Турнир зрячих бесплатное чтение

Глава 1

Проснулась Дилоя когда солнце было уже высоко. Отдых явно пошёл ей на пользу – боль во всём теле отступила, даже растянутое плечо ощущалось вполне приемлемо. А вот голова ни с того ни с сего разболелась, что было довольно странно. Поднявшись с травы, Ди первым делом бросила взгляд в сторону валуна. Интересно, что это такое? На алтарь не похоже – не видно никаких следов обработки, да и подношений тоже нет. Поддавшись любопытству, девушка обошла камень и увидела, что руки разумного его всё же касались. На неровной серой поверхности была выбита руна отрицания. Это что же, она всю ночь провела в компании дохлого поддавшегося?! От этой мысли по спине пробежал холодок. Ей захотелось немедля убраться отсюда как можно дальше. С другой стороны, теперь-то куда спешить? За ночь у пленённой души была масса возможностей разделаться с ней, но Ди жива и здорова. Здорова? Пульсирующая головная боль подсказывала, что не совсем. И что же делать? В идеале нужно бежать к магам, но они за свои услуги ломят такую цену, какая не всякому барону по карману. А если обмолвиться, что её проблема как-то связана с поддавшимся, можно нарваться на серьёзные неприятности. В любом случае, для начала надо выбраться из леса, а там уже смотреть по ситуации. Придя к такому выводу, Дилоя обернулась, намереваясь уйти с поляны по той же тропе, которая привела её сюда, и остолбенела. Никакой тропы и в помине не было. Сплошная стена деревьев, куда ни глянь. Опять попалась! Девушка испуганно заозиралась, пытаясь понять, где притаилась опасность, но небольшая полянка, залитая яркими солнечными лучами, выглядела вполне безобидно.

– Чего тебе надо?!

Тишина.

С огромным трудом Дилое удалось подавить накатившую панику. Один раз она уже спасла девушку, но кто знает, где Ди окажется после второго безумного забега по лесной чаще? Нужно держать себя в руках, если она хочет выжить. И уходить. Желательно в сторону воды. Она уже больше суток ничего не пила, а жажда убивает куда вернее тёмного колдовства. Интуиция подсказывала, что где-то неподалёку протекает ручей, и после недолгих поисков Дилоя действительно выбралась к весело журчащему потоку. Вволю напившись, она, немного поразмыслив, принялась раздеваться. Минут десять погоды не сделают, а ей нужно привести себя в порядок. Искупавшись в ручье, благо глубина позволяла, Ди вылезла на берег. Расчёсывать волосы при помощи пятерни то ещё удовольствие, но куда деваться? Она бы и одежду выстирала, вот только ждать, пока она высохнет, не хотелось. У Дилои нет с собой ни крошки еды, а значит, время поджимает. После купания головная боль унялась, и это не могло не радовать. Что же всё-таки с ней сделал поддавшийся на поляне? А что он мог сделать? Ди не знала. Как-то никогда не увлекалась вопросами магии. Какой смысл, дара-то нет. Вроде бы руна отрицания наносится в качестве простого предупреждения. Так-то она вплетается в письмена, отгоняющие нечисть, а тёмные маги нечистью не являются. Этим её скудные познания исчерпывались. Ну и ладно, пускай этот лес вместе со всеми его обитателями катится прямиком Шилу за пазуху. А она уходит. Лучше всего было идти вниз по течению. Когда-нибудь ручей впадёт в реку, а где река, там и люди. С этой мыслью Дилоя и отправилась в путь.

К середине следующего дня идея идти вдоль ручья перестала казаться Ди такой уж хорошей. Пока что создавалось впечатление, что она всё глубже забирается в первозданную чащу. Возможно, она всё это время отдалялась от Сегалы и уже забралась в Тирские леса. Если так, дело плохо. Насколько девушка помнила, они простирались на сотни лиг во все стороны по обоим берегам Бонны. Когда они сюда плыли, ей целую неделю пришлось любоваться исключительно двумя высоченными стенами деревьев. Ни деревеньки, ни хотя бы отдалённого дымка от костра или печной трубы. Ничего. Так что она имеет все шансы, потратив ещё кучу времени, выйти к Бонне в совершенно необитаемом месте. Главная проблема заключалась в том, что Дилоя не имела ни малейшего представления о том, где оказалась с тех пор, как их маленький отряд свернул на Дурную дорожку. В том ненормальном месте с пространством творилась какая-то шиловщина. Кто знает, вдруг она сейчас вообще на другом конце Акрониса. Из-за полного неведения не удавалось извлечь никакой пользы из яркого светила, зависшего в небе. Ну, знает она, где юг, а где север, и что это даёт? В животе уже который час недовольно бурчало, намекая на то, что неплохо было бы перекусить. Опять же проблема – положим, Ди собьёт с ветки какую-нибудь пичугу удачным броском ножа, жарить то её не на чем. Всё снаряжение осталось в седельных сумках, включая огниво. А она ещё не настолько оголодала, чтобы есть мясо сырым.

Миновав очередные заросли кустарника, которых с избытком хватало вдоль берегов ручья, Дилоя вышла на небольшой утоптанный пятачок земли. Здесь часто ходят на водопой и, что самое замечательное, не звери. В прибрежной грязи чётко отпечатались следы сапог. Слава Богам! А вон и тропинка, по которой сюда приходят люди. Тропинка?! По телу девушки пробежала нервная дрожь. Пожалуй, ничто в мире сейчас не могло вызвать у неё большего отвращения. Но здесь ходят разумные, это точно. Нельзя же теперь шарахаться от каждой тропы. Она баронесса, или перепуганная девчонка?! Поборов не к месту проклюнувшийся страх, Ди сделала первый шаг.

Идти пришлось всего ничего. Минут через пять из-за деревьев показалась невысокая избушка. Постройка была старая, нижний ряд брёвен почти утонул в земле, но добротная. И, что самое главное, обитаемая. Бородатый мужчина в серой льняной рубахе методично водил ножом по оленьей шкуре, распяленной на растяжке. Заметив девушку, он оставил своё занятие и весело воскликнул:

– Поглядите-ка, ребята, кого нам послали светлые боги! – и двинулся к Ди.

Из дома выглянули ещё двое. Один направился вслед за товарищем, а другой остался на крыльце, прислонившись плечом к косяку.

– Именем Юра, и словом его, и светом его, изыди, нечистая сила! – поприветствовал её бородач.

– Как грубо!

– Ну, извини, милая, – развёл руками тот, – надо же было проверить – вдруг ты сладница?

– Убедился? – Дилоя понимала опасения незнакомца, потому и не гневалась, хотя за шилову нечисть её ещё никто прежде не принимал.

– А как же! Так что такая симпатичная штучка, как ты, забыла в лесу?

– Язык придержи! – разозлилась Дилоя, – ты разговариваешь с йорой!

– Ох, простите! – сразу исправился бородач. – Но где же ваша свита?

Девушка замялась, не зная, что ответить, и на губах собеседника заиграла неприятная ухмылочка.

– Нет свиты, значит, – задумчиво протянул он.

– Гриш, да кого ты слушаешь! – гоготнул второй мужик. – Патлы выкрасила, и туда же – благородная йора!

– Заткни свою пасть!

– Нет, это ты заткнись, девочка! – рыкнул первый мужчина. – А то мы расстроимся. Лучше скидывай свою одежонку, да пошли в дом. Будешь паинькой, не пожалеешь.

От такого предложения Дилою моментально захлестнула волна ярости, рука схватилась за один из ножей.

– Эй, а ну… – не закончив фразу, мужик дёрнулся в сторону, уходя от броска, из-за чего клинок вместо горла угодил под ключицу.

– Ах ты сука! – заорал второй противник, перекрикивая вопли раненого.

Выхватив из-за пояса здоровенный тесак, он шагнул вперёд и попытался достать девушку, но у той в руках уже были два оставшихся метательных ножа. Увернуться труда не составило. Никто мужлана ножевому бою не обучал, а вот с реакцией у охотников было всё в порядке. Ди удалось пробить бок врага, но не смертельно, селезёнка осталась цела. От дома уже нёсся третий мужик, задержавшийся, чтобы ухватить с поленницы топор. Шипя и ругаясь все трое начали обходить её, пытаясь взять в клещи. Не давая противникам такой возможности, Ди метнулась в сторону топорщика, но тот встретил её широким взмахом, не подпуская к себе. Девушке сразу пришлось уходить от урода с тесаком. Изящный пируэт, и она отправляет в полёт один из ножей. Бородач, подбиравшийся к ней сбоку, такого не ожидал, и клинок угодил ему точно в брюхо, заставив повалиться на спину и вновь заорать. Двум другим показалось, что Дилоя открылась, и они бросились к ней, на ходу столкнувшись плечами. Воспользовавшись этим, она быстро подскочила к топорщику и нанесла короткий удар под ребро. Потом отступила, разрывая дистанцию. Первый противник всё ещё вопил благим матом, хватаясь за рукоять, торчащую в животе, другой хрипел валяясь ничком в траве и вот-вот должен был испустить дух. Остался последний, судорожно зажимавший рукой пробитый бок. Нож в другой его руке ходил ходуном, в глазах читался страх вперемешку со злобой, Силы покидали его вместе с кровью, и охотник это чувствовал.

– Давай, сучка, подходи! Что, струсила?!

Поняв, что Дилоя не собирается атаковать первой, он зарычал и сам пошёл на неё. Выбить нож, когда другая рука находится не пойми где, дело плёвое. Разделаться с безоружным мужиком, тем более. Оглядев поляну, Ди сглотнула подкативший к горлу комок. Напряжение и горячка боя постепенно отступали, по телу начала разливать предательская слабость. Не хватало ещё распустить нюни! Мотнув головой, она приблизилась к бородачу. Он что-то залепетал, но девушка, не слушая, вогнала клинок ему в горло. Потом вытащила из тела два других и тщательно вытерла от крови полой рубахи мертвеца. Встала и направилась в дом. Нужно было кое-что проверить. Так и есть, в небольшой избёнке имелось всего три койки, а значит, нежданные гости её не побеспокоят. Теперь можно было расслабиться. Сейчас бы чего-нибудь выпить. Порывшись в небольшом сундуке, Дилоя нашла здоровенную флягу. Судя по запаху, креплёное вино на травах. В доме и еда имелась, но что-то у неё вдруг аппетит пропал. Сделав несколько хороших глотков, она поморщилась. Не Керольский мускат, и это ещё мягко сказано. В голове почти моментально зашумело. Неудивительно, пить на голодный желудок! А вскоре напряжение отпустило её. В сущности, кого тут жалеть? Эти мужики сиволапые в лучшем случае пустили бы её по кругу, а потом свезли в город и продали в рабство, в худшем – оставили бы при себе в качестве подстилки. Не все разумные были такими, и выходя к людям она рассчитывала на лучшее, но не повезло. Им не повезло, а вот ей очень даже. Жаль только не успела спросить, где они вообще находятся, и в какой стороне ближайшее поселение. Хорошо бы эти охотнички оказались людьми законопослушными. В таком случае они бы платили налог со своего промысла местному владетелю и им не пришлось бы слишком уж далеко забираться в непролазную чащу. А вот если это были браконьеры, тогда беда. Такие стараются уйти как можно дальше в лес, чтобы не напороться ненароком на людей йора или нежелательных свидетелей. Может быть, в доме удастся найти что-нибудь, что прольёт свет на загадку её местонахождения. Но прежде всего нужно поесть. Притупленный недавними событиями аппетит вернулся, и живот выдал совсем уж неприличную руладу.

Стоило Ди сгрызть хороший шмат солонины, как её тут же потянуло в сон. Но до вечера ещё была куча времени, и расслабляться было рано. Встряхнувшись, девушка вышла во двор. Больше часа у неё ушло только на то, чтобы обыскать тела и оттащить их подальше от дома. Дилоя решила переночевать в избушке, и ей пришлось как следует потрудиться, чтобы наутро не встретить под дверью пирующего медведя или семейство волков. Не стаю, ведь летом они разбиваются на пары и выращивают потомство. Покончив с этим малоприятным делом, Ди приступила к более детальному обыску жилища охотников. Тут было чем поживиться. В первую очередь вещами, необходимыми одинокому путнику в лесу. Из оружия в наличии имелись охотничьи ножи и луки. Немного поколебавшись, она решила захватить один из луков с собой. Неизвестно сколько ещё придётся искать выход из чащи, а найденный заплечный мешок не бездонный. Кончатся припасы, и придётся охотиться. Стрелять девушка умела, пусть и не так хорошо, как метать ножи. Отдельно порадовал подпол. Охотники оказались запасливыми, и, похоже, уже начали готовиться к надвигающейся зиме, притащив откуда-то несколько мешков с крупами и сухарями. Это обнадёживало. На деревьях сухари не растут. Следовательно, не в такой уж непролазной глуши она оказалась. Последней находкой стал ледник, в котором лежала почти целая оленья туша. Из всего этого можно было состряпать отменный ужин, например, кашу с мясом. Подходящий котелок стоял в печи, но Дилоя этот вариант даже не рассматривала. Не стоит заморачиваться, всё равно она кашу с собой не потащит. Обойдётся простой жареной олениной. А вот денег ей найти не удалось. Ни единой монеты. Карманы мертвецов были пусты, и в доме тоже ничего не было. Ди подозревала, что где-то здесь у охотников имелась заначка, но как её отыскать не представляла. Логично. Мало ли кто может выйти к избушке, пока хозяева в лесу промышляют. Отсутствие денег в будущем станет серьёзной проблемой, но пока об этом думать рано. Лучше поужинать и как следует выспаться перед тем, как продолжать путь.

* * *

Последние дни были, наверное, худшими в жизни Милани. По дороге в Сегалу друзья почти не разговаривали. Лени замкнулся в себе и на любое слово огрызался, или просто отмалчивался. Сама Милани тоже не горела желанием общаться. В её голове роились мрачные мысли, а по ночам она несколько раз просыпалась с криком и ещё долго потом пыталась отогнать жуткое видение – бездыханный Калеб с ужасной рваной дырой в груди. Алиса отошла от потрясения быстрее товарищей и поначалу пыталась их как-то расшевелить, но отступилась, едва не переругавшись с Лени в пух и прах. Мэтр Ласло и остальные члены отряда видели состояние молодых магов и старались лишний раз им не докучать. Так они и ехали в гробовом молчании, думая каждый о своём.

А дома девушку ждал неприятный разговор. Сразу по возвращении отец вызвал её в свой кабинет, и взгляд его не сулил дочери ничего хорошего.

– Как съездила?

– Плохо. Калеб погиб.

– Жаль, перспективный был артефактор. А что тёмный?

– Пап, я правда сейчас не хочу об этом говорить, – в душе Милани поднималось глухое раздражение. Неужели он не понимает?

– А придётся! Ты чем вообще думала, ввязываясь в эту авантюру?! Гнаться за поддавшимся!

Гнев архимага был страшен, но ей сейчас было плевать.

– Не знали мы, что он поддавшийся! – заорала она в ответ. – Поначалу не знали!

– Поначалу! – поморщился отец. – Изволь рассказать всё как было по порядку и без истерик, а там уж решим, что с тобой делать.

Не отвечая, Милани развернулась на каблуках и бросилась к двери, но на её пути возник золотистый барьер. В бешенстве девушка обрушила на него собственное плетение, потом другое и третье – всё без толку. Можно, конечно пробить пол и провалиться на первый этаж, но она ещё не настолько вышла из себя.

– Что непонятного? – процедила она оборачиваясь. – Я не хочу сейчас об этом говорить. Дай мне немного времени.

– Мир не крутится вокруг твоего «хочу», – ледяным тоном произнёс отец. – Ты мэтр и взрослая девушка, а ведёшь себя, как истеричная девчонка.

– А ты ведёшь себя, как тиран! – огрызнулась она. – Хорошо, слушай. Всё равно ведь меня не отпустишь.

И она начала рассказ. Он занял довольно много времени, и всё это время Милани стояла посреди кабинета. Сесть ей архимаг так и не предложил.

– Плохо, – подытожил ректор Сегальской академии магии. – Очень плохо.

– Что именно?

– То, что произошло с душой поддавшегося. Я о таком ни разу не слышал, что наводит на неприятные размышления.

– Думаешь, в архивах ничего не найдётся? – удивилась девушка.

– Полагаю, что нет, хотя я прослежу, чтобы там всё перерыли.

– Хочешь сказать, мы столкнулись с чем-то уникальным?

– Я бы сказал, из ряда вон выходящим, – мрачно протянул архимаг. – Хуже всего, что неведомое доселе явление ускользнуло от нас. Вместе с душой поддавшегося.

– Ты думаешь, что он мог… не просто умереть? – от этой мысли у неё внутри всё похолодело.

– А кто его знает, что он мог, а что нет, – пожал плечами отец. – Везде встречаются аномалии. В физических телах, в аурах… может, и в душах тоже. В любом случае, я подниму архивы, а пока нам остаётся только гадать. Во всей этой истории одно хорошо – у тебя появился повод для новой встречи с его высочеством.

Этого ещё не хватало! Ну почему он просто не может оставить её в покое?!

– Я же сказала, – медленно, стараясь не сорваться произнесла Милани, – что не хочу сейчас возвращаться к этой истории.

– Прежде, чем навязывать окружающим своё «хочу», надо над ними возвыситься! – рявкнул архимаг. – А ты, стоя в начале этого пути, вытираешь сапоги о ковровую дорожку, которую я пытаюсь перед тобой расстелить!

– А может, стоит дать мне самой решать куда идти и что делать?! – взорвалась девушка.

– Не стоит! Я старше тебя в тридцать раз и, поверь, знаю, что будет для тебя лучше. А самостоятельно ещё успеешь пожить, если раньше шею не свернёшь по дурости!

– И что хорошего мне ждать от принца?! Насколько я знаю, он далеко не первая фигура при дворе!

– Он почти что в опале, – совершенно спокойно ответил отец. – Но в политике всё меняется в считанные дни. Оттого, что он нас запомнит, вреда не будет, а польза может быть. Не завтра, так через полвека.

– У однодневок память не такая долгая, – она спорила уже чисто по инерции.

– А это уже от тебя зависит, насколько хорошо принц запомнит имя лен Саль, – архимаг неожиданно улыбнулся. – Как и тебе, ему свойственна любовь к авантюрам. Сойдётесь на почве общих интересов.

– Ты что, хочешь из меня куртизанку сделать?! – задохнулась от гнева Милани.

В его глазах появилось новое, прежде незнакомое ей чувство. Разочарование?

– Всё-таки ты дура, – тяжело вздохнул отец. – В мать пошла, не в меня. Но я люблю тебя и такой, и никогда не превратил бы в подстилку. А теперь иди, нам обоим нужно остыть.

Стрелой вылетев из кабинета, девушка умчалась к себе и, упав на постель, горько разрыдалась в подушку.

* * *

Дарин сидел за столом у себя в кабинете и внимательно изучал длиннющий список предметов, изъятых при обыске катакомб. Столы, стулья, набор кресел производства ремесленного дома «Лаврен и сыновья» … Может быть, в этот раз повезёт? Принц зарылся в бумаги, наваленные повсюду вокруг здоровенными кипами и через какое-то время выудил нужный отчёт. Всё как обычно. Покупку доставили в загородный дом, зарегистрированный на имя давно умершего человека, и было это аж пятьдесят лет назад. Некроманты не были дураками и не пытались утащить что-либо под землю в черте города. Всё необходимое незаметно переправлялось по одному из туннелей, выводивших к реке. Действовали они крайне осторожно, что никак не вязалось с известными событиями, после которых чернокнижникам пришлось драпать из города. В общем, очередной тупик. Что ж, что у нас дальше? Деревянные колодки, шесть штук, дыба, кандалы… Это уже пошли пыточные приспособления и тюремные принадлежности. Нет, так он ничего не добьётся! Дарин раздражённо отбросил свиток в сторону, тот зашуршал, сворачиваясь в рулон. Попытка нашарить улики среди имущества беглых преступников была жестом отчаяния, предпринятым после многодневного изучения следственных отчётов. К сожалению, все эти усилия пропали втуне, как и попытки самих работников Имперского сыска и Особой канцелярии размотать до конца хотя бы одну ниточку Сегальского дела. В груди у принца неприятно заныло. Как же он не любил проигрывать! Пусть даже там, где до него расшибли лоб лучшие из лучших, настоящие профессионалы. Чего стоит их профессионализм, если добрая сотня тёмных магов ушла безнаказанно? А по прикидкам следователей, примерно столько их там внизу и обреталось. Ладно, пора заняться чем-нибудь другим.

Порывшись в верхнем ящике стола, Дарин извлёк небольшую пачку писем. Своему временному секретарю он корреспонденцию не доверял, поэтому приходилось самому тратить какое-то время на то, чтобы отделить зёрна от плевел. С зёрнами, правда, было туговато. Местные йоры ничем не отличались от своих столичных собратьев и в основном слали дурацкие приглашения на разные приёмы, балы и семейные праздники. Ну, хоть на дуэль не вызывали, и на том спасибо. В общем, от конвертов с печатями благородных родов принц не ожидал ничего интересного. Как оказалось, напрасно. Отправителем одного из писем оказался некий Говард лен Саль. Лен Саль… Дарин ненадолго задумался, припоминая где же он слышал эту фамилию. Потом хмыкнул и потянулся за ножом для бумаг.

«Ваше императорское высочество,

Имею честь сообщить, что охота на поддавшегося, инициированная Вами две недели тому назад, успешно завершена. Мы с дочерью будем искренне рады поделиться с Вашим высочеством всеми подробностями этой истории, если Вы изволите посетить малый приём, который состоится в нашем доме на улице Синего камня вечером следующей рошицы, либо, если Вам так будет угодно, я готов прислать подробнейший отчёт в письменном виде. С нетерпением ожидаем Вашего решения. 

Искренне преданный Вам, 

Архимаг Говард лен Саль.»

Прочтя приглашение, принц удовлетворённо откинулся в кресле. Хотя бы беглого поддавшегося удалось уничтожить. Одной проблемой в империи меньше. Теперь осталось понять почему он узнаёт об этом из письма отца йоры Милани, а не от командира собственной охраны. Или гвардейский маг погиб в той переделке, и Тейнор сам до сих пор ничего не знает?

– Ваше высочество, – в кабинет заглянул секретарь, – к вам йор Эймос.

– Пригласи. И позови сержанта.

Интересно, что вдруг понадобилось наместнику? С тех пор, как Дарин вернулся с охоты и занялся расследованием, он ни разу не выходил в свет, не считая нескольких дней, проведённых в компании Эри, и никого не принимал. Поначалу через его приёмную пытались пробиться многочисленные просители, но вскоре даже до самых упрямых и жадных дошло, что принц явился в Сегалу не милостыню раздавать, и поток иссяк.

– Ваше высочество, – лен Фирт вежливо склонил голову, выпрямился и окинул комнату заинтересованным взглядом.

– Садитесь, наместник.

– Ну и ну! – воскликнул нежданный гость, устраиваясь в кресле. – А я-то думал, у меня дел по горло! Собственно, ваше высочество, к вам я тоже по делу.

– Слушаю.

– Как наместник, я обязан знать обо всём, что происходит в провинции, – посерьёзнел собеседник. – Как иначе работать?

Несколько секунд он ожидал реакции принца, а потом тяжело вздохнул и продолжил:

– К сожалению, ардраг Нолан этого не понимает. За последнее время численность Пятой армии выросла в полтора раза и новые отряды продолжают прибывать. На все мои вопросы лен Гард отвечает, что руководствуется указаниями императора. У меня нет оснований сомневаться в его словах, но войдите в моё положение, ваше высочество. Я должен знать, что затевается в Тигарино.

– Должны, – в любом случае наместника придётся посвятить в их планы. Какая разница, неделей раньше или неделей позже? – Следы некромантов ведут за границу.

Повисло молчание. Йор Эймос переваривал услышанное, что-то взвешивая в уме.

– Позволено ли мне будет узнать, ваше высочество, Меладрия или Датония?

– Меладрия.

– Что ж… Рад слышать, что виновные будут наказаны, – по лицу и тону наместника нельзя было угадать, поверил ли он словам принца или же нет. – Все мы ждали этого с нетерпением, особенно бедняжка Глория.

– Лен Трийск? – заинтересовался Дарин.

– Да, ваше высочество. Вы наверняка о ней слышали. Ведь графиню сперва пытались втянуть в это грязное дело в качестве обвиняемой. Жуткая нелепица! Она милейшая женщина и никогда бы не подвергла сына опасности.

Действительно, Дарин слышал о ней. Именно в особняке лен Трийск произошли события, ставшие отправной точкой для всей сегальской эпопеи. Сыщики пришли к выводу, что тёмные намеревались подбить клинья к богатому дворянскому роду, для чего были подосланы два человека. Один проник в поместье под видом раба, другой просто пришёл и предложил сыночку графини свои услуги. Мальчишка, не имея дара, мечтал овладеть магией. Касательно последующих событий у следствия было две версии. По одной, колдун, прикинувшийся рабом, был изначально подослан в ковен врагами – интересно, какими? – и, когда пришло время, показал своё истинное лицо, убив коллегу и спутав тёмным все карты. По другой, более правдоподобной, он находился под магическим внушением, хоть и неясно до конца, зачем это было нужно некромантам, а в подвале освободился, опять же убил своего кукловода и удрал. Это объясняло неадекватное поведение беглеца, принявшегося слоняться по городу, наталкиваясь на патрули и творя дикую ворожбу. Так или иначе, его поступок до того взбеленил некромантов, что те забыли всякую осторожность, и, в попытке достать обидчика, окончательно себя демаскировали.

– Что ещё скажете?

– О графине? Говорят, несчастная почти обезумела от горя, потеряв сына. Наняла частного сыщика, человека немалых способностей, чтобы найти убийц. Боюсь, это всё, что мне известно, ваше высочество. Она уже давно не покидает своего дома.

– Ясно, – Дарин хрустнул шеей. – У вас всё, наместник?

– Да, ваше высочество, – йор Эймос встал и почтительно склонил голову. – Благодарю вас за оказанное доверие.

Едва он ушёл, как в кабинет снова заглянул секретарь и, повинуясь кивку принца, пригласил внутрь сержанта.

– Привет, твоё высочество! – стоило двери за спиной Тейна закрыться, как он сразу забыл об условностях. – Вызывал?

– Садись. Что скажешь об этом?

Тейнор прочитал письмо архимага, морщась и шевеля губами. Чтение никогда не было его сильной стороной.

– А, это! Как раз хотел тебе рассказать.

– И долго хотел?

– Не-а. Мой маг прибыл вчера поздно вечером, а с утра ты обычно в свои бумаги зарываешься. Кстати, как успехи?

– Никак.

– Тьфу ты! – сержант неодобрительно покосился на высоченную стопку листов, опасно нависшую над краем стола. – Так вот, я уже собирался к тебе зайти, тут ты за мной и послал.

– Так что скажешь?

– Помимо всей магической дребедени, в которой я всё одно не смыслю? Гнали, гнали они тёмного, догнали и укокошили. Среди наших, слава богам, потерь нет.

– Среди не наших?

– Несколько человек, в том числе молодой мэтр, один из приятелей этой твоей йоры.

– Подробности?

– Их, как у ростовщика совести. Они тёмного в горы загнали неподалёку от Майеры, и Ласло умудрился со скалы сорваться. Еле спас свою волшебную задницу. Так что поддавшегося били без него.

– Ну-ну.

– Я прощён?

– Прощён, прощён.

– Отлично! Так я пойду?

– Давай.

Оставшись один Дарин задумчиво повертел в пальцах перо, а потом набросал короткую записку и, положив её в конверт, позвонил в серебряный колокольчик.

– Ваше высочество?

– Отправь это графине лен Трийск.

– Слушаюсь.

К немалому удивлению Дарина, графиня не явилась к нему в кабинет на следующий вечер. Вместо неё явился его секретарь с письмом следующего содержания:

«Ваше высочество, 

Простите, но я не могу прийти к Вам, поскольку опасаюсь за свою жизнь и не осмеливаюсь покидать дом. Это связано с Сегальским делом. Большего доверить бумаге я не могу. 

Прошу Вас, пришлите ко мне верного человека, и я с радостью поделюсь с ним всеми сведениями, которыми сейчас располагаю.

С искренней надеждой на Ваше понимание и защиту,

Графиня Глория лен Трийск.»

Недолго думая, Дарин снова вызвал секретаря.

– Скажи сержанту, мы едем к графине лен Трийск. Передай ему адрес и Вирдена позови.

Спустя десять минут их маленький отряд уже покидал дворец. Помимо телохранителя и старого друга с принцем отправились ещё двое гвардейцев. До нужного дома добрались быстро. Он находился в одном из богатейших кварталов Сегалы, совсем неподалёку от дворцовой площади. Вид у особняка был внушительный, даже слишком. Прочные ворота, высокие каменные стены, притом это было не простое препятствие для нежелательных визитёров – при необходимости на них можно было забраться и держать оборону, что наглядно демонстрировал прохаживающийся вдоль парапета арбалетчик. Похоже, у кого-то из предков йоры была паранойя. Хотя вполне возможно, что своими укреплениями усадьба обязана вовсе не роду лен Трийск. Сегала город древний, а дом новостроем не выглядел.

– Доброго вечера, господа. Вы по делу? – привратник ощупывал всадников изучающим взглядом.

– По поручению его высочества принца Дарина, – нет смысла сейчас представляться, только лишний переполох поднимется. – Графиня нас ждёт.

– Ах, да, милости прошу, господа!

Едва они передали лошадей слугам, как к Дарину приблизился седой мужчина в богато расшитой ливрее, вероятно дворецкий.

– Добро пожаловать, йор… – он выжидательно посмотрел на принца.

– Тейнор.

Сержант позади зашёлся в приступе кашля, так что Дарину даже захотелось постучать его по спине.

– Прошу вас, йор Тейнор, – поклонился слуга. – Ваши спутники пока могут побыть в гостиной, мы же направимся прямиком к графине. Она с нетерпением вас ожидает.

Они уже поднялись по лестнице и приблизились к нужной двери, когда из-за неё донёсся приглушенный женский вскрик. Отпихнув в сторону замешкавшегося слугу, принц бросился вперёд, на ходу выхватывая меч. Ворвавшись в комнату, он увидел следующую картину: на полу безжизненно распростёрлось женское тело в фиолетовом платье, а над ним склонился убийца, сжимавший в руке окровавленный кинжал. Мерзавец среагировал моментально, метнулся к окну, будто собираясь сбежать, но по дороге резко свернул и, ухватив табурет, швырнул его в Дарина, вложив в бросок всю инерцию своего рывка. Принц еле успел уклониться и табурет угодил во вбежавшего следом за ним дворецкого, после чего и слуга и мебель с грохотом рухнули на пол. Выхватив короткий меч, убийца ловко парировал первый удар, но вместо того, чтобы попытаться достать противника кинжалом, отскочил назад с криком:

– Дарин!

Услышав знакомый голос, принц на миг опешил, а потом в комнату влетел Вирден, и Жан растянулся на полу, парализованный его чарами.

– Что тут?! – когда надо, Тейнор умел быть лаконичным.

– Никого сюда не пускать! – рявкнул в ответ Дарин, и сержант, не задавая лишних вопросов, вылетел в коридор. – Вирден! Дворецкий жив?

– Без сознания.

– Пусть так и будет.

По крикам, раздававшимся в коридоре, было ясно, что охрана графини вот-вот попытается взять гвардейцев в мечи.

– Разберись, – кивнул принц в сторону распахнутой двери, а сам коснулся пальцами шеи хозяйки дома. Мертва. Впрочем, это и так было ясно, просто хотелось чем-то себя занять, пока не вернётся маг. Так и не выплеснувшаяся в бою энергия бурлила в крови, требуя выхода.

Крики стихли, и вот уже телохранитель снова в комнате.

– Дай щит.

– Уже.

Подойдя к распахнутому окну, Дарин только головой покачал. Третий этаж. И как же он умудрился сюда забраться? Целящийся в него со стены арбалетчик, принца не смущал. Как-никак защита на нём.

– Ни с места!

Игнорируя выкрик охранника, Дарин отвернулся и взмахом руки подозвал чародея.

– Этого усыпи, тех, что во дворе тоже. А теперь сними паралич.

Брови Вирдена удивлённо приподнялись, но он без колебаний выполнил приказ. Убийца медленно, чтобы не спровоцировать мага, сел на полу и уставился на принца из-под закрывавшей голову и лицо маски. Нахальными такими голубыми глазами уставился.

– Драпай. Через три часа жду во дворце. Назовёшься… Вирденом. Тебя пропустят.

Коротко кивнув, Жан подобрал с пола меч и кинжал, всё ещё обагрённый кровью графини, убрал оружие в ножны и подошёл к окну. Выглянув наружу, он отточенным движением перебросил тело через подоконник и начал спускаться вниз с паучьей сноровкой. Вот так. Сам Дарин убийца женщин, и друзья ему под стать. Хотя нет, Тейн до такого ни в жизнь не опустится, разве что баба сама на него с обнажённым мечом пойдёт.

– Гразгова жопа! – лёгок на помине. – Где этот гарунов выкидыш?! – Сержант стоял в дверях, удивлённо разглядывая помещение.

– Потом. Сначала дождёмся сыскарей, за ними наверняка послали. Убийцу ты не видел, понял?

– Понял, – скривился Тейнор. – Хотя мне это и не нравится.

Что бы ни ожидали представители Имперского сыска увидеть на месте преступления, мёртвая графиня, толпа спящих слуг и человек, называющий себя принцем, эти ожидания превзошли. В конце концов, пришлось поднимать с постели главу сегальского отделения сыска, чтобы он удостоверил личность Дарина. Поняв, кому его подчинённые угрожали арестом, бедняга перепугался так, что выронил из глаза изящный монокль, и только ажурная цепочка спасла стекляшку от падения на пол. После этого для принца не составило труда донести до следователей свою версию произошедшего. Он явился с охраной в дом графини и застал в её апартаментах убийцу. Негодяй оказался ловок и изворотлив, как шилова нечисть, да к тому же ещё и владел магией, поскольку прежде, чем сигануть в окно, укрылся чем-то вроде полупрозрачного савана. Первую часть рассказа смог подтвердить дворецкий, запомнивший всё, вплоть до встречи с табуретом. Что до остального… Ну, не любит его высочество, когда в него тычут мечами, целятся из арбалетов и называют убийцей. Пришлось попросить мэтра Вирдена угомонить челядь пока она не натворила бед. Оснований сомневаться в словах принца у сыщиков не было, опять же свидетель имелся. Поэтому, вскоре их отпустили, даже не поинтересовавшись напоследок целью визита Дарина. Ну и прекрасно. Он не очень-то любил врать, хотя и отменно умел это делать. Вернувшись во дворец, Дарин отпустил охрану, раздал слугам необходимые указания и направился в кабинет вместе с Тейнором, что последнего не сильно обрадовало – часы уже пробили двенадцать.

Через недолгое время дверь приоткрылась, и внутрь привычно заглянул секретарь.

– Ваше высочество, к вам… э-э… Вирден.

– Вирден?! – изумился Тейн. – А ему-то что… Жан?!

– Здорово, Горшок! – весело подмигнул тот, входя в кабинет. – Ну и бардак тут у вас!

Без спросу усевшись в кресло, он покрутил головой, разглядывая материалы Сегальского дела, которые Дарин так и не удосужился сплавить обратно сыщикам.

– Говорил я, плохо быть принцем. Один плюс – бумага не переводится.

– На этой печати, такую в сортир не спустишь! – хохотнул Тейнор. – Хотя, как по мне, там ей самое место. Ты откуда взялся, рыжий?

– Да так, проходил мимо, решил проведать старых приятелей.

– Довольно, – холодно произнёс Дарин. – Зачем ты убил графиню?

– Долбаным Шилом гразгову матерь в… – дальше сержант закрутил такую лихую фразочку, что, услышь её местная матросня, списались бы с кораблей и выстроились в очередь, умоляя гвардейца взять их в ученики. – Совсем очумел?! Женщин режешь?!

– Почему нет? – пожал плечами Жан. – У нас тут не султанаты, где женщина что-то навроде мебели. В империи они наследуют, воюют и даже правят. Отчего им не умирать, как мужчинам?

– Отговорки! – сморщился Тейн. – Притом паскудные. Что тебе графиня-то сделала?

– Ничего. Если тебя это утешит, на женщин заказов я не беру и на детей тоже. Но дело есть дело. Можно сказать, так сошлись обстоятельства.

– Отсюда поподробнее, – вклинился принц.

– Не могу. Хотя… Ладно, только дайте слово, что за пределы этого кабинета мой рассказ не выйдет.

– Ты ещё будешь условия ставить! – вспыхнул сержант. – Тут дело государственной важности, если я хоть что-то смыслю во всей шиловщине, что творится вокруг!

– А мне всё равно, – пожал плечами рыжий. – Для наёмника, особенно моего профиля, репутация на первом месте.

– А дружба? – набычился Тейн.

– Не путай красное с горьким. Тут как в том анекдоте – бабы отдельно, кони отдельно.

– Хорошо, – кивнул Дарин. – Это между нами. Слово.

– Вот и ладушки, – Жан устроился поудобнее и, прочистив горло, начал рассказ. – Несколько дней назад мне и двум моим компаньонам дали заказ. Нужно было залезть в кое-какой дом, здесь, в городе, и обшарить его на предмет необычных вещей. В первую очередь заказчика интересовала некая сфера, типа хрустальной. Он сказал, её ни с чем не спутаешь. В случае, если найдём, что надо, нужно было встретиться с ним в условленном месте и получить награду сверх оплаты. Если нет, то никаких встреч. Оплата вперёд, при условии, что мы зачистим любые хвосты, если они нарисуются. От дельца этого за версту несло падалью, но кто не рискует… в общем, мы взялись. Ну и поскольку мозги у нас на месте, отправили вперёд парочку местных кретинов, из породы тупых да жадных, на тех же условиях, а сами принялись за ними следить.

– Какие сложности! – буркнул сержант. – А заказчик ваш не закис там от нетерпения?

– Конкретных сроков он не назначил. И правильно. Главное кредо нашей работы – осторожность. Так вот, ребятки наши в тот дом залезли, ничего не нашли… Если бы нашли, но решили нас кинуть, мы бы поняли, поверьте. Ну, а дальше всё просто – попасти их ещё дней пять на предмет хвоста, и уже самим лезть внутрь пытать удачу.

– Ничего не понял! – опять влез Тейнор. – Зачем вся эта муть?

– Эх, Горшок, Горшок! – покачал головой Жан. – Прав был сержант, ты в голову только ешь, а думаешь другим местом.

– Уши надеру!

– Не перебивай! – отмахнулся рыжий. – Следили мы за ними, чтобы понять следил ли кто-то за домом. Так просто все чердаки вокруг не облазишь, чтобы удостовериться. А если бы к нашей приманке кто прицепился, мы бы этого не прошляпили. Так и вышло. Начали за ними таскаться посменно двое, мы на это дело поглядели, ну и взяли их в оборот. Правда, не очень удачно. Ребята оказались тёртыми калачами, одного моего компаньона сразу на тот свет отправили, второго подрезали, и он от яда загнулся. С-сыщики! – это слово Жан буквально прошипел. – Терпеть не могу эту братию. Вечно себе на уме и в каждом рукаве по тузу держат. Главного мы прибили, напарник его сообщил, что их наняла графиня, расследовать Сегальское дело. Больше толком из него ничего выбить не удалось. Частный сыскарь был одиноким волком и подручного в детали не посвящал. Припахивал только там, где одному не справиться было. Но он уверял, что о доме больше никто не знает, и я туда сам наведался. Всё перерыл – пусто. Судя по пыли, в эту халупу кроме наших обалдуев никто месяца три не наведывался. Ну, а дальше вы знаете.

– Пошёл убивать графиню? – приподнял бровь Дарин.

– А что поделаешь? Дело есть дело. Сказали зачистить хвосты, я и зачистил.

– Ну, тут эти поганцы просчитались конкретно! – потёр руки Тейн. – Давай, колись, где это условное место, и как вообще твой заказчик выглядел.

– Ну нет, ты не угадал, братишка, – Жан обезоруживающе улыбнулся. – Ничего я вам не скажу. Понимать должны.

– Это крайне важные сведения, – процедил принц. – Не передумаешь?

Секунд десять они буравили друг друга напряжёнными взглядами. Жан подобрался, похоже, готовясь прорываться с боем, если ситуация сложится не в его пользу. Принципиальный, Шил его побери! Наконец рыжий что-то разглядел в глазах Дарина и расслабился. Лицо его вновь озарилось нагловатой ухмылкой.

– Не потащишь ты меня на дыбу, дружище. Приятно знать, что что-то в этом мире не меняется.

В ответ Дарин раздражённо хрустнул шеей, отчего Жан весело рассмеялся.

– О чём я и говорю! Ну что, может расскажете теперь, как тут у вас житьё-бытьё? Я смотрю, Тейн, ты в сержанты выбился.

– А то! – приосанился Тейнор. – Второй ранг, и без всякой протекции! Эдак, глядишь и до сотника доберусь.

– Если Дарин так и будет бросаться очертя голову на убийц, тебя раньше из гвардии попрут, а то и повесят! – фыркнул рыжий. – Я так понял, ты его сейчас охраняешь.

– За грехи мои! Одна надежда на Вирдена, который тебя спеленал, как младенца.

– Сильный боец, – кивнул Жан. – К тому же маг. Но он бы не успел. Не узнай я Дарина, назавтра империя оплакивала бы безвременно почившего принца.

– Уверен? – последнее замечание Дарину не понравилось.

– Зуб даю! Засиделся ты за бумагами, да и фрейлин, небось, без внимания не оставляешь, а вот тренировки забросил, это сразу видно.

Уел, ничего не скажешь. Но что поделаешь, такова его доля. Верно рыжий сказал, плохо быть принцем. Хотя иногда… Взяв со стола колокольчик, хозяин кабинета громко позвонил, вызывая секретаря.

– Вина подай. И закусок.

– Да побольше! – всполошился Тейн, забыв о субординации. – И рыбки прихвати красной.

– А мне бутылочку белого полусладкого! – вальяжно вытянул ноги Жан. – Да пошевеливайся!

Глаза у секретаря полезли на лоб. За то короткое время, что он работал на принца, у него успело сложиться вполне конкретное мнение относительно его предпочтений, и сейчас оно трещало по швам. Кое-как справившись с изумлением, бедняга неуклюже поклонился и выскочил в приёмную, задев локтем дверной косяк.

– За что я вас люблю, – впервые за вечер улыбнулся Дарин. – Вы любое место легко превратите в дешёвый кабак.

– Обращайся! – подмигнул Жан.

– Эх, щас накатим за старые добрые! – потёр ладони сержант. – Обслуга тут пошустрее, чем в кабаке, вот увидишь, рыжий.

Глава 2

Дилоя бодро шагала вдоль ручья, насвистывая мотивчик известной трактирной песни. Может, это и неосмотрительно оповещать всех вокруг о своём приближении, но за последние три дня она не встретила никого, кроме барсука и нескольких оленей, вышедших к водопою. Белки и лесные птахи не в счёт. Попутчиков у девушки не было, так что и поболтать было не с кем. Надо же хоть как-то развеять скуку. На самом деле, одиночество и размеренное путешествие, больше походившее на прогулку, сослужили ей хорошую службу. Ужасные воспоминания и горечь утраты никуда не ушли, но поблекли и перестали преследовать её в ночных кошмарах. Как легко и спокойно жить, когда от тебя ничего не зависит. Пока она не выберется из леса, нет смысла на что-то решаться или строить планы, ведь Дилоя не знает, где окажется. Так она и двигалась вниз по течению ручья, оставив все проблемы и треволнения на потом. Быть может поэтому масса разумных, попав в рабство, смиряется, охотно довольствуясь безвольным существованием? Какие только мысли со скуки не лезут в голову!

Наконец, впереди меж деревьев показался просвет, и девушка ускорила шаг. Давно пора. За последние дни она миновала уже несколько притоков ручья, который больше стал походить на небольшую речушку. И теперь Дилое предстояло увидеть, куда же он впадает. Озеро. Большое. Противоположный берег едва видно. На воде несколько рыбацких лодок, а на берегу, в каком-то получасе пути отсюда, деревенька. Люди! Облегчённо вздохнув, Ди пошла вдоль берега в сторону домов.

Оказавшись в деревеньке, девушка сразу поняла, что с ней что-то не так. Пожилая крестьянка, сидевшая на крыльце одной из хибар, при виде вышедшей из леса странницы сплюнула, и ухватив игравшего во дворе карапуза за руку, скрылась в доме. По улице прошла женщина с коромыслом на плечах и… всё. А где остальные? Мужчины на промысле, но лодок на озере было не так уж и много. Возникало ощущение, что из дюжины домов обитаема, в лучшем случае, половина. Миновав несколько хижин, Ди получила наглядное подтверждение своих мыслей. На берегу, днищем кверху, лежали лодки. Она насчитала семь. Их горбатые силуэты смахивали на выбросившихся из воды рыб. Местами виднелись не залатанные дыры. Поветрие у них тут прошло, что ли?

– Эй, есть кто живой?! – крикнула девушка, остановившись у калитки одного из дворов. – Люди!

– Шо орёшь? – дверь приоткрылась, наружу выглянул сморщенный старикан, и подслеповато уставился на неё.

– Подскажи, как деревня называется.

– А ты кто такая, вообще?

– Странница.

– Видали мы таких штранниц, – прошамкал старик, – и пошто ты орёшь-то?

– Знать хочу, – с трудом загоняя гнев поглубже, ответила Дилоя, – как деревня называется.

– Лодки.

– Чего?

– Чего шлышала. Лодки жовётша.

– Погоди! – дедуган уже собрался скрыться в доме, и Ди еле успела задать второй вопрос, – а где ваши Лодки находятся?

– Где-где, у Шила на елде! – противный старик заржал и захлопнул дверь.

Девушка почувствовала, что рука её плотно сжимает рукоять охотничьего ножа. Так… Спокойно. Придётся привыкать. Пока она не обзаведётся конём, новой, а не заштопанной одеждой и, в идеале, одним-двумя спутниками, для этого быдла она не благородная йора. Вот и ведут себя соответственно. Бумаг, подтверждавших её происхождение, у Ди не имеется, а и были бы они, эти скоты ведь читать не умеют. Но как же противно! Горячая баронская кровь требовала немедленно вытащить наглеца за шкирку и как следует отходить плетьми. Были бы у неё ещё для этого слуги… Глубоко вздохнув, она направилась к тому дому, в котором скрылась крестьянка с коромыслом. На стук в дверь баба отреагировала не сразу, а открыв, принялась разглядывать девушку тупым любопытным взглядом.

– Чегось?

– Хочу знать, где я нахожусь.

– Светлые боги, головой скорбная! – охнула женщина и затворила дверь прежде чем Дилоя успела хоть как-то отреагировать. Изнутри послышался стук задвигаемого засова.

– Да чтоб вам всем пусто было! – топнула ногой Ди.

Очевидно было, что так она ничего не добьётся. Медяк-другой могли бы спасти положение, но у неё-то при себе не было ни монетки! Придётся как-то выкручиваться, например, изменив манеру речи. Объект для эксперимента пришлось поискать. Девушка справедливо рассудила, что к тому, кто кричит и ломится в дома, отношение изначально будет не самое лучшее. Наконец, она увидела ещё одну бабу, идущую от озера с корзиной белья.

– Доброго тебе дня, уважаемая. Не поможешь страннице заплутавшей?

– Чай не звери, глядишь и поможем, – протянула женщина, оглядывая Дилою. – Да только помощь помощи рознь.

– А мне всего-то и надо, что узнать, куда я из леса выбрела, – Ди постаралась как можно дружелюбнее улыбнуться собеседнице.

– За этим дело не станет. Лодки это, так наша деревня зовётся.

– Спасибо, – подавила очередной приступ раздражения девушка – а Лодки-то ваши где? Кто владетель?

– Виконт лен Борг, – отозвалась крестьянка и, заметив недоумение на лице Дилои, с неожиданным сочувствием протянула:

– Смотрю порядочно ты поплутала. Тирские леса, они такие – кого послабже проглотят и косточек не оставят. Знаешь, что – иди-ка ты в Луговое. Там найдётся кому на твои вопросы ответить.

– Благодарю, – уже искренне улыбнулась Ди, – а где оно?

– По той дороге иди, а на перекрёстке налево поверни, – махнула свободной рукой женщина, – чай к вечеру доберёшься.

Ещё раз поблагодарив крестьянку, девушка пошла в указанном направлении, покидая негостеприимные Лодки. Впрочем, как показала практика, во многом отношение селян зависело от неё самой.

Луговое оказалось большим селом, дворов на сорок, на окраине его виднелась церквушка Юра, а вдалеке на пологом холме возвышались башни замка Борг. Местные жители были куда приветливее рыбаков. Первый же встречный мужик разъяснил баронессе , что земли местного владетеля лежат к северу от Сегалы, неделях в полутора пути, если пешком. Также он указал ей дорогу к таверне, в которой при желании и наличии денег можно было не только выпить и закусить, но и остановиться на ночлег. Желание у девушки было, а насчёт денег она уже кое-что придумала. В общем зале под вечер собралось немало народу, в том числе и с десяток людей по виду смахивавших на дружинников. Что и не удивительно, замок-то прямо под боком. Появление красивой черноволосой девушки с белой прядью заинтересовало собравшихся, но с расспросами никто не полез, и Ди спокойно прошла к трактирной стойке, чувствуя на себе любопытные и оценивающие взгляды.

– Чего изволите? – поинтересовался трактирщик, протиравший тряпкой глиняную пивную кружку.

– Для начала продать кое-что, – уверенным, как ей самой показалось, движением она скинула с плеча лук и колчан и положила на стойку, присовокупив к ним два охотничьих ножа, захваченных с собой специально для этой цели. Оружие было качественное, у одного из ножей ещё и рукоять костяная, украшенная красивой резьбой.

– Пять медяков, – бросил красноносый мужик, даже не посмотрев толком на предложенные вещи.

– Да ты с дуба упал?! – Ди никогда прежде не приходилось торговаться и в глубине души она вообще сомневалась, что корчмаря заинтересует оружие, но в том, что эти предметы стоят дороже, притом значительно, была уверена.

– Не хочешь – не надо, – развёл руками трактирщик. – Я ж тебе не торгаш какой, моё дело пиво по кружкам разливать.

– Десять медяков, ужин и ночлег.

– Светлые боги! – воскликнул он, весело блеснув глазами. – Может, мне тебе ещё ключ от погреба дать да рубаху свою в придачу? Шесть медяков и давай быстрее, мне клиентов обслуживать надо.

– Семь, ужин и ночлег! – Дилоя стиснула кулаки, чувствуя, что проторговалась в пух и прах.

– А, гразг с тобой! – махнул рукой трактирщик. – Садись вон к столу, скоро всё принесут.

Дилоя устроилась на указанном месте и принялась разглядывать посетителей. Ничего особенно интересного она не увидела, что и неудивительно – проходившая через село дорога упиралась в замок, одиноким путникам и большим караванам делать здесь было нечего, разве что какой странствующий торговец заглянет, а потому за вечерней кружкой пива в зале собрались преимущественно местные завсегдатаи. Трактирщик перехватил поднос с заказом у вышедшей из кухни девчонки, и лично пошёл обслуживать дружинников. Между ними завязался негромкий разговор. Бойцы, прежде бросавшие на девушку заинтересованные взгляды, как-то поскучнели и всё внимание переключили на дымящееся жаркое. Закончив беседовать с их командиром, красноносый хозяин заведения удалился на кухню, оставив у стойки молодого прыщавого паренька. К тому времени как Дилое принесли ужин, она уже готова была начать уминать собственные скудные припасы, настолько её раздразнили запахи свежеприготовленной пищи. Та самая девчонка поставила на стол поднос с двумя дымящимися тарелками и кружкой. На его краю лежала крохотная кучка потемневших медяков. Первым делом Ди принялась за наваристую бобовую похлёбку на курином бульоне. Сочетание не самое изысканное, но зато вкусно. Затем последовала тушёная капуста с мелко порубленной свининой и куском хлеба. Дилоя всегда предпочитала оставлять хлеб ко второму. Как же давно она не ела горячего! Собрав остатки капусты хлебной коркой, Ди сунула её в рот и глянула на напиток. Какой-то травяной сбор, пахнет приятно. Девушка залпом осушила кружку. А что, недурно. Вставать из-за стола не хотелось. За день она успела преодолеть приличное расстояние и ноги гудели от усталости. Минут через десять Ди начало неудержимо клонить в сон, и она даже не сразу заметила приближение хозяина таверны.

– Пойдём, покажу тебе твою комнату.

Зевнув во весь рот, Дилоя сгребла с подноса своё невеликое богатство и последовала за мужчиной к… выходу?

– Вход на второй этаж со двора, – заметил тот её замешательство.

– Ладно.

Снаружи уже совсем стемнело. По дороге к неприметной деревянной лестнице у стены Ди еле переставляла ноги.

– Поднимайся, там всего одна комната.

Перед глазами всё плыло. Рассеянно кивнув, девушка поднялась на несколько ступеней, тяжело опираясь на перила. Потом потеряла равновесие и упала бы, не подхвати её сзади чьи-то сильные руки. Рот тут же зажала вонючая пятерня, а тело грубо облапили. Она попыталась дёрнуться, вскрикнуть, и в этот момент сознание окончательно потухло.

* * *

Юрош медленно двигался по часовой стрелке, следя за каждым движением противника. Аксель тоже не стоял на месте. Правая его рука сжимала тяжёлый учебный меч, левая была прикрыта щитом. Поняв, что соперник первым не нападёт, он пренебрежительно усмехнулся и шагнул вперёд, занося клинок над головой. Юрош успел заметить, как меняется направление его удара, чуть отступил и опустил свой щит, прикрывая открывшийся бок. Раздался треск. Теперь – ударить самому и пнуть оппонента в голень. Тот зашипел, словно придавленная кошка, и, отшатнувшись назад, сделал прямой выпад, не давая парню развить успех. Ничего, сейчас мы тебя… Юрош снова начал двигаться по кругу, выбирая подходящий момент. Аксель снова зашипел, теперь уже от досады, но когда противники снова сшиблись, он неожиданно перенёс вес на подбитую ногу, ловко отбил чужой клинок своим, и, врезавшись плечом в грудь Юроша, опрокинул того на землю.

– Даже не знаю, что легче, обдурить тебя или просто побить, – лениво протянул он, пока юноша тряс головой, приходя в себя.

– Легче было бы отправить его нужники чистить, – хохотнул Гай, только что одолевший своего соперника.

– Хорошая идея. Как-нибудь поговорю об этом с отцом, – откликнулся Аксель, разминая левое плечо.

– Мы болтать будем, или тренироваться? – Юрош уже был на ногах.

– Юшка, тебе что, не хватило… – начал было Гай, но его перебил крик сержанта.

– Отставить! В шеренгу становись!

– В другой раз, малыш.

И приятели поспешили занять своё место в строю. Юрошу ничего не оставалось, кроме как последовать за ними.

– Равняйсь! Смирр-на! Двадцать кругов по двору, бегом марш!

Солдаты затрусили вдоль серых каменных стен, а сержант продолжил разоряться:

– Китцен, гразгово семя! Какого хрена ты бренчишь, как кружка для подаяния?! На тебе броня, или сковородки?! А ну, стой! Экипировку подтянуть, и сверху ещё пять кругов. Живо, живо!

Бегать на солнцепёке с оружием и в доспехах, занятие крайне утомительное, но Юрош уже успел привыкнуть. По первости да, тяжело было, а сейчас терпимо. Только запыхался под конец, и спина вся мокрая.

– Стройся! Равняйсь! Смирно! Вольно, разойдись!

На этом тренировка была окончена, и солдаты потянулись в оружейную, лениво переговариваясь и обмениваясь шутками. Выстояв некоторое время в очереди, Юрош, избавился от своего снаряжения, умылся и быстрым шагом направился к воротам.

– А, Юш, – заметил его приближение Рудольф, стоявший на часах. – Никак в деревню?

– Туда, – кивнул парень.

– Сержант в курсе?

– А то ж!

– Вот и ладушки. Слушай, не в службу, а в дружбу, загляни к Пузатому Дагу, да закинь мне на обратном пути кувшинчик пивка.

– Нельзя, сам же знаешь.

– Да брось ты! – ухмыльнулся часовой. – Уж за что, за что, а за это комендант шкуру не спустит.

– Нужен ты коменданту! До нас раньше сержант доберётся. Давно наряды не получал?

– Да кто узнает?! Давай, не ломайся, как девка трактирная!

– Лады, – махнул рукой парень. – Но учти, я до вечера не обернусь.

– Так и я тут до вечера, – расцвёл часовой. – К шести успеешь?

– Успею. Деньги давай.

– Вот.

Несколько медяков перекочевали из ладони в ладонь, и Юрош вышел за ворота. До деревни от заставы было рукой подать. Миновав стадо гусей, которое малыш Берт тонким прутиком подгонял к речке, он свернул было с дороги, чтобы добраться до дома огородами, но передумал. Там как раз проходила Анка под ручку со Стахом. Вот уж с кем ему точно не хотелось встречаться. Сердце неприятно заныло. Прикусив губу, парень развернулся на пятках и пошёл по главной улице. Месяц уж, почитай, прошёл, а он всё ещё не мог смириться с тем, что она его бросила. Конечно, Юш почти всё время безвылазно сидит на заставе, а как выдаётся свободная минутка, помогает родным, но что с того? Мать с отцом так долгие годы жили и любили друг друга, и всё у них было замечательно. Да оно и к лучшему, что Анка увязалась за Стахом. Ещё не хватало жениться на такой, а потом рогами потолки царапать. А ведь хотел жениться-то, хотел… Домой Юрош вошёл без стука. Мать при его появлении аккуратно отложила в сторону веретено и, встав со скамьи, обняла сына.

– Как ты, мам?

– Милостью светлых богов, жива и здорова. А как у тебя на службе?

– Да всё путём. Вот выбрался. Небось, дел-то немало скопилось?

– Да погоди ты! – замахала она руками. – Садись за стол, да поешь, а то вон исхудал весь, тонкий стал, аки жердь.

На самом деле за последние полгода он, напротив, раздался в плечах, на руках и ногах отчётливо проступили крепкие мышцы, а вот пухлые прежде щёки сдулись, и лёгкий жирок с боков сошёл. Наверное, это маму и беспокоило.

– С отцом твоим так же было, – приговаривала она, хлопоча у печи. – Вечно тощий ходил да жилистый. Как-то раз его ранило, боги не уберегли, так пока его выходила, хоть на человека стал похож. А там снова служба. Месяца не прошло, как всё по-прежнему стало.

Да, Юрош помнил отца, и ту силу, что таилась в его высокой худощавой фигуре. В глубине души он всегда мечтал во всём походить на него, но пока до этого ещё далеко, раз он даже Акселя побить не может. Не успел парень закинуть в рот последнюю ложку каши, как в дом влетела Лизка.

– Юш пришёл! А я говорила! Теперь уж этот грязун болотный попляшет!

– Лиза! – вскинулась мать, не любившая не только упоминания тёмных богов, но и даже Шиловой нечисти.

– Прости, мам, – потупилась девочка. – А всё же Клюп гад, каких поискать. Давеча опять набрался, да свою Онилу поколотил. У той теперь синячище, во! – и Лизка развела руки в стороны как хвастающийся уловом рыбак.

– Так, а вам-то он чего сделал? – напрягся Юрош.

По лицу матери было видно, что она вообще с радостью бы об этом не упоминала, но сестру было не остановить.

– Он к нам заявился, и как давай орать! Мол мы нашу Белку в его огород запустили! А мы не пускали, сам по пьяни, небось, засов не задвинул и козу свою бодучую на двор выпустил. А теперь требует с нас овощей да зелени, что та у него поела, и грозится к голове пойти жаловаться, вот!

– Ясно, – протянул парень, нехорошо прищурившись.

– Не ходил бы ты к нему, Юш, – попросила мать, недовольно поглядывая на дочурку. – Что ссоры искать? Староста его всё одно не послушает.

– И будет он ещё неделю у вас под окнами орать и в двери ломиться! Нет уж, пойду-ка с ним побалакаю.

– Ой, что щас будет! – пискнула сестрица и молнией вылетела из дома, прежде, чем мать успела её остановить. За друзьями побежала.

Не желая терять времени даром, юноша вышел следом за ней и направился на соседский двор.

– Эй, Клюп! Выходи, разговор есть.

Лохматый рыжий пёс гавкнул было разок-другой, но, узнав парня, передумал брехать и продолжил глодать какую-то кость. Ответа из дома не последовало, и Юрош, наплевав на условности, отворил калитку и, подойдя к двери, хорошенько бахнул в неё кулаком. Внутри послышалась брань, и через минуту хозяин уже стоял на пороге.

– Не шуми, скотье племя, башка раскалывается! – приложив некоторое усилие Клюп сфокусировал взгляд на госте.

– Юш, тебе чего надо? Пришёл за мой огород заплатить?

– Мы твоего огорода не трогали, чтоб платить. А будешь к матери лезть, холку намылю!

Можно бы и повежливей, но Клюп сейчас не в том состоянии, когда доходят разумные доводы.

– Ах, вона как! – оскалился мужик. – Думаешь, коли ты теперь солдат, так у меня коленки ослабнут? Ща я тебе покажу, сопляк, где гразги ночуют!

В последние несколько секунд он наступал на Юроша, заставляя того пятиться с крыльца, и освобождая себе пространство для манёвра, а теперь, широко размахнувшись, ударил пудовым кулачищем. Дрался сосед весьма недурно для деревенского увальня, и ещё полгода назад парень бы ни за что не решился схватиться с ним. Сейчас же дело другое. Поднырнув под здоровенную ручищу, он засветил противнику в глаз и отскочил в сторону, не дожидаясь, пока Клюп ухватит его за грудки. Повторить тот же приём снова оказалось нетрудно – слишком уж долго Клюп замахивался перед ударом. Получив второй раз, уже в скулу, мужик заревел, как раненый медведь, и принялся беспорядочно молотить кулаками в попытке достать назойливого мальчишку. Одно попадание, и Юшу не поздоровится, Сосед был на полголовы его выше и весил раза в полтора больше. Прихлопнет, как муху. Подловив удачный момент, парень всё же блокировал направленный ему в ухо удар и сам от души съездил буяну по зубам. Кудлатая башка мотнулась в сторону и Клюп, пошатнувшись, осел на землю.

– Ну как, полезешь ещё к матери, али к старосте побежишь? – Юрош стоял, скрестив руки на груди, оглядывая поверженного противника.

– Ох, башка! – простонал тот, пытаясь встать. – Не полезу, Шил тебя задери, и к голове не пойду. Я ж не баба какая. Разобрались с тобой, как мужик с мужиком, а теперь вали отсюда в болото под кочку, дай в себя прийти!

Юш и сам не горел желанием оставаться в компании пьянчуги – от того на лигу несло перегаром. Обернувшись к калитке, он увидел стайку ребятни, с интересом следившую за происходящим. Сестрёнка была тут как тут, кто бы сомневался. Вернувшись домой, под её восторженный стрёкот, парень позволил матери обработать сбитые костяшки пальцев краснолистом и, в конце концов, смог заняться делами. Как ни странно, за время его отсутствия их накопилось не так уж много. Вычистить печь, дров заготовить, поправить петли на дверях в сарае, да воды натаскать, раз уж он здесь. В целом, они без него неплохо справлялись. В поле Юш, конечно, работать не сможет. Ну и не надо, зато ему платят жалованье, которого хватит и на прокорм, и на приданое Лизке, когда придёт время. Так что свою часть земли они вернули общине. Может, стоит в следующем году нанять батрака? Коняшка-то у них есть, не продавать же. Так за работой да размышлениями время и пролетело. Юрош хотел было уже возвращаться на заставу, когда вспомнил, что надо заскочить в трактир.

– А, Юш! Ну, как дела, на замке граница? – Пузатый Даг весело подмигнул, ловко прихлопнув полотенцем ползущую по стене муху.

– А то ж.

– Это хорошо. Так зачем, говоришь, пожаловал?

– За пивом. У тебя кувшинчика не найдётся?

– Всё бегаете, да бегаете, – хохотнул трактирщик. – На зиму, что ли запасаете?

– К осаде готовимся. Так есть у тебя?

– Как не быть? Три медных ястреба или один империал.

– Ястребы, – Юрош протянул Дагу монеты.

– Отлично. Эй, Мина, дуй поживее в погреб, да принеси пива кувшин, – окликнул толстяк одну из своих подавальщиц. – А слыхал ты, что давеча в Добротравном приключилось?

– Не-а. А что стряслось?

– Да девка одна топиться полезла, еле её из реки вытащили. Говорит, обрюхатил её Аксель ваш, а теперь жениться не хочет.

– Ну и дура.

– А то! Вытрави плод, да успокойся. Так нет, им всё любовь подавай, да сына коменданта в мужья. А вот и твоё пиво!

Подошедшая девушка протянула Юрошу тяжёленький прохладный кувшин и он, распрощавшись с хозяином, покинул трактир. Пора было возвращаться, ему ещё ночью на часах стоять. И чего девчонки к Акселю липнут? Под ногу подвернулся камешек, и парень раздражённо пнул его, случайно попав в чернющего, как ночь, кота. Тот возмущённо мявкнул и юркнул в дыру под забором. Всех заслуг, что боец неплохой, но им разве до этого дело? Как же, сын коменданта и рожа смазливая. Вот и… тьфу! Настроение как-то совсем испортилось и к заставе Юш подходил мрачный, как туча. Калитка, встроенная в ворота, днём не запиралась, поэтому он просто открыл её и вошел внутрь, чуть ли не нос к носу столкнувшись с сержантом. Всё бы ничего, если бы не треклятый кувшин.

– Юш, мать твою! Ты оборзел, что ли?! Три наряда на конюшню, и до зимы никаких увольнений! Дай сюда! – с этими словами он выхватил из рук остолбеневшего рядового злополучное пиво и пошёл прочь, провожаемый тоскливым взглядом Рудольфа.

– Ну вот, плакали мои денежки! И чего ему вдруг приспичило посты обходить? Но могло быть и хуже, а, Юш?

– Да иди ты! – в сердцах сплюнул парень.

Вот чуял же, что добром это не кончится, зачем согласился?! Если он недели через две домой не зайдёт, мать волноваться будет, и сестрёнка расстроится… Шил, ну что за день-то такой!

– Что, Юшка, попал впросак? – Аксель. Его только не хватало. – Не переживай, сдаётся мне, на конюшне тебе самое место.

– Я хоть за дела свои отвечаю, – не сдержался Юрош. – А не прячусь под лавку, как щенок напрудивший!

– Не понял, – нехорошо прищурился Аксель. – Ты что несёшь, болезный?

– Что слышал, – пробурчал Юш. Он уже жалел, что вообще открыл рот.

– Ну-ну. Пожалуй, надо бы в следующий раз задать тебе хорошую трёпку. Слишком уж наглый стал для вчерашнего свинопаса.

Отвечать парень не стал. Просто прошёл мимо задиры и направился к казарме. Больше всего ему сейчас хотелось выспаться, но нельзя. Скоро ужин, а там до ночной смены рукой подать.

* * *

Отряд верховых во весь опор мчался по узкой лесной дороге, туда, где вдалеке виднелись столбы густого чёрного дыма. За тот год, что Дарин с Тейнором отслужили на заставе близ Литтэрских гор, это был первый случай, когда дикари осмелились спуститься в долину в таком количестве. Обычно по тайным тропам пробирался их молодняк. Десяток-другой заросших диким волосом кровожадных волчат, желавших поохотиться на имперские патрули. У них обряд инициации такой. Необходимо убить вражеского воина, притом не обязательно в открытом бою, можно исподтишка, главное – оружием ближнего боя. Или руками. Друг с другом горцы тоже частенько воюют, но и в предгорьях пошалить не отказываются. Поэтому здесь и стоит крепость. Вырезать бы шиловых дикарей к такой-то матери и положить всему этому конец, но нельзя. Во-первых, не так-то просто их выдавить с горных вершин, где они каждый камень и каждую трещинку знают, а во-вторых, гразговы люмены этого не допустят. Зрячие заняли очень удобную позицию – с одной стороны весь гигантский горный массив является частью Литтэрии, а с другой, король, вроде как, и сам борется с дикими племенами, они себя его подданными не признают, и ответственности за них он не несёт. На практике, люмены горцев давно уже прикормили, а на их набеги, от которых страдали исключительно соседи, закрывают глаза.

Внезапно несколько лошадей взвились на дыбы, остальные замедлили бег и встали, как вкопанные, а из-за деревьев донёсся гортанный крик:

– Даг Гар-ра!

Тут же на отряд градом посыпались камни. Лучники из горцев были не ахти, у них там ни тиса нет, ни орешника, чтобы пристойное оружие изготовить, зато все как один мастерски владеют пращой. На все понукания лошади отвечали лишь крупной дрожью и испуганным ржанием. Наверняка работа шамана. Атаковать или защищаться при помощи магии дикарям запрещает неписанный кодекс чести, а вот такие трюки вовсе не возбраняются, даже приветствуются.

– Спешиться! Держать строй! – крики сержанта потонули в новом боевом кличе, подхваченном доброй сотней глоток.

– Даг Гар-ра!

Один из камней врезался в щит Дарина с такой силой, что чуть не вышиб его из седла. Не мешкая больше ни секунды, он соскочил наземь и принялся озираться в поисках Тейнора. Тот лежал, распростёршись в траве, и не подавал признаков жизни. Ярость затопила сознание за долю секунды и, вместо того, чтобы стать плечом к плечу со своими товарищами, принц бросился навстречу набегавшим из леса горцам, распахнув рот в бешеном крике. Дальше всё было, как в тумане. Троих, размалёванных охрой горилл ему точно удалось зарубить, а потом наступила тьма.

Очнулся Дарин от омерзительной тряски. Голова раскалывалась, как орех под ударом молотобойца, его мутило, а картинка перед глазами, мало того, что болталась из стороны в сторону, так ещё и нет-нет, да и норовила дёрнуться и погаснуть. Хорошенько его приложили. Если бы не шлем… Минуты две у принца ушло на то, чтобы понять, что же он видит перед собой. Задницу горца. Вверх ногами. А сам Дарин привязан к шесту, как забитая дичь, и его куда-то волокут мускулистые ребята в меховых юбках. Это плохо. Рабства у горцев нет, дикари, что с них взять, и пленников они берут исключительно с одной целью – принести в жертву на тризне по погибшему вождю или перед началом большого набега. Бывает и наоборот, когда пленников убивают по окончании похода, вознося духам предков, или кому там они поклоняются, благодарность за удачу в битве и богатую добычу.

За всеми этими мыслями Дарин более-менее пришёл в себя и попробовал осмотреться в меру тех возможностей, которые оставляло ему его унизительное положение. Вокруг одни камни да скалы, воздух разряжённый, но не слишком, то есть высоко в горы они подняться ещё не успели. На этом открытия, к сожалению, заканчивались. Заметив, что пленник вертит головой, идущий позади носильщик что-то пророкотал на своём грубом наречии. Ещё один горец, остававшийся для принца невидимым, ответил, и оба расхохотались. Дарина веселье здоровяков не особо тронуло. Его больше интересовало много ли ещё пленных смогли взять горцы, и дадут ли ему в ближайшее время напиться. Очень уж в глотке пересохло.

Ответы на оба вопроса принц получил на привале, где его бросили на каменистую землю, как вязанку дров.

– Дарин, ты как?

Тейнор. Слава богам, живой. Тоже привязан к палке, как и ещё двое парней из отряда.

– Терпимо, – прохрипел принц. – А ты?

– Хелли дака! – подскочивший горец со всего маху пнул Дарина под рёбра. – Туо кава!

– Твоя не болтать! – к ним подошёл ещё один дикарь, судя по куче бус, боевой раскраске и шапке из перьев, шаман. – А то моя проси духов сделать твоя немой, как форель!

– Мы хотим пить, – Дарин упрямо смотрел в глаза дикарского мага.

– Завтра наша твоя идти река. Там твоя пить, как токи, если хотеть, – оскалился тот, а потом что-то сказал остальным амбалам, и они весело загоготали.

Сейчас Дарину полагалось смертельно оскорбиться, ведь его назвали «токи» – вонючим горным козлом. Худшего оскорбления дикари не знали, видимо от нехватки воображения. Поняв, что плеваться, ругаться и биться в путах пленник не станет, враги быстро потеряли к нему интерес и отправились на боковую, разумеется, выставив часовых.

Наутро пленников отвязали от шестов и перемотали им руки за спиной. Славные сыны гор не желали тащить на себе лишний груз, если тот и сам в состоянии перебирать ногами. Река и впрямь оказалась неподалёку. Широкий такой бурный поток, где имперцы, к вящему удовольствию дикарей, напились без помощи рук, просто войдя в воду по пояс и наклонившись. Броситься бы прочь от пленителей, скрыться в пучине, как та самая форель, но это верная смерть. Слишком сильное тут течение. Со связанными запястьями никак не выплыть. Дальше отряд, насчитывавший штук сорок горцев, пошёл вдоль берега. На лесной тропе нападавших точно было значительно больше и, учитывая, что поле боя осталось за ними, вряд ли это имперцы так подсократили поголовье дикарей. А значит, остальные либо ушли вперёд, либо всё ещё лютуют в долине. Что не может не огорчать. Так они и шли ещё часа три, пока колонна вдруг не остановилась, и горцы не принялись разглядывать каменистую осыпь, встревоженно переговариваясь.

– Даг Шаба-а!

Вслед за боевым кличем, из-за скал, как грибы после дождя, полезли дикари. Видимо, из другого, враждебного, племени, иначе зачем бы им метать камни и мчаться вниз по склону, размахивая дрекольем и каменными топорами?

– Даг Гар-ра! – завопили в ответ конвоиры, бесстрашно бросаясь навстречу врагу. Ближайший верзила, не будь дурак, попытался приложить Дарина дубиной, поняв, что пленники не преминут воспользоваться суматохой и попробуют улизнуть. Принц присел, пропуская устрашающих размеров деревяшку над головой, а подскочивший Тейнор пнул врага в пах, так что тот на время потерял интерес к происходящему.

– Валим!

Они помчались к реке, оставив сражение позади, но вот за спиной раздался грозный рык и приближающийся топот здоровенных ножищ. Поняв, что удрать не получится, Дарин обернулся, чтобы увидеть, как один из двух оставшихся пленников, рыжий парень по имени Жан, настигает мчащегося за принцем горца и вгоняет тому в спину нож.

– Руки!

Недолго думая, Дарин повернулся к товарищу спиной, подставляя связанные запястья. Секунда-другая, и вот путы поддаются, а рыжий подскакивает к Тейнору. Бросив взгляд на поле боя, оставшееся выше по склону, Дарин увидел, что битва в самом разгаре. Шагах в сорока от беглецов, застыл, как изваяние шаман, с кислой миной глядевший на происходящее безобразие. Ну да, ему-то вмешиваться нельзя, а враги, даже если победят, колдуна не тронут – табу. Но вот его блуждающий взор наткнулся на пленников, и в нём загорелась кровожадная искорка.

– Бежим! – заорал принц, но товарищи в его подсказке и не нуждались. Верёвки на руках Тейна, как раз разошлись, и беглецы заметались по берегу, уходя от тёмно-бордовых сгустков, которыми начал швыряться шаман.

Хорошо, у них тут в горах магических академий нет, не то накрыл бы этот гад весь берег какой-нибудь дрянью, и пиши пропало. А так, принцу удалось добежать до воды и, на полном ходу врезавшись в бурный поток, скрыться от взгляда колдуна-самоучки. Течение подхватило Дарина, как щепку, и стремительно понесло вперёд. Надо выгребать к тому берегу. Первые же пороги могут перемолоть его кости в труху. Сделав несколько резких гребков, принц поймал ритм, и тут, как назло, ногу скрутила судорога. Отчаянно забарахтавшись, он ушёл под воду, вынырнул и тут же снова провалился в пучину. Дальше его усилий с грехом пополам хватало на то, чтобы окончательно не пойти ко дну. Когда силы Дарина уже были на исходе, а воздуха в лёгких оставалось едва ли не меньше, чем воды, кто-то ухватил его за шкирку и выдернул из пенящегося ада. Зайдясь кашлем, принц не сразу узнал своего спасителя, а узнав, облегчённо выдохнул. Это был Тейнор. Он стоял посреди реки по колено в воде, как мифический великан, и орал, пытаясь перекричать шум воды:

– Тут отмель! Но с ямами! Неверный шаг, и с головой ухнешь! Давай, иди к берегу, прощупывай дно, а я, если что, тебя вытащу!

Кивнув, Дарин ухватился за протянутую руку друга, и они осторожно начали выбираться с отмели, дрожа и стуча зубами от холода.

Оказавшись на берегу, друзья недолго думая отправились вниз по реке, благо направление течения более-менее совпадало с тем, откуда их привели конвоиры.

– Видел рыжего?

– Нет. Как это гразгово чудо в перьях своей магией швыряться начало, так я уже ничего, кроме воды и камней не видел.

– Далеко нас дикари утащили?

– Да нет, – откликнулся Тейн, осторожно ступая по крупной гальке. – Дня два от предгорий, а там уже найдём, как спуститься, и к крепости выйдем.

– Хорошо.

Спустя полчаса пути, они наткнулись на Жана, привалившегося к скале неподалёку от берега.

– А, явились! Я уж боялся, вас течение дальше вынесло.

– А нож где? – поинтересовался Тейн, подходя ближе. – Утопил, что ли?

– До чего ты агрессивный, Горшок, только оружие тебя и волнует, – криво улыбнулся рыжий. – Хоть бы спросил, как дела у боевого товарища.

– Меня Тейнором звать, – рыкнул здоровяк. Прозвище «Горшок» прицепилось к парню из-за стрижки, с которой он приехал в часть, и Тейн его жутко не любил. – А тебя, вроде как, Жан? Чего разлёгся, идти не можешь?

– Да ногу вывихнул, – поморщился тот, кивая на означенную конечность. – И колено зашиб. Даже сапог толком снять не могу.

– Спасибо за помощь, – Дарин присел рядом с рыжим, и, как мог осторожно стянул обувь с его правой ноги.

– Сочтёмся! – отмахнулся тот. – Прямо сейчас, если вы меня тут не… Ай!

Резким движением, принц вправил ногу, надеясь в глубине души, что не сделал хуже. Простейшим навыкам оказания первой помощи рядовых обучали, но мало ли, вдруг там ещё и перелом.

– На ногу пока сильно не ступай.

– А как тогда?

– Да мы тебя как-нибудь дотащим, – заверил Тейнор. – А там, глядишь и расходишься.

Не теряя времени даром, он перекинул руку Жана себе через плечо и поднял его таким образом, чтобы большая часть веса рыжего пришлась на него и на здоровую ногу. Идти им так было не очень удобно – Тейн оказался на пол головы выше Жана, а Дарин и вовсе почти на голову. Но лиха беда начало. Вскоре они кое-как приспособились, а на следующий день рыжий уже смог потихоньку идти без посторонней помощи.

Больше четырёх суток ушло у товарищей на то, чтобы вернуться в крепость, где им ещё и пришлось отбрехиваться от обвинений в дезертирстве. В кои-то веки выручил титул принца, о котором, кроме коменданта, в гарнизоне никто и не знал. Не считая Тейнора, разумеется. Погоню за беглецами горцы так и не отрядили, иначе та наверняка настигла бы друзей по горячим следам.

Следующие два года на заставе они с Жаном отслужили бок о бок, в одном десятке, и не раз прикрывали друг друга в самых бешеных переделках. А потом… Потом на принца навалилась гора обязанностей, и он почти поселился в своём кабинете. Рыжему придворная жизнь быстро наскучила, и он подался на вольные хлеба. С тех пор они, почитай, лет семь не виделись. До вчерашнего вечера.

А сегодня Дарин проснулся, чувствуя, как в голове взялась за работу целая кузнечная артель. Шевелиться и открывать глаза не хотелось, но если он в ближайшее время не выпьет чего-нибудь… Так, а кто это сопит ему в ухо? С трудом повернув голову, принц увидел безмятежно спящую Эри. Длинные пряди цвета воронова крыла разметались по подушкам, а на милом личике застыло выражение сосредоточенного интереса, мигом развеявшееся, когда девушка проснулась.

– Привет! Ну, и горазд же ты пить!

Не говоря больше ни слова, она откинула покрывало в сторону и, соскочив с постели, поднесла Дарину кувшин воды. Опорожнив немалых размеров сосуд, он испытующе уставился на девушку.

– Эри, я же говорил тебе не приближаться, когда я пьян.

– А что было делать? – пожала она точёными плечиками, едва прикрытыми кружевной сорочкой. – Вы буянили так, что перебудили весь этаж, включая меня, а под утро позвали продажных девок. Не могла же я в такой ситуации остаться в стороне!

– Это могло плохо кончится, – он не сводил с Эри тяжёлого взгляда. – Очень.

– Я понимаю, – неожиданно серьёзно произнесла она, – но ты был в очень хорошем расположении духа. Честно говоря, не помню, видела ли тебя вообще когда-нибудь таким. Кто этот рыжий нахал?

– Старый приятель. Звать Жан, – принц попытался оторвать голову от подушки, но со стоном повалился обратно.

– Ну, вы и покутили! – прыснула девушка. – Сегодня только об этом в салонах и будут говорить.

– Ты даже не представляешь насколько ты права, и что именно насочиняют местные йоры.

– Я чего-то не знаю?

– Точно.

И Дарин пересказал ей события, предшествовавшие вчерашней попойке. Разумеется, ту же версию, которую он поведал следствию.

– В общем, когда услышишь, что я запил с горя, потеряв любимую, прошу не ревновать, – подытожил он.

– Не буду. Кошмар-то какой! – на её лице был написан нешуточный испуг. – А ведь ты к ней ездил по Сегальскому делу. Какая же сила стоит за тёмными, если они позволяют себе подобное?

– Не знаю, но ясно одно – они не разбежались, как крысы по тёмным углам, а затаились и продолжают действовать организованной группой.

На самом деле принц не был полностью в этом уверен. Послать Жана и его компаньонов обшарить дом, могли и конкуренты из другого подпольного ковена, или даже одиночка, рассчитывавший поживиться запасами сбежавших коллег. Мало того, вся эта возня вообще могла не иметь никакого отношения к некромантам. Что ему известно? Сыщик, которому графиня поручила искать тёмных, как-то вышел на заброшенный дом. Все остальные сведения, если они были, исполнитель вместе с заказчицей унесли с собой в могилу. Жан постарался.

Аналитические размышления не лучшее лекарство от головной боли. Судя по сочувственному взгляду Эри, Дарин из себя сейчас представлял довольно жалкое зрелище.

– Не подскажешь, который час? – поинтересовался он, чтобы как-то уйти от темы некромантов.

– Минутку, – она подошла к окну, из которого открывался вид на часовую башню. – Четвёртый. Самое время вставать, ваше высочество.

– Верно.

Выбравшись из постели, принц ушёл в смежное со спальней помещение, вызвал слуг и, через какое-то время, направился в кабинет, поцеловав Эри на прощанье. В приёмной секретарь встретил его немного испуганным взглядом, но на вопросы ответил, как всегда, быстро и чётко. Оказывается, утром заходил глава местного отдела Особой канцелярии, наверняка по поводу смерти графини. В остальном ничего важного Дарин не узнал и, распорядившись освободить кабинет от материалов Сегальского дела, направился в покои Тейнора, куда, по словам секретаря, и завалились приятели.

Продажных девок внутри, слава богам, не оказалось, ушли, наверное, а друзей он застал вольготно развалившимися на диване и режущимися в карты.

– Привет, твоё высочество, третьим будешь? – поинтересовался Тейнор, не отрываясь от игры.

– Позже, – Дарин пододвинул к дивану стул и уселся на него верхом. – Жан, есть разговор.

– Уже боюсь… Ага! – побив карту сержанта, рыжий избавился от последней пары и показал тому пустые ладони. – Гони монету, Горшок!

– Везучий, сукин сын!

Порывшись в кармане, Тейнор передал победителю серебрушку, после чего тот выжидательно уставился на принца.

– Слушаю.

– Ты не против на время остаться со мной?

– Против. Ты же целыми днями в кабинете сидишь. А в карауле стоять не по мне, настоялся уже.

– Скоро всё изменится.

– Опа! – поднял брови сержант. – Опять я чего-то не знаю!

Рыжий ответил не сразу. В его глазах появилась задумчивость.

– Ладно, давай так. Сыграем, и, если победишь, на ближайшие, скажем… полгода я весь твой.

– А если проиграю?

– С тебя пять золотых.

– Идёт.

Партия выдалась интересной. Жану с самого начала попёрли козыри, но Дарину без особого труда удалось вытянуть их у противника удачными атаками и, под конец игры, оставить того ни с чем.

– Твоя взяла, – улыбнулся рыжий. – Теперь обсудим моё жалование.

– Жалование?

– А как же! Я специалист широкого профиля, профессионал. Мне задаром работать совесть не позволяет. Как насчёт двадцати золотых в месяц?

– Ты кукухой поехал?! – вытаращился Тейнор. – Какая совесть, у тебя её отродясь не было! Даже я, второго ранга гвардии Его Императорского Величества сержант, двенадцать получаю!

– Хорошо, пусть будет двенадцать, – покладисто согласился Жан. – За вредность.

– За твою, разве что, – хмыкнул Дарин. – Десять, и это не обсуждается.

– Как будет угодно вашему высочеству. Приказания будут?

– Постарайся не спалить дворец. Тейн, разместишь старого друга?

– В лучшем виде.

Кивнув приятелям, Дарин встал со стула и направился к двери. Ему ещё было, чем заняться.

* * *

Темнота. Кромешная, хоть глаз выколи. А ещё букет из вони немытых тел и выгребной ямы. Виски жутко ломит, но больше нигде не болит. Слава богам! Значит, с ней ещё ничего не сделали. Дилоя попыталась встать, но голова откликнулась такой болью, что девушка не сдержалась и застонала.

– Эй, ты очнулась? – голос шёл откуда-то слева, кажется невидимый собеседник был совсем близко.

– Да…

– Слушай, ты в клетке. Между нами решётка. С другой стороны, такая же, не приближайся к ней.

– Почему? – она говорила шёпотом, но сосед услышал.

– Там Дэвид. Он не в себе и набросится, если ты подойдёшь.

Справа и впрямь что-то зашуршало, заворочалось, а потом раздался тихий прерывистый скулёж, какой издаёт побитая собака. Дилоя подобралась и всё-таки смогла сесть на каменном полу.

– Что происходит? Ты кто?

– Я…

Где-то за дверью застучали подкованные сапоги, её собеседник сразу умолк. Через несколько секунд загремели ключи и в помещение ворвался ослепительно яркий свет факела. Девушка ничего не могла разглядеть, только слышала, как истошно завыл Дэвид и затряслась стальная решётка. Наконец, она проморгалась и смогла оценить обстановку. Небольшой прямоугольный зал был разделён коваными прутьями на узкий коридор и три камеры. Она находилась в средней. В правой, ближе ко входу, бесновался заросший мужчина в лохмотьях. Судорожно трясущимися окровавленными руками он пытался дотянуться до людей в кольчугах, стоящих снаружи. Один из них, как раз тот, что держал факел, шагнул ближе к решётке и со всей силы пнул сумасшедшего по руке. Попасть было легко – безумец стоял на четвереньках, не делая попыток встать во весь рост. Получив удар, он завизжал, но, кажется, не от боли, а от досады, что не успел добраться до противника. У входа в камеру слева уже гремел ключами второй стражник, третий держал наготове арбалет, в руке четвёртого был обнажённый меч. Ещё один, в широкой серой хламиде с капюшоном, внимательно разглядывал узников. В третьей клетке их было достаточно – человек семь. Они боязливо жались к стене и прятались друг за друга, стараясь не попадаться тюремщикам на глаза.

– Этот! – фигура в капюшоне ткнула пальцем в одного из мужчин. – Патлатый с перебитым носом.

Сокамерники моментально вытолкали указанного бедолагу вперёд. Тот что-то забормотал и ухватился за прутья решётки, когда стражник вытаскивал его в коридор, но короткий удар в челюсть пресёк все попытки сопротивления, заставив несчастного обмякнуть. С противным лязгом дверь клетки захлопнулась. Минута, и конвоиры удалились, утащив пленника с собой. Стоило им закрыть дверь, как помещение снова погрузилось в непроглядный мрак.

– Что это было? Где мы?

– Мы в темнице замка Борг, – голос был знакомый, а значит забрали не её прежнего собеседника. – Сюда стаскивают людей для опытов здешнего мэтра. В основном покупают рабов, но он почему-то предпочитает отловленных путников. Местных они не трогают, а вот на одиноких странников дружина охотится, как на зайцев.

– Ерунда какая-то. А что владетель и окрестные маги?

– Владетель в рот смотрит своему придворному колдуну. И началось это относительно недавно. Со временем всплывёт, конечно. Хотелось бы ещё до этого момента дожить.

– Ясно. Тебя как зовут?

– Можешь звать меня Вилли. А ты?

– Ди. Давно ты тут?

– Четыре дня уже. Эстен у нас тут самый большой старожил. Уже месяц сидит.

– Верно, – раздался неприятный скрипучий голос, – И как старожил, говорю – если вы сейчас не заткнётесь, взбудоражите Дэвида, и он нам потом всю ночь спать не даст.

Из правой камеры всё это время доносилось жалобное хныканье, и постепенно оно становилось всё надрывней и громче. Дилое совсем не хотелось прекращать разговор. Приятный мягкий голос Вилли успокаивал, отвлекая от мыслей о том кошмаре, в который ей не посчастливилось влипнуть. С другой стороны, кое-какую информацию получить удалось, самое время её осмыслить. Нет, пока рано, нужно ещё кое-что выяснить.

– Вилли, – прошептала она, подойдя ближе к разделявшей их решётке.

– Ди?

– Вы пытались бежать?

– Безнадёжно. Решётки крепкие, стены тоже, окон нет, воздух идёт через дыру в потолке, а когда они приходят за кем-то, с ними всегда маг.

– Тот самый мэтр?

– Нет, ученик, или что-то вроде. Мелкая сошка, но парализовать всех нас сможет. Раньше попытки прорваться были.

– Поняла, спасибо, Вилли.

– Было бы за что, – хмыкнул невидимый собеседник. – Постарайся уснуть, утром принесут завтрак.

– Хорошо, спокойной ночи.

– И тебе.

Кое-как умостившись на холодном каменном полу, Дилоя попыталась трезво оценить своё положение. Всё плохо. Очень. Наверняка неизвестный мэтр тайно практикует тёмные искусства, иначе бы люди ему не потребовались. Как отсюда выбраться решительно непонятно и, что самое неприятное, за ней могут прийти в любую минуту, и спрятаться будет не за кем – в камере Ди одна. Шил! Неужели она так и закончит свою жизнь на лабораторном столе какого-то урода?! Нужно как-то бежать, но как? Надо хотя бы ещё раз увидеть темницу при свете факелов. Может, она что-то пропустила? Остаётся надеяться, что у неё есть хоть немного времени. Проклятье! Почему она не спросила, как часто забирают пленников?! Из соседней камеры уже раздавался разноголосый храп, с другой стороны о чём-то причитал и шебаршился безумец… Завтра спросит. Может, сон заодно избавит Ди от жуткой ломоты в висках. И чем её опоил треклятый трактирщик? Добраться бы до этого козла, и перерезать ему глотку. Пиво он людям разливает, как же!

Сон не шёл. Она уже битый час ворочалась с боку на бок, стараясь при этом не слишком приближаться к правой решётке. Всё впустую. Овец что ли посчитать?

– Йора Дилоя? – голос, зазвучавший прямо внутри головы, заставил девушку испуганно вздрогнуть и закусить губу, удерживая рвущийся наружу крик.

– Что?! – хрипло прошептала она в темноту.

– Вам не обязательно говорить вслух. Подумайте, этого будет достаточно. 

– Кто ты?

– Брандеф лен Вэникон. Дохлый поддавшийся, как вы изволили выразиться.

Приехали. Мало Ди было проблем, теперь она сошла с ума! А может, трактирщик подсыпал в тот отвар дурман-траву? Да нет, тогда бы она почувствовала эффект раньше. И спятить Дилое вроде бы не с чего. Раз уж она сохранила рассудок после той жуткой ночи в лесу, вряд ли он мог покинуть её просто так, ни с того, ни с сего. Зачем-то же поганая тропинка вывела её к поляне с камнем. А на следующее утро она чувствовала себя странно. Выходит, мёртвый колдун с ней что-то сделал… Проклятье!

– Рад, что вы мыслите здраво и рассудительно.

– Что тебе нужно?

– Не мне. Нам. Видите ли, у вас два постояльца.

– Так и есть. Моё имя Мерк, – произнёс тот же самый голос.

Она точно спятила. Или у тёмного мага раздвоение личности?

– Что?

– В каком смысле?

– Заткнитесь оба!

Голоса замолчали, но ненадолго.

– Может быть, дело в том, что она не одарённая?

– А может, и в том, что нас двое. Тут нужны эксперименты, статистика. На одном случае теорию не построишь.

– Убирайтесь из моей головы!

Раздался хохот, невероятно жуткий от того, что одновременно смеялись два совершенно одинаковых голоса. Ди инстинктивно заткнула уши, но это не помогло.

– Боюсь, это невозможно. Лучше скажите, йора, как именно вы нас слышите?

– Да пошли вы оба! – девушка перевернулась на бок и молча уставилась в темноту. Хватит с неё на сегодня разговоров.

Незримые создания, духи или кто они там, послушно притихли и не проронили ни слова до тех пор, пока Дилою не одолел беспокойный сон.

– Могло быть и хуже.

– Ну, не знаю. Я реагировал адекватнее.

– Это тебе так кажется. В любом случае, она пошла на контакт.

– А толку? У тебя есть идеи, как нас отсюда вытащить?

– Кое-что вертится на уме, но надо всё взвесить.

Утром пленникам принесли завтрак. Липкая комковатая бурда в деревянной плошке на деле оказалось вполне съедобной, и Ди выхлебала её без остатка. Силы ещё понадобятся для побега. Дэвиду тюремщики бросили кусок сырого мяса, и тот вгрызся в него, чавкая и урча. Как только надзиратели ушли, и помещение снова погрузилось во мрак, в голове девушки раздался уже знакомый бесцветный голос:

– Йора Дилоя? 

– Прочь из моей головы.

– Сказано же, это невозможно. Мы не покидали тебя с той самой ночи на поляне, и в обозримом будущем не покинем.

С той самой ночи?! Выходит, они всё это время следили за ней, видели, как она ест, спит, купается и … Боги! Дилою с головой захлестнули чувства брезгливости и запоздалого стыда. Вот же твари!

– Мы мертвы, забыла? Ты правда думаешь, что нас сильно интересуют твои прелести?

 – Что же до остального, йора, тут тоже нет ничего такого ужасного. Знаете, в Восточных султанатах и по сей день распространены общественные туалеты, в которых разумные развлекаются светской беседой, справляя свои естественные нужды. 

– Заткни пасть!

– Не хами! Мы, вообще-то помочь пытаемся. 

– Что-то не заметно. Вы пока так и не сказали, какого гразга вам от меня надо.

– Прежде, чем мы ответим на этот вопрос, позвольте установить первое правило нашего общежития. Поскольку различить нас по голосу вы не можете, я, то есть йор Брандеф, сохраню уважительную форму обращения, а мой ученик, напротив, будет общаться с вами на «ты». 

– Лучше наоборот. Будет мне ещё всякая чернь тыкать!

– Ещё как буду! И лучше бы тебе придержать язык! 

– Успокойся. 

– Успокойся! Двух недель не прошло, как меня укокошили, какая теперь, к Шилу, разница, благородный я или нет? И где уважение к мёртвым? 

– Шутник из тебя, как из грязуна припарка.

– Какой есть. Теперь, что касается твоего вопроса. Мы хотим, чтобы ты выбралась отсюда в целости и сохранности. 

– А дальше что?

– Там видно будет. Лучше бы волновалась о том, что происходит здесь и сейчас. Поверь, ты не больше нашего хочешь оказаться в лаборатории псионика. 

– Псионика?

– Совершенно верно, йора. На это указывает целый ряд косвенных признаков. Ваш сосед справа, вероятнее всего, стал жертвой его экспериментов. Также это объясняет, почему маг предпочитает пойманных путников рабам. Возможно, он считает, что рабство провоцирует некие перемены в сознании, мешающие его опытам. И, наконец, если наш таинственный мэтр практикует магию разума, становится ясна причина, по которой местный владетель идёт у него на поводу. Скорее всего, лен Борг скоро умрёт. Никто не может долго жить под воздействием псионика, но боюсь, нам это никак не поможет. 

– Ладно, допустим. А почему вы объявились только сейчас?

– Необходимости не было. Да и ты в первые дни была на грани шока. 

– К слову, йора, нам бы очень хотелось узнать о том, что произошло с вами перед нашей встречей. 

– Почему бы вам просто не порыться в моей голове?

– Мы не способны читать вашу память. Лишь мысли, притом желательно, чтобы они были оформлены в слова. И ещё мы видим и слышим то же, что и вы. 

– Какие-то отрывки мы уловили, но хотелось бы видеть полную картину. 

Рассказать? А почему бы и нет. В конце концов, с кем ещё делиться таким, как не с парочкой тёмных магов. Может они что подскажут.

– Хорошо, слушайте.

Пока Дилоя мысленно описывала происшествия той страшной ночи, собеседники молчали. Потом начали задавать вопросы.

– Поразительно! Никогда прежде ни о чём подобном не слышал. Судя по тому, что вы рассказали, это создание… это дерево, крайне древняя и осторожная сущность. Вполне возможно, вы первая, кто смог вырваться из её хватки. 

– А ещё, эта тварь не особенно сильна, раз не смогла преодолеть защиту волосяного браслета. 

– Скорее всего, так, хотя та ведьма сама по себе загадка. Говорите, у неё в доме не было защитных рун? 

– Не было.

– И она сумела прозреть ваше будущее, и в считаные минуты изготовить могущественный артефакт. Клянусь богами, будь я жив, немедленно бы наведался к ней в гости. 

Интересно, чем это тёмного так заинтересовала старая карга?

– Понимаете, йора, мир магии крайне богат и многообразен. Он полон тайн и загадок, и любой искусный чародей рано или поздно начинает за ними охотиться. Это дело принципа, вопрос профессионального роста, а порой и выживания. 

Дилою все эти магические нюансы не так уж и занимали. Она-то рассчитывала, что духи прольют свет на дальнейшую судьбу её погибших спутников. У них ведь тоже есть души…

– Ты права. И боюсь, они остались там, как и души мертвецов, пытавшихся тебя остановить. Мне жаль… 

– Сомневаюсь, – Ди почувствовала, как по её щекам текут слёзы.

– И зря. Что бы ты ни думала, мы не чудовища. 

– Вы поддавшиеся?

– Да. 

– Да. 

– Значит, вы хуже чудовищ.

– Забавно. Совсем недавно я думал так же. 

Повисло молчание. На душе у девушки было невероятно погано, и ей захотелось хоть как-то отвлечься.

– Почему вас двое, и как вы вообще смогли ко мне прицепиться?

– Это долгая история, но мы охотно поведаем вам её, йора. Чем меньше между нами останется недосказанностей, тем лучше. 

Духи говорили долго. Ди чувствовала, что кое о чём они умалчивают, но в целом картина прояснилась. Вдобавок, история недавних странствий двух тёмных магов оказалась захватывающе интересной и отвлекла девушку от тоскливых мыслей. Оказалось, что йор Брандеф достаточно древний маг, а вот Мерк старше её всего на три года. А ещё выяснилось, что ей жутко не повезло. Окажись она поблизости от поляны с камнем неделей раньше, и неприятного соседства удалось бы избежать.

– Повезло тебе или нет, вопрос спорный, – хмыкнул Мерк. – Как ты без нас выпутаешься из этой передряги? 

– Как-нибудь. Я, кстати, всё ещё не знаю, чем вы можете мне помочь.

– К сожалению, йора, сами мы мало что можем. Вселение в вас дало непредвиденный побочный эффект. Понимаете ли, духи в принципе крайне медленно накапливают магическую энергию, а ваше тело, поскольку вы не одарённая, вообще её не вырабатывает. Только поглощает из окружающего пространства и, как это ни печально, из нас. 

– Проще говоря, нам остаются такие крохи, что с их помощью и свечу-то зажечь будет сложно. О боевых чарах и думать нечего. 

– И какого люра лысого вы тогда вообще вылезли? Сидели бы дальше молча, и не мешали мне думать о том, как сбежать.

– Мы можем помочь. Есть один способ. 

– Только вряд ли он тебе понравится. 

– Сидеть здесь мне тоже не нравится. Выкладывайте, что у вас на уме.

– Вам, йора нужно будет кое-что… вырезать на своей коже. Тут возникает проблема – необходим острый предмет. Быть может, у других узников отыщется что-нибудь подходящее. 

– Что ещё? – поинтересовалась Ди, стараясь не показать охватившего её гнева.

– Потом ты должна будешь кого-то убить. Не обязательно сама, главное, чтобы поблизости кто-то погиб. 

– Да пошли вы Шилу в… за пазуху!

Они её совсем за идиотку держат?! Вот так взять и провести неизвестный тёмный ритуал? А дальше эти уроды либо вселятся в мертвеца, либо вышибут её, Ди, из родного тела, либо… Да одним тёмным богам известно, на что способна эта парочка. Не чудовища они, конечно!

– Решать тебе, но учти, что ты подвергаешь всех нас огромному риску. 

– Верно. Если мы попадём в руки псионика, нашей участи трудно будет позавидовать. 

– Замолчите, и дайте подумать!

Соглашаться на предложение мертвецов Дилоя не собиралась. Весь остаток дня она провела в попытках придумать более или менее реальный план побега, прикидывала так и сяк, шепталась с Вилли через решётку, всё впустую. Замыслы рушились один за другим, как карточные домики. Из темницы никак не выйти. Тут тебе и решётки, и дверь, за которой наверняка дежурит стражник, а то и не один. Единственный способ – прорваться, когда откроют камеру слева. Это и так-то почти невозможно – шестеро узников против четверых вооружённых бойцов, но ведь с ними ещё и маг. Ему пальцами щёлкнуть, и любой бунт будет подавлен в зародыше. По той же причине Дилоя не сможет сбежать, когда её поведут на опыты к мэтру. Можно ещё как-то помечтать о том, что конвоиры расслабятся в присутствии пленницы, и она с ними совладает, но маг… Клятый маг не оставлял ей никакой надежды. А жить-то хочется, и терять рассудок страшно до дрожи в коленках. Если уж выбирать, так лучше сразу погибнуть, чем стать похожей на Дэвида. Проклятье, ну почему ей так не везёт?!

На ужин принесли всё ту же клейкую кашу. Расправившись с ней, Ди потратила ещё несколько часов на бесплодные размышления, а после улеглась спать, чтобы проснуться под утро от бешеных воплей Дэвида. Судя по всему, несчастный испытывал страшные муки. Несколько минут он метался, врезаясь в решётки и стены, а потом отчаянно завизжал и затих. Пришедшие утром тюремщики вытащили из клетки его бездыханное тело, заодно вычистив её для следующего постояльца. Раньше за сумасшедшим если и убирали, то очень редко и именно идущая из его угла вонь доставляла Дилое наибольший дискомфорт. А через несколько часов припёрся подмастерье мага в компании стражи и забрал Эстена. Парализованного старожила притащили вечером и швырнули в освободившуюся камеру. Как только они заперли дверь, тело пленника вновь обрело подвижность, и он моментально вскочил на четвереньки, заозирался, а потом с рычанием отполз к стене, следя за стоящими в коридоре людьми диким взглядом. Дилоя с ужасом поняла, что псионик сотворил с Эстеном то же самое, что и с Дэвидом. Оказавшись в темноте, она подошла к левой решётке, стараясь не обращать внимания на раздававшиеся позади скулёж и пыхтение, и прошептала:

– Вилли?

– Что? – голос мужчины был мрачен.

– Ты знал, что так будет? – вопрос вышел кривой, но её товарищ по несчастью понял.

– Нет, никто не знал. Дэвид пробыл здесь дольше любого из нас.

– Надо отсюда выбираться.

– Ещё бы! У тебя есть идеи?

– Есть. Только мне надо кое-что прикинуть.

– Хорошо… – кажется, Вилли ей не поверил.

Дилоя отошла вглубь своей клетки и уселась на пол, прислонившись спиной к единственной каменной стене. Минуты текли одна за другой, превращаясь в часы, и наконец девушка решилась.

– Эй, духи, вы здесь?

– Мы всегда с тобой.

– Могли бы и не напоминать. Выкладывайте мне свою затею, но только в мельчайших подробностях. Я хочу знать, на что иду.

Девушка понимала, что при желании мёртвая парочка легко навешает ей лапши на уши, ведь в магии она ничего не смыслит. Оставалось надеяться на честность духов и свою интуицию. Заканчивать, как Дэвид и Эстен, Ди не собиралась.

– Как скажете, йора. Охотно посвящу вас во все детали. Итак, энергетика вашего тела функционирует таким образом, что почти полностью абсорбирует…

– Попроще, пожалуйста.

– Хорошо. В общем, у нас, считайте, нет своей магии. А значит, нам необходим приток сил извне для того, чтобы хоть что-то наколдовать. В магическом ремесле имеется отрасль под названием ритуалистика. Её адепты оперируют разного рода схемами, наиболее известной из которых в простонародье является пентаграмма. Работа с узорами, наносимыми на объекты или тела, это либо удел слабых, тех, кто ни на что не способен без костылей, либо, напротив, опытных и могущественных ритуалистов. Мы сейчас относимся к первой категории. Рисунок, который вам, йора, надлежит вырезать на своей коже, будет притягивать энергию. Образно, говоря, станет руслом, по которому из внешнего мира в ваше тело потечёт энергетическая река. Но каждой реке необходим источник, именно для этого нужно, чтобы поблизости кто-нибудь умер. В момент, когда душа какого-либо существа расстаётся с телом, происходит выброс энергии в окружающее пространство. Часть её направится прямиком в вас. Это могло бы плохо кончиться, но именно тут в дело вступаем мы. Уверяю, для нас не составит труда грамотно распорядиться поступившими силами, и при этом не повредить вам.

– Только учти, что это будет больно. Поэтому выбери для узора какое-нибудь место, боль в котором не сильно помешает тебе двигаться или, при необходимости, сражаться. Как выяснилось, острый предмет у тебя есть, потайное лезвие в одном из сапог, ты о нём вчера думала и мы, конечно, услышали.

У Дилои голова шла кругом. Что эти двое несут? Нет, в целом она всё поняла, но прежняя её надежда на интуицию растаяла без следа. Определить, лгут ей тёмные, или говорят правду, было решительно невозможно. И как же хорошо всё-таки, что дружинники не забрали её сапоги, наверняка потому, что никому из них они бы в любом случае не подошли, да и покупательницу в окрестностях едва ли найдёшь. Как ни крути, а придётся довериться непрошеным гостям, другого выбора у Ди просто нет.

– А что делать с магом?

– Из него такой же маг, как из твоего соседа справа император, – фыркнул Мерк. – Скорее всего, он пропустил бы первый удар, а большего нам и не надо.

– Но и проверять у нас нет ни малейшей необходимости. Сами знаете, йора, вечером стражники приходят без него. 

Это действительно было так. Подмастерье псионика заявлялся каждое утро, когда тюремщики не только кормили их завтраком, но и заменяли здоровенные деревянные вёдра, служившие узникам отхожим местом, а для этого приходилось отпирать камеры. Ещё он приходил всякий раз, как кого-нибудь забирали. Сам же и решал, кого именно. А вот вечером их просто кормили, передавая тарелки через специальные откидные оконца в решётчатых дверях, и на такую ерунду его магичество размениваться, видимо, не хотел. И сбежать вечером должно быть куда проще.

– Отлично. Но как я что-нибудь на себе вырежу, здесь же кромешная тьма? И как пойму, что нужно изобразить?

– На это наших скромных сил хватит. Дайте знать, йора,и мы покажем вам необходимый рисунок. 

– И на какое-то время поможем тебе ориентироваться в темноте. Хотя это будет гораздо сложнее.

Звучало всё это не очень правдоподобно и никакой уверенности в успехе предстоящей ей авантюры Дилоя не испытывала, но времени колебаться не было. За ней, или за кем-то ещё, могут прийти в любую секунду.

Стоило девушке об этом подумать, как в очередной раз зазвенели ключи и в темницу ввалились охранники вместе с магом. В первый миг Ди испугалась, что опоздала, и теперь её уже не спасёт никакая магия, но тюремщики просто принесли пленникам завтрак. За размышлениями и разговорами очередная ночь пролетела незаметно.

– Вилли? – позвала она, когда дружинники удалились.

– Надумала что? – с надеждой поинтересовался невидимый собеседник.

– Да. Думаю, что смогу вытащить нас, когда охрана принесёт ужин.

– Как?!

– Один магический фокус.

– Будь ты магом, на тебя бы нацепили негатор.

– Это долго объяснять, да и незачем. Мне главное, чтобы вы были готовы.

– Мы готовы, – отозвался кто-то из узников. – Ты, главное, не подведи.

– Постараюсь, – Дилоя стащила правый сапог и проверила, на месте ли лезвие.

Стоп! А как они двери-то откроют? И кого убивать?

– Замок я сам вышибу, не волнуйся. А на счёт убийства, есть тут один кандидат. Слышишь, рычит? 

– Для надёжности, конечно, лучше было бы расправиться с кем-нибудь из ваших соседей слева, думаю, в сложившейся ситуации сокамерники охотно пожертвовали бы одним из товарищей. Но вы, йора, наверняка будете против. 

– Буду.

– А раз так, тебе надо будет привлечь внимание этого сумасшедшего, а потом убить. И чем быстрее, тем лучше, иначе тюремщики могут что-нибудь заподозрить. 

– Не беспокойся, я справлюсь.

– Я и не беспокоюсь. В твоём умении обращаться с острыми предметами мы воочию убедились ещё в лесу.

– Хватит болтать. До вечера мне нужно хоть немного поспать и сделать, что надо. Вы ведь сможете разбудить меня часа через четыре?

– Да. 

Значит, так и поступим.

Несмотря на то, что ночью она не сомкнула глаз, уснуть оказалось непросто. Дилою распирали возбуждение и страх перед тем, что ей предстоит сделать.

– Проснись!

Ди подскочила с пола, как ужаленная.

– Пора начинать.

– Хорошо, – она несколько раз глубоко вздохнула, собираясь с силами. – Показывайте свою пентаграмму.

– Смотрите внимательно, йора. 

Перед девушкой в воздухе соткался узор. На самом деле Дилоя видела его внутренним взором, но из-за того, что глаза её были открыты, создавалось такое ложное впечатление. Ничего общего с пентаграммой изображение не имело и, слава богам, оно было не очень сложным. Круг, в нём несколько завитушек и треугольник по центру.

– Вам будет не легко, йора. В сознании каждого разумного стоит психологический барьер, который не позволяет просто так причинить себе вред. 

– Мы бы обезболили нужное место, облегчив тебе задачу, но тогда есть риск, что не хватит энергии на ночное зрение.

– Как-нибудь справлюсь, – она изо всех сил старалась запомнить узор до мельчайших деталей. Потом начала задирать левый рукав. Обе ноги, если что, пригодятся для бега, правая рука для боя, и если где-нибудь в теле начнёт болеть, это сильно всё осложнит. Удобнее было бы работать с предплечьем, но там слишком жёсткие ткани. Остаётся плечо. Светлые боги, унять бы дрожь!

– Я готова.

Кромешный мрак постепенно начал рассеиваться, и вот уже девушка может различить окружающие предметы. Тонкое лезвие длиной в мизинец взрослого мужчины крепко сжато в пальцах и… она не смогла. Ни постепенно продавить кожу так, чтобы показалась кровь, ни вогнать остриё коротким точным ударом. Просто не смогла и всё. Может, это сделает Вилли?

– Для него мы темноту разогнать не сможем!

– Скорее, время уходит, наши силы не безграничны!

И тогда Ди решилась. Закусив губу, она сделала первый надрез и зашипела от пронзительной боли. Потом ещё один и ещё. Зрение замутилось из-за набежавших на глаза слёз. Несколько раз сморгнув, она продолжила работу. Наконец, всё было кончено. По левой руке девушки медленно ползли тёмные ручейки, а на свежих порезах набухали всё новые и новые капли. Сунув потайной клинок в зубы, Дилоя вздёрнула руку как можно выше, а второй попыталась передавить её, уменьшив тем самым ток крови.

– Молодец, Ди, у тебя получилось!

– Заткнись! И не смей называть меня Ди.

– Мы бы уняли кровь, но сил…

– И ты заткнись!

Кажется, получилось. Не хватало ещё потерять сознание от кровопотери. Тогда точно будет не до побега. Теперь остаётся только ждать тюремщиков и надеяться, что тёмные не обведут её вокруг пальца.

Глава 3

– Йора Милани, к вам посетительница.

– Кто? – девушка с трудом оторвалась от книги, там как раз начиналось самое интересное.

– Представилась, как мэтр Алиса.

– Веди её сюда.

Слуга невозмутимо поклонился и вышел из комнаты, а Милани покинула кресло и направилась к зеркалу. Да уж, видок ещё тот. Но ничего, Алисе не привыкать, как-никак они четыре года в одной комнате жили.

– Мила! – нежданная гостья в несколько шагов преодолела разделявшее их расстояние и порывисто её обняла. – Я соскучилась!

– Я тоже.

Действительно соскучилась. Они не виделись всего два дня, с похорон Калеба, состоявшихся на следующий день после возвращения друзей в город. Тогда они все были сами не свои. Проститься с юным мэтром пришли немногие – несколько бывших сокурсников, они трое, ну и ещё мэтр Ласло. Родители Калеба проживали в трёх неделях пешего хода от Сегалы и вряд ли смогли бы явиться на похороны. Насколько Милани знала, у них было ещё четверо детей, и они еле сводили концы с концами. Какие тут путешествия! Лени сказал, что сообщит им, а больше он за всю их встречу не проронил ни слова. Вернувшись домой в препоганом настроении, девушка заперлась в своей комнате и с головой погрузилась в приключенческий роман, стараясь забыть обо всём на свете. В детстве ей это помогало, помогло и теперь. Горящие в её груди угли подёрнулись пеплом, и боль утраты уже не так сильно терзала душу.

– С Лени беда!

– Что случилось?

– С катушек слетел, вот что! Завалился в какой-то портовый кабак, надрался там до потери памяти и спалил его ко всем демонам! Нескольких человек покалечил, одного убил. У них там вроде как поножовщина началась.

– И что с ним теперь будет?! Он в тюрьме?!

– Расслабься! Ему, как всегда, повезло, – подруга раздражённо фыркнула. – За ту шваль, которую он прибил, ещё и награду давали. Правда, на покрытие ущерба её не хватило. Отец его вытащил, всё оплатил и посадил под замок.

Милани немного успокоилась. По крайней мере, Лени цел и невредим. Но на смену испугу пришёл стыд. Заперлась, понимаешь, с книжкой залечивать душевную рану, а на друзей наплевала. Если ей так тошно пришлось, Лени тогда каково?

– Надо ехать к нему.

– Надо. Я для этого за тобой и заскочила. Пошли!

– Погоди! Дай хоть в порядок себя приведу.

– Ты и так отлично выглядишь, поверь, – улыбнулась Алиса, глядя, как подруга поспешно натягивает платье. – Ещё бы вырез поглубже, и вообще было бы замечательно. Надо, знаешь ли, использовать преимущества, данные тебе природой.

– Тебе лишь бы использовать всё и всех, – в руках у девушки уже был гребешок.

– А почему нет? Вот, помню, волочился за мной на втором курсе один дурачок…

– И что? – заинтересовалась Милани. Этой истории она раньше не слышала.

– Он меня по лучшим ресторанам таскал, всё ждал, когда проснётся взаимное чувство. И вот, как-то идём мы под ручку по улице, а навстречу нам Софи, ну ты её помнишь, в параллели с нами училась. Увидела меня и как закатит сцену ревности! – Алиса заливисто рассмеялась. – У бедолаги челюсть до пупа отвалилась. Он меня потом десятой дорогой обходил.

– Ну, ты даёшь! – не сдержала улыбки подруга. – Всё, я готова.

– Отлично, идём. Экипаж во дворе, а за простой кучеру сама заплатишь.

– Заплачу, заплачу! – отмахнулась девушка, и они покинули комнату.

Дорога к дому Лени заняла у них не более получаса. Потом подругам пришлось выдержать небольшую войну с отцом парня.

– Простите, йора Милани и вы, мэтр Алиса, – он тяжело опирался на письменный стол, глядя на девушек исподлобья, – но мой сын наказан, и в ближайшую неделю обойдётся без гостей.

– Вы ведь нас знаете, йор Синмир. Мы пришли не втягивать его в неприятности, а наоборот поддержать.

– И тем не менее, – он скрестил руки на груди. – Я сказал, что он будет сидеть взаперти, пока не поумнеет, и от слов своих не оступлюсь.

– Так и мы ведь к нему идём, а не наоборот.

– Суть в том, чтобы мальчишка посидел и подумал, а вы его будете отвлекать.

Никакие увещевания не могли преодолеть стену непрошибаемого упрямства йора Синмира, и они уже почти отчаялись, когда в кабинет вошла мать Лени.

– Дорогой, пусть девочки к нему зайдут ненадолго. Ты же видишь, они как лучше хотят.

– Как лучше! – он сдвинул брови. – Сама видишь куда эта компания его завела. Сперва умчались не пойми куда и чуть не погибли, а теперь мне приходится в магистрат бегать, и спасать этого шалопая!

– Они здесь ни при чём. А сына ты сам учил не бегать от опасности. Ты бы на его месте позволил преступнику сбежать?

Втроём они кое-как смогли уговорить йора, и вскоре подруги уже стучались в дверь комнаты Лени.

– Войдите!

Он выглядел неважно. Весь какой-то растрёпанный, под глазом фонарь и костяшки сбиты.

– А, это вы. Привет.

– Привет, ты как?

– Как видите, – парень развёл руками, как бы охватывая всю комнату, в которой царил редкостный беспорядок. – А у вас как дела?

– И получше бывало. Слушай, ты что учудил? – Алиса зацепила стул магическим арканом, и, подтянув его к себе, уселась скрестив ноги.

– Ничего. Если вы пришли мне морали читать, то лучше не надо. Не отбивайте у отца его хлеб.

– Мы поговорить пришли, – Милани не стала повторять фокус подруги. Лени встретил их стоя, и ей казалось, что больше шансов достучаться до него будет, если она тоже останется на ногах. – Ты же не против?

– Не против.

Он был совсем не похож на себя прежнего. Где смешинка в глазах, где привычная беспечность, или хотя бы задиристость? Непривычное ледяное спокойствие делало Лени чужим, незнакомым.

– Ты зря винишь себя в… в том, что случилось, – она старалась как можно тщательнее подбирать слова. – Это неправильно. И поверь, мы сами ни в чём тебя не виним.

– Может быть, – протянул парень, глядя мимо неё. – Вот только я виноват. Я настоял на том, чтобы ехать за этой мразью. И вначале, и потом, в трактире.

– А я потащила вас на эту идиотскую охоту! – взорвалась девушка. –Захотела выпендриться перед принцем! Думаешь, я себя виноватой не чувствую?!

– Глупости, – его невозмутимость начинала пугать Милани. Ей так хотелось, чтобы Лени вновь стал собой, вызверился на неё в ответ, закричал, но он продолжал ронять слова, как осколки льда. – Ты не могла всего этого предвидеть.

– Не говори ерунды! – вмешалась Алиса. – Как будто мы дети малые, а ты нас за ручку вёл! Если кто и виноват в смерти Калеба, – при звуке этого имени друзья вздрогнули, но она упрямо продолжила, – то это мэтр Ласло. Он отправил нас за поддавшимся одних, оставив без своей поддержки.

– Как будто разделиться было его идеей.

– И что?! Будем теперь вспоминать, чьей она была, и повесим на него всех собак?!

– Не передёргивай. Это я был с Калебом, когда он погиб. И сбежал тоже я. А он там остался.

– И слава богам, что сбежал! – Алиса вскочила со стула и теперь наступала на друга. – Ты на меня смотри, а не в стену! Когда этот ублюдок нас встретил в тоннеле, я в какой-то миг подумала, он все наши щиты прошибёт к гразговой матери! Вы оба сглупили, продолжив драку, а не отступив за подмогой. Но если бы ты там погиб вместе с ним, что бы это дало?! Вот скажи, что?!

Она стояла вплотную к Лени, бешено раздувая ноздри и глядя ему в глаза. На несколько секунд воцарилось гнетущее молчание, а потом плечи парня поникли.

– Когда этот урод… тёмный, – его голос звучал глухо, – крикнул, что Калеб жив, я подумал… подумал, что бросил его там умирать, я…

– Но всё ведь было не так, – Милани подошла ближе и взяла его за руку. – Лени, без вас двоих нам было бы ещё тяжелее. И мы всё ещё твои друзья.

– Хорошо, – в его голосе впервые послышались живые нотки, – я вас услышал. Спасибо. А теперь я хочу побыть один.

– Ладно.

Они обняли его на прощанье и ушли, тихо прикрыв за собой дверь. Спустя минуту их экипаж уже покинул двор особняка лен Даф.

* * *

– Ваше высочество, вызывали?

Ардраг Нолан выглядел… вдохновлённым. Видно было, что предстоящая кампания греет душу старого вояки. Ещё бы, в случае успеха все лавры достанутся ему, как командующему армией.

– Как подготовка?

– В самом разгаре, – чуть скривился лен Гард. Скупость, с которой принц отмеривал слова, казалась ему оскорбительной. – Выступим ровно через неделю. Император в курсе.

– Последний день лета?

– Никакого дурацкого символизма, уверяю, ваше высочество. Просто так звёзды сошлись. К слову, вы помните, насчёт сотни?

– Да.

– Я подобрал вам отменную часть. Тридцать третья конная сотня. Сейчас расквартирована в лагере, в трёх часах пути от Сегалы. До начала военных действий, вам, ваше высочество, надлежит прибыть в расположение и принять командование. Это… ясно?

– Предельно.

– Отлично, – с некоторым облегчением кивнул йор Нолан. – Сразу видно служившего человека.

– Что насчёт плана кампании?

– Он готов. Если пожелаете, могу вас с ним ознакомить.

– Будьте любезны, йор.

– Тогда пройдёмте в мой кабинет.

На этаже, отведённом под нужды ардрага, кипела жизнь. Туда-сюда сновали адъютанты и гонцы в запыленной, пропитанной конским потом одежде, а в приоткрытых дверях кабинетов виднелись макушки штабных писарей, засевших в окопах из приказов, донесений и рапортов. Скрыть подготовку к войне на данном этапе было уже непосильной задачей, но это и не требовалось. Если всё пройдёт по плану его вздорной сестрицы, имперские войска перейдут границу раньше, чем тревожные вести достигнут Тилнеры.

Выгнав из кабинета нескольких офицеров, лен Гард подвёл принца к расстеленной на столе карте, утыканной флажками и разрисованной стрелками в окружении множества условных обозначений.

– Итак, ваше высочество, диспозиция следующая. На пути от западных границ Тигарино до Тилнеры есть два ключевых оборонительных рубежа. Здесь, – небольшая указка уткнулась в место, отмеченное значками двух крепостей, – замки-близнецы. Они запирают довольно узкую горловину, шириной в десяток лиг. К северу от неё густые леса, к югу – непроходимые топи. Обозы ни там, ни там не пройдут, поэтому мы возьмём замки, попутно обеспечив себе плацдарм для выхода в центральные районы королевства. И ко второму рубежу, – указка переместилась западнее, уткнувшись в голубую нитку реки. – Ом не самая широкая водная преграда, но в случае, если враг уничтожит мосты, форсировать её будет непросто. Сделаем это, и дорога на столицу будет открыта. В начале кампании у нас будет три группировки войск. Северная, Центральная и Южная. Миновав границу, они зачистят восточную часть Меладрии, попутно реализуя план по вывозу рабочей силы. И соединятся уже здесь, – указка снова сместилась к замкам-близнецам. – Дальше мы пойдём уже объединёнными силами.

– Не лучше отправить Южную группировку в обход болот?

– Располагай я большими силами, так бы и сделал, – кивнул ардраг. – Но к тому моменту, как они дойдут, Нитхард успеет собрать ополчение. Не стоит давать меладрийцам возможности разбить нас по частям.

– Мы не застрянем у замков?

– Не должны. Центральная группировка доберётся туда на неделю раньше остальных, за это время мы их и возьмём.

У Дарина на этот счёт возникали некоторые сомнения, но что толку сейчас их озвучивать? Всё равно план уже утверждён и пересмотру не подлежит.

– Провиант? Фураж?

– С этим сложнее, – скривился лен Гард. – Начало осени. Мужичьё не успеет собрать урожай. Но того, что будет в амбарах, должно хватить. Главное – взять Тилнеру до наступления холодов. По докладам разведки, провианта в столице хватит на две зимовки.

– Подкрепления?

– Они будут, но под столицей нам придётся рассчитывать на свои силы. Посылать отряды через полкоролевства по первому снегу бессмысленно.

Принц замолчал и, немного поразмыслив, кивнул. Других вопросов у него пока не было.

– Вы, ваше высочество, отправитесь с Центральной группировкой, как и я. Ваше присутствие на ключевых военных советах обязательно. По ряду причин.

– Понимаю.

– Подчиняться вы будете своему тысячнику, как и все сотники. Да, чуть не забыл. Вот, возьмите, – в руках ардрага лежали скреплённый несколькими печатями свиток и нагрудный знак кавалерийского сотника. – Поздравляю с назначением, ваше высочество.

– Благодарю.

– Вероятно, вы захотите присоединить свою охрану к вверенному вам отряду?

– Захочу.

– Я так и полагал. Это вполне можно сделать. Лишние формальности в сложившихся обстоятельствах можно будет опустить. А теперь, ваше высочество, если не возражаете, у меня очень много работы.

Приняв свидетельства своего нового статуса, Дарин вернулся к себе, но надолго в кабинете не задержался. Спустя полчаса он, Тейнор, Вирден и Жан уже ехали по людным сегальским улицам. Переселяться в лагерь в ближайшие пару дней принц не планировал, но надо же съездить посмотреть, что там и как.

Для его телохранителя личность таинственного убийцы не осталась загадкой, Вирден ещё в доме успел изучить ауру Жана, но если и удивился внезапному повороту событий, то не сильно. Видывал чародей и более странные вещи.

К немалой досаде Дарина, рыжий действительно оказался лучшим бойцом, притом значительно. Тейнора он побеждал в среднем в трёх поединках из пяти, а принц проигрывал Жану ещё чаще. И это при том, что тело сержанта никто не напитывал магией, продлевавшей жизнь и повышавшей реакцию, силу и ловкость. Какие же результаты Дарин показал бы без неё? Даже думать не хотелось. Ничего, в ближайшее время у него появится чуть больше свободного времени для тренировок.

Руководитель местных ищеек всё же добился аудиенции у принца, впрочем, тот и сам от этой встречи не бегал. Это бы только вызвало лишние подозрения. А так, рассказал ему о событиях в особняке всё то же, что и остальным и с чистой совестью отправил восвояси. Докопаться до правды ему не удастся, как и трудягам из Имперского сыска. Жаль только, что и сам Дарин в итоге остался с носом. Выдавить из рыжего что-либо кроме тех сведений, которые он уже сообщил, не представлялось возможным. Адрес заветного дома Жан и то не раскрыл. Что ж, имелось у принца подозрение, что даже ухватись он за эту последнюю ниточку, она оборвалась бы в руках при первой же попытке распутать клубок. Шил с ними, с тёмными, ещё проколются где-нибудь в другом месте.

В военном лагере на глаз было расквартировано от двух с половиной до трёх тысяч солдат и, несмотря на это, здесь царил практически идеальный порядок. Шатры разбиты ровными, как под линейку, квадратами, меж которыми пролегали прямые широкие улицы. Найти нужную часть оказалось нетрудно, и вскоре принц встретился со своими новыми подчинёнными. Помимо девяноста человек рядовых, под его командование перешли двое сержантов третьего ранга и двое второго. С ними у Дарина и состоялся небольшой разговор.

– Доложите о делах в отряде.

– У нас некомплект, ваше высочество, это вы уже знаете, – начал сержант Гастон, до появления принца командовавший сотней. – Штатный маг не положен, в остальном всё по уставу. Солдаты готовы и экипированы. Десять человек хозвзвода.

– Снаряжение?

– Стандартное. Имеются конные пики, щиты, доспехи, мечи. Также у двух десятков лёгкие арбалеты и запас болтов на случай сражения в пешем строю.

– Отряд пополнится пятью десятками бойцов и магом. Ими будет руководить сержант Тейнор, – Дарин кивнул в сторону приосанившегося приятеля.

– Гвардейцы, ваше высочество? – нахмурился собеседник.

– Гвардейцы. На ваш авторитет, господа сержанты, никто не посягает. На статус тридцать третьей конной сотни тоже.

– Понятно, командир.

Гастон и его товарищи немного расслабились. Хорошо. Принцу только грызни в отряде не хватало. Человека, несведущего в военных делах, могло бы смутить то, что армейская сотня на ровном месте разрослась до полутора, но на деле это было обычной практикой. В подчинении одного сотника могло находиться и больше солдат, а тысячник зачастую командовал соединением, насчитывавшим от двух до четырёх тысяч бойцов. Оставив новых подчинённых переваривать полученные сведения, Дарин покинул шатёр, а вслед за тем и лагерь.

– Вот это новости! – восклицал Тейнор, когда принц посвятил друзей в детали предстоящей кампании. – Знаешь, у меня давно уже руки чесались до настоящего дела. Потому и влез в ту историю с заговорщиками, вместо того, чтобы сразу Гесселу сообщить.

– О чём я и говорил, – фыркнул Жан. – Вы там книжной пылью покрылись и плесенью заросли. К Шилу такую жизнь! Бросал бы его, приятель, и айда со мной на волю вольную!

– Резать одних мерзавцев за деньги других? – поморщился сержант. – Что-то не тянет.

– Все мы в чём-то мерзавцы, – философски заметил рыжий. – А так заработаешь и к старости будет, что вспомнить.

Друзья продолжали весело переговариваться, а Дарин слушал вполуха и наслаждался неспешной ездой, лёгким ветерком, доносившим запах луговых трав, и солнечными лучами, всё ещё по-летнему тёплыми. Осталось разобраться с парой мелочей в Сегале, а дальше начнётся война.

* * *

Как только первый стражник вошёл в темницу, Ди подскочила к правой решётке, прикрыв глаза, чтобы не ослепнуть в первые же мгновения.

– Эй, ты! – она изо всех сил ударила ведром о загремевшие прутья.

Эстена, в отличие от Дилои, свет факела застал врасплох. Безумец растерянно шлёпал губами и тёр глаза, но это не помешало ему броситься на звук. Упав на колени, Ди отбила в сторону тянущуюся к ней пятерню. Второй рукой сумасшедший вцепился девушке в горло, но тут же получил удар клинком в правый глаз. Дилоя надавила, вгоняя короткое лезвие глубже в мозг, хватка противника ослабла, а потом плечо обожгло такой болью, что она с криком упала на пол. Краем глаза Ди видела, как из её камеры вылетела крохотная рыжая комета, и одно за другим пронзила тела столпившихся у решётки тюремщиков. Не успели они бездыханными куклами попадать на пол, как колдовской снаряд врезался в замок, проделав в нём оплавленную дыру, и исчез, а боль отступила. Не до конца, рука всё ещё горела огнём, но теперь она хотя бы могла пошевелиться.

– Светлые боги!

– Давай, поднимайся!

– Вытащи нас отсюда, ведьма!

Не обращая внимания на возгласы пленников из клетки слева, Дилоя кое-как поднялась на ноги и, слегка пошатнувшись, сделала первый шаг к двери. Второй дался ей куда проще, силы стремительно возвращались. Проделки духов? Выбравшись в коридор, Ди принялась обшаривать тела в поисках ключей. Забрать бы потайное лезвие, но времени нет. А пока сойдёт и кинжал одного из стражников. Вооружившись, она отперла камеру, в которой сидели её товарищи по несчастью.

– Что теперь, Ди? – Вилли первым делом стащил с одного из мертвецов сапоги, а затем уже схватился за арбалет.

Остальные четверо, переругиваясь, делили мечи и кинжалы.

– Лучше иди вперёд. У нас пока есть немного сил, если что, поможем. 

–Давайте за мной, – бросила она, направившись к выходу.

За дверью их ждал узенький коридорчик, оканчивавшийся винтовой лестницей, ведущей наверх. Она оказалась довольно длинной. По прикидкам Дилои, их маленький отряд поднялся на десяток локтей, прежде чем попасть в следующий коридор, освещённый редкими факелами. Этот был шире, а по обеим сторонам в стенах имелись прочные двери с решётчатыми окошками. По дороге к Т-образному перекрёстку они не встретили ни души. Дорога направо была перекрыта ещё одной дверью. Подёргав за ручку, Ди убедилась, что она заперта. Значит, им не сюда. Левое ответвление оканчивалось поворотом, за которым обнаружились неровные каменные ступени. Позади пыхтели и топали бывшие узники. Если они и дальше будут так шуметь, далеко уйти не получится.

– Тише вы! Мы с Вилли вперёд, а вы держитесь чуть поодаль.

Возражать ведьме никто не решился, и Дилоя начала осторожно подниматься вверх, чтобы через минуту встретиться глазами с изумлённо вытаращившимся на неё стражником. Второй дружинник выронил стаканчик с костями и выскочил из-за стола, распахивая рот, чтобы заорать. Оранжевая вспышка, и она теряет сознание от жуткой боли…

– Приводи её в чувство, мне и без того дел хватает! 

– Легко сказать! Шил, какой же хреновый из неё проводник! 

– Это я и пытаюсь исправить. У неё просто нет подходящих энергоканалов, неодарённая же…

– Ди, очнись! Да очнись же!

Пощёчина больно обжигает щёку, и Дилоя приходит в себя.

– Вилли?

– Идти сможешь?

– Думаю, да.

Он подал ей руку, помогая подняться, и девушка, наконец, смогла оглядеться. Оба караульных неподвижно валяются на полу небольшой комнатки, оканчивающейся распахнутой дверью, за которой… Неужели, двор?

– Пойдём!

– Погоди, – только тут она поняла, что кроме Вилли рядом никого нет. – Где остальные?

– Не стали ждать. Скорее, времени нет!

Словно подтверждая его слова, снаружи раздался испуганный крик и звон стали. Во двор они выбегали уже под рёв боевого рога – на башне трубили, поднимая тревогу. В свете факелов, у ворот метались фигуры сражающихся людей. Кто-то уже валялся ничком на земле.

– Давай туда! – Вилли дёрнул её за руку в сторону лестницы, ведущей на стену.

Ди сориентировалась мгновенно и даже успела обогнать напарника. Сил в теле было хоть отбавляй. Хлопнула тетива боевого лука, и прямо перед её носом от каменной кладки отскочила стрела. Не обращая на это внимания, Дилоя в несколько прыжков взлетела на стену, а вот Вилли за её спиной остановился, вскинул арбалет, выждал секунду и, коротко выдохнув, нажал на спуск. Болт угодил стоящему на противоположной стене лучнику в бедро. Он вскрикнул, и вторая стрела тоже ушла в молоко. Девушка этого не видела. Она металась в поисках подходящего места для спуска. Ров внизу давным-давно зарос, превратившись в болото. Только бы под водой не оказалось заострённых кольев! Высота тут не такая большая, но всё же… Сунув кинжал в зубы, Ди перевалилась через край и, повиснув на руках, оттолкнулась, стараясь попасть туда, где, как ей казалось, было поглубже. Как выяснилось, воды во рву было, дай боги, до середины бедра, зато падение смягчил толстый слой ила и рыхлой грязи. Не удержав равновесия, она упала, погрузившись в вонючую лужу с головой. Тут же вынырнув, Дилоя услышала рядом всплеск, это приземлился Вилли. Не теряя времени даром, они вылезли на берег и помчались вниз с холма в сторону видневшейся неподалёку полосы деревьев. Звуки боя в замковом дворе стихли. Четверым беглецам так и не удалось распахнуть ворота, зато они задержали погоню. Спасибо и на том. Мимо Вилли со свистом пролетела стрела, и они сразу начали петлять как зайцы, сбивая прицел стрелкам. Поняв, что скорость сейчас важнее всего, напарник отбросил арбалет и дальше мчался уже налегке. Повезло, что ночь выдалась достаточно облачная, и в темноте врагам приходилось бить почти наугад. До леса беглецам удалось добраться без единой царапины. Тут, правда, ситуация коренным образом поменялась – теперь темнота мешала им ориентироваться в зарослях.

– К юго-западу забирай! К юго-западу! 

– Зачем?

– Делай, что говорят! 

– А это куда?

– Левее, я скажу, если собьёшься.

– За мной! – коротко крикнула Ди, стараясь не сбить дыхание.

Вилли ничего не ответил, просто свернул вслед за девушкой, и они побежали дальше. Сзади раздался заливистый лай. Похоже, за ними пустили целую свору. Проклятье! Еще минут двадцать они мчались по лесу, стараясь не посворачивать шеи, споткнувшись о корни. А потом её спутник выдохнул:

– Стоп!

Дилоя и сама понимала, что уходить дальше, пока по их следу идут собаки, бессмысленно. С каждой секундой лай становился всё ближе. Их нагоняли.

– На нас не рассчитывайте, йора, энергии почти не осталось. 

– Не могли как-то сэкономить?!

– Не могли, по ряду причин.

Пока они общались, её спутник рылся в ветвях поваленного ветром дерева, подыскивая себе подходящую дубину. Ди присоединилась к поискам, ей не улыбалось драться с собаками одним кинжалом.

– Нужно их хоть как-то повыбить, иначе конец, – хекнув, Вилли выломал увесистую палку, – колдовать ещё сможешь?

– Нет.

– Хреново.

– Не говори.

Она тоже вооружилась, и, спустя несколько секунд, они оба уже стояли спиной к толстенному древесному стволу. Так легче будет отбиваться и прикрывать друг друга.

Первые три шавки почти тут же вылетели из-за деревьев и, не сдержав охотничьего азарта, накинулись на желанную добычу. Череп одной размозжил ударом Вилли, со второй расправилась Дилоя. Третья гончая отскочила в сторону, поняв, что жертвы оказались зубастыми, но напарник не дал ей уйти. Метким пинком в бок опрокинул на землю, и тут же добил. Едва он успел вернуться к стволу, как их окружила вся свора. Штук десять собак истошно лаяли, но пока не бросались. Пример товарок научил их осторожности. В сущности, им ведь нужно всего лишь задержать дичь до прибытия охотников. На это гончих и натаскивали.

– Надо прорываться, спровоцировать их! Я вперёд, ты прикрывай спину.

– Поняла!

Вилли начал медленно отходить от дерева, и Ди последовала за ним, стараясь держать в поле зрения как можно больше собак.

– Сейчас!

Напарник резко ускорился, оторвавшись от неё на несколько шагов, и тогда гончие напали. Сразу две бросились на него с разных сторон. Одну он встретил ударом дубины, но вторая вцепилась в левую руку, заставив его вскрикнуть и пригнуться к земле. Третья попыталась проскочить мимо Дилои и напасть со спины, но она отбросила визжащее тело ударом палки. Тут же увернулась, так что клыки бессильно лязгнули в пальце от ноги, и, припав на одно колено, вогнала кинжал в бок подставившейся твари. Попыталась вскочить, но на грудь навалилось массивное тело, и девушка опрокинулась на спину. Выпустив палку, она еле успела закрыть горло рукой, в которую и вонзила зубы проклятая псина. Заорав, Ди принялась наносить удар за ударом чувствуя, как трещат её кости, а вторая шавка вгрызается в бедро. Наконец, придавившая её к земле туша обмякла. Отпихнув её в сторону, Дилоя резко села и вонзила кинжал в загривок собаки, пытавшейся отгрызть ей ногу. Та разжала челюсти и упала, как подкошенная. Кажется, ей удалось перебить позвоночник. Освободившись, Ди попыталась вскочить, но только неловко перевалилась набок. Сзади по-звериному зарычал Вилли, и оставшиеся гончие, поскуливая, отступили в чащу. Девушка оглядела место схватки, благо набежавший ветер прогнал с неба облака, и пробивавшийся сквозь листву лунный свет позволял это сделать. На земле валялись пять неподвижных тел. Ещё одна псина судорожно хрипела и, не вставая, рыла лапами землю. Из пасти её текла кровь. На Вилли было страшно смотреть. Досталось ему ещё больше Дилои. Одно предплечье, как и у неё, разодрано, рубаха на боку превратилась в лохмотья, на правом плече и ногах тоже следы укусов.

– Идти сможешь? – они сказали это одновременно.

– Да, – девушка, зашипев сквозь зубы, поднялась с земли. – Даже бежать. Наверное.

– Я тоже. Веди.

– Куда нам? – мысленно поинтересовалась она у духов.

– Ещё левее возьми, мимо того орешника. 

– Идём.

Шагов через десять они перешли на лёгкую трусцу. Вилли порыкивал от боли, но не отставал.

– Куда ты нас ведёшь? – спросила Ди у духа, минуя очередную корягу.

– В земли графа лен Крес. Он и лен Борг давно уже на ножах. Там вам могут помочь. 

– Откуда ты знаешь?

– Я здесь вырос. 

– И долго нам туда идти?

– В таком темпе к вечеру доберётесь до ближайшей деревни. 

Замечательно! То есть им почти сутки надо бежать не останавливаясь. Погоня дышит в затылок, времени на привал нет… Она-то справится. Неожиданный прилив сил никуда не делся, да и нога почти не болит. А говорили, у них энергии нет.

– Дело не только в этом. Новые магические нагрузки для вас пока просто опасны. 

– А обезболивание?

– Это немного другое. Для энергии внутри тела существуют свои законы.

Ладно, обезболивание – это уже что-то. В любом случае, Ди справится, а вот Вилли… Сможет ли он в таком состоянии продолжать путь? Мужчина выглядел плоховато, но в то же время в нём чувствовались немалая сила и выносливость. Светлые боги, только бы они дошли!

Из леса беглецы выбрались к полудню, дальше пошли распаханные поля, идти по которым было немногим проще, чем пробираться через чащу. С каждым часом они всё больше сбавляли темп. Под конец Вилли уже не мог идти сам, и Дилое пришлось почти тащить его на плече. Та ещё задачка, учитывая, что мужчина был на голову выше неё и куда массивнее. До околицы небольшой деревеньки они добрели, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом.

– Божечки! – всплеснула руками женщина, сидевшая на крыльце одного из домов. – Что ж это с вами, никак звери лесные порвали?!

– Порвали… – прохрипела Ди, помогая спутнику прислониться к забору. – Где дом старосты не подскажешь?

– Погодите минутку, – хозяйка скрылась в доме и почти сразу вернулась с полным ковшиком воды. – Нате вот, чай не лишним будет.

– Спасибо! – Сделав несколько жадных глотков, девушка передала ковш напарнику. – Нам к старосте надо. Как можно скорее.

– Ну, коли надо, так его дом отсюда видать. Вон он, дальше по улице, – и женщина указала рукой на одну из изб.

– Благодарствуем, – выдохнул Вилли, возвращая опустевшую посуду владелице.

И они поковыляли дальше, ловя на себе редкие любопытные взгляды. Большая часть крестьян в этот час уже сидела по домам. На стук в дверь им открыл коренастый мужик в просторной рубахе.

– Здрасьте вам! Кто ж вы будете, гости поздние?

– И вам не хворать. Нам бы присесть, а там всё расскажем, ничего не утаим, – Ди старалась говорить почтительно и на деревенский манер.

– Ладно, входите. Вреда от вас всё одно не будет, на ногах еле держитесь.

Усадив беглецов на широкую скамью, деревенский голова устроился напротив, шикнул на бабу, с любопытством следящую за всем из-за двери в соседнюю комнату, и с интересом уставился на них.

– Дело вот в чём… – Дилоя поведала об их злоключениях – о темнице и опытах неизвестного мэтра, о побеге и близкой погоне.

Мужчина слушал, не перебивая, и время от времени потирал подбородок. На его простоватом лице почти не отражались эмоции, но цепкие с прищуром глаза, впившиеся в рассказчицу, выдавали в старосте человека хваткого и неглупого.

– Мы слышали, ваш владетель не в ладах с лен Боргом, вот и бежали сюда. Но до замка его нам не дойти, погоня раньше настигнет.

– Говоришь, далеко погоня-то?

– Часах в трёх, край в шести.

– Ясненько, – мужик вновь задумчиво потёр подбородок. На некоторое время установилось молчание.

– Что у соседушки нашего дела тёмные твориться стали, о том второй месяц в округе бают. Да только байки, они байки и есть. Вот что – вас я могу укрыть, а дружину виконта со следа сбить, ну и весточку графу, ясное дело, отправлю. Коли согласны вы до суда графского посидеть под замком, так милости прошу, а коли нет, сдам вас погоне, уж не обессудьте.

– Согласны, – Дилоя даже не раздумывала. – Но нам бы ещё обработать раны, а то не доживём до суда-то.

– Дам вам вина креплёного, тряпок чистых, да настой краснолиста. Мыкола! – на зов головы в комнату вошел крепко сбитый веснушчатый парень и с любопытством уставился на гостей.

– Прихвати топор, да пошли с нами, – староста встал и вывел девушку с напарником из дома. Отперев стоящий по соседству сарай, он махнул им рукой, приглашая войти, а сам обратился к вооружившемуся крестьянину.

– Ежели утечь попытаются, ты кричи. А надо будет, можешь и по темечку обухом приложить.

– Лады, бать, – парень посуровел и окинул путников угрожающим взглядом.

Ди, не сдержавшись фыркнула. Даже в нынешнем состоянии она бы легко уложила простого лапотника.

– Да, вот ещё что – ножик отдай, – требовательно протянул руку деревенский голова.

Это было неприятно, но что поделать. Вздохнув, девушка рассталась с кинжалом и вошла в сарай следом за Вилли. Теперь, когда чувство опасности немного отступило, усталость и боль навалились с удвоенной силой. Подранное бедро с каждым шагом ныло всё больше, а с левой рукой и вовсе творился настоящий кошмар. Челюсти у треклятой псины были крепкие, она успела не только нанести до жути поганую рану, но ещё и поломать кости. По дороге к деревне Ди, не стесняясь спутника, выла от боли, поскольку энергия у поддавшихся кончилась ещё до того, как беглецы миновали опушку. Вилли уже устроился на полу, привалившись к стене, дыхание со свистом вырывалось из его груди. Не прошло и десятка минут, как им принесли обещанные снадобья и материалы для перевязки, а ещё воду и горящую лучину. Пересилив себя, Ди стащила с напарника рубаху и принялась обрабатывать его раны. Их было достаточно, и если всё это загноится, то кроме мага Вилли никто не поможет. Сначала девушка заливала укусы вином, чтобы обеззаразить, потом в ход шла настойка краснолиста. Хорошая штука. Пить её нельзя, но если нанести на рану, та заживёт быстрее, пусть и ненамного. И, наконец, перевязка. Одной рукой её не сделать, но с этим помог сам пациент. Необходимые навыки у Дилои имелись – баронесс обучали искусству оказания первой помощи наряду с верховой ездой, стрельбой и ведением хозяйства. Закончив с туловищем, она перешла к ногам и, в конце концов, обработала всё до последней царапины. Потом наступил её черёд, но прежде чем приступать, Ди приложилась к баклажке с вином, чтобы хоть как-то унять боль. Несколько минут шипения, ругани и болезненных стонов, и на её левой руке тоже красуется повязка. К тому моменту, как они закончили, лучина уже почти прогорела. Задув её, девушка поудобней устроилась на подстилке из сена и отключилась.

Утром им принесли завтрак. Проснувшийся Вилли попытался было встать, но лишь бессильно привалился спиной к стене. Дилое пришлось поставить свою тарелку на пол и самой отнести мужчине его порцию.

– И чего мы бежали? – хмыкнул тот, принимая еду из её рук, – всё равно сидим под замком и лопаем кашу.

Вместо ответа Ди приложила ладонь ко лбу напарника. Он был горячий, как печка.

– У тебя жар.

– Ничего. Неделя, и буду как новенький.

– Сомневаюсь.

– И зря. Я не в первый раз попадаю в переделку, знаю о чём говорю.

Действительно, вчера вечером девушка обнаружила на его теле несколько старых шрамов.

Позавтракав, они немного посидели в молчании. Осмотр помещения, в котором их заперли, ничего не дал – сарай, как сарай. Несколько охапок сена, в углу старая деревянная тачка, какие-то грабли, лопаты и прочий сельскохозяйственный инвентарь. Всё это можно было разглядеть благодаря ярким солнечным лучам, пробивавшимся в небольшое окошко под крышей.

– Слушай, а как ты вообще оказался в темнице виконта?

Немного странно, что она спросила об этом только сейчас. Впрочем, если подумать, ничего удивительного. Не очень-то хочется чесать языком, имея под боком сумасшедшего и несколько пар лишних ушей. К тому же Дэвид начинал беситься если узники перешёптывались слишком долго.

– По глупости. Я тут кое-кого искал и наткнулся в одном из трактиров на того урода в балахоне, что вместе со стражниками приходил. Он мне и наплёл с три короба, мол видел недавно похожих людей. Конечно, в Луговом, куда он меня заманил, никого не оказалось, хозяин таверны сказал, что они недавно ушли. Дело было к ночи, ну я и остановился у него на ночлег. Проснулся вместе со своими людьми уже в камере.

– С людьми?

– Да, нас было трое. Одного забрали за день до того, как тебя притащили, второй сбежал с остальными, когда ты потеряла сознание.

– А ты не сбежал.

– Не привык бросать тех, кому обязан жизнью, – он слабо улыбнулся. – А судя по тому, что случилось с Дэвидом и Эстеном, смерть была бы ещё и не худшим вариантом.

– Спасибо.

– Да брось! – Вилли махнул рукой и тут же зашипел от боли. – К слову, как ты нас вытащила? И как сама угодила в клетку?

– Так же, как и ты, – поморщилась Ди. – Проклятый трактирщик! Вернуться бы и голову ему оторвать.

– Тебе придётся стать в очередь, – оскалился собеседник. – А что насчёт магии? Никогда не слышал, чтобы ведьмы могли скрыть свой дар от других магов, и чтобы так мучились, пока колдуют.

– Я не ведьма. Это… сложно.

– Твои тайны, это твои тайны. Не буду лезть, лучше немного вздремну.

– Давай. Сон для тебя сейчас лучшее лекарство.

– Не учи учёного.

Вскоре Вилли уснул, и Дилоя принялась аккуратно задирать рукав на левом плече. Шил! Рисунков на коже теперь было два. Небольшие круги с узорами были выжжены один над другим, как клейма. И как теперь от этой дряни избавиться?!

– Ничего не хотите объяснить?

– Не волнуйтесь, йора, просто вынужденная мера. Всё прошло в точности так, как надо. 

– В моих планах второго узора не было! Что вы ещё натворили?

– Да вдумайся просто – как нам вывести силу из твоего тела? Нужных каналов и нитей для манипуляции энергией у тебя нет. Мы тут внутри просто заперты! 

– Возвращаясь к примеру речного русла, можно сказать, что через один узор вода, она же сила, поступает внутрь, а через другой выходит наружу в виде оформленного плетения. 

– А сразу вы почему не сказали?

– Тебя и так еле удалось уломать. Мы сделали всё, как обещали – ты на свободе. 

Тут не поспоришь. Но что теперь делать с клеймами? Может, удастся их как-нибудь вывести?

– Не вздумайте! Уверяю вас, йора, они ещё пригодятся. 

– Нет уж, мне первого раза хватило.

– Дальше всё будет куда безобиднее, вот увидите. Я провёл кое-какие настройки в вашем теле. Пара дней, и… 

– Что ты сделал?!

– Всё совершенно безвредно, не беспокойтесь. 

– Мы так не договаривались!

– Да чего ты бесишься? Спасибо бы лучше сказала. Наставник тебя ещё и усилил. 

– Усилил? – любопытство оказалось сильнее злости. – Так что, я теперь лет сто пятьдесят проживу, как король какой-нибудь или император?

– Разумеется, нет. Омолаживающие процедуры необходимо проводить постоянно, и усиление физических параметров объекта в этом случае просто побочный эффект. Я же сконцентрировался именно на повышении вашей силы и выносливости. 

– И насколько повысил?

– Трудно сказать точно, полагаю процента на два-четыре. 

Негусто. Но во время побега Ди чувствовала себя гораздо сильнее.

– Не путай холодное с кислым. При наличии энергии мы без труда можем какое-то время подстёгивать твой организм, а тут речь идёт о постоянных изменениях. 

– Хватит комментировать каждую мою мысль!

– Мы и так почти всё время молчим! Друг с другом и то говорим только пока ты спишь!

Так вот почему ей то и дело под утро слышится чей-то бубнёж. Нет, надо как можно скорее избавляться от непрошенных гостей и держаться подальше от умирающих. Духи ведь теперь могут тянуть из них силу… Кстати, вот ещё вопрос:

– А почему вы не помогли нам с собаками? Мы же их убивали.

– Внесённые мной в ваше тело коррективы достаточно тонки и, как я уже пытался сказать, потребуется несколько дней прежде, чем можно будет безопасно использовать узоры в третий раз. Зато потом вы ощутите только лёгкое жжение. По крайней мере, поначалу.

Понятно. Кажется, у мёртвой парочки на неё далеко идущие планы. Сказать, что Дилое это не нравилось, значит ничего не сказать.

Тяжело застонал во сне Вилли, девушка окинула его встревоженным взглядом. Поправиться-то он через неделю поправится, если не помрёт раньше. Сюда бы лекаря и нормальную кровать… Да и ей бы, кстати, помощь не помешала. Нужно разобраться с рукой и наложить шину. Если в ближайшее время не сделать этого, проблем не оберёшься. Попросить, что ли, старосту, но станет ли он слушать? Да и вообще, её хотя бы в туалет выпустят, или опять придётся довольствоваться ведром? Выпустили. У дверей теперь дежурил другой парень, как две капли воды похожий на первого, только с перебитым носом. Выслушав просьбу девушки, он задумчиво почесал затылок.

– Я бате скажу. Коли даст добро, придёт к вам вечером Селина-знахарка.

– Спасибо. А что с погоней?

– Да были уж тут, – ухмыльнулся сторож. – Собак с собой притащили и шибко злились, когда те след потеряли, перцу нанюхавшись. А мы чего? Мы дорогу им указали, они и ушли.

– Отлично.

Вернувшись в сарай, Ди осторожно устроилась на сенной подстилке и вскоре задремала.

Глава 4

Известие о том, что к ним прибывает проверка, поставило на уши всю заставу. Юрош даже порадовался своему нежданному наказанию. Сослуживцы бегали по двору, как тараканы, латали осыпавшуюся стену, замешивая раствор и таская камни, драили до блеска всё, на что падал въедливый взгляд сержанта, и ремонтировали пограничную будку у моста. А он, знай себе, лошадей чистил, корму им задавал, да навоз убирал. Работа привычная, где-то даже приятная и, главное, спокойная. Ещё бы так рёбра не ныли, вообще было бы отлично. Давеча против него снова поставили Акселя, и тот выполнил своё обещание, знатно потрепав Юша. Зато и он этого гада достал. Всего один раз, но всё же! Будь у него в руке настоящий меч, он бы вскрыл Акселю бедренную артерию, а это смерть. Не зря он столько тренировался, раньше ведь проигрывал сыну коменданта всухую.

В день приезда ревизоров Юрошу выпало стоять на мосту, поэтому за тем, как небольшой отряд въезжает на заставу, он наблюдал со стороны.

– Как думаешь, скоро они к нам наведаются? – поинтересовался он у Рудольфа, который сегодня дежурил вместе с ним.

– Не знаю, может, через час, может завтра. Зато вон те точно скоро будут здесь, – он указал рукой на небольшой караван, показавшийся из-за леса по другую сторону реки.

– Ставлю пять медяков, ткань везут, – подошёл к товарищам Шхас.

– Идёт! – отозвался Руди. – Юш, ты как?

– Я пас, – ещё не хватало деньги на такую ерунду тратить.

Повозки тем временем приближались к мосту. Вперёд выехал солидного вида мужчина в кафтане дорогого сукна.

– Доброго денёчка, служивые! – он говорил с заметным восточно-имперским акцентом, забавно окая, но понять его не составляло труда.

– И тебе не хворать, – бросил Рудольф нетерпеливо оглядывая тюки с товаром – Что везёте?

– Ткань… Что-то не так?

Купец уже спешился и теперь обеспокоенно глядел на скривившегося солдата.

– Да нормально всё! – раздражённо отмахнулся Руди. – Ещё что?

– Специи. Шафран, гвоздика, корица…

– Грамоты есть?

– Как не быть! – торговец суетливо полез в поясную сумку. – Документы на всё, вот, пожалуйста!

Чем дальше, тем меньше Юрошу нравилось поведение торгаша. Вроде всё, как обычно, но какой-то он нервный. И на Шхаса всё время косится. Люров боится? Вряд ли. Такие, как он, всюду ездят, многое видят. С чего же он так распереживался?

– Пойдём внутрь, – кивнул Рудольф, сделав вид, что внимательно изучил предложенные бумаги.

На деле, всё, что могли пограничники – это полюбоваться подписями, да пощупать печати. В сторожке сидел таможенный писарь, к нему солдат и повёл купца.

– Чуешь что-нибудь? – поинтересовался Юрош у люра, стоило им скрыться за дверью.

– Ещё бы! – поморщился тот. – Перцем так и несёт, особенно от вон той повозки.

– Давай-ка к ней сходим.

– Да ну её! Я потом весь день чихать буду.

– Говорю тебе, надо проверить!

– Ладно! – рыкнул Шхас. – Но если там будет пусто, с тебя тоже пять ястребов.

– Это за твою-то работу! Давай, не стой столбом, дело делай!

Несколько охранников на приближение солдат никак не отреагировали, а вот ещё один мужичок в добротной одежде явно занервничал, увидев, как люр расхаживает вдоль каравана. Остановившись у одного из фургонов, Шхас чихнул, потом снова, и уже собрался было идти дальше, но что-то привлекло его внимание. Зарывшись в нагромождение тюков и корзин, он вытащил из повозки объёмистый короб и поставил его на доски моста.

– Юш, пчхи! Посмотри са… апчхи! Не могу больше!

Сказав это он быстренько отбежал к сторожке и принялся умываться у стоящего под стеной бочонка. Наклонившись над тарой, парень откинул крышку.

– Не извольте сомневаться, у нас товары высший сорт. Гнилья не везём, – солнце заслонила фигура второго торгаша.

– Вот сейчас и посмотрим, – в руках у Юроша уже был небольшой пакет, судя по запаху, красный перец. – Подержи-ка!

Купец и глазом моргнуть не успел, как пограничник уже свалил ему на руки целую горку пахучих мешочков. На дне короба в несколько рядов были плотно уложены квадратные серые пачки с чем-то рассыпчатым.

– Погодите, уважаемые! – проникновенно начал купец. – Вы ведь ещё ничего не нашли. Пусть так и останется.

Он уже сгрузил свои товары обратно в фургон и теперь на его ладони сверкали три империала. Золотых. У Юша при виде таких деньжищ пересохло в глотке.

– Что там? – сипло бросил он через плечо.

– Дымная мурава, – отозвался люр, неотрывно глядящий на монеты.

Взяв одну из пачек, Юрош приложил её к носу. Да, теперь и он чувствовал. От знакомого резкого запаха во рту сразу же появился горьковатый привкус.

– Ну, что вы? Никакой муравы, – улыбнулся торговец. – Только лучшие специи из восточных провинций империи.

Несколько мгновений Юрош боролся с приступом жадности, а потом решительно помотал головой. Какие взятки под носом у проверяющих? Да и пускать эту дрянь в королевство тоже не хочется.

– Что там у вас? – окликнул их Руди, выходя из сторожки.

– Мурава, – тяжело вздохнул Шхас.

– Тьфу ты! – топнул ногой Рудольф, – одни проблемы от вас. Мы уже и печати шлёпнули.

– Так, может, договоримся? – повторил попытку приятеля первый купец.

– В болото иди, с грязунами договаривайся! Давайте, живо через мост, да поворачивайте на заставу. И без глупостей у меня! Юш, проводи гостей дорогих. И вот, бумаги возьми. Куда отнести, знаешь.

Торговцы, понурив головы, направились к лошадям. А что им ещё было делать? С башни всё видно, как на ладони, и с товаром им не уйти. Вмиг погоня настигнет. А так контрабанду оставят на складе, штрафы заплатят, притом немалые, и пусть себе едут дальше. Во дворе как раз прохаживался комендант в компании сержанта и нескольких проверяющих. Немного робея, Юрош подошёл ближе.

– Господин комендант, разрешите обратиться к господину сержанту!

– Разрешаю, – комендант с интересом поглядел на повозки, въезжающие в ворота.

– Господин сержант, у нас контрабанда. Дымная мурава.

– Ясно. Что там у тебя, грамоты?

– Так точно!

– Занеси их на таможню и дуй обратно на пост.

– Есть!

Уходя, Юш успел услышать обрывок разговора.

– Вот видите, йор, мимо наших орлов и мышь не проскочит.

– Вижу. А что насчёт… – больше он ничего не успел расслышать.

Йор, значит? Ну, наверное, так и должно быть. Всё-таки ревизор. Сам-то начальник заставы был из простых. Какому благородному охота будет тут сиднем сидеть, да приглядывать за парой десятков солдат. Разве что в наказание кого сошлют. Обычно из йоров в округе был только местный владетель да его родня, ну и ещё проезжали порой по тракту. Но редко.

Вернувшись к мосту. Юрош застал там сестру с корзинкой и приятелей, за обе щеки уминающих пирожки.

– Привет, Юш! Мама вот только что испекла. Горячие!

– И вкусные, – подхватил Руди, отправив в рот последний кусочек. – Да не смотри ты на нас, как люр на бритву. Там всем хватит.

Шхас что-то беззлобно пробурчал и подцепил когтистыми пальцами ещё один пирожок. Оставалось только последовать его примеру.

– Не ешь всухомятку! – нахмурилась сестрица. – Запивай, а то больше не дам.

– Ишь, какая растёт, хозяйственная да заботливая, – хмыкнул Рудольф. – Сватов к тебе что ли заслать?

– Становись сержантом да засылай, – невозмутимо ответила девчонка. – Мне кого попало в мужья не надобно.

– Подумай хорошенько, Руди! – хохотнул люр. – От неё же не погуляешь и в кабак не завалишься. Мигом за скалку схватится.

– Ещё как схвачусь. А кого это вы поймали?

– Да обычные торгаши, дымную мураву провозили.

– Мураву? – заинтересовалась Лизка. – От неё, говорят, летают, а ещё всё розовое становится.

– Дохнут от неё, и вся недолга.

– Слушай, Лиз, – вспомнил Юш. – Передай матери, что я ещё не скоро зайду.

– Это из-за проверки, да? – огорчилась сестра.

– Ага, – ни к чему говорить о случае с пивом. Хотя всё равно все скоро узнают. В свободные дни сослуживцы только в деревню и ходят. Там любой новости рады.

– Ладно, передам. Но ты мне бусы обещал, помнишь?

– Как проедут какие торговцы путные, так сразу куплю, – кивнул юноша. – А теперь беги, мать, наверное, уж заждалась.

– Хорошо, – и Лизка припустила по дороге к деревне.

Всё никак не повзрослеет, уже тринадцатый год пошёл, а она с ребятнёй возится да вприпрыжку скачет…

Минут через тридцать к мосту подошли трое путников. Молодой ещё совсем парень, женщина средних лет и бородатый старик с горящими глазами и сучковатой палкой в руках. Одеты они были в какие-то невразумительные запылённые хламиды.

– Кто такие и с чем идёте? – лениво поинтересовался Рудольф.

– Мирные странники, и идём с миром, по воле богов. – выступил вперёд паренёк.

– Паломники, что ль?

– Паломники ищут истину, мы же её находим. Ведь с нами мудрейший пророк Емия Прозорливый.

– Это ваш старец-то пророк? Ладно, давайте по шесть медных с носа и идите, куда шли.

– Горе грядёт! Горе и кровь! – внезапно захрипел старик, ухватившись обеими руками за посох. – Тёмные дни, но есть ещё путь! Пройди по нему, минуя капканы…

Дальше он забубнил что-то неразборчивое и затрясся, как осиновый лист. На морщинистом лбу выступили капли пота.

– Вам повезло, отважные воины, – улыбнулась женщина. – Пророк чувствует нити вашей судьбы. Не всякому улыбнётся такая удача.

– И теперь что? – неуверенно поинтересовался Юш, чувствуя в груди суеверный страх.

– Теперь он может помочь вам, уберечь от беды. Но это тяжкий труд, достойный награды…

– Жадность противна богам! Оставь их, монету к монете! – снова завёлся предсказатель.

– Емия Прозорливый сегодня щедр, – голос его спутницы завораживал. – Пропустите нас с миром, храбрые стражи, и он откроет вам тайны грядущего не требуя иной платы.

– Так я и думал! – расхохотался Шхас.

Резкий голос люра вывел приятелей из сонного оцепенения. Юрош тряхнул головой и окончательно пришёл в себя.

– Ладно вам! – широко зевнул Руди. – Давайте уже по шесть ястребов или по два империала, и катитесь куда подальше.

– Вот, возьмите, – юноша протянул ему деньги сокрушённо качая головой, и странная троица удалилась.

– Может, всё-таки стоило их послушать? – задумчиво протянул Юш.

– Ты серьёзно? – фыркнул Шхас. – Да они мошенники чистой воды. На них клейма ставить негде! Я свои сапоги съем, если эти шарлатаны не начнут торговать эликсирами молодости и настоями от мужской немощи, как только до города доберутся!

– Верно, – сплюнул Рудольф. – Таким палец в рот не клади. Меня вон едва не заболтали. В империи таких прозорливых могут быстренько в рабы определить, вот они к нам и лезут.

Слова товарищей немного успокоили Юроша, но не до конца. Очень уж ему не понравились зловещие предупреждения бородатого старца. Остаток дежурства прошёл спокойно. Несколько проверяющих к ним всё-таки заглянули, но, не найдя к чему придраться, убрались восвояси. На следующий день ничего дурного не приключилось, через неделю тоже, и вскоре слова пророка вылетели у парня из головы.

* * *

Люди графа прибыли через два дня. У их командира был приказ отвезти обоих беглецов в замок, но, поглядев на Вилли, мечущегося в бреду на принесённом крестьянами топчане, он только покачал головой. Всё это время тот боролся со смертью и пока не поддавался ей, во многом благодаря усилиям Ди и навещавшей их знахарки. Перевозить его сейчас, означало бы убить, поэтому Дилоя отправилась в замок Крес одна. Впервые за долгое время оказавшись в седле, девушка ощутила невероятный душевный подъём. Она всегда обожала конные прогулки и успела изрядно устать от пеших переходов. Не физически, морально. В дороге конвоиры вели себя с ней вполне прилично, хоть и приглядывали, чтоб не сбежала.

Графский замок произвёл на Ди двоякое впечатление. С одной стороны, он был поменьше замка Борг, с другой – стены его и ворота были в отличном состоянии, ров был вычищен и вовсе не походил на болото, а помимо часового на башне, по стенам прохаживался ещё один. Это днём-то. Вообще, множество благородных йоров империи уже давно не держали при себе ни единого бойца. К чему, если сосед не нападёт, а от внешних врагов защитят войска императора? Так что обветшалые замки, всю охрану которых составлял один пузатый привратник в ржавой кольчуге, здесь были не редкостью. Вернее, здесь-то как раз таких и не встретишь. Из Тирских лесов порой выбиралось всякое. Редкие опасные звери, шилова нечисть и боги знают, что ещё. А потому местным владетелям волей-неволей приходилось раскошеливаться на содержание дружины. По приезде стражники сдали её с рук на руки слугам, которые принялись хлопотать, приводя девушку в приличный вид. Аудиенция состоялась в этот же день. Горан лен Крес оказался крепким мужчиной средних лет, зеленоглазым, с вьющимися каштановыми волосами. Кое-что она уже о нём знала по рассказам Мерка, который, как выяснилось, почти всю жизнь прожил в родовом гнезде семейства Крес. Правда, о причинах, побудивших его уйти, тёмный распространяться не стал. Ничего удивительного – наверняка сделал какую-нибудь гадость и смылся.

– Ваше сиятельство… – Дилоя вежливо поклонилась.

– Не стоит, – улыбнулся владелец просторного кабинета, в который её провёл один из слуг. – Прошу вас, йора, садитесь.

– Вы уверены в том, что я йора?

– Уверен. Это видно по тому, как вы держитесь, да и поклон… Если желаете скрыть от окружающих своё происхождение, вам придётся ещё поработать над собой.

– Надеюсь, в этом не будет необходимости, – искренне ответила девушка.

– И как же вас зовут?

– Дилоя лен Флистрау.

– Хм… Вы поставили меня в тупик. Не припомню, чтобы слышал об этом роде.

– В этом нет ничего удивительного. Я из Баронских вотчин.

– Ах так? Да, это всё объясняет, – её собеседник сплёл пальцы и, немного помолчав, вновь заговорил. – Я бы хотел, чтобы вы во всех подробностях рассказали о том, что приключилось с вами и вашим спутником на землях моего соседа. Кое-что я уже знаю, но всегда лучше получить сведения из первых рук. Надеюсь, эти воспоминания не окажутся для вас слишком… неприятными?

– За этим я сюда и приехала.

И Ди начала свой рассказ. Детали она продумала заранее и без труда обошла стороной причины, побудившие её отправиться в путь и ту роль, которую в их освобождении сыграли духи поддавшихся. По её версии тюремщики просто потеряли бдительность, что и позволило пленникам сбежать. По мере того, как девушка говорила, граф всё больше мрачнел. Вскоре он начал вертеть в руках изящное серебряное перо и под конец рассказа, не рассчитав усилий, погнул тонкое изделие.

– Ах, простите мне мою несдержанность, йора. Но то, что вы поведали…

– Это ужасно. Но неужели вы так легко верите мне на слово?

– Ваши слова просто дополняют общую картину. Хотя я и представить не мог, что она окажется столь неприглядной.

– Не поделитесь со мной её деталями?

– Извольте. Рестон лен Борг и раньше вёл себя не слишком адекватно, а в последние месяцы и вовсе с цепи сорвался. Последнее, что он выкинул – снёс голову с плеч одному из собственных крестьян, просто проезжая по сельской улице. С тех пор виконт из своего замка носа не кажет, но не это главное. А главное, что в окрестностях действительно стали пропадать люди. Имеется в виду, чаще, чем обычно. Я потому и не обращал на это внимания, списывал всё на лес, а на деле у нас под боком свил гнездо тёмный маг. Дипломированный мэтр, з-зараза!

– И что вы намерены делать?

– Немедленно отправлю письмо в Сегалу. Уверен, вы не откажетесь воспользоваться моим гостеприимством до тех пор, пока сюда не прибудут следователи. А потом вы и ваш спутник, если он к тому времени поправится, дадите им все необходимые показания.

– Не откажусь, хотя сомневаюсь, что преступник станет спокойно дожидаться расправы.

– Полагаете, что он сбежит?

– Скорее всего. Конечно, остаётся ещё вариант замести все следы, убить виконта… Но при живых свидетелях негодяй вряд ли на такое решится.

– Действительно, – задумчиво произнёс граф. – Что ж, если он уберётся подальше отсюда, это будет не так и плохо, хотя я предпочёл бы видеть мерзавца в петле.

– Поверьте, я тоже. Сама бы охотно затянула узел на его шее.

– В таком случае, не будем терять ни минуты. Я немедля распоряжусь, чтобы для вас приготовили покои и, быть может, вам ещё требуется медицинская помощь? – он показал глазами на левую руку девушки.

– Благодарю вас, граф, в этом нет нужды. В деревне мне помогла местная знахарка, и теперь единственное, что мне требуется для восстановления, это время.

– Отрадно слышать.

Выходя из кабинета, Ди не стала кланяться, лишь вежливо кивнула. Теперь, когда её статус был установлен, этого было достаточно.

Комиссия из Сегалы в составе трёх мэтров и следователя Имперского сыска прибыла неделю спустя. За это время Дилоя успела неплохо освоиться в гостях, во многом благодаря графине, заботам которой владелец замка и поручил девушку. Йора Альма оказалась женщиной доброй и приятной в общении. Вечерами они много времени проводили вместе, разговаривая на самые разные темы. Отдельным предметом для обсуждения стало необычное увлечение графини – замковая школа, в которой обучались письму и счёту, а также азам некоторых наук, дети прислуги и несколько ребят из окрестных деревень. К огромному сожалению хозяйки, крестьяне крайне неохотно отпускали своих детей, считая всё это барской забавой и пустой тратой времени. Узнав, что у гостьи тоже есть своего рода хобби, йора распорядилась, чтобы ей изготовили набор метательных ножей и подобрали к ним подходящую перевязь, и вскоре Ди смогла возобновить свои тренировки. Как бы хорошо ни был отточен навык, время от времени необходимо практиковаться. В общем, неделя пролетела для девушки незаметно, смыв заодно липкий страх перед неизбежной кончиной, поселившийся в её душе в темноте подземелий замка Борг. А вот Мерк тосковал. Дилоя с духами старалась общаться как можно меньше, но, когда они всё-таки разговаривали, по его тону и словам чувствовалось, что парня что-то гложет. Впрочем, переживания мёртвого тёмного Ди не слишком заботили. Она и сама начинала всё сильнее скучать по дому. Поэтому приезд следователей её немало порадовал. Не сидеть же всю жизнь в гостях. В ходе многочасовой беседы её расспрашивали в основном маги. Сыщик всё больше молчал, время от времени чиркая что-то в записной книжке. Дилоя отвечала охотно и обстоятельно, искренне надеясь, что её показания помогут прижать к стене не только неизвестного мэтра, но и всех прочих причастных к этому грязному делу. Несколько дней назад, до замка Крес докатились вести о внезапной и скоропостижной смерти виконта Рестона. Ни жены, ни детей у него не было, и, вроде как, теперь виконтство Борг должен был унаследовать какой-то дальний родственник покойного из соседней провинции. Возможно, тёмный и впрямь решил спрятать все концы в воду и затаиться? Если так, его скоро ждёт большое разочарование.