Охотница для оборотня бесплатное чтение

Охотница для оборотня

Пролог

Я умирала. Я чувствовала, как жизнь вытекает из меня вместе с ручейком крови, становившимся всё тоньше и тоньше. Я ощущала смертельный холод, и это не был холод снега, на котором лежало мое израненное тело. Я услышала шум и с усилием открыла глаза, поддавшись отчаянной надежде. Но легкий скрип снега, какой не мог произвести человек, и последовавший за ним волчий вой уничтожили мою надежду. Конечно, звери почуяли меня, истекающую кровью. Волки… По крайней мере, я не способна больше чувствовать боль. Я умру быстро. Надеюсь…

Я слышала, как они приближались. Все ближе и ближе. Вой послышался совсем рядом. Наверное, я бы вздрогнула от страха, если бы могла еще чувствовать свое тело. Если бы могла еще чувствовать страх. Я мысленно усмехнулась. Надо мной склонился зверь, заслонив звезды. Звезды? Так вот почему темно, сейчас ночь, поняла я. Волчья морда исчезла, вновь открыв мне небо. Я даже не пыталась удивляться, почему еще жива. Наверное, зверь где-то рядом, ждет остальную стаю.

Думаю, я потеряла сознание на какое-то время, потому что, когда вновь пришла в себя, я почувствовала, что меня куда-то волокут. Я не могла повернуть голову, чтобы посмотреть, но решила, что это волк.

- Да, подожди ты, глупое животное! Ты ж так ей последние кости переломаешь! – Голос раздался внезапно, и я подумала, что наконец-то начался спасительный бред.

Я почувствовала, меня отпустили, и некоторое время неподвижно лежала на снегу. Затем надо мной склонился человек, светя в лицо фонарём. Я непроизвольно зажмурилась.

- Фу ты! Жива еще! – В голосе человека слышалось облегчение. – Потерпи, милая, совсем немного осталось.

Он убрал источник света и приподнял меня, переложив на что-то более твердое. Я поняла, что это сани, лишь когда продолжилось движение. Меня куда-то долго везли. Я несколько раз теряла сознание. Затем осторожные руки вновь подняли меня и переложили на постель, покрытую шкурами. Судя по дыханию, в помещении находилось несколько человек.

- Ну и зачем ты притащил ее сюда? – Рассерженно шептал женский голос.

- Они ушли, - ответил тот, кто принес меня.

- Собаки могли учуять, - не отставала женщина. – Или вернутся, добить раненых.

- Осталась только она. – Он заметил, что я смотрю на них, и улыбнулся мне:

- Все будет хорошо, девочка, спи.

Я послушно закрыла глаза.

- Что ты собираешься делать? – Зашипела женщина. – Нет! Ты не можешь!

- Я могу ей помочь, и я это сделаю. – Он начал осторожно снимать с меня одежду. – Не мешай, Стелла.

Я слышала, как она выбежала, хлопнув дверью. Чувствовала прохладу воды, когда он промывал мои раны. Его дыхание касалось моего лица. Я слышала, как он шептал, почти пел, непонятные мне слова, все ускоряя ритм. А потом пришла боль. Нет, не так – БОЛЬ! Она поглотила мой разум, мои мысли, осталась лишь жестокая, испепеляющая боль. Она наполнила все тело огнем, жар которого сжигал последние крупицы жизни во мне.

«Все!» - Подумала я перед тем, как провалиться в темноту.

1

Было тепло. Я с трудом открыла глаза и постаралась оглядеться. Я лежала в небольшом помещении. Бревенчатые стены, низкий потолок. Пахло землёй и хвоей. В открытой печурке потрескивал огонь, освещавший комнату, на плите стоял чугунок. На скамеечке у огня сидел человек. Он обернулся, почувствовав мой взгляд, и тут же поднялся и подошел ко мне.

- Как ты себя чувствуешь? – Спросил мужчина, приложив руку к моему лбу. – Все еще горячо, - пробормотал он.

- Я умерла? - Голос был хриплый и каркающий, первые слова дались тяжело, они царапали горло, будто отказываясь выходить наружу.

Арон поднялся и зачерпнул ковшом воду из деревянной бочки, дал мне напиться. Стало легче.

Я вспомнила страшную боль, пожиравшую мое тело, и подумала, что все-таки должна была умереть.

- Пошевели рукой. – Сказал он.

Я подвигала пальцами, затем подняла обе руки к лицу. Шрамов не было. Я попыталась приподняться. Это мне почти удалось, было на удивление легко, пока не начала кружиться голова. Я легла обратно и приподняла прикрывавшую меня шкуру, я была обнажена. Почувствовав смущение, решила пока больше не двигаться. Мужчина с улыбкой смотрел на меня.

- Что ты чувствуешь?

- Голод, - с изумлением ответила я. – Кажется, быка бы съела. Можно даже сырого.

Он засмеялся и подошел к печке. Когда он снял крышку с чугунка, комнату наполнил одуряющий аромат тушеного мяса. Я почувствовала, как зверски я голодна. Он поставил посудину на стол и сделал пригласительный жест, раскладывая мясо по мискам. Я завернулась в шкуру и подползла к столу, стоявшему в изножье постели. Ложек не было, пришлось есть руками. Но меня это нисколько не смущало, я выхватывала из миски горячие куски и жадно поглощала их. Он ел неспешно, внимательно разглядывая меня. Я же быстро опустошила миску и облизала пальцы. Невероятно, но я чувствовала себя просто превосходно, если не совершала резких движений. Покончив с едой, подняла глаза на мужчину. У него были каштановые, чуть волнистые волосы, тёплые янтарные глаза с множеством зелёных крапинок, лицо загорелое и обветренное. Одет он был в штаны и рубаху из выделанных шкур. Заметив, что я его разглядываю, мужчина улыбнулся. Я прислушалась к себе, он не вызывал страха, похоже, я ему доверяю. Улыбнулась в ответ.

- Меня зовут Арон. – Голос мне тоже понравился, густой, бархатистый. С такой внешностью и голосом, наверняка у него масса поклонниц. – А тебя?

Этот вопрос почему-то поставил меня в тупик и заставил задуматься. А как меня зовут? Я побродила по закоулкам своей памяти, там было по большей части пусто. Видимо, взгляд отражал мою растерянность.

- Ты не знаешь, как тебя зовут? – В его глазах было сочувствие. – Совсем не помнишь?

Я покачала головой.

- А откуда ты?

Я снова бросила внутренний взор на пустые лабиринты и пожала плечами.

- Так, ты не помнишь, кто ты такая, но понимаешь, что я говорю, - резюмировал он. – А что вообще ты помнишь?

Кровь, снег, волки… Я напряглась, вспоминать не хотелось, казалось, со мной произошло что-то страшное.

- Я помню волчий вой… Ты спас меня от зверей?

- Ну… - Он задумался, будто подыскивая ответ. Усмехнулся. – Можно сказать и так.

- Но я же… умирала…

Он нахмурился и внимательно посмотрел на меня, принимая какое-то решение.

- Наверное, ты сильно ударилась головой, поэтому было так больно.

- Я помню, кровь текла… Она была тёплой… – Я снова заглянула под шкуру, моя кожа оставалась целостной и гладкой, может, чуть бледной. – Где мои раны?

- Не было ран, ты просто ударилась головой. – Уже увереннее повторил он, терпеливо объясняя, словно маленькому ребёнку.

Мне показалось, или он отвёл глаза в сторону? Он что-то скрывает о том, что произошло со мной? Может, это он хотел меня убить? Глупости, я посмотрела на мужчину, он точно не убийца. К тому же он заботился обо мне, выходил… Может, я и правда ударилась головой? Это объясняет и то, почему она кружится при малейшем резком движении, и почему я ничего не помню. Я решила пока доверять Арону, но при первой же возможности выяснить, что именно со мной случилось.

- Там был ещё кто-нибудь?

Он покачал головой.

- Только ты.

- Где ты нашёл меня?

- В лесу.

Точно. Лес. Я помню… Снег и звёзды в просветах между деревьями… Что я делала одна в лесу? Могла я быть там с кем-то, кто бросил меня умирать? Он всех этих вопросов разболелась голова. Я поморщилась, и Арон тут же поднёс мне глиняную кружку с каким-то терпким отваром. Я не знала названия заваренных трав и того, пила ли я подобное раньше. Было очень странно ничего не знать ни о себе, ни о мире вокруг.

Глаза начали закрываться сами собой.

- Спи, - велел Арон, - тебе понадобятся силы.

Когда я проснулась, его не было. Подавив первый приступ паники, что он бросил меня одну неизвестно где, я решила выйти наружу и осмотреться. Может, мужчина где-то там, пошёл по какой-нибудь своей надобности. Аккуратно села, стараясь не совершать резких движений, я-то забыла, что со мной случилось, но тело помнило боль и требовало действовать с осторожностью. Свесила ноги с постели, расположенной достаточно высоко для моего роста. Пол был сложен из необструганных досок, если ходить по такому босиком, можно занозить ногу. Я откуда-то об этом знала. Но пугали меня вовсе не занозы. Как только пыталась наклониться вниз, чтобы спустить ноги на пол, начинала кружиться голова. Пришлось подождать, когда кружение успокоится, и совершить ещё одну попытку. Спустя время мне это всё-таки удалось, и босые ноги наконец-то коснулись шершавых досок. По полу гулял сквозняк и заставлял ёжиться. Я стянула с постели шкуру и укуталась в неё. Ну вот, теперь можно двигаться дальше. Как только я оттолкнулась от кровати, голова закружилась с новой силой, и ноги подогнулись. Падая, я попыталась ухватиться за стол, но неудачно, он упал вслед за мной, накрыв меня лавиной посуды…

Тёплый ветерок подул мне в лицо, и это было очень приятно. Я улыбнулась.

- Эй, - шептал ветерок, - проснись.

Я открыла глаза, и комната тут же ринулась в пляс. Я с силой сжала веки, но оранжевые пятна продолжали двигаться в каком-то нелепом, диком танце.

- Зачем ты встала? – Голос у Арона раздражённый. Ну разумеется, ему не понять, это же не он прикован к постели в незнакомом месте с незнакомым мужчиной и незнакомой собой.

Решила не оправдываться, просто отвернулась в другую сторону.

- Вот и правильно, - раздражение сменила усмешка, - поспи. Быстрее выздоровеешь, быстрее уйдём отсюда.

- А где мы сейчас? – Всё же не удержалась от вопроса, было тяжело ничего не знать, и я осторожно повернулась к нему вполоборота.

- В лесу. Спи.

Когда проснулась в следующий раз, заметила небольшое окошко, сквозь которое пробивались отражённые снегом солнечные лучи. За стеклом виднелись очертания деревьев. Значит, прежде я просыпалась ночью, поэтому окна не видела. Вставать самостоятельно больше не решалась, а мой спаситель снова отсутствовал, поэтому повернулась на бок и смотрела в окно. Что ж, Арон не обманул, мы действительно находимся в лесу. Видимо, избушка была частично вырыта в земле, поскольку окошко, изнутри располагавшееся примерно на уровне моей груди, снаружи чуть возвышалось над землёй, причём почти четверть проёма закрывал сугроб. Наверное, снег шёл ночью, поскольку на его поверхности практически не было следов, лишь птицы оставили после себя несколько коротких цепочек, обрывающихся местом взлёта.

Заняться мне было абсолютно нечем, вставать я боялась, размышлять мне тоже было не о чем, ввиду отсутствия воспоминаний, оставалось только глядеть на снег и ожидать своего спасителя.

Наконец заскрипела дверца, и вместе с облаком морозного воздуха вошёл он, румяный, довольный, здоровый – аж завидно стало, бросил у очага вязанку небольших, уже разделанных тушек и, на ходу снимая рукавицы, приблизился ко мне.

- Как себя чувствуешь? Голова болит? Кружится? – Засыпал вопросами. Впрочем, мне было приятно, значит, переживает.

- Не знаю, - улыбнулась, - я не вставала. Ждала тебя…

- Пить хочешь?

Прислушалась к себе, пить хотелось, как и противоположного.

- Кхм, Арон… - Как бы ему сказать об этом? – Мне нужно… в туалет…

Он как будто удивился естественным потребностям моего организма и заозирался по сторонам, в поисках чего-нибудь подходящего. Интересно, а он сам куда ходит? Наверное, на улицу.

- Вот, попробуй, - Арон поставил у кровати деревянную бадейку и выжидательно замер.

- Помоги мне встать, - я решила, что смущаться буду позже, а сейчас оперлась на его руку. Собственные ноги меня не слушались, голова закружилась, я покачнулась, и мужчина, поддерживая, прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, его объятия оказались удивительно приятными. Тёплое, почти горячее тело, чуть терпковатый мужской запах, я вдохнула глубже, прижавшись лицом к его груди. Он не спешил размыкать кольцо рук, продолжая удерживать меня, а мне не хотелось вырываться. Я подняла голову, он смотрел на мои губы, его глаза потемнели. Вот же нашёл романтический момент! Я чуть отстранилась.

- Отвернись, - хрипло пробурчала я.

- Что? – Он заморгал, не сразу услышав вопрос. Его голос тоже осип.

- Отвернись, пожалуйста.

Он помотал головой, стряхивая наваждение, и отступил, продолжая придерживать меня руками. Наконец, убедившись, что я способна сама устоять на ногах, он сделал несколько шагов в сторону и повернулся к окну.

Я, держась одной рукой за кровать, сумела опуститься на бадейку. Тишину избушки прорезал дробный стук капель о деревянное дно. Вот же зараза! Я старалась закончить побыстрее, но, видимо, накопилось. Всё происходившее вгоняло меня в краску и представлялось совершенно неправильным, ну не должен незнакомый мужчина быть свидетелем таких интимных моментов. Но и выгнать его на улицу не могла, что если упаду и опрокину всё на себя. Это будет гораздо хуже. Наконец я иссякла, кряхтя, поднялась, завернулась в скинутую на время шкуру и присела на краешек постели. И что дальше делать? С этим?..

Арон молча повернулся, невозмутимо подхватил ведро и вышел за дверь. Вернулся он уже с пустыми руками, помог мне устроиться поудобнее, подал глиняную кружку с водой и принялся хлопотать над нашим обедом. Или ужином? Над категориями времени я задумалась впервые с момента пробуждения.

- Сколько я уже здесь?

- Четвёртый день.

- А сколько мы ещё здесь пробудем?

- Пока ты не сможешь идти.

- Куда?

Он повернулся ко мне и немного помедлил прежде, чем ответить.

- Пока не вспомнишь, кто ты такая, я бы хотел забрать тебя в свою деревню. Если ты согласна… - Он так пристально смотрел на меня, ожидая ответа, что я поняла, для него это важно.

- Идти далеко?

- С тобой путь займёт несколько дней.

- А без меня? – Я вдруг испугалась, что он устанет возиться со мной и вернётся домой, а я в лучшем случае останусь одна в затерянном среди леса домике, а в худшем… Даже не хотелось думать, что будет, если Арон попросит меня освободить избушку… Впрочем, я была уверена, что он не из тех, кто может так поступить.

- Я без тебя не уйду, - хмуро бросил он и снова вернулся к готовке. Я тоже не стала продолжать тему, и так получила гарантию безопасности. Пока этого достаточно, а дальше – посмотрим.

2

Вместо того чтобы думать о неопределённости будущего, я любовалась мужчиной. Он ловко орудовал ножом, нарезая мясо и коренья. Его руки были сильными и умелыми. Я вспомнила утренние объятия и вспыхнула, мне стало жарко лишь от одной мысли о том, что могло бы случиться дальше… Что если бы он меня поцеловал? Ведь он хотел этого? По крайней мере, мне так показалось…

Будто почувствовав мои мысли, он обернулся и наградил меня обжигающим взглядом. Я тут же опустила глаза. Мы так доглядимся. Сделав вид, что и не думала смотреть на него, я начала разглядывать сам домик. Или, скорее, хорошо обустроенную землянку. Стены и потолок были укреплены брёвнами, пол дощатый, на стенах развешаны пучки сухих трав, отдававшие помещению свой аромат. Мебели было совсем мало: широкая лежанка, на которой расположилась я, в изножье – стол из обструганных досок, возле него два табурета с четырьмя разномастными по толщине ножками, у очага – небольшая скамеечка, на которой сидел Арон, колдуя над зайчатиной. Я быстро отвела глаза от широкой спины мужчины и стала рассматривать полки, расположенные по обе стороны от печи, на одной стояла посуда, а на второй – плотницкие инструменты. В одной из стен вырезано маленькое окошко, которое я рассмотрела уже раньше. Взгляд то и дело возвращался к Арону, подкидывавшему в очаг короткие толстые ветки и задумчиво смотревшему на огонь.

Почти весь день мы оба провели в молчании, предаваясь каждый своим мыслям, причём я думала в основном о нём и нашей совместной ночёвке, которая всё приближалась, с каждым минувшим часом.

Зайчатина поспела уже к сумеркам. Мужчина помог мне устроиться за столом и положил на тарелку ароматные куски мяса. Готовил он, конечно, чудесно, интересно, могла бы я составить ему в этом конкуренцию?

Перед сном он ещё раз принёс мне деревянную бадейку с улицы. Так вот куда он её спрятал. Я запретила себе смущаться и сделала то, чего вновь потребовал организм…

Он долго ещё возился и обустраивал наш отдых, но наконец потушил фонарь. Огонь в очаге уже догорел и давал лишь слабые оранжевые отблески, не освещавшие комнатку, но наполнявшие её тенями и слабым потрескиванием.

- Где ты будешь спать? – Задала я волновавший меня вопрос, когда удлинившаяся тень Арона начала раздеваться. Несмотря на то, что я отвернулась в другую сторону, вполоборота всё же продолжала следить за ним.

- Там же, где и раньше, - голос звучал глухо, так как он стягивал рубашку через голову. И тут же добавил. – Здесь одна кровать.

Я лежала очень тихо и боялась шевельнуться, когда доски лежанки чуть скрипнули под тяжестью его тела. Он вытянулся рядом, соблюдая небольшую дистанцию между нами, но я всё же чувствовала его горячее дыхание на своём обнажённом плече. Уснуть, конечно же, не получалось. От неподвижности сводило то руку, то ногу, казалось, всё моё тело вышло из подчинения и требовало одного – развернуться к мужчине. Я сопротивлялась, сколько могла, но всё же, не выдержав, была вынуждена повернуться на другой бок. И тут же наткнулась на пристальный взгляд горящих жёлтыми отблесками глаз. Что? Я моргнула, и два жёлтых огонька исчезли. Наверное, показалось. Я облегчённо выдохнула, какая глупость начинает мерещиться в темноте. Арон дышал глубоко и ровно. Скорее всего, он уже спал и даже не подозревал о том, какая ерунда лезла мне в голову. А вдруг не спит? Я осторожно, стараясь не делать резких движений, приподнялась на локте и заглянула ему в лицо.

В тот же миг мужчина открыл глаза, я отшатнулась, но было слишком поздно. Он одним движением придвинулся ко мне и, сжав в объятьях, подмял под себя, нависая над моим лицом. Я не могла отвести от него взгляда, дыхание прерывалось… «Неужели он сделает это?..» - Мелькнуло в голове, когда его губы потянулись к моим. Лишь мгновение я боялась, что он будет грубым и напористым. Нежность его прикосновений лишила меня всяких страхов. Сначала он осторожно касался лишь контура моих губ, добившись, что они открылись ему навстречу, затем углубил поцелуй, увлекая меня, соблазняя, заставляя отвечать ему и подаваться навстречу.

Он медленно провёл рукой по моему телу, зацепив движением шкуру и спуская её вниз, к моим ногам. Угли в очаге практически догорели, и я перестала видеть его, лишь ощущала нежные прикосновения его рук на своей коже. Затем по проторенным руками тропинкам в исследование отправились губы. Я плавилась под его умелыми ласками, забыв, что я не знаю ничего ни о нём, ни о себе самой…

Когда он вошёл в меня, я тихонько вскрикнула от внезапного ощущения наполненности внутри и обвила его ногами, сильнее прижимая к себе, задавая темп его движениям. Я была так поглощена ощущениями, что не сразу заметила, как он остановился и настороженно замер.

- Что случилось? – Хриплым шёпотом спросила я.

- Снег скрипит, - он продолжал прислушиваться, но не спешил выходить из меня.

- Что? – Пелена удовольствия, которая заволокла моё сознание, мешала думать связно.

- Там кто-то есть, я пойду посмотрю. – Он резко вышел из меня, оставив ощущение пустоты и растерянности.

- Подожди, - я ухватила его за руку. Он накрыл мою ладонь своей и поднёс её к своим губам, быстро поцеловал, а затем бросил мне свою одежду.

- Надень это и спрячься под лежанкой. Ни одного звука, пока я не скажу, что можно. Поняла?

Несмотря на темноту, я чувствовала, что он смотрит мне в глаза, и потому кивнула. Я быстро натягивала на себя его штаны и рубашку, а Арон осторожно крался к двери, я лишь слышала его передвижения по лёгким поскрипываниям досок. Одевшись, я залезла под кровать и старалась прислушаться к тому, что делает мужчина. Но бешеный стук сердца и всё ещё учащённое после незавершённой близости дыхание не позволяли что-то толком разобрать, несмотря на то, что возле выхода явно происходила какая-то возня. Я хотела его окликнуть и спросить, что же всё-таки происходит, и кто может подкрадываться к избушке, но боялась ослушаться и привлечь внимание неведомого врага.

Дверь открылась, если она и скрипнула, то я этого не услышала, лишь почувствовав дуновение морозного воздуха, который мазнув по моим босым ногам, заставил всё тело покрыться мурашками. Я замерла в ужасе, который усугублялся ещё и тем, что я совсем ничего не видела. А звуки развернувшейся у порога землянки битвы, заставили меня сжаться в комок. Ведь там явно был какой-то зверь, он рычал, бросался на человека и рвал его плоть. Арон! Что же делать?! Могла ли я как-то помочь мужчине одержать победу в этой схватке не на жизнь, а на смерть? Несмотря на то, что я ничего не помнила о себе, вряд ли во мне были какие-то скрытые ресурсы, которые помогли бы и мне самой избежать смертельной опасности. Ведь наверняка, расправившись с Ароном, зверь примется и за меня…

Сначала я почувствовала запах крови и смрадное дыхание из пасти и только потом поняла, что звуки сражения стихли. Это конец… Зверь убил моего единственного защитника, и теперь настало моё время… Он медленно приближался, будто опасаясь меня спугнуть. Я старалась придумать хоть какой-то спасительный выход, найти пусть призрачный шанс…

В избушке царила непроглядная тьма, но распахнутая теперь настежь дверь манила яркими пятнами звёзд, сияющими сквозь чёрные ветви деревьев. Я начала медленно отползать от чудовища к другой стороне кровати. Он негромко рыкнул, выражая недовольство. Ну уж нет, тварь, без боя я тебе не дамся! Добравшись до края, я вскочила на ноги и бросилась наутёк. Глубокие сугробы, в которые я то и дело проваливалась по колено, мешали мне бежать, замедляя скорость. Я споткнулась о невидимый под снегом корень и упала. Рот и нос немедленно забились снегом, не давая вдохнуть. Да что же это такое! Я разозлилась на своё неуклюжее тело, и злость придала мне сил, помогла подняться на колени, убрать снег с лица и двинуться было дальше. Как вдруг я услышала предупреждающее рычание прямо за спиной. Ну всё. Теперь точно конец…

Я обернулась и увидела горевшие жёлтыми огоньками глаза огромного волка, остановившегося в считанных шагах от меня и сверлящего меня пристальным взглядом. Не разрывая зрительного контакта, он сделал движение мне навстречу. Ноги у меня подкосились, и я осела в сугроб прямо перед мордой настигшего свою добычу зверя. От ужаса я зажмурила глаза, не хочу видеть, как он будет рвать меня на части…

Но прошло мгновение, за ним другое, а я всё ещё была жива. Я приоткрыла глаза, волк по-прежнему стоял рядом и смотрел на меня. Убедившись, что я в сознании и вижу его, он ухватил зубами слишком длинный рукав надетой на меня рубашки и потянул за собой. От неожиданного движения я повторно уткнулась носом в снег, и он успел протащить меня лицом вниз несколько шагов прежде, чем я сумела найти опору свободной рукой и подняться на ноги. Не понимая, что происходит, и недоумевая, почему он не сожрал меня там же, где настиг, я шла за зверем. Он вёл меня за длинный рукав, будто собаку на поводке. От такого сравнения я хмыкнула, на мгновение забыв об ужасе. Ещё через несколько десятков шагов деревья расступились, и стало понятно, что волк привёл меня обратно к лесной избушке. Что ему нужно? Может, он хочет съесть сначала Арона, а меня оставить в живых, пока снова не проголодается? Это единственное объяснение, которое приходило в мою, измученную всеми ужасами ночи, голову, хотя оно и подразумевало слишком высокий интеллект зверя. Впрочем, откуда мне знать, насколько сообразительны монстры этого леса?

Волк затащил меня внутрь домика и потянул зубами за ручку, чтобы закрыть дверь изнутри. Я, пребывая в шоковом состоянии, не двигаясь, наблюдала за его действиями. Я старалась не давать оценки поступкам этого чудовища, зачем анализировать того, кто сожрёт тебя через несколько минут или даже часов. Я устало опустилась на кровать, в любом случае, сил бояться у меня уже не осталось.

Когда волк закрыл дверь, внутри избушки снова стало темно. Поэтому я не видела, что происходит, но снова слышала какую-то возню у порога, похожую на треск разрываемых тканей или хруст выворачиваемых суставов. Неужели он жрёт Арона? Из глаз потекли непрошенные слёзы. Вот как так могло случиться, что ночь, начавшаяся с акта любви, завершилась пожиранием обоих любовников свирепым зверем? Да, я не питала иллюзий относительно своей участи. Как только этот монстр покончит с моим спутником, он примется за меня. И я приготовилась к неминуемой смерти. Я не буду бояться, ведь однажды я уже умирала…

3

Возня у порога стихла. Мне было так холодно, что зубы выбивали дробь друг о друга, лязгая не хуже челюстей монстра.

- Ты как? В порядке? – Раздался вдруг в наступившей тишине человеческий голос.

- Арон?! – Я не верила своим ушам. – Ты жив?!

И вдруг испугалась. Зверь где-то здесь, он насытился и затаился. Но Арон? Как? И кого тогда ел монстр?

- Арон? – Зашептала я ему. – Где волк?

- Нет больше волка, - раздался усталый голос мужчины. Послышались шаги босых ног, затем звук зачерпываемой ковшом воды, в тишине хижины глотки казались особенно громкими.

Я уже ничего не понимала. Как Арону удалось остаться в живых? Куда делся зверь? И что вообще тут, в конце концов, происходит?!

Мужчина возился у печи. Он засветил лучину и с её помощью пытался разжечь потухший очаг. При неверном свете разглядеть что-то кроме того, что Арон полностью обнажён, было невозможно. Если раньше я просто ничего не помнила, то теперь мне казалось, что начинаю сходить с ума, настолько нереальными выглядели события последних минут.

- Арон, - дрожащим голосом начала я, - что здесь произошло? Я уже ничего не понимаю…

Он разжёг печь, время от времени подкидывая в огонь ветки, пошевелил их горбатой кочергой, добиваясь ровного горения пламени, и только после этого подошёл ко мне. Присел на краешек лежанки, я рефлекторно отодвинулась от него. Сейчас мужчина уже не казался мне таким привлекательным, как прежде, скорее, он пугал меня до дрожи.

- Ты не должна меня бояться. Что бы ни случилось, я никогда не причиню тебе зла, – его голос звучал успокаивающе, но я ему больше не верила.

Он протянул ко мне руку, но я отпрянула назад.

- Кто ты такой? – Задала я наконец вопрос, который должен был взволновать меня с самого начала нашего знакомства.

- Я оборотень, - устало сказал он и опустил руку.

Ну что ж, по крайней мере, это многое объяснило. Хотя и не всё.

- Ты убьёшь меня?

- Нет, я уже сказал, что не обижу тебя.

- А я… После того, что у нас было, - вдруг накрыло меня волной запоздалого осознания, - стану такой же?!

- Не станешь, - он усмехнулся, а потом снова посерьёзнел, - хотя я бы очень хотел.

- А тот, кто выслеживал нас? Или ты меня обманул?

- Он мёртв.

- Ты убил его?

- С Охотниками иначе нельзя, или мы их, или они нас…

- Где он?

- Снаружи.

Я уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но вдруг оглушительно чихнула, а потом ещё раз и ещё.

- Ложись! – Велел он. – Все разговоры завтра.

Ложиться? Он в своём уме?! Лечь в постель с оборотнем?! Хотя я ему уже всё позволила раньше, чего теперь-то бояться? Усиливающееся ощущение нереальности происходящего подкрепилось сильным жаром. Несмотря на то, что мужчина напоил меня отваром из лекарственных трав и растёр обмороженные ноги пахучей мазью, я заболела. К утру у меня начался жар и бред.

Следующие несколько дней были заполнены вязкими снами, в которых надо мной склонялся Арон, то в виде человека, то огромного тёмно-бурого волка с горящими угольками глазами. Мужчина поил меня отваром и обтирал тело тряпицей, смоченной в холодной воде, а зверь вставал на задние лапы и нюхал моё лицо, облизывая его иногда тёплым влажным языком. Мне было очень жарко, тело сжигал какой-то неведомый огонь, опаляющий изнутри и снаружи. Я то и дело скидывала укрывавшую меня шкуру в тщетных попытках хоть немного охладиться. После этого обычно следовало обтирание, питьё, а затем меня снова укутывали в шкуру, и я опять погружалась в глубины небытия…

После Арон сказал, что в бреду я провела два дня, а на третий вернулась в реальный мир, но была такой слабой, что ему приходилось самостоятельно кормить меня бульоном с ложечки. На мой удивлённый вопрос, откуда взялась ложка, мужчина ответил, что выстругал её из дерева, пока я болела. Он был таким заботливым и так старательно ухаживал за мной, что мой страх перед ним стал отступать куда-то на задний план. Я начала думать, что, возможно, оборотень – это не так страшно, особенно, если видишь только его человеческую ипостась.

Спустя три дня Арон решил, что я уже достаточно выздоровела, чтобы выдержать дорогу до его деревни. На все мои робкие попытки расспросить подробнее о селении, куда мы направлялись, его жителях и укладе, он отвечал односложно, уходил от ответа или просто отмалчивался. Сначала меня это раздражало, а потом решила, что так даже и лучше, по крайней мере, я смогу составить об оборотнях собственное впечатление, не ограниченное его мнение. Сама посмотрю и решу, нужно их бояться или нет.

Основная подготовка к переходу легла на плечи Арона. Он ушил для меня одежду, достав такие же, как и у него, штаны и рубашку из лежавшего в углу тюка с выделанными шкурами, изготовил мне тёплую обувь, запасся провизией и упаковал наши пожитки в заплечный мешок. Мне оставалось лишь наблюдать за приготовлениями, поскольку передвигаться больше, чем до бадейки и обратно на кровать, он мне пока не разрешал, резонно напомнив, что завтра мы двинемся в путь, вот тогда я и смогу вволю нагуляться на свежем воздухе.

К счастью, Арон ко мне больше не прикасался, ночью он ложился с противоположного края лежанки и не двигался, позволяя мне успокоиться и уснуть. И я была ему за это признательна, потому что вряд ли смогла бы ответить на его ласки, зная теперь, кем он является.

Мы выдвинулись на рассвете, когда тусклое солнце только-только поднималось над горизонтом и почти не освещало нам путь, скрытое частыми стволами деревьев. Арон шёл впереди, а я за ним, по протоптанному им следу в снегу. Я не знала, идём ли мы по тропинке, или пробираемся сквозь лесную чащу. Мужчина продвигался уверенно, ни разу не остановившись, и я решила, что он знает дорогу и не заблудится.

Идти по его следам было легко, мне даже показалось, что он специально старается не поднимать высоко ноги, оставляя для меня проторенную борозду в сугробе и упрощая тем самым путь. И всё равно через несколько часов я уже обливалась потом и рвано дышала, кутая лицо в меховой воротник. Арон скомандовал привал, и я плюхнулась прямо в сугроб, не в силах больше стоять на ногах. Он раздражённо поднял меня за шкирку и стряхнул снег с одежды.

- Промокнешь – снова заболеешь, здесь в лесу – умрёшь! – Строго сказал он, глядя мне прямо в глаза.

После этой отповеди стало не то что бы стыдно, но неловко. Он столько сил приложил, чтобы выходить меня, а я, получается, совсем не ценю то, что он сделал. Я молча стояла и ждала. А в это время мужчина очистил от снега поваленный ствол дерева, лежавший буквально в двух шагах от того места, где я опустилась прямо в сугроб. Здесь мы пообедали вяленым мясом и лепёшками, а затем снова двинулись в путь. И шли до самых сумерек. Последние часы дались мне особенно тяжело. Неподвижность дней, проведённых в лесной избушке, ослабила мои мышцы, и каждый шаг давался ценой немыслимых усилий и убеждений потерпеть ещё немного. Арон начал всё чаще оглядываться на меня. В конце концов, он не выдержал и остановился. Я, не заметившая этого, уткнулась носом прямо в его меховую куртку.

- Если не можешь идти, я тебя понесу, но нам нужно продолжать путь. – Он обнял меня и позволил опереться на своё сильное тело.

Мысль отстраниться от него мелькнула было и сразу пропала. Я задумалась над его предложением, но прежде решила уточнить.

- А долго ещё идти?

- Около получаса.

- Думаю, это расстояние я осилю, дай только перевести дух.

Он ещё крепче прижал меня к себе, так мы и стояли, обнявшись посреди зимнего леса, где на многие часы пути кроме нас не было ни одного живого человека. Только снег и чёрные оголённые деревья.

В надвигающихся сумерках мы остановились у раскидистой ели, лапы которой плотным шатром спускались кое-где до самой земли.

- Здесь остановимся на ночлег, - Арон вручил мне заплечный мешок, и я осталась смотреть, как мужчина выгребает снег из-под ели, обустраивая нам убежище на ночь. Ему удалось слепить своеобразные стены из снега, не пропускавшие холодный воздух снизу. Сверху же лапы были укутаны толстым снежным покровом, также позволявшим сохранять тепло. Поэтому на ночь мы устроились достаточно комфортно, постелив одну из шкур на землю и накрывшись другой. Арон крепко прижал меня к себе, и засыпала я с мыслями о том, что, кажется, совсем перестаю его бояться.

Утро я встретила в одиночестве. Нет, я не замёрзла, мне ниоткуда не дуло, но, только проснувшись, я сразу почувствовала, что осталась одна. Я запретила себе пугаться и паниковать, думая, что он бросил меня в лесу. Арон уже неоднократно доказывал делом, что я небезразлична ему, что он позаботится обо мне, по крайне мере, пока я не перестану быть беспомощной, ничего не помнящей, то есть такой, как сейчас. И тотчас же я услышала скрип снега. Ну вот! Я же знала, что не стоило бояться.

Я выбралась из-под шкуры и приподняла ветку, пытаясь выбраться из елового шатра. И сразу же опустила её назад, из-за чего на меня осыпался целый снежный сугроб, набившись мне за шиворот, в капюшон, рукава. Но вовсе не таявший от тепла моего тела снег заставил меня замереть, будто ледяная статуя. В двух десятках шагов от укрывшего меня дерева стоял волк…

Я как-то сразу поняла, что это не мой оборотень. Этот зверь был светло-серым и меньше по размеру. Может, он тоже оборотень? Какой-нибудь знакомый Арона? Или сосед? Я чуть сдвинула ветку, чтобы посмотреть на волка. Он, не мигая, смотрел на меня. Не знаю, что заставило меня подумать о присутствии человеческого разума под личиной животного, янтарные ли глаза, глядевшие, казалось, мне прямо в душу. Или его неподвижность, будто он давал мне возможность привыкнуть к своему присутствию. В общем, я решила попробовать договориться с ним. С таким намерением, подбирая правильные в сложившейся ситуации слова, я вылезла из своего укрытия и сделала шаг по направлению к волку. Я даже не успела открыть рот, чтобы начать свою приветственную речь, потому что зверь оскалился и зарычал. И это было вовсе не приветствие. Мне даже перестало казаться, что в его взгляде присутствует искра разума. Теперь там я видела только голод хищника, наконец-то нашедшего свою добычу.

В этот раз мне было некуда бежать. Позади меня раскидистая ель, справа и слева сугробы выше колена, впереди – голодный волк. Он рыкнул на меня ещё раз, а затем издал долгий, протяжный вой, от которого я заледенела. Где-то в лесу ему ответил такой же вой, потом ещё и ещё. Всё понятно, он звал свою стаю, сообщая об удачной охоте. Я боялась шелохнуться, чтобы не спровоцировать волка на прыжок, и мысленно просила, чтобы Арон опоздал, потому что с целой стаей ему наверняка не справиться…

4

Волки выступили из-за деревьев. Они продвигались медленно, окружая меня со всех сторон. Ноги подогнулись, и я меховым кулем опустилась в сугроб. Надежды на то, что это друзья Арона, больше не оставалось. Они хищники, а я их завтрак. Ждать оставалось совсем не долго, волки смыкали кольцо. Я уже видела, как шевелятся их ноздри, втягивая аромат добычи. Слышала их учащённое дыхание после бега по лесу. Когда до ближайшего зверя оставалось всего несколько шагов, я обречённо прикрыла глаза.

Внезапно до меня донёсся визг боли, а затем громкое скуление раненого зверя. Завизжал ещё один волк, а остальные предупреждающе рычали. Я открыла глаза, чтобы понять, что пошло не так. И увидела тёмно-бурого оборотня, казавшегося огромным и почти чёрным на фоне стаи светло-серых волков. Я сразу поняла, что это Арон. Облегчение, которое я почувствовала, когда увидела его, заставило меня плакать. Я больше не боялась оборотня, теперь точно зная, что он мой единственный защитник в этом незнакомом враждебном мире, где я слишком беспомощна, чтобы выжить самостоятельно.

Я старалась не смотреть, как оборотень расправляется с моими обидчиками, но запах тёплой крови и ярко-красные росчерки на снегу против моей воли привлекали к себе внимание. Когда остальная стая разбежалась, признав Арона победителем, на полянке остались три бездыханных волчьих тела. Расправившись с врагами, оборотень огласил поле боя протяжным воем, знаменующим его победу, а затем направился ко мне.

Если во время битвы за мою жизнь он казался единственным защитником, то сейчас, когда опасности больше не было, и мы снова остались один на один с его звериной ипостасью, я снова начала испытывать необъяснимый страх перед ним. И он это похоже понимал. Оборотень остановился в нескольких шагах от меня и шумно втянул носом воздух. Убедившись, что я жива, он громко фыркнул и в два прыжка скрылся из виду. Спустя несколько долгих томительных вздохов он вышел из-за ели, уже в виде обнажённого человека. Я смотрела на него во все глаза, Арон был прекрасен.

В утренних лучах зимнего солнца передо мной предстал истинный образчик мужской красоты, высокий, стройный, загорелый до оттенка бронзы. Его тело было столь гармонично сложенным, что казалось совершенным: хорошо развитые, но не чрезмерные мышцы покрывали его руки и ноги, низ рельефного живота скрывался в завитках жестких темных волос, под которыми завершал идеальную форму мужской орган. Заметив моё пристальное внимание, он дёрнулся, и я тут же отвела глаза. Арон хмыкнул и скрылся под еловым шатром, выйдя оттуда спустя несколько минут уже полностью одетым и с мешком за плечами.

- Пойдём, - сказал он, поднимая меня из сугроба и отряхивая от налипшего снега, - нужно уйти как можно дальше, пока другие хищники не почуяли кровь.

Я не стала спрашивать, какие ещё хищники могут водиться в этом лесу, если оборотень, с лёгкостью раскидавший стаю волков, их боится. Просто молча последовала за ним. Теперь, когда он снова был человеком, я не испытывала никакого страха перед ним. Арон был красивым, сильным мужчиной и одновременно зверем, и обе его ипостаси защищали меня и заботились обо мне.

Мы снова шли по лесу один за другим. Теперь я была уверена, что мужчина намеренно оставлял после себя глубокую и широкую борозду в снегу, чтобы мне было легче идти. Адреналин, выброшенный в кровь, когда на меня напали волки, уже перестал действовать, и я продолжала шагать исключительно на силе воли и нежелании подвести моего спутника.

Из-за моей, слишком медленной скорости мы были вынуждены устроить ещё одну ночёвку в лесу, на этот раз Арон выбрал выкорчеванную ветром огромную сосну, мощные корни которой образовывали небольшую пещерку. Мужчина выгреб из неё снег, и получилось вполне комфортное место отдыха, особенно в наших условиях. Внутри было довольно просторно, но холодно, и Арон решил развести костёр.

- Я схожу за ветками, - тут же предложила я, желая быть ему хоть чем-то полезной. Но он остановил меня ласковым движением.

- Устрой нам лучше постель, а я пока наберу дров. – Его голос был хрипловатым, он обволакивал меня, лишая собственной воли. Мужчина посмотрел мне в глаза, будто в поисках ответа на свой, сокровенный вопрос, и я прикрыла веки, не будучи уверенной, что могу ответить утвердительно.

Я быстро расстелила шкуры и уселась на них, наблюдая, как Арон разводит костёр. Он был небольшим, но огонь весело плясал по веткам и скоро согрел нашу маленькую земляную пещерку. Мужчина снял меховую куртку, оставшись в рубахе и штанах, и чуть погодя я тоже последовала его примеру. Доставая из мешка лепёшки и вяленое мясо, я то и дело ловила на себе его потемневший взгляд, я знала, о чём он думает и чего хочет. Но готова ли я дать ему желаемое? Немного поразмыслив и прислушавшись к своим ощущениям, я ответила утвердительно. Да, я готова. Покидала провизию в мешок, даже не стараясь укладывать аккуратно, и сняла рубашку. Мужчина бросил на меня быстрый взгляд, как бы спрашивая, уверена ли я. Ничего не говоря, я легла на шкуры и, приподняв бёдра, сняла штаны. Он слишком много раз спасал меня и заботился обо мне, чтобы я проигнорировала его желание. Но не только благодарность двигала мною, влечение было обоюдным.

Арон начал медленно двигаться ко мне, будто давая мне возможность передумать, приблизился вплотную и так же медленно начал снимать одежду. Всё это время мы не разрывали зрительного контакта. Он снял рубаху и штаны и лёг рядом со мной на шкуру. Мужчина всё ещё медлил, хотя его желание уже стало заметным. Поэтому я первая прижалась к нему и поцеловала.

Он мгновенно ответил, его губы захватили мои, сначала медленно и нежно, постепенно становясь всё более властными, они будто захватывали, завоёвывали, подчиняли. Я перестала осознавать, что со мной происходит, все мысли исчезли из головы, растворились, оставив лишь единственное желание – подчиниться, отдаться ему без остатка. И он брал, утверждая своё право и отдаваясь мне в ответ, ловя губами мои стоны и заменяя их своими. И когда небытие поглощало меня, доведённую до вершины, я выдохнула его имя:

- Арон…

Потом мы долго лежали, прижавшись друг к другу, так и оставаясь слившимися и не размыкая объятий. Будто обоим не хотелось терять то волшебство, что произошло сейчас между нами, и возвращаться в реальный мир. У меня появилось стойкое ощущение, что эта ночь окончательно изменила наши отношения, сделав ближе друг к другу, позволив раскрыться самому и раскрыть партнёра. Та щемящая нежность, с которой Арон обнимал меня после акта любви, говорила о том, для него это не просто возможность снять напряжение, она скрывала более глубокие эмоции, его потребность во мне. И я прижималась к нему ещё сильнее, ошеломлённая собственным откликом.

В себя я приходила довольно долго, но, когда ко мне наконец вернулась способность мыслить, я почувствовала неудобство и тяжесть тела, лежавшего сверху. Арон тут же перекатился на бок, но не отпустил меня, а прижал спиной к своей груди, зарывшись лицом в мои волосы.

- Нужно дать тебе имя… - Негромко сказал он.

- Что? – Я всё ещё анализировала свои чувства и не сразу поняла, что он говорил.

- Завтра мы уже придём в мою деревню, нужно решить, как тебя будут называть… Ты же ещё не вспомнила, как тебя зовут?

- Нет, - я задумалась на несколько мгновений, но собственное имя так и не вспомнилось.

- Я бы хотел назвать тебя Дара, потому что ты для меня – подарок богов.

Что я могла ответить на такое признание? Только одно.

- Мне нравится это имя, - я улыбнулась.

- Тогда спокойной ночи, Дара, - он улыбнулся в ответ.

Я не знаю, что испытывают другие люди, когда им дают имя, и способны ли они, вообще, осознавать этот момент, но меня наполняла радость, казалось, что только в этот миг по-настоящему и началась моя жизнь. И впереди у меня было только счастье.

- Спокойной ночи, Арон, - я сильнее прижалась к его груди и уснула, на губах у меня играла улыбка.

Пробуждение было долгим, я никак не хотела покидать сладкий сон, в котором мой мужчина занимался со мной любовью. Я даже застонала от того, что приходится возвращаться в реальность, продолжая чувствовать жар внизу живота и приятную наполненность моего лона. Я открыла глаза и тут же получила поцелуй, снова застонав уже от удовольствия. А Арон продолжал двигаться во мне, входя максимально глубоко и медленно подаваясь назад, чтобы тут же начать обратное движение. Сладкая истома наполнила меня изнутри, сворачиваясь узлом, всё крепче и крепче, пока я не закричала, позволяя спазмам удовольствия наконец освободить меня. Арон прорычал моё новое имя и излился в меня. Я крепче обхватила его ногами, не желая отпускать и ощущая сейчас лишь единственную потребность – остаться здесь с ним навсегда…

- С добрым утром, Дара, - прошептал он мне в губы, целуя после каждого слова.

- С добрым утром, Арон, - я улыбалась, не в силах скрывать своего счастья.

Я была готова так лежать и целоваться сколько угодно, пребывая в сладкой неге, и Арон, казалось, разделял моё желание. Но, поцеловав меня в очередной раз, он всё же посерьёзнел.

- Нам нужно идти, если хотим добраться до темна.

Я застонала и покачала головой, выражая несогласие. Мужчина засмеялся и обнял меня ещё крепче.

- Обещаю тебе следующей ночью настоящую кровать под настоящей крышей.

- С тобой? – Спросила я.

- Со мной, - подтвердил он и, поцеловав меня ещё раз, начал одеваться.

И я натягивала одежду, размышляя при этом, как меня примут сородичи Арона. Что будет со мной дальше? Смогу ли я вспомнить, кем являюсь, а если и вспомню, то останусь с моим мужчиной, или буду вынуждена вернуться к себе домой? Мне не хотелось покидать Арона теперь, когда наконец обрела. И я решила, что останусь с ним во что бы то ни стало.

Мы быстро позавтракали остатками провизии и отправились в путь. После нашей пещерки на улице было холодно. Мороз тут же начал щипать моё лицо и руки, не защищённые рукавицами.

- Ты готова? – Спросил Арон, обнимая меня. После этой ночи он использовал каждую возможность, чтобы меня коснуться.

- Готова, - кивнула я, обнимая его в ответ.

Мы так же шли друг за другом, вокруг был тот же лес и тот же снег. Но что-то неуловимо изменилось для меня. Как будто я начала чувствовать ярче, мне хотелось улыбаться без всякой на то причины. Мы шли до самых сумерек, устроив лишь один привал, Арон спешил, переживая, что я голодна. Когда тусклое солнце скрылось за деревьями, а морозный воздух начал сереть, спереди потянуло дымком.

- Ну вот мы почти и пришли, - обернулся ко мне Арон и улыбнулся. – Скоро мы будем дома.

5

Через несколько минут деревья перед нами расступились, открыв взгляду широкую поляну, которая, будто буграми, была покрыта большими и маленькими землянками. Из верхушки каждой торчала труба, от которой в небо устремлялся дымок.

Нас высыпала встречать, наверное, вся деревня. Возвращению Арона радовались, кто-то обнимал его, кто-то приветливо улыбался. А вот меня восприняли в лучшем случае настороженно, а некоторые – даже агрессивно. По крайней мере, одна молодка в длинной шубе из лисьего меха зыркнула на меня так, что сразу стало понятно – добра от неё ждать мне не придётся, лишь бы не было худа…

- Я очень рад всех вас видеть, - по Арону было заметно, что он говорит правду, и для него эти люди, вернее оборотни, действительно много значат. Он обнял меня за талию и прижал к себе, после чего продолжил. – Познакомьтесь, это моя жена Дара. Прошу любить и жаловать.

Что?! Я, конечно, потеряла память, но не здравый смысл. И что-то подсказывало мне, что для вступления в брак необходимо пройти какой-нибудь обряд. Разве у оборотней не так? Переспали пару раз, и всё – жена?

Народ зароптал. И я их понимала, привёл чужачку, которую никто не знает, от которой неизвестно чего ожидать. Но Арона это совсем не смутило, он по-прежнему улыбался и отвечал на вопросы, не отпуская меня. Демонстрирует, что его решение твёрдо, и их недовольство его не изменит? Похоже на то. Мне было неловко вот так стоять под прицелом десятков пар глаз, поэтому я облегчённо вздохнула, когда мой новоявленный муж сообщил, что мы устали и отправляемся почивать, а все свои проблемы они изложат ему завтра.

- Стелла, - позвал Арон, - для нас всё готово?

От толпы отделилась пожилая женщина, ещё не старуха, но мудрые глаза её говорили о многих прожитых годах.

- Я всё приготовила, пойдём, провожу.

Она отправилась вперёд, а мы следом за нею, причём мужчина так и продолжал обнимать меня за талию.

Землянка, в которую нас привели, была очень похожа на ту лесную избушку. Также укреплена брёвнами, по стенам развешаны пучки трав, деревянная массивная мебель ручной работы, в печи плясал огонь, видно, что Стелла ждала Арона и позаботилась о его комфорте.

Она дождалась, пока мы снимем верхнюю одежду, внимательно осмотрела меня, причём под её пристальным взглядом мне стало слегка не по себе. Я уже не могла дождаться, когда она уйдёт. Но вместо этого женщина подошла к столу, и начала снимать белёные отрезы холста, скрывающие, как оказалось, наш ужин. Увидев разнообразие блюд и почувствовав исходивший от них аромат, я даже почти смирилась с присутствием старухи. Здесь была какая-то птица, зажаренная до хрустящей корочки, варёные сладковатые корнеплоды, засоленные овощи, названия которых я не помнила, но при виде их рот в предвкушении наполнился слюной. И самое главное – в глиняной кринке было молоко. Молоко! У оборотней! Этот факт почему-то показался мне весьма забавным. Интересно, чьё молоко они предпочитают? Надо будет выяснить.

- Я приготовила тебе ужин, вот отведай… э-э…те, - предлагала-то она в основном Арону, но мужчина отодвинул мне табурет, подал столовые приборы, наполнил мою тарелку и только после этого сам устроился за столом.

Женщина хмуро, с неодобрением наблюдала за его манипуляциями. Я ей не нравлюсь, и она этого не скрывает. Что ж, будем надеяться, я не получила смертельного врага. Ведь, что нам с ней делить? Ну не планировала же она сама женить на себе Арона? Вряд ли Стелла потянет его сексуальные аппетиты. Эта мысль заставила меня усмехнуться, и я заметила, как женщина зыркнула на меня исподлобья и тут же отвела взгляд.

- Садись с нами, Стелла, - радушно предложил Арон. В его голосе, когда он обращался к пожилой женщине, звучало тепло. И я сделала себе пометку – для мужчины она много значит, следовательно, нужно с ней подружиться, или хотя бы попытаться это сделать.

- Да, Стелла, присоединяйтесь к нам, - я послала ей самую дружелюбную улыбку, какую только сумела изобразить. – Давайте познакомимся поближе.

Она засомневалась, но всё же села на подставленный Ароном табурет. Сам он взял себе третий, стоявший до этого у окна. Кстати, окно в этом домике было намного больше, чем в той избушке, и оно было расположено выше над землёй. Наверное, днём тут много солнца.

Арон положил Стелле на тарелку птичью ножку и несколько корнеплодов, и мы втроём принялись за трапезу. Я ела молча, исподволь наблюдая за старухой и подмечая всякие мелочи, вроде того, что она отказалась от солений, на табурет опускалась осторожно и левую ногу не согнула в колене, а вытянула в сторону. Может, какая-то травма, а может, просто старость. Кто их знает, этих оборотней, сколько они живут и чем болеют. «Долго живут, - подсказал вдруг внутренний голос, - и почти не болеют». Значит, травма, резюмировала я. Стоп. А откуда вдруг взялся этот голос? С такими глубокими познаниями жизни оборотней? Неужели память начинает возвращаться? Надо будет сказать Арону, когда старуха наконец уйдёт.

- Ну а в стае как? Берд без меня справлялся? – Арон вроде бы задал этот вопрос легко, больше интересуясь крылышком, которое как раз взял в руку, но я почувствовала исходившее от мужчины напряжение. Похоже от ответа старухи зависит репутация этого самого Бёрда. И я мысленно пожелала неизвестному оборотню удачи.

- Да нормально справлялся, он не ты, конечно, но ответственность перед стаей осознаёт и не разменивает её на не пойми что…

Опа. А вот это камень уже в мой огород. И что мой так называемый муж спустит ей это? Если он позволит ей сейчас остаться безнаказанной за оскорбление, жизни мне в стае не будет. Вот чую, что мнение этой старухи имеет здесь немалый вес. И мой мужчина меня не подвёл.

- Стелла, я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда и рассказала другим, если потребуется, что Дара – моя жена, это уже ничто не изменит, и оскорблять её я не позволю. Ты поняла меня? – В какой-то момент его голос из тёплого и ласкового стал угрожающим.

Женщина заметно сникла. В ответ на его вопросительно приподнятые брови она лишь кивнула и ниже склонилась над тарелкой. Арон тоже вернулся к трапезе, делая вид, словно ничего не случилось, но атмосфера в домике явно начала сгущаться. Старуха мне не простит этой отповеди, тем более её отчитали в моём присутствии. Значит, всё же нажила себе врага. Не знаю, привычно ли мне это, или же в прошлой жизни я была миролюбивым человеком, но вытирать о себя ноги этой Стелле я не позволю. Да и никому другому тоже. Главное, Арон на моей стороне и не позволит оборотням лишнего, а со всем остальным я справлюсь сама. Почему-то я была в этом уверена. Значит, излишним миролюбием я не страдаю. Скорее всего, я по характеру боец.

Мы продолжили ужин, но после выходки Стеллы еда потеряла свою привлекательность, став вдруг безвкусной и пресной. Чтобы не усугублять конфликт, я доела всё, что было у меня в тарелке и сказала:

- Спасибо, было очень вкусно. – Почти и не соврала, в начале кушанья представлялись весьма аппетитными.

Женщина начала было хлопотать с грязной посудой, но я её остановила, сказав, что сама всё уберу.

- Ну тогда я пойду, - ей явно хотелось о чём-то спросить Арона, но говорить при мне она не решалась, топталась у порога.

- Спасибо за ужин, Стелла, и спокойной ночи, - мужчина улыбнулся ей, но помогать с вопросом не спешил. И старуха не решилась его задать. Ещё раз зыркнув на меня, она вышла на улицу и закрыла за собой дверь.

Я устало опустилась на табурет.

- Не слишком-то радушно меня приняла твоя деревня… - Пожаловалась ему.

- Не спеши, дай им возможность привыкнуть. Когда они узнают тебя получше, то обязательно примут, я в этом уверен. – Мужчина опустился на пол и обнял мои колени, положив на них голову. Я запустила руку ему в волосы и начала перебирать шелковистые пряди. Мне не передался оптимистичный настрой Арона, я не верила в добрые намерения людей или оборотней. Что ж, поживём – увидим.

- Давай, я помою посуду, и ляжем спать. Нам нужно хорошенько отдохнуть. – Он поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах я увидела то, что мне было так необходимо – поддержку. Он всегда будет моей опорой, что бы ни случилось. Я нагнулась и поцеловала его, отдавая в этот поцелуй всё доверие, которое я сейчас испытывала к нему.

- Нет, - сказала я, наконец оторвавшись от его губ, - посуду буду мыть я, а ты будешь смотреть, как я это делаю.

- Да, моя госпожа, - он поднялся на ноги, подхватил меня за талию и закружил по комнате.

- Арон, - смеялась я, кружась в его объятиях, - перестань, мы же упадём.

Он остановился, но не отпустил меня, тут же начав целовать мою шею, ложбинку между ключицами, затем спускаясь ниже, к груди. Когда я, задыхаясь, уже была готова умолять его переместиться на кровать, в дверь постучали.

- Кто там? – Спросил Арон, по-прежнему не выпуская меня из рук.

- Это Мира, - ответил девичий голос снаружи.

Мужчина тут же помрачнел и поставил меня на ноги.

- Я выйду ненадолго, - он начал надевать куртку и при этом не смотрел мне в глаза. Не знаю почему, но мне это не понравилось. Что-то с этой Мирой не так. Кто она такая вообще?

Арон открыл дверь, и в проёме я увидела молодую девушку, гораздо моложе меня, которая буквально впилась в меня взглядом и не отпускала всё то долгое мгновение, что дверь закрывалась за спиной мужчины.

Так-так-так, значит, Мира. Я почувствовала укол настоящей ревности. Зачем он вышел к ней ночью? На полпути прервал любовные ласки и ушёл к ней. Мне нужно было чем-то занять себя, и я вернулась к мысли вымыть посуду.

Минуты текли невыносимо долго. Я успела убрать со стола, нагрела воды в медном тазике и перемыла все тарелки и вилки, а Арон всё ещё не возвращался. Не мог же он уйти к ней в первую же ночь, когда перед всеми жителями деревни объявил меня своей женой? Или мог?

Я не слишком хорошо разглядела незнакомку, разве что глаза. Они были красивыми, тёмно-карими, миндалевидной формы. Правда, злыми, но ведь смотрела она на меня. На соперницу? Разлучницу? Почему Арон ничего мне не объяснил и оставил здесь одну мучиться подозрениями и сомнениями?

И почему я вдруг решила, что она гораздо моложе меня? Я не знала своего возраста, разве что, исходя из зрелости суждений, могла сделать вывод – я не юная девочка. Решила завтра же отчистить медный таз и рассмотреть себя как следует. Пора уже наконец хоть что-то узнать о себе!

6

Арон отсутствовал около получаса, но мне показалось, что его не было целую вечность. Вечность, которую он провёл с другой женщиной. Поэтому, когда он вернулся, настроена я была соответствующе. Я сидела на табурете, скрестив руки на груди, и смотрела на открывающуюся дверь. Мужчина зашёл в помещение и сразу же встретился с моим взглядом.

- Прежде чем делать выводы, послушай меня… - Он опустился на табурет с другой стороны стола.

- Говори, я внимательно слушаю, - развернулась к нему.

- Мы с Мирой… встречались… раньше… - Он настолько тщательно подбирал слова, обдумывая каждое несколько мгновений, что мне даже стало смешно. Почти. – Для неё стало неожиданностью… моё появление… с тобой… Я должен был объясниться…

- Теперь ты должен объясниться со мной! – Перебила я его, устав ждать, когда он пропустит каждое слово через несколько фильтров. – Почему она не знала, что вы расстались?

- Послушай, Дара… Я не думал, что встречу тебя… и так получится, что…

- Подожди, Арон, я правильно понимаю, ты ушёл в лес, она ждала, а когда ты вернулся со мной, не выцарапала тебе глаза там, при всех, а пришла поговорить наедине? Да, это же не женщина, а мечта!

- Дара…

- Уходи.

- Что?

- Иди к ней! Я не хочу быть причиной чьего-то несчастья. Я не знала, что у тебя уже есть женщина! Я вообще о тебе ничего не знала!

Похоже, у меня начиналась истерика, потому что я начала кричать на него. Он попытался было меня успокоить, но только ещё больше распалил. Его главной ошибкой стало то, что он попытался меня коснуться. Обойдя стол и встав передо мной, он взял меня за руку. Я в одно мгновение вскочила и вывернула его руку, уронив мужчину на пол. Он неожиданности и боли он застонал, этим приведя меня в чувство.

Я испуганно смотрела на него и встретила такой же недоумевающий взгляд.

- Прости, я не хотела… Я не знаю, как это получилось… - Теперь меня начало трясти в ознобе, я испугалась саму себя. Даже не представляла, что так умею. Что могу навредить кому-то. Тем более одолеть крупного мужчину.

Арон поднялся и подошёл ко мне, опустился передо мной на колени.

- Это ты меня прости, я должен был сразу всё рассказать о себе, но, встретив тебя, я в потерял способность думать. – Он улыбнулся и поцеловал мои пальцы. – Между мной и Мирой всё кончено, тебе совершенно не о чем волноваться.

- Ты её не любишь?

- Нет, и никогда не любил.

У меня в груди будто распутался какой-то узел, державший в напряжении всё тело. Я сжала его руку.

- Как думаешь, откуда я могу знать такие приёмы? – Мне казалось, что подобное умение должно хоть что-нибудь рассказать обо мне.

- Возможно, ты занималась борьбой, или что-то в этом роде… И я был бы не против, если бы ты так иногда кидала меня в постель, - он улыбнулся, и я потянулась к его губам. Определённо, это самый лучший мужчина, что встречался в моей жизни, пусть я и не помню большую её часть.

Заснули мы лишь несколько часов спустя, удовлетворённые и довольные друг другом.

А когда я проснулась утром, Арона рядом не было. Ревность кольнула и отпустила, я ему верю, и ничто не заставит меня сомневаться в моём мужчине и его честности.

Окошко, как я и думала, заполнило нашу комнату солнечными лучами, которые устроились на полу и стенах. Самый смелый лучик ласково грел мою ладонь. Я решила, что пора уже познакомиться с собой и откинула стёганое одеяло. Как была нагишом, прошла в кухонную часть помещения и отыскала медный таз, в котором вчера мыла посуду. Взяв немного золы из печи, я высыпала её на дно таза, накапала сверху воды и начала тереть. В итоге и я, и таз были испачканы золой. Поэтому сначала мне пришлось самой отмываться над деревянной лоханью, а затем полоскать там моё импровизированное зеркало. Я поднесла его к окну, добившись, чтобы солнечные лучи падали на зеркальную поверхность под нужным углом, и как следует разглядела себя.

Ну что ж, я была красива. По крайней мере, на свой собственный вкус. Раньше я знала только, что волосы у меня чёрные, прямые и спускаются ниже лопаток. Теперь же я видела, как они изящным каскадом обрамляют узкое лицо с бледной кожей, на которой выделяются алые, припухшие после ночи любви, губы, и ярко-зелёные глаза, миндалевидной формы. На вид мне было лет двадцать семь – двадцать восемь. Я улыбнулась, довольная. Зубы у меня тоже ровные и белые, а улыбка соблазнительная и манящая. Я спустилась ниже, грудь была не слишком большой, но правильной формы. Значит, скорее всего, детей у меня нет. Или же пользовалась услугами кормилицы. Я прислушалась к себе, нет, я не была матерью. Такое я бы вряд ли забыла.

Оставшись довольной знакомством с собой, я отставила таз в сторону и внимательно присмотрелась к тому, что происходило за окном. Хотя там ничего особо и не было, кроме снега и деревьев, поскольку окошко выходило в сторону леса, а не деревни.

Решив, что пора уже познакомиться поближе с её обитателями, я оделась и вышла на улицу. И тут же зажмурилась, яркое солнце слепило глаза, заставляя жмуриться.

- Что ты тут рыскаешь? – Раздался рядом со мной злобный голос.

Я прикрыла глаза рукой и посмотрела на собеседницу. Мира. Покинутая любовница. Совсем молодая ещё девушка, вряд ли ей было больше двадцати лет. Зачем ей Арон? Он же в отцы ей годится? Надо будет спросить его о возрасте, но точно что-то около сорока, может, чуть меньше.

Сегодня она была без шапки, будто нарочно позволяя получше рассмотреть копну волос золотисто-медового цвета. Вместе с янтарными глазами, румяными щёчками и вздёрнутым носиком это составляло весьма привлекательную картину, я даже поняла Арона, поддавшегося соблазну. Но мне ты, милая, не соперница. Даже не старайся, всё равно проиграешь. Мы сверлили друг друга взглядами, я насмешливым, с лёгким превосходством, она ненавидящим и бессильным. Брошенная женщина может быть очень опасной, сделала я себе пометку на память.

- Я ищу своего мужа, - не смогла удержаться от шпильки, - не знаешь, где он может быть?

Её глаза сузились, укол достиг цели. Она сделала шаг навстречу мне, подойдя почти вплотную, и уперла указательный палец мне в грудь.

- Он не твой муж, усвой это раз и навсегда! – Процедила она сквозь зубы. – И ты здесь ненадолго, Арон наиграется и отправит тебя восвояси.

- А ты будешь ждать? – Хмыкнула я.

- Буду, и дождусь! Он любит меня и снова будет со мной!

- А мне он сказал, что использовал тебя для удовлетворения физиологических потребностей…

Того, что случилось дальше, я не могла вообразить даже в самом страшном кошмаре. Арон представал предо мной либо в облике человека, либо зверя. Мира же, только что бывшая весьма привлекательной девушкой, вдруг оскалилась и зарычала, во рту у неё начали очень быстро удлиняться клыки, само же лицо стало менять форму, вытягиваясь и покрываясь шерстью…

Я сделала шаг назад, но монстр наступал на меня…

- Мира! – Вдруг раздался властный голос. – Стой!

Девушка-зверь резко остановилась, на несколько мгновений замерла, а затем убежала в сторону леса.

Лишь когда она скрылась за деревьями, я выдохнула, заметив, что всё это время не дышала.

- Что это было? – Спросила я подошедшего Арона, который тревожно заглядывал мне в глаза.

- Частичная трансформация, она тебя здорово напугала?

- Немного, - я уткнулась ему в грудь, ощущая, как уходит страх, оставляя лишь жалость к несчастной влюблённой девочке. – Она влюблена в тебя…

- Это не повод бросаться на мою жену! – Резко отрезал он. – Я поговорю с ней, такое больше не повторится, обещаю.

Я не стала больше ничего говорить, предоставив ему самому разбираться со своими сородичами. Боюсь, что без его защиты мне здесь придётся туго.

- Ну что, сперва позавтракаем, потом посмотрим окрестности, или сначала экскурсия, а затем сразу обед? – Он смотрел на меня и улыбался.

- Я голодна… - Взглядом дала ему понять, что имею в виду вовсе не еду.

Мужчина подхватил меня на руки и понёс в наш домик. Уже на пороге, едва захлопнув дверь, начал меня раздевать. До кровати в этот раз мы не дошли. Он овладел мною, прижав к стене. Я обхватила его ногами и руками, чтобы быть ещё ближе, позволить проникнуть ещё глубже. Он вбивался в меня всё сильнее и быстрее. Дождался, когда я закричу, достигнув вершины, и поймал мои губы, ловя мой стон и одновременно содрогаясь в экстазе.

Ошеломлённые мы сползли на пол и лежали там, пытаясь отдышаться. Лишь когда ко мне вернулась способность мыслить здраво, я заметила, что Арон был полностью одет, тогда как с меня он успел стащить штаны и рубаху, оставив на мне лишь меховые сапожки. Я улыбнулась нашему виду.

- Что? – Спросил Арон, касаясь моей груди.

- Ты посмотри на нас, - я уже начала смеяться. Он удивлённо посмотрел на полураздетую парочку, валяющуюся на полу хижины, и рассмеялся вместе со мной.

- Как хорошо, что мы здесь одни. – Он положил голову на мой обнажённый живот.

- Да, хорошо, - согласилась я, зарываясь пальцами в его волосы.

- Может, всё-таки позавтракаем? – Спросил он какое-то время спустя. Только тогда я почувствовала, как сильно проголодалась.

- Давай, - я начала подниматься с пола, собирая свою одежду.

- Ты знаешь, - начал Арон, смеясь, - я, кажется, забыл наш завтрак на улице.

Он быстро натянул спущенные штаны и вышел за дверь. Вернулся спустя несколько мгновений, неся в руке заснеженный холщовый мешок.

- Боюсь, лепёшки остыли… - Растерянно сказал он.

- Не страшно, - я поцеловала его, забирая мешок из рук. – Основной голод мы уже утолили.

Я не стала одеваться для приготовления завтрака, позволив мужчине полюбоваться моими обнажёнными ягодицами. К счастью, домик хорошо хранил тепло. Сама растопила печь, призывно наклоняясь то для того, чтобы подкинуть веток, то поправить заслонку.

- Ты рискуешь остаться совсем без завтрака, - предупредил он хриплым голосом.

- Я рассчитываю на десерт, - улыбнулась ему вполоборота, отметив его потемневшие глаза.

Так, что у нас тут? В мешке оказалось плетёное лукошко с птичьими яйцами, молоко и сдобные лепёшки. Наверное, Стелла расстаралась.

- Как ты относишься к омлету? – Первое, что пришло в голову, при виде набора продуктов.

- Я съем что угодно из твоих рук.

Я обернулась, судя по виду моего мужчины, без десерта он меня не оставит, предвкушающе улыбнулась и начала готовить омлет.

7

Из домика мы выбрались только после обеда. Я не знала названия тому, что между нами происходило, но мы просто не могли оторваться друг от друга. Мне достаточно было посмотреть на него или вспомнить что-нибудь из наших ночей, как желание вспыхивало с новой силой. По взглядам Арона я понимала, что и с ним происходило то же самое.

Короткий зимний день близился к концу. Оборотни спешили завершить свои дела и разойтись по домам. К некоторым из встречавшихся нам сородичей Арон подводил меня и знакомил, рассказывал, чем занимается тот или иной, что у них в общине развито, а чего не хватает.

Из его объяснений я поняла, что в деревне вели хозяйство на двух уровнях – общественном и личном. Причём в приоритете был явно первый. Козы (так вот чьё молоко я пила) принадлежали всей деревне, но ухаживали за ними две женщины. Снабжали они в первую очередь детей и беременных, а если что-то оставалось, то делилось между всеми остальными членами общины в порядке очереди, исключение делалось иногда для вожака стаи.

- А кто у вас вожак? – Спросила я, подсчитывая землянки по струйкам дыма. Получилось сорок шесть домиков.

- Я, - скромно потупился Арон.

- Что? Ты тут главный? – Я отстранилась от мужчины, чтобы окинуть оценивающим взглядом с ног до головы, но после бёдер взгляд стал уже раздевающим, и ирония в голосе сменилась возбуждением. – Не верю…

- Доказать? – Голос Арона тоже сменил тональность, но глаза смеялись.

- Я предоставлю тебе такую возможность, - взмахнула ресницами и провела кончиком языка по верхней губе. Вот что такое со мной происходит? Веду себя, как озабоченный подросток. Мои манипуляции не остались незамеченными.

- Если хочешь продолжения, только скажи, - он подошёл очень близко ко мне и прошептал на ухо, - продолжим экскурсию завтра.

Это было очень заманчивое предложение, но претворить его в жизнь нам помешали.

- Арон, - к нему спешил высокий, косматый и бородатый мужчина в одежде из медвежьей шкуры, - там разведчики вернулись, говорят…

При взгляде на меня он осёкся и со значением посмотрел на моего спутника, мол, пойдём, эта информация не для чужих ушей. Я делала вид, что меня это не касается и рассматривала начавшие падать с неба ещё редкие снежинки.

- Можешь говорить при ней, Берд, - Арон продолжал стоять рядом со мной, придерживая за рукав куртки, чтобы сама не вздумала отойти, например, из вежливости.

- Но… - Берд топтался рядом, поглядывая на меня и явно не понимая, какая муха укусила их вожака, всегда спокойного и рассудительного, никогда ранее не рисковавшего безопасностью общины, тем более ради бабы.

- Она моя пара, - снизошёл до объяснений мужчина, - ты ведь не будешь ставить под сомнение выбор моего волка?

- Нет, Арон, - Берд склонил голову, выражая тем самым и признание меня, как пары своего лидера, и извинение, что сразу не счёл меня достойной доверия. – Охотников видели в трёх днях пути отсюда.

- Где разведчики?

- Ждут твоих указаний.

- Приведи их в мой дом, сразу после захода солнца. Я хочу сам услышать подробности.

Вот теперь я верила, что Арон предводитель этих оборотней, его голос стал властным и решительным, он не допускал даже сомнения, что Берд может слушаться приказа.

Мы направились в противоположные стороны, Арон мягко взглянул на меня.

- Ты ведь не будешь возражать, если мы проведём небольшой военный совет?

- Конечно, нет, - улыбнулась ему в ответ, - я никогда не была на совете, и мне нравится, когда ты такой важный и раздаёшь приказы направо и налево…

- Не дразни меня, - погрозил мне пальцем, - а то придётся всё перенести на утро…

Мне нравилось, как он смотрит на меня, этот взгляд заставлял чувствовать себя особенной, вспомнилось слово, которое он назвал Берду…

- Арон, а что такое «пара»?

Он остановился и обнял меня за плечи, посмотрел внимательно и серьёзно.

- У вас, людей, это называется любовью. Эта непреодолимая тяга друг к другу. Но мы так не говорим, ведь ваша любовь недолговечна, она быстро проходит. Оборотни же стремятся соединиться со своей истинной парой, потому что это близость и родство душ до конца жизни. Если умирает один из пары, второй, скорее всего, не переживёт его надолго. Постепенно мы с тобой не сможем расставаться надолго и будем чувствовать друг друга даже на расстоянии, радость, страх, боль. Даже сейчас я знаю, когда тебе грозит опасность и спешу на помощь. Я понятно объяснил?

В ответ я только кивнула. И тут же задала следующий вопрос.

- А почему ты называешь меня женой? Разве для заключения брака не нужно было провести какой-нибудь обряд?

- У оборотней нет брачных обрядов, нам не нужны клятвы, если мы встречаем истинную пару, то будем вместе без всяких колец или браслетов. Но если хочешь…

- Нет, нет, - перебила его я, - я только из любопытства спросила. Чтобы знать…

Обрушившуюся на меня информацию нужно было как следует обдумать. Значит, истинная пара. Вот как…

Мы вернулись в наш домик и начали убирать следы утренней страсти – разбросанные вещи, смятую постель. Арон затопил печь, добавив хижине тепла и уюта.

Я села на постель и смотрела на моего мужчину. Истинная пара. Это словосочетание никак не шло у меня из головы. А я-то всё думала, почему мы никак не можем насытиться друг другом, занимаясь любовью в любое время дня и ночи. Почему он так тепло относится ко мне, постоянно касается. А как он оказывался рядом в самый нужный момент, в первый раз, когда на меня напали волки в лесу, а вчера спас меня от Миры… Неужели это двусторонняя связь, и я буду так же чувствовать Арона на расстоянии? А что, если он умрёт? Или я? Что тогда будет со вторым? В общем, это скорее пугало меня, нежели радовало. Но оборотень уже так много для меня значил, что отрицать это было бессмысленно, он, что называется, залез мне под кожу…

В дверь постучали, и Арон пошёл открывать. В тепло нашего дома сразу же ворвался ледяной ветер, принеся с собой троих занесённых снегом мужчин. Пока мы наводили порядок в хижине, на улице началась метель.

- Ну там и пурга! – Пожаловался первый из вошедших, снимая куртку с капюшоном и отряхивая с неё налипший снег.

- Причём ветер поднялся за считанные мгновения, вот только что был лёгкий снежок, и вдруг – настоящая метель! – Подхватил второй.

Третьим был Берд, он молча снимал свою тяжёлую шубу, стараясь делать вид, что того неловкого разговора днём на улице не было. Когда разведчики повернулись наконец ко мне, я заметила, что они совсем ещё мальчишки, лет, может, семнадцати – восемнадцати.

- Здравствуйте, Дара, - хором поздоровались они и слегка поклонились.

- Здравствуйте, мальчики, садитесь за стол, скоро будем ужинать. – Решила вдруг я. Ведь если я жена Арона, значит – хозяйка в этом доме, и накормить этих глазастых, лохматых юнцов является моей прямой обязанностью.

- Иди к гостям, поговорите о своих делах, а я подумаю, чем вас накормить, - я мягко оттолкнула Арона из кухонной части и, удостоившись благодарного поцелуя, принялась исследовать наши припасы.

Либо Арон позаботился о пропитании своей молодой семьи, либо за время нашего отсутствия кто-то пополнил запасы, впрочем, это также могло произойти по приказу предводителя оборотней. Сейчас здесь стояли кадушка с солёным мясом и салом, два бочонка с квашенными овощами и три мешка – с мукой, крупой и давешними корнеплодами. Настоящее богатство. Теперь надо подумать, как его использовать. Рецепт блюда сразу всплыл в голове, даже не пришлось напрягаться. Я подкинула в печь ещё несколько толстых веток и сняла с гвоздя на стене тяжёлую глубокую сковородку. Поставила её на плиту, бросила кусок сала, которое почти сразу же заскворчало, распространяя по домику свой аромат. Беседовавшие за столом мужчины начали оборачиваться на меня. Ничего, миленькие, потерпите, скоро накормлю.

Я чувствовала небывалый подъём, это был первый раз, когда я готовила не только для Арона, но и для его гостей. Сейчас никак нельзя ударить в грязь лицом. К расплывшемуся салу добавились кусочки мяса. Пока они обжаривались, я помыла корнеплоды и сняла с них кожуру. Затем крупно порезала и тоже бросила на сковородку, дала несколько минут на обжарку, посолила и залила водой, прикрыв сверху крышкой…

Жаль, хлеба нет… Вдруг при слове «хлеб» всплыла яркая картинка – румяный округлый каравай, рука держит нож, отрезая ровные ломти ноздреватой сдобы… Неужели воспоминания начинают возвращаться? Теперь я знаю, что умею готовить, резать хлеб, которого у оборотней я ещё не встречала.

Достала глиняные плошки с посудной полки. В одну положила соленья и понесла к столу вместе с деревянными ложками, у которых на черенках был красиво вырезанный растительный орнамент. Затем наполнила остальные миски и поочерёдно поставила перед мужчинами, начала с Арона, думаю, ему по статусу положено. Себе принесла самой последней и то, только после вопросительного взгляда мужа (пожалуй, я привыкаю его так называть). Вспомнила, что на полке ещё остались вчерашние лепёшки, и решила добавить их на стол вместо неведомого хлеба…

Когда наконец уселась, с радостью заметила, что мужчины не начинали трапезы, ждали меня.

- Приятного аппетита, - пожелала гостям и поднесла первую ложку ко рту. М-м. Не знаю, как называется это блюдо, но оно мне явно удалось. Оборотни, поначалу недоверчиво посматривавшие на разваренные корнеплоды в своих мисках, теперь усердно работали челюстями, не забывая хвалить хозяйку этого дома.

Плошки опустели быстро и наполнились по второму разу. Это ли не лучший комплимент кулинарному мастерству женщины? Когда насытившиеся мужчины отставили свои тарелки и принялись усердно благодарить за великолепный ужин, я собрала посуду и составила горкой возле плиты. Потом вымою, сейчас хочется послушать секреты оборотней.

Но прежде я поставила кипятиться воду. Обнюхала все пучки трав, развешанные на стенах, и выбрала подходящий. Откуда-то я знала, что эта травка помогает при переохлаждениях и простудах, а в такую метель немудрено заболеть. Я мелко покрошила листья в кружки, чтобы быстрей заварились, и залила их кипятком. Поискала мёд, но его здесь не оказалось.

Отвар встретили уже без настороженности, лишь дождались приемлемой температуры и сразу начали прихлёбывать ароматный напиток. По взгляду Арона я видела, что ему не просто приятны мои хлопоты, он как будто гордился мной. Тем, что вкусно накормила его гостей? Или что могу быть достойной хозяйкой в его доме?

8

На столе уже была разложена карта местности, «топографическая», всплыло в голове слово-подсказка. Карту рисовали вручную, отчего-то я твёрдо знала, что есть ещё способ печати при помощи станка. А эта, самодельная, не всегда соблюдала масштаб местности, высоты кое-где были похожи на озёра, а деревья на неведомых зверей. Но основную свою функцию она выполняла.

- Вот тут мы были, - ткнул пальцем с обкусанным ногтем один из разведчиков, - а вот тут – они.

- А двигались куда? – Спросил Арон.

- Направлялись они в сторону Вердена, - второй разведчик поставил свой палец на край карты, где была криво прорисована крепостная стена.

- Ехали в город? – Задумчиво протянул мой муж. – Интересно, что им там понадобилось?..

- А тут есть город? – Не сдержала я своё любопытство.

- Есть, в трёх днях пути, - ответил мне Арон и тут же переключился снова на мальчишек. – Сколько их было?

- Пятеро, все на своих конягах. Мы даже не дышали, чтоб они нас не почуяли. – Я не успела открыть рот для вопроса, как разведчик пояснил специально для меня. – У них лошади особенные, выведены с помощью магии для охоты на оборотней. Они по любому бездорожью, по лесу или болоту пройдут, морозов не боятся, по три-четыре дня без еды обходятся, ну и нас за полверсты унюхать могут.

- Да, сколько наших полегло из-за зверюг этих… - Протянул Берд. Слово «зверюга» из уст оборотня звучало, конечно, забавно, но шутить над этим я бы не рискнула, до того тоскливо смотрел он в сторону, явно вспоминая кого-то из погибших родных…

Каждый задумался о своём, я же размышляла, не стоит ли мне попросить Арона наведаться в город, вдруг там удастся что-то узнать обо мне и моей прошлой жизни. Может быть, именно в Вердене я жила, пока со мной не случилось несчастье в лесу. Или где-то поблизости…

- Спасибо, ребята, - Арон встал из-за стола, давая понять, что совещание закончено, и разведчики могут отправляться на отдых.

Мы проводили их до двери и попрощались. Меня очень порадовало, что в глазах мальчишек не было никакой враждебности ко мне. То ли молодое поколение проще принимало что-то новое, то ли сыграло роль отсутствие у них матримониальных планов в отношении вожака.

- Завари-ка мне ещё своего отварчика, - попросил Арон, когда мы остались одни. Сам он вернулся за стол и продолжил изучать карту. Я заварила ещё трав и присоединилась к нему.

- Я бы хотела отправиться в город, - после тягостных минут молчания решилась наконец озвучить свою просьбу.

- Зачем? – Мужчина даже оторвался от карты, так удивило его моё желание.

- Я думаю, что там есть возможность найти какую-нибудь информацию о моей прошлой жизни… - Я смотрела на него с надеждой, сама никогда не смогу не то что отыскать дорогу в Верден, но и прожить ни дня в диком лесу.

Арон всерьёз задумался над моим предложением, было видно, что самому ему эта мысль не приходила в голову, и теперь он оценивает её, ищет плюсы, минусы и подводные камни.

- Ну что ж, можно и попробовать, - улыбнулся он, видя, как я радостно встрепенулась в надежде что-нибудь узнать о себе. – Только не в ближайшие дни…

- А когда? – Я сразу поскучнела.

Он подошёл ко мне и обнял, потом мягко поднял подбородок указательным пальцем.

- Ты слишком нетерпеливая, Дара, - улыбнулся и поцеловал. – Знаешь, что помогло оставшимся оборотням выжить после Большой войны?

- Что? – Выдохнула я.

- Терпение. – Он погладил губы большим пальцем, и мой рот приоткрылся, ожидая продолжения. Но Арон вдруг посерьёзнел. – Мы зарылись в такие глубокие норы, что иногда месяцами не видели солнца, наши дети даже не представляют, что когда-т мы жили совсем иначе, что именно оборотни по большей части вели наш мир к расцвету…

Отстранился от меня и вернулся за стол.

- Так что не спеши, Дара, пока в Вердене Охотники, нам опасно соваться туда. Да и пускаться в путь на изломе зимы не стоит… Поэтому выждем, когда не будет безопасно, и отправимся. Я пока попытаюсь кое-что разузнать…

- А что произошло между вами и людьми? – Я понимала, что не знаю чего-то очевидного, для всех являющегося элементарным, но не ясного для меня. – Почему за вами охотятся? И что это вообще за Охотники?

Он сделал несколько глотков отвара, глубоко вздохнул и начал рассказ.

- Когда-то оборотни и люди жили рядом, в мире и согласии. Мы вместе строили города, отправлялись в путешествия. У нас рождались дети-полукровки, которые никого не удивляли и не пугали.

А потом всё изменилось… Что пошло не так? Никто не знает доподлинно, что именно произошло. То ли это был неудачный эксперимент неизвестного мага, то ли, наоборот, удачный, хорошо ещё, что его проводили не в центре материка, потому что юг нашего государства был полностью уничтожен. Мы потеряли плодородные земли, созревший уже урожай, несколько городов и несчётное количество деревень. Никто не спасся оттуда, чтобы рассказать, что же там произошло. Вся поверхность уничтоженных земель – дома, поля, деревья, тела людей и животных – всё было покрыто белой плесенью, будто занесено снегом, поэтому проклятию юга дали название «Белая смерть»... Когда оттуда стали приходить сообщения о том, что всё покрыто снегом, маги отправили на юг отряд, их потом обнаружили, покрытых белым налётом… Больше никто не решался заступать за границу, отмеченную Белой смертью. Все манипуляции наши и ваши маги проводили, находясь на безопасном расстоянии, закрывая органы дыхания специальными масками, потому что так и не удалось выяснить, как же распространяется эта беда.

Лишь спустя годы удалось, нет, не избавиться от неё, лишь приостановить распространение этой заразы. На поддержание магического заслона ежедневно заступают два мага, они на протяжении суток питают его своей силой. Моя мать была одна из первых, кто начал поддерживать заслон. Она говорила, что на восстановление резерва ей понадобилось более месяца…

Потом по магическому миру пронёсся слух, что это дело рук оборотней. Люди уже были доведены до предела, им не требовалось никаких доказательств. Сначала у нас требовали снять проклятье Белой смерти, затем начали громить наши дома, насиловать наших женщин, и, наконец, убивать…

Почти три четверти городского населения оборотней было уничтожено, лишь малой части удалось сбежать. Мы прячемся по лесам и болотам, планомерно уничтожаемые Охотниками, специально обученными выслеживать нас… Ещё десять лет назад, когда я сменил моего отца, оставшегося прикрывать отступление, если не сказать – бегство, наша община была в три раза больше. Сейчас нас всего девяносто четыре, считая родившихся в эти годы детей. За это время мы трижды бросали отстроенные, обжитые деревни, почти все свои вещи и бежали в никуда…

Они не успокоятся, пока не уничтожат каждого оборотня, не исключая даже младенцев, или пока Белая смерть не уничтожит сам наш мир…

После истории Арона во мне будто что-то перевернулось. Не знаю, чего я ожидала от его рассказа, но подобный масштаб катастрофы не могла даже и представить.

- И что же делать?

- Попытаться выжить любой ценой, боюсь, это всё, что мы можем… - Арон устало опустил голову.

- Я не верю, что ты даже не пытался что-нибудь придумать! – Конечно, я не так давно его знаю, но деятельная натура Арона и его стремление защищать и помогать, никак не могли оставить его в стороне. Тем более когда можно было не только спасти, но и дать шанс на полноценную жизнь следующим поколениям оборотней.

- Ты ничего не знаешь…

- Ну так расскажи мне, чтобы знала. Времени у нас полно! – Мне казалось, что нужно расшевелить его, встряхнуть, чтобы он не терял надежды, которой в его глазах уже почти и не было, так, плескалось что-то на донышке…

- Мои родители перед тем, как начались погромы, искали решение… Возможно… Только возможно! – Он поднял указательный палец вверх. – В доме была лаборатория, там могло что-то остаться… или уже нет…

- А почему ты не вернулся в родной дом, тем более если там могут быть ответы?

- Мы жили в столице, по соседству с Ковеном магов, как ты считаешь, я смогу туда пробраться незамеченным? Потому что если меня поймают, то убьют.

- Прости, - я подошла к нему, сидящему на табурете возле стола, и положила руку на плечо, потом обняла, он уткнулся лбом мне в грудь. Мы молчали, думая о том, что шансов у оборотней практически не осталось. Охотники будут продолжать выслеживать их по глухим лесам и уничтожать маленькими группками, пока не убьют самого последнего…

М-да, перспектива вырисовывалась совсем не радужная.

- Давай спать? – Не придумав, как его утешить или хотя бы дать надежду, я решила, что утро вечера мудренее, и, возможно, завтра простое и в то же время верное решение придёт мне, или нам в голову.

- Давай, - он разделся и сразу лёг, а я сначала убрала со стола и вымыла посуду. Выглянула в окно, где в безумном вихре метели кружились снежинки, и задула свечу.

Арон лежал на боку, и я прижалась к нему спиной, обняв себя его руками и стараясь передать хоть частичку своего тепла его измученной заботами душе. Он прижал меня крепче, ощущая мою поддержку. Он больше не был один, а вместе мы решим любую проблему. По крайней мере, я была в этом абсолютно уверена. Если оборотням удастся одолеть Белое проклятье юга, то они смогут вернуться к прежней, полноценной жизни. Наша связь с мужем явно становилась крепче, и я начинала чувствовать его так же, как и он меня. Я знала, что Арон хочет возродить былое величие оборотней всем сердцем. Пусть и не признаётся, но он постоянно думает об этом, надеясь однажды отыскать решение. И я приложу все силы, чтобы помочь любимому мужчине… Любимому? Да, самому важному в моей жизни человеку. Ну или оборотню, какая разница?

С этой мыслью я заснула, и мне снилась безумная охота. Кавалькада всадников на вороных лошадях следовала по лесу за своим предводителем. Я не видела его лица, скрытого капюшоном чёрного плаща, но вот он вздёрнул вверх сжатый кулак, подавая команду остановиться. Всадники натянули поводья коней. Хотя лошадьми они были лишь отчасти, наверняка магические эксперименты позволили скрестить их с другими, хищными животными, поэтому вместо копыт их лапы завершались острыми когтями…

9

Всадник в чёрном плаще, склонив голову набок прислушивался к чему-то, что происходило в лесу неподалёку. Охотники уже несколько дней следовали по едва заметной тропинке, которая виляла между корней старых, искривлённых деревьев. Их добыче всё ещё удавалось ускользать, эти жалкие оборотни бежали что есть мочи, спасая свои жизни, прятались в звериных норах, тонули в болотной топи, но им оставалось недолго. Всадник, видимо, что-то услышал или почуял, он сделал знак рукой, и вся кавалькада устремилась в указанную предводителем сторону. Сам всадник в чёрном плаще остался на месте, он снял капюшон… И тут я с криком проснулась, потому что у Охотника было моё лицо…

Я затравленно дышала, пытаясь успокоиться. Рядом увидела обеспокоенно лицо Арона.

- Всё в порядке, - стараясь вернуть дыхание в норму, прохрипела я, - просто кошмар приснился… Все эти вчерашние разговоры про Охотников, видимо, подействовали…

Мужчина внимательно посмотрел на меня, словно проверяя внутренним радаром – не вру ли, затем притянул к себе. Сначала просто обнимал, прижимая всем телом, дрожащим в ознобе после кошмара, к своему, горячему и сильному. Затем его объятия обрели явный эротический подтекст, перейдя в поглаживания и сжимания особо чувствительных участков моего тела. Вскоре и губы переняли эту игру, сначала легко касаясь, вызывая мурашки на коже, затем в ход пошёл язык, вырисовывая возбуждающий орнамент по периметру моей груди, а после зубы сомкнулись на моём соске, я выгнулась и застонала, не в силах сдержать удовольствие. Я уже была готова его принять, ноги сами раздвинулись в стороны, подавая ему сигнал.

- Терпение, Дара, помнишь мы говорили, что терпение – главная добродетель.

- Возьми меня! – Я подалась ему навстречу, часто дыша и обхватывая ногами за поясницу. – Плевать на терпение!

Его теория о добродетели не выдержала испытания практикой, потому что он, зарычав, ворвался в меня, проникнув сразу на всю глубину.

- Да-а, - вырвался вздох из моего горла, наконец-то этот оборотень сделал то, чего я так хотела. Я не позволила ему даже на мгновение замереть внутри, выгибаясь, прижимаясь сильнее к его чреслам, отдавая себя и беря взамен сполна…

В какой-то момент мы перевернулись, и я оказалась сверху. Тут же удобно разместив колени по обе стороны от его бёдер, я начала бешеную скачку, уже не сдерживаемая его попытками замедлить темп, насаживаясь на него, дико, яростно, и вдруг уносясь в сокрушительном оргазме…

Он снова подмял меня, обмякшую, под себя и прошептал:

- Теперь мы сделаем всё по-моему…

И начал осторожно, бережно и нежно скользить своим естеством по моему лону, то упираясь в стенку, то почти полностью выходя наружу. Несколько десятков таких движений, и вот я уже снова не выдерживаю, стараясь сильнее нанизаться на него…

- Тихо-тихо, моя сладенькая, - снова шепчет он в ответ на моё неудовлетворённое хныканье, - не спеши…

Но я больше не могу проявлять это дурацкое терпение, резко выгибаюсь ему навстречу, сжимаю его бёдра в замок своими ногами и несколькими резкими движениями, полностью заполняя себя им, во второй раз взлетаю на вершину наслаждения.

- Что же ты делаешь со мной?.. – Тоже не в силах больше терпеть, он хрипло стонет и отправляется вслед за мной.

Потом мы лежим расслабленно, полностью удовлетворённые, наполненные друг другом. Он остаётся во мне, и я не хочу, чтобы он выходил, поэтому лежу, не шевелясь, позволяя ему вычерчивать пальцем узоры на моём плече.

- Терпение – не твоя добродетель, - говорит наконец Арон, и мы дружно смеёмся. Что правда, то правда.

Я бросаю взгляд на окошко. Ещё совсем рано, предрассветные сумерки только-только сменили черноту ночи. И я, согревшись и совершенно забыв о кошмаре, засыпаю в тёплых объятьях моего мужа.

Проснулась, уже когда солнышко ласково заглянуло в окошко. Арон давно ушёл, у него, конечно, полно дел. Я чувствовала себя бодрой и довольной, удовлетворённо потянулась. При воспоминании о прошедшей ночи почувствовала, как затвердели соски. Даже сейчас я была бы не против повторить всё ещё раз. Улыбнулась снова отправилась совершать ежеутренние умывательные процедуры. Арон скоро придёт, я это чувствую…

Он вошёл, когда я, стоя в широком тазу, поливала на себя тёплой водой. Сначала оборотень на мгновение застыл, а потом резко захлопнул дверь. Его глаза обещали мне продолжение страстной ночи. И я не стала заставлять его ждать. Полила из ковша на грудь, растёрла прозрачную воду по животу. Затем, не разрывая с ним зрительного контакта, нарочито медленно ступила на пол, тщательно промокнула тело от влаги, особенно самые потаённые уголки, полотенцем и призывно покачивая бёдрами подошла к столу, поставила на него локти и, прогнув спину, подалась ему навстречу. Его рычание стало лучшим комплиментам моим откровенным действиям. Он даже не успел снять верхнюю одежду, лишь приспустил штаны, чтобы ворваться в моё лоно и удовлетворить нашу общую жажду…

- Я раньше и не знал, что так бывает, - сказал Арон уже в постели, где мы провели вторую партию любовной игры.

- Я тоже… - Положила голову ему на грудь и слушала, как постепенно замедляются удары сердца, ещё недавно столь бешено стучавшего, будто готового вырваться из грудной клетки.

- Мои родители были истинной парой, - вдруг начал он откровенный рассказ, и я вся обратилась во слух. – В детстве я не понимал, почему они так много времени проводят вместе, почему постоянно держатся за руки, ведь они уже взрослые. А ещё мне иногда казалось, что друг друга они любят больше, чем меня. Сейчас, когда и сам испытал подобное, я рад, что у них это было, ведь вместе они были счастливы…

Он замолчал, и я сильнее прижалась к нему. Я знала, что ему нелегко давались воспоминания о погибших родных, тем ценнее для меня было его желание поделиться счастливыми мгновениями своей жизни.

- Мы тоже будем счастливы, - пообещала ему, в этот момент и сама веря в то, что говорю. Он поцеловал меня и крепко прижал к себе.

В дверь постучали, бесцеремонно испортив это мгновение близости.

- Арон, - раздался снаружи голос Стеллы, - ты нужен, выйди, пожалуйста.

- Я сейчас приду, - крикнул он и попытался отстраниться от меня, чтобы надеть одежду, которую я всё же умудрилась с него стянуть, когда мы добрались до кровати.

– Арон, - потянула его назад, чтобы привлечь к себе внимание, - я хочу чем-нибудь заниматься, мне тяжело сидеть весь день взаперти.

- Но я и так стараюсь тебя развлекать, - обиделся он.

- Нет, дело не в том, - я задумалась, как бы точнее сформулировать свою мысль. – Мне пора начинать общаться с твоими сородичами, если я хочу с ними подружиться.

Он внимательно посмотрел на меня, оценивая предложение, и счёл его разумным.

- Тогда тоже одевайся, - бросил в меня одеждой, я швырнула её назад, и ещё несколько минут мы дурашливо сражались, пока он не позволил опрокинуть себя на постель и оседлать.

- Я люблю тебя, - серьёзно сказал он.

- Я знаю и тоже тебя люблю, - склонилась и припала к его губам долгим поцелуем. Не пытаясь больше соблазнить, лишь сообщая о силе и глубине своих чувств.

На улице нас ожидала Стелла, при виде меня презрительно поджавшая губы.

- Ты пока иди, - обратился к ней Арон, - а я буду через пару минут.

Она окатила меня ледяным взглядом и отправилась восвояси.

- Почему она меня так ненавидит? – Спросила, глядя вслед женщине.

- Она бабушка Миры. – В ответ на мой удивлённый взгляд мужчина кивнул и пояснил. – Да. Её родителей убили Охотники, и Стелла воспитала девочку… Ты не должна переживать, я создал эту неловкую ситуацию, сам и постараюсь её решить. Только дай мне немного времени.

- Хорошо, - обеих женщин было жаль, наверное, на месте любой из них я бы тоже злилась.

Арон увлёк меня куда-то на окраину деревни. Мы остановились перед высокой и широкой землянкой прямоугольной формы, над ней, единственной, не было дымка. Мужчина потянул на себя небольшую дверцу и, нагнувшись, ступил внутрь.

- Пригнись, - предупредил меня, и правильно сделал, иначе, в той глубокой тьме, что встретила нас внутри, я обязательно бы зацепила головой потолок. Арон дождался, когда я зайду, и закрыл входную дверь. После чего открыл внутреннюю, невидимую в чернильной темноте своеобразного предбанника. Зато теперь меня ослепило яркое солнце. На самом деле солнце! Маленькое и яркое, оно было подвешено, или висело само в углу, под самым потолком.

- Один из последних артефактов «Маленькое солнце», сохранившихся у нас, - пояснил он. – Оно необходимо, чтобы растения получали свою порцию тепла и света.

Только сейчас я заметила, что мы стояли в самой настоящей теплице, где на идущих ровными рядами грядках зрели разные овощи и фрукты.

- Арон? Привет! – Раздался удивлённый женский голос. – Что тебя приве… ло?..

Тут она заметила меня, и удивлённый взгляд сменился на неприязненный.

- Здравствуй, Тэя, это моя жена Дара, она будет помогать тебе в теплице.

- Что?! – Женщину явно не обрадовало такое предложение о помощи. – Мне тут никто не нужен! Тем более…

Фразу она не окончила и опустила глаза.

Арон вопросительно взглянул на меня, спрашивая, смогу ли я справиться с неприязнью Тэи. Я утвердительно кивнула. Не могу больше сидеть безвылазно взаперти. Лучше попробую наладить контакты и навести мосты… через огород.

- Тэя, ты сама недавно просила у меня помощницу, утверждая, что одна не справляешься. Я решил, Дара тебе подойдёт. Ну, оставляю вас наедине, знакомьтесь. – Он подмигнул мне на прощание и ушёл.

В теплице повисла гнетущая тишина.

Тэя сразу же после ухода оборотня вернулась к своим делам, сделав вид, что меня тут нет. Ну и пожалуйста. Не очень-то и хотелось с тобой знакомиться. Я с трудом удержалась, чтобы не показать спине молодой оборотнихи язык. На вид, ей было примерно столько же лет, как и мне, она была весьма симпатичной: короткий «ёжик» светло-русых волос, янтарные глаза, типичные для оборотней, светлая кожа. Когда она улыбалась, или как сейчас поджимала губы, на щеках появлялись милые ямочки. В общем, мы могли бы подружиться, если бы он не отнеслась ко мне с явным предубеждением. Может, она подруга Миры? Или её бабушки? Или тоже надеялась занять моё место рядом с Ароном?

Не важно. Я тоже сделала вид, что нахожусь в теплице одна, и отправилась на экскурсию.

10

Здесь было тепло, даже жарко, и к тому же влажно. Неудивительно, что Тэя красовалась лишь в лёгком платье выше колена, подчёркивавшем изгибы её фигуры и стройность ножек. Впрочем, вряд ли она так оделась, чтобы кого-то соблазнять, не думаю, что в теплице часто бывают гости.

Я тоже сняла верхнюю одежду, оставшись в меховой рубашке и штанах, в которых и пришла в деревню оборотней. Новая одежда тут была мне не особо нужна, поэтому Арона я не просила обеспокоиться этим вопросом, а сам он, конечно, как истинный мужчина, вряд ли бы догадался. Теперь придётся озаботиться самой…

Тэя делала вид, что очень занята подвязыванием к подпоркам крупных красноватых плодов, поэтому я пошла вдоль грядок, силясь вспомнить какие-нибудь из названий. Но в голове было пусто, значит, эта область деятельности меня мало интересовала в прежней жизни, иначе сразу бы всплыло какое-нибудь слово, как это иногда бывает. Я всё пыталась выявить закономерности, чтобы узнать хотя бы свою профессию, но пока это у меня, увы, не получалось.

Я протянула руку к продолговатому зелёному овощу с красивыми пупырышками по бокам.

- Не трогай! – Тут же раздался резкий голос хозяйки теплицы.

- Послушай, Тэя, вопрос о моём пребывании здесь уже решён твоим непосредственным руководством. Поэтому я вижу два пути развития наших взаимоотношений: либо мы по-прежнему будем враждовать, а это рано или поздно закончится дракой, и мы разнесём всю эту теплицу, оставив деревню без свежих овощей, либо попытаемся завязать деловые отношения и работать рядом, не вступая в конфликты, по крайней мере, без серьёзной причины. – Всю эту долгую речь я произносила, глядя ей прямо в глаза, и видела постепенную перемену в её взгляде.

- Хорошо, - сказала она, чуть подумав, - только я главная, и это не обсуждается.

- По рукам, - я легко улыбнулась, стараясь не перебарщивать, чтобы она не уловила моего ликования от этой маленькой и самой первой победы на пути к построению с ней дружеских отношений.

- Тогда прополи морковь и постарайся выдёргивать только сорняки.

- Конечно, - тут же согласилась я, - только… Не могла бы ты сначала мне всё тут показать? Дело в том, что я совсем не помню, как что выглядит…

- Вот ещё буду я водить экскурсии городской зазнайке…

- Нет, ты не поняла, - поторопилась я перебить её, пока не растеряла только что выигранное преимущество. – Я совсем ничего не помню… Я даже не знаю, кто я такая…

По её взгляду я поняла, что второй раз подряд попала в цель. Теперь в ней начала формироваться жалость по отношению ко мне, такой несчастной, лишённой прошлого, забывшей свою собственную жизнь…

- Ладно, - согласилась она, всё ещё стараясь сохранять грубоватый тон, - я тебе покажу, что тут к чему, но только один раз, и отмазка с памятью больше не прокатит. Поняла?

Я кивнула. Чего ж тут не понять?

В теплице оборотни выращивали уже упоминаемую морковь (которая так сливалась с сорняками, что я мысленно застонала, как же мне её саму не выдергать?), лук, картофель, красивые пупырчатые плоды назывались огурцами, а круглые красные – томатами. Также здесь было много зелени, несколько кустарников с почти созревшими ягодами и какие-то жёлтые круглые фрукты, названия которых я уже не запомнила. Насекомых для опыления производил тот же артефакт, и теплица функционировала беспрерывно, позволяя собирать урожай четыре раза в год.

Посчитав на этом свою задачу по знакомству меня с местной флорой выполненной, Тэя вернулась к своим любимым томатам. А я отправилась сражаться с сорняками. Посидев некоторое время на корточках у грядки, изо всех сил вглядываясь в неоднородную зелёную поросль, я пыталась угадать, что же здесь является морковью, а с чем, собственно, нужно бороться. Версий было несколько, решить самостоятельно, на какой остановиться, я не могла, а снова обращаться к Тэе за разъяснениями мне не хотелось, она ведь только что подробно всё объяснила.

Решив действовать наобум, и будь, что будет, я занесла руку над грядкой. Дальше действовала уже не я, точнее не та я, которую способна осозновать, а что-то глубинное во мне, сознательной части сейчас не доступная. Используя мой голос, неизвестная часть меня произнесла какие-то зубодробительные слова и сделала рукой движение над грядкой, будто ухватив все сорняки разом и вырывая их из земли. Бросив зелёные стебельки в проход, я непонимающе смотрела на только что произведённые мною манипуляции. Взглянула в сторону Тэи, которая таращилась на меня не менее шокированным взглядом.

- Почему не сказала, что маг?

- Я этого не помню, - огрызнулась я, вовсе не желая её обидеть, просто никак не ожидала обнаружить в себе магические способности, причём таким образом, сидя между морковкой и огурцами.

- Может, тогда ещё томаты подвяжешь? А то вручную слишком долго возиться…

- Мне нужно рассказать Арону, - я накинула на себя куртку и выбежала на улицу.

Растерянная прижалась к дереву. Я маг. Я маг! Я МАГ! Душу заполняло ликование. Как же здорово, что я оказалась магом. Это ж сколько я могу сделать!.. А сколько я могу? Точнее, что именно я могу, кроме прополки сорняков? Ответа на этот вопрос у меня не было, и я решила проверять экспериментальным путём, то есть методом проб и ошибок. И начала я именно с последней…

Подумав, что же ещё полезное я могу сделать для оборотней, решила заготовить им сразу побольше дров, чтобы не приходилось в мороз ползать по лесу в поисках веток. Дело, конечно, благородное, за которое меня Арон будет хвалить, а его сородичи – благодарить. Сразу вся неприязнь ко мне исчезнет, ну или почти вся, когда они поймут, как много пользы я могу принести.

Решив не откладывать в долгий ящик, я выбрала старую, раскидистую сосну с большим количеством толстых веток, расположенную в шести шагах от меня, и сосредоточилась на ней. Точнее, на своём желании превратить её в дрова. Слова сами сорвались с губ, дерево заскрипело, накренилось и начало падать… прямо на меня. Взвизгнув, я бросилась в сторону. А сосна упала на то место, где я только что стояла, завалив сучьями вход в теплицу…

На мой крик сбежались оборотни. Заметив меня и поваленное дерево, они обступили нас полукругом, не спеша приближаться.

- Что здесь произошло? – Строгим голосом спросил Арон, подходя ближе. Оборотни расступились, позволяя ему самостоятельно оценить нанесённый ущерб. В образовавшейся тишине раздались глухие удары по двери и крики запертой в теплице Тэи.

- Я могу всё объяснить… - Сделала шаг к нему.

Он тут же ухватил меня под локоть и поволок прочь, лишь раз обернулся, бросив:

- Дерево распилите на дрова и вытащите из теплицы Тэю.

До домика мы дошли очень быстро, потому что я почти бежала, стараясь угнаться за его быстрыми, решительными шагами. Всю дорогу он молчал, и мне показалось, что злился.

- Ну и зачем ты замуровала Тэю в теплице?! – Строго спросил он, едва мы оказались внутри.

- Я её не замуровывала, - сникла, осознав, что Арон не обрадуется и не похвалит меня, как я себе уже напридумывала, и объяснение с ним будет гораздо более сложным, чем казалось раньше.

Он иронично изогнул левую бровь. Всё ясно, не поверил. Нужно рассказывать всё по порядку, чтобы не сделать ещё хуже.

- Мы с Тэей подружилась. – Начала я с самого, на мой взгляд, главного. К левой брови присоединилась и правая. – Правда, если не веришь мне, спроси у неё. Ну, если и не подружились пока, то очень скоро это случится.

- Если она простит то, что ты замуровала её деревом…

- Я же не специально! Это случайно получилось! – Объяснение мне не давалось, и я начала нервничать. – Там, в теплице, выяснилось, что я маг.

- Что?! – Обе его брови синхронно взлетели вверх.

- Тэя велела мне выполоть морковку, я что-то сказала, поводила над грядкой рукой, и сорняки сами выдернулись из земли. Я не вру, можешь спросить её. – Меня уже начало раздражать это недоверие в его взгляде. – Я пошла рассказать тебе, что я маг. А по дороге решила ещё потренироваться, чтобы точно быть уверенной, что не ошиблась…

- И решила выкорчевать сосну посреди деревни?

Я совсем сникла, из его уст это звучало очень глупо.

- Да, я не подумала, - раздражаясь всё больше, я начала защищаться. – Но если бы ты сам вдруг узнал, что обладаешь магическими способностями, ты бы не обрадовался?! Я же хотела, как лучше, думала, дров вам заготовлю… Кто ж знал, что дерево упадёт на теплицу… Я не знаю, кто я, не знаю, что я умею, во мне полно магии, а я совершенно не представляю, как ею пользоваться…

Я устало опустилась на табурет, от былого подъёма не осталось и следа. Арон сел рядом со мной на корточки, взял мои ладони своими, сжал, поцеловал и уткнулся в них лбом.

- Прости, что накричал на тебя. Я очень испугался, что ты могла пострадать, или что кто-нибудь пострадает из-за тебя… Это замечательно, что твоё прошлое понемногу приоткрывает завесу тайны, если ты маг, значит, где-нибудь, или у кого-нибудь училась, и мы сможем попробовать осторожно навести справки и узнать больше о тебе… Но пообещай мне, пожалуйста, что ты больше не будешь проводить экспериментов, особенно, если меня не будет рядом. Обещаешь?

- Но в теплице…

- Дара, ты могла оставить без овощей всю деревню, могла разрушить несколько домов посреди зимы, понимаешь масштаб возможного бедствия?

Я кивнула, действительно не подумала о последствиях, хотя и хотела сделать, как лучше.

Когда Арон ушёл оценивать нанесённый ущерб, и я осталась одна, чувство вины во мне сменилось раздражением. Почему он меня отчитал? Разве я нарочно завалила эту дурацкую теплицу? Ведь у них в деревне нет ни одного мага, так разве не логичнее было бы использовать меня? Пусть и не помнящую заклинаний, не осознающую охвата своей силы, но можно же даже те крохи умений, что мне доступны использовать во благо? Да заготавливать те же дрова! Можно ведь отойти подальше от домов и там валить деревья. Может, я и дотащить бы их поближе сама смогла?

В общем, чем дальше, тем более недовольной решением Арона я была. Мне казалось, что он со всех сторон неправ. И хотелось как можно скорее ему об этом сообщить. Я оделась и выскочила на улицу. Суетившиеся вокруг сосны оборотни, заметив меня, тут же отпрянули. По задним рядам прошёл недовольный шепоток:

- Ведьма…

Ну вот, допрыгалась? Облагодетельствовала бедняжек? Теперь они ещё сильнее будут тебя ненавидеть, потому что станут бояться… Ты никогда не будешь своей среди них, как бы сильно ни хотела, как бы ни пыталась…

11

Мне стало так тоскливо, что захотелось оказаться как можно дальше отсюда, от этих глупых оборотный, от собственной неудачи…

Я быстро пошла, а потом и побежала в сторону от деревни. Поначалу бежать было легко, потому что снег вокруг землянок утрамбовался до состояния льда, присыпанного песком. Затем быстроту передвижения начали сдерживать сугробы и корни часто стоявших деревьев. Я сбавила темп, а потом и вовсе остановилась, чтобы отдышаться. Прислонилась спиной к молодой сосёнке, побилась затылком о тонкий ствол, в ответ сверху на меня упала охапка пушистого снега, просыпалась за шиворот, где сразу стало мокро и холодно. Пришлось снимать тёплую куртку, кое-как вытирать кожу под рубахой, надевать всё обратно, ёжась от подступившего так близко холода.

Теперь, когда я остыла, и в прямом, и в переносном смысле, то смогла посмотреть на свою проблему под несколько иным углом. Ну и подумаешь, оборотни меня невзлюбили, так это и сразу было видно невооружённым взглядом, раньше меня это не особо и волновало. Хватало же мне любви Арона? Хватало. А теперь что, мне понадобилась всенародная любовь и признание? Зачем? Ответа на этот вопрос у меня не было. Только ощущение, что за эти дни что-то во мне изменилось, даже несмотря на то, что я почти ничего не помнила и не знала, чувство, что я теперь сильно отличаюсь от себя прежней, росло у меня внутри…

Мне захотелось вернуться в тепло, в крепкие объятия Арона, в наш маленький домик...

Я обернулась, чтобы идти назад, но вдруг поняла, что не представляю, в какой стороне находится деревня оборотней. Повсюду вокруг меня был сплошной заснеженный лес…

- Стоп! Спокойно, Дара! – Я говорила вслух, пытаясь сдержать подступающую панику. Я крутила головой по сторонам, пытаясь найти хоть какой-нибудь призрачный выход из сложившейся ситуации. – Ну же! Думай, Дара, думай…

Вот оно! Следы! Я могу пойти обратно по своим же следам!

Я испытала небывалое, ни с чем не сравнимое облегчение, оно было почти осязаемым. Я дала себе ещё несколько секунд, чтобы окончательно прийти в чувство, и отправилась обратно вдоль цепочки своих же следов. Шла уже достаточно долго, как вдруг заметила, что следы сдвоенные. Либо я проходила здесь дважды, что казалось мне маловероятным, либо здесь проходил кто-то ещё. Я начала кричать, пытаясь привлечь внимание. А потом резко замолчала, испугавшись, что на мой зов придёт кто-то незнакомый, чужой… Стало ещё страшнее, я стояла, не двигаясь, и прислушивалась к звукам леса. Вроде бы никто меня не услышал. Нужно быстрее уходить отсюда!

Решив двигаться по тем же следам, я продолжила путь, иногда замирая на месте и оглядываясь по сторонам. Я слишком старалась оторваться от придуманного мною же преследователя, поэтому, дойдя до развилки, не сразу сообразила, что же вижу перед собой. Дальше следы раздваивались, одна цепочка уходила направо, вторая – налево. К тому же начало смеркаться. Отчаяние затопило меня, и я в изнеможении опустилась в сугроб, а потом и вовсе легла на снег, раскинув руки.

Куда мне идти? «Налево», - возникла внутри твёрдая уверенность. Что это было? Но какой-то неведомое чувство во мне поднимало и толкало двигаться по левой цепочке. Сил почти не оставалось, но я заставила себя встать на колени, кое-как отряхнула снег с одежды, огромным усилием волы подняла себя на ноги. Я не просто устала, я очень замёрзла и уже начала понимать, что если остановлюсь, то продолжить путь больше не смогу, и оборотни или лесные звери найдут в снегу мой окоченевший труп и отнесут Арону, ну или позавтракают…

Я, покачиваясь, шла по левой цепочке, стараясь ступать след в след, так как пробираться сквозь доходящий до колена снег уже была не в состоянии. Шаг за шагом, одно усилие за другим. И будто в насмешку над моей никчёмной борьбой за собственную жизнь в лесу окончательно стемнело, теперь для меня всё было кончено…

- Арон, - шёпотом позвала я, - прости, что подвела тебя.

На меня накатило отупение, уже не было ни сил, ни желания бороться дальше, ни принизывающего холода, очень сильно хотелось спать. Прилечь ненадолго, отдохнуть, сомкнуть веки…

Ноги подкосились, и я опустилась на что-то мягкое и тёплое, будто прыгнувшее навстречу моему телу. Ноздри щекотал мускусный запах зверя. Я подняла голову и встретилась с янтарным отблеском глаз оборотня. Моего оборотня?

- Арон? – Тихо спросила я. И он в ответ боднул меня бурой головой, подталкивая, не давая опуститься на снег. Убедившись, что я стою вертикально, он остановился рядом со мной и подставил спину.

- Чего ты хочешь? – Не поняла я. Оборотень снова толкнул меня своим боком. – Чтобы я залезла на тебя? – Он утвердительно наклонил голову, а я была слишком вымотанной, чтобы бояться его звериной сути и спорить с ним. С трудом забралась на его неожиданно мускулистую спину, для большей устойчивости легла сверху, обхватив его руками и коленями.

Он терпеливо дождался, пока я устроюсь поудобнее, и лёгкой рысью отправился вперёд, будто и не было на нём тяжести женского тела, а под лапами высоких сугробов.

Думаю, я заснула. Потому что пришла в себя уже в постели. Окинула взглядом знакомое убранство домика, уютно горевшую печь. За окном было темно, значит, ночь ещё не кончилась. Или я спала слишком долго, и сменилось несколько суток. В любом случае, я смогу спросить об этом у Арона, когда он проснётся. Мысль оформилась ещё до того, как я поняла, что мужчина крепко спит рядом со мной, уткнувшись носом мне в шею и щекоча её свои тёплым дыханием. Повернулась к нему лицом, пытаясь рассмотреть в тусклом свете оставленной на столе свечи. Лицо любимого осунулось, под глазами пролегли тёмные тени. Было видно, что он очень устал. Наверное, вымотался, разыскивая меня по лесу. Внутри кольнуло острое чувств вины. Я опять не подумала, и мои неправильные поступки обернулись риском для здоровья, и моего, и Арона. Я тяжело вздохнула, и он, услышав, открыл глаза. Тут же на несколько мгновений сдавил меня в крепких объятиях, а затем начал покрывать поцелуями моё лицо, щёки, губы, лоб, нос...

- Я так испугался, любимая, - исступленно шептал он в перерывах между поцелуями, - думал, что уже потерял тебя…

Из моих глаз потекли горячие, солёные слёзы, это были одновременно слёзы и облегчения, что всё же осталась в живых, и вины, что подвела Арона, и страха замёрзнуть в лесу, остаться там навсегда, страха, настигавшего меня даже теперь…

Мужчина поцелуями высушил мои слёзы, ещё крепче прижал к себе, успокаивая и баюкая.

- Глупенькая, почему же ты сразу не позвала меня? Зачем столько ждала? – Прошептал мне на ухо.

- Не знаю… - А ведь и правда связь истинной пары могла сразу же привести его ко мне, а так получается, что я сама обрекла себя на мучительные часы в холодном, заснеженном лесу вместо того, чтобы позвать любимого и отправиться с ним домой. – Я растерялась, сначала думала, что выберусь по следам, а потом устала и замёрзла…

Я уткнулась носом ему в шею, вдыхая родной и любимой запах, меня накрывало чувство безопасности, как и всегда рядом с ним. Согретая им и убаюканная, я погрузилась в крепкий сон…

Проснулась я от ароматов жареного мяса, щекотавшего ноздри. Пустой со вчерашнего дня желудок издал возмущённый вопль. Стоявший возле печи Арон помешивал кусочки готовящейся дичи, услышав мою возню, он обернулся и, улыбаясь, сказал:

- С добрым утром. Как ты себя чувствуешь, красавица?

- Как будто за мной всю ночь гонялось чудовище, - в ответ улыбнулась я, но всё же просканировала ощущения своего организма, обнаружила перенапряжение мышц и начинающуюся простуду, в общем, отделалась лёгким испугом, можно сказать. И для большей иллюстративности ответа – громко чихнула.

- Будь здорова! С этого дня тебе объявляется постельный режим, пока доктор не разрешит вставать.

- А кто у нас доктор? – Что-то я раньше не видела в деревне никакого врача.

- Я, - ответил он, ухмыляясь, и указал на себя ложкой, чтобы исключить любые сомнения с моей стороны.

- Ах вот как, - я была не прочь провести пару дней в постели, если рядом со мной будет Арон, но в эту игру можно и нужно играть вдвоём. – Доктор, - произнесла томным голосом, - у меня какой-то невыносимый жар, вот здесь, - я слегка привстала, чтобы одеяло сползло вниз, и провела рукой по груди, спускаясь ниже, к животу, затем опуская руку между ног и поглаживая себя там. Посмотрела на его реакцию, и Арон не разочаровал, янтарные глаза потемнели, не отрываясь следя за моими движениями. Чтобы закрепить достигнутый эффект, я застонала, но тут же зашлась в приступе грудного кашля.

- Так, соблазнительница, никаких любовных утех! Постельный режим будет носить чисто оздоровительный характер!

Я упала обратно на постель и прикрыла глаза. На самом деле я бахвалилась, чувствовала-то себя не особо бодрой, подступающая простуда делала меня вялой и сонливой. Ну что ж, раз любовные утехи отменяются, пожалуй, я немного посплю.

- Эй, - раздался рядом голос Арона, - погоди спать! Сначала нужно поесть.

Он помог мне устроиться поудобнее и начал кормить ароматными кусочками жареного мяса прямо с рук. Я аккуратно брала их зубами, стараясь прикусить его пальцы. Но он каждый раз, смеясь, успевал их отдёрнуть. Наконец он скормил мне всё, что лежало на тарелке, потом напоил горячим противопростудным отваром, и, тщательно закутав в одеяло, велел спать.

Я наблюдала за ним, пока он ел сам, затем мыл посуду. Постепенно мои веки опускались, и я погрузилась в лёгкую дрёму, открывая глаза от каждого резкого звука.

В какой-то момент рядом со мной на постель кто-то опустился. Будучи уверенной, что это Арон, я улыбнулась и открыла глаза, тут же расширившиеся от ужаса. Надо мной нависала Стелла с частично изменённым лицом. Она зажала мне рот правой рукой, точнее уже лапой с выросшими когтями, а левой прижала меня к постели, лишая возможности двигаться.

- Арон не придёт, у него более важные дела, - она улыбнулась так, что стало понятно, она намеренно что-то устроила, чтобы выманить его из дома. Она склонилась ближе к моему лицу и с ненавистью прошептала, глядя мне прямо в глаза. – Я хочу, чтобы ты знала, что здесь ты никогда не будешь в безопасности, сколько бы ни пряталась за спину Арона. если не уберёшься из деревни, я найду способ уничтожить тебя.

С последними словами она сильно толкнула меня, так, что я вжалась в постель, и двинулась к выходу...

12

- Ах ты, старая тварь! – Меня затопил гнев. – Я убью тебя и скормлю собакам твоё гнилое сердце!

Совершенно не думая, что делаю, я вытянула вперёд руку и сжала пальцы. Стелла тонко вскрикнула и начала оседать на пол. Я всё сильнее сжимала кулак и смотрела, как пожилая женщина хрипит на полу, стараясь оторвать от себя мою невидимую руку. Она бросила на меня умоляющий взгляд, но во мне уже не оставалось жалости. Я горела лишь одним желанием – уничтожить обидчицу. Думаю, я бы довела дело до конца, но в этот момент дверь открылась, и в домик залетел Арон.

- Стой! – Закричал он, бросившись ко мне, и буквально в последний миг отвел мою руку в сторону. Потеряв сосредоточенность на объекте, моя магия рассеялась, и Стелла сумела сделать хриплый вдох. Она поднялась на колени и зло просипела Арону.

- Убери её отсюда, она опасна для нас… - Старуха доползла до двери и, опираясь на неё, поднялась на ноги. Бросив на меня наполненный ненавистью и страхом взгляд, медленно вышла за порог.

- Она первая начала угрожать! – Пустилась я в оправдания, как только дверь закрылась за спиной Стеллы.

По взгляду Арона я поняла, что он меня сейчас не услышит.

- Я очень надеялся, что мне не придётся выбирать между тобой и стаей. Я так этого не хотел… - Он опустился на табурет, поставил локти на стол и потёр пальцами веки. Сидел так несколько долгих минут, потом поднял голову и посмотрел на меня. – Нам придётся уйти из деревни. Сегодня же отправимся в Верден. Собирайся, а я пока улажу здесь дела.

Больше ни разу не взглянув на меня, он вышел за дверь. Это его «нам придётся» очень грело мне душу, я уже знала, что одна в лесу не смогу выжить. Но и уводить Арона из его стаи, которая так много для него значит, мне не хотелось. Что же делать? Тут какой выбор ни соверши, кто-нибудь да пострадает…

Хорошенько подумав, я приняла решение воспользоваться помощью Арона и добраться до ближайшего города. А потом отправить оборотня обратно в деревню. Хотя вряд ли он согласится по доброй воле оставить меня одну… Значит, я сбегу от него. Пока не знаю как, но как-нибудь сумею его обмануть, перебить нашу связь, и затеряюсь в городе до весны. А потом… А потом что-нибудь придумаю, например, начну искать своё прошлое.

Как я буду жить без Арона, старалась не думать, слишком страшно было себе это представлять. Как-нибудь справлюсь, отмахнулась я от назойливой мысли, что без него теперь не смогу…

Когда он вернулся, я уже упаковала в холщовые мешки бывшую у нас в наличии провизию, оделась и сидела у окошка, вглядываясь в заснеженный лес. Скоро я опять окажусь там. Брр. Очень не хотелось, но деваться было некуда. Выбор сделан. Пусть и не мной, но при моём непосредственном участии…

Бросив на меня оценивающий взгляд, Арон направился в угол комнаты, где стояла кровать, и отодвинув её в сторону, склонился над полом. Я подошла ближе, чтобы увидеть, что он собирается там делать. Мужчина охотничьим ножом поддевал доски и вынимал их из пазов. Вскоре я уже смогла разглядеть тщательно замаскированный тайник, из которого Арон достал что-то небольшое, завёрнутое в тряпицу.

- Не думал, что и без Охотников придётся сюда залезть… - Он развернул тряпку, я и увидела резную шкатулку, которую мужчина бережно положил в свой мешок. После этого он, ещё раз окинув взглядом помещение, которое много лет служило ему домом, бросил мне короткое:

- Пойдём! – И вышел за дверь.

Я тоже оглянулась, потушила стоявшую на столе свечу и вышла вслед за ним.

И вот опять шагали мы друг за другом меж занесённых снегом деревьев, преодолевая сугробы, обходя заросли кустарников и скопления корней. Я совсем скоро выбилась из сил, но просить Арона о передышке не стала, слишком сердито он шёл впереди, злясь на меня. Я бы очень хотела объяснить ему, что сорвалась, что не нарочно напала на Стеллу, что она первая начала угрожать мне. Но разве он теперь поверит? А если и поверит, что это сможет изменить в нашей истории? Ровным счётом ничего. Мне нет ходу назад, а он не может бросить меня. По крайней мере, Арон так считает теперь. Я надеялась, что, когда мы достигнем Вердена, он передумает и вернётся в свою стаю.

Шаг за шагом, минута за минутой, однообразие пути выматывало не хуже осознания неотвратимости нашего с Ароном расставания, для ослабленного болезнью тела этот переход давался очень тяжело. Я уже хрипло дышала, всё больше отставая от оборотня, но по-прежнему не желая его окликнуть. Он тоже меня обидел своей убеждённостью в моей вине перед Стеллой.

В конце концов я отстала на столько, что уже потеряла Арона из виду, ориентируясь только по его следам. Поднимать отяжелевшую от несчастных дум и нездоровья голову уже не было необходимости, поэтому я шла, пока не уткнулась лбом в его спину.

Тут же выпрямившись, я посмотрела вперёд, отыскивая взглядом то, что разглядывал оборотень.

- Видишь нору? – Спросил он.

Я тщательно всматривалась в любые неровности, покрытые белыми шапками снега, но тщетно, норы я не замечала.

- Нет.

- Это хорошо, пойдём.

Он сделал несколько шагов, приподнял низко просевшую под тяжестью снега ветку, и моему взгляду открылся узкий лаз в нору какого-то зверя.

- Там пусто, - успокоил меня Арон. – Идеальное место для ночёвки.

Мой усталый мозг отметил только слово «ночёвка», проигнорировав ледяной тон, которым оно было сказано. Мужчина, сняв с плеча мешок, первым полез в нору, я отправилась за ним.

Внутри было темно, пахло затхлостью и неведомым мне зверем, но так, слегка, будто он ушёл уже очень давно, и вряд ли вернётся. В кромешной тьме и молчании я достала из своего мешка шкуры, как могла ровно расстелила их на полу и села сверху. Мы также молча перекусили солониной и лепёшками и легли. Если в прежние ночи Арон крепко прижимал меня к себе, согревая теплом своего тела и жаром своей любви. То сейчас он отвернулся в другую от меня сторону и почти сразу же ровно задышал. Несмотря на то, что я сама собиралась сбежать от него и затеряться в Вердене, такое нарочито равнодушное отношение ко мне причиняло боль. Слёзы сами начали капать на шкуру, которую я прижимала к лицу, чтобы скрыть характерные звуки и не выдавать мужчине своей слабости. Вот теперь точно сбегу от него и не буду даже никогда жалеть о своём решении, а он пусть катится к своим оборотням. Мне всё равно. Мысли, конечно, были правильными, но от них становилось только горше, и слёзы всё обильнее текли из глаз.

Не знаю, как я уснула, но проснулась от пронизывающего холода. Часть шкуры по соседству пустовала, и вообще в норе я была одна. Наверное, Арон отправился на разведку. Несмотря на то, что он злился, он никогда не бросил бы меня одну в лесу. Это я знала точно, поэтому была спокойна относительно своей безопасности, переживала я только из-за опасности разбиться, которой сейчас подвергалось моё сердце.

Я закуталась в шкуру и ждала возвращения оборотня, даже и не думая выходить из норы без него. Спустя почти час он заглянул ко мне, велел быстро завтракать и выходить, сообщил, что будет ждать снаружи, и снова исчез. Я быстро проглотила кусок солонины и варёную картофелину, зная, что мне ещё понадобятся силы, а я и так чувствовала себя разбитой из-за болезни и переживаний. Собрала свой мешок, вытерла слёзы и полезла наружу.

Солнце ослепило меня, поэтому я не сразу разглядела стоявшего поодаль мужчину, ожидавшего моего появления. Он дал мне несколько мгновений проморгаться и привыкнуть к свету морозного утра, а потом так же молча двинулся вперёд. А я за ним, сдерживая злые слёзы, которые казалось, стали моим постоянным сопровождением в последние дни, и всё из-за этого бесчувственного чурбана.

Так безнадёжно прошли ещё два дня, и наконец к вечеру третьего лес начал редеть.

- Завтра будем в Вердене. – Сказал Арон. – Нужно искать ночлег.

- А почему бы не переночевать в городе? – С надеждой спросила я, не понимая, зачем дрожать ещё одну ночь на морозе, если можно провести её с комфортом в какой-нибудь гостинице.

- Потому что вечером стража бдительнее, чем утром. А оборотню после заката сложнее сдержать свою сущность, и амулеты могут меня опознать.

Конечно, мне многое было непонятно, и про сущность, и про амулеты, но задавать повторные вопросы, когда тебе и на единственный ответили таким злым голосом, уже не хотелось. Если нужно будет, он мне утром разъяснит, а нет, так сама увижу эту стражу и её амулеты.

В этот раз найти подходящее укрытие Арону никак не удавалось, это раздражало его ещё сильнее. Наконец, забрав достаточно в сторону, мы набрели на покосившуюся избушку с сорванной с петель дверью.

- Стой здесь! – Голосом, не терпящим никаких возражений, приказал мужчина.

Я осталась ждать в нескольких шагах от крылечка, а сам он поднялся по трём деревянным ступенькам, жалобно заскрипевшим под весом оборотня.

- Заходи, - наконец крикнул Арон, когда я уже замёрзла стоять неподвижно на одном месте.

Я осторожно протиснулась сквозь щель в скособоченной двери и оказалась в маленькой кухоньке, частично занесённой снегом. Здесь будто ураган пронёсся. Большой, тяжёлый стол был перевёрнут на бок и утыкан стрелами, будто его использовали в качестве щита. Разнесённые в щепу стулья покрывали весь пол, я подтолкнула одну из ножек носком сапога и обнаружила бурое пятно, очень похожее на высохшую кровь. Высокая печь, прогревавшая когда-то всю избушку, также была забрызгана бурым.

- Что тут произошло? – Спросила, от ужаса забыв, что он со мной не разговаривает.

- Здесь жил оборотень, которого, или скорее которую, нашли Охотники. – Охотно пояснил Арон.

- Её убили? – Не удержалась от второго вопроса. Дав себе слово, впредь постараться и держать язык за зубами.

- Она дорого продала свою жизнь, - ответил он, возвращая стол в исходное состояние и присаживаясь на низкий подоконник. – Но, когда Охотники выходят на твой след, спасения не бывает.

- Но вы же несколько раз убегали от них, ты мне сам говорил, - язык отказывался удерживаться на своём месте.

- Спасения от них нет. Каждый раз кто-то из нас оставался, чтобы пожертвовать собой… - От взгляда Арона, обращённого к своим воспоминаниям, становилось жутко, неужели оборотни заслужили такую жизнь? Я снова взглянула на бурые пятна, покрывавшие пол. И смерть…

_______________________________________________________________________________________________

Дорогие мои читатели! Если история Арона и Дары вас заинтересовала, дайте знать об этом автору, нажав на кнопочку «Мне нравится». Много времени это не займёт, а для меня станет знаком, что книга вам нравится, и стоит писать её дальше!)

13

Стряхнув с себя оцепенение, Арон поднял мешок и двинулся к выходу.

- Ты куда? – Я была удивлена, ведь это единственное подходившее для ночлега место, попавшееся нам за несколько последних часов. Печь можно растопить, а чудом уцелевшие стёкла в окнах, наверняка не дадут теплу ускользнуть, особенно, если Арон сможет починить дверь. Ну или на крайний случай её можно будет подпереть чем-нибудь.

- Я не буду здесь ночевать! – Голос Арона звучал непреклонно, и, если честно, я уже устала от его самодовольства, равнодушия и грубого поведения. Даже если в доме кого-то убили, вряд ли дух умершего будет скрипеть тут половицами и греметь цепями.

- Как хочешь, - пожала плечами. – Я остаюсь здесь.

Не стала даже оборачиваться, чтобы оценить выражение его лица, прошла мимо него в затемнённую комнатку. Да, здесь никого не было уже несколько месяцев, скорее всего, с лета, или начала осени. Запах был совсем нежилым, на полу лежали несколько побуревших от времени листьев вперемешку с женской одеждой, постельным бельём и предметами быта. Впечатление складывалось удручающее, но выходить снова на мороз, возвращаться в лес и искать что-то другое, более подходящее по мнению Арона, у меня не было ни сил, ни желания.

Я скинула с кровати разбросанные по ней тряпки и попробовала крепость матраса, сев на него и слегка попрыгав. О-о, как же замечательно будет поспать сегодня на настоящей кровати! Пусть мы всего три дня в лесу, но ёлки и норы мне порядком надоели. Я решила, что для полного счастья мне не хватает лишь растопленной печи, и вышла на кухню, чтобы отправиться за дровами и исправить этот недостаток.

Арон снял входную дверь и пытался приладить на неё петли.

- Куда ты? – Окликнул он, когда я молча прошествовала мимо.

- Пойду дров соберу.

- Не стоит. – Может быть, если бы он не избегал меня взглядом, не говорил таким отстранённым тоном и отрывистыми фразами, а вместо этого прямо посмотрел на меня и по-человечески объяснил, чего именно он опасается, то я бы и послушалась. Но он этого не сделал. А я уже была сыта по горло его холодностью, грубостью и вообще его невыносимым присутствием рядом со мной. Поэтому я просто прошла мимо него.

Набрав охапку достаточно сухих веток, я вернулась в дом и начала хозяйничать возле печи. Арон неодобрительно смотрел на мои действия, но ничего не говорил. Мы слишком злились друг на друга, чтоб завязать конструктивный диалог. И в этом была наша главная ошибка. Сейчас мы не были вместе, сейчас мы были каждый сам по себе. Поэтому я не стала просить оборотня разжечь бездымное пламя, как он умел делать. Вместо этого я сама засунула в печь несколько тонких веточек, прикрыв их большими, а под всю эту конструкцию напихала сухих листьев, собранных в соседней комнате. Уже скоро огонь весело плясал в печурке, отдавая своё тепло заброшенному домику. Я собрала все обломки стульев, повыдергала из столешницы арбалетные стрелы и также скормила их печи, а затем подмела пол старым веником. Собрала одежду и засунула её в большой шифоньер, который также почти не пострадал, видимо, не слишком приглянувшись налётчикам. Когда я убрала самые явные следы разгрома, домик стал почти уютным.

Либо помещение так быстро прогревалось, либо я согрелась из-за физической работы, но к концу уборки уже пришлось снять с себя верхнюю одежду. Тщательно проверив кровать на наличие каких-нибудь насекомых, я застелила её нашими шкурами и на этом сочла свою женскую задачу по приданию этому дому уюта и комфорта выполненной.

Арон по-прежнему сидел на низком подоконнике и неодобрительно косился на мои действия. Ни слова ни говоря ему, я поставила мешок с припасами на стол и начала расставлять на нём наш скромный ужин.

Оборотень остался сидеть на прежнем месте, а себе я нашла боле-менее целый стул в комнатке, разорвала на полосы простыню и связала места надломов. Стул получился крепкий и почти как новый. Занимаясь такой простой работой, я чувствовала, как мне становится легче. По крайней мере, размолвка с Ароном уже не давила мёртвым грузом на плечи. Если он захочет уйти, он уйдёт, и я не буду его удерживать. Впервые за последние дни, эта мысль не вызвала желания разрыдаться, то ли я привыкла к ней, то ли слёз у меня уже не осталось.

Ужинали мы также в полной тишине, лишь иногда шипели сырые ветки в печи, да потрескивали угольки. Съев свою порцию солонины и лепёшек, Арон ушёл спать. А я осталась на кухне. За окном уже давно стемнело, поэтому я занавесила окно, приспособив покрывало вместо шторы. Знаю, что снаружи некому было подглядывать, ведь кругом – лес, но так мне стало намного спокойнее.

Ещё во время уборки я присмотрела в закутке за печью большую кастрюлю. Теперь я достала её и, убедившись в целостности днища, потащила на улицу. Как следует вычистив кастрюлю, я набила её снегом и утрамбовала его так, что даже когда он растает, воды получится больше половины посудины. С трудом затащила заметно потяжелевшую ношу на крыльцо и взгромоздила на плиту. Всё! Теперь оставалось только ждать, когда вода нагреется.

Не могу сказать, что мне совсем не нравилось ночевать в лесу, особенно, когда Арон ещё не смотрел на меня волком и любил до изнеможения на каждом привале. Но отсутствие в походном образе жизни элементарных удобств меня, надо признаться, напрягало. Поэтому сейчас я смотрела на таявший снег с радостным предвкушением. Из того запечного закутка я достала широкий таз и мыльные принадлежности, поставила на стол. Наконец-то я вымоюсь как следует.

В этот момент я заметила, что Арон наблюдает за мной из сумрака спальной комнаты.

- Хочешь помыться? – Спросила его, решив, что, если согласится, предоставлю ему возможность первому совершить омовение, чтобы потом спокойно искупаться самой без постороннего присутствия, действующего на меня в последнее время весьма угнетающе.

- Хочу, - ответил он.

Я вышла на улицу и зачерпнула полный таз снега. Добавила его в стоявшую на столе кастрюлю с уже горячей водой, сделав её приемлемой для мытья температуры. Таз поставила на пол и сделала приглашающий жест рукой, мол, мойся, милый, я тебе мешать не буду. И ушла в спальню. Сидела в темноте и слушала, как он фыркает, разбрызгивая воду, и запрещала себе думать о его обнажённом теле, находящемся за тонкой перегородкой стены.

Вот Арон вылил на себя остатки воды, я дождалась, когда он зайдёт в комнату, чтобы не смотреть на него без одежды, освещённого языками пламени из печи, и лишь затем сама вернулась в кухню. Снова набрала снега и нагрела воды для себя.

Ух, какое же это удовольствие – промыть волосы, тщательно намылить соскучившуюся по ощущению чистоты кожу, снова и снова поливать себя тёплой водой.

Уже когда закончила процедуру, заметила жадный взгляд, скользящий по моему телу. Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, в этом зрительном поединке выражая всё своё отчаяние, всю скопившуюся боль, недоверие, страх, сомнение – все свои абсолютно взаимные чувства. А затем Арон в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние и грубо, почти жестоко впился в мои губы. Я ответила ему, не могла не ответить. Целовала также неистово, жадно, будто в последний раз…

Он бросил меня на стол и резко, одним движением, вошёл, растягивая, заполняя собой. Я вскрикнула, одновременно от боли и наслаждения. Таким грубым со мной он ещё никогда не был. Но сейчас я не думала об этом, стараясь подладиться под его ритм, насаживаясь на него, чтобы дать ему возможность как можно глубже проникнуть в меня. Это мгновение близости, первое за несколько дней отчаяния, было очень важным для меня, оно возвращало иллюзию прежних отношений, надежду, что что-то ещё можно исправить, вернуть.

Ещё несколько мощных толчков, и он излился в меня, захватив с собой на пик удовольствия уже последними поступательными движениями. В этот раз он совсем не думал обо мне. Он брал то, что принадлежало ему, и то, что он терял, не сумев, точнее не найдя способа, удержать. Нами обоими двигало отчаяние. И ни один из нас не знал, что делать дальше, как преодолеть возникшую между нами пропасть.

Едва отдышавшись, Арон вышел из меня и молча отправился в комнату, даже не взглянув. Я осталась лежать распластанной на столе, в унизительной позе. Сдержав подступающие рыдания, я вытерла злые слёзы и поднялась. В кастрюле ещё осталось немного воды, и я смыла с себя следы соития и его семени. Не хотела, чтобы на мне хоть что-то осталось. Тщательно вытерлась, оделась, затем собрала тряпкой лужи на полу, вылила на улицу остатки воды. И села у печи расчесать и просушить волосы. Гребень ходил по прядям сверху вниз, расслабляя меня монотонностью движений. Мне нужно было успокоиться, чтобы уснуть. Этот проклятый оборотень так унизил меня, что я никогда ему не прощу. Я найду, как ему отомстить за сегодняшнее оскорбление. Пусть не думает, что ему это сойдёт с рук.

Высушив волосы и успокоившись достаточно, чтобы теперь уснуть, я отложила гребень и, подкинув несколько толстых веток в печь, надеясь сохранить тепло на несколько часов, оставшихся до утра, отправилась в спальню. Здесь было темно, но я чувствовала, что Арон не спит. Ему было неловко за произошедшее, он понимал, что обидел меня. Но собственная обида мешала ему признать это. В поединке между любовью и гордыней побеждала явно последняя. Причём с обеих сторон. Уязвлённое самолюбие мешало сделать первый шаг и мне, и ему. Ну что ж, будем продолжать в том же духе.

Я легла с другой стороны кровати, стараясь держаться как можно ближе к краю, чтобы даже случайно не коснуться мужчины. Он, похоже, делал то же самое. Поэтому между нами было широкое свободное пространство, разделяющее нас даже больше, чем полноводная река, или же глубокая расселина.

Уснула я не скоро, и сон мой был беспокойным, не дающим отдыха. Я металась по заснеженному лесу, слева и справа от меня скакали всадники на чёрных лошадях. Они гнали меня куда-то, не давая свернуть в сторону. Смеялись, когда я падала, тыкали меня острыми пиками, заставляя подниматься и бежать дальше. Я споткнулась и подвернула ногу, застонала от боли и отчаяния…

- Дара, проснись! Да проснись же! – Услышала сквозь не отпускающий меня кошмар. – Охотники приближаются!..

14

- Что? Как они нас нашли? – Я всё ещё не могла окончательно проснуться.

- Видимо, почуяли дым из трубы. Одевайся скорее! Надо бежать, пока не стало слишком поздно.

Мы похватали свою одежду, кое-как покидали в мешки вещи и выскочили на улицу. Вокруг было тихо. Но я доверяла чутью Арона, Охотники где-то неподалёку. Они приближались с каждым мгновением. Заря алела на востоке, обещая уже совсем скоро перерасти в рассвет.

- Бежим в город! Как раз ворота откроют, в лесу нам от них не скрыться. – Он схватил меня за руку и потянул за собой.

Мы мчались через лес, прямо по снегу, то и дело проваливаясь в глубокие сугробы. Постепенно становилось всё светлее, что значительно упрощало нам путь. Где-то позади я слышала голоса погони, но, к счастью, пока ещё далеко.

Дорога до Вердена заняла у нас чуть больше часа, но, когда впереди показались городские стены, я уже задыхалась от быстрого бега. Арон остановился, давая мне возможность хоть немного прийти в себя. Я наклонилась, уперлась ладонями в свои колени и пыталась восстановить дыхание, которое вырывалось с какими-то свистящими хрипами.

- Всё, идём дальше! – Арон потянул меня за руку, и опять начался наш безумный бег.

В какой-то момент мы вывалились на вытоптанную в снегу широкую дорогу, она вела в город, поэтому была утрамбована колёсами множества телег и тысячами пар ног почти до состояния льда. Я повернула было влево, в сторону Вердена, но оборотень дёрнул меня за рукав, потянув к противоположной обочине.

- Но ворота же там!.. – Пыталась я воззвать к его здравому смыслу.

- И городская стража со своими амулетами. – Арон на мгновение остановился, решив, что проще объяснить мне один раз, чем тащить, упирающуюся, всю дорогу. – Я сейчас не смогу скрыть своего волка, а если сигнальный амулет сработает, нас в Вердене будет ждать настоящая облава.

- Но ведь за нами всё равно уже гонятся Охотники!

- Они пока идут по следу двух бродяг, заночевавших в избушке убитого оборотня. Надеюсь, ты видишь разницу?

Я поняла его мысль, пока Охотники нас не поймали, они не могут знать точно, кто мы такие. И пока они считают нас скорее людьми, у меня и Арона есть шанс скрыться в закоулках Вердена.

Больше уговаривать меня ему не пришлось. Я быстро бежала за ним, стараясь слишком не отставать. Чем ближе становились городские стены, тем выше они казались, и тем осторожнее становился оборотень. Под конец мы уже не шли, а крались, то и дело замирая в редких кустарниках.

- Хорошо, что градоначальник не слишком рьяно исполняет свои обязанности, - прошептал Арон. И тут же пояснил. – Вообще-то, на подступах к городу не должно быть никакой растительности на расстоянии полёта стрела.

Я осмотрелась кругом, видимо, спокойная жизнь совсем расслабила городские службы, потому что кустарники и даже молоденькие деревца встречались там и здесь, позволяя спрятаться, если и не армии оборотней, то парочке уже точно.

- Пригнись! – Вместе с командой Арон рывком нагнул мою голову вниз, почти воткнув лицом в снег. Я не сопротивлялась и ждала, когда он уберёт руку.

- Что там? – Спросила шёпотом, когда любопытство всё же потребовало выяснить подробности происходящего.

- Охотники возвращаются в город.

Я мотнула головой, чтобы скинуть его руку и самой посмотреть на этих Охотников. К счастью, они были слишком далеко от нас, поэтому ни стука копыт, ни разговоров не было слышно. А если бы мы не сошли с дороги? Я даже зажмурилась, стараясь подальше прогнать эту мысль, слишком уж кровавые зрелища предлагало воображение в качестве возможных вариантов.

По дороге следовала кавалькада всадников на вороных лошадях, во главе ехал предводитель отряда в чёрном плаще с капюшоном… Всё, как в моём сне. Я похолодела. Но ведь сон – это просто сон, я никак не могла видеть этот, конкретный отряд, просто моё напуганное воображение нарисовало нечто, соответствующее мрачной репутации Охотников. Да, именно так и никак иначе!

Я провожала их взглядом всё то время, что они двигались по жёлтой ленте дороги. У ворот всадники о чём-то переговорили со стражниками и проследовали в город.

Только когда последний Охотник скрылся за городскими воротами, мы с оборотнем дружно выдохнули. Я заметила, что до этого мгновения мы оба задерживали дыхание, чтобы ненароком не выдать себя даже на таком значительном расстоянии.

- Пока они ищут нас в Вердене, мы можем попробовать улизнуть. – Арон почему-то вопросительно смотрел на меня. – Сейчас туда слишком опасно соваться.

Я задумалась. С одной стороны, я хотела сбежать от него в городе, а так мы продолжим совместное путешествие. А с другой – чем дольше мы вместе, тем больше возможностей для нас помириться и забыть взаимные обиды. Я, например, после двухчасовой гонки с препятствиями в виде сугробов почти перестала дуться на Арона. Он, кажется, тоже разговаривал со мной вполне дружелюбно. Так может, у нас есть шанс всё исправить? Почему бы им не воспользоваться? Но всё же я предоставила возможность выбора пути ему.

- Я думаю, ты лучше знаешь, что делать, поэтому соглашусь с любым твоим предложением. – Хорошо сказала, это была моя рука, протянутая в открытом жесте мира, а дальше уж пусть сам решает.

Он долго и пристально смотрел на меня, будто оценивая возможный риск, учитывая все шансы, анализируя. И наконец кивнул.

- Хорошо, идём мимо Вердена в следующий город. Только проверим снаряжение, впопыхах ведь собирались…

Мы вытряхнули на снег содержимое наших заплечных мешков и начали подсчитывать убытки. Их было много… Я не спела сложить шкуры, которыми мы укрывались, из еды схватили только свёрток с солониной и больше ничего, но самой большой потерей стало отсутствие кресала, ведь если мы не сможем разжечь огонь, то замёрзнем, тем более без тёплых шкур, а поскольку еды у нас тоже нет, ещё и умрём с голоду, по крайней мере, я…

- И что же нам делать? - Я расстроенно смотрела на Арона, конечно, никто из нас не мог предугадать появление Охотников, но что стоило подстраховаться и собрать мешки перед сном?

- Пойдём в город, - спокойно сказал он, - без необходимых принадлежностей и еды нам не выжить в лесу. Я, конечно, могу охотиться, но, боюсь, что магические коняги почуют моего зверя, если я обращусь. Они ведь специально для этого и выведены… Значит, придётся рискнуть и посетить лавки Вердена.

Я кивнула. А что ещё нам оставалось?

Мы собрали разложенные на снегу вещи обратно в мешки и двинулись в путь. Когда я хотела повернуть обратно к наезженной дороге, Арон меня остановил.

- Я знаю тайный лаз контрабандистов, попробуем пробраться там, другие пути для нас сейчас слишком опасны.

Поэтому мы пошли к стене. Вблизи она стала совсем огромной, возвышаясь над нами как гора, высотой она была, наверное, в четыре наших роста, а то и в пять. Камни прилегали друг к другу так плотно, что между ними невозможно было просунуть даже палец. Я это опробовала на собственном опыте. К тому же между ними я не заметила совсем никакого раствора. Камни были шершавыми на ощупь, и будто слегка тёплыми. Наверняка при строительстве стен использовали какую-то магию, чтобы снег не налипал на кладку, способствуя её разрушению.

Мы шли под самой стеной, Арон то и дело подавал сигналы, что какой-нибудь стражник смотрит вниз, и тогда нам приходилось вжиматься в тёплые камни, буквально распластываясь на них. Всё-таки магия – это хорошо, сейчас я согрелась и, будто подпитываясь от стен, даже взбодрилась и повеселела. Или это ощущение возникло потому, что нам с Ароном не придётся сейчас расставаться, и я ещё какое-то время смогу побыть рядом с ним.

Наконец мужчина остановился возле какого-то неприметного камня, ничем не выделяющегося среди сотен своих собратьев. Арон с усилием нажал на этот камень, затем отсчитал нужное количество влево и вниз, нажал там, вправо и вверх – повторил прежние манипуляции. Центральный камень с лёгким шорохом подался вглубь стены, открыв нам узкий лаз, в который смог бы протиснуться разве что не слишком толстый человек. Перед тем как зайти внутрь, Арон повернулся ко мне и вдруг обнял. Я несколько мгновений просто стояла, неподвижная, растерявшись и не зная, что делать. А потом прижалась к нему, уткнувшись лицом в его грудь и вдыхая такой родной и знакомый запах.

- Иди за мной след в след, тут полно встроенных ловушек, - он разорвал объятия так же быстро и неожиданно для меня, настроившись снова на серьёзный и сосредоточенный лад. – Большинство из них смертельны, оставшаяся часть призвана покалечить так, чтобы что-нибудь сломать у проникшего на запретную территорию человека. Согласись, с переломанной ногой или рукой далеко ты не уйдёшь, а контрабандисты, регулярно проверяющие свой ход, смогут хорошенько расспросить, у кого ты узнала их секрет.

Вот зачем он все эти ужасы мне рассказывает? И так ведь страшно идти туда.

- А сам-то ты как узнал об этом пути? – Мне хотелось сохранять легкомысленный тон, но зубы так громко клацали друг о друга, что оборотень наверняка бы не обманулся моей бравадой.

- Если сумеем выбраться живыми из этой передряги, обязательно расскажу, - он серьёзно посмотрел мне глаза, и на несколько мгновений я увидела в них ту же любовь, то же тепло, что и прежде. Потом Арон просто коснулся губами моих губ, желая оставить лёгкий, невесомый поцелуй, но выдержки не хватило, он начал целовать меня жадно и так отчаянно, будто заранее прощался и желал оставить память о себе и об этом мгновении. Совершив над собой усилие, всё же отстранился, но ещё на несколько секунд прижался лбом к моему лбу. – Ты поняла – след в след?

Я кивнула, его голос звучал достаточно встревоженно, чтобы я не сомневалась в серьёзности предупреждения. Сейчас мы очень рисковали, и пробираясь через этот узкий лаз, и вообще решив отправиться в город, где нас могли поджидать Охотники. Почему-то за время пути мне ни разу не пришло в голову, что погоня опасна только для Арона, а я, как человек, могу не бояться. Почему-то я точно знала, пощады для членов семей оборотней ждать не приходилось, к какой бы расе они не принадлежали…

- Ты готова? - Спросил меня муж. Я снова кивнула.

- Да.

- Тогда пойдём, - и он утянул меня за собой в тёмный ход. Когда мы сделали несколько шагов, камень за нашими спинами встал на своё место, и мы с Ароном остались в кромешной темноте.

15

Арон шёл впереди, и я держалась за его руку, чтобы не потеряться. В отличие от оборотня, который, похоже, видел в темноте, я то и дело спотыкалась и падала бы, если б не его сильная ладонь.

Не знаю, сколько мы уже шли, но вдруг мужчина остановился, и я, не успевшая затормозить, врезалась ему в спину.

- Тсс, - конечно, я ничего не видела в окружавшей нас тьме, но была уверена, что впереди ждала какая-то ловушка. И он тут же подтвердил мою догадку. – Впереди яма, мы должны обойти её по правой стороне.

- Хорошо, - ответила я, хотя весьма смутно представляла, где здесь правая сторона, а где левая.

- Чувствуешь стену? – Он коснулся моей рукой чуть шероховатого тёплого камня.

- Да.

- Прижмись к ней спиной. – Он направлял меня, помогая. – Теперь прижми пятки. Готово?

- Да, - ответила я, когда мои пятки коснулись твёрдой поверхности, правда, для этого пришлось значительно прогнуться в пояснице.

- Теперь двигайся вправо, но ни в коем случае не отрывай ноги от стены, верёвки у нас нет, поэтому вряд ли я смогу тебя удержать. Поняла?

- Да, - чего ж тут непонятного? Либо слушайся указаний, либо… В лучшем случае смерть, в худшем – пытки и… тоже смерть. Выбор, в общем-то был очевиден. Мне хотелось жить.

- Тогда пошли.

Справа я слышала напряжённое дыхание Арона. И хотя боялась, что он быстрее меня пройдёт ловушку, и я одна останусь в темноте, всё же старалась обуздать свои страхи и не сорваться в погоню за ним.

Сдвинуть чуть правую ногу, за ней левую. Один маленький шажочек за другим. Очень скоро все мои силы уходили на то, чтобы не сбиться с ритма, не перепутать последовательность и не прибавить хоть немного скорость передвижения. Спина упиралась в тёплые от магии камни. Поэтому очень скоро я согрелась, потом мне стало жарко, пот ручьями стекал под меховую куртку. Невыносимо хотелось её снять и идти дальше налегке, но невозможно было оторваться от этой проклятой стены, я будто вросла в неё спиной, затылком и ладонями.

Не знаю, сколько продолжалось это безумие, здесь, в кромешной тьме не было ощущения времени. Оно сливалось для меня в единый мучительный поток крошечных шагов. И когда изнурённая жарой, неудобной позой и неизвестностью, я уже была готова сделать рывок в пропасть и прекратить свои муки, эта пытка закончилась.

Арон потянул меня за руку, отрывая от проклятой стены, и я повалилась на утрамбованную землю, пытаясь отдышаться, чуть не плача от облегчения. Я стянула с себя меховую куртку и рубаху, оставшись в одних штанах. Сейчас мне было плевать, как я выгляжу, пусть бы даже здесь собралась целая толпа оборотней или Охотников, чтобы посмеяться над моим полуголым видом, я б не оделась. Арон ничего не сказал, значит, не возражает. Он дал мне несколько минут, чтобы более-менее прийти в себя, а затем потащил дальше.

Ещё дважды мы обходили ловушки контрабандистов. В одном случае пришлось ползти по земле, Арон запретил даже поднимать голову, в другом пришлось тяжелее – над землёй были натянуты верёвки на разной высоте, приходилось руками нащупывать перед собой путь, чтобы копьё или арбалетная стрела, или что там они придумали для незваных гостей, не прилетело нам с оборотнем в голову.

Мне казалось, что мы уже несколько часов бредём по этому проклятому подземелью, наверняка на Верден уже спустилась ночь, а нашему пути не видно ни конца, ни края. Причём не видно в прямом смысле.

Наконец Арон сделал мне знак остановиться.

- Одевайся, - велел он. – Мы пришли.

Я поспешила послушаться, потому что откуда-то ощутимо потянуло сквозняком. Неужели мы и правда пришли?

Снова зашуршал камень, и в переходе стало чуть светлее, по крайней мере, я сумела разглядеть растрёпанного Арона, перепачканного то ли в земле, то ли в закопчённой факелами паутине.

- Теперь ни звука, - прошептал он. – Иди за мной.

Мы оказались в каком-то подвальном помещении. В отличие от лаза в стене здесь было холодно, пахло сыростью и затхлостью, моя вспотевшая кожа начала мёрзнуть, и я поспешила запахнуть куртку. Только заболеть мне сейчас и не хватало.

В подвале было совсем пусто, только по периметру помещения стояли деревянные лавки без спинок и несколько столов. Даже представить не могу, для чего могло бы использоваться это помещение. Мы быстро прошли его насквозь. У двери Арон остановился и прислушался, сделав знак сохранять тишину. Мог бы и не напоминать, я уже хорошо усвоила, что здесь нам будут рады разве что палачи в пыточных застенках.

Снаружи никого не было, поэтому оборотень, поднатужившись, потянул тяжёлую железную дверь, оплетённую орнаментом в виде решётки. Какой утончённый вкус у хозяина этого места!

Быстро выглянув в образовавшуюся щель, и убедившись, что никто так и не появился, Арон вытолкнул меня в узкий проулок, а сам закрыл за нами дверь.

16

Мы быстро прошли проулок и оказались в самом центре Вердена. Во всяком случае мне так показалось, поскольку вокруг нас была самая настоящая толчея. Люди куда-то спешили, толкались, суетились, по мостовой, выложенной тёмно-серым камнем, сновали телеги, кареты и всадники.

Снег, вытоптанный тысячами ног и копыт, смешался с грязью и превратился в отвратительного вида лужи, заполнявшие улицы и громко чавкавшие под сапогами, просачиваясь в малейшие щели подошвы.

В общем, Верден мне не понравился с первого взгляда.

- Не отставай, - сказал Арон и нырнул в поток людей. Я так боялась его потерять, что совсем не смотрела под ноги, наблюдая лишь за его лохматым капюшоном. Я и сама накинула свой капюшон, чтобы скрыть лицо, наверняка испачканное в подземелье. Я несколько раз в кого-то врезалась или кто-то врезался в меня, вслед мне неслась ругань и слышались проклятья. Но меня это совсем не волновало. Ведь главное – не потерять Арона из виду.

- Госпожа! – Вдруг услышала я удивлённое восклицание. Я бы не обратила на него внимания. Ведь кто мог обращаться ко мне в этом городе, кроме оборотня, сейчас как раз поворачивающего за угол? Но говоривший предусмотрительно заступил мне дорогу. Я подняла глаза и встретилась с молодым веснушчатым лицом, внимательно глядевшим на меня. Совсем ещё мальчишка, вряд ли достиг и восемнадцати лет. Его пристальное внимание к моей персоне исключало ошибку в обращении. – Хорошего дня, госпожа.

- Хорошего дня, - поздоровалась только потому, что не знала, как быть дальше. С одной стороны Арон уходил всё дальше, и я могла его потерять, с другой – этот юноша, похоже, знает меня ту, прежнюю. А значит, нужно его хорошенько расспросить. Но, возможно, это не что иное как хитроумная, ловко расставленная ловушка.

Вот бы порасспросить оборотня. Но он уходил всё дальше. И я попыталась обойти мальчишку, но он вдруг цепко схватил меня за руку, внимательно заглядывая в глаза.

- Госпожа, вы меня не узнаёте? – В его взгляде сквозила какая-то почти детская обида, будто я была его любимой тётушкой.

- Простите, я очень спешу, поговорим позже, - сказала первое, что пришло в голову, вырвала свой рукав из его неожиданно сильного захвата и бросилась догонять Арона.

Как оказалось, оборотень ждал меня за углом, схватив за шиворот, прижал к стене.

- Кто это? – Зло прошептал на ухо.

- Я не знаю, - совсем растерялась, события последних дней совсем выбили меня из колеи.

- Зато он тебя, похоже, знает. – Голос Арона всё ещё был злым, но теперь к нему примешивалась тревога. – О чём вы говорили?

- В том-то и дело, что знает, и удивился, что я не узнала его. Давай подойдём и расспросим мальчика? Он ведь может многое рассказать обо мне.

Казалось, мужчина задумался, стоит или нет рискнуть и попытаться выяснить сейчас моё прошлое. Он даже выглянул из-за угла на улицу и тут же втянул голову обратно.

- Думаю, это ловушка. Идём. – И снова потянул меня за собой. В этот раз я не бежала за ним, а еле переставляла ноги. Ведь там, позади, осталось моё прошлое, моя жизнь, которая когда-то у меня была. Один раз я её уже потеряла и теперь снова ухожу прочь.

- За нами идут стражники! Прибавь ходу! – Он почти бежал и тащил меня за собой.

Откуда так быстро могла появится стража? Ведь только что в переулке никого не было. Мы свернули в узкий проход между домами, быстро миновали его, свернули направо, затем юркнули в ещё более узкий проулок, прошли его насквозь и повернули налево. Через полчаса таких рывков по маленьким улочкам мы оказались в тупике. Внутри у меня похолодело. А что если стражники не отставали, и сейчас они появятся позади нас? Я обернулась, готовая в любое мгновение увидеть их островерхие шапки и длинные алебарды с алыми лентами на древках. Но, к счастью, в тупике пока были только мы с оборотнем.

- Идём, - Арон тоже обернулся, дёрнул какую-то дверь и затащил меня внутрь небольшой лавочки.

- Хорошего дня, господин, чем могу быть полезен? – При нашем появлении из глубокого кресла в углу поднялся сухонький старичок.

- Хорошего дня, - ответил Арон. – Мы хотим сделать кое-какие покупки.

- Вы нашли для этого лучшее место, - старичок выглянул в окошко, опустил занавески и закрыл дверь на засов. Теперь с улицы нас никто не смог бы побеспокоить.

Я предоставила оборотню заниматься пополнением запасов, а сама прошлась по магазинчику. Чего здесь только не было!

На одном из прилавков были разложены травы и специи, мои ноздри улавливали элегантный аромат кориандра, мятный запах аниса, что-то вызывало лишь смутные ассоциации, а многое было мне совсем не знакомо. Но я так тщательно принюхивалась, стараясь выявить знакомые нотки, что очень скоро расчихалась от усилий и была вынуждена перейти к следующему прилавку.

Здесь по аккуратным холщовым мешочкам были расфасованы различные крупы и засушенные овощи. Надеюсь, Арон, догадается их прикупить, разнообразив наш скудный рацион.

У стены стоял шкафчик с посудой на любой лад и вкус. Котелок, будто специально предназначенный для варки каши на костре, дразнил моё воображение, и пустой со вчерашнего вечера желудок начал издавать громкие звуки. К счастью, оба мужчины были слишком увлечены покупкой и продажей товаров, поэтому не обращали на меня никакого внимания.

В третьем прилавке лежали ножи и небольшие кинжалы. А на стене, над ним, было развешено оружие. Здесь были и луки, и тяжёлые арбалеты с металлическими вставками, несколько клинков, двуручный меч и даже длинная пика, стоящая в углу. Я провела пальцем по одному из клинков, железо было прохладным и гладким.

В этот момент кто-то начал дёргать дверь снаружи, а затем с силой стучать в неё каким-то металлическим предметом.

Я вздрогнула, и па

ПРОЛОГ

Я умирала. Чувствовала, как жизнь вытекает из меня вместе с ручейком крови, становившимся всё тоньше и тоньше. Ощущала смертельный холод, и это не был холод снега, на котором лежало мое израненное тело. Я услышала шум и с усилием открыла глаза, поддавшись отчаянной надежде. Но легкий скрип снега, какой не мог произвести человек, и последовавший за ним волчий вой уничтожили мою надежду. Конечно, звери почуяли меня, истекающую кровью. Волки… По крайней мере, я не способна больше чувствовать боль. Я умру быстро. Надеюсь…

Я слышала, как они приближались. Все ближе и ближе. Вой послышался совсем рядом. Наверное, я бы вздрогнула от страха, если бы могла еще чувствовать свое тело. Если бы могла еще чувствовать страх. Мысленно усмехнулась. Надо мной склонился зверь, заслонив звезды. Звезды? Так вот почему темно, сейчас ночь. Волчья морда исчезла, вновь открыв мне небо. Я даже не пыталась удивляться, почему еще жива. Наверное, зверь где-то рядом, ждет остальную стаю.

Думаю, я потеряла сознание на какое-то время, потому что, когда вновь пришла в себя, я почувствовала, что меня куда-то волокут. Я не могла повернуть голову, чтобы посмотреть, но решила, что это волк.

– Да, подожди ты, глупое животное! Ты ж так ей последние кости переломаешь! – голос раздался внезапно, и я подумала, что наконец-то начался спасительный бред.

Почувствовала, меня отпустили, и некоторое время неподвижно лежала на снегу. Затем надо мной склонился человек, светя в лицо фонарём. Я непроизвольно зажмурилась.

– Фу ты! Жива еще! – в голосе человека слышалось облегчение. – Потерпи, милая, совсем немного осталось.

Он убрал источник света и приподнял меня, переложив на что-то более твердое. Я поняла, что это сани, лишь когда продолжилось движение. Меня куда-то долго везли. Я несколько раз теряла сознание. Затем осторожные руки вновь подняли меня и переложили на постель, покрытую шкурами. Судя по дыханию, в помещении находилось несколько человек.

– Ну и зачем ты притащил ее сюда? – рассерженно шептал женский голос.

– Они ушли, – ответил тот, кто принес меня.

– Собаки могли учуять, – не отставала женщина. – Или вернутся, добить раненых.

– Осталась только она. – он заметил, что я смотрю на них, и улыбнулся мне:

– Все будет хорошо, девочка, спи.

Я послушно закрыла глаза.

– Что ты собираешься делать? – зашипела женщина. – Нет! Ты не можешь!

– Я могу ей помочь, и я это сделаю. – он начал осторожно снимать с меня одежду. – Не мешай, Стелла.

Я слышала, как она выбежала, хлопнув дверью. Чувствовала прохладу воды, когда он промывал мои раны. Его дыхание касалось моего лица. Я слышала, как он шептал, почти пел, непонятные мне слова, все ускоряя ритм. А потом пришла боль. Нет, не так – БОЛЬ! Она поглотила мой разум, мои мысли, осталась лишь жестокая, испепеляющая боль. Она наполнила все тело огнем, жар которого сжигал последние крупицы жизни во мне.

«Все!» – подумала я перед тем, как провалиться в темноту.

ГЛАВА 1

Было тепло. Я с трудом открыла глаза и постаралась оглядеться. Я лежала в небольшом помещении. Бревенчатые стены, низкий потолок. Пахло землёй и хвоей. В открытой печурке потрескивал огонь, освещавший комнату, на плите стоял чугунок. На скамеечке у огня сидел человек. Он обернулся, почувствовав мой взгляд, и тут же поднялся и подошел ко мне.

– Как ты себя чувствуешь? – Спросил мужчина, приложив руку к моему лбу. – Все еще горячо, – пробормотал он.

– Я умерла? – Голос был хриплый и каркающий, первые слова дались тяжело, они царапали горло, будто отказываясь выходить наружу.

Арон поднялся и зачерпнул ковшом воду из деревянной бочки, дал мне напиться. Стало легче.

Я вспомнила страшную боль, пожиравшую мое тело, и подумала, что все-таки должна была умереть.

– Пошевели рукой. – Сказал он.

Я подвигала пальцами, затем подняла обе руки к лицу. Шрамов не было. Я попыталась приподняться. Это мне почти удалось, было на удивление легко, пока не начала кружиться голова. Я легла обратно и приподняла прикрывавшую меня шкуру, я была обнажена. Почувствовав смущение, решила пока больше не двигаться. Мужчина с улыбкой смотрел на меня.

– Что ты чувствуешь?

– Голод, – с изумлением ответила я. – Кажется, быка бы съела. Можно даже сырого.

Он засмеялся и подошел к печке. Когда он снял крышку с чугунка, комнату наполнил одуряющий аромат тушеного мяса. Я почувствовала, как зверски я голодна. Он поставил посудину на стол и сделал пригласительный жест, раскладывая мясо по мискам. Я завернулась в шкуру и подползла к столу, стоявшему в изножье постели. Ложек не было, пришлось есть руками. Но меня это нисколько не смущало, я выхватывала из миски горячие куски и жадно поглощала их. Он ел неспешно, внимательно разглядывая меня. Я же быстро опустошила миску и облизала пальцы. Невероятно, но я чувствовала себя просто превосходно, если не совершала резких движений. Покончив с едой, подняла глаза на мужчину. У него были каштановые, чуть волнистые волосы, тёплые янтарные глаза с множеством зелёных крапинок, лицо загорелое и обветренное. Одет он был в штаны и рубаху из выделанных шкур. Заметив, что я его разглядываю, мужчина улыбнулся. Я прислушалась к себе, он не вызывал страха, похоже, я ему доверяю. Улыбнулась в ответ.

– Меня зовут Арон. – Голос мне тоже понравился, густой, бархатистый. С такой внешностью и голосом, наверняка у него масса поклонниц. – А тебя?

Этот вопрос почему-то поставил меня в тупик и заставил задуматься. А как меня зовут? Я побродила по закоулкам своей памяти, там было по большей части пусто. Видимо, взгляд отражал мою растерянность.

– Ты не знаешь, как тебя зовут? – В его глазах было сочувствие. – Совсем не помнишь?

Я покачала головой.

– А откуда ты?

Я снова бросила внутренний взор на пустые лабиринты и пожала плечами.

– Так, ты не помнишь, кто ты такая, но понимаешь, что я говорю, – резюмировал он. – А что вообще ты помнишь?

Кровь, снег, волки… Я напряглась, вспоминать не хотелось, казалось, со мной произошло что-то страшное.

– Я помню волчий вой… Ты спас меня от зверей?

– Ну… – Он задумался, будто подыскивая ответ. Усмехнулся. – Можно сказать и так.

– Но я же… умирала…

Он нахмурился и внимательно посмотрел на меня, принимая какое-то решение.

– Наверное, ты сильно ударилась головой, поэтому было так больно.

– Я помню, кровь текла… Она была тёплой… – Я снова заглянула под шкуру, моя кожа оставалась целостной и гладкой, может, чуть бледной. – Где мои раны?

– Не было ран, ты просто ударилась головой. – Уже увереннее повторил он, терпеливо объясняя, словно маленькому ребёнку.

Мне показалось, или он отвёл глаза в сторону? Он что-то скрывает о том, что произошло со мной? Может, это он хотел меня убить? Глупости, я посмотрела на мужчину, он точно не убийца. К тому же он заботился обо мне, выходил… Может, я и правда ударилась головой? Это объясняет и то, почему она кружится при малейшем резком движении, и почему я ничего не помню. Я решила пока доверять Арону, но при первой же возможности выяснить, что именно со мной случилось.

– Там был ещё кто-нибудь?

Он покачал головой.

– Только ты.

– Где ты нашёл меня?

– В лесу.

Точно. Лес. Я помню… Снег и звёзды в просветах между деревьями… Что я делала одна в лесу? Могла я быть там с кем-то, кто бросил меня умирать? Он всех этих вопросов разболелась голова. Я поморщилась, и Арон тут же поднёс мне глиняную кружку с каким-то терпким отваром. Я не знала названия заваренных трав и того, пила ли я подобное раньше. Было очень странно ничего не знать ни о себе, ни о мире вокруг.

Глаза начали закрываться сами собой.

– Спи, – велел Арон, – тебе понадобятся силы.

Когда я проснулась, его не было. Подавив первый приступ паники, что он бросил меня одну неизвестно где, я решила выйти наружу и осмотреться. Может, мужчина где-то там, пошёл по какой-нибудь своей надобности. Аккуратно села, стараясь не совершать резких движений, я-то забыла, что со мной случилось, но тело помнило боль и требовало действовать с осторожностью. Свесила ноги с постели, расположенной достаточно высоко для моего роста. Пол был сложен из необструганных досок, если ходить по такому босиком, можно занозить ногу. Я откуда-то об этом знала. Но пугали меня вовсе не занозы. Как только пыталась наклониться вниз, чтобы спустить ноги на пол, начинала кружиться голова. Пришлось подождать, когда кружение успокоится, и совершить ещё одну попытку. Спустя время мне это всё-таки удалось, и босые ноги наконец-то коснулись шершавых досок. По полу гулял сквозняк и заставлял ёжиться. Я стянула с постели шкуру и укуталась в неё. Ну вот, теперь можно двигаться дальше. Как только я оттолкнулась от кровати, голова закружилась с новой силой, и ноги подогнулись. Падая, я попыталась ухватиться за стол, но неудачно, он упал вслед за мной, накрыв меня лавиной посуды…

Тёплый ветерок подул мне в лицо, и это было очень приятно. Я улыбнулась.

– Эй, – шептал ветерок, – проснись.

Я открыла глаза, и комната тут же ринулась в пляс. Я с силой сжала веки, но оранжевые пятна продолжали двигаться в каком-то нелепом, диком танце.

– Зачем ты встала? – Голос у Арона раздражённый. Ну разумеется, ему не понять, это же не он прикован к постели в незнакомом месте с незнакомым мужчиной и незнакомой собой.

Решила не оправдываться, просто отвернулась в другую сторону.

– Вот и правильно, – раздражение сменила усмешка, – поспи. Быстрее выздоровеешь, быстрее уйдём отсюда.

– А где мы сейчас? – Всё же не удержалась от вопроса, было тяжело ничего не знать, и я осторожно повернулась к нему вполоборота.

– В лесу. Спи.

Когда проснулась в следующий раз, заметила небольшое окошко, сквозь которое пробивались отражённые снегом солнечные лучи. За стеклом виднелись очертания деревьев. Значит, прежде я просыпалась ночью, поэтому окна не видела. Вставать самостоятельно больше не решалась, а мой спаситель снова отсутствовал, поэтому повернулась на бок и смотрела в окно. Что ж, Арон не обманул, мы действительно находимся в лесу. Видимо, избушка была частично вырыта в земле, поскольку окошко, изнутри располагавшееся примерно на уровне моей груди, снаружи чуть возвышалось над землёй, причём почти четверть проёма закрывал сугроб. Наверное, снег шёл ночью, поскольку на его поверхности практически не было следов, лишь птицы оставили после себя несколько коротких цепочек, обрывающихся местом взлёта.

Заняться мне было абсолютно нечем, вставать я боялась, размышлять мне тоже было не о чем, ввиду отсутствия воспоминаний, оставалось только глядеть на снег и ожидать своего спасителя.

Наконец заскрипела дверца, и вместе с облаком морозного воздуха вошёл он, румяный, довольный, здоровый – аж завидно стало, бросил у очага вязанку небольших, уже разделанных тушек и, на ходу снимая рукавицы, приблизился ко мне.

– Как себя чувствуешь? Голова болит? Кружится? – Засыпал вопросами. Впрочем, мне было приятно, значит, переживает.

– Не знаю, – улыбнулась, – я не вставала. Ждала тебя…

– Пить хочешь?

Прислушалась к себе, пить хотелось, как и противоположного.

– Кхм, Арон… – Как бы ему сказать об этом? – Мне нужно… в туалет…

Он как будто удивился естественным потребностям моего организма и заозирался по сторонам, в поисках чего-нибудь подходящего. Интересно, а он сам куда ходит? Наверное, на улицу.

– Вот, попробуй, – Арон поставил у кровати деревянную бадейку и выжидательно замер.

– Помоги мне встать, – я решила, что смущаться буду позже, а сейчас оперлась на его руку. Собственные ноги меня не слушались, голова закружилась, я покачнулась, и мужчина, поддерживая, прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, его объятия оказались удивительно приятными. Тёплое, почти горячее тело, чуть терпковатый мужской запах, я вдохнула глубже, прижавшись лицом к его груди. Он не спешил размыкать кольцо рук, продолжая удерживать меня, а мне не хотелось вырываться. Я подняла голову, он смотрел на мои губы, его глаза потемнели. Вот же нашёл романтический момент! Я чуть отстранилась.

– Отвернись, – хрипло пробурчала я.

– Что? – Он заморгал, не сразу услышав вопрос. Его голос тоже осип.

– Отвернись, пожалуйста.

Он помотал головой, стряхивая наваждение, и отступил, продолжая придерживать меня руками. Наконец, убедившись, что я способна сама устоять на ногах, он сделал несколько шагов в сторону и повернулся к окну.

Я, держась одной рукой за кровать, сумела опуститься на бадейку. Тишину избушки прорезал дробный стук капель о деревянное дно. Вот же зараза! Я старалась закончить побыстрее, но, видимо, накопилось. Всё происходившее вгоняло меня в краску и представлялось совершенно неправильным, ну не должен незнакомый мужчина быть свидетелем таких интимных моментов. Но и выгнать его на улицу не могла, что если упаду и опрокину всё на себя. Это будет гораздо хуже. Наконец я иссякла, кряхтя, поднялась, завернулась в скинутую на время шкуру и присела на краешек постели. И что дальше делать? С этим?..

Арон молча повернулся, невозмутимо подхватил ведро и вышел за дверь. Вернулся он уже с пустыми руками, помог мне устроиться поудобнее, подал глиняную кружку с водой и принялся хлопотать над нашим обедом. Или ужином? Над категориями времени я задумалась впервые с момента пробуждения.

– Сколько я уже здесь?

– Четвёртый день.

– А сколько мы ещё здесь пробудем?

– Пока ты не сможешь идти.

– Куда?

Он повернулся ко мне и немного помедлил прежде, чем ответить.

– Пока не вспомнишь, кто ты такая, я бы хотел забрать тебя в свою деревню. Если ты согласна… – Он так пристально смотрел на меня, ожидая ответа, что я поняла, для него это важно.

– Идти далеко?

– С тобой путь займёт несколько дней.

– А без меня? – Я вдруг испугалась, что он устанет возиться со мной и вернётся домой, а я в лучшем случае останусь одна в затерянном среди леса домике, а в худшем… Даже не хотелось думать, что будет, если Арон попросит меня освободить избушку… Впрочем, я была уверена, что он не из тех, кто может так поступить.

– Я без тебя не уйду, – хмуро бросил он и снова вернулся к готовке. Я тоже не стала продолжать тему, и так получила гарантию безопасности. Пока этого достаточно, а дальше – посмотрим.

ГЛАВА 2

Вместо того чтобы думать о неопределённости будущего, я любовалась мужчиной. Он ловко орудовал ножом, нарезая мясо и коренья. Его руки были сильными и умелыми. Я вспомнила утренние объятия и вспыхнула, мне стало жарко лишь от одной мысли о том, что могло бы случиться дальше… Что если бы он меня поцеловал? Ведь он хотел этого? По крайней мере, мне так показалось…

Будто почувствовав мои мысли, он обернулся и наградил меня обжигающим взглядом. Я тут же опустила глаза. Мы так доглядимся. Сделав вид, что и не думала смотреть на него, я начала разглядывать сам домик. Или, скорее, хорошо обустроенную землянку. Стены и потолок были укреплены брёвнами, пол дощатый, на стенах развешаны пучки сухих трав, отдававшие помещению свой аромат. Мебели было совсем мало: широкая лежанка, на которой расположилась я, в изножье – стол из обструганных досок, возле него два табурета с четырьмя разномастными по толщине ножками, у очага – небольшая скамеечка, на которой сидел Арон, колдуя над зайчатиной. Я быстро отвела глаза от широкой спины мужчины и стала рассматривать полки, расположенные по обе стороны от печи, на одной стояла посуда, а на второй – плотницкие инструменты. В одной из стен вырезано маленькое окошко, которое я рассмотрела уже раньше. Взгляд то и дело возвращался к Арону, подкидывавшему в очаг короткие толстые ветки и задумчиво смотревшему на огонь.

Почти весь день мы оба провели в молчании, предаваясь каждый своим мыслям, причём я думала в основном о нём и нашей совместной ночёвке, которая всё приближалась, с каждым минувшим часом.

Зайчатина поспела уже к сумеркам. Мужчина помог мне устроиться за столом и положил на тарелку ароматные куски мяса. Готовил он, конечно, чудесно, интересно, могла бы я составить ему в этом конкуренцию?

Перед сном он ещё раз принёс мне деревянную бадейку с улицы. Так вот куда он её спрятал. Я запретила себе смущаться и сделала то, чего вновь потребовал организм…

Он долго ещё возился и обустраивал наш отдых, но наконец потушил фонарь. Огонь в очаге уже догорел и давал лишь слабые оранжевые отблески, не освещавшие комнатку, но наполнявшие её тенями и слабым потрескиванием.

– Где ты будешь спать? – Задала я волновавший меня вопрос, когда удлинившаяся тень Арона начала раздеваться. Несмотря на то, что я отвернулась в другую сторону, вполоборота всё же продолжала следить за ним.

– Там же, где и раньше, – голос звучал глухо, так как он стягивал рубашку через голову. И тут же добавил. – Здесь одна кровать.

Я лежала очень тихо и боялась шевельнуться, когда доски лежанки чуть скрипнули под тяжестью его тела. Он вытянулся рядом, соблюдая небольшую дистанцию между нами, но я всё же чувствовала его горячее дыхание на своём обнажённом плече. Уснуть, конечно же, не получалось. От неподвижности сводило то руку, то ногу, казалось, всё моё тело вышло из подчинения и требовало одного – развернуться к мужчине. Я сопротивлялась, сколько могла, но всё же, не выдержав, была вынуждена повернуться на другой бок. И тут же наткнулась на пристальный взгляд горящих жёлтыми отблесками глаз. Что? Я моргнула, и два жёлтых огонька исчезли. Наверное, показалось. Я облегчённо выдохнула, какая глупость начинает мерещиться в темноте. Арон дышал глубоко и ровно. Скорее всего, он уже спал и даже не подозревал о том, какая ерунда лезла мне в голову. А вдруг не спит? Я осторожно, стараясь не делать резких движений, приподнялась на локте и заглянула ему в лицо.

В тот же миг мужчина открыл глаза, я отшатнулась, но было слишком поздно. Он одним движением придвинулся ко мне и, сжав в объятьях, подмял под себя, нависая над моим лицом. Я не могла отвести от него взгляда, дыхание прерывалось… «Неужели он сделает это?..» – Мелькнуло в голове, когда его губы потянулись к моим. Лишь мгновение я боялась, что он будет грубым и напористым. Нежность его прикосновений лишила меня всяких страхов. Сначала он осторожно касался лишь контура моих губ, добившись, что они открылись ему навстречу, затем углубил поцелуй, увлекая меня, соблазняя, заставляя отвечать ему и подаваться навстречу.

Он медленно провёл рукой по моему телу, зацепив движением шкуру и спуская её вниз, к моим ногам. Угли в очаге практически догорели, и я перестала видеть его, лишь ощущала нежные прикосновения его рук на своей коже. Затем по проторенным руками тропинкам в исследование отправились губы. Я плавилась под его умелыми ласками, забыв, что я не знаю ничего ни о нём, ни о себе самой…

Когда он вошёл в меня, я тихонько вскрикнула от внезапного ощущения наполненности внутри и обвила его ногами, сильнее прижимая к себе, задавая темп его движениям. Я была так поглощена ощущениями, что не сразу заметила, как он остановился и настороженно замер.

– Что случилось? – Хриплым шёпотом спросила я.

– Снег скрипит, – он продолжал прислушиваться, но не спешил выходить из меня.

– Что? – Пелена удовольствия, которая заволокла моё сознание, мешала думать связно.

– Там кто-то есть, я пойду посмотрю. – Он резко вышел из меня, оставив ощущение пустоты и растерянности.

– Подожди, – я ухватила его за руку. Он накрыл мою ладонь своей и поднёс её к своим губам, быстро поцеловал, а затем бросил мне свою одежду.

– Надень это и спрячься под лежанкой. Ни одного звука, пока я не скажу, что можно. Поняла?

Несмотря на темноту, я чувствовала, что он смотрит мне в глаза, и потому кивнула. Я быстро натягивала на себя его штаны и рубашку, а Арон осторожно крался к двери, я лишь слышала его передвижения по лёгким поскрипываниям досок. Одевшись, я залезла под кровать и старалась прислушаться к тому, что делает мужчина. Но бешеный стук сердца и всё ещё учащённое после незавершённой близости дыхание не позволяли что-то толком разобрать, несмотря на то, что возле выхода явно происходила какая-то возня. Я хотела его окликнуть и спросить, что же всё-таки происходит, и кто может подкрадываться к избушке, но боялась ослушаться и привлечь внимание неведомого врага.

Дверь открылась, если она и скрипнула, то я этого не услышала, лишь почувствовав дуновение морозного воздуха, который мазнув по моим босым ногам, заставил всё тело покрыться мурашками. Я замерла в ужасе, который усугублялся ещё и тем, что я совсем ничего не видела. А звуки развернувшейся у порога землянки битвы, заставили меня сжаться в комок. Ведь там явно был какой-то зверь, он рычал, бросался на человека и рвал его плоть. Арон! Что же делать?! Могла ли я как-то помочь мужчине одержать победу в этой схватке не на жизнь, а на смерть? Несмотря на то, что я ничего не помнила о себе, вряд ли во мне были какие-то скрытые ресурсы, которые помогли бы и мне самой избежать смертельной опасности. Ведь наверняка, расправившись с Ароном, зверь примется и за меня…

Сначала я почувствовала запах крови и смрадное дыхание из пасти и только потом поняла, что звуки сражения стихли. Это конец… Зверь убил моего единственного защитника, и теперь настало моё время… Он медленно приближался, будто опасаясь меня спугнуть. Я старалась придумать хоть какой-то спасительный выход, найти пусть призрачный шанс…

В избушке царила непроглядная тьма, но распахнутая теперь настежь дверь манила яркими пятнами звёзд, сияющими сквозь чёрные ветви деревьев. Я начала медленно отползать от чудовища к другой стороне кровати. Он негромко рыкнул, выражая недовольство. Ну уж нет, тварь, без боя я тебе не дамся! Добравшись до края, я вскочила на ноги и бросилась наутёк. Глубокие сугробы, в которые я то и дело проваливалась по колено, мешали мне бежать, замедляя скорость. Я споткнулась о невидимый под снегом корень и упала. Рот и нос немедленно забились снегом, не давая вдохнуть. Да что же это такое! Я разозлилась на своё неуклюжее тело, и злость придала мне сил, помогла подняться на колени, убрать снег с лица и двинуться было дальше. Как вдруг я услышала предупреждающее рычание прямо за спиной. Ну всё. Теперь точно конец…

Я обернулась и увидела горевшие жёлтыми огоньками глаза огромного волка, остановившегося в считанных шагах от меня и сверлящего меня пристальным взглядом. Не разрывая зрительного контакта, он сделал движение мне навстречу. Ноги у меня подкосились, и я осела в сугроб прямо перед мордой настигшего свою добычу зверя. От ужаса я зажмурила глаза, не хочу видеть, как он будет рвать меня на части…

Но прошло мгновение, за ним другое, а я всё ещё была жива. Я приоткрыла глаза, волк по-прежнему стоял рядом и смотрел на меня. Убедившись, что я в сознании и вижу его, он ухватил зубами слишком длинный рукав надетой на меня рубашки и потянул за собой. От неожиданного движения я повторно уткнулась носом в снег, и он успел протащить меня лицом вниз несколько шагов прежде, чем я сумела найти опору свободной рукой и подняться на ноги. Не понимая, что происходит, и недоумевая, почему он не сожрал меня там же, где настиг, я шла за зверем. Он вёл меня за длинный рукав, будто собаку на поводке. От такого сравнения я хмыкнула, на мгновение забыв об ужасе. Ещё через несколько десятков шагов деревья расступились, и стало понятно, что волк привёл меня обратно к лесной избушке. Что ему нужно? Может, он хочет съесть сначала Арона, а меня оставить в живых, пока снова не проголодается? Это единственное объяснение, которое приходило в мою, измученную всеми ужасами ночи, голову, хотя оно и подразумевало слишком высокий интеллект зверя. Впрочем, откуда мне знать, насколько сообразительны монстры этого леса?

Волк затащил меня внутрь домика и потянул зубами за ручку, чтобы закрыть дверь изнутри. Я, пребывая в шоковом состоянии, не двигаясь, наблюдала за его действиями. Я старалась не давать оценки поступкам этого чудовища, зачем анализировать того, кто сожрёт тебя через несколько минут или даже часов. Я устало опустилась на кровать, в любом случае, сил бояться у меня уже не осталось.

Когда волк закрыл дверь, внутри избушки снова стало темно. Поэтому я не видела, что происходит, но снова слышала какую-то возню у порога, похожую на треск разрываемых тканей или хруст выворачиваемых суставов. Неужели он жрёт Арона? Из глаз потекли непрошенные слёзы. Вот как так могло случиться, что ночь, начавшаяся с акта любви, завершилась пожиранием обоих любовников свирепым зверем? Да, я не питала иллюзий относительно своей участи. Как только этот монстр покончит с моим спутником, он примется за меня. И я приготовилась к неминуемой смерти. Я не буду бояться, ведь однажды я уже умирала…

ГЛАВА 3

Возня у порога стихла. Мне было так холодно, что зубы выбивали дробь друг о друга, лязгая не хуже челюстей монстра.

– Ты как? В порядке? – Раздался вдруг в наступившей тишине человеческий голос.

– Арон?! – Я не верила своим ушам. – Ты жив?!

И вдруг испугалась. Зверь где-то здесь, он насытился и затаился. Но Арон? Как? И кого тогда ел монстр?

– Арон? – Зашептала я ему. – Где волк?

– Нет больше волка, – раздался усталый голос мужчины. Послышались шаги босых ног, затем звук зачерпываемой ковшом воды, в тишине хижины глотки казались особенно громкими.

Я уже ничего не понимала. Как Арону удалось остаться в живых? Куда делся зверь? И что вообще тут, в конце концов, происходит?!

Мужчина возился у печи. Он засветил лучину и с её помощью пытался разжечь потухший очаг. При неверном свете разглядеть что-то кроме того, что Арон полностью обнажён, было невозможно. Если раньше я просто ничего не помнила, то теперь мне казалось, что начинаю сходить с ума, настолько нереальными выглядели события последних минут.

– Арон, – дрожащим голосом начала я, – что здесь произошло? Я уже ничего не понимаю…

Он разжёг печь, время от времени подкидывая в огонь ветки, пошевелил их горбатой кочергой, добиваясь ровного горения пламени, и только после этого подошёл ко мне. Присел на краешек лежанки, я рефлекторно отодвинулась от него. Сейчас мужчина уже не казался мне таким привлекательным, как прежде, скорее, он пугал меня до дрожи.

– Ты не должна меня бояться. Что бы ни случилось, я никогда не причиню тебе зла, – его голос звучал успокаивающе, но я ему больше не верила.

Он протянул ко мне руку, но я отпрянула назад.

– Кто ты такой? – Задала я наконец вопрос, который должен был взволновать меня с самого начала нашего знакомства.

– Я оборотень, – устало сказал он и опустил руку.

Ну что ж, по крайней мере, это многое объяснило. Хотя и не всё.

– Ты убьёшь меня?

– Нет, я уже сказал, что не обижу тебя.

– А я… После того, что у нас было, – вдруг накрыло меня волной запоздалого осознания, – стану такой же?!

– Не станешь, – он усмехнулся, а потом снова посерьёзнел, – хотя я бы очень хотел.

– А тот, кто выслеживал нас? Или ты меня обманул?

– Он мёртв.

– Ты убил его?

– С Охотниками иначе нельзя, или мы их, или они нас…

– Где он?

– Снаружи.

Я уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но вдруг оглушительно чихнула, а потом ещё раз и ещё.

– Ложись! – Велел он. – Все разговоры завтра.

Ложиться? Он в своём уме?! Лечь в постель с оборотнем?! Хотя я ему уже всё позволила раньше, чего теперь-то бояться? Усиливающееся ощущение нереальности происходящего подкрепилось сильным жаром. Несмотря на то, что мужчина напоил меня отваром из лекарственных трав и растёр обмороженные ноги пахучей мазью, я заболела. К утру у меня начался жар и бред.

Следующие несколько дней были заполнены вязкими снами, в которых надо мной склонялся Арон, то в виде человека, то огромного тёмно-бурого волка с горящими угольками глазами. Мужчина поил меня отваром и обтирал тело тряпицей, смоченной в холодной воде, а зверь вставал на задние лапы и нюхал моё лицо, облизывая его иногда тёплым влажным языком. Мне было очень жарко, тело сжигал какой-то неведомый огонь, опаляющий изнутри и снаружи. Я то и дело скидывала укрывавшую меня шкуру в тщетных попытках хоть немного охладиться. После этого обычно следовало обтирание, питьё, а затем меня снова укутывали в шкуру, и я опять погружалась в глубины небытия…

После Арон сказал, что в бреду я провела два дня, а на третий вернулась в реальный мир, но была такой слабой, что ему приходилось самостоятельно кормить меня бульоном с ложечки. На мой удивлённый вопрос, откуда взялась ложка, мужчина ответил, что выстругал её из дерева, пока я болела. Он был таким заботливым и так старательно ухаживал за мной, что мой страх перед ним стал отступать куда-то на задний план. Я начала думать, что, возможно, оборотень – это не так страшно, особенно, если видишь только его человеческую ипостась.

Спустя три дня Арон решил, что я уже достаточно выздоровела, чтобы выдержать дорогу до его деревни. На все мои робкие попытки расспросить подробнее о селении, куда мы направлялись, его жителях и укладе, он отвечал односложно, уходил от ответа или просто отмалчивался. Сначала меня это раздражало, а потом решила, что так даже и лучше, по крайней мере, я смогу составить об оборотнях собственное впечатление, не ограниченное его мнение. Сама посмотрю и решу, нужно их бояться или нет.

Основная подготовка к переходу легла на плечи Арона. Он ушил для меня одежду, достав такие же, как и у него, штаны и рубашку из лежавшего в углу тюка с выделанными шкурами, изготовил мне тёплую обувь, запасся провизией и упаковал наши пожитки в заплечный мешок. Мне оставалось лишь наблюдать за приготовлениями, поскольку передвигаться больше, чем до бадейки и обратно на кровать, он мне пока не разрешал, резонно напомнив, что завтра мы двинемся в путь, вот тогда я и смогу вволю нагуляться на свежем воздухе.

К счастью, Арон ко мне больше не прикасался, ночью он ложился с противоположного края лежанки и не двигался, позволяя мне успокоиться и уснуть. И я была ему за это признательна, потому что вряд ли смогла бы ответить на его ласки, зная теперь, кем он является.

Мы выдвинулись на рассвете, когда тусклое солнце только-только поднималось над горизонтом и почти не освещало нам путь, скрытое частыми стволами деревьев. Арон шёл впереди, а я за ним, по протоптанному им следу в снегу. Я не знала, идём ли мы по тропинке, или пробираемся сквозь лесную чащу. Мужчина продвигался уверенно, ни разу не остановившись, и я решила, что он знает дорогу и не заблудится.

Идти по его следам было легко, мне даже показалось, что он специально старается не поднимать высоко ноги, оставляя для меня проторенную борозду в сугробе и упрощая тем самым путь. И всё равно через несколько часов я уже обливалась потом и рвано дышала, кутая лицо в меховой воротник. Арон скомандовал привал, и я плюхнулась прямо в сугроб, не в силах больше стоять на ногах. Он раздражённо поднял меня за шкирку и стряхнул снег с одежды.

– Промокнешь – снова заболеешь, здесь в лесу – умрёшь! – Строго сказал он, глядя мне прямо в глаза.

После этой отповеди стало не то что бы стыдно, но неловко. Он столько сил приложил, чтобы выходить меня, а я, получается, совсем не ценю то, что он сделал. Я молча стояла и ждала. А в это время мужчина очистил от снега поваленный ствол дерева, лежавший буквально в двух шагах от того места, где я опустилась прямо в сугроб. Здесь мы пообедали вяленым мясом и лепёшками, а затем снова двинулись в путь. И шли до самых сумерек. Последние часы дались мне особенно тяжело. Неподвижность дней, проведённых в лесной избушке, ослабила мои мышцы, и каждый шаг давался ценой немыслимых усилий и убеждений потерпеть ещё немного. Арон начал всё чаще оглядываться на меня. В конце концов, он не выдержал и остановился. Я, не заметившая этого, уткнулась носом прямо в его меховую куртку.

– Если не можешь идти, я тебя понесу, но нам нужно продолжать путь. – Он обнял меня и позволил опереться на своё сильное тело.

Мысль отстраниться от него мелькнула было и сразу пропала. Я задумалась над его предложением, но прежде решила уточнить.

– А долго ещё идти?

– Около получаса.

– Думаю, это расстояние я осилю, дай только перевести дух.

Он ещё крепче прижал меня к себе, так мы и стояли, обнявшись посреди зимнего леса, где на многие часы пути кроме нас не было ни одного живого человека. Только снег и чёрные оголённые деревья.

В надвигающихся сумерках мы остановились у раскидистой ели, лапы которой плотным шатром спускались кое-где до самой земли.

– Здесь остановимся на ночлег, – Арон вручил мне заплечный мешок, и я осталась смотреть, как мужчина выгребает снег из-под ели, обустраивая нам убежище на ночь. Ему удалось слепить своеобразные стены из снега, не пропускавшие холодный воздух снизу. Сверху же лапы были укутаны толстым снежным покровом, также позволявшим сохранять тепло. Поэтому на ночь мы устроились достаточно комфортно, постелив одну из шкур на землю и накрывшись другой. Арон крепко прижал меня к себе, и засыпала я с мыслями о том, что, кажется, совсем перестаю его бояться.

Утро я встретила в одиночестве. Нет, я не замёрзла, мне ниоткуда не дуло, но, только проснувшись, я сразу почувствовала, что осталась одна. Я запретила себе пугаться и паниковать, думая, что он бросил меня в лесу. Арон уже неоднократно доказывал делом, что я небезразлична ему, что он позаботится обо мне, по крайне мере, пока я не перестану быть беспомощной, ничего не помнящей, то есть такой, как сейчас. И тотчас же я услышала скрип снега. Ну вот! Я же знала, что не стоило бояться.

Я выбралась из-под шкуры и приподняла ветку, пытаясь выбраться из елового шатра. И сразу же опустила её назад, из-за чего на меня осыпался целый снежный сугроб, набившись мне за шиворот, в капюшон, рукава. Но вовсе не таявший от тепла моего тела снег заставил меня замереть, будто ледяная статуя. В двух десятках шагов от укрывшего меня дерева стоял волк…

Я как-то сразу поняла, что это не мой оборотень. Этот зверь был светло-серым и меньше по размеру. Может, он тоже оборотень? Какой-нибудь знакомый Арона? Или сосед? Я чуть сдвинула ветку, чтобы посмотреть на волка. Он, не мигая, смотрел на меня. Не знаю, что заставило меня подумать о присутствии человеческого разума под личиной животного, янтарные ли глаза, глядевшие, казалось, мне прямо в душу. Или его неподвижность, будто он давал мне возможность привыкнуть к своему присутствию. В общем, я решила попробовать договориться с ним. С таким намерением, подбирая правильные в сложившейся ситуации слова, я вылезла из своего укрытия и сделала шаг по направлению к волку. Я даже не успела открыть рот, чтобы начать свою приветственную речь, потому что зверь оскалился и зарычал. И это было вовсе не приветствие. Мне даже перестало казаться, что в его взгляде присутствует искра разума. Теперь там я видела только голод хищника, наконец-то нашедшего свою добычу.

В этот раз мне было некуда бежать. Позади меня раскидистая ель, справа и слева сугробы выше колена, впереди – голодный волк. Он рыкнул на меня ещё раз, а затем издал долгий, протяжный вой, от которого я заледенела. Где-то в лесу ему ответил такой же вой, потом ещё и ещё. Всё понятно, он звал свою стаю, сообщая об удачной охоте. Я боялась шелохнуться, чтобы не спровоцировать волка на прыжок, и мысленно просила, чтобы Арон опоздал, потому что с целой стаей ему наверняка не справиться…

ГЛАВА 4

Волки выступили из-за деревьев. Они продвигались медленно, окружая меня со всех сторон. Ноги подогнулись, и я меховым кулем опустилась в сугроб. Надежды на то, что это друзья Арона, больше не оставалось. Они хищники, а я их завтрак. Ждать оставалось совсем не долго, волки смыкали кольцо. Я уже видела, как шевелятся их ноздри, втягивая аромат добычи. Слышала их учащённое дыхание после бега по лесу. Когда до ближайшего зверя оставалось всего несколько шагов, я обречённо прикрыла глаза.

Внезапно до меня донёсся визг боли, а затем громкое скуление раненого зверя. Завизжал ещё один волк, а остальные предупреждающе рычали. Я открыла глаза, чтобы понять, что пошло не так. И увидела тёмно-бурого оборотня, казавшегося огромным и почти чёрным на фоне стаи светло-серых волков. Я сразу поняла, что это Арон. Облегчение, которое я почувствовала, когда увидела его, заставило меня плакать. Я больше не боялась оборотня, теперь точно зная, что он мой единственный защитник в этом незнакомом враждебном мире, где я слишком беспомощна, чтобы выжить самостоятельно.

Я старалась не смотреть, как оборотень расправляется с моими обидчиками, но запах тёплой крови и ярко-красные росчерки на снегу против моей воли привлекали к себе внимание. Когда остальная стая разбежалась, признав Арона победителем, на полянке остались три бездыханных волчьих тела. Расправившись с врагами, оборотень огласил поле боя протяжным воем, знаменующим его победу, а затем направился ко мне.

Если во время битвы за мою жизнь он казался единственным защитником, то сейчас, когда опасности больше не было, и мы снова остались один на один с его звериной ипостасью, я снова начала испытывать необъяснимый страх перед ним. И он это похоже понимал. Оборотень остановился в нескольких шагах от меня и шумно втянул носом воздух. Убедившись, что я жива, он громко фыркнул и в два прыжка скрылся из виду. Спустя несколько долгих томительных вздохов он вышел из-за ели, уже в виде обнажённого человека. Я смотрела на него во все глаза, Арон был прекрасен.

В утренних лучах зимнего солнца передо мной предстал истинный образчик мужской красоты, высокий, стройный, загорелый до оттенка бронзы. Его тело было столь гармонично сложенным, что казалось совершенным: хорошо развитые, но не чрезмерные мышцы покрывали его руки и ноги, низ рельефного живота скрывался в завитках жестких темных волос, под которыми завершал идеальную форму мужской орган. Заметив моё пристальное внимание, он дёрнулся, и я тут же отвела глаза. Арон хмыкнул и скрылся под еловым шатром, выйдя оттуда спустя несколько минут уже полностью одетым и с мешком за плечами.

– Пойдём, – сказал он, поднимая меня из сугроба и отряхивая от налипшего снега, – нужно уйти как можно дальше, пока другие хищники не почуяли кровь.

Я не стала спрашивать, какие ещё хищники могут водиться в этом лесу, если оборотень, с лёгкостью раскидавший стаю волков, их боится. Просто молча последовала за ним. Теперь, когда он снова был человеком, я не испытывала никакого страха перед ним. Арон был красивым, сильным мужчиной и одновременно зверем, и обе его ипостаси защищали меня и заботились обо мне.

Мы снова шли по лесу один за другим. Теперь я была уверена, что мужчина намеренно оставлял после себя глубокую и широкую борозду в снегу, чтобы мне было легче идти. Адреналин, выброшенный в кровь, когда на меня напали волки, уже перестал действовать, и я продолжала шагать исключительно на силе воли и нежелании подвести моего спутника.

Из-за моей, слишком медленной скорости мы были вынуждены устроить ещё одну ночёвку в лесу, на этот раз Арон выбрал выкорчеванную ветром огромную сосну, мощные корни которой образовывали небольшую пещерку. Мужчина выгреб из неё снег, и получилось вполне комфортное место отдыха, особенно в наших условиях. Внутри было довольно просторно, но холодно, и Арон решил развести костёр.

– Я схожу за ветками, – тут же предложила я, желая быть ему хоть чем-то полезной. Но он остановил меня ласковым движением.

– Устрой нам лучше постель, а я пока наберу дров. – Его голос был хрипловатым, он обволакивал меня, лишая собственной воли. Мужчина посмотрел мне в глаза, будто в поисках ответа на свой, сокровенный вопрос, и я прикрыла веки, не будучи уверенной, что могу ответить утвердительно.

Я быстро расстелила шкуры и уселась на них, наблюдая, как Арон разводит костёр. Он был небольшим, но огонь весело плясал по веткам и скоро согрел нашу маленькую земляную пещерку. Мужчина снял меховую куртку, оставшись в рубахе и штанах, и чуть погодя я тоже последовала его примеру. Доставая из мешка лепёшки и вяленое мясо, я то и дело ловила на себе его потемневший взгляд, я знала, о чём он думает и чего хочет. Но готова ли я дать ему желаемое? Немного поразмыслив и прислушавшись к своим ощущениям, я ответила утвердительно. Да, я готова. Покидала провизию в мешок, даже не стараясь укладывать аккуратно, и сняла рубашку. Мужчина бросил на меня быстрый взгляд, как бы спрашивая, уверена ли я. Ничего не говоря, я легла на шкуры и, приподняв бёдра, сняла штаны. Он слишком много раз спасал меня и заботился обо мне, чтобы я проигнорировала его желание. Но не только благодарность двигала мною, влечение было обоюдным.

Арон начал медленно двигаться ко мне, будто давая мне возможность передумать, приблизился вплотную и так же медленно начал снимать одежду. Всё это время мы не разрывали зрительного контакта. Он снял рубаху и штаны и лёг рядом со мной на шкуру. Мужчина всё ещё медлил, хотя его желание уже стало заметным. Поэтому я первая прижалась к нему и поцеловала.

Он мгновенно ответил, его губы захватили мои, сначала медленно и нежно, постепенно становясь всё более властными, они будто захватывали, завоёвывали, подчиняли. Я перестала осознавать, что со мной происходит, все мысли исчезли из головы, растворились, оставив лишь единственное желание – подчиниться, отдаться ему без остатка. И он брал, утверждая своё право и отдаваясь мне в ответ, ловя губами мои стоны и заменяя их своими. И когда небытие поглощало меня, доведённую до вершины, я выдохнула его имя:

– Арон…

Потом мы долго лежали, прижавшись друг к другу, так и оставаясь слившимися и не размыкая объятий. Будто обоим не хотелось терять то волшебство, что произошло сейчас между нами, и возвращаться в реальный мир. У меня появилось стойкое ощущение, что эта ночь окончательно изменила наши отношения, сделав ближе друг к другу, позволив раскрыться самому и раскрыть партнёра. Та щемящая нежность, с которой Арон обнимал меня после акта любви, говорила о том, для него это не просто возможность снять напряжение, она скрывала более глубокие эмоции, его потребность во мне. И я прижималась к нему ещё сильнее, ошеломлённая собственным откликом.

В себя я приходила довольно долго, но, когда ко мне наконец вернулась способность мыслить, я почувствовала неудобство и тяжесть тела, лежавшего сверху. Арон тут же перекатился на бок, но не отпустил меня, а прижал спиной к своей груди, зарывшись лицом в мои волосы.

– Нужно дать тебе имя… – Негромко сказал он.

– Что? – Я всё ещё анализировала свои чувства и не сразу поняла, что он говорил.

– Завтра мы уже придём в мою деревню, нужно решить, как тебя будут называть… Ты же ещё не вспомнила, как тебя зовут?

– Нет, – я задумалась на несколько мгновений, но собственное имя так и не вспомнилось.

– Я бы хотел назвать тебя Дара, потому что ты для меня – подарок богов.

Что я могла ответить на такое признание? Только одно.

– Мне нравится это имя, – я улыбнулась.

– Тогда спокойной ночи, Дара, – он улыбнулся в ответ.

Я не знаю, что испытывают другие люди, когда им дают имя, и способны ли они, вообще, осознавать этот момент, но меня наполняла радость, казалось, что только в этот миг по-настоящему и началась моя жизнь. И впереди у меня было только счастье.

– Спокойной ночи, Арон, – я сильнее прижалась к его груди и уснула, на губах у меня играла улыбка.

Пробуждение было долгим, я никак не хотела покидать сладкий сон, в котором мой мужчина занимался со мной любовью. Я даже застонала от того, что приходится возвращаться в реальность, продолжая чувствовать жар внизу живота и приятную наполненность моего лона. Я открыла глаза и тут же получила поцелуй, снова застонав уже от удовольствия. А Арон продолжал двигаться во мне, входя максимально глубоко и медленно подаваясь назад, чтобы тут же начать обратное движение. Сладкая истома наполнила меня изнутри, сворачиваясь узлом, всё крепче и крепче, пока я не закричала, позволяя спазмам удовольствия наконец освободить меня. Арон прорычал моё новое имя и излился в меня. Я крепче обхватила его ногами, не желая отпускать и ощущая сейчас лишь единственную потребность – остаться здесь с ним навсегда…

– С добрым утром, Дара, – прошептал он мне в губы, целуя после каждого слова.

– С добрым утром, Арон, – я улыбалась, не в силах скрывать своего счастья.

Я была готова так лежать и целоваться сколько угодно, пребывая в сладкой неге, и Арон, казалось, разделял моё желание. Но, поцеловав меня в очередной раз, он всё же посерьёзнел.

– Нам нужно идти, если хотим добраться до темна.

Я застонала и покачала головой, выражая несогласие. Мужчина засмеялся и обнял меня ещё крепче.

– Обещаю тебе следующей ночью настоящую кровать под настоящей крышей.

– С тобой? – Спросила я.

– Со мной, – подтвердил он и, поцеловав меня ещё раз, начал одеваться.

И я натягивала одежду, размышляя при этом, как меня примут сородичи Арона. Что будет со мной дальше? Смогу ли я вспомнить, кем являюсь, а если и вспомню, то останусь с моим мужчиной, или буду вынуждена вернуться к себе домой? Мне не хотелось покидать Арона теперь, когда наконец обрела. И я решила, что останусь с ним во что бы то ни стало.

Мы быстро позавтракали остатками провизии и отправились в путь. После нашей пещерки на улице было холодно. Мороз тут же начал щипать моё лицо и руки, не защищённые рукавицами.

– Ты готова? – Спросил Арон, обнимая меня. После этой ночи он использовал каждую возможность, чтобы меня коснуться.

– Готова, – кивнула я, обнимая его в ответ.

Мы так же шли друг за другом, вокруг был тот же лес и тот же снег. Но что-то неуловимо изменилось для меня. Как будто я начала чувствовать ярче, мне хотелось улыбаться без всякой на то причины. Мы шли до самых сумерек, устроив лишь один привал, Арон спешил, переживая, что я голодна. Когда тусклое солнце скрылось за деревьями, а морозный воздух начал сереть, спереди потянуло дымком.

– Ну вот мы почти и пришли, – обернулся ко мне Арон и улыбнулся. – Скоро мы будем дома.

ГЛАВА 5

Через несколько минут деревья перед нами расступились, открыв взгляду широкую поляну, которая, будто буграми, была покрыта большими и маленькими землянками. Из верхушки каждой торчала труба, от которой в небо устремлялся дымок.

Нас высыпала встречать, наверное, вся деревня. Возвращению Арона радовались, кто-то обнимал его, кто-то приветливо улыбался. А вот меня восприняли в лучшем случае настороженно, а некоторые – даже агрессивно. По крайней мере, одна молодка в длинной шубе из лисьего меха зыркнула на меня так, что сразу стало понятно – добра от неё ждать мне не придётся, лишь бы не было худа…

– Я очень рад всех вас видеть, – по Арону было заметно, что он говорит правду, и для него эти люди, вернее оборотни, действительно много значат. Он обнял меня за талию и прижал к себе, после чего продолжил. – Познакомьтесь, это моя жена Дара. Прошу любить и жаловать.

Что?! Я, конечно, потеряла память, но не здравый смысл. И что-то подсказывало мне, что для вступления в брак необходимо пройти какой-нибудь обряд. Разве у оборотней не так? Переспали пару раз, и всё – жена?

Народ зароптал. И я их понимала, привёл чужачку, которую никто не знает, от которой неизвестно чего ожидать. Но Арона это совсем не смутило, он по-прежнему улыбался и отвечал на вопросы, не отпуская меня. Демонстрирует, что его решение твёрдо, и их недовольство его не изменит? Похоже на то. Мне было неловко вот так стоять под прицелом десятков пар глаз, поэтому я облегчённо вздохнула, когда мой новоявленный муж сообщил, что мы устали и отправляемся почивать, а все свои проблемы они изложат ему завтра.

– Стелла, – позвал Арон, – для нас всё готово?

От толпы отделилась пожилая женщина, ещё не старуха, но мудрые глаза её говорили о многих прожитых годах.

– Я всё приготовила, пойдём, провожу.

Она отправилась вперёд, а мы следом за нею, причём мужчина так и продолжал обнимать меня за талию.

Землянка, в которую нас привели, была очень похожа на ту лесную избушку. Также укреплена брёвнами, по стенам развешаны пучки трав, деревянная массивная мебель ручной работы, в печи плясал огонь, видно, что Стелла ждала Арона и позаботилась о его комфорте.

Она дождалась, пока мы снимем верхнюю одежду, внимательно осмотрела меня, причём под её пристальным взглядом мне стало слегка не по себе. Я уже не могла дождаться, когда она уйдёт. Но вместо этого женщина подошла к столу, и начала снимать белёные отрезы холста, скрывающие, как оказалось, наш ужин. Увидев разнообразие блюд и почувствовав исходивший от них аромат, я даже почти смирилась с присутствием старухи. Здесь была какая-то птица, зажаренная до хрустящей корочки, варёные сладковатые корнеплоды, засоленные овощи, названия которых я не помнила, но при виде их рот в предвкушении наполнился слюной. И самое главное – в глиняной кринке было молоко. Молоко! У оборотней! Этот факт почему-то показался мне весьма забавным. Интересно, чьё молоко они предпочитают? Надо будет выяснить.

– Я приготовила тебе ужин, вот отведай… э-э…те, – предлагала-то она в основном Арону, но мужчина отодвинул мне табурет, подал столовые приборы, наполнил мою тарелку и только после этого сам устроился за столом.

Женщина хмуро, с неодобрением наблюдала за его манипуляциями. Я ей не нравлюсь, и она этого не скрывает. Что ж, будем надеяться, я не получила смертельного врага. Ведь, что нам с ней делить? Ну не планировала же она сама женить на себе Арона? Вряд ли Стелла потянет его сексуальные аппетиты. Эта мысль заставила меня усмехнуться, и я заметила, как женщина зыркнула на меня исподлобья и тут же отвела взгляд.

– Садись с нами, Стелла, – радушно предложил Арон. В его голосе, когда он обращался к пожилой женщине, звучало тепло. И я сделала себе пометку – для мужчины она много значит, следовательно, нужно с ней подружиться, или хотя бы попытаться это сделать.

– Да, Стелла, присоединяйтесь к нам, – я послала ей самую дружелюбную улыбку, какую только сумела изобразить. – Давайте познакомимся поближе.

Она засомневалась, но всё же села на подставленный Ароном табурет. Сам он взял себе третий, стоявший до этого у окна. Кстати, окно в этом домике было намного больше, чем в той избушке, и оно было расположено выше над землёй. Наверное, днём тут много солнца.

Арон положил Стелле на тарелку птичью ножку и несколько корнеплодов, и мы втроём принялись за трапезу. Я ела молча, исподволь наблюдая за старухой и подмечая всякие мелочи, вроде того, что она отказалась от солений, на табурет опускалась осторожно и левую ногу не согнула в колене, а вытянула в сторону. Может, какая-то травма, а может, просто старость. Кто их знает, этих оборотней, сколько они живут и чем болеют. «Долго живут, – подсказал вдруг внутренний голос, – и почти не болеют». Значит, травма, резюмировала я. Стоп. А откуда вдруг взялся этот голос? С такими глубокими познаниями жизни оборотней? Неужели память начинает возвращаться? Надо будет сказать Арону, когда старуха наконец уйдёт.

– Ну а в стае как? Берд без меня справлялся? – Арон вроде бы задал этот вопрос легко, больше интересуясь крылышком, которое как раз взял в руку, но я почувствовала исходившее от мужчины напряжение. Похоже от ответа старухи зависит репутация этого самого Бёрда. И я мысленно пожелала неизвестному оборотню удачи.

– Да нормально справлялся, он не ты, конечно, но ответственность перед стаей осознаёт и не разменивает её на не пойми что…

Опа. А вот это камень уже в мой огород. И что мой так называемый муж спустит ей это? Если он позволит ей сейчас остаться безнаказанной за оскорбление, жизни мне в стае не будет. Вот чую, что мнение этой старухи имеет здесь немалый вес. И мой мужчина меня не подвёл.

– Стелла, я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда и рассказала другим, если потребуется, что Дара – моя жена, это уже ничто не изменит, и оскорблять её я не позволю. Ты поняла меня? – В какой-то момент его голос из тёплого и ласкового стал угрожающим.

Женщина заметно сникла. В ответ на его вопросительно приподнятые брови она лишь кивнула и ниже склонилась над тарелкой. Арон тоже вернулся к трапезе, делая вид, словно ничего не случилось, но атмосфера в домике явно начала сгущаться. Старуха мне не простит этой отповеди, тем более её отчитали в моём присутствии. Значит, всё же нажила себе врага. Не знаю, привычно ли мне это, или же в прошлой жизни я была миролюбивым человеком, но вытирать о себя ноги этой Стелле я не позволю. Да и никому другому тоже. Главное, Арон на моей стороне и не позволит оборотням лишнего, а со всем остальным я справлюсь сама. Почему-то я была в этом уверена. Значит, излишним миролюбием я не страдаю. Скорее всего, я по характеру боец.

Мы продолжили ужин, но после выходки Стеллы еда потеряла свою привлекательность, став вдруг безвкусной и пресной. Чтобы не усугублять конфликт, я доела всё, что было у меня в тарелке и сказала:

– Спасибо, было очень вкусно. – Почти и не соврала, в начале кушанья представлялись весьма аппетитными.

Женщина начала было хлопотать с грязной посудой, но я её остановила, сказав, что сама всё уберу.

– Ну тогда я пойду, – ей явно хотелось о чём-то спросить Арона, но говорить при мне она не решалась, топталась у порога.

– Спасибо за ужин, Стелла, и спокойной ночи, – мужчина улыбнулся ей, но помогать с вопросом не спешил. И старуха не решилась его задать. Ещё раз зыркнув на меня, она вышла на улицу и закрыла за собой дверь.

Я устало опустилась на табурет.

– Не слишком-то радушно меня приняла твоя деревня… – Пожаловалась ему.

– Не спеши, дай им возможность привыкнуть. Когда они узнают тебя получше, то обязательно примут, я в этом уверен. – Мужчина опустился на пол и обнял мои колени, положив на них голову. Я запустила руку ему в волосы и начала перебирать шелковистые пряди. Мне не передался оптимистичный настрой Арона, я не верила в добрые намерения людей или оборотней. Что ж, поживём – увидим.

– Давай, я помою посуду, и ляжем спать. Нам нужно хорошенько отдохнуть. – Он поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах я увидела то, что мне было так необходимо – поддержку. Он всегда будет моей опорой, что бы ни случилось. Я нагнулась и поцеловала его, отдавая в этот поцелуй всё доверие, которое я сейчас испытывала к нему.

– Нет, – сказала я, наконец оторвавшись от его губ, – посуду буду мыть я, а ты будешь смотреть, как я это делаю.

– Да, моя госпожа, – он поднялся на ноги, подхватил меня за талию и закружил по комнате.

– Арон, – смеялась я, кружась в его объятиях, – перестань, мы же упадём.

Он остановился, но не отпустил меня, тут же начав целовать мою шею, ложбинку между ключицами, затем спускаясь ниже, к груди. Когда я, задыхаясь, уже была готова умолять его переместиться на кровать, в дверь постучали.

– Кто там? – Спросил Арон, по-прежнему не выпуская меня из рук.

– Это Мира, – ответил девичий голос снаружи.

Мужчина тут же помрачнел и поставил меня на ноги.

– Я выйду ненадолго, – он начал надевать куртку и при этом не смотрел мне в глаза. Не знаю почему, но мне это не понравилось. Что-то с этой Мирой не так. Кто она такая вообще?

Арон открыл дверь, и в проёме я увидела молодую девушку, гораздо моложе меня, которая буквально впилась в меня взглядом и не отпускала всё то долгое мгновение, что дверь закрывалась за спиной мужчины.

Так-так-так, значит, Мира. Я почувствовала укол настоящей ревности. Зачем он вышел к ней ночью? На полпути прервал любовные ласки и ушёл к ней. Мне нужно было чем-то занять себя, и я вернулась к мысли вымыть посуду.

Минуты текли невыносимо долго. Я успела убрать со стола, нагрела воды в медном тазике и перемыла все тарелки и вилки, а Арон всё ещё не возвращался. Не мог же он уйти к ней в первую же ночь, когда перед всеми жителями деревни объявил меня своей женой? Или мог?

Я не слишком хорошо разглядела незнакомку, разве что глаза. Они были красивыми, тёмно-карими, миндалевидной формы. Правда, злыми, но ведь смотрела она на меня. На соперницу? Разлучницу? Почему Арон ничего мне не объяснил и оставил здесь одну мучиться подозрениями и сомнениями?

И почему я вдруг решила, что она гораздо моложе меня? Я не знала своего возраста, разве что, исходя из зрелости суждений, могла сделать вывод – я не юная девочка. Решила завтра же отчистить медный таз и рассмотреть себя как следует. Пора уже наконец хоть что-то узнать о себе!

ГЛАВА 6

Арон отсутствовал около получаса, но мне показалось, что его не было целую вечность. Вечность, которую он провёл с другой женщиной. Поэтому, когда он вернулся, настроена я была соответствующе. Я сидела на табурете, скрестив руки на груди, и смотрела на открывающуюся дверь. Мужчина зашёл в помещение и сразу же встретился с моим взглядом.

– Прежде чем делать выводы, послушай меня… – Он опустился на табурет с другой стороны стола.

– Говори, я внимательно слушаю, – развернулась к нему.

– Мы с Мирой… встречались… раньше… – Он настолько тщательно подбирал слова, обдумывая каждое несколько мгновений, что мне даже стало смешно. Почти. – Для неё стало неожиданностью… моё появление… с тобой… Я должен был объясниться…

– Теперь ты должен объясниться со мной! – Перебила я его, устав ждать, когда он пропустит каждое слово через несколько фильтров. – Почему она не знала, что вы расстались?

– Послушай, Дара… Я не думал, что встречу тебя… и так получится, что…

– Подожди, Арон, я правильно понимаю, ты ушёл в лес, она ждала, а когда ты вернулся со мной, не выцарапала тебе глаза там, при всех, а пришла поговорить наедине? Да, это же не женщина, а мечта!

– Дара…

– Уходи.

– Что?

– Иди к ней! Я не хочу быть причиной чьего-то несчастья. Я не знала, что у тебя уже есть женщина! Я вообще о тебе ничего не знала!

Похоже, у меня начиналась истерика, потому что я начала кричать на него. Он попытался было меня успокоить, но только ещё больше распалил. Его главной ошибкой стало то, что он попытался меня коснуться. Обойдя стол и встав передо мной, он взял меня за руку. Я в одно мгновение вскочила и вывернула его руку, уронив мужчину на пол. Он неожиданности и боли он застонал, этим приведя меня в чувство.

Я испуганно смотрела на него и встретила такой же недоумевающий взгляд.

– Прости, я не хотела… Я не знаю, как это получилось… – Теперь меня начало трясти в ознобе, я испугалась саму себя. Даже не представляла, что так умею. Что могу навредить кому-то. Тем более одолеть крупного мужчину.

Арон поднялся и подошёл ко мне, опустился передо мной на колени.

– Это ты меня прости, я должен был сразу всё рассказать о себе, но, встретив тебя, я в потерял способность думать. – Он улыбнулся и поцеловал мои пальцы. – Между мной и Мирой всё кончено, тебе совершенно не о чем волноваться.

– Ты её не любишь?

– Нет, и никогда не любил.

У меня в груди будто распутался какой-то узел, державший в напряжении всё тело. Я сжала его руку.

– Как думаешь, откуда я могу знать такие приёмы? – Мне казалось, что подобное умение должно хоть что-нибудь рассказать обо мне.

– Возможно, ты занималась борьбой, или что-то в этом роде… И я был бы не против, если бы ты так иногда кидала меня в постель, – он улыбнулся, и я потянулась к его губам. Определённо, это самый лучший мужчина, что встречался в моей жизни, пусть я и не помню большую её часть.

Заснули мы лишь несколько часов спустя, удовлетворённые и довольные друг другом.

А когда я проснулась утром, Арона рядом не было. Ревность кольнула и отпустила, я ему верю, и ничто не заставит меня сомневаться в моём мужчине и его честности.

Окошко, как я и думала, заполнило нашу комнату солнечными лучами, которые устроились на полу и стенах. Самый смелый лучик ласково грел мою ладонь. Я решила, что пора уже познакомиться с собой и откинула стёганое одеяло. Как была нагишом, прошла в кухонную часть помещения и отыскала медный таз, в котором вчера мыла посуду. Взяв немного золы из печи, я высыпала её на дно таза, накапала сверху воды и начала тереть. В итоге и я, и таз были испачканы золой. Поэтому сначала мне пришлось самой отмываться над деревянной лоханью, а затем полоскать там моё импровизированное зеркало. Я поднесла его к окну, добившись, чтобы солнечные лучи падали на зеркальную поверхность под нужным углом, и как следует разглядела себя.

Ну что ж, я была красива. По крайней мере, на свой собственный вкус. Раньше я знала только, что волосы у меня чёрные, прямые и спускаются ниже лопаток. Теперь же я видела, как они изящным каскадом обрамляют узкое лицо с бледной кожей, на которой выделяются алые, припухшие после ночи любви, губы, и ярко-зелёные глаза, миндалевидной формы. На вид мне было лет двадцать семь – двадцать восемь. Я улыбнулась, довольная. Зубы у меня тоже ровные и белые, а улыбка соблазнительная и манящая. Я спустилась ниже, грудь была не слишком большой, но правильной формы. Значит, скорее всего, детей у меня нет. Или же пользовалась услугами кормилицы. Я прислушалась к себе, нет, я не была матерью. Такое я бы вряд ли забыла.

Оставшись довольной знакомством с собой, я отставила таз в сторону и внимательно присмотрелась к тому, что происходило за окном. Хотя там ничего особо и не было, кроме снега и деревьев, поскольку окошко выходило в сторону леса, а не деревни.

Решив, что пора уже познакомиться поближе с её обитателями, я оделась и вышла на улицу. И тут же зажмурилась, яркое солнце слепило глаза, заставляя жмуриться.

– Что ты тут рыскаешь? – Раздался рядом со мной злобный голос.

Я прикрыла глаза рукой и посмотрела на собеседницу. Мира. Покинутая любовница. Совсем молодая ещё девушка, вряд ли ей было больше двадцати лет. Зачем ей Арон? Он же в отцы ей годится? Надо будет спросить его о возрасте, но точно что-то около сорока, может, чуть меньше.

Сегодня она была без шапки, будто нарочно позволяя получше рассмотреть копну волос золотисто-медового цвета. Вместе с янтарными глазами, румяными щёчками и вздёрнутым носиком это составляло весьма привлекательную картину, я даже поняла Арона, поддавшегося соблазну. Но мне ты, милая, не соперница. Даже не старайся, всё равно проиграешь. Мы сверлили друг друга взглядами, я насмешливым, с лёгким превосходством, она ненавидящим и бессильным. Брошенная женщина может быть очень опасной, сделала я себе пометку на память.

– Я ищу своего мужа, – не смогла удержаться от шпильки, – не знаешь, где он может быть?

Её глаза сузились, укол достиг цели. Она сделала шаг навстречу мне, подойдя почти вплотную, и уперла указательный палец мне в грудь.

– Он не твой муж, усвой это раз и навсегда! – Процедила она сквозь зубы. – И ты здесь ненадолго, Арон наиграется и отправит тебя восвояси.

– А ты будешь ждать? – Хмыкнула я.

– Буду, и дождусь! Он любит меня и снова будет со мной!

– А мне он сказал, что использовал тебя для удовлетворения физиологических потребностей…

Того, что случилось дальше, я не могла вообразить даже в самом страшном кошмаре. Арон представал предо мной либо в облике человека, либо зверя. Мира же, только что бывшая весьма привлекательной девушкой, вдруг оскалилась и зарычала, во рту у неё начали очень быстро удлиняться клыки, само же лицо стало менять форму, вытягиваясь и покрываясь шерстью…

Я сделала шаг назад, но монстр наступал на меня…

– Мира! – Вдруг раздался властный голос. – Стой!

Девушка-зверь резко остановилась, на несколько мгновений замерла, а затем убежала в сторону леса.

Лишь когда она скрылась за деревьями, я выдохнула, заметив, что всё это время не дышала.

– Что это было? – Спросила я подошедшего Арона, который тревожно заглядывал мне в глаза.

– Частичная трансформация, она тебя здорово напугала?

– Немного, – я уткнулась ему в грудь, ощущая, как уходит страх, оставляя лишь жалость к несчастной влюблённой девочке. – Она влюблена в тебя…

– Это не повод бросаться на мою жену! – Резко отрезал он. – Я поговорю с ней, такое больше не повторится, обещаю.

Я не стала больше ничего говорить, предоставив ему самому разбираться со своими сородичами. Боюсь, что без его защиты мне здесь придётся туго.

– Ну что, сперва позавтракаем, потом посмотрим окрестности, или сначала экскурсия, а затем сразу обед? – Он смотрел на меня и улыбался.

– Я голодна… – Взглядом дала ему понять, что имею в виду вовсе не еду.

Мужчина подхватил меня на руки и понёс в наш домик. Уже на пороге, едва захлопнув дверь, начал меня раздевать. До кровати в этот раз мы не дошли. Он овладел мною, прижав к стене. Я обхватила его ногами и руками, чтобы быть ещё ближе, позволить проникнуть ещё глубже. Он вбивался в меня всё сильнее и быстрее. Дождался, когда я закричу, достигнув вершины, и поймал мои губы, ловя мой стон и одновременно содрогаясь в экстазе.

Ошеломлённые мы сползли на пол и лежали там, пытаясь отдышаться. Лишь когда ко мне вернулась способность мыслить здраво, я заметила, что Арон был полностью одет, тогда как с меня он успел стащить штаны и рубаху, оставив на мне лишь меховые сапожки. Я улыбнулась нашему виду.

– Что? – Спросил Арон, касаясь моей груди.

– Ты посмотри на нас, – я уже начала смеяться. Он удивлённо посмотрел на полураздетую парочку, валяющуюся на полу хижины, и рассмеялся вместе со мной.

– Как хорошо, что мы здесь одни. – Он положил голову на мой обнажённый живот.

– Да, хорошо, – согласилась я, зарываясь пальцами в его волосы.

– Может, всё-таки позавтракаем? – Спросил он какое-то время спустя. Только тогда я почувствовала, как сильно проголодалась.

– Давай, – я начала подниматься с пола, собирая свою одежду.

– Ты знаешь, – начал Арон, смеясь, – я, кажется, забыл наш завтрак на улице.

Он быстро натянул спущенные штаны и вышел за дверь. Вернулся спустя несколько мгновений, неся в руке заснеженный холщовый мешок.

– Боюсь, лепёшки остыли… – Растерянно сказал он.

– Не страшно, – я поцеловала его, забирая мешок из рук. – Основной голод мы уже утолили.

Я не стала одеваться для приготовления завтрака, позволив мужчине полюбоваться моими обнажёнными ягодицами. К счастью, домик хорошо хранил тепло. Сама растопила печь, призывно наклоняясь то для того, чтобы подкинуть веток, то поправить заслонку.

– Ты рискуешь остаться совсем без завтрака, – предупредил он хриплым голосом.

– Я рассчитываю на десерт, – улыбнулась ему вполоборота, отметив его потемневшие глаза.

Так, что у нас тут? В мешке оказалось плетёное лукошко с птичьими яйцами, молоко и сдобные лепёшки. Наверное, Стелла расстаралась.

– Как ты относишься к омлету? – Первое, что пришло в голову, при виде набора продуктов.

– Я съем что угодно из твоих рук.

Я обернулась, судя по виду моего мужчины, без десерта он меня не оставит, предвкушающе улыбнулась и начала готовить омлет.

ГЛАВА 7

Из домика мы выбрались только после обеда. Я не знала названия тому, что между нами происходило, но мы просто не могли оторваться друг от друга. Мне достаточно было посмотреть на него или вспомнить что-нибудь из наших ночей, как желание вспыхивало с новой силой. По взглядам Арона я понимала, что и с ним происходило то же самое.

Короткий зимний день близился к концу. Оборотни спешили завершить свои дела и разойтись по домам. К некоторым из встречавшихся нам сородичей Арон подводил меня и знакомил, рассказывал, чем занимается тот или иной, что у них в общине развито, а чего не хватает.

Из его объяснений я поняла, что в деревне вели хозяйство на двух уровнях – общественном и личном. Причём в приоритете был явно первый. Козы (так вот чьё молоко я пила) принадлежали всей деревне, но ухаживали за ними две женщины. Снабжали они в первую очередь детей и беременных, а если что-то оставалось, то делилось между всеми остальными членами общины в порядке очереди, исключение делалось иногда для вожака стаи.

– А кто у вас вожак? – Спросила я, подсчитывая землянки по струйкам дыма. Получилось сорок шесть домиков.

– Я, – скромно потупился Арон.

– Что? Ты тут главный? – Я отстранилась от мужчины, чтобы окинуть оценивающим взглядом с ног до головы, но после бёдер взгляд стал уже раздевающим, и ирония в голосе сменилась возбуждением. – Не верю…

– Доказать? – Голос Арона тоже сменил тональность, но глаза смеялись.

– Я предоставлю тебе такую возможность, – взмахнула ресницами и провела кончиком языка по верхней губе. Вот что такое со мной происходит? Веду себя, как озабоченный подросток. Мои манипуляции не остались незамеченными.

– Если хочешь продолжения, только скажи, – он подошёл очень близко ко мне и прошептал на ухо, – продолжим экскурсию завтра.

Это было очень заманчивое предложение, но претворить его в жизнь нам помешали.

– Арон, – к нему спешил высокий, косматый и бородатый мужчина в одежде из медвежьей шкуры, – там разведчики вернулись, говорят…

При взгляде на меня он осёкся и со значением посмотрел на моего спутника, мол, пойдём, эта информация не для чужих ушей. Я делала вид, что меня это не касается и рассматривала начавшие падать с неба ещё редкие снежинки.

– Можешь говорить при ней, Берд, – Арон продолжал стоять рядом со мной, придерживая за рукав куртки, чтобы сама не вздумала отойти, например, из вежливости.

– Но… – Берд топтался рядом, поглядывая на меня и явно не понимая, какая муха укусила их вожака, всегда спокойного и рассудительного, никогда ранее не рисковавшего безопасностью общины, тем более ради бабы.

– Она моя пара, – снизошёл до объяснений мужчина, – ты ведь не будешь ставить под сомнение выбор моего волка?

– Нет, Арон, – Берд склонил голову, выражая тем самым и признание меня, как пары своего лидера, и извинение, что сразу не счёл меня достойной доверия. – Охотников видели в трёх днях пути отсюда.

– Где разведчики?

– Ждут твоих указаний.

– Приведи их в мой дом, сразу после захода солнца. Я хочу сам услышать подробности.

Вот теперь я верила, что Арон предводитель этих оборотней, его голос стал властным и решительным, он не допускал даже сомнения, что Берд может слушаться приказа.

Мы направились в противоположные стороны, Арон мягко взглянул на меня.

– Ты ведь не будешь возражать, если мы проведём небольшой военный совет?

– Конечно, нет, – улыбнулась ему в ответ, – я никогда не была на совете, и мне нравится, когда ты такой важный и раздаёшь приказы направо и налево…

– Не дразни меня, – погрозил мне пальцем, – а то придётся всё перенести на утро…

Мне нравилось, как он смотрит на меня, этот взгляд заставлял чувствовать себя особенной, вспомнилось слово, которое он назвал Берду…

– Арон, а что такое «пара»?

Он остановился и обнял меня за плечи, посмотрел внимательно и серьёзно.

– У вас, людей, это называется любовью. Эта непреодолимая тяга друг к другу. Но мы так не говорим, ведь ваша любовь недолговечна, она быстро проходит. Оборотни же стремятся соединиться со своей истинной парой, потому что это близость и родство душ до конца жизни. Если умирает один из пары, второй, скорее всего, не переживёт его надолго. Постепенно мы с тобой не сможем расставаться надолго и будем чувствовать друг друга даже на расстоянии, радость, страх, боль. Даже сейчас я знаю, когда тебе грозит опасность и спешу на помощь. Я понятно объяснил?

В ответ я только кивнула. И тут же задала следующий вопрос.

– А почему ты называешь меня женой? Разве для заключения брака не нужно было провести какой-нибудь обряд?

– У оборотней нет брачных обрядов, нам не нужны клятвы, если мы встречаем истинную пару, то будем вместе без всяких колец или браслетов. Но если хочешь…

– Нет, нет, – перебила его я, – я только из любопытства спросила. Чтобы знать…

Обрушившуюся на меня информацию нужно было как следует обдумать. Значит, истинная пара. Вот как…

Мы вернулись в наш домик и начали убирать следы утренней страсти – разбросанные вещи, смятую постель. Арон затопил печь, добавив хижине тепла и уюта.

Я села на постель и смотрела на моего мужчину. Истинная пара. Это словосочетание никак не шло у меня из головы. А я-то всё думала, почему мы никак не можем насытиться друг другом, занимаясь любовью в любое время дня и ночи. Почему он так тепло относится ко мне, постоянно касается. А как он оказывался рядом в самый нужный момент, в первый раз, когда на меня напали волки в лесу, а вчера спас меня от Миры… Неужели это двусторонняя связь, и я буду так же чувствовать Арона на расстоянии? А что, если он умрёт? Или я? Что тогда будет со вторым? В общем, это скорее пугало меня, нежели радовало. Но оборотень уже так много для меня значил, что отрицать это было бессмысленно, он, что называется, залез мне под кожу…

В дверь постучали, и Арон пошёл открывать. В тепло нашего дома сразу же ворвался ледяной ветер, принеся с собой троих занесённых снегом мужчин. Пока мы наводили порядок в хижине, на улице началась метель.

– Ну там и пурга! – Пожаловался первый из вошедших, снимая куртку с капюшоном и отряхивая с неё налипший снег.

– Причём ветер поднялся за считанные мгновения, вот только что был лёгкий снежок, и вдруг – настоящая метель! – Подхватил второй.

Третьим был Берд, он молча снимал свою тяжёлую шубу, стараясь делать вид, что того неловкого разговора днём на улице не было. Когда разведчики повернулись наконец ко мне, я заметила, что они совсем ещё мальчишки, лет, может, семнадцати – восемнадцати.

– Здравствуйте, Дара, – хором поздоровались они и слегка поклонились.

– Здравствуйте, мальчики, садитесь за стол, скоро будем ужинать. – Решила вдруг я. Ведь если я жена Арона, значит – хозяйка в этом доме, и накормить этих глазастых, лохматых юнцов является моей прямой обязанностью.

– Иди к гостям, поговорите о своих делах, а я подумаю, чем вас накормить, – я мягко оттолкнула Арона из кухонной части и, удостоившись благодарного поцелуя, принялась исследовать наши припасы.

Либо Арон позаботился о пропитании своей молодой семьи, либо за время нашего отсутствия кто-то пополнил запасы, впрочем, это также могло произойти по приказу предводителя оборотней. Сейчас здесь стояли кадушка с солёным мясом и салом, два бочонка с квашенными овощами и три мешка – с мукой, крупой и давешними корнеплодами. Настоящее богатство. Теперь надо подумать, как его использовать. Рецепт блюда сразу всплыл в голове, даже не пришлось напрягаться. Я подкинула в печь ещё несколько толстых веток и сняла с гвоздя на стене тяжёлую глубокую сковородку. Поставила её на плиту, бросила кусок сала, которое почти сразу же заскворчало, распространяя по домику свой аромат. Беседовавшие за столом мужчины начали оборачиваться на меня. Ничего, миленькие, потерпите, скоро накормлю.

Я чувствовала небывалый подъём, это был первый раз, когда я готовила не только для Арона, но и для его гостей. Сейчас никак нельзя ударить в грязь лицом. К расплывшемуся салу добавились кусочки мяса. Пока они обжаривались, я помыла корнеплоды и сняла с них кожуру. Затем крупно порезала и тоже бросила на сковородку, дала несколько минут на обжарку, посолила и залила водой, прикрыв сверху крышкой…

Жаль, хлеба нет… Вдруг при слове «хлеб» всплыла яркая картинка – румяный округлый каравай, рука держит нож, отрезая ровные ломти ноздреватой сдобы… Неужели воспоминания начинают возвращаться? Теперь я знаю, что умею готовить, резать хлеб, которого у оборотней я ещё не встречала.

Достала глиняные плошки с посудной полки. В одну положила соленья и понесла к столу вместе с деревянными ложками, у которых на черенках был красиво вырезанный растительный орнамент. Затем наполнила остальные миски и поочерёдно поставила перед мужчинами, начала с Арона, думаю, ему по статусу положено. Себе принесла самой последней и то, только после вопросительного взгляда мужа (пожалуй, я привыкаю его так называть). Вспомнила, что на полке ещё остались вчерашние лепёшки, и решила добавить их на стол вместо неведомого хлеба…

Когда наконец уселась, с радостью заметила, что мужчины не начинали трапезы, ждали меня.

– Приятного аппетита, – пожелала гостям и поднесла первую ложку ко рту. М-м. Не знаю, как называется это блюдо, но оно мне явно удалось. Оборотни, поначалу недоверчиво посматривавшие на разваренные корнеплоды в своих мисках, теперь усердно работали челюстями, не забывая хвалить хозяйку этого дома.

Плошки опустели быстро и наполнились по второму разу. Это ли не лучший комплимент кулинарному мастерству женщины? Когда насытившиеся мужчины отставили свои тарелки и принялись усердно благодарить за великолепный ужин, я собрала посуду и составила горкой возле плиты. Потом вымою, сейчас хочется послушать секреты оборотней.

Но прежде я поставила кипятиться воду. Обнюхала все пучки трав, развешанные на стенах, и выбрала подходящий. Откуда-то я знала, что эта травка помогает при переохлаждениях и простудах, а в такую метель немудрено заболеть. Я мелко покрошила листья в кружки, чтобы быстрей заварились, и залила их кипятком. Поискала мёд, но его здесь не оказалось.

Отвар встретили уже без настороженности, лишь дождались приемлемой температуры и сразу начали прихлёбывать ароматный напиток. По взгляду Арона я видела, что ему не просто приятны мои хлопоты, он как будто гордился мной. Тем, что вкусно накормила его гостей? Или что могу быть достойной хозяйкой в его доме?

ГЛАВА 8

На столе уже была разложена карта местности, «топографическая», всплыло в голове слово-подсказка. Карту рисовали вручную, отчего-то я твёрдо знала, что есть ещё способ печати при помощи станка. А эта, самодельная, не всегда соблюдала масштаб местности, высоты кое-где были похожи на озёра, а деревья на неведомых зверей. Но основную свою функцию она выполняла.

– Вот тут мы были, – ткнул пальцем с обкусанным ногтем один из разведчиков, – а вот тут – они.

– А двигались куда? – Спросил Арон.

– Направлялись они в сторону Вердена, – второй разведчик поставил свой палец на край карты, где была криво прорисована крепостная стена.

– Ехали в город? – Задумчиво протянул мой муж. – Интересно, что им там понадобилось?..

– А тут есть город? – Не сдержала я своё любопытство.

– Есть, в трёх днях пути, – ответил мне Арон и тут же переключился снова на мальчишек. – Сколько их было?

– Пятеро, все на своих конягах. Мы даже не дышали, чтоб они нас не почуяли. – Я не успела открыть рот для вопроса, как разведчик пояснил специально для меня. – У них лошади особенные, выведены с помощью магии для охоты на оборотней. Они по любому бездорожью, по лесу или болоту пройдут, морозов не боятся, по три-четыре дня без еды обходятся, ну и нас за полверсты унюхать могут.

– Да, сколько наших полегло из-за зверюг этих… – Протянул Берд. Слово «зверюга» из уст оборотня звучало, конечно, забавно, но шутить над этим я бы не рискнула, до того тоскливо смотрел он в сторону, явно вспоминая кого-то из погибших родных…

Каждый задумался о своём, я же размышляла, не стоит ли мне попросить Арона наведаться в город, вдруг там удастся что-то узнать обо мне и моей прошлой жизни. Может быть, именно в Вердене я жила, пока со мной не случилось несчастье в лесу. Или где-то поблизости…

– Спасибо, ребята, – Арон встал из-за стола, давая понять, что совещание закончено, и разведчики могут отправляться на отдых.

Мы проводили их до двери и попрощались. Меня очень порадовало, что в глазах мальчишек не было никакой враждебности ко мне. То ли молодое поколение проще принимало что-то новое, то ли сыграло роль отсутствие у них матримониальных планов в отношении вожака.

– Завари-ка мне ещё своего отварчика, – попросил Арон, когда мы остались одни. Сам он вернулся за стол и продолжил изучать карту. Я заварила ещё трав и присоединилась к нему.

– Я бы хотела отправиться в город, – после тягостных минут молчания решилась наконец озвучить свою просьбу.

– Зачем? – Мужчина даже оторвался от карты, так удивило его моё желание.

– Я думаю, что там есть возможность найти какую-нибудь информацию о моей прошлой жизни… – Я смотрела на него с надеждой, сама никогда не смогу не то что отыскать дорогу в Верден, но и прожить ни дня в диком лесу.

Арон всерьёз задумался над моим предложением, было видно, что самому ему эта мысль не приходила в голову, и теперь он оценивает её, ищет плюсы, минусы и подводные камни.

– Ну что ж, можно и попробовать, – улыбнулся он, видя, как я радостно встрепенулась в надежде что-нибудь узнать о себе. – Только не в ближайшие дни…

– А когда? – Я сразу поскучнела.

Он подошёл ко мне и обнял, потом мягко поднял подбородок указательным пальцем.

– Ты слишком нетерпеливая, Дара, – улыбнулся и поцеловал. – Знаешь, что помогло оставшимся оборотням выжить после Большой войны?

– Что? – Выдохнула я.

– Терпение. – Он погладил губы большим пальцем, и мой рот приоткрылся, ожидая продолжения. Но Арон вдруг посерьёзнел. – Мы зарылись в такие глубокие норы, что иногда месяцами не видели солнца, наши дети даже не представляют, что когда-т мы жили совсем иначе, что именно оборотни по большей части вели наш мир к расцвету…

Отстранился от меня и вернулся за стол.

– Так что не спеши, Дара, пока в Вердене Охотники, нам опасно соваться туда. Да и пускаться в путь на изломе зимы не стоит… Поэтому выждем, когда не будет безопасно, и отправимся. Я пока попытаюсь кое-что разузнать…

– А что произошло между вами и людьми? – Я понимала, что не знаю чего-то очевидного, для всех являющегося элементарным, но не ясного для меня. – Почему за вами охотятся? И что это вообще за Охотники?

Он сделал несколько глотков отвара, глубоко вздохнул и начал рассказ.

– Когда-то оборотни и люди жили рядом, в мире и согласии. Мы вместе строили города, отправлялись в путешествия. У нас рождались дети-полукровки, которые никого не удивляли и не пугали.

А потом всё изменилось… Что пошло не так? Никто не знает доподлинно, что именно произошло. То ли это был неудачный эксперимент неизвестного мага, то ли, наоборот, удачный, хорошо ещё, что его проводили не в центре материка, потому что юг нашего государства был полностью уничтожен. Мы потеряли плодородные земли, созревший уже урожай, несколько городов и несчётное количество деревень. Никто не спасся оттуда, чтобы рассказать, что же там произошло. Вся поверхность уничтоженных земель – дома, поля, деревья, тела людей и животных – всё было покрыто белой плесенью, будто занесено снегом, поэтому проклятию юга дали название «Белая смерть»… Когда оттуда стали приходить сообщения о том, что всё покрыто снегом, маги отправили на юг отряд, их потом обнаружили, покрытых белым налётом… Больше никто не решался заступать за границу, отмеченную Белой смертью. Все манипуляции наши и ваши маги проводили, находясь на безопасном расстоянии, закрывая органы дыхания специальными масками, потому что так и не удалось выяснить, как же распространяется эта беда.

Лишь спустя годы удалось, нет, не избавиться от неё, лишь приостановить распространение этой заразы. На поддержание магического заслона ежедневно заступают два мага, они на протяжении суток питают его своей силой. Моя мать была одна из первых, кто начал поддерживать заслон. Она говорила, что на восстановление резерва ей понадобилось более месяца…

Потом по магическому миру пронёсся слух, что это дело рук оборотней. Люди уже были доведены до предела, им не требовалось никаких доказательств. Сначала у нас требовали снять проклятье Белой смерти, затем начали громить наши дома, насиловать наших женщин, и, наконец, убивать…

Почти три четверти городского населения оборотней было уничтожено, лишь малой части удалось сбежать. Мы прячемся по лесам и болотам, планомерно уничтожаемые Охотниками, специально обученными выслеживать нас… Ещё десять лет назад, когда я сменил моего отца, оставшегося прикрывать отступление, если не сказать – бегство, наша община была в три раза больше. Сейчас нас всего девяносто четыре, считая родившихся в эти годы детей. За это время мы трижды бросали отстроенные, обжитые деревни, почти все свои вещи и бежали в никуда…

Они не успокоятся, пока не уничтожат каждого оборотня, не исключая даже младенцев, или пока Белая смерть не уничтожит сам наш мир…

После истории Арона во мне будто что-то перевернулось. Не знаю, чего я ожидала от его рассказа, но подобный масштаб катастрофы не могла даже и представить.

– И что же делать?

– Попытаться выжить любой ценой, боюсь, это всё, что мы можем… – Арон устало опустил голову.

– Я не верю, что ты даже не пытался что-нибудь придумать! – Конечно, я не так давно его знаю, но деятельная натура Арона и его стремление защищать и помогать, никак не могли оставить его в стороне. Тем более когда можно было не только спасти, но и дать шанс на полноценную жизнь следующим поколениям оборотней.

– Ты ничего не знаешь…

– Ну так расскажи мне, чтобы знала. Времени у нас полно! – Мне казалось, что нужно расшевелить его, встряхнуть, чтобы он не терял надежды, которой в его глазах уже почти и не было, так, плескалось что-то на донышке…

– Мои родители перед тем, как начались погромы, искали решение… Возможно… Только возможно! – Он поднял указательный палец вверх. – В доме была лаборатория, там могло что-то остаться… или уже нет…

– А почему ты не вернулся в родной дом, тем более если там могут быть ответы?

– Мы жили в столице, по соседству с Ковеном магов, как ты считаешь, я смогу туда пробраться незамеченным? Потому что если меня поймают, то убьют.

– Прости, – я подошла к нему, сидящему на табурете возле стола, и положила руку на плечо, потом обняла, он уткнулся лбом мне в грудь. Мы молчали, думая о том, что шансов у оборотней практически не осталось. Охотники будут продолжать выслеживать их по глухим лесам и уничтожать маленькими группками, пока не убьют самого последнего…

М-да, перспектива вырисовывалась совсем не радужная.

– Давай спать? – Не придумав, как его утешить или хотя бы дать надежду, я решила, что утро вечера мудренее, и, возможно, завтра простое и в то же время верное решение придёт мне, или нам в голову.

– Давай, – он разделся и сразу лёг, а я сначала убрала со стола и вымыла посуду. Выглянула в окно, где в безумном вихре метели кружились снежинки, и задула свечу.

Арон лежал на боку, и я прижалась к нему спиной, обняв себя его руками и стараясь передать хоть частичку своего тепла его измученной заботами душе. Он прижал меня крепче, ощущая мою поддержку. Он больше не был один, а вместе мы решим любую проблему. По крайней мере, я была в этом абсолютно уверена. Если оборотням удастся одолеть Белое проклятье юга, то они смогут вернуться к прежней, полноценной жизни. Наша связь с мужем явно становилась крепче, и я начинала чувствовать его так же, как и он меня. Я знала, что Арон хочет возродить былое величие оборотней всем сердцем. Пусть и не признаётся, но он постоянно думает об этом, надеясь однажды отыскать решение. И я приложу все силы, чтобы помочь любимому мужчине… Любимому? Да, самому важному в моей жизни человеку. Ну или оборотню, какая разница?