есть солярное сплетение конечно же! Как я могла так подумать о своем кураторе.

Но грудь моя, не послушав доводы разума, вдруг взволнованно заходила ходуном. Я попыталась ее приструнить, но куда там! Дракон делал вид, что ничего не замечает.

— У тех, кто рождается из чрева матери и был связан с ней пуповиной, есть два энергетических канала для обмена энергией с внешним миром. Нижний канал здесь. — Дракон чуть прижал место под рукой, что покоилась на животе, и обвел область вокруг пупка. Так, что теплые волны кругами разлились по всему телу.

Я подавила готовый вырваться «о-ох».

— И верхний канал у всех в месте солярного сплетения. — И этот зараза очертил пальцем круг между грудями. Медленно так, волнующе. — Естественней и быстрей научиться чувствовать потоки через нижний канал. — И снова поглаживание вокруг пупка.

И снова охватившая истома от его прикосновения. Тягучая, сладкая, как его дыхание в затылок, от которого бегут табунами мурашки.

— Попробуй подышать им, раскрой свои энергетические каналы. — Дракон положил вторую руку мне на живот. Вернее, только большие пальцы были в районе линии талии, а ладони с остальными находились ниже нее.

Мм… мы какие каналы открываем? Точно про пупок речь? А то как сейчас наоткрываем, надышимся, а дальше-то что делать будем?

Дракон между тем наклонил голову к моему уху и зашептал:

— Представь, что внутри тебя там находится цветок, Досифея. Еще бутон, которому надо напитаться энергией, чтобы раскрыться.

Да-да, я чувствую. Как раскрывается цветок. Но совсем не там, где говорит дракон. А ниже. Может, ему стоит повыше поднять ладони и отойти подальше? Я дернулась. Лучше пусть бутон побудет пока бутоном, а не раскрытым цветком, требующим питания.

— Не получается, — закусила я губу.

— Ладно, — легко согласился дракон. — Попробуешь позже. А сейчас… — Он переместил свои руки на вытянутые мои, провел вдоль них и остановился на кистях рук, закрыв их своими ладонями. — Прислушайся к ветру, Досифея. О чем поет тебе ветер?

Ашшур провел по рукам обратно, от кистей до плеч и ниже, спустившись на талию, обвил и прижал к себе, устроив подбородок у меня на макушке.

Да уж, слушай ветер, Досифея, скривилась я. Попробовала, но прислушивалась лишь к дыханию Ашшура.

— Ты меня отвлекаешь, — сдалась я.

Он хмыкнул:

— Даже не знаю, что ответить на это. Как твой куратор я должен тебя отчитать и сказать, что ты не должна на меня отвлекаться. Но как мужчина, который сходит по тебе с ума, скажу: как же приятно мне это слышать!

Дракон расплылся в улыбке. Я не видела, конечно, но чувствовала.

Сходит он с ума! Давай ты будешь сходить с ума в одиночестве? А не тянуть меня за собой в эту пропасть?

Дракон словно услышал меня. Отошел на несколько шагов назад.

— Слушай ветер, Досифея. Послушай то, что он хочет тебе рассказать, услышь его песни.

И я прислушалась. Я стояла на краю высокого обрыва, раскинув руки, и слушала ветер. Он рассказывал мне о тех местах, где побывал. О ледяных пустошах бескрайнего севера, где живут суровые викисланды, о знойных песках демонова царства, о звенящих листвой лесах эльфов, о шелесте ковыля орочьих степей, о соленых игривых брызгах вод океана и еще о чем-то древнем, могучем, при этом жаждущем свободной воли и полета… Мне захотелось взмыть в воздух, руки, словно крылья, нащупывали ритм песни ветра, пытались поймать воздушную волну…

— Все, Досифея, хватит, — резко оборвал меня Ашшур. — Слушать ветер — не значит поддаваться его уговорам. У тебя нет крыльев.

Потом дракон заставлял меня почувствовать связь со светилом, послушать горы, траву, птиц.

— Ты поняла, что мы делали, Досифея? — потребовал ответа Ашшур.

— Сосредотачивались на одном моменте, — кивнула я.

— Да. Ты должна уметь концентрироваться на настоящем моменте. Когда ты ешь, о чем ты обычно думаешь?

Я задумалась. Что ответить на этот вопрос? Да о чем я только не думала! Легче сказать, о чем нет — о самой еде. Это и подтвердил Ашшур:

— О чем угодно, только не о еде, правда? Так вот, когда ты ешь, сосредотачивайся на еде, когда ты читаешь — сосредотачивайся на том, что читаешь, когда ты идешь по земле или спускаешься по лестнице, почувствуй, как твои ноги касаются и отрываются от земли. Когда ты с кем-то говоришь, ты должна сосредоточиться на разговоре с собеседником, а не думать о чем-то ином. Когда ты сегодня разговаривала с Кантором, о чем или о ком ты думала?

Вроде бы равнодушно спросил дракон. Но ведь неспроста, наверное?

— О Канторе и думала. — Я с улыбкой пожала плечами. Увидела, как дракон изменился в лице, и добавила: — Мы вспоминали прошлое, наше детство.

Кантор — старший брат моего друга детства Янтара, мы все из одного города. И он влюблен в меня.

И почему я оправдываюсь? Почему мне хочется, чтобы он не подумал ничего плохого?

— Это правильно, Досифея, — процедил дракон тоном, говорящим обратное. — Так и нужно поступать впредь. На сегодня занятие окончено, продолжим завтра, — обронил он, отвернувшись.

Нет, ну определился бы он — то ли я правильно поступаю, то ли нет! Как тут не возмутиться?

Ашшур расправил крылья, бережно подхватил меня и отнес в академию.

— До завтра, Досифея, — учтиво поклонился он, так как на нас смотрели проходящие студенты. — Сейчас у вас обед, постарайтесь следовать моим советам.

— За обедом — думать о еде, — согласно кивнула я.

Ашшур вежливо улыбнулся на прощанье, но стоял на месте и ждал, когда я уйду. А я ждала, когда первым уйдет он.

— Вы опоздаете на обед, Досифея, — уже теплее улыбнулся дракон так, что я взлетела на небеса без крыльев. Я широко улыбнулась в ответ, потопталась и все-таки направилась в столовую.

ГЛАВА 2,
в которой занятия с Рагнаром переходят в неожиданную плоскость

В столовой за нашим столиком стоял шум и гам.

— Фейка, скажи, что я не приму от него никаких подарков! — крикнула, увидев меня, разгоряченная каким-то спором Люся.

Одновременно с ней закричал гном:

— Досифея, скажите ж этой упрямице, что никаких подвохов, это просто подарок!

— Сколько раз объяснять: в нашем мире подарки обязывают! — кричала Люся гному в запале.

— Вы в нашем мире, Люсечка! Это просто подарок! Просто! Подарок! Без обязательств, и никаких подвохов!

— Что случилось? — потребовала я предысторию.

— Холодает. Подарил Люсе теплые сапожки, — повернувшись ко мне, сказал расстроенный гном.

Люся — попаданка из другого мира под названием Терра, или, как она еще сама его называет, Земля. И этот мир — о ужас! — безмагический. Мы даже представить себе такого не можем и очень сочувствуем бедной девушке, для которой в нашем мире все необычно и вызывает удивление. Люся уверена, что попала сюда с какой-то великой миссией, и пытается отыскать намек на нее в любом новом знании о нашем мире.

В Люсю сразу влюбился Мегакрут, порядочный и хозяйственный гном. Возможно, его с первого взгляда привлекли огненно-рыжие волосы девушки, такие же, как у него.

Сама же Люся никак не хочет замечать чувства пылкого влюбленного. Она без ума от нашего магистра жизни и смерти эльфа Сухариэриела. У которого, в свою очередь, дергается глаз от слепого обожания попаданки.

Мы с моей подругой Алеорой предложили Люсе место в нашей комнате. Люсю было жалко, а нам любопытно послушать про другой мир. Мы впервые видели попаданку, хотя для нашего мира это не редкость.

Как потом я узнала от гнома, когда остались наедине, Мегакрут оказался намного более заботливым другом, чем мы с Алеорой. Ну или внимательным влюбленным, а мы не очень хорошими подругами. Ибо действительно стало прохладно, а одежды у Люси на холода не было.

Мы с Алеорой, ни разу не сталкивавшиеся с тем, что нечего надеть, не обратили внимания на положение Люси. То есть такая проблема периодически встает перед каждой женщиной, даже если ее шкафы ломятся от нарядов, но не в буквальном смысле, как в случае Люси.

А ведь в последнее время она часто задавалась вопросом, как ей заработать здесь денег. Но все, что она смогла бы найти на этот момент, — это низкоквалифицированный труд, за который много не платят. Это деньги на карманные расходы.

Только сейчас я догадалась, почему Люся в последнее время отказывалась от всех сладостей и пирожков, которыми мы угощали ее к чаю. Не раз и не два проскальзывало в ее ответах, что она и так часто злоупотребляет нашим хлебосольством, а сама в ответ ничего не может выставить. Так как ей не на что это угощение купить! А я не подозревала, что она к этому настолько щепетильно относится! Ну как можно быть такой невнимательной, раскаивалась я.

Заботливый Мегакрут, не зная, как Люся отнесется к его инициативе, сделал разведывательный ход. Каким-то образом умудрился снять мерку с Люсиной обувки и купил ей теплые осенние сапожки. Причем модные и красивые — проконсультировался у первых модниц академии.

Но его план потерпел поражение — его зазноба ни в какую не хотела принимать подарок. А ведь гном приглядел ей уже весь комплект — пальто, шапку, шарф и перчатки.

Как заставить Люсю принять подарки? Таким вопросом задался гном и попросил моего совета. Никакие уговоры на попаданку не действовали, аргументы, что ей холодно, что она простудится, заболеет, придется лечиться — игнорировала. Мегакрут привел даже самый страшный для Люси довод: если она заболеет, то придется пропустить учебу. Это Люсю хоть и вывело из равновесия, но подчиниться требованиям гнома не заставило.

— Мне все равно, от кого она примет одежду, — сказал, вздыхая, Мегакрут. — Лишь бы была в тепле и не заболела. Придумай что-нибудь, Фейка. Голова у тебя что надо.

Но даже моя голова не могла найти выход из этой ситуации. Поэтому я созвала совет. Одна голова хорошо, а много — головная боль делится на всех.

Совет был назначен на вечер после ужина в комнате Янтара и Кантора, чтобы скрыть разговор от Люси. Но до ужина мне предстояло занятие у Рагнара, который ожидаемо истязал меня физически. Сначала растяжка, потом бег, потом упражнения.

Рагнар — орк и моя первая детская любовь. Во мне тоже есть орочья кровь. А также эльфийская и гномья. Это долгая история, но так получалось, что женщины в нашем роду выходили за представителей других рас и их избранники становились властителями своих народов.

Так, моя прапрабабушка Айнана и прапрадед Нангар жили в привольных степях, а Нангар был отцом орочьего степного народа. Стал он им, после того как встретился с Айнаной, которую взял в плен его отец.

Их дочь Варинара вышла замуж за эльфа Дайедаруила, и он стал королем эльфов. У них было две дочери — Дельмильтель и Айринран, которая вышла замуж за Первого стража-океанида и живет в пучине океана. В другую мою бабушку — Дельмильтель — пылко влюбился и долго ее добивался гном Шипобум, от которого та родила моего отца. Замуж она, правда, за моего деда не вышла, но тот стал королем гномьих кланов. А моя бабушка крутит одновременно с моим дедом и является фавориткой нашего короля людей, в чьем королевстве, в провинциальном городе Бекигенге, обосновался мой отец.

Я постоянно бывала в гостях у всех моих родственников и, когда гостила у прапрабабушки Айнаны и прапрадедедушки Нангара, много слышала о славном воине Рагнаре. Долгое время я не могла принять факт, что лучший воин степей видит во мне лишь младшую сестренку и никакие романтические чувства нас никогда не свяжут. Но я до сих пор тепло к нему отношусь и желаю ему счастья, потому что он настрадался в прошлом: лишился семьи из-за предательства друга и оказался связан магической клятвой — обещанием жениться на дочери кровных врагов, виновных в смерти его маленького брата.

Сейчас Рагнар преподает в академии физическую подготовку недомагам — как нас часто называют магистры. А Рагнар так и вовсе несмышленышами.

Студенты его ненавидели за все истязания, что он с удовольствием испытывал на нас. Несмотря на родственные связи и дружбу, мне от него доставалось не меньше, а сейчас даже больше. Он стал моим вторым куратором и истязал физически.

— Не отлынивай, принцесска. Физическая усталость — залог безопасности окружающих. Твоей пятой точке будет лень искать себе приключений, — подбадривал меня Рагнар, когда я решила отдышаться.

В ответ на это я фыркнула. Я совсем не ищу себе приключений. И попробуй тут поотлынивай с этим несносным орком. Язык под конец занятий уже висел на плече, а ноги способны были только волочиться. Но оказалось, это еще не конец.

— А теперь раздевайся, — огорошил меня Рагнар.

— Мм… что? — не поняла я.

— Раздевайся, мы станцуем танец макоко, — повторил серьезно Рагнар.

Мм… танец макоко — ритуальный танец охотников у степных народов. Исполнялся он и женщинами, и мужчинами. Сначала сольно — одной парой, затем к ней по очереди присоединялись и другие. Женщина изображала животное, подражая ему в движениях и жестах. Мужчина играл роль охотника, выслеживающего и подстерегающего свою жертву. Затем он ее ловил.

Поскольку танцевали этот ритуальный танец обнаженными в свете ночного костра, часто он заканчивался совокуплением разгоряченной, возбужденной танцем-охотой пары. Особенно если по календарю подходило время ритуалов плодородия. Но не обязательно.

— А для чего нам танцевать сейчас танец макоко? — испуганно спросила я.

— Танец макоко лучше всего вводит в состояние транса. Мне надо, чтобы ты почувствовала этот момент и это состояние. Дальше мы будем часто его использовать, — невозмутимо ответил орк.

— А раздеваться зачем? Нельзя ли в одежде? — робко подала я голос.

— Принцесска, много болтовни. Знаешь же, что нет. Ты стесняешься дядю Рагнара? Не стоит. Чего я у женщин не видел?

— У меня ничего не видел, — отрезала я.

— А у тебя есть то, чего нет у других? — осклабился в глумливой улыбке орк.

Насмехается, гад. Нет, ну когда-то я даже мечтала о таком моменте. Оказаться в объятиях Рагнара. Но совсем в другой обстановке, и было это очень давно. К тому же Рагнар в мечтах был в меня влюблен, как и я в то время.

Сейчас же от этой влюбленности остались лишь теплые родственные чувства, а в глазах Рагнара я и вовсе видела лишь азартный насмешливый огонек, говоривший о том, что орк преследует какую-то цель. Такой взгляд я видела у него, когда он задумывал месть своим врагам. Но при чем тут я?

— Рагнар, не буду я тут голой носиться! — возмутилась я и, поежившись, осмотрела зал для занятий. — Мы не в степи среди твоего народа. А если сюда кто заглянет?

— Никто не заглянет, я повешу магический замок. А ты закрой глаза и представь, что мы дома. Ну если так стесняешься, оставь нательную рубаху, — смилостивился Рагнар.

Сам он подошел к своим вещам, хранившимся в шкафу, достал ритуальный бубен и стал отбивать ритм. Делать нечего, пришлось подчиниться. Раздеваясь, я задумалась, какое животное мне выбрать.

Самый красивый макоко, что я видела, был танец змеи, исполняемой орчанкой. Она так красиво и сексуально извивалась! Кстати, это была подруга Рагнара, с которой в итоге не сложились отношения, потому что у него после пережитой трагедии появились проблемы с доверием. Вроде бы в тот вечер он обратил на нее внимание, став партнером по танцу, и можно догадаться, чем он закончился. С того момента они и начали встречаться.

Значит, повторять ее танец я не буду. Ведь соблазнять Рагнара я не собираюсь.

«А интересно, оценил бы Ашшур такой танец в моем исполнении?» — вдруг прокрался в мою голову ненужный вопрос. Так, стоп. Я же запретила себе думать в таком ключе о драконе. Итак, животное, животное… а побуду-ка я простым, но прытким зайцем. Поиграем с Рагнаром в догонялки.

Сам Рагнар не стал меня смущать, остался в набедренной повязке и усмехнулся, поймав мой взгляд. Я прислушалась к ритму бубна. Ритуальный бубен — не простой инструмент, а с магическими свойствами. В него пойман дух, которого привел звук бубна. Поэтому слышался не только ритм бубна — в него вплетались звуки природы и мироздания, как считали сами шаманы. Определенная частота ударов тоже воздействовала на сознание, и каждый раз она была индивидуальная для разных ритуалов.

Сейчас, словно считав мое желание стать зайцем, бубен выдавал рваный быстрый ритм, легкими скоками-поскоками, одновременно с резкими пугающими звуками опасности. Ритм учащался, и я, послушная ему, начала свой танец.

Рагнар отложил бубен, который продолжал сам отбивать ритм, и начал кружить вокруг меня, как бы загоняя добычу. Он ловил меня, отпускал, чтобы я снова продолжала свой танец, при этом облапывая своими ручищами везде, где можно. И даже где нельзя!

Нет, ну чего это он задумал? Ведь явно же это не повод робкому юнцу полапать понравившуюся девушку. Тогда что? Но ритм бубна не давал мне думать и сосредотачиваться. Я продолжала идти на поводу у Рагнара, играя в какую-то непонятную мне игру.

К ритмам бубна стали примешиваться звуки громких ударов, похожих на громыхание по двери, когда ее выламывают.

— Не отвлекайся, — шепнул мне в ухо поймавший и прижавший к себе Рагнар.

В этот момент я глянула на дверь в зал, которая в это время просто превратилась в прах… сожженная одним драконом. Который стоял как бык, когда тот готовится напасть на свою жертву.

Сейчас он был больше похож на рогатого демона, изрыгающего пламя, чем на дракона. Глаза его полыхали красным огнем, а изо рта валил дым.

— Ой, — только и смогла вымолвить я, застыв на месте и находясь все так же в объятиях орка.

— Чем! Вы! Тут! Занимаетесь?! — грозно возопил дракон, уставившись на Рагнара.

По мне он лишь мазнул взглядом, глаза его при этом вспыхнули каким-то кроваво-бордовым отблеском, от которого у меня душа ушла в пятки и больше не высовывалась.

— Мы занимаемся, — лениво произнес орк и вышел вперед, — тем, чем нужно. У нас индивидуальное занятие Досифеи с ее куратором. По какому праву ты врываешься и прерываешь наше занятие? Ты знаешь, что бывает, когда резко выталкивает из транса? Это создает опасность для обучающегося, я подам жалобу ректору.

— К тхэру^[2] ректора! — зарычал дракон. — Почему вы в таком виде? Досифея! — потребовал дракон у меня ответа. Видимо, поняв, что Рагнар не настроен отвечать на его вопросы.

— Мы танцевали ритуальный танец макоко, — пискнула я из-за спины Рагнара. Ибо только сейчас поняла, что я раздета… совсем. Что там прикрывает нательная полупрозрачная рубашка? Да ничего.

— Ритуальный танец макоко, значит. — Дракон угрожающе посмотрел на Рагнара. — Издеваешься, да? Ну ладно, тхэров орк. Желаю тебе когда-нибудь пройти через то же самое.

Дракон развернулся на выход.

— Со мной такого не случится, — самоуверенно хмыкнул орк и бросил в спину дракону: — Двери починишь сам.

Дракон нас покинул. Рагнар с довольным лицом повернулся ко мне:

— На сегодня занятие закончено, принцесска. Продолжим завтра.

И, сияя клыкастой улыбкой, как начищенный артефакт, орк пошел к нашей одежде.

Нет, и что это было?

ГЛАВА 3,
в которой присутствие нового преподавателя в академии ставится под вопрос

Этим вопросом задавалась половина студентов академии.

— Дракон взбесился, — то и дело раздавались шепотки за ужином в столовой.

— Дракон сошел с ума. Вы знаете, что сегодня произошло?

— А он не опасен? Мы ничего не знаем о драконах…

Мне даже не понадобилось задавать вопросы, что же такого натворил дракон. Моим друзьям не терпелось самим обсудить последние сплетни.

— Говорят, на педсовете все было спокойно, обсуждали новую программу по драконоведению, как дракон в один миг взбесился, сорвался с места, заметался и готов был всех поджарить и слопать, — выдала сплетни Люся и, возбужденно расширив глаза и хлопая ресницами, спросила: — А драконы едят людей, это правда?

— Нет, — отрезала Алеора. Она единственная не рвалась обсуждать дракона, с осуждением взирая на сплетников и косясь в мою сторону. — У него самого человеческая ипостась. Как он может есть себе подобных?

— Ну и что? — удивилась Люся. — У нас в мире были целые племена, которые человечиной питались. Каннибалы называются.

Все за столом скривились и уныло посмотрели на ужин. Потом осуждающе на Люсю. Та виновато и заискивающе улыбнулась.

— Вообще-то у нас некоторые племена особо воинственных орков тоже не прочь полакомиться врагом. Это такой ритуал превосходства над поверженным противником, смысл его в том, чтобы забрать себе его силу, — вступилась я за Люсю.

Теперь осуждающие взгляды были обращены в мою сторону.

— Так и я о чем! — обрадовалась поддержке Люся. — А драконы могут есть людей в звериной ипостаси.

— Нет, не думаю, — не согласилась я. Представить Ашшура поедающим людей было невозможно.

— С другой стороны, мы слишком мало о них знаем, — подал голос мой брат Васим и покосился в мою сторону. — Ведь о тех, кто к ним попадал, больше ничего не было известно. Они пропадали.

— А ты не допускаешь такой мысли, что им там понравилось и они просто остались жить? — возразила я.

— Все до единого? Никто оттуда не вернулся, — припечатал брат.

— Мы этого не знаем, — встала на мою сторону Алеора. — Может, вернулись да помалкивают. Это всего лишь слухи.

— Ну да, я не знаю, а ты у нас самая умная, — огрызнулся брат.

Я с удивлением на него покосилась. В последнее время они с Алеорой ведут себя как кошка с собакой. Постоянно препираются.

— Если существует вероятность, что дракон опасен, его должны выгнать из академии, — настаивал брат.

— Что-то я не замечал за Ашшуром неадекватности. Остынь, Васим. Может, у него были на то причины. Мы ничего не знаем, — вмешался Янтар.

Брат недовольно на него посмотрел и ядовито обратился к молчавшему Кантору:

— А ты чего молчишь? Дракон ведь твой соперник!

— Васим! — возмутилась я.

— Слишком мало сведений, чтобы делать какие-то выводы, — невозмутимо ответил Кантор, но бросил на меня задумчивый взгляд.

Чтобы прервать начинающуюся склоку, я обратилась к Люсе:

— Люсь, мы с Васимом и Алеорой сегодня вечером съездим в гости к родственникам. Так что весь вечер комната в твоем распоряжении.

— Хорошо, — кивнула Люся и испуганно покосилась в сторону гнома, сидевшего рядом.

Но тот ее успокоил:

— А у меня сегодня встреча со старым приятелем из гелиодоровских.

Гномы называли свои кланы в честь камня, каменную жилу которого они разрабатывали. Мегакрут относился к клану гелиодоровых, их камнем был желто-оранжевый гелиодор.

— А у нас с Кантором намечается тренировка, после такого ужина надо растрясти жирок. — И Янтар погладил рельефный пресс.

— Я, пожалуй, сегодня лягу спать пораньше, — мурлыкнула Ядвига и выразительно посмотрела на Васима.

Ядвига, демоница, влюбленная в моего брата, не теряла надежды на будущее с Васимом. Хоть он не знал, как отделаться от такого настырного внимания, но ее не волновали чувства возлюбленного, только свои.

Эро-Нах, мой сокурсник, демон с факультета некромантии, ставший другом, уже ждал нас у комнаты Янтара и Васима. По дороге Алеора придержала меня за локоток.

— Как прошла ваша тренировка с Рагнаром? — спросила она. — Чем вы занимались?

— Да как обычно, — замялась я. — Что, ты Рагнара не знаешь? Сто кругов, тысяча отжиманий и подтягиваний.

— И все? — уточнила Алеора, подозрительно прищурившись.

— Ну, не совсем…

— Да говори же, — зашипела подруга в нетерпении.

Я оглянулась, не слышит ли нас кто. В коридоре было пусто. Друзья ушли вперед.

— Мы танцевали ритуальный танец макоко, — призналась я.

Пришлось объяснять Алеоре, что это за танец такой.

— Ну и дела, — покачала она головой. — И зачем это Рагнару?

Я пожала плечами. Сама задавалась тем же вопросом.

Ашшур

Когда его вызвали к ректору, Ашшур сначала не хотел идти. Ну их всех к тхэру.

Но потом подумал: какие у него варианты? Либо убраться отсюда самому, но оставить Фейку без присмотра, что совсем его не устраивало. Как ее оставишь, когда рядом вертятся такие, как Рагнар, Трамарис, Кантор и другие щенки? Либо убраться отсюда вместе с Фейкой.

Этот вариант ему нравился. Но совсем не понравится его суженой. Она хочет учиться. А значит, надо идти к ректору.

Все и так запутано, не стоит запутывать еще больше. Они уже наделали ошибок с Фейкой. Из-за недостойного поведения обоих богиня наказала их связью избранных. Вернее, на тот момент им казалось, что наказала. Его — за то, что он отрицал эту связь и не хотел связывать себя узами брака, тогда как дар избранной пары у драконов считался величайшим даром богини. Фейку — за осквернение священного ритуала брака путем подделки брачной метки истинной пары в виде татуировки, нанесенной на дракона из мести.

Их первая встреча вызвала только раздражение друг другом. Потом были объявлены военные действия. Фейка придумала и привела в исполнение план соблазнения дракона и нанесла метку избранной пары — с той, кого он презирал и ненавидел. Он не признал эту связь.

За это их и наказала богиня. Но потом Ашшур понял, что получил из рук богини награду, великий дар, а не наказание. Дракон получше узнал Досифею и понял, что относился к ней предвзято, теперь все, что в ней раздражало, стало казаться привлекательным, просто раньше он не желал этого признавать. Ему не хотелось влюбляться, не хотелось обязательств, ответственности, было противно подстраиваться под другого, жертвовать своими желаниями и целями. Как тогда сказала Фейка — ему летать была охота.

Он приехал в тот город вместе с Дрейком, главой столичного королевского управления магических и немагических тайных дел, чтобы расследовать одно дело, связанное как раз с Досифеей и Кантором. Кантор соблазнил девушку с помощью приворотного зелья, но уверял, что сделал это под магическим воздействием. Сам бы он никогда не поступил так с той, кого любил. Но ему никто не поверил, так как магического следа местные сыщики не заметили.

Никто не принял во внимание историю семьи Досифеи, зато влиятельные родственницы потребовали раскрыть это дело и привлекли Дрейка и Ашшура. И тогда у них появилась зацепка. Для дальнейшего расследования им надо было съездить в Бекигенг, где и состоялась судьбоносная встреча. Дело еще осложнялось тем, что Дрейк влюбился в Досифею и хотел на ней жениться.

Ашшур узнал о его намерениях, когда они с Досифеей уже к обоюдному удовольствию позанимались любовью и проявилась метка. Пусть ненастоящая, но дракон этого не знал. Он решил уехать подальше от Досифеи, убежать. И не рассказал ничего Дрейку, который строил планы в отношении девушки. Ашшур тогда еще верил, что одного его желания игнорировать связь избранных будет достаточно…

Но когда они с Досифеей встретились здесь, в столице, их неумолимо потянуло друг к другу. Дрейк, узнав об их связи и об обмане, обиделся, и Ашшур потерял его доверие. Он пожалел обо всех своих ошибках, раскаялся, но было уже поздно. Им еле удалось вымолить прощение у Дрейка — на это понадобилось много времени и усилий.

А с Фейкой… Они так и не смогли наладить отношения, слишком много всего плохого стояло между ними. Слишком много ненависти, лжи и неприглядного прошлого.

Но связь давала о себе знать. Они оба стали чувствовать все, что происходило друг с другом. Все ощущения. А Ашшур слыл страстным и пылким любовником, как и все драконы. Правда, с той поры ему, кроме Фейки, никто не был нужен, все его любовницы были лишь суррогатами той, о ком приходилось лишь мечтать. И эта связь стала их мучением и болью.

И тогда он обратился к богине с просьбой переложить всю ответственность за связь только на него: «Я прошу… я умоляю… во всем моя вина, Досифея не виновата. Она маленькая глупая девочка, которая не отвечает за свои действия и поступки… Я — взрослый дракон, признающий свою ответственность. Мне и отвечать. Прошу тебя, всемилостивая, оставь все последствия наших действий мне. Избавь Досифею от всего этого. От боли, от унижения, от попранной гордости. Я виноват, я готов ответить. Прошу, разорви связь. Пусть Досифея будет счастлива. Без меня и моих невольных обид. Назначь плату, я заплачу».

Не сразу, но богиня ответила на его призыв и поставила условие: «Цена твоей просьбы — Досифея забудет о тебе. О вас. Обо всем, что вас связывает. Она начнет с чистого листа, словно тебя в ее жизни не было. Ты согласен на такую цену?»

Невзирая на внутренний протест, Ашшур дал единственный достойный ответ и согласился на условия богини. Самым важным для него стало счастье Досифеи. «Да будет так!» — согласилась богиня. И теперь его избранная не помнит о нем, об их прошлом, об их связи.

Он не удержался, вновь свел с ней знакомство, а чтобы видеться со своей избранной, устроился в академию и стал первым деканом факультета драконоведения. И теперь для нее он просто знакомый дракон Ашшур, куратор и преподаватель.

А после первого поцелуя богиня поставила перед ним новое условие, новую преграду. «Кстати, Ашшур, забыла тебе сказать… Вам с Фейкой нельзя целоваться. Иначе она все вспомнит, и наша сделка отменится», — сказала богиня и исчезла.

И вот теперь он даже не может приблизиться к своей избранной. А через год их связь исчезнет сама собой. У него осталось не так много времени, но как сделать Досифею своей без возможности объясниться, даже если не словами, то хотя бы прикосновениями и поцелуями?

Но дракон не намерен сдаваться. Пока есть хоть какой-то шанс, он будет бороться за их пару. Пусть в этой паре сейчас только он один.

Когда недовольный Ашшур вошел в кабинет ректора и увидел ненавистного орка, то зашипел и выдохнул в него пламя. Которое вовремя перехватил феникс и укоряюще посмотрел на дракона.

А жаль. Ашшур бы посмотрел, как попляшет орк в его пламени. Не все же с феями танцы танцевать.

Ашшур постарался не вспоминать то, что он пережил недавно по вине орка. Когда почувствовал чужие прикосновения к телу ЕГО суженой и ее легкое возбуждение и пьянящий азарт от какой-то увлекательной игры.

Зная, что сейчас она должна быть с Рагнаром, он старался не думать, что же там у них происходит. Орк хоть и дуболом полнейший, но ему не соперник, он защитник Фейки. Но все прикасания к избранной обжигали дракона кипятком, и он не мог это вытерпеть.

Помчался к ним. А дверь еще и была заперта! Заперта от него! От всех!

Он почувствовал, как Фейка очутилась в чьих-то объятиях, и мозг отказал напрочь. Он просто спалил это тхэрово препятствие между ним и его избранной.

И что он увидел?

Почти голую Фейку… ох, не думать сейчас, не думать, не вспоминать… а то придется накладывать иллюзию на штаны…

И голого орка. Ну, пусть не совсем голого, в набедренной повязке. Его это мало утешило.

Ритуальный танец они танцевали, ага. Нет, орк, ты плохо меня знаешь! Отольются тебе драконовы страдания!

— Прекратите! Оба! — заорал на них злой феникс.

— А я что? Я ничего, — глумливо ухмыльнулся орк, подняв вверх руки.

— Чем ты думаешь, Рагнар? — зашипел на него феникс. — Ты отдаешь отчет своим поступкам? Может, это вам, а не Досифее Мибалмарр стоит учиться обуздывать свои эмоции?

Рагнар не ответил, но по его лицу было видно, что он не раскаивается.

— Рагнар! Ты понимаешь, что ты наделал? Выставил дракона неадекватом перед всей академией, когда про его избранную никто не в курсе, кроме нас троих?

— Я показал лишь его истинное лицо, — ответил орк. — Если дракон не может себя сдерживать, значит, он опасен и ему тут не место.

— Дракон не может себя сдерживать только в одном случае: когда речь о его избранной, — процедил Ашшур. — И если еще раз так поступишь, я спалю всю вашу тхэрову академию, схвачу Фейку и унесу ее к себе. И ты, тхэров шутник, больше никогда ее не увидишь, как и Нангар. А ты объяснишь ему почему.

Орк вскочил, готовый наброситься на дракона.

— Прекратите! — снова воззвал к ним феникс, но понял, что бесполезно, и поставил между ними магическую стену-перегородку. — Нет, ну взрослые же лю… тьфу ты, драконы и орки… а ведете себя как малолетние студенты. Последний раз такую стену мне приходилось воздвигать шесть лет назад. Когда двое студентов не поделили девушку. Вы-то что поделить не можете? Досифея — избранная Ашшура. В чем дело, Рагнар?

— Да какая избранная! — рыкнул орк. — Та, что даже не знает о своем замужестве! Каким путем он ей эту метку нанес? Каким обманом затащил Фейку в постель? Не попросил ее руки у родственников! Не получил разрешения на брак! Обманывает свою суженую! Сдался нам такой зять!

А Ашшур рассмеялся. Сказать бы орку, что это не он затащил его принцессу в постель, а она его. И посмотреть на его вытянувшуюся морду.

Но он не будет, это их с Фейкой дела и их прошлое, в которое он никого впускать не собирался.

— На то была воля богини, — ответил он. — И не тебе с ней спорить. Впрочем, нет, поспорь, — осклабился дракон.

Орк, конечно, не поверил.

— Да-да, вали все на богиню. Всем известно, когда проявляется метка — после проведенной вместе ночи. Ты хочешь сказать, что провести вместе ночь вас заставила богиня? — вздернул брови орк.

— Все было не так, Рагнар. А как, ты уже не узнаешь, потому что после всего, что ты сделал, я тебе ничего не расскажу. Друзьями мы не станем.

— Да больно надо, — обиделся орк. — Ты осквернил нашу принцессу степи. Ты поступил непорядочно. Как вор. Как подлец. Как…

— Остынь, Рагнар! — взревел феникс так, что у обоих заложило уши. Он грозно посмотрел на орка. — Ты даже не удосужился сначала узнать правду. Ты не подумал, что все не так, как ты себе вообразил? И тебе потом придется отвечать за свои оскорбительные обвинения? К тому же когда речь идет об истинной паре, никаких обвинений к ним предъявлено быть не может! Это закон!

Орк насупился и промолчал.

— Ты надеешься никогда не испытать того, что испытал сегодня я? Зря. Ты слишком самонадеян, а богиня таких любит прямо очень-очень, страсть как. А я еще и попрошу обратить ее внимание на тебя, — теперь уже глумливо подмигнул орку Ашшур.

Феникс устало закатил глаза. Нет, ну ладно там студенты. А с этими олухами что делать? И почему он не отправился на покой после последнего воскрешения?

— Послушайте, петухи, — обратился он к ним. — Вы не выйдете отсюда, пока не извинитесь друг перед другом и не заверите меня, что больше такого не повторится. Рагнар, — повернулся феникс к орку, — ты срываешь дипломатическую миссию. Налаживание контактов с драконами очень важно не только для королевства, но и для всего мира. Ты же не против всего мира, правда? — вкрадчиво спросил феникс.

Орк надулся и сцепил руки на груди. Феникс повернулся к дракону:

— Ашшур, научись держать себя в руках. Иначе нам придется расстаться. Не важно, с одним тобой или с тобой и Досифеей. Но студентов академии я подвергать опасности не могу.

— Я понимаю, — кивнул Ашшур.

— Но если Досифея недоучится, — продолжил ректор, — это вызовет недовольство многих влиятельных персон, в том числе и королевских. Надо тебе такое счастье? И не думаю, что твоей избранной пойдет на пользу, если она бросит учебу. Ради безопасности ее придется лишить магии. А для нее она важна. Простит ли она тебе это? Готова ли она заплатить такую цену за твою любовь?

Ашшур знал точный ответ на этот вопрос — нет. Значит, придется сжать зубы и терпеть.

Нехотя, они с орком встали и, не глядя друг на друга, пожали руки. Но оба знали, это перемирие — еще не конец войне между ними.

ГЛАВА 4,
в которой все ломают голову, как вручить подарок так, чтобы его не отвергли

— Итак, заседание по поводу помощи Люсе считаю открытым! — возвестила я, когда все — Алеора, хозяева комнаты Янтар и Кантор, Васим с Ядвигой, Кайл, Эйдан, Мегакрут и Эро-Нах — нашли себе места и устроились с удобствами.

Так как, когда я забралась по-свойски на кровать Янтара, за место около меня началась возня и препирательства. Поэтому мне пришлось пересесть на отдельный стул и теперь как председатель собрания вещала за столом посередине комнаты.

— После обеда мне удалось выудить сведения у самой Люси: в своем мире у нее был жених… — Я покосилась на Мегакрута, а он на меня, задержав воздух на вдохе. — Который дарил ей подарки и считал, что за это Люся должна во всем ему повиноваться. Как говорит Люся, посчитал, что купил ее. А когда они расстались… — Тут Мегакрут шумно выдохнул и поймал насмешливый взгляд демона. — Потребовал все до единого подарки обратно. А когда Люся не вернула ему лишь комплект белья…

— Постельного? — уточнил гном.

Все на него покосились, но поправлять не стали. А я прикусила язык. Зачем вообще надо было вдаваться в подробности, придумала бы что-нибудь другое.

— Конечно, постельного, какого же еще? У них там постельное белье — лучший подарок, дорогое очень.

— Да? Кхм, надо же как, — задумчиво потер бороду гном.

— Так вот, когда она ему его не вернула, он обратился в органы правопорядка, обвинив ее в краже! — закончила я грустную Люсину повесть о неудачной любви и подарках.

— Вот подлец! — почти одновременно воскликнули Алеора с Ядвигой.

— Обломать бы ему рога, — агрессивно добавила демоница.

И в ее случае это была не метафора. У демонов действительно росли рога от измен супругов. А для пылких демонов измена в порядке вещей, поэтому рога были у всех взрослых особей.

Я согласно кивнула. Тут мы выступили единым фронтом, именно это хотелось бы сделать и мне. На лицах парней тоже было осуждение, а на лице гнома праведное негодование.

— Я бы ему, ух! — потряс он кулаком. — Бедная Люся. Теперь понятно, подарок она ни за то не примет.

— Не примет, — вздохнула я. — Как я поняла, единственный, от кого она примет подарок, — это их Дед Мороз.

— Кто это? — спросили все разом.

— Персонаж сказки. Праздник Нового года у них почему-то посередине зимы, и они отмечают его совсем по-другому, чем мы. Я не все запомнила и поняла, но в новогоднюю ночь этот Дед Мороз подбрасывает им подарки под елку, которую на этот праздник ставят дома и наряжают.

— Елку дома? — удивились все.

— Это как? — с недоумением спросила Ядвига. — Это что за дома у них такие, чтобы высокую елку пересадить в дом? А потом что? Пересаживают обратно в лес?

— Не знаю, — развела я руками. — Потом можно поподробней порасспрашивать. Но в любом случае сейчас нам это мало чем поможет. Деда Мороза у нас нет…

— Может, есть? — прервал меня гном. — Может, у них так называется, а у нас по-другому. Кто он, этот Дед Мороз?

— Старый маг, живущий с внучкой на крайнем севере в снегах. Поэтому и имя у него такое. Может заморозить, если кто не по нраву придется. То есть маг льда, получается. С белой бородой и усами, в длинной красной шубе и шапке, еще у него красные варежки.

— Хм… хм… — послышалось со всех сторон.

— А-а, вспомнила, еще у него посох.

— Боевой? — оживился Кайл. — Викисланд?

— Нет, точно не боевой, — помотала я головой. — Зачем ему боевой, с кем сражаться? Он подарки же по домам носит. Я так поняла, он с его помощью магию свою творит.

— Придумал! — воскликнул Янтар. — Давайте скажем Люсе, что у нас есть этот Дед Мороз, только называется по-другому. Ща придумаю… Маг Подарков, во! И он подарит Люсе подарки. От него-то она примет?

Я скептически посмотрела на Янтара. Маг Подарков, надо же такую тхэрню придумать.

— А ведь была у нас фея подарков, помните, в сказках? — спросила Алеора, закусив губу.

Васим посмотрел на нее и тут же отвернулся, сглотнув.

— Помню, — улыбнулась я. — Она дарила подарки детям, которые хорошо себя вели. Раз в год она прилетала к ребенку в любой день и дарила подарок. Но теперь фей нет, и Люся об этом знает.

— Так я и говорю, — не унимался Янтар. — Пусть ей подарит подарок наш Маг Подарков. Придумаем повод, какой-нибудь праздник. Сейчас…

— Янтар, идея интересная, но, знаешь, я не стала бы с первых дней обманывать Люсю, — скривилась я. — А если она узнает об обмане? Спросит кого-нибудь про этого Мага Подарков? Мы разрушим ее доверие. Не только к себе, но и к новому миру. Ей и так нелегко привыкать. Представь себя на ее месте.

Почему-то в последнее время я стала очень щепетильна насчет лжи и правды. Хотя с чего бы? Ничего такого ведь в моей жизни не было. Или было? В удаленных воспоминаниях. Кантор вот говорил что-то о доверии. Я покосилась в его сторону, и он одобрительно мне кивнул и улыбнулся.

— Согласен с Феей, доверие легко потерять и трудно заслужить. Не стоит терять Люсино.

— И я согласен, — погладив бороду, вынес гном свой приговор идее Янтара.

Янтар насупился.

— Раз подарки она не возьмет, надо помочь ей заработать на необходимые вещи. Сама она быстро такую сумму не заработает. Тут и нужна наша помощь и смекалка. Какие идеи?

— У меня есть! — снова вскинулся Янтар. — Она найдет мешок денег и потратит. Или создадим ей иллюзию на монеты на большую стоимость. Вы пойдете по магазинам, она будет платить иллюзией, а мы следом за вами все доплатим.

— Опять обман, — покачал головой Мегакрут.

— Давайте придумаем ей какую-нибудь работу, за которую она получит нужную сумму, — выдвинула предложение Алеора.

— Такая умная, да? И где же ты ей найдешь такую работу? — тут же встрял Васим.

Да что же это такое! Чего он к ней цепляется!

— Идея мне нравится. Но вариантов пока тоже не вижу. — Я закусила губу, и тут же на мне скрестились голодные взгляды нескольких представителей мужского пола.

Я прокашлялась и попросила воды. Кайл, Эро-Нах вскочили, но их оттеснил Янтар.

— Фея у меня в гостях, расслабьтесь.

И Янтар с видом победителя подал мне бокал с водой.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— А если она «найдет» не мешок денег, как предложил Янтар, а какой-нибудь артефакт? — подал голос Эйдан. — За него можно будет выручить много денег.

— И будет искать его хозяина или отнесет в деканат. Знаем, плавали, — скривилась я.

Подобная ситуация была, только не с артефактом, а с найденным украшением в коридоре академии на выходе из аудитории. Люся долго и упорно искала владелицу украшения, пока не нашла. Та лишь пожала плечами, взяла, даже не поблагодарив, и скупо произнесла:

— Дешевая безделушка. Не стоило таких усилий. Могла бы оставить себе.

Но Люся не могла. Поэтому этот план тоже не годился.

— А что она умеет делать? — спросила Ядвига. — Тогда можно бы подумать, какую работу ей предложить. А еще, как вариант, я помню, в прошлом году у нас была ярмарка, часть дохода шла академии, остальное оставалось у продавцов товара. Можно бы организовать что-то подобное, и мы бы у Люси выкупили все, что она выставит.

— Замечательная идея, да, Фей?! — воскликнула Алеора.

— Согласна, мне тоже нравится, — улыбнулась я.

Ядвига довольно посмотрела на Васима, ожидая похвалы или комплимента. Но тот бросил сощуренный злой взгляд на Алеору.

— Сама бы дельное что-нибудь предложила!

— Васим! — возмутилась я.

Алеора расстроенно отвернулась. На ее глазах блеснули слезы. Я показала брату кулак. Тот нахохлился и отвернулся. Нет, ну что за тхэр?

— Кстати, а помните, в прошлом году у нас проходило соревнование команд по поиску клада? Правда, кладом был талисман академии. Но выигравшей команде полагался хороший денежный приз, — не унимался по поводу поисков сокровищ Янтар.

— Точно, весело было! — встрепенулся Васим.

— А если организовать что-то подобное и подыграть Люсе?

— А мне нравится идея с кладом, — вскинулся гном.

Еще бы, какой гном не любит кладов, да они жить без них не могут.

— Пойдем дальше. А если мы закопаем клад, подбросим «древнюю» карту девчонкам и позволим Люсе его найти? — захватил азарт и Янтара.

— Может, работа?.. — робко вклинилась я, но все представители мужского пола на меня замахали руками и зашикали.

Азарт кладоискателей захватил их всех. Меня уже больше не слушали. Даже у Кантора глаза сверкнули азартным блеском. Ядвига и Алеора согласились с парнями. В принципе у меня возражений тоже не было. Клад так клад. Обмана-то, в общем, тут нет. Ну, закопали мешок с деньгами, откопали. Какое имеет значение, что сами. Наши сокровища, что хотим, то и делаем.

Решение было принято единогласно. До ночи мы составляли план реализации нашей идеи. Когда мальчики начали спорить о мелочах, а мы с Алеорой зевать, все попрощались и пошли к себе — с утра всем на лекции, а мы договорились с драконом о занятии на утро.

— Я вас провожу, — вскочил Васим.

Хм, давно ли мой брат стал таким заботливым?

— Проводи меня, Васимчик, — сладко мурлыкнула демоница, прижимаясь к нему всем телом.

Алеора не стала дожидаться их разборок и вышла из комнаты. Я пошла за ней. За нами вылетели Эро-Нах, Кайл и Янтар.

— Я провожу, — сказали они хором, и каждый покосился на другого.

— Идемте все вместе, — вздохнула я. — Но только до общежития. У нас легенда, что мы втроем — Алеора, я и Васим — ездили в город к нашим родственникам.

— Поэтому и проводить должен я! — буркнул вышедший Васим с повисшей на нем Ядвигой.

Его правоту признали. Васим отправил Ядвигу с Эро-Нахом и пошел с нами. И не сказал за всю дорогу ни слова. Алеора тоже молчала и смотрела под ноги. Ну а я что? Птичка-чиричка, болтающая без умолку? Я погрузилась в свои думы, и мы так и дошли до дверей нашей комнаты.

— До завтра, — буркнул Васим, поглядел на Алеору, которая так и не подняла глаз, и ушел.

Я взяла Алеору за руку, которой она потянулась к дверной ручке.

— Что происходит между вами с Васимом? — мягко спросила я.

— Ничего, — отвела взгляд Алеора.

— Нет, что-то происходит, я же не слепая. Не хочешь поделиться?

Алеора неопределенно пожала плечами.

— Я не знаю, правда, — сказала она и открыла дверь нашей комнаты.

ГЛАВА 5,
в которой делаются предложения

Когда мы открыли дверь, в нос ударил специфический неприятный запах. Посередине комнаты сидела Люся, вокруг нее царил бедлам. Клубки нитей, баночки с отдушками и красителями, мензурки и пипетки, посуда: от кастрюльки до блюдец, на которых были разложены зерна, бобы, высушенные травы и цветы. Цветная бумага и картон, какие-то конусы и вазочки, а главное, целая куча свечей разных форм, размеров и цветов.

Выглядела Люся не очень, какой-то ошалелой и встрепанной.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась я.

А Алеора помахала под носом, прогоняя неприятный запах, и уточнила:

— Чем так воняет?

— Девочки, вы рано, — извиняющимся голосом сказала Люся. — Я тут, пока вас нет, делом решила заняться. Чтобы денег подзаработать, свечек вот наварить новых из старых. Они часто у вас используются в ритуалах. Насобирала огрызков и варю новые, потом их продать можно.

— Люсь, уже почти ночь на дворе, — сочувственно сказала я. — Ты не заметила, как время пролетело.

— Ох, правда? — смутилась та. — Простите, девчонки. Сейчас я проветрю.

Она встала и пошла к окну. Мы с Алеорой понимающе переглянулись.

— И как, получается? — спросила подруга, разглядывая кавардак, устроенный посреди комнаты.

— Извините, я сейчас все уберу… Не очень, — призналась Люся в ответ на заданный вопрос. — Я только в теории знала, дома не было нужды этим заниматься. Но девочки в декрете этим часто подзарабатывают.

— В декрете? Что такое декрет? — заинтересовалась Алеора.

Пока Люся убиралась, рассказывала подруге про декрет.

Я насчитала двенадцать готовых свечей.

— Ты эти двенадцать свечей сделала из огрызков? И сколько ты их собирала?

— Да недолго, недели хватило, — откликнулась Люся. — Кстати, на вашей кафедре жизни и некромантии больше всего насобирать получилось.

Мы с Алеорой опять переглянулись. Ну да, неделю собирать огрызки и сделать двенадцать свечек — очень прибыльный бизнес. Учитывая, что кое-кто использовал для свечей кружки, которые теперь только выкинуть, и кучу разных дополнительных материалов. Нет, хорошо, что мы все-таки про клад придумали!

Утром, после завтрака, мы встретились с Ашшуром. Он отнес меня на то же место. Был предупредительно вежлив, и только. В этот раз не касался меня руками, кроме самого момента полета. Повторили прошлые упражнения, поделали новые. Когда мы приземлились у академии и пошли к главному корпусу, дорогу дракону преградили две демоницы. Одна из крылатых, другая из песчаных.

— Доброго дня, дир Ашшур-шакин-шуми, — поприветствовали они его. — А когда у нас начнутся занятия по драконоведению? Мы с таким нетерпением их ждем.

Девушки недвусмысленно улыбнулись, играя кончиками пушистых хвостиков и выпячивая верхние достоинства.

— Как только закончатся индивидуальные занятия с дирой Досифеей. Я ее куратор, поэтому ее занятия приоритетны, — учтиво поклонился дракон.

Демоницы, до этого сделавшие вид, что не заметили меня, недовольно посмотрели.

— Что ж… надеемся, ждать осталось недолго. А может, вы нам тоже проведете индивидуальные занятия? — промурлыкали демоницы и соблазняюще улыбнулись.

— Недобор, — вклинилась я.

— Что? — с недоумением обернулись они ко мне.

— Говорю, если бы вас было трое или четверо, дир Ашшур-шакин-шуми, может быть, и рассмотрел бы ваше предложение. — Я развернулась и поторопилась к главному входу, не дав сказать дракону ни слова.

Он меня не догнал, демоницы перекрыли дорогу и спрашивали дракона еще о чем-то очень важном.

На пути к общежитию меня нагнал Кантор.

— О, Фей, вот ты где, а я тебя ищу.

— Да, привет. Что ты хотел?

— Поскольку ты пропускаешь занятия, я нашел свои конспекты за первый курс и принес тебе. Изучай, знаю, ты не хочешь отставать. Если еще что-то надо, ты только скажи. По некромантии Эро-Нах обещал делиться, надеюсь, он не забывает?

— Забудет он, — хмыкнула я.

Он еще не распрощался с мыслью сесть на демонов трон. Это он так подошел ко мне знакомиться. «Меня послали сюда, чтобы завоевать тебя и взять в жены. Мне известно, что ты из женщин рода Мариэлийских. Тех, что делают своих избранников властелинами. Честно говоря, я сомневался, стоит оно того или нет, но, увидев тебя, решил — так тому и быть. Я — красавец, ты тоже ничего, а вместе мы станем властителями демонской империи. Звучит, а?» — И он стрельнул в меня глазами.

Тогда я вежливо объяснила демону, что это так не работает. Такое случается по любви и воле на то богини. На это Эротомах-Нахолемах ибн Маммоний, а сокращенно Эро-Нах ответил, что влюбить меня в себя для него не проблема. Пришлось соврать, что у меня есть суженый. Об этом мне сообщила Алеора, после того как я частично утратила воспоминания. Но поскольку я все его никак не показываю, Эро-Нах считает, что я обманула и у него есть шанс.

— Спасибо, Кантор, — искренне поблагодарила я, взяв конспекты.

— Как ты? Как продвигаются дела в управлении магией? Есть успехи?

— Главное, что нет срывов, — ответила я. — Магию пока не использую.

— Ты сильная, Фей. У тебя все получится. Я в тебя верю, — сказал Кантор.

Мы уже дошли до дверей общежития и встали у входа.

— Спасибо большое, это очень греет душу. Вы с Янтаром всегда в меня верили.

— Фей, скоро праздник богини-матери. Я предлагаю тебе стать моей спутницей на празднике. Пойдешь со мной? — вроде бы небрежно спросил Кантор, но весь его вид выдавал волнение.

— Кантор, это очень неожиданно… Можно я отвечу тебе завтра? — смягчила я нерешительность улыбкой.

— Ты получила предложение от других? — поинтересовался Кантор.

— Нет, ты первый пригласил.

— А, понятно. Ждешь предложение от другого… — кивнул Кантор.

— Нет, Кантор, ты ошибаешься, ни от кого я ничего не жду. Просто у меня действительно вылетело головы, что время праздника подошло. Дело в нас. Ты же понимаешь, что это значит. Я не уверена, что готова к этому.

— Фей, между моими надеждами и реальным положением дел — пропасть. Твоя компания ни к чему не обязывает, мы просто повеселимся, я тебе обещаю.

— Я подумаю, ладно? — заглянула вопросительно в глаза Кантору и погладила по руке.

Обижать его не хотелось, но и вот так сразу решиться я тоже не могла. До обеда в общежитии меня нашли Кайл и демон, оба пришли с приглашениями. От которых я отказалась.

— Ты с ним идешь? — подозрительно прищурил глаза Эро-Нах. — Когда же я уже увижу наконец своего соперника?

— Не с ним, но и не с тобой, Эро-Нах, извини, — ответила я.

— Знаешь, у меня уже есть подозрения, что ты меня обманываешь. И никакого суженого у тебя нет, — заявил он. — Не хочешь стать моей женой, так и скажи.

— Хорошо, говорю, — быстро согласилась я. — Не хочу.

— Ага! Я так и знал. Нет уж, теперь не отвертишься! Я тебя завоюю! — пылко возвестил демон.

— Эро-Нах, — угрожающе протянула я, — остынь. Я сказала, что не хочу быть твоей женой. И это не значит, что я призналась, будто обманула тебя насчет суженого. Он есть, просто мы еще скрываем наши отношения.

— Не верю, не верю, не верю, — помотал головой демон. — Какой смысл ему скрывать? Да он гордиться должен!

— Он гордится, — быстро согласилась я, — и желает скорее обнародовать нашу связь. Это я против. Не готова.

— Фея, по-моему, ты все-таки обманываешь. Если нет, то покажи его хотя бы мне. На празднике.

— Хорошо, — снова согласилась я.

Когда закрыла за демоном дверь, шумно выдохнула, словно пробежала десять кругов на физподготовке. Нервно-то как. Тяжело мне дается вранье. И как потом буду выкручиваться? После праздника?

Когда соседки пришли с занятий, пришлось рассказать Люсе о празднике богини-матери. Она заметила оживление в академии, и Мегакрут нашел ее с утра и пригласил на праздник.

— А еще от кого-нибудь получила приглашения? — полюбопытствовала я.

— Да. — Люся смутилась и покраснела. — С курса два мальчика пригласили. Один оборотень, другой океанид.

— Вау, — протянула я. — Пользуешься успехом!

Мы похихикали над смущенной Люсей. И стали рассказывать о празднике.

— С древних времен это праздник осени, жатвы и урожая. Мы благодарим богиню-мать всего сущего и всей жизни за хороший год, за богатый урожай, за то, что будет сытая зима. В это время играют много свадеб. А те, кто к свадьбе еще не готов, но влюблен, просят богиню-мать о благословении. Чтобы объект любви ответил взаимностью и в один из ближайших годов можно было сыграть свадьбу. Есть поверье: если провести этот праздник вместе с возлюбленным, то будет шанс на счастье с ним. А вечером еще проводится ритуальное гаданье — пары расходятся и подходят к алтарю, где не глядя выбирают одну из заранее заготовленных для этого веточек растений или цветов, как попадет. Если выбранный символ у пары совпал, значит, богиня благословляет их любовь.

— А для других в этот праздник заготовлено много всяких развлечений, ярмарка, состязания, танцы, выступления артистов, — дополнила Алеора.

— Приглашать на праздник дозволено за две недели до него, как раз сегодня такой день, и парни торопятся пригласить понравившуюся девушку. То есть приглашение на праздник — считай, неофициальное признание в чувствах, — подмигнула я Люсе. — Вообще, девушка должна дать ответ, с кем пойдет, только накануне праздника, все две недели, принимая приглашения, она может не отвечать ни да ни нет. Но у нас мужчины нетерпеливые, им сразу ответ подавай, не желают мучиться в неведении, — посмеялась я. — Да и влюбленная девушка не всегда готова мучить своего парня, поэтому это условие редко соблюдается. Но ты можешь ему последовать. Сказать, я в своем праве. И никто ничего не возразит.

— А девушка может сама пригласить парня? — зарделась Люся.

— Да, может, конечно. Ты что-то задумала?

— Хочу пригласить магистра Сухариэриела, — одновременно с вызовом и смущаясь сказала Люся.

Я пожала плечами. Кто я, чтобы советовать в таких вопросах. Со своими бы чувствами разобраться.

— Алеора, ты сколько приглашений получила? — обратилась я к подруге.

— Три, — равнодушно пожав плечами, ответила та.

На обеде Янтар, увидев меня, завопил:

— Фейка! Идем вместе на праздник, все, я так решил! Достали! Что за девки пошли. Семь предложений с утра! Никакой скромности, никаких загадок и тайн. Нет бы вызвать во мне охотничий азарт, ну!

— Кроме семи, все остальные тебя не пригласили, — ответила я, присаживаясь, — так что обрати внимание на кого-нибудь из них.

— Не хочу, — заупрямился друг. — Пойдешь с кем-то, а потом не заметишь, как в браке окажешься. Я пока не собираюсь.

Я хмыкнула. И обратила внимание на брата.

— Ты чего такой хмурый сидишь? Ядвига с утра тебе поставила ультиматум, с ней или ни с кем? — пошутила я.

— Нет, Ядвигу пригласил какой-то демон, — ядовито ответил брат.

— И что? — Я пожала плечами. — Мало ли кто ее пригласил. Ее-то интересуешь ты.

— Не поверишь, но она согласилась, — буркнул брат, не поднимая глаз.

Что? Я не поверила своим ушам. Ядвига решила сменить тактику? Ну и правильно. Я обернулась и поискала демоницу взглядом. Она сидела за другим столиком в кругу своих однокурсников, смеялась, выглядела счастливой и не смотрела в нашу сторону.

— И чем ты недоволен? Разве ты не этого хотел? — удивилась я.

— С чего ты взяла, что я недоволен? Да я счастлив как не знаю кто, — раздраженно ответил брат. — Я пойду с вами.

— С кем — с нами? — уточнила я.

— С тобой, Люсей и с ней, — кивнул он в сторону Алеоры.

— Она, — выделила я интонацией, — уже получила несколько приглашений, так что вряд ли пойдет с нами. У Люси тоже свои планы…

— Да, Люся пойдет со мной, — довольно влез Мегакрут, предвкушая праздник вместе со своей зазнобой.

— А я… — решила продолжить я, но меня перебили.

— А Досифею пригласил я, — встрял Кантор и оглядел тяжелым взором всех присутствующих.

— Значит, я иду с вами, — кивнул Янтар, посмотрев на меня и Кантора. За что получил от того ответный выразительный взгляд.

Алеора жевала, не поднимая глаз и не сказав ни слова. Васим тоже нахохлился и замолчал. Люся тоже, впрочем, промолчала в ответ на слова гнома, испуганно покосившись в его сторону и отводя глаза.

Когда я пришла на занятие с Рагнаром, заявила ему с порога:

— Сегодня сразу раздеваться будем? Я надела рубашечку попрозрачней и покороче.

— Прости, принцесса, — повинился орк.

— Рагнар, от тебя никак не ожидала, что ты будешь меня использовать.

— Я тебя не использовал, — вскинулся орк, но смотрел жалобно, как побитая собака.

Хотела сказать, что прекращаю с ним занятия и даю ему отвод как куратору, но в последний момент пожалела.

— Да? А как это называется?

— Прости. — Орк бухнулся передо мной на колени, став при этом ростом как раз с меня.

Для воина, особенно такого, как Рагнар, встать на колени — полностью признать свою вину и предоставить право на вынесение приговора тому, перед кем склонил голову. Ни разу за свою жизнь Рагнар еще не вставал ни перед кем на колени. Даже когда подчинился воле старейшин и духов, требовавших помолвки с дочерью врага.

И как бы я ни злилась, такой жест не оценить не могла.

— Встань, Рагнар, — попросила я.

— Когда простишь, — сказал несносный орк.

— Не могу я на тебя злиться. Встань. Но, надеюсь, это был первый и последний раз.

— Не сомневайся. Больше такого не повторится, — кивнул орк и встал с колен. — Шесть кр-ругов в быстром темпе, на старт, внимание, побежала!

Я застонала — вот зачем так быстро простила, надо было растянуть, чтоб сам мучился, а не меня мучил. Но что делать, руки в ноги — и побежала!

ГЛАВА 6,
в которой расхлебываются последствия первого бизнеса одной попаданки

Вечером после ужина мы позанимались учебой, а когда уселись попить чай, я спросила у Люси:

— Сегодня свечи не будешь делать?

— Нет, у меня еще половина осталась. Эти-то шесть еле удалось продать. С рук не очень охотно покупают, предпочитают в лавку обращаться. Я вот подумала, а если я предложу свечи в лавку?

Не успели мы это обсудить, как в дверь забарабанили со всей силы. Мы переглянулись, Алеора пошла открывать. В комнату ворвалась разъяренная незнакомая девица. Посмотрев на нас, она остановила взгляд на Люсе, ткнула пальцем в сторону попаданки и гневно пошла на нее.

— Ты! Ты… сейчас ответишь!

Она была готова наброситься на Люсю с кулаками. Та испуганно сжалась, а я встала между девицей и Люсей. Палец девицы уперся в меня. Она подняла глаза, налитые от гнева кровью.

— Спокойно, уважаемая дира. Объясните, что происходит? — пока еще сдержанно спросила я.

— Она! Она… — эмоции не давали девице говорить.

— Выдохните. Хотите чаю? — Я оттеснила девицу к своему стулу, на который та шмякнулась и с удивлением на меня посмотрела, словно пришла в себя от наваждения.

— Не хочу, — мрачно покачала она головой. — Эта… — она ткнула пальцем в сторону Люси, — мне романтическое свидание испортила. Вот, — пожаловалась она.

Я вопросительно посмотрела на Люсю, но та испуганно вздрогнула, как птичка, и опустила взгляд.

— Каким образом? — спросила я.

— Я у нее свечку сегодня купила. И зажгла вечером вместе с остальными…

Ага, теперь хоть что-то проясняется. И что же случилось? Девица продолжила сама:

— Вместо обещанного приятного соснового аромата свечка завоняла… — Девица поморщилась, словно съела что-то невкусное и подбирала слова, потом выплюнула наконец: — Дерьмом.

— Ох, — выдохнули мы все трое: я, Алеора и сама виновница произошедшего.

— Арчибальдушка сбежал… и теперь… никогда больше не вернется… — разрыдалась вдруг девица, закрыв лицо руками.

Да, тут целая драма! Я переглянулась с соседками. Люся виновато склонила голову.

— Простите, пожалуйста, я, наверное, перепутала что-то в рецептуре. Я же не специально, — обратилась она к девице.

Но та лишь дернула плечами и разрыдалась еще горше. Я налила девице чай, вынула из закромов фляжку с бальзамом на эльфийских травах, как раз для таких случаев, плеснула от щедрой души и подала девице.

— Пей, полегчает.

Ей полегчало после первой рюмки. Ой, то есть чашки. И мы были вынуждены слушать историю непростой любви девицы, которую звали Мальверина, с Арчибальдушкой. Чтобы выслушать все это и не свихнуться, пришлось налить и нам. И стресс заодно сняли. После третьей рю… чашки мы уже ржали как лошади, обсуждая парней и слушая интересные рассказы Люси про ее мир. Наши хорошие посиделки прервало появление очередной гневной девицы.

Увидев Люсю, та аж позеленела от злости. Потому что орчанки и правда зеленеют, когда испытывают сильные эмоции.

— Что, тоже свидание расстроилось? — миролюбиво предположила я.

— Нет, ритуал проводила. — Она с интересом оглядела нашу компанию и выставленные перед нами чашки.

— Ладно, не злись. Деньги мы вернем, а Люся не виновата. Иди, запей стресс чайком, — предложила я.

— Чайком? — ухмыльнулась та.

— Чаем с бальзамом, — уточнила я.

Та не отказалась, и наша компания пополнилась. Я поинтересовалась: ждать нам еще гостей? Заглянули к нам на огонек еще две девицы. Одна ненадолго присоединилась к нашим посиделкам, но вскоре ушла, вторая фыркнула, потребовала деньги и ушла, хлопнув дверью. Но нам было уже все равно, нам было весело.

— Еще две остались, — сказала я. — Наверное, они сегодня просто не зажигали. Так что тебе стоит их завтра найти и забрать свечи до скандала, — обратилась я к Люсе.

— Ой! — Она зажала рот рукой, и глаза ее наполнились ужасом.

— Что? — насторожились все разом.

— Одну свечку я подарила магистру Сухари… Сухариэри… — не могла выговорить нетрезвая Люся.

— Мы поняли, — прервала я ее попытки.

— Надеюсь, он ее не зажигал.

— А зачем ты ему ее подарила? — спросила орчанка.

— Я пригласила его на праздник богини-матери и вручила в подарок свечку, — выпалила Люся.

— Ого! Ты не рассказывала! Рассказывай скорее, — потребовала я.

— Да нечего рассказывать, — отмахнулась Люся. — Он сказал, что в моем положении мне не о праздниках надо думать, а о том, как устроиться в этом мире. Что главным для меня должна быть учеба и бла-бла-бла…

— Вот же сухарь, — выругалась я.

Со мной согласились все.

— Но свечку взял? — уточнила Алеора.

— Я ему ее всунула, — кивнула Люся. — Он попробовал отказаться, но я такой возможности не дала. А теперь жалею, — вздохнула она и, мне показалось, собралась заплакать.

— Только не плачь. — Я подлила ей очередное лекарство от слез.

Она выпила и встрепенулась:

— Какое плакать! Надо свечку у него забрать!

— Заберешь, — согласилась я. — Завтра.

— Нет, надо сейчас. — Она встала, пошатываясь. — А вдруг он ночью ритуал какой будет проводить? Он же некромант! Так что надо поторопиться.

— Люся, постой… — попыталась я образумить попаданку, но глаза той сверкали тем азартным блеском, что мне знаком. По себе. И ничем хорошим это обычно не кончается.

— Идем тогда вместе. Одну я тебя не пущу. — Я встала, тоже пошатываясь.

— Вместе так вместе. — Мальверина еле поднялась, но удержалась на ногах.

— Вас одних отпускать нельзя, — заявила, бодро вскочив, орчанка и даже не пошатнулась. Только глаза то сбегались в кучу, то разбегались в стороны.

Алеора тоже подтянулась за нами.

— Идем, ик, — поднялась она, держась за стол.

А потом мы, держась друг за друга и стены, направились к эльфу.

— Каков твой план? — спросила по дороге я Люсю.

— Если он у себя, потребовать свечку обратно. Если нет, залезть к нему и выкрасть. То есть забрать свое, — поправилась Люся.

Нам повезло, что магистры жили в отдельных домиках. Каждый дом был разделен на две квартиры. Эльф жил по соседству с Рагнаром. О чем на подходе вспомнила орчанка.

— А к Рагнару нет повода заглянуть? — поинтересовалась она и залилась зеленым румянцем.

— Какой повод тебе нужен? — удивилась я. — Пригласи его на праздник, вот и повод. Или скажи, что у тебя упражнение какое-нибудь не получается и тебе нужна индивидуальная тренировка.

— Чувствуется опыт, — уважительно посмотрела на меня орчанка.

— Фантазия, — поправила я ее. — А еще лучше попроси помочь с танцем макоко, он не откажет, — припомнила я орку вчерашнее.

— Думаешь? — засомневалась орчанка. — А это интересная идея.

— Вот-вот, — подлила я маслица в огонь.

Мы подошли к домику и спрятались в кустах. Люся подошла к двери эльфа и постучала. Через какое-то время дверь открылась, и на пороге появился эльф в домашней одежде — шелковой пижаме. Выглядел он, надо сказать, эффектно, даже я на секунду залюбовалась.

На занятия он всегда одевался строго, глухие эльфийские костюмы дополняли длинные светлые волосы, уложенные в сложную эльфийскую прическу. Сухая манера речи и вечно поджатые губы. Только иногда что-то мелькнувшее во взгляде и блеснувшая сережка в ухе не давали поверить в тот образ, что он себе создал.^[3]

А сейчас в дверях стоял расслабленный эльф с взъерошенными распущенными длинными волосами. Верх пижамы оказался наполовину расстегнут, и можно было увидеть немного голого торса преподавателя. Неплохого такого торса. Заманчивого. Вот и Люся уставилась ему в район ключицы и потеряла дар речи. Эльф стоял вальяжно, прислонившись к косяку, и взирал на смятение Люси.

— Вы что-то хотели? — напомнил ей он о цели визита.

— Да, — выдавила Люся и замолчала, уставившись на эльфа.

— Можно узнать, что именно? — выразительно поднял брови эльф.

— А, да… Свечку…

Сказала она и снова замолчала. Как завороженная.

— Что, простите? — не понял эльф. Но поскольку Люся так и продолжала молчать и смотреть на него, уточнил сам: — Вам свеча нужна?

— Да, — кивнула Люся.

Эльф зашел в дом, прикрыв дверь, вышел со свечой в руке и сунул Люсе в руки. Та так молча и стояла как изваяние. Эльф закрыл перед ней дверь с той стороны.

Люся очнулась и пошла к нам навстречу со свечой в руках. Мы выползли из кустов. Слава богине, все прошло без эксцессов, можно возвращаться домой.

— Может, мне тоже у Рагнара свечу попросить? — мечтательно вопросила орчанка.

— А смысл, если так же столбом стоять будешь, как Люся? — скептически спросила Мальверина.

Люся же нас не слышала, шла вперед с отсутствующим взглядом, прижимая свечу к груди. Мы семенили за ней и чуть не упали, когда она споткнулась о какой-то корень уже около общежития. Свечка выпала из рук. Люся подняла ее и сказала:

— Это же не та свечка. — Она повернулась к нам. — Это не моя свеча.

Мы посмотрели на свечку, точно, совсем другая, не Люсина.

— Так ты не уточняла, какая тебе нужна, — подала голос Алеора. — Вот он и подумал, что любая.

— Путаница вышла. Пошли обратно.

И мы пошли обратно. Мы снова залезли в кусты, Люся встала перед дверью. Перед этим мы наказали ей не стоять столбом и не пялиться на эльфа, а прийти в себя и внятно объяснить, что ей надо.

Но когда Люся постучалась, эльф, как назло, открыл дверь полуобнаженным, в одних пижамных штанах, сняв уже где-то верхнюю часть. А нижняя была чуть приспущена, и взору открывалась манящая дорожка волос от пупка вниз. В руках он держал бокал эльфийского вина и был еще более встрепанным, чем в прошлый раз.

— Ах-х, — раздался дружный девичий выдох в кустах, а что там вырвалось у Люси, история умалчивает.

— А Сухарь-то ничего, оказывается, — шепнула Мальверина, и мы на нее шикнули, потому что ухо эльфа дернулось, и мне показалось, в нашу сторону.

Эльф насмешливо взирал на Люсю у его порога.

— Свечка уже сгорела? Еще понадобилась? — спросил он, не дождавшись ни слова от Люси.

— Да. То есть нет, — помотала Люся головой. — Мне нужна другая свечка, моя.

Ура! Она смогла это сделать! Мы с девчонками победно переглянулись. Но эльф тут же все испортил.

— Люся, в вашем мире принято отбирать подарки? В нашем мире дареное не забирают.

Люся понурилась. Но, к счастью, взяла себя в руки.

— Вы не понимаете. Я вас же спасаю. Дело в том, что я ошиблась с рецептурой и свечка не получилась. Я вам другую сделаю.

О, целая речь! Люся молодец! Но противный (хоть и прекрасный) эльф не оценил.

— Не надо мне другую. Просто забудьте. Считайте, что я ее выкинул.

И эльф невежливо хлопнул дверью перед Люсиным носом. И, как мне показалось (не дай богиня!), посмотрел в нашу сторону.

Когда дверь захлопнулась, мы снова вылезли из кустов. Люся подошла, и я заметила, что она хлюпает носом. О нет!

Пришлось начать терапию эльфийским бальзамом снова. То есть продолжить, конечно. И не бальзамом конечно же, а чаем. С бальзамом. Когда терапия дала нужный эффект, Люся сказала:

— Нам надо выкрасть эту свечку.

Почему и зачем, в тот момент вопрос не возник. Всем показалось это очень логичным решением. Нельзя же оставить объекту Люсиной влюбленности предмет, компрометирующий Люсю.

ГЛАВА 7,
в которой приключение вдруг превращается в свидание

План был таким. Если эльф дома, его кто-то отвлекает. Почему-то это доля выпала мне.

— Потому что ты у него учишься, — отрезала Люся в ответ на мое стенание.

Я увожу его из дома, девчонки пробираются к нему и умыкают свечку.

— Как вы к нему попадете? — пьяно поинтересовалась я.

Подала голос орчанка:

— За это не волнуйтесь. Если вам надо взломать любой замок, обращайтесь ко мне.

Я уважительно на нее посмотрела, а Люся в знак признательности пожала ей руку.

Если же его дома нет, то залезаем все вместе и спасаем Люсину репутацию.

— Одна я к нему не пойду, — заартачилась я.

Несмотря на нетрезвое состояние, в моей голове мухой жужжала мысль о последствиях и о том, что я слишком часто была причиной всяких непотребств. Даже если вспомнить недавний поход за тхэром. Нет уж, я хочу разделить с кем-то ответственность.

— Рагнар, — озвучила самый логичный вариант Алеора.

Логичный — поскольку Рагнар отказать мне не мог, жил по соседству с эльфом и числился в его друзьях.

— Нет, — отрезала я, представив, что дам орку повод для давления на меня.

Пусть уж лучше подольше чувствует себя виноватым. Но кто еще мог мне помочь в таком деле?

— Кантор! — пришла на ум дельная мысль. — Магистр Сухариэриел его куратор. Так что ничего удивительного, если студент припрется к нему с вопросом.

— С просьбой, — уточнила деловито орчанка. — Вам нужно его увести из дома.

Теперь перед нами встала другая цель — добраться до Кантора. Пробраться почти ночью в мужское общежитие — дело не из легких. После нескольких отвергнутых вариантов Мальверина поинтересовалась:

— А просто связаться ты с ним не можешь? По кристаллу связи?

Точно! И почему такая простая и гениальная мысль не пришла в голову? Впрочем, знаю почему, с Кантором я еще ни разу здесь через кристалл не связывалась, не было необходимости.

Он не ответил.

— Наверное, на свидании, — вздохнула романтически настроенная Мальверина. — Такой ведь красивый парень. Обязательно какая-нибудь девчонка рядом вьется.

Отчего-то кольнула непрошеная ревность. Я представила Кантора на свидании, и картинка мне не понравилась. И что это такое? Просто эгоизм? Ведь я привыкла к мысли, что Кантор в меня влюблен. Или нечто другое? Надо бы разобраться в себе. Но сейчас копаться было некогда.

Я связалась с Янтаром. Тот ответил.

— Янтар, привет, мне нужен Кантор. Где он?

— Ты связалась со мной, чтобы спросить о Канторе? — удивился Янтар.

— Да, потому что я связалась с ним, но он не отвечает. Он у себя?

Затаив дыхание, я ждала ответа.

— Нет, — ответил Янтар. — Он пошел душ принимать.

Тьфу ты!

— А, вот он, вернулся уже. Кантор, тебя Фейка хочет, — позвал Янтар брата.

Я покраснела от двусмысленности слов Янтара.

— Фей? Что случилось? — встревоженно спросил Кантор.

— Мне нужна твоя помощь. Мы можем встретиться на дорожке, ведущей к жилищам преподавателей?

Кантор удивился, увидев наш немалый состав, но лишних вопросов задавать не стал. Тут из-за кустов вылез Янтар. Кантор, заметив его, рассердился:

— Я велел тебе оставаться в комнате.

— Разве могу я остаться в стороне, если затевается какая-то заварушка, — повинился Янтар с хулиганской улыбкой. — Если бы у вас было свидание, клянусь, я бы молча вернулся обратно.

Кантор закатил глаза. Янтар посмотрел на нас.

— Так, и что затевается? — Потом подошел поближе, прищурился, поводил носом. — О, да вы пьяны! И теперь ваша попа ищет приключений, да?

— Фея? — нахмурился Кантор.

— Ниче мы не пьяны, — растягивая буквы, ответила Мальверина и пьяно улыбнулась Кантору.

Тот поморщился.

— Мы снимали стресс, — оправдалась я. — У Люси бизнес не зашел.

Я вкратце рассказала историю неудачного Люсиного предпринимательства. Янтар захохотал.

— Какая находка! Люся, свечи не выбрасывай, я их все выкуплю. Знаю, кому подарить, — хохотнул он.

Мы все с укором на него посмотрели. Лишь орчанка подошла и одобрительно хлопнула его по спине.

— А ты ничего! — улыбнулась она ему.

Янтар покосился, но промолчал.

Когда мы объяснили цель вызова Кантора, тот сморщился. Впрочем, я уже понимала, что Кантор сам на это не подпишется и нас будет отговаривать. Но он посмотрел на наши нетрезвые и решительно настроенные лица и вздохнул:

— Все равно ведь пойдете, со мной или без меня?

— Ага, угу, да, пойдем, — ответили все, кроме меня.

— Я их не брошу, — честно ответила я.

— Ладно, мы с Фейкой отвлекаем магистра. Вы быстро берете свою свечку и сразу же оттуда. Ничего не трогать! — предупредил грозно Кантор. — Янтар за вами проследит.

Он повернулся к брату:

— Под твою ответственность. Не успеете до возвращения эльфа — ваша проблема.

Все согласно закивали.

— Чем мы его отвлечем? — спросила я Кантора по дороге.

— Положись на меня, — ответил тот.

— Как думаете, сейчас он откроет дверь уже без штанов? — шепнула нам Мальверина о своем, о девичьем, когда мы отстали от парней перед дома эльфа.

Парни покосились в нашу сторону и выразительно переглянулись.

— Ш-ш! — зашикали мы смущенно на предательницу наших грязных помыслов. Хотя каждая, наверное, подумала о том же.

— В полотенце, — успела ответить Люся, мечтательно хихикнув.

Но эльф нас разочаровал. Он был полностью одет и причесан так, как эльфы-мужчины собираются на свидание. Для таких торжественных случаев у них особая одежда и прическа, менее официальная, чем обычно. Сейчас на Сухариэриеле был костюм цвета вываренной вишни с декоративными элементами и цветком в петлице. Распущенные сзади волосы с висков были забраны в косицы. Выглядел он потрясающе.

— Кантор? — удивился магистр и нахмурился. — Что-то случилось?

Он перевел взгляд на меня и, как мне показалось, тяжело вздохнул.

— Магистр Сухариэриел, вы куда-то собирались? Тогда мы не отнимем у вас много времени. Я пришел обсудить наш проект по фейолийе пурпурнолистной, она у меня набухла почками, но какими-то странными. Я переживаю. Мы можем обсудить это по дороге, мы вас проводим, — забалтывал его Кантор.

Поскольку наш декан так и продолжал сверлить меня подозрительным взглядом, от которого я пыталась увернуться и не встречаться с эльфом глазами, Кантор добавил:

— Досифея со мной, мы прогуливались.

— Да? — Магистр скептически задрал одну бровь. — И во время прогулки вспомнили про фейолийю — вам же больше поговорить не о чем? Поэтому решили заглянуть на огонек к магистру, чтобы еще и он присоединился к столь интересной беседе для вечера?

— Ну да, — честно глядя на магистра, ответил Кантор. — Я рассказывал Фейке о своем проекте. Почему нет? Ее интересует учеба и магия жизни. Так ведь, Феечка? — обернулся ко мне Кантор с нежной улыбкой.

Я расплылась в ответной.

— Конечно, — ответила я, томно стрельнув глазками. — Меня интересует все, что интересует тебя.

И мы застыли, с улыбками глядя друг на друга.

Эльф закатил глаза и хлопнул в ладоши, привлекая внимание.

— Ладно, пойдемте. Если вам охота поговорить о фейолийи, то у меня другие планы на этот вечер.

Эльф хлопнул входной дверью и вышел нам навстречу.

— Вы не вернетесь до утра? — громко, чтобы меня было слышно тем, кто в кустах, спросила я у магистра.

Тот удивленно на меня посмотрел.

— Досифея, вам не кажется, что этот вопрос за гранью приличий? Еще со студентами я не обсуждал свои ночевки!

— Я просто волнуюсь за Кантора, который волнуется за почки фейолийи, — невинно сказала я. — Вдруг с ними что-то не то, а вас не будет на месте.

— Вот сейчас мы их и обсудим. Я выслушаю, дам совет, и до утра они как-нибудь переживут, — насмешливо ответил эльф.

Мы пошли по дорожке на выход из академии, обсуждая почки фейолийи. Вернее, обсуждали их магистр и Кантор, а я плелась рядом, делала вид, что мне жутко интересно и я разбираюсь в предмете их разговора.

— Приятного вечера, — на прощанье пожелала я магистру, на что тот моментально скривился, словно у него заболели все зубы разом.

— Досифея, мне уже страшно. Когда такие бедовые девицы, как вы, желают приятного вечера, невольно ожидаешь подвоха от судьбы, — недовольно сказал он.

— Что вы, что вы, все будет хорошо. Свидание пройдет на отлично, вот увидите, — ласково заверила я эльфа.

Он тяжко вздохнул, но ничего не сказал, лишь выразительно взглянул на Кантора.

С нашими взломщиками мы договорились встретиться на том же месте, где расстались. По дороге Кантор сказал, что для клада место нашли, его уже зарыли. Карта почти готова и завтра начнется операция кладоискателей.

— Отличная новость! — обрадовалась я.

Ждали мы, к счастью, недолго. Я даже не начала беспокоиться, потому что Кантор меня всячески развлекал, а ночь была на удивление теплой и приятной. А мой друг очень близко. Мы смотрели в глаза друг другу в поисках ответов на свои вопросы и одновременно почувствовали волнение от близости. Кантор стал говорить медленнее, а потом замолчал и шагнул ко мне. Но больше ничего сделать не успел, потому что появилась толпа наших воришек. То есть спасателей Люсиной репутации.

Они так радостно и возбужденно переговаривались, что сразу стало понятно — операция прошла успешно. И точно, перед нашими с Кантором носами покрутили свечкой. От которой сейчас и так струился неприятный запашок. Мы с Кантором помахали рукой под носом, прогоняя миазмы.

— Она. Я уже понял, — сказал Кантор, и я хихикнула.

Он скосил на меня взгляд и озорно улыбнулся. Я им залюбовалась. Красивый он все-таки.

— Все прошло нормально? — спросил Кантор Янтара.

— Да, все в порядке. Мы ничего не тронули. Туда только Люся и заходила-то. Я в дверях дежурил, девчонкам в кустах велел сидеть.

— Я дверь открыла! — гордо возмутилась орчанка.

— И я мог бы, — огрызнулся Янтар.

— Слишком шумно действуешь, — не осталась в долгу орчанка.

Только Люся выглядела грустной. Наверное, расстроилась из-за того, что эльф ушел на свидание.

— Все в порядке? — спросила я ее.

— Да, все в порядке, — кивнула она. — Пойдемте домой? Спать охота и вставать рано.

Все согласились. Я виновато улыбнулась Кантору.

— Спасибо. Спокойной ночи.

— Может, погуляем еще? — Кантор с улыбкой задержал меня за руку.

— Мне что-то Люся не нравится, надо присмотреть за ней. Да и правда поздно уже, — смягчила я отказ, тоже улыбнувшись.

— Хорошо, тогда спокойной ночи, сладких сновидений.

Кантор наклонился ко мне. Поцеловать не решился, просто прикоснулся своими губами к моим, застыв на секунду. Развернулся и ушел с довольным видом. Я побежала за девчонками, прижимая руку ко рту и расплываясь в широкой счастливой улыбке.

Ашшур

Ночью Ашшура вызвал Дрейк. Когда дракон прилетел к нему, то по его встревоженному лицу понял сразу, по какому поводу вызов. Это опять случилось.

— Где? — только и спросил он.

Дрейк ткнул на карту мира, где были помечены места прорывов тварей из хаотично возникающих порталов в другие миры. Прорывы начались год назад, возникали стихийно, и предугадать, в какое время и в каком месте они возникнут, было невозможно. И это было самым тхэровым в этой ситуации. За год прорывов уже появилось пять, и вот, значит, шестой.

И если после первого второй возник только через полгода, то остальные случились за последние три месяца. Им чудом еще удавалось сохранять все в тайне и не создавать панику среди жителей, потому что, к счастью, порталы открывались в безлюдных местах. Первый раз на болоте, второй — в эльфийских лесах, третий — в орочьих степях, четвертый — в пустыне у демонов, пятый — в Пиколесье.

Порталы приоткрывались ненадолго, и неизвестных тварей удавалось уничтожить своими силами — разведывательным боевым отрядом. Но было ясно, что это всего лишь разведка, прощупывание почвы неизвестным врагом. И в скором времени стоит ждать настоящей битвы.

Ашшур внимательно посмотрел на то место на карте, куда ткнул Дрейк. Тхэрново. Все ближе к Словицу, столице, и в этот раз совсем недалеко от населенного пункта. Дракон выругался.

— Думаешь, они нацелены на Словиц?

— Через две недели праздник богини, — ответил Дрейк, задумчиво крутя в руках самописное перо. — Энжел^[4] опознал тварей в последний раз. Он назвал их войском Анубиса. Это бог в другом мире. Вероятно, проходят игры богов, и какой-то из заклятых приятелей нашей богини решил сделать ей «приятный» сюрприз на праздник.

— Только игр богов нам и не хватало, — процедил Ашшур. — Что за мир?

— Мир Ра, последний зарегистрированный попаданец оттуда был триста лет назад. За это время многое могло измениться. Энжел сказал, что он может запечатать портал лет на десять-двадцать, если успеет к нему до закрытия. И пропал. Я не знаю, где его искать, — развел руками Дрейк.

— Он в Драконьей Гряде, — ответил Ашшур.

— Серьезно? Что он там делает? — потребовал ответа Дрейк.

— Ты же знаешь, спрашивать нельзя, да и бесполезно. Все равно скажет только то, что считает нужным. Это их правило, которому мы должны подчиняться.

— Да, знаю, — вздохнул Дрейк. — Но он нам нужен здесь и сейчас. Ты можешь сообщить ему об этом?

— Конечно, я передам через отца. За результат не ручаюсь.

Дрейк согласно кивнул.

— Ты тоже всегда будь на связи. Я могу дернуть тебя в любой момент, ты же понимаешь? Нам без тебя не обойтись. Неизвестно, сколько их прорвется в следующий раз. В прошлый, пока ты не добрался до места, ребятам пришлось туго.

Да, с этими тварями было трудно бороться. Их не брало ни обычное, ни заговоренное оружие. Сырая магия, которую свободно могли использовать только маги выше пятой ступени и драконы, обладающие сильной магией, да драконий огонь — вот что лучше всего уничтожало тварей.

— Не волнуйся, я готов быть на передовой, только свистните, — мрачно отозвался дракон.

— Что с тобой? Ты плохо выглядишь, — заметил Дрейк.

— Нормально все, — отрезал Ашшур.

— Что, в академии не так радужно? — ухмыльнулся Дрейк.

Но, поймав тяжелый взгляд дракона, осекся.

— И все же, Ашшур, ты — мое главное боевое звено, я должен знать, что с тобой происходит, — нахмурился Дрейк.

— Ночь не спал. Фейка сначала напилась, потом целовалась с кем-то, — небрежно бросил дракон, рассматривая карту как нечто очень интересное, но Дрейк уловил нотки горечи в его голосе.

— И что ты будешь делать?

— А что я могу сделать? — вскинулся дракон. — Я даже поцеловать ее не могу по милости богини.

— И так просто сдашься? — не поверил Дрейк.

— У нас занятие через час. Я пошел, — не стал отвечать дракон.

ГЛАВА 8,
в которой недомолвки портят отношения

Утром занятия с Ашшуром я ждала со странным чувством. Мне было неловко за вчерашнюю выходку перед демоницами и грызла вина за поцелуй с Кантором, если касание губ можно назвать таковым. Хотя вроде бы мы с драконом не пара и не состоим в отношениях. Безусловно, притяжение между нами есть, но нет будущего у наших отношений. А Кантор мне нравится, я в нем уверена и могу представить наше с ним будущее.

С такой маетой в голове я подошла к месту встречи. Но при виде дракона все мысли, как рыбки, бросились врассыпную. Дракон был мрачный, угрюмый и отстраненный, и сразу захотелось его прижать к себе и пожалеть.

— Доброе утро, — поприветствовала я его, хотя было видно, что оно таковым для него не является. — Что случилось, Ашшур?

— Доброе, — кивнул он. — Все нормально. С сегодняшнего дня улетать мы никуда не будем. Станем заниматься здесь, в академии.

— Да? Ну ладно, — попыталась я скрыть разочарование. Полеты с драконом мне нравились. — Где сегодня будем заниматься?

— И сегодня, и завтра, и все оставшиеся дни у нас медитации в зале. Холодает к тому же, — невпопад заметил он. — Пойдем.

Дракон размашистым шагом пошагал вперед. Я поспешила за ним.

— Ашшур, я хотела бы извиниться за вчерашнее, — по дороге проговорила я.

— За что именно? — нахмурился он.

— За свою выходку перед демоницами, — ответила я. — За что же еще?

— А, не стоит… — отмахнулся дракон и ускорил шаг. Так, что я еле за ним поспевала.

Поэтому мы молча добрались до небольшого, специально предназначенного для индивидуальных тренировок зала в одном из отдельных корпусов академии. Дракон давал мне указания, которые я выполняла, а он был погружен в свои мысли и хмурился, думая о чем-то своем. Любопытство снедало меня все занятие. Непривычно было видеть Ашшура таким серьезным.

Когда после занятия дракон решил уйти, я задержала его с животрепещущим вопросом. Вообще-то я ждала его приглашения сегодня с утра, но, если он сам забыл, — напомню.

— Ашшур, через две недели праздник богини-матери, — сказала я ему с намеком, который он не понял или проигнорировал. Надеюсь, все-таки первое.

— Да? Здорово, — равнодушно сказал он.

— Ты же не первый год в Словице? Знаешь, как отмечают у нас этот праздник?

— Да, будет шумное представление и гулянка на площади, — кивнул дракон.

— Ну да, — промямлила я. — Ты собираешься на праздник?

Наконец он посмотрел прямо на меня, а то смотрел все мимо.

— Да. Нет. Не знаю… Скорее всего, я буду занят на работе, — неопределенно ответил он.

— На какой? Академия будет отдыхать в этот день, — не поняла я.

— Досифея, несмотря на мою практику здесь в качестве преподавателя, я остаюсь стражем правопорядка. И если будет нужна моя помощь, меня призовут на службу.

Ну да, знаем мы эти службы, обычные отговорки для мужчин. Нет, не люблю я ходить вокруг да около. Лучше спросить прямо и узнать ответ, даже если он тебя не устроит.

— Этот день у нас принято проводить с тем, кто тебе симпатичен, к кому испытываешь… чувства. Парни приглашают девушек, которые им нравятся, и проводят вместе с ними праздник, таким образом получая благословление богини на свою любовь и будущие отношения. Ашшур, не хочешь ли ты пригласить меня на праздник? — прямо спросила я, желая понять, насколько серьезны его намерения по отношению к моей персоне.

— Хочу, — кивнул тот. — Но не могу. Прости, Фей. Я боюсь, я тебе пообещаю, а потом не выполню обещание. Это же плохо? Если меня призовут на службу, мне придется бросить тебя посреди праздника. Это ни мне не по душе, ни тебе не понравится, так ведь?

Я получила отказ, и мне бы остановиться, но мы не всегда вовремя умеем это делать.

— Ашшур, ты же не простой страж, патрулирующий улицы. Что такого может случиться в нашем тихом королевстве? Сроду ничего не происходило и ничего не произойдет. У нас тут тихо как на кладбище.

Вот это я зря последнее сказала. Вспомнила мою вылазку за тхэром и прикусила язык. Дракон понимающе хмыкнул.

— Фей, если бы я был обычным патрульным, я как раз нашел бы с кем поменяться и быть с тобой. Все бы для этого сделал. Но мои обязанности немного шире, — извиняющим тоном сказал он.

— Хорошо, поняла. — Я гордо вздернула подбородок.

Надо было остановиться вовремя и не унижаться так. Губы почему-то задрожали.

— Мне жаль, — сказал Ашшур. — Больше всего на свете я хотел бы провести этот день с тобой.

«Ну да, конечно! — рвала и метала я мысленно по дороге к общежитию. — Я не глупая, я все поняла и сделала выводы. Ему просто это не нужно. Дома ждет-поджидает его избранная, зачем ему благословение богини на нашу пару. Нет у него на меня никаких видов, кроме как поразвлечься, пока он тут находится. И ведь видел, что я расстроилась, и даже не удержал. Мог бы обнять, поцеловать и заболтать. Но нет, он даже прикасаться ко мне не хочет. Может, он и полеты из-за этого отменил? Я ему уже надоела? Другую присмотрел, попроще и посговорчивее? А от кураторства никуда не деться, вот и мается теперь. Ну и пусть. Ну и ладно!» В комнате я все же разревелась.

И через минуту дверь чуть не вынес этот ужасный дракон.

— Фей, открой! Открой сейчас же! — барабанил он по двери так, что уши заложило.

— Не могу, — шмыгнула я носом из-за закрытой двери.

— Фей, открой или я ее выломаю, — зло и категорично сказал Ашшур.

Я вспомнила опавшую прахом дверь в зал, где мы занимались с Рагнаром, и поспешила открыть. Он ее спалит, а когда потом поставит — неизвестно. А как без двери комнату оставлять?

Я открыла и сразу попала в объятия дракона. Обнял, прижал к себе, уткнулся мне в макушку.

— Фей, не плачь. Я пойду с тобой на этот праздник. Куда угодно пойду, хоть тхэров снова ловить, только не плачь, пожалуйста. Ты мне сердце разрываешь.

Я уткнулась ему в грудь и засопела. Он подхватил меня на руки и уселся со мной на коленях на кровать. Держал в объятиях, гладил и успокаивал. И, как это было в прошлый раз, в его руках я быстро успокоилась. Разомлела. Подышала его запахом. Подняла лицо, встретилась взглядом и твердо сказала:

— Я с тобой не пойду. Я с Кантором пойду. Он первый пригласил. А ты занимайся своими делами.

По лицу дракона пробежала тень. Ни один мускул на лице не дрогнул, лишь пламя в глазах вспыхнуло и тут же утихло.

— Хорошо, как скажешь, — серьезно ответил он. — Ты с ним вчера была?

— Откуда ты знаешь? — поразилась я.

— Не важно. Мы все решили? Ты успокоилась?

Я кивнула, завороженно глядя ему в глаза. Перевела взгляд ниже, еще ниже, на губы. Потянулась к нему, но он отшатнулся.

— Извини, мне пора.

И выскочил как ошпаренный. И вот что это было?

После обеда мы начали осуществлять план кладоискателей. Был он таков: мы втроем — я, Алеора и Люся — идем в библиотеку за книгами и в одном древнем манускрипте находим карту клада. Вызываем в Люсе азарт кладоискателя и отправляемся на его поиски.

И сначала все шло как надо. Но недолго.

ГЛАВА 9,
в которой на поиски клада бросились все, да не все

Неприятности начались уже на этапе библиотеки. Нашли они нас в виде Вероники и Глеция, наших вечных врагов. Появившихся не вовремя, когда мы склонились над найденной картой и строили догадки, продвигая Люсю к правильной.

— А что тут у нас? — выхватил незамеченный нами вовремя Глеций у нас из-под носа карту. — Ух ты, карта клада! Вероника, глянь!

Этот недоумок привлек внимание всей библиотеки. Естественно, картой заинтересовались все. А наши доводы, что карта наша, так как нашли ее мы, были отвергнуты. Если она вывалилась из библиотечной книги, значит, она общая — посчитали алчные студенты.

Пришлось играть по новым правилам. Мы разделились на команды. Их было четыре. Наша с девчонками, в которую потом должны были войти наши мальчики. Вторая — во главе с Вероникой и Глецием, к которым присоединились еще несколько студентов. И остальные две сформировались из присутствующих.

Сделав магические копии карты на четыре команды, мы все разошлись, чтобы заняться поисками сокровищ. Я не сильно волновалась, потому что у нас была фора: мы-то в отличие от остальных точно знали, где зарыт клад. И должны успеть раньше всех.

Срочно вызвав ребят, я объяснила им проблему, и мы быстро принялись за дело. «Расшифровывать» карту пришлось в ускоренном режиме, все показали себя очень догадливыми и умными, словно ежедневно занимались кладоискательством.

Кантора я попросила примкнуть к команде Вероники и Глеция, чтобы держать под контролем ситуацию и задерживать и запутывать их по мере сил. Кантор для такой роли подходил, потому что Вероника была в него влюблена, из-за этого меня ненавидела и строила козни.

Мы выбежали на улицу и напоролись на мрачного магистра Сухариэриела, который остановил нас жестом и тяжелым взглядом обвел каждого. Мы сглотнули. Такой взгляд не предвещал ничего хорошего. И точно.

— Досифея и Кантор, со мной, — позвал он и пошел в противоположную от нужной нам сторону.

Мы с Кантором настороженно переглянулись.

— Э-э, магистр Сухариэриел, мы сейчас очень спешим, можно мы к вам попозже подойдем? — спросил Кантор, а я усиленно закивала.

Эльф обернулся.

— Нет, дорогие мои. У меня возникли срочные вопросы по фейолийи и ее почкам. Вам же даже ночью из-за нее не спалось, вот и мне теперь… больше ни о чем не думается. Пойдемте, пойдемте, — настоятельно позвал он нас с собой.

Мы переглянулись с ребятами, я махнула им рукой. Мол, справляйтесь сами, без нас. Я готова была и за Кантора ответить, он нужнее в команде противника, но магистр недвусмысленно дал понять, что спрос будет с обоих.

Эльф привел нас в свой кабинет декана в башне магии жизни и смерти. При подходе к башне эльф дотронулся до нее, и она обзавелась уродливым, вызывающим чувство напряжения и безотчетного ужаса рисунком в изломанных абстрактных линиях и кляксах^.[5]

— Это мое настроение сегодня, — отметил эльф, нагнетая обстановку.

Мы с Кантором переглянулись. Если речь пойдет о вчерашнем, то есть ночном происшествии, я провалюсь со стыда. Не знаю куда, но точно Куда-нибудь провалюсь. Уже с утра, как нахлынули воспоминания, чувство стыда накрыло с головой. Мы с соседками уставились друг на друга и дружно застонали.

— О нет, — закрыла лицо руками Алеора. — Скажи, что мне все это приснилось. Мы. Вломились. К магистру. В дом. О-о-о-о-о, а-а-а-а-а, — застонала она горько.

— Да, Алеора, мы сделали это, — мрачно подтвердила я.

Мы скрестили взгляды на Люсе. Упрекать попаданку в том, что это по ее вине все случилось, язык не поворачивался. Но все же, но все же…

— Девочки, простите, это я виновата, — правильно поняла наши взгляды соседка и сразу запросила прощения.

— Все виноваты, — отрезала я справедливо. — Нас никто не заставлял. Но как теперь смотреть эльфу в глаза? — мрачно задала я риторический вопрос. — Все, пить больше не будем. Ни-ни, — зареклась я.

— Зато какой он был… красивый… — Люся мечтательно прижала руки к груди. — Когда я б его в таком виде увидела? Девочки, я, кажется, влюбилась!

— Кажется? — уточнила я. — Нам так с первой нашей встречи кажется.

— Нет, я серьезно. То было еще не по-настоящему, просто восхищение. А сейчас я пропала.

Все, Люся витала в облаках. Я переглянулась с Алеорой, тяжело вздохнула.

— Ты поэтому вчера грустила? — спросила я Люсю.

— Да, вчера стало тоскливо, но сегодня я преисполнена любви, — кивнула она.

— А Мегакрут как же? — спросила Алеора.

Люся спустилась на бренную землю.

— А что Мегакрут? — проворчала она. — Я вижу его отношение и очень ценю, но я не люблю его. Согласна быть другом.

— Нужна ему твоя дружба, — фыркнула Алеора.

— Но что мне делать, если я не люблю его? — развела руками Люся. — Сердцу ведь не прикажешь.

— Но и магистр никогда не ответит на твои чувства! Какой смысл страдать? — заспорила Алеора.

— А ты, ты сама можешь заставить себя не любить кого-то? — запальчиво спросила Люся.

Алеора вспыхнула, засунула ноги в тапки и помчалась в ванную, тем самым прекратив спор. Люся вопросительно на меня посмотрела.

— Что-то не так?

— Не знаю. — Я задумчиво пожала плечами. — Не обращай внимания.

И вот сидим мы с Кантором напротив магистра, а он сверлит нас взглядом.

— Досифея, что ты знаешь о темных эльфах? — начал издалека магистр.

— Они могут выпить жизнь, — не на шутку испугалась я. К чему такой вопрос?

Сухариэриел блеснул глазами и ухмыльнулся, как будто ему понравился мой вариант ответа.

— Если говорить не о магии, а о физических особенностях, Досифея. И не разочаровывай меня хоть сейчас. Подумай.

Я сглотнула и еле слышно просипела:

— Темные эльфы видят ночью как днем, — вздохнула я и понурила голову.

— Да, Досифея. Почему принял участие в этом Кантор, я понимаю. Это его не оправдывает, но хотя бы мне понятно. О чем думала ваша женская компания в тот момент, мне неясно. Наказание вам я придумаю позже, но у нас есть проблема посерьезней. Мне нужен внятный рассказ о происшедшем, кто заходил в мой дом. Начни с начала.

Пока магистр выговаривал, я сидела, опустив голову и сгорая от стыда. На последних словах подняла голову. Он же правда не думает, что я кого-то выдам?

— Мы просто хотели забрать Люсину свечку, потому что она не удалась и Люся не хотела, чтобы вы потом ее ругали, даже про себя. Вы ведь понимаете, ей важно выглядеть в ваших глазах положительно? — И я выдала самую жалобную моську из своего арсенала.

— Понимаю. А также чувствую, как начинаю заводиться от мысли, что мы так и будем ходить вокруг да около. А когда я не в настроении, у меня разыгрывается фантазия. Очень хорошо придумываются изощренные наказания провинившимся студентам. — И эльф отбил нервную дробь костяшками пальцев по столу.

У-у, влипла так влипла. Нет, точно больше ни капли бальзама в рот, ни-ни. Научусь снимать стресс Рагнаровыми методами, упражнениями и тренировками.

— Магистр, может, вы скажете, что произошло? — вступился Кантор, переводя огонь на себя.

Эльф покрутил в руке кристалл связи, который лежал перед ним на столе, Словно раздумывал, отвечать или нет.

— У меня в комнате был василисуш. Он исчез.

Ох, вот это дела! Василисуши — магические животные, обитающие в лесах эльфов. Они питаются жизненной магией, которую эльфы дарят окружающей природе. Как они доподлинно выглядят, не знает, наверное, никто. Василисуши обладают магией иллюзии и могут принять вид любого животного, которого встречали в своей жизни.

Чем больше размер животного, тем больше им требовалось магии, поэтому они редко принимали вид какого-то крупного зверя. Чаще мелкого грызуна или вовсе насекомого. Но иногда, чтобы позабавиться и напугать кого-то или для сохранения своей жизни, могли перекинуться и в какого-то дикого хищника, который был им знаком.

Как у многих магических животных, характер у василисушей был не сахар. Если ты сразу не понял, что перед тобой василисуш, а не обычный заяц, к примеру, то понимал это из-за последствий от встречи с ним.

Василисуши любили плеваться, они накапливали слюну и выплевывали ее комок так, что она растекалась по жертве вязкой жижей. Но это еще полбеды. Слюна их красилась и на несколько суток оставляла цветные пятна на теле или одежде, смотря куда попадет. Никакими магическими средствами их не скрыть, так как сама их природа была магической. В общем, тот еще лапушка.

Но и это не все проблемы, что создавала встреча с василисушем. Со слюной василисуш как бы тебя помечал, и, пока следы от пятен не сходили сами собой, он был к тебе привязан магической нитью.

Он возводил тебя в ранг хозяина. Но хозяина без прав, с одними обязанностями. Василисуш находил тебя и начинал требовать заботы: еды, мягкой постели, ласки и магической подпитки. В общем, садился на голову в прямом и переносном смысле. Несмотря на то что свою магическую сущность он подпитывал магией, в облике выбранного зверя он любил полакомиться той же пищей, что и сам зверь, чей облик он принял. Причем обладал, мягко сказать, прожорливостью. И капризным характером. Если что не по его — плюнет, не посмотрит, что хозяин.

Обидеть василисуша нельзя — ни убить, ни прогнать. Он охранялся законом. Естественным путем они не размножались и были бесполыми существами, рождались же при каких-то магических феноменах. Такие всплески магии иногда бывают в природе — их называют магическими вспышками или затмениями, или когда происходят какие-то выбросы неестественным путем, как было, например, в пору того же Эпиштена при его опытах. Поэтому после такого магического феномена говорят: где-то василисуш родился.

Раньше им помогали феи и поддерживали постоянную численность их популяции, но после того как феи ушли, василисуши вырождаются, они стали редким, исчезающим видом на грани вымирания. А польза от них тоже есть. Их слюна, как ни странно, обладает полезными магическими свойствами и входит в состав многих зелий и ритуалов. Высоко ценится магами и стоит очень дорого.

Но в неволе василисуши тоже не живут. От хозяина они уходят, как только им надоедает сытая жизнь или что-то не понравится. Уйдет и не попрощается, превратится в жучка, и ни в какой клетке не удержишь. Да и нельзя их держать в неволе, подсудное дело, если узнают.

Единственные, кто с ними мог справиться, — темные эльфы. Они подчиняли магию василисуша своей. И главное, темные эльфы могли убрать последствия плевков василисушей, цветные пятна. Если хотели, конечно.

Теперь благодаря нам где-то по территории академии бродит неприкаянный василисуш. Впору хвататься за голову! Что я и сделала, выражая полное раскаяние и ужас от произошедшего.

— А отследить и поймать вы его не можете? — озабоченно спросил Кантор.

Он вряд ли встречался с василисушем, но при обучении студентам, конечно, рассказывали о магических животных. Впрочем, я хоть и бывала у эльфов, видела василисуша тоже издалека, и выглядел он тогда обычным зверем в барсучьем облике.

— Нет, пока он не даст о себе знать, — нахмурился магистр. — Но он умный и сейчас будет осторожен. На несколько дней затаится. Кто входил в мой дом и выпустил василисуша?

Делать было нечего, пришлось рассказывать, раз такая ситуация.

— Заходила одна только Люся. Взяла свечку и сразу вышла. Но она ничего не говорила о василисуше.

— А она о нем знает? — скептически поинтересовался эльф и поднял бровь.

— Нет, конечно. Она мало что знает о нашем мире. Но она не говорила, что встречала какую-то зверушку.

Впрочем, обратила бы внимание Люся на обычного котика, если там его встретила?

— Последний раз он был птицей. Канарейкой в клетке, радовал своим пением, — ответил магистр.

— Хм, вы думаете, что Люся могла выпустить его из клетки? — предположили мы с Кантором.

— Почему нет? Что мы, в конечном счете, знаем о попаданцах? Что у них в голове? Может, в их мире держать птиц в клетках преступление?

— Почему она тогда не сказала? Люся мне кажется простодушной девушкой, — ответила я.

— Ты так хорошо ее знаешь? — усомнился эльф.

— Нет, но…

— Но в конечном счете есть факты. Проникновение в мой дом и исчезновение василисуша.

— Это да, — согласилась я, почесывая макушку. — Я спрошу у нее. Не будем сразу ее обвинять. Василисуш мог принять и другой облик, когда увидел Люсю. А Люся оценить ситуацию не могла. Особенно в том состоянии, в котором мы находились, — со смущением сказала я и покраснела от снова нахлынувшего стыда.

Да я сама в том состоянии не смогла бы оценить ситуацию и василисуша бы не заметила, пока он в меня не плюнул.

— Но никаких пятен я на ней не заметила, — вступилась я за соседку по комнате.

— Это еще ни о чем не говорит, — отрезал эльф. — Но если он сделал ей привязку, скоро появится у вас.

— Ой, мамочки, — пискнула я непроизвольно и поймала веселый взгляд Кантора и злую усмешку эльфа.

Он еще поругал нас, почитал лекцию о поведении и последствиях необдуманных поступков, но понял, что бесполезно, и отпустил с миром. Наказав смотреть в оба и, если василисуш даст о себе знать, сообщить сразу ему.

— О наказании я еще подумаю. Когда настроение будет особенно плохим, — напоследок бросил он нам, чтобы мы не расслаблялись.

Мы виновато кивнули, скорбно вздохнули и поторопились покинуть кабинет магистра.

— Где будем искать наших? — нетерпеливо спросила я, как только мы вышли за дверь. — К месту клада сразу пойдем?

— Да, скорее всего, мы найдем их там, — кивнул Кантор.

Ему, как и мне, не терпелось присоединиться к друзьям, и было досадно, что такое приключение проходит без нашего участия.

ГЛАВА 10,
в которой все ищут клад, а находят…

Но мы зря спешили, наша команда поджидала нас около башни. Расстроенные, понурые, они бродили отдельно друг от друга, не встречаясь глазами. В бок кольнуло нехорошее предчувствие.

— Что случилось? — потребовали мы с Кантором ответа, когда никто не спешил порадовать нас новостями.

— Клад нашла команда Вероники и Глеция, — сказал, как плюнул, Янтар.

— Что-о? — опешила я.

— Как такое получилось? — жестко спросил Кантор.

— Они успели первыми.

— Они нас задержали!

— Они нажаловались на нас стражам порядка, пожертвовав игроком команды.

— Тот обвинил нас в нападении на него с целью ограбления.

— Пока разбирались и нас отпустили, те уже успели добраться до места.

Полилась на нас информация со всех сторон.

— Эх, а я туда столько гелиодоров положил… треть своего состояния, — тихо, чтоб не услышала Люся, вздохнул гном.

— Я пожертвовал дорогой артефакт, — кивнул Эйдан.

— У меня двести монет тоже нелишними были, — зло проронил Янтар.

— Глеций у меня получит! — уже громко, для всех, заявил злой Васим.

Парни согласно поддакнули, да и девчонки мрачно кивнули. Мести хотелось всем.

— Они даже выиграть честно не смогли, — недовольно покачал головой Кайл.

Кантор поиграл желваками и решительно устремился в сторону центрального корпуса академии.

— Кантор, ты куда? — догнала я его.

— Я поговорю с Вероникой, — процедил Кантор.

— Зачем? — остановила я его. — Хочешь ей все объяснить? Так бесполезно. Ее этим не проймешь. Клад она не вернет, да и ни к чему это. Как мы Люсе объясним?

— Ты о ней слишком плохо думаешь, — укорил меня Кантор. — А объяснение найдется. Хотя бы потому, что выиграли нечестными методами.

— Это ты о ней слишком хорошо думаешь. Делай, как знаешь, — пожала я плечами. — Я попробую узнать у Люси про василисуша.

— Только не напугай ее. — Кантор улыбнулся мне и подарил взгляд, от которого по телу разлилось тепло.

— По-моему, ее как раз стоит напугать, — улыбнулась я в ответ. — Слишком бесстрашная.

— Осторожность в новом мире ей не помешает, — согласился Кантор, не прекращая ласкать взглядом мое лицо, задержался на губах. От чего те закололо иголочками.

— Фей… — позвал, выдохнув, Кантор.

— Фе-э-я-а! — раздался одновременно крик Васима, звавшего меня к себе.

Я закатила глаза. Кантор мне подмигнул, и мы разошлись в разные стороны.

Я подошла к своим.

— Давай придумывать месть Гледию и Веронике, — кровожадно сказал Янтар.

— Не буду, — ответила я.

— Что значит — не буду? — удивленно посмотрели на меня парни.

— У меня и так проблем выше крыши, — отмахнулась я. — Только Вероники с Глецием в списке мне не хватает. Когда-нибудь потом, когда представится подходящий случай. Или сами себя накажут с таким поведением.

— А я согласна с Фейкой, — вклинилась Люся. — Может, и не честно, но они победили. А у нас есть такое высказывание на Терре: «Победителей не судят».

Мегакрут посмотрел на Люсю с укором и тяжко вздохнул. Парни переглянулись.

— Ты тоже так считаешь? — агрессивно спросил Алеору Васим.

Ядвига сегодня не пришла, хотя собиралась принять участие, и Васим, видимо, решил отыграться на моей подруге. Та как-то сжалась, перевела взгляд на нас с Люсей, на парней и тихо сказала:

— Думаю, Фея права, сейчас не стоит нарываться. Отомстим, как представится случай.

— Трусиха! — выплюнул Васим. — У тебя свое мнение бывает?

Алеора еще больше сжалась и потупила взгляд.

— Свое — это такое, как твое? — заступилась я за подругу. — Если с твоим не совпадает, значит, это не ее мнение?

— Да она вообще не знает, чего хочет. Вечно как твоя тень, — не унимался Васим.

Алеора вспыхнула, закусила губу и убежала в слезах.

— Васим, да что с тобой?! — возмутилась я. — Чего ты к ней придираешься? Если она тебе нравится, это не лучший способ ее добиться, знаешь ли! Как дети малые, чесслово.

— Она мне нравится?! — изумился Васим. — Да с чего мне может нравиться та, у которой и собственного мнения нет?!

— Есть, Васим. Только ты, если так будешь себя вести, никогда его не узнаешь, — отрезала я и пошла за подругой.

Люся побежала за мной.

— По-моему, твой брат не знает, чего хочет, — сказала Люся по дороге. — Он разозлился, что Ядвига не пришла, и к Алеоре он явно неровно дышит.

— Да, это проблема, — нехотя признала я.

Брата я любила. Сейчас я злилась на него, потому что подругу я тоже любила, а он нарочно делает ей больно. Но Васим мой брат, я знаю его со всех сторон, с хорошей и плохой, как облупленного. Не могу на него долго злиться и обижаться. И слушать со стороны обвинения в его адрес тяжело. Хоть и справедливые. Мой брат сейчас ведет себя неправильно, но стремление защитить его от чужих нападок на уровне рефлекса. Мне не хотелось обсуждать с Люсей Васима.

— Люся, ты ночью, когда залезла к эльфу, кроме того, что взяла свечку, еще что-нибудь трогала? — сменила я тему.

— Нет, конечно. Кстати, да, совсем из головы вылетело из-за клада. А зачем вас магистр Сухариэриел с Кантором вызвал?

— У него пропала одна вещь…

— Да ты что?! — Люся остановилась и схватилась за сердце. — Божечки мои… — Она закрыла лицо руками. — И он теперь будет думать на меня?

На лице ее был написан такой священный ужас, что я даже не решилась продолжить свою мысль. А ведь как-то хотела подвести ее к рассказу о василисуше. Но какая будет реакция тогда? Может, лучше оставить в неведении?

— Необязательно, — попыталась я ее успокоить. — У него, как я поняла, живет в доме какой-то зверь. Это мог сделать он. Только не поняла какой, — осторожно подвела я разговор к интересующей меня информации.

— Зверь? Не помню… вроде нет…

— А птица? Видела ли ты у него какую птичку? Они тоже любят сверкающее куда-нибудь заныкать.

— Нет, птицу точно не видела.

— Люся, а у вас птиц дома на Терре держат?

— Держат. Маленьких, певчих. Еще попугаев, они могут быть и крупными. А почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно, — пожала я плечами. — А как их держат? У нас некоторых птиц и животных в клетках держат.

— Да, у нас тоже — тех, кто может убежать и улететь, те же птицы или хомяки, — пожала плечами Люся. — А рыбок в аквариуме.

— Понятно. А если бы у эльфа кошка была, ты бы обратила на нее внимание?

— Не знаю, если бы она мне в ноги кинулась, конечно. — Люся беспечно пожала плечами. — Ты пойми, я нервничала, торопилась, искала свечку… ой! — встрепенулась попаданка и я вместе с ней.

— Что?!

— Около свечки паучок сидел. Крупный такой. Я его отогнала, а он меня укусил. Я и забыла, глянь!

Она сунула мне под нос руку, где в ямке между большим и указательным пальцем виднелась черная точка от укуса. Так кусает паукорог, имеющий длинное жало, на которое насаживает своих жертв. Может и надоедливого гостя укусить. И тут я не могла сказать, кто это был. Мог быть и василисуш. Но укус выглядел как настоящий, вполне мог оказаться и настоящий паукорог.

— Ох, Люся, ты должна сразу сообщать о таких вещах, — пожурила я попаданку, — хорошо наукорог не ядовит. А если бы это был тарантуйка?

— Кто это? — испуганно спросила Люся и покосилась на укус.

— Ядовитое насекомое, — не стала я рассказывать все ужасы от последствия его укуса. Успеется, узнает. Тем более встретить их здесь маловероятно.

— Да, я поняла, прости, — повинилась Люся. — Я в чужом мире. Должна быть осторожна. И бла-бла-бла…

Она тяжело вздохнула и понурилась.

— Тебе здесь плохо? — заволновалась я.

— Я не дома, Фей, — только и сказала она. — Я успокаиваю себя, что могло быть и хуже. Но я скучаю по дому, по родным…

Она отвернулась, вытирая набежавшие слезы.

— Лю-уся, — позвала я ее и обняла. — Мы тебя любим. Пока ты не заведешь свою семью, мы твоя семья.

Люся повернулась, обняла меня и расплакалась, взахлеб, от души.

— Прости, я не должна была…

— Все нормально. — Я погладила ее по спине. — Любой из нас на твоем месте сошел бы с ума. А ты молодец, держишься.

— Куда деваться? — Она отстранилась, вытирая слезы, и попыталась улыбнуться. — Попаданцы с Земли так просто не сдаются.

А я краем глаза заметила, как с сочувствием смотрят на нас и переговариваются парни, которые поплелись за нами следом. Мегакрут хотел подойти, но я сделала ему знак, что пока не надо, Люся должна успокоиться.

Но попаданцы с Земли не просто не сдаются. Они еще и постоянно устраивают сюрпризы!

Когда мы пришли в комнату, я принялась отвлекать Алеору от грустных мыслей и извиняться за брата. Люся переоделась и куда-то засобиралась.

— Твой разговор о животных натолкнул меня на одну мысль. Не бойся, это точно безопасно, — успокоила она меня и ушла.

Через какое-то время в дверь постучали. Это пришли Вероника и Кантор.

— Кантор рассказал мне о вашем плане. Зря не сказали, мы бы тогда не стали мешать. Против попаданки я ничего не имею. Вещи из клада я все верну, мне чужого не надо. — Она надменно вскинула бровь.

Я пожала плечами. Ну и хорошо, ну и ладно. Не думает же она, что я буду ей аплодировать. Но Кантор смотрел на Веронику с улыбкой, словно подбадривая.

— Это еще не все, — повернулся он ко мне. — Вероника проявила инициативу, она поможет Люсе.

Правда, что ли? Я недоверчиво посмотрела на нашу красавицу.

Ободренная улыбкой Кантора, Вероника продолжила:

— Кантор сказал, Люсе нужна работа, а мой родственник служит в департаменте попаданцев. За рассказы о ее мире он будет выплачивать приличное вознаграждение. Это куда выгоднее любой другой работы, что она может найти. Там правда очень неплохие деньги, — кивнула она.

Ну надо же.

— Спасибо, — кивнула я. — Для Люси это хороший выход.

Мы обе посмотрели на Кантора, это все, мол?

— Спасибо, Вероника, я в тебя верил, — тоже кивнул ей Кантор.

Вероника расцвела.

— Ну, пойдем? — позвала она его на выход.

— Мм… я хотел кое-что спросить у Досифеи, — сказал Кантор.

— Ладно, — кивнула та. — Тогда я спрошу тебя при них, чтобы не было потом разговоров за спиной. Кантор, ты пойдешь со мной на праздник?

Вероника вызывающе, словно шагнула в пропасть, посмотрела на Кантора. Я даже где-то восхитилась ее смелостью. Я бы так не смогла, при всех, при сопернице.

— Вообще-то я уже пригласил Досифею, — ответил Кантор.

— Но она же не пойдет с тобой, — уверенно сказала Вероника.

И оба посмотрели на меня с надеждой. Только одна на отказ, другой на согласие.

— Да… Кантор меня пригласил… это правда… — замялась я и выдохнула: — И я решила принять его приглашение.

Кантор засиял и светло мне улыбнулся. Вероника бросила на нас взгляд, полный обиды, и со слезами на глазах выбежала из комнаты.

Эх, какой-то сегодня день пролитых девичьих слез. Все по очереди поплакали: я, Алеора, Люся, теперь вот Вероника.

— Как я счастлив, Фейка. — Кантор схватил и закружил меня по комнате. — Спасибо!

— Кантор, ты помнишь, о чем мы говорили, когда ты сделал приглашение? — спросила я и попыталась придать голосу и лицу строгости, хотя плохо получалось, глядя на счастливого Кантора.

Он тут же отпустил меня, убрал руки за спину и, продолжая сиять, ответил:

— Да, конечно, я все помню. Не волнуйся. Это тебя ни к чему не обязывает. Друзья. Просто друзья.

Последние слова он выговорил мне прямо в губы, приблизившись вплотную. И это было… волнующе. Он ушел, а Алеора уставилась на меня во все глаза:

— Кантор?

— Да, а что?

— А как же Ашшур?

— А Ашшур мне сегодня отказал, когда я его пригласила, — ответила я. — И это правильно. Что мне о нем думать? Мы с ним не пара.

Алеора покачала головой. Но обсудить это мы не успели.

— Девчонки, помогите! — услышали мы из-за двери.

Поторопились открыть и увидели взмыленную Люсю с аквариумом в руках.

Она прошла в комнату и поставила аквариум на стол. В аквариуме копошились… мыши. Много мышей.

— Вот, — довольно сияя, Люся показала жестом на аквариум. — Мой будущий заработок.

— Ты серьезно? — поинтересовались мы.

— Еще как. Уф, устала, пока тащила, сейчас отдышусь… и поясню.

— А зачем тащила-то? С помощью магии бы доставила, — недоумевала Алеора.

Люся подняла на нее глаза и застонала.

— Собака… Точно. Никак не привыкну… Короче, у вас мышей, как и у нас, любят использовать в науке. У нас ставят опыты, у вас они часто используются в ритуалах в качестве жертв, и некоторые ингредиенты, как хвост, усы и уши, используются зельеварителями, так?

— Так, — поморщились мы, глядя на бегающих по аквариуму мышек.

— К тому же ими питается Аполло,^[6] и не он один. В общем, буду разводить мышей. Безопасно, не требует затрат, выгодно. Я молодец?

Мы с Алеорой переглянулись, пожали плечами.

— Ну, как-то жалко, да и воняют они сильно. — Алеора почесала нос.

— Я буду чистить, я знаю, как за мышами ухаживать, — кивнула Люся.

— А, тут, кстати, Вероника заходила. Для тебя работа нашлась, — вспомнила я.

Рассказала. Пока обсуждали, мое внимание привлекла одна мышь. Своим поведением. О нет…

— А-а-а-а-а-а… прячься, кто может, — заорала я что есть мочи.

И толкнула Люсю к себе, потом к двери.

— Беги, беги скорее к эльфу! Приведи его сюда, срочно! — орала я, пока нас и всю комнату забрызгивал своими слюнями василисуш, превратившийся из мыши в дикого лесного саблезубого кота.

Он плевался смачно и прицельно. Алеора забилась под кровать, я, когда толкнула Люсю к двери, залезла к ней.

Когда пришел магистр Сухариэриел и обезвредил василисуша, мы вылезли из-под кровати и уныло оглядели себя, друг друга и помещение. Все было в цветных пятнах.

Я жалостливо посмотрела на магистра, но, уловив мстительный довольный огонек в его взгляде, понурила голову.

— Не сведете? — уточнила все-таки я.

— Не сведу, — согласился он. — Это будет вам уроком и наказанием.

ГЛАВА 11,
в которой у кого-то появляется питомец, а кто-то узнает о любопытном празднике

— Ч-что эт-то такое? — заикаясь, очумело оглядывая комнату, нас и себя, спросила Люся.

— Это василисуш, — мрачно сказала я. — Которого ты притащила с мышами. Кстати, я выяснила: он принял вид паукорога и укусил Люсю, — обратилась я к магистру.

Так как все смотрели на меня с интересом, а кто и с недоумением, я начала рассказывать все с начала. Когда Люся поняла, что магистр знает о ее вылазке, на нее стало жалко смотреть. Она закрыла пылающее лицо руками и еле слышно выговорила:

— Простите, магистр. Я не знаю, что на меня нашло… клянусь, я никогда… ни за что… раньше ни-ни… я вообще… нет… о боже… стыдно-то как… Вы простите меня? Я так никогда больше не буду! — бессвязно бормотала она и лишь последнюю фразу буквально выкрикнула.

Но черствый Сухариэриел проигнорировал все потуги раскаяния попаданки. Василисуш, приняв вид милого маленького геккончика, подошел к Люсе, забрался на нее и начал успокаивать, поглаживая лапкой по голове. Люся замерла и уставилась на него, широко раскрыв глаза.

— Что делать будем? — спросил магистр. — Василисуш сделал привязку к попаданке, теперь она его хозяйка.

И эльф недобро усмехнулся.

— Магистр, — жалобно окликнула я его, — Люсе и так нелегко, правда. Не надо с ней так.

Видимо, все же что-то в моем тоне заставило эльфа ко мне прислушаться, и он нехотя процедил:

— Хорошо, хватит с вас и невыводимых пятен на две недели. Василисуша я заберу.

— Что?! На две недели?! А как же праздник? — закричала Алеора.

А геккон при словах магистра жалобно заверещал и вцепился в Люсю.

— Что такое? — не поняла Люся.

Я объяснила ей про привязку и про то, что василисуш решил сделать Люсю своей хозяйкой.

— Ты хочешь остаться со мной? — спросила его Люся.

Тот энергично закивал головой и прижался к Люсе, всем видом показывая, что да, очень хочет.

— Ну, пусть остается, — сказала Люся, посмотрев на магистра, и погладила геккона по голове. — Ты будешь хорошо себя вести?

Тот снова активно закивал головой.

— Он понимает речь? — удивилась Люся. — А говорить может?

— На уровне трехлетнего ребенка, — кивнул эльф. — Что ж, если согласны, тогда вам следует найти мою лекцию о содержании василисуша и прочесть ее.

— Может, вы мне сами расскажете? — кокетливо спросила Люся, и эльфа перекосило.

Геккон опять энергично закивал, выражая одобрение.

— Нет, мне некогда, — холодно ответил эльф. — Прочтите и, только если появятся вопросы, можете подойти ко мне на кафедру. Не домой, вы поняли? Все вопросы ко мне — в рабочее время. — Магистр обвел нас строгим взглядом, под которым мы потупились.

Вот же неловко как получилось.

— Скажу только, что василисуш будет принимать форму в зависимости от настроения, и питаться тем, что и животное, чью ипостась он примет. И конкретно этот очень любит желейный мармелад в любой ипостаси, так что держите запас, когда будет сильно вредничать. Но много тоже не давайте, он готов слопать все.

Люся кивнула и погладила довольного геккончика.

— У него есть имя? — спросила Люся.

— Каждый хозяин вправе дать ему новое имя. Я зову его Эххе, — ответил эльф и обратился к василисушу: — Ну что, пока? Оставляю тебя здесь с условием — никаких больше привязок. Студентов мне не пугать. Ясно? А то сразу заберу.

Василисуш испуганно заверещал и прикрыл мордочку лапками, мол, что за наговоры. Вот же хитрюшка. Люся тотчас погладила его защитным жестом. Заметив это, эльф сказал:

— Не обольщайтесь. Когда он примет облик медведя или волка, мало вам не покажется.

— Ой! — вскрикнула Люся и подозрительно покосилась на геккона.

Но тот сделал самую умильную обиженную мордаху, а потом и вовсе обнял Люсю лапками, прижавшись. И та сразу растаяла.

— Думаю, мы найдем общий язык, правда, Эххе? — ласково сказала Люся.

Эльф снисходительно хмыкнул и строго погрозил пальцем василисушу:

— До первого раза!

Тот обиженно отвернулся, уткнувшись наглой мордахой в Люсину шею, отчего та захихикала.

— А плеваться он больше не будет? — опасливо спросила Алеора.

— Нет, если попаданка будет периодически сцеживать его слюну. Что даст ей хороший заработок, и не придется больше продавать свечи, — показал свою осведомленность несносный эльф и нехотя, через силу процедил: — Я потом вас научу, как это делать.

Люся покраснела, расцвела, глупо заулыбалась. У эльфа дрогнула щека, и он поспешил уйти.

После его ухода мы снова уныло обозрели последствия появления василисуша. Одна Люся была довольной. И сам василисуш.

— Да уж, сходила Люся за свечкой, — сказала она, рассматривая геккона.

Да, я сходила за тхэром, Люся за свечкой, осталось Алеоре за чем-нибудь сходить, и тогда можно считать, что в комнате собрались полные единомышленники. По духу и способностям находить приключений на пятую точку.

— И как же такая лапулька наделала столько дел, а? — ласково пожурила Люся василисуша.

Тот, словно смущаясь и выражая раскаяние, прикрыл мордочку лапками.

Алеора полезла в шкаф, вынимая оттуда вещь за вещью. Все они были в цветных пятнах.

— А туда он как добрался? — простонала Алеора.

Она много внимания уделяла внешнему виду и нарядам, поэтому очень расстроилась. Впрочем, я тоже была не в восторге. Нам скоро на ужин идти. И никакая иллюзия не поможет.

— Ну хотя бы мышей ты можешь выпустить, — заметила я, найдя положительное в нашей ситуации.

Так на ужин мы и поперлись. В цветных пятнах на коже, волосах и одежде и с аквариумом, кишащем мышами, в руках. Вызывая безудержный смех и восторг у встреченных студентов. В нас тыкали пальцем, указывали рукой и гоготали так, что воздух вздрагивал и расходился волнами.

Мы сходили на улицу, выпустили радостно попискивающих мышей и пошли в столовую.

Вероника, которую мы встретили по пути, пройдя мимо, довольно заметила:

— Красавица.

И они с Глецием противно захихикали. Ну и пусть, ну и ладно, насупилась я. Подумаешь.

Но когда мы подошли к нашему столику и на лицах парней сначала выступило удивление, переросшее в сдерживаемый смех, а потом эти дураки и вовсе захохотали, я обиделась не на шутку.

— Очень смешно, — проворчала я, присаживаясь.

— Богиня, вы что, с василисушем повстречались? Кто вас так? — пошутил Васим.

Кантор, единственный, кто постарался сдержать улыбку при виде нашей разноцветной компании, переглянулся со мной.

— Повстречались, — буркнула я. — Как видишь.

— Что, серьезно?! — тут же отреагировал брат вспыхнувшим огнем любопытства в глазах. — Да когда вы все успеваете? И без меня?!

— Без нас! — поправил его Эйдан.

Так как все смотрели на меня, я ядовито ответила:

— В этот раз виновница происшедшего не я. — И с удовольствием указала на Люсю.

Та смутилась под перекрестным огнем восхищенных взглядов парней.

— Да ладно, Люся? — не поверил Васим.

— А еще святошу из себя строит, — провокационно, но добродушно хмыкнул Эро-Нах.

И подмигнул покрасневшей попаданке.

— Рассказывайте! — потребовал Янтар.

Мы рассказали. В красках. Хотя это слово сейчас у меня вызывало аллергию.

— А где он? Где василисуш? Хочу посмотреть! — загомонили парни.

Лишь один Мегакрут погладил успокаивающе Люсю по руке:

— Не расстраивайся, Люсечка, эти пятна скоро сведутся, но они тебя и не портят. Ты все равно очень красивая.

И его глаза, смотревшие на Люсю с обожанием, нисколько не лгали. Люся зарделась.

— Спасибо, Мегакрут, — тепло ответила она. — Я не расстроена, а, наоборот, рада. Я бы сама никогда не завела питомца в академии, а сейчас у меня есть Эххе, и мне уже не так одиноко.

Мегакрут горестно вздохнул, убрал руку и отвернулся. Мы с укором посмотрели на Люсю, но она, похоже, так и не поняла, чем обидела влюбленного гнома.

— Кстати, Люся, знаешь, что сегодня за день? — громко, привлекая внимание всех сидящих за столом, спросил Янтар.

— Нет, а что сегодня? — поинтересовалась та.

Я тоже с интересом воззрилась на Янтара. И что у нас сегодня за день? Почему я не в курсе?

— Вернее, ночь, — поправился тот. — Ночь проказника ветреного Полуночника, одного из младших богов ветра. Был он очень любвеобилен, и часто жаловались на него богине-матери соблазненные и брошенные им девушки. Богиня наказала его, разрешив появляться в мужском теле только одну ночь в году. Той девушке, что ему понравится, он обязан подарить за свой поцелуй подарок. Отказывать ему нельзя — если девушка откажется от подарка и поцелуя, он навсегда лишится возможности приходить в этот мир мужчиной. Разозлится, станет смерчем и снесет наш мир ураганом.

Да? Как интересно! Я со скепсисом и с немым вопросом посмотрела на Янтара и получила от него пинок под столом. Алеора получила такой же, потому что подскочила и бросила пронзительный взгляд в сторону Васима, который выразительно на нее смотрел.

— Поэтому наш Полуночник — это что-то вроде вашего Деда Мороза с Терры, только молодой и красивый. Так что не удивляйся, если он к кому-нибудь из вас сегодня заглянет, — подытожил Янтар.

Ах вот они к чему ведут. Я хрюкнула в стакан, который специально поднесла ко рту, чтобы никто не увидел выражение моего лица.

— Да? Как интересно! — воскликнула завороженно Люся, слушавшая придуманную Янтаром историю. — А как мы его узнаем? Вдруг кто из парней под него будет косить, только чтобы добиться поцелуя у девушки? — подозрительно сощурила глаза Люся.

— Ах да, забыл рассказать, — тут же нашелся Янтар. — Он будет в черном плаще и в черной маске.

— И как я пойму, что это Полуночник? — растерялась Люся. — А вдруг это ты будешь под маской? Или Эро-Нах?

Я склонилась над столом, еле сдерживая смех. Ну давайте, мальчики, придумывайте выход из положения.

— Ты что, нельзя! Вдруг Полуночник рассердится! — возмутился Янтар. — А его отличить очень легко — он весь серебряный: лицо, волосы, брови, губы, борода… — бросил он взгляд в сторону Мегакрута.

Ах вот у нас кто вырядится Полуночником! Конечно, логично!

— Красиво, наверное, — вздохнула мечтательно Люся.

— Красиво, но на эльфа он не похож, — немного ворчливо-ревниво заметил гном.

Люся покраснела и уткнулась в тарелку. Потом все же не выдержала, повернулась к нам и спросила:

— А к вам он когда-нибудь заглядывал?

— Ко мне нет, а к Алеоре два года назад, — быстро ответила я, пока никто не вмешался. — В подарок от него она получила красивую дорогую золотую брошь с изумрудами. Наверное, его так потряс ее поцелуй! Алеора, расскажи, как тебе поцелуй бога ветра?

Алеора подхватила подачку, зажмурилась томно:

— Потрясно! Великолепно! Волнующе! Он целуется как бог! Самый лучший поцелуй в моей жизни. Вряд ли кто его переплюнет. Я бы и отдалась ему, если потребовал. Но он пришел уже под утро, сказал, вернется в следующий раз, и мы продолжим.

Громко звякнула посуда. Злой Васим грохнул об стол чашкой, раздраженным жестом отодвинул тарелки.

— И что же он не вернулся на следующий год? — ядовито поинтересовался он. — Видимо, не так и впечатлил его твой поцелуй, раз не вернулся.

— Может, не смог. Может, в этом году в гости заглянет, — ответила Алеора и с вызовом в синих глазах посмотрела на Васима.

Их пикировку прервала подошедшая к нам Ядвига.

— Привет, Васим, — обратилась она к моему брату. — Я слышала, ты подрался с Ахеромалехом. Ты приревновал меня, что ли, эльфеночек мой? Иди сюда, мой хороший.

Ядвига скользнула к нему на колени и припала к губам в жарком, страстном поцелуе. А Васим, зараза, так же страстно и пылко ответил, прижимая к себе демоницу. Я покосилась на Алеору. Та вспыхнула и встала из-за стола. Васим, продолжая поцелуй, проводил Алеору взглядом. Я встала в его поле зрения и показала кулак. Нет, он хоть и братец, но заслуживает хорошей порки.

ГЛАВА 12,
в которой ловят шебуршешника, а вылавливают…

Ночью меня разбудила Алеора.

— Фей, а Фей, — позвала она меня. — По-моему, у нас завелся шебуршешник.

— Да ну, откуда он здесь может взяться? — с сомнением спросила я, разлепив глаза.

— Да шебуршит и шебуршит кто-то, я заснуть не могу, — сказала Алеора.

— Так это, наверное, василисуш! Ты о нем забыла?

— Нет, не он. Он с Люсей сладко спит, я проверила.

Я села. Огляделась. Люся сонно моргала, похоже, мы ее разбудили, рядом с ней на подушке, раскинув лапки, крепко дрых геккон.

— Что случилось? — сонно спросила Люся.

Тут мы услышали какое-то шуршание.

— Вот! Слышишь? — Алеора тоже села на кровати.

— Алеора говорит, что у нас завелся шебуршешник. Мало нам василисуша, — ответила я Люсе.

— Боже мой, а это еще кто? — застонала Люся и тоже села.

Геккон тут же вскочил и сонно заозирался с немым вопросом на мордахе.

— Шебуршешник — зловредный дух, мешающий спать по ночам своим громким топтаньем и пыхтеньем, которое раздается словно над ухом. Изгоняется лаской и задариванием. Надо оставить подарок — лакомство или блестящую безделушку за порогом дома, ласково уговорив принять дар. Если уговорить получится, шебуршешник, выйдя за порог дома и взяв дар от его хозяина, зайти в этот дом уже не может. Ему приходится искать новое жилье.

— И что теперь? — спросила Люся.

— Надо пожертвовать какой-то цапкой ему в подарок. Так мы сможем его выпроводить.

— Если только она придется ему по вкусу, — проворчала Алеора. — Я от своей тетки слышала, что на дешевые вещи он не ведется. Ему только драгоценности подавай.

Тетка Алеоры — великая сплетница. Она знала все и обо всех, могла рассказать кучу историй и всегда имела примеры чужого жизненного опыта.

— Знаешь, рассказы твоей тетки Маруси надо делить надвое, — не удержалась я от подкола. — Давай сначала все же попробуем обойтись малыми жертвами.

Но поспорить нам помешал снова раздавшийся где-то шкрябающий звук… и тут из трубы дымохода (вентиляция имелась во всех комнатах общежития и аудиториях академии в обязательном порядке на случай неудачных магических экспериментов недоучек), чихая и ругаясь, на середину комнаты вывалился…

— Здравствуйте, девицы. Я бог ветра Полуночник, — представился он.

Мы во все глаза уставились на это чудо. Геккончик пронзительно заверещал, обернулся жучком и куда-то скрылся. Поскольку мы все оторопело молчали, хлопая ресницами, ночной гость продолжил:

— Все девицы мне по нраву, каждой принес я подарок за поцелуй.

Полуночник достал из-под плаща три свертка. Подошел к тихо сидящей Люсе, смотревшей на него во все глаза, ставшие идеально круглыми, чмокнул ее в губы и вручил один сверток. Подошел к Алеоре, игриво коснулся губами, улыбаясь, вручил второй сверток. Потом направился ко мне.

Я ожидала, что он тоже чмокнет меня с улыбкой, но он нежно поцеловал с той страстью, что является тайной, запретной и прорывается однажды, как горная лавина, сметая все на своем пути. Мне стало горько и тоскливо. Когда он оторвался, вручил сверток, я шепнула Янтару:

— У тебя ус отклеился, обнови иллюзию.

Мы встретились глазами, и я прочитала в них то, что не хотела знать о своем друге. Мои губы прошептали что-то. Может быть, «прости», может, «мне жаль», может, что-то еще, но он уже отвернулся и вышел на середину комнаты.

— Если позволите, прекрасные диры, выйду я через окно, — сказал он.

Мои соседки оторопело кивнули. Янтар подошел к окну, раскрыл и выпрыгнул…

Мы испуганно подбежали к окну, но ничего и никого не увидели.

— Ну, посмотрим, что там принес нам Полуночник, — весело произнесла Алеора и пошла открывать подарок. И нам велела: — Чего встали? Вам не любопытно?

Мы поспешили тоже развернуть подарки. Я с тяжелым сердцем взялась за сверток. Но в силу обстоятельств не могла подавать виду и играла свою роль в этом спектакле.

Люся развернула сверток и ахнула. Из него, скрытая магией, посыпалась куча теплой одежды. Свитера, брючки, жилетки, шапки и варежки, чего только и каких фасонов и цветов там не было. У Алеоры обнаружилась красивая золотая цепочка с медальоном.

— А у тебя что? — поторопили меня девчонки, потому что я не спешила.

Но тут в дверь постучали. Люся подбежала, открыла. Через порог переступил…

— Доброй ночи, красавицы! К вам заглянул бог ветра Полуночник! — возвестил очередной плащ с маской на серебристом лице.

Мы подозрительно покосились на Люсю. На лице ее промелькнуло удивление, но потом она вежливо сказала:

— Проходите. Мы вас ждали.

— Правда? — обрадовался Кайл, а это был он.

— Надеялись, — кивнула Люся с честными глазами. И приветливо улыбнулась.

Мы с Алеорой настороженно переглянулись.

— Тогда примите подарки, красавицы! — оживленно крикнул Кайл. — Но только за поцелуй! Я требую настоящий, пылкий, страстный.

Кайл с удовольствием поцеловал каждую из нас.

— Ну как тебе подарок, красавица? — обратился он к Люсе.

В руках Кайла появилась шикарная дубленка с мехом полярного зверя белоснега. Его добывают только в Викисландии викисланды-охотники, умеющие выслеживать этого хитрого зверя. Мех этот очень дорогой, мало кто может себе его позволить. Его называют королевским.

Мы дружно ахнули. Ничего себе подарок!

— Шикарно! Спасибо, — прослезилась и расчувствовалась Люся.

— Такова плата за твой поцелуй, — подмигнул игриво Кайл.

Люся зарделась, а Кайл повернулся к нам.

— Держи, красавица! — Кайл протянул Алеоре кожаную жилетку с мехом белоснега.

Алеора пронзительно завизжала и бросилась к Кайлу обниматься.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — целовала она его в щеки на радостях.

Кайл засмеялся и игриво мне подмигнул.

— Теперь твоя очередь, красавица!

В его руках оказался сверток.

— Посмотришь, когда я уйду, — лукаво сказал он и поспешил уйти.

— Открывай скорей! — потребовала Алеора, едва за ним открылась дверь.

— Хочешь, сама посмотри, — с улыбкой предложила я.

На самом деле меня снедало беспокойство, но не успела я его оформить и в мыслях, как раздался стук в окно, оно распахнулось, и в комнату ворвался… очередной Полуночник.

— Проходите, проходите, мы вас ждали, — запричитала Люся удивленному приемом богу ветра.

Сама она сзади сделала жест рукой, чтобы мы успели спрятать дары от предшественников Полуночника. Алеора сообразила мгновенно и прикрыла подарки иллюзией.

Люся схватила гостя за руку и провела в середину комнаты. Мы подошли поближе. Я окинула Алеору оценивающим взглядом. В голубой пижамке с короткими шортиками с рюшечками по низу, выглядела она сногсшибательно. Вероятно, так показалось не только мне, потому что, когда она подошла к Полуночнику под номером три, тот не сводил с нее взгляда, судорожно сглатывая слюну.

— А вы ко всем нам троим с поцелуями и подарками? Или только к Алеоре? — ехидным голосом привела его в чувство Люся.

— Ко всем троим, — очнулся Васим, а это был мой братец. — Все вы красавицы как на подбор. У всех хочу украсть поцелуй и одарить подарком.

Он клюнул Люсю в губы и вручил ей сапожки, подобные тем, что хотел подарить Мегакрут. Чмокнул меня в щеку и всучил небрежным жестом сережки с аквамарином. Подошел к Алеоре. Они исподлобья смотрели друг на друга.

— Ну что, красавица, помнишь мой поцелуй два года назад? Повторим? — насмешливо спросил Васим и притянул к себе несопротивлявшуюся Алеору.

Они так страстно целовались, что у нас с Люсей запылали щеки и мы не знали, куда девать глаза. Мы немного поскучали, даже успели обсудить Люсины сапоги и мои серьги, когда наконец Васим отлепился от Алеоры. Охмелевший от страсти, с глупой улыбкой на лице Васим направился к окну на выход.

— Эй, бог поцелуев, а подарок мой где? — позвала его Алеора.

Тот развернулся.

— А, да, забыл. Держи.

Васим кинул что-то Алеоре и выпрыгнул в окно. Она растерянно смотрела на кулек конфет в руках и гневно закричала:

— Что-о?

За окном раздался смех.

— Убью его! — топнула ногой Алеора.

— Ну если только в следующем году, — насмешливо фыркнула Люся.

В дверь снова раздался стук.

— О, кто следующий? Надеюсь, Мегакрут, — весело сказала она.

— Лю-уся, — виновато позвала я ее.

Она остановилась перед дверью, повернулась к нам.

— Девочки, я что, не понимаю, зачем вы все это делаете? Я сама дура. Надо было сразу соглашаться, а не лелеять свою гордыню. И вам тогда не надо было бы ломать голову. Спасибо вам! — На глазах у нее выступили слезы.

Мы подбежали и обнялись все втроем.

— Спасибо, вы настоящие друзья! Мне очень повезло с вами, это я дурочка, — повторила Люся растроганно. — А сейчас давайте веселиться дальше. Я вошла во вкус. Ночь поцелуев какая-то! Вот бы еще магистр эльф заглянул. Но это из разряда фантастики.

Люся открыла дверь. На пороге в черном плаще и маске, усыпанный и намазанный серебром, как и его предшественники, стоял Мегакрут.

— Буде здраве, дивчины-красавицы. К вам грядет Полуночник-развратник, спасайся кто может! А кто не спасется, буде зацелован и осыпан подарками!

И он лихо схватил Люсю, а мы с Алеорой с хохотом бросились врассыпную.

Люся сопротивляться не стала, подарила гному заслуженный жаркий поцелуй, от которого у нас теперь запылали уши. Довольный Мегакрут никак не хотел отпускать Люсю, но та потребовала свои подарки. И ее завалили дарами. Среди которых было много постельного белья. Запомнил внимательный гном мои слова и решил порадовать попаданку.

Пока он доставал подарки один за другим, к нам в окно влетел следующий Полуночник. Им оказался Эро-Нах. Который потрясенно уставился на представившуюся его взору картину.

— Что за тхэр?

Но тут же сориентировался и с напыщенным видом направил указательный перст на гнома.

— Эй ты, развратник! — наехал он на него. — Как посмел ты обрядиться мною и красть у девушек поцелуи? Я — настоящий Полуночник.

Он ткнул себя в грудь кулаком.

— Чем докажешь? — прыснула я.

Мне уже стало весело. И от атмосферы веселья, и от серебристых демона с гномом, и от теплого чувства в груди, и от понимания, какие замечательные у меня друзья.

— Поцелуями! — возвестил демон. — Чей поцелуй лучше, тот и настоящий бог. Я — лучший, вот увидите!

Но мы баловать демона не стали. Чмокнули в щеку с обеих сторон с Алеорой, а Люся поставила смачный поцелуй демону на лбу.

Обняла его и сказала:

— Спасибо, Эро-Нах, ты настоящий друг. Я была не права насчет тебя. Прости.

У демона аж лицо вытянулось от удивления.

— Люся, ты не заболела, часом? — Он потрогал ее лоб, а потом принюхался. — Или вы выпили за праздник?

— Люся, так ты шо, раскусила нас? — нервничая, спросил Мегакрут.

— Так если пятый по счету Полуночник заглядывает к нам, как тут не догадаться?

— Как это? — опешили парни.

В итоге выяснилось вот что. Полуночником должен был стать Мегакрут. Но в последний момент операция чуть не накрылась. Гнома по какому-то важному вопросу срочно вызвали на собрание представителей клана в столице. Мегакрут очень переживал, успеет ли он исполнить свою роль или нет. Поделился своими опасениями с нашими парнями. И те решили помочь. Каждый в отдельности, не сговариваясь и не обсуждая друг с другом. В общем, каждый действовал по собственной инициативе, решив помочь Люсе и довести план до конца.

Когда в середине рассказа в окне появился Эйдан в плаще и серебре, мы все захохотали и велели, чтобы тот притащил всех наших сюда разом. Будем отмечать ночь поцелуев. То есть бога Полуночника, конечно.

Когда смущенные ребята ввалились в комнату, Люся растроганно, со слезами на глазах всех поблагодарила и обняла. Попросила прощения за гордыню и за то, что обидела своим отказом.

За такое было грех не выпить. И мы, хоть и клялись больше ни-ни, не могли удержаться. Тем более мы же не бальзам! Мы чуточку эльфийского вина! Это ведь совсем другое.

ГЛАВА 13,
в которой тревожат воспоминания прошлого

Мы смеялись, веселились. Я избегала встречаться взглядом с Янтаром, принимая ухаживания от Кантора, который пришел тоже в плаще и серебре — он был следующий на очереди. И подарки он тоже нам вручил, велев не отказываться. Просто так, не требуя ничего взамен. Но Люся пошла вразнос:

— Нет, это не по правилам. Подарки за поцелуй, значит, за поцелуй. Мы всех одарили, и ты не будешь исключением.

Она легко поцеловала Кантора в губы, смутив парня. Алеора бросила вызывающий взгляд в сторону Васима и, хихикая, тоже коснулась губами губ Кантора. Настала моя очередь. Смущенная ревнивыми взглядами парней в комнате, я поцеловала Кантора в уголок губ. Вроде бы и не откровенно и достаточно интимно. Кантор бросил пронзительный взгляд в мою сторону, но настаивать не стал.

— Где василисуш? — наперебой стали спрашивать парни, когда страсти по Полуночнику улеглись.

— Точно, где он?! Эххе! Эххе, — взволнованно позвала Люся.

Из-под шкафа вынырнул геккончик с недовольной моськой. Быстро подбежал к Люсе и устроился у нее на коленях. Он с вызовом посмотрел на парней, которые во все глаза разглядывали его как чудо из чудес. Геккончику это польстило, и он успокоился, требуя ласки, сначала от Люси, а потом снисходительно принимая ее и от других. Только к Мегакруту отнесся с недоверием. Пронзительно верещал и угрожающе тыкал в его сторону лапкой.

— Смотри-ка, ревнует, — загоготал Васим.

Геккон бросил выразительный недовольный взгляд в его сторону и надменно отвернулся. Потом залез Люсе на плечо, уткнулся в шею и просидел там какое-то время, пока не перестал дуться. Помогло ему в этом лакомство — Алеора под

Глава 1,

в которой ловят дьен

Сегодня в полдень у меня первое занятие с моим новым куратором – драконом Ашшуром. Он первый в истории мира дракон, который стал преподавателем в академии магии человеческого королевства, а заодно и деканом новой кафедры – драконоведения и драконьей магии.

Так-то драконы живут замкнуто на своей территории, которая, как я узнала от Ашшура, называется Драконьей Грядой. Если высокомерные эльфы еще как-то контактируют с людьми, то драконы варятся в собственном соку.

Ашшур – исключение. И то только потому, что из-за нежелания подчиняться старейшинам был изгнан из Драконьей Гряды. За то, что не захотел жениться на своей избранной.

Он даже был лишен драконьей магии и крыльев. Но совсем недавно его простили и вернули все способности их расы.

В полдень дракон, как и обещал, ждал меня на выходе.

– Доброго дня, Досифея, – кивнул он мне отстраненно.

– Доброго, дир[1] Ашшур, – ответила я тем же тоном.

– Досифея, какой я тебе дир? – сразу возмутился дракон, сбросив маску холодности.

– Я уже не знаю, как к тебе обращаться. Ты мой куратор…

– Хорошо, – прервал Ашшур, – я тебя понял. В академии можешь обращаться на «вы», если наши близкие отношения тебя смущают. А наедине, пожалуйста, на «ты».

Хм, а у нас близкие отношения? Но выяснять я сейчас не стала. Не хотелось. А то кто знает, до чего мы в выяснении доберемся. Или разругаемся, или снова до поцелуя дойдет. Не хотелось сейчас ни того, ни другого.

Наши отношения были сложными. Когда Ашшур подошел ко мне познакомиться в академии, мне казалось, нас потянуло друг к другу, и я позволила себе увлечься драконом. Но его бурное прошлое, которое, как он уверял, осталось позади, заставило меня задуматься о том, насколько серьезно ко мне относится дракон. Тем более отголоски его похождений до сих пор долетают в наше настоящее.

– Иди сюда. – Он раскрыл крылья и объятия для меня. – Держись крепко, далеко полетим.

Я неуверенно, смущаясь, шмыгнула в его объятия. От дракона исходил жар, а запах, который я вдохнула, приблизившись, стал уже почти родным. Он обволакивал объятиями раскаленного песка в первую минуту, а затем остужал легким ветерком и дарил прохладу источника, бьющего из-под земли. Странный, неуловимый, изменчивый и подвижный, как сам дракон, и запомнить этот аромат было невозможно. Только почувствовав, сразу реагируешь: знакомый, родной, вкусный.

Неловко обняла за шею, спрятав голову на плече, уткнувшись почти в подмышку. Когда дракон обнял крепкими руками, заволновалась:

– Выдержишь?

Не услышала, почувствовала, как он хмыкнул.

– Не бойся, держу крепко и ни за что не отпущу.

Летели мы и правда долго. Я выглядывала из-за его плеча и смотрела, как проносятся под нами сначала окраины столицы, потом пригородные селенья, леса, лужайки. Потом показалась горная гряда Пиколесье. Это значит мы летим на север.

Там тысячелетие назад после магических экспериментов мага Эпиштена среди лесов выросли ледяные скалы-айсберги, которые со временем растаяли, и на их месте теперь высились пики каменных глыб с крутыми склонами и острыми выступами.

Скалы образовывали неровный замыкающий круг, в центре которого находилось горное плато, представляющее собой плоскогорье с растительностью и несколькими озерами с красивыми водопадами.

Эпиштен был великим магом, на его счету много выдающихся открытий. Благодаря его экспериментам, не всегда безопасным, магическая наука сильно продвинулась вперед. Было это тысячелетие назад. Но с каждым разом его эксперименты становились все опаснее и опаснее. Эпиштен же считал, что жертвы – это цена за научные открытия.

Кончилось все плачевно. В результате последнего магического эксперимента из-за неучтенного фактора произошла трагедия, и погибло много народу, почти все население маленького городка. Эпиштена прокляли, посчитали опасным, заблокировали магию, запретив ею заниматься, и посадили под домашний арест. В изоляции он быстро сошел с ума, и конец его был плачевен.

Прошло много лет, прежде чем ранние заслуги великого мага снова были признаны и оценены. Так его противоречивая фигура и рассматривалась в контексте злого гения. Заслуги и открытия признавались, но его конец служил назиданием будущим потомкам.

Ашшур приземлился на остроконечной вершине одной из скал.

Мне предстояло научиться под его руководством контролю магии, с которым у меня были проблемы. Из-за того что магия у меня оказалась очень сильная, а ребенком я была любознательным и непоседливым, чтобы оградить меня саму, а также окружающих от опасностей, мне перекрыли потоки силы, оставив лишь совсем чуть-чуть.

Из-за этого и под влиянием обстоятельств мой дар изменился. Теперь я некромант, который оживляет магические артефакты. В академии мне убрали блоки, и теперь мой магический дар нестабилен. И причиняет неудобства окружающим.

После того как я оживила всех злых духов на центральном кладбище столицы, мне запретили покидать пределы академии и на время отстранили от занятий с другими студентами. И отдали под опеку кураторов, с которыми я прохожу индивидуальное обучение. Все это для того, чтобы я научилась контролировать свою магию.

На кладбище меня поймал как раз Ашшур. Вообще, он работает старшим следователем столичного королевского управления магических и немагических тайных дел. И во время ночного рейда засек меня. На самом деле мне повезло, что он вовремя появился. Когда все духи восстали, я очень испугалась и одна бы с ними не справилась. Их всех уничтожил Ашшур. После этого запретил покидать академию, устроился к нам преподавателем и стал моим куратором.

– Ты знаешь что такое дьен? – начал свое занятие с вопроса дракон.

– Состояние покоя и гармонии, – кивнула я.

– Как его достичь?

– Расслабиться и заглянуть в себя, – повторила я выученный текст теоретического занятия.

– И как, получается? – ехидно спросил дракон.

– Не особо, – пожала я плечами.

– Попробуй, – предложил мой куратор.

Я встала лицом к светилу и зачем-то посмотрела вниз. Не то чтобы я боялась высоты… но тут было о-о-очень высоко… и обрыв начинался сразу под ногами… голова закружилась, я оступилась. Маленький камешек выпрыгнул из-под ног и резво покатился вниз. Я смотрела за его падением, и словно холодная рука скрутила мои внутренности. М-да… спокойствие и гармония, да.

Закрыла глаза, подставив лицо светилу, зажмурилась, попыталась настроиться. Ветер развевал мои волосы и края длинной рубахи, надетой поверх брючек для физических занятий. Холодный ветер. Наверное, тепла уже больше не будет. Надо с Алеорой пройтись по магазинам и накупить модной теплой одежды. Вот у девочки с нашего этажа в общежитии видела такую красивую курточку вчера, явно только купила, от нее исходил запах новой вещи. Темно-зеленая, изумрудная. Фасон такой необычный, приталенный, с отложным воротником, и при этом много кармашков. В кармашки много всего можно понапихать. О, не забыть бы купить мятные пастилки! А то заканчиваются. Они Люсе понравились, постоянно таскает, говорит, напоминает какую-то жвачку с ее родины. Кстати, Люся просила научить ее применять магические потоки, у нее плохо получается пока. Она ведь росла в мире без магии. В этом мы с ней схожи, обеим надо учиться управлять ими. Ой, по ноге ползет кто-то… какое-то насекомое. Как оно здесь оказалось? Я думала, на такой высоте насекомые не живут. Хотя что тогда будут есть птицы? А птицы на такой высоте есть? Вроде да, видела. Интересно, всем птицам нравится летать? Или они об этом не задумываются? А о чем вообще думают птицы? Нет, курточку все-таки я хочу другого цвета…

– О чем ты думаешь, Досифея? – послышался вкрадчивый голос дракона.

Я мысленно ойкнула. О чем угодно, только не о том, о чем надо.

– Ни о чем, – соврала я.

– Молодец какая! – похвалил Ашшур. – Уже дьен поймала? Поэтому жмуришься, с ноги на ногу переминаешься и почесываешь нос?

Да? Точно, было такое. Упс.

– Состояние дьен – это способность отпустить все мысли, сосредоточившись на той, что должна занимать тебя в этот момент. Это жизнь настоящим, Досифея. Наслаждение тем моментом, что есть сейчас, без оттягивающего прошлого и волнующего будущего.

Вкрадчиво продолжая говорить, дракон подошел ко мне и встал сзади. Близко. Волнительно близко. Я чувствовала жар его тела. Он опустил ладони мне на плечи, провел медленно по рукам и поднял их, чтобы они оказались на уровне плеч. Одной рукой обнял за талию, второй накрыл… кхм-кхм… грудь, то есть солярное сплетение конечно же! Как я могла так подумать о своем кураторе.

Но грудь моя, не послушав доводы разума, вдруг взволнованно заходила ходуном. Я попыталась ее приструнить, но куда там! Дракон делал вид, что ничего не замечает.

– У тех, кто рождается из чрева матери и был связан с ней пуповиной, есть два энергетических канала для обмена энергией с внешним миром. Нижний канал здесь. – Дракон чуть прижал место под рукой, что покоилась на животе, и обвел область вокруг пупка. Так, что теплые волны кругами разлились по всему телу.

Я подавила готовый вырваться «о-ох».

– И верхний канал у всех в месте солярного сплетения. – И этот зараза очертил пальцем круг между грудями. Медленно так, волнующе. – Естественней и быстрей научиться чувствовать потоки через нижний канал. – И снова поглаживание вокруг пупка.

И снова охватившая истома от его прикосновения. Тягучая, сладкая, как его дыхание в затылок, от которого бегут табунами мурашки.

– Попробуй подышать им, раскрой свои энергетические каналы. – Дракон положил вторую руку мне на живот. Вернее, только большие пальцы были в районе линии талии, а ладони с остальными находились ниже нее.

Мм… мы какие каналы открываем? Точно про пупок речь? А то как сейчас наоткрываем, надышимся, а дальше-то что делать будем?

Дракон между тем наклонил голову к моему уху и зашептал:

– Представь, что внутри тебя там находится цветок, Досифея. Еще бутон, которому надо напитаться энергией, чтобы раскрыться.

Да-да, я чувствую. Как раскрывается цветок. Но совсем не там, где говорит дракон. А ниже. Может, ему стоит повыше поднять ладони и отойти подальше? Я дернулась. Лучше пусть бутон побудет пока бутоном, а не раскрытым цветком, требующим питания.

– Не получается, – закусила я губу.

– Ладно, – легко согласился дракон. – Попробуешь позже. А сейчас… – Он переместил свои руки на вытянутые мои, провел вдоль них и остановился на кистях рук, закрыв их своими ладонями. – Прислушайся к ветру, Досифея. О чем поет тебе ветер?

Ашшур провел по рукам обратно, от кистей до плеч и ниже, спустившись на талию, обвил и прижал к себе, устроив подбородок у меня на макушке.

Да уж, слушай ветер, Досифея, скривилась я. Попробовала, но прислушивалась лишь к дыханию Ашшура.

– Ты меня отвлекаешь, – сдалась я.

Он хмыкнул:

– Даже не знаю, что ответить на это. Как твой куратор я должен тебя отчитать и сказать, что ты не должна на меня отвлекаться. Но как мужчина, который сходит по тебе с ума, скажу: как же приятно мне это слышать!

Дракон расплылся в улыбке. Я не видела, конечно, но чувствовала.

Сходит он с ума! Давай ты будешь сходить с ума в одиночестве? А не тянуть меня за собой в эту пропасть?

Дракон словно услышал меня. Отошел на несколько шагов назад.

– Слушай ветер, Досифея. Послушай то, что он хочет тебе рассказать, услышь его песни.

И я прислушалась. Я стояла на краю высокого обрыва, раскинув руки, и слушала ветер. Он рассказывал мне о тех местах, где побывал. О ледяных пустошах бескрайнего севера, где живут суровые викисланды, о знойных песках демонова царства, о звенящих листвой лесах эльфов, о шелесте ковыля орочьих степей, о соленых игривых брызгах вод океана и еще о чем-то древнем, могучем, при этом жаждущем свободной воли и полета… Мне захотелось взмыть в воздух, руки, словно крылья, нащупывали ритм песни ветра, пытались поймать воздушную волну…

– Все, Досифея, хватит, – резко оборвал меня Ашшур. – Слушать ветер – не значит поддаваться его уговорам. У тебя нет крыльев.

Потом дракон заставлял меня почувствовать связь со светилом, послушать горы, траву, птиц.

– Ты поняла, что мы делали, Досифея? – потребовал ответа Ашшур.

– Сосредотачивались на одном моменте, – кивнула я.

– Да. Ты должна уметь концентрироваться на настоящем моменте. Когда ты ешь, о чем ты обычно думаешь?

Я задумалась. Что ответить на этот вопрос? Да о чем я только не думала! Легче сказать, о чем нет – о самой еде. Это и подтвердил Ашшур:

– О чем угодно, только не о еде, правда? Так вот, когда ты ешь, сосредотачивайся на еде, когда ты читаешь – сосредотачивайся на том, что читаешь, когда ты идешь по земле или спускаешься по лестнице, почувствуй, как твои ноги касаются и отрываются от земли. Когда ты с кем-то говоришь, ты должна сосредоточиться на разговоре с собеседником, а не думать о чем-то ином. Когда ты сегодня разговаривала с Кантором, о чем или о ком ты думала?

Вроде бы равнодушно спросил дракон. Но ведь неспроста, наверное?

– О Канторе и думала. – Я с улыбкой пожала плечами. Увидела, как дракон изменился в лице, и добавила: – Мы вспоминали прошлое, наше детство.

Кантор – старший брат моего друга детства Янтара, мы все из одного города. И он влюблен в меня.

И почему я оправдываюсь? Почему мне хочется, чтобы он не подумал ничего плохого?

– Это правильно, Досифея, – процедил дракон тоном, говорящим обратное. – Так и нужно поступать впредь. На сегодня занятие окончено, продолжим завтра, – обронил он, отвернувшись.

Нет, ну определился бы он – то ли я правильно поступаю, то ли нет! Как тут не возмутиться?

Ашшур расправил крылья, бережно подхватил меня и отнес в академию.

– До завтра, Досифея, – учтиво поклонился он, так как на нас смотрели проходящие студенты. – Сейчас у вас обед, постарайтесь следовать моим советам.

– За обедом – думать о еде, – согласно кивнула я.

Ашшур вежливо улыбнулся на прощанье, но стоял на месте и ждал, когда я уйду. А я ждала, когда первым уйдет он.

– Вы опоздаете на обед, Досифея, – уже теплее улыбнулся дракон так, что я взлетела на небеса без крыльев. Я широко улыбнулась в ответ, потопталась и все-таки направилась в столовую.

Глава 2,

в которой занятия с Рагнаром переходят в неожиданную плоскость

В столовой за нашим столиком стоял шум и гам.

– Фейка, скажи, что я не приму от него никаких подарков! – крикнула, увидев меня, разгоряченная каким-то спором Люся.

Одновременно с ней закричал гном:

– Досифея, скажите ж этой упрямице, что никаких подвохов, это просто подарок!

– Сколько раз объяснять: в нашем мире подарки обязывают! – кричала Люся гному в запале.

– Вы в нашем мире, Люсечка! Это просто подарок! Просто! Подарок! Без обязательств, и никаких подвохов!

– Что случилось? – потребовала я предысторию.

– Холодает. Подарил Люсе теплые сапожки, – повернувшись ко мне, сказал расстроенный гном.

Люся – попаданка из другого мира под названием Терра, или, как она еще сама его называет, Земля. И этот мир – о ужас! – безмагический. Мы даже представить себе такого не можем и очень сочувствуем бедной девушке, для которой в нашем мире все необычно и вызывает удивление. Люся уверена, что попала сюда с какой-то великой миссией, и пытается отыскать намек на нее в любом новом знании о нашем мире.

В Люсю сразу влюбился Мегакрут, порядочный и хозяйственный гном. Возможно, его с первого взгляда привлекли огненно-рыжие волосы девушки, такие же, как у него.

Сама же Люся никак не хочет замечать чувства пылкого влюбленного. Она без ума от нашего магистра жизни и смерти эльфа Сухариэриела. У которого, в свою очередь, дергается глаз от слепого обожания попаданки.

Мы с моей подругой Алеорой предложили Люсе место в нашей комнате. Люсю было жалко, а нам любопытно послушать про другой мир. Мы впервые видели попаданку, хотя для нашего мира это не редкость.

Как потом я узнала от гнома, когда остались наедине, Мегакрут оказался намного более заботливым другом, чем мы с Алеорой. Ну или внимательным влюбленным, а мы не очень хорошими подругами. Ибо действительно стало прохладно, а одежды у Люси на холода не было.

Мы с Алеорой, ни разу не сталкивавшиеся с тем, что нечего надеть, не обратили внимания на положение Люси. То есть такая проблема периодически встает перед каждой женщиной, даже если ее шкафы ломятся от нарядов, но не в буквальном смысле, как в случае Люси.

А ведь в последнее время она часто задавалась вопросом, как ей заработать здесь денег. Но все, что она смогла бы найти на этот момент, – это низкоквалифицированный труд, за который много не платят. Это деньги на карманные расходы.

Только сейчас я догадалась, почему Люся в последнее время отказывалась от всех сладостей и пирожков, которыми мы угощали ее к чаю. Не раз и не два проскальзывало в ее ответах, что она и так часто злоупотребляет нашим хлебосольством, а сама в ответ ничего не может выставить. Так как ей не на что это угощение купить! А я не подозревала, что она к этому настолько щепетильно относится! Ну как можно быть такой невнимательной, раскаивалась я.

Заботливый Мегакрут, не зная, как Люся отнесется к его инициативе, сделал разведывательный ход. Каким-то образом умудрился снять мерку с Люсиной обувки и купил ей теплые осенние сапожки. Причем модные и красивые – проконсультировался у первых модниц академии.

Но его план потерпел поражение – его зазноба ни в какую не хотела принимать подарок. А ведь гном приглядел ей уже весь комплект – пальто, шапку, шарф и перчатки.

Как заставить Люсю принять подарки? Таким вопросом задался гном и попросил моего совета. Никакие уговоры на попаданку не действовали, аргументы, что ей холодно, что она простудится, заболеет, придется лечиться – игнорировала. Мегакрут привел даже самый страшный для Люси довод: если она заболеет, то придется пропустить учебу. Это Люсю хоть и вывело из равновесия, но подчиниться требованиям гнома не заставило.

– Мне все равно, от кого она примет одежду, – сказал, вздыхая, Мегакрут. – Лишь бы была в тепле и не заболела. Придумай что-нибудь, Фейка. Голова у тебя что надо.

Но даже моя голова не могла найти выход из этой ситуации. Поэтому я созвала совет. Одна голова хорошо, а много – головная боль делится на всех.

Совет был назначен на вечер после ужина в комнате Янтара и Кантора, чтобы скрыть разговор от Люси. Но до ужина мне предстояло занятие у Рагнара, который ожидаемо истязал меня физически. Сначала растяжка, потом бег, потом упражнения.

Рагнар – орк и моя первая детская любовь. Во мне тоже есть орочья кровь. А также эльфийская и гномья. Это долгая история, но так получалось, что женщины в нашем роду выходили за представителей других рас и их избранники становились властителями своих народов.

Так, моя прапрабабушка Айнана и прапрадед Нангар жили в привольных степях, а Нангар был отцом орочьего степного народа. Стал он им, после того как встретился с Айнаной, которую взял в плен его отец.

Их дочь Варинара вышла замуж за эльфа Дайедаруила, и он стал королем эльфов. У них было две дочери – Дельмильтель и Айринран, которая вышла замуж за Первого стража-океанида и живет в пучине океана. В другую мою бабушку – Дельмильтель – пылко влюбился и долго ее добивался гном Шипобум, от которого та родила моего отца. Замуж она, правда, за моего деда не вышла, но тот стал королем гномьих кланов. А моя бабушка крутит одновременно с моим дедом и является фавориткой нашего короля людей, в чьем королевстве, в провинциальном городе Бекигенге, обосновался мой отец.

Я постоянно бывала в гостях у всех моих родственников и, когда гостила у прапрабабушки Айнаны и прапрадедедушки Нангара, много слышала о славном воине Рагнаре. Долгое время я не могла принять факт, что лучший воин степей видит во мне лишь младшую сестренку и никакие романтические чувства нас никогда не свяжут. Но я до сих пор тепло к нему отношусь и желаю ему счастья, потому что он настрадался в прошлом: лишился семьи из-за предательства друга и оказался связан магической клятвой – обещанием жениться на дочери кровных врагов, виновных в смерти его маленького брата.

Сейчас Рагнар преподает в академии физическую подготовку недомагам – как нас часто называют магистры. А Рагнар так и вовсе несмышленышами.

Студенты его ненавидели за все истязания, что он с удовольствием испытывал на нас. Несмотря на родственные связи и дружбу, мне от него доставалось не меньше, а сейчас даже больше. Он стал моим вторым куратором и истязал физически.

– Не отлынивай, принцесска. Физическая усталость – залог безопасности окружающих. Твоей пятой точке будет лень искать себе приключений, – подбадривал меня Рагнар, когда я решила отдышаться.

В ответ на это я фыркнула. Я совсем не ищу себе приключений. И попробуй тут поотлынивай с этим несносным орком. Язык под конец занятий уже висел на плече, а ноги способны были только волочиться. Но оказалось, это еще не конец.

– А теперь раздевайся, – огорошил меня Рагнар.

– Мм… что? – не поняла я.

– Раздевайся, мы станцуем танец макоко, – повторил серьезно Рагнар.

Мм… танец макоко – ритуальный танец охотников у степных народов. Исполнялся он и женщинами, и мужчинами. Сначала сольно – одной парой, затем к ней по очереди присоединялись и другие. Женщина изображала животное, подражая ему в движениях и жестах. Мужчина играл роль охотника, выслеживающего и подстерегающего свою жертву. Затем он ее ловил.

Поскольку танцевали этот ритуальный танец обнаженными в свете ночного костра, часто он заканчивался совокуплением разгоряченной, возбужденной танцем-охотой пары. Особенно если по календарю подходило время ритуалов плодородия. Но не обязательно.

– А для чего нам танцевать сейчас танец макоко? – испуганно спросила я.

– Танец макоко лучше всего вводит в состояние транса. Мне надо, чтобы ты почувствовала этот момент и это состояние. Дальше мы будем часто его использовать, – невозмутимо ответил орк.

– А раздеваться зачем? Нельзя ли в одежде? – робко подала я голос.

– Принцесска, много болтовни. Знаешь же, что нет. Ты стесняешься дядю Рагнара? Не стоит. Чего я у женщин не видел?

– У меня ничего не видел, – отрезала я.

– А у тебя есть то, чего нет у других? – осклабился в глумливой улыбке орк.

Насмехается, гад. Нет, ну когда-то я даже мечтала о таком моменте. Оказаться в объятиях Рагнара. Но совсем в другой обстановке, и было это очень давно. К тому же Рагнар в мечтах был в меня влюблен, как и я в то время.

Сейчас же от этой влюбленности остались лишь теплые родственные чувства, а в глазах Рагнара я и вовсе видела лишь азартный насмешливый огонек, говоривший о том, что орк преследует какую-то цель. Такой взгляд я видела у него, когда он задумывал месть своим врагам. Но при чем тут я?

– Рагнар, не буду я тут голой носиться! – возмутилась я и, поежившись, осмотрела зал для занятий. – Мы не в степи среди твоего народа. А если сюда кто заглянет?

– Никто не заглянет, я повешу магический замок. А ты закрой глаза и представь, что мы дома. Ну если так стесняешься, оставь нательную рубаху, – смилостивился Рагнар.

Сам он подошел к своим вещам, хранившимся в шкафу, достал ритуальный бубен и стал отбивать ритм. Делать нечего, пришлось подчиниться. Раздеваясь, я задумалась, какое животное мне выбрать.

Самый красивый макоко, что я видела, был танец змеи, исполняемой орчанкой. Она так красиво и сексуально извивалась! Кстати, это была подруга Рагнара, с которой в итоге не сложились отношения, потому что у него после пережитой трагедии появились проблемы с доверием. Вроде бы в тот вечер он обратил на нее внимание, став партнером по танцу, и можно догадаться, чем он закончился. С того момента они и начали встречаться.

Значит, повторять ее танец я не буду. Ведь соблазнять Рагнара я не собираюсь.

«А интересно, оценил бы Ашшур такой танец в моем исполнении?» – вдруг прокрался в мою голову ненужный вопрос. Так, стоп. Я же запретила себе думать в таком ключе о драконе. Итак, животное, животное… а побуду-ка я простым, но прытким зайцем. Поиграем с Рагнаром в догонялки.

Сам Рагнар не стал меня смущать, остался в набедренной повязке и усмехнулся, поймав мой взгляд. Я прислушалась к ритму бубна. Ритуальный бубен – не простой инструмент, а с магическими свойствами. В него пойман дух, которого привел звук бубна. Поэтому слышался не только ритм бубна – в него вплетались звуки природы и мироздания, как считали сами шаманы. Определенная частота ударов тоже воздействовала на сознание, и каждый раз она была индивидуальная для разных ритуалов.

Сейчас, словно считав мое желание стать зайцем, бубен выдавал рваный быстрый ритм, легкими скоками-поскоками, одновременно с резкими пугающими звуками опасности. Ритм учащался, и я, послушная ему, начала свой танец.

Рагнар отложил бубен, который продолжал сам отбивать ритм, и начал кружить вокруг меня, как бы загоняя добычу. Он ловил меня, отпускал, чтобы я снова продолжала свой танец, при этом облапывая своими ручищами везде, где можно. И даже где нельзя!

Нет, ну чего это он задумал? Ведь явно же это не повод робкому юнцу полапать понравившуюся девушку. Тогда что? Но ритм бубна не давал мне думать и сосредотачиваться. Я продолжала идти на поводу у Рагнара, играя в какую-то непонятную мне игру.

К ритмам бубна стали примешиваться звуки громких ударов, похожих на громыхание по двери, когда ее выламывают.

– Не отвлекайся, – шепнул мне в ухо поймавший и прижавший к себе Рагнар.

В этот момент я глянула на дверь в зал, которая в это время просто превратилась в прах… сожженная одним драконом. Который стоял как бык, когда тот готовится напасть на свою жертву.

Сейчас он был больше похож на рогатого демона, изрыгающего пламя, чем на дракона. Глаза его полыхали красным огнем, а изо рта валил дым.

– Ой, – только и смогла вымолвить я, застыв на месте и находясь все так же в объятиях орка.

– Чем! Вы! Тут! Занимаетесь?! – грозно возопил дракон, уставившись на Рагнара.

По мне он лишь мазнул взглядом, глаза его при этом вспыхнули каким-то кроваво-бордовым отблеском, от которого у меня душа ушла в пятки и больше не высовывалась.

– Мы занимаемся, – лениво произнес орк и вышел вперед, – тем, чем нужно. У нас индивидуальное занятие Досифеи с ее куратором. По какому праву ты врываешься и прерываешь наше занятие? Ты знаешь, что бывает, когда резко выталкивает из транса? Это создает опасность для обучающегося, я подам жалобу ректору.

– К тхэру[2] ректора! – зарычал дракон. – Почему вы в таком виде? Досифея! – потребовал дракон у меня ответа. Видимо, поняв, что Рагнар не настроен отвечать на его вопросы.

– Мы танцевали ритуальный танец макоко, – пискнула я из-за спины Рагнара. Ибо только сейчас поняла, что я раздета… совсем. Что там прикрывает нательная полупрозрачная рубашка? Да ничего.

– Ритуальный танец макоко, значит. – Дракон угрожающе посмотрел на Рагнара. – Издеваешься, да? Ну ладно, тхэров орк. Желаю тебе когда-нибудь пройти через то же самое.

Дракон развернулся на выход.

– Со мной такого не случится, – самоуверенно хмыкнул орк и бросил в спину дракону: – Двери починишь сам.

Дракон нас покинул. Рагнар с довольным лицом повернулся ко мне:

– На сегодня занятие закончено, принцесска. Продолжим завтра.

И, сияя клыкастой улыбкой, как начищенный артефакт, орк пошел к нашей одежде.

Нет, и что это было?

Глава 3,

в которой присутствие нового преподавателя в академии ставится под вопрос

Этим вопросом задавалась половина студентов академии.

– Дракон взбесился, – то и дело раздавались шепотки за ужином в столовой.

– Дракон сошел с ума. Вы знаете, что сегодня произошло?

– А он не опасен? Мы ничего не знаем о драконах…

Мне даже не понадобилось задавать вопросы, что же такого натворил дракон. Моим друзьям не терпелось самим обсудить последние сплетни.

– Говорят, на педсовете все было спокойно, обсуждали новую программу по драконоведению, как дракон в один миг взбесился, сорвался с места, заметался и готов был всех поджарить и слопать, – выдала сплетни Люся и, возбужденно расширив глаза и хлопая ресницами, спросила: – А драконы едят людей, это правда?

– Нет, – отрезала Алеора. Она единственная не рвалась обсуждать дракона, с осуждением взирая на сплетников и косясь в мою сторону. – У него самого человеческая ипостась. Как он может есть себе подобных?

– Ну и что? – удивилась Люся. – У нас в мире были целые племена, которые человечиной питались. Каннибалы называются.

Все за столом скривились и уныло посмотрели на ужин. Потом осуждающе на Люсю. Та виновато и заискивающе улыбнулась.

– Вообще-то у нас некоторые племена особо воинственных орков тоже не прочь полакомиться врагом. Это такой ритуал превосходства над поверженным противником, смысл его в том, чтобы забрать себе его силу, – вступилась я за Люсю.

Теперь осуждающие взгляды были обращены в мою сторону.

– Так и я о чем! – обрадовалась поддержке Люся. – А драконы могут есть людей в звериной ипостаси.

– Нет, не думаю, – не согласилась я. Представить Ашшура поедающим людей было невозможно.

– С другой стороны, мы слишком мало о них знаем, – подал голос мой брат Васим и покосился в мою сторону. – Ведь о тех, кто к ним попадал, больше ничего не было известно. Они пропадали.

– А ты не допускаешь такой мысли, что им там понравилось и они просто остались жить? – возразила я.

– Все до единого? Никто оттуда не вернулся, – припечатал брат.

– Мы этого не знаем, – встала на мою сторону Алеора. – Может, вернулись да помалкивают. Это всего лишь слухи.

– Ну да, я не знаю, а ты у нас самая умная, – огрызнулся брат.

Я с удивлением на него покосилась. В последнее время они с Алеорой ведут себя как кошка с собакой. Постоянно препираются.

– Если существует вероятность, что дракон опасен, его должны выгнать из академии, – настаивал брат.

– Что-то я не замечал за Ашшуром неадекватности. Остынь, Васим. Может, у него были на то причины. Мы ничего не знаем, – вмешался Янтар.

Брат недовольно на него посмотрел и ядовито обратился к молчавшему Кантору:

– А ты чего молчишь? Дракон ведь твой соперник!

– Васим! – возмутилась я.

– Слишком мало сведений, чтобы делать какие-то выводы, – невозмутимо ответил Кантор, но бросил на меня задумчивый взгляд.

Чтобы прервать начинающуюся склоку, я обратилась к Люсе:

– Люсь, мы с Васимом и Алеорой сегодня вечером съездим в гости к родственникам. Так что весь вечер комната в твоем распоряжении.

– Хорошо, – кивнула Люся и испуганно покосилась в сторону гнома, сидевшего рядом.

Но тот ее успокоил:

– А у меня сегодня встреча со старым приятелем из гелиодоровских.

Гномы называли свои кланы в честь камня, каменную жилу которого они разрабатывали. Мегакрут относился к клану гелиодоровых, их камнем был желто-оранжевый гелиодор.

– А у нас с Кантором намечается тренировка, после такого ужина надо растрясти жирок. – И Янтар погладил рельефный пресс.

– Я, пожалуй, сегодня лягу спать пораньше, – мурлыкнула Ядвига и выразительно посмотрела на Васима.

Ядвига, демоница, влюбленная в моего брата, не теряла надежды на будущее с Васимом. Хоть он не знал, как отделаться от такого настырного внимания, но ее не волновали чувства возлюбленного, только свои.

Эро-Нах, мой сокурсник, демон с факультета некромантии, ставший другом, уже ждал нас у комнаты Янтара и Васима. По дороге Алеора придержала меня за локоток.

– Как прошла ваша тренировка с Рагнаром? – спросила она. – Чем вы занимались?

– Да как обычно, – замялась я. – Что, ты Рагнара не знаешь? Сто кругов, тысяча отжиманий и подтягиваний.

– И все? – уточнила Алеора, подозрительно прищурившись.

– Ну, не совсем…

– Да говори же, – зашипела подруга в нетерпении.

Я оглянулась, не слышит ли нас кто. В коридоре было пусто. Друзья ушли вперед.

– Мы танцевали ритуальный танец макоко, – призналась я.

Пришлось объяснять Алеоре, что это за танец такой.

– Ну и дела, – покачала она головой. – И зачем это Рагнару?

Я пожала плечами. Сама задавалась тем же вопросом.

Ашшур

Когда его вызвали к ректору, Ашшур сначала не хотел идти. Ну их всех к тхэру.

Но потом подумал: какие у него варианты? Либо убраться отсюда самому, но оставить Фейку без присмотра, что совсем его не устраивало. Как ее оставишь, когда рядом вертятся такие, как Рагнар, Трамарис, Кантор и другие щенки? Либо убраться отсюда вместе с Фейкой.

Этот вариант ему нравился. Но совсем не понравится его суженой. Она хочет учиться. А значит, надо идти к ректору.

Все и так запутано, не стоит запутывать еще больше. Они уже наделали ошибок с Фейкой. Из-за недостойного поведения обоих богиня наказала их связью избранных. Вернее, на тот момент им казалось, что наказала. Его – за то, что он отрицал эту связь и не хотел связывать себя узами брака, тогда как дар избранной пары у драконов считался величайшим даром богини. Фейку – за осквернение священного ритуала брака путем подделки брачной метки истинной пары в виде татуировки, нанесенной на дракона из мести.

Их первая встреча вызвала только раздражение друг другом. Потом были объявлены военные действия. Фейка придумала и привела в исполнение план соблазнения дракона и нанесла метку избранной пары – с той, кого он презирал и ненавидел. Он не признал эту связь.

За это их и наказала богиня. Но потом Ашшур понял, что получил из рук богини награду, великий дар, а не наказание. Дракон получше узнал Досифею и понял, что относился к ней предвзято, теперь все, что в ней раздражало, стало казаться привлекательным, просто раньше он не желал этого признавать. Ему не хотелось влюбляться, не хотелось обязательств, ответственности, было противно подстраиваться под другого, жертвовать своими желаниями и целями. Как тогда сказала Фейка – ему летать была охота.

Он приехал в тот город вместе с Дрейком, главой столичного королевского управления магических и немагических тайных дел, чтобы расследовать одно дело, связанное как раз с Досифеей и Кантором. Кантор соблазнил девушку с помощью приворотного зелья, но уверял, что сделал это под магическим воздействием. Сам бы он никогда не поступил так с той, кого любил. Но ему никто не поверил, так как магического следа местные сыщики не заметили.

Никто не принял во внимание историю семьи Досифеи, зато влиятельные родственницы потребовали раскрыть это дело и привлекли Дрейка и Ашшура. И тогда у них появилась зацепка. Для дальнейшего расследования им надо было съездить в Бекигенг, где и состоялась судьбоносная встреча. Дело еще осложнялось тем, что Дрейк влюбился в Досифею и хотел на ней жениться.

Ашшур узнал о его намерениях, когда они с Досифеей уже к обоюдному удовольствию позанимались любовью и проявилась метка. Пусть ненастоящая, но дракон этого не знал. Он решил уехать подальше от Досифеи, убежать. И не рассказал ничего Дрейку, который строил планы в отношении девушки. Ашшур тогда еще верил, что одного его желания игнорировать связь избранных будет достаточно…

Но когда они с Досифеей встретились здесь, в столице, их неумолимо потянуло друг к другу. Дрейк, узнав об их связи и об обмане, обиделся, и Ашшур потерял его доверие. Он пожалел обо всех своих ошибках, раскаялся, но было уже поздно. Им еле удалось вымолить прощение у Дрейка – на это понадобилось много времени и усилий.

А с Фейкой… Они так и не смогли наладить отношения, слишком много всего плохого стояло между ними. Слишком много ненависти, лжи и неприглядного прошлого.

Но связь давала о себе знать. Они оба стали чувствовать все, что происходило друг с другом. Все ощущения. А Ашшур слыл страстным и пылким любовником, как и все драконы. Правда, с той поры ему, кроме Фейки, никто не был нужен, все его любовницы были лишь суррогатами той, о ком приходилось лишь мечтать. И эта связь стала их мучением и болью.

И тогда он обратился к богине с просьбой переложить всю ответственность за связь только на него: «Я прошу… я умоляю… во всем моя вина, Досифея не виновата. Она маленькая глупая девочка, которая не отвечает за свои действия и поступки… Я – взрослый дракон, признающий свою ответственность. Мне и отвечать. Прошу тебя, всемилостивая, оставь все последствия наших действий мне. Избавь Досифею от всего этого. От боли, от унижения, от попранной гордости. Я виноват, я готов ответить. Прошу, разорви связь. Пусть Досифея будет счастлива. Без меня и моих невольных обид. Назначь плату, я заплачу».

Не сразу, но богиня ответила на его призыв и поставила условие: «Цена твоей просьбы – Досифея забудет о тебе. О вас. Обо всем, что вас связывает. Она начнет с чистого листа, словно тебя в ее жизни не было. Ты согласен на такую цену?»

Невзирая на внутренний протест, Ашшур дал единственный достойный ответ и согласился на условия богини. Самым важным для него стало счастье Досифеи. «Да будет так!» – согласилась богиня. И теперь его избранная не помнит о нем, об их прошлом, об их связи.

Он не удержался, вновь свел с ней знакомство, а чтобы видеться со своей избранной, устроился в академию и стал первым деканом факультета драконоведения. И теперь для нее он просто знакомый дракон Ашшур, куратор и преподаватель.

А после первого поцелуя богиня поставила перед ним новое условие, новую преграду. «Кстати, Ашшур, забыла тебе сказать… Вам с Фейкой нельзя целоваться. Иначе она все вспомнит, и наша сделка отменится», – сказала богиня и исчезла.

И вот теперь он даже не может приблизиться к своей избранной. А через год их связь исчезнет сама собой. У него осталось не так много времени, но как сделать Досифею своей без возможности объясниться, даже если не словами, то хотя бы прикосновениями и поцелуями?

Но дракон не намерен сдаваться. Пока есть хоть какой-то шанс, он будет бороться за их пару. Пусть в этой паре сейчас только он один.

Когда недовольный Ашшур вошел в кабинет ректора и увидел ненавистного орка, то зашипел и выдохнул в него пламя. Которое вовремя перехватил феникс и укоряюще посмотрел на дракона.

А жаль. Ашшур бы посмотрел, как попляшет орк в его пламени. Не все же с феями танцы танцевать.

Ашшур постарался не вспоминать то, что он пережил недавно по вине орка. Когда почувствовал чужие прикосновения к телу ЕГО суженой и ее легкое возбуждение и пьянящий азарт от какой-то увлекательной игры.

Зная, что сейчас она должна быть с Рагнаром, он старался не думать, что же там у них происходит. Орк хоть и дуболом полнейший, но ему не соперник, он защитник Фейки. Но все прикасания к избранной обжигали дракона кипятком, и он не мог это вытерпеть.

Помчался к ним. А дверь еще и была заперта! Заперта от него! От всех!

Он почувствовал, как Фейка очутилась в чьих-то объятиях, и мозг отказал напрочь. Он просто спалил это тхэрово препятствие между ним и его избранной.

И что он увидел?

Почти голую Фейку… ох, не думать сейчас, не думать, не вспоминать… а то придется накладывать иллюзию на штаны…

И голого орка. Ну, пусть не совсем голого, в набедренной повязке. Его это мало утешило.

Ритуальный танец они танцевали, ага. Нет, орк, ты плохо меня знаешь! Отольются тебе драконовы страдания!

– Прекратите! Оба! – заорал на них злой феникс.

– А я что? Я ничего, – глумливо ухмыльнулся орк, подняв вверх руки.

– Чем ты думаешь, Рагнар? – зашипел на него феникс. – Ты отдаешь отчет своим поступкам? Может, это вам, а не Досифее Мибалмарр стоит учиться обуздывать свои эмоции?

Рагнар не ответил, но по его лицу было видно, что он не раскаивается.

– Рагнар! Ты понимаешь, что ты наделал? Выставил дракона неадекватом перед всей академией, когда про его избранную никто не в курсе, кроме нас троих?

– Я показал лишь его истинное лицо, – ответил орк. – Если дракон не может себя сдерживать, значит, он опасен и ему тут не место.

– Дракон не может себя сдерживать только в одном случае: когда речь о его избранной, – процедил Ашшур. – И если еще раз так поступишь, я спалю всю вашу тхэрову академию, схвачу Фейку и унесу ее к себе. И ты, тхэров шутник, больше никогда ее не увидишь, как и Нангар. А ты объяснишь ему почему.

Орк вскочил, готовый наброситься на дракона.

– Прекратите! – снова воззвал к ним феникс, но понял, что бесполезно, и поставил между ними магическую стену-перегородку. – Нет, ну взрослые же лю… тьфу ты, драконы и орки… а ведете себя как малолетние студенты. Последний раз такую стену мне приходилось воздвигать шесть лет назад. Когда двое студентов не поделили девушку. Вы-то что поделить не можете? Досифея – избранная Ашшура. В чем дело, Рагнар?

– Да какая избранная! – рыкнул орк. – Та, что даже не знает о своем замужестве! Каким путем он ей эту метку нанес? Каким обманом затащил Фейку в постель? Не попросил ее руки у родственников! Не получил разрешения на брак! Обманывает свою суженую! Сдался нам такой зять!

А Ашшур рассмеялся. Сказать бы орку, что это не он затащил его принцессу в постель, а она его. И посмотреть на его вытянувшуюся морду.

Но он не будет, это их с Фейкой дела и их прошлое, в которое он никого впускать не собирался.

– На то была воля богини, – ответил он. – И не тебе с ней спорить. Впрочем, нет, поспорь, – осклабился дракон.

Орк, конечно, не поверил.

– Да-да, вали все на богиню. Всем известно, когда проявляется метка – после проведенной вместе ночи. Ты хочешь сказать, что провести вместе ночь вас заставила богиня? – вздернул брови орк.

– Все было не так, Рагнар. А как, ты уже не узнаешь, потому что после всего, что ты сделал, я тебе ничего не расскажу. Друзьями мы не станем.

– Да больно надо, – обиделся орк. – Ты осквернил нашу принцессу степи. Ты поступил непорядочно. Как вор. Как подлец. Как…

– Остынь, Рагнар! – взревел феникс так, что у обоих заложило уши. Он грозно посмотрел на орка. – Ты даже не удосужился сначала узнать правду. Ты не подумал, что все не так, как ты себе вообразил? И тебе потом придется отвечать за свои оскорбительные обвинения? К тому же когда речь идет об истинной паре, никаких обвинений к ним предъявлено быть не может! Это закон!

Орк насупился и промолчал.

– Ты надеешься никогда не испытать того, что испытал сегодня я? Зря. Ты слишком самонадеян, а богиня таких любит прямо очень-очень, страсть как. А я еще и попрошу обратить ее внимание на тебя, – теперь уже глумливо подмигнул орку Ашшур.

Феникс устало закатил глаза. Нет, ну ладно там студенты. А с этими олухами что делать? И почему он не отправился на покой после последнего воскрешения?

– Послушайте, петухи, – обратился он к ним. – Вы не выйдете отсюда, пока не извинитесь друг перед другом и не заверите меня, что больше такого не повторится. Рагнар, – повернулся феникс к орку, – ты срываешь дипломатическую миссию. Налаживание контактов с драконами очень важно не только для королевства, но и для всего мира. Ты же не против всего мира, правда? – вкрадчиво спросил феникс.

Орк надулся и сцепил руки на груди. Феникс повернулся к дракону:

– Ашшур, научись держать себя в руках. Иначе нам придется расстаться. Не важно, с одним тобой или с тобой и Досифеей. Но студентов академии я подвергать опасности не могу.

– Я понимаю, – кивнул Ашшур.

– Но если Досифея недоучится, – продолжил ректор, – это вызовет недовольство многих влиятельных персон, в том числе и королевских. Надо тебе такое счастье? И не думаю, что твоей избранной пойдет на пользу, если она бросит учебу. Ради безопасности ее придется лишить магии. А для нее она важна. Простит ли она тебе это? Готова ли она заплатить такую цену за твою любовь?

Ашшур знал точный ответ на этот вопрос – нет. Значит, придется сжать зубы и терпеть.

Нехотя, они с орком встали и, не глядя друг на друга, пожали руки. Но оба знали, это перемирие – еще не конец войне между ними.

Глава 4,

в которой все ломают голову, как вручить подарок так, чтобы его не отвергли

– Итак, заседание по поводу помощи Люсе считаю открытым! – возвестила я, когда все – Алеора, хозяева комнаты Янтар и Кантор, Васим с Ядвигой, Кайл, Эйдан, Мегакрут и Эро-Нах – нашли себе места и устроились с удобствами.

Так как, когда я забралась по-свойски на кровать Янтара, за место около меня началась возня и препирательства. Поэтому мне пришлось пересесть на отдельный стул и теперь как председатель собрания вещала за столом посередине комнаты.

– После обеда мне удалось выудить сведения у самой Люси: в своем мире у нее был жених… – Я покосилась на Мегакрута, а он на меня, задержав воздух на вдохе. – Который дарил ей подарки и считал, что за это Люся должна во всем ему повиноваться. Как говорит Люся, посчитал, что купил ее. А когда они расстались… – Тут Мегакрут шумно выдохнул и поймал насмешливый взгляд демона. – Потребовал все до единого подарки обратно. А когда Люся не вернула ему лишь комплект белья…

– Постельного? – уточнил гном.

Все на него покосились, но поправлять не стали. А я прикусила язык. Зачем вообще надо было вдаваться в подробности, придумала бы что-нибудь другое.

– Конечно, постельного, какого же еще? У них там постельное белье – лучший подарок, дорогое очень.

– Да? Кхм, надо же как, – задумчиво потер бороду гном.

– Так вот, когда она ему его не вернула, он обратился в органы правопорядка, обвинив ее в краже! – закончила я грустную Люсину повесть о неудачной любви и подарках.

– Вот подлец! – почти одновременно воскликнули Алеора с Ядвигой.

– Обломать бы ему рога, – агрессивно добавила демоница.

И в ее случае это была не метафора. У демонов действительно росли рога от измен супругов. А для пылких демонов измена в порядке вещей, поэтому рога были у всех взрослых особей.

Я согласно кивнула. Тут мы выступили единым фронтом, именно это хотелось бы сделать и мне. На лицах парней тоже было осуждение, а на лице гнома праведное негодование.

– Я бы ему, ух! – потряс он кулаком. – Бедная Люся. Теперь понятно, подарок она ни за шо не примет.

– Не примет, – вздохнула я. – Как я поняла, единственный, от кого она примет подарок, – это их Дед Мороз.

– Кто это? – спросили все разом.

– Персонаж сказки. Праздник Нового года у них почему-то посередине зимы, и они отмечают его совсем по-другому, чем мы. Я не все запомнила и поняла, но в новогоднюю ночь этот Дед Мороз подбрасывает им подарки под елку, которую на этот праздник ставят дома и наряжают.

– Елку дома? – удивились все.

– Это как? – с недоумением спросила Ядвига. – Это что за дома у них такие, чтобы высокую елку пересадить в дом? А потом что? Пересаживают обратно в лес?

– Не знаю, – развела я руками. – Потом можно поподробней порасспрашивать. Но в любом случае сейчас нам это мало чем поможет. Деда Мороза у нас нет…

– Может, есть? – прервал меня гном. – Может, у них так называется, а у нас по-другому. Кто он, этот Дед Мороз?

– Старый маг, живущий с внучкой на крайнем севере в снегах. Поэтому и имя у него такое. Может заморозить, если кто не по нраву придется. То есть маг льда, получается. С белой бородой и усами, в длинной красной шубе и шапке, еще у него красные варежки.

– Хм… хм… – послышалось со всех сторон.

– А-а, вспомнила, еще у него посох.

– Боевой? – оживился Кайл. – Викисланд?

– Нет, точно не боевой, – помотала я головой. – Зачем ему боевой, с кем сражаться? Он подарки же по домам носит. Я так поняла, он с его помощью магию свою творит.

– Придумал! – воскликнул Янтар. – Давайте скажем Люсе, что у нас есть этот Дед Мороз, только называется по-другому. Ща придумаю… Маг Подарков, во! И он подарит Люсе подарки. От него-то она примет?

Я скептически посмотрела на Янтара. Маг Подарков, надо же такую тхэрню придумать.

– А ведь была у нас фея подарков, помните, в сказках? – спросила Алеора, закусив губу.

Васим посмотрел на нее и тут же отвернулся, сглотнув.

– Помню, – улыбнулась я. – Она дарила подарки детям, которые хорошо себя вели. Раз в год она прилетала к ребенку в любой день и дарила подарок. Но теперь фей нет, и Люся об этом знает.

– Так я и говорю, – не унимался Янтар. – Пусть ей подарит подарок наш Маг Подарков. Придумаем повод, какой-нибудь праздник. Сейчас…

– Янтар, идея интересная, но, знаешь, я не стала бы с первых дней обманывать Люсю, – скривилась я. – А если она узнает об обмане? Спросит кого-нибудь про этого Мага Подарков? Мы разрушим ее доверие. Не только к себе, но и к новому миру. Ей и так нелегко привыкать. Представь себя на ее месте.

Почему-то в последнее время я стала очень щепетильна насчет лжи и правды. Хотя с чего бы? Ничего такого ведь в моей жизни не было. Или было? В удаленных воспоминаниях. Кантор вот говорил что-то о доверии. Я покосилась в его сторону, и он одобрительно мне кивнул и улыбнулся.

– Согласен с Феей, доверие легко потерять и трудно заслужить. Не стоит терять Люсино.

– И я согласен, – погладив бороду, вынес гном свой приговор идее Янтара.

Янтар насупился.

– Раз подарки она не возьмет, надо помочь ей заработать на необходимые вещи. Сама она быстро такую сумму не заработает. Тут и нужна наша помощь и смекалка. Какие идеи?

– У меня есть! – снова вскинулся Янтар. – Она найдет мешок денег и потратит. Или создадим ей иллюзию на монеты на большую стоимость. Вы пойдете по магазинам, она будет платить иллюзией, а мы следом за вами все доплатим.

– Опять обман, – покачал головой Мегакрут.

– Давайте придумаем ей какую-нибудь работу, за которую она получит нужную сумму, – выдвинула предложение Алеора.

– Такая умная, да? И где же ты ей найдешь такую работу? – тут же встрял Васим.

Да что же это такое! Чего он к ней цепляется!

– Идея мне нравится. Но вариантов пока тоже не вижу. – Я закусила губу, и тут же на мне скрестились голодные взгляды нескольких представителей мужского пола.

Я прокашлялась и попросила воды. Кайл, Эро-Нах вскочили, но их оттеснил Янтар.

– Фея у меня в гостях, расслабьтесь.

И Янтар с видом победителя подал мне бокал с водой.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– А если она «найдет» не мешок денег, как предложил Янтар, а какой-нибудь артефакт? – подал голос Эйдан. – За него можно будет выручить много денег.

– И будет искать его хозяина или отнесет в деканат. Знаем, плавали, – скривилась я.

Подобная ситуация была, только не с артефактом, а с найденным украшением в коридоре академии на выходе из аудитории. Люся долго и упорно искала владелицу украшения, пока не нашла. Та лишь пожала плечами, взяла, даже не поблагодарив, и скупо произнесла:

– Дешевая безделушка. Не стоило таких усилий. Могла бы оставить себе.

Но Люся не могла. Поэтому этот план тоже не годился.

– А что она умеет делать? – спросила Ядвига. – Тогда можно бы подумать, какую работу ей предложить. А еще, как вариант, я помню, в прошлом году у нас была ярмарка, часть дохода шла академии, остальное оставалось у продавцов товара. Можно бы организовать что-то подобное, и мы бы у Люси выкупили все, что она выставит.

– Замечательная идея, да, Фей?! – воскликнула Алеора.

– Согласна, мне тоже нравится, – улыбнулась я.

Ядвига довольно посмотрела на Васима, ожидая похвалы или комплимента. Но тот бросил сощуренный злой взгляд на Алеору.

– Сама бы дельное что-нибудь предложила!

– Васим! – возмутилась я.

Алеора расстроенно отвернулась. На ее глазах блеснули слезы. Я показала брату кулак. Тот нахохлился и отвернулся. Нет, ну что за тхэр?

– Кстати, а помните, в прошлом году у нас проходило соревнование команд по поиску клада? Правда, кладом был талисман академии. Но выигравшей команде полагался хороший денежный приз, – не унимался по поводу поисков сокровищ Янтар.

– Точно, весело было! – встрепенулся Васим.

– А если организовать что-то подобное и подыграть Люсе?

– А мне нравится идея с кладом, – вскинулся гном.

Еще бы, какой гном не любит кладов, да они жить без них не могут.

– Пойдем дальше. А если мы закопаем клад, подбросим «древнюю» карту девчонкам и позволим Люсе его найти? – захватил азарт и Янтара.

– Может, работа?.. – робко вклинилась я, но все представители мужского пола на меня замахали руками и зашикали.

Азарт кладоискателей захватил их всех. Меня уже больше не слушали. Даже у Кантора глаза сверкнули азартным блеском. Ядвига и Алеора согласились с парнями. В принципе у меня возражений тоже не было. Клад так клад. Обмана-то, в общем, тут нет. Ну, закопали мешок с деньгами, откопали. Какое имеет значение, что сами. Наши сокровища, что хотим, то и делаем.

Решение было принято единогласно. До ночи мы составляли план реализации нашей идеи. Когда мальчики начали спорить о мелочах, а мы с Алеорой зевать, все попрощались и пошли к себе – с утра всем на лекции, а мы договорились с драконом о занятии на утро.

– Я вас провожу, – вскочил Васим.

Хм, давно ли мой брат стал таким заботливым?

– Проводи меня, Васимчик, – сладко мурлыкнула демоница, прижимаясь к нему всем телом.

Алеора не стала дожидаться их разборок и вышла из комнаты. Я пошла за ней. За нами вылетели Эро-Нах, Кайл и Янтар.

– Я провожу, – сказали они хором, и каждый покосился на другого.

– Идемте все вместе, – вздохнула я. – Но только до общежития. У нас легенда, что мы втроем – Алеора, я и Васим – ездили в город к нашим родственникам.

– Поэтому и проводить должен я! – буркнул вышедший Васим с повисшей на нем Ядвигой.

Его правоту признали. Васим отправил Ядвигу с Эро-Нахом и пошел с нами. И не сказал за всю дорогу ни слова. Алеора тоже молчала и смотрела под ноги. Ну а я что? Птичка-чиричка, болтающая без умолку? Я погрузилась в свои думы, и мы так и дошли до дверей нашей комнаты.

– До завтра, – буркнул Васим, поглядел на Алеору, которая так и не подняла глаз, и ушел.

Я взяла Алеору за руку, которой она потянулась к дверной ручке.

– Что происходит между вами с Васимом? – мягко спросила я.

– Ничего, – отвела взгляд Алеора.

– Нет, что-то происходит, я же не слепая. Не хочешь поделиться?

Алеора неопределенно пожала плечами.

– Я не знаю, правда, – сказала она и открыла дверь нашей комнаты.

Глава 5,

в которой делаются предложения

Когда мы открыли дверь, в нос ударил специфический неприятный запах. Посередине комнаты сидела Люся, вокруг нее царил бедлам. Клубки нитей, баночки с отдушками и красителями, мензурки и пипетки, посуда: от кастрюльки до блюдец, на которых были разложены зерна, бобы, высушенные травы и цветы. Цветная бумага и картон, какие-то конусы и вазочки, а главное, целая куча свечей разных форм, размеров и цветов.

Выглядела Люся не очень, какой-то ошалелой и встрепанной.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась я.

А Алеора помахала под носом, прогоняя неприятный запах, и уточнила:

– Чем так воняет?

– Девочки, вы рано, – извиняющимся голосом сказала Люся. – Я тут, пока вас нет, делом решила заняться. Чтобы денег подзаработать, свечек вот наварить новых из старых. Они часто у вас используются в ритуалах. Насобирала огрызков и варю новые, потом их продать можно.

– Люсь, уже почти ночь на дворе, – сочувственно сказала я. – Ты не заметила, как время пролетело.

– Ох, правда? – смутилась та. – Простите, девчонки. Сейчас я проветрю.

Она встала и пошла к окну. Мы с Алеорой понимающе переглянулись.

– И как, получается? – спросила подруга, разглядывая кавардак, устроенный посреди комнаты.

– Извините, я сейчас все уберу… Не очень, – призналась Люся в ответ на заданный вопрос. – Я только в теории знала, дома не было нужды этим заниматься. Но девочки в декрете этим часто подзарабатывают.

– В декрете? Что такое декрет? – заинтересовалась Алеора.

Пока Люся убиралась, рассказывала подруге про декрет. Я насчитала двенадцать готовых свечей.

– Ты эти двенадцать свечей сделала из огрызков? И сколько ты их собирала?

– Да недолго, недели хватило, – откликнулась Люся. – Кстати, на вашей кафедре жизни и некромантии больше всего насобирать получилось.

Мы с Алеорой опять переглянулись. Ну да, неделю собирать огрызки и сделать двенадцать свечек – очень прибыльный бизнес. Учитывая, что кое-кто использовал для свечей кружки, которые теперь только выкинуть, и кучу разных дополнительных материалов. Нет, хорошо, что мы все-таки про клад придумали!

Утром, после завтрака, мы встретились с Ашшуром. Он отнес меня на то же место. Был предупредительно вежлив, и только. В этот раз не касался меня руками, кроме самого момента полета. Повторили прошлые упражнения, поделали новые. Когда мы приземлились у академии и пошли к главному корпусу, дорогу дракону преградили две демоницы. Одна из крылатых, другая из песчаных.

– Доброго дня, дир Ашшур-шакин-шуми, – поприветствовали они его. – А когда у нас начнутся занятия по драконоведению? Мы с таким нетерпением их ждем.

Девушки недвусмысленно улыбнулись, играя кончиками пушистых хвостиков и выпячивая верхние достоинства.

– Как только закончатся индивидуальные занятия с дирой Досифеей. Я ее куратор, поэтому ее занятия приоритетны, – учтиво поклонился дракон.

Демоницы, до этого сделавшие вид, что не заметили меня, недовольно посмотрели.

– Что ж… надеемся, ждать осталось недолго. А может, вы нам тоже проведете индивидуальные занятия? – промурлыкали демоницы и соблазняюще улыбнулись.

– Недобор, – вклинилась я.

– Что? – с недоумением обернулись они ко мне.

– Говорю, если бы вас было трое или четверо, дир Ашшур-шакин-шуми, может быть, и рассмотрел бы ваше предложение. – Я развернулась и поторопилась к главному входу, не дав сказать дракону ни слова.

Он меня не догнал, демоницы перекрыли дорогу и спрашивали дракона еще о чем-то очень важном.

На пути к общежитию меня нагнал Кантор.

– О, Фей, вот ты где, а я тебя ищу.

– Да, привет. Что ты хотел?

– Поскольку ты пропускаешь занятия, я нашел свои конспекты за первый курс и принес тебе. Изучай, знаю, ты не хочешь отставать. Если еще что-то надо, ты только скажи. По некромантии Эро-Нах обещал делиться, надеюсь, он не забывает?

– Забудет он, – хмыкнула я.

Он еще не распрощался с мыслью сесть на демонов трон. Это он так подошел ко мне знакомиться. «Меня послали сюда, чтобы завоевать тебя и взять в жены. Мне известно, что ты из женщин рода Мариэлийских. Тех, что делают своих избранников властелинами. Честно говоря, я сомневался, стоит оно того или нет, но, увидев тебя, решил – так тому и быть. Я – красавец, ты тоже ничего, а вместе мы станем властителями демонской империи. Звучит, а?» – И он стрельнул в меня глазами.