Дикие надежды бесплатное чтение

Глава 1

«Свой долгий путь к Диким надеждам малышка Ди начала тихим солнечным утром, услышав шокировавшие ее слова опекуна:

— Дорогая, готовься — ты выходишь замуж».

Капля чернил оставила жирную точку и Меррит недовольно поморщилась — никаких точек, это только начало ее истории. Той самой, в которой она сотрет улыбку с пышущему самодовольством лица Хэтчера, и вернет себе то место, что давно уже превратилось в Дикие надежды. Место, где она была счастлива… Пусть даже она этого и не помнит.

Мысли снова потянулись в прошлое, отматывая назад годы жизни в обители. Всплывали в памяти беспорядочными отголосками: безмятежная женская улыбка и ласковые руки; завывание порывов ураганного ветра, швыряющего их судно, словно щепку; громкие крики капитана и треск, с которым сломалась мачта; огромные волны и панику охватившую ее, когда она поняла, что не может сделать вдох; сундук, на который она навалилась всем телом с витиеватой росписью и оббитыми золотом уголками; тетю, которой оказалась не нужна, и ее мужа — Хэтчера. Пожалуй, его, она помнила особенно хорошо. Как и его сына. Риволя.

Меррит поежилась. Воспоминания до сих пор пробирали ее до озноба, хотя Безликий милостив, и несчастья обошли ее стороной. Она выжила. Окрепла, невзирая ни на что. И даже получила образование. Не то самое, что приличествует женам, а то, что удалось почерпнуть из тех нескольких книг, что отыскались в кабинете настоятельницы.

Не в силах усидеть на месте, Меррит вскочила на ноги и подошла к окну. Еще один день подходил к концу, отсчитывая последний месяц ее пребывания в обители, а она снова не смогла ничего предпринять для своего побега.

«Завтра. Я обязательно достану ее завтра», — в который раз пообещала она себе, отвергая вполне справедливые упреки.

Прикрыв глаза, девушка мысленно подсчитала приготовленные для побега запасы. Все должно получиться! Недаром она готовилась уже несколько месяцев.

— Не спишь? — дверь приоткрылась и в комнату заглянула Кайра.

— Нет, — ответила Меррит, обходя импровизированный стол, чтобы свои телом заслонить письменные принадлежности и записи.

— Ты что-то хотела?

— Нет, ничего, — пробормотала Кайра, задумчиво поглядывая на Меррит, а потом вдруг резко выпалила: — Каково это? Когда за тобой не приезжает муж?

Меррит всю вспомнила ту боль и разочарование, что испытала в тот день. Глупая… Она так же, как и все девочки в обители, с затаенной надеждой на счастливое будущее. Не случилось… Никто не приехал за ней в тот день, как и несколько дней спустя. Сочувствующие взгляды украдкой отнюдь не добавляли радости. А когда ее начали жалеть, Меррит просто застыла, сдерживая горькие слезы, уж слишком явным было торжество в глазах Кайры и ее подружек.

Что становится с теми, за кем не явился муж? Ни она, ни настоятельницы не знали ответа на этот вопрос. Не выгонять же, юродивую на улицу? Поэтому девушка осталась в обители прислуживать воспитанницам и настоятельницам, пока брачная татуировка окончательно не истлеет. Что будет после, Меррит не знала. Но оставаться в обители, чтобы узнать ответ не собиралась.

Седмицы утекали, складывались в месяцы. А Меррит чувствовала себя принцессой в башне, запертой грозным монстром, за которой не явился обещанный спаситель. Жаль, ее жизнь не похожа на эту сказку и спаситель может оказаться монстром пострашнее. Не зря же он полукровка-приеров, а о них такое рассказывают…

— Наверное, чувствуешь облегчение, что этот монстр не явился? — словно услышав ее мысли, продолжила Кайра. — Знаешь, тебе повезло… Я слышала, матушка уже подыскивает тебе нового покровителя.

На миг маска спокойствия на лице Меррит дрогнула, обнажив растерянность. Что ж этого следовало ожидать. Не зря же настоятельницы описывали брак, как высшую миссию. Долг каждой девушки перед семьей и обществом. Но у Меррит не было семьи, а общество… Общество было чем-то абстрактным. Как и те земли, хозяйкой которых она когда-то станет.

— Да…, - задумчиво протянула девушка, крепко сжала кулаки, чтобы не выдать страх, что вызвали эти слова — на милость матушкиного выбора рассчитывать не приходилось. Наверняка, новый муж окажется одним из покровителей обители. — Разве Безликий допускает повторные браки?

— А кто говорит о браке? — невинно пожала плечами Кайра. — Кажется, речь шла о наложнице.

Меррит сдула упавшую пружинку волос со лба. Девчонка ее просто разыгрывает. Слыханное ли дело герцогиню и в наложницы? Да и какой в этом смысл? Герцогством до рождения ею наследника распоряжается Хэтчер, как ее опекун. А наследников она может родить только в законном браке. Признать бастарда может только мужчина. А женщины… Меррит никогда о таком не слышала.

Кайра потопталась и, так и не дождавшись ответа, недовольно фыркнув, вылетела из комнаты.

Оставшись одна, девушка горько усмехнулась. Кайра порой была невыносима. Все эти уловки, мнимое сочувствие, демонстрируемая дружба, а за спиной… Меррит покачала головой, прогоняя мысли об этой воспитаннице обители. Взгляд скользнул по блеклой татуировке. Уже скоро она исчезнет совсем и тогда… В лучшем случае, она на всю жизнь останется в обители и станет одной из настоятельниц. В худшем и более вероятном, ее убьют. Нет, выход, который она придумала, нравился Меррит гораздо больше. Пусть и был намного опаснее и рискованнее.

Громкий шум во дворе привлек внимание девушки. Стоя у окна, она видела, как к центральному входу подъехала карета и худой, прямой, как жердь, старик в темном одеянии требовательно приказал проводить его к матери-настоятельнице.

Мужчина в обители Двуликого гость редкий — вход сюда дозволен только мужьям воспитанниц, а на очередного мужа старик точно не похож. Те были пусть и не всегда молодыми, но все до одного знатными и прибывали с такой помпой, будто сам король пожаловал. Меррит вспомнила, как в прошлом месяце забирали Сюззи. И как ее горе-муж требовал выдать ему другую девушку — эта оказалась слишком чернява. Может, и за ней муж не едет, потому что прослышал о рыжем цвете ее волос? Девушка воскресила в памяти их единственную встречу — обряд в храме, когда она, укутанная с ног до головы в традиционные одежды, стояла перед стелой. Тогда он точно не мог рассмотреть цвет ее волос. Да и она мало что видела сквозь вуаль. Только сильную руку, в которой дрожала ее маленькая рука, и обвивающий запястье, подобно браслету, широкий шрам.

Движимая неясным предчувствием, Меррит незаметно прокралась в конец длинной анфилады комнат к маленькой коморке, в которой хранили разные мелочи, и иногда запирали воспитанниц в наказание за непослушание.

Будучи младше, еще не научившись сдерживать нрав, Меррит проводила в ней долгие часы, рыдая от несправедливости и распирающей ее злости. Став старше, она просто наслаждалась тишиной и возможностью побыть наедине с собой. Пока однажды не обнаружила, что если отодвинуть тяжелый сундук и прислонить ухо к пятому камню справа, то будет слышно все, что происходит в кабинете матери-настоятельницы, который находился этажом ниже.

Вот и сейчас девушка привычно тихо скользнула в кладовку, сдвинула сундук, подпирая двери и нетерпеливо прислонилась ухом к нужному камню.

— … воспитанницей Меррит Равье.

Меррит вздрогнула, услышав свое имя. Напряглась, прислушиваясь.

— Вы же знаете, что воспитанницу до ее второго совершеннолетия может забрать только муж. Даже опекун не имеет такой власти.

— Естественно, — хрипло вымолвил старик.

Зашуршали бумаги. Повисла тишина. И лишь спустя долгую минуту послышались грузные шаги матери-настоятельницы.

— Почему Зар'Инотт не приехал сам? — донесся до Меррит полный равнодушия женский голос.

— Дела, служба… Да мало ли причин у молодых и амбициозных? — уклончиво ответил мужчина.

— Что ж… Вам придется погостить в деревне. Я не могу отпустить Меррит Равье, пока не вернется вторая помощница.

— Неприемлемо, — отрезал категорично, — Третьего дня мы должны предстать перед Безликим. Так что позаботьтесь о том, чтобы девушка была готова с утра. И ночевать я буду здесь.

Резкие отрывистые слова словно гвозди вбивались в крышку гроба Меррит. А иначе зачем ей к Безликому? Тому, перед кем являются всего трижды в жизни: на Наречении, на Обретении и на Забвении. Если учесть, что первые два раза она уже была?

— Неприемлемо, — вернула ему его слово матушка-настоятельница. — Это женская обитель. Заветы Двуликого запрещают пребывание мужчин на ее территории.

И вновь повисла тишина.

— Вернусь на рассвете, — возвестил мужчина.

Громко хлопнула входная дверь. Меррит вздрогнула и уже собиралась вернуться к себе в комнату, как услышала странный звук. Прислушалась. Словно дрова в камине.

— Верас… Ну наконец-то. Явились за девчонкой… Что? Ты клялся мне, что проблем не будет! … Нет, решай свои вопросы сам. Ты должен был ее забрать еще несколько месяцев назад. Ах, Риволь не захотел? Твои проблемы.

Что-то упало с громким стуком.

— Ладно. Но стоить будет дорого! В два? А в три не хочешь? — мать-настоятельница заговорила тише и как бы Меррит не прислушивалась, расслышать еще хоть что-нибудь не удавалось.

А спустя несколько минут и вовсе повисла тишина, а затем послышались быстрые, решительные шаги. Сорвавшись с места, Меррит стремительно и промчалась к себе в комнату. Плюхнулась в постель и спряталась под одеялом, как раз вовремя — дверь приоткрылась, впуская тонкую полоску света, и тут же тихонько закрылась.

Что ж ее лишили и той малости, что у нее оставалась. Ехать куда-то с этим, похожим на злого колдуна, стариком, девушка не собиралась. Значит, про дальнейшие сборы придется забыть. Если она не уйдет сегодня, другого шанса может не быть.

И все же зачем этому неизвестному понадобилось везти ее в храм Безликого? Обряд Забвения? Ее хотят убить? Но зачем? Наследство и так в руках Хэтчера. Не хватало еще самой вновь очутиться в его власти. Шерд, а ведь это с ним говорила настоятельница. И как она могла забыть, что его первое имя Верас? Значит, старик не связан с опекуном? Тогда, кто он? И что значит «Риволь не захотел»? Уж не кошмарному ли отпрыску Хэтчера в наложницы она причитается?

Меррит закрыла глаза, успокаивая дыхание, и отгоняя нахлынувшую волной панику. Нет, она больше не маленькая испуганная девочка и глумиться над собой не позволит!

Да и задерживаться для знакомства со стариком Меррит была не намерена. Обо всем этом она подумает позже, на досуге, а сейчас времени и так отпущено непозволительно мало. Чтобы его не терять, девушка принялась перебирать составленный в последние месяцы список, вычеркивая то, что уже точно не успеет сделать, и отмечая то, что сделать необходимо любой ценой.

Несколькими часами позже, когда обитель спала тихим и безмятежным, а главное, крепким сном, темная тень скользнула в узкую дверь. Воровато прокралась до заброшенного кладбища в саду. Вытащила из дупла огромного дерева очередной сверток и, забравшись на дерево, по ветке перебралась через высокий забор. Поколебалась, увидев расстояние до земли, и спрыгнула с другой стороны. Поднялась с коленей, морщась от боли. Вдохнула долгожданный запах свободы и, подгоняемая уханьем птиц и стрекотанием сверчков, понеслась по ночному лесу.

Вскружившая голову эйфория обретения долгожданной свободы, покинула девушку в тот момент, когда ночь донесла далекий вой хищника, шорох листвы под чьими-то лапами и громкий треск сломанной ветви.

Поежившись от зябкого ветра и сырости, Меррит сильнее закуталась в старый черный плащ. На миг в ее голове мелькнуло паническое желание вернуться в обитель, забраться под теплое одеяло и уснуть беспокойным сном, пустив все на самотек.

Девушка обернулась на, выделяющуюся темным пятном на звездном небе, мрачную обитель и вздохнула — другого шанса не будет. Если она хочет быть счастливой, ей придется преодолеть все, что встанет на ее пути. И ночные хищники не станут ей помехой. Не сейчас, когда цель близка.

Словно желая поколебать ее решительность, высоко в небе яростно ухнула какая-то птица, пугая ее до продирающего душу ужаса.

Чуть отдышавшись, девушка снова побежала, ориентируясь на мягкий свет ночного светила.

Где-то вдалеке грозно прозвенел гром. Запахло озоновой свежестью. Ветер пробежал по верхушкам деревьев, громко постанывая, заволакивая небо и луну низкими темными свинцовыми тучами. Бегущей Меррит, казалось, что сами боги задались целью напугать ее и наставить на путь истинный.

Вновь закралось желание вернуться под защиту древних стен и принять с честью уготовленную судьбу. Меррит скривилась, вспомнив нудные проповеди настоятельниц о женском предназначении, обязанностях, соответствии и чести быть послушной воле Двуликого.

Прикусив нижнюю губу, девушка качнула головой, прогоняя забредшие в голову мысли — у нее сейчас есть более насущные проблемы. Например, ей нужно понять куда идти. Первоначально она собиралась вскрыть ящик в столе настоятельницы и позаимствовать карту, если та там есть. И сегодня она сделала это — нашла карту. Но вглядевшись в тусклом свете свечи в череду непонятных линий и символов, осознала всю ее бесполезность — никто и никогда не учил девушек ориентироваться по ней. Да что говорить, их даже читать не учили! Зато учили шить мужу рубахи, вышивать изысканные покровы, вязать кружева и плести тонкие кольчуги.

Первые капли холодного дождя упали сверху, звонко ударив по листочкам. Повеяло прохладой. На открытых участках кожи проявились пупырышки. Девушка остановилась, обращая взгляд в небо.

— Не вернусь! Все равно не вернусь! Вы меня не остановите! Не напугаете! — закричала дрожащим от страха голосом. — Мне не страшно!

За новым раскатом грома, налетел сильный порыв ветра, подхватил с земли, начавшие опадать листья, закружил в безумном хороводе.

— Не страшно! — пробормотала тихо.

Крупные капли забарабанили громко, часто, явно поторапливая ее. Аспидно-синим цветом полыхнула первая молния, разрезая небо на две неравные части. Боги гневались.

Ослепленная вспышкой Меррит, теперь неслась наугад. Ветви впивались в одежду. Хлестко били по лицу. Дождь неистово лупил по спине. Ботинки скользили по размокшей земле, путались в высокой траве, сбивая с ног. Девушка падала. И тогда ей приходилось ползти, цепляясь за любой выступ, за старые корневища, за ненадёжные кустики.

Неожиданно прямо перед ней выросла покореженная землянка. Сильный ветер, безгранично властвуя над непогодой, со скрипом трепал просевшую дверь и бил о невысокий порожек.

Отодвинув хлипкую преграду, Меррит забилась в землянку, прячась от промозглой сырости. Да так и упала, прислонившись к двери спиной, сотрясаемая беззвучными рыданиями. Не так она представляла свой побег. Не так в ее мечтах виделся этот шаг к счастью.

Отбросив мокрый тяжелый плащ, девушка поморщилось от саднящей боли. Натертые неудобной обувью, ноги неприятно ныли. Руки, раздертые цепляющимися ветвями, едко пекли. Лицо саднило от нескольких особо неудачных царапин.

Достав лучину, девушка стянула полные воды сапоги и босиком прошла по холодному земляному полу. Ей нужно было найти чем подпереть дверь, переодеться во что-то сухое и попробовать развести огонь. В мягком мареве света Меррит разглядела крепко сбитые стол и стул, кровать и очаг, подле которого была сложена невысокая поленница заготовленных кем-то дров.

Не с первого разу, но девушка все же развела огонь, развесила мокрые вещи и, укутавшись в старую полуистлевшую тряпку, села у огня. Тело знобило. Жар от пламени согревал плохо. Озноб бил изнутри.

Где-то там продолжал стучать по крыше ливень, гром раскатывался по небосводу, порывистый ветер рвал верхушки деревьев, а здесь маленькая фигурка жалась у огня в тщетной попытке согреться.

Незаметно девушка провалилась в сон, в котором ее уже привычно преследовали ураганный ветер, пробирающий до костей, холодные волны, бьющие в лицо, и зловещий пугающий хохот.

— За кого, дядя? — по-детски звонким голосом вопрошала девочка, сжимая ткань платья в кулачке.

— За Зар'Инотта.

Она попыталась вспомнить все, что знала про Зар-Инотта, но за тот месяц, что она прожила с родственниками, узнать успела до нелепости мало.

— За приера?

— За дьявольского щенка приеров, — ухмыльнулся Хэтчер и расхохотался, будто сказал что-то смешное.

Девочка крепче сжала кулаки, сдерживая крик ужаса и слез. Не может этого быть! Это не может быть правдой. Приеры — пугающие монстры Диких земель. Чудовища из легенд. Что делать им в замке под сенью Двуликого? И разве дядя может так поступить с ней? Выдать ее замуж за монстра? Она вновь взглянула в красное от жуткого хохота обрюзглое лицо и поняла — может.

Меррит застонала во сне, заметалась. Задышала поверхностно, часто, соскальзывая в нарастающий ужас.

— Тшш… Не бойся, — хрипло шепнул знакомый голос и лазурные глаза ее спасителя вновь прогнали кошмар, даря блаженное тепло. Мягкое и обволакивающее. Высушивающее, раскаленные, как капли лавы из жерла вулкана, слезы на ее щеках.

Глава 2

Сизый туман рваными лоскутами цеплялся за корни облезлых кустарников и голые ветви кривых деревьев. Разливался плотной сумрачной жижей, подергиваясь, словно живой. Нашёптывал ей. Звал и ластился к рукам, как пушистый котенок, только бы завлечь ее в эту опутанную густой дымкой возвышающуюся черную громадину, что показалась за очередным холмом. Но Меррит и сама спешила туда. С тех пор, как услышала о замке, ее словно магнитом притягивало к нему.

У замка туман был еще гуще. Непроницаемый, он стоял плотной грязно-белой пеленой. И в этой пелене мокли и превращались в сосульки короткие пряди волос, чтобы через несколько минут подернуться легкой корочкой льда.

Меррит обхватила продрогшие плечи, кутаясь в отсыревший плащ. Ожидание становилось невыносимым.

Наконец, звякнули массивные подвесные ворота и громыхнули цепями, опускаясь перед замершей толпой. Испуганно вспорхнули с закопчённых стен крепости жуткие плоскоголовые птицы, что, свесив горбатые клювы, уже несколько часов недобрым желтым взглядом сверлили собирающуюся пред воротами толпу. Несколько минут ожидания и Ниас-Рий приветливо распахнул скрипнувшие несмазанными петлями двери.

Запустение… Вот первое, что пришло на ум Меррит, когда, поежившись, она несмело сделала несколько шагов внутрь крепости, стараясь не сильно глазеть по сторонам — успеет еще насмотреться. Но узкие улочки, выстеленные гнилыми досками и прелой соломой, неизменно притягивали взор. Под ногами впереди идущей женщины что-то хлюпнуло, запахло дурно и девушка поморщилась — не таким мелькал родительский замок в обрывках воспоминаний. Совсем не таким.

Приземистые дома из серого камня со вспухшими крышами и глухо закрытыми ставнями еще спали. Пахло чем-то кислым, а еще дымом, но все запахи перекрывал доносящийся со всех сторон смрад.

Вздрогнув, Меррит вцепилась в свой мешок и крадучись сделала шаг за группкой девушек. И не сдержала писка, когда со стороны ей под ноги порскнула жирная крыса.

— Сейчас найдем экономку и…, - договорить Арная не успела — перед девушками, словно из воздуха, вдруг появился закованный в броню мужчина и, взмахнув рукой в недвусмысленном приказе следовать за ним, провел их в небольшой круглый зал.

Здесь чадила пара притухших свечей и этого света едва хватало, чтобы развеять тьму под каменными сводами, высветить грязь и, разбросанную на грубо сбитых лавках и столах, посуду с остатками засохшей еды. Над всем этим, жадно жужжа, кружили огромные толстые мухи. Кое-где на лавках развались мужские тела с темными пятнами на грязных рубахах и штанах. Пахло чем-то кислым и перебродившим.

— Что-то мне уже не нравится эта идея, — шепнула коренастая Розеа, краем глаза рассмотрев среди этого нагромождения длинную юбку и оголенные женские ноги, торчащие из-под грязной тряпки, что служила скатертью.

Меррит проследила за ее взглядом и испуганно попятилась назад. Притихший от шока, инстинкт самосохранения кровью ударил в уши. В глазах потемнело, а сердце заполошно забилось в груди, гулко ударяясь о ребра.

— Куда же ты, красотка? — ехидно усмехнулся провожатый. — Чай уже не горишь желанием работать в замке? Так, в казарме всегда есть работа для таких пригожих, — и расхохотался, будто сказал что-то смешное и умное.

— Мы не для работы в казарме явились, — уверенно заявила Арная, выступая перед их небольшой группкой. — В объявление речь шла о служанках в замок.

Провожатый поморщился, но отошел, лишь хохотнул коротко напоследок:

— Устанешь разгребать грязь, найди Вирта, говорливая.

— Не устану, — отрезала Арная, грозно зыркнув на воина.

Тот скривился презрительно, но улыбку не утратил, добавил уверенно, обещающе:

— Все вы так вначале, а через пару седмиц сама запросишься.

Девушки переглянулись, но отступать им было некуда. Разные причины привели их в Ниас-Рий, разные дорожки довелось пройти, но объединяло одно — за стенами замка их никто не ждал и рассчитывать было не на кого. А выжить в королевстве без мужского покровительства было сложно.

Меррит еще раз окинула взглядом круглый зал и сглотнула, мысленно поблагодарив Двуликого за помощь. Не иначе, как сам Иргай наблюдает за ней, оберегая и выстилая безопасную дорожку в родительский замок.

Задумавшись, девушка снова перенеслась в жуткий, вселяющий ужас лес. Не менее пугающий, чем ставший чужим, родовой замок. Несколько дней она плутала по нему под вой хищных зверей, что сопровождал каждый ее шаг. Но ни один хищник не тронул Меррит, даже не приблизился. Зато спать ей не давали и, пугая ревом, загоняли в одном известном им направлении. И когда она уже изрядно измотанная и обессиленная вышла к маленькому городку, чуть не заплакала от радости. Именно там она и повстречала своих спутниц — Арнаю, Зараю и Розею.

Девушка улыбнулась, вспомнив о той знаковой стычке. Тогда она зашла в таверну, чуть ли не умирая от голода, и уселась за столик, прячась в сумраке пустого заведения. Розеа, подрабатывающая служанкой, принесла нехитрую снедь. И Меррит, отсчитав одну из трех монеток, зажмурив глаза от удовольствия, принялась за еду и планы на будущее.

Скрипнула дверь, впуская новых посетителей. Те расселись, тихо переговариваясь между собой. Розеа заскользила между лавок, расставляя тяжелые подносы.

Меррит не видела, что произошло. Лишь заметила, как выронив из рук поднос, Розеа развернулась к одному из посетителей, отталкивая его. Второй перехватил руку девушку и с силой швырнул под ноги третьему. До Меррит долетели грубые смешки и странные фразы, смысла которых она не поняла. Что-то про показать звезды. Хотя зачем их показывать? Каждую ночь, хвала Двуликому, восходят на небе.

Но в глазах Розеа, зажатой в угол нависшим над ней мужчиной, было столько страха и паники, что Меррит сама не поняла, как оказалась рядом.

— Так цыпы две, — довольно присвистнул крупный мужик, обмениваясь с друзьями взглядами.

Второй причмокнул, поднимаясь из-за стола. И улыбки какие-то странные, предвкушающие, словно любимый десерт увидели. И страх липким ознобом прокрался по хребту Меррит.

Третий, покачнувшись на шатких ногах, обошел девушек по дуге, рассматривая.

— А ничего так. Сгодятся на часок, — резюмировал, сально улыбнувшись. И в глазах сполохнуло что-то темное, жгучее.

Взгляд Меррит заметался в поисках выхода. Но ложка в руках такое себе оружие, выход на кухню далеко, а дверь на улицу пряталась за спиной мужчин. Хорошо хоть за их спиной тоже стена.

— Боишься? — подобрался ближе к Меррит второй, окатив её хмельным дыханием.

Коснулся пальцами девичей щеки и тут же одернул руку, будто обжегся. Тело девушки непроизвольно содрогнулось от этого прикосновения. Мерзкого. Противного. Болезненного.

— Лапы от нее убрал! — неожиданно рявкнул женский голос за спиной мужчин.

— Вот и третья подоспела. Как раз для тебя, Стерх, — насмешливо протянул второй и медленно повернулся к выходу.

Меррит проследила за его взглядом и увидала двух девушек — высокую и довольно крупную блондинку, лишь немногим уступающую мужчинам ростом и статью, и более хрупкую на ее фоне брюнетку. И если блондинка была довольно миловидна, то брюнетка с ее чуть раскосыми глазами, тонкими губами, курносым носом, вытянутым лицом и по-мальчишески хрупкой фигурой, взоры мужчин не привлекла.

— Оставь этих себе, Юд. Меня и первые две устраивают, — окинув пренебрежительным взглядом новоприбывших, процедил помрачневший Стерх. И посмотрел на второго непримиримо, с вызовом.

— Главное, чтобы вы их устраивали, — хмыкнула блондинка, толкая в спины мужчин стол.

Парочка, что зажала Меррит и Розеа у стены, от неожиданности дернулась, отклоняясь.

— Бежим, — крикнула брюнетка, ногой толкая в сторону мужчин еще один стол.

Девушки, на миг растерявшись, устремились к выходу, подныривая под простертые мужские руки. Как они, извернувшись, выбежали, как пролетели через полгорода, девушки не помнили. Лишь очутившись в какой-то подворотне, смогли перевести дыхание. И тут Розею накрыла истерика. Девушка разрыдалась.

— Не могу я вернуться в таверну, — всхлипывая бормотала она, сетуя на жизнь, — а другой работы в городе нет.

— Мы с Зараей в Ниас-Рий идем, слышали в замке служанки нужны. Если хочешь, пошли с нами, — предложила Арная.

— Как-то далеко ищут они прислугу, — насторожилась Розеа.

Арная подернула плечами.

— Тоже странным показалось, но чем Безликий не шутит. Все равно деваться нам с Зараей некуда.

А Меррит и думать больше, ни о чем не могла, так оглушила ее весть о близости родового замка. Непременно захотелось там побывать. Побродить по улочкам и замковым коридорам. Посмотреть. Послушать. И может там ей хоть что-то удастся вспомнить.

И вот теперь девушка стояла прямо в центре зала родового замка, в ожидании экономки, молчаливо скользила взглядом по засаленным стенам, и не узнавала. Совершенно ничего не узнавала. Будто и не была тут никогда.

Скрипнула, открываясь дверь, и к ним вышла толстая дородная старуха. Осмотрела придирчиво:

— Служанки, значится. Служить надумали. Что ж надобно-надобно… Пять злот в неделю.

Девушки расстроенно переглянулись между собой.

— Маловато что-то, — буркнула Арная.

— А ты шибкая, значится… Ну что ж тебе семь, а им по пять, — качнула головой старуха. — Но, если не нравится, ступайте в деревню. Авось там найдете что-то по нутру.

Девушки снова переглянулись и согласно кивнули:

— Мы останемся, — озвучила общее решение Арная.

— Вот и добренько. Вот и сговорились. Ты и ты — будете убирать на этажах, — ткнула она пальцем в Арнаю и Зараю. А вы — на кухню. Сейчас следуйте за мной, покажу комнату, да форму выдам. И можете приступать. Да их светлостям на глаза не попадайтесь, а то вмиг работа в казарме милее покажется, — напутствовала старуха.

Девушки вновь обменялись тревожными взглядами, но делать нечего. Они и сюда с трудом добрались. От голода кружилось перед глазами и сосало под ложечкой. Вчера Меррит отдала последнюю монетку за две плошки жидкой похлебки с какими-то объедками, что им пришлось разделить на четверых.

«А вот осталась бы в обители и не узнала бы, что такое голод», — въедливо нашептывал трусливый внутренний голос.

Качнув головой, девушка отогнала сожаления, стараясь не думать о том, как многого она лишилась. Подумаешь, деньги и наряды, краюха хлеба, как показывает практика, ценнее.

Молчаливо, следуя за старухой узкими коридорами, тускло освещенными свечами, девушки вышли в той части дома, где царила глубокая, гнетущая тишина и запустение. Путь закончился в пыльной коморке на чердаке. Открыв одну из дверок в стене, старуха достала серые, изрядно заношенные платья. Такими только полы мыть.

— Других нема, — бросила в ответ на девичьи взгляды.

Меррит молча покосилась на дырявое одеяло, что устилало одну из расставленных вдоль стен кроватей, и судорожно передернула плечами. Осень только начиналась, а в стенах мрачного замка уже зябко. Что же будет, когда зимние ветра начнут задувать в щели? Может, зря она тут осталась? Нужно было бежать в столицу, куда собиралась изначально. Да и вдруг кто из старых слуг узнает в ней наследницу? А с другой стороны, тот, кто приезжал за ней в монастырь, точно не будет искать ее под носом у Хэтчера.

— Следуйте за мной, — бросила старуха, стоило им обрядиться в выданные платья, и устремилась в очередной коридор.

В низкую и угрюмую столовую, отведенную слугам, девушки попали, когда уже стемнело. Весь день, с того самого момента, как переодевшись они вышли к ожидавшей их старухе, они что-то мыли, терли и чистили.

У непривычной к работе Меррит саднили стертые в кровь руки и ломило спину. Увидев на длинном столе нехитрую снедь, что дымилась паром и пахла отнюдь не соблазнительно, девушка только выпила воды, а к пище — коричневой похлебке с кусочками подгоревшей репы, не притронулась, — усталость и волнение совершенно лишили ее аппетита.

— Какая гадость, — прошептала Розеа

— Ешь, давай, — буркнула ей в ответ Зарая. — Вдруг завтра и этого не будет.

— С такими харчами быстро мы ноги вытянем, — хмуро заметила Арная, размазывая жижу по тарелке.

— А вы господам поприслуживайте, — усмехнулась одна из кухарок.

— Цыц, — прикрикнула на нее старуха и, окинув взглядом девушек, добавила она в виде объяснения: — Негоже вам, молодкам, перед светлы очи герцога являться.

Меррит поводила ложкой по тарелке, перебирая кусочки. Выбрав кусочек посимпатичней, поднесла ложку ко рту, но дурной запах вызвал тошноту, и девушка решительно отодвинула тарелку.

— Иржистов* и то лучше кормят, — выдохнула Розеа, и зажмурившись проглотила ложку похлебки.

Совершенно обессилевшая и изголодавшаяся, Меррит последовала ее примеру, но как только острый голод был утолен, девушка решительно отодвинула тарелку — еда была такой отвратительной на вкус, что даже голод померк перед ней. Так и не поужинав толком, девушка отправилась в предоставленную ей комнату.

За весь этот бесконечный день Меррит едва парой слов обмолвилась — угрюмые лица местных слуг к разговорам не располагали, а подруг она за весь день видела только мельком. Даже Розею, которая была, как и она, приставлена к кухне. Вымотанная непривычной работой девушка заснула, едва голова ее коснулась тюфяка, набитого прелой соломой.

Ночь промелькнула незаметно. Меррит настолько устала, что не видела снов. Лишь ближе к утру она проснулась, услышав, как за стенами проносится, завывая бешеными порывами, ветер, и кто-то возбужденно шепчет, чуть присвистывая: «Она вернулась! Вернулась!».

* небольшие до 1,5 м. всеядные животные, весом 50-150 кг, покрытые хитиновым панцирем, для них характерно компактное телосложение и длинная морда с острым клювом, чтобы разрывать землю в поисках пищи. Одомашнены. Выращиваются ради мяса, но в хозяйстве используются и шкура, и хитиновый покров.

Глава 3

Громкий звон разбудил Меррит задолго до рассвета. Тело затекло так, что больно было разогнуть подтянутые под грудь коленки. Она замерзла. И скрючившись под одеялом, никак не могла согреться. От гари чадящих всю ночь свечей нещадно болела голова, горло ссохлось.

С трудом преодолев скованность от неудобной позы, девушка нехотя поднялась и потянулась, разгоняя кровь. От холода и промозглой сырости дрожали руки. Единственно желание — уткнуться носом обратно в вонючий тюфяк и подоткнув одеяло, а лучше несколько, немного поспать. Да кто ж позволит?

Свет, пробирающийся сквозь узкое оконце под самым потолком, лишь немного рассеивал полумрак.

Подруги уже встали и одевались.

— Холодина какая… В конец околела, — пробормотала хмурая Зарая, негнущимися пальцами застегивая мелкие пуговки на платье.

— Сейчас еще терпимо, хоть пол и ледяной, а вот зимой станет совсем туго, — со знающим видом заявила Арная.

И Меррит в очередной раз задумалась о том, что она тут делает. В обители их тоже не баловали изысками, но хоть кормили не впроголодь. Хотя сидеть на хлебе и воде Меррит не привыкать — не единожды была так наказана. Да и холод ей не помеха — не зря же их каждое утро заставляли умываться холодной водой, ради красоты и здоровья.

«Не время грустить, пора работать», — решительно задвинула девушка накатившую было тоску куда подальше.

Кухня уже жила своей жизнью. Гудела, точно разворошенный улей, десятками разговоров, что смолки, едва девушки спустились.

В установившейся тишине уже знакомая старуха обернулась к ним:

— Гара, проводи этих двух к Сорнаку, они видать дорогу забыл. Ты, — толстый палец уставился в Розеа, — брысь мыть посуду. Ты, — она перевела палец на Меррит, — отнеси еду иржистам.

Девушка огляделась, но так и не поняла, куда ей идти.

— Ведра в пристройке, — гаркнула старуха.

— Там, — шепнула стоящая рядом девушка и незаметно ткнула пальцем. Подняв тяжелые ведра с помоями, Меррит скользнула в приоткрытую дверь.

В воздухе стоял серый туман, и мглистая сырость сразу же пробрала девушку до костей. Под ногами после ночного ливня хлюпала вода. Было так скользко, что девушка тут же поскользнулась, окатив расплескавшимися помоями проходящих мимо стражей.

— Иржистово семя! Смотри куда прешь! — вызверился один из них.

Девушка стушевалась, потупилась, ощущая, как жар стыда за собственную неловкость, прилил к щекам.

— Тшш, не пугай служаночку, Брант. Подумаешь пара капель, — стирая попавшие на него капли, капитана окинул взглядом тонкую фигурку девушки в бесформенном платье, с удовольствием отмечая наличие всех приятных округлостей в нужных местах. Но взгляд его зацепился не за тонкую талию и высокую грудь, нет все это он отметил мимоходом, а за лицо девушки — утонченное, миловидное с ярко-красным точеным ртом и огромными фиалковыми глазами. — Помочь?

Оторвав глаза от грязной земли, Меррит несмело улыбнулась своему защитнику.

— Что уже запал, Верт? — хохотнул один из стражей, панибратски хлопнув капитана по плечу.

Что ответил капитан на эти слова, Меррит не слышала, поспешив поскорее скрыться с глаз стражей, что хохотали и свистели ей вслед.

«Безликий, ну какая я же я — дура», — пронеслось в голове девушки, что никак не могла успокоить забившееся чаще сердце. И было бы от чего… От взгляда с поволокой и чарующей улыбки очередного повесы.

Почесав руку, Меррит разражено плюхнула помои в кормушку и чуть не упала под ноги спешащих к еде иржистов. Подхватив ведра, вернулась в кухню. И снова день превратился в бесконечное: «принеси, подай, отмой, почисти». За всей этой суетой девушка даже сбегать в туалет не успевала, не то, что познакомится с другими обитателями замка.

— Гара, отнеси обед знахарке, — прокричал влетевший в кухню чопорный мужчина в темно-коричневом камзоле.

— Не пойду я, — отозвалась сухонькая помощница кухарки и косо взглянула на задумавшуюся Меррит: — вон пусть новенькая идет к этой ведьме.

Все мигом прекратили работу и уставились на ничего непонимающую девушку.

— Что ж пусть она, — цокнул мужчина и так же стремительно вылетел.

— Будь осторожна, а то проклянет, — шепнула Меррит та же девушка, что помогла утром, передавая тяжелый поднос. — Она живет в подземелье третьей башни. По коридору налево, через три двери направо, потом еще раз налево. Увидишь крутые ступеньки, тебе по ним в первый пролет, — скороговоркой произнесла девушка.

— Ну? Чего ждешь? Ступай уже, — подогнала Меррит Гара.

Под устремленные на нее взгляды работниц девушка шагнула в темный коридор. Подземелье третьей башни… Легко сказать. Девушка не сомневалась, что заплутает. Она уже не раз усомнилась в своем решении — родительский замок не спешил делится тайнами и воспоминаниями. Но путь к подземелью отыскался на удивление легко.

Знахарку Меррит заметила сразу — высокая женщина в длинном черном платье, суетилась возле заставленных склянками полок. На столе, недовольно бурча, кипел котелок выплескивая через верх какую-то фиолетовую гущу. Развешенные под потолком вязанки сухих трав чуть покачивались, потревоженные сквозняком и бурлящим паром. Свежий, пряный, чуть горьковатый аромат витал в воздухе, забивая дыхание. Именно он и стал той верной подсказкой, что указала путь.

Резко хлопнула дверь за спиной, отрезая путь. Меррит вздрогнула он неожиданности. Поежилась от налетевшего холодного ветерка.

— Ну чего встала? Проходи уже. Я и так слишком долго тебя ждала. Уже и не верила, что дождусь. Если бы не сестра…, - не оборачиваясь, произнесла знахарка резким каркающим голосом. — Да поставь ты поднос уже. Негоже ее светлости еду слугам разносить. Пусть даже я и была первой, кто взял тебя на руки. Ну, вот… Нашла-таки, — воскликнула радостно, вертя в руках пузырек.

Метнулась с проворностью молодухи и капнула пару золотистых капель в котелок. Тот голодно заурчал, принял капли с довольным причмокивание и вспыхнул, озарив помещение золотистым цветом.

— Чего ждешь? — окликнула засмотревшуюся Меррит знахарка.

Девушка повернулась и столкнулась с неестественно белыми с розовым отливом глазами, подслеповато смотрящими на нее. Белая, как парное молоко, кожа, словно притрушенные снегом ресницы, прямые платиновые волосы, светящиеся в темноте, — необычная внешность знахарки запала в сердце, шевельнулась неясным воспоминанием в душе.

— Застыла чего? Узнала, что ли? — посыпались на Меррит вопросы.

Девушка молча качнула головой, но вспомнив полуслепой взгляд озвучила.

— Нет. Вы меня с кем-то путаете.

— И с кем я могу тебя путать? Чай не я тебя в этот мир привела? Не я встречала? — усмехнулась знахарка. — Да и много ли ты встречала простолюдинок, говорящих как ты?

Меррит пожала плечами. Она сама заметила, что ее речь отличается от речи, выросшей в городке, Розеи. Что уж говорить про выросших в деревне Арнаю и Зараю? Но ничего поделать с этим не могла — только молчать, прислушиваться и семь раз думать перед ответом. Последнее давалось нелегко — сколько бы Меррит не учила себя сдержанности, но это явно была не ее сильная черта. Как и терпеливость.

— Язык проглотила? — продолжала тем временем вещать знахарка. — А маленькая такая говорливая была…

— Вы ошиблись, — воровато оглядываясь по сторонам (не услышал ли кто?), уверенно отрезала Меррит. — Я простая служанка…

— Повторяй себе чаще, Ди, может и поверишь, — знахарка расхохотался и, видя, что Меррит оцепенела, прибавила: — Так же называл тебя, отец?

Упавший из маленького оконца под потолком луч, высветил лицо знахарки, покрытое едва заметной паутинкой морщин, и вернулся обратно, сияя сквозь радужную оболочку глаз, будто от воды отразился.

— Не бойся, — отсмеявшись, успокоила знахарка девушку, что уже пару раз окинула взглядом запертую дверь. — Я поклялась защищать и оберегать тебя еще до того, как ты сделала первый крик.

— Что-то плохо у вас это получилось, — хмыкнула Меррит, опуская тяжелый поднос на стол. Она не упрекала — у нее не было права на упреки. Но заполнить возникшую паузу было не чем.

— А разве тебя кто-то обидел?

От этого вопроса девушка опешила.

— Думаете, не стоит считать жажду, голод, холод, вечные тычки, навязанное замужество, ночи на каменном полу в темной каморке — обидами? Этого недостаточно? — мотнула головой Меррит, прогоняя неуместные сейчас сожаления.

— Достаточно, чтобы сломать леди, — подтвердила знахарка, — но у той девочки, что я знала, это только бы закалило характер. Подготовило…

— К чему?

— К тому, зачем ты пришла сюда, — уверенно ответила знахарка. — К борьбе за наследство.

Меррит вздрогнула от этих слов. Вздохнула, с шумом пропуская воздух.

— Я не за этим сюда пришла, — качнула отрицательно головой, ощущая как вся тяжесть этого грязного замка с зашуганными служанками, с наглыми стражами, с голодными детьми наваливается на ее плечи неподъемным грузом и где-то на задворках сознания звучит мужской голос: «Каждый герцог рожден, чтобы отвечать за вверенных ему людей. Моя роль следит за тем, чтобы они были сыты, здоровы и счастливы. И когда-то все это я передам тебе, малышка Ди».

— А зачем?

Девушка передернула плечами, сбрасывая невидимую тяжесть.

— Не знаю. Я попала в Ниас-Рий совершенно случайно.

«Будто, что-то привело», — билась в голове Меррит мысль, но делиться этим соображением с незнакомкой она не спешила. Как и своими планами.

— Случайностей не бывает, Ди, — упрямо продолжила называть ее вторым именем знахарка.

Меррит снова шумно вдохнула-выдохнула. Второе имя было ее секретом. Тем немногим, что она помнила из своего прошлого. И которое никому нельзя было называть. Первое даровалось Безликим при наречении. Второе же было подарком Двуликого за особые заслуги. Почему именно она удостоилась чести быть названной вторым именем, Меррит не знала. Как не помнила и того, что совершила, чтобы получить его.

— Утром принесешь завтрак. А теперь ступай, а то на кухне уже беспокоятся. Шумную ты подругу выбрала в наперсницы, герцогиня.

— Не называйте меня так, — поежилась девушка.

— А как называть? Ди? Ее светлость?

— Меррит, — бросила коротко.

— Нельзя отрекаться от данного богами.

— Я и не отрекаюсь, — пожала плечами Меррит, не понимая всего смысла этих претензий.

— Только дар спит и имя ты сменила. Про титул и прилагающийся к нему обязанности позабыла…

— Титул и обязанности достались сначала опекуну, потом мужу. Моя же роль быть послушной, — слово «овцой» Меррит предпочла прикусить на языке, — рожать мужу детей и вышивать рубашки, не мешая мужчине жить так, как он хочет, — усмехнулась горько.

Может и правы настоятельницы в обители? Ни к чему девушкам чтение — от многих знаний, многие слезы…

— Ступай, упрямица. Ночь переспи, подумай, а утром поговорим.

Уже подойдя к двери, Меррит обернулась:

— Это не изменит моего решения. Ниас-Рий — не моя проблема.

Сквозняк ознобом пробежался по спине девушки. Громко ухнула дверь, будто кто-то вздохнул недовольно.

— Хорошо, что твой батенька тебя не слышит, неразумная, — прошептала женщина, осеняя спину девушки защитными символами.

Глава 4

Ночь Меррит провела беспокойно. Уснула, как и предыдущим днем, едва коснувшись подушки, но уже через несколько минут заметалась в беспокойном сне. Ей снилось, что она куда-то идет, блуждает темными коридорами замка. Ныряет в скрытую в стене нишу, касается руками небольшого углубления, открывая дверь в комнату. Простое убранство. Два стеллажа с затертыми временем корешками. Полка с оружием. Сундучок с золотыми монетами и украшениями. Стол, заваленный свитками, с недописанным письмом, брошенным на нем пером и засохшей чернильницей. Опрокинутый стул… Все выглядело так, будто кто-то в спешке набрасывал послание, но не успел.

«Прими! Прими! Твое наследство!» — заголосил кто-то.

Меррит испуганно обернулась. Дернулась, роняя из рук, взятую со стола вещицу, та, громко брякнув, стукнулась о каменный пол, подпрыгнула и закрутилась в бесконечном хороводе. Остановилась… Девушка опустилась рядом и протянула руку к кольцу — большое, мужское с небольшим фиолетовым камнем в центре и сетью извилин в узоре. Подняла его, вглядываясь в холодный белый цвет металла. На небольшом закругленном шестиугольнике верхушки сеть извилистых выпуклых золотых линий преображалась в пять лепестков цветка с фиолетовой сердцевиной.

Внезапно кольцо изогнулось и металлической змейкой стекло по ладони Меррит. Охватило ее указательный палец. Опоясало, восстановив форму кольца.

«Пробудила! Пробудила!» — восторженно шептали невидимые голоса.

Девушка суетливо потерла палец. Потянула, стаскивая кольцо, но, большое ранее, теперь оно сидело, как влитое. И стягиваться с пальца не собиралось. Когда же Меррит, крутанула кольцо, разворачивая камень, рант впился ей в палец и небольшая капелька крови выступила из-под него.

— Вернулся! Вернулся! — перепрыгивая через три ступеньки, стремглав неслась маленькая девочка к огромным раскрытым дверям, возле которых толпились усталые воины.

Бородатый седовласый великан сделал шаг вперед и перехватил малышку. Подбросил ее высоко под потолок в могучих руках.

— А кто это у нас не спит так поздно?

— Пусти, Дирк! — вырывалась из рук великана малышка.

— Неужели, ты совсем не рада меня видеть, пуговка? — спросил мужчина, склоняясь к ее животу и выпуская струйку теплого воздуха.

Девочка заливисто рассмеялась — ей было щекотно и весело. Дирк всегда играл с ней, развлекал и забавлял, но сейчас она стремилась к другому мужчине. К тому, что снимал грубые кожаные перчатки и с улыбкой смотрел на то, как лучший друг играет с дочерью.

— Ну вот! — разочарованно выдохнул Дирк, — Стоило вернуться его светлости и все старых телохранитель не у дел. Совсем не любит меня маленькая герцогиня, — попенял он малышке, сокрушенно качая головой.

Две тонкие ручки легли на его щеки, потянули, вынуждая смотреть ей в глаза. Маленький носик потерся о его огромный нос.

— Люблю… — убедительно заявила девочка, всматриваясь в льдистые глаза. — Но я соскучилась…

Великан тяжело вздохнул, буркнул что-то себе под нос и передал девочку в руки того, к кому она тянулась.

— Папочка, — прошептала девочка, обвивая руками мужскую шею.

Кольчуга кололась. От мужчины пахло потом и лошадьми. И чем-то еще… Знакомым и привычным. Она поморщила нос, когда щечку поцарапала грубая щетина, но не отстранилась, роняя слезинки.

— И чего, моя малышка, плачет? — спросил мужчина, легко приподнимая ее подбородок.

Девочка повертела головой, не желая отвечать, и вновь спрятала лицо на мужском плече.

— Ты больше не уедешь? — всхлипнув, выпалила она.

— Уеду. Как бы мне не хотелось обратного, но я вассал своего короля. И мой долг защищать наши земли.

— А если ты не вернешься, как папа Трева? — тревожилась девочка.

— Видишь, это кольцо? — повернул мужчина руку, показывая малышке подмигивающий фиолетовым камнем перстень. — Если я не вернусь, ты примешь бремя ответственности за род и земли. Разделишь его с верными тебе людьми и станешь той, кем я всегда буду гордиться. Пообещай мне!

Девочка на миг задумалась, но потом все же серьезно кивнула. Хотя и не желала принимать никакого бремени. Но так строго герцог еще с ней никогда не разговаривал. На миг она почувствовала себя взрослой и сильной… Пока не кинула очередной взгляд на кольцо…

— Тебе придется всегда возвращаться, — покачала она головой с сомнением. — Я никогда не стану такой большой, как ты…

Мужчина рассмеялся и все вокруг подхватили его смех.

— У кольца есть секрет, пуговка, — усмехнулся Дирк.

— Секрет? — заинтересовалась малышка. Секреты она любила. У нее тоже был секрет и ей очень хотелось поскорее разделить его с папой…

Резкий скрип ворвался в сонное сознание и Меррит подскочила на кровати. Встревоженно огляделась по сторонам — и ничего не увидела. Темнота стояла кромешная. Свечи погасли, хотя огарки еще чадили, пуская тоненькие призрачно сверкающие струйки дыма. Переплетаясь причудливой вязью, сизые струйки взлетали ввысь и растворялись в тусклом свете единственного окна.

И снова этот звук. Противный. Пробирающий до костей. Будто кто-то огромными острыми когтями скребется в окно. От пришедшего на ум сравнения, стало страшно. Зябко ежась под старым одеялом, девушка потерла плечи.

Правое плечо обожгло холодом. Царапнуло. Меррит с трудом сдержала испуганный вскрик и хлынувшую волной панику. На руке что-то было. Что-то, что крепко обвивало ее указательный палец. И это что-то никак не желало отцепляться.

Посидела минуту, затаив дыхание, утихомиривая страхи. Прислушиваясь к каждому шороху, но ничего не происходило. Не стучало в окно ветками. Не скрипело половицами. Лишь мерное дыхание и тихое посапывание соседок. Только сердце все так же заполошно и глухо выстукивало, не спеша усмирять свой бег.

Спать не хотелось. И Меррит, набравшись решимости, выскользнула из-под одеяла. Мерзлый пол ужалил ноги. Новый скрип, вызвал детское желание запрыгнуть обратно на кровать и накрыться с головой. Подавив трусливый порыв, девушка шагнула к столу и принялась шерудить в поисках спичек и свечки. Зажгла небольшое пламя и уставилась на кольцо на своей руке. Точно такое же она видела во сне. Попробовала стянуть и… ничего не получилась. Только капелька крови снова проявилась.

Затушив огарок под недовольное бормотание Арнаи, Меррит вернулась в постель. Натянула на голову одеяло и постаралась вспомнить сон. Но ничего, кроме кольца и крепких рук, бережно держащих ее, вспомнить так и не смогла. Лицо герцога расплывалось перед глазами. И уже привычно все попытки восстановить события вызывали острую головную боль.

Небо за окном посерело. Начинало светать. Меррит все это время провертевшаяся под коротким одеялом, с облегчением поднялась на ноги. Головная боль была нестерпимой. И девушка в очередной раз упрекнула себя за излишние старания. Знала же, что так будет и все равно мучала свое сознание. Раньше и того хуже было. Каждое воспоминание, каждое напряжение и она, упав на пол, заходилась в судорожном приступе падучей болезни.

Умывшись, девушка выскользнула из комнаты и отправилась на кухню. Ей было необходимо выскользнуть в боковую дверь и немного подышать чистым воздухом. А там и головная боль пройдет.

Вздохнув утреннюю свежесть и непередаваемый аромат нового осеннего дня, Меррит прислушалась к одиночному треньканью невидимых птиц. В неярком свете Хайрея* сверкнуло камнем кольцо на пальце.

Что же с ним делать? Увидит кто и не сносить ей головы. И как только Хэтчер его еще не нашел? Искал ведь наверняка. Только с герцогской печатью — символом рода, передавалась власть достойному. В истории герцогов Ниас-Рийских были случаи, когда герцогство, минуя наследника, переходило к побочной ветви. К такой ветви относилась и Меррит, прадед которой был всего лишь троюродным кузеном герцога, что умер, не оставив прямых потомков, а его родного брата кольцо отвергло.

Девушка усмехнулась, вспомнив как часами корпела в библиотеке над томами знатных родов, составляя собственное генеалогическое древо. Хваталась за соломинку в надежде, что очередное имя вызовет проблеск в темноте ее памяти. Но все что ей удалось узнать, сводилось к тому, что ее мать была из обедневшего дворянского рода, имя которого затерялось в веках. В память о матери ей достался единственный родственник — Верас Хэтчер, граф Берден, муж единокровной сестры матери — Ниаль, умершей при родах. Опекун, чтоб его!

Раздавшиеся рядом мужские голоса вырвали Меррит из задумчивости. Привычно юркнув в тень кустов, девушка застыла, прислушиваясь. Неужели она так задумалась, что пропустила рассвет и замок уже успел проснуться? Девушка обернулась. Оранжевый диск Хайрея лишь краешком показался из-за желтых деревьев. Самое время возвращаться — успеет прошмыгнуть в комнату и сделать вид, что никуда не ходила.

— …брось тут …сам загнется, — долетали до Меррит обрывки фраз.

Что-то тяжелое мягко шмякнулось о землю. Зашуршала листва. Послышался скулеж и надрывный животный всхлип.

— Приложим еще раз для верности?!

— Мало он тебя покусал? И так заживать будет пару седмиц.

— А если его светлость узнает?

— Да окочурится он. Вон дохлый уже почти.

— Хэтчер лютовать будет похлеще зверя…

— Давай сам. Я не полезу…

Затрещали сломанные ветви под ногами. Слух Меррит уловил звериный рык, клацанье зубов, обиженный скулеж, глухой удар, а потом еще один и еще…

— Сдохни, тварь! — прерывая череду глухих ударов, бормотал мужик.

Девушка содрогнулась, зажимая рот двумя руками, когда скулеж оборвался на высокой ноте.

— Тшш. Ты слышал? — насторожился оставшийся мужчина.

Но второй не слыша, продолжал все так же наносить удар за ударом, перемежая их с отборной бранью.

— Лир…

— Что?

— Тут кто-то есть?

— Среди ночи? Ну, давай, глянем, кого там нелегкая принесла в проклятый замок.

Зашуршало совсем рядом. Меррит испуганно выглянула, но никого не заметила. Нырнула еще глубже в кусты, прячась от незнакомцев. Встречаться с мужчинами не хотелось. Не к добру такие встречи. Успела от девчонок наслушаться, чем обычно они заканчиваются. Вон у Зараи шрамы в пол-лица и от каждого скрипа шарахается.

Треснула ветка. Совсем близко. Две пары черных ботинок, возникло прямо перед ее взором…

— Так…, а что это тут у нас?

Лишь невероятное усилие воли удержало девушку от панического бегства, настолько сильным и всепоглощающим был страх, когда ботинки сделали еще один шаг, приближаясь к тому кусту, за которым она пряталась.

Меррит сильнее прижала ладони, заглушая готовый сорваться вскрик. Сердце взлетело вверх и сразу стремительно рухнуло вниз, затаившись в пятках. Нет. Нет. Нет! Ей нельзя попадаться! Тем более с этим кольцом на пальце!

Мужчина сделал еще шаг. И еще…

Девушка беспомощно оглянулась, но спасения ждать было не откуда. А бежать… Бесполезно. Мужчин только раззадоривают погони. Смирившись с неизбежностью, Меррит отпустила руки. Повела плечами, расправляя их.

Мужчина приблизился еще на два шага, резко нагнулся, выдергивая кого-то из кустов…

Ни с чем несравнимое облегчение охватило девушку, когда она поняла, что обнаружили не ее.

— Следишь? — процедил мужчина сквозь зубы, грубо встряхивая находку.

— Нет, — пискляво ответил невысокий мальчонка лет восьми-девяти не больше.

— Нет?

Звук удара хлестанул Меррит по ушам. Непроизвольно девушка дернула головой и сжала крепче кулаки, наблюдая за разгорающейся драмой и принуждая себя не вмешиваться. Здравый смысл шептал, что это бесполезно. Все чего она добьется своим вмешательством — разделит участь с мальчишкой. Она никто в этом замке и никак не может его защитить. Только сама подставится. Было уже…

— Я тебя научу, как за людьми герцога следить, — выкрикивал мужчина, сопровождая каждое слово новым ударом.

— Довольно, Ургред. Он уже усвоил урок, — прервал избиение мальчишки второй мужик.

— Он расскажет, — бросив мальчишку наземь, Ургред пнул его ногой.

— Нет. Он ведь знает, что, если хоть, словом, обмолвится о том, что видел, я его в казарму еду разносить отправлю.

— Нет. Нет. Я ничего не видел, — забубнил мальчонка, сворачиваясь калачиком. — Только не нужно в казарму.

— Умный мальчик, — фыркнул Лир. — Думай, что говоришь, и глядишь доживешь до меча. А теперь брысь на кухню!

Мальчишка попробовал подняться, но не удержался на ногах. Упал. И на четвереньках пополз в сторону замка.

Мужики расхохотались. Плюнули в сторону мальчишки. Отвесили пару шуточек, смысла которых девушка не поняла, и ушли.

Внутри Меррит все клокотало, и девушка даже не заметила их исчезновения. В ее голове никак не укладывалось, кем нужно быть, чтобы смеяться над избитым ребенком?

— Что, щенок, не нравится? — шептал великовозрастный сын Хэтчера, выливая ведро помоев на смуглого, черноволосого мальчонку-заморыша. — Жаль, ведь такова участь всех бастардов — служить их хозяину. Ой, забрызгался… Ничего, у кого-то язык, что помело, вычистит. Лижи, бастард!

Прячущаяся за стогом сена Меррит, не выдержала и выскочила с громким:

— Не смей! — и тут же осеклась, столкнувшись с предостерегающим взглядом лазурных глаз.

— О, герцогиня, рад вас видеть. Вы уж простите мне мой внешний вид. Бастард сейчас быстро все исправит.

— Нет, — отрезала девочка. — Я приказываю вам прекратить все это!

— Приказываешь? — каштановая бровь взлетела вверх. — Да кто ты такая, чтобы мне приказывать? — возмутился Риволь Хэтчер и наотмашь ударил ее по лицу.

Мальчонка взлетел. И в следующий миг Риволь отлетел от нее, упал, стукнувшись головой о стену.

— Вы! Отец прикажет выпороть Вас!

Меррит покачала головой, прогоняя воспоминания. Риволь тогда ошибся только в одном — Хэтчер выпорол лишь мальчонку с лазурными глазами, а ее заставил смотреть. И с каждым ударом противным, рассекающим воздух, свистом, с каждым характерным щелчком бича, сопровождаемым взволнованным выдохом толпы, она умирала.

Толпа на заднем дворе окружила столб, на котором грязным мешком висел мальчонка. Серая рубашка на спине разорвана ярко-красными полосами, через которые сочилась кровь. Он был в сознании. Меррит видела это по застывшей улыбке на его всегда серьезно сжатых губах, и по плескавшемуся в глазах холодно-белому пламени, что сейчас полностью поглотило их лазурь.

Раздосадованный окрик палача, гомон толпы и новый страшный свист плети. Ни звука в ответ, хотя в том месте, где только что прошелся плетёный из кожи «хвост» вспыхнула новая разодранная полоса, обагренная каплями свежей крови.

— Силен, вояка! — крикнул кто-то из собравшейся толпы, поддерживаемый одобрительным гулом, а палач еще сильнее взъярился на мальчишку.

Тяжелое дыхание сдавило горло смотрящей на это бесчинство девочки. Внутри зарождался тугой комок боли и слез. Очередной свист и она вздрогнула, видя, как ее спаситель упрямо принимает удар красной от множества полос спиной, исступлённо стискивая зубы.

«Застони, покажи слабость», — мысленно молила она, не в силах терпеть чужую боль, отчаянно уповая, что тогда удары станут хоть чуточку слабее.

Меррит дернулась к нему, боясь не успеть, в надежде перехватить хлыст или закрыть собой его спину. Она почти не соображала от боли, которую делила сейчас с ним. Не страшась стражников, рвалась к столбу. Только бы прекратить эту пытку и покарать того мерзавца, что держал плеть, и того, кто с довольным видом наблюдал за этим.

— Тише, леди, — удержали ее крепкие руки и прижали, зажимая рот, — Вам нельзя вмешиваться сейчас. Он бы этого не хотел. Успокойтесь, — быстро нашептывал мужской голос, — я позже провожу вас к нему, и вы ему поможете, а сейчас не выдавайте себя. И остановите своего зверя, а то и он пострадает.

Разум слышал, а сердце не хотело слышать. Рвалось к столбу в надежде защитить. Меррит сделала глубокий вдох, вынуждая себя успокоиться и устоять на месте. Девочка еле сдерживалась. Чужая боль резала оголенные нервы сильнее собственной. Неизвестно чтобы победило в борьбе ума и чувств, если бы она тогда не потеряла сознание.

— Запомни, девочка, я не могу наказать тебя, но я всегда могу ударить того, кто тебе дорог, — прошипел ей в лицо Хэтчер, едва она пришла в себя.

Что ж Меррит хорошо выучила урок — в этом мире нет никого, кто ей дорог.

Поднявшись на ноги, девушка подошла к небольшому овражку — внизу едва присыпанное опавшей листвой виднелось чье-то тело. И окровавленная рука недвижимо тянулась к ней в мольбе о помощи. Зажав себе рот рукой, Меррит напряженно вглядывалась в еще одно свидетельство жестокости этого мира, раздумывая уйти или спуститься и попытаться помочь.

Долетевший едва слышный болезненный стон не оставил ей выбора.

Хайрея — звезда, вокруг которой вращается Фелс. Белый карлик.

Глава 5

Осторожно, боясь поскользнуться на жухлой сырой листве Меррит спускалась вниз овражка. И все же оступилась, и покатилась кубарем вниз. Плюхнулась лицом в небольшой ручеек, вся, извозившись в грязи и тине. Холодная вода прогнала остатки сна. Выбравшись из ручья, присела на корточки возле погруженного наполовину в воду тела и замерла в нерешительности. Мужчина больше не стонал. Хотя какой мужчина? Парень. Ее ровесник, едва миновавший второе совершеннолетие.

Девушка прикрыла глаза, собираясь с духом. Касаться изувеченного обнаженного мужского тела было страшно, словно через прикосновение его хворь могла перекинуться на нее. Пересилив себя, она все же протянула руку и коснулась щеки парня. Чужая кожа неприятно холодила пальцы и Меррит разочарованно выдохнула. Вряд ли она чем-то сможет помочь. Она поднялась на ноги и уже собралась уходить, когда палец парня дрогнул. Застыла, присматриваясь. Через несколько минут рука снова едва шевельнулась.

На миг Меррит запаниковала. Обернулась испуганно по сторонам — не видит ли кто? А потом вновь опустилась к парню. Тот лежал бледный с закрытыми глазами, под которыми уже вовсю наливались синяки, с губами почерневшими от запекшейся крови, и очень слабо дышал.

«И что мне делать? — растерянно метались мысли Меррит, в то время как руки уверенно ощупывали истерзанное тело, фиксируя переломы и внутренние повреждения. — Оставлю тут и он не протянет больше часа. Двигать тоже нежелательно. И эта рана на бедре, если не остановлю кровь, у него даже часа не будет. А если помогу и оставлю его тут? Вдруг эти вернутся? И узнают?».

Девушка потянулась к шее и сорвала шнурок с зельем живительной силы. Сжав пальцами щеки своего пациента, капнула пару капель в чуть приоткрытый рот. Рука дрогнула на мгновение, когда трезвый ум напомнил ей, что капель было всего пять и те необходимо беречь пуще зеницы ока, а не раздавать тем, кто и так не жилец. Отмахнулась, и быстро докапала последние три капли, чтобы не передумать. Даже потрусила маленький флакончик, за который когда-то отдала свою единственную ценность — брошь с бриллиантами, что только чудом сохранилась у нее.

Вздохнула, отрывая кусок подола и перетягивая ногу чуть выше раны. Затянула сильнее. И выдохнула, заметив, что кровь перестала течь.

Подхватив парня под мышки (даром что молодой, а весит будь здоров), пыхтя, потянула его подальше от поляны — нужно убраться скорее. Затащив пациента наверх, вернулась, перевернуть листья и обильно посыпать их сушенной горькухой*, что держала при себе в кошеле.

Протащив парня еще метров двадцать, девушка окончательно выдохлась. Прикрыв тело сломанной ветвью, Меррит решила отдохнуть и поискать подходящее для пациента убежище. Обойдя все вокруг в радиусе сотни-другой метров, уже собиралась разочарованно выдохнуть, когда заметила пару низких сосен. Подняла сломанные ветром еловые ветви, сгребла в кучу осыпавшуюся хвою, обустраивая импровизированную кровать. И вернулась к парню. Потащила. Спотыкаясь и ругаясь про себя. Иногда она оступалась и падала. Последние метры сил подняться больше не было, и она так и тащила его, отодвигаясь на ягодицах по сырой земле и подтягивая к себе.

С горем пополам устроив парня в убежище, развязала повязку. Кровь уже не шла, да и в целом пациент выглядел лучше. Все же не обманул старик — капли и впрямь оказались чудодейственные.

Посидев немного, девушка выползла из-под сосны. Взглянула на небо и выругалась — светило уже давно миновало зенит, а значит ее отсутствие точно заметили. Еще это кольцо. Может, и не возвращаться в замок? В животе заурчало, напоминая, о пропущенном завтраке. И в душе что-то засвербело, заворочалось.

«Да, сколько можно! Это твой дом, твоя земля! А ты позволяешь каким-то уродам издеваться над детьми. Прикрываясь, твоим именем и титулом! — возмутился внутренний голос. — Не пора ли герцогине Ниас-Рийской заявить о своих правах?».

Вздохнув, Меррит оторвала тонкую полоску от тряпицы, которой стягивала ногу парня, и обмотала палец. Прошлась по своим следам, рассыпая горькуху. Когда же травка закончилась, зашвырнула окровавленную тряпицу подальше. Посмотрела на укороченное, открывающее ее лодыжки платье и вздохнула. Еще с этим проблем не оберешься.

— Явилась, значится! — каркнула противная старуха, едва Меррит отворила скрытую калитку.

«Будто ждала», — мелькнуло в голове девушки и сердце сжалось в тревожном предчувствии.

— Неужто, травки такие редкие, что в сам Берден пришлось идти?

Меррит вздрогнула, услышав название родового замка Хэтчера. Неужели он так близко? Ей всегда казалось, что Берден очень далеко от Ниас-Рия. В нескольких днях езды, как минимум. Иначе почему в тот ставший роковым день они с родителями добирались в Берден по морю? Нет. Так дальше продолжаться не может. Если она решила обойтись без мужа и обители, то ей предстоит найти себе безопасное пристанище и придумать, чем она будет себя обеспечивать и как защищать. Насмотрелась она уже на то, как живут простые люди. Хватит! Сегодня ночью, когда девчонки заснут, она непременно посетит библиотеку. И разберется наконец с теми значками, что нанесены на карту.

— Или ты по кустам с каким-то конюхом кувыркалась? — продолжала тем временем вычитывать ее старуха под ехидные смешки окруживших их стражей.

Девушка, задумавшись, продолжала стоять на месте, не совсем понимая, чего хочет от нее противная старуха.

— Шуруй уже. Да поскорее. Пока ведьма на тебя кой-ту гадость не навесила. А вы цыц! Нашли спейтакль! Неча прохлаждаться та на блудливых девиц зенками зырять, — осадила старуха развеселившихся стражей.

Те лишь громче прыснули в ответ.

— Ты права, старая, на блудливых нужно не только зырять, их надо пробовать, — выкрикнул один из стражей помоложе.

— Тебе бы только пробовать, а как до дела дойдет, так сразу в кусты, — бросил второй. — Колючие! Голым задом, — этим его словам вторил раскатистый хохот.

Стражи ржали, что кони. Даже пополам складывались, хватаясь за живот и бурча что-то невразумительное. До Меррит, недоуменно за всем этим наблюдавшей, долетали лишь обрывки:

— … колючки три часа вытаскивали…

— …хорош.

— Главное малыша не поранить, а зад — это такое, — заметил кто-то глубокомысленно, похлопывая парня по плечу. Тот покраснел, напыжился, став похожим на ежа, но не отвечал, молча выслушивая обидные насмешки. Хотя что тут обидного и смешного, Меррит так и не поняла.

— Ишь, разошлись. Нашли, чем потешаться. Без обеда оставлю! — зло буркнула старуха, махнув рукой.

— Не серчай, Кхира, — усмехнулся воин постарше. — Замучались парни дневать и ночевать на посту. Вот и ищут повод для веселья.

Но Кхира лишь грозно сверкнула глазами и цыкнула, утягивая Меррит за руку.

— Ты пошто сбежала? Неужто сестрица испужала? Уже думала, не вернется сиротинушка, покинула нас, как и родители ее. Ровена, все загодя знает, молвила, вернешься. И встречать отправила. Ступай теперь к ней, — подтолкнула старуха и, окинув внимательным взглядом, протянула: — Платье принесу. В этом негоже вертаться, — и подтолкнула в подземелье.

Хлопнула, закрываясь дверь. Меррит постояла, поморгала часто, привыкая к темноте и ступила на ступени, спускаясь туда, откуда доносился запах трав и стук посуды.

— Нагулялась? — не отрываясь от бурлящего котелка, поинтересовалась знахарка.

Девушка вздрогнула, заслышав строгие нотки, но тут же прищурившись, резко вскинула голову, с вызовом посмотрев на знахарку.

— Садись ешь и рассказывай, — усмехнулась Ровена, не глядя, и кивнула в сторону незамеченного Меррит раннее высокого окна, едва пропускающего тусклый свет мглистого осеннего дня.

Меррит заколебалась на секундочку, раздумывая как поступить.

— Ты стала осторожной, — кивнула знахарка, все также сосредоточенно перемащивая готовящее зелье. — Раньше ты такой не была.

— А какой? — сорвалось с уст девушки раньше, чем она успела осадить себя за излишнее любопытство.

— Смелой. Решительной. Не боялась говорить то, что думаешь. И уж точно не мялась перед едой, когда желудок урчит от голода.

Меррит фыркнула и, подумав, что она и правда как-то затравленно себя ведет, пока Хэтчер со своим сынком где-то там похихикивают с ее страхов, подошла к столу. Подозрительно принюхавшись, опустила ложку в теплую жижу нежно-золотистого цвета с плавающими в ней кусочками бараболи и мяса.

— Ешь-ешь. Не опасайся. Нет смысла мне травить единственную надежду Ниас-Рия.

Девушка попробовала и чуть не застонала от удовольствия — такой вкуснотищи она еще не ела. В обители готовили простую еду и кормили пусть не впроголодь, но согласно составленному матерью-настоятельницей меню. Излишества, коими матушка считала мясо и фрукты были запрещены. Зато рыба была каждый день — соленая, вареная, жареная. И репа с бараболей и каашем. Тут же на кухне слуги питались жидкой кашей и объедками с господского стола. До объедков Меррит не дошла, а чёрствым хлебом и кашей сильно не насытишься.

— Я вам вчера говорила…, - начала девушка.

— Да-да, — помахала головой знахарка: — Я слышала: Ниас-Рий — не твоя проблема. Только чья же? Если стены родового замка оживают только тогда, когда в них появляются истинные владельцы? Без них он медленно умирает. А люди…

Меррит качнула головой, но отвечать с полным ртом не стала. Да и интересно ей было. Любопытно.

— Совсем зашугал их Хэтчер и его наемники. Никому житья от них нет. Кому есть куда податься, те давно уехали, разбежались. А те, что остались, из лачуг своих нос высунуть боятся. Девчонки и молодки, те и вовсе по домам сидят за ставнями запертыми. Летом вон одну девочку, только в цвет вошла, в казарму заманили… Мальчишки… Каждый год всех, кому миновало шесть, Хэтчер забирает в свой замок. А возвращаются они, как тот Лир — ничего от мальчишки не осталось. А такой озорной был, добрый. Каждой зверюшке ранку полечит, каждую птичку накормит и приголубит… Да и зимы… Разве были такие зимы в Ниас-Рие? Подощит месяц-другой и пройдет. А тут морозы стоят лютые. Вон Эри-Нуат ненамного южнее, но в разы теплее… Гневаются земли, что чужие сапоги их топчут…

Ровена замолчала, прервав свою странную речь. Меррит подождала минуту-другую, но продолжения не последовало.

— Какие ж они чужие? Хэтчер мой законный опекун, — бросила, подталкивая знахарку к дальнейшему разговору.

— Законный…, - перекатила слово на языке Ровена. — Только странно все это. Не любил твой отец свояка. Не уважал. И самое бы ценное точно не доверил. Эх, зря твоя матушка меня не послушалась. Посмеялась только: «Да, что со мной у любимой сестры случиться может». А ведь я все видела. А отвести так и не смогла… Только твою жизнь у владыки Оскольчатого моря чудом выкупила.

— Разве можно жизнь у морского владыки выкупить?

— Можно. Если цену достойную заплатить.

— И что же ты отдала?

Но знахарка не ответила, лишь качнулась как от удара да плечи согнулись под тяжестью принятого решения.

— Смотрю, кольцо тебя приняло, — бросила Ровена и Меррит, вздрогнув, перевела взгляд на палец. Неужели, заметно? Да нет. Повязка не сдвинулась с места и кольца видно не было. — Я вижу больше, чем ты думаешь. И спасеныша твоего вижу. Ты поутру, прежде чем к нему идти, ко мне заскочи. Мясо дам. Да настои кое-какие. Нужно его на ноги поставить. До того, как вы в путь с ним отправитесь.

— Отправимся? — эхом переспросила Меррит, в планах которой не было никакого пути. До весны уж точно. Ну куда в зиму идти?

— И вечером по замку не ходи. В лес нос не суй. Ничего хорошего тебя там не ждет. Вот держи, — знахарка положила перед девушкой небольшой потертый блокнот. — Это записи твоей матери. Они многое расставят по местам. И многому научат. А теперь ступай. Нечего прохлаждаться. Завтра занятия начнем. Глядишь, хоть чему-то тебя научу, — задумчиво потерев лоб, пробормотала Ровена.

— А платье? — решила напомнить девушка.

— Что платье?

— Кхира обещала принести.

Знахарка окинула ее невидящим взглядом:

— А вон оно что. Ну тогда сиди жди. Только молча, — и отвернулась.

Меррит едва не прыснула. Сдержалась в последний момент. Уж слишком обхождение этой белокожей напомнило ей мать-настоятельницу — та тоже постоянно до них снисходила.

Еще раз окинула взглядом Ровену. Сложно было поверить, что они с Кхирой, — сестры. Та черноволосая и черноглазая, крупная, богатырского сложения с круглым, румяным (даже слишком), лицом. Эта беловолосая с выцветшими глазами, высокая, худощавая, с вытянутым лицом и ввалившимися щеками. Словно все краски и жизнь достались темной сестре, миновав светлую.

Меррит никогда ранее не встречала таких белых людей. Хотя и слышала. В деревнях белых младенцев считали проклятыми, поэтому новорожденных относили в храм Безликого. Родителей же, покрывших себя бесчестием, наказывали строже — проводили обряд бездетности, а иногда и вовсе изгоняли из общины. Некоторые сами уносили новорожденных в лес и оставляли там на милость диких зверей, чтобы скрыться от позора и последующего за ним наказания. Некоторые родители умудрялись продать младенца колдунам Магозорья, те покупали кожу, кости и органы белых выродков и использовали для своих заклинаний. Счастливчики же умирали сами, сгорая в лучах светила. Как же Ровена выжила?

— Одевайся, шибше. Седрик вестника получил, господа молодые едуть.

Какая связь между ней и неведомыми господами, Меррит не поняла, но платье сменила торопливо.

— Стой, — окликнула ее уже в дверях Ровена и взмахнув рукой, сыпнула в лицо девушки какой-то порошок.

— Это ты славно придумала, сестрица, — бормотала старуха, обходя Меррит по кругу. — Чай теперь не позаряться. Казарменными обойдутся.

— А можно еще порошка? — вдруг неожиданно даже для самой себя поинтересовалась девушка.

— Много нельзя. Прыщи язвами станут — лечить потом долго.

— Я не себе. Подруги у меня, — неуверенно пробормотала девушка.

Ровена окинула ее взглядом:

— Поймут, что это я дала, не обрадуются. Хэтчер боится меня трогать, но только до тех пор, пока я ему дорогу не перехожу.

— Не поймут, — упрямо качнула головой Меррит.

Взгляды скрестились — пронзительно белый и ярко-фиолетовый.

— Держи, — сдалась знахарка и протянула ей мешочек. — И глаза прячь! Уж больно они яркие.

— Знаю.

— И одну щепоть. Не больше, — напутствовала Ровена.

* горькуха — жгучая трава с сильным едким ароматом. Используется в кулинарии и медицине.

Глава 6

На кухне царила сумятица. Кто-то торопливо чистил и резал овощи, кто-то жарил огромные громко скворчащие куски мяса. Уже знакомый Меррит, чопорный мужчина в темно-коричневом камзоле нетерпеливо постукивал хлыстом ладони в белоснежной перчатке, и то дело, покрикивая на кухарок, торопил их с обедом. Более молодые и бойкие суетливо носились туда-сюда с тяжелыми блюдами и казанками.

— Ты! Да ты! Бери поднос и неси господам, — ткнул он пальцем в девушку, едва она показалась на пороге.

Меррит подхватила указанный поднос и направилась на противоположный выход.

— А что это у тебя с лицом? — остановил ее мужчина и хлыстом коснулся упрямого девичьего подбородка.

Меррит вскинула голову, не став противиться, но глаза спрятала за веками.

— Ты что господ заразить удумала? Хочешь, чтобы меня прибили? Ану ставь поднос и брысь с кухни, пока никто не видел. Иди отхожие места в гостевых комнатах убирай. С такой-то мордой, — заголосил, брезгливо скривившись мужчина. — Все планы иржисту под хвост, — буркнул невнятно и прошелся хлыстом по боку чуть зазевавшейся Меррит.

— Ггарра! — вскричал, растягивая согласные в имени помощницы. — Хватай поднос и нес господам.

— Но… Вы же обещали, господин дворецкий, — пробормотала растерянно Гара, умоляюще вглядываясь в господина.

— Выполняй, — коротко отрезал дворецкий, переводя взгляд на задержавшуюся Меррит: — Ты еще здесь. Живо марш! — прорычал разгневано, снова замахиваясь хлыстом.

Девушка проворно уклонилась от удара и выскочила из кухни.

— Начинай с левого крыла! И чтобы все чисто было! Проверю! — долетел в спину Меррит крик дворецкого.

Оставив кухню за поворотом, девушка выдохнула. Не то чтобы она радовалась тому, что ей придется убирать уборные. Но, по крайней мере, никто не будет стоять над ней тыча пальцем в очередное пятнышко и, отвешивая тумаки за недостаточное старание.

В гостевом крыле было тихо. Обойдя все отведенные ей комнаты, Меррит вздохнула — она и до рассвета не управится.

Время за работой текло медленно. Спину ломило от непривычной усталости, едкая щелочь разъела руки до крови, а уборке конца и края не видать. Но Меррит терла, размазывая грязь наполовину со слезами. Что вообще она делает? Разве этим она должна заниматься?

В гостевой соседней комнате послышался шум. Девушка встрепенулась, оторвавшись от мытья. С сожалением посмотрела на тряпку в руках — еще бы пара минут и ее бы тут не было. А так… Меррит беспомощно огляделась в поисках выхода, но никакой другой двери в комнатке не появилось. А значит, чтобы выйти ей придется пройти мимо господ.

Девушка подхватила ведро и тряпки и уже направилась к двери, когда до нее долетел мужской голос:

— …Да нет… Какого? Быть не может. Говори, что хотел.

Остановилась, как вкопанная, услышав, как скрипнули пружины, под весом грузного тела. На миг заколебалась, не зная как лучше поступить, и так и застыла, когда прозвучало имя ее опекуна.

— Надеюсь, Хэтчер уладил дело с лицензией на шахты?

— Почти, — процедил сквозь зубы первый. — Отец уже вышел на нужных людей так, что сокровища Ниас-Рия у нас в кармане.

— Я бы не был так спокоен, Риволь, — проронил второй. — Говорят, Ранграз Кэйлен протежирует твоего братца себе в заместители.

Риволь… Меррит вздрогнула, на шаг отступив от двери. Одного Риволя она знала. И знакомство это было не сказать, чтоб приятным. Новой встречи с тем Риволем девушке хотелось избежать больше всего на свете. Но мужчины продолжили неразборчиво говорить и Меррит, взмахнув головой, тихонько подкралась обратно, навострив уши.

— … дело до этого бастарда?

— Бастарда, что через пару лет станет главой службы Изысканий? — с презрительной насмешкой поинтересовался его собеседник. — Или Зар'Инотта, которому по праву мужа наследницы, принадлежит вот это все?

— Откуда ты…?

— Слухами земля полнится. А еще говорят, ты снова проигрался в пух и прах, а птичка выпорхнула из клетки, в которую вы ее заточили.

— У тебя хорошие информаторы, Тахир.

— Приходится по долгу службы, — насмешливо хмыкнул Тахир. — Но у меня есть одна идея.

— И что ты предлагаешь? — заинтересованно откликнулся Риволь.

— Год уже почти истек. Да и о браке никаких свидетельств, кроме бумаг, нет. Если их уничтожить… Я бы с радостью взял в жены наследницу Ниас-Рия, когда знак Безликого окончательно сойдет на нет.

— А мне какой с этого толк? — фыркнул Риволь.

— Я решу твои проблемы с кредиторами и Берденом.

Меррит прикусила губу, сдерживая рвущееся наружу возмущение. Мало того, что ее лишили всего, когда она была ребенком. Так ее снова собираются сбыть подороже.

— И как же ты решишь проблемы с Берденом?

— Скажем так, у меня есть доказательства, что Хэтчер помог герцогу отправится на тот свет. И я могу их в нужный момент предоставить Его Величеству.

— А девчонка тебе зачем? Отец планировал несчастный случай. Даже сумеречников* отправил за Зар'Иноттом, раз тот не удосужится сдохнуть в Расколотых землях.

— А девчонка?

— А что девчонка? Заныкалась в какую-то дыру и сидит не высовывается. Высунется — разговор будет коротким.

— Не боитесь, что она найдет себе могущественного покровителя?

— Далась тебе эта девчонка, Тахир. Она лишь нескладная толстая рыжеволосая уродка в конопушках… Будь она хоть чуть смазливей и не пришлось бы разыгрывать этот цирк с Зар'Иноттом.

— Дурак ты, Риволь. Разве отец тебя не учил? Дело-то не в красоте. Жениться надо не на смазливом личике, а на землях, что к девушке и наследнику, которого она понесет, прилагаются. А драть герцогу можно кого угодно и когда угодно. Да и женушку необязательно долго терпеть. Несчастный случай после рождения наследника, разом решает все проблемы.

Меррит покачнулась, шаркнула ногой, зацепив ведро, и то перекинулось с громким грохотом, заглушая слова:

— …и женись пот… …шь.

Девушка дернулась, стремительно приседая, и, продемонстрировав чудеса ловкости, подхватила ведро, удерживая его от дальнейшего бега по каменным плитам. Застыла, прислушиваясь к происходящему, но ничего не услышала.

Внезапно дверь отворилась. Ворвавшийся сквозняк загасил неяркое пламя маленькой свечи, но предательский свет, льющийся из приоткрытой двери, настойчиво высветил присевшую на корточки девушку.

Мысли Меррит метались, ум прокручивает возможные варианты развития событий и бился в тщетной попытке найти выход. Все внимание сконцентрировалось на застывшем на пороге мужчине. Медленно и беззвучно девушка поднялась на ноги, прижимая ведро к груди, словно щит, и робко опуская в пол глаза. И так и замерла, забывая дышать, всеми фибрами души надеясь, что ее примут за трепетную служанку.

Мужчина протянул руку, грубо впиваясь двумя сильными пальцами в ее подбородок, и повернул девичье лицо к свету, разглядывая. Хмыкнул довольно, впечатленный осмотром, и наконец-то отпустил.

Девушка отпрянула, с вызовом вскидывая голову, но тут же снова уставилась в пол, пытаясь совладать с закручивающемся внутри отвращением. Сглотнула кислый привкус во рту, больше всего на свете желая оказаться в каком-нибудь другом месте.

— Что там, Тахир?

— Ничего, — приложив указательный палец к тонким губам, изогнувшимся в кривой усмешке, в знакомом жесте, бросил в сторону мужчина, не сводя с девушки пристального взора. И усмехнулся, подмигивая, вызывая волну недоумения в Меррит: — Кто-то ставни не закрыл.

— Ратховы слуги! Совсем распоясались, — сквозь зубы остервенело выругался Риволь.

Меррит растерянно молчала, наблюдая за тем, как дверь закрылась, оставляя ее в темноте уборной. Сердце девушке тяжело бухало в сдавившей его, подобно тугим тискам, груди. Неуправляемая дрожь пробегала по всему телу. В голове, неугомонной птичкой, выстукивалась одна мысль: «Почему он так сказал?»

— Пойдем, Риволь, лучше выпьем, — бросил мужчина, удаляясь.

И только когда умолкли голоса и затихли шаги, Меррит судорожно вздохнула, выходя из ступора. Обернулась по сторонам, прислушалась и, не услышав ни звука, облегченно выдохнула. Толкнула дверь, не в силах поверить собственному везению и… разочарованно всплеснула руками, роняя проклятое ведро.

Ее заперли!

«Да что ж мне так не везет! Неужели навлекла на себя гнев Безликого?» — раздумывала Меррит, зажигая лучину и поджигая свечу.

Сдаваться так просто она не собиралась, а потому быстро осмотрела дверь и, вытащив шпильку из прически, принялась ковырять замок.

Время шло. Шпильки гнулись и ломались в ее руках. Огарок свечи давно погас, а Меррит все еще продолжала упорствовать в своей попытке выбраться. Но ничего не получалось. И девушка уселась, обессиленно съехав по двери. Закрыла лицо ладонями, сдерживая рвущиеся из груди рыдания.

Что будет, когда вернется загадочный Тахир, Меррит не знала. В лучшем случае, ее попользуют как какую-то смазливую служанку, за которую ее и приняли. Что подразумевало под собой это загадочное «попользует» девушка не знала, но именно об этом шептались слуги на кухне.

«Надо же даже заразы не испугался», — буркнула она про себя, вспомнив какую образину сейчас из себя представляет.

Наощупь обшарив комнату, Меррит вздохнула — в маленькой уборной не было ничего даже отдаленно похожего на оружие. Только проклятое ведро под ее ногами. Наполнив водой, девушка поставила его возле двери, а сама прислонилась спиной к полотну. Спать хотелось неимоверно. Подтянув колени к груди, Меррит положила на них голову и прикрыла глаза, забываясь в тревожном сне.

Шаги в другой комнате ворвались в сонное сознание тревожным набатом. Меррит встрепенулась. Подскочила, подхватывая наполненное водой ведро, и замерла, готовая к встрече с неизбежным.

Тахир открыл дверь и насмешливо усмехнулся, глядя на воинственную девицу.

— Ай-яй-яй, герцогиня. Разве так в обители Двуликого учат встречать гостей? — сокрушенно качая головой, цокнул языком мужчина.

Ошеломленная обращением Меррит молчала, позабыв про ведро в руках и придуманный дерзкий план.

Мужчина подошел ближе, кивнув, глядя на ведро, все с той же снисходительной насмешкой:

— Это лучше отпустить, ты же не хочешь пораниться? — и без какого-либо сопротивления со стороны девушки, вытащил его из ее рук, швырнув на пол.

— Я не герцогиня, — обескураженно пробормотала очнувшаяся Меррит, отрицательно качнув головой и с грустью проводив взглядом ведро. С ним ей было спокойней. И надежней.

— Оо… Не стоит обманывать будущего мужа, кроха, — сказал он, хватая цепкими холодными пальцами ее плечи. — Тем более того кто целый год исподтишка наблюдал за тобой.

— Вы ошибаетесь, — упрямо мотнула головой девушка. — Я простая служанка.

— Очень аппетитная служанка, — прищелкнул языком мужчина, поднося руку к ее щеке.

Несколько мгновений Тахир больно тер твердыми пальцами ее лицо, будто стирал заскорузлую грязь. Меррит молча сносила эту пытку, не решаясь проявить норов.

Наконец мужчина разочаровано отстранился и фыркнул:

— Что ж, тогда и поступим, как и положено поступать со служанками.

Тахир дернул девушку на себя и впился в чуть приоткрытые губы, сминая их, подчиняя.

Ошарашенная этим внезапным нападением Меррит, несколько утомительных секунд терпела то, как чужие губы грубо терзали ее рот. Запах алкоголя и чего-то сладковато-терпкого ударил в ноздри, вызывая отторжение и брезгливость. Мужчина попытался с силой втиснуть ей в рот свой язык и на миг девушка поддалась, чтобы тут же с силой сомкнуть челюсти.

Он отпрянул с болезненным стоном, зашипел зло, выплевывая слова:

— А я ведь хотел по-хорошему. Что ж сама напросилась! — дернул, резко разворачивая спиной к себе, и зашептал на ухо, противно облизывая ямки: — Неважно, кто ты. Нагну возле этой стеночки, а там посмотрим, — пообещал, опаляя все тем же зловонным дыханием. — Впрочем, ты права. Ты обычная служанка. Будь ты герцогиней, защита рода давно бы уже оттолкнула меня…, - снова цокнул языком, прямо возле уха Меррит. — Так даже лучше. Я еще не готов жениться. Тем более на такой строптивице.

На мгновение девушка застыла, задавшись тем же вопросом — почему не сработала защита рода? Та самая из-за которой настоятельницы в обители прибегали к самым изощренным наказаниям, но никогда не вредили воспитанницам физически? Поставить посреди комнаты на позорное место с книжками на голове или крупой под коленями, запереть в коморке, облить холодной водой и отправить посреди ночи на улицу, заставить убирать, прислуживать, умолять и унижаться, но… никакого физического насилия. И вот уже второй раз за день ее защита не срабатывала. Первый раз на кухне и второй сейчас…

Мужчина за спиной дернулся, вжимаясь чем-то твердым ей в поясницу. Толкнул ее, напористо загоняя ногу между стиснутых бедер. От его грубых, беспощадных прикосновений и жаркого вонючего дыхания Меррит замутило. Девушка шарахнулась, резко дернув бедрами, чудом высвободилась, с проворством кошки отпрыгнув в сторону. Тахир сделал к ней шаг и споткнулся о злополучное ведро. То вновь опрокинулось с громким грохотом. Покатилось, расплескивая воду.

— Ну куда же ты, малышка? Тебе понравится, — торжествующе глумился устоявший на ногах мужчина, с пакостной улыбкой наблюдая за тем, как девушка пятится задом, не сводя с него настороженного взгляда.

— Попалась! — расхохотался довольно, когда ее спина наткнулась на стену.

У Меррит внутри все оборвалось. Тело закаменело, и лишь лихорадочная дрожь сотрясала его, пока мозг суматошно искал выход. Ну почему? Почему все всегда так не вовремя? Почему именно сегодня предки оставили ее?

Он сделал шаг, сокращая расстояние между ними. Меррит прикрыла глаза, сосредоточившись на том, чтобы не позволить страху завладеть собой, ощущая горькую неотвратимость происходящего.

— Ну-ну. Будешь умницей и послушной девочкой, еще и монетки заработаешь.

От этих слов вспыхнувшая было жалость к себе тут же схлынула, сменившись ослепительной яростью, и девушка упрямо вскинула голову, зло щуря глаза. Охватившая тело Меррит, дрожь становилась все сильнее. Внутри зарождался, собираясь в тугой, готовый разорваться, комок, протест.

Мужские руки легли на ее плечи. Вцепились в них, словно клешни. Сжали болезненно.

Меррит отшатнулась, вскидывая колено так, как учила ее Арная, но промахнулась. Зато впечатанный в солнечное сплетение кулак угодил куда следует. Мужчина жалобно хекнул, но лишь поморщился. Устоял.

— Любишь пожестче? Так что ж ты сразу не сказала? — заламывая ей руки, издевался мужчина.

В ушах Меррит стоял грохот. Из-за учащенного дыхания в горле пересохло и в кончиках пальцев, покалывая, пульсировала кровь, наполняя ее ощущением возросшей силы. В какой-то момент девушка почувствовала, как по телу снизу вверх устремились колкие мурашки, дыбом поднимая крошечные волоски, и сжимавшаяся внутри пружина вдруг распрямилась, откидывая ненавистного мужчину.

— Что за ратх? — вскричал Тахир, враз утратив все свое бахвальство.

Запахло чем-то горелым. Распахнув глаза, Меррит смотрела на то, как вокруг нее стремительно выплясывают яркие молнии, поражая все на своем пути. Одна из них угодила в вешалку с одеждой и полотенцами, вторая вонзилась в залитый водой пол. Внезапно стоящий в луже и рассматривающий свои ладони мужчина, вдруг подпрыгнул и упал, хорошо приложившись затылком о проклятое ведро. Тахира передернуло. Раз и еще раз. Будто и на него напал приступ падучей болезни, которая, по словам настоятельницы, преследует всех нечистых.

Несколько долгих мгновений Меррит оторопела смотрела, как судороги сотрясают тело мужчины. Наконец, Тахир закатил глаза и замер недвижим. Но даже тогда девушка оставалась неподвижной, ощущая, как по телу разливается чувство облегчения и спасительное тепло. Очнулась ощутив, что окружающее ее тепло стало нестерпимым.

Оглянулась в поисках его источника — полыхала, занявшаяся ярким пламенем, одежда. Мгновенно переметнувшиеся с нее огненные языки, прожорливо накинулись на укрытые досками стены, потянулись, стремительно объяв все вокруг и с радостным бурчанием, как огромный огненный змей, пожирали все на своем пути. Шкафчики, стены и часть пола за несколько вдохов выгорели дотла, превратившись в пепел. Стоящие на полках баночки попадали и теперь взрывались с громким шипением.

Еще немного и огонь перекинется на дверь, отрезая пути отхода.

Осознав это, Меррит рванула к выходу, пробежав мимо лежащего на полу тела, к которому уже осторожно и, шипя, подкрадывался жадный огонь. Выскочила из полыхающей уборной и, согнувшись, несколько вдохов стояла, наполняя легкие чистым воздухом, следя за тем, как пламя рвется в комнату, но тут же гаснет, наталкиваясь на магическую защитную стену.

Глаза прикипели к темной недвижимой макушки. Запах горелых волос и паленной кожи долетел до ее ноздрей, и Меррит, коря себя за излишнюю сострадательность ко всяким подонкам, метнулась обратно. Взметнувшиеся языки пламени были настолько жаркими, что у девушки затрещали волосы и ресницы. Обхватив под мышками грузное тело, протянула его несколько шагов. Стянув покрывало с дивана, накинула его на объятые пламенем ноги Тахира, сбивая огонь. Ее не сильно волновало жив ли он и выживет ли, но становится убийцей, если он вдруг еще жив, Меррит не хотела.

Бросила еще один взгляд на мужчину, запоминая черты ненавистного лица.

— Следующая наша встреча будет последней. Так что лучше не попадайся мне на глаза, Тахир, — выплюнула она, прищурив глаза, и все же не удержалась — пнула болезненного ногой под дых, мстя за весь тот ужас, что испытала, пока он сжимал в своих руках ее тело.

Вздохнула, оглядываясь по сторонам. Итак, оставаться в Ниас-Рие больше нельзя. Но все же нужно наведаться за вещами. И в библиотеку, поискать там хоть что-то про молнии и возможный дар. Да и к знахарке нужно зайти перед новым побегом…

Устало Меррит шагнула к двери, составляя план дальнейших действий.

* сумеречники — наемные убийцы. Поговаривают, они умеют сливаться со спрайтами — таинственными духами, просочившимися из долины Бурь, что за Расколотыми Землями. И именно спрайты дарят им возможность становиться невидимыми и необычайно ловкими. По другой версии, сумеречники потомки химер и людей.

Глава 7

Две седмицы спустя

— Я же сказал тебе нет, — громко повторил свой отказ владелец каравана и, больше не обращая на ее возражения никакого внимания, затеял разговор со следующим в очереди.

Меррит потопталась на месте, сжимая в руках сумку с нехитрым скарбом, и вздохнув отошла в сторону. Никто не хотел возится с глупой девчонкой — ни брать на работу, ни помогать добраться. Все, что девушке предлагали все это время это скрасить чью-то ночь или согреть постель. Первому она с чистым сердцем предложила приобрести у лудильщика краски, второму класть в постель нагретые кирпичи. Но охоту знаться с людьми эти двое отбили.

— Ты бы вернулась домой, девонька, — скорбно качая головой, пробормотал стоящий рядом старик. — В этом году тебе уже вряд ли удастся уехать: все спешат перейти Тусклые земли до первого снега.

Девушка тряхнула собранными в косу волосами, прогоняя охвативший ее страх:

— Хотите сказать, что я останусь здесь до весны? — встревоженно обвела глазами хилые лачуги приграничной деревеньки: — И что же мне делать? — пробормотала неразборчиво, ни к кому конкретно не обращаясь.

Что ж придется добираться самой. А ведь она так надеялась, что наймет проводника до Диких земель и… Что будет делать дальше Меррит не продумала. После того случая в Ниас-Рие оставаться в цивилизованных землях было опасно, дикие же готовы были с распростертыми объятиями принять любого. Вот только условия жизни там суровые и, как выяснилось, женщине туда так просто не попасть. И где-то там обитает навязанный ей муж.

— Ну…, - задумчиво протянул старик, почесывая седую густую бороду. — Тут тебе точно делать нечего. Разве что к Фрежу на работу возьмут, — он качнул головой в сторону небольшого домика, возле которого постоянно крутились мужчины.

— К Фрежу? — недоуменно переспросила девушка, всматриваясь в домик. — А что я там буду делать?

— Ой, что ж ты такая непутевая? Возвращалась бы домой под защиту батеньки. Чай не обижает?

Меррит шмыгнула носом, подавляя желание дать волю отчаянью.

— Нет у меня батеньки. И матушки нет. Померли давно, — хмыкнула, некрасиво вытирая рукавом нос.

Нет, ни для того она проделала такой путь, чтобы сдаться сейчас. Ни сейчас, когда до цели оставалось не так много. Вот найдет муженька, закрепит брак, чтобы ни один чурбан неотесанный больше не вздумал на ней жениться, и притащит в Ниас-Рий принимать герцогство. Как все это осуществить Меррит представляла с трудом. Но решила сначала найти Зар'Инотта, а дальше уже как получится. Если он ей не понравится, можно просто дождаться пока наемники сделают свое дело, а потом быстренько найти себе нового мужа. Хотя вряд ли она сможет. Но, как вариант, если она решится вернуться в Ниас-Рий. А ведь можно и остаться в какой-то деревеньке…. До первого забредшего путника…

— Так ты от мужа сбежала? Бил, небось? Воспитывал?

Девушка благодарно качнула головой, уклоняясь от ответа. Уж слишком проницательным оказался старик.

— Спасибо за помощь, дедушка. Пойду я.

— Да, куда ж ты пойдешь, горемычная? Тут же зверья полно. И разбойники, похлеще зверев будут. Да и местный люд не добр и не ласков, авось обидит кто? — сокрушался сердобольный старик.

Меррит пожала плечами, разворачиваясь к лесу.

— Да постой ты. Я завтра в Ин-Шран поеду. Могу прихватить тебя с собой. Там обоз выезжать собирается через седмицу — ждут какую-то важную персону.

— Когда я должна подойти, чтобы отправиться с вами, дедушка? — Меррит боялась поверить в возможную удачу. Ничего еще одну ночь в лесу она как-то перетерпит — забьется в какую-нибудь щель.

— Ай, рарх с ним! Да прямо сейчас, — буркнул дед и направился в сторону небольшого фургона.

Девушка недоверчиво покосилась на седовласого старца. Высокий, хотя плечи и немного согнулись под тяжестью лет. Длинные волосы свисают до плеч. Густая опрятная борода закрывает нижнюю часть лица. Скрюченные пальцы чуть дрожат, удерживая поводья. Выглядит безобидным…

— Испужалась чаго? Довезу в целости и сохранности. Клянусь волей Двуликого, — осенил себя старик знакомым Меррит знаком.

— Мне нечем будет вам заплатить.

— Не обижай старика, красавица, — улыбнулся дед и в уголках его блеклых от возраста глаз тонкой паутинкой разбежались морщины. — Садись, выедем пораньше. Не хотелось бы в лесу ночевать.

Меррит только качнула головой — все равно придется. Путь от этой пустынной деревеньки до Ин-Шрана не близкий. Это только на карте он размером с ее ладошку, а на деле… На деле почти такое же расстояние между Ниас-Рием и Эри-Нуатом она преодолела за двенадцать дней.

— А долго будем добираться, дедушка?

— Три дня, красавица. У меня кауры быстрые.

Меррит с сомнением посмотрела на кауров.

— Ты не смотри так, девонька. Мои кауры ведут свой род от тех самых жеребцов, что, одичав, носились по Диким землям после Пятой магической войны, еще до возведения в Горящих горах ворот Киршата.

— Не похожи они на жеребцов. Те и повыше, и стать другая. Да и уши… Разве у лошадей такие огромные уши? А этот жесткий покров, как у иржистов…

— Эх, девонька, что ты не понимаешь?! Будь они похожи на всамделишных жеребцов их бы давно сожрали дикие звери, — отмахнулся, отворачиваясь от нее, старик.

— Простите. Не хотела вас обидеть.

— Ты не серчай. Да разве ж может дитя неразумное обидеть взрослого?

И пока Меррит, задумчиво перебирала фразы, не зная, что на это ответить, спросил:

— Звать то тебя как, девонька? Меня вот Гаэртом кличут.

— Ди, — бросила девушка и поспешно поинтересовалась, уходя от дальнейших вопросов. — А расскажите про Дикие земли. Какие они?

— Да пошто ж мне старому знать? Я же там и не был ни разу.

— Но, наверняка, слыхали про них многое?

— А как не слыхать? Слыхал. Да только люди разное говорят. И не всему вера есть. Но коли тебе интересно…, - Гаэрт лукаво посмотрел на девушку и, дождавшись ее кивка, бросил: — тогда слушай….

Гаэрт начал свой рассказ чуть ли не с сотворения мира. Во всяком случае услышав, о снишествии Иргаевом Меррит закатила глаза — этой сказкой про молодого бога в обители Двуликого начиналось каждое утро. Жили тогда сыны Иргая в далеком другом мире. Но жилось им плохо — огромные рогатые монстры управляли тем миром, людей же всячески притесняли и обижали. Но однажды появились среди них два брата — Иргай и Ниргай. И увел Иргай сынов своих в новый мир на землю Обетованную, далеко в горах которой обитали Изначальные. Там посреди земли Обетованной установил Иргай стелу и начертал на ней шестнадцать добродетелей, согласно которым предстояло жить его сынам.

Уже в этом мире у Иргая родилось два сына — Эферай и Заррай. Старший испил воды из источника всеобщей мудрости, найденного на землях Изначальных, научился воскрешать мёртвых и люди перестали умирать. Младший, Заррай, сотворил приеров и создал их смотрящими в небо подобно богам.

— Приеров? — удивилась Меррит, услышав про тех, кем пугали детей. — Разве они не монстры?

— Нет, непутевая. Какие же они монстры? — качнул головой Гаэрт, но пояснять не стал. — Жили сыны Иргая в мире и покое, пока однажды не пришла на их земли Первая магическая война.

— Из-за злобной приерки, — буркнула девушка, уже значительно подуставшая от этого погружения в историю — прося старика рассказать о Диких землях не на такой рассказ, она рассчитывала.

— Из-за приерки. Прекрасной, как сама заря. Не могли решить сын Иргая и Изначальный, чей женой она станет. И пошли друг на друга войной. И длилась война целых двадцать семь зим, пока не вмешался Ниргай, что с появления на Фелсе ушел в леса. Рассудил тогда Ниргай, детей почившего брата и Изначальных, приказав построить храм и являться к нему на Наречение, Обретение и Забвение.

— Зачем? — удивилась Меррит — этот момент истории она никогда толком не понимала.

— Чтобы знать каждого, кто пришел в этот мир, помогать ему найти своего предназначенного и открыть ему дорогу в мир другой — лучший, если жил достойно, и худший, если творил зло.

— Это не помогло, — фыркнула тихонько девушка.

— И пришли войны. Страшные. Разрушительные. Продолжительные. После Первой магической войны появились Тусклые земли — кровь погибших существ настолько впиталась в землю, что все растущее на ней навсегда утратило яркие краски. После Второй войны из-за выпущенной магии ледяных Изначальных появились Мерзлые земли, на которых до сих пор не было ни одного лета. Третья магическая война оставила Призрачные земли — пустыню, полную живых мертвецов и злобной нежити. Четвертая война принесла Фелсу Плачущие кровью земли и Пакостный лог.

Пятая же была самой продолжительной и разрушительной. Сыны Иргая победили Изначальных, но какой ценой — тысячи мертвецов осталось на полях сражений, а со смертью последнего Изначального неведомая прежде сила вырвалась и закрутилась в смертельном шторме, создав Большое магическое пятно и Долину Бурь.

Увидел это все Иргай, разгневался и проклял он детей своих за глупость их — ведь уничтожили они единственных защитников этого мира. И не будет покоя на землях Фелса, пока не возродятся Изначальные. В гневе ударил он молниями в земли, раскалывая их, меняя Фелс и разделяя единую твердь на Терас и Зерас, между которыми бушует Закрытый океан. И извергались Горящие горы, и твердь летела так далеко, что возникли Каменные земли и Оскольчатые острова.

А когда закрывший небо пепел рассеялся, увидели выжившие два новых светила ‑ Ледяной Рет и Огненный Рек. И пришло Смутное время на земли Фелса, — старик замолчал, переводя дыхание и делая глоток из фляжки. — Страшное время — Терас трясло от постоянных землетрясений, Зерас вознесся, разбившись на кучу летающих островов. Бури и штормы, долетающие из Долины Бурь, порождали новых монстров, приносили пустоту, взращивали Иных. И только когда к власти пришел великий воитель Дамиур у мира появилась надежда — ценой тысячи жизней воздвиг он ворота Киршата, закрыв Терас от проникновения штормов.

Гаэрт притих, смыкая поводья, а Меррит думала о том, о чем умолчал старик — именно Дамиур признал вне закона всех тех, кто хоть немного отличался. Именно с его легкой руки тот, у кого проявлялись магические способности становился рабом или приговаривался к смерти. Преследовались все — маги, ведьмы, знахарки, приеры и Иные. Вырезались и сжигались целые селения, оставляя после себя пепелище. Более шести сотен зим этот закон оставался неизменным. И только император Тормуд прекратил преследование магов и создав службу Изысканий.

Девушка слушала, не перебивая. Что-то она знала, что-то слышала впервые. В обители Двуликого им много рассказывали о том, как из простого мальчишки Иргай стал чуть ли не богом, спасая их народ. А вот его брат Ниргай растратил все свои силы на животных, предпочтя неразумных разумным. Из-за этого и сохранился в памяти последних Безликим.

— Там на границах с Киршатом и начинаются Дикие земли. Крепость Риас-Аш-Ан стоит на страже границ. И лишь Изыскатели имеют доступ в Расколотые земли.

— А что там в Расколотых землях? — не сдержала любопытства Меррит.

— Да много чего. Говорят, растений много полезных, зверья. А еще говорят, оружие осталось, доспехи, амулеты и артефакты всякие. Вот и ходют — ищут. Сокровищницу императорскую пополняют.

— А разве там не опасно?

— Опасно. Да куда ж им от рекрутской повинности деваться-то? Как постановил император, каждый старший в семье мужчина, вне зависимости от звания и сословия, обязан отслужить пять зим на благо империи, так и пришлось им, горемычным, в Дикие земли идти, — старик замолчал, цокнув на навострившего уши каурого.

— Только нехорошо это. Гинет молодежь. Земля без хозяев плачет…, - старик продолжал бормотать, сетуя на жизнь и императора, но Меррит уже не слушала. Давно неведомое ей ощущение безопасности подобно мягкому одеялу навалилось на усталые плечи, и девушка задремала.

Во сне она вольным ветром летала под самыми небесами и совсем не слышала, как из леса на мягких лапах вышел могучий зверь и без опаски подобрался к повозке.

— Набегался, внучок?

Зверь понимающе кивнул и обратился в симпатичного парнишку в тонких кожаных штанах и с розовеющими шрамами на теле.

— Никак песьей смертью потчевали? — скривился Гаэрт, разглядывая едва зарубцевавшиеся шрамы. И это при их то регенерации. За две седмицы на внуке ни одной царапины остаться не должно было, а оно вон как.

Гаэрт вспомнил ту боль, что разбудила его среди ночи. И страх, что он испытал, когда понял, что его внучок, которого он пестовал едва ли не с рождения, не протянет и больше часа. Тогда Гаэрт готов был выть от отчаяния. Он даже взмолился Безликому, впервые с того дня как их селение, что еще на рассвете сияло в свете двух лун радостью жизни, шутками и смехом, запылало охваченное безжалостным огнем.

Горький дым, запах пригоревшего мяса, жуткие стоны раненых, отчаянные разрывающие душу крики, ржание испуганных лошадей и вторящий всему этому злорадный смех, тогда чуть не свели его с ума, взметая волны ярости и вызывая желание бежать туда в гущу событий кидаться на врагов. И убивать, убивать, пока не смолкнет этот безжалостный смех или пока он сам не упадет безжизненным трупом к ногам палачей…

Но он не имел права. Потому что шестеро щенят, ушедшие с ним на первую охоту, поскуливали от страха и отчаяния, запертые в пещере, когда он, учуяв разрывающую душу боль, рванул на отчаянный зов.

Гаэрт передернул плечами, сбрасывая навалившуюся каменным грузом тяжесть, когда младший из его воспитанников, опустился рядом на повозку.

— Я уж думал, она никогда не заснет, — усмехнулся парнишка, тряхнув задорным белым вихрем. Отчаянная жажда жизни уже вытеснила все плохое, оставив только бугрящиеся шрамы да седую прядь.

— Крепкая девочка. Упрямая, — буркнул старик.

— Не то слово. Сопела. Кряхтела. Падала, но тащила… А я только и мог, что смотреть в небо и думать, что еще немного и я отправлюсь к предкам, — утратив веселость, пробормотал парень. — Открыл глаза, а надо мной зелень хвои. И птички поют. Даже загрустил, что мир и по ту сторону такой же.

— Рано тебе по ту сторону, Йори. Рано.

— Вот и она так говорила, — задумчиво протянул парень, вглядываясь в облака. — Что будем делать, дед?

— А что делать? Долги отдавать. Поживет у нас пока. Погостит. А там дальше и посмотрим. Узнать бы еще зачем она в Риас-Аш-Ан рвется и может придумаем, чем подсобить.

Йори обернулся на спящую девушку и вытащив из дальнего угла плащ, накинул ей на плечи. Вгляделся в ее лицо — красивая. Только совсем еще девчонка. И маленькая вся. Как только вытянула его из того овражка, в котором его бросили? Знала ли, какой опасности подвергалась, спасая его? И что сделала, что он вот так сейчас запросто сидит с дедом? Он ведь даже дышать не мог, не то, что обратиться.

— А я ведь так и не поблагодарил ее, — виновато покаялся парень.

— Еще успеется, внучек. Успеется.

Но Йори не слышал, продолжая делится воспоминаниями:

— Побежал на охоту, едва на ногах держаться смог. А когда вернулся, нашел только кусок свежего жареного мяса, заботливо оставленного на ветках. И ведь оставила… А потом голодала. Почему?

— Не знаю, внучек. Не знаю. Только не простая она девушка — твоя служаночка. Не простая. Не наших кровей, — качнул головой Гаэрт и цокнув языком, поторопил притихших кауров.

Глава 8

Свет от неяркого костра отбрасывал причудливые тени. В воздухе ощутимо пахло ежевиром. Дагьер поморщился. Он не любил этот запах — запах неуверенности и суеверного страха, коим глупые мальчишки надеялись отпугнуть чудовищ. Вот только на тех чудовищ, что обитали в Расколотых землях ежевир не действовал.

Им остался всего один переход. Несколько часов и они бы оказались у ворот Киршата, но идти ночью имея на руках трех раненых было опрометчиво — парням нужно отдохнуть, надежды на то, что они дотянут до целителей и так мало.

Сейл оглянулся на мерно посапывающих, раненных воинов. Для вчерашних мальчишек этот поход был первым. И особо тяжелым. А все из-за проклятых голубых кристаллов и свойств, что у них обнаружились. Якобы они могут продлевать жизнь… Пока же они принесли только смерть.

Услышав негромкий предупреждающий свист, Дагьер мысленно выругался.

— Что там, Коури? — спросил едва слышно, приближаясь к своему помощнику.

— Спрайты, — ответил одноглазый гигант, сплевывая густую слюну.

— Много?

— Я видел трех.

Дагьер поморщился и вновь обвел глазами спящий лагерь. Им не отбиться. Спрайты редко нападают по одиночке, а значит их будет не меньше дюжины. А у него полдюжины потрепанных боями мальчишек, многие из которых едва ли в состоянии добраться до ворот Киршата без посторонней помощи.

— Буди всех. Нужно отходить, — приказал Сейл, отходя от костра и вглядываясь в темноту ночного неба.

Спрайты. Невидимые. Безжалостные. Неуловимые. Они редко нападают на людей, но, если нападают, не щадят никого. И ведь не убить ничем. Только магией. Той самой, которой почти ни у кого на Терасе нет. Не будь на мальчишках ограничивающих браслетов, был бы шанс на выживание, а так… Сейл досадливо выругался. Шердов император. Его бы сюда на денек, а не этих мальчишек. Тихий шорох за спиной отвлек Дагьера от неуместных размышлений.

— Что там, Коури?

— Все готовы, Вершитель.

— Забирайте кристаллы и отступайте к Киршату. Ты за старшего.

— Сейл? — Коури настолько удивился этому приказу, что на мгновение забыл о субординации.

— Мы и так потеряли троих в этой вылазке, Коури. Как по мне, жертв более чем достаточно. Уводи ребят, — Сейл прикрыл глаза, прислушиваясь к тишине, но уловить что-либо не мог даже его чуткий слух.

Коури потоптался еще несколько минут рядом с другом. Тяжело вздохнул, сетуя на упрямство Дагьера, и вернулся к отряду, что настороженно толпился у тлеющего костра, испуганно оглядываясь по сторонам. На краю поляны, на которой они разбили лагерь, Коури обернулся. Одинокая фигура расслабленно застыла у костра. Изыскатель качнул головой — глуп тот, кто в это поверит, чем больше расслаблен Сейл, тем смертоноснее становится. Щелкнула ветка под ногами впереди идущего парнишки и Коури раздраженно зашипел: глупые мальчишки, все еще считают, что на прогулку вышли, погуляют пять зим на императорских харчах да вернутся домой здоровые и счастливые. Что ж первый поход развеял это их заблуждение — из десятка их возвращалось семеро и двое из них шли не своими ногами.

Ждать Сейлу пришлось недолго. Призрачные тени явились из пустоты и заплясали вокруг костра, окружая Дагьера, едва где-то вдалеке затих шум тяжелых ботинок. Несколько минут ничего не происходило. Тени кружили наблюдая, прислушиваясь, не спеша проникать за защитный щит.

Сейл не знал, что чувствуют и видят спрайты, но знал, что рассказывали сумеречники — смертоносные и опасные в этой своей второй ипостаси видели живых существ как пульсирующий теплый огонь. Огонь, которого они жаждали, чтобы заполнить пустоту, что обрели, утратив смертные тела. А ведь когда-то каждый из этих спрайтов был живым и так же, как и Дагьер любовался звездным небом.

Первая тень метнулась к Сейлу, и он подскочил, уклоняясь от выпада. С рук сорвались голубые искры и тень завизжала, обращаясь в лед, чтобы через мгновение крошечными осколками осыпаться под ноги воина.

Меч пел, кружась в смертельном хороводе. Разил направо и налево призрачного врага. В какой-то момент, стальные пальцы обожгли смертельной пустотой зашеек Сейла, коснулись, вытягивая жизненные силы. Мужчина извернулся, уходя от захвата, но в последнее мгновение заметил еще две тени. Выругался мысленно, осознав, что резерв почти пуст.

«Ну вот и все», — мелькнуло в голове устало, когда спину обожгло новое касание спрайта.

Сделав последний взмах, меч выпал из обессиливших рук.

Пустота уже подбиралась к сердцу, леденила кровь.

Сейл усмехнулся. Прикрыл устало глаза, ощущая как вытекает жизнь.

«Сдашься?! — насмешливый звонкий голос, противно прозвенел в голове: — Помни, бастард, ты умрешь за меня, а я буду жить», — расхохотался громко, язвительно.

Вот уж кого не хотелось видеть Сейлу, так это так называемого братца. Пусть даже и в воспоминаниях. От злости в кончиках пальцах запела сила, вырвалась обращая в ледяную статую алчущего его тепла спрайта.

«Вот теперь точно все».

В голове царила сумятица. Мысли словно испарились, теряя четкость. Сейл знал, что так будет. Еще немного и спрайт выпьет его сопротивление, войдет в его обессиленное тело и тогда… Тогда уже никто не сможет помочь.

«Не смей! Ты слышишь меня? Не смей! — отчаянно зашептал детский голос и яркие фиолетовые глаза вспыхнули маяком в кромешной тьме. — Не смей оставлять меня. У меня больше никого нет, кроме тебя».

Сейл вынырнул из пустоты, цепляясь за эти глаза и черпая тепло, что они излучали. Потянулся, чувствуя прилив сил, и вновь извернулся, уходя из-под удара.

«Ты нужен мне!» — долетело до него тихим эхом…

— Очнулся! Наконец-то. Я уж думал, не успел, — обрадованно бормотал Коури, вливая в рот Сейла целебный отвар.

Горечь обожгла язык. Дыхание перехватило. Дагьер закашлялся, но все же сделал несколько глотков.

— Мал…чиш…ки? — слова давались Сейлу нелегко, хрипло, но он должен был знать ответ, прежде чем вновь закрыть глаза.

— Ждут нас. Что с ними станется?

— Ослу…ша…лся, — с упреком качнул головой.

— Ты еще скажи, что не рад этому, — насмешливо хмыкнул гигант, взваливая обессиленное тело Дагьера на плечо. — Так-то лучше. Нравитесь вы мне таким, Вершитель. Молчаливым. Податливым. Не все же вам командовать…, - усмехаясь, бормотал Коури, быстро передвигаясь по лесу.

Сейл не ответил на выпад друга, ныряя в спасительную темноту.

К Киршату добрались лишь к полудню. Усталые мальчишки, едва перебравшись через магические ворота и очутившись в Диких Землях, тут же свалились с ног. Даже лагерь не обустроили. Так и позасыпали, прислонившись спинами друг к другу.

Коури недовольно покачал головой и хотел уже было разбудить парней, как вступился Сейл:

— Пусть спят. Сами справимся.

— Жалеешь, ты их Вершитель. Не будет им добра от этой жалости.

— Иногда и от жалости польза бывает, друг. И от слабости. Пусть сил набираются, пока светло, а то мало ли кто ночью пожалует, — бросил Дагьер, разводя костер.

Коури фыркнул, но возражать не стал, давно привыкнув, что в некоторых вещах Сейл разбирается лучше. Это как бараболю садить Вершитель не знает, а вот как убивать и воевать… Нет, тут и спорить не стоит.

— Ты нарушил свое главное правило, — пожурил он Дагьера, намекая на то, что стало на поляне.

— Пришлось, — отрезал Вершитель, и пресекая все дальнейшие обсуждения, перевел разговор на другую тему: — Уже решил, что делать будешь после окончания контракта?

— Продлю, — бросил Коури и осторожно посмотрел на Дагьера.

Сейл покачал головой:

— А как же та брюнеточка в крепости? Женитьба? Детишки?

— И куда я подамся? Да и не ждет меня никто. Нет, Сейл, так просто от меня ты не избавишься. Смирись, — усмехнулся воин.

— Знал бы, что ты станешь такой морокой, не стал бы вступать в тот бой с ругару, — с видом полного сожаления вздохнул Дагьер.

Коури рассмеялся:

— Это был опрометчивый поступок и сплошная глупость.

— Согласен! — кивнул Сейл, чувствуя, как невыносимо медленно восстанавливается резерв и отступает предательская слабость в теле.

— Такая же, как и та, что ты сотворил ночью, — упрекнул вмиг посерьезневший Коури и тут же сжался под пронзительным взглядом Вершителя, прищуренные глаза которого не обещали ничего хорошего. — Молчу-молчу, — пробормотал он, поднимая вверх руки.

Дагьер лишь покачал головой на эти ужимки — Коури всегда находил повод для смеха и язвительности. Даже тогда, когда они оказались заживо погребенными под завалом и три дня провели без еды и воды, гигант продолжал смеяться, предлагая безумные идеи для выживания.

— Вершитель? — несмело окликнул Сейла тихий голос. Тот обернулся — худощавый светловолосый мальчишка, пошатываясь, стоял на нетвердых ногах и с восторгом на худом и выбеленном лице смотрел на него.

— Что Уэд?

Парень замялся, опуская глаза в землю и неловко поерзал ногой.

— Я хотел вас поблагодарить, Вершитель, — темная бровь Сейла вопросительно взлетела вверх, и парень нерешительно продолжил: — Я знаю, там были спрайты…

Дагьер укоризненно взглянул на Коури, но тот лишь пожал в ответ плечами.

— Я случайно услышал, — обронил тем временем Уэд, теряя остатки уверенности: — И я… Мы бы… не выжили бы… Это… В общем… Спасибо…, - и поднял свое ставшее еще белее лицо. — Если я могу чем-то помочь?! — неуверенно спросил Уэд с затаенной надеждой в голосе, с щенячей услужливостью заглядывая в глаза.

На миг в глубине души Дагьера вспыхнула злость — он не заслуживал такого восхищенного взгляда. И от осознания этого было как-то не по себе.

— Там ручей, — ткнул в сторону Сейл, протягивая котелок, — принеси воды.

Мальчишка ушел. Дагьер проводил его скептическим взглядом.

— Боишься, не донесет?

— Он бы хоть себя донес.

— Так послал зачем?

Сейл поморщился.

— Сам говорил, жалость им не к добру.

Коури лишь снова покачал головой — иногда он совсем не понимал того, от кого напрямую зависела его жизнь. И эта его привычка лезть на рожон, будто он бессмертный. Нет, определенно Сейла он не оставит.

Вершитель, не подозревая о том, что творится в душе друга, осматривал раненых, промыл и перевязал раны, мысленно прикидывая сколько времени понадобится для восстановления. Разбудив парочку наиболее здоровых, выставил дозоры — в Диких землях было лишь немногим безопаснее, чем в Расколотых, и отправил Коури спать, сам оставшись на страже. И лишь через пару часов приготовив отвары и влив их в горло всех нуждающихся, поменялся с недовольно бурчащим другом.

Следующие пару дней они проторенным путем возвращались в Риас-Аш-Ан. Мальчишки расслабились, с каждым часом чувствуя себя увереннее. Шутили, веселились с той беззаботностью, что свойственна молодости.

Дагьер же с утра был напряжен. Предчувствие опасности витало в воздухе.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросил подъехавший ближе Коури.

Сейл кивнул, прислушиваясь к окружающему их мертвому лесу.

— Думаешь, кто-то хочет поживится кристаллами?

— Вполне возможно, — признал Дагьер и поднял руку, останавливая отряд.

— Но почему тут? — не сдержал любопытства следовавший за ним тенью Уэд. — Ведь до крепости совсем близко. Подмога успеет подоспеть…

— Не успеет, — буркнул Коури. — А теперь цыц!

Но не успел Коури шикнуть, как с завалившегося дерева сорвалась первая стрела. Вонзилась в землю, не долетев несколько шагов до идущих впереди парней.

— Назад! — громко скомандовал Сейл, и парни тут же метнулись к ним. — Ложись!

Извернувшись так, что хрустнули кости, Коури наблюдал за тем, как оставшийся стоять на дороге Сейл, мгновенно сотворив небольшой ледяной шарик, запустил его в крону упавшего слева от тропы дерева. Короткая вспышка, сверху рухнуло тело… А дальше все слилось в череду вспышек и свистящих стрел вокруг. Безумно хотелось встать и помочь, но Коури как никто другой знал, что этим только помешает. Пара стрел задела его вскользь, но он никак не прореагировал, оставаясь лежать на месте и отмечая, что враги приблизились достаточно близко.

Лежащий рядом мальчишка вдруг подскочил и тут же упал, сбитый воином с ног. Коури опоздал лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы парень рухнул, заливая все вокруг своей кровью.

— Шердов дурень, — процедил сквозь зубы Коури, оглядывая бок вертящегося волчком Уэда.

— Бой! — перекрывая царящий гам и неистовство, долетел уверенный приказ и Коури моментально взвился на ноги.

— Вот теперь нужно вскакивать, — бросил он постанывающему мальчишке, стремительным рывком выхватывая тяжелый двуручный меч. Завертелся в безумном хороводе, отражая летящие стрелы и атаку несущихся среди них нелюдей. Значит, слухи о страшных, словно застывшая смертельная маска, лицах сумеречников оказались не просто слухами.

Отыскал глазами Дагьера и заметив, кивок за спину, сделал резкий выпад назад. Меч попал в что-то мягкое и вылетел с хлюпающим звуком. Больше Коури не отвлекался.

Отразив первые атаки лучников, Дагьер выхватил меч. Нападающих было немного, жалкая горстка, но и такого количества было достаточно, учитывая, что сражаться на равных с ними могли только двое — он и Коури.

Он взял на себя двоих, оставив Коури третьего. Завертел мечом, отражая удары. Через несколько мгновений этой неравной схватки, Сейл понял, что с ним играют. Загоняют, упиваясь собственным превосходством и теша себя глупыми трепыханиями обреченной жертвы. Дагьер хмыкнул, почувствовав, как его вновь настигает отрешенное спокойствие человека, который уже давно смирился со своей участью. Именно это ледяное спокойствие позволило ему заметить ошибку самодовольного сумеречника, что сделал короткий шаг, отводя меч для потрошащего, беспощадно-убойного удара в живот, и подставляя собственную спину. Извернувшись, Сейл сделал выпад и нанес удар, вонзив меч в зашеек — только так можно было убить сумеречника.

Чужой меч просвистел, рассекая Дагьеру волосы, но он не обратил на это внимания, нанося сокрушительный удар по грудной клетке оставшегося в живых сумеречника. И снова скрестились клинки. Противостоявший Дагьеру сумеречник внезапно вскинул руки, выронил меч и упал. Из его правого глаза торчал кинжал с окровавленной ручкой.

Держась рукой за пронзенный стрелой бок, на широкой тропе сидел бледный как полотно Уэд и растерянно хлопал глазами.

— Простите, — выпалил испуганно, заметив цепкий взгляд Сейла.

— А ничего так парень. Будет толк, — усмехнулся Коури, хлопнув раненого по плечу, пока Дагьер вонзал меч в зашеек поверженного противника.

— Посылка от папочки? — шепотом поинтересовался Коури, когда испуганные мальчишки были готовы продолжать путь.

— Скорее всего.

— А я-то только подумал, что давно он тебя подарками не радовал. А тут гляди как расщедрился! Целый сумеречник. Три! И пятерка стрелков. Почти армия! Ради тебя! Цени! — хлопнул Сейла по плечу Коури.

Вершитель лишь покачал головой, приказывая выступать.

Глава 9

Меррит вынырнула из сна так резко, что не сразу осознала почему проснулась. И лишь спустя мгновение поняла — фургон остановился. Прислушалась и ничего не услышала. Ни неторопливых шагов загадочного старика, ни фырканье и ржание кауров…

Немного растерявшись от этой тишины, Меррит отодвинула полог. Поляна была пуста. Чуть в стороне от фургона приветливо пылал, разведенный заботливыми руками, огонь, над которым на вертеле жарилось мясо. От вкусного запаха рот наполнился слюной, и девушка сглотнула, упрямо дернув головой.

— Проснулась?

Голос старика прозвучал так неожиданно, что Меррит чуть не подпрыгнула. Сдержала первый порыв и, медленно повернув голову к Гаэрту, кивнула.

— Там, — взмахом руки старик указал направление, — заводь. Чай захочешь умыться. Да и вот оно че, — начал старик, роясь в валявшемся на дне фургона мешке: — держи. Это внучка моего одежонка чистая. Авось захочешь переодеться.

Меррит взяла штаны и холщовую рубаху с некоторой растерянностью, пробормотала сбивчивое: «Спасибо» и сбежала искать заводь.

Небольшая тихая речушка в свете неяркого светила, что уже клонилось к закату, серебрилась между деревьев. Оставив вещи на пологом берегу, Меррит спустилась к воде, опустила руку и тут же одернула — вода была не просто холодной — ледяной.

Глубоко вздохнув, девушка вышла на берег. Одно умывание ей не поможет. До ужаса хотелось смыть всю ту грязь, которой она обросла за дни пути. На миг в голове Меррит мелькнуло сомнение — все же запах немытого тела да замурзанное лицо служили ей своеобразной защитой. Теперь же от всего этого хотелось избавиться. Причем немедленно.

Решившись, Меррит разделась и с разбегу влетела в воду. Взяв горстку песка, начала тереть кожу, жалея, об отсутствии хоть какого-то мыла. Да что там мыло? У нее даже гребня не было! И девушка снова подумала о том, что собиралась остричь волосы перед побегом, а потом так и не успела.

Вылетев из воды, попрыгала на месте, стряхивая с себя капельки, подобно дикому зверю. На все еще влажное тело натянула чистую, пахнущую весенними травами одежду. Подхватив свои грязные вещи, побежала к костру — согреется, обсохнет и обязательно постирает.

— Что ж ты творишь, горемычная. Простудишься ж, — накинулся на нее Гаэрт, взмахивая руками.

Легкий теплый ветерок, окутал Меррит согревая, высушивая.

— Что вы…? Как…? — от удивления девушка растеряла все слова и не знала, что и сказать.

Гаэрт прищурил глаза, внимательно разглядывая девушку из-под густых седых бровей:

— Да просто. Хочешь научу?

— А разве это не запрещено? Разве магов не казнят?

— Казнили когда-то, — соглашаясь, кивнул старик. — Сейчас же… Откуда ты, что таких простых вещей не знаешь?

Меррит вскинула голову и встретилась с пристальным взглядом — глаза в глаза.

— Ваше любопытство неуместно, — отрезала она спокойно, тем тоном которым общалась с настоятельницами, когда они пытались заставить ее сделать что-то против воли.

Гаэрт хмыкнул и довольно кивнул каким-то своим мыслям:

— Благородная выходит. Небось из тех, у кого есть зачатки дара, и кого еще щенками на разведение определили.

— Что вы хотите этим сказать?

— Давай по-простому, девонька. Негоже, чтобы об этом знал еще кто-то, кроме нас с тобой. Ты садись давай и мяско бери. Разговор будет долгим, — говоря это, Гаэрт протянул ей в неглубокую миску наполненную печеной бараболей, положил сверху большой кусок жареного мяса.

Меррит машинально приняла подношение, выпустив из рук грязные вещи. Хотела поднять, но передумала — сперва она поест, а их все равно стирать. Взяла в руки мясо и с удовольствием вонзила зубы.

Несколько мгновений прошло в тишине. Меррит с аппетитом насыщалась, а старик смотрел на нее укоризненно и вздыхал сокрушенно. Девушке было неловко от такого внимания, и она порывалась пару раз отложить миску, но голод был сильнее.

— Тридцать с лишним зим назад, — наконец начал старик, когда Меррит уже готова была отставить еду, — к власти пришел нынешний император. И надумал он восстановить орден магов и могущество, похороненное в Расколотых землях, обрести. Тогда выдал он указ о особом отношении к людям с магическим даром. Если раньше их казнили или рабами отправляли на рудники, то теперь они могли жить, не опасаясь неминуемой расправы, нужно было только прийти и зарегистрировать свои способности в ратуше. Кто-то так и сделал, кто-то предпочел скрывать способности и дальше. Все изменилось, когда создали службу Изысканий, с магами во главе и поручили проверить всех на наличие дара.

— Я думала, изыскатели ходят в Расколотые земли, — пробормотала девушка.

— Ходят. Только прежде они рекрутов себе набрать должны. Первое время они так и ездили по селениям — забирали мальчишек, а девчонок рассылали по обителям Двуликого.

— А что делали их родители? — поинтересовалась Меррит, которая с детства верила в то, что будь живы ее родители, никто и никогда не обидел бы их дочь.

— Тех, кто сопротивлялся, убивали. Тех же, кто безропотно подчинялся, ставили на учет и следили за всеми их отпрысками, — усмехнулся Гаэрт.

И снова повисла тишина. У Меррит было много вопросов, но задавать их она не решалась. Слишком многое было неясно. И девушка отчаянно вертела в голове те немногие знания, которыми обладала. В обители учились не только наследницы родов, были и девушки из купеческого сословия, те самые за которыми отцы давали большое приданное. Почему-то раньше Меррит всегда думала, что именно огромное состояние причина того, что их выдали замуж еще в детстве. А выходит у каждой из них был дар.

— Что вы говорили про щенков? — сорвалось с ее губ раньше, чем она успела облечь свой вопрос в более приемлемую форму.

Гаэрт поморщился.

— Первое время девочек с магическим даром продавали на закрытых аукционах, где все покупатели проходили строгий отбор и были приближенными к императору. Заполучить такую невесту, а потом и наследника от нее стало целью многих высоких родов. Аристократы обманулись, — невесело улыбнулся Гаэрт. — Когда их наследники подросли, их вместе с другими одаренными зачислили в службу Изысканий и отправили в Расколотые земли искать сокровища предыдущих эпох.

— А вы?

— Что вы?

— Вы тоже аристократ?

— Нет, малышка Ди, я всего лишь простой старик.

Меррит качнула головой, не поверив этому признанию, и чуть не поперхнулась, услышав следующий за ним слова:

— И ты спасла моего внука.

— Я? Вы ошибаетесь. Я никого не спасла, — покачала головой девушка.

— Уверена? — прозвучала откуда-то со спины.

Меррит в растерянности обернулась. Молодой полуобнаженный парень смотрел прямо на нее, тепло и искренне посмеиваясь с ее недоумения.

— Узнала? — он подошел ближе, и девушке пришлось задрать голову, настолько он был высок.

Меррит качнула головой не в силах поверить в то, что она видит. Разве это может быть тот самый парнишка, что умирал на ее руках?

— Ну чего застыла? Или не рада?

— Рада, — смущенно буркнула девушка.

Гаэрт за ее спиной кашлянул, и парень вдруг стал серьезным:

— Меня Йори зовут, и я это… В общем… спасибо тебе.

Меррит кивнула и уткнулась взглядом в землю, не зная, куда девать глаза, что с бесстыжим любопытством разглядывали парнишку.

— Ну что, молодежь, ешьте, мойте посуду и будет у нас первый урок, — разорвал тишину посмеивающийся голос Гаэрта.

— Урок? — не сдержала любопытства Меррит.

— О нет, — страдальчески застонал Йори, — опять меня бить будут, — и усмехнувшись, подмигнул девушке.

Утром третьего дня суматохой и разноголосицей у входных ворот усталых путников встретил Ин-Шран. Оживленно перекрикивались приезжие торговцы, между повозок носились сверкающие улыбками дети, а стражи взирали на все это с ленивым превосходством.

Меррит недоверчиво вертела головой, вглядываясь в эту суету с немым изумлением. Она считала, что чем ближе люди живут к Диким землям, тем мрачнее становятся. Но тут… В Ин-Шране все пахло жизнью и свободой. И это не взирая на прочные каменные стены, возвышающиеся со стороны Диких земель. На чадящие на этих огромных стенах кострища, от которых доносился запах кипящей смолы секоев. Несколько крупных стволов этих хвойных деревьев, очищенные от сучьев и вершины, были сложены у самых ворот.

— Это хлысты, а там бочарные кряжи, — ткнул в сторону наваленных с другой стороны стволов Йори.

Меррит лишь качнула головой — ей это ни о чем не говорило.

— Из хлыстов делают бревна и строят дома, а из кряжей бочки для эля, — усмехнувшись пояснил парень, кивнув головой в сторону заготовок.

Мимо пробежали мальчишки держа в руках красные петушки на палочках. Запахло свежей сдобой и парным молоком.

— Сегодня ярмарка, — обрадовался парень. — Пойдем, я что-то тебе покажу, — ухватив Меррит за руку он потащил ее в сторону собравшейся толпы, откуда волнами доносились смех, музыка и восторженный визг.

— Йори! — окликнул его Гаэрт.

— Мы ненадолго, дед!

В центре площади расположился полукруглый шатер, выделяющийся своей яркой красно-синей крышей, усыпанной золотыми звездами. По торцу шатра дуновением ветерка развевались разноцветные ленты и позванивали мелкие колокольчики и бубенцы. Вокруг шатра полукругом расположились повозки с огромными железными клетками, три из которых были накрыты от глаз любопытствующих прохожих плотной тканью.

Внезапно в клетке поменьше громко заревело скрытое тканью существо. Его яростному, надрывному реву вторили рык и вой, и зрители, плотной толпой теснящиеся возле клеток, в страхе отшатнулись.

— Дамы и господа. Лорды и леди. И другая почтеннейшая публика! — голосил ходящий на огромных палках мужчина, склоняясь в смешных поклонах в разные стороны. — Только сегодня! Сказочное представление в цирке Альмира — великого мага и неуязвимого бойца.

Меррит вздрогнула от этих слов и обернулась, разглядывая лица окружившей ее толпы. Но веселье не схлынуло с лиц простого люда, не сменилось страхом и растерянностью. Наоборот, где-то вдалеке родился одобрительный гул и послышались подбадривающие крики.

— Только на закате! Всего один злот! Приходите! — зазывал нелепого вида маленький человечек с огненно-рыжей шевелюрой и длиной бородой, выделывая фантастические кульбиты на натянутом над площадью канате.

— А пока! Настоящие бои без правил и магии! Непобедимый Альмир против любого желающего! — перехватил внимание публике чубастый парень с раскрашенным синей краской лицом. — Всего ползлота и любой может попытать удачу и выиграть кошель с сотней злот!

На импровизированном ристалище, устроенном прямо перед шатром, одиноко стоял высокий худощавый мужчина в накинутом на плечи черном плаще. Повинуясь щелчку пальцев чубастого парня, плащ упал, обнажая жилистые руки и измученную широкую впалую грудь бойца.

— Хилый какой! — долетело из толпы.

— Они его что не кормят?

— Да разве ж этот тюфяк с кем-то справится? — посыпались насмешки.

— Так он маг, — вступился за сомнительного бойца, наблюдавшего за этим с непроницаемым выражением лица и кривой улыбкой, какой-то мужичок.

— Тебе ли магов бояться, Ирж? У тебя кулак такой, как у него нога. Ты же его как муху!

— Да и бой не магический.

Высокий, в два раза крупнее мага, мужчина вышел на площадку. Продемонстрировал налитые мышцами руки и встал в стойку напротив лениво смотрящего на эту показуху Альмира.

— У нас есть смельчак! — возвестил чубастый парень, возникая в центре круга. — Готовы делать ставки, господа?

Вокруг все засуетились. Послышались выкрики. Кто-то ставил четвертушку, кто-то не скупился на ползлота, но все безоговорочно поддерживали смельчака.

Наконец, мелькающие в толпе мальчишки собрали ставки и вынесли две шляпы — синюю и красную, опустив их небольшой помост перед почтенной публикой. Синяя полнилась монетами, в красной же на дне теплилось всего пара монеток.

— Бой! — провозгласил чубастый и стремительно отпрыгнул обратно в толпу.

Ирж повертел головой, а маг так и не двинулся с место, продолжая стоять в той же лениво-небрежной позе. Осознав, что на него никто нападать не будет, здоровяк сам ринулся в бой. Замахнулся и гибкий, словно змея, маг расслабленно перетек в другую стойку. Несколько минут они так и кружили — силач Ирж рвался в ближний бой, а Альмир отшатывался, предпочитая сохранять дистанцию.

Веселье в толпе достигло апогея. Зрители стали биться об заклад друг с другом. И… То, что произошло дальше Меррит даже рассмотреть не успела. Вот, казалось, еще мгновение назад продолжался этот обмен выпадами, а потом циркач ударил ногами. Ирж встретил удары кулаками, заметно пошатываясь и отступая под напором непобедимого бойца. Взмахи становились чаще, быстрее и не прошло и минуты, как здоровяк по инерции начал падать и с грацией мешка, набитого зерном, поднял тучу пыли.

Горожане досадливо взвыли, и подбадривающие крики и недовольство слились в единодушный вопль. Однако этот шум не мог заставить силача подняться.

Несколько мгновений зрители топтались, обмениваясь разочарованными взглядами, но смельчаков больше не нашлось, и толпа начала было разбредаться.

Чубастый зазывала сориентировался быстро и подлил новую порцию масла в огонь обывательского интереса.

— Только у нас. Спешите видеть! Непревзойдённая женщина-птица Дельдин! Совсем ребенком ее мать утащили птицы цзянь и оставили в своем гнезде! Там и родилась она — полуптица, полуженщина.

Толпа, раскрыв рот, благоговейно внимала этим сказка, а чубастый продолжал распинаться:

— Ее лицо покрыто перьями, вместо носа клюв, а спину венчает пара крыльев. Еще нигде вы не видели такое прекрасное и одновременно ужасное существо.

Полог одной из клеток поменьше распахнулся и сидевшее в ней существо сжалось. Толпа же восторженно выдохнула, и заулюлюкала. Девушка была обнажена. Лишь длинные темные волосы, струящиеся до пят, прикрывали ее наготу. На щеках проступали маленькие черные перышки. В круглых желтых глазах застыла обреченность. Нос и рот девушки заменил клюв, а руки — крылья. И только ноги и тело были ничем неотличимы от человеческого.

— Сколько стоит красотка? — выкрикнул кто-то из толпы.

— Ты бы не подкатывал, Пых? Давно скалка между глаз не прилетала? — вторил ему высокий голос, сопровождаемый громким хохотом.

— Ты со своей-то совладать не можешь! По соседям пустил, — перекрикивая всех прозвучал мальчишеский голос.

Толпа заулюлюкала, загудела. Послышались новые смешки и шуточки…

— Пойдем это неинтересно, — дернул Меррит за руку Йори. — Да и старик уже волнуется.

Девушка шагнула вслед за парнем и уже миновав толпу, спросила:

— Что они имеют ввиду, Йори?

И требовательный взгляд, с которым девушка уставилась на него, совсем не понравился парню. Было в нем что-то такое, из-за чего хотелось подчиниться и ответить тут же на все вопросы. А это снисходительное высокомерие, с которым она смотрела на паяцев на площади. Или пренебрежение, которого удосуживались рассматривающие его спутницу мужчины? Разве простая девушка будет так себя вести? Нет. Все девушки, которых он знал, всегда смотрели на мужчин с открытым ртом и были готовы подчиниться любому их приказу, побежать исполнять любую их просьбу. Потому что знали, что в их мире без мужчины не выжить. Если рядом нет того, кто готов вступить за девушку в бой, она становится легкой добычей всех желающих. А Ди…

Ди была странная. Иногда наивная до жути она вела себя так, словно все ей это было в новинку. И сложенные бревна под ногами, и пахнущие булочки со сладкой начинкой, и цирк… Цирк она точно впервые увидела, но восторг быстро схлынул, сменившись разочарованием и горьким сожалением, когда она увидела гарпию в клетке. Знала бы Ди, что представляет из себя эта тварь, переживала бы больше за отчаянных смельчаков.

На вопрос Йори не ответил. Лишь сильнее стиснул руку Меррит, с изумлением посмотрев на девушку. Все эти дни пути в город они с дедом всеми правдами и неправдами пытались узнать хоть что-нибудь о его спасительнице, но незнакомка надежно хранила свои тайны, не спеша доверять нежданным попутчикам.

— Нагулялись? — усмехнулся Гаэрт, когда они показались во дворе небольшого домика. — Как ярмарка?

— Весело, — бросил Йори, не став вдаваться в подробности — все свои наблюдение он выложит деду вечером, а пока: — Я голоден, как волк, — выпалил он.

— Ну раз голоден, — покачал головой дед, от которого не укрылась недоговоренность внука: — Иди за водой сходи. А ты, девонька, ступай за мной.

Меррит отрешенно кивнула и пошла за стариком в небольшой двухэтажный домик.

— Вот. Тут будешь спать, — приглашающе открыл дверь в небольшую комнатушку Гаэрт.

Вынырнув из задумчивости, девушка окинула недоверчивым взглядом комнату. Небольшое окошко с решеткой и занавесками в цветочек. Под ним простой, грубоватый стол с одиноким стулом. Узкая кровать возле стены, застеленная лоскутным одеялом из стеганной шерсти, занимала почти все пространство. Огромный сундук, прикрытый цветастой тканью, притаился в углу. Почти такой же как в ее воспоминаниях…

— Там вещи кое-какие есть, бери все, что приглянется, — проследив за ее взглядом, сказал старик.

Но Меррит почти не слышала, все еще не в силах отвести глаз от резной крышки.

— Осваивайся и спускайся. Буду вас кормить, — пробормотал Гаэрт и хлопнул дверью за ее спиной.

А девушка, затаив дыхание, сделала шаг к сундуку… Протянула руку, страшась и в тоже время надеясь, жаждая отодвинуть ткань, чтобы увидеть скрываемый ей узор.

«Нет. Не может быть. Это никак не может быть тот же сундук», — нашептывал разум, но иррациональное ожидание и надежда сковали сердце. Решившись, девушка отодвинула ткань и, огорченно выдохнув, присела на его край. Сундук был другой. Хотя завитки и были во многом похожими.

Бессознательно Меррит обводила пальцем вырезанный на крышке узор, машинально фиксируя все отличия. А потом поддавшись порыву, подняла тяжелую крышку. Взглянула на рисунок на внутренней стороне и ее накрыло воспоминанием.

— Кто это? — с любопытством разглядывая картинку, спросила маленькая девочка.

— Дракон.

— Дррракон? — переспросила девочка, пробуя новое слово.

— Дракон. Злой и опасный. Он прилетает за девушками и уносит их в свое логово.

— Зачем? — удивляется малышка, обводя очертания красивого красного змея, парящего в воздухе.

— Чтобы их съесть, — отвечают ей уверенно.

Но девочка не верит. Не хочет верить, что такое прекрасное создание может оказаться монстром.

— Он, наверное, очень голоден, — тут же находит она ему оправдание, вспомнив своего щенка и то, как он прожорливо кидался на сырое мясо.

— Голоден! — звучит насмешливый ответ. — И поэтому дракон прилетает и выжигает своим огнем целые деревни, оставляя лишь пепел и обглоданные кости. А больше всего он любит есть маленьких и непослушных девочек. За их сладкое мясо и вкусную кровь…

Воображение малышки услужливо рисует озвученную картину и сердце сжимается от боли, не соглашаясь с ней.

— Нет! Это неправда! — почему-то кричит девочка, заливаясь слезами. — Это не может быть правдой. Он не такой!

— Но потом, когда монстр будет сыто спать, к нему в пещеру наведаются воины, отрубят голову и снимут с дракона шкуру…

— Нет! Нет! — протестует малышка.

На шум прибегает мама. Поднимает на руки ребенка, что бьется в истерике.

— Что здесь происходит? — спрашивает строго.

Женский голос лопочет что-то в ответ, а потом все затихает.

— Ну же, Ди, искорка моя, посмотри на меня? — шепчет мама ласково, поглаживая по длинным спутанным волосам. И когда малышка поднимает заплаканные глаза, палец ласково касается кончика ее носа. — Ты чего?

— Дракон он…, - начинает малышка и вновь захлебывается слезами, не в силах выдавить из себя ни слова.

— Это все сказки, милая. Простые страшные сказки, которыми люди в деревнях любят пугать друг друга. Драконов уже давно не существует, — успокаивает мама, стирая слезы, но от ее слов почему-то становится больно и страшно, и новые безудержные рыдание срываются с уст, а пальцы рук покалывает будто кто-то загнал в них иголки…

— Ди! Ди! — настойчивый крик выдернул ее из воспоминаний.

Меррит обернулась удивленно, хлопая широко раскрытыми глазами. Йори сидел рядом с ней на корточках и столько беспокойства и тревоги было в его взгляде, что девушке стало не по себе.

— Что?

— Что случилось? — участливо поинтересовался парень.

— Случилось? — недоумевала Меррит.

— Ты плачешь, — пальцем стер Йори слезинку с ее щеки.

— А… Ничего, — пробормотала она, отстраняясь от этого прикосновения. — Просто вспомнилось.

— Расскажешь?

— Возможно. Когда-нибудь, — мотнула головой девушка.

Йори поднялся на ноги, кинув на нее нечитаемый взгляд.

— Обед готов. Гаэрт велел позвать тебя, — и ушел, аккуратно прикрыв дверь.

Обед проходил в тишине. Никто ни о чем не спрашивал молчаливую девушку. Да она и сама не готова была отвечать. Только вяло перебирала нехитрую пищу на тарелке, несмотря на мучавший ее еще несколько минут назад голод.

— Как у тебя с медитацией, Ди? — выдернул ее из раздумий старик. — Получилось сегодня?

Меррит покачала головой — медитировать у нее не получалось. Да и забыла она, что Гаэрт наказывал ей заниматься медитацией три раза в день. Слишком много событий было. И клетки… Они все еще тревожили ее неуемное любопытство, как и резной сундук наверху.

— Тебе нужно не забывать про тренировки, девонька. Ты ж не хочешь никого убить в порыве злости? И пусть ты не показываешь свои силы, но я чувствую, как они бурлят внутри тебя. Под стать тем штормам, что приходят из долины Бурь, — ласково пожурил старик.

Девушка вздохнула. Она не понимала их. Ни Гаэрта, ни Йори. Подумаешь, напоила парня каплями, разве это причина для того, чтобы возиться с ней? Когда-то давно, еще в те дни, когда она едва переступила порог обители, Меррит вступилась за одну из девочек перед другими. А спустя несколько дней эта девочка набросилась на нее, под улюлюканье удерживающих ее старших. Ди качнула головой, прогоняя очередное непрошенное воспоминание. Ей тогда несладко пришлось. Еще и настоятельницы обвинили во всем ее — сработавшая защита рода хорошо проучила нападавших. Нет, в благодарность Меррит не верила, а значит этим двоим что-то от нее было нужно…

— Ди, я хотел бы чтобы ты прошла обряд принятия в род, — сказал между тем Гаэрт.

Девушка настороженно посмотрела на старика. Вот он, тот подвох которого она ждала. Значит, Гаэрт догадался не только о том, что она из благородных, но и о том, какие земли стоят за ней. А какие земли? На миг Меррит вспомнила о том, что уже давно замужем, и обряд не будет иметь для Гаэрта тех последствий, на которые он рассчитывает.

— Зачем вам это? — спросила она, откладывая деревянную ложку.

— Хотелось бы, чтобы ты осталась с нами. И этот взгляд испуганного зверька…, - он сделал выразительную паузу. — Думал, тебе будет легче принять нас, если мы станем одной семьей.

Семьей… Слово отозвалось давно забытой болью. Когда-то давно у Меррит была семья. Потом семья тоже была, но такая, что девушке хотелось забыть про то, что она у нее есть. И про дядю, слава всем богам, не кровного. И про кузена, которого она ненавидела. И про мужа, которого она ни разу не видела, но чье имя пугало ее в ночи. А ведь было в ее жизни и время мечтательной задумчивости, когда она верила, что муж приедет за ней и окажется не чудовищем, которого рисовало ее воображение, а добрым и ласковым мужчиной и она снова обретет утраченное — семью.

Что-то хрустнуло и этот громкий звук отвлек ее от размышлений.

— Осторожнее!

Йори дернул ее руку, надавил разжимая пальцы, вынуждая выпустить погнутую кружку. Нет, не просто погнутую — покореженную, с острыми краями, один из которых впился в ее ладонь. Недоумение и страх испытала Меррит, когда поняла, что это сделала она. Только как?

— Все же тебе нужно больше медитировать. Если ты не обуздаешь эту силу, то превратишься в одного из тех проклятых магов, что когда-то чуть не довели наш мир до гибели, — покачал головой Гаэрт. — И я ничем не смогу тебе помочь, как бы не хотел. Только старший в роду может обуздать вырвавшуюся силу младшего. Именно поэтому старшим в роду всегда стает сильнейший.

— Хорошо, — выпалила Меррит неожиданно даже для самой себя.

Что руководило ей в тот момент — страх, надежда, затаенное предчувствие, усталость от одиночества, а может просто вмешались боги, — девушка и сама не могла ответить.

Взгляд глаза в глаза — настойчивый, цепкий, будто старик своими выцветшими глазами не просто смотрел на нее, а заглядывал в душу, читая ее решимость.

— Хорошо, — повторил он, поднимая нож.

Полоснул по своей руке и затянул незнакомые Меррит слова, сцеживая капли крови в ее бокал. Следом за ним напевный речитатив подхватил Йори, чья рука так же оказалась над ее питьем. А потом те же самые слова родились где-то внутри Меррит и она зашептала их, хотя была уверена, что никогда раньше не слышала. Теперь их голоса звучали единым хором. И как только последний звук заклинания был произнесен — вода в бокале вспыхнула синим пламенем, и протянулась тонкой струйкой дыма к каждому из трех. Обожгла ладонь, впилась в место пореза, оставляя тонкий шрам вместо открытой раны. Разлилась по телу, окутав теплом, разом отметая все сомнения и недоверие. Это было так необычно и так странно. Будто кто-то погладил по голове, подбадривая, и шепнул на ухо: «Так правильно!».

— Ну вот и все, внученька, — пробормотал Гаэрт и улыбнулся так ласково, что Меррит захотелось спрятаться от всех невзгод в его объятиях.

— Сестренка, — подхватил ее Йори и закружил. — Всегда хотел мелкую сестренку.

— Это кто еще мелкая? — всполошилась девушка. — Я старше тебя.

— А вот и нет. Мне уже семнадцать зим. Скоро будет восемнадцать.

Меррит хмыкнула:

— А мне почти двадцать.

— Серьезно? — не поверил парень. — А больше шестнадцати не дашь. Все равно будешь мелкой, — упрямо качнул головой. — Не хочу оставаться младшим.

Внезапно Меррит накрыло еще одной теплой волной, а потом еще. И еще.

— Что это? — спросила, едва устояв на ногах.

— А это… Родственнички откликаются. Ты же не думала, что мы со стариком только вдвоем и больше никого нет? — заглянул ей в глаза Йори.

Девушка прикрыла глаза, ловя отголоски чужого тепла, радость и обещания, к которым оказалась не готова.

— Ну чего ты так испугалась, непутевая? — пожурил старик. — Они все равно все бы защищали тебя. У нас так принято. Ты спасла их брата, а значит каждый из нас, от мала до велика, в долгу перед тобой. А так… Нам просто будет проще тебя беречь.

И Меррит не нашлась, что на это ответить.

Глава 10

Спать не хотелось. Несмотря на утомительный день и изнурительную вечернюю тренировку, заснуть у Меррит получалось не сразу. Беспокойство, что посетило ее в тот момент, когда она увидела клети, отступать не желало. Лишь усилилось. Да и принятие в род Гаэрта и Йори нервировало ее все сильнее. И собственное поведение за обедом выглядело каким-то опрометчивым, чуждым и совершенно ей несвойственным. Это удручало. Меррит даже начала опасаться, что все ее поступки и решения были ей как-то внушены и навеяны. Уж слишком непохожим на ее обычную осмотрительность была та легкость, с которой она прошла неизвестный обряд. Да и слова… Откуда она могла знать слова заклинания?

Встряхнув головой, прогоняя душащие ее сомнения, Меррит встала и подошла к окну. Да так и застыла, уставившись на тоненький серп ледяного Рета. Как бы там ни было, сделанного не воротишь, а к добру это или к худу — время покажет.

В комнате было тепло, и девушка впервые за долгий период не куталась в меховой плащ, привычно служивший ей одеялом. Где-то там за домами с темными крышами, яркими огнями светился цирковой шатер. И Меррит вспомнила, что так и не узнала, кто прятался в тех, накрытых плотной тканью, клетках.

Достав из сумки позаимствованную в библиотеке Ниас-Рия книгу, продолжила читать с того места, на котором остановилась. Но сосредоточиться на теории магии не могла. Мысли вновь и вновь возвращались либо к старику-магу с его тайнами, либо к клеткам и цирковому шатру. Наконец, устав бороться со своим любопытством и тягой ко всему неизведанному, девушка села на кровати в нужную для медитации позу.

Сосредоточилась на дыхании. Закрыла глаза, погружаясь все глубже и глубже в себя в поисках своего резерва. Темнота. Бездонная. Глубокая. Никакого просвета. Сиплое дыхание Йори. Тихий скрип половиц. Сердце кольнуло досадой — опять ничего не выходило. Не получалось сконцентрироваться, отринув окружающее.

Упрямо, Меррит вновь нырнула в пустоту. Задержала сбивчивое дыхание.

— Выключи мысли. Ощути свободу. Найди свет внутри себя, — всплыло в голове наставление Гаэрта и девушка возмущенно фыркнула — мысли скакали в голове, подобно встревоженным кузнечикам на травяном поле.

— Твой мозг сосуд, — впился в сознание тихий голос старика: — наполненный мутной водой. Оставишь его в покое и осадок соберется на дне, а вода станет прозрачной. Будешь и дальше взбалтывать, она так и останется мутной.

Меррит снова прикрыла глаза, концентрируясь на вдохах-выдохах. В какой-то момент она ощутила, как какая-то часть ее хочет оторваться от тела, улететь. И поддавшись этому настойчивому порыву, отпустила себя. Почти вечность она летела в кромешной темноте, пока впереди не показался сверкнувший разряд. Пульсирующий тысячей сиреневых молнией сгусток возник перед ней. Рванулся, впиваясь сотней жалящих искр.

Будто со стороны она увидела бестелесную себя — полупрозрачную белую сущность, опутанную сверкающим клубком искровых разрядов.

— Искорка! — шепнул женский голос.

Меррит распахнула глаза. На миг все происшедшее показалось сном. Тело покалывало, словно она нырнула в ледяную воду. От увитых молниями рук исходило слабое свечение. Пару биений сердца девушка недоуменно разглядывала свои ладони, успокаивая взбудораженное дыхание. Постепенно молнии исчезли, впитавшись в кожу, оставляя смутное ощущение чужеродного присутствия в теле.

Небо за окном посерело. В голове набатом билось нетерпение. Нужно было спешить. Привыкшая доверять собственным предчувствиям, Меррит выскользнула из дома.

В темноте ночного города девушка прокралась к площади. Здесь, не взирая на поздний час, еще шумели горожане. Особое оживление царило у дверей с красочной вывеской, где собрались подвыпившие мужчины и полураздетые женщины. Они что-то громко обсуждали, смеялись, но Меррит не стала прислушиваться к их разговору, забилась в темную щель, избегая ненужной встречи. Обошла площадь по кругу, прячась в тени спящих домов, и вышла к одиноко стоящим клеткам. Прислушалась, но лишь сиплое сонное дыхание, долетавшее из шатра, было слышно в ночной тишине.

Затаив дыхание, подошла к клеткам и тихонько отодвинула полог на ближайшей. Девушка-птица спала, забившись в угол, прячась за сложенными крыльями. Осторожно, стараясь не шуметь, Меррит вернула ткань на место.

Вторая клеть была немного меньше. Девушка отодвинула полог и встретилась с яркими красными глазами сидящего в них существа. Отшатнулась, увидев, как ощерились в хищном оскале треугольные клыки. Клацнули в непосредственной близости от ее вцепившихся в решетку пальцев…

— Так-так-так… Кто это у нас такой любопытный?

Отпрянувшая от монстра девушка, обернулась. В неярком свете ледяного Рета недавний маг-боец не выглядел таким изможденным и субтильным, как казался на ринге. Не было ни расплывающегося под глазом синяка, ни впалой груди и хилых рук, словно то, что она видела недавно было лишь иллюзией. Трюком, что позволил обмануть доверчивых горожан.

— Я-то думал простой воришка, — качнул головой маг и усмехнулся довольно: — Что ж, так даже интересней…

Глубоко вздохнув, Меррит вскинула голову, молчаливо наблюдая за мужчиной. Сердце билось гулко и быстро. Пальцы безотчетно сжались в кулаки, и девушка спрятала руки за спину, не желая демонстрировать охвативший ее испуг.

Маг сделал шаг, сокращая расстояния между ними, и она отступила, не сводя с него напряженного взгляда в упор. Наткнулась спиной на клетку, забыв о том чудовище, что таилось в ней. То, что стояло пред ней с хищным оскалом на лице, было в разы опаснее.

И снова мужчина загонял ее в угол. Капля липкого пота сбежала по спине, рождая в девушке недовольство ситуацией и собой. Да сколько можно?!

— Столько лет брожу по Терасу, но еще ни разу на зов арканта не явилась девушка, — покачал головой мужчина, задумчиво потирая подбородок, будто в этом и правда было что-то удивительное, и зашептал вкрадчиво, с легкой издевкой, зорко, как сыч, наблюдая за каждым ее движением. — Даже странно, что зов услышала. Его ведь только инициированные слышат, а девочкам специфические условия для инициации нужны.

Он больше не приближался, не делал ни единого жеста в сторону Меррит, словно четко ощутил ту грань, за которой девушка сорвется. Лишь цепким изучающим взглядом впился в ее лицо, чутко отслеживая выскользнувшие из-под контроля эмоции.

— Ничего…, - протянул глухо, когда не дрогнул ни один мускул на застывшем лице Меррит. — Там куда ты попадешь, их тебе создадут, — и снова эта многообещающая счастливая ухмылка. — Я позабочусь!

И такое радостное бахвальство, и довольство собой звучали в его голосе, что Меррит раздраженно потребовала:

— Объяснитесь!

Досадливо прикусила язык, сетуя на собственную несдержанность, что грозила вот-вот выплеснуться очередным ударом молнии. И не зная, куда деть покалывающие руки, впилась пальцами в решетку клетки.

— Благородная и гордая?! — пробормотал себе под нос Альмир: — Ценный приз. Такую с руками оторвут. Но кто ж им позволит? — зашептал неразборчиво.

Улыбнулся обманчиво мягко, поднимая вверх руки с раскрытыми ладонями.

— Откуда ж ты сбежала, девочка? И что делаешь одна темной ночью на улице? Разве тебе никто не говорил, что бродить самой опасно? — голос звучал обманчиво мягко с легкой укоризной

«Словно с норовистой лошадкой разговаривает», — мелькнула в голове девушки ассоциация.

— Ничего. Тебе больше нечего бояться. Я больше никому не позволю тебя обидеть, — уговаривал между тем маг.

«Вот так, Ди. Осторожно, чтобы не спугнуть. Не делай резких движений, а то она испугается и убежит», — прозвенело в голове ласковое наставление.

Меррит зажмурилась, восстанавливая контроль над эмоциями. И все же не удержала…

— Ну что ты? Не нужно меня бояться. Я такой же, как ты. Видишь? — на руке мага появился голубой огонек и закружился в причудливом танце. — Ты можешь мне доверять. Все, что я хочу, это предложить тебе учебу в Академии Магазоррья.

— В Академии? — эхом переспросила Меррит.

— Да. В магической академии. Там учатся такие, как мы. Те, кто не хочет служить императору, и плодить магов по его указке. Ты ведь поэтому сбежала? — спросил взволнованно, будто действительно беспокоился и переживал за нее.

Меррит кивнула, скрывать очевидное не было никакого смысла.

— В Академии ты никто тебя не найдет — ни навязанный муж, ни император. Ты будешь в безопасности. Научишься управлять силой, что так пугает тебя. Выберешь занятие себе по душе и, когда придет время, выйдешь замуж за того, кого выберешь.

— А вам это зачем? — прищурившись, горько усмехнулась девушка, поглубже засовывая вспыхнувшую было радость.

— Это моя работа, — развел руками маг. — Ездить по городам и собирать тех, у кого пробудился дар до того, как их заберут в службу Изысканий, и они сгинут в Расколотых землях во благо императора.

Меррит лишь кивнула — слишком сладко звучит. Патетично. И так велеречиво.

— А девушки?

— Что девушки?

— Вы говорили, что еще не встречали девушек, — пояснила Меррит, пользуясь подвернувшейся возможностью узнать побольше: — Девушки не обладают даром?

— Обладают. Почему нет? Только магии у девушек пробудится не дают. Еще в детстве определяют магический дар, выдают замуж за нужных людей и ссылают в обители.

— И не боятся, что дар пробудится? — спросила заинтересованно.

— Не боятся, — подтвердил Альмир, усмехнувшись: — Опаивают специальными зельями, сдерживающими магию, чтобы инициация в первую брачную ночь проходила, и сила вся будущему наследнику перешла.

— Разве такое возможно? — удивилась девушка, не совсем понимая, о чем рассказывает ей мужчина.

— Зелья еще и не на такое способны. Идем со мной, и ты обязательно все узнаешь, — с улыбкой пообещал маг, протягивая раскрытую ладонь.

Меррит покосилась на узкую ладонь недоверчиво. Замешкалась, размышляя над тем, хочет ли она пуститься в очередную авантюру. То, что это была именно авантюра, девушка не сомневалась. Слишком уж сладкими были речи. Встреть она его еще пару дней назад, точно бы согласилась, а сейчас… Сейчас у нее был наставник и менять Гаэрта на незнакомца девушка не собиралась.

За ее спиной громко щелкнули массивные челюсти и руку обожгло нестерпимой болью.

— Ах ты! — зло вскрикнув, резко повернулась Меррит к монстру за спиной, выпуская силу. Та пробежалась по прутьям клетки молниевыми разрядами и стихла, растворившись где-то в глубине.

— Что ты творишь! — вскипел Альмир, щелкая пальцами. — Как ты посмела выпустить его!

Голубые искры сорвались с его рук, впились в прутья решетки, но мгновеньем раньше монстр выскользнул из клетки, просочившись сквозь нее и теперь сидел посреди улицы с безмятежным видом, взирая на беснующего мага. Оскалился, сверкая красными глазами. Облизнулся довольно, когда маг сделал шаг к нему в сторону.

— Рарх. Теперь ты точно пойдешь со мной! –

Метнулся Альмир к ничего непонимающей девушке — слишком быстро менялись события вокруг нее. Грубо схватил ее за руку, защелкивая один из своих браслетов на руке:

— Хватит, напанькался! Хотел ведь по-хорошему.

Меррит дернулась, высвобождаясь из захвата. Но тонкие пальцы держали цепко — не вырваться. И бурлящая в ней сила вдруг притихла, словно кто-то умудрился сковать бушующий внутри ее шторм.

— Что ж поступим, как заведено. Посидишь до свадьбы с браслетом, а после…

Мужчина мечтательно усмехнулся.

— Что после? — вздохнула девушка, ощущая как удивительное спокойствие и отупение накрывают ее волной.

— После будешь любить мужа и рожать ему наследников, — злорадно хмыкнул Альмир.

— Любить? — засомневалась Меррит.

— Конечно. Я такое приворотное зелье варить умею… Ноги целовать будешь.

— Я уже замужем, — прыснула девушка.

Маг коснулся ее руки, задрал рукав, оголяя предплечье.

— Ничего. Это скоро пройдет, — фыркнул, разглядев блеклую татуировку.

Кто-то рядом угрожающе зарычал. Меррит обернулась — зверь сидел все там же и смотрел на них настороженно, внимательно. И чего не убежал спрашивается, если теперь свободен?

— Так он же к тебе привязан, — ехидно усмехнулся Альмир. — Обхитрить меня вздумал? Что ж раз самому не сидится в клетке, посадим туда твою хозяйку, — и открыв дверь, маг втолкнул несопротивляющуюся девушку в клетку.

Оцепенение, охватившее Меррит, волной разливалось по телу. Вспыхнувшая на задворках сознания паника, угасла, так и не разгоревшись, будто надетый на руку девушки браслет сковал не только ее магию, но и волю. И теперь она с холодным спокойствием взирала на то, как захлопывается клетка за ней и зверем, что, оскалившись и грозно рыкнув, ступил следом.

— Отпусти ее, Альмир, — нарушил предрассветную тишину тихий полный требовательной властности голос.

— Гаэрт, — надменно протянул Альмир, поворачиваясь к новому участнику событий. — Не чаял тебя встретить в этой глуши. Ты же вроде в столицу собирался?

— Собирался, — подтверждая, кивнул старик, выходя из тени двухэтажного здания. — Но дороги привели меня сюда.

— Ты постарел, братец, — насмешливо хмыкнул маг, разглядывая испещрённое морщинами лицо Гаэрта.

— Твоими молитвами, Альмир.

Гаэрт, щелкнул пальцами и браслеты на руках Меррит, осыпалась горсткой пепла к ее ногам. Сдерживаемые или эмоции забурлили, вырываясь наружу. Грянул гром. С пальцев обескураженной девушки сорвалась молния, и, отскочив от укрывшегося невидимым щитом обидчика, вонзилась в стену стоящего напротив здания, оставляя огромную пробоину.

— Какого рарха, Гаэрт? Мы же договаривались, что ты не вмешиваешься в наши дела!

— Я и не вмешиваюсь. Это ты пытался пленить мою внучку.

— Внучку? Не смеши меня, братец.

— Убирайся, Альмир. В городе нет тех, кого ты можешь призвать, используя арканта.

— Я уже позвал. И заберу того, кто явился на призыв!

— Не в этот раз, Альмир.

— Ты нарушаешь кодекс, Гаэрт.

— Убирайся!

Меррит недоуменно переводила взгляд с одного на другого. Их взгляды метали молнии и полыхали огнем, будто они вели невидимый бой.

— Ты пожалеешь об этом, — заверил Альмир, нарочито медленно отворяя дверцу клетки.

— Обязательно, — кивнул головой старик.

Девушка выскочила из клетки, в одно мгновение очутившись возле Гаэрта.

Дверца со скрипом закрылась, щелкнул замок. Послышался грозный рык запертого в клетке животного.

— Выпусти его.

— Ты слишком многого хочешь, Гаэрт. Забирай девчонку. Мантикор мой.

Старик окинул взглядом мнущуюся рядом девушку.

— Что ты хочешь за него? — спросил, вернув взгляд на мага.

— Девчонку, — усмехнулся Альмир.

Гаерт отрицательно качнул головой.

— Идем, — бросил он девушке.

— Но…

— Хочешь к магам Магозорья, Ди? — поинтересовался старик.

— Нет, но…

— Дома поговорил, — припечатал Гаэрт и развернулся в сторону дома.

Меррит взглянула на запертого в клетке зверя, что следил за ней полными укора глазами.

— Хочешь сделку, девочка? — вкрадчиво прошептал Альмир, приближаясь к ней.

— Нет, — качнула головой Меррит и поспешила за удаляющимся Гаэртом.

— Умница, — похвалил ее старик, когда она, догнав его, оказалась рядом.

— Разве? — с сомнением переспросила Меррит. — Умницы так себя не ведут. Не лезут на рожон из-за чрезмерного любопытства.

— Ни один маг не может сопротивляться зову арканта, Ди.

— Но вы же остались дома, — с сомнением хмыкнула носом девушка. — И Йори…

— Йори не маг. А я слишком стар, чтобы реагировать на зов.

Глава 11

Войдя в дом, Меррит скрылась в своей комнате. И теперь меряла ее шагами, не зная, что делать. Вопросов с каждым днем меньше не становилось, а ответы… Девушка уже сомневалась, что когда-нибудь найдет нужные ответы. Ей хотя бы найти их достаточно для того, чтобы не попадать в ловушки и неприятности.

Едва слышно скрипнула ставня, и легкий ветерок ворвался в приоткрытое окно.

— Тшш. Это я, — услышала Меррит тихий шепот Йори. — Беспокоишься?

Девушка вскинула бровь и с удивлением посмотрела на парня, растерянно хлопая глазами.

— О ком?

— О своем саблезубом льве с хвостом скорпиона. Я видел, он выбрал тебя своим магом.

— Видел?

— Ну да. Я же тебя прикрывал, — передернул плечами Йори. — Шел за тобой, как только ты вышла из дома… Водички попить захотел, а тут ты тайком на улицу. И оглядываешься так воровато. Я решил, что у тебя неприятности.

Теплый ветерок качнул незапертые ставни, и они снова скрипнули, руша установившуюся после слов Йори тишину.

— Так ты идешь?

— Куда? — эхом переспросила недоумевающая девушка.

— Фамильяра своего спасать, — парень смерил ее оценивающим взглядом.

— Кого?

— Ох…, - со вздохом запустил Йори пятерню, лохматя чуб. — Все девушки такие бестолковые? И как на вас жениться?

И такую удрученную физиономию скорчил, что Меррит прыснула со смеху.

— Не женись, — сквозь слезы выпалила девушка. — Спаси хоть одну девушку от столь печальной участи.

— Злая ты, — обиженно засопел носом Йори. — Я тебе зверя от смерти спасти предлагаю, а ты корчишь из себя недалекую…

— От какой смерти? — серьезно спросила девушка, обхватив плечи руками.

— Ты чем слушала?

Парень, укоризненно посмотрев на собеседницу, покачал головой.

— Привязка завершилась, а фамильяр не может жить без мага. Маг без фамильяра может, а фамильяр нет, — как неразумной повторил ей Йори.

— Ай, ладно. Что с тобой говорить, — махнул рукой парень и нырнул в окно.

— Стой! Я с тобой, — выкрикнула ему вслед Меррит.

Подлетела к окну. Выглянула. Никого. Даже тени застыли, не шевелятся. Девушка разочарованно выдохнула. Ушел. До чего же быстро.

— Не кричи. Старик услышит, — зашептали откуда-то сверху и перед ее лицом появилась рука.

Не раздумывая ни секунды, Меррит ухватилась за протянутую ладонь и словно пушинка взлетела вверх. Еле устояла на наклонной вальме, но Йори с легкостью удержал и закинул ее на конёк.

— Я же перевертыш, — пожал плечами парень, заметив ее изумление. — Поспешим, — выпалил и выпрямился во весь рост на тонкой перекладине.

Пробежался с проворством дикой кошки и обернулся на застывшую Меррит.

— Чего стоишь? Ждешь, пока цирк уедет?

Девушка сделала робкий шаг. Пошатнулась, теряя равновесие и едва не упала.

— Эээ… нет. Так дело не пойдет, — фыркнул, наблюдающий за ее продвижением Йори. Вернулся к ней. — Хватайся.

Меррит молча смотрела на широкую спину перед собой и не понимала, чего он от нее хочет.

— Руки сюда, — обвил свою шею ее руками парень. — Обними меня. Да смелее. Не дергайся, — рыкнул раздраженно, когда девушка отпрянула, почувствовав его руки на своих ногах. И чуть не упала, увлекая его за собой. — Я не кусаюсь.

— Кто вас, перевертышей, знает, — пробормотала Меррит, мысленно приказывая себе оставаться на месте.

— Тебя что никто раньше на спине не носил?

— Представь себе.

— Даже маленькую? — и не дождавшись ответа, продолжил. — А мы в детстве так играли. Брали мелких на спину и устраивали сражения. Весело было. Только мне никогда никого носить не доверяли. Я же младший, — сокрушенно пожаловался Йори.

— Что ты делал в Ниас-Рие, Йори?

— Искал кое-что, — уклончиво ответил парень и замолчал, срываясь в стремительный бег.

— Нашел?

Но то ли свист ветра заглушил вопрос Меррит, то ли Йори предпочел его не услышать, потому что ответа девушка не дождалась.

Йори не бежал по крышам — летел. Балансировал на крае и иногда перепрыгивал такие огромные расстояния, что Меррит лишь шумно вздыхала, изнутри прикусывая щеку и закрывая глаза. Голова кружилась. В животе камнем повисла тяжесть.

Наконец, парень остановился. Убрал руки, отпуская девушку.

— Как раз вовремя, — прошептал, кивая на площадь, пока прижатая спиной к дымоходу Меррит, пыталась перевести дыхание и вернуть чувствительность рукам, что все еще продолжали цепляться за парня, как за последнюю соломинку, удерживавшую ее на краю пропасти.

— Хорошо пробежались, — усмехнулся Йори, активно потирая шею, от которой девушка с трудом оторвала непослушные пальцы. — А ты цепкая. Чуть шею мне не свернула.

Не в силах поднять глаза, Меррит смотрела вниз на твердую поверхность крыши.

— Можно было обратиться.

Девушка вскинула на него глаза.

— Но зверь воспротивился.

Снизу послышался шум и чьи-то крики, а потом яркий зеленый свет, подобно воткнутым рапирам, разрезал полумрак пробуждающегося утра.

— Не двигайся.

Меррит и не заметила, как оказалась прижатой к крыше.

— Что это? — поинтересовалась девушка, наблюдая за полоской зеленого света, что шарила по крышам.

— Бочкоглазы, — со знанием дела заявил Йори.

— Они реально существуют? — удивилась Меррит, вспоминая о жутких порождениях долины Бурь.

— Конечно, — фыркнул парень. — Не дергайся. Попадешь под луч, ослепнешь, незрячей ходить будешь.

Девушка кивнула — это поверье она слышала. Как и то, что управы на бочкоглазов нет — встретишь и не воротишься.

— А какие они?

— Сейчас посмотрим, — с готовностью отозвался парень и прокрался к краю крыши.

Меррит последовала за ним.

— Только лучей избегай, — предупредил Йори, прежде чем во все глаза с открытым ртом уставиться на невиданную диковинку.

Существо было одно. Стояло в центре той клетки, до которой не дошла девушка. Высокое, массивное, похожее на огромного мохнатого медведя, стоящего на двух лапах. На этом все сходство и заканчивалось, потому как верхняя куполовидная часть головы этого существа была прозрачной и сквозь нее просвечивались огромные, круглые, как бочонки, зеленые глаза. И освещали все вокруг, подобно зареву пожара.

— Журк, куда смотришь? — бесновался внизу Альмир, отвешивая подзатыльник чубатому парнишке. — Торопись. Не зевай. И прикрой уже этого. Хватит с нас и Гаэрта на хвосте.

— Рарх. Так я знал, что старик где-то рядом. Нужно убираться отсюда, — отползая к противоположному краю крыши, проворчал Йори.

— Постой, а как же фамильяр?

— Когда дед берется за дело, лучше не мешать.

— Так мы и не будем мешать. Посмотрим просто, — предложила Меррит.

Парень замешкался. Ему и самому не терпелось посмотреть, как Гаэрт будет разбираться с приезжим магом. И будь он тут один, ни на миг бы не задумался, но он притащил сюда Ди… А что, если она завизжит, как те девицы, которым он пауков в детстве подсовывал?

— Тихонечко, — словно услышав его мысли, продолжила уговаривать Ди.

Сомневался Йори недолго. Ровно до того момента, как внизу заскрипели колеса и послышался перестук каблуков. Метнулся обратно.

— Они уезжают, — озвучила Меррит, встревоженно оглядываясь по сторонам. Ее взгляд выцепил все три клетки, накрытые тканью, но сказать в какой из них ее знакомец, девушка не могла.

— Побежали. Быстрее, — потянул ее за собой Йори.

Несколько минут они неслись по крышам, преследуя уезжающий цирк.

— Они к Диким воротам едут, — выпалил парень, останавливаясь.

— К Диким?

— К тем, что со стороны Диких земель. Пойдем домой, — перехватив ее руку за предплечье, повернул обратно Йори.

— Стой! Что все это значит? Мы что не пойдем за ними?

— Выходить за Дикие ворота опасно. Это даже дети знают, — зашипел на нее парень. — Я не потащу тебя туда.

— И не надо меня тащить. Я сама пойду, — выдернув руку, пробормотала Меррит. — Все равно мне туда нужно.

— Так и пойдешь? — обвел ее укоризненным взглядом парень. — Без еды, воды, вещей, оружия? Совсем спятила?

— Ты же сам говорил, он умрет без меня, — смутилась под его напором девушка.

— А ты хочешь, чтоб с тобой? — выплюнул зло Йори.

— Так какого ты тогда тащил меня сюда? Посмотреть вслед повозкам? — Йори лишь качнул головой, принимая этот упрек. — И где Гаэрт? Что-то я его не заметила.

Парень не ответил, лишь уставился на Меррит так, будто она посягнула на святое и незыблемое. Больше не промолвив ни слова, вернулись домой.

Гаэрта дома не оказалось. Йори смерил Меррит красноречивым взглядом и убежал рубить дрова.

Девушка же, покусывая губы и хмуря брови, скрылась на кухне. Замесила тесто на тонкие лепешки, поставила вариться очищенные клубни бараболи, вскипятила чайник, только бы занять руки, но избавится от неприятного ощущения неясного ожидания, так и не смогла. Ждала, насторожившись, чего-то неизвестного, неведомого. Иногда подавалась вперед, готовясь к тому, что натянутая в душе звонкая тетива, та самая которую она стала ощущать, едва цирк скрылся из виду, ослабнет или звонко лопнет, разрывая сердце новой болью… но она так и не лопнула. Лишь натягивалась все сильнее и сильнее. И только, когда старик вернулся один, внутри Меррит все оборвалось и тревожное предчувствие сменилось безысходностью и неизбежностью.

Завтрак проходил в безмолвии. Гнетущее, оно зависло между ними, породив напряженную, давящую на уши тишину, разрываемую лишь тревожными молоточками пульса в висках и редким стуком ложек о тарелки.

В какой-то момент Меррит не выдержала, подскочила отбрасывая ложку и опрокидывая стул, сорвалась, скрываясь в комнате.

— Сиди! — услышала она тихое предупреждение Гаэрта, но останавливаться не стала, взлетела по ступенькам, хлопнув дверью.

Поморщившись от громкого стука, упала на кровать, натягивая на голову подушку. Голова раскалывалась, сказывалась ночь без сна. Кончики пальцев снова кололо, подталкиваемая эмоциями рвалась наружу магия.

Вздохнув, Меррит досчитала до десяти, успокаивая кружащиеся мысли. Дыхание застревало в груди. Перед закрытыми глазами расплывались светлые пятна слез. Прижатый к губам кулак был не в силах удержать подкрадывающиеся рыдания.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал, садясь на ее кровать Гаэрт. — Вот, попей.

Он провел шершавой от тяжелого труда рукой по ее плечу, но она не обернулась.

— Зря. Тебе станет легче. Оставлю — вдруг передумаешь.

— Не передумаю, — фыркнула в подушку Меррит. — Запах знакомый.

— Возможно. Сабер часто используют как успокоительное.

— Мы не волновались. Зачем же нас успокаивать?

— У него есть и другое свойство — он заглушает магию.

— Почему они это все делают? — спросила девушка и голос ее дрогнул на последних словах.

— Боятся, — выдохнул Гаэрт, постукивая пальцами по коленке. — Ведь именно маги чуть не привели этот мир к гибели. Когда-то давно тех, кто родился с даром уничтожали сразу после рождения…

— И как они узнавали?

— Безликий нарекает таких младенцев двумя именами.

Меррит шумно выдохнула. Ох, уж этот Безликий. Он бы им еще клеймо на лоб ставил.

— И родители не роптали?

— Роптали. Защищали. Прятали. Кто-то сбегал в Магозорье. Кто-то скрывал наличие второго имени. Кто-то отсылал ребенка. Но выживали единицы и жили, прячась всю жизнь.

Меррит выглянула из-под подушки.

— Тормуд все изменил, — скептически хмыкнула она.

— Почти. Он понимал, что маги — это сила, с помощью которой он может удержать власть и обрести могущество. Да и помнил, что в старину императором был сильнейший из магов или воинов, а Тормуд отнюдь не сильнейший.

— Зачем вы снова рассказываете мне все это?

— Затем, чтобы ты понимала, что тебя ждет. Ты — добыча. Всегда будет кто-то кто захочет использовать тебя в своих целях.

— И вы?

— И я, — усмехнулся Гаэрт. — Но мои цели тебе не навредят. Наоборот, я заинтересован в том, чтобы с тобой все было хорошо, и ты стала сильнее.

Меррит молчала. Задавать рвущийся вопрос не хотелось. Она не была готова услышать ответ. Не хотелось разочаровываться.

— Что такое фамильяр?

— Нечеловеческое воплощение магии. Высвободившаяся в момент смерти из одаренного магия не может просто исчезнуть из этого мира. В поисках нового носителя она блуждает по земле, пока не найдет подходящего. Иногда ей удается прицепится к душе нерожденного мага, иногда вселится в какое-то существо наделив его новыми способностями. Хуже всего, когда магия вселяется во что-то неживое и оно обретает подобие жизни и разума…

— Вы из Магозорья?

— Когда я родился, выжить маг мог только среди таких же отверженных.

Меррит даже рот раскрыла от удивления. Это сколько ж ему зим получается? Если с указа Тормуда уже больше семидесяти пяти минуло. Одним словом, старик. Древний.

— Это одно из преимуществ магии — долгая жизнь. Или наказаний — тут уж как повезет, — грустно усмехнулся старик, каким-то своим мыслям. — Выпей снадобье — оно приглушит боль.

— Откуда вы знаете? У вас был фамильяр?

— Слишком много вопросов, непутевая, — покачал головой Гаэрт, делая шаг к двери.

Меррит проводила его взглядом и устало откинулась на подушки. Задвинутое любопытством, чувство потери нахлынуло вновь. Безотчетно девушка взяла чашку и покрутила в руках, принюхиваясь к содержимому. Пахло, как травяной чай, что им в обители подавали на завтрак, обед и ужин.

Как там сказал старик? Приглушает боль и магию? Ну уж нет! Слишком долго она жила с приглушенной болью. И без магии. На миг внимание девушки привлекли яркие искорки на пальцах.

Готова ли она снова отказаться от магии? Вернуться в обитель или замок? Стать удобной женой и прожить жизнь, рожая наследников и не думая ни о чем, кроме красивых платьев. Меррит вспомнила, как девушки с нетерпением ждали своих мужей только потому, что, став женой, смогут позволить себя красивые наряды, драгоценности и балы. Может, поэтому и было так много ограничений в их жизни? Поэтому и не позволяли им привязываться к чему-то или к кому-то?

Девушка подскочила с кровати. Нет! Она больше не будет плакать. И никому не позволит отобрать то, что ей дорого. На миг Меррит опешила, поняв, что об ужасном монстре рассуждает так, будто он часть ее, но решила не задумываться — обо всем этом она подумает потом. Тогда, когда схлынет это тягостное ощущение и душу перестанет раздирать нахлынувшее отчаяние. И чужая мольба.

Сделав очередной забег по комнате. Меррит остановилась. Вскинула голову, высоко задрав подбородок. Будь, что будет! Не может же она вечно бегать. А наличие рядом существа, которому можно всецело доверять и которое всегда ее поддержит, тем более такого грозного и страшного, как мантикор, безусловно будет ей полезно. Особенно в ее противостоянии с Хэтчером и всеми теми, для кого она «добыча». Что ж они ошибаются, если так думают.

Меррит усмехнулась, представив, как охотник превращается в жертву. Достала закинутую под кровать сумку и медленно перебрала те немногие богатства, что удалось сохранить — детская книга с описанием разных магических существ, парные кинжалы с ножнами, загадочный амулет из какого-то дешевого сплава, тонкий шарф со слабым ароматом мяты, брошь что его украла она променяла на жизнь Йори.

Жалела ли она об это? Нет. Ни тогда, когда он был просто избитым незнакомцем, не сейчас, когда видела его бесшабашную улыбку и тепло, способное растопить холод ее души. И точно не хотела видеть, как эта улыбка погаснет.

Переодевшись и нацепив кинжалы, девушка написала Гаэрту записку с извинениями и просьбой не искать ее — она сама свяжется, когда будет в безопасности. Вздохнула, оставив вместо подписи слова благодарности и отпечаток перстня. Засомневалась. Пожалела. Но переписывать не стала. Это был ее шажок к доверию.

Приоткрыв дверь, выскользнула из комнаты. Остановилась, прислушиваясь.

— … до вечера, — долетел до нее голос старика.

— Я с тобой, — запальчиво вызвался Йори.

— Нет. Приглядишь за Ди. И больше никаких прогулок по крышам, малыш.

— Не называй меня так!

— А ты не веди себя, как ребенок. Ты хоть понимаешь, какой опасности подверг себя и ее?

Йори не ответил.

— Ее будут ждать, — сменил тему Гаэрт.

— Тебя тоже, — буркнул, засопев парень.

— Знаю.

Разговор смолк. Хлопнула входная дверь, извещая, что старик ушел. Скрипнула половица.

Выждав еще несколько минут, Меррит тихонько сбежала по ступенькам. Йори внизу не оказалось, и девушка расслабленно выдохнула — спорить с перевертышем ей не хотелось.

Оказавшись на улице, Меррит шагнула туда, откуда совсем недавно вернулась — к Диким воротам.

Глава 12

Ушел Альмир совсем недалеко — Меррит хватило пары часов, чтобы нагнать цирк. Вот только стоило ей выйти за ворота, и она ощутила, что натянутая струна будто раздвоилась. Одна была тут на этой поляне. Другая пряталась где-то в лесу, чуть левее от ворот.

Снова окинув поляну взглядом, девушка поползла назад — сперва она посмотрит, что за новый зов, а потом… Мелькнула мысль, что это может быть попавший в беду Гаэрт, но Меррит решительно прогнала ее — не так прост старик, чтобы позволить какому-то магу себя обидеть. Выжил же он тогда, когда маги умирали, успев лишь сделать первый вдох. Значит, Безликий его зачем-то хранит.

С этими мыслями Меррит добралась до второй точки и застыла в укрытии, ошарашенно рассматривая, точно такой же лагерь, как и тот, что она видела пару часов назад. И что теперь? Какой из них с ее фамильяром?

Покачав головой, девушка заглянула внутрь себя, отыскивая натянутые струны. И вздрогнула — теперь их было три.

Нет, так дело не пойдет. Как определить нужный лагерь и не попасть в ловушку?

Пока Меррит раздумывала, откуда-то сверху вылетела стрела и вонзилась в одного из циркачей. По серой рубахе расплылось кровавое пятно.

— А вот и Гаэрт, — усмехнулся Альмир и крикнул во всю глотку: — Выходи старик, если не хочешь, чтобы я перерезал ей горло.

Меррит шумно вздохнула, поворачиваясь на этот противный голос. И застыла, увидев себя с кинжалом у горла в руках Альмира. Красная струйка крови, сочась, стекала по ее обнаженной шее. Машинально девушка потерла пальцами это место, проверяя на целостность, и облегченно выдохнула, когда не обнаружила на пальцах кровавых пятен.

— Выхожу! — долетел до нее голос шагнувшего из леса Гаэрта.

Меррит зажала рот рукой, заглушая готовый сорваться крик-предупреждение, и молча продолжая наблюдать за разворачивающимися событиями.

Старик отбросил лук и поднял руки вверх, демонстрируя пустые ладони.

— Э нет. Так не пойдет. Одень на него браслеты, Журк.

Щелкнули железные оковы на руках Гаэрта.

Альмир, отшвырнув ее двойника от себя, шагнул к старику.

— В клетку его. Будем ждать нашу красавицу, — расхохотался маг, когда клетка захлопнулась за спиной старика, а отброшенная Альмиром фигурка испарилась, будто ее и не было. — Знаешь, Гаэрт, я связался с Советом, тебя очень хотят видеть в Магазорье. Говорят, ты присвоил себе пару могущественных артефактов. Интересно, их сильно волнует твоя голова на плечах или ее можно отделить? Но пока посиди в хорошей компании. Я бы посадил тебя к мантикору, но гарпия голодна. А ты же знаешь, чем они питаются?

Следующие несколько часов Меррит ждала темноты и следила за каждым движением мага и циркачей. Она чуть не задремала, прислушивалась к словам и тихой возне, не сводя глаз с накрытых тканью клеток. И умирала каждый раз, когда из той, в которую кинули старика доносился леденящий душу стон. А сумерки, как назло, опускались так долго. И ледяной Рет светил так ярко.

Ползком девушка подобралась ближе к клеткам. Ей бы только отворить ее и выпустить сначала старика, потом мантикора. А там…

— Ну, что там, Журк? — поинтересовался Альмир, у заглянувшего в клетку чубастого паренька.

— До утра не дотянет.

— Жаль. Такая приманка хорошая.

Меррит качнула головой, расслышав эти слова. В душу закралось сомнение. Что-то было не так. Не разобравшись в своих ощущениях, девушка ужом вернулась в служившие ей укрытием кусты.

Идея вернуться к первому лагерю и посмотреть, что творится там, пришла неожиданно. Не давая себе передумать, девушка понеслась к широкому тракту, соединявшему Ин-Шран и Риас-Аш-Ан.

Нет. Ну, не мог же Альмир остановится прямо у дороги. Скорее настоящий лагерь там в кустах. Или мог? А вдруг тот лагерь был иллюзией. Как и она? И что это за третья связывающая ниточка? А если они разделились?

Целый рой противоречивых мыслей беспорядочно толпился в голове Меррит, сменяясь с такой необыкновенной быстротой, что ни на одной из них она не могла остановиться.

Лязг оружия и шум сражения девушка услышала задолго до того, как добралась до поляны. Замерла, зажав рот ладонью, наблюдая ужасающую картину — в центре поляны волчком вертелся опутанный сетями окровавленный Йори. Взвизгнул, занесенный над его грудью, меч и с неизбежной неотвратимостью опустился, окропляя поляну кровью.

— Ты бы с ним полегче.

— Выживет. Он же перевертыш, — оттолкнул безжизненное тело огромный циркач.

Меррит закрыла глаза, прогоняя картинку.

«Это иллюзия. Это всего лишь иллюзия. Йори остался дома. Он послушался Гаэрта. И Гаэрт не мог так глупо попасться…», — мысленно зашептала она себе, но увиденные картинки снова и снова всплывала перед глазами.

Отступила, скрывшись в тени кустов. И побежала, не разбирая дороги.

Лодыжку обожгла боль впившейся веревки и в следующее мгновение мир перевернулся, а она оказалась висящей вниз головой.

— Ну, наконец-то! — довольно хмыкнул кто-то. — Хм… Не такую добычу я ждал, — потер затылок, появившийся в поле ее зрения одноглазый великан. — Тебе не говорили, что ночью гулять опасно? Особенно в лесу? — спросил он, окидывая ее оценивающим взглядом.

«Говорили. И почти в такой же ситуации», — пронеслось в голове у Меррит и она расхохоталась.

— Блаженная что ли? И что мне с таким подарком Безликого делать? Ну чего молчишь, бесполезная? — ворчал гигант, закидывая ее себе на плечо. — Аль совсем не соображаешь?

Девушке были безразличны его соображения и замечания. Высвободиться она не пыталась. Да и как? Если у него не руки, а — ручища. Чуть сильнее надавит и сломает, как хилую веточку. А ей еще старика и названного братца спасать и фамильяра.

Полет вверх ногами однозначно пошел Меррит на пользу и теперь она была уверена, что ее мантикор там, где очень слабо ощущается третья ниточка, а все увиденное не больше, чем ловушка для впечатлительной девочки.

— И как тебя в Тусклом лесу очутиться угораздило? Молчишь? Ну молчи, молчи, — пробормотал гигант, звонко хлопнув Меррит по ягодицам.

Девушка разозлено ойкнула. Дернулась, вырываясь.

Великан прищелкнул языком и рассмеялся:

— Строптивая! Ему понравишься.

И пока девушка размышляла над этим загадочным «ему», гигант стремительно тащил ее, перекинув через плечо и бормоча что-то себе под нос.

Шли недолго. Хотя у болтающейся вниз головой Меррит от быстрого мельтешения земли перед глазами и успела пойти кругом голова. Дезориентированная таким обращением девушка пропустила тот момент, когда оказалась вновь стоящей на двух ногах. Еще и этот запах мужского пота… Внутренности закрутились в тугой комок и рвотным позывом подкрались к горлу. Меррит дернулась, сдерживая порыв, но ее удержали на месте, крепко прижав к горячему боку.

— Что это? — прорвался сквозь шум в ушах вопрос.

— Зверушка дикая в капкан угодила. Подарочек тебе Вершитель от Безликого, — насмешливо хмыкнул одноглазый.

— Чего это мне? — скептически поинтересовался его собеседник.

— Там другому не совладать. Буйная. И дикая.

И тут Меррит, все это время пытающаяся угомонить разбушевавшийся желудок, не выдержала. Оттолкнула от себя гиганта, рванула в сторону ближайших кустов и согнулась, глубоко и часто вдыхая воздух. Ее тошнило. Перед глазами все кружилось, но стоило их закрыть как воскресали виденные картинки и приступ тошноты накатывал с новой силой.

— Ну, что я говорил? Дикая, — хмыкнул гигант, потирая бок. — Еще и одаренная. Чудо, а не девушка.

Голоса доносились словно сквозь толщу воды.

— Прекрати паясничать, Коури, — непререкаемо отрезал незнакомец.

Перед глазами Меррит возникла сильная смуглая рука, в длинных пальцах которой был зажат ажурный белый платок из тончайшего кружева. Такой же неуместный здесь, посреди Тусклых земель, как и тот изысканный и дорогой шарф, что лежал в ее сумке.

Несмело, девушка перевела взгляд на незнакомца с кружевными платками и столкнулась с потрясающими лазурными глазами.

— Не стоит. Лучше воды. Испачкаю, — выпалила она какую-то несуразицу.

— Рарх, она говорит. А я-то надеялся…

— Принеси воды, Коури, — перебил гиганта незнакомец.

— Слушаю и повинуюсь, Вершитель, — ворчливо откликнулся Коури, оставляя их вдвоем.

— Ты больная?

— Что? — пытающаяся привести себя в порядок, Меррит ошарашенно уставилась на гиганта, поставившего перед ней котелок с чистой водой. Растерянно моргнула и выпалила категоричное: — Нет!

— Это хорошо. Не хотелось бы подхватить какую-то заразу, — задумчиво потирая подбородок огромной лапищей, пробормотал гигант. — Хотя какую-то я уже подхватил…

— Коури!

— Что Коури? Я уже много зим Коури, — проворчал детина, почесывая лохматую макушку. — Ты скажи мне, Ваше Всемогущество, что годная девица может в Пакостном логу делать? Сюда только блаженные суются. Да дети малые по незнанию. — Вытаращился на Меррит огромным темным глазом из-под густых кустистых бровей и вынес вердикт: — А она не блаженная. И на дите малое, неразумное, не похожа. Аль, недалекая?

Меррит возмущенно вспыхнула, но только крепче сжала кулаки и прикрыла глаза, усмиряя встрепенувшуюся магию. Подняла котелок, взболтала, чтобы скрыть разбегающуюся по водной поверхности дрожь, и отрешившись от происходящего, принялась приводить себя в порядок — некогда ей спорить с этим простолюдином. Нужно разобраться с тем, что происходит, и кто они такие.

Безучастная к словам Коури, девушка пристально его разглядывала — громоздкий, похожий на косматого медведя, он был скроен грубо, словно вытесан из гранитной глыбы неумелым резчиком. Бородатое обветренное лицо было изуродовано рванным шрамом, идущим через всю щеку и оставившим от левого глаза пустую зеницу.

Вершитель же в противоположность ему был вытесан из темного мрамора профессионалом — та же внешняя хрупкость, твердость и красота. Высокий, ростом под стать гиганту, брюнет был худощав, ловок и гибок. Отточенные, чуть ленивые движения его тела были легкими и плавными. Смуглое лицо и широкие скулы выдавали в нем родство с приерами. Правильной формы нос гармонировал с твердой и решительной складкой его губ, скрытой усами и небольшой бородкой. Длинные, черные волосы были небрежно стянуты в хвост, и непослушная прядь падала на лицо, придавая ему немного мальчишеского озорства и бахвальства. Но самым притягательным во всем его облике были глаза — спокойные, пронизывающие и неестественно яркие на фоне темной кожи и черных бровей.

— И все же что вы делали в Пакостном логу?

Меррит моргнула, отрываясь от разглядывания и, смутилась, по насмешливому блеску лазурных глаз поняв, что ее внимание не осталось незамеченным. Отвела глаза, чувствуя, как жар приливает к щекам. И уставилась на серебристый позумент на черном камзоле.

«А он тот еще модник!» — усмехнулась мысленно, вспомнив ажурный платок, и, прищурив глаза, вновь посмотрела на мужчину.

— Я жду, — спокойно напомнил он ей.

«А? Что? Чего это он ждет?» — запаниковала Меррит, собираясь с мыслями. Кажется, болтание вверх ногами пагубно сказалось на ее умственных способностях. Иначе бы она не разглядывала незнакомца, а искала б способ спасти Гаэрта и Йори. Хотя стоп! Что он там говорил про Пакостный лог?

— Что вы делали в Пакостном логу? — терпеливо повторил он вопрос, с теми же интонациями, что одна из настоятельниц всегда спрашивала у нее урок. Вот только стоило ей ответить не так, как хотелось настоятельнице, и Меррит сразу же прилетало наказание.

— Да что ты с ней возишься, Сейл? Недалекая она! А тебя увидела и вовсе блаженной стала, — вклинился в разговор Коури. — Бесполезно это. Давай, пока она в шоке от твоей красоты, проведем время более интересно, чем за разговорами. А вопросы все зададим утром, если она горло от крика не сорвет.

— Что? — встрепенулась Меррит, непроизвольно хватаясь за кинжал.

— Ожила? Действенно, однако. Ты это, тыкалку свою не трожь. Зубочистка тебе за ужином не понадобится, — расхохотался одноглазый и отвернувшись пошел к костру.

Девушка зашипела. Клинок сам лег в руку и сорвавшись, пролетел мимо гиганта, срезал прядь длинных волос и с тихим свистом вонзился в дерево. Меррит досадливо выругалась — опять она не сдержалась. И когда уже она достигнет того уровня просветления и выдержки, когда перестанет реагировать на всяких уродов?

Ухватилась рукой за второй кинжал, и замерла, выжидая.

— Меткая, — хмыкнул Коури уважительно. Подошел к дереву, вытянул кинжал, взвешивая его в своей руке, разглядывая. — Не простой кинжальчик…, - и без всякого предупреждения метнул оружие в того, кого назвал Сейлом.

На мгновение девушка испугалась — сейчас убьют этого Вершителя ее кинжалом и что она потом делать будет? Но брюнет легко перехватил нож, окинул быстрым взглядом и, повернув рукоятью вперед, протянул девушке.

— Идем поужинаем, а потом я жду от тебя ответов. И начнем с первого вопроса: Кто ты такая, девочка? — Меррит открыла рот, но Вершитель махнул рукой, призывая к молчанию: — Не спеши отвечать. Ложь мне не нужна, а правду ты сказать не готова. Подумай, пока есть такая возможность.

Возле костра велись тихие разговоры.

— … увидел, как его жёнку его беременную убивают прямо на его глазах. Бросился ей на выручку…, - рассказчик замолчал, выдерживая паузу.

Послышалось недовольное нетерпеливое ворчание и мужчина, усмехнувшись продолжил:

— И угодил прямо в капкан пакостников, что эту пакость и показывали. Потому и называется это место Пакостный лог, что показывает одиноким путникам неприглядные картинки, пробуждая затаенные страхи.

— И что потом? — поинтересовался молодой светловолосый парень.

— А что потом, Уэд, история умалчивает, — фыркнул Коури, — но ты всегда можешь на собственном опыте узнать.

— А почему вас Пакостный лог не заманивает?

— Почему же не заманивает? Заманивает. Только я уже опытом горьким наученный и к людям не суюсь.

— А как же она? — выкрикнул один из парней, мотнув головой в сторону, прислушивающейся к разговору, Меррит.

— Что, Грэм, тебе такая красотка только в жутком кошмаре явиться может? — толкнув в бок Грэма, сидящий справа парнишка.

— Не… — Впившись взглядом в девушку, покачал головой Коури: — Не пугает. Вот когда висела вниз головой и скалилась из-под рыжей пакли, тогда да. Страшная была.

Меррит грозно посмотрела на гиганта из-за насупленных бровей, и парни прыснули.

— А ты говоришь непохожа, — вытирая заслезившиеся от смеха глаза, пробормотал один из парней.

— Кристаллы довезем и шутки пошутим. А пока расслабляться не стоит, — негромко заметил Вершитель и парни притихли, сосредоточенно заработав ложками.

— Ну вот так всегда. Всемогущество придет — все веселье испортит, — укоризненно покачал головой одноглазый.

Парни склонили головы, пряча расплывающиеся на лице улыбки. Даже Меррит не удержалась.

— Чему улыбаешься, красавица?

— Это правда, что вы сказали про это место?

— Правда. Как есть правда. Неприкрытая, неприукрашенная.

— Хорошо, — обрадовалась Меррит.

— Что же в этом хорошего, блаженная?

— Значит, мне не нужно их спасать, — прикрыв глаза, улыбнулась она: — они не пострадали.

— Кто они?

— Гаэрт…

Выпалила девушка и, испуганно зажав рот ладошкой, уставилась на Коури.

— Что? Что вы мне подсыпали?

— Ну почему сразу подсыпали? Подлили. Отвар нишера. Слышала про такой?

Меррит кивнула. Нишер был редкой травой. Одной из тех, что доступны только избранным и императору, потому что стоят баснословно дорого и достать их можно только в Расколотых землях. И ценились они за то, что самого малого листика было достаточно, чтобы человек выпалил всю правду о себе, своих чувствах и планах.

— Коури, я не приказывал, — обманчиво мягко заметил Вершитель.

— И не нужно, — пожал плечами одноглазый. — Девушки в этих местах такая редкость. А правду эта строптивица по доброй воле не скажет. Уже небось просчитала все варианты, как нас обмануть, — хмыкнул гигант. — А что, если это очередной подарок твоего батеньки? Нужно же горячий прием оказать.

— Коури, — покачал головой Сейл.

Гигант закатил свой единственный темный глаз и в отблесках костра это действие превратило его лицо в ужасающую маску.

Меррит взвизгнула, ощущая как страх колкими иголочками пробирается под кожу.

— Кто вы? — обернулась она по сторонам.

— А кого ты видишь, девочка?

— Вы не люди!

— И кто же мы? — усмехнулся Коури.

— Не знаю, — обреченно покачала головой Меррит, обхватывая озябшие плечи руками. — Вот у него за спиной огромный медведь, — ткнула она пальцем в гиганта. — А у тебя крылья, только почему-то спеленатые, словно их связал кто-то…

— Сколько ты ей дал?

— Да совсем малость.

— Ой, и лес на лес не похож. Все деревья с какими-то призрачными существами, — возбужденно рассказывала девушка, тыкая пальцем: — Вот у этого оно похоже на злобного карлика. А у этого девочка с тонюсенькими крыльями… Как красиво. И совсем не страшно, — раскинув руки в разные стороны, Меррит закрутилась на поляне.

— Ты такое когда-то видел?

— Нет, — гигант задумчиво потер макушку.

— А у твоего медведя там рожки растут. Чешутся, наверно. Бедненький…

Меррит подбежала к оставленной возле костра сумке и достала какой-то пузырек.

— Вот. Сейчас помажу, подую и все пройдет…

— Рарх! Что она делает? — возмутился Коури.

Вершитель перехватил девушку, карабкающуюся на друга, как на сосну. Прижал к себе.

— А хочешь я эти черные нити разрежу, и освобожу их? — пробормотала Меррит, поддевая пальцем одну из только ей видимых нитей. Натянула. — Ой!

З громким айканьем, отдернула руку от лопнувшей нити. Детским жестом засунула кровоточащий палец в рот. Пососала.

— Как тебя зовут-то, девочка?

— Ди… Пуговка. Но когда папа злится, зовет меня Диана, — вздохнула девушка и приложила палец к губам мужчины, — Только тссс… Никому не говори. Это тайное имя

Сейл обменялся взглядом с Коури. Покачал головой. Следующие полчаса они узнали много всего интересного. Например, что зачарованную куклу можно кинуть в суп и с ней ничего не случится. Что, если прокрасться на кухню, то можно полакомится простыми пирожками и прихватить парочку для мальчишек у ворот. И еще массу ценной и важной информации, пока обессиленная девушка наконец не уснула, доверчиво прильнув к плечу мужчины.

— Да… На такой эффект я не рассчитывал.

Вершитель хмыкнул:

— Нужно было позволить ей тебе рожки протереть.

Коури лишь покачал головой.

— Странно все это.

— Ничего утром расспросим.

Сейл встал, бережно придерживая свою ношу. Отнес девушку в свою палатку и, уложив на одеяло, накрыл своим плащом.

— Вот возьми. — Возле входа мялся Коури. — Чтоб не мерзла.

Взяв еще одно одеяло, Сейл укрыл девушку и вышел на улицу.

Нужно отдохнуть. Завтра ему предстоит трудный день и возможно новое путешествие в Расколотые земли. Но как заснуть, когда в палатке на его ложе доверчиво спит красивая девушка?

«Нет», — тряхнул головой Сейл, прогоняя засевшую в память картинку спящей красавицы. Завтра он навестит Рейхан, а пока лучше проверит посты.

Глава 13

Истошный отчаянный крик не переставал звучать в ушах. Низко висящие ветви деревьев немилосердно хлестали по лицу, царапая кожу, оставляя на щеках кровавые украшения. Маленькая теплая ручка уже давно не вырывалась из ее руки, а вцеплялась в нее все сильнее и сильнее. Детский беззвучный крик не оглашал леса, лишь прерывал тишину редкими жалобными всхлипами. Сын, споткнувшись, чуть не упал. Не останавливаясь, подхватила маленькое тельце на руки и побежала дальше, прижимая его лицо к груди, пряча от хлестких ветвей.

Неслась на последнем дыхании, не разбирая дороги. Да и что можно разобрать в этой кромешной тьме? Усилием воли переставляя ноги. Заполошно в груди билось сердце, легкие стремились вырваться наружу вместе с кровавым кашлем, руки изнывали под тяжестью маленького уже сонно посапывающего тела.

Ужас устремился за ней, спеша настигнуть, окутать и утащить туда, куда совсем недавно утянул всю деревню. Кошмарная картина до сих пор стояла перед ее глазами. Опустошители, древние чудовища страшных сказок, возникли из клубка тьмы и расползлись по деревне мрачным смрадом, оставляя иссушенные пустые трупы. Она бы тоже была среди них, если бы не собралась с утра за первой весенней ягодой. Так хотелось приготовить сладкий пирог мужу. Мужу, которого уже нет. Рыдание настигло ее, но теплое тельце у груди не давало возможности остановиться и оплакать потерю. Ребенок, дитя их любви должно было выжить, и она мчалась вперед, подальше от этой жути.

Поскользнувшись на сырой кочке, упала, в последнее мгновение, уберегая сына от удара, и долго не могла подняться, а когда измученно тяжело встала, поняла, что ослабленным рукам не хватит сил удержать спящего ребенка. Сердце оборвалось, чувствуя, что леденящий душу ужас уже непозволительно близко.

Болото. Темное мрачное болото, окружало ее со всех сторон. В деревне говорили, что во времена дедов в этом болоте жила злая ведьма, требующая кровавых жертв за исполнение желаний. Что ж у нее есть для нее жертва. Изнеможённая, рывком стянула с себя старый плащ, и, подняв сына, крепко сжав в последнем объятий, уложила на кочку повыше, кутая и скрывая в корнях могучего саранта. Нужные слова пришли сами собой:

— Кровавая мать, прими жертву святую — жизнь, добровольно тебе отдаю, душу в отчаянье приношу, лишь об одном заклинаю, моля, сына от бед сохрани.

Каркающий старческий скрежет был ей ответом, одно единственное слово: «Принимаю!» и она упала во мрак, открывшейся бездонной пропасти.

Неестественная тишина застыла вокруг болота, и только громкий иступленный крик разбуженного ребенка рвал ее на части.

Меррит резко села во сне. Широко распахнула глаза, моментально выныривая из кошмарар. Отблески костра играли на стенах палатки. Бесшумно девушка подкралась к чуть приоткрытому выходу.

Темная поляна спящих воинов, тишина, в которой не слышно ни мерного дыхания, ни шелеста листвы, ни шороха ночных зверей. Даже мошкара не жужжит над ухом.

«Спят все что ли?» — пронесся в голове невысказанный вопрос.

Изумление опутало ее, окончательно выдергивая из кошмарного сна и погружая в новый — реальный. Меррит ущипнула себя в надежде проснуться, отгоняя отчетливо бивщуюся мысль — она и так не спит.

«Так не бывает, это всего лишь отголосок сновидения, — убеждала себя девушка, желая окончательного пробуждения, — Разве могут люди Вершителя, оставленные в карауле, позволить себе спать на посту без ущерба для здоровья? Не могут. Слишком требовательный он лорд. Вон как зыркал».

Тихий, захлебывающийся детский плач донесся с восточной стороны леса.

Замерев и почти не дыша, девушка осторожно высвободилась укуталась в плащ, что служил ей одеялом.

Подошла к ближайшему воину, толкнула в плечо. Но он не шелохнулся. Теплый, живой. Прислушалась — спит спокойно, еле заметно подрагивая ресницами. Вот только удары сердца какие-то редкие, словно время застыло. Магия? Кто-то усыпил всех на поляне? Но почему тогда не подействовало на нее?

И снова это пронзительный детский крик.

Подкралась к Коури (его огромную фигуру трудно было не заметить) коснулась плеча в попытке разбудить, уже пугаясь этого замедленного стука сердца. Может, и ей снился навеянный сон? Чего же хочет Безликий? В памяти всплыло ускользающее видение — малыш в корнях саранта.

Меррит оглянулась на стоящие мрачными стражами деревья и немного напряженно вступила под их сень. В груди комом нарастала смутная болезненно-мучительная тревога, и девушка остро ощутила подкатывающий к сердцу панический страх.

Обойдя сторонкой спящих изыскателей, девушка устремилась в лес, одну руку положив на кинжал, а другой, укутывая себя защитными щитами. Это было то немного, чему ее научил Гаэрт. Как он сказал, первоочередная задача мага — выжить.

Осторожно и внимательно приглядываясь к окружающему лесу, Меррит спешила на детский крик.

Постепенно места приобрели знакомые очертания — их она видела во сне. А вот и он — раскидистый могучий сарант, в корнях которого мать прятала дитя.

Девушка ускорилась, страх за внезапно притихшего ребенка переполнил ее сердце, и она буквально рухнула на колени, едва оказавшись у дерева. Протянула руку, отодвигая ветви, скрывающие небольшое углубление, и замерла от неожиданности. Маленький мальчик, пары оборотов от роду, сидел на сбившихся тряпках и сосредоточенно разглядывал все вокруг, слюнявя сжатый кулачок. Радужными волнами проскакивала по его телу пробужденная сила.

Завороженная, Меррит не заметила того, как серые, мерцающие серебристым светом глаза, уставились на нее. Малыш, что-то невнятно буркнул, и протянул руки в требовательном жесте. Не выдержала, подхватила маленькое тельце на руки и прижала к себе.

— Ну и чего ты тут торчишь? Хватай ребенка и беги, пока они тебя не нашли, — неожиданно прозвучал за ее спиной старческий голос, заставив встрепенуться и едва не подпрыгнуть от страха, прижимая к себе малыша.

Она стояла в нескольких шагах. Ссохшаяся, почти призрачная фигура в темно-сером балахоне, со скрюченными старостью конечностями. Но от нее исходила такая сила, что Меррит невольно поежилась. Даже Вершитель так не давил.

Усилием воли подавила желание сбежать, громко вопя, призывая на помощь всю округу, только бы избавиться от этой застывшей тишины и странной старухи. Но осознание того, что на руках ребенок, нуждающийся в ее помощи и защите, заставило девушку спокойно замереть на месте, напряженно сжимаясь, как готовая в любой момент выстрелить пружина.

— Кто вы? — спросила довольно громко, развеивая неестественную тишину.

— Ты знаешь, кто я, девочка. Я показала тебе это.

— Кровавая мать, — прошептала Меррит, сильнее прижимая ребенка к себе.

— Глупая девчонка, я не питаюсь людьми и не требую кровавых жертв, — засмеялась каркающе, заметив ее жест, — Забери его. В нем сильна кровь Иных, он последний из рода.

— Зачем вам это?

— А зачем родители спасают своих детей? Он все, что осталось от них. Последний потомок, единственный наследник. Он слаб, как слепой котенок, пока не научится управлять той силой, что пробудилась в нем.

— Его мать… — начала было Меррит.

— Что его мать? Глупая девчонка, наученная старцами, отринувшими наследие. Решила, что мне нужна ее жертва… — старческий голос, звучал зло, обиженно и довольно резко.

— Но вы же приняли ее, — возразила девушка, в надежде понять, что же произошло.

— Я приняла ее желание, а жертву… Я просто не могла ее спасти. Ее погубила та же тьма, что и всю деревню. Как когда-то и ваш корабль. Кто-то разбудил опустошителей и теперь управляет ими, уничтожая древних, — как-то устало произнесла старуха.

— А сколько их?

— Было пятеро с разными силами — трое Иных и два Изначальных. У каждого свои особенности и своя магия, и только дальнейшее существование всех пяти родов убережет этот мир от смерти. Но сейчас не время обсуждать это. Я не могу уже удерживать свое заклинание, слишком мало осталось сил. Тебе пора, девочка. Опустошители близко и скоро будут здесь. Мальчишку держи при себе. И скажи Коури, пусть не боится тьмы в сердце, тьму тьмой делают люди.

Ветер пронесся над ними. Охнула вдалеке ночная птица. И призрак старухи истончился, тая в серебристой дымке.

— Беги, дитя, опустошители близко и их хозяин знает, что Иной жив. И помни, только Изначальные, могут остановить Зло, — шептала, растворяясь, словно тень старуха.

А девушка уже мчалась, не разбирая дороги, подальше от пугающих звуков, доносящихся с противоположной стороны болота.

Хлынувшие после неестественной тишины звуки, обостряли чувство опасности, и Меррит летела, так быстро, как только могла, учитывая, что права оступиться и упасть у нее нет.

Она задыхалась. Грудь пекло от нехватки воздуха.

«Высокородные леди на бегают!» — усмехнувшись, вспомнила она категоричное замечание настоятельниц. Посмотрела бы она на них в этом лесу. Особенно на толстушку Труди.

Неожиданно Меррит перехватили чьи-то руки. Сердце быстрее забилось в груди, норовя выпрыгнуть из груди. Она затрепыхалась, как попавшая в силки птица. Изогнулась, выскользая из крепких объятий.

Ее плечи дернули. Встряхнули легонько. Голова дернулась, откидываясь назад.

— А это вы, — моментально успокоилась она, возвращая внешнюю невозмутимость, хотя эмоции продолжали бушевать, будоража кровь.

Ребенок, зажатый между ними, недовольно мяукнул, а уже мгновение спустя разразился громким ревом, протестуя, против такого обращения.

— Кто это, Ди? — требовательно спросил Дагьер, присматриваясь в темноте.

— Ребенок, — бросила она, пытаясь унять бьющееся в груди сердце. — Ему не нравится, что вы его придавили. А может, он голоден. Я ничего не понимаю в детях, — призналась, растерявшись окончательно под напором лазурных глаз.

Вершитель отступил и удивленно посмотрел на малыша, что, захлебываясь слезами и соплями, громко орал, пугая ночной лес, срывая горло.

— Где вы его взяли?

— На кочке, под деревом сидел, — устало пояснила Меррит и, обведя взором встревоженный лагерь, столкнулась с укоризненными взглядом темных глаз.

Коури снисходительно закатил очи, увидев малыша на ее руках, и как-то обреченно покачал головой, будто ничего меньшего от нее и не ждал. Взметнул вверх бровь и хмыкнул насмешливо:

— Где же ты кочку нашла, блаженная?

— На болоте…

— Болот тут отродясь не было, нерадивая, — покачал головой, укоризненно прищёлкнув языком: — Ты ври да не завирайся.

И так он в этот момент напомнил Меррит Гаэрта, что та, прищурив глаза, присмотрелась. Но сходство пропало, словно его и не было.

Меррит усадила малыша на свою лежанку, и принялась высвобождать из сырых и холодных вещей, тщательно растирая замерзшее тельце и укутывая в свой теплый плащ. Действуя по наитию, протянула малышу сухарик из своих запасов, с удивлением понимая, что он не так мал, как ей показалось. Серые глазенки осмысленно и немного обиженно посмотрели на нее сквозь слезы, а потом малыш, улыбнувшись и продемонстрировав острые зубки, принялся сосредоточенно жевать.

— Откуда в лесу ребенок? — продолжил допрос Дагьер, стоило только затихнуть малышу.

— Мать принесла, сбегала от каких-то опустошителей, — объяснила Меррит благодарно улыбаясь воину, что протянул ей теплый отвар, и не заметив, как переглянулись Коури и Сейл. — Не придумав ничего другого, спрятала его в корнях саранта.

— Саранта? — повторил Коури.

— Вы видели ее? — спросил Вершитель.

— Кого? — недоуменно переспросила девушка

— Мать малыша, — нетерпеливо уточнил он, приглядываясь к ребенку.

— Видела, ваше могущество.

Дагьер скривился.

— А почему их не тронули?

Меррит пожала плечами — у нее не было ответа на этот вопрос.

— Мать ушла с ним в лес за ягодами. Уже возвращаясь, увидела деревню в агонии и побежала. Заплутала в болоте, а выбраться не смогла. Я услышала ее мольбы о помощи и вот нашла ребенка, — сбивчиво бормотала девушка, согреваясь под заботливо накинутым на плечи плащом.

— Почему вас не заметили стражи? — поинтересовался, пристально наблюдавший Дагьер.

— Не знаю, ваше могущество, я спешила и не обратила на них внимание, — увильнула она от ответа.

Малыш заснул, обиженно поджав пухлые губки, обессиленно обмякнув на ее руках.

— Не ходите туда до рассвета, — умоляюще попросила Меррит, видя, как повинуясь негромким командам, начинают собираться изыскатели.

Тревожное предчувствие, неизбывное ощущение, что все, кто окажется сейчас в темноте сгинут в бездонной черной пустоте, комом нарастало в груди, вынуждая ее буквально умолять их остаться. Почему-то мысль о том, что она может никогда больше не увидеть лазурных глаз этого мужчины, ужасала ее больше, чем недавняя встреча с прародительницей зарнов. Неумолимый страх неминуемой потери моментально вымел из головы все глупые мысли.

— Прошу, — шепнула Меррит одними губами, поднимая голову и всматриваясь в глаза Сейла.

— Отдохните, Ди. Позже поговорим, — беззаботно отмахнулся от ее просьбы.

Ему не терпелось уйти, но отпустить Меррит не могла, слишком остро ощущала смерть за его спиной, слишком неотвратимым было предчувствие беды.

— Обещайте, — в душе вновь зарождалась паника, вынуждая ее крепче прижимать малыша в попытке сдержать руки, что неотвратимо тянулись к Вершителю, в надежде остановить от опрометчивого шага, — Обещайте, что не пойдете туда до рассвета, — уже резче повторила она, чувствуя, что еще немного и от ее самоконтроля не останется и следа… Встряхнула головой, отгоняя непрошеную картинку, гордо задирая подбородок и снова отыскивая глазами его глаза.

— Вам это важно? — пристальный взор вновь выискивал что-то внутри ее, заставляя сжиматься от накатывающего чувства обнаженности.

Говорить она уже не могла, ощущение собственной уязвимости и возвращение давно забытых страхов, лишили ее голоса. Поэтому просто смотрела широко открытыми глазами, снова и снова отгоняя отголоски порожденного ее воображением ужаса.

— Хорошо, — неожиданно серьезно пообещал Дагьер и отошел, оставляя ее одну.

Меррит проследила за ним взглядом, устраиваясь удобнее рядом с ребенком, и, заметив, как после череды коротких приказов притихли, начавшие собираться воины, удовлетворенно вздохнула.

«Странный он», — призналась она самой себе.

— Что думаешь? — поинтересовался Вершитель у подошедшего Коури, внимательно наблюдая за девушкой и ребенком, что она принесла.

— Болот тут уже много веков нет, — пробормотал великан, потирая подбородок. — Вымерзли во времена Четвертой войны. Да и живых никого. Сам знаешь.

Сейл кивнул, соглашаясь. Четвертая война сделала это место непригодным для жизни — только Рис-Аш-Ан и Ин-Шран оставались обитаемые. И деревни приеров в Мерзлых Землях.

— Он — зарн, — в такт его мыслям буркнул одноглазый. — Но не такой как все они, — обвел он глазами молодых воинов. — Чистокровка. Сильная кровь.

Дагьер хмыкнул:

— Что ж это несколько упрощает задачу, но не дает ответа. До Ин-Шрана почти день пути. Как ребенок мог забраться так далеко?

— Девчонка говорила — мать принесла.

— И что она сбежала.

— Чудные дела творятся, Твое Могущество, — потер макушку Коури. — И этот зов… Ты заметил, что он стих, когда она появилась рядом с нами?

— Считаешь, что это она звала?

— Сложно сказать. Но с девочкой что-то не так. И это не просто магия. И нишер вчера странно подействовал.

— Блок на память.

— Что?

— Подлив нишер, ты снял блок на ее силе и памяти. Хорошо хоть сила прорвалась раньше, и она смогла вчера ее сдержать.

— Но зачем? — удивился Коури. — Что может знать ребенок, чтобы ставить такой блок?

Сейл покачал головой, щуря глаза:

— Очень многое. Например, кто его настоящие родители.

— И зачем же это скрывать?

— Не знаю, Коури. Не знаю. Может, это все всего лишь побочный эффект неудачного запечатывания силы. А может все несколько серьезней. Как те голубые кристаллы, что мы везем императору.

— Тоже веришь в эту байку про сердца драконов?

— Кто знает. Кто знает, — криво усмехнулся Дагьер. — Завтракаем и собираемся. Выступим с первыми лучами. Нужно попасть в Ин-Шран до полудня.

— Проверять не пойдем?

— Нет, — отрезал Сейл, становясь серьезным.

Коури вздохнул. Он знал этот тон и этот взгляд. Покачав головой, он отошел и занялся лагерем. Несмотря на происшествие и навеянный сон, изыскатели были настроены в большинстве своем как обычно. Настороженно, с любопытством, но спокойно, занимаясь своими делами, изредка бросая задумчивые взгляды на неожиданно появившегося ребенка и девушку.

— А я вам говорю, беда не приходит одна. Что может явится из Пакостного лога? Только такая же пакость, — шептал один из мальчишек.

— Крайт, тебе заняться нечем? — одернул его Коури, подходя ближе.

Мальчишка встрепенулся, подпрыгнул, вставая в стойку. Сын мельника, Крайт, был немного полноват и неповоротлив. Если бы не Вершитель, Крайт остался бы лежать трупом еще в первый день, когда они только минули ворота Киршата и вошли в Расколотые земли, и этот остолоп наступил на радужную змею.

— Я…

— Ведро в руки и за водой, — скомандовал Коури.

— Есть, — выпалил Крайт и, подхватив ведро, понесся в сторону реки.

— А вы что рты открыли? На рассвете уходим. Собираемся живо! — одноглазый хлопнул в ладоши, и парни разбежались, кто куда.

— Строго вы с ними, — заметила девушка, оставшись в одиночестве.

— А как иначе? Или хочешь, чтобы они тебя, блаженную, с твоим приплодом бросили посреди леса?

— Что? — пробормотала, растерявшись Меррит, и покраснела, поняв, что он имел в виду: — Это не мой приплод, — запротестовала она.

— Кто знает. Кто знает, — меланхолично повторил Коури слова Дагьера.

Глава 14

Как ни торопились, но в Ин-Шран изыскатели выехали только, когда стемнело. А виной всему стали Меррит с ребенком. Утром мальчишки наперебой стали предлагать ей сесть на лошадь с ними.

— Ди, поехали со мной. Мой Ветер мигом домчит нас до Ин-Шрана.

— И сбросит по дороге. Он у тебя норовистый, Тим.

— Зато твой еле плетется. Быстрее пешком дойти.

— Он был ранен, — вступился за свое коня светловолосый мальчишка и погладил успокаивающе шелковистую гриву.

Коури снисходительно покачал головой, а когда она посмотрела на него умоляющим взглядом, лишь развел руками:

— Я слишком тяжелый, крошка. Зерс с трудом меня одного удерживает. Тебе лучше поехать с Гавером, — предложил он и ткнул пальцем в щуплого парнишку.

— Она едет со мной! — категорично отрезал ледяной голос и Меррит чуть не подпрыгнула от неожиданности и той уверенной властности, с которой это было произнесено.

А впрочем, чему удивляться? Ваше Всемогущество как никак. Если Меррит правильно разбиралась в чинах, то Вершитель был царем и богом для своих людей. Тем, кто решает, кто умрет, а кто останется жив. И подчинялись Вершители только Командующему, а тот самому Императору. Даже аристократы не могли ни в чем ему возразить. На этой мысли Меррит чуть не споткнулась, вспомнив про Хэтчера. И прищурив глаза, уже по-другому посмотрела на Вершителя. Он бы мог ей помочь…

— Отдай ребенка Гаверу, — приказал тот, подводя к ней коня.

Девушка дернулась, очнувшись, и протянула малыша подошедшему парню. Мальчишка обиженно засопел носом, оглядываясь по сторонам. И чем больше отдалялся от нее, тем громче сопел.

Меррит отвела взгляд, гася порыв побежать и вырвать ребенка из рук парня. Но стоило Гаверу подойти к коню, как тот встрепенулся, заржал, не давая себя оседлать.

— Давай помогу, Гавер, — предложил светловолосый и протянул руки к поднявшему ор малышу.

Успокоив лошадь, Гавер легко вскочил в седло, но стоило только взять ребенка на руки, как конь заметался, встал на дыбы, сбросил всадника и удовлетворенно фыркнул.

У Меррит все в груди оборвалось, когда она увидела, как падает парень с заходящимся криком ребенком на руках.

Гаверу помогли подняться. Ребенка забрали. Очутившись на руках Меррит, мальчишка обиженно вздохнул, с укором глядя на нее, и успокоился.

— Забавно…

— Что?

— Ди, вы знаете, чем зарны отличаются от людей?

Меррит пожала плечами.

— Если верить легендам, то зарны появились, когда после Пятой войны магия вырвалась на свободу. Тогда она металась по миру в поисках новых носителей и нашла их среди зверей, но те оказались не способны сами принять магию и потому нападали на людей, соединяясь с ними…

Вершитель замолчал. Подхватил девушку вместе с ее ношей и легко усадил перед собой в седло. Его конь раздраженно фыркнул. Горячая рука на животе девушки напряженно сжалась, но тут же расслабилась.

— Есть и другая легенда. Согласно которой зарны, химеры и дивные населяли эти земли задолго до того, как Иргай привел сюда людей.

— И какая из них правда?

— Вряд ли кто-то знает ответ на этот вопрос. Слишком много времени прошло, — усмехнулся ей в макушку Сейл.

Меррит дернулась от обжегшего ее дыхания. Заерзала, пытаясь отодвинуться как можно дальше. И заслужила еще один громкий хмык, а потом Дагьер отстранился. И сразу стало как-то неуютно. Холодно. Да что с ней происходит? Почему она так реагирует на все эти прикосновения? Ни Йори, ни Коури, ни даже Тахир не вызывали такой реакции. При воспоминании о последнем, девушку передернуло. А ведь он наверняка ищет ее.

— … зверь зарнов не может жить вне стаи. А у мальчишки, если все то, что вы рассказали правда, — она прямо почувствовала его жгучий взгляд, которым он подчеркнул эти слова, — стаи нет. Но похоже он нашел стаю в вас. И это ставит другой вопрос. Вы зарн, Ди?

— Что? — она чуть подпрыгнула от удивления, услышав этот вопрос.

— Или как вы себя называете? Перевертыш? Те, у кого спит зверь внутри?

— Что? Нет, — все еще отказывалась поверить во все происходящее Меррит. — К чему эти вопросы?

— В вас сила, Ди. И я, и Коури чувствуем ее. Но все девочки с силой под контролем императора. И только порченную кровь он не контролирует — полукровок рожденных от зарнов, химер и приеров.

— А от дивных?

— Дивные… Их дети не рождаются за пределами Дивных земель.

— У них не бывает полукровок?

— Ну почему же? Бывают. Только каждый дивный забирает свою женщину или ребенка в Дивные земли.

— А приеры? Они тоже забирают своих детей в Мерзлые земли?

Над ухом Меррит клацнули, сжавшись, челюсти. Заскрежетали.

— Приеров уничтожили почти четверть века назад.

— Но как же…

— Поселения? Там остались только женщины и полуголодные дети, оставленные своими отцами.

Повисла тишина.

— Дети? — все же не сдержала любопытства Меррит.

Несколько минут девушка ждала ответа, но Дагьер молчал, погрузившись в себя.

Дальнейший путь проходил в тишине. Ребенок почти всю дорогу спал. И Меррит сама не заметила, как последовала его примеру.

— Всего одна ночь, девочка. И твои сестры не будут голодать несколько лет.

— А там глядишь, и младшая подрастет, — вклинился кто-то сбоку и у девушки все оборвалось от этого голоса. Она узнала его. Медленно повернула голову, чтобы столкнуться глазами с Хэтчером. Он был моложе, чем тогда, когда она видела его последний раз. — А ты ничего. За эти глаза я, пожалуй, удвою ставку.

Она сжала кулаки, содрогнувшись от омерзения, но выхода у нее не было. Как и права. Каждая приерка проходит через это.

— Если я понесу…

— Ты знаешь правила. Сына заберет господин, — седовласый мужчина кивнул на Хэтчера, — дочь останется в деревне.

Чтобы через двадцать лет повторить твою судьбу. Как сейчас она повторяла судьбу матери. Улыбнулась горько. Если она понесет, то пусть это будет сын. А она понесет. Непременно понесет. Не зря же ее напоили специальной настойкой.

Староста кивнул и покинул комнату, оставив ее наедине с купившим ее хозяином. До утра он может делать с ней что хочет. А утром он навсегда покинет деревню и вернется только через пять лет, чтобы забрать сына.

Мрачная тень нависла над ней.

— Раздевайся. Хочу посмотреть, что за игрушку я приобрел…

Меррит резко вынырнула из вязкой паутины сна. Такого реального, что она несколько долгих мгновений беспомощно хлопала глазами, не в силах понять, где находится. И только когда холодная снежинка обожгла лицо, а у груди зашевелился потревоженный ребенок, облегченно выдохнула. Вжалась носом в пушистую макушку, вдыхая детский запах.

— Лето…, - пробормотала растерянно, только сейчас осознав то, что до этого ускользало от ее внимания. И подняв ошарашенные глаза, нашла лазурные глаза Вершителя: — Там было лето…

— Вам что-то приснилось? — темная бровь причудливо изогнулась, а рука успокаивающе погладила живот Меррит, смущая и тревожа.

— Лето. Возле болота, где я нашла малыша, было лето… Как такое возможно? — поинтересовалась девушка, пряча заалевшие щеки.

«Быстрей бы доехать до Ин-Шрана», — мелькнуло в ее мыслях и тут же отозвалось странным сожалением.

— Пакостный лог странное место. В нем возможно все.

Меррит смотрела на бесстрастное лицо, но ни один мускул не дрогнул. Как и тогда, когда она принесла ребенка.

— Вы не удивлены.

— Удивление может стоить жизни. Впрочем, как и любая другая эмоция. Вам ли этого не знать, Ди?

— О чем вы?

— Оставьте ваши игры для других простаков, — усмехнулся Дагьер, склоняясь к ее лицу. — Вам ли не знать как разрушительны эмоции? — спросил он и, качнув головой, будто стряхивая с себя наваждение, пояснил: — Дар запечатывают только тогда, когда носитель не может с ним совладать.

— Запечатывают? — эхом повторила Меррит.

Сейл хмыкнул, но промолчал.

Некоторое время поездка продолжалась в абсолютной тишине под мерный цокот копыт, сонное дыхание мальчика и отчаянный стук девичьего сердца.

— Вы вернетесь обратно в Риас-Аш-Ан? — поняв, что он больше ничего ей не скажет, поинтересовалась Меррит. Дагьер выгнул бровь, поощряя ее к продолжению и девушка, набрав полную грудь воздуха, выпалила: — Я бы хотела отправиться с вами.

— Зачем вам в Дикую крепость?

Меррит задумчиво смотрела на то, как передергивает ушами огромный черный жеребец, струшивая снежинки, и теребила в руках краешек одеяла, что укутывало ребенка.

— Нужно найти там одного человека.

— Кого именно, Ди?

Такой простой вопрос выбил воздух из Меррит. И что ему ответить? Мужа? Самый простой ответ. Но она же хотела сначала присмотреться к нему. А что, если Дагьер с ним знаком?

— Зачем вам это?

— В крепости не так уж много людей. Я мог бы помочь вам с поисками, — подтвердил ее опасения Сейл.

— Я мало, что знаю о нем. Он бастард…

— Это мало поможет вам в поисках. Бастарды в крепости на каждом шагу. Что еще вы о нем знаете?

— Ничего, — качнула головой Меррит.

— Что ж это будет сложно. Все равно что искать иголку в стоге сена.

— Там так много бастардов?

— Ну как минимум два десятка, — усмехнулся Вершитель. — Правда, в крепости сейчас их всего трое.

— А остальные?

— Остальные? В Расколотых землях. Те, кто еще жив, конечно.

— Конечно, — машинально повторила Меррит, обескураженно качнув головой.

Может, поэтому он за ней и не приехал? Лежит где-то там раненный и умирает. И что ей делать, если он умрет? Вечно бегать и прятаться? Выходить замуж за первого встречного? От этих мыслей пухла голова и кровь болезненно стучала в висках.

— Он жив, — уверенно заявила девушка, вспомнив, что татуировка поблекла, но не исчезла, а значит у нее еще есть шанс на их скорое знакомство.

— Ну тогда это сужает поиски, — усмехнулся Сейл.

— А еще он наполовину приер…

— Так может ты меня ищешь, красотка? — выкрикнул один из мальчишек под глумливые смешки друзей.

— Нет. Он старше, — пробормотала Меррит, даже не оборачиваясь, смутившись от того, что у их тихого разговора были свидетели. Вот как настороженно прислушиваются другие.

— Может, она ищет вас, Ваше Всемогущество? — предположил Уэд,

И все с любопытством уставились на девушку.

Голубые глаза Вершителя сверлили ее заинтересовано и чуть насмешливо.

— Подхожу? — поиграв бровями, спросил он.

И что-то до боли знакомое было в этой мальчишеской уловке. Что-то такое, что отозвалось стремительным биением сердца в девичьей груди.

— Нет, — раздосадовано выдохнула Меррит. — Не знаю, — призналась она, вдруг осознав, что кроме имени действительно ничего не знает о своем так называемом муже. — У него есть отличительная черта, — пробормотала она, когда в памяти вспыхнула единственная вещь из обряда, что она запомнила.

— Да?

— Шрам. У него шрам, — счастливо пробормотала девушка.

— Ну… шрамами в Диких землях никого не удивишь, — разочарованно протянул Коури. — Проще найти бастарда без шрама…

И снова повисла тишина. Отчаянная. Сокрушительная.

— И все же… Может, вы еще что-то о нем знаете? — спустя несколько мгновений, заглядывая ей в лицо, поинтересовался Дагьер.

— Только имя…

— Ооо, — обрадовался Коури, подмигнув ей: — И как зовут вашу пропажу?

Меррит задержала дыхание, раздумывая, и все же решилась:

— Зар'Инотт, — выпалила она.

На ней скрестилось несколько пар глаз, а потом раздался дружный смех…

— Это не имя, девочка, — вытирая выступившие на глазах слезы, пояснил ей Коури. — Зар'Инотт — это фамилия любого бастарда приерки и аристократа. Дословно переводится как отверженный от рода.

— Но как…, - растерянно прошептала девушка и тут же прикусила язык.

Значит, вот что сделал с ней Хэтчер — не просто выдал замуж, а выдал замуж за отверженного, а так как жена переходит в род мужа, то и Меррит признав брак лишалась своего рода. Муж из отверженных просто не мог взять ее имя и занять положенное ей по рождению место. Даже передать герцогство детям, чей отец был отверженным от рода, она теперь не сможет.

Меррит так погрузилась в свои размышления, что забыла обо всем. О сбивчивом перестуке копыт. О снежинках, что, закручиваясь, водили замысловатые хороводы. О недовольном фырканье коня, что раз за разом отряхивал продолговатую морду. О ребенке, что беспробудно спал в ее объятиях. О плаще, что прятал ее от пронизывающего ветра. И о руке, что, покоясь на ее талии, согревала как те горячие камни, что они клали к себе в постель в промозглые зимние ночи.

Неожиданно эта сама рука напряглась, вонзаясь в ее плоть раскалёнными тисками. Конь недовольно заржал и остановился так резко, что Меррит качнулась вперед и упала бы, если бы не мужчина за ее спиной.

— Выходи! — прозвучал голос Коури, что выехал чуть вперед.

— Плохо. Совсем плохо, мальчик. Разве этому я тебя учил? Где твой щит? Сканер? Я ж тебя уже десять раз бы убил, — раздался откуда-то из-за деревьев знакомый голос.

Меррит испуганно сжалась, с головой кутаясь в плащ. Ей хотелось провалиться на месте, только бы не встречаться взглядом с обладателем этого голоса.

— Это вряд ли, старик, — усмехнулся гигант и пространство вокруг них вспыхнуло темными бликами.

— Гаэрт, — выдохнул Вершитель, разжимая руку. — Что-то случилось?

— Потерялся кое-кто. — Старик вышел из-за кустов. — Искал вот…, - Гаэрт громко хмыкнул. — Но вижу вы уже нашли.

— Твоя потеряшка? — усмехнулся Коури.

— Да. Обогрел, накормил, а она обчистила и сбежала.

— Я ничего не брала! — возмущенно встрепенулась Меррит, выныривая из-под плаща. В конце концов, она герцогиня Ниас-Рийская, не гоже ей от простолюдинов прятаться. Хотя какой с Гаэрта простолюдин?

— Ну не брала, так не брала, — простодушно развел руками старик. — Только покоя лишила. Да и у меня осталось кое-что твое, — и подойдя поближе, укоризненно покачал головой: — Ты что ж творишь, девонька? Йори чуть Альмиру голову не открутил, еле уберег от беды…

Девушка виновато поморщилась:

— Простите, я не хотела…

— Не хотела она…, - сокрушенно покачал головой Гаэрт. — Предупреждать надо. Чай больше не одна в этом мире. Йори то весь испереживался… Лица на парне нет…

— Вернулся? — подал голос Дагьер.

— Вернулся, — кивнул старик, обмениваясь взглядом с мужчиной за ее спиной. — А это кто у вас?

— А это твоя потеряшка еще одного потеряшку в Пакостном Логе откопала. Под корнями саранта, говорит, вырос, — насмешливо усмехнулся Коури.

— Чудны дела твои Безликий, если такие цветы в сарантах расти стали, — в тон ему пробормотал Гаэрт. — Сильный малыш. Силой за версту несет. Давно такие не рождались. Много веков уже. Нельзя ему в Ин-Шран. Альмир только убрался, дорога еще пылью не покрылась.

— Тогда куда? — растерялась Меррит, крепче прижав ребенка к себе.

— Да и тебе нельзя, — смерил ее взглядом старик. — Бежала-то куда?

Девушка на мгновение замялась и тут же в разговор вмешался один из мальчишек:

— В Риас-Аш-Ан она. Искала кого-то.

— Бастарда, — поддакнул второй.

— Зар-Инотта, — влез третий.

Коури обернулся на парней, и они затихли, прикусив языки и пряча виноватые глаза. Меррит даже услышала, как громко щелкнули их зубы.

— Что ж вы так командира подводите, — попенял им старик. — Выдали всю информацию первому встречному.

— Так ты же свой, — взъерошив пальцами волосы, пробормотал сын мельника и беспомощно посмотрел на Вершителя.

— Свой… Скажешь тоже…, - и столько горького сожаления было в его взгляде, что у Меррит помутился взгляд.

Девушка сморгнула. Только разреветься ей сейчас не хватает. Вот тут, прямо посреди леса. Без особой на то причины. Просто потому, что вдруг стало жалко старика, чьи глаза видели столько боли, что теперь в них не взглянешь без содрогания.

— Ставь уже на мальца свою печать, старик, и поехали. Потом детей воспитывать будешь.

— Если придется, — проворчал Гаэрт.

— Если придется, — глухо отозвался Вершитель.

Гаэрт что-то зашептал, начертал в воздухе какие-то знаки вокруг мальца, и ткнул его пальцами в лоб. Радужное полотно окутало тщедушное тельце и впиталось, не оставив и следа.

— Надолго не хватит. Максимум три дня.

— И на том спасибо, — усмехнулся Коури. — Ты как с нами или сам?

— Сам, — ответил старик и испарился будто его и не было.

Тихо чертыхнулся гигант. Обменялись восторженными шепотками мальчишки и отряд, подчиняясь строгому взгляду Дагьера, продолжил путь в направлении города.

И когда вдали смолк шум копыт, с высокого дерева вспорхнула черная птица с лысой головой. Огромный рыжий кот проводил ее взглядом и, раздраженно фыркнув, скрылся в чаще.

Чем ближе отряд подъезжал к Ин-Шрану, тем больше тревожилась Меррит. Да и как не тревожиться, когда с ней за несколько дней произошло больше событий, чем за предыдущие десять лет? А если учесть сколько всего нового довелось узнать, то голова кругом идет. И что ей делать теперь? Время ее брака на исходе. Уже совсем скоро татуировка не просто померкнет — исчезнет. И тогда она возможно сможет выбрать себе нового мужа. Но кого? И где брать его вообще? Она ведь никого из аристократов не знает, а тех, кого знает… Тахира и Риволя точно лучше обходить десятой дорогой. С простолюдином брак просто признают недействительным, ее недееспособной и сошлют куда так далеко, где и не найдет никто. И будет она снова томится, как принцесса в башне…

Нет. Все же нужно найти мужа. Как бы там ни было, но он сейчас единственный, кто может ей помочь. А дети… Думать о них еще рано. Да и не о чем. Надо будет она и до императора дойдет.

Меррит прикрыла глаза, удивляясь тому, куда свернули ее мысли. Еще пару седмиц назад все, о чем она мечтала — побег и жизнь в деревушке, а сейчас… Сейчас Меррит чувствовала в себе готовность выступить против всего мира и удивительную уверенность, что сможет не просто выстоять — победить. Неужели это наличие дара на нее так влияет?

Стремительно мечущиеся мысли перескочили на мантикора, отозвались странной тоской в сердце и вспыхнули робкой надеждой, напомнив гаэртово: «у меня осталось кое-что твое».

«Нет. Старик точно не про мантикора говорил, — загасила разгоравшийся костер Меррит. — Видимо, я забыла что-то из вещей».

Но сколько не перебирала девушка в памяти свой нехитрый скарб, предположить, что именно она оставила в доме Гаэрта не смогла. И чем больше перебирала, тем больше расцветала надежда в ее душе, оседая глупой улыбкой на ее устах, томя сердце предвкушением скорой встречи.

В город они въехали ближе к вечеру. Под тихие разговоры миновали грозных стражей, что скупыми кивками приветствовали отряд.

— Коури, парни на тебе.

Гигант понятливо кивнул. Меррит завозилась, намереваясь спуститься.

— Что-то случилось?

— Нет, — ответила девушка и предприняла еще одну попытку соскользнуть с лошади. — Благодарю. Я дальше сама.

— И как ты себе это представляешь?

Меррит даже опешила от такого резкого перехода. Обернулась по сторонам, но отряд уже скрылся за углом, оставив ее наедине с Вершителем.

— Обычно. Я умею ходить, — добавив в голос холодной отстраненности ответила она.

— Не сомневаюсь. Но город напугаешь. Вряд ли кто-то из них хоть раз встречался с ходящими в темноте плащами.

— Почему плащами?

— А что думаешь делал Гаэрт? На тебе печать невидимости, — пояснил Дагьер.

— Зачем?

— Это ты у него спросишь. А пока молчи — разговаривающий плащ тоже не лучший вариант.

Кипя возмущением, Меррит закрыла рот, успев напоследок проворчать гаэртово: «предупреждать надо». Путь дальше проходил в тишине и полном молчании.

Изредка Вершителя останавливали простые люди. Приветствовали с улыбкой, интересовались походом, приглашали заглянуть в гости. Дагьер холодно и учтиво кивал в ответ, но прохожие будто не замечали отстраненной холодности, тянулись к нему, как мотыльки к пламени.

Они едва миновали площадь, как из-за угла таверны с кричащей вывеской выскочила закутанная в плащ фигурка. Сбившись с шага, конь недовольно фыркнул и громко заржал, беспокойно перебирая копытами.

Меррит с трудом удержалась, откинувшись на мужскую грудь. И поспешно отстранилась, соблюдая дистанцию.

— Держись подальше, смерд! — зло прошипел из-под капюшона женский голосок.

— Прикажете выполнять? — с насмешкой поинтересовался Вершитель.

Фигурка остолбенела. Но тут же выпрямилась, гордо вскинув голову и откидывая тяжелый капюшон. Черные, как смоль, локоны были собраны в толстые косы. Яркими изумрудами в вечернем сумраке сверкнули глаза, выдавая в девушке аристократку. Закушенная девичья губа чуть дрогнула:

— Сейл?! — голос прозвучал вопросительно и немного виновато.

— Рейхан, — улыбнулся Дагьер, кивком приветствуя незнакомку.

— Папенька говорил, что вы вернетесь только завтра. Я тут…, - пробормотала сконфуженно, робко пряча глаза.

Полы плаща разошлись, являя всем ярко-синее изысканное платье с приоткрытым декольте. Меррит такие шикарные платья только на картинках видела. На тех самых, что собирали девочки из обители с лозунгом «как я заживу, когда муж за мной приедет».

— К гадалке ходили? — предположил Сейл.

— Что? А… Да…

— Это может быть опасно.

Рейхан робко подняла голову и уставилась на мужчину.

— Проводите меня в крепость? А то уже стемнело, а я и не заметила. Да и папенька, наверное, ждет ваш доклад.

— У меня еще кое-какие дела. — Губы девушки обиженно дрогнули. — Но я вернусь как можно скорее, — подсластил горькую пилюлю отказа Вершитель.

— Обещаете? — шмыгнула носом Рейхан.

Дагьер кивнул.

— Тогда я попрошу приготовить ваше любимое жаркое.

— Буду признателен.

Сейл тяжело вздохнул и развернул коня в обратную сторону.

— Вы не любите жаркое? — нарушила тишину Меррит, едва они отъехали достаточно далеко от места столкновения.

— С чего ты это взяла?

— Вы вздохнули.

— Просто не люблю надоедливых девчонок, — пробормотал Дагьер.

Девушка прикусила язык, удерживая готовую сорваться колкость. Она и сама не поняла, что ее так задело в этой ситуации. Явно звучащая в голосе Сейла снисходительная насмешка или же сама девушка и то, как она с ним общалась, будто имеет на него какое-то право.

— Ваша невеста? — вырвалось у Меррит и она досадливо прикусила губы.

— Вас так это волнует? — в голосе мужчины чувствовалась насмешка и что-то еще. Что-то, что девушке не удалось разобрать.

Ответить Меррит не успела. Пространство полыхнуло, обозначая натянутую ярко-красную линию чуть выше ее головы, которую похоже видела только она.

Иначе почему конь продолжает идти?

— Осторожней! Вниз! — вскричала девушка и пригнулась, прижимая ребенка к коню.

Ее придавило телом Дагьера. Запахло паленной кожей и волосами.

Под ноги коню упал огненный шар. Испуганное животное резко вскинулось на дыбы, сбрасывая седоков. Загарцевало, молотя обожжёнными копытами, и рухнуло, как подкошенное.

Упавшая на спину Меррит, несколько секунд пыталась прийти в себя. Она почти не пострадала — что-то смягчило падение. Но ребенка не удержала — его просто выбило из ее рук и отбросило куда-то в сторону.

«Только бы не пострадал», — мелькнула в голове Меррит мысль.

Девушка хотела повернуться, но тело заледенело, и каждое движение давалось с трудом. Даже пальцы на руках шевелились неохотно, скованные каким-то энергетическим коконом. Потоки мутно-зеленой энергии струились по ее телу, делая его видимым.

Под спиной девушки зашевелились, перекатываясь могучие мышцы, и в следующее мгновение она оказалась лежащей на спине, прикрытая мощным телом.

Что-то грохнуло. Запахло раскаленной пылью. Нависшего над ней Дагьера передернуло. Затрусило. Его напряженные мышцы обмякли. Ярко-лазурные глаза померкли и закатились.

Грудную клетку сдавило ударом, выбивая из Меррит звук, что так и застрял в горле.

Тошнотворно-сладкий запах усилился. Дополнился чем-то еще. Опасным. Страшным. И таким знакомым…

— Надеюсь, ты ее не прибил. Он нас по головке не погладит.

— Доставай уже. Пора убираться. Старик скоро будет. Вряд ли наши ловушки задержали его надолго.

Ее потянули за руку. Дернули, словно куклу. Спина проехалась по каменной плитке. Ткань затрещала. Воздух запах свежей кровью, но Меррит не почувствовала боли. И это пугало.

— Не оторви! Хотя на эти конечности заказа не было, — усмехнулся один из похитителей. — Так что можно и оторвать.

Дернув еще раз, ее вытянули из-под навалившегося тяжелого тела. Вскинули на плечо. Меррит сопротивлялась, но все что она могла это биться заточенной в клетку собственного тела птицей. Даже открыть рот — было не в ее власти. Только глаза скосить. Совсем чуточку. Чтобы увидеть в какое месиво превратилась спина, прикрывшего ее собой мужчины.

— Убираемся!

Слева от нее вспыхнул красный шар, прорезав серую тьму. И все, что успела рассмотреть перед тем, как они шагнули в расколотый трещинами воздух — это как жадно вспыхнули остатки одежды на Дагьере.

Глава 15

Меррит очнулась в мягкой постели. Запах свежевыстиранных простыней и горьковатых трав пьянил и убаюкивал. И девушка лежала, нежась, и наслаждаясь теплом шерстяного одеяла. Она уже и не помнила, когда ей было так удобно и комфортно…

— Проснулась?

В поле ее зрения появился старик. Седой. Бородатый. Внешне похожий на Гаэрта. Только глаза более яркие, серые, еще не выцветшие от времени.

Гаэрт. Меррит оставалось только надеяться, что он успел вовремя. Хотя бы для мальчонки. Девушка опустила тяжелые веки, пряча выступившие на глазах слезы.

— Ч..о… тут… елаю? — выдавила хрипло, глотая буквы Меррит. Голос звучал как несмазанная дверь, которую давно никто не открывал.

— Если бы я знал, — развел руками старик. — Я нашел тебя на берегу седмицу назад. Обессиленную с опустошенным магическим резервом.

— Ничего… не помню, — пробормотала Меррит, коря себя за избирательность собственной памяти. Что за дурацкая манера забывать все самое страшное? Будто это ей чем-то поможет…

— Скоро ты всё вспомнишь, — обнадежил ее собеседник, сокрушенно качая головой.

Что-то промелькнуло в его глазах. Смутило, вынуждая внимательнее присматриваться к собеседнику.

— А пока вот. Выпей. Это поможет тебе заснуть. И для горла полезно.

В следующий раз Меррит проснулась задолго до того, как лучи Хайреи осветили комнату, что стала ее убежищем. Несколько минут лежала рассматривая, как, перетекая, сливаются в замысловатом танце лучи ледяного Рета и огненного Река. Возвращаться в реальность не хотелось, как и вспоминать о том, что произошло.

Меррит затаила дыхание, поняв, что не хочет знать правду. Зачем? От нее одно расстройство. Покачав головой, девушка поднялась и, прихватив одеяло, подошла к окну. Может, хоть так удастся понять, где она очутилась.

Вид из окна был ей незнаком. Она даже предположить не могла, что такое место существует. Причудливое нагромождение башен. Таких разных по цвету, архитектуре и форме, словно их возводили деревенские мальчишки из подвернувшихся под руку камушков, соревнуясь кто выше построит. И только яркие острые шпили, рапирами пронзающие небо, что венчали каждую башню, казались одинаковыми.

Скрипнула, открываясь, дверь. Меррит обернулась. На пороге топтался уже знакомый старик.

— Где я?

— Магозорье, — он улыбнулся и вошел в комнату.

— А вы?

— Элиф.

— Вы маг?

Старик кивнул:

— В Магозорье могут попасть только маги, поэтому мы еще и живы.

— Но как я, — начала Меррит и резко оборвала фразу, вспомнив загадочного «он», о котором вели речь похитители. Неужели за ними стоял этот старик?

— Я уже говорил, тебя выбросило на берег моря. Видимо, ты была на корабле, а Бурное море не любит, когда его просторы бороздят.

— На корабле? — задумчиво пробормотала девушка, пальцам рисуя узор на витражном окне. — Я помню кораблю, — решила подыграть она: — и сундук, я уцепилась за него что было сил…

Меррит снова прикрыла глаза, вспоминая. Похитители были магами. Сильными магами. Даже Вершитель не распознал их ловушку. А ведь он из тех, кто ходит в Расколотые земли и возвращается. А тут так глупо попался. Не ожидал или просто расслабился после встречи с невестой?

И она… Откуда-то же похитители точно знали, что она едет вместе с ним. И печать Гаэрта не помогла. Меррит горько вздохнула.

— Красиво, — пробормотала она, ощутив, старика совсем рядом. — Может…, я могла бы посмотреть сундук. Вдруг что-то вспомню? — добавив в голос нотки затаенной надежды, спросила девушка.

— Так нет никакого сундука, красавица. Но ты не переживай. Я вот тебе одежку справил. У самой госпожи Гертруды взял, а она, чтоб ты знала, первых красавиц Магозорья одевает. Так что приводи себя в порядок и спускайся. Будем ужинать. Не сидеть же тебе как горлица в башне?

И ушел, оставив ворох одежды на кровати.

Меррит только взглянула на него и ахнула. Платье было шикарным. Из дорогого темно-коричневого бархата, декорированного тончайшим бронзовым кружевом и золотыми нитями, проносившей всю жизнь серые платья послушниц Меррит, оно казалось верхом элегантности и утончённости.

«И кого меня попросят убить за такую красоту?» — усмехнулась девушка, приглушая вспыхнувшую в душе радость.

С минуту растерянно смотрела на платье, не решаясь принять такой дорогой подарок, а потом качнула головой, смиряясь. Подхватила ткань с кровати и прижала к лицу. Под платьем обнаружилась тончайшая рубашка и белье.

— Мягкое…, - пробормотала Меррит, прикасаясь к нему и отмечая, что Элиф позаботился обо всем, даже про туфли не забыл.

Собиралась быстро. Осмотрев комнату, заметила небольшую дверь. За ней пряталась похожая на те, что были в замке, уборная. Только в этой уборной не царило запустение. И все казалось таким чистым, ухоженным.

Через полчаса девушка была готова. Только что делать с мокрыми волосами осталось вопросом. Встряхнув головой, и расчесав пальцами пряди, шагнула за дверь.

Коридор встретил ее ковровой дорожкой, магическими огнями и мраморными статуэтками. Местами на стенах висели портреты и Меррит останавливалась возле них, рассматривая незнакомые лица и читая надписи. Но долго не задерживалась. Смутное предчувствие гнало ее вперед. И притихло, когда она остановилась у очередного портрета.

Рыжеволосая незнакомка взирала на нее, пряча озорную улыбку в фиалковых глазах. Таких ярких, что они, казалось бы, затмили лучи магических огней, окажись они рядом. Ее черты не были правильными и утонченными, но соединялись гармонично, делая образ притягательным. Нос с легкой горбинкой, чуть полноватые губы, очерченные скулы, высеченный острый подбородок и глаза… Такие Меррит видела только у приеров — продолговатые, чуть вытянутые. Все по отдельности — неказистое, грубоватое, а вместе — глаз не отвести. Она так залюбовалась, всматриваясь в удивительные черты лица незнакомки, что не услышала тихого шороха шагов за спиной.

— Так и манит, правда?

Девушка обернулась и столкнулась с глазами Элифа.

— Кто она? — пробежавшись глазами по портрету в поисках надписи и не найдя искомого, поинтересовалась Меррит.

— Моя сестра. Ее похитили, когда ей было семнадцать.

Элиф встал между ней и портретом, сложив руки за спиной. Взволновано перекатился на пятках.

— Так и думал. Одно лицо… Стоило Альмиру доложить о магичке…, - забывшись, пробормотал мужчина, еле слышно цедя слова.

Но Меррит услышала. Моргнула, сбрасывая наваждение, вызванное картиной, и затаила дыхание в ожидании продолжения.

— И вот ты здесь…, - улыбнулся Элиф, разведя руками.

— Расскажите о сестре.

— Только, если ты позволишь, проводить тебя за стол, — он подал ей локоть и девушка недоверчиво взялась за него.

До столовой добирались молча. Огромный стол был сервирован на двоих. Слуг Меррит нигде не увидела, словно их и не было.

— Кого-то ищешь, девочка?

— Слуг…

— Я живу один, — бросил Элиф, отодвигая ей стул.

— Но разве…, - она снова обернулась, вглядываясь в начищенные до блеска полы, сияющие витрины и камин, что приветливо играл пламенем. Даже кочерга рядом с ним сверкала металлом, а не тускнела черной копотью.

— Милая, я маг. Магам не нужна обслуга. Мы вполне самодостаточны.

— Вы давно здесь живете?

— С тех пор, как пришлось покинуть родные земли, — пожал плечами Элиф.

— Расскажите?

— Это не так интересно, как послушать твой рассказ. — Меррит поморщилась, а старик, подмигнув, продолжил. — Жаль, что ты ничего не помнишь. Я очень давно уже не был на континенте.

— Почему? Разве вам что-то мешает? Преследования магов уже давно прекратились.

— Не все так просто, малышка. Не все могут покинуть острова. Для многих это смерти подобно. — покачал головой старик. — Раз уж ты не помнишь своего имени, нам нужно придумать тебе новое. Есть какие-то предпочтения?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Тогда я буду звать тебя, Мери, — обескуражил ее старик.

Ложка в руке девушки обиженно звякнула, столкнувшись с тарелкой, и Меррит поспешно разжала руку, опуская предательницу на стол. Как он догадался? Откуда? И что ей теперь делать?

— Так звали мою сестру, — как ни в чем не бывало продолжил Элиф, впившись в лицо Меррит проницательным взглядом.

— Вы обещали рассказать о ней, — напомнила девушка, избегая цепкого взгляда серых глаз.

— Да нечего особо рассказывать. Я был младшим в семье. Нас было четверо. Простая семья деревенского кузнеца, ничем особо не выделяющаяся. Только у отца был дар — ковал он металл так, что из самой столицы к нему за мечами ездили. Мери вела дом, я хозяйство. Старшие братья помогали отцу в кузнице. Однажды, когда отец с братьями уехал в город за металлом, на пороге кузни вырос незнакомец. Я встретил его, показал готовые кинжалы, сказал, что отца нет и предложил приехать завтра. Но он решил, что приезжать ему не резон и попросился переночевать. Я отказал. Видел какие он взгляды кидает на Мери, что вынесла ему воды. Он уехал. А вечером… Отец так и не вернулся в тот день. Не дождавшись, я по темну выехал в город. Но когда приехал было уже поздно. Я застал только обугленные тела на столбах, — бокал в его руке медленно вращался, перекатывая темно-красную жидкость, в которую Элиф внимательно всматривался, не замечая ничего вокруг. Словно видел в ней не отблески пламени, а отголоски тех времен.

— Инквизиция… Их обвинили во владении магией и сожгли прямо там, на центральной площади, — перекатив жидкость еще раз, маг опрокинул бокал и одним глотком осушил его, наполнив снова. — Столько лет прошло. Не думал, что когда-то мне снова придется это рассказывать, — грустно улыбнувшись, пояснил он.

— Я поспешил домой, — продолжил Элиф после небольшой паузы. — Все мысли были только об одном — мне нужно было успеть. Но и тут я опоздал…

Он снова замолчал, собираясь с духом.

— Дом встретил меня пустотой и занимающимся пожаром. Я влетел в огонь. Но сестры… Ее нигде не было. Как и оружия, что выковал отец. Так в одночасье я лишился всего.

— А сестра… Вы больше никогда с ней не встречались? — робко спросила Меррит, прерывая тягостную паузу.

— Ну почему же? — улыбнулся Элиф. — Много лет я искал ее, скрываясь от инквизиции. А потом нашел…

— И..? — затаив дыхание, не выдержала девушка.

— Она стала важной дамой. Взрослой, красивой и замужней. В тот день она прошла мимо, одарив страждущего парня своей благодатью.

— Что…? Как…?

— Я объявил войну инквизиции. Но что я мог? Вспыльчивый мальчишка. Один в целом мире, — снисходительная улыбка мелькнула на его губах. — Восемь лет я вел ее с переменным успехом. Даже нашел единомышленников. Но ничто не продолжается вечно. Нас нашли. И только трое уцелели в той бойне. Я был серьезно ранен, и друзья оставили меня, подбросив в госпиталь для нищих. Я думал, что, умирая, найду способ захватить с собой Верховного Инквизитора, ведь его замок был рядом, а он покровительствовал лечебнице. А утром… Утром пришла она. Сама герцогиня. Одарив нас свежевыпеченными булочками и одеждой, она принялась промывать и перевязывать наши раны.

— Это была ваша сестра? — перебила заинтригованная Меррит.

— Да это была Мери. Но от моей сестры в ней ничего не осталось. Она изменилась. Свет померк в ее глазах. Я подумал, что они сломали ее. Хотел спасти. Словно вор, прокрался ночью в замок… Но потом я увидел, как сверкают ее глаза на лице маленького мальчика, и я понял, что она больше не нуждается в моем спасении.

— И вы даже не поговорили с ней?

Элиф качнул головой.

— Мне предложили остаться в замке. И я воспользовался такой возможностью. Много дней я наблюдал за сестрой. За мальчишкой-племянником. За Кровавым лордом, что оказался не таким уж кровавым. Став другом мальчишке, узнал историю знакомства его родителей, — он хмыкнул. — Великий лорд спас мою сестру и сделал простолюдинку своей женой, обезопасив от преследования. Даже дар, что проснулся в ней и в наследнике, ему удалось скрыть. Да и чему тут удивляться? Если он и был Верховным инквизитором. Я не смог его убить, даже когда подкрался так близко… Потому что видел, как в глазах сестры разгорается огонь, когда она смотрит на него. Лишить ее семьи второй раз? Моя жажды мести не выстояла перед таким аргументом.

— Вы ушли? — поинтересовалась девушка, когда пауза затянулась.

— Не хотел подвергать ее риску, — натянуто улыбнулся Элиф и добавил, выбивая почву из-под ног Меррит: — У тебя ее кинжалы и кольцо Кровавого лорда, — выразительный взгляд уперся в ее указательный палец.

Рарх. А она и забыла про него. Так привыкла к тяжести печатки, что даже не вспомнила. Все же повязка плохая защита от любопытных глаз.

— Хотите сказать, что вы мой дядя? — затаив дыхание, поинтересовалась девушка, у которой внутри все сжалось в ожидании ответа.

— В какой-то степени, — расхохотался Элиф. — Ты мне льстишь, девочка. Или ты действительно все забыла? Даже то, что инквизиция была упразднена почти сто лет назад?

Меррит неопределенно пожала плечами. Отвела глаза, уставившись на игру огня в камине. Слишком пристальным был взгляд Элифа. Слишком проницательным. Сложно скрыть правду под таким взглядом и не выдать себя ни жестом, ни словом, ни дрогнувшей невольно ресницей.

— Немного, — решившись, призналась девушка. — Отрывки в основном.

Старик кивнул то ли ее словам, то ли свои мыслям.

— Что стало с вашей сестрой? — вернулась к прерванному разговору Меррит.

— Несколько лет спустя Верховного инквизитора вызвали в столицу. Сестра поехала с ним. По дороге на них напали. Никто не выжил.

— Это были маги?

— Маги? — Элиф поперхнулся, делая глоток вина, закашлялся. — Зачем это магам?

— Отомстить инквизитору, — пробормотала, смущенная его реакцией Меррит.

— За что? За то, что спас и переправил в Магозорье всех тех, кто сгинул в его казематах и на рудниках? Нет, милая, — покачал головой старик, — это были не маги. Лишь нескольким людям было под силу совладать с герцогом Ниас-Рийским, — замолчал, делая паузу и добавил невозмутимо. — И только императору он мешал, как кость в горле.

Меррит подобралась, дернулась заинтересованно:

— Но чем?

— Богатствами, что имел. Властью, которой обладал. К нему прислушивались. Его мнения спрашивали. И он единственный, кто мог остановить истребление магов. И кто хоть что-то делал. Именно он вложил в голову Тормуда идею о необходимости магов. К сожалению, тот истолковал все с долей свойственного ему извращения и вместо того, чтобы беречь уже рожденных магов, стал выводить новых, как будто это не люди, а жеребцы на его конюшне, — раздраженно выплюнул старик и замолчал.

— А ваш племянник?

— Племянник? — Элиф окинул ее взглядом, собираясь с мыслями: — Племянник стал следующим герцогом Ниас-Рия. Он усвоил урок отца и старался держаться подальше от политики и императора. Хотя Тормуд очень хотел привлечь твоего деда на свою сторону. Даже службу Изыскания потребовал возглавить. Но твой дед хитрый был — передал сию почетную миссию другому лорду. Да так, что не придерешься. Тогда Тормуд ввел указ, по которому все дети аристократов должны были отслужить в службе Изысканий пять лет. Многие сразу же признали своими детьми бастардов, а вот твоему отцу не повезло… Но он вернулся. Получил от твоего деда герцогство. Встретил твою мать — дочь обедневшего барона, женился. Родилась ты…

Старик опять замолчал.

— А дальше?

— Дальше? В один из дней до императора дошли слухи о даре, которым владеет герцогиня Ниас-Рийская. Якобы с ее благословения даже самый больной выздоравливает. Тормуда эта весть заинтересовала настолько, что юной герцогине, трех лет от роду, был предложен брак с кронпринцем. Твой отец отказал — не пристало принцу становится герцогом, а ты была единственной наследницей. Вот если бы у него была вторая дочь… На том и порешили.

— Откуда вы все это знаете?

— Следил, наблюдал, посылал своих людей, — пожал плечами Элиф. — Только, когда пришла беда, помочь оказался не в состоянии. Твои родители почти не отлучались из замка. Изредка отец ездил в Дикие земли, но мать никогда… Пока ее младшая сестра не вышла замуж и не забеременела. Беременность протекала тяжело. Риск был большой и твои родители, с настояния мамы, отправились к ней на помощь. Памятуя о том, как погиб его дед, твой отец избрал водный путь.

— Но разразилась буря и они утонули, — продолжила печальную сказку Меррит.

— Буря? Нет, Мери, всего лишь предательство и коварство. Люди, что прислал Хэтчер с мольбой о помощи, ночью перерезали глотки всем мужчинам и женщинам на том корабле. А ты… Ты исчезла. Тебя искали все кому не лень. За информацию о твоем местонахождении император объявил награду, но ты, словно в пучине моря, сгинула.

— Вы тоже искали?

Меррит сжала сильнее кулаки. Неужели, тот старик, что так напугал ее, приходил от Элифа?

— Искал. Но твоя сила спала и только три седмицы назад я уловил легкий отклик. А потом Ровена сообщила мне, что ты появилась в замке.

— Ровена? — переспросила девушка, удивляясь тесному знакомству Элифа и знахарки.

— Моя помощница. Мои глаза и уши в Ниас-Рие.

— Но, если я была в Ниас-Рие, как я очутилась здесь?

— Альмир…

Меррит поморщилась, услышав имя мага. Старик понял это по-своему и пояснил:

— Он в некотором роде охотник за головами. Ищет магов и за вознаграждение доставляет их в Академию.

— Зачем? — удивилась девушка.

— Учиться, — пояснил Элиф. — Необученный маг — худшее, что может случится с этим миром. А мы и так его потрепали. Еще одни Расколотые земли и баланс будет не восстановить.

— Но я… — непроизвольно начала возражать Меррит и прикусила язык. — Вы же говорили, что нашли меня на берегу? — вкрутилась она, вспомнив утренний разговор с Элифом.

— Ты… Благодаря действиям Тормуда, среди магов мало женщин. В основном это те, кто родился уже тут. Поэтому этот негодник решил на тебе заработать… Я нашел тебя, Альмира и его наемников на той стороне Бурного моря. Ты единственная была жива…

На этой ноте ужин и завершился. Меррит остереглась что-то спрашивать, а Элиф не настаивал на продолжении, целиком и полностью погрузившись в воспоминания.

Глава 16

Меррит привычно подскочила еще до рассвета. Выглянула в окно, наслаждаясь красотой зарождающегося дня и предвосхищая его события. В голове вертелся вчерашний разговор и сказанные Элифом уже на пороге ее комнаты слова:

— Отдохни хорошо. Завтра я покажу тебе академию и познакомлю с теми, кто может помочь снять блок с памяти.

Меррит прикрыла глаза, сдерживая пустившееся в пляс сердце. Неужели, она сможет вспомнить свою жизнь до обители? Родителей?

— И что потом? — спросила она, когда немного стих первый порыв радостного возбуждения.

— Там видно будет, — тепло улыбнулся ей Элиф.

— А если ничего не получится, и я ничего так и не вспомню? — взволнованно поинтересовалась девушка.

— Останешься со мной, станешь великим магом, — и увидев ее округлившиеся глаза, щелкнул ее пальцем по носу, — или не станешь… Тут уж как тебе больше нравится. Отдыхай, милая. Завтрашний день будет очень сложным.

И вот он настал…

Собиралась Меррит с воодушевлением и радостным предвкушением. Неужели сегодня ей удастся вспомнить свое прошлое? Детство? Мать? Отца? В груди привычно кольнуло холодом пустоты и одиночества. Так остро… Она никогда раньше не ощущала свое одиночество так остро. Там, в обители, девочки были почти такими же сиротами, как она. При живых родителях. Но у всех их были близкие им люди… У Меррит же не было ничего. Даже могил и воспоминаний… Только имя.

— Готова?

На пороге ее комнаты возник Элиф.

Кивнув, девушка сделала шаг за порог. Это ее шанс. Шанс обрести то, что было утрачено.

Академия встретила их толпой разноголосых парней и девушек в разноцветных мантиях.

Меррит, раскрыв рот, смотрела на то, как они лавируют между парней, болтают с подружками или просто сидят на траве, читая книги…

— Лето…, - помотала головой девушка, будто от этого простого движения что-то изменится.

— Ты что-то вспомнила?

Меррит неопределенно пожала плечами.

— В Магозорье никогда не бывает зимы, благодаря теплому течению, что несет свои воды от Обрывистого водопада. Да и наши погодники легко справляются с непогодой.

— Девушки тоже учатся? — важно кивнув на это объяснение, будто оно не вызвало еще больше вопросов, поинтересовалась Меррит.

— Конечно, Мери. И ты будешь учится. Обязательно. Я же тебе вчера рассказывал, как опасны необученные маги.

— В Империи девушки не учатся…

— Ты все же начала вспоминать, — удовлетворенно улыбнулся Элиф.

И Меррит снова пожала плечами.

— Это к лучшему. Значит, блок слабеет и снять его будет проще. Знать бы еще, кто его поставил, — старик выжидательно посмотрел на нее.

Девушка снова пожала плечами, отводя глаза. Врать не хотелось, но и с правдой торопиться не спешила. Хотя, может, стоило. Меррит оценивающе посмотрела на старика. Нет, никаких опасений он у нее не вызывал. И интуиция молчала. Положиться на Безликого и рассказать ему все? Или не рассказать?

— Альмир точно не мог, — не обращая внимания на ее задумчивость, размышлял между тем Элиф. — Силенок у него маловато. Заказчик? Но такой силы магов мало. И почти все они в Совете. Кое с кем ты даже познакомишься сегодня.

Старик открыл высокую дверь, пропуская ее в небольшую аудиторию. За расставленными столами сидело несколько мужчин разного возраста и о что-то довольно громко обсуждали. Элиф покашлял, перебивая разгоревшийся спор и громко поприветствовал собравшихся.

— А вот и вы…, - встал один из мужчин в светло-серой мантии. — Мы тут обсуждали вашу проблему…

— Подожди, Кирк. Сейчас придут Ния с Ирмой и начнем, — перебил его седовласый мужчина с морщинками у глаз.

— Куда ж мы без твоей жены, Хэнк, — усмехнулся Кирк и сел на стул.

— Без его жены, куда хотите, а вот без главного целителя…, - хмыкнула маленькая пожилая женщина, показавшись из-за двери, что пряталась в углу кабинета. — Девочка, они сказали тебе, что это опасно?

Меррит обернулась на Элифа. Тот кивнул, подтверждая слова незнакомки.

— Очень опасно, — заметив их обмен взглядами, предупредила она. — Мальчикам поиграться хочется, разоблачить врага и предателя. Но нужно ли это тебе?

— Милая, я должен был сказать тебе вчера, но, — вступил в разговор Элиф, описывая рукой причудливую завитушку, — отвлекся. Процедура довольно сложная и опасная. Никто не будет настаивать, если ты не захочешь.

— Я хочу, — еле слышно ответила Меррит и решив, что голос звучит недостаточно уверенно и решительно, пробежалась глазами по мужчинам и, гордо выпрямив голову, повторила: — Хочу!

— Что ж согласие получено, — улыбнулась ей женщина. — Меня зовут Ния, пока Ирма готовит все необходимое я расскажу, что мы будем делать.

— В принципе ничего сложного. Ты выпьешь зелье, что принесет Ирма. Один из нас возьмет тебя за руки и погрузит в транс. Тут есть одна особенность — он будет вместе с тобой в твоих воспоминаниях. Переживет и прочувствует все также, как и ты. Узнает все твои тайны. Рассказать кому-то не сможет, так как принесет клятву, но сама понимаешь, — Ния развела руками. — Ты можешь, выбрать, кто это будет.

Меррит прищурив глаза, снова взглянула на мужчин, пробежала по ним оценивающим взглядом и обернулась к женщине:

— Вы!

Доверять свои девичьи тайны незнакомцам не хотелось.

— Милая, я не могу. Мне нужно оставаться на этой стороне, — улыбнулась ей Ния. — И Ирма не сможет, она мне нужна. Видишь ли, мужчины считают, что лечить раны — сугубо бабское дело, их же задача сводится к их нанесению…

— Мама! — осадил ее довольно молодой мужчина в темной мантии.

— Что, мама? Я уже сто двадцать лет мама. Его не выбирай, милая. Мерт у нас еще не женат и знать всякие женские тайны ему рано.

— Лучше выбери Элифа. Или вон Хэнка, он твоему прадеду жизнью обязан, так что, можно сказать, долг крови.

— За мужа ратуешь? — фыркнул Кирк.

— Ну не тебя же ей выбирать, — пробормотала Ния, с вызовом встречая его укоризненный взгляд.

Вспыхнуть спору не дала появившаяся из коморки Ирма.

— Не обращай внимания, девочка, — тихо проговорил стоящий рядом с ней мужчина, имени которого она еще не знала. — Воюют они, сто двадцать лет уже воюют. Все никак не успокоятся.

— Почему? — заинтересовалась Меррит.

— А кто их знает, какая кошка между этими тремя в свое время пробежала.

— Ну что готова, девочка? — окликнула ее Ния. — Выбрала, кто станет твоим проводником?

Меррит снова обвела глазами всех присутствующих, пытливо всматриваясь в лица каждого из них. Понять бы, какие мотивы их сюда привели. Мерт откровенно скучал и сидел с таким видом, будто отбывал повинность. Почти как Кайра на занятиях не танцами. Хэнк смотрел на нее с благодушной заинтересованностью и снисходительностью. От него веяло той же доброжелательностью, что и от его жены. А вот от Ирмы веяло высокомерным превосходством и скрытой насмешкой. Все же хорошо, что ее она выбрать не может.

Элиф… Его Меррит выбирать не хотелось. Нет она не боялась выдать ему своих тайн. Ее пугало то, что он узнает о ее обмане, и не поймет, оттолкнет ее, а терять только что обретенного родственника не хотелось. Хотя где-то там в Диких землях остались Йори и Гаэрт, и безымянный мальчишка…

Кирк казался опасным, как затаившийся хищник. Такой точно, узнав ее тайны найдет, как использовать их ей во вред.

— Ты не бойся, — заметив ее нерешительность, успокоила Ния, — любой, кого ты выберешь, принесет клятву о том, что никогда и никому не выдаст твои тайны. И ни словом, ни делом не использует их тебе во вред.

— А во благо? — машинально уточнила Меррит.

На ней скрестились удивленные взгляды. От возникшего под этими взглядами чувства неловкости девушка передернула плечами.

Незнакомец рядом усмехнулся:

— Кто ж тебя так напугал, девочка?

Меррит обернулась к нему:

— А вы?

— Зови меня, Миран. Я ректор АМИ, — и заметив ее непонимающий взгляд, уточнил: — Академии магического искусства.

Девушка вздохнула. Жаль, незнакомец ей понравился, но доверять свои тайны ректору академии, где она возможно будет учиться, тоже не хотелось.

Она снова обвела оценивающим взглядом мужчин. Прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям от увиденного — поджатые губы Кирка, ленивое покачивание ноги Мерта, теплая улыбка Хэнка… Как можно выбрать кому довериться, когда вокруг одни незнакомцы? И один из них может оказаться тем, кто заказал ее похищение и убил Вершителя. Как-то быстро она попала к Элифу…

Она снова обернулась на свежеобретенного кровного родственника. А вдруг это он? Но зачем?

«Зри в корень! — шепнул в голове мужской голос. — Всегда ставь себя на место того, с кем сталкиваешься. Потому что правда не одна, Пуговка. Она у всех разная».

— Мерт.

Решение было неожиданным. И ключевую роль в нем сыграли демонстрируемая им незаинтересованность и скука.

— Милая, может передумаешь? — переспросила ее Ния. — Я, конечно, ничего против сына не имею, но он еще тот балбес.

Меррит только и смогла, что хлопнуть глазами на это высказывание. Но все равно краем зрения заметила, как вспыхнули опасным огнем глаза Ирмы. И тут же пожалела о своем решении. Опрометчивом решении. Но отступать было поздно.

— Мерт, — твердо повторила она.

— Позволь поинтересоваться, милая, чем обусловлено твое решение? — голос ректора тек сладкой патокой, от которой противно заскрипело на зубах.

— Он самый молодой, — озвучила она очевидное, не став вдаваться в подробности.

Мерт громко хмыкнул на это ее замечание.

— В данном вопросе это скорее порок, чем достоинство, — заметил Кирк.

— Зачем же вы позвали недостойного? — поинтересовалась Меррит.

Ей никто не ответил. Кирк покачал головой, всплеснув руками — мол делай, что хочешь. Элиф улыбнулся подбадривающе. Ректор же посмотрел с укором. Только в чем она провинилась, Меррит так и не поняла.

— Ладно, приступим, — обменявшись многозначительным взглядом с Хэнком, вмешалась в их бессловесный диалог Ния.

И взяв из рук Ирмы пробирку, протянула ее Меррит.

Запах свежескошенной травы ударил в ноздри.

— Иди сюда, сын. Возьми ее за руки, как только она допьет.

Повинуясь ее красноречивому жесту, Меррит сделала глоток. И тут же ощутила, как ее ладони сжали теплые руки. Земля ушла из-под ног, а перед глазами все завертелось, увлекая ее туда, где она когда-то была…

…Колкая трава под ногами.

— Ди, стой, сейчас же, негодница!

— Вы не имеете права сбегать с урока, юная герцогиня!

— Надоело учится! — она кружится вокруг своей оси, широко раскинув руки.

— Что тут происходит? — строгий голос перекрывает ее звонкий заливистый смех.

— Папа!

Она разворачивается стремительно, летит со всех ног.

— Опять сбежала? — тяжело вздыхает мужчина, подхватывая ее на руки.

Подбрасывает вверх.

— Сбежала, — улыбается, подходя к ним мама. — Никак не может высидеть урок.

— Он скучный! — заявляет девочка. — Что хорошего в этих буквах?

— Скучный? — удивляется отец и широким шагом вносит ее в библиотеку. Огромную, светлую, полную книг. — Каждая из них это целый мир, жизнь, опыт, знания. Выучишь буквы и все они станут тебе доступны.

— Зачем они мне? — скептически морщится девочка.

— Тебе же нравится сказка про маленькую дочь мага? — напоминает мужчина.

— Нравится, — кивает малышка, дергая блестящую пуговицу на отцовском кителе.

— А в этих книгах еще много-много таких историй.

— Правда?

— Правда! И для того, чтобы их узнать тебе нужно всего лишь выучить буквы.

— Зачем? Если я могу попросить няню их прочитать.

— А если ты окажешься там, где не будет няни?

— Тогда их прочитаешь ты.

Отец отрицательно качает головой.

— Или он, — девочка тычет пальцем в своего охранника.

— Нет. Он точно не прочитает. Как и никто другой в этом доме.

— Почему?

— Я запрещу им это, — улыбается отец.

Она смотрит на теплую улыбку отца. Не верит. Но потом вспоминает, как бывает строг папа, когда она ленится тренировать магию, и кивает.

— Так уж и быть. Выучу я твои буквы, — недовольно слазит с коленей и берется за отброшенную книгу…

— Просыпайся, Пуговка!

Девочка недовольно морщится и трет заспанные глаза, садясь на постели.

Отец взволнован и чрезвычайно строг. Что-то случилось!

— Мама? — она оглядывается по сторонам, но в выделенное ей каюте только отец.

— Позже, Ди, — требует отец и смотрит ей глаза в глаза: — У нас мало времени, родная. Я сделаю так, что ты все забудешь. Так нужно. Так будет безопасней!

— И тебя? И маму?

— Всё! — непреклонно отрезает отец. — Ты не будешь помнить ничего. И этот наш разговор ты тоже не запомнишь. Как и все то, чему тебя учили. Лишь некоторые умения будут всплывать в случае необходимости.

— Ваша светлость, в трюме вода!

Отец быстро шепчет незнакомые слова. Часть из них девочка знает — учила с наставником, часть незнакома.

— Сбереги ее, Дирк.

Ее безвольное тело передают из рук в руки, и она запоздало замечает темное пятно на груди отца и кровь, капающую на пол с его меча.

Треск. Взрыв. Часть стены вылетает. Корабль кренится. Рухнувшая балка сбивает Дирка с ног. Сильные руки разжимаются, выпуская девочку. Она падает на пол, оглядывается, но видит только сундук, что неуклонно скользит в море, снося все на своем пути.

В следующее мгновение девочка оказывается в воде. Отчаянно бултыхает руками и ногами. Задерживает дыхание, захлебываясь кашлем.

Рядом только сундук. И она, что есть сил, вцепляется в него. Оборачивается, чтобы увидеть, как стремительно уходит под воду килем кверху остов корабля. Горит все вокруг, окрашивая черное небо ярко-оранжевыми вспышками…

— Мама! — кричит она, но тут же захлебывается водой.

С трудом выбирается на сундук и обессиленно падает сверху.

Когда в следующий раз девочка открывает глаза, она видит только безбрежную гладь моря и разбросанные щепки. Оцарапанные в кровь руки нещадно пекут. Солнце палит, обжигая. Мучительно хочется пить…

Дальше все сливается в хоровод — ветер, волны, урчащий от голода живот, потрескавшиеся от жажды губы… Ночной холод.

Ее прибило к берегу на рассвете следующего дня.

— Жива? Вот попей. Не жадничай!

С трудом открыла глаза и столкнулась с лазурными глазами юноши. Руки поддерживали ее голову, вливая холодную и такую вкусную воду.

Дальше все вспоминается отрывками. Жесткое жареное мясо. Сундук, содержимое которого парень предлагает перебрать и закопать. Зачем? Она не знает. Но расставаться с теплым шарфом, что укрывает ее плечи не хочется.

— Остальное заберешь позже, — говорит он, поправляя камень на их тайном схроне.

И она забрала. Перед отъездом в обитель. Он даже кинжалы не взял, хотя она то помнила, каким восхищением зажглись ее глаза. Даже хотела подарить их своему спасителю. Но так и не нашла его в замке Хэтчера. После той показательной порки у позорного столба он просто исчез…

Картинки прошлого сменялись с такой быстротой, что ухватится за них Меррит просто не успевала. Она бежала по цветущему полю, пускала деревянные кораблики в ручье, подгоняя их легким ветерком, прыгала в море с огромного обрыва, целовала смешливую девушку, скользя руками по длинным обнаженным ногам…

— Довольно!

Вздрогнув от неприкрытой угрозы, с которой прозвучало это короткое слово, Меррит широко открыла глаза.

— Наконец-то! — с облегчением выдохнул Элиф.

Она обвела глазами комнату, ощущая за спиной неуместное тепло.

— Что случилось? — спросила, высвобождая из крепкого захвата затекшие пальцы.

Тепло за ее спиной отстранилось, и она пошатнулась, потеряв опору.

— Ты не захотела делиться своими воспоминаниями и полезла в мои. Понравилось? — с нахальной насмешкой поинтересовался Мерт.

Девушка покраснела. Последняя картинка четко всплыла в памяти, и она прикусила губу, сдерживая колкий ответ.

— Ты не справился, Мерт? — перебил их Кирк.

Молодой маг неопределенно пожал плечами и вперился пристальным взглядом в растерянную Меррит.

— Ты вспомнила?

Девушка молчаливо кивнула, прислушиваясь к себе.

— Только день смерти родителей, — ответила на вопросительный взгляд Элифа. — Голова болит, — пожаловалась с робкой улыбкой.

— Что ж, — улыбнулась Ния, проводя руками над ее головой, — блок снят, а твой мозг получил так много информации, что некоторое время будет только тем и заниматься, что вспоминать и систематизировать. Тебе желательно ничего нового не учить. Все равно ты эти дни будешь рассеянной. Так что гуляй, наслаждайся красотами Магозорья. И побольше отдыхай. Несколько дней и все придет в норму.

— А воспоминания?

— Все вспомнишь постепенно.

— Элиф, на девочку нужно надеть ограничительные браслеты, — резко прозвучал голос Кирка.

— Она не маленькая. И магии обучена. Так что можешь не волноваться за сохранность своей башни, дядя Кирк, — насмешливо уведомил Мерт.

— Не имеет значения! Пока она не сдаст экзамен на нее налагаются те же ограничения, что и на других необученных магов. Доставай браслеты, Хенк.

Хенк встал, приблизился к девушке и с виноватой улыбкой, надел на ее предплечья тонкие браслеты. Меррит заметила, как он задержал взгляд на выглянувшем краешке побледневшей брачной татуировки, и спешно натянула рукава ниже, пряча ее.

Маг ничего не сказал. Лишь подмигнул и по-доброму улыбнулся.

Меррит вздохнула. Эта всеобщая доброта была так непривычна и так утомительна, а она… Она просто устала ждать подвоха и скрытых смыслов. Сделав шаткими ногами шаг, девушка тяжело упала в кресло и прикрыла глаза.

В голове и правда было много образов. На миг Меррит показалось, что ее память как гнездо с дикими осами. Теми самыми, что потревоженной стаей кружили над ней, путаясь в волосах, забираясь под одежду, и нещадно жаля. А ведь гнездо в нее швырнула Кайра, как раз накануне какого-то праздника. Тогда, кажется, приезжал Риволь, но Меррит так с ним и не увиделась.

Девушка задумчиво вгляделась в окно, вспомнив одно маленькое недоразумение и большую проказу. За несколько месяцев до того рокового плаванья, она поспорила с Дирком, что даже став больше поваренка сможет себя защитить. Потом она так долго объедалась пирожными и сладостями, что успела навсегда их возненавидеть. Неудивительно, что толстая девочка с выветренным ветром и солнцем лицом не пришлась по вкусу сыну Хэтчера. Как все-таки причудливо переплетаются судьбы. Выбери ее тогда Риволь…

Нет, о таком она даже думать не хочет.

Меррит так задумалась, что прослушала весь разговор магов. А судя по крикам, что до нее долетали, страсти там кипели не шуточные.

Моргнув глазами, девушка прислушалась.

— … не позволю! — бушевал Элиф.

— Ничего рассказывать я не буду! Я обещал дать клятву, — спокойно прозвучал голос Мерта.

Девушка вздохнула, запоздало вспомнив, что забыла про клятву, а маги не потрудились ей напомнить. Взгляд заскользил по лицам. Умышленно или по забывчивости? Остановился на Мерте. Тот улыбнулся. Провел пальцем по ладони и зашептал слова клятвы, глядя Меррит глаза в глаза.

Струйка крови взлетела вверх, вспыхнула яркой вспышкой и разделившись на две части, полетела в их стороны. Столкнулась с лбом Меррит, даря тепло, и испарилась.

Девушка потерла рукой лоб. И вытащив кинжал, повторила слова, возвращая клятву.

Мерт усмехнулся, вскинув правую бровь. Ответной клятвы от девушки маг не ожидал.

— Элиф, если позволишь, я хотел бы пригласить твою племянницу на прогулку. Скажем, завтра? — выжидательно посмотрел на Меррит.

Элиф тоже взглянул на нее, спрашивая ответ.

— Я не против, — пожала плечами девушка.

— Раз все вопросы улажены, мы домой, — оповестил всех старик, подходя к ней и протягивая руку.

Меррит, приняв помощь, поднялась. Чувствовала она себя не очень. Разочарованной, опустошенной и бесконечно слабой.

— Мы еще хотели определить ее резерв, — напомнил ректор.

— Через несколько дней, — окинув взглядом девушку, отрезал Элиф. — Ния, сказала отдыхать.

— Но как же…

— Вы надели на мою подопечную браслеты. Так что подождете, — прозвучал суровый ответ.

И поддерживая обессилившую девушку, Элиф покинул кабинет.

— Браслеты? — переспросила Меррит.

— Ограничители магии. Перестраховываются.

— Почему вы возражаете против проверки?

— Потому что что-то мне говорит о том, что ты наберешь больше 180 дан. И тогда ты превратишься в ту, которой будет запрещено покидать Магозорье. Поэтому пока я не проверю сам…

— Почему вы так решили?

— Девочка, я же не дурак. Видел, что между вами с Мертом произошло. Видел, как смутился этот прохвост, даже уши покраснели. А потом насильно прервал контакт. Ведь ты что-то увидела. Что-то тебе не предназначенное?

Меррит не ответила.

— Поэтому и клятву ответную дала.

Девушка прикусила язык, коря себя за этот обличающий ее порыв.

— Почему магам запрещено покидать Магозорье?

— Тут сразу несколько причин. И первая из них договоренность с императором. Но на самом деле только маги удерживают острова, подпитывая их собственной силой. А такие сильные маги на наших землях рождаются все реже. Совет просто найдет тысячу занятий лишь бы задержать тебя здесь, и ты сама не заметишь, как вырастишь свою башню и останешься тут навсегда.

— Выращу?

— О это удивительная технология, — начал старик и пустился в пространные объяснения.

Меррит слушала одним ухом, но воспринимать информацию мозг просто отказывался.

Глава 17

— Вставай, Мери. Мерт пришел, — разбудил девушку следующим утром голос Элифа.

Меррит потянулась, сбрасывая дрему. Как она вчера добралась до кровати, девушка просто не помнила. Да и сны снились странные. Необычные и тревожные. А еще она четко слышала зов. Ее звали, искали. В ней нуждались… Как тогда, когда ее ноги сами собой пришли на болото. Вот только она откуда-то знала, что зовет ее Ниас-Рий.

— Глупости, — сказала Меррит своему отражению. — Наслушалась вчера про выращенные башни, вот и навыдумывала, Безликий знает чего.

Вздохнула с сожалением. Нет, совсем не похож запущенный Ниас-Рий на башни магов. Сердце пронзило болью обиды за родительский дом. Теперь, когда она вспомнила, как счастлива была в его стенах, как съезжала по гладким крученным перилам, взбиралась на крышу, когда хотела побыть одна, носилась по тайным ходам, прячась от наставника, вспомнила Ровену и Кхиру, что в тот момент была кухаркой, Сорнака и мальчишку Лира, что всегда был готов помочь ей кого-то спасти, Меррит испытывала жгучее желание вернуться в замок и отстоять его у Хэтчера. Только как это сделать, до сих пор не знала. И не на шаг не продвинулась в поисках мужа. Даже до Риас-Аш-Ан не доехала.

Одевшись, девушка спустилась вниз, где уже ждал молодой маг. Улыбнулась застенчиво, чувствуя, как его взгляд заинтересованно скользит по ней.

— Нового дня. Прогуляемся?

Она обернулась, ища у Элифа поддержки. Старик кивнул. И девушка доверчиво вложила тонкую ладошку в протянутую руку Мерта.

— Нового дня, — запоздало поприветствовала она гостя.

— Куда бы ты хотела прогуляться?

Меррит пожала плечами.

— Покажи ей стену, Мерт, — предложил Элиф.

— Хорошо. Мы будем у стены, — оповестил молодой маг старика.

Они вышли из дома, под озаренное лучами Хайреи небо.

— Что за стена? — устав от неловкого молчания, поинтересовалась Меррит.

— Магическая преграда, натянутая между первыми башнями — зорами. Она защищает острова от обитателей Расколотых земель.

— Они опасны?

— Они голодны, — уклончиво ответил мужчина, подавая ей руку и помогая взобраться на холм. — Там горный кряж. Нам придется добираться над ним.

— Над ними? — задрала Меррит голову, чтобы рассмотреть верхушки холмов и уходящие в небо горные пики. — По небу что ли?

— По небу, — подтвердил, довольный ее реакцией, мужчина. — Ты же раньше не летала?

Девушка медленно покачала головой. В сердце зудящим комариком звенело тревожное предчувствие.

— Тебе понравится, — заверил ее Мерт.

Меррит робко улыбнулась, чувствуя, как от этих слов по телу предупреждением разбегаются мурашки.

— Ты не думала, почему наши имена похожи?

— Что? — шокировано воскликнула, разглядывающая облака, девушка. — Нет, — ответила, когда смысл вопроса дошел до ее мечущегося сознания. — Совсем непохожи.

— Ну почему же? Мери и Мерт.

И усмехнулся так лукаво, что она тут же поняла — он знает, что ее зовут Меррит. Подсмотрел в ее воспоминаниях.

— Так вот. В те времена, когда маги еще рождались повсеместно, дети с похожими способностями получали от Безликого схожие имена на Наречении. Так их проще было найти.

— Зачем?

— Вместе они становились сильнее. Ведь если один маг может разжечь искру, то два — целое пламя.

— Хочешь сказать, что у нас с тобой одинаковая магия?

— А вот это самое странное. Так как у меня магия воздуха, а в тебе ее нет.

— Может поэтому? — подняв к носу мужчины предплечья с браслетами, поинтересовалась Меррит.

— Нет. Точно не поэтому, — усмехнулся маг. — Но остальным можешь так и отвечать. Они же не касались тебя до появления браслетов.

— Почему? — запнувшись на ровном месте остановилась Меррит.

— Что почему? — поддержав ее под локоть, остановился рядом Мерт.

— Почему ты такой добрый? Клятву дал. Мог ведь забыть или сделать вид, что забыл, как остальные? И это все? — она развела руками, указывая на холм перед ними.

— Знаешь, что я вчера делал в академии? Присматривал себе невесту. Родители настояли. «У нее отличный потенциал», — перекривил он Хэнка. — Но мне не нужна невеста. Да и тебе жених, — он кивнул рукой на ее предплечье, где под длинным рукавом прятался брачный браслет. — А вот друг мне не помешает. И что-то мне говорит, что тебе тоже.

Меррит вгляделась в его глаза.

— Ты ее любишь? — вспомнила она смешливую девушку со вздернутым носиком.

— А ты его?

Девушка пожала плечами:

— Я его даже не видела.

— Видела. Ваши линии пересеклись уже трижды.

— Откуда ты?

— Посторонний в воспоминаниях видит не просто картинки, но и связи, — пояснил, отворачиваясь от нее Мерт.

— Кто он? — дернув его за рукав, потребовала ответа Меррит.

— Не скажу, — щелкнув ее пальцем по кончику носа, усмехнулся повернувшийся маг. — Не буду портить игру Безликому.

Девушка чуть не запыхтела от негодования, но тут же взяла себя в руки и равнодушно передернув плечами, отправилась дальше по тропинке.

— Куда мы идем хоть?

— В питомник. Ты же хочешь полетать на грифоне?

— Грифоне? Разве они не стали сказкой?

— Стали. Но несколько лет назад Альмир притащил два яйца, приобретенных у Изыскателей.

— Альмир?

— Да. Даже жаль, что он погиб. Он столько магов приводил и всякие магические штуковины у Изыскателей добывал. А ведь с ними никто больше договорится не мог. Вот и в этот раз обещался голубые кристаллы привезти, а вместо этого притащил тебя.

Если разговор о маге, путешествующем с цирком, кольнул Меррит горьким тревожным сожалением, то упоминание Изыскателей всколыхнуло страх, кольнуло болью и чувством вины. Как застрявшая в теле заноза, что болит каждый раз, когда задеваешь, а расковырять-вытянуть страшно.

— Разве голубые кристаллы — это не сердца погибших драконов? — поинтересовалась девушка, стараясь отвлечься от беспокоящих мыслей и чувств.

— Сердца? — расхохотался Мерт. — Рарх, девочка, где ты этого наслушалась?

Меррит передернула плечами. Игнорировать зыбкое ощущение, что рядом кто-то близкий и он нуждается в помощи, становилось все сложнее. Если раньше оно напоминало зудящего комарика, то теперь напоминало ту связь, по которой она бежала в Пакостном Логе. Перед глазами мелькнули картинки, напоминая о том, к чему она пришла. Невольно Меррит вздрогнула, ощутив, как холод дурного предчувствия окутал плечи.

— Что там? — ткнув пальцем в нужном направлении поинтересовалась Меррит.

— Ничего.

Девушка недоверчиво посмотрела на мага. Вперилась, глядя неподвижно, глаза в глаза.

— Если не веришь, пойдем посмотрим, — улыбнувшись, развернулся Мерт.

Несколько минут шли в тишине. Меррит смотрела на маячившие впереди широкие плечи, но догонять чтобы идти вровень не спешила. Опасалась. Поэтому держалась в паре шагов и мозолила глазами затылок, размышляя о том, что столько улыбок сколько сегодня подарил ей Мерт, она видела только у Йори. Вспомнила, что в деревнях окруживших Ниас-Рий даже дети не смеялись, а взрослые ходили удрученные, замученные.

«Ты можешь это изменить!»

Она обернулась, отыскивая того, кто шепнул, но рядом никого не было.

«Это в твоих силах. В твоей власти! — настойчиво повторил невидимый собеседник. — Только возвращайся скорее, а то забралась — не дотянешься. Я рад, что ты проснулась, наследница. Думал, уже не достучусь!» — вздохнул скрипучий голос.

«Кто ты?» — запоздало поинтересовалась она, но ответа не услышала. Смутно знакомый голос мелькнул забытым отголоском и стих дуновением легкого ветерка.

Меррит задумчиво потрусила головой. То, что происходило сейчас в ее голове напоминало картины, что она однажды видела в лавке артефактора: яркая новая краска скрывала порой совсем другую картинку и, когда умелый мастер своим инструментом аккуратно поддевал краску, обнажая истинную суть вещей — это поистине было чудом. Чудом, на которое она засмотрелась так, что пропустила ужин и на долгое время лишила себя возможности покидать обитель.

Ниас-Рий. Название замка всплыло в голове, так словно было ответом на заданный вопрос. Дополнилось мелькнувшей в памяти картинкой:

— Мама, а что они делают, — маленькая девочка смотрит в раскрытую старую книгу на столе. Книгу, которую ей пока еще нельзя брать самой, потому что она хранит секреты их рода.

— Они посадили семечко и теперь греют его своим теплом, — показывает мама на скрещенные ладошки мужчины и женщины, что накрывают небольшой холмик, — чтобы оно проросло.

— Тут же одни камни. Разве оно вырастет?

— Давай посмотрим, — мама переворачивает страницу, и девочка восхищенно вздыхает.

— Замок? — малышка обводит пальцем картинку, и та оживает. — Как наш, только поменьше.

— Это и есть наш Ниас-Рий — дикие надежды нашего рода.

— Нет. Наш жа просто огромный, а этот маленький.

— Он вырос. Каждый герцог и герцогиня, вкладывали в него кусочек своей души, и замок растил нужные им комнаты и залы…

— Как мою детскую?

— Как твою детскую, — подтверждает мама, целуя девочку в темечко. — Просто кто-то никак не желал спать в нашем крыле. Башню ей, видите ли, подавай.

— Мам, ты, что забыла? Замки не вырастают! Их строят, — заверила ее девочка. — И башню мне построил папа.

Женщина округлила глаза, прижимая девочку сильнее к себе:

— Ты так быстро растешь. Будто спешишь куда-то…

Меррит улыбнулась, вспомнив мамину улыбку — теплую и такую добрую.

— Да стой тебе говорят! — окликнул ее Мерт и, перехватив предплечье, дернул на себя. — Несешься чего? Да так словно это не мне, а тебе попутный ветерок в спину дует.

Девушка обернулась. Расстояние, что она преодолела, задумавшись, было впечатляющим. Вот только сейчас, как никогда, она чувствовала, что надо спешить, иначе будет поздно.

— Опаздываю. Кажется, что кто-то там нуждается во мне. Зовет меня.

— И давно кажется? — полный серьезности взгляд мазнул по ее лицу.

— Как к холму подошли. Но там очень слабо зудело, а тут…

— А раньше такое было?

— Было. Еще до того, как очнулась тут.

— Расскажешь?

Меррит медленно покачала головой.

— Нечего особо рассказывать. Я плохо помню.

Маг усмехнулся, но ее уклончивый ответ никак не откомментировал.

— Прокатимся с ветерком?

Мерт щелкнул пальцами, вызывая поток ветра. Тот покружил рядом с ними, а потом, подобно бодливому бычку, подтолкнул Меррит в спину, сбивая с ног. Подхватил, унося вверх раньше, чем она успела опомниться.

Девушка испугалась. От неожиданности плеснула руками, едва сдержав крик. Рядом пролетел спокойный восседавший на ветре Мерт. И она, отринув страх, попыталась принять такую же позу. Удалось не сразу — норовистый ветер скидывал ее и подхватывал у самой земли, кружа в безумном хороводе.

Наконец, ветер бережно опустил Меррит на землю, ласково взъерошив волосы на затылке, и исчез, шепнув что-то доброе на прощание.

— Благодарю, — сбивчиво пробормотала девушка.

— Как полет?

— Ты обещал, что мне понравится, — взглянула с укором на довольного Мерта.

— А что не понравилось? — прищурил глаза смеющийся маг. — Ты только Зафиру не говори. Он у меня обидчивый.

— Зафиру?

— Спрайту, что тебя вез.

— Я думала, спрайты не такие.

— А какие?

— Не знаю, — пожала плечами Меррит. — Сгустки энергии, что делают из людей монстров.

— Только если люди сами хотят стать монстрами. Ничто не превращает человека в монстра. Ни кровь, что струиться в его жилах. Ни магия, что дана с рождения. Ни место, где он родился. Только его поступки делают его тем, кто он есть, определяя его сущность.

Девушка промолчала, запоздало шепнув Зафиру «прости».

— Куда дальше? — остановился у высокого дерева Мерт.

— Туда. Осталось недалеко.

— Там ничего нет, кроме леса, — раздраженно закатил глаза маг, явно недовольный изменением планов.

— Можешь, остаться здесь.

— И что я потом скажу твоему дяде? — хмыкнул Мерт и шагнул вперед под густую сень леса.

Идти и правда оказалось недалеко — каких-то двести шагов, и они оказались на поляне, заставленной фургонами с клетками.

— Стой. Это может быть опасно, — окликнул маг, устремившуюся к клеткам девушку. — Я уведомлю Совет и вызову кого-то проверить.

Меррит посмотрела на него. Серьезный, уверенный. Перевела взгляд на накрытые плотной тканью клетки. Зов становился все сильнее. Настойчивей. Душу жгло неясным предчувствием неотвратимого несчастья. И любое промедление было смерти подобно…

— Ему плохо, — пробормотала она, чуть сбавляя шаг от перехватившего дыхание. — Нужно спешить!

В висках набатом выстукивал ускорившийся пульс. Воздуха стало неестественно мало. Словно она не на поляне стояла, а в пыльном темном чулане очутилась. Девушка закрыла глаза, задвигая подальше панику и переводя дыхание. Она уже давно научилась справляться с этим. Задышала сосредоточенно, считая вдохи-выдохи.

— Ты знаешь, что прячется под этим покровом? — отвлек ее маг.

Меррит кивнула, на малюсенький шаг сокращая расстояние, что отделяло ее от клетки.

— Похоже, это клетки Альмира, — пояснила она, приближаясь к стоящей по центру.

— Уверена? — перехватил ее предплечье маг.

— Да, — шепнула девушка, качнув головой на ту, к которой ее тянуло магнитом. — В той мой фамильяр.

Мерт разжал пальцы, выпуская ее руку.

— Ты его чувствовала?

Меррит молча кивнула и остановилась, не дойдя до цели пары шагов. Обернулась. Открыла рот и закрыла, собираясь с мыслями. Что-то было не так. Тревожило, саднящим беспокойством пробираясь под кожу.

— Но как клетки очутились здесь? — поинтересовался Мерт.

— Элиф сказал, что нашел меня на берегу…

Девушка недоверчиво посмотрела на клетки. Смерила таким же недоверчивым взглядом мага. Она совсем запуталась. Потерялась, не зная, кому и чему верить. Магам или собственным глазам?

— Если мы все были на корабле, то…

— Осторожней! Это ловушка! — вскричал Мерт, стремительно метнувшись к ней.

Но уже делая первый шаг, он понимал, что не успевает. С рук мага сорвался воздушный поток, в тщетной попытке вырвать девушку из портальной ловушки. Но под ее ногами уже полыхало, окружая ее, медленно сжимающееся пространство. Взгляд Мерта зацепился за браслеты на ее руках. И тогда маг сделал то, чего делать совершенно не собирался. Запустил новый порыв ветра и в последний момент влетел в ловушку.

Успел!

Глава 18

— Где они?

Голову Меррит окатил поток холодной воды. Девушка дернулась, но вырваться не смогла — мешали распростертые в разные стороны руки.

Перед подернутыми поволокой глазами все расплывалось. Девушка часто заморгала, обводя взглядом мрачное помещение. Почерневшие от сырости каменные стены поросли мхом. Пахло затхлой плесенью. Расфокусированный взгляд скользнул к левому предплечью, где в антимагические браслеты впивалась поржавевшая цепь.

— Где они? — настойчиво повторил голос и на нее пролилось еще одно ведро вонючей грязной воды.

— Кто? — с трудом откашлявшись, спросила она, абсолютно не понимая, о чем идет речь.

— Кристаллы?

— Какие?

— Хватит уже! — разозлился невидимый враг, появляясь в поле ее зрения. — Жить хочешь — отвечай! Где голубые кристаллы?

Рыжий чуб упал на раскрашенное синей краской лицо.

— Не знаю, о чем ты, — усмехнулась горько Меррит, узнавая чубастого помощника Альмира.

Чубастый смерил ее пристальным взглядом. Кивнул:

— Что ж тебе же хуже.

Цепи загрохотали, медленно вытягивая девичьи руки, поднимая тело вверх.

— Будешь говорить?

— Я не знаю, — выплюнула, скривившись от боли, Меррит.

Металлический грохот прекратился, даря желанную передышку. Только она не наступала. В напряженных плечевых суставах болезненно ныли связки. Ноги пальцами едва касались сырой земли.

— Давай, я расскажу тебе об этом месте? Может, узнав, где ты, станешь посговорчивей? — пробормотал чубастый. — Мы в заброшенном городке, в Призрачных землях.

Меррит невольно передернулась. Призрачные земли возникли в результате одной из войн. Поговаривают, что воины из Зил-Дейла, не в силах противостоять магам, живущем в соседнем городке, добавили в озеро какую-то отраву, якобы способную лишить тех магических сил. Но испившие воду из озера, впоследствии получившего название Горестное, лишились не просто сил, но и разума, превратившись в кровожадных монстров, поедающих все живое. И Зил-Дейл почти в одно мгновение стал Зло-Дейлом. Говорят, озерная вода до сих пор отравлена…

— И водичка эта из того самого знаменитого озера, — подтверждая ее догадки озвучил чубастый. — Ты ж не думаешь, что мы ее из Чистого озера притащили?

Девушка прикрыла глаза, силясь не выдать собственный страх.

— Я не знаю, где кристаллы, — тихо и как можно спокойней повторила она, досадуя на легкую дрожь в голосе.

Чубастый кивнул своему помощнику. Чуть ослабшие под весом девушки, цепи дрогнули, натягиваясь вновь.

— Где кристаллы?

— Я… не… знаю, — выкрикнула она. Прикусила нижнюю губу, сдерживая рвущийся болезненный стон.

— Уверена?

Цепи снова дернулись, еще сильнее растягивая тело.

И Меррит не сдержалась, застонала.

— Хватит, Журк. Сам видишь она ничего не знает, — вмешался, прячущийся в тени, помощник чубастого.

— Продолжай!

— Нет! Альмир говорил она очень ценная. Отдадим ее хозяину.

— Думаешь, он простит нам потерю кристаллов получив ее?

— Есть варианты?

— Убьем девчонку точно до утра не доживем.

На несколько минут повисла тишина, нарушаемая только звуком капающей воды, да скрежетом цепей, что провисали под весом Меррит.

— Что ж считай тебе повезло, — хмыкнул чубастый и добавил обнадеживающее: — Пока.

Заскрежетал металл, отматывая цепи и опуская девушку на пол.

— Пойду сообщу хозяину, — кивнул напарнику чубастый.

Со скрипом грохнула тяжелая дверь, на миг впуская лучи света в затхлый полумрак помещения. Послышался тихий булькающий звук и мягкий удар, на смену которым пришла тишина.

— Журх? — позвал оставшийся с ней циркач чубастого.

Ответа не было.

— Журх?! — голос сорвался на панический крик.

Шаркающие шаги. Новый булькающий звук и предсмертный крик, бьющегося в агонии человека. И еще какие-то звуки. Новые. Пугающие.

Меррит уставилась во все глаза на светлеющий проем, но видела только отплясывающие мрачные тени.

Что-то холодное коснулось лица, зажимая рот.

— Тише это я. Ни звука, а то услышат.

Девушка облегченно выдохнула, услышав голос Мерта. С тихим щелчком освободил ее руки. Шаткие ноги подкосились, сведенные судорогой.

— Держу, — шепнул маг ее в ухо. — Идти сможешь?

Меррит кивнула.

— Тогда идем.

Поддерживая, Мерт увлек ее за собой в темный коридор. Прислонил спиной к стене, останавливаясь у запертой двери.

— Стоишь?

— Стою, — шепнула девушка.

И Мерт медленно разжал, поддерживающие ее тело, руки. Отошел, склоняясь к замку. Завозился. Наконец, дверь щелкнула, но не поддалась. Мерт навалился плечом, ударил. Раз. Другой. Пока та не начала медленно отодвигаться, впуская лучи света и свежий воздух.

Меррит сделала глубокий вдох.

— Идем, — подхватил ее маг.

Песок. Вот первое, что увидела Меррит. Бесконечный желто-серый песок вокруг.

— Призрачные земли, — выдохнула девушка, до сих пор надеющаяся, что Журх соврал.

— Они самые, — усмехнулся Мерт. — Что они хотели?

— Кристаллы, — пробормотала Меррит и после небольшой паузы уточнила: — Голубые кристаллы.

Последние слова девушки заглушил громкий рык. Обернулась. В проходе, из которого они пришли что-то шевелилось. Меррит видела только тени, но и этого было достаточно, чтобы желание шагнуть за порог пересилило слабость в шатких ногах.

— Быстрее, — поторопил ее Мерт, протягивая руку.

Ухватившись, маг, как пушинку, подхватил девушку и поставил на обжигающе-горячий песок. Закрыл дверь полуразрушенного здания, опуская засов.

Меррит подпрыгивала, переступая с ноги на ногу. Песок впивался в босые ноги острыми краями. Девушка провела стопой, вглядываясь в довольно крупную крошку.

Дверь дрогнула под мощным ударом.

— Нужно убираться. Тут магия не работает. Портал я смогу открыть только на берегу залива, — бросил маг, отходя от двери.

Меррит, озираясь, последовала за магом. Каждый каменистый холм, каждая полуразвалившаяся хижина за ним, каждая, выглядывающая из-под высокого бархана, крыша пугали, тая в себе опасность.

Хайрея медленно катилась к горизонту, погружая заметенный песками городок в сумерки.

Уйти далеко не успели. Бархан вдруг встрепенулся, подернулся и из него прямо на них выскочила длинная черная туша.

Маг вскинул руки.

Монстр, скалясь, атаковал.

Сердце девушки громко ухнув в груди, упало в пятки. Хотелось закрыть глаза и поддаться страху, позволив этой клыкастой дыре прекратить ее бессмысленную жизнь. Но внутри все встрепенулось. Восстало, вынуждая смотреть на приближающегося монстра. Мимо воли в руках оказались кинжалы. Тело привычно встало в стойку.

Сбоку мелькнуло что-то коричневое. Врезалось в монстра. Сбило в прыжке.

И вот уже два зверя, коричневый и черный кружат друг против друга. Черный гораздо крупнее. Рассмотреть его полностью не получалось. Но то, что видела Меррит, было похоже на извивающеюся кольцами змею или огромного червя.

— Сюда, Ди!

Побежала, даже не задумавшись. Лишь дернула зазевавшегося Мерта по пути.

На вершине каменистого холма стоял знакомый старик в простой одежде и две закутанные в черное фигуры.

Ступня поехала на влажном камне. Меррит поскользнулась, и упала бы, если бы не тычок в спину.

Сильные руки подхватили ее, удерживая в теплом кольце.

— Можем уходить, — отрывисто бросил Вершитель.

Вспыхнуло пространство, подчиняясь Гаэрту. Последнее, что Меррит увидела, была огромная коричневая тень, прыгнувшая за ними.

Вышли уже во дворе знакомого дома.

— Гаэрт, — девушка вырвалась из рук мужчины и кинулась в объятья старика.

Тот неловко прижал ее к себе.

— Обижали?

— Нет, — покачала она головой.

— А как же это? — поддел он пальцем браслет.

Пожала плечами.

— А меня обнять не хочешь? — долетел до нее голос Йори.

— Ты б штаны сначала одел, малец, — усмехнулся Коури.

Меррит обернулась, но парня уже не было. Только Мерт стоял чуть в стороне, с опаской поглядывая на ее знакомых. А еще чуть дальше сидел и зализывал раны ее зверь. Тот самый, саблезубый тигр с крыльями и мохнатым хвостом.

— Иди к нему. Он ослаб, пока тебя не было, — подтолкнул ее Гаэрт. — Не бойся.

Девушка сделала шаг. А потом еще один. И еще. Мантикор, оторвался от своего занятия и внимательно следил за каждым ее движение. Но агрессии не проявлял. И каждый шаг Меррит был смелее.

— Привет, — улыбнулась она зверю. — Спасибо, что спас меня от этого монстра.

Мантикор мурлыкнул и ткнулся огромной головой в ее ладонь. Девушка провела рукой по мягкой шерсти. И столкнулась с удивительными желтыми глазами с подобным звездам зрачком.

— Его зовут Призрак, — выпалила она, глядя в полыхающие звериные глаза.

Мужчины переглянулись, обмениваясь нечитаемыми взглядами.

— Идем в дом. Нужно снять браслеты. И я жду от тебя подробный рассказ о том, как ты оказалась в Призрачных землях.

Меррит сделала шаг и оступилась. Незаметно для себя оказалась на руках Вершителя.

— Отпустите. Вы ранены, — запоздало вспомнила она.

Лазурные глаза посмотрели озадаченно. Мужчина нахмурился, проводя пальцем по ее щеке.

— Вы тоже, — кивнул он на ее босые ноги.

— Что теперь будет?

— Ужин, рассказ, ванна, сон… Можно провести в любой последовательности.

Девушка вздохнула.

— Я не об этом.

— А о чем?

Меррит закусила губу, размышляя о том, стоит ли делиться со всеми тем, что она узнала или утаить часть правды, не спеша доверять.

— Расскажите. Буду рад вам помочь.

— Не думаю, — прищурилась она. — И все же отпустите. Я могу ходить сама.

— Верю, — хмыкнул Сейл и сгрузил ее в огромное кресло. — Но сначала вы расскажете о том, что с вами произошло. И кто такой этот маг?

— Друг. Хороший друг, — улыбнулась Меррит, оглядываясь на Мерта. Радость ее померкла, когда глаза пробежались по небольшой гостиной, отыскивая следы пребывания ребенка. Их не было. Все в этой комнате было таким, каким она увидела всего несколько дней назад.

— Мальчик он? — спросила, задерживая дыхание.

— Спит, — ответил Гаэрт, протягивая ей кружку. — Рассказывай, где была, непутевая.

— Спасибо, что пришли за мной, — поблагодарила она, обводя глазами собравшихся рядом мужчин.

— Так мы не за тобой. За кристаллами ходили, — с усмешкой пояснил Коури. — Ты это как его, — почесал голову великан, — побочный эффект.

Меррит грустно усмехнулась, наблюдая за тем, как в напитке опускаются молотые листочки.

— Я опять попалась на зов арканта? — подняла она глаза на Гаэрта.

Старик удивленно вскинул насупленные брови, отчего морщинка между ними углубилась, придавая ему хищного выражения.

— Точно нет, девонька, — беря ее руку в свои шершавые ладони. Браслет на ее руке нагрелся, обжег и с щелчком открылся.

— Но я слышала зов, — буркнула растерянно, растирая освобожденную от браслета руку.

— Чей?

— Я думала его, — махнула головой в сторону оставшегося на дворе мантикора Меррит. — Призрака.

— Вот оно как, — задумчиво протянул старик, переглянувшись с Вершителем.

— И что это значит?

— У вас очень крепкая связь с фамильяром, — пожал плечами Гаэрт.

— Это плохо? — не понимая, как реагировать на эти слова переспросила девушка.

— Необычно.

— Вы мне ничего не расскажете? — разозлилась на уклончивость старика Меррит.

— Ну почему же не расскажем? — беря вторую ее руку, улыбнулся старик. — Расскажем. Но сначала выслушаем тебя.

— Нечего слушать. Я только очнулась. Познакомилась с Элифом и Мертом. Познакомилась с Советом. Мерт пригласил меня на прогулку к стене. По пути услышала зов. Нашла клетки, попала в подземелье. Там был чубастый. Его тоже интересовали кристаллы, — скороговоркой выпалила девушка. — Мерт меня спас, а потом вы спасли нас с ним. Теперь ваша очередь.

— Наша, — согласился Гаэрт, обмениваясь взглядом с Вершителем.

Тот кивнул, будто давая позволение.

— Я опоздал всего на мгновение. Успел увидеть, как за тобой закрывается портал. Хотел последовать за тобой, но Сейл был плох. Да и ребенку досталось. В результате потерял три дня. Собирался последовать за тобой, но тут выяснилось, что кристаллы похитили. Дознаватели накрыли Ин-Шран куполом, обыскивая каждый уголок. Сейла и Коури арестовали…

На этих словах Меррит посмотрела на названную парочку. Вершитель лишь вскинул бровь, гигант усмехнулся.

— И теперь мы либо вернем кристаллы, либо отправимся на плаху, — весело подмигнул ей Коури. — Тебе какой вариант больше нравится?

Девушка поморщилась:

— Вы шутите?

— Коури, — тихо одернул развеселившегося помощника Вершитель.

Гигант лишь передернул плечами:

— Так что выкладывай все, что знаешь о кристаллах, девочка.

— Ничего, — пробормотала ошарашенная новостями Меррит и, сглотнув образовавшийся в горле ком, повторила оцепенело: — Я ничего не знаю о кристаллах.

— Уверена?

Коури сделал шаг, приближаясь к ней. Навис, впившись длинными узловатыми пальцами в подлокотники кресла. Меррит невольно сжалась от давящей тяжести заключившей ее в ловушку фигуры. Выглядел обычно добродушный великан угрожающе.

— Все наши неприятности начались с того момента, как я выловил тебя из ловушки. И это похищение кристаллов. И нападение на Сейла, — бросил он.

— Вы подозреваете меня? — от нелепости данного предположения, девушка даже вытянулась в кресле, усмехнувшись.

— Почему бы и нет? — хмыкнул Коури.

— Но зачем мне кристаллы? — недоумевала девушка.

— А зачем нищей девчонке деньги?

— Я не нищая! — воскликнула Меррит.

— Ой, видел я твое богатство, — рассмеялся Коури. — Дырявая рубаха да штаны. И те видать у полюбовничка украла.

— Конечно, — неожиданно даже для себя усмехнулась девушка, в шоке от высказанных Коури подозрений.

Обвела глазами комнатку, ища объяснения и поддержки, но поймала только ускользающий взгляд Гаэрта и равнодушный пристально-проницательный Вершителя. С таким любопытное насекомое под ногами изучают. Хмыкнула, вспомнив недавнее тепло его рук. А если он, как и Мерт, просто хотел считать ее воспоминания? Повернула голову, отыскивая мага, но в комнате не оказалось, а она даже не заметила, как он вышел.

В глазах щипало от обиды и несправедливости незаслуженных обвинений. Сжав кулаки, Меррит выпрямилась в кресле, поднимаясь:

— Если у вас все, то я пойду. По плану после рассказа ужин, ванна и сон. Что ж ужин я, пожалуй, пропущу. Не хочется делить его с вами.

Коури отклонился, выпуская ее из ловушки. Гордо вскинув голову, девушка прошла к лестнице. Ей уже давно не было так больно. Почему-то ни испытания, ни страх, а вот это недоверие добило ее больше всего.

Устало пошатнулась на шатких ногах и тут же снова выпрямилась, делая новый шаг. Под внимательными и встревоженными взглядами уверенно улыбнулась — ей не нужна помощь и показное сочувствие.

Зайдя в комнату, Меррит закрыла дверь, привалившись к ней спиной. Сердце упрямо стучало с каждым ударом, сжимаясь в маленький комок. Желудок сдавило. Острое чувство одиночества накатило всепоглощающей волной. Почему-то сейчас оно воспринималось ощутимей, больней.

На миг Меррит подумала, что пока она не помнила тех счастливых моментов из детства, ей было проще. И эта ледяная засасывающая дыра в душе была меньше. И стены вокруг нее прочнее.

Добравшись до кровати, девушка завалилась на нее и бесцельно уставилась в потолок. Завтра она продолжит свой путь и свои поиски. Хватит прохлаждаться. Время идет, а она до сих пор не разобралась с навязанным ей мужем.

После негромкого стука дверь отворилась и на пороге возник Гаэрт.

— Поужинай, девонька.

Она молча проследила взглядом за тем, как он опускает поднос с едой на небольшой столик у окна.

— Ты не серчай, девонька. Но очень уж странное твое появление. И это нападение… Такого отродясь в Ин-Шране не было. А Вершителя я знаю с тех пор, как он безусым пацаном в Дикие Земли попал. И никогда не поверю, что он замешан в пропаже кристаллов.

— Вы сами приняли меня в род, — тихо прошептала Меррит.

— Принял, — признал старик.

— Знаете, что отличает семьи? Доверие. Вы не должны были усомниться во мне.

— А ты доверяешь, девонька? — усмехнулся старик. — Не сомневаешься? Спешишь поделиться историей твоей жизни? Доверие, красавица, вещь обоюдоострая.

Тихо закрылась дверь, оставляя Меррит в задумчивой тишине. А ей было над чем подумать. Например, над тем почему все связывают ее и кристаллы? Кристаллы, которые она в глаза не видела. И кто такой загадочный «хозяин» Журха ей тоже было интересно.

Но сколько бы она не перебирала события последних дней, складываться в логическую цепочку они не желали. Озарение не наступало. Догадок и зацепок просто не было.

В очередной раз повернувшись с боку на бок, девушка плюнула на мысленные поиски похитителя кристаллов. В конце концов, у нее есть свой враг — Хэтчер, его противный сынок Риволь, таинственный незнакомец Тахир и потерянный муж. К этому ко всему пугающий мантикор, ребенок, о котором она обещала позаботиться и замок, ждущий ее возвращения. Ей своих проблем выше головы, чтобы проникаться поисками чужих врагов.

По толстому стеклу тарабанил дождь. В окно скреблись ветки. Скрипнула, распахнувшись оконная рама, впуская холодный воздух.

Меррит резко вынырнула из сна. И теперь лежала с открытыми глазами, вслушиваясь в разбушевавшуюся стихию.

— Буря идет, — напугал ее тихий голос.

Она вгляделась в темный угол, где, скрипя, одиноко покачивался стул. Медленно села на кровати, натягивая одеяло повыше. Темная мрачная фигура в углу почему-то совсем не испугала ее. Не вызвала ни опаски, не беспокойства. Будто она уже не первый раз просыпалась вот так, когда он рядом. Лишь упрямое сердце забилось сильнее, узнавая в мужчине кого-то знакомого. Словно они не второй раз видятся, а знают друг друга годы. Да, что там годы — всю жизнь.

— Я рада, что вы живы, — невпопад ответила девушка.

Впервые задумавшись о том, что вновь она выглядит неподобающе. Вот, если бы она вернула себе замок и герцогство, то встретила бы его на балу и на ней было бы самое красивое платье. И она бы сама была во много раз красивее, той кокетки в плаще…

— Потрудитесь объяснить, что вы делаете в моей комнате? — довольно грубо выпалила, разозлившаяся на себя за глупые мысли Меррит.

— Думаю, — спокойно бросил мужчина и стул вновь скрипнул под его весом.

— Другого места не нашлось? — хмыкнула девушка.

— Нет. Мне тут лучше думается. Спокойней. Не приходится переживать, что вы куда-то исчезнете, прихватив что-то чужое.

— Да не брала я ваши кристаллы! — возмущенно воскликнула Меррит, подпрыгивая на кровати. Грубое одеяло съехало, обнажая тонкую сорочку. Несвоевременно сверкнула молния, высветляя лазурь, вспыхнувших огнем глаз, и гибкий девичий стан.

— Ой, — дернулась девушка, неловко натягивая одеяло повыше.

— Я не говорил про кристаллы, — тихо возразил мужчина, сверкнув белоснежными острыми зубами. Хищник. Как есть хищник. Хотя, если верить настоятельницам все они живущие севернее Ниас-Рия хищники. Только такие тут и выживали.

— Ты похитила кое-что другое, гораздо более ценное.

— И что же это? — с вызовом вскинула бровь Меррит.

— Мой покой, — усмехнулся Вершитель, грозной тенью закрывая, бьющий из окна, свет.

— Тебе еще нужно в Дикие Земли?

Меррит машинально кивнула.

— Тогда собирайся, на рассвете выступаем.

Девушка вздохнула. Вопросы, так и рвались из ее уст, но задавать их было уже некому. Сейл исчез почти так же, как и появился — быстро и незаметно, оставив ее ошарашенно хлопать глазами, глядя на массивную дверь.

Глава 19

Как бы Меррит не спешила, но к тому моменту, когда она спустилась, все уже были в сборе.

— Поешь, девонька, — кивнул Гаэрт на тарелку на столе.

Девушка согласно кивнула. Есть не хотелось, но выбирать не приходилось. Неизвестно, когда она сможет подкрепиться, а силы ей нужны.

Она уже садилась за стол, когда ее сжали в крепких объятьях.

— Йори, — усмехнулась ласково.

— Ди, ты вчера даже не поздоровалась.

Меррит смущенно пожала плечами. Ей не в чем было оправдываться.

— Ты тоже.

— Я хотел, — усмехнулся парень. — Но твой спасеныш распереживался.

— Спасеныш?

— Да. Торн. Ты в курсе, что он зарн?

Меррит молча кивнула, поняв, что говорит Йори про мальчика.

— Я могу его увидеть?

— Не стоит, девонька. Торн только начал привыкать к нам с Йори.

Девушка снова кивнула, ложкой перебирая кашу в тарелке.

— Ему лучше не покидать дома Гаэрта, — пояснил Вершитель. — Местные опасаются всего необычного.

— А как же цирк?

— А что цирк? Там все были в клетках, — пожал плечами Йори.

Через пару минут с едой было покончено и Меррит вышла на морозный воздух.

Несмотря на раннее утро, небольшой двор был полон суетливо толпящихся людей.

Девушка остановилась на крыльце, выискивая взглядом подготовленного для нее каура, но не нашла — кауров было ровно столько сколько и всадников.

Рядом на лихом вороном жеребце гарцевал Коури.

— Ди, идите сюда, — позвал Вершитель, взлетая в седло.

— Я поеду сама, — оторопело пробормотала Меррит, вспоминая все те мысли, что кружились в ее голове, пока они ехали в Ин-Шран.

— У нас нет свободных кауров.

Она обернулась на Гаэрта, но тот отрицательно покачал головой, указывая ей на восседавшего в седле Мерта.

— Ты можешь поехать со мной, — улыбаясь, протянул руку маг.

— Ты тоже едешь в Дикие земли? — удивилась девушка.

— Раз мне удалось сбежать из Магозорья, то почему бы не попутешествовать, — флегматично пожал плечами Мерт. — Узнаю побольше о малышке Мери. Или Ди?

— Мы спешим, Ди. Буря близко.

Меррит вздохнула с облегчением, услышав рядом сдержанно-холодный голос Вершителя, прервавший этот неуместный разговор.

Девушка сделала шаг вперед, не зная, чью протянутую руку принять и кого из мужчин выбрать. Решил ее небольшое затруднение Йори.

— Я хотел оседлать его для тебя, — усмехнулся парень, подводя ей мантикора. — Но он парень строптивый и свободолюбивый.

— Призрак, — улыбнулась Меррит, ощутив возмущение мантикора. — Ты же меня покатаешь?

Мантикор фыркнул и опустился на передние лапы, позволяя забраться ему на спину.

Резкая короткая команда и небольшой отряд выдвинулся, покидая гостеприимный домик.

Ехать на Призраке без седла и уздечки было непривычно. Но стоило Меррит только подумать о том, чего она хочет, как мантикор послушно следовал ее невысказанным указаниям. Удивительное ощущение единения охватило девушку. Хотелось пуститься вскачь, позабыв обо всем на свете, и нестись, широко расставив руки и подставив лицо ветру.

«Обязательно. Когда-нибудь я, обязательно, так сделаю», — пообещала она себе под громкое фырканье мантикора.

В голове мелькнула картинка, где она парит на Призраке в небе.

«Ты можешь летать?» — мелькнула догадка.

Меррит буквально обожгло чужой болью и горечью.

«Ничего. Когда-нибудь мы полетаем», — погладила девушка мощную шею, пальцами зарываясь в густой мех.

Предрассветная мгла, едва разбавленная серыми красками, только начала окрашиваться холодным серебром Хайрея, когда отряд выехал за пределы Ин-Шрана.

Миновав ворота и отъехав довольно далеко, Меррит обернулась. Ин-Шран темнел на горизонте огромным черным силуэтом. Монументальный и немного ребристый, с темными небольшими окнами и острыми шпилями башен в окружении высокой каменной стены и высоченных ажурных ворот, что сейчас в начале дня были полуоткрыты. Над всем этим великолепием постепенно блекнул красный шар, и всходил белый.

Девушка невольно притормозила, любуясь этой красотой, отливающей серебром в утреннем свете. И тут же притормозил Коури. Меррит хмыкнула, почувствовав себя пленницей. Зачем она понадобилась Вершителю, чтобы ее охранял великан? Уж не везут ли ее в Риас-Аш-Ан, чтобы обменять на потерянные кристаллы? От возникших вопросов желание наслаждаться красотой пропало, поэтому девушка немного подстегнула лошадь, догоняя отряд.

Рассвет наступал неестественно долго. Тяжелое серое небо светлело медленно — солнечные лучи едва пробивались сквозь пасмурную завесь. И торопить светило было некому — ни одной птицы не приветствовало долгожданный восход. Тишина окружила широкую тропу. И только вспышки молний развеивали тьму, удерживая мрак над Пакостным логом.

И все-таки мрачная темнота постепенно отступила, оставив после себя густой туман, и просыпавшийся крупой мелкий снег.

К обеду низкое серое небо немного посветлело. Снег усилился. Завывал ветер, играючи сыпля слипшиеся снежные хлопья с близлежащих деревьев.

Вершитель торопил, дав на привал считанные минуты. Даже перекусывать пришлось, сидя верхом.

Смолкли тихие разговоры, что вели между собой парни.

— Что-то случилось? — приблизилась к Коури Меррит.

— Буря будет раньше, чем ожидалось. Можем не успеть, — бросил великан.

Взгляд девушки уткнулся в спину, ехавшего впереди Вершителя и уже привычное за целый день чувство постоянного наблюдения вернулось, вынудив ее зябко передернуть плечами. Странное ощущение, особенно, если учесть, что за весь день Дагьер ни разу не обернулся и не бросил ни одного взгляда украдкой на свою спутницу. Нет, Меррит совсем не хотелось его внимания, но откуда тогда это ощущение чужого взгляда? Еще больше мучал вопрос: зачем она понадобились его всемогуществу. И если Мерт, еще мог пригодиться, как маг, то зачем Вершитель тянет со своим отрядом Меррит, было абсолютно не понятно. Решил помочь в ее поисках?

Меррит покачала головой. Когда она рассказывала о своих поисках, мужчина не собирался ей помогать. А теперь вот вызвался сам, ей даже просить не пришлось. Или это Гаэрт за нее попросил?

Порывы ветра становились все сильней, остервенело бросая гроздья снега в лицо. Молнии участились.

— Разве так бывает? — пробормотала себе под нос Меррит, качая головой, чтобы стряхнуть с капюшона снег.

— В Диких землях и не такое бывает, — кинул, отворачиваясь Коури.

Последние полчаса, великан не отъезжал от нее ни на шаг.

— Скажи, а когда вы освободили Призрака, там был еще клетки?

— Были. Зачем спрашиваешь?

— Там была девушка с крыльями…

— Гарпия что ли? — почесал затылок Коури. — Нет, мы никого не видели. Только пустые клетки.

Меррит кивнула. Она сама не понимала своего беспокойства за однажды виденную птице-девушку. Что-то после того, как она сбежала из обители, она слишком много волнуется о посторонних, а они липнут к ней как мухи в меду. И это было сложно. Тяжело для вчерашней воспитанницы закрытого пансиона. Для той, чье общение из года в год было ограничено тремя десятками девиц и парочкой настоятельниц.

— Там! Посмотри! Разве ты не видишь? — услышала она обеспокоенный голос одного из парней.

— Где, Уэд?

— Там, левее… Холм и… Теперь видишь?

— Вижу. Только что это? — сын мельника остановился озадаченный. — Они выглядят как…

— Смерчи? — подсказал подъехавший Коури. — Раньше они так далеко не забирались.

— Они движутся? Приближаются друг к другу и расходятся.

— Ледяные змеи, — смеясь, заметил Мерт, — вздумали прогуляться по лесу.

Маг с трудом заставил себя пошутить. Всю дорогу он пытался приблизится к Мери, но на пути тут же вырастал кто-то из отряда. А в тот раз, когда ему это удалось рядом с девушкой моментально нарисовался великан, отвлекая ее внимание. Теперь к невозможности пообщаться с девушкой добавилось еще и гнетущее тяжелое предчувствие.

И неудивительно. Огромные белые колоны внезапно выросли на холме. И то замирали неподвижно, то скользили по покрытой легким снегом земле, изгибаясь и склоняясь друг к другу, словно исполняли фигуры фантастического танца в неистовой вакханалии пробуждения стихии.

— Быстрее! — воскликнул Вершитель, заметив, что встревоженный появлением этих загадочных фигур, отряд замер на месте.

Сверкнула яркая молния, сопровождаемая громовым раскатом. Кауры заржали, взвиваясь на дыбы, дрожа от страха. Пронзительно заревел мантикор, поднимая вверх крылья, прикрывая ими свою всадницу.

Гул, похожий на шум водопада, временами перекрываемый треском и раскатами отдаленного грома, нарастал, становился более отчетливым. Неведомая опасность приближалась.

Все взоры обратились на белые громады, что приближались, грозя смести и раздавить путников.

— Быстрее! Не медлить! — разорвал гнетущую тишину крик Вершителя. — Буря ждать не будет!

Остолбеневшие от ужаса парни, единодушно вздрогнули, будто очнулись. Подстегнув кауров, пустили их во весь опор по лестной тропе.

— Вперед! — воскликнул очнувшийся Коури. — Вперед. Торопись, парни!

— Нам грозит опасность? — прошептал, охваченный страхом, сын мельника.

— Тебе грозит быть перемолотым на муку, если будешь медлить.

— Видишь эти белые смерчи? — обратился к Меррит Вершитель.

— Что это?

— Предвестники бури. Сами по себе они не опасны. И пронизывающий холод, что они принесут меньшее из зол. Но вон там… Видишь черную тучу, заволакивающую небо? Вот от нее нам нужно укрыться. Спасение только в скорости. Не отставай! — подчиняясь настойчивому требованию Сейла, Меррит подстегнула мантикора.

Они гнали с предельной скоростью. Ужас, обуявший как животных, так и людей, сделал излишним дополнительные команды.

Вершитель держался позади. Время от времени он натягивал поводья, останавливался и тревожно качал головой.

Ехавший впереди Коури, придержал коней, дожидаясь Сейла.

— Не успеем?

— Нет. Поздно.

— И укрытия никакого нет, — заметил Коури.

Напряженный взгляд Дагьера блуждал по окрестностям.

— Всем стянуть куртки и окутать головы кауров!

— Зачем? — удивилась Меррит.

— Иначе животные будут ослеплены и взбесятся, — спокойно пояснил Дагьер, наблюдая за тем, как парни выполняют приказ. — Уэд, достань веревки и свяжи всех. Животных, людей. Всех! Коури, нам нужен шатер.

Все засуетились занятые распоряжениями.

Вершитель развернул свой плащ и накинул на голову Меррит. Девушка попробовала возмутиться, но тут же оказалась притянута к мощной груди.

— Тише! Доверься мне!

Меррит только вздохнула: признаки надвигающейся бури были слишком очевидны. И это на корню пресекало все ее желание спорить.

Произошедшее дальше девушка не видела. Слышала только порывистое завывание ветра, пытающегося разорвать укрывшую их ткань шатра. Слышала, как вздрагивали испуганные кауры. Как дрожал мантикор, что оплел своим хвостом ее ноги. Слышала, как под ухом мощно билось мужское сердце и этот звук был самым надежным и успокаивающим среди этой разыгравшейся какофонии.

Первый из надвигающихся снежных смерчей натолкнулся на шатер и рассыпался ледяным градом. Застучал. Особо крупные куски пробивали натянутую ткань, больно ударяя по беззащитным телам, оставляя синяки и вмятины. Но это было только начало.

Ненадолго показался просвет. Громыхнул раскатистый гром. И путников обдало горячим, словно из жерла Горящих гор, воздухом. Затрещало вспыхнувшее рядом дерево. Задул резкий порывистый ветер, неся леденящий холод. Завыл оглушительно. Засвистел, предупреждая о грядущем.

Через мгновение буря накрыла лагерь. Окутала ледяным холодом, беспросветным мраком и оглушающей тишиной. Несколько мгновений не слышно было ничего: ни свиста ветра, ни глухого рева, с которым он налетал на шатер.

Кауры инстинктивно притихли.

Парни сидели кругом, на вытянутых руках удерживая плащи над головами. Их тихие испуганные шепотки заглушало воем урагана.

Новый порыв бушующего ветра сорвал шатер. Выдернул плащи из уставших рук. Забил ноздри снежной смертоносной крошкой. Веревка на поясе Меррит натянулась, дернулась, выдергивая ее из крепких объятий. Но рука на талии удержала девушку на месте. А гибкий хвост еще сильнее впился ноги. Кто-то закричал, перекрывая гул ветра. Но крик почти сразу смолк, сменившись гулким стуком.

Кошмар, как показалось Меррит, продолжался вечность. Наконец, ветер слегка угомонился, затих.

— Пора, — сказал Вершитель, стаскивая с головы девушки плащ.

Меррит вынырнула из уютного укрытия в тепле его рук и тут же зажала рукой рот. Один из парней сломанной куклой валялся под обгоревшим деревом. Его голова была неестественно вывернута, а глаза стремительно вращались вокруг своей оси.

— Что с ним? — спросил кто-то из парней.

— Спрайты, — бросил Коури, подходя к парню ближе.

— Но они же не выходят из Расколотых земель, — растерянно прошептал кто-то.

Что-то треснуло.

— Придется задержаться. Разбить лагерь! — отдал приказ Вершитель, перекрывая вспыхнувшую панику.

— Видите, к чему привела ваша заносчивость?! — услышала Меррит возмущенный голос Мерта и удивленно обернулась на мага.

Стоящий на коленях рядом с пареньком, Вершитель даже ухом не повел. Длинные пальцы быстро пробежались по телу светловолосого парнишки, надавили на точку в районе ключиц и тот завыл нечеловеческим голосом. Миг спустя крик стих, оборвавшись на высокой ноте, и парнишка потерял сознание.

— Давай его сюда, Сейл, — помог уложить скрюченного парнишку на подготовленную подстилку великан.

— Все вы! Вы! Ваша хваленная уверенность! — продолжал бушевать маг. — Я бы поставил щит и ничего бы из этого не произошло!

Миг и Коури прижал мага к широкому стволу. Зашипел, удерживая предплечьем его подбородок:

— Если бы ты воспользовался щитом, мы бы все сейчас корчились в смертельных муках. Маги для спрайтов, как для тебя бордельная девица. Вонзиться в них, испить до дна их резерв, становясь сильнее и сжирать их изнутри, оставляя пустую оболочку…

— Коури! — требовательно окликнул великана Вершитель. — Мне нужна твоя помощь.

Тот, отпустив присмиревшего мага, смерил его презрительным взглядом, сплюнул под ноги растерянного Мерта и отойдя, склонился над пареньком.

Что они делали Меррит не видела, лишь слышала тихие шепотки и неразборчивые всхлипы.

— Держите, — протянул ей кружку один из парней и уважительно кивнул в сторону великана. — Укрепляющее зелье. Нас Коури научил.

— Спасибо, — машинально поблагодарила девушка, но кружку не приняла.

— Я могу чем-то помочь? — опустилась на колени рядом с Вершителем.

— Не мешать? — фыркнул Коури.

Меррит лишь закатила глаза, аккуратно убирая налипшую окровавленную прядь с лица парнишки. Уэд, кажется. Единственный кого она запомнила из всего отряда.

— Поддержи его голову, — бросил Сейл.

Девушка осторожно уложила голову парня себе на колени. Выпученные светлые, как небо в солнечный день, глаза открылись, уставились на нее — пустые, застывшие.

Рука Вершителя опустилась на грудь парня и от нее в разные стороны тут же разбежался морозный узор. Парень заметался, вырываясь из рук удерживающего великана.

— Держи ноги, — громогласно завопил Коури и тут же двое парней упали рядом, вжимая остервенело забившиеся конечности в землю.

Меррит сильнее сжала руки на скулах, удерживая голову. Но парень был силен. Он вырывался и выгибался, бился в припадке. В какой-то момент девушка не удержала, и закинутая назад голова хрустнула. Звук был не просто страшным, ужасающим. И эти неподвижные глаза…

Он перестал вырываться. Затих. И девушка опустила веки, чтобы не видеть это мертвенно-бледное лицо. Этот беззвучный оскал ледяных губ. Ей хотелось зажать уши и не слышать их призрачное молчание. Молчание, наполняющее ее душу ужасом.

— Всё. Закончилось. Можешь отлипнуть, нытик, — раздался рядом насмешливый голос Коури.

Она открыла глаза. Парень больше не метался. Скрюченные пальцы выпрямились и расслабленно лежали на земле. Побелевшие губы были чуть приоткрыты, а глаза… Пугающие ее глаза спрятались за веками.

— Что с ним? Он выживет?

— Возможно, — устало бросил Вершитель и она разглядела темные круги под его глазами.

— Ваше Всемогущество, — протянул ему кружку услужливый паренек.

Дагьер резко опрокинул в себя горькое зелье. Взгляд Меррит скользнул по густой темной щетине, зацепился за кадык, что двигался вверх-вниз с каждым глотком. Словно почувствовав ее пристальный взгляд Вершитель обернулся, и она, покраснев, отвела глаза, уставившись на порозовевший от крови снег.

— Останемся на ночевку. Завтра продолжим путь.

Девушка кивнула, будто сказал он это не всему лагерю, а лично ей. Коснулась щеки все еще лежавшего у нее на коленях парня — теплая. Еле-еле, но теплая.

— Держи, дикарка. Тебе надо поесть.

Она подняла глаза — перед ней стоял Коури, протягивая тарелку с жидким супом.

— Не планировали задерживать. Да, и охотиться опасно, — словно извиняясь, пояснил великан.

— Спасибо. Я не голодна, — покачала головой Меррит, сомневаясь в том, что после всего увиденного ей кусок в горло полезет.

— Я не спрашивал, голодна ты или нет. Бери и ешь. Не нервируй зверя.

Меррит вопросительно вскинула глаза.

— Он и так на грани. Лучше не доводи, — загадочно заметил Коури, взглядом указывая на бьющего хвостом по земле мантикора рядом с присевшим Вершителем.

— А…

— Ешь, — не дал ей задать вопрос великан. — Или мне тебя с ложечки покормить?

— Нет. Я сама, — возразила девушка.

— Умница, — похвалил Коури, вручая ей миску с ложкой.

Почувствовав чей-то внимательный взгляд, Меррит обернулась, но никого не заметила. Обвела глазами лагерь, пересчитывая отряд — все были на месте. Тогда кто наблюдал за ней все это время?

Глава 20

Сумерки подкрались неожиданно — в одно мгновение окутав лес тёмно-фиолетовым заревом. Деревья посерели. Причудливые тени окружили усталых путников, нагнетая страх.

Обстановка в лагере и без того напряженная, стала гнетущей. Никто не шутил, не смеялся, не подтрунивал. Стихли уже привычные разговорчики. Иногда до Меррит доносилось негромкое бурчание Мерта и тихие приказы Коури.

Вершитель исчез. Сколько Меррит не оглядывалась по сторонам, но едва он оставил от Уэда, как скрылся из глаз. Девушка видела, как иногда озираются по сторонам парни, и только спокойное присутствие великана, уверенно выдающего распоряжения, удерживало их от паники.

Заметив, что никто не наблюдает за ней, Меррит шагнула в сторону от лагеря. Ей нужно было уединиться. Побыть немного в тишине и покое. Подумать. Например, почему Коури вырастает рядом с ней всякий раз, когда к ней пытается приблизиться Мерт? Или почему они взяли мага с собой?

Она уже достаточно углубилась в лес, но ощущение чужого присутствия не исчезало, значительно ограничивая свободу.

— Покажись, — приказала она преследователю.

Из кустов вывалился Призрак и Меррит облегченно выдохнула.

— И что мне с тобой делать? Я в кустики хочу, — зарывшись пальцами в густую шерсть, вгляделась она в глаза зверя.

Мантикор закрыл лапой глаза, и девушка усмехнулась:

— Не будешь подсматривать?

Зверь фыркнул.

— Тогда отвернись.

Призрак недовольно зарычал.

— Хорошо. Но помни, ты обещал не подсматривать, — пробормотала Меррит.

Мантикор вновь фыркнул, выдыхая две струйки пара.

Быстро справившись со всеми делами, девушка облегченно выдохнула. Возвращаться в лагерь не хотелось, и она осталась сидеть рядом с Призраком, кутаясь в теплую шерсть. Мечущиеся в голове мысли мешали сосредоточиться и почувствовать силу.

Девушка вздохнула. Ей хотелось проверить свои способности, убедиться в том, что она все еще помнит заклинания и может заглядывать за грань, как делала это в детстве.

— Здесь небезопасно, — долетел до нее тихий голос

Меррит обернулась и только сейчас заметила Вершителя. Он сидел на бревне, спиной прислонившись к толстому стволу. Под прикрытыми тяжёлыми веками глазами залегли темные тени.

Меррит посмотрела на то место, откуда пришла, прикидывая мог ли он видеть, что она там делала.

— Я уже вырос из этого возраста, — насмешливо бросил мужчина, не поднимая ресниц.

Меррит вздохнула, сдержав готовую сорваться колкость. Поморщилась, чувствуя, как жар стыда приливает к щекам.

Минуту помедлила, не зная как поступить, а потом приблизилась к мужчине и опустилась рядом на бревно. Вместо привычного тепла, что всегда окутывало Меррит в его присутствие, девушку охватил озноб и она поежилась, обхватив замерзшие плечи двумя руками.

— Вам лучше уйти.

— Вы поэтому ушли? — заговорили они одновременно.

И замолчали вдвоем, позволяя высказаться другому. Только никто не спешил отвечать на высказанный вопрос.

— Холодно, — пробормотал Меррит, разрывая затянувшуюся паузу.

Мужчина молчаливо кивнул. И снова повисла тишина. Даже деревья молчали, не спеша прерывать их уединение шумом ветра в своих верхушках.

— Уэд выздоровеет?

— Если одолеет спрайта.

Подбежавший Призрак, обвел их глазами и фыркнул, лапой прикрывая нос. Меррит потянулась рукой, чтобы погладить огромного зверя за ушком. И тут же испуганно отдернула руку, столкнувшись с ледяными пальцами Дагьера.

— Что с вами, ваше могущество?

— Сейл. Зовите меня, Сейл, Ди.

— Что с вами, Сейл? — послушно повторила она.

Вершитель приподнял густые черные ресницы, посмотрел на нее колючими, как застывшие льдинки, глазами.

— Вам правда интересно, Ди?

Она молчаливо кивнула, рассматривая, как играют тени на снегу. В обители их всегда учили избегать прямых взглядов. Не смущать мужчину, смотря ему глаза в глаза. Не бросать вызов тем, кто старше. Настоятельницы всегда выходили из себя, когда она не прятала глаза в пол.

— Мне интересно, — подняв голову, она поймала его сощуренный взгляд и так и застыла, вглядываясь в безбрежно-бездонную пустошь, что пряталась за ним.

Это было похоже на столкновение. Словно она бежала, неслась, не разбирая дороги, и вдруг наткнулась на возвышающуюся перед ней ледяную стену. Но вместо погружения в неизбежный холод Меррит ощутила тепло. Она сама была тем теплом. Искрой, готовой развеять окружающий мрак и растопить ледяную пустошь…

— Нет, вам неинтересно, Ди, — усмехнулся Сейл.

Меррит дернулась, вдруг осознав, что ее ладонь непозволительно близко приблизилась к его щеке. Моргнула, неловко пряча руку за спину. Что она собиралась сделать? Неужели, ей хотелось коснуться его?

— Возвращайтесь в лагерь, Ди, — настойчиво повторил Вершитель, будто и не заметил того, что она намеревалась сделать.

— Я вас пугаю?

Девушка почти не расслышала этого вопроса, так тихо он был занят, а когда осознала, остановилась, уже сделав несколько шагов к краю поляны.

— Нет, — отрицательно покачала головой Меррит.

— Зря. Разве вы не знаете, что делают приеры с красивыми девушками?

— Поведайте мне, — насмешливо усмехнулась она.

— Когда-нибудь, — улыбнулся он в ответ. — Возможно, когда-нибудь я и расскажу.

— Буду ждать.

— Вам лучше покинуть Дикие земли до этого.

— Почему? — удивилась она.

— Вам не место в Риас-Аш-Ане. Таких, как вы, там нет.

— Но вы сами взяли меня.

— Только потому, что иначе вы отправились бы сами. Или прихватили с собой кого-то поопасней своего мага.

— Он не мой…

— Тогда почему он остается здесь? — снисходительно изогнул бровь Сейл, и очередная кривая усмешка перекосила чувственные губы. — Еще и отправился в Дикие земли?

Меррит с сомнением качнула головой:

— У Мерта есть невеста. Он просто друг.

— Не хочу вас расстраивать, леди, но мужчины не дружат с женщинами.

— А как же Рейхан? — выпалила Меррит и еле сдержала руку, что метнулась зажать разговорчивый рот.

— Вас так это волнует?

Меррит открыла рот и тут же закрыла, не зная, как ответить на этот провокационный вопрос.

— Нет. Совсем нет, — спустя два удара сердца нашла нужные слова девушка.

— Врешь, — довольно выдохнул Сейл. — В вас есть загадка, Ди, а я очень люблю их разгадывать, — он криво улыбнулся. Взгляд, что скользил по ее лицу, был полон предвкушения, как у шаловливого ребенка в ожидании подарка, который ему не терпится открыть и рассмотреть получше. Поиграть.

— И вы уверены, что вам это по силам? — испугалась Меррит того направления, что приняли ее мысли.

— Более чем, — продемонстрировал завидное самомнение Вершитель.

— Загадки имеют свойство исчезать, если их разгадать, — обреченно заметила девушка.

Некоторое время он молчал, все так же с кривоватой усмешкой вглядываясь в ее черты в поисках ответа на какой-то ему одному ведомый вопрос.

— Вы изумляете меня, Ди. Знаете, я даже ему завидую, — неожиданно поменял тему Дагьер.

— Кому?

— Тому приеру, которого вы ищете. Должно быть он много для вас значит, раз вы отправились за ним на край света.

— Вы даже не представляете сколько, — усмехнулась Меррит, ощутив, как потихоньку ее отпускает напряжение, и решительно шагнула в сторону лагеря. Пожалуй, разговоры наедине с этим мужчиной опаснее всего того, с чем она сталкивалась ранее.

— …лютая зима была. Еще и песиглавцы ходить повадились. Никому спасения не было. Люди боялись нос из замка высунуть, — услышала Меррит, приближаясь к лагерю.

— Так они же воины?

— Ну и что что воины? Жить-то всем хочется. А сколько песиглавцы мальчишек извели… Никого почти от службы не осталось. И решил тогда командующий на живца песиглавцев ловить. Собрал остатки мальчишек да организовал ловушки. Кинули их по трое в клети и остались ждать.

Парни у костра затихли, стараясь не пропустить каждое слово рассказчика.

— Да врешь ты все, Крайт. Не стали бы Изыскатели будущими воинами рисковать.

— Правда это. Как есть правда. Мне сам Изияр поведал, а он в то время уже работал поваром, — торжествующе заявил сын мельника. — Сначала хотели кухонных мальчишек посадить, но у тех нет магии, а стало быть, песиглавцы на них не позарятся. Вот и посадили, как приманку, только привезенных мальчишек.

— И что?

— Что дальше? — послышались нетерпеливые голоса со всех сторон.

— Наш Вершитель тогда совсем заморышем был, — воровато оглянувшись по сторонам продолжил Крайт. — Вот и оказался среди приманки. Ждали песиглавцев три дня, а те, как чувствовали, — не нападали. На третий день все расслабились. Да и поснули на посту. Вот тогда и пришли монстры. Напали среди ночи, да перерезали стражу. Добрались до клетки с приманкой. В общем, что там произошло никто не знает. Но когда прибежали воины, ни одного песиглавца живого не было. А Вершитель, тогда еще не Вершитель, стоял весь заляпанный кровью и держал на плече раненного Коури. Остальные мальчишки так в клетке и остались — не добрались до них песиглавцы. Говорят, Дагьер голыми руками им пасти разрывал, да еще бьющиеся сердца из звериных тел вырывал…

— Да быть такого не может…

— А ты у Коури спроси.

— Вот и спрошу, — буркнул один из мальчишек, махнув рукой.

Возле костра повисла тишина, прерываемая лишь треском лопающихся поленьев да шипением смолы.

Душераздирающе застонал Уэд и парни вздрогнули, заозирались испуганно.

— Может его того? — робко спросил кто-то.

— Я тебе того! — грубо перекрыл их тихий говор вернувшийся Коури, приближаясь к костру. Бросил на сидящую в стороне от костра девушку укоризненный взгляд и покачал головой.

Мерт стоящий за его спиной, сделал шаг к костру.

— Где ты была? — накинулся на Меррит маг.

Девушка вскинула вверх бровь, зарываясь пальцами в густую шерсть, сидящего рядом мантикора, пряча озябшие руки. С тех пор как она оставила Вершителя, Меррит никак не могла согреться, словно часть ее тепла осталась там, рядом с ним на поляне.

— Гуляла, — пожала она плечами.

— Я волновался, — уже спокойней признал Мерт.

Она улыбнулась, рассмотрев, морщинку беспокойства на его челе.

— Не стоило. Со мной был Призрак.

— Больше не броди по лесу, дикарка, — вырос рядом с ними гигант. — Самые опасные твари обычно выглядят вполне безобидно, — подмигнул Коури.

— Чего не скажешь о вас, — пробормотала себе под нос Меррит.

Но судя по огласившему поляну хохоту, гигант ее слова расслышал.

— Как вы можете? У вас человек умирает, — возмутился маг.

— Кто? Уэд? Да после того, как Вершитель ему половину своего резерва отдал, парнишка живее всех живых, — продолжая хохотать, заметил Коури.

— Что-то по нему не скажешь. Да и разве от этого будет какой-то толк?

Отвечать на недоумение мага никто не стал. Великан лишь покачал головой, отходя к костру.

Меррит тоже предпочла отойти. Устроилась возле Уэда, положив светловолосую голову себе на колени. Парень метался в бреду, слипшиеся пряди липли к покрытому испариной лбу. Ее рука заскользила по мальчишечьему лицу, стирая пот. Глядя на парнишку, она бы не сказала «живее всех живых». Да и сам Вершитель не был уверен, что парнишка выживет. А вот Коури… Меррит нашла глазами гиганта, пробежалась взглядом по лицам, готовящихся ко сну, парней — все они верили в Дагьера. Были уверены в том, что он чудесным образом спасет их всех.

И когда он неожиданно появился из леса, в глазах мальчишек вспыхнуло восхищение. Стихли грубые шуточки, которыми обменивались парни. И как-то вмиг все стали беззаботней, словно одно его присутствие вселяло веру в завтрашний день.

И никто из них не заметил, как пошатнулся Вершитель, преодолевая последние несколько шагов, каким обеспокоенным взглядом встретил его Коури. И как облегченно выдохнул Сейл, столкнувшись глазами с Меррит. Впрочем, в последнем девушка уверена не была.

Ночью Уэду стало хуже.

— … плохо? — разбудил задремавшую Меррит тихий говор.

— … волью еще немного.

— Даже не думай! Зря что ли мы тянем мага?

В шипящем злостью голосе девушка безошибочно узнала великана. А вот голос его собеседника был тих и так слаб, и только характерная звонкая «р» выдавала его обладателя — Вершителя. Приподнявшись на локте, она оглядела поляну и наткнулась на двух спорщиков. Сейл сидел, спиной откинувшись на дерево. Тени костра заострили черты его лица, добавив им хищности. И, казалось, стерли привычную смуглость кожи, сделав его мертвенно-бледным.

— … делиться силой с каким-то…? — перекрыл сонный храп спящего отряда возмущенный голос Мерта.

За словами последовал глухой удар, и девушка поспешила вмешаться.

— Что случилось? Как Уэд? — осмотревшись, склонилась Меррит над метавшемся в бреду парнишкой.

— Плохо. Он не справляется, — ответил гигант, разжимая огромные кулаки, вцепившиеся в воротник Мерта, и похлопывая мага по груди.

— Я могу чем-то помочь? — не стала акцентировать внимание на увиденном девушка.

— Да чем ты можешь помочь?! — с досадой выдохнул гигант, устраиваясь возле Вершителя.

Меррит усмехнулась. Передвинулась ближе к парню. Что делать девушка не знала. А потому, поддаваясь наитию, опустила раскрытую ладонь на солнечное сплетение и выпустила маленькую колкую молнию. Парень дернулся, получив разряд. Заметался чуть сильнее, но уже спустя мгновение взбунтовавшаяся в нем сила, откликнулась и успокоилась, потянувшись навстречу ее магии.

— Что ты делаешь? Но как? — недоумевая, всматривался в ее лицо Коури.

Меррит пожала плечами. И обернулась, отыскивая глазами Сейла. По суровому лицу Вершителя блуждала легкая улыбка. Нечитаемая, сказала бы девушка, если бы не искры в его глазах. От его внимательного встревоженного взгляда стало теплее.

А когда он отвел глаза в сторону и Меррит, проследив за его взглядом, наткнулась на Мерта, душу объял холод, а сердце гулко стукнуло, ударяясь от сжавшиеся от нехватки воздуха ребра. Взгляд Мерта был злым. Он буквально опалил ее своей холодной яростью. И сжатые кулаки. И перекатывающиеся желваки на скулах все выдавало беспричинную ярость мага.

Удар сердца Меррит вопросительно смотрела на мужчину, пока он добродушно не усмехнулся и не оказался рядом с ней, положив руку сверху на ее ладонь.

— Я помогу, — бросил Мерт.

Девушка неловко кивнула. Рука, попав в плен, испуганно дернулась, но Меррит усилием воли оставила ее на месте. А когда полилась магия — колючая, словно ледяная вода, только крепче стиснула зубы, чтобы ни на миг не выдать свою реакцию на эту помощь.

Меррит качнула головой, удивляясь тому, что еще вчера спокойно касалась этого мужчины и не испытывала никакого неприятия. И на прогулке. И тогда, когда он ее спас. Но сейчас все изменилось. Почему? Девушка просто не знала. Зато желание очиститься от этого прикосновения стало почти нестерпимым.

— Рарх, — выругался Мерт, одергивая руку.

А Меррит во все глаза смотрела на кольцо — ободок металла выглядел раскаленным и неестественно ярким в ночном сумраке. Искрился, пульсируя тысячью искр. Фиолетовый свет сорвался с него, пробежался маленькими молниями по телу Уэда, оплел его в искрящийся кокон.

Парень дернулся, вмиг лишившись одежды. Заметался, покрываясь пузырящимися ожогами. Душераздирающе застонал, покрываясь черной коростой. И вспыхнул очищающей ослепительной вспышкой.

— Что? Как он? — удивленно воскликнула Меррит, лицо которой оказалось отвернуто от парня и вжато в широкую грудь Вершителя.

— Хорошо, девочка-загадка. Я бы даже сказал отлично, — бодро откликнулся Коури. — Но ты же не хочешь, чтобы завтра при взгляде на тебя этот светловолосый мальчик становился красным как бурак?

Меррит растерянно покачала головой, совершенно не понимая, о чем говорит великан. В теплых руках Сейла было так спокойно, так умиротворенно, что даже вопрос, как она в них оказалась, в ее голове не возникал.

— Что это было?

— На нас напали?

— Снова буря? — донеслись до девушки испуганные возгласы просыпающихся парней.

Она отстранилась, высвобождаясь из объятий и отступая от Вершителя. Смутилась под взглядом пристальных, чуть насмешливых бирюзовых глаз, и отступила к великану.

— Все хорошо, — успокоил парней великан. — Можете дрыхнуть дальше.

Парни озирались по сторонам, переглядывались, но возвращаться ко сну не спешили. Удрученно взирали на прикрытого плащом Уэда оставшегося без одежды.

— Буря уже прошла? — тихий голос пришедшего в себя парня, вызвал радостное оживление.

— Готовьте завтрак, отправимся с первыми лучами, — скомандовал Дагьер, обменявшись взглядом с Коури, и занимая свое место у костра.

Глава 21

— Не двигаться! — предупреждающе прозвучал враждебный голос, стоило отряду приблизиться к запертым воротам Риас-Аш-Ана.

Мрачная крепость-цитадель нависала над разбитой дорогой угрюмой громадиной. От исполинских деревьев до крепостной стены тянулась, пестреющая огромными черными пнями и рытвинами сожженной земли, вырубка. Иногда по ней скользили ищущие яркие лучи магических фонарей, высветляя тот или иной участок. Один из таких фонарей уже несколько минут держал путников в плену своего луча.

— Не двигаться! — повторил все тот же голос и в неприметной бойнице мелькнуло движение.

Отряд послушно остановился и яркие лучи тут же скрестились на усталых путниках.

— Назовитесь!

— Сейл Дагьер, — поднял руку Вершитель.

— Заходите по одному, Вершитель. Порядок вы знаете.

Дагьер кивнул. Загрохотали, поднимаясь решетчатые ворота. Одна из створок деревянных, облицованных железными щипами стен, чуть приоткрылась — ровно настолько чтобы в нее мог протиснуться спешившийся мужчина. Первым вошел Коури, ведя под узцы каура Уэда. За ним последовали тревожно озирающиеся парни.

— Давай, маг, не вынуждай тебя ждать, — простер руку вперед Дагьер.

— Я подожду Мери, — качнул головой Мерт.

Вершитель лишь хмыкнул, направляя каура к воротам. Меррит сама не поняла, как оказалась впереди Дагьера.

За воротами их ждал длинный узкий ярко-освещенный туннель. Туннель круто сворачивал метров через пятнадцать, выводя в небольшую полукруглую комнату. В узких отверстиях стен виднелись кончики направленных арбалетных болтов.

— Я же сказал по одному, — недовольно проворчал все тот же голос.

— Да ладно тебе, Пирр.

— Ты привез зараженного, Сейл.

Меррит закрутила головой, но так и не поняла откуда доносится голос. Казалось, говорящий был везде и одновременно.

— Парень в порядке. Разве не это показали артефакты?

— Зачем она здесь?

— Ищет кое-кого, — пожал плечами Вершитель.

— В казармах? — прозвучал голос невидимого собеседника.

Меррит крепче сжала кулаки, сдерживая готовое выплеснуться раздражение. Утром, едва завидев темнеющую громадину, она обрадовалась — наконец-то ее путешествие закончится, она найдет мужа и вернется в Ниас-Рий. Но чем ближе отряд приближался к крепости, тем больше сомнений охватывало душу девушки. Муж… Как она узнает его? Каким он окажется? Поможет ли ей? Внутренний голос твердил, что только глупец откажется от герцогского титула и замка в придачу. Но тогда почему он не приехал до сих пор? Не потребовал жену и то, что по праву принадлежит ей?

Меррит скользнула взглядом по темным кудрявым волосам и крепко сжатым губам, стоящего рядом мужчины. Красивый. Если ее Зар'Инотт окажется хоть немного похож на этого мужчину, она будет счастлива. Только почему-то радости при этой мысли Меррит не испытала.

— Пусть сделает шаг вперед, — вернул девушку в реальность невидимый собеседник.

Машинально девушка ступила на плиту и сразу оказалась в коконе синего цвета. Испугалась, ощутив полную беспомощность — она даже пальцем шевельнуть не могла. Веки и те не хотели опускаться! Внутри похолодело. Взгляд заметался по ловушке, в которой она оказалась, но, наткнувшись на лазурные глаза Вершителя, застыл согретый его спокойствием и теплом.

— Чистая! Теперь ты.

Сковывающий Меррит свет, отступил, даря долгожданный вдох и освобождение.

— Чист!

— Мантикор?

— Он безопасен, Пирр.

— Под твою ответственность.

— Маг?

— Сам по себе.

Одна из стен отъехала, впуская ласковый солнечный свет, и Меррит очутилась в городе. Здесь не было весело-толпящейся суматохи Ин-Шрана и запустения Ниас-Рия. Риас-Аш-Ан встретил чистыми и пустыми узкими улочками. Не было привычной городской суеты, зато тут и там встречались вооруженные караулы, состоящие в большинстве своем из таких же мальчишек, как те, что были в отряде Вершителя.

— Так куда тебя вести, красавица? — появился рядом с Меррит Коури.

— А куда обычно ведут?

— Обычно к Вершителю, но ему сейчас не до тебя будет. Да и не он обычно выбирает куда барышня хочет — в казарму или на кухню.

— А другого выбора нет? — поморщилась Меррит, вспомнив, чем закончилась ее кухонная работа.

— Есть, — признал великан. — У жен.

— И много их? — машинально поинтересовалась девушка, уловив краем глаза краешек дорого платья, неуместного в этой глуши.

— Жен? Да всего несколько.

Но Меррит не слышала слов великана, уставившись на девицу в объятьях Вершителя. Она что-то шептала, положив руки на лацканы его расшитого серебром кителя, а Сейл, склонившись к ней, слушал со снисходительной улыбкой на устах. Той самой, что еще вчера дарил Меррит.

— Ну и Рейхан, конечно же.

— Рейхан?

— Дочь командующего, — пояснил Коури, испытующе вглядываясь своими темными глазами в лицо Меррит. — И невеста Сейла.

— На кухню, — холодно ответила девушка, никак не отреагировав на последнюю фразу великана.

Дни тянулись за днями, вязкой пеленой складываясь в седмицы.

Меррит слушала и наблюдала, но ни на миг не приблизилась к разгадке тайны, что привела ее сюда.

Жизнь в Риас-Аш-Ане текла размерено, словно и не было нависшей над крепостью угрозы Расколотых земель. А может именно благодаря этой самой угрозе люди внутри крепости были другими — дружней, добрей, готовые прийти на помощь незнакомке.

Именно тут Меррит впервые ощутила себя в безопасности. Не было утомительной работы на кухне — мужчины охотно справлялись сами, оставляя ей и Лисси только самые простые занятия. Не было глупых пугающих шуточек и глумливых смешков, смысла которых она не понимала, но интуитивно остерегалась.

Не утерпев, Меррит даже спросила об этом у Лиссы, но та лишь беспечно пожала плечами:

— Изыскатели не церемонятся с насильниками — вздернут на первом же столбе. Приеры помнят, как были зачаты. Лишь немногие простили своих отцов.

Так Меррит узнала, что тот сон про девушку-приерку был не сном, а отголоском чужого воспоминания. Жаль только, что не понимала природы его появления. А многочисленные сны-воспоминания, что после снятия печати наполняли каждую ее ночь, ответа на этот вопрос пока не дали.

— А маги?

— А что маги? Мальчишки. Сколько бы их не тренировали — приеры сильнее. Сказывается кровь рода. Вот бы мне оказаться избранницей, — мечтательно закатила глаза Лисси.

— Избранницей?

— Женой приера.

— А разве они не монстры?

— Монстры? — удивилась Лисса. — Это наш господин был монстром, — насупила свои брови рыжеволосая девчонка. — Все свежего мяса хотел. Всех девчонок перепортил. А кто этого избежал и мужа себе нашел, тех по праву первой ночи требовал.

— А ты?

— Мы с отцом сбежали, стоило мне в пору войти. Бросили и дом, и добро, и все нажитое. Налегке приехали. Хотели в Ин-Шране осесть, но не свезло. Пришлось аж сюда ехать. Да оно и к лучшему. Отец вон главный повар теперь. А я… встречу суженного, нарожаю ему детишек…, - беззастенчиво делилась мечтами девушка. — А ты тоже сюда за мужем приехала?

— Я? — на миг опешила Меррит и хмыкнула, вспомнив о своей миссии: — Да, за мужем.

— Айда тренировку смотреть? — восторженно зашептала девушка. — Только так чтоб батюшка не узнал, а то заругается, — оробела она. — «Не место девице среди полуголых парней», — сделав голос ниже и грубее, пророкотала Лисса, передавая все интонации главного повара и заговорщицки усмехнувшись, потянула Меррит на полигон.

Стайка мальчишек вылетела им на встречу и Лисса присела, раздавая захваченное с кухни печенье.

— Глянь, чё могу, — печенье взлетело в воздухе и, сделав пируэт, приземлилось на узкую ладошкой. — Маг научил.

Лисса привычно взъерошила светлые пряди, хваля мальчишку. И тут же наперебой потянулись другие, делясь своими достижениями и выпрашивая ласку.

— Маг добрый…

— … он от бури всех спас…

— И Уэда от спрайта избавил…, - хвалили нового учителя мальчишки.

— Он сам так сказал? — не выдержала Меррит.

Мальчишка смерил незнакомку цепким прищуренным взглядом и важно кивнул головой.

— Все так говорят, — фыркнул он и, решив, что странная девушка в мужских брюках не стоит его внимания, улыбнулся Лисси.

Меррит задумчиво покачала головой, удивляясь тому, какие ходят слухи. С тех пор, как она оказалась на кухне, Вершителя она не видела. Слышала только, что он с Коури ушел за голубыми кристаллами, чтобы вернуть в казну утраченное. Отряд брать не стал — слишком опасно, близился сезон бурь. Девушка покачала головой, притупляя колкую занозу тревоги, что пронзила сердце, когда она услышала эту новость.

«У него невеста есть, пусть она и переживает», — мысленно повторила себе, но упрямое сердце сдаваться не желало, тревожась о темноволосом незнакомце.

Рейхан… Красавицу, дочь командующего, Меррит встречала несколько раз. Но так и не удосужилась даже снисходительного взгляда. Впрочем, ей еще везло — красавица ее попросту игнорировала, вызывая невольную улыбку. В мыслях Меррит часто представляла, как однажды вернется в Риас-Аш-Ан открыто и как будет лебезить дочурка командующего перед герцогиней Ниас-Рийской.

Всего-то и надо, что найти пропащего мужа. Вот только задача оказалась непомерно сложна. Татуировки принадлежности, что предвестницей брака чернела на ее руке, у мужчин не было. Брачная же татуировка появиться могла только после довершения брака. А узнать в окружающих ее приерах того, кого видела лишь однажды и в церемонных одеждах Меррит не могла. Да она толком его и не рассматривала. Только и видела, что широкую ладонь, на которой мертвой птицей лежала ее маленькая кисть. Разве что по надрезу, что сама же и нанесла, противясь навязанному браку. Осталось только надеяться, что та ее глупость оставила след.

Меррит закрыла глаза, вновь возвращаясь к брачному обряду. Утро. Новость Хэтчера. Старое платье и наволочка на голове вместо вуали.

— Сойдет, — бросил тогда дядя, вызвав смешки прислуги.

Дорога в храм. Она даже не плакала. Хотела, но с тех пор, как выбралась из смертельных объятий Оскольчатого моря, плакать просто не могла. Даже тогда на площади, наблюдая за наказанием черноволосого мальчишки, не плакала. И уж точно не проронила слезинок на похоронах тети, что так и не стала любимой тетушкой.

В храме они остались вдвоем — Безликий вершит таинство в тишине и без свидетелей. Запомнила Меррит бесконечно мало. Руки на алом камне, они утонули в нем, словно это и не камень был, а пудинг, который так любил Риволь и который она успела возненавидеть. Слова клятвы, доносящиеся откуда-то из вышины, что она безвольно повторяла. Окутавший их свет. Кинжал в ее руке, что она глупо воткнула в плечо, скрытого под такой же наволочкой, незнакомца. И злобное шипение, напугавшее ее до жути. Он отшвырнул ее, как досадное недоразумение, перешагнул, через упавшее под ноги тело и покинул храм.

Сможет ли стать нормальным мужем тот, кто уже однажды поднял на нее руку? Меррит покачала головой — она не знала ответа. Как и не знала, кто стал ее мужем.

Девушка вздохнула, прислушиваясь к щебетанию Лиссы.

— … обрез ткани привезли. Платье пошью. И тебе пошить надо. Весной же обряды будут.

— Обряды?

— Свадебные. Зимой не принято — храм далеко, а весной все женятся, кто пару нашел. Вот и Рейхан готовится. Приданным запасается. Все ткани сперва ей показывают, а нам из остатков выбирать приходится, — делилась новостями Лисса.

— А теперь тсс! Нельзя, чтобы нас увидели, — прошептала девушка, воровато ныряя в кусты. — Мне мальчишки это место показали. Они часто подглядывают, когда не на занятиях.

Мальчишек в крепости было много. Приеры появлялись в пятилетнем возрасте, едва их забирали у матери. Были и те, которых призыв забрал из дома в шестнадцатую зиму. В отличие от приеров эти парни после десяти лет службы могли вернуться домой. Приерам же возвращаться было некуда. Лишь немногих из них признавали отцы. Остальные горе-родителя видели всего пару раз в жизни и то только потому, что император обязывал самолично забирать сына из деревни приерок и привозить в крепость.

— Ооо, мы вовремя, — прошептала Лисса.

Меррит проследила за ее взглядом и застыла, всматриваясь в полуобнаженных мужчин. Спустя несколько минут пристального наблюдения, обреченно выдохнула. Коури был прав — найти приера со шрамом просто невозможно. У них у всех шрамы — прямые и ровные от резаных ран, извилистые неровной формы рванные раны, укусы всевозможных форм и окрасов и небольшие круглые отметины от арбалетных болтов…

— …лишь Вершитель всегда в рубашке тренируется, — долетел до Меррит тихий шепот Лиссы. — А я бы посмотрела. Он красавчик. Хотя приеры все красавчики. Вот встречу своего избранника…, - затянула свою любимую песню девушка.

Меррит снисходительно улыбнулась, она уже привыкла к тому, что любой разговор Лиссы сводится к приерам и ее мечтам стать избранницей. Лисса даже Крайта, каждую свободную минутку торчащего на кухне, не замечала. А тот смотрел на девушку восторженными глазами и готов был выполнить любое ее желание.

Глава 22

Меррит вгляделась в темное окно и села на постели, обхватив колени руками. Опустила голову, наблюдая за первыми лучами Хайреи, что показались из-за горизонта.

Две седмицы… Именно столько она провела в крепости. Время неотвратимо утекало сквозь пальцы, подобно полноводной реке, и остановить его девушка была не в силах. Каждое утро она смотрела на знак на руке и каждый раз замечала, как стирается нанесенный в храме рисунок. Четкая и яркая вначале печать стала почти неразличимой.

Седмица… Всего лишь седмица осталась у нее до того момента, как исчезнет метка и она сможет выбрать новую жизнь и мужа. Но будет ли у нее этот шанс? Что произойдет, когда метка исчезнет? Меррит год искала ответ на этот вопрос, но так и не нашла. Никто не знал, что происходит с девушкой. Настоятельницы в обители пугали неотвратимой смертью, девочки шептались за спиной. А Меррит… Меррит просто решила, что терять ей уже нечего — выживет и сможет забыть обо всем — будет счастлива, не выживет — она хотя бы попыталась.

Как долго она сможет еще прятаться в Диких землях? Наверняка, ищейки Хэтчера уже рыщут по империи в поисках беглянки. Да и Ниас-Рий ждет наследницу.

Девушка прикрыла глаза, отгоняя тревогу. Времени оставалось очень мало, а она почти не приблизилась к разгадке. Меррит досадливо покачала головой. Все эти дни она собирала данные о приерах по крупицах.

Ей повезло. Мужчин подходящего возраста и носящих фамилию Зар'Инотт было всего четырнадцать. И только у четырех из них была чистая кожа в месте, где должен был оставить след кинжал Меррит.

Еще парочку она отсеяла, уточнив возраст. Нет, Меррит не знала точно сколько лет навязанному мужу, помнила только слышанную фразу от слуг, что он младше семнадцатилетнего Риволя, а наследник все равно нечета ему в силе и храбрости.

Один из кандидатов так увлеченно твердил всем об отцовском замке вблизи Ке-Рола, что его Меррит тоже вычеркнула. Как и ту троицу, что покидала Дикие земли только в сторону Расколотых. Вычеркнула она и того кандидата, чье тело вчера доставили из Расколотых земель.

Осталось всего трое. Точнее двое и Вершитель. В последнем она сомневалась, так как определить его точный возраст ей не удалось.

Вчера из Мертвых земель вернулся Зорен Дер'из. Высокий зеленоглазый шатен. Элегантный, даже скорее фатоватый, он выглядел так, словно вернулся не из военного похода, а из императорского дворца. Почти, как Дагьер, со своим серебряным позументом на камзоле и кружевным изысканным платком.

Мерит немногое удалось узнать о Зорене. Только то, что особь, поделившуюся семенем с его матерью, он ненавидел всей душой. И эта ненависть делала его самым очевидным кандидатом из возможных.

Третьего возможного кандидата в навязанные мужья и по совместительству второго Вершителя ждали из столицы в ближайшие дни. Меррит вспомнила все слухи, связанные со вторым Вершителем, и поморщилась. По всему выходило, что этот незнакомец излишне положительный. Приятный и галантный, он всегда оказывался в нужном месте и в нужное время. И ни разу не подвел Изыскателей. Не то, что Дагьер, за которого незнакомец и отдувался в императорском дворце, надеясь смягчить гнев Тормуда.

— Понять не могу, чего леди Рейхан положила глаз на Дагьера, а не на Коула? Он же такой… такой…, - закатывая глаза от нехватки слов, подытожила рассказ о достоинствах незнакомого Меррит приера Лисса.

Лучи уже давно развеяли мрак, а Меррит продолжала задумчиво перебирать оставшиеся кандидатуры. Сегодня на ее повестке дня был Зорен. Нужно не просто найти повод для случайного знакомства, но и разговорить мужчину. Удрученно вздохнув и посетовав на скрытность приеров, Меррит поднялась с кровати.

И только застилая постель, девушка вспомнила о разбудившем ее сне-воспоминании.

— Опять сбежала с урока, Пуговка? — ласково журил ее отец, безошибочно отыскивая за портьерой.

— Скучно, — вздохнув, призналась малышка.

— Детям надо учится.

— Пап, но ведь Трев не учится, а он на целых три лета меня старше!

— Мне нет дела до кухонного мальчишки, а ты герцогиня и должна учится!

Девочка обиженно засопела, уже готовая расплакаться от такой несправедливости.

— Может, зря мы лишаем ее детства, Йен? — одними губами прошептала мама, обнимая отца со спины.

— А вдруг с нами что-то случится, родная? — качает головой мужчина, заключая в объятия жену. — И она останется одна…

— Ты сгинешь, как папа Трева? — обеспокоенно заглядывает девочка в теплые отцовские глаза, взбираясь по его ноге.

— Я сделаю все, чтобы этого не случилось, — треплет разметавшиеся спутанные пряди мужчина.

Миг и воспоминание рассеивается, сменяясь другим.

— Мы не должны покидать Ниас-Рий. Только тут мы в безопасности! — разъяренно кричит мужчина и девочка испуганно сжимается за толстой портьерой. Она еще никогда не видела отца таким страшным.

— Но там моя сестра. Я не прощу себе, если с ней что-то случится!

— А я не прощу, если что-то случится с тобой, — устало шепчет мужчина, ласково касаясь небольшого женского животика.

— Один-единственный раз. А потом снова можешь запереть меня в замке на еще двенадцать лет, — улыбается в ответ мама, целуя отца.

— Обещаешь? — сдается он.

— Обещаю…

— Мама была беременна…, - вырвался тихий шепот, и девушка чуть не застонала, осознав, что у нее сейчас мог бы быть брат или сестра.

— Ты что-то сказала, Ди?

Меррит растерянно посмотрела на одеяло, что она в порыве чувств сжала у груди, и устало вздохнула.

— Да так, снилось всякое….

— Ой, глянь, опять цветы на подоконнике. Твой поклонник не теряет надежду. Вот бы за мной кто-то так ухаживал…

Меррит поморщилась. Она совсем не понимала мага. Зачем эти цветы, ежевечерние прогулки и приходы на кухню? И этот взгляд украдкой, что она ловила на себе. Внимательный, заинтересованный, изучающий. Почему он остается здесь? Даже на роль преподавателя согласился?

— Почему ты остался, Мерт? — спросила она в тот первый раз, когда он забрел на кухню и вытащил ее на побрадить узкими улочками.

— Должен же я за присматривать за своей боевой подругой? А вдруг новая буря, спрайты или что-то пострашнее? — перевел в шутку серьезный разговор маг. — Что будешь делать, если нагрянут чудовища Расколотых земель?

— Это вряд ли, — с сомнением посмотрела на окружающую крепость толстую стену.

— А вдруг?

Меррит пожала плечами.

— Вот! — торжествующе заметил маг. — А я тебя научу обороняться.

И он и вправду взялся учить, повторяя почти тоже, что Меррит уже знала от Гаэрта и отца. Иногда у девушки возникало желание отмахнуться, признать, что с тех пор, как вернулась память ей не нужен этот первый класс для магов, но что-то останавливало. И она вновь и вновь повторяла давно известные плетения.

Меррит нетерпеливо поглядывала на кучку неочищенных клубней. Если поторопится, то возможно ещё не всё потеряно и ей удастся познакомиться с Зореном. Как это сделать, девушка не знала. И как вывести на нужный разговор Лисси, чтобы та ни о чем не догадалась и не сгорала от любопытства, идей тоже не было.

Оглянувшись, девушка спустила с рук заклинание. Клубни окутало неярким фиолетовым светом, и они засияли чистыми белыми боками. Улыбнувшись, залила миску водой.

— Справилась? — Главный повар одобряюще кивнул. — На свидание торопишься? — насмешливо покосился на нее мужчина, рукой расправляя густые щегольские усы. — Беги, чего уж там.

Меррит выскочила из кухни, спеша сбежать до появления Мерта. Встреча с магом не входила в ее планы. Как и прогулка, на которой Мерт обязательно настоит, а Меррит просто не сможет отказаться.

— А очистки где? — долетело ей в спину.

Досадливо фыркнув, девушка ускорилась. Надо же было так опростоволоситься! А если кто-то догадается о том, что она маг?

По словам Мерта, обитателям крепости лучше этого не знать. Так как ее сразу отнесут к разряду инициированных, а следовательно, легкодоступных. Именно поэтому для уроков он постоянно уводил девушку в самые укромные уголки, где их никто не потревожит.

Показанными ей однажды тропами, девушка пробралась к полигону. И разочарованно выдохнула — незнакомца-шатена среди тренирующихся не оказалось. И где его теперь искать? В трактире, куда приличным девушкам путь заказан? Или в казармах, куда даже неприличные бояться нос сунуть? Выбор не большой.

В темном помещении трактира было душно. И шумно. Девицы-подавальщицы в нескромных платьях сновали от стойки к столикам и обратно, сгибаясь под тяжестью подносов с глиняными кувшинами.

Меррит, прячась за широкоплечим воином-горой, оглядела переполненный зал. Заходить в трактир она не спешила и поэтому опасливо пряталась в полумраке небольшой коморки.

Бегло осмотрев зал, девушка разочарованно выдохнула — Зорена видно не было. Зато щеки опалило жаром, стоило только увидеть, что творится за некоторыми столиками.

Девушка испуганно попятилась назад к спасительным дверям.

— Куда же ты, красотка?

Кто-то шлепнул Меррит чуть ниже спины, и она отпрыгнула. Отточенным многолетними тренировками движением выхватила кинжал из ножен и замерла в боевой стойке. Именно так, как когда-то давно учил Дирк, друг отца и по совместительству телохранитель единственной наследницы.

— Какая кошечка! Хороший улов, Сэм, — хохотнул один из застывших в дверях воинов.

— Сама в руки шла, а ты так облажался с подсечкой, — усмехнулся второй.

Выражение лица Сэма переменилось. Сытая расслабленность и веселье сменились заинтересованностью охотника, увидевшего редкую вожделенную дичь. Не податливую подавальщицу, что вертелись, выставляя соблазнительные прелести напоказ. А дикарку — настоящую добычу.

Сэм сделал обманный выпад, и девчонка подалась, но все же ушла, с запозданием отдернув руку. В наблюдавшей толпе раздались удивленные возгласы. Кто-то засмеялся.

— Хороша! — долетело одобрительное.

— Ну же, красотка, тебе понравится. Я могу быть очень добрым, — ласково улыбнулся Сэм, делая еще один шаг в сторону девчонки.

Меррит непроизвольно отступила.

— Ты ведь знаешь, что, придя в трактир, ты выказала желание продолжить более тесное общение?

Одобрительно загудела толпа. Послышались смешки и громкие выкрики, занимающих очередь.

Девушка напряглась, решительно перехватывая оружие, пока левая рука активировала заклинание щита.

— Что-то рано вы начали делить добычу. Согласия девушки я пока не услышал, — послышался незнакомый голос из-за спины.

Меррит покосилась на спускающегося по ступенькам мужчину, что небрежно поправлял кружевные рукава белоснежной рубахи, выглядывающей из-под черного камзола и, казалось, обращал на происходящее в центре зала не больше внимания, чем на муравьев под ногами.

— Тебе то какое дело, Зорен? — взревел Сэм. — Любая распакованная должна быть счастлива, что на нее обратили внимание…

— То-то я смотрю, она так счастлива, что грозит прирезать тебя, — в хриплом голосе Зорена мелькнула насмешка. — К тому же она искала меня. Правда, милая?

Меррит кивнула, позволяя приеру приблизиться и встать между ней и Сэмом.

— А хватит ли? Разве Селена не выжала тебя досуха? Мы ведь все знаем, как она ненасытна, — усмехнулся Сэм, оглядывая зрителей, что разразились смешками и предположениями.

— Не знал, что тебя так интересуют мои мужские способности, Сэмуэль. Мне впору опасаться и перестать поворачиваться к тебе спиной?

Сэм зарычал и, выхватив из ножен меч, кинулся на Зорена.

— Подожди вот тут, милая. Я быстренько, — усмехнулся приер, отодвигая Меррит ближе к лестнице. — Ты и соскучиться не успеешь.

Как он умудрился при этом поцеловать ее руку, девушка совершенно не поняла. Зато заметила летящий прямо в его спину меч Сэма.

— Сзади! — крикнула она, но Зорен уже закрутился, отражая атаку.

Задвигались стулья, учуяв запах хорошей драки, праздно отдыхающие воины начали подниматься со своих мест.

Мечи столкнулись. Звякнули, ударяясь друг о друга…

— Что здесь происходит? — спокойно спросил переступивший мужчина.

И все сразу стушевались, возвращаясь обратно к своим столикам.

— Я жду объяснений, — его взгляд неспешно скользил по лицам воинов, пока не наткнулся на прячущуюся в полумраке девушку. — А ты что здесь делаешь, Ди?

— Вот всегда ты так, Сейл. Вечно все веселье испортишь, — пряча меч в ножны, недовольно пробурчал Зорен.

Глава 23

Меррит сама не заметила, как оказалась в отдельном кабинете, скрытом от глаз посетителей и недоступном духоте переполненного зала. Трое мужчин и невысокая хрупкая девушка.

— Ди, значит? — усмехнулся Зорен и Дагьер поморщился. — А я, Зорен. И я безумно счастлив встретить нераспустившийся бутон первозданной красоты среди почти увядших бутонов.

Прозвучало так высокопарно, цветисто и возвышенно, что Меррит невольно поморщилась.

— А вы значит лорд?

— С левой стороны одеяла, с правой я — чистокровный приер, — усмехнулся шатен, и зеленые глаза вспыхнули искрами негасимого пламени, выдавая с головой наличие высшей крови.

— А, малышка, как раз и ищет приера, — сдал Меррит с потрохами Коури. — Зар'Инотта со шрамом.

— О, милая, у меня столько шрамов. Готов продемонстрировать, — растянув губы в чарующей улыбке, Зорен стянул с себя китель и принялся расстегивать пуговицы на рубахе. Мерритт только и успела, что удивленно и совсем невоспитанно открыть рот. — Выбирай какой больше нравится. Я даже разрешу тебе их пощупать, — тонкая ткань соскользнула с правого плача, обнажая покрытую мелкими шрамами кожу.

Зорен еще что-то говорил, показывал, но Меррит не слышала — ее взгляд прикипел к небольшой звездочке с рванными краями, что темнела чуть ниже ключицы.

— Понял-понял, был неправ, — сквозь возникший в ушах гул долетел до девушки веселый голос Зорена. — Прошу прощения, — галантно склонился он в поклоне, легко касаясь губами пойманной в западню девичьей кисти.

Скрежещущий звук за спиной. Меррит испуганно обернулась и столкнулась с пронизывающими лазурными глазами. Замерла, пойманная в плен этим взглядом. И в этом взгляде, в одном миге, что он продлился, вдруг мелькнуло давно забытое узнавание… Но никто не сказал ни слова. Ни Меррит, ни Дагьер не поняли этого взгляда.

Коури закашлял предупредительно:

— Кхы-кхы… Ты девушку то пропусти, Сейл. Чай поднос в ее руках тяжелый, — буркнул с ехидцей.

— И давно у них так?

— С первого дня.

Дагьер обернулся и забрал поднос из рук подавальщицы. Та улыбнулась, смело придвигаясь к Вершителю той частью груди, где над вырезом откровенного декольте темнела глубокая ложбинка. Встала на носочки. Так что поднос уперся ей в грудь, своеобразным щитом.

— Я сегодня свободна, — лукаво шепнула развязная девица прямо в ухо Сейлу. Провела тонкими пальчиками по серебристым нитям на лацканах кителя и ушла, игриво виляя бедрами.

Ногти Меррит больно впились в центр ладони и девушка медленно разжала кулаки. Выпрямилась воинственно, немного отодвигаясь от окруживших ее мужчин.

— Так что ты тут делаешь, Ди? — опустив тяжелый поднос на стол, поинтересовался Вершитель. — Тебе никто не говорил, что в трактире лучше не появляться?

— Лисса говорила, что девушкам безопасно в Риас-Аш-Ане, — небрежно пожала плечами девушка. Голос звучал тихо и неровно и Меррит надеялась, что это из-за пережитого ранее испуга, а не из-за сценки, что только разыгралась на ее глазах.

— Безопасно. В городе, — с оговоркой согласился Дагьер, — но не тут.

— Почему? — спросила Меррит.

— Видишь ли, Ди, — вмешался в их разговор Зорен, — мужчины часто забывают, что причинами инициации являются острые душевные потрясения. Точнее они забывают первопричину, — уголки слишком ярких для мужчины губ искривлись в едва заметной цинично-веселой усмешке, — помнят только событие, что ее вызывает. И так уж повелось, что у девушек оно чаше всего связанно с первой брачной ночью или не брачной, — поправился приер, — но ночью.

— И это при том, что большинство из них инициируется в Расколотых землях, улепетывая со всех ног к воротам Киршата, — смеясь, подхватил Коури.

— И только Дагьер, как всегда, выделился.

Сейл никак не отреагировал на выпад Зорена. Лишь задумчиво постукивал длинными пальцами по столешнице, выбивая одному ему ведомый ритм. Слишком неуместной выглядела Ди в этом месте. Хотелось схватить, утащить и запереть, чтобы больше никто не демонстрировал ей свое обнаженное тело. Никто, кроме него.

— Куда уж мне со своим бочкоглазом, что натравил прихвостень Дер'иза, — показательно тяжело вздохнул Зорен. — А с тобой, что произошло, Ди?

— Не помню, — призналась девушка. — Мне лет шесть-семь было, когда отец начал меня учить.

— Может тоже встретилась с бочкоглазом?

Девушка передернула плечами.

— Они, конечно, омерзительные со своей прозрачной головой, но не страшные.

— И где ты такого видела? — подал голос Коури.

— В цирке Альмира.

Мужчины обменялись взглядами, но ничего не сказали. Наоборот, потеряв интерес к теме, начали обсуждать подробности последних путешествий. И голубые кристаллы, что сегодня доставили Вершитель и Коури.

Меррит почти не слушала, жадно вглядываясь в сидящего напротив шатена. Неужели нашла? Неужели ее длинный путь завершен и Зорен ее муж? Не верилось. Мысль об этом не вызывала отвращения, но и радости она не испытывала. Несмотря на мужественность и внешнюю привлекательность, мужчина ее не трогал. Не тянулась рука убрать темную прядь, упавшую на лоб, чтобы ничто не мешало смотреть в яркие глаза. Не ускорялось сердце, срываясь в галоп. Не пробегали возбужденные мурашки от одного тихого слова…

Поймав заинтересованный взгляд Меррит, шатен усмехнулся и подмигнул.

Зато с ним можно будет договориться. И ненависть к родителю Меррит только на руку…

Рано еще делать выводы. Нужно проверить оставшиеся кандидатуры…

— … вернулся в Де-Риз. Наследник не оправдал отцовского доверия, — выхватила девушка из разговора фразу Зорена.

— Может он прав, Зорен? Ты же знаешь, что всех нас рано или поздно ждет. Не сегодня-завтра придет новая буря и будет еще злее, чем все те, что мы видели до этого. Расколотые земли подбираются к Киршату. Год-два и ворота не выстоят — треснут, впуская тварей. И никакие кристаллы не помогут Тормуду спасти империю.

— Если маги перестанут отсиживаться…

— Не перестанут, — стукнул кулаком по столу Коури. — Им нет дела до простых смертных. Вон этот новенький Мерт, даже не подумал о том, чтобы помочь пацану. Если бы не девчонка…, - великан замолчал и обернулся на притихшую в уголке Меррит.

— Так вот кто у нас оказывается герой, — хмыкнул Зорен. — Ты прав, лучше об этом никому не знать, — смерил шатен одобрительным взглядом Сейла. — Что будем делать? Слухи о произошедшем уже завтра достигнут командующего, а ты знаешь его разговор…

— Девушка под моей защитой.

— Хочешь, чтобы от нее избавилась Рейхан?

— Не нужно решать за меня, — поморщила нос Меррит. — И говорить так, словно меня здесь нет. Я уеду через несколько дней. Только проверю кое-что.

— Отыскала своего приера? — догадался Коури.

— Почти. Осталось три кандидатуры, — Меррит взяла с пирожок. Придирчиво повертела в руках и, разочарованно вздохнув, вернула его в миску.

— И куда ты поедешь?

— Пока к Гаэрту, а там… посмотрим, — девушка подняла кружку, принюхалась к напитку.

— Пей, не бойся. Не отравят. Побоятся, что Вершитель голову снесет, — Коури пододвинул ей поближе миску с пирожками. — И готовят тут вкусно. Не так, конечно, как на замковой кухне…

— И что никто не вступится?

— Да кто ж против Вершителя вступаться будет? На то его могущество и Вершитель, чтоб вершить суд скорый и по справедливости.

Дагьер слегка покачивался, откинувшись на стуле. Казалось, этот разговор его совершенно не заботит. Пальцы все также отбивали тихий ритм. На челе залегла глубокая морщинка — признак тяжких раздумий.

— Я возьму ее под свою защиту, — проигнорировав слова Меррит, заявил Зорен.

Тяжелый взгляд Вершителя буквально пригвоздил шатена к полу.

— Это лучший вариант, — ни чуть не смутившись продолжил гнуть свою линию приер.

Сейл перевел взгляд на закипающую от возмущения девушку. Внутри что-то шевельнулось, заскреблось, твердя о нелепости и неправильности происходящего.

— Хорошо, — кинул он, отметая все возражения. — Это и правда единственный выход.

— Ну почему же единственный? — снова влез великан. — Есть еще маг. Может, его защита Меррит более по нраву?

Три взгляда скрестились на девушке. Яркие. Даже черные глаза Коури взблескивали антрацитовым блеском.

— Не бойся тьмы в сердце. Тьму тьмой делают люди, — словно в трансе прошептала девушка, вспомнив слова старухи.

— Что?

— Было пятеро с разными силами — трое Иных и два Изначальных. У каждого свои особенности и своя магия, и только дальнейшее существование всех пяти родов убережет этот мир от смерти. Опустошители близко и скоро будут здесь. Мальчишку держи при себе. И скажи Коури, пусть не боится тьмы в сердце, тьму тьмой делают люди.

Меррит вздрогнула и покачала головой, выныривая из транса. Моргнула, с недоумением оглядев разом подобравшихся мужчин.

— Вы чего?

— Что ты знаешь об Изначальных и Иных, Ди?

— А что тут знать? — пожала плечами Меррит. — Они существовали в нашем мире задолго до появления людей. Говорят, у Изначальных были свои города там, где сейчас Долина Бурь. И граница их страны ограничивалась Огненными горами. Чуть позже в этом мире появились Иные. Поговаривают, они, как и люди, пришли из другого мира.

Дагьер выслушал. Кивнул:

— Все так. Только маленькое уточнение — выжили из всех иных лишь Дивные и то, потому что проход в Дивные земли отделен Янтарной рекой, а мост скрыт от простого обывателя. Зарны пали первыми, несмотря на ловкость и силу. Недооценили противника, не объединили стаи и люди втихую вырезали их по одной. Лишь немногим удалось укрыться в местах, что сейчас называются Тусклыми землями.

— От них пошли перевертыши, — задумчиво пробормотала Меррит.

— Не только от них, но и от людей. Так как, когда люди пришли в мир, выяснилась их поразительная особенность — они подходили всем расам. Иные и Изначальные нередко находили среди них себе пару. Говорят, всему виной Иргай, который так любил своих смертных жен, что наделил их способность рожать от любого существа, — Сейл хмыкнул.

Меррит подобралась, дернулась заинтересованно, придвигаясь поближе к мужчине напротив.

— А еще говорят, что всему виной его младшенький — Заррай и его любовь к Изначальным. Именно он создал приеров, — усмехнулся Зорен, перетягивая внимание девушки на себя, — подарив Изначальным вторую ипостась.

— Все Иные и Изначальные были однолики до снисшествия Иргаева, — тихо продолжил Дагьер. — Дивные обитали в магических лесах, иногда воплощаясь в каком-нибудь растении. Зарны носились среди своих лесов в виде различных животных. Спрайты были аморфны и иллюзорны, у них не было тел, но они могли проявляться, когда того желали. Ледяные Изначальные обитали на севере, в Долине Бурь. Огненные — в Страхоземье, среди горячих песков. У них были крылья, дарующие свободу полета, рога и хвост.

— К чему вы ведете? — озадаченно спросила Меррит, не понимая, о чем речь.

— К тому девочка, что людская ипостась этому миру не свойственна, — вмешался Коури. — Люди чужеродны ему по своей сути. Мир не принимает их. Он встретил людей радушно, подарил новый дом, пищу, землю. И чем оплатили люди? Войной? Уничтожением Изначальных и Иных? — в голосе великана звучала надломленность и Меррит, пожалуй, впервые подумала, что он тоже Иной или Изначальный.

Перебрала в памяти все, что она помнила про Иных и Изначальных. Но отыскать ответа, кем является Коури, так и не смогла.

— Мир возвращает все на круги своя. И людям в нем новом — места не будет. Тормуд понял это еще тридцать лет назад, поэтому и создал службу Изысканий, что ищет способ остановить приближения бурь.

— Я думала, он жаждет бессмертия и богатства.

— Богачи не готовы платить за спасение собственных людей. Зато с радостью заплатят за возможность прожить на пару лет больше, — с горечью бросил Зорен.

— Получается, чтобы выжить нужно вернуть все пять родов? — задумчиво пробормотала Меррит. — А кто такие Опустошители?

— Маги. Так в давние времена, называли магов.

— Что? — девушка даже подскочила на стуле, так изумил ее ответ Коури.

— У людей никогда не было магии. Как думаешь, откуда она взялась? — задал вопрос Зорен с набитым ртом.

— Хочешь сказать, они забрали ее у Иных?

— И у Изначальных, — кивнул зеленоглазый приер.

— Остерегайся магов. Они тебе не друзья, — предупредил Дагьер.

— Но я и сама маг.

Сперва расхохотался Коури. Следом за ним послышался смех Зорена.

— Ты не маг, — тихим приговором прозвучал голос Вершителя. — Ты потомок Изначальных.

— Но я.… - растерялась Меррит. — С чего вы это решили?

— Ты видела истинную суть бочкоглаза. Даже маги не способны разглядеть его истинное обличье и видят дымку серого тумана вместо головы, — пояснил Зорен.

Девушка не нашлась, что на это можно возразить. С одной стороны, она готова была отрицать это, особенно после рассказа Элифа. С другой, она помнила тихие разговоры в Ниас-Рие, шепот слуг за спиной родителей. Девочка, любимым занятием которой были прятки и которой сам замок помогал в этом, слышала и видела больше, чем некоторые взрослые. И да, сейчас, оглядываясь назад, она могла с точностью сказать — ее отец из рода Изначальных и кольцо на ее пальце тому подтверждение.

Меррит задумчиво обратила взгляд на свой палец и вздохнула, вспомнив сколько времени потратила на то, чтобы сделать его незаметным. И как подозрительно посмотрел на нее Мерт, когда однажды заметил отсутствие родового перстня. И как шикнул зло, когда она ответила, что сняла и спрятала его от завистливых взглядов. Или ей так только показалось?

Темно-коричневая жидкость в глиняной кружке вздрогнула, шевельнулась будто живая, привлекая ее внимание. И девушка невольно засмотрелась на то, как собираются наверху маленькие пузырьки, пенятся, лопаются и исчезают, растворяясь в небытие. Так и она спешит, бежит куда-то, хочет выбраться, найти мужа, вернуться в Ниас-Рий. Чтобы что? Чтобы однажды также, как пузырьки, лопнуть на поверхности и раствориться в небытие?

А она ведь до сих пор даже не думала о том, что будет делать с Хэтчером. Верила, что стоит найти мужа и вернуться с ним в родовой замок, и Хэтчер будет забыт. Вот только навряд ли дядюшка обрадуется самовольной наследнице. Хорошо хоть убить ее не сможет — Ниас-Рий защитит. Но не от мужа. Что будет, если мужем окажется кто-то такой же мерзкий, как и дядя? Меррит поморщилась. Хэтчер точно не мог выбрать никого из тех, кто мог ей понравится. Да и зачем? Чем больше Меррит размышляла об этом, тем меньше понимала зачем был нужен ее брак Хэтчеру. Как опекун, он и так получал право распоряжаться ее наследством. Хотел внуков с герцогским титулом? Тогда ее мужем должен был стать Риволь, а не никому неизвестный приер. Хотя, если Меррит все правильно сопоставила этот приер незаконорожденный сын Хэтчера.

Какая-то мысль царапалась, зудела на подкорке сознания, создавая ощущение, что она что-то упускает.

— Идем? — протянутая кисть с длинными аккуратными пальцами появилась перед ее застывшим взором.

Меррит подняла глаза и вгляделась в густую лазурь.

— Зачем вы мне все это рассказали?

— Чтобы ты перестала творить глупости, — подозрительно мягким тоном сказал Сейл.

— Я не творю, — вылетело непроизвольно.

Дагьер не ответил. Улыбнулся одним краешком губ, будто знал одному ему известную тайну. И посмотрел так пристально, что Меррит смутилась.

— Ну, где вы там? — приоткрыв полог, заглянул Коури. — Идем уже. Дел еще много.

— Куда? — хлопнув глазами, спросила девушка, совершенно сбитая с толку тем, как стремительно меняются события возле нее.

— В замок. Куда еще? — хмыкнул Коури. — Или хочешь остаться здесь?

— Нет, — качнула головой Меррит, вспоминая о том, зачем, собственно, пришла в трактир. Заметила, ожидающего их Зорена и тут же радостно ухватилась за предоставленную ей Безликим возможность. — Но меня может и Зорен проводить. Правда? — и попыталась воспроизвести тот глупый вид, что был у девочек в обители, когда они разыгрывали сценку «Сделай так, дорогой».

— Конечно, — расплылся в довольной улыбке Зорен и перехватил ее руку. — Рад быть вам полезен, Ди.

— Тогда мы пойдем? — обернулась к Вершителю и Коури девушка.

— Идите.

Ей послышался тихий рык потревоженного вулкана в его ответе. Меррит вгляделась в лицо Дагьера, но оно не выражало почти ничего, словно застывшая маска холодного равнодушия. И только в глазах плескалось скованное льдом бурное море.

Глава 24

Несколько минут прошли в тишине. Всё это время Меррит перебирала подходящие слова и просто не знала с чего начать. Мысли разбегались, совершенно не желая складываться в нужные вопросы. И все время возвращались к лазури знакомых глаз, в глубине которых пряталось что-то новое и так сложно трактуемое.

— Я вас смущаю?

Она вздрогнула, выныривая из тягостных раздумий. Пальцы судорожно сжались на сильном предплечье.

— Нет, — покачала головой Меррит. — Я немного растеряна, — призналась она. — Мне до сих пор не приходилось прогуливаться наедине с мужчиной.

— А как же маг?

— Мерт? — непонимающе хлопнула глазами девушка.

— Вы же гуляете с ним каждый день, — показал свою излишнюю осведомленность Зорен.

— А вы про это… С ним все как-то просто. К тому же… — Меррит замолчала, обрывая фразу. Рарх подери, ее словоохотливость! Когда уже она научится сдержанности? — Как вы попали в Риас-Аш-Ан? — выпалила поспешно, пока очередная глупость не сорвалась с языка.

— Как и все, — пожал плечами Зорен. — Меня привез мой зачинатель, когда мне исполнилось пять.

— Зачинатель?

— Не называть же мне отцом случайного мужчину, которого я впервые увидел? — усмехнулся мужчина, сверкнув белоснежными губами.

— А мать?

— Это допрос? — хмыкнул Зорен.

Меррит смутилась и отрицательно покачала головой. Щеки горели. Захотелось куда-то ускользнуть, спрятаться от этого внимательного, чуть прищуренного взгляда.

Тихий мужской смех что-то встревожил внутри нее. Меррит оторвала глаза от мостовой и с укором воззрилась на насмешника.

— Не нужно так пугаться. Я не кусаюсь. А если и кусаюсь, то совсем не больно.

— Как знать…

— Можем проверить.

Меррит лишь покачала головой:

— Балагур!

— Так меня еще никто не оскорблял. Будь вы мужчиной, я бы вызвал вас на дуэль.

— Можем попробовать, — пожала плечами девушка.

— Вы мне смерти желаете?

— С чего вы взяли?

Зорен усмехнулся, но ничего не ответил, лишь вздохнул шутливо.

Шалопай. Как есть шалопай. И как можно быть таким несерьезным, будучи воином? Меррит помнила воинов в герцогстве — серьезные, мрачные, немного грубоватые, а этот… Девушка кинула быстрый взгляд на мужчину и вновь покачала головой.

— Я родился в Мерзлых землях, как и любой приер. Девушка, давшая мне жизнь, даже не обратила на меня внимание, оставила в сиротском доме среди таких же брошенных мальчишек и ушла. Больше я ее не видел, — от слов веяло скрытой горечью и давно забытой болью, что так и осталась занозой в сердце взрослого мужчины. Зорен улыбнулся, глаза вспыхнули, зажигаясь радостный светом и возвращая того, шутника и балагура, к которому Меррит уже успела привыкнуть. — И это было лучшее, что со мной произошло. Ведь там я обрел брата.

Его открытая искренняя улыбка сияла ярче вечерних фонарей, и девушка невольно улыбнулась в ответ.

— Мрачного, тихого, замкнутого и на редкость изобретательного Сейла. О сколько проказ мы с ним успели совершить, пока за ним не явился тот, кого мы поклялись прибить.

Меррит повернулась к мужчине, желая рассмотреть того мальчика, что уже в пять лет вынашивал мысли об убийстве.

— Дети приеров взрослеют быстро, — отвечая на ее мысли, продолжил рассказ Зорен. — Но проблема даже не в этом. А в том, что все Изначальные обладали такой вещью как память предков. Конечно, ребенок не помнит все. Только сильные эмоции своих родителей. Эта память каким-то чудом проснулась в Сейле. А может всему виной разговоры женщин, что вырастили нас, — размышляя, передернул плечами мужчина.

Было заметно, что ему несвойственна подобная откровенность, и уж точно он вряд ли привык сетовать на судьбу едва знакомой девице. Но сейчас ради нее немного приподнял свою маску шутника и поверхностного ловеласа, позволяя заглянуть туда, куда, она была уверена, допускались только избранные.

— В любом случае, Сейл знал, что девушка, давшая ему жизнь, не хотела этого. И медленно угасала, пока он рос в ее чреве. Нелюбимый и ненужный, как и сотня других детей приерок, рожденных ради воплощения грандиозного плана императора Тормуда, — мужчина замолчал и, подхватив носком ноги завалявшийся на мостовой камушек, резко пульнул его в сторону. Тот пролетел по мостовой с тихим стуком и скрылся в темноте канализационного слива.

— За Сейлом приехали раньше. Забрали среди ночи, даже не дав попрощаться. Спустя несколько месяцев забрали и меня, но в отличие от Дагьера привезли не в Риас-Аш-Ан, а в могучий замок. И следующие три года достопочтимый лорд пытался сделать из оборванца наследника.

— Неудачно? — пошутила Меррит, пытаясь вывести Зорена из мрачной задумчивости, в которую он впал. Зря, она затеяла этот разговор. Но так хотелось узнать о нем побольше. Да кому она врет? Она же затаила дыхание, едва услышала имя голубоглазого. И слушала так, словно боялась пропустить хоть слово.

— Ооо… Ему почти удалось, — оживился приер. — Но потом его жена забеременела и неугодного бастарда сослали в Риас-Аш-Ан.

— Вы снова встретились? — сорвался вопрос раньше, чем она успела подумать.

— Встретились, — зеленые глаза довольно сверкнули, а губы снова растянулись в улыбке. — Теперь твоя очередь.

— Что? — Меррит даже остановилась от такого резкого перехода.

— Я рассказал тебе первую треть своей жизни. Теперь ты рассказывай, как докатилась до жизни такой.

— Никуда я не докатывалась.

— Ты еще скажи, что сбежала от любимых родителей, из-за своей склонности к авантюрам? А может просто мир перед свадьбой посмотреть захотелось? Потом же муж вряд ли разрешит покинуть поместье. Запрет и стражу выставит. Хотя я бы предпочел еще и ключ потерять. Вдруг умыкнет кто сокровище.

— Я не сокровище, — тихо возразила Меррит.

— Еще какое сокровище. Жаль не мое. Хотя нет, не жаль. Мне же через четыре года нужно будет приерку обрюхатить… А тут жена… Не простит.

— Зачем? — только и смогла спросить девушка.

— Так приказ императора, — передернул плечами мужчина. — Он все надеется вернуть хотя бы Ледяных.

— И его нельзя обойти?

— Нет. Императору нужно второе поколение. В первом получились лишь слабенькие приеры.

— Слабенькие?

— Знаешь, в Страхоземье есть такие птицы — пересмешники. Так вот ты своим повторением отдельных звуков их очень даже напоминаешь.

Меррит резко остановилась и посмотрела холодно:

— Я не позволяла вам такой фамильярный тон, Зорен.

— Злюка, — хмыкнул мужчина. — А я не расскажу тебе, что вытворил Сейл в свое шестнадцатилетие.

Девушка отвернулась, нарочито аккуратно высвободила ладонь, что все еще продолжала лежать на мужском предплечье. И гордо расправив спину, побрела в сторону замка.

— Я провожу!

— Я не нуждаюсь в сопровождении!

— Влюбленные такие дураки, — долетело до Меррит тихое бормотание, но оборачиваться девушка не стала.

В голове потревоженной стайкой, метались сумбурные мысли. Зачем Зорен согласился ее провожать. А этот его рассказ? Решил потрепаться? Меррит покачала головой, не похож его рассказ на обычный досужий треп. Нет, он будто ее допрашивал. Кидал слова и следил за каждой ее реакцией. Чтобы что? Нет, поистине мужские поступки не понять женским умом. И все же как так получилось, что, узнав так много, она ни на мгновение не приблизилась к разгадке? И что значит брошенная ей в спину фраза?

— Вернулась? Наконец-то. Я уж думала отца поднимать и на поиски отправлять, — взволнованно прошептала Лисса, едва Меррит перешагнула Но порог комнаты. Порывисто обняла, из-за чего Меррит сначала застыла, забывая дышать, а потом неловко сжала руки на девичьей спине. — С тобой все хорошо? Не обидел никто?

— Хорошо, — улыбнулась Меррит. — Я просто не хотела видится с Мертом.

— Ой, он так вскипел, когда не нашел тебя на кухне. И, кажется, разозлился. Мне даже послышалось, что он назвал тебя «мерзкой девчонкой», — вываливала на нее новости Лисса. — Но это было так быстро. Заметив меня, он добродушно улыбнулся и просил передать тебе цветы.

Лисса кивнула на окно, где стоял шикарный букет.

— Красивые.

— Угу. И пахнут обалденно. В нашем саду таких даже летом нет. И где только достает? — вздохнула девушка. — Так ты расскажешь, где была?

— Давай завтра? — с надеждой предложила Меррит. — Я устала и хочу спать.

Уже моясь в небольшой лохани, Меррит задумалась над тем, где Мерт берет цветы, что каждый день словно по волшебству появляются на ее подоконнике. Ведь Лисса права в их саду таких нет. А лето было только в Магозорье… Но если он в любой момент может уйти, то почему продолжает оставаться в крепости?

— Она красотка! — Зорен без стука вломился в кабинет Вершителя. Бесцеремонно плюхнулся в свободное кресло, закидывая ноги на подлокотник, и потянулся к пустому бокалу на столе.

Сейл поморщился, почему-то довольный и счастливый вид лучшего друга радости не доставлял. Наоборот, будил внутри что-то темное, яростное. Из-за чего хотелось тому хорошенько всыпать и стереть эту довольную улыбку.

— Узнал что-то?

— Она слишком много думает о тебе, — хмыкнул Зорен, расплескивая жидкость из графина.

Как ни хотелось Дагьеру уточнять он не стал, лишь пальцы чуть сильнее сжали дорогой серебряный грифель, сгибая пополам. Повертев в руках искореженный стержень, Сейл раздраженно отбросил его.

— Ты не узнал, кто она?

— Нет. Но впечатление произвел. Завтра на свидание приглашу, — Зорен довольный, как голодный каур узревший луг зеленой травы, расплылся в улыбке.

Дагьер никак не отреагировал на выпад друга, лишь методично и едва заметно выстукивал пальцами по столу. Зорен молчаливо усмехнулся — волнуется.

— Командующий приказал завтра отправить кристаллы в столицу, — бросил Сейл, сосредоточенно потирая переносицу. — Назначил сопровождение из восьми приеров.

— Хочешь, чтобы я их прощупал?

— Нет. Ты отправишься с ними, — Вершитель поднялся и стремительно приблизился к камину. — Я хочу, чтобы ты прощупал Рейхан.

— Зачем? — удивился Зорен, сверкнув зелеными глазами из-под густых темных бровей.

— Не знаю, — голос друга звучал устало. — Просто пообщайся с ней. Ладно?

— Еще пару седмиц назад ты был уверен в ней, как в себе. Что изменилось?

— Ничего.

— Но…? Сейл, рассказывай, если хочешь, чтобы я тебе помог.

— Ты и так поможешь, — усмехнулся Дагьер.

— Помогу, — признал Зорен. — Куда ж денусь? Но хоть не умру от любопытства.

Дагьер отвернулся к камину, вгляделся в переливы играющего пламени. Задумался, не зная с чего начать и как объяснить все те мелочи, которые не желали складываться в общую картинку, но тревоги добавляли.

— Я видел ее в Ин-Шране…

— Неудивительно, — перебил Зорен. — Командующий ждал от тебя кристаллов, чтобы отправить в столицу…

— … а несколько минут спустя на меня напали.

— На тебя? Я думал, хотели похитить девчонку.

— Никто не знал, что она с нами, — качнул головой Дагьер. — Рейхан…

— Рейхан волнуют только платья и то, как она выглядит в них, — сделав глоток, презрительно кинул Зорен. — Кэйлен же вечно ворчит на нее.

— И ни в чем ей не отказывает. Тут что-то другое.

— Любовник?

Дагьер окинул Зорена внимательным взглядом, взвешивая брошенное слово. Было и у него такое предположение. Несостоятельное, по его мнению.

— Ладно, по глазам вижу, что ты чересчур уверен в собственной привлекательности и незаменимости, — насмешливо бросил Зорен и потянулся к бокалу на столе.

— Думаешь?

Но Зорен не был бы Зореном, если бы не расхохотался под этим внимательным взглядом.

— Э-нет, забудь, — смеясь, поднял он руки вверх, — я даже благодарен тебе за то, что избавил меня от такого счастья. Мне ноша в виде Рейхан не по силам. Я вон в рыженькую почти влюбился. А глаза какие… Ммм…

— Оставь Ди в покое. Она не для приеров.

— Ой-ли? Хочешь оставить ее себе?

— Это небезопасно.

Зорен пристально посмотрел на задумчивого Вершителя. Пожалуй, впервые он видел друга таким растерянным. И это беспокоило приера. Почему именно сейчас, когда ставки так высоки и на кон поставлено будущее следующего поколения приеров?

— Для нее? — усмехнулся Зорен.

— Парни говорят, Рейхан с подружками всерьез озаботились появлением девушки. Да и маг постоянно крутится вокруг нее.

— Ну и крутится. Ну и что? Почему тебя вообще волнует эта девица?

— Ты разве этого не чувствуешь?

— Чего? — удивленно воскликнул Зорен.

Дагьер поморщился и нехотя признал, выдавливая из себя каждое слово:

— Желания защищать. Будто она что-то важное.

— Да ты просто влюбился, друг, — расхохотался шатен, взмахивая бокалом в руке.

— И Гаэрт тоже? А может Коури? Наши кауры? Мантикор?

— Бред, — фыркнул Зорен.

— Тогда может расскажешь мне, какого ты решил затеять драку? За прошлую девицу ты не вступился.

— Прошлая сама искала приключений, а эта была такой шокированной, испуганной. И эта детская беззащитность…

— … с кинжалом в руке, — усмехнулся Дагьер. — Которым она кстати умеет пользоваться.

— …я не мог просто там ее оставить. Парни…

— Они бы не сделали ей ничего плохого. Попытались бы затянуть в постель, но силой брать никто бы не стал. И ты прекрасно об этом знаешь, Зор. Так зачем вмешался?

Зорен, пожалуй, впервые за весь вечер задумался. Вгляделся в темную жидкость, словно там в бокале под толщей напитка можно было найти ответ. Сейл был прав. Тысячу раз прав. Девушки приходили в трактир с одной целью — найти себе покровителя, вот мужчины и делали все, чтобы привлечь внимание и продемонстрировать собственную доблесть.

— Она могла порезаться своей тыкалкой, — бросил Зорен, пожимая плечами. — Видел бы ты как решительно она была настроена.

— Видел, — кивнул Сейл. — Как и то, что остальные приеры тоже поднялись, желая ее защитить.

Зорен махнул рукой, соглашаясь. А ведь совсем недавно он хотел только подразнить друга. Да и девчонка была интересна сама по себе. А тут…

— Кто ж она такая?

— Гаэрт чувствует в ней кровь Изначальных.

Язык пламени, весело треща, выпрыгнул из камина, потянулся к Вершителю. Взмах руки и яркий огонь, обиженно зашипев, скрылся обратно в камине. Заурчал прожорливым сердитым зверем, жадно накидываясь на поленья.

— Что-то удалось узнать про мага? — перевел разговор с неудобной для себя темы.

— У него защита, — нехотя признал Зорен. — Плетение странное. Я такого еще не встречал. Если ты позволишь…

— Нет, — пресек дальнейшие рассуждения Дагьер. — Не стоит демонстрировать ему излишнюю заинтересованность. Пусть и дальше наслаждается гостеприимством Риас-Аш-Ана.

— Думаешь, он останется?

— Останется, — заверил Вершитель.

— Ты что-то уже придумал, — хмыкнул Зорен, глядя с прищуром на невозмутимо застывшую у камина статую.

Друг не ответил. Только чуть склонил голову влево, словно размышляя о том, стоит ли доверять ему — Зорену.

— Не то, чтобы придумал, но кое-какие идеи есть, — после продолжительной паузы неохотно признал Сейл.

— В них как-то участвует новенькая?

— Нет. Надеюсь, нет.

— Рейхан?

Дагьер раздосадовано взмахнул рукой, не отрицая, но и не подтверждая высказанную догадку.

— Командующий? — продолжил выпытывать Зорен.

— Не думаю, что старик замешан, — качнул головой Сейл. — Скорее недальновиден. Да и дочь вертим им как хочет.

— Но ты же не станешь отрицать, что тебя попросили расследовать потери кристаллов?

— Не стану, — усмехнулся Вершитель. — Это первый раз, когда кристаллы пропадают в Диких землях. До этого дважды они исчезали по дороге в Де-Риз.

Зорен презрительно поморщился, услышав название замка.

— Де-Ризский замешан?

— Все может быть, Зор. Твой роди…

— Он мне не родитель, — вспылил Зорен.

Сейл усмехнулся:

— Де-Ризский не настолько глуп, чтобы впутываться в грязные игры и рисковать будущим герцогства и наследника. Лучше посмотри сюда, — позвал он, подходя к столу. — В этот раз заезжать в Ин-Шран не будете. Свернете на старую дорогу в сторону Эри-Нуата. Минуете Озерные земли со стороны Виа-Дира.

— Хочешь, чтоб мы сделали круг через Ут-Рон?

Вершитель кивнул:

— Выезжаете на рассвете. Твоя задача: наблюдать и запоминать.

— Кристаллы?

— Под надежной охраной.

— Отправлять их в столицу ты не собираешься? Командующий знает?

— Пока нет, — покачал головой Сейл.

— Мой отряд своеобразная наживка. Хм… Что может быть веселее хорошей стычки.

— Береги себя, Зор. Только ты, я и Коури в курсе плана.

— Точнее его части, — догадливо хмыкнул Зорен.

Дагьер улыбнулся:

— Точнее его части, — повторил эхом очевидное.

Зорен посидел несколько минут, задумчиво поглядывая на бокал, но больше никаких пояснений не услышал. Впрочем, они были ему не нужны. Догадаться о том, что задумал Сейл, было несложно. Оставалось только надеяться, что план удастся.

Глава 25

Сон не шел. Меррит крутилась с боку на бок, а уснуть, невзирая на усталость, не могла. Стоило опуститься тяжелым векам и, как наяву, перед глазами вставали все трое: Зорен, Сейл и незнакомец, лица которого она рассмотреть не могла. Она крутилась, переводя взгляд с одного на другого, почти как в детстве в те редкие дни, когда ей удавалось сбежать из Ниас-Рия, чтобы немного поиграть с деревенскими детьми. В тех играх один из них хлопал по плечу другого и тот, повернувшись, должен был угадать кто.

Меррит вздохнула, когда в памяти всплыли одобрительные слова Дирка:

— Хорошая игра, девочка. Я поговорю с твоим отцом.

Тогда малышка Ди даже не задумалась, почему наставник поддержал это ее желание проводить больше времени с детьми. Сейчас, взрослая Меррит понимала, что в этой игре она училась читать людей.

Вон Трев приподнял бровь, скосив взгляд на Дару, — значит точно не они. А вот у Шама чуть подрагивают ноздри, взволнованно, выжидающе. Юр рядом спокоен и отрешен, смотрит чуть снисходительно, словно эти их проказы его утомляют. Лишь чуть кулаки сжимает, пряча возбуждение. Он. Точно, он. И она тычет пальцем, что совершенно не приличествует герцогине, в насупленного паренька и заливисто смеется, когда он злится.

Меррит вздохнула, громко хватая ртом спертый воздух. Каждое такое возвращение в памяти, каждый счастливый осколок ее детства будил в ней что-то темное, страшное, жаждущее отомстить тем, кто забрал у нее все.

Девушка качнула головой. Раньше она никогда не думала о мести и даже не задумывалась о том, чтобы узнать как можно больше о родителях. В том клубке чувств, что она испытывала, преобладали одиночество, желание обрести спокойную жизнь и страх. Последний вторгался в ее сердце, сковывал его оковами бессилия, напрочь лишая всех устремлений. Из-за чего она, Меррит, казалась себе слабой, незначительной, бесполезной и незначительной. Чего уж там? Уж себе то она может признаться, что взросление в обители не прошло даром и смиренность, и послушание все же поселились в ее душе.

Она снова прикрыла глаза. Три фигуры окружили ее. Взгляд медленно перетекал с одного образа на другой, но неизменно возвращался к лазурным глазам. Нет. Не может быть. Стал бы Дагьер искать невесту, если бы уже был женат? Зачем? Ведь на Обретении в храме Безликого, обман вскроется и тогда не миновать приеру заслуженной кары. А зная, насколько страшен в гневе Безликий, вряд ли кто-то решится его разгневать.

Значит, остаются только Зорен и незнакомец. И если от первого веяло живым теплом, то от второго несло смертельным холодом и предчувствием беды — худшей, чем та, что случилась с ней десять лет назад.

Свернувшись калачиком, Меррит снова вздохнула. Дышать было нечем. Закрытые ставни, почти не оставили щелей для свежего воздуха. Девушка поежилась от озноба. Не того привычного, исходящего от вечно сырых каменных стен, а того, что будило в ней предчувствие опасности, иррационального чувства тревоги, которому она привыкла доверять. Только разобраться в причине этого озноба никак не получалось.

Пытаясь собраться с мыслями, девушка еще пару биений сердца неподвижно лежала на постели, прислушиваясь к дыханию Лиссы. Успокоиться не получалось. Зловещие предчувствие опасности витало в воздухе, гнало на улицу, звало угрожающим предупреждением, пугало затаенным страхом и скулило порывами холодного ветра так жалобно, что Меррит не выдержала.

Сосредоточившись, девушка коснулась сознания мантикора, кругами мечущегося по стойлу. Натянутая цепь выдавала беспокойство Призрака, но в предрассветных сумерках все было тихо и мирно и не виделось совсем ничего из того, что могло бы послужить поводом для тревоги.

Укутавшись в теплый плащ, девушка проскользнула к двери, ведущей во внутренний двор. Приоткрыв тяжёлую створку, она ступила на обледеневшие булыжники двора. Морозный холод проник сквозь тонкую кожу ботинок, обжигая теплые ступни. Крепко обхватив руками плечи, Меррит поежилась от прикосновения свежего ветра, пробравшегося под одежду.

Крепость еще спала, безмятежная в своем утреннем сне. До рассвета было еще далеко, но небо уже посветлело. Меррит поднялась по вырубленной в сплошной скале лестнице к загонам, где поселился мантикор. Очень давно такие загоны были в каждом замке, в каждой крепости. Для грифонов и виверн, вечных спутников Изначальных, но после Пятой войны летающие красавцы исчезли. И загоны опустели, сменив свое былое назначение. Теперь их использовали как склады и кладовки, храня различные безделицы.

Меррит попыталась вспомнить был ли в Ниас-Рие такой загон. И не смогла. Лишь где-то далеко, добродушно посмеиваясь, ответил замок, зазывая:

— Приходи, посмотри, сама все увидишь, — и тут же вздохнул удрученно: — Я все еще жду наследницу.

Меррит качнула головой, мысленно выдохнув краткое обещание:

— Скоро. Совсем скоро.

Поднявшись на башню, девушка устремила свой взгляд на восток — туда, где на фоне светлеющего неба ярким пятном вырисовывались цветущие склоны Дивногорья. Девушка нерешительно повернулась левее к чернеющим силуэтам массивных ворот Киршата. Именно оттуда, как ей казалось, доносится дыхание опасности. Взгляд приковал мерцающий свет, поднимающийся над одной из Горящих гор. Не привычный — ярко-красный, сверкающий рубиновыми лучами, которым иногда эти горы плевались, за что и получили свое название, и не темно-черный, что постоянно густым дымом вился над ними, а светло-фиолетовый, почти белый. Свет клубился разрядами молний, пульсировал, собираясь в тугой комок.

Меррит не обернулась, когда ударивший в спину порыв ветра и зашуршавшие камни известили о приземлении мантикора. Знала, что недовольно фыркающий Призрак, сейчас займёт своё обычное место — слева и чуть позади ее, ткнется своей огромной мордой в плечо, тихо урча от радости.

Призрак выгнул шею, заглядывая ей в глаза, что с нескрываемым любопытством уставились на игру молний. Буркнул что-то рычащее и, посмотрев на сгусток света, тревожно забил длинным хвостом с острым жалом на конце.

Было тихо. Даже завывающий ветер, еще мгновение назад, срывающий с ее тела плащ, стих и спрятался, скуля как побитый щенок.

— Затишье перед бурей.

Уверенный мужской голос вторгся в мысли девушки, и она стремительно обернулась в поисках его источника. И чуть не упала, потеряв равновесие. Сильные руки железной хваткой обвились вокруг талии, удерживая от падения.

Меррит прикрыла глаза, чтобы не выдать страх, что испытала, живо представив свое падение и его последствия.

— Нельзя так подкрадываться! — обвинительно зашипела она не в силах сдержать раздражение.

— Нельзя стоять так близко к краю, — невозмутимо прозвучало в ответ. — И быть такой пугливой.

— Я не пугливая! — вопреки здравому смыслу, приказывающему молчать, возмутилась девушка.

— Да? — вскинул бровь Дагьер. — А что же это тогда было?

— Это от неожиданности!

— Я ж говорю пугливая!

— Нет! — вскинула подбородок Меррит и, зло прищурившись, уставилась в безмятежную лазурь глаз. Что-то темное шевельнулось в их глубине, словно под толщей сковавшего их льда пряталось живое, дикое и необузданное нечто.

Воздух между ними сгустился. Стал тяжелым, вязким. Девушке вдруг стало нечем дышать, и она чуть приоткрыла рот, делая жадные вдохи.

Взгляд Дагьера потемнел еще больше, сгустился до безбрежней синевы Оскольчатого моря.

— Ты… Это был ты…, - вдруг прошептала Меррит, узнавая эти потемневшие глаза.

В полном недоумении мужчина выгнул правую бровь, и она взлетала так высоко, что казалось, еще одно такое шокирующее заявление и она сольется с линией роста волос. Густая борода скрывала движения губ и Меррит вдруг захотелось, чтобы он побрился. Может, тогда ей удастся разглядеть в этом мужчине того мальчишку, что когда-то протянул ей руку?

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовано склонился к ней Сейл, отбирая у нее жалкие остатки воздуха.

В груди комом горело от нехватки кислорода.

— Вы были когда-нибудь в Бердене, Вершитель? — отклоняясь от оказавшегося неожиданно близко мужского лица, так что она могла рассмотреть каждую черточку измятой бессонной ночью кожи, спросила Меррит.

— В Бердене? — он отстранился, вмиг став далеким и чужим. — Чтобы я там делал? Или вы не знаете, что приеры покидают крепость только тогда, когда их решит забрать лорд, ответственный за их появление?

Девушка смутилась. Это не было ответом на ее вопрос. Но желание продолжать разговор отбило напрочь. Она проводила взглядом отдалившегося от нее мужчину — натянутая по струнке спина, сжатые в кулаки опущенные вдоль тела руки, взгляд, устремленный вдаль на искрящийся небосвод.

— Следующие пару дней не покидайте помещения. Будет опасно.

— А мантикор?

— Позаботьтесь о нем заранее.

— Но загон разрушен, — оглядываясь на развалины, в которых нашел приют Призрак, прошептала Меррит.

— Мантикоры живут среди скал Расколотых земель. Бури им не страшны, — терпеливо пояснил Дагьер.

Девушка вздохнула. Она хотела возразить, но так и не решилась. Не потому, что боялась, что за этим последует какое-то наказание. Скорее опасалась, что, если будет пререкаться ее свяжут и запрут где-нибудь в башне, а потом случайно найдут, когда опасность минует.

— Вы еще здесь?

Она не ответила, лишь сильнее сжала ткань, что бессознательно комкала в кулаке уже какое-то время. Наступающее утро не принесло ответов — лишь неясное ощущение тревоги и смутное предчувствие, что скоро что-то изменится. Ей остается только ждать. Впрочем, ей не привыкать. Ждать она умела, пусть и считала ожидание самым бесполезным занятием на свете.

Дагьер откинул грифель и устало потер рукой затекшую шею.

Будоражащий затылок холодок зловещего предчувствия мешал сосредоточиться, безжалостно круша все планы. В очередной раз. А ведь если кристаллы застрянут в Риас-Аш-Ане, то сколько еще людей погибнет от новых магических бурь? Нет, он не то, чтобы верил в то, что ритуал способен им помочь. Но отказаться от попытки все изменить не мог. Слишком многое было поставлено на карту. Слишком много людей могло пострадать. Да что там людей? Он не был уверен, что сам мир переживет очередную Бурю. А они становились все сильнее. Все дальше отгоняли их от Расколотых земель. Вот и пост между Киршатом и Риас-Аш-Аном пришлось снять. Как десятью годами до этого пришлось убрать стражей ворот.

Сейл вышел на воздух. Как раз вовремя, чтобы заметить мелькнувшую тень.

Сперва он не узнал ее. Лишь присмотревшись, отметил стремительность и скупость движений — резких, четких. Именно эта взвешенная порывистость, суетливая на первый взгляд, отличала Ди от других девушек.

Терзаемый любопытством, он последовал за ней на стену. Уже на первом повороте, поняв, что девушка идет к загонам притормозил. Даже усмехнулся, когда понял, что разгадка настолько проста.

Она остановилась на площадке, устремив взгляд на Расколотые земли. Он знал, что она увидит. Чувствовал, это в колебании эфира вокруг, в тонких нитях магической энергии, что отрывались от земли, собирались в мощные потоки, и закручиваясь в клубок. Клубок, что взорвется, пролившись на землю магическим штормом.

Некоторое время Дагьер наблюдал за ней, не спеша нарушать ее уединение. В неярком сумеречном свете хрупкая фигурка казалась такой маленькой и беззащитной, что невольно хотелось спрятать ее от всего мира в крепких объятьях.

Короткий разговор поселил сумбур в душе и вызвал необъяснимое раздражение. Дагьер сам не находил объяснений такому состоянию и из-за этого еще больше злился. Впервые за много лет он чувствовал себя скованным, как цепями, обязательствами, долгом и тысячью жизней, что прямо зависели от его решений. И эта девушка так несвоевременно появилась в его жизни. Именно тогда, когда он должен поступить по совести, а не по сердцу.

«Почему она вдруг спросила про Берден? — задался вопросом Сейл, перебирая в памяти единственное путешествие в замок Хэтчера. — Могла ли она быть замешана в том, что тогда произошло? Нет, вряд ли. Слишком мала она тогда была».

Он постоял еще несколько минут, наблюдая за собирающейся бурей, спиной ощущая, любопытный взгляд.

Зашуршали камешки под ногами, и Дагьер вмиг почувствовал себя обездоленным, словно потерял что-то ценное, дорогое. Он обернулся, но Ди уже не было. Лишь краешек плаща мелькнул, исчезая в проходе.

Укоризненно рыкнул мантикор, привлекая его внимание.

— Ей не стоит ко мне привязываться, — почему-то решил оправдаться Дагьер.

Призрак только рыкнул в ответ, упрямо взмахнув головой, будто знал то, что в упор не видят эти глупые детишки — потомки Изначальных.

— Чурбан бесчувственный, — буркнула Меррит, слетая по ступенькам во внутренний двор.

— И это вместо приветствий? Не пойму только, чем я заслужил такое…, - Зорен немного прищурился, подбирая слово: — обращение?

— Вы? — остановилась девушка, сбиваясь с шага.

— А разве здесь еще кто-то есть?

Меррит оглянула пустой внутренний двор и естественно никого не увидело. Было еще слишком рано. Даже для слуг. Но видать не для приеров. И когда они спят, если уже второго она встречает посреди ночи? Или приеры не спят вовсе? Девушка так увлеклась этим вопросом, что забыла о собеседнике.

Вот только он не забыл.

— Так кого вы обозвали чурбаном, милая леди?

Меррит смущенно отвела глаза:

— Никого. Просто мысли вслух.

— И кто же живет в твоих мыслях, красотка? — сократив расстояние между ними, склонился к ней Зорен. Почти также как совсем недавно склонился к ее лицу Сейл.

Девушка отступила и чуть не упала, позабыв про ступеньку. И тут же оказалась в плену крепких рук. Да что с ней? Почему сегодня она все время норовит упасть в чьи-то объятия?

И пока Меррит настойчиво пыталась разобраться в своих ощущениях, Зорен беззастенчиво разглядывал алеющие щеки и чуть подрагивающие ресницы.

— О чем думаешь, крошка?

Она дернулась, вырываясь из теплых, но почему-то неуютных, объятий. Совсе не как те, что были там наверху. Взмахнула ресницами, прогоняя неуместные сравнения.

— Откуда шрам на твоем плече? — выпалила Меррит.

— Тебя заинтересовал мой шрам? — вопросом на вопрос ответил Зорен.

— Нет, — тряхнула головой девушка.

— Какой из них? — проигнорировал ее возражение приер.

Девушка прикрыла глаза, мысленно посчитала до десяти, колеблясь с ответом.

— Этот, — прикоснувшись пальцами к камзолу в месте нужной ей отметине, прошептала несмело.

— Только этот? — беззастенчиво улыбнулся Зорен. — Расскажу, если согласишься погулять со мной вечером.

— Забудь, — бросила Меррит и, вздохнув, отвернулась, собираясь уходить.

— Разве это так сложно? Мы же вчера хорошо погуляли? — крикнул ей в спину приер.

— Хорошо, — обернулась она, — но я не торгую своей благосклонностью.

— Постой, я расскажу тебе просто так, а ты со мной просто погуляешь.

— Поздно.

Девушка скрылась за углом, оставляя совершенно растерянного Зорена.

— Кажется, кто-то только что получил по носу, — долетел до него насмешливый голос Сейла.

— Я мог и догадаться, что это за чурбан бесчувственный тут бродит.

— Да уж, с ней нужно держать ухо востро, — усмехнулся Дагьер, взглядом провожая хрупкую фигурку.

Зорен уставился на друга — улыбающийся Вершитель это что-то новое. Видимо, Сейл серьезно запал на девушку.

— Поездка откладывается, — моментально стерев с лица улыбку, заявил Дагьер, поворачиваясь к другу.

— Буря?

— Да.

— Не вовремя, — покачал головой Зорен.

— А когда бури бывали вовремя?

— Что будем делать теперь?

— А что мы обычно делаем в бурю? — пожал плечами Сейл и, обернувшись в сторону, где небо сияло фиолетовы разрядами, тихо ответил: — Выживаем.

— Но эта…, - Зорен перевел взгляд на небо и с сомнением покачал головой. Уже сейчас по зарождающемуся в небе сгустку было заметно, что эта буря намного превышает все те, с которыми им довелось сталкиваться. — Она больше даже той, с которой мы столкнулись в Расколотых землях.

Сейл не ответил, но по тому, как подернулись его плечи Зорен понял, что друг думает о том же — чудом будет, если Риас-Аш-Ан устоит.

Вместо того, чтобы вернутся в крепость, Меррит выскочила на едва заметную тропинку. Разочарование переполняло ее — надвигающаяся буря путала все планы, задерживая в Риас-Аш-Ане. А ведь цель была так близка. Еще немного и она бы получила подтверждение, что Зорен ее муж и…

Девушка мотнула головой, усомнившись в своих рассуждениях. Подтвердить то, что именно с этим приером она стояла рука об руку в храме Безликого, можно было или в самом храме, или закрепив брак. Меррит машинально потерла татуировку, рисунок которой стал почти незаметен и вздохнула — ближайший храм был далеко, а буря, заточившая их в Риас-Аш-Ане, близко. И это путало все планы.

Ну почему? Почему, приблизившись к цели почти вплотную, она потерпела неудачу? Ведь всего то и нужно было, убедиться, что это Зорен. И что ему стоило ответить на ее вопрос? А Дагьер? Почему ни один из них не хочет говорить правду?

Почему? Почему именно сегодня собирается разразиться буря? Еще бы пара дней и она бы была на пути к Ниас-Рию. Замок должен принадлежать роду законных правителей! Ей. И когда он вернется к ней — никто и никогда больше не ступит на земли Ниас-Рия без ее на то позволения. Водоворот мыслей кружился в голове девушки.

Выбранная наугад, тропинка плавно спускалась вниз, своим уклоном подгоняя проворные ноги Меррит. С разбегу она проскочила мимо огромной двустворчатой двери в каменной стене, но почти сразу вернулась обратно.

Этот уголок крепости был ей незнаком. Да и покрытая жухлой травой тропинка свидетельствовала о том, что тут давно никого не было.

Увитая металлическими скобами, почерневшая от времени, дверь была заколочена. Подойдя ближе, Меррит разглядела медную чеканку, местами позеленевшую. Раскинувшая крылья огромная птица несла в когтях два больших кольца, что заменяли дверные ручки. А внизу под птицей были изображены различные существа, когда-либо населявшие Фелс.

Девушка не сразу обнаружила, что у птицы всего одно крыло. Второе принадлежало другому существу — такому же однокрылому дракону. Он был крупнее птицы. Его голова, которую Меррит не сразу заметила, была изображена несколько выше, а покровительственный взгляд был направлен на птицу.

Девушка гулко сглотнула, вглядываясь в изображение. Если смотреть на двери слева, то казалось, что птица утащила кольцо у дракона и тот, догнав, угрожающе навис над ней. А вот справа картинка выглядела так, будто дракон кутает птицу в надежных объятьях, защищая.

Подчиняясь минутному желанию, Меррит отступила назад — медная чеканка и почерневший узор трещин слились в легко узнаваемую картинку — так выглядел Фелс до раскола магическими войнами. Девушка безошибочно отыскала маленькую точку — Ниас-Рий — на взметнувшемся птичьем крыле. А Расколотые земли приходились как раз на место соединения птицы с драконом.

Свет зари залил дверь, образовывая непрерывно меняющийся световой узор. Картинка словно ожила, когда первые лучи высветили тонкие магические потоки. Глаз птицы свернул фиолетовым цветом, на мгновение ослепив девушку. Ей даже показалось, что птица подмигнула, готовясь взлететь.

Во дворе громко пропел петух. Меррит насторожённо обернулась — не хотелось быть замеченной в столь странном месте.

Девушка потянулась и глубоко вдохнула свежий утренний воздух — пора было возвращаться.

Глава 26

Надвигающаяся буря почти ничего не изменила в жизни Риас-Аш-Ана. Когда Меррит поинтересовалась у Лиссы о подготовке та лишь пожала плечами:

— Было бы к чему готовиться, — и замолчала, сочтя данное замечание достаточном, и лишь спустя долгую паузу пояснила: — Мы всегда готовы. Когда Вершитель или Командующий прикажут, отправимся в подвал и будем ждать, пока нам не разрешат выйти.

— А где этот подвал?

— Ой, ты ж не знаешь, — всплеснула руками Лисса. — Вечером покажу.

— А успеем?

— Конечно. Дней пять еще есть.

— Тогда можно выехать в Ин-Шран?

— Ты что, дурная? А если буря разразится раньше и застанет тебя в дороге? Да и не выедешь ты — ворота с утра закрыты. Даст Безликий успеют вернуться охотники и нам придется днями и ночами свежевать мясо, чтобы успеть. А не даст будем сидеть без мяса.

— Долго?

— Да кто ж знает? В прошлом году самая длинная буря затянулась на пять ночей. А десять лет назад, говорят, тянулась аж три седмицы.

— Хватит трепаться, девоньки. Живо марш коптильню готовить, — кинул отец Лиссы, заметив зазевавшихся за разговором девушек.

Больше вопросов Меррит не задавала, лишь с интересом и любопытством прислушивалась к разговорам. Но тему бури местные, казалось, избегали.

Меррит аккуратно выгребала золу из закопченного очага, когда в коптильню влетел запыхавшийся мальчонка, и, шатаясь, сообщил о необходимости разжигать костер — вернулись охотники. Следующие несколько часов девушки только и делали, что свежевали небольшие туши, отрезали пропорциональные им ломти сала и мяса от больших, которые свежевали мужчины, мыли и развешивали сохнуть на перекладинах.

Коптилен было две. Одна огромная являла собой каменную комнату с металлическими решетками, на которые они выкладывали мясо. Пол комнатки был выстелен чистыми опилками, а внизу, в подполе, была оборудована топка.

— Стой, надо уставить противень, — остановила Меррит Лисса, когда та уже готова была развести огонь.

— Ну вот и все, — довольно отряхнула руки Лисса.

— И оно приготовится? — удивилась Меррит. — Огонь ведь далеко.

— Так жара достаточно. Огонь будет греть опилки, дым будет подниматься вверх и коптить мясо. Сейчас только мальчишку приставим за огнем следить. И во вторую пойдем.

Вторая коптильня была немного другой — две круглые бочки, на одной из которых уже висели огромные окорока, а на другой — рыба. Меррит даже не представляла, что рыба может быть таких размеров — почти с нее длиной. Да и окорока были просто огромные.

— Окорока диких иржистов. Ммм, — облизнулась Лисса. — Вкуснятина. Попробуешь пальчики оближешь. Жаль, что полакомиться можно только во время бури.

В этой коптильне очаг был довольно далеко от бочек, а бочки накрывались тяжелыми тулупами.

— Завтра будет готово. Ночь у нас с тобой будет бессонная, — усмехнулась Лисса. — За огнем следить будем, если отец замену не пришлют.

Уже стемнело, когда о девушках вспомнили, прислав замену.

Тяжёлое ведро с золой билось о голень Меррит. Она проковыляла по двору. Наклонила ведро, высыпая золу в мусорную кучу. Поставила, выпрямляясь, сунула к нему в угол железный совок и с трудом отворила массивную дверь.

— Хух, — со вздохом разогнулась рядом с ней Лисса. — Ну и денечек.

— Нам бы помыться, — пробормотала Меррит, разглядывая свои почерневшие от золы руки.

— Да. Ничего в тазу помоемся, — не стала унывать Лисса. — Отец, наверняка, оставил нам теплой воды в котле.

Они быстро нырнули в кухню и сразу же попали в лапы помощнику повара, который толкнул их к мойке. Лиссе пришлось чистить бараболю, а Меррит — жирные столовые приборы.

К тому моменту как на кухню вбежала одна из леди, Меррит усердно скребла тарелки. Девушка оглянулась, будто ища кого-то, но, так и не найдя нужного человека, ткнула пальцем в Меррит.

— Ты! Отнеси ведро горячей воды в купальни.

Меррит вздрогнула и недоуменно уставилась на незнакомку.

— Ну что вытаращилась? Там Рейхан мерзнет. Неси скорее, — и исчезла с кухни так же стремительно, как и появилась.

Меррит обменялась взглядами с Лиссой.

— Хочешь я отнесу? — предложила подруга.

Девушка посмотрела на гору неочищенной бараболи и покачала головой.

— Справлюсь.

Неся горячую воду, Меррит думала о том, что было бы хорошо сейчас, пока никто не видят, очистить себя с помощью магии, раз воду ей приходится нести для других. Воровато оглянувшись и никого не заметив, девушка опустила тяжелое ведро и запустила заклинание. Приятное покалывание и ощущение свежести во всем теле — как же Меррит так долго обходилась без магии. На мгновение она задумалась о том, что остальные девушки из обители, даже имея способности к магии, не могли произнести ни одного заклинания только потому, что их не учили этому.

Внезапное и резкое движение воздуха за спиной заставило её выпрямиться. Совсем рядом промелькнула большая тень. Дрогнуло пламя чадящих свечей.

В следующий миг тело девушки оказалось прижато к стене.

— Ой, а кто это тут у нас?

В животе противно шевельнулся холодной змеей страх. Удушающий комок подкатывал к горлу, перехватывая дыхание.

Меррит дернулась, извернулась, но, чтобы не держало ее — оно было невидимым. Девушка закрыла глаза, сжала крепко, до слез, и снова широко распахнула.

— Ты изменилась, — зашептал невидимый голос ей в ухо. — Почти не боишься.

Смех потусторонний, зловещий омерзительным ветерком пробежался по телу. Лихорадочная дрожь сотрясла тело.

Меррит отстранилась, но невидимый захватчик был везде.

— Вкусная магия… Вкуснее, чем при нашей первой встрече. Ну же покажи, чему ты научилась, — шептал голос, будоража что-то темное внутри нее. Что-то, что хотело выплеснуться и выжечь все вокруг, не оставив камня на камне.

Меррит закрыла глаза, крепко стиснула кулаки, силясь унять и обуздать нарастающее всепоглощающее жжение в груди.

— Далеко ты от меня убежала, кроха, — порыв воздуха коснулся уха Меррит и тугой комок в груди девушки чуть ослаб, шевельнулся, выскальзывая из сжимающих его тисков девичьей воли.

— Вкуснооо…, - удовлетворенно причмокнул собеседник, смакуя вырвавшиеся незримые нити.

Меррит попробовала утихомирить их, вернуть обратно, сворачивая в клубок, но нити было не удержать — они таяли в невидимой пустоте. Перед глазами потемнело. От внезапной слабости девушка качнулась, едва удерживаясь на ногах. Навалилась, облокачиваясь спиной о стену. Застыла, пережидая острый приступ тошноты.

«Если ты не прекратишь это — умрешь», — выстукивало в голове тревожное предчувствие.

Меррит прикрыла потяжелевшие веки и потянулась к тоненьким призрачным нитям. Цепляющиеся за нити руки вдруг обрели чуткость и неосязаемые ранее нити теперь резали ладони, оставляя глубокие кроваво-красные бороздки. Девушка вновь потянула нить, но та сдвинулась лишь на палец, чтобы тут же вырваться и уступить целую ладонь. Вырвать их казалось невозможным. Слишком силен был противник. Слишком цепко вцепился. Еще немного и она даже пальцем шевельнуть не сможет, не то, что противостоять.

Что-то шевельнулось внутри и страх отступил, рождая злость. Злость на себя и забытые щиты, на идиотские ситуации, в которые постоянно попадала, на страх и беспомощность, что она сейчас испытывала, на мужа, который все никак не хотел объявляться, на Хэтчера, что лишил ее детства.

В руках что-то запекло, словно она вдруг кончиками пальцев ухватила раскаленный уголек. Тонкая, как игла, молния сорвалась с рук, отрезая нити. Натянутые они лопнули, обрываясь, оставляя неумолчный хрустальный звон.

— Рарх!

Меррит скосила глаза в ту сторону, откуда долетело громкое ругательство. Но сквозь мутную пелену, застящую глаза, смогла разглядеть только яркий-зеленый огонь, набросившийся на воздух перед ней и схлынувший так быстро, что она даже моргнуть не успела, чтобы убедится в реальности увиденной почти человеческой фигуры.

— Откуда тут спрайты? Магичила? В бурю? — сжатые в тиски плечи болезненно заныли, а голова с глухим звоном стукнулась о стену, когда ее встряхнули.

Девушка скривилась — громкие звуки причиняли боль. Ком тошноты в груди становился все сильнее, грозя вырваться, и Меррит все усилия направила на то, чтобы сдержаться.

— Прости, — покаялся мужчина, чуть ослабляя хватку и она тут же осела, теряя остатки упрямства, что держало ее на ногах.

— Ди? — обеспокоенно заглянул ей в лицо мужчина, подхватывая на руки.

— Что с ней?

Меррит чуть повернула голову, кинула быстрый взгляд на того, кого меньше всего сейчас хотелось видеть. Особенно так, будучи на руках у Зорена. Дернулась, пытаясь высвободиться из крепких объятий. И еще больше смутилась, заметив, как изменилось лицо Вершителя, когда рука Зорена скользнула ее по бедру, удерживая на месте, а она вынужденно прислонилась к полуобнаженному мужскому торсу.

Почему-то стало стыдно. Захотелось испарится и исчезнуть из этого места, оставив мужчин разбираться самих.

— Ничего. Просто кто-то решил, что если никто не видит, то можно магичить. — насмешливо, подмигнул Зорен и чуть отвернул девушку от протянувшихся к ней рук. — Что тут скажешь? Дикая. С бурей еще не встречалась.

— Ди? — вопросительно изогнул правую бровь Сейл.

И в этом коротком «Ди» Меррит послышался и упрек разочарование, и горькое сожаление, и так много всего, что она под наплывом эмоций забыла обо всем.

— Отпустите меня, Зорен. Будьте добры!

Ехидный смешок и сильные руки разжались, бережно ставя ее на ноги.

Меррит тут же пошатнулась, но мужчина снова поддержал.

— Ничего. Благодарю. Я сама… — девушка сделала осторожный шажок, стараясь выглядеть как можно бодрее. Ее подташнивало. Голова немного кружилась. Но взгляд вперился в розоватую полоску шрама на широкой мужской груди. — Этот шрам он откуда?

— Ты уже второй раз спрашиваешь, — усмехнулся Зорен. — Это так важно? Стоит свидания? — дразня и заискивая, заглянул ей в лицо мужчина.

— Нет, — поморщила нос Меррит и отступила, поднимая ведро с водой.

— Я возьму, — перехватил ведро Сейл, и она зарделась, вспомнив, что пока она бесстыже пялилась голую грудь Зорена, второй мужчина наблюдал за ними.

— Я сама. Благодарю, — вновь повторила Меррит, выхватывая из рук мужчины ведро.

Неожиданно, от всего пережитого затряслись руки, а через мгновение задрожали и колени. Силясь взять себя в руки, девушка молча прислонила подрагивающее ведро к стене.

— И все же я помогу.

Только теперь Меррит заметила, что ее пальцы касались мужских. Кровь отхлынула от лица, и девушка побледнела.

— Не стоит. Я справлюсь, — попробовала отказаться она, чувствуя, как горят кончики пальцев в месте касания, как разбегаются мурашки по телу. — Зорен мне поможет.

— Да? — и снова этот изгиб брови и чуть поднятый кончик рта. И яркая вспышка в лазурных глазах. Будоражащая. Цепляющая.

Почувствовав подвох, девушка обернулась, но в коридоре больше никого не было. Зорен беззвучно исчез, оставив их наедине, словно его и не было.

— Я пойду, — пробормотала она, вдруг ощутив чрезмерную уединенность коридора. Будто в этом мире никогда и никого больше не существовало — только он и она и толстые каменные стены вокруг.

— И все же я настаиваю, — голос Сейла спустился до шепота. Бескомпромиссного. Беспрекословного. Того самого, который заставлял замолчать даже Коури.

Меррит бессильно кивнула, с горьким сожалением забирая руки. Жаркая теплота сменилась холодом.

«Если со мной такое творит одно касание, чтобы я чувствовала, полностью очутившись в его руках? Тело к телу. Только он и я. И ничего между нами».

Пред глазами стремительно мелькнула соответствующая картинка и щеки опалило жаром. Громко застучало, зачастив, сердце. Девушка судорожно вдохнула. Хотелось убежать и спрятаться. Лишь бы никто не увидел, что с ней твориться.

— Куда?

— В купальню, — сбивчиво бросила Меррит. И удивилась звукам своего голоса — низкого, почти шепчущего.

Она и сама не заметила, как они добрались до купальни. Выскользнула из своих попыток совладать с телом и его непредсказуемыми реакциями, лишь когда услышала ворчливый окрик Рейхан:

— Где ты лазишь, девка? Давай живее, клуша безродная!

Улыбнулась, забирая у мужчины ведро, чувствуя странную вину за то, что он стал свидетелем этих слов.

Вершитель поморщился, его пальцы успокаивающе скользнули по ее сжатой кисти, вызывая новый всплеск только угомонившихся чувств и желаний.

Меррит вздрогнула и поспешила скрыться в купальне. Погруженная в свои мысли, она почти не слышала того, что говорила ей Рейхан. Рассеянно кивала в нужных местах.

— …пойдешь к нему поняла?

— Что? — выскользнула из раздумий девушка.

— Не доходит? Вернулся Вершитель с гостем. Наберешь ему воду в купальню и поможешь с омовением! — заворачиваясь в полотенце, распоряжалась Рейхан.

— Но я не могу, — прошептала Меррит, вспоминая о диком обычае. — Разве это не честь хозяйки.

— Честь, — усмехнулась Рейхан. — Но хозяйка передает ее тебе.

Меррит не нашлась, что возразить. Растерянно закрыла дверь.

— Ты никуда не пойдешь, — ухватил ее за плечи Сейл.

«Ждал и все слышал», — отпечаталось в голове девушки.

— Я сам отнесу воду в купальню.

— Вы? — удивилась Меррит, смешно выпучивая глаза.

«Наверное, я сейчас похожа на вытащенную из воды рыбу — такая же лупоглазая и с беспомощно открытым ртом».

Мысль отрезвила, вынудив собраться и вернуть самообладание.

— Спасибо, я разберусь. Негоже Вершителю воду носить, — улыбнулась она, гордо вскинув голову и смерив стоящего напротив ее мужчину высокомерным взглядом.

Выхватила ведро и, чеканя каждый шаг, пошла на кухню. Хотелось сбежать или спрятаться, но позволить себе такую слабость герцогиня Ниас-Рийская не могла, а маленькая воспитанница обители уже давно растворилась в тумане, окружившем Ниас-Рий.

Только забежав за угол, Меррит немного успокоилась и смогла собраться с мыслями и подумать о том, что сказала Рейхан: о госте Вершителя. Девушка обернулась и посмотрела в тот коридор, откуда этот самый Вершитель мог появиться. Пожала плечами, удивляясь тому, что до сих пор ничего о госте не слышала.

— Вот ты где! — второй раз за вечер ее схватили и затянули в какую-то комнату, оставив одиноко звякнувшее ведро раскачиваться в коридоре.

— Зорен, — выдохнула Меррит, узнавая похитителя.

— Рассказывай, красавица. Что этот дракон от тебя хотел? — приер толкнул ее на небольшой диванчик и устроился в кресле напротив.

— Мне нужно идти, — подскочила девушка, но тут же вновь очутилась на диване, отброшенная невидимой силой.

— Только после того, как все узнаю.

— Разве можно магичить в бурю?

— Можно, если готов к последствиям.

— К последствиям?

— К встрече со спрайтами, — кивнул мужчина, поднимая с небольшого столика полный бокал. Он уже оделся и теперь выглядел менее смущающим, но все равно без строгого камзола был каким-то домашним, озорным: — Эти предвестники бури носятся в первых ее сполохах, отыскивая новые жертвы.

— А вы не жертва, — констатировала Меррит.

Мужчина лишь усмехнулся, закидывая ногу на ногу.

— Нет, не жертва. А теперь я слушаю.

Меррит сглотнула ставший в горле комок и уставилась на висящий на стене гобелен. Несколько долгих секунд она молчала, взвешивая все плюсы и минусы своей откровенности и не зная с чего начать. Да и что вообще стоит ему рассказывать? Ей бы узнать. Получить подтверждение своим догадкам и тогда…

«Что тогда?» — девушка вновь задумалась, уплывая мыслями в возможное будущее, но мозаика собираться не хотела. Натыкалась на пронзительные лазурные глаза и разбивалась вдребезги.

— Что ж у меня времени много, — заметив ее нерешительность, Зорен сделал глоток и удобней развалился в кресле.

— Что вы хотите знать? — спросила Меррит, не сомневаясь в том, что выйти без ответов Зорен не позволит. Остается только узнать как можно больше и открыть как можно меньше.

— Кто ты?

— Это так важно?

— Ты невозможна, — расхохотался мужчина. — Где только учат отвечать вопросом на вопрос?

— В обители Двуликого, — ответила на вопрос Меррит, вызвав у Зорена очередной приступ хохота.

Девушка поморщилась, чувствуя себя клоуном в цирке. Том самом, что всего пару седмиц назад выступал в Ин-Шране. Как давно это было. Будто целая жизнь прошла.

— Ладно, предлагаю сделку. Три твои вопроса — три мои честных ответа.

Девушка вперилась в мужчину взглядом. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— И наоборот, — подтвердил ее опасения мужчина.

— Ладно, — взвесив все за и против, вынужденно согласилась Меррит.

— Ну хоть какой-то прогресс в наших отношениях, девочка-загадка.

— И так мой первый вопрос: кто ты?

Девушка на миг застыла. Губы растянулись в слабой улыбке, такой торжествующей, что Зорен невольно поддался вперед в предвкушении открытия.

— Диана Меррит Равье, — она уже успела позабыть, как гордо звучит ее имя, как тепло отзывается в сердце имя рода. Палец кольнуло, обжигая теплом, и Меррит машинально покрутила кольцо. Но заметив пристальный взгляд приера, поспешно спрятала руку в складках платья.

— И титул есть?

— Это второй вопрос? — вскинула бровь Меррит.

Зорен расхохотался.

— Неудивительно, что ты вскружила ему голову, хитрюга.

— Кому?

— Это вопрос? — с насмешкой повторил ее слова приер.

— Нет, — покачала головой девушка, сосредотачиваясь на этой удивительной игре.

— Тогда твой вопрос?

Меррит скользнула взглядом по лицу Зорена, но снова не заметила ничего, что выдавало бы узнавание. Но если бы он ее муж, ее полное имя сказало бы ему многое и остаться таким спокойным и беззаботным он не смог бы. Смог ли?

— Вы когда-нибудь были в Бердене? — с затаенной надеждой спросила она.

— Нет. Никогда, — ответил мужчина, внимательно наблюдая за ее реакцией.

Меррит грустно улыбнулась, запутавшись в том клубке чувств, что испытала — горечь разочарование и странное облегчение. Радость… Хотя чему тут радоваться?

— Что ты ищешь в Риас-Иш-Ане? Или точнее спросить кого? — поправился Зорен.

— Кого, — подтвердила его догадку девушка. — Мужа.

— Ты шутишь?

— Нет, — усмехнулась Меррит, поднимаясь на ноги.

— Куда это ты?

— Три вопроса — три честных ответа. Вы задали — я ответила. Даже на четыре, — уточнила она.

— А свои ты задать не хочешь? — поморщился Зорен.

— Нет, — Меррит шагнула к двери, но у двери обернулась, вспомнив о госте Вершителя. — Кто гостит в Риас-Аш-Ане?

— Гостит? — задумчиво, потер подбородок приер. — А ты про Коула и Тахира?

Меррит изменилась в лице, услышав имя. Перед глазами вспышкой промелькнул пожар в уборной и брошенное обгоревшее тело.

— Тахира? — переспросила она и голос ее дрогнул.

— Ну да. Магический советник императора. И дружок твоего ручного мага.

— Мерта? — едва слышно уточнила она. Наверное, пронзи он ее сейчас магической стрелой и то, она б почувствовала себя менее уязвленной, раздавленной и поверженной.

Ее реакция не ускользнула от внимания Зорена.

— Ну может и не дружка. Но они знакомы, — попытался сгладить ошеломившие ее слова приер.

На ватных ногах Меррит прошла до двери. Открыла, удивляясь ее тяжести.

— А шрам мне оставил Сейл, — бросил ей в спину Зорен и, поймав удивленный взгляд, пожал плечами, делая глоток: — Ты хотела это знать, — девушка отвернулась. — Я слишком хотел такую же отметку, как у него, — добавил тише, но ответил ему лишь тихий скрип закрывшейся двери.

Глава 27

— Негоже Вершителю воду носить, — машинально повторил Сейл и усмехнулся. Покачал головой, глядя вслед убегающей девчонке. На душе было тепло и легко. Всего минута общения, а он забыл обо всем на свете и готов был и дальше продолжать их пикировку.

Сейл нахмурился — слишком легко он стал забывать о своих обязанностях и обязательствах.

— Эй ты! — приоткрывшая дверь купальни Рейхан недовольно поморщилась, не увидев девушку. — О, Сейл, — томно улыбнулась она, подмечая Вершителя. — Ты меня ищешь?

— Даже не предполагал, что ты здесь, — бросил приер, придирчиво осматривая озадаченную его появлением девушку.

— Тогда что ты тут делаешь?

Мужчина пожал плечами — пускаться в какие-либо объяснения он не собирался.

— Поможешь мне? — беззастенчиво прильнула к нему Рейхан, вмиг превращаясь в ласковую кошечку.

Прижавшееся к нему стройное, полуобнаженное тело не вызвало ничего кроме раздражения и кипящей ярости внутри. Сейл незаметно отстранился.

— Прости, спешу. Да и у тебя, слышал я, гости.

— Ты про гостя Коула? — пренебрежительно поморщила нос девушка и часто заморгала длинными ресницами.

— Коул вернулся? — заинтересованно приподнял бровь Вершитель.

— Привез письмо от императора. Хочешь узнать, что в нем? — кокетливо улыбнулась Рейхан, всем телом прижимаясь к мужчине.

— Командующий оповестит, если сочтет нужным, — усмехнулся Сейл, перехватывая готовые обвиться вокруг его шеи руки.

— Ты сегодня скучный, — обиженно надула губки Рейхан. Вершитель на выпад не ответил, и девушка отступила к двери, оборачиваясь: — Папенька говорит, Коул отвезет кристаллы в столицу, — обрадовала она его. — И мы сможем посетить храм до начала бурь.

— Нет, Рейхан. Бури уже пришли.

— Ты покоришь ее, как обычно. Никто не справляется с бурями лучше тебя. И она совсем не помешает нам предстать перед Безликим, — счастливо улыбнулась девушка и скрылась за дверью.

Вершитель вздохнул, провожая невесту взглядом. Если эта идея со свадьбой так не захватила императора, он бы никогда не обратил внимание на Рейхан. Невзирая на ее красоту и манеры, что-то внутри противилось перспективе посетить храм и, взяв ее за руку, просить благословения Безликого.

Погруженный в раздумья Сейл занялся делами — нужно было поставить дополнительную защиту на кристаллы и установить наблюдение. То, что кристаллы попытаются украсть, Вершитель не сомневался.

Сейл уже почти дошел до схрона, когда какой-то неясный шум заставил его обернуться. Из дверей кухни, удивляя мужчину своим проворством, выскочила Рейхан в сопровождении высокого незнакомца. И стремительно проследовала мимо, не замечая стоящего в тени приера.

Вершитель подался вперед, намереваясь последовать за ними, но легкое узнаваемое движение плотного ветерка — извечного спутника спрайтов, вынудило его нырнуть в приоткрытую тяжелую дверь.

Только добравшись до кухни, Меррит перевела сбившееся дыхание. Чтобы Рейхан не говорила, подчиняться она не собиралась.

— Ди? Вернулась? — обрадовалась ей, выскользнувшая из подсобки, Лисса. Выглядела девушка посвежевшей — щеки раскраснелись, влажные волосы чуть завивались, красиво обрамляя лицо. — А я тебе воды оставила. — Девушка махнула свободной рукой в сторону двери, другой придерживая на груди тяжелую простынь, в которую куталась. — Уже все разошлись, так что тебе никто не помешает. Но если хочешь я подожду.

— Нет. Не надо, — улыбнулась Меррит, видя, как покрывается мурашками обнаженное плечо подруги. — Беги скорее в комнату. Мне еще кое-что сделать нужно.

— Только не задерживайся, — Лисса вернулась в коморку, подхватила ворох тряпок и, не став одеваться, понеслась в комнату.

— Постой! — окликнула ее Меррит. — Рейхан сказал у нас гость.

— Гость? — девушка замерла у двери и отступив вернулась в кухню. — Какой гость?

— Не знаю. Приехал с Вершителем.

— Так Коул вернулся, — помрачнев, пробормотала Лисса и скинула вещи на ближайший стул.

— Что ты делаешь?

— Одеваюсь, — бросила девушка, натягивая платье на влажное тело. Юбка зацепилась, не желая распрямляться и Меррит подошла, чтобы помочь. — Ты мойся иди. Я подожду.

— Не нужно, — Меррит качнула головой.

Лисса повернулась, вопросительно уставившись на девушку, посмотрела так будто хотела о чем-то предупредить, но не решалась.

— Рейхан сказала отнести гостю полотенца.

— Я помогу, — спустя минуту сомнений предложила Лисса.

— Не нужно. Я не собиралась их нести. Думала отсидеться у Призрака, пока все не уснут.

— Ты уверена? В стойле довольно холодно.

— С Призраком тепло, — улыбнулась Меррит, искреннему беспокойству подруги, от внимательного и полного сопереживания взгляда которой не ускользнуло ее замешательство. — Мне ничего не грозит, Лисса. Ты сама говорила, что в крепости меня никто не обидит.

— Никто, — кивнула девушка и поморщилась: — Но тогда не было Коула.

— И все же я могу за себя постоять, — снова улыбнулась Меррит, — да и кинжал со мной. Беги, отдыхай. День был сложным. Да и завтрашний, по твоим словам, не простой будет.

Лисса долгое мгновение с сомнением смотрела прямо в глаза Меррит. А Меррит всем своим видом демонстрировала уверенность, которой не испытывала, всеми фибрами души ощущая, что с того момента, как услышала имя Тахира, она нигде не будет чувствовать себя в безопасности. Разве только… Меррит покачала головой, отгоняя безумную мысль, что родилась в голове.

— Я только возьму припасенное для Призрака мяса и тоже сбегу, — сказала для пущей убедительности, направляясь к огромному столу, на которой лежал оставленный поваром огромный кусок.

Призрак был хищником и мечтал охотится. Куски неживого мяса ему не нравились, но он терпел. Лишь изредка транслировал картинки охоты, передавая Меррит азарт и восторг, что испытывал. Такие яркие и живые, что Меррит тошнило от привкуса еще теплой крови на устах.

Наконец, Лисса убежала, оставив девушку в одиночестве.

Кинув взгляд на дверь, за которой скрылась Лисса, Меррит вздохнула. Ей было непривычно такое беспокойство, что в глубине души, перекликаясь с чем-то давно знакомым, но позабытым, отзывалось приятным теплом. А еще горько было осознавать, что уже скоро ей придется расстаться с этими людьми, к которым она успела прикипеть сердцем.

Еле слышный шум, заставил девушку насторожиться. Тихий женский голос был почти неразличим. Промелькнула мысль о Рейхан, необходимости прислуживать гостю и Меррит безотчетно нырнула под стол. Спряталась, затаив дыхание. Как пряталась в детстве за тяжелыми портьерами от вездесущего Дирка.

Слушая приближение тяжелых шагов, Меррит гадала кто бы это мог быть. Мужчина. Точно мужчина. Дышит как недобитый иржист на бойне, пугая ее свистящим хрипом. И ищет…

Меррит слышала, как с тихим скрипом открывается подсобка, как шуршит, отодвигаясь натянутая Лиссой ткань…

Быстрые шаги. Более легкие, тихие, но тоже безошибочно мужские.

— Что-то ищешь, Тахир? — поставил все на места знакомый голос.

— Где она?

— Кто?

— Давай без этой твоей иронии, Мерт. Где та, за которой тебе приказали следить?

Меррит машинально зажала рот рукой, сдерживая испуганный всхлип, когда высокие черные сапоги выросли прямо перед ней.

— Мне могут приказать? — мужчина перед ее столом развернулся, и девушка облегченно выдохнула. До тех пор, пока не увидела, как сложились мужские пальцы, подавая знак.

— Веришь в свою свободу, Мерт? — сипло прохрипел Тахир.

— Для разговора о моей вере есть более подходящие места. Чего бы нам не обсудить это в другом, более подходящем, месте?

Повисла тишина, нарушаемая лишь сиплым дыханием. И звонким грохотаньем сердца о ребра в груди, затаившейся Меррит. Звук был настолько громким, что девушка испуганно отпрянула.

Загрохотала упавшая посуда.

Пальцы мужской руки сжались в кулак, и разжались, оставляя три сложенными. Знак? Это какой-то знак? Меррит шумно сглотнула и не услышала ни звука.

Новый звук — чьи-то семенящие шаги, легкое колыхание занавеси.

— Вот вы где, господин! — заискивающе воскликнула новая участница ночных кухонных посиделок. — Мерт. И ты тут.

— Рейхан, — с ноткой пренебрежения приветствовал девушку маг. — Я тоже безумно рад тебя видеть. Что леди делает на кухне в такой час? Неужели проголодалась?

— Я не…

— Где она? — перебил девушку Тахир.

— Я отправила ее к вам, господин. Помочь с омовением.

— Ты идиотка, Рейхан? — вызверился Тахир под заливистый смех Мерта.

— Но вы же хотели с ней встретится, господин. Любая служанка почтет за честь…, - залепетала Рейхан.

— Точно дура!

Что-то грохнуло.

— Но Коул…

— Еще один идиот на мою голову. Где она может быть?

— В комнате ее нет…

— С мантикором, наверно, — предположил Мерт.

Послышались громкие ругательства, лепет Рейхан и отдаляющиеся шаги.

— Во что ты вляпалась, красавица? — заглянул под стол Мерт, едва эти звуки стихли.

Меррит безвучно открыла рот и удивленно уставилась на мага.

— Вот, что бывает с хитрыми девицами прячущимися под столом, — покачал головой Мерт, протягивая ей руку.

Девушка уставилась на ладонь так, будто она кишела змеями.

— Я не враг тебе, Ди, — как-то устало заметил маг.

В следующую секунду его откинуло. Маг отлетел, врезаясь в стену, а невидимое нечто впилось в плечи Меррит, выдергивая ее из-под стола.

Девушка завертелась, вырываясь из жесткой хватки.

— Моя… — прошипел инфернальный голос, и незримые острые когти впились в хрупкие плечи, оставляя кровавые бороздки.

Все внутри сжалось тугой пружиной, застыло, превращаясь в кисель. И каждое гулкое биение сердца растягивалось в ужасающую в своей медлительности мелодию:

— Бахх. Баххх. Б-ааа-хххх…

Жутковатая пустота подхватила Меррит, оплела ее своими тонковатыми щупальцами. И девушка вдруг ощутила исходящую от него радость, почти восторг. Тот самый, что испытывала она каждый раз, когда возвращался отец.

— Моя, — повторил удовлетворенно невообразимый в своей могущественности поток силы, стремительно оборачиваясь вокруг девушки.

Меррит вздохнула, ощущая присутствие неукротимой неизведанной силы, готовой подчиняться новому хозяину. Тому, кого она так невыносимо долго ждала и так давно искала. Это томительное ожидание и робкий восторг обретения настолько увлекли Меррит, что она ничего не замечала вокруг, поглощенная новыми для себя чувствами.

Произошедшее затем было сравнимо с воплем обиды и разочарования ребенка, протянувшего руку к яркому пламени и обжегшемуся. Тонкие щупальца, шипя и подвывая, отпрянули, откинутые от притягательного содержимого огненно-красной плетью…

Меррит сдавило так, что она не могла даже всхлипнуть. Закрутило, утягивая в огромный водоворот. Перед глазами все смешалось, поплыло, проносясь нечеткими картинками так быстро — не разглядишь.

— Не вкусно, — недовольно пробормотал голос и с характерным звуком пережеванная в комок плеть полетела обратно. В мага.

— Ди!

Краем глаза Меррит успела заметить, как на пороге вырос Сейл и рванулся к ней, поддерживая, окружая их плотным голубым потоком, и вместе с ней закружился в безумном хороводе.

— Наш, — удовлетворенно заклокотало бурлящее нечто и завертелось пуще прежнего, будто только и ждало появления приера.

Меррит закружило, завертело, увлекая в череду бесконечно мелькающих картинок. От нехватки воздуха у девушки пекло в груди, лицо покраснело, а ее глаза, казалось, вот-вот вылезут выдавленные из глазниц. Миг и ее расплющит.

И вдруг все пропало — невидимый поток выплеснулся грязной лентой и взорвался, отбрасывая их двоих в зияющую чернотой пустоту. Крепость содрогнулась. От резкого оглушительного хлопка на миг заложило уши. Последнее, что девушка успела увидеть, было черное пятно, летящее в спину, прикрывшего ее собой, Вершителя.

Очнулась Меррит уже на обдуваемой жарким ветром поверхности, на твердой каменистой почве, а рядом без сил распластался Сейл.

Глава 28

— Сейл!

Едва сдерживая ставшие комом рыдания, Меррит упала на колени и, жалобно всхлипнув, легко прикоснулась к небритой щеке.

— Сейл, — голос ее дрогнул и прозвучал слабо, беспомощно, сломлено.

По щеке потекла, срываясь вниз, слезинка. И с громким звонким в окружившей их тишине: «Кап!» упала на нахмуренный лоб. Девушка стерла ее, разгладила нахмуренный лоб. Но отклика не было — не дрогнули длинные черные ресницы, не шевельнулись, протестуя, губы.

— Сейл! Как же так-то, — пробормотала сбивчиво, оглядываясь по сторонам. Но в окружившем их белом, как парное молоко, нечто не было никого готового помочь. Лишь с двух сторон — впереди и за ними — всходили две луны: ледяной в своей искрящейся голубизне Рет и огненно-красный Рек.

Сумбуром в голове пронеслась мысль, что две луны одновременно можно увидеть только в Расколотых землях и этот их синхронный восход ничего доброго не сулил. Но разве это Расколотые земли? Тут же нет ничего. Один туман. Белесая дымка, за которой ничего не узреть. И ветер, то леденящий, то обжигающе-жаркий, ей не помеха.

Меррит прислонилась ухом к широкой мужской груди, затаила дыхание, вслушиваясь в каждый звук. И ничего не услышала. Только что-то внутри отказывалось верить, что мужчина мертв.

Она чуть подвинулась, вглядываясь в мертвенно-бледное лицо и тут же отпрянула с холодеющим от ужаса сердцем. Мертв. Точно мертв. Признавая этот факт, девушка всхлипнула и впервые за все время пожалела о том, что потратила зельем живительной силы на Йори. И тут же укорила себя за эти мысли. Ведь позволь ей выбирать, окажись перед ней сейчас Йори или Сейл вдвоем, и она не знала бы кого выбрать.

Сдерживаемое рыдание рвалось наружу. Хотелось кричать и выть от бессилия. Только если бы это могло помочь. Что-то толкнулось в ее руку. Девушка испуганно дернулась.

— А это ты, — пробормотала она, узнав Призрака. — И как ты тут очутился?

Зверь фыркнул, будто она спросила что-то несуразное. Но Меррит было сейчас не до мантикора, она лишь качнула головой и вновь повернулась к мужчине.

— Знаешь, я впервые знаю, как бы я поступила, если бы не это все. Понимаю это так четко, словно с моих глаз спала завеса, мешающая мне видеть. Ведь даже если бы моим мужем оказался бы Зорен, я бы не смогла забыть про него. Что уж говорить про незнакомого Коула, которого боится Лисса? — Призрак сочувственно и понимающе вздохнул и навострил уши, будто подбадривая ее к продолжению, и Меррит не удержалась: — Осталась бы в крепости, дождалась бы пока исчезнет татуировка и…, - голос девушки вдруг оборвался: — Хотя у него же невеста…

Мантикор с негодованием мотнул головой, подтолкнул девушку.

— Эй! — воскликнула Меррит, силясь удержать равновесие. Но все что ей удалось это выставить руки и не упасть на мужчину, стукнувшись лбом о лоб, а лишь легонько коснуться губами теплых губ. Это ощущение теплоты и мягкости, легкой щекотки на подбородке было настолько ошеломляющим, что девушка застыла, моментально растеряв все связные мысли. И тут же отпрянула, ощутив, как обожгло легким ветерком дыхания.

— Сейл! — позвала она чуть слышно и уже громче: — Вершитель! — Девушка толкнула Дагьера, потрясла за плечо, но он так и не откликнулся.

Показалось?

Меррит вновь склонилась к его губам. Не слышно. Ниже. Еще ниже.

Прикоснулась и попала в плен неуловимо мягких губ, от которых кровь превращалась в огненную лаву. Горячее дыхание опалило кожу. Впечаталось в сознание ароматом свежей хвои на ледяном утесе в морозное утро…

Подушечки пальцев невесомо прочертили дорожку по ее щеке, стирая слезинку.

— Ди… Сладкая… Ди…

Последнее, что Меррит успела заметить перед тем, как подрагивающие губы коснулись ее губ — бирюзовое пламя, взметнувшееся в потемневших до черноты глазах.

Дагьер целовал томительно-нежно и так осторожно, будто боялся спугнуть ее, маленькую птичку, присевшую на окно, а потому чутко отслеживал каждую ее реакцию. И смаковал, наслаждаясь каждым мгновением. Запоминая ее аромат, вкус, запах и каждое мгновение, проведенное вместе.

Это трепетное, щемящее прикосновение рассеяло последние колебания в душе Меррит и она уже уверенней приникла к его губам, запуталась пальцами в длинных темных волосах, выпивая чужое дыхание с привкусом морозного ветра.

Сейл мгновенно отозвался, словно только и ждал ее ответа — прижал к себе, сильнее вжимая в грудь. Так крепко, что на вдох не осталось места, и от того он вышел судорожным всхлипом, а потом и вовсе перерос в рыдание.

Меррит стукнула его по груди маленькими кулачками. Отстранилась, пряча потекшие глаза.

— Так не понравилось? — он провел по ее щеке пальцами, вынуждая поднять заплаканное лицо, с ожиданием всмотрелся в темно-фиолетовые глаза.

— Я думала, ты умер, — сбивчиво пробормотала девушка, отворачиваясь от проницательных темных глаз, что казалось заглядывали в ее душу.

Она подскочила. Выпрямилась, натянутая, как струна — тронь и взорвется. Огляделась по сторонам, пряча за всей этой суетливостью испытуемую ей неловкость.

— Где мы? — спросила, вглядываясь в белое молоко. Но в белой дымке тумана не проглядывалось ни теней, ни очертаний — ничего за что мог бы зацепиться взгляд. Даже ноги тонули в ней из-за чего Меррит с трудом различала даже собственные ботинки.

— В центре бури, — он встал рядом и девушке сразу стало неуютно, словно он забрал все пространство, весь воздух вокруг нее и теперь нависал несокрушимой скалой.

Меррит отодвинулась, пряча за спиной руки, что так и норовили вернуться к изучению мягкости и густоты его волос и убрать прядь, упавшую на глаза.

— Туман стал гуще, — прошептала она, прикусывая язык, готовый задавать совершенно неуместные сейчас вопросы. — Ты бывал здесь?

— Не здесь, — уклончиво качнул головой Дагьер. — Но однажды я уже очутился в центре бури.

— Тут так тихо…

— Это обманчивая тишина. Выйдем из эпицентра и…, - он не договорил, оборвав предложение на самом интересном.

— И?

Взгляд вдумчивый, серьезный скользнул по ее лицу, изучая:

— Окажемся окружены всевозможными тварями Расколотых земель.

— Мы в Расколотых землях? — не поверив, воскликнула удивленная Меррит.

— Да.

— Но откуда ты, — девушка, прищурилась и скептически посмотрела на мужчину.

Шутка ли? Еще несколько минут назад они были в Риас-Аш-Ане, а тут оказались в Расколотых землях. Конечно, у магов были артефакты и амулеты переходов, но в этот раз ничего такого не было. Да и горы, Горящие горы, если она правильно помнила, служили заградительной стеной, которую не могла преодолеть никакая магия.

— Вот, — Вершитель взял ее ладонь и вложил в нее маленький голубой камешек.

Задержал на мгновение, провел большим пальцем по покрытым шершавыми мозолями костяшкам и сжал ее пальцы, пряча камешек.

Меррит судорожно глотнула. Сердце набатом било груди. Отхлынувшая было кровь, вновь прилила к ее щекам, вгоняя в краску. Странно все это. Непонятно. И эти легкие прикосновения, каждое из которых подымает волну пламени где-то внутри. И эти смущающие взгляды. И чувства, что захватили ее настолько, что она не могла отвести взгляд от мужских губ, мечтая снова ощутить их прикосновения. От последней мысли щеки Меррит вспыхнули, ярче огненного Река.

Поднеся камешек к глазам, она уставилась на него, лишь бы не видеть довольную улыбку Сейла и вскрикнула, разглядев в нем вихри бурлящего огненного пламени.

— Что это?

— Розовый кристалл.

— Розовый? — переспросила Меррит, вглядываясь внутрь голубого камешка.

— Да, — улыбнулся Дагьер ее удивлению. — Их так называют из-за пламени внутри. У голубых все наоборот.

— Почему?

— Никто не знает, — пожал плечами Вершитель. — Но есть красивая легенда, про мужчин защищающих самое дорогое, что у них было.

— И что же это?

— Женщина. Единственная и любимая.

— Как у тебя Рейхан? — не удержалась Меррит.

— Ревнуешь? — довольно и расслабленно усмехнулся приер.

— На нас тут никто не нападет? — проигнорировала его вопрос девушка.

— Нет. Тут безопасно. Но оставаться тут нельзя. Можно потерять себя.

Меррит прикусила язык, решив больше не задавать ни единого вопроса. А то мало ли что вылетит? Она ведь всего-то и желала спросить про то, что сейчас мужчины совсем иначе относятся к женщине. Лорды их вообще за людей не считают — низшая раса, призванная рожать и обслуживать. Ведь именно этому учили в обители. Да и путешествуя она другого обращения не видела. Только в Риас-Аш-Ане мужчины ценили женщин. И в Ниас-Рие, пока был жив ее отец.

— А когда люди теряют себя они превращаются в чудовища, — совсем негромко произнес Вершитель, напоминая ей о старых сказках. — Нам нужно поспешить, Ди, — мужчина протянул руку, подзывая Призрака.

Меррит доверчиво вложила свою ладонь, и чуть не выдернула, ощутив исходящий от него ледяной жар. Будоражащий и такой приятны.

— Вы знаете, куда нам идти?

— Это не имеет значения. В Расколотых землях куда бы ты не пошел все равно окажешься там, где нужно.

— Разве так бывает?

— А разве бывает так, что девушка ищет спасения в Диких Землях? — неожиданный вопрос почти ощутимо ударил девушку под дых, сбивая дыхание.

— Я не ищу спасения. Я ищу…

— Приера. Я помню. — Дагьер недовольно поморщился, но лазурные глаза немного потеплели, а черты лица слегка смягчились. — Я могу защитить тебя, Ди. Мой дом станет домом для тебя, и для мальчика. Ты же не оставишь его? — заглянул ей в глаза мужчина.

— Нет, — буркнула Меррит, совершенно не понимая к чему этот разговор.

— Я могу защитить его, Ди.

— Зачем вы это говорите, ваше могущество? — забывая о недавней близости, пробормотала Меррит. Просто вот сейчас, смотря в чуть прищуренные глаза этого приера, слишком подавляющего, слишком могущественного, девушка никак не могла сопоставить его с тем мужчиной, что очнулся на ее руках, таким близким, почти родным.

— А ты еще не поняла, Ди? Я могу дать вам все необходимое — обеспеченность, безопасность…

— И что потребуете взамен? — перебила Меррит, не давая договорить, разочарованно закатывая глаза и выхватывая свою руку из жаркой ладони.

Еще один… Сколько уже таких предложений она выслушала с момента побега? После третьего перестала обижаться, а после пятого считать. Почему-то все у кого была, хоть какая-то власть считали, что согреть их постель — это заветная мечта каждой юной девушки-простолюдинки и ладно б просто считали, но они постоянно и ее стремились в этом убедить.

— Честь, достоинство, любовь? Ведь именно ими я пожертвую, придя в ваш дом, ваше могущество.

Он молчал, и девушка продолжила, срываясь и паникуя, потому что какая-то часть ее рвалась к нему. К тому, с кем не придется постоянно убегать и бояться. С кем можно наконец-то просто жить и снять это бремя ответственности перед неизвестными людьми.

— Семьей, будущими детьми?

— У нас будут дети…, - как-то неуверенно произнес Дагьер.

— Нет, — решительно покачала головой Меррит, присматриваясь к мужчине, — Статус вашей возможной любовницы меня не прельщает, Вершитель. Мне не нужна такая жизнь. Лучше выйду замуж за кого-то простого парня и обзаведусь ребятишками.

— И каждый день будете жить без любви, страсти и в ожидании, что их заберут?

Почему без любви? Хотелось спросить Меррит, но готовый сорваться вопрос замер на устах. Ему не понять. Чтобы она не сказала, он не услышит. Не сейчас, когда ее отказ прошелся по его самолюбию острым мечом, обнажая неосознанные, еще только начавшие зарождаться чувства.

— Пожертвуешь малышом ради своей гордости? — спокойно бросил Дагьер последний аргумент.

— Шантажируете меня? — горько усмехнулась Меррит. — Или я еду с вами, или малыша… что? Кинут в тюрьму, отдадут жрецам? — Почему же так больно разочаровываться в этом абсолютно постороннем ей человеке? — Это бесполезный разговор, ваше могущество, как и мое пребывание рядом с вами.

— Ты придешь ко мне, Ди. Ты же чувствуешь это притяжение между нами. Оно пульсирует, как натянутая нить, — чарующе прошептал Сейл, склонившись к самому уху строптивицы и вызывая неконтролируемый сонм мурашек. И волнение горячей волной, растекшееся по телу, которое Меррит подавила усилием воли.

— И что дальше? Вы женитесь на мне? — с затаенной надеждой спросила Меррит.

Дагьер поморщил нос.

— Если бы я только мог. Но я не волен это решать, Ди. Приказы императора не обсуждаются, — разочаровал ее приер. А ведь она уже почти влюбилась в эти широкие плечи и лазурные глаза.

— Вы поспешили с предложением, ваше могущество, рановато приоткрыли карты, — еле сдерживая накатившие слезы, выплюнула Меррит.

— Ну что ты, Ди, я просто немного старше тебя и вижу все выгоды. Я надеялся, что ты — умная и сообразительная и понимаешь очевидное. Несомненно, что ребенка ты не оставишь, а деваться с ним тебе просто некуда. Ты и сама то с трудом справляешься. А Гаэрт уже очень стар и не сможет тебя защитить. Остается только радоваться, что я достаточно терпелив и подожду, пока ты все осознаешь.

— Не осознаю, — отрицательно качая головой, отрезала Меррит, спеша удалиться от презренного Вершителя. — К тому же у меня есть защитники. Гаэрт принял меня в свой род.

— Но на тебе нет знака его рода, — потерянно шепнул ей в спину Дагьер.

Но девушка уже не слышала. Не хотела слышать. Так горько и обидно, ей еще никогда не было. И почему ее так все это задело? Почему, сердце рвется в груди так будто ее только что предали?

И пусть Меррит точно знала, что Дагьер не станет настаивать, ее очень пугала собственная реакция на него и та боль неотвратимости, что разливалась в душе.

— Ты магичила? — окликнул ее спустя несколько минут гнетущей тишины Сейл.

— Нет.

— Ты магичила. — Вершитель догнал ее и взяв за плечи повернул лицом к себе. По телу разлилось предательское тепло.

— Нет, — упрямо буркнула сосредоточенная на том, чтобы скрыть свою реакцию на этого невыносимого мужчину Меррит. — Это Мерт.

— Спрайты приходят лишь за теми, чья магия им нравится.

Она молчала. Не хотела отвечать. Да и не была бы уверена, что смогла б.

— Прости. Я должен был попробовать. Иначе у нас никаких шансов, — от его тихого голоса полного вины, что-то внутри Меррит сжалось, затрепетало и оборвалось с гулким ухом.

— Разве мужчины не сами решают на ком им женится? — встретилась с его проникновенным взглядом Меррит.

— Только приеры.

— Но ты…

— Я должен подчиниться воле императора.

— Расскажи мне все, — попросила Меррит, смиряясь с необратимостью происходящего. Если она забыла про навязанного мужа, это не значит, что и остальные могут решиться забыть про обязанности.

— Ты слышала предсказание о том, что только старая кровь может спасти наш мир? — издалека начал Вершитель.

Меррит кивнула.

— Тормуд загорелся этой идей давно, но приступить к ее осуществлению смог лишь несколько десятилетий спустя.

— Приеры, — поморщилась Меррит.

— Да приеры. Каждый из тех лордов, в чьих венах текла кровь Изначальных (а надо сказать, среди аристократов их безусловное большинство) должен был обеспечить рождение ребенка с кровью приеров.

Меррит кивнула — эту часть истории она знала.

— Но лорды не хотели видеть своими наследниками приеров. И поэтому, чтобы они не взбунтовались, император ограничил все одной ночью.

— Придурок, — вынесла вердикт Меррит, чувствуя, как тело холодит леденящая дрожь — отголосок чувств девушки- приерки, вынужденной провести свою первую ночь с незнакомцем.

Сейл кивнул, соглашаясь:

— Да это было довольно глупое решение и рискованное. Но цель у него была благородная?

— Благородная? — взвилась Меррит. — Что благородного в том, чтобы спасать мир ценой счастья сотен-тысяч других людей?

— Легче пожертвовать одним, чем потерять всех. У всего есть цена, Ди.

Она отвернулась, не желая больше обсуждать императора. Слава Безликому в ее жизнь этот старый иржист, а другого приличного слова девушка просто не могла подобрать, не вмешивается.

Снова повисла тишина. Лишь шорох камешков под ногами. И гулкое эхо их слов громом, разлетающееся в белесой дымке.

— Это он приказал тебе жениться на Рейвен, — подвела итог разговору Меррит. — Почему именно тебе?

— Во мне сильнее всех кровь Изначальных. Только Коул может соперничать. Но у него уже есть какая-то история с браком.

Меррит поморщилась, слышать это невольное подтверждение из уст Дагьера было невыносимо.

— Коул? Расскажи мне про него.

— Да нечего рассказывать. Он тоже Вершитель. Только недавно вернулся из столицы.

— Он когда-нибудь был в Бердене? — осведомилась Меррит.

— В Бердене? Почему тебя это интересует? А впрочем неважно. Нет из всех приеров Риас-Аш-Ана в Бердене был только я. Это тебя успокаивает?

— Нет, — Меррит растерянно мотнула головой. Как же так? Она украдкой бросила взгляд на шагающего рядом Сейла. Может это быть правдой? Но тогда Коул? Она снова мотнула головой, не в силах справится со всеми этими сведениями.

«Безликий, помоги!» — мысленно взмолилась она и ей почудился смех в ответ.

Она обернулась. Все та же белесая дымка вокруг. И пусть она стала немного реже, растаяла в свете двух лун, позволяя видеть тени холмов и деревьев, но все равно оставляла желать лучшего.

— Заночуем здесь, — бросил Дагьер, останавливаясь возле невысоких деревьев. — Нам не стоит выходить из серой зоны обессиленными.

Меррит лишь кивнула. Вдумываться в брошенные им слова не было сил. И едва ее спина, коснулась приготовленного из сухого валежника места ночлега, она провалилась в сон. Тревожный. Беспокойный. Неминуемый.

И уже не слышала, как обнял ее крепче мужчина, кутая в свой плащ, прижал к себе, как убрал, волосы с ее лица, как прильнул губами в быстром поцелуе, наслаждаясь ароматом ее волос.

— Спи, моя Ди… Завтра будет трудный день. Если бы я только мог все изменить.

Голос его сорвался, дрогнул. Лазурный взгляд устремился в безоблачную даль. Если бы он мог хоть что-то изменить, первое, что сделал бы Сейл, это покончил с навязанной помолвкой. Дагьер вздохнул, вновь вжимая губы в макушку.

— Если бы я только мог…

Глава 29

— Что ты там высматриваешь?

Вершитель остановился, позволяя Меррит догнать себя.

— Воду, еду, — пробормотала девушка.

И как только заметил? Ведь с утра доброго слова не сказал, разбудил, нахмурено кинул короткое «идем» и на этом все. Ни улыбки, ни ласкового взгляда. Холодное равнодушие на лице.

Первые пару часов Меррит сверлила взглядом темный затылок, придирчиво провожала широкую спину. А потом разозлилась на себя и принялась вертеть головой по сторонам в безнадежной попытке найти хоть что-то цепляющее взгляд.

— Ты проголодалась?

— Нет, — с удивлением осознала Меррит.

— Хочешь пить? — заглянул ей в глаза Дагьер.

Меррит качнула головой.

— Призрак куда-то запропастился.

Мантикор оставался с ними весь вчерашний день, но сразу после пробуждения Меррит просто исчез из виду, растворившись в белой дымке.

— На охоту убежал. Ему тяжело тут.

Девушка кивнула. Хотя от такого объяснения вопросов меньше не стало. Только больше. Например, почему есть или пить она не хочет, а ноги гудят от усталости, будто она пробиралась по вязкому болоту.

— В эпицентре бурь очень много магической энергии. Она давит, гнетет, уничтожая все живое. Если бы мантикор и дальше оставался с нами, уже скоро нам бы пришлось его нести.

— А как же мы?

— Изначальным это не вредит. Они дети этого мира. А вот магам… Магов она опустошает до полного выгорания. Поэтому нам нужно спешить, — он обеспокоенно взглянул на Меррит, словно она вот-вот должна была без сил упасть на каменистую землю.

Девушка пожала плечами — слабости она не испытывала. Только усталость, соизмеримую дню работы на кухне.

— Если что-то изменится, скажи, — попросил Сейл спустя пару мгновений.

— Хорошо.

Меррит кивнула и обогнав Вершителя пошла вперед.

— Нет, — ухватил ее за руку Дагьер, разворачивая к себе. — Обещай, что, если почувствуешь голод, жажду. Если у тебя закружится голова, начнет тошнить. Да мало ли что… Ты сразу скажешь!

— Обязательно, — Меррит поморщилась, закатывая глаза: — Доложу о первых же симптомах.

От проницательного взгляда, казалось, не укрыться, не спрятаться. И все же спустя мгновение Сейл удовлетворенно кивнул, выпуская ее руку из бережных тисков.

Меррит вздохнула.

«Ну почему все так сложно?» — задала она себе тот вопрос, что грыз ее последние дни.

Постепенно белое марево стало рассеиваться, исчезать, обнажая голую пустошь и высохшее русло реки. Выжженная смертью деревня возникла перед их взглядом, неожиданно вынырнув из молочной удушающей пелены, порывом слабого ветерка донося запах гари, дыма и копоти, к которым примешивался тошнотворный запах жженой плоти. Тихо бушевавшее пламя, уже почти выгорело, оставляя лишь пепел и иссушенные, обгоревшие трупы.

Дагьер остановился, с трудом переводя дыхание, а память тут же услужливо вернула набившую оскомину картинку первой такой деревеньки. Тогда семилетний мальчик был так впечатлен, так шокирован увиденным, что до сих прятал за серебряными лентами светлые поседевшие пряди в длинных волосах.

Дагьер обвел взглядом уже знакомую картину. Почти один в один с той самой первой. Только вместо обычных трупов пустые оболочки. Такие деревни оставляли Опустошители, забирая дар и выпивая жизненную силу своих жертв. И теперь они, с немой упорой застывшие в своем прошлом, служили постоянным напоминанием о творимых в их мире зверствах.

— Что это?

— Деревня Иных, которую нашли Опустошители.

— Но…

— Это было еще до последней войны, Ди.

Он ускорился, спеша скорее миновать место не упокоенных душ. Но сделав пару шагови поняв, что девушка отстала, вернулся за ней.

Меррит застыла у груды разбросанных камней. Сперва она даже не поняла, что это не камни. Лишь когда самый маленький из них сверкнул пустыми глазницами, она догадалась, что перед ней. Девушка взмахнула рукой, машинально, в защитном жесте. И этого легкого дуновения ветерка было достаточно, чтобы нагроможденная куча обрушилась и иссохшая голова, привлекшая ее внимание, покатилась к ее ногам.

Меррит отпрыгнула, сдержанно вскрикнула, зажимая рот рукой.

— Тише, — опустилась поверх ее ладони мужская ладонь. — Местные твари очень любят такие места.

Девушка кивнула.

— Что это? — запинаясь, выдавила из себя.

— Жертвенный ритуал для получения силы.

— Но там же дети…

— Опустошители особо не перебирали. Им было все равно, чью жизнь и силу забирать.

— А это, — она кивнула в сторону зеленого камешка, что своим блеском привлек ее внимание.

— Дивные. Далеко они забрались, — мужчина наклонился, поднимая камешек. — Это то, за чем Опустошители охотились. Даже странно, что сохранился. Обычно силы Иных под воздействием ритуала собирались в специальный артефакт, а у этого мальца видимо была хорошая родовая защита и кто-то Изначальный в предках. Жаль, только этого оказалось недостаточно.

Весь следующий час, что они шли, Меррит не могла избавится от увиденной картинки, снова и снова возвращаясь к ней. Врученный вчера Сейлом кристалл, жег карман. Хотелось выбросить, но и обижать Вершителя не хотелось. Хорошо, что хватило сил отказаться от того второго, что Дагьер цинично отпустил в небольшой кошель.

— Их уже не вернешь, а этот послужит на благо и возможно спасет кому-то жизнь.

Меррит только скривилась, услышав его слова.

— А ведь когда-то весь мир был такой белесой дымкой, — отвлек ее от тяжелых раздумий голос Сейла. — А потом в него пришли два брата — Рет и Рек. Они отделили день от ночи и создали мир, таким каким его видишь ты. Населили его своими потомками — ледяными драконами и грозовыми птицами. И Иными — зарнами, дивными и химерами. Но однажды заскучавший Рек, услышал мольбу о помощи из другого мира. И пошел он к Рету, и открыли они дверь в мир иной, чуждый.

Цветущий край, счастливый мир, стремясь к рассвету,

Два рода правили во тьме, ведя всех к свету,

Пока один вдруг не предал, призвав творенья,

Открыв дорогу тварям из другого измеренья.

И вспыхнул мир, и озарился краской боли,

И умирали их правители в неволе.

Портал открыть тогда лишь Младшие сумели

И увели они народ… Кого успели…

И прокатилась вдруг волна Огня святого,

Остался править Ратана, из Ледяного…

Голос Вершителя, чуть грубоватый, завораживающе мягко таял в белесой дымке, рождая перед глазами картины авнего прошлого, пока не замолчал, оборвавшись на высокой ноте.

— А дальше?

— А дальше ты знаешь. Сперва все мирно сосуществовали. Только ледяные драконы постепенно вырождались. Без грозовых птиц их потомки ослабевали. А тут еще и Иргай решил наградить свой народ новой силой и создал приеров — потомков людей и драконов. Ниргай отрекся от брата и помог скрыться драконам и остаткам Иных в Расколотых землях. Одна за другой последовали войны. Люди не просто стремились прижиться в нашем мире, они жаждали получить те же способности. Началось все с химер. Вот только незадача, чтобы стать равным химере нужно ее убить. И они убивали снова и снова, пока химер просто не осталось на земле. Следующими стали зарны. А за ними и дивные. Но дивные заранее окружили свои земли такой волшебной стеной, что попасть туда было невозможно. Немного помаявшись, новоиспеченные маги оставили их в покое. И принялись за драконов и приеров. Приеры оказались бесполезны. А драконы… Их осталось мало… И тогда они воззвали к Рету. И тот, объединившись с Реком и Ниргаем, смог заточить Иргая в тюрьму, навсегда лишив его потомков благословения. Рек и Рет же вознеслись на небо, оставшись безмолвными наблюдателями за судьбой своих потомков.

— Но люди все равно правят миром.

— А кому править, если всех остальных они уничтожили? Даже магов осталась лишь малая горстка, сумевшая укрыться в Магозорье?

Меррит задумчиво перебирала все то, что слышала раньше о прошлом и не могла найти ответ. Пострадали все и виновники, и их жертвы. А теперь страдают даже те, кто еще не успел родиться, потому что без пяти первых родов, их мир просто умрет.

— Но еще поколение и мир станет белесой дымкой извечного ничто, — вторя ее мыслям донесся голос приера.

Упрямые мысли вновь и вновь возвращались к картинке разрушенного селения, цеплялись, словно она что-то упустила, не заметила. А потом перескакивали на родовой замок, Риас-Аш-Ан и заброшенные ворота. Меррит помотала головой, возвращая мысли к насущным проблемам — пора бы уже определиться с мужем и наметить следующие шаги. Вернуть себе Ниас-Рий и отомстить убийце родителей.

Муж… Девушка с сомнением посмотрела на шагающего рядом мужчину. Может ли он оказаться ее мужем? И поморщилась от недовольства — сомнительно. Прийти в храм, предстать перед Безликим и напрочь об этом забыть? Возможно ли такое вообще? Второй вариант, что он все помнит, но играет в какую-то свою игру был более реальным. Только сердце болезненно сжималось от этого предположения, отказываясь верить.

Коул… Переключилась Меррит на второго Вершителя, о котором, к ее горькому сожалению, удалось узнать очень мало. Мог ли он в нужное ей время оказаться в Бердене? Дагьер отрицал. Значит… Мысли вновь вернулись к приеру. Вздохнула глубоко, смиряясь с неизбежным — он знает, не может не знать, и играет с ней, как Призрак с добычей.

«А вдруг он, как и ты, забыл о прошлом?» — робко шепнула надежда, но Меррит ухватилась за нее, как за ту руку, что когда-то вытянула ее из пучины Оскольчатого моря. Рука… Руку Меррит всегда помнила отчетливо ярко, как и глаза. Похожие на те, что сейчас взирают на нее с укором, коря за невнимательность. Мужская рука упала ей на ладонь, поддерживая и девушка уставилась на нее, впервые лишенную грубой перчатки. Длинные пальцы, тонкие, но от этого не менее сильные. Вытянутые овальные ногти, больше похожие на когти и совсем не похожие на широкие круглые ногти остальных лордов. Меррит попыталась вспомнить видела ли она подобные ногти у других приеров, но не смогла — как-то недосуг было ей присматриваться к чужим ладоням. А вот этот тонкий с рванными краями шрам, точно мог быть только у того, кто протянул ей руку, как и знакомый узор синих вен. А ведь говорят, чем он виднее, тем сильнее внутри древняя кровь.

— Осторожней! — Сейл снова схватил ее ладонь, удерживая от падения. — Устала?

— Нет, просто задумалась. Не могу забыть ту деревню.

— Подумай о чем-то другом, — предложил Вершитель.

— О чем? — спросила, приноравливаясь к его шагу. Выдергивать руку, вспоминая о приличиях, не хотелось. Ей было приятно его тепло и сила. И то, как все внутри откликается на это прикосновение, ускоряя кровь, отгоняя усталость. Рождая ощущение всесильности и понимание того, что все исчезнет, как только ее рука покинет ладонь-гавань, в которой она нашла пристанище.

— Возле ворот Киршата растут удивительные цветы. У них нет бутонов и потому, никто и никогда не может угадать время их цветения. Но те, кто видел говорят, что они распускаются фиолетовым сиянием в ночи и приносят счастье увидевшему их цвет.

— И ты видел?

— Нет, — широко улыбнулся Сейл и от его открытой улыбки в сердце девушки что-то сжалось. — Но я уверен, что их свет померкнет перед сиянием твоих глаз.

Щеки Меррит обожгло смущением. Девушка потупилась и чуть не подскочила, заметив пробивающиеся сквозь каменистую почву травинки.

— Совсем немного осталось. Нужно быть начеку, — предупредил приер, отпуская руку девушки.

Меррит вздохнула, пряча осиротевшую ладошку в складках платья. Оглянулась, выискивая невидимого врага и шагнула следом.

Спустя примерно полчаса, девушка ощутила, как пространство натянулось, а потом лопнуло с тихим хлопком, выпуская их на залитую лунным светом лужайку с редкими, изогнутыми стихиями, деревцами. Синие Рета и красные Река, смешивались рождая удивительный в своей яркости фиолетовый свет.

— Умопомрачительный. Такой же, как твои глаза, — прошептал Сейл, вновь беря в плен ее ладонь.

Меррит робко улыбнулась, забывая обо всем на свете, кроме этой потрясающей красоты и блеска в лазурных глазах.

Сбоку что-то зашуршало. Вершитель обернулся, на глазах превращаясь в того опасного хищника, к которому она уже успела привыкнуть. Девушка даже вздохнула от облегчения — она знала, как себя вести с этой версией приера, с ним таким — всё было ясно и понятно. И никаких тебе искр в глазах, от которых глупое сердце радостно рвется из груди.

— Призрак, — успокоила она приера, четко распознавая шумное дыхание мантикора.

Дагьер кивнул, но меч прятать обратно в ножны не стал, а так и остался настороже. Лишь улыбнулся чуть виновато и обещающе. И от этой улыбки гулко ухнуло сердце.

— Отдохнем немного и в путь, — обрадовал он Меррит и та устало упала под ближайшее дерево. — Тут недалеко есть древний храм…

— Ты знаешь, где мы? — встрепенулась девушка.

— В двух часах от ворот Киршата, — Бросил Дагьер и ей послышалась какая-то недоговоренность в его голосе.

— Это плохо?

Сейл отвел глаза:

— Буря подобралась очень близко. Так близко, как никогда прежде.

Меррит покрутила головой, разглядывая окрестности. Но никаких признаков бури не увидела. Только в тех местах, где сливались лучи двух светил, рождая фиолетовый цвет, закручивались маленькие игривые вихри.

Девушка молчаливо вздохнула, подбирая нужные слова, но их казалось не было в ее лексиконе. Да и как спросить? Ты уверен, что это чарующее место так опасно? Эти маленькие ураганчики и есть та буря, об опасности которой ты говоришь? Что это?

Один за одним все эти варианты, как и многие другие, были безжалостно отвергнуты.

А маленькие вихри меж тем водили свой хоровод, отплясывая свой замысловатый танец, складывались в причудливые картинки. Пока из двух не вырастал один, побольше. И снова не пускался в пляс, сливаясь с другими такими же вихрями.

— Вставай. Нужно убираться!

Голос Дагьера прозвучал отстраненно-холодною. А сам Вершитель, далекий и недосягаемый, напряженный, готовый действовать и абсолютно не интересующийся мнением остальных, застыл в ожидании.

Меррит резко вскочила на ноги. Поскользнулась, зацепившись о корягу, под внимательным взглядом Сейла. Улыбнулась примирительно, разглядев тень волнения и шагнула к нему, протягивая руку.

Они набросились откуда не ждали. Темные тени выросли из-под земли, окружили, затрепетав на ветру темной до черноты дымкой.

— Держись за спиной! — бросил Дагьер и завертелся безумным вихрем, таким стремительным, что движения слились в неразличимое пятно.

Меррит дернулась, вздохнула и покачала головой, как бы она не спешила — не успеет. И как, прикажете, держаться за спиной? Краем глаза девушка заметила, как в бой вступил ее рыжеватый комок. Одна из тварей со рассекающим воздух свистом пролетела совсем близко, упала, где-то за спиной девушки. Выхватив кинжал, Меррит замерла в стойке, готовая отразить атаку.

Долго ждать не пришлось. Тварь выпрыгнула из пустоты — огромное темное пятно, несущееся прямо на нее. Меррит уклонилась, втыкая кинжал в что-то мягкое, податливое. Жалобно заскулил раненный зверь, отклонился, увлекая за собой замешкавшуюся девушку.

Она упала на колени, на миг выпуская кинжал из рук.

— Осторожней!

Вздрогнув от неожиданности, Меррит резко развернулась. Но все, что успела разглядеть, это несущуюся на нее еще одну тень. Гораздо крупнее той поверженной. Сейл выскочил перед ней, живой преградой между ней и монстром. Сжал ее в объятьях, вздрогнув всем телом, когда острые когти впились в плоть. Этот момент девушка ощутила невыносимо четко, как и разливающуюся впоследствии боль, словно ее тело существовало в унисон его. Но думать и анализировать было некогда. Тем более, что мужчина уже отвернулся, отображая очередной удар.

Спустя несколько долгих минут все было кончено.

— Ты как? Не ранена? — сжал ее плечи мужчина, жадным взглядом окидывая хрупкую фигурку.

— Нет. Но ты…

— Пустяки, — улыбнулся Сейл и закатив глаза, осел к ее ногам.

Меррит пыталась удержать, но в итоге упала рядом с ним. Засуетилась, ощупывая широкую спину. Именно туда, она помнила, пришелся удар когтей. И вздрогнула, разглядев глубокие кровавые борозды. Так много и такие… Выворачивающие душу наизнанку.

Сердце замерло в груди усталой пташкой, когда она ощутила горячие потоки хлыстающейся крови на руках.

— Так много? Почему так много? — зашептала она и стянув плащ, свернув, прижала к ранам. Но все старания были напрасны — темное пятно продолжило увеличиваться на глазах, окрашивая травинки в черный цвет.

Где-то рядом заскулил Призрак и девушка, чуть не рухнула наземь от боли, что испытывал ее зверь, и от картинок, что он передавал ей, прощаясь.

— Нет. Ты не умрешь. Только не так. Не сейчас, — запричитала девушка.

С рук сорвался фиолетовый свет, такой слабый, что даже одну из глубоких борозд, оставленную когтями она смогла затянуть лишь на половину. А их было еще семь! К концу первой бороздки ее начало тошнить, но она задвинула это ощущение куда подальше.

Во рту пересохло. Голова кружилась, но девушка, закусив губу, упрямо черпала остатки своих сил, осушая себя полностью, и дрожащими руками сшивала-стягивала раны. Как в детстве, когда ее часами заставляли монотонно вышивать никому не нужное приданное.

Меррит обессиленно пошатнулась, ощутив накатившую волну слабости. Прикрыла на миг глаза. И только солоновато-сладкий вкус крови, и тихое скуление Призрака, вернули ее из забытья. Она обернулась, отыскивая глазами мантикора.

— Прости, друг, — сорвалось неразборчивое. — Нужно было лечить тебя, тогда я хоть кого-нибудь спасла, — призналась обреченно.

И собрав остатки сил, направила на еще одну рану. Четвертую. Всего лишь четвертую.

— Прими меня, — вдруг услышала она уже знакомый инфернальный голос. — Прими меня. И спасешь обоих. Я дам тебе силы, — искушал он ее, нашептывая на все лады. — Прими!

Меррит бросила взгляд на мужчину у ног, на свернувшегося клубочком мантикора и качнула головой. У нее нет выбора. Что стоит ее жизнь, если эти двое умрут?

Глава 30

Меррит плыла в бесконечном сером мареве, так похожим на то, по которому она брела. И в тоже время удивительно непохожим.

— Наконец-то!

Девушка обернулась, но никого не увидела.

— Долго же пришлось тебя ждать. Уговаривать.

— Где вы?

— Я? — рассмеялся голос. — Я — это ты. Я внутри тебя.

Из окружившего ее сумрака вынырнула тень и закружилась вокруг нее.

— Я то, что всегда хотели у тебя отнять, — шепнула она и вдруг рассмеялась: — Раньше ты была проще.

— Раньше?

— Давно, — тень шевельнулась будто мотнула головой. — Очень давно. Так давно, что я почти забыла о тебе. А теперь смотри.

Тень завертелась, увлекая Меррит за собой…

Они зависли над крепостью, в которой девушка с удивлением узнала Риас-Аш-Ан.

— Поспешите они скоро будут здесь, — запыленный всадник спрыгивает с огромного мантикора, швыряет поводья в сторону.

— Обещайте, что откроете двери, как только станет безопасно, — требует женщина с ребенком на руках и все остальные серьезно кивают и ждут затаив дыхание.

— Обещаем, — заверяют мужчины, сжимая рукояти мечей.

— Быстрее, — торопят их откуда-то сверху.

— Берегите себя. Вы наша надежда, — просит мужчина, обнимая хрупкие плечи женщины.

— И вы себя.

Рыдает ребенок, вцепившись в длинный плащ отца. Его отдирает такая же плачущая мать. Кто-то из детей подскакивает от нетерпения, но все так же, оглядывается на мужчин.

— А папа?

— Папа останется здесь.

— И мы никогда не увидимся?

— Когда станет безопасно.

Поток женщин и детей не прекращается. Мальчишки, совсем молодые, не желают уходить.

— А кто защитит там наших женщин? — спрашивает один из воинов, и спор утихает так и не начавшись.

— Береги младших, брат, — просит молодой мужчина. Меррит оборачивается и замирает, узнавая знакомые черты первого герцога.

— Береги себя, Хашар, — отвечает парнишка, держа на руках маленькую девочку….

Поле сражение. Кровь и тела, куда не взгляни, а над ними нависли лиловые облака и кровавый зажигается рассвет.

— Мы проиграли, Ратан.

— Проиграли, Хаш.

— Что будем делать?

— Беречь то немногое, что осталось и помнить, что только кровь пяти вернет обратно тех, что ушли…

— Ди. Ди!

Она вынырнула из вязкой пелены. Удивительно, но после всего пережитого, чувствовала себя Меррит довольно сносно. Не было ни головокружения, ни тошноты. Перед глазами только немного кружился улыбающийся Дагьер.

— Ты как?

— Мы уже умерли?

— Умерли? Нет, — усмехнулся Сейл. — Не скажешь, куда делись мои раны?

Меррит пожала плечами и почувствовала внезапную слабость.

— Ты спи-спи. Набирайся сил, — пробормотал Вершитель, целуя ее в висок.

В следующий раз сознание к Меррит вернулось на весу и под биение мужского сердца. Такое знакомое.

— Очнулась? — безошибочно угадал Дагьер. — Ну-ка, открой глазки?

Меррит приподняла тяжелые веки.

— Не выгорела. Хорошо. А теперь спи.

Еще несколько раз Меррит то приходила в себя, то снова уплывала в сероватую пелену. Ее несли, вертели, дергали и однажды даже купали. Девушка протестовала, но сил сопротивляться не было. Да и было что-то приятное в этих легких прикосновениях. А потом она снова встречалась со своим я и слушала бесконечные рассказы о том, как много они упустили, какими бы сильными они уже были, если бы не тот случай. Какой случай тень предпочитала молчать.

Проснулась Меррит среди ночи. Неяркий свет магического огонька лишь немного рассеивал ночную тьму.

Несколько мгновений лежала в тишине, прислушиваясь к шороху занавесок на ветру, тихому дыханию Сейла, в объятьях которого пребывала. Неожиданно мерное дыхание сменилось хрипом, и девушка чуть не подпрыгнула испуганно.

— Что ты делаешь? — хриплым со сна голосом поинтересовался Вершитель.

— Сплю.

— Тогда и я сплю, — его губы накрыли ее, так мягко, ласково, что она растворилась в этом сладком поцелуе.

— Ты как-то неправильно спишь, — пробормотала Меррит сбивчиво, когда мужчина прекратил терзать ее губы.

— А как правильно? — его брови вопросительно надломились, а уголки губ искривились в лукавой улыбке.

— Где мы? — закусив губу нижнюю губу, угрюмо буркнула девушка вместо ответа.

Мужчина рассмеялась. Легко, открыто и невероятно тепло. Так непохоже на прежнего сдержанного Сейла.

— За воротами. Утром вернемся в крепость, строптивица.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. А потом Сейл поднял руку и обрисовал пальцами овал ее лица, едва касаясь прочертил дорожку по шее:

— Больше не делай так. Никогда, больше никогда не спасай меня, жертвуя собой. Зачем мне жизнь, если в ней не будет тебя? Если я дышу, живу, если мое сердце бьется, только пока в этом мире есть ты, Ди…

— Но ты…

— Ничего не говори, оставь слова на утро, — Сейл накрыл пальцем ее рот. — Только слушай. Когда-то наши предки искали свою единственную. Ту самую с которой могли обрести крылья и покорить небо. Ты моя судьба. Мои крылья. Моя единственная. Та самая…

Этот хриплый шепот превратил кровь Меррит в расплавленную лаву. И когда теплые, чуть подрагивающие губы коснулись ее рта, девушка без колебания приникла к нему, отвечая на поцелуй. Впилась пальцами в широкие, сильные плечи, прильнув всем телом.

Дагьер отстранился первым. Перевел дыхание, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Останови меня, Ди…, - хриплый стон, неслышным шелестом осел на губах Меррит. — Я не смогу сам. А обратно… Обратно пути не будет. Ты станешь моей.

Кровь тяжелым набатом стучала в висках. Каждая клеточка ее тела была охвачена какой-то эйфорией. Хотелось петь. И танцевать. И совершать безумства. А еще больше хотелось продолжения. Какого Меррит не знала, но была намерена узнать.

Запоздало мелькнула мысль, что кандидатов в мужья двое, но тут же была отброшена за ненадобностью. Все же лучше единственная ночь с любимым, чем всю жизнь прожить так и не узнав, сколь сладостен этот миг.

— Останови… Так нельзя…

— Конечно, нельзя, — сбивчиво согласилась она, — но если немножко, то можно, — и потянулась, стягивая рубашку с широких плеч.

— Ди!

Не обращая внимания на предостерегающий возглас, пробежала поцелуями по мужскому лицу, и вниз — по напряженным плечам, груди. Везде, где могла дотянуться.

— Уверена? — чуть прикусив ее ухо, прохрипел мужчина. И обхватив ладонями, поднял ее лицо, вглядываясь в ее глаза. — Жалеть не будешь?

— Буду, — пробормотала, облизывая пересохшие губы. — Если не поцелуешь.

И не было больше ничего — ни сдержанного мужчины, ни рассудительной девушки. Только обжигающий огонь неистовой страсти, всепоглощающая жажда, неистовая потребность в друг друге и ночь, разделенная на двоих.

Вода в котелке закипела и Меррит, мурлыча себе под нос простенькую мелодию, всыпала подготовленные овощи.

— Так кто ты такая, девочка?

Голос Сейла прозвучал откуда-то сбоку и ее сердце радостно забилось, услышав хриплые сладкие нотки. Те самые, что отзывались приятными мурашками во всем ее теле. От нахлынувших упоительных воспоминаний Меррит покраснела и чуть прикусила нижнюю губу, пряча счастливую улыбку.

Вскинула бровь, решив, что скрывать больше нечего.

— Диана Меррит Равье, герцогиня Ниас-Рийская, — гордо представилась она, чуть снисходительно кивнув головой.

— Герцогиня… Герцогиня, — перекатив пару раз на языке ее титул, расхохотался Сейл. — Хочешь сказать, что все это время мои портки стирала герцогиня? Что ж я польщен, — добавил язвительно, склоняясь в шутовском поклоне.

Сейл не мог поверить в происходящее. Ему так хотелось услышать, ее «Пф! Я пошутила». Но вместо этого губы девушки дрогнули и улыбка, еще мгновение назад озарявшая его утро, исчезла, а желанных для мужчины слов так и не сорвалось.

— Герцогиня Ниас-Рийская — твоя жена! — выпалила она яростно, прикусывая нижнюю губу до кровавых капелек. Явно же хотела сказать что-то похлеще.

— Жена? — Сейл выгнул бровь. — Глупости, я не женат! — Рассмеялся ехидно. — Стал бы я кувыркаться со смазливой замарашкой, если бы был женат? Да еще и на ком? На герцогине!

Последние слова мужчина буквально выплюнул. Зло. Презрительно. Будто она не титул, положенный ей по праву рождения, назвала, а обозвалась той, про кого в приличном обществе даже вспоминать не следует, нареклась.

Мысли Меррит перескочили на произошедшее ночью. Неужели, она ошиблась? Нет. Не могла. Ведь видела шрам на его плече. Тот самый, оставленный ее кинжалом в храме. Она даже кинжал достала, сравнивая.

Отшвырнув бурлящий котелок, девушка в два шага преодолела расстояние, отделяющее ее от Призрака. Взлетела на могучую спину и понукая ногами, стремглав бросилась прочь. Убежать. Очутиться как можно дальше. Так далеко, чтобы никто не увидел ее злых слез и не узнал, в кого она превратилась. В девку, отдавшую свою невинность первому встречному в палатке посреди леса …

А ведь она влюбилась. Впервые в жизни потянулась всей душой к кому-то. К тому мальчишке с лазурными глазами, что однажды спас ее. К мужчине, в которого он превратился. А как она обрадовалась утром, когда узнала, что Дагьер и есть пугающий ее Зар'Инотт. Муж, которого ей навязали…

Виски ломило. Меррит уже давно не скрывала слезы. Да и зачем скрывать? Если сил нет даже на то, чтобы стереть их с щек. Сердце уже не стучало заполошно, готовое выпрыгнуть из груди, а бессильно усмирило свой бег.

Призрак остановился у реки. Аккуратно сбросил беспокойную хозяйку, подогнув передние лапы. Фыркнул ей в лицо. Лизнул шершавым языком.

Руку запекло и Меррит с удивлением заметила покраснение.

«Обожглась!» — отстраненно отметила девушка и, заставив себя подняться на ноги, направилась к реке. Опустила руки в холодную воду, закатав рукава, и умыла лицо. Что теперь делать она не знала. Думать не хотелось. В душе поселилась пустота, оборвавшая все ее связи с этим миром.

Отрешенно посмотрев на ожог, Меррит мысленно махнула рукой. И тут заметила, что чуть выше запястья, выше той выцветшей татуировки, насыщенным синим цветом, ярко засияла другая. Девушка недоуменно посмотрела на нее. Потерла влажной рукой и расхохоталась. Громко. Истерично. Почти так, как маленькой девочкой хохотала после похорон тети, осознав, что жизнь полностью рухнула во второй раз. Что ж она рухнула и в третий.

Меррит отряхнулась, поднялась на ноги и решительно шагнула к Призраку. К черту Дикие Земли! Она возвращается в Ниас-Рий. Пора уже стать герцогиней, вернуть положенное по праву рождения и поквитаться с Хэтчером. Только с Лиссой попращается.

Девушка вскочила на Призрака и направила его в Риас-Аш-Ан.

— Очнулась?

Девушку дернули, и она ударилась затылком о что-то твердое. Застонала.

— Так-то лучше. Не тащить же тебя в храм бессознательную? Эй, невестушка, ты слышишь?

Меррит с трудом открыла глаза и уставилась на стоящего перед ней Тахира. Веревки жгли связанные руки, тело ломило.

— Очнулась-таки, — удовлетворенно хмыкнул Тахир. — Ну, раз очухалась, поехали.

Он поднял ее и перекинул через своего коня. От этого движения перед глазами все расплылось, но где-то сбоку Меррит уловила очертания Призрака — мантикор неподвижно распростерся на земле. Нахлынуло воспоминание — вот она несется по дороге во весь опор, спеша попасть в крепость и исчезнуть до приезда Вершителя. А потом мантикор врезается в невидимую преграду и падает, как подкошенный. Хруст ломающихся костей и тихий стон в ушах… Ловушка…

Внутри все ломило. Внутренности сворачивались в тугой комок. А перед глазами не было ничего, кроме жухлой, покрытой первым снегом травы.

— Сейчас быстренько сходим в храм. Получим благословение Безликого и примемся за наследников, — радовал ее ближайшими перспективами Тахир.

Она чуть не захохотала в ответ, понимая, что никакого благословения они не получат. Безликий уже закрепил ее брак, навсегда связав ее с Сейлом.

Сейл… Имя мужчины отозвалось болью. Почему он так отреагировал. Не обрадовался. Ведь говорил вчера, что любит ее. Или это были пустые ничего незначащие слова?

— Тахир, наконец.

— Коул? Что ты тут делаешь?

— Да вот узнал кое-что, что в корне изменило мое отношение к навязанному браку.

— И кто же тебе рассказал?

— Хэтчер.

— Старый пройдоха приехал?

— Он мне должен. А теперь отдай мне мою жену и ступай подобру-поздорову.

— Ну уж нет, братец. Сроки предъявления истекли еще вчера. Так, что девчонка станет моей.

В поле зрения Меррит попали сбитые кончики дорогих кожаных ботинок. Послышался скрежет металла, звякнули мечи. Девушка попыталась выпрямиться, но ей не удалось.

— Тебе лучше вернуть ее Коулу, Тахир. Тормуду не понравится, если ты пойдешь против его воли, — голос, что столько лет ужасом всплывал в ее памяти, заставил Меррит вздрогнуть и поежиться.

«Ну вот и свиделись, старый враг. Не так я представляла эту встречу», — мысленно усмехнулась девушка, сетуя на связанные руки и неудобную позу.

— Плевать я хотел на отца!

— Он — император. Не забывай об этом, мальчишка! И ты, сынок, лучше отойди в сторонку. Риволь! — угрожающе окрикнул Хэтчер и Меррит поежилась, отгоняя забытый страх.

Снова звякнули мечи.

— Мальчишки! Вы думали, я позволю вам драться? Предлагаю компромисс. Вы оба зайдете с девчонкой в храм и тот, кого благословит Безликий, станет ее мужем.

— Согласен!

— Согласен, — недовольно буркнул Тахир.

Снова все завертелось и Меррит поставили на шаткие ноги.

— А ты стала красавицей, — довольно оскалился блондин. — Я Коул. Твой муж.

— Еще не муж!

— Не муж.

— Ну это мы посмотрим.

— Нечего смотреть, — расхохоталась Меррит, сплевывая кровь. Вытерла плечом запачканный рот.

— Что?! — Коул перехватил ее руку, закатал рукав. — Кто?

— Говори, кто?

От хлесткой пощечины голова дернулась, но Меррит продолжила хохотать.

— Я убью тебя!

— Стой, — перехватил занесенную руку Хэтчер. — Она нам еще нужна.

— Зачем? Она бесполезна, — сплюнул блондин. — Изначальные рожают сыновей только от первого мужчины. А девчонки… Кому они вообще нужны?

— Первая дочь моя, — сориентировался Тахир, передавая ее в руки Хэтчера.

«Пора», — шепнула тень внутри Меррит и оковы упали с рук.

— Ну здраствуй, убийца, — ее ладонь коснулась груди, пропуская грозовой разряд, от которого старик содрогнулся. А потом еще и еще. Пока тело старого графа не обратилось в пепел.

— Да угомоните вы ее! — это было последнее, что Меррит услышала, перед тем как получила новый удар по голове.

Очнулась Меррит в какой-то каменной темнице. Шевельнула затекшей рукой и услышала скрежет цепей.

— Что-то это мне напоминает, — поморщилась девушка.

Послышался громкий шум.

— Все готово для ритуала, господин.

— Хорошо, ведите пленницу.

Открылась дверь. От яркого света, Меррит на мгновение ослепла, а когда вновь смогла видеть оказалась в ярко-освещенной комнате. На полу замысловатыми знаками были выложены кристаллы — розовые и голубые. Так похожие на тот, что хранился в ее кармане. В отдалении были рассыпаны кучки зеленых, оранжевых и синих камней.

— Знаешь, я думал последовать плану Хэтчера. Но Риволь требовал твоей смерти, а мне не хотелось подводить друга. Да и ритуал нужно провести. Не разочаровывать же отца окончательно?

— Отца?

— Императора, — кивнул Тахир. — Ты спутала мои планы, крошка. Намного б все было проще, если бы ты стала моей женой. Но ты сделала свой выбор.

— И что я выбрала?

— Стать донором силы. Я ведь думал в тебе всего крупиночка. Та которой ты обожгла меня в Ниас-Рие. Но ты оказалась девочкой с сюрпризом. А теперь начнем.

Меррит потянулась, попробовав обратиться к этой самой силе, но не ощутила ее внутри себя.

— Можешь не пытаться. Браслеты с секретом. Впрочем, ты уже знаешь. И на мага не рассчитываешь, Рейхан его отвлечет. Как и Дагьера.

— Какая разносторонняя девушка. И как ей все удается?

— Ой, с магом все просто. Он положил глаз на твою подружку, о которой мечтает Коул. Так что пару слов Коулу, задание девчонке, а потом нашептать магу. И я решу сразу все проблемы. А Дагьер… Рейхан может быть очень соблазнительной и удивительной.

— Ясно, — вздохнула Меррит. — Ну раз на помощь никто не придет, может ответишь на пару вопросов?

— И что ты хочешь знать?

— Зачем я вам?

— Понимаешь, император так занят возрождением старых рас, что это стало навязчивой идеей. Сперва он настрогал кучу своих детей-полукровок. Так появились я и Коул. Он перепробовал сильнейших девушек из Иных и приерок. Говорят, по его приказу даже похитили пару дивных, — Тахир скривился. — Но ничего не получилось. И тут родилась ты. Девочка с изначальным огнем. Твой отец потрудился чтобы скрыть твой дар, но Тормуд как-то узнал. И он обратился к твоему отцу, предложив выбрать ему любого принца в женихи дочери. Герцог отказался, сославшись на отсутствие наследника. Тормуд притих, но планов не оставил. Он выжидал целых шесть лет, а твой отец не спешил с наследником. И тогда… Я нашел в старых рукописях одно средство, гарантирующее беременность. Дело было за малым. Рассказать слезливую историю твоей тете, и попросить ее подсыпать своей сестре нужный порошок. Кстати, тетка твоя оказалась еще та штучка. Сколько мы ночей с ней провели, пока я потихоньку вытягивал из нее силы, — Тахир похотливо облизнулся. — Правда, однажды я перестарался, и тетушка заболела. Но это оказалось мне на руку. Твоя мать ринулась спасать беременную сестру, а Хэтчер не упустил Ниас-Рий. Видела бы ты, как он бесновался, когда понял, что замком может управлять только кровный наследник. А ты пропала. А потом тебя выловил из моря его бастард.

— А брак зачем?

— Император был связан клятвой с твоим отцом, — пожал плечами Тахир, проводя ножом по ее щеке. — И только приняв тебя в свой род, он мог заполучить от тебя наследника. Я и не догадывался тогда, зачем ты императору. Думал выслужусь и получу вознаграждения. А им оказалась толстая уродливая девчонка. И я подстроил так, что в Храм вместо меня отправился Коул. Но все еще можно было исправить — выждать и заменить Коула собой, свергнуть с трона папашу. И стать первым владыкой, что обрел бы бессмертие.

Меррит мысленно усмехнулась. Ей повезло, что Коул до Храма не дошел. Видимо тоже ужаснулся перспектив быть женатым на толстушке. Что ж дурацкий спор спас ей жизнь.

— Начнем все же, — обойдя ее по кругу, Коул затянул речитатив.

Сначала ничего не происходило, а потом Меррит почувствовала, как завибрировала каждая клеточка, как закрутился внутри клубок. Первая молния сорвалась с пальцев и ударила в грудь Тахира, вторая…

Поток стал более ровным, равномерным. Не было больше рывков. Сила стремительно перетекала из нее в Тахира. Пока Меррит не почувствовала, что силы в теле почти не осталось, и тогда она потянула ее из пространства. Из бури. Той самой, что собиралась в небе над ними.

Удовлетворенно заучала тень внутри нее.

— Что ты творишь? — сквозь стиснутые губы процедил Тахир. — Останови это!

«Не могу! — хотелось крикнуть девушке. — Да и не хочу! Ты же сам жаждал силы. И власти».

Сила кружилась, проходя сквозь нее, наполняя Тахира, а потом также стремительно покинула его, найдя новую цель и выпивая жизненные силы недостойного владыки.

Ворвалась в камешки, взрывая их один за одним и отпуская на волю, заключенные в них тени. Те покружили суетливо вокруг прикованной к столбу девушки. Им хотелось поддержать, поблагодарить ее. Сказать, что помощь уже близко.

— Может мне тебя к себе приковать и не придется со столбов снимать? — сквозь пелену донесся до нее голос Мерта.

— Я сам.

— Сейл…

— Я тут. Все будет хорошо.

Тени покружили еще немного. Заботливо удерживая, угасающее пламя силы последнего птенца из рода Грозовых и растворились, осознав, что ей ничего не угрожает.

Эпилог

Холодный ветер бил в лицо, но даже он не стал помехой для Меррит. Можно было бы переждать до весны, как советовал Гаэрт, но девушке не терпелось вернуться домой. Теперь, когда она разобралась в хитросплетениях своей жизни, ничто не могло помешать ей. Задержать ее. Даже Сейл, что явился к ней едва она пришла в себя:

— Прости, что я так отреагировал, — повинился мужчина.

Меррит вгляделась в гладко выбритое лицо, отмечая правильные черты. Красивый.

— Но я не помню, чтобы посещал храм, — он взъерошил волосы, загоняя в них пятерню.

— Неважно, — отмахнулась девушка. — Я понимаю. У тебя были свои планы на жизнь, а я… Я случилась неожиданно, — она улыбнулась, надеясь, что улыбка вышла не сильно кривой.

— Я не это хотел сказать… Раз уж так вышло, что мы женаты…

— Не нужно мне делать одолжений, Сейл. Живи, как и раньше. Я не требую от тебя ни верности, ни любви. А теперь прости мне нужно собираться.

Он еще несколько минут постоял на пороге, а потом исчез, так и не дождавшись от нее ответа.

«Ничего у нее есть Ниас-Рий», — смахнула девушка предательскую слезинку и потрепала по холке Призрака.

Мантикору повезло, что его нашел обеспокоенный ее исчезновениями Мерт. Как и ей с ним.

Пересечение границ герцогства девушка буквально почувствовала сердцем. Сразу стало теплее, а ветер, от которого не было никакого спасения все эти дни, стих. И теперь к ним ластился теплый ветерок, нашептывал, перекликаясь сотней голосов:

— Вернулась. Вернулась! Я тебя ждал.

Радостное ликование охватило Меррит и она мысленно подстегнула Призрака, прося ускориться.

Стайка детей настороженно шмыгнула в кусты, прячась от незнакомых всадников.

— Проезд закрыт. Герцога нет, — преградил им путь, стоящий за воротами стражник.

— И не будет, — усмехнулась Меррит.

Подчиняясь взмаху ее руки ворота, поднялись, впуская усталых путников.

— Что вы творите? — вскричал стражник, выскакивая перед Призраком. Мантикор оскалился, приподнимая правую лапу. Выгнул шею так, что голова коснулась земли. Его глаза, оказавшись теперь на одном уровне с головой стражника, с нескрываемым любопытством уставились на приближающихся людей. Призрак испытывал особое удовольствие, вселяя в никчемных людей благоговейный страх. А никчемными он считал, всех, в ком не ощущалось древней крови.

— Тише, Призрак, — похлопала по холке мантикора Меррит, — он вовсе не желает нам мешать. Ведь так? — спросила, бросая быстрый взгляд на перепуганного стражника.

Призрак лишь довольно фыркнул. Ему нравилось приводить в ужас людей.

— Не жжжелаю, — заикаясь, пробормотал стражник, отступая в сторону.

— Вернулась! — приветствовала девушку Кхира.

— Подготовь мне комнату, Кхира!

— Слушаюсь, Ваша Светлость! — присела в неуклюжем реверансе, в одночасье помолодевшая старуха.

— Ваша Светлость… Ваша Светлость…, - зашептали недоуменно слуги.

Меррит соскочила с Призрака:

— Поохотишься? — предложила она мантикору. Тот довольно уркнул, и скрылся в лесу.

Девушка лишь покачала головой, передавая картинку с озером.

— Комната готова. Я провожу, — предложила, застывшая на пороге Кхира

— Готова? — удивилась Меррит.

— Мы ждали вас, Ваша Светлость.

Меррит поморщилась:

— Зови меня Ди, Кхира.

— Не положено.

— Кому как не тебе звать меня так?

— Ты все вспомнила? — Меррит кивнула. — Как и обещала Ровена.

— Ровена?

— Да. Она говорила, что ты сегодня приедешь. С магом? — старуха обернулась по сторонам, будто где-то мог прятаться незамеченный ей ранее маг.

— Мерт немного отстал, — качнула головой Меррит, не желая вдаваться в подробности того всепоглощающего беспокойства, что заставило ее оставить Мерта и лететь во весь опор, загоняя Призрака. Будто кто-то ее тут ждал и мог не дождаться. — А ты я смотрю успела избавиться от просторечья?

— Так то ж было для приезжих, — всплеснула руками Кхира и зарделась.

— Ди, — тихий шепот откуда-то сбоку, едва слышный и до боли знакомый.

Меррит стремительно обернулась и застыла, уставившись на красивую женщину. От смутного узнавания, подкосились ноги.

— Мама? — голос Меррит дрогнул.

А уже спустя мгновение ее прижимала к себе невысокая худенькая женщина, такая молодая и красивая, что не верилось в то, что эта женщина может быть ее мамой.

— Девочка моя, маленькая. Ты прости меня, — всхлипывая, бормотала женщина. — Прости.

— Ты жива. Жива. Не утонула.

— Твой отец… Дирк…

— Так это и есть моя сестра? — высокий худощавый мальчик, стоя в дверях комнаты, вглядывался в нее такими невыносимо знакомыми фиолетовыми глазами.

— Да. Дамир. Это твоя сестра, — улыбнулась мама, крепче сжимая ее в объятиях.

— Но как вы тут. И почему в таком виде? — придирчиво оглядев потрёпанные костюмы, поинтересовалась Меррит.

— Отец, устроился на службу, — пожал худенькими плечами мальчик.

— Отец? Папа жив?

— Нет, родная, — качнула головой старшая герцогиня. — Ваш отец погиб. В тот день. Дамир называет отцом…

— Меня, — худощавый старик вышел из тени и Меррит вздрогнула, узнавая в нем того, кто явился за ней в обитель.

— Дирка.

— Дирка? — удивилась девушка и застыла, смотря за тем, как быстро преображается мужчина. И вот перед ней стоит ее охранник, лучший друг отца. — Но как?

— Я химер, — улыбнулся мужчина, — твой отец однажды спас меня в Расколотых землях, а я поклялся ему в верности и пообещал беречь самое дорогое.

— Меня.

— Тебя тогда даже в мечтах молодого герцога не было, — усмехнулся Дирк.

— Но тогда на корабле…

— Я спасал самое дорогое…

Меррит обернулась на застывшую мать, что напряжённо комкала в руках ажурный платок и виновато прятала взгляд, на вызывающе вскинувшего голову мальчишку, что так знакомо прятал руки в карманах.

— Благодарю, — она сделала шаг и сжала мужчину в объятиях. — Спасибо. Спасибо!

Уже позже Меррит услышала непростую историю спасения и побега к дивным. Именно там нашли приют Дирк и беременная герцогиня.

Первым делом Дирк отвёз герцогиню в безопасное место, а сам бросился на поиски Меррит. Но опоздал. Девочка попала в Берлин и забрать ее было почти невозможно, а когда он узнал о грядущей свадьбе, то обратился с вопросом к Безликому. Тот и подсказал ему подменить приеров в Храме. В итоге вместо Коула мужем Меррит стал Сейл.

— Я воздействовал на него, управлял его телом. По-другому Безликий все равно не благословил бы брак. И тогда они придумали бы что-то другое, чтобы заполучить потомка Изначальных, — отрешённо озвучил мужчина то, что долгое время служило причиной горьких раздумий. — А так у тебя был шанс не просто выжить, но и стать счастливой.

Меррит лишь грустно улыбнулась, вспомнив о том, чем закончилось ее счастье.

Дни потекли за днями. Их никто не беспокоил. Мерт приехавший спустя час после Меррит, укоризненно попенял девушке и остался гостить до весны. Меррит его не гнала. Умный и рассудительный маг так ненавязчиво помогал ей управлять хозяйством, что Меррит сама не заметила, как поняла, что лучшего советника ей не найти.

— Я хочу вернутся в Риас-Аш-Ан, — однажды за обедом озвучила давно вынашиваемое решение Меррит.

Все замолчали. Опустили ложки, скрещивая на ней взгляды.

— Но почему?

— Зачем?

— У Ниас-Рия есть наследник, а у меня есть незавершенные дела…

— Ты о Дагьере?

За все эти дни тема брака дочери поднималась лишь однажды. На второй день пребывания Меррит в Ниас-Рие. И больше никогда имя Сейла не упоминалось

— Нет, с Дагьером покончено.

— Ой-ли? — усмехнулся Мерт, откидывая на стуле. — Значит, у меня есть шанс?

Меррит покачала головой, улыбаясь в ответ.

— Я хочу провести ритуал, о котором говорила старуха на болоте.

— Ты про ритуал объединения родовой крови? — поморщился Мерт. — Ну допустим у нас есть два изначальных рода и двое проявленных в них — ты и Дагьер. Где мы найдем остальных?

— Мы?

Мерт хмыкнул.

— Торн — зарн, — отбрасывая салфетку, улыбнулась магу девушка. — А Дирк — химер.

Мерт удивлённо воззрился на телохранителя. Язык не поворачивался назвать его старым. А как он молодел от улыбки матери Меррит?

И дождавшись кивка Дирка, продолжил:

— Остаётся дивный. Где будем искать?

— В Дивногогорье? — предложила Меррит. Поиски дивного были слабым местом в ее плане, но отказаться от попытки вернуть их землям покой, девушка не могла.

— Нигде не придется. Есть у Элифа один безумец, что захочет принять участие в авантюре.

— Тогда остаётся дело за малым передать кольцо и Ниас-Рий наследнику, — Меррит тепло улыбнулась задумчивому брату и покрутила родовой перстень.

— Я не уверен, что готов, — беспомощно прошептал мальчик.

— Никто не готов. Но ты научишься, — подбодрила Дамира девушка, — К тому же Дирк поможет тебе в этом.

— Разве он вернётся?

— Конечно. Вернётся. И женится на маме, — ошарашила сидящих за столом девушка.

Герцогиня смущённо потупила глаза под проницательным взглядом дочери, а Дирк нахмурился.

— Это не тебе решать, девочка.

— Ты мне должен, Дирк, — напомнила Меррит и мужчина смутился.

Уже перед сном Меррит зашла в комнату матери

— Ты не злишься на меня за самоуправство? Если ты не хочешь, можете….

— Нет, ты права. Я всегда знала, что Дирк влюблен в меня, но он никогда бы не решился на этот шаг. А я слишком люблю… любила твоего отца…

— А ты и дальше бы жила воспоминаниями. Мам, я хочу, чтобы ты была счастлива. И судя по тем взглядам, что вы украдкой бросаете друг на друга. Вы можете сделать счастливыми друг друга.

— Влюбленные всегда видят других влюбленных, — вздохнула герцогиня и сжала девушку в крепких объятиях.

Они выехали на рассвете третьего дня. Двое мужчин и хрупкая девушка. Но успели только добраться до окраины земель, как увидели небольшой лагерь.

— Вы кто такие? — выехал вперед Дирк.

— Кто я такой, Ди? — повернулся к ней заросший и похудевший Сейл.

— Сейл…, - прошептала сбивчиво и он шагнул к мантикору.

— А еще…

— Дагьер…

Он сделал еще шаг.

— А еще…

— Приер…

Новый шаг.

— А еще…

— Зар'Инотт.

Он сделал шаг и успел поймать ее в объятия, когда мантикор присел, сбрасывая девушку.

— Кто я, Ди? — заглядывая ей в глаза поинтересовался мужчина.

— Мой муж, — прошептала она.

— То-то же. Так какого я две седмицы торчу под стеной, как нежелательный гость твоих земель?

Меррит беспомощно повернулась к Дирку.

— Потому что Ниас-Рий гнездо, в которое войти могут только избранные, — пожал плечами телохранитель. — Но ты отрекся от жены, а она не горела желанием тебя видеть, мальчишка.

— Другими словами тебя щелкнули по носу, друг, — расхохотался Зорен. И Меррит вдруг поняла, что ей очень не хватало их всех.

— Готова?

Меррит кивнула и затянула песню. Она не знала ее, никогда не слышала ранее, но слова приходили сами собой и складывались в напевную мелодию. И Меррит пела. Пела о том, как прекрасен их мир. Как не хватает ему любви, чтобы стать лучше, как тоскует он за своими детьми, что вынуждены были когда-то покинуть его. Как плачет, осиротев, и проливается грозами. Пела о том, как скучают те, кто остался и как одиноко там на чужбине…

Где-то всхлипнул Торн, когда Мерт сделал неглубокий надрез. Но тут же затих, на руках Гаэрта. Кровь смешалась в чаше, поднялась снопом брызг и оросила дверь, проявляя рисунок. Полетели дракон и птица, рыкнул зарн, взвили руки вверх дивные, обратила лицо химера.

А потом ворота дрогнули, открываясь и впуская новых гостей в старый мир…

— А император? — дернул Диану Дагьер Зар'Инотт за платье маленький мальчик.

— Так папа же стал императором, — оторвался от складывания кубиков мальчишка постарше.

— А дядя Мерт завтра женится на тете Лиссе, — вмешалась в разговор девочка. — Я буду нести шлеф.

— Шлейф, — машинально поправила девочку мать.

И улыбнулась.

— А мне не хочешь рассказать сказку? — шагнул в комнату мужчина.

— Ты и так все знаешь, — заметил старший и сокрушенно вздохнул. — Я тоже хочу быть героем сказки.

— Будешь, Торн. Обязательно будешь, — мужчина подхватил мальчика на руки и под заливистый смех подбросил его вверх.

— И я, — потянулся младший к отцу.

— И ты, — усмехнулся Сейл, подхватывая сына.

— А я не буду, — обиженно надула губы малышка.

— А как же принц? — со смехом поинтересовалась мама.

— Нужен он мне тот принц. Я буду сама по себе, — топнула ножкой маленькая принцесса.

Но это будет уже совсем другая история.

Коnец

Больше книг на сайте — Knigoed.net