Монстр из-под кровати бесплатное чтение

Елена Кароль
МОНСТР ИЗ-ПОД КРОВАТИ

ПРОЛОГ

Все началось в четверг. Казалось бы, день как день. Вполне себе рабочий и даже ни разу не понедельник. Не долгожданная пятница, не «отсыпательная» суббота и уж тем более не воскресенье.

В общем, как говорится, ничего не предвещало, но… Проснулась я не по будильнику. За окном еще даже не светало, когда кровать ощутимо тряхнуло, и спросонья я первым делом подумала о землетрясении — в этом приграничном городке, бедном на сильных магов, но богатом на природные катаклизмы, они случались частенько, правда внимания обычно не заслуживали. Вот и я никуда сломя голову не побежала, да и чего уж там — даже не подумала вставать, убедившись сквозь приоткрытые веки, что за окном та еще темень. Да и не трясло больше.

Целую минуту.

Но потом…

Потом кровать буквально заходила ходуном, заставив истошно взвизгнуть, и, позабыв обо всем, метнуться к двери в чем мать родила.

А что поделать, не люблю спать одетой. Да и стесняться в съемной квартирке на окраине некого. Хоть и убогая однушка с минимальным набором древней хозяйской мебели, но вся моя. Даже в день платы хозяйка предпочитала получать деньги в узком коридорчике, не заглядывая ни в спальню, ни на кухню, ни уж тем более в санузел, не видавший ремонта аж со времен Последней магической войны.

Между тем мое обычно стойкое ко всем невзгодам сердечко немного успокоилось. Вроде больше не трясло. Ни меня, ни стены, ни кровать. У меня даже хватило сил (но точно не ума) зажечь в ладони крохотный светляк, чтобы убедиться, что ничего непоправимого не произошло и не придется урезать свой и без того скудный бюджет, чтобы втиснуть в него покупку нового спального места.

Повторный истошный визг прошлогодней выпускницы колледжа для неблагородных, но магически одаренных девиц сотряс хлипкие стены, повредил видавшую виды штукатурку, отразился от старенького будильника, сбив настройки, и окончательно дезориентировал меня саму, заставив совершить очередную глупость — метнуть в пришельца, чья рука виднелась из-под низенькой кровати, первое пришедшее на ум бытовое заклинание: заклинание чистки сточных труб.

Незваный гость точно ничего подобного не ожидал, впрочем, как и я сама, так что пока он пытался избежать чистки пищевода воздушным поршнем, я совершила первую умную вещь за утро — подскочила к кровати, схватила в охапку развешанную с вечера одежду и выскочила прочь. На пару мгновений задержалась в коридорчике, решая дилемму века, — куда бежать дальше, а затем взяла курс на кухню.

Я хоть и прогрессивно мыслящая девица, посещающая литературный кружок, но даже для меня появляться на улице без одежды было бы верхом безумия, а в свете грозящего увольнения по абсолютно надуманным причинам — истинной катастрофой, сравнимой разве что с Первой магической войной. Санузел я отмела из-за отсутствия альтернативного выхода, а вот кухня с большим окном, выходящим на кладбище, виделась мне не самым плохим вариантом. Хоть и высок фундамент, но первый этаж — как-нибудь спрыгну. К тому же можно было захлопнуть за собой фанерную дверь, подрагивающими пальцами задвинуть хлипкую щеколду и судорожными движениями начать натягивать платье, ежесекундно замирая и прислушиваясь к приглушенному шуму, доносящемуся из спальни.

А вообще странно. Все странно.

И подозрительно тихо…

ГЛАВА 1

В ту же секунду в кухонную дверь, которая вряд ли выдержала бы один-единственный мощный удар, деликатно постучали и хрипловато поинтересовались:

— Мисс, вы еще здесь?

Визжать в третий раз я посчитала глупостью, так как ни первый, ни второй не помогли, хотя звукоизоляция оставляла желать лучшего и я нередко становилась невольной свидетельницей бурных соседских скандалов и не менее бурных примирений. А вот поди ж ты, в пять утра никто не спешит на помощь, а ведь только попробуй включить вечером музыкальный кристалл чуть громче, чем шепотом! Мигом начнут в потолок стучать да грозить стражей!

— Мисс?

— Здесь, — неохотно призналась я, торопливо затягивая шнуровку и одергивая подол, при этом стараясь не думать, что на мне нет ни обуви, ни чулок, ни тем более нижнего белья. И сразу же пригрозила: — Но я здесь не одна, и у меня нож!

— Пожалуйста, не пораньтесь, — то ли поглумился, то ли посочувствовал неведомый гость и тут же натужно закашлялся. Медицинские курсы, шедшие факультативом, я посещала неохотно, но даже мне, далекой от медицины девице, послышались в кашле незнакомца зловещие нотки серьезного заболевания. — Прошу прощения за то, каким нелепым способом нанес вам визит и, наверное, напугал, но у меня засбоил портал. Мне очень повезло найти точку выхода… кхе-кхе… не в толще породы. Скажите, в каком я городе?

Вежливый тон, грамотная речь, хотя и произнесенная неприятно хриплым голосом, да несомненная принадлежность к магическому сословию немного привели в чувство, и я даже слегка прониклась сопереживанием к неведомому гостю, но врожденное недоверие не позволило отпереть вот так сразу. Для начала я зажгла тусклый кухонный светильник, вооружилась сковородкой и только потом приоткрыла дверь, тут же отступив обратно.

— Вы в Дербшире, сэр. Северная провинция Фрегии.

— Тигран. Меня зовут Тигран, мисс… — немного напряженно произнес темноволосый незнакомец лет тридцати, оказавшийся куда крупнее и жутче, чем мне показалось в момент обнаружения его под кроватью.

А еще он был полукровкой, на что прямо намекали его все еще бордовые глаза и черная рунная вязь у виска, бледнеющая с каждой секундой.

— Злата. Меня зовут Злата. — Я прямо встретила его изучающий взгляд и на всякий случай покрепче сжала рукоять сковороды. Чугун — это вам не сдобная ватрушка!

Мы рассматривали друг друга молча не меньше пяти минут. За это время рунная вязь пропала окончательно, а глаза сэра Тиграна приобрели более естественный серый цвет. Чуть побледнела и темная кожа, став не мрачно-сумеречной, а лишь слегка загорелой, хотя и непривычно сероватой. Смягчились черты хищного лица, что, впрочем, не сделало его приятнее: широкий приплюснутый нос, тяжелый подбородок, нависшие над глубоко посаженными глазами крупные надбровные дуги и спутанные кучерявые волосы, доходящие до плеч, — нарисуют такого на плакате «Их разыскивает стража за особо тяжкие», и ты безоговорочно поверишь.

— А у вас кровь, — отметила я немного невпопад, когда смогла оторваться от разглядывания лица незаурядного гостя и переключила внимание на остальное. — Вы ранены?

— Ерунда, царапина, — поморщился мужчина, но новый приступ кашля заставил его согнуться едва ли не пополам, а на прижатых к губам пальцах показалась кровь.

— Только не говорите, что это туберкулез! — возмущенно воскликнула я, намекая на то, что это болезнь бедняков и шахтеров, а уж никак не магов, в силах которых проложить путь засбоившего телепорта под кровать к незнакомой девице. — К тому же у вас весь камзол в крови!

— Правда? — искренне удивился Тигран, когда сумел унять приступ кашля. Посмотрел вниз, удивился еще больше и сразу же поморщился. — Что ж… — Мне достался очень странный и неприятно пронзительный взгляд, после чего гость удивил меня снова. — Милейшая Злата, вас не затруднит помочь мне раздеться?

Для особы, разбуженной в пять утра окровавленным магом, без приглашения проникшим в святая святых любой юной девицы — спальню, соображала я относительно быстро.

Сначала прикинула степень его опасности, как нас учили на уроках ОБЖ. Затем сложила с тем, что читала о полукровках, стараясь не зацикливаться на том, что обычно писали о таких мужчинах в дамских романах. После чего в памяти всплыли матушкины наставления о дружбе и взаимопомощи, которые когда-нибудь мне обязательно воздадутся… И со вздохом вернула сковороду на плиту.

Вряд ли кашляющий кровью сэр Тигран желает сию секунду предаться плотским утехам с взлохмаченной и крайне хмурой бледной девицей, одетой на скорую руку, так что, скорее всего (и наверняка!), его просьба — не более чем желание выяснить степень неведомого ранения и оказать себе первую помощь.

Главное, чтоб не последнюю.

А у меня репутация и так хромает, так что не хотелось бы объяснять городским стражам, как в моей квартире появился труп и кто его, собственно, убил.

Выходя из кухни следом за мужчиной, которому посоветовала про себя вернуться туда, откуда появился, я прихватила лампу и три раза постучала по дверному косяку.

Итак…

Если кожаный камзол маг еще сумел кое-как снять сам, то когда речь зашла о жилете весьма необычного фасона, а затем и рубашке, пришлось уже попотеть мне. Сначала над жилетом, который оказался невероятно плотным, с тугими застежками и довольно тяжелым для обычного, сшитого всего лишь из ткани странного матово-стального оттенка. Затем над черной рубашкой, уже начавшей прилипать к телу в местах, куда натекла кровь.

А натекла она много куда: и на мощную грудь с темными кружочками сосков, обрамленных кучерявой порослью, и на удивительно рельефный живот, на котором можно было без труда рассмотреть не только кровь, но и каждую мышцу, и под ремень черных брюк, куда я смотреть и вовсе опасалась, переживая, что не смогу справиться с воображением и оно заведет меня куда-нибудь не туда. Ну или туда. Под брюки и все с этим связанное.

— Вам бы к целителям, — протянула я опасливо, когда стало ясно, что рана на теле мага не одна, и если многие выглядели как глубокие царапины, оставленные неведомым крупным зверем, то одна из них, проходящая аккурат через всю грудь наискосок, вызывала серьезные опасения. Может, отсюда и кашель с кровью? Не удивлюсь, если и ребра переломаны, и легкие повреждены.

— Ерунда, — недовольно отмахнулся на мое справедливое замечание сэр Тигран, заставляя сурово нахмуриться. — Сутки-другие, и все затянется.

— Ах, ну да, вы же из этих… — не сумела я удержать язвительное замечание, обидевшись на его халатное отношение к собственному здоровью и моим нервам.

Последнее, кстати, расстроило куда больше. Я тут, видите ли, стараюсь не обращать внимания на то, что напротив меня стоит наполовину обнаженный мужчина! Терплю его навязанное присутствие! Переживаю, в конце концов, чтобы он не помер! Да у меня, если уж на то пошло, эстетический шок! Первый мужчина в спальне, и тот — раненый маг-полукровка, даже не планирующий меня совращать! А он?

— Из каких — из этих? — напряженно уточнил сэр Тигран. И на его лице вновь промелькнули отголоски рунной вязи.

— Из тех самых. — Я бесцеремонным образом ткнула пальцем в видимый простым глазом компромат на его виске, но под конец слегка смягчила обвинение, не сказав прямо. — Из потомков частично ушедших.

Но все равно скулы гостя хищно заострились, словно я обвинила его в непотребном, и сэр Тигран, потемнев взглядом, отрывисто кивнул.

— Верно. Мой дед — демон. Вас это коробит, Злата?

Вопрос ошарашил, и несколько долгих секунд я не знала, что сказать после подобного предположения. Да что он себе позволяет? Подумать такое… Обо мне?!

Злость, которой я давала выход очень редко, зачастую остро жалея о последствиях своей несдержанной натуры, вырвалась наружу, и я ледяным тоном отчеканила:

— Во-первых, господин маг, меня коробит не ваше темное происхождение, а ваше халатное отношение к собственному здоровью. Во-вторых, меня коробит способ вашего появления в моей, как вы могли заметить, спальне, что ставит под угрозу мою репутацию. И в-третьих, кажется, вы ранены еще и в голову, причем неоднократно, потому что крайне нелепо задавать подобные вопросы той, кто сама — дочь обычного беса! А теперь не злите меня еще больше своими глупыми вопросами и лягте! Буду оказывать вам первую помощь, раз уж сами вы на это не способны!

Властным жестом я указала замершему магу на смятую постель, вторым категоричным жестом пресекла все попытки возражений. После чего не стала ждать, когда до сэра Тиграна окончательно дойдет весь смысл моей тирады, и направилась в санузел — набирать в тазик воды, прикидывая, что из вещей мне не жалко совсем уж сильно и какие из этого скудного списка подойдут, чтобы перевязать раны.

Взятая пауза позволила слегка успокоиться и снова мысленно укорить себя за несдержанность. Ну зачем я все это сказала? Теперь у него появится повод смотреть на меня свысока и, может быть, даже брезгливо. И ведь многим совсем не важно, что отец до сих пор безумно любит мать и у них, по меркам многих, образцово-показательная семья. И не напоказ, а на самом деле. Что никто никого грязно не совращал и они супруги официально. Что наш деревенский священник — лучший друг отца, а все мои братья и сестры — обычные благовоспитанные люди со своими семьями и устроенным бытом. Лишь меня, одну из пяти детей четы Грэхемов, самую младшую, не обошла стороной магическая составляющая сути беса. И ладно бы просто не обошла… так нет! Лишь мазнула слегка и отправилась дальше! И теперь не человек я, но и не бесовка. Не магичка толком и даже не полумагичка. Так, слегка одаренная, вздорная и гневливая девица, у которой из всех достоинств разве что узкоспециализированный нюх на магию, поломки и прочие неприятности. И хвостик. Правда, последнее за достоинство мало кто считал. Иногда я к ним присоединялась.

Ах да, еще имелась капелька магических сил на простейшие бытовые заклинания, не больше пяти в день, но это уже совсем мелочи.

Одно из них, кстати, пришлось потратить на подогрев воды, потому что из крана обычно текла ледяная. Спасибо хоть чистая, а то по осени, когда дожди могли идти неделями напролет, забивая сточные канавы, и не только, из крана частенько шло нечто коричневое и крайне неприглядное.

Вот было бы забавно уморить гостя, занеся в его раны канализационную инфекцию!

Кстати, как он там?

Хм, не ушел. И даже сел, хотя я бы предпочла, чтобы он лег.

— Вы не ушли, — не удержалась от замечания, когда сэр Тигран прямо с порога вперил в меня свой напряженный взгляд.

— Не ушел, — кивнул он, подтвердив мои слова, и натянуто улыбнулся. — Сами ведь приказали. А кто я такой, чтобы перечить столь грозной деве?

Последние слова мага даже слегка походили на заигрывание, но этим ранним утром я была совершенно не в том настроении, поэтому ухватилась за предоставленную возможность и, поставив тазик с замоченным в нем полотенцем прямо на кровать, чтобы не тянуться далеко, ехидно поинтересовалась:

— И действительно! Кто вы такой, сэр Тигран?

Отвечать маг не спешил. Я уже протерла ему грудь, аккуратно смывая с кожи кровавые разводы, успела мысленно поразиться скорости регенерации (мелкие ранки уже начали затягиваться, а из крупных больше не текла кровь), а он все молчал. Молчала и я, вдруг сообразив, в какой щекотливой ситуации нахожусь, практически поглаживая обнаженную грудь незнакомому мужчине. И полбеды в том, что он ранен и глажу не пальцами, а стираю кровь полотенцем!

Беда в том, что воображение-то не дремлет!

Я уже почти закончила свою навязанную помощь, когда зачем-то решила отвлечься от созерцания самого идеального мужского живота, какой только видела, и подняла взгляд выше.

Его глаза снова были бордовыми. Мне бы испугаться и снова сбежать на кухню вооружаться сковородой, но я лишь участливо спросила, хотя почему-то шепотом:

— Больно?

— Немного, — как будто через силу признался маг, пряча демонический блеск под ресницами, оказавшимися невероятно длинными и густыми. Мягко, но настойчиво забрал у меня полотенце, словно решил домыть живот сам, и, все так же пряча от меня взгляд, тихо произнес: — Неловко просить, но, Злата, вы не принесете мне воды?

— Воды? — переспросила я немного заторможенно. — Пить хотите?

Мужчина кивнул.

Неуклюже заторопилась, будто от этого зависела жизнь мага, едва не опрокинула на него тазик с грязной водой и лишь после этого смогла взять верное направление на кухню, чувствуя, как горят пунцовые щеки, а в груди полыхает пожар несвойственного мне смущения.

Ох, что ж со мной творится-то? Я даже воды в стакан налить смогла не сразу — отчего-то дрожали руки да в коленях ощущалась предательская слабость. Но я была бы не я, если не сумела бы справиться всего лишь с собой, и наконец вернулась с водой к магу.

Но спальня была пуста.

Ни сэра Тиграна, ни его испачканных вещей. Даже полотенца — и того не было. Постояла с минуту, задумчиво отхлебнула воды — не пропадать же добру, после чего проверила санузел, оказавшийся пустым, растерянно помедитировала перед входной дверью, открытый замок которой прямо говорил о том, как именно покинул квартиру мой утренний гость, задвинула засов и вернулась обратно на кухню.

Ни-че-го не понимаю!

Минут двадцать я бездумно рассматривала окно, за которым едва-едва начало светать. Виды так себе — пара чахлых кустов черемухи, грозящей зацвести со дня на день, завалившаяся ограда кладбища и сереющие надгробия за ней, но сейчас они меня вовсе не волновали.

Что это вообще было? Куда он ушел? И почему? И главное — нет ли за ним погони?

Последнее встревожило меня не на шутку. И почему я подумала об этом только сейчас? Хотя лучше бы совсем уж не думала!

В общем, я снова взялась за сковороду и уже вместе с ней отправилась изучать место, откуда возник этот странный маг.

За время моего отсутствия новых пришельцев в спальне не появилось. Не возникли они и тогда, когда я, припоминая шепотом известные еще с детства ругательства, встала на карачки и попыталась изучить щель под кроватью. Такой маневр усложнялся занятыми руками: в одной — сковорода, в другой — светильник. Кроме того, щель между дощатым полом и кроватью была настолько узкой, что я невольно поразилась тому, как сэр Тигран вообще смог оттуда вылезти.

И ладно бы я там что-то нашла! Но нет… Ни новых незваных гостей, ни оброненных магом улик (на пару мгновений я почувствовала себя героиней детективного романа, недавно обсуждаемого на вечерних чтениях), ни даже пыли. Последнее не могло не порадовать, так как всего лишь за утро я умудрилась использовать аж три бесценных заклинания из пяти. А ведь еще даже день толком не начался!

Выдохнув с легким сожалением, хотя сама вряд ли смогла бы внятно объяснить подобную реакцию, я заняла более приличную позу, а затем и вовсе перебралась на кровать. Если не считать нескольких случайных капель крови под кроватью и испачканной в одном месте простыни все той же кровью, ничто не намекало на то, что мое утро сегодня началось сколь-либо необычно.

И, наверное, можно только порадоваться, что уход сэра Тиграна помог избежать еще большей неловкости и новых неудобных вопросов с моей стороны, но радоваться не получалось. Если уж на то пошло, я бы предпочла, чтобы он вышел из засбоившего телепорта где-нибудь за пределами моей квартирки, потому что в душе неумолимо росли неудовлетворенность и возмущение.

Это ведь так все загадочно и волнительно! А он? Взял и смылся! Ни ответов, ни банального «спасибо»! Еще и полотенце спер гад!

В общем, типичный маг!

Повздыхав еще немного над несправедливостью бытия, но уже на кровати, краем глаза я отметила, как стало светлее за окном, погасила светильник, экономя не такое уж и дешевое масло, бросила взгляд на будильник, но лишь сильнее расстроилась — часики, доставшиеся мне почти даром, все-таки сломались, показывая все те же пять утра.

Вот что значит беда не приходит одна!

И как теперь быть? На приобретение новых банально нет средств, до зарплаты еще почти неделя, а каждый медяк и так уже расписан. Надеяться на чудо и попытаться починить его в очередной раз? Так и последний был уже тем самым чудом.

Говорила мне мама: «Зачем тебе этот город, Златочка? Все равно с твоей специализацией там нет для тебя ничего путного! Возвращайся к нам, мы-то уж тебе и мужа найдем, и к делу пристроим!»

И рада бы… Но нет. В мои почти двадцать в деревне ко мне быстро бы приклеили ярлык старой девы, и не видать мне толкового мужа как своих ушей. Да и какой муж согласится на жену-бесовку? Разве что совсем слепой, глухой, да и дурачок к тому же. Потому что, как ни уважали моего отца-краснодеревщика в деревне, все равно находились сплетники, злословящие за спиной о нашей семье и обо мне в особенности.

Нет уж. Не вернусь я в деревню, где мужики, подпив, до сих пор гоняют чертей вилами, а их женки, только дай повод, — мигом обвинят в том, что я только и делаю, что всех кругом соблазняю.

И кем меня только не называли… И что самое обидное — делали это те, с кем я росла, особенно девчата. И ведь ни разу повода не давала! Одевалась скромно, после заката из дома ни ногой, к парням была равнодушна, а после четырнадцати, когда стало ясно, что есть намеки на дар, так и вовсе упросила родителей отпустить в колледж, что в ближайшем городке. Навещать их старалась по возможности, но не слишком часто, только это лишь подливало масла в огонь, и злые языки трепались теперь о том, что я предаюсь разврату уже в городе.

Нет, не вернусь я в деревню. Хоть и съемная квартирка, но моя. Хоть и маленькая зарплата младшей служащей в мастерской, но честно заработанная. Правда, перспективы мутные и крайне неопределенные…

Зато все мои!

Встряхнув головой, я отбросила грустные мысли и занялась делом. Это аристократам, богачам да полноценным магам можно денно и нощно предаваться рассуждениям о смысле жизни и прочей ерунде, у меня же есть дела поважнее! Например, наконец причесаться. Умыться отвратительно ледяной водой, стуча зубами, но сохранив два из пяти доступных заклинаний на вечер. Одеться. Затем скромно позавтракать, собрать в кулек нехитрый обед, прибраться в комнате, не забыть захватить с собой многострадальный будильник, накинуть на плечи пальто, подаренное отцом на окончание колледжа, укутаться в шарф, связанный матушкой, и, не думая о плохом, отправиться на другой конец города в мастерскую.

Почти час пешком под зябким апрельским ветром, но зато сэкономив десять медяков на извозчике и взбодрившись до алых щек. Главное, руки из карманов не вынимать. Апрель — месяц коварный. Днем на солнышке настолько тепло, что в одном платье бывает жарко, зато по утрам и вечерам, да еще и в тени, не углядишь, а уже соплей полный нос. А у меня хоть и крепкое здоровье, спасибо папе, но болеть никак нельзя. Просто не оплачивают у нас в мастерской больничные, хоть кому жалуйся.

Иногда не платят и премии, но я каждый раз верила в лучшее, и иногда мои мольбы даже слышали где-то в иных сферах. Не оставила бы надежды и в этом месяце, но несколько дней назад мадам Болински, супруга хозяина, вдруг вызвала меня на откровенный разговор и тонко намекнула, что если еще раз увидит своего старшенького рядом со мной, то это будет последний день моей работы в мастерской.

И если бы ее подозрения имели под собой основание! Нет, нет и снова нет! Жан был старше меня всего на полгода, но, имея невероятно властную мать и тихоню-отца, посвятившего всего себя ремонту магических механизмов, вырос телком и скромником. Стеснялся девушек, не умел драться и даже поддерживать разговор, зато чудесно разбирался во всем, что касалось бытовых артефактов, и даже что-то изобретал сам. Все наше общение сводилось к приветствию по утрам да редким встречам в течение дня, когда я составляла заявки на запчасти и передавала господину Болински. Иногда через Поля или Ксавьера, которые тоже трудились в мастерской, а иногда, когда все были заняты, через Жана.

У меня самой доступа в отдельный кабинет уважаемого господина Болински в мастерской попросту не было. Не заслужила. Ведь кто я такая? Всего лишь младшая служащая, каких-то полгода назад и вовсе была практиканткой. Вот когда стану просто служащей…

Но в это я уже слабо верила. Жители Дербшира хоть и считались более терпимыми ко всем нелюдям, чем те же деревенские жители, но я все равно замечала за ними косые взгляды и шепотки, когда они узнавали, что я тоже не совсем человек. К сожалению, при устройстве на работу это открывалось всегда, и мне еще повезло найти местечко в мастерской Болински, потому что в семнадцати предыдущих местах мне отказали без объяснения причин. Меня не взяли ни продавщицей, ни служанкой, ни нянечкой, ни даже подсобной работницей на кухню. И это несмотря на то, что аттестат у меня был хорошим. Не идеальным, но выше среднего. И благодарственные письма от руководства колледжа имелись, и грамоты, и минимальный магический дар. Но ничто из этого не бралось в расчет, когда становилось ясно, что я не человек. Дискриминация во всей красе, как любила говаривать наша преподавательница хороших манер чистокровная бесовка Ираида Ворожкина.

И насколько я сумела уяснить, госпожа Болински, заправляющая всеми финансовыми потоками мастерской, была той еще расисткой, практически каждый месяц находя тот или иной (зачастую надуманный) повод лишить меня премии. Хоть и штрафовала не без причины, но ей только малейший повод дай…

— Всем доброе утро! — поздоровалась я с теми, кто уже находился в мастерской, под которую была отдана одна из самых больших комнат первого этажа двухэтажного частного дома Болински.

При этом заходить в мастерскую работникам следовало с черного хода, а честь выходить к клиентам и принимать поломанные вещи следовало еще заслужить. Пока что ее удостоился лишь мистер Фригг — старший служащий и официальное лицо мастерской. И я даже знаю, чем именно руководствовалась госпожа Болински, доверяя проныре Фриггу это непростое дело, потому что внешность он имел хоть и располагающую, да и язык без костей, но вот в самом ремонте был тем еще профаном.

— Утро добрым не бывает, — буркнул за всех свое обычное приветствие Поль, дыхнув в мою сторону ароматом перегара. — И ты до отвращения прелестна и бодра с такими румяными щечками, так и знай.

— А ты мастер даже в комплиментах, — улыбнулась я седовласому коллеге, который был старше меня чуть ли не в три раза и даже имел внуков, но не жену, с которой развелся на старости лет и сбежал от своей надоедливой карги в город. То ли большой мир повидать после маленького горного села, то ли найти себя в ремонтном деле, то ли просто пуститься во все тяжкие, и чтобы при этом никто не ждал дома с кочергой. — Поль, у меня тут беда такая… Как думаешь, можно его реанимировать?

И показала ему многострадальный будильник.

— Этого ветерана всех мировых войн? — скептично скривился Поль, мигом опознав в будильнике «тот самый» — чиненый-перечиненый. — Что на этот раз?

На мгновение замялась, не представляя, как облечь в слова все, что произошло этим ранним утром, а затем просто пожала плечами.

— Не знаю.

— Все вы не знаете, — пробурчал мастер, ловко поддевая заднюю крышку будильника отверткой. — И падает само, и в толчке топится само, и об стену само… Ага!

— Что?

— Что-что, отмучился твой товарищ, — кхекнул Поль, рассматривая нутро будильника и задумчиво шкрябая небритую щеку. — Реанимация бессильна, как и магистр ремонта в моем лице. Разве что к некромантам… И будут у тебя зомби-часы! А?

— Ой! Ну тебя! — обиделась я и тоже заглянула в распахнутое нутро страдальца.

Нашла взглядом магический кристалл, пошедший трещинами, оценила степень его мутности, которая прямо говорила об окончательной смерти питающего механизма, вздохнула над полностью размотавшейся пружинкой и проводила взглядом выпавшие частично беззубые шестеренки, когда Поль зачем-то потряс будильник.

— Мир твоему праху, товарищ, — утер невидимую слезу старый хохмач и ловким броском отправил механизм в ящик с хламом в дальнем углу мастерской. Глянул на меня, развел руками и выдал: — Я сделал все, что мог.

С кем-нибудь другим, может, и поспорила бы, но Поль с самого начала моего появления в мастерской стал мне наставником и в какой-то мере даже защитником, прикрикивая на остальных служащих, когда те пытались свалить на меня самую нудную и неприятную работу. Терпеливо учил, беззлобно посмеиваясь над моими первыми неловкими попытками диагностики и ремонта, подсказывал, наставлял, делился опытом и иногда даже секретами, по-доброму завидуя моему врожденному чутью и способностям.

И если в ремонте я все еще была новичком, то именно благодаря Полю стала лучшим диагностом в мастерской Болински.

Но, увы, без часов. К сожалению, даже у них наступил тот предел, когда приобрести новые будет дешевле, чем пытаться починить старые. Один питающий кристалл обойдется в серебрушку, а с моими сбережениями, которых попросту нет, — это смерти подобно.

Я прошла за свое рабочее место справа от стола Поля и уныло покосилась на свои новые кожаные сапожки. Если бы не их вынужденная покупка, то не стоило бы и переживать, но три недели назад прежняя обувь тоже пропела мне окончательное «прощай», и я чуть ноги не сбила, пока не нашла в городе приличную пару обуви по доступной цене. Были и лучше, но мне совсем не по карману. Были и дешевле, но тут уже подключалось бесовское чутье, и я точно знала, что не прохожу в обновке и сезона. Нет уж. Лучше потратиться чуть больше и забыть о проблеме на следующие пять лет, чем чуть меньше, и уже через месяц укорять себя за скупость.

Как говаривал папа: скупой платит дважды.

Повздыхав еще немного, но, дав себе слово, что обязательно что-нибудь придумаю до конца рабочего дня и вообще — скоро зарплата, я взбодрилась и приступила к работе. Как раз вчера перед самым закрытием мастерской принесли интересную вещицу аж из самой магистратуры, и следовало понять, почему она не работает. Но для начала — что это вообще такое?

ГЛАВА 2

С диагностикой диковинной новинки, носящей мудреное название «переговорник магическо-механический, дежурный базовый пульт», я провозилась до самого обеда. И не только потому, что не сразу смогла понять суть неисправности, а больше потому, что вещица заинтересовала меня всерьез. За эти месяцы, что я трудилась в мастерской Болински, через мои руки прошли сотни часов, светильников и дверных звонков, десятки морозильных шкафов и кухонных плит, но всего единицы эксклюзивных магических механизмов, которые только-только начали появляться в нашем захолустье. В столице-то да в ближайших к ней городах уже лет десять пользовались такими удивительными вещами, как домашние уборщики, всасывающие пыль и натирающие паркет, магические устройства для стирки белья с функцией сушки, говорильники, позволяющие общаться на расстоянии, музыкальные вещатели, передающие в том числе и свежие новости голосом диктора прямо из новостного бюро, и даже такими чудесами, как вещатели с картинкой. И все это благодаря соседствующим с нами гномам и их новому прогрессивному правителю, явно решившему оставить заметный след в истории новаторства и беспрецедентного сотрудничества с людьми.

Но для нас это было что-то из области сказочного. Приграничная провинция с хилыми магическими источниками и малочисленными магами, в большинстве своем неудачниками, для которых нигде не нашлось теплых местечек. Хорошо хоть вообще до нас новости доходили, хотя порой с очень большим опозданием. А все любовь госпожи Болински ко всему модному и столичному. Именно она пару-тройку раз в месяц передавала в мастерскую кристаллы с записями обо всем, что происходило в стране, не забывая отмечать, как заботится обо всех нас в целом и о нашей культуре и повышении квалификации в частности. Положа руку на сердце она была права — лично я ждала кристаллов с новостями почти так же трепетно, как зарплату. Если бы еще не ее предрассудки в отношении нелюдей…

— Ну что там у тебя? Совсем дело швах? Может, помочь чем? — не удержался от вопросов Поль, когда мы прервались на обед, перебравшись в специально отведенный для отдыха закуток в мастерской.

Как и я, Поль питался чем придется, но не из-за скудности бюджета (получал он куда больше меня), а из-за природной лености к готовке.

— Нет-нет, все отлично! — поспешила я заверить наставника. — Хотя тут как посмотреть: с механизмом я разобралась, но больно уж затейливо исполнение, да и поломка не из простых. Такое ощущение, что его намеренно испортили. Зачем только? Ума не приложу. Дорогая вещица-то…

— Ну, это уже не нашего ума дело, кто и зачем. Наша забота — починить и вернуть хозяевам. А там уж сами пусть разбираются, — мудро заметил Поль, и я предпочла с ним согласиться.

Разные к нам попадали вещи, и причины их поломок ох как нередко вызывали ворох недоуменных вопросов. Но как верно подметили умные люди: меньше знаешь, крепче спишь.

Только, во-первых, я не человек, а во-вторых, все чаще сомневаюсь в наличии у себя должного ума. Вот и сейчас, обсудив с Полем все, до чего додумалась, и получив одобрение наставника, я составила список необходимых запчастей для ремонта переговорника, вручила его Ксавьеру, который как раз собирался отправиться к господину Болински, и занялась диагностикой кухонной плитки, врученной мне Фриггом с непередаваемо ехидной ухмылкой. А сама нет-нет да поглядывала на переговорник. Ох, не зря зудит хвостик и то место, из которого он растет. Ох не зря! Чую великую тайну и не менее грандиозные неприятности, с ней связанные!

Но, увы, переговорник вопреки своему названию молчал и не спешил утолить мое любопытство. Пришлось сосредоточиться на диагностике кухонной утвари. Затем светильника, после — музыкального кристалла, а под конец рабочего дня меня «осчастливили» сразу тремя будильниками, словно насмехаясь над моей собственной потерей.

Первым ушел Фригг на правах старшего мастера, за ним потянулся Ксавьер, потихоньку засобирался и Поль, а я все ковырялась в часах, решив починить хотя бы одни. А что? Сегодня возьму с собой, а завтра уже верну. Никому никакого вреда, зато я не просплю. К тому же всякие мелкие недорогие запчасти, необходимые чаще остальных, всегда имелись в мастерской. Вот и сейчас, определившись с причиной неисправности, я лишь внимательно оглядела сначала свой стол, затем обследовала соседний и уже у Ксавьера обнаружила все необходимое.

Три минуты на установку, проверка работоспособности и… Кто молодец? Я молодец!

Сняв монокуляр, от которого уже начали уставать глаза, я радостно выдохнула и тоже засобиралась. Украдкой огляделась, хотя прекрасно видела, что нахожусь в мастерской одна, воровато сунула в сумку починенный будильник, прикрыла его сверху кульком из-под обеда и отправилась одеваться. И вроде не замышляю никакой подлости, но все равно неуютно. Воровством я никогда не промышляла, хотя мне не раз приписывали такое, и будь у меня хоть какая-то альтернатива — никогда бы не сделала ничего подобного. Но обстоятельства…

А в дверях я столкнулась с Жаном. Даже вздрогнула от неожиданности, но, судя по красным ушам парня, его эта встреча взволновала куда больше, чем меня. Правда, отступать он не спешил, глядя на меня как-то странно, так что пришлось брать инициативу в свои руки.

— Добрый вечер, Жан. А я как раз ухожу. Ты что-то хотел? Только никого уже нет, все разошлись.

— Да, я знаю, — смущенно пробормотал парень, не прекращая бросать на меня странные взгляды, словно на что-то решался.

Хвостик нервно напрягся.

— Тогда пока? Увидимся завтра.

Я изо всех сил изображала непринужденность, хотя под ложечкой уже неприятно посасывало, и вся моя суть прямо намекала, что дело нечисто. Нет-нет, я слишком хорошо помню угрожающий взгляд госпожи Болински и не собираюсь лишаться единственного источника дохода!

— Нет, подожди! — Жан даже схватил меня за руку, будто я уже убегала, а в следующую секунду и вовсе прижал к себе рывком.

И откуда только силы взялись?!

От неожиданности я даже не успела воспротивиться, а Жан уже горячо шептал мне на ухо такие вещи, от которых нормальные благовоспитанные девицы сгорают от стыда на месте.

Но я-то почти бесовка, к тому же выросшая в деревенской среде, где гадости говорят не только за спиной и шепотом, но и матом в глаза, так что лишь поморщилась и постаралась аккуратно отстраниться. И так же аккуратно возразить:

— Жан, не говори глупостей. Ты, наверное, просто не понимаешь, что это все твое разыгравшееся воображение — я не самая красивая и уж тем более не самая желанная. Выйди на улицу, сходи на прогулку в парк — по выходным там гуляют очень красивые девушки, куда более достойные твоего внимания, чем я. К тому же твоя матушка…

— Она мне не указ! — неожиданно вспылил парень, и в его глазах промелькнула обычно несвойственная ему решимость. — Вот поженимся сегодня же, и пусть только попробует хоть что-то возразить! Я сам решаю, кого любить!

— Прости, что? — Я даже отпрянула, едва не впечатавшись спиной в стену, — так была шокирована его заявлением. — Поженимся? С ума сошел?!

— Да! Сошел! — раскричался Жан, все больше пугая меня своим неожиданным заявлением. — Раз уж и ты так думаешь, то сошел! Или и для тебя я пустое место?! Мы знакомы уже полгода!

— Но… — От растерянности я с трудом подбирала слова и даже не могла найти достойные аргументы, чтобы сбежать подобру-поздорову. — Я всех вас знаю с полгода…

— Но я-то знаю тебя лучше! Я всю тебя знаю! От и до! — со всхлипом заявил Болински и рухнул передо мной на колени, пытаясь обнять за ноги. Отступать было некуда, и я выставила перед собой сумочку, как последний бастион обороны. — Ты очень умная, красивая, скромная! Невероятно добрая и трудолюбивая! А как ты любишь механизмы…

— Что тут происходит? — поинтересовалась на повышенных тонах госпожа Болински, появившаяся в конце коридора, чей грозный лик мигом дал понять, что дело швах. — Жан! Почему ты на коленях перед этой… особой?! — взвизгнула под конец хозяйка мастерской, широким мужицким шагом приближаясь к нам. — Что происходит?! — грозно поинтересовалась она уже у меня, когда ее сынок лишь крепче прижался к моим ногам, словно бросая ей вызов своим неповиновением.

По-детски глупым и катастрофичным. Для меня уж точно.

— Вы поверите, если я скажу, что сама ничего не понимаю? — жалобно прошептала я, уже представляя ее размашистую роспись в трудовой под записью об увольнении.

Меня молча убили взглядом, так же молча расчленили, затем за ухо оттащили заскулившего Жана от моих ног и свистящим разъяренным шепотом приказали:

— В мой кабинет! Живо!

Судя по тому, что ухо отпрыска до сих пор было в ее руке, а смотрела госпожа Болински на меня — слова предназначались именно мне. И я подчинилась. Уже понимая, что уволена, что премии, а возможно, и зарплаты мне не видать, я все равно торопливо зашагала в указанном направлении, зачем-то надеясь на чудо. И даже взятый без спроса будильник, оттягивающий сумочку, на фоне новой катастрофы казался абсолютно незначительной мелочью.

И вроде я быстро шла, стараясь не задумываться о том, что происходит за спиной, но у двери кабинета меня догнала госпожа Болински. Одна. Вошла первой, всем своим надменно-презрительным видом показывая, кто тут хозяйка, — разве только дым из ноздрей не шел, как у дракона, рухнула за стол и процедила:

— Закрой дверь, проходи, садись, слушай.

И на несколько минут тяжело замолчала. Я уже собиралась поерзать на неудобном стульчике для визитеров, стоящем четко напротив ее рабочего стола, как госпожа Болински шумно выдохнула, достала из верхнего ящика стола пухлый мешочек, перебросила его мне на колени и зловеще заявила:

— Даю тебе сутки на то, чтобы убраться из города. Здесь твой трехмесячный оклад с премиальными. Я не потерплю невестку-бесовку и хвостатых внуков-выродков, так что если ты не внемлешь моим словам, то очень сильно об этом пожалеешь.

— Но я ничего не знала, правда…

Моя жалкая попытка оправдаться не произвела на госпожу Болински никакого впечатления. Взгляд не потеплел, поза не изменилась, а она сама так же холодно повторила:

— Сутки. У тебя есть сутки.

И я поняла, что диалог не состоится.

Вздохнула, покосилась на мешочек с деньгами, бережно убрала его в сумку и снова взглянула на хозяйку. Что ж, мне дали целые сутки и даже спонсировали скорейший отъезд. На самом деле очень щедро с ее стороны, могла бы и просто выкинуть за порог.

— Можно одну просьбу? — произнесла я по возможности ровно.

Брови несостоявшейся свекрови едва уловимо дернулись, словно предлагая продолжать.

— Напишите в трудовой благодарность за добросовестный труд. Мне ведь придется где-то устраиваться. А с вашими рекомендациями я наверняка найду прекрасную работу в любом другом городе, откуда не захочется возвращаться. Как думаете?

Я шла по краю, но в верном направлении. Госпожа Болински, хоть и чересчур властная, но при этом очень неглупая женщина — рекомендации я получила. Меня даже проводили до выхода как самую дорогую гостью, но при этом я прекрасно понимала, что это скорее конвой, чем любезные проводы. Что ж… Единственный, по кому я буду скучать, — это Поль. Жаль, не знаю, где живет, сходила бы попрощаться и поблагодарить за все хорошее.

Домой я возвращалась в густых сумерках, абсолютно не переживая за свою сохранность. Это в порту да у кабака могли пристать и поинтересоваться, почему такая крошка прогуливается поздним вечером одна, а в районе кладбища подобных глупцов не водилось. С мелким хулиганьем я научилась справляться еще в подростковом возрасте (спасибо отцу и братьям), а серьезных преступлений в этом захолустном городишке не случалось. Об этом нередко вздыхал Ксавьер, с детства мечтавший служить в управлении, но после года службы уволился из-за скуки. В мастерской тоже было не слишком-то весело, но при этом не надо было ходить в ночные патрули, а платили полноценным служащим ничуть не хуже, чем стражам.

В общем, когда я отпирала дверь в свою квартирку, меньше всего ожидала, что меня встретят ослепляющим пульсаром и обездвиживающими путами. Даже взвизгнуть толком не получилось, что уж говорить о сопротивлении — меня ослепили, заткнули рот, и я одеревенела в считаные мгновения!

В груди неприятно кольнул настоящий страх, мысли скакали как бешеные. Кто? Зачем? Почему я, в конце концов??? Красть у меня нечего, сама тоже не предел мечтаний, так почему же…

— А, это ты… — донеслось устало, как будто из-под толщи воды, и давление заклинания на тело начало слабеть. — Что так поздно? Уже стемнело. Или родители не научили в потемках не бродить в одиночку?

Странные вопросы сыпались на меня сплошным потоком, запутывая окончательно. Далеко не сразу восстановились зрение и чувствительность, и я осознала себя сидящей на кровати. Но когда осознала…

— Вы! — Вопль получился громким и обличительным. — Вы что себе позволяете?! — Подскочила, пошатнувшись от не до конца прошедшей слабости, но сделала вид, что все так и задумывалось. — Это нападение! Проникновение на частную территорию! Я буду жало…

— Не так громко, — поморщился мой утренний гость, бесцеремонно затыкая меня новым заклинанием молчания и без труда перехватывая занесенную для оплеухи руку. — Поверьте, сам не рад. И буду крайне признателен пониманию и содействию. Злата, этим утром вы произвели на меня впечатление разумной девушки. Давайте вы не будете меня разочаровывать?

Я? Его? Разочаровывать?! Да я его сейчас так сковородкой огрею, что очаруется раз и навсегда! Некроманты не поднимут!

Уверена, он без труда расшифровал мой многообещающий взгляд, хотя комната освещалась лишь четвертинкой луны, изредка выглядывающей из-за туч. Светильник сэр Тигран почему-то не стал зажигать, но наши лица были так близко, как никогда, и в какой-то момент я даже порадовалась темноте, вновь осознав всю щекотливость ситуации.

Ну что за день, а?

Неужели сбывается народная мудрость: как утро встретишь, так весь день и проведешь? Ой, только не говорите, что и этот подозрительный тип меня сейчас замуж будет звать! Этого я точно не переживу!

Несколько минут я сурово сопела, не в силах иначе выразить охватившее меня волнение и раздражение (хватка у мага оказалась будь здоров!), после чего шумно выдохнула последний раз и сдалась. Отвела взгляд от его непроницаемых бордовых глаз, жалея о невозможности дать хоть сколько-нибудь серьезный отпор, и просительно промычала.

Мол, давай уже, отпускай и все такое. Обещаю, не разочаруешься.

И тут мой взгляд упал на пол. Точнее, не совсем. Судя по тому, как ослабло давление у рта, да и сам сэр Тигран отпустил мои запястья, маг снял с меня все путы, и я снова получила возможность говорить, но вместо испуганного вопля предпочла нервно прошептать, тыча подрагивающим пальцем в предмет моего интереса:

— Что происходит?

— О, ничего такого, — поморщился сэр Тигран, уводя меня из спальни на кухню. — Я все уберу, не беспокойтесь.

— Все?! — Я глянула на него как на сумасшедшего. — Или всех?! А меня?! Кто вы вообще такой?!! Что здесь происходит?!

И вроде старалась шептать, отчего-то опасаясь говорить в полный голос и уж тем более кричать, но чувствовала, что истерика уже не за горами. Да и сами горы… недалеко!

— Вам полегчает, если я поклянусь, что они были плохими парнями?

Я смотрела на гостя круглыми от шока глазами и не понимала, как в такой ситуации можно быть настолько спокойным. Он выглядел… бессовестно спокойным! Вопиюще спокойным!

Разве что глаза все не возвращали свой человеческий серый цвет, да на меня он смотрел безотрывно и не моргая.

Стало еще жутче.

— Поклянитесь, — ровно произнесла я, поражаясь собственной выдержке. — Поклянитесь, что вы не преступник, а те люди, — я нервно махнула рукой в сторону спальни, — действительно заслужили смерти. Поклянитесь, что не причините мне вреда, а я… Я обещаю держать себя в руках.

Маг медленно кивнул, словно посчитал это равноценным обменом, поднял правую руку ладонью ко мне и коротко произнес:

— Клянусь.

Необязательно быть магом, чтобы почувствовать отклик силы, подтвердившей клятву сэра Тиграна. Удивительно… Никогда раньше не сталкивалась с подобным, но не было никаких сомнений, что клятва действительно прозвучала, и теперь…

А что теперь? Единственное, что понятно точно, — из города придется уезжать не завтра, а уже сегодня. В любом случае ночевать в квартире, где совсем недавно произошло убийство, и убитые до сих пор находятся всего лишь за стенкой, я не смогу.

Как ни странно, но я начала успокаиваться и размышлять. То ли подтверждение клятвы так подействовало, то ли чрезмерное волнение перехлестнуло за мой эмоциональный порог, но следующий свой вопрос я задала уже совсем по-деловому:

— И какой у вас план?

— Скажите, Злата, а вы не думали о замужестве?

Не знаю, на что рассчитывал сэр Тигран, но он сумел меня удивить. Правда, вместо внятного ответа из горла вырвался истеричный смех, но на этом я предпочла остановиться. Умение вовремя смолчать у меня в матушку, хотя срабатывает далеко не всегда. И когда не срабатывает — становится настоящим катаклизмом.

В общем…

Я вдохнула, выдохнула, расстегнула пальто, попила водички — и это все в полумраке и в полнейшей тишине, после чего снова встала напротив мага и кивнула.

— Так что там с замужеством?

— Поражен вашим спокойствием и выдержкой, — вместо ответа произнес сэр Тигран, глядя на меня с подозрением. — С вами все в порядке?

— Не считая того, что в пять утра меня поднял с постели раненый незнакомец, вылезший из-под кровати и затем сбежавший с полотенцем? Не считая того, что меня только что несправедливо уволили с работы, приказав покинуть город до следующего заката, дабы не совращать своим нечеловеческим происхождением слабохарактерного хозяйского сынка? Не считая того, что в моей спальне три трупа, а их убийца интересуется моим отношением к замужеству? О да! Со мной все в порядке! — хохотнула я нервно, взмахивая рукой. — Так что давайте попробуйте меня удивить чем-нибудь еще!

— Полотенце, к сожалению, пришлось сжечь, — извиняющимся тоном заявил маг и посмотрел на меня с сочувствием. — Да уж, везучей вас не назовешь. Обещаю, как только все закончится, я компенсирую вам все убытки и моральные терзания. А теперь удивите меня в ответ: согласитесь на свадебный обряд в ближайшем храме.

— С кем? — напряженно уточнила я, понимая, что стоящий напротив мужчина не шутит и происходящее — не бред, а абсолютная реальность. Безумная, но реальность.

— Со мной, — ровно произнес маг.

— Зачем?

Подозрение росло, и основано оно было на его предполагаемой невменяемости.

— К сожалению, не по большой и чистой любви, — сочувственно улыбнулся мужчина, окидывая мою фигуру оценивающим взглядом. — Хотя вы очень привлекательная девушка. Но магический обряд венчания необходим мне в первую очередь для того, чтобы сбить со следа тех, кого пустили за мной в погоню. И поверьте, — взгляд мага помрачнел, — это совсем не люди.

— А без венчания никак? — Мой голос сел от признаний и перспектив. Увы, совсем не радужных.

— Никак. — Сэр Тигран угрюмо качнул головой. — Поверьте, я пробовал. Если бы в вашем городке имелся хоть один маг уровня магистра, я бы не просил вас о подобных вещах. К сожалению, реальность вынуждает.

Как-то пошло это прозвучало… Или это я такая испорченная?

Но даже несмотря на дикость самого предложения и того, из-за чего оно вообще стало возможным, я не находила в своей душе великого протеста. Да, невероятно. Да, страшно.

Но при этом настолько удивительно и волнующе, необычно и увлекательно, что хочется согласиться! Да и хвостик почти не зудит. То есть подозревает, что просто не будет, но сильно не тревожится. Мол, не трусь, хозяйка, это будет настоящее приключение!

— Скажите, а что потом?

Маг вопросительно вскинул бровь.

— Ну, потом, после свадьбы? — смущенно уточнила я. — Вы уедете?

— Мы уедем, — твердо поправил меня маг. — Обряд венчания необходим, чтобы смешать мою ауру с вашей и сбить преследователей с толку. — Я торопливо кивнула, давая понять, что все понимаю. — Но расставаться сразу будет неразумно. К тому же вы сами упомянули, что в этом городе вас больше ничего не держит. — Я снова кивнула, но уже медленнее. — Так что не вижу большой проблемы в совместном путешествии.

— Куда?

— В столицу, конечно, — как само собой разумеющееся произнес маг. — Из-за опасности повторного сбоя порталов и преждевременного раскрытия истинной ауры нам придется путешествовать дилижансами или верхом, но вы ведь не против визита в столицу? Там мы без проблем расторгнем брак, объявив его фиктивным, так что ваша репутация останется незапятнанной, а все текущие расходы и дальнейшее ваше устройство я возьму на себя. Слово мага.

Мне бы подумать, оценить возможные перспективы, взвесить все за и против… Но в дверь угрожающе застучали. Почему-то я сразу поняла, что этот настойчивый долбеж несет в себе угрозу. Да и громкие выкрики «Откройте, стража! Именем закона, откройте!» не принесли спокойствия. Стоит хоть кому-то увидеть, что творится в моей спальне, и я стану преступницей до конца своих дней! И даже если сумею доказать, что не причастна к убийству, меня все равно осудят за пособничество! Нет уж, никому я добровольно открывать не собираюсь!

Жаль только, вещи не успею собрать… Хотя что у меня есть ценного — все на мне.

— Прячьтесь в туалет, я их задержу! — тем временем распорядился шепотом самый главный нарушитель спокойствия нашего скучного городка, пытаясь вытурить меня с кухни в озвученное место.

— С ума сошли?! — возмутилась я тоже шепотом. — А если это действительно стражи? Нет уж, давайте бежать! Все равно нам в храм надо. Открывайте окно, оно тугое, но, если надавить, — поддастся. Так, где моя сумка? Ага!

Я шустро метнулась в коридор, закинула на плечо упавшую в самом начале сумку, забежала в спальню, где, стараясь не обращать внимания на пол, в два счета похватала документы, самые дорогие сердцу вещи и запихала их в сумку побольше, застегнула пальто, затянула потуже шарф, после чего вернулась на кухню, где мой без пяти минут жених уже справился с окном, и без раздумий сиганула следом за ним.

Стражи это были или нет, но они не догадались окружить дом и перекрыть возможные пути побега, так что какие-то пять минут — и мы уже бежали вдоль кладбища, потихоньку забирая влево. Сердце колотилось где-то в районе желудка, нервно дергался хвостик, по позвоночнику бежали испуганные мурашки, но я даже не думала менять планы и нарушать еще не данное слово.

Пора менять свою жизнь. Давно пора. Так почему бы для начала не выйти замуж за незнакомца?

ГЛАВА 3

В Дербшире было всего три храма, и ближайший из них располагался как раз возле центрального входа на кладбище. Об этом я и сообщила магу, когда мы оказались на приличном расстоянии от моей квартирки и спрятались в тени разросшегося боярышника, чтобы перевести дух и скоординировать действия.

Мне безумно польстило, что сэр Тигран не только забрал у меня большую сумку с вещами, убедился, что мне удобно бежать наравне с ним, но и внимательно выслушал все мои сбивчивые предложения по поводу того, куда нам податься дальше. То есть сначала в храм, а затем и вовсе в порт, потому что ночевать нам здесь негде, да и опасно — городок слишком мал, чтобы преследователи потеряли наш след вот так сразу, даже учитывая временное изменение аур. А в порт потому, что лошадей у нас нет, а междугородние дилижансы в ночь не ходят.

— А вы отчаянная, — с удивлением отметил маг, разглядывая мое раскрасневшееся от бега лицо. — Неужели совсем не страшно?

— Страшно, — призналась я честно. И так же честно добавила: — Но я уже давно подумывала о том, как бездарно и глупо проходит моя жизнь. А вы… Вы — мой шанс все изменить. И пусть будет страшно, но точно не уныло, как весь последний год.

Взгляд мага стал задумчивым и немного отстраненным, так что я поторопилась напряженно уточнить:

— Вы же не передумали?

— Нет-нет, все в силе, — развеял мои опасения сэр Тигран и, подхватив под руку, потянул в сторону белеющего вдали храма. — Просто удивлен. Очень удивлен. Знаете, последние сутки мне не очень везло, словно кто-то проклял, но встреча с вами — из категории чуда.

Никогда раньше меня не называли чудом, так что я снова обрадовалась, что мы идем в темноте и маг смотрит вперед, а не на меня — по ощущениям, у меня покраснели не только щеки, но и уши, и даже шея.

Следующие полчаса мы искали священника, оказавшегося древним лысым старичком, наперебой убеждали его провести обряд венчания прямо сейчас, не дожидаясь утра, а затем тоже наперебой уверяли, что нам нужна не просто запись о браке, а полноценный обряд, и при этом муж очень хочет взять фамилию жены, и никак иначе. Я так сильно вошла в раж, чувствуя, что еще чуть-чуть и священник поддастся на наши уговоры, что без раздумий пользовалась всеми приемами уговоров на грани обольщения, какие только изучала на факультативе госпожи Ворожкиной. А что? Я бесовка или кто?

И священник сдался.

Махнул рукой, пробурчал что-то подозрительное вроде «бес с вами!» и предложил пройти в комнату для малых церемоний. Краем глаза я заметила, как сэр Тигран украдкой передал ему тихо звякнувший мешочек, но заострять внимание на том, что это вроде как взятка и вообще незаконно, не стала.

Что только не сделаешь ради цели! И вообще у меня самой в сумке уже полноценно украденный будильник!

Правда, стоило мне войти в комнату для малых церемоний, как накатил мандраж, и я в полной мере осознала, куда пришла и зачем. Мамочки мои родные! Да я о замужестве последние несколько лет совсем не думала, давно поняв, что это не для меня! И тут… Вот… Прямо сейчас…

— Замерзла? — обеспокоенно спросил маг, неслышно приблизившись сзади. — Ты вся дрожишь.

Еще по дороге к храму мы договорились перейти на «ты», но если у спутника это получилось легко, то я с трудом заставляла себя не выкать.

— Это от волнения, — призналась я севшим голосом, позволяя сэру Тиграну снять с меня пальто. — Никогда не думала, что это будет так… Вот так.

— Все будет хорошо.

Сэр Тигран был уверен за нас обоих, и постепенно его уверенность передалась и мне. Не было цветов, не было гостей. Ни красивого платья, ни фаты. Даже волнение куда-то отступило, сдавшись под теплой рукой мага, сжавшего мои пальцы. Зато рядом стоял самый настоящий жених: высокий, серьезный и даже в своем роде привлекательный. Ведь что такое красота для мужчины? Лишь помеха. Вот лично для меня главное, чтобы он был не глуп и не расист, не распускал руки и не притягивал неприятности. И если последнее было под большим сомнением, то все предыдущее меня устраивало. А там видно будет.

Сам обряд прошел для меня в каком-то тумане. Священник зажег церемониальные лампы с благовониями, произнес сопутствующие случаю речи, убедился, что мы вступаем в брак по обоюдному согласию, воззвал к высшим силам и поздравил с сим знаменательным событием.

— Спасибо, — пробормотала я тихо, все еще не веря, что это случилось. Подняла вопросительный взгляд на мужа (ох мамочки мои!) и лишь в самый последний момент поняла, что сейчас последует.

Время словно замедлилось, хаос мыслей вскружил голову, я малодушно зажмурилась, и в ту же секунду моих губ коснулись обжигающе горячие губы Тиграна.

Наверное, глупо будет теперь, даже случайно, назвать мужа «сэр»… еще подумалось мне, а затем мысли закончились, и я почувствовала, как что-то меняется внутри меня. Стало жарко, затем холодно, по всему телу пробежали колючие мурашки, а под конец их смыло вновь обжигающей волной. Ах да, слияние аур… Ведь именно за этим мы здесь.

Это немного отрезвило, так что когда поцелуй закончился, я открыла глаза и сумела встретить испытующий взгляд мага почти спокойно. Почти, потому что мне понравилось. До сегодняшнего дня я ни разу не целовалась так вкусно. Так серьезно. По-взрослому!

И с настоящим мужем.

Кажется, я снова покраснела.

— Идем?

Судорожно кивнула, потому что была не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями, и слова застряли в горле. Тигран снова помог мне с одеждой, поблагодарил священника, затем шепнул ему что-то на ухо, отчего старичок немного помрачнел, но все-таки согласно кивнул, и мы снова отправились в ночь, но уже как супруги Грэхемы.

С ума сойти! У меня теперь есть муж!

— Куда?

— Речной порт на западе, — охотно поддержала я разговор, поплотнее кутаясь в шарф и чувствуя, что необходимо срочно отвлечься от воспоминаний о поцелуе. — Пешком будет долго. Нам бы извозчика…

Извозчика мы нашли уже через квартал. Время неумолимо близилось к тому часу, когда мало кто из добропорядочных жителей бродит по улицам городка, но за двойную плату хмурый дядька даже не стал сильно бурчать. Лишь взбодрил сонную лошадку, хлестнув по ее спине вожжами посильнее, и мы отправились в порт.

Экипаж был открытым, а вечер принес с собой не только темноту, но и пронизывающий ветер, так что я совершенно не сопротивлялась, когда Тигран привлек меня к себе и обнял. Не уверена даже, что он собирался греть меня, а не греться сам. Вряд ли его кожаный камзол был теплее моего пальто. От ветра такой, может, и защитит, но если под ним нет толстой вязаной кофты, то толку немного.

И тут моя фантазия переключилась на то, что у Тиграна под камзолом… Я даже зажмурилась от картинок, моментально вставших перед глазами! Некоторое время так и проехала с закрытыми глазами, наслаждаясь происходящим, а затем в реальность прорвалась безжалостная логика.

А ведь он ранен! И камзол порван. Был. Ох…

— Что случилось? — От внимания мага не ушло мое напряжение, и его рука, обнимающая меня за талию, тоже напряглась.

Я опасливо покосилась на затылок извозчика, не решаясь говорить о таких вещах громко, и немного развернулась к Тиграну, чтобы было удобно шептать на ухо. Мы уже подъезжали к порту, где брусчатка оставляла желать лучшего, так что пришлось даже придержать голову супруга, чтобы не въехать носом ему в ухо, а лбом в висок.

Заодно постараться не думать, как это выглядит со стороны.

— Ты ранен? Может, надо было заехать в лекарскую лавку? Хотя бы бинтов взять. Да и одежда…

Договорила и отстранилась, чтобы заглянуть в лицо магу.

— Спасибо, что беспокоишься, — произнес он невероятно серьезно. — Но все куда лучше, чем ты думаешь. Моих сил хватило на лечение и ремонт одежды. — Тут Тигран помрачнел, словно вспомнил о чем-то плохом. — Правда, теперь их хватает только на это…

— Почему?

— Сложно объяснить. — Маг поморщился, но я смотрела настойчиво. — Скажем так: кое-что произошло и некоторое время я не смогу пользоваться всеми доступными мне силами.

Кивнула, сделав вид, что поняла. Видела, ему нелегко об этом говорить, а я как никто другой знала, как непросто открываться совершенно незнакомым людям. И пусть мы официально супруги, что даже звучит безумно, но это ровным счетом ничего не значит. Я знаю только его имя, он знает обо мне чуточку больше. А доверие — это такая непростая и в то же время хрупкая вещь, которую необходимо растить и беречь постоянно. Если, конечно, хочешь взаимности.

Эх, что-то мысли у меня куда-то понеслись…

Тем временем мы приехали в порт, и перед нами встала новая непростая задача: найти корабль или, на худой конец, лодку, чтобы все-таки покинуть город.

Дело оказалось не из легких: как и сам Дербшир, порт не отличался размерами, и вариантов у нас было немного. Да и позднее время давало о себе знать, не говоря уж о сезоне. Я несколько раз бывала в порту и примерно представляла, где находится его административное здание, но Тигран все равно сориентировался быстрее меня и первым направился к темнеющему вдали двухэтажному дому. Освещена была лишь пара окон первого этажа, но входная дверь уже была закрыта, а на требовательный стук мага отозвался лишь сторож.

Он-то и объяснил нам вполне доступным и местами нецензурным языком, что в такое время никто нас не примет, на борт не возьмет, лодку в аренду не даст и вообще: шли бы мы отсюда подобру-поздорову, а то собак спустит.

На его слова лениво поднял голову дряхлый пес, дремлющий у порога, окинул нас меланхоличным взглядом, зевнул и убыл обратно в свою собачью дрему.

— И вам спокойного дежурства, — прохладно попрощался со скандальным сторожем Тигран, чуть сильнее сжимая мою руку и уводя за собой.

Меня немного озадачило абсолютное спокойствие спутника, ведь наши планы шли прахом, но, судя по сосредоточенному лицу Тиграна и его взгляду, старательно изучающему причал, муж придумал уже что-то другое.

— Милая супруга, ответь мне на один важный вопрос, — вдруг заговорил он вполголоса, все еще изучая причал. — Как ты относишься к вынужденному временному заимствованию лодки без ведома владельца?

— Э…

Я уже уловила ход его мыслей, но оказалась искренне удивлена тем, что эту авантюру предложил именно он. Вообще-то я уже и сама подумывала о том же самом.

— В целом ровно, — подобрала я более или менее добропорядочный ответ. — Главное, чтобы никто не пострадал. Особенно мы.

— Рад слышать, что я снова в тебе не ошибся, — кивнул маг, но скорее больше собственным мыслям. — Идем.

И мы отправились одалживать лодку без официального разрешения. А что поделать? План должен осуществиться, а бюрократические заморочки пусть достаются тем, кто не спешит и готов отступиться.

Несмотря на всю нашу решимость, реальность оказалась суровой: утлые рыбацкие лодчонки сомнительной крепости, шлюпки без весел, катерок с магическим мотором на толстенной цепи — что ни плавсредство, то с подвохом. И лишь почти в самом конце стоянки для судов нам улыбнулась удача: сначала во тьме послышался далекий тихий всплеск, затем еще один, следом по реке пронесся тихий свист, и буквально через минуту в старые доски причала ткнулась носом большая грузовая шлюпка с очень подозрительными типами на борту.

Все это мы наблюдали из укрытия в виде груды старых полуразвалившихся ящиков, куда спрятались сразу же, как только поняли, что кто-то швартуется. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь скажу это, но слова сами рвались с языка, и я шепнула магу на ухо:

— Неужели контрабандисты??

— Думаю, да, — ответил практически одними губами Тигран, вместе со мной наблюдая, как крепкие мужчины, переговариваясь вполголоса и периодически настороженно озираясь, выгружают из шлюпки ящики с неизвестным содержимым.

Действовали преступники быстро и слаженно, даже темнота не была им помехой. Каких-то двадцать минут — и груз переложен на телегу, подъехавшую почти сразу после свиста, который наверняка был условным. Я во все глаза рассматривала происходящее, каждый раз замирая, когда казалось, что нас вот-вот обнаружат, но пребывала скорее в диком восторге, чем в страхе. Это же настоящее приключение! Мистика, детектив! Загадочная погоня, подозрительные темные личности, непроглядные сумерки, лишь изредка освещаемые тонким месяцем, так и норовящим спрятаться за тучи окончательно, таинственный герой и… я. Почти прекрасная героиня настоящего остросюжетного романа!

— Замри и ни в коем случае не выходи, пока все не закончится! — вдруг приказал мне Тигран, и я даже не успела ничего возразить, а он уже неспешной походкой направился в сторону замерших контрабандистов. — Доброй ночи, господа. Не одолжите свою шлюпку? Мне необходимо срочно покинуть город. Я хорошо заплачу.

Маг держался уверенно и расслабленно, словно был точно уверен, что ему не откажут, но что-то пошло не так: преступники напряженно переглянулись, один кивнул другому, третий зловеще ощерился, и они начали окружать моего супруга, на ходу вынимая кинжалы и кастеты.

Ох мамочки мои! Что ж это деется-то, а?! Они же его сейчас…

Я уже была готова бежать на помощь, напрочь позабыв о приказе сидеть тут, но Тигран оказался не так прост, как я думала: сначала он метнулся к ближайшему противнику и резко взмахнул рукой, впечатывая ее в грудь контрабандисту, отчего мужик с сиплым хрипом согнулся пополам и отлетел на несколько метров. Супруг же отскочил назад, умудрившись сбить с ног второго противника невообразимым кульбитом. Следом настал черед третьего, которому вообще досталось ногой по голове, после — четвертого… А вот пятый в это время прятался за телегой, попутно заряжая дрожащими руками пистоль, что мне было прекрасно видно из своего закутка.

Тигран же его не замечал…

Я разрывалась от желания помочь хоть как-то и понимания, что лучше сидеть тихо, как приказали, потому что именно в такие моменты глупая героиня мешает главному герою своей ненужной помощью, но секунды бежали как сумасшедшие, а Тигран вместо того, чтобы расправиться с последним спрятавшимся противником, присел перед ближайшим поверженным контрабандистом и начал его обыскивать. Ну это уже ни в какие ворота! Что он творит?!

Видят боги, я терпела до последнего!

— Осторожно, у него оружие! — разорвал тишину мой пронзительный вопль, когда я поняла, что еще мгновение, и преступник спустит курок уже наведенного на мага пистоля.

Даже не знаю, кто испугался больше: я, когда выстрел все-таки прозвучал, вскинувшийся на мой крик маг, чьи глаза засветились в темноте жутковатыми багровыми угольками, или хрипящий контрабандист, шею которого уже через секунду сжимал Тигран, без видимого труда поднявший противника над землей. Подержал, сжав посильнее почерневшими пальцами с отросшими когтями, и… отбросил прочь, как сломанную куклу.

Сглотнула. В какой-то момент даже захотелось потереть собственную шею, на которой вдруг сжались чьи-то невидимые пальцы, но времени на страх уже не было — супруг шел ко мне. Полный мрачной решимости, с движущимися по виску черными рунами, он приблизился, несколько секунд буравил меня своими жуткими глазами, под конец недовольно качнул головой и, ни слова не говоря, махнул рукой в сторону шлюпки.

И я подчинилась.

Не представляю, что с ним творилось, какие внутренние демоны терзали его душу и тело, но одного взгляда хватило, чтобы понять: вопросам сейчас не место. Лучше вообще молчать и даже дышать через раз. Присутствовало сейчас в его ауре что-то такое, отчего замирала душа, сердце уходило в пятки, а хвост косил под хлопковый шнурок, делая вид, что его здесь вообще нет.

В шлюпку я забралась в два счета. Пахло тиной, рыбой, железом и почему-то порохом. Хвостик даже ожил и сделал заинтересованную стойку, предлагая осмотреться и обнюхать все тщательнее, но сразу обвис веревочкой, когда минут через десять на дно шлюпки ступил маг. Он сделал это неслышно, но суденышко покачнулось на волнах, и я стремительно обернулась. Его глаза были уже нормального серого цвета, а в руках Тигран задумчиво вертел пистоль, из которого его едва не застрелили, но все равно я снова почувствовала себя неуютно.

А когда мне страшно или неуютно, я делаю глупости.

— Ты его убил? — спросила я хмуро.

— Конечно, — без особой радости кивнул маг и бросил пистоль на тюк, который контрабандисты почему-то не стали выгружать. — Мертвы все пятеро. А что, по-твоему, следовало с ними сделать? Пожурить и отпустить?

— Сдать стражам? — задала я встречный вопрос, напряженно следя, как Тигран отвязывает канат, садится на весла и аккуратно отчаливает.

— Может, еще из рук в руки передать с подробным отчетом? — грубовато огрызнулся супруг и бросил на меня хмурый взгляд.

Я насупилась, не чувствуя за собой никакой вины, и поэтому было еще обиднее. Ведь я доверила ему самое ценное — свою жизнь! Неужели ошиблась и теперь сижу в одной лодке не просто с полукровкой, а с настоящим монстром?!

— Не обижайся, — снова заговорил Тигран минут двадцать спустя, когда выгреб на середину реки, и мы поплыли вниз по течению. — Я поступил так, как посчитал нужным. Я не могу рассказать тебе все, это очень опасно. Просто знай, что я имею полное право убивать, а вот со стражами мне общаться пока не с руки. Да и время поджимает. К тому же все эти люди действительно были контрабандистами, и за содержимое ящиков им светило не меньше тридцати лет на рудниках. И знаешь… спасибо.

Последнее прозвучало совсем тихо, и сначала показалось, что я вовсе ослышалась. Но нет — хоть и было темно, я все равно поймала направленный на меня взгляд супруга. Он едва заметно поморщился, а может, это ночные тени так причудливо исказили его лицо.

— Я немного не в форме, да и изменившаяся аура мешает сосредоточиться, вот и упустил из вида пятого преступника. В какой-то момент показалось, что он просто сбежал. Да и не рассчитывал, что он окажется вооружен огнестрелом. Если б не твой крик, пуля точно попала бы в меня, а не прошла мимо.

— Пожалуйста, — пробормотала я тихо, жалея, что Тигран все равно говорит намного меньше, чем мне хотелось бы услышать. Ну до чего он скрытный! Каждое слово приходится практически клещами вытягивать! А вот если бы он доверял мне так, как я ему, — нам обоим стало бы намного легче! Мне так уж точно!

А есть-то как хочется…

Только сейчас, когда все волнения потихоньку начали отступать, я поняла, что ужасно голодна. Обед был невероятно давно, казалось, вообще в прошлом столетии, и настойчиво урчащий желудок это подтвердил. А ведь я планировала вкусно поужинать половинкой вчерашней булочки с маком и символическим кусочком сырокопченой колбасы с последней картофелиной… И теперь все это пиршество наверняка пропадет без присмотра. Или вообще соседям достанется. Вот почему я вместе с одеждой не захватила и провиант? Сразу видно — никакого опыта в экстренных побегах. Да я банально не подумала о том, чтобы купить еды по дороге домой! Вот что значит привычка экономить, даже имея кошель, полный монет.

Я нахохлилась на широкой скамье, обняв сумку с вещами для большего тепла и прикидывая, как бы поскорее уснуть, чтобы не чувствовать голод, но тут взгляд упал на контрабандный тюк. Хм… Сомнительно, но вдруг? Покосилась на супруга, поняла, что он куда больше уделяет внимание мне, чем веслам, позволяя реке делать большую часть работы, и смущенно поинтересовалась:

— Как думаешь, что там? — указала рукой на тюк. — Есть так хочется…

— Давай посмотрим, — неожиданно поддержал меня маг и, подняв весла, чтобы их не унесло течением, первый потянулся к тюку. Развязал, вынул из него верхний мешочек, вскрыл его, изучил содержимое… отложил в сторону, вскрыл еще несколько один за другим и как-то очень подозрительно хмыкнул.

Стало любопытно, что же он там такого разглядел впотьмах, к тому же нос не улавливал продуктовых ароматов (а жаль!), так что я тоже подалась к тюку.

И шокированно присвистнула.

Подняла взгляд на Тиграна, чтобы убедиться, что не сплю, и осипшим голосом уточнила:

— Это то, что я думаю?

— Если ты думаешь о магических кристаллах, то это именно они, — подтвердил Тигран мои догадки. — Чистейшие, крупнейшие, полностью заряженные и готовые к использованию.

Тигран вынул из мешочка один из кристаллов, и тот тускло засветился на его ладони, подтверждая слова мага.

— Сколько же их тут? — прошептала я обескураженно.

— Если в тюке только они, то хватит, чтобы обеспечить небольшой городок энергией на целый год, а то и два, — прикинул Тигран. — Но сомневаюсь, что преступники планировали именно это.

— А что тогда?

Во мне вновь проснулось любопытство. Я даже примерно не представляла, зачем нужна контрабанда обычных магоэнергетических кристаллов. Ну да, они недешевы, особенно такие крупные, почти с перепелиное яйцо, тогда как в бытовых приборах использовались раз в пять-десять меньше, но их можно было вполне спокойно приобрести в специализированных лавках. Были бы деньги.

— Не знаю, — задумчиво пробормотал супруг, подкидывая в руке кристалл и убирая его в мешочек, а тот обратно в тюк. — Много чего плохого можно сделать, имея преступные намерения. Взорвать что-нибудь, запрещенный ритуал провести, портал мощный опять же открыть… В общем, вариантов много. Меня сейчас другое волнует — как бы нам с тобой в еще больший переплет не попасть из-за всего этого.

А ведь и правда! Стоимость содержимого этого тюка я даже представить не могу, а что будет, когда главари контрабандистов поймут, что такой ценный товар пропал?

— А что ты делал на пристани так долго? — севшим голосом уточнила я, когда фантазия снова разыгралась так буйно, что я уже не могла сидеть в тишине.

— Уничтожал улики, — неохотно отозвался Тигран, предостерегающе сверкнув глазами, словно не желал говорить об этом.

Но кто сказал, что я буду молчать, когда все так жутко и интересно?!

— А что было в тех ящиках? — не унималась я.

— Оружие и боеприпасы. Их я уничтожил, как и тела.

Ого! И этот маг говорит, что не в форме? Провернуть такое дело всего в нескольких метрах от меня, да так, что я ничего не заметила? Ну да, сидела спиной к берегу и рассматривала шлюпку. Но я же не окончательно слепая и глухая! Ни вспышек, ни грохота! Как он это сделал?!

— Как?! — озвучила я лавину своих мыслей.

— Секрет, — вдруг буркнул Тигран, как мне показалось, немного смущенно.

Я даже прищурилась, будто это помогло бы приоткрыть завесу тайны, но супруг сидел с непроницаемым лицом и не торопился утолять мое любопытство.

И тогда я озвучила то, что уже давно вертелось на кончике языка:

— Ты, наверное, правительственный шпион, да?

Он не вздрогнул. Не удивился даже. И уж тем более не начал уверять в том, что я права или несу откровенную чушь. Лишь тихо хмыкнул, легонько качнул головой и посоветовал:

— Ложись спать, до Бардула плыть почти всю ночь. Вижу же, что устала.

Могла бы и возразить, но не стала — он был прав. Вместо этого печально вздохнула, досадуя, что секреты и проблемы только множатся, а желанные перемены к лучшему выглядят чересчур сомнительно, пересела на дно шлюпки, снова покрепче обняла сумку с вещами и, стараясь не принюхиваться к запахам, мысленно посоветовала себе поскорее уснуть. Обо всем, происходящем со мной, я смогу поразмышлять и завтра на свежую голову. А пока лучше отключиться, иначе нафантазирую совсем уж немыслимое. Нет, хватит. Спать!

Он еще долго смотрел на Злату. Сначала на то, как она тихонько ворочалась. Затем на то, как успокоилась, и дыхание девушки выровнялось, хотя нет-нет да и скользили по спящему личику встревоженные тени.

Как же так получилось? Закрутилось, завертелось… И вылилось во все это?

Да, он частенько принимал нестандартные решения и славился своим умением находить выход даже из тупиковой ситуации, но еще никогда не втягивал в свои проблемы гражданских. Еще и девушку!

Что именно выбило его из колеи? Отравленная рана, из-за которой теперь то и дело кружится голова, подводят чувства и вырывается наружу зверь? Лишение основной части магических сил, сбой в телепорте? Или предательство того, кому доверял?

Почему тогда с самого начала был уверен, что Злата не вражеский агент? Слишком все гладко, слишком странно. Ни жалоб, ни истерик, ни обвинений. Лишь искреннее сочувствие, здравые размышления и толковые предложения. А ведь уходить из города по реке — ее инициатива…

Злата вздохнула во сне, и русые бровки обиженно сдвинулись, а Тигран невольно залюбовался точеной линией скул и пухлыми губами фиктивной супруги. Красива. Красивее многих, но вряд ли это понимает. Ее аура, к которой он не просто прикоснулся во время ритуала, а обследовал от и до, настолько чиста и невинна, что это даже немного пугало. Зато полностью снимало все подозрения и давало надежду на благополучный исход дела. Даже если преследователи додумаются искать не только его, но и Злату, с ходу у них ничего не выйдет — благословение высших сил пребудет с ними еще три дня, а это сродни полноценному магическому щиту, выставленному архимагом.

Трех-то дней ему точно хватит, чтобы придумать более адекватный план.

Злата простуженно шмыгнула, пряча подбородок в шарф, и смешно засопела.

Ну или менее адекватный, тут как пойдет.

ГЛАВА 4

Хоть и устала я за предыдущий сумасшедший день, несмотря на то что умела спать в самых непритязательных и неожиданных местах, но жесткие доски шлюпки, сырость реки, голод и предчувствие чего-то неумолимо грядущего, причем не самого лучшего, так и не дали толком выспаться и отдохнуть. Я куталась, ворочалась, вздыхала, даже, кажется, дремала, но, как только Тигран тихо позвал меня по имени, тут же открыла глаза и вопросительно взглянула на супруга.

— Скоро причаливаем, просыпайся.

Сам он выглядел не самым лучшим образом: обозначились тени от усталости под глазами, хмурая складка пересекла лоб, а выражение лица и вовсе было угрюмым и неприветливым. Вообще-то, я и сама по утрам не образец радушия, особенно если ночь прошла неважнецки, но сегодня решила приструнить свой бесовский характер. А ведь супруг тоже не ужинал. Может, даже и вовсе за весь день ничего не ел. Ночью опять же вряд ли сумел подремать, я не говорю уже о ранах и разборках с контрабандистами. Вот уж точно — маг! Обычный городской мужчина, привыкший к благам цивилизации, уже весь бы изнылся и исстонался.

Я припомнила своих знакомых, не отличавшихся силой духа и стойкостью к невзгодам, и тихо хмыкнула себе под нос. Да уж, не каждому дано быть мужчиной. Некоторые до конца жизни остаются парнями, а некоторые даже и маменькиными сынками, взять того же Жана.

Но бес с ним, у меня есть заботы поважнее, чем думать о том, получил ли Жан ремня за свою выходку после моего ухода, или грозная госпожа Болински ограничилась лишь ухом.

Тут мой взгляд снова упал на тюк с непростым содержимым, и я, перебравшись на лавку, чтобы хоть как-то размять задеревеневшие за ночь мышцы, задумчиво поинтересовалась:

— А с этим что будем делать?

— Придется взять с собой, — так же задумчиво отозвался супруг, явно уже решивший этот вопрос для себя. — Оставлять в шлюпке — глупо, топить — расточительно и безрассудно, это может негативно сказаться на окружающей среде, а сдавать властям…

Тигран поморщился и качнул головой.

Помню-помню, к властям нам нельзя. Знать бы еще почему. Нет, он точно шпион! Или как минимум правительственный агент, что, в принципе, почти то же самое. Судя по тому, что я успела заметить, он очень сильный маг и знает какой-то удивительный вид единоборств, о котором я читала лишь в приключенческих романах. Такие мужчины не живут жизнью простых обывателей, они или преступники, или на госслужбе. Других вариантов попросту нет. Вот если бы он не поклялся, что не преступник и не причинит мне вреда, тогда можно было бы предположить, что он из тех магов, что промышляют незаконными делишками, но он поклялся.

Да и мой трусливый хвостик чувствует, что этот полукровка с демоническим характером скорее из хороших парней, чем из плохих, хотя методы… Да, методы у него специфичные. Демоничные, я бы даже сказала. И речь не о внезапной свадьбе, тут я еще не осознала того, что свершилось. Я сейчас о мертвых контрабандистах да тех, кто остался в моей квартирке.

Нет, как же все-таки хочется знать, кто он такой на самом деле и кто его (а теперь и меня!) преследует. Это желание даже сильнее, чем кушать!

— А ты уже бывал в Бардуле? — спросила я совсем не то, что хотела, потому что понимала — ответов на другие вопросы могу совсем не дождаться. — Куда мы отправимся дальше?

— Не бывал, но вряд ли он сильно отличается от остальных городков вашего края. Для начала зайдем в ближайшую таверну. — Тигран бросил на меня быстрый взгляд, а затем взялся за весла, так как в туманной дымке, опустившейся на реку, действительно показался город. — Поесть, умыться, немного передохнуть. — Его тон был задумчивым, а по лицу скользили изменчивые утренние тени, то и дело придавая ему особенно зверский вид, что усиливалось в те моменты, когда он совершал гребок и напрягались мышцы. — Был бы я один, сразу бы отправился дальше, взяв билет на ближайший дилижанс. — Мне снова достался задумчивый взгляд. — Но я не один.

— Еще скажи, что и есть будешь только из солидарности со мной! — не удержалась я от возмущенного фырка. — И вообще, вы — шпионы, не спите, не едите, не страдаете от ран и холода, а только и делаете, что разите врагов направо и налево, спасаете юных дев от монстров да радеете о благе страны! Да?

Мой дерзкий выпад не произвел на супруга должного впечатления. Он лишь глянул на меня со сдержанным удивлением, чуть подумал, сделав еще несколько гребков, а затем справедливо возразил:

— К сожалению, деву от монстра я не спас, скорее наоборот. Да и насчет остального мог бы поспорить, но вижу, ты уже все для себя решила. Что ж, может, и к лучшему. А вообще, меня удивляет твой задор. Ты всегда такая бойкая?

Вопрос стал для меня неожиданным. Откровенно говоря, я была готова услышать совсем другое: например, что-нибудь о нем. А он снова обо мне! Вот что за мужчина? Сплошная загадка!

— Не всегда, — буркнула я расстроенно и, чтобы занять делом хотя бы руки, сунула пистоль, всю ночь пролежавший на тюке, в свою сумку. А что? Не пропадать же добру. А вдруг враги, а я безоружная? Если не отстреляюсь, так хотя бы в противника метну, все дело. — Только когда не выспалась и голодная. И должна же я знать, что меня ждет дальше! — снова пошла в наступление, видя, как Тигран вновь сосредоточил свое внимание на веслах, явно планируя игнорировать самые важные вопросы. — Вот кто нас преследует?

Взгляд супруга враз стал колючим, а лицо — сосредоточенным и недобрым, но меня уже было не остановить.

— Что им от тебя надо? Куда именно мы направимся в столице? Ты везешь туда что-то ценное или это только информация?

— Тебя не учили сдержанности и благоразумию?

— А магия почему заблокирована? Тебя прокляли, ранили или магически выпили? — не унималась я. — И не смотри так! Не боюсь!

Последнее его искренне озадачило. Даже весла замерли, а Тигран задержал на мне особенно испытующий взгляд.

— Почему?

— Что — почему? — растерялась я, сбившись с мысли.

— Почему не боишься? — терпеливо пояснил маг.

— Так ты же поклялся, — пояснила немного удивленно. — К тому же мы супруги, — смутилась под его пристальным разглядыванием и тихонько добавила: — Фиктивные, я помню.

— М-да, — глубокомысленно изрек маг, и дальше мы плыли молча. Лишь плеск речных волн да пронзительные вскрики просыпающихся птиц изредка разрезали тишину раннего утра.

Поначалу подмывало напомнить, что я вроде как задала вопросы, на которые так и не услышала ни одного ответа, но стоило повнимательнее присмотреться к Тиграну, как запал начал иссякать — маг выглядел куда хуже, чем пытался показать, а начни я настаивать, лишь озлобился бы и окончательно замкнулся в себе. Нет, тут надо действовать иначе — тоньше. Как там нас учила госпожа Ворожкина? Накормить, ублажить, а там и веревки вить! И если с «ублажить» возникали некоторые трудности, ведь, как ни крути, брак у нас фиктивный, а с этим я шутить не собиралась, даже мысленно не в силах представить Тиграна настоящим мужем, то с «накормить» проблем возникнуть не должно.

Решено! Ищем приличную едальню, отдыхаем и пробуем зайти с другой стороны.

Вот неугомонная!

Тигран выгребал с середины реки в сторону причала, стараясь следить за дыханием и мощностью гребков, но мысли с этого монотонного занятия постоянно сбивались на более занятную особу.

Злата.

Удивительная девушка. Это определение подходило к ней куда лучше прочих, хотя Тигран с ходу мог назвать с десяток и других характеризующих ее эпитетов. Стойкая, любопытная, умная, рассудительная, сдержанная (жаль, лишь иногда), неприхотливая и опасно догадливая. А еще красивая. Даже этим сумрачным утром, взлохмаченная после сна и уставшая после непростых суток.

Одним словом — удивительная.

За свою насыщенную жизнь Тигран общался с множеством людей и нелюдей. Со старыми и молодыми, умными и глупыми, навязчивыми и равнодушными, мужчинами и женщинами, но за последние несколько лет лишь сейчас, со Златой, он почувствовал себя самим собой. Она видела его раны и родовую отметину. Даже его зверя, хотя он не был в этом уверен на все сто процентов.

И все равно оставалась рядом и искренне беспокоилась, стараясь скрыть это за ехидством и обидой!

Что это? Бесстрашное любопытство или бесовский дух авантюризма, граничащий с беспросветной глупостью? А может, и вовсе он — меньшее из ее бед? Упоминала же она что-то по поводу увольнения…

Усмехнулся собственным мыслям. Да уж. Докатился. Великий потомственный монстр и спаситель юных дев. Скажи кому из коллег — засмеют.

Ладно, где тут ближайшая приличная забегаловка? Голоден, как первородный демон!

Порт Бардула мало отличался от дербширского, который мы покинули всего лишь вчера. Старый причал из досок сомнительной крепости, десяток привязанных рыбацких лодок, катерок и три большие шлюпки. Несмотря на раннее утро, наше прибытие не осталось незамеченным местными, и швартовались мы под любопытными взглядами трех бородатых рыбаков, грузящих сети в свою лодку. Вполголоса они обсудили наше судно, мастерство Тиграна, наш угрюмый вид и даже груз не обошли стороной. Один, самый любопытный, даже поинтересовался нам в спину:

— Эй, приезжие, а откель будете-то, а?

Супруг замедлил шаг, обернулся, смерил храбреца задумчивым взглядом и, поправив на плече мешок с кристаллами, весившими, наверное, целую тонну, произнес:

— С гор мы будем, а что?

— Да так, — пожал плечами рыбак, хитро щуря глаза и все кося на наш транспорт. — Знакомая шлюпка-то. Неужто Хмурый арендой решил промышлять, а не как раньше?

— Может, и решил, — согласился с ним маг, делая шаг к рыбаку и суровея лицом. — А ты, значит, его хорошо знаешь? Сотрудничаешь с ним, что ли?

— Э, мужик, ты чего? — моментально струхнул рыбак, когда увидел багровые отблески в глазах супруга. — Знать его не знаю! Так, слышал краем уха, что «Томная радость» под ним ходит, а так вообще ничё!

— Это плохо, — хмуро выдал Тигран, все еще буравя взглядом посеревшего рыбака, чьи товарищи предпочли перебраться с пристани в лодку и сделать вид, что вообще тут не при делах. — Или хорошо… Я еще не решил. Так, говоришь, где тут приличный кабак, в котором девушку вкусным завтраком можно накормить?

Вопрос, заданный все тем же замогильным тоном, ввел рыбака в ступор. Даже я немного опешила от резкой смены темы. Но, видимо, мужичок был из ушлых, так что в себя пришел куда быстрее меня и торопливо заверил мага, что лучше, чем в «Трех пьяных мухах», в городе нигде не кормят. А дойти туда проще простого: прямо-прямо и налево, а там как раз вывеска.

— Что ж, я проверю, — угрожающе пообещал Тигран, хмуря брови. Неожиданно в его пальцах заблестела серебряная монетка, которую рыбак поймал необычайно ловко. — С лодкой делайте, что хотите, но если моей спутнице не понравится завтрак…

И его лицо совершенно потеряло свой человеческий облик, став особенно жутким.

Мужичок окончательно спал с лица, мелко-мелко затрясся, и в какой-то момент мне показалось, что он грохнется в обморок, но Тигран не стал ждать, когда это произойдет, и, махнув мне рукой, направился в сторону города.

— Мы рано повернули, — тихонько пробормотала я, когда Тигран свернул направо на первом же повороте. — Или мы не идем к мухам?

— Не идем, — спокойно, как будто и не было несколькими минутами ранее никакого жуткого запугивания, подтвердил мою догадку супруг. — Это был отвлекающий маневр на случай, если рыбаки все-таки как-то связаны с контрабандистами — там нас будут искать в первую очередь. Если же нет, то и бес с ним, меня уже одно название настораживает. Предпочитаю выбирать трактир по запаху, а не по рекомендациям заинтересованных лиц. У тебя, кстати, как с обонянием?

Я с удивлением выслушала невероятно разумные рассуждения супруга, восхитилась его предусмотрительностью, а затем с сожалением и немного стеснительно призналась:

— Из всего бесовского наследия у меня лишь хвостик и капелька сил на простейшие бытовые заклинания, не больше пяти в день. Ни острого слуха, ни обоняния. Может, лишь чуть больше проворства и физической силы, чем у человеческих девушек. Внешностью я в маму пошла, она у меня исконная фрегийка. Есть странная способность чуять поломки, некачественный товар и грядущие неприятности, но это ближе скорее к интуитивному, чем магическое. — И попыталась пошутить: — Так что вынюхивать трактир с вкусным завтраком будешь сам, уж извини.

На мои слова Тигран очень серьезно кивнул, дав понять, что принял во внимание все, что я сказала, поправил на плече мешок, и мы отправились искать подходящую под наши запросы едальню.

Нашли, кстати, довольно быстро — всего через пару кварталов, аккурат возле площади, откуда отбывали междугородние дилижансы. Это было маленькое кафе, где подавали утренние блинчики с ежевичным джемом, яичницу с колбасками и поили ароматным травяным чаем. Не самая разнообразная еда, но Тиграна это не остановило — стоило супругу втянуть носом исходящие из кафе запахи посильнее, как он уверенно свернул к нему. Придержал мне дверь, цепким взглядом прошелся по практически пустому зальчику (из шести столиков был занят только один), проследовал за самый дальний и сел лицом к выходу, сунув ношу под стол.

Миролюбиво подозвал молоденькую сонную официантку, умело полюбезничал с раскрасневшейся девицей, отвесив сразу несколько комплиментов и заведению, и ей, заказал за нас обоих все, что было в меню. Взглядом поинтересовался у меня, согласна ли я с его решением, а не увидев протеста, отпустил разносчицу прочь.

Какой он все-таки удивительный и изменчивый. Как апрель. Утро только началось, а я видела уже как минимум три его ипостаси: задумчивый и замкнутый, грозный и решительный, любезный и даже обворожительный. Но, несмотря на то что в какой-то момент меня больно кольнуло чувство обиды и зависти по отношению к официантке, где-то глубоко внутри я понимала, что это игра напоказ. Вынужденная мера.

Но все равно было обидно. Между прочим, я его официальная жена! А он бессовестно флиртует с другой!

— Ты не любишь яичницу?

Я подняла на Тиграна удивленный взгляд, и он вилкой указал на мою тарелку.

— Ты терзаешь ее, как злейшего врага. Не хочешь — не ешь, никто не заставляет. Сейчас немного передохнем и отправимся дальше. Олира подробно объяснила, где лучше купить продукты в дорогу, так что нам как раз хватит времени, чтобы приобрести все необходимое до отхода дилижанса в Райтуш.

— Олира молодец, спасибо ей, — натянуто улыбнулась я, хотя понимала, что глупо злиться на девицу, которую вижу первый и последний раз в жизни. — У тебя, наверное, очень большой опыт в этом деле. Так быстро ее разговорил…

С минуту маг смотрел на меня не мигая, словно не мог понять, что я только что сказала и что имела в виду. Затем Тигран моргнул, его губы дрогнули, будто он с трудом сдержал улыбку, а потом укоризненно качнул головой и заговорил:

— Если бы напротив меня сейчас сидел кто-то другой, я бы подумал, что это ревность. Злата, не надо. Олира для меня — источник нужной информации, и ничего более. Ты же — верная спутница и уже дважды спасительница. Извини, если считаешь, что уделяю тебе мало внимания и не замечаю, какая ты милая и очаровательная. Это не так. Просто… Давай чуть позже?

Справедливые слова мага заставили меня стыдливо опустить взгляд в тарелку и торопливо кивнуть. Он прав. Тысячу раз прав. Мы оба устали, на пятки наступает неведомая опасность, а я официантке за толковый совет комплимент пожалела. Вот не глупа ли после этого?

В общем, яичницу я доела быстро, не ощущая вкуса. Вроде бы даже было нормально, не знаю — меня мучила совесть. И вроде повода особо не было, но она раз за разом вытаскивала на поверхность моей короткой девичьей памяти нюансы и нюансики. Мы знакомы всего сутки, а уже сейчас я могу с полной уверенностью признать, что не встречала в своей жизни никого удивительнее. Серьезнее, галантнее, заботливее. Это проявлялось далеко не сразу, а складывалось из крохотных мелочей, но именно это и характеризовало Тиграна по-настоящему.

— И блинчики ты тоже не любишь? — сдержанно озадачился объект моих мыслей, вновь привлекая мое внимание к еде. — А мне казалось, все девушки любят сладкую выпечку. Или и до вас добрались модные столичные голодания?

— Вот еще! Ни кусочка врагам не оставлю! — фыркнула я, пряча за ехидством смущение и поспешно сворачивая еще дымящийся блинчик в трубочку, как в далеком детстве на родительской кухне. — Я просто растягиваю удовольствие, когда еще доведется поесть так вкусно.

Нашла взглядом Олиру, появившуюся в дверях кухни с заказом для нового посетителя, и погромче заявила:

— Олира, у вас потрясающие блинчики! Просто пальчики оближешь!

Уверена, если бы это сказал Тигран, Олира от счастья выпрыгнула бы из платья, но и мой комплимент пришелся ко двору — разносчица зарделась и благодарно кивнула. А я что? Я ничего. Внимание от себя отвлекаю. А то сидит тут! Подсматривает, как я ем! Или того хуже — еще и мысли подслушивает? А я, между прочим, решаю вопрос мирового значения! Влюбиться ли мне в собственного супруга или уже поздно что-то решать и непоправимое уже произошло? А ведь это очень серьезный шаг, тут абы как действовать нельзя.

Ох и глупая все же я, если думаю, что между нами может быть все всерьез. Кто он и кто я? Но до чего же это все волнительно! Как в настоящем романе!

После завтрака, завершившегося еще несколькими искренними комплиментами в адрес приличного заведения и его персонала (через разносчицу мы передали большое спасибо и повару), мы отправились по продуктовым лавкам, только-только распахивающим свои двери для первых покупателей. Хлеб, колбаса, сыр, немного фруктов, бурдюк для воды, сама вода — через час моя сумка с одеждой раздулась вдвое, а несший ее Тигран все больше походил на носильщика, чем на мага благородного происхождения.

А ведь он наверняка аристократ, запоздало подумалось мне, но накопившаяся усталость не позволила закрепиться этой мысли надолго. Именно сейчас для нас обоих это не имело никакого значения, а вот отправляющийся с минуты на минуту дилижанс, на который мы едва успели приобрести билеты, — очень даже!

Из новостных кристаллов госпожи Болински я знала, что по столице и ближайшим к ней городам уже вовсю катаются самоходки — дилижансы на магической тяге, но до нашей глуши это новшество еще не дошло, и пассажиры довольствовались традиционным конным транспортом. Еще имелись и стационарные телепорты, но опять же лишь в столице и главных городах провинций, да и цена таких путешествий кусалась. А так всего пять серебрушек, и, по заверениям смешливого молодого кучера, мы уже к вечеру будем в Райтуше, и это, учитывая две остановки по дороге на смену лошадей и легкий перекус.

Так как билеты нам достались последние два из семи, то Тигран снова поступил как настоящий мужчина: уступил мне место внутри, сам занял сиденье рядом со словоохотливым кучером. И если первые минут двадцать я еще прислушивалась к тому, что происходило снаружи, да рассматривала попутчиков (молодая пара, в которой женщина была беременной на последних сроках, пожилая пара, едущая на свадьбу к внукам, и угрюмый мужчина в годах с внешностью завзятого пьянчужки), то к концу первого часа путешествия меня окончательно захватила усталость и сморил сон. Даже болтовня соседей не отвлекала, за время обучения в колледже и проживания в одной комнате с еще тремя девушками я научилась спать даже во время девичьих ночных посиделок, редко протекавших тихо.

Наверное, именно поэтому я пропустила все остановки, отмечая их лишь краем сознания, и проснулась только ближе к вечеру от истошного визга беременной Лилим, не сообразив сразу, что происходит и почему все такие бледные.

— Что… Что случилось?

— Виверна, — отрывисто пояснил дед Василь, прижимая к себе супругу и гладя старушку по голове чуть подрагивающей рукой.

В следующую секунду дикий вопль непредсказуемого и невероятно кровожадного хищника услышала и я, но вместо того, чтобы вторить визгу перепуганной до синевы Лилим, подумала о тех, кто снаружи: Тигране и кучере. А ведь мы никуда не едем. Слышится ржание перепуганных лошадей, приглушенное причитание бабушки Соры, уткнувшейся в дедово плечо, да чувствуется алкогольный дух со стороны угрюмого соседа, чье имя я не успела узнать.

Но Тигран! Как там Тигран?

Тяжело было оставаться в неизвестности, но и особой смелости выглянуть наружу я в себе не находила, поэтому все тянула с активными действиями. Я никогда не сталкивалась лицом к лицу с виверной, но много слышала об этих кровожадных созданиях гор от деревенских охотников. Говаривали, что обычно виверны гнездятся высоко в горах, по зиме впадают в спячку, а с приходом весны нападают на зверье, обитающее там же, но изредка, проснувшись раньше срока и озверев от голода, спускаются в низины и охотятся на все, что попадет в поле их зрения.

Кажется, сегодня это мы.

Ох мамочки!

Новый душераздирающий вопль виверны прозвучал так близко, что затрясся дилижанс и кровь едва не застыла в жилах. Сосед выронил флягу с самогоном и рухнул на пол, пряча голову под руками, завизжала Лилим, цепляясь за мужа с посеревшим лицом, с новой силой запричитала, молясь богам, Сора…

А я, кажется, сошла с ума, потому что судорожно стала копаться в своей сумке, дрожащими руками отыскала в ней среди продуктов пистоль, убедилась, что он заряжен, и распахнула дверь дилижанса. Умереть от ужаса ожидания смерти? Нет, только не так глупо!

По рассказам все тех же охотников я знала, что виверна хоть и безмерно кровожадна, но невероятно глупа, и если действовать разумно, то можно без труда одолеть этого жуткого хищника одним точным выстрелом в голову. Вот и я первым делом выглянула, а не выскочила, чтобы не попасть в острые когти зверя. Увидела, что виверна вновь кружит в воздухе, хотя была уверена, что минуту назад та пикировала на дилижанс, нашла взглядом Тиграна, стоящего метрах в десяти от нас с поднятыми к небу руками, окутанными серой дымкой, и только после этого тихонько выдохнула. Мы спасены! С магом виверне точно не совладать!

Но…

Почему Тигран тянет?

Супруг стоял ко мне спиной, и я не могла понять, все ли с ним в порядке, но фигура мага буквально источала напряжение, а с рук все не срывались заклинания. Это ведь так просто! Раз — и все. Я в книжках читала.

Неужели в них врали?

И тут виверна, истошно крича, вновь ринулась в атаку. Мощное трехметровое чешуйчатое тело с двухметровым хвостом, увенчанным шипами и ядовитым жалом. Размах кожистых крыльев больше шести метров, а в пасти столько кинжально-острых зубов, что даже подумать страшно. Жутко смотреть и на когти задних лап, нацелившихся на Тиграна, но куда страшнее видеть, что супруг стоит и ничего не предпринимает. Почему? Почему же??!

Не слишком задумываясь над тем, что делаю, я закрыла один глаз и прицелилась. В нашей глуши пистоли были роскошью и имелись лишь у нескольких охотников, но мне посчастливилось пару раз держать оружие в руках, а дядька Петро даже давал как-то из него пострелять. Главное, что я запомнила из его наставлений: не дышать во время выстрела и не допускать даже мысли, что промажешь. Чистый разум, твердая рука и абсолютная уверенность в достижении цели.

Виверне, на чьих крыльях я заметила подпаленные бреши, оставались считаные метры до Тиграна, когда с пальцев мага все-таки сорвались магические сгустки… Но что-то пошло не так, и хищник, даже не вздрогнув от попавшего в него заклинания, атаковал мужа задними лапами, вонзая свои чудовищные когти ему в плечи, а следом замахиваясь и ядовитым хвостом.

Вдох…

Выдох.

Выстрел прозвучал тихо. Так тихо, что сначала я подумала, что его вовсе не было, а лишь спустя несколько секунд поняла, что это бешеный гул моей собственной крови глушит все посторонние шумы. Виверна, не издав ни звука, рухнула на мужа, погребая Тиграна под своей тушей, в карете снова надсадно завизжала Лилим, а я едва не вывалилась наружу, внезапно запутавшись в собственной юбке. Я успела заметить — выстрел снес хищнику практически полголовы, убив мгновенно, но мышцы виверны еще рефлекторно сокращались, и я до жути перепугалась за Тиграна. Он и так ранен, а если еще и об ядовитый хвост оцарапается, то точно быть мне вдовой.

А я не согласна! Я, может быть, только во вкус замужней жизни входить начала? Я, может быть, и вовсе взаправду все хочу?!

И я поторопилась к Тиграну.

До супруга и лежащей на нем мертвой виверны оставались считаные метры, когда крыло хищника дрогнуло, сползло вниз, и я увидела поднимающегося с колен Тиграна. Окровавленный, нетвердо стоящий на ногах маг представлял страшное зрелище. Я понимала, что большая часть крови — кровь виверны, но все равно не смогла сдержать стон отчаяния и последовавшего за ним судорожного вздоха, когда маг стремительно обернулся, и наши взгляды встретились. Он снова был не в себе: багровый взгляд, огрубевшие черты лица, черные руки с отросшими когтями и самый настоящий оскал зверя.

Но секунда… И в глазах мага промелькнуло узнавание, плечи расслабились, губы скривила горькая усмешка, и с них сорвался почему-то осуждающий рык, пробравший до самых печенок:

— Какого беса, Злата?! Я же сказал всем оставаться внутри!

— Я не слышала, — ответила я правду и приблизилась окончательно, не зная, что делать дальше и куда деть пистоль, оттягивающий руки. — Зато виверна мертва. А ты…

— А я снова ранен и, кажется, окончательно лишился сил, — злобно огрызнулся супруг, глядя на меня с такой неприязнью, словно именно я была причиной всех его бед.

Могла бы обижаться — давно бы обиделась и ушла, гордая и уверенная в собственной правоте, но, кажется, лишь сейчас до меня начал доходить весь ужас ситуации. Мелко затряслись руки, выпал на землю пистоль. За руками дали слабину колени, и если бы не Тигран, успевший перехватить меня за талию и прижать к себе, — рухнула бы прямиком на мертвую виверну. И плевать, что его камзол весь в крови! Если он меня сейчас отпустит — никогда не прощу!

— Прости, — тихо донеслось мне в макушку минуту спустя, когда дрожь прекратила сотрясать мое тело, а в ушах больше не звучали отголоски воплей виверны. — Я испугался за тебя.

— Я тоже, — просипела я севшим голосом. — Тоже очень испугалась. За тебя.

Отстранилась и с тревогой всмотрелась в еще больше осунувшееся лицо Тиграна. Он снова выглядел как человек, но при этом раз в десять хуже, чем утром.

— Но мы справились. Мы молодцы?

— Ты — молодец, — твердо поправил меня маг, нервно вскинув голову, когда со стороны дилижанса послышались голоса пассажиров, наконец сообразивших, что все закончилось. — Идем, необходимо двигаться дальше.

Да. Дальше. Необходимо двигаться дальше.

ГЛАВА 5

— Ой, а я описалась… — испуганно пискнула Лилим, когда до дилижанса, из которого уже все вышли, оставалась какая-то пара шагов. Стыдливо расправила действительно мокрое платье, пытаясь спрятаться от наших сочувственных взглядов за растерянного мужа, но затем схватилась за живот, побледнела и пискнула снова: — Ой, толкается!

Из-под дилижанса, покряхтывая, вылез кучер, но, увидев Тиграна, метнулся в сторону, и послышалось, как его выворачивает. Облокотившийся о колесо пьянчужка судорожно заливал за воротник, бухнувшаяся на колени Сора благодарила богов за спасение, вознося им хвалу, и лишь дед Василь, окинув нас двоих сочувственным взглядом, предложил свою помощь, похлопав ладонью по заднему выступу дилижанса, куда вполне можно было присесть.

— Садись, милок, совсем серый. Я ж на передовой в последнюю Магическую войну бывал и не такого навидался. Шибко ранен аль будешь жить?

— Будет! — ответила я за супруга, сердясь на глупого деда. — Никуда не денется!

— Да, с такой-то спутницей, — хмыкнул в бороду дед и подбадривающе подмигнул мне, а затем грозно прикрикнул на пьянчужку: — Эй, Грым, а ну отставить анестезию разбазаривать! Подать флягу сюда!

От громкого окрика деда, которого никто не ожидал, Грым поперхнулся и смешно выпучил глаза, Лилим перестала охать, и даже кучер притих, видимо отдав окружающей среде все, что имел. Я же вновь раздевала Тиграна.

Несмотря на страшные раны от когтей виверны, держался маг неплохо. Хоть и выглядел преотвратно, да внушала опасение вчерашняя рана на груди, показавшаяся мне воспаленной, но сознание Тигран не терял и на боль не жаловался. Лишь яростно расшипелся на деда, плеснувшего на раны грымовского самогона, но сразу же притих, когда за дело взялась я, подойдя с влажной нижней сорочкой, которой собиралась стереть кровь. А что поделать? Бинтов как-то никто взять не удосужился, вот и пришлось жертвовать чем-то из собственных вещей.

На этот раз я закончила куда быстрее, чем вчера, не собираясь затягивать с перевязкой и откладывать скорейшее продолжение пути. Вот прибудем в Райтуш, и сразу же сдам муженька целителям! Никаких денег не пожалею, спасибо госпоже Болински! И плевать на его собственное мнение! Да меня родители не поймут, когда скажу, что была замужем всего сутки, а муж помер потому, что, видите ли, слишком гордый, чтобы признаться в собственном бессилии!

— Как-то так, — безрадостно констатировала я, кое-как перевязав раны Тиграна запасной юбкой, которой тоже пришлось пожертвовать, разрезав ее дедовым ножом на полосы-бинты. — Идем, займешь мое место в дилижансе, а я снаружи поеду.

— Еще чего? Это мое место! — попытался вяло возмутиться маг, но стоило ему только встать с выступа, как он пошатнулся, и если бы не стоящий рядом дед Василь — рухнул бы на землю.

— Ох и горазд ты на подвиги, малец, — посокрушался дед, кое-как сгружая уже практически обморочного Тиграна в салон дилижанса. — Но давай уж не сегодня. Права твоя милка, как есть права. А я, пожалуй, за вожжи возьмусь. Да ведь? — спросил бодрый дедок уже у кучера, до сих пор пребывающего в растрепанных чувствах после всего произошедшего.

Паренек лихорадочно закивал, затем рыбкой метнулся следом за Тиграном в дилижанс и безмолвной тенью притулился в уголке.

М-да. Отчего-то кажется мне, что это его последний день работы кучером.

Пока я складывала вещи, договаривалась с бабушкой Сорой, что та присмотрит за Тиграном и если что — даст нам знать, остальные пассажиры заняли свои места, и мы наконец тронулись в путь. Дед Василь бодро правил лошадьми, я вполуха слушала его воспоминания о делах давно минувших дней, которым он предавался со смаком и некоторой ностальгией, а пальцы все сжимали бесполезный уже, по сути, пистоль, с которым я тем не менее не смогла расстаться. Глупо, наверное, но это успокаивало.

По заверениям деда, опытного путешественника, до Райтуша оставался какой-то час езды, а то и меньше, когда из дилижанса раздался пронзительный вопль, в котором я далеко не сразу распознала голос Лилим.

Ох мамочки мои! Что на этот раз?

Как и я, дед спал с лица, резко натянул поводья, напугав и едва не покалечив лошадей, напряженно выдохнул сквозь стиснутые зубы и зычно гаркнул:

— Сора, шо?!

— Лилим рожает! — так же громко отозвалась его бабка.

Э… Что?!

— Тьфу ты, нелегкая! — охнул дед, и мы с ним растерянно переглянулись. — И шо?!

— Гони! — неожиданно властно потребовала его вторая половинка, для пущей убедительности стуча кулаком по стенке. — Гони, дед! Как на нашей свадьбе, гони, а то потеряем девку!

И мы погнали.

Это была самая безумная гонка в моей жизни. Дед не жалел лошадей, от его матерных окриков пунцовели щеки, от свиста хлыста замирало сердце, а от подпрыгиваний на ухабах — душа уходила в пятки. Но все становилось не важно, когда из дилижанса кричала Лилим — это была жуткая нечеловеческая боль. Практически осязаемая, она рвала нервы в клочья и заставляла мысленно кричать уже на деда и лошадей.

Быстрее! Еще быстрее!

На въезде в город нас пыталась остановить стража, но стоило бравым мужчинам услышать вопль роженицы, как нас пропустили без вопросов и какого-либо досмотра. Наоборот, один из служивых даже вызвался сопроводить дилижанс коротким путем к ближайшей лечебнице, так что нам с дедом пришлось потесниться, и за вожжи взялся страж.

Еще через пятнадцать минут, дыша, как наши загнанные лошади, бледный стражник, с трудом выдерживающий уже практически непрекращающиеся крики Лилим, остановил повозку прямо напротив дверей лечебницы. Спрыгнул с козел и метнулся в здание, словно за ним гнались все боевые демоны Первой магической войны, оставляя нам самое сложное, — разбираться с роженицей.

К счастью, целители этой лечебницы оказались такими же понятливыми и расторопными, как и стража. Мы еще только прикидывали, как без травм вытащить из дилижанса воющую от боли Лилим, вцепившуюся в Сору, как клещ, а нас с дедом уже настойчиво просили отойти в сторону и не мешать профессионалам.

И мы отошли. Спасибо деду Василю — ни слова не сказал, когда я неосознанно сжала его руку, ища поддержки. Лилим выглядела ужасно: опухшее и покрасневшее от слез лицо, не сходящая с него гримаса боли… Я ни разу не присутствовала при родах, но в колледже нам преподавали основы родовспоможения, и сейчас я подспудно догадывалась: что-то идет не так.

Как же хорошо, что мы успели! Не представляю, сумела бы я справиться с паникой, если бы роды начались чуть раньше и пришлось принимать их в пути. Наверное, я бы точно поседела от ужаса!

А так ничего, только в ногах предательская слабость да никакого желания даже смотреть на двери лазарета, куда на носилках унесли попутчицу и увели в предобморочном состоянии ее мужа.

— Уф, вот и все, — выдохнул за нас двоих дед Василь, отечески похлопывая меня по руке и даже улыбаясь, хотя и немного кривовато. — А вы молодцом. Теперь вашего супружника до лекарей дотащим, и можно сказать, что день удался на славу. Как считаете?

Точно! Тигран!

На мгновение я даже испугалась от того, что совершенно забыла о муже, но стоило только сунуться внутрь дилижанса, чтобы понять, бежать ли уже мне за лекарями или справимся сами, как наши взгляды встретились. Тигран находился в сознании и, кажется, даже слышал последние слова деда Василя, потому что я еще не успела открыть рот, а маг уже категоричным тоном заявил:

— Никаких лекарей. Со мной все в порядке. Едем в трактир, и точка.

— Ох и дурень ты, милок! — возмутился за меня дед, так что и ему достался грозный взгляд мага. — И не зыркай на меня! Много вас таких зыркало, а затем хоронил вот этими вот руками.

От такого обращения по лицу Тиграна поплыла зловещая черная вязь рун, глаза побагровели, но и это не смутило бывалого деда, хотя Сора начала истово осенять себя охранными знаками, Грым пьяно икнул, забиваясь подальше в угол, а кучер потерял сознание, ничком рухнув на лавку. Дед же зло сплюнул на мостовую и бросил в сердцах:

— Дурень! Как есть дурень! Добра же хотим! Ай, как знаешь.

До таверны, за которую дед мог поручиться, мы ехали молча, причем я снова предпочла сесть рядом с ним на козлы. Говорить не хотелось, как и видеть Тиграна. Ну почему он такой? Прав же дед Василь, мы ему добра хотим! А ведь нет никакой гарантии, что я справлюсь с ранением и ему не станет хуже. А вдруг инфекция? Яд, заражение крови? Сепсис, гангрена? Как он все это одолеет, если даже сам признает, что вся его хваленая магия уже не его?

Меня же совесть замучит, если он все-таки умрет.

— Ты уж не суди его строго, — вдруг заговорил дед Василь, задумавшись о чем-то своем. — Маги эти — они ж не как мы, простые смертные. Гордые да самоуверенные, аж противно. Но не со зла иль по глупости, а природа у них такая. Я ж за войну чего только не навидался… Я бабке своей скажу, она тебе про травки все напишет. У нее тетка в травницах ходила, от нее Сора много чего знает. Будешь отвары делать и компрессы всякие. Может, и минует лихо. А как поправится — ты его за всех нас поблагодари да оплеуху не забудь.

Я подняла на деда удивленный взгляд, а тот лишь подмигнул да усмехнулся в бороду.

— За волнения наши общие. А теперь давай помогу вам наверх подняться. С поклажей-то справишься сама аль мне взять?

С поклажей я справилась. Пришлось, правда, попотеть, потому что мешок с кристаллами действительно оказался таким тяжелым, как мне думалось, но и с этим я совладала, пока дед Василь, договорившись с трактирщиком, оказавшимся его знакомым, волок на себе Тиграна. Просить о помощи кучера или Грыма было бесполезно — оба были невменяемы. Муженек же первые минуты пытался бравировать и идти сам, но, как только второй раз запнулся и едва не полетел вместе с дедом на мостовую, получил тяжелый дедов подзатыльник и совет не дрыгаться. К моему безмерному удивлению, Тигран внял предупреждению, и дальше дед Василь тащил мага уже без помощи (читай сопротивления) последнего.

И откуда у деда столько сил взялось, но на второй этаж Василь взобрался довольно бодро, даже я немного отстала, сгибаясь под тяжестью мешка и сумки. Лишь ближе к двери выделенного номера наш добровольный помощник начал покряхтывать и тяжело дышать, но как только сгрузил мага на большую двуспальную кровать, с облегчением размял шею и потянулся. Перехватил мой обеспокоенный взгляд и с бывалой ухмылкой похвастал:

— Сколько я их за войну перетаскал… Эх, было дело! — И без какого-либо перехода крикнул: — Сора!

— Шо?! — отозвалась его супруга откуда-то с другого конца коридора. А может, даже и снизу.

— Я те дам «шо»! — беззлобно прикрикнул дед, выходя из комнаты и маня меня за собой. — Бумагу давай и пиши, а не шокай! Травку пиши, мази пиши. Лечение благодетелю нашему пиши. Не для того он нас с тобой старых спасал, чтоб девку свою во вдовах оставлять. Верно я говорю?

Я устало кивнула, уже не в силах соглашаться как-нибудь иначе, Сора подтвердила правоту шумного супруга вслух, немного суетливо похлопала себя по карманам, нашла требуемое в сумочке и в два счета расписала мне предстоящее лечение, заодно объяснив, где находится ближайшая лавка с травами и прочими лекарствами.

Под конец я почему-то так расчувствовалась от помощи абсолютно незнакомых людей, что даже попыталась дать им денег, но от меня сердито отмахнулись и напомнили о том, что это, вообще-то, мы с мужем всех спасли и если уж кому все должны, то это нам.

— Будете в Бардуле — заглядывайте в гости, — тепло улыбнулась Сора на прощанье. — Мы на улице Вязальщиков живем. Спросите, где Фалтонов найти, вам любой путь укажет.

— Спасибо вам большое, — снова поблагодарила я от чистого сердца. — Всего вам хорошего. И внукам привет передавайте, у них самые замечательные родственники!

Но вот уже и Фалтоны уехали, так что пора вновь брать дело в свои руки. Что тут у меня главное в списке? Тысячелистник, сабельник, крапива… Так это известно и мне. Душица и конский каштан, ага… Вскипятить, остудить, процедить… Вот с этим уже посложнее, понадобится плита для варки, но и это решаемо, было бы желание. А с колдовскими мазями все совсем непросто, настолько подробно я медицину не изучала, придется довериться словам бабушки Соры. Ну или проконсультироваться в лавке, что тоже лишним не будет.

На все это, а также на приобретение маленькой кухонной плитки и нескольких кастрюлек для отваров я потратила чуть больше двух золотых. Боязно было забредать в поисках необходимого далеко от таверны в абсолютно незнакомом городе, да еще и в сумерках, но, даже несмотря на это, я сумела справиться с задачей за час с небольшим.

Вернулась в таверну и с легким волнением переступила порог комнаты, беспокоясь не только о том, как этот час провел без меня Тигран, но и как буду смотреть ему в глаза и что при этом говорить. Как бы я не была на него зла, однако все равно куда больше беспокоилась и нервничала. Но маг спал.

Что-то о чем-то бормотал, точно в бреду, раскинувшись на всю кровать, вздрагивал всем телом и, пока я торопливо раздевалась, даже вскрикнул.

Происходящее нравилось мне все меньше, и стоило только приложить пальцы ко лбу Тиграна, как подтвердились мои худшие опасения — у него был жар. Испугалась, засуетилась, даже уронила кульки с сушеными травами на пол, но почти сразу заставила себя замереть и успокоиться. Никому твои нервы не помогут, Злата. А ну сосредоточилась и взялась за дело с умом, который еще местами в наличии!

И я взялась.

Первым делом заперла дверь на ключ. Затем кое-как раздела бредящего мага, не оставив ему даже белья, а взамен укрыла намоченной в холодной воде простыней. Заварила травы, разложила на столе все необходимое и приступила к лечению. Срезала прилипшие к телу бинты, заново протерла раны, но уже лечебным отваром, придирчиво осмотрела каждую на наличие грязи и посторонних частиц, тщательно промыла снова, смазала прописанными мазями и переключилась на рану на груди. Воспалившаяся еще сильнее, она нравилась мне все меньше, и я, глубоко вздохнув, потянулась к ножу. Даже мне, далекой от медицины девице, было ясно, что внутри копится гной, с которым организм мага не справляется. Да, у него потрясающая регенерация, так что рана уже затянулась тонким слоем новой кожи, но сейчас от этого скорее больше вреда, чем пользы — явно что-то осталось внутри и мешает нормальному выздоровлению.

И я снова вздохнула. Резать по живому было страшно. Но надо.

И я полоснула. Резко, дерзко, от души! Гноя оказалось столько, что его брызги разлетелись во все стороны, попав мне даже на лицо, но я лишь вполголоса ругнулась, жалея, что воспитание не позволяет матюгнуться громко, да и не оценит никто (особенно кое-кто дурной до невозможности!), и приступила к чистке раны.

Извела уйму марли, купленной с запасом, три раза заваривала антисептические травы, потратила весь свой магический резерв на дополнительную подсветку раны, потому что уже стемнело и света ночника не хватало, чтобы разглядеть все в подробностях. И лишь к самой ночи закончила с чисткой, удалив из раны крохотный осколок. Чего, я так и не поняла, решив рассмотреть находку позже, когда выдастся свободная минутка.

Все это время, пока я удаляла гной, Тигран метался в бреду, мешая и пугая каждый раз, когда рычал и бормотал слова на незнакомом языке. Поначалу вздрагивала и даже взвизгивала, но под конец только зло шикала на больного, мешающего процессу лечения. Ладно хоть неосознанно сопротивлялся! Вот тогда я бы ему точно все высказала!

В принципе, высказала я ему и так, но больше для собственного успокоения, чем со зла — за эту долгую ночь, в течение которой я ежечасно меняла компрессы и без особого успеха пыталась напоить Тиграна укрепляющими настоями, я вымоталась так сильно, что к обеду следующего дня просто рухнула рядом без сил, благо жар начал спадать и можно было передохнуть. И это я еще в дилижансе вчера подремала, а что было бы, если б не удалось?

А ночью я проснулась от предчувствия чего-то жуткого. Хвостик мелко трясся, воздух загустел, мешая дышать. Я распахнула глаза… И замерла от дикого, леденящего ужаса, сковавшего мышцы.

Надо мной навис демон.

Жуткая нечеловеческая морда цвета могильного гранита со звериным оскалом, плоский нос, жадно втягивающий воздух, багровые глаза, чернеющая вязь рун по лбу и виску, живущая своей жизнью…

— Тигран? — Я не узнала собственный голос — это был скорее мышиный писк.

Демон моргнул и дернул ушами.

Это не успокоило. Наоборот, напугало еще сильнее. А когда мне страшно — я не отдаю себе отчета в действиях. Наверное, именно поэтому мне даже в голову не пришло бежать или звать на помощь. Вместо этого я медленно подняла руку, легонько прикоснулась пальцами к морде нависшего надо мной монстра и снова заговорила. Тихим и успокаивающим голосом, хотя внутри все свернулось в тугой узел от животного страха.

— Тигран, все хорошо… Это я, Злата. Твоя жена. Все хорошо… Мы в трактире, как ты и хотел. Мы в безопасности. Это я, Злата…

— Злата… — задумчиво повторил за мной демон и прикрыл свои жуткие глаза. — Жена…

Складывалось впечатление, что маг, потеряв человеческий облик, вообще не понимает того, что я ему говорю, но шли мгновения, а он больше ничего не произносил. И не двигался. Я рискнула пошевелиться, чувствуя, что сейчас просто умру от страха, но в ту же секунду Тигран распахнул глаза, и стало ясно — он все еще настороже. Подтвердила это и его рука, до боли сжавшая мое горло.

— Тигран? — Мой голос снова сорвался, но уже на хрип. — Мне больно.

Его взгляд тут же метнулся к моей шее, и демон склонился уже над ней. Принюхался, как огромная собака, убрал руку, а затем лизнул. Душа окончательно ушла в пятки, и я зажмурилась, больше не в силах смотреть на это безумие. Если он меня сейчас съест… Мамочки мои!

— Злата. Жена… — вдруг повторил монстр, когда я уже окончательно распрощалась с жизнью. Шумно выдохнул, и все стихло.

Не знаю, сколько еще я так пролежала, пока не поняла, что ничего больше не происходит и происходить не будет. Или будет? Я опасливо открыла глаза и медленно повернула голову на приглушенные звуки стороннего дыхания. В комнате было темно, я даже приблизительно не представляла, который сейчас час, но ночная тьма не помешала мне рассмотреть лежащего рядом мужчину.

Он спал. Просто спал. Уже человек. Голый. И даже не горячий.

Это я почувствовала, когда легонько прикоснулась к его плечу, боясь поверить, что все самое страшное позади. Он не проснулся и даже не вздрогнул.

Спустя минут двадцать я решилась встать с кровати. Двигаясь к краю миллиметр за миллиметром, замирая каждый раз, когда казалось, что он вот-вот проснется… Но у меня получилось. В последний момент я едва не рухнула на пол — все тело затекло и плохо слушалось. Но прошла еще, казалось, целая минута, и вот я уже на полу.

Живая и почти счастливая.

Тут же захотелось в туалет, поесть, помыться, выбежать на свежий воздух… Но я вдохнула поглубже и приказала себе не паниковать. Он меня не тронул, признал. Значит, доверяет. Значит, нельзя бежать, нельзя сдаваться. Ты сильная, Злата. Ты справишься даже с монстром!

А все свои дела я все-таки сделала, несмотря на то что шел четвертый час ночи и снова клонило в сон. За предыдущие сутки я поела разве что однажды, когда между перевязками и обтираниями вспомнила, что мы купили еды про запас, и безумно порадовалась обнаруженной в сумке колбасе.

Вот и сейчас, сходив в туалет, чтобы в следующий раз банально не описаться от страха, я снова села на пол и подтянула к себе сумку. Почему-то не хотелось возвращаться на кровать, да и стоящее у окна кресло меня совсем не привлекало. А вот пол… С него не упадешь, да и обзор хороший. А если забраться под стол, то вообще как будто в домике.

Да, мне страшно. И не просто страшно — жутко до ужаса. До трясущихся рук и ног. До полного онемения хвоста.

Но при этом ни одна сила не заставит меня просто взять и уйти. После всего, что мы пережили? Что пережила я? Вот уж нет! Так просто он от меня не отделается! К тому же я до сих пор не передала ему оплеуху от деда Василя.

А я свои обещания всегда выполняю!

Остаток ночи прошел спокойно. Я так и задремала на полу, обнимая сумку с вещами и продуктами, словно боялась расстаться с последним, а проснулась от настойчивых солнечных лучиков и чьего-то пристального внимания. Сонно проморгалась, со стоном потянулась, глянула в сторону кровати… и замерла. Тигран не спал.

Выглядел мужчина ужасно: небритый, осунувшийся и откровенно больной, он лежал на боку и хмуро смотрел на меня.

— Доброе утро, — произнесла я неуверенно, чтобы сказать хоть что-то. — Как самочувствие?

— Почему ты спишь на полу? — задал он встречный вопрос, прожигая меня хмурым взглядом.

Почему-почему… А вот не скажу!

— Так… получилось, — пожала я плечами, поднимаясь и отворачиваясь, чтобы скрыть смущение. — Как себя чувствуешь?

Супруг не спешил отвечать, так что пришлось обернуться, чтобы снова поймать его взгляд, но уже задумчиво-изучающий. Он скользил по моему лицу и телу, то замирая, то снова продолжая свой путь. Впору смутиться от такого пристального внимания, ведь я третий день хожу в одном платье, которое уже все измялось и пропахло потом, но я почему-то разозлилась. Посмотрите-ка на него! Лежит! Разглядывает!

И я решительно направилась к нему, чтобы проверить раны и напоить гадкими отварами.

— Сколько мы уже здесь?

— Сегодня будет третий день, — ответила я неохотно, раздражаясь, что маг не отвечает на мои вопросы, а имеет наглость задавать свои. — Тебя лихорадило больше суток, но сегодня… — Я подошла к кровати и мягко, но настойчиво надавила на плечо, заставляя Тиграна лечь на спину, чтобы было удобнее осмотреть раны. — Да, сегодня уже будет получше. По крайней мере, снаружи. Так как себя чувствуешь? — повторила я вопрос и перевела взгляд выше, чтобы увидеть его глаза.

— Что у тебя с шеей?

— Что?

Я удивилась вопросу и инстинктивно прикоснулась пальцами к горлу, где замер взгляд Тиграна. Почувствовала легкий дискомфорт, но ничего толком не поняла. Грязь, что ли? Потерла пальцами сильнее, поднесла их к глазам и нахмурилась. Не грязь. Кровь. Засохшая кровь.

Ах да…

Нервная усмешка скривила мои губы, и я снова взглянула на супруга, напряженно ожидающего моего ответа. Сказать или нет? А если сказать, то как?

Ай, была не была!

— А это ты меня ночью оцарапал, — произнесла я почти правду практически спокойно и отошла к столу, чтобы заварить свежий отвар. Краем глаза отметила, как обескураженно расширились глаза Тиграна, а на лице застыло выражение искреннего недоверия. Грустно хмыкнула и добавила: — Не веришь?

Несколько следующих минут прошли в гнетущем молчании. Я отвернулась, предпочтя сосредоточить внимание на приготовлении отваров, заодно подготовила мази, а вот чем занимался маг — я не видела, хотя даже спиной чувствовала его напряженный взгляд. Но вот отвары готовы, и необходимо один влить в пациента, а во втором намочить марлю и поставить компресс. Начала с конца, злясь уже на себя за нерешительность. Слишком уж большое напряжение витало в воздухе, слишком уж все стало неловко.

Ай, к бесам! Сколько можно уже тянуть?

Стараясь не смотреть выше плеч мага, я снова приблизилась и вручила ему стакан с отваром.

— Пей, это восстановит твои силы. И постарайся не дергаться, может щипать.

Молча Тигран принял напиток и так же молча его выпил. Молча перенес все мои манипуляции, но, как только я нанесла последний густой мазок, заговорил. Тихо и так напряженно, словно от моих ответов зависело очень многое.

— Этой ночью… Я был демоном?

— Да.

— Я тебя напугал?

— Очень.

— Но ты все еще здесь…

— А где мне еще быть?! — вспылила я, не выдержав напряжения, и подскочила на ноги, сжав пальцы в кулаки. — Ты в бреду и в облике монстра! Без сил и памяти! Я что, должна была тебя бросить?!

— Ну… да, — прозвучало тихо. — Я бы на твоем месте так и поступил.

— Ты не на моем месте, — отрезала я зло и отвернулась, тем самым показывая, что разговор завершен. Порывисто шагнула к сумке, вернулась вместе с ней к столу и только сейчас начала выкладывать из нее продукты. — Есть будешь или тебе заказать что-нибудь снизу?

Маг молчал мучительно долгую минуту, после чего тихо-тихо попросил:

— Если тебе не сложно, передай колбасы с хлебом.

Я как раз начала крошить нечто, похожее на бутерброды, добавив к озвученным продуктам и сыр, так что лишь кивнула и продолжила свое занятие. Вместе с кастрюльками под отвары я догадалась приобрести минимальный кухонный набор: нож, кружку, тарелку и ложку, так что нехитрый завтрак на двоих вскоре был готов. И если свою часть бутербродов я просто оставила на столе, то на единственную тарелку сложила порцию Тиграна и вручила их магу вместе с кружкой, в которой снова плескался отвар.

После вернулась к столу и принялась за свои, задумчиво глядя в окно. Я думала, со временем станет проще, но почему-то не становилось. Напряжение не спадало, ситуация сама собой не разрешалась, а когда я все-таки собралась с духом и обернулась, то Тигран спал. Рядом лежала пустая тарелка и кружка, а маг самым бессовестным образом дрых, даже не представляя, какие демоны противоречий мечутся в моей душе.

Ну почему все так сложно?!

ГЛАВА 6

Утром солнце разгоралось все ярче, и вскоре стало ясно, что день обещает быть погожим. Вот только на душе было пасмурно и скребли кошки, а спящий маг вызывал раздражение.

Поймав себя на мысли, что очень хочется закатить скандал, но вот беда — не перед кем, я предпочла занять руки делом, чтобы хоть как-то отвлечься.

Это все нервы, будь они неладны. Когда ситуация была критична — я держалась вопреки всему, но стоило только благополучно миновать опасный участок, как нервы начали сдавать. Расслабилась, расклеилась. Неудивительно.

Нет, надо что-то с этим делать.

С уборкой я закончила быстро, даже учитывая то, что старалась не шуметь. Скудный запас вещей, прихваченных из квартирки, перебрала еще быстрее. Переоделась в свежее, хотя и немного мятое платье, с облегчением обнаружила, что магический резерв восстановился, и без раздумий потратила его на чистку и глажку всех грязных вещей. Особое внимание уделила камзолу и жилету Тиграна, с удивлением отмечая, что вещи хоть и в крови, но не порваны, хотя я точно видела, как жалко они выглядели позавчера. Магия? Она самая.

Значит, одежда у него заговоренная. Частично, что жаль, — рубашка восстановлению не подлежала. В список срочных дел добавился еще один пункт, но прежде чем отправиться в город, я написала записку: «Ушла за покупками, скоро буду».

А то с него станется, подумает, что я ушла насовсем. А вот не уйду!

Я не могла внятно объяснить себе, почему поступаю именно так, а не иначе. Мне ведь действительно было страшно до безумия этой ночью, да и раньше, если уж на то пошло. Но мы начали все это вместе и закончим тоже вместе. Да, он демон. Частично, но все же демон. А я вот бесовка!

И если что-то решила, то никому меня с выбранного пути не свернуть!

Вниз я спускалась уже абсолютно успокоившаяся и даже улыбалась. Приветливо поздоровалась с трактирщиком, охотно поделилась с ним новостью, что супруг идет на поправку, и как только вернусь — попрошу дать с собой наверх сытный обед. Порадовалась свежим новостям о том, что свадьба внуков деда Василя и бабушки Соры прошла в самых лучших райтушских традициях: с праздничным катанием в украшенных цветами экипажах и шикарной дракой. С облегчением вняла новости, что Лилим разродилась мальчиком, и маме с малышом ничего не угрожает. Внимательно выслушала здравые советы на тему нужных мне лавок и, заверив трактирщика, что все так и сделаю, отправилась на улицу.

Снаружи действительно оказалось не по апрельски тепло, и я даже развязала шарф и расстегнула пальто, чтобы насладиться каждым солнечным лучиком. Шла не торопясь, абсолютно не стесняясь своего провинциального интереса к незнакомому городу. Райтуш был больше Дербшира раза в два и радовал глаз ухоженными улочками и богатыми домами. Яркие вывески завлекали, ароматы утренних булочек и только что заваренного чая манили и дразнили аппетит, свежая травка пробивалась на вычищенных после зимы газонах, а на самых солнечных местах уже робко распускались одуванчики.

Жизнь была прекрасна!

Но даже несмотря на все эти тихие и скромные радости, я не забывала о своей истинной цели и выполняла пункты из списка один за другим. Посетила лавку травницы, обрадовав хозяйку известием, что ее советы помогли, но мне нужно еще немного трав, заглянула в магазин мужской одежды, где на глазок купила сразу две рубашки для Тиграна, в магазине женской — побаловала себя обновкой, приобретя простое, но добротное дорожное платье, не удержалась от покупки сладостей в уютном кафе, заманившем меня своими запахами, и не прошла мимо оружейной лавки, где запаслась боеприпасами и смазкой для пистоля. И только ближе к обеду повернула назад. Дай мне волю — и я без раздумий спустила бы еще пару золотых, но чувство долга не дало разгуляться, напомнив, что в трактире меня ждет один вредный и упрямый маг.

В общем, наверх я поднималась груженная не только покупками, но и обедом. Овощное рагу пахло так, что если бы не руки, занятые подносом, я бы начала есть уже на лестнице. Булочки дразнили пышными боками, клубничное варенье одним своим аппетитным видом вызывало желание плюнуть на условности и слизнуть хотя бы самую капельку с края мисочки, а сочащиеся жиром жареные колбаски обещали просто неземное наслаждение, заставляя прибавлять шаг и не отвлекаться по мелочам.

Наверх я поднялась быстро. Немного замешкалась перед дверью, жалея о том, что у меня всего две руки, но затем справилась с проблемой, вошла и… Замерла, стараясь даже не дышать, — к моему горлу приставили нож. Я его не видела, но очень хорошо чувствовала кромку острой холодной стали, которая еще чуть-чуть и лишит меня жизни. Все это длилось какое-то мгновение, а затем давление ослабло, но я не спешила шевелиться. Как и возмущаться.

А, судя по всему, стоило.

— Ты меня, наверное, уже ненавидишь, — прошептал Тигран с непривычным для него отчаянием, яростно отбрасывая нож прочь и неловко забирая у меня поднос с едой. — Прости. Прости меня, я идиот! Просто… Я не понимаю, что со мной происходит!

— Я в порядке, — произнесла севшим голосом и сама же усомнилась в собственных словах. Кашлянула, прочищая горло, и вздохнула с сочувствием, глядя на опущенные плечи супруга и его попытку донести поднос с едой до стола, хотя сам он едва передвигал ноги. — А вот тебе лучше лечь. Все еще плохо?

— Плохо, — согласился Тигран, возвращаясь в постель, хотя я ожидала, что или отмолчится, или будет все отрицать. — Куда хуже, чем обычно, однако гораздо лучше, чем вчера. И я не понимаю причины…

— Может, все дело в первом ранении? — предположила я, мысленно радуясь, что у нас появилась относительно нейтральная тема для беседы, и вроде как даже выстраивается внятный диалог. Заперла дверь, скинула верхнюю одежду на кресло, а сама взяла тарелку с рагу и присела на кровать к супругу. — Тебе необходимо поесть, даже если не очень хочется. Пахнет вкусно.

— Я думал, ты все-таки ушла. После всего…

— Разве ты не видел, я оставила записку, — возразила я и поискала взглядом по кровати. Когда уходила, положила ее на вторую подушку, но, видимо, кое-кто ворочался и умудрился смахнуть. Где же… — Вот!

И предъявила соскользнувший на самый край кровати листок Тиграну. Он рассматривал его не меньше минуты. Так недоверчиво, словно чувствовал какой-то подвох. Можно подумать, я вынула его из сумки, а не подняла с кровати.

— Я… не заметил, — окончательно севшим голосом пробормотал маг и закрыл лицо руками. — Боги, какой же я идиот!

— Не без этого, — поддакнула я, не удержавшись от ехидной подколки. — А теперь давай поешь. Или я зря старалась? А я пока расскажу, куда ходила и что купила. Тебе интересно?

Тигран убрал руки от лица, несколько секунд смотрел на меня недоверчиво, после чего, кажется, пришел в себя и собрался с мыслями. По крайней мере, кивнул, пусть и не очень уверенно, и забрал из моих рук тарелку.

— Так вот, о покупках! — продолжила я преувеличенно воодушевленно. — Как поешь, заварю тебе свежую порцию травок, которые приобрела у Аники. Чудная девушка, а сколько всего знает! Не уверена, угадала ли с размером рубашки, но на всякий случай взяла сразу две — одну побольше. С твоим везением запас лишним не будет. Сладости купила, надеюсь, понравятся. Сама такие ни разу не пробовала, но меня заверили, что вкуснее во всем городе не сыщешь. Немножко поболтала с трактирщиком — очень любезный и словоохотливый мужчина. Кажется, знает обо всем на свете! Представляешь? Дед Василь вчера заходил и через него нам все-все новости передал: и о свадьбе, и о том, что с Лилим и малышом все в порядке. А еще я достала из твоей раны странный осколок…

— Осколок?

Если до моих последних слов Тигран неторопливо и даже немного рассеянно ел, то, услышав об осколке, разом подобрался, и я снова увидела перед собой того самого мага, который вылез из-под моей кровати каких-то пять дней назад.

— Что за осколок? Ты его выбросила?

— Нет, конечно! Хотела чуть позже с ним разобраться, да как-то вылетело из головы. Он… Да сам посмотри.

Еще позавчера я предусмотрительно завернула осколок в кусок марли и отложила в верхний ящик тумбочки, чтобы не выбросить даже случайно, так что сейчас вынула его на свет и предъявила магу, развернув марлю. Сама тоже внимательно присмотрелась.

Небольшой, где-то с иглу. Такой же длинный, тонкий и с металлическим блеском, но в зеленых тонах.

— Аландий, — зло прошипел Тигран, распознав в осколке очень редкий магический элемент. — Так вот в чем дело!

— И в чем?

Сама я знала об аландии лишь то, что он очень редок и каким-то образом влияет на магов. Но каким…

— В нем! — Тигран едва не плевался, не в силах сдержать рвущиеся наружу негативные эмоции. — Это из-за него я лишился магии и едва ли не жизни! Вот тварь!

Я окончательно потеряла нить разговора и растерянно уточнила:

— Кто?

— Мой… — Маг осекся и закрыл глаза. Шумно вдохнул, протяжно выдохнул и уже спокойнее продолжил: — Мой враг. Тот, кто сумел меня ранить, прежде чем я смог уйти телепортом и попасть в твою квартиру. Что ты знаешь об этом металле?

— Ничего.

— Везет, — горько усмехнулся маг. — А вот я, как видишь, столкнулся с ним вплотную. На обычных магов аландий почти не влияет, разве что появляется некоторая слабость после длительного контакта, а вот для тех, в ком течет кровь демонов, аландий — медленный, но верный яд. Путает чувства, ослабляет, лишает магии и в конце концов убивает. Я же таскал его в себе почти двое суток…

— Что ж, теперь не таскаешь, — постаралась я приободрить супруга, но он лишь скривился, явно переживая о том, как глупо все вышло. Я даже коснулась его руки и легонько сжала. — Но теперь ты обязательно поправишься, и магия вернется. Ведь вернется же?

— Вернется, — без особой радости согласился Тигран и откинулся на подушки. — Когда только…

— Эй, прекращай хандрить!

Маг покосился на меня с тем самым выражением лица, которое говорило: «Уймись, женщина, я в печали», но я лишь лукаво подмигнула и указала глазами на стол.

— А как же колбаски? Мм?

Колбаски муж съел. Булочки тоже, причем и мою. Просто не смогла я ему отказать, когда он так алчно на нее смотрел. Ну и ладно, стройнее буду.

— А теперь выпей отвар и спать. Сон для тебя сейчас самое верное лекарство.

— А ты? — снова напрягся Тигран, когда я собрала посуду и направилась к двери.

— А я отнесу грязную посуду на кухню и сразу же вернусь к тебе, — не удержалась я от улыбки, хотя сама не смогла бы объяснить, чем она вызвана. — Обещаю.

Как и обещала, вернулась я быстро, хотя и задержалась немного внизу, но исключительно ради дела. Просто трактирщик сэр Гастин еще утром, найдя в моем лице благодарного слушателя, не удержался от того, чтобы не поделиться свежими новостями.

А они оказались очень странными и заставили задуматься. Не верить трактирщику, старому товарищу деда Василя, с которым они прошли чуть ли не всю Последнюю магическую войну, смысла не было, но и принять его слова за чистую монету вот так с ходу я не смогла. Необходимо было расспросить кого-нибудь еще. Кого-то опытного, умного, рассудительного… Но как его разговорить?

Тигран не спал, он просто лежал с закрытыми глазами, когда я вошла. Но стоило только приблизиться к кровати и присесть на край, как веки мага дрогнули. Дрогнули и губы в явной попытке дружески улыбнуться, что приободрило и одновременно слегка озадачило: за время нашего знакомства это едва ли не первая его улыбка. Хотя… С чего-то же стоит начать.

— Не спится? — произнесла я с сочувствием.

— Да куда уже, — проворчал Тигран с тяжким вздохом. — Выспался, наверное, на годы вперед. Тебе бы самой прилечь и отдохнуть. Не пойми превратно, но выглядишь…

Поняла я его правильно, но все равно рука неосознанно потянулась к волосам и заправила выбившуюся прядку за ухо.

— Ночью спать буду, — заверила я немного смущенно, отводя взгляд и едва не забывая о том, о чем хотела спросить. — И раз уж тебе тоже сейчас не спится… Скажи, тебе что-нибудь известно об участившихся случаях нападения монстров? Таких, как виверна?

Я не смотрела на Тиграна прямо, предпочитая рассматривать свои руки, но краем глаза уловила, как он напрягся.

— Что-то случилось?

— Слухи. — Я кивнула. — Оказывается, мы не первые, на кого нападают в пути. Официально власти ничего не подтверждают, но сам, наверное, знаешь, людская молва — ее простым отрицанием не унять. Вот сейчас только от трактирщика узнала, а тот от своего дальнего родственника, что почти в каждом городе нашей провинции был зафиксирован случай нападения, а то и не один. А дальний родич у него женат на целительнице, которая лично видела пострадавших от лап виверн, мантикор, гарпий и даже гидр с кракенами, которые обитают куда южнее. Вот так. Но это ведь ненормально?

— Это очень ненормально, — задумчиво подтвердил мои слова Тигран, хмуро морща лоб. — И, скорее всего, связано…

Маг нахмурился еще сильнее, сдавленно ругнулся, озлобленно потирая виски, глянул на меня исподлобья так, что в какой-то момент даже захотелось уйти, чтобы не ощущать этот пронзительный взгляд, но я заставила себя остаться на месте. Хвостом чую — сейчас происходит что-то очень важное! Что-то настолько судьбоносное, от чего будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь.

И я дождалась.

— Злата, — Тигран накрыл мои пальцы своей ладонью, призывая к вниманию, хотя я и так была как натянутая струна, — я тебе сейчас кое-что скажу, а ты послушай внимательно и не перебивай. Мои слова могут показаться тебе странными, но это все правда. Правда, которую знают очень немногие… Понимаешь?

Я неопределенно пожала плечами, но на всякий случай кивнула. Очень-очень серьезно.

— Возможно, мы на пороге новой магической войны, — все так же хмуро продолжил говорить Тигран. Взгляд мага слегка затуманился, словно он вновь переживал какие-то жизненные моменты. Не исключено, даже произошедшие совсем недавно. — Но не с внешней угрозой. Раскол грядет изнутри, и на этот раз все дело в самих магах. Ты, наверное, слышала о невероятных техномагических новинках, буквально захвативших столицу в последние годы? Это все последствия тесного сотрудничества с гномами. Я сам в быту пользуюсь многими вещами и понимаю, как сильно они упрощают жизнь, но… Эту точку зрения разделяют не все. — Тигран поднял на меня невероятно серьезный взгляд. — Некоторые маги из верхушки считают, что прогресс именно в этом направлении серьезно подорвет их авторитет, влияние и даже власть. Могущество, которое они утверждали веками. Ведь то, что раньше было подвластно лишь магам, скоро сможет делать любой. Понимаешь?

Кивнула снова. А ведь и верно. Если новинки, которые сейчас в основном лишь в столице, постепенно разойдутся по всей стране, то уже не нужны будут ни дорогие магические вестники, ни странствующие ведьмаки, утихомиривающие нежить, нечисть и монстров (ведь справилась же я с виверной всего лишь пистолем!), ни уж тем более дорогущие телепорты. Разве что останутся при деле те маги, в чьи обязанности будет входить подзарядка магических кристаллов. Вот эти ребята точно озолотятся.

— Недовольство среди магов зрело давно, — вновь заговорил Тигран, когда понял, что я уже обдумала его предыдущие слова, — но лишь недавно до нас стали доходить слухи о странных случаях в отдаленных провинциях. Вспышки активности контрабандистов, беспричинные нападения монстров, поднятия редкой нежити, перебои в работе магических источников, чересчур частые поломки новинок… Все это случалось и раньше, но лишь несколько месяцев назад начало носить массовый характер, всерьез угрожая простому населению.

Тигран вздохнул и потер лоб. Казалось, он никак не может собраться с мыслями…

Но нерешительный Тигран? Нет, я в это не верю.

— Ты права. Я шпион, — наконец выдал супруг, не сводя с моего сосредоточенного лица насмешливого взгляда, в котором скользила горечь, и грустно усмехнулся. — Только какой-то невезучий в последнее время. С самого начала задания все пошло не так: к моменту нашего прибытия осведомитель оказался мертв, улики уничтожены, а на меня напал…

Супруг говорил неохотно, буквально выдавливая из себя слова, но в конце и вовсе замолчал, оборвав предложение на середине.

Не выдержала. Подалась вперед и требовательно заглянула ему в лицо. Если уж и знать, то все!

— Кто?

— Брат. На меня напал мой собственный брат, — безликим голосом практически прошептал маг, закрывая глаза.

— Ох!

Я ожидала чего угодно. Почти. Друг, напарник, начальник… Но брат?! Нет, этого я точно не ожидала и оказалась глубоко шокирована. В семье я была самой младшей и не такой, как все, но ни разу никто из братьев и сестер не позволил себе даже грубого слова в мою сторону. Наша семья не была богатой, но жили мы дружно, и всем всего хватало, а если кто-то из деревенской ребятни осмеливался задирать меня мелкую при родне, братья мигом показывали, у кого кулаки крепче. Сейчас-то уже все разъехались кто куда, у всех свои семьи и даже детишки, но уверена: обратись я к кому из них за помощью, не откажет ни один.

Но чтобы брат пошел с оружием на брата…

— Он мне не родной. Кузен, — разорвал гнетущую тишину охрипший голос Тиграна, словно он не меньше меня переживал этот ужас. — Но мы почти ровесники и с самого детства росли вместе. Общие игры, совместная учеба, служба… И лишь несколько дней назад я узнал, как сильно он мне завидует и одновременно ненавидит за то, что в моих жилах течет кровь первородных демонов. — Маг по-звериному зло усмехнулся. — Ведь он-то всего лишь человек.

— И все?! — выдохнула я обескураженно. — Он хотел убить тебя только за это?!

— Не только. — Тигран снова посмотрел мне в глаза. Очень серьезно. Даже скорее строго. — Его отец — один из советников императора. Один из тех могущественных магов, которые очень не хотят дальнейшего развития сотрудничества с гномами. Благодаря нескольким неосторожным словам кузена теперь я знаю это абсолютно точно. И кое-что еще. Кое-что очень значимое для заговорщиков. Ну и как ты сама можешь догадаться…

— Мы в жопе, — договорила я за супруга, когда он снова прервался на полуслове. Пожала плечами под его укоряющим взглядом и развела руками. — Нет, можно сказать иначе культурными и даже красивыми словами, но мое описывает создавшуюся ситуацию максимально коротко и емко. Ты мне другое скажи: что мы теперь делать будем?

— Мы?

— Мы, — подтвердила я с нажимом. — Или ты мне все это рассказал только затем, чтобы окончательно напугать и наконец избавиться?

Судя по тому, как муженек отвел взгляд, мое предположение оказалось недалеко от истины. Вот эгоист! После всего…

— Я тебя сейчас ударю, — предупредила я его тихо и очень спокойно, пока в груди медленно зарождался гнев на несправедливость ситуации. — Сильно и за дело.

Во взгляде супруга промелькнуло недоверие, но плечи напряглись. И, может, я бы не стала воплощать свою угрозу в жизнь, но тут его губы дрогнули в попытке сдержать усмешку, и я не выдержала. Влепила такую затрещину, что мигом отнялась рука, а голова мага, до последнего не ожидавшего оплеухи, мотнулась в сторону. Щека, черная от трехдневной щетины, моментально заалела, на лице Тиграна проступило искреннее возмущение, но я даже не подумала раскаиваться, заговорив быстро и решительно:

— Это за все мои страхи и нервы. За твое недоверие и эгоизм! И от деда Василя привет, он очень просил передать. А теперь заруби себе на носу: я тебя не брошу! И не потому что мы фиктивные супруги, хотя и поэтому тоже, а потому что вижу: без меня тебе не справиться. Может, ты и плохой шпион, и злобный демон, но ты самый порядочный из людей, которых я только встречала в жизни. И если от тебя зависит будущее всей страны, я убью любую тварь, которая рискнет помешать нам добраться до столицы. Ты меня понял?

— Это первая в моей жизни пощечина, которую я действительно заслужил, — медленно заговорил супруг, глядя на меня без злости или осуждения. — Ты можешь осуждать меня сколько угодно, но я действительно не хочу втягивать тебя во все эти неприятности.

— А тебе не кажется, что уже поздно об этом думать? — справедливо поинтересовалась я. — Ведь если бы не твое предложение о браке, меня бы здесь не было. Ехала бы себе тихонько в тот же Итсбург и печали не знала. А не появись ты вообще из-под моей кровати… — Я пожала плечами. — Но время не повернуть вспять, тебе ли как магу это не знать. А может, высшие силы специально свели нас вместе? Не думал об этом? Может, только вместе у нас все получится? Кстати!

Не знаю уж, откуда у меня в голове возникла эта светлая идея, не исключено, и вовсе зрела давно, но почему-то именно сейчас, во время своего грозного монолога я нашла взглядом захваченный из лодки тюк, и мысль оформилась окончательно. Это же гениально! И почему я раньше об этом не подумала!

ГЛАВА 7

— Кстати — что? — озадачился супруг, когда я отправилась за мешком, чтобы подтащить его ближе к кровати.

— Кстати — вот! — заявила я возбужденно, перекидывая ему на колени один из маленьких мешочков.

Но и на этом не остановилась, продолжая выкладывать на кровать все, что было в нем. Раньше как-то все было не до того, а сейчас вдруг стало дико любопытно: только ли кристаллы стали нашей добычей?

Выкладывание затягивалось, Тигран все недоуменно вертел в руке мешочек, даже не думая его развязывать, так что пришлось озвучивать свою идею вслух:

— Это же магия! Понимаешь? Много-много магии, которая тебе сейчас так необходима. Ты ведь можешь ее впитать? В одном… — Я слегка смутилась, но после короткой заминки все же продолжила: — В одном остросюжетном романе я как раз о таком читала, что при острой необходимости маг может восстановить свои силы с помощью подобных кристаллов. Это ведь правда?

— Не совсем, — задумчиво протянул супруг, глядя на меня как-то странно. — Ты вообще изучала основы магии?

— Не особо. — Я смутилась еще больше. Даже замедлилась с опустошением тюка. — Когда стало ясно, что у меня есть крохотный дар, поначалу безмерно обрадовалась и практически умоляла родителей отдать меня в какую-нибудь школу к одаренным, но, когда выяснилось, что сил у меня кот наплакал, и все, что могу, — это несколько простейших бытовых заклинаний, для которых и магии-то сильно не требуется, быстро остыла. А в колледже и вовсе не до того было, хватало нагрузки по основным предметам. Так только, выучила с десяток самых нужных заклинаний и опытным путем определила, что резерв восстанавливается во время ночного сна… А что?

— А то, что при нулевом резерве невозможно совершать никаких магических манипуляций, — скупо усмехнулся Тигран. — И то, что вытянуть из подобного кристалла магию куда сложнее, чем кажется. Это не открытый источник, где магия повсюду, только руку протяни. Это… скорее запертый сундук, ключ к которому — специально созданный под него механизм. Соглашусь, идея интересная, но исполнение… Да, с исполнением придется попотеть, если оно вообще окупится. Да и сил у меня сейчас… — Маг скривился, словно от зубной боли, и прислушался к себе. Некоторое время просидел в задумчивости, после чего озадаченно хмыкнул и бросил на меня испытующий взгляд. — Странно.

— Что?

— Резерв уже не на нуле, хотя еще утром… — еще больше озадачился супруг, начав что-то неразборчиво бормотать себе под нос. — Но все равно мало. Дерьмо! Ладно, предлагаю подождать до завтра. А утром видно будет. Что ты делаешь? — поинтересовался супруг без какого-либо перехода, одним взглядом указывая на то, как я высыпаю последние мешочки на кровать.

— Провожу инвентаризацию. Надо же знать, сколько у нас чего. А то взять — взяли, а осмотреть — забыли. Вот, например, тут что? — Я подцепила пальцами один, отличающийся от прочих большим размером и синим цветом, тогда как прочие были в основном обычными серыми. — Как думаешь?

— Осторожно! — только и успел воскликнуть Тигран, когда я без какой-либо опаски высыпала его содержимое себе на ладонь. А когда увидел, что именно, обескураженно выдохнул: — Матерь первородная…

Замерла и я, во все глаза рассматривая невиданной красоты прозрачные камни, переливающиеся на свету всеми цветами радуги. В голове моментально возникло одно-единственное предположение, которое я и озвучила отчего-то охрипшим голосом:

— Это… Это варлийские алмазы, да?

— Да, — подтвердил мою догадку муж тоже севшим голосом. — И здесь целое состояние даже по императорским меркам.

Несколько минут мы просидели в тишине. Я рассеянно перебирала и пересчитывала камни, которых оказалось больше пятидесяти, и самый маленький — с ноготь моего мизинца, а Тигран старательно изучал остальные мешочки, в которых обнаружилось еще несколько разноцветных камней. Правда, алмазов больше не было, но содержимое удивило не меньше. В зеленом лежали ограненные изумруды, в красном — рубины, в желтом — янтарь, а в серебристом — какой-то бурый порошок. Над порошком Тигран задумался дольше всего, но взять в руки и тем более пробовать на язык не решился. Наоборот, завязал потуже и отложил подальше, а на мой удивленный взгляд пояснил:

— Не уверен, но, возможно, это что-то из опиатов, которые используются во время магических ритуалов. Итак… Что мы имеем?

— Большие-пребольшие проблемы, — вздохнула я без особой радости, только сейчас в полной мере осознавая, с какими сокровищами мы путешествуем и как на самом деле это опасно. — Нам бы от этого поскорее избавиться. Только как?

— Ты готова так просто отказаться от всего? — искренне удивился маг, беря в руки один из алмазов, которые я до сих пор не убрала в мешочек.

Просто они так красиво блестели… Хоть посмотреть.

— Так это же и не мое, — пожала я плечами, немного удивившись реакции мага. — Или ты предлагаешь все это присвоить? — Тигран как-то странно усмехнулся, и я удивилась еще больше. — Разве мы не должны сдать эти сокровища властям? Это же… Ну… Контрабанда!

— Может, и должны, — все с тем же странным выражением лица согласился со мной маг. — Но разве тебе не хочется оставить себе хотя бы один камушек? — И подкинул в ладони алмаз. Мой взгляд неосознанно проследил за полетом драгоценности. — Так сказать, компенсация за все волнения, а? Ну или хотя бы на память. Красивые же. Очень красивые. А стоят…

— Это неправильно, — произнесла я немного сердито. — И говоришь ты тоже неправильно. Так и до откровенного воровства недалеко. Если так рассуждать, то вообще любую подлость можно оправдать волнением и компенсацией. Неужели ты сам этого не понимаешь?!

— Понимаю, — неожиданно широко улыбнулся Тигран, приводя меня в замешательство не только тем, что умеет нормально улыбаться, но и самой реакцией. — И я безумно рад, что это понимаешь и ты.

— То есть… — Я изумленно распахнула глаза и несколько секунд не могла подобрать слов. — Ты… меня сейчас таким образом проверял?! Ты… да ты… Да знаешь, кто ты после этого?! — Злые слова рвались с губ, горечь искренней обиды путала мысли, перед глазами почему-то появилась мутная дымка, и я поняла, что если не уйду сейчас же, то наговорю много лишнего…

Но встать не успела.

Откуда только силы взялись, но Тигран рывком подался вперед и, перехватив мои руки, крепко прижал к себе.

— Прости. Прости, не хотел, — зачастил он горячим шепотом мне на ухо. — Точнее… хотел… Дерьмо! Ты даже не представляешь, как тяжело доверять просто потому, что очень хочешь. Я вижу тебя, чувствую тебя… С каждым днем изумляюсь тому, что ты все еще рядом и… Не могу поверить. Понимаешь? Мне куда проще попытаться найти подвох, чем просто поверить. Я ведь полжизни провел среди тех, у кого в крови подлость и предательство. Но ты… Ты удивительная. Неповторимая. А я глупец, да… Ну хочешь… Хочешь, ударь меня снова? Я заслужил.

— Ты действительно глупец, — прошептала я через силу, стараясь удержать всхлип от обиды. — Но я не буду тебя сейчас бить. — Нервный смешок сорвался с моих губ. — Не в моих правилах обижать слабых.

— Эй! — Тигран даже отстранился и возмущенно заглянул мне в лицо.

Я упрямо поджала губы, не собираясь отказываться от своих слов, и маг сдался первым. Снова улыбнулся, но без особой радости, и, с надеждой заглядывая мне в глаза, поинтересовался:

— Мир?

Какие у него все-таки пушистые ресницы, вдруг подумалось мне совершенно некстати. И черты лица совсем не грубые, а скорее сурово-мужественные. Да и сам…

— Злата? — Голос Тиграна прозвучал непривычно низко, а я уже рассматривала его плечи.

Руки, грудь…

А ведь под этим тонким одеялом ничего нет, вспомнилось мне. Ой, как неловко-о-о!

— Я даже спрашивать не буду, о чем ты сейчас подумала, — хрипло заявил маг, заставляя посмотреть ему в лицо и покраснеть еще сильнее. — И скажу честно, если бы не обстоятельства…

Я растерянно моргнула, не понимая, о чем он. По лицу Тиграна скользили странные тени. Отчаяние, неуверенность. Кажется, нежность, но за это я бы не поручилась. И наконец, решимость.

— Ай, в бездну! — в конце концов шумно выдохнул маг и склонился ко мне.

А затем поцеловал. Сначала едва-едва касаясь меня своими губами. Словно пробовал. Как будто давал время одуматься и сбежать. В каждом его движении было столько нежности, точно я была самой хрупкой вещью в мире, и сама не заметила, как обняла его в ответ.

Скользила руками по его плечам, шее, запускала пальцы в волосы и, как могла, пылко отвечала в ответ. И если бы не обстоятельства…

Тигран отстранился первым. Хрипло дыша и прожигая меня безумным взглядом, он силой удержал меня на расстоянии, когда я захотела прильнуть к нему снова.

— Не надо, Злата. Пожалуйста.

Голос мага больше походил на рык зверя, рождая во мне странные желания и протест. Я даже попыталась пойти против его воли, чувствуя, что если надавлю посильнее, то Тигран сдастся и я получу желаемое, но супруг снова сумел меня удивить, прижав к своей груди так, чтобы моя щека легла ему на плечо.

— Пожалуйста, не надо, — снова заговорил он, но уже мне в макушку. — Не дразни зверя. Я хочу этого не меньше тебя, но… так нельзя.

Слова, сказанные с каким-то болезненным отчаянием, отрезвили меня куда быстрее обычного запрета. Силы небесные! Что же я творю?! Он же слаб, лишен сил, только вчера метался в бреду, а я…

— Ты очень красива, — все продолжал говорить Тигран, хотя из-за собственных внутренних переживаний его слова до�

Пролог

Все началось в четверг. Казалось бы, день как день. Вполне себе рабочий и даже ни разу не понедельник. Не долгожданная пятница, не «отсыпательная» суббота и уж тем более не воскресенье.

В общем, как говорится, ничего не предвещало, но… Проснулась я не по будильнику. За окном еще даже не светало, когда кровать ощутимо тряхнуло, и спросонья я первым делом подумала о землетрясении – в этом приграничном городке, бедном на сильных магов, но богатом на природные катаклизмы, они случались частенько, правда внимания обычно не заслуживали. Вот и я никуда сломя голову не побежала, да и чего уж там – даже не подумала вставать, убедившись сквозь приоткрытые веки, что за окном та еще темень. Да и не трясло больше.

Целую минуту.

Но потом…

Потом кровать буквально заходила ходуном, заставив истошно взвизгнуть, и, позабыв обо всем, метнуться к двери в чем мать родила.

А что поделать, не люблю спать одетой. Да и стесняться в съемной квартирке на окраине некого. Хоть и убогая однушка с минимальным набором древней хозяйской мебели, но вся моя. Даже в день платы хозяйка предпочитала получать деньги в узком коридорчике, не заглядывая ни в спальню, ни на кухню, ни уж тем более в санузел, не видавший ремонта аж со времен Последней магической войны.

Между тем мое обычно стойкое ко всем невзгодам сердечко немного успокоилось. Вроде больше не трясло. Ни меня, ни стены, ни кровать. У меня даже хватило сил (но точно не ума) зажечь в ладони крохотный светляк, чтобы убедиться, что ничего непоправимого не произошло и не придется урезать свой и без того скудный бюджет, чтобы втиснуть в него покупку нового спального места.

Повторный истошный визг прошлогодней выпускницы колледжа для неблагородных, но магически одаренных девиц сотряс хлипкие стены, повредил видавшую виды штукатурку, отразился от старенького будильника, сбив настройки, и окончательно дезориентировал меня саму, заставив совершить очередную глупость – метнуть в пришельца, чья рука виднелась из-под низенькой кровати, первое пришедшее на ум бытовое заклинание: заклинание чистки сточных труб.

Незваный гость точно ничего подобного не ожидал, впрочем, как и я сама, так что пока он пытался избежать чистки пищевода воздушным поршнем, я совершила первую умную вещь за утро – подскочила к кровати, схватила в охапку развешанную с вечера одежду и выскочила прочь. На пару мгновений задержалась в коридорчике, решая дилемму века, – куда бежать дальше, а затем взяла курс на кухню.

Я хоть и прогрессивно мыслящая девица, посещающая литературный кружок, но даже для меня появляться на улице без одежды было бы верхом безумия, а в свете грозящего увольнения по абсолютно надуманным причинам – истинной катастрофой, сравнимой разве что с Первой магической войной. Санузел я отмела из-за отсутствия альтернативного выхода, а вот кухня с большим окном, выходящим на кладбище, виделась мне не самым плохим вариантом. Хоть и высок фундамент, но первый этаж – как-нибудь спрыгну. К тому же можно было захлопнуть за собой фанерную дверь, подрагивающими пальцами задвинуть хлипкую щеколду и судорожными движениями начать натягивать платье, ежесекундно замирая и прислушиваясь к приглушенному шуму, доносящемуся из спальни.

А вообще странно. Все странно.

И подозрительно тихо…

Глава 1

В ту же секунду в кухонную дверь, которая вряд ли выдержала бы один-единственный мощный удар, деликатно постучали и хрипловато поинтересовались:

– Мисс, вы еще здесь?

Визжать в третий раз я посчитала глупостью, так как ни первый, ни второй не помогли, хотя звукоизоляция оставляла желать лучшего и я нередко становилась невольной свидетельницей бурных соседских скандалов и не менее бурных примирений. А вот поди ж ты, в пять утра никто не спешит на помощь, а ведь только попробуй включить вечером музыкальный кристалл чуть громче, чем шепотом! Мигом начнут в потолок стучать да грозить стражей!

– Мисс?

– Здесь, – неохотно призналась я, торопливо затягивая шнуровку и одергивая подол, при этом стараясь не думать, что на мне нет ни обуви, ни чулок, ни тем более нижнего белья. И сразу же пригрозила: – Но я здесь не одна, и у меня нож!

– Пожалуйста, не пораньтесь, – то ли поглумился, то ли посочувствовал неведомый гость и тут же натужно закашлялся. Медицинские курсы, шедшие факультативом, я посещала неохотно, но даже мне, далекой от медицины девице, послышались в кашле незнакомца зловещие нотки серьезного заболевания. – Прошу прощения за то, каким нелепым способом нанес вам визит и, наверное, напугал, но у меня засбоил портал. Мне очень повезло найти точку выхода… кхе-кхе… не в толще породы. Скажите, в каком я городе?

Вежливый тон, грамотная речь, хотя и произнесенная неприятно хриплым голосом, да несомненная принадлежность к магическому сословию немного привели в чувство, и я даже слегка прониклась сопереживанием к неведомому гостю, но врожденное недоверие не позволило отпереть вот так сразу. Для начала я зажгла тусклый кухонный светильник, вооружилась сковородкой и только потом приоткрыла дверь, тут же отступив обратно.

– Вы в Дербшире, сэр. Северная провинция Фрегии.

– Тигран. Меня зовут Тигран, мисс… – немного напряженно произнес темноволосый незнакомец лет тридцати, оказавшийся куда крупнее и жутче, чем мне показалось в момент обнаружения его под кроватью.

А еще он был полукровкой, на что прямо намекали его все еще бордовые глаза и черная рунная вязь у виска, бледнеющая с каждой секундой.

– Злата. Меня зовут Злата. – Я прямо встретила его изучающий взгляд и на всякий случай покрепче сжала рукоять сковороды. Чугун – это вам не сдобная ватрушка!

Мы рассматривали друг друга молча не меньше пяти минут. За это время рунная вязь пропала окончательно, а глаза сэра Тиграна приобрели более естественный серый цвет. Чуть побледнела и темная кожа, став не мрачно-сумеречной, а лишь слегка загорелой, хотя и непривычно сероватой. Смягчились черты хищного лица, что, впрочем, не сделало его приятнее: широкий приплюснутый нос, тяжелый подбородок, нависшие над глубоко посаженными глазами крупные надбровные дуги и спутанные кучерявые волосы, доходящие до плеч, – нарисуют такого на плакате «Их разыскивает стража за особо тяжкие», и ты безоговорочно поверишь.

– А у вас кровь, – отметила я немного невпопад, когда смогла оторваться от разглядывания лица незаурядного гостя и переключила внимание на остальное. – Вы ранены?

– Ерунда, царапина, – поморщился мужчина, но новый приступ кашля заставил его согнуться едва ли не пополам, а на прижатых к губам пальцах показалась кровь.

– Только не говорите, что это туберкулез! – возмущенно воскликнула я, намекая на то, что это болезнь бедняков и шахтеров, а уж никак не магов, в силах которых проложить путь засбоившего телепорта под кровать к незнакомой девице. – К тому же у вас весь камзол в крови!

– Правда? – искренне удивился Тигран, когда сумел унять приступ кашля. Посмотрел вниз, удивился еще больше и сразу же поморщился. – Что ж… – Мне достался очень странный и неприятно пронзительный взгляд, после чего гость удивил меня снова. – Милейшая Злата, вас не затруднит помочь мне раздеться?

Для особы, разбуженной в пять утра окровавленным магом, без приглашения проникшим в святая святых любой юной девицы – спальню, соображала я относительно быстро.

Сначала прикинула степень его опасности, как нас учили на уроках ОБЖ. Затем сложила с тем, что читала о полукровках, стараясь не зацикливаться на том, что обычно писали о таких мужчинах в дамских романах. После чего в памяти всплыли матушкины наставления о дружбе и взаимопомощи, которые когда-нибудь мне обязательно воздадутся… И со вздохом вернула сковороду на плиту.

Вряд ли кашляющий кровью сэр Тигран желает сию секунду предаться плотским утехам с взлохмаченной и крайне хмурой бледной девицей, одетой на скорую руку, так что, скорее всего (и наверняка!), его просьба – не более чем желание выяснить степень неведомого ранения и оказать себе первую помощь.

Главное, чтоб не последнюю.

А у меня репутация и так хромает, так что не хотелось бы объяснять городским стражам, как в моей квартире появился труп и кто его, собственно, убил.

Выходя из кухни следом за мужчиной, которому посоветовала про себя вернуться туда, откуда появился, я прихватила лампу и три раза постучала по дверному косяку.

Итак…

Если кожаный камзол маг еще сумел кое-как снять сам, то когда речь зашла о жилете весьма необычного фасона, а затем и рубашке, пришлось уже попотеть мне. Сначала над жилетом, который оказался невероятно плотным, с тугими застежками и довольно тяжелым для обычного, сшитого всего лишь из ткани странного матово-стального оттенка. Затем над черной рубашкой, уже начавшей прилипать к телу в местах, куда натекла кровь.

А натекла она много куда: и на мощную грудь с темными кружочками сосков, обрамленных кучерявой порослью, и на удивительно рельефный живот, на котором можно было без труда рассмотреть не только кровь, но и каждую мышцу, и под ремень черных брюк, куда я смотреть и вовсе опасалась, переживая, что не смогу справиться с воображением и оно заведет меня куда-нибудь не туда. Ну или туда. Под брюки и все с этим связанное.

– Вам бы к целителям, – протянула я опасливо, когда стало ясно, что рана на теле мага не одна, и если многие выглядели как глубокие царапины, оставленные неведомым крупным зверем, то одна из них, проходящая аккурат через всю грудь наискосок, вызывала серьезные опасения. Может, отсюда и кашель с кровью? Не удивлюсь, если и ребра переломаны, и легкие повреждены.

– Ерунда, – недовольно отмахнулся на мое справедливое замечание сэр Тигран, заставляя сурово нахмуриться. – Сутки-другие, и все затянется.

– Ах, ну да, вы же из этих… – не сумела я удержать язвительное замечание, обидевшись на его халатное отношение к собственному здоровью и моим нервам.

Последнее, кстати, расстроило куда больше. Я тут, видите ли, стараюсь не обращать внимания на то, что напротив меня стоит наполовину обнаженный мужчина! Терплю его навязанное присутствие! Переживаю, в конце концов, чтобы он не помер! Да у меня, если уж на то пошло, эстетический шок! Первый мужчина в спальне, и тот – раненый маг-полукровка, даже не планирующий меня совращать! А он?

– Из каких – из этих? – напряженно уточнил сэр Тигран. И на его лице вновь промелькнули отголоски рунной вязи.

– Из тех самых. – Я бесцеремонным образом ткнула пальцем в видимый простым глазом компромат на его виске, но под конец слегка смягчила обвинение, не сказав прямо. – Из потомков частично ушедших.

Но все равно скулы гостя хищно заострились, словно я обвинила его в непотребном, и сэр Тигран, потемнев взглядом, отрывисто кивнул.

– Верно. Мой дед – демон. Вас это коробит, Злата?

Вопрос ошарашил, и несколько долгих секунд я не знала, что сказать после подобного предположения. Да что он себе позволяет? Подумать такое… Обо мне?!

Злость, которой я давала выход очень редко, зачастую остро жалея о последствиях своей несдержанной натуры, вырвалась наружу, и я ледяным тоном отчеканила:

– Во-первых, господин маг, меня коробит не ваше темное происхождение, а ваше халатное отношение к собственному здоровью. Во-вторых, меня коробит способ вашего появления в моей, как вы могли заметить, спальне, что ставит под угрозу мою репутацию. И в-третьих, кажется, вы ранены еще и в голову, причем неоднократно, потому что крайне нелепо задавать подобные вопросы той, кто сама – дочь обычного беса! А теперь не злите меня еще больше своими глупыми вопросами и лягте! Буду оказывать вам первую помощь, раз уж сами вы на это не способны!

Властным жестом я указала замершему магу на смятую постель, вторым категоричным жестом пресекла все попытки возражений. После чего не стала ждать, когда до сэра Тиграна окончательно дойдет весь смысл моей тирады, и направилась в санузел – набирать в тазик воды, прикидывая, что из вещей мне не жалко совсем уж сильно и какие из этого скудного списка подойдут, чтобы перевязать раны.

Взятая пауза позволила слегка успокоиться и снова мысленно укорить себя за несдержанность. Ну зачем я все это сказала? Теперь у него появится повод смотреть на меня свысока и, может быть, даже брезгливо. И ведь многим совсем не важно, что отец до сих пор безумно любит мать и у них, по меркам многих, образцово-показательная семья. И не напоказ, а на самом деле. Что никто никого грязно не совращал и они супруги официально. Что наш деревенский священник – лучший друг отца, а все мои братья и сестры – обычные благовоспитанные люди со своими семьями и устроенным бытом. Лишь меня, одну из пяти детей четы Грэхемов, самую младшую, не обошла стороной магическая составляющая сути беса. И ладно бы просто не обошла… так нет! Лишь мазнула слегка и отправилась дальше! И теперь не человек я, но и не бесовка. Не магичка толком и даже не полумагичка. Так, слегка одаренная, вздорная и гневливая девица, у которой из всех достоинств разве что узкоспециализированный нюх на магию, поломки и прочие неприятности. И хвостик. Правда, последнее за достоинство мало кто считал. Иногда я к ним присоединялась.

Ах да, еще имелась капелька магических сил на простейшие бытовые заклинания, не больше пяти в день, но это уже совсем мелочи.

Одно из них, кстати, пришлось потратить на подогрев воды, потому что из крана обычно текла ледяная. Спасибо хоть чистая, а то по осени, когда дожди могли идти неделями напролет, забивая сточные канавы, и не только, из крана частенько шло нечто коричневое и крайне неприглядное.

Вот было бы забавно уморить гостя, занеся в его раны канализационную инфекцию!

Кстати, как он там?

Хм, не ушел. И даже сел, хотя я бы предпочла, чтобы он лег.

– Вы не ушли, – не удержалась от замечания, когда сэр Тигран прямо с порога вперил в меня свой напряженный взгляд.

– Не ушел, – кивнул он, подтвердив мои слова, и натянуто улыбнулся. – Сами ведь приказали. А кто я такой, чтобы перечить столь грозной деве?

Последние слова мага даже слегка походили на заигрывание, но этим ранним утром я была совершенно не в том настроении, поэтому ухватилась за предоставленную возможность и, поставив тазик с замоченным в нем полотенцем прямо на кровать, чтобы не тянуться далеко, ехидно поинтересовалась:

– И действительно! Кто вы такой, сэр Тигран?

Отвечать маг не спешил. Я уже протерла ему грудь, аккуратно смывая с кожи кровавые разводы, успела мысленно поразиться скорости регенерации (мелкие ранки уже начали затягиваться, а из крупных больше не текла кровь), а он все молчал. Молчала и я, вдруг сообразив, в какой щекотливой ситуации нахожусь, практически поглаживая обнаженную грудь незнакомому мужчине. И полбеды в том, что он ранен и глажу не пальцами, а стираю кровь полотенцем!

Беда в том, что воображение-то не дремлет!

Я уже почти закончила свою навязанную помощь, когда зачем-то решила отвлечься от созерцания самого идеального мужского живота, какой только видела, и подняла взгляд выше.

Его глаза снова были бордовыми. Мне бы испугаться и снова сбежать на кухню вооружаться сковородой, но я лишь участливо спросила, хотя почему-то шепотом:

– Больно?

– Немного, – как будто через силу признался маг, пряча демонический блеск под ресницами, оказавшимися невероятно длинными и густыми. Мягко, но настойчиво забрал у меня полотенце, словно решил домыть живот сам, и, все так же пряча от меня взгляд, тихо произнес: – Неловко просить, но, Злата, вы не принесете мне воды?

– Воды? – переспросила я немного заторможенно. – Пить хотите?

Мужчина кивнул.

Неуклюже заторопилась, будто от этого зависела жизнь мага, едва не опрокинула на него тазик с грязной водой и лишь после этого смогла взять верное направление на кухню, чувствуя, как горят пунцовые щеки, а в груди полыхает пожар несвойственного мне смущения.

Ох, что ж со мной творится-то? Я даже воды в стакан налить смогла не сразу – отчего-то дрожали руки да в коленях ощущалась предательская слабость. Но я была бы не я, если не сумела бы справиться всего лишь с собой, и наконец вернулась с водой к магу.

Но спальня была пуста.

Ни сэра Тиграна, ни его испачканных вещей. Даже полотенца – и того не было. Постояла с минуту, задумчиво отхлебнула воды – не пропадать же добру, после чего проверила санузел, оказавшийся пустым, растерянно помедитировала перед входной дверью, открытый замок которой прямо говорил о том, как именно покинул квартиру мой утренний гость, задвинула засов и вернулась обратно на кухню.

Ни-че-го не понимаю!

Минут двадцать я бездумно рассматривала окно, за которым едва-едва начало светать. Виды так себе – пара чахлых кустов черемухи, грозящей зацвести со дня на день, завалившаяся ограда кладбища и сереющие надгробия за ней, но сейчас они меня вовсе не волновали.

Что это вообще было? Куда он ушел? И почему? И главное – нет ли за ним погони?

Последнее встревожило меня не на шутку. И почему я подумала об этом только сейчас? Хотя лучше бы совсем уж не думала!

В общем, я снова взялась за сковороду и уже вместе с ней отправилась изучать место, откуда возник этот странный маг.

За время моего отсутствия новых пришельцев в спальне не появилось. Не возникли они и тогда, когда я, припоминая шепотом известные еще с детства ругательства, встала на карачки и попыталась изучить щель под кроватью. Такой маневр усложнялся занятыми руками: в одной – сковорода, в другой – светильник. Кроме того, щель между дощатым полом и кроватью была настолько узкой, что я невольно поразилась тому, как сэр Тигран вообще смог оттуда вылезти.

И ладно бы я там что-то нашла! Но нет… Ни новых незваных гостей, ни оброненных магом улик (на пару мгновений я почувствовала себя героиней детективного романа, недавно обсуждаемого на вечерних чтениях), ни даже пыли. Последнее не могло не порадовать, так как всего лишь за утро я умудрилась использовать аж три бесценных заклинания из пяти. А ведь еще даже день толком не начался!

Выдохнув с легким сожалением, хотя сама вряд ли смогла бы внятно объяснить подобную реакцию, я заняла более приличную позу, а затем и вовсе перебралась на кровать. Если не считать нескольких случайных капель крови под кроватью и испачканной в одном месте простыни все той же кровью, ничто не намекало на то, что мое утро сегодня началось сколь-либо необычно.

И, наверное, можно только порадоваться, что уход сэра Тиграна помог избежать еще большей неловкости и новых неудобных вопросов с моей стороны, но радоваться не получалось. Если уж на то пошло, я бы предпочла, чтобы он вышел из засбоившего телепорта где-нибудь за пределами моей квартирки, потому что в душе неумолимо росли неудовлетворенность и возмущение.

Это ведь так все загадочно и волнительно! А он? Взял и смылся! Ни ответов, ни банального «спасибо»! Еще и полотенце спер гад!

В общем, типичный маг!

Повздыхав еще немного над несправедливостью бытия, но уже на кровати, краем глаза я отметила, как стало светлее за окном, погасила светильник, экономя не такое уж и дешевое масло, бросила взгляд на будильник, но лишь сильнее расстроилась – часики, доставшиеся мне почти даром, все-таки сломались, показывая все те же пять утра.

Вот что значит беда не приходит одна!

И как теперь быть? На приобретение новых банально нет средств, до зарплаты еще почти неделя, а каждый медяк и так уже расписан. Надеяться на чудо и попытаться починить его в очередной раз? Так и последний был уже тем самым чудом.

Говорила мне мама: «Зачем тебе этот город, Златочка? Все равно с твоей специализацией там нет для тебя ничего путного! Возвращайся к нам, мы-то уж тебе и мужа найдем, и к делу пристроим!»

И рада бы… Но нет. В мои почти двадцать в деревне ко мне быстро бы приклеили ярлык старой девы, и не видать мне толкового мужа как своих ушей. Да и какой муж согласится на жену-бесовку? Разве что совсем слепой, глухой, да и дурачок к тому же. Потому что, как ни уважали моего отца-краснодеревщика в деревне, все равно находились сплетники, злословящие за спиной о нашей семье и обо мне в особенности.

Нет уж. Не вернусь я в деревню, где мужики, подпив, до сих пор гоняют чертей вилами, а их женки, только дай повод, – мигом обвинят в том, что я только и делаю, что всех кругом соблазняю.

И кем меня только не называли… И что самое обидное – делали это те, с кем я росла, особенно девчата. И ведь ни разу повода не давала! Одевалась скромно, после заката из дома ни ногой, к парням была равнодушна, а после четырнадцати, когда стало ясно, что есть намеки на дар, так и вовсе упросила родителей отпустить в колледж, что в ближайшем городке. Навещать их старалась по возможности, но не слишком часто, только это лишь подливало масла в огонь, и злые языки трепались теперь о том, что я предаюсь разврату уже в городе.

Нет, не вернусь я в деревню. Хоть и съемная квартирка, но моя. Хоть и маленькая зарплата младшей служащей в мастерской, но честно заработанная. Правда, перспективы мутные и крайне неопределенные…

Зато все мои!

Встряхнув головой, я отбросила грустные мысли и занялась делом. Это аристократам, богачам да полноценным магам можно денно и нощно предаваться рассуждениям о смысле жизни и прочей ерунде, у меня же есть дела поважнее! Например, наконец причесаться. Умыться отвратительно ледяной водой, стуча зубами, но сохранив два из пяти доступных заклинаний на вечер. Одеться. Затем скромно позавтракать, собрать в кулек нехитрый обед, прибраться в комнате, не забыть захватить с собой многострадальный будильник, накинуть на плечи пальто, подаренное отцом на окончание колледжа, укутаться в шарф, связанный матушкой, и, не думая о плохом, отправиться на другой конец города в мастерскую.

Почти час пешком под зябким апрельским ветром, но зато сэкономив десять медяков на извозчике и взбодрившись до алых щек. Главное, руки из карманов не вынимать. Апрель – месяц коварный. Днем на солнышке настолько тепло, что в одном платье бывает жарко, зато по утрам и вечерам, да еще и в тени, не углядишь, а уже соплей полный нос. А у меня хоть и крепкое здоровье, спасибо папе, но болеть никак нельзя. Просто не оплачивают у нас в мастерской больничные, хоть кому жалуйся.

Иногда не платят и премии, но я каждый раз верила в лучшее, и иногда мои мольбы даже слышали где-то в иных сферах. Не оставила бы надежды и в этом месяце, но несколько дней назад мадам Болински, супруга хозяина, вдруг вызвала меня на откровенный разговор и тонко намекнула, что если еще раз увидит своего старшенького рядом со мной, то это будет последний день моей работы в мастерской.

И если бы ее подозрения имели под собой основание! Нет, нет и снова нет! Жан был старше меня всего на полгода, но, имея невероятно властную мать и тихоню-отца, посвятившего всего себя ремонту магических механизмов, вырос телком и скромником. Стеснялся девушек, не умел драться и даже поддерживать разговор, зато чудесно разбирался во всем, что касалось бытовых артефактов, и даже что-то изобретал сам. Все наше общение сводилось к приветствию по утрам да редким встречам в течение дня, когда я составляла заявки на запчасти и передавала господину Болински. Иногда через Поля или Ксавьера, которые тоже трудились в мастерской, а иногда, когда все были заняты, через Жана.

У меня самой доступа в отдельный кабинет уважаемого господина Болински в мастерской попросту не было. Не заслужила. Ведь кто я такая? Всего лишь младшая служащая, каких-то полгода назад и вовсе была практиканткой. Вот когда стану просто служащей…

Но в это я уже слабо верила. Жители Дербшира хоть и считались более терпимыми ко всем нелюдям, чем те же деревенские жители, но я все равно замечала за ними косые взгляды и шепотки, когда они узнавали, что я тоже не совсем человек. К сожалению, при устройстве на работу это открывалось всегда, и мне еще повезло найти местечко в мастерской Болински, потому что в семнадцати предыдущих местах мне отказали без объяснения причин. Меня не взяли ни продавщицей, ни служанкой, ни нянечкой, ни даже подсобной работницей на кухню. И это несмотря на то, что аттестат у меня был хорошим. Не идеальным, но выше среднего. И благодарственные письма от руководства колледжа имелись, и грамоты, и минимальный магический дар. Но ничто из этого не бралось в расчет, когда становилось ясно, что я не человек. Дискриминация во всей красе, как любила говаривать наша преподавательница хороших манер чистокровная бесовка Ираида Ворожкина.

И насколько я сумела уяснить, госпожа Болински, заправляющая всеми финансовыми потоками мастерской, была той еще расисткой, практически каждый месяц находя тот или иной (зачастую надуманный) повод лишить меня премии. Хоть и штрафовала не без причины, но ей только малейший повод дай…

– Всем доброе утро! – поздоровалась я с теми, кто уже находился в мастерской, под которую была отдана одна из самых больших комнат первого этажа двухэтажного частного дома Болински.

При этом заходить в мастерскую работникам следовало с черного хода, а честь выходить к клиентам и принимать поломанные вещи следовало еще заслужить. Пока что ее удостоился лишь мистер Фригг – старший служащий и официальное лицо мастерской. И я даже знаю, чем именно руководствовалась госпожа Болински, доверяя проныре Фриггу это непростое дело, потому что внешность он имел хоть и располагающую, да и язык без костей, но вот в самом ремонте был тем еще профаном.

– Утро добрым не бывает, – буркнул за всех свое обычное приветствие Поль, дыхнув в мою сторону ароматом перегара. – И ты до отвращения прелестна и бодра с такими румяными щечками, так и знай.

– А ты мастер даже в комплиментах, – улыбнулась я седовласому коллеге, который был старше меня чуть ли не в три раза и даже имел внуков, но не жену, с которой развелся на старости лет и сбежал от своей надоедливой карги в город. То ли большой мир повидать после маленького горного села, то ли найти себя в ремонтном деле, то ли просто пуститься во все тяжкие, и чтобы при этом никто не ждал дома с кочергой. – Поль, у меня тут беда такая… Как думаешь, можно его реанимировать?

И показала ему многострадальный будильник.

– Этого ветерана всех мировых войн? – скептично скривился Поль, мигом опознав в будильнике «тот самый» – чиненый-перечиненый. – Что на этот раз?

На мгновение замялась, не представляя, как облечь в слова все, что произошло этим ранним утром, а затем просто пожала плечами.

– Не знаю.

– Все вы не знаете, – пробурчал мастер, ловко поддевая заднюю крышку будильника отверткой. – И падает само, и в толчке топится само, и об стену само… Ага!

– Что?

– Что-что, отмучился твой товарищ, – кхекнул Поль, рассматривая нутро будильника и задумчиво шкрябая небритую щеку. – Реанимация бессильна, как и магистр ремонта в моем лице. Разве что к некромантам… И будут у тебя зомби-часы! А?

– Ой! Ну тебя! – обиделась я и тоже заглянула в распахнутое нутро страдальца.

Нашла взглядом магический кристалл, пошедший трещинами, оценила степень его мутности, которая прямо говорила об окончательной смерти питающего механизма, вздохнула над полностью размотавшейся пружинкой и проводила взглядом выпавшие частично беззубые шестеренки, когда Поль зачем-то потряс будильник.

– Мир твоему праху, товарищ, – утер невидимую слезу старый хохмач и ловким броском отправил механизм в ящик с хламом в дальнем углу мастерской. Глянул на меня, развел руками и выдал: – Я сделал все, что мог.

С кем-нибудь другим, может, и поспорила бы, но Поль с самого начала моего появления в мастерской стал мне наставником и в какой-то мере даже защитником, прикрикивая на остальных служащих, когда те пытались свалить на меня самую нудную и неприятную работу. Терпеливо учил, беззлобно посмеиваясь над моими первыми неловкими попытками диагностики и ремонта, подсказывал, наставлял, делился опытом и иногда даже секретами, по-доброму завидуя моему врожденному чутью и способностям.

И если в ремонте я все еще была новичком, то именно благодаря Полю стала лучшим диагностом в мастерской Болински.

Но, увы, без часов. К сожалению, даже у них наступил тот предел, когда приобрести новые будет дешевле, чем пытаться починить старые. Один питающий кристалл обойдется в серебрушку, а с моими сбережениями, которых попросту нет, – это смерти подобно.

Я прошла за свое рабочее место справа от стола Поля и уныло покосилась на свои новые кожаные сапожки. Если бы не их вынужденная покупка, то не стоило бы и переживать, но три недели назад прежняя обувь тоже пропела мне окончательное «прощай», и я чуть ноги не сбила, пока не нашла в городе приличную пару обуви по доступной цене. Были и лучше, но мне совсем не по карману. Были и дешевле, но тут уже подключалось бесовское чутье, и я точно знала, что не прохожу в обновке и сезона. Нет уж. Лучше потратиться чуть больше и забыть о проблеме на следующие пять лет, чем чуть меньше, и уже через месяц укорять себя за скупость.

Как говаривал папа: скупой платит дважды.

Повздыхав еще немного, но, дав себе слово, что обязательно что-нибудь придумаю до конца рабочего дня и вообще – скоро зарплата, я взбодрилась и приступила к работе. Как раз вчера перед самым закрытием мастерской принесли интересную вещицу аж из самой магистратуры, и следовало понять, почему она не работает. Но для начала – что это вообще такое?

Глава 2

С диагностикой диковинной новинки, носящей мудреное название «переговорник магическо-механический, дежурный базовый пульт», я провозилась до самого обеда. И не только потому, что не сразу смогла понять суть неисправности, а больше потому, что вещица заинтересовала меня всерьез. За эти месяцы, что я трудилась в мастерской Болински, через мои руки прошли сотни часов, светильников и дверных звонков, десятки морозильных шкафов и кухонных плит, но всего единицы эксклюзивных магических механизмов, которые только-только начали появляться в нашем захолустье. В столице-то да в ближайших к ней городах уже лет десять пользовались такими удивительными вещами, как домашние уборщики, всасывающие пыль и натирающие паркет, магические устройства для стирки белья с функцией сушки, говорильники, позволяющие общаться на расстоянии, музыкальные вещатели, передающие в том числе и свежие новости голосом диктора прямо из новостного бюро, и даже такими чудесами, как вещатели с картинкой. И все это благодаря соседствующим с нами гномам и их новому прогрессивному правителю, явно решившему оставить заметный след в истории новаторства и беспрецедентного сотрудничества с людьми.

Но для нас это было что-то из области сказочного. Приграничная провинция с хилыми магическими источниками и малочисленными магами, в большинстве своем неудачниками, для которых нигде не нашлось теплых местечек. Хорошо хоть вообще до нас новости доходили, хотя порой с очень большим опозданием. А все любовь госпожи Болински ко всему модному и столичному. Именно она пару-тройку раз в месяц передавала в мастерскую кристаллы с записями обо всем, что происходило в стране, не забывая отмечать, как заботится обо всех нас в целом и о нашей культуре и повышении квалификации в частности. Положа руку на сердце она была права – лично я ждала кристаллов с новостями почти так же трепетно, как зарплату. Если бы еще не ее предрассудки в отношении нелюдей…

– Ну что там у тебя? Совсем дело швах? Может, помочь чем? – не удержался от вопросов Поль, когда мы прервались на обед, перебравшись в специально отведенный для отдыха закуток в мастерской.

Как и я, Поль питался чем придется, но не из-за скудности бюджета (получал он куда больше меня), а из-за природной лености к готовке.

– Нет-нет, все отлично! – поспешила я заверить наставника. – Хотя тут как посмотреть: с механизмом я разобралась, но больно уж затейливо исполнение, да и поломка не из простых. Такое ощущение, что его намеренно испортили. Зачем только? Ума не приложу. Дорогая вещица-то…

– Ну, это уже не нашего ума дело, кто и зачем. Наша забота – починить и вернуть хозяевам. А там уж сами пусть разбираются, – мудро заметил Поль, и я предпочла с ним согласиться.

Разные к нам попадали вещи, и причины их поломок ох как нередко вызывали ворох недоуменных вопросов. Но как верно подметили умные люди: меньше знаешь, крепче спишь.

Только, во-первых, я не человек, а во-вторых, все чаще сомневаюсь в наличии у себя должного ума. Вот и сейчас, обсудив с Полем все, до чего додумалась, и получив одобрение наставника, я составила список необходимых запчастей для ремонта переговорника, вручила его Ксавьеру, который как раз собирался отправиться к господину Болински, и занялась диагностикой кухонной плитки, врученной мне Фриггом с непередаваемо ехидной ухмылкой. А сама нет-нет да поглядывала на переговорник. Ох, не зря зудит хвостик и то место, из которого он растет. Ох не зря! Чую великую тайну и не менее грандиозные неприятности, с ней связанные!

Но, увы, переговорник вопреки своему названию молчал и не спешил утолить мое любопытство. Пришлось сосредоточиться на диагностике кухонной утвари. Затем светильника, после – музыкального кристалла, а под конец рабочего дня меня «осчастливили» сразу тремя будильниками, словно насмехаясь над моей собственной потерей.

Первым ушел Фригг на правах старшего мастера, за ним потянулся Ксавьер, потихоньку засобирался и Поль, а я все ковырялась в часах, решив починить хотя бы одни. А что? Сегодня возьму с собой, а завтра уже верну. Никому никакого вреда, зато я не просплю. К тому же всякие мелкие недорогие запчасти, необходимые чаще остальных, всегда имелись в мастерской. Вот и сейчас, определившись с причиной неисправности, я лишь внимательно оглядела сначала свой стол, затем обследовала соседний и уже у Ксавьера обнаружила все необходимое.

Три минуты на установку, проверка работоспособности и… Кто молодец? Я молодец!

Сняв монокуляр, от которого уже начали уставать глаза, я радостно выдохнула и тоже засобиралась. Украдкой огляделась, хотя прекрасно видела, что нахожусь в мастерской одна, воровато сунула в сумку починенный будильник, прикрыла его сверху кульком из-под обеда и отправилась одеваться. И вроде не замышляю никакой подлости, но все равно неуютно. Воровством я никогда не промышляла, хотя мне не раз приписывали такое, и будь у меня хоть какая-то альтернатива – никогда бы не сделала ничего подобного. Но обстоятельства…

А в дверях я столкнулась с Жаном. Даже вздрогнула от неожиданности, но, судя по красным ушам парня, его эта встреча взволновала куда больше, чем меня. Правда, отступать он не спешил, глядя на меня как-то странно, так что пришлось брать инициативу в свои руки.

– Добрый вечер, Жан. А я как раз ухожу. Ты что-то хотел? Только никого уже нет, все разошлись.

– Да, я знаю, – смущенно пробормотал парень, не прекращая бросать на меня странные взгляды, словно на что-то решался.

Хвостик нервно напрягся.

– Тогда пока? Увидимся завтра.

Я изо всех сил изображала непринужденность, хотя под ложечкой уже неприятно посасывало, и вся моя суть прямо намекала, что дело нечисто. Нет-нет, я слишком хорошо помню угрожающий взгляд госпожи Болински и не собираюсь лишаться единственного источника дохода!

– Нет, подожди! – Жан даже схватил меня за руку, будто я уже убегала, а в следующую секунду и вовсе прижал к себе рывком.

И откуда только силы взялись?!

От неожиданности я даже не успела воспротивиться, а Жан уже горячо шептал мне на ухо такие вещи, от которых нормальные благовоспитанные девицы сгорают от стыда на месте.

Но я-то почти бесовка, к тому же выросшая в деревенской среде, где гадости говорят не только за спиной и шепотом, но и матом в глаза, так что лишь поморщилась и постаралась аккуратно отстраниться. И так же аккуратно возразить:

– Жан, не говори глупостей. Ты, наверное, просто не понимаешь, что это все твое разыгравшееся воображение – я не самая красивая и уж тем более не самая желанная. Выйди на улицу, сходи на прогулку в парк – по выходным там гуляют очень красивые девушки, куда более достойные твоего внимания, чем я. К тому же твоя матушка…

– Она мне не указ! – неожиданно вспылил парень, и в его глазах промелькнула обычно несвойственная ему решимость. – Вот поженимся сегодня же, и пусть только попробует хоть что-то возразить! Я сам решаю, кого любить!

– Прости, что? – Я даже отпрянула, едва не впечатавшись спиной в стену, – так была шокирована его заявлением. – Поженимся? С ума сошел?!

– Да! Сошел! – раскричался Жан, все больше пугая меня своим неожиданным заявлением. – Раз уж и ты так думаешь, то сошел! Или и для тебя я пустое место?! Мы знакомы уже полгода!

– Но… – От растерянности я с трудом подбирала слова и даже не могла найти достойные аргументы, чтобы сбежать подобру-поздорову. – Я всех вас знаю с полгода…

– Но я-то знаю тебя лучше! Я всю тебя знаю! От и до! – со всхлипом заявил Болински и рухнул передо мной на колени, пытаясь обнять за ноги. Отступать было некуда, и я выставила перед собой сумочку, как последний бастион обороны. – Ты очень умная, красивая, скромная! Невероятно добрая и трудолюбивая! А как ты любишь механизмы…

– Что тут происходит? – поинтересовалась на повышенных тонах госпожа Болински, появившаяся в конце коридора, чей грозный лик мигом дал понять, что дело швах. – Жан! Почему ты на коленях перед этой… особой?! – взвизгнула под конец хозяйка мастерской, широким мужицким шагом приближаясь к нам. – Что происходит?! – грозно поинтересовалась она уже у меня, когда ее сынок лишь крепче прижался к моим ногам, словно бросая ей вызов своим неповиновением.

По-детски глупым и катастрофичным. Для меня уж точно.

– Вы поверите, если я скажу, что сама ничего не понимаю? – жалобно прошептала я, уже представляя ее размашистую роспись в трудовой под записью об увольнении.

Меня молча убили взглядом, так же молча расчленили, затем за ухо оттащили заскулившего Жана от моих ног и свистящим разъяренным шепотом приказали:

– В мой кабинет! Живо!

Судя по тому, что ухо отпрыска до сих пор было в ее руке, а смотрела госпожа Болински на меня – слова предназначались именно мне. И я подчинилась. Уже понимая, что уволена, что премии, а возможно, и зарплаты мне не видать, я все равно торопливо зашагала в указанном направлении, зачем-то надеясь на чудо. И даже взятый без спроса будильник, оттягивающий сумочку, на фоне новой катастрофы казался абсолютно незначительной мелочью.

И вроде я быстро шла, стараясь не задумываться о том, что происходит за спиной, но у двери кабинета меня догнала госпожа Болински. Одна. Вошла первой, всем своим надменно-презрительным видом показывая, кто тут хозяйка, – разве только дым из ноздрей не шел, как у дракона, рухнула за стол и процедила:

– Закрой дверь, проходи, садись, слушай.

И на несколько минут тяжело замолчала. Я уже собиралась поерзать на неудобном стульчике для визитеров, стоящем четко напротив ее рабочего стола, как госпожа Болински шумно выдохнула, достала из верхнего ящика стола пухлый мешочек, перебросила его мне на колени и зловеще заявила:

– Даю тебе сутки на то, чтобы убраться из города. Здесь твой трехмесячный оклад с премиальными. Я не потерплю невестку-бесовку и хвостатых внуков-выродков, так что если ты не внемлешь моим словам, то очень сильно об этом пожалеешь.

– Но я ничего не знала, правда…

Моя жалкая попытка оправдаться не произвела на госпожу Болински никакого впечатления. Взгляд не потеплел, поза не изменилась, а она сама так же холодно повторила:

– Сутки. У тебя есть сутки.

И я поняла, что диалог не состоится.

Вздохнула, покосилась на мешочек с деньгами, бережно убрала его в сумку и снова взглянула на хозяйку. Что ж, мне дали целые сутки и даже спонсировали скорейший отъезд. На самом деле очень щедро с ее стороны, могла бы и просто выкинуть за порог.

– Можно одну просьбу? – произнесла я по возможности ровно.

Брови несостоявшейся свекрови едва уловимо дернулись, словно предлагая продолжать.

– Напишите в трудовой благодарность за добросовестный труд. Мне ведь придется где-то устраиваться. А с вашими рекомендациями я наверняка найду прекрасную работу в любом другом городе, откуда не захочется возвращаться. Как думаете?

Я шла по краю, но в верном направлении. Госпожа Болински, хоть и чересчур властная, но при этом очень неглупая женщина – рекомендации я получила. Меня даже проводили до выхода как самую дорогую гостью, но при этом я прекрасно понимала, что это скорее конвой, чем любезные проводы. Что ж… Единственный, по кому я буду скучать, – это Поль. Жаль, не знаю, где живет, сходила бы попрощаться и поблагодарить за все хорошее.

Домой я возвращалась в густых сумерках, абсолютно не переживая за свою сохранность. Это в порту да у кабака могли пристать и поинтересоваться, почему такая крошка прогуливается поздним вечером одна, а в районе кладбища подобных глупцов не водилось. С мелким хулиганьем я научилась справляться еще в подростковом возрасте (спасибо отцу и братьям), а серьезных преступлений в этом захолустном городишке не случалось. Об этом нередко вздыхал Ксавьер, с детства мечтавший служить в управлении, но после года службы уволился из-за скуки. В мастерской тоже было не слишком-то весело, но при этом не надо было ходить в ночные патрули, а платили полноценным служащим ничуть не хуже, чем стражам.

В общем, когда я отпирала дверь в свою квартирку, меньше всего ожидала, что меня встретят ослепляющим пульсаром и обездвиживающими путами. Даже взвизгнуть толком не получилось, что уж говорить о сопротивлении – меня ослепили, заткнули рот, и я одеревенела в считаные мгновения!

В груди неприятно кольнул настоящий страх, мысли скакали как бешеные. Кто? Зачем? Почему я, в конце концов??? Красть у меня нечего, сама тоже не предел мечтаний, так почему же…

– А, это ты… – донеслось устало, как будто из-под толщи воды, и давление заклинания на тело начало слабеть. – Что так поздно? Уже стемнело. Или родители не научили в потемках не бродить в одиночку?

Странные вопросы сыпались на меня сплошным потоком, запутывая окончательно. Далеко не сразу восстановились зрение и чувствительность, и я осознала себя сидящей на кровати. Но когда осознала…

– Вы! – Вопль получился громким и обличительным. – Вы что себе позволяете?! – Подскочила, пошатнувшись от не до конца прошедшей слабости, но сделала вид, что все так и задумывалось. – Это нападение! Проникновение на частную территорию! Я буду жало…

– Не так громко, – поморщился мой утренний гость, бесцеремонно затыкая меня новым заклинанием молчания и без труда перехватывая занесенную для оплеухи руку. – Поверьте, сам не рад. И буду крайне признателен пониманию и содействию. Злата, этим утром вы произвели на меня впечатление разумной девушки. Давайте вы не будете меня разочаровывать?

Я? Его? Разочаровывать?! Да я его сейчас так сковородкой огрею, что очаруется раз и навсегда! Некроманты не поднимут!

Уверена, он без труда расшифровал мой многообещающий взгляд, хотя комната освещалась лишь четвертинкой луны, изредка выглядывающей из-за туч. Светильник сэр Тигран почему-то не стал зажигать, но наши лица были так близко, как никогда, и в какой-то момент я даже порадовалась темноте, вновь осознав всю щекотливость ситуации.

Ну что за день, а?

Неужели сбывается народная мудрость: как утро встретишь, так весь день и проведешь? Ой, только не говорите, что и этот подозрительный тип меня сейчас замуж будет звать! Этого я точно не переживу!

Несколько минут я сурово сопела, не в силах иначе выразить охватившее меня волнение и раздражение (хватка у мага оказалась будь здоров!), после чего шумно выдохнула последний раз и сдалась. Отвела взгляд от его непроницаемых бордовых глаз, жалея о невозможности дать хоть сколько-нибудь серьезный отпор, и просительно промычала.

Мол, давай уже, отпускай и все такое. Обещаю, не разочаруешься.

И тут мой взгляд упал на пол. Точнее, не совсем. Судя по тому, как ослабло давление у рта, да и сам сэр Тигран отпустил мои запястья, маг снял с меня все путы, и я снова получила возможность говорить, но вместо испуганного вопля предпочла нервно прошептать, тыча подрагивающим пальцем в предмет моего интереса:

– Что происходит?

– О, ничего такого, – поморщился сэр Тигран, уводя меня из спальни на кухню. – Я все уберу, не беспокойтесь.

– Все?! – Я глянула на него как на сумасшедшего. – Или всех?! А меня?! Кто вы вообще такой?!! Что здесь происходит?!

И вроде старалась шептать, отчего-то опасаясь говорить в полный голос и уж тем более кричать, но чувствовала, что истерика уже не за горами. Да и сами горы… недалеко!

– Вам полегчает, если я поклянусь, что они были плохими парнями?

Я смотрела на гостя круглыми от шока глазами и не понимала, как в такой ситуации можно быть настолько спокойным. Он выглядел… бессовестно спокойным! Вопиюще спокойным!

Разве что глаза все не возвращали свой человеческий серый цвет, да на меня он смотрел безотрывно и не моргая.

Стало еще жутче.

– Поклянитесь, – ровно произнесла я, поражаясь собственной выдержке. – Поклянитесь, что вы не преступник, а те люди, – я нервно махнула рукой в сторону спальни, – действительно заслужили смерти. Поклянитесь, что не причините мне вреда, а я… Я обещаю держать себя в руках.

Маг медленно кивнул, словно посчитал это равноценным обменом, поднял правую руку ладонью ко мне и коротко произнес:

– Клянусь.

Необязательно быть магом, чтобы почувствовать отклик силы, подтвердившей клятву сэра Тиграна. Удивительно… Никогда раньше не сталкивалась с подобным, но не было никаких сомнений, что клятва действительно прозвучала, и теперь…

А что теперь? Единственное, что понятно точно, – из города придется уезжать не завтра, а уже сегодня. В любом случае ночевать в квартире, где совсем недавно произошло убийство, и убитые до сих пор находятся всего лишь за стенкой, я не смогу.

Как ни странно, но я начала успокаиваться и размышлять. То ли подтверждение клятвы так подействовало, то ли чрезмерное волнение перехлестнуло за мой эмоциональный порог, но следующий свой вопрос я задала уже совсем по-деловому:

– И какой у вас план?

– Скажите, Злата, а вы не думали о замужестве?

Не знаю, на что рассчитывал сэр Тигран, но он сумел меня удивить. Правда, вместо внятного ответа из горла вырвался истеричный смех, но на этом я предпочла остановиться. Умение вовремя смолчать у меня в матушку, хотя срабатывает далеко не всегда. И когда не срабатывает – становится настоящим катаклизмом.

В общем…

Я вдохнула, выдохнула, расстегнула пальто, попила водички – и это все в полумраке и в полнейшей тишине, после чего снова встала напротив мага и кивнула.

– Так что там с замужеством?

– Поражен вашим спокойствием и выдержкой, – вместо ответа произнес сэр Тигран, глядя на меня с подозрением. – С вами все в порядке?

– Не считая того, что в пять утра меня поднял с постели раненый незнакомец, вылезший из-под кровати и затем сбежавший с полотенцем? Не считая того, что меня только что несправедливо уволили с работы, приказав покинуть город до следующего заката, дабы не совращать своим нечеловеческим происхождением слабохарактерного хозяйского сынка? Не считая того, что в моей спальне три трупа, а их убийца интересуется моим отношением к замужеству? О да! Со мной все в порядке! – хохотнула я нервно, взмахивая рукой. – Так что давайте попробуйте меня удивить чем-нибудь еще!

– Полотенце, к сожалению, пришлось сжечь, – извиняющимся тоном заявил маг и посмотрел на меня с сочувствием. – Да уж, везучей вас не назовешь. Обещаю, как только все закончится, я компенсирую вам все убытки и моральные терзания. А теперь удивите меня в ответ: согласитесь на свадебный обряд в ближайшем храме.

– С кем? – напряженно уточнила я, понимая, что стоящий напротив мужчина не шутит и происходящее – не бред, а абсолютная реальность. Безумная, но реальность.

– Со мной, – ровно произнес маг.

– Зачем?

Подозрение росло, и основано оно было на его предполагаемой невменяемости.

– К сожалению, не по большой и чистой любви, – сочувственно улыбнулся мужчина, окидывая мою фигуру оценивающим взглядом. – Хотя вы очень привлекательная девушка. Но магический обряд венчания необходим мне в первую очередь для того, чтобы сбить со следа тех, кого пустили за мной в погоню. И поверьте, – взгляд мага помрачнел, – это совсем не люди.

– А без венчания никак? – Мой голос сел от признаний и перспектив. Увы, совсем не радужных.

– Никак. – Сэр Тигран угрюмо качнул головой. – Поверьте, я пробовал. Если бы в вашем городке имелся хоть один маг уровня магистра, я бы не просил вас о подобных вещах. К сожалению, реальность вынуждает.

Как-то пошло это прозвучало… Или это я такая испорченная?

Но даже несмотря на дикость самого предложения и того, из-за чего оно вообще стало возможным, я не находила в своей душе великого протеста. Да, невероятно. Да, страшно.

Но при этом настолько удивительно и волнующе, необычно и увлекательно, что хочется согласиться! Да и хвостик почти не зудит. То есть подозревает, что просто не будет, но сильно не тревожится. Мол, не трусь, хозяйка, это будет настоящее приключение!

– Скажите, а что потом?

Маг вопросительно вскинул бровь.

– Ну, потом, после свадьбы? – смущенно уточнила я. – Вы уедете?

– Мы уедем, – твердо поправил меня маг. – Обряд венчания необходим, чтобы смешать мою ауру с вашей и сбить преследователей с толку. – Я торопливо кивнула, давая понять, что все понимаю. – Но расставаться сразу будет неразумно. К тому же вы сами упомянули, что в этом городе вас больше ничего не держит. – Я снова кивнула, но уже медленнее. – Так что не вижу большой проблемы в совместном путешествии.

– Куда?

– В столицу, конечно, – как само собой разумеющееся произнес маг. – Из-за опасности повторного сбоя порталов и преждевременного раскрытия истинной ауры нам придется путешествовать дилижансами или верхом, но вы ведь не против визита в столицу? Там мы без проблем расторгнем брак, объявив его фиктивным, так что ваша репутация останется незапятнанной, а все текущие расходы и дальнейшее ваше устройство я возьму на себя. Слово мага.

Мне бы подумать, оценить возможные перспективы, взвесить все за и против… Но в дверь угрожающе застучали. Почему-то я сразу поняла, что этот настойчивый долбеж несет в себе угрозу. Да и громкие выкрики «Откройте, стража! Именем закона, откройте!» не принесли спокойствия. Стоит хоть кому-то увидеть, что творится в моей спальне, и я стану преступницей до конца своих дней! И даже если сумею доказать, что не причастна к убийству, меня все равно осудят за пособничество! Нет уж, никому я добровольно открывать не собираюсь!

Жаль только, вещи не успею собрать… Хотя что у меня есть ценного – все на мне.

– Прячьтесь в туалет, я их задержу! – тем временем распорядился шепотом самый главный нарушитель спокойствия нашего скучного городка, пытаясь вытурить меня с кухни в озвученное место.

– С ума сошли?! – возмутилась я тоже шепотом. – А если это действительно стражи? Нет уж, давайте бежать! Все равно нам в храм надо. Открывайте окно, оно тугое, но, если надавить, – поддастся. Так, где моя сумка? Ага!

Я шустро метнулась в коридор, закинула на плечо упавшую в самом начале сумку, забежала в спальню, где, стараясь не обращать внимания на пол, в два счета похватала документы, самые дорогие сердцу вещи и запихала их в сумку побольше, застегнула пальто, затянула потуже шарф, после чего вернулась на кухню, где мой без пяти минут жених уже справился с окном, и без раздумий сиганула следом за ним.

Стражи это были или нет, но они не догадались окружить дом и перекрыть возможные пути побега, так что какие-то пять минут – и мы уже бежали вдоль кладбища, потихоньку забирая влево. Сердце колотилось где-то в районе желудка, нервно дергался хвостик, по позвоночнику бежали испуганные мурашки, но я даже не думала менять планы и нарушать еще не данное слово.

Пора менять свою жизнь. Давно пора. Так почему бы для начала не выйти замуж за незнакомца?

Глава 3

В Дербшире было всего три храма, и ближайший из них располагался как раз возле центрального входа на кладбище. Об этом я и сообщила магу, когда мы оказались на приличном расстоянии от моей квартирки и спрятались в тени разросшегося боярышника, чтобы перевести дух и скоординировать действия.

Мне безумно польстило, что сэр Тигран не только забрал у меня большую сумку с вещами, убедился, что мне удобно бежать наравне с ним, но и внимательно выслушал все мои сбивчивые предложения по поводу того, куда нам податься дальше. То есть сначала в храм, а затем и вовсе в порт, потому что ночевать нам здесь негде, да и опасно – городок слишком мал, чтобы преследователи потеряли наш след вот так сразу, даже учитывая временное изменение аур. А в порт потому, что лошадей у нас нет, а междугородние дилижансы в ночь не ходят.

– А вы отчаянная, – с удивлением отметил маг, разглядывая мое раскрасневшееся от бега лицо. – Неужели совсем не страшно?

– Страшно, – призналась я честно. И так же честно добавила: – Но я уже давно подумывала о том, как бездарно и глупо проходит моя жизнь. А вы… Вы – мой шанс все изменить. И пусть будет страшно, но точно не уныло, как весь последний год.

Взгляд мага стал задумчивым и немного отстраненным, так что я поторопилась напряженно уточнить:

– Вы же не передумали?

– Нет-нет, все в силе, – развеял мои опасения сэр Тигран и, подхватив под руку, потянул в сторону белеющего вдали храма. – Просто удивлен. Очень удивлен. Знаете, последние сутки мне не очень везло, словно кто-то проклял, но встреча с вами – из категории чуда.

Никогда раньше меня не называли чудом, так что я снова обрадовалась, что мы идем в темноте и маг смотрит вперед, а не на меня – по ощущениям, у меня покраснели не только щеки, но и уши, и даже шея.

Следующие полчаса мы искали священника, оказавшегося древним лысым старичком, наперебой убеждали его провести обряд венчания прямо сейчас, не дожидаясь утра, а затем тоже наперебой уверяли, что нам нужна не просто запись о браке, а полноценный обряд, и при этом муж очень хочет взять фамилию жены, и никак иначе. Я так сильно вошла в раж, чувствуя, что еще чуть-чуть и священник поддастся на наши уговоры, что без раздумий пользовалась всеми приемами уговоров на грани обольщения, какие только изучала на факультативе госпожи Ворожкиной. А что? Я бесовка или кто?

И священник сдался.

Махнул рукой, пробурчал что-то подозрительное вроде «бес с вами!» и предложил пройти в комнату для малых церемоний. Краем глаза я заметила, как сэр Тигран украдкой передал ему тихо звякнувший мешочек, но заострять внимание на том, что это вроде как взятка и вообще незаконно, не стала.

Что только не сделаешь ради цели! И вообще у меня самой в сумке уже полноценно украденный будильник!

Правда, стоило мне войти в комнату для малых церемоний, как накатил мандраж, и я в полной мере осознала, куда пришла и зачем. Мамочки мои родные! Да я о замужестве последние несколько лет совсем не думала, давно поняв, что это не для меня! И тут… Вот… Прямо сейчас…

– Замерзла? – обеспокоенно спросил маг, неслышно приблизившись сзади. – Ты вся дрожишь.