Ночь драконов бесплатное чтение

Гаррет

Мир был охвачен пламенем.

Огонь окружил его, треск отдавался в ушах и наполнял воздух жаром и дымом. Кашляя, мальчик съежился в углу, туда огонь еще не добрался, слезы бежали по лицу, больно обжигая глаза. Он не мог дышать. Все было такое горячее; пот струился по его маленькому тельцу, пропитывая одежду. Тяжело дыша, малыш потянулся вперед, чтобы открыть чуланную дверь в дальней стене комнаты, желая только убежать, спрятаться в манящей темноте и надеяться, что все это просто исчезнет.

– Гаррет!

Расплывчатый силуэт пронесся у него перед глазами, и кто-то повалил его на пол. И в ту же секунду мальчик расслабился, зарываясь лицом в ее шею, пока она крепко сжимала его. Теперь он в безопасности. До тех пор, пока она находится здесь, ему ничего не грозит.

– Держись, малыш, – прошептала она, и он крепко зажмурил глаза, когда женщина начала бежать. Жар давил на его спину и руки, обжигая босые ноги, но даже несмотря на это, он больше не боялся. Где-то поблизости послышались звуки выстрелов и крики, но его это не беспокоило. Теперь, когда она нашла его, все будет хорошо.

Прохладный воздух хлестнул по коже, и мальчик украдкой выглянул за плечо женщины. Они выбрались из здания. Он мог видеть, как оно горит позади него: оранжево-красные языки пламени рвались высоко в небо. Выстрелы и вопли становились ближе, и двое человек пронеслись мимо них, направляясь в сторону шума и хаоса. Оглушительный взрыв сотряс землю позади них, и он вздрогнул.

– Все хорошо, – пробормотала она, поглаживая его волосы. Он мог чувствовать стук ее сердца, резко отдающегося глухими ударами в его груди, в то время как она плелась вдоль дороги. – Все в порядке, Гаррет, мы в безопасности. Нам просто нужно найти папу и тогда…

Над их головами послышался рык. Он поднял глаза вверх как раз в то мгновение, когда нечто огромное и ужасное на черных кожистых крыльях спикировало вниз, и мир погас, как гаснет луч света.

– Дамы и господа, мы заходим на посадку в аэропорту Хитроу в Лондоне. Пожалуйста, вернитесь на свои места и убедитесь, что ваши ремни безопасности надежно пристегнуты.

Когда голос капитана разнесся по громкой связи, я открыл глаза и заморгал, пока перед глазами возникал салон самолета. Проход был в полутьме, лишь несколько ламп над сиденьями горели тут и там. За окном бледно-розовое зарево занималось над далеким горизонтом, окрашивая облака внизу красным цветом. Почти все спали, включая и престарелую женщину, сидящую в соседнем кресле. В ушах стоял монотонный гул двигателя, так что я зевнул и встряхнул головой. Я задремал? Это на меня не похоже, даже в десятичасовом перелете через Атлантический океан.

Тень сна еще окутывала мое сознание, знакомая и в то же время тревожная. Жар и дым, огонь и выстрелы, женщина, несущая меня в безопасность, рев дракона в ушах. Этот ночной кошмар снился мне и прежде: в течение многих лет мои сны отравлялись смертью, огнем и, главным образом, драконами. Со временем кошмары возникали все реже, но все же слишком часто я возвращался назад, в ту охваченную пламенем комнату четырехлетним малышом, а женщина, которую я больше не помнил, несла меня навстречу безопасности, пока крики умирающих эхом разносились вокруг нас.

И мой мимолетный взгляд на летящего к нам монстра, борьбе с которым я вскоре посвятил всю свою жизнь. Как именно я избежал смерти от огня, никто точно не знал. Орден сказал мне, что мозг вытеснил то воспоминание: это было частым явлением среди детей, которым выпало пережить события, травмирующие психику. Они также сказали, что я не разговаривал три дня после того, как меня спасли.

Мне кажется, в мире найдется немного более ужасных вещей, чем вид твоей матери, умирающей в пасти дракона.

Я откинулся на сиденье и уставился в окно. Далеко-далеко внизу можно было заметить слабые лучи света там, где еще несколько часов назад господствовала только тьма. Я буду рад снова оказаться на земле, иметь возможность двигаться, вместо того чтобы сидеть в этом крошечном тесном пространстве в окружении незнакомых людей. Женщина рядом со мной не замолкала с самого начала полета, говоря, что я напоминаю ей ее внука, и показывала изображения членов ее семьи, сокрушаясь, что те больше не приезжают. Когда фотографии закончились, она начала задавать вопросы обо мне, сколько мне лет, где мои родители, путешествую ли я через океан совсем один, пока я не вставил наушники в уши и не притворился спящим в целях самозащиты. Я слышал, как она продолжала бормотать «бедное дитя», прежде чем извлекла кроссворд из своего ридикюля и начала царапать по бумаге, пока совсем не задремала. Я вел себя крайне осторожно, чтобы не разбудить ее и не ввязаться в другие разговоры, когда она проснется, в этом долгом-долгом перелете через Атлантику.

Самолет затрясло, когда тот попал в зону турбулентности, и женщина рядом что-то проворчала, но не открыла глаз. Прислонившись головой к окну, я наблюдал, как сигнальные огни проносятся в сотнях метрах подо мной. «Летают ли драконы так высоко?» – размышлял мой уставший разум.

Мысли неслись вперед. Образ еще одного дракона возник у меня перед глазами, темно-красный вместо черного, светлый и жизнерадостный, а не смертоносный. Вспыхнула боль, и я отогнал ее прочь, желая забыть и ничего не чувствовать. Она больше не являлась частью моей жизни. Девушка с бойкой улыбкой и сияющими, как бриллианты, глазами, вызвавшая во мне чувства, которые я всегда считал невозможными… Я никогда не увижу ее снова. Я не чувствовал к ней ни ненависти, ни даже злости. Да и разве мог после того, как она спасла мне жизнь, как показала столь многое, включая заблуждение Ордена? Я всю жизнь безжалостно вырезал ее род, а она ответила мне дружбой, избавив от казни и сражаясь заодно со мной против «Когтя» и Ордена Святого Георгия.

Но она была драконом. И когда я, наконец, открыл свои чувства и потребовал объяснений ее собственных, она уклонилась от ответа. Признавшись, что не уверена, могут ли драконы вообще питать подобные чувства, ведь предполагалось, что они не испытывают человеческих эмоций. И что ее влечение к Райли, дракону-отступнику, не может дольше оставаться незамеченным.

Тогда я осознал, насколько это бессмысленно. Любить дракона. Оказалось легко не замечать ее истинную сущность, а видеть только девушку. Я никогда не забуду того, кем она является, особенно после того, как та перевоплощалась в свою истинную форму, а я получал новое подтверждение того, как могучи, свирепы и опасны могут быть драконы. Но все было не так просто. На задворках разума маячило и постоянно отравляло меня понимание того, что даже если бы Эмбер и ответила мне взаимностью, то все равно она пережила бы меня на долгие сотни лет. У нас с ней не было общего будущего. Мы два разных вида, и война кипит с обеих сторон, которые ни перед чем не остановятся, чтобы уничтожить друг друга. Даже сумей я полюбить девушку или дракона, какую жизнь мог я – бывший солдат Ордена Святого Георгия – ей обеспечить? У меня самого и то не было будущего.

Решимость захлестнула меня. Правильно, что я ушел; теперь она могла находиться со своими сородичами, как и полагается. С Райли и его драконами-отступниками. Их жизни будут полны опасностей, постоянного бегства от «Когтя» и Ордена, но Эмбер упряма и находчива, а Райли много лет обводил «Коготь» и Орден вокруг пальца. Они во мне не нуждались. У Эмбер Хилл, дракона, в которого я влюбился, все будет в порядке.

– Дамы и господа, заканчивается посадка в аэропорту Хитроу. – Вновь прозвучало оповещение. – Пожалуйста, отложите свои ноутбуки, крупные электронные устройства и убедитесь, что ваши столики находятся в вертикальном положении и надежно закреплены. Мы приземлимся через пятнадцать минут.

Дама рядом со мной, всхрапнув, проснулась и сонно огляделась вокруг. Снимая с плеч шейную подушку, она с улыбкой повернулась ко мне.

– Мы сделали это, – провозгласила она, когда я натянуто улыбнулся в ответ. – Будет просто прекрасно встать и пройтись, не правда ли? Могу поклясться, эти полеты становятся все длиннее и длиннее. Куда в Лондоне ты отправишься после посадки, голубчик?

– Найтсбридж, – солгал я. – У меня там друзья. Остановлюсь у них на пару недель.

Она покачала седой головой.

– Хорошо, будь уверен, они покажут тебе достопримечательности. Лондон чудесный город. А ты планируешь побывать в Букингемском дворце или в Вестминстерском аббатстве?

– Не уверен, мадам.

– Ох, ну ты просто обязан посетить дворец! Нельзя приехать в Лондон и не увидеть этой архитектуры. – И она с жаром пустилась вести лекцию обо всех популярных туристических местах, которые мне следует посетить, а которых лучше избегать, о скрытых по всему городу «сокровищах». И не умолкала до тех пор, пока не приземлился самолет, и мы в суматохе вышли из аэропорта Хитроу.

Я рассматривал Большой Лондон, историческое ядро города, проносясь мимо уличных фонарей, пока такси везло меня в небольшой отель в Южном Кенсингтоне, примерно в километре от Гайд-парка. Когда мы проезжали старую церковь, трепетание чего-то белого привлекло мое внимание. Флаг Ордена Святого Георгия, красный крест на белом фоне, на всеобщем обозрении развевался на ветру, и тревога, которая немного угасла в самолете, снова вернулась.

Я прибыл. В Лондон. На самую обширную территорию Ордена, которая находится под его максимальным влиянием. И хотя я был в городе всего однажды, все же мог быть уверен в одном: мне не найти драконов ни здесь, ни в любом близлежащем городе. Контроль Ордена в этих местах был колоссальным и очевидным. Символ Ордена, красный крест на белом полотне, мелькал по всему Лондону: на вывесках, церквях, стенах зданий. Хотя сам святой Георгий и был покровителем Англии, а его флаг был общим во всех странах, даже несмотря на это, послание «Когтя» читалось совершенно ясно: драконам здесь не место.

Мне было опасно находиться здесь. Я это знал. Орден меня разыскивает, и если я буду замечен, то уже никогда не выберусь из города. К счастью, бóльшая часть солдат и вооруженных сил организации размещались еще где-то, поскольку английские законы, касающиеся вооружения и огнестрельного оружия, были крайне строги. Но Патриарх, глава Ордена, вместе с советом руководил и отслеживал всю деятельность Святого Георгия именно из Лондона. Если до него дойдет информация о моем местонахождении, весь Орден сядет мне на хвост.

В то же время он и являлся той причиной, по которой я прибыл сюда: я искал ответы. Как много они вместе с советом в действительности знают о «Когте»? Правда ли, что им ничего не известно об отступниках, драконах, которые не хотят иметь ничего общего с этой организацией и войной? Я не мог поверить в то, что они не посвящены в это, что были несведущи такое долгое время. В Ордене Святого Георгия что-то знали, и если у них есть секреты, я должен выведать их. Я уже убил дюжины – не только драконов, но и людей – потому что они говорили мне, будто я защищаю мир. Я в долгу перед теми жизнями, перед всеми невинными, которых убил. Ради них я обязан открыть правду.

Заселившись в отель, я швырнул мой единственный чемодан на кровать и, даже несмотря на более чем десятичасовое путешествие, достал одноразовый мобильник и набрал номер, который запомнил прежде, чем покинул Штаты.

Пока шли гудки, я проверял свои часы. По лондонскому времени сейчас 6:32, рано, но он знал, что я буду звонить сразу после прибытия. Все же я насчитал семь гудков, прежде чем раздался щелчок, и в трубке послышался хриплый голос.

– Да?

– Я здесь, – тихо произнес я.

Он закряхтел.

– Никаких проблем с Орденом?

– Никаких.

– Хорошо. Я бы на твоем месте сейчас затаился. Хотя тебе действительно вовсе не следует находиться здесь. – За этим последовало фырканье, и я представил, как он качает головой. – Упрямый паршивец. Я все еще считаю тебя умалишенным, приехать сюда, в то время как Орден назначает награду за твою голову.

Я выдавил слабую улыбку.

– Это самое последнее место, где они станут меня искать.

– Это не значит, что тебе следует испытывать удачу, старина.

– Мне нужна твоя помощь, Эндрю, – продолжал я, – я бы не приехал, если бы это на самом деле не было так важно. Но если ты не можешь со мной встретиться, если считаешь это слишком опасным, то можешь отказаться от затеи.

– О, да иди ты знаешь куда! – заревел Эндрю. – Разве я отвернусь от парня, спасшего мне жизнь. – Он вздохнул. – Но нам и правда следует быть начеку. У Ордена в буквальном смысле глаза повсюду. Если они заметят нас вместе, мы – покойники.

– Когда подходящее время для встречи?

– Сегодня, – последовал ответ. – В полдень, в двенадцать часов. Сейчас пришлю тебе адрес.

– Вас понял.

Я отключился, перепроверил дверь, убедившись, что та заперта, и, наконец, растянулся на кровати и уставился в потолок. Веки отяжелели, но я не должен был спать, как из-за предстоящей встречи, так и потому, что смена часовых поясов уничтожит мои внутренние биоритмы. Я хотел бы иметь при себе пистолет или на худой конец нож, но пронести их тайком через коммерческую авиалинию было невозможно. Придется обходиться без оружия, на данный момент во всяком случае. На двери стояла щеколда и висела цепь, если кто-нибудь соберется вломиться в комнату, чтобы убить меня, то по крайней мере я получу хотя бы небольшое предупреждение.

Ну ладно, Святой Георгий, вот он я, здесь. Что вы скрывали от нас? Уничтожит ли правда последнюю крупицу веры, которую я питаю к идеалам Ордена? Выясню ли я, что ты всего лишь такое же бездушное и развращенное образование, как и «Коготь»?

Я почти не хотел знать ответа.

Эмбер

«На счет три», – произнес Райли одними губами, устремив на меня взгляд по другую сторону дверного проема. Я кивнула, чувствуя напряжение в мускулах, пока мы всматривались в обшарпанную белую дверь с золотым номером 14 наверху, улавливая звуки телевизора сквозь дерево. Мой дракон рычал и рвался вперед, рассвирепев, и я прищурилась. Райли глубоко вздохнул и поднял пистолет, который он укрывал под кожаным пиджаком. «Один… два… три!»

Он всадил ботинком в дерево, ударив прямо рядом с медной ручкой, и дверь с треском распахнулась. Я устремилась внутрь, Райли остановился прямо позади меня, обводя пистолетом номер отеля. Тот был тесным и грязным. В углу незастеленная кровать, орущий телевизор… но сама комната оказалась пустой.

– Проклятье! – Райли опустил пистолет, ослепительно сверкающий в этом захудалом месте. – Опять ушел. Вероятно, мы только что упустили этого скользкого ублюдка. – Нахмурившись, он вытащил из кармана телефон, нажал кнопку и поднес его к уху. – Уэс, он уже исчез. – Пауза. – Не знаю, откуда он узнал – это ведь Гриффин! Когда этот таракан не страдал от паранойи?… Ладно. Возвращаемся. Звони в случае чрезвычайной ситуации.

Я медленно выдохнула, усмиряя бушующего дракона и надежды на месть.

– Что теперь? – спросила я Райли, который фыркнул.

– Вернемся на исходную, к сожалению. Уэс снова его выследит, посмотрим, где этот мерзавец укроется на этот раз. Но потребуется время, а оно и так стремительно летит. Черт возьми! – Он пнул стену, порождая гул, эхом разносящийся по коридору. – Так близко. Ну, вперед, Искорка. Прежде чем нагрянет полиция, давай посмотрим, не оставил ли он чего-нибудь. Любые подсказки, говорящие о том, куда он делся.

Мы быстро обыскали комнату, но даже несмотря на то что она больше походила на свалку, Гриффин не оставил ничего, что могло бы вывести на его след, даже скомканного чека.

– Вероятно, он расплачивался наличными, – проворчал Райли, после того как опустошил мусорное ведро, заглянул под кровать и тщательно обследовал ванную, в итоге так ничего и не обнаружив. – И действительно мастерски заметает свои следы. Черт бы его подрал. Выглядит так, словно он уходил отсюда в спешке – знал, что мы идем за ним. – Райли провел рукой по лицу. – Не знаю, что больше раздражает – то, что он гигантская заноза в заднице, или тот факт, что именно я его и обучал.

– Он совершит промах, – ответила я. – Как и в прошлый раз. Уэс засечет его, когда тот ошибется. У него не получится убегать вечно.

– Ты не знаешь Гриффина, – проворчал Райли. – Но да, полагаю, ты права. – Он покачал головой. – В любом случае здесь пусто и в настоящий момент мы не можем ничего предпринять. Давай возвращаться.

Я вышла следом за Райли, миновав вестибюль и оказалась на автостоянке. Помятый черный «Мустанг» с тонированными стеклами стоял на угловом парковочном месте. Райли рванул на себя дверь, забрался внутрь и хлопнул ею так сильно, что машина содрогнулась.

Я уселась рядом и закрыла свою дверь немного с меньшей силой. И наблюдала, как Райли вжимает газ в пол, прежде чем с визгом умчаться с парковки отеля. Свет от уличных фонарей скользил по его разъяренному лицу, челюсти были сжаты, взгляд прикован к лобовому стеклу. Откинувшись назад на сиденье из искусственной кожи, я вздохнула и посмотрела в окно. Еще один крохотный городок Среднего Запада, заурядный и ничем не отличающийся от других, проносился за стеклом. За последнее время мы миновали так много подобных мест, что я даже не запомнила название этого.

Я понимала разочарование Райли. Человек, за которым мы гонимся, Гриффин Уолкер, когда-то был одним из информаторов Райли, пока мы не выяснили, что тот тайком сливает информацию как «Когтю», так и Святому Георгию. Гриффин оказался предателем, агентом, внедрившимся в информационную сеть отступников. В Лас-Вегасе он сдал нас «Когтю», из-за чего мы чуть было не погибли. Но хуже всего, по его вине все пристанища и безопасные места Райли, все детеныши, которых тот вызволил из «Когтя», были в опасности. Мы должны найти его и выяснить, что он знает и как много он передал организации. Но поймать одного человека в бегах оказалось сложнее, чем мы могли представить. Уже во второй раз примерно за месяц мы подобрались так близко и обнаружили, что наша неуловимая добыча снова исчезла.

Это приводило в неописуемую ярость, но в то же время отвлекало мои мысли от… других вещей. Вопросов, с которыми я не хотела разбираться прямо сейчас. Я была настолько занята помощью Райли, что времени или энергии сосредотачивать внимание на чем-то другом просто не хватало. А Райли был настроен решительно, чтобы спасти свою подпольную организацию, сохранить в безопасности каналы информации и уберечь детенышей от «Когтя». Он был полностью поглощен поисками предателя, продавшего нас организации и Ордену. В последовавшие после Лас-Вегаса дни мы едва ли разговаривали о чем-нибудь, не касающемся Гриффина или «Когтя», что одновременно вызывало облегчение и досаду. Если мы совсем остановимся, я начну вспоминать… некоторых людей, а я не была готова предстать перед этим, пока нет.

Вернувшись в отель, мы направились прямиком в комнату Уэса. Человек сидел на углу стола, согнувшись над своим ноутбуком в той же позе, в которой он замер, когда мы оставили его несколько часов назад. Он посмотрел на нас измученным взглядом, когда мы вошли, и покачал головой.

– Ничего, – произнес он еще до того, как Райли задал вопрос. – Ни телефонных звонков, ни новых операций по кредитке, ни черта. Просто след простыл, приятель. Гриффин официально вне зоны досягаемости.

– Проклятье, – прорычал Райли, выступая вперед. – Скользкий, пронырливый урод. Продолжай искать, – приказал он, и Уэс со вздохом склонился обратно к компьютеру. – Мы были так близки, Уэс. Мы не можем дать ему ускользнуть.

Потирая глаза, я отвернулась, зная, что Райли и Уэс будут работать как минимум пару часов. Уэс фактически жил перед экраном монитора, а ярость Райли не даст тому остановиться, и этот постоянный стремительный темп начал передаваться и мне.

– Ну хорошо, вы двое повеселитесь тут, – сказала я, направляясь к двери. – Я просто с ног валюсь и собираюсь отдыхать до тех пор, пока не понадоблюсь вам.

Райли оглянулся, золотые глаза стали мрачными, встретившись с моими. На мгновение мой дракон взволновался, взгляд стал почти манящим, пока мы смотрели друг на друга. Смелый Райли – нет, бесстрашный Кобальт – выйди навстречу. Он не станет, и они оба знали это. Райли точно не будет рисковать разоблачением, принимая свой истинный вид, когда в этом нет необходимости. Но мои драконьи инстинкты все еще надеялись, что он сделает это. Райли замешкался, словно собирался сказать что-то, но тут Уэс заворчал на него, и он отвернулся.

– Отдохни немного, пока есть возможность, Искорка, – пробормотал он, опять наклоняясь вниз. – Возможно, мы будем выдвигаться через пару часов.

Ничего не ответив, я удалилась в свою комнату через вестибюль, прошла в ванную и сбросила одежду. Включая черный костюм гадюки, который я бесцеремонно швырнула на пол. Тот скользнул на кафель волной живой черной материи, и я поморщилась, глядя на него, прежде чем ступить в душ.

Кипяток хлестнул меня по коже, и я вздохнула, закрыв глаза, пока пар окутывал меня. Этой ночью мы подобрались так близко. Так близко, чтобы покончить с этим сумасшедшим поиском, выяснить, какую информацию Гриффин передавал «Когтю», и навеки положить этому конец. У меня не было сомнений, что мы найдем его, рано или поздно. Никто не мог надолго скрыться от Уэса, а если ты посмел шутить с детенышами Райли и угрожать пристанищам, ну что же, удачи. Я бы не назвала Райли одержимым, но он точно был непоколебим и настойчив, а его тайная организация была для него всем на свете. Вдобавок к этому, были в нем зачатки мстительности.

Выключив воду, я вытерлась полотенцем, быстро оделась и по привычке начала бродить по своей пустой комнате. Приятно было слышать звуки. Тишина была тоскливой и отдавала одиночеством. Что еще хуже, в полной тишине мои мысли устремлялись туда, куда я не хотела их пускать. Люди, чье отсутствие было огромной зияющей дырой в груди или чье предательство вызывало ощущение, словно внутри меня вдребезги разбилось зеркало и острые осколки резали мою душу.

Плюхнувшись на кровать, я попыталась вникнуть в случайный боевик и увеличила громкость, пытаясь отогнать мысли. «Сосредоточься», – сказала я себе, наблюдая, как некий парень на спортивной машине мчится по узкой улочке, сбивая урны с мусором и едва успевая объезжать прохожих. Существовали намного более важные вещи, о которых следует беспокоиться, чем мои собственные смешанные эмоции. Я больше не являлась обычным детенышем, единственной заботой которого было хорошо повеселиться, вписаться в обстановку и выполнять то, что диктует организация. Я стала отступницей, частью подпольной структуры Райли и, вероятно, самым разыскиваемым драконом в «Когте», наряду с самим Кобальтом. Вегас честно продемонстрировал мне, насколько эффективно действует организация. Если я не отнесусь к происходящему серьезно, еще больше людей, больше драконов погибнет.

Легкий стук в дверь заставил меня оторвать взгляд от экрана.

– Искорка, – знакомый голос послышался из-за двери, и мой дракон оживился. – Еще не спишь?

Подавляя дракона, я вскочила с кровати, пересекла комнату и открыла дверь. За ней стоял Райли, засунув руки в карманы пиджака, темные волосы падали ему на глаза. Он выглядел уставшим, хотя при виде меня его губы изогнулись в легкой улыбке.

– Привет, – тихо поздоровался он. – Я… эм, хотел поговорить с тобой, прежде чем ты заснешь. Ничего, если я войду на секунду?

Я пожала плечами и отошла в сторону, даже когда внутри меня начался безумный головокружительный танец, заставляющий пылать все мое тело.

– Уэс обнаружил что-нибудь о Гриффине? – спросила я, напоминая себе придерживаться темы.

Райли покачал головой:

– Нет, пока ничего. Но я здесь не поэтому.

Все еще не вынимая рук из карманов, он прислонился к стене, наблюдая за мной серьезными золотыми глазами. Я присела на край матраса, обратив к нему лицо.

– Я волнуюсь за тебя, Искорка, – начал Райли. – Ты не похожа на саму себя с тех пор, как мы покинули Вегас.

Выдавив улыбку, я спросила:

– А какой мне следует быть?

И он вздохнул:

– Не знаю. Более… разговорчивой? Своенравной? – Он пожал плечами с расстроенным и растерянным видом. – Ты ведь толком и не разговаривала со мной после Вегаса. А со всем, что я говорю, не важно, с чем именно, ты просто… соглашаешься. Это сбивает с толку.

– Ты хочешь, чтобы я спорила с тобой?

– В данный момент? Да. – Райли нахмурился, проводя рукой по волосам, зачесывая их назад. – Противоречь мне. Говори, что я не прав. Скажи что-нибудь, что угодно! Я больше не знаю, о чем ты думаешь, Эмбер. Понимаю, это было нелегко для тебя, с Данте в «Когте» и…

– Я просто пытаюсь выполнять свою часть работы, – перебила я, прежде чем он мог продолжить. Райли моргнул, и я задвинула подальше ярость и горечь, которые пробуждались каждый раз при звуке имени моего брата. – Я не хочу тебя останавливать. Мне известно, что стоит на кону. Как это важно для всех нас. – Он сдвинул брови, и, пожав плечами, я снова уставилась в телевизор. – Теперь я отступница, – проговорила я. – Больше никаких игр. Никаких побегов или отвлекающих занятий. Я должна научиться стрелять и драться и… убивать, или еще больше наших погибнет. – Прежде, чем я успела отогнать воспоминания, в моей голове вспыхнул образ маленького чернильного дракона, растянувшегося на бетонном полу склада, золотые глаза, устремленные в пустоту.

– Так что… да. – Я снова перевела взгляд на Райли. – Я говорю это серьезно. Что подразумевает подчинение твоему руководству и сосредоточение на миссии. Больше ничего не имеет значения.

– Эмбер… – Внезапно голос Райли наполнился усталостью. Оттолкнувшись от стены, он встал передо мной с почти печальным выражением лица. – Это не значит, что я хочу, чтобы ты совсем потеряла себя, – сказал он, пока я всматривалась в него. – Не позволяй этой жизни сломать тебя. Ты молода. У тебя впереди долгая-долгая жизнь. Нет, я не хочу, чтобы ты улизнула или ринулась на безумные вечеринки среди ночи, но война и битвы не будут происходить каждую секунду каждого дня. Ты выгоришь прежде, чем достигнешь совершеннолетия. Или станешь настолько ожесточенной и яростной, что сможешь совершишь что-нибудь действительно безумное.

Уголки его губ изогнулись в иронической усмешке, затем он снова пришел в себя. Я не улыбнулась в ответ, и Райли придвинулся ближе – достаточно для того, чтобы я смогла уловить запах его кожаной куртки, почувствовать едва уловимый жар, пульсирующий под его кожей.

– Я не хочу, чтобы ты ненавидела свое пребывание здесь, Искорка, – продолжил он. – Не хочу, чтобы сожалела о том, что стала отступницей. Понимаю, я был отвлечен, но хочу, чтобы ты знала: ты можешь обратиться ко мне по любому поводу. Не думай, что тебе нужно преодолевать все это в одиночку. Поверь мне, я пережил все, что ты можешь себе представить. – Он хмыкнул. – Только спроси Уэса. Он может поведать тебе жуткие истории.

Мое сердце забилось быстрее. Его присутствие почти заставляло моего дракона испытывать непреодолимое влечение, и кожа натянулась от такого сильного желания принять истинную форму. Райли замялся, словно только сейчас осознав, как мы близко друг к другу, но не отступил. Я подняла на него глаза и увидела пыл Кобальта, золотистые глаза пристально смотрели на меня сверху.

В следующее мгновение мы балансировали на краю, драконы приблизились к поверхности в ожидании движения другого. Но затем взгляд Райли потускнел, и он отступил прочь, прервав зрительный контакт.

– Тебе лучше поспать, – сказал он, пока мой дракон рычал от недовольства и разочарования. – Сегодня был долгий день, и мы хотим начать пораньше завтра. Я зайду и разбужу тебя, когда мы будем готовы отправиться.

– Райли!

Резкий стук заставил нас подпрыгнуть. Райли обернулся назад, на его лице почти отразилось облегчение, и он быстро зашагал к двери. Потянув ее на себя, он вытаращился на Уэса.

– Ты засек его?

– Не совсем так, приятель. – Уэс бросил на меня мимолетный взгляд и прищурился, прежде чем снова повернуться к Райли. – Но ты захочешь это увидеть. Гриффин связался с нами. Я только что получил сообщение от этого скользкого мерзавца.

– Где он?

– Без понятия. – Уэс пожал плечами. – Но он хочет встретиться с нами в ближайшее время с глазу на глаз. Сказал, что готов заключить сделку. Что располагает информацией, которую желает обменять… на защиту.

Райли насупился.

– Защиту? Что заставляет его думать, что я буду… – Он осекся и замотал головой. – Проклятье, – вздохнул он. – «Коготь». Организация тоже преследует его. Он ни за что не связался бы с нами, если бы не впал в настоящую панику.

– Да, – кивнул Уэс, зловещая улыбка растянулась на его узком лице. – Я тоже так полагаю. И при обычных обстоятельствах я бы сказал – черт с ним, с этим двуликим тараканом – может пожинать плоды своих трудов. Пусть гадюки гоняются и за насекомыми ради разнообразия. Но…

– Но нам нужна любая информация, которую он может сообщить, – прорычал Райли. – И мы не можем допустить, чтобы «Когтю» стало известно то, что знает Гриффин. – Он провел рукой по волосам и посмотрел на Уэса. – Что этот мерзавец хочет, чтобы мы сделали?

– Говорит, свяжется с нами по поводу места встречи, если мы примем его условия, – повторил Уэс угрюмым голосом. – Условия таковы, что при встрече мы не надерем ему задницу, а доставим в безопасное место и будем прятать там до тех пор, пока он в этом нуждается.

Райли снова зарычал, крепко сжав кулак.

– Прекрасно, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Я не могу рисковать потерей остальных пристанищ и не могу позволить «Когтю» заполучить Гриффина в свои лапы. Ему слишком многое про нас известно. – Он коротко кивнул Уэсу. – Свяжись с ним. Дай знать, что мы принимаем его требования. Передай ему, чтобы попытался остаться в живых и не был убит гадюками прежде, чем мы сможем до него добраться.

Уэс кивнул и быстро вышел из комнаты, а Райли обернулся и посмотрел на меня. Момент был упущен: Кобальт исчез, и передо мной снова стоял просто Райли.

– Извини, Искорка, – произнес он, сделав шаг в направлении двери. – Мне, вероятно, следует быть там, когда Гриффин снова свяжется с нами. С тобой все будет в порядке?

Я кивнула.

– Останусь здесь, – просто ответила я, и он вышел, размашисто шагнув в коридор за Уэсом и прикрыв за собой дверь.

Секунду я смотрела ему вслед. Гнетущая тяжесть навалилась на меня. Я знала, что сейчас Райли полностью странен. Поиски Гриффина и сохранение безопасности его структуры являлись для него первоочередными задачами, как и должно быть. Мой разум принимал это.

Но в то же время я размышляла, изменились ли чувства Райли ко мне. Не было никаких намеков и подсказок, чего он от меня хочет. И теперь, когда я задумалась об этом, когда бы мы ни оставались наедине – в машине или в номере отеля – он тщательно соблюдал дистанцию. Не подбираясь слишком близко. Сегодняшняя ночь послужила отличным примером. Между нами что-то было – мы оба это чувствовали… но он отступил. Забыл обещание, данное им несколько коротких недель назад? Или я просто оказалась поверхностным увлечением, которое он пережил?

Я подскочила, защелкнула замок и вернулась на кровать. Дракон все еще шевелился и ерзал внутри, из-за чего расслабиться было трудно. Вероятно, этой ночью заснуть не удастся, как и в большую часть ночей с тех пор, как мы покинули Вегас. Я была измучена, но мой мозг просто не отключался. Когда я ложилась спать, сны оказывались ожидаемыми. Я убегаю через тесные помещения, преследуемая людьми с пистолетами, содранные драконьи шкуры висят на стенах, и время от времени появляется Лилит и упрекает меня. Или призывает меня повернуть и безжалостно уничтожить все в пределах видимости. Я просыпаюсь вся в поту, кровь шумит в ушах, пока эхо криков и выстрелов утихает в темноте.

Но эти сны были еще не самыми плохими. Худшие – те, в которых я, загнанная в угол и пойманная в ловушку, мечусь по кругу и, наконец, сталкиваюсь со своими преследователями… и тот, кто появляется из темноты, это Данте, зеленые глаза ожесточаются, когда он выходит на свет. А иногда это не Данте, а человек с короткими светлыми волосами и серыми с металлическим отливом глазами, сверлящими меня поверх дула пистолета. Раз или два это была девушка, изящная и бледная, ее темные волосы колыхались, когда она ступала вперед. Иногда мы разговаривали, хотя мне никогда не удавалось пересказать эти диалоги. Иногда они заканчивались оправданием, иногда выстрелом, который опрокидывал меня и заставлял колотиться сердце. Но большее количество раз я оказывалась в своей истинной форме, размышляя, что произошло, а потом появлялись обуглившиеся, почерневшие тела. Поначалу я не распознавала их, не понимала, на что смотрю, пока их глаза не открывались – черные, зеленые или серые с металлическим отливом – и рты шептали одно-одно-единственное слово

«За что?»

Это были сны, после которых я просыпалась, хватая ртом воздух, глаза становились мутными и горячими. Эти образы удерживали меня от того, чтобы снова вернуться ко сну, и тогда я включала телевизор и свет во всем номере, пытаясь забыть сон, пока не наступит утро.

Райли не знал о ночных кошмарах. Был слишком занят погоней и поддержанием безопасности своей структуры. Иногда мне казалось, будто Уэс что-то подозревает, то, как он смотрел на меня, когда я присоединялась к ним по утрам, его молчаливое лицо, почти обеспокоенное. Но я не могла пребывать в плохой форме. Сейчас нас было всего трое: Уэс, я и Райли. И он нуждался в равном партнере, в ком-то, на кого мог бы рассчитывать, а не о ком должен постоянно беспокоиться. Я обязана сосредоточиться на главном. И не могу допустить того, чтобы кто-то еще из нас умер.

Мой живот пульсировал. Постоянная, тихая боль от напряжения из-за пребывания в человеческом обличии. Я все еще могла чувствовать присутствие Райли, пламя в его взгляде, когда наши глаза встретились. Мой дракон желал его: сейчас стало очевидно, что невозможно игнорировать эти инстинкты. Но в то же самое время, я все еще постоянно думала о нем. Где он? Что делает прямо сейчас? Чем больше я старалась забыть, тем сильнее он преследовал меня, заставляя осознавать, что я совершила ошибку.

Я потеряла солдата.

Нахмурившись, я вытянулась на подушках. «Ты не можешь рассуждать подобным образом, Эмбер, – отчитывала я сама себя. – Он исчез, и так лучше. Он человек. А ты дракон. Из этого никогда бы ничего не получилось. Отпусти его».

Мое горло свело, и я глубоко вздохнула, изгоняя последние воспоминания, по крайней мере на данный момент. Гриффин скоро свяжется с нами, и Райли, вероятно, захочет выдвинуться как можно быстрее. Не так много времени для сна, но я в любом случае не собиралась долго спать.

Схватив пульт, я прибавила звук телевизора и откинулась на спинку кровати. Кому нужен сон, когда можно просто наблюдать за погоней на машинах и беспорядочными взрывами всю ночь напролет? Обосновавшись в нагромождении подушек, я позволила взгляду расфокусироваться, и мое сознание вырубилось, пока голливудская драма с ревущими двигателями на некоторое время заменила реальность.

Райли

– Райли, – с нетерпением окликнул Уэс. – Дружище, ты слышал, что я только что сказал?

– А? – Я отвернулся от двери и встретил недовольный взгляд своего товарища. – Прости, Уэс. Что?

Он сердито фыркнул.

– Я говорю, что, если у Гриффина проблемы с «Когтем», нам также стоит вести себя чертовски осторожно. Несмотря на все наши сведения, может оказаться так, что мы двигаемся в еще одну гениально продуманную ловушку. Я не исключаю возможности, что этот мерзавец снова подловит нас.

Я кивнул:

– Да, знаю, – и потер подбородок, нахмурившись. – Но выбор у нас невелик. Кто знает, какого рода информация есть у него сейчас.

– Тысяча чертей, – проворчал Уэс. – Для не разбирающегося в компьютере человека этот негодяй определенно смог заполучить много секретной информации.

Я пожал плечами.

– Он находился здесь долгое время, Уэс, почти так же долго, как и мы. Он был скользким мелким ничтожеством даже до того, как мы встретились. – В былые времена Гриффин работал сборщиком данных для «Когтя», проникая в компании, которые они хотели заполучить, и выведывая все, что только мог, – принципы действия, финансовые результаты и грязные тайны – даже настраивая некоторых из их собственных работников против них самих. Все, чтобы подготовить поглощение неприятеля организацией.

Но талант Гриффина по добыче информации в конечном итоге довел его до беды. Паутина его связей разрасталась, а выведанные секреты становились крупнее и крупнее, так что в «Когте» решили, что ему слишком многое известно. Через своих информаторов Гриффин узнал о надвигающейся «отставке», и вот тогда-то он обратился ко мне. Сделка была проста: если я помогу ему выбраться из «Когтя» и научу, как оставаться вне зоны их видимости, взамен он предоставит мне всю известную информацию об организации. Договоренность звучала честно, а информация, которую он предлагал, казалась слишком важной, чтобы пренебречь ею, так что я согласился.

– Плохо, что ты не распознал в нем двуличного негодяя, прежде чем позволить внедриться в нашу работу, – пробурчал Уэс. – Мне он никогда не нравился, Райли, я упоминал об этом? Как по мне, Гриффин с самого начала вызывал подозрения.

– Ты упоминал об этом разок, а может, и шестьдесят раз, да. – Я бросил взгляд назад на дверь, гадая, что в данный момент делает Эмбер. – После того, как Гриффин свяжется с нами, – сказал я Уэсу, – выключай чертов ноутбук и поспи немного. Сейчас ты работаешь на одних парах «Ред Булла» и «Маунтин Дью», и мы все можем воспользоваться парочкой часов отдыха.

Уэс оторвался от экрана, слегка нахмурившись.

– Это на тебя не похоже, Райли. Я рассчитывал быть на полпути к двери, как только мы что-то от него услышим.

– И я был бы, но Эмбер нуждается в перерыве. Она устала, и эта постоянная беготня не идет ей на пользу. Думаю, нужно дать ей как минимум несколько часов на сон, прежде чем мы снова начнем.

– Она не спит, дружище, – тихо сказал Уэс, все еще пристально глядя на меня. И я насупился в ответ.

– О чем это ты говоришь?

Взгляд Уэса помрачнел.

– Ты разве не заметил? Проклятье, Райли. Ты вообще по-настоящему хоть смотрел на девочку в последнее время? Она больше, чем просто устала – она чертовски измучена. Эмбер же спит на ходу и ведет себя совершенно безучастно во время половины наших разговоров. Я выхожу в коридор в три часа утра и вижу включенный свет в ее комнате и работающий телевизор. – Уэс покачал головой. – Сомневаюсь, что она спит больше пары часов за ночь, а изможденный дракон – это бомба замедленного действия. Она взорвется, если ты не сможешь выяснить причину того, что пожирает ее изнутри.

Слегка ошеломленный, я прислонился к кровати, мысленно возвращаясь к последним нескольким неделям, анализируя их. Было заметно, что Эмбер стала тише, но я не говорил с ней об этом до сегодняшней ночи. Она была отрешенной несколько дней, и это меня беспокоило, но я предполагал, что причиной служил бешеный темп, который мы задали: перенапряжение от погони – вот что влияло на нее. Недавно она стала крайне вспыльчивой и раздражительной, сердито ворча на Уэса, когда бы тот ни отпустил одно из своих «коронных замечаний Уэса». Я понимал, что она вымоталась. Но мне не было известно, что она вообще больше не спит.

Это плохо. Изможденные драконы не просто раздраженные и взбалмошные, мы можем представлять очевидную опасность, когда наш контроль снижается и базовые инстинкты вырываются на поверхность. Подшучивание над уставшим драконом являлось отличным способом самосожжения.

– Как думаешь, что ее беспокоит? – обратился я к Уэсу. – Я разговаривал с ней сегодня ночью, но не получил ясного ответа. Только то, что она не хочет тормозить нас, но ведь понятно, что это не полная правда.

Уэс закатил глаза:

– Ох, я не знаю, приятель. Мы ведь не делали ничего тяжелого в последнее время, правда? – Покачав головой, он откинулся назад и начал считать, загибая пальцы. – Давай-ка посмотрим. За последние несколько недель в нее стреляли, мы угодили в западню Ордена Святого Георгия, тебя похитил «Коготь», твоему детенышу пришлось сражаться с одной из гадюк, с той кровожадной ученицей Лилит. – Уэс скривился. – Выбирай любое, дружище. Она не боец. У нее не было столько лет тренировок и практики, как у тебя. Черт побери, Райли, да она же пару недель назад впервые человека убила и видела, как другой дракон был уничтожен прямо у нее на глазах. Как считаешь, что творится в ее голове в настоящее время?

– Вот дерьмо! – Я провел рукой по волосам. Что со мной не так? Мы бежали и сражались без остановки с тех пор, как покинули Кресент-Бич. И Эмбер не видела ничего, кроме битв, крови и смертей. Я уже стал невосприимчив к этому, но она ведь убивала впервые в своей жизни. Само собой, подобное заденет ее.

Я был близок к тому, чтобы вернуться в ее комнату, когда из ноутбука раздался сигнал оповещения. Уэс посмотрел вниз, нажал несколько клавиш и бросил сердитый взгляд.

– Это Гриффин. Прислал место встречи.

Гнев вспыхнул с новой силой, и я проглотил рев, поднимающийся к горлу. Во благо своего сообщества я буду вести себя хорошо по отношению к этому подлому изменнику и не порву ему глотку. Но я определенно не буду ему рад.

– Где?

– В Луизиане, завтра вечером. – Он косо посмотрел на экран и охнул:

– Ох, твою же… Он в Новом Орлеане.

Данте

Я закончил убирать свой стол и закрыл коробку, поставив на край, чтобы рабочий смог отнести ее в машину. «Даже и месяца не прошло, а я уже собираю вещи в своем офисе, – подумал я, подходя к окну, чтобы в последний раз взглянуть на городскую панораму Лос-Анджелеса, раскинувшегося внизу. – По крайней мере, я двигаюсь в правильном направлении: вверх. Или, во всяком случае, надеюсь на это». Как обычно, мистер Рот не предоставил каких-либо фактических деталей. Только то, что мне дадут другой «проект», который лучше подходит для раскрытия моих талантов. Я мог только гадать, чего «Коготь» хочет от меня сейчас. Особенно после провала с Мист и Фэйт, а также неудачной попытки вернуть Эмбер обратно в организацию.

«Эмбер, – подумал я, глядя на город. За окном соблазнительно манило к себе открытое небо, но оно никогда не звало меня так же, как ее. – Где ты? Почему просто не смогла делать то, что просил «Коготь»? И теперь ты вынудила их. Выбрала остаться с этим отступником, чего организация не может простить, и на сей раз меня, возможно, не будет там, чтобы защитить тебя».

– А, мистер Хилл. Вы готовы?

Я обернулся. Мистер Рот уже вошел в комнату. За ним тащился молодой тощий человек, который тут же подошел к столу, поднял коробку и вышел, не взглянув ни одному из нас в глаза. Старший дракон не удостоил человека взглядом, но широко улыбался мне, впрочем, как всегда, улыбка едва ли была искренней.

– Захватывающе, не правда ли? – сказал мистер Рот, сцепив перед собой руки. – Новое место, новое назначение, еще одна возможность продвинуться вперед. Вы, должно быть, довольны, что организация проявляет к вам такой интерес, мистер Хилл. Не многим выпадает подобная честь.

– Да, сэр, – ответил я, потому что действительно был доволен. Я радовался, что «Коготь» заметил меня, и даже несмотря на то, что миссия по возвращению Эмбер не принесла желаемых результатов, участие в ней доказало мою ценность для организации. Но что-то все еще не давало мне покоя, хотя я и старался изо всех сил подавить это ощущение. – У меня вопрос, сэр, – отважился сказать я, и мистер Рот приподнял одну тонкую бровь. – Что насчет моей сестры? Она все еще находится там, с Кобальтом. Что «Коготь» собирается предпринять по отношению к ней?

Его глаза холодно сверкнули, хотя улыбка никуда не исчезла.

– Вам не стоит волноваться о вашей сестре, мистер Хилл, – ответил он. – Разработаны планы по ее обнаружению и возвращению обратно, хотя, вы должны понимать: она отступница и в глазах организации является преступным лицом. Мы используем любую возможность, чтобы не причинить ей вреда при задержании, но вы и сами видели, как сильно она желает ускользнуть от нас. В последний раз, когда мы предприняли попытку связаться с Эмбер Хилл, наш посредник погиб. Мы не можем позволить подобному случиться еще раз.

Его тон не изменился: все так же был спокойным и поучительным, но в голосе проскальзывала резкость, и я почувствовал, как холодок поднимается вверх по спине. Один из агентов «Когтя», молодая гадюка по имени Фэйт, была послана вернуть Эмбер назад в структуру. Ее работа заключалась в том, чтобы сблизиться с Эмбер, заслужить ее доверие и, когда наступит подходящий момент, убедить вернуться в «Коготь». Это был хороший план. Фэйт и второй агент, Мист, были в состоянии проникнуть в тайное укрытие Кобальта, и ни Эмбер, ни отступник ничего бы не заподозрили. Но что-то пошло совсем не так, и когда все закончилось, Фэйт была мертва, миссия развалилась, а Эмбер снова испарилась.

Мист, как я позже выяснил, осталась в живых, хотя она также потерпела неудачу в своем задании по вытягиванию конкретной информации из Кобальта. Она без шумихи вернулась в «Коготь» и немедленно была перенаправлена в другое место, хотя я и не имел понятия, куда именно. И не видел ее с того дня, как она вернулась с задания.

– Вы больше не несете ответственности за вашу сестру, мистер Хилл, – продолжал мистер Рот. – Уверяю вас, мы найдем ее. Поверьте, наша организация желает ей только добра и примет все меры предосторожности для возвращения мисс Хилл живой и невредимой. Но перед вами в настоящее время стоит другая цель. Проект, в котором понадобятся все ваши навыки и таланты. Надеемся, вы сделаете его своей первостепенной задачей.

– Да, сэр, – ответил я, услышав едва уловимую угрозу в его словах. – Конечно. Я просто убеждаюсь, что могу выкинуть мысли о сестре из головы и сфокусироваться на том, что должен сделать.

Я сохранял уверенную улыбку на лице перед мистером Ротом, но чувство вины пожирало меня. Ответственность за Эмбер всегда лежала на мне. Я так долго заботился о нас, исправляя ее промахи, прикрывая ее, вытаскивая из проблем снова и снова. Я никогда не признаюсь в этом «Когтю», но в том, что она с отступником вернулась в Кресент-Бич, была частично и моя вина. Возможно, если бы я лучше присматривал за ней, уделял больше внимания, то смог бы остановить сестру и та не влюбилась бы в Кобальта, не загубила свое будущее.

Я пытался помочь ей. Сделал все, что было в моих силах, чтобы вернуть ее в организацию, зная, что если бы она вернулась, то осознала бы свои ошибки. Но Эмбер упрямо отказалась, и теперь ее судьба находилась не в моих руках. Мне оставалось лишь верить, что «Коготь» найдет мою сестру-близняшку и доставит туда, где ей место.

– Превосходно, мистер Хилл. – Мистер Рот кивнул, бездушная улыбка никогда не угасала. – Именно то, что нам необходимо слышать. Выбросьте сестру из своей головы – ее судьба в хороших руках, уверяю вас. – Он протянул руку к двери. – В таком случае можем идти? Машина ожидает, и я уверен, вы горите желанием увидеть, что мы запланировали.

Я кивнул. Я продвигался вверх в организации, как и намеревался. Замыслы начинают осуществляться, и мне нельзя держаться за прошлое, даже если в настоящий момент это значило позволить Эмбер уйти. Не оборачиваясь, я присоединился к мистеру Роту в коридоре, закрывая дверь офиса и оставляя ту часть жизни позади меня.

Гаррет

Туристические объекты всегда раздражали меня.

Я не любил толпу. Это говорил во мне солдат, очевидно отвечая на потенциальные угрозы и вторжение в мое личное пространство слишком большого количества людей. Такие столпотворения были отличным местом, чтобы спрятаться, но это также означало, что враги могут сделать аналогичное – раствориться в толпе и оставаться невидимыми, пока не станет слишком поздно. Я не любил находиться в окружении большого количества людей и мне уж точно не нравилось, когда ко мне прикасаются незнакомцы, то, что как раз часто случается в подобных местах, пока туристы, казалось, разделяли массовую рассеянность своего окружения и постоянно наталкивались друг на друга.

Я пробирался сквозь толчею вдоль Темзы, опустив голову и натянув кепку. Стоял солнечный осенний полдень, и набережная кишела людьми, неспешно кружащими по тротуарам. Но я легко мог видеть свое место назначения поверх их голов. Оно парило в воздухе, выше чем в ста метрах: огромное белое колесо обозрения, известное также как Лондонский Глаз, вырисовывалось на фоне голубого неба. И еще больше людей теснились у основания гигантского аттракциона, внушительная очередь вела вверх по лестнице, в конце которой находились прозрачные пластиковые капсулы. Я сжал челюсти и решительно направился вперед.

– Себастьян.

Мужчина поднялся со скамейки и пошел ко мне, протянув руку. На нем была обычная гражданская одежда, подобная моей, но я мог разглядеть в нем солдата по тому, как его темные глаза внимательно сканировали толпу, никогда не останавливаясь. В его походке присутствовала легкая хромота, было поражено правое колено, память о налете, в котором дело приняло худой оборот и мы чуть было не погибли. Я пожал его руку, и он отрывисто кивнул в конец линии очереди, ожидавшей посадки на чертово колесо.

– Я подкупил билетера, – сказал он низким голосом, пока мы уставились на Глаз. – В нашем распоряжении капсула на целую получасовую поездку. Во всяком случае, если ты сможешь вытерпеть меня так долго. – Он оскалился в улыбке, обнажив ряд кривых белых зубов.

– Почему здесь? – спросил я. – Выглядит ненадежно.

Он усмехнулся.

– Подумай об этом, Себастьян. В Ордене ненавидят скопления людей, легкость и… ну, веселье, поэтому избегают туристических объектов, как чумы. – Он махнул рукой на внушительное колесо. – Вдобавок у нас будет изолированная комната только для двоих, и абсолютно никаких шансов, чтобы кто-нибудь подслушал наш разговор. Кроме снайперского выстрела, нет ни единого способа добраться до нас.

Это было совершенно невозможно, но я все равно проверил местность на снайперов, особенно разглядывая множество зданий по ту сторону реки. По коже пробежал озноб. Так много темных окон, карнизов и выступов. Если бы Тристан был здесь, вот где бы он сейчас прятался, терпеливый и неподвижный за стволом своей винтовки.

– И все же, как твой напарник принимает это? – спросил Эндрю, похоже, читавший мои мысли. – Ты говорил с ним с тех пор как… эм…

– Нет, – тихо ответил я. – Мы не встречались после моего суда. И я надеюсь, что никогда не увижу его, поскольку если это случится, он, вероятно, попытается убить меня. И, по правде говоря, получи Тристан Сент-Энтони такой приказ, я был бы мертв прежде, чем узнал, что он находится в радиусе километра. В этом прослеживалась бы даже некая ирония, если бы я был застрелен человеком, которого когда-то считал своим братом во всем, кроме кровного родства.

Внезапно напрягшись, я взглянул на Эндрю, размышляя, как много ему известно на самом деле. Сообщил ли Орден детали другим подразделениям? Я знал, как меня там называли: солдат-мятежник, переметнувшийся на вражескую сторону. И как полагал Орден, меня следует застрелить без предупреждения, не задавая вопросов. Идеальный Солдат теперь становится врагом номер один.

Если в планах Эндрю было мое убийство, то сейчас я не мог ничего с этим поделать, если только не бросился бы бежать или не повалил бы его на многолюдную набережную. Но ни один из вариантов не поможет мне получить то, для чего я пришел сюда. Поэтому я спокойно ждал в очереди, пока мы не достигли вывески, где работник кивнул Эндрю и открыл дверь стеклянного кокона, жестом приглашая нас внутрь. Дверь закрылась, и капсула начала подниматься.

Шагнув дальше внутрь, я настороженно огляделся по сторонам. Овальное помещение было весьма просторным, явно предназначавшимся для больших групп. Можно было поместить стандартную машину в центр капсулы, и еще осталось бы место, чтобы обойти ее вокруг. В центре располагалась деревянная скамейка, стены были абсолютно прозрачными, и далеко внизу весь Лондон расстилался как на ладони.

Эндрю прошел к одной стороне, повернулся и прислонился к стене, не сводя с меня серьезных глаз.

– Расслабься, Себастьян, – сказал он. – Я уже говорил тебе прежде. Я слышал, что произошло там, в Штатах, большую часть, по крайней мере. И мне известно, в чем тебя обвиняют. Чушь это или нет, ты спас мне жизнь однажды. Такое не забывается. И меня не волнует, что там говорит Орден – каждый, кто хоть раз сражался бок о бок с тобой, знает, что ты просто так не предал бы своих братьев подобным образом. Не без причины.

Он отвернулся, пока кокон медленно полз в высоту, солнечный свет лился через стекло. Я уставился вниз на Биг-Бен по другую сторону реки, на его гигантский циферблат.

– Спасибо, – произнес я. – Я бы не винил тебя, донеси ты на меня, Эндрю. Твои сомнения для меня большая награда, и я рад этому.

– И я не один такой, – ответил Эндрю. – Многие из наших были не в восторге от того, как разбиралось твое дело. – Он понизил голос, словно даже здесь нас могли подслушивать. – Когда ты «сбежал», мы знали, что должно было быть что-то еще в этой истории, помимо рассказанной Орденом версии. И я подозревал, что, возможно, снова увижу тебя, рано или поздно – я ведь говорил, что ты можешь обратиться ко мне по любому поводу. – Он криво улыбнулся. – Поэтому, если ты нуждаешься в помощи, Себастьян, до тех пор, пока она не подразумевает непосредственное противостояние Ордену, тебе только следует попросить. Догадываюсь, ты здесь именно для этого.

Я кивнул, слабо улыбнувшись в ответ.

– Есть нечто такое, о чем я хотел спросить тебя, – сказал я. – Ты сейчас в разведке, так?

Его брови сдвинулись, словно этот факт причинял ему боль.

– Да, – коротко ответил он. – После той тесной встречи с пулей я не мог больше продолжать участвовать в налетах. Они спихнули на меня сбор информации, искоренение деятельности «Когтя» в назначенных районах. И в последнее время количество стычек возросло, правильно?

Он снова кивнул, хотя уже более настороженно, как будто догадывался, к чему я клоню.

– Как ты получаешь сведения? – спросил я.

– Хороший вопрос. Хотел бы я суметь на него ответить. – Он хмурился, пока смотрел вниз на город. – Орден не выходил со мной на связь несколько месяцев, – признался он. – Я не находил и не предоставлял им какую-либо информацию, и я знаю нескольких ребят, пребывающих в таком же положении. Орден не использует своих разведчиков, чтобы искать гнезда. И еще… количество атак постоянно растет. – Он махнул рукой в неопределенном жесте. – Как они находят этих драконов? Точно не нашими силами.

Я нахмурился. Дела обстояли не так, как я ожидал. Я связался с Эндрю, поскольку надеялся узнать, почему атаки Ордена на драконов так резко участились. Но если Святой Георгий не использует своих лазутчиков…

– Странно, – пробормотал я.

– Я тоже так считаю, – согласился Эндрю. – И становится еще страннее. Я поспрашивал среди своих, пытаясь разузнать, откуда Орден добывает информацию, и знаешь, что услышал? – Он неоднозначно взглянул на меня. – Ходят слухи, что Патриарх сам получает видения от Бога, говорящего ему, где найти дьявола.

Мои брови поползли вверх. Патриарх был куда значимее, чем просто глава Святого Георгия; он являлся почти святым в глазах Ордена. Только глубоко почитаемый, самый преданный служитель организации мог стать Патриархом, и когда пост был занят, избранный оставался на нем до конца жизни. Совет избирал нового Патриарха только после смерти предыдущего, так повелось с момента основания Ордена. Патриарх являлся символом праведности, нетленности и всецело посвящал себя служению. Но видения, посланные Богом? Я не знал, что об этом думать.

– Он оказывался прав? – поинтересовался я.

Эндрю издал лающий смешок.

– Ну, не знаю, откуда этот парень берет разведданные, от Бога они или нет, он попадал в самое яблочко каждый раз. Куда бы он ни послал команду, они находили там драконов. Полагаю, Орден больше в нас не нуждается.

Я хранил молчание, размышляя. Капсула лениво вертелась, периодически останавливаясь, пока Глаз высаживал пассажиров или подбирал новых. Чайка взмахивала крыльями, пролетая мимо нас в сторону реки.

– Головной офис Ордена располагается на том же месте? – наконец спросил я.

Эндрю кивнул.

– Там же, где и последнюю сотню лет, – ответил он. – А что? – его глаза широко распахнулись. – Ты же не думаешь о том, чтобы войти внутрь?! Себастьян, они проделают дыру в твоей голове прежде, чем ты преодолеешь охранный пост.

– Успокойся, я не собираюсь идти туда. – В этом нет никакого смысла. Они не бросают подозрительные бумаги или планы операций на видном месте, и я никогда не был компьютерным гением, как Уэс, и не могу пробиться через что угодно. К тому же, я никогда не был в штаб-квартире Ордена, не знаком с планировкой здания, видеокамерами и охранной системой. Если я проберусь внутрь, то окажусь в полном неведении, а такая перспектива меня не особо прельщает. Кроме того, Орден разыскивает меня. Отважиться пробраться в самый центр деятельности Святого Георгия кажется не самой лучшей идеей.

Эндрю посмотрел на меня, в его взгляде сквозило недоверие.

– Полагаю, ты не собираешься сообщать мне свой план действий, не так ли?

– Извини, приятель. – Я почти улыбнулся. – Без обид, но если кто-нибудь узнает, что мы общались… Я не могу рисковать тем, что Орден выяснит что-нибудь обо мне. Для нас обоих будет лучше, если ты останешься в неведении.

– Справедливо. – Он энергично кивнул. – Мне это не нравится, но так вполне честно. Только скажи мне вот что, Себастьян. – Он оттолкнулся от стены и встал прямо, устремив на меня напряженный взгляд. – Правда ли то, что они говорят о тебе? – спросил он мрачным голосом. – Ты действительно присоединился к ящерицам? Чтобы пошатнуть Орден и все, что он символизирует?

Я пришел в замешательство. В вопросе не было гнева или обвинения. Это был просто вопрос от человека, который хотел услышать обдуманный ответ. Мгновение я не знал, что сказать. Эндрю, возможно, и помогает мне, но он все еще являлся частью Ордена, кем-то, кто ненавидит драконов и верит в то, что те являются лишь бездушными монстрами. Я мог бы уйти от разговора, просто сказать ему то, что он хотел услышать, но глубоко внутри он поймет, что я лгу, а это будет плохо по отношению к человеку, которого я уважал.

– Я пытался добраться до истины, – в итоге ответил я. – Слишком многое из происходящего не имело смысла и не вязалось с тем, чему учил нас Орден. Я не мог более игнорировать это. Мне хочется выяснить, скрывают ли от нас что-нибудь. И такие ли они на самом деле, кем по их словам они являются.

– Черт. – Эндрю сурово рассматривал меня. -Ты переступаешь черту, Себастьян. У меня, может быть, тоже есть несколько вопросов к Ордену, но то, что ты говоришь, похоже на измену. Не удивительно, что они хотят видеть твою голову на колу. – Он посмотрел на меня одновременно с подозрением и терпением. – Что именно ты надеешься разузнать?

– Не знаю, – ответил я. – Откровенно говоря, даже надеюсь, что ошибаюсь. Но после того, через что я прошел… мне нужно быть точно уверенным.

– Ну насчет одного ты все же прав, – сказал Эндрю. – Я не хочу иметь ничего общего с тем, что бы ты ни планировал. Если ты твердо намерен совать нос в дела самого Патриарха… – Он поднял обе руки, как бы отгораживаясь. – Я не буду предупреждать его, что ты приближаешься, но если ты не будешь внимательно следить за каждым своим движением, то погубишь сам себя. Но тебе это известно лучше меня. – Он вздохнул. – Я полагаю, теперь ты исчезнешь, и больше я тебя не увижу.

– Вероятно, нет.

Эндрю медленно кивнул.

– Что ж, удачи тебе, Себастьян, – пробормотал он тоном человека, который посылает другого на верную смерть. – Тебе она очень понадобится.

После встречи с Эндрю я разбирался со следующим препятствием: а именно арендой машины в семнадцать лет. По поддельному паспорту. В чужой стране. Служащий в прокате бросал на меня полные сомнения взгляды во время всей процедуры оформления, но в конечном счете протянул ключи. Еще один барьер пройден. Бóльшим предметом беспокойства являлась тающая на глазах сумма денег в моем кошельке. Я с неохотой брал что-то из незначительного жалованья, которое получил за годы, проведенные в Ордене, но мои средства были ограничены, и не было иных способов получить больше. А определенные вещи оказывались необходимы, и возможность передвигаться по стране без привязанности к такси или поездам была одной из таких нужд. Покончив с этим, я подождал несколько часов до наступления раннего вечера, когда солнце только начинает клониться на запад. Время раздобыть ответы на некоторые вопросы.

Усевшись за руль с правой стороны автомобиля, я направился через реку на север, следуя карте в своей голове. Я никогда не видел и не был внутри головного офиса Ордена Святого Георгия, но Тристан рассказал мне, где тот располагался, так что я знал, куда ехать. Я миновал суд и церковь Святого Георгия в районе Блумсбери, а также сады Сент-Джордс, мое сердце билось быстрее с каждым километром, пока я въезжал на территорию Ордена.

Недалеко от вокзала Кингс-Кросс я прижался к обочине позади двухъярусного автобуса, по другую сторону улицы с рядами непронумерованных зданий, и не стал выключать двигатель. Казалось, все вокруг походило на совершенно нормальный вечер: машины мчались вдоль дороги, горожане прогуливались по тротуару, следуя по своим делам. Все выглядело обыденно: ничего не свидетельствовало о том, что древний рыцарский орден вел войну из этого самого места, невидимого для общества.

Я откинулся на сиденье, ниже натянул кепку на глаза и принялся ждать.

В пять часов тридцать секунд по другую сторону улицы из частного подземного гаража появилась машина. Черный седан с тонированными стеклами плавно выкатился из темноты, повернул направо и поехал прочь.

Я двинулся следом.

Себастьян

Тринадцать лет назад

– Привет, Гаррет, – обратился ко мне мужчина с низким тихим голосом. – Меня зовут Лукас Бенедикт, и ты поживешь со мной самую малость. Как тебе это?

Я не ответил. Он был незнакомцем. Все, кого я до сих пор видел, были чужими людьми. Где мои родители? Я хотел к маме. Я пожал плечами и отвернулся в сторону, когда мужчина опустился на корточки передо мной.

– Твое имя, – прежде меня сказал мужчина, – Гаррет Ксавье Себастьян. Ты можешь его повторить, Гаррет?

Я насупился. Оно было неправильным. С первой частью все было в порядке, меня звали Гаррет. Но следующих двух я никогда прежде не слышал.

– Это не мое имя, – ответил я мужчине, который улыбался. Это были первые слова, которые я произнес с тех пор, как моя мама… пропала. Но мне внезапно показалось важным сказать это. Дать ему понять, что я не забыл, кем являюсь. Даже если я и не могу вспомнить, что произошло с мамой и папой. Они придут забрать меня? Но нет… этот человек сказал, что я буду жить с ним.

– Теперь будет так, – продолжил мужчина. – И тебе стоит гордиться этим. Многие в Ордене получили свои имена в честь святых, и твое весьма особенное. Святой Себастьян был великим человеком и помог многим людям. – Он положил руку мне на голову, наклоняясь ближе. – Ты знал, что он был привязан к дереву и весь пронизан стрелами, но не умер?

Я моргнул и уставился вверх.

– Правда?

– Да, – ответил Бенедикт. – Он также был центурионом, воином Бога. Кем однажды станешь и ты – воином. Солдатом, который защищает людей от зла и монстров, как и он в свое время. – Мужчина потрепал мои волосы и поднялся, устремив взгляд на меня. – Итак, Гаррет Ксавье Себастьян, как думаешь, ты можешь это делать?

Я торжественно кивнул.

– Хорошо, – сказал Бенедикт. – Поскольку тебе предстоит тяжело работать, чтобы стать таким бойцом. Но не беспокойся. – Он положил руку мне на плечо и сжал его. Его пальцы были толстыми и сильными, но давили не больно. – Я помогу тебе достигнуть этого. С настоящего момента ты не просто маленький мальчик. Ты воин в процессе профессиональной подготовки. И однажды, если будешь усердно заниматься, станешь солдатом, защищающим людей и сражающимся с настоящими чудовищами. Запомни это, Гаррет.

И я запомнил.

Если у меня и была обычная жизнь до того, как я пришел к Лукасу Бенедикту, то она осталась далеко позади. Я находился в маленькой комнате в центре здания капитула Ордена и наблюдал за повседневной жизнью, тренировками и бытом солдат Ордена Святого Георгия, пока это не стало всем, что я знал. Я ел, спал и дышал Орденом, перенимая их представления, смотря на бойцов как на семью, не зная какой-либо жизни по ту сторону стен. Когда мне было шесть, я начал частные занятия в часовне. Прошло еще несколько лет, прежде чем я стал достаточно взрослым для того, чтобы вступить в академию Святого Георгия, где обучались все подающие надежды истребители драконов. Мое образование курировалось братом Григорием, который вбивал мне в голову перфекционизм даже сильнее, чем науку, – математику или историю. Но мои настоящие уроки начались не в классной комнате.

– Гаррет.

– Да, сэр. – Никогда «отец» или «папа» или хотя бы « дядя». С самого начала единственным званием, которое Лукас Бенедикт принимал от меня, было « сэр».

– Подойти сюда. У меня для тебя кое-кое-что есть

Покорно я встал из-за стола, за которым выполнял ночную домашнюю работу – писал сочинение на тему вовлеченности Ордена в процесс над салемскими ведьмами[1] – и, тихо пройдя через комнату, встал перед моим наставником. Он с серьезным видом рассматривал меня, как всегда это делал, прежде чем опустился на колени и вложил мне в руки что-то тяжелое и холодное.

Я посмотрел вниз и заморгал. Черный пистолет лежал в моей ладони, мне было шесть лет, он дрожал в моих маленьких пальцах. Холодок поднялся у меня по спине. Я вспомнил выстрелы, огонь, кричащих людей, отрывки и куски той ночи, и по коже побежали мурашки.

– Не бойся его, – сказал мне Лукас Бенедикт. – Он не заряжен, поэтому не причинит тебе вреда. Пистолет всего лишь инструмент – он может убивать, но такое решение должен принять человек, умеющий с ним обращаться. – Он положил свою большую руку поверх моей и накрыл ее вместе с оружием. – Теперь он твой, Гаррет. Я научу тебя правильно держать его, чистить и безопасно обращаться с ним, так что когда он будет заряжен, ты будешь знать, что делать. Это то, что ты будешь использовать, чтобы убивать монстров, так что это важно, понимаешь?

Я опять посмотрел на пистолет. Им я мог убивать чудовищ. Подобных ужасному чернокрылому существу, уничтожившему мою семью. В одиночку я не мог устоять перед демонами. Я был просто напуганным маленьким ребенком, которому все еще время от времени снились кошмары. Но с оружием, как это, я мог совершить собственное убийство. И я больше не буду бояться.

– Да, – повторил я, снова переведя взгляд на своего наставника. – Понимаю. Когда я смогу пострелять?

Он тихо рассмеялся и потрепал мои волосы, в редком порыве теплого чувства.

– Когда докажешь мне, что знаешь, как обращаться с ним, чистить и надлежаще беречь, когда он не заряжен, я научу тебя, как из него стрелять. Но не раньше. Только после того, как я удостоверюсь, что ты знаешь, что делаешь. Итак… хочешь, чтобы я показал тебе, как чистить твое оружие, солдат?

– Да, сэр!

Это и стало началом.

Эмбер

– Жалко, что сейчас не период карнавала Марди Гра.

Райли бросил на меня взгляд с водительского сиденья, на губах играл легкий намек на улыбку, в то время как мы мчались по узкой дороге. – Надеешься поймать бусы, Искорка?[2]

– Нет, – я сморщила нос в ответ. – Но мы здесь, в Новом Орлеане. На Бурбон-стрит. – Я выглянула в окно, рассматривая здания с изящными террасами, украшенными флагами и свисающими растениями. И представляла их заполненными людьми в костюмах, причудливых масках и разноцветных бусах, с летающим повсюду фиолетовым и золотым серпантином. Одна огромная вечеринка, как я видела по телевизору. – Мне просто любопытно, как все это выглядело бы, – ответила я, задумчиво рассматривая улицу.

Райли фыркнул.

– Столпотворение.

– Шумное, – добавил Уэс.

Я закатила глаза.

– Где Гриффин хочет встретиться с нами в этот раз? – спросил Уэс, уставившись в окно. Он говорил недовольным голосом, словно толпы людей и пешеходы проходили мимо машины, чтобы лично обидеть его. – И почему из всех мест именно здесь, в Новом Орлеане? У всех на виду.

– Верно, – сказал Райли и свернул на другую дорогу, оставляя Бурбон-стрит за спиной. Я вздохнула и смотрела, как она исчезает в зеркале заднего вида. – На открытом месте, где каждый может видеть тебя. Где «Коготь» не может подойти и выстрелить тебе в лицо, не вызвав при этом паники.

Я прищурилась.

– Или где обозленный дракон не сможет надрать ему задницу за то, что он предал нас? – предположила я.

– И это тоже. – Райли крепко сжал руль, а на его лице отражалось обещание возмездия, даже если этому не суждено произойти сейчас. – Гриффин негодяй, но ему известно, что нужно для выживания. И если гадюки дышат тебе в спину, последнее место, где бы ты захотел встретиться с кем-то, это на темном складе посреди ночи.

– Все равно, – фыркнул Уэс, с презрением выглядывая в окно. – Мог бы выбрать и менее туристическое место. По крайней мере, это не на самой Бурбон-стрит. Я бы не… ох, теперь посмотрите на это ничтожество.

Я проследила за взглядом Уэса. Человек в знакомом красном костюме сидел за уличным столиком, стоящим рядом с одним из множества новоорлеанских баров. Он закинул ногу на ногу, наполовину наполненный чем-то стакан стоял перед ним на столе. Рот Райли скривился, пальцы впились в оплетку руля. Нигде на улице не было парковочных мест, так что мы проехали мимо и нашли место за углом.

– Жди здесь, – сказал Райли Уэсу, в то время как я открыла дверь и вылезла из машины. День был влажным и теплым, воздух давил тяжестью. – Не глуши двигатель. Если объявятся «Коготь» или орден, нужно будет быстро сматываться. Искорка… – Райли глянул на меня. – Смотри в оба. Если увидишь что-нибудь подозрительное, тут же говори мне. Готова?

– Да. – Я кивнула. – Вперед.

Мы вернулись назад во внутренний дворик, где сидел ожидавший нас человек в красном костюме. Я сканировала взглядом толпу, углы, верхние террасы и крыши зданий, высматривая кого-нибудь подозрительного. Кого-то, кто, возможно, прятал пистолет или чей взгляд задерживался на нас слишком долго. Всего на один миг я вспомнила слова одного солдата, сказанные давным-давно, когда я впервые обвинила того в паранойе.

«Это не паранойя, если они действительно хотят схватить тебя».

Комок поднялся к горлу, и я сердито сглотнула. «Не сейчас. Сосредоточься, Эмбер».

Когда мы подошли, человек поднял свой стакан нам навстречу в насмешливом жесте приветствия.

– Райли! – жизнерадостно воскликнул он, сверкая белоснежными зубами. – И его закадычная подружка собственной персоной. Располагайтесь. Позвольте угостить вас.

– Спасибо, но я пас. – Райли подцепил ботинком пластмассовый стул. А я заняла место рядом, уставившись на человека напротив нас, в то время как Райли угрожающе улыбался. – Я все еще пытаюсь выяснить, как, по-твоему, ты собираешься выбраться из всего этого, чтобы я не размозжил тебе голову.

– Тихо, тихо. Остынь, Райли. – Гриффин погрозил ему пальцем. – Никаких вспышек – это навлечет на тебя беды. Нет необходимости быть грубым, не так ли?

Я тихо зарычала, мой дракон бушевал под кожей.

– На это имеется множество причин, – произнесла я, лишь слегка обнажив зубы в сторону человека. – Учитывая, что ты продал нас тому, кто больше предложил.

Гриффин казался невозмутимым.

– Ох, да брось. Это просто работа. Ничего личного. Тысячи таких, как я, сделали бы то же самое. Кроме того… – Он взболтал лед в напитке. – Думаю, вы заинтересуетесь тем, что мне известно. Для вас это куда выгоднее, чем просто снести мне голову прямо сейчас. В противном случае вас бы здесь не было.

Райли ухмыльнулся.

– Не пытайся внушить мне, что организация заботится о тебе, – сказал он низким голосом. – Вот что происходит, когда служишь двум господам. В конце-концов все понимают, что тебе нельзя доверять… кроме того, сейчас тебе слишком многое известно.

– Ничего подобного. – Гриффин фыркнул и посмотрел на нас сверху вниз. – Моя информация сохраняет мне жизнь и заставляет каждого хотеть разузнать, что мне известно. И в подтверждение этому вы сидите здесь, поскольку у меня есть информация и вы желаете ее получить.

– Да? Не будь так уверен, – ответил Райли. Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Сдается мне, ты получишь именно то, чего заслуживаешь. Назови мне хоть одну стоящую причину не уйти сейчас и не позволить гадюкам сделать мне одолжение и перерезать тебе глотку.

– Два слова. – Гриффин поставил напиток на стол и постучал пальцами в кольцах по подбородку. Его взгляд стал жестким, когда он медленно и отчетливо произнес: – Инкубаторы разведения.

– Что? – Райли уронил руки и подался вперед, его глаза пылали. У меня внутри все упало. «Инкубаторами» называли места, в которые «Коготь» посылал самок драконов, которые либо провалили ассимиляцию, либо были признаны непригодными в других областях. Они становились матками, и их единственной целью было откладывать яйца для организации. Такие драконы и их местонахождение были одним из секретов, который «Коготь» охранял ревностнее всего. Райли искал инкубаторы годами, но никогда не мог обнаружить их.

– Ты знаешь, где он расположен? – спросил Райли, не скрывая слабый проблеск надежды в голосе.

Улыбка медленно расползлась на лице Гриффина.

– Не один, – ответил он. – Все три.

– Где?

Гриффин пожал плечами, и Райли стиснул кулак на столе.

– Черт возьми, Гриффин, – проговорил он. – Ты меня заинтересовал, так что перестань вести себя как придурок. Итак, что ты хочешь?

– Я скажу тебе, чего хочу. – Человек нагнулся вперед, сжав челюсть. – Пообещай, что ты защитишь меня от «Когтя», – произнес он. – Мне нужно новое лицо, новые документы, новая служба, работа. Я хочу, чтобы Уэс помог мне исчезнуть, и, когда все будет улажено, я хочу, чтобы ты забыл, что вообще знал меня когда-то. Я отстранюсь от всего этого хаоса, и ты не омрачишь мою жизнь своим появлением ни сейчас, ни когда-либо в будущем. – Гриффин снова откинулся назад и поднял свой стакан. – Таково мое предложение, – сказал он, глядя на нас поверх краев. – И тебе известно, что ты его примешь, Райли. Ты ищешь эти фабрики как долго? Я ведь знаю тебя, не так ли?

Я услышала едва уловимый гул рычания в глубине горла Райли.

– Как я узнаю, что ты снова не солжешь мне? – спросил он. – Или что все еще не работаешь на них и я не отправлюсь прямиком в ловушку?

– Никак, – просто сказал Гриффин. Он самодовольно ухмыльнулся, и мне захотелось перемахнуть через стол, ухватиться за его аккуратненькую шейку и тормошить его, пока он либо не предоставит нам информацию, либо не хрустнут позвонки. – Но ты все равно мне поверишь, потому что это слишком заманчивое предложение, чтобы от него отказаться. Ты не можешь рискнуть и дать мне оказаться правым, позволив инкубаторам выскользнуть из твоей хватки, правда? Все эти бедные наседки – рабыни «Когтя» навечно. – Он развел руками ладонями вверх. – Но выбор за тобой, конечно же. Тебе известно, чего я хочу. Мы заключаем сделку или нет?

Челюсти Райли сжались, и я могла чувствовать, как бушует в нем дракон, желающий освободиться и обрушить успокоительный огонь торжества прямо в лицо этому человечишке. Но он тщательно контролировал свой голос, когда отвечал:

– Прекрасно. Скажи мне, где находятся объекты, и мы договорились.

– Твое слово, – повторил Гриффин, теперь его лицо стало серьезным. – Мне нужно твое слово, Райли. – Я даю тебе то, что ты хочешь, ты помогаешь мне исчезнуть, и ни один из вас… – он бросил быстрый взгляд в мою сторону, -…никто из твоего сообщества никогда не побеспокоит меня снова.

– Да, – прорычал Райли. – Даю тебе слово. А сейчас выкладывай мне свои проклятые сведения, пока я не передумал и не вырвал твой лживый язык.

Гриффин кивнул. Порывшись в своем нагрудном кармане, он извлек ручку и притянул к себе салфетку через стол. После чего быстро нацарапал несколько строк, снова сложил ее и подтолкнул Райли.

– Координаты GPS, – пояснял Гриффин, когда Райли схватил бумажку и развернул ее. – Передай их Уэсу. Он должен суметь найти их. Получи его подтверждение, что место правильное.

Райли нахмурился.

– Здесь только одно место, – сказал он, поднимая салфетку. – Ты сказал, что знаешь, где располагаются остальные.

– Знаю. И я точно не настолько тупой, чтобы раскрыть их все сразу. Что остановит тебя от того, чтобы сбежать и бросить меня на произвол судьбы «Когтю»?

Мое терпение лопнуло.

– Может то, что мы не похожи на тебя? – бросила вызов я, и он одарил меня снисходительной улыбкой.

– Ты имеешь в виду, что я привлекательный, хорошо одетый и могу заметить, когда ветер изменится? Тем хуже.

Мой дракон рвался к нему, стремясь царапаться, раздирать и кусать, но предостерегающий взгляд Райли остановил меня. Гриффин достал телефон из кармана пиджака и взглянул на экран.

– Что ж. Думаю, мы с этим закончили, на данный момент, во всяком случае. Я, правда, надеюсь, что ты снял номера в приличном отеле, Райли, а не в дырявой конуре, в которых вы обычно останавливаетесь.

Я презрительно скривила губы.

– Он идет с нами?

– Конечно. Как еще я собираюсь избегать организации? Я определенно не смогу выполнить оставшуюся часть сделки, если гадюки заберутся в мое окно в одну из ночей и наденут мне мешок на голову. В этом случае вы никогда не получите остальные данные, не так ли? – На мой полный отвращения взгляд, он усмехнулся. – Не волнуйся, птичка, ты даже не заметишь, что я буду там. И как только Уэс создаст мне новый паспорт и новую жизнь, ты больше никогда не увидишь м…

Раздался глухой щелчок, далекий отзвук эхом раздался позади нас, и Гриффин резко дернулся на своем стуле, его глаза широко распахнулись. Я вскочила и в ужасе уставилась, как тонкая струя крови бежит по его лицу из отверстия во лбу. С секунду он сидел неподвижно. А затем повалился вперед, с глухим стуком ударившись о стол. Пустой стакан упал на тротуар и разбился вдребезги, неестественно громко прорезав внезапно повисшую тишину. Один удар сердца, и все застыло.

А потом кто-то поблизости завопил, и вокруг нас разразился хаос.

Райли вскочил, оттолкнув свой стул, пока люди в ресторане начали убегать прочь, переворачивая столы и стулья, толкая друг друга в отчаянной попытке выбраться отсюда.

– Внутрь, Искорка! – прорычал он, бешено глядя на верхушки крыш напротив узкой улочки. – Нужно укрыться, сейчас!

Уворачиваясь от людей, он нырнул в бар, который находился в такой же суматохе. Люди выбегали прочь, прячась или лихорадочно переговариваясь в своих укрытиях. Я услышала, как бармен звонит по телефону, пытаясь говорить в трубку, пока двое клиентов орали на него через барную стойку.

Райли выхватил свой телефон и кратко переговорил с Уэсом, его золотистые глаза сканировали толпу и верхушки зданий на другой стороне улицы. Сейчас дворик почти опустел. И распластавшееся на столе тело Гриффина было хорошо видно, лужица темно-красного цвета растекалась по белой рубашке. Я почувствовала влагу на щеках и с приступом ужаса осознала, что его кровь брызнула на мое лицо, когда он получил пулю в лоб. Усилием воли я успокоила свой желудок прежде, чем меня бы вырвало.

– Я никого не вижу, – пробормотал Райли, его голос дрожал. Но невозможно было сказать, страх или ярость являлись тому причиной. Я поежилась, и он напряженно посмотрел на меня. Подняв одну руку, он большим пальцем легонько коснулся моей щеки, словно убеждая себя, что кровь на лице не моя. – Ты как, в порядке, Искорка? – прошептал он.

Вздрогнув, я кивнула.

– Это был… «Коготь»? – прошептала я в ответ, и он мрачно кивнул.

– Да. Должно быть он. Хотя я впервые за свою жизнь видел, чтобы гадюки убрали кого-то при ясном дневном свете на глазах у массы людей. Это совсем на них не похоже.

– Орден?

– Я так не думаю. У них не было причин убивать его, особенно если он также продавал им информацию. «Коготь» единственный, кто хотел, чтобы он замолчал. – Его взгляд метнулся к террасе и телу, растянувшемуся на столе, и его брови сдвинулись. – Они, должно быть, действительно хотели покончить с ним раз и навсегда, чтобы сделать это подобным образом.

Вдалеке заревела сирена, заставив нас резко дернуться, как раз тогда, когда знакомая машина накренилась, останавливаясь перед входом в закусочную.

– Уэс на месте, – сказал Райли и коснулся моей руки. – Давай выбираться отсюда. Наклони голову и двигайся быстро.

Бросив последний взгляд на тело, я выбежала из ресторанчика следом за Райли, мое сердце лихорадочно колотилось, когда я нырнула на заднее сиденье и громко захлопнула дверь. Райли запрыгнул вперед, когда Уэс надавил на газ, нажимая на гудок и проезжая мимо пешеходов, и мы быстро помчались в город прочь оттуда.

Гаррет

6:22. Утро.

Припарковавшись в тени под скрюченным деревом, я поднял бинокль и вгляделся в большой особняк, расположенный на вершине холма. Этот холмистый спальный район в нескольких километрах от Лондона казался одной из наиболее обеспеченных частей города, поскольку большие дома с половиной или целым гектаром прилегающих земель не выглядели обывательскими. За сплошным забором, в конце подъездной аллеи, вырисовывалось огромное поместье из красного кирпича. Здание выглядело как обычный – пусть даже и гигантский – особняк, с высокими окнами, бассейном на заднем дворе и идеальным благоустроенным газоном и садом. Но в обычном доме охранники не разгуливают по всему периметру, как и пара дрессированных собак, периодически оглядывающих территорию в поисках чужаков. В обычном доме не установлена охранная система, предназначенная для охраны королевской семьи. Меры безопасности здесь устанавливал человек, который был либо таким параноиком, что думал, будто враги скрываются за каждым углом… либо ему было что скрывать.

В первый раз, когда я последовал за Патриархом в его жилой район прямо на севере Лондона, то был удивлен, возможно, даже немного ошарашен. В Ордене высоко ценилась сдержанность, а к расточительности относились с неодобрением. Все, от старшего офицера до новобранца, должны были довольствоваться тем, что имели, и не выходить за пределы своего гарнизона. Материальные ценности и физические потребности не расценивались как нечто важное. Мы служили высшему порядку, и всего, что могло искушать или отвлекать от нашего предназначения, тщательно избегали.

Но Патриарх определенно хорошо о себе заботился, учитывая размеры дома и количество охранников на постах. Я знал, что у него еще есть маленькая квартирка в Лондоне, потому что один из вечеров он провел в ней, принимая в гостях, как казалось, пару офицеров из Ордена. Возможно, он держал квартиру, чтобы скрыть факт своего действительного проживания здесь, в этом громадном особняке. Учитывая обособленность усадьбы, я подозревал, что большая часть Ордена не знала, где их боготворимый лидер живет на самом деле. Я размышлял, что бы они подумали, узнай правду. Если на этого парня в самом деле нисходят видения от Бога, такая работа определенно хорошо оплачивается.

Опустив бинокль, я откинулся назад на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее и понимая, что это невозможно. Это был уже четвертый вечер, который я проводил здесь, рыская вокруг дома моего бывшего руководителя, самого главы Ордена. И до сих пор не увидел ничего необычного. Никакой подозрительной деятельности и загадочных посетителей, прибывающих посреди ночи. Окно на нижнем этаже, где, по моим подозрениям, располагался кабинет Патриарха, светилось мягким светом, исходящим от лампы и компьютера, и так будет продолжаться еще тридцать восемь минут.

Я сделал глоток горького черного кофе, пытаясь унять беспокойство. Наблюдение не являлось моим коньком. Сидеть без дела в ожидании какого-либо происшествия… в этом был хорош Тристан, что и делало из него такого смертоносного снайпера – его способность ждать так долго, пока цель не покажет себя. У меня лучше получалось выбивать двери и вламываться внутрь с пушкой наперевес, стреляя по всему, что движется. Но в данной ситуации это был не выход, а у меня истекало время. Если в последующие несколько ночей ничего не случится, я собирался забросить засаду и попытаться прокрасться непосредственно в сам дом. С учетом охранной системы, собак и количества охранников, подобный план привел бы Тристана в ужас.

Тристан. Нахлынули воспоминания, мрачные и неприятные. Это было еще одной причиной, почему я не любил рассиживаться – мой мозг имел склонность копаться в событиях, которые я предпочел бы вовсе забыть. Я размышлял, где Тристан сейчас находится, если он все еще жив, сражаясь с драконами в нескончаемой войне против «Когтя». Задумывался, рассказывает ли он когда-либо истории про своего бывшего напарника, Идеального Солдата, прежде чем этот солдат стал предателем и перешел на сторону врага.

К воротам подкатила машина. Я тут же сел, схватив бинокль, когда та въехала по ведущей к дому подъездной дорожке и остановилась перед входной дверью. Это был тот же самый внедорожник, который доставлял Патриарха до штаб-квартиры Ордена и обратно. До этого момента его расписание было идеальным вплоть до минуты. Он покидал работу ровно в пять часов вечера. Не считая пробок, он прибывал домой ровно двадцатью минутами позже и сразу же шел в свой кабинет, в котором находился до семи часов. В половине десятого огни гасли и не включались до пяти часов следующего утра. Никто не беспокоил его и не нарушал установленного временного порядка. За исключением охраны он жил один – ни жены и детей, ни домашних питомцев. Все, что он делал, подчинялось порядку, привычке и повседневной рутине.

Но не этой ночью.

Сжимая бинокль, я сосредоточился на входной двери, как раз когда показалась знакомая фигура. Невысокий мужчина, его короткие каштановые волосы прорезала седина, но он все еще оставался влиятельным и представительным, походка была уверенной, когда он шел к ожидающей машине. Это был не тот мужчина, который сидел день напролет на встречах или за столом; он был воином и солдатом. Коротко кивнув человеку, открывшему дверь перед ним, Патриарх скрылся на заднем сиденье автомобиля. Двери захлопнулись, и внедорожник двинулся.

«Ну ладно. Время получить некоторые ответы».

Они уехали недалеко. Спустя десять минут незаметного следования за внедорожником через тихий район, машина притормозила и припарковалась у обочины. Черная дверь распахнулась, и показался Патриарх, сопровождаемый двумя крупными мужчинами. Несмотря на их повседневную одежду, я мог сказать, что те вооружены – определенно его телохранители. Все трое неторопливо посмотрели по сторонам улицы, прежде чем пересекли дорогу и вошли в общественный парк на углу.

Я заглушил двигатель, затем схватил с пола рюкзак и покинул машину, наблюдая, как внедорожник Патриарха поворачивает за угол и уезжает. Накинув рюкзак на плечи, я поспешно перешел улицу и высунулся из-за дерева, мельком увидев цели, пока те уверенно шагали по невысокой траве, углубляясь в парк.

Я вытащил из кармана наушники и вставил их в уши, затем достал свой одноразовый телефон, держа голову опущенной. Я никогда не встречался с Патриархом, но мог предположить, что ему известно, как я выгляжу. Моя фотография, вероятно, разлетелась по Ордену, и Патриарх наверняка осведомлен о текущих делах. Преследовать его было рискованно, но случись ему оглянуться назад, все, что он увидит, это типичного подростка, слушающего музыку и набирающего сообщение на телефоне.

Не отрывая глаз от экрана, я пошел.

Я следовал за ними так беззаботно, как только мог, пытаясь наблюдать боковым зрением. К счастью, эта часть парка была просторной и открытой, с большими полями и редкими деревьями, перекрывающими прямой обзор. Изрядное количество горожан гуляло по дорожкам: бегуны и велосипедисты, родители с детьми, люди со своими собаками. Было легко походить на них, притворяясь случайным обывателем, наслаждающимся вечером.

Наконец, Патриарх и его охранники направились в сторону большого зеленеющего пруда в конце одного из полей. На расположенной вблизи водоема скамейке сидел мужчина в сером костюме и смотрел на поверхность воды. Патриарх остановился в нескольких метрах от скамейки и тихо переговорил с охранниками. Те развернулись, сложили руки перед собой и обвели взглядом местность, в то время как Патриарх направился к скамье.

Сняв рюкзак, я подошел к дереву примерно в сотне метров от них и уселся на землю, прислонившись спиной к стволу и повернувшись спиной к воде. Положив рюкзак, я расстегнул верхнюю молнию только для того, чтобы просунуть внутрь руку. На дне был установлен направленный микрофон – поразительно, чего только не найдешь в Интернете. Я осторожно вставил свои наушники в микрофон, включил его и направил на скамейку, стараясь поймать правильный угол. Послышался шум помех и отрывки разговоров, прежде чем гомон сформировался в отдельные голоса.

– …ствую, Ричард, – прохрипел один голос, спокойный и уверенный, заставивший меня нахмуриться. Ричард? Кто мог обращаться к Патриарху просто по имени? Я затаил дыхание, аккуратно перемещая рюкзак. Голос на мгновение зашипел, а затем стал четче. – Приятный вечер, не правда ли? Я слышал, вся прошлая неделя была дождливая.

– Давай опустим любезности. – Второй, низкий, голос был резким и нетерпеливым, что удивило меня. Я слышал речи Патриарха, его слова вдохновляли солдат Святого Георгия, напоминая о священной миссии. Во всех случаях он был собранным и уверенным, никогда не повышал голос, чтобы доказать свою точку зрения. И не имел ничего общего с бесцеремонным, почти нервозным мужчиной на той стороне лужайки. – Мы здесь не для этого.

«Интересно». Я внезапно осознал, почему Патриарх выбрал для встречи такое публичное место. Если бы он не доверял своему собеседнику, то не захотел бы встретиться с ним в месте, в котором тот мог совершить бы что-нибудь злонамеренное без свидетелей. Правила ведения переговоров с врагом: не встречаться на вражеской территории, не предоставлять ему возможность обвести себя вокруг пальца.

Итак, кем же все-таки был другой мужчина? И каким образом он убедил Патриарха, лидера Ордена Святого Георгия, встретиться с ним в подобной обстановке, когда тот, очевидно, не хотел этого?

– Как скажешь. В таком случае, я полагаю, нам следует сразу перейти к делу. – В противовес предыдущему, этот голос звучал невозмутимо и почти самодовольно. – Полагаю, операция в Китае имела успех?

Раздался треск, как будто Патриарх уселся на скамью и откинулся на спинку. Его голос выражал недовольство, когда он отвечал.

– Отряд определил местонахождение храма в горах и обнаружил внутри искомые объекты, как ты и говорил.

– И?

– Они все уладили.

– Превосходно. Моим людям будет приятно это услышать. – Пауза, а затем неотчетливый стук по клавиатуре, как если бы незнакомец печатал что-то на ноутбуке. – Еще один успешный налет, и твои люди отлично сработали. Деньги поступят на твой счет к тому времени, как ты вернешься домой.

У меня внутри все упало. «Определенно не видения от Бога, в чем так хотел убедить нас Орден. Кто этот человек? Он член Ордена Святого Георгия или работает на некую внешнюю структуру?»

– Ты не выглядишь довольным, мой друг, – продолжил незнакомец. – Разочарован нашей договоренностью? Определенно, уничтожение еще одного гнезда – это повод для торжества, и все же ты кажешься несчастным.

– Я тебе не друг, – произнес Патриарх ледяным голосом, – и никогда им не стану. – Его голос утонул в шипящих помехах, и я осторожно поправил рюкзак, пока звук не стал четким. -…выгоды для нас сейчас, – продолжил Патриарх. – Но не думай, что мы когда-либо станем соратниками и я изменю нашим вероучениям. Орден не прогнется под прихоти драконов, вне зависимости от лояльности или обстоятельств.

«Что?»

– Как бы то ни было, – с улыбкой в голосе отозвался мужчина, – боюсь, уже слишком поздно для тебя переосмысливать наше соглашение. Что бы сказали в Ордене, если бы узнали, что их Патриарх продался врагу? Ты думаешь, их станет волновать то, что одно крошечное подразделение «Когтя» хочет разрушить всю организацию? Думаешь, в Ордене согласились бы, что ведение дел с горсткой драконов с целью уничтожить остальных послужит нашему общему благу? – В его голосе нарастала тихая угроза. – Если определенные документы внезапно стали бы известны остальным членам Ордена, что, по твоему мнению, случилось бы? – Незнакомец усмехнулся. – Ну, ты знаешь своих людей лучше меня. Каково наказание за измену – за братание с драконами?

Я едва мог дышать. Это… это было нереальным. Я сидел, крепко прижавшись к стволу дерева, слушая, как глава Ордена Святого Георгия – человек, которого Орден превозносил выше всех остальных, – осуществляет тайную сделку с драконом. Принимает деньги от дракона, уничтожает других драконов. И не только сейчас, все звучало так, словно подобные встречи проходили уже некоторое время. В голове все кружилось от вопросов, и растерянность, неверие и ярость нахлынули на меня. Как долго Патриарх лжет нам? Как долго пропагандирует полное уничтожение целого вида, когда сам находится у «Когтя» в кармане?

«Патриарх… вступил в союз с «Когтем», – ошарашенно думал я. Никто не поверит этому. У меня у самого были с этим проблемы.

– Что ж, боюсь, наши дела должны будут продолжаться, мой друг, – добавил незнакомец-дракон невозмутимым и тихим голосом. – Но ведь это не конец света, правда? В конце концов, ты все еще устраняешь своих врагов. Расшатываешь положение организации. Кого волнует, откуда берется информация – до тех пор, пока драконы продолжают умирать, ты следуешь своей священной цели, не так ли? Защита человечества и все в этом роде.

– Ты насмехаешься надо мной, ящерица. Но я увижу, как твой вид вымрет. Даже если мне придется иметь дело с дьяволом, чтобы увидеть, как это осуществится.

– Так держать. – Дракон вовсе не казался обеспокоенным угрозой Патриарха. – Мы имеем общие цели, ты и я. Орден хочет убить драконов – мы хотим убить некоторых драконов. И если по ходу дела «Коготь» ослабнет, как это повредит Святому Георгию?

Голос Патриарха был самóй ледяной вежливостью. – Подозреваю, у вас есть новая зацепка.

– Да. – Я услышал тихий шорох бумаги. – И еще одна возможность для твоих людей реабилитироваться, пока они, кажется, не могут достаточно долго загнать в угол одного дракона, чтобы уничтожить его. – Голос незнакомца балансировал на опасном краю, хотя тон был беспечным. – Прямо у вас под носом парочка драконов, пританцовывая, входит в ваш капитул, освобождает предателя и так же весело выходит наружу. Я полагал, их поиски станут первостепенной задачей Ордена.

Я дернулся, ударившись затылком о ствол дерева. Мое сердце бешено застучало, когда я осознал, что он говорит о нас, о Эмбер, Райли и обо мне, о той ночи, когда они освободили меня из темницы Ордена Святого Георгия. Я знал, что Орден хочет нас убить. Но не имел ни малейшего понятия, что именно сам «Коготь» послал их в погоню за нами.

– О Себастьяне позаботятся, – ответил Патриарх. От звука своего имени у меня кровь застыла в жилах, – как и о помогающих ему драконах. Мы не знали, как глубоко он погряз, пока они не пришли за ним той ночью. Каждый капитул в Штатах приведен в боевую готовность и выслеживает предателя и драконов, которых ты описал. Мы найдем и устраним их.

– Ладно. Это твой шанс. Мы раскрыли одно из пристанищ Кобальта, заброшенная промышленная зона примерно в десяти километрах к северу от небольшого городка в Западной Вирджинии. Я обозначил его расположение на твоей карте. Наша разведка докладывает, что в настоящее время он движется туда, возможно в сопровождении нескольких драконов и с солдатом на хвосте, но я бы действовал быстро. Кобальт умный и чрезмерно подозрительный, он уже и прежде выскальзывал у вас из рук. Давай попробуем избежать подобного в этот раз. – В голосе незнакомца появилась легкая насмешка. – Мы не хотим повторения ситуации в Лас-Вегасе.

– Теперь мы знаем, с чем имеем дело. – Голос Патриарха звучал надломленно. – В этот раз будем готовы. – Послышался шорох, как будто Патриарх закрыл папку и поднялся. – Мы закончили, – объявил он. – Я свяжусь с тобой, когда все закончится.

– Конечно. – Незнакомец тоже встал. – Всегда приятно увидеться, друг. Будем на связи.

Я застегнул рюкзак и встал, все еще ошеломленный, но понимая, что теперь мне нельзя обнаружить себя. Набросив рюкзак на плечи, я опустил голову и пошел прочь, держась спиной скамейки, на которой прошла встреча. Я не видел Патриарха или загадочного дракона-информатора и не обернулся посмотреть на них. В голове все кружилось. Патриарх, высокопоставленный руководить Ордена Святого Георгия, человек, который проклинал драконов и каждого, кто ассоциировался с ними, сам работал с «Когтем». Второй раз в моей жизни мир перевернулся с ног на голову. И я уже не знал, что думать дальше.

Я знал одно. Эмбер в опасности. Они с Райли даже не подозревали, что «Коготь» послал к ним Орден. Прямо в этот момент они двигались в ловушку. И хотя я знал, что два дракона более чем в состоянии постоять за себя, я также понимал: на этот раз Орден направит на них все свои силы. Потому что они также разыскивали и меня, изменника, повернувшегося спиной к своим братьям и принявшего сторону врага. Кто еще знал так много об Ордене Святого Георгия.

Выбравшись из парка, я пару секунд постоял на обочине, переживая внутреннюю борьбу. Я знал, что следует продолжить копать и выяснить, как далеко зашла связь Патриарха с «Когтем». Это, возможно, был самый крупный тайный сговор в истории «Когтя» и Ордена, который приведет к хаосу. Мне нужны улики: без неоспоримых доказательств ни в Ордене, ни в «Когте» не будут меня даже слушать.

Но я знал, что буду делать сейчас, и план не включал в себя слежку за Патриархом. Не когда мое сознание поглощено беспокойством за Эмбер. Не было никаких способов связаться с ней, Райли или Уэсом. Номер, который она дала мне, более не обслуживался. Если бы я рассуждал здраво в ту ночь, то поговорил бы с Уэсом, чтобы тот организовал некий канал связи для пользования при крайней необходимости. Но я думал, что навсегда разрываю отношения с ними. Мой уход, как предполагалось, был четким разрывом. Я не думал, что когда-либо увижу их. Никогда не надеялся, что снова увижу ее.

Это было глупо с моей стороны. Шла война. «Коготь» и Орден все еще пытались разгромить друг друга, а Эмбер находилась в центре этих событий. До тех пор, пока эти две организации существуют, ее жизнь будет в опасности. И то, что я выбыл из игры, не меняло положения дел.

А в настоящий момент Орден приближался. По ту сторону океана Райли, Эмбер и Уэс направлялись прямиком в ловушку, потому что сам «Коготь» ее устроил.

Только бы мне добраться до них первым.

На обратном пути в отель я позвонил в авиакомпанию и забронировал место на первый имеющийся рейс в Штаты, затем вернулся в номер, чтобы захватить свои вещи. Я нервничал, вставляя ключ в замочную скважину. Я с опаской огляделся по сторонам коридора, открыл дверь и шагнул внутрь.

Женщина со зловещей улыбкой на лице поднялась из кресла в углу комнаты. Она была миниатюрной и стройной, с прямыми черными волосами, в темных джинсах и пиджаке, глаза смотрели сурово.

– Вот ты и здесь, – поздоровалась она, когда я резко остановился. – Ты, несомненно, сложный объект для преследования.

Прежде чем я смог выбежать, дверь с размахом захлопнулась, и из-за нее двинулась тень. Я начал разворачиваться, чтобы противостоять тому, что бы оттуда ни надвигалось. Но последним, что почувствовал, был удар сзади в ухо, и мир погрузился в темноту.

Эмбер

– Ну ладно, – вздохнул Райли, включая свет в отеле. – Мы сделали это. – Бросив взгляд на парковочное место, он сузил глаза, золотые и пылающие. – Гадюки все еще могут быть снаружи, поэтому каждый остается начеку. Эмбер, собирай вещи. Скоро отправляемся.

– Куда мы поедем? – спросила я, и неожиданно для меня голос задрожал в конце фразы. К счастью, Райли, казалось, этого не заметил.

– Еще не знаю. Я сообщу тебе позже, как только Уэс расшифрует координаты, которые дал нам Гриффин. Это не должно занять много времени, так ведь, Уэс?

– Положись на меня, дружище, – ответил тот, шагая мимо него к столу. – Мы только что пережили зрелище, взорвалась голова человека – нельзя двигаться достаточно быстро. – Он поднял глаза на Райли, взгляд был мрачным. – Что я хочу знать, так это почему проклятые гадюки не снесли головы также и вам. У них был шанс, вы сидели там, как милые утята в ряд. Почему они не убили и вас?

Райли провел руками по волосам.

– Довольно тяжело прострелить из винтовки три башки одновременно. Быть может, снайперу пришлось выбирать между нами, а Гриффин был их официальной целью. Возможно, поднялась слишком сильная суматоха, и им пришлось покинуть территорию, прежде чем прибыла бы полиция. У меня нет ни малейшей догадки, почему они не пристрелили нас. – Он прерывисто выдохнул. – Но они не выстрелили. Это все, что волнует меня в настоящий момент. Выглядит так, словно нам повезло.

– В отличие от Гриффина, – тихо произнес Уэс.

Райли вздохнул.

– Черт побери, Гриффин, – прорычал он, падая на кровать. – Он был подлым алчным мерзавцем, но я знал его. Знал его много лет. Или думал, что знал. – Он потер глаза. – Гребаный «Коготь». Никто не заслуживает подобной смерти.

Мой желудок скрутило, и я впилась ногтями в ладони.

– Я… пойду собираться, – сказала я, отступая к выходу. Райли с беспокойством взглянул на меня.

– Ты в порядке, Искорка?

– Да. – Я кивнула и выдавила улыбку. – В норме. Скоро вернусь – сборы не займут много времени.

Я выскользнула через дверь, чувствуя на себе взволнованный взгляд Райли, и направилась в свою комнату.

Когда дверь захлопнулась, меня начало трясти. Не возясь со светом, я направилась прямиком в ванную и щелкнула выключатель, поймав свой взгляд в зеркале.

Меня едва не стошнило. Щеки и лоб были покрыты засохшими красными брызгами – кровью Гриффина. Я вспомнила мужчину, щеголеватого и уверенного. Живого и абсолютно здорового в одну секунду и лежащего лицом вниз в луже собственной крови в другую.

Трясущимися руками я дернула кран с горячей водой и начала смывать липкую влагу с лица и рук. На некоторое время вода в раковине окрасилась в алый, затем стала прозрачнее. Но не имело значения, как сильно я терла лицо: я все еще чувствовала на себе его кровь, и мои движения становились усерднее и быстрее, пока нарастал гнев. Лица проносились у меня в голове: Гриффин, Фэйт, Данте, Гаррет. Не осталось никого. Всех забрал «Коготь», Орден Святого Георгия или сама война.

«Нет, – подумала я, когда мои мысли остановились на одном конкретном лице. Том человеке, который не давал мне покоя с тех пор, как ушел. Не совсем так. – Ты прогнала его. Не обвиняй «Коготь» или Орден. Его нет здесь из-за тебя».

С вырвавшимся изнутри ревом я подняла кулак и ударила им в лицо девушки в зеркале. Она треснула, расколовшись на кусочки. Десятки зеленых глаз над раковиной уставились на меня. «Ушли, – подумала я в отчаянии. – Они все ушли. Гаррет, Данте, почти каждый, кто был мне небезразличен. Сколь многих я еще потеряю? Сколько еще смертей произойдет на моих глазах?»

– Эй! Эмбер, остановись.

Сильные руки сомкнулись вокруг моих запястий, оттаскивая меня от раковины и выводя из ванной. Мой дракон рычал и метался, готовый выплеснуть ярость и горе на кого-нибудь еще, но пронизывающие золотые глаза Райли помешали ему.

– Остановись, – снова сказал он уже мягче. – Искорка, дыши. Это всего лишь я. – Я глубоко втянула воздух, чувствуя, как дракон успокаивается, и Райли расслабился. – Что произошло?

– Я… не знаю. Я просто… – Покусывая губы, я посмотрела вниз на свои руки и увидела, как кровь хлынула из костяшек пальцев. Райли тоже взглянул вниз и поморщился.

– Иди сюда. – Он вздохнул, нежно подтолкнув меня к кровати. – Сядь. – Я села, и он вытащил маленькую аптечку первой помощи, которую я теперь всегда носила в своей сумке. Я наблюдала, как Райли пододвинул табуретку и взял мою руку, а затем вытер кровь. Я ждала раздражения, вопросов, почему я в беспамятстве разнесла зеркало, но он не произнес ни слова.

– Вот, – сказал Райли, повязывая остатки бинта вокруг моей руки. – Готово. Постарайся больше не бить зеркала, Искорка. Ты спугнешь мою удачу. – Его голос звучал беспечно, но глаза все еще были мрачными от беспокойства. Я соскользнула с кровати.

– Спасибо, – произнесла я, с трудом улыбаясь. – Я… эм… полагаю, ты не поверишь мне, если я скажу, что действительно большой таракан сидел на зеркале, а у меня не оказалось ботинка под рук…

– Эмбер. – Он говорил тихо, и от этого у меня внутри все перевернулось. Я оглянулась и увидела, что он пристально смотрит на меня, вся беззаботность исчезла с его лица. – Почему ты не рассказала мне, что не спишь? Ты не думала, что я захочу узнать об этом?

Я сглотнула.

– Просто ночные кошмары, – сказала я, и он нахмурился. – Это не важно. Я в порядке, Райли. И могу справиться с этим.

Он стремительно встал, схватил мое запястье и поднял его, смотря на меня поверх бинтов.

– Это не так, Искорка, – твердо сказал он. – Подобное в совершенно противоположной стороне от нормы. – Сердито нахмурившись, я потянула руку назад, и Райли прищурился. – Что-то тревожит тебя, и это влияет на тебя уже некоторое время. Я хочу знать, что именно. Ты измотана и находишься на грани, и если ты будешь продолжать в том же духе, то взорвешься. Ты почти потеряла контроль сегодня в ситуации с Гриффином, не думай, будто я не заметил. – Когда я не ответила, его брови сдвинулись. – Поговори со мной, Эмбер, – призывал он меня. – Что происходит в твоей голове?

– Ничего.

Я отвернулась, и он сердито произнес:

– Проклятье, Искорка. Постой. – Пальцы коснулись руки, сильные и прохладные на моей коже, и что-то внутри меня, наконец, щелкнуло.

Я не помню, как обрела истинную форму. Не помню, как приняла это решение. Но внезапно я оказалась в теле дракона, мои крылья задевали стены, Райли был придавлен к кровати, уставившись на меня широко распахнутыми глазами. Номер отеля внезапно показался крошечным и тесным. Мой хвост распрямился, тяжело ударив по столу, а когти впились в дешевый ковер, когда я подалась вперед, прижимая Райли и заставляя его сесть на матрас. Опустив голову, я издала низкий гортанный рык, который служил одновременно приглашением и вызовом, и Райли пришлось закрыть глаза.

– Эмбер. – Его голос дребезжал, и я видела, как Райли вздрагивал, пока пытался унять своего дракона. Его челюсть была сжата, поэтому ему сложно было произносить слова. – Сейчас… не время, или не место. Превратись обратно.

Я хлестнула хвостом и выпустила клубок дыма ему в лицо. Мне не хотелось покидать свою истинную форму; хотелось, чтобы появился Кобальт. И знала, что он тоже этого хочет. Я могла чувствовать это в прерывистом дыхании человека, в том, как его пальцы впиваются в одеяло. Последние несколько недель были трясиной хаоса, ночных кошмаров и переживаний, но в кои-то веки моя голова стала ясной.

– Зачем? – настаивала я, надеясь, что такого неповиновения будет достаточно для появления Кобальта. Этого не произошло, и я обнажила свои клыки.

Я устала от растерянности. Устала от страхов и ночных кошмаров, чувство вины пожирало меня изнутри. Я не желала думать или чувствовать. Оставаться драконом было намного проще. Я точно знала, чего хочу. Мне только нужно заставить человека подо мной исчезнуть.

– Ты как-то сказал мне, что больше не сдерживаешь себя, – напомнила я ему, наполовину раскрывая крылья и бросая на него тень. – Что же останавливает тебя сейчас? Или это было просто ложью?

– Я знаю… что говорил. И нет, это не было ложью. Но… – Открывая глаза, Райли бросил на меня взгляд одновременно жаждущий и умоляющий. – Не здесь, Искорка, – с трудом произнес он. – Возьми себя в руки. Мы находимся в центре города. Нельзя быть замеченными в таком виде. – Он сделал глубокий вдох, словно укрепляя свою силу воли. – Эмбер, я… Ты знаешь, что я хочу. Но сейчас неподходящее время. Ты должна вернуться в человеческое обличие. – Я изогнула губы, и мурашки снова пробежали по его телу, когда он, задыхаясь, произнес: – Сейчас.

Гнев вспыхнул. Оскаливая зубы, я зарычала ему в лицо и завертелась, заставляя себя вернуться в человеческий облик. Черный костюм гадюки стал виден, покрывая меня от шеи до лодыжек, когда я съежилась, а разорванные в клочья остатки моих джинсов и футболки валялись у подножия кровати. На секунду я пожалела, что была в костюме: если бы не он, нагота послужила бы хорошим оправданием, чтобы не превращаться назад.

Я потерла глаза, не глядя на Райли, в то время как боль и ярость все еще бурлили у меня в груди. Не знаю, испытывал ли дракон досаду или это были мои собственные спутанные чувства, но внезапно я почувствовала себя очень одинокой.

Я слышала, как он поднялся с матраса и сделал нерешительный шаг ко мне, тихо произнося:

– Эмбер…

Я застыла.

– Прости за это, – сказала я пустым голосом и устремилась в ванную. Где могла закрыть дверь и спрятаться от мятежных драконов, где не должна буду смотреть ему в лицо несколько минут. Где он не увидит, как я разваливаюсь на части. – Просто устала, – пробормотала я, проводя рукой по глазам. – Такое не повторится снова.

– Постой. – Райли поспешил вперед, остановившись ко мне лицом. – Подожди секунду, ладно? – Я замерла, так как он преградил путь в ванную, его лицо выражало бессилие. – Послушай, я знаю, все вокруг обезумело. Понимаю, что в таком водовороте событий, мы едва имели возможность дышать. Но я не забыл о… нас, ясно?

Внутри мелькнула надежда, хотя дракон недовольно рычал.

– Ты был занят последнее время, – ответила я, пожимая плечами. – Я все понимаю.

– Все не так, Искорка. Черт, как бы это сказать? – Он вздохнул, проводя рукой по волосам. – Дело не в том, что не вижу тебя, просто… я не хорош в… этих человеческих штучках, Эмбер. Я жил сам по себе долгое время, имея дело с драконами и птенцами, и гадюками – а с Уэсом не те отношения, которые ты назвала бы теплыми и милыми. Я не имею в виду, что игнорирую тебя, но каждый раз, когда мы рядом, все, о чем я могу думать, это превращение. А мы не можем совершать такое в машине или в номере отеля, или в любом другом месте, где люди могут увидеть нас. Все эти человеческие вещи – объятия, прикосновения, поцелуи, что угодно… для меня неестественны. Я не солдат, Искорка. Я дракон. – Он издал короткий смешок полный разочарования и сделал безнадежный жест. – Это просто не в моем стиле.

– Да, – пробормотала я, смотря вниз. – Знаю. – От этого я не стала чувствовать себя намного лучше, от понимания того, что мы должны быть совершенно одни в изолированном месте, чтобы появился Кобальт. Я подумала, что пребывание среди людей испортило меня. Не предполагалось, чтобы драконы любили. И я не могу ожидать от Райли таких же действий, как от Гаррета.

– Но… – Нежное прикосновение к щеке заставило меня поднять глаза. Сверху на меня смотрел Кобальт, взгляд золотых глаз был серьезным и пылающим, когда он наклонил голову. – Это не значит, что я не могу научиться, – прошептал он, и все во мне закружилось. – Я здесь уже давно и понял за эти годы некоторые вещи. – Я моргнула, и уголок его губ изогнулся в кривой усмешке. – Что могу быть больше человеком, Эмбер, – тихо произнес он. – Не могу сказать, что буду помнить об этом постоянно, но если это то, чего ты хочешь… Я постараюсь.

Я облизнула пересохшие губы.

– Нет, – сказала я. – Не хочу, чтобы ты менялся из-за меня. Это будешь уже не ты…

– Нет? – Глаза Райли засияли, и он схватил мое запястье. – Ты так не думаешь?

Притянув меня ближе, он обхватил одной рукой меня за талию, а второй надавил на затылок и поцеловал меня.

Я застыла, ошеломленная. Мои руки коснулись его груди, скользнув поверх рубашки, не зная, оттолкнуть ли его или притянуть ближе. Его губы были теплыми, настойчивыми и уверенными. Я могла чувствовать запах его кожаной куртки, ощущать, как жар пронзает нас обоих. Его руки, как стальные обручи, прижимали меня ближе. Сквозь восторг и смятение одна мысль пронеслась в моем потрясенном мозгу.

Райли… действительно хорошо целовался.

Отстранившись, он пристально посмотрел на меня, улыбаясь моему ошеломленному выражению лица.

– Вот, – тихо произнес он, убирая прядь волос с моего лица. – Этого достаточно, чтобы убедить тебя, что я все еще думаю о нас? Что ты постоянно в моих мыслях, даже когда я отвлечен.

Я сглотнула, пытаясь почувствовать свой голос.

– Для дракона, я бы сказала, что ты справился с этой человеческой задачей довольно хорошо, – прошептала я, и он усмехнулся.

– Я бы не прожил такую долгую жизнь, не будучи наблюдательным. – Отпустив меня, он отступил назад. Райли выглядел слегка смущенным. – Уэс должен закончить через несколько минут, – сказал он, взглянув на дверь. – Ты будешь готова отправиться к тому времени?

– Да. – Я кивнула, почувствовав в душе легкость, которая рассеяла все страхи, злость и отчаяние, по крайней мере на данный момент. – Я вот-вот выйду. Мне бы только хотелось знать, куда мы направляемся.

Как по команде, просигналил телефон Райли. Вытащив его из кармана куртки, он на мгновение задержал взгляд на экране, затем покачал головой.

– Что ж, похоже, твое желание будет исполнено, Искорка. Уэс обнаружил координаты. – Он просмотрел сообщение, слегка нахмурив брови. – Имеет смысл, я полагаю. Вдали от людей, в самой глуши.

– Где?

Он вздохнул и опустил телефон обратно в карман.

– Согласно Уэсу, мы направляемся в Западную Вирджинию.

Данте

– Как много сосудов вы уже пробудили, доктор Олсен?

Худощавый бородатый мужчина в запачканном лабораторном халате одарил мистера Рота горделивой, утомленной улыбкой, когда мы вышли из лифта и последовали вниз за ученым по петляющим коридорам, ведущим еще глубже под землю. – Двадцать два, – объявил он.

– И как много выжило?

– Тринадцать детенышей переживают первоначальную стадию корректировки и, как ожидается, продолжат без дальнейшей поддержки.

Он произнес это с удовлетворением, но мой желудок болезненно замутило, когда я услышал это число. Проект прогрессировал ошеломительными темпами. Больше половины клонов выжили, больше, чем предсказывалось, но все еще оставались девять драконов, которым это не удалось. Драконы, которые умерли, потому что не развивались надлежащим образом или чей мозг был поврежден процессом программирования. Или, что самое худшее, просто так и не развили ту загадочную искру жизни, которая не может быть точно скопирована наукой. Их легкие и сердца функционировали, казалось, все работает прекрасно, но они оказывались просто пустыми оболочками. Живые кусочки мяса, которые медленно умирали от голода, когда прекращалось поступление питательных веществ через трубки.

Меня тошнило при одной мысли об этом. Более того, хотя я никогда и не признаю этого вслух, все происходящее заставляло меня чувствовать себя ужасно. Был ли это на самом деле единственный способ для нас, чтобы мы могли выжить? Создание клонов самих себя? Драконы, выращенные в колбах, воспоминания и личные качества которых были вживлены искусственно, чтобы сделать тех более послушными. Это мне не нравилось и не укладывалось в голове, но в то же время я верил, что организация знает, что делает. Шла война, а мы были в значительном меньшинстве. Каждый год мы теряли все больше представителей нашего вида по сравнению с Орденом, а количество их солдат не изменилось. Необходимо было что-нибудь предпринять, чтобы свести счеты, или мы снова окажемся на грани вымирания.

– А как продвигаются их тренировки? – поинтересовался мистер Рот, пока мы продолжали спускаться, минуя вооруженных охранников и других ученых, склонявших головы или отводивших взгляды. Мистер Рот и вовсе не обращал на них никакого внимания. – Проявляли ли они какие-либо признаки способностей к превращению?

Доктор Олсен остановился перед тяжелой металлической дверью, набирая код на клавишной панели сбоку от нее и прикладывая большой палец к светящемуся экрану. Тот запищал, вспыхнул зеленым, и с тихим свистом замки открылись. Ученый обернулся к нам и улыбнулся.

– Посмотрите сами, – ответил он и распахнул дверь.

Я ступил через порог на металлический балкон, который простирался над огромным помещением. Стены и пол были из цемента, а потолок возвышался над нами стальным куполом. Несколько дверей из высокопрочной стали располагались в стенах приблизительно каждые четыре метра, одиночные камеры, при виде которых у меня по коже пробежали мурашки.

Дюжина тощих, металлически-серых тел лежала на холодном бетонном полу неподвижно. Они не шевельнулись и не посмотрели вверх, не подавая ни единого признака жизни. Мое сердце екнуло, когда, всего на мгновение, я решил, что они мертвы. Но затем ученый шагнул к краю перил и поднял руки, словно обнимая всех их.

– Приветствую, дорогие мои! – произнес доктор Олсен на все помещение, его голос эхом отозвался в необозримом пространстве вокруг нас. Никакой ответной реакции от драконов внизу, даже ни одного подергивания хвоста или крыла, и ученый хлопнул себя по лбу. – Ох, ну конечно. Я же сказал им не двигаться. – Он хлопнул в ладоши. – Поднимайтесь, пожалуйста. Все посмотрите на меня!

И тут же все как один драконы подняли головы и посмотрели вверх.

По телу поползла дрожь, и я вцепился в холодные перила, унимая ее, пока смотрел на них. Они были детеныши моего возраста, или могли бы таковыми являться, вылупись естественным путем. Но они все были… неправильными. Я не мог отыскать ни капли индивидуальности ни у одной особи, которая выделялась бы среди остальных, никаких определяющих черт или характеристик. Они стали углеродными копиями с бессмысленными и пустыми взглядами, как у статуй.

– Мы еще проходим через фазу тестирования, – пояснил доктор Олсен, наблюдая за драконами с легкой улыбкой на лице. – То тут, то там обнаруживались некоторые неисправности – так, вам нужно говорить им, когда есть и спать, и… ну, давайте назовем это так, что они сами не последуют зову природы. Но мы обнаружили, что клоны крайне быстро реагируют на руководства к действию и помнят почти все, что узнали. На сегодняшний день они в состоянии исполнять сложные команды без неудач. Смотрите.

Он извлек серебряный собачий свисток из халата и резко дунул в него, хотя единственным звуком, который я услышал, был высокочастотный свист. Клоны, однако, выпрямились и тотчас начали превращение. Чешуйки оплавились; крылья сморщились и полностью вжались, хвосты, когтистые лапы и рога исчезли. И теперь дюжина босоногих, одинаковых людей стояла двумя ровными рядами у стены. Все были одеты в плотно обтягивающие черные шорты, головы побриты, и я едва мог разглядеть ряд цифр, вытатуированных над их левым ухом. Тринадцать пар пустых ясных глаз уставились на ученого.

Холодок пополз вверх по моей спине. В той или иной степени все обстояло даже хуже.

– Чудесно, – вздохнул мистер Рот, глядя вниз на клонов и широко улыбаясь. – Они могут превращаться к тому же. Организация будет очень довольна, это точно.

У меня в горле все пересохло, и я сглотнул.

– Почему они все выглядят как один, доктор Олсен?

– Из-за части их генетического кода, – ответил ученый. – Они похожи друг на друга, так как имеют идентичную генетическую структуру. Вы не можете собирать их в группу на публике, конечно, но они намного проще скрываются и перемещаются в человеческом обличии. – Доктор Олсен лучезарно улыбался, словно представлял успешный научный проект. – Знания об изменении формы также были частью кодирования, – продолжал он, поворачиваясь к мистеру Роту. – Так, эта дюжина детенышей в состоянии обучаться и доподлинно демонстрировать навыки уже через несколько дней, в отличие от стандартных двух лет.

– Очень впечатляет, – одобрил мистер Рот с темным блеском в глазах, когда он смотрел вниз на них. – И сколько они в состоянии оставаться в человеческом виде, доктор?

– Мы постепенно тестируем их, чтобы посмотреть, как долго они могут сохранять принятую форму, – ответил ученый, обводя взглядом клонов с почти отцовской улыбкой на лице. – На данный момент достоверно доказано, что они способны поддерживать человеческую форму в течение восьми часов.

– Превосходно. Значит, они уже почти готовы. – Мистер Рот кивнул один раз, затем повернулся ко мне. – Скоро, мистер Хилл, вам представится возможность проявить себя. У вас будет шанс показать «Когтю», кто вы есть на самом деле, и эти детеныши смогут. – Я с недоумением посмотрел на него, и он жестом указал на существ внизу. – Нам нужны клоны для битвы как можно быстрее, способные выполнять приказы и убивать без вопросов. Они нужны в качестве боевой силы, и вы возглавите управление этим проектом, мистер Хилл. – Его улыбка стала шире, пока я ошеломленно заморгал вместо ответа. – Мы осознаем, вы не из гадюк и не из василисков, и это не то, чему вы обучались, но, тем не менее, организация возлагает на вас обязанности по выполнению этой задачи. Надеюсь, вы превзойдете все наши ожидания.

– Сэр… – На секунду я замешкался, не понимая, что хочу сказать, разрываясь между замешательством и ужасом. «Коготь» поручает мне готовить этих детенышей к битве? Почему? Я не предназначался для подобного. Моим призванием были политика и бизнес, встречи с важными людьми. Внедрение в человеческую популяцию. Что я знал о подготовке к войне?

– У вас есть вопросы, – проговорил мистер Рот как ни в чем не бывало, все еще улыбаясь мне. – Не бойтесь спрашивать, мистер Хилл. Мы хотим, чтобы вы чувствовали себя абсолютно комфортно в делах, которые на вас возложены.

– У меня только один вопрос, сэр, – сказал я, зная, что это утверждение было не совсем верным. Не имело значения, что я чувствовал или какие сомнения у меня возникали. Было не важно, что простое наблюдение за детенышами с сотни метров вызывало у меня мурашки по всему телу, и я точно не хотел приближаться ни к одному из них. Когда «Коготь» дает тебе работу, ты выполняешь ее, не задавая вопросов. Организация была заинтересована в том, как хорошо ты выполнил свою задачу и имел ли ты успех или потерпел неудачу. Больше ничего не играло роли.

– Почему я? – спросил я. Не нужно было объяснять, что я имею в виду, мистер Рот уже знал. На преданности и настойчивости далеко не уедешь. Я детеныш, а это, возможно, крупнейший и самый дорогой проект «Когтя» на сегодняшний день. Да, мне удалось впечатлить организацию, но они шли на невероятный риск, поручая это дело мне. Даже я понимал это.

Мистер Рот разглядывал меня с холодным профессионализмом.

– Потому что это в вашей крови, мистер Хилл, – сказал он и вышел, оставив меня в полном недоумении.

Гаррет

Когда я открыл глаза, мир все еще был погружен во тьму. Голова пульсировала болью, а воздух был горячим, спертым, пах мешковиной и потом. Я поднял голову и осознал, что на мне толстый черный мешок. Руки были связаны за спиной, стянутые жесткой веревкой, а во рту – тканевый кляп. Проанализировав рокот двигателя и свои ощущения, я догадался, что сижу на заднем сиденье машины, направляющейся в неопределенном направлении.

Я подвинулся, и что-то жесткое и остроконечное сбоку впилось мне в ребра.

– Без фокусов, – произнес голос той же женщины, которая поджидала меня в номере отеля. – Просто расслабься. Это продлится недолго.

«Кто вы? – хотел спросить я. – Вы связаны с Орденом, с «Когтем»? Если вы знаете, кто я, почему еще не убили?»

Быть может, они везут меня к Патриарху. Возможно, руководитель Ордена желает увидеть предателя лично, чтобы собственноручно казнить его. Как бы мрачно это ни выглядело, таков был лучший сценарий, на который я мог надеяться. Орден не проявит ко мне милосердия, но, по крайней мере, все закончится быстро. А если это «Коготь», то они, вероятно, захотят допросить меня, чтобы выведать информацию о плане Райли и об Ордене. Я могу переносить сильную боль, меня тренировали переносить пытки, не ломаясь, но я мог только представить, что «Коготь» мог сделать с бывшим солдатом Ордена Святого Георгия.

К сожалению, мне оставалось просто ждать, пока мои похитители не раскроют, кто они и чего хотят. А между тем по ту сторону океана Эмбер все еще находилась в опасности, не подозревая, что она и Райли движутся в ловушку. Я беспомощно сжал кулаки за спиной, прекрасно понимая, что каждый километр, каждая минута отдаляют меня от прибытия к ним вовремя и приближают к безвозвратной потере красного дракона.

Мы ехали еще пару минут, делая несколько изгибов и поворотов, прежде чем машина, наконец, дернулась и остановилась. Меня вытащили из транспорта, повели по бетонному полу и вниз по лестнице. Воздух был холодным и влажным, и благодаря этому дышать стало легче, поскольку мою голову все еще покрывал удушающий мешок. Послышался скрежет, словно за спиной по полу пододвинули стул. В следующую секунду меня опустили на него и сдернули мешок с головы.

Моргая, я огляделся вокруг. Я находился в подвале с толстыми каменными стенами, там было несколько полок, забитых различными полевыми инструментами. В помещении не было окон, и единственная тусклая лампочка горела прямо над моей головой. Рядом со мной стояли два человека, лысые, сурового вида мужчины по обеим сторонам моего стула, и маленькая женщина азиатской внешности, которую я уже видел. Мне не удалось хорошо разглядеть ее в прошлый раз, потому что я сразу потерял сознание, но сейчас я присмотрелся и заметил, что та была юна – хотя ее точный возраст определить было сложно, и она была очень привлекательна. Женщина смерила меня невозмутимым взглядом, скрестив руки на груди, прежде чем шагнула вперед и вытащила кляп у меня изо рта.

– Приносим извинения за несколько грубое обращение. – Ее голос звучал мягко, в нем слышался легкий намек на акцент. – Как правило, мы действуем не так жестко, но не хотелось испытывать судьбу, когда Орден находился так близко. Нам пришлось действовать быстро, и времени на объяснения не было. Надеюсь, ты понимаешь.

Я не ответил, хотя мое сердце замерло при ее словах. Не из Ордена. Значит, они все-таки были частью «Когтя». Я украдкой вздохнул, пытаясь приготовиться к тому, что должно произойти. Они, без сомнений, везли меня сюда, где крики и вопли боли останутся неуслышанными, чтобы допросить. Но я не прогнусь. Не выдам им местонахождение Эмбер или организацию Райли. В следующие несколько часов я, вероятно, буду желать смерти, но не продам любимую девушку. Им придется убить меня.

Женщина вздернула голову и посмотрела на меня свысока, прищурив темные глаза, и ее голос стал жестче.

– Итак. Теперь, с этим мы разобрались… зачем ты здесь? Кто послал тебя? И, пожалуйста, – добавила она, поднимая вверх руку, – не пытайся лгать или утверждать, что не знаешь, о чем я говорю. Мы видели тебя поблизости офиса Ордена Святого Георгия. Ты несколько дней преследовал Патриарха. Нам известно, что ты как-то связан со всем этим и что ты работаешь на организацию. Ты не следил бы за главой Ордена, если бы это было не так.

Все еще не произнося ни слова, я моргнул. Теперь я был в недоумении. Почему меня обвиняли в причастности к «организации», если они сами состояли в «Когте»? Я понял, что она не может принадлежать Ордену, но если она не являлась частью «Когтя» и Святого Георгия, то кто она?

Девушка сделала шаг вперед, нависая над моим стулом. Нечто звериное мелькнуло в ее темных глазах, и на мгновение зрачки почти позеленели.

– Поэтому говори, человек, – приказала она, когда меня, как током, ударило осознание того, кто она такая. – У меня нет времени на игры, и последнее время я не отличаюсь терпением. Я, правда, предпочла бы вести себя вежливо, но если ты не пойдешь нам навстречу, то поневоле это закончится плохо.

– Я… вы из «Когтя»? – в свою очередь спросил я, и она нахмурилась.

– Нет. – По какой-то причине сама подобная мысль, казалось, была ей противна. Ее губы скривились в гримасе ненависти, которая не могла быть ложной. – Нет. И никогда не буду частью этой проклятой организации.

– Но… ты дракон.

Она вздохнула, и я уловил нотки дыма в ее дыхании, хотя тот слегка отличался. Почти пряный, как ладан.

– Я действительно питаю отвращение к этому слову, – прошептала она, больше обращаясь к себе, чем ко мне. – Такое корявое и грубое. Оно так обобщает, предполагая, что мы все похожи как один. – Она сердито посмотрела на меня. – Да, человеческое существо, – грубо сказала она. – Я, как ты это называешь, дракон. На моем языке известна как shen-lung[3], – хотя я не жду, что ты запомнишь это. Продолжай называть меня драконом, если хочешь, но ты заговоришь и расскажешь мне о «Когте» и о том, чем они тут занимаются.

Дракон востока. В следующую секунду я мог только в изумлении смотреть на нее. Мы – Орден Святого Георгия – так мало о них знали. Я никогда прежде не видел восточных драконов, хотя и понимал, что таковые существуют. В отличие от своих западных сородичей, драконы с востока вели куда более затворнический образ жизни, и выследить их было сложнее. В Ордене о них знали не так много, хотя предполагалось, что они все же были частью «Когтя», как и все драконы.

Сейчас я лучше понимал ситуацию. И если эта женщина, shen-lung, презирает организацию так же сильно, как демонстрирует это, я могу извлечь из этого выгоду. Я смогу убедить ее мне поверить.

– Я не работаю на «Коготь», – ответил я.

Мои слова ее совершенно не убедили.

– Не усложняй себе жизнь, – сказала она, хотя в ее голосе не слышалось прежней угрозы или серьезности, только усталость. – Мне действительно не хочется причинять тебе боль, особенно такому юному, но я получу ответы. Ты целенаправленно преследовал главу Ордена. Шпионил за ним, так же, как и мы. Никто из Ордена Святого Георгия не стал бы делать такое – единственный, чьим интересам такая деятельность может отвечать, это «Коготь». Так что, пожалуйста. – Она неопределенно махнула рукой, и двое мужчин шагнули ближе, опустив жилистые руки мне на плечи. Я почувствовал силу их пальцев, когда те впились в меня; мои кости начали сгибаться под давлением. – Обойдемся без лжи. Сейчас защитить тебя не смогут. Я спрошу еще раз. Кто ты и почему здесь?

– Я не работаю на «Коготь», – снова повторил я, сохраняя голос твердым, несмотря на нарастающую боль. – И ты можешь приказать своим головорезам избить меня, сломать руки и все, что угодно – я все равно дам тебе тот же ответ. Я не могу рассказать ничего о «Когте», потому что не состою в организации.

– Тогда на кого ты работаешь? – спросила женщина не в меру любезным тоном. – Тебе известно слишком много для заурядного человека. Какое тебе дело до Патриарха? Кто ты? – После моего последовавшего молчания, голос дракона стал убийственно нежным. – Если ты хочешь, чтобы я начала тебе верить, человечек, это твой последний шанс.

Я стиснул зубы. Если я скажу ей, кем в действительности являюсь, кто я такой, она все равно, возможно, убьет меня. Мне неизвестно, что восточные драконы думают об Ордене, но мог предположить, что они знали, кто мы такие и что делаем. Святой Георгий был врагом для всех драконов, и «Коготь» не проявит ко мне милосердия. Поступят ли драконы востока точно так же?

Я помедлил еще секунду и затем решил сделать ставку. Хоть и знал, что это было рискованно, и она, возможно, тут же прикажет своим парням свернуть мне шею, если узнает правду. Но я не располагал другими вариантами и к тому же отчаянно нуждался в союзниках. Если у меня получится убедить этого дракона, что мы на одной стороне, то, возможно, сможем помочь друг другу. Если она не решила убить меня в любом случае.

– Мне известно о «Когте» и Патриархе, – осторожно начал я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее, – потому что… я был частью Ордена. Когда-то являясь солдатом Ордена Святого Георгия.

Мужчины выпрямились, и дракон повторила, сузив глаза:

– Это ложь, – ее голос звучал сурово. – Солдаты Святого Георгия никогда не выходят из Ордена. Ты снова врешь мне…

– Не вру, – настаивал я.

– Но это ложь. – Она опустила глаза, горящие гневом и ненавистью. – Если тебе известно о «Когте» и об Ордене, ты знаешь, как в Ордене поступают с нами.

– Да, – согласился я. – Знаю. Если я действительно лгу, то зачем мне говорить тебе, что я раньше принимал участие в уничтожении твоей расы? – На это у нее не нашлось ответа, и она смотрела на меня суровыми черными глазами. – Я был солдатом Ордена, – снова произнес я. – Если ты хочешь знать правду, то вот она.

Она нахмурилась, недоверие и любопытство боролись со злостью и отвращением.

– Зачем ты говоришь это? – спросила она нежным голосом, снова подходя ближе. – Говоришь, что состоял в Ордене, который хочет видеть, как мы вымрем. Признался, что убивал моих сородичей, устраивая массовую резню во имя вашего Бога. – Она наклонилась вперед, достаточно близко, чтобы я видел свое отражение в ее черных, как смоль, глазах. – Единственная причина, по которой я не убью тебя на этом самом месте, – правда, что ты сказал, и тебе известно, что это означает. Я сгораю от любопытства относительно причин. Почему солдат Ордена Святого Георгия открылся своему врагу? Какую игру ты затеял?

– Это не игра, – сказал я ей. – И я не твой враг. Ведь больше не вхожу в Орден. Мы можем помочь друг другу. – Один из мужчин фыркнул, но я проигнорировал его. – У меня есть сведения о Патриархе и «Когте», – продолжил я, не отводя взгляда, – и я хочу поделиться ими с тобой. Но ты должна верить мне.

– Верить тебе? – Девушка поднялась, смерив меня презрительным взглядом. – Доверять тебе? – Пройдя к дальней стене, она задержалась там на мгновение, скрестив руки, словно пытаясь обрести спокойствие. – Знаешь, почему я здесь, человек? – спросила она, снова поворачиваясь кругом. – Ты думаешь, мне нравится быть в этой дикой стране, окруженной находящимися в неведении человеческими существами и их странными обычаями? У меня было святилище на востоке Китая, в горах Хуашань. Небольшой, уединенный храм, ютящийся на скальном утесе, где я жила в мире с людьми более сотни лет. Монахи при храме знали и почитали меня. Я была третьим драконом, живущим там, как и мои предки жили там до меня.

И потом, – продолжила она, сощурив глаза, – в один из дней у наших ворот появился гость. Дракон из западных земель, такой воспитанный и элегантный, в своем дорогом костюме, постоянно поглядывающий в свой смартфон. Он говорил о своей великой организации, «Когте», и пытался убедить меня вступить в нее. Он говорил, все драконы должны быть объединены под одним знаменем. Чтобы я поразмыслила над тем, чего мы могли бы достичь, сплотившись против человеческих созданий. Я отказалась. Не хотела быть частью этой огромной корпорации – я жила в гармонии, своей простой жизнью, без трудностей и приказов. Я просто хотела покоя, уединения. Не власти. До меня доходили слухи о нашей западной братской разросшейся организации и о том, что Старейший Змий постоянно стремится к господству. Я не хотела иметь ничего общего с «Когтем», так ему и сообщила.

Прежде чем уйти, он сказал мне следующее – береги себя и не соверши ужасной ошибки. Без «Когтя» ты совершенно беззащитна. Без «Когтя» Орден Святого Георгия в конечном итоге придет за тобой, и все твои пожелания мира и простоты не будут значить ничего, когда они сожгут твой храм и сровняют его с землей.

У меня по коже пробежали мурашки и внутри все похолодело. Я знал, где это происходило. Я вспомнил разговор Патриарха с агентом «Когтя» о храме в Китае, и внезапно все стало совершенно ясно, и эта ясность была омерзительна.

– Спустя месяц, – тихо продолжила женщина, – все произошло в точности так. Орден Святого Георгия появился в ночи и начал безжалостно убивать всех в святилище. Невооруженные монахи, которые за всю свою жизнь не убили ни саранчи, падали замертво под градом пуль, пока солдаты перешагивали через их тела в поисках меня. Знаю, монахи пытались поговорить с солдатами, переубедить их. Знаю, что они стремились к мирному решению и были застрелены без раздумий и сожалений. Я хотела сражаться – мои друзья, мужчины, которых я знала, когда те были еще детьми, младенцами, были поочередно казнены. Но настоятель уговорил меня сбежать.

Мы единственные выжили в кровавой резне в храме, – подытожила дракон, глядя на двух мужчин, камнем застывших у меня за спиной. – Трое выживших из дюжины душ, которые всего-то и хотели проживать свои жизни в мире и уединении. А потом пришел Орден Святого Георгия, перебил всех их и сжег древнейшее святилище до основания. От моего дома не осталось ничего, кроме углей и пепла. Так скажи мне, орденец… – она шагнула вперед, вскинув руки, и холодное лезвие ножа уперлось мне в горло. Глаза дракона были стеклянными, когда она наклонилась вперед. – Почему я должна поверить тебе? Почему бы мне не проявить к тебе столько же милосердия, сколько твои сородичи выказали монахам в храме?

Я закрыл глаза.

– У тебя нет повода доверять мне, – сказал я. – Я творил все те вещи, которые, как ты видела, делает Орден, и даже больше. Сложись обстоятельства по-другому, я, возможно, тоже участвовал бы в том налете. – Открыв глаза, я встретил ее разъяренный взгляд. – Понимаю, сейчас это не имеет значения, и ничего, из того, что скажу, не восполнит твоей потери, но… я сожалею о том, что произошло.

Дракон помедлила, замешательство и изумление взяли верх над яростью на ее лице.

– Ты либо крайне одаренный манипулятор, либо самый странный солдат Ордена, которого мне приходилось встречать, – пробормотала она, наконец. Край лезвия отстранился от моего горла, и девушка отступила назад, пристально вглядываясь в меня. – Ну ладно, человек. Давай скажем, вопреки здравому смыслу, что я решаю поверить тебе на секунду. Ты перешел от забивания, как скота, каждого дракона, на которого случайно натыкался, к извинениям перед одним из них сегодня. Что изменилось?

– Кое-кого встретил, – тихо произнес я. – Дракона. Детеныша из «Когтя», посланного жить среди людей впервые в жизни. В Ордене знали, что организация отправила одного из своих агентов в маленький городок в Калифорнии. Моя миссия состояла в том, чтобы выследить ее, выявить, кем именно она являлась, и потом убить.

– Ее, – повторила азиатка. – Женщину.

Я кивнул.

– Я выяснил кто, как думал, мог быть целью, – продолжил я, пока воспоминания о Кресент-Бич воскрешались снова, всегда вертевшиеся у меня в голове. – Девушка, живущая со своим братом и опекунами на окраине пляжа. Если она бы оказалась драконом, предполагалось, что я убью ее, но… чем больше времени я проводил с ней, тем больше вещей не сходилось. Она заставила меня посмотреть на все в другом свете. Заставила осознать… что Орден, возможно, ошибается насчет драконов.

Все трое моих похитителей теперь уставились на меня. Я чувствовал их недоверие, но все мысли в голове в этот момент были об Эмбер. Боль, которую я подавлял, вернулась, когда воспоминания вспыхнули снова: все, от серфинга и медленного танца до битвы за мою жизнь с чернильным драконом у меня за спиной. Поцелуй, украденный на крыше казино в Вегасе, сверкающий под нами город. И конец, сокрушительный удар, когда она уклонилась от моих объятий, и я понял, что дракон, за которого я бы отдал жизнь, никогда не сможет полюбить меняв ответ.

– Эта девушка… – произнесла, наконец, азиатка. – Что с ней произошло?

– Она ушла, – тихо ответил я. – Когда узнала, чего хочет от нее «Коготь», стала отступницей и пошла за другим драконом, примкнув к его подпольной организации. И где она сейчас, я не знаю. Но… – Я сглотнул, вспоминая встречу с Патриархом и шокирующую правду, которую обнаружил. Но даже она бледнела на фоне угрозы жизни Эмбер. – Я точно знаю, что она в опасности, – продолжил я, умоляюще посмотрев на дракона. – Мне известно, что она и некоторые другие направляются прямиком в ловушку, и я должен добраться до них, прежде чем Орден найдет их. Пожалуйста… – Я наклонился вперед, позволив капле отчаяния отразиться в моем голосе. – Она спасла мне жизнь, и я не могу позволить ей погибнуть. Мы можем помочь друг другу – я с готовностью сообщу любую информацию о «Когте» и Ордене, которая тебе необходима, но сначала мне нужно позаботиться о ней.

Последовала долгая тишина. Девушка застыла на месте, опустив вниз серьезные черные глаза, словно пытаясь решить, как со мной поступить. Мужчины по обеим сторонам не двигались и не произнесли ни слова, но я мог чувствовать висящее в воздухе недоверие.

– Почему я должна тебе верить? – в итоге спросила она. – Даже если ты говоришь правду, почему я должна предлагать помощь незнакомцу, когда мой храм горел у меня на глазах и никто из моих западных братьев не пришел на помощь? Почему мне стоит довериться человеку, солдату Ордена Святого Георгия, и парочке мятежных драконов, которых я даже не знаю? – Она замолчала, взглянув на мужчин у меня за спиной, и вздернула подбородок. – Мы прожили так долго сами по себе, и никто не помогал нам, – сказала она решительным голосом. – Мы сможем найти то, что нам нужно, и без тебя.

– Не сможете, – твердо ответил я, – потому что «Коготь» и Орден работают вместе.

Впервые за все время женщина выглядела потрясенной. Краска схлынула с ее лица, и она сделала шаг назад, в ужасе уставившись на меня.

– Мы на одной стороне, – обратился я к ней, пользуясь возможностью в наступившей тишине. – Мы противостоим одним и тем же врагам. «Коготь» посылает Орден за отступниками и драконами, которых они хотят убрать со своего пути. Вот почему напали на твой храм – потому что ты не подчинилась им. И они сделают это снова, пошлют Орден за остальными, если мы их не остановим.

Девушка ничего не ответила, просто продолжала молча смотреть на меня. Я расценил эту тишину как обнадеживающий знак и поспешил продолжить:

– В Штатах у меня есть информатор, – сказал я. – Дракон-отступник, десятилетиями сопротивляющийся «Когтю» и Ордену. Он знает о противостоянии двух организаций больше, чем любой независимый дракон. Но он с той девушкой, а «Коготь» послал Орден в погоню за ними. Если я не доберусь туда вовремя, мы потеряем его и все знания, которыми он располагает. Понимаю, что подобное идет в противовес всему, во что ты веришь, но у нас есть шанс пережить удар как «Когтя», так и Ордена, если поможем друг другу.

– «Коготь» и Орден Святого Георгия работают вместе, – повторила девушка, как бы хотела удостовериться, что расслышала все правильно. – Ты совершенно точно уверен в этом?

– Да. Я стал свидетелем встречи Патриарха и агента «Когтя». И слышал, как тот говорил им, куда Эмбер и Кобальт направятся дальше. Орден будет поджидать их, когда они появятся там.

Она вздохнула.

– В таком случае, как вы люди говорите, дело пахнет жареным.

Все еще сохраняя мрачное выражение лица, девушка обошла вокруг моего кресла и спустя мгновение мои руки были свободны. Стряхнув веревки, я остановился, повернувшись к ней лицом. Она натянуто улыбнулась мне.

– Никогда не думала, что буду стоять здесь и вести официозный разговор с солдатом Ордена Святого Георгия. – Она задумалась. – Как твое имя, человек?

– Гаррет.

– Можешь звать меня Джейд. – Дракон развернулась, коротко кивнув. – И, похоже, нам предстоит очень много работы.

Райли

– Это здесь, – пробормотал Уэс.

Я притормозил и съехал на обочину, пробираясь для парковки на край пустой, голой бетонной площадки за несколько километров от каких бы то ни было объектов. Ржавая сетка окружала территорию, и вдали я мог видеть громоздкие фигуры зданий, обветшалые и на первый взгляд заброшенные. На заборе приблизительно через каждую сотню метров висели знаки «опасность» и «нарушители будут наказаны», не виднелось ни охранников, ни транспорта или чего-либо другого, свидетельствующего о том, что сверхсекретный комплекс, используемый для размещения племенных драконов, находится прямо за этой преградой.

– Выглядит необитаемым, – заметил Уэс. – Но, если инкубатор действительно здесь, уверен, именно так они и хотели, чтобы мы подумали.

– Да, – согласился я, пристально осматривал территорию. Одна из излюбленных хитростей «Когтя», особенно если они хотели держать что-то в секрете, то скупали всю земельную собственность, окружающую объект как санитарно-защитная зона, затем оставляли ее пустой и безлюдной. Распространенный прием – спрятать что-то на самом видном месте, – и он успешно работал. – Сами инкубаторы, вероятно, будут находиться где-то под землей, – размышлял я, рассматривая группу зданий рядом с центром. – Мы не узнаем, пока не подберемся ближе.

– Остерегайся охранников, – тихо проговорил Уэс. – Если здесь действительно инкубатор, система охраны должна быть жесткая, даже если он и спрятан. Хотя я все еще не понимаю, что ты намереваешься делать, когда обнаружишь его, дружище. Как ни в чем не бывало заявишься туда и освободишь маток без каких-либо проблем? Только ты и этот неугомонный детеныш?

– Я говорил тебе, – зарычал на него я. – Это просто разведка. И я не собираюсь штурмовать эти проклятые ворота. Просто хочу посмотреть, с чем мы имеем дело. – Мы спорили по поводу времени проведения операции и стратегии в течение всего пятнадцатичасового пути из Луизианы в Западную Вирджинию. Но я так и не смог убедить его, что не собираюсь умереть в драконьем пламени, пытаясь вывести рожениц в безопасность. – Я знаю, что делаю. Это ничем не отличается от спасения солдата или от остальных бесчисленных ситуаций, в которых мы сражаемся с «Когтем». Поэтому не буду действовать необдуманно, и после всех этих лет тебе следует знать меня лучше.

– Я на самом деле знаю тебя, Райли, – вполголоса ответил Уэс. – Не смей попрекать меня этим.

Мы разговаривали почти шепотом уже пару часов, в основном из-за спящей на заднем сиденье Эмбер. Она наконец-то погрузилась в сон, и я не сводил с нее глаз в зеркале, высматривая любые признаки кошмаров. Но, возможно, впервые за несколько недель она, казалось, спала мирно, и мне в последнюю очередь хотелось будить ее.

– Да, я в курсе, что мы делали такое и прежде, – продолжил Уэс, все еще пристально глядя на меня. – С готовностью признаю, что либо благодаря навыкам, либо чертовой слепой удаче, ты выпутывался из таких ситуаций, в которых большинство людей погибло бы. Но мне также известно, что поставлено на карту, Райли. Известно, как долго ты ищешь инкубаторы. Если это место имеет неприступную систему безопасности и несколько сотен охранников, это ни капли не испугает тебя, ведь так? – Человек продолжал сверлить меня взглядом, оставаясь непреклонным. – Ты ведь не забросишь это дело, что бы ни случилось. Разве я не прав?

Он замолчал, ожидая ответа, и я вздохнул.

– Нет.

– Так и думал, – проворчал Уэс, покачав головой. – Это твое заветное желание, дружище. Я просто хочу, чтобы ты был осторожен. Не становись одержимым, ты вляпаешься, и все вокруг будут убиты.

Движение на заднем сиденье заставило нас замолчать. Эмбер зашевелилась и села, сонно моргая и оглядываясь вокруг. Ее волосы причудливо торчали во все стороны, почти как рожки, пока она потирала глаза.

– Где мы? – спросила она, зевая. – Уже на месте?

При звуке ее голоса Кобальт засуетился, и я сделал глубокий вдох, чтобы успокоить его. С прошлой ночи, когда я приложил все усилия, чтобы не превратиться, не ответить на желание Эмбер и присоединиться к ней, приняв свою истинную форму, последствия оказались ужасными, мои инстинкты пробуждались с полуоборота. Тот момент соития, тот поцелуй, не успокоил их даже немного.

«Что за чертовщину ты вытворяешь, Райли? – размышлял я, когда остался один в своем номере в ту ночь. – Ты действительно только что поцеловал девушку как человек? Что с тобой не так? Ты не какой-то проклятый солдат Ордена Святого Георгия. Она не хочет этого от наших отношений».

Честно говоря, у меня не было ни малейшего понятия, что я делал. Все случившееся навсегда изменило мою жизнь, и я совершал такие вещи, о которых даже не мог прежде помышлять. Над которыми насмехался несколько месяцев назад. Целовать девушку? Обещать вести себя более человечно? Что со мной не так? У меня не было намерений, только смутило то, что Эмбер воззвала ко мне, но по причине сложившихся обстоятельств, мы совсем редко могли быть самими собой. Итак, в любом случае на данный момент, полагаю, мне стоит попробовать эти человеческие трюки.

Даже несмотря на то, что я прекрасно знал – наши драконьи сущности никогда не будут этим удовлетворены.

– Эй, Искорка, – негромко поприветствовал я, когда она посмотрела на меня. – Да, мы уже здесь. Или, по крайней мере, так близко, как можем, сидя в машине. – Я указал на забор и пустынный участок земли по ту сторону. – Инкубатор располагается где-то на этой частной территории, если верить Уэсу. Ты готова?

Она с рвением кивнула и выскочила из машины. Я последовал за ней, затем повернулся к Уэсу, угрюмо наблюдающему с пассажирского сиденья.

– Ты знаешь правила, – сказал я, пока Эмбер расстегивала большую брезентовую сумку, лежащую в машине, и доставала небольшой черный пистолет. – Не глуши двигатель. Мы будем на связи все время, и если скажу уходить, просто уезжай.

Уэс вздохнул и отрегулировал наушники.

– У меня плохое предчувствие, Райли.

– У тебя всегда плохое предчувствие. – Я самодовольно улыбнулся, пока он перелезал на водительское сиденье. – Вернемся через несколько минут. Как я и говорил, мы просто осмотрим местность. Это не должно занять много времени.

– Такие слова часто становятся последними, – ворчал Уэс, когда я закрыл дверь и повернулся к Эмбер. Она торжественно протянула мне пистолет, и я почувствовал, как меня одновременно пронзило чувство гордости и смутной тревоги от того, как быстро она подняла его. Несколько недель назад она крайне неохотно прикасалась к огнестрельному оружию, старалась как можно меньше пользоваться им. Теперь это стало обыденностью, хотя я знал, она все еще ненавидела нажимать на курок.

Уже не в первый раз я размышлял над тем, зачем «Коготь» направил ее вступить в отряд гадюк, стать наемной убийцей организации. И почему выбрали Лилит, лучшую из лучших, чтобы та обучала ее искусству смерти. Они увидели в Эмбер нечто такое, чего не разглядел я? Или просто надеялись, что она станет такой же безжалостной и расчетливой, как и ее наставница, машина-убийца, которая не выказывает ни малейшей капли жалости, когда получает приказ уничтожить врагов «Когтя».

Эмбер нахмурилась, и я осознал, что не могу оторвать взгляд от нее, погрязнув в собственных мыслях.

– Что? – спросила она, и я быстро встряхнулся. – Чего уставился?

– Ничего, – ответил я, переводя взгляд на ограждение. – Ты знаешь, что мы делаем, Искорка?

Она кивнула.

– Идем в разведку.

– Именно, поэтому будь начеку и высматривай охранников, камеры, системы безопасности, потайные входы и все в таком духе. Мы хотим избежать стычки и не хотим, чтобы кто-либо узнал о нас.

Она нахмурилась.

– Если тут повсюду камеры и сигнализации, как мы проберемся туда незамеченными?

– Предоставь это мне, Искорка. Я уже делал такое прежде. И знаю, на что обращать внимание. В любом случае достаточно того, чтобы не сработал сигнал тревоги. Но все же мы должны быть осторожны. – Прищурившись, я пристально взглянул через забор на постройки вдалеке. – У нас есть только одна попытка. Если это действительно комплекс по размножению и там внутри драконы-производители, мне в последнюю очередь хочется отправляться туда вслепую.

Эмбер мрачно кивнула:

– Готова.

Мы перемахнули через забор и двинулись через пустынную местность.

– Слишком тихо, – отметила Эмбер несколькими минутами позже, после того как мы миновали первый ряд построек, все темные и заброшенные. Через трещины в цементе прорвались сорняки, но сами здания выглядели подозрительно ухоженными. Ни выбитых окон, ни граффити на стенах, никаких признаков взлома или вандализма. Все застыло в безмолвии, за исключением нас и пары встревоженных птиц. – Как они могут укрывать группу драконов в центре ничего? Это место кажется совершенно безлюдным.

– Это их особенность, Искорка, – ответил я, все еще изучая окрестности в поисках охранных систем. Здесь все еще не было ничего, что заставило бы меня еще больше заволноваться. Я предполагал, что чем ближе мы окажемся к комплексу, тем жестче будет система безопасности, но полное отсутствие охраны приводило в замешательство. – «Коготь» преуспел в укрытии своих объектов, размещая их на самом видном месте, – продолжил я. – Это просто фасад. Они добиваются того, чтобы никто не пришел и не начал рыскать по округе. Если уж на то пошло, они определенно не могут держать своих маток в больнице или в любом другом месте вблизи людей.

– Почему нет?

– Потому что… ну, ты знаешь. – Я посмотрел на нее, она на самом деле казалась сбитой с толку, и я содрогнулся. – Ты шутишь? – Твои наставники не рассказывали тебе о выведении драконов?

– Ни слова.

У меня в ухе Уэс давился от смеха.

– О, это будет здорово, – пробормотал он. – Это тот неловкий разговор, откуда берутся дети. Взвешивай каждое слово, приятель.

– Знаешь, тебе действительно стоит спросить Уэса, – сказал я Эмбер. – Уверен, это скрасит его день.

– Что? – завопил мне в ухо голос. – Не смей сваливать это на меня.

Эмбер нахмурилась.

– Просто скажи мне.

Я застонал.

– Ну хорошо, прекрасно. Итак, размножение. Вовсе и не щекотливая тема. – Уэс снова хихикнул, от души наслаждаясь моим неловким положением. Я постарался не обращать на него внимания. – Ты знаешь, драконы в «Когте» не… эм… спариваются с кем хотят, так ведь? Это еще одна сфера жизни, которую организация взяла под контроль. «Коготь» жестко придерживается списка, кто с кем сближается, и когда особь женского пола… оплодотворена… она уже не может находиться в человеческом обличии после первых пары месяцев.

Эмбер вскинула голову, выглядя озадаченной.

– Почему?

– Ну, потому что… – Я поднял руки, словно взвешивая арбуз. – Яйцо внутри нее становится слишком большим и начинает растягивать… определенные вещи…

– Хорошо, хорошо. – Эмбер подняла вверх обе руки, поморщившись. – До меня дошло. Намек понят. – Она нахмурилась. – Значит, как много после… соития… проходит времени, прежде чем появляется яйцо?

– Пятнадцать месяцев. И большую часть этого времени драконы проводят в своем истинном обличии. Согласно моим данным, сразу после того, как яйцо отложено, его забирают от матери и отправляют на инкубаторную станцию, где и помещают в сам инкубатор. Птенцы вырастают не зная своих родителей, – их выращивают для того, чтобы они были верны организации, и на этом все. Уверен, ты прошла через это. Поэтому понимаешь теперь, почему «Коготь» такой крепкой хваткой держится за свои комплексы по разведению. И почему никому в организации не позволено лично выбирать себе партнера.

– Да уж, это… ужасно, как и всегда, – фыркнула Эмбер. – Значит, «Коготь», к тому же, говорит тебе, с кем ты будешь сближаться? Как хорошо, что я не состою в нем.

Внезапно повисла неловкая тишина. Внутри все заплясало, и мне не удалось понять, я или Кобальт был сбит с толку. Я украдкой бросил взгляд на Эмбер и увидел, как она пристально смотрит вперед, а ее щеки покраснели.

Мы повернули за угол, и я держался поближе к укрытию. Примерно в сотне метров от нас еще одно здание обособленно и безмолвно стояло на краю площадки. Оно ничем не отличалось от остальных построек вокруг: необитаемое и покинутое. Ни машин, ни света, ни людей.

Но рядом с входом стоял знак, который привлек мое внимание.

Быстро я нырнул за стену, потащив Эмбер за собой. Она растерянно посмотрела на меня, но не сказала ни слова, пока я осматривал территорию на наличие камер, охранников, сигнализации, всего, что могло показаться неуместным.

Ничего. Ситуация становилась все более причудливой и необычной.

– Ты что-то увидел? – зашептала Эмбер, выглядывая из-за моей руки.

– Нет, – тихо произнес я, отступая назад. – Но мы на верном пути.

– Как ты узнал?

– Видишь знак? – я указал на здание. На табличке виднелась надпись: «НьюТех Индастриз. Строительство светлого будущего».

Я мрачно улыбнулся.

– «НьюТех» – одно из отделений «Когтя», – сказал я. – Они работают под прикрытием изготовления медицинского оборудования, но в действительности являются лабораторией генетических исследований, которая подчинена главной организации.

– Думаешь, здесь они держат драконов?

– Не знаю. Уэс, ты уловил это? – продолжил я, говоря в микрофон. – Здесь филиал «НьюТех», но он выглядит заброшенным. Тут может располагаться инкубатор? Все, что мы до этого видели, казалось пустынным.

– Подожди. – Последовала пауза, Уэс повернулся к своему верному ноутбуку. После нескольких минут тишины он пробормотал: – Ну, согласно данным из Интернета, лаборатория «НьюТех» была здесь. Но приостановила деятельность пять лет назад и с тех пор заброшена.

– Проклятье. – Я сильно сжал кулак и уперся им в кирпичную стену. Походило на правду, инкубатор, который я разыскивал, вымер. У меня возникли серьезные сомнения из-за отсутствия охраны вокруг здания, но я все еще лелеял надежду, что мы, возможно, отыщем его. – Значит, все оказалось пустой тратой времени. Я знал, не следовало доверять Гриффину.

Эмбер положила руку мне на плечо.

– Мы проделали весь этот путь, и это все же объект «Когтя», – заметила она, и Кобальт сильно забился внутри меня от ее прикосновения. – Может, нам стоит зайти внутрь и посмотреть, оставили ли они что-нибудь после себя. Возможно, что-нибудь подскажет нам, где находится настоящий комплекс.

– Сомневаюсь в этом, Искорка. – Даже если здесь и находился комплекс, сейчас внутри нет драконов, как и шанса спасти рожениц. Придется начинать все сначала. – Но, да, нам стоит зайти внутрь и оглядеться. Любые грязные тайны, которые мы сможем откопать, любые подсказки, стоят этого. Но будем осторожны. Мы не знаем, что в действительности может там находиться.

– Не нравится мне это, Райли, – зашумел в ухе обеспокоенный ворчащий голос Уэса. – Все слишком гладко. Творится что-то неладное.

– Мы ненадолго, – сказал я ему, поворачивая за угол и направляясь к постройке в конце площадки. Уэс был прав: местность оказалась слишком чистой для того, чтобы еще находиться в использовании, но, возможно, нам все же удастся узнать что-нибудь о «Когте». Я не собирался сдаваться и бросать поиски комплексов разведения. – Думаю, немного оглядеться все же стоит, – сказал я. – Пятнадцать минут, не больше, и потом возвращаемся. Если увидишь что-нибудь необычное, сообщи мне.

Уэс разочарованно вздохнул.

– Ладно. Что ж, будь осторожен, Райли. Если услышишь мой крик, будешь знать, что произошло нечто плохое.

Аккуратно мы с Эмбер двинулись через двор. Лаборатория была окутана пугающим безмолвием, когда мы поднялись по лестнице к главному входу. Я просматривал каждый угол и стену здания на наличие камер, сигнализаций, датчиков движения, чего угодно. Но, как и на всей остальной территории, тут было подозрительно пусто.

На вершине лестницы были установлены две большие стеклянные двери, не выломанные и запертые. Я запустил руку в подкладку пиджака в поисках отмычки, которую всегда носил с собой, и с легкостью вскрыл замок, в то время как Эмбер с любопытством наблюдала за моими действиями из-за плеча.

– У тебя отлично получается, – заметила она, когда механизм щелкнул. – Все время забываю, как ты искусно вламываешься и проникаешь внутрь.

Я широко улыбнулся ей.

– Такова моя работа. Это и еще подрыв зданий.

Осторожно потянув на себя дверь, мы проложили путь в вестибюль. Я окинул взглядом стены и пол в поисках дыр от пуль, следов взрывов, лужиц засохшей крови, красноречивых свидетельств пребывания безжалостных солдат Ордена Святого Георгия. Но за исключением темноты и запустения, место пребывало почти в идеальном состоянии. Большая белая стойка регистрации стояла у задней стены, пыльные модели протезов конечностей были выставлены в качестве демонстрационных образцов. Я увидел, как Эмбер покрылась мурашками и поморщилась, посмотрев в их сторону. На кафельном полу были разбросаны брошюры, шуршавшие под ногами, пока мы двигались дальше.

– Все выглядит вполне обыденно, – заметила она, поднимая одну из листовок и разворачивая ее. – Только отвратительные расчлененные конечности. Во всяком случае, никаких признаков Ордена. Или «Когтя».

Я прошел к стойке, осматривая ее.

– Компьютера нет, – задумчиво произнес я, глядя на место, где он раньше стоял. Эмбер проследила за моим взглядом и нахмурилась.

– Украден?

– Возможно. Хотя, учитывая все, что мы видели до этого, маловероятно. Ничего больше не тронули, и протезы далеко не дешевые, чтобы воры вот так просто бросили их. «Коготь», вероятно, сам забрал его.

– В таком случае мы не сможем увидеть, что в действительности представляет собой это место.

– Здесь нет, – согласился я. Это просто ширма для отвода глаз. Я устремил взгляд вглубь уходящего в темноту коридора. – Мы должны пойти дальше, если хотим выяснить, что они скрывали тут на самом деле.

Как я и подозревал, на первом этаже не оказалось ничего интересного. Мы с Эмбер проходили мимо офисов, заставленных столами, стульями и моделями протезов. Похоже, они были озабочены созданием видимости подлинности, все здесь было именно тем, чем казалось. Но пока мы двигались дальше по зданию, я начал замечать несоответствия.

Там не было компьютеров, нигде, ни в одном из помещений. Ни одной камеры в коридорах. Никаких документов не валялось на полу среди брошюр и конвертов. Все, что содержало бы хоть частицу информации касательно здания или бизнеса, исчезло. И я осознал, почему область перед входом была совершенно пустынна.

– Это место было зачищено, – сказал я.

– О? – недоверчиво произнес Уэс мне в ухо. – Что ж, чертовски подозрительно. Хотя ничего удивительного, учитывая то, что это предприятие «Когтя».

Эмбер, хмурясь, уставилась на меня.

– Что это значит?

– А то, что «Коготь» уничтожил всю информацию об этом объекте, – ответил я. – Компьютеры, документы, даже камеры слежения. Все, что указывало бы на происходящее здесь, было изъято или уничтожено.

Ее глаза сверкнули в сумеречном свете, и она многозначительно кивнула.

– Это в свою очередь означает, что они определенно что-то прячут.

– Да, – прорычал я. – Давай продолжим поиски.

Мы двинулись дальше вглубь здания, и картина оставалась прежней. Безмолвные, заброшенные комнаты и темнота. Лифты не работали, но за двойной дверью с надписью «вход только для сотрудников» металлический лестничный пролет уходил вниз.

Жестом я показал Эмбер остановиться и отступил назад в коридор.

– Уэс, – позвал я, – мы нашли ведущую вниз лестницу. Снаружи все так же спокойно?

– Вполне, – последовал немногословный ответ. – А я все так же не в восторге, Райли, я уже упоминал об этом прежде? Рыскать на территории «Когтя» – это всегда рискованное дело, даже если это заброшенное место. Вы там почти закончили?

– Почти. Наверху ничего интересного, но я хочу продолжить расследование. – Снова открыв дверь, я вгляделся в конец лестницы, наблюдая, как тот исчезает в темноте. – Если «Коготь» прячет здесь что-то, это находится не на поверхности, – сказал я, и мой голос эхом разнесся в темноте. – Сейчас мы спустимся на нижние этажи. Просто продолжай наблюдать за зданием.

– Так точно, – вздохнул Уэс, и я ступил на лестничный пролет, включая карманный фонарик.

Эмбер пошла следом, наши шаги глухими ударами разносились вверх по лестнице. Примерно на полпути голос Уэса стал слышаться с перебоями, и к тому моменту, как мы достигли дна, он полностью затих.

– Великолепно, – проворчал я. – Уэс, ты на связи? Слышишь меня? – Ответа не последовало, только непрерывный шум помех. Я взглянул на Эмбер и нахмурился. – Сигнал прервался, – сказал я ей. – Я потерял Уэса. Похоже, мы теперь сами по себе.

Она моргнула.

– Нам стоит вернуться?

– Нет. Я бросил взгляд на дверь в конце лестницы. – Хочу увидеть, что это за место, – твердо произнес я. – Если здесь когда-то был комплекс, я хочу выяснить так много, как только смогу. Что-нибудь, что поможет мне найти его текущее местонахождение. Вперед.

Дверь у основания лестницы была металлической, сбоку располагалась сенсорная панель – последняя охранная мера против незваных гостей. Но экран оказался выключен, и ручка легко поддалась нажатию моей ладони. Потянув дверь на себя, я переступил через проем и направил луч фонарика в помещение.

С секунду, пока тусклый свет скользил по стенам и полу, я мог только смотреть, нехорошее предчувствие начало закрадываться мне в душу. Не знаю, что я ожидал увидеть, но точно не это.

– Что за чертовщина? – прошептал я.

Эмбер

Ладно, я была до смерти напугана.

Думаю, слишком много фильмов ужасов выходило во времена моего детства. Когда мне было примерно тринадцать, я увлекалась фильмами о монстрах и привидениях. «Фредди», «Джейсон», «Чаки», «Звонок», «Проклятие», все части «Чужого», «Хищник», «Полтергейст»; я жадно поглощала все картины, сценарий которых включал в себя какого-либо рода существо, разрывающее людей на части или сводящее их с ума. Доводила Данте тем, что прокрадывалась в его комнату поздно ночью, потому что твердо верила, что некая бледная девочка вылезет из телевизора и направится к моей постели. Паранормальные фильмы всегда сильно влияли на меня, потому что в то время, когда я была вполне уверена, что чужой или хищник умрут от огненного шара между глаз, и даже Джейсону не по зубам дракон, то что ты можешь сделать с привидением?

Согласна, не типичный набор полтергейста, но это вовсе ничего не значило. Я пересмотрела множество научной фантастики, в которой героев отправляли исследовать лабораторию в научный комплекс, или космический корабль, внезапно погружавшийся во тьму. И все было тихо и пустынно, когда те прибывали туда, но ты просто знал, нечто все еще находилось внутри, осторожно подкрадываясь к ним.

Думаю, я уже видела эту сцену прежде: внушающую страх подземную лабораторию, ряды странных аппаратов, огромные стеклянные баллоны, протянувшиеся к потолку. И почувствовала, как по спине побежали мурашки, когда луч фонарика Райли скользил по баллонам, к счастью, все они были пусты, но от этого не менее пугающи. Я знала, для чего предназначались эти камеры: для выращивания существ. Живых существ. В попытке либо усовершенствовать природу, либо создать нечто новое. И это всегда оказывалось, как и демонстрировалось в каждом фильме, книге и истории, очень, очень плохой идеей.

– Что за чертовщина? – проворчал Райли, полностью разделяя мои чувства. Лучом фонарика обводя по кругу комнату, которая была огромной и исчезала дальше в темноте, он покачал головой. Под стеклянными цилиндрами располагались бескрайними линиями кухонные столы, ряды за рядами плоских поверхностей со стеклянными колбами, пробирками, странными приборами и другим лабораторным оборудованием. – Это лаборатория «Когтя», все правильно, – сказал Райли. – Я слышал о таких местах, когда состоял в организации, но прежде мне никогда не доводилось видеть их. Чем они занимались здесь? – Он направил луч на один из сосудов, осветив набор трубок и проводов, изнутри свисающих вниз. – Эти резервуары выглядят весьма зловеще, не правда ли? Как думаешь, что в них находилось?

Я сглотнула. От всех ответов, которые приходили мне в голову, по коже бежали мурашки.

– Может, «Коготь» втайне организовал шоколадную фабрику, – пошутила я, – потому что выяснили, что производить шоколад намного отраднее и благороднее, чем пытаться завоевать мир.

Райли фыркнул.

– Если они добавляли что-нибудь в плитки, чтобы превращать всех людей в безмозглых роботов, то я вполне допускаю такую возможность, – ответил он. – Но сомневаюсь, что здесь произошло именно это, Искорка.

– Ладно, но если мы столкнемся с ходячими шоколадными зомби, с тебя ужин.

– Всегда с тобой – зомби.

Наши голоса звучали слишком бойко, весело и беззаботно для такой обстановки. Повисла тишина, и тени, казалось, сжались, словно обиженные нашей дерзостью. Райли провел лучом фонарика по кругу, его голос снова стал мрачным.

– Хотя, они без сомнений работали над чем-то, – пробормотал он. – Я многое бы отдал, чтобы узнать, чем в действительности «Коготь» здесь занимался. И почему сейчас это место пустует.

Мою кожу покалывало. В фильмах ответ на этот вопрос всегда был одинаковым: из-за подопытных и заключенных, которые вырвались и породили массовую волну убийств, прежде чем предприятие было закрыто.

Райли вздохнул.

– Вперед, – обратился он ко мне, отворачиваясь от рядов с резервуарами, словно не хотел больше видеть их. – Давай посмотрим, удастся ли нам найти какие-нибудь ответы.

Пока мы продвигались вглубь лаборатории, минуя длинные ряды столов, чувство дежавю продолжало преследовать меня. Мы с Райли казались ничего не подозревавшими людьми, отважившимися забрести в логово монстра, и в любой момент некая извращенная ошибка природы могла прыгнуть на нас. Конечно, в тех фильмах главным героям не случалось быть драконами, и когда свирепое чудовище, наконец, появлялось, то всегда вонзало свои когти в мягкую, легко разрывающуюся на части человеческую плоть. И каждый раз я гадала, что сделал бы монстр, если бы его жертва сама обернулась крылатым, покрытым чешуей существом с острыми клыками. Вероятно, в этом и заключалась причина того, почему драконы не снимались в фильмах ужасов – в сравнении с ними монстр не будет достаточно страшным.

«Ты перестанешь думать об этом? Это не кино. Сосредоточься, Эмбер».

– Взгляни сюда, – тихо произнес Райли, направив свет фонарика в угол помещения. В дальней стене располагалась дверь с надписью: «Опасность! Вход только для персонала», написанной большими красными буквами. – Выглядит довольно интригующе.

Райли размашисто зашагал через помещение и толкнул дверь. Та распахнулась и открыла еще один длинный коридор, одна из стен которого была сделана из толстого стекла. Комната за стеклом лежала в руинах: перевернутые полки, опрокинутые стулья, разбросанные бумаги и мусор.

– Что здесь произошло? – задумчиво произнес Райли, пока мы преодолевали коридор и пробирались через дверь. Петли заскрипели, когда мы толкнули дверь, и я поморщилась. В комнате пахло хлоркой, химикатами и средствами дезинфекции, но за всем этим, подобно пятнам, глубже впитавшимся в ковер, стоял легкий запах крови и страха. Мой дракон тревожно зарычал, когда за нами со скрипом захлопнулась дверь. Что-то произошло в этой комнате. Нечто ужасное. Если продолжить мое сравнение с кино, здесь было как раз то место, в котором инопланетяне, монстры или клоны наконец-то безжалостно убили каждую живую душу – кровавая расправа. Здесь не осталось ни пятен крови, ни скелетов или изуродованных тел, но судя по запаху, я догадывалась, что кто-то убрал весь возможный беспорядок.

Я сказала об этом Райли, который хмыкнул.

– При обычных обстоятельствах я бы сказал, что ты слишком часто смотрела «Чужого», Искорка, – сказал он, его голос таинственным эхом отозвался в полной тишине. – Но довольно сложно спорить, когда смотришь на это.

Он обвел комнату по кругу лучом фонарика, и у меня скрутило живот. В центре располагался еще один большой резервуар, вырастающий из кафеля. Но он оказался разбитым, стекло валялось на полу перед аппаратом.

– Выглядит так, словно все пошло не по плану, – пробормотал Райли, шагнув вперед. Мой дракон зашипел, сопротивляясь, ему не хотелось подходить ближе к этой зияющей трубе, но я двинулась за Райли, стекло трескалось у меня под ногами. – На что это похоже, по-твоему? – спросил Райли, направив луч света в цилиндр. Клубок прозрачных трубочек и проводов свисал с потолка, капли воды медленно падали с него в резервуар, и я поежилась.

– Словно что-то вырвалось.

– Да, – подтвердил Райли, обводя комнату мрачным взглядом. – Итак, вопрос в том… что они хранили здесь, внизу? Какого рода извращенные опыты проводили?

– Возможно, нам удастся найти что-нибудь. Если Уэс сможет проникнуть в компьютерную систему…

Он покачал головой.

– Если я знаю «Коготь», то они не оставляют после себя какой-либо информации. Все факты будут стерты, все документы уничтожены, все свидетельства существования этого места исчезнут. Честно говоря, я удивлен, что мы нашли так много – не в духе организации оставлять после себя подобный бардак, если только им не нужно было вывести всех так быстро, как только возможно.

Я уловила мерцание в стекле – четыре длинные полосы спускались по стене, – и у меня внутри все упало. Кто бы ни оставил эти порезы, он не был огромным, возможно, не больше тигра. Я знала, потому что уже видела следы когтей, подобные этим, когда сама оставила их. Они были точно такого же размера, как у превращающегося детеныша дракона.

– Сволочи, – выдохнул Райли, в его голосе звучал ужас. Я взглянула на него, и даже при незначительном освещении фонарика его лицо было смертельно бледным. – Это… это, должно быть, одна из лабораторий, о которых постоянно рассказывал Рэми. – Он взглянул на меня, его взгляд казался слегка безумным. – Помнишь, Искорка? Что он говорил о том, как «Коготь» отправляет своих «неугодных» драконов в лабораторию? Черт, он все время был прав.

Рэми. Он был еще одним отступником, тощим детенышем, которого Райли вытащил из «Когтя». Тот считался «слишком маленьким», а его родословная «непригодной» для фонда размножения. Я однажды видела его и еще одного детеныша, Нэттл, в убежище Райли, в Кресент-Бич, прежде чем мы все должны были спасаться бегством от Ордена Святого Георгия. Рэми любил рассказывать истории, и в одной из них он утверждал, что «Коготь» отправляет неподходящих драконов в секретные лаборатории, чтобы – по его собственным словам – разделять на части, разрезать, пронзать и превращать в итоге во что-то новое.

Тогда Райли насмехался над этими историями. Но сейчас было сложно не поверить в них.

– Это… сюда отправляются детеныши? – прошептал Райли. В его голосе было нечто большее, чем просто ужас. Он звучал болезненно, и Райли уставился на стеклянную трубу, словно только что сам стал свидетелем убийства ребенка. – Все мои отступники, все малыши, вызволенные из организации. Когда «Коготь» снова найдет их, в подобном месте они и встретят свой конец? Как некий ненормальный лабораторный эксперимент?

Он ударил кулаком по уцелевшей части резервуара, вдребезги разбив его. Я подпрыгнула. Осколки посыпались на пол, со звоном ударяясь о кафель, пока Райли стоял там, вздрагивая от злости.

– Я обещал, что уберегу их, – со скрипом в голосе произнес он, больше самому себе. Кровь брызнула из порезов на руке и закапала на пол, но Райли, казалось, даже не заметил этого. – Поклялся освободить тех многих из своего вида, скольких смогу, прежде чем организация убьет меня. Это так долго было моей миссией, вытаскивать драконов, заставлять их видеть правду о «Когте», даже несмотря на то что я понимал, насколько это опасно. Даже несмотря на то что знал – некоторые из них, возможно, будут убиты. Ненавидел каждую отдельную смерть, но понимал, что для них будет лучше стать свободными. Но такое… – Его взгляд, горящий и полный боли, скользнул по колбе. – Как я могу противостоять этому? Как могу оправдывать чью-либо свободу, убеждать любого детеныша поверить мне, когда знаю, что они могут так закончить свои жизни?

Я шагнула вперед, нежно взяв его руку в свои ладони.

– Вот почему мы не можем сдаться, – прошептала я, когда Райли перевел на меня измученный взгляд. – Вот почему должны продолжать сражаться. Наш долг – показать каждому, что на самом деле представляет собой «Коготь», что они готовы пожертвовать собственным видом ради наживы. Если мы не сделаем этого, еще больше драконов могут закончить в месте, подобном этому.

Райли сделал глубокий вздох.

– Да, – согласился он, кивая. – Ты права. Мы не можем остановиться. Не можем позволить продолжаться подобным вещам. Организация будет вытворять ужасные вещи со своими птенцами и неподходящими особями, даже если не найдется отступников, на которых можно будет свалить вину. Если не я продолжу бороться с «Когтем», то кто?

– Я буду, – тихо произнесла я.

Он сдавленно усмехнулся.

– Не знаю, Искорка. Подумай, сможешь ли ты управиться с дюжиной драконов-подростков, если однажды я потерплю неудачу?

– Я годами жила с несносным братом-близнецом, – ответила я. – Думаю, справлюсь. – Он с сомнением поднял бровь, и я пришла в себя. – Но этого не произойдет, Райли, потому что ты не умрешь. Эта работа, то, чем ты сейчас занимаешься, слишком важна. Кто-то должен противостоять «Когтю», показать нашему виду истинное лицо организации. И ты единственный, у кого есть такая возможность. – Я вскинула подбородок, мой голос звучал твердо. – Ты не можешь позволить им победить. Мы не можем им этого позволить. И я собираюсь сделать все, чтобы добиться цели, чего бы нам это ни стоило. – Райли внезапно замер, наблюдая за мной сверкающими золотыми глазами, и я выдержала его взгляд. – И не откажусь от своего намерения, – сказала я. – И ты. Я буду продолжать сражаться, как бы долго ни длилась эта война.

Райли медленно закрыл глаза, и когда он открыл их, на меня смотрел уже Кобальт, пылким и голодным взглядом. Мои собственные инстинкты ответили, поднимаясь на поверхность, заставляя кровь приливать к коже. Я внезапно осознала окружающую нас обстановку – темнота, пустота, изоляция. Никого, только мы. Моя кожа стала тугой и натянулась на костях, вытянувшихся и давящих, и воздух в легких начал отдавать дымом.

«Нет, – подумала я, отчаянно желая, чтобы жар внутри утих. – Не сейчас. Сосредоточься, Эмбер. Отвратительная заброшенная лаборатория это не место для… чего угодно, в самом деле. Возьми себя в руки».

– Пошли, – сказал Райли, после мгновения напряженной тишины. Его голос звучал устало и разочарованно. – Не думаю, что удастся выяснить еще что-нибудь. Давай выбираться отсюда.

В тишине мы двинулись назад через коридор и пустые комнаты, мимо ряда стеклянных резервуаров и далее снова вверх по лестнице. Никто из нас не произнес ни слова, но на полпути к лестничному пролету Райли резко замер, вытянув руку, чтобы остановить меня. В недоумении я посмотрела вверх и увидела, как он странно хмурится, словно пытается уловить что-то за пределами слышимости.

– Уэс? Ты меня слышишь? – приложив руку к уху, он сдвинул брови. – Сигнал прерывается, Уэс. Я едва понимаю тебя. Успокойся. Что ты там кричишь…

– Нет. – Он остановился, кровь отхлынула от его лица. – Ты это не всерьез. – Еще одна секунда молчания, и он замотал головой. – Черт возьми. Уэс, убирайся оттуда немедленно! Это приказ!

Повернувшись кругом, он лихорадочно указал вниз.

– Идем назад! – зарычал он на меня, пока я уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Двигай, Искорка! Орден здесь…

Взрыв, донесшийся сверху, заставил меня подпрыгнуть, и лучи света наполнили лестничный пролет, когда отряд вооруженных солдат в масках ворвался через дверь и начал спускаться вниз по лестнице.

Данте

– Итак, – начал я, обводя взглядом сидящих за столом драконов и людей, каждый из которых был старше меня. – Расскажите мне, на какой стадии прогресса сосуды.

Сосуды. Не клоны. Как «Коготь», так и ученые отказались называть их клонами, невзирая на то, что именно ими они и являлись. Генетическими копиями, выращенными в бочках из ДНК их исходных двойников. Я не знаю, что стояло за таким решением. Быть может, в «Когте» думали, что «клон» звучит слишком унизительно, словно мы как вид будем в каком-то роде принижены из-за создания точных копий самих себя. А возможно, причина крылась в чем-то еще. Лично мне термин « сосуд» казался даже более неприятным, он предполагал, что они находились там, только чтобы быть наполненными. Словно они пусты. Как будто что-то внутри было потеряно.

Так или иначе, мои собственные вкусы не имели значения. Как бы мы ни называли их, у меня была работа, которую необходимо закончить, и на этот раз я не допущу ошибки.

Я сидел за столом с холодной отрешенностью, наблюдая за каждым из присутствующих. Доктор Олсен, ведущий ученый, восседал рядом с нетерпеливым видом, словно предпочел бы оказаться на работе. Другой человек, ответственный за уход и благополучное развитие сосудов, расположился поблизости. Мистер Шульц был маленьким, во всех отношениях суровым мужчиной, с тонкими губами и непроницаемыми черными глазами. Он, если послушать доктора Олсена, весьма гениально обращался с сосудами, но я бы не доверял его заботе и не верил, что сосуды проживут очень долго. Женщина в очках с толстыми стеклами, сидящая на другой стороне стола, склонилась над своим планшетом, и казалось, что ей крайне неуютно находиться здесь. Или, возможно, так казалось из-за человека, сидящего рядом с ней, он приводил в замешательство.

Крупный черный человек с огромными, покрытыми рубцами предплечьями сидел на стуле слева от женщины, поставив локти на стол и подперев руками подбородок. Четыре бледных следа от когтей пересекали его слепой правый глаз. Вид у человека был воинственным. Конечно, он был драконом, молодым человеком, известным просто как Мейс. О нем я знал немного, только то, что он являлся высокопоставленным драконом, который тренировал молодых ящеров для боев и охраны. И что он не был обо мне высокого мнения. Я видел, как он скривил губы в ту секунду, как я вошел, без сомнений, недоумевая, почему находится под начальством некоего тощего детеныша-хамелеона, которого он никогда прежде не встречал. Это было прекрасно. Я не должен ему нравиться; мне просто нужно, чтобы он выполнял приказы.

– Прогресс? – повторил доктор Олсен, его голос звучал оскорбленно. – Мы пробудили еще девять сосудов без каких-либо проблем или побочных эффектов, увеличив общее число до двадцати двух. Восемнадцать умеют превращаться и поддерживать человеческую форму как минимум на сорок восемь часов, и, возможно, смогут намного дольше, если мы прикажем. Они в состоянии обучаться и запоминать огромное количество информации за короткий период времени, и, однажды выучив команду, они уже ее не забудут. Я бы сказал, что прогресс колоссальный, мистер Хилл.

– Но недавно произошел инцидент, – возразил я, заставив его нахмуриться. – С одним из сосудов. Что-то вышло из-под вашего контроля, это так?

– Ну… да, но…

– Один из сосудов напал на рабочего, – произнес мистер Шульц, гнусавым голосом прерывая ученого. – Мы не знаем, что стало причиной, но в течение обычной тренировки он обезумел и с яростью бросился на одного из своих тренеров, почти убив того, но сосуд удалось усмирить. После случившегося он снова стал покорным и податливым, но мы держим его в изоляции с момента нападения.

– Какие меры можно предпринять для предотвращения подобных атак в будущем?

– Пока неизвестно, – ответила женщина, подняв глаза от своего планшета. – Их программирование должно исключать возможность нападения на кого-либо из комплекса. – Она покачала головой и снова уставилась на экран. – Сейчас мы тестируем его отдельно от остальных, чтобы проверить, сможем ли снова использовать. Но, возможно, это просто дефект в клетках головного мозга вызвал такой срыв.

Я кивнул и наконец-то обратил свое внимание на другого дракона в комнате, который встретил мой взгляд с холодным равнодушием.

– В самом деле, Мейс, это так? – спросил я, и он кивнул. – Я видел сосуд в действии. Как скоро вы сможете довести их до полной боевой готовности?

Он ухмыльнулся.

– Зависит от множества факторов.

– Каких?

– От множества. Смогут ли они выполнять приказы? Как быстро обучатся командам? Будут ли они работать сообща, или это больше будет похоже на дрессировку своры гончих, которые ненавидят друг друга. – На его лице обозначилось неприкрытое презрение. – Они собаки, которые выглядят, как мы, и могут принимать человеческую форму, на этом все.

– Прошу прощения! – воскликнул доктор Олсен, поднимаясь из кресла. – Собаки? Вы даже не в состоянии осознать всю многогранность этих сосудов, сэр. Их набор генов почти идентичен вашему собственному, и, вероятно, даже превосходит его. Их темпы роста, способность к обучению, да что угодно, было ускорено, и на этапе программирования им привили высочайший интеллект, в то же время способный поддерживать их лояльность. Они настоящее чудо науки, технологий и древней магии, и точно не просто собаки, которые могут менять форму по желанию.

Мейс презрительно ухмыльнулся.

– Ты говоришь им сидеть, они сидят. Говоришь сделать кувырок, они делают. Один из них кусался и теперь должен носить намордник, чтобы ему позволили находиться вблизи людей. Да, они собаки. Покрытые чешуей, наполовину разумные, летающие собаки. – Он помотал головой. – Вы никогда не убедите меня в том, что эти копии подобны нам.

– Достаточно, – сказал я, когда ученый встал уже в полный рост, пылая яростью и негодованием. – Доктор Олсен, пожалуйста, сядьте. Мистер Мейс, не важно, кем являются сосуды, ровно так же, как и ваши личные мысли на их счет не важны. Вы продолжите тренировать их, как следует тренировать каждого новобранца, и вы подготовите их к битве так скоро, как только сможете, потому что этого требует «Коготь». Их успехи и неудачи отражаются на вас – на всех из нас. Организация возложила на нас эту задачу, и наш долг довести дело до конца. – Я прищурился и перевел взгляд на другого дракона. – Если только, конечно, вы не хотите сообщить «Когтю», что проект, на который они потратили так много времени, ресурсов и денег, совершенно пустая трата времени, а объекты исследования – просто способные псы.

Мейс пристально посмотрел на меня, его лицо напряглось, затем он самодовольно ухмыльнулся.

– Нет, мы не можем позволить им так думать, правда ведь? – проворчал он и наклонил голову. Короткий, простой жест, адресованный мне. – Хорошо, босс, – сказал он, слегка неохотно. – Если это то, чего ты хочешь, я приведу этих драконьих собак в форму в кратчайшие сроки.

– Хорошо. – Я улыбнулся, пока доктор Олсен снова сел назад, все еще сердясь. – Мы команда, – напомнил я им. – С общими интересами. Наши цели совпадают, и организация наблюдает за нами. Если возникает проблема или вы нуждаетесь в чем-то, пожалуйста, обращайтесь ко мне. Я обеспечу наш успех любой ценой.

– Да, сэр, – произнесли почти все, включая Мейса.

– Ну хорошо. – Я кивнул и взглянул на доктора Олсена, единственного, кто не ответил вместе с остальными. – Еще одна вещь, – обратился я к нему. – Вы, как никто иной, понимаете, что этот проект должен завершиться удачно. Мы не можем позволить чему-либо поставить его под угрозу. Не может быть никаких перемен и заминок в плане действий. Ничего, чего бы мы не могли предсказать.

– Мне это известно, мистер Хилл, – сказал доктор Олсен. – И, очевидно, вы куда-то ведете. Итак, пожалуйста, перестаньте ходить вокруг да около. Что бы вы ни хотели, чтобы я сделал, выкладывайте уже.

– Как вы сказали. – Мой голос стал суровым, и я отбросил собственные сомнения. «Это было необходимо, – сказал я себе. – Я должен убедить команду, работников и «Коготь», что достаточно силен для того, чтобы привести этот проект к успеху. Даже если придется пожертвовать некоторыми вещами». – Сосуд, который атаковал работника, – начал я, наблюдая, как бледнеет лицо доктора Олсена. – Ликвидируйте его.

Райли

Я отпрыгнул назад, выхватывая пистолет и стреляя в первых сбегающих вниз по лестнице солдат. Выстрелы прогремели в темноте лестничного пролета, сверкая белыми вспышками, пули отскакивали от перил и стен. Солдаты не замедлились, их тяжелая военная бронезащита отражала пули, пока военные поднимали свои штурмовые винтовки «М-4».

Произошел выплеск энергии, и внезапно появился небольшой красный дракон, почти вдавивший меня в стену, секунда неопределенности перед тем, как ее челюсти открылись, и столб огня с ревом взмыл вверх по лестнице. В закрытом пространстве он вспыхнул яростным оранжевым пламенем, превращая лестницу в духовку и поглощая первых солдат взрывной волной. Те с воплями боли предупредительно закричали и отшатнулись назад, предоставив нам несколько секунд, чтобы сбежать вниз по лестнице, прежде чем рев штурмовых винтовок присоединился к оглушительной какофонии, когда остальные из отряда открыли огонь.

Я бросился к двери первым и настежь распахнул ее, позволяя красному дракону пронестись через вход, прежде чем броситься следом за ней.

– Сюда! – зашипел я, пробегая через ряды стеклянных труб и пытаясь спрятаться позади одной из длинных белых стоек. Эмбер проделала то же самое, ближе припадая к полу, подобно коту, ее крылья туго прижались к телу. Выглянув из-за угла, я шепотом выругался. Через помещение, в противоположной стене, открылась ведущая с лестницы дверь, и солдаты ввалились в лабораторию.

– Проклятие, – прошептал я, сбрасывая свою куртку и швыряя ее в сторону. – Отсюда нет выхода наружу. Придется пробиваться через них. – Кобура и девятимиллиметровый пистолет присоединились к куртке: было совершенно бесполезно пытаться стрелять во врагов. Эта тяжелая броня просто поглотит пули. Так же когти с клыками преуспеют не лучше. Если я окажусь достаточно близко к солдату Ордена Святого Георгия, чтобы укусить его, он и его друзья будут определенно достаточно близко, чтобы изрешетить меня дырами от пуль.

– Сколько их? – тихо прорычала Эмбер.

– Сложно сказать. По меньшей мере восемь, может, больше.

Я вздрогнул, стараясь прогнать внезапный страх, мрачную действительность ситуации. Мы оказались в ловушке. Я пытался убедить себя, что не было разницы между этим и другими случаями, когда Святой Георгий окружал нас, но мне удавалось выбираться. Мне было известно, как никому другому, что с этого этажа не было выходов. Ни окон, ни задних дверей, ни потайных ходов. Ни единого способа выбраться, за исключением лестницы, которая сейчас была заблокирована вооруженными солдатами. Я не знал, как много военных находилось над нами или, возможно, окружило здание, но шансы на то, что мы сумеем хотя бы добраться до главного входа, казались весьма скудными.

Эмбер наблюдала за мной, ее зеленые глаза сверкали во мраке комнаты. Она вжалась в стену, еще сильнее прижав крылья и обвив себя хвостом. Даже со слегка обнаженными клыками и вздымающимися от страха боками она все еще была прекрасной, утонченной и жгучей, чего так желал мой дракон. И она, возможно, умрет здесь вместе со мной.

Я устало улыбнулся ей.

– Что ж, похоже, твое желание исполнилось, Искорка, – прошептал я, чувствуя, как жар разносится по венам, нарастая с каждой секундой. – К черту ожидание. Если мы переживем это, клянусь, в дальнейшем я буду уделять тебе все свое внимание.

Ее глаза сверкнули, и я перестал сдерживать свою истинную сущность, позволив Кобальту вырваться на поверхность. Крылья раскрылись, задев стол, и когти клацали по кафелю пола, когда я склонился вниз и сжался, сильно прижимая крылья к туловищу. Солдаты приблизились к первым столам и начали сканировать ряды лучами фонарей, удерживая перед собой оружие.

Я слегка толкнул Эмбер в плечо, и мы прокрались дальше, пригнувшись, как охотящиеся коты, юркнув за столы и держась подальше от лучей света, скользящих по стенам и полу. Солдаты рассредоточились, когда двинулись по проходам, не отходя далеко друг от друга. Я бросил взгляд на дверь и увидел пару охранников, блокирующих выход. И сердце упало. Их слишком много. Мы можем продолжать продвигаться дальше в лабораторию, но очевидно, что в конце концов окажемся в тупике. Или можем рвануть вперед и рискнуть прорваться сквозь град пуль.

Эмбер прижалась сильнее, касаясь моего плеча своим, и пульс участился. Я поднял глаза, ее глаза горели безудержной решимостью, и я почувствовал, как неконтролируемый рык зарождается в горле. Как подобный лаве ожесточенный гнев разливается по моим венам. Эмбер принадлежала мне. Была моей половиной. И я буду сражаться с «Когтем», Святым Георгием и целым чертовым миром, чтобы уберечь ее.

Я кивнул головой в направлении задней комнаты, и мы поползли к ней. Моя главная задумка заключалась в том, чтобы пару минут избегать солдат, пока я разрабатываю план по спасению наших шкур. Эмбер двигалась следом, совершенно бесшумно, даже когти не стучали по кафелю. Но солдаты оказались ближе, чем я думал. Когда мы перебегали от одной стойки до другой, луч фонарика скользнул над нами, и кто-кто-то закричал

Раздались выстрелы, и я весь съежился. Эмбер зарычала, корчась внизу, когда пули посыпались на стол, вдребезги разнося стеклянные колбы над головой. Грохот стоял оглушительный, и я прошипел проклятия, стараясь продумать дальнейшие действия. Я понимал, что солдаты будут стягиваться в это место, мчась между рядами и продолжая стрелять по мере приближения. Но мы не сможем сделать ни шагу, не рискуя получить пару пуль вдогонку.

– Сюда! – прошипела Эмбер, опрометью бросившись к столу напротив, и выпустила когти. Пара кабинетных дверей отскочила назад, открыв очевидный выход и аэрозольные баллоны. Проход был как раз впору, чтобы дракон проскользнул в него, и Эмбер лихорадочно замахала мне: – Вперед!

Я последовал за ней. Пока мы пересекали комнату, я закрывал двери, разбивал стеклянные сосуды и опрокидывал пластиковые бутылки. Промчавшись через дверь и покинув главный этаж, мы пронеслись мимо стеклянной стены и укрылись позади разбитого стеклянного цилиндра, тяжело дыша. Свет фонарей охватил дверной проем, в коридоре эхом отзывались звуки шагов, и тени заскользили через дверь. Я прижался к полу, сердце колотилось, пока солдаты Святого Георгия приближались к нашему укрытию.

«Черт возьми! Снова никакого выхода».

– На сей раз нам этого не сделать, так ведь? – Голос Эмбер звучал пугающе спокойно. Темно-красный дракон сжался рядом со мной, наблюдая за появлением солдат сверкающими зелеными глазами. Несколько человек вошли в комнату, держа штурмовые винтовки наготове, пока остальные становились в линию перед дверью, блокируя выход. – Их слишком много. Не улететь, не выбраться через черный ход, нет ни единого пути на свободу, кроме как через солдат Ордена Святого Георгия.

– Эмбер. – Я простер крыло, накрывая ее им и притягивая ближе. Она поежилась, прижимаясь ко мне, и у меня внутри забушевал жар. – Прости, – зашептал я, – я никогда не желал такого. Эта жизнь… я знал, в итоге убьет меня. Мне бы хотелось, чтобы тебя не было рядом в момент моей смерти.

Ее хвост сплелся с моим.

– Я бы не выбрала другой участи.

Солдаты уже почти добрались до нашего укрытия, лучи фонариков мелькали на стенах над головами, звуки шагов раздавались совсем близко. Теперь они наступали медленнее, держась осторожно, так как знали, что мы поблизости. Опасно было продолжать разговаривать, хотя мне так много хотелось сказать. Белый луч скользнул рядом, освещая осколки стекла, и я склонил голову. Сердце бешено колотилось, пока свет двигался мимо.

Эмбер издала дерзкий гортанный рык, и на мгновение я закрыл глаза, просто ощущая, как она прижимается ко мне. В последний раз я вижу ее такой, представшую в своей прекрасной истинной форме. Если только Уэс не ворвется сюда с базукой – что очень маловероятно – или все из Ордена внезапно чудесным образом изменят своего решения, удача не придет к нам на помощь, не в этот раз. Итак, что мне оставалось. Спасти моих детенышей и структуру, даже если я не смогу больше быть с ними.

– Подожди, когда они погонятся за мной, – сказал я Эмбер, не обращая внимания на то, как она хмурится в непонимании. За дверью послышались крики, вероятно, подкрепление солдат Святого Георгия в пути, и я напрягся для последнего отчаянного броска. – Я обезврежу так много людей, как только смогу. Ты просто двигайся к двери. Если снова увидишь Уэса, сделай мне одолжение – скажи ему спасибо. За все.

Прежде чем она смогла что-нибудь ответить, я с ревом выпрыгнул из укрытия, бросившись прямиком на линию наступающих солдат, и извергающийся дым окутал меня.

Эмбер

Я слишком поздно осознала, что говорил отступник. С дерзким рыком Кобальт выпрыгнул из укрытия и ринулся на линию солдат Святого Георгия. Сердце сжалось, я рванула за Кобальтом, в надежде успеть вовремя добраться до него, понимая, что уже слишком поздно. Одна доля секунды отделяла меня от того, чтобы увидеть храброго, стремительного, разъяренного мятежного дракона, убитого прямо у меня на глазах.

Казалось, время замедлилось. Именно в тот момент, когда Кобальт выскочил на открытое пространство, нечто крошечное пронеслось, разрезая воздух, и со звоном приземлилось между ним и солдатами. Послышалось приглушенное шипение, и белый дым вырвался из вещицы, распространяясь повсюду и заполняя комнату. Где-то в тумане прозвучали выстрелы, и двое солдат, которых я все еще могла видеть, дернулись и упали на пол.

– Нас атакуют! В укрытие!

Раздались новые выстрелы, еще три очереди открытого огня, и следующий солдат закричал. Совершенно ошеломленная, я оглянулась вокруг в поисках Кобальта и увидела его, согнувшегося неподалеку, настороженно оглядывающегося по сторонам, очевидно пребывающего в таком же потрясении, как и я.

– Эмбер! Райли!

Мощный поток воздуха вырвался из моих легких. «Этот голос». Нет, не может быть. Он ушел. Я сама прогнала его.

И затем из дыма вынырнул силуэт со штурмовой винтовкой в руках. Выражение лица безжалостное и решительное. На секунду все показалось нереальным, когда пара знакомых серых глаз с металлическим отблеском встретилась с моими.

– Пошевеливайтесь! – рявкнул Гаррет Ксавье Себастьян, указывая на нас оружием. – Пока они сбиты с толку! Пошли!

Себастьян

Шесть лет назад

– Гаррет, ты меня слушаешь?

Я оторвал взгляд от окна и старинного монастыря в испанском стиле, возвышающегося в конце подъездной аллеи. Монастырь окружала высокая каменная стена. Над ней высились крытые красной черепицей крыши. Это было интригующее зрелище, особенно после того количества раз, которое можно было пересчитать по пальцам, когда я оказывался снаружи здания капитула Ордена, где жил до сегодняшнего дня.

– Да, сэр, – ответил я, поворачиваясь к Бенедикту, который пристально смотрел на меня с водительского сиденья джипа. – Слушаю.

– В самом деле? Повтори, что я только что сказал.

– Официальное обучение уже началось, – продекламировал я. – Я присоединюсь к занятиям позже.

– И?

– Имя директора – преподобный Роберт Юлиан. Он сражался с драконами, пока не лишился руки в битве, но все еще может надрать мне задницу в схватке в любое время. Следовательно, нужно вести себя уважительно в разговоре с ним.

– И?

– Тяжело работать, следовать приказам и не распространяться об Ордене при посторонних. Сэр.

– Пфф. – буркнул Бенедикт, нехотя успокоившись и не сказав больше ни слова. С осторожностью наблюдая за тем, чтобы на моем лице не отразились признаки ликования, я снова отвернулся, устремив взгляд в окно, пока мы притормозили перед высоченными деревянными воротами, преграждающими вход в монастырь. Они со скрипом распахнулись, и мы въехали в просторный двор с искривленным индийским фикусом посредине, ветви которого раскинулись по сторонам, отбрасывая тени на землю. Утро выдалось холодным и морозным. Вокруг не было ни души. Мы припарковали джип, и я захватил свою спортивную сумку с заднего сиденья, прежде чем последовать за Бенедиктом через площадку к самому большому каменному зданию в конце дорожки.

Внутри в комнатах было мрачно и прохладно. Белые отштукатуренные стены оказались голыми, без окон, орнаментов и украшений. Мы шагали вдоль коридора в тишине, пока не достигли тяжелой деревянной двери в конце прохода. Бенедикт дважды постучал, и тихое «входите» послышалось через дерево. Отворив дверь, мы вступили в небольшой, такой же скромный офис, в котором двое мужчин ожидали нас в тускло освещенной комнате.

Первый поднялся из-за стола и подошел ближе, он был одет в черное струящееся церковное облачение, подвязанное простым веревочным поясом. На его груди висел железный крест. Он был рослым, даже выше Бенедикта, с длинной седой бородой и узким, угловатым лицом: проницательный ястребиный взгляд сверху был прикован ко мне. Рукав его правой руки был завернут и приколот к плечу, ткань безвольно висела сбоку. Нитка деревянных бус обвивала пальцы его левой руки, и он тихо перещелкивал бусинами, нависнув надо мной, как дурное предзнаменование смерти.

– А, Гаррет Ксавье Себастьян. – Его голос резанул по ушам, как нож. – Наконец-то мы встретились. Я преподобный Юлиан, директор. Предвкушал твое прибытие в течение долгого времени. Тебе известно, зачем ты здесь?

– Да, сэр, – ответил я твердым голосом, мои глаза были прикованы к точке над его левым плечом. – Я здесь для того, чтобы научиться убивать драконов.

Преподобный Юлиан рассмеялся, резкий звук в маленькой комнате.

– Прямо в точку, – произнес он, взглянув на Бенедикта, стоящего позади меня. – Вижу, этот иллюзий не питает. Ты все ему рассказал?

– Я рассказал ему все о войне и о деятельности Ордена, сэр, – отвечал Бенедикт. – И тщательно готовил его к сегодняшнему дню. Ему известны наши враги, и он понимает, что поставлено на карту. Теперь я оставляю его в ваших умелых руках, чтобы он стал настоящим борцом за наше дело.

Второй мужчина в комнате издал тихий довольный смешок.

– Если я и правда тебя знаю, Лукас, парень уже стреляет лучше любого ученика из своего класса и может побороть каждого. – Он задумчиво посмотрел на меня своими пронизывающими черными глазами. – Слышал, он смог совершенно безошибочно попасть в центр мишени с пятидесяти шагов, когда ему было восемь. Сколько лет мальчику сейчас?

– Одиннадцать, – ответил Бенедикт.

Мужчина покачал головой.

– Он уже окажется обособленным, присоединившись позже и будучи младше, чем остальные как минимум на год. Ты не даешь ему поблажек.

– С этим ничего не поделаешь, – сказал Бенедикт. – Мне поручили миссию в Южной Америке, и через неделю я покину страну. Нельзя с уверенностью сказать, как долго мы будем отсутствовать – ему будет лучше здесь: пусть учится, а не сидит на своей койке, уставившись в стену. Себастьян достаточно взрослый, чтобы начать тренироваться, и знает, что должен делать. Директор согласился принять его на год раньше. Со мной он уже научился всему, чему мог.

– Кроме того, – без всякого сожаления продолжил он, – я никогда не был снисходителен к нему. Не хочу, чтобы для него все складывалось легко – я хочу, чтобы он стал лучшим. Так что усложните ему жизнь. Толкайте его за пределы того, что кто-либо еще может сделать. – Я почувствовал его взгляд у себя на затылке. – Когда подготовка закончится, ожидаю, что он станет идеальным солдатом.

«Идеальный солдат». Мне с трудом удалось сглотнуть. Я должен преуспеть, должен стать лучшим. Чем бóльших успехов я добьюсь, тем скорее отправлюсь на войну и начну убивать монстров, безжалостно уничтоживших мою семью.

– Так и быть, – сказал директор, медленно кивнув. – Если это то, чего ты хочешь, Бенедикт. Мы посмотрим, на что способен твой молодой солдат. – Он повернулся ко мне, и в его глазах теперь появился новый интерес: наставник формировал мнение о своем очередном воспитаннике. – Поручу кому-нибудь показать тебе твою комнату, – сказал он. – Ужин в пять тридцать в главном зале, а занятия начинаются ровно в восемь утра. Предполагаю, что ты прибудешь туда раньше, Себастьян.

– Да, сэр.

Дверь открылась, и как по волшебству появился монах.

– Пожалуйста, покажите нашему последнему новобранцу его жилище, – сказал директор монаху. – Полагаю, осталась еще одна комната, ближайшая к наружной стене. Отведи его туда. – Суровые серые глаза снова сфокусировались на мне. – До ужина тебе следует ознакомиться с окрестностями, – сказал он мне. – Завтра утром, если я вовремя не увижу тебя в нужной комнате, весь твой класс в наказание получит задание. Совместный успех или поражение. Вот так мы ведем здесь дела, новобранец. – Он улыбнулся невеселой улыбкой, которая содержала в себе очевидный вызов, побуждение произвести впечатление. – Добро пожаловать в Академию Святого Георгия.

Монах не взял мою сумку, не сделал какого-либо жеста, чтобы я следовал за ним. Он просто стоял прямо в дверях и ждал, сомкнув руки перед собой. Я повернулся к Бенедикту, который коротко кивнул мне.

– Усердно трудись, – сказал он мне. – Помни, чему я учил тебя. Ради этого ты тренировался и для этого был предназначен.

– Да, сэр, – просто ответил я, и отвернулся прочь. Ни прощаний, ни сентиментальных напутствий. Я последовал за монахом в коридор, но остановился, когда мой наставник позвал меня по имени. В дверном проеме стоял Лукас Бенедикт, с необычным выражением на лице, которое, казалось, было чем-то средним между неповиновением и почти ярой гордостью. У меня внутри все сжалось. Он уже не впервые смотрел на меня так. Время от времени, когда я невероятно преуспевал в чем-то или когда читал наизусть учение Ордена, которое знал назубок, он слегка улыбался и кивал. Как если бы, даже невзирая на всеобщие опасения, у меня все было в порядке.

– Срази их наповал, солдат, – наказал он и закрыл дверь.

Это были последние слова, которые Лукас Бенедикт сказал мне.

– Эй, Себастьян.

Я с опаской поднял глаза. С моего прибытия в академию прошло три месяца, и за это время я нажил столько же врагов, сколько и друзей. Сама школа оказалась достаточно маленькой: в моем классе учеников было всего восемь. Новобранцы, с которыми я учился, были доставлены из храмов и монастырей со всего мира. Святой Георгий являлся древнейшим орденом, связанным узами с Церковью и другими религиозными организациями, уходившими корнями далеко в века. Ежегодно выбирались несколько мальчиков для службы Ордену и отправлялись в академию, чтобы стать дисциплинированными солдатами в священной войне против демонов. Это обеспечивало Ордену Святого Георгия постоянное пополнение войска, в то же время позволяло контролировать численность, поскольку Орден был секретной организацией и не мог привлекать внимание посторонних. За некоторыми исключениями, большинство прибывших новобранцев практически не имели опыта и обладали лишь поверхностными знаниями о войне. Им было известно, что они избраны для борьбы со злом и защиты человеческого вида. Но в действительности не понимали, что значит быть солдатом Ордена Святого Георгия, не знали правды о том, с кем на самом деле сражается организация, пока не попадали в академию.

Питер Мэттьюс являлся исключением.

Он был сыном лейтенанта, частью семьи, которая могла проследить свою родословную до самих тамплиеров, и поступил в академию, в достаточной мере осознавая, что его ждет. Подобно мне, Мэттьюс тренировался со своим отцом в духе традиций Святого Георгия. Кроме того, он был крупным для своего возраста, устрашающим и прилично стрелял из огнестрельного оружия. И являлся самым преуспевающим в классе почти по всем предметам.

Пока не появился я.

Сегодня на стрельбище брат Адам поправил его манеру держаться, говоря, что он подается влево, поскольку слишком много внимания уделяет отдаче от оружия, и Мэттьюс начал спорить, что его стиль превосходен и на самом деле сбит прицел. Тогда Адам протянул мне то же оружие, и я продолжил поражать цели каждым выстрелом. Когда брат Адам обратился к классу с предложением последовать моему примеру, выражение лица Питера Мэттьюса обещало скорую расплату, но я не придал этому большого значения. Я уже привык к его оскорблениям, а его злость никогда не перетекала в физическую жестокость. Хотя это было скорее из-за того, что я никогда не позволял ему застать меня одного или врасплох. Иногда он с жестким толчком налетал на меня в коридоре и советовал быть осторожнее, но дальше дело никогда не заходило. Драки среди учеников сурово наказывались, а Мэттьюс тщательно старался произвести впечатление образцового рекрута, когда наставники находились поблизости.

Однако сегодня накопившаяся злость и обида, похоже, наконец, достигли своего апогея. Мэттьюс выглядел так, будто казалось, что он не удовлетворится обычным толчком или предупреждением держаться подальше. Он стоял на входе в ванную, прижав ладони к обеим сторонам дверного проема, заблокировав выход. Двое его друзей, Леви Смит и Эдвин Джеймс, замерли по бокам, как сторожевые псы, но Мэттьюс был крупнее, чем кто-либо из них, и представлял куда большую угрозу.

– Считаешь себя умным? – требовательно спросил он и шагнул в комнату, пропав из поля зрения монахов. – Что это сегодня было, Себастьян? Думаешь, ты лучше меня?

– Нет, – спокойно ответил я. – Я не думаю, что лучше тебя. А знаю это.

Он бросился, замахнувшись кулаком мне в лицо. Я склонил голову и вскинул руку, вместо подбородка, направляя его удар в плечо, и сам атаковал в ответ, ударив по челюсти. Мэттьюс с воплем отпрянул назад, и тогда налетели его друзья, молотя и пиная меня. Я прикрыл голову и попятился назад, пытаясь оторваться от противников, но ванная оказалась маленькой, и вскоре я оказался загнанным в угол. Удары сыпались на меня, шесть тяжелых кулаков били по любому живому месту, но я продолжал защищаться и, по возможности, отражать удары.

– Хватит!

Мои обидчики отпрянули, и град побоев прекратился. Тяжело дыша, я поднял глаза и увидел уставившегося на нас брата Эли. Его массивная фигура возвышалась между мной и остальными. Леви и Эдвин с виноватым видом непрерывно отступали и прижимались друг к другу, но Мэттьюс с жаждой убийства во взгляде смотрел на меня.

– Что здесь происходит? – спросил монах так, словно это не было очевидным. Моя голова раскалывалась, во рту появился металлический привкус, и я чувствовал, как из носа течет кровь. Но мои обидчики тоже не выглядели целыми и невредимыми. Челюсть Мэттьюса уже распухла, а у Эдвина была разбита губа, и кровь капала на воротник его рубашки. – Кто это начал? – спросил брат Эли, по очереди переводя взгляд на каждого из нас и на наши ушибы. – Себастьян? Мэттьюс? Я жду. – Когда мы не ответили, его голос стал жестче. – Одному из вас лучше бы начать говорить в следующие три секунды, или весь ваш класс будет наказан за подобное нарушение правил.

– Это я, сэр, – воскликнул я, и он повернулся ко мне, сдвинув брови. – У нас с Мэттьюсом произошла ссора, и я толкнул его, втянув в драку. Я первый начал это.

– Себастьян. – Монах поднял густую бровь, не поверив мне. Я зарекомендовал себя тихим подростком, парнем, который говорил только тогда, когда спрашивали. Учеником, который никогда не подвергал сомнению приказы и в точности исполнял то, что говорили, каждый раз. Драка с товарищами была строго запрещена на территории монастыря, и я не нарушал правил с момента моего прибытия. Не секрет, что Мэттьюс ненавидел меня: виновник был известен.

Но я знал, что Мэттьюс никогда в жизни не признается в содеянном, и если кто-то не возьмет вину на себя, пострадает целая группа. Переживать успех и неудачу вместе, это было одним из принципов Кодекса Святого Георгия, и я очень серьезно к этому относился. Я не был сам по себе. А являлся частью чего-то более великого, религиозного братства, объединенного под одним знаменем ради одной цели. Даже в двенадцать лет, когда я не до конца понимал, что происходит, я уже начинал думать как солдат. Нужды большинства перевешивали нужды индивида. Я находился здесь для убийства драконов, но не смог бы сделать этого в одиночку.

Некоторое время брат Эли не говорил ничего, возможно, ожидая, что Мэттьюс так же выступит вперед и возьмет на себя часть вины. Но когда тот не двинулся, монах вздохнул и указал на дверь.

– Вы трое, убирайтесь отсюда, – приказал он, бросив сердитый взгляд на троицу. – Если подобное случится снова, я не буду разбираться, кто первый начал – вы будете работать на кухне до конца года. На выход!

Они заторопились к выходу, но не раньше, чем Мэттьюс одарил меня триумфальной ухмылкой. Затем они ушли, и брат Эли опять повернулся ко мне. Я приготовился к нравоучению и своему наказанию, но монах вздохнул и покачал головой, выражение его лица стало мрачным.

– Послушай, – тихо сказал он и вложил в мою руку носовой платок. – Приведи себя в порядок, Себастьян, и иди за мной. Директор хочет тебя видеть.

В недоумении я выполнил его приказ, стирая кровь с лица, прежде чем прижать ткань к носу. Брат Эли встретил меня в коридоре и жестом пригласил следовать за ним. Пока я шел по коридору, минуя учеников и все еще проходящие занятия, дурное предчувствие во мне боролось с замешательством. Почему директор хочет меня видеть? Сделал ли я что-то не так, помимо этой драки? Может, он уже узнал о происшествии в ванной и хочет лично наказать меня?

Когда мы дошли до кабинета директора, брат Эли просто кивнул мне, приглашая войти внутрь. Убрав окровавленный платок в карман, я шагнул к двери и дважды постучал, секундой позже услышав знакомое «входите». Я отодвинул дверь и увидел преподобного Юлиана, стоящего перед своим столом рядом с мужчиной, которого я уже видел прежде, когда впервые прибыл сюда. Подобно брату Эли, они оба выглядели мрачными, когда посмотрели на меня, и сердце стало аритмично и глухо биться у меняв груди.

– Новобранец Себастьян. – Директор жестом подозвал меня ближе морщинистой рукой. – Пожалуйста, входи. – Я последовал его просьбе и встал по стойке смирно перед столом, в то время как петли заскрипели и дверь захлопнулась позади меня.

– Вольно, – произнес директор, и я расслабился, хотя все внутри меня еще было напряжено. Директор кивнул мужчине рядом с собой. – Себастьян, это лейтенант Габриэль Мартин из Западного дома капитула Ордена. Полагаю, формально вы не знакомы.

– Нет, сэр, – ответил я, взглянув на лейтенанта. Орден Святого Георгия являлся небольшой организацией и не стремился к структуре современных военных сил с их десятками тысяч солдат. Но по факту Орден все же был армией. Лейтенанты командовали солдатами во множестве капитулов по всей стране и несли ответственность за обучение подразделения и общую подготовку. Над ними стояли капитаны, а еще выше – сам Патриарх.

Лейтенант улыбнулся, но это была натянутая, вымученная улыбка, словно он предпочел бы находиться в другом месте.

– Если ты извинишь нас, директор, – пробормотал мужчина, и тот кивнул. Поднявшись из-за стола, он бросил на меня мимолетный, непроницаемый взгляд и оставил меня наедине с лейтенантом Мартином.

Я подождал, пока не выйдет директор и дверь за ним не закроется, прежде чем повернуться к лейтенанту.

– У меня проблемы, сэр? – тихо спросил я.

– Нет. – Габриэль Мартин отрицательно покачал головой. – Нет, Гаррет, у тебя все в порядке. Лукас Бенедикт был моим хорошим другом. Из-за него я здесь. Когда-то он взял с меня обещание, что если с ним что-нибудь случится… – Он замолчал, и в тот момент я, наконец, осознал, что произошло. Почему он приехал.

– Гаррет. – Я слышал, как Мартин вздохнул. – Лукас Бенедикт… был убит в битве на прошлой неделе. Он исполнял миссию Ордена в Южной Америке, и его отряд попал в засаду врага. Никто не выжил.

У меня внутри все упало, и на мгновение все чувства притупились. Бенедикт никогда не был мне отцом, он сам ясно давал это понять. На протяжении всей моей жизни наше взаимодействие сводилось только к отношениям ученика и наставника, и он всегда держал меня на почтительном расстоянии с профессиональной беспристрастностью, никогда не подходил слишком близко. Но он всегда был рядом. И время от времени маска слетала с его лица, и из-под нее он с гордостью взирал на меня. Почти с теплотой. Не так уж много, но этого оказывалось достаточно.

Теперь он исчез. Второй раз в своей жизни я стал сиротой.

Потребовалось сделать несколько вдохов, прежде чем я смог произнести:

– Это… были драконы?

– Не совсем, – печальным голосом ответил Мартин. – Цель, которую они преследовали, находилась не там, но оставила позади себя слуг. Лукас возглавлял команду, когда их атаковали. Он был застрелен и тут же скончался на месте.

– Значит, это был «Коготь».

– Гаррет. – Мартин шагнул вперед и, придвинув кресло, сел в него так, чтобы наши лица находились на одном уровне. – Послушай меня. Я знал Лукаса долгое время. Он был хорошим солдатом и превосходным лидером. Когда ты впервые попал к нам и он взял тебя под свою опеку, я решил, что мой друг сошел с ума. Но в течение этих лет я наблюдал за тобой и сейчас понимаю, что он тогда увидел. В тебе есть потенциал, у тебя есть шанс стать кем-то невероятным. Не просто солдатом. – Взгляд его темных глаз стал жестче. – А лидером. Лучшим воином Ордена Святого Георгия. Я понимаю, эти новости обернулись потрясением, и, поверь мне, я хотел бы не быть должным сообщать их. Но Лукас желал, чтобы ты продолжил. Не просто так, он хотел, чтобы ты стремился к большему. Чтобы стал лучшим среди всех. – Его резкий взгляд смягчился, хотя голос оставался строгим. – Ты понимаешь?

– Да, сэр, – ответил я, и мой голос был спокойным. Твердым. Как хотел бы того солдат Бенедикт. – Понимаю. Я отстранен от занятий?

Он кивнул.

– Директор освободил тебя от сегодняшних уроков. Я вернусь завтра утром, чтобы забрать тебя. Полагаю, ты хочешь присутствовать на похоронах. – Он тяжело поднялся и положил руку мне на плечо. – Орден потерял великого человека, – пробормотал он, разглядывая меня невеселыми черными глазами. – Но война продолжается. И драконы не уничтожили нас полностью. По крайней мере, пока нет.

И вышел.

В состоянии оцепенения я вернулся в свою комнату. Монахи и учителя видели меня в коридорах, очевидно направляясь с занятий, на которых я должен был присутствовать, но никто не спросил, куда я иду. Питер Мэттьюс прошел мимо меня во дворе и с вызовом отпустил в мой адрес самодовольную колкость. Но я не обратил на него ни малейшего внимания. Теперь он стал не важен, уже нет. Я продолжал идти, высоко подняв голову с безучастным выражением лица, пока не дошел до своей комнаты в самом конце коридора и не зашел внутрь.

И только когда оказался один в своей крохотной каморке, а дверь позади была надежно закрыта, я зарылся в свою койку, прижал колени к груди и дал волю слезам. Никто не увидит моих слез, и я знал, что он не хотел бы, чтобы я плакал, но мне ничего не удавалось с собой поделать. Даже хотя стыд от слез обжигал так же сильно, как и горечь. Драконы отняли у меня еще одну жизнь, отобрали, даже не задумываясь. Я не позволю им остаться безнаказанными. Отдам последнюю дань уважения своему наставнику, поблагодарю его за все, чему он меня научил, а потом снова вернусь к своим тренировкам с новой целью. Наши враги – мои враги – не одержат победу. Дьявольские ящерицы ранили меня в последний раз. Теперь у них появился новый противник, и я удостоверюсь в том, что они запомнят мое имя, когда я сорту их с лица земли.

Я буду работать на пределе возможностей.

Я обязательно превзойду остальных.

И стану идеальным солдатом.

Гаррет

– Выстрелы, – пробормотала Джейд, сидя сбоку от меня.

Я стиснул зубы, чувствуя, как напряжение в плечах распространяется по всему телу. Мы ехали уже целый день, в безумном, изнуряющем темпе мчась по направлению к нашей цели, и это были первые слова, сказанные ею за несколько часов. С того момента, как мы покинули Англию, дракон из Азии была тихим, но расторопным компаньоном для путешествий. Она без возражений держалась позади и не возражала против моего руководства в незнакомой стране. Она приказала своим монахам остаться в Лондоне и не сводить глаз с Патриарха и Ордена, сообщая ей, если произойдут какие-либо изменения. Сама Джейд вела себя так тихо и неподвижно, так что я почти забыл о ее присутствии. Хотя, конечно, мой рассудок был не совсем ясен. С тех пор как мы приземлились, только одно было у меня на уме: добраться до Эмбер прежде, чем это сделает Орден. Мне не было известно, сколько времени у меня есть, чтобы предупредить их, что, если в этот самый момент их расстреливают, пока я беспомощно несусь на полной скорости по трассе, не в состоянии сделать что-либо еще. Я даже не мог позвонить им. Уже не в первый раз я хотел бы иметь номер Эмбер или хотя бы Райли. Оборвать все связи со своими товарищами-драконами было ужасной ошибкой. Я был бы счастлив, позвонить Райли и стерпеть его насмешки и презрение, если бы благодаря этому смог предостеречь Эмбер.

«Эмбер, – подумал я, уставившись на дорогу через лобовое стекло. – Пожалуйста, выживи. Позволь мне добраться до тебя вовремя».

Отдаленный ответ донесся из здания, пронзая меня, словно ножом. Заставив мое сердце подпрыгнуть. Я незамедлительно затормозил и направил машину в сторону узкой частной дороги, в то время как несколько более приглушенных, но не вызывающих сомнений хлопков последовали за предыдущими, раздаваясь из постройки за сеткой забора, окружавшего заброшенный промышленный комплекс.

– Опоздали, – пробормотала Джейд, ее голос прозвучал неестественно спокойно. – Орден уже здесь.

«Нет». Я выпрыгнул из машины и поспешил к багажнику. Рывком открыл его и вытащил спортивную сумку с личными вещами, которую спрятал, прежде чем покинуть Англию. Когда Джейд встала рядом со мной, я потянулся к сумке, достал бронежилет и надел его на рубашку. Из-под сумки вытащил свою «М-4», проверил гнездо магазина на наличие патронов и перебросил ремень через плечо.

Черные глаза азиатки горели рядом с моим лицом.

– Ты осознаешь, что это очень рискованно? – заметила она, наблюдая, как я вставляю «глок» в кобуру на поясе. – Нас всего лишь двое. Даже если Святой Георгий не ожидает нашего появления, шансы на то, что кто-нибудь выберется оттуда живым, ничтожны.

– Знаю, – огрызнулся я. – Но я вытащу их оттуда. Я должен попытаться. Эмбер сделала бы то же ради меня. – «Собственно говоря, она уже так поступила». – Я не стану просить тебя помогать мне, если ты боишься, – сказал я дракону, которая мрачно посмотрела на меня. – Но я иду туда, с тобой или без тебя. Так что решай. Со мной ты или нет?

Она вздохнула.

– Я дала слово, что помогу, а shen-lung ничто, если не держит обещаний. Даже если это обещание вторжения на военную базу, полную вооруженных человеческих маньяков. – Покачав головой, она с иронией улыбнулась мне. – Поэтому веди. Я прямо позади.

Я кивнул и поднял второй пистолет.

– В таком случае он тебе пригодится.

Она поморщилась.

– Ах, спасибо, но нет. Даже не будь я радикально против использования оружия, все равно не знала бы, что с ним делать. Нет, человек. – Она отрицательно покачала головой, и ее глаза сверкнули. – Я более чем в состоянии убивать людей без помощи механизмов.

– Ладно. – Мне это не нравилось, но я не собирался спорить. – Тогда пошли.

Мы подбежали к забору и перелезли через него, с опаской приземлившись по другую сторону. Пригнувшись как можно ниже и оставаясь в тени зданий, мы двинулись в направлении доносившихся ранее выстрелов. Сейчас на площадке стояла зловещая тишина, а здания казались безлюдными. Я размышлял, проходили ли Эмбер и Райли по этому пути, прямо по этой дорожке, думая, что все в порядке. Не подозревая, что Орден наблюдает за ними, чтобы захлопнуть ловушку. Если они были здесь, то не заметили ничего подозрительного. Мест, чтобы спрятаться, было слишком много, целая армия могла оставаться незамеченной, пока не стало слишком поздно.

Вглядываясь за угол, я уловил мимолетное движение и нырнул назад, прижимаясь к стене, и Джейд последовала моему примеру. Я быстрым взглядом окинул местность. Ряды длинных серых складов окружали нас и огромное белое здание по ту сторону пустынной площадки. Снаружи виднелась табличка с надписью «НьюТех Индастриз». Два больших автофургона стояли недалеко от главного входа, и пара черных внедорожников перекрывала дорогу к нему.

– Две группы захвата, – вздохнул я, отступив. – И еще одна снаружи, охраняет выходы. В этот раз они неплохо подготовились.

Джейд хмуро подняла на меня свои черные глаза.

– Что это значит?

Я кивнул головой в сторону здания.

– Орден дождался, пока цель войдет в здание, прежде чем отдать приказ о наступлении, – объяснил я. – Если бы они захлопнули ловушку слишком рано, то объекты могли бы улететь. А оказавшись внутри, солдаты будут стараться загнать их как можно дальше внутрь, если получится, на нижние этажи, отрезав проход к любым окнам и дверям, через которые они смогли бы сбежать. Тем временем третий отряд будет отправлен перекрыть все выходы из здания, а где-то поблизости будет располагаться снайпер, просто на случай, если объекты все-таки прорвутся.

Джейд выслушала все это молча, осмысливая сказанное.

– Значит, первым делом, нам следует убрать людей, перекрывающих выходы, – спокойно и деловито произнесла она, словно уже много раз делала подобное прежде. – Возможно, некий отвлекающий маневр, посеять среди их рядов небольшой хаос? – Она улыбнулась. – Появление еще одного дракона на площадке, определенно заставит их переключить внимание.

– Может сработать, – не сразу согласился я, – но для тебя это будет опасно. Ты уверена, что хочешь рискнуть?

– Я верю, если выражаться вашими словами, что поезд уже ушел, – с иронией ответила Джейд. – Я здесь. И обещала, что помогу. Если тебе нужен отвлекающий маневр, чтобы добраться до друзей, могу его устроить.

– Хорошо, – кивнул я. – Но мне нужно убрать снайпера, прежде чем я хотя бы смогу думать о том, чтобы подойти ко входу. – Я снова выглянул из-за угла, осматривая ближайшие здания. Двухэтажный склад прямо через дорогу от целевой постройки привлек мое внимание, и я мрачно кивнул. «Если Тристан окажется здесь, то это будет его место». – Жди моего сигнала, – приказал я Джейд, повернувшись назад. – Затем посмотри, сможешь ли увести солдат от входа. Они, вероятно, вызовут подкрепление, поэтому будь осторожна. – Я бросил еще один быстрый взгляд за угол, отмечая местонахождение солдат, прежде чем снова спрятаться. – Когда привлечешь внимание, – продолжил я, – не беспокойся обо мне и остальных, просто убирайся отсюда. Если удастся добраться до машины, возвращайся в город и затеряйся в толпе. Там они за тобой не погонятся.

Джейд медленно моргнула.

– И как я узнаю, что ты жив? – спросила она, прищурившись. – Я возлагаю на тебя большие надежды, человек. Полагаю, ты не собираешься ворваться туда, паля из пушек, как вы, ковбои, делаете, и получить пули со всех сторон. И, если ты действительно справишься, как я узнаю, где снова найти тебя? Мне совершенно незнакома эта страна. Я даже не буду знать, откуда начинать поиски.

– Когда мы выберемся и окажемся в безопасности, я свяжусь с тобой и сообщу наше местонахождение. – Она бросила на меня настороженный взгляд, и я выдержал его. – Обещаю.

Дракон вздохнула.

– Полагаю, нет другого выбора, кроме как поверить тебе, – сказала она. – До настоящего момента ты зарекомендовал себя как честный человек, даже несмотря на то что когда-то состоял в Ордене. Я в самом деле надеюсь, так будет и дальше. – Она коротко кивнула и отступила назад, приготовившись ускользнуть прочь. – Значит, буду ждать твоего сигнала. Удачи.

Я вышел из-за угла и обогнул здание, двигаясь так тихо, как только мог. Я старался, чтобы между мной и Орденом оставались стены. Когда я достиг задней стены здания, то скользнул внутрь через открытое окно и продолжил свой путь по бетонному полу, пока не отыскал металлический лестничный пролет, ведущий на второй этаж. Бесшумно начал подниматься по лестнице, удерживая штурмовую винтовку перед собой. Лестница вывела меня в коридор с рядом старых дверей, расположенных друг напротив друга. Все были плотно закрыты… за исключением одной.

Я прокрался вдоль по коридору, молясь, чтобы скрипучие половицы не выдали меня, и заглянул в комнату. У распахнутого окна на коленях стоял солдат, ствол снайперской винтовки просунут через щель, его внимание полностью приковано к зданию напротив.

У меня свело желудок, но я сделал размеренный вдох и поднял пистолет, целясь в затылок. Но когда мой палец надавил на курок, я перенес вес тела и доски подо мной издали предательский скрип. Снайпер отвернулся от окна, остановив на мне тяжелый взгляд, и я уставился на пару знакомых голубых глаз.

Тристан.

Данте

Я стоял на балконе, глядя вниз и наблюдая, как двое совершенно одинаковых людей беспощадно пинают, избивают и колотят друг друга.

– Они становятся намного эффективнее, – прошептал доктор Олсен, остановившийся рядом со мной. По его голосу было слышно, что он впечатлен. Я не ответил, продолжая следить за дракой. Или «спаррингом», как называл это Мэйс. Но не был так уверен. Прежде по телевизору я видел спарринг-матчи по боксу или бои в клетках. Да, они выглядели весьма жестокими, соперники старались ударить изо всех сил или придушить противника до беспамятства. Но там имелись правила и судьи, и хотя я видел некоторые довольно отвратительные травмы, никто не находился в опасности на грани непосредственной смерти. Если один был слабее, сдавался или терял сознание, второй отступал и бой заканчивался. Каждый понимал это.

Сосуды, однако, не имели «отсечки». Они останавливались только тогда, когда Мэйс приказывал им остановиться. Обычно это случалось, когда наступала безоговорочная победа. Когда соперник получал жесткий удар, который сбивал его с ног. Или когда один захватывал или зажимал другого так, что тот уже не мог вырваться. Но я никогда не видел, чтобы сосуд отступил добровольно, и это беспокоило меня. Как далеко они могут зайти, выполняя приказы? Я чувствовал, что должен выяснить это, но в то же время боялся ответа.

«Страх не продуктивен, Данте. Это твоя обязанность: точно знать, на что способны твои наблюдаемые объекты, во всех аспектах».

Мисс Саттон, ведущий программист по внедрению обусловленности поведения сосудов, внезапно вздрогнула. Один из бойцов бросился вперед и сверху нанес удар с разворота, поражая второго в висок. Тот попятился назад, практически лишившись чувств, и Мэйс шагнул навстречу, чтобы завершить поединок.

– Нет! – выкрикнул я, поднимая руку. Он бросил на меня пронзительный взгляд. – Пусть продолжают, – приказал я. – Нам нужно знать, как далеко они зайдут, прежде чем сами остановятся.

Мэйс напряг челюсти, но кивнул и отступил. Не получив команды к остановке, первый сосуд бросился через ринг и, хотя было совершенно очевидно, что его противник ранен, нанес тому хук справа, сбивая с ног на бетонный пол.

Я стиснул зубы, подавляя вырывающийся приказ прекратить битву и заставляя себя продолжать наблюдать. Раненый сосуд попытался встать на ноги, но соперник с жестокостью ударил его под ребра, опрокинув на спину. Как я мог видеть, первый сосуд прыгнул на свою поверженную жертву, усевшись верхом ему на грудь, и один за другим начал наносить удары по лицу.

Мэйс смотрел на меня, совершенно ясно спрашивая, стоит ли ему положить конец бойне. Я отрицательно покачал головой. Поначалу избитый сосуд пытался защищать лицо, но после нескольких полученных ударов потерял сознание. Его голова откинулась назад, руки раскинулись в разные стороны. И даже несмотря на это чудовищное избиение беспрепятственно продолжалось, лицо второго сосуда оставалось пустым и не выражало эмоций, пока он молотил незащищенного противника снова и снова. Кровь окропила костяшки пальцев, забрызгав его лицо и грудь, и у меня скрутило желудок.

– Ну хорошо, – наконец произнес я, когда стало очевидно, что сосуд не собирается останавливаться сам. – Достаточно!

Мэйс шагнул вперед.

– Стой! – выкрикнул он, его голос прогремел в бескрайности комнаты. – Перемирие, солдат.

Сосуд немедленно замер. Опустив руки, он поднялся и отступил от тела, его глаза оставались такими же пустыми, как всегда. Кровь покрывала лицо яркими пятнами, а костяшки окрасились в красный цвет, но это было ничто по сравнению с месивом, в которое превратился другой дракон. Я чувствовал подступающую тошноту и не мог смотреть прямо на его лицо, когда Мэйс подошел и присел рядом с телом.

– Как оно… в порядке? – спросил доктор Олсен, его голос, как всегда, звучал тихо. Мэйс хмыкнул и поднялся.

– Мертв.

– Ладно, в этом проблема, – сказал я, поворачиваясь к ученому. Мой желудок крутило, и я чувствовал больше, чем легкую тошноту, но держался прямо и взирал на человека, который сам выглядел бледным и до ужаса напуганным. – Доктор Олсен, понимаю, что сосуды были запрограммированы на повиновение, но отсутствие инициативности превращает их в обузу. Мы нуждаемся в солдатах, которые смогут думать и действовать самостоятельно, не как роботы. Нет… кем бы они ни были. – Я махнул в сторону окровавленного сосуда, неподвижно стоящего над изуродованным месивом, оставшимся от его брата. – Можем мы исправить их? – обратился я также к мисс Саттон. – Может производство быть улучшено?

– Я… не знаю. – Мисс Саттон провела рукой по лицу. – Возможно. Предполагалось, что запрограммированное поведение будет простым. Попытка изменить их сейчас может иметь… непредсказуемые последствия.

– Попытайтесь. – Тон голоса был твердым и не подразумевал возражений. Доктор Олсен взглянул на меня, и я повернулся к нему, прищурив глаза.

– Это неприемлемо, доктор. Они не могут быть такими пустышками, чтобы даже не иметь собственных независимых мыслей.

– «Коготь» говорил мне, что послушание важнейший…

– Я не говорю, что им следует ставить под сомнение приказы, – огрызнулся я. – Но они не должны прыгать со скалы не моргнув и глазом, потому что мы приказали им шагать вперед. – Я отступил назад, готовясь уйти отсюда, поскольку не мог оставаться здесь дольше, зная, что пустое, заляпанное кровью существо, которое, как предполагалось, было драконом, стояло прямо перед нами. – Исправьте его, – повторил я ученому. – Меня не волнует как. Мне больше не нужны происшествия, подобные тому, которое я видел сегодня. Это понятно, доктор?

Доктор Олсен выглядел угрюмым, но кивнул. Мисс Саттон также напряженно кивнула. Я развернулся и вышел с тренировочной арены, прежде чем смог сказать что-нибудь еще.

Вернувшись в офис, я утонул в кресле за столом, положил локти на дерево и потер руками голову. Что ж, происшествие было… отвратительным. Я знал, что программирование сосудов и изменения в их поведении были значительными, но то существо в тренировочном зале сегодня не являлось драконом. Оно не было даже собакой, как недавно заметил Мэйс. По крайней мере, собаки имеют свои собственные мысли и чувства. А сосуд был машиной. Живым, дышащим механизмом.

Они не могут быть тем, что представлял себе «Коготь», подумал я, пошевелив мышкой: экран компьютера ожил. Я понимал, что должен доложить организации о сегодняшнем инциденте. Я знаю, эти создания были созданы для войны. Знаю, они появились, чтобы у нас был шанс в борьбе с Орденом, но где предел всего этого? Что мы приносим в жертву ради спасения нашего вида от вымирания? Если сотня сосудов умрет ради того, чтобы один «настоящий» дракон жил, стоит ли оно того?

«Эмбер бы с этим не согласилась».

Я нахмурился при мысли о моей опороченной сестре-близняшке. Приходилось намеренно нагружать себя делами, чтобы не оставалось времени на размышления о том, где она, что сейчас делает. Но иногда сестра все равно проникала в мои мысли. «Где сейчас находится Эмбер?» – гадал я. Мистер Рот заверил меня, что если «Коготь» найдет мою сестру, я буду первым, кто об этом узнает. Тот факт, что я ничего не слышал о ней, означал, что она, вероятно, все еще является проблемой организации вместе с тем драконом-отступником, которого повстречала в Кресент-Бич. И все сильнее запутывается в паутине лжи и махинаций Кобальта, вовлекаясь в его преступную подпольную структуру. Если все и дальше так пойдет, я не был уверен в том, что моя заблудшая сестренка сможет быть спасена.

«Эмбер сделала свой выбор». Я встряхнулся и начал составлять электронное письмо организации. Ее судьба не в моих руках, и я верю, что «Коготь» знает, что делает. Сейчас не время беспокоиться о сестре. У меня есть свои проблемы, которые нужно уладить.

Я закончил письмо, детально описав происшествие в тренировочном зале, и нажал «отправить», наблюдая за тем, как сообщение исчезает на экране. Возможно, даже хорошо, что Эмбер сейчас не здесь, рассуждал я, откинувшись в кресло. Она слишком эмоциональна. Слишком вспыльчива. Всегда позволяла чувствам одерживать верх над логикой и здравым смыслом, и так же не отнеслась бы хорошо к разыгравшейся сцене в тренировочном зале. Между тем как я, не пребывая в восторге от манипуляций над сосудами, мог, по крайней мере, понять замысел «Когтя». Нам нужны солдаты, чтобы пополнить наши ряды в войне со Святым Георгием. Это необходимо для нашего выживания как вида.

Может, в этом и крылась причина, по которой «Коготь» выбрал меня для руководства проектом. Они знали, я сделаю все для обеспечения нашего выживания. Включая задачи, которые привели бы в ужас мою родную сестру.

Из компьютера раздался сигнал, сообщающий о получении письма. Оно пришло из головного офиса «Когтя» и касалось инцидента в тренировочном зале. Удивленный настолько быстрым ответом, я кликнул на него. Как обычно, текст не был слишком длинным и касался только сути.

Мистер Хилл,

благодарим Вас за обновленные сведения насчет Проекта 223590. Мы понимаем Ваши сомнения. Однако в организации остались довольны поведением сосуда, о котором идет речь. Мы отвергли Ваше предложение по модификации будущей программы субъектов. Продолжайте развитие в том же направлении. Если возникнет необходимость, изменяйте методики для более подходящего поведения. Мы ценим Вашу обеспокоенность и будем рады направить помощь, если Вы посчитаете, что таковая требуется.

Ирвин Хокинс, глава руководства проекта.

Меня замутило. «Продолжайте развитие в том же направлении». «Коготь» не хотел, чтобы сосуды менялись. Возможно, они не понимали совершенной роботизации драконов… а быть может, и понимали. Может, это именно то, к чему они стремились все это время. Драконы, которые не оспаривают приказов, которые будут слепо выполнять любой даже ценой своих жизней.

Меня пробил озноб, и я встряхнулся. Мне такое не нравилось, но это уже не мое решение. Организация сказала свое слово. А я точно не собирался сообщать им, что мне требуется помощь в проекте: такой подход ослабит их доверие и обозначит мою некомпетентность. Да будет так. Если «Коготь» хочет видеть безмозглых солдат, я предоставлю им безмозглых солдат.

Даже если ради этого я должен продать душу.

Гаррет

– Гаррет.

Его тон был ледяным, а глаза суровыми, когда мы пристально смотрели друг на друга поверх штурмовой винтовки. Одна рука лежала на оружии, другая медленно тянулась к пистолету на бедре. Прищурившись, я поднял винтовку.

– Не надо.

Рука замерла. Тристан пристально смотрел на меня, холодное презрение отражалось на его лице, но он опустил руку. Противоречия раздирали меня изнутри, прошлое противилось тому, что, как я знал, должен сделать, но рука оставалась твердой, ствол винтовки был направлен точно в цель. С такого близкого расстояния нательный бронежилет Тристана бесполезен. Один выстрел, и с ним будет покончено.

– Мне следовало бы знать, что мы найдем тебя здесь, – сказал Тристан, его голос прозвучал тихо. – Командир сказал, что здесь находятся те же самые ящерицы, которые ворвались в здание капитула той ночью, чтобы освободить тебя. Услуга за услугу, напарник? – Он замотал головой, не утруждаясь скрыть отвращение. – Ты и правда перешел на другую сторону, не так ли? Сотрудничаешь с нашими врагами, Гаррет? Убиваешь людей, когда-то бывших твоими братьями, чтобы спасти их?

– Орден не оставил мне другого выбора, не правда ли? – мой голос звучал равнодушно и холодно. – После всего совершенного мной, после всех отданных им лет, выполненных приказов, после того, как я рисковал собой без раздумий, они застрелили бы меня за проявление милосердия к врагу.

– К дракону! – Губы Тристана скривились, когда он произнес это слово. – К бездушной ящерице, которая обратила тебя против всего, во что ты верил. Мы не выказываем милосердия к драконам, Гаррет, тебе это известно! Они не заслуживают снисхождения, или понимания, или сострадания, поскольку сами на подобное не способны.

– А что, если способны? – тихо спросил я. – Если все, что мы думаем и знаем о драконах, ложь? Что, если они на самом деле способны на милосердие, сострадание, человечность? Где в таком случае был бы Орден? Как тогда Святой Георгий оправдывал бы свои действия, века, полные массовых убийств, крови и смертей, если бы они знали, что не все драконы – бездушные монстры?

– Послушай себя, – возразил Тристан, сейчас на его лице отражалось что-то среднее между отвращением и жалостью. – Ты говоришь подобно одному из их рабов, тех, кем они так тщательно манипулируют. Рабы уже не осознают реальности. – Он замолчал, словно взвешивая следующие слова, прежде чем добавить. – И, думаю, твои чувства к той девчонке заставляют тебя видеть все в ложном свете. Ты всегда верил в то, что делал, до того, как появилась она. – Его голос зазвучал суровее. – Она дракон, Гаррет. Монстр. Ты просто обманываешь себя, если считаешь иначе.

Я проигнорировал этот резкий укол в сердце, понимая, что тот был бесполезен. Вера Тристана непоколебима. Он солдат Ордена Святого Георгия – его убеждения нерушимы. А стоять здесь и спорить со своим бывшим напарником не было времени. Джейд ожидает моего сигнала. Эмбер и Райли в ловушке. Возможно, уже слишком поздно. Я хотел поговорить с Тристаном, объяснить все, что я узнал, но я нужно двигаться дальше.

Поднимая «М-4», я встретился с суровыми глазами Тристана.

– Повернись, – приказал я, и его взгляд стал мрачным.

– Ты собираешься застрелить меня сейчас, напарник? – тихо спросил он. – Чтобы спасти ящериц? В чем дело, не сможешь смотреть мне в глаза, когда будешь нажимать на курок?

Мое лицо оставалось равнодушным, голос холодным, когда я отвечал:

– Сейчас.

Тристан наблюдал за мной еще с секунду, затем повернулся на коленях и встал лицом к стене. Держа оружие поднятым, я осторожно прошел вперед, пока не оказался всего в метре от него, ствол завис в нескольких сантиметрах от затылка.

Я не собирался стрелять в него. Несмотря на все, прекрасно понимая, что он мой враг и уничтожил бы меня по первой команде, я не мог убить его. Он очнется с пульсирующей головной болью, подарок от удара винтовочным прикладом по голове, и его драгоценная снайперская винтовка будет уничтожена, но я не собирался стоять тут и хладнокровно казнить своего напарника. Но когда я отвел винтовку для удара, шквал выстрелов раздался из здания напротив нас, сопровождаемый взволнованными криками и выкриками команд. Я отвлекся на происходящее внутри, и прямо в тот момент Тристан развернулся и бросился на меня.

Я подпрыгнул вверх, когда он врезался мне в ноги, повалив на пол. Я упал на спину, и он уже вскочил на меня, схватив за запястье и отводя пистолет в сторону. Мы боролись за оружие, стремясь взять верх друг над другом. Я получил пару тяжелых ударов по черепу, так что моя голова склонилась набок, и в глазах все поплыло, но я продолжал сражаться, защищаясь одной рукой.

Сверкнула металлическая вспышка, когда Тристан внезапно выхватил нож из бронежилета и направил его прямо к моему горлу. Я выбросил вперед руку, блокируя его запястье, чувствуя, как самый край лезвия скользнул по коже.

Сжав челюсть, Тристан всем весом навалился на нож, и моя рука затряслась, пока лезвие начало впиваться в плоть.

– Мне жаль, Гаррет, – услышал я, как он бормочет, когда тонкая струйка крови побежала вниз по рубашке. Моя вторая рука была прижата к полу, и я не мог повернуть винтовку, чтобы выстрелить. – Мне бы не хотелось, чтобы все кончилось таким образом. Я бы хотел, чтобы мы никогда не отправились в Кресент-Бич, и та проклятая драконья сучка никогда не вонзила в тебя свои челюсти. – На его лице промелькнуло сожаление, прежде чем выражение лица снова стало суровым. – Никогда не думал, что застану тот день, когда Идеальный Солдат превратится в раба ящериц.

– По крайней мере, мне известна правда, – прохрипел я в ответ. – Я не единственный, кому они лгали. – Его брови сдвинулись, и я выпалил ему в лицо правду: – Патриарх работает на «Коготь», Тристан! Все в Ордене Святого Георгия подчиняются организации, они просто этого не знают!

Его глаза расширились от удивления. Давление лезвия, приставленного к моему горлу, ослабло на долю секунды, хотя оно совершенно не сдвинулось. Мгновение Тристан выглядел ошарашенным, и я разжал руку с оружием. Вывернув ее из захвата, вскинул руку к его шее, в то время как рванулся головой и туловищем вбок, выбивая напарника из равновесия. Лезвие оцарапало мне шею, оставив новый неглубокий порез на коже, прежде чем войти в доски пола. Выбравшись из-под Тристана, я схватил винтовку, забытую рядом со мной, и ударил ему в висок. Вздрогнув, Тристан оперся на локти, и я нанес еще один удар по голове. Он распластался на животе и больше не шевельнулся.

Тяжело дыша, я поднялся на колени, не обращая внимания на жжение в шее, и вытащил телефон из кармана.

– Джейд, – прохрипел я, когда дракон подняла трубку. – Пора.

– Поняла.

Я задержал дыхание в ожидании. И затем над зданиями понесся рык, порождая хор криков среди солдат, размещенных снаружи. Выглянув в окно, я увидел, как люди по ту сторону дороги забираются во внедорожник, в то время как командир указывал на другой конец площадки. Я проследил за его взглядом, прямо когда длинный, очень длинный извивающийся хвост свесился с крыши зеленой вспышкой и исчез позади зданий.

У меня перехватило дыхание от его размера. Он был как минимум в два раза длиннее хвоста Эмбер или даже больше. Так сколько же Джейд лет? Она определенно не являлась детенышем или даже подростком, как Райли. Настолько огромный дракон обязан быть взрослым, что означает, дракону с востока, который согласился помочь мне с задачей, должно быть, несколько сотен лет.

Несмотря на ее возраст, она добилась в точности того, что собиралась сделать. Двигатели загудели, и две машины с солдатами рванули за драконом, со свистом огибая склад и исчезая из виду. Через пару секунд у входа не осталось ни одной машины, лишь пара охранников стояла неподалеку.

Мысленно умоляя, чтобы с Джейд все было хорошо, я отошел от окна и убрал «глок» в кобуру, морально приготовившись к тому, что последует дальше. Настоящие трудности начинаются сейчас. Но я не дрогну. И прорвусь в здание мимо полчища моих бывших братьев, если это будет необходимо, и надеюсь, смогу добраться до жгучего красного дракона вовремя. Но оставалась еще одна вещь, которую я должен был сделать.

Повернувшись, я опустился на колени перед Тристаном, набросил себе на плечо ремень его винтовки и забрал все оружие, почувствовав острый укол вины за содеянное. Снова. После случившегося мы действительно враги. После всего не думаю, что смогу избежать необходимости нажать на курок, если наши пути снова когда-либо пересекутся. Потому что он точно сделает это.

– Мне жаль, Тристан, – пробормотал я и вышел за дверь, не оглядываясь назад.

«Эмбер, я иду. Только держись».

Эмбер

«Исключено». Я уставилась на человека передо мной, ожидающего, пока мой ошарашенный мозг осознает происходящее. Это… как он оказался здесь? Я не видела его почти месяц, и внезапно он выскакивает из ниоткуда именно в тот момент, когда мы в нем больше всего нуждаемся?

– Эмбер! – Солдат выстрелил еще два раза и повернулся ко мне, взгляд металлических глаз пронзал дым и темноту, заставляя мое сердце подпрыгивать. Если прежде я не была до конца уверена, что передо мной Гаррет Ксавье Себастьян, то теперь не осталось никаких сомнений. – Нам нужно уходить, – проревел он, возвращая меня к реальности. Ох, точно. Пистолеты. Пули. Солдаты. Мы вроде как окружены, разве нет? – Где Райли?

– Здесь. – Сияющий синий дракон возник из темноты, глаза светились золотом в сумеречном дыму и темноте. При его появлении я ощутила облегчение. Хотя, если мы выберемся отсюда, я собиралась порвать его на кусочки за такой безумный суицидальный выпад. Он с недоверием посмотрел на Гаррета, но не стал спорить с ним, когда мы повернули к выходу.

– Никогда не думал, что буду немного рад видеть тебя, орденец, – прорычал он. – Давайте уже, черт возьми, выбираться отсюда.

Гаррет снял что-то со своего пояса и прищурившись двинулся к двери, вглядываясь вперед.

– Когда дойдем до главной комнаты, – бросил он через плечо, – поворачиваем налево. На той стороне солдат меньше. Я поверну направо и встречу вас у входа. – Он поднял руку, и я сжалась, чтобы протиснуться через дверной проем. – По моему сигналу… закройте глаза на секунду, а потом вперед!

Он швырнул гранату в темную комнату, где она взорвалась ослепительной вспышкой света, которая проникла даже сквозь мои закрытые веки. Ринувшись в сияние, Гаррет тут же выпустил три короткие очереди, пока двигался. Последовали крики и ответные выстрелы, вспыхивая белыми отсветами во мраке, и солдат растворился в развернувшемся хаосе.

Мы с Кобальтом проскочили в дверь и быстро уклонились влево, прижимаясь к стене и низко согнувшись, пока убегали. Когти скользили по кафельной плитке, пока я мчалась прямиком к двери, не обращая внимания на выстрелы и пули вокруг нас. Солдат показался из укрытия, стреляя из своего пистолета в противоположную сторону комнаты, и я с рыком набросилась на него, сбивая с ног и ударяя головой о пол, пока тот не перестал сопротивляться. Еще один человек в маске встал у нас на пути, но Кобальт выпустил струю пламени, охватившую человека, и он отшатнулся прочь.

Что-то ударилось мне в бок, прорезая чешую и мышцы, и в ноге вспыхнула боль. Я попятилась, почти упав на пол, и услышала, как Кобальт яростно зарычал у меня за спиной. Бросившись ко мне, он с волнением легонько подтолкнул меня, его плечо уперлось в мое, когда он присел.

– Давай, Искорка. Продолжай идти. Мы почти выбрались.

Скрипя зубами, я сделала последний рывок в сторону выхода. Перед дверью стоял солдат, загораживая путь наружу. Но раздался выстрел, человек дернулся и упал на пол за мгновение до того, как появился Гаррет. Его лицо было свирепым, когда он толкнул дверь и распахнул ее.

– Пошли!

Мы двинулись, карабкаясь гуськом вверх по лестнице, наши когти скрежетали по металлу и железу. Солдат шел следом, прикрывая наш тыл и стреляя назад в сторону лестничного пролета. Цокольный этаж был пугающе пустым, осталась лишь пара неподвижных тел на полу рядом со входом на лестницу. Я не обращала на них внимания и на лужи крови под телами, стремясь к выходу. Нагнув голову, когда была у дверей, я ударилась рогами в стеклянный барьер, те с грохотом распахнулись, и мы вывалились на открытое пространство.

Кобальт повернулся к Гаррету, когда тот вышел следом на пустую площадку.

– Куда теперь, орденец? – прорычал он.

И тут раздался оглушающий автомобильный гудок. Я подняла глаза и увидела грузовик, мчащийся в паре припаркованных от нас машин, разнося те вдребезги, прежде чем с заносом остановиться перед зданием. Темноволосая женщина высунулась из окна водительского сиденья, лихорадочно махая Гаррету.

– Залезайте! Солдаты на хвосте! Уходим!

Гаррет немедленно оббежал грузовик сзади, не останавливаясь для расспросов этой странной персоны, появившейся из ниоткуда с фургоном. Я отделалась от недоумения и поспешила за ним, как раз в тот момент, когда позади нас раздались выстрелы и пули застучали по корпусу грузовика. Солдат запрыгнул в фургон и открыл ответный огонь, пока мы с Кобальтом забирались в металлический ящик. Длинный кузов заплесневел, был горячим и пах ржавчиной, но я не жаловалась. Как только мы оказались внутри, колеса завизжали, и грузовик резко рванул вперед, набирая скорость и устремляясь прочь от здания. Трое солдат выбежали на площадку и навели пистолеты на машину за секунду до того, как Гаррет потянулся и захлопнул двери, погрузив нас в темноту.

В течение нескольких последующих секунд никто не двигался и не произносил ни слова. Единственными звуками в кузове были неровное, тяжелое дыхание каждого из нас и череда выстрелов, утихающая позади. Гаррет все еще стоял возле двери, упершись боком в угол и держа пистолет у груди, прислушиваясь к звукам снаружи. Кобальт согнулся передо мной, пристально глядя на Гаррета, его бока вздымались, а клыки были обнажены. Грузовик продолжал ехать, резина визжала на поворотах, заставляя меня спотыкаться и крепче сжимать челюсти, прежде чем движение, наконец, выровнялось и машина стремительно начала развивать скорость. Звуки оружия и борьбы стихли, и вскоре слышалось лишь шуршание резины по дорожному покрытию.

Гаррет испустил длинный выдох и опустил пистолет. Оседая вниз по стене, он склонил голову и позволил оружию упасть сбоку от себя. Секунду он выглядел изможденным, почти убитым горем. Но быстро поднял голову и посмотрел на нас.

– Все в порядке? – спросил он взволнованным голосом.

– Все еще живы, орденец, – оскалился Кобальт, его слова прозвучали напряженно от боли, движения были скованными. – Хотя все же менее живы, чем когда начинали. Эмбер получила ранение в ногу, а из моего хвоста вырван кусок плоти, что не очень приятно. Но угрозы для жизни нет, нам нужно безопасное место, чтобы залатать раны. – Он посмотрел на меня, затем отвернулся и покачал головой. – Также нам понадобится одежда, если ты не планируешь ближайшее время прятать двух драконов в фургоне.

Его голос звучал вполне обыденно, словно это была совершенно нормальная ситуация: солдат, которого, как я думала прежде, уже никогда не увижу, появился и спас нас от Ордена Святого Георгия. Гаррет устало кивнул.

– Я могу помочь, по крайней мере, с двумя из этих вещей, – сказал он, прямо в тот момент, когда что-то зазвенело в его кармане. Вытащив телефон, он поднес его к уху. – Джейд, люди ранены, – сказал он кому-то на другом конце. – Сейчас нам нужно найти безопасное место. – Мгновение тишины, и затем он кивнул. – Хорошо. Вези нас туда.

Опустив телефон, он вздрогнул и сполз вниз, пока не прижался к стене. Я обошла Кобальта и похромала к солдату, стараясь не наступать на заднюю ногу. Он наблюдал за моим приближением, пока я не встала рядом, нависнув над ним. Наши взгляды встретились, и он слабо улыбнулся.

– Эй, ты, – пробормотал он так, чтобы его голос слышала только я.

Было так много всего, так много скрытых чувств в этой одной короткой фразе.

– Эй, – прошептала я в ответ. – Ты… вернулся.

– Вернулся, – повторил он. – Удивлена моему появлению?

Я начала отвечать, но внезапно уловила запах крови, пропитавший его одежду, и с тревогой принюхалась.

– Ты ранен?

Он коротко кивнул.

– Практически невозможно пройти через подобное, не будучи подстреленным, – устало ответил он. Одна рука потянулась, касаясь плеча, и его лоб сморщился. – Думаю, просто царапина. Кровоточит, но ничего серьезного. По правде говоря, я удивлен, что мы все выбрались. Я не ожидал, что…

Он не закончил. Я прищурилась, глядя на него.

– Ты не рассчитывал выбраться оттуда живым, – закончила я.

Он не ответил, и в тот момент Кобальт подошел так близко, что наши крылья соприкоснулись. Я не была уверена, но мне показалось, что уловила отголоски рычания в его груди, пока дракон топтался рядом. Хотя его голос звучал совершенно обычно, когда он посмотрел вниз на солдата.

– Какой план, орденец? – спросил он.

Гаррет спокойно смотрел на темно-синего дракона и казался совершенно безучастным к тому, что две гигантские ящерицы стоят на расстоянии броска от него.

– У Джейд есть место, в которое можно поехать, – ответил он. – В нескольких часах езды отсюда. – Его глаза вспыхнули при взгляде на мою ногу и помрачнели от беспокойства. – Как ваши раны? У меня нет с собой аптечки. Вы сможете продержаться, пока не приедем?

– Не думаю, что у нас есть выбор, – проворчал Кобальт болезненным голосом. – Разве что поблизости имеется медпункт, в котором принимают драконов. Но не волнуйся насчет нас – мы можем вынести гораздо большую боль, чем люди, что, я уверен, тебе и так уже известно. – Затем он посмотрел на меня, его взгляд смягчился. – Искорка? С тобой все будет хорошо?

– Да. – Я хотела остаться, задать солдату еще вопросы, но это оказывалось невозможным с Кобальтом, нависающим так близко. Кроме того, моя нога дрожала, и опираться на нее казалось плохой идеей. У меня все болело, я была потрясена и подавлена. Чувствовала, что могу покусать кого угодно при малейшей провокации. – Я буду в порядке. Я собираюсь лежать и рычать на все, что будет задавать мне вопросы.

Отвернувшись от них, я похромала вглубь кузова и со стоном опустилась на грязный пол. Вытянув шею, я нашла дыру в левом боку сзади от пули Ордена. Чешуя вокруг раны растрескалась и надломилась, и кровь медленно стекала по моей ноге. Внезапно меня захлестнул первородный инстинкт вылизать рану, но я понимала, что лучше подождать обезболивающего и дезинфицирующих средств.

Кобальт подкрался ко мне, как кот, изогнутые когти скрежетали по полу: глаза светились золотым сиянием в тусклом свете. Растерявшись, я наблюдала, как он обошел вокруг и затем внезапно лег рядом, прильнув ко мне, обвивая своим стройным телом. Мое сердце подпрыгнуло, когда он прижался ближе, укрывая меня крылом и длинным хвостом обнимая нас обоих. Тепло разлилось по всему телу, мягкое и волшебное, и внезапно я почувствовала себя в полной безопасности.

Но я все же никак не могла отвести взгляда от солдата, все еще сгорбившегося у стены. Прижав одно колено к груди, он наблюдал за нами с печальным смирением. Часть меня противилась тому, что он здесь, наблюдает за нами: человек, который никогда до конца не поймет меня, не так, как Кобальт. Но другая часть хотела превратиться, сесть рядом с ним как человек и поговорить, возможно, уняв жуткую тоску в его глазах. Почувствовать тепло его кожи, когда мы бы поцеловались, или то ощущение правильности происходящего, когда его руки обнимали меня и я прижималась ближе, просто слушая биение его сердца.

С утробным рыком положив голову на хвост и закрыв глаза, я напомнила сама себе: «Я дракон». Гаррет ушел неспроста.

– Проклятье, – проворчал Кобальт. – Оставил свой пиджак в лаборатории.

Райли

Что ж, ситуация хуже некуда.

Я был благодарен солдату. Правда. Он выбрал безупречный момент для появления, и я старался не позволить своим животным инстинктам затуманить мой разум. Подавлял порыв с вызовом зарычать каждый раз, когда он смотрел на Эмбер. Если бы не он, не сомневаюсь, что был бы уже изрешеченным куском мяса и чешуи на полу лаборатории. Охотничьим трофеем какого-нибудь подонка из Ордена, который тот забрал бы мою голову домой и повесил над камином. Я знал, человек вернулся ради нас, что он был единственной причиной, по которой мы с Эмбер все еще живы.

Но в то же время он вернулся: само его присутствие все усложняло. А я-то думал, что избавился от него навечно. Возможно, это оказалось недальновидно с моей стороны. У нас были общие враги; Орден теперь ненавидел его так же сильно, как и нас. Если бы Гаррет знал, что Орден Святого Георгия поставил на нас капкан – поскольку это оказалась совершенно банальная ловушка, в которую я зашел как полный кретин, чертов Гриффин, будь он проклят, – я мог бы ожидать, что солдат вернется и поможет. Пусть его единственным мотивом и являлось спасение Эмбер.

Но осознание того, какие чувства он питает к моему огненному детенышу, как смотрит на нее, пробуждало во мне желание подкрасться и сомкнуть свои челюсти у него на шее.

Я сдержал рычание. Свое брали инстинкты, моя ревность, наследственность самца-дракона давали о себе знать в виде чрезмерной опеки. Ситуация усложнялась и тем фактом, что я был злой, ослабленный, сбитый с толку и у меня чертовски болело все тело. Раненые, раздраженные драконы не славились здравомыслием. Основание моего хвоста пульсировало в простреленном месте, и кусок металла, вероятно, все еще был где-то там. Однако лучше получить пулю в зад, чем в сердце, и когда осколок извлекут, рана заживет быстро. Хотя в последующие несколько дней сидеть будет отвратительно болезненно.

«Проклятие. Что замышляет «Коготь»?». Я мысленно вернулся в лабораторию к стеклянным резервуарам и ощущению отвращения, когда я осознал, что они предназначались для живых существ. Для драконов. «Что они делают с нами? Как могут оправдывать опыты над своим собственным видом?» Во мне вспыхнул гнев, и я сглотнул пламя, стремящееся вырваться из горла. Я знал, что они коррумпированы. Но никогда не думал, что они опустятся до такого.

Эмбер потерлась о меня, тихий стон вырвался сквозь стиснутые челюсти, хоть она и пыталась скрыть его. Волнение и чувство покровительства обострилось, и я склонил голову, положив подбородок ей на шею.

– Держись, Искорка, – прошептал я, видя, как ее когти выгибаются, впиваясь в пол. – Знаю, сейчас паршиво, но постарайся не думать об этом. С тобой все будет хорошо. Я рядом.

Она слегка расслабилась.

– Ты знаешь, я на тебя злюсь, – пошептала она, заставив меня заморгать от удивления. Она подняла на меня свои зеленые глаза, гневные и непримиримые. Ее узкие, словно бритва, зрачки уменьшились от боли и злости. – Что это было? Бросился на солдат ради меня? Думаешь, я бы не последовала за тобой?

– Эх. Я надеялся, ты, быть может, забудешь об этом. Так себе, да? – Я подкрепил сказанное легкой усмешкой, которая ни капли ее не умилостивила, и вздохнул. – Мне нужно, чтобы ты выжила, Искорка, – нежно сказал я ей. – Если я умру, то рассчитываю, что ты и Уэс продолжите мое дело. Позаботитесь о моих детенышах и организации, о каждом, кого я вытащил из «Когтя». Без некоего руководства, без кого-то, кто сражается за них, структура развалится на части. «Коготь» либо убьет всех, либо вернет назад, возможно, в лабораторию, подобную той, которую мы видели сегодня ночью.

Она поежилась, и я подвинулся ближе, заметив свое мрачное отражение в ее изумрудных глазах.

– Ты обещала помогать мне в сражениях, – сказал я. – Но мне необходимо большее, Эмбер. Ты не можешь остановиться только потому, что меня не станет. Пообещай, что позаботишься о моей организации, даже если меня с вами уже не будет. Я должен знать, что мои драконы будут в безопасности, что оставляю их в надежных руках.

Она свирепо выдохнула:

– Я не смогу делать того, что делаешь ты, Кобальт, – прошептала она в ответ. – Я не знаю азов твоей структуры, не знаю как поддерживать ее деятельность, но… я постараюсь. Приложу все усилия, чтобы защитить каждого и уберечь от «Когтя» или Ордена, но ты должен пообещать, что тоже продолжишь сражаться. Ты не смеешь сдаваться и умирать при мне. Думаю, я бы убила Уэса прежде, чем закончился день.

Я усмехнулся.

– Вполне честно. – Хотя это напомнило мне, что я должен скорее позвонить моему угрюмому человеческому другу и убедиться, что он благополучно выбрался. Я знал Уэса: когда звучал приказ убираться, он убирался. От того, что оба из нас умрут, пользы не будет, и он ничего не мог сделать против вооруженной армии. Хотя после случившегося он будет невыносим: мне придется вытерпеть пару тройку тысяч «я же тебя предупреждал» в течение как минимум нескольких последующих месяцев. Прямо сейчас он, вероятно, переживает нервный срыв. Надеюсь, там, куда мы направляемся, есть телефон и место для моего превращения, чтобы я смог использовать его.

– Хорошо, – фыркнула Эмбер, сворачиваясь в клубок и положив голову на хвост. – Просто помни об этом.

Улыбаясь, я прижался ближе, положив свою шею на ее, чувствуя размеренное дыхание Эмбер. Когда ее хвост переплелся с моим, я перевел взгляд на солдата. Тот все еще сидел у стены и не смотрел на нас, уставившись в дверь фургона, но мои губы все равно скривились, обнажая клыки в беззвучном предупреждении.

«Эмбер моя, орденец. Ты не получить ее. На этот раз я стану сражаться, если потребуется».

Наконец, грузовик съехал с автомагистрали, сделал несколько размеренных поворотов и еще больше замедлился, когда шины захрустели по гравию. Мы тряслись и подпрыгивали, и несколько километров походили на извивающуюся горную дорогу, отчего Эмбер рычала и впивалась когтями в мой хвост, прежде чем машина дернулась и остановилась.

Орденец поднялся, его поза была напряженной, и мы последовали его примеру, Эмбер издала короткое шипение, когда потянулась вверх. Снаружи послышались шаги, и затем дверь со скрипом приоткрылась, впустив внутрь прохладный ночной воздух.

Молодая китаянка выглядывала через щель: взгляд черных глаз стал мрачным, когда упал на нас с Эмбер, затем устремился к солдату двери.

– Я говорила со своими людьми, – доложила она человеку, когда, потрясенный, я осознал, кем она является. – Они уже ожидают нас.

– Вот черт, – произнес я, пока они оба повернулись и уставились на меня. – Где ты нашел восточного дракона, орденец?

– В Лондоне, – ответил человек, слабая улыбка отразилась на его мужественном лице. – И все как раз наоборот. Это она нашла меня. – Гаррет кивнул азиатке, которая невозмутимо рассматривала меня через открытую дверь. – Это Джейд. Она согласилась помочь нам, если мы в ответ поможем ей.

– О? – я самодовольно ухмыльнулся, глядя на восточного дракона. – Значит, нечто, наконец, случилось? Теперь Святой Георгий стучится и в твои двери? Поскольку это единственная причина, которую я могу придумать, по которой ты пришла просить нашей помощи. Полагаю, вариант закрыть глаза и притвориться, что войны не существует, уже не работает.

Солдат удивленно моргнул, посмотрев на меня, но губы Джейд изогнулись в горькой улыбке.

– Вижу, репутация наших западных братьев, как грубиянов, вполне обоснована, – ответила она.

– По крайней мере, мы держимся и боремся, – парировал я. – Не прячемся в храмах и не притворяемся, будто все в порядке, словно война никогда не коснется нас.

– Это была не наша война. – Джейд сузила глаза, и я увидел тусклую зеленую вспышку, мелькнувшую на долю секунды. – Нам не хотелось иметь ничего общего с вашими западными методами – жестокостью, убийством, постоянной борьбой за власть. Все, чего мы жаждали, это мирного существования, простой жизни, которую вели веками.

– Да? И куда это привело тебя?

– Прекратите, – прервал нас тихий, но непреклонный голос солдата. – Я с удивлением посмотрел на него. – Мы не враги, – продолжил он. – Мы на одной стороне, и сейчас не время для споров. Ситуация нуждается в обсуждении, но сначала нужно залатать раны. А болтовня и споры о прошлом делу не помогут.

– К тому же, – раздался напряженный, нетерпеливый голос у меня за спиной, – я начну кусаться, если в скором времени не вытащу пулю.

На лицо человека упала тень беспокойства, и он снова повернулся к восточному дракону.

– Джейд, ты сказала, что твои люди ждут нас. Означает ли это, что им известно о?… – Он жестом указал на меня и Эмбер.

– Да. – Она угрюмо кивнула и шире распахнула дверь, открывая перед нами вид на огромное прямоугольное здание позади нее. Деревянные столбы образовывали веранду, крыша была покрыта красной черепицей, придавая постройке отчетливые азиатские черты. – Мы в храме Чжэн Цзи, – продолжила Джейд. – Это безопасное место для нашего вида – сюда не допускаются посетители или посторонние. Монахи, управляющие этим святилищем, осведомлены о нашем существовании и поклялись хранить секрет. Им можно доверять. – Ее едкий взгляд снова метнулся ко мне. – Поэтому постарайся не обжечь или не оцарапать кого-нибудь, когда тебе будут пытаться помочь. Они не привыкли иметь дело с варварами.

Я бы сказал что-нибудь подходяще дикое, но, семеня босыми ногами по деревянному полу, шесть человек в шафрановых робах, похожих на просторные халаты с длинными рукавами, вышли из здания и устремились к нам. Они все низко поклонились Джейд, и старик заговорил с ней на мандаринском наречии, в то время как остальные уставились на грузовик большими любопытными глазами. Я сел, обернув хвост вокруг себя, и подавил порыв оскалиться в ответ. Совершенно разные вещи: знать, что драконы существуют, и видеть их вживую. А мы, вероятно, оказались первыми настоящими драконами, которых увидели эти люди. Но мне все же не нравилось, когда на меня пялились, словно на диковинную зверушку в зоопарке.

Я был уставшим и чувствовал себя болезненно, а также ощущал необоснованную мрачность и сильную тягу заботиться об Эмбер, что, вероятно, не облегчало ситуацию. Я крепче стискивал зубы при мысли о кучке странных лысых мужчин, щупающих и ковыряющих меня. Оставалось надеяться, что Эмбер будет держать свои эмоции под контролем. Раненый, раздраженный дракон не являлся образцовым пациентом.

Наконец, старик сделал шаг вперед, слезящиеся глаза остановились на мне и Эмбер, и он согнулся в низком поклоне, почти сложившись пополам. Если он и чувствовал некое изумление или трепет при виде двух мифологических существ в кузове грузовика, эти эмоции никак не отразились на его лице, когда он поднялся.

– Добро пожаловать в храм Чжэн Цзи, уважаемые, – поприветствовал он нас на чистом английском и поднял сморщенную руку. – У нас имеются отдельные комнаты для размещения. Пожалуйста, следуйте за нами.

– Райли. – Орденец оттолкнулся от стены и остановил меня, когда пошел вперед. Я бросил на него настороженный взгляд, размышляя, собирается ли он поговорить об Эмбер, но он даже не посмотрел на темно-красного детеныша, пока та хромала мимо нас к выходу. Эмбер также остановилась, мигая, но солдат не сводил с меня глаз. – Где Уэс? – спросил он. – Он был с вами во время налета Ордена?

Я отрицательно покачал головой.

– Я приказал ему убираться оттуда к чертям, как только осознал, что происходит. Полагаю, в данный момент он на пути в первый попавшийся отель, чтобы дождаться там моего звонка. Обычно в подобных ситуациях все так и происходит. – Я оскалился в гримасе. – К сожалению, мой одноразовый мобильник остался в лаборатории со всей остальной одеждой. Мне нужно поскорее достать телефон и позвонить Уэсу, прежде чем тот получит звонок от Ордена, у него поедет крыша и он исчезнет.

– Какой номер? – Солдат вытащил свой телефон. – Я сам позвоню ему и объясню, что происходит и что вы оба в порядке.

«Ты удивительно крайне услужлив, – подумал я, природная подозрительность к бывшему убийце драконов вспыхнула снова. – Что здесь происходит, орденец?» Но я действительно должен был связаться с Уэсом и не смогу сделать это в своем нынешнем виде.

– Да, – согласился я, кивая. – Очень любезно с твоей стороны. Спасибо. – Я по памяти продиктовал номер, наблюдая, как он набирает его. – Возможно, тебе придется позвонить дважды, – предупредил я, когда он закончил. – Если Уэс не опознает номер, то не поднимет трубку с первой попытки. У него что-то вроде паранойи. – Солдат рассеянно кивнул, и я нахмурился. – Все же у меня есть один вопрос, орденец.

Он замер, его большой палец завис над экраном, и я внимательно изучал его взглядом.

– Почему? – спросил я. – Почему ты вернулся? Зачем преодолел все эти трудности, чтобы снова найти нас?

Эмбер напряглась, словно она тоже ждала ответа. Взгляд солдата стал мрачным.

– Потому что хотел увидеть вас всех вместе как можно скорее, – решительно произнес он, и отчего-то в его голосе холодок побежал у меня по спине. – Потому что то, что я выяснил в Лондоне… – он помотал головой. – Это нечто большее, чем я, чем каждый из нас. Возможно, куда более серьезное, чем что-либо, с чем мы когда-либо сталкивались. Теперь мы не можем сражаться друг против друга. Нам необходимо как можно больше союзников, чтобы разобраться, что же делать дальше.

Гаррет

– Почему?

Голос Эмбер был наполнен нежностью и любопытством. Я мог чувствовать витающий в воздухе шквал вопросов, готовых обрушиться на меня, отчего ломал голову, чем бы ее отвлечь. Сейчас не лучший момент, чтобы открывать выясненные мной секреты. Каждый был ранен и находился в растерянности. Я также не остался невредимым. Плечо пульсировало под бронежилетом: это была просто царапина, и я подсунул под рубашку парочку лоскутов, чтобы остановить кровь, но мне также потребуется медицинская помощь.

Кроме того, я не знал, смогу ли прямо сейчас встретиться с драконами, не выдавая своих эмоций. У меня перед глазами все еще стояла раненая Эмбер в объятиях синего дракона. В его глазах совершенно отчетливо читалось предупреждение. Это была моя собственная вина, я знал. Сам ушел, практически толкнул ее в лапы Кобальта. И не должен был винить никого, кроме себя, но думал, что подготовился к последствиям.

Но я видел их вместе, вспоминал, что когда-то Эмбер смотрела на меня так же, и осознал, что был далеко не в порядке. И очень темная, уродливая сторона меня внезапно пожелала, чтобы Райли не пережил атаку.

– Объясню позже, – сказал я Эмбер, мой взгляд сфокусировался на противоположной стене. Хотя я все еще мог видеть ее уголком глаза, слегка настороженную, и у меня внутри все сжалось. – Вы можете доверять монахам, – продолжил я. – Если Джейд говорит, что здесь безопасно, то я ей верю. – Красный дракон продолжал смотреть на меня, не двигаясь, и я приложил все усилия, чтобы говорить тем же тихим, спокойным голосом. – Иди, Эмбер. Я скоро все объясню, но тебе нужно позаботиться о себе. От нас, раненых, не будет никакого толку.

Вспышка ярости, и она вскинула свой подбородок, жар ее дыхания обжигал мою щеку. На секунду я подумал, что она зарычит на меня или даже плюнет огнем. Но она ударила хвостом один раз и отвернулась, неуклюже выпрыгнув из грузовика. Монахи склонились, когда она коснулась земли, затем завертелись вокруг, разговаривая тихими, ласковыми голосами, пока трое из них сопровождали дракона к храму. Даже раненая, Эмбер все еще опиралась на больную ногу, пока следовала за ними через двор, двигаясь так, словно вознамерилась не хромать. И ни разу не обернулась.

Райли рассматривал меня, выражение его лица было непроницаемым. Я знал, он тоже хочет задать вопросы – потребовать, чтобы я рассказал ему, что происходит. Но он лишь произнес: «Скажи Уэсу, что нам понадобится больше одежды», изящно выскользнул из грузовика и посеменил за Эмбер, сопровождаемый оставшимися монахами. Я следил, как процессия из двух драконов и шестерых монахов движется по дорожке, поднимается по ступенькам главного здания и исчезает в проходе один за другим. Как только хвост Райли скользнул за порог, замыкающий монах потянулся и прикрыл дверь позади него, и мир вернулся в нормальное состояние.

Джейд обошла грузовик сбоку, не отрывая взгляда от теперь закрытой двери и пустой веранды.

– Твои друзья… интересные, – заметила она, заставив меня фыркнуть. – И мне очень не хотелось бы видеть твоих врагов. – Она снова посмотрела на меня оценивающими черными глазами. – Ты не упоминал, что один из твоих так называемых «друзей», ради которого ты рисковал своей жизнью, отчаянно надеется, что сможет оторвать тебе голову.

– Я был солдатом Ордена Святого Георгия, – устало произнес я. – А он руководитель мятежной подпольной организации драконов. Уверен, в прошлом я убил нескольких из его драконов. И еще, словно глупец влюблен в девушку, которую он считает своей, и нам обоим это известно.

– И все же ты спас их жизни. Кто-то предположил бы, что они выразят благодарность, если только не происходит нечто не известное мне? – Она посмотрела мне прямо в глаза, поднимая брови. Я беспомощно смотрел в ответ, прикидываясь, что ничего не понимаю, и видел подозрение в ее взгляде. Лжец из меня плохой.

– Ты уверена, что здесь мы будем в безопасности? – спросил я, желая сменить тему. – Что, если Орден последовал за нами?

Ее губы растянулись в небольшой усмешке.

– Это будет невероятно трудно с их проколотыми шинами.

Мои брови поползли вверх.

– Как ты ухитрилась сделать это и найти прицеп?

– У shen-lung свои методы. – Она ответила намеренно таинственной улыбкой, из-за которой ее глаза замерцали зеленым. – В любом случае, – продолжила Джейд уже серьезно, – многое поставлено на карту, и мы сильно рискуем оставаясь здесь. Ты уверен, что твои друзья помогут, когда придет время.

– Не знаю, – внезапно засомневавшись, ответил я. Она поджала губы, выражая понятное недовольство: Джейд прошла весь этот путь до храма, подвергла себя немалому риску, чтобы помочь мне, и та помощь, которую я обещал ей, возможно, не последует. Особенно после того, как синий дракон, казалось, с первого взгляда возненавидел дракона с востока – я не ожидал подобного расклада.

– Почему Райли так враждебно настроен по отношению к тебе? – спросил я, и ее губы сжались еще сильнее. – Предполагаю, вы двое никогда прежде не встречались.

Закатив глаза, она выплеснула свое раздражение.

– Ложные и древние предубеждения, – ответила она, возмущенно махнув в сторону здания. – Западные драконы обвиняют нас в трусости и благодушии, утверждая, что мы прячемся в своих храмах и горах, избегая войны. Они никогда не понимали этого по причине своей жадности, жестокости и погони за силой, которая возвысит их над Орденом Святого Георгия. – Ее голос зазвучал суровее. – И теперь «Коготь» со своей войной стоит у нашего порога, вынуждая либо ответить, либо быть истребленными. Они натравили Орден на нас по той единственной причине, что мы отказались быть похожими на них. Как мы могли не подумать о том, что наши западные братья просто-напросто подкуплены?

– Джейд… – Я двинулся вниз, но в этот самый момент мое плечо отозвалось резким уколом боли в руке, заставив стиснуть зубы. Глаза дракона широко распахнулись.

– Ты ранен, – покачала она головой. – Зачем стоишь здесь и разговариваешь со мной? Иди, скажи монахам, чтобы те позаботились о ране. Я преодолела весь этот путь через два океана не для того, чтобы смотреть, как ты умираешь от потери крови.

– Верно. – Я спрыгнул на землю, скрипя зубами, когда плечо болью отозвалось на приземление. – А что ты собираешься делать?

Она фыркнула.

– Мне нужно спрятать это – ох, как бы вы, западные жители, его назвали? – грузовик со здоровенной задницей, просто на тот случай, если ребята из Ордена будут ехать по дороге и увидят его. – Ее взгляд скользнул по фургону, затем перешел к извилистой узкой тропе позади нас. – Не думаю, что нас преследовали, но в этот раз я не буду рисковать. Не стану просто стоять и смотреть, как еще один храм сгорает дотла.

Я кивнул, наблюдая, как она направилась к кабине машины.

– Джейд, – тихо позвал я, заставляя ее обернуться. – Спасибо. За то, что ты сегодня сделала.

Та мрачно улыбнулась.

– Давай надеяться, что оно того стоило, – сказала она. – О, и скажи тому синему дракону, если он навредит хоть одному из моих монахов, то увидит, какими мирными могут быть драконы с востока, когда я, не дрогнув, вырву сердце из его груди.

Она отвернулась, и я двинулся по дорожке к зданию, размышляя, есть ли у монахов аптечка первой помощи, которую они могли бы одолжить мне. На случай, если те заняты уходом за драконами, я смогу сам позаботиться о своих ранах. Как делал это прежде много раз.

Внезапно вспомнив о телефоне у себя в руке, я взглянул вниз на него, номер, данный Райли, все еще отображался на экране. Номер Уэса. Я надеялся, он в порядке, потому что вскоре он нам понадобится. Если нам предстоит провернуть масштабную, безумную и невыполнимую миссию, таящуюся у меня в голове, то нам понадобится вся поддержка, которой мы сможем заручиться.

Я нажал на кнопку вызова, затем поднес телефон к уху и принялся ждать.

Данте

Я уставился на ряд экранов передо мной, транслирующих различные стороны склада, и ожидал начала операции по захвату.

– Сосуды отправлены, – доложил доктор Олсен позади меня. – Сейчас они в пути.

Я коротко кивнул, не сводя глаз с экранов. С момента происшествия с сосудами прошло несколько недель, и с тех пор Мэйс усложнил их тренировки, чтобы увидеть, на что они способны. Он заставлял их работать как отряд. И теперь, когда поставленный «Когтем» неофициальный крайний срок почти настиг нас, пришло время для полевых испытаний. Сегодняшняя миссия: добраться до командного состава – меня, доктора Олсена и мисс Саттон – в центре склада, не будучи замеченными. Со всеми расположенными камерами на крышах и в проходах мне было невозможно не увидеть их приближения. Помимо этого проходы патрулировали несколько «охранников», высматривающих незваных гостей с пейнтбольным оружием. Сосудам был дан строгий приказ разбираться с угрозами без летальных исходов, и Мэйс заверил меня, что те все поняли и не нанесут никому непоправимого вреда.

Все же всеобщее настроение было напряженным. Все знали, на что способны сосуды. И понимали, что те не собираются никого убивать только потому, что им приказали этого не делать. Не по причине ощущения некоей границы между добром и злом. Не получив подобной команды, не скажи мы им специально, чтобы они никого не убивали, никто не находился бы в безопасности.

Продержится ли эта программа сегодня при моделировании реальной ситуации? Полагаю, мы выясним достаточно скоро.

– Они там, – пробормотал из-за спины доктор Олсен. – Прямо по расписанию.

Я выпрямился на стуле, мой взгляд прыгал с экрана на экран, пока я не нашел их. Группа из восьми вооруженных, одинаковых людей прокрадывалась вдоль узкого прохода с оружием наготове. Они двигались в унисон, незаметные и грациозные, их движения напоминали змеиные. Когда по примыкающему коридору проходил охранник, руководящий сосуд поднял вверх кулак, и целый отряд замер как один. Они не двигались, не меняли позу, не опускали оружия и даже не моргали. Просто застыли, как камни, и стояли так, пока охранник не скрылся из виду и ведущий не опустил руку.

Я угрюмо усмехнулся. Пока что все идет хорошо. Подобно теням, отряд перемещался через склад, коридор за коридором, растворяясь в темноте. Они действовали неестественно эффективно, двигаясь так, словно ими управлял единый разум: сосуды не переговаривались, не издавали ни единого шума. Когда охранник загораживал проход, отворачиваясь от них, отряд останавливался, оставаясь в тени, а один сосуд отделялся от группы. Украдкой подбираясь к охраннику, обвивал одной рукой его шею, а другой прикрывал рот. Человек вырывался, беспомощно изворачиваясь несколько секунд, молотил руку у себя на шее, прежде чем потерять сознание. Без промедлений сосуд утаскивал тело под стеллаж, и отряд продолжал двигаться, как и прежде.

– Совершенно очевидно, подобное слишком легко для них, – заметил доктор Олсен, не скрывая своей радости. – Если не произойдет ничего неожиданного, они будут здесь спустя пару минут.

– Да, – согласился я, мои пальцы потянулись к светящейся тревожной кнопке рядом с панелями. Сердце забилось быстрее, но это придется сделать. Мы должны знать наверняка, как будут действовать сосуды во всех ситуациях. – Итак, давайте посмотрим, как они управятся с непредсказуемым событием.

Я нажал на кнопку. Незамедлительно взревела сигнализация, сирены завыли пронзительным предупреждением по всему складу. Вспыхнули прожекторы, круги света сканировали пол и проходы, и все охранники тут же отреагировали на тревогу.

Наклонившись вперед, я взял микрофон и развернул его к себе, мой голос разнесся по необъятному помещению:

– Нарушители в коридоре номер сорок девять. Повторяю, нарушители в проходе сорок девять. Всем постам отреагировать немедленно.

Сосуды не замешкались. Мой голос едва был различим, когда целый отряд принял свою истинную форму, превратившись в драконов металлического цвета в мгновение ока. Оружие со звоном попадало на пол, они рассредоточились по всем направлениям, карабкаясь по стенам и растворяясь в темноте. За секунду вся группа исчезла.

Удивленный, я смотрел на экраны, пытаясь уследить за их передвижениями. Но увидел всего лишь вспышки, то колебания, то очертания тела. Паре охранников удалось загнать одного сосуда в угол, выстрелив в него несколько раз и покрыв чешую красной краской. Дракон тотчас сжался, припав к бетонному полу, и не двигался.

Я дернулся к тревожной кнопке, но доктор Олсен с улыбкой замотал головой.

– Не волнуйтесь, мистер Хилл, – сказал он мне. – Он не причинит вреда. Сосудам было сказано притвориться мертвыми, если их застрелят. Он просто следует приказу.

Я расслабился, наблюдая за двумя охранниками, опускающими оружие и отступающими от «мертвого» дракона. Сосуд не двинулся и оставался совершенно неподвижным, я, возможно, действительно решил бы, что он мертв, не зная наверняка. Торжествующие мужчины повернулись, чтобы уйти, и в ту же секунду сосуд стремглав выпрыгнул из укрытия и внезапно атаковал их.

У меня внутри все оборвалось, когда дракон набросился на людей со спины, опрокинув их на пол. Я надеялся, что не увижу сейчас, как сосуд разрывает их на части с той же отрешенностью, которую демонстрировали его братья. Но после первого удара охранники так же не шевелились, неподвижно лежа на земле, пока дракон возвышался над ними. Доктор Олсен мрачно усмехнулся.

– Нашим людям тоже было приказано притворяться мертвыми и не двигаться, если их атакуют, – самодовольно пояснил он. – Как только они не будут больше представлять опасности, сосуды посчитают их нейтрализованными и двинутся дальше. Рад видеть, что они не забылись и не начали драться. В противном случае все могло бы обернуться неприятностями.

У меня ком застрял в горле, и я снова посмотрел на экраны, улавливая ускользающие силуэты драконов, выскакивающих из темноты. Крики и звук стреляющих пейнтбольных ружей заглушили говорящих, это сопровождалось редкими возгласами удивления и боли. Сосуды не издали ни звука, пока прокладывали себе путь с нечеловеческой оперативностью. В течение нескольких минут хаос завладел говорящими, люди падали один за другим. Последний охранник, крадущийся по проходу, однозначно нервничал, перешагивая через тела своих собратьев, едва успел поднять глаза на потолок, прежде чем дракон, свисающий на стропилах, спикировал на него подобно чудовищной летучей мыши. Послышался единичный полный ужаса крик, и затем все стихло.

Несколько секунд мы просто ждали. На экранах не происходило никакого движения. Ни люди, ни драконы или хотя бы колебание теней не фиксировались ни одной из камер. Видны были только лежащие на бетоне тела. На складе стояла зловещая тишина.

Затем на крыше над головой раздался стук, а за ним последовали еще. Я взглянул наверх, и доктор Олсен с мисс Саттон сделали то же. Губы ученого изогнулись в улыбке, полной гордости.

– Полагаю, они здесь.

Поднимаясь со стула, я пересек площадку, сбросил тяжелый замок и открыл дверь.

Четыре дракона уставились на меня с другой стороны, бледные глаза светились в темноте. Двое других уселись на крыше наблюдательного пункта подобно горгульям, а один взгромоздился на груду ящиков неподалеку, частично расправив крылья для балансировки. Восемь пар невозмутимых, лишенных эмоций глаз смотрели исключительно на меня.

– Джентльмены, – ликующе произнесла мисс Саттон. – Я верю, у нас есть ответ. Что думаете, мистер Хилл?

Я огляделся, видя свое отражение в этих равнодушных, чужих глазах, и улыбнулся.

– Да, – согласился я, пока возглавляющий отряд сосуд, стоя, как статуя, смотрел на меня. – Думаю, они готовы.

Эмбер

Раздражающе задорное пение птиц проникло в мой сладкий сон.

Поморщившись, я открыла глаза и прищурилась от проникающего через открытое окно солнечного света. Затем подняла голову и уставилась на окружающую меня обстановку, позволяя разуму ухватиться за происходящее. Я пребывала в драконьем обличии, лежа в той же маленькой комнатке, которую прошлой ночью показали мне мужчины в оранжевых робах. И вспомнила суматоху, шарканье босых ног вокруг меня и гомон голосов, говорящих на неизвестном мне языке. Припомнила одного улыбающегося монаха, стоящего на коленях у меня в изголовье и говорящего со мной в течение операции по извлечению пули из моей ноги. И хоть я не понимала ни слова из сказанного им, его голос звучал тихо и умиротворяюще, а ладонь у меня на лбу дарила прохладу, несмотря на чешую. Он был, размышляла я, очень храбрым, чтобы вот так сидеть у головы раненого дракона, пока его товарищи вытаскивают пулю из его ноги, пока я шипела и рычала от боли на протяжении всей операции.

Я осторожно села, мысленно приготовившись к боли, но хоть в области раны и чувствовалась тупая боль, нога странно немела и покалывала. Вытягивая шею то в одну, то в другую сторону, я обследовала свой бок. Квадратик марли был наложен на рану, поэтому я не могла увидеть ее, но та ощущалась чистой и обработанной, что было определенно лучше куска свинца под чешуей. Хотя от бинта исходил резкий запах трав, заставивший меня содрогнуться и отпрянуть назад.

«По крайней мере, она не сильно болит. Ура обезболивающим, в каком бы виде они ни прибыли. Мне и правда следует прекратить все эти капризы». Я оттолкнулась вперед, потягиваясь и вытягивая шею и крылья, и оглянулась по сторонам. «Удивительно, а где все?»

Воспоминания прошлой ночи нахлынули на меня: выстрелы и солдаты, запах дыма и страха; мужчины, приближающиеся со всех сторон и поймавшие нас в ловушку под землей. Страстный шепот Кобальта, объятия страха, ожидание смерти. И потом его внезапное появление и то, как сильно забилось мое сердце, когда я осознала, кто передо мной.

Вздохнув, я отогнала эти мысли прочь, пока волна эмоций не хлынула через край и не захлестнула меня. Раньше или позже, я должна была снова столкнуться с ним, и насколько я ждала этой встречи, настолько и боялась, но сейчас я не буду об этом думать. Заметив на кушетке стопку аккуратно сложенной одежды, я побрела туда, чтобы ее осмотреть, обнаружила просторные джинсы, нижнее белье и футболку. Во всяком случае, я была подготовлена к итоговому перевоплощению, хотя, как всегда, я с неохотой возвращалась в человеческую форму после длительного пребывания в истинном обличье. Но если смотреть с хорошей стороны, мне не придется семенить вокруг храма в облегающем костюме гадюки или в оранжевой робе на восемь размеров больше.

Когда я заставила себя принять вид человека, моя нога стала болезненно начала пульсировать, и мне пришлось покрепче стиснуть зубы. Но какая бы целебная мазь ни была нанесена на рану, она прекрасно справлялась со своей задачей. Сбросив костюм гадюки, я осторожно переоделась: натянула джинсы поверх повязки, радуясь, что джинсовая ткань не трется о кожу. Натянув футболку, я провела пальцами через спутанный клубок волос, поморщившись. «Ай. Почему все так запутано после превращения? Не похоже, чтобы я летала с развевающимися на ветру волосами». Мельком я подумала, смогу ли попросить у кого-нибудь расческу, но затем осознала, как нелепа подобная мысль. «Лысые монахи, Эмбер. Это место, вероятно, не видело расчески с того дня, как было построено».

Решив, что выгляжу хотя бы наполовину прилично – что было сложнее, чем казалось, поскольку в комнате не было зеркал, – я распахнула дверь и шагнула из комнаты в коридор. Монах, проходящий через другой дверной проем, тут же остановился и поклонился мне, сжав и сложив руки под подбородком. Слегка смутившись – я не привыкла к тому, чтобы мне кланялись, – я ответила слабой улыбкой и подняла руку.

– Эм, привет. – Он любезно кивнул, но его взгляд оставался напряженным, словно он ждал, что я что-то спрошу у него. – Я ищу своих друзей, – продолжила я, размышляя, понимает ли он хоть слово из сказанного мной. – Вы знаете, где я могу найти их?

Мужчина молча поднял руку, указывая на что-то позади меня. Ошеломленная, я обернулась…

…Гаррет стоял там, в конце коридора.

У меня внутри все покачнулось. Он вытянулся, словно не ожидал увидеть меня здесь. На секунду мы уставились друг на друга, тишина окружала нас, как хрупкое стекло. Он снял униформу солдата: джинсы и белая футболка пришли на смену сапогам и военному бронежилету, хотя он все еще носил при себе пистолет, закрепленный на поясе. Я увидела повязку, показавшуюся из-под рукава на его левой руке, и ощутила укол вины. Прошлой ночью я держалась не очень хорошо. Мне следовало объяснить, что происходит, больше разговаривать с ним. Он видел меня с Кобальтом вместе и мог предположить…

Я заколебалась. Он предположил, что мы с Райли теперь вместе. Конечно, так он и подумал, не было причин решить иначе. И… разве это не являлось правдой? Разве Райли не сказал, что хочет быть со мной? И я… тоже хотела. Или, как минимум, совершенно точно этого хотела моя драконья половина.

Но, если я была так уверена, почему обычное присутствие солдата заставляло мое сердце дико биться? Почему он не выходил у меня из головы, маяча в подсознании с той ночи, когда ушел? С Кобальтом мой дракон чувствовал себя полноценным, словно тот моя вторая половинка. Как будто судьбой, природным инстинктом или провидением нам суждено быть вместе. Но мои чувства не хотели отпускать Гаррета.

– Эмбер. – Его голос звучал ласково, заставив меня вспыхнуть. Нечто необузданное промелькнуло в его глазах, прежде чем он успел моргнуть, и его взгляд снова стал холодным. Маска Идеального Солдата.

– Ты в порядке? – спросил он, но это был просто вежливый вопрос. Обыденный. Боец интересуется, пострадал ли его соратник. – Как твои раны?

Я пожала плечами.

– Жить буду. Переживала и худшее. – Он не ответил, даже не улыбнулся, и я в смущении потерла руки. – А ты как?

– Порезы неглубокие. Просто царапины, как я и говорил. – Голос звучал невозмутимо. Не резко и не грубо, просто равнодушно. Когда он говорил подобным тоном, у меня внутри все сжималось. Словно мы снова стали незнакомцами. – Мне нужно идти, – продолжил он прежде, чем я смогла задать миллион вопросов, вертящихся у меня в голове. – Если ты ищешь Райли, – добавил он, указывая вперед, – он с Уэсом в комнате дальше по коридору. Я поговорю с вами позже вечером.

– Почему ты вернулся? – Гаррет напрягся, и я сменила тактику прежде, чем он смог закрыться полностью. – Ты упоминал о происшествии. Ты выяснил что-то в Англии, нечто значимое. Что происходит?

– Объясню сегодня ночью, когда все смогут отдохнуть. Это нужно услышать всем. – Его глаза стали мрачными, он отступил назад и вежливо кивнул мне. – Я должен проверить кое-что, – начал он, хотя уже больше не смотрел на меня. – Увидимся ночью.

– Гаррет.

Он замер, стоя ко мне спиной, но не повернулся. Кусая губы, я сделала пару шагов по направлению к нему, пристально глядя на линию его широких плеч. – Значит, наши отношения теперь станут такими? – спросила я. – Словно мы вовсе никогда и не знали друг друга?

– Я не знаю. – Его голос и сейчас звучал невозмутимо. Он обернулся, серо-металлические глаза смотрели осуждающе и печально, отчего все внутри меня перевернулось. – Не думал, что снова тебя увижу. Некоторое время я размышлял, сделал ли тогда правильный выбор, но теперь, похоже, получил ответ. Тебе не потребовалось много времени, чтобы сделать выбор.

– Ты тот, кто ушел, – с жаром напомнила я. – Ты не должен был оставлять меня.

– Но ты не просила остаться.

Мы смотрели друг на друга, тысяча чувств бурлила внутри. Мои мысли и эмоции стали хаосом, вплетаясь друг в друга, пока стало уже невозможно разделить их. Гаррет стоял там, раненый и прекрасный, его тень выглядывала из-под маски солдата, и вина свинцовым шаром давила на меня изнутри.

Скрип открывающейся двери прервал нас. Мое сердце упало, даже когда поток жара, пробежавший по моей коже, сообщил, кто вошел в коридор. На секунду Райли остановился, рассматривая Гаррета и меня, прежде чем широкими шагами двинуться к нам.

– Привет. – Его голос был идеально вежливым: в тоне не прозвучало отголосков рыка, а в глазах не мерцали злые огни, когда он подошел. Но я могла чувствовать напряжение, давящее на его плечи, его кожа излучала едва уловимый жар. Как будто Кобальт затаился прямо на поверхности и находился в шаге от того, чтобы вырваться наружу и зарычать Гаррету в лицо. Он мельком взглянул на солдата холодным и невозмутимым взглядом, но все же с некоей угрозой, прежде чем повернуться ко мне. – Не знал, что ты уже проснулась, Искорка, – сказал он и поднял руку, легко и ласково касаясь моей щеки. Тепло разлилось по телу, когда Райли робко улыбнулся. – Все в порядке?

Нет. Все не в порядке. Я чувствовала, что они оба смотрят на меня. Могла ощущать стремление Райли защищать, и затягивающие меня терзания Гаррета, разрывающие напополам. Это уже слишком. Я должна убраться от них обоих.

– Мне нужно на воздух, – сказала я и рванула прочь от них, попятившись по коридору. Юноши уставились на меня, обеспокоенные, и я с предостережением выставила руку. – Нет! – почти прорычала я. – Все в порядке. Мне просто… нужно подумать. В одиночестве. Вы двое стойте там, где стоите.

И прежде, чем они смогли сказать что-нибудь еще, я развернулась, помчалась по коридору и выбежала наружу через первый попавшийся выход, на солнце.

Райли

Наблюдая, как удаляется Эмбер, чуть ли не спотыкаясь на ровном месте, я разрывался между тем, чтобы последовать за ней, рискуя получить струю адского пламени, или развернуться, схватить солдата и размозжить его голову о стену.

– Ладно. – Я сделал глубокий вдох, выбирая наименее жестокий подход, и упрятал Кобальта поглубже. Достаточно, значит, достаточно. Я мог либо повести себя как мерзавец и прогнать его навсегда, либо мог принять тот факт, что происходит нечто серьезное, куда более значимое. И что возвращение бывшего солдата Ордена Святого Георгия не было плохой идеей. – Думаю, нам нужно поговорить, орденец.

– Это необязательно. – Голос солдата звучал невозмутимо. – Если это насчет Эмбер…

– Нет. – Я сузил глаза. – Это не связано с Эмбер. У меня нет проблем с твоим присутствием – давай закроем эту тему прямо сейчас. – Он удивленно моргнул, вероятно, размышляя, почему я еще не в драконьем обличье и не рычу на него, чтобы тот убирался. Я ухмыльнулся. – Вообще-то, я довольно рассудительный парень.

Он с явным сомнением поднял брови, и я закатил глаза.

– Во всяком случае, когда не имею дело с маньяками, стремящимися вырезать всех моих друзей. В подобных случаях все же немного выхожу из себя.

– Вполне справедливо. – Орденец, казалось, слегка расслабился. – Что ты хочешь узнать, Райли?

– Ты знал о ловушке Ордена, – продолжил я. – Поэтому ты вернулся. Но есть нечто большее, не так ли? Последнее, что я слышал, – ты в Англии слоняешься вокруг головного офиса Святого Георгия. А потом внезапно появляешься здесь с восточным драконом, представь себе, чтобы спасти наши шкуры. Что ж, догадываюсь, тебе удалось что-то выяснить, я прав?

Солдат не ответил, и я скрестил руки.

– Давай, орденец, – обхаживал я его. – Выкладывай. Что-то происходит, а я ненавижу оставаться в неведении. Не хочешь дополнить недостающие фрагменты?

Солдат вздохнул.

– Я надеялся рассказать всем сразу, но это, вероятно, теперь не является приемлемым вариантом, – произнес он, глядя в направлении, в котором скрылась Эмбер. Я сдержался, чтобы не поморщиться, планируя поговорить с ней, когда разрешится эта ситуация и у нас будет действенный план. «Человеческие штучки, – напомнил я себе. – Ты попытаешься быть более человечным ради нее. Найди ее и поговори, удостоверься в понимании, что она теперь твоя. Что солдат ей уже никогда не понадобится».

Так и поступлю, как только узнаю, что за чертовщина творится.

– Ты прав, – продолжил орденец, опираясь на стену. – Орден преследовал вас целенаправленно. Они искали тебя с тех самых пор, как вы с Эмбер вытащили меня из Западного капитула. Всех вас. – Выражение его лица стало мрачным. – Но не Гриффин вывел Святого Георгия на вас, – продолжил он. – Это сделал «Коготь».

Я моргнул.

– Прости, что? – я уставился на него, размышляя, кто из нас выжил из ума, я или он. – Мне послышалось, будто ты сказал, что сам «Коготь» стоит за атакой Ордена на нас. Но это не те слова, которые я слышал, ведь так, орденец?

– Я повстречал Джейд в Англии, – продолжил солдат, словно только что не сбросил мне на голову самую крупную сенсацию. – Орден разрушил ее храм прямо после визита в него агента «Когтя». Мы оба следили за Патриархом, когда она наткнулась на меня.

Я подавил желание скривить губы. Патриарх. Так называемый духовный лидер Святого Георгия. «Коготь» во все времена пристально присматривал за Патриархами, но даже со всем их могуществом руководитель Святого Георгия оставался практически недосягаемым. Прямо преследовать Патриарха было слишком дорого, поскольку он редко покидал Лондон и всегда находился в окружении многочисленных солдат. В свое время я выучил это, еще будучи василиском. Было только одно покушение на жизнь Патриарха, и последовавшая ответная реакция от Святого Георгия оказалась стремительной и достаточно ужасающей, после чего организация решила, что, возможно, подобный план действий оказался плохой идеей. В результате до тех пор, пока Патриарх остается в центре Святого Георгия, «Коготь» согласился оставить его в покое. В конце концов, если они избавятся от одного, его место просто займет другой. И продолжительность человеческой жизни коротка, даже если какой-то Патриарх огорчает организацию, он не проживет достаточно долго, чтобы реально повлиять на ситуацию.

– Я следил за Патриархом на секретной встрече в парке, – продолжил орденец, не догадываясь о моих мыслях. – И видел, как он встречается с агентом «Когтя». Незнакомец знал нас – всех нас – поименно. Ему было известно, куда вы направитесь, и он сообщил Патриарху эти сведения, чтобы Орден смог быть там, когда вы появитесь.

Я почувствовал приступ тошноты.

– Значит, ты говоришь мне, что…

– «Коготь» и Орден Святого Георгия работают вместе, – закончил солдат. – Не только в этом деле, но уже некоторое время. Я слышал, как агент упоминал других драконов и места, которые уничтожал Орден. И также узнал, что увеличилось количество нападений на драконов, но, кажется, из «Когтя» никто не пострадал. – Он очень серьезно посмотрел на меня. – Думаю, «Коготь» давал наводку Святому Георгию на твои пристанища, Райли. Они используют Орден, чтобы планомерно избавляться от отступников и драконов, которые отказываются присоединяться к организации. А остальные в Ордене об этом даже не догадываются.

– Вот тварь, – я провел рукой по волосам, ошеломленный. Это было непостижимо, куда хуже, чем все, что я только мог себе представить. «Коготь» и Орден – союзники? Уничтожать отступников? Да, это плохо. Очень, очень, очень плохо. – Почему? – прохрипел я. – Организация никогда широкомасштабно не преследовала отступников, не так, как сейчас. Так почему сейчас? Что изменилось?

– Не знаю, – ответил солдат с мрачным выражением лица. – Но я уверен в одном. Нам не удастся превзойти ни «Коготь», ни Святого Георгия. Не в том случае, если они действуют заодно. Особенно когда обе фракции хотят видеть нас мертвыми. Рано или поздно они обнаружат нас.

Здесь мне пришлось с ним согласиться.

– Итак, что теперь? – спросил я. – Что мы собираемся делать? Если «Коготь» и Орден преследуют нас, это только вопрос времени, когда они истребят всю мою подпольную структуру и любого дракона, вставшего на их пути. Как мы сможем остановить две организации?

– Натравив их друг на друга. – Лицо солдата стало суровым. – Этому союзу не позволено существовать. Мы должны разрушить его.

Эмбер

Ни один из них не последовал за мной.

Хорошо. Мои босые ноги приминали траву, когда я шагала прочь от здания по направлению к группе деревьев на краю газона. Сейчас мне невыносимо видеть их обоих. Слишком много мыслей и эмоций вертелись в моей голове. Я не знала, что чувствовала, а после появления Райли все стало только хуже. Мне не хотелось сломать что-то, о чем я позже пожалела бы.

Проклятье, как все могло так усложниться? Как можно не знать, чего или кого я хочу? Думала, это будет просто. Человек или дракон? Надежный, непоколебимый солдат или дерзкий, непокорный отступник? Выбор вроде бы несложный, но… когда я представляла себя с одним, моя вторая половина съеживалась в комок отчаяния, страстно стремясь к другому. Я не хотела терять их обоих.

«А-а-а, да что со мной не так? Разум как в тумане».

Меня привлек шум воды, заставив поднять глаза. Я стояла в нескольких шагах от небольшого пруда, в котором каменная рыба выпускала непрерывный поток воды в центре фонтана. Полдюжины настоящих рыбок лениво плавали близко к поверхности, переливаясь на солнце оранжевым, белым и красным цветами. На одной стороне стояла маленькая пагода, красная черепичная крыша изящно изгибалась по углам. Я замерла на краю водоема, наблюдая за плавающими рыбками, и вздохнула.

– Ты тоже пришла сюда, чтобы прояснить мысли?

Я вздрогнула. Дракон с востока – Джейд, так, мне казалось, ее звали? – сидела у пагоды, устремив взгляд на воду. Она прямо держала спину, положив руки на колени, в позе лотоса. На ней была просторная красная роба с золотой перевязью через плечо, а длинные черные волосы струились вниз по спине, как жидкие чернила. Джейд сидела совершенно неподвижно, я бы даже не заметила ее до тех пор, пока она не сказала бы что-нибудь. Как я умудрилась прозевать прекрасную азиатку в ярко-красном одеянии?

– Твой разум в смятении, – нараспев произнесла она, словно читая мои мысли. – Я отсюда могу почувствовать хаос. – Она разглядывала меня своими проницательными черными глазами. – Ты слишком молода, чтобы так терзаться. Это вредно.

– Прости, – сказала я, делая шаг назад. – Я не собиралась беспокоить тебя. Оставлю тебя в уединении.

– Нет. – Джейд подняла руку, останавливая меня. – Ты неслучайно пришла сюда, – продолжила она, когда я остановилась. – Осознаешь ты это или нет, твой разум ищет успокоения. Или, возможно, ответов. Нет ничего постыдного в том, чтобы проявить слабость, признать, что ты нуждаешься в помощи.

Вау. Подобное никогда не сказали бы в «Когте». Быть может, она и права.

Джейд изящным жестом пригласила меня на коврик рядом с ней. И, несмотря на то что я не знала этого дракона, эту женщину, которая находилась здесь по своим собственным причинам, все же поймала себя на том, что направляюсь к ней.

– Зачем тебе помогать мне? – спросила я, усаживаясь сбоку. – То есть, пусть это не звучит грубо, но ты даже меня не знаешь.

– Разве это является причиной не предложить поддержку, особенно кому-то моего вида? – спросила она, наклонив голову. – Неужели «Коготь» внушил тебе, что любая помощь должна иметь цену?

– Я думала, ты не любишь западных драконов. Райли сказал…

– Райли, – Джейд перебила меня таким же безмятежным голосом, – как я поняла, он также был частью «Когтя», причем намного дольше, чем ты, и влияние организации все еще сказывается на нем, независимо от того, во что он верит. Но мы говорим не о Райли, не так ли? – Она пристально посмотрела на меня. – Или я неправа?

– Нет. Да. Я не знаю. – Положив подбородок на колено, я сосредоточила взгляд на воде. – Полагаю, ты видишь немного других драконов в своих краях, так? – пробормотала я. – Я имею в виду, не таких, как мы в «Когте».

– Нет, – согласилась Джейд. – Но я путешествовала по миру. И многое повидала. Мое восприятие не было извращено организацией. И я стара. Старше, чем ты. И Райли. Если у тебя есть вопросы относительно нашей природы, знай, что я не стану ни судить, ни порицать тебя. Просто отвечу, насколько могу полно. Сказанное останется между нами. Только рыбы и ветер узнают, о чем говорили сегодня два дракона.

Я покусывала нижнюю губу, наблюдая, как рыбы под нами плавают по кругу, разинув рты. Стоит ли мне рассказать ей? Я определенно не могла поговорить на эту тему с Райли и Гарретом. Во всяком случае, дракон с востока казался искренним в своем желании помочь.

– Это сложно, – пробормотала я. – Я не знаю, как начать. – Джейд ничего не ответила на это, просто продолжала ждать в мирной тишине. Я сделала глубокий вдох и выдохнула. Ладно, что я теряю? – Хорошо, – начала я. – В своих путешествиях ты когда-нибудь встречала дракона и… ты просто… эм, знала? – Она в замешательстве посмотрела на меня, и я встряхнулась, стараясь избавиться от чувства неловкости, чтобы запинаясь произнести: – Я хочу сказать, ты никогда в жизни не видела его, но у тебя просто возникает это чувство, что… ну, не могу точно объяснить. Словно ты всегда его знала, даже несмотря на то что вы только сейчас встретились.

– А, – Джейд откинулась назад, глубокомысленно кивая, хотя теперь на ее лице отражалось участие. – Sallith’tahn. Интересно, что в столь юном возрасте ты познала такое, но я слышала о подобных случаях. – Она на мгновение замолчала, а затем улыбнулась. – Это могло бы объяснить некоторые вещи.

– Как… что? – Я нахмурила брови. – Sallith’tahn – кто? Что это за язык?

Джейд моргнула.

– Драконий язык, – пояснила она, ошеломляя меня. – Тот факт, что тебе не известно слово, крайне беспокоит, но не является неожиданным. Это одна из многих «неудобных» вещей, которой, по мнению «Когтя», лучше бы не существовать. Поэтому они предприняли попытки вытеснить, пресечь или полностью стереть язык из сознания своих драконов.

– Но что это?

Азиатка нахмурилась.

– Это… сложно объяснить человеческими понятиями, – сказала она. – Не думаю, что в языке людей найдутся слова, способные полностью раскрыть значение Sallith’tahn. Ближайшее понятие, которое приходит мне на ум, – пожизненная связь или спутник жизни, но это как называть снег «замерзшей водой». Правдиво, но в то же время это нечто гораздо большее.

Мое сердце, казалось, перестало биться. Я уставилась на дракона, пока мир вокруг нас расплывался и становился сюрреалистичным.

– Постой. Жизнь… спутник? Значит, ты говоришь, что мы с Райли…

– Когда дракон находит своего Sallith’tahn, они остаются вместе на всю жизнь, – просто ответила Джейд. – Это не являлось привычным явлением даже до «Когтя», но было признанным и известным. По этой причине драконы с востока теперь редко осмеливаются приезжать в эту страну. Полагаю, организация сделала все возможное, чтобы стереть это слово и все, что несет с собой его значение, из вашего языка и воспоминаний. Так они и властвуют, чтобы драконы оставались верны «Когтю» и больше ничему. В процессе вытесняя часть вашей истинной сущности.

– Кажется, я сейчас потеряю сознание, – слабо сказала я. Джейд подняла голову, как бы в непонимании, и я неопределенно махнула в сторону здания. – Значит, что получается? Если Райли мой… мой Sallith’tahn или как там его, предполагается, что мы должны быть вместе, конец истории? Тогда как все это вообще может происходить?

– Как гуси находят путь домой год за годом? Как орлица выбирает своего спутника? – Голос Джейд звучал раздражающе спокойно, а мои чувства были в настоящий момент совершенно противоположными. – Нет никаких почему и как, когда речь идет о естественном порядке вещей. Он просто есть.

– Да, я определенно сейчас упаду в обморок. Или меня стошнит. – Потребовалось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы отогнать головокружение. Что я сейчас делаю? Если мы с Райли были драконами-спутниками, как я могла противиться этому? Хочу ли я хотя бы стараться?

– Это сложно принять сразу, – наставляла Джейд.

«Главное преуменьшение года», – подумала я.

– Я бы предложила в помощь медитацию, – продолжила она. – Очисти разум, позволь мыслям успокоиться, улечься суматохе. Когда ты пребываешь в умиротворении, то лучше понимаешь, что делать. Могу помочь тебе, если хочешь.

– Медитировать? Что это даст? Как поможет с чем-то настолько колоссальным? Здесь? спросила я, поднимая глаза на восточного дракона. – Прямо сейчас?

– Нет. – Она грациозно поднялась, ткань робы опустилась вокруг нее. – Не прямо сейчас. В данный момент, полагаю, нам следует вернуться к остальным. Солдат ждал, пока вы проснетесь, чтобы собрать всех вместе. Есть нечто важное, что дóлжно объяснить.

– Вернуться? – Я быстро взглянула вверх, замотав головой. – Нет. Я не могу. Не могу встретиться с… кем-либо из них прямо сейчас. Что мне сказать?

– Тебе не нужно ничего говорить. – Выражение ее лица так и оставалось спокойным. – Ничего не изменилось. Тебе просто известно название своих чувств. Что бы ты ни решила с этим делать, решение не должно быть принято легкомысленно или в спешке. Отложи это пока в сторону. И вернись, когда почувствуешь, что готова. Но мы должны отправиться к группе. – Впервые на ее лицо набежала тень. – Есть другие вопросы, к которым стоит обратиться.

Все еще пребывая в изумлении, я поднялась и последовала за ней к зданию, чувствуя, как у меня внутри все переворачивается и сжимается с каждым проделанным шагом. Sallith’tahn. Спутник жизни. Ну, теперь я знаю, почему мой дракон оживляется каждый раз, когда Райли находится рядом. Почему присутствие Кобальта практически призывает моего дракона вырваться из-под кожи. Дракон знает, что нам полагается быть вместе. Всегда знал.

Но это не значило, что меня устраивал подобный расклад. Предполагается ли мне быть с Райли только из-за какого-то древнего драконьего инстинкта? Означает ли подобное, что у меня в этом деле нет выбора? И как же Гаррет? Он человек, но мои чувства к нему ничуть не слабее. Просто другие.

Кроме того, не предполагалось, чтобы драконы испытывали человеческие эмоции.

Мои мысли продолжали вертеться, а мы покинули сады и вступили на дорожку, ведущую к главному зданию. Джейд задержалась на секунду, чтобы поговорить с монахом на китайском языке, как я предполагала. Он кивнул своей лысой головой, указав на угол здания, и сложил вместе руки в поклоне, когда мы продолжили идти. Войдя внутрь, Джейд тихо зашагала по деревянному полу вдоль коридора и открыла последнюю дверь справа.

Гаррет, Райли и Уэс посмотрели вверх со своих мест, нависая над компьютером Уэса. Комната оказалась довольно маленькой, с кушеткой и крошечным письменным столом рядом с ней, так что Гаррет с Райли бок о бок возвышались над Уэсом, который, как обычно, согнулся над своим ноутбуком. Райли кивнул, когда Джейд вошла в комнату, но затем его взгляд упал на меня, отчего я почувствовала приступ тошноты. Гаррет тоже наблюдал за мной, стоя рядом с Райли, его лицо оставалось непроницаемым.

– Вы здесь. – Райли выпрямился. – Хорошо. Закрой двери, Искорка. Тебе, возможно, захочется присесть.

Райли

– Не могу поверить, чтобы Патриарх по собственному желанию связался с «Когтем», – уверенно сказал орденец.

Мы все еще толпились в комнате Уэса, я стоял рядом со столом, а солдат уперся в угол со скрещенными руками. Восточный дракон стоял у дальнего края кушетки, наблюдая за нами с тем безмятежным и равнодушным выражением лица, руки скрывались в волнах рукавов робы. Джейд редко смотрела в мою сторону, но они с Эмбер пришли сюда вместе, и я видел взгляд, который красный дракон бросал на меня через комнату: тот был едва ли не полон ужаса. Я мысленно сделал заметку выяснить, что между ними произошло, как только мы закончим здесь. Мой взгляд снова устремился к ней, прижавшейся к двери и скрестившей за спиной руки. Она выглядела слегка потрясенной, но, возможно, все еще усваивала рассказанную солдатом информацию о совместной работе «Когтя» и Патриарха. Подобное кого угодно потрясло бы.

– О? И почему же, орденец? – спросил Уэс из-за стола, возвращая мое внимание к важному разговору. – «Коготь» предлагает Ордену легкий способ убийства драконов и платит за это? Как по мне, тут и думать не о чем.

– Орден так не работает, – повторил солдат. – С самого начала каждого в Святом Георгии приучают отвергать подкуп и искушение. Они не берут взяток, не могут быть подкуплены и не признают компромиссов. «Когтю» не удается внедриться в Орден, потому его лидеры отказываются договариваться о чем-либо, никогда не торгуются с драконами. И учат своих солдат перенимать подобную точку зрения.

– Правда? – протяжно спросил Уэс. – Ну, возможно, Патриарх не врубился, потому что так крепко застрял в упряжке с «Когтем», что уже пропах потом ящериц. И теперь организация когтями вцепилась в проклятый Орден. Поразительно. – Он замотал головой. – Это лишь доказывает нам, что купить можно любого, если цена достаточно высока.

– Нет, – настаивал орденец непреклонным голосом. – Я наблюдал за их встречей. Слышал, что было сказано. Патриарх хотел выйти из дела. Он никогда по своему желанию не принял бы помощь от драконов. Что означает, что «Коготь» или обманул его, или шантажировал, либо и то и другое.

– Да, – встрял я в разговор, приковывая к себе взгляды остальных. – Это на них похоже. Если они не могут заполучить того, что хотят с помощью денег или взяток, они идут другим путем. Угрозы, шантаж, подлоги – что только смогут придумать, пока это не выведет их к тому, что им нужно. Именно поэтому они и вознеслись так быстро. Организация никогда не боялась играть по-черному.

– Значит, «Коготь» шантажирует главу Святого Георгия, чтобы выслеживать драконов, – повторила Эмбер, словно пытаясь удостовериться, что понимает все верно. – Просто ужасно. Как мы заставим их остановиться?

Орденец вздохнул.

– Мы не будем этого делать, – тихо произнес он. – Или, если точнее, мы не сможем.

– «Коготь» никогда не прекратит делать то, что делает, – продолжил я. – По-твоему, как долго они пытались добиться преимущества в этой войне? И теперь Орден наконец-то прямо там, где они и хотят его видеть, с Патриархом у них под лапой. – Я покачал головой. – Они никогда не остановятся. Даже за все деньги мира.

– Единственный способ разрушить данный союз, – неохотно продолжил солдат, – это разоблачить Патриарха перед Орденом. Остальные в организации не знают о его взаимодействии с «Когтем». Если бы они узнали, все выглядело бы как невероятное предательство. Его бы разжаловали в чине, заключили в тюрьму и, вероятно, казнили за измену. Даже Патриарх не освобожден от исполнения Кодекса Святого Георгия.

– И альянсу придет конец, – закончил я. – «Коготь» потеряет все рычаги давления на Патриарха, и все эти налеты, при которых они могли натравливать на нас Орден, прекратятся.

Все хранили молчание, пытаясь осмыслить ситуацию. Лицо солдата было мрачным. Он понимал, что мы должны разорвать это сотрудничество. Факт того, что «Коготь» держит под контролем Орден, возможно, худшее, что могло случиться с ним, но разоблачение Патриарха, очевидно, его не очень устраивало.

Каким-то странным образом я мог это понять. Даже несмотря на то, что «Коготь» использовал меня годами, было все же тяжело уйти и начать сражаться с самой организацией, частью которой я сам так долго являлся. Я был одиноким тайным агентом, который не полагался ни на кого, кроме себя, при выполнении работы. Но солдат являлся частью команды: когда-то он сражался с теми людьми плечом к плечу. Должно быть, очень неприятно осознать, что твой лидер, человек, который должен быть примером для подражания, символом того, что ты отстаиваешь, стал частью коррумпированной системы.

«Ха. И когда это я начал сочувствовать орденцу?»

Наконец, дракон с востока поднял глаза, голос Джейд оставался таким же холодным, как и прежде.

– Значит, нам известно, что должно быть сделано, – тихо начала она. – Теперь, вопрос в том, как мы собираемся это реализовать.

Орденец вышел из своего угла.

– Мы собираемся добыть доказательства того, что Патриарх работает с «Когтем», – ответил он, снова став собранным. – Орден не станет слушать ни одного из нас, если мы не предоставим действительно веские улики, доказывающие, что Патриарх напрямую связан с организацией. На встрече агент упоминал конкретные документы, которые уничтожат того, если когда-либо будут обнародованы. Райли… – его взгляд упал на меня. – Ты когда-то был шпионом «Когтя». Ты знаешь, где они могли бы держать такого рода компромат и как получить к нему доступ?

Я вздохнул.

– О да, – ответил я, кивая. – Знаю, где они будут храниться. Есть только одно место, где «Коготь» станет держать нечто столь важное. Документы в хранилище.

– Хранилище? – эхом отозвалась Эмбер. – Ты имеешь в виду что-то похожее на гигантский банковский сейф?

– Типа того, Искорка. Только в тысячу раз больше. Помни, «Коготь» занимается этим уже долгое время. Они настолько погрязли во лжи, шантаже и грязных делишках, что само Агентство национальной безопасности позеленело бы от зависти. Они занимались всем этим задолго до того, как компьютеры и электронные хранилища данных стали обыденной вещью, поэтому множество из доказательств были, и остаются, вещественными. В этом они несколько старомодны. Все важные документы отправляются в хранилище. Если нам нужны доказательства того, что Патриарх работает с «Когтем», то нам нужно проникнуть туда и вынести их. И поверьте мне, когда я скажу вам, что ограбить банк было бы проще.

– Ты когда-нибудь был там прежде? – тихо спросила Джейд. – Знаешь, чего следует ожидать?

Я горько ухмыльнулся.

– Я был василиском. Поиски грязных фактов и компромата являлись частью моей работы, когда я не взрывал здания. – Азиатка сдвинула брови, слегка нахмурившись: ей, вероятно, не было знакомо это понятие и то, что оно собой представляло. Или, быть может, она точно знала, кем были василиски и чем я раньше занимался. – Я видел хранилище пару раз, – продолжил я, решив не беспокоиться о том, что подумает обо мне дракон с востока и о моей роли в организации. – Я уже говорил, что «Коготь» прячет все на самом видном месте, хранилище находится под большой старой библиотекой в центре Чикаго.

– Библиотека? – голос орденца звучал удивленно.

Я кивнул:

– Да, как я и сказал, спрятано у всех на виду. Внешне место довольно древнее. Библиотекари все еще пользуются картотекой, чтобы найти издание, которое тебе нужно.

– А что такое…

– Не бери в голову, Искорка. Это не важно. – Я покачал головой, улыбаясь. – Веришь или нет, было время, когда у нас не имелось компьютеров или смартфонов, и приходилось узнавать все из тех примитивных вещиц, называемых книгами.

Она вскинула голову, и я решил, что она собирается проворчать что-нибудь в ответ, возможно, замечание по поводу связи моего возраста. Но затем ее взгляд затуманился, и Эмбер опустила глаза, на краткий миг терзание отразилось на лице.

Моя кровь вскипела. Что Джейд наговорила ей за то короткое время, когда Эмбер сбежала? Почему она смотрит на меня, как виноватый и запуганный кролик?

Злость боролась с чувством безысходности. Сейчас я не мог конфликтовать ни с кем из них и у нас оставались другие дела, о которых стоило побеспокоиться. Например, как мы собираемся добыть сверхсекретные доказательства из организации, которая несколько сотен лет совершенствовала защиту своих сокровищ?

– Как бы то ни было, – продолжил я, отгоняя мрачные мысли, – с виду это место не представляет собой ничего особенного. Просто старая библиотека, которая не обновлялась много лет. Но в реальности там полдюжины скрытых камер, следящих за каждым входом, даже чтобы воспользоваться лифтом, потребуется электронный ключ и специальный код, а внизу находится контрольно-пропускной пункт. И это все прежде, чем вы попадете в само хранилище.

Орденец перевел взгляд с Эмбер на меня. Очевидно, он также уловил краткую вспышку эмоций, а это означало, что тот тоже наблюдает за ней. Гнев дракона пробудился, в легкие проник жар, и я сделал глубокий вдох, чтобы остудить их. «Прекрати, – раздраженно подумал я. – Сфокусируйся на цели, Кобальт. «Коготь» контролирует Орден Святого Георгия. Это едва ли не конец света. Со всей твоей дурацкой организацией может быть покончено спустя несколько месяцев, если ты сейчас не положишь этому конец. Так что сосредоточься, черт тебя подери».

– Чикаго не так уж далеко, – размышлял солдат, слегка прищурив глаза, словно подсчитывал в уме километры. – Около десяти часов пути отсюда, я полагаю. Нам следует отбыть самое позднее завтра рано утром. Это даст нам достаточно времени, чтобы разработать план. Райли… – он взглянул на меня. – Ты был там прежде. И знаешь, с чем нам придется столкнуться. Сможешь провести нас внутрь?

Я самодовольно ухмыльнулся.

– Если я не смогу, то и никто другой не сможет.

– Ну хорошо, – сказал орденец, но в этот момент раздался стук в дверь, заставивший Эмбер подпрыгнуть.

Когда она ее открыла, по ту сторону монах поспешно поклонился нам, прежде чем судорожно заговорить с Джейд на мандаринском наречии. Азиатка выпрямилась, ее голос звучал неожиданно жестко, когда она отвечала. Между ними произошел краткий, обрывистый диалог, который звучал напряженно даже на иностранном языке, прежде чем монах поклонился и поспешил прочь. Его стремительные шаги уходили вниз по коридору.

– Что происходит? – с опаской спросил я. Она на мгновение уставилась на выход, стоя к нам спиной, прежде чем сделала глубокий успокаивающий вдох.

– Настоятель только что получил весть из городка неподалеку, – ответила она суровым голосом. – Несколько черных бронированных машин только что проехали через него и свернули на дорогу к монастырю. – Последовал момент напряженной тишины, пока мы все осознавали, что это значило, и голос Джейд превратился в рык: – Святой Георгий приближается.

– Черт возьми! – Я подскочил, и кто угодно сделал бы то же самое. – Как? Как, черт возьми, они постоянно находят нас? Это действительно начинает меня раздражать.

– Джейд, – медленно произнес солдат, словно лишь сейчас что-то понял. – Грузовик. Где ты оставила грузовик?

– В лесу, – ответила она и затем повернулась. – Неподалеку с низиной… дороги. – Ее лицо побледнело. – Но я удостоверилась, что спрятала его надежно. Никто бы не смог увидеть его, если только они не оказались прямо над ним.

– Это не играет роли, – пробормотал Уэс, потирая лоб. – Если каждый из них оснащен номерным знаком, который они могут выследить с помощью GPS. Проклятые мерзавцы становятся невероятно технически подкованными в последнее время. – Он одарил восточного дракона наполовину рассерженным, наполовину сочувствующим взглядом. – Не то чтобы вы представляли, что такое GPS, но раз они обнаружили фургон, найти это место будет несложно.

– Значит… я привела их сюда. – Ее голос был полон тихого ужаса, и она уперлась рукой в стену, чтобы удержаться на ногах. – Я привела Орден к этому монастырю. Если монахов перебьют, а храм сожгут, в этот раз вина будет на мне.

– Нам нужно убираться отсюда. – Я уставился на выход, мысленно подсчитывая, сколько времени у нас осталось, прежде чем прибудет Орден. – Тот город примерно в часе пути вниз по склону, так? Что все же дает нам немного времени. Если мы отправимся сейчас…

– Нет.

Ошеломленный, я заморгал, глядя на восточного дракона. Она подняла голову, глаза сверкали зеленым, и я подавил порыв сделать шаг назад.

– Вы можете идти, если хотите, – произнесла она тихим, напряженным голосом. – Но я не брошу этот монастырь и этих людей на растерзание Ордену. Особенно теперь, когда они окажутся в беде по моей вине. Не буду просто смотреть, как сгорает еще одно святилище. – Ее глаза полностью стали глазами дракона, рептилии, с узкими зрачками, светло-зелеными и холодными. – Время убегать прошло. На этот раз они познают гнев shen-lung.

– Черт. – Я провел рукой по волосам, бросив на нее отчаянный взгляд. – Тебе ведь известно, что за нами идет Орден, правильно? Маньяки, которые охотятся на драконов ради наживы? Останешься и будешь разорвана на кусочки.

– Я не оставлю этот храм без защиты. – Азиатка не сводила с меня спокойного, пронизывающего взгляда. – Эти люди доверяют мне. Они веками оберегали секрет нашего существования. Моя обязанность – защищать их: сами они этого не сделают.

– Ты не можешь дожидаться здесь Святого Георгия, – взревел я. – Тебя убьют так же, как и всех в этом месте. Мы в меньшинстве и хуже вооружены. Поэтому вынуждены спасаться бегством.

– Нет, – прервала наш спор Эмбер, ее голос звучал решительно. – Она права. Мы не можем бросить этих людей на верную смерть. И я устала убегать. Хватит. – Она вскинула голову, когда я повернулся к ней, на лице девушки отразилась упрямая решительность, которую я так хорошо знал. – Настало время дать отпор.

– Искорка. – Я покачал головой, заставляя голос звучать спокойно и рассудительно. Каждую минуту, пока мы стояли здесь и спорили, Орден становился все ближе и ближе. Я должен убедить ее и быстро, что мы не можем оставаться здесь и ждать, когда солдаты перебьют всех. Джейд уже окончательно все решила, и не думаю, что смог бы переубедить. Но будь я проклят, если позволю Ордену убить моего храброго, пылкого детеныша. – Ты видела, сколько их, – сказал я, шагнув к ней. – Понимаешь, чему мы противостоим. Если дождемся Святого Георгия, они убью всех нас.

– А что насчет монахов? Людей, которые помогли нам?

– Они также должны будут бежать, – с яростью заговорил я, и выпалил прежде, чем она смогла запротестовать. – Да, знаю, что это звучит бессердечно. И да, Искорка, это полный отстой, но должен тебе сообщить, что идет война. Будут жертвы, и люди попадут под перекрестный огонь. Но у меня есть другие обязанности, и я должен решить, что наиболее важно. Прямо сейчас туда входят мои друзья, мои детеныши, моя подпольная структура и ты. Если дождемся, пока Орден найдет нас, то мы покойники, так же как и все вокруг нас. Нет способа защитить их.

Орденец вздохнул, стоя в своем углу.

– Есть, – сказал он и оттолкнулся от стены. Выражение его лица было свирепым, когда он выпрямился, а взгляд мрачным и опасным. – Мы не станем сидеть и ждать, пока Орден доберется до нас, – провозгласил он, приняв решение. – Примем бой.

Гаррет

Две черные бронированные машины поднимались вверх по узкой горной дороге.

Я устроился в ветках сосны, свободно удерживая в руках штурмовую винтовку «М-4», наблюдал, как приближается Орден Святого Георгия, и сделал тихий вдох, а потом медленно выдохнул. В лесу вокруг стояла тишина, моих товарищей нигде не было видно. Уэс оказался единственным из нашей компании, кто остался в монастыре и, вероятно, поступил разумно, прячась в самой глубокой и темной лазейке, которую только смог найти. Монахи, в свою очередь, когда им сказали, что происходит, отказались убегать или находить убежища, а вместо этого колонной прошли в главный зал для медитации. Они не боятся смерти, объяснила Джейд раздосадованному Райли. И не будут сжиматься и прятаться в своем собственном святилище. Если Орден пришел за ними, они встретят его с достоинством и уважением, как встречают все в жизни.

Что означало – если мы потерпим неудачу здесь, целый монастырь будет вырезан за связь с драконами.

Я слегка поежился на теплом солнце, осознавая, что собираюсь сделать, что в действительности представляет собой эта засада. Сегодня черта перейдена. Я больше не стану убивать моих бывших братьев из соображений самозащиты. Сейчас дела обстоят не так, как когда я пробивался через Орден, чтобы спасти драконов, за которыми однажды охотился. Настоящее решение было взвешенным: я буду убивать солдат Ордена и не остановлюсь, пока вся ударная группировка не окажется мертва или выведена из строя.

Я внезапно вспомнил лицо Тристана, презрение в его глазах, когда он пытался убить меня. И отчаянно надеялся, что его не будет в этом отряде. Если бывший напарник там, мне придется застрелить его. Он был слишком опасен, чтобы игнорировать его присутствие, способен убить любого из моих товарищей с одного выстрела. Если я увижу Тристана Сент-Энтони через прицел своей винтовки, у меня не будет выбора, кроме как нажать на курок. Если только тот первый меня не уложит.

Навалилась тяжесть, и я встряхнулся, крепче сжимая оружие. Сторона выбрана. Даже если бы я смог вернуться в Орден, то не стал бы. Не с тем, что знаю сейчас.

Фургоны приближались, шум двигателей гремел над деревьями. Я нажал кнопку на телефоне, поднося его к уху, и пробормотал:

– Сейчас.

Одну секунду затишья ничего не происходило. В лесу стояла мертвая тишина. Я вскинул винтовку и навел дуло на лобовое стекло первой машины. Поставив палец на курок, я задержал дыхание.

Внезапный порыв ветра зашатал ветви сосен, и молния сверкнула в прежде безоблачном небе. Я бросил быстрый взгляд наверх, и моя кожа покрылась мурашками.

Черная стена туч поднималась над кронами деревьев, застилая лазурь неба. Ветер, тяжелый от запаха дождя, зашатал ветку, на которой я сидел, и солнце тотчас исчезло, погрузив все во тьму. Подо мной сверкнули фары грузовика, в то время как зловеще загремел гром и снова вспыхнула молния, подобно стробоскопу.

Небеса с ревом разверзлись, и вода хлынула вниз сплошным потоком. Я тотчас промок, моя одежда прилипла к телу, и пелена дождя накрыла грузовики, замедлив их движение. Неожиданно стало сложно разглядеть что-либо дальше трех метров, поскольку буря превратила все в размытые пятна.

Последовала еще одна ослепительная вспышка молнии, раскат грома затряс деревья, когда двенадцатиметровый восточный дракон с рыком приземлился на вторую машину.

Я подпрыгнул, даже несмотря на то что ожидал этого. На мгновение просто уставившись на дракона, который, по-видимому, возник из сверкающей молнии. Джейд в своей истинной форме крайне отличалась от своих западных собратьев – длинное и стройное, ее тело в два раза превышало длину Эмбер или Райли, а хвост оказался еще длиннее. Чешуйки были бледно-зелеными, и серебристо-белая грива тянулась от рогатой головы вниз по извивающейся шее и спине, заканчиваясь на кончике хвоста. У дракона не было крыльев, но он двигался по воздуху, как в воде, и казалось, практически парил над землей. Вонзив когти в крышу, дракон заревел и потянул грузовик, ударяя хвостом по дверям. Стекла разбились вдребезги, и машину замотало из стороны в сторону под неумолимым напором дракона.

Крики и стрельба эхом разносились в шуме дождя, когда дверь другой машины отворилась, и солдаты хлынули наружу, паля из оружия. Без промедления я поднял свою винтовку и выстрелил, поражая нескольких, прежде чем те поняли, что происходит. Некоторые из них повернулись, вглядываясь в шторм и пытаясь определить, откуда стреляют.

С кожистыми крыльями, вся в алых прожилках, Эмбер с ревом пикировала вниз, обрушивая огненную воронку на ряды солдат. Она не остановилась, а направилась к деревьям, исчезнув в ветвях, пока выстрелы раздавались позади нее. В то же время с противоположной стороны вылетел Кобальт, направил огонь на другую группу и скрылся из виду.

Растерянность охватила ряды врага. Несколько солдат сканировали взглядом небо с поднятым оружием, ожидая еще одной партизанской атаки налетающих драконов. Некоторые присели за фургоном, чтобы скрыться от выстрелов из леса. Но бóльшая часть внимания была прикована к огромному дракону, все еще свирепствующему на второй машине. Пули проходили сквозь крышу, минуя или с искрами отлетая от ее груди и пластин на животе, отчего Джейд гневно зарычала. Просунув голову сквозь разбитое стекло, она вытащила из окна вопящего солдата и швырнула его в лес. Тело пролетело по воздуху с тошнотворным треском ударилось о дерево и после уже неподвижное упало на землю.

Оставшиеся солдаты приближались к ней, паля из штурмовых винтовок. Поднимая свою собственную, я уложил троих со стремительным успехом, заставляя себя стрелять в их менее защищенные спины. Пока они падали, Эмбер устремилась вниз с дерева, бросившись на одного солдата и опалив еще двух струей огня. Я выстрелил в солдата, целящегося ей в спину, прямо когда Кобальт спикировал с деревьев и прыгнул на капот второго грузовика, ввергнув машину в огненный шторм через выбитое лобовое стекло. Из машины раздались вопли, и зловоние обуглившейся плоти донеслось до меня через ливень.

И затем, довольно неожиданно, больше не в кого стало стрелять. Дождь молотил по грузовику, от которого валил пар, разносясь по воздуху, пока буря тушила огонь драконов. Повсюду валялись тела, они были рассеяны вокруг грузовиков, переломанные и обожженные дождь медленно смывал кровь и тушил остатки очагов.

Сглотнув подступающую к горлу горечь, я взглянул на троицу драконов, окружившую машины. Мой взгляд мгновенно отыскал красного дракона, стоящего на краю дороги. Эмбер на пару шагов отошла от солдат, которых убила, и сейчас осматривала поле боя. Сложно так сказать о драконе, но она выглядела болезненно. Ее крылья были плотно прижаты к телу: она съежилась от страха, а не просто собралась в стойку. Эмбер все еще не привыкла к убийствам, даже если это были солдаты Святого Георгия. Или, возможно, причина крылась в массовом уничтожении и бойне, которую мы устроили, осознание чего пришло только сейчас.

По правде говоря, даже несмотря на все мое сочувствие и вину, в равной мере я ощущал облегчение. Она осталась прежней. Эмбер, которую я знал… девушка, в которую я влюбился, упрямая, вспыльчивая и слишком отчаянно рвущаяся в бой, если наступал критический момент. Но даже в теле дракона, она никогда не была бессердечной убийцей. Ее сострадание, отказ убивать знакомых врагов заставили меня осознать, что Орден не прав. Из-за нее я сейчас здесь, рискую жизнью ради защиты существ, которых когда-то так усердно стремился уничтожить. Потому что дракон пощадил жизнь солдата Святого Георгия и все изменилось.

Я слез с дерева и направился к ним, безмолвно прося прощения, когда проходил мимо тел на дороге – вооруженных оболочек моих бывших братьев. Более дюжины из них растянулось на асфальте, обожженные, почерневшие или застреленные в спину. Нападение было стремительным и жестоким и сработало лишь потому, что мы застали их врасплох. И потом, конечно, буря сыграла свою роль, невероятно помогла, поскольку преследовать цели на ветру и в ливень было трудно, особенно если ты не предполагал, откуда те появятся. Орден определенно никогда не думал, что погода может ополчиться на него, но, очевидно, многого о драконах мы все еще не знали.

«Словно восточный дракон с востока способен призвать бурю». Я в изумлении покачал головой, вспоминая недоверие, которое почувствовал, когда она впервые рассказала нам свой план. Прямо как в древних преданиях. Полагаю, магия не полностью исчезла из нашего мира.

Все еще стоя на крыше грузовика, Джейд внимательно наблюдала, как я приближаюсь. Взгляд серьезных светло-зеленых глаз был направлен на меня, а грива развевалась на ветру. Дождь понемногу утихал, молнии прекратились, и основная ярость бури исчезла вместе с солдатами.

– Закончилось, – подытожила она, ее голос при этом звучал то ли радостно, то ли печально. – Я должна возвратиться в храм и сообщить настоятелю Лангу, что мы одержали победу. Скоро увидимся там.

Запрокинув голову, азиатский дракон поднялся с крыши. Ее змеевидное тело извивалось из стороны в сторону, пока она набирала высоту и «поплыла» прочь над кронами деревьев.

Как только Джейд улетела, дождь прекратился, облака медленно разошлись, и через ветви снова засветило солнце.

Все еще стоя на капоте грузовика, Райли фыркнул, на его лице одновременно отражалось удовлетворение и отвращение, пока он оглядывал кровавую бойню.

– Что ж, было ужасно, – заключил он, хотя в его голосе не слышалось особого недовольства. – Не могу поверить, что мы действительно справились с ними. И что восточный дракон и правда вызвала чертов шторм. – Он вытянул шею в направлении, в котором исчезла Джейд. – В Ордене будут рвать и метать от злости, когда узнают.

Я прошел рядом с Эмбер, крепко вцепившись в свою «М-4» и сдерживаясь, чтобы не подойти и коснуться ее. Чешуйки дракона отливали металлическим красным на свету, и места, на которые падали прямые лучи солнца, сверкали настолько ярко, что смотреть на них было почти больно. Но зеленые глаза оставались мрачными, когда она смотрела поверх тел, и, потемнев, стали практически черными.

– Ты в порядке? – ласково спросил я, и она порывисто выдохнула.

– Нет. Не совсем. – Повернувшись, Эмбер остановилась передо мной: ее узкая мордочка оказалась почти на уровне моего лица. – Я так устала от всего этого, Гаррет, – сказала она, хотя злость в ее голосе была направлена не на меня. – Больше смертей, больше убийств, больше вероятности того, что кто-то, кого я знаю, может умереть в любое время. Знаю – идет война, и понимаю, либо мы, либо они, но… когда это прекратится? – Она снова посмотрела на тела, вздрогнула и закрыла глаза. – Я не боюсь драться, – тихо произнесла она, – но в данный момент у меня такое ощущение, что мы боремся с каждым.

– Так и есть, – сказал я, и взгляд изумрудных глаз Эмбер переключился на меня. – Сейчас, возможно, мы сражаемся с Орденом, но именно «Коготь» дергает за все ниточки. Как только мы разорвем эту связь, мир снова придет в норму.

– Норма. – Эмбер скривила губы и блеснула острыми как бритва клыками. – Нормально не то же самое, что хорошо. Мы все еще будем убивать друг друга, битва за битвой, бегая и сражаясь по бесконечному кругу. Это кажется таким бессмысленным. – Она уселась, закрутив хвост вокруг ног, и вздохнула. – Даже если мы выстоим против Святого Георгия и «Когтя», наступит ли когда-нибудь конец всему этому? Или я буду заниматься ровно теми же вещами спустя три сотни лет?

У меня внутри все перевернулось от последней фразы. Еще одно напоминание о том, что Эмбер абсолютно другого вида и смотрит на жизнь совершенно другими глазами. Измеряя ее веками, а не десятилетиями. Если с ней ничего не случится, она увидит, как возвышаются и падают нации, пройдет через несколько войн и станет свидетелем глобальных перемен. Спустя долгое время после того, как я умру и обращусь в прах.

– Возможно, я изменю это, – мягко сказал я ей. – У тебя есть время, и за несколько сотен лет многое может произойти. Заговор «Когтя» и Ордена, не может продолжаться вечно. Все это превратится в критическую массу, и затем, кто знает, что произойдет? Возможно, однажды ты своими глазами увидишь, как война подойдет к концу. – Тем или иным образом.

– Возможно. – Эмбер посмотрела на меня, и сейчас в ее взгляде появилось нечто другое. Вспышка осознания, мрачной перспективы. – Ты правда считаешь это возможным? – спросила она. – Что мы увидим окончание этой бессмысленной бойни?

– Ты – наверное, – сказал я. – Но не думаю, что я увижу.

Она склонила голову, разглядывая меня любопытными драконьими глазами.

– Почему нет?

– Потому что солдаты Святого Георгия долго не живут. – Я бросил взгляд на тела мужчин, окружающие нас. – Даже если они на другой стороне.

Она выпрямилась, крылья затрепетали, когда Эмбер осознала, что я имею в виду.

– Гаррет…

С металлическим скрежетом когтей Райли спрыгнул с грузовика и побрел к нам, осторожно перешагивая через тела и оружие. Его поза не выглядела слишком дружелюбной, пока он приближался, но в ней читалась тревога. В том, как его взгляд скользнул между Эмбер и мной, возможно, слегка покровительственный, и в том, как раздувались ноздри, словно он втягивал воздух для клубка пламени.

Вздрогнув, я осознал, как неправильно вел себя до этого. Читать драконий язык тела, наблюдая за поведением, за отражением эмоций и мыслей, было довольно просто. Это не сильно отличалось от распознавания языка человеческого тела, правда, когда ты знал, куда смотреть. Или, возможно, я просто узнавал больше. Там, в Ордене, мы обстоятельно изучали, как наши противники ведут бой, распознавая малейшие изменения, которые сообщали нам, что драконы собираются атаковать, отступать, улетать прочь и – вероятно, наиболее важное – выдыхать огонь. Но дальше этого никто не продвигался, поскольку считалось, что драконы не выказывают настоящих эмоций. Но проведите с ними некоторое время, и их эмоции становятся ясными, как день. Был ли я единственным членом Ордена Святого Георгия, кто это заметил? Настолько ли Орден слеп, что просто не видит этого, или их неведение умышленно, ведь факт того, что драконы – кровожадные монстры, а не люди, принять легче?

– Нам нужно убираться с открытого пространства, – сказал Райли, когда подошел ближе. И хоть я и не был до конца уверен, но подумал, что видел, как Эмбер содрогнулась, когда синий дракон присоединился к нам. – Мне некомфортно стоять здесь, где любой случайный человек может нас заметить. – Он взглянул на беспорядочно валяющиеся трупы и скривил губы. – Есть идеи насчет того, сколько времени у нас есть, прежде чем Орден снова объявится, солдат?

– Не много, – устало ответил я. – Кто-то, вероятно, радировал в главный офис, как только началась атака. Они сопоставят случившиеся события и вернутся даже в большем количестве, возможно, уже завтра. Нужно отбыть как можно скорее, и монахи также должны убраться отсюда. Если мы сможем убедить их.

– Да, так я и думал. – Райли с ухмылкой покачал головой. – Надеюсь, наша азиатская подружка сможет уговорить их бежать, а не сидеть там, рискуя стать решетом от пуль. – Фыркнув, он кивнул мне и отступил прочь. – Вперед, Искорка. Нам стоит вернуться, найти Уэса и остальных, подготовить их к отъезду.

– Вы двое идите. А я здесь приберусь. – Два дракона замерли, и я жестом указал на грузовики и валяющиеся по всей дороге тела. – Мне нужно спрятать тела и грузовики, на случай, если горожане будут проходить мимо и увидят это. Если тела обнаружат, органы правопорядка окажутся здесь повсюду.

– У нас нет времени хоронить их, орденец, – нетерпеливо возразил Райли. – Мы должны двигать отсюда. Через несколько часов Орден уже будет дышать нам в спины.

– Я их не похороню. – Я отложил винтовку и направился к одному из солдат, лежащему на спине и безучастно уставившемуся в небо. – Просто положу в грузовики и отвезу в монастырь. Нет необходимости прятать их хорошо или надолго. – Мой голос звучал как-то странно безучастно и методично, когда я взглянул вниз на солдата и увидел знакомое лицо, смотрящее на меня в ответ. Не Тристан, слава богу, но тот, кого я знал. Некто кого опознал. Я проигнорировал тошноту и склонился, взяв его за запястье. – Когда Орден Святого Георгия выяснит, что налет провалился, после того, как обследуют местность в поисках драконов, они пришлют команду и сделают так, чтобы все исчезло. Орден любит внимание не больше чем «Коготь».

Драконы хранили молчание, когда я перекинул тело через плечо, стиснув челюсть. Я чувствовал, как они наблюдают, пока я направляюсь к грузовику и бережно укладываю тело на спину. Голова перекатилась набок, глядя на меня обвиняющим взглядом. Солдат был всего на пару лет старше меня. Я устало вздохнул.

– Мне жаль, Эдвин, – тихо прошептал я и закрыл ему глаза.

– Ты знал его? – спросил голос у меня за спиной. Я оглянулся через плечо и увидел Эмбер. В человеческом обличии, в своем костюме гадюки, она смотрела на меня из-за края кузова. Ее зрачки все еще светились зеленым в сумраке, когда она легко запрыгнула внутрь. – Знал кого-то из них?

– Да, – просто ответил я. – Некоторые из них из других казарм, но… – Я посмотрел назад на тела, вспоминая далекий монастырь, монахов в коричневых робах с суровыми глазами, лица моих приятелей-новобранцев. – Его звали Эдвин Джеймс, – пробормотал я. – Мы вместе проходили базовое обучение.

– О, Гаррет. – Девушка опустилась на колени сбоку от меня, положив свою теплую руку на мое колено. – Это… Мне так жаль.

– Все в порядке. – Я отвернулся от нее, приказав себе оставаться отрешенным, не чувствовать ничего. – Это больше не он. Мы… Орден верит, что, когда солдаты умирают в битве, их души двигаются дальше к своей заслуженной награде. Это просто оболочки, которые остались позади.

Внезапно я задумался, где находятся все остальные мои школьные приятели. Нас разослали по разным капитулам после выпуска, и с тех пор я видел только пару из них, и то каждый раз времени хватало только на то, чтобы поздороваться. Питер Мэттьюс, мой старый мучитель, был переправлен в Восточный капитул Ордена Святого Георгия на другой край страны. С момента выпуска я не видел его и ничего о нем не слышал. Я размышлял, жив ли он все еще. И если да, гадал, что он сказал бы мне, пересекись наши пути когда-нибудь снова.

Нас прервали шаркающие звуки. Мы с Эмбер обернулись и увидели, как Райли тащит одного из солдат по дороге, вцепившись тому в лодыжку, прежде чем швырнуть его к грузовику. Солдат безжизненно плюхнулся на землю, его руки и ноги криво раскинулись на асфальте. Синий дракон скривился и, повернувшись, зашагал за другим. Я поморщился, и Эмбер с хмурым видом спрыгнула на землю.

– Что ты делаешь, Кобальт?

– А на что похоже то, что я делаю? – выкрикнул в ответ синий дракон. Подцепляя тело за броню, он вытянул его из кустов на дорогу. – Решил помочь, или мы останемся здесь навечно. Если ты не слишком привередлива, хватайся за ногу или что-нибудь еще, ладно? Эти мерзавцы – тяжеловесы.

Эмбер

На то, чтобы перетащить солдат в грузовики, ушло полчаса. Гаррет не позволил Райли просто швырять их внутрь, чтобы те лежали там, где упали. Он бережно укладывал их рядом друг с другом, скрещивая ладони на груди, когда мог. Их было больше дюжины, и зловоние от крови, дыма, опаленной плоти и бронежилетов жгло нос, пока я затаскивала тела в грузовик. Мой желудок скрутило, но я заставила себя продолжать. Я сделала это. И несу ответственность за смерти этих людей. Поэтому меньшее, что могу сделать, это не бросить их тела разлагаться на солнце.

– Эй. – Кобальт коснулся меня, его золотые глаза обеспокоенно смотрели сверху вниз. – Ты в порядке, Искорка? – с волнением спросил он, легонько толкнув меня в плечо. – Выглядишь немного зеленой.

Я отклонилась, даже несмотря на то что часть меня стремилась прижаться к нему. Обвиться вокруг него, зарыться лицом в крыло и забыть о существовании всего остального мира. «Он твойSallith’tahn, – прошептал некий голос внутри меня. – Вам суждено быть вместе».

– Да, нормально, – ответила я, отступая от него. – Просто… много мертвых людей. Пытаюсь не думать об этом.

– Ты сама хотела, чтобы мы сражались, Искорка.

– Знаю! – Я сердито хмурилась на него с секунду, затем поникла. – Я знаю.

– Не убей мы их, они жестоко расправились бы с нами. И с каждым в храме. Просто за подозрения в связях с драконами.

– Да, – согласилась я. – Но… – Я взглянула на грузовик, в который Гаррет укладывал оставшиеся тела. – Они когда-то были его друзьями. А сейчас он сражается на нашей стороне. – В мою голову закралась мысль, которая уже некоторое время терзала меня, но я медлила озвучивать ее вслух. – Могли они… могло большинство из них… быть похожими на него?

Кобальт хмыкнул с крайним сомнением, настолько категоричным, что из его ноздрей вырвались струи дыма.

– Не развивай эту мысль, Эмбер, – предупредил он, отчего я бросила на него сердитый взгляд. – Подобные размышления ведут к безумию, и ты очень скоро обнаружишь, что тебя убили. Солдат является особым и очень редким исключением. Я все еще силюсь понять, как тебе вообще удалось такое провернуть, потому что заставить кого-либо из Ордена изменить свое мировоззрение, это то же самое, что убедить Старейшего Змия, будто деньги – зло. То есть попросту невозможно.

– Может быть, нам стоит попытаться.

Он рыкнул:

– Боюсь, уже поздно. Думаешь, что кто-нибудь из Ордена Святого Георгия захочет разговаривать с драконами после сегодняшнего дня? – Мое сердце упало, и Кобальт махнул головой, указывая своими рогами на раскинувшееся перед нами место происшествия. – Оглянись, Искорка. Это настоящая кровавая расправа. Правда, обычно мы те, кто оказывается на той стороне, но Орден на это так не посмотрит. Ты видела, как они отреагировали, когда мы осмелились прокрасться к ним и вызволить одного из солдат, не убив ни одного человека на своем пути. Что, ты думаешь, они соберутся сделать после такого? Как, по-твоему, отреагируют?

Я с трудом сглотнула.

– Правильного ответа нет, не так ли?

– Его никогда нет на войне.

Гаррет выпрыгнул из грузовика и направился на другую сторону дороги. Его лицо все еще оставалось угрюмым и мрачным.

– Этот последний, – объявил он. – Ключи все еще в зажигании. Я отгоню один грузовик назад. Может кто-нибудь из вас?…

Кобальт ухмыльнулся.

– Ладно, я могу, но, возможно, прилипну к сиденью, если ты понимаешь, о чем я.

Я закатила глаза.

– Я поведу, – сказала я Гаррету, который, не улыбаясь, кивнул. Выражение его лица все еще было отрешенным. – По крайней мере, я смогу доставить его обратно в монастырь. Но солдаты… ты уверен, что это нормально, если мы оставим их в таком виде?

Он кивнул.

– На большее нет времени, – пояснил солдат. – Орден позаботится о них, когда сюда явится. Но нам не стоит находиться здесь, когда они прибудут.

– Поддерживаю, – сказал Кобальт и направился к машинам. – Я залезу сзади, Искорка, – бросил он через плечо. – Ты, вероятно, не захочешь видеть меня спереди, ни в одной из форм.

Я направилась ко второму грузовику и открыла водительскую дверь, помедлив пару секунд, пока сметала стекла с сиденья, прежде чем усесться в него. На мгновение я задумалась, поедет ли грузовик вообще. Все окна выбиты, сиденья почернели и обуглились в тех местах, где Кобальт полыхнул на них огнем, и капот измялся после прыжка дракона. Крыша была полностью искромсана, следы когтей и пулевые отверстия проходили по всей поверхности, словно она была сделана из алюминиевой фольги, а не металла. И совершенно очевидно, что тут произошло. Любой, даже с минимальными знаниями о драконах, лишь единожды посмотрев на этот грузовик, поймет, что он подвергся атаке чего-то огромного, что может дышать огнем.

Или группы тех, кто умеет дышать огнем.

К счастью, несмотря на повреждения от когтей, огня и внушительного веса, грузовик тронулся легко. Я осторожно ехала за Гарретом вверх по горной дороге, стараясь не смотреть в кузов ехавшей передо мной машины. На ряд солдат, которых мы убили.

Монахи вместе с Джейд и крайне нервным Уэсом собрались снаружи, когда мы подъехали. Восточный дракон снова принял человеческий облик, хотя теперь, вместо робы, она была одета в джинсы, пиджак и ботинки, указывающие на ее намерение отправиться в путь. Она зашагала к нам, пока грузовики приближались к храму. Джейд выглядела хмурой и преисполненной решимости, когда Гаррет спрыгнул с переднего сиденья, чтобы встретить ее.

– Я убедила настоятеля, что они должны покинуть это место, – сообщила она солдату, который кивнул. – Святой Георгий скоро будет здесь – лучше, чтобы от ярости Ордена пострадало здание, чем живущие в нем люди. У монахов есть старый микроавтобус и практически никаких вещей с собой, так что они почти готовы выдвигаться. – Она замолчала, оглядываясь назад, на скопление оранжевых роб, а затем снова поворачиваясь, нахмурившись. – Я пойду с ними.

Гаррет выглядел удивленным.

– Ты планируешь возвращаться назад?

– Да. – Джейд твердо кивнула. – Когда найду им новое пристанище, когда буду уверена, что они обосновались и находятся в безопасности, тогда я с тобой свяжусь. Но это моя обязанность. Я не брошу их сейчас, не когда по нашей вине сюда движется Орден.

Древний автобус, почти полностью проржавевший, выкатился из-за угла здания и остановился на обочине дороги, накренившись набок и выпуская выхлопные газы из трубы. Монахи начали садиться в него, и с секунду я размышляла, что подумают люди, проезжающие мимо них на автомагистрали, когда выглянут наружу и увидят автобус, полный лысых мужчин в оранжевых робах, в ответ уставившихся на них. Мгновение Гаррет наблюдал за ними, затем повернулся к Джейд.

– Удачи, – пожелал он ей. – И спасибо. Встретимся снова, когда закончишь.

Она поклонилась ему, едва заметно. Хотя у меня сложилось впечатление, что этот маленький простой жест в традициях дракона с востока был оказанием великой чести. Отвернувшись, она зашагала к теперь уже заполненному микроавтобусу, осевшему под весом дюжины монахов, открыла пассажирскую дверь и нырнула внутрь. С тарахтением и чахлым рокотом автомобиль покатился вниз по дороге, лица монахов смотрели на нас через стекла. Я подняла руку, и несколько из них так же помахали мне. Затем автобус въехал за холм за поворотом дороги и исчез из виду.

Кобальт изящно спрыгнул с грузовика и подошел, сверкая чешуей на солнце, и Уэс тоже зашагал вперед, чтобы присоединиться к нам.

– Что ж, все прошло чертовски захватывающе, – проворчал Уэс, пока мы вчетвером стояли и смотрели вслед автобусу. Два дракона, хакер и солдат Ордена Святого Георгия, собравшиеся вместе еще раз. – А сейчас можем мы, пожалуйста, убраться отсюда ко всем чертям или вы самоубийцы и планируете подождать тут и пригласить Орден на чай?

Райли

– Что ж, пришли, – сказал я. – Дамы и господа, это и есть хранилище.

Мы добрались до Чикаго без дальнейших происшествий, покинув храм и укрывшись от гнева Святого Георгия, который, без сомнения, последовал. Через десять часов дороги, в течение которых мы прошлись по плану примерно тысячу раз, выискивая в нем дыры, споря насчет них, во всем сомневаясь и проверяя на прочность теории друг друга, мы, в конце концов, сколотили что-то, что могло лишь с некоторой долей вероятности эффектно провалиться. Мы приехали в город, сняли одну комнату в захудалом отеле и на несколько часов провалились в беспокойный и изнурительный сон, прежде чем проснуться уже вечером и еще раз пройтись по плану. И теперь мы здесь, на улице, снаружи библиотеки, готовился провернуть крупнейшее ограбление века.

– Все готовы?

– А есть выбор? – пробурчал сбоку от меня Уэс. – Либо риск верной смерти, если мы попадемся здесь, либо риск верной смерти от Ордена, если он схватит нас. Должно быть, во вторник. – Эх, извечный оптимист.

С другой стороны подбежала Эмбер, разглядывая приземистое каменное здание без всяких украшений на той стороне улицы. Ее рука коснулась моего плеча, когда она встала рядом, и кровь забурлила.

– Выглядит не очень, – подметила она, зеленые глаза изучали пешеходную дорожку и углы здания. – Но, догадываюсь, как раз этого «Коготь» и добивался.

– Да, – отрывисто сказал я. – Так что не позволяй им одурачить себя. Это нелегкая задача.

– Будет всего несколько минут между пересменкой охраны, – заметил из-за спины орденец. – Нужно действовать быстро.

– Верно, – пробормотал я, поправил наушники и отрегулировал микрофон. – Меня каждый слышит? – Они все кивнули или утвердительно забормотали. – Хорошо. Держимся плана. И помните, все время находимся на связи. Если все пойдет совсем не так…

– Мы, вероятно, умрем, – вставил Уэс.

Я закатил глаза.

– Если все пойдет не так, отходим и возвращаемся назад в отель. Если «Коготь» догадается, что мы пытаемся провернуть, то бросит все силы на то, чтобы остановить нас. – Я сделал успокаивающий вдох и прищурился, глядя на здание. – У нас всего один шанс, – пробормотал я. – Давайте его не упустим. Уэс, орденец. Вы первые.

Вздохнув, Уэс перекинул сумку с ноутбуком через плечо, открыл дверь машины и вылез наружу, держа курс к библиотеке на той стороне улицы. В следующий момент солдат натянул на голову бейсбольную кепку и скользнул в боковую дверь. Задержавшись при выходе, он глянул назад на меня с Эмбер и коротко кивнул.

– Удачи, – сказал он, на самом деле обращаясь к нам. – Будьте осторожны там внутри.

– Ты тоже, – ответила Эмбер. – Увидимся на той стороне, Гаррет.

На этот раз мимолетная улыбка предназначалась только ей. Шагнув наружу, он захлопнул за собой дверь и, ссутулив плечи, направился к библиотеке, низко опустив голову и спрятав руки в карманы. Затем последовал за Уэсом вверх по ступенькам и исчез за входной дверью.

– Ну хорошо, – пробормотал я, откидываясь назад и скрещивая руки на груди. – Теперь нам остается просто ждать, когда Уэс взломает систему безопасности. Это не займет много времени. Я надеюсь. Итак… – Я отвернул микрофон в сторону и понизил голос до шепота: – Сейчас мы одни, вдалеке от Уэса и солдата, и нам нужно убить пару минут… не хочешь рассказать мне, что происходит, Искорка?

Я почувствовал ее сомнение.

– Что… что ты имеешь в виду?

– Не надо так со мной. – Я развернулся на сиденье вполоборота, прямо глядя ей в глаза. – Ты избегаешь меня с тех пор, как мы покинули монастырь. Когда бы я ни пытался заговорить с тобой, ты бежишь от меня, как от чумы. Не думай, будто я не заметил, что ты никогда не остаешься со мной наедине. – Я неопределенно махнул на потолок. – Я имею в виду, черт возьми, Искорка, ты даже начинаешь разговор с Уэсом о кодировании, чтобы избежать общения со мной. – Она опустила глаза, и я нахмурился. – Что этот азиатский дракон сказал тебе в день нападения? – спросил я, заставив ее вздрогнуть. – Потому что я себе уже мозг сломал, раздумывая над причиной происходящего. Что она такого сказала?

– Райли… – Эмбер смотрела в окно, ее брови сдвинулись. – Я не могу… сказать тебе прямо сейчас, – пробормотала она. – Кроме того, разве у нас нет более важных вещей, на которых нужно сосредоточиться? То есть это не что-то такое, что я могу мимоходом высказать прямо перед тем, как мы собираемся совершить ограбление.

– Ладно, вполне честно. – Эмбер в самом деле оказалась права. – Просто помни… – Потянувшись, я коснулся ее щеки, заставив вздрогнуть и посмотреть на меня. – Я не забуду. Когда мы управимся здесь, ты со мной поговоришь, Эмбер. Я не люблю все эти секреты. Предполагается, что мы партнеры. Мне нужно знать, что я полностью могу доверять своей команде. Недосказанность между нами может легко привести к тому, что один или все из нас окажутся убиты.

По какой-то причине мои слова заставили ее щеки пылать.

– Да, – прошептала она, отклоняясь назад. – Знаю. Я скоро все тебе расскажу, Райли. Обещаю. Это то, что ты должен услышать, просто… не прямо сейчас. Когда мы закончим, я все объясню.

– Райли, – голос Уэса зашумел в моем ухе, тихий и напряженный. – Я вошел.

– Вас понял, – сказал я, снова поворачивая микрофон к себе. – Мы уже идем. – Взглянув на Эмбер, которая выглядела так, словно почувствовала облегчение от того, что нас прервали, я угрюмо улыбнулся. – Готова, Искорка?

Она кивнула и натянула капюшон ветровки, скрыв под ним огненные волосы. Ухватив свой рюкзак, я открыл дверь, накинул его на одно плечо и пересек улицу, Эмбер шла рядом.

– Приближаемся к входным дверям, – прошептал я в микрофон. – Минуем вход и фронтовую камеру примерно через двадцать секунд, Уэс.

– Принято, – кратко ответил он. – Начинаю зацикливание записи… сейчас. Все хорошо, должны пройти.

Я задержал дыхание, когда мы проскользнули через входные двери, намеренно не глядя на камеру, которая, как я знал, спрятана прямо над нами. Ничего не произошло, за исключением рассеянного подростка, который едва не врезался в меня, поскольку его взгляд был прикован к экрану телефона. Я плавно обогнул его и направился в библиотеку. Внутри оказалось прохладно и тихо. В помещении с высокими потолками располагались яркие флуоресцентные лампы, полки книг тянулись вдоль стен и ярусные стеллажи стояли рядами.

– Мы внутри, – пробормотал я, когда мы с Эмбер прошли мимо стола регистрации, где строгая седоволосая библиотекарша взглянула на нас поверх стекол очков, безмолвно предупреждая не доставлять беспокойства.

– Уэс, ты можешь видеть помещение лифта?

– Я проник в систему безопасности, – ответил Уэс. – Могу видеть всю эту проклятую библиотеку, включая… ох, подожди. Какой-то тип только что вошел в лифт.

– Сейчас? – прорычал я. – Он рано.

– Да. Что ж, вам стоит пошевеливаться, поскольку этот гад только что проследовал в лифт. А это значит, кто-то будет наверху через пару минут.

– Черт. Ну ладно, сейчас направимся в конец. Где орденец?

– Двигаюсь по маршруту, – тихо прозвучал голос солдата в наушнике.

Перед нами предстала стойка информации, длинная деревянная конструкция с парой компьютеров и сидящим за ней человеком со скучающим видом. Немного в стороне от стойки, на самом видном месте, располагалась дверь, через которую нам нужно было пройти. В глаза бросалась висевшая рядом с дверным проемом крупная надпись – «Только для персонала».

Дежурный администратор за стойкой еще не заметила нас. Прежде, чем ей бы это удалось, мы с Эмбер прошмыгнули в ближайший проход между стеллажами, притворившись, будто листаем книги, а на самом деле между полок наблюдали за ней. Я следил за дверью справа от стойки, первая преграда между нами и хранилищем.

– Простите.

Голос солдата тихо зажужжал в моем ухе. Я уставился через полки, наблюдая, как человек подходит к стойке с листком бумаги в руке. Женщина подняла голову и выжидающе посмотрела на него.

– Привет, – непринужденно произнес орденец. – Я пытаюсь найти эту книгу для занятий, но столкнулся с проблемой. Считается, что она должна находиться в проходе Е-14, но я ее там не вижу.

– Как называется книга? – спросила библиотекарь, и когда он ответил, женщина несколько секунд стучала по клавиатуре, уставившись в компьютер. Я застучал мыском ноги по полу и старался не зарычать, пока она изучала информацию на экране. – Хм, тут говорится, что у нас имеется экземпляр. Вы уверены, что искали в правильном ряду?

– Да, мадам.

Она заморгала, глядя на него, вероятно удивленная такой вежливостью, затем улыбнулась.

– Что ж, быть может, ее поставили на неправильную полку, – сказала она и встала со своего стула. – Давайте посмотрим, сможем ли мы найти ее для вас.

– Спасибо вам, мадам.

Он отступил назад и последовал за ней ко входу в библиотеку, где он намеренно выбрал самый далекий из имеющихся проход. Я подождал, пока они не скрылись из виду, и вышел из-за полок.

– Уэс. Сейчас.

– Понял. Снова начинаю циклическое проигрывание. – Доля секунды в тишине, и потом: – Прямая трансляция прекращена. Любой наблюдающий видит запись. Все чисто.

– Вперед, Искорка.

Мы спешно вышли из прохода, миновали стойку и толкнули дверь. Не замедляя шага, проскользнули внутрь, в длинный коридор. Дверь позади нас закрылась со скрипом и тихим щелчком, но расслабляться нельзя. Время стремительно уходило.

Не теряя ни секунды, мы двинулись вдоль короткого обыкновенного коридора, проходя мимо комнаты отдыха со столом и парой торговых автоматов, пока не добрались до последней двери в самом конце. Та была, конечно же, закрыта, на ней красовался цифровой замок с числовой клавиатурой, подсвеченной зеленым.

– Уэс, – рявкнул я, чувствуя крайнюю незащищенность в маленьком, ярко освещенном коридоре. – Дверь заперта.

– Работаю над этим, – последовал краткий ответ, прямо в тот момент, когда из дверной ручки раздался тихий гудок. – Порядок. Можете начинать.

Мы вошли, и я обвел взглядом маленькую темную комнату. Помещение было заполнено переносками, тележками и книгами, некоторые стопки доходили почти до потолка. Воздух был затхлым.

Напротив нас в дальней стене располагалась пара дверей лифта. Они были серыми и выглядели старыми, краска слезала узкими полосками, и когда я посмотрел на них, воспоминания пронзили меня, как нож. Мне уже доводилось видеть их много лет назад, когда я проходил через эту самую комнату. На старом поблекшем знаке с указывающей вниз стрелкой виднелась надпись «кладовая», которую я посчитал очень ироничной, когда впервые вошел туда. Понятие кладовой не совсем подходило тому, что в действительности скрывалось там внизу.

Я сделал глубокий вдох. С этого момента все станет сложнее. Мы не сможем просто нажать кнопку и попасть в хранилище. Это было бы слишком просто, слишком много в «Когте» настоящих параноиков для такой слабой охраны. Лифт запрашивал не только карту-ключ, но и номерной код, и, насколько я знал «Коготь», он, вероятно, менялся каждые пару недель. Я надеялся, Уэс проследил за последним человеком, который непосредственно пользовался лифтом. А также полагал, что он добрался до камеры, которая находилась внутри лифта, в противном случае операция окажется очень короткой.

– Спрячься, – прошептал я Эмбер. – Быстро. Сейчас пересменка – у нас мало времени до тех пор, пока следующий…

Лифт загудел.

У нас едва хватило времени на то, чтобы броситься в разные стороны и вжаться в стену прежде, чем двери лифта распахнулись и из него показался мужчина в брюках и жилетке. Он зевнул, почесал затылок и начал двигаться через комнату.

Я нанес ему удар сзади, прямо под ухо, в «кнопку выключения» у людей. Его голова дернулась, и он рухнул мне на руки, не издав ни звука. Опустив его на спину, я быстро обыскал его брюки и бумажник, пока не обнаружил то, что искал.

– Есть, – торжествующе воскликнул я, вытаскивая карточку из его кармана, где та болталась на эластичном шнурке, закрепленном у него на поясе. – Мы в деле. Уэс, орденец, давайте сюда сейчас же.

– Уже идем.

Я оттащил мужчину в бессознательном состоянии в угол и осторожно положил его за грудами ящиков и переносок, пока Эмбер, словно ястреб, следила за дверным проходом и лифтом. У меня в ухе зашумел голос Уэса, хотя он разговаривал не со мной. И спустя несколько минут дверь отворилась, и Уэс тихонько заскочил в комнату, а за ним последовал и солдат.

– Как вы, ребята, прошли через администратора у стойки во второй раз? – поинтересовалась Эмбер.

Гаррет улыбнулся.

– Я сообщил ей, что в туалете парочка подростков курит, – ответил он. – Она не выглядела очень довольной после такого замечания, хоть и сказала спасибо.

Уэс закатил глаза.

– Назвала его «честным молодым человеком» прежде чем уйти, в чем лично я нахожу уморительную иронию. Принимая во внимание то, что мы собираемся проникнуть в это место и обчистить его без малейшего зазрения совести. – Он посмотрел на лифт, словно тот был тигром перед прыжком. – Что ж, в логово зверя? – спросил он преувеличенно веселым голосом. – Где нет никакой возможности выхода на случай, если нас обнаружат? Потрясающе, кто жаждет пойти первым?

– Мы пойдем вместе, – сказал я, шагнув вперед и скинув с плеча рюкзак. – И с этого момента должны двигаться быстро. Внизу под лифтом располагается пост охраны, через который нам нужно пройти, чтобы попасть в хранилище, и все охранники – верноподданные «Когтя». Не будет никаких пряток, никаких разговоров во время нашего пути, ничего подобного. Как только эта дверь откроется, охранники будут знать: что-то не так. Они не станут сопровождать нас наружу, информировать нас, что мы совершаем незаконное вторжение или звонить в полицию. Просто постараются прикончить. – Запустив руку в рюкзак, я вытащил свой пистолет, заткнул его за пояс джинсов, а другой бросил солдату. – Итак, тебе известно, что делать.

Орденец поймал пистолет и перезарядил его с металлическим щелчком.

– Показывай дорогу.

– Уэс? Камеры?

– Они все воспроизводят зацикленное проигрывание, – ответил человек. – Можешь голым танцевать в кабине лифта, охранники ничего не увидят. Но не то, чтобы я рекомендовал это сделать. Для нашего же блага.

Я взглянул вниз на Эмбер, которая выглядела обеспокоенной, но в то же время решительной, и легонько коснулся ее руки.

– Ты готова, Искорка? – прошептал я, когда она сверкнула на меня глазами. – Ты помнишь, что должна делать?

Она кивнула.

– Да, – без колебаний ответила она. – Я готова. Вперед.

Мы вошли в лифт. Он не был большим: орденец и я вжались в углы, а Эмбер съежилась в центре. Уэс стоял около панели управления, проводя картой через сканер и нажимая череду цифр – та загорелась.

Двери захлопнулись, и лифт двинулся.

Я выдохнул с облегчением. Мы внутри. На пути к хранилищу и каким бы то ни было секретам, скрывавшимся в глубинах подземелья организации. Мое сердце учащенно билось, и я взглянул на Эмбер, тихо стоящую в центре коробки. Я подвергаю ее опасности, снова. Последний раз, когда мы отважились забраться в подвал подозрительного комплекса, едва там не остались. По крайней мере, на сей раз, я знал, чего ждать, до определенного момента, но дальше все становилось непредсказуемым и чертовски опасным.

Лифт продолжал снижаться несколько минут, прежде чем замедлиться и совсем остановиться с легким толчком. За две секунды до того, как раздвинулись двери, я уловил несколько вещей разом. Уэс вжался в стену так далеко от двери, так только смог. Орденец, держа оружие в руке, поднял пистолет, чтобы прицелиться через образующуюся щель. И Эмбер, стоящую перед дверями, ее мышцы напряглись, глаза загорелись ярким изумрудно-зеленым светом.

Двери распахнулись, и волна энергии вырвалась из коробки, когда Эмбер зарычала и ринулась вперед, превращаясь в яркого красного дракона и выпуская огненную воронку, рыча и мчась вдоль коридора. Раздались крики, тотчас сопровождаемые выстрелами, и все погрузилось в хаос.

Эмбер

В последние несколько секунд перед тем, как двери раздвинулись, я пребывала в ужасе.

Все это время я боялась именно этой части плана. Не проникновения на сверхзащищенную вражескую базу. Не обязательного идеального временного расчета, чтобы пробраться через двери и в лифт. Даже не нападения на случайного служащего «Когтя» и кражи его электронного ключа, чтобы спуститься вниз в хранилище. С этим был порядок. Каждый из них, Гаррет, Райли и Уэс, знали, что делать. У Уэса получится взломать систему безопасности. Гаррет отвлечет секретаря, чтобы мы с Райли проскочили мимо. Райли сможет заполучить карточку, а Уэс достанет код.

Но преодоление последнего препятствия при входе в хранилище – поста охраны на нижнем этаже – было возложено на меня. Или, по крайней мере, я должна была сделать что-нибудь грандиозное и полностью отвлечь внимание от остальных, чтобы те смогли вывести охранников из строя. Вооруженных бойцов, которые, без сомнений, попытаются убить меня, как только увидят маленького красного дракона, вырывающегося из дверей. Еще больше сражений. Новые убийства. Я смертельно устала от всего этого, но знала, что мы должны добиться успеха, или количество смертей увеличится. Коридор был слишком узким, чтобы два дракона находились в нем одновременно, и, будучи меньше Кобальта, я могла лучше маневрировать в тесном пространстве. К тому же, Гаррет и Райли стреляли лучше, а я могла легко менять форму между человеком и драконом благодаря костюму гадюки. В том, чтобы первой идти мне, определенно был смысл, но от этого задача не становилась менее ужасающей. Надеюсь, элемент неожиданности даст нам достаточно времени, чтобы быстро устранить угрозу.

Я зарычала и бросилась через дверной проем, взрывая воздух впереди огнем, не вполне понимая, во что целюсь. Раздался крик, и поглощенное пламенем тело понеслось прочь, дико размахивая руками. С дальней стороны двое других наставили на меня пистолеты, когда я повернулась к ним, они выкрикивали что-то о захватчиках и сигнале тревоги. Гул выстрела пронеся по коридору, и что-то заискрилось, царапая пластины на груди, заставляя меня зареветь и отшатнуться от боли. В то же самое время Гаррет и Райли выступили из лифта с оружием наготове. Послышались хлопки их пистолетов, и двое охранников дернулись назад и рухнули на бетонный пол.

Я вздрогнула, но затем сзади меня пронесся Гаррет, направляясь прямо в распахнутую дверь сбоку коридора. Рядом с дверным проемом находилось большое окно, выходящее в коридор, вероятно, охранный пункт, в котором они просматривали все камеры. Солдат нырнул в облако пламени, и секундой позже выстрелы раздались внутри, заставляя меня содрогнуться. Затем Гаррет появился снова, выражение его лица было мрачным, когда он присоединился к нам.

– Не знаю, успел ли я остановить их вовремя, прежде чем они включили сигнализацию, – произнес он, глядя на Райли. – «Коготь» может быть уже в пути. Мы должны действовать быстро.

– Уэс! – взревел Райли, бросив взгляд назад в сторону лифта. – Выметайся оттуда. Перестрелка окончена, так что ты можешь перестать сжиматься от страха.

– Ох, ну, простите меня за то, что мне вообще-то хватает здравого смысла убираться подальше, когда через чертов воздух начитают летать пули, – огрызнулся в ответ Уэс, выходя из кабины лифта. – У меня, знаете ли, нет чешуи или брони, или тестостерона, которым Бог одарил гориллу, так что вам придется угомонить свои задницы, пока не окажемся в безопасности.

Я быстро вернулась в человеческую форму, поскольку ярко-красный дракон, прохаживающийся по комнате, возможно, вызовет некоторую тревогу. Отвернувшись от неподвижно лежащих на полу трех мужчин, я взглянула на толстую металлическую дверь в самом конце коридора.

– Значит, за ней и находится хранилище, правильно? – спросила я, поспевая за Райли, когда он зашагал вперед. Следом неохотно потащился Уэс, и позади всех вертелся Гаррет, прикрывая наши спины. – Все, что нам необходимо сделать, это войти внутрь, найти компромат на Патриарха и снова выбраться наружу, так?

Райли мрачно улыбнулся.

– Если бы только это было так просто, Искорка, – сказал он и распахнул дверь.

Мои глаза расширились. Хранилище не было банковским сейфом или одиночной комнатой с ящиками и картотечными шкафами, тянущимися вдоль стен. Это был огромный, вытянутый склад с устремляющимися в темноту потолками и, подобно гигантскому лабиринту, дюжинами и дюжинами проходов. Ящики, сундуки, тележки и даже несколько сейфов были втиснуты в полки, нагроможденные друг на друга без малейшей щелочки между ними. По проходам были разбросаны лестницы, ведущие вверх на мостики, где поджидало еще больше полок, нагруженных корзинами и ящиками.

– Впечатляюще, не правда ли? – спросил Райли, пока я осматривала необъятное помещение. В таком полумраке за всеми этими проходами и тележками невозможно было даже различить противоположную сторону. – Добро пожаловать в величайшую сокровищницу «Когтя», – продолжил Райли. – Как я и говорил, организация собирает секреты, компромат и грязные факты уже очень давно.

– Господи, – пробормотала я и встряхнула головой, продолжая оглядываться вокруг. Можно назвать это иголкой в стоге сена, в поле стогов с сеном, на планете, сделанной из стога сена. – Как, черт возьми, мы собираемся искать что-нибудь в этом бардаке? – удивилась я. – Потребуется целая вечность.

– Вот почему вы нуждаетесь во мне, – вмешался Уэс, рассерженно поглядывая на Райли. – Хотя некоторые несносные ящерицы склонны забывать, что без меня вы, негодники, окажетесь в полном дерьме. Вспомни об этом, когда в следующий раз будешь кричать мне высунуть голову прямо под град пуль. – Райли закатил глаза, но не прокомментировал сказанное. Уэс самодовольным голосом продолжил: – Не будь у вас меня, найти что-нибудь в хранилище оказалось бы практически невозможным. К счастью, «Коготь» также проникся чудесами современных технологий. В главном компьютере будет находиться общий список того, что и где находится. Нам просто нужно найти его прежде, чем сюда заявится «Коготь» и перед нами разверзнется ад.

– Кабинет там, – сказал Райли, ведя нас вперед вдоль стены. – Кстати, будьте осторожны. – Те охранники не единственные здешние обитатели. В Хранилище работает как минимум парочка человеческих прислужников, сооружая полки и складируя новые данные.

– Кто заведует этим местом? – спросил Гаррет, и Райли покачал головой.

– Не знаю. Никогда с ним не встречался – он всегда был «слишком занят», чтобы увидеться лично. В те несколько раз, когда я приходил сюда, охранники звонили кому-нибудь из его помощников, и они занимались всем, что я приносил. Мне никогда не удавалось пройти в офис, правда. Сюда.

Он свернул из коридора и нырнул в маленькую комнатку со столом, парой ящиков с картотекой и компьютером.

– Странно, что здесь нет охранников, – задумчиво произнес Гаррет, когда Уэс стремглав плюхнулся в компьютерное кресло и оживил экран. – Если здесь «Коготь» и хранит все свои компроматы и секретные сведения, я бы предположил, что подобный склад будет защищен лучше.

– Не многим известно об этом месте, даже внутри самой организации, – ответил Райли. Я знаю о нем по той единственной причине, что когда-то был василиском. Запомни, считается, что хранилища не существует – оно замаскировано под обычную библиотеку. Слишком много вооруженных охранников, бродящих туда-сюда, могли бы привлечь нежелательное внимание со стороны людей и Ордена Святого Георгия. Главный приоритет «Когтя» – это секретность любой ценой. – Он скрестил руки. – Кроме того, попасть сюда оказалось не самым простым делом. Если бы не огнедышащий дракон и высококлассный хакер, лифт нам не преодолеть.

– Все равно. – Гаррет выглянул за дверь с тревожным выражением лица. – Все выглядит слишком легко. У меня такое чувство, будто мы что-то упускаем. – Он прищурился. – Где люди, которые, как предполагается, здесь работают? Они должны были услышать выстрелы.

– Я не знаю, – нетерпеливо отмахнулся Райли. – Но мы можем либо гоняться за людьми по чертовски здоровенному складу, либо найти то, за чем пришли сюда, прежде чем появится «Коготь». Выбирай. Уэс? – Он взглянул на другого человека, деловито барабанящего по клавиатуре. – Как продвигается процесс?

– Попридержи своих гребаных лошадей, – буркнул Уэс, не отрывая глаз от экрана. – Не похоже, чтобы я занимался чем-то другим… ага. Вот и все.

– Ты что-нибудь нашел?

Еще несколько кликов по клавиатуре, и Уэс медленно выдохнул.

– Черт побери, чтобы я не нашел? Кое-кто был очень, очень плохим Патриархом.

Я почувствовала, как рядом со мной Гаррет совершенно окаменел. Райли этого не заметил, поскольку наклонился вперед, заглядывая поверх плеча Уэса.

– Что у нас есть?

– Выписки из банков, фотографии, чертовы записи, всего и не перечислить. – Уэс покачал головой. – Достаточно грязи, чтобы шантажировать его до конца жизни, и, возможно, даже всю жизнь его преемника. Согласно датам… – он вглядывался в экран, – это продолжается уже больше года.

– Отлично, – выдохнул Райли, хотя казалось, что Гаррет не разделяет его энтузиазма. Солдат выглядел почти больным, брови сдвинуты вместе и рот сурово сжат в линию. – Где они? – продолжал Райли.

– Проход 147, секция G-36, – после короткой паузы пробормотал Уэс. Больше здесь ничего не сказано.

Райли кивнул и выпрямился.

– Выясним, когда туда доберемся, – сказал он, направляясь к двери. – В настоящий момент мы ищем проход номер 147. Давайте найдем информацию и ко всем чертям уберемся отсюда.

– Я подожду здесь, – вызвался Уэс, откидываясь назад в кресло, когда Райли бросил на него хмурый взгляд. – Кто-то ведь должен следить за коридором лифта, – объяснил он. – Если «Коготь» появится и ворвется в эти двери, будьте уверены, я дам вам знать.

– Угу. – Райли поднял бровь. – Уверен, ты не остаешься взглянуть на все пикантное грязное бельишко, которое припрятал «Коготь».

– Конечно, нет, дружище, – злорадствуя улыбнулся Уэс. – Что внушило тебе подобную мысль?

– Прекрасно, бунтарь. Повеселись тут. – Еще раз вздохнув, он повернулся к нам. – Эмбер, орденец, вперед.

Мы вышли на огромный склад, следуя за Райли через темные проходы и коридоры, полки, заваленные ящиками, тележками, коробками, а иногда и причудливым случайным хламом. На одной из полок стоял древний велосипед, руль которого был повернут под странным углом. На проволочном крючке в чехле висел пиджак, подозрительные темные пятна окрашивали воротник и рукава. На бюсте манекена лежало массивное бриллиантовое ожерелье, дюжины драгоценных камней сверкали в тусклом свете. Я подавила искушение забрать блестящую вещь и продолжила идти.

Помимо всего этого склад отличался пугающей пустотой. Мы не встретили никакого препятствия, не наткнулись ни на кого, кто бы двигался по проходам. И, возможно, я искала проблемы там, где их не было, но все же начинала думать, что, быть может, Гаррет был прав. Где остальные работники, те ассистенты, которых прежде видел Райли? Они должны быть где-то здесь: мы вырубили одного из них, когда тот выходил из хранилища. И если уж на то пошло, где тот таинственный начальник, который управляет этим обширным местом? Вышел пообедать? Или он просто остался здесь навсегда, проживая под библиотекой подобно ожившему Призраку оперы?

– Здесь, – пробормотал Райли, поворачивая в один из далеко тянущихся проходов. – Проход 147. Компромат на Патриарха должен быть… – Он остановился и посмотрел вдоль коридора, уставившись на ящики и коробки, возвышающиеся над головой метров на шесть. – Где-то тут.

Я ближе присмотрелась к полкам, рассмотрев буквы и цифры, наклеенные на краях, прямо как в библиотеке.

– А-14, – прочитала я и перевела взгляд на остальных. – Полки также пронумерованы, – позвала их я, заставляя обернуться. – Вот как мы сможем найти доказательства. Еще раз Райли, что мы ищем? G… что?

Тихий смешок эхом раздался из темноты.

– G-36, эта полка вам нужна, – раздался голос позади меня, когда в проход хлынул мощный энергетический импульс. В проходе показалась фигура, возникшая из ниоткуда: пожилой мужчина с седыми волосами, крошечными золотыми очками и аккуратно подстриженной бородкой. Он сложил руки и нежно улыбался нам, пока его тень заполняла тесное пространство и тянулась до самого потолка. – Все сведения на Патриарха там, – сказал старик, и хотя он произнес это тихо, казалось, его голос вибрациями разнесся по бетонному полу. – Проблема в том, как вы собираетесь пройти к ним мимо меня?

Мой дракон отпрянул, шипя от ужаса, и сжался, когда два древних пронзительно-голубых глаза остановились на мне. Мгновение я не могла даже пошевелиться, но Гаррет резко выхватил свой пистолет, наставив оружие прямо на лицо мужчины.

Старик улыбнулся.

И с пугающей скоростью бросился вперед, схватил запястье, державшее пистолет, и вывернул руку за спину. Ошеломленный солдат попытался бороться, сделав выброс локтем назад в череп мужчины. Тот крепко вошел ему в висок, но нападающий лишь раздраженно нахмурился. Худая сморщенная рука вцепилась в горло Гаррета, запрокинув его голову назад. Солдат начал давиться, хватая ртом воздух, когда костлявые пальцы начали сжиматься подобно тискам. Я издала полный ужаса крик и приготовилась к броску.

– Не убивай его!

Взгляд старика снова метнулся ко мне, и его заполоняющее присутствие заставило меня застыть на месте. Мой дракон внутри съеживался в унизительном первобытном ужасе, отчего даже смотреть на мужчину становилось тяжело. Но страх того, что буду прямо перед собой наблюдать смерть Гаррета, оказывался сильнее.

– Пожалуйста, – трясясь, прошептала я. – Отпусти его. Сделай со мной что хочешь, но только отпусти его.

Старик поднял тонкую белую бровь.

– Моя дорогая, если бы я хотел убить тебя, любого из вас, то уже сделал бы это. И мы бы не вели сейчас этот разговор. – Он, нахмурившись, посмотрел на солдата. – Однако, если ты и дальше продолжишь изворачиваться, человек, я прямо сейчас передавлю твою трахею. Пожалуйста, будь благоразумным заложником, тогда мы, быть может, с этим покончим, и мне не придется избавляться от еще одного тела. – Гаррет обмяк, опустив руки в знак поражения, и мужчина удовлетворенно кивнул. Сгусток напряжения у меня внутри немного ослаб, но я не могла расслабиться, пока эти костлявые пальцы оставались на шее Гаррета.

– Бывший агент Кобальт, – внезапно произнес старик, от чего у меня кровь застыла в жилах. – Я бы посоветовал опустить оружие. – Уголком глаза я могла видеть, как Райли вытаскивает свой пистолет, но его лицо было бледным. – И также посоветовал бы не превращаться, – продолжал мужчина. – Здесь очень тесно, и я потрачу несколько дней, пытаясь все расставить по местам. Мои помощники будут весьма недовольны. В настоящий момент вы вне опасности. Я всего лишь желаю поговорить, как цивилизованные люди. Так что, пожалуйста, Эмбер Хилл… – Он улыбнулся, и я вздрогнула, когда этот взгляд его видавших далекие времена глаз снова сверкнул на меня. Ему известно мое имя. Он с самого начала знал, кто мы такие. – Будьте паиньками в моем хранилище. Вам известно, что вы мне не соперники. – Он вывернул руку Гаррета, и солдат сильнее сжал челюсти от боли, хотя и не издал ни звука. Сердце бешено билось, и я подавленно вздохнула. – Не заставляйте меня раздирать глотку этому человеку и убивать всех вас.

Мы с Райли обменялись полными отчаяния взглядами. Он выглядел ошарашенным и мрачным, но в следующий момент опустил свое оружие и поднял обе руки вверх в знак смирения.

– Ну хорошо, – сказала я мужчине, когда повернулась назад. – Ты своего добился. Мы не будем драться, просто позволь ему уйти.

– Мудрое решение, детеныш.

Он отпустил Гаррета и толкнул его на меня. Я схватила солдата, поддерживая его. Пока его плечи вздымались от хриплого кашля, я ощущала биение его сердца. Мое так же подпрыгивало: меня захлестнуло чувство безрассудного облегчения, когда он положил свои руки на мои.

– Ты в порядке? – прошептала я.

– Да, – вздохнул он и медленно выпрямился. На мгновение наши глаза встретились, и я увидела в них проблеск страстного желания, заставивший мое сердце быстро стучать. Мне не хотелось отпускать его, но Гаррет подался назад, и я уронила руки, когда мы повернулись лицом к нашему противнику.

Пожилой мужчина спокойно разглядывал пистолет в своих руках, затем положил его на полку рядом с собой.

– Так-так. – Хлопая руками и стряхивая с них пыль, он улыбался нам. – Мы все здесь. Должен признаться, ваше вторжение в мое хранилище было забавным, если не опрометчивым. И да, я знаю о вашем человеческом друге-хакере, затаившемся в моем кабинете. Вы действительно думали, что сможете проскользнуть мимо меня?

– Кто ты? – прорычал Райли, двигаясь ближе ко мне и Гаррету. – Тон его голоса был дерзким, но под этим я слышала едва уловимый трепет и знала, что во время сражения он так же был напуган.

Последовал еще один вздох.

– Тебе известно, кто я, бывший василиск Кобальт.

– Я знаю, чем ты занимаешься, – ответил Райли. – Но не думаю, что мы имели удовольствие встретиться. И полагаю, запомнил бы, если был бы представлен Змию.

«Змий». У меня по коже побежали мурашки. Значит, это было правдой. Змии были старейшими и наиболее могущественными существами в «Когте», драконами, прожившими более тысячи лет. Не принимая в расчет самого Старейшего Змия, сегодня в мире жили всего трое из них. Встретить Змия… было подобно столкновению с суперзвездой. С чрезвычайно опасной, влиятельной знаменитостью, которая могла проглотить тебя целиком, едва ли задумываясь. В самом деле, это было как встретиться с капризным, непредсказуемым полубогом и надеяться улизнуть от него, не превратившись в горстку пепла.

– Вам нет необходимости знать мое имя, – спокойно начал Змий. – За века у меня набралось несколько разговорных имен, но сейчас вы можете звать меня по должности – Архивариус. И это, – он жестом обвел помещение вокруг себя, – мое логово, мое королевство. А у меня ничего не исчезает. Я охраняю все величайшие секреты «Когтя» с момента основания организации и по настоящее время. Мне известен каждый закуток и угол. Я помню каждую полку и каждый листочек с информацией на нем. Могу наизусть прочитать любой документ в этом месте и назвать вам дату, когда он был составлен. И в течение долгих-долгих лет я делал все это не для того, чтобы хоть один листик был украден из хранилища. – Он взглянул на Райли, и легкий намек на улыбку заиграл на его тонких губах. – Не рассчитывали столкнуться со мной, не так ли, бывший агент Кобальт? Честно говоря, я весьма разочарован. Глава василисков когда-то говорил, что вы были его самым выдающимся студентом. Вам следовало знать, что «Коготь» не оставил бы один из своих величайших запасов сокровищ без охраны.

Мое сердце упало, но я сделала глубокий вдох и шагнула вперед, привлекая к себе внимание древнейшего дракона.

– Нам нужны эти доказательства, – твердо сказала я, стараясь не спрятаться, когда взгляд его серебряных глаз скользнул по мне в беспристрастной оценке. Мой дракон отшатнулся, вызывая то же желание и у меня, но я снова глубоко вдохнула и не двинулась с места. – Мы не уйдем без него, и не важно, что вы говорите. Но вы нас еще не убили, поэтому догадываюсь, что и вам, в свою очередь, что-то нужно.

И тут Архивариус рассмеялся.

– Вижу, ты настолько непокорна и опрометчива, как и говорят, детеныш, – сказал он, отчего я нахмурилась. – Но, в конце концов, судя по всему, у тебя действительно есть голова на плечах. Похоже, яблоко от яблони недалеко падает.

Еще один шокирующий удар. Он знал моих родителей? Я хотела спросить, но следующее высказывание Змия заставило слова застрять у меня в горле.

– Я мог бы убить много подобных вам, – продолжил он, и Гаррет с Райли оба напряглись. – Это то, чего «Коготь» ждет, и ни один из вас не смог бы меня остановить. Я мог бы ликвидировать солдата Святого Георгия, сокрушить мятежного дракона и его подпольную структуру, а мисс Хилл невредимой доставить назад в организацию. Это определенно порадовало бы «Коготь» и Старейшего Змия.

Он замолчал, наблюдая за нашей реакцией, возможно, довольный собой, пока мы затаили дыхание и ждали. Если он решил принять истинную форму и убить нас, наши шансы остановить его равнялись нулю. Я не была точно уверена, насколько большим мог быть легендарный Змий, но была уверена, что пули наших пистолетов против дракона таких размеров будут настолько же эффективны, как и бумажные шарики. Единственным вариантом оставалось броситься врассыпную и надеяться затеряться в лабиринте проходов хранилища. Возможно, он окажется слишком большим, и нас ждут прятки в лабиринте, словно человек пытается поймать мышь, прячущуюся в норе. Хотя это была не очень приятная мысль.

– Да, – продолжил Архивариус, задумчиво кивая. – Это и в самом деле доставило бы Старейшему Змию удовольствие. – Он остановился на долю секунды, затем улыбнулся. – К счастью для вас, мне не интересно оказывать услугу нашему достопочтенному лидеру. Особенно учитывая то, что изначально благодаря Старшему Змию я заперт здесь.

Я моргнула.

– Вы заключенный? – спросила я. В это было трудно поверить. Если только я ничего не пропустила, то не понимала, как железная дверь и кучка охранников могли остановить древнего Змия от выхода наружу, если он не желал находиться здесь. – Почему вы просто не уйдете?

– Есть два вида клетки, дитя, – пояснил Архивариус, поднимая вверх костлявый палец. – Первая, это когда у тебя нет выбора. Дверь заперта, и твоя свобода насильно отнята у тебя. И вторая, когда ты становишься пленником по своему желанию, запирая себя, потому что альтернатива неприемлема.

Я второй старейший дракон в «Когте», – продолжал он, и я услышала, как Райли издал полный благоговейного страха выдох. – Второй после Старейшего Змия, только формально. Есть… один… другой, старше меня, но он покинул организацию много лет назад и никогда больше не появлялся снова. По крайней мере, внутри организации я сильнейший соперник Старейшего Змия. Поэтому был помещен сюда… – он указал на стены вокруг нас, – охранять величайшие секреты «Когтя». Владеть всем этим достоянием знаний и все же никогда не иметь возможности использовать их. Если я сейчас уйду, то буду провозглашен отступником и исключен из организации, а затем Старейший Змий получит полную свободу преследовать меня в полную силу. – Архивариус выдавил печальную и горькую улыбку. – Итак, как вы видите, здесь для меня безопаснее. Хранилище как мое королевство, так и тюрьма. Такая работа одновременно и честь, и наказание.

Я почувствовала слабый проблеск надежды и подалась вперед, сердце колотилось.

– То есть… означает ли это, что вы позволите нам взять сведения на Патриарха?

– Не перепрыгивай сразу к заключению, детеныш, – фыркнул он, и его глаза сверкнули, когда он пронзил меня взглядом. – Не соверши ошибки, пришли бы вы сюда по любой другой причине, и разговор между нами не состоялся бы. Человек превратился бы в горстку пепла на полу, кровавые ошметки отступника разлетелись по проходам, а ты, моя дорогая, отправилась бы обратно в организацию.

– Но? – подталкивала я.

Он вздохнул.

– Но… Старейшему Змию вздумалось завязать эти постыдные деловые отношения со Святым Георгием, и я оказался крайне недовольным. – Его губы изогнулись от отвращения. – Достаточно плохо уже то, что мы обязаны скрывать наши истинные сущности от скопища человеческих вредителей. А теперь Старейший Змий налаживает связи именно с тем, кто практически привел нас к границе вымирания? Тьфу. – Он с отвращением махнул рукой. – Мы драконы. И не нуждаемся в помощи Ордена, ни в каких сферах. Позор, что «Коготь» дошел до подобного.

– Я не могу прямо атаковать Старейшего Змия, – продолжил Архивариус. – Подобное действие расценивалось бы как измена организации, а я никогда не сделаю ничего, что подвергнет угрозе ее безопасность. Однако… – Он пристально смотрел на нас, понизив голос. – Если одна маленькая коробка, одна среди миллионов, исчезнет с полок, что ж… – Он улыбнулся, и его улыбка не была веселой. – Никто, кроме меня, не будет знать, что она украдена.

Райли медленно вдохнул.

– Вы позволите нам уйти, – удостоверился он, его голос звучал так, словно он едва мог в это поверить. – С информацией о связи Патриарха с «Когтем» И не попытаетесь остановить.

– Святой Георгий – это черное пятно на нашей организации, – ответил Архивариус. – Нездоровая конечность, которая должна быть отсечена, а не укреплена. Если мы готовимся управлять этим миром, если драконы собираются подчинить себе человечество, как мы всегда и намеревались сделать, то не можем взаимодействовать с Орденом никоим образом.

Я неловко переступила с ноги на ногу, но не было похоже, чтобы Архивариус заметил мое неудобство.

– Собственно, в «Когте» есть и другие, кто верит в то, что делаю я, – продолжил древний дракон. – Кто не в восторге от этого союза и верит, что бесчестно сотрудничать с Орденом. Но мы не смеем и слова сказать против организации или ее руководителя. Да будет так. – Его голос практически перешел на мстительный тон. – Не только Старейший Змий способен действовать тайно, проворачивая свои делишки. Если я должен закрыть глаза на наши сделки со Святым Георгием, то смогу также закрыть их и на другие вещи.

Сейчас, – продолжил он, снова складывая перед собой руки, – полагаю, разговор окончен, а у меня еще много работы, которую я должен выполнить… и несколько тел, которые должен убрать. Мои помощники вряд ли останутся довольны. – Он указал на самый низ полки, на маленькую простенькую коробку, втиснутую между двумя другими, намного большими, но равно ничем не отличающимися. – Информация, которую вы ищете, там. Там более чем достаточно доказательств, чтобы ужаснуться и разгневаться на Орден Святого Георгия. Ох, и еще одна вещь, Эмбер Хилл.

Я уже потянулась к ящику, но, услышав свое имя, остановилась и перевела взгляд на него. Он улыбнулся мне пугающей, безрадостной улыбкой.

– Постарайся не умереть, – произнес он, к моему величайшему изумлению и шоку. – Если тебе удастся выжить, то будет чрезвычайно забавно увидеть, как ты бросаешь вызов Старейшему Змию. Если подобное когда-либо случится, знай, что весь драконий мир будет наблюдать за тобой.

– Что? О чем ты говоришь?

Но он лишь усмехнулся и пошел прочь, не оборачиваясь. Завернув за угол, древний Змий и по совместительству третий старейший из существующих драконов… исчез.

Гаррет

– Вот проклятье, – выдохнул Уэс, роясь в разнообразных документах. – «Коготь» определенно не совершает бестолковых поступков, правда?

Мы выбрались из библиотеки пару часов назад, без происшествий покинув хранилище и древнего Змия. Никто не попытался остановить нас, когда мы выходили, хотя я все же видел, как секретарь за стойкой уставилась на нас, и на меня в особенности, когда мы направлялись к выходу. И сейчас, вернувшись в номер отеля, все столпились вокруг кровати, наблюдая, как Райли начал вытаскивать содержимое картонной коробки и выкладывать листы на матрас один за другим.

Банковские выписки. Магазинные чеки. Напечатанные транскрипции диалогов. Изображения Патриарха вместе с мужчиной, которого я видел в парке, в различных местах по всему Лондону. Все обличающее. Все раскрывающее, не оставляющее сомнений, что Патриарх встречался с людьми за пределами Ордена и получал деньги.

Я стиснул зубы, глядя на его фотографию, на которой он принимает конверт от агента «Когтя». Хотя я больше и не являлся солдатом Ордена, ощущение злости и предательства все еще уязвляло меня. Он был Патриархом, якобы неподкупным лидером Святого Георгия. И все-таки я стою здесь, разглядывая страницы компромата, доказательств, что, в конце концов, тот просто человек. Меня мучил даже не факт того, что он принимал деньги от «Когтя». Я уже знал, что Патриарх вовлечен в это. Я лишь желал знать почему.

– Гаррет? Ты в порядке?

Я взглянул на Эмбер, которая сидела на кровати с кипой фотографий в руках. Райли с Уэсом перешли к столу и внимательно изучали другую пачку документов, переговариваясь и качая головами. Я был единственным, кто не изучал доказательства, указывающие не только на то, что я был обманут Орденом, но также на то, что человек, которого ранее чтил превыше всего, оказался в действительности таким же плохим, как и «Коготь».

Вздохнув, я обошел столбик кровати и сел рядом с Эмбер, упершись локтями в колени. Ее рука коснулась моей, и сердце учащенно забилось.

– Бывало и лучше, – тихо признался я.

– По крайней мере, все мы еще здесь.

– Верно. – Я взглянул на нее и почувствовал, как в груди нарастает боль. Ее глаза были грустными, тень чего-то мрачного таилась за ними. Она больше не та веселая, беззаботная девчонка, которую я встретил в Кресент-Бич. Смерть изменила Эмбер, сделала суровее, чего, как я знал, и следовало ожидать. Я мог ощущать непроходящее чувство вины и сожаления за то, что она сделала, и мог предположить, что она время от времени страдает от ночных кошмаров, если драконы могли видеть сны. Прежде мне уже доводилось видеть подобное выражение лица у солдат, которые пережили свою первую битву и начинали осознавать, что на самом деле представляет собой война.

У меня пересыхало в горле, когда я вспоминал ее лицо в тот момент, когда Змий, наконец, отпустил меня. То, как она на меня смотрела, испуганно и с облегчением… Она еще что-то чувствует? Может ли она чувствовать или я снова обманываю себя?

– А что насчет тебя? – в ответ спросил я. – Знаю, это было нелегко. Как ты держишься?

Эмбер поддержала мой вздох, и на мгновение мир замер. Я мог видеть свое отражение в ее глазах, чувствовать касание наших рук, заставляющее покалывать кожу. Затем она слабо улыбнулась, и все снова пришло в движение.

– Под Чикаго живет громадный древний дракон, Гаррет, – с трепетом произнесла она срывающимся голосом. – Подобное заставляет задумываться, что еще затаилось там. Я, наверное, никогда не буду снова спать.

– Это позорит легенду об «аллигаторах в канализации», не правда ли?[4] – сказал Райли, возвращаясь назад к кровати. Он бросил на нас взгляд, и в его глазах был нескрываемый намек предупреждения, прежде чем он повернулся и снова начал рыться в коробке. Эмбер, как я заметил, не двинулась со своего места рядом со мной, но я отказывался надеяться, что это может что-то значить. Прежде уже посмел понадеяться, и оказался раздавлен в лепешку между клыками дракона.

– Так-так, – пробормотал Райли, вытаскивая конверт. «Записи встреч» – гласила небрежная надпись на нем с нижеследующим списком из дат. – Что тут у нас? – Он перевернул конверт, и ему на ладонь упала флешка.

– О-о-о, – воскликнул Уэс, мгновенно оживившись. – Я это возьму, спасибо.

Выхватив флешку из рук Райли, он поспешил к своему компьютеру. Мы двинулись следом, окружая стол, пока Уэс усаживался, открывал ноутбук и вставлял флешку в боковой слот.

Как только черный прямоугольник вошел в отверстие, экран вспыхнул, зашумели помехи. Затем из динамиков раздался звук шагов и шорох материала – кто-то присел.

– Спасибо, что встретились со мной подобным образом, – произнес незнакомый мне голос. – Полагаю, вы получили мое сообщение? Была ли наводка, которую я послал вам об… определенных целях, верной?

– Кто вы? – ответил второй голос, низкий и мгновенно узнаваемый. Я тут же выпрямился и почувствовал, как каждый в комнате затаил дыхание, словно они в действительности были там, наблюдая за происходящим.

– Обеспокоенный гражданин, – произнес первый голос. – Который, к сожалению, знает немного больше. Человек, который хочет спасти наш вид от тирании монстров.

– Как вы о нас узнали? – спросил Патриарх, его голос внезапно стал ледяным. – Вы на них работаете?

У меня по коже побежали мурашки, постольку я знал, что случилось бы, ответь тот мужчина положительно. Орден не торговался со служащими «Когтя», даже если те были людьми. Даже если хотели уйти оттуда. В Святом Георгии верили, что человеческая душа прислужника драконов безнадежно развращена. А «Коготь» был достаточно коварным, чтобы попытаться подослать шпионов внедриться в Орден.

– Нет, – быстро ответил другой, словно тоже об этом знал. – И никогда на них не работал. В «Когте» обо мне даже не знают. Давайте просто скажем, что я… вольный сыщик, у которого есть кое-что ценное, украденное у монстров. Конечно, вы можете это понять. После всего, вам это может быть близко, я прав? – Он замолчал, как будто взвешивая слова, прежде чем продолжить. – Послушайте, знаю, у вас нет причин доверять мне. Я могу оказаться их шпионом или кем-то еще. Но я докажу вам, что это не так. Мне довелось узнать, где вы можете найти одного из мерзавцев. И если вы сможете разобраться с ним, мне будет приятно сделать Ордену щедрое пожертвование.

– Мне жаль, – сказал Патриарх, – но наш Орден не имеет дел с посторонними, которые просто стремятся отомстить. Мы не обычные убийцы. Я сочувствую вашей утрате, но если вы свяжитесь со мной снова, я должен буду применить по отношению к вам решительные меры.

– Это не убийство, раз они не люди, Патриарх, – ответил мужчина, его голос звучал очень низко. – И я полагал, ваш Орден обязан убивать этих существ, когда бы и где бы те ни появлялись. Что ж, я говорю вам, где один из них объявился. – Последовал шелест бумаги, как если бы он пододвинул через стол конверт или развернутое письмо. – Я могу сильно облегчить вашу войну с этими созданиями, – продолжил он. – Просто подумайте об этом.

– Разговор окончен, – отрезал Патриарх и встал. Но был еще короткий шорох, когда он взял что-то с поверхности стола. – Хорошего вам дня, сэр. – Мы услышали его удаляющиеся шаги, но запись не закончилась. Спустя примерно минуту тишины Уэс перемотал вперед, когда голос снова зазвучал, тихий и осторожный, как будто говорили по телефону.

«Это Уокер. Патриарх заглотнул приманку. Переходим к фазе два».

– Черт возьми, – заключил Уэс, когда запись закончилась. – Значит, вот как они это делают. Чертовски остроумно, да. Предложить единственное, что Орден Святого Георгия не может проигнорировать, – местонахождение дракона – и убедить Патриарха, что ему одному об этом известно.

– Возможно, одного из наших драконов, – прорычал Райли. – И это обеспечивает информатору полное доверие, поскольку в Святом Георгии не видят разницы между нами и «Когтем». Для них все драконы одинаковые. Итак, Орден отправляется убивать дракона, отступник уничтожается, и «Коготь» в выигрыше со всех сторон.

– А Патриарх теперь вступил в союз с организацией, – тихо подытожил я. На флешке имелись и другие записи, но мне не нужно было их слушать, чтобы знать содержимое. Патриарх, не имеющий возможности отказаться, продолжит встречаться с загадочным агентом, который продолжит предоставлять разведданные о местонахождении других драконов. И Патриарх пошлет Орден за ними, убивая отступника или другого дракона, которого «Коготь» хочет убрать со своего пути. Не осознавая того, что с каждой новой смертью он втягивает себя все дальше в манипуляции «Когтя». До одного дня, когда агент раскроет, на кого он в действительности работает, и Патриарх окажется в ловушке. В Святом Георгии не заботились бы о том, что «Коготь» использует Патриарха для убийства большего количества драконов. Их не станет волновать, что тот обманут и никогда не принял бы предложение, зная правду. Все, что они увидят, это продажность Патриарха. Он работал на «Коготь», принимал деньги от главнейшего врага Ордена. Величайшее из предательств. Если эти сведения станут известны Ордену Святого Георгия, они убьют его.

И это было именно то, чего мы должны добиться.

– Ну, – сказал Райли, и послышавшееся в его голосе скрытое ликование заставило меня поморщиться. – Я бы сказал, у нас есть весьма смертоносная улика против Патриарха, ты не согласен, орденец? Если только Орден не обделается от страха, когда это обнаружит, тогда мы все облажаемся. Единственный вопрос состоит в том, как мы собираемся доставить им это? Сомневаюсь, что они позволят нам прогуляться до их дверей и постучаться.

– Я, возможно, смогу послать им это в электронном виде, – предложил Уэс.

– Нет. – Я покачал головой. – Внутри Ордена слово Патриарха – закон. И все, что поступает снаружи, попадает под немедленное подозрение. Орден знает «Коготь» и как тот работает. Мы не можем рисковать: они способны уничтожить доказательства, кто-то может успеть предупредить Патриарха. Нужно удостовериться в том, что информация станет известна всему Ордену Святого Георгия. А это означает, нам понадобится кто-то изнутри. – Я замолчал, зная, что Райли это не понравится, затем добавил: – Мы должны встретиться с Орденом один на один и сами предоставить им все сведения. Таков единственный способ быть уверенными, что они поймут.

– И как конкретно предполагается это сделать? – спросил Райли. – Орден не станет нас слушать, и уж тем более не согласится встретиться на чужой территории. Группа драконов и парень, в настоящий момент находящийся на первом месте в их списке розыска? Мы могли бы предложить им Ковчег Завета, и они все равно изрешетили бы нас пулями в ту же секунду, как увидели. Если только у тебя нет совсем безумного решения проблемы, то я не понимаю, как мы собираемся удержать их от убийства на столько времени, чтобы успеть привлечь их внимание.

Я вздохнул. Размышляя об одном человеке в Святом Георгии, который, возможно, захочет слушать. Это будет рискованное предприятие: сейчас он меня ненавидит, считает, что я отвернулся от него и Ордена и перешел на сторону драконов. Драка в лаборатории определенно не помогла. Он смотрел на меня как на врага, и я был вполне уверен, что тот бы тогда убил меня, перерезав горло, позволь я это сделать. Даже если бы позже пожалел о содеянном, он являлся солдатом Святого Георгия, и долг был для него всем. Я не был до конца уверен, что не двинусь прямиком в западню и не буду насмерть застрелен прежде, чем хотя бы взгляну на своего бывшего напарника.

Но у меня осталось мало вариантов, а дело должно быть сделано. Эндрю говорил, что в Ордене есть те, кто сочувствует мне, но нас с ними разделяют океаны, слишком далеко, чтобы что-либо сделать. И он так же открытым текстом заявил, что не станет иметь дело с чем-либо, касающимся Патриарха. Тристан оказывался единственным достаточно близким, чтобы помочь. Если он решит помочь. Я лишь надеялся, что наша дружба в прошлом, братство и времена, в которые мы спасали жизни друг друга, – все это окажется достаточным, чтобы удостоить меня чести поговорить и не пустить пулю мне в голову сразу же.

– Я кое-кого знаю, – сказал я, чувствуя, как на меня взваливается тяжесть того, что нужно совершить. – Будет рискованно связываться с ним, но лучшего предложения у меня нет. Он единственный в Ордене Святого Георгия, кто, возможно, согласится на встречу.

– Возможно? – эхом отозвался Райли, скрещивая руки. – То, что ты в действительности говоришь, это – он, возможно, согласится на встречу, – но он так же может сообщить об этом всему Ордену, так что они, возможно, будут сидеть в засаде, когда мы объявимся.

– Не мы, – поправил я его. – А я. В противном случае он никогда не согласится на подобное. Мне придется встретиться с Тристаном один на один.

Себастьян

Три года назад

– Гаррет Ксавье Себастьян, хочу представить твоего товарища по команде Тристана Сент-Энтони. Сент-Энтони, поздоровайся со своим новым напарником.

Я наблюдал за солдатом, стоящим в изножье кровати, с заранее отрепетированным выражением лица, пока тот оглядывал меня с ног до головы. Я мог видеть скепсис в его глазах, поднятую бровь и то, как он невозмутимо уставился назад, держа одну руку на ремешке сумки. Мне было четырнадцать лет, я вылез из ботинок и завершил базовое обучение неделю назад. В свои восемнадцать Тристан Сент-Энтони был худощавым и высоким, с короткими черными волосами и циничными голубыми глазами. Он уже побывал в нескольких атаках и делал себе имя в наших рядах. Но четыре месяца назад случилась трагедия, его напарник попал под струю драконьего огня и погиб. Сент-Энтони пришлось ждать, пока Орден не подберет ему нового партнера, чтобы вернуться на поле боя. Я видел, как ему не терпелось вновь оказаться на войне, но, судя по его реакции, я оказался явно не тем, кого он ожидал видеть.

– Рассчитываю, что ты введешь его в курс дела, Сент-Энтони, – обратился к Тристану лейтенант Мартин с намеком на улыбку на грубом лице. – Покажи ему, за что мы сражаемся. Ты сможешь это сделать?

Сент-Энтони бодро выпалил «да, сэр!», и Мартин похлопал меня по плечу.

– Добро пожаловать на войну, солдат, – сказал он и вышел из казарм, вышагивая прочь без оглядки. Я наблюдал, как он уходит, затем обошел вокруг койки и бросил свою сумку на тонкий матрас.

Я чувствовал на себе взгляд Сент-Энтони, пока расстегивал молнию и начал распаковываться, перекладывая все в тумбочку у изголовья кровати. Ящик был маленьким, но на первых порах вещей у меня было немного.

– Итак. Вот он ты.

В голосе Сент-Энтони слышалась насмешка. Я взглянул на него, встретив угрюмый взгляд, пока он прислонился к стене и наблюдал за мной. Сейчас его губы изогнулись в едва уловимой издевательской ухмылке.

– Я о тебе слышал, – продолжил солдат. – Вундеркинд. Маленький любимый солдатик лейтенанта Мартина. – Я не ответил, продолжая разбирать свои вещи. – Значит, они решили позволить тебе хвостиком увязаться за настоящими солдатами, а? И я тот счастливчик, который будет нянькой.

– У тебя какие-то проблемы со мной? – спросил я, глядя ему в глаза. Я был самым младшим рекрутом за всю историю Ордена, закончившим базовое обучение за год или два. Но присоединение солдата к рядовому составу в пятнадцать лет не было исключительным явлением. Я не знал, что Сент-Энтони нужно от меня, но дело было не только в возрасте.

– Пока нет, – продолжил солдат, продолжая стоять у стены, скрестив руки. – Но они у меня появятся, когда ты в первый раз увидишь дракона, наложишь в штаны и бросишься в обратном направлении. Или замрешь на месте и останешься с откушенной головой.

– Я тренировался для этого, – твердо сказал я. – И не боюсь драконов.

– Именно так все и говорят, пока не увидят, как дракон вспарывает человеческое брюхо. Или взрывает шеренгу солдат, превращая их в угольки. Настоящая война там, снаружи, – его глаза сузились, оценивая меня, – не имеет ничего общего с тренировками. Она кровавая, безумная и ужасающая – полное дерьмо. Недооценишь ящерицу – и окажешься горсткой пепла на земле. Даже в гроб нечего будет кинуть. – Он оттолкнулся от стены, глядя на меня сверху вниз. – Так что я должен быть уверен, что ты действительно поддержишь меня, когда я буду в этом нуждаться, что будешь выполнять свою работу, когда станет горячо. Из-за этого погиб мой предыдущий напарник. Если Орден призовет к этому, я, черт возьми, очень надеюсь, что ты поступишь так же.

– Ты не говоришь мне ничего нового. – Я выпрямился, встретив его взгляд. – Я знаю, чего ожидать. И я знаю, что каждый наблюдает за мной. Они все хотят увидеть, проявлю ли я себя так, как надеется Мартин, или потерплю неудачу и буду разорван ящерицей на куски. Так почему бы тебе не приберечь свои лекции для того момента, когда я уже все испорчу? Если все еще буду жив. – Он заморгал, и на этот раз я сам самодовольно ухмыльнулся ему. – Быть может, я тебя удивлю.

Мой напарник фыркнул.

– Посмотрим, – ответил он.

И спустя месяц шанс представился.

Я стоял на позиции, прижавшись спиной к дверной раме и наблюдая, как солдат напротив меня готовится постучать в дверь. Вокруг нас лес застыл в полной тишине, промозглый туман висел в воздухе и стелился по земле. Коттедж был спрятан в отдаленной части леса: ни дорог, никаких признаков цивилизации на километры вокруг. Согласно разведслужбе, здесь жили два агента «Когтя». Среднего возраста, мужчина-слуга… и имитатор. Один из самых злейших ящериц.

Мое сердце забилось быстрее, и я сделал осторожный вдох, чтобы его успокоить. Вскоре я столкнусь с настоящим драконом. Это тот момент, для которого я тренировался всю свою жизнь. И я был готов. Не боялся. С сегодняшнего дня я начну мстить за жизнь своих родителей и за каждого, чьи судьбы были сломаны «Когтем». И не остановлюсь, пока все огнедышащие демоны не будут мертвы или пока не буду мертв я сам.

Солдат напротив меня поднял вверх три пальца, и я сжал свою «М-4», чувствуя, как напрягаются мускулы, ощущая, как Тристан позади меня сделал то же самое. «Три, – беззвучно произнес он. – Два… один!»

Дверь распахнулась вовнутрь, и мы ворвались в помещение, проводя винтовками по сторонам комнаты. Мой палец давил на курок, готовый стрелять во все, что движется – дракона или человека. Мы не могли медлить, размышляя, кого видим перед собой, имитатора или обычного человека. Если их застали в логове нашей цели, значит, они заодно с врагом. Люди, работающие на «Коготь», развращены, это делало их в той же степени виноватыми, в какой и самих ящериц. Если нужно застрелить прислужника организации, позволившего дракону управлять собой, значит, так тому и быть.

Но комната оказалась погружена в тишину и темноту без малейших признаков жизни. С остальными членами отряда я сканировал стены и углы, готовый открыть огонь, если что-то выпрыгнет на нас или проникнет через дверь. Ничего не случилось, хотя я видел наполовину пустую бутылку пива на стойке и заполненную посудой раковину, так что домик не был заброшенным. Они не могли пробраться мимо нас тайком. Один из снайперов Ордена, солдат по имени Джейкобс, наблюдал за дверями и окнами в полукилометре отсюда, так что любой выходящий из дома оказался бы застрелен прежде, чем прошел бы четыре метра.

Начальник отряда, мужчина с квадратной челюстью по имени Талбот, поймал мой взгляд и двумя пальцами указал вдоль коридора. Я кивнул, двигаясь и прикрывая его спину. Безмолвно мы проверили оставшуюся часть дома, минуя спальни, ванную и кабинет. Мы оставались крайне бдительными, в ожидании чего угодно. Все комнаты казались темными и безмолвными, но мои нервы звенели, как натянутая струна, когда мы входили в очередную дверь, а на затылке волоски вставали дыбом. Здесь что-то было, и близко. Я не понимал, откуда мне это известно – просто знал.

– Проклятье, – выдохнул Талбот после того, как мы проверили все комнаты и вернулись ни с чем. – Где они? Они не могли улететь, Джейкобс бы их увидел.

«Улететь, – раздумывая, нахмурился я. – Дракона здесь не было, и он не мог улететь. Что, если он воспользовался другим путем отхода? Что, если ушел по земле, а не по небу?»

– Сэр, – отважился сказать я, и Талбот взглянул на меня. – Может здесь есть цокольный этаж или подвал? Место, в которое цели могут спрятаться, не будучи замеченными?

Он оживленно кивнул.

– Обыщите место еще раз, – выкрикнул он остальным из нас. – Ищите лестницы или люки – все, что может вести под землю. – Он одобрительно кивнул мне, когда я собрался уходить. – Хорошая мысль, Себастьян.

Я поймал взгляд Тристана, когда мы покидали комнату: тот закатил глаза и направился в главную спальню.

– Что? – с вызовом спросил я после того, как мы убедились, что комната все еще пуста.

– Ничего, – ответил мой напарник. – Просто… весь этот налет на дом и взлом дверей… Это в некоторой степени устаревает. – Он остановился у входа в гардеробную, и я напрягся, готовый выстрелить, если что-то выскочит на нас. Но она оказалась пуста, за исключением нескольких потрепанных пиджаков и рубашек.

Тристан вздохнул.

– Видишь, это не мое, – пробормотал он, пока мы обследовали пол и стены в гардеробной, пытались отыскать затворы или спрятанные двери. – Хочу сказать, я неплохой стрелок в упор, но на самом деле не люблю, когда что-то выпрыгивает из кладовок и оплавляет мне лицо.

– Ты боишься ящериц? – с издевкой спросил я.

Он усмехнулся.

– Ты чертовски прав. И любой солдат, видевший настоящий бой, скажет тебе то же, либо он бесстыдно лжет. Так что не изображай передо мной великого и всемогущего, новобранец. Когда ты еще не выпустил ни одной пули в живую мишень. Приходи поговорить, когда на самом деле кого-нибудь убьешь.

Он свирепо посмотрел на меня и направился к кровати, приподнял покрывало стволом винтовки, пока я опустился на колени и заглянул под нее. Никаких выпрыгивающих из-под матраса драконов, и никаких признаков люка. Я выпрямился и покачал головой.

– Кроме того, – продолжил Тристан, опуская покрывало. – Я не сказал, что хочу прекращать сражаться. Поскольку ненавижу ящериц так же сильно, как и остальные, каждый день, когда я всаживаю им пулю между глаз, становится для меня хорошим. Просто чувствую, что мои таланты пропадают зря на передовой. Я стреляю намного лучше, когда имею возможность продышаться и хорошенько прицелиться в то, что пытаюсь пристрелить.

– В таком случае подай заявку на снайперское обучение, – пробормотал я. – Как по мне, так это очевидное решение, раз ты не любишь находиться здесь внизу с остальными пехотинцами.

– Вообще-то, – самодовольно произнес Тристан, – уже подал.

Нахмурившись, я обернулся и посмотрел на него. Он самодовольно усмехался.

– Начинаю в конце месяца, – объявил он. – Но не волнуйся, новичок, – до тех пор, пока одному из нас не откусят голову, мы все еще будем напарниками. Ты сможешь идти вперед, паля из оружия, с остальной пехотой, а я буду прикрывать твою спину. Примерно с тысячи метров.

– Да? – Я отступил от кровати, не понимая, как я себя чувствую после такого объявления. – Что ж, не позволяй мне останавливать тебя, – сказал я, пересекая коврик назад к двери ванной. – Если ты хочешь спрятаться позади и стрелять наугад, это твое…

Я остановился. Часть пола под моими ботинками слегка прогнулась – едва уловимый скрип, доносящийся из-под ковра. Я топнул и услышал полый и дребезжащий глухой удар, будто доски под низом были закреплены ненадежно.

– Бинго, – выдохнул Тристан.

Минутой позже весь отряд собрался у основания лестницы, сканируя лучами прицелов что-то похожее на пещерный тоннель с каменными стенами и полом, уходящий в темноту.

– Хорошо, – прошептал Талбот, и его голос эхом разнесся по проходу. – Все будьте настороже. Мы обратили их в бегство, а ящерицы еще опаснее, когда загнаны в угол. Мы не хотим попасть в засаду здесь внизу.

Он встал во главе отряда, и мы двинулись по тоннелю, единственными звуками в котором было шарканье наших ботинок по скалистому полу и капание воды где-то над головой. За исключением наших фонариков, здесь стояла кромешная тьма, и когда проход сужался до таких мест, где мы должны были идти по одному вереницей, наши шлемы касались потолка.

– Вот дерьмо, – выдохнул идущий первым Талбот. Я выглянул поверх плеча Тристана и увидел, что впереди развилка.

– Черт возьми, – Талбот осветил фонариком один проход, затем во второй. – Ну ладно, похоже, выбора у нас нет. Себастьян, Сент-Энтони, сворачиваете в левый тоннель. Климент, ты со мной. Мы не можем позволить целям сбежать. Просто… будьте осторожны, вы двое, – добавил он, когда мы направились влево. – Свяжитесь с нами, если обнаружите цель, но делайте то, что должны. Хорошей охоты, и позаботься о зеленом новичке, Сент-Энтони.

– Вас понял, – пробурчал Тристан, когда мы прошли мимо. – Увидимся на той стороне.

Мы двигались по тоннелю несколько безмолвных минут, лучи наших фонариков скользили по скалам, известняковым породам и лужам. Время от времени мы должны были нагибаться, чтобы не стукнуться о потолок, а в одном месте тоннель опускался так низко, что нам пришлось ползти на корточках. Я старался не представлять, что случится, если дракон нападет на нас тут, в тесном каменном коридоре, в котором некуда повернуть или негде укрыться, если проход внезапно наполнится драконьим пламенем.

Поэтому испытал облегчение, когда тоннель превратился в большой грот, в котором из пола вырастали сталагмиты и каменные породы устилали дно. Сталактиты свисали с потолка подобно каменным клыкам, роняющим ледяную воду в лужицы под нашими ногами. В дальнем конце пещеры под углом через громадную кучу камней на пол падал пучок солнечных лучей. Тристан кивнул, и мы осторожно двинулись вперед, держа оружие наготове, пока не дошли до основания кучи. Посмотрев вверх, я увидел, как между камнями брезжит свет, проблески открытого воздуха и внешнего мира.

– Угу, – буркнул мой напарник, скользя своим фонариком по камням. – Выглядит так, словно здесь когда-то был проем, вероятно, вход в пещеру. Наиболее вероятно, что объекты надеялись выбраться этим путем, но не ожидали, что пещера обрушится. – Он направил свой луч на груду камней. Его голос стал суровым. – Но если дело обстоит именно так…

Он развернулся как раз в тот момент, когда черный силуэт выпрыгнул из-за находящейся в тени скалы и выпустил в нас струю огня. Выстрелы засверкали белыми искрами в практически кромешной темноте. Я почувствовал, как что-то врезается в мой бронежилет, заставляя отступить назад. В две секунды я перегруппировался, а Тристан поднял свое оружие и открыл огонь. Рев его штурмовой винтовки наполнил помещение, оглушительная какофония света, вспышек и хаоса, и все снова погрузилось в тишину.

Некоторое время Тристан выжидал, направляя оружие на тени, прежде чем кивнул мне. Осторожно я подошел к месту, с которого производились выстрелы, держа палец на курке, готовый стрелять, если придется. На земле между валунами я увидел силуэт и направил туда луч фонаря, который осветил мужчину средних лет в гражданской одежде, кровь бежала из его груди и лба, глаза уставились в пустоту. Обмякшая рука сжимала тяжелый пистолет.

– Мертв? – спросил Тристан, стоя позади меня.

Я опустил винтовку.

– Да, – пробормотал я, отворачиваясь, чтобы мне не приходилось видеть эти погасшие и полные укора глаза. Не по причине сожаления или вины: он служил дракону и убил бы нас, если бы смог. Но я не был готов, и это приводило меня в ярость. Меня застали врасплох, ошеломили в этой темной норе, и подобное не могло повториться еще раз.

– Хорошо. – Тристан тоже опустил оружие. – Обыщи тут все, – приказал он. – Возможно, здесь все еще скрываются прислужники, или поблизости может оказаться дракон. Хотя если он до сих пор не объявился…

Над ним что-то колыхнулось: скользящее движение в темноте, заставившее мою кровь застыть в жилах. Я направил свой фонарик на потолок и на долю секунды увидел нечто большое и чешуйчатое, ухватившиеся за сталактит, раскинувшее в стороны кожистые крылья.

– Тристан, над головой! – закричал я, как раз в тот момент, когда клуб пламени обрушился сверху, озаряя всю пещеру. Тристан бросился в сторону, его едва не испепелили. Дракон не был большим – размером с пуму, – но даже детеныши были смертельно опасными, если подбирались близко. Тристан перевернулся на спину, ухитрившись поставить свою винтовку между собой и драконом, пока чудовищная ящерица рычала и рвалась к нему, яростно хлопая крыльями. Я поднял оружие, стараясь поймать правильную цель, но Тристан с драконом слились воедино. Если я не рискну жизнью своего напарника, если ничего не сделаю, то увижу, как его разрывают на куски прямо у меня на глазах.

Бросив винтовку, я выхватил из-за пояса боевой нож и бросился на огромную ящерицу. Не вполне осознавая, что собираюсь делать, подбежал ближе к вопящей, барахтающейся и сцепившейся массе человека и дракона, поднял лезвие и ударил монстра в бок, вонзив его между ребер.

Он с ревом повернулся ко мне. Я поймал мимолетный взгляд желтых глаз, расширившихся от боли и ярости, прежде чем дракон обнажил клыки и бросился на меня, разинув пасть. Я отшатнулся назад, инстинктивно выбрасывая вверх руки, и почувствовал вспышку боли, когда ряд острых, как бритва, зубов сжался на моем предплечье. Дракон рычал и рвал конечность, кусая и разжевывая, глубже вгрызаясь клыками. Когда мы рухнули на землю, я выхватил из-за пояса свой пистолет, вдавливая дуло в бок дракону и выпуская пули в чешуйчатое тело.

Дракон резко дернулся. С секунду мы лежали там, я на спине под драконом, его клыки глубоко в моей руке. Затем челюсти медленно разжались, и дракон упал, издавая задыхающийся звук. Его голова ударилась о землю всего в нескольких сантиметрах от меня. Я посмотрел на него и увидел стеклянные глаза, искра жизни медленно угасала в них. Какое-то мгновение он не выглядел озлобленным или разъяренным: он был испуган и растерян. Из глубин его горла вырвался тихих всхлип, когда кровь хлынула из его носа и рта. И узкий зрачок закатился, уставившись в потолок и больше не двигаясь.

– Гаррет!

Тристан подошел и отпихнул ботинком чешуйчатое зеленое тело. Оно с разинутой челюстью безвольно перекатилось в лужу, все еще глядя в пустоту. Мой напарник навис надо мной, с тревогой осматривая меня. Его лицо было в крови, а перед бронежилета разорван на полосы, но Тристан не выглядел серьезно раненным.

– Проклятье, Себастьян, – прорычал он, когда я попытался сесть, что, вероятно, было ошибкой. Моя рука горела в агонии, и я сжал зубы, баюкая израненную конечность на груди. От быстрого взгляда вниз у меня внутри все перевернулось: мое запястье и предплечье были искромсаны, кровь пропитала разодранную перчатку и капала на землю. Тристан снова выругался и опустился на колени рядом со мной. Вытащив свой собственный нож, он начал разрезать рукав вдоль моей руки, убирая ткань, чтобы обнажить полоску растерзанной кожи. Ряд колотых ран и несколько глубоких порезов все залили кровью. Участок кожи рядом с запястьем был красным и глянцевым, свидетельствуя о том, что он обгорел, поскольку вырывающиеся из горла дракона газы были обжигающе горячими. Тристан проклял все на свете и покачал головой.

– Господи, Гаррет, – проворчал он, вытаскивая несколько бинтов из коробочки на поясе. – О чем, черт побери, ты думал? Разве никто не говорил тебе, что рукопашная драка с драконом плохая идея?

– Пожалуйста, – проскрипел я, крепче сжимая челюсть, когда он начал обматывать мою руку тканью, вытирая кровь. Он фыркнул, но ничего не сказал.

Шаги оповестили о прибытии остальных, и спустя секунду ворвался Талбот, направив свет фонаря мне в ноги.

– Что тут творится? – потребовал ответа он, глядя на нас с Тристаном. – Мы услышали выстрелы, а сейчас Себастьян сидит в луже собственной крови. Полагаю, у вас двоих есть чертовски хорошее объяснение. Вы обнаружили цели?

– Да, сэр, – холодно ответил Тристан, не отрывая взгляда от своего занятия. – Если вы заглянете за меня, то сможете увидеть их обоих. Одного человеческого прислужника и одного дракона. – Луч фонаря Талбота наткнулся на безжизненное тело дракона позади меня, и второй солдат рядом с ним выругался. – Ящерица поджидала нас, когда мы пришли, – добавил Тристан, когда командующий отрядом повернулся назад. – Меня это ошеломило, но Себастьяну удалось убить монстра, боевым ножом и пистолетом. – Когда Талбот широко распахнул глаза, губы Тристана изогнулись в печальной улыбке. – Малыш спас мне жизнь.

– Вот как. – Голос командира звучал невозмутимо, но второй солдат уставился вниз на меня со сдержанным одобрением. Обычно, если дракон подбирался на расстояние укуса, шансы на выживание в подобной схватке ничтожны. Мне повезло, что дракон оказался небольшим и слишком разъяренным для того, чтобы не додуматься выпустить струю огня мне в лицо. – Ну, в любом случае, – продолжил Талбот, – оно мертво. Я радирую в главный офис и доложу, что налет прошел успешно, и попрошу прислать команду зачистки. – Он бросил взгляд на меня, хмурясь. – Ты сможешь идти, новобранец?

Я кивнул, Тристан заканчивал заматывать мое предплечье бинтом, быстро завязывая его. Моя рука выглядела довольно потрепанной, из большого пальца торчали клочья мяса, но я не пойму, каковы реальные повреждения, пока медики меня не осмотрят. Я надеялся только, что нервы не задеты. Пальцы еще понадобятся, чтобы убивать драконов, и намерения останавливаться у меня сейчас не было. Тристан протянул руку; я обхватил его запястье здоровой рукой и дал ему поднять меня.

– Хорошо, давайте уходить. И Себастьян… – Талбот кивнул мне, и это был жест одобрения. – Не думай, что соскочишь, если у тебя отвалится рука. Мы не можем позволить нашему самому молодому истребителю драконов сложить оружие после первого убийства.

Я медленно выдохнул.

– Да, сэр.

Отряд двинулся к выходу. Я посмотрел на Тристана, и он протянул руку, указывая дорогу вперед.

– После вас, – сказал он с намеком на ухмылку, – напарник.

Эмбер

Парой часов позже я обнаружила Гаррета в бизнес-центре отеля.

Я оставила Райли и Уэса проверять состояние своих пристанищ, их внимание переключилось, и я выскользнула из комнаты. Меня немного мучило чувство вины от понимания того, что Райли все еще хочет поговорить, но не могла встретиться с ним прямо сейчас. У меня перед глазами все еще стоял Архивариус, древний неодолимый змий, сжимающий свои пальцы на горле Гаррета, и я ничего не могла поделать с этим. Меня охватывал полнейший ужас при мысли о том, что я бы его потеряла. Он был больше, чем другой, я это осознала, больше, чем стойкий, непоколебимый солдат, на которого я всегда могла рассчитывать. Я была драконом, а Кобальт моим Sallith’tahn, но я более не могла игнорировать свои чувства по отношению к Гаррету. Даже если и не имела понятия, что это такое.

Я вгляделась в дверь бизнес-центра, и мое сердце учащенно забилось, когда я увидела его, сидящего в компьютерном кресле спиной ко мне. Я не знала, что хотела сказать, если мне следовало что-то говорить. Но все же, прошла через комнату и уселась рядом с ним. Он перевел на меня свои серые глаза, настороженные и недоумевающие, и я с трудом сглотнула.

– Привет, – поздоровалась я, глядя на экран перед ним. Тот был пустым, все окна свернуты, никаких подсказок об их содержании. – Ты связался с Тристаном? – спросила я. Он коротко кивнул.

– Отправил ему личное сообщение, – ответил солдат. – Используя старый секретный канал. Он должен увидеть его и понять, от кого оно.

– Думаешь, он согласиться встретиться с тобой?

– Не знаю. – Он указал на маленький черный телефон, лежащий рядом с ним на столе. – Я дал ему номер одноразового мобильника. Как только он свяжется со мной, по какой бы то ни было причине, я уничтожу его, и мы сможем покинуть это здание. Уверен, Райли уже не терпится выдвинуться.

– Да, – кивнула я. – Мы ждем только ответа Тристана.

Он погрузился в молчание, уставившись на телефон, словно ждал, что его бывший напарник позвонит в эту самую секунду. Белки его глаз покраснели, а обычно коротко остриженные волосы слегка растрепались. Он выглядел… уставшим. Больше, чем уставшим. Уставшим от жизни. Это было что-то вроде глубокого, проникающего до костей изнеможения, когда у тебя нет выбора и все твои варианты оставляют желать лучшего.

Я понимала. За последние несколько дней мне удавалось спать только урывками, то там, то тут. Между паршивыми кроватями в отелях, стоя на карауле каждые несколько часов, с опасением, что в любой момент Орден снесет двери. Я провела больше ночей на ногах, чем во сне.

Конечно, такой темп помогал избегать ночных кошмаров. Я снова убивала: казалось, теперь этого не избежать. Те люди в хранилище, те незнакомцы, которых я никогда прежде не встречала, они погибли так легко. Вот они стояли там и кричали на меня, а в следующий момент уже лежали мертвыми. Живые, а затем мертвые. Так просто.

«Жизнь такая хрупкая вещь, – подумала я, поежившись. – Кто угодно может погибнуть, исчезнуть в мгновение ока». Меня это приводило в полный ужас, что очень скоро я могу увидеть, как это случится с кем-то, кто мне небезразличен. Добавить к этому постоянное напряжение от преследования, жизнь в одной комнате с двумя людьми, заставляющими мои инстинкты разрываться в разные стороны, нависающий будущий разговор с Райли – все это не добавляло жизнерадостности. Я изнемогала от постоянного бегства и страха быть застреленной. Скучала по Кресент-Бич, где у меня остались друзья, брат, настоящий дом. И размышляла, чувствовал ли Гаррет то же самое.

– Ты когда-нибудь скучаешь по этому? – ласково спросила я. Его глаза цвета металла метнулись ко мне, и я кивнула на телефон. – Той жизни? Когда ты был частью Ордена Святого Георгия. Ты когда-нибудь задумывался о том, что случилось бы… если бы ты никогда не приехал в Кресент-Бич?

– Не встреться мы? – спросил он лишенным эмоций голосом. – Постоянно думаю об этом.

Я отвернулась от него, ошеломленная. Его слова ранили меня сильнее, чем я могла предположить. Хоть и не знала, каков будет ответ. Гаррет был изгнанником, убегал от Ордена, который когда-то называл семьей, преследуемый и одинаково ненавидимый «Когтем» и Святым Георгием. Потому что повстречал дракона в крошечном городке под названием Кресент-Бич и его мир начал разваливаться на части.

– Но мне не нужно гадать, – продолжил Гаррет, прежде чем я смогла сказать что-нибудь. – Я знаю наверняка, что произошло бы. Я бы все еще состоял в Ордене, охотился и убивал драконов. Находился бы там, пристреливая отступников, возможно, гонялся бы за самим Райли, потому что не видел разницы. Все еще убивал бы без разбора. И… никогда бы не встретил тебя.

Я осторожно подняла глаза. Солдат встретил мой взгляд устало улыбаясь.

– Я не вернулся бы назад, – тихо и отчетливо сказал он. – Не после того, что мне известно сейчас. Не сомневайся, стоит ли оно того, Эмбер. Стоит. Даже после всего случившегося я бы все равно не променял это ни на что иное.

Мое сердце сжалось. Он смотрел на меня тем взглядом. Тем спокойным, немного грустным взглядом, от которого я превращалась в лужицу под его ногами. Который как бы говорил, что его не волнует, что я являюсь драконом, а он – солдатом Ордена Святого Георгия. Я ранила его так сильно, растоптала его чувства, отогнав прочь, а он все же нашел в себе силы вернуться и помочь девушке, которая даже не была уверена, что сможет ли полюбить его в ответ.

Но теперь он был осторожен, не приближался, предоставляя мне выбор. Часть меня знала, что мне следует уйти. Удалиться сейчас и абсолютно точно удостоверить его в том, что, как он и считал, драконы не могут испытывать подобные чувства.

Даже несмотря на то, что это была совершенная ложь.

На мгновение между нами повисла гнетущая тишина. Затем солдат выдохнул, словно, наконец, принял некое решение.

– Я хотел забыть тебя, – пробормотал он, пока стук сердца отдавался у меня в ушах в ответ на его присутствие. Я обнаружила, что подалась вперед, сокращая расстояние между нами, когда голос Гаррета зазвучал еще тише: – Убеждал себя, что ошибся, что никак не мог чувствовать что-то к тому, кто даже не является человеком. – Он замолчал, и я прикусила уголок рта, понимая, что сама натолкнула его на эту мысль. Заставляя решить, что после всего, я все же оставалась монстром.

– Но не смог, – пошептал он, наконец. – Вы были теми, кто научил меня жить и рисковать. Некоторое время я убеждал себя, что мы слишком разные и лучше позволить тебе уйти. Но сейчас пришел к пониманию того, что моя жизнь, вероятно, будет очень короткой. И я желаю провести ее, делая нечто полезное. С тем, кто для меня важен. Я не хочу потом сожалеть, что сдался без боя.

Казалось, мое сердце остановилось. Гаррет замолчал, словно собирался с мыслями или мужеством, затем сделал глубокий вдох. – Я знаю, что совершал ошибки, – продолжил он, покачав головой. – Но у меня еще есть возможность их исправить. Мне не следовало уходить в ту ночь. – Его брови изогнулись, и вспышка боли и сожаления промелькнула в его глазах. – Эмбер, знаю, ты не можешь чувствовать то, что чувствую я, – сказал он. – Я это понимаю. Но… хочу быть с тобой. И если это невозможно, то буду довольствоваться простым присутствием рядом. Сражаться против «Когтя» с тобой и Райли, помогать людям, спасать других драконов от Ордена – большего мне не нужно. И не хочу находиться где-либо еще. – Он коснулся кончиками пальцев моей руки, посылая разряд молнии через все мое тело. – Мне надоело прятаться, – прошептал он. – Ничего не изменилось. Знаю, у нас, возможно, не так много времени, но то, которое нам действительно отведено, я хочу провести прямо здесь.

– Гаррет… – У меня внутри все перевернулось, и проходивший через руку электрический импульс мешал думать. Было так много всего, что мне хотелось ему сказать. Моя драконья сторона никогда не примет его, она уже требовала кое-кого другого. И этот кое-кто предположительно являлся моим спутником жизни, только он этого еще не знает.

«Ничего не изменилось», – сказала я себе. Но это было неправдой. Я уже не та девушка, которую он встретил в Кресент-Бич. Я убивала. Не только в целях самозащиты. Я нападала с полным осознанием того, что собираюсь убивать людей. Райли называл это войной и сказал бы, что либо мы, либо они, но это не отменяло того факта, что я бросалась в бой с четким намерением сжигать, яростно кусать и уничтожать людей. Прямо как и хотел «Коготь».

«Нет, – внезапно осознала я. – Не как хотел «Коготь». Они хотели, чтобы я была безжалостной, бессердечной убийцей, гадюкой, как Лилит». Организация ожидала, что меня не станут мучить угрызения совести, когда придет время обманывать и убивать людей, манипулировать ими. Даже Данте, мой близнец, который, как я думала, был лучше остальных, также ожидал этого. Эмоции являлись человеческими штучками и не имели места в жизни дракона – вот чему «Коготь» учил нас. Та самая организация, которая утверждала, что люди – низшие существа, инструменты, которые используют, а потом выбрасывают. Та самая организация, которая подавляла малейшие проявления независимости и уничтожала – в буквальном смысле – любые мысли о неповиновении. Представление о том, что драконы не могут чувствовать и любить подобно людям, так глубоко проросло во мне, но кто научил меня этому? Кто вдалбливал эту мысль в мою голову, пока она не стала правдой? О чем я больше даже не спрашивала?

«Коготь».

– Эмбер. – Голос Гаррета звучал тихо и спокойно, пока я смотрела на него, внезапно озаренная этой мыслью. – Все в порядке. Ты не должна ничего отвечать. Я просто… хотел, чтобы ты знала. – Он медленно поднялся, не издав ни звука. Я посмотрела вверх на Гаррета и увидела, что его глаза все еще оставались добрыми, хотя тень накрыла его лицо. – Просто подумай об этом, – ласково сказал он, отступая назад. – Я все еще буду здесь, что бы ты ни решила.

– Подожди. – Я взяла его за руку, прежде чем Гаррет смог уйти, и он совершенно застыл. «Выбирай, Эмбер. Прямо сейчас. Дракон или человек? Которая сторона тебя? Кем ты хочешь быть больше?»

– Прости меня, – сказала я ему и почувствовала, как напрягся каждый мускул под моими пальцами. – Я тоже совершала ошибки, и от этого пострадали люди. Но должна прекратить убегать и встретить их с высоко поднятой головой, и не важно, насколько будет больно. В конечном итоге так будет лучше для каждого из нас. Мне следовало осознать это раньше.

– Эмбер…

– Там в отеле, в Вегасе, – продолжила я, торопясь, пока не струсила. – Прямо перед тем, как ты покинул Англию. Когда ты сказал мне… – Я затихла, не желая произносить это вслух. Гаррет едва дышал, словно боялся, что любое движение разрушит этот момент. Я больше не могла смотреть на него и опустила взгляд на стол. Даже тогда я знала, чего хочу. Просто позволяла «Когтю» и моим собственным сомнениям убеждать меня в обратном.

«Прости, Райли. Но мы стоим перед выбором, и, по крайней мере, в этом моменте я выбираю человеческую сущность».

– Я оказалась не права, – тихо произнесла я. – Отпустить тебя… было самой большой глупостью, которую я когда-либо совершала. Мне следовало сказать «да». – Рука Гаррета подрагивала в моей, и я закрыла глаза. – Мне стоило попросить тебя остаться.

Всего на долю секунды мы оба застыли. Не стене тикали часы, робкий звук в абсолютной тишине.

Затем Гаррет схватил руку, которая все еще держала его собственную, притянул меня вверх и поцеловал. Я обвила руками его шею, когда он подался вперед, прижимая меня к стене крошечной комнаты. Его поцелуи были жадными и настойчивыми, ошеломляющими меня своею пылкостью. Словно это напряжение долгое время копилось, прежде чем, наконец-то, смогло вырваться. Мой дракон заревел, протестуя и вопя, что это неправильно, но огонь внутри лишь вызвал отчаянное желание прижаться ближе. Я вздохнула и откинула голову назад, впиваясь пальцами в его плечи и покрываясь мурашками, пока его губы следовали по моей шее. Меня не волновало, что мы находились в общественном месте, что люди могут войти и увидеть нас, и Гаррета, похоже, тоже. Мои руки скользили по его спине и плечам, поглаживая кожу и чувствуя стальные мускулы. Он наклонился вперед, целуя меня в плечо, и я покусывала ему шею, слыша его неровное дыхание, когда он едва не упал на меня. Его губы снова искали мои, и я зарычала, когда наши тела соединились, пораженная тем, как сильно я этого хотела.

Казалось, прошло много времени, прежде чем мы отступили назад. Наши сердца безумно колотились, наше дыхание было отрывистым и сбивчивым. Гаррет взглянул на меня: эти серые глаза цвета металла смотрели так открыто и доверчиво, что я ощутила в груди боль.

– Что теперь, девочка-дракон? – прошептал он.

Я с трудом сглотнула. Сейчас мы столкнемся с проблемой, как сказать жуткому собственнику и по совместительству вспыльчивому дракону, что мой выбор пал на человека.

– Я должна поговорить с Райли, – пробормотала я. О многом. – Возможно, будет лучше, если он не… увидит нас вместе. По крайней мере, сейчас.

Гаррет погладил мою щеку большим пальцем, заставляя вздрогнуть.

– Он попытается убить меня? – спросил он с легкой улыбкой. – Я очнусь в реанимации с ожогами третьей степени и группой совершенно сбитых с толку докторов?

У меня непроизвольно вырвался короткий смешок, хотя я не была уверена, есть в этом доля шутки или он говорит абсолютно серьезно.

– Не знаю, – сказала я, пока дракон внутри меня свирепствовал, яростный и возмущенный. «Что ты делаешь? – рычал он. – Ты принадлежишь Кобальту. Он твой Sallith’tahn! Просто этого пока не знает, потому что ты не сказала ему».

Я укрощала его. «Прекрати, – приказала я. – Это мой выбор. Не хочу быть с кем-то только из-за инстинктов». Быть может, это неправильный выбор, но человеческая часть меня не может больше этого игнорировать. То, что драконы не способны на любовь, вероятно, являлось еще одной ложью «Когтя», которую они проповедовали. А если и не так, что бы я ни чувствовала сейчас, эмоции, инстинкты или что-то другое, мои чувства невероятно близки к этому.

Телефон Гаррета зазвонил.

Он неохотно подался назад. Подойдя к столу, поднял телефон и взглянул на экран. Я наблюдала за тем, как его плечи дрогнули от напряжения, и затаила дыхание.

– Это Тристан. – Он повернулся, и его глаза смотрели мрачно. – Он согласился встретиться со мной. Наедине.

Райли

Мне это не нравилось.

Честно говоря, я не любил все, что связано с Орденом Святого Георгия, но это продвинет дело на шаг вперед. Припарковавшись рядом с кафетерием на многолюдной центральной улице, я осмотрел машины и тротуары вокруг. В целом Орден не умел сливаться с толпой так, как это делали агенты «Когтя», и обычно я мог заметить солдат в толпе, даже когда они заботились о конспирации, вместо того чтобы врываться и палить из пистолетов, как делали обычно. То, что я не увидел ничего подозрительного, не ослабило мои опасения. Я был не в восторге от того факта, что мы встречаемся с Орденом. Мне не нравилось оставаться снаружи, высматривая скрытые угрозы или засады, на случай, если заявленный представитель решит нас обмануть. Гаррет Себастьян стал особым исключением и многократно это подтверждал, но я ни на грош не верил Ордену. В Святом Георгии не торговались с драконами – компромиссов не существовало. Придет ли этот солдат один или заявится в компании друзей-снайперов, стреляющих нам в головы, – шансы пятьдесят на пятьдесят. И он сам, вероятно, так же не был уверен в этой встрече с нашей стороны.

– Здесь пока все чисто, – прорычал я в микрофон. – Эмбер, Уэс? Что насчет вас?

– Здесь ничего, приятель, – ответил Уэс из кафетерия, вероятно, съежившийся над своим ноутбуком. Из нас троих он был единственным, кого этот Сент-Энтони не опознает. Так что, несмотря на упрямое требование Эмбер присутствовать, когда покажется другой солдат, на тот случай, если все обернется засадой, Гаррет объяснил ей, что Сент-Энтони согласился только на встречу один на один. Если он увидит их вместе, то, возможно, решит, что его подставили, и уйдет. А мы не можем допустить подобного. Так что вместо этого мы трое вели обычную деятельность страдающих паранойей и заняли позиции, наблюдая за всем вокруг места встречи. Поэтому если Орден решит закатить вечеринку, мы, по крайней мере, увидим, как они приближаются.

– С моей стороны тоже ничего, – раздался голос Эмбер из приемного устройства. – Хотя это должно быть… да. Гаррет, Тристан только что припарковался. И уже в пути.

– Понял, – ответил орденец. – Смотрите в оба, вдруг появится кто-нибудь еще.

– Да, – сказал я. – Удачи там. Кричи, если понадобимся.

– Хорошо.

Все четверо погрузились в молчание, и я откинулся в кресле, продолжая наблюдать за тротуаром в ожидании начала встречи. Я хотел покончить со всем этим между «Когтем» и Орденом Святого Георгия. Чем скорее мы разрушим этот союз, тем скорее все встанет на свои места. Моими ежедневными заботами станет защита моей организации от Ордена. А Святой Георгий сможет вернуться к битве с «Когтем», и отступники смогут снова укрываться от них.

Когда для меня мир, наконец, достаточно успокоится, чтобы я смог сосредоточиться на конкретном красном детеныше. Последние пару дней для этого совершенно не находилось времени. Мы вчетвером ютились в одноместном номере отеля, не желая разбиваться из-за страха, что «Коготь» или Орден могут в любой момент вломиться в дверь. Так было безопаснее, но усложняло некоторые… взаимодействия с угрюмым хакером, непоседливым детенышем дракона и бывшим солдатом Ордена Святого Георгия. Все измучились и находились на грани, случилось несколько вспышек и язвительных замечаний, но подобное было ожидаемо. Мы устали. И все хотели, чтобы это поскорее закончилось. Хотели оказаться в том моменте, когда сможем снова вздохнуть свободно и не чувствовать, что Орден постоянно дышит нам в спину, в то время как над ним возвышался, улыбаясь всем нам, «Коготь». Конечно, если у нас получится разъединить «Коготь» и Орден, никто из нас в действительности не обсуждал то, что случится дальше, или не задумывался об этом.

А еще в последнее время… Эмбер вела себя странно. Я не мог точно сказать как: снаружи она казалась прежней – замкнутой и уставшей, но всегда готовой идти и что-то делать. Хотя я знал, что она так же истощена и находится на пределе, как и все мы. Она менялась, теряя простодушие той беззаботной девочки из Кресент-Бич. Такая жизнь вынуждала всех взрослеть быстро, как детеныша, так и человека, и Эмбер не стала исключением. Но было что-то еще. Что-то в том, как она напрягалась, когда я приближался, в том, как редко она смотрела мне в глаза.

«Это не имеет значения, – повторял я себе. – Я дракон. И умею быть терпеливым. Но когда это закончится, ни орденец, ни кто-либо еще не удержат меня в стороне от Эмбер. Даю обещанием нам обоим. Выяснить причину того, что бы между нами ни происходило, и показать ей, раз и навсегда, что она принадлежит мне».

Гаррет

Стеклянная дверь кофейни отворилась, и Тристан Сент-Энтони вошел внутрь.

Он тут же увидел меня, его взгляд изначально был направлен в дальний угол, в котором я занял столик. Подобное не было удивительным. Место находилось рядом со стеной без окон, вне поля зрения любых снайперов, которые, возможно, попытаются взять на мушку мою голову с той стороны улицы. Оно также предоставляло четкий обзор и вид на вход в кофейню, больше ни одного пути к отступлению. Это было место, которое выбрал бы он.

Я спокойно ждал, положив обе руки на стол, держа их на виду, слегка сжимая пальцами бумажный стаканчик. Тристан помедлил, прежде чем двинуться к моему столику, сканируя кафетерий на наличие врагов. Затем он повернулся и подошел к стойке бара, улыбаясь девушке, пока та принимала заказ. Я внимательно высматривал признаки скрытого под одеждой оружия, предательскую выступающую линию на пояснице. Было странно видеть его таким. Врага. Угрозу. Я знал, что он наблюдает за мной боковым зрением, вероятно, делая то же самое, и размышлял, преследует ли его, как и меня, это странное чувство вины и покорности судьбе.

Наконец, он повернулся с кофе в руке и, пройдя к моему столику, уселся на стул, словно это была совершенно обычная встреча. Долю секунды мы смотрели друг на друга, ураган воспоминаний, слов и эмоций безмолвно повис между нами.

– Привет, напарник, – первым нарушил эту тишину Тристан, тон был саркастичным. – Рад снова тебя видеть, когда ты не стучишь мне по затылку. Надеюсь, тебя радует та начищенная винтовка, которую ты украл. Где твои друзья?

– Поблизости, – ответил я. Не было никакого смысла во лжи: он знал, что с моей стороны было бы глупо не установить наблюдение, где только можно. – А Орден?

– К нам не присоединится. – Откидываясь назад, он скрестил свои длинные ноги и уставился на меня через стол. – Хотя я действительно провел последний день в раздумьях, сдавать мне тебя или нет. Но тебе об этом известно. – Его темные глаза сузились. – Ты знал, как рискуешь, связываясь со мной с помощью нашего старого экстренного кода. Вот почему я здесь, предоставляю тебе последнее одолжение в виде моих сомнений и не стану наблюдать за входной дверью через прицел. – Он глотнул кофе и произнес совершенно обыденным голосом: – Полагаю, это чертовски важно, Гаррет. Меня могут отдать под трибунал, если узнают, куда я ходил.

– Знаю. – Наша встреча была во многом рискованной. Тристан непомерно рисковал, просто придя сюда. Орден может расценить разговор со мной как измену и сурово наказать его, если обнаружит нас. – Это важно, – подтвердил я. – Но… тебе это не понравится. – Он нахмурился, и я поспешил продолжить, прежде чем он смог изменить свое решение и уйти: – Нужно, чтобы ты меня выслушал, Тристан. Прежде, чем ты сделаешь какие-либо выводы, послушай, что я собираюсь рассказать тебе. Вот все, о чем прошу.

– Если это о твоих чешуйчатых друзьях, позволь мне сразу поберечь твои силы…

– Это не насчет драконов, – сказал я. – А насчет Патриарха.

Его взгляд стал настороженным и хмурым, Тристан напрягся, вероятно, вспоминая наш «разговор» на предприятии. Где я сказал ему, что Патриарх работает на «Коготь», прямо перед тем, как вырубил его. – Лучше пусть это окажется не тем, о чем я думаю, Гаррет.

– За последнее время Орден совершил много атак, не так ли? – спросил я в ответ, и он нахмурился еще сильнее, мучаясь от нетерпения. – Намного больше, чем обычно. У нас в среднем статистика была три или четыре удачных налета за год. А сейчас количество стычек возросло более, чем в два раза, но внутри самого Ордена ничего не изменилось.

– Да? – Выражение лица Тристана было сдержанным. – И? Какое отношение все это имеет к Патриарху?

– Он тот, кто получает сведения о возможном местонахождении драконов, – сказал я, понизив голос. – Он единственный ответственен за увеличение количества налетов. Информация исходит прямиком от него.

– Опять, и я, возможно, повторяюсь… но что с того? – Тристан пожал плечами. – Патриарх посылает нас за драконами. Я действительно не вижу в этом никакой проблемы. Какое имеет значение, откуда мы получаем сведения? До тех пор, пока умирает больше врагов, Патриарх может получать подсказки от пухлого ангелочка в пеленке, и мне будет по барабану.

– Тристан… – Я замолчал, зная, что мои следующие слова решат исход этой встречи. – Сведения Патриарха поступают не от кого-то из Ордена Святого Георгия. Он получает координаты от самого «Когтя». – Мой бывший напарник уставился на меня пустым взглядом, и я повторил свои слова снова как можно отчетливее, просто чтобы не оставалось сомнений: – Патриарх работает с драконами.

Пустой взгляд немедленно превратился в гневный.

– Ну ладно. – Тристан оттолкнул свой стул назад с яростным царапающим звуком. – Я знал, что не должен приходить сюда. Это была очевидная огромная пустая трата времени. – Он поднял свой стаканчик и собрался вставать со стула. – Пока, Гаррет. И не беспокойся. В следующий раз, когда я увижу тебя, положу конец убогости твоего существования.

– У меня есть доказательства, – тихо произнес я, заставив его остановиться. – Я не просто разбрасываюсь сумасбродными обвинениями. Я ездил в Англию. И видел, как Патриарх встречается с «Когтем». Но это еще не все. – Моя рука упала на стул рядом, касаясь лежащего там конверта из манильской бумаги. – У меня есть доказательства, которые безо всяких сомнений убеждают, что он у организации на крючке.

Тристан застыл в нерешительности, не знал в каком направлении ему двигаться. Сесть ли назад или встать и выйти за дверь.

– Ты меня знаешь, – произнес я, встретив его взгляд. – Я никогда не лгал тебе. И ты знаешь, глубоко внутри, что что-то не в порядке. Что Орден скрывал что-то от нас. – Я взял конверт со стула и положил его на стол между нами, оставив руку на нем. – Доказательства здесь. Орден коррумпирован, Тристан. «Коготь» дергает за ниточки уже очень давно, и никто в Ордене не осознает этого. Если и ты не можешь это принять, то уходи сейчас – мы не станем тебя останавливать. И уверен, на нашем пути мы снова встретимся на поле боя. – Его челюсть напряглась, вселяя в меня надежду, что подобная идея кажется ему такой же отвратительной, как и мне. Что мысль об убийстве своего бывшего напарника тяготила его так же сильно, как и меня.

– Но я тебя знаю, – продолжил я. – И это сведет тебя с ума, если ты сейчас уйдешь прочь. Если ты желаешь знать правду, она прямо здесь. – Я убрал руку с конверта.

Тристан колебался еще мгновение, уставившись на конверт, словно на ядовитую змею. Затем, выругавшись, он наклонился вперед, подцепил кончик конверта и притянул его к себе.

Я наблюдал за ним, когда он вытаскивал содержимое и пролистывал кипу документов и фотографий, его лицо становилось мрачнее с каждой страницей. Даже если имя «соучастника» намеренно опускалось в каждом документе, доказательства все еще оставались весьма обличающими. Это был компромат, и «Коготь» ничего не упускал. Даже кому-то похожему на Тристана, кто всегда выискивает уловки и обманные маневры, было бы трудно не согласиться, что подобное – что-то меньшее, чем измена.

– Зачем? – наконец вздохнул он, опуская стопку на стол, с болезненным выражением на лице. Я не ответил, не зная, адресован ли вопрос мне или ситуации в целом. Тристан смотрел на бумаги еще несколько секунд, прежде чем поднять глаза на меня, его лицо выражало муку.

– Не понимаю, – произнес он полным отчаяния голосом. – Значит… «Коготь» использует Патриарха, чтобы убивать драконов? Зачем им уничтожать свой собственный вид? В этом нет никакого смысла…

Внутри меня что-то, чего я ранее не осознавал, наконец, расслабилось, и я тихо выдохнул. Я знал, Тристан был прагматиком и человеком логики, но даже с такими доказательствами я не был точно уверен, поверит ли он в то, что Патриарх подкуплен. И не просто подкуплен, а работает на врага. Совершая предательство высшего порядка. Принять подобное было бы трудно любому солдату.

– Это сложно. – Он пристально посмотрел на меня, и я вздохнул. Не все драконы связаны с «Когтем» – объяснил я, говоря тихо, на случай если гражданский следил за нами. – Есть еще дезертиры, отступники, которые отделились. Те, кто ушел в подполье, чтобы сбежать. И поскольку «Коготь» не хочет, чтобы драконы существовали вне организации, они посылают убийц уничтожать любого отступника, которого обнаружат. Обычно они отправляют одного из своих – вот что делают гадюки, когда не сражаются с Орденом. – Тристан коротко кивнул: это, по крайней мере, имело для него смысл. Гадюки являлись убийцами «Когтя», мы хорошо это знали.

– Но сейчас… – я указал на конверт, – у них появился способ получше. В Святом Георгии не подозревают, что Патриарх замешан в этом, поскольку Орден делает то же, что и всегда, а именно уничтожает каждого встреченного на пути дракона. Без вопросов. Без раздумий, как мы оказались здесь. Ты сам говорил. Какая разница, откуда поступает информация до тех пор, пока она продолжает наводить на врага? Единственное, вы просто убираете врагов «Когтя» и делаете их более могущественными, чем когда либо.

– Вот ублюдок, – выдохнул Тристан. Он стал очень бледным, голубые глаза казались темными безднами на белой коже. – И Орден не знает, – пробормотал он. – Патриарх продает нас «Когтю», ящерицам, а в Святом Георгии ничегошеньки не подозревают.

Я ждал, наблюдая за ним. Два первых препятствия были устранены. Тристан поверил мне, и он не прибыл с остальным Орденом, чтобы разнести нас на куски. Но впереди маячил последний барьер, самый большой. Поможет ли он нам? Выберет ли сотрудничество с врагом, разоблачение человека, которого Орден ставит превыше всех остальных?

– Что ты собираешься делать, Тристан? – наконец спросил я. Он вздрогнул.

– Я… не знаю. – Откинувшись назад, он провел рукой по голове. – Мне нужно об этом подумать. Дай мне день или два. – Он еще раз посмотрел на документы, словно желая, чтобы те самопроизвольно воспламенились. – В любом случае, можно взять их с собой?

– Здесь только копии, – сказал я. – У нас все еще останутся оригинальные документы. Их уничтожение ничего не изменит.

– Я не собирался уничтожать их, черт возьми. – Тристан пристально посмотрел на меня. – И я не настолько тупой, чтобы показать их кому-либо в Ордене. Я просто… должен убедиться. – Он махнул рукой с выражением полной безнадежности, очень близкой к отчаянию. – Это же Патриарх, Гаррет. Если я собираюсь предпринять что-нибудь, то должен удостовериться.

Я заколебался. Позволить ему уйти с конвертом было не лучшей идеей. Даже если у нас и были оригиналы, разузнай Святой Георгий об этих сведениях, и последствия могут быть катастрофическими, если документы попадут не к тем людям. Если это дойдет до Патриарха, он может найти способ скрыть их, обернуть в свою пользу и переложить вину на нас, сняв ее с себя. Прямо сейчас у нас было преимущество, постольку Патриарх не знал, что знали мы. Если Тристан покажет эти документы Ордену, поднимется шквал возмущения и множество вопросов, с которыми Патриарху придется иметь дело, но мы потеряем все шансы на доверие, все зависит от того, как хорошо он подготовится на случай разоблачения.

Но мы не могли сделать этого извне. Мы были врагами Святого Георгия, монстрами, изменниками, прислужниками драконов. Какие бы улики или доказательства, имеющиеся у нас, мы бы ни предъявляли, нас никогда не послушают. Если мы собирались разорвать союз между Патриархом и «Когтем», то нужно сделать это изнутри Ордена. А Тристан был нашей главной надежной на внедрение.

Кроме того, я знал своего бывшего напарника. Я не мог без сомнений сказать, что доверял ему – какими бы ни были обстоятельства, он все еще оставался преданным солдатом Ордена Святого Георгия, а я находился на вражеской стороне. Но, как Тристан уже упрекнул меня ранее, он не был глупцом. Демонстрация этих документов кому-либо из Ордена ставит и его под удар. Ему устроят допрос, откуда он получил подобные сведения, с кем встречался, и, в конечном итоге, это снова выведет к нам или «Когтю». И потом, Тристан может сам оказаться в клетке, прежде чем совершит короткую прогулку к стене расстрела.

Я не произнес ни слова из этого. Ему так же хорошо были известны последствия неповиновения Ордену, как и мне. Поэтому я лишь кивнул и наблюдал, как он подался вперед на стуле и взял бумаги. Запихнув их обратно в конверт, он отодвинул стул и поднялся, возвышаясь надо мной.

С долю секунды он стоял так, выражение его лица было измученным, пока мы смотрели друг на друга. Дважды он, казалось, собирался что-то сказать, только чтобы нарушить тишину. Внезапно он развернулся, засунув конверт под мышку, и вышел. Яростно толкнул дверь на своем пути, отчего та широко распахнулась, зашагал к парковочному месту и уехал.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, прямо когда голос Райли затрещал в моем ухе.

– Что за хрень, орденец?! Ты просто позволил мерзавцу уйти с доказательствами? Что, если тот направится прямиком к Патриарху и загубит всю операцию?

– Он так не поступит, – устало сказал я. – Тристан верен Святому Георгию – он искренне верит в миссию Ордена. Никто не освобожден от исполнения Кодекса, и не важно, кто ты. Даже сам Патриарх. – «Или твой бывший напарник, который неоднократно спасал тебе жизнь».

Райли вздохнул.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пробурчал он. – Потому что если все пойдет не так, как ты думаешь, мы все окажемся в полном дерьме.

На линии раздался голос Эмбер, тихий и задумчивый, взбудораживая все внутри меня:

– Что делаем теперь?

Я поднялся, бросив свой наполовину полный стаканчик в мусорный бак, в надежде, что поступил правильно. Что Тристан справится. Что я не возложил все свое доверие на того, кто предаст всех нас.

– Сейчас, все что мы можем, это ждать.

Данте

– Мы почти готовы, сэр.

Я стоял в компьютерном терминале, чувствуя легкую тошноту, пока команда людей суетилась вокруг меня, готовясь выполнять приказы. «Это просто нервы», – повторял я себе. От нервов и ожидания у меня по коже ползли мурашки, а желудок взбалтывало, как море при урагане. Передо мной на экране над компьютерами отображался снимок со спутника, показывающий небольшой городок у основания двух гор. Даже не город. Деревушка. Холлер, если использовать местный термин, что-то вроде коммуны. Человек сорок или около того проживали здесь в ветхих хижинах и трейлерах настолько далеко от цивилизации, насколько это было возможно в наши дни. Если произойдет усадка грунта и это место исчезнет под землей, пройдут дни, прежде чем кто-нибудь узнает об этом.

– Сосуды на позиции, сэр, – пробормотал человек рядом со мной. Я с трудом сглотнул. На второй половине экрана скопление крошечных красных точек в ожидании остановилось на границе.

– Коммуникации заблокированы, – доложил второй человек, нависая над компьютером. – Телефонные линии и доступ в Интернет обрублены, сигналы сотовой связи были заглушены. Мы готовы начинать.

Я внезапно почувствовал приступ тошноты. И уставился на красное пятно на карте экрана, на двадцать двух натренированных убийц, которые не обладали ни жалостью, ни состраданием, ни моральными устоями, ни эмоциями, чтобы остановиться. Тест А, сказал «Коготь». Финальное испытание. Оценить умение, эффективность и способность сосудов следовать командам. Задача проста.

Никаких выживших.

У меня тряслись руки, и я сжал их в кулаки, чтобы унять дрожь. Как я дошел до этого? Когда свернул не туда? Мне хотелось построить будущее в «Когте», общее будущее для себя и своей сестры-близняшки, будущее, в котором мы будем в безопасности. И единственный способ это сделать состоял в том, чтобы стать более могущественными, чем наши враги. Более могущественными, чем Орден Святого Георгия, люди и даже другие драконы, которые угрожали нашему выживанию. Сейчас я стоял на краю чего-то огромного и мрачного. Жизнь целого города зависела от моего решения. Я знал, что этот выбор решит мое будущее. Что готов принести в жертву.

– Сэр? Нам действительно нужен приказ, сейчас.

Я закрыл глаза. Эмбер посчитала бы эту ситуацию ужасающей. Даже более чем. Посчитала бы меня монстром. Если бы узнала, если бы когда-либо выяснила, что я отдал такой приказ, то никогда бы не простила меня.

Но она не понимала. Никогда не была способна отстраниться от своих эмоций. Эмбер никогда не думала о нас или о нашем будущем. Я был единственным, кто постоянно вытаскивал ее из неприятностей. Единственным, кто всегда планировал все наперед. И знал, что все, что делал «Коготь», делалось на благо вида. Для нашего дальнейшего существования. Мы пытались выжить в мире, полном людей, которые смотрели бы, как мы вымираем, знай они о нас. Иногда необходимо принимать тяжелые решения. Даже если один из тех, кого ты пытаешься защитить, в итоге будет тебя ненавидеть. Мы не можем больше оставаться в неведении и прятаться. Это война, а на войне человеческие потери неизбежны. Пришло время расти.

– Сэр?

Я открыл глаза, глядя на красные точки на экране, и улыбнулся.

– Сделайте это.

Эмбер

«Хорошо. Я должна поговорить с ним».

Я стояла в душе, позволяя обжигающей воде стекать вниз по моей спине, вокруг меня клубился пар, пока я пыталась собрать все свое мужество для того, что собиралась сделать.

«Он должен знать. Это длится уже достаточно долго. Я обязана поговорить с ним. Не так уж и сложно, правда? Привет, Райли, ты знал, что ты мой Sallith’tahn, что в мире драконов это как спутник жизни, только я не думаю, что готова для чего-то подобного, даже несмотря на то, что мои инстинкты говорят совершенно противоположное, и все это сводит меня с ума уже со времени пребывания в монастыре? Помимо этого, два дня назад я поцеловала Гаррета, и хочу быть с ним, когда пребываю в человеческом обличье, что составляет девяносто процентов времени, но все еще чувствую Sallith’tahn, связь между нами. Итак, как ты видишь, положение затруднительное, не так ли?»

Я застонала. Это добром не кончится. Нисколько. Не имеет значения, что я скажу, кое-кто будет ошеломлен, чертовски взбешен и уязвлен. И что потом? Нам все еще нужно разобраться с проблемой сотрудничества «Когтя» и Ордена Святого Георгия. Мы должны работать сообща, чтобы иметь хоть какие-то шансы на успех, но как этому случиться, когда Райли будет хотеть убить Гаррета или наоборот?

Нет, я не могла сказать ему, не сейчас. В настоящее время успешно справиться с заданием и разорвать тайное партнерство Святого Георгия и «Когтя» было важнее моих чувств к любому из них. Я стала отступницей не только для того, чтобы выйти из организации и из-под ее разрушающей, жаждущей власти тирании, но и чтобы помочь моему виду стать свободным. От Святого Георгия, «Когтя», Старейшего Змия, Патриарха, всех, кто бы ни желал нашего вымирания или порабощения. Я должна прекратить страдать и начать действовать. Если собираюсь добиться перемен в этой войне, то должна правильно расставлять приоритеты. И прямо сейчас мы нуждались в ясном мышлении и сплоченности.

«Расскажу им, – пообещала я нам троим. – Скоро. Когда это закончится, как только мы отделим Орден от «Когтя». Я расскажу им все».

Вытершись полотенцем, я быстро оделась и открыла дверь, готовая сказать остальным, что ванная свободна; пар лавиной вырвался наружу.

Райли был один в номере, он посмотрел на меня со стула в углу и улыбнулся совсем не веселой улыбкой.

– Привет, Искорка, – сказал он, поднимаясь со своего места. – Ты вышла как раз вовремя. Нам нужно поговорить.

Райли

Эмбер заморгала, с опаской оглядывая комнату.

– А где все?

– Ушли, – просто ответил я. – Поручил задание им обоим, пока ты принимала душ. Выяснилось, что это единственный способ застать тебя одну. Ни Уэса. Ни солдата. Ничего не отвлекает. Только ты и я.

Она подозрительно смотрела мне в глаза, и меня наполняла как ярость, так и печаль. Она испугана? Ей настолько неприятно находиться со мной рядом, что просто оставаясь в комнате со мной наедине, начинает отгораживаться и защищаться? Я был терпелив насколько мог, ожидая, пока она даст мне ключ к разгадке причин своего беспокойства, и это сводит меня с ума. Утром мы с Уэсом проверяли состояние моих убежищ, удостоверяясь, что они все еще находятся там, что все живы, и я едва мог надолго сосредоточиться на том, что он говорил. Этой тупиковой ситуации нужно положить конец. Сейчас.

– Итак, что происходит, Искорка? – спросил я, делая шаг вперед. – И не думай, что в этот раз ты от меня убежишь. Хватит с меня ожидания. Ты что-то скрываешь со времен пребывания в монастыре, и я хочу знать, что именно.

Эмбер сглотнула. Я мог видеть, как роятся мысли в ее голове, пока она пыталась придумать способ замять вопрос или увильнуть от ответа, и это еще больше выводило меня из себя.

– Райли, сейчас не лучшее время…

– Полная ерунда. – Она пристально посмотрела на меня, и я встретил ее взгляд. – А когда настанет подходящее время, Эмбер? Когда мы не убегаем или не сражаемся за наши жизни? Когда не противостоим «Когтю» и Ордену? – Я сделал неопределенный жест, удерживая ее взгляд. – Теперь ты отступница – лучшего времени никогда не наступит. Не будет момента, когда мы не станем беспокоиться о наших врагах. Всегда будет что-то случаться, будь это детеныши, которых мы должны спасать, предатель, которого нужно поймать, или ударный отряд, пришедший за нами посреди ночи. Что-нибудь всегда будет создавать нам трудности. Поверь мне.

Она не ответила.

– Но тебя все устаивало, – тихо произнес я, подходя ближе. – Мы были в порядке. Я знаю, было тяжело, особенно с Гриффином в начале, и с тех пор мир становится все безумнее. Но я не забыл о нас, Искорка. Дал тебе обещание, и ты, казалось, мне верила. – Я замолчал. – Ты верила мне?

– Да, – ответила Эмбер. – Я тебе верила. И все еще верю. Но это было прежде…

– Чем появился солдат. С восточным драконом.

Было едва заметно, но Эмбер вздрогнула. Девушка, которая могла без страха смотреть на дюжину солдат Святого Георгия, сжалась в комок, когда я упомянул Джейд. И это было то подтверждение, в котором я нуждался. Если прежде я не знал наверняка, то теперь стал чертовски уверен.

– Что она тебе сказала? – спросил я осторожно, чтобы не зарычать, хотя все внутри меня болезненно сжалась. – Это должно было быть что-то эпически ужасное – ты смотришь на меня, словно я из какого-то шоу уродов. Почему боишься? Что она могла сказать обо мне настолько ужасного? Она знала о моих временах в «Когте» и о том, чем я раньше занимался? Потому что, если это так… – Я беспомощно поднял руку и снова уронил ее. – Я не в силах изменить свое прошлое, Эмбер. Знаю, раньше я творил ужасные вещи для «Когтя», но стараюсь все исправить. Я… – Я запустил руку в волосы и провел пальцами через них, чувствуя внезапную усталость. – Пытаюсь компенсировать те годы. Проклятье, я думаю, что наша нынешняя деятельность является этому доказательством.

– Райли. – Эмбер покачала головой, выглядела она измученно. – Дело не в этом. Джейд ничего не знала ни о тебе, ни о том, чем ты занимался до того, как покинул «Коготь».

– Тогда что? – спросил я, прищурив глаза. – Она что-то сказала насчет тебя? – Эмбер опять покачала головой, но я все равно продолжал давить: – Искорка, послушай, что бы она тебе ни сказала, меня это не волнует. Ты слышишь? Ничего, что ты можешь сказать или сделать, не отпугнет меня и не заставит взглянуть на тебя по-другому.

– Знаю.

– Но дело опять не в этом, – догадался я. Никакого ответа от нее, и я в отчаянии провел руками по голове. – Черт, просто скажи мне, что она сообщила, Эмбер. Я не отступлю, пока ты не расскажешь мне.

– Это не… Я имею в виду…

– Поделись, Эмбер. Это не так уж сложно. – Ее глаза вспыхнули, и я скрестил руки, понимая, что веду себя как урод, но не собирался отступать назад. Злость, возможно, будет наиболее действенным способом вывести ее на разговор. А потом извинился бы. – Что она сказала?

– Я собиралась объяснить все позже.

– Позже уже некуда.

– Ты придешь в бешенство.

– Почему бы тебе не позволить мне самому решать это?

– Райли…

– Мы можем стоять тут всю ночь, если хочешь. У меня есть время.

– Нам предназначено быть спутниками жизни!

– Я… что?

Хорошо, это было не то, чего я ожидал. Я уставился на нее, на мгновение не в состоянии подобрать слова или хотя бы связать мысли. Она смотрела в ответ, челюсти сжаты, глаза горят от злости, страха и непокорного «я же тебе говорила».

– Это называется Sallith’tahn, – продолжила она уже тише. – Так у драконов называется то, что чувствуем мы. Джейд объяснила. В давние времена единственным временем пребывания вместе у драконов был период спаривания, но иногда между двумя дракона формировалась связь, и в таком случае пара оставалась вместе на всю жизнь. Никто не знает, как она возникает и почему, но стоит дракону единожды найти своего Sallith’tahn, своего спутника жизни… – Она слегка поежилась при этом слове – …и все. Им суждено быть вместе. Или, по крайней мере, так пояснила Джейд.

– Я… никогда о таком не слышал, – сказал я, и голос прозвучал немного скрипуче. – На протяжении всех моих лет в «Когте» никогда не сталкивался с этой штуковиной Sallith’tahn.

– Потому что «Коготь» не хочет, чтобы мы знали о существовании подобных вещей, – ответила Эмбер. – Предполагается, что мы должны быть преданны организации, и больше ничего. Поэтому они без сомнений вычеркнули понятие Sallith’tahn из нашего языка и скрыли любые знания о его существовании. Если бы драконы знали о существовании связи двух половинок, они, возможно, поставили бы благополучие другого дракона выше пользы организации.

– А как раз этого «Коготь» и хочет избежать любой ценой, – закончил я, чувствуя легкое головокружение. Черт, вот она, еще одна вещь, которую организация утаила от нас во имя контроля. Где конец? Как они могут оправдывать подавление чего-то настолько врожденного, того, что делает нас теми, кто мы есть?

«Забудь о «Когте» на секунду! Эмбер твоя Sallith’tahn, или что бы это слово ни значило. Спутница жизни, Райли. Эмбер твоя спутница жизни. Просто дай этой мысли перевариться».

Я ожидал шокового удара. Нарастающего скептицизма и недоверия, даже легкой паники и отвращения к концепции спутника жизни. Ничего. Я ощущал… облегчение. Почти ликование. Эмбер моя Sallith’tahn. Наконец, у меня имелось название для моих чувств, и они не были неестественными, странными или в каком-либо роде порочными. Это являлось настолько исключительно драконьим, как полет и дыхание огнем, что-то, что люди с их запутанными, хаотичными эмоциями никогда не смогут понять. Эмбер моя спутница жизни. Нам предназначено быть вместе, проще не бывает. Кобальт не был ни капли удивлен; даже когда мы не знали слова, он с самого начала распознал своюSallith’tahn.

– Почему ты не сказала мне? – хриплым голосом спросил я ее. – Все это время, с самого монастыря ты знала, что мы спутники жизни, или Sallith’tahn, или как бы оно ни называлось, и ты не рассказала об этом? Это не то же самое, что забыть запереть двери, Эмбер. Это одна из важнейших вещей, быть может, наиболее важная вещь, случившаяся с нами, а ты скрыла ее от меня. Черт, да ты даже не собиралась рассказывать мне сегодня, пока я не начал вести себя как мерзавец. Почему?

– Я не могла сказать тебе, – произнесла Эмбер. – Не сейчас.

– Ты думала, я стану злиться? Или что не смогу справиться с этим? – Я замотал головой. – Я уже говорил тебе, Искорка, что хочу, чтобы ты была со мной. Это ничего не меняет. Пожалуй, это доказывает то, что мы с самого начала знали, но просто не имели подходящего названия. – Эмбер отвернулась, она выглядела несчастной, и я шагнул вперед, проворчав. – Не отдаляйся. Посмотри на меня, Эмбер. – Я потянулся и удержал ее за локоть, но хоть она и не отклонилась, все равно не посмотрела на меня. – Зачем ты сопротивляешься этому? – прошептал я. – Ты знаешь, я бы сделал для тебя что угодно, даже до того, как узнал слово. Эта… штука про спутников жизни, не позволяй ей напугать тебя, Искорка. Она просто доказывает, что мы принадлежим друг другу. Просто.

– Это не просто.

– Почему?

– Потому что, – огрызнулась Эмбер, поворачиваясь вокруг, – я думаю, что влюблена в Гаррета!

Тишина. Я уставился на нее, слова раздавались у меня в голове, но я не вполне понимал их смысл. Я знал, что солдат – та еще проблема: его чувства к моему детенышу были настолько неприкрытыми, как огонь дракона. Странно это звучит, но она, кажется, действительно ему нравится, и он даже любит ее так, как любят люди. Но я терпел это, потому что мы в нем нуждались, и потому что думал, что Эмбер, наконец, осознала, кем она является. Что ее предыдущие «чувства» были всего лишь проходящим любопытством, желанием пережить человеческие отношения, и когда новинка поблекнет, она осознает, что дракону и человеку нечего делать вместе. Сама мысль казалась нелепой.

Оказывается, я не прав. И Кобальт, восстав из темноты, подобно карающему пламени, внезапно возжелал найти одного конкретного человека и откусить ему голову.

Я подавил его нарастающую ярость.

– Это невозможно, – произнес я бесцветным голосом. – Драконы не любят, Искорка. Мы не можем любить, это не наша природа.

– Люди могут.

– Ты не человек!

– Но это часть меня. – Эмбер учащенно заморгала, словно пыталась сдержать слезы. Еще одно потрясение: я никогда не знал дракона, который мог по-настоящему плакать. Некоторые из моих бывших товарищей могли; если очень постараться, пустить парочку убедительных слез, но они были превосходными актерами, и очень мало вещей могло ослабить чью-либо защиту лучше, чем слезы. Старое выражение про неискренность крокодиловых слез было применимо и к драконам.

– Часть меня… должна существовать, – продолжила Эмбер, ее голос звучал так, словно она пыталась понять саму себя. – Это единственное, о чем я могу думать. С другой стороны, как я могу чувствовать что-то подобное? – Она потерла глаза, нахмурившись. – Возможно, это еще одна вещь, которую скрывал от нас «Коготь». Может… мы подражали людям так долго, выглядя, действуя и говоря, как они, что наше поведение перестало быть притворным. Быть может, после всего случившегося мы стали людьми.

От этой идеи я скривил губы, и кровь закипела у меня в венах от ярости, отчего дракон ближе поднялся к поверхности.

– Простая отговорка, Искорка, и притом довольно неубедительная. – Я усмехнулся, и она повернулась ко мне, сузив глаза. – Думаю, ты просто боишься всех этих штук про половинки и спутников жизни и ищешь поводов сбежать.

– Неправда! Я не хочу причинять тебе боль.

– Ты и не можешь, – с презрением произнес я. И врал ей прямо в глаза. – Я дракон. Не старайся щадить мои чувства. Я не солдат.

И, конечно же, в этот момент щелкнула ручка, и дверь распахнулась, когда солдат вошел в комнату.

Я не переставал думать. Даже не помню своего движения. Кобальт с рыком восстал, и следующее действие оказалось предсказуемым, я бросился через комнату, ухватил солдата за шиворот и швырнул его в стену.

Он закряхтел, когда я приложил его, эти суровые серые глаза вперились в меня. Он не отступил и не ответил, хотя я мог чувствовать напряжение в его руках и спине, готовое вылиться в удар, если потребуется. Я вцепился пальцами в его рубашку, чувствуя, как жаждут вырваться когти, прорезаться через одежду, плоть и мускулы, пока этот человек не станет кровавым пятном на полу.

– Райли! – зарычала Эмбер, и в ее голосе я также услышал отголосок дракона. Но проигнорировал это, пристально глядя на прикованного к стене солдата, человека, который отвратил от меня моего детеныша. Эмбер моя. Моя спутница жизни. Моя Sallith’tahn. Орденец оказался угрозой, и я с совершенно полным правом выгоню его. Со своей территории и прочь от моей спутницы.

Если бы он был драконом. И мы жили бы в Средневековье.

Орденец все еще не двигался. Его взгляд был прикован к моему, когда он произнес низким и рассудительным голосом:

– Я тебе не враг, Райли. Что бы ты обо мне ни думал, это никак не поможет тому, что мы пытаемся сделать.

– Заткнись, орденец! – зарычал я на него. – Не взваливай на меня это «благоразумное» дерьмо. Я был василиском задолго до того, как ты положил палец на курок пистолета. И точно знаю, что ты пытаешься сделать, к тому же пребываю в чрезвычайно неуравновешенном состоянии в настоящий момент. Так что продолжай, – прошипел я, видя свое отражение в его глазах, мои зрачки сузились в вертикальные прорези рептилии. – Назови хоть одну причину, почему мне не следует разорвать тебя на пять равных частей прямо сейчас. Или как минимум выставить твою задницу назад в Орден, где тебе самое место.

– Я могу назвать несколько, – осторожно ответил солдат, и его взгляд метнулся к чему-то поверх моего плеча. – Но наиболее очевидная находится прямо за твоей спиной.

Все еще сжимая в кулак воротник человека, я обернулся…

…встретившись лицом к лицу с разъяренным, рычащим красным драконом.

Эмбер пристально смотрела на меня, ее голова и шея были прижаты к полу, крылья частично расправлены, зубы обнажены. Шипы на спине торчали во всю длину, а хвост вытянулся, только пика на кончике металась взад и вперед. Главное, неосознанное и очень очевидное выражение угрозы. Если я не отступлю назад прямо сейчас, она атакует.

Я инстинктивно убрал кулак от человека, но не сдвинулся с места, повернувшись прямо к Эмбер лицом.

– Значит, это твое окончательное решение, Искорка? – спросил я дракона, который моргнул и поднял голову, почти шокированный собственной реакцией. – Вот чего ты хочешь. Человека, который никогда не поймет тебя. Никогда не станет равным тебе. Который исчезнет, не успеешь и глазом моргнуть, вне зависимости от того, как сильно ты попытаешься удержать.

Она подергивала хвостом, и ее взгляд стал мрачным.

– Мне жаль, Райли.

– Не извиняйся. – Я скривил губы в горькой усмешке. – Из нас троих я не тот, кто нуждается в жалости.

Дверь щелкнула, резкий звук в напряженной тишине, и в комнату вошел Уэс, его глаза расширились, когда он увидел нас.

– Вот дерьмо! – воскликнул он и быстро захлопнул дверь за собой. – Проклятие, да что с вами не так, люди? – продолжил он, закрывая замки и разворачиваясь к нам. – Хотя бы шторы занавесьте, если собираетесь махать крыльями у всех на виду! – Прежде, чем я смог ответить, он повернулся к солдату, не улавливая – или намеренно игнорируя – очевидное напряжение в комнате. – Что заняло так чертовски много времени, орденец? Думал, ты собирался им рассказать.

Голос солдата прозвучал бесстрастно.

– Меня немного отвлекли.

– Сказать нам что? – спросил я.

– Тристан связался со мной, – ответил орденец. – На парковке, как только подъехали. Он прислал мне время и место встречи, недалеко отсюда. – Он тщательно старался говорить нейтральным тоном, когда перевел взгляд с меня на Эмбер. – Подумал, вы захотите услышать новости.

Я сжал зубы. Было слишком много всего, что я хотел сделать. Жестоких, неназываемых вещей, по большей части, с солдатом. Например, испепелить этого человека, превратив в маленькую кучку пыли и костей, и затем развеять ее по ветру одним взмахом хвоста. Я хотел пробудить в Эмбер здравый смысл, потребовать ответа, почему она выбирает человека с короткой жизнью вместо своего Sallith’tahn. Хотел взлететь выше облаков, где меня, кроме звезд, никто не услышал бы, и зарычать от отчаяния, пока не остыну и не опустошусь, пока не останется ничего.

Я не мог выполнить ни одного из своих желаний. Святой Георгий и «Коготь» все еще были здесь, опасно близко подобравшись к устранению моей организации. Моя структура, мои детеныши и все драконы, которых я освободил из «Когтя», рассчитывали на наш успех. Я ведь Кобальт, руководитель организации отступников, я не мог позволить личным проблемам встать на пути моей миссии.

Ведь позже за подобное придется дорого поплатиться.

Я взглянул на солдата, затем на Эмбер, все еще наблюдающей за мной в обличии дракона, и холодно улыбнулся.

– Ну ладно. Полагаю, нам стоит посмотреть, что решил тот мерзавец.

Гаррет

Тристан выглядел ужасно.

В последний раз, когда я видел своего бывшего напарника, выходящего из кафетерия с доказательствами под мышкой, он был в порядке. Ошеломленный и слегка дрожащий, но все равно в порядке. Сейчас, шагающий через футбольное поле к секции трибун, которые я забронировал, солдат выглядел осунувшимся. Его одежда, обычно чистая, безупречно чистая и выглаженная, была измята. Глаза покраснели, щеки покрывала щетина.

Честно говоря, я чувствовал себя не лучше. Плечи болели после того, как Райли приложил меня о стену с силой, которую порождал мятежный дракон даже в человеческой форме, и я подозревал, что под моей рубашкой скрывается пара синяков. По крайней мере, мне удалось подготовиться к нападению. В ту секунду, когда я вошел в номер отеля, сразу осознал происходящее и понял, чего ждать. Просто был благодарен, что Райли не принял истинную форму прежде, чем атаковать; мог сказать, он хотел этого и едва сдержал себя. Я мог вынести издевательства взбешенного человека, но разъяренный дракон – другая история. Даже с вмешательством Эмбер я мог бы не выжить.

Нарастала неловкость. И, как ни удивительно, чувство вины. Стоит ли мне с этого момента остерегаться его? Будет ли дракон всегда подстерегать меня в темных углах и безлюдных местах в ожидании подходящего момента, чтобы избавиться от меня? Я знал, что Райли ненавидит Орден и мы по-разному смотрели на многие вещи, но, к моему изумлению, я обнаружил, что уважаю его. Он был хорошим лидером – храбрым, хитрым и предприимчивым. И он заботился о тех, кто находился под его присмотром. Если не считать его очевидное пренебрежение к авторитетам, из него мог бы получиться выдающийся солдат.

Я встряхнулся. Сейчас не время беспокоиться о Райли. Когда миссия завершится, если нам удастся разоблачить Патриарха, я был уверен, что столкнусь со всей силой гнева отвергнутого дракона, но в данный момент приближающийся солдат Ордена Святого Георгия представлял бóльшую проблему.

Когда Тристан заметил меня недалеко от нижнего ряда, он замер, его глаза расширились. Я задержал дыхание, наблюдая за его поведением. Эмбер сидела рядом со мной, достаточно близко, чтобы мы касались друг друга, Райли прислонился к стене со скрещенными руками. Тристан знал Эмбер, конечно же, и был достаточно умен, чтобы установить личности остальных. Оставалось надеяться, что когда он точно поймет, кто его ждет, то не развернется и не уйдет прочь. Но после этого первого колебания он сделал вдох и снова двинулся вперед, хоть его глаза и были прищурены и челюсть сжата, пока он шагал к нам.

– Выглядишь хреново, – обратился к нему я, когда он подошел к нам.

– Пошел ты, Себастьян, – Тристан повернулся, взглянув на Эмбер, – и твои чешуйчатые друзья.

Я проигнорировал это и, к счастью, так же поступили два дракона, хотя я ощутил напряжение Эмбер рядом с собой.

– Я так понимаю, ты тщательно просмотрел доказательства?

На секунду я решил, что он снова собирается огрызнуться в ответ. Его лицо стало мрачным, и он выглядел так, словно хочет ударить что-нибудь, прежде чем с дрожью выдохнул и кивнул головой.

– Да, – вздохнул он и плюхнулся на край скамьи, проведя руками по волосам. – Да, просмотрел. Черт тебя побери, Гаррет, почему ты отдал это именно мне? Тебе известно, что это будет значить для Ордена Святого Георгия? Что произойдет, если всплывет на поверхность?

Я кивнул.

– Известно.

– Это разрушит Орден, – раздраженно продолжил Тристан. – Он будет ввергнут в хаос. Совет начнет судорожно искать нового Патриарха, начнутся споры, кого отстранять, допросы, протесты. Мы можем никогда не оправиться. Но почему я вообще говорю тебе все это – ведь именно такого исхода вы, гребаные драконы, и ждете, не так ли? – Он бросил пристальный взгляд на Эмбер поверх моего плеча. – Ваша мечта сбудется. Вероятно, собираетесь устроить вечеринку, когда я уйду.

Я почувствовал, как ощетинивается Эмбер, но голос звучал на удивление спокойным, когда она ответила:

– А ты бы предпочел, чтобы «Коготь» контролировал Орден?

По его телу пробежала дрожь.

– Нет, – пробормотал он. – Нет, так не может продолжаться. Святой Георгий должен знать, что Патриарх подкуплен и работает на драконов. Хоть я и проклинаю себя до самого ада за то, что помогаю вам изобличить его. – Он бросил на меня взгляд полный покорности и отвращения. – Полагаю, в этом и кроется причина, почему ты позвал меня, Гаррет? Тебе нужен был кто-кто-то изнутри

– Да, – честно ответил я. – Ты единственный, кто, возможно, не пристрелил бы меня, как только увидел.

– Правда, лучше бы ты не беспокоился, напарник, – сказал Тристан усталым голосом. – Но сейчас это не имеет значения. Я не смогу забыть то, что знаю. – Он снова замолчал, сделав вдох, словно подчиняясь неизбежности. – К счастью для вас, у меня уже есть план.

– Быстро, – проворчал Райли позади меня.

Тристан не обратил на него внимания.

– Через два дня Патриарх будет на пути в Штаты, чтобы посетить различные капитулы и встретиться с лидерами Ордена Святого Георгия, – сказал он, заставляя меня выпрямиться. – Он проведет здесь неделю и устроит собрание со всеми офицерами, членами совета и руководителями капитулов, как только приземлится в Солт-Лейк-Сити. Каждый высокопоставленный будет на этой встрече. Если ты хочешь распространить информацию о том, что Патриарх вступил в союз с «Когтем», ты точно привлечешь всеобщее внимание.

– Ох, гениальная идея, – вступил Райли, отталкиваясь от трибуны. – Целая комната наполнена важными персонами Святого Георгия, не говоря о главной шишке. Не сомневаюсь, что они позволят двум драконам и известному предателю в ритме танца войти прямо туда и обвинить Патриарха в измене. И уверен, я буду радостно шагать в здание, полное солдат Святого Георгия, у которых руки чешутся нажать на курок. – Он встал на нижнее сиденье, уставившись на Тристана, скрестив руки и скривив губы в самодовольной ухмылке. – Я бы предположил, что ты ведешь нас в ловушку, не будь это настолько банально очевидно. Как, черт возьми, ты собираешься провести нас внутрь?

– Никак, – невозмутимо сказал Тристан. – Я не возьму двух ящериц к этому зданию – это было бы самоубийством для меня так же, как и для тебя. – Он посмотрел на меня, сдвинув брови. – Возьму лишь Гаррета, но он должен пойти один.

– Гаррет предатель, – вмешалась Эмбер, ее голос звучал обеспокоенно. – Они знают, кто он. Ему не удастся уйти далеко, если кто-нибудь опознает его.

– На это я и рассчитываю, – пробормотал Тристан, все еще глядя на меня. И внезапно я осознал, к чему он клонит, у меня внутри все похолодело. Он мрачно улыбнулся. – Единственный твой способ подобраться к Патриарху, – продолжил Тристан, – в качестве заключенного. В противном случае ты и близко к нему не подойдешь – его слишком хорошо охраняют. Но, как уже сказала твоя ящерица, они знают, кто ты. Мы можем сделать это нашим преимуществом. Ты лично сдаешься мне, и я представляю тебя на суд Патриарху и остальным участникам совета. Как только мы окажемся внутри, я освобожу тебя, и ты всем покажешь доказательства.

– Что? – воскликнула Эмбер, когда Райли издал лающий смешок. – Ты сумасшедший?

– Возможно, – ответил Тристан с безрадостной улыбкой. – Но я не вижу другого выхода. Если вы хотите, чтобы информация дошла до Ордена, Гаррету придется мне довериться.

– Довериться тебе, – усмехнулся Райли. – Позволить тебе забрать самого разыскиваемого преступника как заложника, без возможности добраться до него, если дело запахнет жареным? И компромат на Патриарха в самое сердце вражеского стана? Пока мы здесь, почему бы нам еще не повязать милый бант ему на шею и не послать к ним с открыткой?

– Слушай, дракон, – прошипел Тристан, скривив губы при взгляде на Райли. – Ты нравишься мне не больше, чем я тебе. Мне было бы приятнее остаться в стороне и всадить пулю тебе между глаз, чем сидеть здесь и разговаривать с тобой. – Он немного побледнел и потер рукой голову. – Дерьмо, если бы кто-нибудь знал, что я делаю в настоящий момент, – он сделал вдох, помотав головой, – я был бы казнен быстрее, чем ты смог произнести слово «измена».

Я ощутил укол вины за то, что втащил Тристана во все это. Он рискует всем просто из-за разговора с нами. Даже если мы доберемся до Патриарха и убедим Орден в его предательстве, Тристан не избежит последствий. Он встретился со мной, с изменником организации. Участвовал в заговоре против Ордена. Его будущее, сама жизнь, будут висеть на волоске.

Если не сдаст меня.

– Но если вы хотите разоблачить Патриарха, – продолжил Тристан, не подозревая о моих мыслях, – и разорвать союз Святого Георгия с «Когтем», то это единственный способ. Патриарх приезжает в Штаты максимум раз в год. Еще одной такой встречи скоро не случится. Если хотите войти в здание Ордена, обвинить Патриарха в тайном сговоре с «Когтем» и получить хоть крошечную надежду быть услышанными, а не застреленными на месте в тот же миг, как откроете рот, то это лучшая возможность.

– И что потом? – спросила Эмбер. – Даже если вы убедите каждого, что Патриарх работает с «Когтем», что случится после? Они не позволят Гаррету просто так уйти.

– Я об этом позабочусь, – сказал Тристан. – Выведу его назад, обещаю.

– Не то чтобы я тебе не доверял, орденец, – вступил Райли, за его словами слышалось рычание, – но если мы позволим войти в ту комнату вместе с ним и доказательствами, я, черт возьми, почти уверен, что ни орденец, ни бумаги назад не вернутся.

– Я это сделаю, – тихо произнес я.

Все трое уставились на меня.

– Гаррет, нет, – начала Эмбер, схватив меня за колено рукой. – Это слишком опасно. Там не будет нас, чтобы помочь и… – Она с опаской взглянула на Тристана. – Что останавливает его от выдачи тебя Ордену, как только вы окажитесь там?

– Ничего, – согласился я. – Он возьмет меня под стражу. И если захочет сдать меня, я ничего не смогу сделать, чтобы предотвратить это. – Я поймал взгляд Тристана, пока говорил это; он в ответ посмотрел на меня, не отводя взгляд. – Но он прав, – продолжил я. – Мы должны сделать это сейчас. Нам не выпадет лучшего шанса изобличить Патриарха перед всем Орденом.

– Мы даже не знаем, правда ли Патриарх приезжает сюда, – возразил Райли. – Что, если это детально продуманная схема, а ты так беспечно идешь прямо в ловушку? – Когда я заколебался с ответом, он поднял руки. – Слушай, понимаю, когда-то вы двое прекрасно проводили время, безжалостно убивая драконов, но времена изменились. Ты действительно веришь, что этот убийца драконов не вонзит нож тебе в спину?

– Дело должно как-то сдвинуться с места, – тихо произнес я. Кому-то нужно сделать первый шаг, или мы никогда так ничего и не добьемся. – Тристан уже прежде много раз спасал мне жизнь. – Я смотрел ему прямо в глаза, пока говорил это. – Если он сейчас этого хочет, пожалуйста.

Мой бывший напарник поднялся, сурово обводя нас взглядом.

– Я встречу тебя в Солт-Лейк-Сити через сорок восемь часов, – обратился он ко мне. – Помни, Гаррет, приходи один, если хочешь, чтобы это сработало. Никакого оружия, ни проводов, ни передатчиков, ничего. Твои драконы остаются настолько далеко, насколько возможно, понял?

– Понял.

Он развернулся и зашагал прочь, не оглядываясь назад.

– Проклятье, – вздохнул Райли, с отвращением глядя вслед удаляющемуся Тристану. – Ненавижу Солт-Лейк.

Эмбер

Я наблюдала, как Гаррет достает свой пистолет из кобуры за спиной, проверяет магазин на наличие патронов, а затем осторожно кладет его на тумбочку. На мгновение он замешкался, пальцы некрепко ухватились за оружие, прежде чем он отпустил его и убрал руку прочь, пустую.

Внутри нарастал ужас, удушающее чувство, которое сжимало меня с момента встречи с Тристаном. Мы приехали прямиком в Солт-Лейк-Сити и укрылись в одном из пристанищ Райли, в лишенном права выкупа доме на окраине города. Несмотря на вышеупомянутую ненависть к Солт-Лейк, ведь тот являлся одним из главных городов Святого Георгия, Райли держал убежище на вражеской территории «просто на всякий случай». «Коготь» никогда бы сюда не забрался. Если Райли убегал от организации и ему нужно было сбросить их с хвоста, здесь было прекрасное место, чтобы залечь на дно и подождать, пока все не утрясется. Если не привлекать внимание Ордена.

Район оказался не лучшим, и едва ли проходил час без воя сирены вдалеке, но сам дом был довольно вместительным, и каждый почувствовал облегчение, следующую ночь не нужно проводить в тесном номере отеля. Дополнительное пространство определенно являлось отличной штукой. Из-за произошедшего ранее конфликта я боялась, что Гаррет и Райли попытаются убить друг друга по пути сюда. Но после встречи с Тристаном дела, похоже, снова пошли по-прежнему. Гаррет, Райли и Уэс разговаривали – или спорили, в основном – насчет плана, с подозрениями Райли и Уэса о том, что это, вероятно, ловушка, и Гаррет сам лично доставит себя на порог Ордена. Трое из нас – Райли, Уэс и я – пытались разработать план, который позволил бы нам поместить на Гаррета передатчик, чтобы знать, что происходит на территории Ордена. Но Гаррет оставался непреклонен в том, что пойдет один, и в итоге ничего из сказанного нами его не остановило. По поводу происшествия в номере отеля прямо перед тем, как с нами связался Тристан, не было сказано ни единого слова. Они, казалось, довольствовались тем, что делали вид, будто ничего не случилось. Хотя Райли теперь разговаривал со всеми нами намного меньше. От него исходила холодность, которая прежде не ощущалась; он все еще был идеально вежливым и деловитым, но держал нас всех, даже Уэса, на расстоянии. Словно это все было работой, которую он должен был закончить, и когда все закончится, исчезнем и мы.

Такое поведение заставляло все внутри меня болезненно сжиматься от чувства вины, и, каждый раз глядя на него, я видела смотрящие в ответ золотые глаза Кобальта, уязвленного, злого, обманутого. Мне хотелось поговорить с ним, но что я могла сказать? Я сделала выбор. Даже несмотря на продолжающиеся протесты со стороны моего дракона. Хоть он все еще и настаивал на том, что Кобальт наша вторая половинка и я совершаю громадную ошибку, притворяясь человеком.

И сейчас, спустя сорок шесть часов. Время пришло. Гаррет собирался выйти из комнаты один, встретиться с бывшим соратником, ставшим врагом, и позволить отвести себя в Орден Святого Георгия. Если что-то пойдет не так, я не смогу помочь. Если Тристан предаст Гаррета… Я больше его никогда не увижу.

Я обхватила руками деревянную раму, злая, в полном ужасе и отчаянии одновременно. Гаррет повернулся, заметив меня в дверном проеме, и на его губах заиграла нежная улыбка.

– Эмбер, – обратился он ко мне, когда я сделала успокаивающий вдох и вошла в комнату. Я внимательно изучала его лицо, но не увидела ни страха, ни колебаний, лишь тихую решимость. – Пришла снова убеждать меня остаться?

– Ты не должен этого делать, – сказала я ему, выдерживая его взгляд, пока подходила ближе. – Мы можем найти другой выход, Гаррет. Можно найти иной способ.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Это лучшая возможность, которая у нас есть, – сказал он. – У меня не будет другого шанса подобраться к Патриарху настолько близко в присутствии всех лидеров Святого Георгия. Если они и возьмут меня в плен, доказательства точно не смогут проигнорировать. Кто-нибудь послушает. Нам только нужно посеять семя.

У меня ком поднялся к горлу, и уголки глаз начало жечь. Сокращая расстояние между нами, я потянулась и взяла его за запястье, притягивая ближе.

– Я не могу потерять тебя сейчас, – прошептала я, чувствуя, как под рубашкой быстро забилось его сердце. – Не могу вынести мысли о том, что ты выйдешь отсюда совершенно один, а я ничего не смогу сделать, если ситуация выйдет из-под контроля.

Он обнял меня, прижавшись щекой к макушке.

– Позволь мне это сделать, – прошептал он в мои волосы. – За все, что я совершил. За все жизни, которые забрал, всех драконов, которых уничтожил. У меня… руки по локоть в крови, Эмбер, – вздохнул он, склонив голову. – Многое нужно искупить.

– Ты не должен умирать, чтобы компенсировать эти года, Гаррет, – сказала я ему. – Шла война. Ты не несешь ответственности за весь Орден Святого Георгия.

– Я и не планирую умирать, – сказал он, и я услышала в его голосе едва уловимую улыбку. – Вообще-то, я очень сильно хочу жить. Особенно теперь. – Он водил руками по моей спине круговыми движениями, и я ближе прижалась к нему, слушая биение его сердца. – Раньше я думал, что отсутствие смысла жизни делает тебя хорошим солдатом, – пробормотал он. – А выясняется, был не прав по всем фронтам.

«Скажи ему». Слова вертелись на кончике языка, сопротивляясь этому последнему прыжку. Почему я медлю? Ведь уже проболталась однажды перед Райли. Почему настолько сложно с Гарретом? Я знаю, что чувствую. В самый первый раз в жизни я была уверена.

– Гаррет, – начала я. – Я… эм…

Он приложил ладонь к моей щеке, поглаживая кожу большим пальцем, заставляя меня поднять глаза.

– Скажешь мне, когда я вернусь, – сказал он, его взгляд был очень нежным. – Это даст мне что-то, чего я буду с нетерпением ждать. Причину выбраться оттуда живым.

Я с трудом сглотнула.

– Лучше бы тебе вернуться, – предупредила я. – Если нет, я буду очень зла на тебя, а ты ведь не хочешь иметь у себя на хвосте взбешенного дракона, даже будучи привидением?

Гаррет улыбнулся и склонился вперед.

– Буду держать это в голове.

Наши губы встретились. Я обвила руки вокруг его шеи и притянула его ближе, а он крепче обнял меня. Было некое отчаяние в этих объятиях, что-то от смирения и принятия. Он знал, что может не вернуться назад.

Я не хотела отпускать его, но, наконец, он отстранился. Я заглянула ему в глаза и увидела слова, которые не могла бы выразить, пылающие в его взгляде, сияющем и напряженном.

– Я вернуть назад так быстро, как только смогу, – прошептал он. – Пожелай мне удачи.

Слова снова возникли в моей голове, воюя с драконом, но я только кивнула и улыбнулась ему храбро, как могла.

– Я буду здесь, – ответила я. «Ждать. Надеяться, что это не последний раз, когда мы видимся. Последний шанс сказать тебе то, что должна была уже давным-давно». – Будь осторожен, Гаррет.

Один последний сияющий, страстный взгляд, и, развернувшись, он вышел из комнаты и пошел дальше по коридору. Я слышала, Уэс что-то пробормотал, когда он проходил мимо, слышала, как открылась и закрылась входная дверь, и затем он исчез.

Гаррет

– Тебе известно, что они попытаются убить тебя, верно?

Я посмотрел вверх. Райли стоял, прислонившись к стене снаружи входной двери и поджидая меня. Выражение его лица было холодным, и на секунду я напрягся, размышляя, не этот ли момент он выбрал для нападения. Чтобы закончить то, что начал в номере отеля. Внешне он вел себя грубо, но отстраненно, соблюдая приличия, хотя я мог ощущать ярость, бурлящую под поверхностью.

Я остановился, сжимая одной рукой перила лестницы, гадая, была ли в этом вопросе отчаянная надежда.

– Знаю, – ответил я. – Но это нужно сделать.

– Я тебя не понимаю, орденец. – Райли бросил на меня взгляд, одновременно презрительный и неподдельно недоумевающий. – Ты сражался с нами много лет. А теперь внезапно изъявил желание сыграть святого мученика, бросить вызов Патриарху, и все из-за нее?

– Нет. Не только из-за нее. Это нечто большее. – Я на секунду отвернулся, когда нахлынули воспоминания. Обучение в Ордене Святого Георгия, миссии со смертями и кровавыми бойнями, строгий Кодекс, который не может быть нарушен. – Орден не может продолжать в таком духе, – сказал я, снова переведя взгляд на отступника. – Что-то должно измениться. В течение сотен лет мы вели войну, охотясь и убивая, не задумываясь, когда нам следовало бы спрашивать.

– Да, что ж… – Райли покачал головой, его лицо скривилось от отвращения, в этот раз вызванного не мной. – «Коготь» тоже не самая порядочная и добродетельная организация. И Орден Святого Георгия не единственный погряз в традициях. Если ты говоришь об изменениях, то генеральное сражение у тебя еще впереди. И ты знаешь свой Орден лучше, чем кто-либо другой. Они гиганты, орденец, а мы насекомые, просто пытающиеся остаться в живых. Каковы шансы, что нас заметят?

– С чего-то нужно начинать, – ответил я, зная, что повторяюсь, и не заботясь об этом. Один шаг в верном направлении. Один разговор между драконом и солдатом вместо кровавой расправы. – Эмбер начала это в ту ночь, когда выбрала пощадить солдата Святого Георгия, – продолжил я. – И я обязан это продолжить. Даже моя смерть заставит Орден задуматься. И, возможно, большее количество людей начнет задавать вопросы, взглянет на войну по-другому. Все не произойдет в один миг, и, возможно, на это уйдет много времени. Но пытаться стоит. В противном случае эти бойни и убийства никогда не закончатся.

Райли вздохнул.

– Знаешь, было намного проще убить тебя, – сказал он и оттолкнулся от стены, заставив меня напрячься. – Но потом ты начинаешь нести эту благородную чушь, которая действительно имеет смысл, и я ловлю себя на том, что надеюсь, что после всего ты не получишь пулю между глаз.

Он замолчал, в его взгляде читались противоречия, пока он смотрел на меня. Эхо кружилось над нами, ее имя в наших головах, но ни один не упомянул его. Тут не о чем было говорить.

– Я все еще считаю тебя сумасшедшим, – наконец произнес Райли, отступая назад. – Но… удачи там, орденец. Она понадобится. У тебя гораздо больше веры в тех людей, чем когда-либо будет у меня. – Самодовольная усмешка изогнула его губы, когда он сдержанно кивнул. – Ты не такая уж плохая компания, особенно для солдата и убийцы драконов. Если ухитришься не получить нож в спину, то знаешь, где нас найти.

Я кивнул, наблюдая за тем, как Райли отворачивается и исчезает в дверях.

– Спасибо, – пробормотал я, когда те со щелчком захлопнулись позади него, отголосок невысказанного перемирия повис в воздухе. Я размышлял, почему он протянул оливковую ветвь перемирия сейчас. Быть может, действительно не ждет меня назад.

Я спустился вниз по лестнице и обнаружил вызванную для меня Уэсом машину, ждущую у тротуара. Наступил уже поздний вечер, и воздух был холодным, а солнце давно исчезло за горами вдалеке. Скользнув внутрь, я назвал водителю адрес и выглянул из окна, пока мои мысли крутились по бесконечному кругу. Орден, «Коготь», Тристан, Патриарх, Эмбер.

Весьма странно, хоть предстоящая ночь и нависала надо мной подобно мрачной туче, я оставался спокоен. Возможно, от осознания идеи своей вероятной смерти. Вверяя себя в руки бывшего напарника и появляясь перед собранием тех, кто пережил десятилетия войны с «Когтем»… я не понимал, как смогу выйти оттуда живым, не говоря уже о свободе. Даже если Тристан и не сдаст меня, даже если они не смогут проигнорировать доказательства, я все еще остаюсь самым разыскиваемым преступником, предателем, который перешел на сторону врага.

Такси высадило меня на темном углу, и я последовал по ориентирам Тристана вдоль узкой аллеи к концу заброшенного участка. Одинокая черная машина с темными тонированными стеклами стояла под рассеянным светом уличного фонаря. Ее фары сверкнули единожды, как только я вошел на площадку, и я направился к ней.

Передняя дверь открылась, и вылез Тристан, одетый в свой парадный мундир, черный пиджак с расположенными спереди медными пуговицами и символами Ордена на правом плече. Его лицо было непроницаемым, глаза сощурены, в сверкающем свете уличного фонаря он навел свой девятимиллиметровый парабеллум мне в грудь.

Я остановился и поднял руки, на секунду задумавшись, застрелит ли он меня прямо здесь, на месте. Бросит тело на одинокой аллее и заберет себе доказательства, навсегда сокрытые от всех из Ордена. Выстрел так и не прозвучал, хотя Тристан осторожно приближался, его взгляд метался по теням у меня за спиной, выискивая драконов.

– Я один, Тристан, – сказал я, когда он остановился в нескольких метрах от меня, все еще держа наведенный на меня пистолет. Я продолжал держать руки поднятыми, пока он с опаской осматривал меня, разглядывая мой пояс, бока, все места, где могло быть спрятано оружие.

– Ты вооружен?

– Нет.

Он все же обыскал меня на наличие проводов, передатчиков, оружия, удостоверяясь, что драконы не прослушивают этот разговор, готовые преследовать или внезапно атаковать. И когда удостоверился, что я чист, то отступил назад, жестом приглашая пройти к машине. Я повиновался, хотя моя тревога усиливалась.

– Данные у тебя? – спросил он.

– Да, – ответил я, ощущая вес конверта, спрятанного в пиджаке. В нем были подлинные документы, банковские выписки и все снимки, на которых Патриарх вместе с агентом «Когтя».

– Хорошо. – Тристан замолчал, словно набираясь решимости для того, что должен был сделать. – С этого момента все должно выглядеть абсолютно реалистично. Ты сам сдался, и я доставляю тебя к Патриарху, чтобы тот решил, что с тобой делать. Вот как должен сработать обман. В противном случае мы оба будем застрелены прежде, чем дойдем до входных дверей. Понимаешь? Как только прибудем туда – мы враги, ты мой заключенный, и я должен обращаться с тобой соответствующим образом.

– Понимаю.

– Хорошо, – он махнул мне пистолетом, – повернись вокруг.

Я выполнил его приказ, и в следующий момент почувствовал, как мои запястья стягиваются пластиковыми наручниками-стяжками. – С охранниками буду говорить я, чтобы провести нас внутрь, – пробормотал Тристан, затягивая наручники у меня за спиной. – Когда доберемся до Патриарха, я тебя освобожу, и ты сможешь ошеломить всех своим заявлением.

«Либо ты действительно сдашь меня Патриарху, и я не смогу ничего сделать, чтобы предотвратить это». В качестве эксперимента я потянул свои путы, гадая, смогу ли вырваться на свободу, если придется. Свободного хода ни на миллиметр; стяжки были крепко затянуты вокруг моих запястий, едва не впиваясь в плоть. Как и сказал Тристан, все выглядело абсолютно реалистично.

Он отступил назад и широко открыл дверь пассажирского сиденья, жестом приглашая меня внутрь. Я плюхнулся на сиденье, наклоняясь вперед, чтобы не давить на руки, пока захлопывалась дверь, запирая меня внутри. Окна, как я заметил, были сильно затемнены, почти непроницаемы. Ни один человек снаружи не сможет ничего разглядеть.

Спустя пару секунд Тристан скользнул на водительское сиденье, и когда он захлопнул дверь, замки защелкнулись. Опустив глаза, я увидел лежащий между нами темный тряпичный мешок и почувствовал, как внутри все оборвалось. Мой бывший напарник увидел, на что я уставился, и поморщился.

– Прости, напарник, – вздохнул он, поднимая его. – Просто меры предосторожности, на случай, если какие-нибудь ящерицы подумывают объявиться на середине собрания. Тебе лучше не знать, куда мы направляемся. Так будет безопаснее для всех.

Я сощурил глаза.

– А кляп приготовил? Чтобы быть уверенным, что я не смогу обвинить кого-либо, пока мы здесь?

– Хм, интересная мысль. Так держать, и, возможно, я так и поступлю.

Мешок скользнул мне на голову, погружая меня в полнейшую темноту. Спустя несколько секунд заработал двигатель, и машина начала двигаться. Я осторожно откинулся на сиденье, стараясь успокоить дыхание и сосредоточиться на предстоящем. Если это ловушка, то я пойман. Оказался один в руках врага, и на этот раз здесь нет Эмбер, которая спасет меня от Ордена Святого Георгия. Единственное, что я мог сейчас сделать, это довериться своему бывшему напарнику и надеяться, что тот сдержит свое слово.

Но, если это все-таки ловушка, если я двигаюсь прямо навстречу смерти, меня успокаивала мысль, что конкретный красный дракон продолжит сражаться любой ценой. «Это ради нее, – напомнил я себе. – Да, конечно, это и для Райли, отступников и всех драконов, которых я безжалостно убивал в прошлом, но главным образом все ради Эмбер. Чтобы подарить ей надежду на существование мира без войны, без постоянной угрозы со стороны Ордена Святого Георгия, дышащего в затылок. Мира, в котором, быть может, драконы и люди смогут понять друг друга немного лучше». Я буду стараться изо всех сил, чтобы дать ей это или, по крайней мере, направить мир по правильному пути.

Даже если меня в нем уже не будет.

Райли

Я нашел Эмбер там, где и предполагал: в комнате солдата, на его кровати. В ожидании, когда тот вернется. Она подняла глаза, когда я вошел, на ее лице промелькнуло подозрение.

– Что ты сказал ему, Райли?

– Ничего, – прорычал я, пристально глядя на нее. Она не выглядела убежденной, и я закатил глаза. – Сказал, что считаю его сумасшедшим, пожелал удачи и наказал возвращаться живым, если он сможет. Довольна?

– И все?

– Да, Искорка, – огрызнулся я. – Это все. Что, по-твоему, я собирался сделать? Хихикать и покручивать усы? Сказать ему, что надеюсь на его провал, что он не сможет разорвать союз между «Когтем» и Патриархом, который разрушает мою организацию? Ты действительно думаешь, что я настолько мстительный и недальновидный?

– Ты ведь швырнул его в стену и угрожал разорвать напополам.

– Нет. Я угрожал разорвать его на пять частей, не привирай, Искорка.

Она фыркнула.

– Да, я рада, что ты сдержался. – Я прищурился, размышляя, не подшучивает ли она надо мной, и она подняла вверх руки. – Серьезно, Райли, – произнесла она более тихим голосом. – Знаю, я вроде как взвалила все это на тебя. Я не хотела, чтобы все так прозвучало, и понимаю, что это было нечестно. – На ее лице отразилась боль, и она опустила взгляд на кровать. – Мне жаль, что все сложилось подобным образом.

Я вздохнул, проводя рукой по волосам.

– Да, что ж, раз мы затронули тему извинений, – пробормотал я, – это я в некотором роде вытащил из тебя то признание, Искорка. Не дал возможности объяснить, как ты хотела. Возможно, сделай ты все по-другому, я бы отреагировал лучше. Поэтому, быть может, в таком ходе событий есть только моя чертова вина. Так что, эм… – Я посмотрел в угол. – Прошу прощения за случившееся. Возможно, я перегнул палку. Совсем немного.

В зеленых глазах Эмбер зародилась легкая надежда.

– Значит, мы в порядке?

– Нет, – выдохнул я. – До этого далеко. Ты моя Sallith’tahn, а между нами человек. Мы определенно не в порядке.

Она снова поникла, на ее лице отразились терзания.

– Райли…

– Просто выслушай меня, Искорка. – Я прошел вперед, пока не встал у конца кровати, глядя вниз на нее. – Я много размышлял. О нас с тобой. И солдате. И как мне следует себя вести в подобной ситуации. И знаешь, что решил?

Она покачала головой, теперь уже крайне обеспокоенная.

– Что?

Я самодовольно ухмыльнулся.

– Ничего.

На ее лице отразилось недоумение.

– Я дракон, Искорка, – продолжил я. – И у меня для тебя новость – ты тоже. Все эти штуки со спутниками жизни, с Sallith’tahn никуда не исчезнут. Если твои чувства даже вполовину так сильны, как мои, знаю, ты не можешь их не замечать. – Я наклонился, обхватив каркас кровати, и подался вперед так, что наши глаза оказались на одном уровне. Я слышал, как учащается биение ее сердца, раздуваются ноздри и расширяются глаза, и почувствовал, как нарастает жар у меня в крови, стремящийся к ней.

– Мы связаны, Эмбер, – произнес я. – Так суждено. Борись с этим сколько хочешь – все рано или поздно случится. Так что действуй в том же духе и притворяйся человеком, если хочешь. Я не стану угрожать солдату и не встану у вас на пути. – Ее глаза распахнулись от недоверия, и я слегка улыбнулся. – Мне и не придется. Человеческие эмоции – штука переменчивая, Искорка, ты и сама увидишь это достаточно скоро. То, что есть у нас, сильнее эмоций, сильнее, чем человеческое представление о любви. Драконы всегда переживают людей – все, что я должен делать, это ждать. Но… – Я склонился ближе, понизив голос почти до рыка. – Я буду рядом с тобой, изо дня в день и использую каждую возможность напоминать тебе, что ты дракон. Можешь быть уверена.

Эмбер сглотнула. Ее глаза стали скорее стеклянными, похоже, что ее дракон уставился на меня.

– Ты моя Sallith’tahn, – тихо произнес я и поднялся, удерживая ее взгляд. – Это никогда не изменится. И не важны твои чувства к солдату, ты всегда будешь моей.

О, и еще одна вещь, – добавил я, когда она уже начала расслабляться. – Солдат может быть только человеком. Он никогда не сможет стать драконом. – Эмбер начала отвечать, но я наклонился так низко, что наши лица оказались, наверное, в паре сантиметров. Она застыла, и я провел ладонью по ее щеке.

– Я могу быть обоими, – прошептал я и направился к выходу. Она не двинулась, не ответила, но я мог чувствовать хищный взгляд, устремленный мне в спину, не ослабевающий до тех пор, пока я не покинул комнату и за мной не захлопнулась дверь.

Гаррет

– Мы приехали немного позже, – пробормотал Тристан, когда двигатель заглох. Он стащил мешок у меня с головы. – Собрание уже началось. Все, кроме охранников, должны находиться внутри – Он взглянул на меня, его губы растянулись в едва уловимой улыбке, тень Тристана, которого я знал когда-то. Который мог смотреть в лицо безнадежной ситуации и отпускать ехидные шуточки. – Ты готов?

Я сделал короткий вдох.

– Да.

Он обошел вокруг к моей двери, открыл ее и наставил пистолет мне в лицо, взгляд снова стал суровым и холодным.

– Выметайся.

Я повиновался, и он прижал меня к машине, приставив пистолет к спине, проверяя наручники и обыскивая меня еще раз. Я терпел, надеясь, что это является частью обмана, что могут смотреть его товарищи и Тристан просто играет свою роль. Оттащив меня от машины, он слегка подтолкнул меня в сторону большого костела, возвышающегося над деревьями.

– Пошел. Попытаешься сбежать – пристрелю тебя прежде, чем сделаешь три шага. Вперед.

Я зашагал перед Тристаном, пистолет врезался мне между ребер, пока над нами вырастала каменная стена собора, сверкающая огнями на контрасте с полной темнотой. Здание было старым и высоченным, громадина, которая должна была впечатлять и так же сильно устрашать. Два солдата стояли по обеим сторонам от входной двери, в тревожном замешательстве нахмурив брови, пока мы с Тристаном подходили к ним.

– Что за чертовщина? – спросил один, потянувшись рукой к оружию на поясе. – Стой прямо там. Назови себя, солдат.

– Тристан Сент-Энтони, Восточный капитул. – Его голос прозвучал твердо, когда он повернулся лицом к охранникам. – Я прибыл сюда с этим заключенным, чтобы увидеть Патриарха.

– И что с того? – вмешался другой, подняв бровь при взгляде на меня. – С чего ты решил, что можешь войти на собрание, когда Патриарх общается с важнейшими людьми из Ордена, и бросить этого несчастного ублюдка к его ногам? – Хоть в голосе охранника и слышалась насмешка, выражение его лица оставалось суровым. – Если только он не тот твой влюбленный в драконов изменник собственной персоной, не думаю, что ты…

Он замолчал. Наконец действительно рассмотрев меня. Тристан молча ждал, пока солдат осознает происходящее, едва ли не светясь от самодовольства.

– Вот черт, – наконец произнес охранник. – Это же…

– Господа… – Тристан одарил их ледяной улыбкой и подтащил меня ближе на шаг. – Могу я представить вам Гаррета Ксавье Себастьяна, бывшего солдата Ордена Святого Георгия, соратника драконов и наиболее разыскиваемого преступника, которого Орден видел за последние десятилетия. – Я уставился в землю, пока Тристан продолжал с тихим ликованием в голосе. – Мой бывший товарищ решил, что устал скрываться в бегах, и лично сдался мне в надежде, что Орден, возможно, будет к нему милосерден. Я решил, Патриарх хотел бы знать, что Себастьян наконец-то пойман. Но… – Тристан оттащил меня теперь уже назад. – Если вы считаете, что тот слишком занят…

– Нет. – Охранники подняли свое оружие, словно боясь, что мы оба попытаемся удрать. – Патриарх захочет увидеть предателя, – сказал первый, глядя на меня глазами, полными черной ненависти. – Он захочет посмотреть ему в глаза и лично вынести приговор. Захочет узнать, что это за человек, предавший своих братьев ради бездушных ящериц. – Отступая назад, он жестом указал нам на вход. – Проходите. Себастьян предстанет перед Патриархом и всем Орденом Святого Георгия. Мы лично сопроводим вас туда.

Я выдохнул. Что ж, двери мы миновали. То есть прошли мимо охранников. Я не был уверен, хорошее ли это достижение или плохое, но через несколько минут все станет не важно. Я мог слышать мощный баритон Патриарха, когда мы входили в собор – под его бескрайние своды, возвышающиеся на пятнадцать метров над головой. Сверху на нас смотрели изображения святых с окон с разноцветными витражными стеклами. Пока мы шагали через центральный проход, Тристан крепкой хваткой держал меня за руку. По обеим сторонам скамейки были заполнены офицерами и солдатами в униформе, их внимание было приковано к мужчине в передней части зала. Но когда мы проходили мимо них, за нашими спинами начали раздаваться перешептывания, нарастая и становясь громче, пока не слились в один низкий непрерывный рокот позади. Я слышал свое имя, и слово предатель сорвалось с нескольких губ, чувствовал, как возмущение, недоумение и ярость нарастают, подобно буре, и продолжал смотреть строго перед собой. На мужчину, стоящего за церковной кафедрой.

Он замолчал и наблюдал, как мы приближаемся, нахмурив брови, очевидно размышляя, в чем тут дело. Кто смеет прерывать его посередине выступления?

А потом наши глаза встретились, и я уловил момент осознания, когда он точно понял, кто я такой.

«Тристан, – мрачно подумал я, кода он втащил меня к подножию постамента. – Если бы я сказал что-то сейчас, мой голос не имел бы никакого веса. Я заключенный, бросающийся сумасбродными обвинениями ради спасения собственной жизни, и меня заткнут или вышвырнут безо всяких раздумий. Если ты собираешься освободить меня, сейчас самое время».

– Гаррет Ксавье Себастьян. – Когда Патриарх заговорил, все присутствующие погрузились в тишину. Он вышел из-за трибуны, – Пришел к нам прямиком от демонов. Наш блудный сын вернулся домой.

Все молчали. Голос Патриарха обладал гипнотизирующим эффектом, как змея гипнотизирует жертву взглядом. Остановившись на верхней ступеньке, он с секунду рассматривал меня, а затем растянул губы в мягкой и снисходительной улыбке, решив, что победил.

Возможно, так оно и было.

Патриарх сделал шаг вперед, встав на краю платформы, и перевел оценивающий взгляд с меня на моего бывшего напарника.

– Твое имя, солдат? – негромко спросил он.

– Тристан Сент-Энтони, сэр.

– Должны ли мы благодарить тебя за поимку предателя?

– Мой бывший напарник сам сдался, сэр. – Голос Тристана не дрогнул, хотя он крепче сжал мою руку. – Моей обязанностью было доставить его сюда и предоставить на ваш суд.

– И ты превосходно выполнил свой долг. Я никогда не забуду эту услугу, солдат. – Патриарх кивнул Тристану, затем снова сосредоточил свое внимание на мне. – Скажи мне, Себастьян, – продолжил он, возвышаясь надо мной с безмятежной улыбкой. – Ты осознал свою ошибку? Заглянул в сердце врага и увидел смотрящее на тебя в ответ зло? Ты пришел исповедоваться, молить о прощении, поскольку предал не только своих братьев, но и каждого брата, которые приходили прежде и умерли за наше дело? – Он склонился вперед, голос звучал ласково, но повелительно. – Покайся, Себастьян. Сознайся в своих преступлениях, и я буду милосерден. Перед братством, перед людьми, которых ты предал, отрекись от дьявольских ящериц, позволь сознанию очиститься, прежде чем мы вынесем тебе последний вердикт.

Я встретился с ним взглядом.

– Мой разум чист, – пробормотал я голосом, слышным ему одному. – Мне известна моя сторона, и я никогда не лгал насчет этого. Из нас двоих чьи преступления тяжелее?

Его лицо смертельно побледнело. Челюсть сжалась, глаза стали пустыми, и на мгновение я подумал, что он, возможно, сейчас убьет меня. Выхватит пистолет у охранника и пустит мне пулю прямо в сердце. Но затем он моргнул, и его лицо снова разгладилось, выражение стало спокойным, как будто маска вернулась наместо.

– Нет, – сказал он, отходя назад. – Нет, ты пришел не молить о пощаде. В твоих глазах нет стыда, нет сожаления, лишь презрение. Да будет так. – Он выпрямился, не замечая меня, и повысил голос, обращаясь к собравшимся. – Душа предателя развращена демонами, – заявил Патриарх. – Он отказывается искупать вину перед своим братством и не повинуется Богу и людям. Он богохульник, прислужник Змия и не раскается в своих злодеяниях.

Что-то холодное скользнуло между запястьями: тонкое лезвие ножа, и мои ноги едва не подкосились от облегчения.

– Гаррет Ксавье Себастьян, – продолжил Патриарх, теперь обращаясь ко всем нам. – Мне больно так поступать. Знать, что ты по собственной воле повернулся спиной к Ордену Святого Георгия и всему, чему мы тебя учили. Осознавать, что ты продался дьяволу и что мы не можем спасти тебя от ожидающих вечных мук. Ты будешь казнен перед всем Орденом за свои преступления против него. Я молюсь, чтобы, когда ты сегодня ночью предстанешь перед Богом, он проявил милосердие к твоей душе. – Он повернулся, тяжело ступая, и направился назад к кафедре. – Уведите его.

Путы, связывающие мои руки, разорвались. Я сделал вдох, произнося безмолвную благодарность своему бывшему напарнику, и шагнул вперед, повысив голос, так что эхо разнеслось по всему залу.

– Прежде, чем вы это сделаете, – объявил я, и Патриарх развернулся кругом, широко распахнув глаза, когда увидел меня, освобожденного, – и раз мы заговорили о покаянии, возможно, есть нечто, что вам следует объяснить всему остальному собранию, сэр. – Я запустил руку в пиджак и достал конверт, держа его высоко, как факел. – Возможно, вам стоит объяснить свое сотрудничество с «Когтем» и драконами за последние полтора года.

Тут же развернулся кромешный ад. Позади меня помещение взорвалось какофонией звуков и возмущения. Мужчины вскочили на ноги, крича, требуя моей крови, настаивая на ответах. Один из охранников, сопровождавший нас и шедший за мной, поднял пистолет. Но Тристан молча встал между нами, с предостережением глядя тому в глаза, и мужчина замешкался, не понимая, как ему действовать дальше.

Все это время Патриарх не двигался, просто уставился на меня, выражение его лица было спокойным. Наконец, он поднял руку, и шум постепенно улегся.

– Они сейчас пребывают в весьма отчаянном состоянии, не так ли? – заключил он, покачав головой, словно все происходящее не лежало за гранью нелепости. Это драконы надоумили тебя, солдат? Послать одного из наших людей, чтобы внедриться в Орден и разрушить его изнутри? Им стоило бы уяснить: мы слишком сильны для подобного обмана. Орден Святого Георгия никогда не поведется на уловки драконов.

– Это могло быть правдой, сэр, – ответил я, – если бы не тот факт, что у меня есть доказательства вашей измены прямо здесь. – Повернувшись к нему спиной, я взглянул на разъяренную комнату, поднимая конверт. – Доказательства вовлеченности Патриарха! – выкрикнул я, когда помещение снова начало взрываться. – Банковские выписки, фотографии секретных встреч, записи разговоров Ричарда Армитажа с агентом «Когтя». Патриарх принимал деньги от организации больше года!

– Застрелить предателя! – раздался голос издалека, кричащего человека невозможно было увидеть из-за хаоса. Я задержал дыхание, ожидая выстрела, который положит конец этой тираде и моей жизни. Но совершенно неожиданно Тристан шагнул вперед, становясь между мной и толпою, уже начинающей надвигаться.

– Он говорит правду! – закричал он, заставляя первый ряд остановиться на мгновение. – Я видел все своими собственными глазами! Это не ложь! Сведения подлинные. – Он запнулся, делая вдох, словно не мог поверить в то, что говорит. – Себастьян говорит правду, – наконец, произнес он, задыхаясь. – Патриарх… работает с «Когтем».

– Стойте.

Ряды разомкнулись, и лейтенант Габриэль Мартин выступил вперед, его лицо выглядело мрачным, когда он взглянул на нас.

– Я знаю этих парней, – обратился он к толпе, его решительность приковала всех к месту. – Сент-Энтони, один из моих ребят, и Себастьян был когда-то. Он является… или правильнее сказать, являлся… одним из лучших солдат, которых мне когда-либо доводилось видеть. И ни один из них не склонен к преувеличению или фантазированию. Себастьян изменник, и мне ненавистно то, в кого он превратился. – Я ощутил почти физический толчок от слов лейтенанта, у меня внутри все свело от боли, когда Мартин посмотрел на меня, черные глаза горели презрением.

Но, – продолжил лейтенант, не сводя с меня взгляда, – кем Себастьян точно не является, так это лжецом. Даже в таких неприятных ситуациях, как сейчас.

– Лейтенант, – сказал Патриарх, его голос был полон тихой угрозы. – Вы говорите, что скорее поверили бы изменнику и перебежчику к драконам, а не своему собственному Патриарху? Этому парню, который обманул всех нас, который помогал нашим врагам, безжалостно убивая и уничтожая наших людей?

– Нет, Патриарх, – ответил Мартин, склонив голову. – Но меня волнует правда. В какой бы форме она ко мне ни поступила. Учитывая характер этих утверждений, мы обязаны выслушать обе стороны. Если он лжет, я лично пущу в него пулю. И приму любое, выбранное вами наказание, какое бы ни последовало за моими сомнения. – Он стиснул зубы, когда повернулся, меряя меня взглядом. – Серьезные обвинения, солдат, – сказал он, с предостережением и угрозой. – Готов ли ты доказать их, осознавая последствия в случае провала?

– Да, сэр.

Он протянул мозолистую, покрытую ожогами руку, и я без колебаний отдал ему конверт. Резкий звук рвущейся бумаги раздался подобно выстрелу в загробной тишине комнаты. Мы с Тристаном отступили назад, когда несколько офицеров сгрудились рядом с Мартином, заглядывая ему через плечо, пока тот доставал содержимое конверта. Теперь происходящее было не в моих руках. Я уже сделал все, что мог. Сейчас решать судьбу своего Патриарха предстояло самому Ордену.

Я взглянул на мужчину перед кафедрой. Он стоял неподвижно, сложив руки перед собой, наблюдая за копающимися в документах и перешептывающимися между собой людьми. Выражение его лица оставалось спокойным, даже немного веселым. Он не выглядел ни капли встревоженным, и у меня внутри все тревожно завертелось. Что, если я был не прав? Вдруг упустил что-нибудь, неправильно понял разговор между Патриархом и агентом «Когтя»? Что, если Патриарх был тем, кто управляет организацией, и я только что совершил огромную ошибку, разоблачив его?

«Нет, – сказал себе я. – Ты знаешь, что видел. Патриарх мастерски склоняет людей на свою сторону. Веди он себя сейчас виновато, и вопросов бы не возникло. Каждый узнает, что он совершил».

На долю секунды взгляд Патриарха метнулся ко мне, тяжелый и полный ненависти. Вокруг Мартина гул перешептываний начал нарастать, становясь громче и яростнее с каждой перевернутой страницей, с каждой передаваемой из рук в руки фотографией. Наконец, гул голосов стих, сменившись потрясением и гневным ожиданием.

– Патриарх. – Вперед выступил мужчина, которого я не знал. Он был старше Мартина, старше Патриарха, с остриженными седыми волосами и повязкой на глазу. Его скрипучий голос прозвучал властно, и остальные мужчины замолчали, когда он заговорил. – Тебя обвинили в сговоре с «Когтем» против Ордена Святого Георгия, и представленные доказательства весьма существенны. Тебе есть что сказать в свою защиту?

– Я Патриарх, – последовал гордый ответ. – Выбранный духовный отец Ордена Святого Георгия и правая рука Бога. Я не нуждаюсь в защите. Только Он может меня судить. – Он холодным взглядом обвел толпу и снова посмотрел на меня. Его глаза горели ненавистью. – Я обращаюсь к древнему ритуалу – Поединку правосудия, – объявил он, и по залу тут же разнесся ропот. Патриарх повысил голос, чтобы его услышали несмотря на шум. – Перед Господом и людьми я называю Гаррета Ксавье Себастьяна лжецом и предателем. Его доказательства фальсифицированы, ложь придумана Змием, чтобы ослепить нас. В связи с этим и в соответствии с нашими священными традициями я вызываю Гаррета Ксавье Себастьяна на Поединок правосудия. Пусть благословение Господа нашего поддерживает праведных, а кара его пусть падет на проклятых. Призываю высшие силы услышать мою мольбу и наказать того, чья душа развращена. Пусть Бог выберет Своего сторонника. Дадим Ему определить виновного!

У меня по спине пробежали мурашки. Поединок правосудия. Впервые я услышал этот термин в академии, когда Питер Мэттьюс, придя в ярость от мнимого пренебрежения им, бросил подобный вызов. «Поединок правосудия», – заревел он мне, отчего все наблюдающие за нами охнули. Бой, доказывающий раз и навсегда, кто является лучшим. Итог оказался неприятным для обоих из нас, обернувшись строгим выговором от самого директора, который укорял нас, объяснял, что мы не осознаем важность вызова, говорил, что поединок не должен использоваться для удовлетворения глупой гордыни. Этот ритуал взывает к самому Богу, чтобы его наказание обрушилось на виновного, благословило праведных и покарало нечестивых. К подобной просьбе нельзя относиться легкомысленно.

Патриарх победоносно улыбнулся, пока смотрел на меня, понизив голос так, что я едва мог слышать его.

– Кодекс Святого Георгия требует, чтобы такой вызов был принят всеми, – провозгласил он, заручаясь поддержкой своих знаний древних законов и традиций. – Никто теперь не защитит тебя, солдат. Никто не выступит вперед. Нас только трое. Ты, твой Патриарх и Кодекс.

Я поймал суровые взгляды лейтенанта и остальных офицеров и понял, что он прав. Когда вызов брошен, они не могли вмешаться, не нарушив традиций. А правила были тем, за что Орден держался любой ценой.

– Гаррет Ксавье Себастьян, – сказал Мартин, выступив вперед. Его челюсть была напряжена, глаза излучали гнев, но он говорил твердым голосом, и перешептывания вокруг нас снова затихли. – Ты вызван обвиняемым на смертельный бой, чтобы определить вину или невиновность вовлеченных сторон. И можешь как принять, так и отклонить вызов. Но знай, если откажешься, то обозначишь себя виновным в глазах всех присутствующих. Каков твой ответ?

Я стиснул зубы. Меня поймали в ловушку, и Патриарх знал это. Откажусь, и он победил. Все доказательства, которые мы собирали, все наши планы по моему проникновению сюда окажутся напрасными. В глазах Ордена отказ сражаться будет признанием моей вины и подтверждением невиновности Патриарха. Подобное казалось нелогичным, даже абсурдным, но Святой Георгий будет придерживаться традиций, даже если это означает, что порочный человек получит свободу.

Если я соглашусь, то должен буду с ним драться. До смерти. Я не знал, насколько искусным бойцом был Патриарх, но я точно знал, что он подготовленный воин. Прежде, чем стать Патриархом, он был солдатом Ордена, полностью преданным делу. Конечно, сейчас Святой Георгий не подпустит его близко к настоящей войне; он слишком важен, чтобы подвергать его риску, но он тренировался для подобной возможности каждый день, готовый и жаждущий, если когда-либо будет призван послужить Ордену в битве еще раз. По крайней мере, так рассказывали.

Я не хотел с ним драться. Не потому, что боялся: несмотря на его высокое положение и заявления о святости, он был всего лишь человеком. И не имело значения, кем или чем ты являешься – человеком, драконом или праведником; все могут истекать кровью, могут умереть. Но мои руки уже покрыты кровью бывших братьев, и моя совесть не чиста. Если я убью Патриарха, священника, выбранного Богом, лидера Ордена Святого Георгия, то навсегда буду заклеймен.

Но мы зашли уже слишком далеко, и поворачивать назад теперь уже слишком поздно. Я подумал о Эмбер и Райли и о подпольной организации мятежных драконов, драконов, которые просто хотели свободы. Подумал о Джейд, о том, как она рисковала жизнью ради защиты монастыря, отказавшись бросить монахов на милость Ордена. И о Тристане, который привел меня сюда, несмотря на все свои опасения, сдержал свою часть договора, хоть и мог дорого за это поплатиться. Возможно, даже своей жизнью. Совершенно очевидно, что Орден должен измениться, но для перемен требуется не только голос. Нужны действия, самоотверженность и упорство, чтобы положить конец всему этому. Я был готов умереть сегодня ночью, оказаться тем голосом, который начинает сомневаться и задавать вопросы, какими бы незначительными они ни были. Но готов ли я убить за это?

Зал, как я понял, погрузился в мертвую тишину. Каждый смотрел на меня, ожидая ответа. Мартин стоял прямо передо мной, серьезный и мрачный, понимая, что любой выбор изменит Орден навсегда. Тристан оставался рядом: все это время он не двигался, молча заявляя всем о своем решении. И возвышаясь над всеми нами, Патриарх наблюдал за мной с едва уловимой коварной улыбкой, зная, что какое решение я бы ни принял, он все равно выиграет.

Я не мог позволить этому случиться. Из-за тех невинных жизней, что отнял, из-за Райли и Джейд, из-за пылкого красного дракона, полностью завладевшего моим сердцем. Я не позволю этому человеку стоять за новыми смертями. И если в результате Орден будет разрушен, пусть это станет началом изменений. Пусть они начнутся прямо сейчас.

Я повысил голос, и все в помещении, казалось, задержали дыхание, когда я озвучил решение.

– Принимаю.

Эмбер

Почти полночь, Гаррета еще нет.

Я сидела на его кровати, уставившись на часы на тумбочке и чувствуя, как в ушах пульсирует тишина. В остальных комнатах было так же тихо. Уэс сидел за компьютером, а Райли после своего дерзкого признания, заставившего все внутри ныть от страстного желания и чувства вины, оставил меня наедине с собой. Ждать солдата, который может и не вернуться.

Стрелки часов перевалили за полночь, и сердце сжималось с каждой проходящей минутой, с каждым моментом неведения о его судьбе, где он и что с ним происходит. В порядке ли? Удалось ли ему добраться до Патриарха и остальных членов Ордена? Или они заключили его под стражу, или даже убили? Худшим вариантом казался тот, если Гаррет попадет в неприятности, будет взят в плен или убит Орденом, которым был воспитан, а я этого никогда не узнаю.

Дверь открылась и тихо закрылась, и я подняла глаза, сердце бешено застучало. Мягкие шаги раздались по коридору, и затем в дверном проеме появился Гаррет, мрачный и изможденный, но живой. Он устало улыбнулся, когда шагнул в комнату.

– Привет, девочка-дракон. Я вернулся.

Я обогнула кровать, пересекла комнату и бросилась в его распахнутые объятия. Он крепко обнял меня, и чувство отчаянного облегчения захлестнуло нас.

– Значит, сработало? – прошептала я, отклоняясь назад, чтобы посмотреть на него. – Орден действительно тебя послушал? – Конечно, они должны были, иначе он не стоял бы здесь. Я рассмеялась и улыбнулась ему, задыхаясь. – Я едва могу поверить, что ты справился.

Но глаза Гаррета заволокло пеленой, и он покачал головой.

– Пока нет, – пробормотал он. – Все пока не закончилось. Есть еще одна вещь, которую я должен сделать.

Рассвет. На соляной равнине прямо за городом. Выйдя из машины, я в изумлении оглянулась по сторонам. Земля под колесами была белой, словно снег, и раскинулась перед нами, такая плоская и пустынная, что казалось, будто ты смотришь на край мира. Красные брызги на горизонте, казалось, находились в миллионах километров от нас. Прикрыв рукой глаза, я осматривала раскинувшийся ландшафт. Там простиралась абсолютная пустота; ни травы, ни деревьев, ничего, кроме растрескавшегося крошащегося пласта соли, мерцающего холодным светом в предрассветных лучах.

– Что ж, – сказал Райли, покидая водительское сиденье и останавливаясь рядом со мной, – вот оно. Проклятое место для смертельных дуэлей, орденец. Я бы отпустил замечание насчет разъедающей раны соли, не будь это настолько очевидно. – Он повернулся, когда послышались шаги Гаррета, и в следующий момент тот оказался с другой стороны от меня. – Ты совершенно уверен, что это не западня? Мне не нравится идея пребывания здесь с Орденом, буквально в центре пустыни.

– Уверен. – Гаррет не смотрел на Райли, когда произнес это, его взгляд был устремлен на голую равнину, лежащую перед нами. – Орден связан честью и традициями. Вот почему они позволили мне уйти, когда вызов был принят. Если бы я убежал или отказался появиться, Патриарх бы победил автоматически. И по поводу моей виновности вопросов больше не возникло бы. То же верно и для Ордена Святого Георгия. Две стороны соглашаются встретиться на нейтральной территории, и никому, кроме бойцов, не позволено атаковать или вредить другим. Если Патриарх нарушит правила, то признает себя виновным в глазах Ордена. Его секунданты присутствуют для того, чтобы убедиться в честности битвы и соблюдении правил каждой из сторон.

Райли усмехнулся.

– Значит, ты говоришь, что Орден Святого Георгия собирается просто стоять там, перед двумя драконами, и когда поединок начнется, они ничего не предпримут.

– Да. – Он, наконец, взглянул на нас, его глаза были серьезными. – И мне нужно, чтобы вы вели себя так же, – сказал он. – Нам позволено привести трех свидетелей, а вы единственные, кому я доверяю. Но… – Его взгляд встретился с моим. – Просто помните, если я упаду, вы не можете помогать мне или нападать на Орден. Не важно, что случится, даже если Патриарх убьет меня, вы не можете вмешиваться. Подобные действия завершат битву и ознаменуют нас всех виновной стороной. И тогда он победит. Итак, пообещай мне, Эмбер. Не важно, что случится со мной, пообещай, что не станешь вмешиваться. Даже если произойдет худшее. – Он потянулся и сжал мою руку, посмотрев на меня с нежностью. – Никаких превращений в дракона и поджиганий Патриарха, – сказал он с легкой улыбкой. – Это погубит все, что мы пытаемся сделать.

Я взглянула на него.

– Ладно, но тебе лучше бы победить, – прошептала я, гадая, как он может оставаться настолько спокойным в такой ситуации. Когда он впервые сообщил мне, что должен сделать, я была шокирована. Бой насмерть с лидером Ордена Святого Георгия? Я знала, что Гаррет опытный солдат, его выдержка была лучше, чем у любого человека, которого я когда-либо встречала, но все же… это бойня насмерть! Если он потерпит неудачу или случится нечто непредвиденное, я потеряю его. – Ты не можешь позволить им превзойти тебя, – сказала я, глядя ему в глаза. – Ты должен победить.

Он кивнул.

– Я и собираюсь. – И даже более ласковым голосом добавил: – У меня, наконец, есть то, ради чего стоит жить.

Мы двинулись через равнины, потрескавшаяся засохшая соль хрустела под нашими шагами. Инопланетный ландшафт раскинулся вокруг, белый и безжизненный, настолько пустынный, что можно было увидеть весь путь к туманным горам вдалеке. На равнине не происходило никакого движения, не было ни травы, ни деревьев, ни животных, совершенно ничего. Единственным звуком были наши шаги по соли и периодическое ворчание Райли.

Спустя пару минут вдалеке появилась группа маленьких черных точек, вырастая все больше и больше, пока я не смогла распознать людей. Впереди стоял мужчина, высокий и внушительный, ожидая нас. Он был одет в сверкающе белоснежную униформу с красной отделкой, алый символ пересекал и покрывал его плечо. Меч, прямой и смертоносный, с крестообразной рукоятью, висел на талии.

Я почувствовала напряжение Гаррета, когда перевела взгляд с, должно быть, Патриарха, на трех стоящих позади него мужчин. Двоих я не знала. Первый был старше Патриарха, с темными волосами и строгими глазами, второй – с белоснежной бородой и черной повязкой на глазу – был еще старше. Но третьим, последним, стоящим поодаль от остальных и избегающим моего взгляда, оказался Тристан. Все твое были вооружены, равно как и мы.

Мы остановились примерно в шести метрах друг от друга, Гаррет слегка выступал вперед, мы с Райли расположились по обеим сторонам. Я взглянула на Патриарха и увидела мгновенно вспыхнувшую злобную ненависть в тот момент, когда наши взгляды встретились, и сглотнула, подавляя нарастающий в горле рык.

– Это твои свидетели? – Голос Патриарха звучал тихо, властно, наполненный необузданным отвращением. Взгляд его холодных голубых глаз пронизывал Райли и меня, и мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не скривить в ответ губы. – Драконы, – невозмутимо заключил он, снова поворачиваясь к Гаррету. – Мне следовало бы догадаться, что в качестве секундантов ты приведешь демонов. Сможешь их контролировать, предатель? Они понимают, что не должны вмешиваться?

Я вспылила.

– Насчет нас не волнуйся, – ответила я. – Мы будем вести себя подобающе до тех пор, пока твои солдаты будут помнить, что им не позволено хладнокровно пристрелить нас.

– Ты боишься, дракон, – сказал Патриарх, озвучив последнее слово как ругательство. – Им ведомо понятие чести. И они знают, что поставлено на кон. – Он взглянул на Гаррета, игнорируя нас, и легкая улыбка изогнула его губы. – Я посчитал присутствие твоего подлого бывшего напарника уместным, чтобы он своими глазами увидел твою гибель, – негромко произнес он. – Истинные солдаты Ордена Святого Георгия будут следовать правилам этого испытания и удостоверятся, что твои свидетели не вмешаются. – Он заговорил еще тише: – Но знай, когда мы здесь закончим, Сент-Энтони также понесет наказание за соучастие в измене. Божья кара распространится на всех.

Я ощутила гнев Гаррета, видела это в сжатых зубах и становящихся суровыми глазах. Но его голос звучал спокойно, когда он ответил:

– Еще нужно свершить суд, сэр.

– В самом деле. – Патриарх кивнул и выпрямился. – Лейтенант Мартин, – позвал он, не отводя от нас взгляд, – пожалуйста, выдайте Себастьяну его оружие.

Один из старших мужчин подошел и вытянул руки. На его ладонях лежали ножны с длинным прямым клинком, практически таким же, как у Патриарха, с черной крестообразной рукоятью, виднеющейся из-под кожи.

Райли фыркнул.

– Длинный меч?[5] – не веря своим глазам, воскликнул он. – Мне известно, что Орден никогда не упустит случая помянуть славные деньки Средневековья, но все же. Мы вернулись назад, в те темные времена? Почему бы вам, парни, просто не взобраться на лошадь и не помахаться копьями?

Мужчины не обратили на отступника внимания, хотя человек, названный Мартином, бросил на него злобный взгляд, очевидно не довольный таким близким соседством со своим врагом.

– Поединок правосудия – один из древнейших ритуалов Ордена Святого Георгия, – обратился Патриарх к Гаррету. – Следовательно, мы будем сражаться, как сражались рыцари еще задолго до нас. Ни пистолетов, ни современных приспособлений и хитростей. Бой должен свершиться между двумя воинами на глазах у Бога. – Он указал на меч. – Возьми свое оружие, Себастьян. И не беспокойся насчет баланса, плохой ковки или остроты лезвия. Клинок рабочий. Я лично затачивал его.

Гаррет потянулся, взял предложенный меч и достал его из ножен. Обнаженный, на свету клинок отбрасывал холодные отблески, это было простое оружие без украшений. Я отметила, что не такое красивое, как у Патриарха, но меч и не должен выглядеть привлекательно. Он просто должен убивать.

– Начнем немедленно, – сказал Мартин, глядевший на Гаррета, пока отступал назад. – Полагаю, вы используете это время, чтобы подготовиться. Помолиться, урегулировать какие-то последние дела и произнести последние слова прощания. Поединок начнется через пять минут.

Гаррет кивнул. Мы двинулись назад, пока не отошли метров на пятнадцать, оказавшись вне зоны слышимости, прежде чем Райли вздохнул и покачал головой.

– Что ж, разве он не восхитительный мерзавец, – проворчал он, бросив быстрый взгляд назад на Патриарха. – Ты уверен, что сделаешь это, орденец?

– Не знаю. – Гаррет смотрел на меч в своей руке. – Мы тренировались обращаться с ножами и клинками в Ордене, хотя не так упорно, как с другим оружием. Патриарх, в свою очередь… говорят, он коллекционирует мечи и средневековые орудия. Я не знаю, умеет ли он ими пользоваться. – Он посмотрел на мужчину позади нас, выделяющегося на фоне безупречной белизны пустыни. – Но догадываюсь, что выясню это достаточно скоро.

– Да, ну постарайся не позволить ему себя убить, Себастьян. – В голосе Райли слышалось нежеланное беспокойство. – Посылать Орден куда подальше намного проще, если ты поблизости.

– Спасибо, – сухо произнес Гаррет.

– Не за что. Хотя, если тебя и правда покромсают на восемнадцать частей, это определенно облегчит мне жизнь. – Райли улыбнулся слегка зловещей, почти ликующей улыбкой, а его глаза сверкнули в полутьме. – Так что помни это, человек, поскольку я собираюсь находиться поблизости еще долгое время. И никуда не исчезну.

Я бросила сердитый взгляд на отступника, но Гаррет посмотрел на него с подозрением, почти с недоумением.

– Не знай я тебя лучше, то решил бы, что ты стараешься дать мне стимул, – сказал он.

– Боже упаси, орденец, – беззаботно ответил Райли. – Данная ситуация выигрышная для меня при любом исходе. Ты убиваешь Патриарха и наносишь сокрушительный удар Ордену, прекрасно. Умираешь сам, Орден все еще в смятении после скандала, и я смогу использовать их замешательство, чтобы обеспечить безопасность своей организации, как от него, так и от «Когтя». Нет человека, нет мучений. Полная победа.

– Райли, – зарычала я, и отступник ответил мне самой бессовестной, гадкой ухмылкой, которую я когда-либо видела. «Он был, – подумала я в смятении, – абсолютно уверен в своем предшествующем заявлении». И не знала, злиться мне, чувствовать облегчение или ужас.

– Себастьян! – позвал Патриарх прежде, чем один из нас смог ответить. Он прошел на середину поля и встал, возвышаясь, с мечом, висящим сбоку. – Две минуты, предатель! – предупредил он, и мое сердце екнуло, ком застрял в горле. – Две минуты до того, как Божий суд свершится. Я обрел покой перед Всевышним. А ты?

Гаррет посмотрел на меня. В глубине его глаз я видела страстное желание и решимость, и нечто большее, отчего все у меня внутри переворачивалось. Я знала, что Райли наблюдает, но меня это не волновало. Предстояла битва насмерть.

Шагнув вперед, я ухватилась за его рубашку, подтянулась вперед и поцеловала. Его рука обвилась вокруг моей талии, притягивая меня ближе и прижимая к телу. Я слышала, как Райли фыркнул и отвернулся, а потом я забыла о нем, «Когте», Патриархе, обо всех. В моем сознании было только это место, этот момент времени и человек в моих руках.

– Ты победишь, – прошептала я, когда он отклонился назад. – Если Бог и правда есть, то не позволит тебе проиграть, не с тем, что ты стараешься сделать. Но тебе и не нужна Его помощь, Гаррет. Она уже с тобой. Ты убьешь Патриарха, и Святой Георгий увидит, кем тот является на самом деле. И затем мы сможем, наконец, оставить весь этот глупый бардак позади. – Он заморгал, и я улыбнулась дрожащими губами. – По крайней мере, до следующей катастрофы.

Гаррет прижался своим лбом к моему.

– Я люблю тебя, Эмбер, – прошептал он, и у меня внутри все сжалось. – Никогда… не думал, что смогу испытывать подобные чувства, особенно к дракону. Но если это и правда конец, то хочу, чтобы ты знала. Ничего не изменилось со времен Вегаса. С Кресент-Бич, правда. Встреча с тобой – самое важное, что случалось в моей жизни, и если я умру здесь, стараясь защитить твой вид от Ордена, то ни капли не буду сожалеть об этом.

– Гаррет…

– Не говори ничего, – прошептал он, слегка улыбаясь и отклоняясь назад. – Это похоже на прощание, а мне все еще нужно что-то, чего можно с нетерпением ждать. Помоги мне победить. Просто жди меня, когда я вернусь.

– И я буду.

Он погладил меня по щеке большим пальцем, повернулся и пошел в центр круга, где его уже ожидал Патриарх в кроваво-красных лучах восходящего солнца.

Гаррет

Я не был до конца честен.

Когда Райли спросил меня, смогу ли я победить, то я не дал прямого ответа. Сказал ему, что не знаю, умеет ли Патриарх драться. Это была ложь. Патриарх не только действительно коллекционировал мечи и древнее оружие, но и усиленно с ними тренировался. Когда он воззвал к Поединку правосудия, это не было отчаянной попыткой человека, которому уже нечего терять. Это был продуманный риск, который дарует ему все преимущества. Я мало знал о фехтовании: в Ордене мы тренировались с клинками, но это занимало лишь малую часть обучения, считалось по большей части нецелесообразным и изучалось больше для соблюдения традиций, чем для фактического применения. Вероятно, Патриарх с самого начала припас этот план, зная, что однажды он сможет им воспользоваться. Я понимал, что бой не будет легким. Даже не был уверен, что смогу победить.

Но уступить не мог. Патриарх имел преимущество в поединке, но на меня рассчитывали слишком многие, чтобы проиграть сейчас. Включая конкретную пылкую девушку-дракона, которая будет ждать меня, когда все закончится. Она была причиной, по которой я это делал, причиной перемен в моей жизни. Если я погибну здесь в попытке изменить Орден, если хотя бы некоторые в Ордене Святого Георгия начнут задаваться вопросами, оно будет того стоить.

Патриарх ожидал меня в центре воображаемого круга, яркая неподвижная статуя в белых и красных одеяниях. По одну сторону как судья стоял Мартин, глядевший на нас обоих, его темная фигура вырисовывалась на фоне белой земли. Не было ни дуновения ветра, ни движения воздуха, который бы будоражил равнину, ни единого звука, кроме моих хрустящих по соли шагов. Я остановился в трех метрах от места, где стоял мой противник, и на мгновение абсолютная тишина опустилась на мир.

Холодные голубые глаза Патриарха встретились с моими через арену.

– Богохульник, – тихо произнес он шепотом, полным ужасающей ненависти, отчетливо раздающимся в полной тишине. – Любовник демона. Ты порабощен дьяволицей, не так ли, Себастьян? Твоя душа испорчена безвозвратно. Даже не знаю, ненавидеть тебя или жалеть. Но не беспокойся. – Он очень медленно поднял свой меч, и лучи заиграли на острой, как бритва, поверхности. – Я освобожу тебя.

Я почти улыбнулся. Слова Патриарха ничего для меня не значили. Быть может, несколько месяцев назад, когда я впервые осознал, что, возможно, влюбился в создание, которое считалось моим врагом, вероятно, тогда я бы заволновался. Но теперь то время безвозвратно прошло. Я принял правду – я люблю дракона – и не стыдился этого.

– Вы оба знаете условия, – тихий решительный голос Габриэля Мартина разнесся над равниной. – Поединок продолжается до тех пор, пока один из вас не уступит или не будет убит. Никакого вмешательства со стороны и никакого оружия, кроме того, которое вы держите сейчас. Нарушение любого из этих правил будет означать ваше поражение. Вы оба понимаете данные условия и соглашаетесь с ними?

– Да, – ответил я, в то время как Патриарх просто кивнул.

– Очень хорошо. Дуэль начинается с шести метров. Когда я подам сигнал, начинайте.

Сжав свой меч, я отошел на положенное расстояние и повернулся, пока Патриарх делал то же самое. Я чувствовал на себе взгляды Эмбер и Райли и мог видеть Тристана в нескольких метрах, наблюдавшего со скрещенными руками и мрачным выражением лица. Мартин поднял руку, замер на мгновение, затем сжал кулак и шагнул назад, отходя с пути. Дуэль за мою жизнь, за жизнь Тристана и жизни всех драконов, которых я поклялся защищать, началась.

Патриарх твердой походкой самоуверенно двинулся вперед, клинок все еще висел у него на поясе. Но он двигался со смертоносной грацией, которую я слишком часто видел, как у врагов, так и у друзей. Теперь не было сомнений, что он знает, как драться, и дерется хорошо. Поднимая свой меч, я шагнул вперед, чтобы встретить его.

С секунду мы обходили друг друга по кругу, высматривая уязвимые места, исследуя защиту и слабости. Соль хрустела под нашими ногами, звук раскатами разносился в совершенной тишине, пока мы осторожно перемещались по кругу, просто изучая противника. Патриарх был выше, сильнее меня, его руки были длиннее. Я должен буду основательно пробиваться через его защиту, чтобы нанести удар, в то время как он может держать меня на расстоянии.

– Каково это, Себастьян? – голос Патриарха был едва различим и предназначался только для моих ушей. – Быть полностью порабощенным ящерицами? Знать, что твоя душа проклята и ты ничего не можешь с этим поделать?

Я сощурил глаза, кружа прямо на краю зоны его досягаемости.

– О ком мы говорим? – спросил я в ответ таким же негромким голосом. – Обо мне или о тебе самом?

Патриарх издал мучительный смешок.

– Я знаю, что моя душа проклята, – устало произнес он. – И полностью осознаю, что заключил сделку с дьяволом. Настанет время, когда я должен буду предстать перед Господом и ответить за свои преступления. Но я все еще глава этого Ордена и все еще могу истреблять наших врагов. Однажды я вырвусь из этого союза, но в настоящий момент наши враги умирают и продолжат умирать до тех пор, пока здесь руковожу я. Каждая смерть толкает демонов к грани вымирания. Такое стоит цены моей души.

Неожиданно Патриарх сделал выпад вперед, направив меч мне в голову. Я отпрыгнул назад, отбивая лезвие, звон удара стали о сталь раздался в тишине. Патриарх замахнулся снова, и я поднял меч, чтобы блокировать его удар, но он резко развернул его и напал с другой стороны. Я смог увернуться, но кончик оцарапал лицо, прямо под глазом. Метнувшись назад, я приготовился к новым атакам, но Патриарх стоял, опустив меч, и улыбаясь смотрел на свою работу.

– Первая кровь за мной, – удовлетворенно сказал он. – Надеюсь, ты помолился, прежде чем прийти сюда, солдат.

Я сделал успокаивающий вдох, взвешивая свои варианты. Беспокоило то, что он играет со мной; Патриарх определенно знал о битвах на мечах больше меня и намеревался тянуть дуэль как можно дольше. Или до тех пор, пока я не совершу фатальную ошибку. Я чувствовал, как кровь стекает вниз по лицу, и подавил желание стереть ее, удерживая внимания на сопернике. С ним шутить не стоило. Чем дольше мы сражались, тем меньше у меня было шансов на победу. Если я собирался побить Патриарха, то должен был сделать это сейчас.

Я яростно бросился вперед, целясь ему в лицо, заставляя его заморгать и отступить назад, чтобы избежать удара. Я тут же воспользовался этим небольшим преимуществом, рассекая воздух сверху и снова заставляя его отступать. И гнался за ним через все поле, рубя и коля мечом, стремясь повалить его и не дать шанса оправиться.

Патриарх улыбнулся. Парируя, он переместился в сторону, возникая позади меня с молниеносной скоростью, и поднял меч, полоснув мне по спине. Я почувствовал жало лезвия, разрывающее рубашку за секунду до вспышки боли и сдержал вопль агонии. Повернувшись, я едва устоял на ногах, когда Патриарх шагнул вперед и непринужденно наставил кончик меча мне в лицо.

– Сдавайся, солдат, – сказал он. – Битва проиграна. Обещаю даровать тебе быструю смерть, если ты отречешься от своих богохульных преступлений и будешь молить Орден о прощении. Положи свой меч, и я прерву твои страдания и отправлю к Богу с чистой совестью. Твои драконьи друзья бы так не поступили.

– Нет, – задыхаясь, произнес я, поднимая меч и отступая на несколько шагов. Моя спина и левое плечо горели, словно объятые пламенем, и каждое движение вызывало свежую вспышку боли в спине. Это был длинный неглубокий порез, раскроивший мускулы и кожу, больше болезненный, чем смертельный. Я все еще держался на ногах, а если мог стоять, то мог и драться. А значит, не сдамся. Доведу это до конца, ради нее.

Патриарх покачал головой.

– Почему ты продолжаешь защищать их, Себастьян? – спросил он. – Они не заслуживают подобной преданности. Эти существа. Монстры. Они подражают нам, чтобы внедриться в наш мир и принять наш образ жизни, к нашим любимым. Чтобы развратить их изнутри.

– Ты не прав.

– Мир не принадлежит им, – продолжил он, словно я ничего не говорил. – Мир принадлежит людям, как и задумано Богом. – Он ткнул клинком на край ринга, откуда со стороны беспомощно наблюдали Эмбер и Райли. – Они не люди, Себастьян. У них нет души, и они не чувствуют так, как мы. Они порождение тьмы и никогда не смогут понять нас. Единственное, что они знают, это как манипулировать и убивать.

– Это неправда, – прохрипел я. – Другие не значит злые. Некоторые из драконов не хотят иметь ничего общего с войной. Некоторые из них просто хотят выжить. Если бы ты только поговорил с одним из них, то понял бы это.

– Речи в духе настоящего прислужника драконов. – Мягкое выражение на лице Патриарха сменилось суровым. – Мне следовало бы знать, что ты отвернешься от нас. Это оставалось лишь вопросом времени. В конце концов, это было в твоей крови. – Он покачал головой, его черты исказились от ненависти. – Какая мать, такой и сын.

Его слова были подобны удару. С секунду я мог только смотреть на него, пошатываясь, пока он стоял там, с легкой улыбкой на лице, понимая, что он только что уничтожил все мое представление о реальности одним небрежным высказыванием.

– О чем ты говоришь? – наконец спросил я, и на удивление мой голос прозвучал довольно твердо. – Мои родители… были убиты «Когтем».

– Да, это так, – согласился Патриарх, шагнув вперед. – Потому что они оба работали на драконов. Потому что, намеренно или нет, они избрали служить дьяволу и повернулись спинами к своим товарищам. – Он бросил на меня еще один взгляд, полный жалости и отвращения. – Твои родители были слугами драконов, солдат. Работниками «Когтя».

Он жестко устремился на меня, его меч мерцал, словно прожилка металла в воздухе. Все еще не придя в себя после разбитой вдребезги картины мира, я едва успел поднять свой, чтобы отразить удар. Клинок Патриарха лязгнул по моему, словно молот, удар дрожью отдался в моей руке. Я попятился, и его меч снова опустился на мой, выбивая из рук. А потом последовала секунда обжигающей боли, когда лезвие скользнуло по моей ноге, разрезая одежду, плоть и погружаясь глубже.

Задыхаясь, я отшатнулся прочь в попытке увеличить расстояние между мной и Патриархом, но нога подогнулась, и я упал, прокатившись чуть больше метра, прежде чем замер на месте, охваченный болевой агонией. Осколки соли впивались в мои голые руки, горя в ссадинах и открытых ранах, но в данный момент эта боль не шла ни в какое сравнение с ощущениями в ноге. Кровь выступила на джинсах, теплая и густая, окрашивая материал в черный цвет.

Схватив меч, я оглянулся вокруг в поисках Патриарха, но он не преследовал меня. Он наблюдал, как я встаю, пошатываясь, с ликованием во взгляде. Так или иначе, он знал, что битва почти окончена. Стиснув зубы, пока мои разорванные мышцы выли в протесте, я поднялся на ноги и поднял меч, снова представ перед Патриархом.

– Все кончено, Себастьян, – заключил он, идя вперед. – Хочешь сказать несколько слов напоследок, прежде чем я отправлю тебя в ад?

Что-то щелкнуло в моей голове, и на секунду мир, казалось, замер. Воспоминание, всплывшее из глубин моего сознания.

Дракон парит над головой, темный и ужасающий, желтые глаза горят в дыму и мраке. Он был достаточно близко ко мне, чтобы я смог увидеть каждый шрам на его громадном теле, почувствовать запах серы и пепла, въевшегося в него, ощущать горячее дыхание, исходящее из огромной, полной клыков пасти. Дракон невозмутимо уставился вниз своими золотыми глазами, существо из ночных кошмаров разглядывало маленького мальчика и его мать, встав на ноги. Он моргнул раз, издавая рокочущий гортанный звук, и шагнул в сторону, пропуская нас. А потом все рассыпалось на фрагменты.

Взрывы выстрелов.

Моя мать резко дернулась вверх, хватая ртом воздух и затем падая на меня.

Стоны и вопли дракона, смешанные с даже более сильным треском выстрелов, криками людей и шипением огня, угасающего от дождя.

Воспоминания вспыхнули и исчезли за одно мгновение, секундная вспышка между вдохами, но этого оказалось достаточно. Я смотрел на мужчину перед собой, моментально забыв о боли от ран.

– Это был ты, – выдохнул я, когда последствия той сцены нахлынули, прорвавшись, наконец, через сдерживающую их на расстоянии стену. – Мои родители не были убиты драконами. Их убил Орден! А ты знал! Все это время Орден Святого Георгия лгал мне. Всю мою жизнь вы заставляли меня верить, что моя семья убита «Когтем», когда в действительности их уничтожил Орден.

Глаза Патриарха сверкнули.

– Мне следовало приказать им застрелить тебя прямо там, – сказал он. – Миссией было убийство каждой живой души в том поселении, без деления на возраст и пол. Но командир, возглавлявший налет, умолял меня взять тебя в Орден, вырастить тебя как солдата ради дела. Он думал, тебя можно спасти, или, возможно, просто не хотел убивать маленького мальчика. – На краткий миг его глаза метнулись к Габриэлю Мартину и сузились от презрения. – Лишь несколько человек знали о твоем происхождении. Оно держалось в секрете в надежде, что ты полностью примешь наш Кодекс и станешь солдатом Ордена Святого Георгия. Что ты возвысишься над своей наследственностью и стряхнешь с себя все дьявольское, что бы ни скрывалось в твоей душе. – Он покачал головой. – Но, похоже, тот, кто однажды стал рабом драконов, навсегда остается таковым. Я должен был осознавать, что твоя измена будет лишь вопросом времени.

Еще одно воспоминание вырвалось на свободу. Дождь, грязь, огонь и я, съежившийся рядом с телом своей матери в надежде, что та проснется и мы сможем пойти домой. На меня упала тень, и тогда я уставился в строгое, еще молодое лицо Лукаса Бенедикта. И все замешательство, шок, боль и отрицание растаяли во внезапной вспыхнувшей ослепляющей ярости.

– Итак, круг замкнулся, – сказал Патриарх, поднимая меч, пока подходил ближе. – Заблудший сын «Когтя», наконец, явил свою истинную личину. И сейчас я завершу то, что должен был сделать еще давным-давно, и отправлю тебя к твоим повелителям, где тебе самое место!

Он рванулся вперед, направляя меч мне в шею. И я забыл о боли, забыл о своей миссии, забыл обо всем, представляя лишь тело своей матери, лежащее там, в грязи. Я отреагировал инстинктивно, уклонившись в сторону и повернувшись так, что лезвие прошло в миллиметре от меня. Всего на мгновение Патриарх потерял равновесие, и я полоснул его мечом со всей оставшейся силой.

Он развернулся, ухитрившись блокировать удар, но мой напор пробил его защиту, и его собственный меч ударил ему в лицо. Не издав ни звука, он повалился назад, ударяясь боком о землю, и меч выпал из его руки. Практически мгновенно он встал на колени, но прежде чем смог подняться, я шагнул вперед и приставил кончик лезвия к его горлу.

– Сдавайся.

Он замер. Металл завис над его шеей, касаясь кожи. Он уставился на меня почти с изумлением. Кровь бежала вниз по его лицу из глубокой раны на лбу, окрашивая белую униформу. Мои ноги тряслись, боль пульсировала в мускулах в месте ранения, но я стоял прямо и крепко держал меч, когда встретился с ним взглядом.

– Сдавайся, – повторил я, и его лицо стало мрачным, исказившись от ненависти.

– Никогда.

– Что ж, тогда прости.

Я поднял меч, чтобы снести ему голову. «Это произойдет быстро, – сказал я сам себе. – Еще одна смерть на моих руках. Еще один непростительный грех, но, возможно, именно он положит конец кровавой бойне. Или хотя бы сдвинет мир в правильном направлении».

– Стой! – прошипел Патриарх в тот момент, когда я уже собирался опустить меч. Я посмотрел ему в лицо и увидел, как оно становится белым от внезапного осознания того, что я совершенно серьезно собирался убить его. – Стой, – повторил он, покорно ссутулившись. – Я уступаю. Победа твоя.

Волна облегчения захлестнула меня, забирая с собой адреналин, который поддерживал меня на ногах большую часть битвы. Я отошел от Патриарха, благодарный, что все, наконец, закончилось, чувствуя, как пульсировали мои раны, а нога грозилась подкоситься на каждом новом шаге. Видел идущих к нам Тристана и Габриэля Мартина. Ни один из них не выглядел особенно радостным, хотя Тристан слегка кивнул, когда наши взгляды встретились. Дрожа, я позволил мечу выскользнуть из моей руки и упасть в соль. Все закончилось. Будущее Патриарха теперь находилось не в моих руках. Я буду беспокоиться о последствиях и значении всего этого для Ордена, когда смогу остановить кровь.

– Гаррет!

Этот голос заставил меня улыбнуться. Я повернулся, увидел Эмбер и Райли, идущих ко мне с противоположного края арены. Эмбер мчалась впереди, улыбаясь мне, Райли шел в нескольких шагах позади с выражением неохотного облегчения.

Все еще улыбаясь, я сделал несколько шагов к ним и замер, видя, как расширяются глаза Эмбер, выражение ее лица стало тревожным.

– Гаррет, сзади!..

Я повернулся, когда в тишине раздались выстрелы.

Эмбер

Он победил.

Я не могла дышать, чувствуя головокружительное облегчение. Не переставая, повторяла себе, что он победит. То есть это ведь Гаррет. Идеальный солдат. Он вытащил нас из западни, возглавил ответную атаку на Орден Святого Георгия и пришел на собрание тех, кто хотел его смерти, и вышел оттуда победителем. Даже после всех его ран я знала, он все еще может справиться со своей задачей. И уже делал это прежде. Он должен победить.

Но потом Патриарх начал говорить, рассказывая ему вещи, заставляющие мое сердце бешено стучать от потрясения и ужаса. Я слышала, как Райли выругался, не веря сказанному, видела, как кровь отхлынула от лица Гаррета, когда Патриарх сообщил ему, что он когда-то являлся частью «Когтя». Что его родители прислуживали организации. Всего на мгновение Гаррет дрогнул. И Патриарх немедленно воспользовался преимуществом, бросившись вперед и полоснув солдата, пока тот был дезориентирован. На этот раз рана не была поверхностной царапиной, лезвие глубоко погрузилось в его ногу, заставляя меня сжаться от страха. Гаррет отпрянул и упал, рухнув на беспощадную соль, и по моим венам мгновенно распространился сильнейший жар.

«Он сейчас умрет». В тот миг мне потребовались все возможные силы, чтобы не превратиться. Чтобы не принять свою истинную форму, не полететь к нему, не опалить Патриарха до неузнаваемости. «Нет! Прекрати это, Эмбер, – приказала я себе, кусая губы, чтобы держать дракона под контролем. – Ты не можешь помогать ему. Ты погубишь все, ради чего вы трудились, если сейчас вмешаешься. И ты дала ему обещание».

Ком подкатил к горлу, пока я наблюдала, как он с трудом встает на ноги, перенося вес с левой ноги. Кровь уже пропитала джинсы, и он застыл от боли. Патриарх медленно надвигался на него с выражением триумфа на лице, его клинок поднялся для финального удара. Я затряслась и сжала кулаки, чувствуя, как ногти начинают впиваться в кожу, дыхание в горле начинало обжигать.

– Эмбер. – Пальцы Райли сомкнулись сзади на моих руках, голос звучал предостерегающе. – Держись, Искорка, – прошептал он. – Не соверши опрометчивого поступка. Мы не можем идти туда вне зависимости от происходящего.

Во мне вспыхнул гнев, но прежде чем я смогла сказать что-нибудь глупое или обвинительное, он добавил: – И нет, я не хочу, чтобы он умер, так что даже не думай попрекать меня этим. Я в полной мере осознаю, что стоит на кону. Но если мы вмешаемся, то не только проиграем битву, но и покажем Ордену Святого Георгия, что драконы не стоят доверия. Что мы бездушные, злые монстры, как они и считают. И тогда война никогда не закончится.

– Знаю, – огрызнулась я, наблюдая, как Патриарх напоследок насмехается над Гарретом, и мне хотелось не большего, чем возникнуть между ними и принять любой смертоносный удар. – Проклятье. Я знаю, что не могу помочь ему.

– Не смотри, – прошептал Райли, сжимая мои руки. – Отвернись, если должна, Искорка. Я скажу тебе, когда это закончится.

Я замотала головой. Хотя все внутри меня разрывалось от боли, я не отвернусь от него сейчас. Если Патриарх убьет Гаррета прямо передо мной, я хочу это видеть. Хочу запомнить этот момент, потому что когда все закончится и мы все покинем поле кровавой расправы, я собираюсь найти Патриарха и превратить его в горстку пепла. И никакие охранники, драконы-отступники или истребители драконов не встанут у меня на пути.

Патриарх бросился вперед, занося лезвие над раненым солдатом, и я вздрогнула. Но Гаррет метнулся с ошеломительной скоростью, поднырнув под меч, и рубанул в ответ по противнику. Патриарх блокировал удар, но, на удивление, был сбит с ног, падая на бок в грязь и соль; клинок выскользнул из его рук. Гаррет немедленно воспользовался преимуществом, подставив лезвие к горлу мужчины и потребовав сдаться.

Патриарх прорычал отказ. Задержав дыхание, я наблюдала, как Гаррет поднял свой меч, чтобы казнить противника, но помедлил, когда отчаянный голос Патриарха нарушил тишину, признавая, наконец, поражение в битве.

Гаррет отступил назад, опустив клинок, и мое сердце снова начало биться. Поединок закончился. Он живой, и мы победили.

– Сукин сын, – пробормотал Райли, и я уловила в его голосе намек на улыбку. – Мерзавец это сделал.

Вырвавшись, я бросилась через поле боя, окликая Гаррета. Он обернулся, его лицо осветилось улыбкой, когда он увидел меня. Позади него шевельнулся Патриарх, и я увидела отблеск первородной ненависти в его глазах, когда рука потянулась за спину и вытащила пистолет. У меня душа ушла в пятки, когда он наставил его на солдата.

– Гаррет, сзади!..

Когда Гаррет обернулся, прогремел выстрел, эхом разнесшийся над пустынной равниной. Я напряглась, готовая превратиться и с ревом налететь на Патриарха, но еще прежде, чем отгремел первый выстрел, за ним последовали еще пять, взрываясь в тишине… когда Тристан выхватил свой пистолет и с молниеносной скоростью начал стрелять в упор в своего бывшего Патриарха.

Патриарх дергался, когда пули проходили через него. Он покачнулся и упал лицом в соль, пистолет остался лежать в его безвольной руке. Из-под тела растекалась лужа крови, окрашивая форму и землю в кирпичный цвет. Лидер Ордена Святого Георгия вздрогнул и затем затих.

Не обращая внимания на них и на то, какие последствия это может иметь для каждого, я бросилась к Гаррету. Он все еще держался на ногах, глядя на упавшего Патриарха со слегка ошарашенным выражением лица. Одна нога была вся в крови, а рубашка на спине стала совершенно красной от крови. Он выглядел кровавым месивом, но все же стоял на ногах.

– Гаррет. – Осторожно я обвила его руками, стараясь двигаться нежно и поддержать его, в то же время желая только крепко обнять, задыхаясь от облегчения. Он посмотрел вниз на меня, его глаза были далекими и стеклянными, все внутри меня тревожно сжалось. – Эй, ты в порядке?…

Я замерла, когда мои руки нащупали что-то теплое и влажное ниже ребер. Подняв руку, я увидела, что моя ладонь и пальцы покрыты кровью. В абсолютном ужасе я посмотрела на его бок, где темно-красное пятно стремительно расцветало на рубашке.

Гаррет пошатнулся и упал мне на руки. Полностью оцепенев, я опустила его на землю, держа голову и плечи, пока кровь продолжала сочиться и капать на соль. Ее было так много. Больше, чем я когда-либо видела в своей жизни.

– Райли! – завопила я, и дракон бросился к Гаррету с другой стороны, рыча проклятия. Тристан возник где-то позади меня, нависая над головой, но я не могла отвести взгляда от солдата, истекающего кровью у меня на руках.

– Гаррет. – Я прижала ладонь к его лицу, и стеклянные глаза цвета металла метнулись ко мне. – Держись, – прошептала я, пока Райли что-то кричал другим солдатам, что-то насчет скорой помощи и аптечки. Я совершенно не слышала его. – С тобой все будет хорошо, – захлебывалась я, чувствуя, как начинает жечь глаза. Райли схватил что-то у Тристана и приложил к боку Гаррета, пытаясь остановить кровь. Но солдат не сводил с меня взгляда. – Ты поправишься, – снова сказала я, беря его за руку. – Просто оставайся со мной, хорошо?

Гаррет улыбнулся мне той самой ласковой улыбкой… и его глаза начали угасать и закрываться.

– Нет, – заревела я, сжимая его руку, желая удержать его в сознании. – Гаррет, нет. Не делай этого. Ты не можешь умереть у меня на руках сейчас. – Мой голос сорвался, и я проморгалась от слез, не заботясь о том, что они бежали по лицу, и о том, что, как считается, драконы не могут плакать.

Рука Гаррета сжала мою. Его глаза открылись, решительные и ясные, смотрящие вверх на меня, хотя было очевидно, что он собирает все силы, чтобы не закрывать их. Я сглотнула подступающее рыдание и наклонила голову, коснувшись губами его губ.

– Я люблю тебя, – прошептала я, понимая, что уже слишком поздно.

Гаррет улыбнулся. Затем его глаза закрылись окончательно, голова упала набок, и он безжизненно остался лежать на моих руках. Я стояла на коленях в холодной соли, держа тело человека, которого любила, пока солнце медленно вставало над головой и окрашивало в цвет крови все до самого горизонта.

Эпилог

Данте

Я размышлял, можно ли умереть от нервного напряжения.

«Мне не о чем беспокоиться, – повторял я сам себе в сотый раз. – Миссия имела поразительный успех». Сосуды показали себя безупречно: за одну ночь они пронеслись по городу, уничтожив каждую цель, и вернулись в намеченное место ровно к сроку, как и планировалось. Никто из людей, проживавших в том городке, не выжил и не сбежал. Сосуды убивали жестко и быстро и были способны уничтожить все мишени без посторонней помощи. Некоторые получили незначительные повреждения, а один был ранен настолько серьезно, что его пришлось бросить. Но в общем и целом все прошло согласно плану. «Коготь» не мог быть довольнее. А я стал тем молодым руководителем, который воплотил все это.

Мне следовало бы прыгать от радости.

– Мистер Хилл? Старейший Змий желает принять вас сейчас.

Я поднялся, ухитрившись улыбнуться и кивнуть секретарю, когда двинулся к паре гигантских деревянных дверей в конце коридора. Их ничего не украшало, ни символики, ни эмблем, хотя неяркий блик камеры слежения привлек мое внимание, когда я подошел к огромному проходу. Я уже проследовал мимо сильнейшей, жуткой охранной системы, которую когда-либо видел в жизни, – ящера, которому, вероятно, было полтысячи лет, судя по тому, как все мое естество в ужасе сжалось – прежде чем войти в кабинет. Он рассматривал мой значок достаточно долго, чтобы запомнить на нем каждую цифру, затем неохотно позволил пройти. Даже сейчас мне казалось, что я мог чувствовать его ледяной взгляд на своей спине, пока решительно шагал к маячившему в конце коридора проходу.

Моя рука дрожала, когда я вытянул ее и коснулся золотых ручек, задержавшись на мгновение, чтобы перевести дыхание. «Старейший Змий вызывает тебя, Данте. Глава «Когтя», древнейший и самый могущественный дракон в мире ждет прямо за этими дверями. Подумай о том, что подобное значит».

Я не мог делать выводы слишком долго. Первое, что пугало: за все время лишь горстка драконов встречалась со Старейшим Змием лицом к лицу. И второе, чего я ожидал. Мне не стоит опаздывать.

Глубоко вдохнув, я повернул ручку, толкнул двери и шагнул в кабинет Старейшего Змия.

Удивительно, хоть тот и был огромным и современным, со стеной панорамных окон, откуда открывался вид на сверкающее голубое небо, само помещение оказалось простым и функциональным, без расточительных излишеств. Голые и строгие стены без картин, фотографий, вдохновляющих цитат или чего-либо еще. В помещении преобладали черные, серые и белые цвета. Единственным цветным пятном была красная кофейная кружка на углу огромного черного стола. Стоящее за ним черное кожаное кресло было повернуто ко мне спинкой, кожа была настолько глянцевой, что я мог на ней видеть свое искривленное отражение.

Сердце учащенно забилось, я двинулся через комнату, серый ковер скрадывал звуки шагов, и я остановился рядом со столом, глядя на спинку огромного кресла. Я мог различить лишь несколько серебряных прядей волос, стул резко развернулся ко мне, представляя сидящего в нем.

У меня во рту все пересохло, и я был уверен, что стал бледным, как лист, когда мощная аура силы захлестнула меня подобно цунами, едва не сбив с ног. Драконьи инстинкты вопили от первобытного ужаса, призывая бежать и уверяя, что спокойно сидящая за столом женщина способна раздавить меня, словно насекомое, и даже не заметить этого.

– Здравствуй, Данте, – произнесла Старейший Змий тихим хладнокровным голосом, рассматривая меня оценивающими зелеными глазами. В своем человеческом обличье она оказалась эффектной зрелой женщиной со сверкающими серебром волосами, простой и короткой стрижкой. На ней был элегантный деловой костюм, тонкое золотое колье с крошечным изумрудом в самом сердце, идеально обработанные ногти красного, как кровь, цвета. – Я давно ждала встречи с тобой.

У меня все вылетело из головы. Все, что я мог делать, это не убегать от ее гнетущего присутствия и не падать на колени, прижимаясь лбом к полу. К счастью, мои навыки работали, даже когда мозг совершенно не соображал. Я почувствовал, как рот растягивается в улыбке, и слегка поклонился.

– Невероятная честь присутствовать здесь, мадам. Я лишь надеюсь, что не разочарую вас.

Старейший Змий рассмеялась.

– Как раз наоборот, – прошептала она, пока ее пронзительный взгляд проникал сквозь меня, как будто она могла видеть мою душу. – Я слышала о твоих успехах с сосудами, Данте. И твои попытки вернуть сестру, хоть все и обернулось не так, как мы надеялись, доказали твою преданность. Многие в организации высокого мнения о тебе. Говорят, ты обаятельный, предприимчивый, умный. – Ее глаза сверкнули, и кроваво-красные губы изогнулись в улыбке, подобной лезвию. – Именно так сыну Старейшего Змия и наследнику империи «Когтя» следует себя вести. Я действительно очень горжусь тобой.

Мне внезапно стало трудно дышать. Перед глазами все поплыло, и мир стал туманным, я отчетливо слышал стук своего сердца, раздающийся в ушах. Старейший Змий наблюдала за мной еще секунду, затем поднялась и направилась к огромному окну в противоположной стене. Онемев, я последовал за ней, весь мой мир перевернулся с ног на голову. Но через потрясение я мог чувствовать неудержимое, нарастающее возбуждение. Теперь я понял. Почему был особенным. Почему выбрали меня. Это все меняло.

Рядом со мной Старейший Змий разглядывала город, раскинувшийся под нами, и улыбалась.

– Наших врагов охватил хаос. Пришло время атаковать.