Легенды о Первых. Часть 2. Мальва бесплатное чтение

А боги смеялись

всё утро и вечер.

Смешила их фраза:

“случайная встреча”

глава 1 трудности – не наказание за прошлое, а испытание ради будущего

В глубине Трёхгорбой горы, которая имела кратер, хотя никогда не была вулканом, находилась огромная, по человеческим меркам, каменная пещера, соединённая с центральным стволом шахты широким проёмом. Стены пещеры мягко переливались в сумраке. Солнечные лучи почти не достигали дна шахты и не попадали в неё, создавая эффект сумрака и прохлады даже в самый жаркий день и сохраняя тепло при минусовых температурах. У входа располагалось огромное гнездо, сплетённое из гибких веток и выстеленное душистой соломой с вкраплениями полевых цветов. В самом центре на мягкой подстилке покоилось в ожидании своего часа крупное яйцо, занимающее большую часть гнезда и пульсирующее сочно-золотым светом. Рядом расположилось нечто вытянутое, зеленовато-коричневое, напоминающее неровный холм. Это сооружение медленно вздымалось и опадало в такт ровному дыханию.

Зелёная крупная дракониха, единственная трёхголовая особь из рода, Королева среди Драконов, дремала в глубине пещеры, охраняя отложенное яйцо, в ожидании появления на свет наследника. Вытянув длинные шеи с массивными продолговатыми головами, она наслаждалась темнотой и прохладой импровизированного убежища. Три головы мирно посапывали, сытые и довольные. Охота прошла успешно, желудок был полон свежей олениной вперемешку с нежной рыбой – любимым лакомством левой головы.

Обычно, одна из голов несла вахту, в то время, пока две другие крепко спали, но день сегодня был тихий, ничто не предвещало предстоящих событий и средняя голова, которой выпала в этот час очередь дежурить, тоже задремала чутким сном, полным приятных воспоминаний.

Неожиданно где-то вверху раздался резкий душераздирающий крик, что-то затрещало, вниз полетело нечто тёмное, многократно ударяясь о выступы старинной лестницы и боковые площадки. Все три головы, как одна, поднялись в воздух на длинных шеях и уставились в проём змееподобными глазами. Нечто, когда-то бывшее человеком, с глухим звуком шлёпнулось о землю и, отскочив, с силой ударившись о драконий гребень, отлетело в стену пещеры, после чего скатилось вниз бесформенной изломанной грудой.

Левая шея вытянулась, и драконья голова вопросительно склонилась над безжизненным телом.

– Красивый был малый, и крепкий, – небрежно констатировала она, и две остальные дружно закивали.

– И что нам с этим делать, – немного помедлив, удивлённо прошипела правая, – Будь я голодна, я бы его, конечно, съела, но «протокол о намерениях», подписанный много лет назад между драконами и людьми этого не позволяет!

– Ещё отравишься, – неодобрительно заявила средняя, – Они сейчас все какие-то ненастоящие, химия сплошная…

В этот миг сверху вновь раздался истошный крик, в котором прозвучали ноты страха и отчаяния, а в пещеру свалилось ещё одно существо. На этот раз все три головы были наготове и аккуратно поймали упавшую, насколько это позволяли их огромные пасти, усыпанные мелкими зубами. Опустив тяжело вздымающееся, переломанное тело умирающей девушки, средняя голова печально произнесла:

– Эта ещё дышит. И чего им на земле не живётся, таким молодым и красивым.

Не успела дракониха опомниться и разобраться в происходящем, как новое тело, отскочив от последнего уступа, влетело в пещеру и, пробив земляной пол в дальнем углу, провалилось в образовавшуюся трещину.

– Надеюсь, это всё на сегодня, – стряхивая оцепенение, недовольно прорычала средняя голова, – А то ещё кому-нибудь захочется полетать, так и до беды недалеко: наш сыночек скоро появится на свет, а ему совсем не обязательно видеть такие страсти.

– Что там произошло у этих троих? – Левая голова зависла над тяжело вздымающейся грудью окровавленной девушки и прислушалась к хриплому дыханию. – Малышка ещё жива. Разве мы ей не поможем? – с надеждой в голосе спросила она.

– Поможем? Как ты себе это представляешь? – возмущённо взревела средняя, находясь в дурном расположении духа из-за раннего пробуждения.

– Ты же знаешь – драконья кровь может вернуть жизнь даже человеку, – прошипела правая голова, оглядывая израненное тело с горестным выражением змееподобных глаз.

– Только если этот человек из древнего рода, – неодобрительно поправила её средняя, – да и то, девушка может не выжить, слишком сильна кровь Королевы Драконов!

– А мне её жаль, – сочувственно прошипела левая голова, – у неё тоже будет малыш, точнее – малышка.

– «Протокол о намерениях» рекомендует не трогать людей, но, если они сами валятся на тебя – этого ни в каком протоколе не прописано, – возмутилась средняя голова и саркастически добавила: – Пища сама падает мне на голову, а я, вместо того, чтобы её проглотить и утолить голод, начну оказывать ей первую помощь…

– А мне казалось, ты сегодня уже утолила свой голод? – с невинным видом поинтересовалась левая.

– И что? Завтра может появиться на свет наш малыш, и ему тоже понадобится еда! – парировала средняя.

– Ты права, только она не одна! Детёныш! Девочка! – едва переводя дух от волнения, настаивала левая.

Правая наклонилась над телом, прислушиваясь и принюхиваясь. Девушка уставилась в потолок пещеры пустыми стекленеющими глазами, изо рта медленно стекала тонкая струйка крови, ресницы еле подрагивали.

– У неё сломана половина рёбер и позвоночник, – сочувственно констатировала правая голова, – Обломки пробили лёгкое и вышли наружу. Не понимаю, как она вообще выжила при таком раскладе?

– Сама вижу, не слепая, – печально подтвердила левая, – Но в ней маленький человечек и он жив, даже не повреждён! Дитя не несёт ответственности за глупые поступки его родителей!

– Детёныш слишком мал, не выживет вне матери, – озабоченно вздохнула правая голова. – Всё-таки нам – драконам больше повезло: наше дитя будет жить, даже если мы погибнем…

– Будет, только, боюсь, не долго, – возмущённая такой мыслью, прошипела средняя. – Без еды и поддержки маленький дракончик не переживёт и нескольких дней. И всё же жаль, что люди не откладывают яйца, как драконы…

– Ты должна спасти девушку и её ребёнка!

Эта фраза привела дракониху в замешательство, ведь прозвучала она не в воздухе, наполнявшем пещеру, а в голове Горыни (а, может быть, во всех головах одновременно).

– Вселен! Что-то давно ты не подавал признаков жизни, – саркастически усмехнулась средняя голова, глядя в потолок пещеры, – Мы уж и забыли, как звучит твой голос!

– От этой девушки и её ребёнка зависит судьба Мира!

– Глупости! Хочешь сказать, ещё неродившийся ребёнок спасёт Трёхмирье? – усмехнулась правая голова, глядя куда-то вверх, на тёмный потолок пещеры.

– Может быть! А может и уничтожит! Я не уверен! – витиевато ответил странный голос.

– Хм! Ты не уверен?!! То есть, ты и сам не знаешь? – недоверчиво вопрошала средняя, пока две другие хранили молчание. Помедлив, она с жаром воскликнула: – Но, если так, добьём её, и вся недолга!

– Ты всё ещё ешь людей? – громко прозвучало под сводами пещеры, как будто невидимый собеседник стал ближе.

– Когда это было… – протестующе взревела левая голова, – Ты же сам понимаешь, уже почти триста лет я безвылазно охраняю пещеру и запертое в ней Зло! А люди мне каждый день на голову не сыплются…

– Так уж и безвылазно? А как же сегодняшний сытный обед из оленины и рыбы? – прозвучал довольно весёлый голос.

– Ты и это знаешь?

– Да уж, такова моя миссия – всё видеть, слышать и знать! – непреклонно произнёс голос. – Ты же читаешь мысли! А теперь представь: ты поймала на охоте человечка и хочешь его съесть, как вдруг узнаёшь, что его будущий сын станет защищать драконов и спасёт тысячи… Что ты будешь делать?

– Ну… – головы встревоженно переглянулись, и средняя прорычала: – Если узнаю об этом до того, как съем его, наверно, оставлю в живых!

– А если будешь знать, что его внук убьёт тебя! Тогда как поступишь? – продолжал настаивать голос.

– Ух ты! Вот так дела! И как тебе такие вопросы в голову приходят, конечно, если она у тебя есть, голова-то? – полюбопытствовала средняя.

– Наша смерть по сравнению со спасением тысяч драконов – пустяк! – не задумываясь, воскликнула правая голова.

– Вот и я так думаю! – утвердительно прозвучало под сводами пещеры, – Если ребёнок этой женщины выживет и примет неправильное решение – человечество исчезнет, а драконы, возможно, обретут весь мир, но, если не выживет – и люди, и драконы, и вся земля погибнет однозначно! Как ты теперь поступишь?

– Что-то тебя раньше не особо тревожила судьба мира: Змей столько лет творил беззакония, отнимая волшебные силы и набираясь мощи, а ты спишь себе и ухом не ведёшь! – негодующе прорычала средняя голова.

– Это не совсем так! – с печалью в голосе пояснил Вселен, – Во время прошлой битвы я потратил слишком много сил, а остальные раздал Первым. Пока я полностью не восстановлюсь, только они могут спасти человечество или уничтожить его! А эта девушка и её ребёнок – ключ к спасению! Теперь Трёхмирье в их руках!

– Ладно, убедил! Попробую сделать невозможное – вернуть девчонке жизнь и защитить её ребёнка. Но, ничего обещать не могу, слишком сильны повреждения и слишком мало дитя в ней, – обиженным тоном проворчала средняя голова, склоняясь над почти бездыханным телом.

– Но парня придётся съесть, иначе нам не хватит сил, чтобы ей помочь. – заявила правая, тоном, не терпящим возражений.

– Только не забывай, за тобой должок: голубая кровь Королевы Драконов – это тебе не пустяк! – ни с того ни с сего добавила средняя.

– Просите и вам воздастся! – иронично откликнулся голос, постепенно затихая вдали.

Дракониха осторожно приподняла девушку, чтобы не потревожить сломанные кости, и, тяжело ступая, отнесла к гнезду, медленно опустив на сухую траву лежака.

– Эй, правая, где там у тебя мёртвая вода заныкана, кажется, капля для восстановления рёбер ей бы пригодилась! – деловито пробасила левая голова.

– Если бы этот Старый Пень проболтал ещё несколько минут, спасать было бы некого, – сердито вздохнула правая, склоняясь над девушкой. – Кости восстановить не сложно, раны затянутся со временем, – неодобрительно бурчала она, нависая над телом, – А вот что делать с её нежеланием жить? Тут я бессильна!

– Драконья кровь даже камень оживляет! Сделаем, что сможем, а там – будь что будет! – с невинным видом подтвердила средняя.

Максим Каменский, а если быть точным, Максимус, сын Радомира из рода Светозаров, задумчиво сидел на берегу моря, сливающегося на горизонте с небом, в том самом месте, где огромная скала, напоминающая пьющего слона, плавно уходила в воду. Это место стало для него любимым с первых дней пребывания в волшебной академии, куда его неожиданно ночью доставили примерно семь месяцев назад, оторвав от привычной размеренной жизни старшеклассника обычной средней школы.

Когда он был раздражён или обижен, когда накатывала необъяснимая грусть или в моменты печали, Максим шёл на берег, где солёные волны, медленно раскачиваясь и осторожно касаясь его босых ног, навивали покой и умиротворение. Сегодня волны навивали сон, будто пытаясь неторопливым шуршанием, похожим на колыбельную, которую когда-то пела его приёмная мать, убаюкать, снять напряжение последних дней.

Макс лёг на горячий песок, подложив руки под голову, и бездумно уставился на девственно-чистое, без единого облачка, небо. Время от времени, он бросал вопросительный взгляд на синюю ректорскую башню, окна которой были плотно закрыты. Юноша знал, что Гореслав Ростиславович, ректор академии, в отлучке и с трепетом ждал его возвращения.

С момента, когда его любимая внезапно покинула академию, прошла целая неделя. Несколько суток он ощущал невыносимую тревогу, доходящую, временами, до паники. Если её брат – Влад, был прав, Аля собиралась открыть портал в Явь, но, то ли из-за того, что была очень расстроена, то ли, потому, что ненавидела в этот момент Максима и считала его предателем, она оказалась в Нави, и теперь вся академия была озадачена её поисками. Только искать Алю почему-то никто не торопился…

Раздражённый этим обстоятельством, Максим не понимал, чего так тянет Гореслав с их отправкой в Навь, почему другие ведут себя, как ни в чём не бывало, и даже не беспокоятся по поводу пропавшей однокурсницы. Но главное, он был зол на Влада, который куда-то исчез и не появлялся почти три дня, хотя все точно знали, что отправился тот совсем не на поиски сестры.

В первый же день после пропажи Альки, Максим ожидал от ректора и Влада активных действий, но, после небольшого совещания, эти двое предложили всем разойтись и начать приготовления к путешествию.

Начать приготовления…

Он, честно, начал! Максим усиленно занимался силовыми тренировками, прихватив с собой Ратибора и Виолетту. Кира, которая ещё не совсем оправилась от действий брата – призрака, пытавшегося завладеть её телом, много времени проводила в библиотеке, читая старые книги и рисуя какие-то карты. Делала она это, как подозревал Максим, по просьбе Влада.

В академии мало что изменилось. Вышезор Мстиславович и Милолика Лазоревна продолжали вести занятия, будто ничего не произошло, а студенты по-прежнему готовились к урокам. Они чаще, чем раньше, переглядывались между собой и перешёптывались за спиной Максима, но, в остальном, вели себя как обычно. Даже недавний помощник, Драгомир, стал как-то отдаляться, и всё больше времени проводя с Ладой, Камиллой и Сабиной. Правда, девчонки почти совсем перестали смеяться, а после занятий часто подолгу пропадали в Ведьмином огороде, собирая травы и изготавливая снадобья по указаниям Милалики Лазоревны, местной знахарки с талантами травника. Драгомир выкапывал для них корни и собирал плоды с деревьев, а потом помогал их растирать и измельчать.

В первую ночь после исчезновения Альки за окном лил дождь. Крупные капли отбивали какую-то свою, только им понятную, грустную мелодию. О чём-то горько плакало печальное серое небо. Юноше пришло в голову, что ещё кто-то, кто управляет погодой в Слави, горюет об исчезнувшей девушке с серебряными волосами и изумрудными глазами.

Максим же от волнения не находил себе места, не мог ни есть, ни спать, всё валилось из рук и, может быть потому, внешнее спокойствие товарищей его ужасно раздражало. Юноша рассеянно бродил по академии, злясь, что Гореслав и Влад теряют драгоценное время, когда нужно срочно принимать меры по спасению беглянки. Ему постоянно мерещились страшные места и ситуации, в которых могла оказаться девушка.

На второй день бессмысленных переживаний Максиму пришла в голову великолепная идея – разузнать о Нави как можно больше, ведь его знания ограничивались древними легендами, где этот мир был представлен как обиталище умерших душ и нечисти. Решившись, он отправился в библиотеку, устроившись в дальнем её конце, там, где часто видел склонившегося над книгами Драгомира. Макс совершенно не понимал, как может что-нибудь найти среди множества книг, расположенных на неимоверном количестве уходящих вверх полок. Обычно, нужные книги в библиотеке заказывал завсегдатай – Драгомир, а он только пользовался ими, но сейчас товарищ был занят, а спросить было не у кого.

Подумав, как было бы хорошо, получить сразу все книги о Нави, которые были здесь собраны, Максим присел за стол. Словно по волшебству, со всех сторон к нему стали быстро слетаться многочисленные фолианты в разноцветных обложках, с грохотом шлёпаясь перед юношей. Вскоре, всё пространство вокруг было завалено книгами разного формата и размера, а сверху всё добавлялись и добавлялись новые экземпляры, которые уже не умещались на узком столе, повисая над головой и наполняя воздух тихим шуршанием перелистываемых страниц.

Вдруг всё разом остановилось, в библиотеке повисла гнетущая тишина. На краешек стола перед Максимом с громким недовольным мяуканьем прыгнул чёрный кот с белым пятном на левом ухе, пристально уставился на юношу жёлто-зелёными немигающими глазами с узкой тёмной полоской посередине и раздражённо зашипел, обнажая ряд острых, оскаленных клыков.

– Прости, Баюн, немного не рассчитал, – обречённо оправдывался парень, рассматривая пространство, заполненное разномастными книгами и в задумчивости потирая рукой лоб, – Мне была нужна информация о Нави, но здесь её слишком много. Как теперь от этого избавиться?

Баюн раздражённо дёрнул кончиком пушистого хвоста, выказывая крайнюю степень неодобрения, и большая часть книг, взмыв над головой юноши, стала разлетаться в разные стороны, занимая свои места на многочисленных полках.

Макс поднял голову, удивлённо рассматривая библиотеку, будто видел её в первый раз, и восхитился тому, как необычно и сложно она устроена. Полки, украшенные белыми ажурными лестницами с витыми перилами и многочисленными разноцветными балкончиками между ними, по кругу убегали спиралью вверх к недоступному потолку. Площадки и балкончики соединялись узкими переходами с галереями, уходящими, словно тоннели, вглубь книжных шкафов.

После того как книги заняли свои места, перед юношей осталась лежать только одна, довольно толстая книжка с полустёртой надписью: «Устройство Трёхмирья для чайников».

– Спасибо тебе, Баюн, – удручённо проворчал Максим, поднимая увесистый том, но, подумав, печально согласился: – Впрочем, ты, конечно же, прав: для этого мира я – «чайник» – ничего не умеющий и не знающий новичок. Всё равно я не смог бы прочесть и половины того, что свалилось на мою голову…

Кот, негодующе фыркнув, примирительно потёрся пушистой головой о подставленную руку юноши и, спрыгнув со стола, вальяжно направился в сторону своей мягкой лежанки на полке между белыми лестницами.

Макс открыл книгу, стал её перелистывать, принимаясь читать самые интересные моменты. Вначале рассказывалось о версиях создания Трёхмирья, и автор открыто предпочитал ту, в которой главная роль принадлежала Великому Вселену – Создателю Сущего. Потом говорилось о Яви и Прави, но парень пролистал эту часть за явной ненадобностью в данный момент. Вскоре он нашёл то, что искал. Усевшись поудобнее, Макс откинувшись на мягкую спинку кресла и увлёкся чтением.

– «Навь – нижняя часть вселенной Трёхмирья, наполненная сказочной духовной энергией. Место, где древние роды живут в мире и согласии с собой и природой, охраняя и чтя заветы предков и Вселена. Много веков назад, во время Великой битвы, силами Первых Тёмный мир был отделён от Светлого и заточён в пещере под Трёхгорбой горой», – заинтригованно прочёл юноша. – «В Нави с древних времён правит женское начало, ибо – женщина – прародительница и хранительница Мира. Разделяет Навь и Явь огненная река – Смородина, проход через которую по Калинову мосту охраняет Дракон».

Парень глубоко вздохнул, и пробормотал себе под нос:

– Ну, вот, драконов нам только не хватало…

Он пропустил целый абзац и продолжил читать:

– «Только человек с душой чистой и искренне верящий в силу Вселена, сможет использовать энергию Нави, остальные же должны довольствоваться волшебными артефактами, иначе мир магии будет для них недоступен».

– Это точно про меня, ведь ни в какого Вселена я не верю, хотя и пользуюсь магией, сам не понимая, как это получается, – сконфуженно передёрнул плечами Максим и продолжил чтение.

– «Граница между Тёмной и Светлой Навью проходит через Явь, и только через этот мир в светлую Навь проникают тёмные силы, поэтому Навьи люди стараются с осторожностью обращаться с пришлыми, особенно, прибывшими из Яви, ибо они могут оказаться носителями тёмных сил и энергии».

– Здесь автор точно загнул, – вслух раздражённо подумал парень. – Пытаются свои грехи на Явь свалить, а они там будто – чистенькие и светленькие, почти святые.

Юношу снова охватила волна гнева: может из-за таких вот глупых книжек, Гореслав Ростиславович не торопится спасать Алю, раз Навь такая светлая… Что там происходит на самом деле, только Вселену известно!

– Ну вот, теперь и ко мне эта присказка прилипла, клещами не оторвёшь, – шёпотом возмутился Максим, злясь на самого себя.

– «Жители Яви живут в материальном мире, а маги предпочитают духовный, потому-то в Нави и не всегда действуют обычные материальные законы, ибо населена она не только людскими существами, но и существами тонкого мира, многие из которых могут показаться нереальными. Здесь трудно определить расстояние, и время течёт по-иному».

– Да уж, – удивлённо размышлял юноша, бесцельно уставившись в книгу, – «Нереальные существа», «наваждения», и всё это там, куда попала Алька, сама того не желая. А они ещё медлят! Будь моя воля, я бы за ней стразу прыгнул, а уж на месте, разобрался, что к чему…

Парень попытался отогнать дурные мысли и продолжил читать.

– «Однако, способности к поглощению магии и использованию торсионных информационных полей дают Тёмным возможность заманивать в свои сети людей, обещая им власть и вседозволенность, используя их слабости, порождённые людским эгоизмом, завистью, злобой, насилием и жестокостью».

Макс присвистнул.

– Этого ещё не хватало! А если Алька, испытывающая ненависть ко мне в момент своего перемещения, попала именно в то место, где обитают эти – Тёмные? А мы всё ещё тут сидим, книжки почитывая!!!

Макс резко вскочил, не в силах больше этого выносить. Он должен был что-то делать, и немедленно! Бросив книгу на стол, юноша быстро перелистал её, пытаясь отыскать карту или другую важную информацию, и вскоре действительно наткнулся на неё.

Карта была схематичной, видимо составленной кем-то из путешественников по мирам, и занимала весь разворот страницы. Макс достал блокнот, подаренный Алконостом, чтобы её скопировать, но не успел даже вынуть перо, а карта, повинуясь его желанию, уже оказалась внутри, мало того, закрыв глаза, он мог её видеть и даже поворачивать и приближать. Оказывается, блокнот не только хранил записанную информацию, скрывая её от посторонних глаз, но и впитывал нужные сведения, при необходимости воспроизводя их в памяти хозяина.

– Спасибо тебе, Ружена, – восхищённо прошептал Максим, помянув добрым словом женщину-птицу, что подарила ему блокнот в благодарность за спасение её детей из зубов морского змея, – Что бы я без тебя делал…

Оставив книгу на столе, он промчался по библиотеке, словно вихрь, поднимая в воздух тонкие, серебрящиеся в свете солнечных лучей, пылинки. У выхода парень неожиданно для себя чуть не сбил с ног Драгомира, несущего в руках целую стопку книг. Тот негодующе вскрикнул, уворачиваясь от столкновения, но одна из книг всё же выскользнула из его рук и упала на пол.

– Эй, куда так торопишься? – удивился однокурсник, пытаясь наклониться, чтобы поднять упавшую книжку. Поняв бесперспективность своих действий, он продолжил ворчливо: – Бежишь, будто на пожар. Помоги лучше книгу поднять, а то, если нагнусь, могу и другие уронить…

– Прости, не думал тебя здесь встретить, – немного помедлив, сообщил Максим, поднимая обронённую книгу и рассеянно вертя её в руках. – А ты мог бы кое-что мне пояснить, если не сложно?

– Не знаю, но могу попробовать, конечно, если ты не начнёшь снова о мостах спрашивать, – натянуто улыбаясь, заявил Драгомир, продолжая свой путь к библиотечному столу.

Книги, которую недавно читал Макс, на столе уже не было. Драгомир осторожно разложил принесенные тома и повернулся к товарищу.

– Ну, так о чём ты хотел спросить?

– А ты разве не станешь расставлять их по местам? – удивлённо заметил Максим, указывая на стопку книг.

– Это и есть твой серьёзный вопрос? – весело хмыкнул Драгомир.

– Нет. Гореслав обещал поговорить о нашей практике в Нави, а я тут вычитал, что там и магии-то никакой нет. Тогда зачем нам такая практика? Может, было бы лучше отправиться в Навь сразу, пока с Алькой не случилось чего плохого…

– А, вот ты о чём! Понимаешь, Навь, она человека с другой стороны проверяет. А волшебство – оно везде и во всём есть, только разное. Да ты не переживай, скоро сам увидишь.

– Хорошо бы! – обрадовался Максим, надеясь на то, что товарищу известно о планах ректора гораздо больше, чем ему.

Юноша направился к выходу и Макс задумчиво последовал за ним.

– А книги Баюн на свои места определит, так что можешь не беспокоиться, – вдруг, не оборачиваясь, добавил Драгомир.

В последующие ночи на небосводе засияла полная Луна, холодным светом раздражая глаза. Можно было отвернуться или задёрнуть штору, но Максу этого совершенно не хотелось: серебряное сияние напоминало ему о счастливых часах, когда под луной плела кружева своего танца Лунная Фея… Иногда он с тревогой замирал на несколько минут, прислушиваясь, не скрипнет ли рама, в тайне надеясь, что появится в проёме окна на первом этаже тоненькая серебристая фигурка, но темноту ночи нарушал лишь шёпот ветра, да шелест сплетничающей о чём-то листвы. Лунная Фея не появилась! Не могла появиться…

Ночь стала для юноши настоящей пыткой. Не выдержав, Максим вскочил, нечаянно опрокинув стул, по обыкновению стоящий у кровати, однако, никто не одёрнул его, не пригрозил неизбежной карой: Влад отсутствовал уже несколько дней. Быстро накинув свитер и брюки, парень выбежал в коридор, а затем, проскочив его в один присест, оказался на тёмном крыльце чертога, вдыхая полной грудью прохладный ночной воздух, наполненный ароматами медоносов. В траве тихо стрекотали невидимые сверчки, мелодично подпевая весёлому ветру, насвистывающему незамысловатую ночную песенку. Луна уже миновала половину своего обычного пути и готова была скрыться за высокой ректорской башней, а Максим всё стоял, представляя, как с тихим шорохом отворится окно в нижнем этаже, и тоненькая полупрозрачная фигура в голубовато-серебристом платье, покинет сонное царство академии, чтобы, кружась и танцуя, исполнить под луной своё акробатическое представление.

Будто издеваясь, Луна медленно плыла над поляной, озаряя её серебряным светом, а Максим всё ждал и ждал свою Фею, точно надеясь на чудо, которому не суждено было случиться…

И вот наступило очередное беспросветное утро. Он лежал на песчаном берегу, вглядываясь в силуэт ректорской башни и мечтая увидеть отблески солнца в открывающемся окне, ведь это могло означать только одно – Гореслав вернулся!

Время ползло так медленно, будто совершенно забыв о своём предназначении. Казалось, крупинки в песочных часах намертво слиплись, не в силах просочиться сквозь крошечный проём, чтобы изменить свой статус, перейдя из «было» в «стало».

Что-то тихо прошуршало за спиной, и юноша резко подхватился, оборачиваясь на звук. По берегу в его сторону неторопливо шла босая Дарина, изменившаяся не без его непреднамеренного участия, дочь чудесной птицы – Алконоста.

– Переживаешь? – заботливо спросила она, присаживаясь рядом и опуская на песок красные сандалии.

Максим кивнул.

– Я бы тоже переживала, если бы ты пропал, – неожиданно, громко вздохнув, объявила девочка, разгребая прибрежные камушки ногами.

Парень тайком удивлённо взглянул в её сторону.

– Но ты не беспокойся, она отважная и находчивая, так что не пропадёт, – Дарина вновь вздохнула, то ли сочувственно, то ли обиженно.

– Тебе-то откуда знать, ты же с Алькой практически не общалась, – удивился Максим, окидывая девчонку проницательным взглядом.

– Знаешь, иногда мне достаточно взглянуть на человека, чтобы прочитать его судьбу, так что, можешь успокоиться, в данный момент времени, твоей зеленоглазой подруге ничего серьёзного не угрожает, – словно само собой разумеющееся, доверительно объяснила Дарина.

– Ну, да? Хорошо, если так… Интересно, что же такого ты разглядела во Владе, если невзлюбила его с самого первого раза? – ни с того ни с сего припомнил юноша.

– Не бери в голову, хороший он, хороший, я не отрицаю, а не нравится мне, потому, что тебя не любит…

– А чего ему меня любить-то, я же не золотой червонец, чтобы всем нравиться! – всё больше изумляясь словам девочки, усмехнулся Макс, бросив неодобрительный взгляд на ректорскую башню, остающуюся такой же глухой к его переживаниям, как и её наглухо запертые окна.

– Ты не что…? – Дарина встревоженно посмотрела на сидящего рядом.

– Брось, не обращай внимание, это поговорка такая. Так мой отец часто говорил, – объяснил он, понимая, что прошлая жизнь в Яви ещё не совсем выветрилась из его головы, и, непонятно, выветрится ли вообще…

– А-а-а! – протянула девочка и, успокаиваясь, вновь принялась разгребать ногами горячий песок. – Кстати, тебе, наверное, будет интересно: Гореслав и… этот твой, долговязый, недавно прибыли в академию…

– Откуда ты… – вскакивая и едва переводя дух от волнения, воскликнул Максим, но, проследив за рукой Дарины, указывающей на ректорскую башню, нависшую над морем, и сам всё понял: окно было широко распахнуто, раскидывая вокруг яркие солнечные блики.

– Прости, что не смогу составить тебе компанию, мне нужно кое с кем серьёзно поговорить, – пытался оправдаться юноша, стараясь быстро обуться, однако, кроссовки оказались до краёв набиты песком, потому, перевернув их и, резко стукнув друг о друга, чтобы выбить оставшиеся песчинки, Макс босиком направился к широкой мраморной лестнице, ведущей с берега к главному корпусу.

– Можешь не торопиться! – пытаясь придать голосу безразличный тон, окликнула его девочка, – В Навь вы отправитесь только завтра утром! Жаль, что мне с вами нельзя, я бы там пригодилась…

Максим замер, как вкопанный.

– Ты опять знаешь больше, чем говоришь? – озадаченно обернувшись, спросил он.

– Я же дочь Алконоста, забыл, что ли? – весело, то ли поправляя его, то ли гордясь собой, произнесла девочка, – Мне положено знать больше, но сказать можно не всё. Слишком много будешь знать – скоро состаришься!

– Рад, что ты не говоришь стихами, как твоя мама – Ружена, – теперь уже разулыбался Максим. – И я бы тебя взял, да только от меня мало что зависит…

– Знаю, потому и жаль! Надеюсь, ты не забыл блокнот и перо, которое подарила мама?

Макс инстинктивно положил руку на грудь, где под рубашкой скрывался амулет.

– Думаешь, пригодится?

Дарина кивнула.

– Думаю, может понадобится… Я буду ждать. Скоро мы вновь увидимся.

Девочка отвернулась к морю, всем видом показывая, что разговор окончен. Парень быстро вбежал по мраморным ступеням и сверху оглянулся на Дарину – она гладила рукой песок, там, где несколько минут назад лежал Максим.

Оказавшись у кабинета Гореслава Ростиславовича, юноша растерялся: вдруг ректор рассердится и не возьмёт его в Навь, а может он уже всё выяснил и готов обрадовать сообщением о скором возвращении беглянки? Однако, за дверью раздавались встревоженные сердитые голоса. Набрав для храбрости полную грудь воздуха, Макс рывком распахнул дверь.

– Чего вы тянете? Почему не предпринимаете решительных мер, не хотите искать Алю? Разве вам всё равно, что с ней может случиться? – пулей врываясь в кабинет, рассерженно прокричал он, мельком увидев повернувшиеся к нему, растерянные лица Гореслава Ростиславовича и Влада.

Белобрысый хмыкнул, резко отворачиваясь к окну, но Макс успел заметить огромный расплывающийся фингал под его правым глазом.

– Ты что, подрался? – вылетело у Максима до того, как он попытался сдержать охватившие его эмоции.

– Не мели чепухи, – отрезал Влад, не вдаваясь в объяснения, – Чего хотел-то?

– Хотел узнать, не нашлась ли Аля, и… когда отправляемся в Навь? Я устал от вашего бездействия! – бросил Макс более спокойно, но всё же довольно раздражённо, продолжая вопросительно разглядывать стоящего у окна товарища.

Тот насупился и, грозно сжав кулаки, шагнул в сторону Максима.

– Самый умный, что ли? – сердитым голосом воскликнул Влад, останавливаясь напротив, при этом его огромный синяк стал отчётливо виден, – С чего это ты взял, что мы ничего не предпринимаем? Аля – моя сестра и племянница Гореслава, если ты не забыл! А тебе-то что за дело до неё?

– Тише, тише, ребята! – успокаивающе произнёс Гореслав Ростиславович, придерживая Влада за правый локоть, – Просто, наша пропавшая девочка Максиму небезразлична!

– Слишком «небезразлична», – сквозь зубы прошипел Влад, отворачиваясь. – Молчал бы в тряпочку и не лез не в своё дело! Без него разберёмся!

– А если не разберётесь! Почти неделю разбираетесь, а воз и ныне там…

– Какой ещё воз? – взвился Влад, едва не налетая на парня, взгляд его при этом обещал тому разнообразные бедствия…

– Значит, порадовать ничем не можете? – раздражённо продолжал настаивать Макс, не обращая внимание на грозные взгляды Влада, брошенные в его сторону.

– Ну, отчего же? – добродушно улыбнулся Гореслав, вновь, бережно отстраняя племянника, – Нам есть чем тебя порадовать! Установлено место пребывания сбежавшей красавицы, и уже на рассвете мы все отправимся к мосту, так что, если тебе нужно собраться, сделай это побыстрее.

Максим счастливо заулыбался, чувствуя, как радостно подпрыгнуло сердце в груди, осознав, что ожидание закончилось. Значит, Дарина была права – завтра им предстоит путешествие в Навь через Калинов Мост.

– Простите, я был слишком резок, потому что расстроен, – пытался он объяснить своё поведение, не испытывая почему-то ни сожаления, ни стыда.

– Иди уже, тебя ждут несобранные вещи, а нам дай, наконец, спокойно решить наши проблемы, – бросив в его сторону кровожадный взгляд, пробасил Влад.

Максим хотел было ответить что-то грубое, но, встретившись с умиротворяющим взглядом ректора, неожиданно передумал и, прикрыв за собой дверь, покинул кабинет, вприпрыжку бросившись к лестнице.

глава 2 что от тебя исходит, то к тебе и возвращается

В эту, последнюю перед путешествием ночь, юноше не спалось. Чем дольше Макс ворочался с боку на бок, пытаясь прогнать раздражающие мысли, лезущие в голову, тем отчётливее понимал, что больше не уснёт. Гореслав сказал, что в Навь они отправятся на рассвете, только солнце дремало в объятиях Морфея и, кажется, не собиралось вставать. В другой части комнаты мирно посапывал Влад, который с вечера обиделся и не стал ничего объяснять. Впрочем, Макс и не настаивал – уже сегодня утром он и сам всё узнает…

Так и не дождавшись сна, он поднялся с кровати, быстро натянув футболку и шорты, и отправился на крыльцо Чертога, выветрить навязчивые мысли. К немалому удивлению, на ступенях, уперев подбородок в ладони, сидел Драгомир. Выглядел он так себе… Бледный, даже в темноте и очень расстроенный паренёк, рассеянно выстукивал какой-то марш носком ботинка, отчего его спина беспрестанно вздрагивала.

– Не спится? – тихо, чтобы не испугать товарища, спросил Максим, усаживаясь рядом.

Драгомир вздрогнул, обернулся, но, увидев говорившего, успокоился и опустил голову.

– Думаю о Нави, – насупившись, сообщил он, – Собираясь туда попасть, нужно возводить мост одновременно с двух сторон, так, чтобы он сошёлся посередине. Не знаю, кто станет делать это с той стороны, а отсюда, видимо, придётся мне…

– И ты боишься облажаться, – деловито закончил мысли друга Максим. – Но, ведь до этого у тебя прекрасно получалось!

– До этого! – рассеянно прошептал Драгомир, – А теперь столько людей будут смотреть на меня и ждать провала…

– Не накручивай! Никто не станет желать, чтобы ты провалился. На крайний случай, можешь попросить, чтобы все отвернулись, – посоветовал Макс, надеясь, что в темноте товарищ не заметит его ироничной улыбки.

– А и попрошу! – утвердительно закивал головой Драгомир, – А ещё… Ещё там будут… драконы… Гореслав сказал, что мы полетим на них до резиденции хозяйки прямо после перехода.

– Драконы?

Максим задумчиво уставился в небо, представляя среди звёзд могучее тело древнего создания, столь опасного, что рыцари гибли пачками, стараясь избавить от них мир…

– Как будто их можно приручить…

– Выходит – можно, – откликнулся Драгомир, тоже уставившись в небо, – По крайней мере, эта таинственная «хозяйка», видимо, приручила, раз использует их как транспорт. Ну, что ж, там видно будет. А тебе-то чего в кровати не лежится? За Альку переживаешь?

Макса будто прорвало. Он столько времени сдерживал свои мысли, и, неожиданно, выплеснул на товарища всё, что накопилось за эти дни.

– Ты представляешь: злые маги, какие-то невиданные звери на неведанных дорожках и, среди всего этого безобразия – беспомощная девушка у которой нет с собой ни оружия, ни защиты, ни, даже, волшебных сил… А, они, будто специально, тянут время!

– Не преувеличивай! – хмыкнул Драгомир, наконец-то отвлекаясь от своих грустных переживаний, – Может быть, она гостит у кого-нибудь из местных и даже не ждёт, что мы за ней прилетим, а ты тут всех перебудил и на уши поставил!

– Вообще-то ты и так уже не спал, – рассмеялся Максим, представив описанную картинку.

– Знаешь, если быть честным до конца, – еле слышно прошептал Драгомир, – я не за мост переживаю, я боюсь… летать!

Он ненадолго замолчал, а Макс ждал, не перебивая, понимая, что приятель ещё не закончил. Потом парнишка резко развернулся и затараторил:

– Ты же помнишь… там, на мосту… когда вы помогали мне идти… Я струсил! А потом… Потом ты провалился… Я думал тогда, что преодолел это противное чувство, которое сковывает, убивает всё, кроме липкого страха, превращающего тебя в… в… мерзкое безвольное существо! – залпом выпалил он.

– Но ты же помог мне тогда, ты справился, – напомнил Максим, поборов искушение улыбнуться при воспоминаниях о тех событиях.

Драгомир опустил голову.

– Я тоже так думал, а теперь… теперь снова боюсь!

Он отвернулся и, насупившись, опустил голову на скрещенные руки.

Небо над чертогом медленно посерело, потом стало розовато-сиреневым на востоке, наконец, превратилось в голубую лазурь, в которую осторожно выплыло, похожее на яркий детский мячик, рассветное солнышко.

Максим вскочил. Сердце его бешено забилось в предвкушении скорого отправления.

– Я, пожалуй, пойду, – отстранённо сказал Драгомир, поднимаясь с крыльца.

– Мне тоже нужно кое-что сделать, – откликнулся Макс, направляясь к своей комнате.

Влад уже пыхтел на коврике, выполняя привычные утренние упражнения. Синяк пропал с его лица, как если бы Аля побывала в их комнате и, по привычке, оказала брату первую помощь. Максим устыдился своего вчерашнего поведения, но извиняться не стал, чтобы не нарваться на очередную грубость.

– Ты идёшь? – спросил он, схватив на бегу рюкзак.

Влад промолчал, однако поднялся и, взяв с кровати полотенце, направился в душевую.

– У него ещё есть время на утренний туалет?! – выбегая из комнаты, произнёс Максим, вновь раздражаясь от каждого промедления.

Ему хотелось поскорее отправится в путь.

На крыльце уже толпились шумные девчонки, громко переговариваясь и смеясь, рядом лежала бесформенная груда их разномастных рюкзаков.

Главной темой разговоров, естественно, была Навь и её обитатели. Старшая ведьма среди целителей, Милалика Лазоревна, раздавала напутствия, изредка смахивая выступившие слёзы, будто надолго прощалась с любимыми ученицами. Иден и Ратибор, сидя на перилах, весело обсуждали наряды и поведение однокурсниц и громко смеялись. Похожие на стайку пёстрых бабочек, девчонки и вправду вызывали улыбку.

Сквозь широкие двери на площадку перед чертогом вышли Влад и Кира. Они держались в стороне, о чём-то беседуя. За ними показался и Вышезор Мстиславович. В широком бархатном камзоле, он выглядел уютно и старомодно. Поравнявшись с Максимом, кудесник, дружелюбно улыбнувшись, заметил:

– Да-с! Приятно осознавать, что причастен к чему-то великому…

– Простите… – не понял Максим, удивлённо взирая на преподавателя.

– Ах, да! Вы же ещё не в курсе!

Вышезор подхватил парня под руку и отвёл в сторону.

– Хотя вы ещё не определились, я рекомендовал вам практику вместе с воинами, на острове Драконов в обители Хорста. Надо вам сказать, он вполне приятный молодой человек и сможет, я надеюсь, развить ваши способности. А ещё, я горд, что приложил руку к вашему обучению, потому что совершенно перестал слышать ваши мысли. Вы, как я погляжу, больше не жалуетесь на потерю памяти и отсутствие у вас талантов?

Максим улыбнулся, он действительно отвлёкся от своих проблем, хотя и не справился с ними полностью, да и магическое стекло всплывало почти автоматически, стоило кому-то оказаться рядом.

– Я вам очень благодарен, но, разве вы не отправитесь с нами? – юноша с надеждой смотрел в глаза кудеснику, ища в них ответ.

– Нет, мой мальчик, я слишком стар для таких переходов, а драконов я с детства не выношу. Так уж случилось, что моё первое и последние пребывание в Нави закончилось трагично: я упал с дракона и сломал себе обе ноги. Конечно, местные целители быстро восстановили конечности, но впечатление от этого осталось довольно препротивное. Так что, придётся вам рассчитывать только на себя. Однако, осмелюсь предположить, что благородная хозяйка, которая согласилась приютить вас в своём тереме, а также, новые наставники-руководители вашей практики, проявят себя квалифицированными специалистами и многому вас научат. А ещё… передайте мой горячий привет нашей беглянке, когда встретите её вновь…

Максим задумался над словами кудесника и не заметил, как тот отправился в сторону Идена и Ратибора. Вышезор Мстиславович обошёл и других ребят, сказав каждому несколько напутственных слов и, дождавшись появления ректора академии – Гореслава Ростиславовича, демонстративно откланялся, удаляясь восвояси.

Ректор весело поприветствовал собравшихся на крыльце и объявил:

– Попасть в Навь прямо из академии не получится, а переместить такую ораву с помощью разрывателя миров – просто нереально, поэтому придётся всем отправиться в Явь, а уже оттуда по Калинову мосту – в Навье царство.

– Значит, мы ещё не скоро достигнем цели? – вызывающе спросил Иден, спрыгивая с перил и выходя вперёд, раздвинув однокурсников.

– Да, некоторое время нам придётся путешествовать пешком, затем по мосту вы будете передвигаться парами с промежутком в пятнадцать минут, так что, вам не мешало бы позавтракать. Я распорядился выдать всем походные братины, недостатка в еде и питье никто испытывать не будет.

– От голода мы не умрём, и это отрадно, – попытался пошутить Ратибор, но тут же умолк, получив крепкий тычок от стоящей рядом Виолетты.

– Вам бы только зубы поскалить, – сердито сверкнув глазами, прошептала она, бросая на мальчишек презрительный взгляд.

– Кто бы говорил! – встрял в разговор Иден, подходя к девушке, но, встретившись с её глазами, сконфуженно пошёл на попятную: – Он просто хотел разрядить обстановку, а ты сразу злишься…

– Можешь считать, что у него это не получилось, – с вызовом парировала Виолетта, скрестив руки на груди и отворачиваясь. Её щёки неожиданно покрылись красными пятнами.

– Предлагаю отправиться прямо сейчас, – в приказном тоне заявил Гореслав, взглянув на солнце, быстро поднимающееся над горизонтом. – У Калинова моста можно сделать привал и перекусить.

Ребята дружно зашумели, одобряя это предложение.

– Я, по-моему, вообще не смогу ничего съесть, – раздался за спиной Максима встревоженный шёпот Драгомира.

– Не преувеличивай, – поспешил успокоить его Макс, вспомнив, что товарищ никогда не жаловался на отсутствие аппетита, – Сам увидишь, всё у тебя прекрасно получится…

– Тогда – в путь!

Ректор направился к знакомой Зелёной башне, и остальные последовали за ним.

– Может сам этот мост наладишь, ты же это умеешь, – упавшим голосом произнёс Драгомир, стараясь держаться рядом с Максимом.

– Мы, кажется, решили, что о моих способностях рано говорить остальным, – обескураженно прошептал тот, озираясь, чтобы понять, не услышал ли кто их разговор.

– Так мы и не скажем, просто подойдём вместе, а когда мост появится, никто и не узнает, что это ты…

Макс растерянно замялся: конечно, ему очень хотелось проявить себя, но облажаться на глазах у всех совсем не светило.

– Ладно, – наконец, неуверенно пробурчал он, – Но ты будь готов, у меня это не всегда получается…

Юноша не лукавил, он и вправду любопытства ради как-то пытался создать мост в Верхнюю Правь, да только кроме странного эффекта раздвоенности и покалывания в конечностях, ничего не получилось. Однако, никто и не обещал, что будет легко! Талант проводника-интуитива ему ещё предстояло развить, а пока… Пока нужно было довольствоваться тем, что имел!

Башня безвозвратно приближалась, как и неизбежный провал, но оставалась маленькая надежда на удачный исход, и Максим ухватился за эту надежду, как за спасательный трос, который должен был помочь подняться на ту высоту, что перед ним поставили. Принадлежность к великому древнему роду Первых обязывала…

– Поднимайтесь по двое, – скомандовал Гореслав, отворяя двери Зелёной башни. – Впереди пойдут – Драгомир и…

– Максим! – решительно выкрикнул юноша, – Можно, Макс пойдёт со мной?

– Ну, вообще-то, я хотел отправить вперёд Влада, – удивлённо обернувшись, сообщил ректор, – Но, раз ты так хочешь…

– Да! Пойдём, – Драгомир схватил товарища за руку, увлекая за собой на знакомую винтовую лестницу. Заветная площадка приближалась, надвигалось неотвратимое, отчего оба парня заметно нервничали.

– Чего ты мандражируешь, – попытался успокоить друга Максим, однако, у самого голос слегка подрагивал, – Всё получится, да и не смотрит никто…

Как назло, в это время на площадке уже начали появляться ребята.

– Ты со мной! – Драгомир подтянул приятеля на край площадки и умоляюще уставился на него.

– Скажи хоть, куда мост строить будем? – еле слышно прошептал Макс, бросая встревоженные взгляды на узкую площадку, быстро наполняющуюся однокурсниками.

– Сам решай, главное, чтобы там была река… и народу поменьше, а то объясняй потом, откуда такая толпа материализовалась…

– Ладно! Я одно такое местечко знаю, как раз у реки…

Максим зажмурился и представил знакомое место с бурной речкой и кедровым бором вокруг. Ему даже показалось, что сквозь голоса прибывающих ребят доносится тихий шелест ветвей, завывание ветра в верхушках деревьев и плеск быстро бегущей реки. Он открыл глаза и…

Моста не было. Был берег реки, тот самый, что представил себе Максим, был бор, запах хвои, мягкий ковёр из иголок под ногами, солнце, едва пробивающее сквозь густую тёмную зелень, и удивлённые ребята во главе с ректором.

– Да! Всякого я в своей жизни навидался, но такого… Драгомир, ты меня очень удивил! – ошарашенно произнёс Гореслав Ростиславович, почёсывая короткую бородку. – Переместить без разрывателя такое количество людей, это… это просто гениально!

Принимая поздравления, Драгомир искоса вопросительно поглядывал на Максима, который, не менее изумлённый произошедшим, всеми способами пытался призвать товарища к молчанию. Неожиданно, Сабина, радостно подскочив к Драгомиру, демонстративно чмокнув его в щёку, тот покраснел и довольно заулыбался, счастливый от таких проявлений чувств.

По приказу ректора был устроен небольшой лагерь и ребята, разбившись на группки, принялись завтракать, достав братины и принесённые из академии личные припасы. Опасаясь, что точный прибор не выдаст им ничего особенно вкусненького, некоторые прихватили с собой бутерброды в любимом исполнении, тарталетки с разнообразными начинками и, даже, конфеты. Расположившись рядом с Максимом и придирчиво разглядывая его, будто увидел впервые, Драгомир, хотел одного: остаться наедине, чтобы выспросить у товарища обстоятельства их перемещения, но к ним беспрестанно подходили однокурсники, расхваливая быстрый переход и таланты Драгомира, как проводника.

– Ты амбидекстор?! – заговорщически прошептал юноша, улучив нужный момент, пока остальные усердно уплетали приготовленный братиной завтрак.

– Нет, – отрицательно замотал головой Макс. – Насколько я понимаю, так у нас называют людей, способных одинаково работать правой и левой рукой?

– А у нас так зовут волшебников, которые могут с одинаковой вероятностью заниматься несколькими видами магии: волхв и кудесник в одном флаконе, или кудесник и ведун, разрушитель и созидатель, понимаешь…

– И что в этом плохого? – удивился парень, опасливо поглядывая по сторонам.

– Такая сила, даже при большом умении и старании, не каждому подвластна, а ты, как мне кажется, вовсе и не старался… Однако, мне невыносима мысль, что я отнимаю твои лавры, – не выдержав, укоризненно прошептал юноша, когда их наконец-то оставили относительно одних.

– Не бери в голову, меня это не заботит, так что…

Максим не успел закончить начатой фразы, когда Гореслав Ростиславович, поднявшись, стал объяснять ребятам принцип их дальнейших действий.

– Драгомир, тебе придётся ещё немного поработать, – заявил он, указывая на просторный берег бурной речушки, уверенно несущей свои воды мимо расположившихся на поляне ребят. – Думаю, в этот раз переход не будет таким быстрым…

Юноша встал и обречённо поплёлся к берегу, где ему предстояло активировать тот самый Калинов мост. Он вынул из рюкзака свой походный блокнот и принялся что-то чертить, высчитывать, морща от напряжения лоб.

Время неумолимо утекало. Утро покинуло поляну вслед за солнцем, быстро клонившимся к полудню. Припекало. Птицы смолкли, разморённо попрятавшись в тени деревьев. Только ветер, подвывая, осторожно, чтобы не порвать, раскачивал тонкие паутинки, ажурными салфетками свисавшие с веток.

– «Что, Максимус, тяжёлая у него работёнка, не то, что у тебя: захотел, и переместил всех в другой мир! Ни старания тебе, ни расчётов, просто – захотел и – пуф!!!» – Слова прозвучали тихо, но разборчиво. Впервые этот голос, раздавшийся в голове, не помогал ему, а отчитывал, словно маленького ребёнка, точно имел на это право…

Парень растерянно озирался, стараясь по взгляду определить, кому принадлежат язвительные слова, но все упорно наблюдали за Драгомиром, не обращая на Максима никакого внимания.

– Необходимо разделиться на пары сразу, как только мост будет построен, – оборачиваясь, сообщил ректор остальным. – Пара – идеальная конфигурация для этого моста. В другое время я сделал бы это сам, подразумевая, что на каждого юношу приходится одна девушка, но…

– Мы, что, в парах с девчонками пойдём, как в начальной школе? – несдержанно фыркнул Иден, перебивая ректора. – Нам их ещё и защищать придётся!

– Можешь не переживать, я сама за себя постою, и, если надо, то и за тебя тоже, – сообщила Виолетта, становясь рядом с Иденом.

– Почему сразу ты? – уязвлённо надула полные губки всем вечно недовольная Камилла.

– Она давно влюблена в Идена и ревнует его ко всем другим, даже к Альке, – сообщила Сабина Ладе так громко, что это, кажется, услышали все.

Камилла вспыхнула, словно сухая трава от поднесённой спички, и убежала за ближайшие деревья: отходить слишком далеко от группы она не решилась.

– Ладно, – с вызовом согласился Иден, бросая на Виолетту изумлённый взгляд, – Против тебя я ничего не имею. Ты, хоть и девчонка, но… – Он густо покраснел и смущённо отвёл взгляд: – Ты – классная!

– У-у-у-у! – энергично загудели ребята.

– Кажется, ещё один сдулся, – усмехнулся Влад, похлопав Радея по плечу. – Да ты не переживай, мы и тебе какую-нибудь ведьмочку найдём…

Радей, повёл плечом, стряхивая руку Влада и косясь на стоящую в сторонке Ладу.

– Придётся мне взять на себя Камиллу, – со вздохом заявил Гореслав Ростиславович, делясь своими сомнениями с Владом. – Думаю, вы с Максимом должны пойти первыми.

– Почему это я должен с ним идти? Может я провожу Камиллу, а вы пойдёте с этим… Он же не девчонка, а вы кажется сказали… – попытался возразить Влад, видимо, опять негативно настроенный против Максима, но ректор его осадил:

– А теперь настаиваю, чтобы вы с Максимусом шли первыми! И не надо меня перебивать, иначе не посмотрю, что ты мне родственник…

– Ладно, надо, так надо, – примирительно проворчал Влад, подхватил свой рюкзак и, грозно зыркнув в сторону Максима, поплёлся к мосту, проявляющемуся под действием Драгомира.

– Готово! Уже другую сторону видно. И там… в самом деле, драконы…

Драгомир уставился вдаль, стараясь рассмотреть противоположную сторону проявившегося пространства. Мост был капитальный, каменный, с металлическими перилами в виде цветов, окончание его быстро утонуло в густом белёсом тумане, так что предполагаемых драконов никому кроме самого проводника увидеть не удалось.

– Каждому из вас предстоит пройти испытание, которое предложит мост, и вы должны с ним справиться без посторонней помощи. Обычно, напарник не видит вашей загадки, потому, не переживайте, если вдруг потеряете спутника из вида, – наставлял Гореслав Ростиславович, подводя ребят парами к мосту. – Как только испытание закончится, вы увидите встречающих и сможете передохнуть, пока подтянутся остальные.

Присоединившаяся к ребятам, смущённая Камилла, несмотря на обещанную защиту ректора, дрожала, как осиновый лист, испытывая лёгкую панику. Другие девушки тоже заметно волновались. Исключение составляла Виолетта, уверенно стоящая у края моста, рядом с Иденом.

– Не бойтесь, – строго добавил ректор, заметив тревогу в глазах Лады и Сабины, – Никакой серьёзной опасности не будет, но, может показаться, что испытание непреодолимо. В таком случае, крикните: «Достаточно», но не раньше, чем увидите то, что скрыто за туманом – противоположный край моста.

Максим растерянно смотрел на туман, покрывающий большую часть моста, в памяти живо всплывал образ окровавленного тела, возле которого с ножом в руках стоял он.

– «Что, если повторится нечто подобное? – нахмурившись, встревоженно размышлял парень, чувствуя, как предательски замирает сердце и сосёт под ложечкой, – Что, если в этот раз, так же, без подготовки, я увижу гибель мамы, или смерть Али… Смогу ли я тогда отличить правду от миража? Смогу ли понять, что всё это только испытание, подстроенное каким-то извращённым разумом?».

Влад, пренебрежительно облокотясь о перила, стоял в ожидании отмашки от ректора, на его красивом лице было написано равнодушное спокойствие, будто переход в другой мир парня совершенно не интересовал. Однако, Макс заметил, что тот сорвал уже несколько травинок, которые, отстранённо вертел в руке. Очередной тонкий стебелёк надломился и повис под нажимом крепких пальцев, юноша сплюнул и отвернулся к реке.

– Волнуешься, – подходя ближе, тихо осведомился Максим, прерывая его размышления.

– Что? – неприветливо удивился Влад, глянув так, будто видел парня впервые.

– Я говорю, волнуешься? – не унимался Макс, кивнув на сломанные травинки под ногами товарища.

– Вот ещё! – Влад сжал зелёные остатки в руке так сильно, что брызнувший сок запачкал пальцы и попал на рубаху, оставив бледное пятно.

– А я волнуюсь, – искренне признался Максим, вглядываясь в туманную даль за мостом.

Гореслав Ростиславович подошёл совсем неслышно и тихо сказал, не сводя глаз с Влада:

– Пора. Идите медленно, на посторонние звуки не реагируйте, ваша цель – миновать середину. Не пытайтесь помочь друг другу, но будьте настороже. Вы должны двигаться только вперёд, побежите, в лучшем случае – получите травму…

– А в худшем? – подавленно спросил Макс, боясь предположить, что их ждёт, и вновь представляя распластанное тело отца на красном песке ристалища.

– Худшего на моей памяти ещё не было, – натянуто улыбаясь, уклончиво ответил Гореслав Ростиславович. – Я переживаю, что слишком многое вас объединяет…

– Да что там может быть, – пренебрежительно усмехнулся Влад, уверенно глядя на ректора.

– «Например – умершие родители», – подумал Максим.

– Пройдём мы этот мост, дядя, можешь не переживать!

– Ладно, идите! Вселен с вами!

Макс заметил, когда Влад общается с Гореславом при других, он старается держать дистанцию и называть его вежливо на «Вы», но, когда они разговаривают между собой, или думают, что их никто не слушает, юноша по-родственному, «тыкает» ректору.

Набрав полную грудь воздуха, Влад встал на мост и дождался, пока однокашник сделает то же самое.

– Всё, что ты увидишь, будет не взаправду, – бравируя, прошептал тот то ли себе, то ли товарищу, и решительно шагнул вперёд.

– Знаю, – почему-то ответил Максим, – Но от этого не менее страшно, и так реально!

Влад обернулся. Одна бровь его резко пошла вверх, в то время, как другая замерла на месте.

– Где это ты с таким столкнулся? – хрипло спросил он, бросая на приятеля недоумевающий взгляд.

– Было дело… На мосту в Правь, – искренне сознался парень, слегка обогнав затормозившего товарища.

– Да неужели? И как же тебя туда занесло? – натянуто улыбнулся белобрысый.

– Любопытство взяло верх, и я прошёлся по мосту…

– Ну и как?

– Сложно сказать. – Максим резко тряхнул тёмной головой с белой прядью, недавно проявившейся слева, прогоняя вновь всплывающее воспоминание. – Тогда я не знал, что это – просто видение и, по сути, струхнул не на шутку!

Юноша и не собирался скрывать своих кошмаров, хотя рассказывать о видении мёртвого отца кому попало тоже не хотелось. Он радовался, что Влад немного оттаял, всё-таки тот был Алькиным братом, и ссориться с ним Максиму совершенно не хотелось.

– Вечно ты попадаешь в неприятную историю, на тебя даже злиться не хочется, – бодро рассмеялся белобрысый, дружески приобняв Макса за плечи. – Знаешь, мне начинает казаться, что сестрице будет намного спокойнее вдали от тебя…

Заявив это, Влад резко отстранился и быстро зашагал вперёд, оставив приятеля гадать, было ли сказанное шуткой?

Неожиданно парней окружил густой туман, почти поглотив. Макс сделал шаг, другой, третий, но не обнаружил товарища. Он наткнулся на того, когда меньше всего этого ожидал: обернувшись, чтобы проверить, как далеко они ушли от начала моста, заметил-таки Влада. Парень стоял, напрягшись и сжав кулаки. Памятуя о наставлениях Гореслава и приказе – не вмешиваться, Максим не решился подойти ближе, наблюдая со стороны за странным поведением друга, но, постояв так несколько минут и увидев искажённое лицо товарища, сделал шаг навстречу.

– «Может, в этом и есть моё испытание, – отчего-то решил он, стоя напротив окаменевшего Влада, и, при этом, не испытывая ничего странного или ужасного. – Я должен ему помочь!?»

Схватив товарища за руку, парень осторожно потянул его на себя. Тот дёрнулся, лицо исказила гримаса ужала, но, в следующую секунду, словно стряхнув с себя наваждение, Влад осмысленно глядел на Максима.

– Что ты сделал? Я же велел не вмешиваться! – рассерженно воскликнул белобрысый, резко выдергивая руку.

– Прости! – Макс быстро отпрянул, будто его хотели ударить. – Я не мог иначе… Ты так выглядел, словно…

– Ну и что! Тебе-то какая разница! Вот получишь свою порцию страха, тогда и узнаешь…

– Да знаю я, – будто оправдываясь, прошептал Максим, догоняя быстро удаляющегося по мосту товарища, – Я же хотел, как лучше, предположил, что это и есть моё испытание…

– Предположил? Ты решил, что должен меня спасти? – Влад неожиданно громко рассмеялся. – Подумать только! Он меня спасал!

– И что в этом смешного, – обескураженно проворчал Максим, не понимая происходящего.

– Ладно, проехали, – начал успокаиваться Влад, потирая руками влажные от пота виски. – Ты, как я понимаю, своё испытание ещё не прошёл, только не надейся, что я тоже кинусь тебя спасать…

Макс утвердительно кивнул и сделал шаг вперёд, но, не успел опустить поднятую ногу, как навстречу ему шагнул невысокий человек в тёмном плаще с капюшоном, замер и откинул с лица закрывающую его ткань. Перед юношей стоял Алабор, но не реальный, а молодой, каким казался на фотографии в кабинете ректора: неуклюжий и полноватый, с расплывшимся в улыбке лицом, мелкими поросячьими глазками и начинающей лысеть, светлой головой. Он шагнул навстречу и замер.

– «Может я сейчас так же, как Влад, не реагирую ни на что»? – рассеянно подумал Макс, вглядываясь в лицо своего видения. Парень совершенно не испытывал страха, ибо, всё происходящее напоминало шутку. Алабор не мог быть на мосту, по крайней мере не этот Алабор из прошлого…

Максим смотрел в эти глазки-щелочки на одутловатом лице деда и не понимал, что дальше. Но, таинственная фигура загораживала путь и с этим нужно было что-то решать! Ожидая от Деда какой-нибудь каверзы, Макс вынул и сжал в руке складной нож с рубиновым камнем в рукояти – его кладенец, подарок Алконоста, не раз выручавший юношу в трудный момент. Дед, или тот, кто скрывался под этой личиной, вновь сделал шаг навстречу, из-под его ног поползли с грозным шипением мириады мелких змей, каждая размером не более ужа. Змеи не нападали, а лишь окружили Алабора и его внука плотным кольцом, будто свиваясь в неизвестный узор. От неожиданности Максим громко вскрикнул, отступая, и принимая оборонительную позу, но, упёрся спиной во что-то твёрдое и тёплое.

– Стой, где стоишь! – услышал он встревоженный голос Влада, – Назад пути нет. Нас, кажется, окружили.

– Ты тоже это видишь? – недоверчиво глянув из-за плеча на товарища, изумлённо спросил Максим. – А ещё обещал, что не станешь меня спасать!

Тот не ответил и над мостом повисла зловещая тишина. Вдруг из тумана появилась маленькая пёстрая птичка и, подлетев ближе, села на плечо.

– Не бойся их, они уже в тебе, – пропела она голоском Дарины, – Прими как должное и двигайся дальше…

Максим ошалело смотрел перед собой. Принять это? Да он ненавидел Алабора всеми фибрами души! Ненавидел и презирал!

– Не стану я этого принимать! – ужаснувшись, прокричал он, то ли себе, то ли маленькой птичке, то ли самому Алабору, ухмыляющемуся в лицо.

– Чего орать-то! Не будешь и не надо, – послышался из-за спины рассудительный голос Влада.

Товарищи стояли, тесно прижавшись спинами друг к другу и не могли двинуться с места. Змеи, свиваясь и развиваясь, сужали кольцо.

– Может по ним огнём врезать, – с тревогой в голосе предложил Влад, оценивающе глядя перед собой, – И рвануть наудачу.

– Глупый! Глупый! Останови его! – предостерегающе ворковала птичка, вцепившись в плечо острыми коготками. – Принять! Принять!

– Не надо огнём, – резко выкрикнул Максим, боясь, что Влад его не послушает и, чувствуя спиной, как вздрогнул парень от его окрика. – Можешь не трудиться, на них это не подействует, а нам с тобою навредит.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво хмыкнул Влад, повысив голос, – Птичка начирикала?

– Ага, – не поворачивая головы, почти не соврал Макс. – Она говорит, что мы с тобой должны принять это, потому что оно уже в нас. Правда, я не пойму, что она имеет ввиду…

– Принять? Так вот от чего ты так орал…

Максим почувствовал спиной, как пожимает плечами Влад, и был полностью с ним согласен. Товарищ обернулся, будто хотел проверить, в своём ли уме его собеседник.

– А этот что тут делает? – настороженно воскликнул он.

Макс посмотрел туда же и присвистнул от неожиданности: перед ним стоял… или сидел…, кто ж его разберёт, огромный зеленовато-коричневый дракон о трёх головах!

– Эй, вы, мелочь двуногая, чего застряли-то! – осклабившись, прорычало чудовище, будто намекая, что стол накрыт, гости дожидаются, а обед, видите ли, запаздывает!

– Ты его тоже видишь? – насторожённо спросил Влад, срывающимся голосом.

– Не только вижу, но и слышу, – потрясённо сообщил Максим, для полной уверенности протирая глаза кулаком.

– Ну, да, а то как же, – воинственно прорычала левая голова, – Глаза есть, вот и видишь!

– Уши есть, вот и слышишь, – небрежно добавила правая, осклабившись зубастой пастью.

– И две ноги есть, вот и топайте уже, да поторапливайтесь, а то других задерживаете, – констатировала средняя, медленно отступая в туман.

– А как же змеи… И Алабор? Они-то куда подевались? – оборачиваясь, непонимающе поинтересовался Максим.

– Да не было тут никого, – отмахнулась правая голова, – Кроме вас, двуногие!

– А ты у нас – страж моста, что ли? – недоверчиво вскинул брови Влад.

– Страж, не страж, но сегодня мост я охраняю. Кстати, зовут меня Горыня, и вообще-то, я – девочка!

– Девочка?!! Она ещё и шутит!

Схватившись за животы, ребята принялись дружно хохотать, не в силах остановиться, то ли от перенесённого стресса, то ли от необычности происходящего.

Мост был пройден. В сопровождении Горыни, парни спустились на зелёный луг, наполненный людьми и драконами. Звери, если их можно было так назвать, любопытно наблюдали за первыми визитёрами с той стороны. Навстречу вышла высокая статная женщина, лет сорока, одетая в тёмный брючный костюм, предназначенный для полётов. Максим замер, встретившись с её изумрудными глазами на узком, обрамлённом длинными серебряными волосами, величественном лице, так похожим на Алькино. Он искоса бросил на Влада вопросительный взгляд, но тот, увлечённый драконами, ничего не замечал. Женщина неожиданно приветливо улыбнулась, в одночасье становясь на десять лет моложе. Макс улыбнулся в ответ, но вовремя заметил, что и её улыбка, и приветливые слова относятся вовсе не к ним.

– Горыня, я думаю, с остальными такой задержки уже не будет, проводи этих к Хорсту, пусть введёт их в курс дела, – красивым певучим голосом произнесла незнакомка, обращаясь к драконихе.

– Кто эта женщина? – спросил Максим у Горыни, ковыляющей следом за ними на окраину смешанного леска, возле которого разместился походный лагерь с импровизированными столами на пнях, длинными лавками и небольшими плетёнными креслами, разбросанными тут и там по поляне. Столы были накрыты разнообразными лёгкими угощениями, рассчитанными на большую компанию. На крайней лавке сидел, весело болтая ногами в воздухе, мальчишка лет тринадцати, рыжий и всклокоченный, обряженный в широкую косоворотку с вышитым воротником.

Горыня указала перепончатым крылом на лагерь и пробасила:

– Хорст вам и обо всём поведает, а мне, пожалуй, стоит воротиться к Миладе, мало ли кто ещё на мосту застрянет…

И она, развернувшись, неторопливо потопала назад.

– И кто тут Хорст будет? – Влад подошёл к мальчугану и присел рядом, озираясь по сторонам.

– Отошёл он, – улыбаясь во весь рот, в котором не хватало переднего зуба, небрежно сообщил мальчуган. – Та вы не скромничайте, подбирайтесь к столу и трапезничайте, коли хотите.

Влад хмыкнул и призадумался.

– Не переживай, мы перед мостом неплохо подкрепились, вот соберутся остальные, там и посмотрим. Слушай, а кто эта женщина, что нам у моста встречала? – присев рядом с мальчонкой поинтересовался Максим, у него всё ещё не выходила из головы странная схожесть Али и неизвестной красавицы.

– Это ты про Миладу? – Рыжеволосый вскочил с лавки и уставился на парней пристальным взглядом проницательных карих глаз. – Чо, правда не ведаете, или прикидываетесь? Это же глава рода – Милада! Вы ж сюды на поиски её внучки пожаловали!

– Что? Кого? – Влад подпрыгнул, как ужаленный, схватил мальца за грудки и притянул к себе, почти оторвав от земли. – Какой-такой внучки? Чьей?

– Странно, что вы не ведали, – бесстрашно почесал рыжий затылок мальчишка, балансируя на цыпочках перед Владом, – Милада Порфирьева, глава рода Лады, хозяйка теремного дворца, тутошний миротворец и охранитель, ведающая великую целительную силу…. Не слыхали, что ли? А внучка ейная – Алефтинка, из академии волшебной сбежала, вот и заплутала в лесу-то…

Влад растерянно выпустил из рук рубашку мальчишки, и на какое-то время завис, точно перегруженный компьютер, мальчуган же вновь уселся на лавку, бестолково молотя в воздухе ногами.

– Ваша глава рода не слишком-то учтивая, не поздоровалась с нами, ничего не объяснила, а к какому-то Хорсту отправила, который тоже шляется где-то и в ус не дует…

– Та не, она и ранее-то не очень приветливой была, а уж после того, что с нею приключилось, и ваще от людей шарахается, – будто невзначай наклоняясь к Максиму, шёпотом пояснил мальчуган. – Энто она не со зла, просто людишкам не доверяет, а дружбу только с драконами водит.

Влад рассеянно тряхнул соломенной копной курчавых волос, будто перезагружаясь, и тоже наклоняясь к Максиму, произнёс, переходя на шёпот:

– Неужели Гореслав всё знал и молчал?

Макс пожал плечами.

– Выходит, он не только мне чего-то не договаривает…

Со стороны моста послышалась весёлая перебранка. Максим вскочил, обрадовавшись перемене темы.

– Я же тебя предупреждала – не стоит лезть на рожон и вступать с ним в драку, а ты…

Виолетта вышла из тумана, поддерживая изрядно потрёпанного Идена в разодранной рубахе, с крупным синяком под левым глазом и кровоточащим носом, который он придерживал левой рукой.

– А чего он сам нарывался! – парировал раненый, пытаясь освободиться из крепких рук спутницы. – Я же воин, как ни как, а не слизняк какой-нибудь, бесхребетный, – грозя кулаком кому-то, скрытому в тумане, кричал он.

– Какой же ты воин, если сам с собой драку затеял, – усмехнулась девушка, поймав его за руку, – Если бы ты с ним по-хорошему, то и сражаться не пришлось! Твой двойник, конечно же, получил свою порцию тумаков, только ему-то – как с гуся вода, он же не настоящий, а тебе досталось за двоих!

– Если ты такая умная, почему сразу не сказала! – запальчиво негодовал Иден.

– Так кто бы меня, девчонку, слушать стал? – язвительно хмыкнула Виолетта, подтащив юношу к лавке и насильно усадив возле стола. – Сиди и не рыпайся, сейчас прибежит местная знахарка и поправит твой нос.

– Эй, ребят, а может я на что сгожуся, – энергично подскочил мальчуган, – Я тоже кой-чаго могу!

Не дожидаясь ответа, он протянул руку и коснулся разбитого носа Идена. В тот же миг кровь остановилась, а нос, к немалой радости его хозяина, принял свой естественный вид.

– И как это тебе удалось, у вас же, вроде совсем магии нет? – не удержавшись, вмешался Максим, вспомнив прочитанное в книге «Устройство Трёхмирья для чайников».

– Магии, может и нет, а волшебная сила имеется, – усмехнулся мальчишка, – А, давай, я тебе и синяк уберу?

– Не-е-е! Пусть будет, а то как я всем докажу, что с сильным врагом драться пришлось, – отрицательно замотал головой Иден, косясь в сторону сидящей рядом Виолетты. – Если, конечно, ты не будешь языком трепать…

– Вот ещё, оно мне надо, – сердито заявила девушка, демонстративно отворачиваясь.

– И куда это с моста змеи и Алабор подевались, – прерывая воцарившееся на поляне молчание, неожиданно громко спросил Влад, будто вынырнув из глубины своих мыслей.

– Алабор! Вы что с ним на мосту повстречались? – взвился Иден, не обращая внимание на безуспешные попытки Виолетты усадить его обратно на скамейку.

– Да, шутит он, – почему-то заявил Максим, заметив, что белобрысый вновь впал в ступор, – Просто твой подвиг не даёт ему спать спокойно!

– А-а-а! Ну, тогда пусть завидует! – выпячивая грудь, объявил Иден.

К ребятам уже приближалась следующая пара – Драгомир и Сабина. Девушки сразу же отсели на противоположный конец стола, чтобы никто не мог подслушать их болтовню, а Драгомир, трясущимися от напряжения губами стал рассказывать, как тяжело им досталось, когда мост прямо перед их ногами в одночасье пропал и ему, конечно же, пришлось прокладывать новый…

Вскоре возле столов собрались почти все студенты, громко переговариваясь и обсуждая свои «подвиги», не хватало лишь Камиллы и ректора, которые почему-то задерживались. Угощение и напитки убывали по мере появления всё новых ребят, а тарелки почти опустели. Вдруг от моста послышался истошный крик, и на траву вывалилось что-то большое и круглое. Оно покатилось в сторону ребят, с криком разбегающихся в разные стороны. Вслед за непонятным предметом появился Гореслав Ростиславович, крича и размахивая руками. Вместе с Иденом и Ратибором они с трудом поймали шар, из которого раздавались вопли испуганной Камиллы, и подтащили его к столу.

– Надо было сразу её связать, а то пришлось побегать, когда напуганная девушка, приняв меня за монстра, бросилась наутёк и чуть не сиганула с моста, – отдуваясь, рассказывал ректор, стараясь с помощью ребят избавить Камиллу от клубка толстых верёвок, напоминающих лианы.

После того, как девушку освободили от пут и усадили за стол, а взволнованные подруги принялись успокаивать рыдающую сокурсницу, рыжий мальчишка под шумок исчез с поляны, зато к столу подошла грациозная хозяйка.

– Приветствую славных студентов академии, – объявила она приятным голосом и даже изобразила на лице нечто, подобное улыбке: – По закону жанра, я должна вас накормить, напоить, что вы, надеюсь уже и сделали, а потом и спать уложить… Но, тут уж извините, время не ждёт и вы сами должны это понимать! Так что, пир горой и сладкий сон придётся отложить на потом, а сейчас, Хорст и Теремной Адун познакомят вас с правилами обращения с драконами и объяснят роли в поиске Алевтины.

Милада огляделась, будто ища кого-то. Из-за её спины вышел высокий долговязый юноша, рыжеволосый и улыбчивый, напоминающий старшего брата того мальчишки, что встречал ребят на поляне, а вслед за ним подошёл серьёзный седовласый мужчина в расшитом камзоле.

– Интересно, и кто из них – Хорст? – шёпотом полюбопытствовал Драгомир, с интересом разглядывая подошедших.

– Спорим, тот, что старше, разве парень вроде этого рыжего, может управлять драконами? – азартно откликнулся Иден, воинственно косясь на рыжего.

– Здравствуйте, я – Хорст, хозяин Острова Драконов, – будто не слыша их разговора, представился рыжеволосый юноша, обнажив в улыбке все тридцать два белоснежных зуба, – А это, – он кивнул на мужчину, стоящего чуть поодаль, – теремной Адун, первый помощник нашей гостеприимной хозяйки.

Ребята запереглядывались и принялись тихо обмениваться своими сомнениями.

– Хозяин целого острова, – саркастически вставил Иден, недоверчиво поглядывая на юношу.

– Да, целого, половинка меня бы вряд ли устроила, – вновь добродушно улыбнулся в ответ Хорст и свистнул. На его зов прилетело и притопало, сотрясая крупными лапами землю, сразу несколько драконов, разных цветов и размеров, от маленького серебряного, до огромной трёхголовой Горыни.

Студенты восхищённо или испуганно повскакивали со своих мест.

– Это ваши наездники, – обведя стол руками, представил Хорст ребят любопытно взирающим на них существам, – присмотритесь и выберете себе подходящего по нраву и характеру.

– Он это кому? – пропищала всё ещё не пришедшая в себя Камилла, глядя вдоль стола расширенными от ужаса глазами.

– Пожалуй, её стоит усыпить на время перелёта, – встревоженно прошептал Гореслав Ростиславович, с испугом поглядывая на девушку. – Знал же, что не стоило брать её в Навь…

– Чаще всего, для управления достаточно мысленного сигнала, но, некоторые драконы требуют ещё и голосовой, как знак уважения к их неземным способностям, – между тем, терпеливо пояснял Хорст будущим наездникам. – Для вашего удобства на спине дракона крепится седло, а то и несколько, а страховочный ремень не даст вам упасть при вираже или особо опасном маневре.

– А вы и в бою их используете? – поинтересовался Иден, восхищённо разглядывая огромную, по сравнению с другими, трёхголовую Горыню.

– Сейчас у нас мир, но когда-то давно, когда вас ещё и в проекте не было, драконы не только помогали нам в бою, но даже проявляли инициативу, используя свою тактику и особенно удачные приёмы.

Хорст похлопал по крылу невысокого серебристого дракончика, и тот опустил голову, подставив мягкий кожаный нос.

– А ты сам-то откуда об этом знаешь, – удивлённо присвистнул Иден, – Хочешь сказать, твой проект раньше нашего создан?

– Не суди о книге по обложке, – лукаво усмехнулся Хорст, но продолжать дискуссию не стал.

– Да они просто милашки, – благоговейно улыбаясь во весь рот, взвизгнула Сабина, разглядывая маленького серебряного дракончика.

Стоящий рядом Драгомир, казалось, не разделял её восторга, косясь на ближайшего со смесью испуга и подозрительности.

– Толстая кожа драконов, (а у некоторых ещё и чешуя), почти не пробиваема для стихийного заряда, – продолжал свой рассказ рыжий парнишка, – поэтому они всегда стремятся защитить наездника, часто принимая удар на себя. Самое уязвимое место – глаза, и во время сражения мы прикрываем их особыми шорами, ограничивая угол зрения. Это, конечно, добавляет наезднику проблем, зато спасает дракона от серьёзного ущерба. И, не забудьте главное правило – наездник так же в ответе за своего дракона, как дракон за седока! Берегите драконов! Эти мощные и красивые существа эмоционально уязвимы, к тому же их осталось слишком мало, чтобы расходовать такой редкий резерв для вашего баловства.

– Сегодня вы полетите с опытными наездниками, но вам не помешает запомнить, что драконы – существа обидчивые, поэтому стоит обращаться с ними уважительно, как со старшими товарищами, а не как с бездушными животными, – наставлял седовласый высокий мужчина по имени Адун.

Максим краем уха расслышал, что его прозывали «Теремным», только не понял, фамилия это или должность. К компании присоединилось ещё несколько взрослых мужчин, стоящих рядом с драконами, только к Горыне никто не подошёл.

– Это ваши сопровождающие, – объявила Милада, указав рукой на мужчин. – Девушки полетят первыми, их уже ждут в тереме, поэтому прошу вас выйти вперёд.

Лада и Сабина безропотно двинулись к хозяйке, поддерживая под руки всё ещё вздрагивающую Камиллу. Виолетта же, так и осталась стоять на месте, не желая покидать поляну. Не появилась и Кира. Однако, Милада этого не заметила, продолжая объяснять:

– Одна из вас полетит со мной на Серебряном драконе по имени Звёздочка, а других доставит Адун на Травне.

Сабина вышла вперёд.

– Могу я полететь с вами, мне очень понравилась Звёздочка, – пролепетала она робко, но настойчиво.

Милада слегка наклонила голову, соглашаясь. Адун и Лада увели Камиллу, а вскоре и хозяйка с Сабиной покинули площадку. Инициатива вновь перешла к рыжеволосому Хорсту.

– Милада настояла, что девушкам опасно ввязываться в приключения, но, как я заметил, некоторые всё же задержались, возможно, разгадав её замысел.

Виолетта кивнула, но осталась стоять на месте.

– Тогда, нам, пожалуй, пора разделиться на группы и отправиться на поиски Принцессы…

– Какой ещё Принцессы, мы же сюда нашу Альку искать пришли, – нетерпеливо воскликнул Иден, перебивая Хорста.

– Так и я о том же! Алевтина Порфирьева, наследница рода и Принцесса Нави, сбежавшая из академии, находится сейчас в одном из тех квадратов, что отмечены на карте поиска, – громко и чётко объявил Хорст, не терпящим возражений голосом.

Оставшиеся на поляне ребята переглядывались и шушукались, не понимая, верить ли сказанному, но Хорст неуклонно продолжал, достав откуда-то и расстелив на опустевшем столе длинную карту с отмеченными на ней неровными квадратами и четырёхугольниками:

– Часть земель мы уже проверили своими людьми и поделили остальную территорию на сектора. Самым сложным будет северный, где обитают недружественные нам силы, туда полетит Горыня, – Хорст указал на замершую у края леса трёхголовую махину. – Остальные получат участок, доступный для прочёсывания за один день. Ваши драконы могут опускаться на воду, садиться в поле или на лугу, но, лес им недоступен, поэтому, если вам достанется лесной массив, (Хорст указал на север и юг карты, где отчётливо выделялись тёмно-зелёные квадраты), придётся положиться на драконье чутьё или прочёсывать лес пешком.

– А если мы её найдём, что тогда? – небрежно спросил Радей, стоящий ближе всех к Хорсту.

– Тогда драконы сами доставят вас в нужном направлении, – повернув голову в сторону говорящего, ответил рыжий и возвратился к своему объяснению: – Настоятельно советую, завершить поиски до полуночи: во-первых, вы ничего не отыщите в темноте, а во-вторых, вы ещё недостаточно взрослые, чтобы путешествовать по ночам!

– Кто бы говорил! – насупившись, буркнул Иден, – Сам-то давно стал совершеннолетним?

Хорст улыбнулся, и, то ли, не расслышав его слов, то ли, не предав им значения, продолжал:

– Встаньте подальше друг от друга, чтобы драконы могли выбрать достойного наездника, а второго вы подберёте на своё усмотрение.

– А если я сам хочу, если уже выбрал своего… – Иден, раздвинув товарищей, прямиком направился в сторону длинного красного дракона, с шипами вдоль хребта и острым раздвоенным хвостом.

– Если Огнеда одобрит, я не буду против, – ответил стоящий возле дракона наездник.

Дракониха несколько раз утвердительно качнула головой вверх и вниз, соглашаясь с выбором.

– Тогда с нами полетит Радей, – сообщил Иден, выглядывая в толпе своего приятеля, – Он, если что, нашей потеряшке первую помощь оказать сможет…

– Что ж, идея неплохая, мало ли что с беглянкой в дороге приключилось. Целитель, даже без волшебства, никогда не повредит, – подтвердил Хорст.

Радей подбежал к товарищу, обменявшись с ним крепким рукопожатием и стал карабкаться на дракона вслед за Иденом.

– Огнеда – воздушный дракон, поэтому вам достанется юго-восточное направление, где много полей и лугов. Вы сможете прочесать их с воздуха и прекрасно всё увидите.

– Класс! – воскликнул Иден, не сдержавшись, усаживаясь в седло на спине дракона.

– Теперь выбор за Красавой, – объявил Хорст, и на поляну вышла синяя дракониха с переливающейся чешуёй и длинной гибкой шеей.

Красава подошла к Виолетте и положила ей на плечо маленькую продолговатую голову.

– Ух, ты! – радостно воскликнул Хорст, своим восторгом напомнив мальчишку, что встретил Макса и Влада у столов. – Путешествие может быть опасным и сложным, поэтому Милада решила увести всех девушек в терем, но, ты приглянулась Красаве, поэтому я одобрю, пожалуй, её выбор. Но, кого же определить тебе в пару?

– Может, меня? – На поляну неожиданно для всех, вышла Кира. Она была слегка бледнее обычного, но держалась спокойно и уверенно. – Я чувствую себя великолепно, поэтому вполне могу составить компанию Виолетте, – заявила она, заметив протестующий жест Влада. – Что скажешь, Красава?

Дракониха обвила девушек тонкой шеей и прижала друг к другу.

– Прекрасно! Вам достаётся этот квадрат над рекой, вполне спокойный и безопасный, – улыбнулся Хорст. – Остаётся Топтыга. Он у нас не привередливый, примет любого.

Макс был удивлён словам Хорста, оборачивался, чтобы разглядеть названного, но на поляне другого дракона кроме Горыни не было. Зелёная трёхглавая дракониха будто притаилась за спиной Максима, если бы это позволяли её рост и комплекция. Гореслав Ростиславович двинулся в сторону молчаливого Влада, но, юноша, рассерженный на дядю, резко развернулся и почти бегом направился к кромке леса, где возвышалась тёмная махина дремлющего Топтыги.

Драгомир замер возле Максима, боясь пошевелиться, чтобы избежать приступа тошноты, вызванного неизбежностью предстоящего полёта. Заметив это, Ратибор, подавив тяжёлый вздох, двинулся следом за Владом.

– Они исследуют южный лес, – произнёс Хорст, то ли разочарованному ректору, то ли себе самому, поскольку ни Влад, ни Ратибор не могли уже его слышать.

Гореслав Ростиславович остановился за спиной Максима.

– Узнал про Миладу и обиделся, – ни к кому не обращаясь, произнёс он.

Макс кивнул, сам не понимая, зачем, ведь ректор разговаривал не с ним.

– Ты-то должен понимать, – горячо зашептал Гореслав Ростиславович на ухо юноше, – Милада – человек публичный и любые контакты с ней могли навредить ребятам…

– Да я-то понимаю, вы бы лучше им это объяснили, – сердито произнёс Макс, не глядя на ректора.

– Тогда, я, пожалуй, вернусь пока в академию, – неожиданно сообщил Гореслав Ростиславович, – Нужно решить кое-какие административные вопросы.

И он понуро зашагал к мосту, всё ещё утопающему в тумане.

На поляне, помимо Хорста, остались только Максим и Драгомир. Хозяин Драконьего острова подошёл к ним и дружелюбно улыбнулся.

– Вы, как я погляжу, самые бесшабашные, раз решили лететь на Горыне. Кстати, она, почему-то, изначально выделяла тебя из числа ребят.

Парень указал на Максима, и тот кивнул, и сам это замечая. Направившись к трёхголовой любительнице пошутить, Макс вспомнил, как в одночасье она прогнала их с Владом с моста, развеяв наваждение в виде Алабора и клубка змей. Однако, Драгомир застыл на месте, не последовав за товарищем. Он был неестественно бледен и дрожал всем телом, словно в ознобе.

– Кажется, твой друг не очень-то жалует драконов, – покачал головой Хорст, разглядывая Драгомира, как музейный экспонат, – Боюсь, тебе придётся лететь одному! Этого я сам на темпо-коне отвезу.

– Чего это – одному? – возмутилась правая голова, уставившись на рыжего узкой щёлочкой змееподобного глаза.

– А нас что, в расчёт не берут? – обиженно прошипела левая.

– Да я одна троих стою, – протестующе добавила средняя, гордо вскидывая массивную шею, на которой покоилась.

– Это точно, болтать ты за троих умеешь, – безобидно улыбнулся Максим.

– Не только болтать, я и летаю неплохо, так что, залезай скорее, нам с тобой самый сложный участок достался, тот, что в заповедных землях у Трёхгорбой горы…

глава 3 аккуратнее с мыслями – они творят реальность

Шагнув в открывшийся портал, Алька очутилась в полной темноте. Шёл дождь. Под ногами беспрестанно хлюпало, и новые кроссовки быстро промокли. Душившая ненависть никуда не ушла. Беглянка кипела от гнева. Злые слёзы застилали глаза, смешиваясь с дождевой водой.

Она вспомнила первую встречу с Максимом в просторной больничной палате, но, тогда перед ней лежал потерявший память, растерянный парнишка, к тому же, подвергшийся нападению сильного разрушителя. Если бы только знать зараниее…

– А Влад-то понимал кого спасает? Видимо, да, – сердито решила девушка, – Если судить по его негативному отношению к Максу с первой минуты их встречи!

От злости она словно разделилась на две части – Тёмную и Светлую.

Тёмная сторона негодовала:

– Предатель, как он мог! И зачем только мы притащили его из Яви! Обещал, что не будет общаться с Алабором, а сам…

– Ничего он тебе не обещал, – протестовала Светлая. – Да ты и не спрашивала! Это Влад, заметив твою растерянность, заявил, что Максим ничего общего не имеет ни с дедом, ни с его приспешниками. А Владу-то можно верить…

– Как же! Верь ему! А он тебя тоже предал! Вспомни, как они сговаривались в коридоре с ненавистным потомком Алабора, как братец просил ничего тебе не говорить, чтобы не расстраивать! Ты думаешь, он о тебе беспокоился? – вкрадчиво поинтересовалась Тёмная.

– Влад – твой брат! Он никогда тебя не обманывал. Впрочем, как и Максим. А ты его чуть не убила! – с жаром возмущалась Светлая.

– Вот и правильно! И поделом ему, предателю! – с ослинным упрямством перешла в наступление Тёмная.

– Но ты же их любишь, хоть и злишься! – всплеснула руками Светлая, осознавая, что все аргументы закончились.

От странных раздвоённых мыслей Алю отвлёк чавкающий звук под ногами. Идти становилось всё тяжелее и тяжелее от налипшей на кроссовки мокрой грязи. Девушка с удивлением огляделась: темнота вокруг стояла такая густая, что было не видно собственных пальцев.

Да, она всё ещё злилась, но сильный пронизывающий насквозь ветер вместе с проливным дождём быстро заставил позабыть про злость и негодование. Ноги вскоре замёрзли, а намокший рюкзак стал тяжёлым и резал плечо, на котором висел. Девушку окружила кромешная темнота в которой не было ни света фонарей, ни мерцания далёких звёзд. Поёживаясь от холода, Аля шла дальше, надеясь добраться до города, она всё ещё была уверена, что оказалась в Яви, где радостно встретят цырковые друзья, нужно лишь выйти на дорогу, с которой нечаянно свернула.

– «Куда это меня занесло»? – растерянно оглядываясь, думала Алька, щёлкая пальцами, чтобы вызвать светящийся шар. Как ни странно, простейшее волшебство, с которым она справлялась даже в детстве, сейчас оказалось не по силам.

– Дождь, каким бы интенсивным он не был, не может помешать мне зажечь огонь, значит всё дело в ненависти, – пытаясь взять себя в руки, размышляла вслух девушка, зябко поёживаясь и растирая воду по холодному лицу, – Она может блокировать магию, закрывать доступ к силам. Нужно успокоиться, тогда способности вернутся и я смогу найти дорогу.

Несколько раз глубоко вдохнув холодный влажный воздух, чтобы успокоиться, Аля неожиданно осознала, что стоит по щиколодку в воде, которая хлюпает в кроссовках и неприятно холодит ноги.

– Наверное я слишком далеко ушла, – предположила она и попыталась вернуться, только не понимала – куда – всё вокруг заполняла непроглядная тьма. Девушка была полностью дезориентирована, она хотела попасть в пригород и оттуда добраться до цырка, а оказалась…

Она совершенно не понимала, где оказалась…

Привыкшие к сумраку глаза вскоре стали отличать тёмный блеск воды от глухой черноты суши. Аля двигалась дальше, пытаясь обходить особенно крупные лужи, хотя в её положении это уже было бесполезно. Неожиданно стало ещё хуже: ноги начали вязнуть, и девушка безрадостно поняла, что попала в болото. Идти по затхлому болоту становилось всё тяжелее и, собравшись с силами, она добралась до сухой кочки приличных размеров, на которой можно было расположиться в ожидании рассвете.

Всё ещё на что-то надеясь, сняв кроссовки, окончательно промокшие, ставшие тяжёлыми от налипшей грязи, и отставив их в сторонку, Аля поместила рядом коробку разрывателя, которая помогла ей открыть портал и отправиться в новый мир. Она быстро растёрла промёрзшие ноги, накинула на плечи поверх старого свитера вынутую из рюкзака любимую бирбзовую кофточку. Возвращаться в академию беглянка не собиралась. Оставалось дождаться утра.

Поджав под себя промёрзшие ступни, девушка накрылась кофтой и решила немного поспать, подсунув под голову рюкзак. Сначала у неё от холода зуб на зуб не попадал, потом, немного согревшись, она даже задремала не обращая внимания на мелкий дождь.

Проснулась Аля от странной далёкой трескотни: сквозь тревожную пелену слышались непонятные звуки. К счастью, дождь закончился, небо посветлело, но по нему всё ещё проплывали тёмные облака. Беглянка попыталась нащупать рукой кроссовки, но их не оказалось – видимо, во время сна, она нечаянно столкнула их с кочки. Не было рядом и разрывателя миров: коробка ушла в болотную жижу вместе с обувью. Аля снова попробовала использовать магию чтобы их вернуть, но и в этот раз, к её разочарованию, ничего не вышло.

В тусклом свете наступающего пасмурного утра она стала различать отдельные кусты и даже невысокие кривые деревья, но большую часть окружающего пространства занимало нескончаемое промозглое болото. Сквозь туман проглядывали крупные кочки, поросшие неровным кустарником, вперемежку с одинокими сосенками.

Странный стрекочущий звук приближался, становясь всё громче. Рассеянно озираясь по сторонам, Аля заметила среди пушистых тучь размытые силуэты крупных птиц, быстро направляющихся в её сторону. Она долго пристально всматривалась, пока от напряжения не заболели глаза, но так и не смогла понять с чем имеет дело, однако, девушка была уверена, что именно от этих странных существ исходил тревожный стрекочущий звук, который её разбудил. Летели они необычным для птиц строем, разделившись на пары и совершая круговые движения, будто патрулировали периметр.

Вскоре игнорировать их присутствие стало совершенно невозможно, ведь к кочке, на которой располагалась Аля, стремительно приближались несколько крупных летучих мишей. Точнее, это сначала она приняла их за ночных вампиров но, как только твари подлетели ближе, поняла что это вовсе не мыши. Существа, опускающиеся на больто, напоминали нечто среднее между волком и крылатым человеком, они имели покрытые шерстью острыё морды со страшной, оскаленной пастью, торчащие в стороны уши и мохнатые руки – лапы, заканчивающиеся огромными когтями.

Алька поспешно вскочила, но бежать было некуда – повсюду простиралось безжизненое мрачное болото. Девушка попыталась отстоять свою свободу, и вновь с горечью поняла, что совершенно утратила магические способности.

– Да что же это происходит! Где я нахожусь–то? – силясь взяв себя в руки, испуганным голосом воскликнула Аля, стоящая посреди серого безжизненого пространства и не имеющая других средств защиты, кроме тех, что оказались под рукой. Хватаясь за соломинку, она подняла за лямки тяжёлый мокрый рбкзак, с удвоенной энергией готовясь устроить летающим тварям прохладный приём.

Существа стали кружить над жертвой, несмотря на её отчаянные попытки отмахнуться. Одно из них легко вырвало из рук девушки рюкзак, откинув его в сторону, а другое, стремительно схватив Альку за плечи, понесло прочь. Рюкзак и кофта остались одиноко валяться на кочке среди неприметного болота. Девушка ожесточённо сопротивлялась, громко кричала, требуя отпустить немедленно, но существо, превосходившее её в росте и силе, не обращало никокого внимания на беспомощные крики, только крепче сжимало когти, вцепившиеся в свитер и плечи. Оно несло добычу на северо-запад, если ориентироваться по всходящему солнцу, туда, где на горизонте виднелись три горы, притулившиеся друг к другу, окружённые густым смешанным лесом.

Несмотря на всёпоглощающий страх, Аля заметила мимоходом тёмную извилистую реку, протекающую невдалеке от странной горы, и расколотую молнией высокую сосну, вершина которой напоминала рогатину. Обратила она внимание и на то, что звери старались держаться в тени туч, избегая открытого пространства и солнечных лучей. От бессилья и ужаса беглянка готова была заплакать, собственно, рвущиеся наружу слёзы и не спрашивали, тонкими струйками скатываясь по белому от страха лицу. Девушка рванулась из последних сил, стремясь освободиться любой ценой, свитер окончательно растянулся и, выскользнув, раздирая в кровь плечи и спину, Алька полетела вниз с огромной высоты, испугавшись ещё больше. От ужаса происходящего она сильно зажмурилась.

– «Уж лучше упасть и разбиться в болоте, (остаётся призрачная надежда на спасение), чем быть растерзанной и сожранной этими тварями», – пронеслась в её голове странная мысль. Ах, если бы только она могла летать, как в Слави… Но и на этот раз волшебные таланты отказали.

Казалось, прошла целая вечность, когда существо спекировало несколько раз, стараясь поймать добычу, и, не расчитав траектории, задело девушку задними лапами по голове. От сильного удара она тут же потеряла сознание, продолжая безвольно падать.

Аля пришла в себя на куче сухой соломы в грязном углу огромной, уходящей в бесконечность, тёмной пещеры. Пошевелилась, девушка попытаясь подняться и ощутила резкую, пробивающую слёзы, боль во всём теле. Руки её были свободны, но плечи, изодранные крепкими когтями чудовища, мучительно болели, спина неистово ныла, а босые ноги замёзли и совсем онемели. Пропитанная кровью футболка заскорузла и совершенно не приносила тепла. Отказываясь верить происходящему, девушка поднялась и попыталась покинуть странное место. Споткнувшись на негнущихся ногах Алька упала назад в старую затхлую солому. В памяти всплыли последние минуты перед тем, как провалиться в темноту безсознательного: мерзкое гнилое болото, огромные существа с хищно сверкающими глазами, неудавшиеся попытки использовать волшебный дар…

– Что же это? – чуть не плача от беспомощности и ужаса, но, стараясь изо всех сил сохранять хладнокровие, пролепетала беглянка, охрипшим от криков голосом. – Это не Явь?! Точно не Явь! Тогда где же я?

Поражённая до глубины души, Аля растерянно оглядела своё новое пристанище: её окружали замшелые стены, переходящие в круглый каменный потолок. Было темно, но сквозь ращелины и трещины в пещеру проникал серый рассеянный свет. Через камень тут и там проросли толстые корни. Пахло сыростью и тленом. В дальнем углу пленница увидела горку крупных, обглоданных до бела костей, похожих на человеческие и источающих неприятный смрадный запах. Она продрогла и хлюпола носом, потому не почувствовала его сразу.

– Вселен Великий, дай мне это развидеть, – отказываясь верить, бессильно пролепетала девушка. Брезгливо отшатнувшись, едва сдерживая подступившую к горлу, то ли от страха, то ли от отвращения, тошноту, Алька поняла, что попала в нору какого-то хищьного животного и чуть не потеряла сознание от пронзившего её ужаса.

Стараясь не драматизировать ситуацию, с силой растерев онемевшие ноги и превозмогая острую боль в плечах, доводящую до полу-обморочного состояния, Алька наконец-то смогла подняться, чтобы исследовать пространство вокруг. Осторожно направилась вдоль стены, двигаясь в противоположную от страшной кучи сторону, надеясь найти хоть какой-то выход. Вскоре она заметила еле различимый просвет.

Хватаясь за стену, чтобы не упасть от боли, девушка перешла в другое помещение, оказавшееся намного просторнее и светлее. По некоторым деталям можно было посчитать его уютным и жилым. На каменном полу, застеленном серой шкурой, стоял грубый, но вполне приличный деревянный стол, в углу располагался камин, в котором ярко горел огонь, над пылающим огнём на вертеле жарилась тушка крупного животного, скорее всего – оленя.

Девушка облегчённо вздохнула: по крайней мере, сырой её не съедят, а если и съедят, то не сегодня…

Она наскоро обогревалась, инстинктивно понимая, что не должна здесь надолго задерживаться, но не смогла оторваться от яркого пламени, несущего свет и живительное тепло. Ещё дрожа, оттого что приходилось двигаться по холодному камню босыми ногами, Алька, всё время останавливаясь, оглядываясь и прислушиваясь, двинулась дальше к очередному проёму, выходящему в широкий неосвещённый коридор, конца которого видно не было. Беглянка попыталась двигаться дальше, но, услышав вдалеке знакомый стрекочущий звук, быстро ретировалась, нырнув под стол, и в тайне рассчитывая, что высокие хозяева не сразу её там отыщут. Ей как в детстве хотелось надеяться, что если она не откроет глаз, то и чудовища её не заметят. Аля замерла, боясь дышать, чтобы не быть обнаруженной.

Первое время хозяевам и вправду было не до неё. Два страшных существа, появившиеся в пещере, были заняты выяснением отношений, о чём-то громко споря на непонятном языке. Изумлённой Альке показалось, что это был настоящий разговор, а не просто обмен звуковыми сигналами, как у животных. Одно существо, видимо женского пола, так как было пониже и выглядело более ухоженным, проявляя нетерпение, отчитывало другое – крупное и всклокоченное, скорее всего, то, что принесло сюда девушку. Мужская особь порывалась что-то возразить, но получила сильной лапой по ушам оскалилась и недовольно заворчала, виновато опустив ужасную морду вниз.

Вдруг, одно существо резко втянуло воздух и, оглядевшись, направилось прямо в ту сторону, где пряталась беглянка. Протянув под стол когтистую лапу, оно вытащило оттуда бессмысленно сопротивляющуюся девушку. Пойманная на месте преступления, Алька, пыталась бороться, отбиваясь, махала руками и ногами, но быстро осознала бесперспективность своих попыток и на время сдалась. Сердце её бешено билось в груди, стремясь выскочить наружу и сбежать раз уж это не под силу его хозяйке.

– Я несъедобная! Ешьте лучше своего оленя, – дрожа от страха и зажмурившись, чтобы не видеть неизбежного, шептала Алька, изо всех сил моля Вселена о сострадании.

Доведённое до бешенства, существо грозно зарычало на мужскую особь, взирая на пойманную с явным отвращением. Тот, вжав голову в плечи, подошёл к стене, на которой оказался визафон – тёмный блестящий квадрат в крупной раме, почти такой же, как в кабинете Гореслава Ростиславовича в академии. Продолжая бессильно висеть в крепких лапах женской особи, Алька открыла рот от изумления – она никак не ожидала увидеть этот предмет в пещере. Эти животные, кем бы они ни были, пользовались современными магическими технологиями…

Зверюга что-то быстро нажала на раме и неожиданно заговорила вполне человеческим, только очень громким и грубым голосом.

– Господин, во время патрулирования мы поймали на вашей земле шпиона. Точнее – шпионку. Что прикажете с ней делать?

Экран засветился, Алька различила угрюмое лицо Гастингса, того самого человека, который много лет назад лишил её семьи и нормального детства, того, кого она на дух не переносила, из-за которого сбежала из академии. Девушка задрожала, подозревая, что причиной этого является не холод, а охватившее её чувство всепоглощающей ненависти к этому человеку.

– Покажите мне её, – грозно приказал Гастингс с экрана визафона.

Злобно оскалив пасть и дыхнув тошнотворным смрадом, женское существо, выслуживаясь, поднесло бессильно висящую в когтях девушку к экрану и что-то недовольно прорычало.

– А, старая знакомая! – злобно расхохотавшись, провозгласил Гастингс, растягивая в улыбке тонкие губы. – Да неужели? Я, конечно, предполагал, что нам предстоит встретиться, но не ожидал, что эта встреча произойдёт так скоро!

Алька брезгливо отвернулась, снова попытавшись вырваться из цепких когтей и вновь потерпев неудачу, чем только позабавила врага.

– Приведите её ко мне и получите награду, – надменно улыбаясь, небрежно пообещал Гастингс, отключая связь.

Девушку грубо тряхнули и выволокли через узкий лаз вверху пещеры, при этом её бесцеремонно несколько раз непреднамеренно, но сильно приложили о стену, в результате чего, она вновь потеряла сознание.

Почувствовав нестерпимую боль во всём теле, будто её нещадно избивали, Алевтина осознала, что всё ещё жива, попыталась открыть глаза и оглядеться. Перед затуманенным взором находилась шикарно обставленная комната, ярко освещённая мягким рассеянным светом. В центре располагался широкий массивный стол и несколько дорогих кресел с ножками в виде звериных лап. На полу лежал толстый ковёр с замысловатым рисунком, напоминающим солярный крест. Стены украшали абстрактные картины в золочёных рамах. За столом восседал Гастингс в своём неизменном тёмном плаще с капюшоном, прикрывающим большую часть лица.

Ощущая, как вновь темнеет в глазах от нахлынувшей ненависти, Алька рванулась к врагу, но тут же осознала, что по-прежнему висит в цепких лапах чудовища.

– О, наша гостья пришла в себя, – небрежно изрёк красивым голосом Гастингс, пытаясь быть милым, но его глаза оставались при этом неизменно холодными и колючими. – А ты, и вправду, настоящее сокровище: мало того, что принадлежишь к величайшему роду Первых, так ещё и обладаешь родственными связями в Нави…

Девушка стояла с помертвевшим лицом, прижатая крепкими лапами чудовища и с трудом понимала, о чём говорит ненавистный враг. Она уж точно никого не знала в Нави. Да и причём тут Навь? Она же туда не собиралась!

– Надеюсь, тебя не очень обижали мои нерасторопные слуги? Горгульи, конечно, преданы мне как верные псы, но подчас слишком медлительны, особенно днём, когда они практически каменеют при попадании света.

– «Горгульи? Так вот, кто эти существа…» – пронеслось в голове у девушки, смотревшей на хозяина кабинета таким испепеляющим взглядом, что он, казалось, с минуты на минуту должен был рассыпаться в прах…

Гастингс, меж тем, неторопливо встал из-за стола, подошёл к ней, и принялся с интересом разглядывать с ног до головы, а потом, изобразив понимающую улыбку, заявил непринуждённым тоном:

– Одобряю Максимуса! Он просто обязан был в тебя влюбиться. Весь их род помешан на Первых из Нави. И дед, и отец с ума по ним сходили. Вот и мальчишка не удержался…

Алька протестующе заскрипела зубами от злости.

– А я вашему Максимусу в подруги не набивалась, – дёрнувшись, и вновь повиснув в когтях, гневно воскликнула она, тут же поморщившись от боли, пронзившей разодранные плечи.

– О, наша мышка показала зубки и пытается кусаться, – холодно глумился Гастингс, отходя к столу и усаживаясь в мягкое кресло. – Ничего, мне всегда нравилось обламывать упрямых. К тому же, её «нелюбовь» ко мне и Максимусу нам только на руку: не испытывай малышка всеобъемлющей ненависть при переходе через портал, разве увидели бы мы её в своих владениях…

Пытаясь переварить услышанное, Алька с тоской в сердце поняла, что Гастингс, по сути, прав, именно ненависть привела её сюда, затмив все другие чувства.

– А теперь мы сможем использовать её пребывание у нас в своих интересах. Представляю, как сейчас тревожится ректор, как волнуются однокурсники, особенно один… Ничего, ничего, скоро у нас появится возможность с ними разобраться!

Понизив голос до шёпота, Гастингс презрительно ухмылялся и возбуждённо потирал руки, придумывая, как воспользоваться сложившейся ситуацией с большими выгодами для себя.

– Милада будет очень расстроена, узнав, что ты находишься в моих руках и мы сможем выторговать у неё ряд привилегий, если поторопимся, – разоткровенничавшись, шептал злодей, упиваясь происходящим. – А потом… Потом мы придумаем способ, чтобы не сразу отнять твою жизнь, ведь в твоей крови столько нужных нам элементов, ты даже не представляешь, насколько нужных…

Казалось, Гастингс разговаривал сам с собой, но Аля заметила мимолётное движение за ширмой сбоку. Может ей показалось, и ширма шевелилась от ветра, проникающего сквозь распахнутую дверь, но девушка отчётливо ощущала присутствие ещё кого-то.

– Отведите девчонку к другой пленнице, им будет о чём поговорить, пока я приму окончательное решение, – поднимаясь из-за стола и откидывая полы длинного плаща, приказал Гастингс, повысив голос, – Велена знает, что нужно делать…

Горгулья промычала что-то нечленораздельное и покинула кабинет, таща девушку в крепких лапах. Аля снова пыталась вырываться, однако, быстро поняла, что любое сопротивление причиняет новую порцию сводящей с ума боли. Длинные когти чудища ещё крепче впились в плечи, доставляя непереносимые болевые ощущения, застилая глаза красной пеленой и заставляя слёзы градом катиться по бледному лицу.

Сильно тряхнув девушку, чудовище взмыло в открытый тёмный проход над массивной винтовой лестницей, сделанной отнюдь не руками человека. От очередного непреднамеренного удара, пленница вновь потеряла сознание, провалившись в небытие.

глава 4 жизнь не зебра, а шахматная доска, здесь всё зависит от твоего хода

В глубине Трёхгорбой горы было множество пещер и потайных ходов, чьё предназначение было скрыто от её нынешнего хозяина. Гастингс опустился на каменную площадку, предназначенной не для людских ног лестницы и, откинув в сторону полы чёрного плаща, вошёл в одну из них. В пещере было довольно светло, благодаря прожилкам мерцающего минерала, пронизывающего каменные стены. У дальней стены располагалась массивная металлическая клетка, внутри которой на воздушных качелях восседала спящая женщина с пышными золотисто-рыжими волосами. Заслышав его шаги, она вздрогнула, открывая глаза.

– Ну что, горемыка, тебе не надоело ещё сидеть в заточении? А ведь я мог подарить тебе свободу, нужно только согласиться на некоторые условия…

– Никогда! – тихо ответила женщина, – Я никогда не стану служить убийце мужа!

– Ну и ладно, не очень-то и хотелось, – разочарованно усмехнулся Гастингс. – Ты мне и так служишь, причём совершенно бесплатно!

– Настанет день и Вселен воздаст по заслугам и тебе, и твоим сподручным, – пересохшими губами пролепетала женщина.

– Вселен возомнил себя богом! Он разделил миры? Создал духовно развитых людей? Только он забыл, что в этом мире до него жили другие: более могучие, не нуждающиеся в Боге, умеющие за себя постоять! И что сделал наш Великий Вселен? Помог древним освоиться в новом мире? Нет! Они заперлись в своих замках и теремах, влача жалкое существование, даже не решаясь признаться новому поколению в своих силах, превосходящих современное волшебство!

Гастингс яростно вцепился в прутья решётки, словно хотел раздвинуть их.

– А драконы? Разве Вселен защитил их от новых обитателей? Он позволил им исчезнуть, превратиться в вечно преследуемых или порабощённых существ, в разумность которых новое поколение не верило, и потому, истребляло словно зверей!

– Но драконы служат людям добровольно! – не сдавалась пленница.

– А что им ещё остаётся! Их популяция почти вымерла, а размножаются они очень медленно, хоть и живут намного дольше человечков – детей Вселена. Люди умудрились быстро расплодиться и занять всё пространство Трёхмирья, благо, за свою короткую жизнь они успевают оставить несколько новых поколений!

– Он подарил людям духовную силу! – попыталась сопротивляться женщина.

– Нет, он приучил их надеяться на могущество Отца, который всё слышит, всё знает, а главное, придёт по первому зову и поможет, спасёт, выведет на правильный путь! А потом? Потом он просто заснул, устал, видите ли! А дети обиделись! Лишившись могучего покровителя и его защиты, разучившись полагаться на свои силы, они возненавидели бросившего их отца! Посчитали его слабость предательством!

– А ты этим воспользовался!

– Да! Вот тут и появился я! Я дал людям возможность выбора, показал другую сторону силы, более простую и приятную, не требующую жертвовать своими желаниями и мечтами, – запальчиво воскликнул Гастингс.

– Выбор! Разве это выбор, если за каждый неправильный (с чьей-то точки зрения) шаг, тебя превращают в ледяной столб или заточают в клетку? – пролепетала женщина, откидывая назад красивые волосы.

– Ну что ж, за всё в этой жизни нужно платить! Любой выбор наказуем! – усмехнулся Гастингс.

– Ты ещё про бесплатный сыр напомни…

– И напомню! Ведь ты, как и другие, клюнула на мои обещания! Твой сын! Разве ты не этого просила? Я не стал его преследовать, не отнял жизнь, хотя мог. Я лишь следил за ним, чтобы в нужный момент вернуть тебе! И вскоре исполню своё обещание – ты увидишь сына! Он уже в этом мире и сам придёт ко мне. Ты его увидишь, а я получу всё! Весь мир и всех его обитателей! И тогда БОГОМ стану я, в ваш Вселен завянет на своём острове! И никакие Первые его больше не спасут, ведь у меня будет тот, кто способен убить Бога!

– А ты не боишься, что он убьёт и тебя?

– А вот на этот случай мне и нужна ты! Кстати, я опустился к тебе, не за тем, чтобы вести бесполезные споры! Сейчас сюда приведут девчонку… Не простую, из рода Первых… Сделай её покорной и тихой. Она мне понадобится в скором времени.

– А если я не соглашусь? – запротестовала пленница.

Гастингс глянул на неё пронзительным взором и сквозь зубы произнёс:

– Тогда я найду твоего щенка и придушу собственными руками, тем более, что кровь рода Светозаров у меня всегда под рукой, благодаря Алабору! Ты сделаешь то, что я прошу?

Женщина молча кивнула, устало прикрывая глаза и откидываясь на спинку качелей.

Алька очнулась от скрежета собственных зубов. Её била мелкая дрож. Девушка открыла глаза и вновь не узнала окружающей обстановки – это по прежнему была пещера, только совсем другая.... Несмотря на отсутствие светильников, в пещере, где она находилась, не было темно, свет исходил от самих стен, испещьрённых красными, зелёными и синими прожилками неизвестного менерала. Девушка сидела, прислонившись к твёрдой каменной стене и дрожжала от холода. Босые ноги совсем онемели, плечи беспрерывно вздрагивали и зуб на зуб не попадал.

В очередной раз Алька не понимала зачем её сюда принесли и чего хотят. Как же она сейчас жалела о потерянных в болоте рюкзаке, свитере и кроссовках, пусть даже мокрых и грязных. Похлопав себя по плечам, растерев онемевшие руки и ноги, девушка встала, стараясь осторожно ступать босыми ступнями по каменному полу. К её удивлению, пол оказался тёплым, а может быть это только казалось замёрзшим ногам.

Алька запрыгала, пытаясь согреться. Увидев сводчатый проём, ведущий в соседнее помещение, девушка двинулась к нему, стараясь быть незаметной. Выглянув наружу, она разглядела тёмные каменные своды с зеленоватыми прожилками, тяжело нависающие над массивной лестницей, убегающей по спирали вверх. Ступени этой лестницы, обвитые толстыми корнями, напоминали крупные каменные блоки, некоторые доходили до пояса. Она попыталась вскарабкаться на ближайший, грустно размышляя о тех, для кого эта лестница могла быть построена.

Никаких перил у лестницы не было, поэтому Аля старалась держаться поближе к холодной каменной стене, чтобы не свалиться с покатых, обрывающихся в пропасть, ступеней. К лестнице примыкали площадки с выходящими на них сводами других пещер. Через круглое отверстие далеко вверху проникал тусклый дневной свет, будто над горой зависла тяжёлая дождевая туча.

Сверху послышалось знакомое стрекотание. Девушка подняла голову и в страхе скатившись со ступени, на которую только что успеле взобраться, быстро нырнула под свод пещеры: над ней из однго отверстия в другое пролетело несколько крупных горгулий, неся в когтистых лапах обездвиженных людей. Алька попятилась, отступая в сумрак, её неимоверно страшила сама мысль вновь оказаться в цепких лапах ужастных чудовищ.

Вдруг, внимание девушки привлёк слабый шелест, напоминающий чьё-то тихое дыхание. Посреди пещеры возвышалась огромная металлическая клетка с витыми решётками, закрытая на крупный нависной замок, размером с её лодонь. В клетке, к удивлению беглянки, висели кочели, на которых, откинувшись на спинку, словно королева, восседала красивая молодая женщина с рассыпанными по плечам рыжими волосами и плотно закрытыми глазами. Она дышала медленно и размеренно.

Аля насторожённо подошла ближе, пытаясь разглядеть её. Длинное бирюзовое платье пышными волнами спадало на пол, тонкие, почти прозрачные руки покоились на коленях. Складывалось впечатление, что незнакомка крепко спит. Девушка осторожно протянула руку сквозь решётку и каснулась колена, покрытого бирюзовой тканью. Ресницы незнакомки дрогнули и она открыла глаза, оказавшиеся бездонно-чёрными и пристальными.

Беглянка испуганно отпрянула и отчего-то покраснела.

– Кто ты? – задумчиво спросила женщина, удивлённо рассматривая девушку. У незнакомки оказался приятный бархатный голос.

Повисла неловкая пауза. Алька растерялась, не понимая, как себя вести. Сообразив, что незнакомка не сделала ей ничего плохого, мало того, она тоже была здесь пленницей, девушка решилась ответить.

– Меня з-зовут А-ля Найдёнова, – вздрагивая от холода, робко пробормотала она, вопросительно глядя на женщину в бирюзовом. – Точ-чнее, на самом деле, я Порфирьева, а Найдёновой меня наз-звали в детском доме.

– Порфирьева? – ошеломлённо переспросила незнакомка, ненадолго задумавшись, будто пытаясь припомнить что-то. Наконец, она спросила: – А Селена и Лучезар, случайно не твои родители?

– Да, только они погибли, к-когда мне не было и г-года, – выдохнула Алька, смущённо опустив глаза.

– «Откуда эта незнакомка знает имена моих родителей»? – удивлённо размышляла она, исподтишка внимательно разглядывая женщину.

– Ну, здравствуй, Алевтина. Рада тебя видеть, – печально произнесла незнакомка, в голосе которой совершенно отсутствовала радость. – Меня зовут Велена. Когда-то я была знакома с твоими родителями, а с Селеной мы даже близко дружили. Как же давно это было!

Женщина растроганно вздохнула и заслонила рукой глаза, пытаясь скрыть подступившую влагу.

– А в-вы не могли бы мне с-сказать, где я нахожусь? – осмелев, взволнованно спросила беглянка, которой всё больше казалась знакомой пленница, сидящая на качелях в клетке.

– А разве ты не знаешь? Странно, я надеялась, что ты пришла сюда, чтобы меня освободить, а выходит, сама попала в плен…

– Я бы р-рада, но голыми руками мне этот з-замок не открыть, – растерянно откликнулась Алька, пожимая вздрагивающими от холода плечами.

– Его и инструментами не открыть. Этот замок заколдован и открывается только по личному приказу Гастингса, – печально улыбаясь, обречённо ответила Велена.

Казалось, от её пристального взгляда не укрылось бедственное положение девушки: ободранные босые ноги, тонкая футболка с пятнами запёкшейся крови на вздрагивающих от холода плечах, боль, пронзающая при каждом резком движении… Аля же заметила подозрительный влажный блеск в глазах женщины, но не приняла это на свой счёт, да и с чего бы той жалеть незнакомую девчонку….

– Я благодарна тебе за то, что ты хотя бы подумала обо мне. А находишься ты в логове Гастингса внутри Трёхглавой горы. Он здесь хозяин, – сдержанно добавила Велена.

– А на какой з-земле? – боясь услышать ответ, вкрадчивым голосом произнесла девушка, хотя уже догадывалась, что ей ответят.

– На севере Нави, конечно.

– З-значит, всё-таки в Нави? – у Альки бессильно опустились руки. – Этого ещё не хватало! И как меня угораз-здило сюда попасть, ведь я стремилась в Явь?

– Если хочешь, я тебе точно скажу, только для этого мне понадобится твоя ладонь, – предложила Велена, протянув тонкую руку и выжидательно поглядывая на девушку.

Ни минуты не сомневаясь, Аля присела на корточки и протянула ей руку. Красавица закрыла глаза, задумавшись.

– Так иногда случается, – наконец произнесла Велена всё ещё не открывая глаз, – Ты попадаешь в Навь если при перемещении испытываешь сильные чувства, ведь Навь – чувственный мир, и эмоции здесь превосходят разум. Видимо, ты кого-то слишком сильно ненавидела, поэтому тебя к нему и занесло.

Алька оторопела, прекрасно осознавая, что сама виновата в своих несчастьях. Она и вправду ненавидела всех, когда открывала портал, но больше всего она ненавидела Гастингса, потому и попала прямо к нему в лапы.

– Я же не знала! Не хотела! – мучительно сглотнув, пыталась оправдаться она.

– Конечно, не хотела. Вряд ли ты мечтала оказаться в руках убийцы своих родителей, – с укором в голосе задумчиво прошептала Велена.

– И что же мне теперь делать? – Алька почувствовала, как помимо её воли, по щекам потекли холодные слёзы. Она всхлипнула, вздрагивая всем телом от горького осознания своей беспомощности.

– Не бойся, дорогая, я тебе помогу, – женщина поднялась со своих качелей и неуверенной походкой направилась к решётке, схватившись за неё руками.

Велена оказалась высокой и статной, но, главное, Аля только сейчас поняла, где её видела: эта женщина была в воспоминаниях Максима! В ОКО она так же стояла, держась за решётку металлической клетки, выкрикивая сыну предостережения. Это его мама!

Женщина неожиданно застонала, чуть не лишившись чувств. Алька подняла на неё полные слёз глаза.

– Что с вами? – вскакивая, пролепетала девушка, испугавшись за судьбу пленницы больше, чем за свою жизнь.

Велена умоляюще смотрела на неё.

– Не могла бы ты дать мне воды из бочки в конце пещеры, – тяжело дыша, прошептала женщина глухим голосом, её лицо, и без того бледное в рассеянном свете, показалось сейчас совершенно белым. – Клетка поддерживает мою жизнь, но Гастингс не часто балует меня своими визитами, а горгульи и подавно, поэтому очень хочется пить, – пояснила Велена, едва держась на ногах, но пытаясь подбодрить нежданную гостью еле заметной улыбкой.

Аля огляделась и вскоре увидела в конце пещеры объёмную бочку, в которую по стене стекала тонкая струйка воды. Осторожно ступая босыми ногами по увитому корнями каменному полу, девушка приблизилась к бочке и заглянула в неё. В глубине плавал ковш. Беглянка хотела наполнить его водой, но руки не обнаружили желанного предмета.

– Ой! Он что, не настоящий? – изумлённо воскликнула она, пытаясь безуспешно повторить попытку.

– Он-то настоящий, но даётся в руки лишь тому, кто хочет пить, а ты, по-видимому, совсем не хочешь, – совсем тихо пролепетала Велена.

Девушка замерла, прислушиваясь к своему телу. Она не только не хотела ни есть, ни пить, но даже дрожать перестала, как и испытывать холод.

– Да уж, – растерянно пробормотала она, уставившись в бочонок. – И как же теперь быть?

– Закрой глаза и представь родник: светлый, журчащий, наполненный прозрачной водой…

Беглянка рассеянно кивнула и постаралась честно выполнить просьбу. Вскоре она увидела перед собой описываемый Веленой родник, который весело пробивал себе дорогу сквозь белые камешки. Аля почувствовала непреодолимое желание напиться. Протянув руку, на этот раз она нащупала ковш, наполненный чистой родниковой водой. Подойдя к клетке с пленницей, беглянка подала ковш женщине, стараясь сдержать нахлынувшее чувство жажды.

– Как вы здесь выжили в таких условиях? – ошеломлённо поинтересовалась Аля. – Не поят, не кормят, да и спать на качелях вряд ли удобно…

Велена с благодарностью приняла ковш и медленно выпила всю воду без остатка. Она признательно кивнула и произнесла:

– Вот так и живу, благодаря моим способностям и страстному желанию вырваться, чтобы увидеть любимого сына. Я блокировала твои рецепторы, и ты теперь ещё долго не будешь испытывать голода, холода и боли.

– Спасибо, – задумчиво пробормотала Алька, опасливо замерев у клетки. Вспомнив обронённые Гастингсом слова, она не полностью доверяла пленнице.

– Это тебе спасибо, Аля Порфирьева. Я вижу будущее и знаю, что скоро тебе представится возможность спастись из этого места. Ты не только обретёшь свободу, но и встретишься с близкой родственницей, о которой не подозреваешь.

Велена по-прежнему стояла у решётки, прикрыв глаза и держа в руке опустевший ковш, но у Али появилось ощущение, что сейчас женщина находится где-то далеко-далеко, и даже показалось на мгновение, будто её силуэт стал прозрачнее и невесомее.

– Вы ошибаетесь, у меня нет родственников в Нави, иначе Гореслав и Влад сказали бы об этом, – воинственно пробормотала беглянка, бросив на Велену недоверчивый взгляд.

– Однако, совсем скоро ты убедишься в моей правоте, – ласково улыбнулась та, пристально глядя на Алю угольно-чёрными глазами. – А сейчас пойди в другую часть пещеры, туда, где возвышается длинный зелёный сундук. В нём есть вещи, которые в скором времени могут тебе понадобиться.

Удивляясь самой себе, девушка послушно побрела в указанном направлении и вскоре в полумраке увидела деревянный сундук, окованный, позеленевшими от времени, медными обручами и прикрытый на защёлку без замка. Она дёрнула крышку и та, скрипнув, поддалась. В нос ударил запах старины и затхлости – сундук был наполнен потёртыми вещами с явным налётом древности.

Велена продолжала быстро говорить, и её голос, отражаясь от стен, громко раздавался в пещере.

– У тебя отсутствуют ботинки, а бегать придётся много, поэтому выбери в сундуке деревянные туфли с узкими носами, они намного лучше, чем кажутся на первый взгляд. С их помощью ты почти вернёшь себе способность летать, пока твои силы не восстановятся.

Аля сразу же нашла то, о чём говорила Велена. Туфли показались ей громоздкими и тяжёлыми, но, как только она их надела, почувствовала, что сидят они удобно и совершенно не ощущаются на ногах.

– Теперь отыщи тонкий поясок с пряжкой в виде змеи, кусающей свой хвост. Этот пояс увеличит твои способности и выносливость, – продолжала вещать Велена, по-прежнему не отрываясь от решётки.

Поясок со змейкой нашёлся сразу, поскольку лежал сверху. Аля надела его под футболку, чтобы видно не было.

– А ещё, советую прихватить старую соломенную шляпку с бумажной розой на правом боку. Она сделает тебя невидимой, если повернуть розу назад, но только для людей: горгульи пользуются нюхом, и их такими фокусами не проведёшь.

Алька достала из глубины сундука описанную Веленой шляпку, и тоже сунула под футболку, несмотря на то, что выглядела та чересчур старой и потрёпанной, а роза выцвела и почти отвалилась, держась буквально на ниточке.

– Шапка–невидимка, туфли–скороходы и увеличивающий силу пояс…

Аля хмыкнула, удивлённо и недоверчиво поглядывая на женщину: не сошла ли та с ума от длительного пребывания в плену без дневного света, воды и еды. Но женщина казалась вполне адекватной. Будто почувствовав её сомнения, Велена доброжелательно улыбнулась.

– Не удивляйся, ведь ты же в Нави, а это иррациональный сказочный мир. Здесь не действуют обычные законы, и даже магические способности Верхнего мира. Зато здесь есть сказочные предметы и волшебные существа.

– Вроде горгулий, – понимающе кивнула Алька.

– Да, и вскоре ты увидишь ещё некоторых из них, – подтвердила Велена. – Советую не удивляться и чаще доверять своему сердцу, оно умеет делать правильный выбор.

Женщина замолчала, прикрыв тыльной стороной ладони усталые глаза. Але показалось, что Велена уснула или даже потеряла сознание, но – нет, она прислушивалась к чему-то, ведомому только ей.

– Скоро за тобой придут! Послушай, девочка, и сделай так, как я скажу, – тревожно зашептала Велена. – Гастингс держит меня в плену, чтобы использовать мой дар управления людьми. Я обладаю способностью воздействовать на людей и заставлять их повиноваться моей воле. С моей помощью он превращает врагов в друзей.

– И вы ему помогаете? – негодующе вспыхнула Аля, глядя на женщину с укором, – Он же – убийца!

Велена, видимо ожидала подобной реакции, потому понимающе кивнула.

– Я знаю это, как никто другой: на моих глазах Гастингс расправился с мужем и чуть не отобрал жизнь сына, – холодно бросила она. – Но я вынуждена это делать и, поверь мне, не ради своего спасения. Будь моя воля, я с радостью поменял бы такую жизнь на мгновенную смерть, только Гастингс знает толк в магии и никогда мне этого не позволит.

– Простите, я не хотела вас обидеть, – сочувственно пролепетала Аля, ей стало стыдно за своё предположение.

– Я стараюсь причинять людям минимум вреда и делаю всё, чтобы не изменить линию их судеб. – Красавица глубоко вздохнула, испытывающее глядя на беглянку, и продолжила: – Наверное, ты уже догадалась, что горгульи не случайно привели тебя ко мне. Ты же понимаешь, что Гастингс желает использовать тебя в своих целях?

Алька вновь, молча, кивнула. Она и сама понимала это, тем более вспомнив разговор между Гастингсом и его крылатыми слугами.

– Но к тебе я свои способности не применяла, можешь не переживать по этому поводу, разве что – лишила тебя возможности на некоторое время испытывать холод и голод, потому что это тебе скоро понадобится… – Женщина умолкла на полуслове, обращаясь в слух, после чего продолжила говорить, на этот раз ещё быстрее: – Когда ты снова окажешься в кабинете Гастингса, а ты там окажешься, – безапелляционно добавила она, увидев протестующий взгляд девушки, – Сделай вид, что подчиняешься его воле, ибо, только при этом условии тебе не придётся долго оставаться в плену. Он будет испытывать тебя и, пройдя испытание, ты получишь возможность бежать.

Алька вздрогнула. Что же тут непонятного: значит, она должна прикинуться оглушённой и послушной, иначе не видать ей свободы…

Велена снова замерла, потом пальцем поманила девушку к себе и, когда та приблизилась, продолжила:

– Твоё спасение близко. Сигналом к нему послужит громкий рёв горгулий. Выйдя из кабинета Гастингса, направляйся влево до конца. Там, в тупике для тебя откроется новый путь. Только не перепутай! Побежишь вправо – окажешься в лапах горгулий.

Девушка понимающе закивала, стараясь запомнить сказанное и ничего не перепутать.

– И, главное! Передай моему сыну – Максимусу…

Подскочив как ужаленная, беглянка протестующе замотала головой. При этом имени сердце девушки защемило, словно его сжали в стальном кулаке, и подпрыгнуло, а потом резко ушло вниз, напоминая впечатление от катания на американских горках. Она и думать не хотела о Максиме, после его предательского общения с Гастингсом… Но… сегодня она сама общалась с врагом, хотя и против своей воли, и, видимо, ей это ещё предстоит…

– Когда придёт пора, передай моему сыну, Максимусу, – настойчиво повторила Велена, не обращая внимание на жесты беглянки, – Что его мать жива. Это поможет ему принять правильное решение. И отдай моё колечко, оно станет для вас защитой!

Велена сняла небольшой перстенёк с камнем серого цвета, напоминающий цветок, обрамлённый тонкими золотыми лепестками и, поймав руку Альки, надела ей на палец. Перстенёк сел плотно, а камешек сразу же поменял цвет, став ярко-зелёным, как Алькины глаза.

– Не удивляйся, – объяснила Велена, заметив растерянный взгляд девушки, – Это Александрит – камень – защитник. Он меняет цвет в зависимости от состояния и положения хозяина. А сейчас его хозяйкой стала ты!

Аля залюбовалась сверкающим камнем в тонкой оправе, но ей было неприятно думать, что придётся снова встречаться с Максимом, чтобы отдать его.

Хотя… Она очень хотела с ним увидеться и послушать, как он станет объяснять своё поведение в кабинете Гореслава…

Нет, она просто хотела его увидеть…

…ещё раз…

…возможно, последний…

…но… это будет не скоро, а пока, она должна думать только о том, как сбежать из логова Гастингса…

Девушка хотела ещё спросить, когда наступит тот самый, «нужный момент», но не успела… Неожиданно в пещеру через проём сверху влетела уже знакомая горгулья и, подхватив Альку, понесла в открывшийся проём.

В кабинете её уже ждали. Придав лицу отрешённо-беспристрастный вид, девушка безвольно повисла в когтях своего тюремщика. Гастингс, медленно покинув кресло, подошёл вплотную, стараясь разглядеть лицо пленницы.

– Отпусти её, но будь начеку, эта мышка умеет ускользать, – усмехнувшись, отдал он приказ чудовищу и проворчал себе под нос: – Велена в последнее время стала слабеть, у неё часто случаются осечки. Я даже подумываю, не заменить ли её, да где найдёшь другую такую…

Горгулья послушно разжала когти, и Алька полетела на пол, больно ударившись коленками о твёрдую поверхность и радуясь, что ковёр хоть немного смягчил падение. Она неподвижно лежала на ковре, стараясь не выдать своего состояния, и надеясь, что о мыслезащите Велена тоже позаботилась.

Гастингс склонился над пленницей, слегка пнув носком ботинка неподвижное тело и, не заметив реакции взревел:

– Что вы с ней сделали? Эта малышка слишком важна для нас! Даже капля её крови дороже всех вас вместе взятых!

Горгулья проворчала в ответ что-то нечленораздельное, попятившись к двери.

– Стой там! – скомандовал подручный Алабора, – Я ещё не убедился, что Велена сдержала слово и девчонку можно оставлять без охраны…

Горгулья замерла на своём посту, словно обратясь в камень, и только тяжёлое хриплое дыхание выдавало в ней живое существо.

– «Так мне отсюда не выбраться, – лихорадочно размышляла Алька, тайком поглядывая на загороженную чудовищем дверь. – Придётся сделать вид, что я послушная кукла, готовая подчиняться, может быть тогда Гастингс отзовёт своих псов и освободит проход, а уж я этим воспользуюсь, будьте уверены»!

Девушка слегка пошевелилась и застонала, делая вид, что только-только пришла в себя.

– Наконец-то! – обрадовался хозяин кабинета, подошёл к столу и, схватив стоящую там чашку, плеснул на Альку холодной водой.

Девушка задохнулась от такой наглости и переполнявшей её неприязни к этому человеку, но, взяв себя в руки, медленно села, стараясь дышать ровно и спокойно.

– Хорошо! – злорадно ухмыльнулся Гастингс, наслаждаясь её отрешённым видом. – Как ты себя чувствуешь? Хорошо?

– Хорошо, – эхом откликнулась Аля, придав голосу холодность и отстранённость.

– Встань!

Девушка поднялась, выпрямилась во весь рост, безвольно опустив руки и уставившись в пол. Она молча разглядывала рисунок ковра, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей и побороть искушение броситься на ненавистного врага.

– Как тебя зовут, малышка?

– «Наверно, он ещё на до конца уверен в моей покорности», – подумала Алька, а в слух холодно сказала: – Алевтина Найдёнова.

– Ты знаешь, кто твоя бабушка? – продолжал настаивать хозяин кабинета, шагая к столу, заложив руки за спину, чем напомнил ректора.

– Нет, – коротко ответила девушка, удивившись странному вопросу и, помедлив немного, добавила: – Родители погибли, когда мне было меньше года и кроме Гореслава Ростиславовича у меня нет других родственников.

– А как же Влад? – разворачиваясь на каблуках, воскликнул Гастингс.

– Он мой брат, – холодно ответила девушка, не поднимая глаз.

– И он тоже имеет признаки Первых?

Этот вопрос застал Альку врасплох, и она немного затянула с ответом, но, собрав волю в кулак, спокойно произнесла:

– Нет. Он вполне обычный.

– Ты послушно исполнишь всё, что бы я ни приказал? – произнёс Гастингс, пристально вглядываясь пленнице в глаза.

– Я сделаю всё, что вы скажете, – безразличным тоном произнесла Аля, пряча глаза и радуясь, что Гастингс не прочёл в этот момент её мысли.

Довольный увиденным, злодей отступил к столу и склонился над ним, подставив покатую спину. Аля изобразила на лице злобную гримасу в сторону этой противной спины и высунула язык. Она не могла больше обуздывать нахлынувшее желание вцепиться ему в глотку, но, стремление освободиться было сильнее, и девушка сдержалась. Неожиданно за дверью послышались громкие шаги и суета. Гастингс поднял голову, прислушиваясь, и скомандовал:

– Иди, посмотри, что там происходит, и доложи мне!

Почувствовав переполняющую её эйфорию, Аля резко развернулась и двинулась к двери, как если бы приказ был отдан ей. Гастингс оторопело смотрел её в след, пока она на оказалась у самой двери, затем, пришёл в себя, громко рассмеялся и скомандовал:

– Стой, глупая! Это не тебе!

Алька замерла с поднятой ногой, так и не решившись переступить порог. Внутри неё страх уступил место желанию расхохотаться от такого бесшабашного поступка.

Горгулья резво выскочила за дверь, а её хозяин, продолжая улыбаться, словно обыкновенный человек, произнёс:

– Ты меня удивила, Аля Найдёнова! Надо будет поблагодарить Велену за такое представление…

Алька не успела выполнить указание, когда в дверь влетела знакомая горгулья с подбитым глазом и искажённой мордой и взревела на непонятном языке.

– Что? Драконы опять подняли бучу! – Гастингс бросился к двери, чуть не сбив девушку, на ходу продолжая кричать, обмениваясь информацией с горгульей: – Это всё молодой! Он сбежал? Поймали! Молодцы, получите разрешение на охоту ещё на несколько дней!

Он резко притормозил и обернулся к пленнице.

– Эй, ты! Будешь ждать меня здесь! Я вернусь, как только улажу небольшое дельце…

Гастингс резво выбежал из кабинета, а Алька некоторое время продолжала стоять, делая вид, что подчиняется его приказу. Она пока не услышала желанного сигнала и потому, замерла, не решаясь сдвинуться с места, прислушиваясь к происходящему в коридоре. Две горгульи всё ещё стояли там, не покидая своего поста. Вдруг пленница вспомнила, что у неё есть шапка-невидимка и, опустив руку вдоль тела, нащупала под ремнём заветный предмет. Но не успела она им воспользоваться, как сзади кто-то крепко сжал её плечи. От неожиданности Алька вздрогнула, ужас холодной волной растекался по телу, заставляя волосы на затылке шевелиться, а ноги подкашиваться.

– Не оборачивайся! – скомандовал приглушённый мягкий голос почти в самое ухо девушки. – Я знаю, что Велена не смогла на тебя повлиять, поэтому ты слышишь меня и всё понимаешь…

Алька глянула вбок, туда, где на её плече покоилась рука незнакомца с короткими толстыми пальцами.

– И как тебя заносит в такие передряги?! – грустно усмехнулся он.

– Я… не… – Аля не знала, как себя вести: время было на исходе, в любой момент мог вернуться Гастингс, а сигнала всё не было, и она не могла уйти незамеченной.

– Ладно, помогу тебе и в этот раз, – проворчал строгий голос за спиной девушки. – Раз Велена не лишила тебя воли, ты сможешь спастись, если пойдёшь вправо от двери кабинета. – Немного отстранившись, будто прислушиваясь к происходящему за дверью, незнакомец продолжил. – Ты увидишь высокие ступени, предназначенные не для людей, однако ты вполне гибкая и спортивная, так что сможешь спуститься по ним до самого нижнего яруса. Там обнаружится огромная дверь. Она, естественно, заперта, но, трижды нажав на рычаг ты её откроешь, правда, придётся пожертвовать каплю своей крови. За ней будет лес и разбитая молнией сосна. Беги туда, где восходит солнце.

Мужчина крепко сжал плечи беглянки.

– Уходи отсюда подальше! И немедленно! Поняла? Если что, ты меня не видела…

Алька недоверчиво кивнула, пытаясь предположить, кто этот незнакомец, и почему ей помогает. Сердце её то замирало от страха, то начинало бешено биться.

– Ты услышишь, когда горгульи покинут пост, – снова приблизив губы к уху девушки, прошептал незнакомец. – Это я беру на себя! Тебе ясно?

Аля снова кивнула.

– И постарайся, чтобы мы больше не увиделись! Никогда! В следующий раз я уже не смогу тебе помочь!

Руки на её плечах разжались, и Алька облегчённо вздохнула. Дверь скрипнула, за ней послышались грозные распоряжения, которые отдавал горгульям странный человек. Отдающий приказы голос показался Альке смутно знакомым, но сейчас ей некогда было размышлять об этом, потому она вытащила из-за ремня заветную шапку и взгромоздила её на голову, повернув пыльным цветком вправо. Девушка с трепетом наблюдала, как её руки становятся прозрачными.

За дверью раздался долгожданный громкий крик горгулий, девушка быстро рванулась к двери, осторожно высунувшись, убедилась, что коридор пуст и, ни кем незамеченная, покинула кабинет.

– «Кого слушать, – лихорадочно соображала она, глядя то вправо, то влево. – Незнакомец велел идти в одну сторону, Велена – в другую».

Беглянка огляделась, ища хоть какую-нибудь подсказку. Она инстинктивно вытянула вперёд руку, заметив, что в сумраке перед ней что-то ярко мигает. Это был перстенёк, который Велена просила передать Максиму. Алька повела рукой вправо, и камешек загорелся красным огнём. Она подвинула руку влево, и перстенёк стал зелёным.

– Надо же, прямо светофор какой-то! Красный цвет – прохода нет! – тихонько пробормотала девушка.

Не сомневаясь ни секунды, она побежала влево (к матери Максима у неё было гораздо больше доверия, чем к странному незнакомцу). Вспомнив про Велену, она на бегу повернула перстенёк на пальце камнем вниз. Ей показалось, будто камешек потеплел и приятно запульсировал в сжатом кулаке.

– Хорошо, – с тревогой в голосе прошептала девушка. – Только бы никто не попался на дороге…

глава 5 чёрная полоса бывает взлётной

Аля стремительно бежала по длинному каменному коридору в указанную Веленой сторону, мечтая только о том, чтобы никого не встретить на своём пути и обнаружить хоть какой-нибудь выход. Коридор сделал поворот, и Алька чуть не столкнулась с горгульей, стоящей поперёк него.

– «Этого мне ещё не хватало», – пронеслось в голове у девушки и она, желая избежать столкновения, инстинктивно поднялась над полом, пробежав по стене, а потом и по каменному потолку. Смешные деревянные туфли и шляпа из соломы прекрасно делали своё дело. Благодаря шапке–невидимке, чудище не могло её заметить, но оно с шумом втянуло воздух и повернуло голову в ту сторону, где за очередным поворотом уже скрылась девушка. Однако Аля этого не видела, потому что неслась на всех парусах дальше, не замедляя бега. Вскоре длинный коридор, напоминающий тоннель, неожиданно закончился тупиком. Алька с разбегу пробежалась по стене вверх и, затормозив, спустилась на пол. Она потрогала плотный камень, и чуть не заплакала от нахлынувшей обиды.

Значит, Велена её тоже обманула: никакого выхода из этой пещеры нет!

И никто её не спасёт, ведь они даже не подозревают, что она тут.

И виновата во всём её неприязнь к Гастингсу!

Если бы Аля не сбежала в ту ночь из академии, а выслушала Максима…

Если бы во время перемещения не испытывала ненависть ко всему миру…

– «Если бы»! – зло подумала Аля и с силой ударила по стене сжатыми кулачками, обдирая пальцы о жесткий камень.

Неожиданно стена заскрежетала, покрылась трещинами, и стала рассыпаться на огромные куски. Алька едва успела отскочить в сторону, потеряв при этом соломенную шляпку, сорванную с головы сильным порывом ветра, проникшим через образовавшийся пролом.

Из-за поворота, растопырив лапы и оскалив страшные пасти, к ней приближались две горгульи. Девушка приготовилась драться, поняв, что стала видимой, да и Велена предупреждала, что невидимость не действует на существ, ведь они ориентируются на запах. Вдруг свет закрыла огромная тень – в пещеру проникла, расширяя проём, когтистая лапа, покрытая крупными чешуйками, и стала на ощупь что-то искать. Потом лапа исчезла так же неожиданно как появилась, а в дыру заглянул тёмно-зелёный глаз с вытянутым зрачком. Девушка отпрыгнула в сторону, понимая, что спасения нет: если ей и удалось обмануть горгулий, то от этого чудища точно не уйти!

Неожиданно пещера снова осветилась: существо снаружи отлетело в сторону, и Аля увидела в проёме крупного коричнево-зеленоватого дракона, напоминающего по цвету гору земли с пробивающейся первой травой. К изумлению беглянки, дракон имел три головы с удлиненными мордами и небольшие перепончатые крылья. Он парил в воздухе рядом с проломом, а на спине его восседал улыбающийся Максим…

Сердце ушло в пятки:

– «Говорил, что я не так всё поняла, что не имеет отношение к Гастингсу и Алабору… А, сам? Сам пытается схватить меня, не давая убежать от ненавистного врага»! – зло подумала Алька, не ответив на приветливые жесты Максима, только сильно сжала кулачки и заглянула вниз, в пролом. Она увидела отвесную стену, под которой убегала вниз, в сторону леса, тонкая песчаная дорожка, скользящая между кустами и невысокими искривлёнными елями.

– «Если прыгнуть на дорожку, можно скрыться в лесу, где я буду недоступна и для массивного неповоротливого дракона, и для горгулий, которые не полетят днём, потому что боятся солнечного света», – быстро соображала испуганная девушка.

Будто в подтверждение её мыслей, приближающиеся из-за поворота пугающие создания, увидев солнечный свет, слегка притормозили. Их движения замедлились, а вскоре совсем остановились. Зато Алька была полна решимости. Она вскарабкалась на стену и ещё раз заглянула вниз.

– Живой вы меня не получите, – громко выпалила девушка в сторону улыбающегося Максима и, резко оттолкнувшись, прыгнула в пролом.

Аля хотела приземлиться на ноги, и тогда волшебные туфли унесли бы её по тонкой дорожке к заветному лесу, но, ударилась правой ногой о камень. Нога неожиданно подогнулась, резанув по нервам сильной болью. Девушка сгруппировалась и кубарем покатилась вниз по песчаной дороге. Во время падения она где-то потеряла деревянные туфли и снова оказалась босиком, но самым неприятным было то, что больная нога всё время, будто нарочно, задевала за попадающиеся на пути корни и кочки, возвращая боль с новой силой.

К счастью, вскоре склон стал более пологим, а падение не столь интенсивным. Алька краем глаза заметила, что дракон, несущий на спине Максима, несколько раз резко пикировал, пытаясь зацепить когтем падающую девушку, и сдался только тогда, когда она скрылась среди тёмных деревьев. Наконец кувыркание закончилось, и девушка со всего маха уткнулась лицом в мокрую траву, ощущая себя полностью разбитой и испытывая тошноту от частых переворотов. Отдышавшись от перенесённого испуга и почувствовав себя лучше, она попыталась подняться, но тут же упала, вновь скривившись от боли. Алька лежала, чувствуя, как по грязным щекам струятся непрошеные слёзы, и удручённо смотрела в вышину, где над головой нависали, раскачиваясь, густые сосновые лапы. Прямо перед ней возвышалась старая расколотая сосна, напоминающая рогатину.

Девушка собралась с духом, села, потрогала распухшую ногу, убедившись, что перелома нет. Однако боль была нестерпимой, и Аля с новой силой пожалела, что не сумеет применить свои лечебные способности, благодаря которым могла быстро исцелиться. Видимо, заговор Велены распространялся только на травмы и ссадины, полученные ранее.

Неожиданно, среди цветов Алька заметила донник и лопухи. Осторожно, чтобы не потревожить больную ногу, она сорвала несколько широких листьев и, отерев влажной травой, завернула в них донник. Приложив импровизированный компресс к ушибленному месту, беглянка перевязала ногу оторванной от футболки полоской ткани. Подумав, она сорвала ещё и лабазник, и душистый горошек, помяв их нежные листья и цветы, стала упорно втирать эту смесь в руки и ноги, надеясь сильным ароматом сбить горгулий со следа. В том, что с наступлением ночь преследование возобновится, она не сомневалась. Это был лишь вопрос времени. А далеко ли она сможет уйти, в неизвестном лесу, да ещё с ушибленной ногой – оставалось загадкой даже для неё самой.

Проделав эти незатейливые манипуляции, девушка подобрала крупную палку, лежавшую поперёк дороги и, опираясь на неё, словно на костыль, осторожно поднялась. Стараясь не слишком тревожить ногу, она прыгала по шишкам и сухим веткам, что было не особенно приятно. Девушка прекрасно понимала то, что с этого места нужно поскорее убираться, но она не знала, в какую сторону направиться. Оглядевшись по сторонам, Аля решила уйти подальше от страшной горы, в пещерах которой Гастингс разместил своё логово. Благодаря талантам Велены она совершенно не хотела есть, но уже начинала испытывать сильную жажду.

– Хорошо было бы перейти реку или ручей, чтобы сбить горгулий со следа, – вслух рассеянно думала Аля, пытаясь выбирать дорогу.

Под ногами хрустели и ломались сухие ветки, мягко пружинил мох или стелилась упругая трава с ароматными лесными цветами. Опираясь на палку, Аля медленно пробиралась сквозь лес туда, где ей послышалось монотонное журчание. Босая нога, словно по закону подлости, постоянно натыкалась на твёрдые шишки или колючие ветки, причиняя девушке неудобства. Где-то вдали то и дело раздавались пугающие звуки, отчего она вздрагивала и подозрительно оглядывалась, но продолжала упорно идти дальше. Между высокими соснами попадались колючие кусты. В другое время Алька могла их обойти, но с больной ногой не приходилось выбирать. Колючки больно хлестали по рукам и ногам, оставляя неглубокие, но саднящие царапины.

Над лесом сияло солнце, и его лучи тонкими золотистыми паутинками повисали на деревьях и кустах, будто с верхушек спускались вниз полоски прозрачной вуали. Кто-то рядом тихонько напевал красивую песню, а может это журчала река, неся свои воды в неизвестном направлении. Вскоре Аля действительно вышла к реке и осторожно скатилась вниз по пологому берегу. Она улыбалась, опускаясь на колени и положив палку на песок рядом с собой. Однако радость оказалась преждевременной: река была бурной, покрытой пеной неестественного сиренево-бордового цвета и странно пахла. Несмотря на жажду, Аля не решилась пить такую воду, она сглотнула подступивший ком, облизала пересохшие губы и огляделась.

Над берегом нависала огромная сухая сосна с раздвоённой вершиной. Её корни частично упирались в песок, образовав углубление, в котором можно было спрятаться на ночлег. В наступающем сумраке девушка не могла продолжать движение и решилась переночевать на этом берегу, потому что боялась переправляться через бурную и, возможно, глубокую реку не зная местности. К тому же она не умела видеть в темноте, а больная нога хоть и меньше, но всё же давала о себе знать, доставляя неудобства при ходьбе.

Приближалась ночь, укрывая всё вокруг тёмным покрывалом. Старая сосна надрывно скрипела, раскачиваясь на ветру. Аля на коленях подобралась к корням и стала руками выгребать влажный песок, создавая из него защитный барьер. С большим трудом натаскав в импровизированную нору сухого мха и листьев, девушка разбросала вокруг пахучие цветы, вновь натёрла ими ноги и руки, чтобы отбить запах. Во время работы, к неописуемой радости Альки, она наткнулась на гриб-волнушку с углублением посередине, в котором скопилась дождевая вода и, припав к нему губами, жадно принялась пить.

В потемневшем лесу отчётливо разносились пугающие звуки и шорохи. Хрустнет ли сучок под чьими-то быстрыми лапами, пискнет ли мышь, прячась от пролетевшей, громко и устрашающе ухающей в потёмках совы, зашуршит ли в траве заяц – всё многократно усиливалось наступившей темнотой.

Девушка забралась в нору и затаилась, боясь пошевелиться и дохнуть. В каждом шорохе слышалась грозная поступь горгулий. Всё ещё не ощущая холода, хоть и была одета в тонкую футболку, она пыталась уснуть, но босые ноги, исколотые и поцарапанные во время продвижения по лесу, онемели и ныли. А ещё болела спина. Несмотря на все трудности, Алька радовалась спасению из лап врага.

В наступившей темноте где-то вдалеке завыл волк, а совсем рядом кто-то жалобно заскулил. Неожиданно на берег прыгнула крупная волчица и, прихрамывая на одну лапу, подошла к реке. Аля застыла, сжавшись в комочек. Она не боялась волчицы, ведь даже без магии жизнь научила её решительности и умению защитить себя, но совсем не хотела вступать с ней в сражение. К тому же, волчица не почувствовала запаха человека, что помогла девушке убедиться в правильном подборе трав, скрывающих её присутствие на берегу. Хищница подошла к самому краю, легла на песок, опустив больную или раненную лапу в тёмную воду. Полежав так несколько минут, к немалому удивлению девушки, волчица вскочила, почувствовав опасность и, резко стряхнув с лапы остатки воды, но, не облизав её, сгруппировавшись, прыгнула вверх и скрылась в тёмном лесу, оставляя за собой только звук ломающихся веток.

Девушка облегчённо вздохнула. Зверь исчез из поля зрения, не обратив на неё внимания, к тому же, она узнала, что странная вода излечивает открытые раны. Правда, это был не её случай: у неё был ушиб.

Алька размышляла над своим неприглядным будущим.

– «Выходит я в Нави, и здесь не действует привычная магия, – тревожно думала она. – Я уже сутки не ела и, пока работает заклятье Велены, не испытываю голода и холода, но что будет завтра, когда голод и холод вернутся? Ведь я даже не представляю, в какую сторону идти… И почему меня преследует Максим»?

Она совершенно не хотелось верить, что после её побега из академии юноша открыто перешёл на сторону Алабора. Пока девушка не увидела Макса верхом на драконе, оставалась хотя бы призрачная надежда, что она ошиблась на его счёт. А теперь? Теперь эта надежда растаяла, как тает утренний туман с восходом солнца. Алька неприязненно поморщилась и глубоко вздохнула.

– «Но зачем ему понадобилось разрушать стену? Как Велена смогла увидеть это? Что за чудовище было под ним, неужели и вправду – дракон»? – потрясённо размышляла девушка.

Мысли в голове в какой-то момент начали путаться, унося беглянку в неведомую страну грёз. Прислонившись головой к выступающему корню, девушка погрузилась в тревожный чуткий сон.

Неожиданно сверху раздался треск и шум ударов. Чьи-то выкрики смешались с рычанием горгульи. Наверху шло сражение. Алька резко проснулась, пытаясь определить, где находится, а когда поняла – затаилась, боясь пошевелиться, чтобы не выдать себя.

Крики и удары становились всё ближе и ближе, пока с обрыва на поляну не спрыгнула человеческая фигура. В темноте из-под корней Аля не смогла различить лица, но в его осанке и движениях померещилось что-то знакомое. Вслед за человеком появился и его противник – огромная горгулья с растопыренными крыльями. Она налетела на незнакомца, стараясь сбить с ног, но он ловко увернулся и резво отпрыгнул в сторону.

Подобрав валяющуюся на берегу палку, которая совсем недавно служила Альке костылём, человек отступал к реке. Горгулья, спрыгнувшая с обрыва на прибрежный песок, злобно рыча, теснила мужчину к воде. Он продолжал упорно отбиваться, но силы были явно неравны. Аля очень хотела помочь этому неизвестному, но прекрасно понимала, что с больной ногой может стать только помехой. В этот момент, злобно рыкнув, горгулья зацепила палку и, с силой дёрнув на себя, вырвала из рук человека. Повертев её в крепких лапах и переломив пополам, она отбросила бесполезную деревяшку в сторону реки. К великому сожалению притихшей Али, обломки были подхвачены и унесены быстрым потоком. Человек оказался обезоруженным. Он продолжал отступать, а Горгулья наседала, злобно рыча. Этого девушка вытерпеть не могла.

– «Если он дерётся с горгульей, которая служит Гастингсу, значит они враги. Но, Гастингс и мой враг тоже. А враг моего врага – мой друг»! – решила Алька, выбираясь из укрытия. Бросать друзей на произвол судьбы было не в её характере.

Поднявшись во весь рост, с трудом опираясь на больную ногу, она схватила с берега тяжёлую корягу, которую раньше и поднять-то не смогла и, что было сил, опустила промеж лопаток горгульи, особо не надеясь на положительный результат. Однако та, неожиданно громко взревев, грохнулась на прибрежный песок. Для пущей уверенности, Аля взмахнула корягой и ударила ещё и ещё, на этот раз по голове чудовища.

– Слава Вселену, наконец-то я тебя нашёл! – услышала Алька знакомый голос.

Она повернулась, не веря своим глазам, и поняла, кому помогала: на берегу перед ней стоял Максим, теперь в пробивающемся сквозь густую листву свете полной луны Алька увидела его лицо.

– «Как же так? – в панике думала она, отступая. – Если Максим на стороне Гастингса, тогда непонятно, для чего ему понадобилось сражаться с горгульей, ведь они – союзники? А если нет? Вдруг я ошиблась на его счёт или всё это – спектакль, и парень хочет вновь заманить меня в ловушку»?

Максим склонился над горгульей и неожиданно, как ни в чём не бывало, спросил:

– Как ты думаешь, у этих чудовищ пульс есть, или они всегда холодные и твёрдые?

Беглянка опустилась на песок, стараясь не напрягать больную ногу, и через силу улыбнулась, не понимая, что ей теперь делать.

– Нужно убираться отсюда, – безапелляционно заявил Максим, поворачиваясь, – Там впереди есть поляна, откуда нас заберёт дракон, только нужно на другую сторону реки перебраться.

Аля удивлённо и недоверчиво наблюдала за юношей. Он вёл себя так, будто не было её попытки придушить его, и побега в чужой мир, будто они только что мирно беседовали на крыльце академии, а не сражались в лесу с чудовищем.

Она всё ещё сомневалась в нём.

Максим подошёл ближе и заметил запекшуюся кровь на плечах Альки.

– Они, что, пытали тебя? – гневно сжимая кулаки, воскликнул он, – Это им так с рук не сойдёт! Они за всё ответят…

– Успокойся, – стараясь говорить чётко, урезонила его девушка, – Меня только пугали. Гастингс заявил, что моя кровь слишком дорога, чтобы тратить её зря, что я нужна ему как пленница, а не как бессловесный труп. А это, – она указала на пятна, пропитавшей футболку крови, – Это от когтей чудовищ, одно из которых ты только что грохнул. Правда, я не знаю, можно ли вообще убить горгулий…

– Горгулий? Так вот кто они такие…

– Горгульи – каменные изваяния, оживлённые особым образом…

– Кровью дракона, – прошептал Макс.

– Да. Но откуда…

– Откуда я это знаю? – Максим посмотрел куда-то в лес за быстро текущей рекой, – Так, одна подозрительная личность с тремя головами проболталась! Ну же, поднимайся, и побежали, пока эта не очнулась, нам ещё через реку плыть, – неожиданно заявил Максим, протягивая Альке руку.

Она отрицательно замотала головой:

– Не могу. У меня нога… – Девушка вытянула вперёд перебинтованную кое-как лодыжку.

– Ага, – присвистнул Макс. Он почесал затылок, наклонив голову вправо, и заботливо спросил: – Значит, бежать не получиться, а идти-то сможешь?

– Могу, если медленно, и если ты поможешь, а то горгулья сломала и выбросила мою палку, – тихо ответила беглянка, бросая в сторону реки опасливые взоры.

Юноша задумался на мгновение и вдруг улыбнулся.

– Зато я могу и ходить, и даже плавать, а тебе придётся послушно сидеть на моей спине, – решительно заявил он, тоном, не терпящим возражений. – Это ты, хотя бы, можешь?

Алька утвердительно кивнула.

– Только сначала ты объяснишь мне, что произошло в кабинете Гореслава, а я решу, стоит ли с тобой идти, – оборвала его девушка, всем видом показывая, что не собирается подниматься, да и его к себе не подпустит.

– А можно я тебе потом всё объясню, когда мы уберёмся отсюда подальше? Тогда ты даже сможешь покопаться в моих мозгах, если захочешь…

– Здесь наша магия не действует, – возмутилась беглянка, вновь охваченная недоверием, – Будто сам не знаешь…

– Ну, знаю. Так я же не привык, как вы, постоянно на волшебство надеяться, – парировал Макс и, усмехнувшись, добавил: – Придётся тебе поверить мне на слово. Так ты идёшь, или рядом с ней утра дожидаться будешь?

Он показал рукой на лежащую горгулью.

Алька улыбнулась, надеясь, что в темноте парень этого не заметит.

– А как же река? – растерянно спросила она. – Как мы через неё переберёмся?

– А что – река? Она конечно странная и, насколько я понял из объяснений Влада, пить из неё не стоит, ну так мы же и не собираемся! А в остальном – река совсем не страшная.

– Влад тоже здесь? – удивлённо и обрадованно воскликнула Аля.

– Все здесь. И девчонки, и Иден, и даже Драгомир – все заняты твоими поисками, – убедительно заявил Максим. – Но я рад, что первым тебя обнаружил.

Девушка облегчённо кивнула, она тоже была этому несказанно рада, хотя всё ещё не совсем доверяла парню. Он быстро стянул свитер и футболку, расстелив их на земле, сняв с шеи медальон, бросил его на ворох одежды и связал всё это в тугой узелок.

– Придётся намокнуть, и мне совершенно не светит простудится во время полёта, – пояснил Максим свои действия, – Да и медальон потерять в бурной реке мне бы тоже не хотелось.

– «Интересно, что он собирается делать? Я на одной ноге поперёк быстрого потока пройти не смогу, а Максим, кажется, хочет плыть», – растерянно думала Алька.

Неожиданно парень подхватил её под руки и усадил на пригорок, разворачиваясь к ней спиной.

– Садись, доставлю тебя к братцу в целости и сохранности, – немного смущаясь, заявил он.

Алька осторожно опустилась на крепкие плечи, только слегка пискнула от испуга, когда он, поднимаясь во весь рост, крепко ухватил её за лодыжки.

Юноша протянул узелок.

– Держи и постарайся не утопить, сейчас пойдём купаться, – пытался шутить Макс, но, испуганной девушке было не до его глупых шуток, она крепко вцепилась в шею парня, чуть не задушив при этом.

– Не так сильно, – прохрипел Максим, пытаясь ослабить Алькину хватку. – Хочешь довести свою попытку до конца? Тогда до другого берега добираться сама будешь.

– «Нет, он ничего не забыл», – стараясь не показать страха, подумала Алька.

Макс медленно вошёл в несущуюся мимо воду, кажущуюся в темноте абсолютно чёрной. Вода оказалась бурной, довольно холодной, отчего у юноши задрожали губы, но он упорно шёл вперёд, стараясь не обращать внимания на такую мелочь, ведь в его руках, а точнее, на его плечах, была самая дорогая в мире драгоценность – девушка, которую он любит. Сначала пенящаяся вода доходила ему до колен, потом поднялась до пояса, она была неспокойной, и двигаться приходилось осторожно, чтобы не поскользнуться на гладких камешках. Вскоре вода уже достигала подбородка, норовя временами захлестнуть с головой. До другого берега было рукой подать, как вдруг Максим резко ушёл вниз, потеряв дно под ногами. Алька вскрикнула от ужаса, тут же вцепившись одной рукой в волосы парня, другой продолжая поднимать над головой заветный узелок с его вещами. От тревоги за него перехватило дыхание. Вода быстро достигла плеч девушки. По мере продвижения вперёд, течение становилось всё сильнее, угрожая опрокинуть ребят в дурно пахнущую воду. Но все неприятности казались мелочью по сравнению с разрастающимся, словно горная лавина, страхом за Максима. Она пыталась задрать повыше подбородок, чтобы не нахлебаться отвратной жидкости.

– «Как же он там, под водой? – встревожено думала Алька, пытаясь сопротивляться быстрому движению реки. – Разве можно столько времени не дышать»?

Он опускался всё ниже и ниже, а, коснувшись ногами дна, вновь продолжил движение. Ещё через несколько шагов река стала быстро мельчать. К немалому облегчению, голова юноши вновь показалась из-под воды, и вскоре они уже стояли на берегу. Тяжело дыша, но улыбаясь, Максим бережно опустил девушку на песок, как драгоценное сокровище.

– Вот и всё, а ты боялась, – усмехнулся он, стряхивая воду.

– И сейчас боюсь, – ответила Алька, бросив на берег свитер Максима и бесполезно пытаясь отжать края футболки. – Нам бы одежду сменить, или хотя бы посушить…

– Ничего, я потерплю, осталось недолго, а ты наденешь мой свитер, если, конечно, он всё ещё сухой. Поляна рядом подходящая, так что сейчас кликну дракона, и … – Макс хитро улыбнулся: – Ты даже не представляешь, кто тебя ждёт!

– Сначала ты расскажешь мне, что произошло в кабинете Гореслава, иначе я и с места не сдвинусь! – сердито заявила девушка, усаживаясь на прибрежный песок.

Обречённо вздохнув, Максим опустился рядом, развязывая узел с вещами. Он вернул медальон на шею и, повертев в руках свитер, чтобы убедиться, что тот не намок, в отличие от самих ребят, и протянул его Альке.

– Ну и упрямая же ты, – весело проворчал он. – Но, может за это я тебя и люблю.

Алька смутилась и покраснела, а внутри разлилась приятная теплота, заставляя трепетать от счастья.

– Это сейчас не имеет значения, – пробурчала она, стараясь ненароком не выдать своих истинных чувств.

Максим улыбнулся, просто и открыто, как умел только он.

– Хорошо, только вначале наденешь мой свитер, а то в мокрой футболке ты совсем замёрзла и, отвернись, пожалуйста, я выжму брюки.

Беглянка растерянно приняла одежду, хотя, благодаря талантам Велены, всё ещё не испытывала холода, и осталась сидеть в той же позе, будто, не слыша его просьбы. Аля пока не решила, стоит ли рассказывать о его матери, заточённой в клетку посреди пещер Гастингса. Отворачиваться она пока тоже не собиралась – вдруг это очередная уловка Максима?

Заметив её нерешительность, парень, лукаво улыбнувшись, стал медленно расстегивать пуговицы на брюках.

– Ну, если тебе нравится наблюдать, как я буду раздеваться, я не против…

Девушка смущённо покраснела и быстро опустила глаза.

– Что бы ты хотела знать? Некоторых обстоятельств я и сам до конца не понимаю, – пытался объясниться Максим, через несколько минут вновь усаживаясь напротив неё.

– Кто был с тобой в кабинете? Учти, не советую врать и юлить – я всё знаю, – строго спросила она, всё-таки натянув на себя свитер, который был широковат и всё время норовил свалиться с узких плеч девушки, так что пришлось сорвать пучок травы и связать его у горла.

– Вначале он выглядел как мой отец, и я подумал, что Радомир жив, – вздохнув, печально начал свой рассказ юноша, – А потом… он обернулся кем-то другим, тем, кого Гореслав Ростиславович назвал Гастингсом.

Алька сжала кулаки и напряглась. Заметив это и боясь, что девушка опять не дослушает его и скроется в лесу, Максим заговорил быстрее и решительнее.

– Понимаешь, я же его ни разу не видел, может, только в детстве, и то это стёрли из моей памяти. Я думал, что родителей убил дед, но в ОКО заметил, что это высокий худощавый мужчина в тёмном плаще с капюшоном. Когда Гореслав показал мне семейное фото, я понял – этот мужчина не мог быть моим дедом. А когда человек в кабинете пытался на меня напасть…

– Что? Он и тебя убить пытался? – не удержавшись, воскликнула Алька, стараясь по глазам Максима определить, говорит ли он правду.

– Хотел, и не он один… В тот день мне вообще не очень везло, – лукаво улыбаясь, заметил Макс. – Ты убежала из кабинета, а я почувствовал что-то неладное и использовал магическое стекло. Тогда я и увидел того, кто убил родителей, а потом пытался в школе отобрать мои силы, как вы и говорили…

– И там тоже был он? Ты уверен? – изумлённо воскликнула беглянка, вспомнив рассказ Влада о сильном разрушителе, который хотел ослабить Максима.

– Да. И как только я это понял, медальон начал меня защищать, окружив непроницаемым для магии и оружия шаром.

– Понятно. А потом?

– Потом? Потом прибежал Гореслав, и ребята тоже, а Гастингс вдруг выпрыгнул в окно, – грустно вздохнул Макс, – А пока они мне легенды пересказывали, ты в Навь сбежала.

Беглянка вновь кивнула.

– Если всё это правда, – раздосадованно прошептала она, – То, мой побег был глупым поступком упрямой девчонки.

– А я о чём! – усмехнулся юноша, вскакивая и пытаясь увернуться от кулачков взбешённой подруги.

Некоторое время они, дурачась, бегали по берегу, пока небо не приобрело светло-серый оттенок, медленно переходящий в бледно-розовый. Максим поймал её в объятья и не выпускал, несмотря на протестующее ворчание. Начинало светать.

– А твоя нога практически здорова, – неожиданно заявил он, широко улыбаясь, – А, может быть, и не болела вовсе?

Аля искренне удивилась, что больше не хромает и не испытывает боли, хотя намокшая повязка слезла, обнажая заживающие ссадины и раны от падения. В первых лучах восходящего солнца девушка попыталась разглядеть на другом берегу лежащую горгулью, но, к своему изумлению, ничего не обнаружила.

– А чудища не станут нас тут преследовать? – спросила она, надеясь, что Макс больше знает об этих существах.

– Не беспокойся об этом. Как рассказал Влад, они не могут перебраться за реку, ведь река является границей владений Алабора.

Аля облегчённо кивнула, радуясь тому, что Максим рядом, что недоразумение выяснилось, и он не злится на неё за то, что сгоряча натворила в академии.

– Ну и где твоя поляна? – спросила она, удивлённо озираясь по сторонам.

– До неё ещё идти надо, но ты не волнуйся, здесь хорошие места и, к тому же, уже светает.

– Пошли, – девушка выскользнула из его объятий, воспользовавшись тем, что Макс на мгновение их ослабил.

Разочарованно вздохнув, он направился вдоль берега, пока это позволяли прибрежные кусты. Через несколько метров пришлось углубиться в лес, но вездесущее солнце уже проникло и сюда, заставляя воздух вокруг сиять золотистыми пылинками. Утренние цветы медленно открывали свои бутоны, отдавая лесу свежесть и аромат. Под ногами весело похрустывали старые ветки и шишки.

Идти босиком было не очень удобно, но Аля старалась держаться позади, чтобы юноша этого не заметил. Однако, он в какой-то момент неожиданно обернулся, увидев болезненную гримасу на её лице от попадания босой ногой на колючий сучок. Макс, по-видимому, решил, что нога всё ещё болит, а она не желает в этом признаваться и, подхватив девушку на руки, перекинул через плечо, и понёс, несмотря на громкие протесты. При этом он весело насвистывал что-то себе под нос, делая вид, что не замечает её справедливого негодования. Алька висела вниз головой, болтая в воздухе босыми ногами и бесполезно стуча кулачками по широкой спине Максима. Несколько минут спустя, он осторожно поставил её на ноги и провозгласил:

– Вот и пришли.

– Как тебе не стыдно, ведёшь себя как противная горгулья, – обиженно прокричала ему в спину беглянка.

– Не шуми, а то транспорт спугнёшь, и нам придётся до дома пешком через весь лес шпарить, – весело усмехнулся Максим, разворачивая её лицом от себя.

На поляне лежало нечто зелёное, громадное, напоминая цветущий холм, и ничего другого Алька не заметила.

– Ой, мы, что, не этом поедем? Может, лучше пешком, нога почти не болит, – пыталась отказаться она, но было уже поздно, огромная когтистая лапа неожиданно вылезла из-под холма и схватила, ослабевшую от страха, Альку.

Девушка зажмурилась, ожидая худшего, но вдруг почувствовала, что сидит на чём-то мягком и тёплом. Аля медленно открыла глаза и чуть не упала: она находилась в седле на спине огромного дракона с тремя головами, который медленно расправлял крылья.

– Вот это да, – изумлённо воскликнула она. – Прямо Змей – Горыныч какой-то…

– Вообще-то меня Горыня зовут, – заявила, повернувшись к Альке, правая голова.

– «Это чудище ещё и говорящее»? – испуганно подумала девушка.

– Прошу держаться крепче, сейчас взлетаем, – произнесла левая голова.

Горыня разбежалась, тяжело топая огромными лапами, и, к удивлению девушки, медленно взлетела, расправив широкие перепончатые крылья. Какая-то сила вжала Альку в седло. Не успела она испугаться, как дракониха взмыла в небо и стала быстро уносить ребят всё дальше и дальше от логова Гастингса в Трёхглавой горе. Девушка инстинктивно вцепилась за край седла, не найдя ничего лучшего, чтобы удержаться.

– Оно ещё и летает, – прошептала Аля, замирая от страха и восхищения.

– ОНО ещё и мысли читает, – огрызнулась центральная голова, сверкнув в сторону девушки жёлто-зелёными глазами с поперечной полосой.

От неожиданности беглянка чуть не свалилась вниз, крепкие руки обхватили её за талию. Повернув голову, Алька заметила сидящего сзади Максима.

– Осторожнее, Горыня, а то наша пассажирка немного высоты боится, – звонким голосом объявил он.

– И вовсе я не боюсь, ты же знаешь, – попыталась взять себя в руки Алька. – Просто эта Горыня такая огромная и ещё разговаривает…

– Ну, да, – повернулась к девушке правая голова. – А вы думаете, что говорить только люди могут?

– Не ворчи, Горыня, она хорошая, скоро сама убедишься, – прокричал Макс драконихе.

– Ладно, поверю на слово, хотя орать не обязательно, я и так всё слышу.

Горыня летела, расправив крылья, покрытые тонкими золотистыми чешуйками. Две длинные, почти змеиные шеи, были вытянуты вперёд, и заканчивались узкими головами с большими жёлто-зелёными, широко расставленными, глазами, третья – центральная выглядела и крупнее, и шире, да и глаза у неё были жёлто-коричневыми.

Девушка обратила внимание, что они движутся немного правее восходящего солнца. Если законы географии здесь действовали так же, как и в Яви, по логике получалось, что они летят на юг. Аля хотела было спросить о своей догадке, но, в отличие от Горыни, Макс не умел читать мысли, а кричать против ветра она считала неуместным и бессмысленным делом. Через несколько минут беглянка и вовсе, забыв обо всём, любовалась простирающимся внизу бескрайним лесом, через который бежала, переливаясь в лучах восходящего солнца, сиренево-малиновая река. Чуть поодаль, петляя как змея, убегала к горизонту тонкая грунтовая дорога, окружённая тёмно-зелёным строем ельника, сквозь который, то тут, то там, проглядывали берёзово-жёлтый, багряно-рябиновый и кленово-красный цвета. И над всем этим великолепием возвышались, как крем на торте, бело-розовые облака с прослойкой золотистых солнечных лучей.

Иногда появлялись небольшие поселения, обнесённые высоким частоколом или отдельно стоящие деревянные домики. Под крыльями Горыни проплывали разлинованные на неровные квадраты разноцветные поля вперемешку с участками смешанного леса. На полях работали люди, замирающие при их приближении и удивлённо взирающие на летящего по небу дракона. Аля подумала, что на такой высоте они вряд ли смогут их разглядеть и очень этому обрадовалась.

Прошло несколько часов, прежде чем Горыня опустилась ниже. Солнце уже перевалило за середину неба и Альке стало нестерпимо жарко в тёплом свитере Максима, если бы не резкий, пронизывающий ветер, дующий в лицо. Иногда дракониха совершала неимоверные виражи, облетая попавшийся на пути холм, и девушка ощущала крепкие руки на своей талии. Ей было приятно думать, что Макс находится сзади и заботится о её безопасности. Алька подставляла разгорячённое лицо холодному ветру, радостно чувствуя, как он треплет короткие волосы и проникает под свитер. Сердце сладко замирало. Ей хотелось бы расправить руки и полететь рядом, наслаждаясь свободным полётом, но она всё ещё была лишена своих сил и очень о том сожалела.

Природа стала постепенно меняться, будто они перелетели из осени в начало лета и сами того не заметили. Яркие краски всё больше уступали место сочной зелени. Лес стал гуще, а поля только-только покрывались лёгким пушком пробивающейся травы. Внизу снова появилась широкая полоса реки, но совсем не та, что несла через лес свои смородиного-красные воды.

Горыня старалась держаться подальше от берега, вдоль него всё чаще попадались крупные поселения, не то с дворцом, не то с храмом в центре. Иногда посреди реки встречались населённые острова, соединённые с берегом длинными мостами. Стало заметно свежее. Алька не представляла, сколько прошло времени, но от монотонного полёта и ласково припекающего солнца её начало клонить в сон. Она задремала, разморённая солнечными лучами и тёплым ветром, поэтому, от неожиданного виража, едва не выпала из седла.

Правая голова драконихи выбросила вперёд столб огня и, пролетающая мимо крупная птица камнем упала вниз, опалённая этим пламенем. Горыня резко бросилась за ней, входя в пике. Правая голова подхватила птицу у самой воды и проглотила. Алька вскрикнула, крепко вцепившись в седло. Ремень, пристёгнутый к поясу, удержал её, да и Максим обнял девушку, прижимая к себе.

– Эй, ты что делаешь, – гневно прокричал он, но вряд ли Горыня его услышала, несясь над водой навстречу ветру, а вот Алька чуть не оглохла и поморщилась от прозвучавшего над ухом окрика.

– Держитесь крепче, – прошелестела правая голова, поворачиваясь к ребятам.

Дракониха опустилась вплотную к речной глади, и сквозь прозрачную воду стало видно мелкие камешки на дне и снующие туда-сюда косяки рыб, видимо они-то и привлекли Горыню. Левая голова наклонилась вперёд, погружаясь в воду на всю длину тёмно-зелёной чешуйчатой шеи, и вынырнула через минуту с огромной рыбиной в зубах.

Средняя перехватила рыбу и вмиг проглотила. Левая повторила манипуляцию, разбрызгивая вокруг мириады сверкающих капель. Этот фокус они проделали неоднократно, пока каждая голова не получила по несколько рыбин. Последняя, самая крупная, по праву досталась ловцу.

– И как в неё столько влезает, – прошептал Максим в самое ухо Альке, преодолевая шум ветра.

– Мы всё слышим, – повернувшись к нему, прошелестела правая голова.

– Ну и что, разве я не прав? Вас трое, но пузо-то у вас одно! – рассмеялся парень, уткнувшись в серебряный пух Алькиных волос.

– Ты прав, малыш, желудок у нас действительно один, но мозгу тоже еда нужна, для морального удовлетворения! – весело заявила средняя голова.

– Да она у нас – философ! – фыркнул Макс за спиной Али.

От их перебранки веяло таким теплом и спокойствием, что девушка еле сдерживала смех.

– После длительного перелёта не помешает подкрепиться, – прорычала левая голова. – Нужно было восстановить растраченную энергию. Я бы и вам предложила, но, боюсь, вы всё равно откажетесь.

– Естественно, – поморщился Максим, – В жизни не ел сырую рыбу! Вот если бы где-нибудь причалить и костерок развести, я бы такую жареную на углях приготовил – пальчики оближите!

От его слов рот Альки наполнился тягучей слюной, она неожиданно осознала, что проголодалась и с удовольствием съела бы рыбу и, возможно – не одну. Будто услышав её мысли, Горыня вновь спикировала к реке. Левая голова поймала на лету рыбку средних размеров, и кинула прямо в руки девушки, при этом выпустив из пасти струю прозрачной воды.

Мокрая с ног до головы, Аля поймала трепещущую серебряную рыбу, совершенно не понимая, что ей теперь с этим делать. Аппетит пропал – есть живую рыбу ей точно не хотелось, да и сама рыба резко била хвостом и вырывалась, не желая быть съеденной.

– Чего же ты медлишь, – воскликнула средняя голова, сверкая зелёными глазами. И приказала: – Голодна – ешь!

От неожиданности Алька не удержала скользкую рыбину и выпустила её из рук.

– Простите, – прошептала она, извиняясь, но на самом деле была несказанно рада этому обстоятельству.

Дракониха на лету подхватила добычу, не успевшую коснуться воды, и тут же проглотила.

– Костёр и всё такое обещаю потом, – проревела средняя голова, – А сейчас нас ждут.

– Тем более, что мы уже почти прилетели, – добавила правая.

Навь открывалась Альке совсем с другой стороны.

глава 6 на кончике сегодняшнего дня есть удивительное завтра

– Уже прилетели? – удивлённо воскликнула Аля, глядя вниз перед собой. Как не старалась, она не увидела ни города, ни даже мало-мальски приличного поселения – только непрезентабельную избушку с покосившейся крышей, наполовину вросшую в землю. Справа и слева от неё тёмным строем, словно солдаты на параде, возвышались ели, а спереди простиралось сырое мшистое болото с рядами кочек.

– «Неужели мы опять окажемся в болоте»? – пронеслось в голове Али. Но не успела она и рта раскрыть, чтобы спросить об этом, как Горыня её опередила.

– Не переживай, малышка, – фыркнула правая голова. – Сейчас будет фокус-покус.

Дракониха резко пошла на посадку – спикировала на поляну и стала тормозить, быстро перебирая лапами.

Снизу окружающее пространство выглядело совершенно иначе, чем с высоты. Вместо топкого болота перед ними простиралась чудесная цветочная поляна. Вместо низенькой, вросшей в землю, избушки-развалюшки Аля увидела сужающийся кверху трёхэтажный дворец-терем с резными ставнями, покатой золотисто-рыжей черепичной крышей и многочисленными деревянными балконами. В окружении густого смешанного леса, терем казался чем-то сказочно-нереальным. Он был высоким, трёхъярусным, сложенным из крупных брёвен, каждый следующий ярус немного уже предыдущего. Широкие окна украшены искусной резьбой и расписными разноцветными ставнями. По бокам ажурно красовались перилами небольшие балкончики. Высокое открытое крыльцо плавно переходило в отшлифованные до глади, слегка нависающие друг над другом, ступени. Покатую крышу третьего яруса венчал высокий шпиль с флюгером в виде рогатины, внутри которой вращался ромб, стоящий на грани, а под самой крышей виднелось ещё одно небольшое оконце, видимо принадлежащее чердаку.

Аккуратно посыпанные жёлтым песком дорожки, расходились от терема, как лучи от солнца. Вокруг поляны высился густой тёмно-зелёный частокол смешанного леса.

– Прибыли, – проревела правая голова, – Если захочешь, малышка, мы с тобой ещё полетаем, только свистни!

– Вот и встречающие, – повернулась к ребятам левая.

Аля взглянула вперёд и облегчённо увидела бегущих к ним Влада и Киру. Осторожно спустившись на подставленное Горыней крыло, Аля спрыгнула на землю прямо в руки подоспевшего Влада.

– Ну, ты даёшь, сестрица, – пробасил Влад, сжимая Альку в крепких объятьях. – От тебя я такого не ожидал!

– Я и сама от себя такого не ожидала, – прохрипела Алька, безуспешно пытаясь освободиться.

– Оставь девочку в покое, медведь, – воскликнула улыбающаяся Кира и с силой шлёпнула Влада по широкой спине, отчего он слегка ослабил объятья, но не выпустил Альку.

– Повезло этому, – кивнул он на Максима, сидящего у крыла Горыни.

Тот улыбался, глядя на бурное выражение братских чувств Влада.

– А где это вас носило? И отчего вы оба такие грязные? – удивлённо подняв брови, воскликнул брат.

Алька поглядела в указанную сторону, и у неё запылало от смущения лицо. Максим действительно был грязный, а местами всё ещё мокрый (часть одежды уже подсохла во время полёта). На его лице красовались засохшие полоски глины, а волосы слиплись и торчали во все стороны, словно иголки у ёжика. Тут только до девушки дошло, что и она выглядит не лучше в широком свитере Максима, стянутом у ворота пучками травы. После болота, где остались её кроссовки и рюкзак, пещеры и леса, в котором остальная её одежда превратилась в мокрые лохмотья – выбирать не приходилось.

– «Вселен Великий, а ведь я почти пол – дня провела с ним в таком виде», – встревоженно думала девушка, чувствуя неловкость и бессилие что-либо изменить.

Макс устало улыбнулся, встретившись с ней взглядом, и подмигнул. Альке впервые показалось, что он прочёл её мысли.

Кира перехватила взгляд подруги и хмыкнула:

– Ты даже не представляешь, как он переживал и подгонял всех спасать тебя, – прошептала она в самое ухо, на мгновение прижимая Альку к себе.

– А где же остальные ребята? – рассеянно спросила беглянка, оглядываясь и пытаясь отвлечься от нахлынувших негативных эмоций по поводу своей внешности.

– Они ещё не вернулись из поиска, но уже в курсе, что с тобой всё в порядке, – откликнулся Влад. – Гореслав тоже прибыл с нами, однако, вынужден был срочно отправиться в академию. А вот и слуги Милады.

От терема к ним уже бежало несколько незнакомых людей. Они окружили ребят и тут же увели сопротивляющихся Влада и Максима в сторону леса.

– Куда это они, – растерялась девушка.

– Не волнуйтесь, сударыня, – пролепетала стоящая возле неё долговязая девчонка, лет четырнадцати на вид, одетая в длинное серое платье с белоснежным передником. У неё были ярко-голубые глаза с пушистыми распахнутыми ресницами, а по спине до пояса опускались две толстенные, туго сплетённые косищи цвета спелой соломы. Упрямая чёлка норовила выбиться из гладкой причёски и упасть на глаза.

– Ваших друзей накормят, отведут в баню и поселят в гостевом домике на берегу. А вам следует пройти со мной в терем.

– Ух, ты, какая милашка, – усмехнулась Кира, – А куда прикажете мне?

– Не беспокойтесь, госпожа велела поселить всех девочек на втором этаже, так что для вас приготовлена отдельная комната, – приседая, словно в попытке сделать реверанс, отчеканила девчонка.

– Прекрасно, а как тебя звать-то, чудо с косичками? – тряхнула головой Кира.

– Меня зовут Нюта, и я ваша горничная, – смущаясь, откликнулась девочка, глядя на Альку.

– Горничная? Моя? – удивлённо подняла голову Аля. Слово «сударыня» уже было непривычно для неё, а вместе со словом «госпожа» и подавно. Теперь ещё и горничная… – «Куда это я попала»? – размышляла девушка, оглядываясь вокруг.

– Извольте следовать за мной. – Нюта быстро направилась к терему, но не к главному входу, как подумала Аля, к боковой двери.

– «А чего ты ожидала, «сударыня», – саркастически усмехнулась про себя девушка, – Кто пустит такую замарашку через главный ход»?

Возле двери подруг разделили. Высокая статная дама увела Киру в сторону, а Аля продолжала следовать за шустрой Нютой. Они вошли в просторную кухню, наводнённую шумом, смехом и восхитительными ароматами, от которых у девушки рот наполнился тягучей слюной, и от голода закружилась голова. Внушение Велены закончилось, и Аля вспомнила, что больше суток ничего не ела.

За широким кухонным столом сидело несколько упитанных поварих, активно стуча ложками по тарелкам и переговариваясь между собой. Поварята в белых фартуках и колпаках носились туда-сюда, перемещая мешки и кастрюли.

– Эй, Нютка, куда ты тащишь эту оборванку, – прокричал им вслед черноглазый мальчуган.

Горничная не удостоила его ответом, только скорчила смешную гримасу и показала малому +длинный язык, после чего схватила растерянную Альку за руку и потащила за собой. Миновав широкий коридор, они оказались в просторном зале, украшенном деревянными колоннами, между которыми спускалась покрытая красной дорожкой широкая лестница, тоже из дерева. Однако, Нюта предложила подняться по узкой винтовой лесенке, спрятанной в конце зала за одной из колонн.

– Куда ты меня ведёшь, – не выдержав, окликнула девочку Алька.

– Следуйте за мной, сударыня. Вам приготовлена ванна, ужин и постель, а госпожа встретится с вами завтра утром, если, конечно, вы не возражаете, – вновь затараторила Нюта, словно повторяла заученную фразу.

– «Надо же, скольким людям я создала проблемы своей глупой выходкой, – вздохнула Аля, стыдясь своего импульсивного поступка. – Если бы я сразу выслушала Максима, до того, как принялась его ненавидеть, не пришлось бы убегать из академии и спасаться от Гастингса. Не зря же Вышезор постоянно пытался убедить нас, что ненависть и месть ничего не решают».

– «Прости своего врага и спокойно наблюдай, как его накажет справедливая вселенная», – вспомнила девушка слова кудесника.

– Легко сказать, да трудно сделать! – тяжело вздохнув, прошептала Алька.

– Вы что-то сказали? – спросила Нюта, оборачиваясь.

Лестница была узкой, и идти по ней приходилось друг за другом.

– Нет. Извини, – ответила Алька, грустно вздохнув.

Горничная подошли к небольшой площадке, заканчивающейся высокой массивной дверью и легко отворила её, пропуская Альку вперёд. В комнате цвета морской волны, играла тихая приятная музыка, горел приглушённый свет, её наполняли нежные ароматы хвои вперемешку с белой лилией.

В центре на небольшом возвышении располагалась голубая овальная посудина, наполненная переливающимися на свету пузырьками ароматной пены. С края у стены находились два изящных стула с высокими спинками, на одном лежало светло-кремовое махровое полотенце и такой же халат. Под стулом находились тапочки. Беглянка кивнула, улыбаясь: а чего она ещё хотела, такая грязная и оборванная. Впрочем, ванна ей сейчас точно не помешает.

Нюта указала на другой стул.

– Сюда вы можете положить свою одежду…

– Можешь говорить мне «ты», я же ненамного старше тебя. И, пожалуйста, не называй меня больше сударыней, это как-то странно звучит, – со вздохом попросила Аля.

– А как же мне вас… тебя, называть? – смущённо воскликнула Нюта.

– Алька… Или Аля, если хочешь.

– Аля, здесь всё работает по ваш… твоему слову, – неуверенно начала Нюта, по-видимому, совершенно не привыкшая к такому обращению. – Но, если что-то понадобится, есть колокольчик. Не буду тебе мешать.

Она направилась к выходу, но у самой двери добавила, не поворачивая головы:

– Выходите через другую дверь, там теперь ваша комната.

– «Твоя», – поправила её Алька.

– Не моя, а ваша, – прошептала Нюта, быстро выскользнув за дверь.

Как только девочка ушла, на Альку навалилась такая усталость, что не было сил даже раздеться. Она постаралась взять себя в руки, и быстро скинув на пол грязную одежду, подошла к ванной. Глянув в огромное, во всю стену, зеркало, расположенное напротив двери, девушка увидела исцарапанные ветками руки и ноги, плечи, покрытые подживающими кровавыми подтёками от когтей горгульи, грязные всклокоченные волосы и синяки под глазами от бессонных ночей и голода. Она печально вздохнула и, не раздумывая больше, решительно забралась в горячую пенную воду. Радужные пузырьки на мгновение расступились и тут же сомкнулись вокруг неё. Вода быстро согрела промёрзшее тело, доставляя такое удовольствие, что Алька несколько минут лежала, погрузившись в радужную пену по самые уши, и слушала тихую музыку, льющуюся сверху. Озноб проходил, уступая место неге и спокойствию. Ободранные руки и ноги приятно пощипывало. Алька вдыхала полной грудью тонкий аромат белой лилии. Пузырьки, переливаясь всеми цветами радуги, тихо шипели и лопались, будто завораживая.

Чувствуя, что засыпает, Аля погрузилась с головой в воду, стараясь промыть спутанные волосы, однако, это оказалось не так-то просто. Девушка подняла голову из воды, чтобы отыскать что-нибудь мылящее.

– Где же здесь мыло или шампунь? – спросила она, не ожидая ответа, и вдруг заметила, что грязная одежда с пола бесследно исчезла, а на стуле расположились бутылочки и баночки с разноцветным содержимым. Видимо, тихая горничная хорошее знала своё дело.

Алька быстро разобралась с баночками, и хорошенько отмывшись, осторожно поднялась из ванной, стряхивая остатки пены. Она стояла у огромного зеркала, разглядывая отражение хрупкого, будто выточенного из мрамора, тела. Все царапины и кровоподтёки как водой смыло. Испугавшись, что кто-то мог увидеть её такой, девушка подхватила со стула полотенце и укуталась в него. Она накинула халат, и, обернувшись, обнаружила, что ванна, уже совершенно пустая, сияет ослепительной чистотой, отражая верхний свет.

Сунув ноги в тапки, девушка прошлёпала по гладкому полу к высокой белой двери, которая тихо распахнулась, будто только этого и ждала, в глубине загорелся приглушённый мягкий свет. Комната оказалась просторной, полукруглой, будто встроенной в эркер. На противоположной стене располагались три окна в пол, выходящие на ажурный балкончик. Два из них были закрыты плотными бордовыми портьерами, третье занавешено только полупрозрачным тонким тюлем, сквозь который в комнату проникал серебристый свет луны. Возле широкой кровати под балдахином, стояло массивное кресло, на его подлокотнике была приготовлена одежда: длинное синее платье с вышивкой по подолу и воротнику, тонкие чулки и туфельки с посеребрёнными пряжками.

– Неужели уже стемнело, – изумлённо размышляла Алька, глядя в окно на лунный шар, – Сколько же времени я провела в ванной?

Она огляделась, стараясь найти часы. Между окнами расположился прозрачный чайный столик на тонких ножках, с двух сторон от которого разместились тяжёлые кресла в цвет портьер. На столике возвышалась горка, накрытая белой салфеткой, и от этого возвышения девушка почувствовала такой запах, что от голода свело живот. Она, решительно сдёрнула салфетку. Взору открылась изумительная картина: тарелка ароматных обжаренных долек картофеля, политого мясным соусом, два крупных куска мяса с золотистой корочкой и большое блюдо, наполненная салатными листьями вперемешку с сыром. Дополняли композицию пузатый, белый чайник и тонкая фарфоровая чашка с блюдцем.

Скинув тапочки, Алька забралась в кресло, подогнув под себя ноги, сглотнула тягучую слюну, мешающую соображать, схватила пластик поджаренного картофеля руками, положила в рот и откинулась на спинку. Она совсем не хотела поддаваться голоду, стараясь неторопливо насладиться вкусом и ароматом еды. Проглотив кусочек и облизав измазанные в соусе пальцы, девушка открыла глаза и тут же наткнулась взглядом на тонкую салфетку, в которой были аккуратно завёрнуты столовые приборы.

– Хорошо, что меня никто не видел, – прошептала девушка, становясь пунцовой от стыда. – А то, кто знает, что бы они обо мне подумали: ест руками, облизывает пальцы… Да кто только учил эту девчонку! – Алька усмехнулась собственным мыслям: – Да уж, такому в детском доме точно не обучали. Впрочем, и в академии тоже.

Она опустила ноги на пол и выпрямилась, развернув салфетку, достала вилку и нож, стала неторопливо и чинно доедать картофель, мелко нарезая кусочки мяса и запивая всю эту роскошь ароматным травяным чаем.

Возможно, в чае были травы со снотворным эффектом, а может быть потому, что она почти не спала две ночи, проведя одну на болоте, а другую, в незнакомом лесу, полном опасностей и тревог, только Алю резко потянуло ко сну. Она отодвинула остатки чая, пытаясь удержаться и не закрыть слипающиеся глаза, и валясь с ног от усталости, еле доползла до широкой кровати с балдахином. Забравшись под мягкое одеяло, девушка быстро стянула халат и отбросила его на кресло.

Через мгновение, уставшую девушку накрыл, крепкий, исцеляющий, восстанавливающий силы, сон.

Яркий свет проникал сквозь сомкнутые ресницы. Всё вокруг наполнилось звуками и шорохами: весело пели птицы, ветер тихонько насвистывал в проёме распахнутого окна, снизу раздавались весёлая перекличка мальчишек. Алька сладко потянулась, пытаясь прогнать остатки сна. Тело заскользило по шёлковым простыням, и девушка только сейчас осознала, что находится не в академии, а в чужом доме, и, почему-то совершенно обнажена, если не считать укрывающего её тонкого белоснежного одеяла. Она быстро натянула одеяло до подбородка и села в кровати.

Что-то шевельнулось в лучах солнца, загораживая свет. Аля пригляделась и заметила у окна высокий стройный женский силуэт. Женщина стояла спиной к кровати и терпеливо ждала, пока девушка проснётся. Незнакомка была одета в длинное платье, расходящееся книзу широкими волнами. В ореоле слепящего солнечного света девушка не смогла различить ни цвет платья, ни цвет её волос.

Вспомнив слова Нюты, что хозяйка встретится с ней утром, Аля смутилась и попыталась глазами отыскать какую-нибудь одежду, чтобы не заставлять даму ждать. На краю кровати в ногах лежало нечто яркого синего цвета с зеленоватыми разводами. Алька потянула это на себя, убедившись, что перед ней длинное платье с оборками и завязками. Девушка повертела платье в руках, пытаясь понять, какой стороной его надевать, но это оказалось не простой задачей, учитывая то, что одеваться она пыталась, не вставая с кровати. Окончательно запутавшись в рюшках и оборках, Алька отбросила платье в сторону, и натянула светлый халат, в котором вечером вышла из ванной.

– «Если «хозяйке» так хочется увидеть меня в этом платье, то придётся немного подождать, по крайней мере, до тех пор, пока я научусь его надевать», – сердясь на саму себя, подумала беглянка. Она встала, и босая направилась к окну, у которого, всё ещё стояла женщина.

– Здравствуйте, – неуверенно произнесла девушка, – Извините, что заставила ждать, вообще-то я встаю довольно рано…

Женщина щёлкнула изящными пальцами и неторопливо повернулась. Штора на окне слегка задвинулась, заслоняя слепящее солнце, зато свет полился из другого окна.

– «Надо же, то ли комната движется, то ли солнце здесь подчиняется воле человека, – пронеслась в голове у беглянки странная мысль. – Между прочим, у неё неплохо получается, а говорили, что в Нави нет магии».

Теперь, когда яркий свет отступил, Аля смогла разглядеть стоящую перед ней незнакомку. Женщине было лет тридцать пять – сорок на вид. Гладкое холёное узкое лицо, без намёка на морщины; большие широко распахнутые изумрудные глаза, обрамлённые пышными ресницами; сложенные в высокую причёску серебряные волосы, почти как у неё, только длиннее; тёмно-серое платье по вороту и подолу обшитое кружевами. Тонкие черты лица показались Альке знакомыми, хотя эту женщину она никогда не встречала, но, особенно её удивили изумрудные глаза и серебряные волосы…

Незнакомка смотрела пристально и выжидающе. Наконец она произнесла приятным тёплым голосом:

– Здравствуй, Алевтина. Рада наконец-то видеть тебя в нашем доме.

Женщина окинула девушку вопросительным взглядом и качнула головой, будто сожалея, что та предстала перед ней в халате, а не полностью одетой, как того требуют приличия и манеры.

– «Сама виновата, – подумала девушка, окончательно смущаясь под пристальным взглядом зелёных глаз и от этого теребя пальцами края халата. – Могла бы не врываться в отведённую мне комнату, или послала бы за мной Нюту, тогда не пришлось бы разочаровываться». – Девушка непроизвольно вздохнула, но, взяв себя в руки, вслух произнесла: – Простите, мою одежду забрали…

– Не беспокойся об этом. Здесь полный шкаф подходящей одежды, а в ванной есть всё для умывания. Я подожду.

Алька кивнула и, подхватив с пастели неподатливое платье, скрылась за знакомой дверью, чтобы не выдать охватившее её волнение. Девушка догадалась, что перед ней представительница Первых, возможно даже её дальняя родственница.

– «Так вот о ком твердил Гастингс», – лихорадочно размышляла она, приводя себя в порядок.

Наскоро умывшись, она вновь постаралась натянуть приготовленный наряд, но промучившись несколько минут, окончательно отказалась от этой идеи. Глубоко вздохнув, чтобы набраться смелости, она вернулась в комнату в том же халате.

Незнакомка грациозно сидела в кресле возле чайного столика. Она пригласила Алю занять место напротив, и девушка не стала возражать, тем более, что на столике увидела расставленные чашки и тарелку с эклерами, которые она с детства любила. Усевшись и спрятав под накидку кресла босые ноги, Алька огляделась. В солнечном утреннем свете обивка на креслах и балдахин уже не выглядели бордовыми, а были сиреневого оттенка, как и рисунок на стенах, обитых тонким шёлком.

– Прежде чем начать разговор, я бы хотела угостить тебя чашечкой кофе и моими любимыми пирожными, – произнесла незнакомка бархатным голосом, – Или ты предпочитаешь чай?

– Кофе вполне подойдёт утром, – смущённо пролепетала Аля.

Женщина наполнила чашки из высокого кофейника и протянула одну, источающую сладковато-шоколадный аромат, а вторую взяла себе. Она пила кофе медленными глоточками, слегка прикрывая глаза и наслаждаясь ароматом напитка.

Аля поднесла чашку к губам и отхлебнула содержимое. Да, напиток и вправду был чудесным: в меру горячим и приятным на вкус. Девушка протянула руку и взяла с тарелки продолговатый эклер с воздушным белым кремом. Её желудок заурчал, словно довольный котёнок. Аля и сама не заметила, как съела четыре штуки, и только протянув руку к тарелке в пятый раз, увидела, что та почти пуста. Смущённо подняв глаза на хозяйку, девушка покраснела, встретив её улыбку и прищуренный взгляд.

– У тебя хороший аппетит, и крепкие нервы, если учесть, через что тебе пришлось пройти, девочка моя, – мягко произнесла незнакомка.

Заметив, что хозяйка пристально на неё смотрит, Аля вдруг осознала, что до сих пор не знает её имени. Она залпом допила остывший кофе и выпрямилась в кресле, стараясь придать себе приличный вид и готовясь к серьёзному разговору.