Преодоление Беды бесплатное чтение

Туи Т. Сазерленд
Преодоление Беды

Джеку.

Будь смелым, добрым и верь в мечты. А если решишь спасти мир, делай это по-своему

Tui T. Sutherland

WINGS OF FIRE, Book 8:

ESCAPING PERIL

This edition is published by arrangement

with Writers House LLC

and Synopsis Literary Agency

Text copyright © 2016 by Tui T. Sutherland

Map and border design © 2016 by Mike Schley

Dragon illustrations © 2016 by Joy Ang

© А. Круглов, перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

О драконьих Племенах Пиррии

Исправлено и дополнено Звездокрылом из племени ночных драконов

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!

В академии Яшмовой горы вы будете учиться бок о бок с драконами из всех племён Пиррии, а потому вам полезно будет заранее узнать самое главное друг о друге, чтобы легче подружиться.

В каждом крылышке семь драконят, состав крылышек по именам – на следующей странице.

Спасибо за желание учиться в нашей академии! Вы – будущее Пиррии. Ваша миссия – принести мир всем драконьим племенам!

СВЕТЛООГНЕННЫХ КРЫЛ КАЖДОМУ ИЗ ВАС!

КРЫЛЫШКИ:

ЯШМОВОЕ

Холод

Охр

Луновзора

Кинкажу

Вихрь

Карапакс

Сердолика

СЕРЕБРЯНОЕ

Метель

Сепия

Храбра

Ламантин

Страус

Анемона

Дрозд

ЗОЛОТОЕ

Хладна

Стерх

Хвост

Тамарин

Оникс

Щук

Жар

МЕДНОЕ

Альба

Торф

Чтица

Кокос

Вилорог

Улитка

Сапсан

КВАРЦЕВОЕ

Горностай

Тритон

Коготь

Сиаманг

Сушь

Барракуда

Гранат

Песчаные драконы

Чешуя бледно-жёлтая или белая цвета песков пустыни, хвост с ядовитым шипом на конце, чёрный раздвоенный язык.

Зарываются в песок, подолгу обходятся без воды, жалят хвостом по-скорпионьи, могут выдыхать огонь.

После окончания войны за Песчаное наследство на престол взошла королева Тёрн.

Ученики академии: Вилорог, Вихрь, Оникс, Страус, Сушь.

Земляные драконы

Мощная бронированная чешуя бурого цвета, иногда с янтарным или золотистым оттенком. Большая сплюснутая голова с высоко посаженными ноздрями.

Крупные и сильные, любят лежать в болоте, способны задерживать дыхание почти на час. Могут выдыхать огонь, если вокруг достаточно тепло.

Племенем правит королева Ибис.

Ученики академии: Охр, Сепия, Стерх, Торф, Тритон.

Небесные драконы

Огненно-золотистая, красная или оранжевая чешуя, огромные крылья.

Летают далеко и быстро, отличные бойцы, могут выдыхать огонь.

Племенем правит королева Рубин, но есть и сторонники королевы Пурпур, которая, по некоторым сведениям, жива и скрывается.

Ученики академии: Гранат, Дрозд, Жар, Сапсан, Сердолика.

Морские драконы

Чешуя синяя, зелёная или цвета морской волны, перепончатые лапы, жабры. Светящиеся в темноте полосы на мордах, животах и хвостах.

Способны дышать под водой и видеть в темноте, непревзойдённые пловцы, мощным хвостом могут поднимать огромные волны.

Племенем правит королева Коралл.

Ученики академии: Анемона, Барракуда, Карапакс, Улитка, Щук.

Ледяные драконы

Чешуя лунно-серебристая или голубоватая цвета льда; зубчатые когти, чтобы цепляться за лёд; синий раздвоенный язык; узкий длинный хвост, похожий на хлыст.

Выдерживают сильный холод и яркий слепящий свет, способны замораживать дыханием.

Племенем правит королева Глетчер.

Ученики академии: Альба, Горностай, Метель, Хладна, Холод.

Радужные драконы

Чешуя яркая, как оперение райских птиц; цепкий хватательный хвост.

Способны менять цвет, полностью сливаясь с окружением. Особое устройство клыков позволяет стрелять смертельным ядом.

Племенем правит королева Ореола.

Ученики академии: Кинкажу, Кокос, Ламантин, Сиаманг, Тамарин.

Ночные драконы

Чешуя чёрная с пурпурным оттенком, внутренняя сторона крыльев с серебристыми пятнами напоминает звёздное небо. Чёрный раздвоенный язык.

Невидимы в темноте, могут выдыхать огонь. Прежде считались способными читать мысли и предсказывать будущее.

Племенем правит королева Ореола (см. свитки «Исход ночных» и «Королевский турнир радужных»).

Ученики академии: Коготь, Луновзора, Хвост, Храбра, Чтица.

Пролог

Семь лет назад

В Небесном дворце никто не чувствовал себя в безопасности, но дочерям королевы Пурпур приходилось опасаться за свою жизнь больше всех.

Если только дочь не осталась в единственном числе.

Принцесса Рубин не видела своей сестры Турмалин уже три дня, с того самого вечера, когда они парили бок о бок высоко в звёздном небе при свете двух лун, и сестра шепнула, что почти готова.

– Не глупи, – прошипела в ответ Рубин, – тебе всего десять лет, да и вряд ли ты когда-нибудь достаточно подготовишься. Она убила в королевских поединках свою мать, всех трёх своих сестёр, а потом одиннадцать наших. Победить её просто нереально!

– Она не сможет вечно оставаться на троне!

– Уже смогла.

– Двадцать четыре года – это ещё не вечность! – бросила Турмалин. – Королева Оазис усидела дольше, и глянь, чем закончила.

– Хочешь подбросить матери воришку? – усмехнулась Рубин. – Давай, она не откажется перекусить перед боем… А потом убьёт и тебя.

– Пусть попробует, – хмыкнула сестра, разгоняя облака своими огромными тёмно-оранжевыми крыльями. – Сколько ни цепляйся за власть, рано или поздно кто-нибудь бросит вызов и одержит верх. Теперь нас осталось двое, я и ты, и только от нас зависит, получат ли небесные драконы приличную королеву… Если я взойду на трон, то сумею избавить наше племя от войны!

Рубин в этом сильно сомневалась. Она видела песчаную принцессу Огонь и знала, что та не отпустит ценного союзника так легко. Впрочем, что гадать – так или иначе, Турмалин не по силам выиграть поединок у матери.

– Насчёт войны есть пророчество, – напомнила Рубин. – До трёхлунной ночи осталось всего четыре дня…

– В самом деле! – Турмалин саркастически фыркнула. – Всего-навсего подождать, пока из горстки яиц вылупятся спасители, вырастут и подарят Пиррии мир. Не хочу я ждать подарков, сделаю всё сама!

– А я не хочу видеть, как ты умираешь! – сердито рыкнула Рубин.

Взмахнув крыльями, сестра обогнала её и заглянула в глаза.

«Подозревает, что я сама надеюсь захватить трон, потому и отговариваю, – подумала Рубин. – Не такая я дура!»

– Ладно, не переживай, ещё рано, – заверила Турмалин. – Ещё месяц-другой потренируюсь… но знаешь, я никогда ещё не чувствовала в себе такой силы! Недавно даже Кармина победила, рассказать?

Она принялась подробно описывать тот учебный бой, не упуская ни одной детали. Целый час ещё сёстры парили в лунном свете над горными пиками, но Турмалин ни разу не упомянула, что собирается покидать дворец.

А на следующий день она исчезла, и, что тревожнее всего, никто во дворце не обмолвился об этом ни словом. Её отряд продолжал тренироваться и охотиться, как будто ничего не случилось. Сестру не искали патрули, никто не прочёсывал леса в долинах, не отправлялись и гонцы в другие племена, чтобы выяснить, не видел ли кто – и не похищал ли – старшую Небесную принцессу.

Турмалин пропала, словно её никогда и не было. Рубин ходила по их общей спальне, осматривая пол и стены, развевающиеся на окнах жёлтые шторы с золотыми кистями, роясь в ворохе одеял и свитков. Ни пятен крови, ни признаков борьбы, ни записки вроде: «Лечу проверить пограничные посты, скоро увидимся».

Неужто сестра передумала и решила просто сбежать? В таком случае, куда – к Когтям мира?

Не может такого быть! Турмалин не из тех, кто трусит, не говоря уже о том, что королева Пурпур никогда не позволила бы миротворцам заполучить в лапы родную дочь. Нашла бы и уничтожила всех до единого.

Сердце младшей принцессы с каждым днём всё сильнее сжимали невидимые когти. Если мать каким-то образом почуяла намерения Турмалин… страшно даже подумать, что могло произойти.

– Ваше высочество!

От неожиданности Рубин подскочила, разворачиваясь к двери. Страж у дверей кашлянул, прочищая горло.

– Её величество королева Пурпур требует вашего присутствия в тронном зале, – доложил он. – Немедленно.

– Требует? – переспросила принцесса.

Стражник нахмурился, явно не одобряя её растерянности.

«Никогда не показывай им, что боишься, – учила Турмалин. – Веди себя как королева, и они будут радостно хлопать крыльями, когда ты наконец порвёшь матери глотку!»

Так говорила старшая сестра… И где она теперь? Может, потому и пропала, что вела себя слишком смело?

– Благодарю, – кивнула Рубин, протискиваясь в дверь мимо стражника.

Сердце колотилось от страха, кровь пульсировала в кончиках крыльев. Коридор казался слишком тесным, словно ей было не пять лет, а вся тысяча.

Неужели настала её очередь исчезнуть?

У входа в тронный зал собралась толпа. Драконы перешёптывались, вытягивая шеи и заглядывая в двери. При виде принцессы они выпрямились и расправили крылья, в глазах блестело любопытство.

Должно быть, знают о сестре и гадают, не решила ли королева избавиться от всех возможных претенденток разом. Можно подумать, она, Рубин, на что-то претендовала!

Войдя в зал, она почтительно склонила длинную шею, щурясь от яркого солнечного света, бьющего в широкие окна и отражённого золотой отделкой стен. От жара чешуи и дыма из ноздрей собравшихся придворных казалось, что входишь в погребальный костёр.

Может, и пронесёт, подумала Рубин. Не станет же королева её убивать при стольких свидетелях! Разве что…

– А, Рубин! – раздался голос матери, и все остальные тут же умолкли. – Наконец-то! Здесь многие и не видели мою младшую дочь. Когда она не на тренировках, то всё больше сидит у себя в комнате, как сонная летучая мышь. – Королева усмехнулась. – А если кто и видел, то уткнувшейся носом в какой-нибудь свиток… Тем не менее она моя дочь, хотя не очень-то и похожа.

Придворные почтительно захлопали крыльями.

– Ну что ж, – продолжала королева, – кажется, все в сборе… по крайней мере, все, кто что-нибудь значит. Я созвала вас, чтобы сделать важное объявление… Рубин, что ты забилась в угол, как сороконожка в нору? Иди, встань с братьями, тебя это особенно касается!

Драконы расступилась, пропуская принцессу. Взгляды оранжевых и янтарных глаз, казалось, обжигают чешую. Братья Кармин и Коршун стояли почти рядом, оба выше её на голову и мощнее, но между ними оставалось немного места, куда Рубин и втиснулась. Дальше за Коршуном она заметила ещё двоих братьев. И правда, все в сборе… если не считать Турмалин.

Кармин фыркнул и отодвинулся, но Коршун приветливо пихнул сестру крылом. Знает, что она скоро умрёт, и жалеет? Ему уже не раз приходилось видеть, как гибнут претендентки на престол в когтях матери. Самому-то ему нечего бояться, принцы не наследуют трона – таков закон.

Королева Пурпур сияла на своём троне роскошным ядовито-алым цветком, по-хозяйски обводя зал пронзительным жёлтым взглядом. Драгоценные камни у неё над глазами и вдоль крыльев искрились на солнце бриллиантовым блеском.

Рядом с троном стояла огромная золотистая дракониха, при виде которой душа у принцессы ушла в пятки. Принцесса Огонь, одна из трёх претенденток на Песчаное наследство, смотрела на союзников с отвращением и скукой. Все знали, что называть высокую гостью следует только «королевой Огонь», но Рубин трудно было так о ней думать. Огонь пока ещё не выиграла военный спор с сёстрами за трон покойной матери, да и королева тут уже присутствовала – та, чьи когти сжимали смертельной хваткой всё и вся в мире небесных.

С другой стороны трона возвышалась куча чёрных камней, над которыми струился дымок. Интересно, зачем королеве понадобились камни?

– Наконец-то, – фыркнула Пурпур и обвела взглядом зал, словно жалуясь на медлительность дочери. В толпе раздались смешки.

– Начинай уже! – с раздражением бросила песчаная.

Пурпур щёлкнула хвостом и расправила крылья. Она не спешила.

Рубин с трудом подавляла дрожь, теряясь в догадках. Чем решила удивить своих подданных Небесная королева? Расскажет о трагическом конце своей старшей дочери Турмалин? А зачем мелочиться – можно и младшей заодно вынести приговор. Кому вообще нужны дочери?

– Наверное, вы уже слыхали о неком… так называемом «пророчестве», – начала наконец Пурпур. – Ходят дурацкие слухи о каких-то особенных драконятах, которые вылупятся в трёхлунную ночь и остановят войну. Вы также могли вспомнить, что трёхлунная ночь наступит как раз сегодня… Не правда ли, захватывающая картина? Героические крошки вот-вот выкарабкаются из яиц и полетят спасать мир – если, конечно, прежде с ними не случится что-нибудь… ужасное. – Она язвительно усмехнулась, бросив взгляд на песчаную союзницу. – А вот чего вы точно ещё не знаете: прошлой ночью кто-то пытался украсть яйцо небесных!

Драконы в зале ахнули.

– Зато я знаю, – самодовольно продолжала королева. – Гнусный вор из ледяного племени проник во дворец и сумел ускользнуть с яйцом – самым крупным в гнезде!

В толпе придворных возмущённо переглядывались. Казалось, сам воздух в тронном зале накалился и сейчас вспыхнет. Рубин попыталась представить, каково будет украденному дракончику расти в Ледяном королевстве. Нет, вор не мог взять его туда к себе, ни один небесный не выживет среди вечного снега и льда!

А может, украли Когти мира? Помогают пророчеству исполниться? Кто вылупится из этого яйца?

– Не беспокойтесь, – снова усмехнулась Пурпур. – Наша верная песчаная союзница королева Огонь догнала вора, убила собственными когтями и уничтожила яйцо! Мы не слишком почитаем всяких там героических крошек… особенно тех, что хочет научить нас, как жить… Короче говоря… – Она громко хлопнула крыльями в напряжённой тишине. – У нас с королевой Огонь возникла блестящая идея. Мы сделаем так, что в трёхлунную ночь не вылупится ни один небесный дракончик! Пусть никто даже не надеется… Внесите их!

Рубин растерянно смотрела, как в зал входят строем семеро стражей. У каждого в лапах драконье яйцо, кое-где уже с трещинками, а под тонкой скорлупой смутно маячат красные и оранжевые тени.

Жёлтые глаза Пурпур гневно прищурились. Струйки дыма поднялись из ноздрей, завиваясь вокруг рогов.

– Яиц должно быть восемь! – прошипела она.

Главный стражник низко поклонился.

– Восьмое ищем, ваше величество… Скоро найдём, клянусь! Мать сбежала, но далеко не улетит, да и мелкое оно какое-то.

Из дымящейся чёрной груды у трона донёсся скребущий звук. Верхний камень дрогнул, обрушился на пол и подкатился к самым лапам принцессы Рубин.

– Ладно… – Пурпур сердито кивнула. «Я тебя запомню и убью позже», – говорил её взгляд. Она торжественно раскинула крылья. – А сейчас вы все увидите настоящее чудо, которое заодно поможет нам выполнить задачу. Сюрприз, сюрприз!

Песчаная дракониха презрительно фыркнула.

– Вечно ты представление устраиваешь! – пробормотала она. – Убить, да и всё – дело недолгое.

Не обращая внимания, Небесная королева принялась разбирать каменную груду, внутри которой что-то шевелилось и скреблось.

Там кто-то живой, с удивлением поняла Рубин, и в тот же миг из камней поднялась крошечная головка на тонкой шейке – совсем рядом королевой. Пурпур опасливо отшатнулась. В её глазах, к немалому удивлению принцессы, мелькнул настоящий ужас.

Рубин вытянула шею, напряжённо вглядываясь. Что могло так напугать королеву, которая не боится никого и ничего?

Странно. На первый взгляд – обычный дракончик, годовалый или чуть старше… разве что чешуя у него какого-то странного медно-оранжевого оттенка.

Дракончик повернул голову и встретился взглядом с принцессой.

Глаза! Горящие ярким пламенем и… синие! Такого пронзительного синего цвета ей ни разу не приходилось видеть. Казалось, весь небосвод раскалили на огне и сжали в две ослепительные точки.

Вот оно что! Рубин невольно передёрнулась. Медная чешуя дракончика курилась дымом от жара, клокочущего внутри. По толпе пробежал тревожный ропот.

Кармин и Коршун переглянулись поверх головы принцессы.

– Ты знал? – глухо рыкнул Коршун. – Я думал, его убили… И надо было!

– Оспариваешь королевское решение? – ещё тише хмыкнул Кармин, шевельнув лишь уголком пасти и невозмутимо уставившись на трон.

– Это полное безобразие! – прошипел брат, гневно ощетинившись. – Законы небесного племени требуют уничтожать таких сразу!

Принцесса смутно припоминала, как год с лишним назад из яйца вылупились странные близнецы, и их мать пыталась бежать. Тогда весь дворец это обсуждал, но до Рубин доходило немногое, лишь то, о чём упоминала сестра. Кажется, убили всех – и близнецов, и мать… Неужели это тот самый, в котором слишком много драконьего огня?

Между тем странная малышка у трона радостно пищала и пыталась выбраться из каменной груды, бестолково хлопая медно-оранжевыми крылышками.

Королева проворно схватила длинный железный скипетр и пихнула им дракончика в грудь.

– Вниз! – зарычала она.

Малышка с недовольным писком провалилась обратно в своё каменное логово. Когда Пурпур вытащила скипетр, Рубин заметила, что его конец оплавлен. В жарком воздухе зала разнёсся острый запах горелого металла.

– Ваше величество…

Вперёд выступил приземистый дракон с ржаво-красной чешуёй. Он был здесь чуть ли не старше всех и служил советником ещё при старой королеве, бабке принцессы. Встречая Рубин в коридорах дворца, он всякий раз восхищённо цокал, дивясь её необычайно длинной шее, и доверительно сообщал, что главный секрет долгой жизни – ежедневное поедание козьей печёнки. Принцессы никак не могли запомнить его имени и прозвали Козьим Доктором.

– Кхе-кхе… – с важным видом откашлялся Козий Доктор, ожидая тишины и всеобщего внимания. – Ваше величество, пожалуйста, разрешите наши сомнения – это ведь не то, что нам всем кажется?

Королева Пурпур оскалилась в сияющей улыбке.

– Вам кажется, что у меня завелась восхитительно опасная новая игрушка? Так оно и есть! – Она махнула крылом, указывая на груду камней, в которой исчез огненный дракончик. – Представляю вам своего будущего непобедимого паладина!

Малютка снова высунула голову, разглядывая замершую в ужасе толпу горящими синими глазами. Затем потянулась к крылу королевы, но Пурпур вовремя отодвинулась.

– Ваше величество превосходит своей мудростью всех драконов, – почтительно поклонился Козий доктор. – Каждая ваша мысль гениальна, а все решения совершенны. Однако… уверены ли вы, что будет вполне безопасно оставлять такого… э-э… монстра в живых?

– Это не просто монстр, – самодовольно ухмыльнулась Пурпур, – это мой собственный монстр! Да ещё и очень полезный… А ну-ка, прелесть моя, покажем им, что ты умеешь! – Она взяла у стражника яйцо и небрежно сунула его в лапы дракончику.

Впрочем, небрежно только на первый взгляд. От Рубин не укрылось, как тщательно королева старалась не касаться когтей своей новой любимицы и как поспешно сразу же отдёрнула лапу.

Дракончик с любопытством рассматривал яйцо – большое, почти в четверть его роста. Судя по выражению мордочки, неожиданный подарок ему нравился. Похоже, собственных игрушек крошечному огненному монстру пока не доставалось.

Внезапно скорлупа яйца дрогнула, и её полупрозрачная белизна стала тускнеть. Оранжевая тень внутри дёрнулась, потемнела и через мгновение стала угольно-чёрной, как обгоревшая головешка. Затем почернела и скорлупа.

В зале повисла мёртвая тишина.

У принцессы стоял ком в горле, не давая выговорить ни слова. Да и что тут скажешь? Не то что говорить, дышать страшно.

Чёрное, как сажа, яйцо пошло трещинами и осыпалось кучкой пепла. В горящих синих глазах дракончика трудно было что-либо прочесть. Что в них светилось – изумление, страх, удовольствие? Осознавало ли юное крошечное существо, что, всего лишь подержав в лапах яйцо, напугало до смерти всех драконов в огромном зале?

Изогнув шею, малютка глянула снизу вверх на королеву, и только тут Рубин узнала знакомое выражение и поняла, что таилось в этих синих глазах.

Огненного дракончика беспокоило, не огорчится ли повелительница, не рассердится ли она.

Молчание нарушила песчаная дракониха.

– Впечатляет, – хмыкнула она. – Давай ей и остальные, или я сама их разобью.

Королева Пурпур вновь подняла скипетр и обрушила груду камней, выпуская дракончика наружу.

– Иди, Беда, потрогай их.

Подходящее имя для монстра, подумала Рубин.

Беда посмотрела на яйца в лапах у стражей, затем на свои когти. Подняла взгляд на повелительницу. Рядом с двумя королевами малышка казалась совсем крошечной.

– Но я же… – пролепетала она робко. Тоненький голосок далеко разносился в жарком воздухе тронного зала. – Я же их… сгорю.

– Ты теперь королевский паладин, – строго отчеканила Пурпур, – и должна выполнять любое моё повеление!

Поколебавшись, Беда шагнула вперёд, к плотной стене чешуи и крыльев, встречая опасливые и враждебные взгляды. Толпа в страхе попятилась. Стражники, толкаясь, бросились прочь, оставив свою ношу на полу.

Подходя к одному яйцу за другим, малышка прикладывала лапы к скорлупе и держала, пока та не наливалась мёртвой чернотой.

Она может сделать это с кем угодно, с трепетом подумала Рубин. Убьёт даже могучего взрослого дракона, просто дотронувшись до него! О таком страшном оружии королева до сих пор и мечтать не могла.

В голове вдруг пронеслась ужасная мысль. Принцесса вздрогнула, по чешуе побежали мурашки.

Неужели таким и был конец бедняжки Турмалин?

Принцесса смотрела на дракончика-убийцу, не в силах оторвать взгляд.

Неужто и её старшая сестра лежит сейчас где-нибудь кучкой пепла?

Когда Беда коснулась последнего яйца, Рубин наконец смогла отвернуться… И встретила взгляд матери, в котором светилось злобное удовлетворение. «Кто теперь посмеет бросить мне вызов? – казалось, спрашивала она. – Может, ты, моя мечтательная дочь? Давай, попробуй! Только заикнись об этом, и ты знаешь, чьи когти найдут твоё горло в ту же ночь!»

Так и есть. Никто больше не сможет перечить Пурпур. Принцесса Рубин никогда не станет королевой. Потому что за троном вечно будет маячить огненная чешуя Беды в ожидании любого, кто выкажет хотя бы тень неудовольствия.

Значит, так тому и быть, вздохнула принцесса. Долой всякие мечты о троне, её доля – послушание и верность матери, отныне и навсегда. Только так можно надеяться выжить и не оказаться в лапах жуткого огненного монстра.

«Ты победила, мама».

Беда сняла лапу с последнего дымящегося яйца и обернулась к королеве. Теперь Рубин уже угадывала во взгляде малютки голодный блеск: «Теперь ты любишь меня?»

– Отлично, – кивнула Пурпур, поигрывая раздвоенным языком, – представление высший класс, как раз то, что я хотела. Ну что же, с пророчеством покончено, дорогая Огонь?.. Беда, на место!

«Надеюсь, ты сумеешь удержать в подчинении своего нового паладина, – думала Рубин. – Ведь угрожать он может не только мне одной!»

Толпа драконов подалась назад, как можно дальше от крошечного дракончика, который медленно и неохотно возвращался в свою каменную клетку.

«А что будет, когда эта крошка вырастет? Не уничтожила бы она весь драконий мир!»

Часть первая
Пламя беды

Глава 1

Глубоко в недрах Яшмовой горы прятался в пещере самый опасный дракон Пиррии. Чем был не слишком доволен.

– «Пока не улетит Рубин», – бормотала Беда, меряя шагами пещеру. – Так он сказал… но сколько же можно ждать? Обещал прийти за мной, когда станет безопасно. Ха! Можно подумать, я её боюсь… да я никого не боюсь!.. Три луны, да когда же это кончится? Неужели надо столько времени, чтобы забрать какой-то труп?

И вообще, с какой стати она, Беда, должна прятаться? Вот что хотелось бы знать в первую очередь!

Ну хорошо, изгнали её из Небесного королевства… но никакая королева не может выгнать с Яшмовой горы! Глин сам это признал. Здесь не Небесный дворец. «Ты имеешь полное право здесь находиться», – так и сказал, слово в слово!

Только вот… так ли это на самом деле?

Имеет ли она право находиться вообще где бы то ни было – после того, что успела натворить?

Хотя… ну разве она так много просит? Только быть рядом с Глином, дышать с ним одним воздухом, смотреть в одно небо. Она никому и никогда больше не причинит вреда – разве этого не достаточно, чтобы все успокоились?

Наверное, нет. Похоже, королева Рубин хочет сделать её на всю жизнь несчастной и одинокой.

Ах, так?

Беда с шипением выпустила клуб дыма и подошла к выходу из пещеры, выглядывая наружу. Пусть только попробует кто-нибудь не пустить её к Глину, мигом останется… с головешкой вместо головы. Даже королевский трон не спасёт!

Ну… разве что сам Глин запретит.

Она снова принялась ходить из угла в угол, с раздражением цепляя крыльями тесные стены.

Несколько месяцев назад, когда в Небесном королевстве начался переполох, она подумала было, что теперь всё станет по-другому. Вернулась во дворец, проводив Глина и его друзей, и обнаружила, что Пурпур и Огонь исчезли, а всё племя в панике. Кто теперь будет править? Что случилось с великой и непобедимой королевой?

Потом явилась Рубин и навела порядок… Беда до сих пор морщилась, вспоминая свои идиотские надежды в то время. Новая королева! Добрая и справедливая! Впереди перемены к лучшему!

Перемены и впрямь наступили, и даже по большей части к лучшему… но только не для Беды.

Ни чествований, ни наград, ни даже простого «спасибо»! А она так надеялась… дура, идиотка. Никто и не упомянул, что она помогла драконятам судьбы одолеть королеву Пурпур. Нет, конечно, почти всё они сделали сами… но ведь помогла, неужели никто не заметил? А вместо благодарности Рубин первым делом отправила её в изгнание!

«Не желаю тебя больше видеть!» – прошипела так злобно, что те слова до сих пор не выходят из памяти… так же как то странное ощущение, будто при падении с оторванными крыльями.

Прежде Рубин вела себя с ней… ну, если не дружелюбно, то хотя бы не враждебно. По большей части помалкивала, уступала дорогу в коридорах, вежливо кивала при встрече и удалялась, когда Пурпур вызывала Беду к себе. Вообще никогда не вела себя по-королевски. Откуда вдруг взялись в ней эти властность и решительность?

«Но за что?» – спросила Беда, стараясь не замечать злорадства на мордах стражников. Им-то какое дело?

«За то, что ты убийца», – ответила Рубин так, будто это всем очевидно.

Но разве не все они тогда были убийцами? Разве не творили ужасные дела по приказу королевы Пурпур? Хоть кто-нибудь возразил, отказался? Почему отвечать за своё послушание должна одна только Беда?

Думая так, она глянула новой королеве в глаза и тут же поняла, что причина совсем в другом. Рубин её ненавидела, люто, непримиримо – но за что? Разве не обе они столько лет были верными подданными и орудиями Пурпур? Как могла Рубин этого не понимать?

«Убирайся, – сказала она, – или умри. Твой выбор».

Беда горько усмехнулась, ощущая под чешуёй, как и тогда, вскипающую огненную ярость. Интересно, как бы её стали убивать? Она могла убить королеву одним когтем, а затем и всех вокруг – просто расправив крылья!

На самом деле чуть не убила тогда, очень хотелось. Остановили её только мысли о Глине. Он сказал при расставании, что в ней много хорошего… так что, наверное, такое массовое убийство не одобрил бы. Глин верил, что она способна на лучшее, чем быть орудием смерти, а значит, она должна… по крайней мере, очень постарается.

Хотя бывает трудно, конечно. Драконы попадаются всякие… кое-кого так и тянет сжечь живьём!

Нет, ну сколько можно торчать в этом дурацком подземелье? И всё только потому, что Рубин не терпит её вида! Прилетела на Яшмовую гору, чтобы забрать тело погибшей небесной, Сердолики. Понятно, что настроение у новой Небесной королевы и без того неважное, так что земляному дракончику и его друзьям будет легче, если Беда пересидит это время где-нибудь подальше от Рубин – зачем академии лишние скандалы… Но… три луны! Почему это тянется так долго?!

Беда снова выглянула из двери в тускло освещённый туннель. Из дальнего его конца, в самых недрах горы, слышался плеск воды и весёлый смех. Подземное озеро давно стало любимым местом учеников академии из морского племени, они проводили там всё свободное время, и Беда старалась не столкнуться с ними случайно в коридорах, да и со всеми другими тоже.

Здесь все её боялись, но вели себя далеко не столь осторожно, как когда-то во дворце у Пурпур, где все жались к стенам, едва завидев Беду вдалеке. Умели обходить только небесные, остальные то и дело забывали, и следить за их безопасностью приходилось ей самой. Страшно подумать, что было бы, задень она случайно кого-нибудь хвостом! Как бы посмотрел на неё тогда Глин? Он решил дать ей шанс, нельзя этот шанс терять!

Она невольно сжала когти, думая обо всех драконятах, за которых теперь в ответе Глин. Он любит их больше, чем её. Почему бы и нет, ему иначе и не положено, от них зависит светлое будущее, о котором он всегда так мечтал. Невинные, чистые душой – на их совести не лежит… страшно сказать, сколько убийств. Однако ведь никто из них не спасал самого Глина – и его друзей, кстати!

Впрочем, кого это волнует… они всё равно ненавидят её, эти прекрасные друзья, драконята судьбы, что так ревниво ограждают от неё Глина, тут же вспыхивая синим, зелёным и золотым блеском, стоит ей только лишь взглянуть на него.

Когда в крепости Огонь, среди песков, Беда спасла его, земляной дракончик назвал её своими «крыльями огня», и она на какой-то миг поверила. Казалось, это искупает все её грехи – спасая Глина, она спасала мир! Теперь все её простят, все полюбят… Как бы не так.

Потом, месяцами летая по континенту в поисках королевы Пурпур, она видела в глазах драконов лишь отвращение и страх. От неё бежали, падали в обморок, забрасывали копьями, камнями – чем попало. Однажды в болотах Земляного королевства даже швырнули дохлым крокодилом… Тело ранить не смогли, зато изранили всю душу. Как странно – неуязвимая снаружи, а сердце в лохмотьях…

Ура, кто-то идёт! Топают лапы, хвост шуршит по каменному полу. Неужели Глин?

Забыв обо всех своих несчастьях, Беда опрометью выскочила в коридор… И лишь чудом разминулась с дракончиком, который оказался вовсе не Глином!

Пухлый изумрудно-зелёный морской с широкими перепончатыми лапами не вопил и не падал в обморок, а просто замер на месте и зажмурился, будто надеясь, что опасность исчезнет сама собой.

– Ты что тут делаешь? – заорала Беда, прижимая крылья и отскакивая назад.

– М-м… иду по коридору? – задумчиво пробубнил толстячок, приоткрывая один глаз. – К себе в пещеру… да.

– По сторонам надо смотреть!

Он снова задумался, потом открыл другой глаз и мирно пожал крыльями.

– Ну, извини.

Странный какой-то дракончик. Совсем без огня, и не в том смысле, что морской. Цунами, к примеру, вся как огненный клубок – чуть что, вспыхивает и кидается на всех, а её сестрица, маленькая Морская принцесса, так и искрится изнутри ярко-оранжевым.

А этот похож на мокрый ком тряпья, брошенный на пол. Сидит, и даже уйти ему лень.

– Ты та самая Беда? – спокойно поинтересовался изумрудный дракончик. – Которая для королевы Пурпур… м-м…

Беда хмыкнула. Не знает, как повежливей выразиться?

– Убивала всех подряд, совершенно верно, – прошипела она.

Незнакомец странно икнул и пригнул голову.

– А-а… ну ладно… так я, значит, пойду?

Что бы посоветовал ей сейчас Глин? Наверное, подружиться – он же такой добрый… И всех вокруг такими же считает.

– А ты кто такой? – нехотя спросила Беда и тут же спохватилась, что прозвучало это невежливо. – В смысле, как тебя зовут? – поправилась она, добавив в голос Солнышкиной восторженности, но получилось ещё хуже, как-то зловеще. – Нет, ты не подумай, я не список убийств составляю! То есть вообще не собираюсь никого убивать, с этим давно покончено… даже слово «убийство» неприятно произносить.

– Вот и хорошо, – добродушно покивал увалень, – вот и не надо.

– Я просто делала, что мне приказывали! – выпалила она вдруг. С тех пор как Рубин выгнала её из дворца, поговорить об этом ни с кем не удавалось, все бежали прочь. – Что королева велела, то и делала… так ведь и все так, не я одна, правда? Разве я виновата, что такая вылупилась и что Пурпур такая злая?

Дракончик почему-то совсем её не боялся. Не то чтобы разговор очень уж его интересовал… но и убегать он не спешил. Зелёные глаза задумчиво изучали её дымящуюся чешую, сравнивая со своей.

– Наверное, – буркнул он, опуская взгляд. – Карапакс.

Беда на миг опешила. Что за слово такое? У морских какой-то свой язык?

– М-м… то есть меня так зовут, – прищурился он. – Карапакс.

– А, очень приятно! – улыбнулась она. – Спасибо, что не бежишь и не падаешь в обморок… И не кидаешься крокодилами.

– Я ещё подумаю, – хмыкнул он. – То есть не о крокодилах, они не в моём стиле.

Теперь прищурилась она. Что за шутки?

– Не смешно? – вздохнул Карапакс. – Ну, извини.

– Почему ты меня не боишься?

– Боюсь, – признался он, – просто… Я и других знаю с опасными способностями…

– Правда? – удивилась Беда. Интересно, кого он имеет в виду?

Прежде чем морской дракончик успел пояснить, по коридору прокатился чей-то дикий рёв.

– Что это? – испуганно вскинулся Карапакс, выпучив глаза и приподняв крылья.

– Похоже, королева Рубин чем-то недовольна, – фыркнула Беда и сама вдруг забеспокоилась. Не на Глина ли накинулась королева? Она глянула на вереницу разноцветных стеклянных ламп, уходящую вдаль к пещерам академии. – Наверное, кто-то ей сказал, что я здесь.

– Пойдём посмотрим? – предложил морской.

Беда нахмурилась.

– Чтобы она ещё сильнее разоралась? Всё шутишь?

– Да нет, зачем показываться? Просто поглядим в щёлочку и послушаем, а?

Соблазн был велик, но Беда поджала крылья и решительно покачала головой.

– Нет, мне нельзя, Глин рассердится. Он велел мне ждать здесь.

– Да он и не узнает, – хмыкнул Карапакс. – Мы незаметно, никто даже не дёрнется. Что в этом плохого?

В самом деле, Глин всего лишь хотел, чтобы они с Рубин не встречались. А значит, ничего и не изменится. В конце концов, не сказал же он: «Сиди в пещере час за часом, как сонная улитка!»

Стоп, надо подумать как следует. С одной стороны, конечно, Глин вряд ли одобрил бы такое поведение, но с другой… ну сколько можно томиться в пещере, ожидая, пока тебя выпустят! С третьей, не задумал ли этот странный морской её подставить? В конце концов, если поймают, неприятностей будет больше у неё!

Однако есть и четвёртая сторона: Глин сам хотел, чтобы она с кем-нибудь подружилась, а значит, не станет ругать очень уж сильно… Хотя верит ли он на самом деле, что друзья найдутся? Уж очень она опасна.

Беда вздохнула, вспоминая своего первого друга, который рассказал ей слишком много и был казнён королевой. Вот тебе и дружба!

Тем не менее лишний друг не повредит, даже если для него самого это закончится неважно. Он же не Глин… Вот если бы что-то случилось с Глином… Беда яростно стиснула зубы. Тогда конец, тогда она и впрямь спалит весь мир! О таком лучше не думать, иначе весь коридор заполнится её дымом. А Карапакса не так жалко, даже если его убьёт Пурпур или он случайно сгорит – главное, у неё останется Глин.

Не очень порядочно думать так о новом друге, одёрнула себя Беда и решительно выпалила, заставив морского дракончика вздрогнуть:

– Ладно, пошли! Ты впереди, чтобы случайно не налететь мне на хвост… но только шагай быстрее, иначе могу наступить на твой. – Она отодвинулась назад в пещеру, давая ему пройти.

Уже явно сожалея о своей затее, Карапакс неуклюже потрусил по коридору. Впереди вновь послышался драконий рёв.

Глава 2

Последнюю неделю тело Сердолики оставалось в пещере у самой вершины Яшмовой горы. По обычаям небесных драконов, мёртвых оставляли под открытым небом, а затем сжигали. По словам старого Ястреба, который один во всём Небесном дворце охотно болтал с Бедой, это делалось для того, чтобы души могли свободно улетать, а потом вселяться в новых небесных драконов, а не каких-нибудь других.

Королеву Пурпур такие разговоры только забавляли. Она не мешала своим подданным отправлять древние ритуалы, но сама не слишком интересовалась, что происходит после смерти.

Беда навещала покойницу дважды, но только по ночам, когда все спали. Эту свирепую красную дракониху она до академии не встречала, как, впрочем, не была знакома и с большинством других небесных. Королева Пурпур не позволяла ей слишком много общаться, да и сами драконы желанием не горели.

В лунном свете погребальная пещера выглядела внушительно: высокий сводчатый потолок, стройные колонны из серого камня, открытые окна в стенах и крыше. Обугленное тело Сердолики, обёрнутое в белый шёлковый саван, покоилось на помосте, такое же пустое и недвижное, как трупы врагов, убитых когда-то Бедой на арене.

Так было ночью, но сейчас, когда солнце сияло на голубом небе, а ветер шевелил белый шёлк, казалось, что покойная дышит. Здесь хотелось верить и в бессмертие души, и в перерождение… если только душу не спугнёт сердитая перепалка собравшихся вокруг тела.

Зато шум позволил Карапаксу и Беде подкрасться к пещере незаметно. Толстяк укрылся за валуном у самого входа, а Беда, заглянув и насчитав внутри не меньше дюжины драконов, на всякий случай затаилась подальше в стороне.

– Тухлая какая-то история! – прорычал небесный дракон. Голос был незнакомым. – Вы же сами признались, что укрываете кровожадную убийцу, а теперь мы видим перед собой тело убитой с характерными следами, которые на эту самую преступницу указывают!

Беда горько усмехнулась. Понятно, кто имеется в виду. Вот она, злобная и кровожадная убийца, прячется за углом!

Нет, но какая несправедливость! Никогда ей не нравилось проливать кровь. Сжигала, да, но без всякого удовольствия… да и вообще чуть не год уже никого не убивала – хороша кровожадность!

– Был пожар! – возразил голос Цунами. – Я люблю Беду не больше вашего, но уверяю вас со всей определённостью, что это не она убила Сердолику!

Ну, спасибо хоть за это.

Небесный дракон недоверчиво зашипел:

– Мне больше верится, что верную сторонницу нашей любимой королевы убил ручной монстр Пурпур… А ваша история о какой-то земляной, которая якобы протащила сюда взрывчатый кактус, чтобы убить какую-то ледяную, не лезет ни в какие ворота!

– Я хочу знать, где теперь эта земляная! – заговорила Рубин.

Не видя королевы, Беда не могла разобраться, чего в её голосе больше – ярости, горя или властной решительности. Покорную дочь Пурпур из Небесного дворца было теперь не узнать.

– Ваше величество, вы что, верите им? – вновь ощетинился небесный. – Поглядите на Сердолику! Вот ожоги, здесь и здесь, явно же от когтей!

Беда свернулась в тугой клубок, будто вновь ощущая в лапах тяжесть раненой, которую вытаскивала из горящей исторической пещеры. Как жаль, что Сердолику было уже не спасти. Ах, если бы удалось! Может, Рубин простила бы тогда… А Глин уж точно бы гордился. Снова назвал бы «крыльями огня», и…

– Не трогай тело! – резко бросила королева.

– Наоборот, Беда спасала Сердолику, – стала объяснять Солнышко, необычно грустная и подавленная. – Вынесла её из огня, потому отпечатки когтей и остались.

В ответ послышалось многоголосое недоверчивое фырканье. Первый дракон явно не был одинок в своих подозрениях.

– Что вы предприняли для поисков и наказания виновной? – сухо осведомилась Рубин. – Как её имя?

– Стерх… – Глин! Какой приятный, тёплый у него голос! В сердце у Беды словно развернулись крылья. – Она… она моя сестра.

Как он печалится, как переживает! Хочется броситься и обнять крыльями… Нет, так ему только больнее станет. Лучше уж обнять небесных, которые мучают его подозрениями! Пускай горят в когтях, не жалко!.. Хотя последнее Глину слышать, наверное, не стоит.

– Твоя сестра? – переспросил ещё один небесный. – Тогда её побег выглядит ещё подозрительней…

– Королева Ибис согласна с вами встретиться! – вмешалась Солнышко. – Здесь или у неё во дворце, всё равно – мы можем послать гонца хоть сейчас. Она за справедливость, и мы все тоже!

Душа Глина всегда представлялась Беде горящим факелом, который никогда не гаснет и ровно освещает всё вокруг. Солнышко же походила на жаркую вспышку, от которой болела голова и хотелось плюнуть огнём и заорать: «Кончай улыбаться, без тебя тошно!»

Нехорошо, конечно, так думать. Солнышко единственная из друзей Глина старалась быть с ней доброй, и всё-таки золотистую песчаную то и дело хотелось придушить. Вот бы оставить её тогда в клетке у Пурпур и сбежать с Глином, и чтобы он сказал потом: «Ты права, нам никто не нужен – ни ласковые песчаные, ни храбрые морские, ни прекрасные радужные». Но тогда он не был бы Глином, тем Глином, которого она знала, верным и любящим, готовым умереть за друзей…

– Ваше величество! – раздался вдруг новый голос. – С севера кто-то летит!

– Королева Ибис? – спросил ещё кто-то.

– Нет, чешуя алая… – Голос дрогнул, и в наступившей тишине Беда ощутила волну ужаса, накатившую на всех, кто стоял в погребальной пещере.

– Это Пурпур, – прошептала Рубин. – Вы были правы, она жива.

«И летит убить тебя, – подумала Беда, – потому что я отказалась».

Разговор случился в тот вечер, когда она освободила Пурпур из крепости принцессы Огонь. Они сидели у костра посреди унылой пустоши на границе Песчаного королевства. Бывшая королева задумчиво выковыривала из зубов остатки оленины, и Беда старалась не смотреть на её обезображенную ядом морду.

– Завтра летим домой, – прорычала Пурпур, – а там я решу, как лучше уничтожить этих ублюдков судьбы, самой или с твоей помощью.

– Ты разве не знаешь, что… – Беда замялась.

– Что? – Королева швырнула ей в голову оленьим копытом. – Прекрати мямлить, я и так вся в нервах. Только раздражаешь меня!

Морщась от боли, Беда потёрла лоб. Дёрнуло же её освобождать! Сразу было понятно, что не стоит, но привычка… долг… А может, просто хотелось избавиться от кошмарных снов с участием Пурпур, от которых ночи становились ещё хуже, чем дни с всеобщей ненавистью и страхом.

– На троне теперь Рубин… И её там все любят, – мстительно добавила Беда.

Королева пренебрежительно махнула крылом.

– Да знаю я… Рубин всё вернёт, она почтительная дочь – в отличие от некоторых присутствующих.

– Не думаю, – покачала головой Беда. – Она сильно изменилась в последнее время. Отказывается слушать Огонь, после битвы за Летний дворец морских отвела назад все свои войска. Такое впечатление, что готовится защищаться… Да ещё и меня выгнала. Вообще она куда твёрже, чем казалась.

Пурпур мрачно уставилась в ночь горящим жёлтым взглядом. Помолчав, кивнула.

– Так и Огонь говорила – что Рубин захочет драться… И победит. – Запрокинув голову, она зловеще расхохоталась. – Это Рубин-то? Она не опаснее мыши!

– Не думаю.

По правде говоря, Беда сама не была уверена, просто хотелось побольней уколоть злобную королеву, а ещё – отвадить от Небесного дворца. Конечно, ей и самой приятно было бы вернуться в родной дом, но как только Пурпур получит обратно свою армию, Глин снова окажется в опасности и выручить его будет почти невозможно.

Бывшая королева задумчиво потянулась когтем к изуродованной щеке и отдёрнула его.

– Думаешь, Рубин станет драться? Всё равно без толку. Меня ей никогда не одолеть.

Однако в её глазах стоял страх. Яд радужной не только расплавил чешую, но и лишил королеву прежней веры в себя. Долгое заточение в башне уродцев у принцессы Огонь тоже не прошло даром.

– Вот и проверишь, – пожала плечами Беда.

Они помолчали, потом Пурпур вдруг оскалилась:

– Нет, у меня есть план получше. Ты вернёшься первая и убьёшь Рубин.

– Я не могу! – воскликнула Беда. – Меня туда просто не пустят. Она сказала, казнит, если вернусь.

– Если убьёшь, казнить станет некому.

– Не хочу… И ты не можешь меня заставить! Я теперь совсем другая, вот!

Жёлтые глаза Пурпур злобно прищурились.

– Серьёзно? Хм… не думаю. Я же тебя знаю, тебе нравится убивать, всегда нравилось. За что тебя и люблю: никаких соплей, никакого чувства вины. Ты создана, чтобы убивать врагов – и прежде всего моих!

Беда упрямо покачала головой.

– Глин говорит, я могу измениться и стать… – Она спохватилась, но было уже поздно.

– Ах, вот оно что! – зарычала Пурпур, поднимая гребень. – Тот земляной!

– Ему не понравится, если я убью Рубин, совсем не понравится.

– А не убьёшь, не понравится мне!

Беда с удивлением ощутила в себе страх. Почему ей до сих пор так важно угодить Пурпур – после всего, что та сотворила с ней? Неужели хочется снова стать игрушкой в её лапах? Нет, ни за что!

– Ну ещё один последний раз, ну пожалуйста! – проворковала королева. – Убей Рубин, и можешь убираться в болото к своему земляному. Ты ведь уже не дала мне убить ту песчаную… сделай хоть теперь что-нибудь для меня!

Беда задумалась, ковыряя лапой обугленную траву. Вот способ угодить Пурпур и выторговать жизнь Глину, вот только… можно ли доверять бывшей повелительнице? Сдержит ли та слово? Ну конечно нет! И потом, сам Глин не одобрит такой сделки. Разочаруется, отвернётся… Он хочет для неё нового будущего, а она…

– Нет! – отрезала Беда. – Даже не проси.

– Тогда ты мне больше не нужна! – яростно прошипела Пурпур.

На следующее утро она исчезла, и Беда так и не смогла выследить её. Никто не видел бывшую королеву долгие месяцы, даже в снах… пока она не попыталась заставить Хладну убить драконят судьбы.

Снова чужими когтями! Значит, боялась – то ли Беды, то ли прослышала, что случилось с принцессами Огонь и Ожог. Однако если сейчас сама летит сюда, то уже не боится – или настолько разъярилась, что забыла про страх.

Кого же она хочет убить теперь? Знает ли, что Беда тоже здесь?

– Я встречу её! – громко заявила Рубин.

– Нет! – выкрикнул небесный. – Мы прогоним её все вместе!

– Правильно, – поддержал его другой. – Это не поединок, тут никаких правил.

– Она наш враг, – добавил третий, – у нас теперь другая королева, и гораздо лучше неё. Мы хотим Рубин!

– Правильно, – одобрил Глин. – Она потеряла трон и не получит назад. Мы все будем драться за королеву Рубин.

Голоса умолкли.

Беда угрюмо ковыряла каменную стену. С какой стати он вдруг так рьяно поддерживает какую-то Рубин? Да ещё таким особенным голосом… Тогда убеждал её, Беду, что ей всегда найдётся место на Яшмовой горе… А теперь подбадривает эту, которая ненавидит и выгнала!

Рубин откашлялась.

– Спасибо! Если все так считают, летим вместе.

Следом послышался скрежет когтей по камням и хлопанье многих крыльев.

Беда замерла в нерешительности. Сразу две Небесных королевы, которые её не любят… не слишком ли много? Пожалуй, лучше спрятаться, и подальше. Но… с ними Глин. Он летит навстречу Пурпур… Нет, нельзя оставлять его без присмотра.

Она вскочила и ворвалась в пещеру мимо опешившего Карапакса.

– Ты куда? – прошипел он. – Заметят же!

– Я должна охранять Глина! – бросила она через плечо, прыгая в окно и расправляя крылья.

В самом деле, к Яшмовой горе приближалась бывшая Небесная королева Пурпур. Тот же цвет чешуи, изгиб крыла… не говоря уже о чёрных следах ожогов на морде, заметных издалека, – так же как бешеная ярость и жажда мести. Новая королева Рубин и её защитники выстроились в воздухе боевым крылом, готовые отражать нападение.

По крутой спирали Беда взмыла в облака и нерешительно зависла над вершиной горы. Присоединиться к Глину? А вдруг её появление вызовет панику у небесных и помешает им защитить свою королеву? Нет, пока Глину не грозит прямая опасность, лучше выждать в стороне.

Зачем явилась Пурпур? Не надеется же она в одиночку взять штурмом Яшмовую гору!

Может, дело в тех юных драконятах из здешних учеников, что отправились на её поиски неделю назад, после гибели Сердолики? Глин упоминал, что они гостили в дождевом лесу у Ореолы, а затем полетели спасать какого-то ледяного, захваченного Пурпур. Никто не знал, нашли они бывшую королеву или нет. Если нашли, то вряд ли выжили, но могли сильно её разозлить. Не потому ли она кинулась сюда?

Сердце у Беды вдруг тревожно сжалось.

Пурпур что-то тащила в лапах. Слишком мелкое для драконьего тела, но всё же… Она резко взмахнула крыльями, замедляя полёт и описывая круг в воздухе за пределами огненного выдоха небесных солдат.

– Предатели! – донёсся её резкий крик. – Все вы трусы и предатели! – Размахнувшись, она швырнула свою непонятную ношу в сторону дочери. – Вот так я уничтожу каждого, кто отрёкся от меня, и верну себе трон! Запомни, следующей будешь ты!

Один из небесных рванулся вперёд, перехватывая летящий предмет. Бывшая королева развернулась и помчалась прочь, перемалывая воздух мощными взмахами крыльев.

Не в силах сдержать любопытство, Беда спикировала ниже, вытягивая шею. Небесный глянул на то, что сжимал в когтях, с отвращением передёрнулся и показал остальным.

Солнышко издала душераздирающий вопль, крылья её обвисли. Не подхвати её Глин, она упала бы в ущелье.

Небесный солдат держал в лапах отрезанную голову Ореолы.

Глава 3

Отчаянный рёв Цунами, казалось, обрушит небо и сровняет с землёй горы. Пронзая облака синей молнией, она устремилась следом за Пурпур.

– За ней, живо! – крикнула Рубин своим небесным, выхватывая голову из лап ошарашенного солдата. – Все за ней!

Они повиновались и понеслись вдаль сверкающей красно-оранжевой массой. Один обернулся на лету:

– Если поймаем, то…

– Да, убить! – бросила королева. – Мне всё равно, кто это сделает.

Беда колебалась. Лететь с ними? Солдат много, один лишний дракон ничего не решит. А вот о Глине позаботиться надо. Он так любит своих друзей! Страшно даже представить, что он сейчас чувствует.

«Интересно, стал бы он горевать, будь это моя голова?» Сердце кольнула ревность, но Беда, тут же устыдившись, подавила её. Забыть о себе, думать только о Глине!

Он медленно опустился на плоский скальный выступ, поддерживая Солнышко почти на весу. Рубин бросила взгляд на драконью голову, которую держала в когтях, и села рядом.

Неудобно получается, но деваться некуда, подумала Беда. Королеве придётся потерпеть её присутствие – надо же понимать, что Глину самому сейчас требуется помощь!

Она спикировала на каменную площадку и уселась неподалёку от Глина и Солнышка. Малышка песчаная тряслась в рыданиях и даже её не заметила, Глин поначалу – тоже. В добрых карих глазах земляного застыло мучительное страдание, словно его поджаривали изнутри.

Однако тёмно-алая дракониха отреагировала сразу.

– Как ты посмела явиться? – свирепо зашипела Рубин, отшатываясь. – Здесь мои горы!

– Здесь мои друзья, – задрала подбородок Беда. – Ты не имеешь права разлучать нас!

– У монстров не бывает друзей.

Беда покосилась на Глина, ожидая поддержки. Пусть скажет, что она не монстр, или хотя бы назовёт другом… Но земляной дракончик даже не оглянулся.

– Как она смогла убить Ореолу? – горько всхлипывала Солнышко. – Такую… замечательную… сильную… С волшебным ядом… Куда смотрел Потрошитель… И армия? Они же все готовы были за Ореолу умереть! Глин… Глин, скажи, что это не она!

– Такие ошибки случались… – Он задумчиво обернулся на то, что держала Рубин.

Беда не питала особых иллюзий. Ей приходилось видеть Ореолу в Небесном дворце, когда та сидела на цепи у Пурпур, а потом в крепости песчаных, когда придерживала раненого Глина – его укусила драконья гадюка, и Беда выжигала змеиный яд. Отрезанная голова точно принадлежала королеве радужных и ночных.

Ореолу бывшая Небесная королева ненавидела больше всех, ведь именно радужная изуродовала ей морду своим страшным отравленным плевком.

Теперь на очереди Рубин, подумала Беда, поглядев на новую королеву. А потом… наверное, она сама или оставшиеся драконята судьбы. Глин? Пусть она только посмеет! Пусть только приблизится… Под чешуёй заклокотал яростный жар, Беда глухо зарычала, туго обвившись хвостом.

Могучие крылья Глина горестно дрогнули, когда он потянулся, чтобы ощупать жуткий подарок Пурпур. Если бы только можно было сделать это за него! Но нет, стоит лишь прикоснуться, и мёртвая голова рассыплется горящими углями.

Королева Рубин печально вздохнула.

– На мой взгляд, сомнений нет… Приношу вам обоим свои соболезнования.

Солнышко вновь разразилась рыданиями, зажав морду лапами и свернувшись в золотистый шарик. Глин уронил голову и прикрыл глаза.

– Можно, я взгляну? – послышался сверху новый голос.

Беда и Рубин задрали головы. На скалу опускался тёмно-зелёный морской дракончик. Усевшись возле королевы, он бережно взял из её лап отрезанную голову и стал вертеть, пристально рассматривая.

– Ты кто? – нахмурилась Рубин. – Знал Радужную королеву?

– М-м… нет, – протянул он, – мы не встречались. Я сын королевы Коралл, просто учусь тут в академии… но, мне кажется… странно это всё.

– Вот-вот, – подхватила Беда, – Ореолу охраняли, наверное, лучше всех в Пиррии. Как удалось Пурпур до неё добраться? И вообще, логичнее было бы сперва убить Рубин, вернуть себе трон и тогда уже двинуть на дождевой лес всю армию небесных.

– Королеву Рубин! – фыркнув, поправила тёмно-алая дракониха. – Меня не так просто убить… даже огненными когтями!

Беда яростно сверкнула глазами в ответ.

Карапакс вдруг прищурился, повернув отрезанную голову боком к солнцу.

– Мне кажется, – пробормотал он, – или у неё что-то в ухе?

Приглядевшись, остальные тоже заметили какой-то желтовато-белый торчащий клочок.

– Послание от Пурпур? – предположила королева. – Требования с угрозами?

Карапакс осторожно, двумя когтями вытащил из уха крошечный свиток. Едва пергамент оказался снаружи, голова Ореолы начала менять форму! По чешуе пробежала рябь, наливаясь вместо изумрудно-зелёного тёмно-бурым, морда раздалась в ширину, лоб стал плоским, а оскаленные ядовитые клыки втянулись в челюсть и исчезли совсем.

Рубин вскрикнула, лапы её разжались. Странная голова покатилась по камням к лапам Беды. Она с изумлением смотрела на незнакомую морду земляного, ничуть не напоминавшего Ореолу.

Во имя всех лун!

Глин схватил Солнышко в охапку и шагнул к голове.

– Что такое? – воскликнул он, вытаращив глаза.

– Чья это голова? – прищурилась Рубин.

– Во всяком случае, не королевы Ореолы, – рассудительно заметил Карапакс. – Сработало какое-то заклятие, не иначе. – Он развернул пергаментный свиток, поднёс к глазам и стал разбирать вслух мелкие красные буквы:

– «Тот, у кого… эта запись… окажется в ухе, немедленно станет… неотличим… от Ореолы, королевы радужных».

Над утёсом повисла мёртвая тишина, затем Солнышко с облегчением прошептала:

– Глин! Ореола жива. Жива!

Земляной дракончик сиял от счастья, но радость быстро сменилась озабоченностью.

– Всё равно её надо предупредить, – вздохнул он. – Пурпур готова на всё. – Он печально свесил крылья, глядя на мёртвую голову. – Кто же это был на самом деле?

– М-м… не пойму, зачем Пурпур понадобился этот обман? – озадаченно проговорил Карапакс. – Какой смысл? Первое же послание от Ореолы, и всё раскрылось бы.

– Она не обмануть хотела, – хмыкнула Беда, – а напугать. Очень в её стиле.

Рубин тихонько шипела. Беда заглянула ей в глаза и увидела страх. Небесная королева боялась своей матери. Но где-то в глубине таилось что-то ещё, какая-то неожиданная горечь или обида, связанная с самой Бедой. Она тревожно поджала когти, в то же время думая о том, как Пурпур умела заставить себя бояться и без помощи паладина с огненной чешуёй.

Небесная растерянно приподняла тёмно-алые крылья, затем свесила, будто лишившись сил.

– Заклятие… – пробормотала она. – Значит, у Пурпур есть дракомант?

– Нет, не может быть! – Солнышко испуганно дёрнула шеей. – Тогда бы мы все были уже мертвы.

– М-м… А как же тогда… это? – Морской дракончик указал свитком на голову земляного дракона.

Рубин резко обернулась к Беде.

– Ты должна знать! Был у Пурпур дракомант?

– Почему вдруг я? – Беда сверкнула глазами, думая о том, как хорошо – приятно! – было бы наступить этому волшебнику на хвост и ждать, пока тот вспыхнет пламенем. – Она передо мной не отчитывалась. Я была её орудием, а не подругой… Ты, почтительная дочь, скорее должна знать!

– Никто не может остановить дракоманта, – хмуро заметил Глин. – Разве что… другой дракомант?

Он заговорщицки переглянулся с Солнышком, и Беда вновь ощутила укол ревности. Они знают дракоманта, у них свои секреты… Ну почему Глин никак не поймёт, что ей можно доверить любую тайну, какую угодно!

Она раздражённо щёлкнула хвостом, и Рубин осторожно отодвинулась, хотя и так сидела в стороне. Правильно, береги свою драгоценную королевскую чешую!

– Я слышал, у небесных уже давно не появлялось своих дракомантов, – заметил Карапакс, – сотни лет, наверное.

– Не только у небесных, – кивнула Рубин, – вообще ни у кого. Дракоманты исчезли во всей Пиррии.

В наступившем молчании ощущалась какая-то странная неловкость. Беда обвела взглядом драконят – ну точно, они что-то знают!

– Итак? – мрачно оскалилась она. – Давайте, выкладывайте!

– Ну… мой отец… – начала песчаная, – Камнерой… он вообще-то дракомант.

– Тот старый ночной, что живёт в пещере под академией? – оживился Карапакс.

Судя по искреннему удивлению, секрет у морского дракончика был другой. Надо бы вытрясти… хотя нет, Глин опять же не одобрит. Выбивать секреты из друзей под угрозой огненных объятий наверняка тоже не очень хорошо.

– Да, тот самый, – кивнула Солнышко. – Это он вырыл магические подземные ходы из дождевого леса на остров ночных и в Песчаное королевство… но теперь давно уже не колдует.

– Теперь придётся, – хмыкнула Рубин. – Если у Пурпур завёлся дракомант, как с ним иначе справиться?

– Может, на неё тоже работает ночной? – задумался Карапакс. – Из тех, кто спасся от вулкана, а потом сбежал.

Глин передёрнул крыльями.

– Только этого нам не хватало.

– Подумаешь, дракомант! – фыркнула Беда. – Подкрадусь, и – пш‑ш‑ш! – одни угольки останутся. Сгорит как миленький вместе со всеми своими заклятьями!

Вот бы и в самом деле его изловить! Тогда все её полюбят… А главное, похвалит Глин…

Земляной дракончик, однако, восторга не проявил, а, наоборот, нахмурился.

Солнышко покачала головой.

– А вдруг тот дракон хороший, просто Пурпур обманула его или заставила? Нельзя же так сразу убивать, не выслушав и не разобравшись!

– Не подумайте, что я соглашаюсь с вот этой вот, – скривилась Рубин, небрежно ткнув хвостом в сторону Беды, – но считаю, что жизнь ему оставлять нельзя! Дракоманты очень опасны, и чем дольше пользуются своей силой, тем хуже. В нашем племени их убивали сразу, едва замечали неладное.

– Но как же… – Солнышко возмущённо вскинула крылья, морской дракончик тоже был явно потрясён. – Ведь они вначале просто драконята… ещё ничего плохого не сделали!

– А что, ждать пока сделают? – рыкнула королева. – Так у нас поступают со всеми опасными драконами! – Она бросила на Беду злобный прищуренный взгляд, как будто и так не было понятно, кто имеется в виду.

– Какой ужас! – ахнула Солнышко.

– Это неправильно! – подхватил Карапакс. – Дракоманты могут быть и полезны…

– Давайте подумаем потом, – перебил Глин, – когда убедимся, что он и впрямь существует, и узнаем, кто такой. У нас пока и без того есть о ком беспокоиться.

– Например, о моих друзьях, – повесил голову морской дракончик. – Как думаете, с ними всё в порядке? Они же как раз Пурпур полетели искать.

– Так и неизвестно, что с ними, – вздохнула Солнышко, нервно сжимая когти. – Прошлой ночью я искала сны Кинкажу и Вихря, но не нашла – с самого начала, как улетели, ничего не получается. Только бы они были живы!

– Живы, не волнуйся, – заверила Беда, – иначе Пурпур бросила бы нам и их головы.

Казалось бы, крошка песчаная должна была обрадоваться, но почему-то, наоборот, расстроилась ещё хуже.

– Кто-то летит! – Земляной дракончик расправил крылья и вытянул шею, вглядываясь в облака.

Трое небесных солдат спускались ровными кругами. Заметив Беду, они всполошились, захлопали крыльями, словно перепуганные птицы, и опустились на уступ между нею и своей королевой.

– Только шевельнись! – прорычал старший, изготовившись к бою.

– Я и не собиралась, – хмыкнула Беда, – а если бы и так, думаете, справились бы?

– Беда… – буркнул Глин с упрёком.

Вот ещё! Значит, они могут грубить как хотят, а ей даже ответить нельзя? Раздражённо фыркнув, она прикусила язык. Сложила крылья на груди и отодвинулась на самый край скалистого уступа. Глин благодарно улыбнулся… ну, хоть что-то.

– Не обращайте на неё внимания, – бросила Рубин стражам.

– Ваше величество, мы догнали морскую, но Пурпур найти не смогли, – доложил старший, рослый и с оранжевой чешуёй. – Остальные продолжают поиск, а мы решили убедиться, что вы в безопасности. Это могла быть уловка…

– В какой-то мере так и оказалось, – кивнула королева.

– Надо сказать Цунами, что это голова земляного, – вмешалась Солнышко. – Его убили, а Ореола жива!

– Её, – уточнил Глин, с тяжёлым вздохом глянув в застывшие карие глаза.

Беде хотелось сжечь мёртвую голову, взгляд которой надрывал сердце. Смотреть на кучку пепла куда спокойнее.

– А кстати, – заметила Рубин, – если узнать, кто она была, можно выйти на след Пурпур.

– Наверное… – Глин поморщился, ступив на больную лапу. – Давайте для начала покажем её королеве Ибис.

Рубин кивнула и обернулась к оранжевому дракону.

– Лети к морской и зови назад! – приказала она. – Бойцам разделиться на два крыла – одни ищут Пурпур, другие возвращаются сюда. В полночь вылетаем в Земляное королевство.

Захлопали крылья, все небесные драконы поднялись в воздух. Оранжевый стражник умчался на север, а королева с двумя другими – на юг, к Яшмовой горе.

– Попробую снова поискать наших присниллом, – вздохнула Солнышко.

Земляной дракончик ласково обвил её хвостом, и пламя ревности едва не плеснуло у Беды из глаз.

– С ними всё хорошо, я уверен, – тихо промолвил он.

Молча кивнув, песчаная взмахнула крыльями и полетела в сторону академии.

На скале остались только Беда с Глином. Наконец-то! Она робко заглянула ему в глаза…

– М-м… да, судя по всему, Пурпур довольно опасна, – раздалось за спиной.

Ах да, ещё этот Карапакс…

Пухлый морской дракончик неуклюже переминался на толстых лапах, крылья его подрагивали от любопытства. Беда обернулась с раздражением: уйди, мол, мешаешь, – да разве такой поймёт?

– Да… – вздохнул Глин.

Что означал этот вздох? «Хочу остаться наедине с меднокрылой» или «волнуюсь за своих учеников»? А может, и вообще «пора бы перекусить коровой-другой» – с него станет.

– Что ты собираешься делать? – спросила Беда.

– Охранять академию, – пожал он крыльями, – а если Рубин согласится оставить здесь часть стражников, полечу с ней к королеве Ибис.

Беда совсем расстроилась. На дипломатические переговоры её уж точно не возьмут. В королевском дворце, набитом сокровищами, только пожаров не хватало.

– А как же я? – нахмурилась она. – Мне-то что делать?

Глин обернулся с улыбкой, от которой подпрыгнуло сердце.

– Что хочешь, то и делай. Ты же теперь свободна от приказов Пурпур.

– А что тебе от меня хотелось бы? – не отставала она.

– Послушай, Беда… Я не собираюсь становиться для тебя новой Пурпур. Сама думай, выбор за тобой.

«Если выбор за мной, – сердито подумала она, – то я выберу то, чего хочешь от меня ты!»

Как бы это догадаться? Когда Пурпур злилась и не разговаривала с ней неделями, приходилось частенько думать самой, в чём была ошибка и как умилостивить повелительницу.

Чего хотел бы сейчас Глин?

Она окинула его взглядом от рогов до хвоста. Тяжело свесив крылья, земляной дракончик смотрел на Яшмовую гору. Хочет, чтобы его друзья и ученики были в безопасности? Конечно, как же иначе.

А обеспечить это можно, лишь навсегда избавившись от королевы Пурпур.

Вот оно! Беда довольно щёлкнула хвостом. Глин ни за что не признается открыто, даже не попросит втайне от других, но наверняка хотел бы, чтобы она отыскала Пурпур – и убила!

Никто больше в Пиррии с такой задачей не справится, тем более что теперь бывшую королеву охраняет дракомант. А значит, как ни противно снова с ней встречаться и как бы ни разрывала сердце новая разлука с Глином, заняться этим придётся.

«Отлично, – подумала Беда, глядя на земляного дракончика, – можешь ничего не говорить, я и так знаю. Знаю – и сделаю! Королева Пурпур никогда больше не сможет тебе навредить».

Глава 4

Надо исчезнуть незаметно, посреди ночи. Так поступают настоящие герои – отправляются на подвиг в одиночку, храбро, но без шума, чтобы никто не успел отговорить.

Беда представила, как летит во тьме, не страшась опасностей… А наутро Глин узнаёт, что её нет, и восторженно восклицает: «Ну, Беда, ну, молодец – решила спасти нас всех! Что за благородство, что за самопожертвование!.. Только как же я без неё теперь… просто невыносимо!»

А что потом? М-да… Потом является ехидная Цунами… или Солнышко со Звездокрылом, и говорят: «Да ну, она просто сбежала – потому что на самом деле нисколько не изменилась и решила опять служить Пурпур! Мы знали, мы предупреждали, что нельзя доверять этой Беде!»

Как же быть?

Нельзя оставлять Глина в неведении. На остальных наплевать, пускай думают что хотят, но земляной дракончик единственный в целом мире увидел в ней добро! Разве можно допустить, чтобы у него возникла хоть тень сомнения? Возьмёт, да и поверит, что она опасная и непредсказуемая!

Значит, надо попрощаться, никуда не денешься. Нет-нет, вовсе не затем, чтобы увидеться лишний раз, и не в надежде, что он отговорит! Только ради него самого.

Она дождалась, пока в коридорах всё затихнет, и выскользнула из своей одинокой тоскливой пещерки. Все остальные здесь жили по двое-трое… но нельзя же допустить, чтобы она кого-нибудь случайно сожгла, просто перевернувшись во сне на другой бок!

Глин предлагал ей поселиться по соседству с другими учениками, но явно обрадовался, когда она отказалась, выбрав пещеру поближе к начальству. Тем не менее идти к Глину приходилось через главный зал, где проходили собрания и висел гонг.

Здесь она и наткнулась на Карапакса – уже во второй раз за этот день! Нет, ну кто бы мог ожидать? Свернулся клубком, как круглый валун, посреди тёмного зала, так и не жалуйся, если тебя случайно подожгут!

Она успела отскочить лишь в самую последнюю секунду.

– А-а-а! Ну почему ты всё время попадаешься на пути?

– М-м… разве? – сонно пробормотал толстяк, поднимая голову. – Другие вроде не жалуются… обходят… или перепрыгивают.

– Если я перепрыгну, – прошипела Беда, – жаловаться придётся тебе! Ты почему не в спальне?

Морской дракончик зябко передёрнул крыльями.

– Тоскливо там как-то… Охра нет… Всё моё крылышко разлетелось. Эх, надо было и мне с ними!

– Если только они живы, – рассудительно хмыкнула она, – а если Пурпур их поубивала, то и не надо было. Здесь безопаснее.

Он развернулся и сел. Беда искоса глянула ему в глаза, пытаясь разгадать выражение. Тревога, страх, чувство вины – или всё вместе?

– Не говори глупости! – нахмурился он. – Так ещё хуже. Если их убили, а я мог бы спасти…

– Ты мог бы? – Беда покрутила носом. – Серьёзно?

Карапакс выпрямился, задрав подбородок.

– Твой иронический тон неуместен! – Сейчас он говорил, как настоящий принц. – Если я особо не ищу опасностей и всяких там… приключений, это не значит, что от меня не будет пользы в бою!

Беда задумалась, как можно было сказать без иронии.

– Ты мо-ог бы? Серьё-ё-зно? – повторила она нараспев, подпустив в голос восторженного любопытства.

Морской дракончик расхохотался.

– Ну и странная же ты!

– Странные ложатся спать посреди главного зала, – парировала она насмешливо, – нарочно, чтобы их задавили и сожгли.

– Ну и потом, – серьёзно продолжал он, – Цунами так и не вернулась… вот и решил её подождать.

– Ну-ну, – хмыкнула Беда и поспешно добавила: – Я не в том смысле… не насчёт отрезанных голов.

– Да уж, умеешь ты успокоить, – скривился морской.

Она задумалась.

– Успокоить могу так: она вряд ли связалась бы в одиночку со взрослой небесной, такой как Пурпур… Ну, разве что та её в ловушку как-то заманила.

Карапакс скривился ещё больше, и Беда смущённо опустила глаза.

– Ладно, больше не буду… Но ведь разумная же мысль, правда?

Он отвернулся, глядя в дверь на ночные звёзды.

– Что же теперь делать? Посылать за Цунами ещё кого-то? А если Пурпур сидит в засаде и ждёт? Мало ли кто ей там помогает? Так они нас всех по очереди переловят… И убьют!

– Ну, меня, положим, не убьют, – проронила Беда. – Пускай только попробуют, ха!

Морской дракончик окинул её повеселевшим взглядом.

– Пожалуй, – согласился он. – Возьму-ка я тебя с собой.

– То есть как это, с собой? – нахмурилась она. – Тебя-то уж точно убьют!

Он пожал крыльями.

– Может, и нет. Так или иначе, Цунами моя сестра… И там где-то моё крылышко.

– Может быть… – Она тут же спохватилась. – То есть да, оно точно там!

– Тихо! – Карапакс предостерегающе поднял крыло и наклонил голову, прислушиваясь. – Кто-то идёт, – прошипел он, – прячься скорее! – Перебежал к резному бронзовому гонгу и нырнул под него.

Беда в панике заметалась по залу, но в конце концов отыскала укромный уголок, заросший сталагмитами. Сжавшись там в темноте, шёпотом спросила:

– Зачем прятаться?

– Тс-с-с! – прошипел морской.

Она попыталась вспомнить, когда пряталась в последний раз, до встречи с Карапаксом. Наверное, в Песчаном королевстве, тайно пробираясь в крепость, чтобы освободить королеву Пурпур. Больше не приходилось, не было такой привычки. Зачем? Куда проще сжечь того, кто мешает.

Из коридора доносились голоса. Один принадлежал Глину. Как раз к нему она и шла, но не выпрыгивать же сейчас из тёмного угла… Спросит: «А ты что здесь делаешь?» – получится неприлично и подозрительно…

Р-р-р! Ну, спасибо тебе, Карапакс! Что за дурацкая привычка всё время секретничать!

– Десяти бойцов для охраны академии хватит, – послышался голос королевы Рубин. Судя по стуку когтей, в зал вошли трое. Беда теснее прижалась к полу. – Если всё сложится нормально, мы управимся дня за три. Я не могу надолго оставлять Небесный дворец. Меня там… ждут.

– Спасибо, ваше величество.

Ага, это Звездокрыл, библиотекарь из ночных.

– Больше ничего важного не выяснилось? – вновь заговорила Рубин. – Помимо того, что у моей матери новый союзник?

– Почти ничего, – вздохнул Глин. – Луна пока в Мечте вместе с Вихрем. Солнышко сейчас во сне у Ореолы, насчёт Кинкажу договаривается, чтобы послать кого-нибудь за ней ухаживать.

– Бедная Кинкажу, – тихо произнёс Звездокрыл.

Новые неприятности, ну и дела! Маленькую весёлую радужную Беда видела только со стороны, но много слышала о ней от Глина. Теперь он совсем расстроился… Интересно, как поживает ещё один пропавший, Холод, тот ледяной, что так её, Беду, ненавидит? Вот его-то было бы совсем не жалко – то есть ей, не Глину, конечно. Глин такой добрый – всех любит, за всех беспокоится… переживает… Как жаль, что нельзя сейчас к нему выйти!

– Знаю, что вы не послушаете, но всё-таки хочу предупредить… – Снова королева Рубин: – Не доверяйте Беде! Она непредсказуема и умеет только убивать. Хотя бы не выпускайте из виду, если так не хотите выгонять.

– Я ей доверяю! – горячо возразил Глин, и в сердце у Беды расцвели огненные цветы. – Она спасла мне жизнь.

– Вдобавок она влюблена в Глина, – добавил ночной дракончик.

Беда скрипнула зубами. Подлететь бы сейчас, вырвать у грамотея язык и выбросить в окно!

– Да ну тебя, Звездокрыл! – фыркнул земляной. – Три луны! Дело совсем не… она просто… Я доверяю Беде, потому что натура у неё добрая, и считаю, что мы должны дать ей шанс это показать!

– Может, где-то в ней добро и есть, – с сомнением протянула Рубин, – но на всех вас его не хватит… А если он прав, и ты на её любовь не ответишь, она сожжёт всех твоих друзей, можешь быть уверен.

– Хм… – буркнул Звездокрыл. – Что-то мне не по себе.

Беда в отчаянии зажмурилась.

Неужели так и есть? На что она способна, если Глин её не полюбит… или отошлёт прочь? Лучше о таком не думать… И всё равно – никого она жечь не станет!

Не всех – уж точно.

Нет, совсем никого, даже если Глин выгонит её по их вине!.. А запросто, кстати. Цунами вполне на такое способна. И что, даже кончика хвоста нельзя поджечь?

Даже кончика хвоста! Даже когтя! Потому что всегда останется шанс, что Глин передумает – а может, даже и полюбит. А если их тронуть, то об этом и думать нечего!

– Всё, хватит, – отрезал земляной дракончик. – Встретимся здесь в полночь, ваше величество.

– Договорились… Моё дело – предупредить. – Хвост королевы зашуршал по каменному полу, удаляясь.

– Мне уже начинать волноваться? – не унимался библиотекарь. – Не хотелось бы проснуться в огне.

– Даже не думай, – фыркнул Глин. – Беда совсем не такая.

– Надо порыться в свитках, – проворчал Звездокрыл, – нет ли чего про социопатов и пироманьяков.

– Прекрати! – рассерженно топнул земляной. – Пойду-ка попрошу Солнышко вызвать присниллом ещё и Цунами…

– Королева Рубин никогда не поверит, что Беда изменилась к лучшему, – проворчал ночной вслед удаляющимся шагам. – Да и мы тоже, – буркнул он себе под нос и зашаркал в сторону библиотеки.

В огромной пещере наступила тишина.

Беда сжала когти и испустила горестный вздох.

– Извини, – донёсся шёпот Карапакса, и через пару мгновений в укрытие из камней просунулась его голова. – Сколько раз прятался, никогда не доводилось слышать что-то про себя самого.

– Это потому что ты скучный и неприметный! – раздражённо бросила Беда.

– Знаю, – неожиданно кивнул морской дракончик, – я стараюсь.

– У меня не получится… – Она подняла лапу и выпустила дымящиеся раскалённые когти. – Р-р-р… Сейчас бы сюда десяток-другой врагов!

– Что? – не понял он. – Зачем это?

– Затем! – буркнула она. – Когда бесишься, нет ничего лучше, чем поджечь кого-нибудь.

Карапакс неодобрительно покачал головой.

– Не думаю, что Глину со Звездокрылом такое понравится.

– Не понимаю только почему. Всем нравится, когда их враги горят. Неужели твоя мать-королева никогда так не развлекалась?

– М-м… нет, – хмыкнул он. – Мы, морские драконы, с огнём вообще дела не имеем, и потом, моя мать всё больше развлекается написанием свитков, а пленные враги у неё не игрушки, а заложники для переговоров.

– У королевы Пурпур все пленные были игрушками, – мрачно вздохнула Беда.

– Ты тоже, насколько я понимаю?

Она фыркнула пламенем, заставив его отскочить.

– Ничего подобного! Я была ей как дочь!

– Ладно, ладно, не сердись… Так что ты собираешься теперь делать?

– А что я могу? Ты сам слышал Звездокрыла. Они никогда мне не поверят… И будут правы – слишком мало во мне добра. Глин – другое дело, он добрый насквозь, до последней чешуйки. А делать… Я уже спасла ему жизнь, что ещё?

– Есть одна идея… Тогда тебя простят все, даже Рубин.

– Ну, вообще-то… – прищурилась Беда. – Мне она тоже приходила в голову.

Морской дракончик понимающе кивнул.

– Надо убить королеву Пурпур… И я тебе в этом помогу!

Глава 5

Облака, изрезанные взмахами драконьих крыл, струились мимо дымящимися лентами. Далеко внизу маячили вершины Облачных гор, похожие на хребет гигантского спящего дракона, и лишь отдельные пики, окрашенные призрачным светом лун, разбавляли ночную черноту. Кое-где Беда различала серебристый отблеск Хвостатой реки, что петляла вдоль горных отрогов. Впереди виднелась широкая излучина, где река делала крутой поворот.

Беда любила летать, и не только потому, что принадлежала к племени небесных. Полёт для неё был единственным чистым, незамутнённым удовольствием. В небе она могла расправить крылья во всю ширину, махнуть хвостом, парить и нырять, не осторожничая и не оглядываясь то и дело вокруг.

В небе было некого случайно обжечь.

Там она ни для кого не представляла опасности… ну, как правило. Во всяком случае, обычно позади не болтался неуклюжий морской дракончик, который, хоть и всячески старался держать дистанцию, но изрядно действовал на нервы, заставляя озираться и дёргаться.

Как жаль, что не удалось поговорить с Глином! Только как посмотришь ему в глаза после того подслушанного разговора в зале?

Потом, потом – когда она бросит перед ним обугленные кости королевы Пурпур!

– Куда мы летим? – окликнул со спины Карапакс.

– Убивать Пурпур! – Беда недоумённо обернулась. – Часа не прошло, как решили, и ты со мной был, точно помню. Я ещё упёрлась, мол, не возьму тебя, а ты мне: «Всё равно не остановишь», а я: «Уж придумаю что-нибудь», а ты мне: «Поджаришь, что ли? Отрежешь себе хвост, пусть крылья плачут?», а я: «Вот тебе и отрежу», а ты: «Летим уже, пока Рубин не явилась». Ругались, ругались…

– Ладно, ладно, помню. Я в смысле, куда именно мы летим убивать Пурпур? Где её искать? Да и сестра моя неизвестно где пропадает.

– А, понятно. – Беда сделала петлю в воздухе, оглядывая окрестности. В самом деле, прежде ей уже доводилось искать королеву, долго и безуспешно. С чего она решила, что сумеет теперь? – Ну, облетим горы, – предложила она неуверенно, – или…

– Ты извини, – вежливо перебил морской дракончик, – но мне почему-то кажется, что у тебя нет чёткого плана.

– А откуда ему взяться? – фыркнула Беда. – Меня никто не учил такому… да и вообще ничему не учил. Каждый день одно и то же: просыпаюсь, завтракаю, получаю задание убить кого-нибудь, потом убиваю, обедаю и ложусь обратно спать… Вот и все дела, какие тут планы?

– Правда? – озадачился Карапакс. – И тебе нравилось, ты была счастлива?

Она раскинула крылья, паря в тёплом воздушном потоке, и задумалась. Пожалуй, тогда, в Небесном дворце, приходилось легче, чем после бегства Пурпур… точнее, после встречи с Глином. Была цель, и даже огненная чешуя имела своё назначение. А в обмен на верную службу королева заботилась… по большей части… ну, иногда.

Должно быть, Карапакс ждал, что она скажет, как это ужасно – убивать и всё такое… как не спала ночами и мучилась. Только не было ничего такого, никаких мучений. Она убивала драконов для королевы Пурпур сколько себя помнила, и в этом заключалась вся её жизнь.

– М-м… Я вот что подумал, – продолжал он. – Если Цунами где-то останавливалась, то наверняка у воды. Что, если нам поискать её следы на берегу реки?

Беда слишком глубоко ушла в свои думы, чтобы возражать. Вслед за ним она спустилась кругами в ущелье и уселась на груду камней подальше от воды. Карапакс уже плескался на середине реки. Однако, как Беда ни старалась, хвост её случайно задел прибрежный кустарник, и ветви его мигом окутались пламенем и дымом. Вскоре от зарослей остались лишь кучи пепла.

– Ой, – смутилась она, поджимая хвост. – Прошу прощения.

Морской дракончик опасливо моргнул, но промолчал. Окунул морду в реку, отряхнулся. Капли зашипели у Беды на чешуе.

– Может, я и не была счастлива, – выпалила вдруг она. Карапакс удивлённо обернулся, он уже забыл, о чём спрашивал. – Но я в то время ни о чём не беспокоилась, мне только и надо было, что ублажать королеву, и, хотя не всегда получалось, я хотя бы всегда знала, что делать. А теперь… теперь всё запуталось, стало как-то непонятно… Вот ты что выбрал бы: одиночество или путаницу?

Морской дракончик разгрёб крыльями воду, поднимая волны вокруг себя.

– М-м… трудно сказать, – задумался он. – Знаешь, одиноким я уже побывал, так что, наверное, лучше уж путаница. – Он вдруг стремительно нырнул, подняв брызги, и появился с большой рыбой в когтях. – Есть хочешь?

– Нет, спасибо.

Она обвела взглядом реку. В сиянии двух лун виднелись очертания древесных крон на том берегу. Среди тёмной листвы мелькали силуэты охотящихся сов.

Карапакс побрёл вверх по течению, Беда шагала по прибрежным камням, аккуратно обходя кусты.

– Может, нам в Мечту слетать? – предложил он. – Поговорим там с Луной и Вихрем, узнаем про Холода… и Кинкажу.

Голос его чуть дрогнул, и Беда насмешливо прищурилась.

– Да ты никак плакать собрался?

– Вот ещё! – буркнул он, откусывая рыбью голову. – Просто беспокоюсь за них.

– Брось, в Мечте им безопаснее всего. Там одни беглые, и все терпеть не могут королеву Пурпур. Во всяком случае, очень не любят, когда о ней расспрашивают. Бросаются всякой гадостью… И если подожжёшь корзину с улитками – одну! маленькую! случайно! – тоже бросаются. Им бы город не Мечтой назвать, а Нетерпимостью.

Карапакс то ли хмурился, то ли улыбался – в темноте не разобрать.

– И вообще, – продолжала она, – лишняя компания мне ни к чему. Чем больше драконов со мной полетит, тем больше Пурпур может убить.

– Думаешь, и меня может?

– Запросто… Ой, опять напугала, да? Как бы это повежливей выразиться…

– Скажи просто «нет».

– Ладно, пусть будет так.

– Зато Луна с Вихрем могут знать, где скрывается Пурпур, – заметил морской дракончик, прислушиваясь к хору лягушек, которые одна за другой замолкали с приближением драконов. – От них ведь что-то узнали о её новом союзнике – помнишь, Рубин говорила?

Беда нахмурилась. Откуда он мог взяться?

«Неужто королева любит нового союзника больше, чем её?» – мелькнула непрошеная мысль, и она сердито пнула камни, разбрасывая в стороны искры. Ну конечно, больше, раз верный паладин отказался помогать! А самое главное, какая разница? Что за дурацкая привычка беспокоиться о королевской любви!

Наверное, тот дракомант, что заколдовал отрезанную голову, и есть союзник. Что ещё он для них приготовил? Бр-р…

– М-м… как-то тихо стало, не находишь? – заметил вдруг морской дракончик, останавливаясь на середине реки.

Подёрнутые рябью водяные струи обтекали его лапы с еле слышным журчанием, словно подпевая шороху листвы на ветру, но совы больше не ухали, и лягушки не выводили рулады. Казалось, умолкли даже ночные насекомые.

Беда медленно обвела взглядом ночную чащу, жалея, что не умеет видеть в темноте. Что это там слева? Похоже на блеск серебристой чешуи. Еле слышный треск – сухая ветка хрустнула под тяжёлой лапой? Чудится или нет привкус дыма в сыром воздухе?

И тут река будто взорвалась!

Карапакс испуганно взвизгнул. Из воды прямо у его лап внезапно вырвалась троица взрослых драконов. Схватили за крылья и хвост и навалились сверху, прижимая к дну. Поднятые брызги фонтаном обрушились на спину Беды, наполняя воздух шипящим паром.

В тот же миг ещё двое вылетели из леса, оскалившись и выпустив когти. Она развернулась к ним, раскинув огненные крылья.

«Ну-ну, кто тут самый смелый?»

Томительное предвкушение битвы пронизало тело будто молнией. Враги напали сами! Жги, пали, никто ничего не скажет, она в полном своём праве.

«Я не плохая, Глин! Пришлось защищаться, только и всего…»

Дымящиеся когти сладко вздрагивали, готовые сомкнуться на шее первой жертвы.

– Не трогайте её! – заревел морской дракончик, трепыхаясь в мощных лапах, как недавно пойманная им рыба. – Вы умрёте! Сгорите!

Спотыкаясь и взрывая в прибрежной гальке глубокие борозды, драконы чудом успели остановиться и застыли перед Бедой испуганными статуями. От ветра, поднятого их крыльями, вода в реке пошла рябью.

«Ты всё испортил, Карапакс!»

Беда вздохнула. С другой стороны, если рассудить здраво, Глин бы его, наверное, похвалил.

– Мой друг не врёт, – рыкнула она, сверкнув глазами в клубах дымного пара. – О Беде из племени небесных все небось слыхали! – При её словах большая ярко-красная небесная вздрогнула и отступила на шаг. – Хотите удостовериться? Охотно доставлю вам такое удовольствие. – Она со зловещей улыбкой протянула передние лапы.

– Так и есть, – прошипела небесная, – я узнала её. Держись подальше, Мороз.

Тот, к кому она обращалась, шипастый серебристо-белый ледяной с розоватым брюхом, смотрел надменно, будто сомневаясь, что даже огненный дракон может с ним справиться.

«Ну попробуй напасть, ну пожалуйста!» – мысленно взмолилась она, принимая по возможности безобидный вид.

– Значит, она не Пурпур? – спросил зелёный морской дракон, держащий Карапакса.

Небесная с яростью хлестнула хвостом.

– Нет, она ещё хуже!

– Неправда! – вспыхнула Беда. – Вы просто ещё не знаете. Я подружилась с драконятами судьбы и теперь никого не жгу… разве что меня вынудят, – добавила она, бросив свирепый взгляд на ледяного.

– Ходили такие слухи, – признала небесная, – однако всем известно, что чешуя даётся раз в жизни, потом не сменишь.

– Зато можно изменить мысли! – запальчиво возразила Беда. – Если в голове не пусто, как у некоторых.

Небесная свирепо ощетинилась.

– О тебе я не только слыхала, крошка-монстр, – прошипела она, шагнув вперёд и хлеща хвостом по бокам. – Я сама ловила с патрулём твою мать, когда она сбежала!

– Осторожно, Лавина! – тихо предупредил другой морской.

– Больше всего жалею, – продолжала дракониха, яростно фыркая пламенем, – что не убила тебя тогда! Пускай Кречет улизнула, плевать, но если бы я знала, что Пурпур оставит тебя в живых…

– Погоди, – перебил Мороз, в волнении приподняв серебристые крылья, – ты сказала, Кречет?

– Да, и что? – Лавина раздражённо оглянулась.

– Кречет из племени небесных – большая, рыжая, ворчливая?

– Половина небесных такие, – усмехнулась земляная, оседлавшая Карапакса. – Другая половина – большие, ворчливые и красные.

– При чём тут Кречет? – не отставал ледяной.

– Она её мать, – пояснила Лавина. – Не хотела отдавать своих уродцев.

Мороз нахмурился, на лбу его обозначились глубокие морщины.

– Странно, у Кречет не было никаких драконят.

– Ах, если бы! – криво усмехнулась небесная.

Беда с волнением обернулась к ледяному.

– Ты что, знал мою мать?

Он покачал головой, но как-то смущённо.

– Сомневаюсь, что вы могли встречаться, – заметил морской дракон. – Когда Кречет вступила в Когти мира, ей поручили охрану драконят в пещерах, ещё до тебя. Потом воспитателей никто из наших не видел.

– А ты её видел? – спросила Беда.

Мороз смотрел странно, будто на кучку пепла, которая вновь становится драконом. В глазах – то ли радость, то ли гнев, то ли растерянность. Не понять.

– Нет, – решительно тряхнул он головой, – знал только с чужих слов.

Врёт? Но как мог ледяной знать небесную, если не видел в Когтях мира?

– Мне продолжать? – язвительно осведомилась Лавина.

– Я могу и сама, – хмыкнула Беда. – Мою мать ты догнать не смогла, и тебя наказали. Потом оказалось, что меня не сбросили со скалы, как других огненных драконят, и ты с тех пор бесишься… что довольно забавно, потому что я о тебе ни разу в жизни не слыхала.

Небесная молча скрипнула зубами. Беда шевельнула хвостом, как бы случайно задев заросли тростника, которые тут же вспыхнули ярким пламенем.

– Ой, – невинно моргнула она, с удовольствием наблюдая, как морские драконы суетятся, заливая огонь. Однако бессильная ярость в глазах небесной была ещё приятней.

– Так ты опять служишь Пурпур? – спросил запыхавшийся морской. – Говорят, её видели где-то поблизости. Где она, не знаешь?

– Нет.

– Мы тоже её ищем! – приглушённо выговорил Карапакс, отталкивая от пасти бурый драконий хвост. – То есть ищем не чтобы ей помочь, а наоборот… м-м… убить.

«А про твой болтливый язык мы ещё поговорим!»

– Вы сами-то кто такие? – спросила Беда, меняя тему.

– Мы из Когтей мира, – ответил зелёный дракон. – Заметили вас и полетели следом. Все наши разбились на отряды и ищут алую дракониху.

– А я тогда при чём? – возмущённо зафыркал Карапакс. – Я что, похож на Пурпур? Отпустите!

– Ах да, конечно. – Наутилус подал знак хвостом, и земляная дракониха неохотно слезла со спины пленника.

– Кто видел здесь Пурпур? – спросил он, разминая затёкшие крылья и шею.

– Одна из ваших, как вы говорите, друзей. – Небесная недоверчиво покосилась на Беду.

– Она гналась за Пурпур, но потеряла где-то в этих местах, – пояснил Наутилус, – и тогда обратилась к нам. – Он гордо выгнул шею. – От Когтей мира ещё никто не уходил.

– Цунами тоже здесь? – обрадовался Карапакс. – Где она? У нас для неё важное сообщение!

– Она сейчас выслеживает Пурпур вместе со Шквалом и его отрядом. Могу передать, что надо.

– Скажи, что Ореола жива, нас обманули. Скорее, Цунами должна это знать!

Наутилус с Лавиной переглянулись, и Беда поняла, что их подозрения окончательно рассеялись. Болтовня Карапакса всё-таки оказалась нелишней.

– Сейчас догоню их и скажу, – вызвался другой морской. – Я видел, куда они полетели.

Он расправил крылья и взмыл прямо с воды, словно маленький летучий остров.

Наутилус проводил его взглядом, но Мороз по-прежнему не сводил с Беды своих синих блестящих глаз.

– Прикидываешь, сработает ли мой огонь против твоей чешуи? – усмехнулась она. – Ответ положительный, твои крылья, когти и морда расплавятся и сгорят, как у всех других, – знаю по опыту.

– Нельзя их отпускать! – прошипел он Лавине. – Ты сама сказала, что она ещё опасней Пурпур.

– Ты чего-то ещё не понял, дурачок? – хмыкнула Беда. – Мы не ваши пленники, меня не смогла бы захватить целая армия ледяных, даже таких важных, как ты. Так что не вам решать, я сама отпустила себя, и уже давно.

Она мысленно похвалила себя за благородную сдержанность. Ледяной буквально напрашивался на жаркое.

– У нас нет повода их задерживать, – возразил Наутилус.

– Тем более что нет и возможности, – добавила Беда, уже раздумывая, не поджечь ли для убедительности что-нибудь ещё.

– Послушайте, мы же все на одной стороне! – вмешался Карапакс. Лавина злобно фыркнула, окутавшись дымом. – Надо поймать Пурпур!

– Где ты собираешься её искать? – проскрежетал ледяной.

– Мы собирались лететь в Мечту…

– Но это не ваше дело! – перебила Беда, строго взглянув на него.

– …Чтобы найти своих друзей, – продолжал морской дракончик, который строгих взглядов, похоже, не признавал. – Передайте это тоже Цунами, пожалуйста.

– Хорошо, – кивнул Наутилус, ободряюще тронув его крылом.

Беда часто видела, как драконы касаются крылом о крыло, общаясь с соплеменниками. Сейчас этот жест, по-видимому, означал: «Мы оба морские, нам не до чужих ссор».

Саму её никто и никогда так не трогал. Конечно, это было бы смертельно, но небесные совсем никак не показывали, что она принадлежит к их племени. Сложный язык жестов с помощью хвоста или крыльев был ей недоступен – разве что в общении с Глином, но тогда она вообще чувствовала себя глухонемой. Когда он трогал её крылом, встречаясь в коридоре, это могло значить что угодно: от «нашу любовь друг к другу невозможно выразить» или «не волнуйся, я думаю о тебе, и мы пройдём вместе через все испытания» до простого «привет», что было бы уж вовсе обидно. А меж тем спросить его она не могла, боясь показаться ещё тупее, чем он думал.

– Удачи! – кивнул Наутилус Карапаксу.

– И тебе, – улыбнулся морской дракончик.

– Чтоб ты сдохла! – прошипела небесная.

– Взаимно! – парировала Беда. – Хотя какая разница, всё равно я тебя забуду через взмах-другой крыльев.

За этот блестящий пассаж она была вознаграждена новой вспышкой бессильной ярости во взгляде Лавины. Долгое общение с Пурпур имело и свои плюсы: королева умела жечь души драконов, и не пользуясь огненной чешуёй.

Презрительно глянув на небесную с ледяным, Беда взмыла в воздух, сопровождаемая Карапаксом.

Разворачиваясь к северу, она думала о словах, только сказанных ею Лавине: «Всё равно я тебя забуду…»

Ах, если бы это было правдой!

Часть вторая
Мечта

Глава 6

Они летели на север ещё два дня над горными вершинами, не переставая спорить, стоит ли вообще лететь в город, но в конце концов Беда сдалась, не в силах придумать иного способа напасть на след Пурпур.

Очень скоро выяснилось, что пухлый дракончик к долгим полётам совершенно не приспособлен. Морские и без того не ахти какие летуны по сравнению с небесными, а этот жрун-толстун и вовсе не летун. Останавливаться на отдых приходилось ну просто до смешного часто. Высмотрев очередное озерцо, Карапакс распластывался на воде и стонал о своих избитых крыльях, а Беда делала круг за кругом, прочёсывая берега своим острым взглядом.

Никаких следов Пурпур! Однажды вдалеке показался драконий отряд – судя по пестроте, из Когтей мира, – но проверять их не стал, очевидно, предупреждённый о встрече на берегу Хвостатой.

Изредка попадались и небесные, парившие над горными пиками. Возможно, королева Рубин, узнав о мстительных замыслах Пурпур и опасаясь за свой трон, отправила в дозор и своих солдат. У бывшей королевы до сих пор оставались сторонники, которые могли решить воспользоваться моментом.

Небось Рубин уже жалеет, что была так груба, думала Беда. Что защитит её лучше огненной чешуи? Опасно, кто спорит, но и для врагов тоже. Такое оружие лучше придержать для себя, поближе к Небесному трону.

Пригласит? Но как же тогда Глин? Без него белый свет не в радость. Значит, остаётся одно: всё-таки разыскать Пурпур и превратить её в кучу головешек. Тогда будет и прощение от всех, и право жить где угодно с любимым земляным, пользуясь почётом и уважением!

В ожидании Карапакса она сделала петлю в воздухе, наслаждаясь розовым сиянием воображаемого будущего. Конечно, смешно надеяться, но так хочется! А вдруг?

Зелёный дракончик, пыхтя, подлетел сзади.

– М-м… мне кажется, – промямлил он, – за нами кто-то следит.

– Серьёзно? – Беда развернулась, осматривая зубчатые хребты за спиной.

Горы уже закончились, внизу бугрились скалистые холмы, а за ними расстилалась широкая речная долина. Вдали виднелись смутные очертания построек. До вечера можно успеть – но только если лететь одной, а не с пыхтящим морским дракончиком на хвосте. Придётся где-нибудь заночевать и явиться в город утром.

Так или иначе, любому преследователю тут прятаться куда труднее, чем в горных ущельях.

– Я никого не вижу, – пожала она плечами.

– Вон там, в лесочке, – показал морской. – Нырнул туда, едва я обернулся.

Прищурившись, она и впрямь разглядела среди редких ветвей какое-то шевеление. Лучший способ убедиться – поджечь, но стоит ли тратить время?

– Цвет какой, оранжевый?

– М-м… не то чтобы, скорее чёрный.

– Ну так и пускай следит, подумаешь.

Поймав восходящий поток, Беда аккуратно развернулась, чтобы не задеть хвостом своего спутника, и снова помчалась вперёд.

– Точно всё равно? – пробурчал Карапакс, с натугой работая крыльями.

– А что волноваться? – усмехнулась она. – Это не Пурпур, а других мы не боимся… то есть я. Ты волнуйся, если хочешь.

– Ну, спасибо, – надулся дракончик, – и потом, это неправда – я уверен, тебя можно как-то достать.

– Глупости! – фыркнула она. – Достать меня может разве что какая-нибудь надутая Рубин своими тупыми оскорблениями. Да и на это наплевать, кому интересно, что она там бурчит? Подойти ближе к моим когтям всё равно не решится, ха!

Морской дракончик хитро прищурился.

– А копьём, к примеру, или этим… ледяным выдохом?

– Ну, копьём если только. Не знаю, на арене с копьём никого не попадалось.

– А ещё крылья им связывали, да?

– Так и я тоже там не летала, – нахмурилась Беда. – При чём тут крылья, их связывали не для того, а чтобы не улетели, глупые.

– Улетают как раз умные… – Он опасливо глянул через плечо. – Вроде не видно – прячется ещё.

– Может, дракон тебе померещился? – буркнула она. – Кстати, ледяной выдох мне не страшен, проверено. Да и копьё небось сгорит в чешуе.

– Если сильно ткнуть, не успеет, – рассудительно возразил морской, – а если оно уже в сердце, гори не гори, а уже поздно.

– Оно, конечно, интересно, – скривилась Беда, – но лучше теперь давай обсудим, как убивать тебя. У меня есть пара мыслей на этот счёт.

– А если у Пурпур дракомант, – неумолимо продолжал дракончик, – он может заколдовать что-нибудь опасное, и тогда тебе точно не спастись.

– Будь у неё настоящий дракомант, Ореолы давно не было бы в живых… да и Рубин тоже. С них она бы точно начала, а я в списке седьмая или восьмая, так что, пока они живы, могу не беспокоиться.

Она умолкла, подумав, что Глин наверняка в первой пятёрке. Как можно было оставить его без охраны! Ни на шаг отходить нельзя, днём и ночью!

Нет, вздохнула она, не отходить – это потом… А сейчас надо устранить главную угрозу, так что всё правильно.

– Как в Мечте искать твоих друзей? – сменила она тему. – Город большой, драконов полно… И все меня почему-то не любят. Деревянные дома, стоят тесно… Вообще, дурацкое место, честно говоря.

– Да, ты рассказывала. – Карапакс снова оглянулся. – Может, переночуем где-нибудь, а утром уже подумаем? У меня крылья просто отваливаются, никогда ещё так не болели.

Беда вздохнула, глядя на реку и такой уже близкий город. С другой стороны, к чему торопиться туда, где ей быть совсем даже и не хочется?

– Ладно, поищем местечко поудобнее, чтобы деревьев поменьше, а камней побольше.

Солнце уже опускалось за бескрайними песками на западе, когда они устроились на россыпи гигантских валунов, обтекаемых шумным потоком. Они сильно поросли мхом, и, как Беда ни осторожничала, немало его почернело и осыпалось под её когтями. Вдобавок, усаживаясь на камнях, она случайно попала хвостом в крошечную заводь, где вода тут же вскипела, и на поверхность всплыли две ошпаренных рыбины, повернувшись белым брюхом к пурпурному закатному небу.

– Налетай! – хмыкнула она. – В смысле, ужин подан.

Морской дракончик прошлёпал через реку, нанизал рыбину на коготь, понюхал и скривился.

– Никогда я не привыкну к жареному и варёному.

– А я только жареное и ем, – покачала головой Беда. – После когтей иначе и не бывает – чёрное всё и хрустит.

Вроде тех камней, подумала она, что Пурпур заставляла есть в детстве. Обманывала, уверяя, что без них будет плохо. «Я спасаю тебе жизнь», – так и говорила. На самом деле, просто хотела привязать к Небесному дворцу – камни можно было найти только в местных горах. Никогда не доверяла до конца. Чего, интересно, боялась? Что воспитанница сбежит с Когтями мира? Захватит трон?

Захочет жить своим умом? Беда невольно зарычала. Да нет, королева Пурпур обращалась так не с ней одной, стараясь подавить и подчинить всех вокруг.

– Как неудобно, – заметил Карапакс, и она не сразу поняла, что он продолжает разговор о еде. Дракончик сидел рядом, разминая с болезненной гримасой плечи и шею. – Тебе надо попробовать нормальную пищу… Давай ты разинешь пасть, а я брошу кусочек сам. – Он запустил когти в воду и ловко цапнул новую рыбину.

– Дурацкая выдумка, зачем?

– Тогда еда не коснётся твоей чешуи и останется свежей, – объяснил он, разрывая рыбу на части. – Вот и поймёшь, что едят другие.

Беда поморщилась, но пасть раскрыла… И тут же получила в глаз рыбьей головой.

– Ты что это, морской, шутки шутить надумал? – взревела она, грозно взметнув крылья. А ну…

– Ой! Прости, прости, – залепетал он. – Промахнулся, бывает. Давай ещё раз попробуем.

Она с подозрением прищурилась. Зелёный дракончик выглядел не слишком виновато и явно подавлял неуместный смех.

– Ты это нарочно сделал, да?

– Нет, клянусь! Просто я… не очень меткий. Мало практикуюсь. Ну как, готова?

Раздражённо рыча, она снова разинула пасть.

Ещё два куска пролетели мимо, но следующий, наконец, угодил куда надо. Беда задумчиво повертела рыбу на языке, пожевала… Ни дать ни взять, холодная скользкая лягушка. Морщась, проглотила.

– Нет, – отрезала она, – ни за что. Даже речи быть не может. Гадость однозначно.

Морской дракончик расхохотался.

– Ну ты даёшь! Это же самая вкуснотища, только так рыбу и едят.

– Тьфу! – Беда перескочила с камня на камень, направляясь к берегу. – Поищу себе что-нибудь поприличнее и изжарю дочерна, чтобы эту тину перебить. А ещё тебя подожгу, когда уснёшь! Гр-р-р!

– Когда захочешь поджечь, – усмехнулся он, – не забудь, что сплю я на дне.

Она молча сверлила его взглядом. Нет, конечно, шутка есть шутка. Поджигать Карапакса никакой пользы нет, а доводов против – сколько угодно. Тем не менее, укладываясь спать или просто стоя в реке, он делал это невозможным, будь оно даже нужно. Пускай никогда не станет нужно и не захочется, всё равно обидно. Как будто ещё один Глин с жаропрочной чешуёй!

Пожалуй и впрямь морские драконы на арене у Пурпур сражались в неравных условиях. В своей родной стихии, где они могут нырнуть, а может, и утащить противника с собой, победить их куда труднее. Выходит, не очень-то достойно было с ними биться… прямо скажем, совсем нехорошо.

– Ладно, я сейчас, – бросила она сердито.

– А я пока крылья свои бедные полечу, – кивнул морской.

Оставляя за собой полосу выжженной травы, она вскарабкалась на берег и уже вскоре проткнула когтем зайца, который выскочил из норы. Жадно заглотнув дичь, повернула обратно, но вдруг остановилась и пригляделась.

Карапакс растянулся на широком валуне, его изумрудно-зелёная чешуя блестела в тёплых закатных лучах. Вёл себя дракончик странно: катал по плечам и крыльям что-то похожее на камень.

– Ты что это делаешь? – полюбопытствовала Беда, зайдя со спины.

– Ничего, – быстро ответил морской, вздрогнув от неожиданности. Вид у него был какой-то виноватый. Интересненько. – Я просто… просто разминаю мышцы. Никогда в жизни столько не летал, вот и…

– Ладно, слышала уже сто раз… А что это у тебя?

– Просто камушек, из реки достал. – Он раскрыл перепончатую лапу, в которой лежал гладкий серый с белым камень, похожий на ястребиное яйцо.

– И что, помогает?

– Да, немного. – Морской устало повёл плечами. – Ну и вымотался же я! Пойду спать, увидимся утром.

С этими словами он нырнул и исчез.

Беда уселась на скале, обернувшись хвостом, и глянула в воду. В надвигающихся сумерках трудно было что-то различить, но Карапакс, похоже, продолжал катать свой камушек по чешуе.

Мог бы и здесь, подумала она, заодно поболтали бы ещё. Боится за камень? Наверное, какой-нибудь секрет их племени, который нельзя выдавать. Неужели морские лечатся камнями? Она не так чтобы много знает о других племенах, но всё равно как-то странно.

А может, Карапакс просто не захотел с ней сидеть? Понял наконец, что все кругом правы и дружить с такой слишком опасно. Но ведь только что шутил, смеялся.

Ладно, какая разница! Пускай секретничает, пускай не дружит, что хочет делает. У неё есть любимый Глин, вот он настоящий друг! А на морского наплевать! Гр-р-р…

Она прилегла и смежила веки, но сон всё не приходил.

Глава 7

Наутро Карапакс вёл себя как обычно, разве что немного волновался. Наверное, не терпелось снова встретиться с драконятами из своего крылышка.

Найдёт друзей и бросит её, поняла Беда. Понятно и то, что они не будут ей слишком рады. Особенно тот ледяной – если, конечно, он жив и тоже сейчас с ними. Ну что ж, если придётся искать Пурпур в одиночку, так это даже и лучше.

Она сидела на том же валуне, где спала, и наблюдала, как дракончик плещется в реке, добывая свой завтрак. Кожаный мешочек, вечно болтавшийся у него на шее, сегодня выглядел тяжелее обычного. Речной камень туда положил? Похоже.

Кроме мешочка, Карапакс всегда носил на плече золотой обруч с тремя блестящими чёрными камушками и тремя пустыми гнёздами, судя по всему, для других камней. У морского была привычка запускать туда когти и теребить браслет вверх-вниз.

– Ты что дуешься? – спросил он вдруг, оборачиваясь.

– И вовсе не дуюсь, я такая есть.

– Тогда напомни себе такой, что я добрый и хороший. Может, она и станет другой.

Беда задумалась и оттого нахмурилась ещё больше.

– Ладно, пускай я дуюсь, – буркнула она. – Давай уже лететь, что ли.

– Всё думаешь про город? – прищурился он. – Мы ненадолго туда, не волнуйся. Никто и не заметит.

– Это меня-то? – Она выгнула шею и расправила медные крылья, отбрасывая на воду яркие блики в лучах восходящего солнца. – Незаметность не для меня. Ты – другое дело, мы с тобой две противоположности.

Морской дракончик промолчал. Опустив голову, он пристально вглядывался в топкий глинистый берег.

– Что ты там такое интересное нашёл?

– Следы… и, похоже, не твои.

Беда спрыгнула с валуна и побрела к нему, увязая в глине и поднимая клубы пара. Уже привыкнув к ней, Карапас не отшатнулся, а спокойно отодвинулся, уступая место. В прибрежном иле и впрямь чётко отпечаталась цепочка следов и борозды от хвоста. Кто-то подошёл не так давно, стоял, потом сидел. Смотрел на реку… И на скалы – на спящих путников.

– Эй!!! – заорала Беда во весь голос, заставив Карапакса подпрыгнуть. – Выходи, шпион! Кончай прятаться!

Морской дракончик зажал уши перепончатыми лапами.

– Похоже, секретность – не твоя сильная сторона, – проворчал он.

– Ну, извини. Зато у тебя она единственная… Эй, выходи!!! Мы ждём!!!

Ни звука в ответ, только листва шелестит на деревьях, словно жалуясь на безумную меднокрылую, что кричит в никуда.

Беда пожала крыльями.

– Сбежал, наверное. Небось приходил поглазеть на огненного монстра… или решил, что я Пурпур, а потом всё понял и струсил. Ерунда, короче.

– М-м… ну… – скептически протянул Карапакс. Обернулся, всматриваясь в берега и древесные кроны.

– У меня есть план насчёт города! – заявила она. – Летим! – Расправила сияющие медно-оранжевые крылья и взмыла в воздух, как вспышка пламени.

Солнце уже поднялось над горами, заливая своим золотом ущелья и склоны холмов. Вдали за рекой, на западе, виднелась цепочка верблюдов и крошечные фигурки у них на спинах и рядом – воришки?

Морской дракончик усердно хлопал мокрыми крыльями, обдавая Беду брызгами. На рассветном солнце его чешуя сверкала изумрудами.

– Что за план? – поинтересовался он. – Надеюсь, хороший?

– Просто гениальный! Мы сядем прямо посреди рыночной площади, а когда все станут разбегаться и голосить: «Спасайся кто может!», ты крикнешь: «Луна, Вихрь, мы вас ждём за городом на берегу!» – и сразу улетим. – Она довольно кивнула. – Должно сработать!

Карапакс поморщился.

– У меня тоже есть идея, хоть и не такая… э-э… гениальная. Ты плавать умеешь?

– Я всё умею! – гордо изогнула шею Беда. – У водопада рядом с Небесным дворцом есть озеро, и я там раз плавала… только мне не понравилось.

Жутковатое ощущение, когда кругом вода. Хотя и немного похоже на полёт – даже если хочешь, ничего не подожжёшь, – но уж больно странно всё. Драконам не положено плавать под водой, тем более огненным!

– Если мы попадём в город по реке, никто нас не заметит, – объяснил морской дракончик. – Разведаем всё, что надо, но лишнего внимания не привлечём.

– Да чихала я на их внимание! Пускай смотрят, пускай ненавидят и думают обо всех неприятностях, которые не смогут мне причинить. Я не возражаю.

Она обернулась к дракончику и тут заметила далеко внизу и позади какое-то движение.

На том самом валуне, где она спала, стоял чёрный дракон. Опустил голову, словно изучал что-то под лапами – выгоревший мох? – и снова поднял, глядя в небо. Даже на таком расстоянии Беда ощутила всей чешуёй его взгляд, цепкий, как рыболовный крючок.

Дракон стоял неподвижно. Похоже, догонять он не собирался, только смотрел вслед, застыв зловещим силуэтом и делаясь всё меньше с каждым взмахом её крыльев.

Кто бы он ни был, Беда сердцем чуяла, что они ещё встретятся.

Карапакс тоже обернулся и едва не сбился с крыла, разглядев чёрного незнакомца.

– Я был прав! – воскликнул он с тревогой. – Видишь? Он за нами следит!

– Да ну, – отмахнулась она, – пока просто смотрит. Странно, но не страшно. Вот если бы попробовал взглянуть поближе, получил бы в глаз… чем-то острым и горячим. Это для начала…

– Спасибо, хватит, – поморщился дракончик. – Лучше скажи, кого ты знаешь из ночных.

– Звездокрыла и ещё ту странноватую из академии… но этот гораздо крупнее обоих.

Карапакс нервно дёрнул хвостом и замахал крыльями чаще, впервые за весь полёт не отставая от Беды.

– До меня доходили слухи… – начал он.

Она насмешливо фыркнула.

– Сами доходили? Небось подслушивал потихоньку.

– А разве нельзя стоять в коридоре и слушать? – вскинулся морской. – Короче, Солнышко рассказывала Цунами, что у Тёрн из крепости сбежали двое узников. Может, это один из них стоит?

– Какое до нас дело узникам песчаных?

– Ну, не знаю тогда. Может, он работает на Пурпур… или этот… её новый союзник.

Беда резко развернулась в воздухе. Как же она забыла? Что, если их преследует тот самый дракомант?

«Выходит тогда, в списке Пурпур я стою первой?»

Чёрный силуэт уже исчез с груды камней на берегу.

– Чудесно! – прорычала Беда. – Ты не мог подумать раньше? Теперь остаётся только переживать, а я переживать просто ненавижу!

– Ничего, нам скоро уже плыть, – ободрил её морской дракончик, – можешь для разнообразия попереживать об этом. – Он прижал крылья к бокам, пикируя к воде.

Беда неохотно последовала за ним. В самом деле, хватит переживать о том, чего не можешь изменить. Подождём, пока таинственный преследователь снова покажется, и уж тогда получит свою порцию огня!

Она поджала лапы, ощущая жар чешуи, и с шипением плюхнулась в воду позади Карапакса.

В реке было очень холодно, очень сыро и полно чего-то мягкого и скользкого. Вот же гадость! Мягкое и скользкое – рыбы? – то и дело касалось боков и лап, отскакивало в сторону… но не вспыхивало пламенем – вот что самое странное! Вода давила со всех сторон, вызывая тревожное чувство.

Что ещё неприятно, нескладный и неуклюжий в полёте морской, оказавшись в родной стихии, сразу ушёл вперёд, и его никак не удавалось догнать. Мощно загребая крыльями и отталкиваясь хвостом, дракончик скользил как рыба, в то время как Беда неуклюже барахталась, отдуваясь и отплёвываясь. Она ощущала себя каким-то бегемотом.

А вот и сам бегемот. Он проплыл мимо, окинув её презрительным взглядом.

Замечательно! Даже до бегемота ей далеко. Страус, брошенный в море, вот она кто!

Карапакс поджидал за излучиной, взобравшись на почти затопленную скалу. Запыхавшись, Беда из последних сил подгребла к нему, с облегчением ощутив лапами твёрдое галечное дно.

– Могли бы и ближе подлететь, – сплюнула она.

– Тогда нас могли бы заметить, – показал он перепончатым когтем на небо, где мелькали разноцветные крылья, по большей части красные, оранжевые и песочно-жёлтые, хотя сине-зелёные и бурые тоже попадались. – Не волнуйся, Мечта уже скоро. В воде твоя чешуя не очень выделяется, а может, и Луну с Вихрем прямо из реки увидим.

Он снова скользнул в воду, и Беде ничего не оставалось, как плыть дальше. По обоим берегам уже попадались хижины, довольно убогие. Здесь, на окраине Мечты, обитали недавние переселенцы. На мелководье весело плескалось семейство морских, их синяя чешуя блестела на утреннем солнце осколками неба. Двое малышей боролись, а отец наблюдал со счастливой родительской улыбкой, которую Беде никогда не доводилось видеть в детстве.

Чуть дальше на другом берегу трое земляных, по виду её ровесников, копались в огороде. Старшая сестра отвесила брату шлепок, показывая на кривую грядку, а он бросил в неё морковкой, в то время как младшая хохотала до упаду. Только проплыв уже мимо, Беда осознала, что у той нет передней лапы.

Следующее семейство она разглядывала пристальнее и сразу заметила ещё одного пострадавшего на недавней войне – у морского дракона во всю длину хвоста тянулся ужасный шрам. Тем не менее морской улыбался, обучая дракончика поменьше строгать доски. Уловив, должно быть, взгляд Беды, он обернулся, и она поспешно пригнулась, усердно загребая крыльями, чтобы спрятаться за ближайшим островком.

Река разливалась всё шире, и острова попадались чаще. Течение замедлилось, почти останавливаясь в широких заводях, поросших тростником. Путники проплыли под мостом, уставленным из конца в конец торговыми палатками и прилавками. Продавцы наперебой зазывали покупателей, переругиваясь между собой: «Лучшие ковры в Мечте!», «А вот ковры на самом деле лучшие!», «Жареные крокодилы! Жареные крокодилы!», «Не ешьте его крокодилов, вчера они валялись тухлые на улице! А вот свежие чайки, только утром пойманные!»

Следующий мост сверкал разноцветьем и буквально трясся от топота весело пляшущей толпы. Звуки музыки далеко разносились по воде. Перила вдоль моста были увешаны блестящими серебряными дисками, похожими на огромные монеты.

– Сегодня праздник Полных лун, – объяснил Карапакс, высовываясь из воды рядом. – Старая традиция песчаных, но почти забытая за годы войны. Теперь возвращается, я и раньше слышал.

Проплывая под мостом, Беда посмотрела вверх на притопывающих, хлопающих крыльями и сплетающихся хвостами драконов. Никогда ей плясать вот так, обвешавшись серебряными лунами, не петь до хрипоты в толпе, не рисовать вместе с другими на огромных холстах, обмакивая хвост в вёдра с белилами и синькой, брызгаясь и хохоча…

Всего четыре месяца прошло, как она побывала в Мечте в поисках Пурпур, но что-то здесь успело измениться. Драконы казались веселее и спокойнее, как будто память о войне начала таять, а жить при королевах Тёрн и Рубин стало безопаснее, чем во времена Огонь и Пурпур. Однако пока Пурпур жива и одержима местью, прочного мира не видать.

– Луну мы легко увидим отсюда, – пробулькал морской дракончик, выставив нос из воды. – Ночных тут почти нет.

Беда и впрямь пока не встретила ни одного. Интересно, знают ли они о Мечте и захотят ли сюда переселиться? Привыкнув к своей таинственности и избранности, смешиваться с иноплеменниками… С другой стороны, здесь они смогут больше себя уважать, чем под управлением королевы радужных.

Беде ни разу не приходилось бывать в дождевом лесу, и Глин сразу сказал, что нельзя: деревья, заросли, опасность пожара и так далее. Ну и ладно, в конце концов, что там хорошего, открытые пространства куда приятнее. И потом, все эти невидимые драконы, которые за тобой следят… бр-р! Опять же, королева Ореола к поклонникам огнекрылой явно не принадлежит.

Барабаны и цитры лунного праздника затихали вдали, а впереди на берегу открывалась широкая рыночная площадь, вымощенная булыжником и окружённая старыми, высокими и прочными постройками, стены которых были увиты цветущими ярко-жёлтыми лианами и обсажены тенистыми пальмами.

– Погоди! – вдруг бросил Карапакс, резко остановившись и подняв фонтан брызг.

Беда едва успела отвернуть в сторону, чтобы не наткнуться на него.

– Что такое? – фыркнула она. – Может, вообще лучше полетаем? Чёрную ночную с воздуха заметить легче. Всё равно на меня никто не решится напасть!

– Кажется, там Вихрь, – объяснил морской дракончик, плавая кругами и вытягивая шею. – Вон те песчаные, что спорят с красным небесным… один вроде похож.

Она понятия не имела, как выглядит Вихрь. Даже, наверное, и не встречала ни разу. Все песчаные казались одинаковыми… ну, если не считать Солнышка, но у той была странно золотистая чешуя и вечно жизнерадостная мордочка, в которую хотелось вцепиться когтями…

«Нет, долой эти мысли!»

– Давай проверим! – Карапакс выскочил на берег, прежде чем она успела возразить, и двинулся к рынку, оставляя изумрудно-зелёным хвостом широкую мокрую полосу на мостовой.

Беда опасливо повертела головой. Ближайшие драконы были заняты своими делами, и на реку никто не смотрел. Невдалеке и правда стоял рослый небесный с красной чешуёй, свысока поглядывая на двух песчаных, одна из которых угрожающе взметнула ядовитый хвост. У обоих песчаных на шее висели медальоны с резным силуэтом какой-то птицы. На булыжниках между ними лежали непонятные розовато-буро-зелёные шары, усеянные шипами.

Выскользнув из воды, Беда поспешила следом за Карапаксом, плотно прижав крылья к бокам и пригибая голову.

– Ты сказал, тридцать! – прорычала большая песчаная. – Такой был уговор!

– Слетайте сами в горы и поищите! – сплюнул небесный. – Да за ваш жалкий мешочек золота больше и не полагается.

– Ладно, давай хоть эти возьмём, – буркнул другой песчаный, поменьше.

– Он будет недоволен, и ты это знаешь!

За несколько шагов до спорящих морской дракончик обернулся и хмуро покачал головой. Вихря здесь нет. Беда тоже остановилась, выбрав самое свободное место, какое могла найти. Всюду пестрели ковры с разложенными товарами, на окнах висели ящики с пышными цветами, а покупатели и продавцы сновали туда-сюда, толкая друг друга и ни о чем не беспокоясь. Опасность могла исходить от кого угодно.

Соваться в городскую сутолоку ещё дальше нечего было и думать. Оставалось лишь снова нырять и продолжать путь.

Тщательно осмотревшись, Беда стала осторожно поворачивать, свернув хвост покомпактнее.

И тут песчаная дракониха, прорычав что-то яростно сквозь зубы, пнула один из шипастых шаров.

Это же кактус, поняла вдруг Беда, заметив сбоку у прыгающего по булыжникам шара остатки корней. Такие не раз попадались ей в горах.

Она подняла взгляд… И увидела вытаращенные в ужасе зелёные глаза Карапакса.

Кактус подкатился к её лапам, коснулся огненной чешуи и взорвался с оглушительным грохотом, превратившись в гигантский клубок огня.

Глава 8

Беда пришла в себя, лишь когда её тело окончательно взбунтовалось и решило не тонуть. Задыхаясь и отплёвываясь, она вынырнула из реки, куда её забросил взрыв, и тут же мучительно закашлялась в густом чёрном дыму.

В глазах щипало, всё застилала мутная пелена, в которой можно было разглядеть лишь силуэты мечущихся по берегу и летающих над крышами вопящих драконов. Несколько обожжённых со стонами барахтались в воде, а на площади среди клубов дыма мерцали язычки пламени.

Чешуя Беды огня не боялась, так что ожогов у неё быть не могло. Отчего же тогда эта дикая боль во всём теле? Оно словно истыкано гвоздями! Кто виноват? Кого сжечь, чтобы не болело?!

А-а-а!!!

Она заревела во всю глотку, но голос потерялся в какофонии хаоса, царившего на рынке.

Из тёмной пелены вдруг вынырнул дракон и бросился в воду почти рядом. Беда с шипением отшатнулась, но тут же узнала изумрудную чешую Карапакса.

Он ошарашенно тряхнул головой.

– Да уж, умеешь ты быть незаметной!

– А кто виноват? Я, что ли? – вновь заревела Беда, корчась от боли. Никогда ещё у неё ничего так не болело. Тело под чешуёй, казалось, грызли тысячи крошечных острых зубов. – Мне больно, больно! Всех ненавижу, всех!!!

– Давай, пока никто тебя не вспомнил, найдём местечко поукромней и разберёмся, – предложил дракончик.

По бокам и лапам его текла струйками кровь. Он забрёл дальше, по шею, и поплыл вверх по течению назад к праздничному мосту.

Каждое движение причиняло муку, но Беда, пересилив себя, заработала крыльями и поплыла следом.

Отыскав крошечный островок невдалеке от моста, где воздух был уже почище, Карапакс, морщась, выполз на илистый берег. Она рухнула поодаль прямо на кусты и тростник. Вся растительность мигом превратилась в чёрную обугленную массу, но сейчас было не до того. Боль не прекращалась. Наверное, так чувствовали себя драконы, сгоравшие от огненной чешуи.

– Что это такое было? – простонала Беда. – Что?

– Кактус «драконье пламя». – Дракончик полез себе под крыло, нащупывая какой-то окровавленный комок, торчащий из чешуи. – Такой же, как взорвали тогда в исторической пещере… Не понимаю, кому он понадобился теперь, когда война закончилась?

Даже не один, вспомнила Беда, а целых тридцать! Кому бы они ни понадобились, этот кто-то непременно познакомится с её когтями, очень близко и очень скоро!

Шипя от боли Карапакс сжал странный комок когтями и вырвал из раны.

– Таких вот шариков с шипами, – показал он, – в кактусе видимо-невидимо, и при взрыве они разлетаются – это его семена. У тебя в чешуе их сейчас полно, ты стояла ближе всех… но как я вытащу, до тебя же не… ой! – Он умолк, тараща глаза.

– Что ещё? – нахмурилась она, чувствуя себя немного лучше – может быть, потому, что вылезла из воды.

– Они горят! Твоя чешуя сама их выжигает.

Беда вытянула лапу и успела разглядеть такой же колючий шарик, застрявший между чешуйками. В тот же миг он вспыхнул и рассыпался чёрным пеплом.

– Вот и славно! – рыкнула она. – Сдохни, поганое растение! Пусть твои корни вечно мучаются от жажды, а семена находят только огненную смерть, пока ты начисто не вымрешь! Ненавижу!

– Страх какой, – покачал головой Карапакс. – Ты вообще когда-нибудь испытываешь добрые чувства?

Она не совсем поняла, что он имеет в виду, и вместо ответа обернулась в сторону рынка, над которым поднимался столбом чёрный дым.

– А там, при взрыве… ты не знаешь… ну…

– Не думаю, что кто-то погиб, – серьёзно ответил дракончик. – Думаю, ты приняла на себя почти весь огонь и большую часть семян. Раненых я точно видел, но ничего похожего на…

– На Сердолику, – кивнула она, стараясь скрыть облегчение в голосе. Интересно, а будь там жертвы, простил бы её Глин? Хоть напрямую и не виновата, сунулась же она в город, зная об опасности. – Так или иначе, кому пришло в голову раскладывать прямо на улице взрывчатые кактусы? Их мог случайно поджечь кто угодно!

– Ну… морские не могли, – задумчиво произнёс Карапакс, – и ледяные тоже… Кстати, теперь мы знаем, что ещё не может убить тебя!

– Нельзя такое разрешать! – упрямо продолжала Беда. Она пошевелила хвостом и лапами, проверяя, не осталось ли колючек, но они, похоже, сгорели все. – Получается, здесь и меч кому хочешь продадут?

– М-м… наверное, – пожал крыльями морской и вновь поморщился. Ещё один окровавленный шип застрял в хвосте, но глубоко, когтями не ухватить.

– Я бы выжгла, – предложила она, показывая коготь, – но ожог едва ли лучше, стоит ли?

Карапакс подумал и махнул лапой.

– Давай, жги! А потом я сразу прыгну в воду.

Надо же, согласился! Прежде никто не просил её помочь, даже Глин нервничал и колебался, когда она предлагала.

Убрав крылья за спину, Беда осторожно придвинулась и протянула коготь. Карапакс зажмурился и застыл неподвижно. Коготь лишь слегка коснулся шипа, и тот вспыхнул, рассыпаясь, но вместо него стало расползаться мёртвое пятно ожога. Рассмотреть как следует не удалось: дракончик вскочил и нырнул в глубину.

Беда долго всматривалась в воду сквозь призрачную игру отражений, но различала лишь зеленоватую тень на самом дне. Тень двигалась, и в лапах у неё поблёскивало что-то круглое, серое с белым.

Всё интереснее и интереснее!

Наконец Карапакс вынырнул, отфыркиваясь, с виду очень довольный собой. Взгляд Беды был прикован к ожогу на хвосте… но никаких следов ожога она не обнаружила, лишь гладкую чистую чешую без единого изъяна – как будто ничего и не случилось. Полностью зажили и раны от других семян, которые дракончик извлекал самостоятельно.

– Как ты это сделал? – изумилась она. – Даже морских драконов вода не лечит так быстро!

– Ожог был слабенький, – пожал крыльями Карапакс. – Всё в порядке, не волнуйся.

– Я не волнуюсь, а подозреваю неладное, – уточнила она. – Твоя чешуя ведёт себя как-то…

– Карапакс? – Голос с неба заставил обоих вздрогнуть.

Беда выругала себя: за лечением раненого она совсем перестала смотреть по сторонам. А если кто-то заметил, что это она взорвала кактус на рыночной площади? Просто замечательно! Более удобной добычи для чёрного дракоманта и не придумаешь.

Однако дракон в небе оказался песчаным, и Карапакс испустил радостный вопль, взмывая в воздух:

– Вихрь!

Они бросились навстречу друг другу, едва не столкнувшись, а потом закружились в воздухе, кувыркаясь и касаясь крыльями. Чуть спустя со стороны рынка подоспела маленькая ночная, и приветственный ритуал повторился под новые восторженные вопли морского дракончика.

«Вот и нашлись его друзья, – подумала Беда, дёрнув хвостом и обдав себя брызгами. – Между прочим, благодаря мне – наверняка прилетели на дым и огонь. Только разве кто-нибудь оценит?»

Она прошлась по илистому берегу, прислушиваясь к своему телу. Кое-где ещё болело, но, по крайней мере, шипов больше не осталось.

Может, улететь, пока они там милуются? Ещё неизвестно, что о ней скажут разумные и осторожные друзья, а Пурпур она прекрасно найдёт и сама.

Поздно: на островок уже опускались три пары крыльев, зелёная, чёрная и жёлтая, а три пары глаз смотрели с выражением от дружелюбного до откровенно враждебного.

Ну и пусть! Беда встретила взгляд Вихря, вложив в свой огня, сколько смогла. Она готова к противостоянию, и наплевать, кто что думает. Здесь есть только один самый опасный дракон в Пиррии. Угадай, кто это? Не ты!

– Беда, познакомься с Луной и Вихрем, – представил друзей морской, сияя наивной улыбкой. Можно подумать, все сейчас зарыдают от счастья!

Никого из двоих Беда в академии особо не замечала. Вполне обычные драконята, в поисках которых едва ли стоит пересекать полконтинента, не более достойные дружбы, чем она сама.

Ночную отличали только серебристые чешуйки в углах глаз, похожие на капли, да морщинки на лбу, словно от вечной головной боли. Теперь все знали, что у ночных нет никаких особых способностей, и у Беды не возникло бы никаких сомнений, кто победит на арене, существуй та до сих пор.

Песчаный дракончик тоже не представлял угрозы, если не считать хвоста с ядовитым шипом. В боях с песчаными Беда первым делом хватала их за хвост, выжигая яд, и победа доставалась быстро, разве что Пурпур просила нарочно затянуть схватку. Этот песчаный был наверняка такой же тупой и неповоротливый, как другие.

– Ошибаешься, – заговорила вдруг Луна.

– Что? – Беда глянула с недоумением, встречая странно пристальный взгляд.

– Вихрь один из умнейших драконов в Пиррии, – продолжала ночная. – Он наверняка уже придумал штук пять способов тебя одолеть, если вдруг понадобится.

– Пока только три, – признался песчаный с самодовольной улыбкой, – но всё равно спасибо.

Беда потрясённо моргала. В голове будто взорвался ещё один огненный кактус.

– Как… То есть ты… но…

– Да, я читаю мысли, – кивнула Луна, – так что не стоило бы тебе так стараться убивать нас в своём воображении.

– А она старается? – опешил морской.

Можно подумать, у других не так! Да каждый дракон, когда встретит чужака, прикидывает, как бы его поудобней изничтожить… или не каждый?

– Значит, к мозголомке меня притащил? – ощетинилась Беда. – Мог хотя бы намекнуть заранее.

Или так задумано с самого начала? Не доверяли, как та же Пурпур, вот и решили покопаться в голове?

– Это не мой секрет, – пожал крыльями Карапакс. – Луна сама решает, с кем делиться.

Вихрь с сомнением покрутил носом.

– Вот не уверен я, что огненная игрушка королевы Пурпур достойна списка избранных.

– А ты какая игрушка у королевы Тёрн, не напомнишь? – насмешливо фыркнула Беда. – Я хоть пользу приносила…

Ночная поспешила встать между ними, останавливая Вихря крылом.

– Я рассказала, потому что иначе просто нехорошо. Надеюсь, теперь она не станет думать о нас так скверно.

Беда озадаченно наморщила лоб. Разве можно управлять своими мыслями? Они сами приходят в голову, когда и какие хотят. Плохие так плохие, ничего не поделаешь.

– Лучше ты перестань слушать, – буркнула она.

Луна с сожалением покачала головой.

– Не получится… но ты не беспокойся так уж слишком, твои мысли очень трудно разобрать. Огонь, дым… путаница, короче, мало что видно.

– Ну, спасибо…

Беда постаралась нагнать в голову ещё побольше огня, выжигая всё лишнее. В результате голова только разболелась. Да и зачем? Либо Луна примет её такой, какая есть, либо возненавидит даже за те клочки, что услышит.

– Да, как там Кинкажу? – спохватился Карапакс. – Где она?

– И где тот ваш ледяной брюзга? – добавила Беда.

– Холод улетел к родным в Ледяное королевство. – Луна кивнула на песчаного. – Вихрь думает, что он вернётся, но я не уверена. Кинкажу… ну, ей вроде как лучше, но в себя пока не пришла. – Она моргнула, будто сдерживала слёзы, и печально улыбнулась морскому. – Ей было бы очень приятно тебя видеть.

– На нас напал дракон, который служит королеве Пурпур, – вновь заговорил песчаный и повернулся к Луне. – Что она сейчас подумала? Сама ей служит?

– Непохоже, – покачала головой ночная, – но опять изобретает способы тебя убить.

– А нечего грубить! – вспыхнула Беда. – И совать нос в мои мысли, когда я сама уже сто раз всем говорила. Пускай ваш драгоценный песчаный засунет себе козу в… нос! Рогами вперёд! Я ищу Пурпур, чтобы убить, а не служить ей. Надо быть полным идиотом, чтобы этого не понимать!

– Тогда почему, – прищурился Вихрь, – ты помогла Пурпур сбежать из крепости Огонь? Не так уж давно, кстати.

– Ну, тогда… – смутилась она. – Огонь была ещё хуже, и я не могла оставить свою королеву у неё на цепи. Любой на моём месте не смог бы!

– Твою королеву? – переспросил он. – Разве королева теперь не Рубин?

Беда гордо вскинула голову, сверля песчаного яростным взглядом и понимая, что её мысли о новой королеве тоже можно прочитать.

– Мне нет нужды перед тобой объясняться, песчаный выползок! Я тут только затем, чтобы узнать, где спряталась Пурпур. – Она сверкнула глазами в сторону ночной, и та в страхе отшатнулась. – Узнаю и распрощаюсь, и избавлю вас от своих скверных мыслей!

– Так и есть, – подтвердил Карапакс, – мы ищем Пурпур. Она напала на академию, слышали?

Ночная ошарашенно заморгала. Песчаный инстинктивно взметнул отравленный шип, вцепившись когтями в глинистый берег.

Беда поморщилась, глянув на морского дракончика.

– Глупости, Пурпур не нападала, а всего лишь бросила вам отрезанную голову и улетела обратно. Она объявила войну. Если нападёт всерьёз, увидите разницу.

– Голову? – испуганно переспросила Луна. – Солнышко сказала только про угрозы.

– Может, дело в нас? – с тревогой нахмурился Вихрь. – Мы освободили Града, вот Пурпур и взбесилась.

– Вполне вероятно, – фыркнула Беда. – От одного вашего вида хочется всех поубивать.

– Ха-ха! – откликнулся Карапакс. Можно подумать, она шутила! – А где вы разыскали королеву Пурпур?

– В горах, тут недалеко, – ответила ночная, – но её там больше нет, скорее всего. Так что не знаю, чем вам помочь… Мы и сами нашли её случайно: она пользовалась присниллом и оставила следы.

Ох уж этот приснилл! Беда его ненавидела. Раньше Пурпур являлась ей во сне чуть не каждую ночь и в конце концов стала почти неотличима от простого кошмара. Крики, обвинения, угрозы в адрес Глина – даже вспоминать теперь не хотелось.

– Так и знала, что они не помогут, – повернулась Беда к Карапаксу.

Тот неуверенно переступил с лапы на лапу, глядя на друзей.

– Ну… может, хотя бы на карте покажете, где она пряталась? Оттуда и начнём поиски.

Песчаный дракончик глянул на солнце, уже поднявшееся над крышами высоких домов.

– Хорошо, только сейчас нам уже пора в больницу. Драконы от Ореолы вот-вот будут в городе.

Беда следила за его глазами. Переводит разговор на другое? Не доверяет, понятно. «Ну так это взаимно, песчаный!» – прищурилась она.

– В больницу к Кинкажу? – радостно уточнил Карапакс, но тут же помрачнел. – Вот только… Беде в город никак нельзя.

Пользуясь удобным случаем, Беда расправила раскалённые медные крылья с сияющими золотом прожилками. «Видали?» – молча усмехнулась она и случайно задела ветку дерева, которую мгновенно охватило пламя.

Песчаный кинулся к воде и ударил хвостом, окатывая фонтаном брызг горящее дерево, а вместе с ним и Беду.

Она свирепо оскалилась, стряхивая капли с носа.

Луна тем временем утешала Карапакса:

– Не переживай, она всё равно без сознания и не узнает, что ты здесь.

Он уныло свесил крылья, ковыряя лапой в луже. Все молчали, как будто нарочно поглядывая на Беду, и она поняла, что от неё чего-то ждут. Ободряющих слов о Кинкажу? Да нет, скорее какого-то неприятного для себя самой решения.

– Лети без меня, Карапакс, – сдерживая сердитый рык, выдавила она. – Я пока тут подожду… где-нибудь.

– Правда? – Дракончик расплылся в улыбке. – Ты не против? Мы скоро, не волнуйся! Мы только…

«Ясное дело. Только разберёте меня по косточкам и решите, что делать со мной дальше… или без меня».

– Ну конечно, – сказала она вслух. Спохватившись, повторила, стараясь убрать иронию, но вышло тоже не очень: – Конечно, как я могу быть против? Поохочусь пока в песках.

– К западу от города на высокой скале стоит каменная арка, – вставила Луна, – с неё видно почти всё Песчаное королевство. Мы там собираемся после больницы дожидаться Холода, можем и с тобой встретиться.

– У него ещё два дня в запасе, – тихо напомнил Вихрь, – до конца недели.

– Не прилетит он, мне кажется, – вздохнула ночная, – я же видела его мысли. Холод очень привязан к племени и своей семье. Даже не знаю, что должно случиться, чтобы это изменить.

Песчаный дракончик как-то странно скривился.

– Ты судишь по мыслям, Луна, а этого мало. Дела часто говорят о драконе куда больше.

– Мне это трудно понять, – снова вздохнула она.

Карапакс нетерпеливо переминался на своих толстых лапах. Его вечная лень куда-то подевалась.

– А Кинкажу… Может, принести ей что-нибудь? Цветы? Рыбу? Нет, рыбу она не любит… М-м… апельсины, лимоны, кумкваты?

«Он любит их всех, – подумала Беда, – но сюда прилетел только из-за малышки радужной. Мог и один, зачем было цепляться за меня, ради безопасности? Ещё в друзья набивался… зелень лягушачья! Гр-р-р!»

Она поймала на себе взгляд Луны. Что в нём – растерянность, сочувствие, жалость? Глупости. Тут песчаный прав: ничего по одним мыслям о драконе не поймёшь.

Усевшись на берегу, Беда принялась со скучающим видом рассматривать свои когти. Этот приём она тоже подсмотрела у Пурпур, хотя изысканно пренебрежительный наклон крыльев пока давался не очень.

– Ничего не надо, – покачал головой Вихрь. – Сам навестишь, и уже хорошо. Может, она расслышит твой голос.

– Увидимся, Беда! – помахал Карапакс.

– Может быть, – бросила она, глядя в сторону.

Голос её утонул в шуме крыльев. Вся троица поднялась в воздух и направилась к центру Мечты.

Выждав достаточно долго, чтобы никто уже не стал оборачиваться, Беда подняла голову и проводила взглядом удаляющиеся изумрудные крылья фальшивого друга.

Глава 9

Только поднявшись в свою очередь в воздух, Беда почувствовала, что раны от шипов ещё болят. В напряжённых мышцах словно проскакивали жгучие искры. Она сжала зубы, стараясь не обращать внимания и работать крыльями как обычно.

Полёт через пески занял весь остаток утра. Ушастая лисичка успела удрать в нору, да и есть её было жалко, зато удалось поймать прямо в воздухе большую белую птицу. Попавшийся на пути высокий кактус вспыхнул ярким пламенем – а нечего торчать с таким надменным видом! Хорошо в пустыне, можно ничего не бояться: ни леса случайно не подожжёшь, ни засеянного поля. Здесь, наверное, даже королева Пурпур с её вечными подозрениями хоть иногда выпускала бы её из дворца.

«Королева Пурпур»! Беда до сих пор так называла её мысленно, но слова Вихря о новой королеве не выходили из головы. Умеет же песчаный испортить настроение!

Понятно, что следующему кактусу, на который упал взгляд, тоже не повезло.

«Разве королева теперь не Рубин?» Формально да… но о какой верности может идти речь, если новая правительница не хочет даже видеть тебя в своём королевстве и желает тебе смерти?

Беда уже разворачивалась назад к городу, когда вдруг заметила невдалеке к югу крошечный оазис и сбившихся в кучку верблюдов. Свежее мясо? Почему бы и нет, вдруг оно хоть немного поднимет настроение.

Подлетев ближе, она с удивлением рассмотрела, что верблюды привязаны к пальмам, а вокруг снуют воришки. Не меньше десятка юрких зверьков разбивали крошечные шатры и черпали воду из озерца.

Заметив над головой дракона, воришки замерли с запрокинутыми мордочками, в их огромных круглых глазах светился ужас. Такой глупой дичи Беда ещё не встречала. Как их вообще занесло в голые пески, где все на виду и невозможно скрыться?

Ей ни разу прежде не довелось отведать воришек: королева приберегала их для арены, а на стол подавала лишь по особым случаям и огненного паладина к празднествам не допускала: «жечь гостей недипломатично» и всё такое прочее.

Беда сделала ещё круг над оазисом, прикидывая, насколько голодна, и тут на песчаной дюне в стороне от других воришек на глаза попался ещё один. В небо он не смотрел, а сидел, уронив плечи и закрыв тёмную мохнатую голову своими голыми бурыми лапками. Остальное тело прикрывала ткань песочного цвета. Воришка выглядел… печальным?

Смешно даже, подумала Беда. Выходит, тогда и верблюды с горными козами могут печалиться, а ястреб – обижаться, что другие ястребы не хотят с ним дружить?

Интересно, а если пожечь остальных воришек, этот развеселится? Она задумалась, рассматривая сгорбленную спину одинокого зверька, в которой было что-то до боли знакомое. Наконец, так ничего и не надумав, оставила верблюдов с воришками заниматься своими делам и полетела к Мечте.

Найти арку из песчаника оказалось легко: она возвышалась на холме к западу от города и была видна со всех сторон. Изгибы её напоминали закрученный спиралью хвост радужных. Беда пролетела сквозь проём, коснувшись камней кончиками раскинутых крыльев, затем обогнула по кругу, поднимаясь всё выше, и устроилась на самой вершине.

Бескрайняя пустыня расстилалась до самого горизонта под жарким полуденным солнцем. По другую сторону виднелась Мечта – скопление высоких зданий в дельте реки и россыпь домиков поменьше вдоль берегов. Драконы, спешащие по улицам, казались отсюда не крупнее воришек, и даже цвет их чешуи не всегда можно было различить.

За городом и рекой на восточном горизонте в небо упирались зубчатые силуэты Облачных гор. Где-то там наверняка и скрывалась Пурпур. Бывшая королева не терпела неудобств и вряд ли согласилась бы жить в каком-нибудь дождевом лесу или болотных топях. Она успела изучить горы и ущелья Небесного королевства лучше кого бы то ни было и уж точно выбрала себе убежище поуютнее.

Глаз уловил вдали какое-то движение, и Беда повернула голову. С окраины Мечты в сторону арки летел дракон, большой золотисто-оранжевый небесный.

С виду незнакомый, что ему здесь надо? Начальство? Потребует, чтобы огненные крылья оставили его драгоценный город в покое? А может, хозяин той корзины с улитками… или родственник кого-то из пострадавших от взрыва?

Беда сжала когти. Ну что ж, если ему угодно подраться, у неё как раз подходящее настроение!

В памяти тут же всплыли добрые укоряющие глаза земляного дракончика. Очень некстати сейчас предаваться тоске… И потом, она же до сих пор никого не убила, за это можно и похвалить, а не ругать за то, что ещё не случилось!

Ладно, не хватало ещё заводиться из-за воображаемых упрёков. А всё-таки как хорошо было бы, будь Глин рядом. Ободрил бы, подсказал, как правильно поступить…

Незнакомый небесный совершенно точно направлялся к арке и почти уже подлетал, когда вдруг дёрнулся и забил крыльями, останавливаясь. Такое Беда наблюдала в своей жизни множество раз, внушая встречным ужас, смешанный с ненавистью.

Однако сейчас причиной оказалась вовсе не она. Дракон смотрел не на арку и не на Беду, а дальше, в пустыню. Затем резко развернулся и помчался во всю прыть назад к городу.

Беда обернулась, глядя в небо над песками. С северо-запада приближались ещё двое, на этот раз – ледяной дракончик и большая ночная дракониха.

Что ей тут понадобилось? Не та ли самая, что сбежала из заточения у королевы Тёрн? Или она и есть союзница Пурпур?

Серебристо-белая чешуя ледяного сверкала в солнечных лучах тысячами сияющих лун. Беда обернулась хвостом и прищурилась, вспоминая.

Один из тех двоих, что орали на неё в главном зале академии? Может быть… А может, и нет. Она с трудом различила бы в толпе ледяных Холода с сестрой, да и вообще не отличалась зрительной памятью. Когда дерёшься, обращаешь внимание прежде всего на движения противника, и потом, к чему запоминать того, кто всё равно сейчас умрёт?

Зато сразу стало ясно, что ледяной узнал её. Он повернул и устремился прямо к арке, и, судя по встопорщенному игольчатому гребню, вовсе не затем, чтобы пригласить к танцу на празднике полнолуния.

– Что ты тут делаешь? – выкрикнул он ещё издалека, описывая круги над головой. Ночная тем временем зависла в воздухе, выжидая.

– Тебе какое дело? – огрызнулась Беда, ощущая растущее раздражение. В конце концов, невежливо заставлять собеседника смотреть снизу вверх. Сначала сядь, потом спрашивай!

– Тебя послала Пурпур?

– Может, это тебя она послала? Помнится, в тот раз твоя сестра ей служила, не я.

Стрела попала в цель – Холод вздрогнул и злобно оскалился.

– Если ты охотишься за моими друзьями, будешь иметь дело со мной! – зарычал он.

– Смешно, – прошипела Беда. – Хочешь сказать, что мог бы меня остановить?

Конечно, Глин такого ответа не одобрил бы. Она нарочно раздражала ледяного, потому что с утра была не в духе, а он ещё больше всё портил. Надо было спокойно объяснить всё, сказать, где сейчас друзья… но… Во имя лун! Разве этот высокомерный идиот способен на такой разговор? С какой стати она должна брать всю вежливость на себя?

Тем не менее она могла хотя бы постараться предугадать, что произойдёт следом.

Холод нырнул к арке, и из его раскрытой пасти со зловещим скрежетом вырвался ледяной выдох. Часть крыла у Беды онемела, но она знала по опыту боёв на арене, что это скоро пройдёт – огненная чешуя управлялась со льдом легко.

Но всё равно, какая грубость, а?

Беда взмыла в воздух и плюнула в обидчика огнём. Голос Глина в голове заставил её сбить цель чуть влево, чтобы не ранить всерьёз… но напугать нахала всё же стоило!

Ледяной успешно уклонился, без сомнения, поздравляя себя и не подозревая, что его просто пожалели. Ловко балансируя хвостом, длинным и тонким, как хлыст, он поднырнул и ударил ледяным выдохом снизу, целясь Беде в задние лапы.

– Ничего больше не придумывается, тупица? – хохотнула она. – Мне твои игрушки нипочём, как насчёт честного боя, когти на когти… или трусишь?

Трус или нет, но на медлительность ледяной пожаловаться не мог. Он закручивал стремительные спирали, ослепляя зеркальным блеском серебристой чешуи. Преодолевая головную боль, Беда отмахивалась, почти не надеясь достать его когтями, но уже почти и не осторожничая – он же сам напрашивался!

Драться в воздухе оказалось куда труднее, чем она думала. Защищаться, атаковать и в то же время управлять фигурами полёта – ну и задачка! Беда ни разу ещё так не дралась, и чувствовала себя тяжёлой и неуклюжей.

Ну почему Пурпур не учила её воздушному бою, как учат всех нормальных драконов? Что толку от тренировок на пленниках со связанными крыльями?

Впервые в жизни Беда засомневалась. Может, она всё же не самая опасная в Пиррии?

Неправда! Стоит ей дотронуться до противника, и он умрёт!..

Стоп! Так же нельзя, что скажет Глин?

Никак нельзя, ни в коем случае! Это же ученик академии, друг Карапакса. Пускай и напал первым, всё равно. Страшно подумать, какие будут неприятности, если…

– Стой, погоди! – крикнула она, задыхаясь. – Я не хочу тебя убивать!

Сказано было не слишком удачно.

Беда поджала крылья и спикировала к арке, пытаясь оторваться от наседавшего ледяного.

Однако в тот же самый момент Холод в очередной раз поднырнул ей под живот.

Драконы столкнулись в воздухе.

Пламя и лёд. Медь и серебро.

Холод и огненная смерть.

Глава 10

Вначале Беда ощутила лишь тяжесть врезавшегося в неё чужого тела и ледяной холод его чешуи. От сильного удара перехватило дыхание, смятые крылья больше не держали, и полёт сменился падением.

Уши заложило от дикого, болезненного вопля. Беда оттолкнула чужое тело, но было уже поздно. Объятый дымом от вспыхнувшей чешуи, ледяной тяжело обрушился на землю.

Сердце у Беды упало, будто вслед за ним. «Три луны, что же я натворила!»

– Три луны! – эхом откликнулся голос с неба. – Огненная чешуя… Давно я такого не видала.

– Зови на помощь! – крикнула Беда ночной драконихе, пикируя к ледяному дракончику, упавшему на скалу у подножия арки.

В последний момент он успел расправить крылья, покрытые дымящимися ожогами, и теперь лежал, раскинув их и корчась от боли. Везде, где Беда касалась его тела, серебристые чешуйки обуглились и продолжали гореть.

– Прости, прости меня! – причитала она, опустившись рядом. – Я нечаянно, я не хотела… наоборот, старалась уйти! Твои друзья… Я помогаю им разыскать Пурпур. Не умирай, пожалуйста, слышишь?

«Он умрёт, – думала она. – Умрёт, и Глин никогда больше не захочет со мной разговаривать! Я навсегда останусь одна».

Она в отчаянии шагнула к раненому и тут же остановилась, не в силах помочь.

Любое прикосновение сделает всё ещё хуже. Хотя куда уж хуже-то, сейчас дать ему побыстрей умереть – уже милосердие.

Все правы, она монстр, чудовище! Вот что делает её ужасная огненная чешуя.

Беда никогда не плакала и даже не знала, способна ли, но хорошо помнила ту мучительную пустоту в душе после гибели Ястреба, первой разлуки с Глином, известия о смерти матери, а ещё когда гадючьи клыки вонзились Глину в лапу и она боялась потерять его – а тогда зачем жить самой? Но сейчас было ещё хуже. В голове словно нашёптывал леденящий ветер: «Твоя вина… твоя вина… твоя вина… не зря тебя так ненавидят все… твоя вина…»

– Луна… – еле слышно простонал умирающий. – Скажи Луне… – Веки его сомкнулись, голова бессильно упала.

– Холод! – послышался крик с неба. – Холод!

Ну конечно, они успели как раз вовремя, чтобы застать её на месте преступления и ещё раз убедиться, кто она такая!

Беда отскочила в сторону, пропуская к раненому спрыгивающих на скалу драконят.

– Холод! О нет! – всхлипнула ночная, судорожно сжимая его лапы.

– Я не нарочно! – выкрикнула Беда. – Я не хотела, он сам…

– Что будем делать? – быстро заговорил песчаный. – Знаю! Холод, попробуй ледяной выдох, он заморозит ожоги, пока мы дотащим тебя до реки… А кактусовый сок их не лечит? Холод! Холод, очнись!

Серебристый дракончик не отвечал. Обмякшее тело, покрытое зловещими дымящимися ранами, распростёрлось на камнях, на него было страшно смотреть. С такими ожогами не выживают.

Морской бегал взад-вперёд, обхватив голову лапами. Беда боялась встретить его взгляд. Как же он теперь её ненавидит!

– Что будем делать? – Вихрь глянул на ночную, но та лишь молча всхлипывала. Он обернулся к Беде. – Что делать?

– Не знаю! – крикнула она в отчаянии. – Я не умею лечить.

– Вот этим попробуй, – буркнул вдруг Карапакс, копаясь в кожаном мешочке, висевшем на шее.

Голос его звучал странно сдавленно, но гнева в глазах Беда не увидела, один лишь страх. Дракончик протянул Вихрю серо-белый речной голыш, самый обыкновенный с виду.

– Что это? – Песчаный сквозь слёзы уставился на гладкий камушек. – Зачем?

– Погоди, он же… – начала Беда, но осеклась.

Карапакс отодвинул Вихря в сторону и приложил камень к одному из обугленных пятен на чешуе ледяного. Холод болезненно вскрикнул от неожиданного прикосновения. Луна потянулась было оттолкнуть лапу морского… И застыла в изумлении.

Ожог под камнем словно испарялся! Чернота стремительно исчезала, покоробленная чешуя разглаживалась, вновь делаясь зеркально-серебристой.

Зелёный дракончик переложил целительный камень на другой ожог, где повторилось то же самое. Чернота сменялась белизной, словно заметённая свежим снегом. Раны затягивались и исчезали бесследно. Раненый перестал дёргаться, дыхание его стало ровнее. Наконец он открыл глаза и с изумлением следил за своим чудесным исцелением.

Все глаза теперь были устремлены не на него, а на морского, который явно жалел, что рядом нет моря поглубже, чтобы спрятаться. Он отступил от лежащего Холода, неловко вертя в лапах свой чудесный камушек.

– Ну как, ничего не осталось? – глухо пробормотал он.

– Карапакс, ты… – начала Луна и умолкла. Тряхнула головой, не веря своим глазам. Наклонилась к ледяному, погладила блестящую здоровую чешую. – Но… как?

Холод сел и вытянул лапы, разглядывая их с ошарашенным видом. Осторожно расправил одно крыло, затем другое, сложил. Вновь глянул на морского.

Вихрь тоже не сводил глаз с зелёного дракончика.

– Карапакс, – вкрадчиво начал он, – значит, у тебя есть волшебный целительный камень? Нет, не так. Откуда у тебя волшебный целительный камень?

У Беды путались мысли, и их никак не удавалось привести в порядок. От изумления она даже не могла толком радоваться. Как мог Холод выжить после огненной чешуи? Невозможно, невероятно, немыслимо! Вопросы множились, не помещаясь в голове. Поджав крылья, она неотрывно уставилась на ледяного, словно тот в любой момент мог рассыпаться пеплом.

– Дракомант явно поработал над этим камушком, – согласилась ночная. – Где же ты нашёл… – Глаза у неё вдруг вытаращились, точно небесные светила, в честь которых ей дали имя.

Песчаный дракончик понятливо кивнул.

– Он не нашёл, а сделал! Карапакс, выходит, ты дракомант?

– Дракомант… – заворожённо выдохнула Луна и улыбнулась с таким видом, будто решила самую трудную на свете головоломку. – Вот какой, значит, у тебя секрет!

Вот почему он не побоялся лететь на поиски Пурпур, поняла Беда.

– Бр-р… – Карапакс передёрнул крыльями. – Первый раз слышу, как это произносят вслух. Никто до сих пор не знал. Ладно… давайте замнём, а? Подумаешь, великое дело…

– Подумаешь? – заговорил вдруг Холод и тут же умолк с шипением, хлеща хвостом.

Беда нахмурилась.

– Между прочим, мог бы и раньше поделиться, – упрекнула она морского дракончика.

В конце концов, друзьям положено, разве не так? Ну хорошо, ночную он выдавать не хотел, но про себя-то рассказать можно?

– Я собирался, – вздохнул он, – ведь мы с тобой в чём-то похожи.

Только не у каждого есть возможность скрыть свой секрет – вот в чём разница!

– Никто больше не желает выступить с признанием? – усмехнулся Вихрь. – Холод, ты сам как? Не умеешь, случайно, убивать холодным презрением?

– Увы, ничем похвастаться не могу, – пробурчал ледяной.

– Я тоже, – кивнул песчаный, – хотя бы двое из нас обыкновенные. – Он обвёл взглядом Луну, Карапакса и Беду.

– Ты давно заколдовал камень? – спросила Луна у морского. – И как ты… приходилось тебе делать ещё что-нибудь? – Она потёрла лоб, крылья её дрогнули.

– Не волнуйся, – махнул он крылом, – с ума пока не сошёл. Почти ничего и не делал… А то все узнают, зачем?

– Как это, зачем? – возмутился Холод. – Разве можно скрывать такой дар? Ты бы мог послужить своему племени, помочь выиграть войну! Да с этакими способностями…

– М-м… думаешь? – Изумрудный дракончик опасливо отодвинулся.

Беда внезапно повернулась к Холоду.

– Значит, ты не возражаешь, если его используют как оружие? – прищурилась она. – А что меня так использовала Пурпур – это самое чудовищное преступление в истории, да?

Неловкая тишина обрушилась на драконят взрывчатой начинкой кактуса, в которой недоверие и надменность смешивались с чувством вины, а подозрения – с рассудительностью. От Беды все отводили глаза, даже морской дракончик.

– Я тебя понимаю, – заговорила наконец Луна, обращаясь к Карапаксу. – Ты должен сам решать, как использовать свой дар, без приказов королевы или чьих-то других. – Она мельком оглянулась на Беду, словно боялась, что та схватит её за хвост.

Беда задумалась, не относится ли это и к ней. Она не привыкла ничего решать сама, а приди ей такое в голову, страшно подумать, что могла бы натворить.

– Твой камень может вылечить Кинкажу? – спросил Вихрь.

– М-м… попробовать можно, – замялся морской дракончик, – но, боюсь, ничего не получится. Я зачаровал его для чешуи и мышц, а не внутренних органов – просто чтобы снимать усталость и приводить себя в порядок при дальних полётах. Глупость, конечно, – надо было сделать его сильнее.

– И поярче, – добавила Беда. – Он слишком похож на все остальные. Уронишь случайно в реку, потом и не отыщешь.

– Зато он может убрать твой шрам, – оживился Карапакс, протягивая камень Вихрю, но тот отшатнулся, прикрыв лапой нос.

– Ещё чего! Мне нравится мой шрам, без него я не я. Ерунда это всё.

Холод вдруг вытянул шею и завертел головой.

– Эй, а где же Люта?

– Кто? – не поняла Луна.

– Ночная, с которой мы прилетели, – пояснил он. – Куда она подевалась?

Беда глянула в небо. Когда она в последний раз видела ту ночную? Наверное, сразу после боя с Холодом, перед тем как появились остальные трое.

– Я велела ей лететь за помощью, – вспомнила она.

– Люта могла решить, что я умер, и улететь совсем! – Ледяной дракончик в отчаянии воздел крылья и заметался по скале. – Как же теперь без неё? Она знает, где искать гнёзда улетевшей тьмы!

– Что искать? – вытаращила глаза Беда.

– Эй, не дёргайся так, – забеспокоилась Луна, – может, ты ещё не совсем в порядке. Вообще, мы очень рады, что ты вернулся.

– Да всё со мной в порядке. – Холод расправил крылья и покрутил шеей. – Как будто ничего и не было… Только всё-таки было! – Он бросил на Беду колючий, как осколки льда, взгляд. – Эта убийца угрожала вам, а потом заявила, что помогает.

– Никому я не угрожала! – завопила Беда и смутилась. – Ну, то есть не всерьёз.

– Беда на самом деле прилетела помогать, – заверил Карапакс. – То есть мне так кажется.

– Кажется? – с обидой воскликнула она.

– М-м… но ты же всё-таки ранила Холода.

– Это была случайность! Я пыталась уклониться, и мы столкнулись…

– Издалека было похоже, что вы дерётесь, – хмуро заметил песчаный.

– Бойся жара и власти в когтях, – тихо произнесла ночная. – Может, и впрямь про неё?

С колотящимся сердцем Беда обвела глазами драконят.

– О чём это вы?

– Это из пророчества, – объяснил зелёный дракончик, – у Луны было видение…

– Пророчество обо мне?

Совсем скверно. Если и в пророчестве о ней говорится плохо, то и стараться нечего, злая сторона всё равно победит добрую… Но как же Глин? Он же верит в неё… разве может Глин ошибаться?

Ночная покачала головой.

– Нет, не то чтобы о тебе, я не видела самих драконов… но есть там одна строка…

– Прошу прощения, – перебил ледяной, – но стоит ли сообщать убийце, что мы знаем о её коварных планах?

– Нет у меня никаких планов! – взвилась Беда. – Вообще! Не умею я планировать… Карапакс, скажи им!

– Если она узнает пророчество, то сможет что-то изменить, – возразила ночная. – Будущее можно изменить. – Она повернулась к Беде. – Слушай:

Глаза ночной сияли, словно она передавала послание с самих звёзд, а голос звучал глухо и загадочно. Беда слушала в ужасе, оглядываясь на остальных.

– Ну как, – спросила Луна, – что скажешь?

– Ты думаешь, там вначале обо мне? – Беда вытаращила глаза. Неужели и Карапакс так считает, а летел вместе, только чтобы приглядывать на всякий случай, вдруг она станет трясти горы и поджигать землю? – Не крадусь я ни в чьих снах и всег

Tui T. Sutherland

WINGS OF FIRE, Book 8:

ESCAPING PERIL

This edition is published by arrangement

with Writers House LLC

and Synopsis Literary Agency

Text copyright © 2016 by Tui T. Sutherland

Map and border design © 2016 by Mike Schley

Dragon illustrations © 2016 by Joy Ang

© А. Круглов, перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

О драконьих Племенах Пиррии

Исправлено и дополнено Звездокрылом из племени ночных драконов

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!

В академии Яшмовой горы вы будете учиться бок о бок с драконами из всех племён Пиррии, а потому вам полезно будет заранее узнать самое главное друг о друге, чтобы легче подружиться.

В каждом крылышке семь драконят, состав крылышек по именам – на следующей странице.

Спасибо за желание учиться в нашей академии! Вы – будущее Пиррии. Ваша миссия – принести мир всем драконьим племенам!

СВЕТЛООГНЕННЫХ КРЫЛ КАЖДОМУ ИЗ ВАС!

КРЫЛЫШКИ:

ЯШМОВОЕ

Холод

Охр

Луновзора

Кинкажу

Вихрь

Карапакс

Сердолика

СЕРЕБРЯНОЕ

Метель

Сепия

Храбра

Ламантин

Страус

Анемона

Дрозд

ЗОЛОТОЕ

Хладна

Стерх

Хвост

Тамарин

Оникс

Щук

Жар

МЕДНОЕ

Альба

Торф

Чтица

Кокос

Вилорог

Улитка

Сапсан

КВАРЦЕВОЕ

Горностай

Тритон

Коготь

Сиаманг

Сушь

Барракуда

Гранат

Песчаные драконы

Чешуя бледно-жёлтая или белая цвета песков пустыни, хвост с ядовитым шипом на конце, чёрный раздвоенный язык.

Зарываются в песок, подолгу обходятся без воды, жалят хвостом по-скорпионьи, могут выдыхать огонь.

После окончания войны за Песчаное наследство на престол взошла королева Тёрн.

Ученики академии: Вилорог, Вихрь, Оникс, Страус, Сушь.

Земляные драконы

Мощная бронированная чешуя бурого цвета, иногда с янтарным или золотистым оттенком. Большая сплюснутая голова с высоко посаженными ноздрями.

Крупные и сильные, любят лежать в болоте, способны задерживать дыхание почти на час. Могут выдыхать огонь, если вокруг достаточно тепло.

Племенем правит королева Ибис.

Ученики академии: Охр, Сепия, Стерх, Торф, Тритон.

Небесные драконы

Огненно-золотистая, красная или оранжевая чешуя, огромные крылья.

Летают далеко и быстро, отличные бойцы, могут выдыхать огонь.

Племенем правит королева Рубин, но есть и сторонники королевы Пурпур, которая, по некоторым сведениям, жива и скрывается.

Ученики академии: Гранат, Дрозд, Жар, Сапсан, Сердолика.

Морские драконы

Чешуя синяя, зелёная или цвета морской волны, перепончатые лапы, жабры. Светящиеся в темноте полосы на мордах, животах и хвостах.

Способны дышать под водой и видеть в темноте, непревзойдённые пловцы, мощным хвостом могут поднимать огромные волны.

Племенем правит королева Коралл.

Ученики академии: Анемона, Барракуда, Карапакс, Улитка, Щук.

Ледяные драконы

Чешуя лунно-серебристая или голубоватая цвета льда; зубчатые когти, чтобы цепляться за лёд; синий раздвоенный язык; узкий длинный хвост, похожий на хлыст.

Выдерживают сильный холод и яркий слепящий свет, способны замораживать дыханием.

Племенем правит королева Глетчер.

Ученики академии: Альба, Горностай, Метель, Хладна, Холод.

Радужные драконы

Чешуя яркая, как оперение райских птиц; цепкий хватательный хвост.

Способны менять цвет, полностью сливаясь с окружением. Особое устройство клыков позволяет стрелять смертельным ядом.

Племенем правит королева Ореола.

Ученики академии: Кинкажу, Кокос, Ламантин, Сиаманг, Тамарин.

Ночные драконы

Чешуя чёрная с пурпурным оттенком, внутренняя сторона крыльев с серебристыми пятнами напоминает звёздное небо. Чёрный раздвоенный язык.

Невидимы в темноте, могут выдыхать огонь. Прежде считались способными читать мысли и предсказывать будущее.

Племенем правит королева Ореола (см. свитки «Исход ночных» и «Королевский турнир радужных»).

Ученики академии: Коготь, Луновзора, Хвост, Храбра, Чтица.

Пророчество яшмовой горы

• Бойся драконьего мрака,
• Бойся крадущихся в снах,
• Той, что иною казалась,
• Жара и власти в когтях.

• Древние горы уже трясёт,
• Новых пожаров видны дымы,
• Яшме грозят ураган и лёд,
• Гнёзда ищи улетевшей тьмы.

Пролог

Семь лет назад

В Небесном дворце никто не чувствовал себя в безопасности, но дочерям королевы Пурпур приходилось опасаться за свою жизнь больше всех.

Если только дочь не осталась в единственном числе.

Принцесса Рубин не видела своей сестры Турмалин уже три дня, с того самого вечера, когда они парили бок о бок высоко в звёздном небе при свете двух лун, и сестра шепнула, что почти готова.

– Не глупи, – прошипела в ответ Рубин, – тебе всего десять лет, да и вряд ли ты когда-нибудь достаточно подготовишься. Она убила в королевских поединках свою мать, всех трёх своих сестёр, а потом одиннадцать наших. Победить её просто нереально!

– Она не сможет вечно оставаться на троне!

– Уже смогла.

– Двадцать четыре года – это ещё не вечность! – бросила Турмалин. – Королева Оазис усидела дольше, и глянь, чем закончила.

– Хочешь подбросить матери воришку? – усмехнулась Рубин. – Давай, она не откажется перекусить перед боем… А потом убьёт и тебя.

– Пусть попробует, – хмыкнула сестра, разгоняя облака своими огромными тёмно-оранжевыми крыльями. – Сколько ни цепляйся за власть, рано или поздно кто-нибудь бросит вызов и одержит верх. Теперь нас осталось двое, я и ты, и только от нас зависит, получат ли небесные драконы приличную королеву… Если я взойду на трон, то сумею избавить наше племя от войны!

Рубин в этом сильно сомневалась. Она видела песчаную принцессу Огонь и знала, что та не отпустит ценного союзника так легко. Впрочем, что гадать – так или иначе, Турмалин не по силам выиграть поединок у матери.

– Насчёт войны есть пророчество, – напомнила Рубин. – До трёхлунной ночи осталось всего четыре дня…

– В самом деле! – Турмалин саркастически фыркнула. – Всего-навсего подождать, пока из горстки яиц вылупятся спасители, вырастут и подарят Пиррии мир. Не хочу я ждать подарков, сделаю всё сама!

– А я не хочу видеть, как ты умираешь! – сердито рыкнула Рубин.

Взмахнув крыльями, сестра обогнала её и заглянула в глаза.

«Подозревает, что я сама надеюсь захватить трон, потому и отговариваю, – подумала Рубин. – Не такая я дура!»

– Ладно, не переживай, ещё рано, – заверила Турмалин. – Ещё месяц-другой потренируюсь… но знаешь, я никогда ещё не чувствовала в себе такой силы! Недавно даже Кармина победила, рассказать?

Она принялась подробно описывать тот учебный бой, не упуская ни одной детали. Целый час ещё сёстры парили в лунном свете над горными пиками, но Турмалин ни разу не упомянула, что собирается покидать дворец.

А на следующий день она исчезла, и, что тревожнее всего, никто во дворце не обмолвился об этом ни словом. Её отряд продолжал тренироваться и охотиться, как будто ничего не случилось. Сестру не искали патрули, никто не прочёсывал леса в долинах, не отправлялись и гонцы в другие племена, чтобы выяснить, не видел ли кто – и не похищал ли – старшую Небесную принцессу.

Турмалин пропала, словно её никогда и не было. Рубин ходила по их общей спальне, осматривая пол и стены, развевающиеся на окнах жёлтые шторы с золотыми кистями, роясь в ворохе одеял и свитков. Ни пятен крови, ни признаков борьбы, ни записки вроде: «Лечу проверить пограничные посты, скоро увидимся».

Неужто сестра передумала и решила просто сбежать? В таком случае, куда – к Когтям мира?

Не может такого быть! Турмалин не из тех, кто трусит, не говоря уже о том, что королева Пурпур никогда не позволила бы миротворцам заполучить в лапы родную дочь. Нашла бы и уничтожила всех до единого.

Сердце младшей принцессы с каждым днём всё сильнее сжимали невидимые когти. Если мать каким-то образом почуяла намерения Турмалин… страшно даже подумать, что могло произойти.

– Ваше высочество!

От неожиданности Рубин подскочила, разворачиваясь к двери. Страж у дверей кашлянул, прочищая горло.

– Её величество королева Пурпур требует вашего присутствия в тронном зале, – доложил он. – Немедленно.

– Требует? – переспросила принцесса.

Стражник нахмурился, явно не одобряя её растерянности.

«Никогда не показывай им, что боишься, – учила Турмалин. – Веди себя как королева, и они будут радостно хлопать крыльями, когда ты наконец порвёшь матери глотку!»

Так говорила старшая сестра… И где она теперь? Может, потому и пропала, что вела себя слишком смело?

– Благодарю, – кивнула Рубин, протискиваясь в дверь мимо стражника.

Сердце колотилось от страха, кровь пульсировала в кончиках крыльев. Коридор казался слишком тесным, словно ей было не пять лет, а вся тысяча.

Неужели настала её очередь исчезнуть?

У входа в тронный зал собралась толпа. Драконы перешёптывались, вытягивая шеи и заглядывая в двери. При виде принцессы они выпрямились и расправили крылья, в глазах блестело любопытство.

Должно быть, знают о сестре и гадают, не решила ли королева избавиться от всех возможных претенденток разом. Можно подумать, она, Рубин, на что-то претендовала!

Войдя в зал, она почтительно склонила длинную шею, щурясь от яркого солнечного света, бьющего в широкие окна и отражённого золотой отделкой стен. От жара чешуи и дыма из ноздрей собравшихся придворных казалось, что входишь в погребальный костёр.

Может, и пронесёт, подумала Рубин. Не станет же королева её убивать при стольких свидетелях! Разве что…

– А, Рубин! – раздался голос матери, и все остальные тут же умолкли. – Наконец-то! Здесь многие и не видели мою младшую дочь. Когда она не на тренировках, то всё больше сидит у себя в комнате, как сонная летучая мышь. – Королева усмехнулась. – А если кто и видел, то уткнувшейся носом в какой-нибудь свиток… Тем не менее она моя дочь, хотя не очень-то и похожа.

Придворные почтительно захлопали крыльями.

– Ну что ж, – продолжала королева, – кажется, все в сборе… по крайней мере, все, кто что-нибудь значит. Я созвала вас, чтобы сделать важное объявление… Рубин, что ты забилась в угол, как сороконожка в нору? Иди, встань с братьями, тебя это особенно касается!

Драконы расступилась, пропуская принцессу. Взгляды оранжевых и янтарных глаз, казалось, обжигают чешую. Братья Кармин и Коршун стояли почти рядом, оба выше её на голову и мощнее, но между ними оставалось немного места, куда Рубин и втиснулась. Дальше за Коршуном она заметила ещё двоих братьев. И правда, все в сборе… если не считать Турмалин.

Кармин фыркнул и отодвинулся, но Коршун приветливо пихнул сестру крылом. Знает, что она скоро умрёт, и жалеет? Ему уже не раз приходилось видеть, как гибнут претендентки на престол в когтях матери. Самому-то ему нечего бояться, принцы не наследуют трона – таков закон.

Королева Пурпур сияла на своём троне роскошным ядовито-алым цветком, по-хозяйски обводя зал пронзительным жёлтым взглядом. Драгоценные камни у неё над глазами и вдоль крыльев искрились на солнце бриллиантовым блеском.

Рядом с троном стояла огромная золотистая дракониха, при виде которой душа у принцессы ушла в пятки. Принцесса Огонь, одна из трёх претенденток на Песчаное наследство, смотрела на союзников с отвращением и скукой. Все знали, что называть высокую гостью следует только «королевой Огонь», но Рубин трудно было так о ней думать. Огонь пока ещё не выиграла военный спор с сёстрами за трон покойной матери, да и королева тут уже присутствовала – та, чьи когти сжимали смертельной хваткой всё и вся в мире небесных.

С другой стороны трона возвышалась куча чёрных камней, над которыми струился дымок. Интересно, зачем королеве понадобились камни?

– Наконец-то, – фыркнула Пурпур и обвела взглядом зал, словно жалуясь на медлительность дочери. В толпе раздались смешки.

– Начинай уже! – с раздражением бросила песчаная.

Пурпур щёлкнула хвостом и расправила крылья. Она не спешила.

Рубин с трудом подавляла дрожь, теряясь в догадках. Чем решила удивить своих подданных Небесная королева? Расскажет о трагическом конце своей старшей дочери Турмалин? А зачем мелочиться – можно и младшей заодно вынести приговор. Кому вообще нужны дочери?

– Наверное, вы уже слыхали о неком… так называемом «пророчестве», – начала наконец Пурпур. – Ходят дурацкие слухи о каких-то особенных драконятах, которые вылупятся в трёхлунную ночь и остановят войну. Вы также могли вспомнить, что трёхлунная ночь наступит как раз сегодня… Не правда ли, захватывающая картина? Героические крошки вот-вот выкарабкаются из яиц и полетят спасать мир – если, конечно, прежде с ними не случится что-нибудь… ужасное. – Она язвительно усмехнулась, бросив взгляд на песчаную союзницу. – А вот чего вы точно ещё не знаете: прошлой ночью кто-то пытался украсть яйцо небесных!

Драконы в зале ахнули.

– Зато я знаю, – самодовольно продолжала королева. – Гнусный вор из ледяного племени проник во дворец и сумел ускользнуть с яйцом – самым крупным в гнезде!

В толпе придворных возмущённо переглядывались. Казалось, сам воздух в тронном зале накалился и сейчас вспыхнет. Рубин попыталась представить, каково будет украденному дракончику расти в Ледяном королевстве. Нет, вор не мог взять его туда к себе, ни один небесный не выживет среди вечного снега и льда!

А может, украли Когти мира? Помогают пророчеству исполниться? Кто вылупится из этого яйца?

– Не беспокойтесь, – снова усмехнулась Пурпур. – Наша верная песчаная союзница королева Огонь догнала вора, убила собственными когтями и уничтожила яйцо! Мы не слишком почитаем всяких там героических крошек… особенно тех, что хочет научить нас, как жить… Короче говоря… – Она громко хлопнула крыльями в напряжённой тишине. – У нас с королевой Огонь возникла блестящая идея. Мы сделаем так, что в трёхлунную ночь не вылупится ни один небесный дракончик! Пусть никто даже не надеется… Внесите их!

Рубин растерянно смотрела, как в зал входят строем семеро стражей. У каждого в лапах драконье яйцо, кое-где уже с трещинками, а под тонкой скорлупой смутно маячат красные и оранжевые тени.

Жёлтые глаза Пурпур гневно прищурились. Струйки дыма поднялись из ноздрей, завиваясь вокруг рогов.

– Яиц должно быть восемь! – прошипела она.

Главный стражник низко поклонился.

– Восьмое ищем, ваше величество… Скоро найдём, клянусь! Мать сбежала, но далеко не улетит, да и мелкое оно какое-то.

Из дымящейся чёрной груды у трона донёсся скребущий звук. Верхний камень дрогнул, обрушился на пол и подкатился к самым лапам принцессы Рубин.

– Ладно… – Пурпур сердито кивнула. «Я тебя запомню и убью позже», – говорил её взгляд. Она торжественно раскинула крылья. – А сейчас вы все увидите настоящее чудо, которое заодно поможет нам выполнить задачу. Сюрприз, сюрприз!

Песчаная дракониха презрительно фыркнула.

– Вечно ты представление устраиваешь! – пробормотала она. – Убить, да и всё – дело недолгое.

Не обращая внимания, Небесная королева принялась разбирать каменную груду, внутри которой что-то шевелилось и скреблось.

Там кто-то живой, с удивлением поняла Рубин, и в тот же миг из камней поднялась крошечная головка на тонкой шейке – совсем рядом королевой. Пурпур опасливо отшатнулась. В её глазах, к немалому удивлению принцессы, мелькнул настоящий ужас.

Рубин вытянула шею, напряжённо вглядываясь. Что могло так напугать королеву, которая не боится никого и ничего?

Странно. На первый взгляд – обычный дракончик, годовалый или чуть старше… разве что чешуя у него какого-то странного медно-оранжевого оттенка.

Дракончик повернул голову и встретился взглядом с принцессой.

Глаза! Горящие ярким пламенем и… синие! Такого пронзительного синего цвета ей ни разу не приходилось видеть. Казалось, весь небосвод раскалили на огне и сжали в две ослепительные точки.

Вот оно что! Рубин невольно передёрнулась. Медная чешуя дракончика курилась дымом от жара, клокочущего внутри. По толпе пробежал тревожный ропот.

Кармин и Коршун переглянулись поверх головы принцессы.

– Ты знал? – глухо рыкнул Коршун. – Я думал, его убили… И надо было!

– Оспариваешь королевское решение? – ещё тише хмыкнул Кармин, шевельнув лишь уголком пасти и невозмутимо уставившись на трон.

– Это полное безобразие! – прошипел брат, гневно ощетинившись. – Законы небесного племени требуют уничтожать таких сразу!

Принцесса смутно припоминала, как год с лишним назад из яйца вылупились странные близнецы, и их мать пыталась бежать. Тогда весь дворец это обсуждал, но до Рубин доходило немногое, лишь то, о чём упоминала сестра. Кажется, убили всех – и близнецов, и мать… Неужели это тот самый, в котором слишком много драконьего огня?

Между тем странная малышка у трона радостно пищала и пыталась выбраться из каменной груды, бестолково хлопая медно-оранжевыми крылышками.

Королева проворно схватила длинный железный скипетр и пихнула им дракончика в грудь.

– Вниз! – зарычала она.

Малышка с недовольным писком провалилась обратно в своё каменное логово. Когда Пурпур вытащила скипетр, Рубин заметила, что его конец оплавлен. В жарком воздухе зала разнёсся острый запах горелого металла.

– Ваше величество…

Вперёд выступил приземистый дракон с ржаво-красной чешуёй. Он был здесь чуть ли не старше всех и служил советником ещё при старой королеве, бабке принцессы. Встречая Рубин в коридорах дворца, он всякий раз восхищённо цокал, дивясь её необычайно длинной шее, и доверительно сообщал, что главный секрет долгой жизни – ежедневное поедание козьей печёнки. Принцессы никак не могли запомнить его имени и прозвали Козьим Доктором.

– Кхе-кхе… – с важным видом откашлялся Козий Доктор, ожидая тишины и всеобщего внимания. – Ваше величество, пожалуйста, разрешите наши сомнения – это ведь не то, что нам всем кажется?

Королева Пурпур оскалилась в сияющей улыбке.

– Вам кажется, что у меня завелась восхитительно опасная новая игрушка? Так оно и есть! – Она махнула крылом, указывая на груду камней, в которой исчез огненный дракончик. – Представляю вам своего будущего непобедимого паладина!

Малютка снова высунула голову, разглядывая замершую в ужасе толпу горящими синими глазами. Затем потянулась к крылу королевы, но Пурпур вовремя отодвинулась.

– Ваше величество превосходит своей мудростью всех драконов, – почтительно поклонился Козий доктор. – Каждая ваша мысль гениальна, а все решения совершенны. Однако… уверены ли вы, что будет вполне безопасно оставлять такого… э-э… монстра в живых?

– Это не просто монстр, – самодовольно ухмыльнулась Пурпур, – это мой собственный монстр! Да ещё и очень полезный… А ну-ка, прелесть моя, покажем им, что ты умеешь! – Она взяла у стражника яйцо и небрежно сунула его в лапы дракончику.

Впрочем, небрежно только на первый взгляд. От Рубин не укрылось, как тщательно королева старалась не касаться когтей своей новой любимицы и как поспешно сразу же отдёрнула лапу.

Дракончик с любопытством рассматривал яйцо – большое, почти в четверть его роста. Судя по выражению мордочки, неожиданный подарок ему нравился. Похоже, собственных игрушек крошечному огненному монстру пока не доставалось.

Внезапно скорлупа яйца дрогнула, и её полупрозрачная белизна стала тускнеть. Оранжевая тень внутри дёрнулась, потемнела и через мгновение стала угольно-чёрной, как обгоревшая головешка. Затем почернела и скорлупа.

В зале повисла мёртвая тишина.

У принцессы стоял ком в горле, не давая выговорить ни слова. Да и что тут скажешь? Не то что говорить, дышать страшно.

Чёрное, как сажа, яйцо пошло трещинами и осыпалось кучкой пепла. В горящих синих глазах дракончика трудно было что-либо прочесть. Что в них светилось – изумление, страх, удовольствие? Осознавало ли юное крошечное существо, что, всего лишь подержав в лапах яйцо, напугало до смерти всех драконов в огромном зале?

Изогнув шею, малютка глянула снизу вверх на королеву, и только тут Рубин узнала знакомое выражение и поняла, что таилось в этих синих глазах.

Огненного дракончика беспокоило, не огорчится ли повелительница, не рассердится ли она.

Молчание нарушила песчаная дракониха.

– Впечатляет, – хмыкнула она. – Давай ей и остальные, или я сама их разобью.

Королева Пурпур вновь подняла скипетр и обрушила груду камней, выпуская дракончика наружу.

– Иди, Беда, потрогай их.

Подходящее имя для монстра, подумала Рубин.

Беда посмотрела на яйца в лапах у стражей, затем на свои когти. Подняла взгляд на повелительницу. Рядом с двумя королевами малышка казалась совсем крошечной.

– Но я же… – пролепетала она робко. Тоненький голосок далеко разносился в жарком воздухе тронного зала. – Я же их… сгорю.

– Ты теперь королевский паладин, – строго отчеканила Пурпур, – и должна выполнять любое моё повеление!

Поколебавшись, Беда шагнула вперёд, к плотной стене чешуи и крыльев, встречая опасливые и враждебные взгляды. Толпа в страхе попятилась. Стражники, толкаясь, бросились прочь, оставив свою ношу на полу.

Подходя к одному яйцу за другим, малышка прикладывала лапы к скорлупе и держала, пока та не наливалась мёртвой чернотой.

Она может сделать это с кем угодно, с трепетом подумала Рубин. Убьёт даже могучего взрослого дракона, просто дотронувшись до него! О таком страшном оружии королева до сих пор и мечтать не могла.

В голове вдруг пронеслась ужасная мысль. Принцесса вздрогнула, по чешуе побежали мурашки.

Неужели таким и был конец бедняжки Турмалин?

Принцесса смотрела на дракончика-убийцу, не в силах оторвать взгляд.

Неужто и её старшая сестра лежит сейчас где-нибудь кучкой пепла?

Когда Беда коснулась последнего яйца, Рубин наконец смогла отвернуться… И встретила взгляд матери, в котором светилось злобное удовлетворение. «Кто теперь посмеет бросить мне вызов? – казалось, спрашивала она. – Может, ты, моя мечтательная дочь? Давай, попробуй! Только заикнись об этом, и ты знаешь, чьи когти найдут твоё горло в ту же ночь!»

Так и есть. Никто больше не сможет перечить Пурпур. Принцесса Рубин никогда не станет королевой. Потому что за троном вечно будет маячить огненная чешуя Беды в ожидании любого, кто выкажет хотя бы тень неудовольствия.

Значит, так тому и быть, вздохнула принцесса. Долой всякие мечты о троне, её доля – послушание и верность матери, отныне и навсегда. Только так можно надеяться выжить и не оказаться в лапах жуткого огненного монстра.

«Ты победила, мама».

Беда сняла лапу с последнего дымящегося яйца и обернулась к королеве. Теперь Рубин уже угадывала во взгляде малютки голодный блеск: «Теперь ты любишь меня?»

– Отлично, – кивнула Пурпур, поигрывая раздвоенным языком, – представление высший класс, как раз то, что я хотела. Ну что же, с пророчеством покончено, дорогая Огонь?.. Беда, на место!

«Надеюсь, ты сумеешь удержать в подчинении своего нового паладина, – думала Рубин. – Ведь угрожать он может не только мне одной!»

Толпа драконов подалась назад, как можно дальше от крошечного дракончика, который медленно и неохотно возвращался в свою каменную клетку.

«А что будет, когда эта крошка вырастет? Не уничтожила бы она весь драконий мир!»

Часть первая

Пламя беды

Глава 1

Глубоко в недрах Яшмовой горы прятался в пещере самый опасный дракон Пиррии. Чем был не слишком доволен.

– «Пока не улетит Рубин», – бормотала Беда, меряя шагами пещеру. – Так он сказал… но сколько же можно ждать? Обещал прийти за мной, когда станет безопасно. Ха! Можно подумать, я её боюсь… да я никого не боюсь!.. Три луны, да когда же это кончится? Неужели надо столько времени, чтобы забрать какой-то труп?

И вообще, с какой стати она, Беда, должна прятаться? Вот что хотелось бы знать в первую очередь!

Ну хорошо, изгнали её из Небесного королевства… но никакая королева не может выгнать с Яшмовой горы! Глин сам это признал. Здесь не Небесный дворец. «Ты имеешь полное право здесь находиться», – так и сказал, слово в слово!

Только вот… так ли это на самом деле?

Имеет ли она право находиться вообще где бы то ни было – после того, что успела натворить?

Хотя… ну разве она так много просит? Только быть рядом с Глином, дышать с ним одним воздухом, смотреть в одно небо. Она никому и никогда больше не причинит вреда – разве этого не достаточно, чтобы все успокоились?

Наверное, нет. Похоже, королева Рубин хочет сделать её на всю жизнь несчастной и одинокой.

Ах, так?

Беда с шипением выпустила клуб дыма и подошла к выходу из пещеры, выглядывая наружу. Пусть только попробует кто-нибудь не пустить её к Глину, мигом останется… с головешкой вместо головы. Даже королевский трон не спасёт!

Ну… разве что сам Глин запретит.

Она снова принялась ходить из угла в угол, с раздражением цепляя крыльями тесные стены.

Несколько месяцев назад, когда в Небесном королевстве начался переполох, она подумала было, что теперь всё станет по-другому. Вернулась во дворец, проводив Глина и его друзей, и обнаружила, что Пурпур и Огонь исчезли, а всё племя в панике. Кто теперь будет править? Что случилось с великой и непобедимой королевой?

Потом явилась Рубин и навела порядок… Беда до сих пор морщилась, вспоминая свои идиотские надежды в то время. Новая королева! Добрая и справедливая! Впереди перемены к лучшему!

Перемены и впрямь наступили, и даже по большей части к лучшему… но только не для Беды.

Ни чествований, ни наград, ни даже простого «спасибо»! А она так надеялась… дура, идиотка. Никто и не упомянул, что она помогла драконятам судьбы одолеть королеву Пурпур. Нет, конечно, почти всё они сделали сами… но ведь помогла, неужели никто не заметил? А вместо благодарности Рубин первым делом отправила её в изгнание!

«Не желаю тебя больше видеть!» – прошипела так злобно, что те слова до сих пор не выходят из памяти… так же как то странное ощущение, будто при падении с оторванными крыльями.

Прежде Рубин вела себя с ней… ну, если не дружелюбно, то хотя бы не враждебно. По большей части помалкивала, уступала дорогу в коридорах, вежливо кивала при встрече и удалялась, когда Пурпур вызывала Беду к себе. Вообще никогда не вела себя по-королевски. Откуда вдруг взялись в ней эти властность и решительность?

«Но за что?» – спросила Беда, стараясь не замечать злорадства на мордах стражников. Им-то какое дело?

«За то, что ты убийца», – ответила Рубин так, будто это всем очевидно.

Но разве не все они тогда были убийцами? Разве не творили ужасные дела по приказу королевы Пурпур? Хоть кто-нибудь возразил, отказался? Почему отвечать за своё послушание должна одна только Беда?

Думая так, она глянула новой королеве в глаза и тут же поняла, что причина совсем в другом. Рубин её ненавидела, люто, непримиримо – но за что? Разве не обе они столько лет были верными подданными и орудиями Пурпур? Как могла Рубин этого не понимать?

«Убирайся, – сказала она, – или умри. Твой выбор».

Беда горько усмехнулась, ощущая под чешуёй, как и тогда, вскипающую огненную ярость. Интересно, как бы её стали убивать? Она могла убить королеву одним когтем, а затем и всех вокруг – просто расправив крылья!

На самом деле чуть не убила тогда, очень хотелось. Остановили её только мысли о Глине. Он сказал при расставании, что в ней много хорошего… так что, наверное, такое массовое убийство не одобрил бы. Глин верил, что она способна на лучшее, чем быть орудием смерти, а значит, она должна… по крайней мере, очень постарается.

Хотя бывает трудно, конечно. Драконы попадаются всякие… кое-кого так и тянет сжечь живьём!

Нет, ну сколько можно торчать в этом дурацком подземелье? И всё только потому, что Рубин не терпит её вида! Прилетела на Яшмовую гору, чтобы забрать тело погибшей небесной, Сердолики. Понятно, что настроение у новой Небесной королевы и без того неважное, так что земляному дракончику и его друзьям будет легче, если Беда пересидит это время где-нибудь подальше от Рубин – зачем академии лишние скандалы… Но… три луны! Почему это тянется так долго?!

Беда снова выглянула из двери в тускло освещённый туннель. Из дальнего его конца, в самых недрах горы, слышался плеск воды и весёлый смех. Подземное озеро давно стало любимым местом учеников академии из морского племени, они проводили там всё свободное время, и Беда старалась не столкнуться с ними случайно в коридорах, да и со всеми другими тоже.

Здесь все её боялись, но вели себя далеко не столь осторожно, как когда-то во дворце у Пурпур, где все жались к стенам, едва завидев Беду вдалеке. Умели обходить только небесные, остальные то и дело забывали, и следить за их безопасностью приходилось ей самой. Страшно подумать, что было бы, задень она случайно кого-нибудь хвостом! Как бы посмотрел на неё тогда Глин? Он решил дать ей шанс, нельзя этот шанс терять!

Она невольно сжала когти, думая обо всех драконятах, за которых теперь в ответе Глин. Он любит их больше, чем её. Почему бы и нет, ему иначе и не положено, от них зависит светлое будущее, о котором он всегда так мечтал. Невинные, чистые душой – на их совести не лежит… страшно сказать, сколько убийств. Однако ведь никто из них не спасал самого Глина – и его друзей, кстати!

Впрочем, кого это волнует… они всё равно ненавидят её, эти прекрасные друзья, драконята судьбы, что так ревниво ограждают от неё Глина, тут же вспыхивая синим, зелёным и золотым блеском, стоит ей только лишь взглянуть на него.

Когда в крепости Огонь, среди песков, Беда спасла его, земляной дракончик назвал её своими «крыльями огня», и она на какой-то миг поверила. Казалось, это искупает все её грехи – спасая Глина, она спасала мир! Теперь все её простят, все полюбят… Как бы не так.

Потом, месяцами летая по континенту в поисках королевы Пурпур, она видела в глазах драконов лишь отвращение и страх. От неё бежали, падали в обморок, забрасывали копьями, камнями – чем попало. Однажды в болотах Земляного королевства даже швырнули дохлым крокодилом… Тело ранить не смогли, зато изранили всю душу. Как странно – неуязвимая снаружи, а сердце в лохмотьях…

Ура, кто-то идёт! Топают лапы, хвост шуршит по каменному полу. Неужели Глин?

Забыв обо всех своих несчастьях, Беда опрометью выскочила в коридор… И лишь чудом разминулась с дракончиком, который оказался вовсе не Глином!

Пухлый изумрудно-зелёный морской с широкими перепончатыми лапами не вопил и не падал в обморок, а просто замер на месте и зажмурился, будто надеясь, что опасность исчезнет сама собой.

– Ты что тут делаешь? – заорала Беда, прижимая крылья и отскакивая назад.

– М-м… иду по коридору? – задумчиво пробубнил толстячок, приоткрывая один глаз. – К себе в пещеру… да.

– По сторонам надо смотреть!

Он снова задумался, потом открыл другой глаз и мирно пожал крыльями.

– Ну, извини.

Странный какой-то дракончик. Совсем без огня, и не в том смысле, что морской. Цунами, к примеру, вся как огненный клубок – чуть что, вспыхивает и кидается на всех, а её сестрица, маленькая Морская принцесса, так и искрится изнутри ярко-оранжевым.

А этот похож на мокрый ком тряпья, брошенный на пол. Сидит, и даже уйти ему лень.

– Ты та самая Беда? – спокойно поинтересовался изумрудный дракончик. – Которая для королевы Пурпур… м-м…

Беда хмыкнула. Не знает, как повежливей выразиться?

– Убивала всех подряд, совершенно верно, – прошипела она.

Незнакомец странно икнул и пригнул голову.

– А-а… ну ладно… так я, значит, пойду?

Что бы посоветовал ей сейчас Глин? Наверное, подружиться – он же такой добрый… И всех вокруг такими же считает.

– А ты кто такой? – нехотя спросила Беда и тут же спохватилась, что прозвучало это невежливо. – В смысле, как тебя зовут? – поправилась она, добавив в голос Солнышкиной восторженности, но получилось ещё хуже, как-то зловеще. – Нет, ты не подумай, я не список убийств составляю! То есть вообще не собираюсь никого убивать, с этим давно покончено… даже слово «убийство» неприятно произносить.

– Вот и хорошо, – добродушно покивал увалень, – вот и не надо.

– Я просто делала, что мне приказывали! – выпалила она вдруг. С тех пор как Рубин выгнала её из дворца, поговорить об этом ни с кем не удавалось, все бежали прочь. – Что королева велела, то и делала… так ведь и все так, не я одна, правда? Разве я виновата, что такая вылупилась и что Пурпур такая злая?

Дракончик почему-то совсем её не боялся. Не то чтобы разговор очень уж его интересовал… но и убегать он не спешил. Зелёные глаза задумчиво изучали её дымящуюся чешую, сравнивая со своей.

– Наверное, – буркнул он, опуская взгляд. – Карапакс.

Беда на миг опешила. Что за слово такое? У морских какой-то свой язык?

– М-м… то есть меня так зовут, – прищурился он. – Карапакс.

– А, очень приятно! – улыбнулась она. – Спасибо, что не бежишь и не падаешь в обморок… И не кидаешься крокодилами.

– Я ещё подумаю, – хмыкнул он. – То есть не о крокодилах, они не в моём стиле.

Теперь прищурилась она. Что за шутки?

– Не смешно? – вздохнул Карапакс. – Ну, извини.

– Почему ты меня не боишься?

– Боюсь, – признался он, – просто… Я и других знаю с опасными способностями…

– Правда? – удивилась Беда. Интересно, кого он имеет в виду?

Прежде чем морской дракончик успел пояснить, по коридору прокатился чей-то дикий рёв.

– Что это? – испуганно вскинулся Карапакс, выпучив глаза и приподняв крылья.

– Похоже, королева Рубин чем-то недовольна, – фыркнула Беда и сама вдруг забеспокоилась. Не на Глина ли накинулась королева? Она глянула на вереницу разноцветных стеклянных ламп, уходящую вдаль к пещерам академии. – Наверное, кто-то ей сказал, что я здесь.

– Пойдём посмотрим? – предложил морской.

Беда нахмурилась.

– Чтобы она ещё сильнее разоралась? Всё шутишь?

– Да нет, зачем показываться? Просто поглядим в щёлочку и послушаем, а?

Соблазн был велик, но Беда поджала крылья и решительно покачала головой.

– Нет, мне нельзя, Глин рассердится. Он велел мне ждать здесь.

– Да он и не узнает, – хмыкнул Карапакс. – Мы незаметно, никто даже не дёрнется. Что в этом плохого?

В самом деле, Глин всего лишь хотел, чтобы они с Рубин не встречались. А значит, ничего и не изменится. В конце концов, не сказал же он: «Сиди в пещере час за часом, как сонная улитка!»

Стоп, надо подумать как следует. С одной стороны, конечно, Глин вряд ли одобрил бы такое поведение, но с другой… ну сколько можно томиться в пещере, ожидая, пока тебя выпустят! С третьей, не задумал ли этот странный морской её подставить? В конце концов, если поймают, неприятностей будет больше у неё!

Однако есть и четвёртая сторона: Глин сам хотел, чтобы она с кем-нибудь подружилась, а значит, не станет ругать очень уж сильно… Хотя верит ли он на самом деле, что друзья найдутся? Уж очень она опасна.

Беда вздохнула, вспоминая своего первого друга, который рассказал ей слишком много и был казнён королевой. Вот тебе и дружба!

Тем не менее лишний друг не повредит, даже если для него самого это закончится неважно. Он же не Глин… Вот если бы что-то случилось с Глином… Беда яростно стиснула зубы. Тогда конец, тогда она и впрямь спалит весь мир! О таком лучше не думать, иначе весь коридор заполнится её дымом. А Карапакса не так жалко, даже если его убьёт Пурпур или он случайно сгорит – главное, у неё останется Глин.

Не очень порядочно думать так о новом друге, одёрнула себя Беда и решительно выпалила, заставив морского дракончика вздрогнуть:

– Ладно, пошли! Ты впереди, чтобы случайно не налететь мне на хвост… но только шагай быстрее, иначе могу наступить на твой. – Она отодвинулась назад в пещеру, давая ему пройти.

Уже явно сожалея о своей затее, Карапакс неуклюже потрусил по коридору. Впереди вновь послышался драконий рёв.

Глава 2

Последнюю неделю тело Сердолики оставалось в пещере у самой вершины Яшмовой горы. По обычаям небесных драконов, мёртвых оставляли под открытым небом, а затем сжигали. По словам старого Ястреба, который один во всём Небесном дворце охотно болтал с Бедой, это делалось для того, чтобы души могли свободно улетать, а потом вселяться в новых небесных драконов, а не каких-нибудь других.

Королеву Пурпур такие разговоры только забавляли. Она не мешала своим подданным отправлять древние ритуалы, но сама не слишком интересовалась, что происходит после смерти.

Беда навещала покойницу дважды, но только по ночам, когда все спали. Эту свирепую красную дракониху она до академии не встречала, как, впрочем, не была знакома и с большинством других небесных. Королева Пурпур не позволяла ей слишком много общаться, да и сами драконы желанием не горели.

В лунном свете погребальная пещера выглядела внушительно: высокий сводчатый потолок, стройные колонны из серого камня, открытые окна в стенах и крыше. Обугленное тело Сердолики, обёрнутое в белый шёлковый саван, покоилось на помосте, такое же пустое и недвижное, как трупы врагов, убитых когда-то Бедой на арене.

Так было ночью, но сейчас, когда солнце сияло на голубом небе, а ветер шевелил белый шёлк, казалось, что покойная дышит. Здесь хотелось верить и в бессмертие души, и в перерождение… если только душу не спугнёт сердитая перепалка собравшихся вокруг тела.

Зато шум позволил Карапаксу и Беде подкрасться к пещере незаметно. Толстяк укрылся за валуном у самого входа, а Беда, заглянув и насчитав внутри не меньше дюжины драконов, на всякий случай затаилась подальше в стороне.

– Тухлая какая-то история! – прорычал небесный дракон. Голос был незнакомым. – Вы же сами признались, что укрываете кровожадную убийцу, а теперь мы видим перед собой тело убитой с характерными следами, которые на эту самую преступницу указывают!

Беда горько усмехнулась. Понятно, кто имеется в виду. Вот она, злобная и кровожадная убийца, прячется за углом!

Нет, но какая несправедливость! Никогда ей не нравилось проливать кровь. Сжигала, да, но без всякого удовольствия… да и вообще чуть не год уже никого не убивала – хороша кровожадность!

– Был пожар! – возразил голос Цунами. – Я люблю Беду не больше вашего, но уверяю вас со всей определённостью, что это не она убила Сердолику!

Ну, спасибо хоть за это.

Небесный дракон недоверчиво зашипел:

– Мне больше верится, что верную сторонницу нашей любимой королевы убил ручной монстр Пурпур… А ваша история о какой-то земляной, которая якобы протащила сюда взрывчатый кактус, чтобы убить какую-то ледяную, не лезет ни в какие ворота!

– Я хочу знать, где теперь эта земляная! – заговорила Рубин.

Не видя королевы, Беда не могла разобраться, чего в её голосе больше – ярости, горя или властной решительности. Покорную дочь Пурпур из Небесного дворца было теперь не узнать.

– Ваше величество, вы что, верите им? – вновь ощетинился небесный. – Поглядите на Сердолику! Вот ожоги, здесь и здесь, явно же от когтей!

Беда свернулась в тугой клубок, будто вновь ощущая в лапах тяжесть раненой, которую вытаскивала из горящей исторической пещеры. Как жаль, что Сердолику было уже не спасти. Ах, если бы удалось! Может, Рубин простила бы тогда… А Глин уж точно бы гордился. Снова назвал бы «крыльями огня», и…

– Не трогай тело! – резко бросила королева.

– Наоборот, Беда спасала Сердолику, – стала объяснять Солнышко, необычно грустная и подавленная. – Вынесла её из огня, потому отпечатки когтей и остались.

В ответ послышалось многоголосое недоверчивое фырканье. Первый дракон явно не был одинок в своих подозрениях.

– Что вы предприняли для поисков и наказания виновной? – сухо осведомилась Рубин. – Как её имя?

– Стерх… – Глин! Какой приятный, тёплый у него голос! В сердце у Беды словно развернулись крылья. – Она… она моя сестра.

Как он печалится, как переживает! Хочется броситься и обнять крыльями… Нет, так ему только больнее станет. Лучше уж обнять небесных, которые мучают его подозрениями! Пускай горят в когтях, не жалко!.. Хотя последнее Глину слышать, наверное, не стоит.

– Твоя сестра? – переспросил ещё один небесный. – Тогда её побег выглядит ещё подозрительней…

– Королева Ибис согласна с вами встретиться! – вмешалась Солнышко. – Здесь или у неё во дворце, всё равно – мы можем послать гонца хоть сейчас. Она за справедливость, и мы все тоже!

Душа Глина всегда представлялась Беде горящим факелом, который никогда не гаснет и ровно освещает всё вокруг. Солнышко же походила на жаркую вспышку, от которой болела голова и хотелось плюнуть огнём и заорать: «Кончай улыбаться, без тебя тошно!»

Нехорошо, конечно, так думать. Солнышко единственная из друзей Глина старалась быть с ней доброй, и всё-таки золотистую песчаную то и дело хотелось придушить. Вот бы оставить её тогда в клетке у Пурпур и сбежать с Глином, и чтобы он сказал потом: «Ты права, нам никто не нужен – ни ласковые песчаные, ни храбрые морские, ни прекрасные радужные». Но тогда он не был бы Глином, тем Глином, которого она знала, верным и любящим, готовым умереть за друзей…

– Ваше величество! – раздался вдруг новый голос. – С севера кто-то летит!

– Королева Ибис? – спросил ещё кто-то.

– Нет, чешуя алая… – Голос дрогнул, и в наступившей тишине Беда ощутила волну ужаса, накатившую на всех, кто стоял в погребальной пещере.

– Это Пурпур, – прошептала Рубин. – Вы были правы, она жива.

«И летит убить тебя, – подумала Беда, – потому что я отказалась».

Разговор случился в тот вечер, когда она освободила Пурпур из крепости принцессы Огонь. Они сидели у костра посреди унылой пустоши на границе Песчаного королевства. Бывшая королева задумчиво выковыривала из зубов остатки оленины, и Беда старалась не смотреть на её обезображенную ядом морду.

– Завтра летим домой, – прорычала Пурпур, – а там я решу, как лучше уничтожить этих ублюдков судьбы, самой или с твоей помощью.

– Ты разве не знаешь, что… – Беда замялась.

– Что? – Королева швырнула ей в голову оленьим копытом. – Прекрати мямлить, я и так вся в нервах. Только раздражаешь меня!

Морщась от боли, Беда потёрла лоб. Дёрнуло же её освобождать! Сразу было понятно, что не стоит, но привычка… долг… А может, просто хотелось избавиться от кошмарных снов с участием Пурпур, от которых ночи становились ещё хуже, чем дни с всеобщей ненавистью и страхом.

– На троне теперь Рубин… И её там все любят, – мстительно добавила Беда.

Королева пренебрежительно махнула крылом.

– Да знаю я… Рубин всё вернёт, она почтительная дочь – в отличие от некоторых присутствующих.

– Не думаю, – покачала головой Беда. – Она сильно изменилась в последнее время. Отказывается слушать Огонь, после битвы за Летний дворец морских отвела назад все свои войска. Такое впечатление, что готовится защищаться… Да ещё и меня выгнала. Вообще она куда твёрже, чем казалась.

Пурпур мрачно уставилась в ночь горящим жёлтым взглядом. Помолчав, кивнула.

– Так и Огонь говорила – что Рубин захочет драться… И победит. – Запрокинув голову, она зловеще расхохоталась. – Это Рубин-то? Она не опаснее мыши!

– Не думаю.

По правде говоря, Беда сама не была уверена, просто хотелось побольней уколоть злобную королеву, а ещё – отвадить от Небесного дворца. Конечно, ей и самой приятно было бы вернуться в родной дом, но как только Пурпур получит обратно свою армию, Глин снова окажется в опасности и выручить его будет почти невозможно.

Бывшая королева задумчиво потянулась когтем к изуродованной щеке и отдёрнула его.

– Думаешь, Рубин станет драться? Всё равно без толку. Меня ей никогда не одолеть.

Однако в её глазах стоял страх. Яд радужной не только расплавил чешую, но и лишил королеву прежней веры в себя. Долгое заточение в башне уродцев у принцессы Огонь тоже не прошло даром.

– Вот и проверишь, – пожала плечами Беда.

Они помолчали, потом Пурпур вдруг оскалилась:

– Нет, у меня есть план получше. Ты вернёшься первая и убьёшь Рубин.

– Я не могу! – воскликнула Беда. – Меня туда просто не пустят. Она сказала, казнит, если вернусь.

– Если убьёшь, казнить станет некому.

– Не хочу… И ты не можешь меня заставить! Я теперь совсем другая, вот!

Жёлтые глаза Пурпур злобно прищурились.

– Серьёзно? Хм… не думаю. Я же тебя знаю, тебе нравится убивать, всегда нравилось. За что тебя и люблю: никаких соплей, никакого чувства вины. Ты создана, чтобы убивать врагов – и прежде всего моих!

Беда упрямо покачала головой.

– Глин говорит, я могу измениться и стать… – Она спохватилась, но было уже поздно.

– Ах, вот оно что! – зарычала Пурпур, поднимая гребень. – Тот земляной!

– Ему не понравится, если я убью Рубин, совсем не понравится.

– А не убьёшь, не понравится мне!

Беда с удивлением ощутила в себе страх. Почему ей до сих пор так важно угодить Пурпур – после всего, что та сотворила с ней? Неужели хочется снова стать игрушкой в её лапах? Нет, ни за что!

– Ну ещё один последний раз, ну пожалуйста! – проворковала королева. – Убей Рубин, и можешь убираться в болото к своему земляному. Ты ведь уже не дала мне убить ту песчаную… сделай хоть теперь что-нибудь для меня!

Беда задумалась, ковыряя лапой обугленную траву. Вот способ угодить Пурпур и выторговать жизнь Глину, вот только… можно ли доверять бывшей повелительнице? Сдержит ли та слово? Ну конечно нет! И потом, сам Глин не одобрит такой сделки. Разочаруется, отвернётся… Он хочет для неё нового будущего, а она…

– Нет! – отрезала Беда. – Даже не проси.

– Тогда ты мне больше не нужна! – яростно прошипела Пурпур.

На следующее утро она исчезла, и Беда так и не смогла выследить её. Никто не видел бывшую королеву долгие месяцы, даже в снах… пока она не попыталась заставить Хладну убить драконят судьбы.

Снова чужими когтями! Значит, боялась – то ли Беды, то ли прослышала, что случилось с принцессами Огонь и Ожог. Однако если сейчас сама летит сюда, то уже не боится – или настолько разъярилась, что забыла про страх.

Кого же она хочет убить теперь? Знает ли, что Беда тоже здесь?

– Я встречу её! – громко заявила Рубин.

– Нет! – выкрикнул небесный. – Мы прогоним её все вместе!

– Правильно, – поддержал его другой. – Это не поединок, тут никаких правил.

– Она наш враг, – добавил третий, – у нас теперь другая королева, и гораздо лучше неё. Мы хотим Рубин!

– Правильно, – одобрил Глин. – Она потеряла трон и не получит назад. Мы все будем драться за королеву Рубин.

Голоса умолкли.

Беда угрюмо ковыряла каменную стену. С какой стати он вдруг так рьяно поддерживает какую-то Рубин? Да ещё таким особенным голосом… Тогда убеждал её, Беду, что ей всегда найдётся место на Яшмовой горе… А теперь подбадривает эту, которая ненавидит и выгнала!

Рубин откашлялась.

– Спасибо! Если все так считают, летим вместе.

Следом послышался скрежет когтей по камням и хлопанье многих крыльев.

Беда замерла в нерешительности. Сразу две Небесных королевы, которые её не любят… не слишком ли много? Пожалуй, лучше спрятаться, и подальше. Но… с ними Глин. Он летит навстречу Пурпур… Нет, нельзя оставлять его без присмотра.

Она вскочила и ворвалась в пещеру мимо опешившего Карапакса.

– Ты куда? – прошипел он. – Заметят же!

– Я должна охранять Глина! – бросила она через плечо, прыгая в окно и расправляя крылья.

В самом деле, к Яшмовой горе приближалась бывшая Небесная королева Пурпур. Тот же цвет чешуи, изгиб крыла… не говоря уже о чёрных следах ожогов на морде, заметных издалека, – так же как бешеная ярость и жажда мести. Новая королева Рубин и её защитники выстроились в воздухе боевым крылом, готовые отражать нападение.

По крутой спирали Беда взмыла в облака и нерешительно зависла над вершиной горы. Присоединиться к Глину? А вдруг её появление вызовет панику у небесных и помешает им защитить свою королеву? Нет, пока Глину не грозит прямая опасность, лучше выждать в стороне.

Зачем явилась Пурпур? Не надеется же она в одиночку взять штурмом Яшмовую гору!

Может, дело в тех юных драконятах из здешних учеников, что отправились на её поиски неделю назад, после гибели Сердолики? Глин упоминал, что они гостили в дождевом лесу у Ореолы, а затем полетели спасать какого-то ледяного, захваченного Пурпур. Никто не знал, нашли они бывшую королеву или нет. Если нашли, то вряд ли выжили, но могли сильно её разозлить. Не потому ли она кинулась сюда?

Сердце у Беды вдруг тревожно сжалось.

Пурпур что-то тащила в лапах. Слишком мелкое для драконьего тела, но всё же… Она резко взмахнула крыльями, замедляя полёт и описывая круг в воздухе за пределами огненного выдоха небесных солдат.

– Предатели! – донёсся её резкий крик. – Все вы трусы и предатели! – Размахнувшись, она швырнула свою непонятную ношу в сторону дочери. – Вот так я уничтожу каждого, кто отрёкся от меня, и верну себе трон! Запомни, следующей будешь ты!

Один из небесных рванулся вперёд, перехватывая летящий предмет. Бывшая королева развернулась и помчалась прочь, перемалывая воздух мощными взмахами крыльев.

Не в силах сдержать любопытство, Беда спикировала ниже, вытягивая шею. Небесный глянул на то, что сжимал в когтях, с отвращением передёрнулся и показал остальным.

Солнышко издала душераздирающий вопль, крылья её обвисли. Не подхвати её Глин, она упала бы в ущелье.

Небесный солдат держал в лапах отрезанную голову Ореолы.

Глава 3

Отчаянный рёв Цунами, казалось, обрушит небо и сровняет с землёй горы. Пронзая облака синей молнией, она устремилась следом за Пурпур.

– За ней, живо! – крикнула Рубин своим небесным, выхватывая голову из лап ошарашенного солдата. – Все за ней!

Они повиновались и понеслись вдаль сверкающей красно-оранжевой массой. Один обернулся на лету:

– Если поймаем, то…

– Да, убить! – бросила королева. – Мне всё равно, кто это сделает.

Беда колебалась. Лететь с ними? Солдат много, один лишний дракон ничего не решит. А вот о Глине позаботиться надо. Он так любит своих друзей! Страшно даже представить, что он сейчас чувствует.

«Интересно, стал бы он горевать, будь это моя голова?» Сердце кольнула ревность, но Беда, тут же устыдившись, подавила её. Забыть о себе, думать только о Глине!

Он медленно опустился на плоский скальный выступ, поддерживая Солнышко почти на весу. Рубин бросила взгляд на драконью голову, которую держала в когтях, и села рядом.

Неудобно получается, но деваться некуда, подумала Беда. Королеве придётся потерпеть её присутствие – надо же понимать, что Глину самому сейчас требуется помощь!

Она спикировала на каменную площадку и уселась неподалёку от Глина и Солнышка. Малышка песчаная тряслась в рыданиях и даже её не заметила, Глин поначалу – тоже. В добрых карих глазах земляного застыло мучительное страдание, словно его поджаривали изнутри.

Однако тёмно-алая дракониха отреагировала сразу.

– Как ты посмела явиться? – свирепо зашипела Рубин, отшатываясь. – Здесь мои горы!

– Здесь мои друзья, – задрала подбородок Беда. – Ты не имеешь права разлучать нас!

– У монстров не бывает друзей.

Беда покосилась на Глина, ожидая поддержки. Пусть скажет, что она не монстр, или хотя бы назовёт другом… Но земляной дракончик даже не оглянулся.

– Как она смогла убить Ореолу? – горько всхлипывала Солнышко. – Такую… замечательную… сильную… С волшебным ядом… Куда смотрел Потрошитель… И армия? Они же все готовы были за Ореолу умереть! Глин… Глин, скажи, что это не она!

– Такие ошибки случались… – Он задумчиво обернулся на то, что держала Рубин.

Беда не питала особых иллюзий. Ей приходилось видеть Ореолу в Небесном дворце, когда та сидела на цепи у Пурпур, а потом в крепости песчаных, когда придерживала раненого Глина – его укусила драконья гадюка, и Беда выжигала змеиный яд. Отрезанная голова точно принадлежала королеве радужных и ночных.

Ореолу бывшая Небесная королева ненавидела больше всех, ведь именно радужная изуродовала ей морду своим страшным отравленным плевком.

Теперь на очереди Рубин, подумала Беда, поглядев на новую королеву. А потом… наверное, она сама или оставшиеся драконята судьбы. Глин? Пусть она только посмеет! Пусть только приблизится… Под чешуёй заклокотал яростный жар, Беда глухо зарычала, туго обвившись хвостом.

Могучие крылья Глина горестно дрогнули, когда он потянулся, чтобы ощупать жуткий подарок Пурпур. Если бы только можно было сделать это за него! Но нет, стоит лишь прикоснуться, и мёртвая голова рассыплется горящими углями.

Королева Рубин печально вздохнула.

– На мой взгляд, сомнений нет… Приношу вам обоим свои соболезнования.

Солнышко вновь разразилась рыданиями, зажав морду лапами и свернувшись в золотистый шарик. Глин уронил голову и прикрыл глаза.

– Можно, я взгляну? – послышался сверху новый голос.

Беда и Рубин задрали головы. На скалу опускался тёмно-зелёный морской дракончик. Усевшись возле королевы, он бережно взял из её лап отрезанную голову и стал вертеть, пристально рассматривая.

– Ты кто? – нахмурилась Рубин. – Знал Радужную королеву?

– М-м… нет, – протянул он, – мы не встречались. Я сын королевы Коралл, просто учусь тут в академии… но, мне кажется… странно это всё.

– Вот-вот, – подхватила Беда, – Ореолу охраняли, наверное, лучше всех в Пиррии. Как удалось Пурпур до неё добраться? И вообще, логичнее было бы сперва убить Рубин, вернуть себе трон и тогда уже двинуть на дождевой лес всю армию небесных.

– Королеву Рубин! – фыркнув, поправила тёмно-алая дракониха. – Меня не так просто убить… даже огненными когтями!

Беда яростно сверкнула глазами в ответ.

Карапакс вдруг прищурился, повернув отрезанную голову боком к солнцу.

– Мне кажется, – пробормотал он, – или у неё что-то в ухе?

Приглядевшись, остальные тоже заметили какой-то желтовато-белый торчащий клочок.

– Послание от Пурпур? – предположила королева. – Требования с угрозами?

Карапакс осторожно, двумя когтями вытащил из уха крошечный свиток. Едва пергамент оказался снаружи, голова Ореолы начала менять форму! По чешуе пробежала рябь, наливаясь вместо изумрудно-зелёного тёмно-бурым, морда раздалась в ширину, лоб стал плоским, а оскаленные ядовитые клыки втянулись в челюсть и исчезли совсем.

Рубин вскрикнула, лапы её разжались. Странная голова покатилась по камням к лапам Беды. Она с изумлением смотрела на незнакомую морду земляного, ничуть не напоминавшего Ореолу.

Во имя всех лун!

Глин схватил Солнышко в охапку и шагнул к голове.

– Что такое? – воскликнул он, вытаращив глаза.

– Чья это голова? – прищурилась Рубин.

– Во всяком случае, не королевы Ореолы, – рассудительно заметил Карапакс. – Сработало какое-то заклятие, не иначе. – Он развернул пергаментный свиток, поднёс к глазам и стал разбирать вслух мелкие красные буквы:

– «Тот, у кого… эта запись… окажется в ухе, немедленно станет… неотличим… от Ореолы, королевы радужных».

Над утёсом повисла мёртвая тишина, затем Солнышко с облегчением прошептала:

– Глин! Ореола жива. Жива!

Земляной дракончик сиял от счастья, но радость быстро сменилась озабоченностью.

– Всё равно её надо предупредить, – вздохнул он. – Пурпур готова на всё. – Он печально свесил крылья, глядя на мёртвую голову. – Кто же это был на самом деле?

– М-м… не пойму, зачем Пурпур понадобился этот обман? – озадаченно проговорил Карапакс. – Какой смысл? Первое же послание от Ореолы, и всё раскрылось бы.

– Она не обмануть хотела, – хмыкнула Беда, – а напугать. Очень в её стиле.

Рубин тихонько шипела. Беда заглянула ей в глаза и увидела страх. Небесная королева боялась своей матери. Но где-то в глубине таилось что-то ещё, какая-то неожиданная горечь или обида, связанная с самой Бедой. Она тревожно поджала когти, в то же время думая о том, как Пурпур умела заставить себя бояться и без помощи паладина с огненной чешуёй.

Небесная растерянно приподняла тёмно-алые крылья, затем свесила, будто лишившись сил.

– Заклятие… – пробормотала она. – Значит, у Пурпур есть дракомант?

– Нет, не может быть! – Солнышко испуганно дёрнула шеей. – Тогда бы мы все были уже мертвы.

– М-м… А как же тогда… это? – Морской дракончик указал свитком на голову земляного дракона.

Рубин резко обернулась к Беде.

– Ты должна знать! Был у Пурпур дракомант?

– Почему вдруг я? – Беда сверкнула глазами, думая о том, как хорошо – приятно! – было бы наступить этому волшебнику на хвост и ждать, пока тот вспыхнет пламенем. – Она передо мной не отчитывалась. Я была её орудием, а не подругой… Ты, почтительная дочь, скорее должна знать!

– Никто не может остановить дракоманта, – хмуро заметил Глин. – Разве что… другой дракомант?

Он заговорщицки переглянулся с Солнышком, и Беда вновь ощутила укол ревности. Они знают дракоманта, у них свои секреты… Ну почему Глин никак не поймёт, что ей можно доверить любую тайну, какую угодно!

Она раздражённо щёлкнула хвостом, и Рубин осторожно отодвинулась, хотя и так сидела в стороне. Правильно, береги свою драгоценную королевскую чешую!

– Я слышал, у небесных уже давно не появлялось своих дракомантов, – заметил Карапакс, – сотни лет, наверное.

– Не только у небесных, – кивнула Рубин, – вообще ни у кого. Дракоманты исчезли во всей Пиррии.

В наступившем молчании ощущалась какая-то странная неловкость. Беда обвела взглядом драконят – ну точно, они что-то знают!

– Итак? – мрачно оскалилась она. – Давайте, выкладывайте!

– Ну… мой отец… – начала песчаная, – Камнерой… он вообще-то дракомант.

– Тот старый ночной, что живёт в пещере под академией? – оживился Карапакс.

Судя по искреннему удивлению, секрет у морского дракончика был другой. Надо бы вытрясти… хотя нет, Глин опять же не одобрит. Выбивать секреты из друзей под угрозой огненных объятий наверняка тоже не очень хорошо.

– Да, тот самый, – кивнула Солнышко. – Это он вырыл магические подземные ходы из дождевого леса на остров ночных и в Песчаное королевство… но теперь давно уже не колдует.

– Теперь придётся, – хмыкнула Рубин. – Если у Пурпур завёлся дракомант, как с ним иначе справиться?

– Может, на неё тоже работает ночной? – задумался Карапакс. – Из тех, кто спасся от вулкана, а потом сбежал.

Глин передёрнул крыльями.

– Только этого нам не хватало.

– Подумаешь, дракомант! – фыркнула Беда. – Подкрадусь, и – пш‑ш‑ш! – одни угольки останутся. Сгорит как миленький вместе со всеми своими заклятьями!

Вот бы и в самом деле его изловить! Тогда все её полюбят… А главное, похвалит Глин…

Земляной дракончик, однако, восторга не проявил, а, наоборот, нахмурился.

Солнышко покачала головой.

– А вдруг тот дракон хороший, просто Пурпур обманула его или заставила? Нельзя же так сразу убивать, не выслушав и не разобравшись!

– Не подумайте, что я соглашаюсь с вот этой вот, – скривилась Рубин, небрежно ткнув хвостом в сторону Беды, – но считаю, что жизнь ему оставлять нельзя! Дракоманты очень опасны, и чем дольше пользуются своей силой, тем хуже. В нашем племени их убивали сразу, едва замечали неладное.

– Но как же… – Солнышко возмущённо вскинула крылья, морской дракончик тоже был явно потрясён. – Ведь они вначале просто драконята… ещё ничего плохого не сделали!

– А что, ждать пока сделают? – рыкнула королева. – Так у нас поступают со всеми опасными драконами! – Она бросила на Беду злобный прищуренный взгляд, как будто и так не было понятно, кто имеется в виду.

– Какой ужас! – ахнула Солнышко.

– Это неправильно! – подхватил Карапакс. – Дракоманты могут быть и полезны…

– Давайте подумаем потом, – перебил Глин, – когда убедимся, что он и впрямь существует, и узнаем, кто такой. У нас пока и без того есть о ком беспокоиться.

– Например, о моих друзьях, – повесил голову морской дракончик. – Как думаете, с ними всё в порядке? Они же как раз Пурпур полетели искать.

– Так и неизвестно, что с ними, – вздохнула Солнышко, нервно сжимая когти. – Прошлой ночью я искала сны Кинкажу и Вихря, но не нашла – с самого начала, как улетели, ничего не получается. Только бы они были живы!

– Живы, не волнуйся, – заверила Беда, – иначе Пурпур бросила бы нам и их головы.

Казалось бы, крошка песчаная должна была обрадоваться, но почему-то, наоборот, расстроилась ещё хуже.

– Кто-то летит! – Земляной дракончик расправил крылья и вытянул шею, вглядываясь в облака.

Трое небесных солдат спускались ровными кругами. Заметив Беду, они всполошились, захлопали крыльями, словно перепуганные птицы, и опустились на уступ между нею и своей королевой.

– Только шевельнись! – прорычал старший, изготовившись к бою.

– Я и не собиралась, – хмыкнула Беда, – а если бы и так, думаете, справились бы?

– Беда… – буркнул Глин с упрёком.

Вот ещё! Значит, они могут грубить как хотят, а ей даже ответить нельзя? Раздражённо фыркнув, она прикусила язык. Сложила крылья на груди и отодвинулась на самый край скалистого уступа. Глин благодарно улыбнулся… ну, хоть что-то.

– Не обращайте на неё внимания, – бросила Рубин стражам.

– Ваше величество, мы догнали морскую, но Пурпур найти не смогли, – доложил старший, рослый и с оранжевой чешуёй. – Остальные продолжают поиск, а мы решили убедиться, что вы в безопасности. Это могла быть уловка…

– В какой-то мере так и оказалось, – кивнула королева.

– Надо сказать Цунами, что это голова земляного, – вмешалась Солнышко. – Его убили, а Ореола жива!

– Её, – уточнил Глин, с тяжёлым вздохом глянув в застывшие карие глаза.

Беде хотелось сжечь мёртвую голову, взгляд которой надрывал сердце. Смотреть на кучку пепла куда спокойнее.

– А кстати, – заметила Рубин, – если узнать, кто она была, можно выйти на след Пурпур.

– Наверное… – Глин поморщился, ступив на больную лапу. – Давайте для начала покажем её королеве Ибис.

Рубин кивнула и обернулась к оранжевому дракону.

– Лети к морской и зови назад! – приказала она. – Бойцам разделиться на два крыла – одни ищут Пурпур, другие возвращаются сюда. В полночь вылетаем в Земляное королевство.

Захлопали крылья, все небесные драконы поднялись в воздух. Оранжевый стражник умчался на север, а королева с двумя другими – на юг, к Яшмовой горе.

– Попробую снова поискать наших присниллом, – вздохнула Солнышко.

Земляной дракончик ласково обвил её хвостом, и пламя ревности едва не плеснуло у Беды из глаз.

– С ними всё хорошо, я уверен, – тихо промолвил он.

Молча кивнув, песчаная взмахнула крыльями и полетела в сторону академии.

На скале остались только Беда с Глином. Наконец-то! Она робко заглянула ему в глаза…

– М-м… да, судя по всему, Пурпур довольно опасна, – раздалось за спиной.

Ах да, ещё этот Карапакс…

Пухлый морской дракончик неуклюже переминался на толстых лапах, крылья его подрагивали от любопытства. Беда обернулась с раздражением: уйди, мол, мешаешь, – да разве такой поймёт?

– Да… – вздохнул Глин.

Что означал этот вздох? «Хочу остаться наедине с меднокрылой» или «волнуюсь за своих учеников»? А может, и вообще «пора бы перекусить коровой-другой» – с него станет.

– Что ты собираешься делать? – спросила Беда.

– Охранять академию, – пожал он крыльями, – а если Рубин согласится оставить здесь часть стражников, полечу с ней к королеве Ибис.

Беда совсем расстроилась. На дипломатические переговоры её уж точно не возьмут. В королевском дворце, набитом сокровищами, только пожаров не хватало.

– А как же я? – нахмурилась она. – Мне-то что делать?

Глин обернулся с улыбкой, от которой подпрыгнуло сердце.

– Что хочешь, то и делай. Ты же теперь свободна от приказов Пурпур.

– А что тебе от меня хотелось бы? – не отставала она.

– Послушай, Беда… Я не собираюсь становиться для тебя новой Пурпур. Сама думай, выбор за тобой.

«Если выбор за мной, – сердито подумала она, – то я выберу то, чего хочешь от меня ты!»

Как бы это догадаться? Когда Пурпур злилась и не разговаривала с ней неделями, приходилось частенько думать самой, в чём была ошибка и как умилостивить повелительницу.

Чего хотел бы сейчас Глин?

Она окинула его взглядом от рогов до хвоста. Тяжело свесив крылья, земляной дракончик смотрел на Яшмовую гору. Хочет, чтобы его друзья и ученики были в безопасности? Конечно, как же иначе.

А обеспечить это можно, лишь навсегда избавившись от королевы Пурпур.

Вот оно! Беда довольно щёлкнула хвостом. Глин ни за что не признается открыто, даже не попросит втайне от других, но наверняка хотел бы, чтобы она отыскала Пурпур – и убила!

Никто больше в Пиррии с такой задачей не справится, тем более что теперь бывшую королеву охраняет дракомант. А значит, как ни противно снова с ней встречаться и как бы ни разрывала сердце новая разлука с Глином, заняться этим придётся.

«Отлично, – подумала Беда, глядя на земляного дракончика, – можешь ничего не говорить, я и так знаю. Знаю – и сделаю! Королева Пурпур никогда больше не сможет тебе навредить».

Глава 4

Надо исчезнуть незаметно, посреди ночи. Так поступают настоящие герои – отправляются на подвиг в одиночку, храбро, но без шума, чтобы никто не успел отговорить.

Беда представила, как летит во тьме, не страшась опасностей… А наутро Глин узнаёт, что её нет, и восторженно восклицает: «Ну, Беда, ну, молодец – решила спасти нас всех! Что за благородство, что за самопожертвование!.. Только как же я без неё теперь… просто невыносимо!»

А что потом? М-да… Потом является ехидная Цунами… или Солнышко со Звездокрылом, и говорят: «Да ну, она просто сбежала – потому что на самом деле нисколько не изменилась и решила опять служить Пурпур! Мы знали, мы предупреждали, что нельзя доверять этой Беде!»

Как же быть?

Нельзя оставлять Глина в неведении. На остальных наплевать, пускай думают что хотят, но земляной дракончик единственный в целом мире увидел в ней добро! Разве можно допустить, чтобы у него возникла хоть тень сомнения? Возьмёт, да и поверит, что она опасная и непредсказуемая!

Значит, надо попрощаться, никуда не денешься. Нет-нет, вовсе не затем, чтобы увидеться лишний раз, и не в надежде, что он отговорит! Только ради него самого.

Она дождалась, пока в коридорах всё затихнет, и выскользнула из своей одинокой тоскливой пещерки. Все остальные здесь жили по двое-трое… но нельзя же допустить, чтобы она кого-нибудь случайно сожгла, просто перевернувшись во сне на другой бок!

Глин предлагал ей поселиться по соседству с другими учениками, но явно обрадовался, когда она отказалась, выбрав пещеру поближе к начальству. Тем не менее идти к Глину приходилось через главный зал, где проходили собрания и висел гонг.

Здесь она и наткнулась на Карапакса – уже во второй раз за этот день! Нет, ну кто бы мог ожидать? Свернулся клубком, как круглый валун, посреди тёмного зала, так и не жалуйся, если тебя случайно подожгут!

Она успела отскочить лишь в самую последнюю секунду.

– А-а-а! Ну почему ты всё время попадаешься на пути?

– М-м… разве? – сонно пробормотал толстяк, поднимая голову. – Другие вроде не жалуются… обходят… или перепрыгивают.

– Если я перепрыгну, – прошипела Беда, – жаловаться придётся тебе! Ты почему не в спальне?

Морской дракончик зябко передёрнул крыльями.

– Тоскливо там как-то… Охра нет… Всё моё крылышко разлетелось. Эх, надо было и мне с ними!

– Если только они живы, – рассудительно хмыкнула она, – а если Пурпур их поубивала, то и не надо было. Здесь безопаснее.

Он развернулся и сел. Беда искоса глянула ему в глаза, пытаясь разгадать выражение. Тревога, страх, чувство вины – или всё вместе?

– Не говори глупости! – нахмурился он. – Так ещё хуже. Если их убили, а я мог бы спасти…

– Ты мог бы? – Беда покрутила носом. – Серьёзно?

Карапакс выпрямился, задрав подбородок.

– Твой иронический тон неуместен! – Сейчас он говорил, как настоящий принц. – Если я особо не ищу опасностей и всяких там… приключений, это не значит, что от меня не будет пользы в бою!

Беда задумалась, как можно было сказать без иронии.

– Ты мо-ог бы? Серьё-ё-зно? – повторила она нараспев, подпустив в голос восторженного любопытства.

Морской дракончик расхохотался.

– Ну и странная же ты!

– Странные ложатся спать посреди главного зала, – парировала она насмешливо, – нарочно, чтобы их задавили и сожгли.

– Ну и потом, – серьёзно продолжал он, – Цунами так и не вернулась… вот и решил её подождать.

– Ну-ну, – хмыкнула Беда и поспешно добавила: – Я не в том смысле… не насчёт отрезанных голов.

– Да уж, умеешь ты успокоить, – скривился морской.

Она задумалась.

– Успокоить могу так: она вряд ли связалась бы в одиночку со взрослой небесной, такой как Пурпур… Ну, разве что та её в ловушку как-то заманила.

Карапакс скривился ещё больше, и Беда смущённо опустила глаза.

– Ладно, больше не буду… Но ведь разумная же мысль, правда?

Он отвернулся, глядя в дверь на ночные звёзды.

– Что же теперь делать? Посылать за Цунами ещё кого-то? А если Пурпур сидит в засаде и ждёт? Мало ли кто ей там помогает? Так они нас всех по очереди переловят… И убьют!

– Ну, меня, положим, не убьют, – проронила Беда. – Пускай только попробуют, ха!

Морской дракончик окинул её повеселевшим взглядом.

– Пожалуй, – согласился он. – Возьму-ка я тебя с собой.

– То есть как это, с собой? – нахмурилась она. – Тебя-то уж точно убьют!

Он пожал крыльями.

– Может, и нет. Так или иначе, Цунами моя сестра… И там где-то моё крылышко.

– Может быть… – Она тут же спохватилась. – То есть да, оно точно там!

– Тихо! – Карапакс предостерегающе поднял крыло и наклонил голову, прислушиваясь. – Кто-то идёт, – прошипел он, – прячься скорее! – Перебежал к резному бронзовому гонгу и нырнул под него.

Беда в панике заметалась по залу, но в конце концов отыскала укромный уголок, заросший сталагмитами. Сжавшись там в темноте, шёпотом спросила:

– Зачем прятаться?

– Тс-с-с! – прошипел морской.

Она попыталась вспомнить, когда пряталась в последний раз, до встречи с Карапаксом. Наверное, в Песчаном королевстве, тайно пробираясь в крепость, чтобы освободить королеву Пурпур. Больше не приходилось, не было такой привычки. Зачем? Куда проще сжечь того, кто мешает.

Из коридора доносились голоса. Один принадлежал Глину. Как раз к нему она и шла, но не выпрыгивать же сейчас из тёмного угла… Спросит: «А ты что здесь делаешь?» – получится неприлично и подозрительно…

Р-р-р! Ну, спасибо тебе, Карапакс! Что за дурацкая привычка всё время секретничать!

– Десяти бойцов для охраны академии хватит, – послышался голос королевы Рубин. Судя по стуку когтей, в зал вошли трое. Беда теснее прижалась к полу. – Если всё сложится нормально, мы управимся дня за три. Я не могу надолго оставлять Небесный дворец. Меня там… ждут.

– Спасибо, ваше величество.

Ага, это Звездокрыл, библиотекарь из ночных.

– Больше ничего важного не выяснилось? – вновь заговорила Рубин. – Помимо того, что у моей матери новый союзник?

– Почти ничего, – вздохнул Глин. – Луна пока в Мечте вместе с Вихрем. Солнышко сейчас во сне у Ореолы, насчёт Кинкажу договаривается, чтобы послать кого-нибудь за ней ухаживать.

– Бедная Кинкажу, – тихо произнёс Звездокрыл.

Новые неприятности, ну и дела! Маленькую весёлую радужную Беда видела только со стороны, но много слышала о ней от Глина. Теперь он совсем расстроился… Интересно, как поживает ещё один пропавший, Холод, тот ледяной, что так её, Беду, ненавидит? Вот его-то было бы совсем не жалко – то есть ей, не Глину, конечно. Глин такой добрый – всех любит, за всех беспокоится… переживает… Как жаль, что нельзя сейчас к нему выйти!

– Знаю, что вы не послушаете, но всё-таки хочу предупредить… – Снова королева Рубин: – Не доверяйте Беде! Она непредсказуема и умеет только убивать. Хотя бы не выпускайте из виду, если так не хотите выгонять.

– Я ей доверяю! – горячо возразил Глин, и в сердце у Беды расцвели огненные цветы. – Она спасла мне жизнь.

– Вдобавок она влюблена в Глина, – добавил ночной дракончик.

Беда скрипнула зубами. Подлететь бы сейчас, вырвать у грамотея язык и выбросить в окно!

– Да ну тебя, Звездокрыл! – фыркнул земляной. – Три луны! Дело совсем не… она просто… Я доверяю Беде, потому что натура у неё добрая, и считаю, что мы должны дать ей шанс это показать!

– Может, где-то в ней добро и есть, – с сомнением протянула Рубин, – но на всех вас его не хватит… А если он прав, и ты на её любовь не ответишь, она сожжёт всех твоих друзей, можешь быть уверен.

– Хм… – буркнул Звездокрыл. – Что-то мне не по себе.

Беда в отчаянии зажмурилась.

Неужели так и есть? На что она способна, если Глин её не полюбит… или отошлёт прочь? Лучше о таком не думать… И всё равно – никого она жечь не станет!

Не всех – уж точно.

Нет, совсем никого, даже если Глин выгонит её по их вине!.. А запросто, кстати. Цунами вполне на такое способна. И что, даже кончика хвоста нельзя поджечь?

Даже кончика хвоста! Даже когтя! Потому что всегда останется шанс, что Глин передумает – а может, даже и полюбит. А если их тронуть, то об этом и думать нечего!

– Всё, хватит, – отрезал земляной дракончик. – Встретимся здесь в полночь, ваше величество.

– Договорились… Моё дело – предупредить. – Хвост королевы зашуршал по каменному полу, удаляясь.

– Мне уже начинать волноваться? – не унимался библиотекарь. – Не хотелось бы проснуться в огне.

– Даже не думай, – фыркнул Глин. – Беда совсем не такая.

– Надо порыться в свитках, – проворчал Звездокрыл, – нет ли чего про социопатов и пироманьяков.

– Прекрати! – рассерженно топнул земляной. – Пойду-ка попрошу Солнышко вызвать присниллом ещё и Цунами…

– Королева Рубин никогда не поверит, что Беда изменилась к лучшему, – проворчал ночной вслед удаляющимся шагам. – Да и мы тоже, – буркнул он себе под нос и зашаркал в сторону библиотеки.

В огромной пещере наступила тишина.

Беда сжала когти и испустила горестный вздох.