Кровь дракона бесплатное чтение

Данте

Она всегда была любимицей.

– Эмбер, – мистер Гордон вздохнул уже второй раз за час. – Пожалуйста, будь внимательна. Это важно. Ты слушаешь?

– Да, – пробормотала моя сестра-близнец, не поднимая глаз от стола и выводя в учебнике карикатурные фигурки. – Слушаю.

Мистер Гордон нахмурился:

– Ну, хорошо, что ж. Можешь сказать мне, как называется мясистая часть человеческого уха?

Я поднял руку. Но мистер Гордон, как и ожидалось, проигнорировал меня.

– Эмбер? – повторил он, когда девушка не ответила. – Ты знаешь ответ на вопрос?

Эмбер вздохнула и отложила карандаш.

– Мочка, – произнесла она голосом, который говорил: мне скучно, и я хочу находиться в каком-нибудь другом месте.

– Да, – кивнул мистер Гордон. – Мясистая часть человеческого уха называется мочкой. Очень хорошо, Эмбер. Запиши это слово – оно будет в завтрашнем тесте.

– Хорошо, – продолжил он, пока Эмбер царапала что-то в своей тетради. Я сомневался, что это был ответ или нечто связанное с тестом, поэтому записал определение, просто на случай, если она забудет. – Следующий вопрос. Человеческие волосы и ногти имеют ту же структуру, что и драконьи когти и рога. Что это за ткани? Эмбер?

– Эм. – Эмбер моргнула, очевидно, не зная ответа. – Не знаю.

Я начал поднимать руку, но остановился. В этом попросту не было смысла.

– Мы обсуждали это вчера, – сурово продолжил мистер Гордон. – На протяжении всего урока говорили об анатомии человека. Ты должна знать. Человеческие волосы и ногти, так же, как драконьи когти и рога, состоят из..?

«Давай, Эмбер, – думал я. Ты знаешь ответ. – Он в твоей голове, даже если ты и пялилась в окно большую часть вчерашнего урока».

Эмбер пожала плечами, ссутулившись на стуле в позе, которая давала понять: «я не хочу находиться здесь». Наш учитель вздохнул и повернулся ко мне.

– Данте?

– Кератин, – ответил я.

Он коротко кивнул, но повернулся назад к Эмбер.

– Да, кератин. Твой брат был внимателен, – сказал он ей, прищурившись. – Почему ты не можешь вести себя так же?

Эмбер зарычала. Наше сравнение являлось верным способом вывести ее из себя.

– Я не понимаю, почему должна знать разницу между чешуей и человеческими ногтями на ногах, – пробормотала она, скрестив руки. – Кого волнует, как это называется? Могу поспорить, люди тоже не знают, что их волосы состоят из кракена.

– Кератина, – поправил мистер Гордон, нахмурившись. – И чрезвычайно важно, чтобы ты знала, в кого превращаешься, внутри и снаружи. Если хочешь идеально имитировать людей, то должна и изучить их идеально. Даже если они чего-то не знают.

– Я все еще считаю это глупым, – пробубнила Эмбер, со страстным желанием выглядывая в окно на пустыню и открытое небо позади сетки забора, окружающей комплекс. Лицо учителя помрачнело.

– Что ж, тогда давай-ка я тебя немного замотивирую. Если вы с Данте не наберете как минимум девяносто пять процентов на завтрашнем тесте, то оба будете не допущены до игровой комнаты целый месяц. – Эмбер дернулась на своем стуле, ее глаза расширились от негодования, а мистер Гордон холодно улыбнулся. – Вот как важны твои знания человеческой анатомии для «Когтя». Поэтому я призываю к учебе. Вас двоих. – Он махнул рукой на дверь. – Свободны.

– Это совершенно нечестно, – бушевала Эмбер, пока мы пересекали пыльный двор, направляясь к нашему общежитию. Головы горели от солнца Невады, светило прогоняло прохладу кондиционерного воздуха классной комнаты и распаляло кожу.

«Или мне следует говорить, эпидермис?»

Я самодовольно ухмыльнулся своей же шутке, зная, что Эмбер не поймет ее смысла. В этом настроении она бы и не оценила юмор, даже если бы поняла.

– Гордон – тиран, – прорычала она и пнула ногой булыжник, отправив его кувыркаться по пыльной земле. – Он не может запретить нам посещать игровую комнату на целый месяц – это полное безумие. Я с ума сойду – здесь ведь больше нечего делать.

– Что ж, ты можешь постараться быть внимательнее, – предложил я, мы приближались к длинному бетонному зданию у окраины забора. Как и ожидалось, подобное предложение она встретила плохо.

– Как я могу быть внимательнее, когда все настолько скучное? – огрызнулась Эмбер, рывком открывая дверь. В гостиной было прохладно, даже холодно. Пара кожаных диванов буквой «Г» стояла рядом с кофейным столиком, на противоположной стене висел телевизор с глянцевым темным экраном. Он показывал больше сотни каналов, все от научной фантастики и фильмов до новостных и спортивных источников – попытка утихомирить нас, как я подозревал, хотя это никогда толком не срабатывало с Эмбер. Она предпочла бы находиться снаружи, чем сидеть в комнате и целыми днями пялиться в экран. Комната также была безукоризненно чистой, невзирая на беспорядок, который один определенный близнец устраивал почти каждый день.

Эмбер подошла к одному из диванов и швырнула книги на подушки. – Они никогда не оставят меня в покое, – продолжила она, игнорируя падение одной из тетрадок с кожаной обивки на пол. – Они просто продолжают приказывать мне – делай лучше, будь быстрее, внимательнее. Все, что я делаю, оказывается недостаточно хорошим. – Она посмотрела на меня шутливо и одновременно печально. – С тобой они себя так никогда не ведут, Траляля.

– Это потому, что я вообще-то внимателен. – Я положил рюкзак на стол и направился на кухню, чтобы взять что-нибудь попить. Проживающего с нами опекуна, мистера Стайлза, не было видно, поэтому я предположил, что он либо в своей комнате, либо где-то снаружи. – У них никогда не возникает причин придираться ко мне.

– Да ну, ты не представляешь, какой ты счастливчик, – проворчала Эмбер, направляясь по коридору в свою спальню. – Если понадоблюсь, я буду в своей комнате, зубрить к завтрашнему дню этот глупый тест. Если услышишь грохот, не паникуй. Скорее всего, я просто проломила головой стену.

«Правильно, – подумал я, когда дверь в ее комнату открылась и со стуком захлопнулась. – Удачи».

Оставшись на кухне один, я налил себе апельсинового сока и уселся на табурет, уставившись в стакан.

«Счастливчик», – так сказала Эмбер. Конечно, ей это показалось бы удачей. Она была любимицей, той, на кого они всегда обращали внимание. Так было всегда. В наши одиннадцать лет наставники всегда, казалось, спрашивали первой ее, показывали все ей первой, убеждались, что она знает, что делает. Они принуждали ее и настаивали, чтобы она все делала правильно, не замечая – или не заботясь – что я уже знаю ответ. А когда я заставлял их заметить, это всегда превращалось в пример для моей сестры. Посмотри, Данте знает ответы. Данте уже записал. Я бы убил за половину той благосклонности, которую они к ней проявляли.

Опустошив стакан, я поставил его в раковину, прежде чем пойти в свою комнату. «Мне просто нужно стать лучше», – подумал я, и меня охватила решимость. Я должен работать ради того внимания, которое так легко достается моей сестре. Эмбер вспыльчивая и всегда попадает в неприятности; на меня возложена обязанность приглядывать за нами двумя. Но, в то же время, если я продолжу усердно и безукоризненно трудиться, в конце концов, они поймут, что я всегда справлялся лучше сестры. Поймут, что я умнее и являюсь тем, кто все всегда делал правильно. Если «Коготь» не замечает, на что я способен, я просто заставлю их увидеть.

– Мистер Хилл? Старейший Змий может принять вас. Пожалуйста, проходите.

В холодной ярко освещенной приемной я поднял голову, когда настоящее настигло меня, отгоняя прочь мрачные мысли и воспоминания о прошлом. В последнее время я много думал об Эмбер, ее нынешнее положение я воспринимал близко к сердцу. Возможно, это вина за то, что я подвел ее? Что не смог уберечь свою близняшку от худшего врага – ее самой?

Поднимаясь, я кивнул человеку-секретарю и прошел к огромным дверям кабинета Старейшего Змия. Я не могу больше мыслить подобным образом. И я уже не одиннадцатилетний мальчик, отчаянно доказывающий, что чего-то стою. Я не был жалким, забытым близнецом дочери Старейшего Змия. Нет, я зарекомендовал себя перед всеми в «Когте», доказал, что достоин своего наследства. Я правая рука Старейшего Змия, тот, кому он доверяет наиболее важные проекты организации.

И в один день, если все сложится, я возглавлю весь «Коготь». Однажды все это будет моим. Я уже близок, очень близок к достижению того, что стремился сделать давным-давно, все эти годы назад. И не могу колебаться сейчас.

Высоченные двери кабинета руководства возвышались надо мной, бронзовые ручки сверкали в ярком свете. Я не постучал и не стал ждать, пока Старейший Змий пригласит меня войти. Я просто открыл двери и шагнул вперед.

Глава «Когтя» сидела за своим столом, ногти с аккуратным маникюром стучали по клавиатуре, пока глаза изучали экран компьютера. Ее мощное и ужасающее существо заполоняло офис, хоть она не смотрела на меня. Я неслышно прошел через комнату и остановился перед столом, сцепив руки за спиной. Иметь открытый допуск в кабинет Старейшего Змия это одно, а прерывать ее, не дождавшись, пока она обратит на тебя внимание, совершенно другое. Я был наследником самой крупной империи мирового бизнеса, но она все еще являлась руководителем организации и сильнейшим из существующих драконов. Даже сын Старейшего Змия не был освобожден от закона.

Она ничего не сказала, не оторвалась от своего дела, и я тихо ждал, пока она закончит. Наконец, она кликнула мышкой, задвинула клавиатуру в столешницу и взглянула на меня. Взгляд ее зеленых глаз, один в один глаза Эмбер и мои собственные, прорезал пространство между нами.

– Данте. – Она улыбнулась, в отличие от большинства других драконов, которые могли лишь имитировать улыбку, ее улыбка казалась искренней. Конечно, именно это и делало ее настолько опасной; никогда нельзя было знать, реальны ли демонстрируемые ею чувства или нет. – Приятно снова тебя видеть. Как дорога назад?

– Прекрасно, мадам. Благодарю.

Она кивнула и поднялась, жестом указывая на пару стульев перед столом. Я послушно опустился на один из них и закинул ногу на ногу, пока Старейший Змий обходила вокруг стола, сверля меня взглядом. Давление этого взгляда было удушающим, но я откинулся на спинку, спокойно и выжидающе посмотрел на нее, стараясь не выказать ни малейшего признака страха.

– Планы осуществляются, – сказала Старейший Змий, и при звуке ее низкого голоса у меня по спине побежали мурашки. – Все почти на местах. И сейчас не хватает только одной детали. Последнего, о чем мы должны позаботиться.

Мое сердце забилось быстрее. Я мог догадаться, о какой последней крупице речь. Конечно, это будет она. Даже сейчас она не осознавала своей важности.

– Эмбер Хилл должна быть найдена, – продолжала Старейший Змий, ее голос стал пугающе напряженным. Волоски на моих руках встали дыбом, и что-то внутри в ужасе сжалось, когда она пронзила меня жутким взглядом. – Необходимо, чтобы она вернулась в «Коготь». Больше никаких ошибок. Вот что мы собираемся сделать…

Эмбер

«Его больше нет».

Я сидела на коленях, положив на них неподвижное тело Гаррета, пока солнце медленно вставало над равниной и окрашивало пустынный ландшафт в цвет крови. Лицо солдата обмякло и побледнело, его кожа все еще была теплой, он истекал кровью у меня на руках. Вокруг меня мир кружился в суматошных движениях, крике голосов, вопросов, которые, возможно, были адресованы мне. Но все казалось нереальным. Гаррет умер. Я потеряла его.

– Дерьмо, он быстро теряет кровь. – Это сказал Райли, опустившийся с другой стороны солдата и прижимающий кровавый кусок ткани к его боку. – Мы не можем ждать «Скорой помощи» – через две минуты он будет мертв, если мы ничего не предпримем сейчас.

– Вот, – судорожно дыша, произнес другой голос позади меня. Тристан Сент-Энтони, бывший напарник Гаррета и солдат Святого Георгия, упал на колени рядом с Райли. Он принес большой пластиковый контейнер и открыл крышку, показывая на ряды бинтов, марли и медицинских принадлежностей. – Я смогу провести переливание крови прямо здесь, – сказал Тристан, вытаскивая длинную, прозрачную трубку со дна ящика, – но у меня нет подходящей группы. Его тело отторгнет кровь, если группы не совпадут.

– Какая нужна? – проревел Райли.

– Первая положительная.

– Черт. – Потянувшись к ящику, Райли достал нечто, сверкнувшее металлическим отблеском в холодном свете. И уставился на предмет всего на секунду, словно силясь принять решение. – Не могу поверить, что делаю это, – проворчал он и скользнул лезвием скальпеля по своей руке, прямо над изгибом локтя. Кровь хлынула и побежала по его коже, у меня скрутило желудок.

Глаза Тристана расширились.

– Ты, правда…

– Заткнись и вставь трубку в его руку прежде, чем я пожалею об этом еще сильнее.

Тристан с трудом подчинился. Райли стоял, держа второй рукой край прозрачного пластика, и качал головой.

– Вот дерьмо, правда, не могу поверить, что делаю это, – снова зарычал он и вставил конец трубки в свой бицепс.

Темно-красный поток побежал из его руки, лениво закручиваясь через пластик к умирающему солдату. Зачарованная, я уставилась на алую струю, сердце бешено билось, пока голос Райли не вырвал меня из оцепенения.

– Не сиди там без дела, Искорка! Как насчет того, чтобы остановить его кровь, пока вся моя не окажется на земле?

Я подпрыгнула, но Тристан уже зашевелился, с мрачной решимостью вытаскивая дезинфекторы, бинты, иглу и нить. Он посмотрел вверх, его голубые глаза встретились с моими, и я увидела необузданные эмоции под этой непроницаемой маской солдата. Ком подкатил к горлу, и, осторожно опустив Гаррета на землю, я взяла медицинское снаряжение. В течение последующих нескольких минут мы старались спасти от смерти солдата, которого так любили, в безжизненной пустыне недалеко от Солт-Лейк-Сити, пока Райли нависал над нами обоими, связанный с Гарретом тонким красным потоком. Выражение его лица было мрачнее грозовой тучи.

Райли

«Вау, голова уже кружится».

Меня качнуло, и я сжал зубы, когда на меня нахлынуло головокружение, заставившее отступить на шаг назад. К счастью, Эмбер и Сент-Энтони, склонившиеся над солдатом, казалось, ничего не заметили. Они залатали его многочисленные раны, забинтовывая и зашивая, и теперь он лежал между ними на соляной пустоши, смертельно неподвижный, практически такой же белый, как земля под ним. Я посмотрел на Эмбер, на слезы, бегущие по ее щекам, и задумался, будет ли она плакать по мне, если когда-либо придет мой черед.

– Он еще живой? – грубо спросил я.

Другой солдат Святого Георгия прощупал его запястье, затем кивнул и со вздохом опустился на корточки.

– Да, – ответил он таким же резким тоном. – Пока что.

– Ну, это хорошо. Не хотелось бы, чтобы меня стошнило зря. – Я наблюдал, как он осторожно вынимает трубку из руки солдата и закрывает последнюю рану. Трубка упала на землю, и моя кровь растеклась по соли.

– Вам следует уйти, – тихо произнес Сент-Энтони, не глядя на меня. – Уведите его отсюда. Пока не прибыли остальные из Ордена.

Я устало кивнул.

– Позвоню Уэсу, – обратился я к Эмбер. Мой человеческий друг-хакер остался в запасе, готовый примчаться к нам, если что-то пойдет не так. А данную ситуацию я бы расценил как очень, очень плохую. – Он будет здесь через пару минут.

Девушка кивнула, не посмотрев на меня, все ее внимание было приковано к солдату, и я заглушил рокот рычания в горле. Вместо этого я вытащил телефон из кармана и нажал знакомую кнопку.

– Скажи мне, что ты не умер, Райли, – послышалась лаконичная английская речь на том конце. Я вздохнул.

– Нет, Уэс. Мне снесли голову, а это просто мой дух разговаривает с тобой из загробного мира. О чем, черт возьми, ты вообще думаешь?

– Что ж, раз ты звонишь мне, я так понимаю, дела идут не так, как планировалось. Орденец ухитрился умереть?

Я посмотрел вниз на Эмбер и солдата.

– Может быть.

– Может быть? Что это за гребаный ответ такой? Он либо жив, либо нет.

– Это сложно. – Я объяснил ситуацию и что к ней привело так кратко, как только мог. Уэс уже знал, что Патриарх, лидер Святого Георгия, вызвал Гаррета на смертельный поединок. Солдат победил его и заставил сдаться, закончив бой. Но потом совершил ошибку. Пощадил его. И пока солдат возвращался назад, Патриарх вытащил пистолет и выстрелил ему в спину. С этим движением оборвалась и его жизнь, когда один из его собственных секундантов отреагировал, выпустив несколько пуль в своего бывшего Патриарха, но было уже слишком поздно, чтобы помочь солдату, который сейчас лежал, словно мертвый, на солевой равнине за пределами города.

– Это слишком громкая честь и слава орденцу, – пробормотал я, обращаясь к ошеломленной тишине на другом конце. – Поэтому сейчас нам нужно забрать его и самим быстро убраться отсюда. Сможешь это устроить?

– Проклятье, Райли, – вздохнул Уэс. – Ты можешь хотя бы раз попасть в передрягу, чтобы один из вас не оказался при смерти? – Последовала пауза, и я услышал рев двигателя, когда тот с рокотанием ожил. – Буду так скоро, как только смогу. Постарайся не позволить кому-нибудь еще получить пулю, ладно?

– Еще кое-что, – сказал я, понижая голос практически до шепота и поворачиваясь спиной к опустившейся на колени троице. – Ввожу аварийный переход на Наземный протокол сейчас же. – Разошли сигнал по всей подпольной организации, во все пристанища.

– Черт, Райли, – Уэс сделал вдох. – Все настолько плохо?

– Лидер Святого Георгия, самая большая шишка, только что был убит. Даже если они не обвинят нас – что как раз и сделают, можешь быть в этом уверен – начнет твориться полное безумие. Я не хочу, чтобы кто-либо из наших высовывался, когда все полетит к чертям. Никто не переезжает и даже чешуйки не показывает из-за двери, пока я не скажу обратное.

– Проще простого, – пробормотал Уэс, и едва уловимый стук по клавиатуре донесся из трубки. Даже когда Уэс находился в экстренной ситуации, его ноутбук никогда не покидал своего места. – Запуск протокола… сейчас. – Он снова устало вздохнул. – Готово. Итак, я полагаю, теперь мы направимся в какую-нибудь норку и станем наблюдать за тем, как чертовски сильно взбесится Орден, когда до них дойдут новости.

– Приезжай как можно скорее, Уэс.

– С радостью. Уже в пути.

Я опустил телефон и взглянул на Сент-Энтони, выдавливая усмешку. – Не думаю, что вы, люди, принесли носилки.

– Вообще-то, принесли. – Другой солдат все еще стоял на коленях в соли рядом с телом Себастьяна. Его голос звучал мрачно, но по телу едва заметно пробежала дрожь. – Орден всегда приходит подготовленный. Хотя мы полагали, что будет… всего одно тело.

По коже пробежал холодок, сопровождаемый головокружением. Я поднял глаза и посмотрел перед собой за горстку людей туда, где в нескольких метрах на соли лежал неподвижный съежившийся силуэт в белых одеждах. Подобно солдату, он был покрыт кровью, по спине по некогда безупречной форме растеклось красное пятно в том месте, где пули прорвались через тело. Патриарх Ордена Святого Георгия лежал мертвым там, где упал, с тем самым последним взглядом, полным неверия и ярости.

Думаю, я бы тоже удивился, будучи застреленным в спину одним из своих собственных солдат. И не тем, которого я вызвал на смертельную драку.

– Тристан Сент-Энтони, – раздался позади нас новый голос, тихий и равнодушный. Я увидел, как человек на мгновение закрыл глаза, прежде чем поднять голову.

– Сэр.

– Вставай. Отойди от драконов, сейчас же.

Сент-Энтони немедленно подчинился, хотя его движения были натянутыми, когда он поднялся и шагнул прочь от Эмбер и меня. Его лицо выражало старательное равнодушие, когда он повернулся, чтобы встретиться взглядом с мужчиной, стоящим позади нас. «Мартин, – вспомнил я, – так Патриарх его называл – лейтенант Мартин». Он оказался некрупным и невысоким; был старше и являлся обладателем того волевого характера, который я часто встречал у командиров подразделений и ветеранов-убийц. Сент-Энтони стоял по стойке «смирно», его взгляд был направлен строго вперед, пока второй солдат оценивал его своими безжалостными черными глазами.

Я напряженно наблюдал, гадая, собирается ли он пристрелить молодого солдата прямо здесь. Возможно, казнить его за убийство Патриарха. Даже сейчас, по моему мнению, Сент-Энтони поступил именно так, как должен был. Секунданты присутствовали на дуэли, чтобы удостовериться в честности поединка, в невмешательстве, в том, что в бою никто не мухлевал, что не было постороннего влияния. Себастьян победил. Патриарх сдался, и дуэль, совершенно очевидно, закончилась. Выстрел Себастьяну в спину оказался не просто трусостью: он обозначил Патриарха виновным, вне всяких сомнений, и Сент-Энтони отреагировал, как и должен был. А может, это оказалось спонтанной реакцией, и осознание сделанного только сейчас озарило его, но его действия, вероятно, спасли две жизни от испепеляющего пламени двух мстительных драконов.

Но я не имел понятия о стратегии или политике Ордена, знал только, что они были строгими фанатиками. Возможно, деяния Патриарха были не столь важными. Возможно, убийство боготворимого лидера Святого Георгия влекло за собой немедленный смертельный приговор, и причины не имели значения. Подобное бы меня не удивило.

При взгляде на лицо Сент-Энтони, становилось ясно, что тот тоже не будет удивлен.

Офицер пристально рассматривал молодого мужчину в полной тишине несколько мгновений, затем вздохнул. – Ты сделал то, что должен был, Сент-Энтони, – произнес он суровым голосом, заставляя того резко посмотреть вверх. – Согласно правилам Святого Георгия, Патриарх оказался виновным, а его действия призвали к немедленному возмездию. – Его голос не вполне соответствовал выражению его лица, словно он отдал бы все, чтобы случившееся оказалось неправдой. – Ты исполнял свой долг, хотя Совет, возможно, посмотрит на это по-другому, – добавил он, заставив Сент-Энтони нахмуриться. – Но я поручусь за тебя и сделаю все от меня зависящее, чтобы ты не понес наказания.

– Сэр, – солдат сделал вдох, когда, похрустывая солью под ногами, другой офицер выступил вперед. Он был старше их обоих, с белой бородой и повязкой на одном глазу, его лицо исказилось ненавистью, когда он посмотрел на нас.

– Знайте, драконы, – прорычал он, его голос дрожал от гнева. – Вы, может, и выиграли этот день, но не сломили нас. Орден реабилитируется, и когда мы оправимся, то не остановимся, пока «Коготь» не будет уничтожен. Война не окончена. До этого еще далеко. Все только началось.

Я усмехнулся, приготовившись сказать что-нибудь подходяще дерзкое и оскорбительное, но Эмбер, до этого не сводившая с тела солдата взгляд, посмотрела вверх на людей.

– Все не должно быть так, – тихо произнесла она, следя за своим голосом. – Некоторые из нас не хотят иметь ничего общего ни с «Когтем», ни с войной. Некоторые просто хотят выжить. – Она взглянула на Сент-Энтони, выдержав его взгляд. – Гаррет это понял. Вот почему он, прежде всего, обратился к тебе, почему рискнул изобличить Патриарха. «Коготь» использовал Орден, чтобы убивать не согласных с организацией драконов. Святой Георгий считает нас всех одинаковыми, но это неправда. – На последнем слове в ее голосе послышалось отчаяние, и она опустила глаза, снова уставившись на тело солдата. – Мы не хотим этой войны, – пробормотала она. – Уже слишком много убийств и смертей. Должен быть способ положить этому конец.

– Он есть. – Тон человека оставался равнодушным. – Война закончится с вымиранием всех драконов на планете. И никак иначе. Даже если сказанное тобою правда, Святой Георгий не сдастся. Орден не оставит свою миссию по устранению угрозы, которую представляет ваш вид. И если что, это происшествие только доказало, насколько вы, драконы, в действительности коварны. Вероятно, такой итог и замышлял «Коготь» – нанести сокрушительный удар по Ордену, свергнув Патриарха.

– Вы что, и правда, настолько тупы? – спросил я, и все три человека резко взглянули на меня. – Орден настолько слеп и закоченел, что даже не рассматривает других вариантов? Раскрой свои хреновы глаза, орденец. Перед тобой два дракона, которые ненавидят «Коготь» так же сильно, как и вы. И если ты веришь, что это был некий план организации по свержению вашего лидера, то не принимаешь во внимание все детали. С чего бы «Когтю» желать Патриарху смерти, когда они дергали за все ниточки и держали Орден как раз там, где хотели? Мы, – я жестом обвел себя, Эмбер и неподвижного солдата, – должны были разоблачить их союз, или «Коготь» продолжил бы использовать вас, чтобы стереть нас с лица земли. Возможно, тебе стоит получше подумать над тем, что это значит.

Я заметил, что Сент-Энтони все еще наблюдал за Эмбер, которая стояла на коленях перед солдатом, крепко сжимая его руку в своей. В его глазах была видна внутренняя борьба, крошечная морщинка пересекала лоб. Когда другой мужчина снова заговорил, его голос зазвучал как всегда сурово и холодно.

– Забирайте Себастьяна и покиньте это место, – сказал он, шагнув назад. – Орден не станет преследовать вас, по крайней мере, не сегодня. Но час расплаты настанет, дракон. И когда он придет, советую держаться подальше, или будешь истреблен с остальным своим видом. Мартин, Сент-Энтони, – позвал он и пошел к телу Патриарха, лежащему в кровавой соли в нескольких метрах от них. Человек, названный Мартином, последовал немедленно, но Тристан на мгновение задержался, все еще глядя на Эмбер, прежде чем так же развернулся и, вытянувшись, зашагал прочь. Ни один из них не обернулся.

Я опустился на колени, положив руку Эмбер на плечо и наклонившись ближе.

– Уэс уже в пути, – сказал я ей. – Скоро мы уберемся отсюда.

Она кивнула, не поднимая глаз.

– Думаешь… думаешь, он выживет? – прошептала она.

Мне не хотелось огорчать ее, но я не хотел и лгать. Давать ей ложную надежду.

– Не знаю, Искорка, – пробормотал я. – Он потерял много крови. Не знаю, задела ли та пуля жизненно важные органы, но… в настоящий момент он не в лучшем состоянии. Думаю, тебе стоит приготовиться к худшему. – Она закрыла глаза, слеза скользнула по ее щеке, когда она склонила голову. Мой дракон шевельнулся, и горький ком поднялся к горлу. Я вспомнил ее слова, когда солдат лежал, умирая, у нее на руках, она шептала признание, пока сознание человека угасало. И я знал, что она никогда не скажет таких слов мне.

Если только он не умер.

Меня заворотило от самого себя и от темных, мерзких мыслей моего внутреннего дракона, я поднялся и осмотрел пустынный горизонт.

Итак. Патриарх мертв. Мы осуществили то, что и намеревались сделать – не именно убить человека, а разоблачить его перед остальным Орденом и разрушить союз между ним и «Когтем». Организация больше не сможет управлять Орденом, потому что их выигрышная марионетка ушла со сцены. Это повергнет Святого Георгия в хаос, и те захотят отомстить за смерть своего лидера, но хотя бы на некоторое время окажутся в растерянности. И пока будут выяснять, что делать, я смогу переместить свою структуру даже глубже в подполье, так что мы окажемся в безопасности от неизбежного возмездия.

Но помимо этого, еще нужно было разобраться с «Когтем».

По коже пробежал холодок, пока я наблюдал, как солнце медленно крадется над равниной, окрашивая край неба в красный. Что-то надвигается. Я это чувствовал. Убийство Патриарха не пройдет бесследно. Возможно, подобное и являлось их планом все это время. Я ощущал себя пешкой в шахматной партии – той, которая только что убрала слона, а затем посмотрела вверх, а там оказалась королева, улыбающаяся мне через доску.

Я встряхнулся, нахмурившись. Я становлюсь параноиком. Даже если организация и ожидала подобного, наши планы не изменились. Несмотря ни на что, нам пришлось бы разоблачить Патриарха, и все равно это привело бы к тому, что лидер ордена оказался мертв, а солдат, разоблачивший его, висел между жизнью и смертью на окровавленной соли.

Я оглянулся на Эмбер и человека, прижавшихся друг к другу на унылой, неумолимой равнине. Лицо солдата оставалось бледным, как соль под ним наполовину в его крови, и, вероятно, немного моей, уже высыхающей на солнце. Постарайся не умереть, орденец, подумал я, поражаясь самому себе. С этого момента мир станет еще безумнее, и неплохо было бы стоять рядом с тобой плечом к плечу, когда все начнет рушиться. Если «Коготь» решит преследовать нас всеми силами, нам понадобится вся помощь, которой мы сможем заручиться. К тому ж, умри ты сейчас, Эмбер никогда не сможет забыть тебя.

А я не хочу всю оставшуюся жизнь соревноваться с чертовым призраком.

Гаррет

Я летел.

Подо мной тянулись облака, бесконечное клубящееся море белого и серого. А над головой раскинулось совершенное небо, бескрайняя лазурь, при взгляде на которую у меня закружилась голова. Я чувствовал дуновение ветра на лице, запах дождя и туман, солнце грело спину. Как долго я уже лечу? Я не мог вспомнить, но полет одновременно казался длиною в вечность и в долю секунды. Почему я здесь? Я… думаю, я что-то ищу. Или гонюсь за чем-то.

Или нечто гонится за мной.

Тихий гул эхом раздался позади меня. Я оглянулся и увидел стену черных облаков, поднимающихся из-под белизны и направляющихся ко мне с пугающей скоростью. Похолодев, я попытался лететь быстрее, но небо резко потемнело, и вокруг засверкали молнии, шторм наползал ближе, наполнив воздух запахом озона.

«Гаррет».

Голос вибрацией прошелся по поверхности облаков, тихий женский голос, заставивший меня заколебаться. Мне знаком этот голос. Где она? Почему я не могу ее видеть?

«Гаррет, я здесь. Только держись».

«Где ты?» – попытался позвать я, но мой голос замер внутри. За спиной бурлящая стена тьмы нависла ближе, прожилки молний сверкали в ее глубинах.

«Как он?» Другой голос присоединился к первому. Низкий и странно знакомый, заставляющий что-то внутри меня ощетиниться. Я не мог вспомнить лицо или что тот сделал, но тихий рык задрожал у меня в горле, прежде чем затихнуть.

«Он борется, – захлебываясь, произнесла девушка, отчего все внутри меня сжалось. – Его температура намного выше нормы, и он бредил последние несколько ночей. Уэс считает, его тело пытается принять новую кровь, и что им вызваны некоторые диковинные побочные эффекты. Но в действительности нам ничего не известно. – Она шмыгнула носом, и ее голос стал еще тише. – Все, что мы можем делать, это ждать и надеяться, что он выберется».

Другой вздохнул: «По крайней мере, он еще жив, Искорка. Я сделал единственное, что смог придумать».

«Я знаю».

Ее голос утих, поглощенный темнотой и поднимающимся ветром, и меня пронзило чувство отчаяния. «Постой, – хотел закричать я, напрягаясь, чтобы слышать ее голос, следовать за ним, пока не найду человека по ту сторону. – Не уходи. Не оставляй меня здесь».

Никакого ответа кроме воющего ветра и грохота шторма за спиной. Передо мной расстилалось вечное небо. Клубящиеся серые облака на бескрайнем горизонте. Позади неумолимо приближалась темная стена, волна, поглощающая все на своем пути, наполняющая воздух треском электричества.

Внезапно я осознал, что должен делать.

Я развернулся, встретившись лицом с наступающим штормом. Паря вверх-вниз в воздухе, я мельком взглянул на свою тень в нижних облаках, худощавую и угловатую, с вытянутой шеей и широкими, размашистыми крыльями. Затем я бросился вперед в стену тьмы. Облака заволокли мне обзор, я метнулся в сверкающую черноту, и все вокруг исчезло.

Я ковылял вперед, огонь окружал меня, ревел в ушах. Весь склад был охвачен огнем, языки пламени извивались вокруг железных перекладин и жадно трещали в проходах контейнеров и ящиков. Всюду, куда бы я ни глянул, полыхал огонь, ревущий и трещащий, он отбрасывал на все отблески ада, но мне не было страшно. Ближайшая гора паллет рухнула с оглушающим грохотом, и облако искр взметнулось в воздух, кружась вокруг меня, но я не чувствовал ни дискомфорта, ни боли. Я чувствовал жар, запах дыма и пепла осел в легких, но это совсем меня не беспокоило.

«Искорка?»

Тот же голос, низкий и хрипловатый, донесся из прохода. «Эмбер, – снова произнес он, в его тоне сквозило беспокойство. – Ты сидишь здесь уже восемь часов. Иди поспи. Позволь мне или Уэсу сменить тебя – он никуда не денется».

«Нет, – ответил голос, заставивший мое сердце подпрыгнуть в груди. – Я хочу быть здесь. Когда он очнется, я должна быть рядом. Совсем недавно его разум почти прояснился. Думаю… Я думаю, он звал меня».

Я направился на голос и нырнул в горящий столп, чувствуя жар на спине и шее, пока спешил вперед. Голоса продолжали звучать, но стали слабее, поглощенные ревом преисподней. Над головой стеклянная крыша разлетелась на мелкие, острые, как бритва, осколки, которые дождем посыпались вниз, отскакивая от бетона. Не желая ждать, я прикрыл лицо рукой и побежал вперед.

Из темноты прохода возник Патриарх в бело-красных одеяниях, меч свободно висел у него на поясе. Пламя объяло его, поджигая форму, перекинулось на бороду, но не тронуло волосы. Лицо Патриарха потемнело, кожа потрескалась и начала плавиться, но голубые глаза продолжали гореть во мгле и дыме. Он указал в мою сторону увенчанной пламенем рукой.

– Предатель, – прошептал он. – Прислужник драконов. Такой же, какими были и твои родители до тебя. Ты проклят, Себастьян. Твоя душа испорчена, ты не сможешь искупить грехи, ты должен быть свергнут вниз, подобно демону, которым являешься.

Он шагнул ко мне. Я поднял пистолет и выстрелил, целясь в грудь, и Патриарх взорвался клубящимся облаком пепла и рассеялся дымом. Но его голос продолжал эхом разноситься по складу.

«Ты не сможешь избежать своей судьбы. Дьявольщина у тебя в крови, Себастьян. Ты падешь, и будешь гореть в созданном тобою пламени, подобно своим родителям».

Опустив руку, я направился сквозь столп пепла во тьму позади.

Солнечный свет ослеплял меня. Прищурившись, я поднял руку, стараясь заглянуть за неожиданное сияние. Запах соли и песка заполнил ноздри, и я услышал звук волн, кричащих чаек и отдаленный смех. Отрывисто заморгав, я опустил руку и обнаружил, что нахожусь на кромке пляжа, полоса белого песка тянулась в обе стороны, и сверкающий, искрящийся океан простирался передо мной.

Последовала вспышка осознания. Появилось чувство, что место мне знакомо, хотя я не мог вспомнить почему. Не был ли я здесь прежде? Если был, то почему вид океана наполняет меня как воодушевлением, так и ужасом?

– Гаррет, – произнес Тристан у меня за спиной. В его голосе слышалось нетерпение, и я повернулся лицом ко второму солдату. На нем были шорты, майка, он слегка хмурился, пока смотрел вниз на меня. – Ты в порядке? – спросил мой напарник. – Твои глаза на несколько секунд стали совершенно стеклянными. Ты слышал, что я только что сказал?

– Нет, – пробормотал я, пока память поспешно возвращалась, напоминая мне, почему мы здесь. Найти дракона, убить дракона. Точно так же, как мы делали раньше столько раз. Но почему сейчас все кажется совершенно другим? Я чувствовал себя так, словно потерял нечто важное. – Прости, – сказал я Тристану, потирая глаза. – Так о чем ты?

Он вздохнул.

– Я говорил, что дракон прячется прямо там, и что, возможно, тебе стоит пойти, поговорить с ним прежде, чем тот исчезнет.

Он указал куда-то. Я обернулся, щурясь от лучей сверкающего океана. Вдали пляжа группа подростков собралась около кромки воды, смеясь и время от времени брызгая друг на друга водой. Из-за солнца и ослепляющего сияния я не мог видеть их лиц, лишь движущиеся силуэты на фоне воды, песка и неба.

– Не вижу дракона, – пробормотал я, сделав несколько шагов вперед.

– Правда? – Тристан двинулся следом, его шаги тихо шуршали по песку. – Он стоит прямо там, ясно как день. Возможно, не будь ты так ослеплен любовью, то увидел бы, что это существо в действительности из себя представляет. И потом мне бы не пришлось убивать тебя.

Я повернулся. Тристан стоял позади меня, держа пистолет на уровне моей груди. Его глаза смотрели сурово, когда встретились с моими, и он нажал на курок.

Звука не последовало. Вспышка пистолета закрыла мой обзор, и я почувствовал, что падаю.

Я открыл глаза.

Над головой возвышалось серое сумрачное небо. На нем не было ни облачка, сквозь легкую дымку не пробивались ни голубизна, ни солнечные лучи. Только ровное серое небо, казавшееся намного ближе, чем должно быть. Я несколько раз моргнул, и небо оказалось бетонным потолком с трещинами. Я лежал на спине в маленькой пустой комнате, мою грудь покрывала простыня, руки были сложены на животе. Тело ощущалось онемевшим и тяжелым, а голова словно была наполнена ватой, отчего думать оказывалось невероятно трудно. Где я? Как попал сюда? Последнее, что я помню…

Мой разум вяло зашевелился, в попытке проанализировать, что являлось реальностью, а что ночным кошмаром. Что со мной произошло? Мелькнули воспоминания, знакомые лица и голоса, но было трудно отделить реальность от галлюцинаций. Меня ранили? Или я за чем-то гнался?

Медленно я повернул голову, пытаясь осмотреть окружающую обстановку, и мой пульс сбился.

Рядом с моей кроватью съежилась девушка, сидящая на близко приставленном к матрасу металлическом стуле. Она сложила руки на простыне и положила на них голову, ярко-красные волосы были взъерошены и причудливо торчали во все стороны. Ее глаза были закрыты, изящные голые плечи поднимались и опускались в такт дыханию.

Эмбер. Я втянул воздух, чувствуя себя странно, пока рассеивался мир грез, а реальность вставала на свои места. Внезапно, все те вопросы – где я, что со мной случилось, сколько времени прошло – больше не казались важными. Только то, что она здесь.

Я протянул руку, не доверяя голосу, и коснулся тыльной стороны ее руки.

Она вздрогнула и посмотрела вверх, зеленые глаза широко распахнулись, она ошеломленно посмотрела на меня. Эмбер выглядела растерянной, пока ее мозг осознавал происходящее. Я видел свое отражение в ее глазах и хотел сказать что-нибудь, но голос еще не полностью вернулся ко мне.

– Гаррет, – выдохнула она, ее голос был не громче шепота. А потом она бросилась вперед, обвивая руками мою шею в почти доставляющем боль объятии. Я обнял ее, чувствуя, как бьется ее сердце рядом с моим, теплая щека прижалась к моему горлу, под подбородком. Я закрыл глаза и держал ее, дрожащую, в своих объятьях.

– Привет, – прошептал я. Мой голос зазвучал хрипло и слабо, и я сглотнул шершавую сухость в горле. Пришло осознание, что я очень горячий, моя кожа просто пылала от жара. Я мог практически ощущать, как излучаю тепло, и был рад, что мое тело покрыто только тонкой простыней. – Что случилось? – прохрипел я, когда Эмбер отодвинулась назад, разглядывая меня сияющими зелеными глазами. – Где мы?

Она наградила меня торжествующим взглядом.

– В одном из пристанищ Райли, старом бомбоубежище, времен холодной войны. В настоящий момент мы в буквальном смысле находимся под землей. Подожди. – Она развернулась, спрыгнув с матраса, и потянулась к маленькому журнальному столику рядом с кроватью. На нем стояли миска с мокрыми тряпками и кувшин. Она налила остатки содержимого в стакан и повернулась назад, вскинув голову. – Ты сможешь сесть?

Осторожно, с усилием, я постарался принять сидячее положение, чувствуя слабость и головокружение, когда наклонился вперед, и Эмбер подложила подушки мне под спину. Когда мы закончили, она протянула мне стакан, и я заставил себя пить медленно, хотя жжение в горле и глубине груди вызывало сильное желание осушить ее в два глотка.

Поставив пустой стакан на тумбочку, я снова взглянул на Эмбер. Она провела пальцами по моему лбу, убирая волосы назад. Ее руки были нежными и прохладными, успокаивая и унимая боль на моей горящей коже. – Что ты помнишь?

– Я… не знаю. – События еще маячили как в тумане, и сейчас жар в моих венах стал сильнее. Я прижал ладонь к лицу, стараясь прояснить мысли и ослабить давление на глаза. – Я… сражался с Патриархом, думаю, – произнес я. – Он вызвал меня на дуэль, и я согласился с ним драться. Это все, что я могу вспомнить.

Эмбер кивнула.

– Ты победил, – тихо сказала она. – Побил Патриарха, но когда битва закончилась, он выстрелил в тебя. В спину.

Звериный отблеск мелькнул в ее глазах, и я задумался, жив ли все еще Патриарх. Пережил ли он месть разъяренного красного дракона. – Ты едва не умер, – продолжила Эмбер, взгляд убийцы угас за муками страданий. – Истекал кровью, и единственным способом спасти тебе жизнь было переливание крови прямо там, на месте. Доставить тебя в больницу не оставалось времени. И никто больше не имел подходящей группы крови. Поэтому… донором стал Райли. – Она замолчала. – Райли спас тебе жизнь, Гаррет.

На протяжении нескольких секунд я не понимал важности сказанного. Эмбер смотрела на меня чрезвычайно печальными глазами. Она боялась, что я стану противиться тому факту, что бывший враг спас мне жизнь? Учитывая наше прошлое, я был шокирован, что мятежный дракон предложил свою собственную кровь для спасения солдата Святого Георгия. Желал ли сам Райли позволить мне умереть? Я не считал его настолько мстительным, но я был соперником. Уже не врагом, но конкурентом в худшем – соревновании за девушку рядом со мной. Если бы я исчез с горизонта, Райли точно заполучил бы Эмбер.

А потом меня осенило. Жар в крови, чувство жидкого огня, растекающегося у меня под кожей. Я сделал долгий выдох.

– Во мне течет… кровь дракона.

Эмбер поморщилась.

– Это вызвало кое-какие сложности, – почти шепотом произнесла она. – Некоторые из них оказались хорошими – твои раны заживают быстрее, чем у обычного человека. Но ты пребывал в бреду последние полторы недели. И до сегодняшнего дня мы не знали, сможешь ли ты выжить. – В ответ на мое недоверие она опустила глаза. – Уэс полагает, что твое тело старается привести к гармонии соотношение новой и старой крови, и что первая в итоге должна усвоиться, но он не уверен. Такого прежде не делали. И мы не знаем… какими будут последствия. Долгосрочные или мгновенные.

Ошеломленный, я откинулся назад на подушку. Райли спас мою жизнь, и сделал это, поделившись своей драконьей кровью. Поэтому ли мое сердце стучало так, словно я пробежал марафон, просто лежа на спине? Мои мысли, уже блуждающие и перепутанные, начали уноситься в странные направления. Как это переливание повлияет на меня, внутри и снаружи? Грозит ли мне смерть, когда драконья кровь сварит мои органы изнутри? Или она может вызвать куда более странные вещи? Драконы являлись магическими существами: крошечной частицей древности, по их венам текла сверхъестественная сила. Даже Орден Святого Георгия признавал это. Что подобное сотворит с человеческим телом? Останусь ли я совершенно обычным после такого?

На мгновение меня посетили причудливые, бредовые мысли о том, что я покроюсь чешуей или, встав с кровати, обнаружу извивающийся сзади хвост, прежде чем отогнал их прочь. Подобное невозможно, сказал я себе, стараясь придерживаться логики, хотя та отвернулась и убежала прочь от меня. Кровь не могла сделать такое с человеком; мне не грозила опасность превращения в полудракона. Самое серьезное, что она могла сделать, это убить меня, если мое тело отвергнет новую кровь и органы откажут, один за другим.

Я осознал, что Эмбер внимательно наблюдает за мной, ожидая моей реакции. Я потянулся к руке, лежащей на матрасе, наши пальцы переплелись, и она крепко сжала мои пальцы, словно боялась их отпустить.

– Все в порядке, – сказал я и улыбнулся, встретив ее взгляд. – Я справлюсь с этими трудностями, когда они придут, но прямо сейчас буду радоваться тому, что я все еще здесь.

Она выдохнула, одновременно зарычав и усмехнувшись, и наклонилась вперед, прижавшись лбом к моей щеке.

– Черт, Гаррет, – дышала она мне в ухо. – Я думала, что потеряла тебя. Не делай так больше.

– Постараюсь, – прошептал я в ответ. По сравнению с моей ее кожа отдавала прохладой, и я скользнул пальцами вверх по ее рукам. – Но ты все еще будешь чувствовать то же самое, если я отращу хвост и крылья?

Я почувствовал, как она тихо смеется.

– Вообще-то, это было бы потрясающе. Хотя ты никогда больше не смог бы носить шорты на людях, так что возникнут некоторые странности, которые стоит проработать.

Я хотел притянуть ее ближе, прижать к себе и слушать, как наши сердца бьются вместе. Но веки внезапно отяжелели, и на меня навалилась сонливость, даже несмотря на то, что я старался отогнать ее.

– Что случилось с Орденом? – спросил я, желая получить ответы на некоторые вопросы прежде, чем уступлю утомлению.

– Нам неизвестно, – сказала Эмбер, отодвигаясь назад. – После дуэли они забрали тело Патриарха и ушли. А мы прибыли прямо сюда из Солт-Лейк-Сити и с тех пор не выходили.

Я кивнул. Это было умно. Патриарх мертв. Боготворимый лидер Ордена Святого Георгия прикончен врагом. Даже если за этим не последует немедленное возмездие, оставаться вне зоны видимости Ордена в настоящий момент являлось отличной идеей. Что творится в Святом Георгии и «Когте»? Мы вставили палки в колеса обеим организациям, и за этим должно что-нибудь последовать. Раньше или позже они ответят. И нам стоит быть готовыми, когда они начнут.

Но не прямо сейчас. По крайней мере, не мне. Находиться в сознании становилось все труднее, даже несмотря на то, что у меня осталось больше дюжины вопросов, которые я хотел бы задать. И что-то еще маячило на задворках моего разума, ощущение, что я забыл нечто важное. Что-то насчет Ордена… и меня. Эмбер, должно быть, заметила мое беспокойство, и стала снова поглаживать меня прохладными пальцами по лбу, ее губы ненадолго коснулись виска.

– Поспи немного, солдат, – прошептала она, облегчение в ее голосе омыло меня, подобно волне. – Здесь ты в безопасности. Увидимся снова, когда проснешься.

Убаюканный этим обещанием, я повиновался.

Эмбер

Я наблюдала, как Гаррет засыпает, расслабляясь на подушках, его дыхание стало медленным и размеренным. На сей раз это был звук мирного сна – ни вздрагиваний, ни бормотаний, ни дрожащих век. Никаких метаний в ночных кошмарах. Его жар сошел на нет, и он уже находился на пути к выздоровлению, хотя его кожа оставалась пугающе горячей. Горячее, чем должна быть у человека.

Но он, наконец, проснулся, был в ясном сознании, само это уже стало огромным облегчением. Видеть, как он дергался и бормотал бессмыслицу во сне, было ужасно. В одну из ночей он так сильно метался, что мы решили привязать его. Я знала, так работает кровь дракона в его организме, вызывая лихорадку и болезнь, пока тело пыталось принять или отторгнуть перелитую кровь. Знала, что без нее Гаррет точно был бы мертв, и Райли, отреагировав быстро, спас ему жизнь. Но видеть его в метаниях, когда он пытался отражать удары призрачных врагов, слышать, как почти рык вырвался из его горла… Я не могла не размышлять, на кого он станет похож, когда в итоге справится с этим. Если вообще выживет.

К счастью, он смог. И мне казалось, что это его изменило. По крайней мере, снаружи. Оставалось лишь гадать, какие процессы происходили внутри. Насколько каждый из нас знал, ни одному человеку никогда не переливали кровь дракона, так что сравнивать было не с чем. Я сомневалась, что Гаррет отрастит крылья и хвост, как бы круто и волнующе это ни звучало, но также не верила, что человек может пережить переливание драконьей крови без побочных эффектов.

Прямо сейчас единственным, что имело значение, казалось видеть его впервые спокойно спящим более чем за неделю. Он жив, не в бреду, и теперь я могла вернуться к остальному миру. Я знала, что Райли ощутит облегчение. Я едва ли видела его и Уэса со времени нашего прибытия, и лишь единожды покинула эту комнату тогда, когда заснула рядом с Гарретом, и Райли отнес меня в мою собственную постель. Я знала, он хотел услышать, что Гаррет пришел в себя, хотя бы по той причине, что я перестану волноваться за него.

Взглянув в последний раз на спящего солдата, я на цыпочках вышла из комнаты и проскользнула в коридор.

И едва не ударилась головой о низкий кривой потолок – снова – пригнувшись, с приглушенным рыком. Коридор в действительности был огромной рифленой стальной трубой с ответвляющимися комнатами. Металлическая лестница в дальнем конце трубы вела наверх, к крошечному люку, где-то в захолустье Вайоминга. Это было обычное бомбоубежище. Райли рассказывал, что «споткнулся об него» много лет назад и превратил в место для отступления на случай экстренных ситуаций. Оно было темным, вызывало клаустрофобию, но являлось, по словам Райли и Уэса, самым надежным местом, на которое мы могли надеяться. Укрытием, в котором мы могли переждать происходящие наверху безумства, зная, что Орден не придет за нами посреди ночи.

Я не знала, насколько сильно мне нравилась идея пережидать творящиеся там вещи. Теперь мне, уверенной, что с Гарретом все будет хорошо, сидеть здесь и ничего не делать, надеяться, что «Коготь» и Орден забудут о нас, казалось больше похожим на тактику оттягивания, чем на план. Никто не собирался о нас забывать. И мы так усердно работали, чтобы нанести решающий удар обеим организациям: разрыв союза между «Когтем» и Патриархом стал огромной победой, даже если почти стоил жизни одному из нас. Отойти назад и спрятаться казалось совершенно противоположным тому, что мы должны делать в данный момент.

Помещение рядом с комнатой Гаррета, где Райли и Уэс делили двухъярусную кровать, оказалось пустым. Поэтому я направилась в единственное место, в котором они могли бы находиться, в «командный пункт» на другом конце трубы.

Как и все в подземном комплексе, в командном пункте были низкие потолки, бетонные стены и пространство, достаточное лишь для того, чтобы развернуться. В центре стоял квадратный стол, заваленный картами, папками и остальными документами; пара полок и стойка со старым компьютером в углу. Поразительно, но Уэс смог провести электричество в это место. В противоположном углу даже стоял древний телевизор, и чересчур радостный ведущий прогноза погоды сообщал, что нас ожидают дождливые выходные.

Шагнув в комнату, я ошеломленно заморгала. Уэс, что неудивительно, сидел за компьютером, как ноутбук, так и второй экран светились. Райли стоял у края стола, опираясь обеими руками на столешницу, и сосредоточенно разглядывал разложенные перед ним карты. Он был одет в черное – черные джинсы, ботинки и футболка – его черные волосы были взлохмачены. Я почувствовала, как внутри нарастает жар, мой дракон пробуждался к жизни, что он всегда и делал в его присутствии.

Но в комнате присутствовал некто третий, кто и привлек мое внимание. Она стояла по другую сторону стола, скрестив руки на груди, прямые черные волосы доходили до середины спины.

– Джейд?

Хрупкая китаянка, а в действительности, двенадцатиметровый взрослый дракон с востока, повернулась и одарила меня слабой улыбкой, когда я вошла в комнату.

– Здравствуй, Эмбер, – поприветствовала она меня. – Приятно снова тебя видеть. После рассказа Райли я не ожидала даже мельком увидеться с тобой в ближайшие дни.

– Что ты здесь делаешь?

Тонкая бровь изогнулась.

– Я говорила, что вернусь, разве нет? Когда удостоверюсь, что монахи в безопасности и нашли новый храм, я пообещала прийти назад. И война все еще идет. – Она опустила руки. – Поэтому я здесь. Хотя, кажется, я прибыла, если не в плохое, то в весьма неоднозначное время.

– Эмбер. – Райли быстро поднялся, взгляд золотых глаз встретился с моим. На мгновение на его лице отразилось недоброе предчувствие: я добровольно не покидала комнату Гаррета со времени нашего приезда. Имелось только две причины, по которым я покинула бы ее теперь. – Орденец? – осторожно спросил он.

– Пришел в себя, – сказала я, его плечи опустились, но я не была уверена, вызвано это облегчением или разочарованием. – Лихорадка прекратилась – он разговаривал со мной несколько минут назад. Думаю, с ним все будет в порядке.

– Ну, это уже что-то. – Райли зачесал назад волосы. – Приятно для разнообразия получать неужасные новости. Если мерзавец вскоре встанет на ноги, я смогу воспользоваться его взглядом на то, что за чертовщина творится там с Орденом.

Упоминание Ордена вернуло меня в настоящее. Я настолько была зациклена на Гаррете, практически забыв обо всем остальном, но сейчас правда снова возникла передо мной, гнетущая и зловещая.

– Зачем? – спросила я, шагая к столу. – Что я пропустила? Что происходит? И что делает Орден?

Райли бросил на меня отчаянный взгляд.

– Ничего, – прорычал он, заставляя меня нахмуриться. – Ни одного чертова происшествия. Они даже не пискнули с тех пор, как мы покинули Солт-Лейк-Сити. Не было ни налетов, ни драк, совершенно никаких действий. Орден как будто ушел в отставку.

– Я сбита с толку, – произнесла я, вскинув голову. – Разве это не здорово? Мы разоблачили Патриарха перед остальным Орденом, и давление «Когтя» на него прекратилось. Они больше не нападают на твои пристанища.

– В данный момент нет. – Райли скрестил руки. – Но все же сейчас слишком тихо. Я не верю в полное отсутствие ответной реакции – подобное на них совершенно не похоже. Вероятно, это лишь затишье перед бурей.

– Орден не те, о ком мы сейчас должны беспокоиться, – продолжила Джейд, словно я ничего не сказала.

– Ты не переставала говорить мне об этом, – начал Райли, переводя взгляд на восточного дракона. – Но я не знаю, каких действий против «Когтя» ты от меня ожидаешь. Если организация что-то замышляет, это еще одна причина держаться от них подальше. Мы прячемся глубоко, и прячемся усиленно. Для нас это единственный способ выжить.

– Просто прятаться и ничего не предпринимать – это не план.

– Прошу прощения – и это говорит один из восточных драконов, которые на протяжении сотен лет ничего не делали, кроме как сидели на своих чешуйчатых задницах в уединенных храмах, пока остальные сражались на войне?

Пока они разговаривали, прогноз погоды сменился новостной программой с молодым репортером, стоящим на узкой полоске асфальта перед лесом. Позади девушки-репортера пара оранжево-белых баррикад перегораживала дорогу, сигнальные огни вспыхивали в серой мороси.

– Власти все еще пытаются выяснить, что послужило причиной аварии, которая вызвала падение наполненного топливом грузового самолета на небольшой городок в Арканзасе на прошлой неделе, – произнесла она. – Как вы можете видеть, дорога к городу перекрыта, и власти оцепили территорию. Команда спасателей сейчас находится на месте происшествия и без остановки пробирается через завалы, но к настоящему времени не обнаружено ни одного выжившего.

– Когда это случилось? – спросила я.

Райли бросил на телевизор беглый взгляд.

– Пару дней назад, – грубо ответил он. – Очевидно, самолет, полный топлива, рухнул на какую-то деревенскую общину. Вызвав эффектный взрыв, стер с лица земли целый город, согласно новостям. Это показывали по всем каналам на протяжении нескольких дней. – Он пожал плечами. – Трагично, но не то, о чем нам стоит беспокоиться.

– Верно, – согласилась Джейд. – Мы должны беспокоиться о «Когте» и их планах теперь, когда Орден разрознен.

– И что конкретно, по твоему мнению, мы действительно можем сделать против организации? – спросил Райли, повернувшись к ней. – Собственно говоря, что заставляет тебя думать, будто «Коготь» вообще что-нибудь замышляет?

Пока они спорили, я обратила свое внимание на телевизор. Картинка сменилась с изображения карты Соединенных Штатов на собрание, похожее на пресс-конференцию: человек за трибуной говорил перед горсткой репортеров и вспыхивающими камерами. В следующий момент он отступил назад, и его место заняла женщина. Высокая и привлекательная, с черными как смоль волосами и поразительно голубыми глазами, по какой-то причине мои инстинкты шевельнулись, когда я увидела ее.

– Ох, черт побери, – выдохнул Уэс в углу.

Райли и Джейд не услышали его и тихого ужаса в его голосе. Сбитая с толку, я обернулась, но он не смотрел ни на одного из нас, все его внимание было приковано к телевизору в углу.

– Дерьмо, – снова выругался он и посмотрел на Райли, все еще горячо спорившего с Джейд. – Райли, черт тебя побери, да заткнись ты на секунду. Посмотри! Посмотри, кто здесь.

Райли вытянул шею в сторону экрана, и его глаза широко распахнулись.

– Миранда? – воскликнул он. – Что за чертовщина? Почему она там?.. – Его глаза сузились, челюсть сжалась, когда он замотал головой. – Проклятье, – зарычал он.

– Что? – спросила я. – Что происходит? Кто такая Миранда?

Райли снова выругался.

– Она агент НСБТ – Национального совета по безопасности транспорта, – пояснил он. – Они федеральные агенты, которые призваны расследовать авиакатастрофы в США. – Он вздохнул, его взгляд стал суровым. – А еще она хамелеон и одна из лучших в «Когте». Что означает…

– Что вся эта история – долбаное прикрытие, – мрачно пробормотал Уэс. – Если «Коготь» послал хамелеона на место, они серьезно замешаны в том, что бы там ни происходило.

Ледяной взгляд Джейд встретился со взглядом Райли, и в ее темных глазах читалось предостережение.

– «Коготь» действует, – зловещим тоном произнесла она. – Как долго мы сможем игнорировать происходящее? Как долго сможем прятаться, пока они беспрепятственно претворяют в жизнь свои планы?

– Так долго, как потребуется, – прорычал в ответ Райли. – Разрушение Ордена – это одно. Спасение детенышей от организации – другое. Драконы, которые идут прямо на «Коготь», умирают, вот и все. Я руководитель подпольной структуры – на кону не только моя шкура. У меня целая сеть драконов и людей, о которых нужно беспокоиться, и я не подставлю их под огонь «Когтя». Нет, мы останемся здесь, мы спрячемся, мы позволим этому закончиться. Я не собираюсь подвергать кого-либо опасности, если подобное в моих силах.

– А что, если это не закончится? – бросила вызов я. – Что, если станет только хуже? – Я указала на экран. – Райли, если это прикрытие, значит, «Коготь», вероятно, уничтожил целый город. Такое совершенно не в их духе – они никогда бы не стали так рисковать, если бы не планировали нечто действительно масштабное. – Райли взглянул на меня, заставляя моего дракона вскинуться, но я не сдавалась. – Джейд права. С организацией что-то происходит, нечто важное. Нужно выяснить, что замышляет «Коготь», прежде чем станет слишком поздно.

– Только не начинай и ты, Искорка.

– Они правы, дружище, – тихо произнес Уэс, и мы от удивления потеряли дар речи и повернулись к нему, но он продолжал смотреть на экран, его взгляд был мрачным. – Раньше «Коготь» мог взорвать здание или два, но они всегда старательно маскировали случившееся под несчастный случай. Это… – Он махнул головой в сторону телевизора. – Это уже совсем другое дело. Я никогда не слышал, чтобы они вырезали целый город без причин. Это место у черта на куличках. Если только мы не пропустили что-то серьезное, то там нет ничего, что могло бы заинтересовать «Коготь». – Его челюсти сжались. – Мне это не нравится, Райли. Они меняют правила игры. Мы должны выяснить, что за чертовщину они творят, прежде чем нам надерут задницу.

– Et tu[1], Уэсли? – прорычал Райли, но прежде чем тот смог ответить, он повернулся ко мне. – Подожди секунду, Искорка, – приказал он. – Прежде чем снова ринешься в атаку, думаю, ты кое-что забыла. – Он указал на дверь. – Что насчет солдата? Он не может пойти с нами, не с такими ранами. Станет тормозить нас или будет убит. Черт, да он даже не может стоять сейчас, не то что держать пистолет. Как, по-твоему, он будет поспевать за нами?

Я прикусила губу. Он прав. Гаррет был не в состоянии отправиться на еще одну опасную миссию, но еще я знала, что мы обязаны раскрыть планы «Когтя».

– Я… останусь в тылу, – сказала я Райли. – Присмотрю за Гарретом, пока ты, Джейд и Уэс отправитесь выяснить, что они замышляют.

Райли фыркнул.

– Очень благородно с твоей стороны.

– Я бы пошла с вами, Райли, тебе известно, что пошла бы, – решительно произнесла я. – И хочу пойти, сама все увидеть. Но… – Я начала потирать руки, затем остановила себя. – Я не брошу его. Не одного. А мы должны выяснить, что вытворяет «Коготь», прежде чем они удивят нас следующим ужасающим проектом. Значит, вы трое идете. Я остаюсь здесь с Гарретом.

– Нет, не остаешься, – вздохнул Уэс, снова удивив меня. – Это сделаю я. – Райли обернулся к нему, и тот пожал плечами. – От меня столько же пользы по телефону, как и вживую, – сказал он рассудительным голосом, – и нужен кто-то, кто присмотрит за пристанищами, пока вы будете отсутствовать. Просто прими это, приятель, она лучше в бою, и если, черт возьми, все пойдет ко дну, у трех драконов больше шансов выбраться живыми, чем у двух драконов и человека. Я останусь здесь, оказывать поддержку и удостоверюсь, что орденец не истечет кровью, а гнезда не взорвутся. Со мной он будет в безопасности – и не смотри на меня так, – добавил он, когда Райли поднял бровь. – Этот придурок полезен – и я не такой говнюк, чтобы не признать этого. Если сохранение его жизни означает, что в будущем он убьет больше людей из Ордена и «Когтя», тогда, пожалуйста, я предоставлю ему все, что бы ни понадобилось.

Я улыбнулась его грубости, заметив румянец, который заалел на небритых щеках.

– Спасибо, Уэс.

– Да, спасибо тебе, Уэсли, – эхом отозвался Райли с искренней насмешкой в голосе. – За то что втянул меня в еще одну безумную авантюру. Полагаю, если я сейчас откажусь, эти две болванки отправятся на место крушения без меня. – Он покачал головой и поднял руку прежде, чем я смогла возразить. – Прекрасно. Великолепно. Снова в объятия смерти – в нашей безумной жизни все без перемен. Итак, поскольку теперь вы, бунтари, решили, куда мы направляемся дальше, почему бы вам не сказать мне, сколько времени займет дорога от Вайоминга до Арканзаса?

Пальцы Уэса запорхали над клавиатурой.

– Эм… около восемнадцати часов, – доложил он, щурясь. – Если поедете по прямой.

Райли покачал головой и выдохнул, раздосадованный поражением.

– Ну, хорошо, – проворчал он, – если мы и правда собираемся сделать это, то давайте поскорее закончим. – Выпрямившись, он снова стал решительным, голос приобрел грубые, командные нотки. – Выдвигаемся завтра. Уэс, разошли послания во все пристанища. Скажи им – снова – чтобы оставались на месте и не высовывались, если только не будут уверены на сто процентов, что «Коготь» или Святой Георгий вломятся в их двери на следующие сутки. Я соберу вещи, поэтому отправляемся так скоро, как только сможем. – Он бросил на меня оценивающий взгляд золотых глаз, и уголок его рта изогнулся. Я сглотнула, игнорируя медленно нарастающее внутри меня пламя. – Отдохни немного, Искорка, – приказал он. – За все это время ты спала всего пару часов за ночь, и большую часть из них провела, съежившись на стуле. Я знаю, что ты устала. Иди поспи.

Я самодовольно усмехнулась в ответ, готовясь сказать ему, что в порядке, но неожиданно осознала, что он прав. Я более чем устала. Из-за переживаний о близящейся потери Гаррета, его болезни и постоянного дежурства около кровати, я была совершенно изможденной. И сейчас сон казался великолепной идеей.

– Да, – согласилась я, отступая назад. – Так и сделаю. Без меня не уезжать.

– Даже не мечтай.

Я последний раз проверила Гаррета, прежде чем пойти в соседнюю комнату. Он все еще беспробудно спал, его дыхание было медленным и глубоким. Я на цыпочках покинула его комнату, чтобы не разбудить солдата, прошла в свою и рухнула на крошечную кушетку в углу. Бугристый и жесткий, как камень, матрас, показался мне мягким, словно пуховая перина. Я провалилась в забытье прежде, чем моя голова коснулась подушки.

Стук в дверь вырвал меня из мертвого сна без сновидений. Схватив телефон, я сонно уставилась на светящиеся цифры: 6:42 утра. Ничего себе, когда я легла в кровать, было семь часов вечера. Я отключилась почти на двенадцать часов.

Стук повторился, вероятно, это Райли или Джейд, с нетерпением рвущиеся отправиться в дорогу. Восемнадцать часов до Арканзаса – это длинный путь. Я подумала о Гаррете, почувствовала укол беспокойства и вины за то, что оставляю его, но он получил пулю и чуть не умер меньше двух недель назад. Он определенно не может пойти с нами.

– Встаю! – крикнула я, сползая с матраса. Боже, пол был ледяным. – Уже иду, дайте пару секунд.

Я пробежала пальцами по волосам, пригладив их, как могла. И, зевнув, направилась к двери и открыла ее.

За ней стоял не Райли. И не Джейд.

– Привет, подружка-дракон, – произнес Гаррет, улыбаясь мне через порог. На нем были джинсы и белая футболка, его короткие светлые волосы, чистые и зачесанные назад, блестели под голыми лампочками. Глаза цвета металла сияли, наши взгляды встретились. – Ты ведь не думала о том, чтобы оставить меня, не так ли?

Гаррет

Мне не следовало вставать.

Не потому, что я чувствовал слабость или все еще весь горел. Я буквально не должен был держаться на ногах сейчас, не с теми ранами, которые получил. Я находился при смерти; мое тело получило огромное количество ранений, на полное заживление которых должны были уйти недели, если не месяцы. Но прошлой ночью я проснулся сонный и ничего не понимающий, под простынями было жарко словно в сауне. Даже не задумываясь об этом, я соскочил с кровати и побрел по коридору, пока не обнаружил комнату с людьми внутри. Когда я вошел в дверь, Уэс едва не свалился со своего стула, а Райли весьма выразительно выругался.

– Дерьмо, орденец! – Отступник смерил меня недоверчивым взглядом. – Что, черт возьми, ты вытворяешь? Захотел сдохнуть? Тебе нельзя сейчас вставать.

Я попытался прояснить свой затуманенный разум. И только тогда осознал, что стою по пояс голый, а вся моя грудь замотана бинтами и марлей.

– Как долго я лежал?

– Больше недели. – Райли шагнул вперед, золотые глаза сузились и посмотрели оценивающе. – И, честно говоря, у меня нет ни малейшего представления, как ты вообще стоишь, если только не бредишь так, что ничего не чувствуешь.

В дверном проеме появилась Джейд, изящные брови поползли вверх, когда наши взгляды встретились. Я также пребывал в недоумении: как много всего произошло в мое отсутствие?

– Так, – иронично прокомментировал восточный дракон. – По словам Райли, я не должна была увидеть тебя так скоро. Но, оказывается, что ты не… как там говорится? на пороге смерти, в конце концов.

– Чертовски ясно, что нет. – Настала очередь Уэса подойти ближе. Он вскочил со стула и выхватил из ящика аптечку первой помощи. – Сядь, ты, проклятый упрямый говнюк, пока не вскрылся. Если умрешь сейчас, этот чертов детеныш кого-нибудь прикончит.

Я безмолвно опустился на стул, хакер начал снимать бинты с моей спины и груди. Когда он стянул повязки, прохладный воздух коснулся кожи, и Уэс с придыханием выругался.

– Проклятье, ты что, издеваешься надо мной? – Я почувствовал прикосновение ткани к коже прямо поверх раны, но она лишь слегка покалывала. – Ты это видишь, Райли? На прошлой неделе здесь зияла дыра размером с мяч для гольфа. А сейчас, черт побери, ничего. – Лоскуток прошелся по моей спине, на этот раз немного сильнее, болью отдаваясь в боку. – Выглядит как после многих недель восстановления, а не пары гребаных дней. Дерьмо. Полное дерьмо. Ты понимаешь, что это значит?

Я повернулся на своем сиденье, заставляя его повозиться с бинтами и выругаться.

– Где Эмбер? – спросил я, оглядывая комнату. Я все еще был как в тумане, чувствовал головокружение и изумление. И не знал, где мы находились, что случилось или почему вернулась Джейд. Мне нужны были ответы, но сначала я должен снова увидеть Эмбер.

– Спит, – ответил Райли. Лидер отступников возвышался надо мной с непроницаемым выражением лица. – За последние несколько дней теми единственными разами, когда она покидала твою комнату, были посещения ванны, и когда я заставлял ее поесть что-нибудь, – продолжил он. – Не буди ее сейчас, орденец. Ей нужно поспать как можно дольше, прежде чем мы завтра уедем.

– Уедете? – я поднял брови. – Куда вы собираетесь?

Он нахмурился в ответ, и я мог бы сказать, что он корит себя за сказанное, но Джейд придвинула еще один стул и села рядом со мной, выражение ее лица было хмурым.

– Мы думаем, «Коготь» что-то замышляет, – произнесла она и пересказала все, что случилось с тех пор, как в меня выстрелили. Она говорила медленно, отвечая на каждый мой вопрос, и когда Уэс закончил менять повязки, я снова мыслил ясно.

– Я иду с вами, – обратился я к Райли, и он фыркнул.

– Знал, что ты так и скажешь, орденец, – прорычал он и махнул рукой. – Твое дело, конечно. Я определенно не смогу остановить тебя, если захочешь присоединиться, но тебе придется не отставать. Это ведь не станет проблемой, не так ли?

Я плавно поднялся и ощутил боль в боку, но та была вполне терпима. Я переносил куда худшее, хотя знал, что не должен был выжить на этот раз. Много раз видел подстреленных в битвах солдат. И знал, что никто не встанет и не пойдет меньше чем через неделю после таких ранений. Но я не собирался оставаться позади, когда Эмбер мчалась прямиком навстречу опасности, снова.

– Нет, – ответил я отступнику, который отрывисто кивнул, как будто ожидал подобного. – Совершенно никаких проблем.

Эмбер раскрыла рот, в шоке уставившись на меня огромными глазами, пока изучала мое лицо. Моргнула, словно пыталась удостовериться, что я не видение, а затем потянулась ко мне. По коже побежали мурашки, когда ее пальцы нежно сжали мою руку.

– Гаррет, – ее голос звучал взволнованно, и она едва дышала. – Как?.. – Она помотала головой. – Тебе не следовало вставать, – прошептала она. – Ты был застрелен всего неделю назад. И не просто в руку или ногу – ты почти умер.

– Что все и продолжают напоминать мне, – проворчал я и улыбнулся. – Я знаю. Знаю, что не должен находиться здесь – я даже не должен вставать, по меньшей мере, несколько дней. Но… – Я беспомощно пожал плечами. – Я в порядке. Уэс осмотрел меня, вчера ночью и сегодня утром. Раны почти зажили. Он сказал, что мое выздоровление почти похоже на регенеративную способность драконов или даже наравне с ней, но он никогда прежде не видел ничего подобного у человека. Полагаю, драконья кровь – это замаскированное благословение. – Она в изумлении подняла брови. – Итак, ты не оставишь меня здесь, подружка-дракон. Даже отрасти я действительно крылья и хвост, я бы не отпустил тебя. Тебе просто придется привыкнуть ко мне ряд…

Эмбер прервала меня, сомкнув пальцы у меня на затылке, потянув меня вниз и прижавшись губами к моим. Я застонал и обвил руками ее талию, притягивая ближе, ощущая, как ее сердце бьется напротив моего. Жар распространился у меня внутри, заполняя вены, пока напряжение в животе ослабевало. Когда я находился рядом с ней, все случившееся со мной – пулевое ранение, близкая смерть, вливание чего-то, что не давало мне уверенности, что, в конечном счете, я не буду убит этим, – казалось незначительным. Пришло осознание, что я бы отдал жизнь за эту девушку. С радостью принял бы предназначавшуюся ей пулю, если необходимо, прямо сегодня, мог бы поддержать ее в последний раз.

Когда мы отстранились друг от друга, глаза Эмбер блестели, почти сверкали. Я был окутан греющим коконом жара и тепла, чувствуя, как оно пульсирует между нами с каждым ударом сердца. И не хотел ничего иного, кроме как затащить ее в пустую комнату, закрыть двери и посмотреть, как быстро пламя поглотило бы нас.

Посмотрев вниз, я коснулся ее щеки и иронично улыбнулся.

– Райли ждет нас, – пробормотал я, и она со вздохом кивнула. – Он хотел, чтобы я сказал тебе собирать вещи – мы отправимся сразу же, как только ты будешь готова.

Поднявшись на цыпочки, она поцеловала меня еще раз, медленно и долго, прежде чем отклониться назад и отступить. Я отрывисто вздохнул, успокаивая адский огонь внутри, и стал ждать за дверью, пока она собирала скромный багаж. Бесцеремонно запихивала последний черный костюм гадюки в спортивную сумку, прежде чем застегнуть ее и присоединиться ко мне. Я взял сумку, накинув ремень на плечо, и мы вместе пошли по коридору к командному пункту.

Райли, Уэс и Джейд – все находились там, два дракона стояли у стола, что-то обсуждая вполголоса, пока Уэс сидел за компьютером, яростно стуча по клавиатуре. Когда мы вошли в комнату, Джейд склонила голову в мою сторону с едва уловимой улыбкой. Я кивнул в ответ.

– Вы здесь, – объявил Райли, взглянув на Эмбер. – Уверена, что все взяла, Искорка? Путь до Озарка далекий, и на этот раз мы не повернем назад. – Уголок его рта изогнулся в усмешке. – Мы не хотим останавливаться на полпути через Колорадо, когда ты поймешь, что забыла свой костюм гадюки в ванной.

– Такое было всего раз, Райли, – закатила глаза Эмбер. – И мы потеряли минут пятнадцать максимум. Забудь об этом.

– Хорошо, – прервал Уэс, вставая с кресла. – Дело сделано. Я разослал последнее сообщение по структуре. Все в состоянии повышенной боевой готовности, с указаниями не высовываться, кроме случаев крайней необходимости. Мы готовы к отъезду. – Поскольку теперь я не нуждался в присмотре, Уэс шел с нами.

Отступник покачал головой.

– Ну, ладно – сказал он, его голос не звучал воодушевленно от данной затеи. – Давайте покончим с этим. Восемнадцать часов дороги – это ад, так что будем меняться. Орденец, поскольку ты чувствуешь себя настолько волшебно отдохнувшим… – Он бросил мне связку ключей. – Ведешь первым.

Данте

Заключительная неделя была почти адом.

– Осторожнее, – рявкнул я, когда Эмбер закрыла дверь холодильника и едва не врезалась в меня с молоком. – Ты даже не смотришь, прежде чем сломя голову сносить людей?

Она фыркнула.

– Боже, не много ли ворчания? – Она обошла меня и направилась к столу. – Какая муха тебя в ду́ше укусила за задницу?

Я резко распахнул двери холодильника.

– Извини, – проворчал я, доставая сок. – Просто устал. Прошлой ночью занимался до двух часов.

Она сморщила нос, когда я присоединился к ней за столом.

– Опять? Ты делал то же самое вчера. И за день до этого. И весь вечер.

– Да, потому что хочу сдать, – снова рявкнул я. – Потому что, в отличие от тебя, не могу прокладывать себе путь в жизнь вполсилы. Потому что, опять же, в отличие от тебя, все ожидают, что я добьюсь успеха. Поэтому, да, я должен учиться, а не проводить свои вечера в комнате, пялясь в телевизор.

– Эй, болван, я тоже училась все это время, – огрызнулась в ответ Эмбер. – Каждую ночь, ставлю тебя в известность. Так что не сваливай все дерьмо типа «меня прессуют сильнее тебя» на меня. Если ты выбираешь не спать целую ночь, не скули мне, что ты устал. Это не моя вина.

Я начал было ворчать на нее в ответ, но остановил себя. Эмбер права. Мы оба были раздражены и измотаны. Последняя неделя прошла в экзаменах, учебе и новых экзаменах. Не только по математике, естественным наукам, биологии и всем нашим академическим предметам; помимо них у нас каждый день проходили тесты, выясняющие, насколько мы «можем быть людьми». Проверяющие, сможем ли мы сохранить человеческий облик в экстренных, стрессовых ситуациях, или потеряем его и примем истинную форму. Вчера во время одного из наших «экзаменов» мы сидели в центре круга и пытались спокойно отвечать на вопросы, пока все вокруг нас кричали нам в лица или требовательно что-то спрашивали. Я держался хладнокровно и прошел тест достаточно легко, но Эмбер вышла из комнаты ощетинившаяся и готовая сорваться на любого, кто до нее дотронется.

– Прости, – снова произнес я и ухитрился немного улыбнуться.

Она расслабилась и улыбнулась в ответ.

– По крайней мере, сегодня последний день, – сказала она с облегчением в голосе. – После все снова станет нормальным.

– Да, – кивнул я. – Надеюсь.

– Боже, лучше бы так оно и было, – проворчала она. – Если мне придется вытерпеть еще один экзамен «крик в лицо на протяжении часа», то я откушу кому-нибудь голову. – Она скривила губы, затем яростно начала есть свои хлопья с агрессивным хрустом. – Во всяком случае, у меня тоже есть причины сдать эти глупые тесты. Ты знал, что мистер Гордон возьмет нас на новый ужастик, если мы сдадим хорошо финальный экзамен в лучшем виде?

Я усмехнулся.

– Ты могла упомянуть об этом раз или два.

Она оставила без внимания мой сарказм.

– Я так устала от этих одинаковых дурацких стен, – продолжала Эмбер, вопросительно глядя на них. – Мне нужно выбраться отсюда, хотя бы на пару часов. И давай, Данте, – ты ведь в предвкушении, признай это. Ты учишься для того же, чтобы увидеть этот фильм.

– Да, хотя ты знаешь, что я не жду этого с таким нетерпением? Быть разбуженным в полночь кем-то, врывающимся в мою комнату, поскольку этот кто-то думал, что слышал, как открывается дверь ее шкафа, паршиво.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – беззаботно ответила Эмбер. – Но тебе, вероятно, следует положить на пол спальный мешок, просто на всякий случай.

Я покачал головой, допивая сок, и направился в свою комнату к книгам.

Тест оказался сложным. Я устал, и примерно через час моя голова начала раскалываться. Но я стиснул зубы и, напрягшись, управился быстро. Эмбер, на удивление, закончила через пару минут после меня, подтверждая, что действительно училась, как и говорила. Я чувствовал себя плохо оттого, что ругался на нее.

После двухчасового экзамена по наукам нас пригласили выйти наружу. Был полдень, и солнце напекало голову, обжигая пыльную землю. Около ворот на территории нас ожидала машина, двигатель тихо гудел, перед ней стоял мужчина в костюме. Я был удивлен и немного встревожен. Тестирование не закончилось, до этого еще далеко: почему они хотели, чтобы мы покинули здание школы сейчас?

Сотрудники «Когтя» в черных костюмах открыли перед нами двери, и мы молча залезли внутрь, зная, что вопросы бесполезны и всегда остаются без ответа. Машина тронулась, отъехала от ворот, и вскоре школа исчезла из зеркала заднего вида.

Как обычно, в машине было холодно. Немного холоднее, чем мне бы хотелось, но тонированное стекло между нами и водителем предотвращало любые вопросы или просьбы выключить кондиционер. Эмбер глазела в окно, желая вырваться из огороженного пространства и убраться подальше от школы, неважно, по какой причине. Я был не настолько воодушевлен. Не то чтобы я не радовался поездке наружу, конечно. Только не знал, что задумал «Коготь». Почему они забрали нас из школы во время тестирования?

– Как ты думаешь, куда мы едем? – размышлял я вслух, наблюдая, как за окном проносится пустыня.

Эмбер пожала плечами.

– Какая разница? Мы выбрались из школы и не будем торчать на экзамене шесть часов. Они могут отвезти нас хоть на заправку, и я не стану жаловаться. – Она подумала об этом, затем снова пожала плечами. – Возможно, они пораньше повезли нас на фильм, потому что мы так хорошо справлялись.

Я состроил гримасу.

– Очень в этом сомневаюсь.

Внезапно машина резко взяла влево, сворачивая с узкой частной дороги и устремляясь в пустыню. Испуганный и даже более взволнованный, я наблюдал, как исчезает цивилизация, пока мы все дальше ехали в никуда.

Прямо в тот момент, когда я уже собирался поделиться с Эмбер некоторыми безумными теориями, машина замедлилась и остановилась у земляного вала. С легким жужжанием разделяющее стекло опустилось вниз на несколько сантиметров, так что мы увидели только макушку водителя.

– Вылезайте. Вы оба.

Я выглянул в окно. За стеклом не было ничего. Ни заправок, ни дорог, ни знаков, ни машин. Одна только пустыня, простирающаяся до горизонта во всех направлениях.

– Здесь? – спросила Эмбер, понимая мое замешательство. – Зачем?

Вопросы, касающиеся приказов, обычно пресекались или оставались без ответа, поэтому я был удивлен, когда водитель ответил.

– Часть вашего теста, – грубо произнес он. – Первый, кто вернется, сдаст. Другой провалится.

У меня внутри все оборвалось, и я уставился на водителя, размышляя, всерьез ли он это.

– Что будет, если мы придем вместе?

– Тогда провалитесь оба. – Он сделал жест двумя пальцами, говорящий, чтобы мы покинули машину. – Вперед.

Потрясенные, мы покинули автомобиль. Как только двери закрылись, машина сорвалась с места в облаке пыли, помчавшись по песчаным холмам, и исчезла. Бросив нас одних в сердце пустыни Мохаве.

Эмбер непокорно взглянула на меня зелеными глазами.

– Что за ерунда? Что за тупая проверка? Первый вернувшийся сдаст, а второй провалится? Словно они ожидают, что мы будем гнаться наперегонки через пустыню на ногах? Без телефонов, воды или даже компаса? – Оглядевшись вокруг, она замотала головой и безнадежно в бессилии развела руками. – Это безумие. Ты хотя бы знаешь, в каком направлении школа?

– Да, – тихо произнес я, и она удивленно моргнула. – Судя по времени и положению солнца… – я прищурился на небо, затем кивнул и развернулся, уверенный в своем анализе. – Школа должна находиться… там.

Эмбер вздохнула, скрестив руки.

– Что ж, я не собираюсь двигаться вперед без тебя, – заявила она. – Это бессмысленно. Могут смириться с этим, если хотят, чтобы я прошла этот глупый тест. Мы пересечем финишную прямую вместе, и они просто будут иметь дело с двумя провалившимися, верно?

Всего мгновение я молчал. Происходящее, весьма вероятно, действительно было проверкой «Когтя» на преданность организации. Я осознавал это. Но если сделать так, как предложила Эмбер, то это будет моя первая настоящая неудача. Я всегда блестяще сдавал экзамены. И если сейчас все испорчу, моя идеальная репутация будет запятнана.

– Даже не знаю… – начал я, но тут Эмбер схватила меня за руку.

– Постой секунду. – На ее лице появилось такое выражение, которое всегда заставляло меня беспокоиться. Говорящее, что она сейчас поняла нечто такое, что, вероятно, втянет нас в проблемы. – Если тебе известно, где школа, значит ли это, что ты знаешь, где находится город?

Я нахмурился.

– Да, – медленно произнес я, оглядываясь по сторонам. – Я… думаю, там. – Ближайший городок представлял из себя крошечное, пыльное поселение с горсткой заправок, забегаловок и одним очень старым кинотеатром, в котором мы ни разу не были. Он был в тридцати минутах езды на машине, и по моей оценке, в настоящий момент мы, вероятно, находились ближе к городу, чем к школе. – А что?

Глаза Эмбер сверкнули, на лице появилась легкая дерзкая ухмылка.

– Есть идея, – энергично произнесла она. – Забить на их тупой тест. Вместо этого давай отправимся в город.

Я уставился на нее.

– Проигнорировать задание? Ты с ума сошла?

– Почему нет? – Эмбер жестом указала на пространство вокруг нас. – Они бросили нас здесь, прямо посреди чертовой пустыни – почему бы нам хоть разок не повеселиться? Отправиться в город и посмотреть то кино. Можем сказать, что мы отчаянно заблудились и бродили кругами на протяжении многих часов. Что они смогут возразить? – Я все еще колебался, и она закатила глаза. – Вперед, Данте, мы в любом случае собираемся завалить тест, ты это знаешь, так? Что мы теряем? Если только ты и вправду не хочешь обогнать меня в пустыне.

Я сделал вдох. Это было соблазнительно. Я устал, и не только физически. Я устал от тестов, устал от учебы, от бессонных ночей ради того, чтобы встретить еще один изнуряющий день экзаменов. И, если говорить правду, злился на «Коготь» за такое невыполнимое задание, за приказ сделать единственное, что я отказывался выполнять: бросить свою близняшку.

Я взглянул на Эмбер и кивнул.

– Да, – сказал я, не обращая внимания на пронзающий внутренности страх. – Давай сделаем это.

Даже несмотря на то, что мы знали, куда идти, дорога до города заняла полдня. Пустыня простиралась вперед, извечная и неизменная. Даже для двух драконов, которые обычно процветают на жаре, часы скитания по пустыне при температуре выше сорока градусов начинали изматывать нас. К тому времени, как на горизонте появились первые крыши, мы истекали потом, горели, умирали от жажды и отчаянно стремились скрыться от солнца.

– Добрались, – с ликованием выдохнула Эмбер. Она улыбалась мне, нетерпеливая и спокойная в то же время. Ее кожа слегка порозовела от солнца, и моя собственная была неприятно стянута, я гадал, возможно ли дракону получить солнечный ожог. – Пойдем, – сказала она, махнув вперед на заправку вдалеке у обочины дороги. – Я уже плююсь песком. Сначала попьем, а затем давай искать кинотеатр.

У меня внутри все вертелось, когда мы достигли границы города, либо от воодушевления, либо от страха или всего вместе. Подобное строго-настрого запрещалось. Прерывать занятие, бродить по городу в одиночку, умышленно не подчиняться наставникам? Прежде я никогда не делал ничего настолько рискованного. И не знал, нравится ли мне это чувство нервного возбуждения и полного ужаса, но теперь мы не могли повернуть назад.

Но когда мы пересекли дорогу и направились к заправке, я заметил пугающе знакомый черный седан, стоящий на парковке, и у меня внутри все перевернулось.

Держи себя в руках, Данте. Не все черные машины принадлежат «Когтю». Они никак не могли узнать, куда ты направляешься…

Задняя дверь открылась, и из машины вылез мистер Гордон в сопровождении двух агентов в костюмах.

Эмбер застыла. Я стоял неподвижно, мой разум опустел, наш учитель шел к нам через площадку, оставив агентов возле машины. Они нашли нас. Как они нас обнаружили? Машина осталась где-то поблизости, удостоверяясь, что мы движемся в правильном направлении? Водитель прятался где-то с биноклем, наблюдая за нашим курсом?

– Эмбер, – голос мистера Гордона звучал беспристрастно. Ни злости, ни удивления от того, что нашел нас здесь. – Данте. Идемте, пора возвращаться домой.

Оцепенев, мы последовали за ним к машине. Больше мы ничего не могли сделать.

Поездка обратно прошла в тишине. Я уставился в окно, стараясь унять тошнотворное чувство в желудке. Что они сделают с нами? Испортит ли это навсегда мою репутацию в «Когте»? Решат ли они разделить нас с Эмбер?

Мне следовало бы бояться, и я боялся. Знал, что последующее наказание организации, вероятно, будет ужасным. Но в то же время, чем больше я думал об этом, тем сильнее злился. Очевидно, что они откуда-то наблюдали за нами, ожидая, когда мы провалимся. Управляя нашим поражением.

Это было нечестно. Мысленно я возвращался ко всем разам, когда превосходил других, следовал указаниям и приказам без промедления, и моя кровь закипала. Разве я не зарекомендовал себя к настоящему времени? Разве не был образцовым студентом, никогда не оспаривающим инструкции, никогда не жалующимся? Для чего этот бессмысленный тест, в котором мы не можем победить?

По возвращении мы молча последовали за мистером Гордоном в одну из классных комнат, где еще два наших тренера ждали с недовольным выражением на лицах.

– Итак. – Мистер Гордон повернулся к нам лицом, пока остальные учителя подходили ближе. Его лицо было строгим и выражало неодобрение. – Решили немного повеселиться, не так ли? Посередине экзамена, не меньше. Кто-нибудь из вас побеспокоится объяснить, о чем вы сегодня думали? И, пожалуйста, – добавил он, глядя на меня. – Не пытайтесь рассказывать мне, что вы «заблудились». Мне известно, что, по крайней мере, ты, Данте, знаешь достаточно, чтобы сказать, в какой стороне находится север. Итак. – Он поднял брови. – Что вы сегодня делали в городе? Почему проигнорировали задание?

– Потому что оно дурацкое, – шепотом прорычала Эмбер. – Глаза мистера Гордона сузились, и я вмешался, пока она не сделала еще хуже.

– Я не понял смысл теста, сэр, – сказал я, хотя управление моим собственным голосом давалось мне с трудом. – Я не собирался бросать свою сестру одну в пустыне. Я, быть может, и знал путь назад, но что, если Эмбер действительно потерялась бы? Она могла бы скитаться там сутки и пораниться или умереть от жажды.

– Подобное маловероятно, – ответил мистер Гордон. – Мы наблюдали за вами по спутниковой связи. Ни один из вас не находился в реальной опасности. Кроме того, ваше представление об экзамене было неверным. Мы не проверяли, кто из вас сможет вернуться первым – тест проверял, примет ли кто-то из вас истинную форму, чтобы добраться назад быстрее. Но, поскольку вы полностью обошли экзамен, вопрос остается открытым.

Спутники. Значит, вот как они узнали. Мое сердце упало еще ниже. У нас не было шанса сбежать, ни малейшего. Они с самого начала знали, что мы делаем.

Мистер Гордон бросил на меня проницательный взгляд, словно читал мои мысли.

– Позвольте мне прояснить ситуацию, мистер Хилл, – жестко сказал он. – Мы всегда наблюдаем за вами. Мы всегда проверяем вас. Ничто из сделанного вами не остается незамеченным. Помните это, всегда.

– Вы преследуете нас? – Сейчас Эмбер окончательно вышла из себя, и я нахмурился. Когда она так злилась, то могла наговорить что угодно. – Ну, это мысль – быть может, вот почему мы должны сбежать отсюда. Постоянная работа, экзамены и эти тупые мозговые игры. Мы даже не можем сделать перерыв. Возможно, если бы вы не так напирали, мы бы не желали так отчаянно убраться отсюда!

Мистер Гордон посмотрел на меня, его взгляд был холодным.

– И ты, Данте? Ты чувствуешь себя так же?

– Я… – Я заколебался, чувствуя на себе взгляды и людей, и дракона. Эмбер зло уставилась на меня, желая, но в действительности не надеясь, что я поддержу ее. Все учителя наблюдали за нами с безмолвным осуждением. Всегда с осуждением. Не имело значения, что я делал, как хорошо справлялся или как сильно преуспевал. Все равно они никогда не были довольны. Внезапно я тоже разозлился.

– Да, сэр, – взглянул я на мистера Гордона. – С того момента, как я здесь, я выполнял все, что вы хотели. Никогда не превращался, никогда не задавал вопросов, никогда не делал того, что мне не положено. До сего момента я успешно проходил каждый тест, который вы мне давали, и все равно я все еще нахожусь под наблюдением? Разве я давал вам повод не доверять мне? Единственное, что я делал все эти годы, это добивался первоклассных результатов.

Какое-то мгновение человек рассматривал нас в давящей тишине, затем вздохнул.

– Да, – сказал он, изумляя нас обоих. – Я знаю, мы много от вас требуем. Знаю, иногда это кажется нечестным. Но вы должны понимать, все это для вашей собственной защиты, и также ради вашего будущего. Мы давим на вас, потому что необходимо, чтобы вы справились. Потому что ваша судьба связана с «Когтем», и нам необходимо убедиться, что вы туда попадете. – Он сцепил руки, и казалось, сейчас обращался больше ко мне, чем к моей разъяренной близняшке. – Вы не просто люди. Вы драконы, и ваше будущее намного важнее, чем все, на что может надеяться человек. Понимаю, сейчас сложно, но если вы будете работать усердно и делать точно то, чего хочет «Коготь», в один день вы окажетесь теми, что по ту сторону.

«Теми, что по ту сторону».

Что-то щелкнуло в моей голове, внезапно все стало ясно. Я дракон, а «Коготь» – одна из самых влиятельных организаций в мире. Если я состою в «Когте», то являюсь тем, кто управляет. Я стану тем, кто отдает приказы. Не должен буду сдавать бессмысленные экзамены, слушать людей или беспокоиться о том, что каждое мое движение под наблюдением. В «Когте» драконы были начальниками, президентами, главами корпораций. И если я стану частью организации, никогда больше никто не скажет мне, что я должен делать.

Мистер Гордон заметил мою реакцию и улыбнулся.

– Да, Данте, – кивнул он. – Теперь ты понимаешь. Внутри организации ты можешь стать кем пожелаешь. Но чтобы попасть туда, ты обязан стремиться стать тем, кем хочет видеть тебя «Коготь», даже если это означает в настоящий момент отодвинуть свои собственные желания. Помни наш девиз – Ut ominous sergimous. В единении процветаем. Ты не просто одинокий детеныш, ты часть чего-то намного большего, чем ты один. Иногда жертва необходима.

«Жертва необходима».

Эмбер фыркнула, все еще злая и явно не впечатленная всем этим.

– Как бы там ни было, – проворчала она, скрестив руки. – Я только знаю, что теперь никогда не увижу это кино, да?

Мистер Гордон все еще наблюдал за мной оценивающим взглядом темных глаз. Самодовольная усмешка изогнула его губы.

– Мисс Брюннер, – позвал он, все еще глядя мне в глаза. – Пожалуйста, позвоните в кинотеатр и организуйте закрытый показ на завтрашний вечер. Скажите им, что нам нужно зарезервировать целый кинозал на несколько часов. Скажите также, что цена не имеет значения.

Эмбер вздрогнула, ее глаза расширились, а я открыл рот от удивления. Мистер Гордон улыбнулся.

– Полагаю, вы заслужили небольшой перерыв, – сказал учитель, наконец, взглянув на Эмбер, которая выглядела потрясенной до потери дара речи. – Ты права. Нельзя учиться и сдавать экзамены целыми днями напролет. Если завтра вы пройдете последнюю стадию экзамена, мы все отправимся в город отметить это событие. Такой мотивации для вас достаточно, мисс Хилл?

Эмбер что-то утвердительно пробормотала, и мистер Гордон кивнул. Но его взгляд встретился с моим поверх ее головы, и в этом мрачном взгляде я мог видеть отголоски его мыслей. «Вот что значит сила, Данте, – говорил он. – Вот что ты сможешь получить, если будешь выполнять точно то, чего хочет «Коготь». На вершине никто не скажет, что тебе делать, больше никогда.

На вершине ты сможешь обрести свободу».

Эмбер пыталась разговаривать со мной после того, как нас отпустили, но я едва ли слышал хоть что-то из сказанного ей, пока мы шли через пыльный двор к нашим комнатам. Мысли в голове вертелись, и внезапно меня перестало волновать кино, или наше злополучное приключение, или вообще что угодно, кроме предстоящего теста. Теперь я знал, что должен делать. У меня была четкая дорожка, и я не сверну с нее, пока не достигну конца, на самом верху. Даже несмотря на то, что путешествие будет тяжелым и некоторые вещи придется отпустить. Это может оказаться больно, но в итоге будет стоить того.

Жертва необходима, но я буду свободен.

Райли

– Райли, – послышался голос из темноты.

Я обернулся, бросив затуманенный взгляд на настенные часы, когда в дверном проеме крошечной кухни домика появился солдат – 4:50 утра. Очевидно, я был не единственной ранней пташкой. Либо так, либо орденец тоже поспал немного. Вчера был изнуряющий, умопомрачительно длинный день путешествия, пятеро из нас – я, Эмбер, Уэс, орденец и восточный дракон – набились в старый черный джип, спроектированный без заявки на удобство. Мы сменяли друг друга, по очереди вели машину и сидели на переднем пассажирском кресле, пока остальные теснились сзади. За пару часов до нашего финиша, мы завернули в один из многих палаточных лагерей, разбросанных рядом с Озарком, и сняли коттедж на ночь. Было настоящим облегчением не делить крошечный номер отеля, хотя мой мозг долго не отключался, не позволяя заснуть. Наконец, приняв тот факт, что о сне не может быть и речи, я встал и направился на кухню за самым крепким черным кофе, который только смог сделать, когда солдат возник в дверях.

Я не обратил на него внимания, потянувшись за кофеваркой. Ну, нам известно, что кто-то – вероятно, орденец – уже сварил кофе. Я наполнил свою чашку и сделал глоток. Черный и достаточно крепкий, чтобы разъесть краску на стене – то, что нужно.

– Что? – буркнул я.

Пауза, затем он тихонько вздохнул.

– Мне так и не выпала возможность поблагодарить тебя.

Удивленный, я отвернулся и открыл шкафчик, в котором хранились скудные припасы, которые мы взяли с собой.

– Давай не будем все усложнять, орденец, – пробормотал я, роясь среди банок с супом и равиоли, пакетиков вяленого мяса и конфет, всего, что можно быстро разогреть и съесть в дороге. Фу, быть может, я просто перехвачу что-нибудь позже в пути. Я не понимал, как Эмбер может каждый день есть «Скиттлз» на завтрак. – Ты ничего мне не должен.

– Ты спас мне жизнь, – настаивал солдат. – Хоть и не должен был. Больше никто ничего не мог сделать, не на таком расстоянии от города. Ты мог позволить мне умереть.

– Какая же сволочь я, по-твоему, а? – прорычал я, закрывая дверь шкафчика, чтобы взглянуть на него. – Я этого не сделал, потому что ты мне нравишься. Спас тебя, потому что так было правильно. Потому что ты отличный стрелок и прикрываешь наши спины, когда мы нуждаемся в этом. Потому что знаешь все про Орден, как они работают, что происходит в их свихнувшихся головах, а оставаться в живых проще, когда есть информатор изнутри. Я поступил так по ряду причин, орденец, и все они перевесили желание наблюдать, как ты истекаешь кровью в грязи. – Я сузил глаза, сделав глоток горького кофе, чтобы проглотить злость. – Поэтому не заставляй меня жалеть о выборе после этих глупых слов, почему я решил спасти твою жалкую задницу. Как бы трудно ни было в это поверить, но я не разрешаю кому-либо из моей команды умирать, если могу помочь. И я был бы никуда не годным лидером, если бы позволил личным чувствам встать на пути. Ты знаешь меня не так хорошо, как можешь думать.

По какой-то причине сказанное заставило его закрыть глаза и поморщиться.

– Эмбер однажды сказала мне то же самое, – начал он. – Она оказалась права. Я ничего не знал о вашем виде. Все, чему научил меня Орден, оказалось ошибочным. – Он забарабанил пальцами по руке и посмотрел в коридор, где за дверями Эмбер, Уэс и Джейд все еще спали в причудливых деревянных комнатах. – Я хочу узнать больше, – тихо произнес он. – Я пытаюсь понять. Даже с Эмбер я чувствую, что едва коснулся поверхности. Если бы только рядом находился дракон, готовый объяснить все эти вещи.

Он улыбнулся, хотя выражение его лица оставалось мрачным и отрешенным.

– Я не хочу бороться с тобой, Райли, – в следующее мгновение сказал он, и мы оба знали, на что он ссылается. – Ты мне не враг. Не хочу чувствовать, словно должен постоянно прикрывать свою спину от одного из своих товарищей. Я люблю Эмбер. – Он произнес это просто, как будто сообщал мне прогноз погоды. – И тебе известно, что есть что-то между тобою и ей, нечто… драконье, я полагаю, что, возможно, мне не суждено понять. Не мое дело спрашивать – она расскажет мне, когда будет готова. Но я останусь здесь. И никуда не денусь.

Я сглотнул рык и подавил поднимающегося Кобальта, ощетинившегося и возмущенного.

– И зачем ты мне это говоришь?

– Это должно быть сказано. – Он снова уставился в коридор. – Мы слишком долго ходили вокруг да около. Мне надоело прятаться. Я бы предпочел, чтобы все открылось. Ты спас мне жизнь, – продолжил он, невероятно искренне и спокойно. – Я подумал, будет вежливо с моей стороны сообщить тебе свою позицию.

Злость била ключом, но я выдавил усмешку и прошел мимо него в гостиную.

– Близость смерти делает тебя сентиментальным, орденец?

– Возможно, – его голос звучал по-прежнему спокойно. – Но это ничего не меняет.

– О чем это вы двое беседуете?

Эмбер прошла из коридора, зевая, направилась в кухню. Ее темно-красные волосы торчали во все стороны, и при взгляде на нее Кобальт зашевелился. Мельком улыбнувшись орденцу, она прошла к кофейнику, налила содержимое себе в чашку и вернулась назад в гостиную, чтобы присоединиться к нам.

– Мы тебя разбудили? – спросил солдат, игнорируя, что я не заметил предыдущего вопроса. Эмбер покачала головой и поднесла чашку к губам.

– Не могла заснуть. Услышала вас обоих здесь и подумала, что тоже могу встать, пройтись по плану или еще что-то сделать. Фу, это ужасно. – Она убрала чашку от губ, поморщилась, затем сделала еще один глоток. – Полагаю, ничего не изменилось, так? Мы придерживаемся того же плана?

Я вздохнул.

– Да, – кивнул я, сделав бодрящий глоток. – План в силе. Как только остальные проснутся, выдвигаемся. Нам нужна еще пара вещиц, прежде чем мы сможем провернуть это.

– Ну, хорошо, – сказал я, притормозив на узкой ветреной дороге, идущей через гору. Вверху над головой желтое ограждение перекрывало обе линии, рядом стояла одинокая полицейская машина, мигая синими огнями. – Вот контрольно-пропускной пункт. – Я взглянул на Эмбер и орденца на заднем сиденье, и увидел пару незнакомцев, смотрящих в ответ. Подобно мне, на них были надеты черные костюмы – или смокинги, как изящно выразился Уэс, – и темные очки, «пара вещиц», которые мы должны были взять, чтобы план сработал. Меня возмущал тот факт, что Уэсу не пришлось наряжаться для этой глупой миссии; он остался в коттедже. Я ненавидел костюмы агентов ФБР: галстук на шее давил, словно петля, а пиджак жал во всех неподходящих местах. Орденец, что отвратительно, казался совершенно в своей тарелке в костюме и галстуке, вероятно, привыкнув к униформе, но я хотел покончить со всем этим как можно скорее.

– Помните, – обратился я к ним и восточному дракону на переднем сиденье. – Говорить буду я, но, если кто-нибудь спросит, мы из Министерства внутренней безопасности. Вы вдвоем – стажеры, поэтому любые вопросы следует задавать мне или мисс Лун.

– И что ты собираешься им говорить? – спросила Эмбер. – Тебе известно об этом секретном министерстве не больше нашего.

– Министерстве внутренней безопасности, Искорка, – поправил я. – И, возможно, я не хамелеон, но мастер пудрить мозги. Обычно мне не нужно знать, что говорить. А просто нужно бушевать и вести себя так, словно разговаривающий со мной человек впустую тратит мое время – в сущности, быть полным уродом, – и большинство людей сдаются. Если ты ведешь себя так, словно тебе положено находиться здесь, люди, в общем, считают так же. Что насчет тебя? – спросил я женщину рядом с собой. – Думаешь, сможешь заболтать охранников?

Голос дракона с востока прозвучал невозмутимо:

– Уверена, я смогу что-нибудь придумать.

– Тогда ладно. – Я повернулся вперед и завел машину. – Давайте сделаем это.

Мы подъехали к баррикадам и остановились, когда дверь полицейской машины открылась и из нее вылез грузный мужчина. Я опустил стекло, наблюдая за ним с настолько скучным презрением, на которое только был способен, пока офицер брел к нашей машине.

– Прости, приятель, – сказал человек, уставившись на нас. – В настоящий момент дорога закрыта. Придется тебе объезжать вокруг.

Я сверкнул фальшивым удостоверением, которое Уэс выдал мне этим утром.

– Нас ждут, – произнес я скучающим голосом, в котором ясно слышалось, «я не могу поверить, что мне приходится объяснять все это».

– Министерство внутренней безопасности? – офицер отпрянул назад, помотав головой. – Черт. Я и не думал, что крушение самолета настолько серьезное дело. – Он бросил на меня вороватый взгляд, понизив голос, словно вокруг были люди, которые могли бы подслушать. – Так что на самом деле там творится? Вы, ребята из правительства, целыми днями ездите туда-обратно. Это что, было нечто вроде террористического акта или чего-то подобного?

– Простите, но я не вправе говорить об этом, – чопорно ответил я, опуская руку с удостоверением. – И тебе следовало бы получше подумать, прежде чем спрашивать. Тебе повезло, что у меня нет времени докладывать твоему начальнику.

– Эй, не будь таким высокомерным, агент. – Офицер шагнул назад с кислым выражением лица. – Выскочки из правительства, думаете, что можете приезжать и приказывать нам, но вы ошибаетесь. Это не твой город. – Но он отошел назад, кивнув нам за ограждение. – Проезжайте. Чем раньше вы закончите, тем быстрее уберетесь.

Ликуя, я поднял стекло и двинулся дальше по дороге, наблюдая, как мигающие огни уменьшаются в стекле заднего вида, пока мы не завернули за поворот, и те полностью пропали из виду.

– Это было просто, – пробормотала Эмбер.

Я самодовольно ухмыльнулся.

– Как я и сказал, Искорка. Мастер лжи прямо перед тобой. Все же нам не стоит испытывать удачу. Постарайтесь ни с кем не разговаривать, пока мы будем здесь разнюхивать. И если вам случится увидеть хамелеона, дайте мне знать, чтобы мы смогли быстро убраться отсюда. Люди могут ничего и не заподозрить, но она определенно что-то поймет, если увидит трех драконов, слоняющихся поблизости.

Когда мы повернули за угол, перед нами предстал «город», группа захолустных домов и трейлеров ютились между горами по обеим сторонам дороги. «Это он? – подумал я. – Город, вероятно, сильно сказано. Какого черта «Коготь» вообще тут забыл? Чего они хотели?» Я съехал с дороги, припарковав машину на первой подъездной дорожке к дому на хорошем расстоянии от центра города и людей, разгуливающих по городу. Я заметил много правительственных агентов. Мужчины и женщины в черных костюмах, наряду с несколькими в форме. Что-то здесь определенно происходит.

– Держимся вместе, – предупредил я, когда мы покинули транспорт. – Помните, мы Министерство внутренней безопасности, вы вдвоем – наши ассистенты, и мы здесь для того, чтобы оценить ситуацию.

– Ни одного гражданского, – пробормотал орденец, осматривая улицу. – Все здесь федералы и разного рода агенты. – Город пустой.

– Да, заметил. – Я прищурился, стараясь избавиться от дискомфорта, возникающего внутри. – Здесь что-то не так. Ясно как день, что это не имеет ничего общего с падением самолета. Как бы сказал Уэс, у меня нехорошее предчувствие.

– Значит, хорошо, что мы прибыли посмотреть, что происходит, – вставила Джейд, и если бы я не знал ее лучше, то мог бы поклясться, что в ее голосе звучал намек «я же тебе говорила». Я не обратил на ее слова внимания и двинулся вперед.

Когда мы рассмотрели дома поближе, я понял, почему люди в костюмах заполонили все это проклятое место. И у меня на затылке волосы встали дыбом.

Все дома были сожжены. У некоторых там и тут имелась пара горелых отметин; от остальных не осталось ничего, кроме почерневших оболочек, рассыпающихся в пепел. На месте многих сохранился лишь фундамент, разбитые цементные блоки и обгорелый бетон лежали под тем, что раньше было домом. На некоторых передних двориках остались пестрые узоры газона, детские игрушки и брошенные рядом ржавеющие автомобили. Они были нетронутыми, как и растительность с деревьями вокруг зданий. Дома были обуглены до основания, словно огненный взрыв случился внутри.

– Господи, – прошептала Эмбер, ее глаза расширились, когда она оглядывалась на разрушения вокруг. – Что здесь произошло? Выглядит так, будто сюда упала бомба или нечто подобное.

– Нет, – возразил я. – Бомба не разрушила бы одни дома, не задев остальное. Так же, как и лесной пожар или чертово крушение самолета. На что случившееся действительно похоже?

Голос орденца прозвучал мрачно.

– Словно это место атаковали огнедышащие драконы.

– Да, – проворчал я, пока по моей спине пополз холодок и превратил жар в моих венах в лед. – Хотя, если здесь замешан «Коготь», я не представляю, что все это значит. Они никогда прежде не ввязывались во что-то настолько привлекающее внимание. Прикрытие должно быть внушительным, и я не понимаю, какую выгоду они бы получили. Если это «Коготь»… – Я покачал головой, подавляя мурашки. – Что-то определенно нечисто.

Нас прервали голоса. Вверху над головой парочка людей в белых халатах вышли из одного, относительно уцелевшего трейлера, споря друг с другом, и поспешили прочь вниз по улице. Они оставили дверь позади себя широко открытой.

– Вперед, – сказала Джейд. – Давайте разузнаем что-нибудь.

Мы проскользнули в трейлер, и мне в нос тут же ударил запах. В воздухе держался едва уловимый едкий запах гари, въевшийся в хлипкие стены и пол. Часть кухни была снесена, она почернела и обуглилась по краям, и все выглядело так, будто удар пламени пришелся на гостиную. Стол и стулья были перевернуты, окна выбиты, на полу валялась битая посуда. Я гадал, что случилось с людьми, которые тут жили. Они ужинали или спали в своих постелях, когда когтистые драконы открыли их двери и превратили все в ад? Или что-то еще, кто-то еще в ответственности за случившееся?

– Орденец, – пробормотал я, пока мы медленно двигались через завалы обугленной мебели. – Есть ли вероятность, что это мог сделать Святой Георгий?

Он нахмурился.

– Непохоже на них, – ответил он, хотя его голос звучал неуверенно. – У них не было бы причин атаковать это место, если только здесь не жил дракон. Но даже в таком случае… – Он оглянулся вокруг на разнесенную гостиную. – Они бы не вырезали целую общину. Возникло бы слишком много вопросов.

– Да, кроме шуток. Вот почему мне действительно сложно поверить, что за всем этим стоит «Коготь». Они просто параноики насчет того, что Орден обнаружит их, если не больше того. Я хочу сказать, это их философия – прятаться, сливаться с толпой, не давать людям узнать о драконах. – Я посмотрел через гигантскую дыру в стене на дом на противоположной стороне улицы. В отличие от этого дома, тот был полностью снесен, сожжен до основания, лишь несколько изогнутых штырей торчали из пепла. – Нечто настолько масштабное… противоречит каждому отдельному положению, которому «Коготь» учил нас со дня основания организации. С чего бы им сейчас нарушать все свои правила? В этом нет никакого смысла. – Я провел руками по волосам, помотав головой, нащупывая ответ. – А может, это были не «Коготь» или Орден. Возможно, просто случайная террористическая атака или какое-нибудь еще исключительно человеческое деяние.

– Райли, – окликнула Эмбер из гостиной, ее голос звучал настойчиво. – Взгляни на это.

Я подошел к тому месту, где она сидела на корточках рядом с перевернутым кофейным столиком, уставившись на клочок дешевого ковра. Ковер был серый и тонкий, но когда она отодвинула стол, обнажилось большое коричневое пятно. Я поморщился.

– Да, это кровь. Проклятье. Ну, я бы сказал, что у нас есть довольно ясное представление о том, что случилось с людьми.

– Нет, – сказала Эмбер, положив руку мне на плечо. – Я хотела показать тебе не это. Посмотри сюда.

Она указала на кофейный столик, лежащий на боку. Он был опален с одного угла, большой черный ожог занимал половину поверхности, но под ней на дереве виднелись четыре длинных ровных пореза.

– На что похоже? – прошептала Эмбер, и я закрыл глаза.

– Следы когтей.

– Прошу прощения.

Мы обернулись. Двое мужчин, нахмурившихся при взгляде на нас, вошли в трейлер.

– Извините, – произнес мужчина постарше, глядя по сторонам, – но здесь проводится расследование. Кто вы и какое у вас имеется официальное разрешение для пребывания здесь?

Прежде чем я смог встать и сказать что-нибудь, Джейд повернулась, сверкнув своим удостоверением перед глазами мужчин.

– Министерство внутренней безопасности, – сказала она твердым, серьезным голосом. – Мы здесь, чтобы дать оценку ситуации и решить, нужно ли повышать текущий уровень угрозы.

– Внутренней безопасности? – Мужчина казался неубежденным. – Никто не предупреждал о вашем приезде. Когда…

– У вас есть доказательства, подтверждающие, что случившееся не было террористическим актом, нападением на наше государство? – прервала его Джейд, выступая вперед. Мужчина моргнул.

– Я… Нет, не совсем. Мы все еще…

– В таком случае, вполне возможно, это было нападением экстремистской группировки.

– Полагаю, так. – Мужчина вздохнул и отвел взгляд. – Слушайте, мы еще до конца не поняли, с чем имеем дело, – признался он. – Улики, собранные нами к настоящему моменту… странные. Инспектор старался держать все в тайне, пока мы не выясним, что здесь случилось на самом деле. Если хотите, можете посмотреть доказательства в палатке в конце дороги и лично убедиться в таинственности случившегося.

– Спасибо, – поблагодарила их Джейд и слегка улыбнулась. – Так мы и сделаем. – Она начала поворачиваться, но остановилась, взглянув на людей так, словно была удивлена, что они еще здесь. – Вы можете идти.

Мужчины удалились, едва ли не перескакивая друг через друга, чтобы убраться из дома. Они удрали, хлопнув позади себя дверью, и зашагали прочь по дороге, не оглядываясь. Джейд, стоя у входа в комнату со скрещенными на груди руками, позволила себе победоносную ухмылку.

– Черт, – сказал я, когда дракон с востока повернулась к нам. – Это было впечатляюще, полагаю, не один я мастер пороть чушь.

Она улыбнулась.

– Вообще-то у министерства есть публичный сайт, – сказала она. – Где они размещают все: информацию о миссиях, вакансии, историю и тому подобное. Когда Уэсли рассказал мне, как мы будем пробираться на место происшествия, я произвела разведку. Но, да, – ее улыбка стала шире, – если на кону стоит наше выживание, я отлично умею вешать лапшу на уши.

Я фыркнул.

– Хотелось, чтобы ты оказалась рядом пару лет назад. Я бы воспользовался помощью. Во всяком случае… – Я выглянул из дыры в стене на дорогу, где исчезли двое мужчин. – Стоит ли нам пройти в ту палатку с доказательствами и посмотреть, сможем ли мы выяснить, что за чертовщина тут творится?

Найти палатку оказалось несложно, это было большое белое сооружение на обочине дороги, единственное не обугленное, не опаленное и не сожженное до основания здание. Люди в костюмах и белых халатах постоянно то входили, то выходили оттуда, но кроме беглого взгляда на мое удостоверение при входе, больше до нас никому не было дела. Внутри с одной стороны во всю длину брезентовой стены тянулись металлические полки, каждая из которых была заставлена ящиками, маркированными ярлыками в прозрачных полиэтиленовых пакетах. Эмбер немедленно направилась к стене, ее природное любопытство без сомнений вело ее вперед, пока орденец прикрывал наши спины, наблюдая за толпой. Благодарный солдату, что он ведет наблюдение, я подошел и заглянул в ящик.

В нем лежала различная одежда, также упакованная в пакеты. Но когда я пригляделся поближе, то увидел, что на большей части имелись крупные коричневые пятна, въевшиеся в ткань. Кровь. И много, судя по ткани. Я заглянул в следующий в ряду ящик и увидел еще больше одежды; только теперь я увидел несколько длинных прямых разрезов на некоторых вещах, словно оставленных лезвием ножа.

Или когтями очень большой рептилии.

– Похоже, доказательства против «Когтя» становятся все более и более убедительными, – заметила Джейд, тоже вглядываясь в контейнеры. – Если вспомнить предположения о пожаре, общие разрушения и агента организации в новостях, определенно точно можно сделать вывод, что «Коготь» замешан в случившемся хотя бы частично.

– Я все еще не могу поверить, что они могут быть такими неосмотрительными, – сказал я. – Они должны были понимать, что нечто настолько грандиозное повлечет за собой серьезное расследованное и все будут стремиться выяснить, что за хрень здесь случилась. – Я фыркнул. – Крушение самолета, чтоб меня. Могу поспорить, даже не «Коготь» старается замять все это – правительство само не представляет, с чем приходится иметь дело, поэтому они и придумали прикрытие, чтобы не поднялась шумиха, пока они не смогут все прояснить. И поскольку агенты «Когтя» внедрены во все правительственные учреждения, те только и рады помочь.

– Возможно, так и есть, но это не тот вопрос, который требует ответа, – размышляла вслух Джейд. – Если организация причастна к этому, тогда главным вопросом остается зачем. На какую выгоду они, возможно, могли надеяться?

– Райли, – пробормотала Эмбер с предостережением в голосе. Она вытащила пакет из ближайшего ящика. Я поднял глаза и почувствовал, как нарастает нервное напряжение.

Содержимое пакета представляло собой маленький плоский овал, заостренный на конце и отливающий тусклым серым стальным цветом. Даже несмотря на странный цвет, которого я никогда прежде не видел, я мгновенно понял, что передо мной. Мы все поняли.

Драконья чешуя.

Эмбер

– Отдай мне это, Искорка, – прошептал Райли, быстро шагая вперед и вырывая пакет у меня из рук. Тот исчез в кармане его костюма, пока он с опаской оглядывался по сторонам. – Нет смысла предоставлять людям новые доказательства того, что драконы существуют. Или, по крайней мере, что случилось нечто действительно противоестественное. – Он проследил взглядом за бродящим рядом человеком, похожим на ученого, затем снова понизил голос: – Как бы то ни было, думаю, мы уже увидели здесь все, что должны были.

– Согласна, – подтвердила Джейд, кивая. – Учитывая улики, можно смело предположить, что драконы атаковали город в своей истинной форме и что «Коготь» хотя бы частично несет за это ответственность. К сожалению, подобная теория порождает куда больше вопросов, чем ответов. Ради чего они напали на эту общину? И особенно, как сказал Райли, если их основной целью является сокрытие существования драконов от человечества, почему они рискнули сейчас?

Райли покачал головой.

– Не имею понятия, но у меня такое чувство, что ответ нам не понравится.

Неожиданно Гаррет попятился назад, его взгляд был напряженным, когда он понесся к нам.

– Женщина, которую ты описывал, приближается к этому месту, – тихо доложил он, заставив Райли подскочить.

– Проклятье. Миранда идет? Вперед, мы не можем с ней встретиться.

Мы быстро зашагали в конец помещения, избегая людей и пытаясь отыскать выход, пока уходили все глубже. К сожалению, черного хода, казалось, не существовало, а открытая комната предоставляла очень мало укромных мест.

– Туда, – позвал Райли, кивнув в угол палатки, где отсутствовали полки. Там до пола спускались пластиковые узкие полоски, создавая занавес, а дальше комната тонула в темноте. С ведущим вперед Райли и прикрывающим наши спины Гарретом, мы поспешили через комнату и нырнули за пластиковую загородку.

У меня скрутило желудок. В помещении за занавесом было темно и холодно, в воздухе витал тошнотворный запах смерти, маскируемый реактивами и дезинфекторами. В центре стояла пара столов из нержавеющей стали, на поверхности дальнего лежало длинное, подозрительной формы, тело, накрытое простыней.

Я сделала медленный вдох, чтобы успокоить сердцебиение, и толкнула Гаррета, который все еще выглядывал через завесу в поисках хамелеона. Он взглянул на меня, с недоумением нахмурившись, но его удивление тут же испарилось, когда он увидел, на что я уставилась.

– Она внутри, – тихо прорычал Райли, не отводя взгляда от комнаты позади. «Привет, Миранда. Что ты здесь делаешь? Снова покрываешь организацию?»

Я оторвала взгляд от того, что совершенно очевидно являлось мертвым телом, и снова посмотрела через пластик, наблюдая, как темноволосая, элегантно одетая женщина входит в палатку в сопровождении кого-то, похожего на помощника или вроде того. Женщина, или дракон, и правда не была высокой или устрашающей – не как Лилит, которая могла войти в комнату и взглядом приковать тебя к месту. Но вся она состояла из харизмы, шарма и уверенности, в ней этого добра было больше, чем в любом хамелеоне, которого я раньше знала.

Когда один конкретный и вероломный – брат – возник в моих мыслях, я проглотила горькую боль и заставила себя сконцентрироваться на агенте «Когтя» на другом конце комнаты. Миранда коротко переговорила с помощником и указала на несколько ящиков вдоль стены. Человек склонил голову в немом согласии, и хамелеон улыбнулась, затем развернулась и покинула палатку так же внезапно, как и появилась.

– Все правильно, – размышлял вслух Райли, выпрямившись и отойдя от занавеса. – Значит, «Коготь» послал своего агента для помощи с прикрытием, желая удостовериться, что некоторые доказательства просто… исчезнут. Подобное в их духе. – Он кивнул. – Думаю, нам нужно будет нанести визит в определенный номер отеля в городе.

Я нахмурилась.

– Как ты все это понял? Они располагались прямо на другом конце комнаты.

Он ответил мне самодовольной ухмылкой.

– Я был василиском, Искорка. Среди моих завидных талантов вскрытие замков, прятки у всех на виду… и чтение по губам. – Его улыбка стала шире от моего удивленного взгляда, прежде чем он опомнился и снова выглянул за занавес. – Похоже, наш очаровательный агент остановилась в отеле неподалеку отсюда, – пробормотал он, наблюдая, как человек подбирает пару контейнеров и выходит из палатки. – А эти ящики с уликами, вероятно, сейчас направятся туда. Если кто и знает, что «Коготь» здесь вытворяет, так это Миранда. И если они снова планируют нечто подобное, мне бы хотелось знать, когда и зачем.

– Согласен, – раздался угрюмый голос Гаррета позади нас. Я повернулась и увидела его, стоящего рядом со столом, на который я указывала ранее. Он откинул край простыни, перед нами предстало действительно омерзительное зрелище. В лежащем на столе трупе едва ли можно было опознать человека, настолько тот съежился и обгорел. Он больше напоминал обуглившуюся деревянную головешку, чем на что-то, однажды бывшее живым. Мой желудок скрутило, и мне пришлось отвести взгляд. Я чувствовала, как желчь поднимается к горлу. Вот как выглядят мои жертвы после того, как я выпускаю на них огонь дракона? Я убивала в битвах как прислужников «Когтя», так и солдат Святого Георгия. И все они закончили подобно этому иссохшему покойнику? Почерневший скелет того, что когда-то было человеком?

– Если «Коготь» замышляет новую атаку, – продолжил Гаррет тем же мрачным голосом, его глаза цвета стали сверкнули в темноте, – мы обязаны остановить их прежде, чем подобное повторится.

Мы последовали за хамелеоном с «места крушения», сев на хвост ее белому седану, пока тот не подъехал к стандартному, безобидному на вид отелю, не «Ритцу», но и не придорожной забегаловке. Через площадку мы наблюдали, как хамелеон быстро прошла в отель в сопровождении двух больших мужчин, которые, по моим догадкам, были ее телохранителями. Оставшись позади, ее бедняга-ассистент выгрузил из багажника несколько коробок и поплелся следом.

Я взглянула на Райли, когда человек исчез в дверях отеля.

– Итак, как мы собираемся это сделать? – спросила я. – Ждать, чтобы проскользнуть ночью?

Он помотал головой.

– На это нет времени, Искорка. Она может уехать сегодня и забрать все доказательства с собой. Если мы хотим выяснить, что замышляет «Коготь», то должны проникнуть туда сейчас. – Он нахмурился и забарабанил пальцами по рулю. – Проблема в том, что я-то могу позаботиться о Миранде и провести нас в комнату, но если она оставит любого из охранников, это все усложнит. Если она вернется и обнаружит на полу человека, лежащего без сознания, то догадается, что кто-то был в номере, и предупредит организацию.

– Не беспокойся насчет этого, – сказала Джейд, удивив всех нас. – Вы просто постарайтесь выманить подальше эту женщину и найти ее комнату. Об охранниках я позабочусь.

Райли взглянул на нее, изогнув бровь.

– И как именно ты собираешься это сделать? Съесть их?

– О, пожалуйста. Скорее всего, я так отравлюсь. – Она поморщила нос и принюхалась с явным отвращением. – Не волнуйтесь. Как однажды сказал наш друг солдат, у shen-lung свои методы. Вы выводите агента «Когтя» из здания и находите ее комнату. А телохранителей оставьте на меня.

Райли приглядывался к ней еще несколько мгновений, затем пожал плечами.

– Ты жутко уверена в этом, – пробормотал он, доставая телефон из кармана пиджака. – Но, поскольку мы немного ограничены во времени, полагаю, мне придется поверить, что ты знаешь, что делать. Подожди секунду. – Он нажал кнопку на телефоне, затем поднес его к уху. – Уэс. Мы в отеле «Вингейт», примерно в дюжине километров от места крушения. Мне нужно, чтобы ты выяснил, в каком номере расположилась Миранда. – Пауза, потом он закатил глаза. – Конечно, мы собираемся пробраться внутрь, что, по-твоему?.. Я не знаю, восточный дракон думает, что мы сможем миновать охранников. – Он вздохнул. – Не спорь, Уэс. Просто сделай это.

Прошло еще пару минут, и он кивнул.

– Триста восемнадцатый. Понял. Я позвоню тебе, если возникнут проблемы. – Он нахмурился. – Спасибо, Уэсли, твоя уверенность в успехе всегда так воодушевляет.

– Ладно, – сказала я, когда Райли опустил руку. – Одна проблема решена – мы знаем, в какой она комнате. Как мы собираемся заставить ее уйти на такое время, чтобы мы успели обыскать комнату?

– Не беспокойся, Искорка. – Райли ответил злорадствующей улыбкой. – Король лжи и обмана все еще здесь, помнишь? Смотри и учись.

Набрав номер, он поднес телефон к уху и несколько секунд ждал, пока пойдут гудки.

– Здравствуйте, стойка регистрации?.. Да, не могли бы вы, пожалуйста, соединить меня с номером Миранды Кент? Уверен, она остановилась у вас на эту ночь. – Пауза, и он ухмыльнулся. – Спасибо.

Я затаила дыхание, наблюдая за Райли и мысленно подсчитывая количество воображаемых гудков. На третьем гудке он вскинул голову.

– Мисс Кент? Это директор Смит с места крушения. Простите за беспокойство, но недавно мы обнаружили аномальную находку рядом с одной из жертв и подумали, что вы, вероятно, захотите это увидеть.

Во время разговора другой рукой Райли потянулся в карман костюма и вытащил пакет, поднял его повыше и прищурился.

– Ну, мы не вполне уверены. Прежде никогда не видели ничего подобного – внешне напоминает нечто похожее на чешуйку рептилии. Но намного больше, чем у любого известного существующего вида. – Райли остановился, как если бы голос на другом конце прервал его, и блеск в глазах стал ярче. – Тогда хорошо. Мы не будем ничего предпринимать до вашего прибытия. Спасибо.

– Умно, – заметила Джейд, когда он положил трубку. Райли хмыкнул.

– Я просто знаю, как работает «Коготь», только и всего. – Он засунул телефон и чешуйку назад в карман и самодовольно откинулся назад. – Если работа Миранды заключается в том, чтобы скрыть случившееся и заставить исчезнуть все доказательства существования драконов, то нечто подобное поджарит ей хвост. Она сломя голову бросится за уликами, прежде чем в «Когте» прослышат об этом. Скоро мы ее увидим.

Менее чем через две минуты двери отеля распахнулись, и хамелеон с телохранителем зашагали через площадку, стремительно направляясь к машине, помощник следовал за ней по пятам. Обычно улыбающееся лицо женщины сейчас было напряженным, когда она садилась на пассажирское сиденье и захлопывала дверь. Когда охранник открыл дверь с водительской стороны, помощник, чуть ли не спотыкаясь о самого себя, залез в машину. Седан поспешно выехал с парковки, едва не сбив капот грузовика на пути, и исчез с парковки.

Райли усмехнулся и снова выпрямился на сиденье.

– И вот так, – заметил он, наблюдая, как седан сворачивает на дорогу, подрезая фургон и растворяясь в потоке движения, – вы сводите с ума хамелеона. Но мы должны спешить, прежде чем она узнает, что «мистер Смит» больше не на месте крушения.

– Второго охранника с ней не было, – заметил Гаррет. Райли кивнул.

– Да. Что означает, он будет в ее комнате, как я и думал. – Он повернулся к Джейд, которая выглядела совершенно спокойной и безмятежной, пока мое сердце быстро билось от нервного ожидания. – Ну, хорошо, о великий и загадочный shen-lung, – заявил он и махнул рукой на отель. – Твой выход.

Джейд кивнула. Сняв пиджак, она повесила его на спинку сиденья, за ним последовали туфли, затем серьги, аккуратно уложенные в подстаканник, пока мы в недоумении наблюдали за ней.

– Сколько времени вам понадобится для обыска комнаты? – спросила она, расстегивая манжеты своей белой рубашки. Райли моргнул.

– Эм, не много, – сказал он, наблюдая, как она расправляется с рукавами и расстегивает верх. – Минут пять, максимум.

Дракон с востока кивнула.

– Дайте мне десять минут, – сказала она и вышла из машины. Мы смотрели ей вслед, пока она босиком пересекает парковку, снимая резинку с волос, распуская их, и входит в двери отеля. Райли покачал головой и обернулся к Гаррету.

– Если все эффектно покатится к чертям, – сказал он, – я буду винить тебя. Ты это осознаешь?

Солдат лишь угрюмо улыбнулся.

Спустя десять долгих напряженных минут Райли сделал взрывоопасный выдох и потянулся к дверной ручке.

– Ладненько, – объявил он чересчур жизнерадостно. – Давайте посмотрим, удалось ли нашей восточной принцессе кого-нибудь съесть.

Мы с любопытством вошли в отель и двинулись через длинный коридор к номеру 318. Из одного номера вышла горничная, толкая перед собой тележку, и Райли в буквальном смысле врезался в нее. Он с воплем упал на пол, а бедняжка горничная начала череду поспешных извинений, бросившись к нему и спрашивая, все ли в порядке, пока мы с Гарретом смотрели на происходящее в недоумении. Райли, поднимаясь с пола, внезапно переключился на совершенный, беглый испанский, делая плавные жесты руками и, насколько я могла судить, убеждая ее, что он в порядке. Он сказал нечто, что ее рассмешило, а затем она поблагодарила его и пошла прочь, толкая дальше по коридору свою тележку. Я уставилась ей вслед, затем взглянула на отступника, который выглядел очень довольным собой.

– Что, черт возьми, это было? – спросила я. – Я видела, как ты шел, и столкновения ничего не предвещало. Ты намеренно врезался в нее, не так ли?

Райли ухмыльнулся, отряхивая свои штаны и вертя между пальцами карточку.

– Я собирался сказать, что оставил свою ключ-карту в номере, и вежливо попросить ее открыть мне дверь, – признался он, пока мы быстро направились в сторону лифта. – Подобный трюк всегда срабатывал раньше. Но решил, что так, возможно, будет быстрее.

– Рискованно, – заметил Гаррет. – Что, если бы не смог незаметно стащить ее? – Райли самодовольно усмехнулся.

– Я не попадаюсь, орденец. А теперь давайте доберемся до номера Миранды, прежде чем случится еще что-нибудь.

На лифте мы поднялись на третий этаж и легко нашли номер 318. В коридоре стояла тишина, из комнаты за дверью не доносилось ни звука, свет не горел. Райли бросил по обе стороны вороватый взгляд, убеждаясь, что поблизости никого, и поднял карточку, которую забрал у горничной.

– Ну, хорошо, – шепотом произнес он. – Вот что. Давайте посмотрим, действительно ли восточный дракон сделала то, что обещала.

Он погрузил карточку в прорезь. Та запищала и загорелась зеленым, мы распахнули двери.

Помещение оказалось пустым.

Райли выдохнул, и стоящий позади меня Гаррет успокоился. Я обмякла от облегчения, позволяя расслабиться напряженным и готовым к драке мускулам.

– Порядок, – кивнул отступник, закрывая за нами дверь. – Не знаю, как она это сделала, но жаловаться не собираюсь. Вперед на поиски тех доказательств, посмотрим, сможем ли мы выяснить, что замышляет «Коготь». Однако помните, – предостерег он нас, когда мы шагнули дальше вглубь. – Постарайтесь ничего не повредить. Мы не хотим, чтобы Миранда узнала о нашем визите. Давайте найдем то, что ищем, и ко всем чертям уберемся отсюда.

Такой план звучал как хорошая идея. Номер отеля оказался небольшим, и мы прочесали его достаточно быстро. В основной комнате и ванной ничего не нашлось, но когда Райли отворил двери стенного шкафа…

– Проклятье, – прошептал он, глядя на несколько картонных коробок, аккуратно составленных в углу. Те были заклеены, запечатаны и промаркированы для грузоперевозки. – Так, доказательства на месте, но мы не можем открыть коробки и взглянуть на них. Или Миранда узнает о нашем пребывании здесь. Куда они их отправляют? Хотелось бы мне знать. – Он притянул одну из коробок поближе и посмотрел на адрес наверху. – «НьюТех», – прорычал он и покачал головой. – Сукины дети, есть еще одна лаборатория. Искорка, раздобудь-ка мне листок бумаги или что-нибудь еще, сможешь? Похоже, нам придется проверить это место. Возможно, Уэсу удастся найти что-то на них.

Я поспешила к столу в углу и потянулась за бесплатными записными листиками, стоящими рядом с телефоном, но заколебалась. Ноутбук хамелеона стоял на столе, открытый, с темным экраном, сбоку от него остывал в чашке кофе. Как если бы она работала над чем-то, но должна была сорваться в другое место, не успев закончить.

Я коснулась сенсорной панели и вернула экран к жизни, на нем отобразилось неотправленное электронное письмо.

«Мистер Хилл», – гласила верхняя строчка.

У меня внутри все похолодело. Я погрузилась в кресло, пробегая глазами по остальному сообщению, пока холод распространялся дальше по всему телу.

«Я прибыла на место происшествия, – было написано в письме. – Согласно приказам «Когтя», все улики на «месте крушения» были собраны и соответствующим образом запротоколированы. Официальные представители со стороны людей стремятся верить в придуманную легенду, поскольку не имеют представления о том, с чем в действительности имеют дело. Они знают, что случилось нечто необычное, но до сих пор их объяснения варьируются от заурядных до абсурдных. Уверена, организации не грозит разоблачение. Как Вы и просили, первые ящики с доказательствами, которые мы вывезли, сегодня же будут отправлены в назначенный пункт. Ожидайте их прибытия не меньше чем через двадцать четыре часа.

Ut ominous sergimus.Миранда Кент».

– Эмбер? – голос Гаррета тихо донесся через комнату, вырывая меня из раздумий. Вероятно, я слегка побледнела, поскольку взгляд его серых глаз был обеспокоенным. – Что не так?

– Данте, – прошептала я, и они с Райли одновременно вздрогнули от этого имени. – Данте причастен к этому. За прикрытием стоит он. Это сообщение предназначено ему.

Райли и Гаррет немедленно оказались рядом, по обеим сторонам от ноутбука, уставившись поверх моих плеч в экран.

– Вот дерьмо, – прорычал мне на ухо Райли. – В таком случае мы определенно должны наведаться в этот «назначенный пункт» и увидеть, что за чертовщина там творится.

Я не отрывала взгляда от экрана, смотря только на имя своего брата, отгородившись от всего происходящего. Данте. Все чувства, которые, как я думала, смогла подавить – вся растерянность, ярость, боль от предательства, – снова вырвались на поверхность, выворачивая наизнанку мой желудок. «Почему ты в этом замешан? Что, черт побери, ты вытворяешь?»

Слова на экране, казалось, насмехались надо мной. Я словно в тумане видела, что Райли взял обрывок бумаги и что-то нацарапал на нем.

– Ну, хорошо, на этом закончим, – быстро выпрямляясь, объявил он. – Думаю, мы нашли все, что могли. Давайте убираться отсюда, пока не вернулись охранники.

Я встряхнулась, направляясь следом за Райли к двери, Гаррет пошел за нами. Сейчас не время зацикливаться на предательстве родного брата. Я поразмыслю о своем близнеце и его роли во всей этой мерзкой истории, но позже. Когда окажемся вдалеке от отеля и нечистых на руку агентов «Когтя», которые могут вернуться в любой момент.

Но как только Райли открыл дверь и выглянул наружу, из коридора послышались голоса, заставившие его заскочить назад. Через проем я увидела двух людей, приближающихся к нам. Один из них был крупным мужчиной с массивной шеей и широкой грудью, один из телохранителей, которого мы видели с Мирандой. Другим человеком, идущим рядом с охранником, была невысокая стройная женщина с длинными черными волосами…

…в одном полотенце.

На секунду все мысли вылетели из головы. Это была Джейд, я видела, но приближающаяся к нам женщина так же отличалась от уравновешенной элегантной жительницы востока, как лебедь от курицы. До нас донеслись обрывки разговора, Джейд благодарила мужчину за то, что тот сопроводил ее обратно в ее комнату, щебетала, как глупо себя чувствует, что закрылась снаружи. Ее голос был высоким и невнятным, она хихикала и покачивалась при ходьбе, как будто много выпила. Без сомнений, охранник не обращал никакого внимания на окружающую обстановку, полностью увлеченный прекрасной азиаткой в одном полотенце. Но мы все еще оставались в ловушке. А они приближались к нам, и если мы попытаемся уйти сейчас, охранник определенно нас заметит.

Джейд посмотрела наверх, и на мгновение ее глаза встретились с моими через щель в двери. Замедлившись, она потянулась и ухватилась за рукав охранника, останавливая его посередине коридора. Охранник обернулся, нахмурившись, а Джейд продолжала нести ерунду, задавая тому вопросы и тараторя так быстро, что понять ее было сложно.

Наш шанс. Я толкнула Райли, и он кивнул, бесшумно открывая дверь. Но как только мы вышли в коридор, охранник, извиняясь перед Джейд, начал поворачиваться назад в направлении 318-го номера. На секунду мое сердце екнуло от понимания того, что сейчас он заметит нас. Прятаться было некуда.

Джейд уронила полотенце.

Я выпучила глаза. Райли замер. Мужчина тут же повернулся назад, нам, без сомнения, больше не грозило его внимание. Пока пронзительно высокий смех Джейд разносился в оглушительной тишине, Гаррет, покрасневший, как помидор, немедленно воспользовался возможностью такого маневра отвлечения и двинулся прочь. Я взглянула на Райли, обнаружив его уставившимся широко распахнутыми глазами на сцену в центре коридора, и толкнула того в плечо. Сильно.

Он подпрыгнул, бросив на меня глуповатый взгляд, и мы покинули этаж, ныряя в лифт и исчезая из виду.

Спустя пятнадцать минут Джейд снова присоединилась к нам на парковке, уже полностью одетая, и скользнула на переднее сиденье как ни в чем не бывало. На ее лице бессменно сохранялось невозмутимое выражение, – она закрыла дверь и начала надевать туфли и сережки, не замечая, либо намеренно игнорируя звенящую тишину, в которой пребывали остальные.

– Итак? – наконец, произнесла она, поворачиваясь по сторонам. – Полагаю, вы нашли, что искали, да? – Когда она посмотрела на Райли, ее губы изогнулись в едва заметной вызывающей улыбке. – Пожалуйста, скажите мне, что вы заполучили то, что нам было нужно, в номере агента «Когтя». Мне бы не хотелось, чтобы такое шоу оказалось напрасным.

Райли издал отрывистый смешок, словно не смог сдержаться, и замотал головой.

– Кажется, меня свергли с престола. – Когда дракон в ответ вопросительно подняла бровь, он рассмеялся. – Дурящий головы король умер. Да здравствует королева.

Гаррет

– Ты, черт возьми, это всерьез? – воскликнул Уэс позже той же ночью. – Ты собираешься попытаться проникнуть на еще один объект «Когтя»? – Твоя жизнь недостаточно захватывающая или у большинства из вас возникло некое обоюдное желание самоуничтожения?

Наступил уже поздний вечер, и мы вчетвером вернулись назад в домик и объясняли Уэсу, что обнаружили на месте так называемой авиакатастрофы. Райли стоял в центре гостиной, скрестив руки, пока Уэс наблюдал за ним из-за стола на кухне. Я прислонился к стене, Джейд умиротворенно сидела в кресле, безмолвно глядя на происходящее. Одна Эмбер осталась не вовлеченной, удалившись в свою комнату, как только мы прибыли, она пожаловалась на головную боль и захотела прилечь. Девушка притихла и замкнулась в себе с тех пор, как мы покинули отель, вероятно размышляя о своем брате и его вовлеченности в дела «Когтя». Я волновался за нее: Данте был единственным, кто мог задеть ее за живое и заставить сомневаться во всем.

Райли вздохнул.

– Непохоже, что та территория напичкана оружием, Уэс, – сказал он. – Ты сам все проверил. Это офисное здание, конечно, принадлежит организации, но расположено в центре города. Там не будут разгуливать охранники с автоматами.

– Надейся, – парировал Уэс. – Это же «Коготь». Я бы не удивился, и тебе следовало бы знать их лучше, Райли. Ты можешь направляться в смертельную западню.

– Ты тоже хотел, чтобы мы раскрыли замысел «Когтя».

– Да, черт возьми, я помню! Но не думал, что мы в ритме танца отправимся в сам «Коготь»!

– Подобные меры необходимы, Уэсли, – произнесла Джейд своим хладнокровным, невозмутимым голосом. – Это только доказывает, что они что-то замышляют, и мы должны выяснить, что именно, пока не стало слишком поздно.

– И тебе известно, что с этим ты не сможешь не согласиться, – добавил Райли. – Так что давай пропустим препирания и сразу перейдем к части, в которой ты вообще-то уже начинаешь нам помогать?

– Я-то помогу, – ответил Уэс, насупившись. – Но в таком случае, кто сказал бы тебе, что ты полный идиот? – Он вздохнул, открыл ноутбук и склонился над клавиатурой.

Я поднялся и тихо выскользнул из комнаты в коридор, где располагались спальни. За стулом Уэса Райли наблюдал, как я удаляюсь, но ничего не сказал. Я проследовал в конец коридора и подошел к последней двери. Из щели внизу бил свет, и я постучал по дереву.

– Открыто, – донесся приглушенный голос с той стороны.

Я со скрипом отворил дверь. Эмбер сидела на кровати, прислонившись спиной к изголовью и прижав одну ногу к груди. Она сняла черный костюм, который лежал скомканной грудой в изножье кровати, и сейчас была одета в джинсы и рубашку с длинными рукавами, хотя я все еще мог видеть блестящую ткань костюма гадюки, выглядывающую из-под ее воротника. Я знал, теперь она редко ходила без него, просто на случай, если ей придется принять свою истинную форму для бегства или нападения. Ее руки лежали на коленях, одной из них она обнимала какую-то вещь, которую я не мог разглядеть.

– Привет, Гаррет. – Зеленые глаза посмотрели на меня, когда я вошел в комнату, и она устало улыбнулась. – Разве ты не должен быть там и продумывать с Райли нашу следующую поездку? Или мне следует говорить «тайный агент»? – Ее улыбка стала шире совсем немного. – Я еще раньше хотела сказать тебе – ты отлично смотришься в галстуке. Ты и Райли, вы оба. Думаю, нам чаще следует выдавать себя за правительственных агентов.

Я улыбнулся и закрыл двери, хотя сейчас мои мысли были заняты совсем не одеждой.

– Удачи с этим. Думаю, Райли выбрался из своего костюма даже раньше тебя. – Приближаясь к кровати, я смотрел вниз на нее, чувствуя тот самый необъяснимый жар, разливающийся внутри меня. – Ты в порядке? – ласково спросил я.

Эмбер кивнула, отодвигаясь в сторону, чтобы освободить мне место на матрасе.

– Да, – добавила она, пока я осторожно садился рядом с ней, откидываясь на спинку кровати. – Прости, что не присутствовала. Я… была занята другим.

Ее плечо коснулось моего, и мой пульс сбился. Нежно я потянулся к ее руке, прижатой к колену, разжал и увидел, что она в ней держала. Маленький кристалл кварца лежал на ее ладони, мягко поблескивая на свету. Эмбер улыбнулась и тоже посмотрела на него.

– Мне это подарил Данте, – призналась она, – много лет назад, когда мы еще были детьми. Он знал, что мне нравятся всякие сверкающие штучки. Вообще-то, на самом деле, он тоже их любил. Возможно, даже сильнее, чем я. – Она фыркнула, хотя и немного грустно. – Про одно сказки не врут – драконы любят сокровища. У каждого из нас имелась своя личная маленькая сокровищница, которую мы прятали друг от друга. Я знала, что он хотел оставить его себе. – Она наклонила ладонь, и кристалл вспыхнул в свете ламп. – Но вместо этого отдал мне. Это единственная вещь, которую мне удалось забрать с собой из Кресент-Бич. – Она поморщила нос. – Ну, кроме чертова костюма гадюки. Все остальное я потеряла или была вынуждена бросить, но у меня все еще есть он.

Ее взгляд стал печальным. Подавшись вперед, я взял ее руку и переплел наши пальцы.

– Мне жаль, – прошептал я. – Знаю, ты по нему скучаешь.

– Что он делает, Гаррет? – прошептала Эмбер в ответ, закрывая глаза. – Я продолжаю прокручивать в голове то письмо, все вариации, и все равно прихожу к одному выводу. Я думала, что знаю его. Что «Коготь» просто обманывает его, лжет ему так же, как и всем остальным. И верила, что если бы Данте правда понимал, что они собой представляют, что в действительности делают, то никогда бы не остался с ними. Но… – она открыла глаза, они выражали такую муку, что у меня внутри все сжалось. – Если его привлекли к этому заданию, значит, ему известно, что происходит, что вытворяет «Коготь». Он знает, что они… всех там убили, вырезали целую общину, как ни в чем не бывало. – Она стиснула пальцы вокруг кристалла, сжимая его в кулак. – В кого же ты превратился, Данте? – прошептала она почти с упреком в голосе. – Как мог среди нас. Мне казалось, что если бы я только смогла заставить его увидеть, что из себя представляет «Коготь»… – Она отодвинулась, уткнувшись лицом мне в грудь, отчего у меня кровь застучала в ушах. Я ничего не говорил, просто обнимал ее и ощущал, как между нами пульсирует жар, когда она отрывисто вздохнула и отклонилась назад. – Полагаю, я обманывала себя, – продолжила она, сейчас ее голос звучал суровее. – Теперь он один из них. Думаю, я всегда это понимала, особенно после того происшествия в Вегасе. Данте всегда на все сто процентов был верен организации. Мне просто не хотелось в это верить.

– Не сдавайся вот так просто, – сказал я ей, большим пальцем поглаживая ее по щеке, отчего она прищурилась. – Знаю, у тебя такое чувство, будто он предал тебя, и сейчас есть мы, противостоящие ему и «Когтю». Но ты не можешь вот так потерять веру, в один день тебе удастся заставить его увидеть правду. Заставить осознать свои действия, увидеть истинное обличье организации, и он уйдет. Повернется ко всему спиной.

– Даже не знаю, Гаррет, – Эмбер прикрыла глаза и обхватила пальцами мое запястье. – Как долго мне продолжать надеяться? Сколько еще позволять себе верить, что он вот так просто откажется от всего, чему «Коготь» его научил? – Она вздохнула, проводя ладонью вниз по моему предплечью, кожу в месте касаний стало покалывать. – Мне известно, насколько Данте упрям. А сейчас он погряз в делах организации куда глубже, чем когда-либо раньше. – Она помотала головой. – Я больше его не знаю, Гаррет. Даже если я смогу добраться до него, смогу ли я изменить его мировоззрение?

– Ты изменила мое.

Она открыла глаза и уставилась вверх. Я слегка улыбнулся.

– Ты причина, по которой я нахожусь здесь, – сказал я ей. – Сражаюсь против «Когтя» и Святого Георгия, пытаюсь спасти отступников. Мне хочется расплатиться за свое прошлое, но есть и нечто большее. – Я взял ее за руку, не отводя взгляда. – Эмбер, благодаря тебе я должен верить, что смогу достучаться до Тристана. И Мартина, и всего Ордена Святого Георгия. Убедить их, что мы ошибались все это время, что некоторые драконы не бездушные убийцы, заслуживающие смерти. Думаю, у нас есть шанс однажды положить конец этой войне и навсегда прекратить бойню. Наконец обрести мир. – Я прижал ладонь к ее щеке. – Я верю в это… потому что встретил тебя.

Она часто заморгала. Я ласково провел пальцами по ее волосам, зачесывая их назад.

– Так что не стоит недооценивать себя, Эмбер, – прошептал я. – Если ты смогла убедить солдата Святого Георгия полностью забросить Орден и вместо этого начать сражаться за драконов, то нет ничего, чего ты не сможешь сделать.

Поднимаясь на колени, она обвила руками мою шею, наклонилась вперед и поцеловала меня. Я вздохнул и провел ладонями вверх по ее спине, привлекая еще ближе. Ее губы были мягкими, но настойчивыми, и я ответил на поцелуй, почувствовав, как закипела кровь, когда ее язык коснулся моего. Казалось, что у меня в животе вспыхнуло пламя и подползло вверх к сердцу, которое в ответ застучало еще быстрее.

Эмбер подалась назад и вздохнула, прижавшись лбом к моему лбу.

– Спасибо, – сказала она, пока я сделал вдох, чтобы остыть. – Ты даже не представляешь, как я рада… что ты здесь. – Она приподнялась и коснулась моей шеи, по которой тут же побежали мурашки. – Иногда мне кажется, что ты – то единственное, что помогает мне мыслить здраво.

– Я в этом сомневаюсь, подружка-дракон, – ответил я, противоречиво улыбаясь, когда она склонила голову набок. – Сомневаюсь, что чем-то помогаю, но… – подняв руку, я коснулся ее щеки. – Я тоже рад, что я здесь.

Она посмотрела вниз на меня своими сияющими, как изумруды, глазами и дотронулась до моего лица.

– Я люблю тебя, Гаррет, – тихо произнесла она, заставляя мое сердце выпрыгивать из груди. Я надеялся… думал, что уже слышал эти слова прежде, на соляной равнине Юты прямо перед тем, как провалиться в темноту. Но то было неясным сновидением; а это – реальностью. – Тебе ведь это известно, правда? Я боялась, что у меня уже не будет возможности сказать тебе, и я должна была сделать это еще давным-давно.

– Я тоже люблю тебя, – прошептал я в ответ. – На всю оставшуюся жизнь. Какой бы короткой она ни была. – Иногда казалось удивительным, как быстро она умеет заставлять меня забывать. Забывать о войне, Ордене, «Когте», обо всем. За пределами этой комнаты Райли и Уэс разрабатывают план нашего проникновения на еще одно предприятие «Когтя»: организация замыслила нечто грандиозное, и я не имел ни малейшего понятия, что творится с моим собственным телом. Стоит ли мне беспокоиться о постоянном ощущении жидкого огня в венах. Но почти, как и в Кресент-Бич, все казалось совершенно неважным, когда Эмбер находилась вот так близко. Я мог отбросить дисциплину идеального солдата и быть собой, Гарретом, о существовании которого я даже не подозревал, пока не встретил ее. Мог говорить вещи, о которых никогда бы и не помыслил в прошлом.

Я встретил взгляд этих изумрудных глаз и печально улыбнулся.

– У нас, возможно, немного времени, – тихо сказал я и провел руками вверх по ее рукам. – Но сколько бы его ни оставалось, я никуда не денусь. Я твой, Эмбер. И всегда был.

Ее глаза остекленели, и она опять поцеловала меня. Я откинулся на изголовье кровати и закрыл глаза, снова ощущая между нами адское пламя. Оно вспыхивало и пульсировало, подобно моей закипающей крови, и Эмбер была той искрой, которая разжигала его. Но вместо того чтобы остановить это, оно толкало меня продолжать, прижать девушку ближе, пока нас ничто не будет разделять. Пока пламя, пульсирующее у меня под кожей, не вырвется на свободу и не охватит нас, обжигая, но не уничтожая. Пальцы Эмбер скользнули под мою рубашку, рык эхом вырвался из ее груди, и я почувствовал, как что-то внутри меня отвечает ей.

Звук падения в гостиной заставил нас замереть. Два наших сердца дико бились, и крошечное пространство между нами почти светилось от жара, пока мы прислушивались к приглушенным голосам за стеной, готовые ринуться туда, если возникла проблема. Но спустя мгновение стало очевидно, что ничего не произошло: просто кто-то уронил чашку на жесткий деревянный пол. Уэс кому-то зааплодировал – вероятно, Райли, который прорычал ему заткнуться. Эмбер слегка улыбнулась и отодвинулась назад.

– Хотелось бы мне, чтобы мы остались здесь, – сказала она с легким придыханием в голосе. – Но, полагаю, мы должны выйти и посмотреть, что планируют остальные, да? Прежде, чем Райли придет ломиться в дверь. – Она поморщилась. – Или… через нее.

Я разделил ее недовольство. Мне тоже хотелось остаться здесь, но злой дракон в бревенчатом домике казался не самой хорошей идеей. – Ты готова к этому? – спросил я, и она кивнула.

– Да, – вздохнула она, соскакивая с кровати. – Назад к «Когтю». Назад к набитым вооружением объектам, кишащим охранниками и людьми, которые стреляют в нас, если мы попадаемся. Без четкого понимания, что мы в действительности ищем. Еще одна безумная самоубийственная миссия, да? – Она ухмыльнулась мне и протянула руку, поднимая меня на ноги. – Захватывающая у нас жизнь, не правда ли?

– Да, точно, – согласился я, сцепляя наши пальцы, пока мы направлялись к двери. Райли, вероятно, увидит нас и придет в ярость, но я больше не собирался скрывать свои чувства. – И у меня такое ощущение, что с этого мгновения она станет еще более захватывающей.

Когда мы вошли в гостиную, прямо рядом с входной дверью стоял лысый мужчина. Он был одет в оранжевую робу и тихо разговаривал с Джейд на мандаринском наречии[2], пока Райли и Уэс стояли рядом и встревоженно наблюдали за ними.

– Что происходит? – спросила Эмбер, когда мы шагнули внутрь.

– Неясно, – проворчал Райли. – Этот человек появился несколько минут назад, стучась в двери с «неотложным посланием» для Джейд. – Он пожал плечами. – Я полагаю, что храм в опасности, или группе монахов нужна ее помощь со Святым Георгием.

– Нет. – Джейд повернулась к нам, ее взгляд был мрачным. – Я боюсь, все куда хуже. – Во мне нуждаются кое-где еще. Отправляюсь сегодня ночью.

– Опять? – нахмурился Райли. – А эти монахи не могут хоть что-то сделать сами?

– Монахи ни при чем, – сказала Джейд. – Меня вызывают домой, в Китай. Был провозглашен созыв, первый за последние две тысячи лет. – Она посмотрела вдаль, ее взгляд был отрешенным и встревоженным. – Shen-lung собираются вместе. Я должна идти.

– И на этот раз возвращаться не собираешься, верно? – спросил я. Это было тяжелым ударом. Джейд была не только могущественным, надежным союзником: я видел в ней друга. Восточный дракон остановилась и взглянула на меня, в ее глазах появилось беспокойство.

– Не знаю, – ответила она. – Возможно. Я знаю, что наша работа здесь против «Когтя» имеет первостепенное значение. Но я не могу игнорировать подобное. Мои люди ведут уединенный образ жизни. Собрание созывается только при самых тяжких обстоятельствах, когда судьба самого нашего существования висит на волоске. Подозреваю, что переворот в Ордене и перемены в «Когте» ударили в самое сердце моего рода. Если они созывают собрание, значит, я должна быть там.

Райли покачал головой.

– Ну, если ты должна идти, мы не можем останавливать тебя, – сказал он. – Хотя, это жутко не вовремя. Мы действительно рассчитывали на твою помощь внутри «Когтя». Но если эта сборная штука настолько важна…

– Важна. И мне жаль, что я не смогу пойти с вами в «Коготь». Но мои обязанности перед моими людьми стоят на первом месте.

– Оставайся на связи, – сказал я ей, Райли скрестил руки. – По крайней мере, позвони нам, когда узнаешь, что происходит.

– Позвоню. – Джейд сделала шаг назад, в сторону двери. – Если смогу, то вернусь так скоро, как только получится. Даю обещание shen-lung. – Она повернулась к монаху и сказала что-то на мандаринском; тот низко поклонился и вышел за дверь. – Удачи каждому из вас, – пожелала дракон с востока и слегка поклонилась мне, прежде чем последовать за дверь за человеком. – Надеюсь, мы встретимся снова.

Эмбер

Я ненавидела долгие слежки.

Но не собиралась жаловаться. Сидеть на верхнем этаже крытой автостоянки и глазеть в бинокль на здание через улицу было лучше, чем носиться по извилистым коридорам под пулями людей с маниакальными наклонностями. И уж точно лучше, чем оставаться одной в номере отеля в ожидании, пока что-нибудь произойдет или кто-то вернется. Но после нескольких часов бездействия – наблюдения за одним зданием, одной улицей – я начала терять терпение. Мне хотелось выйти и что-нибудь сделать. Не то, что взбредет в голову: я понимала, что стоит на кону. Знала, что не могу отвлекаться от нашей миссии. Но мне никогда не удавалось неподвижно сидеть в течение долгого времени и при этом безумно не заскучать.

– Что мы опять ищем? – спросила я Райли, который сидел рядом со мной на водительском сиденье, наполовину приоткрыв окно, и также смотрел в бинокль. Уэс устроился сзади с ноутбуком, кто бы сомневался, а Гаррета отправили на разведку по другую сторону здания. Я хотела пойти с ним, но Райли не отпустил меня, сказав, что «Когтю» слишком хорошо известна моя внешность, чтобы вот так просто шататься вокруг здания, где любой охранник или камера заметит меня в толпе. Гаррет, хоть и являлся небезызвестной фигурой в организации, все же был менее узнаваем и мог затеряться среди гуляющих по улицам людей. Он также лучше замечал маскирующихся охранников, камеры, сокрытое оружие и другие угрозы. Поэтому отправился на улицу выполнять все эти солдатские штуки, пока я сидела наверху с Райли и Уэсом и наблюдала за зданием офиса, не вполне понимая, что ищу.

Райли вздохнул и опустил бинокль.

– Это просто разведка, Искорка, – объяснил он, искоса взглянув на меня. – Мы не бросимся туда, как глупцы, не зная, с чем придется иметь дело. Я хочу знать, во сколько происходит смена охранников. Хочу знать, где расположены их посты и камеры слежения. И работает ли здесь в настоящий момент кто-нибудь из тех, кого я могу узнать, потому что они тоже могут узнать меня. Это «Коготь». – Он снова поднял бинокль, уставившись вниз на огромные стеклянные двери на противоположной стороне улицы. – Я не стану рисковать, если могу предотвратить это. Уэс? Орденец установил камеру? У тебя уже появилась картинка с обратной стороны здания?

– Попридержи своих чертовых лошадей, я над этим работаю.

Дверь сбоку открылась, и Гаррет скользнул внутрь, в капюшоне и темных очках он на мгновение показался незнакомцем.

– С другой стороны есть вход на подземную парковку, – доложил он, откидывая назад капюшон и снимая очки. – Но он охраняется и закрыт для посещения. Я поместил камеру под скамейкой через дорогу от входа в гараж. Так мы сможем видеть, кто входит и выходит.

– Хорошо, тогда… – пробормотал Уэс, печатая что-то на ноутбуке. – И… вот сюда. Ха, совсем неплохо, орденец. Мне виден каждый входящий и выходящий мерзавец и номер его машины. И она не в горшке, откуда я мог бы видеть только листву.

– Один раз, я сделал это один раз, – зарычал Райли.

– Был еще тот случай, когда собака пометила камеру, так как ты прикрепил ее на пожарный гидрант.

– Заткнись и смотри в свой компьютер.

Я улыбнулась Гаррету и повернулась назад к окну, поднимая бинокль. Внизу улицы и тротуары кишели людьми, как и в любом городе. Машины и люди блаженно спешили мимо здания офиса, не имея понятия о его истинном предназначении. Не представляли, что прямо над их головами за их действиями наблюдает пара драконов и современный рыцарь.

Черный седан с тонированными стеклами подъехал к фасаду здания и остановился у края тротуара. Дверь пассажирского сиденья открылась, из автомобиля вышел крупный мужчина в костюме и черных очках, явно в стиле а-ля телохранитель. Я уже собиралась пихнуть Райли и посмотреть, распознает ли он важную шишку, когда охранник потянулся и распахнул дверь заднего сиденья.

И из салона вышел Данте.

Я охнула, и мир на мгновение замер. Я не видела своего близнеца с той роковой ночи, когда бежала из Кресент-Бич, когда Данте прислал Лилит за мной и Райли. В ночь, когда он предал нас «Когтю». Я помню его в шортах и футболке, в бейсболке на голове и с накинутым на плечо рюкзаком.

Сейчас он выглядел совсем иначе: в дорогом черном костюме и галстуке, его ранее длинные красные волосы были коротко отстрижены. Он выглядел уравновешенным, важным и деловитым, когда шагал по тротуару, говоря по телефону и никого не замечая вокруг себя. Он выглядел… как истинный руководитель «Когтя».

Мое сердце сжалось от боли, и я с трудом сглотнула, наблюдая, как мой брат опускает телефон и убирает его в карман пиджака. Втайне я продолжала надеяться, что Данте несчастлив в организации, что он осознал свою ошибку и жалел обо всем, что произошло. Но видеть его таким, наблюдать, как он затягивает галстук, высокомерно осматривая улицу и быстро направляясь к офисному зданию… все выглядело так, словно он взял роль, для которой и предназначался.

– Ну, ну, – проворчал Райли рядом со мной, и в его голосе я услышала злость, он по-прежнему смотрел в свой бинокль. – Смотрите, кто здесь. Маленький стукач собственной персоной.

– Данте здесь? – отозвался Гаррет, у меня в горле нарастал ком. Он наклонился вперед, вглядываясь сквозь лобовое стекло на улицу, пока мой брат и его телохранители поднимались вверх по лестнице и исчезали за стеклянными дверями. – Для чего, по-твоему, он здесь?

– Кто знает, – пробормотал Райли. – Но догадываюсь, что это как-то связано с теми доказательствами. Если он причастен к случившемуся на месте крушения, то, возможно, хочет увидеть их своими глазами.

Мои руки тряслись, когда я опустила бинокль, но не была уверена, какими эмоциями это вызвано. Горем, яростью, волнением? Чем-то еще? Или всем вместе?

– Я должна увидеть его, – тихо произнесла я, заставляя всех посмотреть на меня. – Должна поговорить с ним прежде, чем он вернется в «Коготь». Это может быть единственным шансом.

– Эмбер… – начал Райли, в его голосе звучало предостережение. Я с рыком повернулась к нему.

– Это ведь Данте, Райли, – сказала я, прищурившись. – Меня не волнует, что сейчас он стал частью «Когтя». Он все еще остается моим братом.

– Проклятье, Искорка, тебе известно, какой он, – огрызнулся тот в ответ, жестом указывая на улицу. – Ты знаешь, мы не можем доверять ему. Брат или нет, но он продал нас «Когтю». Черт, да он послал гадюку убить тебя. Припоминаешь? Помнишь Фейт и Мист? Это все Данте, Эмбер. Семья больше для него ничего не значит. После всего, через что он заставил нас пройти, тебе следовало бы знать об этом.

– Я знаю, – ответила я самым спокойным тоном, на который только была способна, хотя было сложно не рыкнуть на него в ответ. Отчаяние и злость закипали, усиливаясь из-за дракона и внезапного выброса жара внутри меня, но я продолжала говорить спокойно. – Знаю, что не могу доверять ему. Знаю, что он опять продаст нас организации. – Я посмотрела вниз на здание офиса, на дверь, за которой исчез мой брат, и стиснула зубы. – Я хочу, чтобы он признался в этом. Хочу посмотреть ему в глаза и спросить, почему он отдал приказ убить свою сестру, потому что та не подчинилась «Когтю». – На последнем предложении в мой голос пробралась дрожь, и я сделала вдох, чтобы голос стал тверже. – Желаю узнать, почему он поставил организацию превыше меня. И хочу видеть его лицо, когда он будет отвечать.

Гаррет положил руку мне на плечо и нежно сжал его, прежде чем повернуться к Райли.

– Если Данте вовлечен в случившееся на месте крушения, тогда он наверняка знает, что замышляет «Коготь», – спокойно сказал он. – Если мы хотим ответов, он, вероятно, лучший, у кого мы можем спросить.

– Если сможем хотя бы подобраться к нему, – проворчал Райли, скрещивая руки на груди. – И что он вообще заговорит, когда мы это сделаем? – Он бросил на меня раздраженный взгляд. – Если он такой же упрямый, как и его сестра, то я предвижу проблемы.

– Не говоря о голосе разума или подобном, – вступил Уэс, – но здесь объект «Когтя». Вы же не просто впорхнете в главные двери и скажете: «Привет, мы ваши самые разыскиваемые драконы и пришли прямо в ваш офис. Посотрудничайте с нами, пожалуйста». Я говорю «вы», а не «мы», потому что нет такого способа, чтобы затащить меня в это здание. Я останусь здесь наверху с разумными людьми, большое спасибо. Которые, я думаю, только присоединятся ко мне в этом деле.

Я, прищурившись, глянула на отступника.

– Ты знаешь, я собираюсь увидеться с ним, Райли, с тобой или без тебя.

– Дерьмо, конечно, знаю, – вздохнул он, проводя рукой по волосам. – Я просто хочу быть точно уверен, Искорка. Данте часть «Когтя». Я не хочу, чтобы ты шла туда с мыслью, что сможешь убедить его все бросить. Он опасен, поскольку он твой брат, и ты не видишь в нем врага. Но он враг, понимаешь? Он так же опасен, как Лилит или Фейт, а может, и более. Гадюки убьют тебя, не моргнув и глазом, но ты хотя бы знаешь, чего от них ожидать. В свою очередь, хамелеоны – мастера манипуляции и лжи. Они скажут тебе именно то, что ты хочешь услышать, будут обманывать тебя и при этом все время улыбаться. – Он с отвращением замотал головой, пронзая меня взглядом. – Это значит, что ты не можешь доверять его словам, что бы он ни говорил, Эмбер. Неважно, как сильно тебе хочется ему верить. Он попытается усыпить нашу бдительность, заставить почувствовать рядом с ним спокойствие, а потом выдаст нас «Когтю» при первой же возможности.

– Знаю, – сказала я, хотя грудь сдавило при словах Райли.

– Повтори это мне, Эмбер. Только так я пойму, что ты поняла.

– Я не могу ему доверять, – горько отозвалась я. – Данте часть организации и предаст всех нас, если мы дадим ему такой шанс. Доволен?

– Если бы, – выдохнул он и снова уставился вниз на здание. Несколько минут он смотрел через окно, прищурившись, сжав рот в тонкую линию. В этом профиле я увидела отражение Кобальта, призрачного синего дракона с широкими черными рогами и сверкающими золотыми глазами, и ощутила, как жар пульсирует в моих венах. – Ну, хорошо, – наконец проворчал отступник. – Вот что мы собираемся делать.

Данте

– Добро пожаловать, мистер Хилл, – поприветствовал меня мужчина в деловом костюме, когда мы вошли в двери. – Мы не можем даже выразить наше удовольствие по поводу вашего присутствия здесь. Как долетели?

– Прекрасно, – коротко ответил я. Затем в попытке не позволить моему настроению взять надо мною верх, добавил: – В основном без происшествий, спасибо.

– Рад слышать, мистер Хилл, – продолжил человек, и начал болтать, как они польщены моим визитом, как надеялись, что этот офис сделает что-то замечательное для организации, и другие бесполезные комплименты, которые, по большей части, являлись пустыми словами. Будто я не чувствовал запаха страха, который исходил от человека подобно запаху тела. Как он усиленно пытался выглядеть нормальным и общительным, в то время как точно знал, что происходит.

– Посылки прибыли? – спросил я, когда в бесконечном потоке болтовни и подхалимства выдался перерыв. Человек качнул головой, когда мы ступили в узкий лифт, втиснувшись в середину. Над нами нависали двое моих телохранителей, безмолвные и грозные, и человек нервно поглядывал на них, пока лифт поднимался на верхние этажи.

– Да, мистер Хилл. Все поступило этим утром в целости и сохранности. – Мужчина вытащил носовой платок из кармана пиджака и промокнул им свою лысую голову. – И ящики, о которых вы спрашиваете, были доставлены в переговорную комнату для вашего досмотра. Сейчас мы направляемся туда.

– Хорошо.

Лифт остановился на одиннадцатом этаже и со звоном открылся. Я последовал на выход за своими охранниками и тут же повернулся, упираясь ладонью в двери, чтобы они не закрылись. Человек, заморгав, глянул на меня через порог.

– Я смогу сам вернуться назад, – сказал я ему. – Спасибо за вашу помощь, но я уверен, что у вас и так много дел помимо прогулки со мной по всему зданию. С нами все будет в порядке. – Он заколебался, и я иронично улыбнулся ему. – Я вполне компетентен в отношении поиска офиса «Когтя». Для меня это не проблема. Вы можете вернуться к своей работе.

От облегчения кровь отхлынула от лица человека.

– Конечно, сэр, – практически прошептал он. – Сию минуту. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, звоните, не стесняйтесь.

– Спасибо.

Я отступил назад, и двери захлопнулись, человек пропал из виду. Я повернулся и направился вдоль почти пустых коридоров, минуя нескольких людей в офисной одежде, пока не нашел зал заседаний С.

– Ждите здесь, – в дверях обратился я к охранникам. – Не хочу, чтобы меня отвлекали. – Они молча кивнули, прежде чем встать по обеим сторонам дверного проема, сцепив руки перед собой, и стали смотреть сурово и угрожающе. Открыв двери, я шагнул внутрь и закрыл их за собой.

Повисла тишина. Я находился в прохладной комнате, тонущей в полумраке, со строгими белыми стенами, без окон во внешний мир. Длинный стол окружили черные кожаные стулья, пол устилал ковер, на столе стояла единственная прямоугольная коробка.

С секунду я не двигался, уставившись на неприметный ящик на столе. Он не был маркирован и ничем не привлекал внимание. Первый из нескольких ящиков, которые будут прибывать сюда, перед тем как продолжить свое путешествие в хранилище. Я знал, что он запакован крайне тщательно и не мог быть вскрыт по случайной ошибке. Никто из человеческого мира не догадался бы, что лежало внутри.

У меня скрутило живот, и я сердито встряхнулся. «Прекрати это, Данте, – приказал я себе. – Ты ведешь себя нелепо. Здесь нечего бояться».

Сжав зубы, я направился к столу через комнату. Нож для бумаги лежал на одной из посылок. Я поднял его и без колебаний скользнул лезвием вдоль коробки. Внутри была еще одна, поменьше, я вскрыл и ее.

Когда я сделал это, запах дыма и гари вырвался наружу, снова заставляя мой желудок скрутиться. Коробка была заполнена одеждой, запечатанной в пластик и аккуратно подписанной, но дымное зловоние въелось во все. Ткань подгорела, была опалена и превращена в клочья, но я знал, что только это не являлось достаточной причиной для того, чтобы увозить все это с места происшествия. Положив пакеты на стол, я внимательно изучил их и, наконец, увидел то, почему эти лоскуты одежды перевезли сюда.

Они были не просто опалены, некоторые из них были разорваны на части. На нескольких остались колотые дыры от острых клыков и когтей, материал вокруг дыр окрасился темным – кровью. Доказательства того, что эта одежда и кто бы ее ни носил не только сгорели, но и были растерзаны.

«Разорваны драконами на части. Моими драконами. Сосудами, которых я послал уничтожить город».

Я уставился на груды опаленной ткани, заставляя себя осознать случившееся. Массовые смерти и разрушения, кровь, боль и страх на моих руках. Я не выжигал и не разрывал этих людей лично, но именно я отдал приказ. Сосуды были моим инструментом, так же, как пистолет или клинок, и я использовал их для резни.

«Жертва необходима».

Я знал, что это правда. Понимал, что все сделанное было во благо нашей расы. А сосуды являются наиболее могущественной силой в войне со Святым Георгием. С ними мы, наконец, сможем изменить ход событий, нанести настоящий удар по нашим древним врагам. Численность всегда оказывалась нашим слабым местом, недостаточное количество особей, чтобы сражаться с Орденом в ответ, и каждая потеря вела нас к вымиранию всего нашего вида. Сосуды изменят ситуацию. Без них мы бы до сих пор оставались безоружными и в огромном меньшинстве. Без них Святой Георгий все еще толкал бы нас на грань вымирания.

Но существовала разница между отправкой сосудов на войну со склонным к геноциду, серьезно натренированным солдатом, который ненавидит наш вид, и нормальными, обычными гражданами, даже не подозревающими о существовании драконов. И было большое различие между нападением на тяжеловооруженных людей в броне и тех, мирно спящих в своих постелях. Общине не оставили ни единого шанса. Они даже не поняли, кто их убивает.

«Что подумает обо всем этом Эмбер? Что она будет думать о тебе?»

Я мрачно улыбнулся. Я знал, что сестра подумала бы. Она была бы потрясена и пришла бы в ужас. Называла бы меня всевозможными жуткими именами. И оказалась бы права. Я выбрал такой курс для блага нашей расы и наших людей. Она никогда бы не поверила этому, но я все еще делал это ради нее. Ради всех нас.

И хотя я никогда не признаю этого вслух, я также делал это для себя. Я уже почти там. Нахожусь к своей цели ближе, чем когда-либо, но еще не достиг ее. «Еще один шаг, – говорил я себе, – еще один шаг к вершине и тому, чего я желал больше всего».

К свободе.

Молча я составил заметку о вещах в ящике, тщательно делая записи обо всем в свой планшет. Скоро прибудет еще больше – больше коробок, полных горелой одежды, крови, пепла и смерти. Я буду так же обследовать их, прежде чем они отправятся в свое последнее путешествие в хранилище, но я увидел все, что нужно. Теперь я должен был ждать и верить Старейшему Змию, как всегда и делал. Мы снова возродим могущество нашей расы. Вместе мы не только спасем наш вид от вымирания, но также и удостоверимся, что ни Святой Георгий, ни любые другие люди впредь никогда не станут угрозой нашему существованию.

Любой ценой.

Остаток дня прошел как в тумане, в составлении каталогов, встречах, телефонных звонках и новых встречах. Я намеренно загружал себя, используя работу как защиту от собственных мыслей. Единственное, что раздражало, это аура страха и напряжения, протянувшаяся через весь день. Все же я засиделся допоздна, оставаясь за своим рабочим столом, когда большинство остальных сотрудников уже отправились домой. К тому времени, как я сделал последний звонок в головной офис «Когтя» и повесил трубку, кабинеты опустели, и солнце закатилось за горизонт.

Вздохнув, я откинулся на спинку стула и взглянул на настенные часы, одновременно с облегчением и боязнью, что день почти закончился. Два моих телохранителя возвышались поблизости, безмолвные и покровительственные, даже несмотря на то, что рядом никого не было. Я бросил на них взгляд и слегка нахмурился, осознав, что даже не знаю их имен.

– Время идти, сэр? – спросил один из них.

Я сделал долгий выдох и встал, устало потирая глаза.

– Да, – просто ответил я. – Вызови машину. Скажи, чтобы ждали на парковке.

– Конечно, сэр.

Мы направились к выходу через пустое здание, тихие безлюдные коридоры и спустились на лифте. Двери на подземную автостоянку распахнулись, она была по большей части пустой, но несколько машин все еще оставались припаркованными на забронированных для них местах. Я заметил наш автомобиль и энергично зашагал к нему. Тени сгущались вокруг нас, и мои туфли лихо стучали по бетонному полу, отражая внезапный глухой стук моего сердца.

Я задержал дыхание, но мы добрались до машины без происшествий, и я с облегчением опустил плечи. Один из охранников открыл двери пассажирского сиденья, и я скользнул назад, когда дверь позади меня закрылась.

– Здравствуй, Данте.

Мое сердце замерло. Напротив меня сидела Эмбер, ее глаза сверкали жестким зеленым светом в полумраке машины. Я оцепенел, замки закрылись с громким щелчком, моя родная сестра подняла черный пистолет и наставила мне в лицо.

Данте

– Эмбер, когда умерли ваши родители и что явилось причиной смерти?

Я мог чувствовать ее нетерпение по тому, с какой неохотой она оторвалась от окна, по раздосадованному взгляду, пронзающему нашего сопровождающего, мистера Рамси. Даже с наушниками в ушах я знал, о чем она думает. Она до смерти хотела выбраться наружу, едва ли не лопаясь от нетерпения.

– Эмбер, ты меня слушаешь? Ответь на вопрос, пожалуйста.

Эмбер вздохнула.

– Джозеф и Кэйт Хилл погибли в автомобильной аварии, когда нам было семь лет, – произнесла она таким голосом, словно читала стихотворение. Я поморщился от того, как натянуто и неэмоционально прозвучал ее голос, но мистер Рамси, казалось, этого не заметил.

– Продолжай.

– Они собирались посмотреть мюзикл на Бродвее, «Вестсайдскую историю», но по пути домой пьяный водитель сбил их, – продолжала Эмбер таким же скучающим монотонным голосом. – Мы с братом отправились жить к бабушке и дедушке, пока дедушку Билла не скосил рак легких, и он больше не смог заботиться о нас. – Она не прекращала рассказ, но ее взгляд снова устремился в окно на океан прямо под стеклом. Я знал, ее это убивало, находиться так близко, и все же не иметь возможности прикоснуться.

«Держись, сестренка. Мы почти на месте».

– Данте, – мистер Рамси переключил внимание на меня, как я и ожидал: – Какова реальная задача вашего пребывания в Кресент-Бич?

Я вытащил наушники из ушей и нажал паузу на своем айфоне, чтобы обратить все внимание на человека. Эмбер, вероятно, была настолько отвлечена, что едва ли могла думать, но я не забывал истинной причины, по которой мы здесь.

– Наблюдение и внедрение, – спокойно ответил я. – Научиться взаимодействовать с людьми, быть человекам. Влиться в их социальную структуру и заставить поверить, что мы одни из них.

Эмбер закатила глаза, как всегда высмеивая мою идеальную преданность. Я слегка пожал плечами. Меня это не волновало; кто-то должен опускать нас на землю.

Остаток поездки прошел в тишине, и вскоре мы подъехали к небольшому скоплению опрятных белоснежных вилл и чистеньких двориков. Я наблюдал, как дома проносятся мимо, и видел множество гуляющих людей. Они выглядели такими… беззаботными, подумал я. Беззаботными и несведущими. Совершенно не подозревающими, что два дракона наблюдают за ними с заднего сиденья машины.

Эмбер здесь понравится.

Мы свернули на подъездную дорожку к одной из множества вилл, стоящих вдоль дороги, и после короткого напутствия нашим опекунам мистер Рамси уехал, и наша назначенная «тетя» показала наши комнаты.

Закрыв дверь, я положил свой небольшой чемоданчик на кровать и огляделся по сторонам, подмечая все. Вот оно как. Внедрение официально началось. С этого момента и дальше все, чему я научился, все мои тренировки найдут применение на практике. Когда в конце лета «Коготь» вызовет меня, я буду готов ко всему, что бы они от меня ни потребовали.

Если я смогу удержать мою бесшабашную, вспыльчивую близняшку от безумных действий.

«Легче сказать, чем сделать, Данте».

Я быстро переоделся, затем направился к комнате Эмбер, зная, что она покинет дом так быстро, как только сможет. Я даже не успел постучать в ее дверь, когда та распахнулась и сестра налетела на меня.

– Уф. – Я попятился назад, поморщившись. – Ау. Ну, я собирался спросить, не хочешь ли ты исследовать пляж – «…вместе. Так я смогу приглядывать за тобой и удостовериться, что ты не превратишься и не улетишь в закат, или не выйдешь из себя в окружении людей и не сожжешь их дотла…» – но, похоже, ты меня опередила.

Эмбер улыбнулась мне той самой зловещей и вызывающей улыбкой, словно бросала мне вызов, как тогда, когда мы все еще во всем соперничали друг с другом. Не понимая, что она вечная фаворитка, я соревновался только потому, что победа была единственным способом заставить их замечать меня.

– Наперегонки к воде, – бросила вызов она.

– Брось, сестренка. Мы не на тренировке боль…

Но она уже оказалась позади меня, слетела вниз по лестнице, и я бросился в погоню.

Позже, после утопления друг друга в океане, наконец, насытившись им, мы с Эмбер прогуливались вдоль побережья, высматривая наш новый дом. Эмбер казалась особенно завороженной серферами вдалеке на глубокой воде, скользящими по волнам на своих разноцветных досках, и понимание того, что однажды она тоже захочет попробовать, слегка беспокоило. Плавание являлось единственной тренировкой, которой не уделялось много времени в пустыне Мохаве. Пока мы продолжали идти вдоль полоски пляжа, глаза Эмбер оставались широко распахнутыми, она крутила головой во все стороны, но я выискивал кое-что особенное.

И нашел пару минут спустя – группу людей-подростков, играющих в пляжный волейбол. Я пристально рассматривал их, пока мы приближались; большинство из них были привлекательными – для людей – атлетического телосложения, явно состоятельные.

Идеально.

Я пихнул Эмбер в плечо.

– Пойдем, – сказал я и начал двигаться к группе. Она последовала робко, нахмурившись.

– Эм. Что мы делаем?

Я подмигнул ей:

– Вписываемся в окружение.

– Что, прямо сейчас? – Она оглядела людей. – Я хочу сказать, ты просто собираешься подойти к кучке смертных и заговорить с ними? Что ты им скажешь?

Я усмехнулся ей и неторопливо двинулся к компании. Моя сестра, которая не отступала ни перед чем в своей жизни, смутилась.

– Полагаю, я начну с «привет».

Она осторожно последовала за мной. Как по команде, один из людей яростно поднырнул под мяч и отбил его прямо на меня. Я машинально поймал его и пять пар глаз повернулись в моем направлении.

– Привет. – Я посмотрел на одну из девушек и улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, той, которая заставляла моих учителей верить во все, чего бы я ни захотел. – Нужна пара дополнительных игроков?

Девушка едва не упала, уставившись на меня, но один из парней пожал плечами.

– Конечно, чувак. – Он, как я заметил, смотрел на Эмбер, даже когда разговаривал со мной. – Чем больше, тем веселее. Подходите и выбирайте сторону.

Я улыбнулся и присоединился к ним, подавив фырканье. «Слишком просто».

Лекси и Кельвин оказались довольно крутыми для людей, несмотря на обещание Кельвина дать Эмбер уроки катания на доске, когда та попросила об этом. И Лекси болтала… много. Даже больше Эмбер, что кое о чем говорило.

А потом я увидел его.

Мы зависали в Смузи Хат, забегаловке, еду в которой наши учителя отнесли бы к «нездоровой пище», когда странные мурашки побежали вверх по моей спине. Я отвернулся от Кельвина и посмотрел на парковку как раз в тот момент, когда на нее заехал парень на мотоцикле и несколько секунд нас разглядывал. На нем была кожаная куртка, черные волосы растрепал ветер. Он поймал мой взгляд, и уголок его рта изогнулся в самодовольной усмешке, а глаза сверкнули желтым. Определенно не человек.

Другой дракон.

Отступник.

Я не знал, как понял, что он является отступником. Может, потому, что дракон из «Когтя» не показался бы случайно в месте, в котором уже находились два детеныша. Возможно, дело было в его глазах, мерцающих и опасных, или в той дерзкой улыбке, которая сообщала, что он точно знает, кто мы… и сочувствует нам в этом.

– Шикарный байкер, – вздохнула Лекси в ответ на что-то, сказанное Эмбер.

Я ощутил удар в голень и подпрыгнул. Эмбер бросила на меня взволнованный взгляд, и я осознал, что пялился на отступника в ответ, отголоски рыка гудели в моей груди.

«Что ты делаешь, Данте? Возьми себя в руки».

Я быстро извинился за нас обоих, сказав, что опекуны хотели, чтобы мы вернулись домой пораньше. Я ожидал, что Эмбер запротестует, но та лишь кивнула и последовала за мной вдоль пляжа. Однако когда мы скрылись из поля зрения двух людей, она подскочила и легонько хлопнула меня по плечу.

– Эй, – не отставала она. – Что с тобой? Ты почти напал на меня, словно психованная ящерица, прямо перед двумя абсолютно нормальными людьми. В чем дело?

– Знаю, – прохрипел я. – Прости. Просто… – я провел рукой по волосам, я все еще был на взводе. – Ты знаешь, кто прямо сейчас был там, на парковке?

– Ты имеешь в виду другого дракона? Да, я вроде как заметила.

– Эмбер. – Я серьезно посмотрел на нее, желая, чтобы она поняла. – Тот был не из «Когтя». Он отступник. Я бы поставил на это свою жизнь.

Она прищурилась, глядя на меня. Я видел, как нервозность и тревога отразились на ее лице в момент осознания, но также и нечто, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом. Любопытство. И… предвкушение. Отступник ее заинтриговал. И это заставило меня понять, что я должен действовать. Прежде чем моя сестра совершит что-то непростительное, что «Коготь» не сможет проигнорировать, и разрушит будущее нам двоим.

Вернувшись в свою комнату, я включил компьютер и зашел в электронную почту. Курсор мелькнул в адресной строке в ожидании, пока я сидел там, пытаясь решить, как действовать. Наконец, я опустил пальцы на клавиатуру и ввел адрес, который мне предполагалось использовать только в экстренных ситуациях. Тот, который учителя дали мне и только мне, поскольку знали, что я проинформирую организацию, если что-нибудь пойдет неладно. Потому что знали, я серьезно относился к своей миссии.

Даже если это означает, что мы, вероятно, будем выдернуты из нее.

Я помедлил еще мгновение, напечатав «Отступник в Кресент-Бич» в строке темы, а затем начал составлять краткое, переходящее сразу к делу письмо. Я не знал, чем оно обернется для нас, когда «Коготь» получит информацию. Понимал, что может случиться с отступником, и не был уверен, что хочу находиться в городке, когда за ним придут гадюки. Я просто знал, что это моя обязанность, не только перед «Когтем», но и перед сестрой. Я защищу ее и наше будущее в организации от любой угрозы.

Даже если величайшей угрозой являлась сама Эмбер.

Эмбер

Данте застыл, его глаза округлились, когда он пялился на меня. Как только двери закрылись и щелкнули замки, снаружи за тонированными стеклами послышались крики, когда что-то врезалось в его телохранителей. Данте подпрыгнул, переведя внимание на окно, где Гаррет только что нанес удар охранникам сзади. С обеих сторон машины произошла короткая потасовка, Райли возник из темноты и схватил второго охранника, заставив машину качнуться, когда врезался в нее. Битва длилась недолго: у нас был козырь – элемент неожиданности, и мы застали телохранителей врасплох. После еще нескольких минут кряхтения, выкриков и ударов тел о металл и стекло, драка закончилась, и снова наступила тишина.

Данте медленно повернулся ко мне, пока Гаррет и Райли утаскивали тела в темноту. Его глаза рассерженно сверкнули, он глянул на меня поверх ствола.

– Эмбер, – начал он спокойным голосом. – Как ты сюда попала?

– Это было несложно. – Я почувствовала облегчение, когда поняла, что мой голос прозвучал твердо. – Мы увидели, как ты приехал сегодня утром, и приметили номер машины. – Когда машина вернулась несколько минут назад, я знала, что ты спускаешься. В этом месте всего один охранник. – Я кивнула головой в сторону входа на парковку, хотя продолжала наставлять пистолет на Данте. – Когда мы прошли мимо него, остальное было несложно.

– Понимаю, – его голос звучал враждебно. У меня внутри все сжалось, и в то же время по венам разлился гнев. Он не имел права злиться, не с тем дерьмом, в которое втянул нас. – Итак, что ты собираешься со мной делать, Эмбер? – продолжил он. – Убьешь меня? Застрелишь своего брата прямо здесь?

– Возможно, так я и поступлю, – огрызнулась я в ответ и подняла пистолет, заставив его напрячься. – Тебя определенно не стали бы мучить угрызения совести после того, как ты отдал приказ убрать меня.

– О чем ты говоришь?

– Да брось, – с издевкой усмехнулась я, злая оттого, что он лжет, что пытается выкрутиться. – Мист и Фейт? Полный разгром в Вегасе? Все подстроил ты, Данте, – ты сам сказал мне об этом. Признался, что был тем, кто послал их за мной.

– Да. – Его глаза сузились. – Чтобы вернуть тебя обратно в «Коготь». Организация никогда не приказывала убивать тебя. Я бы не поступил так с тобой.

«Он лжет. Фейт говорила тебе, что получила приказ убить, и этот приказ исходил от Данте». Но моя решимость дрогнула. Мне не хотелось верить, что мой брат действительно пытался убить меня.

– Эмбер. – Неожиданно Данте закрыл глаза, покачав головой. – Не так… я хотел, чтобы прошло наше воссоединение, – практически прошептал он. – Я не хочу сражаться с тобой, сестренка. Никогда не хотел. – Открыв глаза, он посмотрел на меня печальным, почти умоляющим взглядом. – Я лишь хочу, чтобы ты вернулась домой.

– «Коготь» не мой дом, – тихо произнесла я. – Больше нет.

Замки открылись, и дверь переднего пассажирского сиденья щелкнула, кто-то открыл ее снаружи и скользнул на сиденье.

– Знаменитый Данте Хилл, – произнес Райли, улыбаясь ему слабой угрожающей улыбкой, когда дверь позади него закрылась. В его другой руке появился пистолет, он непринужденно прислонился к сиденью и поставил локоть на спинку. – Ты доставил мне немного проблем за эти последние несколько недель.

Данте уставился на него, и на мгновение его глаза засияли чистой необузданной ненавистью. Меня пронзил холод, но затем Данте улыбнулся, и все эмоции исчезли под маской учтивости, когда он кивнул другому дракону.

– Не настолько известный, как ты, мистер Кобальт, – ответил Данте с холодной вежливостью. И внезапно он перестал быть Данте, а стал хамелеоном, вроде того, о ком Райли предупреждал меня. Болезненное ощущение в животе распространилось по всему моему телу, когда я поняла, что сейчас не узнаю́ его. Мимолетный проблеск моего брата-близнеца, который присматривал за мной всю мою жизнь, испарился, оставив только хамелеона. Того, в кого «Коготь» превратил его. Удобнее устраиваясь на сиденье, словно это была совершенно обычная встреча, он скрестил ноги и улыбнулся. – Где мои телохранители и водитель, если ты не против такого вопроса?

– Легли вздремнуть.

– А проснутся ли они снова?

– Не думаю, что они те, о ком тебе стоит беспокоиться в данный момент, – сказал Райли, когда тень возникла сбоку от машины. Гаррет прислонился к передней двери и скрестил руки, наблюдая за обстановкой. – Но если ты спрашиваешь, убил ли я их… нет, не убил. Я не такой монстр, каким «Коготь» хочет меня видеть. – Его усмешка стала шире. – Вообще-то, я нахожу это своего рода ироничным, учитывая обстоятельства.

– Боюсь, я не понимаю, о чем ты.

– Уверен, что не понимаешь.

Данте покачал головой.

– Ну, это нас ни к чему не приведет. – Он отвернулся от Райли, словно сбросил его со счетов, и взглянул на меня. – Вы, очевидно, прошли через многое, чтобы добраться до меня, поэтому полагаю, чего-то хотите. Что я могу для вас сделать?

Я сглотнула.

– Город в Арканзасе, – начала я. – Нам известно, что «Коготь» имеет к этому отношение и что история с крушением самолета – просто прикрытие. Мы также знаем, что доказательства, собранные на месте происшествия, были посланы сюда, тебе. – Его лицо не изменилось: на нем застыло натренированное пустое и приятное выражение, которое не выдавало ни единого намека на его мысли или эмоции. – Почему организация напала на общину? – спросила я еще суровее. – Зачем они убили всех тех людей? И что замышляют сейчас?

– Эмбер, – произнес Данте рассудительным тоном, – послушай себя. Я не знаю, откуда вы берете информацию, но ты определенно пришла к неверному заключению. Обвиняешь «Коготь» в убийстве целого города, десятков людей, когда на протяжении веков все наши действия были направлены на то, чтобы хранить скрытность и избегать обнаружения. Зачем бы нам рисковать подобным разоблачением? – Он скрестил пальцы на коленях, нахмурившись. – Полагаю, вы увидели Миранду в новостях. Она находилась там, чтобы удостовериться, что люди не разузнают о нашем существовании. Стандартные меры предосторожности.

– Но зачем ей вообще нужно было находиться там? – настаивала я. – С чего бы организации покрывать что-то, если они не были замешаны в этом?

– На потерпевшем крушение самолете находился агент «Когтя», – спокойно объяснил Данте. – Это один из наших самолетов, и он доставлял авиатопливо на одну из наших баз на восточном побережье. Печально, но агент погиб на борту с остальными членами команды в результате взрыва, а мы вынуждены были послать Миранду, разведать и вывезти любые доказательства, которые могли бы указать на нас. Опять же, обычные меры. «Коготь» защищает свои интересы и скрывает правду о нашем существовании, что всегда и делал.

Я заколебалась. Его объяснение звучало абсолютно разумным, хоть я и знала, что верить ему не стоило.

Невозмутимое выражение лица Данте не изменилось.

– Подумай об этом, Эмбер, – продолжил он. – Наши агенты уже работают на пределе своих возможностей. У нас невысокая численность для такого рода операции, о которой ты говоришь, даже если бы мы захотели разоблачить себя подобным образом. То, что ты видела, это всего лишь попытки «Когтя» замести свои следы, а улики переслали мне, прежде чем они отправятся в хранилище.

– Что ж, – прервал его Райли. – Я бы не чувствовал себя настолько глупо… если бы это не было самой невероятной лапшой, которую я когда-либо слышал. – Он направил пистолет в лицо Данте. – Ты забыл, с кем разговариваешь, детеныш? Я был василиском, помнишь? И знаю, что остается после крупного взрыва. – Он сузил глаза, меряя Данте взглядом. – Мы были там. Там нет самолета. Нет обломков. Никакого крушения не было. В том городе ничего не взрывалось, а здания действительно горели. И, забавное дело, там еще были странные царапины на полу, выглядевшие точно как следы от когтей дракона. Так что хватит пороть чушь. Я уже слышал эту твою ложь прежде, и больше ты никого не обдуришь.

Данте рассматривал отступника терпеливым, почти насмешливым взглядом, который говорил, что Райли ведет себя безрассудно, но не оспаривал его заявления. «Он лгал, – поняла я. – Он просто лгал мне прямо в лицо, и я готова была ему поверить». Злость снова вернулась, и я впилась пальцами в ногу. «Данте – хамелеон, – напомнила я себе. – Я не могу доверять ничему из сказанного им».

– Прекрати лгать нам, – зарычала я. – Что там на самом деле случилось, Данте? Нам известно, что «Коготь» что-то замышляет, и ты к этому причастен. Что происходит?

– Даже если бы я действительно знал, – холодно ответил он, – что заставляет тебя думать, будто я сказал бы вам хоть что-нибудь?

– Потому что если не скажешь, – произнес Райли голосом, полным угрозы, – мы немного покатаемся. Продуктивно проведем какое-то время вместе, все четверо, и ты не вернешься назад в «Коготь», пока не расскажешь нам все, что мы хотим знать. Неважно, сколько времени на это уйдет. Я могу быть очень терпеливым. – Райли улыбнулся, очень медленно поднимая пистолет от спинки сиденья. – Итак, решай, хамелеон. Ты можешь рассказать нам все сейчас или позже. Выбор за тобой.

Данте побледнел. Лишь слегка; он хорошо скрыл это, но его кожа все же стала пепельной. – Слушай, я правда не знаю, что случилось на месте крушения, – настаивал он. – Улики и отчеты прибыли сегодня поздно вечером, но мне пока не представилась возможность взглянуть на них.

– И где эти отчеты? – спросил Райли.

– Остались в офисе. – Данте скрестил руки. – Но вы никогда не проберетесь туда, не минуете сигнализации или охраны. Если попытаетесь прорваться внутрь, полиция примчится сюда за считаные минуты.

Райли долго не произносил ни слова. Я видела, как он раздумывает, видела нерешительность в его глазах, пока старался решить, что же делать дальше. Наконец, он открыл дверь, хлопнул ею за своей спиной и обошел машину вокруг. Дернув дверь пассажирского сиденья, он наставил свое оружие на Данте.

– Выметайся.

Тот подчинился с каменным лицом. Я тут же открыла дверь со своей стороны и выскочила наружу, пока Гаррет настороженно наблюдал за происходящим тоже с оружием в руках.

– Что ты делаешь, Райли? – спросила я, обходя машину и вставая рядом с ними. Данте смотрел на меня, его взгляд был мрачным и угрюмым, у меня внутри все сжалось.

– Мы пойдем внутрь, – ответил он. – И Данте будет сопровождать нас.

У меня свело живот.

– Внутрь? Но это же офис «Когтя». Охранники, сигнализация, ловушки – разве не о них ты мне рассказывал? Зачем нам рисковать и проникать туда?

– А что еще нам делать, Искорка? – Райли устало посмотрел на меня. – Мы проделали весь этот путь. Все сделанное нами до этого момента будет напрасным, если мы ничего не выясним. Да, знаю, это «Коготь». Это рискованно в любом случае, но, по крайней мере, если с нами будет их шишка, никто ничего не предпримет. Разве не так, мистер Хилл?

Райли обернулся, угрожающе улыбаясь Данте.

– Уверен, вам известен окольный путь к офису мимо охраны, – сказал он, и Данте оцепенел. – Вот так мы и поступим. Ты проведешь нас в двери, мимо камер и сигнализации. Если мы с кем-нибудь столкнемся, ты убедишь их, что все в полном порядке, или работников у тебя станет на одного меньше. – Он прищурился, голос зазвучал жестко и холодно: – Если появится полиция или кто угодно из «Когтя», у меня не возникнет проблем, чтобы использовать тебя в качестве заложника. Или как пушечное мясо. Ты меня понимаешь, хамелеон?

Данте взглянул на него, затем напряженно кивнул.

– Хорошо. – Райли пистолетом указал ему двигаться вперед. – Тогда после вас.

Мы двинулись через парковку, Данте шел впереди. Райли сразу за его спиной. Мы с Гарретом плелись позади. За столбом я увидела пару ног – телохранители Данте, догадалась я, – но позади них и за нашими спинами парковка была пуста. Здание офиса также казалось неестественно темным и безмолвным. Данте провел нас через двери гаража, используя карту-ключ, чтобы проникнуть внутрь, и не произнес ни слова, пока мы шли к лифту в конце коридора. Сидящий за стойкой охранник в форме тут же выпрямился, когда мы появились. Я видела напряжение Райли, его рука подалась вперед со спрятанным под рубашкой пистолетом, но Данте шагал вперед без промедления.

– Добрый вечер, сэр. – Охранник вежливо улыбнулся ему, затем поверх его плеча обвел взглядом остальных из нас. – Все в порядке?

Данте кивнул.

– Просто небольшая экскурсия по зданию для пары друзей, – ответил тот, говоря совершенно непринужденно. Я затаила дыхание, понимая, как мы, должно быть, выглядим: трое одетых как бродяги молодых людей следуют за другим подростком в очень дорогом костюме. Но мужчина за стойкой немедленно кивнул.

– Конечно, сэр. Я сообщу охране.

Он жестом пригласил нас пройти. Мы миновали охранный пункт и вошли в лифт в конце коридора.

Когда двери лифта захлопнулись, Райли внезапно толкнул Данте к стене и прижал пистолет под его подбородок.

– Это, – зарычал он, когда я отпрянула от его жестокости, – было слишком легко. Никому в «Когте» не позволено приводить трех пританцовывающих незнакомцев прямо с улицы. Что за игру ты затеял, хамелеон?

– С кем, по-твоему, ты имеешь дело? – Данте отвечал так же жестко и бросил на Райли ледяной взгляд зеленых глаз. – Какой-нибудь компьютерной обезьянкой низкого звена? Я владею этим местом. Каждый здесь отчитывается передо мной.

Ошеломленная, я уставилась на него. Я всегда знала, что Данте амбициозен. Он редко говорил о своих планах, когда, наконец, попадет в «Коготь», но я знала, что они у него имелись. Но руководитель? Деловой партнер? Как он смог забраться так высоко за такой короткий срок? Ему же шестнадцать, столько же, сколько и мне. Либо его таланты хамелеона являлись подлинным чудом, либо дело было в чем-то еще.

В любом случае мне это не понравилось. Так же, как и остальным. Гаррет напрягся, его глаза заметались от Данте к мигающим номерам этажей на двери, лифт упрямо поднимался. Райли, все еще прижимающий Данте к стене, зловеще улыбнулся.

– Просто помни, мистер Хилл, – предостерег он, прижимая пистолет к его груди. – Я рассчитываю на то, что ты проведешь нас внутрь без происшествий. Любая «загадочно» сработавшая сигнализация, или мы сталкиваемся с другой проблемой, и первым делом я проделаю дыру в тебе.

Я стиснула зубы при угрозе Райли, но ничего не сказала. Данте нам не друг, напомнила я себе. Он хамелеон. В данный момент я не могу думать о нем, как о брате, хотя это было слегка болезненно, видеть его вот таким. Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому, но Данте, похоже, не намеревался покидать организацию, и неважно, что я скажу, чтобы убедить его в обратном.

Лифт остановился, и когда двери разъехались в стороны, мы напряглись, готовые увидеть ряд охранников по другую сторону, целящихся в нас из пистолетов. Темный пустой коридор, встретивший нас, не подавил панику. Данте шагнул вперед, но Райли потянулся и схватил его за плечо, подставив пистолет ему к боку.

– Медленно, – прорычал он. – Не убегай слишком далеко, хамелеон. Как ты сказал, ты просто проводишь нам экскурсию.

– Да, – сказал Данте напряженным голосом. – И они точно ничего не заподозрят, если я буду ползать по коридорам с вами, словно заложник.

Райли угрюмо фыркнул и отпустил его.

– Я стреляю быстрее, чем ты бегаешь. Пошли.

Мы вошли в помещение. За дверями лифта был целый этаж с открытыми кабинками и столами внутри, весь пустой и темный, за исключением мигающих экранов компьютеров. Данте провел нас через помещение, наша обувь цокала по плитке, потом по другому коридору с отдельными офисами вдоль него. Здесь тоже стояла тишина, и было безлюдно, огромные стеклянные окна открывали вид на ночное небо и мерцающую внизу панораму города.

– Мне это не нравится, – прошептала я Гаррету. – Тут слишком пусто. Я думала, у «Когтя» будет более серьезная охрана или система сигнализации, или что-нибудь еще. Это слишком просто.

– Согласен, – тихо ответил он. – Будь начеку.

– Мой офис прямо здесь, – объяснил Данте, когда мы дошли до двери в середине коридора. – Отчеты занесены в мой компьютер. Один момент, пока я открываю дверь. – Он опустил карточку в слот, затем толкнул дверь, открывая пустую затемненную комнату.

Райли ткнул пистолетом в его сторону.

– После вас.

Когда мы вместе шагнули в двери, Данте повернулся, якобы потянувшись к выключателю. И внезапно выбросил руку вперед, раскладывая что-то маленькое, он ударил этим Райли между ребер. Последовала белая вспышка, жужжание электрического заряда, и Райли зарычал, подергиваясь, словно ужаленный.

Загорелись огни, перед нами стояло полдюжины вооруженных людей в бронежилетах, наставивших свое оружие прямо на нас.

Райли

Ну, дерьмо. Мы попали прямиком в ловушку.

Все еще подергиваясь от удара, я не сразу начал двигаться, и Данте выскочил из зоны досягаемости. Он улыбался, пока отступал к столу, и трое охранников стояли там, наставив мне в грудь заряженные пистолеты. Орденец уже выхватил свое оружие, наводя его на них в ответ, но было слишком поздно.

Проклятье! Это плохо. Я знал, что скользкий маленький ублюдок что-то замышляет, но ситуация оказалась хуже, чем я думал. Это куда серьезнее, чем невезение или неудачный момент, и это было не случайно, что все – Миранда, доказательства и Данте – привело нас сюда. Я мог распознать западню, когда сталкивался с ней. Нас разыграли.

– Ты правда думал, что мы совершенно не подозреваем о вашем приближении? – Удовлетворенная улыбка показалась на его губах, когда он подтвердил мои подозрения. Данте встретил мой взгляд и покачал головой. – Действительно верил, что ваш визит на место крушения прошел незаметно? Почему, по-твоему, Миранда с самого начала появилась на телевидении? Потому что мы знали, что ты узнаешь ее, а если так, то станешь разнюхивать поблизости. Мы организовали ей «интервью для прессы» на каждом новостном канале непрерывно в течение трех дней, чтобы вы точно увидели ее. – Он обогнул стол и встал позади, двое охранников окружили его, как бойцовские собаки. – Улики привели бы вас сюда, в чем мы уже убедились, и все остальное просто встало на свои места. – Его надменная улыбка стала более дерзкой, когда он взглянул на меня, глаза сверкнули ненавистью. – Признаюсь, мне доставит наслаждение наблюдать за твоей смертью, Кобальт. За все совершенное тобой, за все горе, что ты причинил мне и «Когтю», надеюсь, это будет болезненно. Быстрая смерть это куда больше, чем ты заслуживаешь.

Я холодно улыбнулся в ответ.

– Думаешь, что сможешь устранить меня, детеныш? Смотри, не перенапрягись.

– Данте. – Эмбер выступила вперед, заставляя половину охранников перевести пистолеты на нее. Внутри меня вспыхнул жар, когда Кобальт рванулся вперед, кожа натянулась. Эмбер не обратила внимания на вооруженных мужчин и их оружие, не сводя глаз с Данте. – Не делай этого, – взмолилась она. – Пожалуйста. Ты все еще можешь уйти. Посмотри, что делает «Коготь». Они уничтожили целый город, убили в нем каждого человека. Не может быть, чтобы ты хотел этого. Мой брат никогда не был убийцей.

– Ты меня не знаешь, Эмбер, – голос Данте звучал изможденно. – Не знаешь, что я делал, чем готов жертвовать ради нашей расы. Мне известны планы «Когтя». И отступать назад для меня уже слишком поздно. – Он вскинул подбородок, его голос стал вызывающим. – Я отдал приказ стереть тот город с лица земли. Ни свидетелей, ни выживших. И поступил бы так снова, если это то, чего хочет «Коготь».

Проклятье. Мы с солдатом обменялись взглядом, пока они разговаривали. Он был напряжен, пистолет нацелен и готов, тело собрано, чтобы сразу броситься в атаку. Он поймал мой взгляд, и я едва заметно кивнул. Затем снова обратил свое внимание на близнецов, пока воздух в моих легких начал бурлить.

– Ты отдал приказ, – тихо повторила Эмбер. – Но… почему? Как ты мог сделать такое?

– Сейчас ты этого не понимаешь, – ответил Данте. – Но поймешь. Однажды ты вернешься ко мне и все поймешь. Обещаю. – Его голос смягчился, став почти ласковым. Мы принадлежим «Когтю», Эмбер. Это наша судьба. Когда ты вернешься, то увидишь почему. – Его внимание переметнулось к охранникам, стоящим вокруг. – Приведите девушку ко мне, – приказал он, отступая назад. – Остальных убить.

Я взорвался, превращаясь в Кобальта и с ревом взмывая вверх, когда охранники открыли огонь. Пули проносились рядом со мной, пара с искрами отлетела от моих нагрудных пластин, и несколько прорвались через мембраны крыльев. Я извергнул огненную воронку на ближайшего стрелка, и тот отшатнулся назад, вспыхнув, словно факел. В то же самое время Эмбер бросилась на другого, в прыжке превращаясь в дракона, а орденец приблизился к третьему, хватая того за руку и нанося удар по лицу. Раздались два выстрела, и охранник рухнул на пол.

Зарычав, я повернулся к двум оставшимся солдатам, сгруппировавшимся за столом и поднимающим оружие, чтобы открыть огонь. Данте нигде не было видно, но распахнутая позади них дверь подсказывала мне, куда он сбежал.

– Данте!

С рыком Эмбер поднялась на задние лапы и пустила огненный шар в стол, тот взорвался вспышкой света и жара, заставив мужчин за ним отскочить назад и рухнуть на пол. Без промедления она перепрыгнула через стол и бросилась в дверь за своим братом.

– Проклятье, Искорка. Постой! – Проклиная все на свете, я последовал за ней, орденец бежал прямо за мной. Дверь вела в узкий коридор, и я поспешил сравняться с красным драконом, мои когти клацали по кафелю.

Мы ворвались через дальние двери в комнату, сильно отличавшуюся от той, которую только что покинули. Потолок был бескрайним и исчезал далеко вверху. Во всю длину противоположной стены растянулся полуэтаж, веранда, от угла до угла возвышающаяся на шесть или около того метров над головой. Прямо под перилами закрылись двери лифта, указывающие, куда исчез мелкий стукач, но преследование могло быть ошибкой.

По меньшей мере, дюжина человек стояла в тени полуэтажа, уставившись на нас, когда мы вошли. Они были одеты в одинаковую серую униформу, вооружены пистолетами, которые были направлены на нас, но не это заставило мою кожу покрыться мурашками. Было что-то еще, нечто… неправильное в них. Вот только я никак не мог понять, в чем же дело.

И тут понимание обрушилось на меня, и шок был словно ударом в спину. Мерзавцы не просто носили идентичную одежду: они и выглядели все как один. У них были одинаково выбритые головы, одно и то же лицо и стеклянные пустые глаза. Они смотрела на нас, двух драконов и вооруженного человека, совершенно безо всяких эмоций. Ни удивления, ни страха, ни недоумения, ничего.

– Что, черт возьми, вообще?.. – зарычала Эмбер, останавливаясь, когда мы столкнулись с шеренгой идентичных людей. – Это что?

– Эмбер!

Данте появился на выступе, пара жутких близнецов стояла по бокам от него, он высокомерно посмотрел вниз на нас.

– Я надеялся, что до этого не дойдет, – сказал он, когда Эмбер напряглась при виде его. – Я заблокировал этот этаж, – добавил он, теперь заставляя напрячься и меня. – Никто из вас не выберется наружу, Эмбер. Я даю тебе последний шанс покориться без применения силы. Вернуться в «Коготь», и клянусь, тебя не накажут. Мы снова сможем быть вместе, как тому и следовало быть. Но если ты останешься с этим отступником, я не смогу защитить тебя от того, что последует. Пожалуйста. – Он сжал перила, смотря только на красного дракона. – Вернись в «Коготь» со мной, – произнес он, и в его голосе послышалось тихое отчаяние. – Ты не знаешь, что грядет, и если будешь на другой стороне, когда это обрушится… – Он помотал головой. – То кто-то другой поглотит тебя.

– Что грядет, Данте? – спросила его Эмбер, и меня пронзил холод, от которого по коже побежали мурашки. – Что замышляет «Коготь»?

– Я не могу сказать тебе этого, – последовал ответ. – Не здесь. Хотя когда ты вернешься в организацию, ты все поймешь.

– А что насчет Райли и Гаррета?

Даже с такого расстояния я мог видеть вспышку ненависти во взгляде второго детеныша.

– Кобальт самый разыскиваемый организацией преступник, – сказал он, и с его губ сочился яд. – А второй – солдат Святого Георгия, я не могу представить, как, по-твоему, «Коготь» мог бы их пощадить.

– Но, – добавил он, прежде чем Эмбер или я смогли заговорить. Он сделал глубокий вдох, медленно выдыхая, и снова перевел взгляд на Эмбер. – Если ты пообещаешь пойти со мной сегодня ночью, – произнес он мрачным голосом, – они смогут уйти. По крайней мере, смогут выйти из этого здания. За его пределами я не в силах ничего обещать.

– Не надорвись, хамелеон, – презрительно усмехнулся я, не в состоянии просто стоять и сносить его оскорбления. – Что сказал бы «Коготь», если бы узнал, что ты позволил скандально известному Кобальту выскользнуть прямо из твоих когтей.

– Они будут не в восторге, – ответил Данте, но обращался не ко мне, а к Эмбер. – Но привести Эмбер домой намного важнее. Ничего не может быть важнее этого. – Пауза, и потом он добавил, даже более ласковым голосом. – Я скучаю по тебе, сестренка. Хочу, чтобы все стало как раньше. Ты не представляешь… не имеешь ни малейшего понятия о том, как ты важна. Не только для меня, но и для всего «Когтя». Я не вправе давать объяснения, но мы с тобой особенные не только потому, что близнецы. Пойдем со мной, и сможешь сама все увидеть.

– Данте, – задыхаясь, произнесла Эмбер. Она присела, напряженно прижав хвост и крылья к телу, вся дрожа. – Я не…

– Твое место не с ними, – настаивал Данте. – Оно в «Когте». Так больше не может продолжаться. Мы снова станем семьей.

– Я… – Эмбер помедлила еще секунду, затем вскинула голову, взглянув на брата. – Но, – сказала она твердым отчетливым голосом. – У меня уже есть семья. И она здесь. Мы с тобой близнецы, но брат, которого я знала, не расправился бы с целым городом людей только ради благополучия нашей расы. Ты изменился, Данте. Ты больше не мой брат. И если ты хочешь убить Райли, Гаррета или кого-либо еще, кто мне дорог, тебе придется сразиться и со мной.

На мгновение хамелеон уставился на нее, не веря своим ушам. Затем его глаза вспыхнули злостью, и он отступил назад.

– Если таково твое решение, – его голос снова стал ледяным и мерзким, он поднял руку, обводя ею людей внизу, – тогда ты не оставляешь мне выбора. Ты увидишь мощь «Когтя» и поймешь, почему наши враги не имеют в борьбе с нами ни единого шанса. Сосуды! – позвал он, и строй одинаковых людей поднял головы. – Начинайте!

Люди начали изменяться. Превращаться. Практически как один, они расширились, вытянулись и увеличились в размерах, крылья вырывались из их спин, тела покрывала чешуя. Всего за секунду на месте, где только что стояла толпа людей, возникла дюжина идентичных серо-металлических драконов.

Я ощетинился и отступил назад. Что за чертовщина? Это даже хуже, чем люди. Они все драконы – детеныши, судя по размерам, – но они пялились на нас тем же пустым, равнодушным взглядом, вызывающим внутри меня отвращение.

Бездушные. Возникло слово в моей голове, и я поежился. Они выглядят бездушными, совершенно пустыми. За их взглядом нет ничего, абсолютно ничего. Они похожи на машины. На чертовых роботов.

– Данте… – голос Эмбер стал полным ужаса шепотом, когда она встала на дыбы перед рядом драконов с пустыми глазами. – Что это? Что ты сделал?

– Это будущее, – ответил Данте, поднимая обе руки и словно обнимая их. – То, что спасет нас от вымирания. Разве ты не видишь, что они собой представляют, Эмбер? Это наша надежда. Мы, наконец, сможем сломить Орден.

– Вы создали солдат, – отозвался орденец, в его первых словах за все это время прозвучал такой же тихий ужас, как и в наших. – Выращенных для войны и только. – Он прищурился. – Как много их?

– Более чем достаточно, – ответил Данте. Он холодно улыбнулся, а клоны продолжали смотреть на нас пустыми тусклыми глазами. – Достаточно для нашей расы, чтобы сокрушить врагов. Достаточно, чтобы перед драконами исчезла угроза вымирания и никогда больше не вернулась. Ни в лице святого Георгия. Ни в чьем-либо еще.

– Это неправильно, Данте, – сказала Эмбер, глядя вверх, на него. – Разве ты не видишь, что делает «Коготь»? Не понимаешь, что это означает?

– Вижу, – подтвердил он. – Это значит, что «Коготь» спасет наш вид, что Орден падет, и ты вернешься в организацию со мной сегодня ночью. Хочешь ты этого или нет. – Сосуды! – крикнул он, и драконы выпрямились, внимая. – В атаку! Убить дракона мужчину и человека, девушку оставить в живых. Усмирите ее, если потребуется, но доставьте ко мне!

Как один, строй драконов бросился вперед. Не было ни рыков, ни рева, криков или боевого вопля. Они надвигались на нас безмолвно, как сама смерть, как ужасающая серая волна.

Я издал свой собственный боевой возглас, но прежде, чем смог двинуться, орденец шагнул вперед и резко крикнул:

– Отвернись! – а затем швырнул что-то. Небольшой круглый предмет пронесся по воздуху и приземлился прямо перед приближающимися клонами. Те замедлились, заморгав, тогда я понял, что это, и быстро отвернулся.

Светошумовая граната разорвалась сверкающей вспышкой света, полыхнув белым через мои закрытые веки, ударная волна заставила отступить на шаг назад. Теперь клоны закричали, шипя от тревоги и ярости, кровь застыла у меня в жилах, но на долю секунды они ошеломленно замерли.

– Бежим! – рявкнул я остальным, и мы бросились назад, врываясь в коридор. Звуки выстрелов раздались позади нас, когда орденец открыл огонь по ошарашенным клонам, прежде чем захлопнуть дверь и поспешить за нами.

– Куда направимся? – спросила Эмбер, когда мы вбежали в комнату, где Данте устроил свою первую западню. Люди все еще неподвижно лежали на полу, но комната изменилась. Стальные щиты закрывали окна наружу, блокируя любую возможность вырваться через стекло и улететь. Я прорычал проклятие и оглянулся вокруг в поисках другого выхода, но в помещении было только две двери. Та, в которую мы изначально вошли с Данте, и другая, ведущая назад к армии клонов.

Орденец захлопнул дверь в коридор и повернулся к Эмбер, подзывая ее к еще тлеющему в углу столу.

– Эмбер, ты сможешь передвинуть его к двери?

Красный дракон кивнула, направляясь к столу и сбоку врезаясь в него рогами. Я поспешил присоединиться к ней, и тяжелый стол застонал, пока мы толкали его через комнату и подпирали им дверь. Не то чтобы это сильно помогло против огнедышащих драконов, даже таких маленьких, но все же могло задержать их на несколько секунд.

– Что теперь? – Эмбер пыхтела, когда мы отступили назад, из коридора раздался тяжелый глухой звук, и дверь затрещала на петлях. Я нахмурился.

– Нам нужно найти выход с этого этажа, – проворчал я, глядя на забаррикадированные окна. Проклятье, скользкий маленький мерзавец определенно круто обвел нас вокруг пальца. Если я вообще знал «Коготь», то каждое окно и выход наружу окажутся аналогично перекрытыми, но мы должны попытаться. – Все выходы будут запечатаны, – сказал я. – Но если мы сможем пробраться на другой этаж, возможно, у нас появится шанс. Они не могли изолировать целое здание. – Надеюсь.

Дверь снова задребезжала, и с краю показались три когтя, прорезая борозды на дереве. Тусклый узкий зрачок рептилии уставился на меня через щель, и у меня внутри все похолодело.

– Вперед, – приказал орденец, и мы понеслись из комнаты, возвращаясь тем же путем, которым прибыли. Миновали еще комнаты в таком же состоянии; стальные шторы покрывали окна, не только блокируя самый легкий выход, но и закрывая вид наружу. Ворвавшись в новую комнату, я пробормотал всевозможные ругательства, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Эта представляла собой «клеточный ад» по всему периметру со столами и компьютерами, разделенными на одинаковые рабочие места. Ячейки покрывали помещение подобно лабиринту. На дальней стене светилась надпись «выход», соблазнительно маня, и я двинулся туда.

Мы приблизились к пожарному выходу, но металлическая дверь, конечно же, оказалась плотно закрыта. Орденец навалился на нее плечом несколько раз, но безрезультатно.

– Отойди, орденец, – прорычал я после нескольких секунд наблюдения за тем, как он бьется о преграду. – Давай посмотрим, выдержит ли она драконьи когти.

– Райли! – вздохнула Эмбер. Я обернулся и увидел дюжину бледных светящихся глаз, парящих в темноте и направляющихся к нам через лабиринт кабинок. Орденец выпустил несколько очередей, и хотя я слышал, как пули врезались в чешую и рога, никто из клонов не издал ни звука, наступая. Если они и могли чувствовать боль, то не показали этого.

– Шахта лифта! – прошептала Эмбер, пока мы пробирались от выхода, стараясь затеряться в лабиринте. – Даже если Данте обрубил электричество, мы можем спуститься вниз по канату.

– Отличная идея, Искорка, – так же шепотом ответил я, пригнувшись и ныряя между кабинками. – Будем надеяться, твой брат не додумался до того же. – Со всех сторон доносился скрежет когтей по кафелю, шелест крыльев и шорох хвостов от касаний к стенам и углам. Существа рассредоточились и прочесывали этаж в поисках нас. И хотя я проходил через подобное прежде как с «Когтем», так и с Орденом, когда на тебя охотился твой собственный вид, возникает ощущение нереальности происходящего. Я размышлял, насколько эти создания опасны в битве, потому что меня не отпускало подозрение, что рано или поздно нам предстоит это выяснить.

– Лифты! – прошептала Эмбер, останавливаясь на краю рядов кабинок.

Они находились у противоположной стены, конечно же, на самом виду. Я подавил стон и выглянул из укрытия, замечая длинный серый хвост, скользящий вокруг кабинки тревожно близко.

– Мы должны будем бежать туда, – тихо сказал я, прячась назад. – Орденец, как только мы достигнем лифта, я должен буду снова принять человеческий облик, так что мне понадобится быстро одеться. Я не смогу спускаться по тросу лифта в обличье дракона, и предпочел бы не делать этого голым.

Солдат кивнул и снял с плеч рюкзак.

– Я бы тоже предпочел, чтобы ты не был голым, – пробормотал он.

Я оставил его фразу без внимания.

– Готовы? – спросил я, но в тот же момент что-то тощее и чешуйчатое прыгнуло на стену кабинки. Оно заметило нас и, обнажив клыки, издало шипение, сигнализирующее об обнаружении врага, я содрогнулся. – Пошли!

Мы побежали к лифтам, слыша за спинами звуки погони, когда остальные драконы бросились за нами из комнаты. Я не осмелился оглянуться, чтобы посмотреть, как много следует за нами или как близко те подобрались. Орденец достиг цели первым и надавил плечом на двери, раздвигая их. Мне хватило времени, только чтобы увидеть металлический ящик через расширяющуюся щель, прежде чем что-то сбоку врезалось в меня и сбило с ног.

Зарычав, я перекатился на спину, пинаясь лапами, когда мой противник прыгнул, не издав ни звука, а его челюсти потянулись к моему горлу. Лапами я уперся в бронированный чешуей живот, останавливая смертоносные клыки пока они не сомкнулись на моей морде.

Я отпихнул его назад и вскочил, когда другой клон ударил меня сзади. На этот раз я ощутил добравшиеся до моей спины и боков лапы, когда изогнутые когти прорезались через мою чешую и погрузились в плоть.

Я с ревом обернулся в попытке отшвырнуть существо, словно пиявка приставшее ко мне, наблюдая, как приближаются остальные. Позади раздались выстрелы, один из клонов задергался и упал. Но это не остановило остальных, и я зарычал одновременно от ярости и отчаяния, стараясь ослабить драконью хватку на спине.

Эмбер с силой врезалась в нас, ударяя клона своими рогами во всю длину и отбрасывая его прочь. Расправив крылья, она заслонила меня и издала такой рев, что затряслись стены, и невероятно, но клоны заколебались.

– Райли! – рявкнул орденец, когда драконы моргнули и бросились на нас. Мы с Эмбер судорожно помчались к лифту, пока солдат держал двери открытыми, и исчезли в шахте.

– Открой люк! – сказал он мне, когда мы втиснулись в маленький металлический ящик. Было жутко тесно: два дракона и солдат определенно не поместились бы, но, к счастью, Эмбер уже вернулась в человеческую форму, черный костюм гадюки покрывал ее тело, как краска. К несчастью, это делало ее практически беспомощной перед толпой драконов за дверью. Клон последовал за нами, просунув голову в щель и обнажив клыки. Орденец ударил его пистолетом в висок, голова клона упала набок, и тот скрылся за дверями. Стиснув зубы, я поднялся на лапы, не обращая внимания на пронзительную боль, распространившуюся в боку, и надавил на квадратный люк на потолке. Тот оказался запечатан или закрыт, поскольку не сдвинулся с места. Я надавил сильнее, и он затрясся, пыль посыпалась в глаза. Люк все еще не поддавался.

Шквал выстрелов разнесся внутри кабины лифта, отчего у меня в ушах зазвенело. Клоны обступили проем, их глаза и зубы сверкали, когда они прильнули к двери и начали проталкиваться внутрь. Они вздрагивали и отшатывались от пуль, а орденец продолжал стрелять, но их было слишком много, и скоро они пробьются внутрь.

Громко зарычав, я врезался рогами в металлический люк так сильно, как только мог, и лаз, наконец, открылся.

– Эмбер! – закричал я, опускаясь назад на пол. Она посмотрела вверх, а я встал так, чтобы она смогла взобраться на меня и достать до потолка. – Вперед!

Девушка выскочила из-за спины солдата, сделала два шага и встала мне на плечи, дотянувшись до открытого люка. Ее руки ухватились за края отверстия, и она скользнула внутрь с грацией гимнастки.

– Орденец! – рявкнул я, но солдат уже двинулся, увертываясь от когтей драконов, пока спешил ко мне, и запрыгнул наверх. Я пробормотал проклятия, наблюдая, как его ноги исчезли в отверстии – слишком маленькое для меня, мне не пролезть в нынешнем обличье. Я должен был превратиться.

«Прости, Искорка, – подумал я, и превратился. – Сейчас нет времени на приличия. Придется тебе просто смириться с этим на несколько минут».

Клон протиснулся в лифт и зарычал на меня прямо в тот момент, когда я уже запрыгнул в лаз. Карабкаясь на крышу, я бросил мимолетный взгляд вниз на полный лифт шипящих драконов с блеклыми глазами, прежде чем орденец захлопнул крышку люка и закрыл его.

На секунду я замер наверху, пытаясь отдышаться. Мой бок пульсировал. Кости были целы, но кровь сочилась по телу и капала на металл, образуя маленькие лужицы. Царапины, тянущиеся вдоль спины и ребер, горели, словно кто-то налил на них кислоты.

– Ты в порядке? – Эмбер в своем черном костюме гадюки переминалась с ноги на ногу в нескольких шагах от меня. Хотя ее голос звучал обеспокоенно, лицо в темноте стало красным, как свекла, и она не смотрела на меня прямо. В любое другое время это показалось бы очаровательным. – Ты серьезно ранен.

– Я в порядке, – прохрипел я в ответ, выпрямляясь. – Несколько дырок в шкуре меня не убьют.

– Ты сможешь спуститься? – спросил орденец. Он уже распахнул рюкзак и вытаскивал комплект одежды. Его действия были спокойными и размеренными; нам предстояло спуститься вниз по тросам лифта, затем выйти из здания и сбежать в город. Все это будет трудно сделать в обнаженном виде.

«Проклятье. Мне действительно стоит подумать о том, чтобы однажды стащить костюм гадюки».

Снизу донесся удар, и двери люка задрожали.

– Не думаю, что у меня есть выбор, – ответил я и оторвал этикетку от одежды, которую бросил мне солдат. – Вы, двое, спускайтесь. Я прямо за вами.

– Райли… – начала Эмбер.

– Никаких возражений, Искорка. Если, конечно, ты не хочешь смотреть, как я голый бегаю по улицам.

Эти слова привели ее в движение. Бросив последний тревожный взгляд, она повернулась и перепрыгнула небольшое расстояние, приземлившись на ржавую служебную лестницу. Орденец наблюдал, как она спускается, пока макушка ее головы не исчезла из виду, затем повернулся ко мне.

– Поспеши, – спокойно сказал он. – Я тебя прикрою.

Я хмуро посмотрел на него, натягивая джинсы.

– Я в порядке, орденец. Ты не должен оставаться здесь и нянчиться…

Крышка люка отлетела, и чешуйчатая серая голова высунулась, шипя. Я подпрыгнул, и орденец тут же поднял свое оружие и дважды выстрелил в голову и шею. Существо завизжало и упало назад, солдат опустил пистолет, отступая назад с каменным выражением лица.

– Все, пули кончились, – объявил он, когда клоны начали пролезать в отверстие, шипя и рыча. – Двигай!

Я послушался, спрыгивая с крыши и, падая, ухватился за перекладины, поморщившись, когда моя спина и ребра запротестовали против такой резкой остановки. Я спустился на пару метров и почувствовал, как затряслась лестница, когда солдат прыгнул следом. По шахте лифта разносились рыки и шипение драконов над нами, но либо они не могли выбраться и последовать за нами, либо пока не приняли человеческий облик, чтобы продолжить погоню.

Хотя эти мысли натолкнули меня на довольно омерзительное осознание.

– Знаешь, – тяжело дыша, я смотрел на стремительно спускающуюся подо мной Эмбер, – эти создания – драконы. Если они захотят убить нас, что остановит их от того, чтобы наполнить шахту огнем и изжарить нас до хрустящей корочки, пока мы в человеческом облике?

– Райли, ты не помогаешь! – раздался голос Эмбер откуда-то снизу.

– Они не хотят убивать нас, – ответил орденец. – По крайней мере, не всех нас. Эмбер нужна им живой, чтобы вернуть ее в «Коготь». Так сказал Данте.

– Да, что ж, удачи с этим, – с вызовом сказала Эмбер, ее ноги глухо ударялись о ступеньки, пока она спускалась вниз по шахте. – Не могу поверить, что Данте так нас подставил… опять. – Она вздохнула. – Черт, кого я обманываю? – прошептала она, ее голос был едва различим. – Если Данте знал, что мы идем сюда, то так же и знал, что я захочу поговорить с ним. Он удостоверился, что я его увижу, только для того, чтобы заманить нас сюда. Поэтому это… это все моя вина.

– Прекрати, Искорка, – заворчал я вниз на нее. – Мы все подписались на это. Все хотели узнать, что замышляет «Коготь», планировал ли он что-то нечистое. И я чертовски уверен, что ответ у нас есть. – Где-то над головой раздался вопль, и я поежился. – Итак, теперь возникает вопрос, что организация может провернуть с армией бездушных клонов-драконов и что подобное будет значить для нас?

– Ничего хорошего, – проворчал орденец. Здесь я не мог с ним поспорить.

Мы продолжали спускаться по шахте в тишине, пока не достигли первого этажа. Я втиснулся на выступ между выходом и дверями лифта, мои ноги подкосились, и я пошатнулся. Эмбер тут же схватила меня за руку, оттягивая подальше от края.

– Нужно наложить повязку, – прошептала она, ее взгляд скользнул по моей рубашке в том месте, где, как я мог чувствовать, кровавая ткань прилипла к телу.

– Давай сначала выберемся отсюда, – пробормотал я, когда орденец присоединился к нам на выступе, также обеспокоенно взглянув на меня. Я отошел от них и протиснул пальцы в щель между дверями лифта. – Мы позвоним Уэсу, вернемся в пристанище и решим, стоит ли нам строить гигантское подземное убежище, чтобы переждать следующие пятьдесят лет, пока «Коготь» играет в драконий конец света. Орденец, хватай другую дверь, потянешь?

Он взялся, и вместе мы раздвинули их, хоть мне и пришлось закусить губу, чтобы заглушить приступ боли, пока мы тянули двери в стороны. Солдат высунулся наружу и уставился в темноту.

– Никого не видно, – прошептал он. – Похоже, все чисто.

Без единого звука он выскользнул из лифта и прокрался вдоль коридора, который выходил в просторный вестибюль с высокими потолками, большая стойка администрации и несколько стульев продуманно располагались на этаже. Эскалатор справа вел на балкон второго этажа, с него обозревалось все помещение, и прямо над головой, быть может, метрах в пятнадцати, находилась дверь на свободу.

– Уже близко, – прошептала Эмбер и бросилась вперед.

Мы ринусь к двери, но не успели проделать и полпути, как голос Данте хлыстом пронзил тишину:

– Эмбер! Стой!

Я оглянулся назад, и мое сердце упало.

Зал позади нас был полон драконов. Их было не просто десяток или около того; гигантская волна стальных клонов наползала из тени вдоль стен, шипя, они выходили на свет. Они перекатывались через столы и диваны, запрыгивали на стойки приема у дальней стены, толпой надвигаясь вперед массой чешуи, крыльев и клыков. Еще большее число одинаковых людей появилось на балконе над головой, они подняли свои штурмовые винтовки и навели прицелы на нас. И между ними стоял и с триумфом взирал вниз Данте.

Мы бросились к дверям, Эмбер с разбегу навалилась на них всем телом, но они выдержали. Я достиг их и всадил ногу в преграду между нами и свободой, но двери даже не затряслись. «Запечатаны», – понял я, растерянно уставившись на толстый металл. Ничего, кроме взрывчатки или несущегося на полной скорости самосвала, этой ночью сквозь них не прорвется.

Я опустил плечи и медленно повернулся, чтобы встретиться лицом с армией за нашими спинами. «Вот и конец, Райли». Я ранен, у солдата закончились боеприпасы, и нас загнало в угол море драконов, приближающихся со всех сторон. «Уэс, – подумал я, – рад, что тебя здесь нет. Прости, что взваливаю это на тебя, но позаботься о моей структуре вместо меня».

Я сделал глубокий вдох, посмотрел на орденца и ухмыльнулся:

– Ты берешь ту сотню, что слева, а справа мои?

Он мрачно улыбнулся мне, как человек, приготовившийся бороться до конца.

– Встретимся на том свете.

– Нет! – закричала Эмбер, ее голос разнесся по всему залу, и она кинулась вперед.

Эмбер

Я шагнула вперед, остановившись между клонами и Гарретом с Райли. Драконы тут же напряглись, готовые прыгнуть на меня. Не обращая на них внимания, я вскинула голову, выискивая уединенную фигуру на балконе.

– Отзови их, Данте! Скажи, чтобы стояли на месте. Я хочу поговорить с тобой!

– Ждать, – выкрикнул Данте, его голос был едва различим в шипении клонов. Они немедленно замерли, став неподвижными и бесшумными, словно каменные глыбы. Но все еще находились на расстоянии одного прыжка от нас, ужасающая застывшая волна, пустые глаза светились в темноте. Я сделала глубокий вдох и шагнула вперед, глядя на своего близнеца. – У меня к тебе предложение.

– Эмбер, – голос Гаррета раздался у меня за спиной, тихий и обеспокоенный, отчего все внутри сжалось. Он мог догадаться, что я собираюсь сделать. – Не надо.

Проигнорировав его, я закрыла глаза, собираясь с силами, затем снова посмотрела на брата.

– Позволь им уйти, – твердо сказала я. – Ты победил, Данте, но сейчас я диктую условия. Никто не умирает, это мое требование. Хочешь, чтобы я вернулась в «Коготь»? – Я жестом указала за свою спину. – Поклянись мне, что сохранишь им жизнь, и я пойду с тобой этой ночью.

– Эмбер! – рявкнул Райли, и я обернулась, разъяренная.

– Дай мне это сделать, Райли, – прорычала я, отчаянно пытаясь убедить его. – На этот раз нам не победить. Даже если мы станем сражаться, они просто убьют вас и в любом случае заберут меня назад. А так, по крайней мере, я буду знать, что ты жив. Ты и Гаррет. – Мой взгляд устремился к солдату, неподвижно стоящему рядом с ним. – Не бейтесь с ними, – прошептала я, понизив голос так, чтобы только они могли меня услышать. – Не тратьте свои жизни понапрасну. Сейчас слишком многое стоит на кону. Оглянитесь вокруг. – Я едва заметно указала на армию клонов позади. – Кто-то должен сражаться с этим. Кто-то должен предупредить остальных из нашего мира, что сотворил «Коготь». Подпольная структура, Святой Георгий, это коснется каждого. Кто знает, сколько таких существ в распоряжении у «Когтя»?

Гаррет подошел ближе. На его лице отражались терзающие его муки, пока он смотрел на меня, но он не спорил. Юноша знал так же, как и я, что мы не сможем победить.

– А что насчет тебя?

– Со мной все будет хорошо, – прошептала я. – Они не собираются убивать меня, не после всех тех сложностей, через которые прошли, чтобы заполучить меня живой. Я не знаю, почему они так сильно нуждаются во мне, но если я должна буду вернуться назад, то чертовски уверена, что смогу что-нибудь извлечь из этого. – Шагнув ближе, я приложила ладонь к его щеке и заглянула ему в глаза. – Я не смогу смотреть, как ты умираешь, – тихо произнесла я. – Не когда могу сделать что-то, чтобы предотвратить это. По крайней мере, так вы все еще будете на свободе.

– Если «Коготь» хочет, чтобы я вернулась, – продолжила я, снова повышая голос, чтобы удостовериться, что Данте слышит каждое слово, – они позволят вам уйти. Но если нет, если они попытаются убить вас здесь, клянусь, я буду до последнего вздоха сражаться с этой армией, и уничтожу так много драконов, как только смогу. Им придется убить меня, чтобы остановить. – Затем я повернулась, встретившись взглядом с братом, все еще повелительно наблюдающим с балкона. – Я вернусь с тобой, – сказала я. – Но только если ты позволишь Гаррету и Райли уйти. Таковы мои условия, Данте. Либо мы все покидаем эту комнату живыми и невредимыми, либо никто из нас.

Мгновение он молчал, размышляя. Вокруг нас все так же неподвижно стояли клоны. Я ощущала присутствие Гаррета и Райли за спиной, напряженных и готовых действовать. Но не могла взглянуть ни на одного из них. Я знала, они без колебаний бросились бы в бой. Даже будучи в меньшинстве и невооруженные, я была уверена, что они дрались бы до тех пор, пока могли дышать, и храбро приняли бы смерть, защищая то, что любят. Но все равно бы погибли. Они не смогут выстоять против новой армии «Когтя», этой толпы жутких клонов-драконов, пялящихся на нас пустыми зеркалами глаз. Даже если я вернусь обратно в «Коготь», Гаррет и Райли все еще будут жить, а значит, будет жить и надежда.

– Отлично, – раздался с балкона голос Данте. – Если это требуется, чтобы вернуть тебя в организацию, Эмбер, тогда мы заключаем сделку. Обещаю, я не убью их.

– Этого недостаточно. – Раздражение мелькнуло на его лице, и я прищурилась. – Они выйдут наружу, прямо сейчас, прежде чем я куда-либо с тобой отправлюсь. Я хочу видеть, как они уходят. И я клянусь, Данте, если я сдамся, а ты обведешь меня вокруг пальца, то никогда не дождешься от меня сотрудничества. Я буду сражаться с тобой и «Когтем» каждый шаг своего пути до конца жизни, пока ты меня не убьешь.

– Знаю, что будешь, – нахмурившись, ответил он. – Знаю, что ты достаточно упряма, чтобы выполнить обещание. И не хочу этого, Эмбер. Верь, во что пожелаешь, но навредить тебе – это последнее, к чему я стремлюсь. – Он вздохнул, проведя рукой по голове. – Ну, ладно, – наконец произнес он. – Договорились, Эмбер. Солдат и отступник могут уйти, и я не попытаюсь остановить их.

Я скрестила руки на груди.

– Докажи, – приказала я, он сжал челюсти. – Я не сделаю ни шага, пока не удостоверюсь, что ты говоришь правду. Открой двери прямо сейчас и дай им выйти.

В его глазах мелькнула яростная зеленая вспышка, но он повернулся и вытащил телефон, несколько раз нажав на экран. В следующее мгновение позади нас раздался сигнал, и металлическая преграда перед дверями скользнула вверх.

Подняв голову, Данте обратился к армии драконов под ним.

– Сосуды! – позвал он. – Отбой! Сейчас!

Ряды драконов отклонились назад, опускаясь на корточки или животы, но все еще наблюдая за нами равнодушными серебристыми глазами. Они не двигались, но их тела были словно жестко сжатые пружины, готовые атаковать по одному слову.

Я поймала взгляд Райли, наблюдавшего за мной сквозь дверной проем. Он тяжело дышал, его рубашка с одного бока окрасилась темно-красным. Я могла видеть Кобальта прямо на поверхности, желающего вырваться и кинуться на врагов, послав к черту численность и последствия. Но была в его глазах и усталость отступления: он понимал, что противников слишком много, что мы погибли бы, если стояли бы до конца. Я могла сказать, что он размышлял о своих детенышах, структуре и подпольной организации, потому что никогда не забывал о них.

Я с трудом сглотнула и снова перевела взгляд на Гаррета. Он смотрел на меня напряженным взглядом, глаза цвета металла застыли в нерешительности.

– Эмбер, – прошептал он, в его голосе сквозила тоска. Я положила руку ему на грудь.

– Иди, солдат, – сказала я ему. – Выбирайся отсюда. Ты знаешь, нам не победить на этот раз. Иди и живи, чтобы сразиться в другой.

Позади нас раздались шаги. К нам приближалась пара охранников, угрожающе поднявших оружие, они встали по обеим сторонам от меня. Гаррет отступил на пару шагов, пятясь назад, пока не оказался рядом с Райли у открытой двери. Райли оттолкнулся от дверной рамы, наши взгляды встретились, он выглядел устрашающе.

– Мы найдем тебя, – пообещал он, его глаза сверкнули, когда он сделал еще шаг назад в сторону открытой двери. – Мы вытащим тебя снова, я клянусь.

– Я знаю, – прошептала я, запоминая их лица, прежде чем кивнула головой на дверь. – Идите. Убирайтесь отсюда, черт возьми, пока Данте не передумал. Идите!

Их челюсти сжались, и они ушли, скользнув за порог и исчезнув из виду. Менее чем через две секунды после их ухода металлическая преграда с лязгом опустилась назад, отрезая нас друг от друга и запирая меня в ловушке с клонами.

Я сглотнула смертельный страх, грозящий захлестнуть меня, и повернулась лицом к Данте, одна.

Солдаты приблизились. Один из них взял меня за руки и застегнул пару металлических наручников вокруг запястий. Они оказались тяжелее обычных, цельный сплав стали почти пять сантиметров шириной. Я не знала, как они помогут, если я решу превратиться в дракона, но все равно занервничала.

Не сказав ни слова, мои стражники повели меня вперед. Я бросила последний взгляд на дверь, за которой исчезли Гаррет с Райли, надеясь, что они бегут от этого места так быстро, как только могут, прежде чем сделала глубокий вдох и шагнула в темноту.

«Назад в “Коготь”». Подобно правонарушителю в бегах я знала одно: мое наказание будет куда хуже, чем любое, что могли бы придумать люди. Что организация сделает со мной? Запрет на всю оставшуюся жизнь? Это выглядело довольно бессмысленным, учитывая все неприятности, через которые они прошли, чтобы отыскать меня. Станут ли они пытать меня ради информации о структуре Райли и знаний Гаррета о Святом Георгии? Или – и у меня внутри все сжалось от этой мысли – отошлют меня в инкубатор, где я стану выводящей самкой, как и остальные, неугодные организации драконы женского пола?

«Гаррет и Райли свободны, – сказала я себе, когда ком из желудка грозился подняться к горлу. – Это все, что имеет значение. Они живы, и до тех пор, пока находятся снаружи, будут бороться, чтобы вызволить меня из «Когтя». Я просто должна продержаться до того времени и не дать им того, что они хотят».

Вздрагивая всем телом, я шла в шеренге сопровождающих меня захватчиков через помещение, минуя дюжины серо-металлических драконов, наблюдающих за мной тусклыми пустыми глазами. Охранники повели меня в лифт, который открылся на балконе, возвышающемся над основным этажом. Отсюда море клонов предстало даже более зловещей поблескивающей массой чешуи, рогов и крыльев. Данте стоял спиной ко мне, держа обе руки на перилах и взирая сверху на клонов. Он взглянул на меня через плечо, пока я приближалась к нему со своей стражей.

– Я не хотел, чтобы все было так, Эмбер, – сказал он, когда охранники заставили меня остановиться в нескольких метрах. – Не хотел применять силу. Когда мы вернемся в «Коготь», ты увидишь, что мы действительно стараемся сделать.

Я подняла связанные руки.

– Для меня все довольно очевидно.

Его лицо напряглось, но снять наручники он не приказал.

– Ты опасна для самой себя, Эмбер, – произнес он, отворачиваясь от перил. – Мне хочется доверять тебе, но ты слишком долго находилась рядом с этим отступником, внимая его лжи. Пойми, пожалуйста, это не навсегда. Но до тех пор, пока мы не вернемся в организацию, я не могу рисковать. Прости.

Он поднял руку, указывая на кого-то впереди. Из тени выступила женщина, не клон, а человек в белом лабораторном халате и перчатках. Сам халат заставил меня нервничать, а шприц в руке привел меня в бешенство.

– Что это? – зарычала я, когда она направилась ко мне, улыбаясь такой улыбкой, которая, как я догадывалась, призвана была меня успокоить, но вместо этого мне захотелось ее укусить.

– Драктилпромазин, – ответил Данте. – Средненькое успокоительное. Оно не навредит тебе. Просто в последующие несколько часов сделает превращение невозможным. Держите ее неподвижно.

Охранники схватили меня за руки, обездвижив, когда женщина шагнула вперед и плавно вонзила иглу мне в кожу. Я сжала зубы от жалящей боли, вспоминая, что Райли говорил мне о препаратах, которые оказывались не просто «средненькими», а очень мощными транквилизаторами, воздействующими на нашу драконью половину. «Коготь» разработал их, чтобы усилить свой контроль над драконами организации, потому что не иметь возможности принять свою истинную форму было одной из самых страшных вещей, которая могла с нами случиться. Почти сразу же после того, как игла была извлечена, я почувствовала сонливость, конечности налились тяжестью и перестали слушаться. Я встряхнула головой, стараясь оставаться в сознании, пока Данте наблюдал за мной безрадостными зелеными глазами. В ответ на его взгляд я скривила губы.

– Полагаю, «Коготь» также приказал тебе накачать лекарствами свою сестру, – язвительно сказала я.

– Нет. – Данте сдвинул брови. – Но я знаю тебя, Эмбер. Знаю, как ты отреагируешь, и не могу рисковать тем, что с тобой может что-то случиться. Даже если должен буду помешать тебе навредить себе. – От его слов меня пронзило холодом, когда я осознала, что он имеет в виду. Он собирался сделать что-то, что мне не понравится. Данте бросил стремительный взгляд на человека в медицинском халате. – Препарат подействовал? – спросил он.

– Да, сэр. Сейчас он должен действовать в полную силу.

– Хорошо. – Он отвернулся от меня, достал телефон и поднес к уху. – Второй отряд, – тихо произнес он. – Начинайте. Захватить отступника и человека. Живыми.

– Что? – зарычала я и бросилась вперед, но солдаты сжали мои руки, сдерживая меня. Инстинктивно я попыталась превратиться, но от дракона не последовало ответа, отчего я одновременно пришла в бешенство и до смерти испугалась. – Данте, ты лживый, двуличный ублюдок! – бушевала я, борясь со своими захватчиками. – Ты сказал, что позволишь им уйти.

– Не говорил. Я сказал, что оставлю их в живых. – Выражение его лица было суровым, пока он смотрел на меня, зная, что я только что пыталась превратиться. – Кобальт худший из предателей, которых видела организация за последние века, – продолжил он. – Я не вернусь назад, позволив ему выскользнуть прямо из моих пальцев. – Он покачал головой. – Нет, я сдержу свое слово и не убью его, как планировал изначально, но сегодня ночью вы все будете возвращены в «Коготь». – Его глаза сузились, и он улыбнулся ледяной улыбкой. – Старейший Змий ожидает нас.

Райли

Я застонал и открыл глаза. И тут же немедленно пожалел об этом.

– Дерьмо, – прорычал я, прижимая руку ко лбу. Череп пульсировал, вероятно, от полученного удара, визит вежливости приклада винтовки в висок. Когда я попробовал пошевелиться, меня ждало веселое открытие: толстые металлические наручники были застегнуты на моих запястьях, тяжелые путы для горилл и монстра Франкенштейна. Плохо соображая, я опустил руки, ожидая, пока рассеется туман в голове. Дорога сюда была совершенно расплывчатой. Помню, как нас окружила армия роботоподобных драконов, чувство полной беспомощности, пока Эмбер торговалась со своим скользким братцем за наши жизни. Помню выражение ее лица, когда она наблюдала за нашим уходом, а я был не в состоянии остановить ее или спасти, понимая, что «Коготь» ни за что на свете не позволит мне просто уйти.

Вот я и оказался прав. Мы с солдатом не прошли и сотни метров, когда отряд из дюжины вооруженных клонов возник из ниоткуда, окружив нас. Пока половина целилась из штурмовых винтовок нам в лица, двое других потащили меня вперед и прижали к кирпичной стене. Я был ранен, разъярен от очередного предательства и абсолютно точно не признателен за избиение двум бездушным людям, поэтому я, вероятно, зарычал и со всей силы ударил одного из них с локтя. Что, вероятно, было не самой блестящей идеей, поскольку второй немедленно ответил мне ударом в висок прикладом винтовки. Таковы были мои последние воспоминания.

– Пришел в себя? – раздался из угла знакомый голос.

– Да, – пробормотал я, поднимая голову, чтобы оглядеться вокруг. Неудивительно, я сидел на полу в маленькой темной камере. Стены сделаны из стали, никаких окон, только тяжелая решетчатая дверь, выглядящая так, словно могла остановить нагруженного буйвола. Двухъярусная кушетка стояла возле одной из стен, но оба места были пусты. Орденец сидел, прижавшись к противоположной стене, и наблюдал за мной, положив на колени руки в наручниках.

– Как долго я был в отключке? – прохрипел я.

– Сложно сказать. Несколько часов минимум, и большая часть прошла в поездке. Здесь мы не очень долго. – Он прищурился. – Они вкололи тебе что-то, пока ты находился без сознания, – сказал он мне, и меня начало мутить. – Полагаю, это то, что помешает тебе превращаться в дракона.

– Драктилпромазин, – выдохнул я и откинулся головой на стену. – Да, я застряну в человеческом обличье, по меньшей мере, на несколько часов. И они, вероятно, продолжат вводить мне эту штуку, чтобы поддерживать в таком состоянии. Или хотя бы до тех пор, пока мы нужны им живыми. – Машинально я осторожно приподнял рубашку – непростая задача в наручниках – чтобы обнажить повязки из марли и бинта, обернутые вокруг ребер. – О, да ладно, ты посмотри на это. Я нужен мерзавцу живым и здоровым, по крайней мере, еще на некоторое время. Полагаю, чтобы не дать мне умереть на столе допроса. – Я опустил ткань, криво улыбаясь. – Где Эмбер?

– Я ее не видел, – мрачно ответил солдат. – Мы были в разных машинах. И они надели мне на голову мешок, когда посадили нас внутрь, поэтому я даже не уверен где это «здесь».

– Ладно… – Я вытянул голову и посмотрел вверх на потолок. – Я бы сказал, что мы в подземелье, хотя не имею представления, где именно. Может, и в городе, а может, и в глухомани, но достаточно далеко для того, чтобы никто за пределами «Когтя» не знал, что мы здесь. Организация любит творить свои грязные дела там, где никто не сможет их увидеть.

Орденец глянул на зарешеченную дверь и на охранников по ту сторону.

– Почему они нас еще не убили? – прошептал он, его глаза смотрели мрачно. – Если они не смогут получить от нас того, чего хотят, то зачем оставлять нас в живых? Мы слишком много знаем. Видели их армию драконов. – Он повернулся, нахмурившись. – Они не нуждаются в нас. «Коготь» охотился за тобой много лет, а я все еще солдат Святого Георгия в их глазах. Данте прикончил бы нас, если бы не вступилась Эмбер. Чего они ждут?

– Это просто, – пояснил я. – Дело не в нас, орденец. Мы рычаг давления. Чтобы заставить Эмбер делать то, что им нужно. Ты видел, что случилось с тем ее близнецом. – Его глаза расширились, затем стали суровыми от гнева. Я устало кивнул. – Наши жизни не важны. По какой-то причине дело всегда было в ней. До тех пор пока мы живы, они не станут делать ничего, что могло бы подвергнуть нас опасности. Если она не будет с ними сотрудничать, они пригрозят убить нас, или пытать, или будут еще как-нибудь шантажировать, что так же ужасно. Вот как работает «Коготь». И, конечно же, Эмбер, будучи собой, сделает все, что бы они ни сказали, чтобы спасти наши жизни.

Орденец сжал кулаки.

– Мы должны выбраться отсюда, – тихим голосом произнес он. – Ты ведь уже раньше сбегал из «Когтя», верно?

– Да, но я находился точно не в эпицентре охраняемого объекта организации, – ответил я. – Они знают, кто мы, и не будут рисковать. Возможно, если бы я только смог как-то заполучить компьютер и связаться с Уэсом… но я не жду, что он атакует это место ради нашего спасения. И мне бы чертовски не хотелось, чтобы кто-нибудь из детенышей пытался сделать это. Лучшее, что я могу сделать, это предупредить его о новых клонированных прислужниках «Когтя» и дать наказ изо всех сил беречь подпольную структуру. – Я вздохнул, покачав головой. – Есть еще одна причина для «Когтя» оставить нас в живых. Та, которая, скорее всего, не понравится ни одному из нас.

– Им нужна информация, – пробормотал орденец.

Я кивнул.

– Да. И ты можешь догадаться, как они собираются вытаскивать ее. Из нас обоих.

– Меня тренировали переносить пытки, – спокойным голосом сказал солдат. Он снова посмотрел на меня, выражение его лица оставалось угрюмым. – Я не выдам твою структуру.

– Ценю это, орденец, – произнес я с большей благодарностью, чем осознавал. – Но не думаю, что, в конце концов, у нас останется выбор. Не в том случае, если мы застрянем здесь. В итоге «Коготь» всегда получает то, чего хочет.

Скрип двери прервал нас. Орденец быстро встал, но я не сдвинулся с места, наблюдая, как тяжелый железный барьер стонет и отъезжает назад, открывая четверых, лишенных эмоций одинаковых людей с большими пистолетами. Я ухмыльнулся им из своего угла.

– Эй, парни. Я проснулся, но, эм… моя голова слегка трещит. Понимаете, да?

Клоны не ответили. Как один, они синхронно отступили в стороны, словно двери лифта, фигура поменьше прошла через образовавшийся проход и остановилась в дверях. Орденец напрягся, а я оцепенел, когда два сверкающих, кристально-голубых глаза встретились с моими.

– Здравствуй, Кобальт, – произнесла, улыбаясь, Мист. – Готов ко второму раунду?

Эмбер

Я мерила шагами комнату, не в состоянии оставаться на месте. Комната была совершенно обычной: двуспальная кровать в углу, стол, книжная полка, отдельная ванная, даже телевизор на стене. Милая обстановка для тюремной клетки. Окон, конечно же, не было, и я знала, что тяжелая металлическая дверь заперта, даже не поворачивая ручки. Большое двустороннее зеркало на стене никого не обманывало. По крайней мере, наручники исчезли, и прошло уже несколько часов, поэтому драктилпромазин мог перестать действовать.

Дверь загудела, и я дернула головой в ту сторону, несколькими секундами позже человек-клон открыл ее и отступил в сторону, когда Данте вошел в комнату. Я сжала кулаки, борясь с желанием перелететь через комнату и вцепиться своему близнецу в его лживую шею. Однако его охранник-клон делал это невозможным, даже если бы я смогла превратиться в дракона. Кроме того, у меня имелось множество вопросов, которые я хотела бы задать.

– Где Гаррет и Райли? – потребовала ответа я, как только Данте перешагнул через порог. Он нахмурил лоб, затем морщинки разгладились.

– Живы, – последовал холодный, выводящий из себя ответ. – И останутся такими… до тех пор, пока ты будешь сотрудничать.

– Ты действительно тормоз, Данте, – огрызнулась я. – Ты хоть слышишь себя? Что за бездушный ублюдок бросается подобными угрозами?

Данте уставился на меня, его лицо ничего не выражало, прежде чем обернулся к своим телохранителям.

– Оставьте нас, – тихо приказал он. – Заприте дверь и охраняйте, но не возвращайтесь, пока я сам не позову. Идите.

Без промедления клоны повернулись и покинули комнату. Раздался щелчок замка, и брат снова повернулся ко мне.

– Ну, хорошо, Эмбер, – сказал Данте, подходя ближе со слегка поднятыми руками. – Я здесь. Ни охранников, никого, кто бы остановил тебя. Делай все, что…

Я ударила его в челюсть так сильно, как только смогла, нанося крепкий правый хук ему по подбородку. Он попятился и едва не упал, одной рукой потянувшись к лицу. Несколько секунд он стоял, опираясь на стену, в оглушительной тишине разминая челюсть. Наконец, он выпрямился и опустил руку вниз, глядя на кровь на пальцах, прежде чем повернуться ко мне.

– Уже лучше?

– Нет, – прошептала я, пока мои глаза начинало щипать. – Черт тебя побери, Данте! Как ты мог меня предать? Ты был моим лучшим другом – раньше мы все делали вместе. А теперь посмотри на себя. – Я отступила назад, замотав головой. – Ты один из них.

– Я предал тебя? – Его голос звучал неподдельно шокированно. – Ты была той, кто ушла. Сбежала с тем изменником и стала отступницей. Ты ушла, а не я. Я только и делал, что старался вернуть тебя обратно в «Коготь».

– Против моей воли.

– Если бы я не привел тебя домой, они убили бы тебя.

– Привет, разве тебя это не беспокоит? – закричала я, выбрасывая вверх руки. – Если бы я не сделала того, чего они хотят, то меня убили бы. Если драконы не подчиняются «Когтю», они посылают за тобой гадюк. Разве это свобода? Как это идет на благо нашей расы?

– Это ради нашего выживания, – невозмутимо ответил Данте. – Мы не можем иметь все, что пожелаем. Если мы собираемся существовать в этом мире. Если ты не заметила, идет война. Нас толкают к вымиранию, Эмбер. Иногда нужно жертвовать. Драконы, отделившиеся от организации, представляют опасность для всех нас.

– Откуда ты знаешь? – с вызовом спросила я. – Ты даже никогда не встречал ни одного отступника за исключением меня. Все твои познания ограничиваются проповедями «Когтя». – Он бросил на меня возмущенный взгляд, словно это я ничего не понимала, отчего мне захотелось рвать на себе волосы. – Проклятье, разуй глаза, Данте. «Коготь» не преследует искренне наши лучшие интересы. Они не те, кем себя называют.

– Эх, тот же самый спор, что и в Кресент-Бич, – сказал Данте, безнадежно разводя руками. – И ничего не изменилось. Послушай, сестренка, просто… пойдем со мной, ладно? – Выражение его лица стало обнадеживающим и умоляющим. – Есть кое-кто, с кем ты должна встретиться. И после этого ты увидишь, почему мы принадлежим «Когтю». Поймешь, почему мы особенные. – Он сделал шаг назад, протягивая руку. – Больше никаких споров. Просто пойдем со мной. Пожалуйста.

– А у меня есть выбор?

Я подумала, что это может разозлить его, но он лишь покачал головой.

– Нет, – прошептал он почти грустно. – Нет. – Он отрывисто вздохнул, словно нервничал за меня. – Старейший Змий призывает тебя, Эмбер. Пришло время встретиться с лидером «Когтя» лицом к лицу.

Лифт остановился, двери открылись.

Данте выступил вперед в сопровождении телохранителей и обернулся на меня.

– Пойдем, сестренка, – упрашивал он, когда я задержалась позади в лифте. Перед нами был короткий коридор, в конце которого громоздилась пара массивных деревянных дверей. – Ты ведь не хочешь заставлять Старейшего Змия ждать.

Я сдавленно вздохнула, переступила через порог и присоединилась к Данте в коридоре. Два охранника, стоящие у входа, коротко кивнули Данте, когда распахивали двери. Я последовала за братом в огромный офис, строгий и холодный в своей элегантности, все было в черных, белых и серых тонах. Воздух был холодным, но кондиционер оказался ни при чем, я поежилась.

Стол пустовал, рядом с окнами стояла фигура и смотрела на город внизу. Когда человек обернулся, казалось, словно наблюдаешь как гигант – целая гора – поворачивается и смотрит на тебя, сокрушая тяжестью своего взгляда. Я поспешно выдохнула и внезапно оцепенела, как мышь под взглядом самого могущественного дракона в мире.

– Эмбер Хилл, – улыбнулась Старейший Змий, и каким-то образом это оказалось даже более пугающим, чем если бы она зарычала и извергла на меня огонь. – Наконец-то мы встретились.

– Ничего не скажешь? – спустя несколько секунд тишины спросила она, пока я пыталась убедить себя не сжиматься от ужаса. Мои руки тряслись, я уставилась на точку в ковре, не желая смотреть прямо на женщину перед собой. Голос Старейшего Змия звучал довольно весело: – Твой брат сказал, что ты своенравна и весьма многословна, особенно когда дело касается моей организации. Ну, что ж, говори, Эмбер Хилл. Не бойся – за высказывание своего мнения тебя не накажут. Мне просто хочется узнать его.

Я заставила себя дышать. «Вдох и выдох, Эмбер, вдох и выдох. Она не собирается убивать тебя, по крайней мере, не сейчас».

– Я не… вполне понимаю, зачем я здесь, – смогла выдавить я.

Старейший Змий бросила на меня недоумевающий взгляд, приподняв бровь. Я сглотнула страх, кричащий мне молчать, и продолжила:

– Хочу сказать, я не знаю, как вы собираетесь убеждать меня, – начала я. – Вы преодолели много сложностей, чтобы вернуть меня назад, значит, вам должно быть что-то от меня нужно. Но я видела, что делает «Коготь» как с людьми, так и с нашим собственным видом. И знаю, что вы надеетесь, будто я просто подчинюсь, как кто-либо еще, но… я не собираюсь меняться.

– Боюсь, тут-то ты и ошибаешься.

Я уставилась на нее, сердце бешено стучало. Ее голос звучал спокойно, уверенно. Словно она была абсолютно уверена в том, что говорит. Старейший Змий снова улыбнулась, суровые зеленые глаза смотрели оценивающе, как скульптор осматривал бы кусок мрамора и видел, как будет кромсать его, пока не увидит конечного произведения.

– Тебе неизвестно, кто ты, Эмбер Хилл, – заявила Старейший Змий. – Ты не имеешь ни малейшего понятия, почему так важна для «Когтя». И, должно быть, раздумываешь над тем, почему мы преодолеваем все эти неприятности, чтобы вернуть тебя назад вместо того, чтобы просто позволить Лилит расправиться с тобой. «Исправить ее ошибку», как она и хотела.

При упоминании моей старой наставницы по телу побежали мурашки.

– Я думала, это из-за Данте, – сказала я, намеренно не глядя на брата, который стоял тихо и неподвижно позади Змия, сцепив перед собой руки.

Старейший Змий усмехнулась.

– Данте не имеет власти над организацией. Пока нет. Возможно, скоро. – Она бросила на него короткий взгляд через плечо, в ее глазах мелькнул зловещий отблеск удовлетворения. Данте смотрел прямо перед собой, словно статуя, когда Змий повернулась ко мне. – Вот почему ты так важна для «Когтя», Эмбер, – продолжила она. – Вы двое, ты и твой брат. Понимаешь, двадцать лет назад я приняла решение. Эта организация, эта империя, была всей моей жизнью. Я видела ее рост, процветание, даже перед угрозой Ордена Святого Георгия и всем, что он творил, чтобы разорвать ее на части. Сотни лет я возглавляла «Коготь» и наблюдала, как растет наша численность с десятка драконов до всемирной мощи, которую мы сейчас из себя представляем. И все же, этого недостаточно. Я видела, как поднимаются и падают нации, переживала бесчисленные войны, становилась свидетелем рождения многих новых и удивительных вещей. Я построила эту империю с нуля и намерена поддерживать ее до конца времен. Но я знаю, что не смогу жить вечно.

Старейший Змий отвернулась и снова выглянула в окно. Выражение ее лица, отражающееся в стекле, было торжественным.

– Двадцать лет назад, – продолжила она, ее голос стал далеким. – Я решила, что нуждаюсь в наследнике. Я построила «Коготь» из ничего – и отказалась передавать его в чужие руки. Даже драконы с лучшими намерениями не соответствовали моим требованиям. Они попытались бы присвоить «Коготь» себе. Поменяли бы все и в процессе уничтожили мое видение. Мне не хотелось оставлять свое дело кому-то чужой крови.

Мое сердце снова начало стучать быстрее, когда я осознала, к чему все идет. «Ты скоро поймешь, – прошептал мне Данте прежде, чем мы пришли сюда. – Ты поймешь, почему мы особенные».

Я сжала кулаки. «Нет, – подумала я, не веря. – Это не может быть правдой». Старейший Змий отвернулась от окна, ее глаза пронизывали меня насквозь, когда она взглянула меня.

– Итак, видишь, Эмбер, – сказала она. – Ты куда более важна для «Когтя», чем думаешь. Ты и твой брат с самого начала были избранными. Вы моя кровь, истинные наследники организации, и мне нужно, чтобы вы продолжили мое дело после того, как я уйду. Данте уже принял свою роль. – Она указала на брата, хотя ее взгляд оставался прикованным ко мне. – Пришло время прекратить эти дурацкие игры и занять свое место в «Когте», где тебе и полагается быть.

Я с трудом сглотнула, все еще потрясенная таким откровением. Я дочь Старейшего Змия, самого могущественного дракона в мире. Наследница «Когтя» и всего, что он собой представляет.

– Я говорил тебе, сестренка, – голос Данте звучал тихо и ликующе. – Вот где наше место. Подумай о том, что мы сможем совершить вместе, – он шагнул вперед с улыбкой, которую я никогда не видела прежде, зловещей и напряженной. – Ты всегда мечтала о семье, – сказал он. – А она всегда была прямо перед тобой. Теперь мы можем стать самой могущественной семьей в мире.

На мгновение я заколебалась. Организация была почти в моих руках. В будущем «Коготь» может стать моим: что я смогу сделать с такой огромной властью?

У меня внутри все перевернулось, и я отшатнулась от него.

– Нет, – прошептала я, замотав головой. – Я не хочу этого. И не стану частью «Когтя», будь то самые низы или верхушка организации. Вся власть мира не стоит той цены, которую мне придется заплатить.

– О чем ты говоришь? – Данте уставился на меня, на его лице читались злость и неверие. – Эмбер, ты не уловила сути, так ведь? Наверху никто не бросит нам вызов. Мы, наконец, сможем стать свободными. По-настоящему свободными, без необходимости убегать от чего-то. Разве не этого ты всегда хотела?

– И какой ценой? – огрызнулась я в ответ. – Что я должна буду делать, чтобы оставаться наверху? Зверски вырезать еще один город? Хладнокровно убить группу детенышей? – Я покачала головой, чувствуя приступ тошноты. – Было время, когда ты даже не мог помыслить о таком. А сейчас ты совершаешь любое злодеяние, какое бы они ни захотели.

– Довольно, вы двое. – Лицо Старейшего Змия оставалось спокойным, когда она подняла руку, и пара охранников шагнули вперед и обступили меня. Данте замолчал, отступив назад и сердито глядя на меня, пока Змий качала головой. – Что ж, я разочарована твоим образом мыслей, – произнесла она, когда солдаты схватили меня под руки. – Но неважно. Есть и другие пути переговоров, которые мы еще не попробовали. Уверена, мы сможем найти что-то, в чем сможем прийти к согласию.

– Не тратьте попусту время, – сказала я. – Я не присоединюсь к вам, что бы вы там ни планировали. Уж лучше умру, чем навсегда буду порабощена «Когтем».

– Как драматично. – Старейший Змий ответила улыбкой, от которой у меня кровь застыла в жилах. Ноги тряслись, и приходилось прилагать усилия, чтобы стоять прямо и не распластаться на полу под тяжестью ее взгляда. – И тебе еще многому предстоит научиться в ведении дел. Видишь ли, все имеет свою цену. Даже у самых упрямых и страстных натур есть свой предел. А у нас за спиной тысячелетний опыт выявления той одной вещи, без которой кто-то просто не может жить. – Она махнула рукой, и охранники развернули меня, ее последние слова ужасом донеслись до моих ушей. – Не сомневайся. Ты станешь служить «Когтю» так или иначе. Нам просто нужно найти твое слабое место.

Данте

Я наблюдал, как охрана уводит Эмбер прочь, шум ярости бушевал в моих ушах. Она правда только что сделала это? Стояла перед Старейшим Змием, древнейшим, сильнейшим драконом в мире, и бросила ей вызов? Открыто заявила, что не станет сотрудничать? Что она не принимает предназначенное ей в «Когте» место, потому что отступник показал ей иное?

Черт возьми, Эмбер. Я сжал кулаки. Как она может быть настолько бессмысленно упрямой? Она наследница Старейшего Змия. Мы оба. Я действительно верил, что как только она узнает, кем является, то осознает открывшиеся перед ней невероятные перспективы. Вместе мы могли бы изменить организацию и целый мир, но она не увидела этого. Она видит лишь то, что хочет, что готовил ей Кобальт. Он ослепил ее своей ложью, обернул против меня. Все ее деяния, все противоречия между нами, все началось в тот момент, когда она встретила этого отступника в Кресент-Бич.

– Ну, – вслух рассуждала Старейший Змий, когда двери офиса снова закрылись. В ее голосе не было раздражения, удивления или отголосков возмущения. – Могло быть и лучше.

Я сделал вдох, чтобы унять бурлящие внутри страх и раздражение. Моя сестра отказалась повиноваться. Что теперь с ней будет? Нельзя перечить Старейшему Змию без дальнейших последствий. Я отчаянно хотел спросить, но в то же самое время понимал, что это будет грубым нарушением протокола. Лидеру «Когтя» не задают вопросов. Ее слово – закон. Если она решит, что тебе следует знать что-то, то сама скажет об этом.

– Данте, – позвала Старейший Змий, отчего все внутри меня замерло. Я по привычке повернулся, спокойная, ничего не выражающая маска скрывала внутреннее волнение. Однако дракон не смотрела на меня. Она все еще не отрывала взгляд от двери, за которой исчезла Эмбер.

– Ты отправишься завтра, – сказала она, и у меня душа ушла в пятки. – Направляйся в нашу главную лабораторию и приготовь сосудов и их дрессировщиков для предстоящей миссии. Первая фаза плана уже почти настала. Я хочу, чтобы ты возглавил ее.

– Конечно, – ответил я, хотя мой голос звучал слегка приглушенно. – Немедленно займусь этим. Но…

Это но слетело с моих губ прежде, чем смог остановиться, и я поморщился. Было невероятной честью оказаться выбранным для подобного дела. Это самая серьезная задача, которую мне когда-либо поручали, первый шаг в окончании войны со Святым Георгием, и Старейший Змий доверила это мне. Я знал, что должен быть благодарным, воодушевленным, напуганным. Но если я уеду сейчас, увижу ли когда-либо снова живой свою сестру?

Тогда она повернулась, приподняв изящную серебряную бровь.

– Но? – повторила она убийственно тихо. По коже побежали мурашки, но пути назад уже не оставалось.

– Что насчет Эмбер? – спросил я, почти боясь услышать ответ. – Я имею в виду… что «Коготь» собирается с ней сделать теперь, когда она отказалась идти на контакт?

– Тебе не нужно об этом беспокоиться, Данте. – Старейший Змий едва заметно улыбнулась без капли притворства. – Она может не сотрудничать сейчас, но мы знаем, как заставить образумиться даже больших упрямцев. Часто все, что требуется, это время. Теперь, когда она здесь, где ей и положено быть, я убеждена, что она займет свое место в «Когте».

Она поймала мой взгляд, мрачный и напуганный, и я незамедлительно опустил глаза.

– Не беспокойся. Я не намерена убивать твою сестру. Даю тебе слово. А сейчас ступай. – Она повернулась и пошла назад к своему столу, снова приняв грубый и деловитый вид. – Ты здесь больше не нужен. Эмбер дома, и теперь мы должны обратить наш взгляд в будущее. – Старейший Змий присела и сложила руки на столе, пронзая меня взглядом. – Близится момент нашего величия, Данте, – сказала она, и от звука ее голоса у меня по коже побежали мурашки. – Все фигуры на своих местах, установлены для финального действия. Итогового мата. И ты тот, кто приведет все в движение. Я жду новостей о твоем успехе.

Я покинул офис Старейшего Змия, чувствуя, что разрываюсь на части. Конечно, я должен повиноваться лидеру «Когтя». У меня и в мыслях не было сомневаться в этом. Когда Змий отдавала тебе приказ, ты должен его выполнить. И в настоящий момент этот проект был приоритетным для нас. На чаше весов все наше будущее. Я знал, что это великая честь, быть избранным воплотить его.

Но в то же время мне не хотелось уезжать. Эмбер, наконец, вернулась домой. И я хотел поговорить с ней, если не убедить ее присоединиться к нам, то хотя бы попытаться понять, почему она ведет себя так непреклонно. Как может не видеть открывающихся перед ней возможностей? Мы потомки Старейшего Змия. Почему она не думает о том, чего бы мы смогли достичь вместе, когда оба возглавим «Коготь»?

Мне нужен кто-то, кто приглядел бы за ней в мое отсутствие, убедился, что она в порядке и не улизнет опять каким-нибудь невиданным образом. Полагаю, охранники вполне компетентны, но не особенно заинтересованы в моей сестре. А Эмбер, как я убеждался снова и снова, была достаточно настырной и хитрой, чтобы представлять опасность. Даже если она не сможет принять истинную форму, то все равно справится с ними. И я не верил ни одному человеку в этом месте, никто не смог бы уберечь мою сестру, никто не смог бы дать ей отпор.

Но… есть кое-кто, кто сможет.

Приняв решение, я направился к лифту.

Гаррет

– Да уж, – вздохнул Райли у меня за спиной, – сегодня предвидится много веселья. Готов к нему, орденец?

– Выбор небольшой, не так ли? – проворчал я, мысленно набираясь решимости. Я сел на стул, руки оставались связанными позади металлической спинки, свет прожектора ударил мне в лицо. Слева от меня стоял стол с разложенными инструментами и уголками, которые сверкали под лампой: было несложно догадаться, какой цели они послужат.

Позади меня хмыкнул Райли.

– Постарайся не верещать, как девчонка, слишком часто, – пожелал он. – Я с самого начала не был о тебе высокого мнения.

Дверь открылась, и в комнату вошла девушка в сопровождении двух людей в белых халатах. Райли повернул голову, и я почувствовал, что он ухмыляется, даже не глядя на него.

– Мист, – протяжно произнес он. – Мы продолжаем встречаться подобным образом. В чем дело, не насытилась мной в прошлый раз?

Девушка проигнорировала его, но мужчина взял шприц со стола, встал надо мной и плавно погрузил иглу мне в шею. Укол начал жечь, и я стиснул зубы. Некая разновидность сыворотки правды, как я полагал. Из-за нее сопротивляться будет сложнее, но я не могу сломаться и рассказать то, что они хотят услышать. Жизни слишком многих людей зависят от нас. Если «Коготь» их обнаружит, они окажутся в опасности. Все, кого я знаю, – Уэс, Джейд, Тристан, все драконы подпольной организации Райли – «Коготь» никого из них не пощадит. И где-то в этом месте, возможно, весьма близко, Эмбер держат против ее воли.

«Эмбер, – подумал я и закрыл глаза. – Где ты? Проходишь через тот же ад, что и мы?» Мысль о ней, прикованной к стулу, о бьющем ей в глаза свете, об уколах и пытках ради извлечения информации была болезненнее всего, что они могли сделать со мной. «Я найду тебя, как угодно, обещаю. Пожалуйста, держись».

– Мы готовы? – тихий бесстрастный голос Мист заставил мое сердце забиться, и я украдкой сделал вдох, укрепляя свою решимость. «Я готов, – сказал я себе, открывая глаза. – Давайте покончим с этим».

– Я удивлен, что «Коготь» позволил тебе сделать это снова, Мист, – прокомментировал Райли позади меня. – В последний раз все так успешно для тебя обернулось. Хотя я немного уязвлен. Мне казалось, между нами что-то особенное. – Хоть он и начинал говорить небрежно, его тон был полон сарказма. Он заерзал на своем стуле, махнув головой в мою сторону. – Но я не понимаю, почему ты решила втянуть этого жалкого мерзавца. Если думаешь, что сможешь вытянуть из него больше, потому что он человек, то, к сожалению, ошибаешься. Считаешь, я бы поделился секретами о своей структуре со слабовольным человечишкой? – Райли фыркнул, его голос зазвучал резко. – Ты просто тратишь попусту силы. Он ничего не знает.

«Почему ты меня защищаешь? – размышлял я, но потом догадался. – Нет, он старается защитить свою организацию. Думает, что я не выдержу, что могу заговорить».

Мист обошла вокруг, чтобы взглянуть на меня своими оценивающими голубыми глазами. Я встретил ее взгляд, старательно ничего не выдавая. Не показывая, что мои веки наливаются тяжестью, а комната начинает крениться.

– Или, быть может, верно как раз обратное, – возразила она, пристально вглядываясь мне в лицо. – Возможно, вопреки всем твоим лучшим побуждениям, ты допустил солдата Святого Георгия вглубь святая святых, и теперь ему известно слишком многое. О тебе и твоей подпольной структуре, и обо всем «Когте». – Ее глаза сузились, проницательные и расчетливые. – Ходят слухи, что Патриарх, лидер Ордена, скончался. И что всего один солдат смог нанести ему поражение. – У меня внутри все сжалось, но я сохранял безучастное выражение лица. Мист подняла бровь и улыбнулась. – Думаю, с этим человеком связано куда больше, чем ты пытаешься выдать, Кобальт. И поэтому стараешься защитить как его, так и то, что он знает.

– Эй. – Ухмылка в голосе Райли прозвучала совершенно обоснованно. – Если хочешь запугивать малыша, пока тот не обмочится и не признается, что все еще сосет палец по ночам, то ты движешься в верном направлении. Буду рад посмотреть на такое зрелище.

– Неважно. Вы оба заговорите достаточно скоро. – Легкая улыбка растянулась на губах девушки, когда она вернулась назад к столу. – Оставьте нас, – приказала она двум людям, которые тут же подобрались. – Вы больше не нужны. Я сама разберусь с этим.

Они кивнули, но прежде чем ушли, дверь распахнулась снова, и еще одна фигура вошла в комнату. На этот раз уже Мист вытянулась по стойке «смирно».

– Мистер Хилл, – воскликнула она, когда Данте пересек помещение и встал перед нами. – Не ожидала вас увидеть.

Данте

– Должны ли мы прервать процедуру? – спросила Мист, когда я вошел в комнату. В метре от нее спиной к спине сидели Кобальт и солдат Святого Георгия, их руки были связаны, и свет прожектора бил им в лицо. Признаюсь, во мне одновременно вспыхнуло чувство облегчения и мстительного удовлетворения при виде такого положения Кобальта: над преступником «Когтя» с такой дурной славой наконец-то свершится правосудие. И я оказался тем, кто схватил его.

– Нет, мисс Андерсон, – сказал я. – Прошу прощения за вторжение, но есть некая услуга, о которой я хотел бы вас попросить.

– Пришел, чтобы, наконец, открыть огонь, Данте? – спросил отступник, его губы изогнулись в самодовольной усмешке. – Куда проще быть храбрым, когда в ответ не последует выстрел.

– Я здесь не из-за тебя, изменник, – спокойно произнес я, отказываясь смотреть на него. – Ты больше не важен. Мисс Андерсон, не будете ли вы так любезны выйти со мной? Мне нужно переговорить с вами наедине.

Она сдвинула брови.

– Но что насчет заключенных? – спросила она. – У меня приказ допросить их обоих, Кобальта и солдата, и сыворотка правды уже должна подействовать.

– Не беспокойтесь, мисс Андерсон. – Я перекинулся быстрым взглядом с отступником, продолжая говорить деловым тоном, не позволяя довольству просочиться в голос. – Я назначил другого заняться этим. Он должен быть здесь с минуты на минуту.

В ее холодных голубых глазах вспыхнули эмоции. Было ли это волнение? Раздражение? Презрение? Я не был уверен, она моргнула, и все исчезло.

– Конечно, сэр, – ответила Мист, как обычно, с ледяной вежливостью. – Если это то, чего вы желаете.

– Данте, – позвал солдат Святого Георгия, прежде чем мы смогли выйти. Я с недоумением и удивлением посмотрел на него. Я ожидал, что Кобальт бросит несколько оскорблений на прощание, но человек, из того немногого, что я помнил о нем после Кресент-Бич, всегда казался сдержанным. Конечно, он все еще оставался солдатом Ордена, человеком, который ненавидел наш вид и который, весьма вероятно, находился в Кресент-Бич, чтобы убить нас двоих. – Где Эмбер? – спросил солдат. – Она в порядке? Что ты с ней сделал?

– Боюсь, ты этого не узнаешь, орденец, – ответил я, хотя искреннее беспокойство в его голосе удивило меня. – Я определенно не собираюсь делиться с тобой местонахождением своей сестры. Эмбер слишком важна для «Когтя», чтобы рисковать. Будь уверен, она в безопасности и вне зоны твоей досягаемости. Ни один из вас никогда больше ее не увидит.

Дверь снова открылась, и в помещении появился новый дракон, молодой мужчина с зализанными назад волосами и черными глазами-бусинками. Мист увидела его, и на ее лице отразилось мимолетное отвращение, прежде чем выражение снова стало нейтральным.

– Мистер Лютер займется допросом, – сказал я, кивнув на василиска. – Я считаю, он обладает достаточными умениями для такого рода процедур, поэтому вам не стоит волноваться о своем поручении, мисс Андерсон. О них позаботятся.

Лютер взглянул на заключенных, затем снова на Мист, улыбаясь.

– Объекты подготовлены? – спросил он тоненьким высоким голоском.

– Да, – с холодной надменностью ответила Мист. – Им была введена сыворотка правды, хотя должна предостеречь вас. Прежде я уже имела дело с Кобальтом – он сильно сопротивляется допросу, даже когда находится под действием препарата. Думаю, вы найдете эту задачу довольно затруднительной.

– О, не беспокойтесь, мисс Андерсон, – сказал Лютер, потирая руки. – Мне нравятся трудности. И простите, что говорю это, но вы слишком милы для этой работы. Если сыворотка не заставит их говорить, то есть и другие способы.

После этих слов взгляд Мист стал суровым, но она просто кивнула.

– Конечно, – ответила она, жестом говоря «можете приступать». – Они все ваши.

– Что ж, – сказал я, странное чувство вины захлестнуло меня. Это Кобальт, напомнил я себе. Отступник, укравший Эмбер и настроивший ее против меня. И он сполна получит именно то, чего заслуживает, за все неприятности, доставленные «Когтю» и мне. – Оставляем это на вас, мистер Лютер. Мисс Андерсон, не могли бы пройти со мной, пожалуйста.

Она последовала за мной из комнаты вдоль нескольких проходов, где охранники и люди в белых халатах с почтением кивали нам, пока мы не вошли в лифт и двери позади нас закрылись.

– Полагаю, вы собираетесь сообщить мне, почему оторвали меня от моей работы, мистер Хилл? – спросила Мист, и кабина начала подниматься.

– Да.

– И полагаю, есть причина, по которой нельзя было ждать, пока я закончу допрос Кобальта и солдата?

– Есть. – Я сурово посмотрел на нее. Мист никогда открыто не бросала мне вызов. Хотя я часто улавливал намек на скепсис или неодобрение в ее словах, она всегда была невозмутимо профессиональна. Сейчас она казалась почти раздраженной оттого, что я отстранил ее от допроса отступника и солдата. Я помнил, что Кобальт прежде уже побеждал ее в похожей ситуации. Мист пыталась вытащить из него информацию и не только потерпела неудачу в этом, но и позволила ему сбежать. Знал, что она вернулась в организацию и была переопределена; не знал только, была ли она разжалована за свой провал или «Коготь» обвинил во всем отступника.

Быть может, она намеревалась отомстить, размышлял я. Или, возможно, желала реабилитироваться после прошлой неудачи. В любом случае это неважно. Она нужна мне для другого.

– Я уезжаю сегодня, – сказал я. – По приказу Старейшего Змия. Моя машина уже в пути. Но прежде, чем я уйду, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, Мист.

Она изогнула изящную серебряную бровь.

– И что же это, мистер Хилл? – холодно спросила она.

– Я хочу, чтобы ты присматривала за Эмбер, – произнес я, заставляя ее прищуриться. – Удостоверься, что с ней ничего не случится и что она не попытается сбежать, – я замолчал, затем покачал головой. – Вообще-то, я уверен, она попытается. Но убедись, что ей это не удастся. Я должен знать, что она в безопасности, и больше нет никого, кому бы я смог доверить такое. Тебе не нужно стеречь ее двери круглыми сутками семь дней в неделю, просто знай, где она и что делает. Мне будет намного спокойнее уезжать, если я буду знать, что ты приглядываешь за ней.

– Понимаю, – голос Мист звучал невозмутимо. – И если мисс Хилл попадет в любого рода неприятность, что мне полагается сделать?

– Остановить ее, – сказал я. – Как угодно, но только без причинения необратимого вреда. И тут же сообщи мне. Просто помни, Эмбер очень важна для Старейшего Змия. Останови ее от глупости, – но если в процессе ей будет причинен вред, я не тот, кого тебе стоит бояться.

Василиск вздохнула.

– Как пожелаете, мистер Хилл. Я пригляжу за вашей сестрой для вас, и доложу, если что-нибудь пойдет не так. Есть что-то еще, что мне нужно для вас сделать?

– Одна вещь, – сказал я, когда лифт остановился, а двери раздвинулись. – Старейший Змий передала, что мы больше не нуждаемся в Кобальте или солдате. Когда Лютер закончит с допросом, вне зависимости от итогового результата, убей обоих.

Эмбер

Дверь в мою комнату щелкнула и распахнулась.

Я настороженно наблюдала с кровати, как три вооруженных охранника вошли в комнату, окружая человека в белом халате. На сей раз Данте среди них не было.

– Где Гаррет и Райли? – спросила я, соскользнув с кровати. Я не знала, сколько времени прошло с того момента, как я видела солдата и отступника в последний раз, и мое волнение за них отдавалось постоянной терзающей болью внутри. Я понимала, что «Коготь» никогда не позволит мне увидеться с ними, и это сводило меня с ума. – Мне не нужно знать точно, где они находятся, – сказала я человеку. – Просто скажите мне, в порядке ли они.

– Они живы, – ответил человек с легкой угрозой в голосе. – И будут оставаться такими, пока…

– Пока я сотрудничаю. Да, вы уже говорили мне прежде. Я понимаю.

Его губы сжались.

– Держите ее смирно, – приказал он охранникам, и те шагнули вперед и схватили меня за руки. Ученый потянулся в карман халата и вытащил шприц, игла зловеще сверкнула на свету, и мое сердце упало.

Новая доза драктилпромазина. Страх и отчаяние нахлынули на меня, грозясь сокрушить. Я подавила их. Как мы собираемся выпутываться из этого? Я ломала голову в поисках плана побега, в котором никто бы из нас не погиб, но все выглядело так, будто «Коготь» просчитал каждое наше движение. Я подумывала о нападении и пробивании пути наружу. Но я все еще не могла превращаться, и ни капли не сомневалась, что «Коготь» с радостью убьет Райли и Гаррета, если организация решит, что более не нуждается в них. На это-то они и рассчитывают. Знают, что я не стану рисковать жизнями отступника и солдата. Мои привязанности, как говорила Лилит, были моей главной слабостью.

«Гаррет, – подумала я, сглатывая напряжение в горле. – Райли. Надеюсь, вы в порядке». Где они сейчас? Что с ними произошло? Представление тех ужасов, которые «Коготь» может вытворять с пользующимся дурной славой отступником и солдатом Святого Георгия, заставляло все внутри болезненно скрутиться. «Держитесь там, вы оба; мы найдем способ выбраться отсюда как-нибудь».

Игла вонзилась мне в кожу, краткий укол боли и ощущение сонливости. У меня промелькнула мысль, где сейчас Данте и Старейший Змий. И кто из них ответственен за то, что происходит сейчас.

– Доставьте ее во вторую лабораторию, – донеслись до меня слова человека, когда мир начал погружаться во тьму. – И ради всего святого, будьте осторожны. Мы не хотим, чтобы она пострадала, прежде чем встретится со Старейшим Змием.

Это было последним, что я слышала.

Я вздрогнула и открыла глаза.

Я лежала на спине, глядя в стерильно белый потолок. Голова кружилась. Во рту оставался странный и горький привкус химикатов, а свет над головой был как в тумане. Я несколько раз моргнула, проясняя зрение, и кровь застыла в моих жилах.

Надо мной возвышалась Старейший Змий, разглядывая меня оценивающим взглядом, хотя ее массивное существо заполняло помещение. Я дернулась и осознала, что не могу двигаться: мои запястья и лодыжки оказались связаны кожаными ремнями, через талию и грудь тянулись полосы кожи, совершенно обездвиживая. Я инстинктивно попыталась превратиться, вырваться из пут на свободу, но дракон не отвечал. Я билась о путы, ощущая давящую на меня со всех сторон огромную силу Старейшего Змия.

– Будет легче, если ты не станешь сопротивляться, – сказала она. Тяжело дыша, я посмотрела вверх на нее, она оглянулась назад. – Прекрати бороться. Это бесполезно. Ты не можешь принять естественный облик. Полдесятка сосудов охраняют комнату, и лишь немногие избранные знают, где ты находишься. Я бы предпочла не успокаивать тебя, но не стану рисковать, чтобы ты себе не навредила. Успокойся, прежде чем я позову кого-то сделать это за тебя.

– Чего вы от меня хотите? – прорычала я.

Старейший Змий рассматривала меня еще секунду. Ее губы растянулись в зловещей улыбке, заставив меня в ужасе отпрянуть.

– Всего.

– Я… не заговорю, – заявила я, хотя мое сердце бешено стучало, а ровное дыхание сменилось прерывистыми вдохами. Райли говорил, что «Коготь» без проблем пытает людей ради информации. Если у тебя есть что-то, что им нужно, то они не остановятся, пока не получат это любым способом. Очевидно, даже дочь Старейшего Змия не была исключением.

– Говорить? – повторила дракон и подняла бровь. – Думаешь, ты здесь для допроса, – вслух рассуждала она, тихо хмыкнув. – Нет, Эмбер Хилл. Ты не располагаешь информацией, которая мне нужна. Мне нет дела до организации Кобальта, его предателей и беглецов. Секреты Святого Георгия для меня ничего не значат. Я даже не беспокоюсь о восточном драконе из Китая, который присоединился к вам. Скоро все это перестанет иметь значение.

– Тогда зачем я здесь?

– Ты даже не представляешь, кем являешься на самом деле, – продолжала Старейший Змий. – Или почему ты особенная. Для драконов «Когтя» ты моя дочь, наследница империи наряду с Данте. Им неизвестно твое истинное предназначение – никто из них ничего не понял, даже твой невероятно умный брат. Видишь ли, Эмбер… – Она снова улыбнулась не менее пугающе, чем прежде. – Данте – запасной план. Избранной всегда была ты.

– Я не понимаю, – прошептала я, сердце застучало, когда она приблизилась, зависнув надо мной. – Мы с Данте росли вместе, и он всегда был верен «Когтю». – А потом у меня зародилась мысль, от которой у меня перехватило дыхание. – Значит, та история, которую вы рассказали нам в офисе… была в ней хоть доля правды? Данте вообще мне родственник? Мы хоть брат с сестрой? – Внезапное осознание того, что Данте может не быть моим братом, было как удар под дых. Даже несмотря на то, какие мы разные, несмотря на все предательства и вонзенные в спину ножи, он оставался на стороне «Когтя», он был моим близнецом. Думать, что он может оказаться незнакомцем, просто случайным драконом, растущим рядом со мной… казалось неправильным. Словно после всего этого мой брат умер.

– Ты не понимаешь. – Старейший Змий покачала головой. – Данте моей крови, – продолжила она, и я откинулась назад от облегчения. – Так же, как и ты. Хотя не так, как ты могла бы подумать. Насколько известно организации, ты и Данте мои потомки. В вас течет кровь Старейшего Змия – это все, что имеет значение. Как вы появились на свет, известно немногим.

Я уставилась на нее, мир вокруг меня вертелся, когда я, наконец, поняла.

– Мы… мы клоны, – прошептала я. – Данте и я… мы как сосуды, или как вы их называете.

– Нет, – твердо произнесла она. – Вы не похожи на сосуды. Они созданы подчиняться, запрограммированными на выполнение команд и еще немногое. Они идеальная армия, но существуют, чтобы служить единственной цели. У них нет индивидуальности, собственных мыслей. Ты, в свою очередь… – Ее взгляд заскользил по моему телу, словно гадая, что находится под простыней, тщательно изучая. У меня по коже поползли мурашки. – Ты и твой брат были спроектированы для совершенствования. Ты могла бы начать жизнь в пробирке, но я хотела, чтобы вы с Данте развивались нормальным путем. Чтобы полностью раскрыть потенциал. Вас генетически сконструировали как руководителей, но мне было нужно, чтобы ваше взросление проходило естественно. Это важно.

– Почему?

На мгновение в этой крошечной комнате Старейший Змий просто уставилась на меня, ее взгляд был отдаленным и мрачным. В этом взгляде я ощущала тяжесть тысячи лет, это был взгляд кого-то, кто наблюдал становление и падение мировых наций, кто видел так много смертей, жестокости, хаоса и зла, что его больше ничего не заботило.

– Я стара, – произнесла Старейший Змий, и ее голос, казалось, раздавался со всех сторон. – Старше, чем тебе известно. Старше любого живущего существа на этой планете. Я провела последние несколько веков в возведении этой империи из ничего, и она стала именно такой, какой я себе ее и представляла. Но многое еще предстоит сделать, а у меня осталось не так много времени. Даже драконы не могут жить вечно.

– Значит, вот для чего вы нуждаетесь в нас, – догадалась я. – Вам нужен наследник, который возглавит «Коготь». Кто-то, кто разделяет ваши идеалы и делает точно то, чего вы желаете.

– Нет… не совсем. – Старейший Змий шагнула вперед, ее глаза сверкнули зеленым в полумраке, вызывая у меня желание утонуть в матрасе. – Так думают остальные в «Когте». Они знают, что я никогда не оставлю организацию в руках простого обычного дракона, даже того, который ей предан. Дракон постарше проигнорировал бы мои пожелания и попытался бы сделать «Коготь» своим, разрушил мои идеалы и заменил бы их своими собственными желаниями, а я слишком усердно работала, чтобы расстаться с этим контролем. Мне нужен был кто-то моей крови, кого я могла бы формировать и создавать, кто продолжил бы мое дело, если я упаду. Данте как раз тот, в ком я нуждаюсь. Я не сомневаюсь, что он будет действовать точно по моему желанию и выполнять мою волю, если я когда-либо умру. Но тебя я создавала не для этого.

– Ты идеальная копия меня, – продолжила Старейший Змий. – Мы с тобой одной крови, у нас идентичное ДНК, но есть и нечто большее. Ты была создана специально, чтобы вместить мои воспоминания, мою сущность, если хочешь. – Ее глаза сверкнули в тени ламп. – Ты мой сосуд, Эмбер Хилл, – сказала она мне, – вместилище моей души. Когда меня «запрограммируют» в твой мозг, я смогу жить еще тысячу лет. Я не для того забиралась слишком далеко и строила так много, чтобы бросить все из-за чего-то настолько банального и незначительного, как смерть.

– Но… – мне было трудно дышать: это напоминало ночной кошмар. Парализующий ужасный кошмар, нечто такое, что просто не может быть правдой.

– Что насчет остальных сосудов? – спросила я, мой голос звучал едва слышно и отчаянно. – Вы не можете использовать одного из них?

– Нет. Сосуды были созданы для одной-единственной цели – войны. Из-за того, что темп роста был так резко ускорен, их мозг не полностью развился. Они способны воспринимать простое программирование. Но что-то более неоднозначное, и возникают… осложнения. – Старейший Змий неопределенно махнула рукой с отвращением. – Некоторое время мы проводили эксперименты с вживлением воспоминаний сбежавшего детеныша или отступника в сосуд. Но всегда что-то шло не так – сосуды сходили с ума или впадали в кататонический ступор, пребывая в оцепенении, и нам приходилось ликвидировать его и дракона-донора. – Она произнесла это спокойно, словно обсуждала сериал, как бы между делом признаваясь в насилии над разумом и убийстве множества драконов.

– Сосуды не подходят для переноса воспоминаний, – продолжала говорить она. – Но превосходны в том, для чего были выращены, чтобы повиноваться нашим приказам и умирать за наше дело. Но они не могут запечатлеть воспоминания или личность. Чтобы достигнуть цели, я нуждалась в дочери, той, которая разделит мою кровь и ДНК. У которой будет возможность взрослеть, учиться и нормально развиваться, даже когда она восстала против всего, что мы отстаиваем. – Изящная белоснежная рука поднялась и коснулась моего лица. Ее ногти слегка царапнули меня по щеке, прежде чем я отдернулась назад. Старейший Змий улыбнулась. – Ты станешь моим сосудом, Эмбер Хилл, – сказала она, и хотя ее прикосновение было нежным, в глазах застыл лед. Словно высматривая и проверяя недостатки. – Моим новым телом, в котором я обрету вечную жизнь.

– Но… – Я судорожно искала ответ, путь к отступлению, что угодно, чтобы не дать этой ужасной действительности разворачиваться дальше. – Вы не знаете, сработает ли операция, сами только что это сказали. Сосуды не могут перенять воспоминания или индивидуальность. Что, если вы проникнете в мою голову, и мы обе сойдем с ума?

– Ох, моя дорогая. – Старейший Змий снова усмехнулась и покачала головой. – Что заставляет тебя думать, что вы с Данте единственные созданные мною дети?

Мое сердце, казалось, остановилось.

– Но вы сказали…

– Я сказала, что сосуды не годятся для переноса воспоминаний. Конечно, я бы не стала рисковать собой, будь процедура несовершенной. – Дракон кивнула головой в мою сторону, улыбаясь. – Ты не первая моя дочь, Эмбер Хилл. Не вторая, и даже не третья. Ты просто старшая. Были и другие, много других до тебя. Первые эксперименты проходили довольно безрадостно – многие провалились, так как сосуды сходили с ума, обнаруживали нарушение в развитии или по иным причинам. Но мы не оставляли попыток, понимая, что с каждым умерщвленным клоном узнаем что-то новое. Мы выяснили, что мозг должен иметь возможность полноценно развиться, получать воспоминания, эмоции, сформировать личностные качества и все то, что невозможно внедрить искусственно. Как видишь, дочка… – Старейший Змий улыбнулась своей самой ледяной и зловещей улыбкой. – Секрет бессмертия в моих руках, и будет принадлежать мне одной.

– И… что произошло со всеми остальными клонами? – Прошептала я. Мои сестры, родные сестры, которых я никогда не знала. Ужасное выражение лица женщины не изменилось.

– Они были уничтожены.

Выпрямившись, она сделала шаг назад.

– К сожалению, прежде чем вживить мои воспоминания, нам придется стереть твои, – сказала она. – Две личности в одной голове определенно вызовут осложнения. Мне, без сомнения, и так будет чем заняться в процессе привыкания к своему новому телу, у меня не будет времени бороться еще и с твоей сущностью и за контроль над ней. Лучше, чтобы признаков твоей личности не осталось вовсе, когда я внедрюсь.

Чувство безысходного ужаса грозило полностью поглотить меня.

– Вы не сможете этого сделать, – прошептала я.

– Конечно, сможем, – ответила Старейший Змий. – Люди осуществляют подобное годами даже без древней магии. Промывание мозгов, гипноз, принудительная амнезия… мозг – штука любопытная. – Она отступила назад, наблюдая, как я заставляю себя дышать, не поддаваться панике, хотя я чувствовала, что если открою рот, то начну кричать и не смогу остановиться. – Для выживания нашей расы всегда нужно чем-то жертвовать, Эмбер, – сказала Старейший Змий. – Понимаю, сейчас это не имеет большого значения, но в будущем станет гарантией того, что «Коготь» никогда не падет, а драконы окажутся на шаг ближе к управлению миром, как тому и следует быть.

– Почему сейчас? – в отчаянии спросила я. – Если как раз это вы планировали на протяжении всего времени, для чего фарс? Зачем вся эта история с моим местом в организации рядом с Данте?

– Ради блага Данте, – ответила Старейший Змий. – Он все еще пугающе предан тебе и не принял бы благосклонно правду о твоем создании. Я позволила ему думать, что он может спасти тебя, потому что с добровольно подчиняющимся наследником справляться проще. Вот почему я на время отослала его. Я знала, что ты никогда бы не согласилась подчиниться «Когтю». Из того, что мне пришлось увидеть и услышать, ты насквозь была испорчена Кобальтом. Конечно, есть способы заставить тебя делать то, что нам нужно, способы надавить на тебя и добиться сотрудничества. Например, своевольничать сложно, когда за стеклом твои друзья вопят от боли.

Я закрыла глаза, чувствуя, как меня выворачивает от последующего осознания. У меня не было ни единого шанса. «Коготь» наверняка знал, как действовать, чтобы заставить меня покориться. Если бы я увидела страдающими от боли Гаррета и Райли, если бы выбор стоял между убийством для «Когтя» или смертью их обоих… Я бы, вероятно, согласилась на все, чего бы они ни захотели.

– Но в этом нет необходимости, – продолжила Старейший Змий. – Твоя верность нам больше не нужна, Эмбер Хилл. Момент выбран идеально. У меня есть армия. Есть наследник. Все на своих местах. Единственное, в чем я сейчас нуждаюсь, это вечная жизнь.

Откуда-то возник человек в белом халате, склонивший голову в уважительном поклоне, когда приблизился к женщине.

– Мадам? Мы готовы начинать.

– Превосходно. – Хищный взгляд дракона остановился на человеке. – И вы уверены, что операция будет завершена к Ночи клыка и пламени?

– Да, мадам.

Старейший Змий грубо кивнула, и ученый направился к изголовью моей каталки и взялся за край.

– Боюсь, мы видим друг друга в последний раз, – произнесла она, когда человек куда-то меня повез. – Очевидно, стирание твоей памяти – процесс сложный, и его завершение потребует некоторого времени. Если ты примешь его и не станешь сопротивляться, то для тебя все пройдет куда легче. – Она бросила на меня довольный взгляд, когда ученый остановился, чтобы открыть дверь. – Конечно, я понимаю, что это как просить рыбу перестать плавать. Ты напоминаешь меня, когда я была в твоем возрасте, хоть это и было очень, очень давно. Я и забыла почти, каково это, быть молодой. – Ее улыбка стала шире, почти мечтательной. – Должна признаться, сгораю от нетерпения получить еще одну тысячу лет.

Затем мою каталку протолкнули через порог, дверь позади нас закрылась, и Старейший Змий исчезла.

Пока меня везли вперед, я билась о путы, отчаянно пытаясь превратиться, призвать силу, чтобы преодолеть эффект наркотиков, которыми они меня накачали. Но помимо холодного застоя не ощущала внутри ничего, и отчаяние тяжелым камнем давило мне на грудь, примешиваясь к злости и страху. В комнате нас ждал мужчина, еще один ученый в длинном белом лабораторном халате, улыбаясь мне, пока меня подвозили ближе.

– А, она здесь, – воскликнул он, разглядывая меня сквозь очки. – Эмбер Хилл, какая приятная встреча. Ты, должно быть, жутко воодушевлена – спустя шестнадцать лет твое истинное предназначение будет, наконец, исполнено. Быть сосудом, выбранным самим Старейшим Змием, это огромная честь.

– Да, а вот мне так не кажется, – зарычала я на него. Он хмыкнул.

– Глупости. Для этого ты и была создана. Только подумай, если бессмертие действительно может быть достигнуто, что это будет означать как для драконов, так и для всей человеческой расы? Я, например, горю желанием увидеть, как мой усердный труд, в конце концов, принесет плоды. Ну а теперь, давай-ка взглянем на тебя. – Ученый снял висящий на шее стетоскоп и приложил его к моей груди. – Хм, учащенное сердцебиение, – пробормотал он, и я взглянула на него.

– О, правда? Теряюсь в догадках, с чего бы это. – Мой голос дрожал, и мне пришлось заставить себя дышать спокойно. – Вы всего лишь собираетесь промыть мне мозги и превратить в зомби, чтобы Змий смогла переехать в мою голову. В этом нет ничего ужасного.

– Промыть мозги? Ох, нет, нет, нет. Ничего настолько примитивного. – Ученый снова повесил стетоскоп на шею и ласково улыбнулся мне. – Промывание мозгов подразумевает сильную травму, физическую либо психическую, чтобы разрушить личность субъекта, его убеждения и саму осознанность так, чтобы те смогли быть заменены новыми идеалами. Подобный процесс может длиться месяцы или того дольше, и испытуемый все еще сохраняет представление о своей сущности. Его воспоминания не уничтожаются, просто подавляются. – Он прервался, когда двое других ученых приблизились ко мне, они потуже завязали ремни, оттянули вниз мои веки и посветили в них фонариком, смазав чем-то кожу, отчего у меня начало щипать ноздри. – Что мы собираемся сделать, так это полностью стереть твое сознание, – продолжил он, когда обхаживание прервалось. – Мы извлечем твою память и все эмоции, знания и навыки, касающиеся их, так что твой мозг будет восприимчив к новым воспоминаниям, умениям и характеру. Думай об этом, как о форматировании твоего жесткого диска на компьютере, удалении всех файлов и настроек, уничтожении любой вредоносной информации или вирусов, которые тот мог насобирать, и полном перезапуске.

– И… что случится со мной? – спросила я, в который раз пытаясь превратиться, принять свою истинную форму и выжечь себе путь прочь из этой лаборатории фильмов ужасов, но дракон отказывался шевелиться. Ученый продолжал улыбаться и говорить обыденным тоном, как если бы объяснял ребенку, что от укола больно не будет.

– Ну, по крайней мере, на время процедуры, твои воспоминания будут сохранены в электронном виде, – ответил он, склоняясь над чем-то сбоку от каталки. Я вытянула шею и увидела нечто, напоминающее большой компьютерный банк данных, и нескольких мужчин в белых халатах, нависающих над экранами. – Мы добились весьма впечатляющих успехов в хранении личных воспоминаний, – продолжил ученый, – хотя, в конечном итоге, они разрушаются и теряются. И окончательно решить, что делать лично с твоими, предстоит Старейшему Змию. Захочет ли она сохранить тебя для последующего использования или полностью стереть.

– Значит, вы говорите, что я как личность, все, что делает меня той, кто я есть, будет уничтожено. Исчезнет навсегда. – Мужчина невозмутимо посмотрел на меня оценивающим взглядом, но не ответил, и мое сердце забилось о грудную клетку, словно испуганная птица. Я оскалилась. – Надеюсь, вы понимаете, что, по сути, это убийство? Разве не существует клятвы, которая запрещает подобное? Не навреди? Не играй в Бога? Что-нибудь из этого звучит знакомо?

– Ох, моя дорогая, я не доктор. Я ученый. – Двое других мужчин вернулись и начали прикреплять электроды к моему лбу, шее и плечам, пока ученый наблюдал за ними. – А даже если бы и был им, клятва Гиппократа относится только к людям. Я помню, что являюсь членом общества, с определенными обязательствами перед всеми моими собратьями, равно как перед здравыми духом и телом, так и перед немощными. Если мы собираемся цитировать друг другу отрывки.

Он улыбнулся фальшивой улыбкой, когда его помощники закончили свою работу и удалились, оставив меня с десятком проводов, соединяющих мой череп с компьютером.

– Но ты дракон, – продолжил ученый. – За проведенные среди вашего вида десятилетия я видел и лично убедился в конкретных вещах. Вы не похожи на нас. Ваш мозг куда больше напоминает компьютер, чем что-либо еще – логичный и расчетливый, способный хранить огромное количество информации и воспроизводить мельчайшие факты спустя сотни лет. Признаюсь, вы действительно выдающаяся раса. Но вы не люди. И даже если бы Старейший Змий не ждала от меня выполнения этой задачи, я работал над этим проектом на протяжении стольких лет не для того, чтобы остановиться сейчас. Теперь, наконец, мы посмотрим, существует ли бессмертие на самом деле.

Подошел еще один ученый и протянул главному иглу со шприцем.

– Что ж, мы почти готовы начать, – заключил главный, надавливая на шприц, с конца иглы брызнуло несколько капель прозрачной жидкости. Он удовлетворенно кивнул и снова посмотрел вниз на меня. – Не знаю, как ты, а я пребываю в некотором возбуждении. Разве ты хоть немного не рада тому, что окажешься причастна к настолько огромному научному прорыву? Только подумай, что это будет значить для всей твоей расы.

– Да пошел ты, – рявкнула я самые вежливые слова, которые смогла придумать в такой момент. Он рассмеялся, покачав головой.

– Ну, я бы сказал, что подобные речи излишни, но спустя несколько часов это уже перестанет иметь значение. – Он поднял иглу. – Препарат приведет твое сознание в расслабленное состояние, и нам будет легче извлечь воспоминания. Это не должно занять много времени, но ты можешь подвергнуться некоторым галлюцинациям, от незначительных до серьезных, когда медикаменты начнут действовать. Ты готова? – Он поднес иглу к моей руке. – Последнее слово?

Меня била крупная дрожь, но я заставила свой голос звучать спокойно.

– Пожалуй, оставлю первый вариант – «пошел ты».

– Хм, не самое оригинальное, но если ты так считаешь… – Он вонзил иглу мне в руку и впрыснул содержимое. – Прощай, Эмбер Хилл, – произнес он, отступая назад. – Надеюсь, ты смиренно уйдешь в сумрак вечной тьмы. Если все пройдет хорошо, при нашем следующем разговоре я буду обращаться к тебе «Старейший Змий».

«Гаррет, – подумала я, когда потолок начал раскачиваться. – Райли. Простите меня. Где бы вы ни были, надеюсь, вам удастся выбраться оттуда. Сбежать и жить, чтобы сразиться с «Когтем» в другой раз. Только вам придется сделать это уже без меня».

Райли

– Что ж, – пробормотал сбоку от меня орденец, – полагаю, все могло быть хуже.

Я приоткрыл затекший глаз, и через прорезь опухших век посмотрел на него, стараясь сосредоточиться, несмотря на пульсацию в голове. И ребрах. И лице. Солдат лежал на спине, как и я, и выглядел почти так же жутко. Почти, потому что вопросы в основном задавались мне. Хотя орденец тоже не остался невредимым. Он, неохотно признал я, держался как солдат, не сломавшись под худшими пытками. Лютер был не самым изощренным мучителем, предпочитая технику «отвечай на вопросы, или мои прихлебалы разобьют тебе лицо», вместо тех игр разума, на которые, как я знал, была способна Мист. И встреча оказалась долгой, минимум на несколько часов. Сейчас, вероятно, уже середина ночи или раннее утро, хотя определить время в этом месте было невозможно. Единственным приятным было наблюдать за лицом мелкого ублюдка, когда он осознал, что мы не собираемся выкладывать то, что ему нужно.

– Как именно? – прохрипел я.

– По крайней мере, они нас не убили.

– Не уверен, хорошо ли это в настоящий момент, орденец, – ответил я. – Это только значит, что они смогут сделать подобное снова через несколько часов. – Двигаясь осторожно, я попытался сесть. Боль пронзила все тело, и я поморщился. – Оу, ладно, это сломанное ребро. Быть может, пара сломанных ребер. Мерзавец. – Я, ударившись, привалился к стене, медленно дыша, и стал ждать, пока утихнут пульсирующие ощущения. В метре от меня солдат все еще лежал на спине, уставившись в потолок.

– Они ведь собираются убить нас, так?

Я медленно выдохнул.

– Да, – пробормотал я, чувствуя, как надо мной нависает что-то мрачное и холодное. – Возможно, не одновременно – им все еще будет нужен один из нас, чтобы влиять на Эмбер. Но… да, они собираются нас убить.

Орденец медленно кивнул, словно уже ожидал этого. Прислонившись к стене, я откинул назад голову, сожаление и немощность горечью разливались внутри. Я подумал об Уэсе, своих детенышах, подпольной структуре. Кто защитит их теперь, когда я исчезну? Уэс был сведущим и умнейшим человеком, которого я когда-либо встречал, но он не обладал навыками выживания, необходимыми для защиты их всех. Хотелось бы мне суметь подготовить их лучше.

И увидеть Эмбер в последний раз.

– Как скоро? – спросил орденец, его голос прозвучал задумчиво. Словно он тоже сожалел обо всем, что хотел бы сделать прежде. Я покачал головой.

– Вероятно, уже скоро. Могу представить, что напоследок они захотят провести еще один допрос. На этот раз с правильными медпрепаратами.

Орденец поднял голову, нахмурившись.

– Правильными? О чем ты говоришь?

– Ты никогда раньше не подвергался воздействию сыворотки правды, не так ли? – спросил я, и он помотал головой. – А я подвергался. Вообще-то с Мист. – Я прислонил голову к стене, вспоминая ту ночь в Вегасе и первый допрос с другим василиском. Даже с моей подготовкой, намерением и решимостью ничего не говорить, я почти сдал свою организацию. Различные препараты, созданные учеными «Когтя» специально для нашего вида, были мерзкими и чрезвычайно сильнодействующими. У организации длинная история добычи того, что им нужно, и неважно каким способом.

– Не знаю, что она вколола нам в самом начале, – продолжил я, слыша, как солдат с трудом приподнимается, – но это не был тиопентал натрия или любая другая разновидность сыворотки правды. Мы оба лепетали бы как парочка пьяных идиотов, будь это она.

– Значит, она солгала. – Он расположился у стены сбоку от меня, в его голосе слышалось напряжение, когда он осторожно прислонился к металлу. Боковым зрением я видел засохший ручеек крови, бегущий вниз от виска, над его глазом начал наливаться темный синяк. По тому, как пульсировало мое лицо, я знал, что выгляжу так же плохо. – Или совершила ошибку.

– Мист не ошибается. – Я занял более удобное положение, чтобы снизить давление на поврежденные ребра. – Она василиск. Мы натасканы запоминать мельчайшие детали, неважно, насколько те незначительны, потому что от них могут зависеть наши жизни. И ты провел с ней немного времени, но из того, что видел я… – Я покачал головой. – Она хороша. Слишком хороша, чтобы забыть нечто настолько важное, как введение своим допрашиваемым правильных препаратов.

Он посмотрел на меня краем глаза, не отрывая голову от стены.

– Если она была так хороша, как тогда ты сбежал в первый раз?

– Я сказал, что она хороша. – Несмотря на безнадежность ситуации, я улыбнулся, что оказалось весьма болезненно, поскольку трещина на моей разбитой губе снова открылась. – Но я лучше.

– Ну, приятно видеть, что мои способности не забыты.

Я посмотрел вверх. Перед дверями камеры стояла Мист, скрестив руки, и разглядывала нас через прутья решетки. Оценивающий взгляд ее голубых глаз прошелся по нам, прежде чем девушка усмехнулась.

– Лютер определенно жестко над вами поработал, не так ли? – заметила она. – Жаль, что это должно было случиться, но, судя по гневным возгласам, которые он издавал сегодня утром, догадываюсь, вы не сказали ему ни слова.

Я так же ответил самодовольной усмешкой.

– Так вот зачем ты здесь, Мист? Пришла закончить работу? Думаешь, сможешь справиться лучше? – Вероятно, она и смогла бы. Драконий организм или нет, но я пострадал немало. Моя голова болела, лицо распухло, дважды увеличившись в размере, и одно неверное движение резкой болью отдавалось в грудной клетке. От мысли об еще одном процессе «допроса» у меня внутри все сводило от ужаса.

Я просто хотел лежать на этом прекрасном холодном полу и чувствовать, как мои синяки заживают. Но показывать такую слабость василиску, которого тренировали примечать и обнаруживать мельчайшую брешь в защите и слабые места, было огромной ошибкой. Даже если она собиралась убить нас после. Поэтому я поднялся, не обращая внимания на боль в боку, и подошел ко входу, уставившись на нее через прутья решетки. Она хладнокровно посмотрела в ответ, невозмутимая, и прищурилась.

– Что за игру ты ведешь? – спросил я. – Я знаю, ты накачала нас не теми наркотиками не случайно. – Я улыбнулся. – Или таков был план? Ты узнала, что Лютер будет вести допрос, и не захотела, чтобы он оказался тем, кто заставит нас говорить. Чтобы все почести достались тебе.

– Ты действительно крайне высокого о себе мнения, не так ли? – Мист посмотрела на меня одновременно слегка изумленным и презрительным взглядом. – Я не ожидала, что объявится Данте, или что делом займется Лютер, – призналась она. – Препарат, который я вам ввела, это эстазолам.

Я нахмурился.

– Эстазолам? Но он…

– Слабенькое снотворное. Он вызывает легкую сонливость. – Мист пространно махнула на мое лицо. – Я должна была накачать вас чем-то, чтобы все выглядело как стандартная процедура допроса, на случай, если кто-нибудь станет наблюдать. По правде говоря, я собиралась поделиться с вами кое-какой информацией в камере пыток, когда вошел Данте и прервал нас.

– Зачем бы тебе делать это? – спросил орденец, выражая мое замешательство. Он не двинулся с того места, где сидел, прижавшись к стене, и я его не винил. В конце концов, он был просто человеком. Крепким человеком, признаюсь, но не настолько устойчивым к боли и травмам, как дракон.

Мист вздохнула.

– Я думала, это очевидно, – произнесла она и, прежде чем я смог ответить, что нет, добавила: – Я здесь, чтобы помочь вам сбежать, конечно же. Но мы должны будем двигаться быстро. Времени мало.

В последовавший за ее словами момент оглушающей тишины мое сердце бешено подпрыгнуло. Сбежать. Несколько минут назад я почти распрощался с надеждой. Из «Когтя» пути наружу не было, я ожидал еще один или два сеанса допросов, когда они вытянут все, что смогут из меня и солдата, а затем убьют нас обоих. Так работала организация. Даже если бы они оставили нас в живых, чтобы заставить Эмбер сотрудничать, лишь только получив нужное, избавились бы от нас. Мы были расходным материалом. Не играли никакой роли.

Но если Мист предлагает помочь нам сбежать…

Я беспощадно подавлял эти мысли, отказываясь верить. Это ведь Мист, василиск, которая три месяца назад заставила меня довериться ей, чтобы позже предать это доверие. Прежде она не говорила, что хочет стать отступницей; а говорила только: «Я буду делать то, что от меня требует организация. Она доверила мне эту задачу. Я не подведу „Коготь“».

Она не бросила бы все сейчас, чтобы стать отступницей.

– Ох, ну конечно, и почему я не додумался до этого? – сказал я, насмехаясь над девушкой с пепельными волосами по другую сторону решетки. – И правда, все совершенно логично – преданная прислужница «Когтя» помогает его самым разыскиваемым преступникам сбежать, при этом предавая все и вся. – Я замотал головой. – Ты отступница? С чего, черт побери, ты решила, что я поверю в подобное?

Ее безмятежное выражение лица не изменилось.

– Ты поверил.

– На то у меня были свои причины.

– А у меня свои. – Она прищурилась. – Думаешь, ты один, у кого есть секреты, Кобальт? Думаешь, ты единственный чувствуешь, что организация держит тебя в ловушке? Что у тебя одного планы противоречат планам «Когтя»?

Эта позиция была совершенно противоположной той, с которой я сталкивался ранее. И я поверил бы в такое кардинальное изменение мировоззрения так же сильно, как доверился бы живой гадюке.

– С чего бы тебе помогать нам? – не верил я. – Пару месяцев назад ты из кожи вон лезла, чтобы разоблачить мою структуру и вдобавок убить меня. Что изменилось?

– Тогда я выполняла свою работу, – без раскаяния ответила Мист. – Так же, как выполняю ее сейчас. – Она перевела взгляд на меня и прищурилась. – Не стоит заблуждаться, Кобальт, не в моей власти было помочь тебе в ту ночь. Я просто следовала приказам.

– Чьим? – недоверчиво спросил я.

На лице девушки промелькнула едва заметная улыбка.

– Мой работодатель предпочел бы остаться неизвестным, – сказала она. – В целях безопасности. Уверена, ты понимаешь. – Она снова посмотрела мне в глаза, вся ее веселость улетучилась и на лицо набежала тень нетерпения. – У нас мало времени, – тихо произнесла она. – Я могу вытащить вас отсюда при одном условии.

Ага, вот оно. Я знал, она не стала бы этого делать без личной выгоды.

– Дай догадаюсь, – начал я. – Тебе нужна наша помощь.

– Нужна не твоя, – ответила Мист. – А твоего друга-хакера.

– Что тебе нужно от Уэса? – проворчал я.

Она вздохнула.

– Есть секретный файл, который мой наниматель поручил мне украсть, – пояснила она. – Но он слишком тщательно зашифрован, чтобы я смогла сама найти его. А как я полагаю, твой хакер-человечек не поверит ни одному сказанному мной слову, поэтому я решила, что он должен услышать это от тебя. – Она бросила взгляд на дверь, словно удостоверяясь, что никто не идет, прежде чем продолжить еще более тихо: – Условия сделки таковы, Кобальт, я веду тебя к тому компьютеру, ты связываешься со своим гением и помогаешь выкрасть нужную мне информацию. Сегодня ночью. Затем мы покидаем помещение прежде, чем «Коготь» осознает, что произошло.

– Только я? Что насчет орденца?

Она с подозрением посмотрела на человека.

– Сомневаюсь, что он хотя бы сможет стоять, не то чтобы идти. Все же «методики» Лютера рассчитаны на драконов. – Девушка покачала головой, хмурясь. – Нет времени ждать, пока он оправится. Мы должны…

Она резко замолчала, на лице отразился легкий шок. Я обернулся через плечо, прямо в тот момент, когда орденец поднялся и спокойно направился к входу в камеру. Его челюсть была крепко сжата, напряжена от затаенной боли, но явных признаков травм не было, даже хромоты, пока он подходил к металлическим прутьям.

– Насчет меня не волнуйтесь, – спокойным голосом обратился он к василиску. – Я в порядке. Отставать не стану.

Мист окинула его оценивающим взглядом. Было очевидно, что она удивилась, увидев его на ногах, поэтому внимательно прикидывала, настолько ли он крепок и здоров, как хочет показать. Честно говоря, я тоже немного удивился. Человек был выносливым, но это не выносливость дракона. Если только я чего-то не упускаю. Чего-то…

Ох, дерьмо. Ошеломленный, я уставился на солдата, когда мой мозг наконец-то сложил вместе все частички мозаики. Это не первый раз, когда человек выздоравливал неестественно быстро, не впервые вставал, когда подобное считалось невозможным. Не по этой ли причине он все еще жив? Что за монстра я создал?

Я оставил свои размышления при себе. Сейчас было не время рассуждать о чем-нибудь, кроме побега из этой богом забытой адской дыры. Мист продолжала рассматривать солдата, не догадываясь о моем внезапном озарении. Орденец невозмутимо смотрел в ответ, и она пожала плечами.

– Если уверен, что будешь успевать, человек, я не собираюсь тебя останавливать. – Она прищурилась. – Но если упадешь позади, не жди, что я приторможу. Моя задача извлечь тот файл – остальное не имеет значения.

– И ты доверишь нам помочь тебе? – спросил я. – Вот так просто?

– А почему нет? Непохоже, чтобы вы донесли на меня «Когтю», если только не хотите снова быть схваченными. Конечно, вы можете напасть на меня и сбежать сами… – Она улыбнулась, как если бы подобная мысль казалась ей забавной. – Но поскольку мне известно, что с твоей последней дозы драктилпромазина не прошло еще и часа, а я все еще могу без проблем превращаться, то подобные действия кажутся опрометчивыми. Куда более мудрым будет сделать то, о чем я прошу. Итак… – Она смерила меня взглядом. – По рукам?

К моему удивлению, ответил солдат.

– Нет, – тихо сказал он. Мист в шоке заморгала и посмотрела на него. – Не без Эмбер, – продолжил он, пока я ругал себя за то, что первый о ней не подумал. – Я ее здесь не оставлю. Хочешь, чтобы мы тебе помогли, – продолжил он, взглянув на меня, – вытащишь и ее.

– Это может быть невозможным, – ответила Мист, в ее голосе звучало раздражение. – Сегодня утром ее отправили в секретную лабораторию. Я понятия не имею, что они собираются с ней делать, но лишь нескольким ученым и горстке охранников позволено проходить в те двери. Попытка спасения одного может поставить нас и миссию под угрозу. Освободить вас двоих и так будет достаточно сложно. Мы не можем рисковать.

– Прости, Мист. – Я скрестил руки. – Но я собираюсь согласиться со своим другом солдатом. Эмбер идет с нами, или никакой сделки.

Ее губы сжались, словно наше требование спасти Эмбер стало палками в колесах ее плана.

– Вы откажетесь от единственной возможности сбежать из «Когтя»? – спросила она. – Знаешь, они планируют убить вас обоих завтра. Если останетесь, вы покойники.

– А ты никогда не получишь того, что тебе нужно, – возразил я, и солдат кивнул. Я играл жестко, но никто из нас не блефовал. Я не брошу Эмбер. Уж лучше останусь и позволю им убить меня, чем дам Искорке повод думать, что я бросил ее. И знал, что орденец думает так же. – Ты вытаскиваешь ее, – сказал я, – и мы, в свою очередь, помогаем тебе. Если нет, то погибают все, и ты проваливаешь миссию. Но мы не уйдем без нее.

Девушка закрыла глаза. Очевидно, она такого не ожидала.

– Очень хорошо, – произнесла она. – Эмбер на нижнем этаже. Как только мы добываем нужную мне информацию, я веду вас вниз в лабораторию, и мы стараемся спасти и ее. Это лучшее, что я могу предложить.

– Ах, извините. – Я покачал головой. – Сначала мы вытаскиваем Эмбер, а потом помогаем тебе получить желаемое.

Она подняла бровь.

– Вы настойчиво продолжаете оставаться не с той стороны решетки, – вслух рассуждала она. – И что мы будем с ней делать, когда найдем? Пританцовывая, вернемся назад через все здание с самым узнаваемым драконом организации? Что, если она под действием препаратов и в каком-нибудь роде недееспособна? Как мы собираемся добывать данные, пока будем тащить ее?

– Уверен, ты найдешь способ, – сказал я, но взгляд Мист стал суровее.

– Нет. – Она покачала головой, скрестив руки. – Не стану рисковать. Мне нужно что-то на компьютере, чем бы оно ни было, и достать это будет достаточно опасно и без попыток тайком провести Эмбер Хилл через здание. Когда мы вызволим ее, у нас останется ограниченное количество времени, чтобы уйти прежде, чем все охранные силы организации бросятся за нами вдогонку. На что-либо еще не останется времени.

– Что, если мы разделимся? – предложил орденец. – Я могу пойти за Эмбер, пока вы с Райли отправитесь за файлом.

– Тебе понадобится ключ-карта и код, чтобы получить доступ к лифтам, – ответила Мист. – И на пути встретится множество охранников и камер слежения. Если пойдете со мной, я смогу провести вас в лабораторию с минимальными сложностями. Если сами по себе, то в ту же секунду, как кто-нибудь вас заметит, наш план развалится на части. – Она сжала зубы и непреклонным голосом произнесла: – Сначала данные, потом девушка. И никак иначе.

– Правда? – Я угрожающе улыбнулся. – Значит, мы помогаем тебе, и потом ты делаешь то же самое, да? И что остановит тебя от того, чтобы не вонзить нам нож в спину, как только мы добудем нужную тебе вещь?

– Абсолютно ничего, – подтвердила Мист, выдерживая мой взгляд. – Но вы поверите мне, Кобальт. Потому что это ваш единственный путь наружу, и тебе это известно. Потому что если умрешь здесь, твоей организации тоже, считай, конец. «Коготь» сотрет всех с лица земли, и сейчас для этого они располагают как ресурсами, так и многочисленной армией. Они задумали нечто грандиозное, то, что навсегда изменит оба наших мира, и тебе так же важно разузнать, что именно, как и мне.

Проклятье. Она была права, и знала это.

– Ну, ладно, – буркнул я. Если выбор стоит умереть в клетке «Когтя» или погибнуть, пытаясь выбраться из нее, я бы выбрал тот вариант, который дает нам шанс, пусть и ничтожный. – Подобные разговоры ни к чему не ведут. Мы можем либо стоять здесь и угрожать друг другу, либо просто расправиться с этим. Итак, каким образом ты планировала вытащить нас отсюда? – спросил я ее. – Мы точно не откроем двери и не двинемся прогулочным шагом по коридору у всех на виду.

Мист одарила меня легкой загадочной улыбкой.

– Вообще-то, – возразила она, поднимая ключи, – именно это мы и собираемся сделать.

Эмбер

– Она почти готова.

Раздался голос где-то рядом, глухой и равнодушный. Я повернулась, в недоумении оглядывая окружающую обстановку. Я стояла в центре обширной каменистой равнины, простирающейся до самого горизонта. Позади меня скопление знакомых серых и белых зданий было окружено сеткой забора. При взгляде на них я занервничала, и у меня екнуло сердце. Моя старая школа в центре Большого Бассейна. Но… почему я сейчас здесь?

– Превосходно, – добавил другой голос, казалось, доносившийся с небес. – Тогда приготовьтесь к процедуре. Сначала препарат вытащит на поверхность ее наиболее яркие воспоминания, чтобы те могли быть извлечены. Когда они закончатся, мы должны будем копнуть глубже, но это хорошее место, чтобы начать.

Я нахмурилась, оглядываясь вокруг в поисках людей, которым принадлежал голос, но, не считая парящего над головой силуэта ястреба, я была одна. В следующее мгновение я уже не могла вспомнить сказанные слова. Теплый ветерок шевелил невысокие заросли кустарника вокруг меня, пока я смотрела через забор на здания, знакомые, как мои пять пальцев. Здесь я провела слишком много времени, без малого всю свою жизнь. Но это не объясняло, почему я сюда вернулась.

– Эмбер, – произнес другой голос, более близкий, чем предыдущий, и намного моложе. Я посмотрела вверх и увидела две маленькие фигуры в нескольких метрах поодаль. Им было около шести или семи лет, и они имели такие же ярко-красные волосы и зеленые глаза. Я едва не задохнулась от осознания того, где нахожусь, узнавая этот момент времени.

– Эмбер! – повторил маленький Данте, на сей раз громче. Ком поднялся к горлу, пока я наблюдала за ним, таким же серьезным даже в шесть лет. Его красные волосы были взлохмачены и падали на глаза, Данте шагнул вперед. – Пойдем, сестренка. Не тыкай в нее, а то разозлишь. Давай вернемся обратно.

Маленькая девочка с красным хвостиком проигнорировала его. Присев на корточки, она обратила все свое внимание на то, что лежало перед ней. Толстая коричневая змея с ярким ромбовым рисунком, спускающимся вниз по спине, сжалась в клубок на песке, передняя часть туловища была изогнута и приподнята, пока хвост угрожающе трещал.

Мой желудок сжался. Любопытная и бесстрашная малышка Эмбер пропустила мимо ушей повторное предостережение брата и тыкала в змею прутиком. Змея откачнулась назад, ее предостерегающее дребезжание становилось громче, быстрее, но девочка не отступала назад.

– Эмбер! – воскликнул Данте и наклонился, схватив ее за плечи. В то же самое время змея совершила бросок, ослепляющая полоса загара на пустынной земле. Данте вскрикнул, падая на бок, и маленькая Эмбер охнула.

– Данте! – завопила она, мгновенно забыв о змее, которая заскользила прочь и исчезла под кустом. Данте лежал на боку, убаюкивая руку и тихонько всхлипывая. Я знала, что он пытался не плакать, казаться храбрым, чтобы его маленькая сестра не испугалась. Из двух довольно широких ранок от укуса на его коже сочилась кровь, и ком в моем горле стал больше. До этого момента я не понимала, какую сильную боль причинила ему змея.

– Данте, – снова позвала крошечная Эмбер, теперь ее глаза стали огромными от испуга. – Прости! Прости! Я не думала, что она укусит тебя.

– Все… в порядке, – сдавленным голосом произнес он. – Болит не так уж сильно, правда, Эмбер. – Он лгал: легко было заметить, как ему больно, но моя младшая версия расслабилась. Она так легко поверила своему близнецу, и у меня свело горло.

– Кроме того, – продолжил Данте, стараясь улыбнуться, – я бы предпочел, чтобы змея укусила меня, а не тебя. Для этого и нужны братья, особенно братья-близнецы.

Я прикусила губу, уголки глаз защипало, когда маленькая Эмбер шмыгнула носом и вытерла чумазой рукой глаза.

– Глупый, – заметила она. – Теперь мне придется сказать мистеру Гордону, что змея укусила тебя, и он, как обычно, станет винить меня.

Данте нахмурился.

– Можешь сказать ему… что это я тыкал в змею, если хочешь, – произнес он напряженным от боли голосом. – Или что мы бродили снаружи, и я наступил на нее.

Но Эмбер помотала головой.

– Нет, – твердо сказала она. – На этот раз вина действительно полностью моя. Змея укусила бы меня, не будь тебя рядом. – Она посмотрела на брата полным обожания взглядом, а потом вздохнула и поднялась на ноги. – К тому же, он в любом случае мне не поверит, – сказала она, стряхивая пыль с джинсов, и протянула Данте руку. – Ты никогда не попадаешь в неприятности.

Данте принял ее руку и позволил помочь ему встать, стиснув зубы.

– Потому что не отправляюсь на их поиски, – произнес он слишком ироничным голосом для шестилетнего ребенка. Крошка Эмбер пожала плечами, очевидно, не понимая сарказма.

– Эмбер и Данте Хилл.

Я обернулась. По другую сторону забора через двор шагал мужчина, человек в рубашке с воротником цвета хаки приближался к нам, его лицо было суровым, а глаза горели гневом. Но как только достиг калитки и распахнул ее, делая вдох, чтобы прокричать что-то, он исчез. Пропал, как изображение на экране телевизора, когда выключаешь его. Я моргнула, затем повернулась к тем, на кого бы он ни собирался кричать.

Но там оказалось пусто. Когда я оглянулась, меня встретила безлюдная пустыня, голый ландшафт тянулся до самого горизонта. Я нахмурилась и медленно повернулась по кругу в попытке решить, где нахожусь, но не обнаружила ничего кроме песка, камней и пустоты насколько далеко я могла видеть. Я поежилась и растерла руки, уставившись на место в пыли, где мгновение назад определенно что-то находилось. Что-то… важное, но я никак не могла вспомнить, что это было.

Затем пустыня исказилась, мерцая, как слабо передаваемый сигнал, и все стало белым.

Гаррет

Я шел позади Райли, следуя за Мист, мои запястья бились о металлические наручники, пока она вела нас вдоль узкого белого коридора. Два одинаковых охранника с ничего не выражающими лицами расположились у меня за спиной, звуки их шагов звучали в унисон и эхом разносились по коридору. Мист шагала во главе нашей процессии первой, с высоко поднятой головой, и смотрела прямо вперед. Мимо нас проходило несколько человек в белых халатах, но все они опускали глаза или ныряли в другие комнаты и коридоры, когда мы приближались. Они были людьми, работающими в здании «Когтя», где правили драконы.

Я украдкой вздохнул, стараясь не обращать внимания на боль в боку и опухшие глаза и губу. У меня все болело, но это оказалось выносимо. Куда более терпимо, чем то, как я знал, должно быть. И план Мист по побегу из здания, каким бы дерзким он ни был, казалось, мог сработать. Когда она протянула нам пару наручников через прутья решетки и сказала надеть их, мы заколебались, заставляя ее вздохнуть.

– Не глупите, – произнесла она чересчур рассудительным голосом. – Если мы хотим разгуливать по коридорам у всех на виду, то должны сделать так, чтобы это выглядело правдоподобно. Я почти всюду могу проложить путь обманом, но это все же должно выглядеть так, словно вы мои пленники. Я освобожу вас, как только придет время, не беспокойтесь. – Лицо Райли все еще не выражало доверия, и она бросила на него взгляд. – Если бы в мой план входило заманить вас в западню, то с моей стороны было бы довольно глупо открывать тюремную камеру, в которой вы уже в ловушке, и выводить вас наружу, не так ли?

Райли хмыкнул.

– Весьма разумно, – пробормотал он и защелкнул наручники на своих запястьях, закатив глаза. – Итак, классическая уловка в духе «перевозка заключенных», да? Никогда не выходит из моды.

– Что, если мы встретим Данте? – спросил я. В глазах Мист сверкнуло нечто большее, чем обычное опасение, возможно, даже страх, когда она встретила мой взгляд. Я был человеком и солдатом Святого Георгия, напомнил я себе. В ее глазах я враг, вероятно, даже больший, чем Райли. – Он точно заметит нас и захочет знать, куда мы направляемся.

– Это могло бы произойти, – хладнокровно ответила Мист, – будь он здесь. – Она подождала, пока я застегнул браслеты наручников, прежде чем открыть двери камеры. – К счастью для вас, – продолжила она, со скрипом отодвигая двери, – мистер Хилл должен был уехать сегодня утром. Это облегчит нам задачу, хотя нам все еще стоит вести себя очень, очень осторожно. Мы ведь не хотим, чтобы слухи дошли до офиса Старейшего Змия?

Лицо Райли стало бледным, как полотно.

– Постой, – вздохнул он, уставившись на нее. – Вроде ты только что сказала, будто здесь Старейший Змий? Прямо сейчас? В этом здании?

Мист кивнула, и он отступил на шаг назад.

– Дерьмо. А раньше ты не могла об этом упомянуть? Матерь Божья и все святое, что есть на свете… зачем? Что здесь выманило Старейшего Змия из…

Он не договорил, его лицо смертельно побледнело, и в то же время я понял причину этого.

– Эмбер, – прошептал я, и он ответил мне мрачным взглядом, в котором сквозила злость. – Вот почему Данте так горел желанием вернуть ее обратно, почему здесь расположена целая армия драконов. Должно быть, Старейший Змий лично послала его, и это как-то связано с Эмбер.

– Теперь вы понимаете, почему нам следует все делать быстро, – сказала Мист, ее невозмутимый голос напрягся от страха. – Если Старейшему Змию станет известно о моем предательстве, ни один из нас не покинет это место живым. – Она снова посмотрела на нас. – Итак, вы двое идете за мной и делаете точно то, что я говорю. Без геройства. И мы сможем выбраться из этого места целыми и невредимыми.

Она прошла к двери помещения с камерой и открыла ее. Двое охранников, те же драконы-клоны, которые напали на нас из засады той ночью по приказу Данте, вошли в комнату, и Райли напрягся.

– Не беспокойся. – Мист обернулась и усмехнулась ему, как если бы знала, о чем он думает в этот момент. – Сосудов тренировали для подчинения и выполнения приказов от конкретных драконов на данном объекте. Мне довелось быть одной из них. Они не отклоняют команд, не разговаривают и не задают вопросов. Мы пройдем через здание у всех на виду, и никто нас не остановит.

Она отдала распоряжение, и клоны обступили нас, глядя прямо перед собой, пока занимали позиции. Райли фыркнул, его лицо исказилось от отвращения.

– Посмотри внимательно, орденец, – проворчал он. – Вот какими «Коготь» хочет, чтобы мы стали. Бездушными, безмозглыми и покорными. Не удивлюсь, если Старейший Змий хочет избавиться ото всех нас и заменить вот этими штуковинами.

Мист снова открыла дверь и выглянула в коридор.

– Все чисто, – тихо сказала она и посмотрела на нас. – Держитесь поближе друг к другу, опустите голову вниз и не произносите ни слова, если только я не прикажу. – Она выпрямилась и украдкой сделала глубокий вдох, словно подкрепляя свою решимость. – Ну, хорошо, вперед.

«Я уже иду, Эмбер, – мысленно произнес я, когда мы вышли наружу в окружении клонов, впереди шла Мист. – Где бы ты ни находилась, только продержись еще немного».

Из камеры заключения мы попали в узкий бетонный проход, который превратился в длинный, хорошо освещенный коридор, с белым кафельным полом и дверями с обеих сторон. По этажу разгуливали несколько человек в белых халатах или деловых костюмах, но, как и говорила Мист, они склоняли головы и не обращали на нас никакого внимания, когда мы проходили мимо в сопровождении сосудов.

– Мисс Андерсон?

В коридоре показался худощавый мужчина, он остановил нас и прищурился. Я покрылся мурашками, когда осознал, что это был тот дракон, допрашивающий меня и Райли прошлой ночью. Я заметил, как напряглись плечи Райли, видел, как вздулись мускулы на руках, когда он сжал кулаки, и лишь надеялся, что он не натворит глупостей раньше времени. Василиск бросил на нас настороженный взгляд, и, нахмурившись, обратился к Мист.

– Куда вы направляетесь с заключенными? – спросил он, его шипящий голос скрежетал у меня в ушах. То же ровное шипение, которое сообщало нам, снова и снова, что будет лучше, если мы просто расскажем ему то, что он хочет. – Через пару часов я снова собирался допросить их. – Он повернулся к нам с жадной улыбкой. – Возможно, в этот раз потребуется более изощренный подход. Посмотрим, смогут ли скальпель и плоскогубцы побудить их к разговорам.

Райли самодовольно ухмыльнулся.

– Может, тебе стоит испробовать это на себе, Лютер, – спросил он с издевкой. – Тебе определенно пошло бы на пользу.

Василиск повернулся к нему, его глаза превратились в черные щелки, но Мист начала прежде, чем он смог что-нибудь ответить.

– У тебя была возможность, Лютер, – с презрением в голосе произнесла она. – Мистер Хилл остался недоволен результатами твоего допроса и направил меня назад. В твоих услугах больше не нуждаются.

Шипя, Лютер обнажил зубы, заставив меня напрячься. На долю секунды я смог увидеть его другое обличье, худого черного дракона с крапчатыми зелеными крыльями, нависающего над девушкой. Холодок пробежал у меня по спине, даже когда кровь в венах закипела. Видение оказалось настолько реалистичным: прежде я никогда не видел ничего подобного.

Мист обратилась лицом к разъяренному василиску, не отступая назад.

– Если ты недоволен, разбирайся с мистером Хиллом, – сказала она. – Или, еще лучше, можешь отправиться прямиком наверх. Уверена, Старейшему Змию будет очень интересно узнать о твоем провале.

Кровь мгновенно отхлынула от его лица.

– Н-нет, – запинаясь, пробормотал он, попятившись назад. – В этом нет необходимости. – Он бросил на нас один последний взгляд, его глаза сверкнули, прежде чем он с льстивой улыбкой повернулся к Мист. – Что ж, удачи, мисс Андерсон, – выдавил он. – Вероятно, ваши методы окажутся действенными там, где не сработали мои, но если вам понадобится любая помощь, только позовите.

– Спасибо, – ледяным тоном ответила Мист. – Буду иметь это в виду.

Лютер кивнул, улыбнулся нам напоследок и последовал дальше по коридору. Мист наблюдала за ним, пока тот не завернул за угол и не исчез из виду, затем взглянула на Райли.

– Если не хочешь, чтобы нас раскрыли, Кобальт, возможно, тебе не следует настраивать против себя каждого встречного.

Райли усмехнулся.

– Разволновалась, мисс Андерсон? – спросил он. – Я думал, тебе хотелось, чтобы все выглядело правдоподобно. Куда более подозрительно было бы, если бы я просто проглотил мерзкие угрозы сукиного сына и ничего не ответил.

Мист покачала головой, но больше ничего не сказала и снова повела нас по коридору, двигаясь теперь немного быстрее, пока мы не добрались до лифта в конце.

– Внутрь, – приказала она, когда распахнулись двери. Мы вошли, клоны последовали за нами, окружив нас внутри кабины. Мист нажала кнопку, двери скользнули навстречу друг другу, и лифт начал подниматься.

Мист резко бросилась к Райли и вставила ключ в замок его наручников.

– У меня твой телефон, Кобальт, – сказала она, пока расстегивала путы. – Когда доберемся до места, мне нужно, чтобы ты связался со своим другом-хакером и объяснил ситуацию. Надеюсь, он и правда настолько хорош, как каждый, похоже, верит. С этого момента и до выхода наружу мы должны двигаться так быстро, как только сможем.

– И что же мы все-таки ищем? – спросил Райли.

Мист заколебалась, затем повернулась ко мне.

– Я не вполне уверена, – призналась она, расстегивая и мои наручники. – Но предполагается, что в этом компьютере планы… чего-то грандиозного. Что неким образом связано с сосудами и намерением Старейшего Змия относительно их. Ходят слухи, что это что-то, называемое Ночью клыка и пламени, что, признаю, звучит манерно, но одновременно вызывает беспокойство. Мой наниматель хотел бы знать наверняка, что такое эта Ночь.

Мы с Райли переглянулись. Ночь клыка и пламени? Определенно звучит так, что нам стоит начать волноваться. В то же время я отчаянно жаждал добраться до Эмбер. Вытащить нас всех отсюда и найти какое-нибудь безопасное место, прежде чем мир окутает адская буря драконьего огня.

Лифт остановился, двери разъехались, открывая вид на этаж офисного типа, хотя проходы были темными и выглядели пустынными. Единственный свет исходил от сияющих заставок на экранах сквозь открытые двери офиса.

– Оставайтесь здесь, – приказала Мист клонам, которые ответили немногосложно – только моргнули. – Охраняйте лифт до нашего возвращения. – Повернувшись к нам, она кивнула головой в направлении коридора. – Комната недалеко. Пошли.

Следуя за ней, мы поспешили по коридору, повернули за угол и остановились у простенькой двери офиса с узкими окнами от потолка до пола с обеих сторон. Мист взяла электронный ключ-карту, прикрепленный шнурком к поясу, и вставила в считывающий слот рядом с ручкой. Раздался одиночный сигнал, и мы проскользнули внутрь.

Большой стол с единственным компьютером стоял в центре комнаты, Мист быстро закрыла оконные жалюзи изнутри и повернулась к нам.

– Вот, – сказала она, бросая Райли телефон. – Звони своему другу. Полагаю, у нас есть пара минут, прежде чем появится ночной охранник, поэтому шевелись быстрее.

Я аккуратно раздвинул жалюзи и уставился через щель на темный коридор, высматривая двигающиеся тени или лучи фонарика, пока Райли спешно разговаривал по телефону.

– Уэс. – Его голос раздавался скрипучим шепотом. – Это я… Нет, я не умер, очевидно… Да, нас захватил «Коготь». – Он поморщился. – Ой. Проклятье, ты угомонишься? Мы в порядке, никто пока не умер. – Он нахмурился и перешел на рык. – Так, просто заткнись и послушай, ладно? У меня мало времени.

Тонкий белый луч вспыхнул в коридоре, прежде чем из-за угла появилась тень и направилась к нашей комнате. Я жестом приказал остальным вести себя тихо и прислонился спиной к двери. Райли и Мист нырнули под стол, Райли прятал телефон в пиджаке, чтобы заглушить свет, и мы задержали дыхание, когда человек проходил мимо окон. Его тень скользила поверх жалюзи, шаги стуком отдавались по плитке пола, пока он шел, не замедляя шага, и растворился в темноте.

Я облегченно опустил плечи, пока эти двое вылезали из-под стола, Райли снова тихо заворчал в трубку телефона.

– Вот что я говорил. Мне нужно, чтобы ты взломал компьютеры «Когтя» и… – Он замолчал и сдвинул брови. – Проклятье, Уэс. Что ты хочешь, чтобы я… Повиси. – Он нажал кнопку и положил телефон на стол. – Ну, хорошо, – прошептал он, падая на стоящий рядом стул. – Что нужно с нашей стороны?

– Черт подери, Райли, – раздался из динамика нервный голос Уэса. – Ладно, слушай. Первое, тебе нужно открыть браузер и перейти по этому IP-адресу. Закачается эксплойт[3], который предоставит мне доступ к…

– Время ограниченно, Уэсли, – зарычал Райли. – Не нужно объяснений, просто продиктуй мне этот чертов адрес.

– Правильно. Тогда, слушай. – Он протараторил список цифр, и на мгновение тишина комнаты наполнилась звуком стучащих по клавиатуре пальцев. Я повернулся назад к окну и выглянул через жалюзи, высматривая охранника. Райли с Уэсом обменивались перешептываниями несколько напряженных мгновений, прежде чем Уэс ликующе прокряхтел:

– Я вошел. Ищу файл. – На секунду он замолчал, а его следующие слова были произнесены удивительно впечатленным и в то же время пылким тоном. – Что ж, шифрование скверное, не так ли? Но у меня для тебя кое-что есть.

Луч фонарика снова прорезал тьму коридора, и я махнул всем ложиться на пол. Мы нырнули в укрытие и затаили дыхание, пока охранник проходил мимо еще раз, но теперь остановился, чтобы посветить фонариком через щели жалюзи. Я вжался в стену, совершенно перестав дышать, пока луч не убрался от окна, и охранник снова не двинулся вперед.

Райли сел и зашипел в телефон:

– Уэс!

– Попридержи своих чертовых лошадей. Подобные дела требуют времени.

– Мы сидим в центре офисного здания «Когтя», окруженные людьми, которые хотят выбить из нас все дерьмо, а потом убить. У нас нет времени.

– Готово! – С триумфом провозгласил Уэс. – Я внутри. Вот, твой гребаный файл расшифрован. Итак, что тут настолько чертовски важного, что ты должен был… ох…

Его речь прервалась. Райли вскарабкался выше и уселся в кресло, Мист стояла прямо позади него, наклонившись над его плечом. Оба на мгновение уставились в экран, в темноте их лица светились бледно-голубым светом.

– Какой мрак. – От голоса отступника у меня мурашки побежали по спине, и я отвернулся от окна. Райли откинулся на спинку стула, покачивая головой, на лице отразился абсолютный ужас. – Орденец, ты должен это увидеть, сейчас же.

Я поспешно обогнул стол и склонился над Райли, чтобы заглянуть в экран. После нескольких секунд беглого сканирования слов на компьютере у меня по спине пополз холодок, и я осознал, что вижу перед собой.

Это был список… капитулов Ордена по всему миру. Возглавлял его головной штаб в Лондоне, но ниже располагалось намного больше отделений по всему Соединенному Королевству, Франции, Америке и нескольким другим странам. Куда сильнее беспокоило то, что в нем отражалось количество охраны, расположенной на каждой базе, приблизительная численность солдат, выходы и входы, временные зоны каждого капитула по всему миру.

И на самом верху списка был таймер с обратным отсчетом.

Я посмотрел на Райли, который сделал длинный вдох.

– Тебе известно, что это такое, орденец? – спросил он приглушенным голосом.

Я кивнул. Это могло бы оказаться чем-то иным, безвредным и менее губительным. «Коготь» мог просто приглядывать за Орденом, удостоверяясь, что их враги не нападут и не застанут их врасплох. Были и другие причины, по которым такой файл мог бы существовать. Но я был солдатом и понимал, что это. Теперь у «Когтя» есть армия. А Святой Георгий всегда стоял у них на пути.

– Это план битвы, – произнес я.

– Боже, – выдохнула Мист, ее голубые глаза расширились, пока она просматривала список. – Ночь клыка и пламени… они задумывают атаковать Орден. Все капитулы. В одну ночь. – Она подняла на меня глаза, полные ужаса и потрясения. – Они планируют уничтожить Орден Святого Георгия одним ударом.

Райли издал задыхающийся звук.

– Не только Орден, – прошептал он с тихой яростью в голосе. – Посмотри сюда.

Ниже капитулов Святого Георгия шел другой список координат, все на территории Соединенных Штатов. Я их не узнал, но Райли жутко выругался и замотал головой.

– Это мои пристанища, – зарычал он. – Во всяком случае, большая их часть. Некоторые уже не используются, но все же. – Он провел рукой вниз по лицу и схватил телефон со стола. – Уэс, – завопил он, отбегая от компьютера. – Ты все слышал? Оповести пристанища прямо сейчас, все… Да, все! Вытащи каждого из этих мест прежде, чем это начнется… За нас не волнуйся, мы будем там сразу же, как только сможем… Проклятье, Уэс, не спорь со мной, просто сделай, как говорю! – Он убрал телефон от уха и бросил взгляд назад, на меня. – Когда это должно произойти? – рявкнул он.

Я посмотрел на экран.

– Через три дня, – оцепенев, ответил я. Три дня до того, как «Коготь» развяжет себе руки и разрушит Орден и пристанища. Три дня на то, чтобы попытаться найти способ остановить их. Если их еще возможно остановить.

Но сначала…

Я посмотрел на Мист.

– Веди нас к Эмбер, – сказал я ей. – Прямо сейчас.

Райли

Конечный путь в лабораторию, по большей части, прошел в тумане. Мист повела нас обратно в лифт и воспользовалась ключом-картой, чтобы получить доступ на самый нижний этаж, где, как она объяснила, держат Эмбер. Она рассказывала еще что-то об охране и планировке этажа, но мне оказалось трудно сосредоточиться. Я отчаянно хотел найти Эмбер, добраться до моей Sallith’than, спутницы жизни, но меня все еще пошатывало от того, что я сейчас выяснил. Ночь клыка и пламени. За одну надвигающуюся ужасную ночь «Коготь» собирался напасть не только на Орден Святого Георгия, но и на каждое пристанище, гнездо и дракона-отступника, которого смогут найти, с намерением уничтожить врагов организации раз и навсегда. И, судя по тому, что я видел, у них наконец-то есть армия, чтобы осуществить это.

Орден Святого Георгия падет. После сотен лет охоты на нас и доведения до грани вымирания, убийств и массовой резни без всяких сожалений, маньяки геноцида в конечном итоге получат то, чего заслуживают. «Коготь» пронесется и сметет их своей армией клонов, драконов, разводимых ими ради полного уничтожения Ордена.

И это, при самом ироничном повороте судьбы, с которым я когда-либо сталкивался, ужасало меня.

Я не испытывал жалости к Ордену. За исключением солдата, я ненавидел всех орденцев и каждого фанатично-радостного, нажимающего на курок. Я потерял много друзей, коллег и детенышей в их бесконечной войне, и провел бесчисленное количество ночей, пытаясь уберечь свою подпольную структуру и спрятать детенышей от их глаз.

Но я не хотел, чтобы их уничтожили. Не хотел, чтобы они погибли. Потому что знал, без Ордена Святого Георгия не останется никого, кто бы смог бросить вызов «Когтю». Они дополняли один другой, контролировали друг друга. Причина, по которой нам приходилось скрываться, по которой «Коготь» так щепетильно относился к своему прикрытию, была простой и понятной – они боялись Ордена. Потому что понимали, что он собой олицетворяет: человеческий страх перед неизвестным и тем, что они могли бы сделать, если бы узнали, что драконы действительно существуют.

Без Святого Георгия этот баланс будет нарушен. Без Ордена уже ничто остановит «Коготь» и Старейшего Змия перед достижением своей цели, к которой они и стремились с самого начала. Полная и безраздельная власть. Я не был до конца уверен, как они добьются этого, но уничтожение целой организации профессионально обученных убийц драконов походило на хороший первый шаг.

И не представлял, как мы собираемся пережить надвигающийся шторм. Не знал, на что в будущем станет похож мир, будущем, в котором у «Когтя» не будет противника и кого-нибудь, кто помешал бы их планам, какими бы те ни были. Я лишь знал, что собираюсь спасти Эмбер, оповестить все свои пристанища и найти глубочайшую темнейшую нору, в которой мы смогли бы спрятаться и переждать все это. И надеяться, что когда осядет пыль и мы снова выйдем на свет, мир все еще останется целым и не сгорит до хрустящей корочки.

Я обменялся взглядом с солдатом. Он стоял рядом со мной, уставившись на двери лифта, на боку у него свободно болтался пистолет. Его лицо застыло, взгляд был невозмутимым, но угрожающим. Наиболее вероятно, он размышлял об Ордене и о том, что может предпринять для их спасения. Или, возможно, думал об Эмбер. Я знал только одно: мы были сыты «Когтем» по горло. Если кто-нибудь прямо сейчас окажется у нас на пути, то не проживет достаточно долго, чтобы успеть пожалеть об этом.

– Это здесь, – тихо сказала Мист, когда лифт остановился на самом нижнем этаже. – За тем коридором располагается лаборатория, в которой мы найдем мисс Хилл. Она охраняется, так что будьте готовы. Возможно, нам придется прорываться с боем.

Я посмотрел на клонов сбоку от меня.

– Что насчет двух драконов-марионеток?

– Они будут выполнять мои приказы, – пояснила Мист. – Потому что я единственная буду их отдавать. Но охранники на этаже – люди, они попытаются остановить нас, когда мы приблизимся. Нам нужно быстро утихомирить их, прежде чем объявят тревогу. Если они оповестят остальных в здании, считайте, что мы покойники. Готовы?

– Да. – Орденец шагнул вперед с суровым выражением лица. Я посмотрел на него и понял – что бы там ни стояло между ним и Эмбер, вероятно, он идет навстречу своей смерти. – Вперед.

Эмбер

«Мы должны ускорить процесс».

Опустив руку, я огляделась вокруг, покрываясь мурашками, когда бестелесный голос донесся с ясного неба. Я стояла на краю песчаного пляжа, за спиной возвышались белые скалы, красное солнце утопало в волнах и искрами рассыпалось по воде.

«Разумно ли это? Ее мозг уже подвержен огромной нагрузке. Мы можем нанести необратимый вред психике, если начнем двигаться быстрее.

До тех пор пока воспоминания изымаются, не имеет значения, повредится ли ее психика. Но Старейший Змий хочет, чтобы все завершилось сегодня. Погружайтесь глубже».

Меня охватили злость и ужас, и я повернулась по кругу, стараясь определить, откуда раздаются растворяющиеся в ветре голоса. «Прекратите, – попыталась сказать я, но голос замер у меня внутри. – Что бы вы ни делали, что бы это ни было, пожалуйста, остановитесь».

Новые голоса привлекли мое внимание. Я обернулась, обнаружив, что пляж не пуст. В нескольких метрах группа из шести подростков – три парня и три девушки – собрались у кромки воды. Я присмотрелась поближе, щурясь на солнце, и мое сердце подпрыгнуло, когда я узнала их всех. Лекси, Кристин… и я… стояли и разговаривали с парнями из колледжа, их имена я, по большей части, забыла. Один из них – Колин, неожиданно вспомнила я – продолжал пытаться обнять меня, но я постоянно увиливала.

Я сделала медленный вдох, пока воспоминания становились четче. «Это же бухта Лоун-Рок, – осознала я. – И именно… тот вечер. – Мое сердце екнуло. – Когда я встретила…»

Я оглянулась и увидела, как Гаррет Ксавье Себастьян проходит мимо меня, шагая к группе у кромки воды.

Страх заполнил мое тело. Внезапно я испугалась, почувствовала такой ужас и отчаяние, которое никогда прежде не чувствовала, хотя даже не могла понять почему. Только знала, что должна остановить это, не дать ему дойти до компании и запустить ту цепочку событий.

«Подожди! – Я бросилась за ним, хватая его за руку. – Гаррет, постой!»

Мои пальцы прошли прямо сквозь его тело, и он продолжил двигаться к подросткам вдалеке в сопровождении Тристана. «Нет, – в отчаянии подумала я, спеша за ними. – Гаррет, остановись. Не ходи туда».

«Ее разум закрывается. Она старается удержаться за это воспоминание. Увеличьте дозировку и силу тока сейчас же».

«Сэр, все процессы и так почти на максимуме. Еще немного, и мы преодолеем пределы ее выносливости».

«Выполняйте. Это связующее воспоминание. Нечто важное произошло с ней в тот день, вот почему она так усиленно борется, чтобы удержать его. Как только мы сотрем это, остальные поддадутся намного легче… что? Кто вы? Как, черт возьми, вы… нет, стойте!»

Над головой развернулась гроза, все покрылось трещинами и раскололось на части.

Гаррет

– Эмбер!

Я рванулся через комнату, миновал тела двух охранников, застреленных насмерть еще до того, как они поняли, что происходит. Четверо мужчин в белых халатах в страхе съежились и отпрянули от меня, но я проигнорировал их. Мое тело ныло, протестуя против таких движений, но я едва ли чувствовал боль. Все мое внимание было обращено к сцене в центре помещения.

В середине комнаты привязанная ремнями к каталке лежала Эмбер, провода и электроды шли от нее к большому компьютеру в углу. Ее глаза были закрыты, кожа была практически белой, я поспешил к ней. Огонь разлился по моим венам, превращая воздух в легких в жар, пока я сметал провода с ее лица и шеи и расстегивал пряжки ремней, приковывающие ее к постели.

– Стой! – Один из ученых вышел вперед, вытянув руку и глядя на меня. – Не трогай! – приказал он, пока я раздумывал, не пустить ли пулю в его блестящий череп. – Ты даже не представляешь, что сейчас делаешь.

Зарычав, Райли приставил пистолет ко лбу мужчины, его глаза угрожающе сверкали.

– Продолжай говорить, – рявкнул он, когда все краски схлынули с лица человека. – Дай мне повод проделать дыру в твоем черепе и вышибить мозги.

Ученый замер. Краем глаза я видел, как Мист отправляет двух своих клонов охранять двери и выстраивает к стене оставшихся ученых. Мужчины повиновались, поднимая руки вверх. Они не выглядели так, будто собираются пытаться остановить нас, что было хорошо, пока все мое внимание оставалось сосредоточено на том, чтобы забрать Эмбер отсюда.

Сняв последние ремни, я обхватил ее руками, поднимая за плечи с матраса.

– Эмбер, – прошептал я и прижал ладонь к ее щеке. Та оказалась холодной, землистого цвета, и мое сердце бешено застучало. Я прощупал пульс, едва не падая от облегчения, когда почувствовал слабую пульсацию жизни под своими пальцами. Что бы с ней ни случилось, какие бы ужасы они ни заставили ее пережить, по крайней мере, она была жива.

– Эй, – снова попытался я, нежно встряхивая ее, отчаянно желая, чтобы она открыла глаза. – Эмбер, проснись. Ты меня слышишь?

Ответа не последовало. Она не реагировала, просто безжизненно лежала у меня на руках, мое отчаяние возросло.

– Эмбер…

Прислонившись к стене, ведущий ученый покачал головой.

– Она не может тебя услышать, – сказал он, отчего Райли с рыком повернулся к нему. – Сомневаюсь, что сейчас она вообще может что-либо слышать, и не рычи на меня, дракон. Я не один несу за это ответственность. – Он посмотрел на Райли и меня, его узкое лицо вытянулось от злости. – Вы, глупцы, не понимаете, что натворили, – огрызнулся он. – Это была деликатная операция, а вы ворвались и грубо прервали ее, не зная, что стоит на кону. Вы не можете просто выдернуть вилку из розетки, не рискуя при этом навсегда повредить мозг пациента.

– Что вы с ней сделали? – с угрозой спросил Райли сурово.

– Не думаю, что могу рассказать вам об этом.

– Нет? – Райли сильнее прижал ствол пистолета к голове мужчины, его глаза сверкали золотом в ярком свете комнаты. – Тогда, полагаю, в тебе больше нет нужды, так?

– Ну, хорошо, хорошо! – ученый поднял руки. – Я расскажу вам, какой бы толк от этого сейчас ни был. – Он отклонился назад от пистолета и потер лицо руками, очевидно не подозревая, что отступник изо всех сил старается не принять истинную форму и не порвать его на мелкие клочки. Эффект драктилпромазина начинал ослабевать, поскольку мерцающий силуэт темно-синего дракона внезапно взметнулся над Райли на крошечную долю секунды, золотые глаза сверкали от ярости, пока смотрели на ученого, который настолько опрометчиво ничего не замечал.

– Мисс Хилл была… есть… сосуд Старейшего Змия, – начал человек. – Вот почему она настолько важна для организации. Как та, которая является носителем ее крови и ДНК, она генетически сконструирована вместить воспоминания и сознание главы «Когтя».

– Погоди-ка, что? – вытаращился на ученого Райли. – Разделяет ее кровь? Ты говоришь, что Эмбер…

– Дочь Старейшего Змия, да, – ученый кивнул и взглянул на Эмбер, не обращая внимания на побледневшее лицо Райли и ошеломление, заволокшее его глаза. – Они с братом – наследники «Когтя», хотя намерением Старейшего Змия всегда было вырастить дочь ради единственной цели – продления своей собственной жизни. Мы извлекали воспоминания мисс Хилл, чтобы сущность Старейшего Змия без сопротивления смогла завладеть ее мозгом. – Тут он нахмурился, покачав головой, и перевел взгляд обратно на отступника. – Конечно, теперь, когда ты и твои друзья в буквальном смысле угробили такую щепетильную операцию, невозможно сказать, в каком состоянии окажется ее разум при пробуждении. Если она вообще проснется.

Ужас захлестнул меня. Я посмотрел вниз на тело Эмбер, желая, чтобы она проснулась, открыла глаза. Но она лежала у меня на руках, как кукла, голова запрокинулась назад, руки безвольно раскинуты в стороны. Дрожа, я притянул ее ближе, прижался лбом к ее лбу, молясь, чтобы мое мысленное послание достигло ее.

«Очнись, Эмбер, – мысленно произнес я, борясь с чувством полной безнадежности, раздирающим меня изнутри. – Ты слишком сильная, чтобы позволить этому одолеть тебя. Вернись ко мне, подружка-дракон».

Эмбер не ответила.

Эмбер

Я подняла голову и обнаружила, что нахожусь в одиночестве. Пляж исчез. Океан исчез. Я оказалась в центре черной пустоты, тьма окружала меня, словно вакуум. Это не было ночным кошмаром; не виднелось ни теней, стелющихся по земле или парящих в воздухе. Даже земли не было. И неба. Только… чернота.

– Где я? – прошептала я.

Из темноты донеслось тихое рычание.

– Думаю, лучшим вопросом, – произнесло нечто позади меня, – будет «кто?». А также «что за чертовщина?».

Развернувшись, я встретилась лицом к лицу с драконом. С… самой собой.

Человек уставилась на меня широко распахнутыми глазами. В бьющем издалека свете она походила на испуганного олененка, ошеломленная и боящаяся. Как жертва. Я видела свое собственное отражение в ее глазах, полураскрытые крылья, шея вытянута, чтобы удобнее было смотреть сверху. Это было странным открытием; я видела себя, настоящую себя, лишь раз или два за всю жизнь. Человеческое лицо мне приходилось видеть намного чаще, смотрящее на меня в ответ из зеркал и глянцевых поверхностей, девушку, которая стала настоящей мной.

– Что… за чертовщина? – запинаясь, пробормотала она, отступая на шаг. – Что это? Что происходит?

Я фыркнула. Я пришла в сознание совсем недавно, и даже сейчас чувствовала опьянение и растерянность. Каждый раз, когда они кололи меня одной из этих чертовых игл, тьма поглощала меня, и на какое-то время я переставала осознавать себя.

– Не имею понятия, – сказала я девушке – себе, как полагала. Другой мне. Той, которая плакала, любила и подчинялась эмоциям, вместо инстинктов. Которая настаивала на том, что мы любим человека вместо нашего Sallith’tahn. Я скривила губы. – Я спала. А ты проходила через все это. Поэтому ты расскажи мне.

Другая я покачала головой.

– Это, должно быть, ночной кошмар, – пробормотала она, закрывая лицо рукой. – Такое не может происходить в реальности. Я не могу стоять здесь и вести разговор с собой.

– Почему нет?

– Потому что… это невозможно! – она провела ладонью по лицу, ее взгляд остекленел. – Я сплю, – снова пробормотала она. – И все на этом. Ты ночной кошмар, плод моего воображения. Мне просто нужно проснуться.

Я зарычала, звук вибрацией разнесся в пустоте вокруг нас.

– С моей точки зрения, это ты галлюцинация, – сказала я сквозь оскаленные зубы и отшатнулась назад. – Я уже была здесь. С самого начала. А ты человеческая часть, которая не может принять нашу истинную сущность. – Она замотала головой, отрицая мои слова, и во мне вспыхнула злость. – Если что, это я реальна. И, быть может, если я избавлюсь от тебя, все станет на свои места.

Я отступала назад, пока дракон шагал на меня, глаза горели на фоне черного вакуума. Ну, ладно, возможно, это не галлюцинация. А даже если и она, подвергнуться нападению и быть разорванной на части своим собственным драконом, буквально самой собой, вероятно, довольно сильно отразится на состоянии моего разума.

– Прекрати, – сказала я ей, заставляя себя держать оборону. – Это безумие. Мы не можем сражаться друг с другом.

Дракон остановился, но не выглядел убежденным.

– Мы сражаемся друг с другом уже долгое время, ты не замечала? – прошипела она. И когда я растерянно посмотрела на нее, она фыркнула. – Не притворяйся невиновной. Тебе известно, о чем я говорю. После встречи с тем парнем, тем человеком, все, что ты делала, это боролась со мной. Мы не люди, и он не всегда будет рядом. Кобальт твой спутник жизни, наш Sallith’tahn. Почему ты продолжаешь отрицать нашу истинную природу?

– Я люблю Гаррета, – твердо сказала я, понимая, о чем она говорит. – И не хочу, чтобы мои решения принимались инстинктивно. Ты продолжаешь подталкивать меня к Кобальту, но это не изменит моих чувств к Гаррету. Я могу выбирать, кого любить, не больше, чем своего Sallith’tahn. – Она наблюдала за мной пустыми драконьими глазами, и я горько улыбнулась. – Но я не знаю, зачем говорю тебе все это – любовь является человеческими штучками. Я не жду, что ты поймешь.

Мой дракон снова возмущенно фыркнула:

– Что за чертовщина вселила в тебя подобную идею? – настаивала она.

Девушка ожесточенно смотрела на меня, на ее лице отражалось замешательство.

– О чем ты говоришь?

Порывисто вздохнув, я уселась, сложив крылья, когда пламя внутри задрожало и погасло. Я полагала, пришло время перестать отрицать очевидное.

– Кобальт наш Sallith’tahn, – просто сказала я ей. – Меня и не нужно подталкивать. Ты чувствуешь влечение к нему точно так же, как и я. – Я замолчала, ожидая, что она оспорит сказанное, и зная, что не станет этого делать. Она просто не могла. – Так почему ты думаешь, что я чувствую нечто иное к человеку?

Она уставилась на меня, на лице отразился явный шок, когда она осознала.

– Ты тоже любишь Гаррета, – наконец, прошептала она.

Я не ответила, ощущая, как правда прожигает путь к моему сердцу так же уверенно, как самое горячее пламя. Да, люблю. Я люблю солдата, истребителя драконов, человека с такой неукротимой пылкостью, которую никогда не чувствовала ранее. Эти эмоции не просто принадлежали моей второй половине, сейчас я могла признаться в этом. Но все же это Кобальт взывал ко мне, возвращал пламя внутри к жизни, он давал мне почувствовать себя драконом. Понимал ощущение полета, тезаврацию[4] и огненное дыхание, все то, что понимает лишь дракон. Без него меня время от времени охватывали чувства, что я – во всяком случае, эта сторона меня съежится и исчезнет, оставив лишь человеческую половину.

После долгой тишины, которая пульсировала подобно сердцебиению в пустом вакууме, Эмбер-человек подняла вверх руки.

– Так… почему мы противостоим друг другу? – в отчаянии спросила она. – Если обе чувствуем одно и то же, то почему подобное произошло?

Я закрыла глаза, чувствуя, что мы обе подходим к финальному неотвратимому выводу.

– Думаю, – медленно произнесла я, – ты только что ответила на свой собственный вопрос.

Я сделала вдох, пока слова дракона проникали внутрь.

– Мы… продолжаем сражаться друг с другом, – начала я, и знакомые зеленые глаза расширились и уставились на меня. – Вот почему мы так разрознены, почему у меня иногда такое ощущение, словно я – это два отдельных существа. Но мы не такие. Мы не дракон и человек. Мы вместе. Две стороны одной монеты. Мы просто так долго противостояли друг другу в попытке побороть наши инстинкты, потому что не понимали.

Дракон обернула хвостом лапы, ее голос был полон усталого смирения.

– Так что нам делать теперь?

– Считаю, мы должны перестать бороться друг с другом.

Она неожиданно знакомым жестом вскинула голову.

– Это звучит слишком просто.

– Я так не думаю. – Я посмотрела на нее, по-настоящему посмотрела, видя – впервые за все время – саму себя. Не свою драконью половину, не первородные инстинкты, а себя. И поняла, что я – мы – должны делать.

Я грустно улыбнулась, жалея, что не поняла этого раньше.

– Райли наш Sallith’tahn, – пробормотала я, кивая. – Такова жизнь, и я должна принять это. – Дракон напряженно наблюдала за мной из темноты своими серьезными зелеными глазами. – Но не инстинкты должны определять меня, – решительно прошептала я. – Не должны контролировать мою жизнь. Мне не стоит подавлять их или пытаться побороть. Это не выбор между тем, кем я хочу быть больше, драконом или человеком. – Я закрыла глаза, чувствуя, как что-то внутри меня распутывается, как распускается узел. – Я дракон, – твердо сказала я. – И точка. Не дракон, который может любить, или дракон, который должен сопротивляться, чтобы больше оставаться человеком. Я оба… и никто. Я это просто я.

Просто я.

Я открыла глаза.

Его лицо расплывалось надо мной, серые глаза светились страхом и страданием, пока черты обретали четкость. Я почувствовала, как его рука обнимает меня за плечи, а другая мозолистая рука прижата к щеке и слегка дрожит. Почувствовала, как он весь застыл, когда я открыла глаза, услышала неровный вдох, когда наши взгляды встретились.

– Эмбер. – Он прерывисто выдохнул и притянул меня к себе, прижавшись лбом к моему лбу. Я обвила руками его шею, ощущая силу его рук, одной он зарылся в мои волосы. – Ты в порядке? – прошептал он.

– Я… – С головой происходило нечто странное, словно она была набита ватой и парила в нескольких сантиметрах от тела. Я не могла вспомнить, как попала сюда: это было похоже на темные кляксы в мозгу, запятнавшие воспоминания. – Не знаю, – призналась я, глядя вверх на Гаррета. – Что произошло?

– Приберегите объяснения для другого момента, – прервал нас хладнокровный нетерпеливый голос. – Нам нужно убираться отсюда сейчас же. Прежде чем Старейший Змий поймет, что происходит.

Мы с Гарретом отдалились друг от друга, и мои глаза расширились, когда я увидела девушку на другом конце комнаты.

– Мист? – воскликнула я, и дракон бросила на меня озлобленный взгляд. – Что ты здесь делаешь?

– Все в порядке, Искорка. – Стоя у противоположной стены, мне улыбался Райли, выглядевший успокоившимся. Хоть и со злобой держал пистолет, приставленный ко лбу мужчины. – Она на нашей стороне, по крайней мере, на данный момент. – Он посмотрел на нее с уважением, которое, казалось, испытывал против своей воли. – Не знаю, какова ее истинная мотивация, но это она привела нас сюда. Без ее помощи мы бы не забрались так далеко.

– Можем мы отложить раздумья на потом, пожалуйста? – огрызнулась Мист. – Нам все еще нужно попасть на первый этаж и выбраться из здания. А это маленькое отступление в сторону серьезно замедляет наш побег. – Она взглянула на ученых, и ее лицо потемнело. – Нам следует убить их и быть уверенными, что они не активируют сигнал тревоги, когда мы уйдем.

– Нет. – Я тут же соскочила на пол и оперлась на Гаррета, так как мои ноги затряслись, а комната завертелась. Он обнял меня за талию. Я могла ощущать, как под рубашкой бьется его сердце, чувствовать пульсирующее тепло кожи, пока смотрела на Мист. – Никаких убийств, – сказала я ей. – Никаких хладнокровных убийств. Найдем другой способ.

Дракон бросила на меня раздраженный взгляд и посмотрела на Райли.

– Я так рада, что мы остались ради ее спасения, – произнесла она ледяным тоном. И, нахмурившись, повернулась к двум сосудам и указала на ученых. – Оставаться здесь. Охранять людей. Если сделают шаг от стены, убить.

Клоны послушно двинулись вперед, загоняя ученых в угол и наставляя на них пистолеты. Главный ученый взглянул на нас, когда поворачивался к стене.

– Вы никогда не выберетесь наружу, – сказал он. – Между этим местом и первым этажом множество камер. Не говоря уже о сосудах, охранниках и остальной системе охраны. Только и нужно, чтобы вас засекла одна камера, сработала одна сигнализация. Даже с этой предательницей вы никогда не выберетесь отсюда живыми.

– Знаешь, мы ведь еще можем убить тебя прямо сейчас, – прорычал Райли, поворачиваясь к ученому и снова наставляя пистолет ему в лицо. Человек весь съежился, тщетно прикрывая голову, словно мог остановить пулю, и Райли зловеще улыбнулся. – К счастью для вас, через несколько секунд все здесь будут немного заняты, Мист? – Он посмотрел на второго василиска, дьявольская улыбка исказила его лицо, когда он вытащил телефон. – Уэс проник.

– Тогда давайте выбираться отсюда.

– Принято. Уэс… – Райли поднес трубку к уху, прищурив глаза. – Сейчас.

Райли

Мгновение ничего не происходило. Ученый в ожидании смотрел на меня, напряженный и встревоженный.

Затем тишину прорезал звенящий сигнал тревоги, заставляя каждого вздрогнуть. Ведущий ученый подпрыгнул выше всех и бешено огляделся вокруг, пока пронзительный вой продолжался. Я самодовольно усмехнулся ему.

«Взломать пожарную тревогу и сделать камеры бесполезными – отличная работа, Уэс. Надеюсь, такого отвлекающего маневра окажется достаточно, чтобы мы незаметно выскользнули наружу». Я обвел взглядом своих товарищей и кивнул на дверь. – Пора двигать! Давайте выбираться отсюда.

Мы бросились бежать, покинув комнату и мчась по коридору к лифтам. Сигнализация все еще непрерывно выла, и если я знал Уэса, он, вероятно, уже вызвал пожарную бригаду. Мист первая достигла дверей лифта в конце коридора и разразилась проклятиями.

– Лифты внизу. Нам придется воспользоваться лестницей. Сюда!

Мы последовали вверх за ней, топот наших шагов разносился по лестничным пролетам, пока мы поднимались. И спустя три площадки очутились на первом этаже, настороженно оглядываясь по сторонам. По сложившемуся у меня впечатлению это была частная служебная территория с верхними зданиями, выполняющими роль фасада и скрывающими под собой сверхсекретные высокотехнологичные лаборатории. Этот этаж оказался темным и пустым, хотя звон сигнализации все еще разносился по коридору, отчего у меня зазвенело в голове. Было похоже на то, что большинство работников уже покинули здание.

Внезапно сигнализация стихла, и в ушах начала пульсировать тишина.

– Это не к добру, – прошептала Мист и уставилась на коридор, проходящий через множество офисов. В конце никто не появлялся, не доносились шаги погони, но в неожиданной и тревожной тишине по коже поползли мурашки. – Пойдем, – позвала она. – Мы пройдем через погрузочную площадку, на которую осуществляют доставку грузовики. Нет смысла рисковать и идти через главный вход.

Повсюду стояла тишина, пока мы проходили мимо офисов, следуя за Мист по нескольким коридорам, пока она не открыла дверь, ведущую в помещение, напоминавшее складское, с бетонными полами и различного размера ящиками, стоящими вдоль стен, от центра расходились ровные проходы.

– Почти на месте, – услышал я, как Мист произносит себе под нос. Словно она тоже считала шаги к свободе. Мы двинулись за ней вдоль стен контейнеров, завернули за угол и застыли на месте.

Худощавый мужчина стоял во главе шеренги охранников, их штурмовые винтовки были наставлены на нас. Больше десяти пар равнодушных серебряных глаз уставились на нас через цементное помещение, когда сосуды прицеливались, их лица оставались пустыми. Позади них и улыбающегося василиска Лютера манили к себе соблазнительно близкие двери погрузочной площадки. Но они с таким же успехом могли находиться за миллионы километров отсюда.

– Так-так, – произнес Лютер, его шипящий голос сочился ликованием. – Что тут у нас? Мисс Андерсон, ну разве вы не коварный-прековарный агент? Отступница? Помощница в побеге Кобальта? Не ожидал подобного от вас.

Позади нас послышались шаги, и еще один строй сосудов появился из-за башни ящиков и окружил нас кольцом. Лютер улыбался ледяной улыбкой, пока смотрел на нас.

– Вы думаете, я не догадался, что происходит, когда сработала пожарная сигнализация? – спросил он. – Когда система безопасности неожиданно дала сбой? Я задал себе вопрос… если бы ты – или другой василиск, – добавил он, бросив взгляд на Мист, – собирался организовать некий отчаянный невозможный побег, куда бы ты, скорее всего, отправился? Был выбор между этим местом и тоннелями канализации, но… – Он поднял руки, словно обнимая нас. – Вы здесь.

«Проклятье». Я окинул помещение вокруг безнадежным взглядом, размышляя, есть ли отсюда выход. Но если он и был, то я его не видел. Солдат держал свой пистолет наготове, но по мрачному выражению его лица становилось понятно, он тоже знает, что погибнет.

– Мисс Хилл, – обратился Лютер к Эмбер, его взгляд метнулся к ней. – Не будете ли вы так добры, отступите сейчас в сторонку. Мне бы не хотелось, чтобы вы случайно попали под огонь. Мы тотчас же вернемся к Старейшему Змию, прямо после того, как уничтожим предателей.

Эмбер оскалилась.

– Если хотите заполучить их, то вам придется убить и меня.

– Не глупи, девочка, – нахмурился василиск. – Они умрут так или иначе, а ты будешь возвращена к главе «Когтя», где тебе и положено находиться. Не нужно вредить самой себе.

Эмбер не сдавалась, хотя я видел, как трясутся ее руки, пока она не прижала их к бокам. Моя душа сжималась при мысли о ней. Остальные из нас умрут быстро, но ее заберут назад, извлекут воспоминания и, вероятно, уничтожат. Чтобы дряхлый лидер «Когтя» смогла достичь бессмертия.

«Сосуд Старейшего Змия». У меня внутри все перевернулось, и я закрыл глаза, осознавая, как мы можем выбраться отсюда. Это было рискованной игрой, и Эмбер может меня возненавидеть – черт, возможно, она даже надерет мне задницу позже, – но больше мне ничего не удавалось придумать.

«Мне жаль, Искорка, – мысленно произнес я, вытаскивая пистолет. – Надеюсь, ты простишь меня за это».

– Очень хорошо, – сказал Лютер, когда Эмбер не двинулась с места. – В таком случае, полагаю, нам придется прибегнуть к насилию. Сосуды, – приказал он, его голос отразился от стен. – Убить их. Всех кроме Эмбер Хилл. Уничтожить остальных и доставить ее мне.

Я подскочил, обхватывая одной рукой за спиной талию Эмбер и приставляя дуло пистолета к ее подбородку.

Она окаменела, так же, как и василиск, его темные глаза расширились, когда он осознал, что происходит.

– Стоп! – резко выкрикнул он, и сосуды замерли, стволы их винтовок были направлены прямо на нас. Тяжело дыша, я посмотрел на Лютера поверх плеча Эмбер, пытаясь унять охватывающий меня страх. Я чувствовал упругое тело Эмбер, прижатое к моему, напряжение и шок сковали ее мускулы, и я только надеялся, что она не будет пытаться бороться или отталкивать меня. «Доверься мне, Эмбер, – подумал я, надеясь, что она поймет. – Я стараюсь спасти всех нас. Не набрасывайся на меня».

– Значит, вот как все будет, Лютер, – сказал я, не сводя взгляда с василиска. – Ты дашь нам уйти. Позволишь мне и всем остальным безопасно покинуть помещение или, – я ткнул стволом пистолета в челюсть Эмбер, – можешь помахать на прощание дочери Старейшего Змия.

Лютер уставился на меня с каменным выражением лица, и мое сердце учащенно застучало. Я должен был разыграть все правильно. При всем его скверном характере Лютер весьма не глуп. Если он раскроет мой блеф, мы пропали. Единственная причина, по которой эта безрассудная уловка могла сработать, это, как я знал, то одно, что ужасало Лютера и приводило в ужас всех нас. Старейший Змий. Я должен заставить его поверить, что не блефую. Я не Райли: я Кобальт, преступный лидер подпольной организации отступников, и без вопросов пожертвую другим драконом, если это спасет мою собственную шкуру.

– Ты действительно ждешь, что я в это поверю? – василиск улыбнулся мне слащавой улыбкой, и у меня внутри все оборвалось. – Правда ждешь, что я буду стоять здесь и поверю, будто ты сможешь хладнокровно застрелить одного из друзей ради своего спасения? Нет, агент. – Он покачал головой. – Кобальт, которого я видел, Кобальт, которого изучал годами, не такой безжалостный.

– Правда? – Игнорируя страх, я одарил василиска самой подлой злобной усмешкой, на какую только был способен, и вдавил пистолет глубже в кожу Эмбер. Она вздохнула, напрягаясь в моих руках, и глаза Лютера сузились. – Можешь ли ты позволить себе пойти на такую авантюру? – спросил я, выдерживая его взгляд. – Что случится, если дочь Старейшего Змия будет убита в то время, пока ты пытался предотвратить наш побег? Под угрозой точно окажется не только твоя служба.

Лютер не ответил, но я уловил вспышку необузданного страха, мелькнувшую в его глазах, и понял, что попал в точку. Остальные из моей компании не двигались. Боковым зрением я мог видеть солдата: он опустил пистолет, но все еще наблюдал за мной с суровым выражением лица, одна рука сжалась в кулак сбоку. Я не видел Мист. Только знал, что она стоит где-то позади нас и смотрит, как разыгрывается омерзительная драма.

Я удерживал все свое внимание на василиске, зная, что он колеблется.

– Если думаешь, что я блефую, то совершаешь прискорбную ошибку, – солгал я и махнул на окружающих нас сосудов. – Я понимаю, когда проиграл. И вижу все так, будто уже мертв. Но знаешь, с чем у меня проблем не возникнет? Утащить тебя вниз за собой. И эй… – Мой большой палец потянулся вверх и взвел курок со зловещим металлическим щелчком. – Если я должен буду умереть, то лучше подарю ей чистую смерть прямо сейчас, чем позволю Старейшему Змию победить. Но сейчас твой ход, Лютер. Каков он будет?

Лютер смотрел на меня, в его глазах боролись страх и ненависть. Но после долгого молчания его плечи поникли, и он отступил, выкрикнув приказ клонам. Сосуды выпрямились и опустили оружие в идеально синхронном движении, и василиск дернул головой в сторону двери.

– Идите, – рявкнул он. – Но это еще не конец. Нет в мире такого места, где вы смогли бы спрятаться. Для тебя и твоей организации изменников не осталось безопасных мест. Мы найдем тебя, и сотрем вас с лица земли. Ты просто оттягиваешь неизбежное.

Я бы сказал что-нибудь колкое, но в этот момент чувствовал невероятное облегчение. Все еще сжимая Эмбер в руках и держа пистолет под ее подбородком, я кивнул головой остальным, и мы начали продвигаться к металлической двери.

– Не преследовать нас, – сказал я василиску, когда мы проходили мимо него. – Если я хотя бы заподозрю, что вы висите у нас на хвосте, или что снаружи поджидает гадюка и целится в наши головы, то мне не составит сложности спустить курок. Мы беспрепятственно покинем здание, и никто из организации не попытается преследовать нас, пока мы полностью не скроемся из виду.

Лютер категорично посмотрел на меня, но лишь напряженно кивнул. Орденец распахнул металлическую дверь, и я перенес Эмбер через порог и прочь из здания на солнечный свет.

Мист и солдат шли за мной по пятам. Хотя дверь вывела нас на ровную пустую парковку, окруженную газоном, деревьями и асфальтом, вдалеке расположилась еще одна группа зданий. Я видел ряд деревьев, указывающих на защитное ограждение, но не представлял, как мы собираемся добраться до него.

– Мист, – прорычал я, глядя через плечо на василиска с серебряными волосами. – Куда теперь? – Я чувствовал себя крайне уязвимым, зная, что всего в нескольких метрах самый могущественный дракон в мире наблюдает за нами через пару тонких стеклянных дверей. – Как будем выбираться отсюда? И, надеюсь, у тебя есть план получше, чем «ногами».

– Дай мне секунду, – ответила она, оглядывая парковку. – Он знал, что план приведен в действие. Он должен быть… здесь. – Внезапно из-за угла вылетела машина и, мотаясь в разные стороны, затормозила в паре метров от нас. Мист прыгнула вперед, с размаху открывая дверь и указывая нам залезать внутрь. Все еще держа Эмбер, я потащил ее на заднее сиденье, солдат прямо за нами, Мист хлопнула дверью и бросилась вперед. Я задержал дыхание, ожидая череды выстрелов, оскалившуюся гадюку, приземлившуюся на капот и наполняющую машину пламенем. Но ничего не произошло, не считая пронзительного визга шин, когда машина рванула по парковке через ворота охраны и вылетела на улицы города.

Невероятно. Мы сбежали. Мы действительно только что сбежали из «Когтя».

«Кобальт, ты официально признан самым счастливым подонком за всю историю всех негодяев. Подожди, пока об этом узнает Уэс – это войдет в драконью историю. Если, конечно, «Коготь» не убьет тебя в следующие пять минут. – Я посмотрел на свою «заложницу» и нахмурился. – Или Эмбер. Или орденец, собственно говоря».

– Эм, Райли? – голос Эмбер, хотя и не взбешенный, все же звучал не слишком довольно. – Ты скоро собираешься меня отпустить?

– Прости, Искорка. – Я убрал пистолет от ее горла, но не ослабил хватку вокруг талии. – Пока нет. Только когда буду совершенно уверен, что мы оторвались от «Когтя». Не удивлюсь, если Старейший Змий следит за нами прямо сейчас, чтобы увидеть, куда мы направляемся. Как только мы выберемся из города, и я удостоверюсь, что «Коготь» не преследует нас, то сможем прекратить ломать комедию. И тогда ты сможешь меня отделать, если захочешь.

Она вздохнула.

– Нет, – пробормотала она, наконец, расслабившись в моих объятиях. – Когда прошел шок и мысли «что за чертовщину ты вытворяешь», я поняла, что ты старался спасти наши жизни. Мы бы не выбрались оттуда, не поступи ты так. Хотя была секунда, когда ты едва не свел меня с ума, Райли. – Мурашки побежали по ее коже, и у меня внутри все перевернулось. – Твой голос звучал совершенно серьезно. Я почти тебе поверила.

Я закрыл глаза.

– Я бы никогда не сделал этого, Искорка, – прошептал я. – Все то время я пребывал в ужасе, что Лютер раскроет мой блеф. Я должен был заставить себя говорить так убедительно, как только мог, потому что нет такой причины, по которой у меня в голове мелькнула бы хоть одна мысль нажать на курок.

– Я знаю, – прошептала Эмбер в ответ. – И знала в глубине души, что ты не сделаешь этого. Даже… даже несмотря на то, что я сосуд Старейшего Змия и нужна ей лишь для того, чтобы продлить собственную жизнь. И что, возможно, для всех оказалось бы лучше, если бы ты смог. – Она снова резко содрогнулась, прежде чем сделать глубокий вдох, словно очищаясь от всего этого. – Но мы на свободе, – выдохнула она. – Мы выбрались, все вместе. Твоя дурацкая уловка действительно сработала, и поэтому я не отвешу тебе пощечину, когда мы выпутаемся из этого.

– Я могу, – произнес солдат тихим голосом.

Я взглянул на него, и у меня на руках волоски встали дыбом. Его челюсть была плотно сжата, в глазах горела ярость, когда наши взгляды встретились. Его зрачки сжимались, пока не превратились в тонкие, как у рептилии. И на одну безумную сюрреалистичную секунду мне показалось, будто я смотрю в лицо не разозленному человеку. Я почувствовал, что на меня смотрит соперник-дракон и доля секунды отделяет его от того, чтобы прорычать древний вызов и броситься на меня с обнаженными клыками.

Но потом он моргнул, и его глаза снова стали обычными. Я проигнорировал злость, вызванную чувством собственности, и устало улыбнулся ему.

– Что ж, можешь попробовать, орденец, – сказал я. – Но я тебе не предлагал. Хочешь надрать мне зад, делай это старомодным способом.

– Возможно, если мы сфокусируемся на цели, – раздался раздраженный голос с переднего сиденья, и Мист обернулась к нам. Ее глаза сверкали лазурью в угасающем свете. Сидящий рядом с ней на водительском сиденье мужчина молча смотрел прямо перед собой, не обращая внимания на окружающих его трех драконов и солдата Святого Георгия. Я задумался, кто он такой, работает ли он на «Коготь» и сейчас сильно на взводе оттого, что помогает нам сбежать.

– Нам нужно укрытие, – сказала Мист, глядя на меня. – В котором «Коготь» не сможет нас выследить. Судя по тому, что мы видели, все твои пристанища находятся под угрозой. У меня есть местечко, куда мы можем поехать – мой наниматель позаботился о нем на случай, если до этого дойдет.

– Нет, – сказал я, и она удивленно заморгала. – Прости, Мист, одно дело доверить тебе наш побег, но довериться некоему таинственному заказчику из «Когтя» предоставить нам убежище немного выходит за границы моей зоны комфорта. Чем меньше людей будет знать, где мы, тем лучше.

– У тебя нет других пристанищ, – сказала Мист. – Организации известны все.

– Не все, – я прокрутил список «Когтя» в голове, убеждаясь, что последнее пристанище не присутствует среди целей. – Есть у меня одно место, куда мы можем отправиться.

Мист оценивающе рассматривала меня еще несколько мгновений, затем пожала плечами.

– Я бы поспорила, что ты ведешь себя как параноик, но это оказалось бы пустой тратой сил. И, полагаю, не имеет значения, куда мы поедем до тех пор, пока там безопасно.

– Да, – пробормотал я, пока дурное предчувствие снова охватывало меня. Я не был уверен, что хоть один из нас будет в безопасности когда-либо снова. «Позвонить Уэсу, – размышлял я, планируя наши следующие действия. – Связаться со всеми пристанищами. Собрать каждого отступника, детеныша и друга-человека и упрятать их в глубочайшую самую темную и недоступную нору, какую только смогу найти». Приближающаяся буря маячила на горизонте, и если кто-нибудь из нас будет замечен, когда она разразится, в живых не останется никого. Я только надеялся, что, когда первоначальное неистовство минует и мы снова высунем наши головы, мир все еще будет на своем месте и не сгорит дотла в драконьем пламени.

Эмбер

– Ты станешь моим сосудом, Эмбер Хилл, – шептала Старейший Змий, ее глаза горели двумя изумрудами, когда она нависла надо мной. – Моим новым телом, в котором я обрету вечную жизнь.

– Нет, – прорычала я, пытаясь справиться с путами. – Уйди от меня! Я не забуду его. Я никого из них не забуду.

– Перестань сопротивляться, сестренка, – проворчал Данте, обходя каталку. Он с раздражением посмотрел на меня и покачал головой. – Почему ты упираешься? Здесь твое место. Таково твое предназначение.

– Данте, – взмолилась я, глядя на него. Он уставился вниз равнодушными зелеными глазами. – Помоги мне, ты не знаешь, что она задумала. Что на самом деле хочет сотворить. Пожалуйста, – я с отчаянием посмотрела на него. – Ты мой брат. Не позволь ей уничтожить всех нас.

Данте улыбнулся.

– Я спасу тебя, Эмбер, – прошептал он и забрался на каталку, положив ледяные руки мне на плечи. Поежившись, я уставилась в лицо своего близнеца и увидела, как его глаза выцветают, приобретая серебряно-белый оттенок. – Я спасу тебя, – снова прошептал он, впиваясь изогнутыми ногтями в мою плоть. Кровь выступила и побежала вниз по рукам, ноздри Данте раздулись. – Не беспокойся, сестренка. Драконы никогда больше не будут снова жить в страхе. Я спасу всех нас.

Его тело взорвалось, став длинным и гладким, железные чешуйки прорезались сквозь деловой костюм, за спиной раскинулись темные крылья. Обнажив кровавые клыки, сосуд с пронзительным криком откинулся назад и бросился мне в лицо.

Я подскочила, проснувшись, сердце бешено колотилось о грудную клетку, холодный пот покрывал лицо и шею, пока рычащее лицо моего брата растворялось в сознании. Вздрагивая, я упала назад на подушки, оглядывая комнату и стараясь вспомнить, что произошло.

После побега из «Когтя» мы всю ночь ехали в безумном темпе, в попытке оторваться от агентов организации, которых она, без сомнения, отправила в погоню за нами. В ближайшем городе мы отпустили нашего водителя, знакомого Мист, который сказал, что теперь, когда мы скрылись от «Когтя», может вернуться к своему нанимателю. И хотя мы до сих пор не узнали, кто этот загадочный заказчик, никого по-настоящему не волновал этот вопрос. Мы выбрались из «Когтя» – вот все, что имело значение. Высадив водителя на автобусной остановке, за руль сел Райли, направившись на запад навстречу садящемуся солнцу.

– Куда мы едем? – спросил Гаррет, выглядывая в окно на стелющуюся перед нами дорогу.

– Куда-нибудь, где безопасно, – отрывисто ответил Райли. – Туда, где я смогу собрать вместе всех моих отступников, чтобы надвигающиеся проблемы не коснулись нас. У нас всего три дня на то, чтобы убедиться в том, что никто не останется в опасности, когда грянет Ночь клыка и пламени.

Я заморгала. Для меня это оказалось новостью.

– Ночь клыка и пламени? – спросила я, и Райли выругался.

– Проклятье, верно. Тебя же не было с нами, когда мы взломали тот файл. Хочешь кратко пересказать ей суть, орденец?

– «Коготь» собирается атаковать, – пояснил мне Гаррет, его голос прозвучал зловеще. – Они планируют ударить по всем капитулам Ордена в одну ночь, так же, как и по всем пристанищам Райли. Собираются использовать клонов, чтобы одним махом стереть с лица земли всех своих врагов.

Ужас захлестнул меня.

– Ох, боже, – прошептала я. – Значит, вот о чем говорил Данте. Его план… когда он сказал, что мы не переживем то, что близится. – Я вспомнила неподдельный страх в его глазах, когда я отказалась сотрудничать со Старейшим Змием, его отчаянная настойчивость, просьба поддаться, и во мне закипел гнев. Он знал. Все это время он знал, что должно произойти. И, как бы отвратительно это ни было, вероятно, стоял во главе проекта. – Что мы собираемся делать? – спросила я.

– Я уже сказал тебе, – мрачно произнес Райли. – Мы убираемся с их пути ко всем чертям. Отзываем всю структуру и убеждаемся, что все на месте, а потом прячемся так глубоко и упорно, как только сможем, пока будем пережидать проносящийся над нами ураган.

– Что насчет Ордена? – спросил Гаррет.

– А что насчет Ордена? – огрызнулся в ответ Райли. – Они знают, как убивать драконов, с ними все будет в порядке. Предоставь им самим справляться с этим.

– Если «Коготь» застанет их врасплох, когда они будут пребывать в меньшинстве и неизвестности, то у них не останется ни единого шанса, – настаивал Гаррет. – Они лишились своего Патриарха. Руководство, вероятно, расколото, и Совет борется за власть. Орден охватил хаос – никто не будет готов сражаться с армией клонированных драконов. Мы обязаны связаться с ними, предупредить их, что замышляет «Коготь».

– Что? – Райли уставился на него в стекло заднего вида. – Прости, но мы точно говорим об одном и том же Ордене? Том, лидер которого выстрелил тебе в спину несколько недель назад? Кто угрожал, что они еще увидят, как вымрет наш вид даже после сделанного нами, чтобы вырвать их из лап «Когтя»? Кто убьет нас на месте, как только заметит, потому что все никак не выучат, что есть разница между отступниками и «Когтем»? Нет. – Он замотал головой. – Хватит с меня Ордена. Да и в любом случае они не станут нас слушать. Я несу ответственность за свою структуру и детенышей, и больше ни за что. Я не стану подвергать их опасности и не собираюсь отдавать их «Когтю». Убийцам драконов придется справляться без нас. – Гаррет начал было возражать, и голос Райли перешел на рык. – Мы не сотрудничаем со Святым Георгием, орденец. Конец истории.

Солдат уступил, умолкнув, но его челюсть была сжата, и мрачный взгляд ясно давал понять, что это еще далеко не конец истории.

Мы ехали через ночь. Измотанная, я задремала на плече Гаррета, и он отклонился назад, принимая меня в свои объятия. Атмосфера в машине стояла угрюмая, все, казалось, были потрясены до глубины души. Мы знали, что должны поговорить, обсудить то, что узнали, и спланировать дальнейшие действия. Но мой мозг перегрелся и был перегружен всеми произошедшими с нами трудностями. Я чувствовала себя беспомощной, и подобная апатия утешала. Так же, как и обнимающие меня руки Гаррета напоминали мне, что я в безопасности. Что я не привязана к столу кучкой ученых с пустыми глазами, ковыряющимися в моей голове, словно я подопытный кролик. Мне не хотелось вспоминать ужас и беспомощность, которую я почувствовала, когда Старейший Змий объявила мне, что я просто сосуд, выращенное в лаборатории с целью продлить ее жизнь тело. Не хотелось думать о мусорящих в моей голове ученых или о том, какие воспоминания они успели изъять, прежде чем появились Гаррет с Райли. Именно в этот момент мне не хотелось помнить ни о чем.

Как только забрезжил рассвет и машина, наконец, остановилась, я удивленно подняла глаза. Перед нами стоял большой, весьма потрепанный фермерский дом с покосившимся витиеватым крыльцом и голубой черепичной крышей. В стороне от него съежился старый амбар, время высосало все краски из досок, пока те не стали тусклыми, однообразно серыми. Нас окружали холмы и поля, и так было уже последние тридцать минут, пока машина дребезжала и подпрыгивала на узкой проселочной дороге, которая в итоге вывела к ступенькам этого дома.

– Где мы? – спросила Мист с переднего сиденья.

– Мое последнее пристанище, – пробормотал Райли, выключая фары. Окидывая взглядом осевшее здание, он вздохнул. – О нем никому не известно – прежде я никогда им не пользовался. На случай, если произойдет худшее, и вся моя подпольная организация будет раскрыта, мне хотелось иметь безопасное место, чтобы укрыть всех. Это мой последний вариант на случай, если все полетит к чертям. Во всех направлениях отсюда на сотню гектаров нет ничего. Никто не станет искать нас здесь.

Он открыл дверь и вышел наружу, остальные последовали за ним, под нашими ногами вздымались крошечные облака пыли, когда мы ступили на подъездную дорожку. Вокруг стояла тишина; не было ни сигналов, ни звуков движения машин, ни спешащих по тротуарам людей. Ничего кроме цикад и одинокой птицы, песня которой слышалась за километры.

Из дома послышались шаги, и на крыльцо вышла женщина, перегнулась через перила и прищурилась, пытаясь нас рассмотреть. Она была долговязой и костлявой, ее каштановые с сединой волосы были собраны в тугой пучок на затылке, и было похоже, что большую часть времени она проводит снаружи, на солнце. Она ступила на край крыльца и скрестила костлявые руки, покачивая головой, пока смотрела на Райли.

– Так-так. Никогда бы не подумала, что увижу тебя снова, ящерица. Столько воды утекло.

Райли устало улыбнулся ей.

– Привет, Джесс. Да, немало. Сколько прошло лет? Шесть, семь? С тех пор, как я был здесь последний раз?

– Скоро будет одиннадцать.

– Эх. Ну, ты ничуть не постарела.

– Несносная ящерица. – Женщина опустила руки и поманила нас внутрь. – Заходите, все вы. Здесь полно комнат, и посмотрим, удастся ли найти для вас постельное белье. – Она замолчала, пока мы шагали вперед, ее взгляд снова выискивал Райли. – Могу я предположить, что раз ты и твои друзья возникли вот так из ниоткуда, значит, это, наконец, произошло?

– Это? – Я в замешательстве посмотрела на Райли. И он поморщился.

– Да. Прости, Джесс. – Он улыбнулся женщине мрачной извиняющейся улыбкой. – Уэс уже разослал сигнал всем пристанищам убираться. Первые детеныши должны прибыть совсем скоро.

– Как много драконов ты имеешь в виду?

– Если каждый доберется сюда? – Райли почесал затылок. – Семнадцать.

Она вздохнула.

– В таком случае, мне нужно намного больше постельного белья.

После этого я мало что помнила, только как приняла охапку одежды и простыней от долговязой женщины, и меня отвели наверх в маленькую уютную комнату с двумя двухъярусными кроватями. Я уже достаточно долго оттягивала, чтобы, наконец, сбросить белый больничный халат, в который все еще была одета с момента побега из лаборатории, и, натянув свободную футболку, рухнула на один из матрасов. Я провалилась в сон прежде, чем моя голова коснулась подушки, но, пребывая в бессознательном состоянии, я все еще видела сны. Сны о Данте, Старейшем Змии и нависающем над всеми нами «Когте», готовом нанести удар. И я, привязанная к столу и ждущая, пока Змий вселится в мое тело.

Опять поежившись, я завернулась в одеяло и секунду просто сидела, ожидая, пока уйдет страх и утихнет едва уловимое мучительно назойливое чувство ужаса и безнадежности. Я была сосудом Старейшего Змия. Существом, созданным в лаборатории, прямо как клоны. И те извлеченные учеными воспоминания – утратила ли я нечто важное? Мне казалось, что нет – я все еще помнила Гаррета, Райли, Данте, Кресент-Бич, отступников, «Коготь» и Святого Георгия, – но если я все же потеряла что-нибудь, то даже не узнаю, что именно.

У меня скрутило живот. И я внезапно почувствовала себя грязной. Как если бы те ученые все еще шныряли где-то в моем мозге. Видя то, что совершенно их не касается, тайны и воспоминания, принадлежащие только мне.

Я нуждалась в горячем душе. В чем-то, что смоет липкую заразу всех этих ученых, лаборатории и Старейшего Змия с моей кожи. Ванная комната, вспомнила я, находилась дальше по коридору, после нескольких, подобных этой, спален: небольших и старомодных, с деревянными полами и клетчатыми бело-голубыми занавесками. Они были весьма скудно обставлены, располагая только комодом и парой кроватей, словно долгое время оставались необитаемыми. Если в них вообще когда-нибудь жили.

Откинув одеяло, я поднялась и обнаружила на комоде набор одежды, старалась не морщиться, пока одевалась. Цветастый желто-зеленый сарафан не был повседневным предметом одежды в моем гардеробе, но мне придется его надеть. Все принадлежавшее мне, даже то, что было на мне, отобрал «Коготь».

Включая костюм гадюки.

– Вот черт, – вздохнула я, и меня пронзило мимолетное необоснованное чувство утраты. Не самое худшее, что «Коготь» украл у меня, но все же это стало для меня ударом. Костюм гадюки был последней вещью, которой я владела, которая принадлежала мне. Теперь у меня не осталось ничего.

«Нет, это неправда, сказала я себе. – У тебя все еще есть воспоминания… во всяком случае, большая их часть. Твои умения, все, чему ты научилась, дружба и знакомства, которыми ты обзавелась за прошедшие шестнадцать лет. «Коготь» пытался забрать и их, помнишь? Они действительно стремились забрать все. Если бы Гаррет и Райли не добрались туда вовремя, от меня осталось бы только тело. Пустой сосуд, подобный клонам».

– Многообещающая точка зрения, Эмбер, – тихо сказала я себе. Я все еще жива, большинство моих воспоминаний нетронуто. Райли и Гаррет в порядке, и каким-то невероятным образом мы все сбежали из «Когтя». Мы в безопасности.

В данный момент.

Я снова поежилась. Вспоминая предостережение Райли, мрачные перешептывания шторма на горизонте. «Коготь» наступает. Ночь клыка и пламени, финальный удар, чтобы полностью уничтожить Орден Святого Георгия, подпольную структуру Райли и всех врагов, приближалась. Гаррет прав; мы не можем сидеть здесь, ничего не делая и ожидая, пока «Коготь» появится у нас на крыльце. Мы обязаны что-нибудь сделать.

Забросив свои планы о душе, я открыла дверь, шагнула в коридор…

…и врезалась прямо в Гаррета.

Он закряхтел, когда я негромко вскрикнула от удивления и отпрянула назад, потирая переносицу.

– Гаррет. Прости. Я тебя не увидела. – Он серьезно уставился на меня через порог, и я насторожилась, хмурясь. – Зачем ты притаился у моей двери?

– Я ждал тебя. – Он встревоженно посмотрел на меня, словно такой ответ должен быть очевидным. – Ты в порядке?

Я сглотнула, внезапно почувствовав неловкость под взглядом этих металлических глаз.

– Да, – ответила я, поворачиваясь назад, чтобы вернуться в комнату. – Нормально. – «Нормально, насколько только может быть кто-то, выяснивший, что в действительно является клоном, созданным в лаборатории, чтобы вместить в себя воспоминания Старейшего Змия». – Где Райли? – спросила я, услышав, как Гаррет входит в комнату и закрывает за собой дверь. – Уэс уже здесь? Что мы собираемся делать теперь, когда…

Руки Гаррета обхватили меня сзади, и он прижал меня к себе. Мое сердце подпрыгнуло, и все внутри завертелось, когда солдат склонился вперед, прижимаясь лбом к моей шее.

– Гаррет?

– Прости, – пробормотал он, его голос звучал глухо. – Просто дай мне секунду. – Он вздрогнул, и его руки еще крепче обхватили меня. – Я едва не потерял тебя вчера, – прошептал он. – В полной мере до меня дошло лишь позже, но мы были так близки к провалу. Если бы Мист не вытащила нас из тюрьмы, если бы помедлила немного…

Я потянулась и сжала его руку, стараясь не представлять, что бы произошло, если бы процедура прошла по плану.

– Со мной все хорошо. – Теперь все закончилось.

Он замотал головой.

– Когда я увидел тебя там, привязанную к столу, – шептал он, – и ученый рассказал нам, что они делают, мне потребовались вся моя сила и выдержка, чтобы не убить его и каждого человека в той комнате. Если бы они преуспели, если бы действительно изъяли все твои воспоминания, чтобы Старейший Змий смогла вселиться в твое тело… – Его ладони, прижатые к моему животу, превратились в кулаки. – Это бы убило меня, – пробормотал он. – Знать, что ты жива, но ты не… ты уже больше – не могу вообразить, что могло бы быть хуже такого.

Я сглотнула.

– И тебя не волнует, что я всего лишь сосуд? – помедлив, спросила я. – Созданная в лаборатории вещь?

– Эмбер. – Гаррет отпустил меня и нежно развернул лицом к себе. Его глаза смотрели пристально, встревоженно, но в них не было зла или отторжения. – Тебя волнует, что мои родители были частью «Когтя»? – спросил он, заставляя меня нахмуриться. – Что они прислуживали организации, работая на Старейшего Змия?

– Нет. – Я отрицательно покачала головой. – Конечно, нет.

– Почему нет?

– Ну, потому что это не бросает тень на тебя, Гаррет. Ты не несешь ответственности за то, что твои родители делали в прошлом… Ох.

Он поднял бровь, понимая, что я только что доказала его точку зрения.

– Но тут другое, – начала спорить я. – У тебя были нормальные родители. Тебя не спроектировали в лаборатории, как какого-нибудь монстра Франкенштейна.

Гаррет шагнул ближе, его взгляд не отрывался от меня.

– А если бы был, ты стала бы хуже ко мне относиться?

– Я… нет.

– И что, если я больше не вполне человек? Что, если во мне течет чужая кровь, превращающая меня в противоестественное существо? Разве это изменило бы что-нибудь между нами?

Я вздохнула.

– Нет, и начинаю понимать, насколько противоестественными вообще являются наши отношения.

Он задумчиво усмехнулся.

– Сосуд – это хороший термин, – тихо произнес он, когда я в недоумении заморгала. – Сейчас я понимаю, почему они так зовутся.

– Правда? А я нет.

Он успокоился.

– Орден верит, что наши тела всего лишь оболочки, контейнеры для души. Важно то, что внутри – наши воспоминания, самосознание, то, что делает нас теми, кто мы есть. Вот что я боюсь потерять, Эмбер. Тебя, а не твое тело. Внешняя оболочка не важна. Хотя ты прекрасна, тебе ведь это известно, правда? – Думаю, я покраснела, и он улыбнулся, придвигаясь ближе. – Я влюбился не в твою внешность, – прошептал он, поднимая руку и ласково касаясь моей щеки. – Я влюбился в тебя.

На глазах выступили слезы, и все внутри меня растаяло тягучей жидкостью.

– Ты слишком хорошо умеешь заставлять дракона плакать, – сказала я и поцеловала его.

Его руки скользнули по моей спине, притягивая меня ближе, и у него вырвался тихий вздох. Я закрыла глаза, позволяя ужасу, напряжению и страху последних нескольких дней испариться. Поцелуи Гаррета были нежными, неторопливыми, хоть и переплетенные страстью и облегчением. Между нами вспыхнул жар, и впервые в жизни сопротивления не возникло. Ни злости, ни отторжения, ни протестующих ворчаний дракона. Ни замешательства, ни сомнения. Только принятие. И нечто настолько мощное, что создавало впечатление, будто все мои внутренности извергнутся потоком пламени, поглощающим меня изнутри.

«Я люблю человека», – подумала я, и такая любовь воспринималась совершенно нормально.

Негромкий скрип открывающейся двери прервал нас. Мы отпрянули друг от друга, когда в комнату вошла девушка с охапкой простыней и одеял.

Она подпрыгнула, когда увидела нас, ее глаза расширились. Я удивленно выдохнула.

– Нэттл? – воскликнула я, пока другой детеныш пялилась на меня. Темные и гибкие дреды торчали на макушке, подобно пружинкам, она, казалось, совершенно не изменилась с того дня, когда я повстречала ее в Кресент-Бич. – Что ты здесь делаешь?

– Эм, ну. Отзывающий сигнал тревоги. – Очевидно, Нэттл пришла в себя достаточно быстро, чтобы дать вразумительный ответ. – Каждому гнезду и пристанищу структуры поступил приказ оставить место и прибыть сюда. Мы с Рэми только что прибыли несколько минут назад, и еще целая орава детенышей разгуливает по первому этажу. Где вы были?

– Спали, – пробормотала я, когда Гаррет тихо усмехнулся и отпустил меня. – Кроме того, я не это имела в виду. А почему ты здесь? – Я обвела рукой вокруг. – В моей комнате?

– Потому что все остальные комнаты уже заняты. – Нэттл выглядела раздраженной из-за того, что ей приходится объяснять все это. – И всем придется потесниться. Твоя комната последняя, куда можно пойти. – Она перевела взгляд на Гаррета и изогнула бровь. – Простите, до меня не сразу дошло, что вы заняты. Вам двоим нужно время?

Я нахмурилась, но Гаррет коснулся тыльной стороны моей руки прежде, чем я смогла что-нибудь сказать.

– Нет, все в порядке, – сказал он. – Райли хотел, чтобы мы разыскали его сразу же, как проснется Эмбер. И Уэс прибыл пару часов назад. Мы должны пойти посмотреть, что они планируют.

– Ах, – сказала я. – Точно. – Возвращаясь к реальности. Как бы сильно я ни желала закрыть дверь и полностью заполучить Гаррета в свое распоряжение, мы не могли расслабляться. «Коготь» все еще снаружи. И Ночь клыка и пламени близится. Если я знаю Райли, то сейчас он делает все возможное, чтобы приготовиться и затаиться. – Есть идеи, где они могут быть?

– Райли где-то снаружи, – ответила Нэттл, направляясь к двухъярусной кровати напротив моей и бросая свое постельное белье на матрас. – Я слышала, как Рэми говорит, что он в укрытии от торнадо на заднем дворе. Полагаю, он ожидает шторма и чего-то подобного.

«Ох, можно сказать и так».

– Пойдем, – сказала я Гаррету. – Нужно найти его. Уверена, он уже разработал план.

Гаррет кивнул, мы вышли из комнаты и двинулись по коридору, откуда доносилась какофония голосов, заменившая окутывающую прежде тишину фермерского дома. Они становились громче, пока мы шли вниз по лестнице, и мои глаза широко распахнулись от ошеломления.

Гостиная и кухня были забиты драконами. Детенышами и другими: подростки и молодежь бездельничали на диванах и в креслах, сидели на стульях за стойкой. Большинство из них разбилось на группы, разговаривая полушепотом. Некоторые отыскали себе уединенные уголки и сидели там поодиночке, настороженно наблюдая за другими драконами. В комнате находилось два взрослых человека, которые, казалось, приглядывали за компанией наряду с более взрослым драконом, если не подростком, то весьма близким к этому возрасту.

С мгновение я могла только смотреть. В одной этой комнате находилось больше детенышей, чем я когда-либо видела в своей жизни. Все из них отступники, отказавшиеся подчиняться «Когтю», которые распознали ложь организации и захотели жить свободно. И это одновременно делало меня очень радостной и очень, очень нервной. Внезапно я поняла, почему Райли сохранял свою структуру такой рассредоточенной и изолированной, и почему на одно пристанище приходилась всего пара драконов. Если бы Святой Георгий постучал в дверь и прямо сейчас ворвался в комнату, то погибло бы много драконов, прежде чем закончилась бы битва.

– Потрясающе, не так ли? – пробормотал рядом со мной Гаррет, очевидно, думая о том же. – Значит, это и есть подпольная организация Райли. Я никогда прежде не видел так много отступников в одном месте. Если бы Орден когда-нибудь увидел такое… – Он покачал головой. – Будем надеяться, этого никогда не случится.

Мы пробирались через гостиную ко входной двери. Я заметила Рэми, сидящего в кресле в окружении группы более взрослых, и помахала ему. Но обычно жизнерадостный детеныш не улыбнулся в ответ и быстро отвел взгляд, когда мы проходили мимо. Я задумалась, что бы это могло значить, но зацикливаться не было времени, Гаррет толкнул сетчатую дверь, и мы ступили на крыльцо.

– Ладно, – произнесла я, оглядываясь вокруг. Снаружи оказалось тише, чем в доме. Теплый ветерок трепал мои волосы, закручивая листву на дворе в крошечные пылевые смерчи. Я снова поразилась отсутствию звуков: это напомнило мне одну из моих старых школ посреди пустыни, где мы с Данте выросли. Хотя пейзаж был разнообразнее.

Холодок пробежал по моей спине. Я помнила школу – скопление длинных бетонных зданий в центре извечной пустоши. Помнила, как подрастали мы с братом: обособленность, долгие часы обучения, бесконечную тоску. Но… в моей памяти появились пробелы, пропущенные отрезки времени, целые взаимосвязи и эпизоды, которых недоставало. Как много они у меня забрали? Недели воспоминаний?

Годы?

Я вздрогнула и отогнала прочь эти мысли. Мой разум все еще не восстановился из разъединенных частичек, чтобы рассуждать об этом сейчас. Позже, когда все уляжется и представится возможность подумать, я попытаюсь собрать воедино то, что исчезло, и то, что помнила.

– Хорошо, – сказала я, поворачиваясь к Гаррету. – Итак, теперь нам нужно найти ураганное укрытие. Есть идеи, где оно может быть? Возможно, за домом?

– Подожди. – Гаррет шагнул ближе и взял меня за руку. – Прежде, чем мы отправимся на поиски Райли, – сказал он, – мне нужно кое о чем с тобой поговорить. Наедине.

Гаррет

Эмбер замерла и посмотрела на меня.

– Что-то не так?

– Нет, – ответил я. – Ну, может быть.

– Может быть?

Я поморщился и сделал шаг назад, потянув ее следом за собой.

– Идем, – позвал я, смотря в окно на заполненную толпящимися драконами гостиную. – Не здесь. Не хочу, чтобы кто-нибудь еще услышал это.

Она выглядела озадаченной и настороженной, но последовала за мной вниз по ступенькам, через двор, к выцветшему просевшему амбару на краю поля. Миновав его двери, я повел ее вокруг за строение, чтобы нас было невозможно увидеть из дома.

– Ладно. – Эмбер повернулась ко мне, смущенная. – Это некое таинственное…

Ее речь оборвалась, когда я шагнул вперед и поцеловал ее, прижимая к стене. Мое действие ошеломило Эмбер, и, по правде говоря, меня это тоже удивило. Я не планировал ничего подобного; это не было моей целью, когда я вел ее сюда. Но возможность появилась, и я осознал, что не хочу прямо сейчас отпускать ее. Она удивленно вздохнула, ее руки двинулись по моим плечам, прежде чем она начала гладить мою шею и ответила на поцелуй.

– Прости. – Отрываясь от нее, я удрученно улыбнулся. – Ничего не мог с собой поделать. Нас вроде как прервали, с такой плотностью населения, как сейчас, я решил, что воспользуюсь преимуществом укромного местечка. – «Вдобавок, нам, возможно, осталось не так много времени».

– Что на тебя нашло, солдат? – Эмбер провела пальцами вниз по моему лицу, я закрыл глаза. – Не то чтобы я возражаю, но подобное на тебя не похоже.

Я пришел в себя.

– «Коготь» наступает, – сказал я, разрушая безмятежность одним простым предложением. Ее улыбка испарилась, взгляд стал печальным и мрачным. – Нам неизвестно, насколько велика армия клонов, но мы знаем, что они планируют атаковать скоро. Райли был прав, когда созвал всех сюда – его пристанища были в списке целевых объектов «Когтя», а он должен позаботиться о своей организации. Я понимаю это. Но… Орден тоже в опасности. Если «Коготь» ударит по ним сейчас, когда они разобщены и все еще приходят в себя после смерти Патриарха, то с легкостью сможет смести его со своего пути. Или ослабить настолько, что они уже никогда не оправятся. – Я замолчал, взвешивая свои следующие слова и гадая, как она их воспримет. – Я должен предупредить Орден.

– Предупредить? Как? – Она вглядывалась в меня всего мгновение, прежде чем поняла, и ее глаза тревожно сузились. – Ты уезжаешь, не так ли?

– Я не прошу тебя следовать за мной. – Я отвернулся, глядя назад в сторону дома. – Твое место здесь, с Райли и остальными отступниками. Ты должна оставаться со своим видом, особенно сейчас. Но… Я обязан идти, Эмбер. Я не согласен со Святым Георгием или с тем, что они делают, но не могу позволить им оказаться стертыми с лица земли. – Я подумал о Тристане, лейтенанте Мартине и солдатах, с которыми рос. – Орден был моим домом, и там все еще есть хорошие люди. Мой долг – попытаться предостеречь их.

Я чувствовал ее присутствие рядом с собой.

– Знаю. Я понимала, что рано или поздно ты попытаешься связаться с Орденом вне зависимости от того, что сказал Райли. – Подходя ближе, она взяла меня за руку, сплетая наши пальцы. – Но ты сошел с ума, если думаешь, что я позволю тебе пойти одному.

Чувство облегчения наполнило меня, к нему примешалось удивление. До этого момента я даже не осознавал, как сильно хочу, чтобы она пошла со мной, выбрала меня. Но в то же время я не хотел отрывать ее от собственного вида, если она не была абсолютно уверена. Это все же Святой Георгий, враг всех драконов, а до окончания войны было еще очень далеко.

– Ты уверена? – спросил я, поворачиваясь к ней. – Не знаю, станут ли они меня слушать. В данный момент я еще остаюсь самой ненавистной личностью, и их взгляды на драконов не изменились. Это будет опасно, Эмбер. Они, вероятно, попытаются убить нас двоих.

– Знаю. – Она шагнула ближе, обвивая руками мою шею. – И да, я уверена. Ты сам говорил – кто-то должен сделать первый шаг. Кто-то должен проявить доверие к другой стороне, или эта война никогда не закончится. – Зеленые глаза посмотрели вверх на меня, решительные и бесстрашные, когда я заключил ее в объятия. – Мы изменим порядок вещей, солдат, шаг за шагом.

Звук приближающихся шагов привлек мое внимание. Я отпустил Эмбер и повернулся как раз в тот момент, когда трое подростков завернули за угол амбара. Все они были детенышами, но, по крайней мере, один из них, парень впереди, был крупнее и старше меня. Его черные волосы торчали в разные стороны, глаза были темными, и я осознал, что они как раз те драконы, которые ранее разговаривали с Рэми в гостиной. В их позах читалась решимость, их ожесточенные лица заставили меня напрячься. Прежде мне уже приходилось видеть подобные взгляды, негодующие и бросающие вызов – они искали неприятностей, и я мог догадаться, кто являлся их целью.

– Можем мы помочь вам? – спросила Эмбер невозмутимо.

Они не обратили на нее внимания, свирепо наблюдая за мной темными, полными ненависти глазами.

– Эй, человек, – бросил мне старший дракон, подтверждая мои подозрения. – Слышал сегодня интересную историю о тебе. Кто-то сказал, что ты действительно солдат Святого Георгия. Это правда?

– Кто сказал тебе такое? – спросила Эмбер.

– Худощавый детеныш. Как там его звали? – Подросток пожал плечами. – Он прибыл с черным драконом.

Эмбер негодующе выдохнула.

– Черт тебя возьми, Рэми, – проворчала она. – Тебя и твой незакрывающийся рот. Перестань, наконец, распространять слухи.

– Значит, он прав? – потребовал ответа другой парень, сверля меня взглядом. – Ты действительно убийца драконов?

– Да, – просто ответил я, и их лица стали мрачными. Один из них скривил губы и тихо зарычал, стиснув кулаки. Их лидер не двинулся, но его зрачки сузились до прорезей, как у рептилии. – Но я больше не в Ордене, – продолжил я, понимая, что им не будет до этого дела. Они увидят лишь того, кем я являлся раньше – бывшего истребителя драконов Святого Георгия, их величайшего врага. И ничего из сказанного мной не убедит их в обратном, но я все же должен попытаться. – Я оставил ту жизнь и Орден позади. Я здесь не для того, чтобы сражаться с вами.

Как и ожидалось, они не отступили, и главный дракон угрожающе шагнул вперед, его зрачки оставались узкими, словно бритва. Я видел напряжение в его руках и плечах, и понимал, что он готовится к драке. – Убийца драконов, сукин сын, – прорычал он.

– Эй, – рявкнула Эмбер и вышла вперед, ощетинившись. – Ты не слышал, что он только что сказал? Он больше не состоит в Ордене. Он на нашей стороне, так что вы трое можете просто катиться отсюда ко всем чертям.

– К черту это. – На протяжении всего разговора главарь не отводил от меня взгляда. Он сделал еще один шаг, и на сей раз остальные последовали за ним, надвигаясь на нас. – Когда-то у меня был друг, орденец, – ледяным тоном произнес дракон. – Еще один детеныш, которого Кобальт вытащил из «Когтя». Мы жили в пристанище, расположенном на севере, занимаясь своими делами и никому не мешая. До той ночи, пока нашу дверь не вышиб Орден.

Я подавил вздох, зная, что нечто подобное должно было произойти, знакомая история часто возвращалась и терзала меня. И я не мог сказать ничего, что сделало бы ее правильней или лучше. И в зависимости от того, как давно это случилось, я даже не был уверен, что не присутствовал при том налете, что не принимал участия в том, что последовало дальше.

– Я выбрался, – продолжал дракон, – но моего друга застрелили прямо у меня на глазах. Четверо солдат палили в него, пока он лежал на полу, умоляя их прекратить. Ребенок, не навредивший ни одному живому существу за всю свою жизнь. – Его глаза сверкнули, ноздри раздувались, словно он набирал воздуха, чтобы выпустить сгусток пламени. – Что ты на это скажешь, орденец?

– Ничего, – устало произнес я. Я мог извиниться, но мои слова ничего бы не стоили. Не стерли совершенных мной в прошлом преступлений, кровь с моих рук или не заставили бы исчезнуть ненависть из глаз стоящих передо мной драконов. Они здесь не ради извинений или смирения. Они здесь ради мести, ответного удара Ордену, преследующему их годами, и я оказался идеальной кандидатурой.

– Так я и думал, – прорычал главарь и отвел кулак назад. – Чертов мерзавец. Это тебе за Айзека.

Угрожающий рык Эмбер прорезал воздух, заставив их замереть. Девушка не двинулась, но ее глаза зловеще сверкали, узкие, как бритва, зрачки на зеленом фоне.

– Еще один шаг, и вам придется драться с нами обоими, – предупредила она.

– Эмбер, – тихо позвал я. – Не надо. – Она посмотрела на меня рассерженно и непокорно, и я покачал головой. – Не защищай меня, – сказал я ей. Я знал, что подобное может случиться, если кто-нибудь выяснит, кем я был.

Шагнув вперед, я встретился лицом к лицу с разъяренными драконами и приготовился дать отпор.

– Не упускайте шанса, – обратился я к ним. – Давайте покончим с этим.

Они двинулись на меня с поднятыми кулаками прямо в тот момент, когда произошел всплеск энергии, и между нами выросла стена из чешуи и крыльев, когда рычащий красный дракон возникла перед нами. Я отступил назад, и мои нападающие замедлились, когда Эмбер прижала вниз голову, расправила крылья и издала такой громыхающий рык, что он сотряс воздух.

– Я сказала, нет, – прорычала красный дракон. – Меня не волнует, что говорит Гаррет, я не собираюсь стоять здесь и наблюдать, как вы трое избиваете его только потому, что он позволяет вам это. Если хотите добраться до него, то придется пройти мимо меня.

– Что за хрень? – голос главаря прозвучал гневно. – Ты защищаешь его? Ублюдка Святого Георгия? Ты предательница драконов?

– Да, защищаю! – взорвалась она. И хлестнула хвостом, ударив по стене амбара с глухим стуком. – Я защищаю его, потому что он нам не враг. Потому что все, что он делал с того момента, как покинул Орден, это старался помочь отступникам и остальным драконам. Потому что не имеет значения, что он говорит вам, вы все равно уже решили не слушать. – Языки пламени вырвались меж ее клыков, ослепительно сверкая в полумраке, когда красный дракон издала яростный рев. – Вот почему война никак не закончится, – прорычала она. – Потому что мы отказываемся отпустить прошлое. Потому что чертовски сильно упрямы, чтобы просто сесть и по-настоящему поговорить друг с другом.

– Поговорить? – огрызнулся главный дракон, глядя на меня поверх шипов на спине Эмбер. – О чем тут говорить? Он убийца драконов.

Теперь внимание всех трех подростков было сосредоточено на Эмбер, поэтому они не заметили, как из-за угла выплыл Райли и встал у них за спиной, выражение его лица было угрожающим. Не сказав ни слова, лидер отступников схватил главаря подростков за воротник рубашки, поволок назад и швырнул лицом в стену амбара. Подросток врезался в доски, отшатнулся назад и рухнул на землю, пока двое других вскрикнули и попятились прочь с выпученными глазами.

Застонав, ошеломленный подросток перевернулся и посмотрел вверх, увидев возвышающегося над ним Райли, который зловеще улыбался.

– Каин, – произнес Райли совершенно обыденным тоном. – Чем, по-твоему, ты тут занимаешься?

– Кобальт! Ничем, я… – Каин, пошатываясь, встал, потирая челюсть и поворачиваясь в мою сторону. – Он солдат Святого Георгия! Тебе это известно? Ты знал, что он убийца драконов?

– Конечно, я знаю, болван, – прорычал Райли, его глаза сузились. – Учитывая, что я привел его сюда, ты думал, что я не имею об этом понятия? Да, раньше он состоял в Ордене. Но сейчас он сражается за нас и располагает огромным количеством информации об Ордене, что, по моему мнению, было бы полезно использовать при, ох, даже не знаю, защите сорванцов вроде тебя от Святого Георгия. Я привел его сюда, потому что мыслю шире, и полагаю, что кое-кто мог бы смотреть так же. – Он прищурился еще сильнее. – Но похоже, что моя организация не что иное, как просто кучка вспыльчивых хулиганов, стремящихся ввязаться в драку.

Каин отпрянул назад, он выглядел испуганным, но все еще смотрел на меня со страхом и ненавистью во взгляде.

– Святой Георгий убил Айзека.

– Мы все кого-то потеряли, детеныш, – резко прервал его Райли. – Здесь нет никого, кто бы не пострадал от войны. В нас всех стреляли. Мы все видели, как умирают наши друзья. – Его голос стал немного тише, глаза потемнели. – Я помню тот день. Помню, как получил звонок от вашего опекуна. Я собирался перенаправить тебя и Айзека в другое пристанище, так как пошли слухи об операции Святого Георгия в том районе. Но слишком долго медлил и не отозвал вас вовремя. Если хочешь обвинить кого-то в случившемся, то вини меня.

Каин угрюмо нахмурился, и Райли вздохнул, проводя рукой по волосам.

– Я здесь не для того, чтобы с тобой спорить, – сказал он. – Я проясню все раз и навсегда, после чего действительно разозлюсь. На этой территории не будет ни одной драки, ни с кем. Человек, дракон, солдат, бешеный бык. Меня не волнует. Подобное происходит снова, и следующим, с кем ты будешь драться, окажусь я. Понятно?

– Да, – промямлил Каин, уставившись в землю. – Я понял.

Райли коротко кивнул.

– Тогда убирайтесь отсюда, все трое. Приберегите силы для битв, когда «Коготь» или Орден ворвется сюда. Идите. – Они побрели прочь, направляясь назад в сторону дома. Райли покачал головой.

– Безмозглые детеныши, – проворчал он, скрещивая руки на груди. – Выглядит так, будто мне придется провести беседу с каждым по поводу того, что можно и что нельзя делать. Хотя можно было бы подумать, что «не превращаться, не летать и не выбивать дерьмо друг из друга» в данный момент является благоразумным. – Он взглянул на Эмбер, все еще находящуся в драконьем обличье, и поднял бровь. – Произнося это заявление, я имею в виду тебя, Искорка.

Она фыркнула и вскинула подбородок.

– Мне все равно.

– С ума сойти.

Я тихо вздохнул.

– Спасибо, – сказал я, отчего они оба, наконец, повернулись и посмотрели на меня. – Но ты не должен был этого делать. Никто из вас. Я мог бы справиться с этим.

– Они засранцы. – Красный дракон прищурилась, пристально рассматривая меня. – И трое на одного совсем не круто в любом мире. – Она ударила хвостом о землю. – Кроме того, – продолжила она, все еще глядя на меня, – я знаю тебя, Гаррет. Ты хоть собирался отвечать им?

Я пожал плечами.

– Я знаю, как сносить удары, не получая при этом серьезных повреждений. Начни я драться, они могли бы превратиться, а в таком случае серьезного вреда почти невозможно было бы избежать. И мне не хотелось, чтобы ты принимала в этом участие. – Я криво улыбнулся ей. – Если мне предстоит получить тумаков, то я бы предпочел, чтобы это сделали три человека, а не три дракона.

– Не будь таким чертовым рыцарем, орденец, – сказал Райли. – А то уже даже я хочу вышибить тебе мозги.

– Да, но… – Эмбер оскалилась, обнажив сверкающие клыки. – Я не собиралась просто стоять и смотреть, как тебя избивают. В любом обличье. И это было нечто большее, чем предотвращение драки. – Она с вызовом посмотрела на Райли. – Два дракона встали на защиту солдата Святого Георгия – как часто, по-твоему, случается подобное? Если мы собираемся разослать оповещение, то оно должно касаться всех, кого затрагивает война. Мы должны продемонстрировать, что драконы и Святой Георгий вообще-то могут ладить, что им не нужно сражаться друг с другом. – Она перевела взгляд на меня, изумрудные глаза смотрели напряженно. – Я готова попытаться. Показать Ордену, кто мы есть на самом деле, лицом к лицу.

– Что? – Райли выпрямился, его взгляд стал подозрительным и настороженным. – Постой. Кто собирается встретиться с Орденом? – спросил он с легким предостережением в голосе.

Я вздохнул. Попытка скрыть мои намерения провалилась. Хотя рано или поздно он должен был узнать.

– Мы. – Я жестом показал на себя и Эмбер. – Святому Георгию нужно знать о надвигающейся угрозе. Эмбер и я собираемся встретиться с Орденом и предупредить их насчет клонов. Пока не стало слишком поздно для всех нас.

Райли

– Ты рехнулся?

Это было моим вторым восклицанием. Я не озвучил первое, которое было примерно «да пошло оно». Эмбер взглянула на меня, готовая к противостоянию, и орденец выглядел мрачным, но решительным.

– Ну, и как давно вы это замышляете, орденец? – я посмотрел на солдата, спокойно встретившего мой взгляд. – Я, кажется, припоминаю, как отдельно говорил, что мы не станем пытаться предупредить Орден. Но вы решили проигнорировать это, наплевав на мои слова, так? Когда ты связался с ними?

– Прошлой ночью, – в ответе солдата не было ни капли раскаяния. – Я послал сообщение Тристану и больше никому.

– Ага. – Теперь я посмотрел на красного дракона, встретив ее взгляд. – И когда вы двое собирались посвятить меня в свою маленькую махинацию? – спросил я ее. – Или идея была в том, чтобы улизнуть, не сказав ни слова, и бросить нас на произвол судьбы?

– Ты знаешь, что мы бы так не поступили, Райли, – пылко ответила Эмбер, шипы на спине поднялись. – После всего, через что мы прошли, тебе следовало бы знать нас лучше. Ты совсем нам не доверяешь?

– Проклятье, дело не в этом, Эмбер, – простонал я, расстроенно зарываясь рукой в волосы. – Не в том, что я не доверяю вам. И не в Святом Георгии, как бы больно мне ни было это говорить. Дело только в том, что на сей раз я не смогу пойти с вами. – Я обернулся на фермерский дом. – Моей первостепенной обязанностью является организация, особенно сейчас, когда за нами идет «Коготь». Я не могу оставить их одних, даже на день или два.

Она стала спокойней.

– Я знаю, Райли.

– Нет, не знаешь. – Я резко повернулся к ней, и она отступила на шаг. – Ты, может, и забыла, что нам предназначено быть Sallith’tahn, Эмбер, но я нет. Я был чертовски терпеливым и понимающим, как только мог. Не говорил ничего насчет тебя и орденца. Не вставал у вас на пути и очень усердно старался не замечать, когда вы ускользали куда-нибудь вдвоем. – Я не смотрел на солдата, пока говорил все это, но мог чувствовать легкую неловкость в окружающей нас атмосфере. – Я сдержал свое обещание, – тихо сказал я ей. – Я стараюсь смириться с этим, но ты просишь меня позволить тебе пойти на территорию Святого Георгия одной. И я должен выбрать между безопасностью моей спутницы жизни и сохранностью моей организации – ты хоть осознаешь, насколько это отстойный выбор?

– Спутница жизни, – тихо произнес солдат, словно прямо сейчас что-то щелкнуло у него в голове. – Sallith’tahn значит… спутник жизни на языке драконов.

Я прищурился, глядя на Эмбер.

– Ты ему не рассказала?

Мы оба уставились на красного дракона. И на мгновение Эмбер, казалось, окаменела. Она смотрела мимо нас стеклянными зелеными глазами, крылья и мышцы дрожали, как если бы она не могла решить, остаться ей или сбежать.

А потом она расслабилась. Закрыв глаза, сделала глубокий вдох, и две тонких изогнутых струи дыма вырвались из ее ноздрей, когда она выдохнула. Когда ее веки открылись, глаза были мрачными, темными, но в их выражении виднелась непоколебимая решимость, заставившая мое сердце учащенно забиться.

– Гаррет. – Ее голос прозвучал спокойно и серьезно. Орденец наблюдал за ней, его лицо стало той непроницаемо-пустой маской солдата, которую я уже видел прежде. – Мне нужно поговорить с Райли минутку. Это не займет много времени. Не уходи без меня, хорошо?

Солдат натянуто кивнул. Он отвернулся, обошел вокруг стены амбара и исчез за ней. Эмбер порывисто выдохнула и склонила голову.

– Прости, – едва слышно прошептала она. И я не знал, предназначалось ли это мне, орденцу или нам обоим.

Подняв голову, она посмотрела на меня сияющими зелеными глазами, зажигая огонь в моей крови.

– Нам нужно поговорить, Райли.

– Да, – согласился я, скрещивая руки. – Нужно.

– Не здесь. – Эмбер вскинула голову и огляделась вокруг, словно внезапно осознала, что мы стоим у всех на виду. Хотя вообще-то мы находились в невероятной глуши; не было похоже, чтобы путешествующая в фургончике семья возникла из-за поворота и заметила нас. Но я все равно постоянно нервничал. – Можем мы найти более уединенное место?

– Только прими человеческий облик, Искорка. Необязательно оставаться в чешуе, чтобы поговорить, правда?

– Я… не могу. – Эмбер тут же смутилась. Если бы она уже не пребывала в обличье дракона, то я подозреваю, стала бы такой же красной, как и ее чешуйки. – Они забрали мой костюм гадюки, пока я была в «Когте», поэтому…

Я изо всех сил старался не ухмыльнуться и не сказать первое, пришедшее мне на ум, что могло бы превратиться в огненный шар прямо мне в лицо.

– Что насчет помещения амбара? – вместо этого предложил я. – Никто не увидит нас там, правильно?

Она кивнула, и я повел ее в амбар, оттягивая на себя тяжелые деревянные двери и ожидая, пока красный дракон пройдет внутрь. Внутри помещение постройки было просторным и прохладным, с высокими стропилами и несколькими стойлами, которые, вероятно, раньше использовались для животных. К счастью, сейчас стойла оказались пусты, поскольку появление огромного чешуйчатого хищника внутри не окончилось бы ничем хорошим. Косые полосы солнечного света падали через деревянные доски, играя на чешуе Эмбер, пока она прошагала в центр амбара и повернулась лицом ко мне.

– Ладно, – сказал я, подходя к ней. – Мы одни. Начинай говорить, Искорка.

Она покачала головой.

– Сначала мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал, Райли.

– Что именно?

– Чтобы принял драконье обличье. Прямо здесь.

Удивленный, я нахмурился.

– Зачем?

– Потому что я… я должна сказать это Кобальту. Это вторая причина, по которой я попросила тебя зайти в амбар. Хочу, чтобы мы оба были самими собой без преград. Пожалуйста.

Я вздохнул.

– Хорошо, – согласился я, хотя Кобальт уже воодушевленно рвался вперед. – Если это то, чего ты хочешь. Хотя я все же должен заметить, что полный сухой соломы амбар может оказаться не лучшим для этого местом. Постарайся помнить, что все здесь крайне легко воспламеняется.

Я снял футболку и бросил ее на один из соломенных тюков, ощущая, как прохладный воздух ударяет по обнаженному телу. И когда начал расстегивать ремень, Эмбер отвернулась, спрятав голову под крыло. Я улыбнулся подобной стыдливости.

– Все еще цепляешься за эту человеческую благопристойность, Искорка? – спросил я, когда мои джинсы присоединились к футболке на тюке. – Можешь смотреть, ты же знаешь, мне все равно.

Она хлестнула хвостом по земле, но не выглянула из-за завесы своего крыла.

– Может, просто поспешишь и превратишься? – проворчала она. Я мог бы поддразнить ее и дольше, но внезапное желание превратиться оказалось слишком сильным, чтобы его игнорировать.

Я расслабился, и Кобальт взметнулся вверх, рыча от нетерпения и прорываясь через мою кожу. Крылья и хвост распрямились с ощущением того, что они уже слишком долго были сжаты и сплющены, слишком долго, прилив огня пронесся по моим венам, и воздух вокруг замерцал. Приземляясь на все четыре лапы и впиваясь когтями в мягкое дерево, я поднял голову и посмотрел на Эмбер.

Она встретила мой взгляд, глаза расширились, когда мы посмотрели друг на друга, оба наконец в своем истинном обличье. Жар в моих венах не утих, а, наоборот, разгорелся сильнее, всепоглощающий и мощный. В тот момент все исчезло, и она была единственным, что я видел. Я был полон желания прыгнуть вперед, в несколько шагов преодолеть расстояние между нами и наброситься на красного дракона, падая вместе с ней на землю. Где крылья, хвосты и дыхание переплетутся в сене, и наше объединенное тепло возрастет и прольется по венам, пока не поглотит обоих.

Сглотнув рык, я сдержал свои низменные инстинкты и шагнул вперед, заставляя себя двигаться медленно и не ринуться к ней по соломе.

– Хорошо, – сказал я, когда уже готовился к прыжку. – Мы здесь. Что оказалось настолько важно, что тебе понадобилось поговорить со мной таким образом?

– Кобальт. – Она остановилась, словно собирая все свое мужество. На мгновение я почувствовал ужасную борьбу внутри: ее когти вонзались в доски пола, как если бы она раскачалась на границе чего-то великого и должна была заставить себя идти вперед. – Мне нужно… чтобы ты позволил мне уйти.

Я фыркнул.

– Я никогда не мог остановить тебя, Искорка, – сказал я ей. – И знал, что орденец, вероятно, попытается предупредить Святого Георгия рано или поздно. Мне бы только не хотелось, чтобы ты шла с ним.

– Нет. – Ее голос превратился в шепот. – Я не это имела в виду. – Она посмотрела в сторону, ее взгляд был отдаленным и мрачным. – Я говорю не о том, что случилось со мной и Гарретом сегодня. Это нечто большее. Я имею в виду… – Она заколебалась, избегая моего взгляда, затем сделала глубокий вдох. – Кобальт, я не хочу, чтобы ты ждал меня дольше. Я не… Я не хочу быть твоей Sallith’tahn.

На долю секунды мир, казалось, остановился. Я уставился на нее, последнее предложение врезалось в глубины моей души.

– Что? – наконец, спросил я, голос глухо отдавался в моих ушах. Эмбер закрыла глаза.

– Мы были неправы, – сказала она, и хотя ее голос дрожал, выражение лица оставалось решительным. Ее глаза открылись, пронизывающие и пристальные, она смотрела на меня. – «Коготь» ошибался. Драконы умеют любить. Мы вполне способны на каждое чувство, которое организация так старательно подавляла. Но «Коготь» говорил нам, что мы не способны на человеческие эмоции до тех пор, пока это не превратилось в правду. И по этой причине мы становимся своего рода раздробленными.

– Я люблю Гаррета, – тихо произнесла Эмбер. Вздрогнув, я осознал, что никогда не слышал от нее таких слов в драконьем обличье. – Знаю, что нам предназначено быть спутниками жизни, Кобальт, и мне так жаль, но я не… – Она снова запнулась, уставившись в землю. – Я не…

– Ты меня не любишь, – закончил за нее я, и она содрогнулась, как если бы ей нанесли физический удар. – Я никогда и не просил тебя об этом, Эмбер.

– Знаю, – пробормотала она. – Но мы не можем двигаться дальше, ни один из нас, с нависающими над нашими головами Sallith’tahn. Мне нужно, чтобы ты отпустил меня, Кобальт. Не хочу, чтобы ты ждал смерти Гаррета, чтобы мы смогли быть вместе. Это нечестно, по отношению к тебе и ко мне.

– Я дракон, Искорка, – невозмутимо ответил я, стараясь не дать агонии, которую я сейчас чувствовал, выплеснуться на поверхность. – Человеческая продолжительность жизни – это ничто. Я умею быть терпеливым.

Она замотала головой.

– Я не хочу этого, – возразила она более решительно. – Не хочу быть с кем-то только по велению инстинктов.

Я зарычал, чувствуя, как отчаяние смешивается с безнадежностью.

– Ты сказала, что драконы могут любить подобно людям, что это часть нас. Ну, так это и есть Sallith’tahn. Если ты отрицаешь это, то отрицаешь часть самой себя.

– Кобальт. – Эмбер шагнула вперед. Я посмотрел вниз и увидел свое отражение в ее сверкающих зеленых глазах, ощутил пульсирующий между нами жар. С секунду она выдержала мой взгляд, а потом спросила, очень тихо: – Ты меня любишь?

– Я… – Захваченный врасплох, я попятился прочь от нее, мысли в голове вертелись. Она ждала, не отрывая от меня взгляда ни на мгновение. – Это не тот вопрос, который ты можешь вот так просто взвалить на меня, Искорка.

– Я знаю, – голос Эмбер звучал кротко. – Но… мне нужно нечто большее, чем Sallith’tahn, Кобальт. Если я должна выбрать между инстинктами и любовью, то я выберу любовь. Таков мой выбор, и я не могу быть с кем-то, кто не разделяет моих чувств. Итак, мне нужно знать. Ради нас обоих. Ты меня любишь?

– Я… я… не знаю, – запинаясь, пробормотал я. – В подобных делах опыта у меня мало, Эмбер. Черт, я провел всю свою жизнь с мыслью, что драконы не могут чувствовать всей этой человеческой бредятины. Что это нечто такое, на что мы не способны. – Я вздохнул, приложив лапу к глазам и сопротивляясь желанию продавить когтем череп. – Не знаю, чего ты от меня хочешь, – прорычал я. – Я бы отдал тебе все, но не знаю, смогу ли… разделить твои чувства. – Подняв голову, я посмотрел на нее. – Одни твои слова, что драконы умеют любить, еще не означают, что я пойму, какая чертовщина подразумевается под подобными чувствами. Желания быть с тобой недостаточно? Принимать тебя как мою Sallith’tahn, дракона, с которой мне предназначено провести всю оставшуюся жизнь, отличается от человеческой идеи любви? Не имею понятия. Черт, возможно, в итоге это и есть любовь. Может… – я пошатнулся, и мне пришлось присесть. – Может, я люблю.

Эмбер сжалась, ее глаза были закрыты.

– Когда будешь уверен, – прошептала она странным хриплым голосом, словно сдерживала слезы, – когда выяснишь это, разыщи меня снова. Но сейчас, пожалуйста, смирись с тем, что я люблю Гаррета и не хочу, чтобы между нами вставало Sallith’tahn. – Открыв глаза, она встретила мой взгляд без колебания и сомнений. – Я хочу, чтобы ты двигался дальше, Райли, – сказала она. – Найди того, кто будет тебя стоить. Кто сможет отдать тебе все свое сердце. Ты заслуживаешь подобного. А я… не могу дать тебе этого. Прости.

Онемев, я отступил назад. Я думал, что меня охватит смертоносная ярость. Думал, что захочу найти конкретного человека, испепелить его в золу и развеять останки по десяткам пустынных гектаров. Думал, что, возможно, всеми словами обругаю Эмбер, солдата и весь этот чертов мир. Но прямо сейчас я не чувствовал ничего. Только пустоту. Как если бы кто-то пробил дыру у меня внутри, и не осталось ничего кроме огромной зияющей ямы.

Эмбер внимательно наблюдала за мной и с трудом сглотнула, когда я продолжил хранить молчание.

– Райли…

– Это все? – Мой голос прозвучал равнодушно, и она поморщилась. – Мы закончили с этим?

Эмбер наклонила голову.

– Да, – прошептала она. – Полагаю, что да.

Развернувшись, я зашагал туда, где на одном из соломенных тюков рядом с дверью лежала моя одежда. На сей раз, не заботясь, что сейчас подумает Эмбер, я принял человеческое обличье и начал натягивать на себя вещи, ощущая на своей спине печальный взгляд дракона. И хотя мстительная часть меня торжествовала над ее горем, желая, чтобы ей было так же больно, я знал, что не смогу оставить все так. Если она вместе с солдатом пойдет к Святому Георгию и никогда не вернется, чувство вины убьет меня.

Натянув через голову футболку, я остановился, а потом обратился к ней через плечо, не совсем готовый смотреть ей в глаза.

– Будь осторожна там, – тихо сказал я ей. – Знаю, ты можешь за себя постоять и не нуждаешься во мне, но мы все же говорим о Святом Георгии. Возвращайся целой и невредимой, Эмбер.

– Я вернусь.

Я еще многое хотел сказать бы ей, задать много вопросов, возражения и протесты стремились сорваться с моего языка, но сейчас все это показалось неважным. Я перешагнул через порог, вышел на вечернее солнце и закрыл за собой дверь, слыша, как глухой удар эхом отдается в самой глубине моей души.

«Я потерял ее».

Я припал к стене, ощущая какое-то омертвление внутри и снаружи. Эмбер ушла. Она действительно выбрала солдата, по сути, даже узы спутников жизни являлись для нее ничем. Ее противостояние влеченью Sallith’tah оставалось загадкой: я не представлял, как она может просто игнорировать то интуитивное осознание, что нам предназначено быть вместе.

Но она могла. И четко обозначила свою позицию. Похоже, просто быть с солдатом оказалось недостаточным. Она хотела полностью разорвать Sallith’tahn. Я хотел подождать ее, позволить побыть человеком, пока бы она не поняла, как невероятно коротки на самом деле их жизни, но даже этого оказалось недостаточно.

«Двигайся дальше», – сказала она мне. Словно я мог. Словно это не будет пожирать меня изнутри, не станет раздирать на части, отрывая кусок за куском каждый раз, когда я буду видеть ее.

«Нет». Мысленно встряхнувшись, я оттолкнулся от двери, ожесточая свои чувства. Я не мог расклеиться сейчас. Когда десятки детенышей еще ждут меня на том конце двора. Доверяют мне уберечь их от гигантской бури, надвигающейся на горизонте. «Коготь» идет за нами. Я потерял свою Sallith’tahn, но все еще оставался предводителем движения сопротивления, все еще нес ответственность за десятки невинных жизней. И не подведу их.

Так тому и быть.

«Прощай, Эмбер. – Я шагнул прочь от амбара и, принуждая себя двигаться, пошел в сторону фермерского дома, не оглядываясь назад. – Быть может, в один из дней, когда война закончится и солдат умрет, ты снова посмотришь на меня. И может… я тоже смогу научиться любить как человек. Но не сейчас. – Подняв голову, я зашагал немного быстрее. – Я слишком долго отвлекался. «Коготь» близко. Теперь я должен позаботиться о себе самом и удостовериться, что, какая бы организация на нас ни напала, мы выживем».

Эмбер

В прохладной темноте амбара я слушала, как уходит Райли. Как его шаги растворяются в тишине, и впилась когтями в дерево, чтобы не дать себе помчаться за ним.

Я пересекла помещение и прижалась к углу, сворачиваясь в клубок и положив голову под крыло, закрываясь от мира, пока осознание случившегося пронзало меня словно ножом.

«Кобальт ушел».

Меня начало трясти. Горячие слезы наполнили глаза, переливаясь через края, чтобы покатиться вниз по чешуе, и я не стала их сдерживать. Я не жалела о своем решении. Это нужно было сделать: Райли заслуживает быть с той, которая сможет всецело отдать себя ему, а не будет влюблена в кого-то еще. А я не могла по-настоящему быть с Гарретом, не положив конец Sallith’tahn. И знала, что должна поступить правильно ради всех нас.

Но все же я еще чувствовала жуткую боль потери внутри, всепоглощающую пустоту, разрастающуюся во мне, заставляющую меня ощущать холод и одиночество. Я любила Гаррета всей душой, но не могла отрицать, что Кобальт был тем, кто волновал мою драконью половину и возвращал ее к жизни. Он понимал меня так, как никогда не поймет человек. Разделял мою любовь к полету, мое обожание блестящих вещей и нарастающий внутри жар, что иногда казалось, будто он может поглотить меня. Вещи, которые может постичь только дракон.

И вот теперь он ушел. Я позволила ему покинуть меня, так что мы оба можем быть свободными. Но это еще не означало, что мой поступок не убивал меня. Видеть выражение его лица, ошеломленное и подавленное, когда я сказала, что больше не хочу быть его Sallith’tahn. Мне потребовались все силы, чтобы продолжать говорить, заставить себя произнести те слова. Несколько минут полного отчаяния, когда никто тебя не видит, не казались такой уж большой слабостью.

Спустя какое-то время я услышала, как дверь амбара открылась и закрылась, а потом тихие шаги, не топот Райли, шуршание по соломе. Инстинктивно я съежилась еще плотнее вокруг себя, прижимая крылья и хвост ближе к телу. Я не знала, смогу ли встретиться с ним прямо сейчас. Ведь я не рассказала ему про Sallith’tahn, что это означает, почему Кобальту положено быть моим спутником жизни. Конечно, я собиралась это сделать. Просто не было подходящего момента.

– Эмбер, – его голос прозвучал спокойно, но все же заставил меня вздрогнуть. Шаги замерли прямо рядом со мной, на расстоянии касания. – Я принес тебе сменную одежду.

Тепло разлилось у меня в животе. Даже рассерженный, он думал обо мне, зная, что у меня больше нет костюма гадюки. Или, возможно, просто хотел отправиться в дорогу как можно скорее, а я его тормозила. В любом случае мне нужно было превратиться, но я не собиралась этого делать, когда он стоял здесь.

– Прекрасно, – ответила я из-под крыла. – Просто оставь ее на земле. Я переоденусь через минуту, и мы встретимся снаружи.

Я ждала, что его шаги начнут удаляться, но он не двигался.

– Ты в порядке? – спросил он, удивляя меня. Это не было обычным вопросом. Гаррет казался искренне обеспокоенным. Или, быть может, я просто надеялась на это.

– Да, – пробормотала я. – Нормально. – «Я всего лишь прогнала своего Sallith’tahn, своего спутника жизни. Кобальт может никогда не заговорить со мной снова. И мне неизвестно, как сильно ты злишься на меня за то, что я ничего тебе не сказала». – Прости, Гаррет, – сказала я, благодарная за барьер из крыла между нами, каким бы хрупким он ни был. Мне не хотелось видеть его глаза и отражающуюся в них злость, отвращение или жалость. – Я собиралась сказать тебе раньше, и понимаю, как ужасно слышать такое сейчас, но… – Я сделала глубокий вдох. – Эта штука называется Sallith’tahn. Слово в драконьем языке для спутника жизни, хотя тебе это уже известно. – Гаррет ничего не сказал, а я не смела взглянуть вверх и увидеть, что он думает. – Это нечто такое, что мы не сами выбираем или инициируем, – продолжила я. – Это просто случается. Но когда дракон находит своего Sallith’tahn, то предполагается, что они будут вместе до конца жизни. Или, по крайней мере, так было до «Когтя».

– Но, – быстро добавила я, – я не желаю быть с кем-то лишь потому, что так велят мои инстинкты. Я хочу выбирать своего спутника жизни. И я… я не люблю Райли. – По непонятной причине мой голос надломился, и новые слезы побежали по чешуе после этого заявления, но я заставила себя сказать это. Чтобы признать правду. Даже больше ради себя самой, чем для кого-то другого. Райли – дракон-единомышленник, лучший друг и мой Sallith’tahn. Мы навсегда останемся связанными, и я всегда буду считать его одним из важнейших людей в моей жизни. Но я не люблю его. Не так, как люблю Гаррета.

– Итак, я закончила. – Вот что такое Sallith’tahn. Эта штука между мной и Кобальтом. То, что я чувствую… с тех пор, как повстречала его, это действительно так. Это портило жизнь всем нам долгое время, но я наконец-то призналась Райли… что хочу быть с тобой. – Все еще никакого ответа от человека надо мной, и я закрыла глаза. – Я люблю тебя, Гаррет, – прошептала я, сжимая лапу под соломой, – но не знаю, исчезнет ли когда-нибудь Sallith’tahn. Если нет, я могу всегда ощущать эту связь с Кобальтом. Не знаю, можешь ли ты принять это, но… это нужно сказать. Не хочу, чтобы между нами оставались какие-либо секреты.

Повисла тишина, и я гадала, собирается ли он уйти прочь. Слишком ли безумна для него вся эта неразбериха со спутниками жизни, чтобы вынести ее.

Послышался шорох соломы, и солдат опустился на колени рядом со мной. Его рука нежно коснулась моего плеча, посылая разряд тока по всему моему телу.

– Из-за этого ты от меня прячешься? – ласково спросил он.

– Я не прячусь, – ответила я, все еще сжимаясь клубком.

Он нежно постучал пальцем по моему крылу.

– Значит, ты говоришь мне, что ты дракон и, возможно, время от времени будешь переживать всякие драконьи чувства?

Я немного приподняла крыло и взглянула на него. Он смотрел на меня, не совсем улыбаясь, но на его лице не было и намека на злобу, отвращение или ревность. Во мне затрепетал лучик надежды, и я немного распрямилась, снова складывая крыло на спине.

– Значит, тебя это не беспокоит?

– Не скажу, что я счастлив, – спокойно ответил Гаррет. Его пальцы нежно скользнули по моему крылу, и у меня по коже побежали мурашки. – Но я знал, что между тобой и Райли есть нечто такое, чего мне не понять. Такое, что доступно лишь другому дракону. Я уже смирился с этим, когда принял решение остаться. – Он поднял глаза, наши взгляды встретились, и его губы, наконец, растянулись в смирившейся улыбке. – Нельзя быть по уши влюбленным в дракона и ожидать, что все будет обычно.

Груз, придавливавший меня к земле, исчез, и тепло разлилось по всему телу. Я приподнялась, и Гаррет положил руку мне на шею, не отводя от меня взгляда.

– Я здесь, Эмбер, – сказал он. – Дракон или человек, для меня это не имеет значения. В каком бы обличье ты ни пребывала, и что бы из этого ни следовало, я никуда не уйду.

– Черт, Гаррет. – Мои глаза снова стали влажными, и я усердно заморгала. – Не говори мне такое вещи, когда я не могу поцеловать тебя, чтобы не откусить тебе губы.

На сей раз его улыбка, казалось, разогнала все тени в амбаре. Он встал, отрясая солому с джинсов, и я тоже поднялась. Дела были далеки от нормы, и ситуация с Кобальтом оставалась открытой раной на моем сердце, но он был свободен. И Гаррет выбрал остаться. Возможно, теперь все трое из нас наконец-то смогут двигаться дальше. И надеюсь, время исцелит те ужасные шрамы, которые мы оставили друг другу.

– Тристан указал место встречи, – сказал Гаррет, возвращаясь к стоящей перед нами задаче. – Оно находится на полпути между нашим нынешним местоположением и моим бывшим капитулом, не слишком далеко, но мы должны будем двигаться быстро. – Ты готова идти?

Я кивнула.

– Встретимся снаружи.

Данте

– Здравствуйте, мистер Хилл. Мы ожидали вас.

За столом сидело около пятнадцати драконов, все подняли глаза на меня, когда я вошел в комнату. Все старше меня. Все важные персоны. Некоторых я узнал сразу. Мистера Рота, главу василисков, Мейса, Лилит, доктора Олсена, его команда также присутствовала, и ученый склонил голову, когда я прошел мимо, приближаясь к столу.

Пятнадцать пар древнейших драконьих глаз следили за мной, пока я занимал свое место рядом с мистером Ротом. Несколько недель назад я бы занервничал, возможно, даже пришел бы в ужас при личной встрече с таким количеством взрослых драконов. Но это было до того, как я узнал, кем являюсь. Прежде, чем получил в свое распоряжение власть от самого Старейшего Змия. Я был не просто каким-то безызвестным детенышем. Я наследник «Когтя», сын самого могущественного дракона в мире. Никто здесь не посмеет бросить мне вызов.

Восторг и ликование распространились внутри. Я уже близко. Так близко к достижению своей мечты. Всего один шаг к вершине и свободе. Все, чего я желал, было почти в моих руках. Оставалось только одно дело, которое я должен был завершить.

Старый седовласый дракон поднялся со своего места, весь в шрамах и со стеклянным глазом, поблескивающим в тусклом свете лампы над головой. – Ночь клыка и пламени скоро наступит, – сказал он низким мрачным голосом. – Пришло время нанести последний удар по врагам «Когтя» и уничтожить их навечно. Командиры… – Он обвел глазами сидящих за столом. – Вам известно, зачем вы здесь. Последние вопросы, прежде чем мы начнем.

– Сэр. – Я поднялся со стула. – Могу я?

– Мистер Хилл. – Старый дракон прищурил один здоровый глаз и уставился на меня. Очевидно, он был удивлен, и, возможно, слегка раздосадован, что его встречу прервали. Но лишь склонил голову и жестом предложил мне продолжить.

– У меня имеется пожелание, сэр, – невозмутимо сказал я. – Если цели еще не определены, то я бы хотел возглавить проведение атаки на Западный капитул Ордена в Соединенных Штатах.

– Западный капитул, – повторил дракон. – Не вижу причин для отказа, но имеется ли конкретная причина, по которой вы выбираете эту цель, мистер Хилл?

– Да, – просто ответил я. – Имеется. – Он ожидал, что я продолжу, и когда молчание затянулось, тихонько фыркнул.

– Такая как?

– Мои мотивы – это мое личное дело, сэр, – произнес я настолько вежливо, как только мог. Он хмыкнул, очевидно, недовольный, но не захотел со мной спорить, как я и подозревал. – Но этот капитул в прошлом принес мне и «Когтю» много горя. Скажу только, что хочу лично удостовериться, что он будет уничтожен.

Гаррет

– Эмбер. – Я потянулся и нежно потряс девушку рядом со мной. – Мы на месте.

Она шевельнулась и выпрямилась на пассажирском сиденье, с секунду оглядываясь по сторонам. Это была долгая поездка из фермерского домика в центре необитаемой пустоши, и пейзаж определенно изменился. Теперь бескрайние поля и открытое небо сменились высокими зданиями, развязками дорог и пробками, необычными для пахотных земель Айдахо, но не для городов вроде Рино в Неваде. Был уже поздний вечер, и солнце почти опустилось за возвышающимися вдалеке горами. Фонари освещали дороги и улицы, сигналы ревели, и толпы людей разгуливали по тротуарам.

Я подавил вздох. Еще один крупный многолюдный город. Я скучал по короткой передышке на ферме: даже несмотря на множество шумных подростков-драконов, наполнивших дом, все равно можно было выйти наружу и слушать одних только птиц, насекомых и ветер в кронах деревьев. Все это напоминало мне мой старый капитул, уединенный далеко в пустыне Мохаве, убежище от всего остального мира.

– Сколько времени? – спросила Эмбер, поворачиваясь ко мне.

– Шесть сорок пять, – ответил я и, глядя на ее слегка растерянное выражение лица, добавил: – Без четверти семь.

Она кивнула и уставилась в лобовое стекло на ресторан у края парковки.

– Мы встречаемся с ним в семь тридцать, верно?

– Да, – подтвердил я. – Хотя зная Тристана, я бы сказал, что он, вероятно, уже там. – Я связался со своим бывшим напарником сразу после прибытия в дом, хотя не знал, услышу ли его снова. После происшествия с Патриархом я бы не стал винить его, откажись он полностью иметь со мной дело. Когда я посылал сообщение, то задумался, был ли он сам в порядке. Я, возможно, победил Патриарха в битве и дестабилизировал Орден, но, по словам Эмбер, именно Тристан выстрелил и убил лидера Святого Георгия. За это он не понесет наказания; по крайней мере, это я знал. Патриарх нарушил правила поединка, что свидетельствовало о его виновности, и Тристан поступил соответствующе. Но все же это было тяжким бременем, оказаться убийцей человека, которого Орден почитал превыше остальных.

К моему удивлению, он ответил в течение минуты, настаивая на встрече один на один. Рино оказался удобным пунктом на полпути, и скромный ресторанчик с вездесущими официантами был хорошим местом, чтобы мы оба знали – один не подставит другого. Мы все еще оставались врагами на противоположных воюющих сторонах, и я не мог ослабить бдительность.

Эмбер проверила пистолет, прикрепленный к ее поясу, натянула футболку, чтобы скрыть кобуру, и посмотрела на меня.

– Готов?

Я кивнул.

– Будь начеку, – предупредил я. – Знаю, тебе известно, чему мы противостоим, но Тристан все еще является частью Ордена. Мы не можем знать, что он не предаст нас.

Мы вместе пересекли парковку и вошли в заведение. Внутри нам лучезарно улыбалась сотрудница, пока мы приближались к ней, и не замечала того, как мы сканируем помещение, выискивая врагов.

– Добрый вечер, – поприветствовала она нас, когда мы ступили на возвышение. – На двоих?

Я покачал головой.

– У нас тут назначена встреча, – сказал я ей. – Сент-Энтони?

– Ах да. Он предупредил, что вы придете. Прямо сюда, пожалуйста.

Она повела нас к угловой кабинке, жестом указывая на сиденья с вежливым пожеланием «Наслаждайтесь ужином», прежде чем уйти. Я продолжил стоять, чувствуя, как Эмбер застыла рядом со мной. Мужчина в кабинке, спокойно смотрящий вверх на нас со сложенными на столе руками, не был Тристаном.

– Здравствуй, Себастьян, – поздоровался лейтенант Мартин и указал на места перед собой. – Пожалуйста, присядь.

Я не сел. Тут же напрягся и быстро окинул комнату взглядом в поисках тех, кто может оказаться солдатами Святого Георгия. Лейтенант Мартин вздохнул.

– Расслабься, Себастьян. Я один. Кроме меня здесь никого нет, и ни одной душе в Ордене неизвестно, куда я отправился. А теперь, пожалуйста… – он снова указал на кабинку, натянуто улыбаясь мне. – Присядь. Ты и твой дракон вне опасности, по крайней мере, сегодня.

С опаской мы сделали так, как он просил, скользнули на сиденья напротив него.

– Где Тристан? – спросил я, и его лицо стало мрачным.

– Остался в казарме. Он к нам не присоединится. – Мартин замолчал, пока официантка накрывала стол и приносила заказы. Когда она ушла, он глотнул воды и продолжил унылым голосом: – Себастьян, тебе нужно знать, что после случившегося с Патриархом, Сент-Энтони был заключен под арест. Он сознался в заговоре против Патриарха, и что встречался с тобой без ведома Ордена. Оба преступления считаются изменой, что, я уверен, тебе и самому известно. Нашлись те, кто призывал к его казни за роль, которую он сыграл той ночью в помощи тебе.

У меня внутри все оборвалось. Я знал, что Тристан идет на огромный риск, помогая нам, что Святой Георгий может увидеть в нем соучастника подготовки всего случившегося. И надеялся, что его поступки упустят из виду в общем хаосе; наказание для моего бывшего напарника было последним, чего я хотел.

– К счастью, – продолжил Мартин, – или к несчастью, зависит от того, как на это посмотреть, в Ордене сейчас небольшие волнения. Со всеми этими беспорядками и путаницей никто не взялся организовывать суд. Или как минимум у них сейчас есть дела поважнее, о которых следует беспокоиться. А я не имею намерений в будущем напоминать им об этом.

– Однако, – добавил он, когда я слегка расслабился, – когда дуэль окончилась и ты исчез с теми драконами, я подозревал, что мы тебя еще увидим, Себастьян. И знал, что если ты решишь снова связаться с Орденом, то это произойдет через Сент-Энтони. Я взял на себя обязательство держать его под постоянным контролем, чтобы, когда ты объявишься, я узнал бы об этом.

– Значит, это вы вчера ответили мне, – сказал я. – Вы назначили встречу, не Тристан.

– Да, это сделал я.

– Зачем?

Мартин не дал прямого ответа. Он уставился в стол, сложив пальцы шпилем, его взгляд стал угрюмым.

– Ты вестник перемен, Себастьян, – наконец, произнес он. – К добру или ко злу, но вокруг тебя происходят события, которые никто не может предвидеть. Так повелось с тех самых пор, как только ты впервые прибыл в Академию. Даже до этого. С того дня, когда Лукас нашел тебя в лагере «Когтя» и забрал в Орден в качестве солдата. Я наблюдал за тобой все эти годы и видел, что подобное случалось время от времени. Когда бы ни происходило нечто важное, то, что может пошатнуть основы нашего мировоззрения, ты всегда оказывался в центре событий. Сейчас Патриарх мертв, Орден охвачен хаосом, и по этой причине «Коготь» становится сильнее. – Он перевел взгляд на Эмбер, тихо сидящую рядом со мной, и его челюсти сжались. – Мне следовало бы убить тебя, Себастьян, – продолжил он, отчего у меня внутри все сжалось. – За то, что ты повернулся спиной к Ордену и всему, что тот отстаивает. Ты предал своих братьев, и ты предал меня. Но что хуже всего… – Его глаза сузились. – Ты предал Лукаса, человека, спасшего тебя, человека, который привел тебя к нам и научил всему, что ты знаешь. Он сгорел бы от стыда, если бы мог сейчас тебя увидеть.

Терзающая боль не отразилась на моем лице, хотя если бы он пронзил меня ножом, я сомневаюсь, что это ранило так же сильно, как произнесенные им только слова. Я подумал о своем наставнике, вспоминая его слова, то, как он всегда подталкивал меня становиться лучше, стараться усерднее. Быть лучшим. Идеальным солдатом. На меньшее Лукас Бенедикт был не согласен. После его убийства в битве я ударился в обучение с одним-единственным решением – стать Идеальным солдатом. Если бы напротив меня сейчас сидел Бенедикт, а не Габриель Мартин, была бы моя миссия той же? Был бы я сам все тем же?

– Но, – вздохнув, продолжил Мартин, – ты также оказался тем, кто выяснил правду. Ты вытащил на свет этот заговор, ты и твои драконы. И, невзирая на то, во что верит Святой Георгий, ты сильно рисковал, чтобы привлечь к этому внимание Ордена. Я не забуду, что ты сделал, но с моей стороны было бы глупо не выслушать тебя. – Его голос стал холодным и суровым, глаза сверкнули, когда он бросил на девушку рядом со мной полный ненависти взгляд. – Даже если я должен высидеть ужин с демоном.

Губы Эмбер сжались, но она ничего не сказала. Она знала, что никакие слова не изменят отношение Мартина. Она была драконом, что в его глазах означало, что она была монстром. Но он совершенно не знал ее. Никогда не видел ее храбрости, доброты и решимости. Никогда не видел, как она рискует своей жизнью ради кого-то, будь то человек или дракон, поскольку все жизни для нее являлись бесценными. Он не знал, как сильно она ненавидит бесконечные битвы и убийства и с нетерпением ждет дня, когда война будет окончена. Даже в сидящей прямо перед ним Эмбер он видел только дракона.

Но он все же находился здесь, разговаривал с нами. Сидел напротив своего заклятого врага и вел беседу, вместо того, чтобы попытаться тут же расправиться с угрозой. Это начало, подумал я. Мы не сможем закончить войну в один миг, но, по крайней мере, это было шагом в правильном направлении.

– Итак. – Мартин снова сложил руки перед собой. – Говори, Себастьян. Ты рискнул связаться с Сент-Энтони по определенной причине. Полагаю, это было нечто важное. – Выражение его лица стало мрачным. – Хотя, предупреждаю вас обоих, не уверен, что Орден может сделать то, о чем вы думаете теперь, когда нет Патриарха.

– Почему? – спросила Эмбер, произнеся первые слова с начала встречи. Мартин сурово посмотрел на нее, но отвечал спокойно.

– Когда Себастьян раскрыл причастность Патриарха к «Когтю», это повергло Орден в хаос. Его смерть еще больше раздробила организацию. Святой Георгий раскололся на тех, кто признал, что Патриарх работал с драконами, и тех, кто верит, будто его подставили. Капитулы отозвали назад своих солдат и действуют независимо друг от друга. Все возмущены, но никто не знает, что делать и кому доверять. – Глаза Мартина сузились. – Ты бросил нас в довольно серьезной неразберихе, Себастьян, – сказал он. – Поэтому я надеюсь, что какие бы новости ты ни собирался рассказать мне, ты не ждешь, что Орден отреагирует тотчас. Если отреагирует вообще.

Эмбер медленно выдохнула.

– «Коготь» ждал этого, – произнесла она, ее голос наполнился тихим ужасом. – Они, вероятно, планировали сами изобличить Патриарха, а мы просто поторопили ход событий.

Я думал о том же, и тошнотворное ощущение в желудке начало нарастать. Когда Орден настолько разобщен и дезорганизован, время для атаки просто идеальное. Намеренно или нет, мы могли расчистить «Когтю» путь, что им и было нужно. Мартин стиснул зубы, его взгляд стал пронзительным, когда он смотрел мимо нас.

– Значит, полагаю, это насчет «Когтя». – Это не было вопросом.

Я кивнул.

– Сэр, – начал я, глядя вверх на него. – Вы должны обратиться к Ордену. Мы пришли сюда с предупреждением – «Коготь» собирается ударить по Святому Георгию. Мы не знаем когда, но это случится уже очень скоро.

Мартин выпрямился.

– Нападение? – сказал он. – На территорию Святого Георгия? Где это произойдет? – спросил он, подавшись вперед. – На какой капитул?

– На все, – ответила за меня Эмбер, отчего его брови поползли вверх. – Каждый капитул, каждое прибежище Ордена по всему миру будут атакованы в одну ночь. Одновременно.

– Это невозможно, – невозмутимо произнес Мартин. – «Коготь» не настолько многочислен для подобного рода операции. Особенно с тех пор, как мы уничтожили больше драконов за последние три года, чем за все время прежде.

– Большинство из этих драконов не состояли в «Когте», – сказал я, чувствуя, как нарастает злость в сидящей рядом Эмбер. – Они были отступниками, дезертирами, оставившими организацию и ушедшими в подполье. Или драконами, которые вовсе никогда не были частью «Когтя». Все, что вы делали, это ликвидировали врагов «Когтя», драконов, которых они хотели убрать с пути.

– Неважно. – Мартин откинулся назад и не казался обеспокоенным. – Не имеет значения, были ли эти «отступники» частью организации или нет. У «Когтя» все еще недостаточно численных ресурсов для полномасштабной атаки на Орден.

– Теперь достаточно, – вмешалась Эмбер. – У них есть армия драконов. И если вы не воспримете это всерьез, они ударят по Святому Георгию, когда никто не будет готов к нападению, и сотрут его с лица земли.

Он долго смотрел на нее изучающим взглядом.

– И чем это плохо для тебя, дракон? – спросил он тихим голосом. – Себастьяна я могу понять. Он был обманут и извращен врагом, но преданность делу и своим бывшим братьям Святого Георгия не может быть так быстро выкорчевана из его сердца. Но ты… – Его тон стал холодным. – Ты дракон, и мы враждуем. Если Орден падет, твой вид будет волен делать все, что пожелает. «Коготь» победит. Почему же ты стараешься предотвратить полное уничтожение своих врагов?

– Потому что некоторые из нас не хотят этого, – твердо произнесла Эмбер. – Клянусь, вы, упрямцы из Ордена, слышите лишь то, что хотите слышать. Не могли бы вы, пожалуйста, просто услышать то, что я сейчас скажу? Я говорю вам, что не являюсь частью «Когтя». И не хочу, чтобы убийства продолжались. У меня нет ни желания, ни намерения порабощать кого-то или захватывать мир. Но если вы не предупредите Орден о готовящейся атаке, «Коготь» убьет всех вас. И это обернется катастрофой для каждого, включая мой вид.

– Так говорите вы. – Голос Мартина все еще не звучал убежденно. – Но это совершенно не объясняет мне, как «Коготь» обзавелся достаточно большой армией, чтобы уничтожить Орден за одну ночь.

– «Коготь» клонирует драконов, – хладнокровно ответил я. – Вот как они набрали себе армию – вырастили из крови и ДНК других драконов. Количество больше не играет роли, поскольку они могут просто создать больше.

Впервые за все время Мартин, казалось, был шокирован. Его кожа начала бледнеть, и он уставился на меня одновременно с неверием и ужасом.

– Клонируют драконов? – повторил он. – Вы точно уверены в этом?

Я кивнул.

– Мы сами видели их. Они не похожи на остальных. Эти драконы выращены для войны, сражений и больше ничего. Они не созданы быть человечными или смешиваться с остальной популяцией. Они пушечное мясо, солдаты, которых не волнует, выживут они или будут убиты.

– Как много?

– Мы не знаем наверняка, – ответила Эмбер. – Но можем предположить, что достаточно для победы над Орденом. Особенно теперь, когда он разобщен. – Она слегка поежилась, ее голос стал мрачным. – Вы никогда не встречали драконов, подобных этим, – они были запрограммированы учеными «Когтя» на повиновение, и теперь подобны машинам. Ни страха, ни инстинктов самосохранения. Они не отступят и не убегут, даже если большинство из них погибнет – они продолжат просто наступать до тех пор, пока полностью не уничтожат то, что бы их ни послали убить.

– Поэтому вы должны предупредить остальных в Ордене, – повторил я. – Оповестить их, что «Коготь» собирается атаковать, и нужно приготовиться к крупномасштабному вторжению. Налет должен произойти скоро, максимум через день или два. Капитулы не смогут выстоять поодиночке – им понадобится поддержка всего Ордена, если они хотят выжить.

Теперь лицо Мартина стало белым, и он кивнул.

– Я постараюсь, Себастьян, – сказал он. – Это станет моей первостепенной задачей – предупредить Орден. – Он сдвинул брови и покачал головой. – Но по причине внутренних распрей и из-за того, что сейчас капитулы действуют обособленно, будет трудно разослать настолько массовое сообщение. Даже если я смогу, то не уверен, что они послушают. Если предупреждение будет исходить от меня, оно немедленно вызовет подозрения.

– Вы? – спросила Эмбер. – Почему?

– Из-за сотрудничества с Себастьяном и той роли, которую я сыграл в судьбе Патриарха, – пояснил Мартин. – Я свидетельствовал в пользу Себастьяна на собрании. Я побудил офицеров выслушать, что он должен был сказать. Я выбрал поверить предателю и дракону, отвернувшись от собственного Патриарха. И я являлся одним из секундантов на дуэли. Я наблюдал, как Сент-Энтони казнил лидера Святого Георгия и ничего не предпринял, чтобы остановить его. – Его глаза потемнели, на долю секунды лицо исказили эмоции, но тут же исчезли, и их невозможно было разгадать. – По причине всего вышеперечисленного в Ордене есть те, кто верит, что на мне лежит не меньшая вина, чем на Себастьяне. А если так, они станут выяснять мои мотивы. Захотят узнать, откуда я получил информацию, и если станет известно, что я встречался с Себастьяном и одним из его драконов-приятелей, они без сомнений станут взывать к суду, если не к моей казни.

– Но вы предупредите их об атаке «Когтя», – в ужасе сказала Эмбер. – Почему должно иметь значение, откуда исходят сведения? Ордену следует собраться вместе ради собственной защиты, а не препираться насчет того, кто с кем встречался.

Я вздохнул.

– Потому что в Святом Георгии не доверяют ничему, что исходит от «Когтя», – пояснил я, и Мартин кивнул. – Потому для них все драконы одинаковые, а все, что исходит от «Когтя», запятнано, извращено или является ловушкой. Они никогда не поверят, что дракон или тот, кто им сочувствует, хочет помочь Ордену Святого Георгия.

– Некоторые могут поверить, – медленно произнес Мартин. – Если они будут предупреждены об атаке «Когтя», некоторые в Ордене могут предпринять необходимые шаги для защиты своих капитулов. Но в целом потребуется чудо, чтобы объединить сейчас Орден. Я лишь надеюсь, что мы сможем пережить надвигающееся наступление. – Эти строгие черные глаза встретились с моими, выражение его лица было угрюмым. – Это все, что ты хотел сказать мне, Себастьян?

– Да, – оцепенев, ответил я. Были и другие вещи, которые мне хотелось узнать. О Святом Георгии, Мартине и моих бывших братьях. Но сейчас было не время для моих расспросов и объяснений Мартина. – Это все, сэр.

Мартин кивнул и поднялся.

– В таком случае, если позволите, – произнес он, бросая счет на стол и отступая. – Я должен вернуться в Орден. Оповещение должно быть разослано сегодня ночью. Себастьян… – Он бросил на меня недолгий и нечитаемый взгляд. – Не знаю, почему ты предал нас, – сказал он, – и почему выбрал сторону ящериц, но, очевидно, что ты все еще важная фигура в этой борьбе вне зависимости от того, какую сторону принимаешь. Умышленно или нет, но ты влияешь на происходящие вокруг тебя события. – Его взгляд стал пронизывающим. – Мне интересно, знаешь ли ты, ради чего ты действительно сражаешься.

Я выдержал его взгляд.

– Я знаю, ради чего сражаюсь, сэр, – тихо произнес я. – Мне известно, на какой я стороне, и это не «Коготь» или Святой Георгий. Это сторона перемен. Мы воевали так долго, что не можем разглядеть правду прямо у нас под носом. – Я почувствовал на себе взгляд Эмбер, и намеренно потянулся и обнял ее за плечи. – Они не должны быть нашими врагами. Если бы только Орден дал им шанс, а не смотрел на них, как на демонов, тогда, возможно, эта война наконец-то закончилась бы.

Мартин не сказал ничего. Он стоял, сдвинув брови, будто внутри его происходила безмолвная битва. Наконец, он вздохнул, его плечи опустились, следующие слова лейтенанта прозвучали едва различимо:

– Пойдем со мной, Себастьян.

Я застыл, шокированный, и уставился на него.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты вернулся к нам, – продолжил он. – Назад, на базу. Ты чертовски хороший солдат, даже если не сражаешься на нашей стороне. И ты знаешь этих… – он остановился. Я подозревал, что он собирался сказать «этих тварей», но изменил решение в последний момент, – драконов лучше, чем кто-либо. Хочу, чтобы ты объяснил сложившуюся ситуацию остальным бойцам, поведал полную историю, так они действительно поймут, что на нас надвигается.

– Они не поверят мне, сэр. И, вероятнее всего, пристрелят, как только увидят, если я вернусь назад.

– Нет, они не сделают этого, – ответил Мартин. – Там буду я. Им не нужно верить – они просто должны следовать приказам. Но я хочу, чтобы ты все объяснил, Себастьян. Ты знаешь драконов. Твое присутствие увеличит наши шансы в борьбе с ними. И люди тебя знают. Как предателя, да, но нет ни одного бойца, который не слышал бы об Идеальном солдате. Если ты будешь с нами, я считаю, у нас будет больше шансов против «Когтя».

Я сидел неподвижно, тяжелая ноша, казалось, опустилась на мои плечи. После смерти Бенедикта, когда мне было всего одиннадцать, Мартин взял меня под свое крыло. Он не был таким наставником, как Бенедикт, но позаботился о том, чтобы я превосходил других, чтобы старался изо всех сил в Академии. Я не часто видел его, пока учился в школе, но, когда наши пути пересекались, он обязательно разговаривал со мной несколько минут, спрашивая о моих занятиях и тренировках, удостоверяясь, что у меня имеется все нужное. Он был еще одной неизменной властной личностью в моей жизни в Святом Георгии, еще одной причиной, по которой я так усердно заставлял себя становиться лучше. Его разочарование во мне, в том, кем я стал, постоянной болью терзало меня изнутри. Но знать, что близится, что это может оказаться последним разом, когда я его вижу, было еще хуже.

Я понимал, что должен помочь моим бывшим братьям. Хотел снова встать рядом с ними – не для уничтожения драконов, а ради защиты своего старого дома от армии клонов, которая разорвет их на части. Мартин, Тристан, все солдаты, с которыми я вырос… мне становилось дурно при мысли, что они могут умереть. Мартин был прав: я все еще оставался преданным, если не идеалам Святого Георгия, то людям, некогда составлявшим мою семью. Они не знают, что надвигается. И я не хочу бросать их на растерзание «Когтю» и его армии клонов.

Но теперь у меня другая семья. Другой отряд, заручившийся моей верностью и дружбой, и в особенности одна конкретная девушка, которой я отдавал нечто большее. Как бы сильно я ни хотел принять предложение Мартина вернуться в Святой Георгий и говорить от драконьего вида, было совершенно невозможно оставить Эмбер.

– Простите, сэр, – пробормотал я, и челюсть Мартина сжалась. – Но я не могу вернуться назад с вами. Орден не единственный, кого «Коготь» собирается уничтожить. Мое место здесь.

Тон лейтенанта был ледяным.

– С драконами.

– Да.

– Понимаю. – Мартин отступил назад, его тело казалось одеревенелым, когда он собрался уходить. – Если таково твое решение, тогда прощай, Себастьян.

– Лейтенант, – окликнула его Эмбер, прежде чем он смог развернуться и зашагать прочь. – Постойте. Всего мгновение, пожалуйста.

В недоумении я повернулся к ней. Она не смотрела ни на кого из нас, а уставилась на свои лежащие руки на столе, ее взгляд был мрачным, в глазах читались противоречия. Обеспокоенный, я коснулся ее руки, и она закрыла глаза.

– Эмбер? Ты в порядке?

– Гаррет… – Она сделала тихий вдох, открыв глаза и повернувшись ко мне. Сейчас в ее взгляде появилось нечто новое, серьезная решимость, почти перекрывающая страх и нежелание. – Ты должен пойти с ним, – произнесла она, и все внутри меня оборвалось. – Возвращайся в Орден и расскажи им о нас, об отступниках и драконах за пределами «Когтя». Они послушают тебя.

– Нет. – Во мне вспыхнуло отчаяние, и я замотал головой. – Что насчет Райли и всех остальных? «Коготь» придет за ними.

– Мы присоединимся к вам, – решительно ответила она. – Я вернусь и смогу убедить Райли, что мы должны противостоять «Когтю» вместе. Все мы. Отступники и Святой Георгий, бьющиеся как единое целое. Это наш последний способ выстоять против такой армии.

Эмбер схватила меня за руку, пристально глядя на меня.

– Поэтому ты должен вернуться назад и сказать им, что мы придем, Гаррет. Удостовериться, что они знают – мы там, чтобы помочь. А я постараюсь собрать всех с нашей стороны, кого только смогу. Обеспечь, чтобы Святой Георгий не убил нас на месте. – Она подняла глаза на Мартина. – Если отряд драконов прибудет к воротам Западного капитула, чтобы присоединиться к вам в битве против «Когтя», можете вы обещать, что ваши солдаты не изрешетят нас пулями, как только увидят?

Мартин выглядел потрясенным.

– Драконы помогают Ордену? – повторил он, словно сама идея подобного была немыслима. – На такое никогда не согласятся. Остальные в Святом Георгии…

– Скоро будут атакованы «Когтем», – перебила Эмбер. – Наряду с каждым драконом, неугодным организации. Мы помогаем не вам – мы объединяем силы, чтобы обе наши стороны не были вырезаны. – Она помотала головой. – Не говорите мне, будто вам не нужна наша помощь. Вы один, лейтенант. Святой Георгий сломлен. Вам нужны союзники, в противном случае «Коготь» победит.

– Эмбер… – начал я, она повернулась ко мне и пристально посмотрела мне в глаза.

– Нет, Гаррет, – твердо возразила она. – Мы обязаны это сделать. Мы больше не можем прятаться. «Коготь» только продолжает наступать. Если он уничтожит Орден, все остальные окажутся следующими в очереди.

– Знаю, – сказал я, взяв ее за руку. – Я не спорю. Я вернусь в Святой Георгий и расскажу им все, что знаю. Все, чему научился, пока был с тобой и отступниками. И надеюсь, на сей раз они меня выслушают. Но… – Я обеими руками сжал ее руку, глядя в зеленые глаза. – Но я не знаю, сможешь ли ты уговорить Райли. Подумай, о чем ты его просишь. Если наш план – сражаться с той армией, то не все выберутся оттуда, Эмбер. Некоторые будут убиты. Ты должна признать это. – Ее лицо ожесточилось, и я сжал ее руку. – Можешь быть уверенной, Райли это известно. А ты видела, какой он покровительственный, когда дело доходит до его структуры. Что, если тебе не удастся убедить его позволить детенышам сражаться? Мы не можем принуждать кого-либо из них к бою, на каждого охотился Орден, либо они видели, как умирают их друзья. Как Каин. Что, если они откажутся помогать Святому Георгию?

– В таком случае, я приду одна, – ответила Эмбер. – И помогу тебе сражаться. Я не оставлю тебя, Гаррет. – Она не сводила с меня взгляда, зеленые глаза сверкали. – Не позволю тебе противостоять «Когтю» без меня. Даже если никто не придет, у тебя будет, по крайней мере, один дракон, сражающийся на твоей стороне, обещаю.

Мартин прочистил горло и с неловкостью в голосе произнес:

– Если мы собираемся идти, Себастьян, то должны сделать это сейчас, – сказал он. – Похоже, времени не так уж много, а нам многое еще предстоит сделать.

– Да, сэр, – машинально ответил я, но когда он шагнул к выходу, добавил: – Дайте мне еще секунду.

Он нахмурился и, казалось, собирался сказать что-то, вероятно, упрек солдату за возражение офицеру, чего я никогда не делал, пока находился в Святом Георгии, но вспомнил, что я больше не был одним из его бойцов.

– Хорошо, – сказал он, кивая. – Я буду снаружи.

В последний раз посмотрев на Эмбер, он резко развернулся и зашагал прочь. Я подождал, пока он совсем скроется из виду, прежде чем повернуться к дракону рядом со мной.

Она грустно улыбнулась.

– Что ж, все определенно пошло совсем не так, как мы ожидали, правда?

Я покачал головой.

– Я надеялся, на этот раз мы останемся вместе.

– Знаю. – Вздохнув, она склонилась ко мне, опуская голову на мое плечо. – Похоже, нам не удастся взять передышку, не так ли? С момента нашей встречи мы вынуждены, не переставая, расставаться по той или иной причине. Было бы замечательно провести вместе один непрерывный отрезок времени как обычные люди.

– Мы ведь не вполне обычные, не так ли?

– Нет, – прошептала она и опустила лицо на мое плечо, закрывая глаза. – Ненавижу делать это, Гаррет, – тихо произнесла она. – Каждый раз, когда мы расстаемся, я прихожу в ужас от того, что, возможно, никогда больше не увижу тебя. Что, если я не смогу вернуться вовремя? Что, если Ночь клыка и пламени наступит этой ночью, и к тому времени, как мы доберемся туда, Орден уже будет полностью уничтожен? – Она замолчала, ее следующие слова были едва различимы. – Я только открыла для себя все эти любовные штуки, – пробормотала она в мою рубашку, заставляя сжиматься мое сердце. – Не могу потерять тебя сейчас.

– Мы солдаты, – тихо сказал я ей. – Неважно, на какой мы стороне. До тех пор пока война продолжается, мы должны сражаться. Или наблюдать, как все вокруг нас горит. – Она прижалась ближе, жар ее тела пульсировал у моего бока, когда я потянулся и взял ее за руку. – Однажды, – прошептал я, переплетая наши пальцы вместе. – Однажды война закончится и сражения прекратятся. Вот зачем мы это делаем. Заставляем Святого Георгия понять, что не все драконы монстры. Они начали слушать, Эмбер. Год назад, да даже месяц назад Мартин никогда бы не согласился на подобную встречу с драконом и бывшим солдатом. Мы меняем устои. – Я нежно сжал ее руку. – Ты меняешь. Просто находясь здесь, желая разговаривать со Святым Георгием, ты бросаешь вызов всему, что они знают. – Что ты сделала и со мной.

– А как же «Коготь»? – мрачно поинтересовалась Эмбер. – И Старейший Змий? Орден верит, что драконы безжалостные существа, которые хотят властвовать над миром. Она определенно не делает ничего, чтобы изменить их мнение. А после того как они увидят клонов… – Она поежилась. – Никто не сможет посмотреть на этих существ без мысли о «бездушных монстрах».

Я поморщился. Эмбер была права: вид армии жестоких, лишенных разума драконов-клонов не поможет нам убедить Святого Георгия, что создания, с которыми они сражаются, не заслуживают смерти.

– Всему свое время, – сказал я. – Сначала позаботимся об Ордене, а потом станем беспокоиться о «Когте».

Она кивнула, замолкая. И несколько ударов сердца мы сидели тихо, прижавшись друг к другу и затерявшись в наших собственных мрачных мыслях, не двигаясь. Понимая, что это может оказаться последним разом, когда мы видим друг друга. Опять. Как сказала Эмбер, похоже, мы всегда будем разрываться на части, войной, нашими врагами, даже друг другом. Нежелание боролось с усталым чувством смирения. «И всегда будет так», – осознал я. Бояться за жизни друг друга, знать, что каждый проведенный вместе момент может оказаться для нас последним.

– Ты должен идти, не так ли? – прошептала, наконец, Эмбер. И я кивнул.

– Да, – прохрипел я, отказываясь отстраняться, но зная, что должен. – Мартин ждет меня. Ему не терпится вернуться назад. – Назад в Орден. В Святой Георгий, к братьям, которых я предал. Если бы я не знал Мартина так хорошо, то мог бы решить, что он собирается меня подставить, пытается заманить в тыл врага. Я гадал, что скажут остальные солдаты, как поведут себя, когда я пройду через те ворота. Не как заключенный или заложник, а снова как солдат. Солдат, преданный драконам.

И догадывался, что мне предстоит выяснить это довольно скоро.

– Если Райли не придет, – сказал я Эмбер, – если решит не рисковать своей структурой, скажи ему, что я все понимаю. И… скажи спасибо. Он поймет, за что.

– Скажу. – Эмбер подалась назад, часто заморгав. – И мы увидим друг друга снова, – сказала она, ее взгляд стал грустным, но решительным. – Скоро я буду там с армией отступников или без нее. – Она прижала ладонь к моей щеке и пристально смотрела на меня, словно запоминала мое лицо. – Просто пообещай мне, что останешься в живых, пока я не доберусь туда, парень-солдат. Если я умру, сражаясь с «Когтем», то хочу, чтобы это произошло рядом с тобой.

Я мягко улыбнулся.

– Это звучит трагически благородно, – пошутил я, стараясь хоть немного развеять печаль в ее глазах. Обмануть себя мыслью, что все не настолько серьезно, как, я знал, было на самом деле. Что это еще не конец, как я подозревал. – Солдат Святого Георгия и дракон, погибшие вместе на поле боя.

– Сражаясь по другую сторону войны, – добавила Эмбер. – Даже несмотря на то, что им предполагается быть смертельными врагами, ненавидящими друг друга. Как Монтекки и Капулетти.

– Если бы Ромео не умер от яда, – закончил я. – А Джульетта была бы огнедышащим драконом.

Она рассмеялась и склонила голову.

– Интересная мысль, – вслух рассуждала она. – Если так было бы, думаешь, история закончилась бы так же?

Я устало улыбнулся.

– Я думаю, нам предстоит это выяснить, – прошептал я и поцеловал ее. Она придвинулась ближе, хватаясь одной рукой за мою рубашку на груди, второй зарываясь в волосы. Я закрыл глаза и вдохнул ее запах, выжигая это мгновение в памяти на случай, если оно действительно окажется последним.

Эмбер отдалилась совсем немного, всматриваясь в мои глаза.

– Я люблю тебя, солдат, – прошептала она. – Знаю, ты уже слышал это прежде, но собираюсь продолжать говорить это… на случай, если мне не выпадет другого шанса. И мне бы хотелось, чтобы у нас было больше времени. Но его у нас было немного с самого начала. – Тень страданий легла на ее лицо, прежде чем она моргнула и смахнула ее. – Но я возьму все, сколько бы у нас ни оставалось. Но Мартин, вероятно, уже теряет терпение. Так что иди. – Она слегка надавила мне на грудь, отодвигаясь назад. – Пока не стало еще тяжелее. Я найду тебя снова, обещаю. – Хотя ее взгляд оставался мрачным, она смогла подарить мне едва заметную озорную улыбку. – Не начинай битву без меня.

– И не мечтай об этом. – Наклоняясь вперед, я еще раз поцеловал ее. – Я тоже люблю тебя, Эмбер, – прошептал я. – Скоро мы увидим друг друга снова. – И, хотя это была одна из самых тяжелейших вещей, которую я когда-либо заставлял себя делать, я выбрался из кабинки и зашагал прочь. Вышел из бара и оказался на тускло освещенной парковке.

Мартин ждал меня снаружи, стоя в мигающем свете неисправного фонаря. Его руки были скрещены на груди, он пристально рассматривал меня, пока я приближался. – Это заняло куда больше времени, чем я думал, – произнес он, когда я встал перед ним. – Себастьян, которого я когда-то знал, едва выдерживал разговор с гражданскими, не говоря о девушке. – Его глаза сузились. – О чем же настолько интересном вы с этим драконом разговаривали? А знаешь, что… неважно. – Он поднял ладонь вверх. – Я не хочу знать. У тебя с собой все, что нужно?

«Все, кроме девушки, о которой шла речь».

– Да, сэр, – просто ответил я.

– Ты вооружен, я так понимаю?

– Да, сэр, – снова повторил я.

Он кивнул.

– Ну, хорошо. Прежде, чем мы уйдем, позволь мне прояснить одну вещь, Себастьян, – угрюмо начал он. – Единственная причина, по которой я хотя бы рассматриваю это, лишь одна – Орден сейчас слишком разобщен, и иерархии внутри Святого Георгия практически не существует. Если то, что ты говоришь, правда, тогда моя обязанность любой ценой защитить свой капитул и солдат, которые живут в нем. Отсюда следует, что я буду прикрывать тебя, когда мы окажемся там. Смогу защитить тебя от солдат по прибытии, но не думай, что будешь принят назад с распростертыми объятьями. Ты все еще изменник и прислужник драконов, и всем в Ордене известно, что ты сделал. В лучшем случае, это временное перемирие. И если твои драконьи друзья объявятся, я не стану приказывать застрелить их на месте, но им следует оставаться так далеко от солдат, как только возможно. Это понятно?

– Да, сэр, – снова ответил я. Это не было идеальным вариантом: я знал, мои бывшие братья презирают меня так же сильно, как и драконов, с которыми сражаются. Знал, что все еще остаюсь предателем и врагом в их глазах. Подобно Каину, имелось несколько солдат, которые, я мог догадаться, потребуют наказания и могут попытаться свершить его надо мной самостоятельно. Эти самые солдаты придут в ярость, если в капитуле объявится группа драконов, даже тех, которые считаются нашими союзниками. Я должен буду вести себя осторожно, чтобы защитить себя и своих «чешуйчатых друзей» от бывших братьев. Если они ранят Эмбер или какого-то детеныша в структуре Райли, я никогда себе этого не прощу.

И все же, хоть я и должен буду действовать осторожно и очень мягко прощупывать почву, это было гигантским шагом вперед. Мартин выслушал нас. Он говорил с Эмбер, не пытаясь убить ее. И впервые в истории отряд драконов будет допущен внутрь Святого Георгия. Это все изменит.

Если только Райли решит прийти, тогда это случится. И кто-нибудь из нас все еще останется в живых после Ночи клыка и пламени.

Мартин кивнул и указал на черный джип в нескольких шагах от нас.

– Ладно, – угрюмо сказал он. – Уезжаем отсюда.

Когда я последовал за ним в машину и закрыл дверь, меня охватило смутное чувство дежавю. Прежде я сидел в этом джипе с Мартином всего однажды, но помню все настолько четко, как если бы это случилось вчера. Шесть лет назад, когда он забрал меня из Академии Святого Георгия и мы поехали на похороны Лукаса Бенедикта.

Мартин не смотрел на меня, но я размышлял, вспоминает ли он об этом.

Пока мы выезжали с парковки, я мельком увидел девушку с красными волосами в зеркале заднего вида, наблюдающую, как мы уезжаем, и внутри у меня все сжалось. «Я увижу ее снова», – сказал я себе. Райли питает отвращение к Ордену и готов защищать свою организацию с угрожающим рвением. Он будет, что вполне понятно, потрясен самой идеей помощи людям, которые убили так много из его вида. Детеныши не были солдатами. Они были подростками, жестоко гонимыми «Когтем» и Святым Георгием, и имели полное право бояться и ненавидеть обе организации. Но если кто и мог убедить их выйти из укрытия и встать рядом со своими древними врагами, то только Эмбер. Как только она вбивала себе что-нибудь в голову, очень немногое в этом мире могло ее остановить. Она так сильно изменилась со времен той девушки, которую я повстречал в Кресент-Бич: стала настоящим солдатом, осознающим, что поставлено на кон, и готовым жертвовать ради того, что должно быть сделано.

Я только молился, что, когда все это кончится, мы сумеем смириться с жертвами.

Райли

– Что ж, все здесь, – пробормотал Уэс. – Все пристанища эвакуированы. Все контакты и связи обрублены. Структура официально мертва.

– Хорошо, – коротко ответил я. – Так им будет сложнее выследить нас. И когда «Коготь» придет в пристанища, то не останется ничего, что они могли бы найти. – Я стоял в маленькой спальне, которую мы делили с Уэсом, человек сидел за столом с открытым ноутбуком, я стоял у него за спиной. Две двухъярусные кровати стояли позади нас у противоположных концов стены, но у меня было немного времени, чтобы прилечь, с момента нашего приезда. Каждая секунда была посвящена тому, чтобы обеспечить безопасность моей подпольной организации, удостовериться, что все детеныши устроились, разработать аварийный план спасения с Уэсом на случай, если армия бездушных драконов-клонов нагрянет посреди ночи.

– Насколько мне известно, – Уэс откинулся назад на спинку стула, потирая глаза. Он был так же изможден бессонными рабочими ночами, пока находил всех в организации, связывался со всеми нашими людьми, сворачивая структуру информаторов и их связи. – Мы потеряли нескольких в этом году, Райли, – проворчал он, качая головой. – Больше, чем когда-либо в прошлом. Орден был кровожадно безжалостным.

Я устало кивнул. Семнадцать детенышей остались в живых. Семнадцать из двадцати пяти, столько их было год назад. Это вызывало у меня приступ тошноты. Я помнил их имена, их лица, истории и прошлое. Знал каждого и каждую смерть, и это пожирало меня, словно рак, заставляя неистово злиться на самого себя. Предполагалось, что я должен заботиться о них. Они пришли ко мне за защитой, а я их подвел.

«Хватит». Я не могу допустить еще одной смерти. Здесь все еще было семнадцать драконов, рассчитывающих на меня, ожидающих, что я смогу защитить их от «Когтя» и Ордена. И пока я являюсь руководителем этой структуры, я не могу допустить, чтобы прошлые неудачи или личные недостатки останавливали меня от выполнения прямых обязанностей.

Но даже несмотря на это, в самом темном, чернейшем уголке моей души крошечной части меня было наплевать, что случится дальше. «Пусть все умрут, – шептала она. – Позволь огню объять мир, и пусть все испепелит драконье пламя. Какое нам до этого дело теперь, когда она ушла?»

– Кобальт.

Я обернулся с почти виноватым выражением лица. В дверном проеме стояла Мист и смотрела на нас: длинные серебряные нити волос мягко сияли в тусклом свете. Я не видел бывшего агента «Когтя» с тех пор, как мы прибыли, отвлеченный на Уэса, детенышей, организацию… и Эмбер. Честно говоря, я почти забыл о Мист. Но до меня дошло, что я не имел ни малейшего понятия, чем она занималась с момента приезда, и это слегка беспокоило. Она ведь была василиском и работала на «Коготь». Этих причин было более чем достаточно, чтобы относиться к ней с осторожностью, приглядывать за ней.

– Мне нужно с тобой поговорить, – объявила она своим спокойным, практичным голосом. – Можем мы?

Я пожал плечами.

– Я тебя не останавливаю.

Мист нахмурилась.

– Наедине.

Уэс фыркнул и ссутулился над ноутбуком, уставившись в экран.

– Ох, пожалуйста, не обращай на меня внимания, – пробурчал он. – Я всего лишь добрая половина этой чертовой операции, так, почти никто.

Я закатил глаза.

– Жди здесь, – сказал я ему, обходя вокруг кресла. – Продолжай делать то, над чем работаешь. Я буду прямо за дверью. – Я указал на Мист, и она безмолвно вышла из комнаты.

Фермерский дом погрузился в темноту, когда я закрыл за собой дверь и ступил в коридор к другому дракону. Большинство детенышей уже спали, измотанные переездом и стрессом дороги. Правда, мне пришлось установить жесткое правило «отбой», чтобы некоторые взрослые не подбивали остальных сидеть до полуночи. Это также являлось частью беседы, которую я должен был проводить с каждым, кто прибывал, объясняя базовые правила и вещи, которые абсолютно точно нельзя делать, находясь на ферме. Не превращаться, не драться и не разгуливать в одиночку были в тройке главных пунктов. Мне не нравилось вести себя так строго, но с семнадцатью молодыми драконами под одной крышей и всего тремя присматривающими за ними помощниками, включая Джесс, женщину, заботящуюся об этом месте, я должен был поддерживать некое подобие порядка, иначе все быстро вышло бы из-под контроля. К счастью, каждый здесь знал и уважал Кобальта, едва ли не кланяясь. Не считая единственного инцидента с Каином, проблем больше не возникало.

Мист ждала меня в конце коридора в темном углу рядом с ванной. Ее лицо было мрачным, когда я подошел, и во взгляде, который она на меня бросила, читалась смесь раздражения и смирения. Как если бы она предпочла находиться где-нибудь еще. По какой-то причине меня это беспокоило, и я нахмурился, скрещивая руки, когда посмотрел вниз на нее.

– Итак, в чем дело, Мист? Ты разочарована? – Я кивнул на одну из спален дальше по коридору и ухмыльнулся. – Наконец, увидела мою структуру, и тебе даже не пришлось меня для этого пытать. Ты не этого ожидала?

Она подняла бровь.

– Вообще-то, она почти такая, какой я себе ее и представляла, – невозмутимо ответила она. – Кучка бунтарей и сбежавших детенышей. Не слишком опасно или вдохновляюще. Но я хотела поговорить не об этом. – Она сделала глубокий вдох, намек на нерешительность отразился на ее лице, словно она не была уверена, что теперь делать. – Мой наниматель связался со мной, – продолжила она, нахмурившись. – Похоже, я останусь с вами и окажу всю возможную помощь, пока он не скажет иначе.

– Угу. – Я пристально посмотрел на нее. – Значит, ты говоришь, что после нашего побега из «Когтя» твой заказчик не хочет, чтобы ты появлялась где-либо рядом с ним на случай, если организация увидит вас вместе и выяснит, что именно он тайный вдохновитель всего этого.

– Примерно так. – Мист вздохнула. – Я определенно не могу вернуться в «Коготь». Они убьют меня, как только увидят. И не могу рисковать и выдать своего нанимателя. Для меня нет безопасного места, куда можно пойти. – Она прикусила губу и всего на мгновение перестала быть василиском, а стала молодой, до ужаса напуганной женщиной, чье будущее оставалось неопределенным. Она выглядела потерянной, беззащитной, и я всем сердцем посочувствовал ей. – Итак, получается, теперь я тоже отступница, – сказала она, в ее голосе сквозили досада и презрение. – Прямо как ты хотел, Кобальт. Можешь гордиться.

– Не совсем, – ответил я. Во мне шевельнулась тревога. Мист – василиск, напомнил я себе. Более того, в таинственном ли заказчике дело или нет, она работала на «Коготь». – У меня к тебе несколько вопросов, – продолжил я, прищурившись. – Если ты собираешься ошиваться здесь, я должен узнать некоторые вещи. Ты видела мою организацию – это значит, я не могу допустить ни малейшего риска. Если я заподозрю, что ты представляешь опасность или собираешься продать нас «Когтю», я убью тебя, Мист. Ты ведь это понимаешь, правда?

Не отводя взгляда, она ответила:

– Да.

– Хорошо. – Я кивнул. – Тогда самый важный вопрос. Кто этот загадочный наниматель, приказавший тебе помочь нам сбежать?

Выражение ее лица тут же стало непроницаемым.

– Я не могу сказать тебе.

– Почему нет?

– Потому что если он выяснит, что я кому-то сказала, тогда он убьет меня. – Голос девушки звучал хладнокровно и совершенно серьезно. – Однажды утром я просто не проснусь. И не думай, что он не узнает или что не сможет добраться до меня – у него повсюду глаза и уши. Сбор информации – его конек, это в буквальном смысле все, чем он занимается.

– Он будет не в состоянии добраться до тебя здесь, – настаивал я. – Меня не волнует, кто он, никто не найдет тебя, пока ты со мной. – Я прищурился, едва уловимый рык проник в мой голос. – Но мы говорим о моей организации. Я должен знать, что ты не представляешь угрозы, Мист. Должен знать, что могу доверять тебе. Поэтому скажи мне, кто твой заказчик.

– Нет, – спокойно ответила Мист.

Я уставился на нее.

– Ты собираешься все усложнить, да?

– Ты всегда можешь допросить меня, если захочешь, – ответила Мист с намеком на мрачную улыбку. – Ты прошел то же обучение, полагаю. Хотя должна предупредить, я так же сопротивляюсь боли, как и ты. Без наркотических препаратов или какой-нибудь сыворотки правды это может занять время.

– Если бы я когда-нибудь так поступил, – сказал я, скривив губы при подобной мысли. – Я не Лютер. И не веду допросы ради развлечения.

– Тогда, боюсь, мы в тупике.

Я вздохнул.

– Ну, ладно, – прорычал я. Она не собиралась мне ничего рассказывать, и я не собирался «допрашивать ее», чтобы заставить говорить. – Но ответь мне – на кого ты работала в ту ночь в Вегасе? Когда пыталась выпытать местоположение моих пристанищ?

– В ту ночь? – Мист слегка сдвинула брови, вспоминая. – Я работала на «Коготь».

– Значит, ты понимаешь, почему я слегка озадачен. Кому ты предана, Мист? Своему заказчику или организации?

Мист отвела взгляд и посмотрела в коридор, словно собираясь с мыслями и прикидывая, насколько многое она хочет рассказать.

– Мой заказчик является частью «Когтя», – ответила она, наконец. – У него свои собственные агенты, они его глаза и уши внутри организации, хотя никому о них не известно. Официально мы все работаем на «Коготь». Как обычно выполняем свои задания и следуем приказам, если только наш наниматель не отдает нам другой.

– В ту ночь в Вегасе, – продолжила Мист, – я выполняла приказы «Когтя». Моя миссия заключалась в том, чтобы отделить тебя от друзей, выяснить местонахождение пристанищ и затем убить тебя. Я просто делала то, чего хотела организация.

– И твоего заказчика это устраивало?

– Да, – кивнула Мист. – Тогда мы еще не знали, что «Коготь» собирается использовать сосуды в борьбе с Орденом. Не имели понятия о Ночи клыка и пламени или об истинных намерениях Старейшего Змия.

– Ты знала о клонах?

– Нет, – сказала Мист. – Но подозреваю, что он знал. После… моей провальной миссии в Вегасе я ждала наказания или как минимум перераспределения в какое-нибудь ужасное место. Но он подергал за ниточки и смог перевести меня в лабораторию, где вы и оказались в конечном итоге. – На ее лицо набежала легкая тень благоговейного страха, когда она покачала головой. – Думаю, он знал каким-то непостижимым образом, что наши пути пересекутся. Что он сможет использовать тебя для получения желаемой информации.

– И все же зачем помогать нам бежать? – спросил я. – Ты с легкостью могла бы оставить нас там, когда получила то, в чем нуждалась. Проще всего было бы бросить нас или сдать назад, вместо того чтобы дать Лютеру увидеть нас вместе и разоблачить свое прикрытие.

– Да, проще, – согласилась Мист. – Но мой наниматель хотел не этого. Он пожелал, чтобы я помогла вам сбежать, и так я и сделала. Не спрашивай меня почему – у меня нет привычки ставить под сомнение его приказы. И позже… – Она снова замолчала, на мгновение ее лицо омрачилось, словно она была раздосадована тем, что расскажет что-то еще. – Он долгое время выступал против Старейшего Змия. Вероятно, он осознал, что от тебя живого и свободного будет больше пользы. Что ты и твое маленькое сопротивление станете инструментом в предотвращении плана Старейшего Змия по уничтожению «Когтя». – Она пожала плечами. – Или, быть может, он просто искал способ еще раз вонзить нож в организацию. А ты определенно оказался костью в горле «Когтя». Может, поэтому он захотел помочь тебе.

Во всяком случае, – продолжила она, непокорно глядя на меня, – это все, что я готова рассказать тебе сейчас. Я ответила на твои вопросы, Кобальт? Ты доволен, что я не собираюсь бежать и выдавать тебя «Когтю» при первой же возможности?

Я скрестил руки.

– Пока что.

– Ну. – Мист слегка улыбнулась мне. – Дай знать, если что-нибудь изменится.

На первом этаже тихо открылась и закрылась входная дверь.

Мы оба замерли. Насколько я знал, все детеныши спали и были посчитаны. Эмбер и солдат уехали несколько часов назад, но сегодня ночью я получил от нее сообщение. Она писала, что в порядке, и уже в пути по дороге домой, и что есть нечто такое, что мы должны обсудить. Это не предвещало ничего хорошего, но все же не в ее духе было вот так тихо проскальзывать в комнату, и я слышал только одну пару шагов вместо двух. Я бы не стал сбрасывать со счетов, что парочка детенышей не улизнула из дома и разгуливала в одиночестве, да и гадюки определенно не стали бы пользоваться входной дверью, но прямо сейчас я не собирался рисковать.

Я достал свой пистолет. Мист тут же сделала то же самое, вытащив пистолет из-за пояса, и скользнула мне за спину. В процессе она не издала ни звука, действуя как обученный боевик, которым и являлась. Я кивнул головой в сторону лестницы, и мы вместе прокрались вдоль коридора, держа перед собой пистолеты и стараясь двигаться бесшумно.

Добравшись до лестницы, я посмотрел вниз, на гостиную. Там было темно и мрачно, лишь лучик тусклого лунного света проникал через занавешенное окно. Осторожно я начал спускаться по лестнице, обводя пистолетом комнату, готовый стрелять, если что-нибудь выскочит из темноты и бросится на меня. Я чувствовал присутствие Мист, повторяющей мои движения, позади себя, и, что достаточно странно, был рад, что она прикрывает мне спину.

Мимолетное движение у спинки дивана привлекло мое внимание, через комнату скользнула тень. Я быстро наставил дуло пистолета на нее, чувствуя, что Мист сделала то же.

– Стой на месте, – зарычал я, и призрачный силуэт тут же замер. Черты лица размылись в тени, но я был уверен, что передо мной не детеныш, пытающийся проскользнуть обратно в свою комнату. И это не были Эмбер или солдат, так что… – У тебя есть ровно три секунды, чтобы ответить мне, кто ты, – предупредил я не терпящим возражения тоном. – Поэтому, если не хочешь получить груду свинца промеж глаз, я бы начал говорить уже сейчас.

– Такой же варвар и параноик, как обычно, я погляжу, – произнес тихий, неожиданно знакомый голос, и вспыхнула лампа, осветившая помещение. Я расслабился, выдыхая одновременно от удивления и облегчения, когда стройная азиатка поймала мой взгляд. – Приятно видеть, что некоторые вещи никогда не меняются.

– Проклятье, Джейд, – вздохнул я, опуская пистолет. Дракон с востока спокойно разглядывала меня. – Что, черт возьми, ты тут делаешь? Как ты вообще нас нашла?

Она моргнула.

– Ранее я получила сообщение от солдата, – последовал холодный ответ. – Он рассказал, где вы, и намекнул, что в очень скором времени тебе может понадобиться моя помощь. Поскольку я уже вернулась в Штаты, то направилась сюда настолько быстро, как только могла.

Я убрал пистолет в кобуру, никогда прежде не испытывая такой радости при виде другого дракона, даже этого. Несмотря на предубеждения насчет наших братьев с востока, Джейд была могущественным взрослым драконом и могла больше, чем принять на себя свою часть врагов, если станет худо. Загвоздка была в том, чтобы уговорить ее сражаться: она все еще предпочитала просто принимать проблему, а не превращать ее в золу взрывом пламени.

– Орденец рассказал тебе, что произошло? – спросил я, и Джейд кивнула.

– Он объяснил… ох, как же это слово? Самую суть. Что вы были захвачены «Когтем», но ухитрились сбежать. Что организация создала армию безмозглых клонов-драконов. Что они готовятся… что-то там?.. и весь остальной мир. – Ее голос стал даже еще мрачнее. – Казалось хорошей идеей вернуться и предложить помощь прежде, чем «Коготь» сотрет нас всех с лица земли.

– А что насчет твоего совета? Это, похоже, было достаточно важным, раз ты бросила все и вернулась назад в Китай. Что произошло?

Ее улыбка стала напряженной.

– Боюсь, время этого рассказа еще не пришло. – На мой раздосадованный взгляд она вскинула голову. – Вскоре я все разъясню. Это история, которая должна быть рассказана. Но сейчас не время. Есть и другие вопросы, которые нужно обсудить.

– Я так понимаю, что вы знакомы, – сказала Мист, и я не мог быть уверен, но в ее голосе послышались едва различимые нотки благоговения, когда она пристально смотрела на восточного дракона.

– Да, – ответил я, немного отступая в сторону. – Мист, это Джейд. Подруга солдата.

Мист с почтением склонила голову перед Джейд, шокировав меня, и восточный дракон слегка наклонила свою в ответ.

– Кстати говоря, где солдат? – спросила она, переводя взгляд вверх на лестницу позади меня, словно надеялась обнаружить его, стоящего на ступеньках. – Последнее, что я от него слышала, – он с нетерпением ждет нашего разговора.

– Он ушел, – ответил я, и она резко повернулась ко мне, сузив глаза. – Но в скором времени должен вернуться. Сегодня в обед они с Эмбер отправились на встречу с Орденом.

Джейд удивленно заморгала.

– Прости, что? – безмятежно спросила она. – Ты правда только что сказал, что он и девушка уехали, чтобы встретиться со Святым Георгием?

– Да, сказал.

– Зачем?

– Потому что Орден нуждается в нашей помощи, – сказала Эмбер. Мы все резко развернулись вокруг своей оси и увидели ее на пороге: глаза сияли коварным зеленым светом, пока она пристально смотрела на нас. – Потому что Ночь клыка и пламени может прийтись на любую из ночей, и я пообещала Гаррету, что вернусь в Святой Георгий и помогу ему в битве с «Когтем». С вами или без вас.

Гаррет

«Я дома».

Со злостью я прогнал эту мысль из своей головы, когда джип въехал в ворота восточного капитула и солдаты живо поднесли руку к козырьку, пока мы проезжали мимо. «Орден больше не мой дом», – напомнил я себе, чувствуя боль внутри при виде знакомых рядов зданий, открывающихся передо мной на песке. Часовня, казармы, столовая. Места, которые я знал, как свои пять пальцев, где я сидел со своими братьями и вел разговоры об убийстве драконов.

«Они не твои братья, и это не твой дом. Тебе здесь больше не место».

Нет, уже нет. Но я все еще сражался, чтобы защитить его. Невзирая на вражду между нами, факт того, что я являлся предателем в Ордене и мои бывшие братья ненавидели меня, я все еще выступал вместе с ними в борьбе с массовой резней, которая, я знал, уже не за горами. Потому что «Коготь» не должен победить. Потому что если они и правда сокрушат Орден Святого Георгия, не останется никого, кто бы остановил Старейшего Змия и «Коготь» от поглощения всего остального мира.

И потому что, невзирая на все, в Ордене все еще оставались хорошие люди. Тристан, Габриель Мартин и остальные, с кем я тренировался и сражался бок о бок. Они введены в заблуждение – зомбированы, как и все остальные солдаты, – но они не были злыми. Они были прямо как я до встречи со вспыльчивым красным драконом в Кресент-Бич. Если я смог измениться, если смог увидеть драконов такими, какие они есть на самом деле, совершенно точно есть и другие солдаты, которые тоже смогут. Им просто нужно показать правду.

Солнце бледно-красным пятном висело на горизонте, капитул стоял тихий и темный, когда Мартин подъехал к залу заседаний и заглушил двигатель. Он медлил, не убирая руки с руля, затем повернулся и угрюмо уставился на меня.

– Я позвонил заранее и сказал офицерам собрать солдат, – заявил он. – Сейчас они ждут в зале для собраний. Ты готов к этому, Себастьян?

– Да, сэр.

– Тебе известно, что они собираются сказать тебе, как отреагируют. Никто не застрелит тебя при мне, но процесс не окажется приятным. Каждый в Святом Георгии знает, что ты на стороне драконов, но ты из этого капитула, и это мужчины, которых ты предал лично. Подумай, что это значит, Себастьян.

– Знаю, сэр. И не ожидаю какого-либо понимания или сочувствия, но это должно быть сделано.

Он коротко кивнул и вышел из джипа. Я последовал за ним вокруг здания в зал заседаний, благодарный, когда мы вошли через боковую дверь вместо главного входа. Солдат, которого я узнал, один из командиров отрядов, по имени Уильямс ожидал Мартина рядом с дверью в главный зал.

– Сэр. – Он отрывисто отдал ему честь, и Мартин ответил тем же. – Добро пожаловать назад. Солдаты уже…

Он ужаснулся, впервые увидев меня, и его глаза широко распахнулись.

– Себастьян, – прошептал он, в его голосе слышался шок. Последовала секунда молчания, и потом его губы изогнулись в оскале. – Ты ублю…

– Уильямс! – рявкнул Мартин, прерывая его выпад. Солдат замер, все еще уставившись на меня с самой черной ненавистью, с одной рукой на полпути к оружию. – Отставить, солдат, – приказал Мартин низким, не терпящим возражения голосом. – Я привел его сюда. Себастьян со мной.

– Сэр. – Ошеломленный Уильямс повернулся к Мартину. Его рот раскрылся, вероятно, он хотел огрызнуться на вышестоящего офицера, но опомнился и вытянулся по стойке «смирно». – Разрешите обратиться, сэр.

– Если нужно.

– Сэр, почему здесь прислужник драконов?

Кривая улыбка изогнула губы Мартина.

– Это более походит на вопрос, солдат. Ты меня допрашиваешь?

– Нет, сэр! Но…

– Себастьян здесь по конкретной причине. Это все, что тебе нужно знать в настоящий момент. – Мартин не сводил с солдата сурового взгляда. – Я не потерплю беспорядков в этих залах и не позволю причинить Себастьяну вред, пока он находится здесь. Держи себя под контролем и верь – твой командир знает, что делает. Это понятно, солдат?

– Я… – Уильямс бросил на меня последний, насмерть пронзающий взгляд, затем кивнул: – Да, сэр.

– Хорошо. – Мартин отвернулся от солдата, игнорируя его, и взглянул на меня. – Пошли, Себастьян.

Мы оставили гневно смотрящего Уильямса в коридоре и вошли в зал собраний через заднюю дверь, ступая на возвышающуюся площадку. Пока Мартин шел к краю платформы, я оглядел помещение и увидел удивленное выражение на лицах своих бывших братьев, сменившееся гневом, когда они узнали меня. Я украдкой просканировал комнату, анализируя собравшееся общество и высматривая кое-кого конкретного. Мне потребовалась всего секунда, чтобы заметить его. Прислонившись спиной к стене в дальнем конце зала, Тристан Сент-Энтони поднял голову и встретил мой взгляд, темные глаза сузились до щелок.

– Вы все знаете, кто стоит перед вами. – Тон голоса Мартина не был вопросительным, раздаваясь в напряженной тишине.

– Чертов почитатель драконов! – выкрикнул кто-то с задних рядов.

– Да, – согласился Мартин, хотя он нахмурился. – Мы все знаем нашего бывшего брата, Гаррета Ксавье Себастьяна. Знаем, что он сделал. Однако… – Его голос упал, став низким и командным. – Я привел Себастьяна сюда – он под моей защитой и защитой этого капитула. Что означает, – продолжил он, его лицо стало суровым, – никто под моим командованием не причинит ему абсолютно никакого вреда. Себастьян не заключенный. Ему позволено свободно перемещаться по базе, и ему ничего не должно угрожать в равной степени, как и всем остальным. Если я услышу о том, что кто-нибудь бросит в него что-то серьезнее бумажного шарика, то остаток своих дней он проведет в камере. Надеюсь, я выразился совершенно четко по этому поводу.

Оглушительная разгневанная тишина последовала за его заявлением. Многие солдаты уставились на Мартина, словно он выжил из ума, а другие смотрели на меня с нескрываемой ненавистью.

– Себастьян здесь не просто так, – продолжал Мартин, пользуясь преимуществом шоковой реакции, или не обращая внимания. – По той причине, что он находился среди врагов, у него имеется информация, которую вы все обязаны услышать. Рекомендую вам выслушать то, что он должен сказать, и приберечь осуждения до тех пор, пока не услышите полную историю. Себастьян? – Он развернулся ко мне, кивнув: – Твоя очередь.

Я шагнул вперед, лицом к лицу встречаясь со злобой в их глазах.

– «Коготь» наступает, – произнес я поверх гневного перешептывания толпы. – У них есть армия, и они намерены использовать ее, чтобы уничтожить Орден раз и навсегда. Их план состоит в том, чтобы атаковать каждый капитул Святого Георгия за одну ночь и нанести сокрушительный удар по Ордену. Такой, после которого мы никогда не оправимся.

– Ты мешок дерьма, Себастьян, – выпалил солдат, вероятно, тот же, что кричал ранее. – Все капитулы за одну ночь? У «Когтя» нет такой численности.

– Есть, – настаивал я. – Я сам их видел. У них есть армия драконов, сотни драконов, быть может, даже тысячи. Достаточное количество, чтобы напасть на каждую базу Святого Георгия по всему миру и спалить ее дотла. – Тишина, полная ужаса и недоверия, повисла в зале, пока я ждал, когда мои слова проникнут внутрь. – Они придут за вами, – тихо продолжил я. – И если вы не подготовитесь к их приходу, когда они заявятся сюда, каждый солдат в Святом Георгии будет жестоко убит.

– Лейтенант Мартин, сэр! – позвал другой солдат и подождал, пока Мартин распознает его, прежде чем продолжил. – Сэр, откуда нам знать, что Себастьян не лжет? Он лично взаимодействовал с ящерицами. Откуда нам знать, что «Коготь» не подослал его сюда, чтобы подставить нас?

– Это нам неизвестно, – спокойно ответил Мартин. – У меня нет ни малейшего понятия, чем Себастьян занимался с тех пор, как ушел. Но мне с трудом верится, что «Коготь» подослал его предупредить нас о надвигающейся атаке. Даже если он лжет, действительно ли вы хотите рисковать?

– Я не лгу, – сказал я, снова обращаясь к своим братьям. – «Коготь» наступает. Армия драконов уже в пути, готовая полностью вырезать Орден. И с такими разделенными и разобщенными капитулами, как сейчас, остальные из Святого Георгия не смогут помочь. Вы не сможете пережить это в одиночку. – Я замолчал, украдкой делая вдох, и затем добавил: – Но у меня есть друзья, которые могут помочь.

– Друзья, – с издевкой сказал солдат, его голос пульсировал ненавистью. – Ты имеешь в виду драконов, не так ли, Себастьян? Ящериц.

– Да, – просто ответил я, и зал снова взорвался негодованием. Солдаты проклинали меня, протестовали, высмеивая саму идею принятия помощи от драконов. Тристан стоял в углу, наблюдая за всем этим, но выражение его лица оставалось непроницаемым. – Послушайте меня, – призывал я остальных. – Я знаю, это идет вразрез со всем, чему вас учили, но есть драконы, которые не состоят в «Когте». Те, кто сбежал и теперь прячется от организации, от своего собственного вида.

– И что? – потребовал ответа кто-то. – Они все одинаковые, эти бездушные ящерицы дьявола. Какое это имеет значение, если они больше не являются частью «Когтя»?

– Это важно, – твердо сказал я, – потому что они даже сильнее вас не хотят, чтобы «Коготь» выиграл. Потому что «Коготь» старается убить их, и любого дракона, который не принадлежит организации. Потому что они не могут выстоять против «Когтя» в одиночку. – Я обвел глазами море разозленных, презирающих меня людей, и мой голос зазвучал суровее. – Так же, как и вы не можете. Вам выпал шанс пережить это нападение, мы должны работать вместе.

– Пошел ты, защитник драконов! – донесся голос из толпы. – Я, черт побери, уверен, что не позволю кучке драконов ошиваться рядом со мной. Если я увижу дракона, любого дракона, то сделаю то, что всегда делал, – пущу пулю ему в голову.

– Нет, не пустишь. – Лейтенант Мартин снова шагнул вперед, выражение его лица стало угрожающим. – Если Себастьян говорит правду, – сказал он в оглушительной тишине, – и нападение «Когтя» неизбежно, тогда мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы выжить. Включая союз с драконами.

– Сэр. – Из толпы выступил солдат, глядя вверх на Мартина с почти умоляющим выражением лица. – Это… это противоречит Кодексу. Орден не принимает помощи от ящериц, ни по какой причине. Если остальные в Святом Георгии узнают об этом, то вы… все мы… – Он жестом обвел толпу позади себя. – Могут быть осуждены за измену, сэр. Они могут казнить большинство из нас за связь с врагом.

– Я знаю, Робертс, – сказал Мартин уже тише. – И при обычных обстоятельствах я бы никогда не нарушил протокол. Но в данной ситуации я понимаю, что у нас нет другого выбора. Орден Святого Георгия в опасно нестабильном положении. Если армия драконов нападет и ослабит Орден или, что еще хуже, полностью сокрушит его, подумайте, что это будет значить для всего остального мира. У «Когтя» не будет противника. Не останется никого, кто смог бы выстоять против драконов. Кроме того… – Он поднял глаза, обводя взглядом толпу. – Моя обязанность – любой ценой защищать эту базу и солдат под моим командованием. Я не позволю этому капитулу пасть, даже если должен буду сотрудничать с демонами. После всего, если Орден потребует наказания, я приму на себя полную ответственность за принятие помощи от драконов. Но сначала мы должны пережить то, что бы там ни надвигалось.

Мы установим временное перемирие с группой драконов, вышедших из «Когтя», – продолжил Мартин, тон голоса становился суровее и серьезнее, когда он снова заговорил о фактических действиях. – Все, кто не в состоянии согласиться с этим, могут уходить. Вы можете собирать свои вещи прямо сейчас и идти, и никаких гонений не последует. – Он замолчал, словно давая солдатам шанс принять это предложение, покинуть Орден Святого Георгия и не оглядываться назад. Но, на удивление, никто не двинулся с места. – Но если вы выбираете остаться, – продолжил Мартин, – то знайте, что впервые в истории мы допустим драконов на нашу территорию. Эти драконы будут под полной защитой Святого Георгия, и никому не будет позволено вредить, оскорблять, изводить или чинить какого-либо рода неприятности. Вы все будете вежливыми, хорошо подготовленными солдатами, которыми, я знаю, вы можете быть, и представите Орден в максимально выгодном свете.

– А что, если ящерицы нападут на нас, сэр? – почти с вызовом спросил солдат.

– Они так не поступят, – ответил я. – Они не монстры. Они просто будут так же напуганы, взвинчены и насторожены из-за вас, как и вы из-за их присутствия рядом. Но им известно, что стоит на кону. У них имеется ровно столько же причин ненавидеть «Коготь», и они хотят, чтобы наш союз сработал. – «Если хоть кто-то из них вообще решит прийти».

– Еще одно, сэр. – Другой солдат выступил вперед, намеренно обращаясь к Мартину, а не ко мне. – Если объявятся драконы Себастьяна, как мы отличим их от драконов, которые будут атаковать базу? Я хочу сказать… – Он презрительно усмехнулся мне. – Все ящерицы на одну морду. Как я узнаю, какого дракона собираюсь застрелить?

– Вы узнаете, – ответил я, обращаясь ко всем. – Они будут отличаться. Драконы, прибывшие нам на помощь, будут выглядеть как все остальные драконы, с которыми вы сталкивались – яркая чешуя различных цветов, все детеныши. Драконы «Когтя» металлическо-серые с белыми рогами и глазами. Они все выглядят одинаково, поэтому вы будете в состоянии отличить их от драконов-отступников.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что они все выглядят одинаково? – поинтересовался солдат. – Что они все одного и того же цвета?

– Я имею в виду, что они клоны, – невозмутимо ответил я. – Точные копии друг друга. «Коготь» на протяжении нескольких лет клонировал драконов, и теперь в его распоряжении целая армия. Эти драконы не знают страха, у них нет инстинкта самосохранения. Они будут продолжать наступать, пока не умрут.

– Матерь Божья, – прошептал кто-то, хотя я не мог точно сказать, кто именно, и солдат рядом со сценой перекрестился.

Мартин отрывисто кивнул, обращаясь к солдатам.

– У нас в распоряжении всего несколько часов, – произнес он, и некоторые из них вздрогнули. – Сорок восемь часов максимум, но, вероятно, и того меньше. Атака близится, и нам нужно приготовиться так, чтобы, когда армия драконов придет за нами, мы уже ждали ее. Мы орденцы, – добавил он уже громче. – Убивать драконов – наша профессия. Пусть «Коготь» атакует. Орден не покорится. Мы не падем. Если эти драконы покажутся у наших дверей, мы сделаем то, что всегда делали, и отправим их обратно в ад, где им самое место.

Я надеялся, что он был прав.

Райли

У меня не было слов, чтобы выразить все чувства.

Злость не вполне описывала мои эмоции. Ужас казался слишком мягким словом. Ошеломление и неверие подходили больше, но даже они не шли ни в какое сравнение.

– Итак, позволь мне прояснить, – прохрипел я Эмбер. Мы впятером – я, Эмбер, Мист, Джейд и крайне недовольный Уэс – сидели на кухне вокруг длинного деревянного стола. Остальные детеныши собрались в гостиной и сидели или лежали, расслабленно и сонно наблюдая. Эмбер настояла на том, чтобы разбудить весь дом, говоря, что каждый должен услышать то, что ей нужно сказать, настолько это было важно.

Что куда больше походило на полнейшую истерику.

– Ты хочешь, чтобы мы, – я жестом указал на окружающих меня драконов, – и детеныши, которые никогда в своей жизни не видели битвы, отправились на помощь Ордену Святого Георгия и сражались с армией бездушных драконов-убийц? Ты в своем уме? Это же… – Я замотал головой, не в состоянии придумать подходящего слова. – Нет, Искорка. Совершенно точно нет. Я не стану рисковать своей структурой, чтобы они пошли и умерли за Орден, подобное даже не обсуждается.

– Эм, да, на сей раз я собираюсь согласиться с Райли и сказать, что ты не в своем уме, – добавил Уэс. – Абсолютное всестороннее помешательство.

Глаза Эмбер сверкнули зеленым, но ответила она спокойно и слишком разумно:

– Мы не можем прятаться вечно, Райли.

– Чертовски уверен, что можем, – огрызнулся я в ответ. – Мы остаемся здесь, не высовывая голов, и никуда не лезем. Вот как это всегда срабатывало. Вот как мы умудрились выжить.

– И что будет, когда прятаться уже будет негде? Что произойдет, когда «Коготь» уничтожит Орден и направит на нас все силы? – Эмбер покачала головой. – Если мы продолжим убегать от «Когтя», в конечном итоге они поймают нас.

– Поэтому твой план состоит в том, чтобы наброситься на них лоб в лоб.

– Мой план – перестать убегать, – решительно сказала Эмбер. – И начать драться в ответ.

– С кем? – зарычал я на нее и указал на наблюдающую за нами компанию в гостиной. – С горсткой неподготовленных детенышей? Одни? Как долго, по-твоему, они выстоят против армии?

– Не одни. Никто из нас не сможет в одиночестве противостоять «Когтю», – согласилась Эмбер. – Вот почему нам нужно заключить союз с Орденом и со всеми остальными, кого только сможем найти. Бывших слуг «Когтя», других отступников, драконов с востока, каждого. – Она посмотрела на Джейд и Мист у противоположного края стола. – Если мы объявим призыв к борьбе с «Когтем», еще больше бойцов присоединятся к нам. В организации должны быть те, кто не согласен со Старейшим Змием, кто захотел бы сражаться, если бы узнал, что другие хотят того же. Но мы сами должны начать эту войну – должны организовать активное сопротивление вместо того, чтобы убегать. Если мы присоединимся к Ордену Святого Георгия, то у нас появится шанс.

Я кожей чувствовал оглушительную нервную тишину, повисшую в гостиной. Большинство детенышей еще не до конца проснулись, но речь Эмбер быстро разбудила их. Вероятно, пройдет всего несколько секунд, прежде чем некоторые из них начнут высказываться.

– Присоединиться к Ордену, – вслух размышляла Джейд, и ее обычно спокойное выражение лица превратилось в маску злости и ненависти. – Объединиться с людьми, уничтожившими мой храм и безжалостно убившими моих друзей. Подобная мысль… омерзительна. – Но, – добавила она, – я понимаю твою точку зрения. «Коготь» не собирается останавливаться. Именно они выдали Ордену местонахождение моего святилища. Они те, кто несет ответственность за разрушение моего дома и убийство моих друзей. Святой Георгий, может, и совершил убийства, но «Коготь» являлся рукой, направляющей оружие. И все из-за того, что я отказалась принимать их взгляды. Они поступят так с каждым драконом, которого найдут, пока мы все не умрем или не будем порабощены организацией. – Выражение ее лица стало задумчивым, и она забарабанила пальцами по руке. – Перемены должны наступить, – вслух размышляла она. – Это совершенно точно. Возможно, союз с Орденом – это способ начать их.

– Присоединиться к Ордену? – по другую сторону стола Мист покачала головой. – Что ж, если таков ваш план, то могу сказать лишь одно – «Коготь» определенно такого не ждет.

Я стукнул кулаком по столу, отчего Уэс и парочка детенышей даже подпрыгнули.

– Вот так просто, да? – воскликнул я, и все посмотрели на меня. – Присоединиться к Ордену и вместе с ними пойти сражаться против армии «Когтя»? Радостно промаршировать со своей структурой и всеми моими детенышами – вот что вы предлагаете?

– Не со всеми, – ответила Эмбер. – Только с теми, кто согласится пойти. – Затем она отвернулась от меня, сделав шаг вперед и представ перед группой детенышей. – Я не собираюсь заставлять кого-либо сражаться, – обратилась она к комнате. – Но у вас должен быть выбор. Вам следует знать, что мы замышляем и что можем попытаться дать бой. Мы не можем продолжать убегать и прятаться. Мы должны занять твердую позицию.

– Прекрати это, Эмбер. – Я тоже шагнул вперед. – Почему ты не говоришь им правду? – Из-за ее спины я посмотрел в гостиную, на множество напряженных лиц, и прищурился. – Если вы станете сражаться с «Когтем» и Святым Георгием, то умрете, – сказал я и заметил, как некоторые из них окаменели. – Это война. И она не похожа на ту, что показывают в кино. В ней нет ничего романтичного и благородного. Но есть пули, кровь, хаос и смерть, и ни у одной из сторон не возникнет сомнений, пристрелить вас или разорвать на части. Вы все видели орденцев. И знаете, на что они способны. А «Коготь» и того хуже. Если вы окажетесь в зоне боевых действий, то будете убиты.

– Нас в любом случае убьют, Райли. – В голосе Эмбер слышалось раскаяние, но он оставался непреклонным. – Рано или поздно, хочешь ты того или нет, война наверстает упущенное. «Коготь» не остановится. Что бы они ни замышляли, это происходит сейчас. – Она снова повернулась лицом к группе детенышей. – Мы можем либо встретиться с этим лицом к лицу, либо можем ждать, пока оно придет и убьет нас. Когда «Коготь» уничтожит Орден, никто из нас не будет снова в безопасности, никогда. Мы больше не можем убегать. Пришло время дать отпор.

– Нет, – твердо сказал я и отошел от нее. – Прости, Искорка. Но я не могу. Я провел последние десять лет, пытаясь защитить эту организацию, принимая на себя риск, чтобы им не пришлось. Я уже и так потерял многих, как по вине «Когтя», так и по вине Святого Георгия. И не могу в здравом уме отправить их сражаться, зная, что они, вероятнее всего, погибнут. – Она посмотрела на меня, выражение ее лица было ужасающе пустым. – Прости, – повторил я. – Но есть границы, которые я не могу пересечь. Эта одна из них. Ненавидь меня, если хочешь, Эмбер, но мы не собираемся вступать в битву, в которой не сможем победить. Мы никуда не идем. Святому Георгию придется обойтись без нас.

– Я пойду.

Я в недоумении обернулся, когда девушка поднялась с дивана и посмотрела на нас с мрачной решимостью.

– Я пойду, – снова сказала Нэттл и сделала шаг вперед. – Я не боюсь.

– Нэттл, – прорычал я, страх и злость начинали нарастать, отчего мой голос становился резким, – ты не понимаешь, что говоришь. Если ты попытаешься бороться с той армией, то погибнешь.

– Может быть, – ответила она. – Или, возможно, «Коготь» придет за нами сегодня ночью, пока мы будем спать, и я в любом случае умру. – Я начал было возражать, но она заговорила громче. – Я устала, Кобальт, – призналась она. – Устала постоянно прятаться и жить в страхе. Постоянно оглядываясь и боясь выйти куда-либо одна, подскакивать посреди ночи и бежать. Этому нет конца. Всегда что-то происходит, будь то «Коготь» или Святой Георгий, стремящиеся выбить нашу дверь и перерезать всех нас. – Она ссутулилась, смущенно потирая руку. – Она права. Если мы не начнем драться в ответ, то будем убегать до конца наших жизней.

Вскинув подбородок, она встретила взгляд Эмбер.

– Так что, да. С меня хватит. Если Святой Георгий нуждается в нас, чтобы спастись от «Когтя», то, полагаю, мы просто должны будем показать им, на что способны. Рассчитывай на меня.

– На меня тоже, – отозвался Рэми, вставая. – Я тоже пойду.

– Да. Я тоже.

Я стоял там, ошеломленный, пока все мои детеныши, один за другим, медленно поднимались на ноги, заявляя о своем согласии. Только Каин и два его друга продолжали сидеть до самого конца, но когда встал последний детеныш, он пробормотал проклятия и поднялся на ноги, скрестив руки.

Я мотнул головой в их сторону.

– Вы упрямые слабоумные детеныши, – почти шепотом произнес я. Они сжали зубы или скрестили руки, уставившись на меня в ответ, и мой голос стал жестче. – Вы осознаете, что это значит, а? Оглянитесь-ка хорошенько по сторонам. И посчитайте, как много вас стоит тут в настоящий момент, поскольку некоторые из вас не вернутся назад. Если вы сделаете это, то жертвы будут неизбежны. Кто-то из вас умрет, так всегда происходит на войне. Что, по-вашему, заставляет меня чувствовать, когда я все это время старался сохранить жизнь всем вам только для того, чтобы вы ринулись в сердце войны? – Они не ответили, пока я сопротивлялся ощущению безнадежной злости, грозящей задушить меня. Эмбер тихо стояла сбоку от меня, наблюдая за всеми нами. Она победила. Она провозгласила призыв к бою, и детеныши, уставшие от постоянного бегства и жизни в страхе, откликнулись на него. Я не осознавал, насколько сильно они хотели что-то сделать, что угодно, до сего момента.

Глубоко внутри, даже несмотря на то, что мне это было ненавистно, часть меня понимала, что она права. Но все же, это была моя подпольная организация. Последнее десятилетие я сражался, чтобы обеспечить ее безопасность. Присматривал за этими детьми с самого начала, наблюдая за их жизнью, трудностями и взрослением… но в этом и заключалась проблема, не так ли? Они выросли. Они понимали, что стоит на кону, знали, во что ввязываются, и я более не мог защищать их.

Я вздохнул и поднял глаза к потолку.

– Ладно, – проворчал я. – Тогда идите. Я не могу останавливать вас. Если таков ваш выбор, я не стану вставать у вас на пути. Непохоже, что я могу запереть каждого и ждать, что вы не сбежите через окно в ту же секунду, как я отвернусь. – Мои слова заставили нескольких из них улыбнуться, хотя остальные все еще сохраняли ненатуральную серьезность. «Они действительно понимают, что происходит, – осознал я. – Они прекрасно все понимают».

Нэттл шагнула вперед, заглядывая мне в глаза.

– Ты ведь пойдешь с нами, правда, Кобальт?

– Я… да. – Ссутулившись, я провел рукой по волосам. – Я считаю это ошибкой, но будь я проклят, если останусь здесь, когда остальные пойдут туда, чтобы сражаться рядом с Орденом. – Помотав головой, я обвел взглядом их всех. – Я, вероятно, буду весь изрешечен пулями, стараясь спасти вас, неблагодарных, но… Я там буду. И буду драться с мерзавцами так долго, как только смогу, обещаю.

Я, наконец, взглянул на Эмбер, стоящую за моим плечом, и выдавил усмешку.

– Ну, у тебя есть армия, Искорка, – сказал я, наблюдая, как она начинает хмуриться. – Похоже, мы веселой компанией отправляемся на войну. Помогать Святому Георгию сражаться с «Когтем». – Я покачал головой с равным ощущением недовольства и неверия. – Я лишь надеюсь, что когда все это закончится и дым рассеется, ты сможешь жить с этим.

«Потому что не знаю, смогу ли я».

Гаррет

– На что похожи наши оборонительные силы?

Я посмотрел на грубо набросанную карту в руках, пока шел рядом с Тристаном по узкой дороге, проходящей через базу. Наступил уже поздний вечер, здания окутала зловещая тишина, хотя я знал, что никто не бездельничает. Напряженное безмолвие повисло над капитулом, и солдаты разошлись по своим дежурствам в полном военном обмундировании, как и я. Впервые за несколько месяцев я снова надел униформу, серо-черный бронежилет Ордена Святого Георгия. Я знал, что должен носить его, чтобы выжить, что костюм, созданный специально для битвы с драконами, был моим главным шансом выйти из этого живым, но я не испытывал за него гордости. Он был еще одним напоминанием о моих прошлых деяниях, о годах, когда я убивал, даже не задумываясь. Однако этой ночью я буду носить его, чтобы защищать моих бывших братьев и драконов, которых я когда-то толкал на грань вымирания.

Я снова взглянул на карту. На наброске был изображен весь Западный капитул небрежными черными линиями, но планировка была знакома, как мои пять пальцев. Ни одно из наспех нацарапанных «зданий» не было обозначено или пронумеровано, но я знал каждое из них в совершенстве.

– Снайперы будут располагаться наверху здесь, здесь и здесь, – сказал Тристан, указывая в три места на карте. На башне часовни, на головном штабе и крыше оружейного склада. – Хотя мы не останемся на позициях, – добавил он. – Последовательность будет стандартной – «огонь и перебежка». Мы сможем сделать два, может, максимум три выстрела. Но потом риск обнаружения станет слишком велик, и нам придется отступить назад, чтобы на нас не налетели толпой.

Я кивнул и посмотрел вверх на часовню, пока мы проходили мимо, на полинявшие белые стены и остроконечный шпиль. Было несложно представить Тристана там, наверху, наставившего свою снайперскую винтовку на приближающихся драконов.

– Нам понадобится еще оружие на высоте кроме снайперов, – пробормотал я, и он кивнул.

– Да. Пулеметчики займут позиции на этих четырех точках, – продолжил Тристан, указывая на карту. – Так что все углы нападения будут прикрыты. Надеюсь, нам удастся наполнить небо таким количеством свинца, что он, как дождь, обрушится на драконов.

Я постарался не сморщиться от этой картины, представляя маленького красного дракона, безжизненно падающего с неба, и с глухим звуком ударяющегося о землю. На мгновение мои мысли унеслись далеко. Я надеялся, с ней все хорошо. Я все утро старался дозвониться до нее, только чтобы напомнить, что все личные вещи будут отобраны, когда нас захватит «Коготь», включая телефоны, и у меня не будет способа связаться с ней. Я не знал, удалось ли ей убедить Райли и детенышей драться, но должен был предусмотреть, что мы будем сами по себе – что никакая помощь не придет.

По правде говоря, часть меня надеялась на это. Мы отослали гражданских, совсем новичков и небольшое количество семей, осталось не так много солдат. Удивительно, но совсем малая часть по-настоящему хороших бойцов предпочла уйти, количество оказалось куда меньшим, чем я ожидал, но потеря каждого убийцы дракона все же ощущалась болезненно. Из того, что я узнал о Ночи клыка и пламени, «Коготь» знал точное количество расположенных здесь солдат. Им будет известно необходимое количество наступающих, чтобы уничтожить нас. Если Орден падет, если я умру этой ночью под градом пуль и в пламени огня драконов, я бы предпочел, чтобы Эмбер оставалась как можно дальше, в безопасности от надвигающегося безумия.

– Хорошо, – пробормотал я, останавливаясь перед большим квадратным зданием в центре базы. – Это обеспечит поддержку с воздуха. Остальные будут сидеть в арсенале. – Из всех зданий капитула это было наиболее обороноспособным, с усиленными дверями и всего несколькими точками для проникновения внутрь, толстыми кирпичными стенами, которые вполне справятся с огнем дракона. Открыв дверь, я обнаружил, что все уже подготовлено к нападению: стекла в окнах были вынуты и заменены досками и мешками с песком, так появились щели, из которых солдаты могли стрелять в наступающих драконов. Были воздвигнуты железные баррикады, образующие узкие проходы для вражеских сил и прикрывающие нас. Орудийная башня, установленная рядом с дверью, была направлена прямо на вход, так что если дверь будет выбита, первое, с чем столкнутся нападающие, это град пулеметных пуль.

Я прошел вдоль кирпичной стены, подмечая все. Боеприпасы, оружие, боевое снаряжение, укрепления.

– Выглядит так, словно мы задействовали все возможные силы, – вслух рассуждал я, чувствуя, как время уходит. Всего пара часов до захода солнца, и после этого начнется неистовый обратный отсчет. – Мне нужно доложить Мартину о нашем прогрессе. Это все?

– Почти, – ответил Тристан, останавливаясь на уступе, покрытом брезентом. – Есть еще одно.

Он развернул полотно, обнажая пару РПГ, реактивных гранатометов, предназначенных для атаки на танки. Выпущенная с плеча, заостренная, почти тридцатисантиметровая граната наносила значительный урон при ударе, и могла серьезно ранить и даже убить взрослого дракона. К сожалению, они не были настолько эффективными против маневренных, быстро двигающихся целей, и не могли быть развернуты на публике, поэтому Орден редко использовал их.

– Есть еще один вопрос, который мы не обсудили, – пояснил Тристан, его угрюмый взгляд метался поверх смертоносного орудия. – Если драконы прорвут оборону и ворвутся на склад, нам конец. Нам нужен туз в рукаве, отличная команда, которая осталась бы в засаде и ударила драконов в спину. Обрушилась в идеальный момент и нанесла наибольший урон, который только возможно.

– В принципе тебе нужен отряд самоубийц, – сказал я. – Потому что как только начнется налет, эта команда окажется взаперти, оторванная ото всех. У них не будет поддержки и запасного плана, когда драконы переключатся на них. Они ворвутся и посеют такой хаос, какой только смогут, прежде чем их уничтожат.

– Да и, конечно, командир должен будет понять, когда именно ударить. Если он начнет атаку раньше, мы потеряем преимущество. А если слишком поздно, то уже понесем слишком серьезные потери, и база падет. Нам нужен кто-то опытный, кто может быть терпеливым и дождаться идеального момента, но в то же время не испугается с криком броситься на врага, чтобы спасти кого-то еще. – Тристан посмотрел на меня непроницаемым взглядом. – Так что насчет этого, напарник? Ты готов возглавить еще одну контратаку? Возможно, самую последнюю? – Он пожал плечами, и едва заметная печальная усмешка отразилась на его лице. – Лейтенант Мартин сказал, что хочет видеть лучшего руководителя там. Но, поскольку мы своего рода ограничены в средствах, я решил, что спрошу тебя.

Я устало улыбнулся. Тристан протягивал мне оливковую ветвь перемирия в, возможно, последний день нашей жизни. И я был благодарен ему, как бы долго этого ни ждал.

– Да, – тихо сказал я. – Почту за честь.

– Чертов дурак.

Я стоял в офисе Габриеля Мартина, по привычке сцепив руки за спиной, и наблюдал, как он отложил телефон и покачал головой. Часы на стене позади него показывали 17:36; я знал, он разговаривал с различными членами Ордена с самого раннего утра. За часами тускло поблескивала шкура красного дракона, отчего у меня скрутило живот. Это было странно: прежде я был в его офисе несколько раз, но никогда по-настоящему не замечал шкуру до сегодняшнего момента, никогда не думал, что она собой олицетворяет. Что умер детеныш, был убит Орденом, а его кожа висит в качестве трофея. Я размышлял, что сказала бы Эмбер, если бы увидела ее.

Мартин вздохнул, потирая лоб, когда посмотрел на меня.

– Я оповестил каждого, кого вспомнил, – сказал он. – Предупредил Совет о надвигающейся атаке и послал сообщение каждой базе и капитулу, до которых смог достучаться.

– Думаете, они послушают?

– Не знаю. – Мартин снова покачал головой. – Может быть. Совет точно нет. Они верят, что это уловка «Когтя», чтобы посеять среди нас панику и воспользоваться преимуществом неразберихи внутри Ордена. – Он на секунду замолчал, затем вздохнул. – Они уже просят о моем уходе в отставку. Воспримут ли остальные капитулы угрозу серьезно – сложно сказать. Но я сделал все, что мог. – Его челюсть сжалась. – Как все выглядит с нашей стороны? Мы готовы?

– Подготовились, как только смогли, сэр.

Мартин кивнул.

– А что насчет тебя, Себастьян? – спросил он. – Возникали ли какие-нибудь проблемы с остальными парнями?

– Нет, сэр, – ответил я. Большинство из моих бывших братьев либо приняли мое присутствие с холодной вежливостью, как если бы имели дело с командиром отряда, который, как все знали, был ничтожеством, либо притворялись, что меня не существует. Было несколько угрожающих взглядов, и одно происшествие, когда кто-то плюнул в моем направлении, прежде чем получил выговор от своего командира, но никакого прямого вызова или попытки загнать меня в угол. Частично так было из-за уважения к приказу Габриеля Мартина, но неотвратимо надвигающаяся атака драконов также завладела всеобщим вниманием. Капитул оказался настолько занят подготовкой к атаке, что не оставалось времени на мысли о мести одному-единственному солдату.

Мартин кивнул, его лицо омрачилось.

– Если появятся, – сказал он, – если возникнет проблема, Себастьян, я хочу, чтобы ты пришел ко мне. Не старайся справиться с этим сам. Если эта атака скоро не начнется, атмосфера накалится, и напряжение приведет к некоторым очень глупым решениям. Не хочу, чтобы эту базу охватил хаос, и люди в лазарете мне сейчас не нужны. Я знаю, что большинство парней будут следовать приказам, но не смогу быть везде сразу. Если заподозришь, что могут возникнуть проблемы, я хочу, чтобы ты сообщил мне. Это понятно?

– Да, сэр.

– И это касается твоих драконов, когда они прибудут сюда.

– Они могут и не появиться, сэр. Осталась всего пара светлых часов. – «И предполагается, что нападение произойдет сегодня ночью. – Я сглотнул горечь в горле. – Эмбер, вероятно, к лучшему, что ты не можешь прийти. Подозреваю, очень немногие из нас выживут, чтобы встретить следующий рассвет».

– Пусть так. Но если они все-таки прибудут, мы приложим все усилия, чтобы держать всех в узде.

– Да, сэр, – снова повторил я, и он замолчал. Я решил, что он думает об Ордене, капитуле и обо всех солдатах под своим командованием. Мы оба знали, что он многого у них просит – поверить слову знаменитого предателя, не сдать изменника Святому Георгию, впустить драконов в капитул без последствий. О подобном кощунстве ранее нельзя было и помыслить. Но никто не пришел. Никто не бросил вызов ему или мне. Я знал командиров других капитулов, управляющих с помощью страха и запугивания, заручившихся почтительным отношением солдат и послушанием, но не уважением. Мартин не был одним из них. Солдаты Западного капитула доверили ему свои жизни, даже если он нарушил каждое правило и традицию со времен основания Ордена. Я вспомнил, как он смотрел на меня после смерти Лукаса Бенедикта, вспомнил, как встал на мою защиту, когда я обвинил Патриарха в измене, единственный офицер из сотен солдат задумался над моими словами. И я задумался, как много других секретов он еще скрывал.

– Могу я спросить вас кое о чем, сэр? – осмелился я. Он поднял глаза и кивнул, и я сделал глубокий вдох. Это, возможно, было не лучшим временем для такого вопроса, но другого шанса мне может не выпасть. – Сэр, как долго вы знали, что мои родители были частью «Когтя»?

Он протяжно выдохнул, словно знал, что этот вопрос на повестке уже давно.

– С самого начала, – ответил он и указал на стул напротив себя. Я сел, и Мартин сложил руки на столе. – Сразу после налета на объект, – начал он, – Лукас связался со мной и все рассказал. Что миссия оказалась удачной, что цель и все его слуги мертвы, но есть один выживший, которого он никак не мог заставить себя убить. Когда он рассказал мне свой план взять тебя в Орден и вырастить как солдата, я сказал, что он совершает ошибку. Сказал, что все, исходящее от драконов, – это зло, и что настанет день, когда он обернется против нас и продаст ящерицам.

– Сэр…

Он поднял руку.

– Невзирая на мои домыслы, Лукас к ним не прислушался. Он был решительно настроен воспитать тебя как солдата Святого Георгия. Он оставался непреклонным, утверждая, что есть нечто, что может быть спасено, что не представляет собой чистое зло. – Он замолчал, затем продолжил тихим усталым голосом: – Лукас знал твою маму, Гаррет. Вот почему он забрал тебя в тот день. Прежде, чем он стал солдатом, а она вышла замуж за ученого и начала работать на организацию, они знали друг друга. Очевидно, они были очень хорошими друзьями, возможно, даже любовниками, прежде чем жизнь развела их по разным сторонам.

Я сидел там, не в состоянии оправиться. Больше секретов, больше правды, о которой я никогда не подозревал. Как много люди, которым я доверял, в действительности скрывают от меня? Было ли мое воспитание одной большой ложью?

– Когда ты родился, твоя мать больше не хотела оставаться в «Когте», – продолжил Мартин. – Возможно, до того момента она не знала, над чем в действительности работала, или, быть может, не желала растить тебя в компании монстров. Но знала, что не сможет вот так просто взять тебя и исчезнуть – «Коготь» выследил бы вас. Поэтому она ждала, и каким-то образом снова нашла Лукаса. Она заключила с ним сделку, что если Орден нападет на объект, ее семью пощадят. Они бы сбежали и исчезли без ведома «Когтя». И Лукас согласился, что Орден позволит им уйти. – Мартин вздохнул. – Но что-то пошло не так. Твоя мама была убита, попала под перекрестный огонь, когда показались драконы.

– А мой отец? – оцепенев, спросил я.

– Его тело так и не нашли, – сказал Мартин. – Но мы полагаем, что он был застрелен или сгорел дотла наряду с остальными прислужниками. В том месте никто не выжил. – Еще один момент тишины, и потом он добавил: – Лукас не простил себя за ту ночь. Вот почему он забрал тебя. Если он не смог спасти твою семью, то, по крайней мере, уберег хоть что-то. Но это твое истинное наследие, Себастьян. И по этой причине мы здесь. Потому что Лукас разглядел в тебе что-то, чего не увидел я – по крайней мере, не сразу. Он увидел… не помощника Тристана, не душу, испорченную драконами, а мальчика. Сироту, оставшегося одного в этом мире из-за него. И он решил раз и навсегда, что не позволит драконам заполучить тебя. Что отдаст последнюю дань уважения твоей матери и спасет тебя от организации.

На долгое время я погрузился в тишину, стараясь осознать все это. Я думал, что знал Лукаса Бенедикта. Но у него была и другая жизнь еще до нашей с ним встречи. Он знал мою мать, и эта мысль вызвала волну злости по всему телу. Все те годы, будучи ребенком, я мечтал о матери и семье, которую забыл. Мне бы хотелось знать их, особенно маму, но, похоже, Бенедикт знал о моей семье больше меня самого.

– Кому еще об этом известно? – спросил я, наконец, подняв глаза. – Как много людей знает, кем на самом деле были мои родители?

– Никто из ныне живущих, – тихо сказал Мартин. – Я, Бенедикт и Патриарх единственные, кто знает, что твои родители служили «Когтю». Но даже Патриарх не был осведомлен о связи между твоей матерью и Лукасом. Он заставил меня пообещать хранить тайну.

– Собирался он когда-нибудь рассказать мне? – хриплым голосом спросил я. – А вы? Или вы позволили бы мне всю жизнь верить, что «Коготь» убил моих родителей?

– Нет. – Глаза Мартина сузились. – Когда бы ты закончил базовое обучение, Лукас собирался лично сообщить тебе, все рассказать. Но после его убийства я наблюдал, как ты заставляешь себя стать идеальным солдатом. Наблюдал за тобой в битвах, как ты преследуешь врага с целеустремленной ненавистью, которую я видел только в ветеранах, и знал, что если расскажу о твоем происхождении, это уничтожит тебя. Так что я принял решение позволить тому другому мальчику умереть. Ты стал Гарретом Ксавье Себастьяном, Идеальным солдатом Святого Георгия. Мальчика, который вырос с драконами… мы сожгли и надеялись, что он никогда не объявится.

– Как их звали? – тихо спросил я. – Моих родителей. До того, как я превратился в Ксавье Себастьяна, каким было мое настоящее имя?

Мартин разглядывал меня несколько секунд, затем поднялся и прошел в комнату архива позади. Он открыл комод и быстро пролистал содержимое ящика, затем повернулся и прошел обратно к столу, бросая передо мной бежевую папку.

Я раскрыл ее. Несколько фотографий, личных дел и газетных вырезок смотрели на меня изнутри. История загадочного взрыва в частной лаборатории, очевидно, уничтожившего всех работников. И листок бумаги, помятый и пожелтевший от времени, заголовок которого гласил «Свидетельство о рождении» и ниже на строчке стояло знакомое имя.

– Гаррет Дэвид Олсен, – прошептал я, затем пробежался глазами по остальному содержимому листка. – Родился в Кембридже, Массачусетс. Девичье имя матери Сара Бекхэм. Имя отца Джон Олсен.

– Я позволил себе вольность навести справки о твоей семье, когда ты пришел жить к нам, – сказал Мартин, пока я тупо смотрел на лист бумаги, не зная, что чувствовать. – Думаю, Лукасу хотелось бы, чтобы в итоге это оказалось у тебя, невзирая на мои опасения. – Он вздохнул. – Но кем ты являлся тогда, и кто ты сейчас… не имеет никакого значения, Гаррет.

Я поднял глаза, удивленный. Как оттого, что услышал свое первое имя, так и потому, что Мартин вообще произнес нечто подобное. Мартин, верный сторонник Святого Георгия и всех его идеалов, который верил, что извращенная драконом душа безнадежна. Он заколебался, словно собираясь с мыслями, затем продолжил мрачным голосом:

– Однажды я сказал Лукасу, что от драконов не жди ничего хорошего. Что даже четырехлетний мальчик безнадежно испорчен. Что зло внутри его будет усугубляться и нарастать, и в конечном итоге он ополчится против нас. И найдутся те в Святом Георгии, кто сказали бы, что именно так все и произошло. – Выражение его лица стало более мрачным. – Патриарх определенно думал так, и это стоило ему жизни.

– Однако, – продолжил он, – я нахожу иронию в том, что тот, кто обвинял тебя в измене, сам оказался порочным сверх всякой меры. И что ты рисковал своей жизнью, чтобы изобличить его. – Мартин покачал головой, его взгляд стал пристальным. – На протяжении лет я наблюдал за тобой, Себастьян. И знаю тебя лучше, чем многие. Хотя ты заставил меня сомневаться в тебе в ту ночь, когда сбежал с теми драконами, но тут, по крайней мере, я могу признать, когда был неправ. Если бы в твоей душе было нарывающее зло, я бы уже разглядел его. – Его улыбка совершенно точно не была веселой. – Хотя это подвергает сомнению все, во что верит Орден, не так ли?

Я тихо вздохнул.

– Орден может измениться, – осторожно сказал я. – Я жил с некоторыми из этих драконов. И видел, что они в действительности собой представляют. Они не хотят иметь ничего общего с «Когтем» или войной. Единственное их желание – это свободная жизнь, без страха, что Святой Георгий придет за ними посреди ночи. – Я замолчал. Мартин внимательно наблюдал за мной, взгляд был безрадостным, но он не возражал открыто и не называл меня еретиком. Но все же я тщательно подбирал свои следующие слова. – Сэр, если бы вы просто поговорили с одним из них, позволили им объяснить свои позиции, то увидели бы, что они вовсе не бездушные монстры. По правде говоря, некоторые из них очень похожи на нас. По крайней мере, они не заслуживают быть жестоко убитыми только потому, что они есть.

Мартин вздохнул.

– Возможно, все так, как ты говоришь, Себастьян, – сказал он. – Возможно, для Ордена пришло время по-новому взглянуть на вещи. Но, к несчастью, сейчас мы не можем ничего с этим поделать. Дай нам сначала посмотреть, переживем ли мы эту ночь, прежде чем говорить об изменениях.

– Сэр?

Мартин посмотрел вверх, когда в комнату вошел Тристан и прямо с порога приложил руку к козырьку.

– Мы готовы, сэр, – доложил он. – Все заняли свои позиции, и остальная часть базы перекрыта. Мы ждем только ваших приказов.

Мартин кивнул.

– Полагаю, время уже почти пришло, не так ли? – рассуждал он вслух, тяжело поднимаясь со стула. По очереди обведя взглядом нас обоих, он слегка улыбнулся. – Себастьян, Сент-Энтони, могу честно сказать, что для меня было удовольствием служить с вами. Удачи всем нам.

Данте

«Время пришло».

Я стоял на приподнятом помосте в задней части командного центра, глядя на несколько экранов перед собой. На каждом отображались спутниковые снимки такой знакомой пустыни, знакомая группа зданий в сердце темноты. На одном из мониторов база была окутана тьмой, за исключением огромного квадратного здания по центру. Это строение было ярко освещено, что наводило меня на подозрения.

– Мы готовы? – спросил я. Команда людей вокруг меня не замешкалась с ответом. Я знал, что где-то Старейший Змий слушает, как каждый командный центр «Когтя» по всему миру готовится отправиться на войну. Ночь клыка и пламени наконец-то наступила. Сегодня ночью среди многих остальных Западный капитул Ордена Святого Георгия падет. Любой ценой.

«Давайте начинать». Я сделал глубокий вдох, набираясь решимости, и отдал приказ:

– Посылайте первый отряд «Альфа».

– Сэр. – Один из людей старшего командования тут же взглянул на меня, нахмурившись. – Всего один отряд, сэр? – спросил он, словно я не знал, что делаю. – В нашем распоряжении имелось пять отрядов и операция «Омега» в качестве запасного варианта. Не должны ли мы послать их всех разом? Мы без сомнений сокрушим базу, и сами понесем меньше людских потерь.

– Нет, – я прищурился, глядя на человека. – Ты не знаешь этот капитул и тех, кто там находится. И не стоит забывать, это Святой Георгий. Им известно, как убивать драконов и как защитить себя от драконов. Прежде, чем мы бросим на них все свои силы, я хочу знать, какого рода огневой мощью они располагают, и как с этим справиться. Итак, я повторяю последний раз – направить первый отряд «Альфа». Остальных держать в запасе до тех пор, пока я не прикажу обратное.

– Да, сэр.

Я скрестил руки на груди, глядя на экраны и наблюдая за тем, что явит нам ночь.

«Соперник делает свой ход, Святой Георгий. Да начнется игра».

Гаррет

Три минуты до полуночи.

Воздух снаружи был неподвижен. Болезненно-бледная луна висела на небе, укрытая несколькими тонкими облачками, не в состоянии рассеять тьму. Я стоял у окна на верхнем этаже казармы, высматривая драконов в небе. Позади меня остальные члены моей команды – четверо лучших солдат Святого Георгия – тихо сидели или лежали на кушетках, пока я нес дозор. В пятидесяти метрах в тени скрывался оружейный арсенал, погруженный в темноту и тишину. Я перевел взгляд на то место, где прятались снайперы, Тристан был среди них. Я размышлял, переживет ли он эту ночь… выживет ли кто-нибудь из нас. Мы подготовились, как только смогли, но кто знал, насколько многочисленную армию бросит на нас «Коготь»?

– Всем отрядам, это Опора шесть, – раздался из рации голос Мартина. Лейтенант находился в арсенале со всей остальной ротой. – Что видно снаружи?

– Опора, это Выстрел шесть, – донесся голос Тристана, хладнокровный и невозмутимый. – С нашей стороны ничего. Небо чисто.

– Опора, Шторм шесть, – отозвался командир пулеметного отряда. – Ситуация та же, просто сидим на задницах и ждем, сэр. – За этим ответом последовало несколько смешков, и я мягко улыбнулся.

– Опора, Скорпион шесть, – сказал я в аппарат гарнитуры. – У нас тоже ничего. С нашей позиции обзор чист и все тихо.

– Хорошо, – ответил Мартин. – Вы знаете, что делать, джентльмены. Держать ухо востро и доложить в ту же секунду, как что-нибудь увидите, ящерицу или человека.

– Сэр, – ответили все мы, и связь умолкла.

Я посмотрел на свою команду. Они выглядели спокойными, даже высокомерными, но это было ожидаемо. Мы все уже прежде проходили через подобное. Конечно, никогда на нашей территории, но у нас всех имелся опыт засад и ожидания битвы. Волноваться и размышлять о предстоящем сражении было бесполезным занятием: мы ничего не могли сделать, пока не придет время.

«Эмбер, – подумал я, когда мои часы показали 23:59 и облачный покров закрыл луну. – Мне бы хотелось увидеть тебя еще один раз. Где бы ты ни находилась в настоящий момент, береги себя».

– Мы засекли движение!

Я вздрогнул. Голос Тристана вперемешку с треском донесся из рации, напряженный и зловеще пылкий.

– Противник наступает. Примерно в двух шагах от западной стороны забора. Уродливые серые мерзавцы, как и говорил Скорпион. Десять целей, может, больше. – Мгновение тишины, и Тристан добавил: – Проклятье, они и правда одинаковые. Похоже, вечеринка вот-вот начнется, сэр.

– Вас понял, Выстрел, – ответил Мартин. – Можете стрелять, как будете готовы.

Я в ожидании затаил дыхание. Ночь снаружи оставалась тихой. В темноте я не мог видеть ничего кроме арсенала напротив меня.

Затем раздались выстрелы, отчетливо слышимые в тишине. В следующую секунду довольный голос Тристана донесся из рации:

– Лайм упал, Опора шесть, лайм упал.

Раздались аплодисменты и радостные возгласы, и моя собственная команда присоединилась к ним.

– Тихо, – предупредил я, оглядываясь на них. Это только первые потери. Пока рано праздновать.

Раздалось еще два выстрела, эхом разносясь над зданиями.

– Дерьмо, – прошипел другой снайпер, которого я не смог опознать. – Хитроумные ублюдки, Опора шесть, они быстро приближаются.

– Шторм, – прорычал Мартин. – Готовьтесь. Как только увидите цели, подкуривайте их.

Раздался ужасающий крик, и у меня кровь застыла в жилах, когда несколько темных крылатых силуэтов появились среди облаков. Серебряные глаза горели на черном фоне, драконы спикировали с неба с пронзительным боевым воплем и устремились к арсеналу.

Данте

– Нас обстреливают!

На экранах отразились световые вспышки, прорывая тьму. Характерные белые полосы артиллерийского огня.

– У них на крышах пулеметы, – воскликнул кто-то, словно не ожидал ничего подобного. Я подумал сейчас же уволить его. Это же Святой Георгий. Как он мог не подумать, что они окажутся готовы к атаке драконов? Вот именно поэтому я хотел послать первую волну, чтобы оценить их защитные силы, укрепления и проверить, какого рода сюрпризы они ожидают. Тут не было ничего неожиданного.

– Сэр, мы засекли снайперов, – доложил другой человек, пристально вглядываясь в экран. – Полагаю, выстрелы исходят с часовни и крыши главного штаба. Альфа один-три и один-семь уничтожены, и один-девять был серьезно ранен. Следует ли мне приказать ему вернуться на базу?

– Нет, – спокойно ответил я. – Если он вскоре умрет, в возвращении нет смысла. – Я вытянул руку к экрану. – Послать Альфа один-девять на таран часовни. Надеюсь, так мы избавимся хотя бы от одного стрелка. Остальные должны добраться до пулеметчиков и других снайперов.

На мгновение наступила тишина. Я мог ощущать, как глаза всех членов команды обращены ко мне, широко распахнутые и ошеломленные. – Мои приказы не ясны? – тихо спросил я.

– Нет, сэр! – Мужчина быстро отвернулся и спешно заговорил в рацию, остальные люди отвели взгляды. «Потери были ожидаемы, – сказал я себе. – Сосуды – просто инструменты. Разработанные, чтобы сражаться, убивать и умирать. И когда они погибают, то должны забрать с собой так много врагов, как только смогут». Я был командиром, и цена победы не подлежала обсуждению. Жизнь одного сосуда, десятка сосудов не имела никакого значения. Они существуют лишь для того, чтобы добыть нам победу.

– Сэр, – сказал другой человек, – что насчет оружейного склада? Мы засекли исходящие оттуда выстрелы.

– Ага. Это их штаб, – вслух рассуждал я. – Их бункер атаки. Если мы уничтожим его, победа наша. – Я поднял руку. – Послать отряд два, – приказал я. – Пусть обрушат огонь на оружейный склад.

Гаррет

Происходящее снаружи превратилось в настоящую преисподнюю. Металлическо-серые драконы рассекали воздух, дыша огнем и освещая темноту. Башенное оружие ревело, и периодические хлопки снайперских винтовок слышались поверх всей какофонии. Драконы падали с неба, ударяясь о землю и врезаясь в стены зданий. Мы, похоже, оказывали должное сопротивление, но я знал, что это не могут быть все атакующие силы. «Коготь» должен был придержать что-то в запасе так же, как и мы.

Я мог чувствовать напряжение своего отряда у себя за спиной, наблюдающего за вопящим хаосом через окно, их руки лежали на РПГ. Видел несколько брошенных на меня взглядов, гадающих, когда они получат приказ открыть огонь, помочь остальной базе. «Еще нет, – мысленно ответил я. – Стоим на месте, время еще не пришло. У нас только один выстрел, и мы должны сработать наверняка».

Голоса хрипели из рации – Мартин отдавал приказы своим людям, остальные командиры отрядов отвечали по очереди. Я беспомощно слушал, не в состоянии сделать что-нибудь еще, зная, что наше время приближается, но еще не пришло. Слышал, как командир отряда Шторм с вызовом зарычал на бросившегося дракона, слышал треск пулеметной очереди, прежде чем его голос резко прервался. Мартин позвал его, требуя доложить положение, но он не ответил.

А потом донесся странно спокойный голос Тристана, как если бы он наблюдал за лобовым столкновением, но не мог ничего с этим поделать.

– Ох, дерьмо…

Мелькнуло пятно металлической чешуи, и дракон на полной скорости врезался в башню часовни с гулом, потрясшим землю. Дерево и штукатурка полетели во все стороны, щепки дождем посыпались вниз, когда стена колокольни рухнула со стоном и треском древесины.

– Тристан!

Кто-то позади меня прошипел проклятия. Я не обратил на него внимания, прижав руку к шлему, когда заревел в наушники.

– Выстрел шесть, ответьте. Выстрел, это Скорпион. Каково ваше состояние?

Ничего. Механический шум помех и эхо выстрелов были единственным ответом моему повторяющемуся запросу. Оцепенев, я закрыл глаза, в душе борясь с беспомощным гневом. «Черт возьми, Тристан. Не предполагалось, что ты умрешь на линии фронта. Ты тот, кто должен был пережить все это».

А за окном продолжалась битва. Пулеметчик отчаянно пытался пристрелить трех драконов сразу, но еще один спикировал позади и бросился ему на спину. Узкие челюсти сомкнулись, и солдат безжизненно упал на пулемет. Насколько я заметил, второй дракон летел прямиком на град пуль, не останавливаясь, и врезался головой в орудийную остановку, сбивая как пулемет, так и управляющего им солдата.

– Сэр, – зарычал один из моих парней. – Количество драконов в наступлении увеличивается.

Я посмотрел вверх, когда новая волна драконов обрушилась из-за облаков и роилась вокруг арсенала. Струи пламени извергались из их пастей, когда они пролетали мимо, обстреливая его снова и снова, и я мог чувствовать колоссальный жар даже отсюда.

– Готовы стрелять, сэр, – сказал солдат, поднимая оружие. – По вашему приказу.

– Стоять, – прорычал я, и его челюсть сжалась. – Пока нет, – сказал я ему и остальной команде. – В воздухе слишком много драконов. Если мы выступим сейчас, то впустую потратим снаряды и выдадим наше местонахождение. Нашим приказом было ждать до тех пор, пока мы не будем уверены, что сможем нанести максимальный урон. До того времени остаемся на месте.

Джонсон взглянул на меня с подозрением и открытым неповиновением.

– Вы уверены, что мы держимся позади из-за приказа, сэр? – спросил он, в его голосе звучала тихая угроза. – И что вы не чувствуете сочувствия к ящерицам?

В любое другое время я, возможно, и ударил бы его. Драконы нападали, база превращалась в руины, а мой лучший друг только что умер у меня на глазах. Я был не в настроении для бунта, и мысль уложить его на лопатки казалась зловеще заманчивой.

Вместо этого я повернулся и спокойно наставил дуло своего оружия ему в лицо. Он замер, то же сделали остальные, и я улыбнулся холодной улыбкой.

– Еще не время, – сказал я, голос звучал невозмутимо и угрожающе. – Мы держим позицию, пока я не скажу, что пора. Это ясно, солдат?

Он смотрел на меня еще долю секунды, затем опустил взгляд.

– Да, сэр.

Я вернулся к наблюдению за битвой, холодный ужас комом сжимался у меня внутри, «Коготь» все еще держался позади. Я не знал, как много налетов драконов еще грядет, но понимал, что те не закончились, не в долгосрочной перспективе.

Меня охватывало чувство, что они только начинали.

Данте

– Теряем больше сосудов, сэр, – сказал человек, поворачиваясь и глядя на меня широко распахнутыми глазами. – Почти все из «Альфы» убиты, а «Браво» действует вполсилы.

– Здание держится, сэр, – сказал кто-то еще. – Должно быть, у него огнеупорные стены. Наши силы не могут сжечь его.

Я холодно улыбнулся. «Ладно, Святой Георгий. Ты принимаешь серьезный бой так, как я и предполагал. Как долго ты сможешь продержаться? Я гадаю. Очень хорошо. Если крысы не будут зажарены, то мы пойдем за ними внутрь».

– Послать внутрь отряд Чарли, – приказал я, – и пусть направят все физические усилия на проникновение в тот бункер. Меня не волнует, чего это будет стоить. – Я прищурился, глядя в экран на неподдающееся здание и сжал кулаки. – Разрушить его!

Гаррет

Атака длилась бесконечно.

Я наблюдал, как еще одна волна приближается, эта даже больше предыдущей, драконы роем летали в воздухе. Наши силы истощались. Все пулеметы сдохли, и я уже долгое время не слышал ответов снайперов. А драконы все продолжали прибывать, неослабевающий, никогда неиссякаемый запас. Может, у «Когтя» и правда их нескончаемый поток, и они продолжат атаковать, пока не перебьют всех солдат до последнего в этом капитуле?

– По крайней мере, они перестали пытаться сжечь арсенал, – проворчал рядом со мной один из мужчин. – Что за чертовщину они творят теперь?

Я не ответил, наблюдая, как новый рой драконов пикирует с воздуха, бросаясь на стены арсенала и начиная яростно раздирать их. Солдаты внутри высунули оружие в окна и палили по нападающим, но драконов было слишком много, а мест, из которых можно стрелять, слишком мало. Кирпичи начали крошиться и падать, пока неустанный штурм клонов продолжался.

Но теперь они были на земле. Огромная их часть, все в одном месте. Я посмотрел на свою команду, увидел то же понимание в их глазах и кивнул. Время пришло: лучшего шанса нам не представится.

Закинув РПГ на плечо, я тщательно прицелился ракетой через окно на скопление извивающихся, корчащихся крыльев и хвостов. Сбоку от меня еще один солдат сделал то же самое – пять смертоносных гранат большой мощности отправятся прямиком в сердце вражеских сил.

– Готовься, – пробормотал я, кладя палец на курок. – Целься. – Я замер на секунду, в тот момент мое тело было совершенно, абсолютно неподвижным, затем испустил вздох, который сдерживал. – Огонь!

С оглушительным, пронизывающим шипением пять мощных ракетных гранат вылетели из окна здания, устремившись к сборищу драконов внизу. Последовали пять мощных взрывов, когда гранаты разлетелись ревущими шарами дыма и огня, на долю секунды озаряя все белым светом. Драконов раскидало во все стороны, вопящих, кувыркающихся по воздуху и безжизненно падающих на землю. Дым рассеялся, оставляя большой участок опаленной, разверзнутой земли, которая теперь была покрыта разорванными на куски драконами, некоторые клоны подергивались, но были слишком сильно ранены, чтобы выжить.

Мужчина рядом со мной издал дикие радостные возгласы и вопли ликования. Я представил, что то же творилось и внутри арсенала, но праздновать не было времени. Неожиданная атака проредила численность драконов, убив добрую половину из них одним смертельным выстрелом, но там все еще оставалось огромное множество расцарапывающих арсенал, медленно пробивающих себе путь внутрь. Если им удастся проникнуть туда, мы проиграем битву.

– Вперед! – заревел я на команду и схватил свою «М4» с того места, где она лежала под окном. – Прежде, чем им представится шанс перегруппироваться. – Когда они придут в себя, мы, вероятнее всего, будем убиты, но такова наша работа. Это была наша роль в битве: ударить жестко и быстро, убить так много, как только сможем, прежде чем погибнем сами.

Сбегая вниз по лестнице, мы ворвались в хаос, жар, крики и дым и открыли огонь.

Данте

Изображение сотряслось от огромного взрыва, и экран на мгновение стал белым.

– Дерьмо! – закричал один из людей, когда остальные в ужасе вздохнули. – Сэр, мы понесли многочисленные потери. Браво один, два, три, семь и десять. Чарли два, шесть, семь, восемь, десять. Дельта четыре, пять…

– Прекрасно. – Они замерли и уставились на меня, ошеломленные. «Как я и ожидал. Это был их козырь в рукаве. Я знал, что они припрятали что-то». И зловеще улыбнулся. Победа близка. Всего один финальный штрих.

– Посылайте остальных, – приказал я. – Всем группировкам в атаку. Сровнять эту базу с землей, сейчас же.

Гаррет

Мне говорили, что в жизни каждого солдата есть момент, когда он понимает, что сейчас умрет.

Конечно, ты ожидаешь его. В каждой битве, в каждом налете или вражеском вторжении. Ты осознаешь, что это может быть он. Именно тот момент, который оборвет твою жизнь.

Но есть разница между пониманием, что ты можешь умереть, и точным знанием, когда ситуация становится безнадежной.

Новые драконы обрушились с неба черной массой. Бо́льшая часть спикировала на меня и мою команду, струи пламени вырывались из их пастей. Я нырнул в сторону, чувствуя, как жар прорывается через мою броню, когда я перекатился на колено и выстрелил в проносившегося мимо дракона. Существо завизжало и врезалось в окно, вдребезги разбивая стекло и оставляя острые осколки.

Один из моей команды закричал. Я развернулся и увидел, как дракон приземлился, подцепил солдата за броню и поднял его. Тот пинался и брыкался с секунду, прежде чем наставил дуло оружия на захватчика и открыл огонь. Дракон дернулся в небо, содрогаясь всем телом, и рухнул с десятка метров. Оба тела упали на землю с глухим стуком и больше не встали.

– Скорпион! – затрещал голос Мартина у меня в ухе. – Противники скоро пробьются сквозь стену. Каково ваше положение? Атака не сработала?

– Сработала, сэр! – Я поднял винтовку и открыл огонь по двум драконам, внезапно устремившимся вниз, затем быстро отскочил, когда один из них едва не достиг меня. Я почувствовал, как кончики его когтей оцарапали мой шлем, когда он пронесся сверху. – Но к ним прибыло подкрепление. Сейчас мы пытаемся прорваться к арсеналу.

– Боже, как много там этих тварей? – Где-то поблизости прозвучал взрыв, и Мартин выругался. – Ладно, двигайтесь к восточной стене, Скорпион. Мерзавцы почти внутри.

– Уже в пути.

Я перебрался к своей команде, из которой осталось лишь двое, и мы двинулись к восточной стене. Драконы прорезали воздух или кидались на нас на земле, пробиваясь через пламя, булыжники и дым. Я действовал инстинктивно, стреляя в любого приближающегося дракона, в то же время стараясь избегать их когтей и огненного дыхания. Одного из моих товарищей по команде настигла струя огня, и он отшатнулся назад, вспыхнув, как факел.

Восточная стена склада была облеплена драконами, раздирающими стену или перерывающими крышу. Я открыл огонь по кишащей толпе, укладывая нескольких насмерть, прежде чем отряд отделился и бросился на меня с пронзительным криком.

– Приближается новая волна драконов! – закричал кто-то, но я не мог отвлечься от надвигающейся на меня толпы. Я прострелил три чешуйчатых тела, пока они наступали, но один из сосудов бросился на меня, шипя с разинутой челюстью, и я знал, что не успею убить его вовремя.

А потом с неба, рыча, упал маленький темно-красный дракон и повалил клона на землю. Расправив крылья, она вскинула голову и издала рев, бросая вызов, пока рой драконов с яркой разноцветной чешуей парил над головой, издавая воинственные крики и пикируя вниз, присоединяясь к сражению.

Обернувшись вокруг, красный дракон бросил на меня грозный дерзкий взгляд, ее глаза сверкали зеленым в темноте.

– Эй, парень-солдат. Подмога, наконец, здесь.

Данте

– Что-то случилось, сэр.

Я нахмурился, глядя на непонятные фигуры на экране и стараясь понять, что происходит. Яркие силуэты рассекали небо, безумные порывистые движения, которые могли принадлежать только одним существам.

– Это… драконы? – недоверчиво спросил я, наклоняясь вперед. Это было невозможно. Откуда там могло взяться так много драконов, не принадлежащих «Когтю»? Но, наблюдая на экране, как носятся фигуры, я понимал, что те не могли быть никем другим. Множество драконов. Как? Кто мог?…

«Нет». Этого не может быть. Ей полагается находиться в целости и сохранности в головном штабе «Когтя» вместе со Старейшим Змием. Предполагалось держать ее подальше от сражения, подальше от жестокой массовой резни. И все же я знал, что это была она. Она была единственным драконом в мире, который каким-то образом сбежал из «Когтя», повернул назад и помогал теперь Ордену Святого Георгия в ночь, когда им полагается быть уничтоженными.

– Эмбер, – прошептал я. Яркие цветные пятна мелькали на экране, перемешиваясь с приглушенно-темными сосудами, и я стиснул кулаки. – Что, черт побери, ты вытворяешь?

Я уставился на экран, внутри закипал гнев. Эмбер находилась прямо там… но я не мог дрогнуть сейчас. Не мог свернуть с пути. Старейший Змий потребовала победы. Она ждала моего успеха, даже если моя собственная сестра будет убита, я не могу провалить самую важную миссию в своей жизни. На другой чаше весов лежало будущее «Когтя» и мое собственное. Жертва, как всегда, была необходима.

Хоть кто-то и поплатится за это, когда все закончится. Кто-нибудь будет наказан за смерть моей близняшки. Я лично прослежу за этим.

– Выпускайте Омегу, – сказал я. – Сейчас мы с этим покончим.

Эмбер

«Ох, люди, это полное безумие».

Я помотала головой, наблюдая за тем, как, должно быть, самая сумасшедшая битва в мире разворачивалась прямо у меня на глазах. Детеныши, клоны и солдаты Святого Георгия парили или метались сквозь пламя и дым, стреляя или опаляя огнем своих противников. Яркие детеныши всех цветов сами бросались на тускло-металлических клонов, применяя коллективную тактику, набрасываясь группой на врага. Сверкающий зеленый детеныш и поменьше черный вместе нападали на клона: один набрасывался и наносил удар, пока внимание соперника отвлекал другой. Сосуд накинулся на одного из детенышей и, казалось, уже был готов разорвать его на части, когда серебристо-голубой дракон бесшумно спикировала ему на спину и вонзила когти в горло.

– Эмбер, – каким-то образом голос Гаррета донесся до меня через крики драконов и рев штурмовых винтовок. Я повернулась к солдату, ища его взглядом. – Ты сделала это, – сказал он, словно не до конца верил в происходящее.

– Да, – кивнула я, ухитряясь улыбнуться. – Сделала. С подкреплением. Прости, что мы не прибыли сюда раньше. Пришли так скоро, как только смогли.

С оглушающим ревом и громовым раскатом двенадцатиметровый дракон пролетела над нашими головами в направлении оружейного склада. Раздались возгласы изумления и предостережения, когда Джейд опустилась на крышу и начала выхватывать клонов из воздуха, давя их своими мощными челюстями и отшвыривая в сторону. Сосуды старались облепить ее, атакуя зубами и когтями, но не шли ни в какое сравнение с необычайно могущественным взрослым драконом, и она с легкостью отбрасывала одного за другим.

Солдат удивленно моргнул, наблюдая за хаосом над головой, посеянным драконом с востока, грозная улыбка отразилась на его лице.

– Я вижу, Джейд получила мое сообщение, – сказал он с мрачным удовлетворением в голосе. – Райли тоже здесь?

Я снова кивнула, проследив за его взглядом.

– И Мист. Где-то тут. Это была настоящая схватка, но в итоге все решили прийти. – Опустив голову, я встретилась с ним взглядом и обнажила клыки в зверином оскале. – Я говорила тебе, что вернусь. Хотя ты начал бой без меня, как я погляжу.

Он шагнул вперед и на мгновение прислонился лбом к моему. Я ощутила жар его кожи на чешуе, и волна огня разнеслась по моим венам.

– Ты просто невероятная, Эмбер, – прошептал он. – Спасибо.

Я сглотнула.

– Я говорила тебе, солдат. Мы закончим это вместе.

– Да. – Отступая назад, он поднял оружие, взгляд стал жестким. – Пойдем, – сказал он мне, двинувшись вперед. – Пока они отвлечены. Давай покончим с этим.

Мы снова окунулись в сражение. Клоны и детеныши дрались друг с другом на земле и в воздухе, мелькая вокруг нас цветными пятнами и тенями. Со всех сторон раздавались огненные взрывы, крики людей и выстрелы. Драконы, как друзья, так и недруги, пикировали с неба или выскакивали из пламени, темные кляксы на фоне адского света огня. Они сцеплялись в драке, молотя хвостами и крыльями, пока царапали и раздирали друг друга. Я видела, как солдаты Святого Георгия стреляют по своим стремительным целям, отчаянно надеясь, что смогут различить беспощадных клонов и детенышей Райли. Сосуд прыгнул на нас со злобным рычанием. Винтовка Гаррета затрещала, и существо упало на землю. Еще один пронесся над головой, извергая огонь на скопление детенышей. Я с рыком устремилась в воздух, сталкиваясь с чешуйчатым телом и утаскивая его вниз за собой. Когти полоснули по мне, когда мы приземлились, прорезаясь через чешую и оставляя бороздки жгучей боли на плече. Зрение окрасилось красным: с ревом я прижала своего противника к земле, смыкая челюсти вокруг его тонкой змеиной шеи, и дернула вверх со всех сил.

Дракон подо мной содрогнулся, его крылья и хвост дернулись, прежде чем обмякнуть. Я отпустила шею и отпрянула назад, удивляясь, как быстро он умер, как легко было его убить. Всего на мгновение я подумала, что, возможно, испытаю ужас, отвращение от совершенного мною. Но что-то изменилось. Я была драконом, а эта тварь пыталась убить меня, моих друзей и все, что мне дорого. Времени на сожаление не оставалось. Это была война.

Я снова помчалась к Гаррету, выпуская огненную воронку на наступающего слева клона. Огонь не остановил его, но ослепил сосуда на ту долю секунды, которая потребовалась Гаррету, чтобы развернуться и пристрелить его.

– Эмбер! Орденец!

С неба спикировал Кобальт, приземляясь рядом с нами, разнося вокруг ударную волну воздуха, его глаза горели золотом, пока он вертел головой по сторонам, затем остановил свой взгляд на солдате.

– Мы понесли серьезные потери, но, думаю, потихоньку отбрасываем их назад, благодаря Джейд. – Мы все посмотрели на небо, где дракон с востока извивалась взад и вперед среди своих меньших противников, дерясь и кусаясь, сбивая их с воздуха. Кобальт фыркнул и снова посмотрел на Гаррета. – Она должна быть в состоянии справиться с зачисткой. Куда нам нужно идти?

– К арсеналу, – тут же сказал я. – Мы должны добраться до лейтенанта Мартина и посмотреть, прорвался ли внутрь кто-нибудь из клонов.

Кобальт отрывисто кивнул и обнажил клыки.

– Показывай дорогу.

Мы пробивали себе путь через двор туда, где на окраине тропы возвышалось большое квадратное здание. Сейчас перед ним стояла группа солдат, палящих из винтовок в каждого приближающегося клона. Они, как я заметила с облегчением, стреляли именно по сосудам, а не в мятежных детенышей. Последние десять метров до арсенала представляли собой груду извивающихся тел, и нам пришлось царапаться и стрелять, пробиваясь через нескольких клонов, прежде чем дорога к зданию была, наконец, чиста.

– Лейтенант! – позвал Гаррет, когда мы подбежали туда.

– Себастьян. – Мужчина покачал головой, криво улыбаясь. – Все еще жив, да? Я рад. Похоже, твои драконы все же пришли. – Его суровые черные глаза метнулись ко мне и Кобальту, стоящих в метре позади. – Ты не упоминал, что приведешь взрослого.

– Это проблема? – спросил Кобальт с едва уловимым намеком на усмешку.

– Вовсе нет. – Мартин поднял глаза вверх, когда мимо нас пронеслась Джейд, преследуя нескольких отбившихся клонов. – Вообще-то, мы даже можем выиграть эту битву…

Его речь оборвалась. Я ощутила, как волна… чего-то… прокатилась по воздуху, и холодок пополз вверх по спине. Примерно в пятнадцати метрах над головой Джейд изящно изогнулась по кругу, чтобы схватить клонов…

…как нечто ударило ее сверху, прорезая облака и падая ей на спину. Гигантское и темное, с кожистыми крыльями и пустыми серебряными глазами, оно ударило дракона с востока подобно падающему аэроплану, прибивая к земле. Джейд даже не успела оглянуться назад, прежде чем рухнула на землю с другим драконом у себя на спине. Падение двух гигантов потрясло землю, и облако пыли взмыло вверх на месте их приземления.

Необъятная тень поднялась из завихрений пылевой бури, чешуя дракона была такой же металлическо-серой, как и у клонов, только дракон был намного, намного больше. Белые рога обрамляли морду и закручивались от черепа, линия костяных шипов зловеще изгибалась вдоль позвоночника до самого кончика хвоста. Возвышаясь над неподвижным телом восточного дракона, чудовищный сосуд встал на дыбы и издал такой рев, что все внутри меня сжалось от страха.

Кобальт зарычал, приседая и наполовину приоткрывая крылья в инстинктивной реакции.

– Что за чертовщина? У них есть взрослый клон? Где «Коготь» прятал это?

Командир Гаррета побледнел. И я его не винила; одним ударом клон вывел из строя нашего сильнейшего союзника, и вместе с ним наши шансы его остановить. С такого расстояния я могла разглядеть лишь изящный изгиб тела Джейд, неподвижно лежащего на песке, и ощутила боль скорби, ярость и страх. Правда ли Джейд погибла? Казалось невозможным, чтобы восточный дракон умер. Без нее я не представляла, что мы можем сделать с огромным взрослым драконом, которому неведом страх и инстинкт самосохранения. Если мы не убьем или серьезно не покалечим его, он продолжит наступать, а нечто настолько гигантское вызовет массовые гибели и разрушения прежде, чем, наконец, падет. Солдаты Святого Георгия тоже уставились на него, выражение их лиц было мрачным. Они лучше многих понимали, насколько опасным может быть взрослый дракон, как сложно их убить.

– Не думаю, что у твоих ящериц есть еще козыри в рукавах? – проворчал командир, так и не отводя взгляда от взрослого дракона. – Еще драконы, которых вы держали в запасе просто на всякий случай?

– Печально, но наши запасы взрослых довольно скудны в настоящий момент, – прорычал в ответ Кобальт. – Джейд была нашим главным тяжеловесом-убийцей, прежде чем эта штука исподтишка напала на нее. – Он мотнул головой в сторону огромного клона, ощетинившись от страха. – Дерьмо. Какие-нибудь блестящие идеи, орденец? – спросил он, поворачиваясь к Гаррету, который уставился на гигантского дракона, прищурившись. – Так как я в данный момент чувствую себя немного беспомощным.

– Лейтенант, – вместо ответа обратился Гаррет к Мартину. Его голос звучал на удивление спокойно. – Сэр, ключи от гаража на том же месте?

– Да. – Мартин нахмурился, очевидно, так же сбитый с толку, как и мы. – Я так понимаю, у тебя есть план, Себастьян?

– Надеюсь, что так. – Гаррет повернулся ко мне и Райли. – Задержите эту тварь, – сказал он нам, и Райли с недоверием хмыкнул. – Всего на пару минут. – Его взгляд встретился с моим, угрюмый от беспокойства. – Ты справишься, Эмбер?

– Да, – оскалилась я в ответ. – Не волнуйся, мы его задержим. Так долго, как сможем.

Он кивнул.

– Я сейчас вернусь.

Развернувшись, он помчался прочь в трепещущую от вспышек тьму.

Кобальт покачал головой.

– Ох, это обещает быть веселым, – проворчал он и краем глаза посмотрел на меня. – Если я не окажусь съеденным драконом, Искорка, то никогда не дам тебе забыть это.

Прежде, чем я смогла ответить, он прыгнул в воздух, устремляясь прямиком вверх так, чтобы его смогли увидеть все остальные.

– Ладно! – заревел он, приковывая к себе всеобщее внимание. – Детеныши, отступаем! Прячемся и не привлекаем этого взрослого! Меня не волнует, как сильно вы хотите помочь, это не обсуждается. Возвращайтесь на место встречи и оставайтесь там, пока не услышите обратное от меня или Уэса. Идите!

В переполохе хлопающих крыльев детеныши поднялись с земли ярким роем и перемахнули через линию забора. Когда последний дракон скрылся из виду, Кобальт приземлился рядом со мной, зловеще улыбаясь.

– Вот. По крайней мере, единственными драконами, которых эта тварь сегодня съест, будем мы.

Раскрыв свои огромные крылья, взрослый клон совершил прыжок, устремляясь вверх, и затем понесся в направлении капитула подобно шаровой молнии.

Райли

Годзилла приближался.

– Отвлеките тварь, – приказал орденец. Ему легко говорить. Дерьмо, это была плохая идея. Как двум молодым драконам и горстке человеческих солдат предполагается отвлекать это создание? Это же взрослый. Взрослый, судя по его размеру, близкий к двенадцати метрам от головы до хвоста. Возможно, если только он подавится нами, пока мы будем скользить по его горлу? Успокаивало лишь то, что детеныши в полном составе вернулись, и ни один не спорил, чтобы остаться драться с этим монстром.

Взрослый клон с грохотом приземлился посреди двора, и новый рев заставил пульсировать мои барабанные перепонки. Как только он коснулся земли, все солдаты Святого Георгия открыли огонь, наполняя воздух ревом штурмовых винтовок. Пули, которые ударялись в пластины груди и брюха, с искрами отскакивали прочь, не нанося никакого вреда, а те, что проходили через, казались настолько же эффективными, как пластиковые пульки. Взрослый дракон издал ужасающий вой, похожий на крик банши, и неуклюже заковылял вперед, прорываясь сквозь ураган пуль и направляясь прямиком к оружейному складу.

Я посмотрел на Эмбер.

– Готова к этому, Искорка?

– Не совсем, – ответила она, ее взгляд был прикован к приближающемуся гиганту. – Но я прямо за тобой.

Мы взмыли в воздух и направились прямо на челюсти и жуткие, светящиеся глаза монстра. Он шипел и отвел назад шею для удара, пасть открылась, обнажая клыки, больше походившие на слоновьи бивни. Когда мы приблизились, он совершил бросок, хватая воздух, пока мы отклонились в стороны и скользнули вверх, облетая вокруг него. Рыча, тот повернулся, разинув огромные челюсти, щелкая ими в попытке ухватить нас, словно мы были огромными чешуйчатыми осами, жужжащими вокруг его головы. Где-то под нами все еще раздавались выстрелы, пока солдаты продолжали выпускать очереди в гигантского дракона. К счастью, целились мерзавцы лучше, чем вели себя, хотя я все еще в любую секунду ожидал, что один из нас попадет под перекрестный огонь. Но опять же, к счастью, я был настолько занят, стараясь не быть сбитым громадным клонированным драконом, что едва ли находил время беспокоиться о том, что меня застрелят слишком усердствующие истребители драконов. Я увернулся от когтистой передней лапы, размером почти с мою голову, проносясь между двумя зданиями и слыша, как клон ломится через стену, преследуя, вырывая куски кирпича и цемента, пробивает себе путь между ними. Я приземлился, повернулся вокруг своей оси и немедленно должен был отпрыгнуть прочь, когда изогнутые когти пропахали полуметровые борозды в земле.

«Вот засада». Тварь оказалась такой же быстрой, как и большой. Я нырнул в сторону, увернувшись от зубов, щелкнувших в сантиметрах от моей головы, и увидел, как Эмбер бросилась вперед и вцепилась обеими лапами в заднюю ногу монстра. Тот зарычал и развернулся, гоняясь за ней, но споткнулся от полученной раны, и она отскочила назад, в зону недосягаемости. Я ринулся на него, полоснув когтями по боку, и тот зашипел – от боли или злости, я не мог сказать, – и снова повернулся ко мне.

«Ну, это весело». Я уклонился от опасного удара по черепу и увидел, как Эмбер снова прыгает клону на спину, пока тот отвлекся. Но теперь он разгадал ее методы и подался в сторону от ее когтей. «Что бы ты ни планировал, орденец, поспеши. Мы не можем вечно досаждать этой твари».

А потом это случилось. Существо с рыком бросилось вперед, стараясь разорвать меня. Я резко свернул в сторону, чтобы избежать этих щелкающих смертоносных челюстей, но не заметил приближающейся лапы, пока она не ударила мне в ребра. Я услышал, как что-то хрустнуло, и меня отбросило назад. Я рухнул на землю и еще пару метров прокатился по ней, прежде чем остановился, полностью обездвиженный.

Стиснув зубы, я попытался заставить себя встать, но потом кто-то вонзил невидимый нож между моих ребер, и я рухнул назад, шипя от боли. Земля завибрировала подо мною, и, подняв глаза, я увидел взрослого клона, приближающегося ко мне, и Эмбер, которая, рыча, вцепилась ему в спину и раскачивалась у него за плечами. Клон не обращал внимания на красного детеныша, его пустые серебряные глаза были сфокусированы на мне, пока он шагал вперед, чтобы оборвать мою жизнь.

«Ох, это просто великолепно. Я буду съеден драконом. Подождите, пока об этом услышит Уэс».

Что-то промелькнуло мимо меня серебристым пятном. И Мист налетела прямо на голову дракона, впившись когтями ему в глаза и морду. Взрослый заревел и отпрянул назад, замотав головой в попытке стряхнуть царапающегося дракона. Мист рычала и отказывалась отступать, для равновесия взмахивая крыльями, пока клон ревел и изворачивался.

Наконец, мощно мотнув головой, клон отшвырнул серебристого дракона в воздух. Она изящно развернулась, взмахнула крыльями и ринулась к оружейному складу. За спиной клона Эмбер тоже бросилась в небо, когда черный бронированный грузовик на полной скорости врезался во взрослого дракона, повалив того на бок. Сосуд издал визг, первый настоящий звук боли, который я услышал, пока грузовик буксировал прямо к стене, зажимая дракона между несколькими тоннами металла и кирпича. Кровь хлынула из его пасти и ноздрей, когда тот издал дикий крик и яростно заметался, вонзаясь в грузовик зубами и когтями, прежде чем, наконец, освободился. Солдаты поспешили вперед, паля из своих оружий, пока гигантский дракон пятился, ковыляя вперед в почти пьяной манере. Кровь лилась из его пасти ручьем, когда тот ошеломленно повернулся по кругу, смутно уставившись на кишащих вокруг него людей.

Наконец, с последним стоном умирающего исполина, он рухнул на пыльную землю. Какое-то мгновение он так и лежал там, задыхаясь, все еще не понимая, что с ним происходит. Потом серебряные глаза потемнели, колоссальные челюсти перестали открываться, и огромная голова рухнула набок, когда сосуд дернулся последний раз и больше уже не двинулся.

Я осел в пыль, пока вокруг меня слышались крики ликования. Я бы присоединился к празднованию, но не совсем чувствовал себя способным кричать и двигаться в настоящий момент. Мой бок пульсировал; каждый вдох посылал укол боли через мои, очевидно, сломанные ребра. Лежать там и дышать так медленно, как только возможно, казалось мне весьма хорошей идеей.

Дверь грузовика со скрипом открылась, и солдат вылез наружу, его лицо превратилось в кровавую массу. Эмбер тотчас пронеслась над мертвым клоном-драконом и приземлилась рядом с солдатом. В ее глазах виднелось беспокойство, когда она наклонилась вперед, в тревоге наполовину расправив крылья, и человек устало улыбнулся, вероятно, убеждая ее, что он в порядке.

«О, ну, конечно. Иди и проверь, в порядке ли человек. Обо мне не беспокойся; я просто полежу здесь, стараясь полностью не истечь кровью».

Надо мной пронеслась тень, и в паре метров от меня приземлилась Мист, загораживая мне обзор.

– Это, – заявила она, пристально уставившись вниз на меня сияющими голубыми глазами, – вероятно, была самая глупая вещь, которую я прежде видела, чтобы кто-то делал, дракон или человек. Теперь я понимаю, как ты так долго избегал «Когтя» – дурацкая, безумная удача чистой воды.

Я хмыкнул, но на выходе получился болезненный хриплый кашель.

– Э, на себя посмотри, – сказал я, все еще не решаясь встать с земли. – Если это было настолько безумно, то почему ты сама пришла и помогла нам?

Она хмыкнула.

– Мой наниматель приказал помогать тебе в сегодняшней битве. Он ясно дал понять, что не хочет, чтобы ты или мисс Хилл погибли. – Она с вызовом вскинула подбородок. – Мой приказ состоял в том, чтобы предотвратить это всеми возможными способами.

– Ах. Значит, это был просто приказ.

– Конечно. – Мист закатила глаза, но больше не смотрела на меня. – Я очень серьезно отношусь к своей работе, Кобальт. Тебе не понять.

– Без сомнений.

Стиснув челюсть, я заставил себя подняться на ноги, угрюмо обводя взглядом поля битвы и подводя итоги наших потерь. Очерченные лунным светом силуэты мертвых сосудов подобно черной горе раскинулись посреди зоны боевых действий. Повсюду лежали тела как солдат, так и драконов. Большую часть драконьих тел составляли клоны, но там и тут среди тусклой металлической чешуи поблескивали яркие чешуйки, и ледяной тошнотворный ком образовался у меня в животе.

«Глупые храбрые детеныши, – подумал я, и тут мой взгляд упал на маленького коричневого дракона, съежившегося между двумя большими по размеру клонами. У меня упало сердце. – Рэми». Теперь он больше никогда не расскажет своих историй снова.

Чувство тошноты перешло в злость, вызывающую во мне желание вонзить когти в чье-нибудь лицо и обуглить кожу под ними, пока та не оплавится и не отпадет. Внезапно я пожелал, чтобы клон снова был жив, только чтобы я лично смог убить его. «Ты хотел драться, – безмолвно свирепствовал я. – Ты не хотел больше прятаться. Стоило ли оно того? Хоть что-нибудь из этого стоило?»

– Ты не смог бы защитить их, Кобальт, – голос Мист у меня за спиной прозвучал на удивление ласково. – В конечном итоге «Коготь» все же пришел бы за ними. Рано или поздно, им пришлось бы драться.

– Знаю. – Внезапно ощутив усталость, я опустился вниз, чувствуя себя так, словно сижу на краю бездны в секундах от того, чтобы увидеть, как целый мир обрушится во тьму. Или, быть может, взорвется в извержении драконьего пламени и превратится в пепел. – И это еще не конец, не так ли?

– Нет. – Мист подошла и опустилась рядом со мной, и вместе мы уставились поверх поля боя на побоище, оставленное «Когтем» после себя. На тела, которые они потеряли, и драконов, которых убили. – Боюсь, это только начало.

Гаррет

Лазарет пах кровью, дезинфицирующими средствами и дымом.

Четырнадцать трупов. Четырнадцать солдат, убитых в своем собственном капитуле. Одиннадцать раненых, больше половины из них с серьезными травмами, и как минимум двое, которые не доживут до утра. Один напряженный и нервный врач метался взад и вперед между рядами, явно сокрушенный таким количеством кроватей с перебинтованными, опаленными, окровавленными солдатами. Я пробирался через комнату, минуя раненых, едва державшихся в сознании, и умирающих. Я уже был тут один раз: после столкновения с гигантским взрослым клоном на мой лоб нужно было наложить шов. У меня имелось больше пары синяков, но нательная броня приняла на себя и поглотила хорошую долю ударной мощи. Боль останется на несколько последующих дней, но я легко отделался. И хотел бы сказать то же самое про всех остальных.

– Эй, Себастьян.

Голос был хриплым и слабым от боли и лекарств. Я остановился сбоку от койки солдата, глядя вниз на него. Бинты покрывали половину его лица, одна из его рук была замотана по самое плечо.

– Твои ящерицы, – просипел он, – молодцы.

Вероятно, он хотел сказать больше, но было очевидно, что даже такая короткая речь причиняет ему боль. Поэтому я просто кивнул и двинулся дальше, минуя остальные койки с ранеными солдатами, пока не добрался до угла, отделенного от остального помещения занавесками.

Я отвел их назад, и мое горло сжалось. Тристан Сент-Энтони лежал на простыне, неподвижный, словно мертвец, его грудь и голова были обмотаны окровавленными бинтами. Его нашли погребенным под обломками колокольни, едва дышащего, но каким-то чудом все еще живого. Он продолжал ни на что не реагировать, и врач не знал, выкарабкается ли он. Но он все же оказался одним из счастливчиков.

Пододвигая стул, я уселся рядом с ним.

– Эй, – тихо поприветствовал я его. – Я просто… эм… хотел дать тебе знать, как идут дела. Это сработало, между прочим. Мы победили. Понесли потери, конечно, но, по крайней мере, некоторые из нас все еще в строю. Мартин перенес контузию и сломал запястье, когда часть крыши рухнула на него, но все равно на ногах, и еще управляет капитулом. Хотя врач продолжает донимать его насчет постельного режима. Ты почти разделил угол с действующим руководителем Западного капитула.

Никакой реакции от Тристана. Аппараты вокруг него тихо пикали, и его грудь слабо поднималась и опускалась. Было странно видеть его таким. В течение всех тех лет, пока мы вместе сражались, даже когда его отправляли в лазарет, Тристан всегда оставался в сознании и боевой готовности, редко задерживаясь на койке дольше нескольких часов. Я продолжал ждать, что он откроет глаза и самодовольно усмехнется мне, потешаясь над своим розыгрышем.

Я вздохнул.

– Ты, вероятно, услышишь об этом, когда придешь в себя, – начал я, отказываясь принимать тот факт, что он может не проснуться, – и мне бы хотелось, чтобы имелся другой способ сказать об этом, но… Орден уничтожен, Тристан. Мартин постоянно пытался связаться с кем угодно из Святого Георгия на протяжении всего утра, и никто не отвечает. Остальные капитулы вне доступа, и Совет не отвечает. Мы можем… оказаться единственными, кто остался.

Я замолчал, пока тяжесть этого заявления доходила до меня. Я знал, что слишком поспешно делать подобные выводы. Остальные могли пережить атаку. Возможно, нас осталось больше, чем я думал. Но с каждым проходящим часом и молчанием Святого Георгия становилось все более очевидно, что Орден истреблен. Что в этом сражении победил «Коготь», вероятно, даже в войне, и Ночь клыка и пламени обернулась успехом для драконов.

Что остались мы. Я, несколько драконов-отступников и горстка солдат. Немногие оставшиеся в живых.

– Я не знаю, что будет дальше, – признался я, по большей части, самому себе. – Не знаю, оправимся ли мы когда-либо после такого, но, если сможем, то Орден должен измениться. Мы не можем больше держаться обособленно и единолично, не с той мощью, которой сейчас управляет «Коготь». Я думаю, Мартин понимает, что нам нужны все союзники, которых мы только сможем заполучить, если кто-то из нас собирается пережить то, что бы ни сулило будущее.

– Вот ты где. – Раздался шелест ткани, когда кто-то прошел через шторы, и в следующее мгновение Эмбер сзади обвила руками мою шею. Я положил ладонь на ее руку, когда она подалась вперед, ее тело, прислонившееся к моей спине, дарило тепло. – Как держишься, солдат?

– В порядке. – Но я не был в порядке. Мой лучший друг был на пороге смерти, капитул лежал в руинах, а Орден, который я знал всю свою жизнь, исчез. Я достаточно долго был солдатом, чтобы понимать – положение вещей довольно мрачно. Мы пережили битву, но до конца войны было еще далеко. И у нас было не много шансов в борьбе против «Когтя» и его армии клонированных драконов.

Я почувствовал обеспокоенный взгляд Эмбер у себя на затылке, зная, что она насквозь видела мою ложь.

– Остальные хорошо устроились? – спросил я, чтобы отвлечь ее. Мартин предоставил выжившим детенышам офицерский корпус под временный штаб. Немногочисленные жившие там семьи уже уехали, и, что было куда более важным, здание стояло обособленно от остальных солдат. Большинство из них находились здесь, в лазарете, но Мартин не хотел рисковать.

– Да, – кивнула Эмбер. – Всех основательно потрепало, и некоторые получили скверные раны, но они идут на поправку. Райли организовал все довольно хорошо.

– А Джейд? Как она?

– Ранена, – ответила Эмбер. – Капризна. У нее своя отдельная комната, в которую, по ее настоянию, ни один детеныш не войдет и не споткнется об нее, и продолжает порицать Орден за то, что у них нет чая. – Ее тон, хоть и серьезный, стал беззаботнее. – Думаю, с ней все будет в порядке.

Я почувствовал проблеск утешения, насколько бы крошечным он ни был. Джейд находилась среди раненых, а не среди мертвых. Восточный дракон получила пару сломанных ребер и несколько глубоких рваных ран, когда клон плюхнулся на нее, но было поразительно, что ее не ранили более серьезно. Я размышлял, задержится ли она здесь после выздоровления; с нынешним положением вещей будущее каждого оставалось неясным. А «Коготь» только начал.

Снова наступила тишина, хотя она не была неловкой. Аппараты издавали писклявый сигнал, и рокот голосов раздавался за шторами позади нас. Эмбер отошла назад, затем пододвинула стул и уселась рядом со мной.

– Как он? – спросила она, ее голос прозвучал очень тихо.

Я сглотнул.

– Тристан всегда был бойцом, – оцепенев, ответил я. – Если он сможет пережить следующие двадцать четыре часа, то предполагается, что у него хорошие шансы выжить. – Я повторил ей слова, сказанные мне врачом сегодня утром, но мы оба знали, что они в действительности означали. Эмбер молчала, а потом ее рука опустилась на мою, накрывая пальцами ладонь. Я сжал ее руку, пока все давящие на меня страхи и сомнения нарастали подобно гигантской волне, угрожая погрести меня под ней. Я защищал этот капитул, поддерживал его безопасность, как только мог, а «Когтю» все равно удалось почти уничтожить его и все, что мне дорого.

– Не знаю, что теперь будет дальше, – признался я. – Орден уничтожен. Не осталось никого, кто бы остановил «Коготь» от совершения всего, что бы они ни планировали.

– Да, никого, – тихо согласилась Эмбер. – Но есть мы. Мы все еще живы, Гаррет. – Она посмотрела вниз на наши переплетенные пальцы, выражение ее лица стало мрачным. – Мне тоже неизвестно, что произойдет дальше, – сказала она. – Я не знаю, что замышляет «Коготь» или что сейчас делают Данте и Старейший Змий. Но что бы ни сулило будущее, мы встретим его вместе. Ничего еще не кончено.

Я встретил ее взгляд, чувствуя, как нарастает жар в моих венах, и позволил ему выжечь страх и нерешительность. Эмбер была здесь. Я многое потерял – мы все потеряли – но, по крайней мере, дракон, которого я любил, все еще рядом со мной. И я знал, что она останется здесь, пока финальная битва с «Когтем» не замаячит на горизонте. А та была ближе, чем когда-либо. К лучшему или худшему, этой ночью начался обратный отсчет, и все мы неслись навстречу последнему противостоянию.

– «Коготь» совершил ошибку прошлой ночью, – пробормотала Эмбер. – Им не удалось убить нас. И теперь мы знаем, против чего сражаемся. – Ее глаза яростно и решительно сверкнули, и на мгновение я увидел дракона, прекрасного и ужасного, наложившегося поверх человека как вторая кожа. – Я думаю, пришло время дать им бой.

Данте

«Ты проиграл, Данте».

Я стоял перед дверями офиса Старейшего Змия, и мои руки тряслись, когда я потянулся к золотым ручкам, слыша эхо ее слов в своей голове, от которых меня начинало подташнивать.

«Поражение». Я провалился. «Коготь», сама Старейший Змий доверила мне эту задачу, а я оказался не в состоянии выполнить ее. Не имело значения, что мы уничтожили Святого Георгия. Не играло роли, что их количество сократилось до горстки людей. Почти еще не было успехом. Моя миссия заключалась в полном, тотальном уничтожении базы и каждого живого существа на ней. Если хоть один солдат выжил, в глазах «Когтя» это уже являлось поражением. Хуже того, почти все сосуды под моим командованием были убиты, включая взрослого, который, как предполагалось, был залогом нашей победы. Я не знал, что именно пошло не так. Но каким-то образом появление Эмбер и Кобальта повергло все в хаос, и они вырвали победу из нашей пасти.

«Эмбер, – с яростью подумал я. – Этого я тебе не прощу. В следующий раз можешь не ждать от меня милосердия».

Если следующий раз наступит. Сделав глубокий вдох, я повернул ручку и вошел в офис Старейшего Змия.

Как и в наши многочисленные встречи до этого, она стояла у окна, глядя на раскинувшийся внизу город, и не обернулась, когда я вошел в комнату. С бешено стучащим сердцем я пересек помещение, пока не встал в паре метров от нее и сцепил руки, ожидая, пока она признает мое присутствие.

– Западный капитул все еще стоит, Данте.

Я сглотнул сухость в горле.

– Да, мадам, – просто ответил я. – В последнюю минуту прибыли Эмбер и Кобальт с группой отступников и смогли разгромить нападение.

Секунду Старейший Змий молчала, а затем сухо усмехнулась.

– А ты так и продолжаешь препираться со мной, дочь, – произнесла она больше изумленно, чем сердито. – Очень хорошо. Играй в свои игры, если хочешь. В конечном итоге это не будет иметь значения.

Затем она отвернулась от окна, и я опустил глаза в пол, когда этот пронизывающий насквозь взгляд остановился на мне.

– Не волнуйся, Данте, – сказала она, и от облегчения у меня едва не подкосились ноги. – Один-единственный выстоявший капитул Ордена – вещь незначительная. Теперь Святой Георгий действительно сокрушен. Они рассеяны по всем четырем сторонам света, потерпели сокрушительное поражение, и потребуется чудо, чтобы снова собрать их вместе. – Она улыбнулась, и за этой улыбкой проглядывала тяжесть тысячи лет. – Нашего последнего противника больше не существует. Орден Святого Георгия был конечной преградой, которую необходимо было устранить. И теперь ничего не стоит между нами и днем нашего триумфа. Пришло время переходить к завершающей фазе.