Наследница тела бесплатное чтение

Вступление

В тот вечер очень хотелось любить. До исступления, до дрожи в кончиках пальцев. Даже если бы за это потребовали принести в жертву оставшуюся жизнь.

− Дорогая, за нас!

Алиса, ушедшая в свои мысли, посмотрела на приближающийся к ней бокал и подняла свой.

Услышав мелодичный звон хрусталя, девушка усмехнулась. За нас, которых уже почти нет вместе, и трудно отследить момент, когда это началось. Когда за ужином начали ковыряться в мобильниках, а вместо того, чтобы обняться на ночь, купили кровать пошире, чтобы затеряться каждому в своём уголке. Когда были те первые выходные, которые провели врозь? Когда он первый раз сказал, что устал и отказался от любви?

А ведь она так надеялась, что сегодняшний вечер вернёт их в прошлое. Даже смешно сказать: надела чёрные чулки с поясом, и весь день на работе трогала кружево через юбку, представляя, как всё может быть вечером.

Ах, ну что ж теперь об этом?! Надо же отнестись с пониманием. Антон теперь большой начальник большой компании.

− Лиска, ну ты что загрустила?! Сегодня на работе все нервы вымотали. Так хочется расслабиться, выпить. Ты какое вино будешь: белое или красное? А, может, шампанское?

Алиса убежала в ванную снимать чулки. Наклонилась над раковиной, глотая слёзы. Только не плакать. Нельзя, чтобы муж увидел, что ей так больно. Подняла раскрасневшееся лицо к зеркалу. Выдохнула. Наплевать на мечты. И не нужно вспоминать, как было раньше.

Это тогда они взахлёб говорили: так, как у нас, не бывает. А ведь у обоих был порядочный опыт за плечами. Ведь не девственниками встретились: было с чем сравнить. Но всё уходит, даже то, чего не бывает.

А вдруг у Антошки появилась другая женщина?! Алиса выпрямилась и увидела в зеркале своё встревоженное лицо. Ты его до сих пор любишь, да? – спросила она своё отражение и увидела, как оно беспомощно закивало головой.

Любишь, а он?

Алиса отвернулась. Какая разница?! Антон тебя не любит. Хватит ли мужества признать?! Ну ты же всегда была честной девчонкой. Со всеми, кроме себя. И мужу никогда не изменяла. И до сих пор хочешь только его. И чулки – будь они неладны! – только для него. Но, может, настало время что-то сделать для себя?

А что я хочу? Алиса взглянула в зеркало. А как иначе поговорить с собой?! Ну?! Что хочешь ты, девочка? Для себя.

Любви! До сумасшествия. До драйва. Когда весь мир твой и любишь всех. Так ведь было с Антошкой когда-то. И все мужчины оглядываются на тебя, потому что в тебе есть частичка любимого. Вы каждое утро любите друг друга, а потом идёте на работу, пропитанные запахами соединившихся тел. Ну и вечером тоже любите. Ах, только бы сон не украл любовь. Вдруг другой-другая приснится?!

Нельзя!

Мы же теперь вдвоём!

Ну что теперь?! Надо придумать, как жить без него. Подлянка-память перебирает взгляды, случайные прикосновения других мужчин! Вот ведь, может, кто-то ещё хочет сумасшествия?!

Будь честной с собой, девочка? Ты кому-нибудь повод давала? Ну вот тот нежный взгляд начальника из другого отдела? Что он тогда на корпоративе тебе шепнул? Ах, какая женщина! И руки чуть крепче сжали талию. А ты встрепенулась, как птичка, почувствовавшая ловушку, и отодвинулась. Начальник понял, начал шутить. Ты ответила, и всё пропало, вы остались коллегами. Позже, встречаясь случайно в коридорах, он чуть ниже наклонял голову и чуть холоднее здоровался. Может это не обычная мужская похоть была, а крик души? Вдруг у него было, как у неё сейчас: любви хотелось до дрожи в кончиках пальцах.

Алиса зачем-то руку вытянула и посмотрела. Дрожат ли пальчики? Или всё? Пропал кураж. И времени, наверно, много. Сегодня вовсе не пятница, а только среда. И ей тоже рано вставать. И выглядеть надо хорошо. Завтра совещание. Она ведь тоже маленький начальник маленькой компании.

Алиса вздрогнула, услышав стук в дверь. Быстро провела пальцами, приглаживая волосы.

− Лис, ну что ты тут делаешь? Я уже вино допил и спать хочу.

Увидев его, такого родного, Алиса не смогла совладать с собой. Руки закинула на шею. Уткнулась в грудь. Ах, пусть провалятся все совещания. Есть ещё время для любви. Подумаешь, ну не выспятся?!

Ей показалось или Антошка отодвинулся? Руки сами собой опустились. Может, есть у него кто?!

− Лис, ну ты что, раскисла? А ну спать давай, − Антон протиснулся мимо неё к раковине. – Завтра вставать рано.

Алиса вышла, глотая слёзы. Наверняка кто-то есть. Антон как повышение получил, так задерживается часто.

Вошла в спальню, включила торшер, сняла покрывало и аккуратно сложила. Надо приготовить одежду. Для него. Для себя. Именно в такой последовательности. Хорошо, что есть наглаженные рубашки. И вот этот галстук подойдёт. А для себя? Ох, нет сил даже умыться. Антон вошёл в спальню, голый до пояса. Как бы хотелось сейчас уткнуться в грудь, поцеловать, опустить руки ниже.

− Спокойной ночи.

Алиса смотрела, как он ложится. Раньше не замечала, что Антон спит в трусах.

− Лис, гаси свет. Мы итак с тобой задержались. – Антон проверил будильник на айфоне, положил на тумбочку. Уткнулся в подушку.

Мы с тобой?! – мысленно спросила Алиса. А заметил ли ты, дорогой, что я полвечера в ванной провела? А ты что делал? Писал кому-то сообщения? Или даже успел быстро позвонить?!

А может просто не хотелось любви до дрожи в кончиках пальцев? Со мной не хотелось. Или, вообще? Легче думать, что ни с кем. А то полночи не заснёшь.

Алиса только заметила, что сидит в темноте. Антон свет выключил и уже, судя по его спокойному дыханию, заснул.

А она так и не собрала для себя вещи. И у неё нет выглаженного платья. Алиса присела на кровать. Ах, плевать.

Опять не хватило времени для себя. Легла в постель, успев подумать, что не умылась и не намазалась кремом. А первые морщинки уже появились. Подружки уже что-то себе прокалывают и говорят, что ей пора. А она всё о любви думает.

Полночи Алиса не могла заснуть. А потом поняла, что хочется сделать то, что оставляла на крайний случай. Конечно, если бы сегодня пригодились чулки, она бы не стала. А теперь плевать на последствия. Один сумасшедший поступок, чтобы почувствовать себя любимой.

Глава 1

Пока Антон, попивая кофеёк, ковырялся в мобильном и улыбался, Алиса металась, как угорелая. Это с вечера казалось, что можно пойти на работу в мятом платье, а утром пришлось пожертвовать завтраком. И настроение было ещё хуже, чем вчера. И как-то медленно всё делалось. А стрелки неумолимо бежали вперёд. Даже тушь ложилась неровно, а ресницы слипались. Карандаш пришлось вовсе отложить в сторону: линия получилось кривой.

Антон хихикнул после того, как прозвучал звук смески. Алиса не выдержала:

− Сделай мне кофе, ничего не успеваю.

Антон встал из-за стола.

− Уже убегаю, Лис. Не понимаю, что вы, девушки, так долго перед зеркалом делаете?! Мне сегодня нельзя опаздывать.

Алиса, уперев руки в бока, встала перед ним.

− Мне одежду никто не гладит.

− Ну с вечера надо готовиться. Увидимся!

Антон хлопнул дверью. Алиса чуть не расплакалась. Лишь вовремя вспомнила про макияж. А ведь раньше муж не уходил без поцелуя.

Так и не выпив кофе, Алиса выскочила из дома и подбежала к парковке. Ну, конечно. За ночь навалило столько снегу, что и не видно, где твоя машина. Девушка вытащила мобильный и поняла, что уже опоздала. И до метро не успеет добежать на каблуках. Неожиданно чёрная машина рядом просигналила: Алиса отодвинулась, понимая, что стоит посреди парковки. С её стороны открылось окно, и оттуда высунулась вполне симпатичная физиономия мужчины с оттенком модной небритости и живыми карими глазами.

− Девушка, вас подбросить?

− Спасибо. Я сама.

− Не бойтесь, обещаю не приставать. Вы же на таких каблуках до метро через час дойдёте. А вашу ласточку, видимо, снегом занесло.

Ну не изнасилует же незнакомец её в машине?! К чёрту осторожность. Алиса забралась на переднее сидение, ощутив уют прогретой машины.

− Куда вас подбросить? – спросил незнакомец, выруливая с парковки.

− До метро, − Алиса посмотрела на часы, понимая, что с двумя пересадками всё равно опоздает. Вздохнула.

− А если до места, то в какую сторону?

− В центр.

− Ну и мне в центр. А улица-то какая?

− Староконюшенный переулок, дом двадцать.

− На Арбат, значит. Вам повезло, мне тоже на Арбат нужно заехать.

− Шутите? – Алиса улыбнулась от облегчения, что можно расслабиться и послушать музыку. В машине играло любимое радио Classic. А ещё можно смотреть в окно, а не на светофоры и подрезающие машины.

− Не шучу. Да я бы всё равно Вас подвёз. Так здорово, когда утро начинается с улыбки красивой девушки.

− Я замужем, − предупредила Алиса и скосила на него глаза. А ну как сейчас высадит из машины.

− Девушка не только красивая, но ещё и честная, − усмехнулся незнакомец. – А что муж не помог машину почистить? Спит, наверно?

− Уехал раньше на работу. У него совещание.

− Балуете вы мужей, женщины, а потом удивляетесь, что о вас не заботятся.

Алиса отвернулась к окну. Будет тут ещё лечить. Но не спорить же. Зато успеет вовремя. Сегодня отчёт перед начальством о проделанной работе. А начальница, хоть и выглядит, как фотомодель, злая, как бабка-ёжка. Ей и прозвище на работе дали «барби-ёга»

− Давайте знакомиться, − воспользовавшись паузой на светофоре, мужчина повернулся к ней. − Станислав. Можно Стас. Так друзья называют и мне больше нравится, − Дождавшись, пока Алиса повернётся к нему, продолжил: – Буду честен, как вы. Пока не женат, но помолвлен.

Помолвку можно разорвать, подумала Алиса. Это вам не развод получить и квартиру делить, которую взяли в ипотеку.

− Алиса, − отозвалась она, не в силах отвести взгляд от Стаса. Уже решила, что так будет его называть. Хотя, что называть, через двадцать минут приедем на место и расстанемся навсегда. – Вы в нашем доме живёте? – зачем-то спросила она.

− Нет, к другу приезжал. Вчера заяву подали, поехал отметить. Невеста, как положено, обиделась, что её одну оставили. А мне захотелось к мужикам. Водочки попить.

− Так вы это… после водочки за руль?

− Да ничего я выспался, да и выпил меньше, чем собирался. Знаете, как накрыло меня: зачем согласился? Так жалко холостяцкой жизни. Делаешь, что хочешь. Да ещё тут вы на каблуках.

− Ну а я-то причём? – удивилась Алиса. – Вы сами предложили подвезти.

− Да я ещё ничего не предлагал, − Стас посмотрел ей в глаза, Алиса перевела взгляд на светофор, но он хоть и превратился в зелёный: машины стояли. Как обычно, пробка.

Стас взял её руку, поднёс к губам. Алиса вздрогнула.

− Не пугайтесь. Раньше ведь так принято было: целовать руку. Имя у вас необычное. Сразу вспоминается сказка: «Алиса в стране чудес».

Машины, наконец, поехали. Алиса не могла вспомнить, когда ей целовали руку. Мужчина теперь иногда свою клешню первым протягивает. Мир изменился. А ей хочется туда, где женщина была женщиной. Когда ей стихи посвящали. А ещё носили красивые платья и украшения. Какой у нас там был век? Девятнадцатый. Вот там и любовь была не такая, как сейчас, и время для этого было. И мужчины вставали, когда дама уходила. И стрелялись из-за женщин. Как Пушкин из-за Наташки.

Алиса вытащила телефон и написала Оксане − мастеру по маникюру:

«Где находится та фирма, о которой ты мне рассказывала?»

«Ты про бюро путешествий?» − спросила Оксана, увенчав свою фразу смеющимся смайликом.

Нетерпеливо отправив ответ, Алиса уставилась в окно, раздумывая. Если она собралась сделать это, то зачем спешить на работу? Всё равно придётся отпуск брать за свой счёт. А если не дадут – что, скорее всего, в конце года – то увольняться. Непонятно на сколько она собирается поехать? То есть отправиться. Это словечко больше подходит. Оксана рассказывала: там контракт заключают и заставляют страховку оформить. На случай, если она не вернётся. Ещё вечером Алиса собиралась с мужем услугами фирмы воспользоваться. Но, как говорится, зачем в отпуск со своим чемоданом? Антон даже кофе не сварил, хотя, видел, что она опаздывает. И как справедливо отметил Стас: машину не почистил. А вчера, вообще, отказал. Кто бы мог подумать, что во всём виноваты чёрные чулки с кружевом?

«Новый Арбат тринадцать» и ещё куча смайликов», − ответила маникюрша.

Надо ехать сейчас, подумала Алиса. Ведь это рядом. Потом пешком до работы дойдёт и придумает, почему ей нужен отпуск.

− Стас, − Алиса живо повернулась к водителю. – Знаете, я передумала на работу ехать.

− Нравится мне ваша реакция. Можем кофе попить где-нибудь, раз никто никуда не спешит.

− Да нет, спасибо. Мне нужно в одно место заехать. Кофе потом, − бесшабашно заявила Алиса, отчего-то желая, чтобы он снова поцеловал ей руку. – Если подождёте.

На работу можно и не ходить сегодня, весело подумала Алиса. И хорошо, что она платье выгладила. А вот кофе ей очень нужно. От напряжения даже голова начала болеть. Кофе с круассаном. Или с горячим пирожком с мясом. Пожалуй, кофе надо сейчас, а иначе она ничего не сделает правильно. Надо быть серьёзной и собранной. Контракт всё-таки. Алиса дотронулась до рукава Стаса.

− Простите, я снова передумала.

− Что, на работу? – повернулся к ней Стас, и ей стало страшно от того, что он смотрел на неё, а ехали они быстро. Она даже глаза скосила на встречку, но вроде шли в своей полосе, хоть и в крайней левой.

− Сейчас кофе, − выдохнула она.

− Да не вопрос, − Стас успел лихо пересечь несколько рядов и свернул в переулок. Вслед послышались гудки нескольких автомобилистов, еле успевших притормозить.

− Что вы делаете?! Разве так можно?!− Алиса чувствовала глухие удары сердца. Стас остановился у обочины, взял её руку, поцеловал и, не отпуская, сказал:

− Простите, но я боялся, что вы опять передумаете.

− Вы сумасшедший!

− Ещё раз простите. Я разорву помолвку. Это было ошибкой.

− Причём тут ваша помолвка?! Какое мне до неё дело?! Я про ваши пируэты говорю, − возмутилась Алиса. – Мы могли разбиться.

− А я вдруг понял, что было ошибкой подать заявление. Я как вас увидел, такую беззащитную в распахнутой шубке, в сапожках этих и снежинках в волосах, почувствовал, как во мне что-то вспыхнуло. Искорка. Не могу вас потерять.

− Но… у меня ипотека, муж. И я собираюсь уехать в э-э-э путешествие.

− Квартира есть, будем у меня жить. С мужем разведётесь, в путешествие вместе поедем.

− Что?! – Алиса даже задохнулась от возмущения. – Да вы меня совсем не знаете, а уже такое предлагаете. Сами вот вчера только заявление подали, − девушка выскочила из машины.

− Не сердитесь, − Стас подхватил Алису под руку, чтобы помочь перейти через дорогу к кофейне. – Я поглупел от радости, − он заглянул ей в глаза. − А куда вы собираетесь ехать?

Алиса высвободилась. Ноги тут же разъехались на скользком тротуаре, и она чуть не упала, если бы молодой человек её не подхватил.

− Не уж, потерпите. До места дойдём, там отпущу, − Стас взял её за руку, и она почувствовала тепло его руки. По всему телу иголочками посыпало. И так захотелось любить, ещё больше, чем вчера. Медленно страстно нежно. Теперь, когда они шли рядом, Алиса обнаружила, что Стас ещё и высокий. И фигура у него, что надо.

В кофейне заказали капучино с тёплыми круассанами и принялись за еду. Воспользовавшись паузой, Алиса пыталась взять себя в руки. Пусть Стас симпатичный и говорит приятные глупости, придётся от него избавиться, чтобы посетить эту фирму и спокойно принять решение. Кроме всего, Стас несерьёзный. Вчера заявление подал, а сегодня уже комплименты отвешивает.

Хотя, если честно, она сама несерьёзная. Поверила своей маникюрше, что можно прыгнуть в прошлый век. А, вообще, с чего всё началось-то? А, вспомнила. Как-то вечером – муж на работе задерживался – Алиса села поужинать перед телевизором и, переключая каналы, наткнулась на «Звезду пленительного счастья». Так увлеклась, что не заметила, как вечер прошёл. Замечательное время. Какие женщины. Княгини и графини, высокие причёски и платья в пол с широкими рукавами. А как к женщинам относились мужчины?! Уважение, которое сквозило в каждом взгляде, в каждом слове.

После фильма Алиса прочитала в интернете всю информацию, которую могла найти о декабристах. Потом размышляла, смогла бы она оставить детей, родных, своё положение и поехать за мужем в Сибирь. Как нужно любить, чтобы сделать это?! Если бы у них с Антоном был ребёнок, она бы выбрала ребёнка. Как, вообще, можно оставить детей?! Весь месяц Алиса, словно жила в том времени. Возвращаясь с работы, читала, думала, рассматривала фотографии. Увлечение помогало скоротать одинокие вечера.

Алиса вздохнула и вспомнила Оксану.

Вот уж кто не страдает по отсутствию мужского внимания. Даже не успевает на звонки отвечать и приглашения принимать. А уж если Алиса приходит на маникюр последней, то обязательно видит ухоженного мужчину, который отвозит её домой, потому что боится, что Оксану кто-нибудь украдёт. Оксана обычная девушка: среднего роста, карие глаза в оправе очков кажутся серьёзными. Оксана давно советовала Алисе завести любовника. Для тонуса, как она говорила. Но Алиса была прочно привязана к мужу до тех пор, пока он вовсе не перестал её замечать. Иначе бы она никогда бы и не задумалась, что ей хочется другой жизни. А вдруг в этой фирме мошенники?! Деньги возьмут и никуда не отправят. Алиса даже подумать не может, как так бывает: раз и в другом веке в новом платье. Про это только в книжках пишут. Но ведь Оксана там была. Правда, распространяться об этом не стала. Только глаза закатывала: другая жизнь, другие времена. Возвращаться обратно не хотелось, но контракт есть контракт. Сроки нарушать нельзя, иначе, вообще, неизвестно кем окажешься.

− Что такое? – спохватилась Алиса, словно Стас её мысли подслушал.

− Ничего, − молодой человек смутился. – Нравится на тебя смотреть, − Стас перешёл на «ты».

− Мне пора бежать, − Алиса взмахнула ресницами. – К сожалению.

Вышли вместе на улицу. Алиса пыталась сообразить в какую сторону идти, но тут же почувствовала, что Стас взял её за локоть.

− Пока не провожу до места, не отпущу. У меня друг в травмпункте работает. В такую погоду много переломов. Я бы запретил девушкам ходить на каблуках зимой.

− От тебя не отделаться, − улыбнулась Алиса. – Мне нужно попасть на Новый Арбат дом тринадцать.

− А что там такое? – Стас достал телефон и открыл Яндекс карты.

− Фирма.

Стас повернулся и внимательно посмотрел на Алису. Та, несколько смутилась, понимая, что ведёт себя глупо. Сначала спешила на работу, потом решила поехать в контору, потом согласилась выпить кофе, а вот сейчас не знает, как отделаться от нового знакомого. В этом мире ничего у них не получится. Эта её жизнь Антону обещана, ипотекой связана. Даже ребёнка не могут себе позволить. Да и не получается как-то. И желания нет. Вчера вот возникло желание любить, так обломали. Ах, чулки с кружевом.

− Ты как будто на перепутье стоишь. Пытаешься что-то решить.

Алиса вздрогнула от проницательности Стаса, но растянула губы в улыбке.

− Тебе показалось. День странный. Так где этот дом?

− На машине долго крутиться, пешком дойдём, только держись крепче.

Солнце выглянуло, и Алисе вдруг стало хорошо. Когда она последний раз шла под руку с мужчиной и щурилась от солнца, прогуливая работу? А ведь в том веке, куда она собралась, у женщин было время на прогулки и на свидания. Куда же катится мир, если они каждый день усталые валятся в постель, чтобы утром проснуться по будильнику? Ради чего?

− Ну вот и этот дом. Как название фирмы? – спросил Стас, останавливаясь перед подъездом.

Алиса смутилась. Ну вот, ещё чего не хватало. Так она ему и скажет. Да и названия нет. Пятый этаж, комната пятьсот двадцать.

− Спасибо, я дальше сама разберусь, − Алиса высвободила руку.

− Тебе точно не нужна моя помощь?

− Нет, ты много времени со мной потерял, − Алиса поправила волосы.

− Я? Потерял? Да я бы вот так всю жизнь с тобой ходил. Ты телефон оставишь?

Алиса сомневалась. Оставлю телефон, буду ждать звонка. Перед мужем возникнут угрызения совести. К тому же она планирует оставить пока этот мир. Вот там она всё себе позволит, а когда вернётся, снова будет примерной женой. Да и у Стаса невеста есть. Не привыкла Алиса гадости другим делать. Посмотрела Стасу в глаза и качнула головой.

− Понимаю, ты замужем, но я не буду надоедать. Встретимся, когда захочешь. Ты не можешь просто так уйти. Пожалуйста. Вдруг это судьба?

Алиса посмотрела на молодого человека.

− Знаешь, этой капризной даме номера телефонов не нужны, она и без этого встречи устраивает. Так что, если судьба, мы ещё встретимся.

От высокопарной фразы Стас растерялся, и Алиса, воспользовавшись моментом, быстро проскочила в подъезд и подбежала к охраннику.

− Мне надо в комнату пятьсот двадцать.

− Пятый этаж, лифт налево.

Алиса проскочила через вертушку. Лифт послушно открыл двери, ожидая её на первом этаже. Девушка нажала кнопку и закрыла глаза. Всё, теперь в этом двадцати четырёхэтажном здании Стас её не найдёт.

Глава 2

Дверь в комнату пятьсот двадцать оказалась запертой. Никакой вывески. Но раз Оксана там была и вернулась, значит, ничего страшного. Алиса постучала.

На пороге возник высокий мужчина лет пятидесяти. Непроницаемое лицо, сканирующий взгляд.

− Вы к кому?

− Я… − Алиса растерялась. Вот ведь со всей суматохой у Оксаны даже не спросила к кому обратиться. И она не написала. Ну не говорить же этому строгому дядьке: я хочу в девятнадцатый век прошвырнуться. Ненадолго. Кстати, она и не подумала на сколько.

− Вы, наверно, ошиблись, − мужчина сделал движение, словно хотел захлопнуть дверь.

− Нет! Мне подруга сказала: обратиться в комнату пятьсот двадцать. А к кому не сказала, − Алиса вытащила из кармана телефон. – Если это так важно, могу спросить.

− Значит, вы по рекомендации, − лицо мужчины смягчилось. – Проходите.

В комнате у окна стол рабочий стол с креслом, с противоположной стороны тёмно-зелёный диван с низким журнальным столиком. Напротив дивана в тон ему табуретка. На окнах светло-фиолетовые жалюзи.

Мужчина взял у Алисы шубку, повесил на вешалку.

− Присаживайтесь на диван.

Алиса уселась, расправляя платье. Мужчина устроился напротив.

− Как зовут вашу подругу?

− Оксана.

− А фамилия?

Алиса нахмурилась. Да кто же у маникюрши спрашивает фамилию?! Все они записаны в телефонной книжке по имени и профессии.

− Фамилию не помню, но если это так важно, можно и по номеру телефону выяснить. Как в магазине, когда карта скидок дома осталась.

Мужчина не улыбнулся, продолжая работу сканировать Алису. Алиса была уверена: от его взгляда не ускользнули две поперечные складочки на платье, которые всегда появлялись, стоило хоть немного посидеть.

− Ваша подруга была нашим клиентом?

− Да, в Париж ездила.

Его брови метнулись вверх. Он словно хотел сказать, что здесь не туристическая фирма.

− В четырнадцатый век её отправили, − поспешно добавила Алиса. – Ей понравилось.

Мужчина кивнул, рассматривая Алису.

− А вы, барышня, куда желаете?

− В Петербург. Девятнадцатый век. Двадцатые годы.

− Интересный выбор, − мужчина посмотрел на неё с интересом. – Туда мало заказов получаем. Была тут одна пушкинистка. Хотела воочию на Пушкина посмотреть, да послушать, как он стихи читает.

− Я бы тоже хотела, − обрадовалась Алиса. Идея ей понравилась. Ну не говорить же, что она хочет туда за любовью отправиться. Он её ненормальной сочтёт.

− Мы ей отказали, − заметил дядька.

− Почему?

− Оснований недостаточно. А у вас какая причина, чтобы сбежать из настоящего времени?

Алиса вздохнула. Не рассказывать же про кружевные чулки? И про то, что любви хочется. Наверно, лучше уйти. Ей всегда не хватало драйва на что-нибудь рискованное. Хотела, мечтала, в последний момент отступала. Характер такой. Рак по гороскопу. Любимое движение – пятиться назад. Эх, родилась бы она Овном или Львом. Алиса вдруг почувствовала, как глаза наполняются слезами. Посмотрела на дверь.

− Выпьете чаю или сразу сбежите? – спросил мужчина.

Алиса возмущённо посмотрела на него, вытерла сбежавшую слезу.

− Сначала выпью, а потом посмотрим.

Если уйду, больше не смогу вернуться. А ну, хватит пятиться, приказала себе девушка.

− Тогда давайте знакомиться: Сергей Петрович.

− Алиса.

Мужчина добродушно рассмеялся.

− Похоже, риск к авантюрам заложен родителями с именем. Я бы никогда дочку так не назвал. Не хотел, чтобы она однажды из-за любопытства оказалась в вертикальном тоннеле, ведущем в другой мир. А чтобы оказаться в другом мире, нужна, поверьте мне, веская причина. И что-то мне подсказывает по вашим глазам, что она у вас есть.

Любви очень хочется, чуть не вырвалось у Алисы. И вдруг почему-то Стас вспомнился. Как он руку ей целовал, как смотрел. А вдруг она выйдет из этого офиса, а он её там ждёт? Размечталась дурочка. Стас уже давно побежал по своим делам. Мужчинам в современном мире не до любви. Времени нет.

− А вы здесь один работаете? – спросила Алиса, чтобы отвлечься. Оказывается, в углу приютился ещё стол, только поменьше, который она и не заметила.

− Работаете?! – повторил Сергей Петрович, растянув тонкие губы в улыбке. – Ну, если это так можно назвать. Организовал нашу фирму мой хороший знакомый, физик по профессии, академик. У него как-то однажды получилось случайно самому попутешествовать во сне. Одинокий был. С женой развёлся. Дети выросли. Созванивались раз в месяц. И так ему надоела эта жизнь, что он после очередного вечера перед телевизором в компании рекламы вместо женщины, взмолился, сам не зная кому, чтобы забрали его из этого мира, в котором ничего не осталось. В Бога-то он не верил, поскольку старой советской закалки. Ответ странный оказался:

− Рано тебе ещё насовсем, программа жизни не закончена. А если ненадолго, скажем так, отдохнуть, то выбирай свой поезд в прошлое. Подумай, куда хочешь билет купить. Время и направление.

Проснулся мой товарищ утром и решил, что это ему приснилось. Только вот отчего-то легче стало. Двигаться захотелось, звонить кому-то.

Сергей Петрович поставил на стол белый чайник с белыми чашками и разлил чай. Запахло мятой.

− Угощайтесь, Алиса. Вот конфеты очень вкусные. Клиент привёз из Бельгии.

Алиса подняла глаза на нового знакомого: неужели конфетки из прошлого?

Сергей Петрович улыбнулся.

− Не просрочены, не волнуйтесь. Обычная командировка по работе. Из другого мира ничего не привезёшь. Кроме разве что… себя.

Алисе столько хотелось спросить, а мысли, перебивая друг друга, скакали, не уловить. И что он подразумевал под этим «себя»? Взяла чашку в руки, сделала глоток горячего чая. Вопросительно посмотрела на Сергея Петровича, но он лишь вазочку с конфетами к ней придвинул поближе.

Так и пили чай в полном молчании, зато Алиса успокоилась. Устроилась поудобнее на диване, на дверь уже не поглядывала. Откуда-то пришло понимание: всё идёт, как надо. И ответы на вопросы придут сами. Самое главное она знает, куда билет купить. И неважно, сколько он стоит.

− А вы терпеливая, − заметил Сергей Петрович. – Вопросов не задаёте, не трещите подобно другим женщинам, которые должны за десять минут всю жизнь пересказать. Так вот: про друга моего вижу вам интересно. – Алиса кивнула. – Весь день он думал, куда хотел отправиться, а потом остановился у шкафа и обратил внимание на книгу Дюма «Три мушкетёра». Очень популярная литература была в советский период. Двадцать килограмм макулатуры надо было сдать, чтобы книгу получить. Но это детали. И сразу у товарища моего озарение пришло. Туда мне и нужно. Где приключениям нет конца, где ценятся мужская дружба и честь, где за один взгляд прекрасных глаз можно поплатиться жизнью.

− И что, он стал мушкетёром? – не выдержала Алиса.

− Стал, насколько мне известно. Когда оттуда возвращаешься, рассказывать об этом непринято. Или невозможно. И ещё, я вам сразу скажу: мы гарантий никаких не предоставляем. Это жизнь и борьба вашей души. Мы можем воссоздать ситуацию и помочь вам оказаться в желаемое время. Но нельзя купить билет, чтобы стать королевским мушкетёром при Людовике Тринадцатом. Вы просто оказываетесь в нужном вам месте, а уж как вы время проведёте, зависит от потребностей вашей души. Вспомните ситуацию с д, Артаньяном. Письмо рекомендательное отняли, на дуэль сразу три мушкетёра вызвали. Казалось, погибнет, а он всё повернул на сто восемьдесят градусов. Душа у него была смелая.

А вот у меня душа несмелая, подумала Алиса. Пячусь, как рак от всего. Ей вдруг опять захотелось сбежать. В этой жизни её не любят, вряд ли там будут любить. От себя не убежишь. Ведёт она, значит, себя неправильно.

Сергей Петрович опять внимательно на Алису посмотрел, словно мысли прочитал и серьёзно сказал:

− Мы после первой беседы обычно отправляем клиента подумать. Время не ограничено. Месяц, год, неделя. На случай, если решите, я бы рекомендовал закончить все дела здесь.

Алиса вздрогнула:

− Это на случай, если я умру?

− Вы должны понимать, что для этого мира вы исчезнете. Особенно, если захотите отправиться в этой ипостаси, что мы обычно рекомендуем на первый раз.

Алиса зачем-то руками тело обхватила.

− Но я не хочу быть такой. Да и мне нельзя пропадать. Муж другую женщину найдёт.

Рот у Сергея Петровича слегка приоткрылся:

− А как вы хотите, чтобы ваше тело в отсутствие вашей души ходило на работу, на чай к маме, а по вечерам с мужем любовью занималось?

Алиса опять про чулки вспомнила. Любовью они редко занимаются. Когда там был последний раз? Месяц назад или больше? Уже и не вспомнить.

− Может у вас были такие случаи? – спросила она с надеждой и зачем-то добавила: − Я заплачу.

− Да тут дело не в деньгах. Нужно чтобы кто-то подходящий рядом был, − Сергей Петрович поскрёб подбородок и скользнул по ней взглядом. – Слушайте, я вот не понимаю. Вы симпатичная девушка. Такое тело без присмотра не останется. За него борьба будет. А когда вернётесь, вы уверены, что сможете заместительницу выгнать. А вдруг ей, простите, понравится с вашим мужем? Вы не представляете, какие у нас тут бывают истории. Мужчина живёт с женой, как обычно. Думает, она память потеряла и всё. А тут душа жены вернулась и каждую ночь вокруг него крутится и говорит, что рядом с ним чужая душа в её теле. Муж нашёл договор с нашей фирмой, который его жена заключала, и начал судиться с нами.

− И что?

− Обошлось. Но договора больше не подписываем. Так что имейте в виду.

− Ладно, – Алиса пожала плечиками. – Может, ещё и денег не берёте за путешествие? девушке вдруг захотелось пококетничать.

Сергей Петрович улыбнулся. Приосанился. Поправил узел на галстуке.

− Знаете, такой прекрасной барышне, если бы мы жили в те времена, за один взгляд всё бы сделали. А сейчас, ну извините: жена болеет, операция на носу. Деньги очень нужны.

Видимо, не зря, я туда хочу, подумала Алиса.

− Так сколько?

− Это зависит от того, что вы решите. Мы рекомендуем в морковке, то есть в теле, отправиться. А если хотите, чтобы морковка здесь осталась, а ваша душа уже там новую морковку выбирала, это другой сценарий.

− Да, вот этот сценарий. Вы очень хорошо всё озвучили, − Алиса вдруг набралась смелости. Как там говорили: − погибать, так с музыкой?! – Я готова заплатить.

Плевать на ипотеку, − подумала Алиса. И быть этому сумасшествию до конца.

− Ваш случай сложный. Нужно подумать. Подобрать душу. В том веке и в этом. Провести переговоры.

− С душами? – уточнила Алиса.

− Именно. А что вы думаете?! У каждой души своя программа. Могут и не позволить. У нас есть медиум, который их находит, общается. Бывает, что договаривается с высшей инстанцией. Вносят изменения в программу души. Всё очень сложно. Мой приятель был большим специалистом в этом деле.

− Почему был? Он жив? – спросила Алиса.

Сергей Петрович смутился.

− Жив, но не в этом мире. Сюда он не успел.

− Что, значит, не успел?

− Не успел завоевать свою морковку. Тот временный очень сильным оказался. Вот и крутится теперь возле тела с чужой душой. А по телику говорят: полтергейст.

− А если у меня…

− Всё может быть. Я же неслучайно рассказываю. Мы не за кружкой пива. Ваша ситуация архисложная.

− Сколько? – Алиса полезла в сумку. Как там учили? Надо деньги показать.

− Да не знаю я, возможно ли это осуществить. Мне самому интересно в качестве эксперимента. Мы даже скидку сделаем.

− Аванс? – зашелестела купюрами Алиса.

− Домой идите. Мужа поцелуйте. Любовью займитесь, у вас на него времени не хватает обычно. Не перепихом, а медленным проникновением друг в друга, что в вашем случае будет сопряжено с мыслью, что этого никогда может в этой жизни с этим человеком больше не случиться.

− Как? Ну я же хочу… − Алиса остановилась.

− Чего? – наклонился к ней Сергей Петрович.

− Любви.

− А что в этой жизни?

Алиса помотала головой.

− Не получается. Любви хочу до самозабвения, чтобы мир сомкнулся на нашей любви. Любить или умереть, − Алиса даже глаза закрыла, испугавшись собственной откровенности.

− Детей тоже бросите, если за мужем надо будет идти на каторгу?

− У меня нет детей.

− Декабристки бросали детей на родственников и уезжали за мужьями. Вы бы уехали?

Алиса вздрогнула, когда он упомянул о декабристках. Этот товарищ, что, мысли читает?!

Ипотека не давала возможности завести ребёнка. Алиса устала смотреть на детей в песочнице. Не время, говорил Антон, и она послушно глотала очередную таблетку. Какой смысл заниматься любовью, если всё обречено на провал? Если родить по их подсчётам, она сможет после сорока, когда уже и яйцеклеток не останется? Мама говорила: у них в институте рожали после того, как сдавали сопромат. То есть после третьего курса.

− Я бы осталась с детьми, − заявила Алиса.

− Тогда вы бы, если не развелись, обрекли бы себя на участь женщины без мужа при муже формальном. Без ласки, тепла и прочего. Эти герои декабристы выбора жёнам не оставили. Иди за мной в нищету, бросив всё или со всем, но без меня с вечным клеймом одиночества. Я вас, неслучайно, предупреждаю, вы в это время проситесь, должны быть готовы ко всему.

− Я в курсе. Много читала об этом.

Сергей Петрович поднялся, Алиса тоже встала.

− Подумайте очень хорошо. Может та мечта, из-за которой вы готовы наделать глупостей, рядом с вами?

Алиса вышла. Поискала глазам Стаса: вдруг он и есть тот самый. Но его не было. Девушка застучала каблучками к работе: благо коммунальные службы уже посыпали песком и ноги больше не скользили. Она обо всём подумает очень хорошо. Время есть. Ну а Стас всего лишь случайно оказался рядом. Не стоит даже думать о нём. Мимолётный флирт для поднятия тонуса.

Глава 3

Проводив Алису взглядом, Стас потоптался на месте, двинулся в сторону автомобиля и вдруг понял, что не может уйти. То есть уйти он, конечно, может, но потерять Алису − нет. Вспомнил, что не оплатил парковку и тут же забыл об этом. В кармане завибрировал телефон. Подчинённому срочно требовалась его подпись на договоре. Стас попросил его подойти с бумагой к дому номер тринадцать. Тот перепутал адрес, и Стасу пришлось ненадолго отойти.

Когда Стас снова подошёл к безликой арбатской книжке, почувствовал: Алисы уже там нет. Сердце заныло. Рванулся в подъезд.

− Скажите, девушка с рыжими волосами в шубке из норки уже вышла? –спросил молодой человек у охранника.

− Тут так много ходит девушек, − прищурился мужчина средних лет. – Разве всех упомнишь.

− Ну, красивая такая, глаза…

− Милый, да я что им в глаза смотрю?! – хохотнул мужчина. – Только на попку, когда мимо проходят. Они же сейчас все в коротких курточках, ножки обтянуты джинсами. Все одинаковые.

− Ну моя, − Стас сам удивился такому определению, − была в шубке до колена, волосы собраны. Светлая шубка такая.

Мужчина посмотрел на Стаса внимательно.

− Была тут похожая, спрашивала кабинет, в который я бы никому не посоветовал ходить. А тебе она жена, что ли?

− Да нет… пока. Ну мне надо знать, куда пошла, − Стас достал из кармана портмоне, положил тысячную купюру на стойку.

Глаза у мужчины повеселели.

− Вот спасибо, милый человек. А то зарплата здесь, сам знаешь какая.

− Так что за кабинет? Она там сейчас?

− Ушла уже. Я, почему, запомнил: у неё паспорта не было, но она очень хотела туда попасть. Впрочем, про этот кабинет только одержимые спрашивают. Что мужики, что бабы. Беда, − охранник головой покачал.

− Да что там такое?

− Вот иди и сам узнай. Пятьсот двадцатая комната, лифт налево. Может, успеешь свою кралю образумить. Они там себя Богами чувствуют: отправляют людей в мир иной. Только это я тебе не говорил, а то начальник ихний ругается, если кто болтает много.

Лифта Стас ждать не стал: взлетел на пятый этаж на одном дыхании, благо привык бегать по утрам. Алиса говорила про путешествие. Вдруг попадёт к этим шарлатанам, она такая милая и доверчивая.

В кабинет почти ворвался. Ну вот он покажет им, как людей обманывать, но вдруг замер, пригвождённый одним взглядом Сергея Петровича.

− Вам что надо, молодой человек?

Стас смутился, ругая себя, что не подготовился.

− Девушка. Алиса была у вас?

Густые брови Сергея Петровича поднялись вверх, но он молчал.

− Алиса, − зачем-то повторил Стас. – Мне нужно её найти. Очень.

Молодой человек дивился своему просящему тону. Он вроде бы только что собирался разнести тут всё, а вдруг застыл, как на экзамене.

Сергей Петрович просканировал молодого человека взглядом. Тренированный мозг послушно выдал нужную информацию, которую молодой человек и не думал скрывать. Не муж, случайная встреча, но судьбоносная. Любовь с первого взгляда. А ведь девушка эта из страны чудес любви как раз хотела. И собиралась так далеко за ней отправиться. А всё оказывается рядом. Надо только быть более осознанным. Но у них тут не бюро знакомств. К тому же Алиса эта замужем, да и он – Сергей Петрович бросил ещё один взгляд на парня − занят.

− Извините, не знаю никакой Алисы, − Сергей Петрович собрался захлопнуть дверь, но голос, который часто предупреждал его и к которому он уже привык, выдал команду впустить парня. Сергей Петрович молча отошёл от двери, бормоча, что Стас может войти.

Сергей так долго игнорировал голос, зазвучавший в голове после смерти друга. Но однажды этот голос помог спастись ему с внуком. Их машину, которая уже летела по обледеневшему МКАДу в скопище других разбитых машин, кто-то заботливо перенёс во времени вперёд, и он вдруг оказался на Варшавке, куда только собирался свернуть. Навигатор за ним не успел, долдонил: следующий съезд направо.

После этого случая пришлось к голосу друга прислушиваться.

Стасу почудился запах духов Алисы.

− Садитесь и рассказывайте, − Сергей Петрович указал на диван. Стас сел, облокотился локтями на колени, и вдруг увидел следы помады на чашке. Взял её в руки. Поднял глаза на человека напротив.

− Она была здесь.

Сергей Петрович еле заметно кивнул.

− Чем вы тут занимаетесь? – не выпуская из рук чашки, Стас накинулся на Сергея.

− Лучше скажи, почему ты телефон у неё не взял? Это откуда такая застенчивость взялась? Ты же ведь не робкого десятка.

− Не дала, − развёл руками Стас. – Я собирался её дождаться, а пришлось отойти по работе, будь она неладна.

− И всё, поезд ушёл, − отзеркалил его движение руками Сергей Петрович. – Сейчас времена быстрые: второго шанса не дают. Понимаешь, милый друг, даже, если бы у меня был её телефон, вы бы уже не встретились. Судьба неумолима к ошибкам.

− Но она же моя…− Стас судорожно сглотнул, вдруг чувствуя полнейшее доверие к этому незнакомому человеку с таким внимательным взглядом и грустинкой в карих, много повидавших, глазах.

− Твоя, − подтвердил Сергей Петрович. – И любви она хочет. Готова на любые жертвы ради этого. И вот теперь из-за твоей неуверенности ничего не будет.

Стас сник. Спрятал лицо в ладонях. Поверил. Да он и сам это чувствовал. Не зря же было такое желание: схватить на руки и никуда не отпускать, забрать в свой мир, в свою жизнь. Ах, какой же он идиот. Как жить теперь?

− Чай будешь? – Сергей Петрович включил чайник. Ему самому даже как-то обидно стало за парочку.

Стас убрал руки от лица, уселся ровно. Начал думать, где можно найти Алису. Контакты, фейсбуки, инстаграм. Да только вот он ничего о ней не знает. Ни фамилии, ни где училась. Хотя знает номер дома, где живёт. Знает время, когда выходит на работу. Найдёт.

− Бесполезно, − качнул головой Сергей Петрович. – Не будет второго шанса.

− Вы что, экстрасенс? – сдвинул брови Стас.

− Все люди могут чувствовать, только одни открыты, другие нет. Вот и вся разница.

Стас перелил чай в чашку Алисы, не заботясь, что о нём подумают. Взял пальцами там, где она держалась, коснулся губами следов помады. Словно поцелуй.

Движение не укрылось от Сергея Петровича. Вот ведь Ромео и Джульетта. Те глупые, но молодые были, а этим уже к тридцатнику, а чувствовать не научились. Хотят любви, а бегают от неё.

Стас молча пил чай. Сергей Петрович к своему даже не притронулся. Тишина помогала сосредоточиться. Как помочь этим бедолагам? Кстати, а откуда информация то взялась, что в этой жизни они не встретятся? Внезапно вспышка перед глазами: свет от фар глаза слепит. Визг тормозов. Сергей Петрович прикрыл глаза: не буду туда смотреть. Что я должен сделать? Голос молчал. Он понял: спираль жизни ещё до конца не раскрутилась. Не позволено знать все события. Он заметил, как Стас опустил в карман обёртку от конфеты «Мишка в лесу», которую съела Алиса, и у него на глаза чуть не навернулись слёзы. Сегодня ещё утром выбор у них был. А сейчас уже нет.

− Ты оставь свой телефон, − сказал он пригорюнившемуся Стасу. – Будет информация, я сообщу. И всё-таки попробуй её сам найти. Я ведь могу ошибаться. И события могут измениться.

− Спасибо вам, − Стас протянул руку на прощание. Сергей Петрович ответил крепким рукопожатием. Обычно старался не касаться людей, чтобы не получать лишней информации, но этого парня нельзя было обидеть.

− Слушай ты это, не женись, − вдруг вырвалось у Сергея Петровича. – Не твоё это.

Стас поднял на него глаза.

− И это знаете?!

Сергей Петрович смущённо пожал плечами.

− Не буду жениться. Я не знал тогда Алисы.

Не знал девочки из страны чудес, бормотал про себя Стас, спускаясь по ступенькам.

Глава 4

Пока Алиса, щурясь от солнца, шла по Арбату, телефон пропиликал смеской. Девушка вытащила мобильный из сумочки и прочитала сообщение от сотрудницы, что Барби заболела. Слова заканчивались тремя улыбающимися смайликами. Алиса тоже улыбнулась. Грех, конечно, радоваться, когда человек болеет, но ведь это значит, что работу сегодня можно прогулять.

И вместо дурацкого отчёта в кой-то веки пройтись по центру днём. Вот каблуки только мешают. Знала бы, что всё так сложится, надела бы ботиночки на плоской подошве и брючки вместо колготок. Ну и ладно. Зато вот со Стасом познакомилась. Она вспомнила, как он поцеловал ей руку. Ах, как же это было правильно. И всё-таки, несмотря на уговоры Сергея Петровича, она отправится в девятнадцатый век. Будет ходить на балы и носить длинные платья. И любить до дрожи в кончиках пальцев. Может, зря она Стасу телефон не оставила? Всё-таки он единственный, кто ей понравился за последнее время. Встретились бы, сходили куда-нибудь. Нет и ещё раз нет. В этой жизни она останется верной женой. И приготовит сегодня любимые Антоном макароны с креветками в чесночно-сырном соусе. Вдруг сегодня всё у них получится, как раньше когда-то было. Тогда она и передумает ввязываться в авантюру.

Нагулявшись, Алиса зашла в магазин и купила креветок. Ноги болели, но настроение было отличным. Сняла чёрный беретик, поправила волосы. Порадовалась своему отражению в зеркале: глаза блестят, щёки раскраснелись от мороза. Вот что значит не работать, подумала она, подходя к двери квартиры. Вставила ключ. Замок вёл себя странно, словно с той стороны дверь на задвижку закрыли. Может, Антон вернулся с работы? Или там воры? Алиса прислушалась. Из квартиры доносилась медленная музыка. Или ей показалось. Она изо всей силы надавила на звонок и отошла от двери, чтобы её не было видно. Тишина. Да что ж такое?! Алиса снова позвонила и не убирала палец до тех пор, пока дверь не открылась. На пороге возник Антон голый до пояса. Взъерошенный. Сердце у Алисы дрогнуло.

− Ты почему не на работе?

− А ты почему так рано? – голубые глаза мужа испуганно забегали.

Ей показалось или он хотел дверь захлопнуть перед её носом?! На Алису нахлынула паника. И опять вспомнились эти дурацкие чулки. И то, что тайное всегда становится явным. Эта сцена сотни раз описана в романах. Пожалуй, всем стоит ходить на работу и не появляться дома до положенного срока. И тут вдруг пришла мысль о том, что в эту квартиру, из-за которой они влезли в кабалу до сорока пяти лет, он уже кого-то приводит. И сюда даже с ключами не попасть. В новых красивых дверях – Алиса сама выбирала, чтобы с зеркалом и кучей замков, − всегда есть задвижка от жены или… мужа.

Ну вот теперь-то она точно отправится в то путешествие. И даже полетит. Только бы подальше отсюда. И пусть наследница тела ипотеку выплачивает. Сочетание пришедших на ум слов показалось таким забавным, что Алиса расхохоталась. Изумлённый Антон пошире распахнул дверь, и Алиса заметила, что на поясе у него … полотенце. То, которым она вытиралась. Красное в чёрно-белую полоску. И вдруг откуда-то появились силы поступить так, как не поступали в дурацких романах. Не заявлять свои права, не врываться, не бить по щекам, а ещё раз улыбнуться и, может быть, сдёрнуть полотенце, чтобы забрать его с собой. А им пусть достанется ипотека. И все её вещи. Такое дерьмо, как в этом веке, там не носят. Алиса резко сдёрнула полотенце с крепких мужских бёдер, к которым столько лет прижималась в исступлении любовных игр. Его младший мужчина висел стручком, сморщенным и до безобразия испуганным. Таким же, как хозяин.

− Ты что совсем…

− Трахни её ещё раз, если сможешь! − с чувством сказала Алиса и, размахивая полотенцем, побежала к лестнице. Никакого лифта. Пешком. Скорее!!! Дурацкие каблуки. Вот, если бы как в детстве, можно перепрыгивать через ступеньки.

Выбежав из подъезда, заметила, что руку оттягивает пакет с креветками и макаронами. Девушка бросила пакет в урну, почувствовав освобождение, от которого захотелось взлететь. Туда же отправилось любимое полотенце. Эх, дура, она дура. Так же, как и все верила усталости мужа от совещаний. Да если мужик любит и хочет, будет как в анекдоте. Какой там ужин? Полюбимся и спать.

Уже не полюбимся. Алиса вытащила мобильник из сумочки. Найдя нужный контакт, нажала на трубочку. Пошли гудки. На светофоре зажёгся красный, но Алисе нужно было вперёд, подальше отсюда, и она вовсе не намерена играть по правилам.

− Сергей Петрович. Это Алиса. Я согласна. Мне… – Алиса почувствовала, как разъезжаются на льду скользкие сапожки. Успела подумать, что запачкает новенькую шубку. Услышала визг тормозов и почувствовала боль, которая погрузила сначала во мрак, а потом в ослепительный свет.

− Алло? Алло? – Сергей Петрович услышал гудок автомобиля, потом какие-то шорохи, шуршание шин по асфальту, далёкие голоса. Оглушающий треск и связь оборвалась.

Сергей Петрович стукнул кулаком по столу, отказываясь верить в мелькающие перед глазами картинки. «Ну как же ты, девочка, так быстро?! Только что чай с тобой пили. И мальчик твой к тебе не успеет. Как быстро происходит. Эх, Ромео и Джульетта. Что же делать теперь?»

«Как что делать? Волю её исполняй. Куда она хотела, туда и отправь её душу, − зазвучал в голове знакомый голос друга. – И не прячь голову в песок. Если поторопишься, всё можно сделать так, как она хотела. Там как раз есть подходящее для неё тело».

Сергей Петрович дрожащими пальцами нашёл в контактах номер Валерия. Того самого, кто умел с душами договариваться и отправлять их в поездах будущего в разные времена. Делал это совершенно бескорыстно, из-за любви к работе. Говорил, что пенсии ему хватает и если бы не работа эта, с ума бы от безделья сошёл. Поэтому вопросов, что Алиса и заплатить не успела, не возникнет. Это ему деньги нужны. Эх, а ведь девчонка предлагала заплатить. Он отказался. Сам и виноват. Ну ладно, будут ещё клиенты.

− Валер, день добрый. Как ты?

− Знал, что позвонишь, Серёж. Уже соскучился по работе. Давненько клиентов не было.

− Ну её клиенткой и не назовёшь. Но помочь надо.

− Да и ладно, − отмахнулся Валерий. – Покажи клиента.

Так они и работали. Сергею Петровичу всего-то надо было удерживать внимание на предмете. То есть на клиенте. Он сосредоточился, вспоминая девушку. Очень милое лицо в веснушках. Носик маленький такой, вздёрнутый. Даже когда она печалилась, он не давал грусти завладеть лицом, поддерживая жизнерадостность. Под светлыми, то ли голубыми, то ли зеленоватыми глазами, тени от усталости. Прекрасная кожа с лёгким румянцем с мороза. Длинные ресницы, губы от природы пухленькие. Причёсана аккуратно, волосы убраны назад, не болтаются лохматыми прядями, как сейчас все ходят. Цвет волос изумительный: напоминает опавший кленовый лист. Скромное платье зеленоватое по фигуре, но не в обтяжку. И что надо мужу-идиоту? Трудно женщину приласкать?!

− Ну я всё понял про твою красавицу. Пара вопросов есть.

Сергей Петрович рассказал про пожелания Алисы. Валерий хмыкнул.

− Ладно, Серёж. Отключусь на сегодня. Надо девушку проведать в больнице. К декабристам наведаться. Обстановку разведать.

− Ты извини, что бесплатно тебя загружаю. Я её домой отправил подумать, а она…

− Да брось. Я ещё и прошлую пенсию не потратил. Позвоню завтра, как мосты наведу. Может, совет какой нужен будет.

После разговора Сергей Петрович задумался. Валерий Никандрович был хорошим знакомым его друга, который работал с ним вместе. Когда друг ушёл из этого мира, остался в конторе. Иначе без него бы всё развалилось. Сергей Петрович с душами договориться бы не смог. Он, несмотря на свои развитые способности, опасался лезть в эти миры и никаких путешествий в прошлое не совершал. И, вообще, устал волноваться за клиентов. Каждый раз их словно в космос отправляли: вернётся, не вернётся. Он уже устал от этого. Вот почему людям не живётся спокойно?! Он бы вот жил спокойно, если бы у него была стабильная работа с хорошей зарплатой. Или доход постоянный от аренды квартиры какой-нибудь. Но разве, когда тебе вот-вот пятьдесят стукнет, устроишься на тёпленькое местечко? Этот мир принадлежит молодым, таким, как Алиса и этот её поклонник. Даже вот имени его не спросил. Но ведь и молодые тоже устали от такой жизни. В советские времена хотя бы время было девушку в кино сводить на семичасовой сеанс, а потом ещё пару часов целоваться на скамейке. А молодые возвращаются поздно, валятся в постель, чтобы не любовью заняться, а элементарно выспаться. Эх, куда же катится мир? Как жить-то?

Работу Стас решил отложить на завтра. Поехал к дому Алисы и своего друга. Припарковался. Вышел из машины. Огляделся. Обычный сталинский шестиэтажный дом, укрытый от Тишинской площади в узеньких переулках. Во дворе два подъезда. Вдруг кольнула мысль: может, дружок Вовка её знает? Вытащил телефон, но его внимание привлёк парень, который выскочил из углового подъезда. За ним появилась девушка. Оба в расстёгнутой одежде, несмотря на мороз. Взволнованные. Парень от подъезда щёлкнул сигнализацией. Сверкнули фары новенькой голубой бэхи, к которой он направился.

− Антон, подожди! Я ничего не понимаю. Причём здесь мы?

Парень повернулся, на лице сквозь отчаяние проступила злость.

− Ты совсем дура, что ли? Моя жена попала в аварию. Мне надо больницу, − он направился к машине, но снова обернулся. – Всё из-за тебя. Это ты хотела посмотреть, как я живу. И вот что вышло.

− Да она даже нас не видела!

Парень прыгнул в машину, мотор взревел. Девушка попятилась, чуть не сбила Стаса. Он машинально поддержал её, пока водитель бэхи выруливал с парковки.

− Вот придурок, − услышал он недовольный голос рядом.

Стас порывисто повернулся.

− Что произошло?

− Тебе-то какое дело? Лучше бы до метро подбросил, − хлопнула длинными ресницами девушка.

Стас схватил её за руку.

− Как зовут его жену, которая попала в аварию?

− Тебе-то что?

− Говори! − он сжал её пальцы, так что они хрустнули.

− А-ли-са. Отпусти!

Стас освободил руку.

− Она жива?

− Вроде да, − девушка разминала пальцы. – Да кто ты такой? Любовник что ли её? – в глазах девушки вспыхнул интерес.

− Знаешь, в какой она больнице?

− В СКЛИФ повезли. Ну как я слышала.

Стас рванулся к машине.

− Эй, до метро подбросишь?

− Садись, − буркнул он, заводя машину.

Девушка забралась на переднее сидение.

− Рассказывай, что случилось! − приказал Стас.

− Нет, ну ты посмотри на него. Да кто ты такой, чтобы приказывать?!

Стас успел проскочить, прежде чем, кто-то из жильцов дома, закрыл шлагбаум. Машину занесло на повороте, но он выровнял руль.

− Я люблю её, понимаешь?

− Ну, Санта-Барбара. Не знала я, что у Лисы есть любовник. Зря Антон угрызениями совести мучался. У жёнки-то его рыльце в пушку.

− Не смей так говорить о ней! Мы не были любовниками, − взорвался Стас. – Я, вообще, не понимаю, как он мог променять её на тебя.

− Эй, полегче, − разозлилась девушка. – Ты же меня не знаешь. Давай лучше договоримся. Вдруг если эта из страны чудес выживет, ты поможешь мне Антона увести.

Стас так резко повернулся к ней, что машину опять занесло.

− Что значит, выживет? Что с ней?

− Да успокойся ты. Жива, я сказала уже. Состояние тяжёлое. Непонятно зачем она под машину бросилась? Зашла бы, я бы ей всё объяснила. Мы с Антоном уже год встречаемся, и я его не отпущу. Не смогла мужика удержать, значит, оставайся одна. Баб полно, мужиков мало. Конкуренция.

− Ох, да замолчи ты! Как таких только земля носит!

− А что лучше такой тютей быть, как твоя Алиса? Ой, вон метро, останови.

Стас повернул к обочине. Девушка вышла из машины, продолжая бормотать, что все мужики козлы.

Стасу показалось, что в машине стало легче дышать. Ничего, девочка моя, мы с тобой прорвёмся. Я от тебя ни на шаг не отойду.

Наверно, он никогда не забудет этих часов в больнице. Он представился Антону, как двоюродный брат Алисы из Киева.

− Алиса не говорила, что у неё есть брат.

− Ну я же с Украины. Мы долгое время не общались из-за политических разногласий. Да и в спецназе был. А вот сегодня приехал, она меня в гости пригласила, − Стас говорил так уверенно, словно под диктовку. − Алиса сказала: пораньше с работы уйдёт, чтобы со мной посидеть. Обед приготовит.

Антон взглянул из-под нахмуренных бровей.

− Так это из-за тебя она раньше пришла?

Крайних ищет, подумал Стас. Тяжело жить с чувством вины. Пожал плечами. Не знаю, мол, освобождать тебя от вины не буду. Так хотелось врезать по физиономии, чтобы лицо всмятку и навсегда. И чтобы у баб больше соблазнов не возникало. Этот Антон даже в горе своём оставался красивым. И рост, и фигура, всё при нём. Понятно, что девки вешаются. Только какой-то женственный слишком.

Стас посмотрел на парочку, сидевшую в стороне. Тот самый водитель, под колёса которого попала Алиса. Невысокий смуглый парень из приезжих. Рядом с ним девушка. Видно, что наспех собиралась. Пуговицы на куртке застёгнуты неправильно, волосы растрёпанные. У обоих лица встревоженные. Она его за руку держит. Стас из их разговора понял, что он тот самый водитель. Подошёл к нему. Парень ситуацию прояснил. И вовсе не кинулась Алиса под машину, как любовница Антона сказала. Она поскользнулась – будь прокляты эти их высоченные каблуки и сегодняшний гололёд. Алиса упала прежде, чем он до неё доехал. Его вина, что затормозить не успел. Ехал с положенной скоростью на зелёный свет. И девушку видел, как выскочила на дорогу. Был уверен, что успеет перебежать, а она упала.

Когда вышел врач, все поспешили к нему.

− Операция прошла успешно. Подробности завтра у лечащего врача. Пациентка в сознание не пришла. Не стоит беспокоиться, такое бывает, − усталые глаза врача нашли Антона. – Как только будут новости, мы вам сообщим.

Стас взял телефон у Антона. Тот уже не удивился, всё-таки брат. Стас попросил позвонить, если будут новости. Антон, ссутулившись, направился к машине. Переживает, подумал Стас, глядя ему вслед.

Глава 5

Прошло три дня. Стасу казалось: мир замер, краски поблёкли. Состояние Алисы оставалось прежним: ни улучшений, ни ухудшений. В сознание после операции она так и не пришла. Её тело находилось в одиночной палате, куда никого не пускали, а душа бродила по только известным ей дорогам.

Однажды в больнице Стас встретил Антона: тот шёл раздражённый, с насупленными бровями.

− Непонятно сколько ещё она будет в коме, − сказал он Стасу. – Деньги уходят на лекарства и больницу, а предстоит очередной взнос за ипотеку.

Стас поспешил попрощаться, чтобы ни сказать лишнего. Вот мерзавец: вместо того, чтобы молиться об здоровье жены, думает об ипотеке. И на лице ни тени сожаления. Да не любит он её! Это точно. Вот только бы Алиса поправилась, он уведёт её в свой мир, где будет только любовь. Денег у него достаточно. Благо успел подсуетиться и организовать свой бизнес по продаже подержанных машин. Квартира слишком большая для него одного. Зазвонивший телефон прервал мысли.

− Стасик, ты где? Как только подали заявление, сразу пропал. Неужели ещё не отошёл от своего мальчишника? – радостный голос невесты привёл Стаса в настоящее время. Бог ты мой, он совершенно забыл о Насте. Девушка тем временем, продолжала трещать. − Мы вчера с подружкой ездили платья смотреть. Такой выбор большой, глаза разбегаются. Но мне нужен твой совет. Поедешь сегодня со мной? Я не уверена, что хочу белое. Может, лучше кремовое или фисташковое?

Стас отодвинул трубку от уха, соображая. Что делать-то? Все эти дни он был так подавлен, что гнал любые мысли о предстоящей свадьбе. Предчувствовал скандал, который закатит Настя. Это же она буквально вынудила его пойти в ЗАГС. Хорошо ещё ума хватило, не позволить ей переехать раньше времени. Девушка обижалась, забывая в квартире свои вещи и втискивая на полочку в ванной баночки кремов.

− Насть, я на переговорах, перезвоню.

− Ну, как всегда у тебя нет времени, − в голосе послышалась наигранная обида, за которой последовали гудки.

Стас бросил взгляд на больницу. В голове мелькнула мысль: если Алиса не поправится? Вдруг это её состояние будет длиться годами?! Сердце больно защемило в груди, и он понял, что даже тогда не женится. Встреча с Алисой, словно катализатор, проявила всю ложность его чувств. Расставаться нужно в любом случае, решил Стас. Теперь он даже и представить не может Настю рядом. Вечером надо позвонить, пригласить куда-нибудь поужинать и объясниться. Нельзя же такое по телефону выложить. Впрочем, приглашать куда-то абсурд. Ладно, он приедет к ней домой.

Сев в машину, Стас снова ехал по Новому Арбату и вспоминал. Вон там они пили кофе в кофейне, вот здесь он слишком резко завернул в переулок, испугав Алису. В этот дом она ушла. И всё. Увидев свободное место на парковке, Стас свернул с Арбата. Выключил мотор, упёршись взглядом в здание. Почему Алиса пошла сюда? Если в этой конторе действительно отправляют в прошлое, значит, она об этом знала и приехала сюда намеренно. Но зачем? Её не устраивала эта жизнь? Знала, что муж изменяет? Впрочем, женщины всегда это чувствуют. Стас снял трубку и набрал номер друга.

− Привет, Андрюш. Не занят?

− Нет, только вышел из медитации. Знаешь, куда попал? В одну из своих прошлых жизней. Я там был …

Стас терпеливо выслушал, а когда друг закончил, спросил про контору на Арбате.

− Слышал я про них. Даже сам как-то собирался пойти побеседовать. Интересная тема, конечно.

− А ты не знаешь, как они это делают?

− Стас, а ты заинтересовался? Сам решил куда отправиться? Или хочешь вместе с Настей оригинальное свадебное путешествие?

− Ты знаешь, я далёк от этих материй. А вот знакомая одна туда ходила. А потом такая история произошла…

Стас рассказал про аварию и последующее бессознательное состояние Алисы.

− Ух ты! − в голосе друга послышалось волнение. – Не думал, что они так это делают. Хотя, молодцы. Жёстко, конечно, но…

− Ты можешь объяснить. Я ничего не понимаю.

− Милый друг, а почему тебя так интересует эта твоя знакомая? Кто она тебе?

− Андрюх, давай позже расскажу. Ты мне объясни, что случилось. Всё произошло в течение нескольких часов после посещения девушки этой фирмы.

− Ну смотри, как я думаю. Для того чтобы отправиться в прошлое, нужно, чтобы душа покинула это тело. А душа покидает тело во время смерти или … маленькой смерти, которую называют клинической. Надеюсь, ты об этом слышал?!

− Слышал, продолжай.

− Ты так же, наверно, слышал, что после клинической смерти, люди меняются. Начинают по-другому думать, чувствовать, говорить. Некоторые медиумами становятся, кто-то на иностранных языках говорит.

− Ну?

− Так вот: это происходит от того, что в теле уже не тот человек.

− Как не тот?

− Ну это тело захватила другая душа для своих целей.

− Какая душа? Ничего не понимаю.

− Вокруг нас вертится на тонком плане много душ. Мы, если не обладаем экстрасенсорными способностями, их не видим. А они наблюдают за нами, живут нашей жизнью, но как только что-то происходит, могут нашу ослабленную душу отогнать куда подальше, а тело захватить.

Стас почувствовал, что замёрз. Пришлось включить обогреватель посильнее.

− Слушай! Значит, если моя знакомая до сих пор в коме, есть риск, что её тело захватят? Когда придёт в себя не будет той Алисой, которую я знал?

− О, ну вот у нас имя появилось. Алиса. А как же свадьба?

Стас молчал. Информация давила. Он не лез в тонкие миры и не хотел. Ему и в этой жизни было неплохо.

− Эй, Стас. Ты не дури. Я думаю, ты в любом случае с этой Алисой больше не встретишься.

− Как не встречусь? – Стас еле выговорил страшные слова.

− Ну смотри. Если она с этими товарищами из конторы договорилась, так они это всё подстроили, и душа её сейчас где-нибудь при дворе Людовика четырнадцатого в чужом теле гуляет. И вернётся ли она в это тело, которое на койке валяется, никто не знает. А если не договорилась, тело это другая душа захватит. И твоя Алиса встанет из комы и заговорит на китайском. А тебя и знать не захочет. Так что, тебе мой совет: не бери это в голову. Собрался жениться – женись. Настя хорошая девушка. Тебя любит. Нарожает детей.

Дальнейшее Стас не слушал. Распрощался с Андрюхой, как только иссяк поток нравоучений. Некоторое время посидел, обдумывая услышанное, а потом решительным шагом направился к зданию, в котором находилась фирма.

Сергей Петрович мерил шагами маленькую комнатку, лавируя между мебелью. Волнение не давало заняться делами или хотя бы просмотреть почту. А, между тем, жизнь выдвигала свои правила: подошла очередь операции у жены, срочно нужны деньги. Супруга возмущалась его бесцельным времяпровождением, как она называла его работу. И то плакала, то ругалась, а иногда и вовсе собиралась уйти от него. А клиентов, желающих совершить путешествие в прошлое, не наблюдалось. Давать рекламу в интернете, Сергей Петрович опасался. Работал по рекомендациям, которых приходилось долго ждать. Иногда ему казалось, что весь этот бизнес настоящая авантюра, за которую его накажут. А что делать, если работы нет, да и сил уже нет?

Мужчина так увлёкся собственными мыслями, что не сразу услышал стук в дверь. Никаких встреч на сегодня назначено не было. Наверно, кто-то из продавцов своей продукции, которых развелось слишком много. Сергей Петрович даже подумал не открывать, но стук стал настойчивее, и он, пригладив волосы, направился к двери.

− Ах, это вы, − вырвалось у него, когда он увидел Стаса.

− У меня серьёзный разговор, − сказал молодой человек. – Вы позволите? – Сергей Петрович посторонился, поддаваясь его напору, уже понимая, почему тот здесь. Не смог встретиться с Алисой. Запаниковал. Решил узнать у него. Как же ему себя вести, чтобы от него избавиться?

− Есть какие-нибудь новости? – спросил Стас, усаживаясь на диван.

− О чём?

− Вы сказали, что если будут новости, позвоните.

Сергей Петрович пытался просканировать Стаса на предмет, что ему известно, но не успел.

− Почему я должен?

− Да вы, вообще, знаете, что случилось?

Сергей Петрович слегка приподнял брови, не желая отвечать. Дело с Алисой вышло из-под контроля по всем соображениям. Всё случилось скоропалительно быстро и к тому же без всякой оплаты. И если его помощнику деньги не нужны, то он-то как раз очень в них нуждался. Эта девочка с волосами цвета осеннего клёна спутала все карты. А, судя по месту, куда попала, и телу, которое заняла, может изменить историю. Сергей Петрович подпёр руками голову. И тогда может не быть дела о казнённых декабристах.

И тут вот явился этот парень и что-то хочет.

− Послушайте, вы должны мне рассказать, чем вы тут занимаетесь. Алиса после посещения вашего кабинета попала в аварию. И сейчас лежит в коме. Мой друг говорит, что даже, если она вернётся, она не будет той Алисой, с которой мы познакомились. А вы тут сидите, вроде как души куда-то отправляете. Так объясните, где Алиса сейчас? И зачем она приходила сюда?

Сергей Петрович понял: парень знает больше, чем он предполагал. И даже больше, чем ему озвучил друг, и подсказали извне. Он только собрался ответить, как ему тут, словно фильм в кино, показали, как всё происходило. Как Алиса пришла домой и застала мужа с любовницей. Сергей Петрович сразу понял всю поспешность звонка Алисы. Ох, как же быстро всё в этом мире.

Похоже, последнюю фразу он пробормотал вслух.

− Слушайте, вы мне это…зубы не заговаривайте! − Стас привстал, а потом опустился на диван, как пьяный. – Я люблю её, понимаете. Мне без неё не жить. Я ждать буду, если она вернётся в своё тело. А если другая душа войдёт вместо неё? Я далёк от всего этого. Не интересуюсь, не привлекался, − парень нервно улыбнулся. – Помогите! Мне всё равно в каком мире. В том или этом. Только, чтобы с ней.

− А что с невестой? – строго, словно отец, спросил Сергей Петрович. – Уходя, надо все концы подчистить. Что с родителями? С бизнесом?

− Невесте сегодня расскажу. Родителей нет, детдомовский я. Бизнес на партнёра оставлю. Пусть прибыль на мой счёт кладёт, будет на что жить, когда мы с Алисой вернёмся.

− Так! – грохнул по столу кулаком Сергей Петрович. – Мы не можем пообещать, что вы в том мире будете с Алисой. Мы всего лишь можем постараться отправить вас в те годы и подобрать вам тело, вхожее в дворянские круги. Никаких гарантий. Никаких договоров или расписок. И, − Сергей Петрович вспомнил про операцию жены, – деньги сразу. За двоих. Девушка ваша не заплатила.

Как Сергей Петрович надеялся, что парень не будет платить неизвестно за что. А тот только телефон достал:

− У вас терминал есть? Я налик не держу: зачем, если телефон всегда в руке.

Сергей Петрович с удивлением заметил, что парень даже суммы не спросил. Миллионер он, что ли? Вот ведь жизнь: всё молодым, а им, родившимся в шестидесятые, только хрен с маслом.

− Наличные. Триста пятьдесят тысяч. За двоих. – Сергей Петрович ожидал взрыва, но парень спокойно встал с дивана.

− В банкомат схожу.

− Никаких гарантий, − повторил Сергей Петрович. – Алису мы уже отправили. Вас попробуем отправить в то же время и в то же место. А там как фишка ляжет.

Стас усмехнулся.

− Мне это понятно. У меня бизнес по восстановлению ретро автомобилей. Я эту фразу всё время клиентам говорю. Никаких гарантий, что машина будет бегать или выглядеть, как новая.

Сергей Петрович понял: продешевил. Разве по нынешним парням поймёшь, что у них бизнес? Одеты одинаково: джинсы, пуховик. Изредка встречаются в костюмах, но те всё же больше банковские работники. Может, передумает? Не вернётся? Мелькнула мыслишка. Но Сергей Петрович её отбросил: этот вернётся и попадёт куда надо. Настырный!

Сергей Петрович набрал номер Валерия Никандровича.

− Слушай, тут такое дело. Деньги будут, но ситуация сложная. Ты посмотри, что можно сделать. Мы только однажды двоих с тобой отправили, и то они в разные времена попали. А тут, вообще, ребус. Помнишь, эту девушку последнюю, Алису? Тут её кавалер жизни без неё не мыслит.

Сергей Петрович услышал смешок.

− Да вот, не удержал в этой жизни, теперь туда за ней. Но заплатит за двоих. Мне деньги нужны. Ты уж постарайся его отправить. Кстати, с Алисой всё в порядке? Она попала туда, куда заказывала?

Сергей Петрович последнее время не спрашивал, что произошло с клиентами. Так было спокойнее.

− Алиса твоя, хоть и зайцем, но попала, куда хотела, − добродушно заметил Валерий Никандрович. − Там жена декабриста под карету попала, и душа болталась без дела. Ну я туда нашу клиентку впихнул. У неё организм покрепче, чем у той барышни. Выживет. Муж её любит. Только вот не знаю, наша красотка его полюбит или нет. А вот что с новым клиентом делать не знаю. Он же за ней в девятнадцатый век собирается, а она там замужем. Правда, муж должен в скором времени на каторгу отправиться. Я тут уже историю полистал. И она за ним туда же. Такая вот любовь. Хотела любовь? Получите.

− Погоди, Никандрович. А что мне делать? Сейчас парень деньги принесёт. Куда мне его теперь? Не треугольник же нам организовывать. Мы не сводники, а порядочная контора по переселению душ, − нервно хихикнул Сергей Петрович, ругая себя за то, что спросил об Алисе.

− Покажи парня, − сухо потребовал Никандрович.

Сергей Петрович сосредоточился на Стасе. Высокий, больше метра восьмидесяти. Волосы коротко стриженые, на лбу чёлочка торчком. Глаза карие, волевой подбородок, нос прямой, кожа загорелая, словно недавно с курорта. Взгляд прямой. Джинсы чёрные, куртка бутылочного цвета, под курткой рубашка с расстёгнутым воротом в клеточку.

− Валер, ну что? – не выдержал паузы Сергей Петрович.

− Придётся отправить. У него душа такая упрямая, глупостей может тут понаделать. Мы не поможем, сам будет пытаться или к шарлатанам попадёт. У них с девицей нашей интересная роль в истории. И получит наша Алиса ту самую любовь, которую хотела.

− Это что ж, адюльтер сделаем?

− Мужа в ссылку отправят, она за ним не поедет.

− Да уж, наша Алиса вовсе не дура, чтобы ребёнка на родственников оставить. У наших женщин бредней романтических меньше в голове. Так что ты не сомневайся, Алиса красиво всё сделает. Так они встретятся, Никандрович?

− Ну я же не Господь Бог?! Просматриваю возможные пути развития. Этот вариант есть. А уж что они там сами наворочают, это их дело. Наше дело – дать человеку шанс быть там, где просит его душа. Она же ведь просит, иначе бы они к тебе не приходили?! Правда?!

− Правда, − согласился Сергей Петрович.

− Мне тоже денежки понадобились. Внучка самокат хочет, а на пенсию, сам понимаешь, не купишь. Так что обработай клиента и звони.

Сергей Петрович услышал стук в дверь. Отсчитывая деньги, Стас выглядел сосредоточенным и решительным. Только и спросил: когда готовиться?

− Как обстановка будет. С делами не затягивай. В любой момент можем дёрнуть, − Сергей Петрович улыбнулся.

− Простите, а дёрнуть, это как?

− Ну вот появится там подходящий кандидат без сознания, а ты спать будешь крепко или ещё что. Мы твою душу раз и переместим, − спрятанные в ящик стола деньги основательно подняли настроение Сергею Петровичу.

− Понятно, − Стас заторопился уйти. Отступать уже некуда: будь, что будет.

Выйдя из конторы, позвонил в больницу. Услышал: в сознание не пришла, состояние стабильное. Отправился в офис подобрать себе заместителя. Из офиса позвонил Насте, та опять начала щебетать про свадьбу и кого приглашать. Пришлось выслушать, чтобы не ссориться, хотя он с трудом выносил её возбуждённый голосок. Предложил заехать к ней домой. Надо кое-что обсудить.

− Ко мне? – удивилась Настя. – Тебе же не нравится моя квартира. А почему не к тебе? Я могу приехать пораньше, приготовить пиццу, а ты бы взял красное вино.

− Насть, у меня родственники приехали неожиданно, − соврал Стас.

− А, ну ладно. Вино захватишь?

Вино захвачу, но пить ты его будешь одна. Стас подпёр голову руками. Жаль, конечно, Настю, но ведь не его она человек. Никогда не было между ними той искры, которая пробежала в тот момент, когда он увидел растерянное лицо Алисы возле её дома среди заснеженных автомобилей. Он так и не узнал, какая у неё машина. Машина много говорит о характере девушке.

Стас заставил себя выкинуть из головы все мысли, кроме работы. Просматривал сайт, делал заметки, что нужно подправить, изучал конкурентов. Составил подробный план на полгода вперёд. Вызвал будущего заместителя и долго беседовал с ним, вводя в курс. Меньше всего хотелось, чтобы дело, созданное им десять лет назад, погибло без его участия. Обговорив все детали, Стас пригласил бухгалтера и ещё пару часов прошли в обсуждении счетов, зарплаты, просматривания документов и доверенностей.

Стас потратил много времени, придумывая версию путешествия. Где в наше время можно отсутствовать, не выходя на связь? Спасибо, Андрюхе, подсказал. Конечно, для начала друг детства пробовал его уговаривать, но, в конце концов, сдался. Андрюха оказался единственным человеком, которому Стас доверился. Оставил все документы на фирму, ключи от квартиры.

− Это может быть путешествие в горы, куда-нибудь на Тибет, где запрещены мобильные телефоны и время проводится в медитациях и молитвах, чтобы обрести силу духа, − выдал Андрей. – Один мой знакомый как уехал пять лет назад, так никто и не знает, где он.

− Подходит, − согласился Стас, делая пометки в блокноте.

− Слушай, а как Настя? Свадьбы не будет?

− С Настей нет. Разные мы люди. Хорошо, что вовремя понял.

Разговор прервали, когда с очередным вопросом заглянул сотрудник, занимающийся рекламой. Прошёл ещё час. Стас позвонил секретарше и попросил крепкий кофе. Придётся перекусить перед важным разговором с Настей. Ужинать с ней он не собирался.

− Настя, мне тут пришлось плотно пообедать с партнёрами, − наврал Стас. – Так что не надо готовить, − позвонил он ей перед выездом.

− Да что происходит-то? – наконец сообразила невеста.

− Приеду, объясню, сейчас дела, − он нажал отбой, испытывая угрызения совести и в который раз обругал себя дураком, что поддался на уговоры и отправился с Настей в ЗАГС.

Настя открыла дверь с телефоном в руке. Коснулась его щеки лёгким поцелуем.

− Да, Кать, мы ещё с тобой это обсудим. Мне больше понравилось фисташковое платье с открытыми плечами и высокой талией. Но я ещё думаю на счёт белого. Не хочется быть как все невесты. Ладно, Стасик пришёл, давай попозже.

Стас протянул Насте бутылку красного вина и прошёл в единственную комнату, служившую девушке одновременно спальней и гостиной. Настя снимала крошечную однокомнатную квартиру в Бибирево. До знакомства с ним жила с подругой, позже он помогал ей оплачивать квартиру, чтобы сохранить независимость. Стас еле удержался, чтобы не сбросить с дивана журналы с девушками в белых платьях. Отодвинул их в сторону. Настя прибежала с двумя бокалами. Хорошенькая и возбуждённая. Тёмные волосы собраны на затылке в высокий хвост, маленький ровный носик, карие с наращёнными, как у всех, ресницами, казавшимися неестественными. Он вдруг вспомнил, что у Алисы ресницы были свои, милые пушистые, подкрашенные чёрной тушью. И губы были свои, даже помадой не тронутые. А Настя вот недавно накачала и зря. Он окинул невесту взглядом: фигура у неё была, конечно, что надо. Длинные ноги от ушей, узкие бёдра, подчёркнутые лосинами. Грудь слишком маленькая на его вкус.

− Ой, штопор забыла, − Настя убежала на кухню.

Стас опомнился. Надо сейчас сказать. Пить он не будет, сразу уедет. Нечего им праздновать.

− Открывай, а я сейчас хоть орешки принесу. Готовить я не стала. Если проголодаешься, можно суши заказать по телефону.

− Настя, подожди с орешками, − Стас нервно крутил штопор в руке. – Сядь, поговорим.

− Что-то случилось? – девушка присела на краешек дивана, обняла его за плечи. Стас еле сдержался, чтобы не отодвинуться. Внезапно понял: любовь заканчивается, когда прикосновения становятся в тягость. Как он жить-то с ней собирался всю жизнь?

Стас, как можно ласковее, снял Настину руку. Отодвинулся, чтобы удобнее смотреть в глаза.

− Ты права: случилось. Я виноват перед тобой.

− Конечно, виноват. Динамишь меня уже несколько дней. Я понимаю, что у мужчины стресс, когда он собирается жениться. Я, конечно, могу все хлопоты по свадьбе взять на себя.

Стас выдохнул.

− Не будет никакой свадьбы.

Настя захлопала длинными ресницами.

− Как не будет?! Ты не хочешь гостей? А как же фотки, которые я выложу в инстаграм? Стасик, пожалуйста, потерпи один денёк. Я собираюсь быть самой красивой невестой.

Стас напрягся. Она даже не поняла, о чём он.

− Настя, ты не поняла. Ничего не будет. Мы не будем жить вместе.

Повисла пауза. Пухлые губки Насти раскрылись, на лице застыло, несвойственное ей, растерянное выражение. Обычно личико у неё было весёлым или кокетливым. Он и повёлся на эту весёлость. Кажущуюся лёгкость. Она радовалась всему как ребёнок. Щебетала от того, что солнышко вышло или, наоборот, дождик пошёл. Напоминала птичку весной. И так же старательно пыталась свить гнездо, что было, в общем-то, неудивительно для девушки, приехавшей с Украины. Ей нужна была его квартира, его статус. А она будет варить борщи с пампушками и рожать детей.

− Ты издеваешься?! Я уже всем родственникам сообщила, подруги завидуют, что я такого жениха отхватила.

Стас покачал головой.

− Настя, извини. Я не могу на тебе жениться.

− Но почему? Ведь всё было хорошо, − она подсела поближе, заглянула в глаза. – Что-то с бизнесом?

− Я понял, что мы разные люди.

− Да люди и не могут быть одинаковыми. Стасик, миленький, − Настя обхватила его за шею. – Это просто стресс.

Стас снова убрал Настину руку. Положил штопор, который крутил в руке, на стол.

− Ну должна же быть причина? – выкрикнула Настя. – Даже если ты переспал с кем-то на мальчишнике, я прощу. И никогда не вспомню. Просто перепих не повод.

− Настя, я ни с кем не спал.

− Тогда что же?

− Я встретил другую женщину.

− Когда?

− Да какая разница, когда. Пять дней назад.

− Ну это же несерьёзно, − Настя выглядела недоумённо. – Может, ты ошибся? И она вовсе не твоя женщина.

− Это серьёзно, − Стас закусил губу. Настолько серьёзно, что я готов броситься в авантюру, подумал он. – Прости, − он побрёл в коридор, чувствуя себя полным идиотом. За спиной раздались рыдания. Когда он завязывал шнурки, заплаканная Настя, словно разъярённая кошка, бросилась на него с кулаками.

− Меня ещё никто так не унижал, − она колотила его по груди, пыталась поцарапать лицо, − но он сжал её руки, погладил по голове, как ребёнка. Она зарыдала у него на плече.

Стас чуть постоял и отодвинул её. Убрал растрепавшиеся пряди с лица, поцеловал в горячую щёку.

− Не стоит переживать. Найдёшь лучше меня, − Стас открыл дверь. Настя прислонилась к стене и выдохнула:

− Ты ещё пожалеешь.

Стас быстро спускался по ступенькам с пятого этажа. Сегодня он ещё больше убедился: нужно было уйти ещё вчера. Не приучая Настю к себе, не привыкая самому. Он с самого начала видел, что они разные, но не хотел быть честным с собой. Иногда одиночество невыносимо и для мужчины.

Глава 6

Стас забрался в машину и вырулил с парковки. Настроение хуже некуда. Неважно, кто кого бросает, всё равно тяжело. Посчитал, сколько они пробыли вместе с Настей. И двух лет не получилось, а вот ведь привык. Странная вещь человеческая душа, даже зная, что поступаешь правильно, продолжаешь мучаться. К тому же поступил он, как в дешёвой мелодраме: некрасиво и подло. Напиться что ли с горя?! Стас вырулил на Алтуфьевское шоссе, и некоторое время ехал в тишине. Не мог даже радио включить, такое презрение к самому себе накатилось.

Даже на Алису разозлился. Вот ведь не встретил бы он её, сидели бы сейчас с Настей в ресторане, как они это любили делать по пятницам, пили бы красное вино, ели… Чёрт! Он обогнал тащившуюся впереди ладу и прибавил скорость. Быстрая езда отвлекала. Да и зачем себя беречь? Всё равно на тот свет отправят, причём по собственному желанию. Машину занесло на скользкой дороге, Стас с трудом удержал руль, чтобы не вылететь на встречку. Успокоился. Перестроился вправо, обругав себя идиотом. Другие люди не виноваты, что он козёл. Внезапно он понял, куда поедет. К Алисе. И пусть даже к ней не пускают, он добьётся. Ему надо её увидеть. Коснётся её руки. Поговорит и пусть она не отвечает. Может, тогда успокоится.

− Состояние стабильное, в сознание не приходила, − сказала медсестра, проверив журнал.

− Это что, кома? – спроси Стас.

− Вам нужно с доктором побеседовать. Только уже завтра.

− Пустите меня к ней. Я должен её увидеть. Пожалуйста.

Молоденькая медсестра внимательно посмотрела на него сквозь толстые стёкла очков.

− А вы кто ей?

− Брат. Двоюродный.

− Поговорите с ней. Вдруг поможет. Знаете, иногда бывает, что родные начинают разговаривать, и душа приходит на звук родного голоса.

Алиса лежала в отдельной палате, опутанная трубками от приборов с дисплеями. На голове марлевая повязка, к руке подсоединена капельница. Как эта бледная, лишённая красок жизни маска не была похоже на лицо той девушки, которую он впервые увидел. Стас подошёл ближе. Алиса, милая, ну как же ты так?! Да разве твой муженёк этого стоит? Да ни один из нас не стоит того, чтобы из-за него переживать. Медсестра подвинула ему стул.

− Садитесь. Если нужно будет что: вот кнопка вызова.

Убедившись, что медсестра ушла, Стас придвинул стул к больничной кровати. Снова впился глазами в лицо Алисы. Да она не просто бледная, она бледнющая. На виске царапина. Правая рука безжизненно лежала поверх одеяла. Он коснулся её, рука была ледяной.

− Алиса, это Стас. Дай какой-нибудь знак, что слышишь меня. А я сегодня был в той конторе. Я буду с тобой в этой жизни или в той, куда ты ушла. Вот сегодня с невестой расстался, − Стас вдруг почувствовал, как защипало в носу, а по щеке поползла слеза. Сколько же лет он не плакал?! − Алиса, ответь, что-нибудь.

Стас не помнил, что ещё он говорил. Слёзы текли и текли по лицу. Он смахивал их рукой, продолжая тихо говорить. Но девушка лежала без движения, и в какую-ту минуту мужчина вдруг понял то, что понимаешь, когда прощаешься с покойником. В нём нет души. Алисы тут нет. Она ушла.

Стас встал. Если Алисы тут нет, значит, и ему нечего тут делать.

− Мы скоро встретимся, милая, − пробормотал он, касаясь губами её щеки. Тоже замёрзшей, как и рука. Нет жизни, нет тепла. Он всё ещё стоял, глядя на неё, как вдруг совершенно чётко в голове прозвучал голос.

Женский. Злой. Визгливый.

− А ну убирайся! Она моя.

Стас оглянулся: никого.

− Да что за чертовщина?! Галлюцинации у меня что ли?

Услышал смешок.

− Если нет способностей видеть, не значит, что меня не существует, придурок.

Стас вспомнил, как Андрюха рассказывал, что тело может захватить другая душа.

− Кто ты? – на всякий случай спросил он шёпотом.

В голове так же быстро прозвучал ответ.

− Тут у нас нет ни имени, ни отчества. Но очень скоро у меня будет её имя и её жизнь.

Нервы у Стаса не выдержали, он выскочил из палаты. Чуть не сбил медсестру, которая шла по коридору.

− Простите, не заметил, − Стас чувствовал, как у него бьётся сердце.

− Ну как она? Поговорили?

− Да, мне нужно идти, − Стас еле сдерживался, чтобы не побежать к выходу.

− Приходите ещё, − бросила вслед медсестра.

Стас распахнул куртку, подставив лицо под падающий снег. Что это было? Дрожащими пальцами набрал номер Андрюхи. Запинаясь, рассказал, что произошло.

− Ну а что ты удивляешься?! Я же тебя предупреждал. Вот будет сюрприз для её муженька. Придёт жену домой забирать, а это вовсе не жена. И его не узнаёт. − Так ему и надо, − Стас вспомнил любовницу Антона, в душе что-то сжалось, словно это его предали. − Козёл он, − выругался Стас.

− Да, мой друг, ты основательно влюбился. Сколько тебя помню, ни разу таким сумасшедшим из-за барышни не был.

Стасу не хотелось ничего обсуждать, он снова подумал о том, что придёт домой и напьётся в одиночестве. И наплевать, что сегодня понедельник и завтра будет болеть голова. Вообще-то он не пил, тем более, в одиночестве. Даже спиртного в доме не было. Но ведь бывают такие дни, когда душа мается и ничего не хочется.

Стас припарковал машину на стоянке. Идти в супермаркет сил не было. В холодильнике ещё оставались сосиски, в морозилке замороженная пицца. Закуска есть. Значит, можно пойти в винный магазинчик в подвале соседнего дома. В этом неприметном магазинчике постоянным клиентам спиртное выдавали и после одиннадцати. Так что возле него всегда толпились мужики. Ходить туда Стасу не нравилось, но сегодня было всё равно. Возьмёт вискарь и уйдёт к себе. Нальёт стакан, разогреет пиццу и посидит в тишине.

Снег пошёл крупными хлопьями, Стас, накинув капюшон, направился к магазину. Трое изрядно выпивших парней стояли кружком, догоняясь пивом и матерясь через слово. Вот он, наш мир, вяло подумал Стас. Наверно, Алиса права, что захотела туда, где ещё существовали такие понятия, как честь и достоинство.

Возле кассы девушка в голубом пуховике покупала водку. Стас встал за ней, посмотрел на витрину. Временное освобождение от бед переливалось в бутылках разных форм оранжевыми огоньками. Стас взял Джек Дениелс, расплатился. Когда вышел на улицу, услышал сдавленный крик. Завернул за дом. Парни окружили девушку, отняли бутылку и ковырялись в её сумке. Один из троицы держал девушку за плечи, пытаясь поцеловать. Девушка отбивалась, но силы были неравные.

− А ну отпустите её! − вмешался Стас.

− Эй, а тебе чего надо?! Баба не твоя, проходи мимо, − сказал из них самый высокий.

− Мужики, да у него Джек Дениелс. Пусть нам оставит, раз такой богатый. Будет у нас сегодня праздник.

Двое парней направились к нему. Стас подумал, что надо было купить пакет. И, вообще, не ходить в этот магазин. Но отступать было поздно. Взяв бутылку за горлышко, он двинулся к ним. Его вдруг охватила такая ярость, как когда-то в детском доме, когда он один исколошматил троих обидчиков.

− Я сказал: отпустить девушку! – рявкнул он, направляясь к парням. В голове мелькнула мысль: только бы не убить никого. В руке коренастого парня сверкнул нож. Стас замахнулся бутылкой, протяжно закричала девушка. Что-то горячее прожгло в боку. Стас поднял руку с бутылкой, чтобы ударить, но почувствовал, что падает. Когда очнулся, увидел тёмное небо и летящие в лицо снежинки. Во рту привкус крови и дичайшая слабость. Даже глаза тяжело держать открытыми.

− Эй, ну ты что?! – услышал он женский голос, и перед ним появилось испуганное лицо девушки в голубом пуховике. – Они ушли. Испугались. Спасибо тебе. Давай помогу подняться. – Девушка протянула руку и коснулась его, но тут же отдёрнула. – Ой, да у тебя же кровь. Вот суки. Сейчас скорую вызову.

Лицо девушки исчезло, вместо него появилось лицо Алисы в обрамлении рыжеватых волос.

− Я иду к тебе, − пробормотал Стас, проваливаясь в темноту.

Глава 7

Стас проснулся от боли. В боку жгло, словно внутрь воткнули раскалённый прут. Он застонал. Глаза не открывались.

На его лоб тут же легла нежная прохладная рука.

– Поспи ещё, Николаша.

Мозг казался чужим. Всё смешалось. Стас пытался вспомнить, что произошло. Кажется, он хотел выпить. Купил бутылку. Вступился за девушку, к которой приставали пьяные мужики. И ведь надо же было ему ввязаться?! Что с ним теперь?

Внезапно до него дошло. Женский голос назвал его Николаша. Преодолевая тяжесть, Стас открыл глаза и увидел милое лицо. Не красивое, а милое. Такие лица он видел только в старых фильмах и на старых фотографиях. Забранные наверх волосы, закрученные в высокую причёску из кос. Нежные кудряшки, падающие на щёки. Голубые участливые глаза.

– Ты очнулся? – глаза молодой женщины засветились. – Николаша, ну ты, как всегда заставил нас понервничать. Зачем нужно было её защищать?

Глаза у Стаса закрылись без его участия. Верно, он бредит. Из всего того, что сказала девушка, правдой было лишь то, что не стоило ввязываться в пьяную драку. Но с другой стороны, разве не дело чести, защитить женщину? Только вот эта девушка никак не была похожа на ту, из-за которой он ввязался в драку. Да и на медсестру в больнице тем более. Неужели всё-таки свершилось, и он куда-то перенёсся? Но тогда почему же так болит в боку? Стас открыл левый глаз, правый не открывался.

– Николаша, может, водички? – девушка участливо склонилась над ним. Николаша, похоже, относилось к нему. Значит, он всё-таки попал в прошлое, и контора выполнила контракт.

– Лучше водочки, – усмехнулся Стас, пытаясь сесть.

– Лежи, лежи. Ты что?! Вчера ещё без сознания был. Всю ночь возле тебя просидела. Только вот температура спала. Все твои секреты теперь знаю. И кто такая Алиса?

– Ах, Алиса, – вздохнул Стас. – А здесь нет никого с таким именем?

– Я, во всяком случае, никого не знаю. И, вообще, могу ли я напомнить, что ты помолвлен?

– Что? – Стас привстал на подушках и поморщился от боли. – Я же вчера … мы… ? – Стас нахмурился. Кажется, это было в той жизни. Ну а здесь-то он с кем умудрился вляпаться? Он же сюда за Алисой приехал, если так можно выразиться.

– Да лежи ты, – маленькие пухлые ручки уложили его в постель. – Вот о вчерашнем я и хотела с тобой поговорить.

– Я ничего не помню, – Стас закрыл глаза. – Ничего.

Глаза молодой женщины стали серьёзными, она закинула мешавший ей локон за ухо, нарушив симметрию причёски.

– Николенька, ты, наверно, вчера ударился сильно, когда падал. Непонятно зачем ты вступился за мадам Кореневу, которая, – женщина презрительно сморщила носик – пользуется не самой хорошей репутацией? Да и ладно, если бы только вступился, а то ещё и на дуэль вызвал капитана Ельницкого. Хорошо ещё удалось сохранить всё в тайне. Спасибо Сержу. Привёз тебя к нам.

Стас старался совладать с лицом, чтобы оно не выражало изумления, хотя от обилия незнакомых имён и новостей, даже голова закружилась. Но слава создателю за то, что женщины, даже похожие на ангела, так болтливы. Он хоть узнал кое-что о себе. И то, что узнал, вовсе не порадовало. Каким таким образом, он умудрился перетащить события из прошлого, то есть из будущего, за собой. В двадцать первом веке пытался заступиться за женщину, которая купила бутылку водки, а в этом веке – было бы неплохо узнать в каком, – опять та же история. Драка превратилась в дуэль, помолвка вернулась, что вовсе не было справедливо. Ведь он только вчера пережил не самые приятные минуты в жизни, объясняясь с Настей, и вот, пожалуйста, опять статус жениха. И ещё неизвестно, как тут выходить из ситуации. А вдруг его невеста Алиса? Только с другим именем. Надо бы с ней повстречаться, а уже потом…

– Судя по твоему лицу, Николенька, ты ничего не помнишь.

И тут Стас решился.

– Я прошу Вас мне помочь. Если Вы мне не поможете, я не знаю, что делать.

– Николаша, ну мы же друзья. Почему на «вы»? Что случилось?

– Мне очень стыдно, но я даже не помню Вашего имени. Я, вообще, ничего не помню, – голубые глаза женщины расширились от ужаса. Она прижала руку к пухлым розовым губкам. – Николаша, это так…

– Вы можете сохранить мою тайну? Быть моим другом.

– Да я твой друг с детства. Наши семьи были близки. Сделаю всё, что в моих силах. Но как тебе помочь?

– Может, память вернётся?

– А если нет?

– Тогда вы мне всё расскажете. Постепенно. И я хотел бы узнать, как Вас зовут.

Девушка прижала руки к лицу и некоторое время так сидела. После прямо взглянула в его глаза.

– Могу ли я хотя бы рассказать мужу? У нас нет тайн друг друга. И мне было бы неприятно, если бы пришлось утаить от него правду о твоём состоянии.

Какие женщины, – подумал Стас.

– Вы можете и должны поступать так, как велит Ваше сердце и Ваша честь. Это всего лишь моя просьба.

– Благодарю. Кроме мужа никто не узнает. Мы оба постараемся помочь. К тому же, есть некоторые особенности, в которые посвятит тебя только Серж. Я расскажу о себе. А для начала представлюсь: княгиня Трубецкая Екатерина Ивановна.

Из того, как она произнесла свою фамилию, Стас тут же понял, что она гордится своим мужем, что и неудивительно, судя по знаменитой фамилии, известной до сих пор. Стас напряг память: кажется, этот её муж станет декабристом. И потом его вышлют в ссылку, и она поедет за ним.

– Какой сейчас год? – поспешно спросил Стас.

На лице княгини промелькнуло недоумение, но она тут же взяла себя в руки.

– Одна тысяча восемьсот двадцать пятый год, – Екатерина сделала паузу и уже более твёрдым голосом добавила. – Первое октября.

Ну вот попал, так попал, подумал про себя Стас. В самую гущу исторических событий. Меньше, чем через два месяца восстание декабристов, за которое пятеро из них заплатят своей жизнью. Другие отправились в ссылку, некоторые жёны последовали за ними. Конечно, он не помнил, где оказался Трубецкой. Зато помнил число. Четырнадцатое декабря.

– Екатерина…

– Называй меня Катрин, как все меня называют.

– Катрин, – Стас улыбнулся, позволяя себе рассмотреть женщину. Она была в домашнем платье тёмно-синей расцветки с рукавами до локтя. Лицо отличалось округлостью и румянцем. Маленькие руки с полными пальчиками, которыми она крутила концы шали, накинутой на плечи. Под голубыми глазами залегли тени. – Неужели вы провели возле меня всю ночь? – спросил Стас.

– Как я могла уйти?! У тебя только под утро спала температура.

– Но Вам нужно отдохнуть.

– Не называй меня на «вы», ты меня пугаешь. Может, у тебя есть какие вопросы? В связи со своим положением?

– Расскажи обо мне.

– Ты что же это… ничего не помнишь и о себе?

– К сожалению. Или к счастью. Не помню даже вчерашней дуэли. Не помню своей фамилии, – Стас нервно усмехнулся, тут же почувствовав боль в боку.

– О, – Катрин нахмурилась, но тут же её миловидное личико стало собранным. – Тебя зовут Николай Иванович Ковалёв, – Стас кивнул головой, повторяя про себя, сосредотачиваясь на информации, которую быстро выдавала княгиня.

Происхождение не подкачало. Николай Ковалёв происходил из древнего дворянского рода Рязанской губернии. Когда ему было три года, мать скончалась, отца, который служил в армии, впервые увидел в шестилетнем возрасте. Воспитывался у дяди, пока отец не забрал его в семью, когда снова женился. Отец погиб в войне с Наполеоном. В восемь лет Николая отправили в Первый Кадетский корпус в Санкт-Петербурге, по окончании был выпущен в Лейб-гренадерский полк.

– Я думаю, про службу тебе лучше расскажет Серж, – заметила Катрин, – а я вынуждена оставить тебя на некоторое время, чтобы заняться домашними делами. Не успела она подняться, как в комнату вошла девушка в белом переднике и наколкой на собранных тёмных волосах.

– Прибыла княгиня Кадемская, – сообщила она. – Велите принять?

– Проводите в гостиную.

Катрин наклонилась к Стасу.

– А вот и твоя невеста. Ты её тоже не помнишь?

Стас покачал головой, чувствуя во всём теле неприятную слабость. Поспать бы сейчас, чтобы прийти в себя.

– Графиня Кадемская Анна Васильевна. Моя подруга, – вздохнула Катрин. – Думаю, приехала, поскольку до неё дошли слухи. Постараюсь не пускать её сюда. Скажу, что ты только что заснул.

– Спасибо, – Стас взял маленькую ручку княгини и потянулся, чтобы поцеловать, но сильная боль отбросила его на подушки.

– Лежи уже, Николаша. Вернусь при первой возможности. Как же так всё с тобой получилось?!

– Катрин, простите за хлопоты…

Княгиня покачала головой, поправила ему подушку.

– Николаша, мы с детства на «ты».

Стас закрыл глаза. Не было сил даже осмотреть комнату, в которой находился. Оказывается, с командировкой в чужое тело повезло. Так же, как и с окружением. Не в лакеи попал, спасибо конторе по переселению душ. По всей видимости, они использовали его драку с пьяными – или подстроили её? – и дуэль Николая Ивановича Ковалёва. И что ведь забавно: обе, так сказать, драки случились, чтобы защитить честь женщины. Интересно, куда же делась душа Николаши, в чьё тело он попал? Внезапно шум за дверью, заставил его приподнять голову.

– Ты не можешь меня не пустить?! – в комнате послышались лёгкие быстрые шаги.

– Анна, умоляю, он заснул, – узнал Стас голос княгини Трубецкой.

– Я только взгляну на него и сразу уйду.

Шорох платья, запах лёгких духов.

– Николенька, – тёплые пальцы прикоснулись к его руке, лежащей поверх одеяла.

Стас открыл глаза и увидел изумительно красивую девушку. Миндалевидные серые глаза с высокими веками, прямой аристократический нос, чётко очерченная линия губ, высокий лоб, который перерезала морщинка тревоги.

– Анна, ему надо отдохнуть, – приблизилась к постели княгиня Трубецкая. – Пойдём, выпьем чаю.

– Он такой бледный. Его нельзя оставлять одного. Я останусь.

Стас с удивлением смотрел на красавицу, усаживающуюся в кресло рядом с ним, где прежде сидела княгиня Трубецкая.

– Николенька, – девушка наклонилась над ним. – Я хочу сказать, что ты, верно, думаешь, что я сержусь из-за твоего поступка. Но это вовсе не так. Я восхищаюсь твоим благородством. Но к чему дуэль? Ведь ты мог погибнуть… И наша свадьба…

– Анна дорогая, пожалуйста, не мучай его, – тщетно увещевала Катрин.

От слабости и удивления, глядя на двух красивых женщин, одна из которых оказалась его невестой, а другая подругой, Стас пробормотал:

– Обалдеть!

Женщины посмотрели друг на друга:

– Что он сказал? – спросила Анна, глядя на подругу.

– Бредит, – поспешно сказала Катрин.

Прежде чем провалиться в сон, Стас подумал, что такой командировке позавидовали бы все его друзья. Какие женщины хлопочут у его постели! Да кем же был этот Николаша? И уже почти совсем в полусне залетела мысль, что эта прекрасная Анна, к его великому сожалению, не оказалась Алисой.

Глава 8

Алиса почувствовала, как превратилась в маленькую точку и, повинуясь чьей-то силе, начала двигаться в определённом направлении. В момент осознания она попыталась изменить траекторию, но её снова направили. Вокруг расстилалось серое пространство, лишённое света и та частичка её разума, которая осталась ей подконтрольна, вспомнила признания умерших о тоннеле и ждущем их впереди свете. Повезло им, подумала она. Где она? Внезапно она вспомнила, как падала и слепящие фары машин. А потом такой же туман, как сейчас. Кажется, было ещё что-то. Ах да, она позвонила в ту контору и дала согласие. Неужели путешествие уже началось? Ну если она всё помнит, значит, она всё та же Алиса. Или, как принято, говорить душа. Алиса снова попыталась двинуться назад, просто из упрямства, но её, словно маленького ребёнка, потянули за руку вперёд, с той лишь разницей, что у неё не было руки.

Внезапно Алиса вынырнула на свет, такой яркий и солнечный. Над ней раскинулось голубое небо. И смотреть на солнце вовсе не требовались солнцезащитные очки. Она могла нежиться под лучами солнца, словно на пляже. Ох, как же приятно. Наверно, я не умерла, подумала Алиса. Движение прекратилось, она опустилась вниз, достаточно быстро, чтобы увидеть, как приближаются сугробы и дорога, по которой двигались экипажи. Кажется, я попала туда, куда хотела, подумала она и с удивлением заметила девушку, лежащую на мостовой. Меховая шляпка валялась в стороне, ноги в широкой синей юбке были неестественно раскинуты в стороны, словно она пыталась бежать, но не успела. Девушка не двигалась. Бледное лицо было повёрнуто в сторону, и Алиса смогла рассмотреть её сбоку. От увиденного даже дух захватило. Если бы я могла выбирать внешность, я бы стала ей, подумала Алиса, которая никогда не жаловалась на то, чем обладала. Но эти ангельские правильные черты лица с тонким носиком и чётко очерченная линия полных губ, длинные ресницы, подрагивающие на щеках, вызывали умиление. С ней никогда не произойдёт того, что со мной, грустно подумала Алиса. От таких мужья не уходят. И вдруг Алиса почувствовала, что её грубо оттолкнули, словно она была в толпе на земле, а не зависла в воздухе.

– Убирайся, она моя! – услышала Алиса и увидела рядом точку, похожую на светлячка.

– Что значит, твоя? – возмутилась мысленно Алиса. Как, вообще, такое тело может быть ничьё? Оно обязательно должно принадлежать кому-то. И тут в её памяти быстро всплыл разговор с Сергеем Петровичем: направить туда, куда ты хочешь, мы тебя отправим, а дальше всё зависит от тебя. И ещё он рассказывал про борьбу тел. Только теперь Алиса поняла, что та сила, которая притащила её сюда, исчезла. Теперь она могла двигаться в любом направлении, что и произошло, когда она испугалась. Внезапно Алиса увидела нить, которая связывала девушку и удалялась в небо. Нить становилась всё тоньше и тоньше. Внезапно Алиса осознала: если помедлить, то эта красавица умрёт, а в мёртвое тело уже не войти. Войти можно только в состоянии между мирами. Алиса быстро приблизилась к телу, замечая, что вокруг девушки собралась толпа, а какой-то мужчина в военной форме стоял возле неё на коленях.

– Мари, пожалуйста, не оставляй меня. Мари! О Господи! Не дай ей умереть.

Алиса почувствовала, как её снова грубо толкнули, потом ещё раз. Ещё и ещё. Алиса увидела, что вокруг очень много светлячков, и все они пытались приблизиться к девушке. Наверно, со стороны я выгляжу так же. Слетелись, как мухи. Ну вот уж на этот раз я не буду медлить и отступать. Хватит быть размазнёй, у которой всё отнимают. Почувствовав внезапный прилив сил, она быстро, не обращая внимания на толчки, направилась по нужной траектории, изгибаясь и уворачиваясь, пока вместо чувства невесомости не в голове не появилась боль.

Огромным усилием воли, словно на веках лежали камешки, она открыла глаза и увидела голубые глаза мужчины, в которых стояли слёзы.

– Мари, посмотри на меня. Доктор скоро будет.

– Я здесь, – ответила она еле шевелящимися губами, чувствуя, как опускаются веки, отгораживая мир тёмным занавесом.

Алиса проснулась. Боль в затылке стала тупой, лежать на подушке было тяжело, она чуть повернула голову набок и открыла глаза. Напротив кровати стул из красного дерева со скруглённой спинкой и подлокотниками, украшенными головами льва. Передние ножки выдвинуты вперёд.

Откуда у нас с Антоном такой стул? Алиса перевела взгляд на окно. Из приоткрытых зелёных штор, спадающих складками до самого пола, струился слабый свет. Потолки были высоченными. Слева от окна стоял резной туалетный столик с зеркалом, украшенным позолотой. Этот предмет мебели Алисе всегда хотелось иметь в спальне, но мечта осталась мечтой. Значит, я не дома, подумала Алиса. Или мне это снится. Если бы не слабость, принуждающая закрыть глаза, она бы рассматривала комнату, словно была в музее.

Воспоминания приходили постепенно. Измена Антона. Звонок в фирму. Пустота. Коридор. Тело красивой девушки на мостовой. Борьба. Неужели я вошла в тело этой красавицы? Вспомнился мужчина, стоящий перед ней на коленях и называющий её Мари.

Дверь отворилась, в комнату заглянула девушка с белой наколкой на голове. Их взгляды встретились.

– Мария Алексеевна, вы проснулись?! Вот счастье-то. Сейчас Андрея Ивановича позову. Они только что приехали со службы.

Девушка выскочила из комнаты, Алиса почувствовала, как от напряжения голова стала тяжёлой и заболела. Неужели она та самая Мари, которая лежала на мостовой?

В комнату быстрыми шагами вошёл мужчина средних лет в зелёном военном мундире.

– Мари, – он быстро пододвинул стул к кровати и сел, склонившись над ней. – Как ты себя чувствуешь?

Кажется, этот мужчина мой муж, подумала Алиса, вглядываясь в его лицо. Пышные волосы с проседью и бакенбардами. Большой, красивый нос. Спрятанные под густыми бровями голубые глаза казались беззащитными. Лоб прорезали глубокие морщины. В наше время таких мужчин называли брутальными. Алиса вдруг с ужасом подумала, что совершенно не знает, как говорили в те годы, поэтому пролепетала, что ей лучше.

– Как ты нас испугала, милая?!

– Что случилось?

– Ты не помнишь?

Алиса покачала головой.

– Прости меня, – вдруг склонил голову мужчина. – Не нужно было тебе этого рассказывать.

– Но о чём ты?

– Не будем об этом. Во всём моя вина. Я не заметил извозчика.

Интересный сюжет, подумала Алиса. Там меня сбил автомобиль, здесь карета или что там у нас ходит по дорогам? Её снова охватил приступ паники. Она ничего не знает об этом времени. Как она собирается здесь жить? И вот этот чужой мужчина, который так нежно на неё смотрит, её муж. И если она теперь его жена, то придётся лечь с ним в постель. А она к нему ничего не чувствует.

Вот уж отправилась на поиски любви, так отправилась.

– Мари, я велю подать завтрак?

– Попозже, – сказала Алиса, чувствуя, что от волнения не сможет ничего проглотить. – Мне бы хотелось поспать. И…– Алиса сомневалась, но ей не терпелось посмотреть на себя. – Могу я попросить зеркало?

– Зеркало?

– Ну я хочу убедиться, что с лицом, – Алиса вынула руку из-под одеяла и коснулась щеки, – всё в порядке?

Брови Андрея немного приподнялись, и Алиса подумала, что словосочетание «всё в порядке» не было принято в том веке.

– Твоё лицо так же прекрасно, как и всегда, – он взял руку Алисы и коснулся её губами, продолжая смотреть с какой-то невиданной в их времена нежностью. Кажется, он меня любит, подумала она, приятно удивлённая.

Может, и я его полюблю?

Андрей Иванович встал, Алиса проводила взглядом его крепкую фигуру и расправленные по-военному плечи. Он подошёл к туалетному столику, взял зеркало и протянул его Алисе.

– Сможешь удержать? Оно тяжёлое.

– Конечно. – Алиса взяла зеркало в руку и положила его на кровать. Ей не хотелось смотреться при нём. Вдруг на её лице отразится бурная радость или, наоборот, разочарование. Она чувствовала, как дрожит от нетерпения.

– Тебе, наверно, надо на рабо… службу? – спросила она.

Андрей наклонился и поцеловал её в щёку. Поцелуй был лёгким и бережным. Не такой быстрый клевок, какими награждал её Антон, когда они наспех прощались.

– До вечера, дорогая. Постараюсь сегодня быть пораньше, несмотря на то, что сегодня мне непременно нужно … – его густые брови сдвинулись, лицо стало напряжённым.

Как, этот тоже что-то от неё скрывает? Ну началось.

– У Рылеева, – наконец, выдохнул Андрей и быстро, словно боялся проговориться, пошёл к двери.

Пальцы разжались, зеркало выпало на постель. Он сказал у Рылеева?! Но ведь это означает, что он один из тех, кого потом назовут декабристами. Участник заговора. Ведь не танцевать же они там собрались у Рылеева.

Алиса закрыла глаза. Прочитанные страницы вставали перед глазами. Декабристы собирались создать манифест. Или уже создали. Этим занялся или будет заниматься князь Трубецкой. В плане было: убить царя и всех членов его семьи. Назначили Каховского. Алиса почувствовала, что дрожит. Вот так история. Неужели из-за того, что ей хотелось любви, теперь она оказалась, запутанной в историю восстания. И, вообще, какое сегодня число? Алиса вытерла мокрый лоб. Ей было холодно и жарко одновременно. Шутка ли за сутки пережить две аварии?! Да ещё новость, что муж заговорщик. Надеюсь, он не один из тех, кого повесят?! Но тогда ему светит каторга?!

Алиса удобнее переложила голову на подушке. Выхода нет, придётся принять всё, что случилось и, возможно, даже кое-что изменить. Если бы она была, конечно, одной из тех роковых женщин, можно помечтать о том, чтобы изменить историю и предотвратить роковое восстание. Но ведь она была Алисой, рождённой под созвездием рак, которая, приняв решение, пятится назад, а потом ругает себя за слабость. Но, может, у неё хотя бы хватит сил удержать мужа возле себя? Она вспомнила борьбу возле тела красивой девушки. Вдруг в этой жизни она не так слаба, если уж захватило такое тело. И, вообще, она собиралась взглянуть на себя.

Алиса нащупала в складках накрахмаленного пододеяльника, зеркало и поднесла к лицу. Зеркало чуть не выпало из рук. Забыв обо всём, Алиса рассматривала отражение. Удивительного цвета глаза, не голубого, а какого-то фиалкового. Точёный носик. Дуги бровей над высоким лбом. Волосы светло-русого цвета: густые и блестящие раскинулись по кружевной наволочке. Губы пухлые, чётко-очерченные. На щеках прелестные ямочки. Под глазами, правда, залегли тени, и лицо было слишком бледным.

Неудивительно, что муж – Алиса улыбнулась – сказал, что её лицо прекрасно. Наверно, Алиса могла бы разглядывать себя вечно, но рука сама собой опустилась вниз, а мысли, как и в прошлой жизни, вернулись к мужчине. Итак, в той жизни – неверный жене, в этой -неверный царю. Как перекликаются некоторые вещи.

И всё же Алисе стало легче. С такой красотой можно строить планы. Эх, прилагался бы ещё и характер. Но одна мысль о том, что эти прекрасные образованные мужчины отправятся на каторгу, подвергнув тому же их жён, придала Алисе храбрости. Она попробует что-нибудь сделать с этим. Задача минимум – хотя бы удержать мужа от участия в восстании. Возможно, удастся подговорить жён других декабристов. Ведь они будут встречаться на балах и приёмах. Но для всего этого нужно время, а у неё от слабости руки дрожат, а уж о том, чтобы встать и речи быть не может. Зря отказалась от завтрака. Надо поесть, выспаться и как можно скорее действовать. Как бы позвать служанку? Алиса повернула голову, разыскивая колокольчик или звонок, как показывали в фильмах, но послышались голоса, а потом топот, и вот уже светловолосый мальчик примостился на краешке её кровати.

– Мама, – он обнял и поцеловал её в щёку и начал быстро говорить, коверкая слова и проглатывая окончания.

Алиса почувствовала необыкновенное тепло маленьких, обхвативших её ручонок, и особенный детский запах. Из всех забавных словечек, что на неё обрушились, она уловила, что ему не разрешали пойти к ней, но ему удалось вырваться. Мальчик отстранился и, усевшись на кровати, принялся болтать. Мальчик показался Алисе очаровательным. Светлые прямые волосы немного взлохмачены, серые глазёнки смотрели вокруг с любопытством. На месте ему не сиделось, он ворочался, размахивал ручками и посматривал на дверь.

Когда дверь открылась и на пороге появилась полноватая строгая женщина с ребёнком, мальчик спрятался с другой стороны кровати, выдавая своё присутствие громким сопением.

– Простите за беспокойство, Ваше Сиятельство, не уследила. Привыкли вот утром к вам приходить, и Кити тоже раскапризничалась. Завтракать отказывается. Как ваше здоровье? Так напугали вы нас всех.

– Спасибо, уже лучше, – Алиса немного приподнялась на подушках, чтобы разглядеть входящих.

– Ма-ма, – тут же пролепетала девочка и, добавив переливчатый звук, очевидно выражающий восхищение, протянула к ней пухлые ручонки. – Хо-тю! – заявила она.

– Мама плохо себя чувствует, – попыталась увещевать её дородная нянечка с круглым румяным лицом. –Мы отсюда маме помашем ручкой.

Но маленькая Кити тут же скуксилась и всхлипнула. Алиса ещё не успела опомниться, как по нежным щёчкам покатились бусинки слёзки.

– О, не плачь, милая. Дайте мне её, – Алиса удобнее уселась, подоткнув подушку.

Няня послушно передала девочку. Малышка была одета в розовое фланелевое платье в белый горошек с оборкой по низу. На ножках вязаные башмачки. Девочка заулыбалась. Она, как и её брат, тоже была светленькая, только волосики у неё были совсем белые и лежали локонами до плеч. И снова этот детский дурманящий запах, мягкость прижавшейся горячей щёчки. Беспокойные пухлые ручки, теребящие ворот её ночной рубашки.

Алиса чувствовала себя самозванкой. Мать этих прелестных детишек погибла, а она здесь и принимает вместо неё все эти ласки. Что ей делать? Она ведь даже не знает, как зовут няню. Пока размышляла, почувствовала, как маленькая девочка трётся крошечным носиком об её нос и снова издаёт весёлый гукающий звук.

– Ваш прекрасный утренний ритуал, – услышала Алиса слова няни. Видимо, тереться носами, её приучила мама. Ну что ж: спасибо объяснили. Алиса прижала девочку, потёрлась носом, пощекотала по животику. Гукающие радостные звуки. Алиса не выдержала и расплакалась.

– Подумала, что могла погибнуть и не увидеть их, – объяснила она няне.

Как она хотела ребёночка в той жизни от Антошки. Заглядывалась на малышей в песочнице, представляя, как будет играть со своим малышом или малышкой. Она тогда думала, что не будет тратить время на болтовню с другими мамашками, а будет вместе с ней или с ним лепить куличи или строить замки из песка.

Из-за кровати высунулась головка мальчика, делавшего сестре смешную рожицу. Девочка залилась смехом. Няня сделала серьёзное лицо.

– Пётр Андреевич, вы не должны входить без разрешения.

Ничего себе, подумала Алиса. Трёхлетнего – как ей показалось на вид – карапуза тут называют по имени отчеству и на «вы». Наверно, ей следует называть няню на «ты».

Через некоторое время няне удалось увести детей, и Алиса откинулась на подушки передохнуть. Если её муж-декабрист будет отправлен на каторгу, она должна бросить детей, чтобы последовать за ним. Да как такое возможно?! Алисе казалось, что она уже влюбилась в малышей. А что должна чувствовать их мать, которая их рожала и растила? Впрочем, занимались тут этим, похоже, слуги. Мамашкам лишь доставались поцелуи и приятное общение. Может, всё дело в этом. Как только поправляюсь, буду проводить с детишками больше времени. Итак, мальчика зовут Петя. А девочку Кити. Имя из романа Льва Толстого.

В комнату просунулась голова уже знакомой девушки с наколкой на голове.

– Марья Алексеевна, не желаете чаю выпить с пирожками? Вот только что испекли.

Алиса почувствовала себя ужасно голодной. Даже спать уже так не хотелось, как есть.

– Да, пожалуйста. Я что-то проголодалась, – она улыбнулась девушке.

– Значит, выздоравливайте, – сказала с улыбкой горничная. – Бегу с завтраком.

Кажется, прежнюю Мари здесь все любят. Любят так, как не любили Алису. Не разочаровать бы их, подумала она, устраиваясь в мягкой постели. Интересно, что раньше ели на завтрак? Алиса, хоть и давала себе слово, завтракать полезной кашей на воде, но до дела дошло только несколько раз. Да и времени не было. Готовый йогурт и бутерброд с сыром или колбасой, пока просматриваешь новости из сетей. Они с Антоном так и завтракали, каждый уткнувшись в мобильный. Она бы, конечно, лучше поговорила, но Антон, вовсе не жаворонок, редко вставал в хорошем настроении.

Зато теперь какая интересная жизнь её ожидает: любящий муж, прелестные, уже готовые, даже рожать не надо, детки и прислуга. А ещё платья и балы. А, судя по её спальне, дом у них огромный. Может быть, даже с колоннами. Алиса всегда любила Большую Никитскую за сохранившиеся особняки бледно-жёлтого цвета. Вдруг она живёт в одном из них? Глупая, тут же отругала она себя. Муж пойдёт на собрание к Рылееву. И надо не о балах и платьях думать, а как людей спасать от каторги и виселицы. Как только вспомнила о восстании, сразу голова разболелась. Надо сначала поправиться, а уже потом думать, решила Алиса.

Глава 9

Антон проснулся от весёленькой мелодии и вибрации, которая, казалось, докатилась до больной головы, несмотря на то, что телефон лежал на тумбочке. Что, на работу пора? Не открывая глаз, мужчина схватил телефон и выключил звук. Ещё хотя бы пятнадцать минут. И надо же было вчера так напиться?! Бабы до добра не доведут. Как же достали! И зачем было выяснять отношения?! А ведь пятница так неплохо начиналась. Антон открыл глаза: сегодня суббота. На работу не надо. И никакой это был не будильник. Настенные часы показывали семь утра. Телефон снова запел знакомым рингтоном. Ну кому же это надо?! Антон дотянулся до телефона и рявкнул в трубку:

– Алло!

– Антон Георгиевич, доброе утро! – женский голос показался слишком звонким. – Вас беспокоят из больницы. Ваша жена уже несколько дней вышла из комы. Мы ваш телефон потеряли, не могли раньше позвонить.

– Что?! – Антон почувствовал пульсирующую боль в голове. Алиса вышла из комы? – Неужели из комы можно так быстро выйти? – вырвалось у него.

– Такое редко случается. Иногда годами лежат. Но… вы как будто не рады?

– Рад. Очень рад, – Антон протёр глаза. – Просто разбудили.

– Извините, но это радостная новость. Когда сможете подъехать?

– Часа через два, – Антон бросил телефон и застонал в подушку.

Ну вот и всё. И какого Светка вчера скандалила, что ей пора переехать к нему, раз его жена в коме. Он даже не помнит, согласился или отказал. Антон сжал виски руками. Если Алиса вышла из комы, значит, скоро вернётся домой. И устроит ему уют, а Светка со своей стороны мозг вынесет. Может, пора расстаться со Светкой?! Резкий пульсирующий залп в голове, словно салют в небе, возвестил о том, что эта какофония связана с тем, что вчера Светка сказала, что беременна. И вот он и напился. Лиска тоже хотела детей, но он её контролировал. Не время для спиногрызов. Сначала квартиру купить, потом обставить, потом ипотеку выплатить.

Антон в браке понял две вещи: он человек несемейный и продолжением рода не озабочен. И потихонечку собирался решить эти две проблемы. Вообще-то Лиска была тихой: с ней было удобно. Если уж нужно жить с женой, то лучше её не найти. Другое дело: в сексе она была без этого фейерверка страстей, как ему нравилось. Светка была стервой, но от секса с ней сносило крышу. Она могла завести его так, что даже во время ужина в ресторане они могли заняться этим в туалете. Съехать с трассы во время поездки и сделать это на заднем сидении. Он не мог потерять такой секс. Из-за этого врал, что разведётся. Думал, потянет время, а когда чувства притупятся, отойдёт в сторону, то есть под крыло Лисы. Она его примет. А что делать?! Алиса отличная девчонка. И, чёрт возьми, он рад, что она вышла из комы. Жить с чувством вины невыносимо. Может, она и не вспомнит тот инцидент?! Люди меняются после клинической смерти.

Антон выпил таблетку полисорба, который хранил на тумбочке, и не заметил, как задремал. Когда проснулся, чувствовал себя лучше. Пожалуй, даже за руль можно сесть. Прошлёпал на кухню. Поморщился при виде раковины с грязной посудой и неубранных тарелок на столе. Вот ведь отвык ухаживать за собой. Лиса его избаловала. Он уже соскучился по уюту, по отглаженной одежде, собранной на стуле, перед работой. Светка ничего подобного не делала, только требовала и требовала. А ведь она даже не работала. А утром даже из постели не вставала, чтобы ему кофе сделать. Раскинется на кровати голая и спит. Взял бы её, да времени нет.