За гранью реальности бесплатное чтение

1.

Саня вошел в кафешку десять минут восьмого. Огляделся, почти сразу заметил Влада и решительно направился к угловому столику, за которым тот сидел. Влад ждал уже не менее получаса, допивая вторую чашку экспрессо и, от нечего делать, листая на своем смартфоне свежую новостную ленту.

– Привет.

Саня – двоюродный брат Влада по отцовской линии. Среднего роста, полноват и как-то немного неуклюж. В свои двадцать шесть с уже заметными залысинами на лбу. Еще со школы, с третьего класса всегда в очках, предпочитая крепкую, стальную оправу и чуть затененные стекла. С Владом они дружили с детства, так как жили неподалеку и учились в одном классе. А в свободное от учебы время занимались интенсивным поиском проблем на собственные задницы. Влад, в силу чуть старшего возраста и лучшего физического развития, частенько вступался за своего более слабого, но, отнюдь, не робкого, а, временами, даже нахального родственника. Иногда прилично доставалось обоим. Только разбитых вдребезги очков брата Влад мог припомнить штук пять, не менее. Но это в детстве и в подростковом возрасте. После окончания школы каждый пошел своим путем и видеться братья стали реже. Однако, связь не потеряли, регулярно созванивались и, при необходимости, друг другу помогали.

С возрастом Сашка остепенился, нашел себе неплохую и, главное, не пыльную, по его словам, работу по наладке и ремонту офисной и компьютерной техники. Он также занимался созданием и продвижением сайтов, что приносило, с его слов, неплохой доход, позволяя, особо не напрягаясь, жить в свое удовольствие. Например, просидеть с пивом за компом до трех, четырех утра, а после – спокойно полдня спать. Заказав пиццу или суши, валяться на любимом диване. Не о чем не беспокоясь, жить в снятой в центре города однокомнатной квартире с хорошим, современным ремонтом.

Влад отметил про себя, что выглядит сегодня Саня как-то неважно. Давно небрит, лицо опухло, под глазами, заметные даже в таком неярком освещение и через затемненные стекла, синяки. Да и весь парень какой-то жалкий и потрепанный, как после серьезной болезни.

Братья пожали друг другу руки.

– Как здоровье, Саш? – спросил Влад. – Выдались бурные выходные?

– Если бы! – махнул рукой Александр, усаживаясь за стол.

Он отрицательно качнул головой направившейся было к ним молодой официантке. Немного нервно огляделся, тяжело вздохнул.

– Проблемы у меня, Влад! Серьезные проблемы…

Он замолчал, глядя в стол и Влад заметил как дрожат пальцы брата. Спросил осторожно:

– Во что ты вляпался, Шура?

Тот поднял взгляд, в котором вдруг отчетливо промелькнули отчаяние и страх. Лет пять назад Влад, будучи студентом последнего курса, подрабатывал помощником оператора в криминальных новостях. Там ему доводилось встречать подобные взгляды. У людей, которые чудом разминулись с собственной смертью и, вдруг, в какой-то момент, осознали это.

Саня, видимо передумав, махнул рукой официантке. Когда та приблизилась – негромко, слегка заикаясь заказал "капучино" и стакан минеральной воды без газа. Заказ принесли через пять минут, в течение которых Саня молчал и лишь теребил в руках небольшую упаковку таблеток.

Официантка отошла и Саня взял в руки чашку. Та блямкнула о край блюдца. Немного кофе пролилось на белую скатерть.

– Блин! – лицо Александра перекосилось. – Нервы не к чертям!

Он все-таки донес чашку до рта и сделал глоток. После этого извлек из коробки блистер с таблетками, выдавил в ладонь сразу две, проглотил, запив минералкой.

– Это чтобы не отключиться. – пояснил он. – Третьи сутки на ногах. Убойная вещь! Вот только башка трещит…

– Во что ты, все-таки вляпался, Александр? – повторил вопрос Влад.

Что-то ему все меньше это нравилось. В душе появились беспокойство и устойчивое предчувствие скорых и неизбежных неприятностей. А еще острая жалость, которую вызывал внешний болезненный вид брата.

Саня залпом допил свой кофе. Поморщился. После этого снова огляделся. В кафе "Пирамида" в этот час было не многолюдно. Вечер понедельника. Кафешка славилась демократичной ценовой политикой, рассчитанной на студенческую аудиторию (метров двести до общежития политеха), но, в последнее время безалкогольная. Всего пару лет назад здесь еще можно было испить разливного пенного напитка, а при желании и кое чего покрепче. Но, как говорится, веянием времени, да за здоровый образ жизни! Теперь даже выкурить сигарету пожалуйте на свежий воздух. И не у дверей, а в соседнюю темную подворотню, где пахнет мочой и кошками, но есть мятое ведро с песком для окурков и убогая табличка "Место для курения" криво прикрученная к стене.

Четыре столика из семи пустовали. Возле барменской стойки с большой кофемашиной и витриной для свежей выпечки тоже никого не было.

– Мне кажется – я схожу с ума! – громким шепотом заявил Саня, облокотившись на стол и пододвинувшись к Владу. – Она приходила ко мне четыре ночи подряд!.. Страшная, как… как, не знаю что!.. И все это время я почти не сплю, боюсь, что она снова появится. Потому что, как только я засну, то сразу бац!.. Я приперлась! Хотя меня не звали… И не ждали!..

Заканчивая сумбурное объяснение, он нервно и, даже как-то истерично, хохотнул.

– Я, изрядно пересравшись, даже баррикаду у входной двери возводил. Представляешь? Окна все заклеил, запечатал… А она все равно приходит! Проникает в квартиру непонятно как! Пролазит, через какую-то щель!..

– Притормози, приятель! – Влад даже руки перед собой выставил, ладонями вперед. – Ты, братишка, насколько я помню, никогда сильно не злоупотреблял. Ты ведь не запойный, нет?

Саня молча замотал взъерошенной головой.

– Наркотики?

– Я что – дебил?!

– Тогда вещай дальше, – разрешил Влад. – Ничего пока не понятно, но очень похоже на сюжет фильма ужасов. Посредственный.

Саня в ответ лишь грустно усмехнулся.

– Видел бы ты ее!.. В жизни все гораздо страшнее, Влад…

Он осторожно, двумя пальцами приспустил ворот своей темно-зеленой водолазки и показал шею. Точнее украшавший ее большой, расплывшийся неровными, разноцветными краями синяк. Такой синяк мог остаться от вцепившихся в глотку пальцев душителя.

– Ух ты! – выдохнул Влад. – Впечатляет! Только все равно, ничего не понятно. Кто приходит? Куда приходит? И кто, скажи на милость, так старался тебя придушить?

– Анька… Анна Самахина. Это она ко мне домой приходит! И это она меня прикончить пытается!

Саня словно сдулся, обмяк. И вдруг, как-то совсем по детски, всхлипнул.

– Похоже кранты мне, дружище, – через пару секунд добавил он. – Чувствую, что она до меня доберется. Рано или поздно, но доберется!..

Влад молча смотрел на товарища и понимал – тот не шутит, не заговаривается и не бредит. С ним на самом деле что-то нехорошее произошло. Вот только понять бы – что?!

– Анна Самахина? – переспросил он. – Это твоя бывшая? Симпатичная такая, рыженькая? Вы с ней встречались пару лет назад?

– Ага. Полтора года тому.., – кивнул брат и вдруг зарычал: – Вот ведь, тварь рыжая!.. Ведьма! Она ко мне ходит и извести пытается!..

За соседним столиком, где достаточно громко щебетали три девицы пубертатного возраста, внезапно повисла тишина. Девчонки с интересом и некоторым испугом уставились на Саню.

– Спокойно, дружище. Давай меньше эмоций и побольше подробностей. Если честно, то я пока ни хрена не понимаю. Вы же с Анькой расстались. Причем давно. Или я что-то не знаю?

– Расстались. – Саня кивнул. – Почти полгода назад, как расстались…

Он замолчал, кусая и без того в кровь израненные губы. Потом еле слышно добавил:

– Бросил я ее, откровенно говоря. Так случилось, что залетела она… Нелепость какая! Мы с ней всегда предохранялись, а тут презики кончились… В самый неподходящий момент! Я соврал, что надел и, что он порвался…

Парень поморщился, но быстро продолжил:

– Я ей предложил в больничку лечь, аборт сделать. Я бы помог… Ты знаешь, у меня знакомая в гинекологии работает. А она ни в какую. Нельзя, говорит! Грех!..

Саня смотрел в стол не поднимая глаз и продолжал говорить.

– Она потом уехала. В деревню какую-то. Там у нее то ли бабка жила, то ли прабабка, даже. Вот она к ней и укатила.

– Почему жила? – не понял Влад.

– Померла она. Вскоре, после того как Анька в деревню приехала. Мне так Светка рассказывала… Подруга Анькина. Они с ней созванивались несколько раз… До того как все случилось…

Саня замолчал.

– Я так и не понял тогда – что произошло. Светка рассказала, что не смогла однажды до Анны дозвониться и ей перезвонила какая-то тетка… Она то и сообщила, что Аня умерла… При родах, вроде как…

Повисшая тишина длилась не менее минуты.

– Интере-е-есно!.. – протянул, наконец Влад. – Если я тебя сейчас правильно понял, то Анька вдруг стала являться к тебя по ночам? Но кем? Призраком?

– Почему призраком?

– Ты же сказал – она умерла!

– А призраки могут вот так?!

Саня вновь приспустил воротник водолазки.

– Я откуда знаю, что могут призраки, а что нет? Мне кажется, что не только выть в ночи и греметь цепями по подвалам старинных замков.

Саня раздраженно пожал плечами.

– Ты спал, когда она к тебе… заявилась?

– Я только заснул, – Саня нервно поскреб затылок. – Дальше помню – проснулся. Холодно, дышать тяжело и сердце как бешеное колотится.... Потом свечение увидел в дверях… Зеленаватое такое, мерзкое! И несильное дуновение ветра. Запах еще появился… Незнакомый и неприятный… И потом она в комнату входит… Странно так входит… Словно вплывает…

Саня передернул плечами и начал нервно озираться по сторонам, видимо опасаясь, что сейчас потянет сквознячком, и в зал кафешки заявится покойная Анна Самахина.

– На ней какое-то старое, стремное платье было. Выцветшее до серости и сильно мятое. Волосы растрепанные, а на голове такой странный венок из сухих цветов. Кажется полевых… Босая… Лицо и руки белые, как бумага, а на коже пятна какие-то…

Он с усилием сглотнул.

– Может это трупные пятна были? – спросил он и сам же себе ответил:

– Наверное да! Я в кино видел. Очень похоже…

Саня залпом допил остатки минералки. Быстро смахнул тыльной стороной ладони сбежавшую к подбородку и застрявшую в щетине большую каплю. Поморщился. Или от пролившейся воды, или, что скорее всего, от страшных воспоминаний.

– Первую ночь она просто стояла в дверях комнаты и молча, с явным укором во взгляде на меня смотрела. Не знаю сколько. Минуты две, наверное. Я, как водится, ущипнул себя за руку и… заорал матом, когда понял что это не сон! Анька же погрозила мне пальцем, сделала шаг назад и словно провалилась в черноту. Такую густую и плотную. Как вода. Будто медленно утонула в ней… Я проморгался и через секунду – ни черноты, ни этой твари…

– Это точно был не сон?– серьезно спросил Влад. – Галлюцинация, горячечный бред?

Парень невольно пытался найти хоть какое-то разумное объяснение услышанному.

– Точно! – кивнул Саня.

– А ты выходил сразу за ней из комнаты? Осматривал квартиру?

– Первую ночь – да. Балконная и входная двери закрыты, в квартире, естественно, никого. Зажег в каждой комнате свет. Все обшарил, все проверил. Никого. Вот только запах еще какое-то время чувствовался… Я еле уснул потом. Под утро, кажется…

– Дальше.

– За день как-то все подзабылось и отпустило слегка. Вечером я к одной девчонке на Пролетарскую ездил – систему переустанавливал, драйвера обновлял. Засиделись с ней часов до одиннадцати. Домой вернулся уставший и сразу завалился спать…

– И опять холодом потянуло?

– Да, – Саня потер пальцами виски. – Только заснул и тут началось…

Он заметно вздрогнул, когда блямкнул колокольчик и в кафе вошла какая-то парочка. С минуту, не отрываясь смотрел на них, затем продолжил:

– В ту ночь она подошла ближе. Смотрела на меня и что-то говорила. Но очень тихо и невнятно, с каким-то шипением. Я ничего не понял… А она стала говорить все эмоциональней, стала тянуть ко мне руки. Я заорал, перепугавшись, а она задом вышла из комнаты и пропала. На следующую ночь я затарился пивом и чипсами, решив вспомнить молодость и просидеть за компом до первых петухов. Думал ночь пересижу, а уже днем вздремну часок другой. На всякий случай припер входную дверь обувной тумбой, закрыл и заклеил скотчем окна. Потом сел за комп, установил заново GTA и… И все равно закемарил где-то в начале третьего. Или нервное напряжение или недосып последних суток сказались…

Владу вдруг показалось, что брат сейчас не выдержит и истерично зарыдает.

– Очнулся я от того, что комп вдруг заскрипел жестким диском и вырубился. И чувствую я – кто-то стоит за моей спиной и с дикой злобой смотрит мне в затылок. Эх я и пересрался! Дернул как заправский спринтер в прихожую, по пути уронив со стола принтер. Хотел выскочить из квартиры, но не смог. Тогда бросился на кухню. Схватил со стола нож…

Саня замолчал. Он о чем-то думал о своем, не моргая глядя куда-то в сторону окна. Его бледные, искусанные губы беззвучно шевелились.

– И что дальше? – вывел его из раздумий Влад.

– Ничего. Простоял с ножом в руке до рассвета. Не хватило храбрости даже свет зажечь. Я эту гадину, кстати, так тогда и не увидел, хотя в комнате она несколько минут чем-то шумела. Я слышал… Да и с утра, потом, когда решился туда зайти, узрел не слабый такой погром! Может это и я, когда драпал что-то поломал (уж принтер точно я своротил), но и Анька руку к беспорядку приложила. А вот на четвертую ночь я решил, что пора сваливать из этой квартиры!.. Решил переночевать у одной своей знакомой.

– Я с ней знаком?

– Нет. Вряд ли. Мы с ней не встречаемся. Так – легкий флирт при взаимовыгодном сотрудничестве. Здесь главной причиной послужило то, что девчонка живет одна. Вот я и напросился к ней переночевать, наврав про затопивших меня соседей и коротком замыкании электропроводки. Пусти хотя бы в коридор, на коврик, так сказать. На одну ночь.

– Она поверила?

– Конечно. Мой потрепанный вид стал лучшим подтверждением того, что на мою голову свалились вселенские проблемы.

– Умеешь ты девушек убалтывать, – попробовал пошутить Влад, но понял, что не стоит этого делать. – Извини. Рассказывай дальше.

– А дальше все было очень плохо. Танька загремела в больничку, а мне пришлось вернуться к себе.

– И что с ней случилось? – удивился Влад.

– Несчастный случай. Все так странно вышло… Где-то часов в десять вечера мы с ней чай на кухне пили, когда все это началось… Вдруг мигнул и погас свет во всей квартире. Таня сказала, что пробки выбило – это у них случается, взяла фонарик и полезла в щиток на лестничной площадке. Ее током и долбануло. Аж заискрило что-то в щитке. Я скорую вызвал и в больницу с ней поехал. От туда к себе домой.

Половину ночи просидел с куском арматуры в руках (нашел возле дома. У нас там вторую неделю старые сараи разбирают). Думал, опять заявится – заряжу ей в лобешник и уже потом разберусь кто она такая есть на самом деле – призрак или человек. Ждал и боялся. Просидел часа два, наверное, а потом как-то вдруг успокоился, расслабился…

– Уснул?

– Да. А она пришла и сразу на меня бросилась. Чуть не придушила, падла!

Саня потер шею рукой и судорожно сглотнул.

– Не ожидал от нее такой силищи. Руки ледяные, жесткие как ветки дерева… Глаза пустые, мертвые, но в тоже время злые. И пахнет от нее так плохо… Смертью, наверное… И тогда я понял, что следующий ее визит уже не переживу. Не знаю, что делать, у кого помощи просить. У психиатра? У церкви?, – Саня грустно усмехнулся. – Представляешь картину – "Здравствуйте, у меня проблема! Ко мне регулярно одна знакомая покойница захаживает. Не подскажите, что делать? Что в этом сезоне актуально? Осиновые колы или чеснок? А может в моем случае лучше пульки серебряные подойдут?"

Саня резко замолчал. Взгляд его, так ярко горевший отчаянием и страхом, вдруг как-то сразу угас, затянувшись поволокой непомерной усталости. Стало ясно, что парень уже на грани своих возможностей. Еще немного и его просто-напросто вырубит.

Влад вздохнул, достал из грудного кармана куртки смартфон и глянул на экран. Без четверти восемь. Детское время.

– Насчет психиатра – пока точно нет. Они тебя, вероятнее всего, сразу в дом скорби определят. До выяснения причин расстройства и установки диагноза. Насчет церкви – не знаю. Думаю, они автоматически перенаправят тебя все по тому же адресу. Так что… Выход один – собираемся и двигаем ко мне. Попробуешь, для начала, выспаться. И поесть. Наверняка ты жутко голодный. Давно последний раз ел? Кроме своих чудо таблеток.

– Не помню, – честно признался Саня. – А к тебе как? Удобно?

– А чего неудобного? Со своей мамзелью я уже год как в разводе. Живу один. Если ты о безопасности беспокоишься, то не переживай. В электрощиток я не полезу. Да и проблем с проводкой у нас в доме вроде нет. К тому же, сейчас у меня сезонное затишье на работе и, следовательно, я смогу тебе немного времени уделить. Покараулю одну-то ночь. А там решим – что да как. Может и найдем с тобой всему случившемуся разумное объяснение…

2.

Влад жил в старой хрущевской пятиэтажке семидесятых годов постройки. Дом стоял на улице Свердлова и имел номер тринадцать. Улица прилегала к промзоне городской ТЭЦ и четко подходила под описание "домик вроде неплохой, но райончик – так себе." Тем не менее, на улице было чисто, много зелени, а асфальтовое покрытие регулярно приводилось в порядок ямочным ремонтом. Управляющая компания, обслуживающая этот район и данный дом в частности, ела свой хлеб с маслом не даром. Что редкость в наши времена, особенно в подобных, периферийных местах. Квартира была двухкомнатная и досталась Владу в наследство от бабушки почти четыре года назад. После длительного, не дешевого ремонта, она приобрела вполне пристойный, современный вид. Когда Влад закончил с ремонтом, он привел в дом хозяйку.

Иришка была младше его почти на три года и в тот момент заканчивала педагогический университет. Она имела на их совместную жизнь грандиозные, далеко идущие планы, которым, впрочем, так и не суждено было сбыться. По вине Влада, конечно же. Не та работа, не та зарплата. Совсем разные, как оказалось, интересы.

"Мы с тобой совершенно друг другу не подходим!", – заявила молодая жена, собрала вещи, сделала ручкой и укатила куда-то в закат.

Возможно, стоило как-то попытаться сохранить брак, лишний раз поговорить, обсудить все. Ведь было же в их отношениях что-то теплое и светлое, что когда-то свело их вместе? Но обида, помноженная на гордость и слепая вера в собственную правоту сделали свое дело. Раскидали их друг от друга по разные стороны жизни.

Влад припарковал свой не новый, но все еще в хорошем состоянии "дастер" на стоянку возле подъезда и аккуратно толкнул в плечо заснувшего по дороге брата. Саня чуть не подпрыгнул от страха. Быстро натянул свои очки и стал оглядываться по сторонам, смешно хлопая глазами.

– Приехали, дружище, конечная станция. Прошу на выход.

– Приехали? – Саня зевнул. – Я уснул?

– Да. И страшного ничего не произошло. Давай, выходим.

Они поднялись на этаж, Влад открыл ключом дверь, зажег свет в прихожей.

– А ничего у тебя так стало. Симпатичненько, – прокомментировал Саня, проходя в квартиру.

Через двадцать минут, насильно накормив брата яичницей и бутербродами, Влад отправил его спать на диван, а сам засел за ноутбук, искать на просторах интернета ответы на далеко не простые вопросы. Достаточно скоро стало понятно, что решение проблемы пользователи всемирной паутины предлагают осуществить двумя путями – обратиться к экстрасенсам или (что реже) в церковь. Официальные представители РПЦ настоятельно советали посетить ближайший храм и, в первую очередь, поставить свечи. Себе за здравие, а усопшим – за упокой. Затем, отстоять службу, получить причастие, предварительно покаившись во всех своих грехах. Ну и так далее и тому подобное. Все, в принципе понятно и, наверное, целесообразно. Вот только где гарантии, что это хоть как-то поможет уберечься от нападения чудовища.

По поводу экстрасенсов и прочих служителей оккультных наук. Проблема, с их слов, была непростой и даже смертельно опасной! Однако, вполне решаемой. Стоимость услуги по изгнанию и даже убийству потусторонней сущности у всевозможных интернетных ведьм и колдунов слегка разнилась. Все зависило от опыта и силы борца с нечистью, плюс необходимое для положительного результата количество сеансов и эксклюзивность используемого при обряде инвентаря. Короче говоря, у всех по-разному, но у всех дорого. "По тарифной сетке, плюс возможность специальных весенних скидок".

Являвшаяся Александру Анна больше всего подходила по описаниям к двум категориям нежити – неупокоенный дух, он же Мытарь или, что гораздо сложнее и опаснее, – Упырь. Если верить старинным преданиям, вся эта мифическая дрянь должна была бояться крестного знамения, освященного нательного крестика, запаха ладана, молитвы, народных заговоров, металлических колющих и режущих предметов, пения петуха и тому подобной атрибутики. Все это было давно известно не только благодаря мировой литературе и кинематографу, но и вполне официальным (ну по крайней мере там так было написано) документам, отражающих реальную борьбу человека с нечистой силой.

Влад прикрыл крышку ноутбука, встал из-за стола и пошел на кухню делать себе кофе. По дороге заглянул в соседнюю комнату. Свет там, по просьбе Сашки, он оставил гореть.

Брат спал, отвернувшись к стене и чуть ли не с головой укутавшись теплым пледом.

"Пусть уж лучше нервный срыв с галлюцинациями. Это хотя бы лечится", – подумал Влад и невольно поежился, представив себе на секунду, что все рассказанное товарищем есть правда и где-то там, в ночи, бродит и ищет свою жертву девушка покойница.

Влад, так уж сложилось, имел достаточно широкие взгляды на жизнь. Придерживаясь нейтралитета по поводу религии, он, тем не менее, вполне допускал существование так называемой загробной жизни. Как-то не хотелось мириться с тем, что человек, отдельно взятый индивидуум, проделав столь непростой, длительный по времени путь, столько всему за этот путь освоивший, вдруг полностью прекращает свое существование. Становится лишь прахом. Влад был уверен, что мир, в котором они живут, далеко не так прост, как многим кажется и, уж точно, верования значительного большинства народонаселения планеты в те или иные религиозные постулаты, должны иметь под собой какую-то реальную основу. С другой стороны, что бы сталось с человечеством, если бы за ним не продолжали присматривать? Не создавать искуственно баланс и равновесие между добром и злом. Возможно, мир давно бы рухнул или погрузился в хаос. Ведь, несмотря на бурное развитие науки и техники, люди до сих пор сильно смахивают на неразумных детей, которые хорошо научились лишь все портить вокруг себя и ломать.

Если предположить, что скоропостижно умершая и затем вдруг восставшая из могилы девушка Анна существует на самом деле, что она материальна, а не плод больного воображения Сашки, тогда остро встает вопрос – что нужно предпринять, чтобы спасти брата. Синяки на его шее однозначно говорят о силе нападавшего, его явном стремлении убить. Не напугать до полусмерти, не помучить, а убить. По утверждению интернетных "специалистов", летальный исход для жертвы Упыря – совсем не редкая ситуация. И со слов все тех же колдунов и экстрасенсов неминуемая, если не принимать никаких защитных мер!

Кстати, а как определить кто из этой многочисленной братии ведьм и ведьмаков на самом деле способен помочь? То, что среди них полно жуликов, банально наживающихся на доверчивых гражданах, Влад не сомневался. Все эти "битвы колдунов", так популярные на некоторых телеканалах, давно дискредитировали подобных специалистов. Как говорила одна известная советская актриса – "Ну вот не верю я вам. Не верю!".

За всеми этими размышлениями кофе чуть не убежал из турки и Влад негромко чертыхнулся, выключая конфорку. И в этот момент его слух уловил едва слышное шипение. Приглушенное и еле различимое. Сомнений не возникло – оно донеслось откуда-то из комнаты…

В прихожей что-то щелкнуло, свет на кухне мигнул, сделавшись чуть ярче и через мгновение погас. Квартира полностью погрузилась во мрак. Причем, как тут же заметил Влад, отключился и уличный фонарь, который сам по себе неплохо освещал кухню и одну из комнат. Именно ту, где сейчас спал Саня и откуда, скорее всего, и доносился этот странный звук.

– Вот вам и здрасьте! – пробормотал Влад и почувствовал как липкий страх быстро наполняет сознание, как слабеют в коленях ноги и как сердце в груди наращивает темп ударов.

Парень несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, нащупал одной рукой нож на столе, второй смартфон в кармане. Включив фонарик, Влад подавил растущую внутри панику, силой заставил себя пойти в комнату.

– Что так страшно-то? – пробормотал парень.

Остановившись на пороге, он прислушался к собственным ощущениям, достаточно неприятным и совершенно для него незнакомым. Что-то темное и мерзкое медленно ворочалось где-то внутри. Наверное, это и есть, так называемый, первобытный страх. Записанный где-то в подкорке, на уровне генетической памяти ужас подстерегающей в ночной тьме смертельной опасности.

Из комнаты вновь раздалось злое шипение, уже более отчетливое и громкое и последовавший за ним надсадный, захлебывающийся хрип Сани.

Влад ворвался в комнату и то, что он там увидел, в ярком свете фонаря смартфона, повергло его в настоящий шок.

Над диваном, почти в горизонтальном положении, висело хрупкое тело девушки в старом, измазанном в земле сарафане. Она, вцепившись руками в шею, душила извивающегося на диване брата и что-то весьма агрессивно шипела ему прямо в лицо. Задранные в воздух босые, мертвенно белые ноги со следами серой плесени и грязи мелко дрожали от напряжения. Тело источало смрадный запах тлена и сырости. Оно просто-таки смердело могилой.

– Ты что творишь, зараза?! – выдохнул Влад и понял насколько глупо это звучит.

Ужас происходящего свел мыслительный процесс вместе со словарным запасом к самым минимальным показателям.

– А ну збрызнула из моей квартиры, нахрен!!!

Существо, некогда бывшее симпатичной девушкой Анной, резко обернулось. Причем, ей удалось это проделать только головой, не прибегая к помощи других частей тела, под неестественным для нормального человека углом.

Влад увидел ее лицо – белое, худое, с заострившимися скулами и с абсолютно черными, немигающими глазами. И с огромной пастью, в которой хищно блестели два ряда длинных, похожих на иглы зубов.

– Кто-о-о?!!– прохрипела покойница.

Она отлипла от жертвы и медленно приняла вертикальное положение, одновременно развернувшись к Владу уже всем телом.

Парень краем глаза заметил следы крови на белых с большими черными когтями пальцах существа.

Когда ее ноги коснулись пола, тварь сделала решительный шаг навстречу Владу.

– Кто ты-ы?!.– Анна подняла свои руки на уровень лица и, растопырив пальцы, сделала еще один шаг.

Влад словно окаменел. Он глядел в глаза Упырицы, понимал что находится в смертельной опасности, но ничего не мог с собой поделать. Тело не слушалось, в голове стоял какой-то противный шум, словно в ней много очень мелких визгливых женщин били фарфоровую посуду…

Еще шаг…

Тварь склонила голову на бок, а ее темные, почти черные губы расползались в злорадной ухмылке…

"Сейчас она меня порвет на ленточки!.." – мелькнуло в голове Влада.

Когти почти коснулись его лица, когда тварь вдруг дернулась и резко убрала свои руки. Влад увидел на ее лице растерянность, удивление и самый настоящий испуг.

Упырица прищурила глаза, провела языком себе по губам и что-то тихо, неразборчиво зашептала. Затем голова ее мелко затряслась, глаза закатились, скрыв под веками кровавый блеск зрачков и Анна взмыла под потолок. Там она быстро вернулась в горизонтальное положение. Ее тело вдруг потускнело, утратило четкость, став полупрозрачным и на вид совсем невесомым. В следующее мгновение оно плавно, словно сгусток дыма вылетело через небольшую щель приоткрытого на микро проветривание окна.

Прошло несколько секунд. Где-то в прихожей негромко щелкнуло и в комнате, а также и во всей квартире зажегся свет. Фонарь на улице моргнул и тоже включился.

– Ну ни хрена себе! – только и смог выговорить Влад.

Он посмотрел на лежащего на диване брата, лицо и шея которого были в крови. Но, судя по всему, он был жив. Хоть и без сознания.

Влад перевел взгляд ниже, на свои руки. Левая рука, державшая телефон с все еще включенным фонариком мелко дрожала. Зажатый в правой руке нож пальцы сжимали так сильно, что побелели костяшки.

"…Нечисть боится металла, колющих и режущих предметов!.." – вспомнил прочитанный недавно материал Влад.

Саня пришел в себя минут через двадцать, когда Влад уже всерьез подумывал вызвать "неотложку". Новые раны и синяки на скулах и на шее выглядели, конечно, ужасно, но жизни не угрожали. Самое страшное, что могло произойти с братом, избежать удалось. В самый последний момент…

В домашней аптечке были найдены перекись водорода, йод, лейкопластырь. С обработкой ран друзья справились быстро. Влад остался доволен. Единственное, что вызывало у него беспокойство – это душевное состояние брата. Тот все никак не мог прийти в себя, часто вздрагивал и затравленно озирался. В его широко открытых глазах, казалось навечно поселились страх и отчаяние.

Влад попытался хоть как то отвлечь товарища, но ничего не вышло и пришлось пойти на хитрость – под видом обезболивающего дать выпить тому пару таблеток снотворного.

Саню накрыло минут через пять и он, отвернувшись к стене, неспокойно, но крепко уснул.

Влад же просидел с ноутбуком до самого утра, пытаясь хоть как-то разобраться в произошедшем. Он открывал и листал пестрящие рекламой страницы, все глубже погружаясь в мир любителей эзотерики. И чем больше он читал, тем яснее ему становилось – никто и ничем им в сложившейся ситуации помочь не сможет. Абсолютное большинство сайтов было откровенным, бесполезным мусором, часто содержащим совершенно одинаковые, перепечатанные из других источников статьи. Писанные под копирку, ничего не гарантирующие советы и обещания. Странные, ничем не подкрепленные кроме непонятных, заумных слов ритуалы и обряды. Красивая, блестючая обертка для простаков и невежд, созданная с единственной целью – выманить деньги. Любым способом и в как можно больших количествах.

Те же ресурсы, что хоть немного вызывали доверие, честно предупреждали – неординарные, опасные случаи это дорого и без каких-либо гарантий…

3.

Светка – склонная к полноте, невысокого роста крашенная блондинка, отложила в сторону подключенный к розетке удлинителя смартфон и шагнула ближе к витрине.

– Я вас слушаю, молодой человек, – немного растягивая слова сказала она, обращаясь к стоявшему возле стеллажа с вейпами подростку лет пятнадцати – шестнадцати. И уже строже добавила: – Если хочешь что-то купить – сначала покажи паспорт!

Подросток исподлобья глянул на продавщицу, после чего показал ей средний палец и спокойно потопал на выход.

– Вот засранец мелкий! – возмутилась Света.

В свои двадцать четыре года она на дух не переносила всю эту современную шалупонь.

"Ветер один у них в башке и кроме как пакостить всем подряд их больше ничего не интересует!", – думала она, напрочь забывая какой оторвой, по единогласному мнению родителей и учителей, она сама была совсем недавно. И покурить в этом возрасте любила и пивка с подружками при случае выпить…

Но сейчас все! Света, как она сама думала, повзрослела и, следовательно, поумнела. Первым делом девушка бросила курить. А если и выпивала, то совсем нечасто, исключительно по поводу, предпочитая в своем ассортименте только благородные напитки. Такие, как мартини или марочное вино. Стала тщательнее следить за собой и даже пару раз пыталась сидеть на диете. Годы бегут слишком быстро, считала она, а надо еще успеть выгодно выйти замуж.

Она терпеливо ждала своего принца. Не обязательно красивого, умного или молодого. Главное, как говорится, чтобы человек был хороший. Чтобы успешный и состоятельный. А самое главное – щедрый. Щедрый для нее, конечно! Правильная семейная жизнь Светлане виделась этакой чередой праздников, развлечений, путешествий. Жаркий секс в шикарном отеле с видом на песчаный берег океана – радужная мечта и хорошая цель к которой, как считала девушка, следовало стремиться! И самое основное в будущей семейной жизни – никакой повседневной рутины, замшелого быта. Всего этого, она в достаточной мере насмотрелась и натерпелась в детстве, в родительском доме…

Светлана присела на покрытый пледом стул в углу, возле кассы и взяла в руки телефон. Быстрыми движениями пальчиков с не дорогим, но качественным маникюром разблокировала экран и открыла приложение "ВКонтакте". С удовольствием углубилась в просмотр жизненной мудрости гламурного контента.

Торговля сегодня не шла совершенно, потенциальных покупателей в торговом центре почти не было. Ничего с этим не поделаешь – очередной кризис в стране!

Минут через пять телефон в руках девушки завибрировал и поверх интернет страницы всплыла фотография смуглого с щетиной на лице мужчины. Девушка, секунду подумав, все же ткнула пальчиком с темно-красным ноготком в экран.

– Да, Каренчик?

– Здравствуй, Свэтик! Как у тебя дела, как идет торговля? – голос Карена был приторным. Слаще, блин, меда.

– Сегодня что-то не очень, – честно призналась девушка.

Она уже догадалась для чего звонит Карен. И это ей не нравилось. Однако, врать про то, что она занята и вся в работе не имело смысла. По кассе, в конце дня, все будет отлично видно.

– Жалко, конэчно, – притворно вздохнул Карен. – А как ты себя чувствуешь, солнышко? Как твое драгоценное здоровье?

Света поморщилась. Месячные у нее только закончились.

– Почти в норме.

– Я подъеду через полчасика? А? Пообщаемся?

– Давай лучше завтра, Каренчик. Сегодня что-то не хочется. Да и голова что-то…

– Э-э-э, завтра ты не работаешь, я знаю! Да и голова твоя пройдет, обещаю. Я тэбе таблэточку вкусную привезу!

Он засмеялся собственной шутке и Света с трудом сдержала негодование.

Их отношения, если можно так выразиться, длились уже больше года, но за все это время он никогда никуда ее не приглашал. Ни в ресторан, ни в кафе, ни даже просто погулять или потусить на природе с друзьями. Свете порой казалось, что он ее банально стесняется. Впрочем, и сама девушка особо не стремилась хоть как-то закрепить, да и просто афишировать эти отношения. И перед своими родными и друзьями, в том числе, тоже.

– Ну, да… Завтра у меня выходной.

– Я скоро буду, – поставил ее перед фактом Карен и отключился.

– Блин! – зло ругнулась Света. – Приспичит сроду этому козлу! И как всегда не вовремя!

Пока принц был занят, видимо зарабатывая свой очередной миллион и готовясь к встрече с единственной и неповторимой, Светлана продолжала крутить этот роман с сыном хозяйки торговой точки – Кареном. Она называла это легким флиртом, оставаясь на сто процентов уверенной, что в любой момент сможет свалить в сторону. Именно тогда, когда ей это будет нужно.

Карен был старше ее почти на пятнадцать лет. Смуглый, невысокого роста, с кривыми ногами и некрасивым, вечно не бритым лицом. Он говорил с заметным акцентом, часто вставлял в предложения всевозможные сорные "Э-э!" и "Па-аслушай!" Он не был романтиком и никогда не слышал о том, что за девушкой нужно ухаживать. Зато регулярно, с неизменной страстью оприходовал Свету прямо в кладовке магазина. Иногда дарил незначительные подарки, но замуж, конечно, не звал. И слава Богу, считала Света. Карен для нее был мелкой рыбой, а вся эта пошлая возня между коробок с товаром лишь временная необходимость. Физкультура для здоровья, так сказать.

Света вздохнула и уставилась в телефон. А он, через минуту опять завибрировал.

Номер был не знакомый.

– Слушаю вас! – с плохо скрытым раздражением в голосе, произнесла девушка в трубку.

– Здравствуйте, Светлана, – вежливо поприветствовал ее приятный мужской баритон. – Меня зовут Владислав. Мы с вами не знакомы, но у нас есть, точнее, были общие друзья. Я имею в виду Анну Самахину. Можете ли вы найти время поговорить о ней?

– Анька? – Светлана растерялась. – А что вы о ней хотите узнать? Она умерла… не так давно. Я почти ничего не знаю…

– Это не телефонный разговор. Где мы можем с вами встретиться?

– Ну, не знаю,– растерялась девушка. – Подъезжайте, если хотите, ко мне на работу. Я в торговом центр "Сияние", это на улице Кузбасская, – предложила Света. – Работаю до семи вечера.

– А можно я через часик подскачу? Не хотелось бы ждать до вечера, – спросил Влад.

– Давайте через час, – согласилась Светлана.

Она отключилась и тут же вспомнила о Карене. Когда он приедет и на долго ли здесь застрянет – девушка не знала.

– Ничего, успеем, – махнула она рукой, открывая мессенджер.

***

Света подняла закрывающие вход в магазин жалюзи. Табличку "технический перерыв 15 минут" развернула другой стороной на "добро пожаловать". Через минуту из подсобки вышел Карен. Он оскалился, показав золотую коронку зуба, подмигнул девушке и неспешно вышел из-за прилавка. Оказавшись в торговом зале, сделал вид, что рассматривает товар.

Как раз в это время в магазин вошел высокий с короткой стрижкой парень. Не плохо сложенный, уверенный в себе – одет он был в черную кожаную куртку и классические синие джинсы. Лицо красивое, но немного бледное, с холодным прищуром светло-голубых глаз. Парень осмотрелся, после чего сделал шаг к продавщице.

– Привет. Ты, наверное, Света? Я звонил тебе сегодня по поводу встречи, – он улыбнулся. Доверительно и открыто.

Карен, прекрасно все слышавший, заметно напрягся. Не скрываясь, он смерил юношу оценивающим взглядом и подошел чуть ближе.

– Да. Владислав? – девушка кинула осторожный взгляд в сторону Карена. Не хватало еще, чтобы этот горячий сын гор устроил сейчас сцену ревности.

– Ты хотел поговорить о нашей знакомой – Анне Самахиной? – скорее утвердительно нежели с вопросом произнесла она. Потом обратилась к Карену:

– Я могу отойти на пару минут? Мне нужно поговорить.

Карен секунду подумал, пожал плечами, молча показал продавщице два пальца. Типа время пошло, поняла Света.

Они вышли из магазина и отошли в конец вестибюля к запасному выходу. Встали возле чуть приоткрытого окна. Там сильно и неприятно пахло хлоркой и сигаретным дымом.

Света еще раз, более внимательно посмотрела на парня и чуть ли не впервые в жизни испытала затруднение в оценке потенциального ухажера. Вроде и симпатичный, но, в тоже время, чем-то неуловимо напрягающий. Даже немного пугающий. Флиртовать с таким Светлане не хотелось. Совсем.

– Что ты хотел узнать, Владислав? – спросила девушка.

– Влад, – подсказал парень. – Зови меня так. Ты хорошо знала Анну?

– Со школы еще. Учились в одном классе и были подругами. Можно так сказать. А почему ты интересуешься? Умерла девчонка. Ты не из полиции?

– Нет. Просто один мой знакомый, можно сказать друг детства попал в одну весьма неприятную историю. Он, подлец такой, в свое время с Анной очень плохо поступил, а теперь мучается совестью! – Влад невесело усмехнулся.– Спать не может.

– Ты про Санька что ли? Этого мудака? – Света чуть не поперхнулась, сверкнув на парня полным праведного гнева взглядом.

Влад понял что сейчас и ему может прилететь. За компанию. Во имя святой женской солидарности.

– А чего он сам ко мне не подошел? Я бы подлечила ему совесть добрым словом и хорошим пинком по яйцам! Ссыкатно ему?!

– Заболел он, – нисколько не соврал Влад.

То состояние, в котором находился Саня этим утром очень было похоже на тяжелую, не излечимую болезнь. Бледный, дрожащий в нервном ознобе человек, который мало чем походил на его брата.

– Думаю, что хреново для него все может закончится, – добавил парень.

– Есть Бог на свете, – с удовлетворением сказала девушка, картинно закатывая вверх ярко накрашенные глаза. – Так ему, козлу безрогому и надо!

– Наверное ты права, не стал спорить Влад. – Так что там с Анной. В какую деревню она уехала?

– Ольховка, кажется, – начала вспоминать Света. – Там у нее прабабка жила. По отцовской линии. К ней она и укатила. С пузом уже большим была. Девятый месяц. Ей рожать скоро, дуре, а она в такую глухомань рванула. Там же не только роддома, обычной больнички нет! И "скорую" фиг дождешься! А дороги, после того как снег растаял, совсем непролазные. Мне она сама рассказывала.

– Как звали прабабку?

– Кажется Фекла… Смешное имя, я и запомнила. Отчество, извини, не знаю. Она тоже того… Умерла.

– Ясно. А когда скончалась Аня?

– В марте. Где-то в начале месяца. Я точной даты не знаю…

– Значит больше месяца назад. Плюс – минус.

"Сегодня двадцатое апреля. – прикинул про себя Влад. – значит стукнуло девке сорок дней и она решила, что пора вставать и устраивать геноцид бывшему бой-френду. Что-то неплохо она выглядела для почти двухмесячного покойника. Или я что-то не понимаю?..

– Света, а Аню где похоронили?

– А я откуда знаю? – немного нервно пожала девушка плечами. – Наверное там же, в деревне. Я на похоронах не была и даже не в курсе, где эта Ольховка находится. Мне от туда тетка одна звонила – соседка той прабабки. А может родственница.

– Как зовут тетку?

– Дарья. Фамилию не знаю.

– Эта Дарья рассказала тебе от чего умерла Анна?

– Нет, – помотала головой девушка. – Сказала только, что та родила пацана, что роды были тяжелые.

– А телефон ее у тебя остался?

– А на фига он мне?– вопросом на вопрос ответила Света и тут же спросила. – Ты точно не из полиции? А то слишком много странных вопросов задаешь.

– Ты же говорила – вы были подругами? – изобразил удивление Влад. – Почему такое равнодушие?

– Какое равнодушие?! – вдруг окрысилась Света. – У Аньки давно уже своя жизнь была. А у меня своя! Ей на мои советы было -тьфу и растереть! Заявила мне, чтобы я к ней не лезла, я и не лезла!

– Да я не это имел ввиду, – примирительно произнес Влад. – Так ты в курсе, что на самом деле произошло?

Света помолчала несколько секунд, размышляя, рассказывать всю правду или нет. Наконец выдала:

– Я так поняла, что там, в той деревне, стремно все как-то вышло. Эта Даша, которая соседка, мне какую-то пургу по телефону нести стала. Мол прабабка у Ани – ведьма! И Аня, из-за этого умирала тяжело и плохо! Представляешь? Чего они там у себя в колхозах выращивают и курят? Ведьма! А сейчас, после Аниной смерти, в деревне какая-то дичь лютая происходить стала!

– Ты серьезно? Так и сказала?

– Ну да! А мне что, верить всяким чокнутым? У меня своих проблем выше подбородка! Буду я еще по каким-то деревням шариться, правду узнавать!

Из магазина вдруг вышел Карен и решительным шагом направился к молодым людям.

– Па-аслушай, уважаемый, – в голосе чувствовался метал. Кавказец был на голову ниже Влада, но в плечах шире и, скорее всего, опытнее. – Зачем девушке грубишь? Она на работе, а ты к ней с какой-то ерундой лезешь. Я тэбе один раз говорю – уходи! Не доводи до грэха!

Он подумал секунду и с явной угрозой добавил:

– Топай, давай! Э-э, перерыв закончился!

Света усмехнулась. Она явно не ожидала что Карен за нее вступится. Это было приятно, черт побери!

Влад спокойно посмотрел на кавказца. Затем перевел взгляд на Свету.

– Последний вопрос, Светлана. – он сделал театральную паузу, чувствуя как стремительно наэлектризовывается вокруг них атмосфера. – Может сегодня вечерком сходим куда-нибудь? Ну там – кино – чай. Кофе – потанцуем?

Ну вот не смог он удержаться! Не смог отказать себе в удовольствии.

– С чего бы это?– растерялась Света и вдруг добавила, – Я сегодня работаю допоздна…

– Э-э-э, чо за дела?! – очнулся Карен.

Он чуть не задохнулся от нахлынувшего праведного гнева.

Прежде чем кривоногий кавказец успел бомбануть всем своим горячим южным менталитетом, Влад сказал Светлане:

– Ну нет, так нет. Спасибо что уделила время. Пока.

И пошел на выход.

Уже спускаясь по широкой, выложенной дешевой матовой плиткой лестнице он услышал возмущенный возглас Карена. Тот выдал какую-то не очень длинную, но очень эмоциональную фразу на незнакомом языке, которую закончил банально – великим и могучим. И не литературным.

Потом послышался крик Светы: "Я его не знаю!".

Последнее, что услышал Влад это обещание кавказца встретить его и "зарэзать" как "паршивого барана!".

4.

Саня спал, но тут же проснулся, как только Влад вошел в квартиру. Взъерошенный, с большими черными кругами под глазами и сине-желтыми синяками по всей шее, он всем своим видом внушал неподдельный страх. Парень рывком сел, нервно потянул руками край одеяла к своему подбородку.

– Не суетись, приятель. Это всего лишь я. – успокоил товарища Влад. – Как твое самочувствие?

– Терпимо, – не без труда разлепил ссохшиеся губы Саня. – Немного саднит горло и больно глотать, но в целом… Стало лучше… Позже еще раз мазью обработаю.

– Ладно. Сейчас топай в душ, а я что-нибудь пожевать организую. С этими сверхъестественными заморочками мы с тобой совсем оголодаем.

После обеда Влад открыл на ноутбуке гугл карты и стал искать деревню Ольховка. Вскоре выяснилось, что в области целых две Ольховки. Верхняя, с населением 540 человек и Нижняя – всего 15 душ. Обе располагались недалеко от границы с Кировской областью. 385 километров, строго на северо-запад.

– Мадмуазель Света утверждает, что Аня уехала в Ольховку, – задумчиво произнес Влад. – Как думаешь, в какую? В Верхнюю или Нижнюю?

– Не знаю,– пожал плечами Саня. – А зачем тебе это надо?

– Это надо больше тебе, мой друг. Есть вариант выхода из сложившегося кризиса. И для этого нам с тобой надо ехать в эту самую Ольховку. И чем быстрее – тем лучше.

– Зачем?– все еще не понимая, спросил Саня.

– Затем, что пока ты отсыпался, я как можно тщательнее проштудировал интернет и пришел к неутешительному выводу. Как бы дико и фантастично это не звучало, братишка, но твоя бывшая пассия после смерти превратилась в Упыря. Глупо было бы в этом сомневаться – видя все собственными глазами и даже прочувствовав на собственной шкуре! Вообщем, твоя знакомая теперь кровососущий монстр, являющейся по ночам к своей жертве. Что послужило этому причиной и как с этим явлением бороться мы сможем узнать только там, где девчонка умерла. По крайней мере так советуют специалисты-теоретики… Так что, нужно ехать и разбираться на месте…

– Придется вбивать осиновый кол в ее грудь?! – слегка офигел Саня. – Что мы можем сделать с этой … с этим … существом? Где мы там, будем его искать?

– Ну похоронили ее, скорее всего, на местном кладбище. Там шуршать и надо. А вот если будем сидеть и ничего не предпримем в ближайшее время – тебе конец. И тут без вариантов! Упыри, насколько я понял из прочитанного, твари настойчивые и целеустремленные. Твоя бывшая подружка не успокоится, пока не изведет тебя под корень. Так что надо ехать. И ехать в ночь. Так безопаснее.

– Какое расстояние до деревни?

– Почти четыреста. Не ближний свет, конечно. Но если не спеша – часов девять – десять.

Саня не стал спорить. Одно упоминание о предстоящей ночи бросало его в нервную дрожь. Ему сейчас было по настоящему страшно. Нет, не так. Ему было – ОХРЕНЕТЬ КАК СТРАШНО!

А самое гадкое было то, что он почти уже сдался. Он понял, что спрятаться у него не получится. Она найдет его везде и повсюду! И рано или поздно доведет начатое до предсказуемого финала.

Другое дело Влад. Брат держался отлично, хотя и столкнулся прошлой ночью лицом к лицу с Нежитью. Он не дал деру, не послал Александра с его специфической проблемой куда подальше. Он сразу начал что-то делать, решать возникшую проблему, не обращая внимания на серьезную опасность, которая грозила в том числе и ему. Саня признавался себе, что так не смог бы.

– Почему ты мне помогаешь? – с грустью и какой-то усталостью в голосе спросил он Влада. – Вписался за меня в такую мутную историю…Честно говоря, я на такое и не рассчитывал… Думал, что мне уже все, хана… В башке мысли стали крутиться – не сигануть ли с моста в Оку… Прервать этот затянувшийся кошмар…

Влад удивленно приподнял бровь. Усмехнулся.

– Не говори глупостей! – вполне серьезно сказал он. – Последнее дело о самоубийстве помышлять!

Он помолчал, о чем-то размышляя. После продолжил:

– Вписался, говоришь? А как же иначе? Во-первых ты мой брат и, так уж случилось, что я за тебя постоянно огребаю. А во-вторых, мне и самому все это вдруг стало интересно. Никогда, кстати, не замечал за собой склонности к авантюризму. А так же к увлечению всей этой потусторонней ерундой. Как-то мимо меня это проходило в свое время. А тут – нате вам. Крутой переворот в собственном мировосприятии!

– Неужели тебе не страшно?!

– Шутишь? Я когда ночью увидел это в своей комнате… Чуть штаны не обмочил, честное слово! Но, с другой стороны… я даже, наверное рад, что узнал так много э-э… необычного и интересного. Честно!

– Лучше не знать…

– Лучше было не доводить девчонку до подобного!

Слова Влада прозвучали жестко, но Саня лишь кивнул, соглашаясь, и опустил глаза в пол. Всем своим видом показывая, что понимает – ему воздается за грехи тяжкие. И воздается по полной программе.

***

Они выехали из дома затемно, около девяти вечера. Влад похвалил себя за предусмотрительность – бак машины был практически полон и на заправку заезжать не пришлось. Поехали сразу на Московское шоссе.

Перед самым выездом Влад, который последние два года являлся совладельцем небольшого, но вполне успешного цеха по производству пластиковых окон и корпусной мебели, отзвонился своему компаньону, и, по совместительству, другу Денису. Извинившись за поздний звонок, предупредил, что с недельку будет отсутствовать, но, если вдруг что, то он всегда на телефоне. После созвонился с бригадиром и оставил несколько распоряжений. Затем перевел поставщикам деньги за отгруженный и полученный вчера груз фурнитуры.

Цех не требовал постоянного присутствия Влада. Бригада давно сработалась, главное было им не мешать. А присутствие начальства, уже давно и вполне профессионально выполнял Денис. Крепкий мужик под сорок, бывший боксер, который неплохо знал – как, куда и к кому, если что. Бухгалтерией и налогами занималась его двоюродная сестра Машенька. Там тоже все, слава Богу, было в порядке. Короче говоря, бизнес был хорош. Он работал сам, принося прибыль и не создавая особых проблем. Уже не мелочь, но и проблемы крупного производства шли стороной. Удобно и не напряжно, одним словом.

На выезде из города братья заехали в крупный сетевой магазин. Влад пошел за покупками сам, оставив Саню в машине.

– Видок у тебя в последнее время не очень, – объяснил он товарищу. – Извини, но ты похож на сбежавшего из диспансера наркомана.

– Я все понимаю, – согласился Саня. – Будь добр, зайди в церковную лавку. Я видел ее там – она на первом этаже, около эскалатора. Купи мне какой-нибудь крестик и иконку.

– Ты крещенный?

– Мать говорит что да. Только я никогда в церковь не ходил…

– Ладно. Если тебе так спокойнее будет…

Закупившись всем необходимым, Влад вернулся в машину. Пакет с продуктами отправился в багажник автомобиля, а небольшой бумажный сверток парень протянул приятелю.

– Надевай что наденется, остальное разложи по карманам. Здесь крестик на гайтане, обереги. Это, извини, я так и не понял что за ленточка. Но пусть будет. Вот еще иконка и оберег.

Когда темно-синий "дастер" Влада вырулил со стоянки на трассу, пошел дождь. Мелкий, нудный, противный. То моросящий, то усиливающийся, он был больше похож на дождь осенний. Словно подтверждая это, очень скоро к каплям дождя добавились мелкие крупицы снега. Погода этой весной выдалась на удивление сырой и холодной.

Влад перестроился в крайний правый ряд и сбросил скорость до шестидесяти километров в час.

– Торопиться не надо, – изрек истину он, устало улыбнулся и посмотрел на двоюродного брата.

Саня спал.

1.

Семья Агаповых – Алексей Федорович и Аглая Степановна, жила на самом краю деревни. Их небольшой, еще крепкий дом стоял на пригорке, в конце улицы, а уже метрах в ста за ним начинался овраг. Густо заросший ивняком и рогозом, он тянулся почти до самого леса.

Агаповы перебрались сюда, в эту глушь в начале девяностых, убежав из одной, ставшей вдруг совсем не дружественной республики. Оба уже давно были на пенсии. Обоим чуть за семьдесят. Жили старики своим хозяйством и той скудной пенсией, что платило государство за их более чем сорокалетний труд.

По ряду причин, но в основном в силу возраста, хозяйство Агаповых было не велико. Пяток кроликов, десяток кур и коза Белка. Кроликов раньше было больше, но осенью случился мор, который и снизил в разы поголовье ушастых. Причину мора и способы борьбы с ним остались неизвестны. Вечно пьяненький ветеринар Петр Семеныч, прикативший на своем старом "восходе" из Верхней Ольховки, лишь развел руками.

– Что вы хотите, мои уважаемые, – экология! Вон в Австралии с экологией все о'кей, так там эти пушистые сволочи расплодились и ведут себя хуже саранчи. Устраивают фермерам форменный геноцид, на корню сжирая почти весь урожай.

По совету ветеринара павших кролей Алексей закопал в овраге, трех, не внушавших доверия, пустил под нож. Оставшиеся три самки и два самца просидели всю зиму каждый в своей клетке. Сейчас же карантин пора было заканчивать и пенсионеры надеялись на скорое восполнение популяции.

– Воды завтра в баню надо натаскать, – сказала Аглая Степановна.

Она лежала на диване, укутавшись большим самотканым одеялом почти под самый подбородок. Одеяло было старым, но мягким и теплым. По случаю весны дом топили реже и вечерами в нем делалось достаточно холодно.

Женщина, как говорится, в пол глаза смотрела в экран стоявшего в дальнем углу телевизора. Телевизор был старый и громоздкий, еще советского производства. Однако много лет работал вполне исправно. Правда антенна, установленная на крыше дома, принимала всего два центральных телеканала. Но и те шли с помехами.

– Натаскаю, – сказал Алексей Федорович.

Он сидел за столом, где на газете были разложены какие-то мелкие детали неизвестного механизма.

– С утра поставлю в машину карбюратор и натаскаю.

Старенький "москвич", зимовавший под брезентом во дворе, сейчас проходил ТО и готовился к новому сезону. В конце осени Алексей снимал с него все что можно и нужно было снять и убирал в сарай. Аккумулятор регулярно подзаряжался, а детали топливной системы помещались в специальную емкость и заливались соляркой.

– Долго ты в энтот раз что-то с машиной возишься, – проворчала Аглая. – У меня подсыпка для курей кончается. Порошок стиральный, мыло, шампунь, опять же. Надо в Верхнюю ехать.

– Это как же ты ехать собираешься? – Петр посмотрел на супругу поверх спущенных на самый кончик носа очков. – Дороги вовсе еще не высохли. Каша, а не дороги! У меня, чай, не джип какой. Увязну сразу за околицей.

– Да. Весна в этом году сырая, – легко согласилась Аглая. – Вон опять морось какая припустила. Летошний год, по эту пору, Белку уже на траву пастись выгоняли. Лук садили в огороде. А сейчас без сапог туда и не влезешь.

Женщина вздохнула и поежилась под одеялом. Что-то последнее время она стала такой мерзлячкой! И ноги отекают сильно. Надо бы к фельдшеру сходить. Может какие анализы сдать. Только вот та же проблема – дорога. Точнее ее отсутствие.

Нижняя Ольховка вымирала. Она никогда не была большой и многолюдной, как ее соседка – Верхняя. Потому-то, в свое время, и не проложили сюда асфальтную дорогу. Нерентабельно. Почта, и в ней же крохотный магазинчик закрылись года четыре назад, после того как продавец и, по совместительству почтальон Людмила перебралась в город, к детям. Старики, кто не уехал, тихо доживали в опустевшей деревне. Забытые и никому не нужные.

В Нижней Ольховке без хозяев стояли уже около пятнадцати домов. Еще примерно столько же, частично или полностью развалились, осели в землю, прорастая травой и молодым кустарником. Крепких дворов осталось меньше десятка.

Зимой дорогу до деревни иногда чистили, да и летом по ней проехать было можно. И тогда цивилизация частично возвращались в этот всеми забытый край – раз в неделю заезжала автолавка, Соцработники доставляли пенсию и лекарства "под заказ". А вот осенью и весной жители Нижней Ольховки оказывались отрезанными от остального мира. Словно попадая на остров. Пешком пройти семнадцать километров через лес еще можно было, а вот та же автолавка, скорая помощь или пожарная машина по дороге – это вряд ли. Даже если трактором тащить.

По телеканалу "Россия" закончилась реклама и Аглая Степановна сосредоточила свое внимание на экране. Красочный и слезливый сериал про настоящую жизнь – единственное развлечение из доступных в современной Российской деревне.

Свет в комнате пару раз мигнул, стал чуть ярче и через секунду погас. Картинка на экране также схлопнулась и ушла в черноту.

– Твою же дивизию! – замысловато выразился Алексей Федорович, а Аглая Степановна громко, с горечью вздохнула.

Электричество в деревне отключали часто, но почти всегда глубокой ночью или рано утром. Вот только если авария какая случилась…

Чиркнула спичка и на столе стал разгораться огарок свечи помещенный в стеклянную баночку.

– Ты "керосинку" заправлял? – спросила женщина, с кряхтение вставая с дивана. – В прошлый раз остатки все спалили. Коптить лампа уже начала.

– Заливал. И вычистил до блеска. Лежи, я сам схожу.

Мужчина поднялся из-за стола.

В этот момент на дворе послышался шум. Что-то с грохотом упало и вдруг истошно всполошились куры. Раздраженное кудахтанье и хлопанье крыльев продолжалось несколько секунд, а затем душераздерающе заорала коза Белка. Никогда еще супругам Агаповым не доводилось слышать ничего подобного. Белка орала так, словно ее заживо и неторопливо пожирал африканский лев.

– Господи! Да что же это такое?– в ужасе воскликнула Аглая Степановна.

Мужчина бросился к дверям, но остановился. Вернулся к столу и схватил банку со свечой.

"Хотел же купить фонарик! Все на потом откладывал, олух!" – обругал он сам себя.

Схватив стоявший возле подтопка топор, Алексей Федорович сильно толкнул дверь комнаты и выскочил на мост.

Белка умолкла на секунду, потом как-то жалобно и уже тихо заблеяла и ее блеянье почти сразу переросло в странное бульканье. Стало хорошо слышно как продолжают бесноваться куры.

Пенсионер рванул на себя тонкую, деревянную дверь ведущую на двор. Спустился по трем ступенькам вниз и выставил руку со свечой прямо перед собой, силясь хоть что-то разглядеть.

– Кто здесь?!! – громко выкрикнул он, чувствуя как ледяная рука страха сжимает грудь и напрочь сбивает дыхание.

В самом дальнем углу хлева мелькнула неясная тень, затем послышалось странное шипение и два огненно красных огонька полыхнули на мгновение из темноты.

– Да что же это такое?!.

Алексей Федорович поднял топор и шагнул в темноту.

2.

Дорога выдалась тяжелой. И не только из-за погодных условий. Ночью ездить вообще тяжело, а когда, видимо в силу весенних обострений, на дорогах резко возрастает количество неадекватных, плохо предсказуемых водителей – совсем невыносимо.

Пару раз Влад чуть не попал в аварию. Один раз попутная фура из правой полосы вдруг внезапно пошла на обгон, едва не прижав "дастер" к отбойнику. Второй раз – какой-то олух на пассажирской "газели" внезапно стал резко оттормаживаться и его "забросало" по дороге. Плюс вишенка на торте – растаявший после зимы вместе со снегом асфальт на многих участках трассы. А когда ближе к утру еще и начали слипаться глаза, Влад решил, что лимит везения исчерпан и пора делать остановку.

Саня продолжал спать, видимо добирая за бессонные ночи последней недели. Влад свернул на ближайшую автозаправку и занял дальнее место на небольшой, с сохранившейся после зимы разметкой стоянке. Чуть прибавил мощность печки, откинул спинку водительского сиденья и, как смог, удобнее устроился на получившемся походном ложе.

"Не забыть утром заправиться. Бензина в баке осталось меньше четверти." – подумал он и почти сразу провалился в беспокойный сон.

Три часа прошли как одна минута. Влад проснулся от несильного тычка в плечо.

– Что?!.

– Заправку закрывают, – сообщил Саня. – Просили покинуть территорию.

Влад вернул спинку сиденья в обычное положение, потянулся, разминая занемевшую поясницу. Затем вышел из машины, осмотрелся.

Уже полностью рассвело. За ночь тучи ушли. Облачность оставалась высокая, но солнечные лучи местами пробивались и красили унылую апрельскую серость ярко-желтыми пятнами. Было ветрено и стыло.

На заправку медленно заезжал бензовоз, сдавая задом к переливному танку. Влад знал, что по правилам на время приема топлива, заправочная станция прекращала обслуживание клиентов. Находится на ее территории посторонним также запрещалось.

– Уважаемый! – к ним спешил заправщик в фирменном синем комбинезоне и такой же синей, с известным всем логотипом бейсболке. Опухшее лицо и слезящиеся, с красными прожилками глаза сразу выдавали в нем профессионального "употребителя".

– Заправка не работает. Вам нельзя здесь находится.

– Через сколько вы откроетесь?

– Минут сорок – пятьдесят переливать будем. Опосля пересменок… Это еще с полчасика.

– Ясно, – расстроился Влад. – Магазин еще работает? Мне бы кофе купить.

– Не-а. Кассу уже сняли.

– Я кофе купил, – влез в разговор Саня. – Пока ты спал – сбегал по быстрому.

– Лучше бы ты бензин залил по быстрому, – проворчал Влад садясь в машину. После непродолжительного сна в неудобном положение начинала болеть голова. – Нам еще шестьдесят километров пилить, а в баке – слезы.

– Ну и заправимся по дороге. У тебя компьютер показывает – топлива на сотню должно хватить.

– Будем надеяться.

Влад вырулил с заправки. Трасса в этот час была почти пуста. Влад принял из рук друга пластиковый стаканчик с кофе, сделал осторожный глоток. Кофе был вкусный и в меру горячим. Парень сделал еще глоток и почувствовал, как болезненный туман в голове развеивается.

До поворота на Верхнюю Ольховку ни одной заправки замечено не было. Поиск в Яндекс картах оказался невозможен – интернет соединение отсутствовало. Влад слегка приуныл.

– Ну местные же где-то покупают себе бензин? – резонно заметил Саня. – Поспрошаем на месте. В крайнем случае купить канистру можно и у аборигенов. Конечно придется переплатить, но все расходы за мой счет.

Влад согласился. Ехать по трассе дальше в поисках станции автозаправки можно было не один десяток километров. И положительный результат никто не гарантировал.

Они свернули на узкое однополосное шоссе, петляющее среди густого леса и редких полей. Из-за частых крутых поворотов и плохого состояния дорожного полотна, скорость упала до сорока километров. Навстречу попалось лишь одна машина – старенькая проржавевшая шестерка, с нагруженным какими-то вещами багажником на крыше. Водитель шестерки предусмотрительно притормозил и взял ближе к обочине. Дорога в этом месте была слишком узкой. Два грузовика здесь точно не разъедутся.

Наконец, после очередного поворота лес расступился и друзья увидели впереди крупное село. Старую церковь с полуразвалившейся колокольней, несколько двухэтажных домов в центре, улицу с аккуратными домиками с огородами и садами, еще голыми, без зелени листвы. По правую руку от деревни виднелась разбухшая от половодья темно-синяя излучина реки. Белыми точками над ней кружили чайки. Солнце окончательно выбралось из-за облаков и сразу на душе стало как-то уютно и тепло.

– Картина маслом! – прокомментировал Саня.

Он заметно воспрял духом и даже повеселел за последние несколько часов. Видимо, сильно не заморачивался о конечной цели путешествия и во всем полностью положился на брата.

– Идиллическая картина, – согласился Влад. – Выезжали из холодного, промозглого города под дождем со снегом, а попали в весну. Будем надеяться, что и дальше нам так будет фартить.

– А куда мы сейчас?

– Думаю, что в администрацию. Поговорим с людьми, поспрашиваем. Есть только проблемка одна. Я не знаю фамилию прабабки. Только имя – Фекла.

– Ну еще Анна, – как-то сразу сник Саня. – Беременная девушка из города… Должны знать.

– Не обязательно. Такое обычно не выпячивают.

– Ну она же умерла… Были похороны. – Саня нервно теребил в руках ленточку с помощами.

– Вот это и предстоит выяснить. Что на самом деле произошло, от чего умерла и когда. И главное, где похоронили. Если похоронили вообще…

***

В администрации, располагающейся в отремонтированном двухэтажном здании на улице с лаконичным названием "Главная", было безлюдно. В приемной – средних размеров комнатке, где из мебели лишь с десяток стульев вдоль стены и большая кадка с кургузой пальмой в углу, какая-то тетка не спеша мыла пол. Обитая дерматином дверь, ведущая в кабинет главы администрации, была открыта настежь. Кабинет был пуст и блестел только что намытым полом.

Тетка мельком глянула на вошедших и продолжила орудовать шваброй. Только мокрые шлепки половой тряпки стали гораздо громче.

– Здравствуйте, – поздоровался Влад.

Ответа не последовало.

– А где хозяин? – он указал рукой на кабинет.

Тетка распрямилась и не торопливо смерила взглядом вошедших. Открыто давая понять, что те приперлись не вовремя, медленно покачала головой.

– Нету его. В поля уехал. – наконец соизволила она ответить и демонстративно продолжила мыть пол.

– А когда будет? – вступил в разговор Саня.

– Откуда я знаю? Пал Сергеевич меня в известность не ставит. Я, чай, не секретарь ему, – не только в голосе, но и в ее движениях явно читалось раздражение.

– А где мы можем найти секретаря?

В ответ тетка фыркнула и покачала головой. Стало ясно, что с секретарем, а скорее всего с секретаршей, отношения у них явно были не очень.

Влад понял, что еще немного и уборщица просто пошлет их куда подальше. Нужно было срочно выводить уборщицу на откровение.

– Извините, что мы вас отвлекаем,– сменил парень свой тон на заискивающе просящий. – но у нас человек пропал и мы его ищем. Нам сказали, что она к вам в деревню уехала.

– Она? – в голосе уборщицы появился интерес. Женщина оставила, наконец, свое занятие и вновь посмотрела на ребят.

– Девушка. Двадцать четыре года. Моя сестра двоюродная и невеста вот этого обалдуя, – Влад ткнул пальцем в приятеля и продолжил врать дальше:

– У них свадьба была назначена, а она, дуреха, сбежала. Правда уже больше двух месяцев прошло.

– И вы только хватились?! – удивилась тетка.

– Так я на вахте работал, на севере. Никак не вырваться было. А этот запил с горя и, по дурости, ввязался в драку. Вон, из больнички только выписался. Ладно не посадили!

Саня вытаращил глаза, но быстро взял себя в руки и, покаянно вздохнув, потупил взор.

– Такой молодой и уже алкоголик! – даже с каким-то сочувствием в голосе произнесла тетка.

Она, совершенно забыв про пол, прислонила к стене швабру и вытерла о подол руки. Отодвинула от стены стул и уселась на него, всем своим видом показывая, что готова слушать дальше.

– Анька уже на восьмом месяце беременности была, – продолжал Влад. – Уехала и оставила записку. Написала, что перебралась в Ольховку, что здесь у нее живет прабабушка. А я и не знал об этом, если честно.

Тетка лишь рукой махнула. Типа "что вы вообще знаете, молодежь?!".

– А где живет эта бабушка Фекла, какая у нее фамилия – ничего не написала. Знаю только что старенькая она. Может и померла уже…

– Как девку то зовут? Деревня у нас не шибко большая. Почитай все друг дружку знают.

– Аня. Анна Самахина.

– Как актрису что ли? Была такая в советские времена, – сама себе кивнула тетка и на минуту задумалась.

– Нет, – наконец твердо сказала она. – Самахиных у нас точно нет. Беременных приезжих тоже не наблюдалось. Говоришь на восьмом месяце была? Всяко заприметили бы. Да и когда родила? Скорая не приезжала. У нас здеся, последнее время, вообще туго с беременными. Особенно с молодыми.

Тетка помолчала, что-то прикидывая. Потом просветлела лицом, видимо вспомнив.

– А Фекла есть одна! Степанова. Жива она, хоть и дряхлая уже. Ей, почитай, лет девяносто. Живет на "ветродуе". По левую руку третий дом. С зеленой крышей. Небольшой домик. Ей три года назад, как ветерану, колхоз эту крышу справил. Найдете, одним словом.

– Спасибо, вам большое, женщина, – искренне поблагодарил Влад. – Вы нас очень выручили.

– Пожалуйста, – тетка впервые за время разговора улыбнулась. – Если вдруг Фекла окажется не ваша, то у нас ведь еще и Нижняя Ольховка имеется. Может там? Не уточняла невеста в письме в какую едет?

– Нет.

– Добраться туда, конечно, тяжело, но через лес, пешочком – вы молодые, у вас получится.

Друзья еще раз поблагодарили оказавшуюся вдруг такой разговорчивой уборщицу и вышли на улицу.

– Значит алкаш? Да еще чуть не севший? – спросил Саня, когда они забрались в машину.

– А ты против? Придумай свою версию. Я с удовольствием подыграю.

Саня усмехнулся.

– Да все нормально. Главное чтобы найти нам ее… Точнее где она жила… И где ее похоронили…

Он задумался на минуту. Затем спросил:

– Так ты говорил, что бабка Фекла умерла? Светка же тебе рассказывала?

– Мало ли кто чего говорил. Нужно проверить. Если мимо – будем искать некую Дарью. Она вроде как соседка этой бабушки.

Влад притормозил через сто метров у каменного одноэтажного дома, где висела выцветшая, но все еще читаемая вывеска – магазин. Большая двустворчатая железная дверь под вывеской открылась и на улицу вышла какая-то женщина с двумя продовольственными пакетами в руках.

– Посиди в машине, а я забегу в магазин, – сказал Влад.

Торговый зал был не велик и походил, скорее, на торговую комнату. Но здесь продавали все – от колбасы до ботинок и рыболовных снастей. Покупателей в магазине не было Продавщица – миловидная женщина за сорок, невысокая и полная, в чистом белом халате и синем переднике, вопросительно посмотрела на Влада.

Влад купил три полутора литровые бутылки с водой, пару каких-то сдобных булок и буханку ржаного хлеба.

– А вы мне не подскажите, где у вас в селе можно бензином для авто разжиться? – спросил Влад продавщицу.

– Не знаю, – пожала плечами та. – У меня машины нет.

В этот момент двери магазина открылись и вошла молодая девушка.

Она была невысокая, стройная, лет восемнадцати. Симпатичное, даже скорее красивое личико с чуть курносым носиком и большими зелеными глазами, было по детски свежо и румяно. Темные, короткие волосы девушка прятала под светло-серым капюшоном ветровки. Модная коротенькая кожаная курточка бордового цвета, черные джинсы и светлые кроссовки дополняли наряд деревенской красотки. За спиной модный сейчас у молодежи крошечный рюкзачок синего цвета, с какой-то забавной зверюшкой, зацепленной карабином за замок молнии.

– Здрасьте, тетя Лена! – весело поприветствовала девушка продавщицу и направилась к холодильнику с напитками.

Игрушка на рюкзаке забавно раскачивалась в такт ее шагов и Влад увидел, что это кролик. Или заяц.

– Привет, Катюша. Тебя Костя искал. Ругался, что ты на звонки не отвечаешь.

Девушка тяжко вздохнула, но ничего не сказала.

– А где у вас здесь можно найти гаражи или, не знаю, ремонтные мастерские? – снова обратился Влад к продавщице.

– А тебе зачем?– девушка взяла полторашку пива и подошла к кассе. – Желаешь приобрести старый трактор? У нас здесь этого ржавого добра навалом.

– Бензин ему нужен, – сказала тетя Лена, быстро пробивая для девушки пиво.

– Это не мне, – усмехнулся Катя, заметив недоумение на лице парня. – Теткиному хряку.

Она рассмеялась, сообразив как это звучит.

– Я имела ввиду поросенку! Борьке. Сегодня ему операцию делать будут… Так скажем, кардинально менять взгляды на жизнь…

– Стерилизовать его будут, – пояснила продавщица.

– Вот пиво ему вместо обезболивающего. Ну и чтобы не так обидно было…

Катя снова рассмеялась. Смех у нее был красивый, заразительный. Влад улыбнулся. Девушка ему понравилась. Была она какая-то живая, настоящая и совсем не похожа на деревенскую, какими Влад их себе представлял. К тому же очень даже симпатичная и общительная.

– Если авто заправить, то это к Петровичу, наверное, можно попробовать. Он у нас механизатор, плюс местный барыга. Возит всякую фигню из города на продажу. У него или свой запас есть, или сольет с колхозного "Газона". На улице твой "дастер"? Он девяносто второй переваривает?

– Мой, – улыбнулся Влад. – девяносто второй в самый раз. Где мне найти этого предприимчивого Петровича?

– Он на "ветродуе" живет. Дом каменный, рядом с колодцем.

– Похоже все дороги ведут на "ветродуй", – вздохнул Влад и добавил: – Знать бы еще где этот загадочный "ветродуй" находится.

Катя сунула пиво в рюкзачок, затянула тесемку и спросила Влада:

– Ты расплатился? Тогда пошли, покажу тебе направление.

Они вышли из магазина и подошли к машине.

– Вот смотри, здесь все просто.., – начала девушка.

С улицы, откуда приехал Влад послышался быстро приближающийся мотоциклетный стрекот. Через несколько секунд рядом лихо тормознул какой-то парень на стареньком японском мотоцикле.

На вид деревенский байкер был значительно младше Вадима. Высокий, крепко сложенный молодой парень, заканчивающий или уже закончивший школу. Белобрысый. Короткие, немного вьющиеся волосы словно выгорели от солнца. На простом, вполне добродушном лице многочисленные веснушки. Вот только бледно-голубые глаза, скрытые прозрачными защитными очками, прищурены и не добро блестят.

– Привет, Катюха!

Он заглушил свою "хонду" и нервно пнул рычаг подставки.

– Я тебя обыскался. И тетя Маша тебя ждет. Прыгай! Поехали!

– Притормози немного, Костик! – с раздражением в голосе сказала девушка. – Во первых – я сейчас занята. Во вторых – дорогу домой я и сама найду.

Белобрысый Костик нахмурился и бросил свой колючий взгляд на Влада. Уже тише и спокойнее произнес:

– Кать, давай отойдем, поговорим, – и немного подумав, добавил. – Пожалуйста!

Девушка кивнула и они отошли метров на двадцать, почти к магазину.

Влад убрал купленные продукты в машину, на немой вопрос Сани сказал "Уже скоро" и, вооружившись тряпкой, которую взял в багажнике, стал протирать изрядно испачканные лобовое стекло, фары и задние габариты. Как к нему подошел мотоциклист он и не заметил.

– Хорошая машина. Полный привод?

Влад повернулся к подошедшему. Катя чудным образом исчезла. Наверное опять зашла в магазин.

– Да. Полный.

Костя хмыкнул, еще раз демонстративно не спеша осмотрел автомобиль.

– По нашим дорогам только на таком и ездить. Хотя, все равно рискованно. Здесь у нас гвоздей везде наброшено. А иногда бывает так, что вдруг камень в лобовуху прилетает. Опять же, об забор можно бочину расцарапать…

Сердитый деревенский парень Костик вызывающе уставился Владу в глаза.

– Угрожаешь?– усмехнулся Влад, а про себя подумал: – "Вот же, Отелло белобрысый!"

– Пока только предупреждаю!

Парень внешне был спокоен и в себе уверен, понимая, что чужак не станет отвечать на дерзость и ввязываться в драку. Не то у него положение. Хотя… Вон взгляд у него какой жесткий!..

– Остынь. Я у девушки только дорогу спросил. Мне нужно Петровича найти, бизнесмена вашего.

– А на кой он тебе? – Костя немного расслабился – Он ничем таким не занимается. Так, таскает разную мелочевку из города. Все больше для того, чтобы было на что выпить, ну и бензин отбить.

– Вот бензином я у него и хотел разжиться. По дороге сюда заправок совсем не густо. Была одна и ту закрыли перед самым носом.

Костик понимающе кивнул. Секунду думал, потом предложил:

– Езжай за мной, я покажу. Если у Петровича голяк – тогда в мастерскую провожу. Там точно найдешь чем заправиться.

– Спасибо, – Влад открыл дверцу автомобиля, но садиться пока не стал. Спросил:

– А где Катя? Я хотел поблагодарить ее за помощь…

– Я передам ей, не переживай. – и добавил с усмешкой, – Какой, блин, вежливый. И не скажешь, что городской!

Костик завел "хонду", дождался пока Влад сядет в машину и не торопливо поехал вперед, старательно объезжая ямы и лужи.

3.

Улица "Ветродуй" на самом деле оказалась переулком "Мирный", который в начале шел параллельно улице "Главная", а затем резко сворачивал к реке, поднимаясь на заросший березами холм. Место это было высокое, открытое и, как следовало из народного названия, продувалось всеми ветрами. В переулке было полтора десятка домов и, почти все они, после неплохого современного ремонта. С симпатичными, новыми крышами, с упрятанными в яркий сайдинг стенами.

Петрович, оказавшийся бойким, плюгавеньким мужичком роста ниже среднего и с внушительным пивным животом, был дома. С его слов, он с ночи еще маялся высоким давлением, однако, сильный запах перегара говорил о наличии совсем другой болезни.

Бензин у болезного имелся. Правда вот "совсем немного" и "для себя берег на черный день". В итоге сторговались на тысячу триста за чуть неполную двадцатилитровую канистру.

Канистра была мятая, испачканная в какой-то желтой краске. Она, почему-то, шла в нагрузку к топливу и этот вопрос даже не обсуждался. Однако, Влад брать ее наотрез отказался, но оплатил сумму полностью и Петрович с радостью помог залить бензин в бензобак "дастера", а канистру шустро уволок обратно к себе во двор.

Костик укатил сразу, как только Петрович дал добро на продажу бензина. Укатил, даже не попрощавшись, резво набирая скорость, пугая вылезших на дорогу кур и гусей.

– Чего он какой нервный? – поинтересовался Саня, провожая взглядом дымный след.

– Не понравился я ему.

– Это почему?

– А мне его девушка приглянулась. И он это понял.

Влад протянул деньги Петровичу, сел в машину, завел двигатель.

– Будем надеяться, что керосин у дяди не бодяжный, – тихо произнес он, прислушиваясь к работе мотора. Пока все шло штатно.

Дом, где по рассказу уборщицы жила бабушка Фекла, они нашли быстро. Так уж вышло, что на "ветродуе" из всего современного разноцветия только один дом был с зеленой крышей.

На стук в дверь из дома вышла худенькая старушка. Маленькая, седая как лунь и невероятно благообразная. Она была в синем, давно вылиневшем платке и когда-то ярком фланелевом халате. На ногах у бабушки были большие черные валенки, а в правой руке она держала старую металлическую трость с темной, сильно потертой рукояткой и с большой резиновой блямбой наконечника. Бабушка, подслеповато щурясь, поинтересовалась кто они такие и что им, собственно надо. Влад, в очередной раз взяв инициативу на себя, представился и в вкратце объяснил цель визита.

– Ага! – сделала вывод старушка и пригласила молодых людей в дом.

Там стала суетиться, шустро для своего возраста перемещаясь между маленькой кухонькой, комнатой и мостом, где стоял вполне современный, пусть и совсем небольших размеров двухкамерный холодильник. В итоге всего через несколько минут Фекла усадила братьев за стол и очень вкусно и очень по-домашнему накормила.

И все то время, пока она собирала на стол и пока кормила гостей, она ни на минуту не замолкала. Она говорила и говорила, рассказывая про всю свою долгую и не легкую жизнь, вспоминая разных людей, легко, почти не задумываясь, называя их имена и фамилии. Влад и Саня узнали и кто был первым председателем в колхозе и какая семья в сорок первом первая получила похоронку и почему, на самом деле и при чьей помощи утоп в реке агроном Василий. Рассказывала бабушка складно. Все было в ее повествовании – и житейская мудрость и юмор и интригующая детективная составляющая.

– Ну что, ребятки, наелись? – под конец спросила старушка.

– Да, бабушка, спасибо – ответил Саня.

Влад кивнул.

– Не сочтите за грубость бабушка, но чем мы можем вас отблагодарить? – спросил он.

– Да Бог с вами! – всплеснула руками Фекла. – Вы с дороги, голодные, уставшие. Как вас не накормить? А мне и в радость с людьми живыми побалакать.

– Давайте по дому что-нибудь поможем. Воды натаскать, дров наколоть…

– А справитесь ли с дровами? – хитро улыбнулась бабушка. – Чай, в городе дровами не топят?

– Не топят, – кивнул Влад. – Но мы старательные и хорошо обучаемые. Так что, если надо – справимся.

– Не надо, сынок. Дрова мне осенью, али в конце лета готовят. Председатель поручает Ваньке с Лешкой. Они и привозят и рубят и прибирают. Молодцы, одним словом. Хотя и пьяницы! А вот двор подправить, пару дощечек прибить – было бы хорошо. А то с зимы двор заваливаться начал…

– Конечно подправим, – Влад кивнул. – Вы нам только в начале расскажите – знаете ли вы Анну Самахину?

– А как же, знаю. Ее многие знают. Красивая женщина была.

– Умерла?

– Давно уже. Лет десять назад.

– Постойте, – опешил Саня. – Как лет десять? Сколько же ей лет тогда было?

– Ну откуда же мне известно? В возрасте она уже была. Лет за сорок – это точно. Хорошая актриса. Мне ее Мариэтта в "дон Базаре" очень нравится.

– Упс! – только и смог сказать Саня, с недоумением посмотрев на Влада.

– Да, актриса была классная, – согласился тот. – А у вас правнучка есть? Тоже Анна?

– У меня правнуки, милок. Пятеро, – не без гордости сообщила старушка. – Ну так что насчет двора? Мне сходить за инструментом?

– Конечно, бабушка. Сделаем все в лучшем виде.

4.

Двумя дощечками дело конечно же не обошлось. Получив на руки топор, ножовку, молоток и гвозди, а также указание где и какой стройматериал припрятан, Влад и Саня взялись за дело.

Двор не заваливался – бабушка Фекла слегка преувеличила. Углы деревенской постройки были выложены из кирпича, а вот крепившиеся к этим столбам деревянные брусья подгнили, и стена с одной стороны осела. Брусья нужно было заменить. А для этого необходимо было разобрать всю стену.

Работу закончили только часа через четыре. Усталые, но довольные парни осмотрели получившуюся у них почти новую стену. Опыта в таких делах не у кого из них не было, но, на удивление справились они вполне себе не плохо. Было видно, что в таком виде двор теперь сможет простоять достаточно долго.

А потом была баня, которую неведомо когда и как успела натопить хозяйка и от которой ребята, конечно же, отказаться не смогли… И еще один обед, скорее даже ужин, после которого вдруг стало сильно клонить в сон. И как-то вовсе подзабылись все, казавшиеся такими важными дела, проблемы и заботы…

– Оставайтесь, ребятки, у меня ночевать. Время уже к вечеру, куда же вы на ночь глядя? – предложила старушка. – Я вам в доме постелю, а сама у Нюры – соседки переночую. С утра, как выспитесь, так и поедете.

– Спасибо, вам бабушка, мы и так у вас сильно задержались, – вдруг сообразив, чем может обернуться предстоящая ночь этому чужому, но таком гостеприимному дому, сказал Влад. Парня аж холодный пот прошиб!

– Вы нам подскажите, живет ли у вас в деревне такая женщина – Дарья?

– Дарьев у нас нет, вроде, – задумалась старушка. – В соседней Ольховке, в Нижней есть одна. Дарья Кузнецова. У нее сестра родная в нашем селе живет. Маша. К ней сходите, спросите. У сельсовета ее дом, второй, справа.

– А по соседству с той Дарьей бабушка старенькая жила? Тоже Феклой звали?

– Так от куда же я знаю, ребятки? Я про Дарью то слышала, потому как сестра у нее здесь. А больше я никого от туда и не знаю…

***

От дома бабушки Феклы отъехали без четверти семь. Тепло попрощались с радушной хозяйкой, с большим трудом отказавшись от ее гостинцев и выехали на улицу Главная. Постояли там несколько минут, подумали и решили все-таки не заезжать к сестре, а сразу ехать в Нижнею Ольховку. Рассудили так, что заход солнца примерно через час, а до деревни всего лишь чуть больше двадцати километров. Даже с поправкой на плохую дорогу – до темноты должны были успеть. А вот смогут ли они в той деревне найти место, где смогут безопасно переночевать – это уже другое дело.

Грунтовка началась сразу, как закончилась крайняя улица Верхней Ольховки. Шла дорога прямо через поле, весело петляя и часто внезапно меняя направление. Луж было много, но были они не глубокими, а местами, где погрязнее и глубже колея, имелись объезды. Впереди черной стеной стоял голый еще и мрачный после зимы лес.

При въезде в него сразу стало темнее, словно время ускорилось и уже наступила ночь. Пришлось включить ближний свет и сбавить скорость. Дорога пошла немного вверх, затем сделала плавный поворот и обратно вниз. Вскоре луж стало больше, они стали глубже, а возможность объехать уменьшилась – мешали деревья и кустарник, которые подбирались к дороге почти вплотную.

Влад еще сбавил скорость, с трудом удерживая машину, чтобы не свалиться в колею. Серая земляная жижа щедро облепила колеса, затрудняя ход и ухудшая управляемость автомобиля. Влад чертыхнулся вполголоса, уже жалея, что поехал в эту Нижнюю. Да еще и на ночь глядя!

Но машина не подвела и, наконец, грязевой участок был пройден. Дорога пошла чуть вверх, так сильно больше не петляя. Деревья расступились. Стало чуть светлее. Судя по навигатору, до деревни оставалось не более пяти километров.

Как он сумел въехать в самую разбитую часть ямы, наполненную зеленой мутной жижей – Влад и сам не понял. Машину туда просто затянуло.

Глубокая колея уходила влево, а парень, соответственно, тут же принял правее. "Дастер" повело и он, что называется, сел. Сел основательно, на самое брюхо. После нескольких тщетных попыток выбраться Влад понял – приплыли. Выбраться самостоятельно шансов не было. К тому же, все больше сгущающаяся темнота делу совсем не способствовала.

– Вот тебе и полный привод, – с горьким разочарованием в голосе произнес Саня.

Он, последние несколько минут все больше нервничал. Беспокойно ерзал на своем месте, крутил головой по сторонам и зачем-то расстегнул и скинул ремень безопасности.

– Здесь только на "КАМАЗе" пролезешь! Да и то в светлое время суток.

– Что делать будем? – в голосе брата уже отчетливо слышался неприкрытый страх. – Наверное надо подмогу звать. Трактора́ в деревне должны быть. Без трактора не выберемся!

– В Нижней Ольховке – может быть и нет, – неуверенно произнес Влад. – Надо в Верхнюю возвращаться. Но сейчас ночь на дворе, никто не поедет. Да и далеко мы уже от деревни забрались – пешком до утра прошлепаешь!

Влад заглушил двигатель, посидел немного в полной темноте, давая глазам привыкнуть. Затем приоткрыл водительскую дверь. С большим трудом, но разглядел что от поверхности лужи до салона лишь пара сантиметров.

– Однако, нырять придется! Косой, ты нырять умеешь?– пошутил он фразой из известной советской комедии.

Саня достал из грудного кармана свой телефон, включил на нем фонарик и, посветив за борт, присвистнул: – М-м-да! И как мы выбираться будем? Здесь же глубоко, сразу увязнешь по самые "не балуйся"!

Влад перебрался на заднее сиденье, затем в багажное отделение, где зашуршал пакетами, отодвигая их в сторону, а часть убирая из багажника в салон. Затем, не без труда, но открыл заднюю дверь. Подсветил себе своим телефоном и, через секунду уверенно выпрыгнул наружу.

– Нормально! – сообщил он. – Воды нет, только грязь. Перелезай в багажник и, заодно, прихвати пакет с продуктами. Устроим с тобой пикник на обочине.

В недрах бардачка нашлась старая зажигалка. Подсвечивая себе телефонами, братья собрали у дороги кое-какой валежник и заприметив неподалеку подходящую поляну, развели там костер. Огонь, весело потрескивая, разогнал тьму, а затем и холод. Друзья расположились возле костра, разогрели гречневую кашу с мясом в консервных банках и, почти не разговаривая, быстро перекусили. Сидели, некоторое время молча, смотрели на костер.

– Что делать будем, если она сюда припрется? – наконец спросил о том, что больше всего беспокоило Саня, нервно теребя в руках ленточку помощей. – От нее ведь не убежишь, в лесу не спрячешься и на дерево не залезешь…

– Под елку можно заныкаться, – посоветовал Влад.

– Не смешно, – обиделся брат, уставившись немигающим взглядом в огонь.

– Извини. Просто пытаюсь тебя взбодрить. Скорее всего нет ее сейчас поблизости. Посуди сам – вчера она объявилась у меня на квартире, а сегодня мы с тобой укатили на триста с лишним километров. Не могла она за нами так быстро… Даже если на автобусе поедет…

Влад подкинул в костер пару крупных сучьев березы. Огонь весело перекинулся на них. Затрещало. Ветви были сухие, с крупными завитушками отслоившейся коры.

Ночной лес, вокруг жил своей жизнью. И была эта жизнь шумной, неспокойной, словно находились друзья не в апрельском лесу средней полосы России, где только вчера сошел снег и стала просыпаться после зимы всевозможная живность, а в субтропических джунглях. Кричала и шумела крыльями какая-то птица, потом заухал филин. В кустах, на границе света и тьмы что-то шуршало и ворочалось. Апогеем всего этого стал жуткий волчий вой. Далекий, судя по всему, но отчетливо слышимый.

– "В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах. Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх! – процитировал Высоцкого Влад.

Саня поежился.

– Страшно! – признался он.

– Звери к огню не полезут, – предположил Влад.

– А не звери? То, что пострашнее обычных животных?..

– Не знаю, – Влад с минуту молчал, обдумывая ситуацию. Действительно, а что если вдруг?.. Они же ничего не знают о возможностях Упырицы.

К тому же, если так вышло, что на свете существуют упыри, значит вполне возможно есть вероятность, что реальна и какая-нибудь другая экзотическая живность? Нечисть, если называть вещи своими именами. Об этом, честно говоря, не хотелось даже думать. Тем более сейчас…

– Давай, Саня, топай спать в машину! – наконец решил Влад. – закроешься в ней – никто тебя не потревожит. А я посижу здесь, покараулю. Светать когда начнет – разбужу. Тогда и решим, что дальше делать. Если все будет нормально – сходишь в деревню за трактором, а я в это время посплю. Как тебе такой план?

***

Лес затихал. Влад вновь подбросил в костер несколько веток и непроизвольно зевнул. Спать вроде бы и не хотелось, но расслабляться лучше не стоит. Он походил вокруг костра, дошел до машины, посветив фонариком, убедился, что все в порядке. Вернулся на поляну и, устроившись поудобнее прямо на земле, стал смотреть на огонь.

Мысли текли медленно, лениво. Страх пропал. Совершенно. Влад откуда-то знал – покойница Анна их сегодня не побеспокоит. Нет у нее на это ни сил, ни возможности.

Большая и толстая ветка перегорела и с треском переломилась. Дружное облако искр взметнулось в ночное небо, быстро растаяло. Влад прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как тепло от костра ласково обволакивает тело. На душе вдруг стало совсем хорошо и покойно…

5.

Он вышел на широкий каменный балкон второго этажа большого, старинного дома. Встал возле невысокой балюстрады, положив ладони, затянутые в черные замшевые перчатки на перила. Бросил взгляд вниз, где в почтительном, почти благоговейном страхе замерла толпа одетых в грязно-серые хламиды оборванцев. Мужчины и женщины. Дети. Старики.

В толпе много больных и калечных. Кто опирается на костыли, кто на руку соседа. У многих на грязных лицах ужасные язвы. Люди смотрят на Влада. Смотрят задравши головы и открыв рты. И мощные волны страха идут от этой толпы, питая и наполняя мужчину силой.

Следом на балкон выходит высокая, статная и очень красивая женщина. Она встает по правую руку от Влада, влюблено смотрит на него и улыбается краешками губ. Ее безупречно красивое, благородное лицо с чувственно красными губами очень бледное, почти бескровное. И на этом бледном, белом лице контрастно выделяются подведенные черным глаза – зеленые, огромные и сияющие как звезды. Они хранят в себе одновременно пылкую страсть и ледяной холод равнодушия ко всему живому.

Кроме него. И Влад это знает, он это чувствует.

Иссиня-черные волосы женщины собраны в сложную прическу. В нее искусно вплетена толстая темно-красная нить, очень похожая на артерию, по которой, если внимательно присмотреться, величаво-медленно струится густая кровь. И на эту живую, слабо пульсирующею нить, через равное расстояние, насажены бусины крупного антрацитого-черного жемчуга.

На женщине атласный, темно-синий в пол плащ с алой внутренней подкладкой и большим, ниспадающим на спину капюшоном. В неярком свете пасмурного дня плащ искрит и переливается серебром. Эти блестящие нити создают какой-то сложный, непонятный узор, который, если на него долго и пристально смотреть завораживает и, одновременно, вызывает смутную, необъяснимую тревогу.

Влад смотрит в глаза женщине. Тонет в ее взгляде, понимая, что эта женщина, похожая на сказочную королеву, отныне и навсегда принадлежит ему. Что она готова для него на все, что он только пожелает.

Влад осматривает себя. Видит, что он тоже в чем-то темном и неприлично богатом. А на его груди тяжелым грузом возлегает загадочный амулет из чистого золота, который мерцает и ощутимо излучает тепло.

– Давай, любимый, сделай это! – мягкий, грудной голос женщины очень приятен. Он возбуждает, заставляет подчиниться…

Она поднимает руку и показывает на толпу оборванцев внизу.

– Они ждут.

После ее слов и жеста толпа вздрагивает, тяжелой, неуклюжей волной подается назад. Флюиды страха, исходящие от них многократно усиливаются.

Влад смотрит на чернь. Медленно поднимает руку. Внизу тут же раздается, нарастая, многоголосый вой.

Как же Влад презирает и ненавидит их! Он чувствует, как черная злоба, словно смертельный вирус бежит по его крови заполняя и отравляя каждую клеточку организма. Ладони его рук самопроизвольно сжались в кулаки…

Внизу растет, становясь невыносимо громким человеческий скулеж. К нему, вплетаясь в общую какофонию, добавляется детский плач. Люди повсеместно валятся на колени. Прямо в жидкую, вонючую грязь, что у них под ногами. Они корчатся в ней и в ужасе пытаются прикрыть свои головы руками…

Влад вдруг ясно осознает, что при желании может уничтожить их в одно мгновение. Вот прямо сейчас! И всех разом! Это не составит для него особого труда – надо лишь немного сосредоточиться и произнести нужные слова. Эти заветные слова уже у него на языке. Такие непонятные, но, в тоже время, простые и хорошо знакомые.

– Сделай это, любимый, – повторила женщина.

Ее лицо приблизилось и Влад уловил тонкий, пряный аромат неизвестных ему трав.

Она говорит почти в самое ухо Влада:

– Они боятся тебя, но безропотно принимают твою власть над ними. Они прекрасно знают, что заслужили эту участь. Все до единого. Сделай это!

Влад вдруг начинает сомневаться. Почти раздавленные страхом люди внизу перестают раздражать и вызывать ненависть. Они жалкие – да! Ущербные – да! Но стоит ли убивать их за это?

Влад очень медленно опускает враз потяжелевшую руку, поворачивается к спутнице и видит, как стремительно и радикально меняется выражение ее лица. От непонимания до раздражения, а потом и злости. Все это происходит очень быстро. Она с видимым усилием берет себя в руки и вот, будто по мановению волшебной палочки, в ее огромных глазах снова трепет и обожание.

– Ты должен сделать это, Влад! – громко шепчет она. – Если ты не сделаешь – мы никогда не сможем быть вместе!

Она подвигается еще ближе и ее горячее дыхание обжигает щеку молодого человека

– Ты же хочешь, чтобы я была с тобой?

Да, он очень этого хочет. Желание обладать ею настолько велико, что заветные слова чуть не срываются у него с языка. Пришлось ему даже сжать покрепче свои челюсти. Аж до скрипа в зубах.

– Сделай это! – она уже почти кричит. – Немедленно!!!

Осознание того, что им пытаются манипулировать, нагло и беззастенчиво, вдруг пришло в настолько ясно, что он на мгновение растерялся.

А затем его отпустило, в голове прояснилось и он вдруг легко и непринужденно улыбнулся…

Женщина явно к этому была не готова. С испугом на лице она отшатнулась от Влада. Выставила перед собой руки, словно защищаясь. Она сделалась такая растерянная и напуганная… Все еще ослепительно красивая, но уже больше не похожая на королеву. И даже блеск узора на ее плаще потускнел, а спустя всего мгновение и вовсе пропал…

– Запомни, – твердо произносит Влад и сам удивляется как жестко и угрожающе тяжело звучит его голос. – Я буду все и всегда решать сам! Все и всегда!..

***

– Это весьма похвально, конечно, но зачем костер в лесу без присмотра оставлять? – грубым и хриплым мужским голосом произнесла женщина и вдруг задрожала как разогретое желе и без следа растаяла…

Влад вскинулся, понимая, что уснул и проспал появление незнакомца. Он вскочил на ноги, готовый к любому повороту событий.

У костра, спиной к нему на каком-то пеньке сидел невысокий, очень широкоплечий мужик и держал над огнем ветку с насаженным на нее большим куском черного хлеба. С боку, у его ног лежал открытый белый пакет. Тот самый, в котором были купленные в городе и в деревне продукты.

– Я тут угостился слегка, – странный голос незнакомца почему-то вызвал у Влада ассоциацию скрипа большого старого дуба под сильными порывами ветра. – Хлебца одолжил. Надеюсь, ты не против?

– Да на здоровье! – выдохнул Влад.

Он чуть расслабился. Мужик не проявлял агрессию и, следовательно, не вызывал опасений. Ну захотелось человеку хлебушка. Не жалко.

Влад подошел ближе, присел на свое место, осторожно, краем глаза рассматривая странного незнакомца. Был он, действительно весьма приземист, и очень широкоплеч (отчего казался чуть ли не квадратным), бородат и одет странно, даже для местного жителя. Драную, с торчащими тут и там кусками пожелтевшей от времени ваты фуфайку, брезентовые, до неприличия сильно заношенные штаны и огромные, размера наверное пятидесятого кирзовые сапоги. На голове у мужика имелась не менее драная шапка-ушанка, одно ухо у которой почти строго вертикально торчало вверх, а второе висело наполовину оторванным. Из под шапки у незнакомца выбивались длинные, курчавые, давно не мытые космы темных с редкой сединой волос. Мужик был бородат, а его густые как у известного генерального секретаря брови наглухо срослись над переносицей. Лицо незнакомец имел широкое, по крестьянске простое, с большим, чуть приплюснутым носом.

Мужчина поднес поджаренный кусок к своему лицу, с шумом обнюхал его и хрустнув корочкой, откусил. С большим аппетитом, не спеша и, видимо по настоящему наслаждаясь вкусом, принялся жевать.

– Меня Влад зовут, – решил представиться юноша.

– Да я знаю, – спокойно ответил незнакомец.

– Откуда? – опешил парень.

– У тебя на лбу написано, – хмыкнул мужик и откусил еще кусок. – Просто знаю и все! Живу давно.

Влад усмехнулся.

– А как ваше имя?

Незнакомец тщательно и не спеша прожевал хлеб, затем ответил:

– Митричем зови. Подходящее имечко. И давай, не "выкай" мне – чай, не на собрании!

– Хорошо… Митрич. А ты из Нижней Ольховки? Или из Верхней?

– Не-а, – помотал головой Митрич.

Он доел остатки хлеба, как-то очень ловко смахнул крошки с бороды и пристально посмотрел на Влада.

Скорее всего из-за освещения, но его зрачки, вместе с глазными яблоками показались Владу абсолютно черными и пустыми. И лишь две подрагивающие красные точки – отблески огня, выдавали факт наличия в этих глазах жизни. Владу вдруг стало неуютно и даже как-то жутковато, но взгляд мужика он выдержал.

– Лесовик я, – сообщил Митрич. – здесь живу. В лесу…

Он обвел своей большой рукой по кругу, после чего как-то быстро несколько раз моргнул и Влад увидел что глаза у него обычные, темно-карие и даже, как будто, слегка пьяные.

– Лесник что ли?

– Пусть буду лесник, – пожав огромными плечами, согласился Митрич. – А вы с товарищем на кой сюда заперлись? На такой телеге, да в такую грязь?

– Почему телеге? – даже немного обиделся Влад. – Нормальная машина. Не полноценный внедорожник, конечно, но тоже – полный привод. И дорожный просвет к тому же…

– Это все понятно, – махнул ручищей мужик и пьяненько хихикнул: – Хотя и не понятно! Телега, она и есть телега! Четыре колеса и сидение для задницы.

Влад понял, что Митрич действительно пьян. Хотя спиртным от него и не пахнет. И, кстати, от него совсем ничем не пахло, учитывая его внешний вид и степень изношенности одежды. Влад ощущал лишь запах леса – травяной и грибной ароматы. Впрочем, еще душисто сильно пахло дымом от костра, а это вполне могло скрывать и забивать остальные запахи.

– Митрич, ты поешь еще. Там в пакете колбаса, консервы. Угощайся, на здоровье! – как-то вдруг неожиданно, даже для себя, предложил Влад.

– Вот спасибочки! – мужик тут же полез в пакет и извлек из него оставшиеся полбуханки ржаного. – Я хлебушком еще угощусь. Уж больно он у вас вкусный и свежий. Люблю, грешным делом…

Он вновь приспособил прутик и стал поджаривать большой кусок хлеба в пламени костра.

– А насчет телеги – ты не обижайся. Не разбираюсь я в этих современных штуках. Тут, анадысь, лет с двадцать назад, тоже по весне, мужички на куда большей телеге пожаловали. И колес больше и сверху железная крюка приделана. Это, значит, чтобы деревья из земли выдергивать. Так и они здеся увязли. А после, как выбрались, свернули ни туда и сгинули напрочь.

– То есть как – сгинули?

– А так! На болото они вперлись, сдуру. Их Болотник и прибрал к рукам. Вместе с этой их… машиной.

– И что, так и не нашли? – удивился Влад.

– А как найдешь? Болотник – тот еще жучара! К нему что попадет – во век не вернется. Да и дна у болота нет. Сколько угодно туда таких телег впихнуть можно. Все примет пучина зловонная.

Митрич поднес хлеб к лицу, понюхал, удовлетворенно хмыкнул и принялся есть. Аккуратно, стараясь не обронить ни крошки.

– Да и поделом им, сволочам этим. Они же лес собирались рубить. Они эти,.. как их?.. Браконьеры были!

Вместе с пеньком Митрич отодвинулся подальше от костра и Влад вдруг увидел, что его ночной собеседник как-то странно, словно по-детски боится огня. И если бы не желание жарить хлеб, то он так бы и держался от него подальше.

"Хотя, чему тут удивляться. Что для леса самое страшное? Конечно пожар." – сделал для себя вывод Влад.

– А волки в твоем лесу водятся? – вдруг решил узнать он.

– Нет. Извели всех давно,– в голосе Митрича появилась горечь. – Есть медведи, кабаны, сохатый. Даже рысей семья. За дальней дубравой, возле Схрон-горы они поселились. Скрытные, заразы. По первому времени даже от меня прятались.

– А мне показалось – я волчий вой слышал.

– Это я шутковал, – рассмеялся Митрич. – Решил пужануть вас слегка. Жаль не вышло как хотелось.

– Почему не вышло? Товарищ мой в машине вон закрылся.

– А за волками я недосмотрел, – голос Митрича вновь стал серьезен, с заметными нотками грусти. – Болел я тогда сильно… Лето жарким было. И сухим очень… Горело много где… А волки – гордые и глупые в этой своей гордости. Поранили сильно матку у них пастухи, вот они и стали мстить. Вырезали скота много. Не для еды… В отместку, стало быть…

Митрич помолчал с минуту, потом спросил.

– Так куда вы с приятелем направлялись на ночь глядя?

– В Нижнюю Ольховку. Мне казалось эта дорога только туда ведет?

– Дорога много куда ведет. А деревня эта, куда вы путь держали, плохая. Не надо вам туда, – вдруг сказал Митрич. – Телегу твою я вытащить помогу. Дорогу короткую укажу – езжайте себе с миром!

– Никак нельзя, Митрич, – вздохнул Влад.

Эх! Как бы он и сам был рад плюнуть на все и вернуться домой, в родной город, к нормальной жизни.

– Ищем мы человека одного. Девушку. Умерла она… Не так давно.. Нам бы убедиться…

– Ну как знаешь, паря. – кивнул Митрич и поднялся на ноги.

Он действительно оказался очень невысок. Не выше полутора метров.

На удивление легкой и совершенно бесшумной походкой Митрич пошел к дороге, там где стоял застрявший "дастер". Влад, включивший фонарик в смартфоне, осветил машину, показывая Лесовику масштаб трагедии. Но Митрич отмахнулся – и так все ясно, все понятно.

– Дело швах? – Влад с надеждой посмотрел на Лесовика.

А дальше произошло все странно и очень… невероятно.

Влад продолжал освещать машину, когда Митрич, поплевав на руки, смело шагнул прямо в мутно-черную жижу. Наклонился, ухватился за фаркоп и, задорно кхекнув, потянул вверх. Скрипнули рессоры, по поверхности потревоженной лужи пошли волны и с неприятным чмоканьем задние колеса вышли из грязи. Машина сильно накренилась.

– Тащи сюда вон ту лесину, – приказал Митрич кивком головы показывая где именно лежит та лесина.

Голос его был обычен, словно и не держал он сейчас в руках такой непомерно тяжелый груз.

…А всего через несколько минут машина уже стояла на относительно чистом участке дороги. С нее ручьями текла черная вода и отваливались большие куски грязи.

Митрич деловито обошел автомобиль по кругу, громко цокая языком и что-то невнятно бормоча себе под нос. После подошел к Владу.

– До утренней зорьки время еще есть. Ложись, поспи на полянке где мы с тобой беседу вели. Я там уже все приготовил, – помолчал секунду и добавил: – Не тронет вас здесь никто. И ее я не пускаю. Нечего ей делать в моем лесу.

– Кого, Митрич?

– Сам знаешь, паря. В деревню если все же попретесь – будь осторожен. Не хорошо там! За хлеб благодарю – уважил старика. Если дело ко мне какое будет – заходи. На сто шагов с любой стороны вглубь леса зайдешь – зови. Три раза имя мое крикни и я приду. Если, конечно, не занят буду. Все, мне пора.

И сделав шаг в сторону, Митрич тихо, так что не треснула не одна веточка и даже не зашуршала высокая и сухая прошлогодняя трава, растворился в темноте. Влад даже рта раскрыть не успел. Опомнившись через секунду, крикнул вслед:

– Спасибо тебе, Митрич!

– Костер потушить не забудь! – прилетело откуда-то уже очень издалека.

Влад вернулся к догорающему костру, где, к своему невероятному удивлению обнаружил шикарную лежанку из хвойных веток и сухих листьев папоротника.

– Однако, – пробормотал Влад.

Ему уже больше ничего не оставалось, как окончательно принять факт странности и загадочности Митрича. Но поверить в то, что тот действительно Леший или, как он сам себя назвал Лесовик, все еще было непросто. Хотя, после встречи у себя на квартире с Упырицей, свободно парящей в воздухе и, словно сигаретный дым просачивающейся через малюсенькую щель в окне, какие еще могут быть вопросы? Как бы это не страшило и не претило здравому смыслу, но Потусторонний, Сказочный, Другой мир существует. Черт возьми, он реален и Влад, совершенно не стремясь к этому, оказался очень к нему близок. Настолько близок, что от паники и ужаса начинали волосы на голове шевелиться.

1.

Сильно оплавленная свеча потрескивала и коптила. Сизый дымок поднимался вверх, скручивался в причудливые кольца и спирали, постепенно таял. В маленькой комнате с низким из грубых досок потолком стоял полумрак. На голых стенах из больших, неоцилиндрованных бревен и с торчащей из щелей паклей, плясали причудливые тени. Два крошечных окна комнаты были плотно занавешены грубой темно-серой тканью. В комнате было душно и сильно пахло сухими травами.

Средних лет женщина в старом, заношенном домашнем халате и тапочках на босу ногу стояла возле небольшого, полукруглого стола и листала толстую общую тетрадь. Тетрадь была ветхая, весьма потрепанная. Пожелтевшие страницы, заполненные убористыми строчками мелкого, неразборчивого почерка, тут и там пестрели рисунками, какими-то таблицами и даже схемами.

На лице женщины читалось крайнее раздражение. Она уже несколько минут пыталась найти в тетради один редкий, хотя и не очень сложный рецепт зелья.

– Ну и почерк у тебя был, старая ворона! И абсолютно никакой систематизации! – проворчала она себе под нос.

Однако, несмотря на раздражение, страницы тетради женщина перелистывала очень аккуратно, старательно разглаживая сгибы ребром своей ладони.

Наконец, искомое было найдено и женщина ниже склонилась над тетрадью. Она принялась не спеша и внимательно вчитываться в написанное. Вскоре сомнения полностью отпали – она нашла именно то, что ей было нужно.

– Ну, что же, приступим!

После этих слов комната словно ожила. Женщина порхала по ней, в каком-то нетерпеливом возбуждении. Она находила на полках большого старого шкафа и выставляла на стол пыльные банки, бутылочки, бумажные пакеты и холщевые мешочки. Что-то было подписано, что-то нет и тогда она открывала пробку или развязывала тесемку и осторожно принюхивалась к содержимому. Если это было не то, что нужно, она возвращала это на полку, а иногда выбрасывала в стоявшее возле двери эмалированное ведро.

Вскоре на столе появилась небольшая газовая плитка. Такие используют в походах и путешествиях любители активного отдыха. Явно новая и с импортным красно-белым газовым баллончиком. Женщина провозилась с ней некоторое время, негромко ругаясь, но все же справилась и зажгла огонь. Что-то пошептав, водрузила сверху пузатый медный котелок литров на пять – шесть, явно тяжелый и очень старый, но, не смотря на возраст, находящийся в отличном состоянии. Налила в него некоторое количество воды, прибавила пламя горелки и стала ждать закипания.

Как только вода закипела, в котел тут же отправился первый ингредиент – пучок высушенной сон-травы. Затем следующий – чабрец. И сразу – перетертые семена сандала.

И еще пять – шесть различных трав и кореньев. Высушенных и растолченных в специальной фарфоровой ступке. Все строго в отведенном порядке.

Помешивание. Прочтение нужного наговора. Щепотка рыжей земли. Снова помешивание большой и совсем почерневшей от времени деревянной ложкой…

В котле весело булькало. Зелье парило и испускало резкий травяной аромат. Женщина, иногда сверяясь с записями в тетради, продолжала делать все ловко и быстро. Ее лицо при этом раскраснелось, на лбу и над верхней губой блестели бисеринки пота. Она помнила, что времени у нее мало, что нужно обязательно успеть до утра. Тогда зелье получится особенно сильным и будет лучше храниться.

Наконец настала очередь крайнего на сегодня ингредиента. Ингредиента, без которого вся эта кухня не сработает, и никогда не даст никакого результата. Это кровь. Женщина достала из кармашка халата маленький темного стекла пузырек, быстро и как-то даже нервно свинтила с него крышку. После чего осторожно налила содержимое в подставленную над котлом ложку. Что-то едва слышно прошептала и опустила ложку в варево, которое тут же закипело сильнее, радостно забулькало, принимая подношение. Это продолжалось не долго. Варево вдруг как-то разом успокоилось, словно остыло и покрылось тонкой, мутной пленкой.

Женщина сразу же сняла котел с огня, поставила его на стол и быстро накрыла белым льняным полотенцем.

Зелью нужно немного постоять и тогда его можно будет перелить в стеклянную тару. Только и тогда оно еще не будет готово полностью. В нем все еще не хватает последнего ингредиента – частицы того, на кого ведется наговор. Его волосок, кусочек кожи или капля крови – без разницы. Что-то, что является носителем его ДНК. Тогда зелье сработает на этого человека именно так как нужно. Достаточно будет, чтобы он сделал всего один маленький глоток, а потом пригубит и она, после чего он навеки будет к ней привязан.

Это не простое любовное зелье. Это кое что получше, кое что посильнее. Наговор на подчинение, на полное и беспрекословное послушание. На щенячью преданность и обожание. На любовь и страх одновременно.

2.

– Как же ты сумел выбраться из этой лужи?!, – сказать, что Саня был ошарашен, это не сказать ничего.

Он проснулся несколько минут назад. Долго тер глаза, осматриваясь по сторонам и пытаясь понять – сон ему снится или уже нет.

Влад аккуратно вел "дастер" по лесной дороге. Утро наступило, тьма рассеялась и машину вести стало проще. К тому же, Влад, как не странно, прекрасно выспался за те несколько часов, что оставались у него до рассвета и сейчас чувствовал себя полностью отдохнувшим. И что самое главное – в нем возродилась, усилилась уверенность в себя. Все сомнения отпали, а в голове окончательно утвердилась мысль в правильности выбранных ими действий и поступков.

– Помог хороший человек, – улыбнувшись ответил Влад на вопрос брата, а сам опять повторил себе:

"Нет. Не человек. Персонаж из сказок. Существо, которым когда-то давно пугали детей и взрослых. Самый настоящий Леший. Лесовик!".

– Как же вы так смогли? Я даже не проснулся?! – Саня покачал головой.

Он был расстроен. Похоже он решил, что в результате всех нервных потрясений его минувшей ночью вдруг напрочь вырубило и он впал в летаргический сон.

Они ехали уже минут двадцать, успешно преодолевая многие грязевые ловушки. Вскоре дорога пошла выше и стало почище. Однако из леса стал наползать туман. Густой, молочно-белый, больше похожий на дымовую завесу. Владу пришлось сбавить скорость.

– Как бы нам опять не вляпаться, – забеспокоился он – При такой видимости я скоро и дерева перед собой не увижу!

Но лес внезапно кончился. Дорога вывела в поле. Туман стал редеть и вскоре, где-то там, впереди, за темно-коричневым, почти черным прошлогодним сухостоем показались размытые в дымке очертания деревни.

"Дастер", шурша колесами по гравию и плавно покачиваясь на неровностях, двигался по улице Нижней Ольховки со скоростью не более пятнадцати километров в час. Влад опустил стекла передних дверей и слушал тишину.

Здесь было пугающе неправдоподобно тихо. Не кричали петухи, не мычали коровы, не лаяли дворовые собаки. И даже утренних птиц, которые в лесу уже проснулись и по весеннему радостно щебетали, здесь слышно не было. Казалось, что они едут через кладбище, а не через деревню. Деревня словно находилась в вакууме, в запечатанном герметичном сосуде с мутными стеклянными стенками…

По обеим сторонам улицы были только старые, брошенные дома. Некоторые стояли запертые, с наглухо забитыми ставнями. Они потемнели от дождей, осунулись. Некоторые пострадали от времени больше – уже были с покосившимися стенами, с обрушившимися крышами, с пустыми, черными глазницами разбитых окон.

Влад остановил машину на "Y"-образной развилке, рядом с полуразвалившимся и гнилым от времени и сырости колодцем. Кривая полутораметровая березка сумела вырасти на стыке его сместившихся нижних венцов.

Одна стойка у во́рота подломилась и сам во́рот торчал вверх под углом в сорок пять градусов. На длинную металлическую рукоятку кто-то натянул строительную рукавицу. Получилась этакая вскинутая в приветствии мертвая, костлявая рука.

– Типа, "Добро пожаловать!" – пробормотал Влад.

– Жуть какая! – шепотом согласился Саня.

В подтверждение его слов, где-то противно и громко закаркала ворона. Влад почувствовал, как по спине пробежал неприятный, липкий холодок.

– А ты знаешь, это очень похоже на компьютерную игру, – все также негромко произнес он. – Атмосфера запустения и опасности. Не хватает собачьего воя и непрекращающегося треска дозиметра… Здесь можно снимать натурные сцены для фильма ужасов.

Влад вышел из салона автомобиля. Постоял пару минут, оглядываясь и прислушиваясь. Затем зябко повел плечами и быстро вернулся обратно в машину.

Снова недовольно закаркала ворона и, хлопая крыльями, поднялась с высокого тополя, чтобы тяжело и лениво перелететь на соседнее дерево.

Влад решил ехать налево и, через какое-то время, братья уже оказались на краю деревни. Улица эта была совсем небольшая. Домом в десять. И один из домов, крайний, недалеко от оврага, явно походил на обитаемый. Света в окнах не было, но из трубы медленно, как-то даже не спеша шел дымок. А когда Влад заглушил двигатель, стало слышно, что за высоким, дощатым забором раздраженно кудахчут куры.

Влад выбрался из машины, подошел к калитке и громко постучал. Подождал с пол минуты и постучал еще раз. Сильнее и настойчивее.

Громко стукнул металлический засов, дверь дома, скрипнув, открылась. На порог вышла пожилая женщина в синем теплом платке и старом демисезонном пальто. Она как-то нервно, и явно со страхом огляделась вокруг, быстро спустилась с крыльца и подошла к калитке. Влад обратил внимание на ее опухшие от слез глаза и дрожащие руки.

Женщина приоткрыла калитку, выглянула, скоро осмотрев улицу и уставилась на Влада. Она смотрела снизу вверх, часто моргая и близоруко щурясь.

– Вам кого? – негромко спросила она, готовая в любую секунду захлопнуть калитку, хотя та, как заметил Влад, и не являлась надежным препятствием и закрывалась лишь на щепку вставленную в проушину.

– Здравствуйте. Мы ищем где здесь у вас в деревне жила бабушка Фекла.

– Зачем вам? Умерла она…

– Мы знаем. Дело в том, что к ней, не так давно родственница одна приезжала – Анна Самахина. Поступили сведения, что и она умерла. Нам надо уточнить…

– Не знаю я ничего! – женщина сделала попытку закрыть калитку, но Влад ей помешал, подставив ногу и осторожно, хотя и настойчиво придержав рукой.

– Помогите нам, пожалуйста, – попросил он. – Всего лишь подскажите, где этот дом. А мы дальше сами разберемся.

Женщина вдруг заплакала, приложив к глазам большой носовой платок. Она отпустила калитку, сдаваясь. Сделала шаг назад. Ее худые, покатые плечи мелко вздрагивали.

– На другом конце деревни он… Деревянный, но на кирпичном фундаменте. Перед домом – большое дерево. Липа… Дом почти самый крайний, ближе к пустырю. Там старая конюшня на том пустыре.

Она развернулась и, продолжая всхлипывать, медленно пошла к себе. Про калитку она совершенно забыла.

Влад аккуратно ее прикрыл и вернулся в машину.

– Что-то здесь, действительно, не хорошо в этой Ольховке, – сказал он Сане.

Нужный дом они нашли быстро. Он был заперт на ржавый висячий замок, но нежилым, почему-то не выглядел. Словно хозяева отъехали куда-то ненадолго и вот-вот вернутся…

Машину Влад поставил возле липы и они с братом пошли к соседнему дому, самому крайнему на улице и стоявшему как будто особняком. Он не имел забора, а лишь маленький, аккуратный палисадник, который летом наверняка весь утопал в цветах. Еще у дома было красивое, высокое крыльцо с резными столбами опорами, выкрашенное в приятный небесно-голубой цвет.

Друзья еще только к нему подходили, как дверь легко, без малейшего скрипа распахнулась и им навстречу вышла хозяйка – средних лет высокая женщина в темно-синей болоньевой куртке и средней длины черной юбке из плотной ткани. На голых ногах красовались аккуратные резиновые сапожки веселенького розового цвета.

Она смело подошла почти вплотную, молча переводя вопросительный взгляд с одного молодого человека на другого.

Женщина была красива. Зрелой природной красотой настоящей русской женщины. Густые, рыжие, наверняка подкрашенные волосы были заплетены в косы и изящно уложены на голове. Правильные черты лица и никакого макияжа на нем. Темно-зеленые глаза, с чуть опущенными уголками с игриво-блестящим, насквозь пронизывающим взглядом, наверняка свели с ума не одного представителя мужского пола. Яркие от природы губы чуть тонковаты, но это не портило лицо женщины, а лишь слегка добавляло ему некоторой хищной строгости.

– Здравствуйте, молодые люди, – голос у незнакомки оказался грудной, бархатистый, в симбиозе с внешностью окончательно сводящий с ума.

И Влад совершенно не удивился, когда почувствовал, как странно сбилось и участилось его дыхание. Он посмотрел на брата. Тот лишь глупо улыбался.

– Ищите кого-то? – спросила хозяйка.

Она мягко, очень открыто и приветливо улыбнулась.

– Да, – с трудом справился с собственным голосом Влад.

"Это зачем же здесь, в такой глуши, такая красота пропадает?" – мелькнуло в его голове.

Он посмотрел в смеющиеся глаза женщины и понял, что еще немного и покраснеет как подросток.

– Нам Дарья нужна, – наконец вступил в разговор Саня.

– И зачем же я вам понадобилась?

– Дело в том, что вы звонили… Одной нашей знакомой – Светлане. Не так давно… По поводу смерти Ани..

– А-а-а, вот в чем дело, – игривая веселость мгновенно слетела с лица женщины.

Она развернулась и быстро, не оборачиваясь пошла обратно.

– В дом проходите. Там поговорим, – как-то вдруг очень сухо и строго сказала она.

3.

В доме Дарьи было чисто, светло и по-женски уютно. Что сразу же бросалось в глаза – живые цветы были везде, где для них в комнате нашлось место. На полу, подоконниках, на столе, на специальных металлических стойках. В горшках, вазонах, в плетенных, обшитых макраме корзиночках и даже в старых разноразмерных чугунках. Цветы были необычные, причудливых форм и расцветок. Многие невероятно красочно и ароматно цвели. И все же, несмотря на такое количество цветущих растений воздух в комнате оставался свеж и приятен, без сильных раздражающих запахов.

В доме было две комнаты, небольшая кухня с русской печью и застекленная летняя веранда, где стоял симпатичный круглый столик и три стула. В большой комнате – белые занавесочки на окнах, кремового цвета, идеально отглаженная скатерть на небольшом обеденном столе. Старинный комод и на нем черная LED панель современного телевизора. В углу мягкое кресло и торшер с желтым абажуром. Слева, у стены диван. Вход во вторую комнату, скорее всего спальню, скрывал легкий белый полог. Полы во всем доме покрывали цветастые самотканые половики. Они ровными дорожками тянулись через комнаты и выходили в крошечную прихожую, разделенную высоким порогом и утепленной дверью с сенями.

Чтобы не испачкать всю эту рукодельную красоту, братьям пришлось на крыльце почистить одежду щеткой и переобуться в домашние тапочки, любезно предоставленные хозяйкой.

Дарья повесила свою куртку на крючок вешалки, оставшись в цветастой блузке с коротким рукавом и провела гостей в большую комнату. Молча указала на диван, предлагая присесть. Сама скромно опустилась на краешек кресла.

– В феврале, когда моя соседка была еще жива, к ней девчушка беременная приехала, – начала свой рассказ Дарья. – Я с ней общалась. Заходила она ко мне чайку попить… Была она очень растеряна и напугана, что и понятно – первая беременность. К тому же, одна она совсем осталась. Без мужа.

Дарья пристально посмотрела Владу в глаза, затем перевела взгляд на Саню, чуть заметно, с укором качнула головой. Саня моментально потупился.

– Тогда я Аню одной своей настоечкой попоила. Ей полегче стало. Дело в том, что я травница. Умею и люблю людей лечить. И сюда перебралась в свое время только потому, что здесь трав различных изобилие, в том числе редких, а людей, что их топчут мало. Так вот, девочку я успокоительным поить взялась, ну и специальным укрепляющим сиропчиком, что для рожениц будущих очень даже хорошее дело. Девчушка вроде оправилась немного, повеселела, – Дарья замолчала, а в ее глазах вдруг блеснули слезы. – Вот только не надолго. Все мои старания, в один не прекрасный момент полетели к чертовой матери!

Она сжала руки в кулаки. В глазах полыхнула злость.

– Старая она была, гадина, опытная. Я с ней столько лет бок о бок прожила и не чухнулась даже не разу. Старушка, как старушка – божий одуванчик. Да, я знала, что она тоже травку собирала, какими-то наговорами скотину у соседей лечила…

– Это вы о ком сейчас? – спросил Саня. – Что-то я не понял…

– О прабабке Аниной. Фекле.

Дарья сделала паузу. Затем, понизив голос, продолжила:

– Ведьмой она оказалась. Ведьмой сильной, кровью крещенной. Думаю я, что стала она Аню изводить, злобой своей черной со свету ее сживать. Может силу свою колдовскую ей, по-родственному навязывала. Мол пришло мое время, пора в могилу. Принимай, правнучка, наследство…

– Ни фига себе, поворот событий! – возмутился Саня.

Похоже он был рад, что тема отцовства отошла в сторону, и что на фоне других событий это так – семечки.

– Нельзя беременным колдовскую силу принимать. Тут и так опасно – сила не каждому человеку подчиняться станет. Если что не так пойдет – убьет сразу, испепелит до головешек. Тем более темная сила! А тут ребенок в чреве… Чистая душа.

– А зачем ведьме надо силу отдавать? Без этого ее в рай не пустят?

Женщина как-то странно улыбнулась на вопрос Саши.

– Пока ведьма силу свою не отдаст, она и умереть нормально не может. Станет маяться и жизнью тяготиться так, что по волчьи взвоет. Сила будет убивать своего хозяина, но очень медленно и очень мучительно. Те, кто не смогли в свое время силу передать так и бродят по земле не живые, не мертвые…

Дарья встала с кресла и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Чем-то зашумела на кухне. Через минуту вернулась.

– Чаем вас напою, – буднично сообщила она, усаживаясь обратно в кресло. – Извините, что сразу не сообразила. Из-за девочки этой, Ани расстроилась. Прикипела я к ней как-то сразу. А тут такое горе.

Она вдруг подалась вперед и уставилась на Сашу. Пристально так уставилась. Как удав на кролика.

– Ты отец ребенка? Ведь так? – что-то в ее голосе кардинально изменилось.

Саня кивнул, заметно напрягаясь.

– Не мне тебя судить, парень, – голос стал еще жестче. – Но это ты сломал жизнь девчонке! Испугался ответственности и трусливо отвалил в сторонку. Лично я считаю, что только благодаря тебе она попала в такую трудную ситуацию, из которой так и не смогла выбраться!

– Я знаю… Я все понимаю,.. – промямлил Саня, явно осознавая и явно сожалея.

Дарья медленно перевела взгляд на Влада. Улыбнулась.

– Я вот чего понять не могу. А твой друг тебе зачем помогает? Это конечно похвально, но случившаяся история нехорошая и вряд ли кому-то еще надо в нее лезть.

– Он мой брат, – спокойно ответил Влад.

Он выдержал взгляд симпатичной хозяйки и даже нашел в себе смелость улыбнуться в ответ.

– Как бы не был виноват этот обормот, – Влад кивнул на Саню. – зла для Анны он не желал. И в том, что она вот так взяла и исчезла в неизвестном направлении – тоже. Мы, вообще, с трудом узнали про эту деревню. И с не меньшим трудом сюда добрались. Если бы вы не позвонили тогда подруге Ани…

– Это все понятно. Еще раз повторю – я никого не обвиняю, – она сделала паузу, во время которой ее лицо вновь помрачнело. – Кроме этой старой ведьмы! Она что-то наговорила девочке про ребенка. Запугала. Совсем выбила ее из колеи. Не могу сказать точно, но наверняка применила против нее свое черное колдовство. Короче говоря, Аня родила раньше срока. Родила мертвого ребенка… Мальчика!

Она помолчала с минуту, думая о чем-то своем. Затем встала. Прошлась по комнате, успокаиваясь. Подошла ближе к Саше.

– У тебя мог бы быть сын, молодой человек, – слова женщины ложились как камень и весили не меньше. – Прекрасный, крепенький мальчик. Светленький и курносый. Почти полная копия тебя в детстве.

Саня вдруг поник. Склонил низко голову и закрыл ладонью лицо. Громко и как-то по детски жалобно и беззащитно всхлипнул.

– Зачем вы так?! – Влад поднялся с дивана. – Я понимаю – и жалко вам ее и, наверное, женская солидарность некую роль играет, но… Но ему и так уже досталось по полной программе. Его из-за всей этой истории сейчас так прижало, что врагу не пожелаешь!

– И что же с ним такое случилось? – Дарья сделала шаг и оказалась лицом к лицу с Владом. – Он родил мертвое дитя?! Или сам умер?! Страшно и в мучениях?!

Ее глаза жгли укором и… одновременно манили… Влад опять ощутил как в груди образовывается жесткий ком. Как сердце бьется чаще, а в легких не хватает воздуха. Господи, как она это делает?! Что, вообще происходит?!

– Что на самом деле случилось с Аней? Она погибла при родах? – как можно спокойнее спросил он, решив, все же выяснить все детали этой жуткой истории.

– Нет!

Дарья развернулась, подошла к креслу, села в него. В этот раз не на краешек, а полностью. Закинула нога за ногу и сцепила ладони рук на голой коленке. С минуту сидела молча, покачивая ногой и играя пальцами ног полуспущенным тапкам. Влад непроизвольно для себя отметил и красивые, ухоженные руки хозяйки, и стройность ее ног.

– От горя у девочки окончательно помутился разум, – наконец продолжила рассказ Дарья. – Возможно, она сглупила и согласилась принять подарочек от бабки. Бросилась во все тяжкие, так сказать. Я не общалась с ней после этого, так что точно сказать не могу. Не знаю. После родов старая ведьма меня вообще близко к Анне не пускала. Держала на расстоянии и даже грозилась спалить мой дом. Эх, и натерпелась я тогда страху…

На кухне зашумел чайник и женщина, легко поднявшись со своего места, отправилась наливать чай. Влад хотел помочь, но был остановлен и отправлен обратно на диван.

– Экий ты, юноша, кавалер! – усмехнулась женщина. – Спасибо, конечно. Приятно. Но я справлюсь сама.

Спустя пару минут в комнате на столе появились чашки с парящим кипятком, пузатый заварочный чайник и несколько розеток с вареньем и медом.

– Сахарный песок не держу. Предпочитаю все натуральное, – предупредила хозяйка. – Присаживайтесь за стол, гости дорогие.

Саня поднялся с дивана. Его лицо стало еще бледнее, глаза покраснели и были мокрыми. Он посмотрел на приготовленный стол, сморщился как от зубной боли и вдруг, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

– Пусть проветрится, – кивнула хозяйка и добавила. – а мы с тобой почаевничаем пока.

Она добавила в кипяток заварку. Подвинула одну чашку к Владу, другую к себе.

– Я, последнее время удивляюсь, насколько невоспитанной стала наша молодежь! – с явным укором вдруг заявила она.

Влад удивленно приподнял бровь.

– Пришли к даме в гости и даже не удосужились представиться. Ну, твоего брата я знаю как зовут – Александр. А вот про тебя мне Аня не рассказывала.

– Влад, – слегка смутился парень. – Извините за нашу нетактичность… Просто вся эта история…

– Да ну, перестань! Это я так. Прикалываюсь. И, пожалуйста, давай с тобой на ты? Мне не так много лет, как тебе, наверное, показалось.

– Хорошо, Дарья. Не считай это комплиментом, но выглядишь ты отлично и "много лет" – это мне вовсе и не кажется.

Женщина рассмеялась. Через мгновение вдруг снова став серьезной, сказала:

– Не могу утверждать точно, но предполагаю, что старая ведьма в одну из ночей все же провела ритуал передачи силы и благополучно сдохла. Девчонка, получив бабкино проклятье, вознамерилась люто отомстить отцу своего погибшего ребенка, посчитав, что именно он во всем и виноват. Кстати, я так на самом деле не думаю, но дать твоему безалаберному братцу хорошего пендуля, в целях профилактики – следовало.

Влад кивнул, соглашаясь.

– Аня, наверное, собиралась ехать в город и ждала, когда просохнут дороги. Ну а в свободное от вынашивания планов мести время, пыталась освоить хоть что-то из ведьминого ремесла. Еще раз повторюсь – это только мои предположения. Но основания так думать были. Она очень сильно изменилась после смерти ребенка и после скоропостижной смерти старухи. Поверь мне, это уже был совсем другой человек.

Дарья допила свой чай, отставила чашку в сторону и чуть наклонившись вперед, посмотрела Владу в глаза.

– Где-то через две недели после всех этих событий девочка окончательно сломалась. Она не выдержала. Не выдержала всего, что свалилось на ее хрупкие плечи.

– Что с ней стало, с Анной? – спросил Влад.

Хозяйка тяжело вздохнула. Было видно, как ей тяжело вспоминать о случившемся.

– Плохо с ней все стало… Поздно вечером, в субботу она встала с кровати и, как была пошла на двор. С распущенными волосами, в одной холщевой ночнушке. Там она и удавилась на сушильной жердине…

В комнате повисла тишина. Стало отчетливо слышно, как где-то в комнате громко тикают механические часы. Наверное ходики. Тишину нарушил Влад через минуту.

– Дальше что было?

– А дальше еще интереснее. Местные собрались. Посудили – порядили и решили никуда не сообщать и никого на это происшествие не вызывать. Один хрен, даже не поедут! Девку вынули из петли и по тихому схоронили за оградой кладбища. Как самоубийцу. А через пару ночей чертовщина в деревне стала происходить. Сначала домашний скот в одном из дворов кто-то люто порезал, потом старушку одну с порванным горлом в собственном доме нашли! Ну а дней десять назад стихло все. Видимо кое-кто решил, что пора бы воплотить собственные мечты в жизнь и отправился в большой город, навестить одного близкого, очень близкого знакомого.

– Это догадка?

– Очевидные факты, милый друг, – грустно улыбнулась женщина. – Твой товарищ изрядно потрепан – царапины на лице и шее, сильные гематомы. Ты тоже сказал, что ему уже от жизни досталось. Да и не поехал бы твой Саня сюда узнавать судьбу своей бывшей пассии, если бы та, вдруг не пожаловала к нему с того света с непреодолимым желанием убивать! Давай говорить начистоту. Аня, в силу сложившихся причин, после смерти вернулась в наш мир Упырем и сейчас охотится на твоего брата. Она будет преследовать его, пока не убьет или пока ее не остановят. Она попробует убить и тебя, если ты станешь помогать ему. У неупокоенной сейчас много сил и много возможностей. Она умеет проникать в закрытые помещения через замочную скважину, быстро перемещаться на большие расстояния и терпеливо ждать, если это потребуется, когда будет пора нанести смертельный удар. Упырь тварь коварная и беспощадная и справиться с ним, особенно когда он уже вкусил человеческой крови, весьма и весьма непросто. Она его уже сосала?

– Чего?

– Пила его кровь, глупый ты мальчишка?

Влад с интересом смотрел на Дарью – откуда она так много знает об упырях?

– Насколько я разбираюсь в этом – нет. Душила только не по-детски! Ты подскажешь, как нам с ней справиться?

– Подскажу и помогу, – тут же, не задумываясь ни на секунду ответила Дарья.

Она вдруг склонилась, приблизившись к лицу парня и тот почувствовал тонкий цветочный аромат ее волос и мятную прохладу горячего дыхания.

– Если только ты согласишься мне помочь, Влад. Услугу за услугу, так сказать…

В это время дверь резко распахнулась и в комнату ввалился Саня. Весь встрепанный и крайне возбужденный.

– Хватит гонять чаи, братан! Нам пора двигать отсюда!.. Мы едем домой!

4.

– Где же вы, сударь, умудрились так нарезаться? – с немалым удивление спросил Влад.

Саня был пьян. Пьян сильно. Это было странно и на него очень не похоже. Он раньше выпивал, конечно, но старался не перебарщивать. Слаб он был организмом и почти всегда после алкогольных возлияний сильно маялся похмельем. А сейчас – чуть ли не в зюзю нарезался. И за такое короткое время!

– Мы все выяснили, Влад! Эта тварь реально существует! И она должна быть здесь… Давай, сейчас пойдем на местное кладбище, найдем ее могилу и пришпилим осиновым колом. Ну и голову еще отрубим, на всякий случай! – выдал он на одном дыхании, затем зло уставился на хозяйку.

– И я больше не хочу слушать упреки от этой… мадамы! – добавил он агрессивно.

Дарья расхохоталась. Весело, от души. До слез в глазах.

Градус агрессии парня тут же упал почти до нуля. Он потупился, опуская взгляд в пол. Ко всему прочему, до него вдруг дошло – он еще и сильно наследил. Его переляпанные грязью кроссовки смотрелись как-то хреново на этих чистых, празднично-ярких половиках.

– Пардон… Я как-то не заметил сразу… Я нечаянно, – и Саня потопал на выход.

– Что-то он совсем на французский перешел. Пойду, узнаю, что происходит.

Влад вышел из дома и увидел брата, сидевшего на скамейке возле забора.

– Ты где спиртным разжился? – спросил он, присаживаясь рядом.

– Была бутылка в машине. Я прихватил у тебя из дома… На всякий случай…

– И он представился?

– Кто?

– Случай.

– А-а-а… Да.

Саня пьяно вздохнул, посмотрел на брата и спросил:

– Это правда – я во всем виноват? – вид у него тут же сделался как у побитой собаки.

– Виноват. Но не во всем, – честно ответил Влад. – Сейчас надо думать о том, как остановить кровожадную тварь. И Дарья обещала нам в этом помочь.

Саня фыркнул, показывая как он к этому относится. Похоже обиделся он на травницу. Обиделся всерьез и надолго.

Несмотря на опьянение, Саня понимал, что на душе у него так горько, потому что права была эта красивая деревенская баба. Во всем права! Он действительно тогда струсил. Когда Аня сказала ему про свою беременность. Когда пришла к нему в тот зимний вечер возбужденно-радостная и немного напуганная. Как она протянула ему тест на беременность, как не сильно, но все же дрожала ее рука. Как он сразу не понял в чем дело, думал шутка, розыгрыш. Посмеялся даже вначале… А когда понял – испугался. Струсил. Запаниковал.

Еще он помнил ее огромные глаза в которых он как в открытой книге прочел тогда всю череду испытываемых девушкой чувств – удивление, презрение, страх. Помнил, как почти одновременно скатились две крупные слезинки из ее глаз и ее гордо поднятую голову, когда она уходила после их короткого и такого неприятного разговора…

Все он отлично помнил, хотя и убеждал себя в том, что забыл. И от этого Сане сейчас очень хотелось завыть в голос.

На пороге дома появилась Дарья. Спустившись с крыльца, она подошла к молодым людям. Встала над ними, скрестив руки на груди и сурово глядя сверху вниз.

– Так, алкоголик! Сейчас засовываешь свое самолюбие себе в задницу и отправляешься в предбанник отсыпаться! Чтобы через три часа был как огурец!

– Зеленый?

– Хрустящий. Он еще и юморист!

Она развернулась и пошла по выложенной старым красным кирпичом дорожке за дом, в сторону огорода. Влад и Саня поднялись со скамейки и поспешили следом. При этом Саня всю дорогу что-то неразборчиво бубнил себе под нос.

В глубине огорода, стояла большая, сложенная из крупных бревен баня, больше походившая на средних размеров дом. Такой же не маленький предбанник, обшитый свежей древесно-стружечной плитой, имел низкую дверь-калитку и одно очень маленькое оконце почти под самой крышей. Дарья открыла ключом навесной замок, толкнула дверь и, сильно пригнувшись, вошла внутрь.

– Берегите головы! – предупредила она, щелкая выключателем.

Вдоль стены в предбаннике стаяли два высоких, под потолок стеллажа с полками, на которых выстроились в плотные ряды разнокалиберные банки-склянки. Под потолком, через все помещение были натянуты белые капроновые нити, на которых висели аккуратные пучки сухих трав. Справа, у дальней торцевой стены стояла невысокая кровать-кушетка с матрацем и подушкой, покрытое красным байковым одеялом.

– Падай туда, – распорядилась Дарья и добавила: – Не вздумай здесь ничего трогать, оболтус! Если что-нибудь сломаешь или разобьешь – прибью сразу. У меня рука твердая, не дрогнет.

Она вышла из предбанника, плотно закрыв за собой дверь. Внимательно посмотрела на Влада, негромко произнесла: – Пошли. Тебе надо кое-что посмотреть.

***

Калитка соседского дома висела на одной петле и закрывалась кольцом из старой алюминиевой проволоки. Полутораметровый забор из сетки рабицы был весь опутан хмелем. Сейчас коричневые ветви этого растительного паразита ссохлись и завяли, но весной новые побеги бодро потянутся из земли вверх, чтобы летом, превратиться в густую живую изгородь, через которую мало что можно рассмотреть и увидеть.

Дарья рывком открыла калитку и шагнула в сторону, уступая дорогу.

– Проходи первым. В дом не заходи. Нам нужен двор. Он за домом.

Влад пожал плечами и пошел куда сказала Дарья.

Небольшие ворота хлева, где когда-то давно держали скотину, сейчас валялись на земле. Само строение, его стены и крыша выглядели куда более ветхими, чем, скажем, у бабушки Феклы из Верхней Ольховки. Подчеркивало картину разрухи и запустения целое море высокой сухой крапивы, занявшее практически все свободное место во дворе.

Настороженно вглядываясь в черноту, Влад подошел ко входу в хлев. Остановился. Идти внутрь совершенно не хотелось. Что-то, какое-то шестое чувство подсказывало, что дальше заходить не стоит, что дальше опасно.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – с интересом спросила Дарья.

Она стояла чуть в стороне. С виду совершенно спокойная, даже расслабленная.

Влад кивнул. Чувствовал ли он? Еще как! До дрожи в коленях!

Он стиснул зубы и заставил себя сделать шаг. Потом еще один и отметил, как реагирует на скрытую угрозу его организм – участившимся сердцебиением и затрудненным дыханием.

– Я не могу. Не знаю почему, но мне очень… страшно, – признался Влад и с увидел, что женщина смотрит на него очень пристально и, при этом, как-то странно улыбается.

– Ты почувствовал это? Да?

– Там что-то плохое, – голос Влада дрогнул. – Что-то мерзкое и очень опасное!

Он напряг до предела зрение и слух, но все тщетно. В густой, пыльной темноте никого и ничего.

– Что там такое, черт побери?!

Дарья пошла вперед и скрылась в проеме. Через несколько секунд щелкнул выключатель и в хлеву стало чуть светлее.

Но страх и навязчивое ощущение опасности у Влада никуда не делись.

– Ты должен справиться со своим страхом, – послышался изнутри голос женщины. – Твоя обостренная интуиция будет помогать и ты сможешь преодолеть эту преграду. Но для этого тебе придется научится контролировать свои чувства.

Влад снова кивнул, набрал в легкие побольше воздуха, словно собираясь нырнуть в ледяную воду и шагнул внутрь.

Здесь пахло пылью и старым гниющим сеном. Еще пахло мышами, хотя они и ушли отсюда достаточно давно. Где-то месяца два назад. Влад откуда-то понял это. Четко и ясно.

Его взгляд скользнул поверху и остановился на толстой крепкой жердине и куску срезанной грубой веревки на ней. Затем взгляд упал ниже…

У Влада было хорошее зрение, но сейчас парень неожиданно почувствовал, как оно обострилось еще больше и достигло каких-то невероятных параметров. Он вдруг понял, что может свободно разглядеть в этом полумраке, на расстоянии более двух метров каждую соломинку, каждую песчинку на грязном полу. И он разглядел ставшее почти невидимым пятно, там, где из умирающего тел натекла моча… Разглядел следы от ногтей на старой сухой лесине, которая под углом в сорок пять градусов подпирала стенку хлева…

А после этого пришло четкое понимание, как на самом деле умирала Аня. Что с ней здесь происходило почти два месяца назад.

Умирала девушка долго и очень мучительно. Веревка оказалась слишком толстая, петля затянулась не полностью и это сильно продлило агонию самоубийцы.

– Это место, где Аня повесилась, – сказал Влад и удивился тому, как изменился его голос – он словно треснул, обнажив какие-то неизвестные до этого интонации.

– Она умирала несколько минут, – продолжил он совершенно без каких-либо эмоций в голосе. – В страшной агонии… То теряя сознание, то вновь приходя в себя… Жутко дергалась, хрипела, пыталась звать на помощь… И за это время многих прокляла… Наверное, это помогло ей вернуться и стать тем, чем она стала…

Парень с шумом выдохнул, почувствовав, как сильно кольнуло где-то в груди. Что это? Жалость? Сострадание? Просто реакция организма на эмоциональную перегрузку?

"Как же больно, Господи! Почему я все это чувствую? Что со мной происходит?!" – билась истеричная мысль в его голове.

Влад попытался успокоиться и восстановить дыхание. Глубоко, с шумом вздохнул. Раз, другой. И вдруг почувствовал, как все вокруг резко меняется, как возвращается уверенность, способность контролировать ситуацию и мыслить трезво. Ощущение плохого, проклятого места осталось, даже стало как будто острее, а вот страх и сопутствующая ему паника исчезли полностью.

Влад сделал шаг вперед и положил ладонь левой руки на исцарапанную ногтями палку. Закрыл глаза, прислушиваясь к хлынувшим в сознание эмоциям.

Даже сквозь сомкнутые веки он увидел, как дрогнул, искажаясь и теряя цветность, мир вокруг. Как сгустилась и вязко потекла из углов сарая непроглядная, пугающая тьма…

Что-то где-то низко загудело, и тут же смолкло. Поменялись, обострившись запахи. Остро запахло человеческими экскрементами, и почти сразу послышались сдавленные хрипы и глухие, монотонные удары по дереву…

Влад открыл глаза и увидел дергающуюся в петле босоногую девушку. Она была совсем рядом от него и он глядел в ее выпученные, налитые кровью и ужасом происходящего глаза, видел вываливающийся изо рта распухший, искусанный в кровь язык. Чувствовал запах ее растрепанных, мокрых от пота волос, которые так некрасиво прилипли к лицу…

Аня дернулась сильнее и безвольно обвисла. Ее голова упала, сильно склонившись на левое плечо. Глаза при этом оставались открытыми и Влад смог рассмотреть, как они медленно гаснут и стекленеют.

То, что это всего лишь видение, Влад прекрасно понимал и не питал на этот счет абсолютно никаких иллюзий. Но!.. Но все же не удержался и бросился вперед, стремясь помочь девушке, подхватить ее хрупкое тело, вынуть из петли и попытаться реанимировать.

Где-то со спины молодого человека послышалось громкое, судорожное "Нет!!!". И, почти тут же последовали яркая вспышка и сильный удар в руки. Словно электрическим током высокого напряжения приложило.

Испуганной птицей мелькнула в голове мысль о том, что не нужно было этого делать! Что все плохое в реальности уже произошло, что он все равно не сможет ей ничем помочь! Что все зря, напрасно и ужасно глупо…

Через мгновение на Влада рухнула тьма, разом выключая весь мир…

5.

Стоять на месте было совершенно невозможно – босые ноги тут же начинали погружаться в черную, ледяную жижу и приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы после с противным чавканьем выдернуть их от туда. Влад пошел дальше, прямо через гниющие топи огромного болота, которое простиралось перед ним насколько хватало глаз. Местами здесь попадалась редкая растительность в виде чахлых кустов. Тут и там из воды торчали скрученные в причудливые спирали черные корни и сгнившие обрубки стволов давно погибших деревьев. Вся эта мрачная, постапокалиптическая картина дополнялась нереально низким свинцового цвета небом. Воздух над водной поверхностью дрожал и искажался. От болота густо поднимался зловонный и удушливый газ.

Влад шел уже достаточно долго, как вдруг заметил, что кое-где, возле поверхности стали сами собой образовываться густые клубы тумана, походившие чем-то своим внешним видом на большие рваные куски ваты. Странный туман был малоподвижен и абсолютно непрозрачен.

Вот из такого, возникшего метрах в двадцати от Влада "облака" и появилась первая сущность.

Влад заметил ее сразу, но хорошо разглядеть смог только тогда, когда та уже была рядом. Сгорбленная старуха с длинной кривой клюкой. Она передвигалась по болоту чуть ли не бегом, забавно при этом переваливаясь с боку на бок. И совершенно не вязла в жиже, словно та вдруг замерзла, разом превратилась в лед. Старуха была в какой-то темной хламиде, до омерзения драной, с развивающимися за спиной длинными полосками истлевшей ткани. Она приближала очень быстро и вскоре Влад уже смог разглядеть ее сморщенное лицо темно-коричневого цвета, которое резко контрастировало с густыми и искристо-белыми волосами.

Старуха, или кем она там была на самом деле, неслась на Влада и точно собиралась атаковать. Как минимум огреть его по голове своей поднятой вверх клюкой. Влад растерялся и успел лишь прикрыть руками голову, готовясь к удару, но старуха вдруг, в самый последний момент остановилась. Издав злобное шипение, она лишь несколько раз исступленно топнула правой ногой, расплескивая вокруг себя отвратительную грязь. Поднятая вверх клюка пару секунд дрожала в напряженном исступление, а затем медленно опустилась.

Старуха замерла, застыла, будто каменное изваяние. Лишь ее черные как угли глаза сверлили парня испепеляющим взглядом, да за головой продолжали плавно развиваться густые белые патлы волос. Словно старуха все еще бежала вперед во весь свой неистовый дух.

Влад попытался, но не смог оторвать взгляда от ее хищно прищуренных, окруженных сетью глубоких морщин глаз. Почти физически чувствуя исходящую от нее лютую, нечеловеческую ненависть и злобу.

Старуха распахнула свой беззубый рот, и стала похожа на странную, выброшенную волной на берег рыбу. Что-то прохрипела гортанно и вдруг дрогнула, потекла, теряя физическую форму и плотность, быстро превращаясь в сгусток чего-то грязно-серого и вонючего. Это непонятная субстанция продержалась всего несколько секунд, а затем быстро осела и полностью ушла в болотную жижу. Осталась от старухи масленое пятно на темно-глянцевой поверхности трясины и одиноко торчащая крючковатая палка…

Потом был огромный, размером с теленка пес серой волчьей масти. С жуткой, широко распахнутой пастью, полной крупных, острых клыков. Он также, как и старуха выскочил из тумана и бросился наперерез Владу. На этот раз с шумным хлюпаньем и разлетающиеся из под массивных лап черной грязью. Пес не лаял и не рычал. Он лишь громко и натужно дышал. При этом пенные клочья желтой слюны обильно разлетались из его пасти.

Пес резко остановился всего в паре метров от цели. Как будто наткнулся на невидимую преграду. Ужасные челюсти щелкнули, захлопываясь и хватая лишь воздух. Чудовище непонимающе, с раздражением замотало своей башкой, при этом не спуская с несостоявшейся жертвы своего кровожадного взгляда. Влад невольно отшатнулся, не в силах устоять перед таким страхомордой.

Дальше произошло практически все тоже самое. Пес самоликвидировался, исчез, превратился в грязную массу и быстро ушел в болото, оставив после себя огромное, неправильной формы пятно и жуткий запах псины…

После этого Влад еще не раз замечал местных, не менее колоритных персонажей. Но они уже не пытались на него нападать. Сущности, как про себя окрестил их Влад, лишь некоторое время сопровождали его, следуя в попутном направлении, а потом сворачивали в сторону и просто исчезали.

Влад не сразу понял, что у него под ногами появилась твердая поверхность. Он слишком устал, да и стелившийся над болотом туман вероятно послужили этому причиной.

Покрытая какой-то колючей травой, мхом и лишайниками, земля уверенно поднималась выше, постепенно превращаясь во что-то подобие холма. Стали встречаться густые, зеленые кустарники, а вскоре Влад увидел и деревья. Чуть заметная тропа запетляла, но продолжала вести вверх.

В центре холма, куда Влад вскоре добрался возвышалось величественное, многовековое древо. Раскидистая, темно-зеленая крона и грубый, в несколько обхватов ствол чем-то напоминали исполинский, описанный поэтом Пушкиным дуб. Где, как всем известно, златая цепь, и кот с русалкой. Вот только листья по размеру и форме вовсе не походили на дубовые, а цвет коры у дерева был экзотического бурого цвета. Да и крона растения слишком густая для обычного, пусть и очень старого дерева.

Всего в паре метров от дерева Влад увидел внушительных размеров камень, гладкая черная поверхность которого была почти правильной прямоугольной формы и напоминала собой стол. Подойдя чуть ближе, Влад разглядел высеченные на его поверхности странные рисунки и незнакомые письмена.

"Жертвенник! Алтарь!"– понял Влад, почти физически ощущая исходящую от камня древнюю, темную силу.

– Ты смог дойти до моего дома, – вдруг откуда-то сверху, из кроны дерева послышался сильный и глубокий, но какой-то совершенно безжизненный, лишенный интонации голос. – Это похвально. Давно ко мне никто из смертных не приходил. Очень давно…

Влад, задрав голову, стал искать взглядом говорившего. Но слишком сумеречна и слишком густа была крона тысячелетнего дерева.

– Не по своей воле пришел я сюда, – решился ответить Влад.

– Ко мне нельзя прийти по собственной воле. Ко мне приходят лишь те, кого я хочу увидеть. Ты из их числа. И ты смог преодолеть Великие Топи.

После этих слов вся листва на дереве зашумела как от порыва сильного ветра и из кроны, прямо на жертвенный камень опустилось странное существо, похожее на мифического грифона. Что-то подобное, только запечатленное в камне Влад видел когда бывал в Питере…

Это было крупное животное размером, наверное с быка, не меньше. Оно имело туловище льва, голову орла и большие, достигающие в размахе никак не менее восьми-девяти метров черные крылья. Существо село на камень. Его орлиная голова склонилась на бок, рассматривая человека. На толстых львиных лапах виднелись страшные когти, которые громко и неприятно цокнули о камень.

– Я Семаргл! – коротко представился грифон. – Я Бог справедливости и Великий Страж Междумирья!

Во время этой речи клюв существа, как и его голова оставались совершенно неподвижными, от чего Влад понял, что тот говорит с ним альтернативным способом. С помощью мысли.

– Я Бог Огненной стихии, нарожденный в чертогах Небесной Кузни. Я оберегаю Огонь Первозданный, дарящий всем здравствующим тепло и свет. Живой огонь, возжигаемый во славу Богов на требах и обрядах. Я посредник между землей и небом. Я – Вестник Богов. Для меня не существует преград. Ни на том свете ни на другом. Ни в Яве, ни в Наве.

– А где я сейчас нахожусь? – осмелился спросить Влад.

Ощущение, что все происходящее бред, результат тяжелой черепно-мозговой травмы, с каждой минутой только усиливалось. Влад уже пытался, еще там, на болоте принять для себя тот факт, что он попросту свихнулся…

Возможно, все так и есть на самом деле. Вот только насквозь промокшие и перепачканные в смердящей жиже ноги очень правдоподобно болят от усталости, а мелкие острые камни усеивающие эту землю причиняют его босым ступням вполне реальную по ощущениям боль. А еще, поселившийся где-то внутри и не проходящий ни на минуту страх. Всепоглощающий, и от того, вполне себе реальный!

– Ты, в данный отрезок времени у меня дома – в Междумирье. Только твоя сила и мое любопытство удерживают тебя здесь, не давая свалиться прямиком в Мир Сумрачных Теней. Хотя ты и был очень близок к этой границе.

Семаргл с громким шорохом сложил за спиной свои крылья. Склонил свою птичью голову на другую сторону, уставившись на человека под другим углом, другим глазом.

– Я нахожусь между мирами? – неуверенно спросил Влад и заставил себя посмотреть в огромный орлиный глаз Божеству. Там величаво и завораживающе плескалось красно-синие пламя.

– Получается, я умер? Но тогда о какой силе ты говоришь?

– Как много вопросов, человек! Ты любопытен – это хорошо. Но неучтив. А это плохо!

– Прошу меня простить. Я по незнанию. Мне еще никогда не доводилось разговаривать с Богами. И уж тем более, с таким могущественным как ты Семаргл!

– Ты все правильно понял, хотя ты еще глуп.

Неприкрытая лесть сработала. И Влад почувствовал, что этому невероятному существу она пришлась по вкусу.

– Ты силен, – продолжал Семаргл. – Я вижу это. Сила растет в тебе и она очень древняя. Я такой давно не встречал. Возможно ты проводил серьезные жертвоприношения? Это так?

– Нет, конечно, – удивился Влад. – Я не понимаю, о чем ты? У нас это как-то… не принято.

Наверное Семаргл был озадачен. Отсутствие эмоций в телепатическом сеансе мешало точно это определить.

– Я вижу тебе трудно со мной общаться, – произнес он. – Я всего лишь думаю для тебя, а ты надрываешь горло. Отвернись на секунду и закрой поплотнее глаза.

Влад удивился, но беспрекословно выполнил то, о чем его попросили. Но даже сквозь закрытые веки увидел ярчайшую вспышку, в то время, как спина ощутила нахлынувшую волну нестерпимого жара.

Где-то внизу холма, на самом краю болота раздался многоголосый, наполненный болью и ненавистью вой.

– Ну надо же, сколько их! – послышавшийся за спиной голос был вполне себе живой, человеческий.

Влад повернулся. Перед ним стоял высокий совершенно седой старец в простой холщевой рубахе, подпоясанный простой льняной веревкой. Лицо у него было худое, высохшее, как у иконных монахов отшельников. И только непропорционально крупный нос с большой горбинкой чем-то напоминал прежний облик – клюв хищной птицы. Большие руки с широкими ладонями и грубыми узловатыми пальцами старец величаво-небрежно скрестил у себя на груди.

– Ты привел за собой целую толпу стражей! Они особенно голодны в это время года и то, что они тебя не растерзали по дороге сюда, еще раз доказывает мою правоту по поводу твоей силы. Не всякий может пройти Топи Времени и уберечься от наседающих на него стражей.

– Да я, в общем-то и не отбивался, – признался Влад. – Они пару раз попытались напасть, но у них из этого ничего не вышло.

Семаргл удивленно поднял свои седые брови и лишь покачал головой, ничего не сказав.

– Я могу как-то вернуться в свой мир? – решил рискнуть и задать главный вопрос Влад. – У меня там дела остались… Незаконченные.

– О да-а! Дел для себя ты заготовил предостаточно! И все они, конечно же, весьма важны и неотложны! – иронично хмыкнул Семаргл. – Без сомнения, возможность вернуться для тебя существует. Я же говорил – для меня нет никаких преград. Ни в твоем мире, не в ином. Однако, существует определенный порядок, закон и, даже традиция. Тебе необходимо сослужить для меня службу, завоевать мое доверие и мою благосклонность. Только в этом случае я смогу помочь тебе вернуться.

Семаргл в образе старца осторожно присел на краешек каменного алтаря. Даже покряхтел при этом вполне по-человечески.

– Ты, когда ко мне шел, сколько погубил стражей? Моих верных, неподкупных и, практически непобедимых стражей Топей Времени? – вдруг спросил он и как-то странно посмотрел на юношу, с этаким сталинским прищуром.

– Да я пальцем никого не тронул! – совершенно не солгав, возмутился Влад.

– Ты говорил – они на тебя нападали?

– Да. Было дело! Старуха с клюкой подбежала, хотела огреть меня этой палкой по голове, но… как-то не получилось у нее это и она сама собой м-м… развеялась. А еще был огромный и жуткий серый пес…

– Тобик? Ты что же, смертный, закошмарил Тобика?!

Старик на пару секунд словно завис, широко открыв от удивления рот и глаза, а после громко и заразительно рассмеялся. Смех у него был немного странный, клокочущий. Но, опять таки, вполне человеческий.

– Силен же ты, колдун. Ох силен! – отсмеявшись произнес он и смахнул пальцем проступившие в уголках глаз слезы. – Значит троих стражей ты мне должен. Эта блохастая тварь двоих стоила. Как минимум!

Влад ошарашено посмотрел на старца.

– Как же я верну тебе стражей?

– Не вернешь, а новых пришлешь.

– Но как?

– Все просто. Ты вернешься в свой мир, найдешь там сущность из мира теней и приложив свои силу и знание убьешь это чудовище. Затем, проведя нужный ритуал, отправишь его сюда, ко мне в услужение! – Семаргл звучно хлопнул в ладоши. – У меня на Топях Времени появится новый страж.

Влад не удержался и аж присвистнул от удивления.

– Так просто?

– Конечно, – не распознало иронию древнее Божество.

– А, например, Упырь? Для зачисления в стражи такое порождение мира теней подойдет?

– Это который из могилы восставший и живыми питающийся? Подойдет! На самом деле, в твоем мире много потусторонних сущностей. Очень много. Просто они за много столетий научились хорошо прятаться, маскируются под смертных и живут с вами бок о бок. Не так-то просто и каждого отличить при оказии.

– Но как же я смогу с ним справиться? Как мне распознать кто есть кто?

– Ты, получается, совсем меня не слышишь? – Семаргл раздраженно покачал головой. – Ты же колдун! Сильный, хотя и молодой. Знания и великие возможности у тебя в крови.

– Вот тебе и на! – сделал вывод Влад.

– Я так понимаю, что тебе еще предстоит выбрать стезю, по которой ты пойдешь дальше, оттачивая свое умение. Это не легкий выбор, но чувствую, что ты справишься. Предпосылки и уже проявившиеся у тебя особенности говорят о том, что ты обладаешь редким и сильным даром.

Старец немного помолчал. У Влада появилось ощущение, что тот просто устал. Похоже, давно не практиковался вести беседу обычным, человеческим голосом.

– Итак, ты должен прислать мне трех стражей. Можно больше – я буду только рад. Возможно, в последствии, я даже отблагодарю тебя за это. Плюс, тебе необходимо провести один важный для меня ритуал. С жертвоприношением. Сделать это ты должен в определенный день, в определенное время и в определенном месте. Ритуал не сложный, однако для него тебе понадобятся некоторые дополнительные инструменты. Я подскажу где и как их можно взять.

И вновь Влада посетила навязчивая мысль, что он сошел с ума.

– Я не смогу принести жертву! Это как-то… неправильно. У нас такое не поймут и точно осудят.

– Я не прошу от тебя человеческую жертву! – Семаргл начал злиться. – Хотя некоторые Темные Боги продолжают и по сей день, несмотря на все ваши современные извращенные чудачества с видением миропорядка, получать свою кровавую дань в виде людского материла. И даже гораздо чаще, в последнее время. Они наращивают свою силу благодаря этому и, значит, становятся только могущественней. А я слабею без внимания и почитания с вашей стороны! Неблагодарные племя! Конечно, Бог Света и Первозданного Огня может обходиться и без пищи и без вашего почитания!

В его глазах полыхнуло гневное пламя и Влад тут же переосмыслил старую истину – с огнем шутки плохи!

– Конечно, великий Семаргл, ты во всем прав! – быстро сказал он. – Просто я многого не знаю и не понимаю… Если ты мне подскажешь как – я с радостью исполню твою волю!

– Конечно я прав, – очень по-людски проворчал старец, постепенно успокаиваясь. – Всего объяснять не стану, но ценную подсказку дам. В конце концов, кто-то же должен тебя вразумить и направить на истинный путь. Запоминай и не говори потом, что не услышал!

Недалеко от того места, откуда ты ко мне свалился, есть схрон потаенный, на крови человеческой закрытый. В нем, в этом схроне нужные для тебя вещи. Про него, про схрон ты сможешь узнать у местных – некоторые наверняка в курсе. Найдешь это место – избавишься от охранников и вещи по праву будут принадлежать тебе. Там и для ритуала нужный инструмент найдется и старописная книга колдовская, без которой ты так и останешься щенком неразумным и неучем. В ней веками писанные знания. Сильные, древние, правильные. На многие вопросы с помощью книги той ты ответы найдешь. Ритуал, который для меня провести надобно в той книге тоже четко прописан. Провести его необходимо в период равноденствия осеннего, вечером, когда окончательно взойдет на небосклон растущая луна и наступят шестые лунные сутки под символом хищной птицы. Жертву и кровь ее надо бросить в огонь костра священного. В книге тоже узнаешь как это сделать и, главное, где. Там про капище должно быть подробно все прописано. А так же где и какие поблизости существуют.

По стражам – совсем все просто. Как только повержена будет темная сущность из другого мира, коснись ладонью лба ее и произнеси: "Как и тварь по земле ходящая, и птица по небу летающая, направляйся же и ты, смертью взятая, из нашего мира безвозвратно. И ступай в Топи Времени на службу вечную в подчинение Семаргла Великого, вестника Богов и Стража двух миров!". Если все правильно получится у тебя – узнаешь об этом. Ну а если вдруг не выполнишь или забудешь обещания свои, – Семаргл строго погрозил Владу крючковатым пальцем. – Самого в болотные стражи определю. На самое гнилое и пустынное место. Понял ли ты меня, колдун по имени Влад, отчеству Сергеевич, а фамилии Тришин?

– Понял, Семаргл. Как тут не понять…

Старик вдруг как-то совсем по-человечески тепло улыбнулся. Он поднялся с камня (опять охнув и приложив руку к спине) подошел к Владу ближе.

– Как в свой мир возвращаться будешь, смертный? – спросил он. – Медленно и ножками или быстро, но крайне неприятно?

– А медленно приятно?

– Нет. Это вряд ли.

– Тогда быстро!

Семаргл хищно оскалился. В его глазах вновь полыхнуло магическое пламя.

– Правильный выбор, колдун. Тогда теперь – проваливай!

Откуда-то из-за спины он быстро выхватил огромный меч и яркая вспышка от него больно ударила сначала по глазам, а потом и прямо по мозгам. Последнее, что услышал теряющий сознание от невыносимой боли Влад это наполненный яростью вой болотных стражей.

6.

Влад открыл глаза, осторожно проморгался и понял, что все равно ничего не видит. Абсолютная темнота окружала его, что было крайне неприятно и, естественно страшно. В начале пришла мысль, что он вдруг ослеп. После – "Где я?", затем "Что со мной?". Но ни на один из этих вопросов ответа не нашлось. В голове был вязкий туман и полнейший винегрет из обрывков то ли кошмарного сна, то ли не менее кошмарной яви.

Влад попытался подняться и тут же ощутил острейшую головную боль, которая заставила его застонать. Но она, эта боль что-то включила в измученном организме и через пару секунд зрение стало возвращаться. Появилась размытая картинка, которая тут же взялась вращаться, доводя вестибулярный аппарат юноши до сумасшествия.

Влад повернулся на бок и его буквально вывернуло наизнанку. Когда рвотные порывы угасли, стало значительно легче и парень, наконец, смог подняться на ноги.

Он был все там же – в старом хлеву соседского дома, где, не так давно доведенная до отчаяния девушка Аня покончила жизнь самоубийством. Дарьи рядом не было, он был совершенно один.

Стараясь ни к чему не прикасаться, Влад добрался до выхода, где яркое весеннее солнце ударило по глазам, причиняя вполне реальную физическую боль. Это заставило его отступить назад, в спасительную тень.

Со двора был еще один выход – небольшая лесенка на три ступеньки и сколоченная из грубых досок низкая дверь вели в дом, на так называемый мост. Влад пошел туда и убедился, что дверь не заперта, а только прикрыта на щеколду. С моста Влад попал в единственную комнату дома старой ведьмы.

Странно, но от комнаты и дома в целом Влад не почувствовал ничего. Никакого негатива, никакой угрозы. Даже наоборот. Дом, в отличие от хлева, казался жилым. Несмотря на видимое запустение, пыль и некоторый беспорядок здесь было уютно и спокойно.

Влад осмотрелся.

В комнате было чисто – за те два месяца, что здесь никто не жил дом не вымерз и не отсырел. Здесь было промозгло, но в целом можно было даже спокойно жить. Протопить посильнее разочек и порядок.

Комната обычная, с минимальным мебельным набором, светлая и чем-то похожая на многие деревенские. По левую руку небольшая, но занимающая чуть ли не треть всего помещения русская печь, напротив диван и стол с двумя стульями. В углу односпальная металлическая кровать. Комод, а на нем старый ламповый телевизор заботливо укрытый белой узорной накидкой…

Чувство, что здесь что-то не так, что-то неправильно, появилось у Влада внезапно. Он замер на месте, еще раз, более внимательнее осмотрелся.

В углу, над комодом имелась полочка с образами. И перед ними почерневшая от копоти лампадка.

Что за ерунда!? Почему в доме у ведьмы, в красном углу комнаты киот с иконами? Разве подобное возможно?

Влад подошел ближе, рассматривая образа. Он ничего в них не смыслил и понял только то, что иконы старые, почерневшие от времени и стоят здесь давно. Заметный слой пыли покрывал их, так же как и сам киот.

Было и еще кое что, что никак не подходило под описание старухи, хозяйки этого дома, которое дала ей Дарья. Висевшие на стене фотографии. Влад тоже их внимательно рассмотрел.

Почти все старые, черно-белые, в больших самодельных рамках со стеклом.

Свадебная, где молодая, улыбчивая женщина рядом с молодым усатым мужчиной. На женщине фота́, в руках не большой букетик полевых цветов…

Эта же пара, но уже постарше, с двумя маленькими детьми на коленях. Один малыш моргнул во время съемки и получился с закрытыми глазами. Второй, похоже, собирался в тот ответственный момент разреветься. А вот молодая мама широко и счастливо улыбается. Глава семейства невероятно серьезен…

Фотография мужчины в военной форме. На голове буденовка с огромной звездой, пышные усы, с задранными вверх уголками. А в глазах суровая правда жизни – тоска и горечь расставания…

Женщина – одна, с тремя уже большими детьми один из которых – старший мальчик очень похож на своего отца. Не только внешне, но и выражением лица, общей манерой держаться.

А на следующей фотографии он же, но уже достаточно взрослый – статный и широкоплечий, с небольшими усиками над верхней губой. Парень в форме танкиста и в шлемофоне…

Влад осторожно присел на край жалобно скрипнувшего пружинами дивана, прикрыв глаза, задумался. Он уже понял, что хозяйка этого дома ведьмой быть не могла. Не могла стать ведьмой женщина родившая и воспитавшая троих детей. Поднявшая их в такое трудное для всех время. Проводившая мужа, а затем и сына на страшную и беспощадную войну.

А что из этого следовало? Только одно – Дарья им соврала. Наговорила ужасной лжи, для чего-то так сильно очернив свою соседку. Но зачем? Или все, на самом деле, не так просто и он чего-то недопонимает?

С тяжелыми мыслями Влад вышел из дома на улицу. Для этого ему пришлось вернуться на двор, так как входная дверь была закрыта снаружи на замок. Солнце скрылось за облаками, да и глаза привыкли. Так что уже не было так больно. Влад перешел улицу и присел там на старую, покосившуюся на бок скамейку возле забора. Обхватил гудящую низким набатом голову руками.

Во что же он вляпался? Что с ним и вокруг него такое происходит? Ведь всего несколько дней назад у него была обычная, ничем особо не примечательная жизнь. А сейчас? Загадочный персонаж из древнеславянской мифологии, называющий себя Богом, требующий жертвоприношений и угрожающий в случае неповиновения жестокой расправой! Жуткие стражи Топей Времени, терпеливо ожидающие своих жертв в густых клубах псевдо тумана! Просачивающаяся через чуть приоткрытое окно Упырица, жаждущая смерти брата и всех, кто по своей неосторожности окажется рядом! А теперь еще и новая знакомая – травница Дарья, ведущая какую-то свою, совершенно непонятную для Влада игру! Центрифуга событий раскручивалась все сильнее, грозя разорвать вляпавшихся в ее эпицентр дурака на мелкие куски.

***

Он ощутил ее присутствие раньше, чем увидел глазами. Низенькая, сутулая старушка в сером с мелкими цветочками платье и белом, туго подвязанном под подбородком платке. Она стояла неподвижно возле дома напротив и пристально смотрела на Влада. Ее губы при этом чуть заметно шевелились.