Говорящий карман бесплатное чтение

Holly Webb

ANIMAL MAGIC #7: MOUSE MAGIC

Text copyright © Holly Webb, 2011 Original edition published and licensed by Scholastic Ltd.

Иллюстрация на обложке Алексея Вайнера

© Покидаева Т., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке. Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Джону, Тому, Робину и Уильяму

Глава 1

Лотти и Руби шли быстрым шагом по вечернему Нитербриджу. Софи, Лоттина такса, вертелась у них под ногами, ее длинные уши развевались на холодном ноябрьском ветру Подруги ходили на Нитербриджский холм и немного припозднились. Дома их наверняка уже ждали – мама готовила праздничный ужин, ведь сегодня у Лотти день рождения! – но Лотти была уверена, что мама на них не обидится. И вообще жаль, что она не смогла пойти с ними и не увидела единорогов.

– Теперь так рано темнеет, – сказала Руби, когда они уже подходили к зоомагазину. – Совсем по-зимнему. И холодно тоже по-зимнему.

Лотти зябко поежилась:

– Если бы в выходные было так же холодно, как сейчас, нам не пришлось бы ехать в Линфорд на каток. Можно было бы кататься на коньках прямо здесь, на реке.

Буквально за пять шагов от двери магазина Руби остановилась и схватила Лотти за рукав:

– Лотти, спасибо, что ты показала мне единорогов. Это было волшебно! Они такие красивые!

Лотти улыбнулась и быстро обняла Руби:

– Они потрясающие, скажи? Наверное, это был лучший подарок на день рождения.

Сегодня ночью, уже под утро, Лотти приснился сон: призрачный голос Космоса, черного единорога, рассмеялся ей в ухо и сказал: «С днем рождения!» Она проснулась с твердой уверенностью, что ей надо пойти на Нитербриджский холм, и еле дождалась конца уроков. Казалось, они никогда не закончатся.

И вот теперь Лотти вошла в зоомагазин и блаженно зажмурилась, вдохнув теплый, пусть и слегка душноватый и чуть отдающий мышиным запахом, но такой родной и знакомый воздух. Она прислонилась спиной к стеклянной двери и улыбнулась. До сих пор с трудом верится, что она здесь живет. Как же ей повезло!

Неудивительно, что Лотти чувствовала себя такой невероятно счастливой. Ей сразу понравился «Зоомагазин Грейса», даже когда они жили здесь только втроем: ее дядя Джек, его сын Дэнни и она, Лотти. Она очень любила животных, и поселиться прямо в магазине – о таком можно было только мечтать! Пусть даже в самом начале дядя Джек и Дэнни вели себя странно и скрытно.

Впрочем, вскоре все выяснилось. Дядин зоомагазин не был обычным зоомагазином. Здесь жили только волшебные животные, которые умели говорить – причем некоторые из них очень любили поговорить. Дядя Джек и его брат, Лоттин папа, происходили из рода чародеев, магия которых позволяла им взаимодействовать с волшебными животными, и Лотти унаследовала от папы магические способности. Она тоже была волшебницей!

И теперь дядин зоомагазин превратился для Лотти уже в настоящий дом. Во-первых, здесь ее папа. Вот он, сидит за прилавком – вылитый дядя Джек, только более загорелый. И что самое удивительное и чудесное: мама тоже здесь, готовит Лоттино любимое блюдо – картофельную запеканку с мясом. Для большинства людей, подумала Лотти, в этом нет ничего странного и удивительного. Но ее папа долгое время считался погибшим, и его не было дома целых восемь лет. Еще две недели назад ее мама жила и работала в Париже. Собственно, из-за маминой работы Лотти и пришлось поселиться у дяди в Нитербридже. Сначала Лотти сердилась на маму и думала, что та ее бросила, сплавив папиным родственникам. Но теперь она поняла, что приезд в Нитербридж стал самым лучшим событием в ее жизни.

Мама готовила картофельное пюре и что-то тихонечко напевала себе под нос, но когда Лотти и Руби вошли в кухню, сразу же повернулась к ним. Лотти увидела мамино сияющее лицо, и от радости ей захотелось прыгать и громко петь. Мама так хорошо улыбалась, к ее щеке прилип комочек пюре, волосы, собранные в хвост, растрепались. Лотти никогда не видела маму такой красивой. Папа сидел за столом и старательно делал вид, что изучает каталог кормов для животных, но на самом деле любовался мамой. Они пока не воссоединились как пара – они слишком долго были в разлуке, целых восемь лет, и теперь заново узнавали друг друга, – но Лотти не теряла надежды.

– Вы их видели? – спросила мама, глядя на Лотти сияющими глазами.

Лотти медленно кивнула. У нее было странное чувство, словно все происходит во сне. Ее мама, которая никогда не любила животных и уж точно не верила в чудеса, теперь спрашивает у нее, видела ли она единорогов!

Единороги жили в потайном волшебном лесу у подножия Гималаев. Лоттин папа, потерявший память из-за чар злой колдуньи Пандоры, прожил с ними восемь лет. Он почти превратился в единорога, но пробудившаяся магия Лотти – которую она унаследовала от папы – вернула его домой. Девочка думала, что странные сны о серебряном единороге – это действительно просто сны. Она даже не знала, что потихонечку отменяет заклятие, которое наложила на папу Пандора.

В такую историю ее прежняя, благоразумная и очень практичная мама ни за что бы не поверила. Лотти только потом узнала, что мамино неверие в магию происходит отчасти из-за происков злой колдуньи Пандоры. Оказалось, что до того, как он встретил маму, Пандора была папиной девушкой, и после того, как они расстались, она затаила на него злобу. Она безумно его ревновала и поэтому подстроила все так, чтобы Лоттин папа уехал на поиски единорогов в волшебный лес в Гималаях, где Пандора устроила ему ловушку. И еще она сделала так, что разум его жены, Лоттиной мамы, стал невосприимчивым к магии. Но теперь Пандора сама исчезла в волшебном лесу – ее превратили в единорога, и она уже никогда никому не сможет причинить зла.

Из-под стола показались мягкие серые уши, а потом – очень медленно – серовато-розовый нос и два черных серьезных глаза. Кролик Барни решил посмотреть, чем занимается его самый любимый на свете человек.

– Привет, Барни, мой хороший, – Лоттина мама погладила его по ушам тыльной стороной ладони. Барни помог маме вспомнить, что она все-таки любит животных. Он ей сразу понравился, и они подружились, даже когда мама еще не знала, что он говорящий. Но чтобы мама погладила животное в процессе приготовления еды – такого Лотти не видела еще никогда! Она понимала, что это хороший знак, но все равно они с дядей Джеком потрясенно переглянулись. Не то чтобы они этого не одобряли… Дядя Джек обычно возился на кухне с филином на плече и, вполне вероятно, парой-тройкой мышей в волосах. Филин Гораций на самом деле был замаскированным фениксом, но Лотти почему-то не сомневалась, что фениксы тоже не очень гигиеничны. В этом смысле они мало чем отличались от обычных филинов и прочих птиц.

– Если можно, побольше масла, – заметила Софи, которая вынырнула из-под стола с другой стороны и окинула критическим взглядом кастрюльку с картофельным пюре. – Пюре, мне кажется, суховато.

Мама возмущенно приподняла бровь, но потом пожала плечами и задумчиво перемешала пюре большой деревянной ложкой.

– Если только совсем чуть-чуть, – согласилась она.

Софи кивнула, пристально наблюдая за тем, как мама добавляет в пюре еще кусочек сливочного масла, потом шумно втянула носом маслянистый пар, поднимающийся от кастрюльки, и блаженно зажмурилась.

– Magnifique[1]. – Она резко открыла глаза и строго взглянула на Лоттину маму. – Хотя это, конечно, не французская кухня.

– Конечно нет. – Мама поднесла к носу Софи ложку с пюре. – То есть сегодня ты есть не будешь?

– В чужой монастырь… – проговорила Софи страдальческим голосом. – Я никогда не отказывалась от еды. Никогда.

– Пахнет вкусно, – сказала Лотти и быстро обняла маму одной рукой, чтобы не мешать ей готовить. – Скоро будет готово? На улице холодно, и я ужасно проголодалась.

– Я тоже, – добавила Руби. – Похоже, будет вкусно.

Что там единороги? Как тебе показалось, у них все в порядке? – спросил Лоттин папа с легкой тоской в голосе. – Там был весь табун?

– Кажется, да. – Лотти задумалась, пытаясь вспомнить и сосчитать. – Минимум пятьдесят единорогов. Они промчались по склону долины. Это было волшебно! Руби так разволновалась, что чуть не упала.

– Я никогда раньше такого не видела. – Руби села за стол и о чем-то задумалась, подперев подбородок кулаками. Она улыбалась.

– Ну вот. – Мама выложила пюре поверх мясного фарша и поставила все в духовку. – Скоро будет готово.

– А где Дэнни? – спросила Лотти. – У себя наверху?

Дядя Джек кивнул:

– Сидит в своей комнате.

– Девочки, вы не хотите переодеться? – спросила мама подчеркнуто бодрым голосом. Лотти поняла намек. Дядя Джек и так сидел мрачный как туча. Похоже, Дэнни опять сделал что-то не то. Может быть, нагрубил Лоттиной маме – в который раз. С тех пор как родители девочки поселились в зоомагазине, Дэнни стал раздражительным и угрюмым. Это очень огорчало Лотти. Мама Дэнни умерла несколько лет назад, и это объединяло их с Лотти: у него был только папа, у нее – только мама, и они оба знали, что значит потерять одного из родителей. Но теперь у Лотти опять была полная семья, и Дэнни яростно, жутко завидовал.

Руби принесла с собой платье, чтобы переодеться к праздничному ужину, и они с Лотти пошли наверх. Софи, конечно, пошла вместе с ними. У нее была целая коллекция ошейников с блестками, и она тоже хотела принарядиться.

– Здорово, когда можно устроить семейный праздник, – сказала Руби.

Лотти улыбнулась:

– Да, очень здорово. Мама всегда готовила что-нибудь вкусное на мой день рождения, но мы были только вдвоем. А в этом году нас будет так много! И я уже справила свой день рождения с тобой и с девочками из школы – на катке в прошлые выходные, – сказала Лотти, пытаясь пригладить щеткой свои непослушные темные кудряшки. – Я себя чувствую прямо избалованной принцессой.

Софи решительно вклинилась между Руби и зеркалом:

– Да, мне определенно идут красные стразы. Лотти, застегни мне ошейник. – Она грациозно вытянула шею, не отрывая глаз от зеркала. – Merci, ma petite[2]. Ну что, вы готовы? – Обернувшись к девчонкам, она окинула их командирским взглядом и вышла из комнаты, сверкая стразами. Лотти с Руби переглянулись и, пряча улыбки, поспешили следом за Софи.

У подножия лестницы дядя Джек выговаривал Дэнни:

– …Лоттин день рождения! Веди себя прилично! – Услышав цокот коготков Софи по деревянным ступенькам, он тут же умолк и затащил Дэнни в кухню.

– Он все такой же противный? – шепотом спросила Руби. Обычно они с Дэнни неплохо ладили – раньше они учились в одной школе, но в этом году Дэнни перешел в среднюю школу и теперь ездил учиться в соседний город.

– Ужасно противный, – тоже шепотом ответила Лотти. – Но я, кажется, знаю почему. – Она тихонько вздохнула. Она очень надеялась, что Дэнни скоро привыкнет к тому, как все стало сейчас. Потому что иначе… Нет, лучше об этом не думать. Наверное, она просто не переживет, если маме или папе придется уехать.

– Она идет! Она идет! – пронесся по магазину приглушенный шепот, когда Лотти и Руби спустились на первый этаж. Пестрая стайка мышей рванулась вперед, чтобы вбежать в кухню раньше Лотти. Дружный хор голосов грянул:

– С днем рождения, Лотти!

Мыши выстроились рядами на полках буфета, приплясывая и попискивая от восторга. Фред, Лоттин любимый розовый мышонок, сделал себе высоченный праздничный колпак из розовой бумаги, грозивший свалиться при каждом движении.

– Совершенно нелепое животное, – пробормотала Софи, сердито глядя на Фреда. Он постоянно ее раздражал, но она никогда бы не призналась, что это все из-за ревности. Она была Лоттиным фамильяром, ее самым близким и самым родным существом, но все равно сомневалась, что Лотти любит ее больше всех.

Лотти украдкой оглядела кухню. Где же подарки? Утром она согласилась с мамой, что подарки ей будут дарить после ужина – спокойно, без спешки, а не в суете перед школой, – но ей уже не терпелось скорее их получить!

Наверное, они где-то спрятаны, решила Лотти. И подарки, и праздничный торт. Она очень надеялась, что подарки все-таки будут, и их будет много, и никто не решит, что в одиннадцать лет человек уже взрослый, а значит, вполне обойдется одним подарком. И без торта со свечками.

Но обеденный стол был накрыт по-праздничному. Повсюду горели крошечные свечи, и за столом собралась вся семья. Им пришлось потесниться, чтобы все поместились. Ариадна – девушка дяди Джека и наставница Лотти по магии – тоже пришла и сидела рядом с дядей Джеком. Табита, ее кошечка-фамильяр, устроилась у нее на плече и медленно моргала, глядя на мышей, которые старательно делали вид, что ее здесь вовсе нет. Они знали, что Табита не станет на них охотиться, но инстинкты все равно им подсказывали, что Табита охотнее отужинает ими, нежели картофельной запеканкой с мясом.

– Уже можно дарить подарки? – с нетерпением спросил Фред, как только Лотти уселась за стол и положила себе на тарелку кусок запеканки. – Ты говорил, что за ужином! – обиженно пропищал он, когда дядя Джек покачал головой. – Тогда ешьте быстрее, а то мы уже заждались.

Лотти улыбнулась, мысленно вздохнув с облегчением. Значит, подарки будут. Конечно, она в этом не сомневалась, и все же… буквально на долю секунды… Ей не терпелось почти так же сильно, как Фреду.

– А теперь уже можно? – пропищал Фред, когда Лоттина мама принялась убирать со стола. Он вскарабкался вверх по скатерти и уселся рядом с декоративной свечой прямо напротив Лотти, грея лапки о теплую свечку и напряженно поглядывая на Софи, которая сердито хмурилась.

– Сначала торт, – объявил дядя Джек и поднялся из-за стола, чтобы выключить свет. Теперь кухню освещало только пламя свечей на столе. В полумраке сверкали десятки крошечных нетерпеливых глаз.

Мама вошла в кухню с подносом, на котором стоял праздничный торт. «Интересно, где они его прятали, чтобы никто из животных не добрался до него раньше времени?» – подумала Лотти и улыбнулась. Должно быть, поставили Горация его сторожить. Теперь, когда он принял облика филина, мыши боялись его как огня.

Торт был огромный: с белой и розовой глазурью и одиннадцатью высокими розовыми свечами. Мама всегда на день рождения Лотти пекла невероятные торты, но этот торт был, наверное, самым красивым из всех.

– С днем рождения, Лотти, с днем рожденья тебя! – ни в склад ни в лад запел нестройный хор голосов, но все равно это было приятно и очень трогательно. Воздух как будто дрожал от радостного волнения. Больше всех волновались розовые мышата. Лотти чувствовала это и понимала, что у них есть какой-то секрет. Наверняка они приготовили что-то необыкновенное.

Пока мама резала торт, папа положил на стол перед Лотти целую гору подарков, завернутых в красивую упаковочную бумагу.

– Надо поторопиться, пока у Фреда не случился сердечный приступ, – улыбнулся он.

– Со мной все нормально, спасибо! – Фред поднялся на задние лапки и браво выпятил грудь. Но весь эффект пропал, когда мышонок принялся нервно теребить свой хвост. – Только, пожалуйста, Лотти, поторопись. Мы тоже приготовили тебе подарок! – добавил он и сел на место с нервным смешком.

Лотти смотрела на упакованные подарки и не знала, какой из них открыть первым. В конце концов она зажмурилась и выбрала подарок наугад. Маленький сверток из серебристой бумаги. Без ленточки. Подарок от папы. Лотти улыбнулась папе и развернула скрепленную прозрачным скотчем бумагу. Внутри лежал маленький бархатный мешочек, и она с любопытством его открыла. Ей на ладонь выпала тонкая серебряная цепочка с подвеской в виде бегущего единорога. Подвеска была совсем крошечной, но Лотти смогла разглядеть каждый волосок в его серебряной гриве. Ей казалось, что она чувствует, как стучит его сердце, и слышит густой земляной запах джунглей.

– Это не просто подвеска, а медальон, – сказал папа. – Там внутри волос из гривы Космоса. Тот самый волос, который открыл нам дверь в джунгли. Я подумал, тебе понравится. Не знаю, сможем ли мы вернуться туда…

– Мне очень понравилось! Спасибо. – Лотти обняла папу, и он бережно застегнул тонкую цепочку у нее на шее.

– Давай дальше! Дальше! – пропищал Фред, приплясывая на месте.

Мама в пару к цепочке с единорогом подарила Лотти серебряный браслет (и Лотти подумала, что это здорово – значит, мама с папой выбирали подарок вместе). Руби – совершенно роскошный бархатный шарф, фиолетовый в тонкую серебряную полоску. Дядя Джек – толстую книгу о скорпионах. Лотти подумала, что он наверняка хотел оставить эту книгу себе. Ариадна тоже подарила книгу: большую, в красной кожаной обложке с тисненой надписью «МОИ ЗАКЛИНАНИЯ». Но внутри были только чистые страницы.

– Ты запишешь сюда заклинания, которые составишь сама, – улыбнулась Ариадна, увидев недоуменное лицо Лотти. – Это будет следующий этап твоего обучения: составление и отработка заклинаний.

Софи подтолкнула поближе к Лотти маленький сверток. Она делала вид, будто ей совершенно все равно, как будет воспринят ее подарок, но при этом украдкой поглядывала на Лотти. Сверток был без ленточки и без скотча, и Лотти подумала, что Софи заворачивала подарок сама и с ее короткими лапами это наверняка было непросто.

– Ой, Софи! – воскликнула Лотти, достав из обертки крошечный портрет таксы в золоченой рамке. Не совсем Софи – у нарисованной таксы нос был чуть длиннее, – но очень похожей.

– Моя бабушка, – сказала Софи, подставив Лотти макушку для поцелуя. – Это очень старинный и ценный портрет. Береги его, ладно?

– Конечно, я буду его беречь.

Дэнни презрительно фыркнул, и Лотти удивленно обернулась к нему. Софи сердито нахмурилась:

– Ты хотел что-то сказать, Дэниэл?

– У тебя есть подарок для Лотти, Дэнни? – быстро спросил дядя Джек, пытаясь разрядить обстановку.

– Нет, – проговорил Дэнни со злостью в голосе. – Зачем ей подарки? У нее и так все есть. – Он резко поднялся из-за стола и, схватив Септимуса, своего черного крысюка, выбежал из кухни, громко хлопнув дверью.

Все растерянно переглянулись, но не сказали ни слова.

– Еще подарки! – наконец пропищал Фред, нарушив затянувшееся молчание.

– Да! Да! Теперь наша очередь! – подхватили остальные мышата.

Фред спрыгнул со стола и скрылся среди своих взволнованных сородичей, столпившихся на полу у буфета. Лотти услышала, как он шепчет:

– Быстрее! Быстрее! Нет, не так туго! Мне нечем дышать! Да, вот так хорошо!

Толпа мышей расступилась, и Фред несмело вышел вперед. Он был опоясан красной атласной лентой, завязанной большим бантом. Его усы легонько подрагивали от застенчивости.

– Вот наш подарок, – выпалил он. – Это я!

Глава 2

Софи презрительно фыркнула:

– Что за глупости?!

Мыши возмущенно запищали:

– И вовсе не глупости!

– Да как она смеет?!

– А чего еще ждать от собаки!

Лотти наклонилась и протянула руку, чтобы Фред смог забраться к ней на ладонь. Мышонок весь дрожал от смущения.

– Ты очень красивый, – сказала Лотти и кончиком пальца погладила Фреда по голове. Ей хотелось сказать ему, что она его любит и ей очень приятно, что он захотел стать ее мышонком. Но она чувствовала, что Софи буквально кипит от злости.

«Он просто мышонок, Софи…»

«Вот именно!»

«Он не хочет стать моим фамильяром. У меня уже есть фамильяр – это ты. И что я, по-твоему, должна сделать? Сказать ему «Ты мне не нужен»? Я не хочу его обижать».

«Он такой хитренький…»

«Нельзя его обижать!»

Лотти почувствовала, как мягкий, бархатно-шоколадный голос Софи затихает в ее голове и остается только холодный шепот:

«Да, наверное».

Лотти украдкой взглянула на Софи. Та сидела за столом, положив голову на передние лапы, и уныло глядела на сахарную розочку на куске торта у себя на тарелке. Лотти было больно на это смотреть. Она знала, что Софи очень ревнивая. Однажды она даже убежала из дома, когда ей показалось, что Лотти любит кролика Барни больше, чем ее.

«Софи, пожалуйста, не сердись на меня!»

Софи легонько тряхнула ушами, но даже не посмотрела на Лотти.

«Софи, ты знаешь, что тебя я люблю больше всех!»

Такса дернула хвостом и все-таки взглянула на Лотти:

«Больше этого мелкого розового недоразумения? Тебе же так нравится розовый цвет».

«Мне нравится Фред. Он мой друг. Но он не ты, и вообще… Ты сама знаешь. Ты просто хочешь, чтобы я это сказала, да? Что ты моя самая любимая на свете собака? И что лучше тебя никого нет? Так нечестно, Софи».

Софи прикрыла лапами пасть, пряча улыбку:

«Я просто хотела удостовериться, вот и все. Скажи этой розовой мелочи, что ему не идет красный цвет. И помни, Лотти, что ты МОЯ».

Лотти почувствовала, как усы Фреда щекочут ей пальцы. Мышонок сердито смотрел на нее, сверкая черными глазками-бусинками.

– Извини, – сказала ему Лотти, – я просто…

– Эта собака вертит тобой как хочет, Лотти, – пробурчал Фред. – Ты спрашивала у нее разрешения. И не пытайся это отрицать!

– Скажи спасибо, что Лоттин фамильяр не кошка. – Табита бесшумно спрыгнула с плеча Ариадны и прошла по столу, осторожно обходя горящие свечи. – Я бы не подпустила к Ариадне мышей.

– Кошки ужасно ревнивые. Это общеизвестно. – Софи снова выпрямилась за столом. При мысли о перепалке с Табитой ее глаза заблестели. Они недолюбливали друг друга, как и положено кошке с собакой.

– Прекратите. Давайте не ссориться в мой день рождения, – сказала Лотти и позволила Фреду забраться на фиолетовый шарф, который ей подарила Руби. Она прямо чувствовала, как мышонок светится от удовольствия, зарывшись в складки шарфа у нее на плече. Судя по тому, как скривилась Табита, Фред наверняка показал ей язык.

– Ну как, хорошо мы справили твой день рождения? – спросила мама, когда пришла пожелать Лотти спокойной ночи.

– Очень хорошо, – улыбнулась Лотти, прикоснувшись к цепочке с подвеской-единорогом у себя на шее. – Первый на моей памяти день рождения, который я справила с тобой и с папой.

Мама кивнула и присела на краешек Лоттиной кровати:

– Для меня это тоже особенный день. – Она на секунду умолкла и тихо добавила: – У меня для тебя есть еще один подарок.

Лотти радостно села на постели. Но в руках у мамы не было никаких свертков.

Мама улыбнулась:

– Этот подарок нельзя завернуть в бумагу. Я просто хотела тебе сказать: я подумала и решила, что мы останемся в Нитербридже.

– Правда?! А как же твоя работа? Ты говорила, что здесь тебе будет трудно найти работу.

Мама кивнула:

– Да. И я пока не нашла ничего подходящего. Но с тех пор как мы побывали в том волшебном лесу, мне кажется, я стала больше понимать о магии в тебе. Нельзя увозить тебя от всех этих чудес, тем более теперь, когда вернулся папа. И я не хочу оставлять тебя и возвращаться на старую работу. Там, во Франции, мне без тебя было плохо.

Лотти очень надеялась, что есть еще одна причина, по которой маме не хочется уезжать из Нитербриджа: чтобы не расставаться с папой. Она так волновалась… Ей так хотелось узнать, что решат родители! Будут ли они снова вместе? Но она боялась об этом спрашивать: а вдруг они скажут, что нет, они слишком долго пробыли в разлуке и стали чужими друг другу.

– А где мы будем жить? – шепотом спросила Лотти.

Софи заерзала на кровати, подобралась к Лоттиной маме и положила голову ей на колени.

– Давайте жить здесь, – пробормотала она.

– Я говорила об этом с Джеком, и вроде бы он не против, – сказала мама, водя пальцем по узорам у себя на юбке. – Хотя, конечно, это не идеальный вариант – папе приходится спать на полу в кабинете…

Мама умолкла, рассеянно глядя куда-то в пространство. Лотти с надеждой смотрела на нее и ждала, что она скажет дальше. Но мама лишь улыбнулась, тряхнув головой:

– Пора спать, Лотти! Уже очень поздно, а тебе завтра в школу.

Лотти кивнула и свернулась калачиком под одеялом. Софи уютно устроилась у нее под мышкой, а Фред забрался в гнездышко из старого шерстяного носка, который он соорудил между стеной и Лоттиной подушкой.

В общем и целом это был замечательный день рождения…

Наутро Лотти спустилась к завтраку, и ей сразу же стало ясно, что вчерашнее мрачное настроение Дэнни нисколечко не улучшилось.

– Не понимаю, почему нельзя, – пробормотал он, сердито глядя на Лоттину маму, которая смотрела на него как-то растерянно и даже немного нервно.

Лотти наблюдала за этой сценой стоя в дверях кухни – она пришла завтракать на десять минут позже Дэнни, потому что сегодня он первым занял ванную. Причем специально мчался по коридору бегом, чтобы ее опередить. И теперь Лотти подумала, что если бы она разговаривала со своей мамой так же, как Дэнни, она лишилась бы карманных денег на целый месяц.

– Просто мне кажется, что торт – это не самый полезный завтрак, – мягко проговорила Лоттина мама. – Будешь тост?

– Я ненавижу тосты.

Лотти улыбнулась, поймав мамин взгляд. Они обе видели – и не раз, – как Дэнни поглощает горы тостов, густо намазывая их арахисовым маслом. Тосты он ел каждый раз, когда чувствовал, что ему надо перекусить: то есть всегда.

– Чего ты лыбишься? – нахмурился Дэнни, и Лотти стало неловко. Ей всегда становилось неловко, когда на нее так смотрели – хмуро и недовольно. Она сразу же чувствовала себя двухлетней малышкой, закатившей истерику. И еще она понимала, что под злостью и грубостью Дэнни скрывается настоящая боль и тоска.

– Будь он мышонком, я бы огрел его по голове пакетиком с семечками, – пробормотал Фред и, спрятавшись за Лоттиным стаканом с апельсиновым соком, изобразил пантомимой, как именно он бы это сделал. Лотти еле заметно кивнула. Ей самой очень хотелось стукнуть Дэнни чем-нибудь тяжелым.

– Может быть, кукурузные хлопья? – предложила мама, с надеждой глядя на дверь. Она явно ждала дядю Джека, который придет и спасет ее. Она придвинула к Дэнни коробку с хлопьями, но тот словно этого и не заметил – он просто сидел за столом и сверлил Лоттину маму сердитым взглядом.

Лотти пробил озноб. В кухне сделалось холодно и неуютно, воздух словно сгустился, наполнившись леденящей злостью. Это что, магия Дэнни? Дэнни почти никогда не использовал свою волшебную силу. Лотти часто задумывалась о том, что происходит с магией, если ею не пользуются. Она копится, как нерастраченная энергия, чтобы потом выдать взрыв небывалой мощи? Или, подобно игре на скрипке, совершенствуется постоянными упражнениями? Этого Лотти не знала.

Она почувствовала, как кто-то потерся о ее ногу. Это была Софи. Она забралась к Лотти на колени, но не потребовала, как обычно, чтобы ей немедленно налили кофе, а встревоженными глазами настороженно наблюдала за Дэнни – очень сосредоточенным и очень бледным. Септимус стоял перед ним на столе, его длинный хвост дергался и извивался как разъяренная змея. Похоже, он что-то безмолвно втолковывал Дэнни – или пытался втолковать. Лотти не была уверена, что Дэнни его слушает.

Мама, кажется, ничего не заметила:

– Налить тебе молока?

Лотти поморщилась. Бедная мама – она так старалась подружиться с Дэнни!

Лотти испугалась, что Дэнни сейчас на нее наорет, но он лишь натянуто улыбнулся и кивнул:

– Да. – И даже добавил: – Пожалуйста.

Лотти затаила дыхание, вдруг преисполнившись жуткой уверенности, что сейчас что-то будет. Что Дэнни задумал?

– Мам…

Мама повернулась к ней, явно довольная, что ей удалось избежать ссоры.

– Ты тоже будешь хлопья, Лотти? – спросила она и потянулась открыть коробку.

От маминого пронзительного крика густой плотный воздух как будто разбился на миллионы звенящих стеклянных осколков.

Лотти вскочила на ноги и чуть не закричала сама. Хорошо, что Софи была рядом и помогла ей преодолеть страх. На картонной коробке с хлопьями, растерянно шевеля лапами, словно он неожиданно оказался совсем не там, где, по его представлениям, должен был находиться, сидел огромный паук. Лотти никогда в жизни не видела таких больших пауков.

Мама застыла, так и не опустив руку, протянутую к коробке. Другой рукой она зажала себе рот, словно пыталась сдержать тошноту.

Лотти ненавидела пауков. Она их не трогала, но если вдруг видела паука – сразу же выходила из комнаты. Быстрым шагом. А с мамой все было гораздо хуже.

– Я… я его уберу, мам. Не бойся, – сдавленно пробормотала Лотти.

– Они едят мышей, – пискнул Фред, спрятавшись за стакан с соком. Его розовый мех стал на пару оттенков бледнее. – Я его завтрак… О, нет!.. – Он театрально закатил глаза и упал в обморок на салфетку. Вернее, аккуратно прилег, подобрав хвост, чтобы его не придавить.

На лестнице раздался встревоженный топот, и в кухню пулей ворвался Лоттин папа в сопровождении Горация, парящего у него над головой.

– Изабель! Что случилось? – Он обнял маму за плечи и оттащил от стола. И даже паук, по-прежнему сидящий на коробке с хлопьями и шевелящий мохнатыми лапами, не смог омрачить радость, вспыхнувшую в душе Лотти, когда она увидела, что мама тоже обняла папу:

– Там паук! Такой огромный… Папа сердито взглянул на Дэнни, но тот лишь ухмыльнулся и как ни в чем не бывало налил себе сока.

Папа коротко кивнул Горацию. Сейчас Гораций был карликовым филином размером чуть больше воробья, но он обожал пауков. И чем крупнее, тем лучше. Он спикировал прямо на паука, вцепился в него когтями и деликатно унес его из кухни, чтобы никого не смущать своим завтраком. Он летел низко и махал крыльями в два раза быстрее обычного: добыча была для него явно тяжеловата.

Дядя Джек как раз вошел в кухню и пригнулся на пороге, чтобы мохнатые лапы не задели его макушку.

– Что это там у Горация? – спросил он. – Тарантулов я вроде бы не заказывал. – Дядя Джек иногда слишком увлекался, заказывая новых животных для магазина, и порой им доставляли весьма неожиданные посылки. – Надеюсь, это был недорогой экземпляр, – пробормотал он, когда из магазина донесся особенно громкий характерный хруст. – И могу поспорить на что угодно: он его ест, сидя прямо в витрине. Гораций! Не надо так делать! Вдруг придут покупатели?! На улице могут быть люди!

– Где ты его раздобыл? – спросила Софи, хмуро глядя на Дэнни.

Дэнни пожал плечами:

– Нашел.

– Это ты все подстроил? – В голосе Лоттиной мамы было столько обиды и боли, что даже Дэнни на секунду смутился, как будто ему стало стыдно.

Софи нахмурилась еще сильнее:

– А ты думала, он появился случайно? Прямо в коробке с хлопьями?

– Я уже хотела писать жалобу производителю, – слабым голосом проговорила мама, потом тряхнула головой и прикусила нижнюю губу. – Что я тебе сделала? – спросила она у Дэнни так тихо, что всем пришлось напрячь слух, чтобы ее расслышать.

Дэнни ответил не сразу. Его взгляд был холодным и злым:

– А чего вы ко мне привязались?! У вас есть Лотти и дядя Том, вот и играйте в счастливое семейство. Извините, пожалуйста, но здесь не все счастливы.

Дядя Джек густо покраснел и наказал Дэнни, запретив ему выходить из дома куда бы то ни было, кроме школы. Он подхватил на ладонь сидящего на столе Септимуса и сердито уставился на него:

– Почему ты его не отговорил?

Септимус попытался пожать плечами, но получилось как-то неубедительно.

– Я не смог, – пробормотал он. Лотти никогда раньше не слышала, чтобы Септимус говорил таким напряженным голосом. Обычно он был расслаблен, вальяжен и невозмутим.

Дядя Джек провел пальцем по кончикам усов Септа, и тот изумленно тряхнул головой, а потом упал лапами кверху и застыл неподвижно.

– Что ты с ним сделал? – Дэнни выскочил из-за стола и попытался отобрать у папы своего крысюка.

– Теперь он не сможет выйти из магазина, даже если захочет, – сказал дядя Джек, отдавая ему неподвижного Септимуса. – Не волнуйся. Через пару минут он очнется и снова будет ворчать и брюзжать как обычно. Но ты больше не сможешь брать его в школу. До тех пор, пока не научишься себя вести как положено членам одной семьи.

– Это несправедливо! – насупился Дэнни, но Лотти заметила, как бережно он прижимает к себе Септимуса и как нежно гладит его по спине. Как хорошо, что у Дэнни есть Септ, подумала она. Хоть одно существо, на которое он не злится.

Мама, бледная как полотно, по-прежнему прижималась к папе. Лотти знала, как сильно мама боится пауков. Однажды паук ее напугал, и Лотти обнимала ее, чтобы успокоить, а мама тогда вся дрожала, и ее сердце бешено колотилось. Наверное, точно так же оно колотится и сейчас.

– Присядь. – Папа бережно усадил маму на стул. – Я заварю тебе чай.

Она кивнула, смущенно глядя куда-то вниз.

– Извини. – Она подняла глаза и посмотрела на дядю Джека. – Я понимаю, что это глупо – бояться пауков.

Дядя Джек покачал головой:

– Ты видела меня на пикниках, Изабель. Я панически боюсь ос. У каждого есть свои глупые страхи. Но не у каждого есть племянник, который нарочно делает тебе гадости, – добавил он, покосившись на Дэнни.

Дэнни его словно не услышал. Он сидел сгорбившись и не сводил встревоженных глаз с Септимуса – ждал, когда тот очнется после заклятия, наложенного на него дядей Джеком. Лотти украдкой наблюдала за ним. Дэнни казался таким несчастным. Ей хотелось на него разозлиться – так было бы проще, – но, сама того не желая, она ужасно его жалела.

Глава 3

– Даже не верится, что ты его не убила! – Голубые глаза Руби сделались круглыми, как два блестящих стеклянных шарика. – И даже не верится, что он так поступил с твоей мамой! В смысле я бы тоже, наверное, закричала, хотя вообще-то не боюсь пауков. Ни пауков, ни больших насекомых. И это большое везение, если учесть, что Сэм и Джо едят сверчков прямо живьем. Это их любимое лакомство.

Сэм и Джо – ящерицы Руби. Сами они утверждают, что они никакие не ящерицы, а драконы, только пока не летающие и не огнедышащие, потому что не выросли. Лотти не знала, верить им или нет, но Сэм и Джо, похоже, действительно верили в свою драконью природу. Руби они об этом еще не сказали, и она думала, что они относятся к редкому виду экзотических ящериц. У Руби не было таких способностей к волшебству, как у Лотти, но говорящих животных она слышала. Сэм и Джо сразу поняли, что Руби особенная, и подстроили так, чтобы Руби купила их обоих в большом зоомагазине, где они оказались совершенно случайно: кто-то что-то напутал на почте, и их по ошибке доставили не в тот магазин. Руби с мамой не собирались покупать ящериц. Они пришли за хомячком и даже не поняли, как так получилось, что они вернулись домой с двумя огромными синими ящерицами и кучей всяких дорогущих приспособлений для их содержания.

Лотти улыбнулась, зябко обхватив себя руками за плечи. На улице был настоящий мороз, но на большой перемене учителя выгнали всех во двор, потому что «детям надо дышать свежим воздухом».

– Ну, его план не сработал, – сказала она. – То есть сработал наоборот. Если бы не это, я бы вообще перестала с ним разговаривать. Но, Руби, это надо было видеть! – Лотти потерла ладонью о ладонь, чтобы согреть озябшие руки. – Мои родители… Папа ворвался в кухню и обнял маму и отправил Горация расправиться с пауком. Папа был словно принц, который спасает принцессу и убивает дракона. А когда я уходила в школу, они так и сидели на кухне – пили чай и разговаривали. Я ни разу не видела, чтобы они так разговаривали друг с другом. – Она закрыла глаза, как довольная кошка, греющаяся на солнышке. – Я так рада, что они так хорошо ладят друг с другом!

Лотти опять улыбнулась, вспомнив, как они ездили на каток. Мама с папой тоже катались на коньках, и было видно, что они катаются вместе не в первый раз. Они нарезали по катку круги, держась за руки и улыбаясь друг другу – и это было так здорово, так хорошо.

– На катке и на моем дне рождения они были такие…

Лотти вздохнула, не договорив. Она надеялась, что мама с папой тоже понимают: они очень подходят друг другу, даже теперь, после восьмилетней разлуки.

– Когда они вместе катались? Да, было видно, что они счастливы, – тихо произнесла Руби, словно не зная, можно ли ей говорить о таких вещах.

Лотти смущенно улыбнулась подруге, чувствуя некоторую растерянность: то ли Руби была исключительно проницательным человеком, то ли Лотти мечтала уж слишком очевидно.

Она секунду подумала и пожала плечами:

– Я просто надеюсь, что они будут вместе, но не знаю, как у них все получится, – сказала она и вздохнула. – На самом деле мне ужасно этого хочется, но я стараюсь об этом не думать, чтобы не надеяться понапрасну.

– Если Дэнни будет устраивать такие фокусы, я больше не приду к тебе в гости с ночевкой, – пообещала Руби.

Лотти хихикнула:

– Теперь он вряд ли устроит что-то подобное. Я ни разу не видела дядю Джека таким сердитым. Разве что когда он злился на Пандору. Мне показалось, что Дэнни тоже удивился. Знаешь, дядя Джек не особенно обращает внимание на его выходки. Наверное, ему так проще. Но в этот раз он рассердился всерьез.

Руби кивнула:

– Похоже, да!

– Лотти, привет! Смотри, какой у меня синячище после катка! – Девочка с длинными светлыми волосами, собранными на затылке в хвост, присела на подлокотник скамейки, на которой сидела Лотти, и вытянула ногу, демонстрируя огромный багровый синяк.

– Ого! – с сочувствием проговорила Лотти. – Он, наверное, жутко болит.

– Зато мы замечательно покатались! – Еще одна девочка, с короткими темными кудрявыми волосами, присела на скамейку рядом с Руби.

Лотти кивнула:

– Да, было здорово. Я рада, что вам понравилось. И спасибо за ручки, Шинейд, они очень хорошие. Особенно те, которые с блестками.

Тайра и Шинейд учились в одном классе с Лотти. До недавнего времени они почти не общались – никто, кроме Руби, не решался заговорить с Лотти. И все потому, что ее невзлюбила великая и ужасная Зара Мартин, держащая в страхе весь класс. Или, по крайней мере, всех девочек в классе. Зара возненавидела Лотти буквально с их первой встречи, когда Лотти только приехала в Нитербридж. И когда Зара велела своим одноклассницам объявить бойкот Лотти Грейс, те, конечно, послушались – потому что ужасно ее боялись. К счастью для Лотти, Руби конфликтовала с Зарой еще с детского сада и была рада найти подругу, которая, как и она сама, видела Зару насквозь.

Однако с недавних пор Зарина безраздельная власть над ребятами потихоньку стала ослабевать. Теперь, когда она пыталась кого-то обидеть, уже не все терпели это молча – кое-кто огрызался в ответ. А все остальные потом косо поглядывали на Зару и возмущенно шептались у нее за спиной, даже если и не решались высказать возмущение ей в лицо. Иными словами, Зару уже не боялись, как раньше.

А многие девочки в классе стали спокойно общаться с Лотти, не оглядываясь на Зару.

– О, смотрите! А вот и наши больные на голову! – Кто-то хихикнул у них за спиной, и Лотти с Руби устало переглянулись.

Зара Мартин.

Конечно, этого следовало ожидать. Зара должна была рассвирепеть, узнав, что Лотти осмелилась пригласить на свой день рождения Тайру, Шинейд и еще двух девочек, Лили и Эмили. Никто из них не дружил с Зарой, но та считала всех девочек в классе своей неотъемлемой собственностью, и ее жутко взбесило, что кто-то веселится без нее.

– Ну что, Лотти, тебе понравилось, как ты с гостями справила свой день рождения? – проворковала Зара, перегнувшись через спинку скамейки. Лотти почувствовала густой, приторно-сладкий цветочный запах Зариного шампуня, и ее затошнило.

– Да, было весело, – холодно проговорила Руби. Она лучше Лотти умела противостоять выпадам Зары – все-таки шесть лет тренировки.

– Да, – кивнула Лотти, стараясь унять бешеное сердцебиение. Она чувствовала, что Заре не терпится затеять шумную ссору. Воздух буквально звенел от Зариной злости.

Лотти заметила Лили и Эмили, которые стояли поодаль с несчастным и виноватым видом. Видимо, информацию о дне рождения Зара вытянула у них, подумала Лотти и ободряюще им улыбнулась: мол, не бойтесь, все хорошо. Лили и Эмили заулыбались в ответ, и их взгляды стали уже не такими испуганными, а потом – Лотти этого не ожидала – они подошли ближе и встали рядом с ней, сладко улыбаясь Заре. Тайра с Шинейд тоже остались на месте, хотя Лотти видела, что Тайра нервничает – она сидела как на иголках и непрестанно разглаживала на коленях свою школьную юбку.

– Привет, Зара, – сдавленно пробормотала Эмили.

Словно из ниоткуда появились Бетани и остальные девчонки из Зариной свиты, а Бетани даже присела на свободный подлокотник скамейки, почти касаясь Руби плечом.

«У меня своя компания, а у нее своя, – подумала Лотти. – Наши силы равны».

«С чего это вдруг равны?! – возмутилась Софи у нее в голове. – Во-первых, у тебя есть я. А во-вторых, ты же ведьма, Лотти!»

«Ведьма, да. Только очень испуганная», – ответила Лотти.

«Ты уже применила одно заклинание, даже не задумавшись, – сказала ей Софи. – Это была идеальная улыбка. Полная теплоты и любви. Лили, Эмили и все остальные теперь за тебя – неужели ты не понимаешь? Они выступили против Зары. Ведь раньше ничего подобного не было! Хватит переживать, что тебе не хватает ума. Не обязательно делать что-нибудь умное. Ты все уже сделала! И Зара это знает! Посмотри на нее!»

Лотти взглянула на Зару и поняла, что Софи права. Она совершила по-настоящему смелый поступок, даже не задумываясь об этом. Лицо у Зары было какое-то странное, совершенно пустое, словно за гладкой маской скрывалось недоумение и, может быть, даже растерянность.

Но Зара есть Зара, и это значит, что она обязательно сделает что-нибудь гадкое. Лотти изобразила спокойную улыбку из серии «мне глубоко параллельно». Потом посмотрела на Руби и увидела, что та улыбается точно так же.

«Не давай себя в обиду!» – прошептала Софи.

«Не дам», – ответила ей Лотти. Но ее мысленный голос прозвучал как-то не очень уверенно, и она села прямее и расправила плечи, словно это могло ей помочь выстоять против Зары.

Зара оперлась локтями о спинку скамейки и подперла подбородок руками.

– Так когда переезд? – спросила она у Руби.

Руби непонимающе моргнула:

– Что? Какой переезд? Куда?

– В зоомагазин. Все Лоттины знакомые, похоже, теперь живут там. Вот я и спрашиваю: когда ты тоже туда переедешь?

– Магазин принадлежит нашей семье, и мы живем в том же здании. Что в этом такого? – спокойно проговорила Лотти.

– Не понимаю, как вы все там помещаетесь, – ухмыльнулась Зара. – У вас даже кошке не повернуться.

– В кошках ты разбираешься, да, – проговорила Лотти сахарным голоском. – Я видела, как мастерски ты их мучаешь.

Во вторую их встречу с Зарой Лотти с Софи спасли от нее и ее приспешниц бездомного котенка. Маленькую, несчастную, тощую кошечку. Теперь эта кошечка – Табита – стала настоящей пушистой красавицей и фамильяром Ариадны, но Лотти не простила Заре ее обращения с беззащитным животным.

Зара нахмурилась, ее щеки вспыхнули сердитым румянцем, сразу испортившим ее прелестное, как у фарфоровой куклы, личико.

– Что за бред?! – возмутилась она.

Лотти пожала плечами:

– Я все видела. – Она обернулась к Бетани, Элли и Эми. – Вы тоже все видели. И как же, по-вашему, это назвать?

Девчонки из Зариной свиты смущенно молчали и ждали, что Зара ответит что-нибудь, что окончательно сокрушит Лотти и та перестанет их стыдить.

Но Зара, резко втянув воздух сквозь сжатые зубы, предпочла вернуться к тому, с чего начала, оставив Лоттины обвинения без внимания.

– Значит, теперь твоя мама вернулась из Франции и непонятно откуда вдруг появился папа… И когда же вы отсюда уедете?

– Она никуда не уедет, – сказала Руби.

– Да? А думала, ее сплавили к дяде лишь на то время, пока ее мама во Франции, – с довольным видом проговорила Зара. Она видела, что ее слова задевают Руби.

– Мы решили остаться здесь, – улыбнулась Лотти. – Ты рада? – Она посмотрела прямо Заре в глаза. Раньше она никогда на это не решалась, и теперь ей казалось, что этим взглядом она объявляет войну.

Эмили с Лили тихонько хихикнули. Зара резко выпрямилась, тряхнув волосами.

– Да мне как-то по барабану, – сказала она и пошла прочь. Эми, Элли и Бетани бросились следом за ней как три овечки за пастухом.

Шинейд презрительно фыркнула:

– Вот же дура! – Но было заметно, как она рада, что Зара ушла и оставила их в покое.

– Забудь о ней! – Тайра махнула рукой, как бы отметая Зару и ее компанию. – Вы видели, что было утром? Миссис Лоуренс повесила объявление о поездке в Ракитовую усадьбу!

– И чему ты радуешься? Мы же там окоченеем. – Лили зябко повела плечами. – Ну почему не устроить поездку летом?! Просто не понимаю.

– Платит школа, а летом путевки стоят дороже, – сказала Шинейд.

Лотти непонимающе заморгала. Кажется, она что-то пропустила.

– Твоя сестра ездила в прошлом году, да, Лили? – спросила Эмили. – И что она говорила? Ей там понравилось?

– Очень! Хотя на улице было грязно. Мама сказала, что ее одежда после поездки чуть не угробила стиральную машину. А у Робби Синклера в луже грязи утонул резиновый сапог.

Эмили сморщила нос:

– Но там есть чем заняться и в помещении. Скалодром, да?

Тайра кивнула:

– И бассейн.

Руби подтолкнула Лотти локтем:

– Ты что, не слышала о поездке?

Лотти покачала головой.

– Каждый год в декабре шестой класс ездит в Ракитовую усадьбу – это загородный детский пансионат. В этом году едем мы. На неделю! – Руби радостно улыбнулась.

– Там вроде бы неплохо, – сказала Эмили. – Скалодром, спуск на канате, ну и вообще… – Она неопределенно взмахнула рукой.

– Хорошо, что Зара уже не такая ужасная, как раньше. – Лили на секунду задумалась. – Нет, наверное, я все-таки ее боюсь, но уже не так сильно. А то представляете: жить с ней неделю под одной крышей!

Руби аж содрогнулась:

– Может, мы сможем заразить ее ветрянкой или чем-то еще, чтобы она не поехала?

Лотти покачала головой:

– Она вообще никогда не болеет. По-моему, микробы ее боятся.

Все засмеялись, но Лоттина улыбка внезапно застыла. У нее в голове образовалась какая-то странная, тревожная пустота – в той части сознания, где Лотти всегда ощущала присутствие Софи, уютно дремавшей на ее любимой бархатной подушке. Лотти даже не сразу сообразила, в чем дело, но потом все-таки поняла.

Ведь поездка в пансионат означает, что ей придется провести целую неделю вдали от дядиного магазина, и самое главное – вдали от Софи.

Глава 4

– Ты что, не знала? – спросила Софи, пристально глядя на Лотти.

– Конечно, не знала! Я сегодня впервые услышала об этой поездке!

Когда Лотти вернулась из школы, Софи встретила ее у двери и сразу же забралась к ней на руки. Чувствуя, как сильно колотится ее маленькое сердечко, Лотти отнесла таксу к себе в комнату.

– И что нам делать? – спросила Лотти, присаживаясь на кровать.

Софи заерзала у нее на руках и уныло пробормотала:

– Не хочу даже думать об этом.

Под дверь проскользнуло что-то маленькое и розовое. Возмущенно сверкая глазами, перед Лотти встал мышонок Фред:

– Спасибо, Лотти, что ты так любезно со мной поздоровалась, когда промчалась мимо! Честное слово, твои манеры оставляют желать… – Он вдруг умолк, вскарабкался на кровать по резному каркасу и повнимательнее присмотрелся к Лотти. – Что случилось? Неприятности в школе?

– Нет. – Лотти вздохнула. – Хотя, наверное, да. Мы всем классом едем в пансионат. На неделю. И я не смогу взять с собой Софи. – Она на секунду задумалась. – А мне вообще обязательно ехать? А если сказать, что мы не можем себе позволить такую поездку? Да, школа оплачивает часть путевки, но маме все равно надо будет доплатить. Наверняка это не так уж и дорого, но можно сказать миссис Лоуренс, что дела в магазине идут неважно и у нас нет лишних денег.

– Ни в коем случае! – встрепенулась Софи и сердито тряхнула ушами. – Можно представить, что скажет эта мелкая поганка Зара, если ты объявишь во всеуслышание, что у нас нет денег.

Лотти пожала плечами:

– Мне все равно, что она скажет. Но если я не поеду, Руби придется целую неделю противостоять Заре в одиночку. И это будет нечестно. Мне надо ехать. Но как мы с тобой выдержим эту неделю, Софи?

Софи щелкнула зубами:

– Вопрос не в том, как мы выдержим. Вопрос в том, как ты справишься без меня. Я твой… здравый смысл! Без меня ты точно наделаешь глупостей.

– Никакой ты не здравый смысл! – возмутилась Лотти. – Ты шоколадный маньяк. – Она улыбнулась и еще крепче обняла Софи. – Не обижайся, Софи. Когда я с тобой, я гораздо смелее, чем когда в одиночку, – сказала она и поежилась. Ей предстояло пробыть без Софи целую неделю. – А ты точно не сможешь поехать со мной?

Софи на секунду воспрянула духом, но тут же опять погрустнела:

– Даже не представляю, как это устроить, Лотти.

Лотти снова задумалась, кусая ноготь:

– Может, Ариадна подскажет нам заклинание, чтобы сделать тебя невидимой? – Она подумала еще немного и тяжело вздохнула. – Нет. Она наверняка скажет, что для нас это отличная возможность потренироваться общаться друг с другом на большом расстоянии. Что совершенно несправедливо, потому что Табита всегда и везде ходит с ней! А дядя Джек попросту не поймет. У него нет фамильяра. У него в магазине столько животных, и он любит всех одинаково и поэтому не может выбрать кого-то одного.

Софи согласно кивнула.

– А если ты будешь вести себя тихо? – спросила Лотти. – Может быть, у нас получится тебя спрятать? У меня будет большая сумка. Нам сказали, что надо взять с собой несколько смен одежды, но если я не возьму одни джинсы…

– Тогда от тебя будет пахнуть, – сказала Софи. – К тому же там грязно – твои одноклассницы говорили. Вряд ли мне там понравится. Но ради тебя, Лотти, я бы поехала.

Лотти поцеловала ее в кончик носа:

– Может, мы сами попробуем наколдовать, чтобы ты стала невидимой? Или уменьшим тебя до карманных размеров? Давай попробуем.

Софи тряхнула ушами:

– Чтобы менять людей и животных в размерах, нужно сложное колдовство. Мы к этому еще не готовы. Придется тебе ехать одной. К тому же там будет Руби.

Лотти кивнула:

– Да, но мне хочется, чтобы ты тоже была со мной. – Она невесело улыбнулась. – Вообще-то предполагается, что это отличное развлечение и что там будет весело…

Софи сморщила нос:

– Погоди, Лотти. У меня есть идея. Мне надо сосредоточиться. Ты говорила – уменьшить в размерах? Значит, нужен кто-то поменьше. Кто-то поменьше… – Она задумчиво посмотрела на Фреда.

– Что? Что такое? – Фред оглянулся через плечо, проверяя, все ли в порядке с его хвостом, и повернулся обратно к Софи. – Не надо так на меня смотреть. Это невежливо!

Цепляясь за покрывало черными коготками, Софи придвинулась к нему ближе.

– Ты сможешь поехать, – сказала она с глухим рыком. – И ты поедешь и позаботишься о моей Лотти, и если кто-то ее обидит, я откушу тебе хвост! Ты меня понял, мышонок?

Фред попятился, нервно теребя в лапах кончик хвоста:

– Да! Да! Я понял!

Софи кивнула.

– Ну вот, – сказала она Лотти. – По крайней мере, ты будешь там не одна. Это все-таки лучше, чем ничего. Наверное. – Она уткнулась носом в сгиб Лоттиного локтя и безмолвно добавила: «Я всегда буду с тобой в твоих мыслях. Но я не знаю, сможешь ли ты услышать меня на таком расстоянии».

– Я не хочу никуда ехать! – в отчаянии воскликнула Лотти.

Накануне отъезда в пансионат Лотти вернулась из школы мрачнее тучи и сразу пошла собирать вещи.

Когда она вошла к себе в комнату, Софи была уже там. Она сидела на полу, засунув голову в сумку, которую Лотти брала с собой. Услышав, что Лотти вошла, Софи вынырнула из сумки и демонстративно принюхалась.

– Я подумала – вдруг у тебя там шоколадка, – пробормотала она, но Лотти сразу поняла, что дело не в шоколадке. Софи проверяла, поместится ли она в сумку. Конечно, поместится. Совершенно свободно. А вот прятать ее от всех целую неделю будет весьма затруднительно. Софи не отличается застенчивостью. Ей нравится обращать на себя внимание.

Лотти уже приготовила гнездышко для Фреда – выстлала один из карманов своего маленького рюкзачка «соломкой» из мягкой нарезанной бумаги. Фред был в восторге от предстоящей поездки и уже несколько дней вел переговоры с дядей Джеком, чтобы тот выделил ему в дорогу пузырек шиповниковой шипучки – на случай, если его укачает в автобусе. И вообще – мало ли что. И еще один пузырек на обратную дорогу.

Сейчас Фред с важным видом забрался в карман Лоттиного рюкзачка, чтобы проверить запасы семечек, которые он уже закопал под бумажной подстилкой. Он очень старался не ухмыляться, глядя на Софи. Фред был бойким и сумасбродным мышонком, но все-таки понимал, когда не стоит испытывать судьбу.

Лотти ходила кругами по комнате, собирая одежду. И книжку. И карандаши. Софи наблюдала за ней, грустно моргая.

Лотти в последний раз обошла комнату и присела на кровать.

– Это так далеко, – пробормотала она. – Зря мы с тобой не проверили, на каком расстоянии можно разговаривать мыслями. Хотя, может, расстояние вообще не имеет значения, если связь идет через магию?

Софи кивнула:

– Скорее всего, да. – Но она произнесла это не очень уверенно и потом долго молчала, положив голову Лотти на колени.

Глава 5

В автобусе Лотти с Руби сели рядом. Они уже выехали из Нитербриджа на междугородную трассу.

– Как там Сэм и Джо? – спросила Руби, протягивая Лотти конфету. Еще вчера вечером Руби принесла своих ящериц в магазин дяди Джека, где они будут жить всю неделю, пока она отдыхает в пансионате. Руби ужасно переживала за Сэма и Джо. Ее мама была художницей и, заработавшись у себя в мастерской, иногда забывала вообще обо всем. Поэтому, когда дядя Джек сам предложил приютить ящериц у него, Руби очень обрадовалась: теперь можно не волноваться, покормят их или нет. Сейчас Сэм и Джо нежились под теплой лампой в большом стеклянном террариуме, облизываясь и посмеиваясь, глядя на испуганные мордочки мышей.

– Они отлично устроились, – сказала Лотти.

– Эти чудовища! Когда мы вернемся домой, мы не досчитаемся половины моих сородичей, точно вам говорю, – мрачно пробормотал Фред, высунувшись из кармана Лоттиного рюкзачка.

– Тише! Иначе закрою тебя на молнию, – строго проговорила Лотти.

Фред потрясенно уставился на нее:

– Какая ты злая!

Лотти вздохнула и шепнула Руби:

– Мы точно не сможем его спрятать на всю неделю. Зря мы все это затеяли.

Руби хихикнула:

– Знаешь, нам еще повезет, если его не заметят в пути. Ехать долго, и вряд ли ему не захочется прогуляться.

– Фред, сиди в рюкзаке! – прошептала Лотти, с беспокойством глядя на мышонка. – Я обещаю, что когда мы приедем на место, я тебя пересажу в карман куртки и ты сможешь выглядывать оттуда сколько хочешь. Только будь осторожен. Нельзя, чтобы кто-то тебя увидел. Обещаешь?

Фред тяжело вздохнул.

– Ну хорошо, – пробормотал он и нырнул обратно в карман рюкзачка. Его хвост сердито убрался внутрь, как разозленная маленькая змея.

– Прекрасно, – сказала Лотти. – Теперь на меня сердится даже мышонок. Вот чего мне не хватало для полного счастья. Чувствую, поездка будет веселой.

– Ты уже скучаешь по Софи? – тихо спросила Руби.

– А что, так заметно? – смутилась Лотти.

Руби на секунду задумалась:

– Просто ты какая-то странная. Сидишь вся сжавшись, как будто замерзла.

– Да, наверное, – грустно проговорила Лотти и прижалась головой к оконному стеклу.

– Приехали! – крикнул кто-то с передних сидений.

Лотти вздрогнула и проснулась.

– Я что, заснула? – просила она у Руби. – Мы уже приехали?

Руби кивнула:

– Почти. – Она смотрела в окно, перегнувшись через Лотти, и вдруг тихо ахнула и схватила Лотти за руку. – Смотри, как красиво!

Здание пансионата располагалось в долине под ними. Автобус медленно ехал вниз по извилистой узкой дороге вдоль маленькой речки, струящейся по каменистому склону серией крошечных водопадов. Над водой нависали темные деревья, уже сбросившие все листья, и Лотти казалось, что их автобус въезжает в какую-то сказочную страну. От этой мысли она улыбнулась. Еще полгода назад она приняла бы за сказку свою теперешнюю жизнь в Нитербридже и никогда бы не поверила, что такое бывает на самом деле.

– Да, очень красиво, но… – она на секунду задумалась, подбирая нужное слово, – но жутковато.

И действительно, вспененная вода в горной речке и голые деревья, словно ощетинившиеся ветвями, наводили на мысли о Гензеле и Гретель, когда они потерялись в диком темном лесу. Лотти вздохнула. Она любила природу, и ей всегда нравилось гулять в роще на окраине Нитербриджа – можно сказать, почти за городом, – но здешняя природа казалась какой-то унылой, холодной и недружелюбной.

– Посмотри на само здание! – Руби приникла к окну, чуть ли не усевшись к Лотти на колени.

– Ничего себе, – пробормотала Лотти.

Здание было старинным и очень странным. Как будто кто-то взял туристическую брошюру с фотографиями британских загородных домов, вырезал все снимки, раскромсал их на кусочки, а потом склеил как попало. Местами особняк напоминал средневековую крепость – но было там и черно-белое крыло, словно отрезанное от тюдоровского особняка, а широкое каменное крыльцо парадного входа явно взяли из георгианской архитектуры. Роскошный павлин с длинным хвостом проводил школьный автобус скучающим взглядом и с гордым видом удалился вглубь сада. Лотти даже немного разочаровалась, когда увидела перед входом скучную табличку «Всем посетителям необходимо отметиться у дежурного администратора» – точно такую же, как у них в школе.

– Потрясающе! – восторгалась Руби. – Ой, смотри – прямо за домом, за этой смешной трубой. Видишь? Это же башня для скалолазания, да?

Лотти взглянула на высоченную башню, и ее сердце испуганно заколотилось. Им что, надо будет спускаться по этой отвесной стене?! Лотти заранее настраивалась на то, что будет грустить всю неделю, скучая по дому, – но она даже не думала, что здесь так страшно. И так холодно. Она замерзла мгновенно, как только вышла из теплого автобуса. Из рюкзачка донесся жалобный писк – что-то об отмороженных лапках. Лотти с сочувствием похлопала по карману.

Миссис Лоуренс провела ребят в здание – через вполне современную боковую дверь, а не через резную, старинную, у парадного крыльца. Лотти подумала, что, наверное, это крыльцо предназначено исключительно для павлинов.

Еще на прошлой неделе на классном собрании они договорились, кто в какой комнате будет жить. В основном по двое, в редких случаях – по трое в номере. Лотти с Руби даже не пришлось прибегать к магии. Миссис Лоуренс лишь улыбнулась им, сказав, что они наверняка захотят поселиться вместе. Хоть какая-то радость за всю поездку, подумала Лотти. Как будто они с Руби семь дней подряд будут ходить друг к другу в гости с ночевкой.

«Эти ящерицы очень дурно воспитаны», – сказал у нее в ухе сердитый бархатистый голос.

Лотти выронила сумку прямо посередине лестничного пролета. Сумка покатилась вниз по ступенькам, и Лотти пришлось мчаться за ней вдогонку. Все, кто шел сзади, стали возмущаться, называя, Лотти неуклюжей дубиной.

«Ну что, вы доехали?»

«Да. Я тебя слышу!»

«Конечно, слышишь, раз ты мне отвечаешь», – проворчала Софи.

«Извини. Просто я жутко рада. Я заснула в автобусе, а когда проснулась – уже не чувствовала тебя рядом».

«Эта мышиная мелочь ведет себя хорошо?»

«Да, он молодец. Но я очень-очень по тебе скучаю».

«Хорошо», – довольным голосом проговорила Софи, и Лотти почувствовала, как далеко-далеко в Нитербридже, в дядином зоомагазине ее такса свернулась калачиком на бархатной подушке и приготовилась спать, уставшая после мысленного разговора на таком расстоянии.

Когда Софи замолчала, Лотти, вернувшись к реальности, растерянно огляделась. Многие одноклассники сердито ворчали, что она мешает им пройти, и конечно же Зара со своей свитой была уже тут как тут.

– Она ненормальная! – заявила Бетани, брезгливо глядя на Лотти.

– Больная на всю голову, – хихикнула Эми.

Лотти почувствовала, что краснеет. Обычно ей удавалось мысленно разговаривать с Софи так, чтобы никто даже не замечал, что она на что-то отвлекается. Она научилась делать заинтересованное лицо и не улыбаться, когда во время особенно скучных уроков Софи развлекала ее смешными французскими анекдотами. Но сегодня Лотти забыла о сдержанности, и ей вообще было все равно, что подумают о ней одноклассники.

– А чего еще от нее ожидать! – Зара с отвращением пнула Лоттину сумку, якобы мешающую ей затащить вверх по ступенькам ее модный розовый чемодан на колесиках. – Она ненормальная, это все знают. Разговаривает сама с собой. Хотя это неудивительно. Кроме Руби, с ней больше никто и не общается. Я бы скорее разговаривала сама с собой, чем с Руби Геддис.

– Не обращай на нее внимания, – шепнула Руби, и Лотти почувствовала себя еще хуже: из-за нее Зара обидела еще и Руби.

Лили и Эмили, поднимающиеся сразу за ними, сердито смотрели вслед Заре и ее компании.

– Руби права, – сказала Лили. – Нельзя, чтобы они испортили нам всю поездку.

– Ты скучаешь по дому, Лотти? – с пониманием спросила Эмили. – Я – очень, особенно по младшей сестренке.

Лотти кивнула. Да, она скучала по дому, хотя, наверное, не в том смысле, какой имела в виду Эмили.

– Я скучаю по своей собаке, – пробормотала она, надеясь, что по сравнению с сестренкой это прозвучит не очень глупо.

– Ой, по твоей маленькой таксе? – улыбнулась Лили. – Она такая хорошая! Я бы тоже скучала. Но ведь твои родители о ней позаботятся, да?

«Я в состоянии сама о себе позаботиться, – обиженно проговорила Софи. – И я попросила бы не называть меня «маленькой».

Лотти улыбнулась:

– С ней все будет в порядке. Просто я очень по ней скучаю. – Она сказала это не столько для Лили, сколько для Софи.

– Ладно, я – спать.

– Миссис Лоуренс сказала, что наши комнаты будут рядом. И нам повезло: нас поселят на другом конце коридора, подальше от нашей маленькой Мисс Совершенство. – Лили внимательно посмотрела на Лотти. – С тобой действительно все в порядке? Пойдем посмотрим, что там за комнаты?

Комнаты оказались чудесными, с кучей потайных ниш и необычных углов, поскольку их переделали из больших спален старого особняка. Стены в комнате, где поселились Лотти и Руби, были отделаны темными дубовыми панелями. Маленькое – если не сказать крошечное – окно было с широким подоконником, на котором можно сидеть и смотреть на разгуливающих по парку павлинов.

Лотти выглянула в окно и вздохнула:

– Здесь очень красиво. Почти так же, как в Нитербридже. – Она тихонько рассмеялась. – Неужели я это сказала? Когда этим летом я только приехала в Нитербридж, он показался мне таким скучным!

Руби кивнула:

– Он и правда скучный. Никаких развлечений, делать особенно нечего, да и ничего нового не происходит. Но он действительно очень красивый, пусть даже до смерти надоел. – Она тоже выглянула в окно. – Мне нравится озеро. И река. У нас в Нитербридже река не такая широкая.

Лотти передернула плечами:

– Ты видела расписание? У нас будет заплыв на байдарках!

– Круто! – воскликнула Руби, и ее глаза заблестели от восторга.

Лотти нахмурилась:

– Ты что, ненормальная?! Руби, сейчас декабрь! Мы промокнем насквозь и замерзнем! Это будет примерно как экспедиция на Северный полюс: нам придется ломать лед…

Руби кивнула, но ее глаза все так же блестели:

– Да, наверное. Но я всегда хотела попробовать сплавиться на байдарке. Это так интересно! Мы будем как… как…

– …как заиндевевшие утки? – подсказала Лотти, улыбнувшись.

Фред, сидящий на Лоттином плече, наклонился вперед и прижался усами к оконному стеклу.

– Мы что, будем плавать по этому озеру?! – испуганно спросил он.

– В очень маленькой лодочке, – угрюмо проговорила Лотти.

Фред отшатнулся от окна и трагически дернул усами:

– Нет.

– Мне тоже не хочется, но придется, – пожала плечами Лотти. – Мне уж точно. Но ты можешь остаться дома.

Фред сердито уставился на нее черными глазками:

– Ты что, пытаешься меня подловить, Лотти? Софи слушает, да? Ты ведь помнишь, что она говорила. Одну я тебя никуда не пущу! Куда ты – туда и я! – Он снова выглянул в окно и вздрогнул всем телом – от кончика носа до кончика хвоста. – Но в это озеро мы не пойдем! Мы даже близко к нему не подойдем!

– Заплыв на байдарках будет уже завтра утром. – Лотти вздохнула. – Извини, Фред. Я уже сказала: мне тоже не хочется, но увильнуть не получится. Представь, что это грязевая ванна. Для блеска шерсти.

– Я люблю дорогую грязь, из магазина, – насупился Фред. – Лотти! У тебя вообще нет фантазии? Ты же ведьма! Сделай что-нибудь!

Лотти растерянно заморгала. Конечно, мышонок прав. Ей было даже немного неловко, что она сама не додумалась.

– Но… разве так можно? Ариадна всегда говорит, что магию надо использовать только ради благих целей.

Фред насупился еще больше.

– Чтобы я не промок – это очень благая цель, – пробурчал он.

Глава 6

Следующим утром Лотти проснулась от того, что ее нос щекотали чьи-то крошечные усы.

– Лотти! Просыпайся! Пора колдовать! – Фред сидел у нее на подушке, и вид у него был взволнованный и возбужденный. Лотти знала, что Фред очень гордится своей блестящей розовой шерсткой, и мысль о грязной холодной воде, которая может испортить эту красоту, не давала ему покоя еще со вчерашнего дня.

Лотти зевнула и села на кровати, сонно глядя на Фреда. У него так забавно дрожали хвост и усы, что она не смогла устоять перед искушением немножко его подразнить.

– Знаешь, я даже рада, что нам предстоит окунуться в холодную воду, – бодро проговорила она. – А то я никак не проснусь.

Фред сделал трагическую мордочку, его усы, утратив блеск, уныло повисли.

Лотти почувствовала себя виноватой:

– Извини, я пошутила. Пойдем.

Она встала с кровати и быстро надела свитер. В Ракитовой усадьбе было очень красиво, но очень холодно. Вчера вечером многие девочки жаловались, что вода в душе совсем холодная. Видимо, вся горячая вода закончилась после того, как Зара Мартин помыла голову.

Лотти уселась на подоконник, ежась от холода, который шел от оконного стекла, затянутого морозным узором. Подышав на стекло, она проделала маленькую дырочку и выглянула наружу.

«А мне тут тепло», – прозвучал у нее в голове ехидный самодовольный голос.

Лотти вздохнула:

«Не дразнись, Софи, это нехорошо. Я собиралась привезти тебе мятный батончик из кафетерия, но если будешь дразниться – останешься без угощения».

«Я бы предпочла обычную шоколадку».

Внезапно Лотти омыла волна мягкого бархатного тепла, словно Софи дохнула на нее сквозь разделяющее их расстояние.

«Спасибо!» – улыбнулась она.

Это тепло дошло даже до Фреда. Он перестал стонать, растирая озябший хвост, и с облегчением вздохнул.

«Колдуй вместе с ним, Лотти. Он очень умный – для мыши. Я могу передать тебе тепло и любовь, но колдовать вместе с тобой на таком расстоянии не могу». – Теперь голос Софи превратился в печальный шепот.

– Я скоро вернусь. – Лотти произнесла это вслух. Так обещание прозвучало весомее.

– Софи говорит, что ты очень умный, – улыбнулась она Фреду.

Фред нахмурился.

– Ей что-то от меня нужно, – угрюмо пробормотал он. – Я не хочу быть в долгу у собаки. Почему она меня похвалила? Она никогда меня не хвалит.

– Она тебе доверяет и полагается на тебя. – Лотти ласково погладила его по макушке кончиком пальца. – Ее магия сюда не дотянется. То есть не то чтобы совсем не дотянется… Мы с ней разговариваем, она нас согрела. Но колдовать вместе с нами она не сможет. Вот почему ей нужен ты. И мне тоже.

Фред широко распахнул глаза.

– Я тебе нужен?! – прошептал он, счастливый и изумленный. – Правда?! Как настоящий полезный помощник?! Почти фамильяр?!

Лотти кивнула:

– Почти.

– Давай скорее колдовать, – Фред нетерпеливо заплясал на месте. – Пока никто не проснулся и не увидел нас. Что надо делать? Чем я тебе могу помочь? Ведь чем-нибудь могу, да?

Лотти поскребла ногтем морозную наледь на оконном стекле, собрала снежную стружку и сложила ее горкой у себя на ладони. Дождавшись, когда тепло ее кожи растопит иней, она осторожно потрясла рукой, чтобы капельки талой воды растеклись по ладони.

– Обмакни в эту воду усы, только не стряхивай капли, – велела она Фреду.

Мышонок не стал спорить, но потом все-таки высказал недовольство:

– Вода все равно ледяная.

– Сейчас согреешься, – пообещала ему Лотти. Она закрыла глаза и представила, что ее кожа сухая и теплая, а с гладкой, словно промасленной шерстки Фреда вода просто стекает, не намочив ни одного волоска.

Капли воды у нее на ладони задрожали и сами скатились вниз, на подоконник. Усы Фреда высохли в одно мгновение.

– И это все? – спросил он, даже немного разочарованно.

Лотти кивнула:

– Теперь мы с тобой водонепроницаемые.

Как ни странно, но Лотти понравилось на байдарках. Ей было весело. Наверное, она веселилась бы куда меньше, если бы ей приходилось переживать из-за мальчишек, которые баловались и брызгались, но благодаря утренним чарам вода сама отскакивала от нее искрящимися каплями.

– Ты что, заколдовала себя и Фреда? – тихо спросила Руби, подплыв совсем близко к Лотти. – Все остальные промокли насквозь. Посмотри на Эмили!

Эмили умудрилась перевернуться в байдарке и теперь выбиралась на берег озера, скользя по мокрой грязи. После такого купания ей разрешили вернуться в пансионат, чтобы переодеться в сухое. Глядя вслед уходящей Эмили, Лотти подумала, что, наверное, та перевернулась специально.

– Да, мы с Фредом немножко поколдовали. Он не хотел мокнуть. – Она взглянула на Фреда, который высунулся из кармана ее куртки и улыбнулся Руби.

– У тебя волосы совершенно другие, когда намокнут! Ты больше не рыжая! – радостно сообщил он, и Руби сердито фыркнула.

Даже при том, что Лотти осталась сухой, она все равно жутко замерзла и была рада, когда заплыв на байдарках закончился. Все остальные промокли до нитки, даже Зара Мартин, хотя ее это, кажется, не волновало. За час заплыва она совершенно очаровала инструктора по байдаркам (у Зары был дар очаровывать учителей), и теперь он ставил ее всем в пример. Зара стояла с гордым видом и с жалостью поглядывала на своих одноклассников, похожих на мокрых, дрожащих мышей и ноющих, что им холодно.

– Посмотри на нее. Как ей удается выглядеть королевой, даже промокнув насквозь? – шепотом спросила Руби.

– Видимо, это врожденный талант. – Лотти вздохнула. – Я даже не подозревала, что Зара такая спортивная.

– Ты что, не слышала, как она хвасталась своими каникулами в дорогом загородном пони-клубе?

– Конечно, слышала. Трудно было не услышать. Но я всегда думала, что она просто смотрела на пони изда лека.

Руби хихикнула, и Зара ее услышала. Она обернулась к Руби и Лотти и взглянула на них с выражением презрительной жалости:

– Лотти, ты что, пряталась на берегу под кустом? Ты совсем не промокла.

Лотти пожала плечами:

– Просто мне повезло.

Зара прищурилась, и Лотти поняла, что в следующий раз ей не отделаться простым «повезло».

В Ракитовой усадьбе было много площадок для разнообразного активного отдыха, и расписание мероприятий оказалось достаточно плотным: плавание (слава богу, в закрытом бассейне), занятия на скалодроме, забеги по подвесным веревочным дорожкам, катание на тарзанке, драмкружок и различные командные игры «для сплочения коллектива». Игры, надо сказать, совершенно убогие и нелепые, но миссис Лоуренс они жутко нравились. Лили клялась Эмили, Лотти и Руби, что она своими ушами слышала, как миссис Лоуренс упрашивала старшего администратора добавить им в расписание еще несколько часов командных игр, потому что «это так весело и интересно».

– Нет, только не это! Я не выдержу! Снова играть в «Твистер» – и одновременно рассказывать о своих чувствах! Это издевательство над детьми! – Руби в ужасе тряхнула головой, и ее рыжие кудряшки, которые из-за частых походов в бассейн превратились в жесткие пружинки, чуть ли не встали дыбом.

Лотти кивнула. Ей тоже совсем не хотелось рассказывать о своих чувствах – она боялась расплакаться на глазах у всех одноклассников. Ей действительно было весело, и она не жалела, что поехала в пансионат, но все равно очень сильно скучала по Софи. Лотти сосредоточилась и мысленно позвала Софи.

– Мне надо в туалет, – пробормотала она и пулей вылетела из большой общей комнаты, где стоял телевизор, но пробежала мимо туалета и свернула в длинный коридор с высокими окнами, закрытыми плотными шторами, за которыми можно было уединиться, спрятавшись от всех.

«Ты меня звала? Что-то случилось?»

«Я просто хотела с тобой поговорить. Мне вдруг стало так одиноко. У тебя все хорошо, Софи?»

«Конечно, хорошо, – фыркнула Софи, но в ее голосе, звучавшем в Лоттиной голове, явственно слышалась грусть. – А ты скоро вернешься домой?»

«Уже послезавтра. Завтра у нас запланирован большой поход с ориентированием на местности, а в пятницу мы будем дома. Уже совсем скоро».

– Лотти! Ты чего прячешься? – В голосе Зары слышалась издевательская насмешка. Судя по хоровому хихиканью с той стороны неплотно задернутой шторы, Зара была не одна, а со своей неизменной свитой.

Лотти почувствовала, как Софи чмокнула ее в щеку, а потом ощущение пушистого тепла и любви, всегда сопровождающее их мысленные разговоры, как-то сразу исчезло. Лотти резко развернулась, спрыгнула с подоконника и встала прямо напротив Зары, глядя на нее с такой жгучей ненавистью, которую при всей своей нелюбви к Заре Мартин она не испытывала никогда прежде. У нее было чувство, словно Софи оторвали от нее силой. Почему Заре нужно всегда все портить?! Лотти сама не заметила, как ее ладони сжались в кулаки.

Зара презрительно усмехнулась, но в ее глазах промелькнул страх, и она, сделав шаг назад, увела прочь всю свою шайку-лейку, громко смеясь и рассуждая о том, какая все-таки странная эта Лотти Грейс.

Когда они ушли, Лотти бросилась к себе в комнату и, сев на пол, обняла колени руками. Она чувствовала себя потерянной и одинокой, хотя Руби и остальные ее подруги были не так уж далеко – в общей комнате на первом этаже. Ей так хотелось домой! Она сказала Софи, что возвращается послезавтра и что это уже совсем скоро. Но если по правде, то это совсем не скоро. Еще две ночи без Софи и непрестанного гула приглушенных голосов других животных в дядином магазине – голосов, полных любви и дружеской заботы! Две ночи – это практически целая вечность!

Кто-то вскарабкался у нее по руке, деликатно цепляясь острыми коготками за рукав ее свитера. Лотти открыла глаза и увидела прямо перед собой встревоженную мордочку Фреда.

– Ох, Лотти… – пропищал он. – Эти ужасные девчонки! С тобой все в порядке?

Лотти выдавила улыбку:

– Дело не в них. То есть не только в них. Просто я очень скучаю по Софи. – Она виновато моргнула, запоздало сообразив, что не стоило говорить об этом нынешнему заместителю Софи. Получилось не очень тактично.

Но Фред совсем не обиделся. Он лишь кивнул и неожиданно признался:

– Да, я тоже по ней скучаю. Она всегда мне грубит, но зато часто роняет крошки от шоколада.

Лотти улыбнулась, и Фред уткнулся ей в щеку мягким бархатистым носом. От его усов щеке стало щекотно, и Лотти невольно рассмеялась.

– Ты умеешь поднять настроение, – пробормотала она.

– Осталось всего-то два дня, – сказал Фред. – Даже меньше. Мы будем дома в пятницу, сразу после обеда. Это совсем недолго, – бодро произнес он, но как-то уж слишком бодро. Было понятно, что он тоже хочет домой.

Глава 7

– Лотти, с тобой все хорошо?

Кто-то подошел сзади и обнял ее за плечи.

Лотти растерянно подняла глаза.

– Да, глупый вопрос. Сразу видно, что не хорошо. – Руби обняла ее еще крепче.

– Опять Зара? – спросила Эмили встревоженным голосом.

Лотти молча кивнула.

– И почему я не удивлена? – пробормотала Руби.

– Мы подумали: что-то тебя долго нет, – Лили погладила Лотти по плечу. – А потом пришла Зара со своей компанией, все такие довольные, и мы сразу решили: надо тебя разыскать и проверить, все ли в порядке.

– Она всегда донимает вас с Руби больше всех, потому что вы ее не боитесь, и не ходите за ней, как бараны, и не даете собой командовать, – сказала Эмили. – Пока не появилась ты, Лотти, мы все ужасно ее боялись и не смели дать ей отпор. Пожалуйста, не дай ей себя сломить. И не расстраивайся из-за этой поганки.

Лотти слабо улыбнулась и кивнула.

– Я попробую, – пообещала она и сразу же ощутила волну бархатистой, пахнущей шоколадом гордости. Софи была далеко, но она услышала Лотти, и она ею гордилась.

– А ведь правда, – раздался задумчивый голос с соседней кровати, и Лотти снова проснулась. Она не то чтобы спала – просто дремала в темноте и очень жалела, что рядом нет Софи, которая свернулась бы уютным калачиком у нее под боком. Фред крепко спал в одном из Лоттиных носков (конечно же в чистом – в этом вопросе Фред был особенно настойчив, – но перед тем как уснуть, все равно возмущался, что это не стопроцентный хлопок, а от искусственных волокон у него электризуется шерсть и потом некрасиво торчит во все стороны). Миссис Лоуренс уже давно объявила отбой и велела всем выключить свет, но это не означало, что нельзя разговаривать: главное – чтобы негромко.

– Что правда? – сонно спросила Лотти, перевернувшись на другой бок, лицом к Руби. Глазам пришлось вновь привыкать к темноте, и Руби казалась размытым бледным пятном в сером сумраке.

– Что сказала Эмили про Зару. До твоего появления все было гораздо хуже. Да, я знаю: ведь раньше она донимала в основном меня, а теперь еще и тебя. Мы с тобой для нее – как красная тряпка для быка… – Руби зевнула. – Но те чары, которые ты на нее наложила, заставив всех увидеть, что она такое на самом деле, – они действуют до сих пор. Уже немного, но еще действуют.

Лотти встревоженно заморгала:

– Вообще-то они уже не должны действовать. Я же сделала так, чтобы все всё забыли. То есть должна была сделать. Чтобы никто ничего не заподозрил.

Руби тихонечко рассмеялась:

– Жалко, если такое забудется. Ты не волнуйся – никто ничего не помнит. Хотя в голове у них что-то осталось. Что-то вроде подсказки, что Зара Мартин не такая уж великая и ужасная, и бояться ее вовсе не нужно.

– Я никак не пойму, как она это делает, – сказала Лотти, перевернувшись на спину. – Почему ее все боятся?

Руби долго молчала, Лотти даже решила, что Руби заснула. Но она просто думала.

– Ну… Она очень красивая. И поэтому все уверены, что она какая-то особенная. И ее компания – Бетани и все остальные, – они вечно ходят за ней хвостом и ведут себя так, словно искренне ею восхищаются, – вот все и думают, что она бесподобная и восхитительная.

– Должно быть что-то еще.

– Ну, она всегда знает, что надо сказать, чтобы задеть человека больнее всего. Иногда мне начинает казаться, что она умеет читать мысли. – В темноте раздался резкий шорох, и Лотти поняла, что Руби села на постели. – Но ведь она не умеет, нет?

– Я не знаю. – Лотти снова перевернулась на бок и придвинулась к краю кровати. Ей почему-то казалось, что такой разговор надо вести тихим шепотом, склонившись поближе друг к другу.

– Это многое бы объяснило, – задумчиво проговорила Руби. – Но если бы она была ведьмой, ты бы, наверное, об этом знала? Ты ведь можешь почувствовать, есть ли у нас в Нитербридже другие ведьмы?

– Даже если она и ведьма, вряд ли она сама об этом знает. Может быть, в ней просто есть чуть-чуть магии.

– Надеюсь, она никогда не узнает. Ты представляешь, что будет, если Зара начнет колдовать?!

Лотти с отвращением шмыгнула носом.

– Не представляю и не хочу представлять. Даже думать об этом не хочу, – сказала она и зевнула. – Хотя если в ком-то из нашего класса и есть магия, то только в тебе…

Руби изумленно уставилась на нее, но Лотти уже спала.

Проснувшись наутро, Лотти увидела, что Руби тихонько сидит у нее на кровати и чешет Фреда за ушком. Взглянув на подругу, Лотти сразу же ощутила какое-то странное беспокойство. Казалось, сам воздух звенит от тревоги и напряжения. С Руби было что-то не так, и Лотти присмотрелась к ней повнимательнее. Руби сидела, склонившись над Фредом, и не смотрела на Лотти. Наверное, думала, что та еще спит. С виду вроде бы все хорошо, Руби вовсе не грустная и не расстроенная – но это странное ощущение…

Лотти решила не гадать, а спросить прямо:

– Что-то случилось?

Руби испуганно вздрогнула и обернулась. Она была очень бледной, из-за чего ее яркие веснушки сделались еще ярче, как будто кто-то махнул кистью с коричнево-рыжей краской и брызги попали ей на лицо.

– Откуда ты зна… Лотти, ты же не умеешь читать мысли? – Руби прижала руки к груди, словно защищаясь. – Потому что если умеешь, то это нечестно. Ты должна была сразу сказать!

– Я не умею читать мысли. – Лотти покачала головой. – Честное слово. Просто ты очень бледная и явно чем-то встревожена.

– А, понятно… – Руби вздохнула и прислонилась спиной к стене. – Когда мы вчера разговаривали перед сном, ты спала или нет?

Лотти растерянно заморгала, совершенно не понимая вопроса.

– Э… Я не помню, – нерешительно проговорила она.

– Когда мы говорили о Заре. Ты сказала, что во мне есть магия. – Руби пристально посмотрела на Лотти. – Ты правда так думаешь или ты уже спала, когда это сказала? Потому что потом ты уже ничего не говорила, а просто храпела.

– Я никогда не храплю! – возмутилась Лотти.

– Храпишь, – заметил Фред, – но негромко. Не переживай, Лотти.

– Это не важно, храпит она или нет, – сказала ему Руби.

– Но я не храплю, – прошептала Лотти. – Извини, я тебя перебила.

– Ты действительно думаешь, что во мне есть магия? Или ты разговаривала во сне?

Лотти на секунду задумалась:

– Если честно, я не помню, чтобы я так говорила, – значит, наверное, уже спала. Но это правда. В тебе есть магия. – Все это время она наблюдала за лицом Руби, на котором читалась сначала тревога, потом надежда, затем испуг и снова надежда, сменившаяся тревогой. Лотти вздохнула. Да, читать мысли она не умела. И она совершенно не понимала, рада Руби или нет.

– Ты не хочешь, чтобы у тебя была магия?

– Я не знаю! – Руби нервно теребила подол своей пижамной куртки. – Это все здорово, да. Но с тобой произошло столько страшного, Лотти. То есть по-настоящему страшного. Сумасшедшие злые колдуньи, ну и вообще…

Лотти кивнула:

– Да, знаю. Но это так увлекательно и интересно, Руби! Конечно, не та часть магии, когда злые колдуньи вроде Пандоры пытаются тебя превратить неизвестно во что. Но все остальное… заклинания, чары, встречи с волшебными животными… – Она удивленно смотрела на Руби, искренне не понимая, как можно не хотеть приобщиться к настоящему волшебству.

Руби вздохнула:

– Лотти, мне нравится ваш магазин, нравятся ваши животные, нравятся все эти чудеса… Но я не чувствую в себе способностей к волшебству. Я просто… стою в сторонке и наблюдаю… – Она беспомощно пожала плечами.

– Интереснее, когда колдуешь сама, – призналась ей Лотти. – Честное слово.

– Я вообще не понимаю, почему ты вдруг решила, что я тоже могу колдовать, – возразила Руби. – Я же тебе говорю, что не чувствую в себе способностей к колдовству. И у меня нет фамильяра.

– У дяди Джека тоже нет фамильяра, – сказала Лотти. – А может быть, все животные в магазине – его фамильяры. Не обязательно, чтобы фамильяр был только один. И потом, у тебя есть Сэм и Джо. Думаю, они не откажутся стать твоими фамильярами.

Руби рассмеялась:

– Они не откажутся, это точно. Иногда я думаю, что им было бы лучше жить у вас в магазине. Поближе к магии.

– Они любят тебя, – уверила ее Лотти. – Честное слово. Они выбрали тебя сами. Они могли бы выбрать любого из покупателей в том огромном зоомагазине. Но они специально наколдовали, чтобы ты обратила на них внимание и взяла их себе. С тобой у них получилось легко, но с твоей мамой пришлось потрудиться. Как ты думаешь, стали бы они тратить столько волшебной силы, если бы не хотели жить у тебя?

Руби неуверенно кивнула:

– Да, наверное, ты права.

– Кстати, я еще и поэтому решила, что, возможно, в тебе есть магия. Может быть, они и устроили так, чтобы их взяла именно ты, потому что что-то почувствовали.

Руби улыбнулась, мечтательно глядя куда-то вдаль.

– Они очень классные, да? – сказала она. – Я знаю, Лотти, как сильно ты скучаешь по Софи, и это совсем не одно и то же – у нас с Сэмом и Джо нет магической связи, – но я тоже по ним скучаю. Хотя знаешь, это очень приятно, когда просыпаешься утром – и Джо не топчется у тебя по спине. Он всегда умирает от голода в половине седьмого утра, и теперь, когда они научились выбираться из своего террариума, он категорически не понимает, зачем ждать завтрака, если можно разбудить меня. Мама тоже не понимает, что я делаю с пижамными куртками: он порвал уже три. Пришлось убеждать ее, что стиральная машина просто не любит мои пижамы.

Лотти кивнула:

– Вот видишь! С обычными питомцами так не бывает. Сэм и Джо скорее друзья, чем питомцы. Я думаю, они уже почти фамильяры. Слушай, я же не говорю, что тебе надо резко начать колдовать и изучать всякие сложные заклинания… хотя кто знает, что будет дальше. Я уверена, что даже сейчас ты, если захочешь, вполне сможешь справиться с простыми чарами.

Руби ничего не сказала, но вид у нее был озадаченный.

– Так, ребята, у вас есть два часа, чтобы вернуться на место сбора. – Бен, руководитель похода, стоял рядом с микроавтобусом, держа в руках стопку бумажных листов, которые уже успели намокнуть под мелким моросящим дождем. – Сейчас я раздам карты маршрута – по одной на каждую группу.

– А где место сбора? – шепотом спросила Лотти у Руби. Тоска по Софи поселилась у нее в голове тупой болью, и ей было плохо. Физически плохо, до тошноты.

– У главного корпуса. – Руби покачала головой. – Лотти, ты как?

Лотти виновато пожала плечами, и Руби быстро ее обняла.

– Эй, осторожнее! – пропищал Фред. К счастью, его возмущенный писк утонул в общем гуле голосов.

– Так, девчонки, давайте немного смешаем компании. Будем учиться работать в команде. Что важнее всего в коллективе? Взаимодействие и взаи мовыручка! Один за всех, и все за одного! – бодрым голосом объявила миссис Лоуренс, в своей ярко-красной водонепроницаемой куртке похожая на огромную божью коровку. – Значит, Лотти…

– Я пойду с Руби!

Резкий испуганный голос Лотти пронял даже миссис Лоуренс в ее организаторском раже. Она задумчиво посмотрела на Лотти и кивнула:

– Конечно, Лотти.

– Ого! – прошептала Руби. – Ты что, ее заколдовала?

Лотти покачала головой:

– Нет. Наверное, она поняла, что без тебя я вообще никуда не пойду. – Она смущенно улыбнулась. – Я даже и не подумала, что ее можно заколдовать. Хороша ведьма.

Миссис Лоуренс весело оглядела сбившихся в кучу промокших ребят:

– Стало быть… Лотти и Руби, да… вы пойдете с Эми и Зарой.

– О нет… – простонала Руби.

Лотти широко распахнула глаза, лихорадочно вспоминая какое-нибудь подходящее заклинание, может быть, чары забвения или чары на отмену предыдущего решения. Но в голове был сплошной туман. «Это все потому, что Софи далеко. А мне нужно какое-то сильное заклинание. Заклинание на отмену вселенской катастрофы…» Пока Лотти думала, миссис Лоуренс уже отошла к Эмили и Лили и назначила им в партнеры Элли и Бетани. В общем, поход обещает быть веселым, уныло подумала Лотти.

– Дай мне карту, – велела Зара, выхватив листочек с картой из рук Руби. – Я, знаешь ли, не хочу оказаться в Шотландии. А если нас поведешь ты, мы там и окажемся.

– Вообще-то мы должны действовать сообща, – огрызнулась Руби. – Взаимодействие и взаимовыручка. Хотя вряд ли ты знаешь значение этих слов.

– Взаимодействовать с вами я точно не стану. Даже если вы мне заплатите, – ухмыльнулась Зара. – Можете идти следом за нами, если хотите. Но только на расстоянии. Я не хочу, чтобы кто-то из местной фауны подумал, что мы с вами знакомы.

Руби огляделась в поисках миссис Лоуренс, но Зара среагировала мгновенно.

– Не стоит, – сказала она, неприязненно глядя на Руби. – А то пожалеешь. Если нажалуешься миссис Лоуренс, я тебе такое устрою, что мало не покажется.

– Да просто пойдем следом за ними, и все, – устало пробормотала Лотти. – Если Заре так хочется, пусть берет карту и делает всю работу, а мы прогуляемся на природе. Смотри, как тут красиво.

Их привезли на вершину одного из холмов, окружающих долину, и обратно они должны были дойти пешком.

– Красиво, да. Только зачем нас забросили в такую глушь? – Руби сердито вздохнула, глядя вслед Заре и Эми, которые уже пошли вниз по склону, демонстративно размахивая листком с картой. – Смотри, отсюда видно усадьбу и главный корпус. Он как кукольный домик – совсем-совсем крошечный. Видишь речку? Она ведет прямо к пансионату.

– И далеко до него? – спросила Лотти, когда они с Руби начали спускаться по узкой тропинке следом за остальными группами. Отсюда сверху усадьба и вправду казалась словно игрушечной и пугающе далекой, хотя вид с холма открывался красивый. По-зимнему голые поля и участки леса напоминали кусочки мозаики или пазла.

– Бен сказал, шесть километров. – Руби пожала плечами. – На самом деле не так уж и далеко. Мы с папой обычно проходим больше, когда гуляем за городом. Но на этих прогулках с нами нет Зары, которая читает карту и указывает дорогу, – мрачно добавила она.

– Может быть, просто пойдем вдоль речки и она выведет нас к усадьбе? – Лотти указала на бурлящий поток воды, струящийся по камням. Ниже по склону речка расширялась и впадала в озеро, где у них был заплыв на байдарках, неподалеку от главного корпуса пансионата. – Смотри, там рыба!

Лотти с Руби присели на корточки на большом круглом камне у самого берега, пристально вглядываясь в воду сквозь пожухлые стебли высокой травы.

– Да, ты права, – сказала Руби. – Пойдем вдоль речки. Хотя… если бы все было так просто, зачем тогда нам дали карту?

Лотти вздохнула:

– Тогда, наверное, надо догнать Зару и Эми, пока их еще видно.

Те двое уже ушли далеко вперед, на ходу изучая карту. Лотти и Руби поспешили за ними.

Зара обернулась, ухмыльнулась, и они с Эми прибавили шагу.

– Она меня бесит уже всерьез, – сердито пробормотала Лотти. – И мне кажется, мы идем не туда. Если это правильная дорога, то где тогда все остальные? Вряд ли мы так сильно отстали, пока спорили с Зарой. Ты кого-нибудь видишь? Ну, кроме нашей прекрасной Зары?

Руби моргнула:

– Я даже реку уже не вижу. Но, кажется, слышу. Она в той стороне, да?

Фред высунулся из кармана Лоттиной куртки и принюхался:

– Да. Река в той стороне, это точно. Она пахнет холодом.

Лотти с Руби встревоженно переглянулись. Да, на холме было очень красиво, но им совсем не хотелось бродить здесь дольше положенных двух часов.

– Надо все-таки посмотреть карту, – сказала Руби. – Зара упрямая, как сто ослов. Если она ошибется, то никогда не признает свою ошибку. – Она сорвалась с места и побежала по узкой каменистой тропинке следом за Зарой и Эми, двумя крошечными фигурками у скопления больших валунов на скалистом уступе ниже по склону.

– Не беги! – крикнула Лотти ей в спину. – А то упадешь и скатишься прямо на эти камни.

Руби кивнула и замедлила шаг.

– Эй! – крикнула она Заре и Эми. – Вы идете совсем не в ту сторону!

Зара обернулась к ней:

– Мы идем правильно!

Лотти с Руби осторожно спустились по крутой тропинке и подошли к Заре и Эми. Лотти попыталась заглянуть в карту, но Зара спрятала листок за спину, как капризный ребенок – игрушку.

– Что ты как маленькая! – рассердилась Лотти. – Мы идем не туда. Дай нам посмотреть карту.

– Мы идем правильно! – повторила Зара упрямо, но как-то не очень уверенно. Значит, подумала Лотти, Зара сама сомневается в своей правоте, но, конечно, никогда не признается в этом – даже себе, уж не говоря о других.

– Дай карту! – Лотти попыталась выхватить лист у Зары.

– Попробуй отними! – рассмеялась Зара и со всей силы толкнула Лотти.

Не ожидавшая такой подлости, Лотти не смогла удержать равновесие и свалилась с тропинки за край каменистого выступа.

Руби испуганно вскрикнула:

– Лотти! – Подбежав к краю, она глянула вниз и прошептала: – О боже…

Лотти, можно сказать, повезло. Метрах в двух под тропинкой был еще один скальный выступ, на который она и упала. Но упала не очень удачно. От удара о камни у нее подвернулась нога, и теперь Лотти сидела, держась за ушибленную ногу и боясь встать.

– Фред! Фред! – Лотти совершенно не волновало, что Зара и Эми смотрят на нее сверху, обе бледные от испуга. Ей надо было убедиться, что с Фредом все хорошо. Вдруг она его придавила, когда упала?!

К счастью, Фред, кажется, не пострадал. Он высунул нос из Лоттиного кармана и пропищал, нервно подрагивая усами:

– Лотти, никогда не затевай драку на крутом горном склоне.

– Это холм, а не гора, – прошептала Лотти в ответ. – И драку затеяла вовсе не я.

– Ты не ушиблась? – спросила Руби сверху.

– Ушибла ногу. – Лотти попыталась встать – и тут же вскрикнула от боли. – Стоять я могу, но мне больно.

– А зачем ты дралась? – визгливо проговорила Эми. – Ты сама виновата. Зачем ты толкнула Зару?

– Она ее не толкала! – возмутилась Руби, повернувшись к Эми. – Не надо врать, ты сама видела, как все было. Это Зара толкнула Лотти. – Она повернулась к Заре. – Ты сегодня грозилась устроить мне веселую жизнь, если я расскажу миссис Лоуренс, что ты забрала у нас карту, но теперь я уж точно молчать не буду. Я всем расскажу, что ты сделала! И можешь засунуть свои угрозы… сама догадайся куда.

Лотти не слушала, что говорила Руби. Ее захлестнула волна ослепительной паники – это Софи почувствовала, что ей больно и что ей угрожает опасность.

«Что случилось, Лотти? Ты где? Этот мышонок, я же ему говорила… Он мне поклялся, что будет присматривать за тобой!»

«Со мной все хорошо, честное слово».

«Что у тебя с ногой? Ты сама сможешь выбраться?»

Лотти казалось, что она почти видит, как далеко-далеко, в Нитербридже, Софи встревоженно ходит кругами по дядиному магазину, рычит и принюхивается, пытаясь понять, что происходит.

Лотти смутно расслышала голос Руби, которая убеждала Зару и Эми:

– Вы должны мне помочь ее вытащить!

«Вытащить» – это правильно. Это именно то, что нужно. Софи ужасно тревожилась, потому что не видела, что происходит, и ее нервозность передавалась Лотти, мешая сосредоточиться.

– Лотти, держись за мою куртку!

Руби спустила вниз свою куртку, держа ее за рукав. Второй рукав свисал наподобие веревки, за которую можно было ухватиться.

– Лотти! – Фред уже выбрался из кармана и уселся на Лоттином плече. – Давай выбираться отсюда! У тебя все получится!

Лотти рассеянно кивнула, поставила левую, здоровую, ногу на большой камень, схватилась одной рукой за рукав Рубиной куртки и попробовала подтянуться к краю верхнего выступа. Но рука соскользнула, и Лотти пришлось спрыгнуть с камня, чтобы не упасть. Она приземлилась на больную ногу и взвыла от боли.

Фред спрыгнул с ее плеча и шмыгнул в заросли чахлой травы, укоренившейся среди камней. Он обежал травяной пятачок по кругу, оставляя за собой след из блестящих розовых искорок, который Лотти смогла разглядеть, лишь наклонив голову под определенным углом.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Делаю для тебя лестницу. Вы, люди, вообще не умеете залезать наверх. – Фред перекусил две травинки, связал их друг с другом и потянулся за третьей.

– Откуда ты знаешь, как это делается? – Лотти удивленно моргнула. Розовые искорки, оставлявшие след на земле, взвились в воздух и сложились в конструкцию, похожую на веревочную лестницу, поднимающуюся по склону к краю верхнего выступа. С виду она казалась не очень надежной – но ненадежная лестница все-таки лучше, чем вообще никакой.

– Я же мышонок! – гордо объявил Фред. – Все мыши – прирожденные скалолазы.

Он побежал вверх по склону, раскидывая во все стороны мелкие камешки и надкусывая травинки, попадающиеся по пути. Он добрался почти до самого верха и спрыгнул обратно на плечо Лотти:

– Попробуй еще раз. Теперь должно получиться. Начни с этого пучка травы.

Лотти кивнула и схватилась за пучок травы, на который указывал Фред. Ей показалось, что трава выросла под ее пальцами и оплела их, держа крепко-крепко. И еще Лотти казалось, что Фред тащит ее наверх… Или он подталкивает ее снизу? Конечно, этого не могло быть – ведь Фред сидел у нее на плече, – и тем не менее Лотти явственно ощущала, как его крошечные, но на удивление сильные лапки не дают ей упасть…

Как только Руби смогла дотянуться до Лотти, она схватила ее за руку и помогла выбраться на тропинку. Даже Эми ей помогла, и только Зара стояла в сторонке, сердито насупившись и с подозрением глядя на Лотти:

– И как это ты вдруг так бодро выбралась? Ты же сразу скатилась обратно, когда в первый раз попыталась подняться. Или ты притворялась?

Зара шагнула вперед и внезапно присела на корточки рядом с Лотти, которая сидела прямо на земле и держалась за ногу, морщась от боли.

Лотти украдкой погладила себя по карману, куда снова спрятался Фред. Она по-прежнему чувствовала его розовую искрящуюся магию.

Зара смотрела на Лотти, хмурясь и кривя губы, словно понимала, что прямо сейчас что-то происходило, но никак не могла разобраться, что именно. Ее взгляд был тяжелым и пристальным.

– Что у тебя в кармане? – вдруг спросила она. – Ты постоянно трогаешь свой карман. Что там у тебя?

– Ничего! – яростно рявкнула Лотти. Она разозлилась уже всерьез. Почему нельзя просто оставить ее в покое?! Из-за боли в ноге у нее кружилась голова, и еще ей хотелось всех поубивать. Особенно Зару Мартин.

Руби крикнула Заре, чтобы та отстала от Лотти, а Фред беспокойно заерзал в Лоттином кармане. Лотти очень жалела, что не может общаться с ним мысленно, как с Софи. Ей надо было ему сказать, что Зара не сделает ему ничего плохого – Лотти ей не позволит, – но говорить вслух было нельзя. Потому что тогда все поймут, что она действительно кого-то прячет. Ей совсем не хотелось, чтобы Зара и Эми узнали, что она носит в кармане волшебного розового мышонка.

Ей вдруг пришло в голову, что глупо говорить Фреду, чтобы он не волновался. Ему как раз надо волноваться. От боли в ноге Лотти почти ничего не соображала – в таком состоянии она вряд ли сумеет остановить Зару. Опираясь на руки и на здоровую ногу, она отодвинулась подальше от Зары, но та резко протянула руку и схватилась за карман Лоттиной куртки. Из кармана донесся сдавленный писк, и глаза Зары вспыхнули торжеством.

– Я так и знала! Это какой-то питомец из вашего глупого магазина! Ты привезла с собой животное! У тебя будут большие проблемы, Лотти! – злорадно объявила она.

– Отстань от нее! – крикнула Руби, и из Лоттиного кармана донесся глухой угрожающий рык, совсем не похожий на тонкий мышиный писк. Лотти даже не знала, что мыши способны издавать такие звуки. Рык пронесся пугающим эхом по скалистому склону, и даже Лотти пробрала дрожь.

Зара вмиг побледнела и отскочила от Лотти, словно ошпаренная.

– Что это? – прошептала она, спрятавшись за спину Эми.

Лотти очень старалась придать себе грозный вид, что было непросто: у нее жутко болела нога – и при этом ее душил смех.

– Тебе лучше не знать… – пробормотала она. Стоящая рядом с ней Руби скрестила руки на груди и угрюмо кивнула.

Зара с Эми чуть ли не бегом бросились прочь, но напоследок Зара оглянулась и тонким испуганным голосом крикнула:

– Я все расскажу миссис Лоуренс!

Фред выбрался из Лоттиного кармана и вскарабкался к ней на плечо. Руби присела на корточки рядом с ней и улыбнулась:

– Плохо, что ты повредила ногу, но сейчас было весело, согласись.

Лотти покачала головой:

– И да, и нет. Потому что теперь я не знаю, сколько мы будем идти до усадьбы с моей ногой. Зара наверняка доберется туда раньше нас, и это будет «Ой, миссис Лоуренс, Лотти с Руби такие злые, они нас обижали и не давали нам посмотреть карту, и Лотти даже затеяла драку!»

Руби вздохнула:

– Да, наверняка. Но все равно… Оно того стоило. Ты же видела ее лицо? Как она перепугалась!

Лотти улыбнулась:

– Так ей и надо.

– Я бы еще и добавил! – громко фыркнул Фред. Он приосанился и самодовольно встопорщил усы. – Я хорошо рычал, правда? Громко и по-настоящему страшно?

– Ты отлично рычал, – сказала ему Лотти. – Как ты это сделал?

Фред пожал плечами:

– Да это несложно. Обыкновенный посыл звука, – он небрежно взмахнул лапкой, – владение голосом, дыхание от диафрагмы… – Он помолчал и, вдруг посерьезнев, добавил: – Пора разобраться с этой противной девчонкой раз и навсегда.

– Мне тоже так кажется, – кивнула Руби. – Но ты вроде не должен привлекать к себе внимание магией?

– Я что-нибудь придумаю, – грозно пробормотал Фред. – И некоторым гадким девчонкам лучше поостеречься.

Обратный путь до усадьбы занял у Лотти и Руби гораздо больше положенных двух часов. Нога у Лотти распухла, и наступать на нее было больно – даже после того, как Фред провел по ее сапогу искрящимися усами, стараясь облегчить боль с помощью магии. Но у него просто уже не осталось волшебной силы: он потратил ее на создание лестницы для Лотти и на грозный рык, напугавший Зару.

– Ничего не выходит, – он сердито вздохнул, злясь на себя.

– Прячься, Фред. Кто-то идет! – пробормотала Руби, глядя вперед на тропинку. Карта осталась у Зары и Эми, поэтому Лотти и Руби пошли вдоль речки и пока добрались только до озера, где был заплыв на байдарках.

– Девочки! Вот вы где! Что вы так долго ходите?!

Из-за поворота тропинки показалась миссис Лоуренс. С ней был Бен, старший инструктор похода, и оба выглядели встревоженными и сердитыми.

– Лотти поранила ногу, миссис Лоуренс, – сказала Руби.

– Зара только что мне рассказала совершенно безумную историю: якобы ты носишь в кармане какое-то животное, которое наверняка привезла из дома. Я, конечно, не верю, что это правда, но, как я поняла, ты еще и столкнула ее со склона! И все из-за карты. Не понимаю, зачем было затевать драку? – нахмурилась миссис Лоуренс. – Культурные люди так себя не ведут!

– Она не давала нам посмотреть карту… – начала было Лотти, но умолкла, не договорив. Возможно, Зара сказала правду. Вернее, ту часть правды, которая выгодна ей. Ведь Лотти и впрямь пыталась отобрать у нее карту. И вот теперь Лотти молчала, не зная, что говорить. Нога по-прежнему жутко болела, а голова была словно набита ватой.

Руби с беспокойством взглянула на Лотти и приобняла ее за плечи. Лотти не умела читать мысли, но и без этого было понятно, как сильно Руби тревожится за нее.

– Со мной все в порядке, – пробормотала она.

– А ты, Руби! Я знаю, вы с Зарой не ладите, но ты меня удивляешь! Зара сказала, что вы вдвоем ее чуть не избили.

Руби сделала глубокий вдох:

– Мы ее даже пальцем не тронули, миссис Лоуренс.

И это была чистая правда.

– Если бы наша смена не заканчивалась уже завтра, я попросила бы ваших родителей забрать вас обеих домой, – нахмурилась миссис Лоуренс. – Но раз уж мы все равно завтра уезжаем, сегодня вы не пойдете на вечернюю дискотеку.

Лотти с Руби переглянулись, еле сдерживая улыбки. Неужели миссис Лоуренс и вправду считает, что кто-то расстроится, пропустив совершенно убогую, скучную дискотеку?! Вечером в день приезда у них была дискотека, и Лотти с трудом высидела до конца. Она была только рада, что ей не придется потратить еще час жизни, глядя на то, как кривляются и хихикают мальчишки.

– Миссис Лоуренс… – сказала Руби. – Миссис Лоуренс, у Лотти действительно болит нога. Ей надо сесть.

Миссис Лоуренс сердито взглянула на Руби, но та спокойно выдержала ее взгляд, в чем ей помог крошечный розовый мышонок, потихонечку перебравшийся с Лоттиного плеча в капюшон ее куртки и теперь вплетающий искорки магии в ее рыжие кудряшки.

– Наверное, надо ее показать врачу, – заметил Бен. – Пойдемте, девчонки. Доедем до корпуса в микроавтобусе.

– Надеюсь, вы понимаете, что вели себя глупо и безответственно? – спросила миссис Лоуренс, по-прежнему хмурясь.

– Извините, миссис Лоуренс, – пробормотала Руби, старательно изображая виноватый вид.

– Спасибо, что заступилась за меня, – шепнула ей Лотти, когда они сели в микроавтобус.

Руби кивнула:

– Как ты себя чувствуешь?

– Да вроде получше, – сказала Лотти, все такая же бледная, как и раньше. – Правда меня все равно тошнит. Но я постараюсь дождаться, когда мы доедем до корпуса. Вдруг представится случай стошнить Заре на туфли!

Когда они подъехали к главному корпусу пансионата, их встретил весь Лоттин класс. Похоже, все ждали продолжение спектакля. Лотти ни капельки не сомневалась, что Зара уже отыграла первое действие трагедии с ней самой в главной роли. Вот и сейчас она стояла, заплаканная и несчастная, в окружении сочувствующих подружек и явно изображала потерпевшую сторону.

Но Лотти это не волновало. Она уже начинала склоняться к мысли, что Фред был прав. Пора всем напомнить, какая Зара на самом деле.

Глава 8

– Никто из них не захотел мне помочь! Ты представляешь?! Да что с ними такое?! Совершенно никчемные, глупые звери! – Сердито топая лапами, Фред расхаживал взад-вперед перед щелью в плинтусе в комнате Лотти и Руби. – Здешние мыши не отличаются храбростью! – громко объявил он, обращаясь к дыре в плинтусе.

– Ты что, никогда не встречал… э… нормальных мышей? – спросила Лотти, очень стараясь не рассмеяться. Во-первых, ей не хотелось обидеть Фреда и расстроить его еще больше, а во-вторых, сотрясаясь от смеха, она потревожила бы травмированную лодыжку, которая распухла, словно ее надули как воздушный шар, и отдавалась болью при малейшем движении. Сейчас Лотти лежала на кровати, приложив к лодыжке пакет замороженного горошка, взятый на кухне пансионата. Хорошо, что это не перелом, а просто растяжение – так сказал врач. Но нога все равно жутко болела.

– Нормальных?! Они ненормальные! Я нормальный, а они нет! – пропищал Фред. – Они невероятно тупые, трусливые и… и… бежевые!

Руби все-таки не удержалась и рассмеялась, а Лотти пришлось прикусить руку.

– Бежевые? – переспросила она, давясь от рвущегося наружу смеха.

– Ужасный, скучный, невыразительный цвет. Бежевый с серо-бурым оттенком. Кошмар как он есть. – Фред раздраженно уселся на пол. – Это не смешно, Лотти. Я думал, они нам помогут! Мне показалось, они вообще не поняли, что я им говорил. А я использовал только простые короткие слова.

– Наверное, обычные мыши не понимают человеческих слов, – сказала Лотти. – У них свой, мышиный язык. И они думают только о том, где найти пищу.

– Ну, тут я их понимаю, – пробормотал Фред. – У меня уже кончаются семечки, Лотти, а мюсли, которые здесь подают, не отвечают стандартам качества. Да, совершенно не отвечают.

Руби запустила во Фреда бумажным самолетиком, но промахну лась:

– Фред, не ной. Сегодня утром мне пришлось пролить на стол молоко, чтобы все отвлеклись и Лотти взяла тебе мюсли. Миссис Лоуренс сделала мне замечание перед всем классом.

Фред вздохнул и принялся задумчиво грызть бумажный самолетик. Потом выплюнул пережеванную бумагу и с отвращением дернул усами:

– Тьфу! Ладно, наверное, я смогу продержаться на мюсли еще один день. Но когда мы вернемся домой, Лотти, ты мне насыплешь коричневого сахара. В кусочках. Недельный запас. – Он снова дернул усами. – Будь у меня сахар, мне бы думалось гораздо лучше. А мне надо подумать, очень надо. Если здешние мыши не хотят мне помочь, придется все делать самому.

– Что именно делать? – с опаской спросила Лотти. Ей не понравилось, как у Фреда блестят глаза. У него был такой вид, словно он уже объелся сахара, а поскольку сахара он не ел, это значило только одно: он крайне взволнован. И явно что-то задумал.

– Я хочу познакомить милую Зару с мышами. С одним мышонком, если быть точным. Я собирался привлечь волонтера, но, похоже, придется делать все самому. Возможно, так даже лучше. Это будет виртуозное представление.

– Что значит «познакомить»? – спросила Лотти.

Фред приосанился и самодовольно пригладил усы:

– Я разбужу ее посреди ночи, сяду к ней на постель и стану жевать ее волосы. Если сумею себя заставить. Так что, наверное, это и хорошо, что меня здесь морят голодом.

– Представляю, как она завопит! – хихикнула Руби.

– Вот именно. И все увидят, какая глупая эта Зара, что испугалась крошечного бежево-бурого мышонка – мне придется стать бежево-бурым на эту ночь. Ну, или коричневым. Это тяжело, конечно, но ничего. Мыши умеют делать неприятные вещи, когда это необходимо. Даже если придется нарядиться в немодный цвет.

Лотти задумчиво кивнула.

– А Зара боится мышей? – спросила она у Руби.

– Не то слово, – улыбнулась Руби. – Из всех животных ей нравятся только лошади. И она вечно ноет, что на конюшне в том пафосном конном клубе, куда она ходит, наверняка полно крыс и мышей.

– Я буду самым приятным и симпатичным мышонком на свете, и все поймут, какая жестокая, злая и гадкая эта Зара, потому что кричит на такого милашку, как я. – Фред победно сверкнул глазами и попытался изобразить беспомощность и испуг, что было очень непросто, потому что он продолжал самодовольно хихикать и топорщить усы.

– Только будь осторожен, – попросила Лотти, внезапно встревожившись. – Вдруг она попытается тебя прихлопнуть?!

Фред посмотрел на нее с жалостью:

– Лотти, ты когда-нибудь пробовала прихлопнуть мышь?

– Конечно нет! Но Зара может попробовать!

Фред только фыркнул:

– У нее ничего не получится. Лотти, ты можешь сделать меня коричневым?

– Я попробую, – с сомнением проговорила Лотти. Ей было трудно представить Фреда коричневым. Она протянула руку, мышонок вскарабкался к ней на ладонь и встал, раскинув передние лапки, чтобы лучше себя видеть:

– Только красивым коричневым. Как ириска. Без серо-бурого.

– Я постараюсь, – пообещала Лотти и закрыла глаза. Теперь, когда Фред сказал про ириску, ей стало легче представить его новый цвет. Она мысленно нарисовала себе мышонка, сделанного из ирисок. Или из шоколадной помадки. Лотти улыбнулась. Кажется, волшебство получалось, и получалось неплохо. Тем более что Фред всегда напоминал ей розового сахарного мышонка… – Ну вот! Тебе нравится?

– Ой. Мне совсем не идет этот цвет, – уныло пробормотал Фред. – Он меня старит.

– По-моему, очень красиво, – успокоила его Руби, но Фред ей явно не поверил.

– Ты все равно не похож на обычную мышь, – нахмурилась Лотти. Она никак не могла понять, в чем тут дело. Может быть, в искристом блеске его карамельно-коричневой шерстки? Или в серебристых усах, которые ни капельки не потускнели?

– Очень надеюсь, что не похож. – Фред передернул плечами. – Но буду похож, не волнуйся. Который сейчас час?

– Девять часов. Наверное, нам уже пора ложиться спать. Наверняка скоро придет миссис Лоуренс проверять, выключен ли у нас свет.

– Всего девять! – Усы Фреда уныло поникли. – Я думал дождаться полуночи – а до нее еще целая вечность. Ты уверена, что сейчас только девять, Лотти? – Он посмотрел на часы у нее на руке. – Они не сломались? Они не стоят?

– Нет, не сломались, – сказала Лотти. – С ними все нормально. Может быть, ты поспишь до полуночи? Чтобы набраться сил перед своим выступлением?

Фред покачал головой:

– Я все равно не засну. Адреналин, знаешь ли, не дает спать. Я уже чувствую, как он приливает. Я пока разогрею связки, потренируюсь пищать погромче.

Он забрался под кровать Руби и начал тренироваться. Девочки с трудом сдерживались, чтобы не рассмеяться над писклявым рычанием, разносившимся тоненьким эхом по комнате.

«Что там делает этот глупый мышонок? Лотти, ты как?»

«Софи, со мной все хорошо. Я держу лед на ноге, и она уже почти не болит. Фред тренируется, чтобы напугать Зару. Хочет ей отомстить за сегодняшний случай».

«Все-таки у него есть хоть немного ума, – пробормотала Софи. – Я тоже понаблюдаю, вместе с тобой. Говоришь, в полночь?»

«Да, ровно в полночь. А потом уже наступит завтра», – Лотти тихонько вздохнула.

«Не будь такой сентиментальной, – грубовато проговорила Софи, но тут же добавила: – Но ты же ведь никуда не уедешь в ближайшее время, да?»

«Я никуда не уеду, – пообещала ей Лотти. – Ой, кажется, Фред заснул!»

– Лотти! Лотти, просыпайся! Зачем ты заснула?! Просыпайся скорее!

Лотти открыла глаза и увидела Фреда, сидящего у нее на подушке.

– О, привет!

– Уже почти полночь! Зачем ты заснула?!

– Ну, ты тоже заснул, и мы с Руби подумали…

– Я не заснул! Я весь вечер не спал! – пропищал Фред с таким возмущением в голосе, что сразу стало понятно: спорить с ним бесполезно.

– Извини. Так что, ты готов идти к Заре? – заговорщицки прошептала Лотти. – Мне разбудить Руби?

– Я не сплю, – сонно пробормотала Руби. – А что делать нам? Ждать в коридоре?

Фред покачал головой:

– Это будет слишком очевидно. Нам же не нужно, чтобы кто-то что-нибудь заподозрил. Но будьте готовы сразу выбежать в коридор, как только услышите крики, и, может быть, поднять панику. Пожелай мне удачи, Лотти. – Он легонько мазнул усами по Лоттиной щеке, бесшумно спрыгнул с кровати и, проскользнув в щель под дверью, выбежал в коридор.

Лотти встала с постели и присела на краешек Рубиной кровати, напряженно прислушиваясь к тишине за дверью. Она чувствовала, что в далеком Нитербридже, свернувшись на розовом одеяле в Лоттиной темной спальне, Софи тоже слушает тишину.

«Он обязательно все испортит, – сердито пробормотала Софи в Лоттиной голове. – Не надо было его отпускать. Вдруг с ним что-то случится?»

«Я не смогла его остановить, – вздохнула Лотти. – Он так разъярился! Я в жизни не видела Фреда таким…»

– Ой! – ойкнула она вслух.

Из дальнего конца коридора донеслось какое-то странное шебуршание, потом – пронзительный крик, за которым последовало еще несколько одновременных воплей. Похоже, кричало трое или даже четверо одновременно.

Руби вскочила с кровати и пулей вылетела в коридор. Лотти заковыляла следом за ней, стараясь не сильно наступать на больную ногу.

– Э… что случилось? Пожар? – пробормотала она как-то неубедительно. Остальные их одноклассники тоже выбежали в коридор и озирались с испуганным видом, не понимая, что происходит. Дверь Зариной комнаты распахнулась, и Зара выскочила в коридор, оттолкнув с дороги Эми. В тусклом свете единственной лампы, горевшей у входа на лестницу, Лотти разглядела, что Зара была очень бледной.

Эми вышла из комнаты, держась за плечо.

– Ты меня толкнула, и я ударилась о дверную раму, – сказала она, потрясенно глядя на Зару.

– Заткнись! – рявкнула Зара. – Куда она убежала?!

Сквозь открытую дверь было видно, что Бетани стоит на кровати и пытается сбросить с себя одеяло, в котором умудрилась запутаться. При этом она продолжала кричать и никак не могла успокоиться.

– Что с ней такое? – спросила Лотти, не на шутку встревожившись. Бетани кричала так, словно ее убивали.

– Там была мышь, – объяснила Эми. – Бет ужасно боится мышей. Ой, моя рука…

– Ты не собираешься ей помочь? – спросила Руби у Зары, и все, кто был в коридоре, обернулись к Заре, ожидая, что она вернется в комнату и поможет выйти своей лучшей подруге.

Но Зара осталась стоять на месте, глядя сначала себе под ноги, а потом в сторону лестницы, словно надеясь, что придет миссис Лоуренс и все уладит.

Одарив Зару презрительным взглядом, Лотти вошла в комнату к Бетани и включила свет. Из-за внезапно резкого перехода от темноты к свету Бетани на секунду ослепла и перестала кричать. Но она по-прежнему заливалась слезами, беспомощно глядя на Лотти и Руби.

– Пойдем. Мышь наверняка уже убежала, – сказала Лотти, стараясь не рассмеяться. Мышь, вернее, мышонок, о котором шла речь, уже давно забрался в штанину ее пижамы и висел там, вцепившись в ткань изнутри и щекоча усами Лоттину ногу.

Лотти попыталась стянуть с Бетани одеяло, но та вцепилась в ее руку, дрожа мелкой дрожью. Лотти даже почувствовала себя виноватой. Но ей и в голову не приходило, что кто-то может так сильно бояться мышей. Она помогла Бетани слезть с кровати, и они с Руби вывели ее в коридор – как раз вовремя, чтобы услышать, как Зара рассказывает одноклассникам:

– Она грызла мне волосы! Это было ужасно!

Но ей никто не сочувствовал. Все смотрели на заплаканную, дрожащую Бетани. Сначала на Бетани, а потом на Зару, которая убежала из комнаты, бросив подругу в беде.

– У нас в комнате есть свободная кровать, – сказала Лили, обращаясь к Бетани. – Можешь сегодня спать там, если хочешь.

– Да, спасибо… Но Эми… – Бетани оглянулась на Эми. – Где она будет спать?

Руби сбегала обратно в комнату Бетани и взяла два одеяла.

– Ты можешь лечь на полу, подстелив одеяла, – сказала она Эми. – Как твоя рука? Уже не болит?

Эми кивнула, и все, вспомнив, что с ней случилось, снова уставились на Зару с осуждением и неприязнью.

А потом все разошлись по своим комнатам, и Зара осталась одна в коридоре – у двери в комнату, где ей предстояло провести ночь в компании с невидимой мышью.

Лотти прилипла к окну автобуса, жадно высматривая знакомые пейзажи. Она была уверена, что они совсем скоро приедут в Нитербридж. Может, уже через полчаса. Она чувствовала, как голос Софи у нее в голове становится все крепче и громче. Софи бродила по магазину, нетерпеливо стуча когтями по дощатому полу и сводя дядю Джека с ума.

«Мы уже скоро приедем», – сказала ей Лотти.

«Скажи водителю, пусть едет быстрее, – ответила Софи. – Где эта девчонка?»

«Сидит впереди. Никто не занял ей места. Такого с Зарой еще никогда не случалось, как я понимаю». – Лотти посмотрела на Зару, которая, сгорбившись, сидела одна на сиденье. Она как будто стала ниже ростом. Фред выглянул из Лоттиного кармана и тихонько хихикнул.

«Да, надо признать, этот мышонок оказался не таким уж и глупым, – задумчиво пробормотала Софи. – От него тоже есть польза».

«Ой, мы проехали указатель на Нитербридж! Софи, скажи маме и папе, пусть уже едут меня встречать. Мы почти на месте!»

– Руби! Мы уже почти дома! – Лотти легонько подтолкнула локтем Руби, дремлющую на сиденье рядом.

Автобус подъехал к школе. Все родители, встречающие детей, уже ждали на школьном дворе. Лотти пристально вглядывалась в толпу взрослых, высматривая своих родителей.

«Я тебя вижу! Скорее выходи из автобуса!» – закричала Софи у нее в голове.

Лотти бросилась к выходу, не обращая внимания на крики миссис Лоуренс, которая призывала ребят соблюдать очередность и не толкаться в проходе. Как только Лотти показалась в дверях автобуса, Софи с разбегу запрыгнула к ней на руки, взлетев по ступенькам как маленький черный меховой вихрь.

«Ох, Софи, я так по тебе скучала!»

«Никогда больше не уезжай так далеко и надолго!»

«Я никуда от тебя не уеду. В следующий раз мы придумаем, как сделать тебя невидимой, чтобы ты поехала вместе со мной».

Папа протянул Лотти руку и помог ей выйти из автобуса, чтобы она не загораживала проход всем остальным. Лотти слышала, как мама извиняется перед миссис Лоуренс, но ей было уже все равно. Та пустота, та дыра, что зияла у нее внутри всю неделю, теперь затянулась, и Лотти вновь ощущала себя цельной и настоящей.

– А меня кто-нибудь хочет обнять? – спросил папа.

– Конечно! – Лотти обняла его одной рукой, другой рукой по-прежнему прижимая к себе Софи. Потом она обняла маму. – Как вы? В магазине все хорошо?

Папа улыбнулся:

– Да, мы выжили в эти пять дней без тебя.

– А где Руби? – спросила Софи, щекотно уткнувшись носом в Лоттино ухо.

– Вон там. А что?

– Отнеси меня к ней, – велела Софи, и Лотти повиновалась.

Руби рассказывала своей маме о впечатлениях от поездки.

– Слушай, Лотти, мы с мамой подумали… Может, мы заберем Сэма и Джо прямо сейчас?

Лотти не сумела сдержать улыбку, когда у нее в голове пронесся вихрь сердитых французских фраз, которых она даже не поняла, но, судя по тону Софи, это было что-то ругательное.

«Да! Скорее избавьтесь от этих чудовищ! Это просто кошмар! У меня уже уши завяли от их разговоров. Я в жизни не слышала столько глупостей о драконах!»

– Да, конечно. – Лотти склонилась поближе к Руби и прошептала: – Софи хочет тебе что-то сказать.

– Передай меня ей.

– Ты серьезно?! – Лотти удивленно моргнула. Софи не любила, когда ее брали на руки чужие люди.

Софи уселась на руках у Руби и ласково ткнулась носом ей в щеку.

– Ты хорошая девочка, – прошептала она тихо-тихо, чтобы больше никто не услышал. – Хорошая девочка, бережешь мою Лотти. Мы тебя непременно отблагодарим, вот увидишь.

Руби растерянно улыбнулась.

– Да я ничего и не сделала… – прошептала она.

Софи только кивнула с торжественным видом:

– Увидишь.

К ним подошла мама Лотти:

– Здравствуй, Руби. Тебе понравилось в пансионате? Лотти, папа уже ждет в машине. Тебе надо поскорее принять ванну, чтобы отмокнуть от грязи. И Руби тоже. А за Сэмом и Джо Руби зайдет ближе к вечеру.

Софи фыркнула в знак согласия.

– Я люблю тебя, Лотти, – сказала она. – Но от тебя пахнет.

Глава 9

После поездки в пансионат им предстояло учиться еще неделю, а потом начинались рождественские каникулы. Лотти так переживала из-за разлуки с Софи, что совершенно забыла о близящемся Рождестве и теперь с ужасом поняла, что у нее ни для кого нет подарков. Ей очень хотелось сделать приятное близким, особенно Софи, чтобы показать, как сильно она по ней скучала, и Руби – в знак благодарности за все, что та сделала для нее во время поездки. И еще надо было выбрать подарок для папы. Она никогда раньше не выбирала подарок для папы – и даже не знала, чем его можно порадовать.

К счастью, мама пообещала свозить ее в Фоксли, городок в нескольких милях от Нитербриджа, где магазинов гораздо больше и выбрать подарки намного легче. Лотти не хотелось дарить всем фигурное мыло или шоколад, а других подарков в Нитербридже и не найдешь. Она с нетерпением ждала выходных, предвкушая поездку вдвоем с мамой. Хотя, конечно, она не стала бы возражать, если бы и папа поехал с ними.

– Ты будешь дарить что-нибудь Дэнни? – спросила Руби. Они с Лотти сидели на школьном собрании в актовом зале. Им повезло сесть за Томом Моффатом, самым высоким мальчиком в школе, который заслонял их от учителей, и никто не видел, как они шепчутся. – Ой, нет. Смотри! У мистера Миджели новый рождественский свитер. Наверное, их ему вяжет мама. Смотри, у него там блестки на елке!

– А миссис Лоуренс надела сережки в виде рождественских леденцов. Все как будто помешались на Рождестве. – Лотти пожала плечами. – А насчет подарка для Дэнни – я не знаю.

– Он ничего тебе не подарил на день рождения, – заметила Руби.

Лотти кивнула:

– Да, не подарил. И да, в последнее время он ужасно противный. Но ему плохо, Руби! По-настоящему плохо. Он безумно скучает по Септу. Дяде Джеку я этого не говорю, но я считаю, он зря запретил Дэнни брать Септа в школу. Дэнни ненавидит новую школу, а с Септом ему было не так одиноко. А теперь он снова один, и ему еще хуже. – Лотти вздохнула. – Но сейчас, в каникулы, будет лучше. Он сможет целыми днями общаться с Септимусом.

– Только не надо его жалеть! – сказала ей Руби. – И не смей чувствовать себя виноватой!

Лотти удивленно моргнула.

– Я не чувствую себя виноватой, – пробормотала она, сминая в складки уголок своего листочка с текстом рождественских гимнов. – Ну, разве только чуть-чуть. Это я виновата, что он несчастлив.

– Ты вообще ни в чем не виновата! Если кто-то и виноват, то это твой папа. И Пандора. Ну, может, еще твоя мама. Но только не ты. Ты вообще ничего не делала.

Лотти молча кивнула. Она поняла, что имела в виду Руби, но, если по правде… За последние несколько месяцев она сделала столько всего. Ее жизнь изменилась настолько, что в это трудно поверить. Прежняя Лотти, которая даже не помнила о Нитербридже, точно бы не поверила, что такое возможно. Даже если ее родители не будут вместе уже никогда (а Лотти все еще не теряла надежды), все равно они рядом. У нее снова есть папа. И с Дэнни она как-нибудь справится – если он не наколдует еще пауков.

Лотти улыбнулась:

– Может быть, я куплю ему плюшевого тарантула. В колпаке Санта-Клауса… Так, молчим. Миссис Лоуренс на нас смотрит.

Вернувшись из школы домой, Лотти сразу же окунулась в уютное тепло.

– Как хорошо дома! – сказала она Софи, снимая куртку и шарф. – На улице настоящий мороз. Наверное, будет снег.

– Брр, – поежилась Софи.

– Ты не любишь, когда идет снег? – удивилась Лотти. Она очень любила снег, и ей почему-то казалось, что в Нитербридже на Рождество обязательно должен быть снег, хрустящий и белый.

– Лотти, будь ты petite[3], как я… – Софи произнесла это так, словно Лотти была размером со слона, – тебе бы тоже не нравился этот мокрый холодный брр.

Лотти очень старалась не рассмеяться, представив, как Софи тонет в сугробе и наружу торчит только ее нос, но толку от этого было мало, потому что Софи всегда знала, о чем она думает.

Софи раздраженно дернула ушами:

– Ну вот. Ты сама понимаешь, что когда будет снег, на улицу я не пойду. – Она улеглась на своей бархатной подушке рядом с прилавком и демонстративно отвернулась от Лотти.

– Софи, не обижайся. У меня начались рождественские каникулы. И мне нужна твоя помощь, чтобы выбрать подарки.

Софи тут же вскочила с подушки:

– Подарки! Покупки! Пойдем посмотрим, что есть в Интернете. – Она побежала в примыкающий к кухне маленький кабинет дяди Джека, где стоял компьютер, и запрыгнула на стул у компьютерного стола. Лотти присела рядом с ней на краешек стула.

– Так, смотри, Лотти. Твоей маме понравится эта шапка. Ну-ка, щелкни по ней. Нет, не по этой! По той, которая рядом! Нет, правда, Лотти! В красной шапке она будет похожа на землянику. Это совсем не ее цвет! Красный вообще мало кому идет. Кстати, мне он идет! – Софи гордо встопорщила усы. Лотти рассмеялась, обняла ее и прижала к себе.

– Да, очень идет. – Она задумчиво посмотрела на Софи. Может, подарить ей на Рождество пальто для собак? Ярко-красного цвета?

– Что?

– Ничего! Так нечестно, Софи. Я хочу сделать тебе подарок на Рождество, но если ты будешь читать мои мысли, то сюрприза не получится.

Софи застенчиво склонила голову набок, искоса глядя на Лотти. Ее черные глаза сверкали от восторга:

– Подарок?! Мне?! Я не буду подсматривать, Лотти, честное слово. – Она повернулась обратно к экрану компьютера. – А что будем делать с Дэниэлом, а?

Лотти вздохнула:

– Не знаю. Руби считает, что он не заслуживает подарка на Рождество, но это как-то нехорошо.

– Да он сам нехороший, – пробормотала Софи. – Но все равно ты права. Мы с тобой очень добрые и внимательные. Мы подарим ему подарок. Что-нибудь маленькое.

– Кстати, а где он? – Лотти взглянула на часы в углу экрана. – Он уже должен вернуться домой. Я слышала, как он говорил дяде Джеку, что сегодня их отпускают пораньше, в час дня. Он давно должен быть дома.

Софи пожала плечами, не отрывая взгляда от экрана компьютера:

– Может, он просто опаздывает, как всегда. Смотри, какое красивое ожерелье.

Но Лотти не смотрела на экран.

– Лотти! – Софи запрыгнула к ней на колени и с тревогой уставилась на нее. – Ты думаешь, с ним что-то случилось?

Лотти пожала плечами.:

– Просто мне почему-то вспомнилось, как он выпендривался перед мальчишками из нового класса, свалился со скейтборда и поранился. А вдруг он снова наделает глупостей?

Софи грациозно спрыгнула на пол:

– Пойдем расспросим Септимуса. Он должен знать.

– Его здесь нет, – пробормотала Лотти, заглянув в клетку Септа.

Софи только фыркнула.

Лотти огляделась по сторонам и увидела Фреда, который склонился к ней с верхней полки и прошептал:

– Он прячется за клеткой.

– Что? Почему? – встревожилась Лотти.

Фред пожал плечами:

– Сидит обижается. Он ничего не рассказывал, но мне кажется, Дэнни с ним больше не разговаривает.

Лотти широко распахнула глаза и с беспокойством взглянула на Софи.

– Его надо вытащить, – сказала Софи. Она поджала хвост, и это был нехороший знак: что-то не так.

Лотти осторожно отодвинула клетку от стены. Септимус лежал, свернувшись в тугой черный шар. Он был крупным крысюком, гораздо крупнее обычной домашней крысы, но сейчас казался даже меньше мышонка. Лотти с опаской протянула к нему руку. Она никогда не боялась, что кто-нибудь из животных в дядином магазине может ее укусить, но Септимус был сам не свой. Если Дэнни от него отвернулся – значит, что-то произошло. Что-то очень нехорошее.

Она легонько погладила Септа по спине. Он вздрогнул и пробормотал:

– Лотти, уйди.

– Септимус, нам надо поговорить.

– Нет, не надо.

– Нет, надо! – рявкнула Софи, и от магии, сквозившей в ее резком лае, у Лотти по спине побежали мурашки. Эта магия переборола упрямство Септа, заставив его встать и развернуться к ним. Вид у него был ужасный: зубы оскалены, в глазах отчаяние.

– Септ, послушай. Где Дэнни? Что-то случилось, я чувствую. В смысле он на тебя разозлился не просто так. Что-то с ним произошло, что-то странное.

– Он сейчас в школе, – устало пробормотал Септ и попытался нырнуть обратно в темноту за клеткой, где его никто не побеспокоит.

– Нет, он не в школе. Сегодня последний день перед каникулами, и уроки давно закончились.

– Он уже должен быть дома, – заметила Софи.

Септ обернулся к ним, слабо дернув усами:

– Уже должен быть дома?

– Exactement[4].

– Может быть, он просто идет медленным шагом… – пробормотал Септ, но при этом быстро окинул взглядом весь магазин, словно надеясь, что Дэнни прячется где-то здесь. Потом он закрыл глаза, и Лотти поняла, что Септ пытается мысленно дотянуться до Дэнни. На пару секунд он застыл, словно каменное изваяние, а затем весь обмяк. – Он от меня закрылся, но я все равно что-то чувствую, если сосредоточусь. Ему плохо, Лотти. Он в полном отчаянии. – Септ подошел к краю полки и запрыгнул к Лотти на плечо. – Где он сейчас может быть? Нам надо скорее его найти!

– А разве ты не чувствуешь, где он? – спросила Лотти.

Усы Септа уныло повисли:

– Не чувствую. Он сказал, что я ему больше не нужен. Я чувствую только его настроение, но дотянуться до него самого не могу.

Лотти поморщилась, словно ей было больно. И ей действительно было больно от этих слов.

– Он… – Она помедлила, подбирая правильные слова. Потом пожала плечами и сказала как есть: – Он злится, Септимус. В основном на меня. Но срывает злость на тебе.

Софи забралась на руки к Лотти и прижалась носом к носу Септимуса:

– Он срывает злость на тебе, Септимус, потому что он знает, что это безопасный вариант.

– Я не понимаю, – растерянно пробормотал Септ.

– Глупая крыса! Он знает, что как бы сильно он тебя ни обидел, ты все равно будешь его любить. Как я люблю и всегда буду любить Лотти!

Усы Септа мгновенно поднялись, как распрямившиеся пружинки. Его глаза заблестели:

– Думаешь, я сумею его разыскать?

– Да! Imbecile![5] Где Дэнни? Он не мог так легко разорвать вашу связь. Найди его!

Септимус встряхнулся и сосредо-точенно уставился в одну точку. Его хвост забился из стороны в сторону:

– Он на вокзале.

– Наверное, надо сказать дяде Джеку? – спросила Лотти, прислушавшись к шуму, доносящемуся из кладовки. Мама готовила ужин, напевая под радио в кухне.

Софи решительно покачала головой:

– Лучше не надо. Мы сами с ним разберемся.

– Хорошо. Мам! Мне надо сходить к Руби! Насчет домашних заданий. – Лотти скрестила пальцы. Ей не нравилось обманывать маму, но у нее была уважительная причина. Не дожидаясь ответа, она схватила куртку и выбежала на улицу.

Лотти сто лет не была на Нитербриджском вокзале. Это старое здание из серого камня, с металлическими перекрытиями, выкрашенными белой краской, всегда ассоциировалось у нее со старинными паровозами из позапрошлого века – и уж никак не с современными электричками и автоматами с сэндвичами и напитками. Здесь был всего один путь с двумя крошечными узенькими платформами.

Обе платформы практически пустовали, лишь на одной из скамеек сидел Дэнни.

– Что ты здесь делаешь? – нахмурился он, обернувшись к Лотти.

– Нам надо поговорить. – Лотти села рядом с ним на скамейку, но не слишком близко. Она еще не забыла про паука.

– Как ты узнала, где меня найти? – спросил Дэнни. – А, Септ. Кажется, я тебе говорил, чтобы ты от меня отстал.

Увидев, как сжался Септимус, Лотти буквально взбесилась:

– Не смей с ним так разговаривать!

– Я буду с ним разговаривать как захочу. Это мой крысюк! – огрызнулся Дэнни, но его глаза распахнулись от удивления.

– Вот именно, что твой, – сердито проговорила Лотти. – Поэтому тебе надо о нем заботиться, а не срывать на нем злость. Посмотри на него. – Она схватила руку Дэнни и усадили Септимуса к нему на ладонь. – Ему плохо и грустно, у него шерсть потускнела.

– Я правда твой? – спросил Септ, обнимая пальцы Дэнни.

Дэнни вздохнул и погладил Септимуса по спине.

– Да, – сказал он. – Прости меня, Септ. Я поступил с тобой плохо.

– Но почему? – спросила Лотти. – Я не понимаю. Когда мы ездили в пансионат, я еле выдержала разлуку с Софи. А ты сам его оттолкнул. Почему?

– Чтобы папа не смог меня шантажировать, – снова вздохнул Дэнни. – Смотри. Он меня наказал: заколдовал Септа, чтобы он не ходил со мной в школу. И я подумал, что если Септимус останется моим фамильяром, папа всегда сможет заставить меня делать все, что он хочет. Это ведь и есть шантаж, да? Я не хотел, чтобы папа всегда мной командовал. – Он усадил Септа к себе на плечо, и тот прижался к его щеке. – Ну и ладно, и пусть. Я уже понял, что не смогу без Септимуса. А папа пусть делает все, что захочет.

– Я уверена, что если ты поговоришь с дядей Джеком, он тебе разрешит взять Септимуса в школу после рождественских каникул, – осторожно заметила Лотти.

Дэнни рассмеялся:

– Я не собирался возвращаться в школу, Лотти. Я забрал из копилки все деньги. Я собирался сбежать из дома.

– Собирался? – с надеждой спросила Лотти. – А теперь передумал?

Дэнни пожал плечами и пробормотал:

– Как-то на улице холодно.

– Очень холодно, – согласился Септимус. – Если у тебя с собой деньги, можно зайти в кондитерскую и купить арахиса в карамели. Это как раз по дороге домой.

Дэнни встал и поморщился, как будто он очень долго сидел на скамейке и у него затекли ноги.

– Хорошо. Будешь арахис? – спросил он у Лотти как-то застенчиво и почти виновато.

Лотти кивнула и подумала: будем считать, это он так извинился. Потому что других извинений от него все равно не дождешься.

– Твоя очередь, Фред. – Лотти поставила перед Фредом огромный сверток, который он все равно не удержал бы в лапах. Сверток был раз в шесть больше его самого.

– Это все мне?! – Фред дважды обежал вокруг свертка и любовно прижался к нему щекой.

– Ты не будешь его разворачивать? – сердито спросила Софи. Она знала, что там внутри, но ее все равно раздражало, что Лоттин подарок для Фреда был таким большим. Намного больше, чем подарок для нее.

– Ой, да… – Фред разорвал оберточную бумагу. Внутри оказалась картонная коробка с прозрачным целлофановым окошком. Фред застыл, во все глаза глядя на содержимое коробки. – Радужный сахар! Спасибо, Лотти!

Софи решительно уткнулась носом в Лоттину руку, явно давая понять, что теперь ее очередь получить подарок. Лотти вручила ей сверток в очень красивой подарочной бумаге:

– Мы с мамой нашли его в Интернете и заказали из Франции.

Глаза Софи заблестели в предвкушении:

– Mais oui, – пробормотала она. – Naturellement[6]. Ага! – Софи наконец развернула сверток и увидела свой подарок. Красное флисовое пальто с отделкой из черного плетеного шнура.

– Это модель специально для такс, – сказала ей Лотти с волнением в голосе. – Она удлиненная, видишь? Тебе нравится?

– Да. – Софи позволила Лотти надеть на нее пальто и принялась вертеться и так и этак, любуясь собой. – Но это не значит, что я буду гулять по снегу, Лотти. Во всяком случае, я не буду ходить по снегу. Но, может, я вый ду на улицу, если ты вынесешь меня на руках.

Лотти кивнула и рассмеялась. Первый снег выпал в сочельник, и с тех пор Софи не выходила из дома. Отчасти из-за того, что ей не хотелось покидать кухню, где Лоттина мама и дядя Джек спорили о том, что они будут готовить на рождественский ужин. Дядя Джек ненавидел брюссельскую капусту, а Лоттина мама твердила, что запеченная брюссельская капуста – непременное блюдо для рождественского стола. Папа поддерживал маму, хотя дядя Джек утверждал, что ни разу в жизни не видел, чтобы его брат ел брюссельскую капусту.

Софи подлила масла в огонь, заявив, что традиционный английский рождественский пудинг совершенно невкусный и вообще несъедобный. С другой стороны, спор о брюссельской капусте вмиг прекратился, и все бросились убеждать Софи, что она не права.

Пряча улыбку, Лотти украдкой наблюдала, как Дэнни разворачивает подарок от ее родителей: компьютерную игру, которую он давно хотел, и Лотти сказала об этом маме, когда они ходили по магазинам, выбирая подарки. Дэнни был рад и даже вежливо обнял Лоттину маму и сказал ей «спасибо». Сама Лотти подарила ему большую коробку мятных леденцов, их с Септимусом любимого лакомства – после арахиса в карамели.

Неподаренным остался только один подарок – для Руби, – но его не завернешь в красивую бумагу. Руби обещала зайти в магазин ближе к вечеру, и Лотти попросила ее принести Сэма и Джо. Лотти собрала все подарки, которые ей подарили – даже Дэнни купил ей браслет, и, кстати, очень даже симпатичный, – и унесла их к себе в комнату. До прихода Руби еще оставалось немного времени, и Лотти хотелось потренироваться с заклинанием.

– Снять с тебя пальто? – спросила она у Софи, которой явно было жарковато, если судить по тому, как она отдувалась, поднимаясь по лестнице.

– Не надо! – Софи тряхнула ушами и буквально взлетела вверх по ступенькам.

Восхитительный запах запекающейся индейки уже доносился из кухни, и Софи сидела, деликатно глотая слюнки.

И тут дверь в Лоттину комнату распахнулась, и вошла Руби:

– С Рождеством! Твоя мама сказала, что ты наверху. Ты хорошо себя чувствуешь?

Лотти кивнула:

– Я чувствую себя отлично. Просто здесь, наверху, твой подарок.

Сэм и Джо медленно выбрались из Рубиного рюкзачка.

– Привет, Лотти, – пробурчал Сэм. – На улице страшная холодрыга. У меня кровь свернулась от хо лода.

– Зато здесь вкусно пахнет, – заметил Джо, принюхавшись к запахам, доносившимся снизу из кухни.

– Вот твой подарок. – Лотти взглянула на Софи и Фреда, который тоже вызвался ей помочь, но при условии, что он будет сидеть в рукаве Лоттиной кофты. Он до сих пор опасался Сэма и Джо.

Руби растерянно огляделась:

– Где?

– Тебе надо сесть. И возьми на руки Сэма и Джо. – Лотти села на пол и махнула Руби, чтобы та села напротив. – Вот так хорошо. – Она взяла в руки большую книгу в черном кожаном переплете, которую ей дала Ариадна, и открыла на нужной странице. – Ладно. Надеюсь, тебе понравится. Потому что я вряд ли смогу отменить колдовство. – Софи прижалась к ней сбоку и тихонечко зарычала, только это рычание было больше похоже на странную песню без слов. Лотти прочла заклинание вслух и провела рукой по спине Сэма и Джо. Потом посыпала каждого искрящимся порошком, который сделала сама – из птичьих перьев, найденных на Нитербриджском холме, и жесткого серебристого волоска, который она сняла с куста ежевики на склоне холма, где вечером в день ее рождения промчались единороги. Потом она устало вздохнула, не сводя глаз с ящериц.

Софи тоже смотрела на них, а Руби сидела, озадаченно хмурясь.

– Что это было? – прошептала она.

– Смотри! – воскликнула Лотти, указав пальцем на Сэма, который ерзал на руках у Руби и вертел головой в полном недоумении. Джо тоже заерзал и затряс головой.

– Со мной происходит что-то странное… – пробормотал Сэм.

– Очень странное! – согласился Джо. – Ой! – Он резко дернулся, словно икнул, – и у него выросли крылья. Настоящие крылья, очень красивые, тонкие и почти прозрачные.

Уже в следующую секунду крылья выросли и у Сэма – серебристо-голубые, тоже полупрозрачные и натянутые на синие тонкие косточки, как у летучих мышей.

– Ты подарила им крылья! – прошептала Руби, с восторгом глядя на Сэма и Джо.

Лотти покачала головой:

– Нет. Они всегда говорили, что у них должны быть крылья. Я просто нашла для них подходящие крылья, вот и все.

– Ты же знала, что мы никакие не ящерицы, а драконы, да, Руби? – спросил Сэм.

Руби покачала головой.

– Я надеялась… – прошептала она. – Лотти, спасибо!

Джо с надеждой закашлялся и грустно вздохнул.

– Значит, огнем мы не дышим? – спросил он у Лотти.

– Я не так хорошо разбираюсь в магии, чтобы наколдовать огненное дыхание, – смущенно пробормотала она.

Софи ласково уткнулась носом ей в бок:

– Ты обязательно всему научишься, Лотти. – Она хмуро взглянула на Джо. – Но это не значит, что она станет тратить свою волшебную силу на то, чтобы превратить вас обоих в огненную катастрофу. У нее будут дела поважнее.

Лотти улыбнулась, наблюдая за Сэмом, который расправил крылья и попытался взлететь.

Фред испуганно вскрикнул, увидев, что Сэм все же взлетел и, описав круг по комнате, приземлился на кровать. Потом Фред вылез из Лоттиного рукава и пропищал, дрожа от волнения:

– Лотти, ты сможешь сделать мне крылья? Я тоже хочу летать!

Софи решительно покачала головой:

– Только через мой труп! Еще не хватало крылатых мышей у меня в магазине!

Лотти обняла ее и улыбнулась. Она очень надеялась, что Софи права и магия, заключенная в ней, будет только расти и крепнуть. Вместе творить волшебство намного приятнее и лучше, чем делиться шоколадом с Софи, Руби и Фредом. Кто знает, что будет дальше? Лотти казалось, что она вся искрится от магии – но внутри, не снаружи. Она на секунду закрыла глаза и прижалась щекой к бархатному боку Софи.