Мой любимый демон бесплатное чтение

Глава 1

– Вот и полночь. – Маргарита вздохнула, снова взглянула на наручные часы. – Черт, время как тянется…

Конечно же было глупо приходить сюда и на что-то надеяться. Музыка гремела, гулко пульсируя и раздражая слух. Маргарита устало склонила голову. Пряди каштановых волос скользнули по лицу, скрывая горькую улыбку. Девушка перекинула их на одно плечо и снова обвела взглядом зал. Огромный, он был арендован до самого утра. Официальное празднование юбилея академии уже закончилось, и сегодня студенты отрывались, как желали. Шум сокурсников, разгулявшихся не на шутку, почти принуждал бежать вон, но Маргарита вцепилась побелевшими пальцами в холодные подлокотники и теперь не сводила взгляда с входной двери.

– Ну, оно того стоило? – Мягкий голос за спиной заставил девушку вздрогнуть.

Маргарита, сидевшая на высоком стуле, обернулась, оказываясь лицом к лицу с молодым человеком, который шутливо щелкнул ее пальцами по носу. Она сердито поджала губы, но тут же расслабилась. Ее карие глаза залучились теплом, встречаясь с взглядом друга. Михаил Сазонов был бледен, как всегда. Но сейчас, казалось, чувствовал себя не так уж и плохо, раз руки его не дрожали и он пытался улыбаться. Ее друг присел рядом, разглядывая танцующие пары на площадке, и качал светлой головой, вторя ритму звучавшей музыки.

– Миш, зачем ты сюда пришел? – Маргарита потянулась за высоким бокалом и отпила холодный, обжигающий горло коктейль.

– Ты же решила натворить глупостей. Разве я мог пропустить такое зрелище?

Сазонов сам потянулся к сверкавшему в разноцветных огнях подносу, собираясь взять бокал, но его рука остановилась на полпути. Автоматические двери раскрылись, впуская очередных запоздалых гостей. Светлые брови Михаила сошлись на переносице при виде одного из студентов, который вошел в компании своих друзей.

Вот и Вишневский пожаловал… А ведь была надежда, что не явится и вечер пройдет спокойно. Вырядился в белоснежный костюм, который делался еще ярче благодаря освещению зала. Привычная улыбка, как всегда, не сходила с загорелого лица. Пара приспешников старалась из последних сил соответствовать своему лидеру. Михаил скептически поглядел на их жалкие потуги и перевел взгляд на Маргариту.

Девушка задержала дыхание, наблюдая за опоздавшим гостем. Последний курс академии «Corde puro», последний ее шанс. Осталось совсем немного, и Вадиму Вишневскому торжественно вручат его диплом, и это будет означать – конец. Сегодня она должна решиться. Страшно и неловко до жути, но должна рискнуть.

Сазонов готов был поклясться, что услышал стук сердца подруги, когда Вадим поднял свободную руку и приветственно махнул. Маргарита встрепенулась, едва не ответив. Михаил видел, как ладонь девушки сжалась в кулак, и она быстро спрятала его за спину. Конечно, разве мог Вишневский приветствовать ее? Он здоровался с друзьями, которые сидели позади них. Раздался счастливый писк, и кто-то из девушек сорвался со своего места, подбегая к Вадиму. Раньше чем Маргарита хоть что-то смогла произнести, незнакомка обвила шею Вишневского обеими руками и буквально впилась в его губы поцелуем.

– Погода отличная. Самое время пройтись. – Михаил мягко попытался отвлечь подругу, но не был услышан, – нет, она решительно его съесть собралась.

Маргарита залпом осушила свой бокал и нервно поставила его на стойку.

– Просто молчи, Сазонов.

– Пусть подавится, Рита. К черту Вишневского и его прилипал!

Михаил глухо чертыхнулся, когда почувствовал, как в нагрудном кармане завибрировал телефон. Молодой человек достал его и побледнел, глядя на загоревшийся экран. Мелодия играла, но Михаил никак не решался нажать кнопку и принять вызов.

Тем временем его подруга уже схватила второй бокал с коктейлем и следила взглядом за компанией, шумевшей в дальнем углу. Маргарита смотрела на них через высокий бокал и плавающие в нем сверкающие льдинки. Сдаваясь, она вздохнула.

– Только посмей сказать, что так и знал… – Девушка с горечью глядела на Вадима, так беззаботно веселящегося в кругу друзей.

Казалось, весело было всем, кроме нее. И на что она, собственно, надеялась? Что сегодня наберется храбрости и заговорит с ним? Верно. Маргарита вздохнула и сделала глоток. Пустой желудок возмутился непривычному количеству спиртного, и картина перед ее увлажнившимися глазами стала потихоньку переворачиваться и плавать.

– Оно и к лучшему. Этот пижон не стоит того, чтобы напиваться! – Михаил попытался выхватить бокал из рук подруги, но она ловко увернулась, продолжая ворчать о несправедливости мира, и становилась совсем пьяной.

– Тебе не говорили, что нужно закусывать? – Сазонов шутя взъерошил ей волосы. – Не умеешь пить, не начинай.

Телефон продолжал трезвонить, и Михаил сдался.

– Я отлучусь ненадолго, – голос друга эхом раздавался в ее голове, – никуда не уходи. Дождись меня, слышишь?

– Тебе плохо, Миш? – Маргарита потянулась к нему рукой, но промахнулась мимо встревоженного лица Михаила.

– Нет! Мне нужно ответить. Не вставай с этого стула, Рита. Ни с кем не говори, никуда не ходи!

Она что-то пробормотала в ответ, и ее голова тяжело склонилась.

– Ты иди, я сама доберусь до дома. Все будет путем, – громко заявила Маргарита, и Михаил наконец отобрал ее бокал.

Девушка вяло опустила руку на колени. Сазонов хмуро огляделся, проверяя, насколько для подруги безопасно оставаться одной. Но слово «отец», мигающее на панели телефона, не позволило ему задержаться, и юноша быстро направился к выходу. Ну почему именно сейчас? Двери медленно распахнулись. Михаил судорожно вдохнул холодный ночной воздух, который немного привел его в чувство, и поднес телефон к уху. Ничего, он закончит и вернется, глупышка не успеет натворить дел…

Маргарита попыталась сесть ровнее, откидывая волосы на спину. Пряди спутались, и она непослушными руками расправила их. В голове у нее все смешалось. Девушка поглядела на свою соперницу, так бесстыдно льнувшую к объекту ее обожания, и обида на весь мир охватила ее, заставляя встать и, потянув за собой сумочку, направиться к выходу. Все наказы Михаила сдуло словно ветром.

Длинная ручка в руке Маргариты оказалась зажатой между створками дверей, и она сердито дернула ее, вытаскивая сумочку на свободу, словно тащила на поводке маленькую собачку. Сумка раскрылась, рассыпая свое невеликое богатство, но ее хозяйке было не до того. Пока Маргарита продолжала сокрушаться о вселенской несправедливости, телефон, пара конфет да зеркальце так и остались валяться посреди дороги.

– Неужели так сложно заметить меня? – возмутилась Рита. – Почему все время так не везет?

Чем, скажите, она хуже этой девицы? Может, грудь у нее поменьше и ноги не от ушей, зато… зато… в голову почему-то не приходило ни одного веского аргумента в свою пользу. Шатаясь, Маргарита брела по улице. Она говорила сама с собой вслух, размахивала рукой, жалуясь на горькую судьбу, а в другой руке волочила за собой безжалостно исцарапанную и перепачканную сумочку. Город к этому часу совсем опустел. За все время, что шла, Маргарита встретила лишь одну машину, молнией летевшую по широкой дороге. До дома еще идти и идти. Наверное, лучше было бы вызвать такси, но свежесть ночи манила ее, освежая голову.

Внезапно свет впереди стал дрожать, и через миг лампа в фонаре громко взорвалась, со звоном рассыпаясь по асфальту. Маргарита притормозила, изумленно глядя на непонятное происшествие. Стало жутковато; нормальные люди пошли бы дальше, но она сунула свою хмельную голову в переулок.

Шатаясь и приглядываясь, девушка заметила в темноте двух людей. Сначала ей показалось, что они пытались удержать большое животное, яростно сопротивлявшееся им, наверняка собаку. Но, подойдя ближе, Маргарита, к своему изумлению, разглядела, что это было вовсе не животное. Двое негодяев связали какого-то юношу тонкими цепями и щедро посыпали его солью. Затем добавили к своему «рецепту» горсти трав, бросая ему в лицо. Молодой человек со злостью сплюнул и тряхнул темной головой.

– Вы его есть собрались, чё ли? – пьяно пробормотала Маргарита, едва удерживаясь на высоченных каблуках.

Ноги так и грозили разъехаться в разные стороны. Один из бандитов забормотал непонятные слова, будто повторяя заклинание, и усердно замахал перед своей жертвой большим ножом.

– Мне только братьев Винчестеров к полному счастью не хватало, – продолжала Маргарита.

Они обернулись, глядя на нежданную свидетельницу. Черные маски скрывали их лица, и только пустые глазницы тлели слабым белым светом. Маргарита вздрогнула от отвращения и неожиданности.

– Вы не Винчестеры, – спотыкаясь, она отступила назад.

Странные незнакомцы оставили свою жертву и двинулись к хмельной свидетельнице. Маргарита подняла перед лицом руки и попыталась скрестить указательные пальцы, которые совсем отказывались слушаться. Когда же у нее получилось, она пьяным голосом провозгласила на всю улицу:

– Отче наш, ежи еси… на небеси… изыди, нечистый, кароч…

Оба «нечистых» замерли, явно опешив от подобного заявления. Девушка же, понимая все по-своему, победно подняла руки еще выше, осеняя незнакомцев своим очищающим крестом.

– Ненормальная… – Шатаясь, связанный пленник поднялся на ноги.

Пользуясь небольшой заминкой, он попытался освободиться. Цепи впивались в кожу на голой груди. Его расстегнутая куртка не могла защитить тело, и алые полосы покрывали его почти полностью. Но ничего, пока ищейки будут убивать эту дуру, у него будет достаточно времени, чтобы снять печать со своих оков.

Стягивая ниже узел галстука и расстегивая ворот рубашки, Михаил на секунду остановился перед входом. Собравшись с силами, вошел внутрь. Празднование было в самом разгаре. Трехсотлетний юбилей их академии решено было отметить здесь, поскольку управление скорее удавилось бы, чем позволило кому-нибудь из своих воспитанников напиться в ее стенах.

Время двигалось к часу ночи, и, несомненно, он пропустил все самое интересное, но взгляд Сазонова замер на пустом стуле у барной стойки. Тонкая черная кофта так и осталась лежать на нем, свисая до пола. Михаил взглядом поискал подругу и, не найдя, стал пробираться сквозь толпу. Он хватал за плечи то одну девушку, то другую, расспрашивая, не видел ли кто его пьяную пропажу. Но все отрицательно качали головой. Михаил стиснул зубы и выбежал обратно на улицу, хватая свой мобильник.

– Только ответь! Ответь мне, глупая ты Воронцова, ох и глупая!

Знакомая мелодия заиграла совсем рядом, и, к своему ужасу, молодой человек увидел маленький телефон, который жалобно мигал разноцветной панелью на темном асфальте.

– Вот черт…

Маргарита рассмеялась, ее звонкий смех разлился по пустынной улице. Ну конечно же она просто напилась и уснула, пока ожидала Сазонова. И эти дядьки со светящимися глазами, и тот чудак в цепях ей просто приснились! Значит, и бояться нечего.

Когда один из бандитов махнул ножом перед ней, Воронцова раскрутила свою сумочку, все выше поднимая руку над головой. Представляя себя этаким супергероем, она придала своему голосу большей внушительности, и снова провозгласила:

– Изыди! – Ветер неожиданно закружился вокруг Маргариты, подхватывая сверкающую ткань платья, а затем и пряди ее волос.

Девушка ощутила жар в руке. Моментально длинная ручка, зажатая в ладони, вспыхнула, как и сама сумка, освещая синим пламенем часть переулка. Воронцова замахнулась и ударила по голове мужчину, который стоял к ней ближе. Словно бесплотный призрак, бандит рассеялся, не оставляя следа. Она повернулась к следующей жертве, но тот растворился сам, только нож звякнул о бордюр.

– Исчезли…

Маргарита поглядела на свои руки. Огонь на них угасал и вскоре погас вовсе. Испорченная сумка рассыпалась черным пеплом, пачкая ладони и оседая на платье, но это ни капли не расстроило ее.

– Черт возьми, да я крута! – хмыкнула Воронцова.

Она почувствовала страшную жажду, поскольку горло пересохло, словно бумага. Отирая руки о подол платья, Маргарита побрела к пленнику. Молодой человек успел освободиться, швырнул на землю спутанные цепи и, не моргая, глядел на нее, словно увидел черта. Вот негодяй! Она же спасла его. И где слова благодарности? В ее сне не должно быть подобных типов. Почему ее окружают такие субъекты даже сейчас?

Незнакомец откинул назад спутанные темные волосы. Весь в черном, он походил на какого-то гота. Этот тип даже рубашку не надел, натянув куртку на голое тело.

– Хоть бы спасибо сказал! – зарычала Маргарита. – Ты знаешь, сколько эта сумочка стоила?

Молодой человек презрительно фыркнул, припоминая, как эта девица тянула сумку по земле, мало заботясь о ее ценности. Но она действительно спасла его, подарив несколько минут. Он еще никогда не встречал такого жалкого экзорциста, к тому же женщину. К тому же в хлам пьяную.

– Ну, я жду… Ой! – Маргарита прокашлялась, при этом ее голова едва не взорвалась.

Быть благодарным своему врагу? Проклятье, почему на этот счет нет поправок? Она не принялась за него только потому, что совсем не соображала. Неужели не видит, кто перед ней? Дуреха! Он поджал губы, но понимал, что должен произнести эти слова.

– Проси что хочешь, я исполню, – глухо проговорил незнакомец.

– Что хочешь, говоришь? – Маргарита усмехнулась и поглядела на него сквозь пьяный туман.

Она даже наклонилась вперед, чтобы лучше разглядеть его. Вроде ничего такой… Ее плечи затряслись от нервного смеха.

– Да! – Он терял терпение, глядя на эту жалкую пьяницу. – Я исполню.

– А если будет слабо? – скептически поморщилась девушка.

– Подобного не существует, – возмутился незнакомец. – Что ты можешь пожелать, жалкая смертная? Полагаешь, что способна удивить меня? Я все еще жду.

Не существует, значит? Маргарита злорадно усмехнулась в ответ на его самоуверенное заявление. Посмотрим, как запоет. Вот достал!

– Тогда… люби меня. – Она распахнула объятия, широко улыбаясь и шатаясь на высоченных каблуках. – Люби меня!

Что? Слабо? Так и знала… Даже во сне это невозможно, но выражение лица незнакомца того стоило.

– Что?! – Он широко распахнул свои оказавшиеся неожиданно синими глаза.

Затем хотел уйти от этой странной девицы, но ноги отказались подчиняться.

Глава 2

Незнакомец сделал еще один шаг и тотчас почувствовал в груди невыносимую боль. Молодой человек вскрикнул и схватился за нее, словно тысяча ножей вонзилась в его тело. Что это? Он не мог уйти! Лицо его перекосилось от злобы.

– Я… исполню твою волю… – не оборачиваясь, сквозь зубы процедил незнакомец.

Господи, могло ли быть большим унижение? Теперь он взывал к Богу? Молодой человек судорожно вздохнул. Кажется, если не отдаляться от этой девицы слишком далеко, боль утихала.

Маргарита устало махнула рукой, не придавая особого значения происходящему.

– Иди домой, пока еще кто не обидел, – тихо пробормотала девушка, – у меня второй сумки нет.

Исполнит он волю! Глупости. Хотя вот бы так и в самом деле: щелкнул пальцами – и тот, кто тебе нравится, воспылал к тебе чувствами. Но разве это была бы настоящая любовь? Странный сон. Тело Маргариты ломило от усталости, а жажда совсем одолела. Она никогда в своей жизни столько не пила, да что там говорить, она вообще никогда не пила.

– До чего ты дошла, Воронцова? – прошептала Маргарита.

Не оглядываясь, она побрела по дороге в ту сторону, где, ей казалось, был ее дом. Тихий грудной рык вырвался из груди несчастного пленника, и он широко зашагал за нею. Нагоняя, молодой человек оставался на расстоянии, которое давало ему свободу действий, и при этом не позволяло редким прохожим заподозрить в нем провожатого. Еще не хватало, чтобы кто-то решил, что он имеет к этому ходячему несчастью какое-то отношение! Он с отвращением глядел, как девица пьяно спотыкалась, но каждый раз его руки поднимались, порываясь поймать ее и поддержать.

– Проклятье! – Одна часть его существа протестовала, другая беспокоилась, поддаваясь чарам.

Ветер приподнимал волосы Маргариты, обнажая шею, и глаза его хищно сузились. Один рывок – и его рука сомкнется на ней, одно мгновение – и все будет кончено!

Вместо этого пленник снова прижал руку к груди. Боль усилилась, и фантазии пришлось отложить до лучшего момента. Он должен как можно скорее придумать, чем снять эти чары, иначе проблем не оберешься. Черт возьми, угораздило же оказаться в этом городе в саму ночь Перерождения! Сегодня его демонические силы были ничтожно малы.

– Проклятье! – снова прорычал молодой человек.

До утра он был так слаб! И почему отцу понадобилось вызывать его так срочно? Точно…

– Отец! – Он заскрежетал зубами.

И как прикажете явиться к нему с этим клеймом? Да и отойти никак нельзя. Стало быть, нужно тащить девчонку в родительский дом. Демон шагнул к ней, пытаясь схватить за плечо. Но Маргарита так легко ускользнула от него, взбираясь по ступенькам к подъезду, что только мимолетное ощущение, словно от прикосновения к шелку, осталось на его пальцах.

Он отогнал наваждение, наблюдая за действиями своей пленительницы. Район был небедный. Большое четырехэтажное здание, окруженное кованым добротным забором, освещалось высокими фонарями, лившими теплый свет. Широкое крыльцо одного из двух имеющихся подъездов было украшено пышными цветами, которые рассадили в старинные глиняные горшки, крепившиеся вдоль деревянных перил.

Демон прислонился к одному из них, наблюдая за тщетными попытками своей спутницы отыскать нужные кнопки на панели домофона. Она приблизила лицо к горящим цифрам, но пальцы отказывались попадать по кнопкам. И как ей удалось изгнать двоих, пускай и низших, находясь в таком состоянии? Девушка была слишком юна для самостоятельной работы. Черт, она вообще не походила на огнетворцев, так щедро посылаемых Орденом.

Пока эта незнакомка только больше разжигала в нем любопытство, смешанное с желанием добраться до ее шеи. С такой нежной, шелковой, прохладной кожей…

– Проклятье!

Молодой человек закрыл глаза, заставляя себя дышать ровно и спокойно. Вдох – выдох. Вдох – выдох… Когда Маргарите удалось набрать короткий номер, он уже почти спал и вздрогнул от внезапно раздавшегося женского голоса.

– Как потеряла? А что с твоим голосом? Ты хоть додумалась такси взять? – Панель запищала и двери открылись, впуская их в ярко освещенный подъезд.

Маргарита проскользнула внутрь, но молодой человек успел подставить ногу. Останавливая двери ботинком и раскрывая их шире, он прошел следом за девушкой. Она осторожно повернулась, скорее оттого, что боялась рассыпаться на тысячи кусков, мучаясь от количества выпитого, чем волнуясь о его присутствии.

– Ты кто? – Голос Маргариты звучал сонно и вяло.

Она остановилась, разглядывая его, словно видела впервые. Демон сложил руки на груди, сверля ее синим взглядом.

– Браво!

Его даже не помнили! И это спустя пару часов с тех пор, как сделали личной тенью! Воронцова скептически посмотрела на незнакомца, разглядывая с головы до ног. Волосы слишком длинные для нормального парня, она привыкла к мальчикам из академии, аккуратно постриженным и одетым в приличные костюмы. У этого типа, смахивающего на фрика или панка, штаны заправлены в высокие ботинки, куртка расстегнута, а на шее болталась, свисая на голой груди, цепь с чудны́м медальоном.

Маргарита явно разочаровалась, поморщилась и стала подниматься по ступенькам, не воспользовавшись лифтом. Пленник медленно пошел следом, пока смутно представляя, как поступить дальше. У него не было намерения заходить так далеко.

Девица жила на четвертом этаже, под самой крышей. Когда молодой человек уже поднялся к третьему пролету, бледный свет тонкой луны коснулся его лица и он довольно усмехнулся. Раны начали затягиваться, давая понять, что ночь Перерождения завершалась, давая ему возможность снова быть собой.

Это была ночь новолуния. Луна словно рождалась заново, и каждый раз в это время он вынужден был оставаться жалким человеком, ожидая, пока его силы вернутся. Каждый раз – до своего совершеннолетия, которого ждал так нетерпеливо. Так же, как желал прикончить ту, что пыталась у собственных дверей привести испачканное платье в достойный вид.

Маргарита, не подозревая, какая угроза нависла над ней, наклонилась, опуская голову к юбке, спьяну не догадываясь, что лучше было бы приподнять край одежды. Теперь она сокрушалась, что пепел совсем испоганил чудесную ткань.

– Что ты творишь? – Двери распахнулись, и высокая яркая женщина возникла в свете, резанувшем по глазам.

Она схватила девушку за плечи, пытаясь поднять ее голову, но та шаталась, как зомби, не соображая, что перед ней родная тетка.

– Сколько ты выпила?

– Я не пила! – Маргарита подняла руку, прижимая к губам указательный палец. – Чш-ш-ш… гляди, что сейчас покажу…

Девушка повернулась, намереваясь представить тетке своего спутника, но за ее спиной никого не было.

– Пропал! Совсем пропал! – Маргарита развела руками, затем расстроенно всплеснула ладонями.

Женщина не стала ждать, пока племянница закончит свои пьяные речи, и затащила ее в квартиру. Она не заметила, как небольшой черный котенок прошмыгнул мимо ее ног в коридор, едва она отступила от дверей. Задирая пушистый хвост, разбойник помчался вперед в поисках укромного места. Когти котенка поскребли по паркету, когда он резко решил притормозить, но не смог, и ударился головой о двери. Пока малыш мотал ею, приходя в себя, двери приоткрылись, впуская его в комнату. Спасение!

Маргарита залпом осушила половину графина с водой и блаженно улыбнулась. Тетя покачала головой, понимая, что расспросы придется оставить на потом. Она помогла племяннице освободиться от платья и потащила девушку в ванну. Там, наклоняя ее голову над раковиной, женщина умыла ее раскрасневшееся лицо, а затем удостоверилась, что неумелая пьяница дотопала до своей комнаты, и для надежности прикрыла за ней дверь.

Что за дела? Она отправляла ее полностью уверенная, что вернется не позже десяти. Трезвая и обязательно довольная. Как и подобает девушке из приличной семьи. Куда смотрела администрация? Все платье пропахло дымом и спиртным! Его просто выбросить остается! Расстроенная женщина кинула золотистый шелк в корзину.

Маргарита, как была в одном белье, упала на застеленную кровать, засыпая раньше, чем ее голова коснулась подушки. Котенок выбрался из-под кровати, поднялся на задние лапы и посмотрел на одеяло, где лежала девушка. Заурчав, он развернулся и запрыгнул на подоконник.

Белоснежные занавески колыхнулись, зверь поднял голову, глядя в ночное небо. Синие глаза засверкали, когда лунный свет коснулся их. Котенок вздрогнул и моментально растворился в черном тумане, который на секунду рассеялся и резко собрался, принимая уже совсем другую форму.

Демон долго смотрел на спящую Маргариту. Затем он подошел к ее постели и опустился на одно колено, чтобы удобнее было добраться до нее. Рука пленника остановилась на шее Маргариты, замерла, так и не сжимаясь, и он лишь убрал волосы с лица девушки, не смея причинить боль. Это чувство испугало его. Два желания смешались. Он желал ей смерти и желал обладать ею.

– Черт! Ну почему ты не пожелала средство от похмелья!

Глава 3

Проснулась Маргарита от страшного грохота, ей показалось, что город бомбили. Она приоткрыла один глаз, затем второй и попыталась задержать взгляд на люстре. Глаза отказались что-либо видеть, и пришлось всей силой воли поднимать руки и долго тереть их, до слез, только тогда они перестали закрываться самопроизвольно.

Девушка вцепилась руками в одеяло и заставила себя сесть. Солнце резануло по бедным глазам, и Воронцова почувствовала себя так отвратно, что уже пожалела, что вообще очнулась сегодня. Страшный шум не стихал, и ей с трудом удалось распознать в нем работу кофемолки.

Тетя Вера обожала кофе по утрам. Это было частью ее каждодневной церемонии: усесться на огромной кухне, закинуть ногу на ногу (а они у тети Веры занимали с полкухни, и размеру ступни позавидовал бы снежный человек) и долго, медленно потягивать кофе из своей любимой фарфоровой чашки, откусывая пирожное.

Девушка осторожно опустила ноги на мягкий ковер, наслаждаясь пушистым ворсом, и поднялась. Ее голова закружилась, а в глазах потемнело. Маргарита ужаснулась тому, что просто стала заваливаться назад, когда спасительная стена удержала ее. Стена была странной и больно царапала голую спину чем-то холодным и жестким. Девушка отпрянула от неизвестной опоры и сердито обернулась. Но ей осталось только удивляться тому, что на самом деле до стены, к тому же скрытой распахнутым шкафом, была пара метров.

Маргарита тряхнула шумевшей головой, предполагая, что похмелье всему виной, и побрела к двери, намереваясь выйти из комнаты. Едва девушка скрылась, демон сердито захлопнул резные дверцы шкафа.

– Тоже мне, принцесса! – Он одернул полы своей куртки, при этом металлическая молния на ней царапнула его самого.

Пленник глянул на застежку, понимая, отчего надулась мелкая пьяница, когда он удержал ее. А ведь грохнулась бы и развалила свою пустую голову!

– И никакой благодарности.

На минуту он представил себе, что бы было, оглянись Маргарита и встреться с ним, теперь трезвая. Молодой человек оскалился, предвкушая весь ужас, который отразился бы в глазах глупышки. Он засунул руки в карманы штанов, оглядываясь по сторонам. Большим разнообразием цветов комната не отличалась.

Светлое беленое дерево, богато украшенное резьбой, тонкие гнутые ножки стульев и столика, узорная атласная обивка, обилие позолоты и виньеток. Демон хмыкнул, качая черной головой. Все эти излишества создавали ощущение пребывания в дворцовом будуаре, чем и характеризовалась мебель рококо.

Все это не вязалось с хозяйкой самой комнаты. Здесь были светлые пастельные тона, мягкий розовый, светло-зеленый и голубой. Пленник поднял голову. Потолок покрашен в небесно-голубой цвет, украшен изящной лепниной. На стенах два зеркала, причем большого размера. Узорный паркет на полу покрывал мягкий ковер.

– Черт возьми!

Он даже высмотрел подсвечники, изготовленные из латуни, и позолоченную люстру со стеклянными подвесками, а также щедрую гору статуэток из фарфора и стекла.

На миниатюрном диванчике был небрежно брошен рюкзак из рыжей кожи. Гость некоторое время прикидывал, сколько же лет этой штучке и куда с такой сумкой можно было бы отправиться.

От рюкзака исходил запах, который, по каким-то странным причинам, показался ему знакомым. Но пока он не смог понять, что это могло быть. У другой стены комнаты его внимание привлек искусственный камин, невысокий, отделанный светлым мрамором и украшенный рельефным орнаментом. Над камином еще одно изящное зеркало в золоченой раме, а на каминной доске – замысловатые часы. И кому в голову пришло убрать дом таким образом?

К комнате примыкала гардеробная, он толкнул ногой двери, заглядывая туда. На вешалках ровными рядами висело не меньше сотни платьев, ниже стояло соответствующее количество пар обуви – туфли всех цветов радуги. Молодой человек с отвращением закрыл двери и возвратился обратно.

Из коридора поманил запах свежего кофе, и у пленника свело живот, напоминая, что последний раз он ел еще вчера утром. Демон остановился у двери и, тихо выругавшись, рассыпался черным туманом, который собрался во взъерошенного пушистого котенка. Малыш толкнул лапой дверь и проскользнул в коридор.

– Тетя Вера, во сколько я вчера пришла? – Маргарита боялась пошевелиться и смотреть на огромную тарелку с едой, которую тетя поставила перед ней.

Издевалась, что ли? Ее сушило нещадно, девушка опустошала уже второй стакан.

– Часам к двум ночи.

– Ужас какой, – простонала племянница.

– Что случилось-то вчера? – Вера снова поднесла чашку с дымившимся кофе к алым губам, прикрывая глаза и наслаждаясь вкусом.

Маргарита попыталась собраться с мыслями, но ничего не выходило.

– Что-то плохо помню все, – пробормотала она.

– Еще бы! Даже я столько не пью, – хмыкнула Вера.

– Не кричи… – Девушка оживилась и глаза ее восторженно расширились. – Не представляешь, какой мне сон приснился. Будто иду я ночью по улице, темно так, гляжу, а…

– А вдоль дороги мертвые с косами стоят, и гроб с покойничком летает. И тишина! – Вера громогласно расхохоталась, хватаясь за пышную грудь.

Женщина опустила свою чашку на блюдце, боясь пролить кофе, и, прикрывая рот рукой, виновато поглядела на племянницу.

– Прости, Рит, вырвалось.

Воронцова нахмурилась.

– Тебе ничего невозможно рассказывать! – Маргарита схватилась за стакан и тут же опустила его обратно на стол, изумленно глядя на высокий стул, который стоял рядом.

Она даже склонила голову, пытаясь разглядеть неожиданного гостя, а пушистый черный комок с синими глазами также наклонил свою мордашку. У девушки мурашки поползли по голой спине от этого пронзительного взгляда. Казалось, котенок бессовестно изучал ее, и Воронцовой немедленно захотелось прикрыться. Девушка схватила салфетку со стола и приложила к груди, скрытой лишь кружевным бельем.

– Ты притащила в дом кота? – Маргарита вопросительно поглядела на тетю, которая растерянно нахмурилась.

– Какого кота?

Девушка ткнула пальцем в притихшее животное. Вера повернула голову, и тут началось…

– А-а-а! – запищала женщина. – Какая прелесть!

Маргарита закатила глаза.

– Видно, он забежал с тобой вчера. Боже, ты только посмотри! – Вера схватила несчастное существо, поднимая перед своим лицом. – Посмотри на эти глаза! Разве не прелесть?

Котенок громко чихнул от ее удушливых духов, и когда тетя чмокнула его в мордочку, оставляя алый след от помады, укусил ее за нос. Но ей, кошатнице, было все равно. Вера смеялась и повторяла, какой он очаровательный, прижимая к своей огромной груди. Котенок царапался, шипел и вырывался, но эти попытки освободиться только вызывали большее умиление у женщины.

– Вдруг бешеный, давай выбросим? – Голос Маргариты заставил и Веру и пушистого чертенка повернуться к ней.

– Все, доедай и беги! Опаздываешь ведь. – Вера взволнованно повысила голос, боясь расстаться со своей новой мягкой игрушкой.

Котенок немедленно втянул когти и принялся тихо урчать, как и полагалось коту. Маргарита ехидно усмехнулась, когда проходила мимо них.

– Сговорились, значит? Ну-ну. Еще пожалеешь, приятель! – Она щелкнула животное по носу, и котенок щелкнул зубами, пытаясь укусить за палец.

Девушка махнула на сообщников рукой и отправилась к себе в комнату. Уже у самых дверей до нее донесся громкий, восторженный голос Веры:

– Я назову его Марсель!

– Да хоть Матроскиным, – проворчала Маргарита.

Вера продолжала любоваться котенком, который в свою очередь пытался испепелить ее взглядом. Марсель? Серьезно? Он – Дамиан, от первого вздоха и до последнего. И не собирался отзываться на это жалкое людское прозвище.

– О! Марсель – сочетание истории и стиля, третий по величине город Франции, – восторженно повествовала Вера, не обращая внимания на злобное шипение, – а воды в заливе, на берегах которого стоят форт Святого Николая и форт Сен-Жан, так похожи на эти восхитительные глаза!

Ну все, тетю понесло. Если что-то касалось Франции, то нужно было убегать без оглядки или пришлось бы слушать часами.

Глава 4

Маргарита с трудом надела форму и остановилась перед зеркалом. Шорты, рубашка с жилеткой и галстук-бабочка. Она поправила его, подавляя желание снять. Дышать было просто невозможно.

Девушка причесала спутанные волосы и решила их не связывать сегодня. Круги под глазами и мертвенную бледность лучше скрывать за их завесой. Она взяла рюкзак и, надевая в коридоре замшевые мягкие балетки, поняла, что действительно нужно поспешить.

С кухни Дамиан услышал, как хлопнули входные двери и Маргарита вышла. Дамиан в панике вывернулся из рук Веры, которая пыталась запихнуть в него кусок сырой рыбы. Приземляясь на все четыре мягкие лапы, он лихорадочно поискал глазами выход.

– Что такое, малыш? Тебе на лоток нужно? – заохала Вера. – Нужно срочно приобрести, пока не стал гадить по углам.

Котенок сердито фыркнул и побежал в коридор, ощущая поток свежего воздуха, который вырывался из комнаты его пленительницы. К счастью, окно действительно оказалось открытым, и Дамиан не останавливаясь, на бегу, спрыгнул с него.

Благо улица оказалась пуста. Молодой человек поднялся с колена и, выпрямляясь в полный рост, сердито вытер алую помаду со своего лица. Куда собралась эта девица? Дамиан одернул куртку, при этом его пустой живот напомнил о себе приступом голода. Кроме куска сырой рыбы, ему ничего так и не перепало.

Он зашагал за Маргаритой, щурясь от яркого солнца. Лицо его покрылось испариной. Дамиан шел, а перед глазами все продолжало плыть и плавиться. Он различал силуэт девушки впереди себя и шел за ним, словно на маяк. Почему она ходила пешком? Судя по достатку хозяев дома, за ней должны были присылать машину.

Дамиан усмехнулся и порадовался, что не пришлось бежать следом за этой самой машиной. Но ведь можно было залезть в нее и проехать с комфортом. Ему казалось, что любая девушка была бы рада мелкому пушистому существу, потому и выбрал образ кота. Но что с этой девчонкой было не так? Это ведь лучший способ находиться рядом и оставаться на нужной дистанции. Вот только бы еще избавиться от надоедливой тетки!

Теплый солнечный апрель радовал свежей зеленью и красками первых цветов. Маргарита, благодаря свежему ветру, уже бодрее прибавляла шаг. Дамиан же все больше и больше ловил на себе пристальные взгляды прохожих, чопорно хмурящих брови и шептавшихся у него за спиной, прикрывая рты ладонью. Молодой человек подавил желание свернуть кое-кому из них шею.

Подобные прогулки средь бела дня никак не входили в его планы. Нужно было срочно уйти в тень. Тем временем местность вокруг становилась все более древней, на мостовой появилась старинная потемневшая брусчатка, и с каждым шагом Дамиану становилось все яснее, куда держит путь девушка с рюкзаком. В глубине души он все же надеялся, что ошибается, до тех самых пор, пока, задумавшись, чуть не ткнулся лбом в гостеприимно распахнутые ворота.

– Не может быть, – пробормотал Дамиан.

И как она умудрилась попасть сюда? Но теперь у него появился прекрасный шанс, и девчонка сама привела его сюда.

– Что ж, вопрос о том, как притащить ее на встречу с отцом, отпал.

Кованая вывеска на воротах гласила «Corde puro», что означало не что иное, как «Чистые сердца». Здешние студенты получали образование в красивейшем старинном замке, и едва ли найдется вторая академия, сравнимая с этой по красоте.

Одна из самых престижных в стране, она была открыта еще в восемнадцатом веке. И с тех пор выпустила несколько премьер-министров, здесь даже обучался какой-то наследный принц, наследным ставший, впрочем, не без ее участия.

Раздувая огонек тщеславия в сердцах воспитанников и поднимая планку до заоблачных высот, дирекция советовала записывать сюда детей на следующий день после рождения – тогда к их поступлению найдутся места. Так, с серебряной ложкой во рту и квитанцией об оплате за обучение, подрастали будущие ученики «Corde puro».

Главный фасад академии имел три входа. Над стрельчатыми порталами входов находились скульптурные панно, изображавшие разные эпизоды великих древних сражений. Семь статуй, выстроившихся в ряд между порталами, изображали древних воинов в доспехах, опирающихся на свои мечи, и поддерживали арки входа.

Верхняя часть академии украшалась изображениями горгулий и химер, как на известном соборе Парижской Богоматери. Здесь, как и по задумке реставратора собора, архитектора Виолле ле Дюка, за образец были взяты средневековые горгульи, а выполнили их пятнадцать скульпторов, руководимых Жоффруа Дешоме.

Значительная часть витражей была создана еще в середине восемнадцатого века. Главный витраж, восхитительная роза над входом, сохранился со дня возведения самой академии.

Маргарита склонилась над клумбой, вдыхая аромат свежих тюльпанов. Дамиан остановился неподалеку, опираясь на кованую ограду, и неожиданно залюбовался профилем девушки. Сейчас, молчаливая и спокойная, она предстала перед ним совсем в другом свете. Он почувствовал неудержимое желание коснуться ее волос, протянул руку вперед, но немедленно отдернул ее, словно от огня. Тень деревьев укрыла демона, позволяя вздохнуть с облегчением. В академии всегда так, сколько он ее помнил. И зимой и летом – всегда в тени.

Дамиан склонил голову набок, продолжая наблюдать за Маргаритой, но девушка выпрямилась, поправляя съехавшие лямки рюкзака. Она хотела пройти через ворота, но, заметив подъезжавшую машину, немедленно отступила, прячась за оградой и надеясь, что зеленое буйство росших вокруг нее кустов укроет ее от посторонних глаз. Особенно от взгляда того, кто уже выходил из черной машины, а личный водитель услужливо открыл ему дверцу рукой в безупречной белоснежной перчатке.

Вадим коротко кивнул шоферу, приложившему руку к козырьку своей фуражки, и накинул обе лямки рюкзака на одно плечо. Расцветая улыбкой, Вишневский прошел по широкой, выложенной камнями дороге, которая вела в главный корпус академии.

Дамиан помрачнел и нахмурился. Он буквально ощутил те чувства, что испытывала девушка к смертному пижону, и ярость, смешанная с нежданной ревностью, окатила его, словно холодная вода. Маргарита продолжала наблюдать за Вадимом через забор, держась руками за холодные железные прутья. Затем, когда поняла, что юноша достаточно удалился, выбралась на дорогу.

– И что у нее в голове? – зло пробормотал Дамиан, засунул руки в карманы штанов и прошел следом.

Конечно, это было полной глупостью с его стороны, так как явиться сюда в подобном виде – все равно что в балетной пачке прийти в клуб байкеров. Об этом Дамиану собрался сообщить дюжий мужчина в аккуратной черной форме. Служащий жестом руки указал ему оставаться на месте, и молодой человек вынужден был подчиниться. Он подавил свой гнев и терпел, пока охранник прохаживался вокруг него, разглядывая, как какое-то диво. Воздух вокруг Дамиана накалился и потемнел, но он сжал кулаки и заставил себя успокоиться. Пусть это всего лишь человек, он не мог расправиться с ним на глазах у всех.

Но эта задержка была ему как кость в горле. Дамиан наблюдал, как силуэт Маргариты смешался с сотней подобных. Все девчонки были одеты одинаково. Их щебетание и шумные голоса сокурсников какофонией звучали у него в голове.

Дамиан повернул голову и дождался, пока мужчина сам встретился с ним взглядом. Глаза демона заискрились и потемнели. Охранник словно завороженный так и остался стоять посреди дороги, уставившись невидящим взглядом в пустоту. Дамиан довольно улыбнулся и направился к входу. Отец наверняка выскажет ему все, что думает, ведь он строго-настрого запретил пользоваться силой в стенах академии. Слишком много людей было вокруг, но соблазн оказался так велик.

К тому же Виктор сам виноват в его теперешнем жалком положении! Стараясь не обращать внимания на шепот за своей спиной и студенток, которые выглядывали из-за каждого угла и дверей аудиторий, Дамиан искал взглядом Маргариту, растаявшую как туман. Боль в груди усиливалась, а значит, девица уходила все дальше.

Молодой человек поднялся на второй этаж огромного здания и остановился в самом его центре, закрыв глаза. Медленно поворачиваясь, Дамиан прислушивался к боли, определяя, в каком направлении она уменьшалась. Он не видел, сосредотачиваясь на своем важном деле, как несколько студенток фотографировали его на свои телефоны. Через мгновение довольный Дамиан уже знал, где его пропажа.

Маргарита склонилась над мраморным фонтанчиком, жадно припадая к струе прохладной воды.

– Мама спрашивала, когда ты к нам зайдешь, Марго, – произнесла ее подруга с едва заметным акцентом.

Она ловко придержала волосы Маргариты и хитро улыбнулась.

– Когда вы вернулись, Сунан? – Воронцова напилась и выпрямилась, вытирая губы белоснежным платком.

– Вчера вечером. Жаль, что я пропустила все интересное. Бабушка плохо себя чувствовала, и мы не смогли вернуться раньше. Надеюсь, ты не скучала? – поинтересовалась девушка.

Темные волосы Сунан были собраны в идеальный высокий хвост; она покрутила цепочку с круглым медальоном первокурсника. Маргарита взяла подругу под руку, опираясь на нее, и положила голову на ее плечо.

– Кажется, вчера скучно не было. – Сунан легонько похлопала руку подруги, которая вцепилась в нее, и потащила мучающуюся похмельем девушку в аудиторию.

Дамиан отошел от стены, глядя им вслед. Итак, первый курс. Значит, ей лет восемнадцать – девятнадцать. Ему нужно будет добраться до личного дела девушки. Насколько он помнил, все они хранились в кабинете отца и, несмотря на все прелести цивилизации, до сих пор писались от руки. Та сила, что содержалась в руках Маргариты, не могла взяться из пустоты. Этого просто не могло быть.

Воронцова устало села на свое место в аудитории и опустила голову на стол, остужая лоб его прохладной поверхностью. Но тут же почувствовала чье-то присутствие и приподнялась, неожиданно встречаясь взглядом с Михаилом. Молодой человек хмуро и молча опустил подобранный вчера телефон на стол, продолжая глядеть на Маргариту. Девушка улыбнулась в попытке разрядить обстановку, но это не сработало.

– Миша, – протянула Воронцова.

– Ты знаешь, чего мне стоила прошлая ночь? – Голос Михаила был тихим, но тем не менее достаточно сердитым.

Дамиан хмыкнул, стоя за углом, и сложил руки на груди. Чего ему эта ночь стоила!

– Извини, Миш. Я все плохо помню. Мне жаль, что ты волновался. – Маргарита протянула к другу ладони, пытаясь накрыть руки, которыми он сжимал край стола, но Сазонов так резко отнял их, что ей стало обидно.

– Да не сердись ты так! – Воронцова нервно принялась выкладывать на стол книжки и тетради.

Ручка свалилась со стола, покатилась по полу, и Михаил наклонился, поднимая ее.

– Как ты себя чувствуешь? Голова болит? – Сазонов с беспокойством глянул в лицо подруги, замечая непривычную бледность.

Теперь Маргарита была так похожа на него, точно привидение. Он осторожно вернул ручку владелице.

– Я в порядке, – тихо отозвалась девушка, – поговорим позже, ладно? Я немножко…

– Я понял. – Михаил оставил подругу в покое, возвращаясь на свое место.

Сазонов расположился по правую сторону от нее, в соседнем ряду, и время от времени поглядывал на Маргариту, продолжая волноваться. Что-то с ней сегодня было не так, и виной тому не похмелье. Огромная аудитория постепенно заполнялась шумом, заставляя голову Маргариты раскалываться.

Она едва дождалась, пока все умолкнут и вошедший профессор истории начнет повествовать своим монотонным голосом. Маленький сухой человечек в больших очках, казалось, был таким древним, что сам лично участвовал во всех событиях истории, которую преподавал. Он говорил и говорил, убаюкивая девушку. Маргарита подперла голову рукой, боясь, что просто упадет на парту, а глаза продолжали слипаться.

– В начале пятнадцатого века борьба бургундионов и арманьяков вспыхнула с новой силой. Этой ситуацией воспользовались англичане, высадив на севере Франции тридцатитысячную армию. Война возобновилась. В условиях внутренней нестабильности Франции этот период войны был победоносным для англичан. Бургундский герцог предает французского короля и вступает в союз с английским королем Генрихом V… Вам совсем не интересно, мадемуазель Воронцова?

Маргарита встрепенулась, когда услышала собственную фамилию, но хоть убей, не могла понять, чего от нее хотели. Она вяло поднялась, скрывая сонное лицо в распущенных волосах.

– Что же вы нам расскажете об этом договоре, дорогая? – Профессор привычно пожевал дужки своих очков, слушая, как девушка пытается заставить себя произнести хоть пару слов.

Его внимание отвлек сухой тихий смешок, раздавшийся с последнего ряда аккуратно расставленных столов. Мужчина даже вытянул шею, пытаясь лучше разглядеть странного, возмутительно одетого студента, посмевшего в подобном виде явиться на его лекции, да еще позволявшего себе хамское поведение.

– Вы, юноша, может быть, потрудитесь проследить за мыслью, раз не потрудились надеть рубашку?

Дамиан, не вставая с места, оскалился холодной усмешкой, сложил руки в рваных перчатках на груди и проговорил:

– По этому договору Англия и Франция должны были объединиться в одно королевство во главе с английским королем Генрихом V. Сын Карла VI, дофин Карл, по этому договору лишался престола. Дофин Карл бежал к арманьякам. Вскоре, почти одновременно, умирают Карл VI и Генрих V. Английская партия провозглашает королем десятилетнего мальчишку, Генриха VI. В свою очередь арманьяки провозгласили королем дофина Карла, под именем Карла VII. В этой ситуации войне не предвиделось конца. Юг и север Франции вновь становятся двумя враждебными сторонами…

Дамиан замолк, наблюдая за смертным мужчиной.

– Что ж, браво, – пробормотал профессор.

Маргарита развернулась к аудитории, откидывая волосы на спину. Ее рука так и замерла на собственной макушке, придерживая блестящие пряди. Холодный синий взгляд впился в нее, и девушка не смогла вдохнуть.

– Ты…

Глава 5

Досидеть спокойно до окончания пары было сущей пыткой. Маргариту так и подмывало повернуть голову и поглядеть на незнакомца, что она и делала. И каждый раз на его высокомерном лице появлялась едкая усмешка. Вот негодяй! Правда, однажды Воронцовой показалось, что улыбка незнакомца потеплела, когда она улыбнулась Сунан, которая сидела недалеко от него. Видимо, странный парень принял это на свой счет и только в этот момент не был похож на того, за кем по всему городу гонялась полиция.

Когда профессор наконец попрощался со студентами и покинул аудиторию, помещение немедленно взорвалось шумом. Маргарита поднялась со своего места и направилась к задним рядам, но незнакомца уже не было. Сердце так и выпрыгивало у нее из груди. Это ведь был он! Тот самый парень из ее сна.

Выходит, вчерашние события в ее голове слишком перемешались, и она просто обязана выяснить, что было правдой, а что пьяным бредом. Маргарита остановилась, поворачиваясь во все стороны. Ее то и дело сбивали снующие сокурсники, резво покидающие большое помещение.

– Ты словно потерялась. – Сунан положила ей руку на плечо, и Маргарита вздрогнула от неожиданности, слишком уж погрузилась она в собственные мысли.

– Юн Хи, ты не заметила того парня, что сидел на последнем ряду? – Девушка в надежде повернулась к подруге. – Ты ведь сидела рядом и должна была увидеть, как он выходил.

– Заметила ли? Я всю пару его изучала. Как, впрочем, и все остальные. Верно, Миша? Откуда он, не знаешь? – Юн Хи тепло поглядела на подходившего Сазонова.

Она накручивала свой роскошный гладкий хвост на пальцы, но Михаил не обратил внимания на все ее попытки кокетничать, он смотрел на Маргариту.

– Что, еще один пижон? Ты решила собрать коллекцию, Марго? – Голос друга звучал слишком резко и непривычно.

Михаил заставил обеих девушек разволноваться, ведь обычно он был мягким и спокойным.

– Миша, ты сегодня, наверное, плохо спал? Тебе плохо? – Маргарита привычно попыталась взять друга за руку.

Она знала, что это всегда заставляло Сазонова улыбаться. И даже его щеки, бледные как первый снег, всегда розовели при этом, а голубые глаза светились особым светом. Михаил был замечательным другом, верным, заботливым, только очень слаб здоровьем, сколько его помнила Маргарита. Но Сазонов снова отдернул руку, и девушка с удивлением заметила, что он натянул перчатки.

– Ты собрался уходить? Что с тобой, Миша? – Ее голос был полон тревоги, а во рту снова так пересохло, что язык не слушался.

Михаил ничего не ответил, просто молча прошел между девушками и смешался с потоком студентов, бурно обсуждающих последние новости. Подруги переглянулись, Сунан пожала худыми плечами, но обе не нашлись что сказать.

– Пойдем, пожалуй, я покажу тебе, что привезла. – Юн Хи потянула Маргариту в коридор.

– Только не говори, что это новые духи. Если я сейчас почувствую какой-нибудь запах, меня вывернет, – простонала Воронцова.

– Да ладно, это не духи. Мама достала платье, о котором я тебе говорила, – сказала Сунан.

– Мы говорили о платье? – удивленно пробормотала Маргарита.

Сунан вздохнула. Кажется, сегодня она разговаривает с зомби.

– Давай обсудим это позже, Марго.

– Прекрасная идея, подруга, ты лучшая… – Воронцова резко остановилась, так что подруга едва не свалилась, дернувшись вперед.

– Что опять случилось? – Сунан нахмурилась, затем ее темные брови взлетели вверх от удивления. – Н-да, какие люди!

Она скептически поглядела, как Маргарита отвернулась, пряча смущенное лицо, и нервно пригладила и без того идеально ровные волосы. Вишневский тряхнул блестящей челкой, одаривая их своей сверкающей улыбкой. Оставалось только добавить сверху блесток и звон серебряных колокольчиков. Ну чем не ангел? Юн Хи хмыкнула.

Губы Маргариты дрогнули. Вадим был так элегантен в своей форме, которая смотрелась на нем не хуже смокинга, она же сейчас выглядела так жалко… Вот невезение!

– Девочки! – раздался медовый голос Вишневского в коридоре.

Он прислонился к дубовым дверям библиотеки. Сейчас за его спиной в огромнейшем помещении хранилось более восьми миллионов книг и рукописей на разных языках мира.

– Мне нужна ваша помощь. – Вадим беспомощно выставил вперед руки, которые неожиданно оказались покрытыми зеленой краской. – Кажется, я приложил слишком много сил, надавливая…

– Что от нас-то надо? – Сунан приподняла подбородок, оглядывая старшекурсника. – Сочувствие?

Маргарита дернула подругу за рукав.

– Сунан… – Голос ее был едва слышен от смущения.

В этом вся Юн Хи. Зачем сейчас подначивать его? Маргарита прерывисто вздохнула и подняла взгляд на Вадима. – Чем… чем тебе помочь?

– Рукава подверни, пожалуйста. Нужно смыть, пока я навсегда не остался зеленым. – Вадим искрился улыбкой, довольный собой без меры.

Маргарита заставила себя подойти к нему и, задерживая дыхание от волнения, принялась закатывать край рукава на его пиджаке. Смотреть в лицо молодого человека она не решалась, наблюдая за цепочкой, на которой мерно покачивался его медальон. Пятый курс. Он был недосягаем для нее, словно с другой планеты. Такие, как Вадим Вишневский, смотрели на первокурсниц как на воспитанниц детского сада. Почему ее всегда трясло, когда он проходил мимо? Нужно было что-то делать с чертовой влюбленностью. Маргарита собралась с духом и подняла взгляд.

Последнее, что она успела заметить, это изумленное лицо Вадима, и немедленно вознеслась наверх. Маргарита испуганно вскрикнула, понимая, что схвачена кем-то неизвестным и перекинута через его плечо. Ее возмущению не было предела. Она принялась молотить кулаками по спине нахала, узнав черную кожу куртки. Но казалось, ее похитителю не было никакого дела до этого. Неужели не больно? Маргарита замахнулась ногой, но ее удержали, схватив железной хваткой за щиколотку.

– Еще раз заговоришь с ней или приблизишься – сверну шею, – мрачно кинул Дамиан.

Маргарита в отчаянии закусила губу. Проклятье! Откуда взялся этот ненормальный? Он все испортит! Вадим решит, что она как-то связана с подобным типом, и ее репутации конец! Маргарита готова была поклясться, что услышала рычание. Дамиан впился взглядом в Вадима, возмущенного словами нахального незнакомца.

– Да ты вообще знаешь, кто я? – кинул ему Вишневский.

– Я должен знать каждого идиота в этом городе? – огрызнулся Дамиан.

– Что?.. – Вадим подавился воздухом.

– Существо столь жалкое, что не способно обслужить себя самостоятельно! – Губы демона презрительно изогнулись.

– Я жалкое существо? Да ты знаешь, сколько эта форма стоит? Хотя откуда тебе знать! – Вадим с отвращением оглядел его. – Выглядишь так, словно только что выпрыгнул из ада.

Дамиан оскалился, довольный неожиданной похвалой смертного мальчишки, растерявшегося от его слов. Но что он сам сейчас творил? Демон отвлекся, и нога его пленницы больно ударила по ребрам. Дамиан отвесил ей увесистый шлепок по мягкому месту, решив тем самым угомонить, но Маргарита вскрикнула и запротестовала еще сильнее.

– Сунан! Где чертова охрана! Немедленно отпусти меня!

Но подруга лишь загадочно улыбалась, продолжая наматывать свой чудный хвостик на палец.

– Люблю решительных мужчин, – вздохнула Юн Хи, – наконец-то хоть один нормальный в этих стенах завелся.

Над их головами переливами зазвучал звонок, предупреждающий, что занятия начались. Маргарите только и оставалось, что беспомощно наблюдать, как Сунан подмигнула ей и побежала к лестнице на второй этаж.

– Предательница! – крикнула ей вдогонку Воронцова.

Вадим презрительно фыркнул и тоже покинул их, оставляя в полном одиночестве в широком коридоре.

– Что тебе нужно от меня? – Маргарита вырывалась и колотила незнакомца куда попало.

Только когда Дамиан почувствовал жар в том месте, куда впечатывался ее гневный кулак, он понял, что девчонка снова призвала огонь на помощь. Это нужно было прекратить, иначе отец просто низвергнет его сам.

– Немедленно отправляйся ко мне в кабинет! – Громогласный голос за спиной был самым страшным тому подтверждением.

Дамиан повернулся, от неожиданности выпуская свою жертву, которая болезненно приземлилась на пол. Девушка, едва заметила самого ректора, хотела скрыться. Но Дамиан крепко схватил ее за запястье, не давая ладони обжечь его. Огромный, почти двухметрового роста мужчина внушал такое благоговение всем своим видом, что коленки у Маргариты снова предательски дрогнули.

Какой ужасный день! Она ведь не виновата, так почему же должна страдать? И почему должна следовать за ним? Меж тем ректор пальцем указал, что им двоим надлежит направиться следом, и ее снова потащили вперед. Маргарита пыталась освободить руку, но тщетно. Дамиан терпел, понимая, что теперь в каждом месте, где она касалась открытой кожи, будет ожог.

– Не прикасайся ко мне! Никогда не прикасайся ко мне! – Ее злобный шепот (она конечно же не посмела бы кричать в стенах академии, да еще в присутствии ректора) звучал сбоку от него.

Дамиан повернул голову, обжигая девушку в ответ ледяной синевой своего взгляда.

– Ты же сама умоляла любить тебя, – сквозь зубы процедил молодой человек.

Он волоком затащил Маргариту к отцу в кабинет. Она продолжала возмущаться, но Дамиан был доволен, что все так удачно складывалось. Только когда за ними закрылась дверь, он отпустил девушку, поддерживая свою обожженную руку.

Ректор негодовал и как отец, и как ответственный за порядок в этих стенах. Но сейчас в нем преобладал отцовский гнев. Едва увидел их обоих, Виктор понял все без лишних слов. Одним взмахом руки он заставил Маргариту замереть, как и сам Дамиан поступил с охранником во дворе, затем повернулся к сыну.

– Как ты посмел явиться сюда так открыто, да еще вести себя подобным образом? – Его голос обрушивался на стены, которые, к счастью, не пропускали ни звука в коридор, скрывая происходящее в кабинете от лишних ушей.

Зато в ушах Дамиана до сих пор стоял звон.

– Зачем тогда вызвал меня? – прорычал сын в ответ. – Ты же знал о Перерождении!

– Я не мог позволить тебе оставаться в Майтрее. Мне доложили о большой активности Великих и их низших приспешников.

Дамиан со злостью пнул стул, а затем сел на него, разглядывая застывшую девушку. Еще больше слов отца его раззадорило внезапно возникшее желание разбудить ее. Все это было как-то неправильно, нелогично, противоречило всей его сути, доводя до неистовства. Он желал быть самим собой!

– Здесь этих тварей не меньше, – сквозь зубы выругался молодой человек.

Низшие – мелкие демоны, служащие Ордену взамен на их жалкие жизни. Они нюхачи и доносчики, а также, при достаточно большом уме, хоть и малой силе, могли быть охотниками. Как и те двое, что напали на него. Только вот один сбежал, и теперь Орден наверняка знает о том, что он вернулся в город и что объявился новый огнетворец.

– Поскольку ты жив, мы обошлись малой кровью. Там тебя ожидала бо́льшая опасность. А теперь… – Ректор присел на край великолепного старинного стола, скрестил руки на широкой груди и задумчиво глянул на Маргариту.

Сегодня на нем был элегантный темно-серый костюм, тонкая белая рубашка и темный галстук. Около сорока лет, около двух метров роста, черные волосы, черные глаза. Черты лица резкие, выразительные, но они делали его достаточно привлекательным. Виктор некоторое время изучал девушку взглядом спокойного хищника.

– Теперь расскажи мне, как ты позволил такому случиться, – поинтересовался отец.

Дамиан потер переносицу и зажмурился на мгновение.

– Это досадная случайность, и я скоро все улажу. Это просто не может продолжаться дальше!

Отец поднялся, и сын заметил, как потемнел воздух вокруг него.

– Ты не сможешь разрушить эти чары никогда, – холодно сообщил Виктор.

– Это полная чушь и не может быть правдой! – раздраженно произнес молодой человек.

– Ты сам дал свое согласие, – заметил Виктор, – это было сделано не против твоей воли. А она наложила чары на тебя, сама не понимая по наивности, что сотворила. Девушка связала твою душу.

– Спасибо матери за подарок, – язвительно усмехнулся Дамиан.

– Не смей, мальчишка! Душа – дар, за который ты должен быть благодарен до конца дней твоих.

– И что теперь? Я не могу отойти от нее ни на шаг, – возмутился сын.

– Верно. Ведь привязала, не имея ни капли чувства к тебе.

– И что это должно значить? – Дамиан ожег отца негодующим взглядом.

– С тем, как будут усиливаться ее чувства к тебе, будет увеличиваться твоя свобода. В итоге вы поменяетесь местами. Ты станешь таким же свободным, как и она сейчас. Но…

– Что – но? – раздраженно поинтересовался молодой человек.

– Она примет всю твою боль и займет твое место, – повторил Виктор едва ли не по слогам, понимая, что имеет дело со своим сыном.

Это означало, что его слова вряд ли сейчас дойдут до адресата.

– Мне до этого должно быть дело? Она сама это начала! – выкрикнул Дамиан.

– Думаю, тебе придется пересмотреть свое отношение к людям, сын, – невозмутимо посоветовал отец.

– Я – не ты, – отрывисто бросил молодой человек.

– Не будем поднимать эту тему сейчас. Просто уясни, твоя свобода зависит от того, как быстро ты заставишь эту девочку любить тебя.

Дамиан в панике поглядел на Маргариту, застывшую статуей. Влюбить в себя человека? Никогда! Он не такой, как его отец! Пусть его мать и была человеком, но люди так жалки, так примитивны и хрупки, одно неверное движение – и жизнь покидает их. Как было и с его матерью. Он не собирался связываться с этим миром. Но как быть? Неужели придется сыграть эту роль?..

Глава 6

Дамиан остановился у тяжелой, гладко отполированной двери, ведущей в коридор. Молодой человек уже поднял руку, намереваясь взяться за резную дверную ручку и покинуть кабинет отца, но остановился, понимая, что должен договорить. Он резко развернулся и устремил взгляд на окаменевшую у стола девушку.

– Она – огнетворец, – раздался холодный голос Дамиана.

– Нет. Она не принадлежит к огнетворцам. – Виктор даже не поднялся, говоря спокойно, словно они обсуждали погоду.

Он не удивлен? Дамиан был обескуражен.

– Но я сам видел, она низвергла одного из низших. Я видел огонь! – Молодой человек перешел на крик.

– Тебе стоило бы больше времени уделять учебе, сын. Если ты хотя бы между боями в Майтрее мог перелистнуть пару страниц, то увидел бы отличие. Орден уже давно учуял бы ее, будь она одним из их драгоценных воинов. Эта девочка не имеет никакой власти над огнем.

Дамиан замотал головой, отмахиваясь от отца, словно от наваждения.

– Посмотри на свою руку, – невозмутимо посоветовал ректор академии.

Не понимая, молодой человек автоматически поднял ладонь, выставляя ее перед собой.

– Ну? – полюбопытствовал отец.

Легкая улыбка заиграла на его губах. В синих глазах Дамиана застыло неподдельное изумление. Не осталось и следа от ожога.

– Как это возможно? Это пламя оставляет следы на несколько дней даже у меня!

– Оставляет. Но для этого ему нужно было бы коснуться тебя, – усмехнулся Виктор.

– Давай уже, говори! – Терпение Дамиана лопнуло.

– Амсир, маленький, очаровательный амсир. – Ректор поднялся, продевая палец в узел галстука и ослабляя его.

Он подошел к Маргарите и пригладил ее волосы. Затем поправил ее одежду.

– Это имя им дали еще древние кельты, точнее будет сказать, жрецы-друиды. Они ревностно охраняли свои знания, так как опасались потерять свое влияние. Обучение друидов, надо отметить, производилось исключительно устно, и ученик в первую очередь развивал память, чтобы запомнить огромное количество информации. Поэтому и не осталось письменных подтверждений существования амсиров с того времени. Кельтская культура была богата легендами и преданиями, которые веками передавались из уст в уста и, как правило, сохранились в нескольких вариантах.

– Отец! – фыркнул Дамиан.

– Амсир – великолепный мастер иллюзий. При желании, владея собственной силой на достойном уровне, он может создавать потрясающие вещи. И ты даже не заподозришь обмана. Будь осторожен, Дамиан, или она сведет тебя с ума своими иллюзиями. – Виктор улыбнулся краешком губ. – Они дали тебе имя Марсель?

Теперь он повернулся обратно к сыну. Молодой человек глядел на него исподлобья, словно дикий зверь. Иллюзии, значит? Все это время она морочила ему голову и он был так глуп, что не смог заметить этого? Проклятье!

– Ты знаешь собор Нотр Дам де ла Гард, базилику в Марселе? – Виктор приподнял черную бровь. – Помню, как он был построен по проекту этого вечно молчаливого Анри-Жака Эсперандье… Местные жители прозвали ее «La Bonne Mere» – «Хорошая Мать», считая хранительницей города. Здание построено на фундаменте древней крепости, той самой, где был разбит первый Орден, на самой высокой точке города. Но пятого июня тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года базилика была освящена, и больше ни один из пришедших с Майтреи не мог ступить в нее.

Мужчина горько усмехнулся.

– Именно тогда я решил возвести здесь академию, практически повторив чертеж Эсперандье, и надеюсь, что все эти годы «Corde puro» по праву может считаться La Bonne Mere для своих воспитанников.

– Вот только избавь меня от восхваления этого проклятого города, – зарычал Дамиан, – я достаточно наслушался этого утром!

Смех ректора был неожиданным. Он действительно забавлялся смятением сына и его растерянностью.

– Я никогда не слышал об амсирах, – фыркнул молодой человек, разозленный весельем отца.

– Несомненно, – ректор потер гладко выбритый подбородок, – им же не надо отрывать головы или махать мечом до изнеможения. Они скучны и невоинственны. Зачем тебе о них знать?

Дамиан припомнил ночь встречи с Маргаритой и скептически поглядел на отца. Издевается он, что ли?

– Корни ее семьи со стороны матери берут свое начало в землях восточных кельтов, ранее расселенных по долине Дуная. Они, поверь мне, знали, как пользоваться даром амсиров.

– Как ты догадался о ней? – Молодой человек привычным движением одернул куртку.

– Когда она пришла на собеседование, я целый час разговаривал с Аль Пачино, который дымил сигарами на весь мой кабинет. Видимо, яркий образ Аль Капоне в его исполнении казался девушке достаточно внушительным в тот момент. Пока Маргарита сама верит в свои иллюзии, считая, что просто имеет богатое воображение. Она еще не поняла, кем является, и, похоже, нет никого, кто бы разъяснил ей, что к чему. – Ректор тонко намекнул сыну на хороший повод для сближения, но горячий мальчишка конечно же не услышал его.

– И что, весь этот бред видит каждый, кому не лень?

– Нет. Иллюзию видит каждый из мира Майтреи. Человек же, если только она ему предназначена. Будь готов. Это действо, словно мед для пчел, будет приманивать все, что вырвалось за пределы завесы в этот мир.

– Мне еще и гостей встречать! – Терпение Дамиана лопнуло, и он прекратил беседу, покинув кабинет.

Там, снаружи, он прижался спиной к холодной стене, переводя дыхание. Ну конечно! Далеко ли он собрался? Молодой человек зарычал и рассыпался черным туманом…

– И почему ты не спросил, что будет, если сам влюбишься, сын? – Ректор легким движением руки вернул Маргариту к реальности.

Он ловко поддержал студентку под локоть, понимая, что ноги у бедняжки наверняка затекли от долгого стояния без движения. Девушка испуганно приняла помощь Виктора и была усажена на огромный стул с резной спинкой. Давно она тут не была, почти год уже. И куда подевался негодяй, который приволок ее сюда?

Воронцова осторожно огляделась и поняла, что они остались одни. Как мальчишке удалось улизнуть так незаметно? Читая все по встревоженному лицу девушки, Виктор предложил Маргарите высокий бокал с водой с извинениями, что стакана в кабинете не нашлось. Затем проговорил:

– Надеюсь, этот мальчишка не причинил вам большого вреда? Вы, я вижу, храбрая девушка, судя по тому, как яростно отбивались.

Этот хриплый, с покровительственными нотками голос нагонял страх даже при всех благих намерениях говорившего. Маргарита робела, как пятилетний ребенок на первом в жизни школьном уроке. Девушка отпила из предложенного бокала, теряясь под темным взглядом.

– Он производит не самое лучшее впечатление, не правда ли? – мягко поинтересовался ректор.

Маргарита закивала так, что волосы растрепались. Перед этим мужчиной она ощущала себя отвратно. Виктор же улыбнулся, черты его лица смягчились.

– Как же вы встретились?

Воронцова вздохнула. Ей бы самой хотелось это выяснить. Но он сбежал!

– Прошлой ночью, после празднования, я шла домой и…

– Вы шли домой пешком, ночью? – Ректор поднялся из кресла, сложил огромные руки на груди, и глаза его сверкнули негодованием от глупого поступка студентки.

Маргарита увидела, как напряглись мышцы плеч мужчины под мягкой тканью пиджака. Вот великанище… И это Виктор еще не знал, в каком состоянии она путешествовала! Воронцова тоже поспешно поднялась, но под его властным взглядом молча вернулась на стул.

– Я даже не буду говорить, что это было в последний раз, Маргарита. Девушка должна быть благоразумной, вы согласны? – сощурился ректор.

А она могла возразить? Снова нервно закивала, и голова грозила отвалиться от этих действий.

– Что же было дальше? – продолжал допрашивать Виктор.

Маргарита закусила губу, пытаясь вспомнить хоть что-то. Затем решила приврать, только бы быстрее сбежать из этого кабинета. И почему допрашивали ее? Она-то в чем виновата?

– Я заметила, что какие-то люди хотели причинить ему вред, вот и вмешалась.

А потом у них глаза вылезли, и она победила их при помощи молитвы и огненной сумочки от «Диора». Нет, она пила в первый и последний раз в жизни!

– Так, значит, я обязан вам спасением сына? – В его бесконечно глубоких темных глазах вспыхнули искорки.

Теперь Виктор не пугал ее своим видом. Но что он сейчас сказал?

– Вы назвали этого гада своим сыном? – Маргарита поспешно закрыла рот ладонью, слушая громкий неожиданный смех ректора.

– Простите! – Девушка подскочила как ужаленная.

Она раскраснелась и метнулась к спасительной двери.

– Будьте осторожны, Маргарита, – проговорили ей вдогонку.

– Благодарю! – Она быстренько прикрыла тяжеленную дверь и перевела дыхание.

Какой ужас! Сказать такое ректору! И как мог этот ненормальный быть сыном такого человека? В кармане шорт зазвонил телефон, и Воронцова вытащила его, поворачивая экраном к себе.

– Юн Хи Сунан – предательница, – проворчала Маргарита и нажала кнопку, прячась за углом, чтобы ее не заметили в коридоре во время занятий. – Теперь ты мне звонишь?

Голос подруги, мягкий и виноватый, немного успокоил и сообщил, что она ожидает на парковке. Мама Сунан, пользуясь своим обаянием, уговорила отпустить их обеих раньше, ссылаясь на плохое самочувствие. А это означало, что им предстояло мчаться домой, где их ожидал ворох подарков, сладостей и море восторженного визга. Этим обычно сопровождался каждый приезд госпожи Юн Хи. А еще платье! Теперь Маргарита вспомнила. Выступление уже совсем скоро… Интересно, что выбрала для нее тетя Лиен?

Воронцова на цыпочках побежала по коридору, боясь наткнуться на дежурного. Она не заметила, как следом за ней метнулся черный проворный комок. Девушка вышла под щедрое полуденное солнце и приставила ладонь ребром ко лбу, оглядываясь в поисках дороги покороче, которая вела к парковке. Лавируя среди извилистых дорожек в прекрасном саду, окружающем академию, Маргарита вышла в нужном направлении. Маленькая пушистая тень не отставала, сопровождая ее всюду.

Сунан вышла из белоснежной машины и помахала ей руками, подзывая к себе. Воронцова пробралась через ровные ряды оставленных машин и наконец поравнялась с подругой. Юн Хи виновато надула губы, складывая ладони вместе, поднимая их к лицу, и умоляюще поглядела из-за них на Маргариту.

– Прости! – Девушка зажмурилась, ожидая приговора, но Маргарита только махнула рукой, сдаваясь.

Сунан приоткрыла один глаз и, видя, что гроза миновала, радостно захлопала в ладоши.

– Садись! Мама замучила меня своими звонками!

Маргарита подняла голову и глянула на водителя. Мужчина кивнул ей, здороваясь, и невозмутимо ожидал, пока девушки угомонятся и наконец разместятся в салоне.

– Поехали! – Воронцова сняла рюкзак, бросила его на сиденье и услышала восторженный писк за спиной. – Да что с тобой?

Она обернулась, с ужасом увидев, как Сунан держит в руках знакомого котенка, на этот раз спокойно восседавшего, спрятав свои когти.

– Ты только посмотри, кто к нам пришел! – Юн Хи почесала негодника за ухом, отчего пушистое существо то ли заурчало от удовольствия, то ли зарычало предупреждающе.

– Как ты сюда попал? – Маргарита обратилась к коту, словно тот мог ей ответить.

– Так это твой котик? – томно вздохнула Сунан.

– Тетя Вера подобрала, – сухо хмыкнула Воронцова. – Вредный носитель блох! Видно, выбежал, когда я двери открывала, и пошел по следу. Что теперь с ним делать? Может, оставить здесь? Повезет, и подберет кто…

– Да ну тебя! Разве так можно? Смотри, какой он миленький. – Сунан пригладила блестящую шерсть и забралась быстрее подруги в машину, удобно усаживаясь с новым пушистым знакомым.

Маргарита поняла, что проиграла. И что все находили в этом коте? Чем он всех так очаровывал? Кот как кот… Девушка сердито села рядом и водитель закрыл дверцу, возвращаясь на свое место в машине. Он повернулся к хозяйке, уточняя, могут ли они ехать, и, получая одобрение, вывел машину на дорогу.

Глава 7

К материальным благам Маргарита никогда в жизни не стремилась. Ее содержание оплачивалось щедро, но в разумных пределах. Хотя, живя у тетки, как прежде у родителей, она была окружена роскошью, и не без показного шика. Таков уж был характер Веры.

Пять лет назад Маргарита вошла в ее дом тринадцатилетней девочкой. Ее родители погибли, разбившись на частном самолете над Ортлерскими Альпами восточной Швейцарии, вместе с первым мужем Веры. Потом были еще два «охотника за сокровищами», которые не смогли заменить этой женщине первую любовь. Так они и остались вдвоем, в ожидании чего-то необыкновенного, которое обязательно должно было случиться с ними. Ведь они это непременно заслужили – как любила мечтать тетя Вера, потягивая свой кофе.

Женщина всегда проявляла интерес к племяннице. Вера видела в Маргарите не свалившуюся обузу, а живого человека со своими потребностями, страхами и надеждами. Она была несколько рассеянна, но по-своему любила ее, и Маргарита всегда это чувствовала.

Когда прошел шок и притупилась боль утраты, Вера сообразила, что все сложное и непонятное стоило доверить главе семьи Юн Хи. Она передала свою долю, а также дела родителей Маргариты в управление отца Сунан. Поскольку они и так вели их совместно и были компаньонами в гостиничном бизнесе, он принял на себя и эту часть.

Машина въехала на отдельную парковку, остановилась, и шофер обошел машину. Он открыл дверцу, помогая выйти своей хозяйке и Маргарите. Девушка схватила котенка и отдала свой рюкзак подошедшему дворецкому. Он принял вещи и у Сунан, вежливо приглашая следовать за ним.

Этот элегантный отель, к которому они прибыли, был расположен на холме. Из окон открывался прекрасный вид на реку и окружающие луга. Здешних гостей радовали сочетанием прекрасной спокойной атмосферы загородного отеля с удобным расположением на полпути между аэропортом и центром города.

По задумке отца Маргариты и Сунан, отель был построен в викторианском стиле. Гостям предоставлялись роскошные, индивидуально оформленные номера, а из некоторых открывался чудесный вид на реку.

По дороге дворецкий вежливо поинтересовался, не голодны ли они. Но Сунан отрицательно покачала головой, проходя с подругой через огромный холл отеля, совладельцами которого ранее являлись их родители. Однажды этим придется заниматься и ей. Маргарита устало плелась за бодрой подругой, поправляя беспокойного котенка, не желавшего висеть, зажатым ее рукой.

– Сюда не пускают с животными, да еще такими вредными, как ты, – тихо проворчала Воронцова, – так что сиди спокойно или оставлю у дверей.

Дамиан обмяк, сверля ее упрямым взглядом. Он попытался укусить Маргариту за палец, но девушка щелкнула его по пушистому лбу.

Дворецкий тем временем шутил, интересуясь, как прошел день, и, как полагается, был сама любезность. Дверь им открыла девушка, судя по идеально подогнанной бежевой форме, горничная. Практически все пространство номера занимала большая гостиная. Тетя Лиен выпорхнула из спальни, приветственно раскрывая свои объятия. Настало время визга, писка и радостных воплей.

Мать Сунан, маленькая изящная кореянка, отличалась от дочери разве что длиной волос. Она скорее была похожа на ее старшую сестру, чем на мать. Лиен расцеловала дочь, словно они не виделись год. Глядя на эту ласку, Маргарита инстинктивно прижала к себе своего черного товарища. Котенок, чувствуя быстрый стук ее сердца, словно понимая эти чувства, мягко коснулся лапой руки, которая держала его. Отрываясь от дочери, Лиен запечатлела на щеках гостьи по легкому поцелую и потянула за собой.

Маргарита увидела гору разноцветных коробок и пакетов, разбросанных по журнальному столику и небольшим светлым диванам. Сунан восторженно кинулась разглядывать подарки, а Маргарита лишь задумчиво прижимала котенка, почесывая его за ухом. Его хриплое мурлыканье словно убаюкивало, успокаивая, и девушка устало зевнула, прикрываясь ладонью. Лиен заботливо усадила гостью на мягкий диван и, наказав оставаться на месте, отправилась в соседнюю комнату. Женщина вернулась быстро, торопливо неся огромную белоснежную коробку, перевязанную алой атласной лентой.

– Прими его, Марго. Твое первое выступление – такая радость для всех нас. Я так долго выбирала. Надеюсь, угодила.

Маргарита посадила котенка рядом и с благодарностью приняла подарок. Когда лента была развязана, она подняла крышку коробки и ахнула, глядя на сверкающую, расшитую камнями ткань.

– Тетя Лиен… – прошептала Воронцова.

– Тебе нравится? – взволнованно поинтересовалась женщина.

Она еще спрашивала! Платье было великолепно.

– Ты знаешь, для этого платья потребовалось сорок метров бледно-розового шелка, – защебетала Лиен. – Я попросила сделать модель с корсетом, на украшение которого ушло пятьдесят тысяч страз Сваровски. На его создание потратили тринадцать дней!

Безусловно, этот наряд позволит ощутить себя королевой бала. Маргарита почувствовала, как ее щеки вспыхнули от волнения. В академии было несколько огромных залов, которые открывались только в особые дни. Бальный зал, зал приветствия первокурсников, где проводился обряд посвящения, зал поменьше, где проводились все остальные мероприятия, и наконец, зал с огромной сценой, специально установленной для выступления «звезд» академии.

И Маргарита, к своему несчастью, должна была блистать на этой сцене, хотя до жути страшилась этого. Никогда раньше ей не приходилось петь для такого количества зрителей, а все тетя Вера! Ведь именно она виновата, поскольку, заполняя ее анкету, вписала в графу «таланты и увлечения» слово «вокал».

Долго печалиться Воронцовой не позволили, увлекая в оживленную беседу. Смирившись, Маргарита отвлеклась от грустных мыслей. Опомнились женщины, когда за окнами стало темнеть. Уже у самых дверей Лиен пожурила гостью за то, что, как ей доложили, девушка всюду ходила пешком, не пользуясь собственной машиной. Она велела своему водителю отвезти Маргариту, и девушка подчинилась.

Вскоре она сидела в машине с огромной коробкой на коленях, а Дамиан устроился рядом, украшенный той самой алой лентой, которая ранее была на подарке. Роскошный бант был повязан на его шее, и котенок отчаянно пытался сорвать его всеми лапами, но тщетно. Он бросил это бесполезное дело и принялся изучать профиль девушки, пока она задумчиво глядела в окно.

Похоже, при всей своей чудаковатости Маргарита была бесконечно одинока. Дамиан нерешительно приподнялся, намереваясь подсесть ближе, но машина уже останавливалась у знакомого подъезда. Девушка быстро взбежала по ступенькам, неся кота в одной руке, а коробку в другой. Она хотела поделиться своими переживаниями с Верой, но нашла лишь записку на столе, гласившую, что тетя умчалась на открытие какого-то нового ресторанчика своей подруги. Маргарита расстроилась, молча насыпала в блестящую миску, купленную Верой, кошачьей еды, поставила на пол и направилась в комнату.

Дамиан сердито загреб миску лапами, желая наконец нормально поесть, и побежал за Маргаритой. Воронцова упала на постель, расслабленно раскинув руки и ноги. Ей никогда не нравилось находиться в огромной пустой квартире одной. Вера любила путешествовать, и Маргарита ожидала ее приезда, почти как маленький верный щенок у порога. Пускай тети не будет всего пару дней, но она уже скучала.

Но был и один приятный момент. То, что он был приятным, для Воронцовой оказалось неожиданностью. И именно в сложившейся ситуации она смогла оценить радость присутствия маленького черного существа, выглянувшего из-под высокой кровати. Котенок поднялся на задние лапы, заглядывая в ее глаза, словно спрашивая разрешения, и девушка похлопала по одеялу, приглашая «Марселя» присоединиться к ней.

– Все будет хорошо, я справлюсь… – Она со стоном закрыла глаза. – Хотя кого я обманываю, Матроскин?

– Ты не со мной…

Прекрасные черные волосы накрыли плечи Виктора, когда женщина склонилась к нему и обняла, стоя позади кресла, в котором он сидел.

Ректор, не поддавшись ее чарам, разомкнул тонкие белые руки, которые обвили его шею. Он потянулся за высоким бокалом, в котором при свете свечей рубином сверкало вино.

– Кариша, сегодня я должен многое обдумать. Сядь, пожалуйста, и постарайся не делать лишних движений, – отозвался Виктор.

Женщина провела руками по длинному черному платью, расправляя невидимые складки. Мягкой походкой она прошла к соседнему креслу, по дороге отнимая бокал у Виктора. Мужчина даже не заметил его отсутствия, через некоторое время сжав пустую руку в кулак.

– Чем ты так обеспокоен?

Виктор метнул в ее сторону взгляд, который кого-нибудь более слабого наверняка превратил бы в камень, однако вслух ничего не сказал.

Что его беспокоило? Он думал о том, каковы будут последствия, когда Орден доберется до Маргариты. Его сын попадет к ним в руки, ведь он совсем ослабеет под чарами и вынужден будет следовать за своей пленительницей.

– Это все Дамиан? Ты обеспокоен его прибытием? Ты же сам желал этого. – Кариша отпила из взятого бокала и поглядела поверх него своими золотистыми глазами.

Повелитель продолжал задумчиво молчать.

– Виктор, – под его испытующим взглядом слова просто не шли с языка, – у меня будет работа?

Ректор опустил подбородок на руки, сплел пальцы в замок. Густые темные волосы выгодно оттеняли его чеканные черты, а внимательные глаза казались почти черными.

– Да, Кариша. У тебя будет работа, – задумчиво произнес демон, но в голосе его прозвучала угроза куда более отчетливая, нежели ощущалась во всем внешне расслабленном теле.

Гостья опустила бокал на гладкий столик и положила руки на восхитительные длинные ноги, которые открывал высокий разрез платья. Она сидела ровно, словно струна, ожидая продолжения, и оно незамедлительно последовало.

– Тебе нужно будет убить амсира, если возникнет угроза его пленения. Вся информация уже готова, возьмешь документы со стола в моем кабинете. И еще, захвати черную коробку, передашь ее моему сыну.

Кариша поднялась, легкая улыбка заиграла на ее губах. Она изящно присела на широкий подоконник, легким движением руки откидывая на спину блестящие волосы.

– Лети, моя птичка, – устало проговорил Виктор.

Силуэт женщины рассыпался черным туманом, и через мгновение большой черный ворон взмыл в ночное небо и растаял в темноте.

Глава 8

Разве можно было сегодня мечтать о большем подарке? Дамиан был без меры доволен. Двухметровое лихо, влюбленное в пушистых братьев меньших, покинуло дом на целых два дня. Он хотя бы мог спать нормально в собственном обличье. Спину все утро ломило от долгого пребывания в кошачьей ипостаси. Дамиан с вожделением поглядел на удобный диван в большой гостиной. Вот только заснет девчонка, и он доберется до него…

Молодой человек расстегнул куртку и принялся бродить по огромной двухэтажной квартире, которая занимала, наверное, с пол-этажа. Поднимаясь по витой деревянной лестнице на второй этаж, Дамиан притормозил, заметив картину, на которой, по всей видимости, художником была изображена семья Маргариты. Он остановился и долго разглядывал портрет. Затем снял куртку, бросил ее на банкетку и засунул руки в карманы черных штанов.

Теперь стали видны кожаные ремни, крепившиеся вдоль предплечий. Приспособление удерживало два сверкнувших серебром клинка. Стоило привести его в действие, и оружие удобно падало прямо в ладони. Пожалуй, в этом городе стоило отказаться и от такого снаряжения. Но оставаться совсем безоружным ему было невыносимо. Серебряное покрытие отлично помогало Дамиану расправляться с темными сущностями, вырвавшимися из Майтреи. Но служило и хорошей защитой от не менее опасных представителей мира людей.

Магия в этом деле ему бы вряд ли помогла. Душа позволяла Дамиану балансировать между двумя мирами, давая преимущества и лишая их одновременно. Он единственный, за исключением Великих, мог касаться священного металла и распятия, но при этом был обречен на одиночество, проживая смертную жизнь, оставаясь изгоем и среди своих, и среди чужих.

– Я знаю, чем мы с тобой сегодня займемся, Матроскин! – раздался за его спиной голос хозяйки.

Дамиан встрепенулся и опомнился. Черт побери! Он совсем расслабился. Едва легкие шаги Маргариты раздались в коридоре, он уже сбегал по лестнице, поднимая свой пушистый хвост. Но Дамиану не понравился блеск в ее глазах. Котенок попытался сбежать, но был пойман за хвост. Девушка погладила его и ловко подняла на руки, затем прижала к груди. Надо сказать, ее запах, едва уловимый, цветочный, успокаивал пленника, и Дамиан втянул свои острые когти, не смея ранить девушку.

– Вперед, приятель, я покажу тебе красотищу! – Воронцова побежала вверх по ступенькам.

Уже через несколько минут они прошли по железной лестнице на террасе второго этажа и поднялись на широкую крышу дома. Здесь была оборудована отличная площадка, где, видимо, проводилось много времени в сезон лета. Ночь уже рассыпала звезды по бархатному небу. Маргарита поставила котенка рядом и подняла голову, раскрывая объятия, словно хотела обнять саму ночь во всем ее великолепии. Город блестел разноцветными огнями, постепенно засыпая.

– Посмотри, какие звезды, кот! – Восторженное лицо девушки освещалось растущей луной.

Здесь она могла расслабиться и быть самой собой, вдалеке от посторонних лишних глаз. Маргарита закружилась, улыбаясь и плавно качая тонкими руками. Дамиан отодвинулся к кованой ограде на краю крыши, понимая, что не сводил с девушки взгляда, и неожиданно для себя ловил каждое движение. И тогда он впервые услышал ее голос…

Останавливаясь, приподнимаясь на цыпочки, Маргарита закрыла глаза, и полилась тихая песня. Прекрасная, она переливалась, словно брызги холодных звезд над их головами. Дамиан, забывая дышать, тонул в ее нежных звуках, которые манили, притягивали, словно песня сирен.

Он был так ошеломлен, что и сам не заметил, как обратился. Остановился лишь у девушки за спиной. Глаза демона вспыхнули. Он поднял руку, намереваясь коснуться Маргариты и удостовериться, что это все та же маленькая дуреха, которая так испоганила его жизнь, но магия только начиналась.

Одна за другой вспыхивали бледным синим огоньком невесомые бабочки и поднимались над ее головой, кружась и оставляя дивный сверкающий след, словно хвост маленькой кометы. Маргарита упоенно фантазировала, продолжая свою песню, и не догадывалась, что все ее мысли обращались в жизнь, заставляя молодого человека только изумляться, стоя позади нее.

Она снова принялась кружиться в хороводе синего сияния. Дамиан едва не упустил из виду, любуясь на свою пленительницу, что звезды над их головами потемнели, и теперь стали едва различимыми. То, что он сначала принял за ночные облака, ими не являлось.

Дамиан поджал губы, стискивая кулаки. Теперь он понимал слова отца. Не один он был пленен дивным голосом. Бесплотные гости уже сползались, клубились над крышей, путались в комках черного тумана и медленно трансформировались, принимая более четкие очертания.

Сущности – это живые существа, которые каким-то образом время от времени просачивались сквозь завесу, попадая в этот мир. Сущности имели множество видов, форм и образов и могли являться практически в любом виде. Для того чтобы защитить себя в этом чуждом и порою даже враждебном для них мире, они использовали пугающую внешность и могли издавать неприятные, устрашающие звуки. Одни сущности живут внутри человека, как паразиты, привлекаемые отрицательными эмоциями или действиями. Другие сами по себе, пребывая отдельно и бесконтрольно.

В религиозной терминологии Ордена сущностей часто называют «бесами» и «одержателями». А бедняг, в которых они вселились, «одержимыми» или «бесноватыми». Орден считал, что одержимость существовала в двух своих проявлениях: когда в человеке обитал бес, как вторая личность, и при этом личность самого бесноватого находилась в подавленном состоянии, и когда воля человека порабощена страстями.

Иоанн Кронштадтский, наблюдавший огромное количество людей, отмечал: «Бесы в простых людей входят по их простоте. В образованных и интеллигентных людей злой дух вселяется в иной форме, и бороться с ним гораздо труднее».

Этот человек, как помнил Дамиан, состоял почетным членом в братстве, основанном еще в девятнадцатом веке настоятелем посольской церкви Святого Владимира в Берлине.

В задачи братства входило сооружение и содержание православных храмов в Германии. А также непримиримая борьба с выходцами из проклятой церковью Майтреи, в существование которой они и сами толком не верили. Но самоотверженно истребляли все, что оказывалось темнее их священного белого.

В недалеком прошлом служители Ордена активно прибегали к изгнанию нечистой силы из одержимого человека. При этом они зачастую плохо понимали, что именно происходит в этот момент на духовном плане. С помощью специального обряда священник изгонял сущность вон, и его нисколько не беспокоила ее дальнейшая судьба. Наивные глупцы! Лишь единицы догадывались, что изгнанная сущность при первой же возможности проникнет в поле другого человека, который первым встретится на ее пути.

Итак, это были самые различные сущности, как высокоразвитые и разрушительные, так и не обладающие сознанием вообще. Те, что явились в эту ночь на крышу, знали, зачем пришли, и готовы были бороться за свою добычу.

Кроме той черной бесформенной кучи, которая покачивалась в такт песне, вибрируя своим несформировавшимся телом. Малый явно получал удовольствие, сидя, так сказать, в «первом ряду» и слушая певунью. Да, случалось и такое. Ваклак – безобидная жирная туша, поселявшаяся на заброшенных крышах, в подвалах театров, цирков или прочих местах, лишь бы поближе к искусству. Чем его так приманивало человеческое творчество, оставалось загадкой, но этот здоровяк был его фанатичным поклонником.

– Что-то я замерзла, Матроскин. – Маргарита оборвала свою песню и конечно же повернулась в поисках кота.

Только вот наткнулась на его голую грудь и, поднимая взгляд, собралась то ли закричать, то ли ударить его. Но Дамиан предупредил слова и действия девушки и тихо проговорил:

– Не шевелись… – Он встряхнул обеими руками и привычно сжал рукояти ножей, покрытые серебряными руноскриптами.

Дамиан взмахнул одним, рассекая ближайшую тень, восставшую позади Маргариты. Существо взвыло, задрожало всем отвратительным телом, и черная жижа хлынула из рассеченного бока.

– Почему ты здесь? В таком виде? – Ошеломленная Маргарита не замечала происходившего вокруг, видела только полуголого человека, того самого, что был виной всех ее бед.

И вот сейчас он стоял на ее собственной крыше и махал ножами… Ножами?! Воронцова обернулась, вовремя подхваченная Дамианом. Гигантская лапа грохнулась на каменный пол в том самом месте, где только что стояла она. Пыль облаком поднялась, зависая в воздухе.

– Что это такое?! – Девушка отпрянула назад, прячась за широкой спиной своего неожиданного спасителя.

Нож полоснул по этой самой лапе, отсекая ее напрочь. Существо более двух метров ростом рычало, извивалось, замахиваясь оставшимися тремя или более конечностями. Ужасная бугристая беззубая пасть раскрылась, словно врата в преисподнюю. Маргарита инстинктивно перекрестилась, зажмурившись от отвращения. Она опять заснула? Только так можно было объяснить весь этот бред и присутствие твари на крыше.

Меж тем Дамиан добил существо, кем бы оно ни являлось, и направился к остальным двум. Хватаясь исполинскими когтистыми лапами за край крыши, чудовища срывали шифер, взбираясь на ровное место. Эти создания отличались от первого. Более гибкие, быстрые, состоящие словно из черного неплотного тумана с длинными телами, они сновали вокруг Дамиана, растворяясь и появляясь в совершенно неожиданных местах. Еще одна гора непонятно чего ухала в углу и, казалось, даже пыталась мычать мотив, который Маргарита не так давно напевала здесь.

– У всех чертей отпуск, что ли? И почему все лезут ко мне? – шептала Маргарита непослушными губами, убеждая себя, что это действительно очередной сон.

Иначе и быть не могло, ведь не явился бы сюда сын ректора академии голышом, посреди ночи? И, припоминая свои чудесные способности, Воронцова повернулась, следя за передвижением чудовищ.

– Отче наш, – снова зашептала девушка.

Что она опять творит? Дамиан краем глаза наблюдал за ее действиями, не имея возможности увести с крыши. Эти твари последуют за ними и разнесут квартиру, тогда уж точно придется придумывать объяснение всему произошедшему.

Синее пламя снова охватило ее руки, и Маргарита махнула одной ладонью как раз в тот момент, когда резвая тень кинулась к Дамиану. Стена призрачного огня встала между ним и монстром, оторопевшим от неожиданной преграды. Молодой человек не стал ждать, пока его враг поймет обман, и воткнул нож между пустых, горевших тусклым светом глазниц. Существо дернулось, и свет в его глазах угас, затем оно рассыпалось туманом. Оружие упало, противно звякнув о каменный пол.

Пришел черед следующей твари. Теперь, видя, что противников прибавилось, тень действовала еще быстрее, исчезая и появляясь с такой скоростью, что глаза не успевали уловить траекторию ее движения. Но это были ее глаза, Дамиан же сжался, превратился в сам слух и приготовился нанести удар…

Хлопанье крыльев шумно и неожиданно ворвалось, смешиваясь со звуками завязавшегося боя. Огромный черно-синий ворон, расправляя в полете невероятного размера крылья, словно острыми лезвиями снес голову последнему из оставшихся существ. Стряхивая с безупречных гладких перьев черную кровь, птица опустилась на крышу, оборачиваясь женщиной.

– Посмотри, это женщина! Это же женщина! – Маргарита указывала в направлении Кариши пальцем догоравшей руки.

Но Дамиан, отряхивая штаны, не утолил ее любопытства. Он был в ярости, и виной тому та самая крылатая посланница, на которую указывала девушка. Возвращая оружие в ножны, молодой человек просто развернул Маргариту к себе лицом, удерживая силой, и заставил глянуть в глаза.

– Прости, но тебе пока еще рано переступать эту черту, Марго. – Дамиан глянул в ее испуганные глаза.

Маргарита, не ожидавшая подвоха, немедленно обмякла, опускаясь головой ему на грудь, снова теряя связь с реальностью.

Демон подхватил ее на руки, не давая упасть на каменный пол, и отнес к деревянным лавочкам, которые стояли в собранной к открытию сезона беседке. Он бережно опустил Маргариту и, убедившись, что девушка останется невредимой, вернулся к нежданной гостье. Почему эта женщина здесь? Он в ее помощи не нуждался. Она вмешалась, а это означало только одно.

– Зачем отец прислал тебя? По чью голову? – Дамиан недоверчиво воззрился на Каришу.

Она улыбнулась. Молодой человек мгновенно все понял.

– Я не позволю, – мрачно предупредил он.

– Ты не ослушаешься отца. – Кариша правильно поняла гневное выражение лица сына своего повелителя и пожала прекрасными обнаженными плечами.

– Ошибаешься!

– Но я не ослушаюсь, Дамиан. Не собираюсь лишать тебя новой игрушки. Возможно, ты сам меня вскоре об этом попросишь.

Женщина улыбнулась, разглядывая длинные ногти. Она растопырила пальцы вытянутой руки, закрывая ими лунный диск, словно пыталась схватить ночное светило.

– Игрушки, которые ломаются, быстро надоедают, Дамиан. Твой отец понял это. Однажды поймешь и ты.

Намек на оставившую его мать был конечно же лишним, но Кариша не удержалась, приведя сына повелителя в неистовство. Дамиан готов был прикончить ее, снова сжимая ножи побелевшими пальцами. Гостья заметила это и со спокойной полуулыбкой заметила:

– Не вздумай явиться в таком виде в академию, мой господин. Это не мои слова – твоего отца. Меня и так все устраивает. – Кариша скользнула откровенным взглядом по груди Дамиана и улыбнулась.

– До скорой встречи! – Она оставила на краю крыши большую черную коробку. Затем расставила руки и упала камнем с крыши, оборачиваясь уже у самой земли, а затем взмывая в небо птицей.

– Стерва…

Значит, вот каково было истинное намерение отца! И он еще смел распинаться перед ним в любви к человечеству?

– Я сам способен позаботиться о себе! – Дамиан замолк, едва услышал, как от его громкого голоса взвыли соседские собаки.

Он резко задвинул оружие в ножны и подошел к спящей девушке. Все, на сегодня хватит впечатлений! Молодой человек поднял Маргариту и, спустившись по лестнице, отнес ее обратно в уютную теплую комнату.

Он положил девушку на кровать, быстро избавил ее от лишней одежды и снял обувь. На мгновение Дамиан задержал взгляд на почти не прикрытом теле Маргариты. Затем отрывисто выдохнул, накинул на нее одеяло и некоторое время просто стоял, убеждаясь, что с нею все в порядке.

– Ты сумасшедшая… – Демон усмехнулся, представляя ее завтрашнее пробуждение.

Вопросов у Маргариты прибавится. Но ответов она не получит. Он не собирался говорить своей пленительнице о том, какой властью она обладала. Черта с два! Но… Ее прекрасный голос снова неожиданно зазвучал у Дамиана в голове.

– Но это было действительно прекрасно!

Глава 9

– Матроскин! – Маргарита резко поднялась на постели, в ужасе оглядывая собственную комнату.

Сердце у нее перестало колотиться, только когда обнаружила пушистого прохвоста сидящим на подоконнике. Девушка облегченно выдохнула, запуская пальцы в прохладные волосы и откидывая пряди на спину.

– Я уж было решила, что тебя съели. – Воронцова соскочила на мягкий ковер и глянула на часы, которые стояли на прикроватной тумбочке.

Черт! Как она могла вчера забыть поставить будильник? Ведь всегда это делала. Видимо, не заметила, как заснула. И опять снилась какая-то чертовщина. И опять в ее сне был этот странный парень.

– Что-то слишком часто сниться стал…

Ненормально это как-то. Но во сне он хотя бы не вел себя дикарем и не бросал ее, как мешок с картошкой. Маргарита улыбнулась, вспоминая, как ректорский сын закрыл ее собой, когда ужасные гадкие существа хотели добраться до нее.

– Не так уж он и плох. Но только во сне, Матроскин. Только во сне.

Маргарита торопливо оделась, выбежала на кухню и схватила первое, что попалось в холодильнике. Жуя и обуваясь, она просунула руки в лямки рюкзака и накинула его на плечи. День сегодня был хмурый, возможно, даже пойдет дождь. Может, и стоило воспользоваться услугами водителя, но Маргарита передумала, как всегда решив идти пешком.

Она вообще старалась как можно меньше пользоваться транспортом. Это просто дело вкуса, убеждала себя Маргарита, каждому свое. Но в глубине души понимала, что после смерти родителей не могла довериться ни одной машине. Стоя своими ногами на земле, девушка ощущала себя в большей безопасности, чем рассчитывая на железную коробку на колесах.

Маргарита оглянулась, прощаясь с пустой квартирой. Она хотела закрыть дверь, но в своей звериной ипостаси Дамиан ухитрился проскользнуть сквозь узкий проем и стрелой полетел по ступенькам. Не замечая беглеца, Маргарита спустилась следом. По улице она шла торопливо, не тратя время на любование окрестностями. Времени до начала занятий практически не осталось.

В скором времени девушка вбежала в распахнутые ворота и помчалась по дорожке к широким дверям. В пустом коридоре ее торопливые шаги звучали слишком громко. Маргарита схватилась за ручку двери и тихонько приоткрыла ее, обрадовано понимая, что преподаватель еще не появился. Она проскользнула в аудиторию, быстренько прошмыгнула к своему столу и упала на стул. Все, на месте, успела…

Маргарита блаженно расслабилась, откинувшись на спинку стула. Но в нее немедленно полетела небольшая скомканная бумажка. Вытряхивая ее из волос, девушка обернулась. Теплая улыбка Михаила согрела ее лучше шерстяного одеяла. Молодой человек скорчил печальное лицо, одними губами выговаривая «прости». Сейчас он был так похож на бедного побитого щенка, что Маргарита не удержалась и радостно улыбнулась в ответ.

Теперь Сазонов мог успокоиться, он выглядел довольным, получив драгоценное прощение. Он подмигнул подруге, раскладывая, как и она, содержимое рюкзака на своем столе. Занятие никак не начиналось, преподаватель все не шел, и они, как два сообщника, переглядывались.

Наконец-то нормальный день нормальной жизни! Маргарита ощущала себя как нельзя лучше. До тех самых пор, пока не открылась дверь и не вошли двое. Роман Витальевич, высокий худощавый преподаватель, вежливо пригласил своего спутника пройти вперед и, прикрывая двери, повернулся к притихшей аудитории. Потирая руки, мужчина немного нервничал, но с довольным видом обратился к студентам. Они сидели с раскрытыми ртами, глядя на молодого человека, стоящего рядом с преподавателем.

Черная рубашка и брюки прекрасно облегали стройную фигуру. Рюкзак небрежно перекинут за обе лямки через одно плечо. Темные волосы были связаны кожаным шнурком, но одна прядь своевольно не удержалась в прическе, теперь обрамляя знакомое лицо.

Маргарита задержала дыхание. Ректорский сынок смотрел на нее, и его гипнотический взгляд проникал в самую глубь ее души. Воронцовой казалось, будто эти синие глаза затягивали ее, увлекая все дальше, и девушка с трудом сохраняла равновесие, словно стоя на краю бездны. Восхитителен, и знает об этом. Наслаждается тем, что все они оглушены этим неожиданным появлением… негодяй!

– Мой бог! – Голос Сунан заставил Маргариту встрепенуться и прийти в себя.

– Думаю, что с богом это никак не связано. – Воронцова нахмурилась, попыталась сделать вид, что изучает раскрытую книгу.

Он потрудился одеться прилично? Это уже прогресс. Но остался самим собой. Да вы только поглядите! Маргарите и в самом деле показалось, что сам воздух вокруг молодого человека накалился, искрил и темнел. На первокурсника сын ректора совсем не тянул. Ну чем не князь тьмы с последней парты?

– Я задержался, за что прошу прощения. Но у меня были важные обстоятельства. – Преподаватель явно был в хорошем настроении, он повернулся к Дамиану, глядя на него, как на божество.

Ну что за дела? Это ж надо, столько восторга по поводу приезда ректорского сына! Роман Витальевич готов из штанов выпрыгнуть, чтобы угодить ему. Маргариту передернуло, как, впрочем, и самого Дамиана. Молодой человек желал поскорее покончить с этим и занять свое место, подальше от обшаривающих его взглядов.

– Пару дней назад… – Роман Витальевич начал представлять новенького.

– Прошу, короче. – Теряя терпение, Дамиан засунул руку в карман.

– Дамиан Лефевр, сын…

Молодой человек поглядел на преподавателя таким взглядом, что мужчина притих, умолкнув на полуслове. Воронцова удивилась. Он назвался фамилией, вовсе не принадлежавшей ректору. Не хотел, чтобы распространялись об их родстве? Это намек и ей помалкивать? Маргарита в очередной раз пожалела, что повстречала его. Роман Витальевич немного замялся. Но затем все же продолжил:

– Дамиан некоторое время пробудет в стране и будет учиться в академии. Надеюсь, молодой человек, вы задержитесь подольше. Я наслышан о ваших успехах. Что ж, удачи! – Преподаватель жестом пригласил своего нового студента присаживаться.

Мужчина понимал, что некоторое время вести лекцию будет затруднительно, поскольку все головы поворачивались вслед за шедшим Дамианом. А ведь как знать, может, этот мальчишка через некоторое время возглавит академию. Роман Витальевич прокашлялся в кулак, нервно усаживаясь на свое место, и принялся готовить материал, который принес с собой.

Дамиан в несколько широких шагов преодолел оставшееся расстояние до последнего стола и кинул на него свой рюкзак. Он ногой отодвинул стул, тяжело опустился на него, сложил руки на груди и принялся сверлить затылок Маргариты своим синим взглядом.

Ну вот, он эффектно появился, у ее подружки челюсть звякнула о стол. А у самой Маргариты? Что, ей все равно? Его идеи исчерпались… и что делать? Схватить девчонку за волосы и требовать любить его? Все женщины сами липли к нему, ничего и предпринимать не приходилось, а тут столько хлопот.

– Черт! – пробормотал Лефевр.

Пока преподаватель что-то писал ужасным почерком на доске, Сунан воспользовалась моментом и перебежала к подруге. Стараясь не шуметь, Юн Хи пододвинула свободный стул к Маргарите и присела рядом. Довольная, что успела совершить этот подвиг, девушка хитро заулыбалась, беря Воронцову за руку.

– Как ты вчера добралась?

– Ты проделала весь этот путь, чтобы узнать об этом? А позвонить вчера не могла? – проворчала шутливо Маргарита.

Сунан была рассеянна и могла забыть тему разговора в середине беседы.

– Извини, я немножко отвлеклась, – вздохнула Юн Хи. – Ты уже примеряла его? Ведь если мама ошиблась с мерками, то придется подгонять.

– Мне было не до платья… – Маргарита принялась отрешенно грызть колпачок ручки.

Сунан отобрала ее, заглядывая в лицо подруги.

– Что опять натворила?

– Юн Хи, почему один и тот же человек может сниться другому? – Воронцова произнесла это таким страдальческим голосом, что подруга едва не рассмеялась на всю аудиторию.

– И кто же тебе снится? – спросила Сунан, глядя на подругу из-под длинных ресниц.

Не поворачиваясь, Маргарита ткнула пальцем в сторону Дамиана, и Сунан прыснула от смеха, не имея сил сдержаться. Юн Хи зажала рот обеими руками, прячась под стол, чтобы ее не заметил хмурый преподаватель, который повернулся к аудитории.

– Это судьба, подруга, – прозвучал тихий голос из-под стола.

– И за что мне такая судьба? – Маргарита сокрушенно вздохнула.

Каждый раз, когда звенел звонок и все принимались сновать туда-сюда, Воронцова оставалась на месте, боясь покинуть свой стул. Нет! Сегодня никто ее день не испортит. Больше она так не опозорится ни перед ректором, ни перед Вадимом! Ох, Вадим… Маргарита закусила губу, сокрушаясь об их позорной прошлой встрече. Ее желание в каком-то смысле исполнилось, Вишневский заговорил с нею, а этот Лефевр…

– Марго, остался почти час. Пошли во двор? Я не выдержу этой духоты, – заныла Сунан, вытаскивая подругу из-за стола.

Воронцова вцепилась в его крышку, но была безжалостно оторвана от нее. Дамиан немедленно поднялся вслед за девушками, и Маргарита сама испуганно потащила подругу во внутренний дворик, собираясь сбежать от своего черного конвоира. Молодой человек, впрочем, не собирался преследовать ее.

Он прикинул расстояние от двора до отцовского кабинета и рискнул предположить, что не взорвется от проклятых чар. Дамиан коротко выдохнул и быстрым шагом направился к нужному кабинету. Уже за первым поворотом молодой человек сорвал галстук, выбросил его в первую попавшуюся урну и расстегнул ворот рубашки, так любезно присланной прошлой ночью его отцом.

Поднимаясь по лестнице, Лефевр уже едва мог терпеть раздирающую боль в груди. Его лицо покрылось испариной, а перед глазами плавали разноцветные пятна. Он стиснул зубы и зло толкнул дверь. Виктор не встал, лишь удивленно приподнял бровь, опуская свежую газету на стол.

– Да ты отчаянный парень, Дамиан Лефевр! – Уголок его губ приподнялся в сдержанной улыбке. – Водички не хочешь?

Издевки отца на него сегодня не действовали. Виктору не понравилось, что он выбрал фамилию матери, чтобы представиться этим детям? Это его проблемы! Молодой человек подошел к окну и сел на край подоконника, ощущая, что так стало немного легче. Маргарита, жестикулируя, пересказывала своей хвостатой подруге события прошлой ночи, описывая свой «сон». Лефевр усмехнулся наивности своей пленительницы. Но времени оставалось немного.

– Во-первых, ты прислал свою любовницу ко мне, я этого больше не потерплю! – Голос Дамиана совсем охрип.

Виктор встал, поглаживая свой подбородок. Он остановился, опираясь ладонью о стол, и посмотрел на сына с некоторым удивлением.

– За этим пришел? Я думал, тебе нужен совет.

– Совет? – Черные брови Дамиана сардонически изогнулись.

– По поводу девушки. Я вижу, ты внял голосу разума и решил более не разгуливать голышом по городу, – проговорил Виктор уже мягче, радуясь тому, что его сын больше не походил на оборванца.

– Я не разгуливаю голышом! – Дамиан зарычал, вовремя затихая, поскольку головы студентов стали подниматься, глядя вверх, на доносившийся шум. – И советы мне твои не нужны, я сам разберусь с этой девчонкой! Но свою птичку придержи, иначе однажды я сверну ей шею. Не смей вмешиваться!

– Кажется, прозвучало слово «во-первых»? – Виктор привычно проигнорировал слова сына, отказываясь обсуждать эту тему на повышенных тонах.

Он прекрасно понимал, что вовсе не Кариша привела сегодня сына в его кабинет. Мальчишку мучило совсем другое, и мужчина желал знать это.

– Что же во-вторых, Дамиан?

– Ты велел ей петь! – с неожиданной резкостью заявил сын.

– И что? – невозмутимо поглядел на него ректор.

– Если Маргарита будет петь, вся низшая мразь соберется к стенам академии.

– Верно. – Виктор спокойно подтвердил его слова.

– Орден узнает о ней, – хрипло добавил Дамиан.

– Именно.

Лефевф поглядел на отца с изрядной долей презрения.

– И что же ты намерен с этим делать?

– Я желаю знать, что ты с этим сделаешь, Дамиан, – поправил его Виктор.

Сын поглядел на отца долгим взглядом, словно проверяя, шутит он или серьезен. Молодой человек был просто ошеломлен тем откровением, что хлынуло в его горячую голову. Он едко усмехнулся, махая рукой перед Виктором.

– Нет! Нет, нет, нет! Тебе не моя реакция интересна. Ты решил, что таким образом Орден позволит себя обнаружить. Ты и меня с этой мыслью вызвал? Решил на живца ловить?

– Не смей! – Виктор наотмашь ударил сына по лицу.

Дамиан не стал стирать кровь, которая залила подбородок, только зло оскалился, словно отец лишь подтвердил его правоту своим кулаком.

– Мальчишка! – Глаза Виктора совсем потемнели. – Не думай, что знаешь мои мысли!

– Но я знаю. – Молодой человек отер лицо рукавом рубашки.

– Ты должен остановиться, Дамиан. Это не может продолжаться вечно.

– Подожди лет тридцать – сорок, мне не так долго осталось, отец.

Уходя, Дамиан хлопнул дверью, а Виктор так и остался стоять посреди своего кабинета в нависшей тишине, словно оглушенный его словами.

– Глупый мальчишка…

– И что это? – Сунан недоверчиво глядела на руки Вадима.

Тот держал горячие булочки в белоснежных бумажных салфетках, щедро посыпанные сахарной пудрой.

– Булочки с извинениями, – засиял Вишневский, – вдобавок к восхитительному аромату.

Маргарита почувствовала, как живот свело, то ли от голода, то ли от присутствия Вадима.

– И что? Ты положил их внутрь? – Сунан скептически повертела булочку в руках, ощущая исходящий от сдобы жар.

– Спасибо! – Воронцова благодарно приняла ароматный подарок.

– Я должен извиниться, что так не по-джентльменски скрылся в тот раз. – с виноватым видом Вадим склонил светлую голову.

Юн Хи закатила глаза, откусывая булочку.

– Осторожно, внутри горячий джем, можно обжечься. – Вишневский подался к девушке, но Сунан ловко увернулась.

– Эй-эй, без рук! Мне не два года. Я уже, знаешь ли, ем сама.

– Не обращай внимания, у нее всегда портится настроение от голода. – Маргарита попыталась сгладить неловкую ситуацию.

– Я все же объяснюсь, – вздохнул молодой человек. – Тогда я не хотел мешать тебе и твоему другу. Сам понимаю, ревность – лезвие без ручки, больше всего ранишь себя. Надеюсь, вы помирились. Не хотелось быть причиной вашей ссоры.

– Вот тогда бы и не совался со своими зелеными ручками, – пробормотала Сунан.

Маргарита не знала, в какую сторону ей повернуться, желая разобраться сразу с обоими.

– Он не мой друг, я вообще не знаю этого человека. Так что и проблемы нет. – Воронцова улыбнулась, впервые глядя на Вадима с ощущением полного спокойствия.

Какой замечательный день! Маргарита и надеяться не могла на такое везение.

– Рад это слышать, я – Вадим. – Молодой человек протянул ей руку, и она взволнованно вложила в нее свою ладонь.

– Маргарита.

Сунан скептически дожевывала булку, не желая глядеть на эту сцену. Вишневский оглянулся на окликнувший его голос и выпустил руку Маргариты.

– Я вас покидаю, дамы. – Он коротко кивнул, прощаясь с ними.

– Давно пора, – проворчала Юн Хи.

Маргарита толкнула в бок подругу, глядя, как молодой человек поспешил к группе своих сокурсников.

– Тебя купили за булочку, детка. – Сунан отряхнула крошки с шорт.

– Знаю… не поверишь… – расстроенно проговорила Воронцова.

– Что? – сощурилась Юн Хи.

– Теперь, когда это случилось, когда я взяла его за руку… – Маргарита вздохнула и поджала губы.

– Ну?

– Мне казалось, это должно было быть особенным моментом, но внутри ничего не дрогнуло.

– Ты и впрямь дуреха! – Сунан отобрала у подруги вторую булку и принялась жевать. – Я тебе сколько говорила, но меня никто не слушал. Искра должна пробежать, понимаешь, о чем я?

Маргарита вздохнула в растерянности. Сунан попыталась оттереть руки, но те все равно остались липкими от растаявшей пудры.

– Я сбегаю припудрю носик, так сказать. Не уходи, пожалуйста, не хочу в кабинете торчать.

Маргарита кивнула убегающей подруге, глядя, как весело подпрыгивал ее вечный хвостик.

Убирая за уши пряди светлых коротких волос, девушка снова кинула взгляд на середину внутреннего двора. Она плотнее запахнула легкое голубое пальто, наблюдая вместе со своими подругами за отдыхавшими студентами. После двух пар у них был целый час, чтобы перекусить и размять ноги. Теперь, когда потеплело, все высыпали во двор как горох, наслаждаясь разгулявшейся весной. Но она не могла наслаждаться пробуждением природы, злость и обида съедали ее. Девушка снова поглядела на Маргариту, которая теперь скучала в одиночестве, и от злости едва не оторвала пуговицы своего пальто.

– Сиротке предложили сольную партию на открытии весеннего сезона! – Подруга подлила масла в огонь.

– Только пришла и уже в любимчики записалась! – Светловолосая девушка даже раскраснелась от негодования.

– Успокойся. Выйдет, опозорится, и все про нее забудут. Ты свое еще возьмешь. – Подруга попыталась вразумить разобиженную девушку, но та не желала ее слушать.

Это место вот уже третий год было за ней, и теперь его отдают какой-то мелкой выскочке из первокурсников! Блондинка поглядела на стоящую у фонтана Маргариту и направилась прямиком к своей ничего не подозревающей конкурентке.

На территории академии располагалось несколько крупных музеев. Наибольший интерес у студентов и посетителей вызывал музей с коллекциями экспонатов древнего и современного искусства. Именно оттуда и вышел Михаил, довольный тем, что наконец освободился. Он мог целых полчаса лентяйничать и дышать свежим воздухом у группы прекрасных фонтанов.

Сазонов и сказать ничего не успел, видя издалека, как одна из старшекурсниц толкнула Маргариту в спину, заставляя упасть в холодную воду. Благо широкий каменный бордюр не дал девушке полностью упасть в фонтан.

Воронцова успела упереться руками в дно, ощущая гальку под ладонями. Брызги намочили и лицо, и одежду по пояс. Она сердито поднялась с колен, откидывая мокрые волосы на спину, и свежий ветер немедленно остудил ее. Михаил, на ходу снимая пиджак, побежал к подруге, но Вадим опередил его, подбегая с другой стороны, уже держа свою одежду наготове.

Обидчицы и след простыл, но гнаться за ней у Дамиана не было времени. Потом он эту смертную девицу хорошенько прополощет. Лефевр в считаные секунды преодолел расстояние до Маргариты, опережая своих раздетых соперников. Они едва не натолкнулись на него, пытаясь опередить друг друга.

– Что, даже не способен девушку согреть, Лефевр? – Вишневский, не скрывая сарказма, развернул свой белоснежный пиджак, предлагая Маргарите согреться.

Дамиан тихо зарычал. Как он желал в этот миг оторвать наглецу голову! Ведь просто не мог снять свой пиджак, чтобы не обнаружить оружия. Что ж, способов согреть человека миллион…

Маргарита желала прекратить и этот спор, и повторение прошлой ситуации. Она уже набрала воздуха в грудь, намереваясь возразить. Но вместо слов звонко чихнула, тряхнув волосами, которые противно липли к шее и лицу, не менее отвратительно, чем рубашка с жилетом. Дамиан привлек девушку к себе и обнял, укрывая полами расстегнутого пиджака.

– Вот глупая, вечно во что-то влипаешь! – Он прижал Маргариту сильнее.

Дамиан радовался тому, что сейчас, пускай только от растерянности, она не вырывалась. Ему просто необходимо было ощутить чье-то тепло. То, что было недоступно вот уже больше десятка лет.

Что это? Маргарита задохнулась, неожиданно окутанная его теплом. Через все ее тело словно прошел электрический ток. И только оттого, что ее коснулся этот человек? Нет! Нет, нет-нет…

Глава 10

– Давай ты сейчас меня тихо отпустишь, а я обещаю, что не закричу. – Маргарита не смогла поднять взгляд на человека, который продолжал ее удерживать.

– Девушка ясно выразилась. Отпусти ее! – Вадим впервые вышел из себя.

Почему этот Лефевр так раздражал его? Благодаря новенькому Вишневский снова чувствовал себя полным идиотом, причем в присутствии сокурсников. С этим нужно было кончать. Но он пока не мог себе представить как. Сначала нужно больше узнать об этом «черном принце». Теперь же, слыша смешки за спиной, Вадим понял, что нужно действовать немедленно. И что, собственно, он терял? Смазливую мордашку очередной первокурсницы? Она и так прибежит, стоит поманить ее улыбкой и конфетой. Его же репутация не могла быть задета.

– Il vaut mieux etre seul que mal accompagne.[1] – Вишневский одернул полы элегантного пиджака и заставил себя снисходительно улыбнуться.

Но внутри у него все клокотало, поскольку Вадим прекрасно видел, что его слова коснулись только девушки, чьи плечи дрогнули, словно от удара.

Руки Лефевра лишь сильней сомкнулись вокруг Маргариты, а глаза превратились в узкие щелочки, теряясь в густых черных ресницах. Губы Дамиана тронула едва заметная улыбка, от которой по спине Вадима побежали отвратительные мурашки. Что за черт? Казалось, чем больше он его оскорблял, тем большее удовольствие доставлял. Ненормальный!

Вишневский просто развернулся и отправился к своей свите, ожидавшей у входа в главный корпус. Юноша постарался забавно отшутиться по поводу этого небольшого происшествия. Ушел Вадим, за ним ушли и остальные зрители. Но остался Михаил.

Этот куда упрямее, подумал про себя Дамиан. Дружок детства, тайно влюбленный в свою подружку? От него исходил едва уловимый запах, и Дамиан немедленно припомнил, что именно его ощутил в комнате Маргариты, когда видел ее рюкзак. Это был запах тревоги, все его существо сигнализировало об этом, но Лефевр никак не мог вспомнить, что именно не давало ему покоя.

Наверняка этот парень не раз тащил вещи Маргариты домой, вот и «пометил» их! С ним будет сложнее разобраться. Маска хорошего мальчика буквально приросла к Сазонову. Но и ее он сорвет, тогда у девчонки не останется вариантов. Он заставит сердце своей пленительницы биться чаще, и только тогда, когда она смотрит на него.

– Отпусти меня, последний раз прошу! – Голос из-под пиджака Дамиана зазвучал уже резче.

– Я не знаю, что у вас здесь происходит, и не желаю этого знать. Но сейчас сюда явится охрана. Так что идем! – Сазонов протянул руку Маргарите, хмуро ожидая, что девушка примет ее.

От слов друга Воронцова очнулась, по виду Михаила понимая, что выбора он ей не оставил. Она лишь услышала, как содрогнулась грудь Дамиана от тихого смеха. Руки его разжались, выпуская девушку из теплого плена. Холод немедленно остудил Маргариту.

Ждать долго Михаилу не пришлось, она как ужаленная отскочила от Лефевра, сама не веря тому, что мгновение назад прижималась к нему посреди двора. Девушка ошеломленно схватила протянутую руку друга, намереваясь как можно быстрее покинуть двор.

Михаил потянул Маргариту к зданию, сокращая путь и желая спрятать от весеннего ветра. Дамиан остался, сам ощущая теперь, как остывала тонкая ткань рубашки на его груди, в том месте, где девушка касалась его.

Он поднял темную голову, встречаясь с черным взглядом отца, наблюдавшего за его действиями из высокого окна. Виктор удивленно приподнял блестящую бровь, вопросительно кивая сыну, мол, в чем дело. Но Дамиан лишь широко развел руками, поднимая их, закладывая за голову и сплетая пальцы в замок.

Молодой человек закрыл глаза и постоял так некоторое время, в полном одиночестве сопротивляясь резким порывам ветра, который гонял по небу грозовые тучи. Он грозил сорвать его одежду, остужая до озноба. Но Лефевр только наслаждался этим чувством, которое заставляло его зубы стучать, то ли оттого, что промерз до костей, то ли от избытка чувств, бушевавших в мокрой груди. Виктор оперся о широкий подоконник и молча наблюдал за сыном.

Дерзкий мальчишка, весь в мать. Ему в свое время доставило огромное удовольствие укротить этот дикий нрав, что и сейчас вызывало легкую теплую улыбку на губах мужчины. Теперь наблюдать это прекрасное превращение предстояло и девочке, которая даже не подозревала о предстоящем ей испытании. Справится ли она? Справится ли он? Сольются в единое целое или уничтожат друг друга?..

– Теперь мужчины дерутся за тебя, Рита? Да ты просто королева Марго! – Михаил продолжал ворчать и тащить девушку по первому этажу к женскому туалету.

– Ты хоть знаешь, кто это? – Маргарите удалось вырваться и остановиться в коридоре.

Она снова громко чихнула, тряся мокрыми волосами.

– Так, достаточно! Тебе только заболеть не хватало для полного счастья! Бал уже через неделю. – Михаил принялся решительно расстегивать свой пиджак.

Затем он потянулся за галстуком, а когда стал снимать рубашку, Маргарита отпрянула от него, словно увидела черта.

– Что задумал? – Она ткнула пальцем, указывая на грудь друга.

С нее хватило ночных приключений. Куда ни кинься, все что-то слишком проворно расставались со своей одеждой.

– Дура ты, Рита! – Сазонов остался в одной майке, поправляя болтавшийся медальон.

Качая светлой головой, молодой человек посмотрел на свою бедовую подругу.

– Снимай все и укройся этим. – Михаил скомкал свою одежду и бросил девушке в руки.

Маргарита поймала сверток и прошла в туалет. В большой передней комнате, украшенной высокими зеркалами, Воронцова положила вещи друга на скамью и принялась расстегивать мокрый жилет. Следом пришла очередь рубашки. Промокло даже белье, Маргарита немного поколебалась, но затем сняла и бюстгальтер.

Быстро надевая рубашку Михаила, она принялась застегивать пуговицы, которые просто нарочно отказывались попадать в петли. Все происходившее заставляло лицо Маргариты гореть смущением. Теперь тела касалась одежда друга, а это, по ее мнению, было сродни тому, что он сам касался ее. Ужасный день! А так начинался…

Воронцова снова чихнула, плотнее укрываясь теплым пиджаком. Он был на несколько размеров больше и висел на ней мешком, но согревал отменно.

Михаил прислонился к стене в коридоре, ожидая подругу у дверей туалета. Ему повезло, очередные занятия уже давно начались, и никто не сновал туда-сюда. Так что отпугивать студенток, которые решили «попудрить носик», ему, слава богу, не пришлось. Вот только из-за угла выглянула голова со свесившимся длинным хвостом, и Сазонов понял – этого человека ему не отвадить. Коварная улыбка на лице Юн Хи была подтверждением его мыслей. Михаил хотел было оправдаться, понимая, как выглядел сейчас, стоя полураздетым у женского туалета. Но Сунан заверила, проводя пальцем по его груди:

– Меня не интересует предыстория, красавчик-мужчина. – Ее хитрое личико оказалось в опасной близости с его вспыхнувшим лицом.

– Сунан! – Михаил легко приподнял девушку, держа за талию и отставляя от себя на безопасное расстояние, даже выставил вперед руки, защищаясь от ее бесстыдной атаки.

Дверь дамской комнаты уже открывалась, и Юн Хи надула губы, блестевшие тонким слоем почти прозрачной помады.

– На этот раз тебе удалось ускользнуть от меня, детка. Больше на такую удачу не рассчитывай. – И в этот момент Сунан с удивлением увидела, как ее подруга выглянула в коридор. – Марго?

– Сунан! – Воронцова быстро выбежала и обняла подругу.

Та в ужасе глядела на одежду Маргариты.

– Что опять натворила, пока меня не было? Что вы двое тут делали? – Юн Хи вздохнула, понимая, что подозревать этих двух субъектов хоть в чем-то неприличном было бы полной глупостью с ее стороны.

– Я вымокла. Миша помог мне переодеться, – пробормотала Воронцова.

– Что?

– То есть дал мне свою одежду, – поспешно поправилась себя девушка, – теперь нужно домой.

– Ясное дело! Не пойдешь же ты в таком виде, замерзнешь! – К немалому удивлению Маргариты, Сунан подскочила к Михаилу и ловко оказалась в его объятиях.

Сазонов скорчил горестную гримасу, но Сунан была права, обиженно подумалось Маргарите. Со здоровьем Миши шутить нельзя. Придется возвращаться в таком нелепом виде.

– Не вздумай отказаться! – Воронцова опередила реплику Михаила, видя, что тот уже возмущенно набрал воздух в легкие, надеясь на спасение. – Я пройду без приключений, обещаю.

– Я тебе не верю! – Михаил освободился от Сунан.

– Тетя Лиен позволила пользоваться своим автомобилем в любое время, Миша, – уверила его Маргарита. – Я просто позвоню ей и вызову машину. Не волнуйся.

– Звони сейчас, – ни капли не поверил ей молодой человек, – при мне.

– У меня нет с собой телефона, он остался в аудитории, – сказала Воронцова.

– Я сейчас сама свяжусь с водителем. – Сунан вытащила из кармана шорт свой мобильник и поспешила набрать знакомый номер.

Быстренько отдавая распоряжения водителю, Юн Хи с улыбкой обернулась к Маргарите.

– Он будет у ворот через пять – семь минут. За рюкзаком можешь не заходить. В таком виде лучше не надо. Я сама заберу его и отдам завтра, договорились?

– Хорошо. Только не забудь, пожалуйста. – Воронцова с сомнением поглядела на счастливую подругу.

– Я никуда с тобой не поеду, Юн Хи! – Михаил снова увернулся от ее рук, подходя к Маргарите. – Я дождусь, пока водитель заберет тебя. К тому же у меня есть машина, я поеду на ней.

– Пара будет идти еще час. Марго осталось выйти к воротам и сесть в машину, а останешься здесь – добавишь проблем и ненужных вопросов. Как вы будете выглядеть, стоя тут в таком виде, Сазонов? – Сунан сверкнула глазами.

– Миш, в самом деле, идите. Хватит на сегодня. Я согрелась, спасибо. Теперь и ты иди и оденься. – Маргарита слегка коснулась губами щеки Михаила. – Ну, идите же!

Он нехотя подчинился, неотрывно глядя на подругу, пока Сунан уводила его за собой, и девушка только усмехнулась. Ведь можно было просто завернуть к ней по дороге и поехать всем вместе. Но она прекрасно понимала, чего вот уже почти год добивалась Сунан, и пожелала подруге удачи. Маргарита обернулась, намереваясь идти, но неожиданно натолкнулась на Дамиана. Упираясь рукой в стену, он перегородил ей дорогу.

– Бедная девочка, тебя все бросили, – иронически усмехнулся ее темноволосый спаситель.

Только сейчас Воронцова заметила бледный синяк в уголке его губ, которые теперь едва сдерживали высокомерную улыбку. Она обратила внимание и на засохшую, едва заметную полоску крови на его шее. Лефевр умудрился подраться с кем-то в свой первый день? Но его сегодняшний порыв во дворе не выходил у Маргариты из головы. Она даже забыла, что спешила к воротам. Казалось бы, он должен был высмеять ее, или еще лучше – подтолкнуть в фонтан, вместо этого Дамиан сделал что-то совершенно нелогичное.

– У тебя кровь, – тихо отозвалась девушка.

– Интересный факт, – издевательски протянул Лефевр.

– Вытри! Могут увидеть, и тебя накажут, – бросила Маргарита.

– Забеспокоилась обо мне? – Он наклонил голову и поглядел на нее с ехидным торжеством.

– Больно надо, – сухо заверила Воронцова. – Просто…

– Просто?

Он издевался над ней? Да, именно этим Лефевр и занимался, сверкая синевой своих глаз. Маргарита вернулась в дамскую комнату, оставляя его одного в коридоре. Через несколько секунд она вернулась с мокрым платком, который вытащила из забытого на скамейке жилета.

Девушка приподнялась на цыпочки и неожиданно принялась вытирать шею Дамиана. Он так опешил, что не мог пошевелиться. У него даже зашумело в голове. Что она делает? Маргарита посчитала, что теперь она в полной мере отблагодарила его за сегодняшнюю помощь. Она скомкала платок, вручила его Дамиану и решительно направилась к выходу.

Глава 11

– Кто давал тебе право считать себя выше других? Ты такой же человек, как и все вокруг, черт возьми! – Маргарита закусила губу, чувствуя, что дрожит всем телом.

Виной тому была мокрая голова или мучившие мысли, которые не давали покоя? Теперь, когда осталась на улице одна, обидные слова, холодно сказанные Вадимом, снова явственно зазвучали в ее памяти. Показал, значит, свое истинное лицо. И куда только все блестки с нимбом делись? Стыдно-то как… И зло разбирало. Вот гад! Общество ему не понравилось! Негодование отвлекло Маргариту, позволяя смущению отступить на задний план и немного угаснуть. Она была так сердита, что даже согрелась немного.

Затем сама не заметила, как прошла мимо ограды академии и теперь брела по старой, выложенной темными камнями дороге в направлении дома. Водитель так и остался стоять и ждать, разыскивая взглядом знакомую форму. Он даже снял свою фуражку для большего удобства и осматривал округу, начиная волноваться. Но не признал своего пассажира в мелькнувшем между кустов роз силуэте в мужском пиджаке.

Дамиан засунул руки в карманы брюк и шел следом. С его губ срывалось едва заметное облачко пара, которое говорило о существенном похолодании. Он хотел окликнуть и вернуть девушку, но понял, что его все равно не послушают. Приходилось просто шагать, слушая иногда вырывавшиеся у Маргариты гневные тирады в адрес незадачливого студента, что не могло не согревать его проклятую человеческую душу.

Сегодня город точно вымер. Серый и унылый, он заполнялся противным туманом, нагонявшим тоску. Дамиан порадовался отсутствию посторонних взглядов, которые порядком надоели за последнее время. Где-то над головой, хлопая крыльями, снялась стая птиц, моментально растворяясь в мрачном небе, и молодой человек почувствовал, как все тело напряглось.

Крылья… Каждый раз, когда слышал этот звук, он реагировал одинаково. И в этот раз Лефевр не обманулся. Особенно когда теплое дыхание коснулось шеи и он оказался окутан черными прядями длинных волос. Дамиан в мгновение ока намотал их на руку и дернул вниз, ни капли не беспокоясь о боли, причиненной хозяйке блестящей шелковой роскоши.

Кариша была бесцеремонно вытолкнута, оказываясь лицом к лицу с молодым повелителем. Его лицо было искажено гневом. Лефевр не спускал взгляда с Маргариты, рассчитывая расстояние, и произнес сквозь зубы, даже не глядя на женщину в прекрасном серебристо-черном плаще:

– Ты посмела снова явиться сюда!

Большой капюшон съехал набок, Кариша никак не могла вырваться из плена. Наконец она усмехнулась, рассыпаясь черным дымом в руках демона и возвращая себе свободу. Она изобразила обиду, надула губы, блестевшие кровавой помадой, и расправила одежды. Кружевные черные перчатки до локтя обтягивали руки женщины, которые не скрывали укороченные рукава.

– Неужели не получился приятный сюрприз? Сегодня я пришла не за тобой, Дамиан. – Кариша мягко повела головой, прислушиваясь к окружающим звукам.

– Ты охотишься. – Дамиан брезгливо скривил губы.

– Чуть-чуть.

– Сейчас же день! – сверкнул глазами молодой человек.

– Ну-у, – потянула она, лениво обходя его кругом, – иногда жажда сильнее нас, Дамиан. Скажи, ты уже ощутил ее? Каково это – принадлежать, а не обладать?

Глаза Кариши, глубокие, золотые, казались в этот момент и вовсе бездонными.

– Убирайся прочь с моей дороги, – сухо произнес Дамиан, не желая дальше отвлекаться на эту женщину.

Охота – ее личное дело. Он в это никогда не вмешивался. Кариша, как и ее сестры, никогда не привлекала его, вызывая скорее брезгливость. Что тому виной было, человеческая половина, или причина в ином, Лефевр не знал. Но эти ядовитые цветы, скрывая свою истинную суть за прекрасными лепестками, никогда не обманут его. В отличие от жалких людей, падких на подобную внешность. Дамиан кинул взгляд на Маргариту и услышал тихий смех Кариши. Эта стерва читала его, как открытую книгу! Да, он был жалок. Еще больше, чем те, кого презирал за слабость.

– Убирайся!

Посланница уже растаяла, демон и договорить не успел. Он снова убрал руки в карманы, зло выругался и прибавил шагу.

Маргарита остановилась на минуту, совершенно продрогнув от холода. Она огляделась, в надежде сократить путь и быстрее окунуться в горячую ванну. Мысли о ней заставили Воронцову улыбаться. Девушка повертела замерзшей мокрой головой, но улыбка почему-то не сходила с ее холодных губ. Что за дела? Она усмехнулась, судорожно поеживаясь от пробиравшего до косточек ветра.

Так, продолжая улыбаться, Маргарита и заметила его. Фигура мужчины становилась четче по мере приближения, хотя влажный туман усилился, не давая толком что-либо разглядеть. К ее немалому удивлению, этот человек тоже улыбался. Воронцова тихо рассмеялась, глядя на незнакомца, и почувствовала, как грудь стала наполняться чем-то удивительным, искрящимся и солнечным.

Именно это чувство, согревая, заставляло ее вести себя так странно. Какая-то глупая радость охватила девушку. Это ощущение было сродни получению подарка на Рождество. От незнакомца даже пахло ванильным печеньем.

Мужчина спокойно остановился перед Маргаритой, пряча руки в карманах распахнутого пальто. Немного взъерошенный, словно потерявшийся щенок. Ветер подхватывал длиннющий вязаный шарф, который был небрежно обмотан вокруг шеи незнакомца. Брови мужчины сошлись на переносице при виде ее мокрой головы. Он явно узнал форму, быстро осмотрев девушку.

– Что с вами приключилось? – Человек снял свой широкий шарф и накинул Маргарите на голову.

Он оказался удивительно мягким и теплым.

– Я – Константин, – представился мужчина, хотя Воронцова понятия не имела, зачем ей его имя, и заботливо укутал ее, завязывая концы шарфа.

– Маргарита. – Девушка не могла взять в толк, что происходило и как она могла позволить незнакомому человеку коснуться себя.

Но настроение у нее все улучшалось, и Воронцова уже готова была смеяться, глядя на него.

– Как можно так себя не беречь, Маргарита? – спросил с улыбкой Константин, кладя ладони на плечи девушки, и тут он увидел Дамиана. Немедленно отдернул руки от Маргариты.

Мужчины встретились взглядами, молча изучая друг друга.

Вот и напоролись… Лефевр стиснул зубы, сдерживая себя. В висках бешено застучало, и он едва не выхватил оружие. Ищейка Ордена. Наверняка так и есть. Видимо, из тех, кто служит для поиска нужных и ненужных людей. Но все не так просто, и Дамиан это понял, ощущая, как его жалкая душонка уже готова была подпевать, поддаваясь силе, сокрытой в стоявшем перед ним человеке.

Фаустины – единственные сущности, к которым Орден относился лояльно. До поры до времени или же наивно предполагая их принадлежность к светлому и чистому. Ввиду того что эти сущности щедро осыпали мужественные плечи воинов Ордена блестками и лепестками, озаряя их путь дивным светом, сопровождающимся перезвоном священных колоколов.

Фаустины – бестелесные духи, схожие с прочими паразитами, но рассматривающие человеческое существо не в интересах получения энергетической подпитки, а в более высокоорганизованных целях. Например, ради получения посредством этого человека некоторого эволюционного опыта, ради выполнения некоторых миссий и прочих своих надобностей.

Такие сущности могли наделять и наделяли человека необычными способностями, такими как ясновидение, телекинез, левитация или, как в случае с Константином, даром, что назывался пафосно «оковы разума». Умение вызывать самые яркие положительные эмоции, чтобы выведать все нужное. Для Маргариты Рождество было самым ярким воспоминанием в жизни, вот она и ощутила это в полной мере.

Орден позволял фаустинам овладевать телами своих воинов, используя в своих святых целях. И в этом случае следовало понимать, что это не уникальная способность самого человека, а умение или навык, который проявлял в благодарность за временное пользование посторонний дух с помощью одержимого человека.

Но, судя по всему, ищейка-фаустин использовал дар не специально, просто увидел девушку случайно, когда выслеживал свою жертву. Хотя и подобрался слишком близко, черт! Маргарита обернулась, проследив за взглядом Константина, и просияла, замечая стоявшего у нее за спиной Дамиана. Глаза демона в изумлении распахнулись.

– Этот негодяй, – Воронцова, находясь в плену чар, рассмеялась и ткнула пальцем в грудь Лефевра, – всюду ходит за мной и издевается!

Дамиан перехватил ее руку. Девушка повернулась к Константину, но тот лишь благодушно наблюдал за происходящим. Казалось, мужчина даже не догадывался о неприязни, возникшей между ними. Маргарита уже набрала в грудь воздуха, намереваясь развеять его заблуждение, но человек мягко проговорил, продолжая гипнотизировать ее своими сверкающими чарами:

– У любви разные ипостаси, и она порой приходит к нам в неожиданном образе. Но всегда прекрасна. Проводи свою девушку и не давай ей больше мерзнуть. – Константин перевел взгляд на Лефевра.

– Я знаю, что мне делать, – растерянно проворчал Дамиан.

– Вот и славно, – радостно сказал мужчина.

Константин улыбнулся уголками губ и смотрел, как они отправились в путь. Юноша и девушка шли, не сводя друг с друга взгляда, улыбаясь и радуясь, не замечая ничего вокруг. Они держались за руки, как школьники на первом свидании, и Дамиан ощущал себя при этом полным идиотом, но отчего-то довольным.

Константин поднял руку и зачем-то махнул им, хоть они не могли его видеть. Затем мужчина поднял воротник, прячась от холодного ветра. Теплый шарф больше не согревал. Он глядел на тающие в тумане силуэты, продолжая источать легкое свечение, которое медленно угасало. Затем стер улыбку со своего небритого лица. Волшебство кончилось. Осталась работа.

Уже ближе к дому, когда чары потихоньку стали спадать, Маргарита и Дамиан пришли в себя. Она вдруг поняла, что действительно держит Лефевра за руку. Девушка хотела отдернуть ладонь, но Дамиан удержал ее. По обыкновению хмуро, он глядел на пленительницу с высоты своего роста. Она встревожилась. И как ректорский сын оказался в этой части города? Шел за ней? Ну не волновался же?

Теплый свет солнца, который внезапно сверкнул из-за туч, озарил фигуру Дамиана. Маргарите показалось, что только теперь она смогла как следует рассмотреть своего спутника. Девушка снова с удивлением отметила, насколько он высок и насколько темны его непривычно длинные волосы. А эти пронзительные глаза… Дамиан был на редкость хорош собой и вместе с тем казался средоточием какой-то грозной неумолимой силы. Она должна быть гораздо осмотрительнее. Даже воздух вокруг него пах бедой.

– Как ты оказался в этой части города? Живешь где-то рядом? И почему…

– Хватит болтать, – прервал ее Лефевр, и в его синих глазах заплясали опасные искры.

Склоняя голову набок, он рассматривал девушку, словно некий диковинный экспонат. Маргарита впервые ощутила на себе влияние Ордена. Каково ей было? Сам он чувствовал себя донельзя отвратно, но, отводя от себя подозрение, просто выронил ее ладонь из своей руки и пошел прочь.

– Я все-таки совсем тебя не понимаю, – пробормотала Маргарита.

Сейчас, пока действие оков еще не полностью ослабло, Дамиан мог отойти от своей пленительницы. Ведь ненависти и страха она не испытывала, лишь была ошеломлена, впрочем, не меньше его самого. Едва демон удостоверился, что девушка поверила в его уход и вошла в подъезд, он обратился, и уже зверем взбежал по ступенькам крыльца.

Глава 12

Следующие два часа он провел в молитве.

Лефевр взывал ко всем – богу, дьяволу, но безрезультатно. Наверняка эти двое сейчас забавлялись, глядя на него кто сверху, кто снизу.

– Люди, вам обязательно петь, когда вы моетесь? – прорычал Дамиан.

Сотни радужных пузырьков плыли по квартире из большой ванной комнаты, где довольная певунья продолжала нежить свое юное тело.

Демон бродил перед дверью ванной то в одну сторону, то в другую, как цепной пес, грозя кулаком той, что была за ней. Затем сдался и просто сел на пол, прислонившись к стене спиной, и достал один из своих ножей. Дамиан поднял оружие, глядя, как сверкает лезвие; его рука привычно сжала рукоять. Он сердито тряхнул головой, отгоняя назойливые пузырьки.

Может, выбить дверь и напугать девчонку до чертиков? Тогда точно петь перестанет. И говорить… Дамиан представил себе эту картину, затем представил Маргариту в ванной, затем фантазия и вовсе пошла вразнос, так что зазвеневший телефон был просто спасением. Вырываясь из собственных мыслей, от неожиданности Лефевр едва не выронил оружие.

О счастье, вредная девчонка замолкла! Демон поднялся, поскольку услышал, как ее босые ноги коснулись пола ванной. Маргарита что-то возмущенно проворчала, когда поспешно вытиралась, затем едва не ударила Дамиана дверьми, выбегая в гостиную, уже закутанная в широкое махровое полотенце. Вода блестела на ее влажных плечах, скатываясь каплями с мокрых волос. Девушка остановилась в коридоре, так как телефон смолк.

– Ладно, не хочу снова замерзнуть… – Маргарита побрела в свою комнату, торопясь одеться.

Дамиан прижался к стене, пытаясь отдышаться. Ему титанических усилий стоило не последовать за манившей чертовкой.

– Чары, все чары… – Он закрыл глаза, переводя дыхание. – Просто человек, глупый, созданный для проблем человек…

Телефон снова настойчиво зазвучал звонкими переливами в гостиной. Маргарита быстро надела толстые вязаные носки и побежала к столику. Она схватила трубку и удобно уселась на мягкий ковер.

– Миша! – На лице Маргариты расцвела улыбка, что совсем не понравилось Дамиану. – Все в порядке. Я нормально добралась. Да, обошлась без водителя. Не кричи! Ну, обещала… Я одна. Вера умчалась к подруге.

– Не смей приглашать его сюда! – Лефевр тихо зарычал и сам почувствовал, как сгущается и темнеет вокруг него воздух.

Хорошенькое дело! Тетка из дома, а она немедленно тащит сюда своего дружка! Дамиан остановился, держась обеими руками за деревянное перекрытие арки, которая служила входом в гостиную. Прямо у нее за спиной. Маргарита поднялась, звонко чихнула и принялась заплетать косу.

Неужели у нее напрочь отсутствовало чутье? Но ведь оно должно быть. Любой женщине оно давалось при рождении! Но этой штучке, по всей видимости, не досталось.

Дамиан не без удовольствия вдыхал аромат ее влажных волос. Его синий взгляд скользнул по спине девушки, которая замешкалась у двери, и снова задержался на ее открытой шее, когда Маргарита перекинула волосы, заканчивая заплетать их.

Но на этот раз Лефевр не хотел свернуть эту самую шею, он не представлял, как вонзятся в нее острые зубы. Совсем другое чувство снова назойливо вторглось в его сознание. Он желал коснуться ее, сжать в своих руках, смотреть в глаза и видеть там свое отражение, ощутить вкус ее губ… Проклятье! Всего один шаг, только один… Чертовы чары! Не будь их, и внимания не обратил бы на эту глупую девицу. Так и есть!

Едва Маргарита повернулась, как Дамиана и след простыл. Отбегая в другой конец огромной квартиры уже на четырех лапах, Лефевр решил, что лучшим выходом будет не приближаться к девушке слишком близко. Но что делать с назойливым мальчишкой? Если и Сазонову придут в голову те же мысли, что и ему минуту назад? Он разорвет в клочья этого смертного!

Огромный бумажный пакет был водружен на кухонный стол. Михаил снял рюкзак Маргариты, который он принес, и оставил его на стуле. Они принялись разбирать содержимое пакета, дурачась, смеясь и готовя себе ужин. Так легко и просто.

Дамиан прислонился плечом к стене. В темном коридоре только его глаза сверкали холодом, глядя на юношу и девушку будто из другого мира. Лефевр сложил руки на груди, наблюдая за их весельем. Как все просто. Всех забот-то, как настрогать кусок хлеба…

Наконец закончив издеваться над едой, Маргарита потянула друга в просторную гостиную. Усевшись на диване, они принялись за огромную коробку печенья, принесенную Михаилом. Маргарита откусила одно, спрашивая, как прошло свидание с Сунан.

– Это не было свиданием, подвезла просто… – Миша усердно принялся жевать и нахмурился, когда увидел хитрую улыбку подруги.

– Я ее боюсь. – Сазонов прихватил очередное печенье.

Маргарита уловила в его голосе искреннее раздражение.

– Ты же знаешь, что нравишься ей, Миш, – мягко сказала Воронцова.

– Зато мне не нравятся такие напористые девушки. Они мне не подходят, понимаешь? – Михаил поднял на нее светлый взгляд.

Она улыбнулась.

– А кто же подходит?

– Ты бы сошла, но глупых я тоже не люблю, – сказал молодой человек шутливо и вздохнул.

– Ах ты! – Маргарита ткнула его кулаком в плечо, получив в ответ маленькой подушкой по макушке. – Тебе не угодить!

– Вот-вот, – снова вздохнул Сазонов, – что делать такому милому парню, как я?

Дамиан закатил глаза, слушая их речи. Еще немного, и его стошнит… Он бесшумно побрел на кухню и заглянул в холодильник. Мог он наконец достойно поесть? Мало того что его кормят в этом доме как жалкую скотину, так они даже в кошачью миску еды положить не додумались!

– Ладно, оставим Юн Хи в покое. Расскажи, как дела с отцом? – Маргарита придвинулась к другу ближе, удобнее устраиваясь среди мягких подушек.

После ванны ее что-то совсем разморило. Миша словно сжался от ее вопроса. Его рука замерла, стискивая в пальцах очередное печенье.

– Мы говорили с ним, – глухо отозвался Сазонов.

– Это хороший знак, – тепло проговорила подруга.

Михаил только хмыкнул в ответ.

– Хочет встретиться со мной, – немного потерянно продолжал он, – повторяет это всю мою жизнь.

– Он ведь твой отец, – поддержала его Маргарита.

– Но это невозможно. Он должен понимать и оставить свои попытки. Порой, как бы неистово мы ни желали чего-то, это становится все более недосягаемым. Я должен поддержать маму. Из-за слабого здоровья она слишком чувствительна и всегда переживает, когда отец звонит или хочет приехать, – тихо сказал Сазонов.

– Все наладится, Миша, – ободряюще улыбнулась девушка, когда заметила, как кровь отлила от его лица. – Ничего больше не говори, не хочу тебя расстраивать.

Она раскрыла ладонь, предлагая Михаилу положить свою руку сверху. Этот ритуал, знакомый уже не первый год, повторялся ими каждый раз, когда один из них нуждался в поддержке. Сазонов взял подругу за руку, немного успокаиваясь. Но Маргарита конечно же чувствовала, как его ладонь дрожит, зажатая ее пальцами. Девушка крепче пожала руку друга, словно пыталась остановить эту дрожь.

Отец Миши оставил семью, когда тому было шесть. С тех пор, переехав во Францию, он предпринял с десяток попыток сначала выкрасть сына, затем, когда тот подрос, мучил уговорами переехать к нему.

Со стороны все выглядело совсем странно, но Маргарита не решалась глубже затрагивать эту тему. Мать Сазонова обычно выглядела слабой и болезненной, хотя временами, казалось, просто дышала здоровьем. В такие моменты Михаил словно сменял ее и ходил, как привидение, с синяками под глазами. Ей было искренне жаль, что, как и матери, другу досталось такое хрупкое здоровье.

Маргарита никогда не была у Сазоновых дома. Родители пересекались по делам, но она видела мать Миши только пару раз, да и то мельком, будучи еще совсем девочкой. Маленькая изящная женщина, светловолосая и голубоглазая, как и сын. Когда она шла, то казалась полупрозрачной.

Тогда Воронцовой подумалось, что еще мгновение – и за спиной женщины раскроются сверкающие крылья и она, как и полагается сказочным эльфам, вспорхнет, возносясь ввысь. Казалось, что ее маленькие ноги и в самом деле едва касались пола. Бледная, но неизменно улыбающаяся. Такой Маргарита и запомнила мать Михаила. Почему отец отказался от нее, что его побудило совершить подобный поступок, Воронцова не могла и предположить. До сих пор этот человек не женился, отдавая себя работе и звонкам сыну.

Маргарита почувствовала, как согрелась рука Миши, и сонно подняла отяжелевшую голову, пытаясь разглядеть друга. Она хотела улыбнуться, это ей не удалось, и теперь она ощущала себя отвратно. Видимо, прогулка с мокрой головой давала о себе знать. Сазонов же, напротив, лучился, словно лампочка. Он освободил свою руку, которая вновь обрела силу.

– Я рада, что ты зашел, Миш… – Голос не слушался Маргариту.

Михаил с тревогой поглядел на подругу.

– Ты устала. Ложись сегодня пораньше. Пользуйся тишиной. – Он бессовестно намекал на шумную Веру.

Маргарита кивнула, опуская голову на спинку дивана.

– Я сам закрою дверь. Завтра выходные, отоспись, Рита. Я позвоню утром.

– Ладно, пока, Миш… – Воронцова вяло помахала ему рукой.

Молодой человек взъерошил ей волосы на макушке, затем прихватил свое пальто и пиджак, брошенный в коридоре на банкетку. Он покачал головой и еще раз обернулся, глядя на комнату, которую только что покинул. Затем Михаил вздохнул и вышел, проверив, что захлопнул двери.

Дамиан, продолжая жевать, остановился у входа в гостиную. Одна рука девушки свесилась с дивана и безвольно повисла, говоря о том, что Маргарита уже спала. Ее макушка, переливаясь золотистыми оттенками, была видна из-за высокой спинки. Не опасаясь теперь быть услышанным, Лефевр мягко вошел, обошел диван и остановился перед ним.

И действительно спит… Он уже хотел идти, когда понял неприятный факт. Это же его любимый диван. Пусть убирается в свою комнату, здесь спит он! Демон сердито кинул недоеденный бутерброд на столик и склонился над девушкой.

– Эй, ты должна идти к себе!

Не дождавшись ответа, он осторожно поднял Маргариту на руки и понес в ее комнату.

– Это уже входит в привычку. – Дамиан сердито толкнул дверь ногой и вошел в хозяйскую спальню.

Он опустил свою сонную ношу на постель и остановился на минуту.

– Я не нанимался в горничные. Черт! – Лефевр принялся стягивать с девушки одежду.

Затем он накинул на Маргариту одеяло, накрывая ее с головой.

– Это был последний раз!

В два шага он покинул комнату, захлопывая двери. Возле них Дамиан остановился, не отпуская ручку, которая едва не рассыпалась под его пальцами.

– Черт! – Он вернулся обратно и стянул одеяло, открывая лицо Маргариты и позволяя ей нормально дышать.

Безмятежная, она была чертовски мила. Каково это – принадлежать, а не обладать?.. Дамиан сжал кулаки и отпрянул от девушки. Его глаза вспыхнули и моментально погасли.

– Я никогда не буду принадлежать тебе, – отрывисто бросил Лефевр, в спешке покидая комнату.

В гостиной он возмущенно накидал гору подушек на диван и прилег на него, устраиваясь удобнее. Дамиан закинул длинные ноги на подлокотник, не снимая ботинок. Его вовсе не беспокоило то, что могли остаться следы. Мысли вернулись к сегодняшней встрече. Люди Ордена были в городе. Неизвестно, что еще задумал отец. Сколько проблем! Проклятье, зачем он вообще сунулся сюда?

Когда Дамиан проснулся, ночь уже укрыла тихий город. Он прислушался к тому, что разбудило его. Тяжелое дыхание снова коснулось слуха. Молодой человек быстро поднялся и бесшумно направился в комнату Маргариты. Уже открывая дверь, он понял, в чем дело. Девушка шептала что-то непонятное, а ее раскрасневшееся лицо покрылось испариной. Купание в фонтане дало о себе знать. Она горела, причем в прямом смысле.

Стоило Дамиану сделать шаг в комнату, как высокие яркие языки пламени взметнулись к потолку, охватывая пространство вокруг кровати. В бреду Маргарита вновь призвала свою силу, и демон порадовался, что теперь знал – этот огненный призрак не причинял вреда, лишь передавал ее жаркие мысли. Дамиан прошел сквозь пламя и наклонился к девушке.

– Маргарита… – Ее имя впервые сорвалось с его губ.

Демон замер, охваченный синим пламенем, лихорадочно соображая, как быть.

Глава 13

Ее жар все усиливался, и Лефевр понятия не имел, чем помочь. До этого момента ему не приходилось ухаживать за кем бы то ни было. Демон покинул комнату, полный негодования, и принялся переворачивать квартиру вверх дном в поисках хоть какого-нибудь подходящего лекарства.

Но в проклятом доме не было ни единой таблетки! Такой беспечности стоило ожидать от живших в нем женщин. Дамиан с силой захлопнул дверцы очередного шкафа, понимая, что тут он проиграл. Конечно, можно было вызвать врача, отвезти Маргариту в больницу, но он не мог позволить забрать ее туда, где не мог быть рядом. Но не смотреть же, как она мучается? Оставался еще один вариант, и он совсем Лефевру не нравился. Но выхода не было.

Дамиан вернулся к Маргарите, достал нож и срезал небольшую прядь ее волос, затем вышел в гостиную. Он подошел к окну и распахнул его настежь. Холодный мокрый ветер ворвался в комнату. Демон вдохнул его полной грудью, приготовился к боли, которую, несомненно, вскоре испытает, и спрыгнул в ночь.

Оглядываясь и сокращая путь насколько это было возможно, он побежал по мокрому асфальту, пробираясь в старую часть города. Благо она находилась на расстоянии, которое не дало пленнику просто умереть по дороге.

Нужный дом неожиданно оказался прямо перед ним, как и подобает подобному дому. Яркая небольшая вывеска в форме клинового листа светилась зеленым маяком. Старое здание для посторонних глаз было просто памятником истории, а в настоящее время человеческой аптекой. Но для Дамиана оно было не чем иным, как приютом той, чьей силы он сейчас жаждал.

Лефевр толкнул дверь, которая с трудом поддалась, и вошел в просторное помещение. Одинокий посетитель расплачивался с женщиной, стоявшей за стеклянной перегородкой. Он поторопился покинуть аптеку, как только встретился взглядом с Дамианом, бледным словно мертвец.

Оставшись наедине с хозяйкой, демон оперся о дверной косяк, чувствуя, что от усилий совершенно взмок. Перед глазами все плыло, но он поднял взгляд на женщину, притихшую за кассой. Она недоверчиво прищурилась, затем вышла к нему и обошла вокруг, пристально разглядывая своего ночного посетителя.

На вид хозяйке было около двадцати пяти, но кто этих ведьм поймет… Длинные темные волосы собраны в аккуратный хвост, а прекрасно подогнанный черный костюм сидел великолепно. Женщина приподняла подбородок, поглаживая его пальцем с аккуратным маникюром, и задумчиво улыбнулась.

Затем последовал смех, неожиданно взрывающий его бедный мозг. В другом положении Дамиан одним движением руки свернул бы ведьме шею и заставил замолкнуть. Но сейчас эта женщина была гораздо сильнее его и занимала положение, приближенное к верховной.

– Мне нужно лекарство для человека, – пробормотал Лефевр.

Ведьма не удержалась и снова усмехнулась.

– Тебе самому нужно лекарство, мальчик, – с неожиданным сочувствием произнесла хозяйка аптеки. – Могу предложить превосходное приворотное зелье, чтобы быстрее избавиться от мук.

Чертовка прекрасно поняла, что с ним происходило! Но Дамиан зло оттолкнул ведьму, отрицательно мотая черной головой.

– Иди за мной! – Женщина погасила свет в аптеке.

Закрыв двери, она опустила решетку и направилась к стеклянным шкафам с лекарствами. Раздвинув их, ведьма открыла вход. Дамиан немедленно последовал за ней, чувствуя, как за спиной шкафы снова сдвинулись, встав на место и отгородив их от внешнего мира. Перед его лицом оказались еще одни двери, хозяйка открыла их, впуская теплый воздух, смешанный с дымом и горьковатым запахом трав.

Они спустились на добрый десяток ступеней вниз, оказавшись в довольно большом помещении, где эта женщина могла ощутить себя в полной мере той, кем и являлась по сути. Ведьма обернулась к Дамиану и протянула свою ухоженную руку. Демон достал из кармана рубашки принесенную прядь и дал ее хозяйке дома.

– Она больна, Тамара. Просто дай своих трав и помоги ей!

– Откуда ты знаешь мое имя? – Ведьма недоверчиво глянула на него, но приняла протянутую прядь.

Она поднесла волосы к лицу, вдыхая их запах. Дамиан едва мог дождаться результата, но последующая реакция ведьмы была вовсе не такой, какой он ожидал. Глаза ее почернели, Тамара швырнула в горевший камин волосы, моментально оказавшись рядом с гостем.

– Думаешь, можешь меня обмануть?! – Острые ногти ведьмы мелькнули перед лицом Лефевра.

Дамиан уклонился, и в этот миг его дикий рык сотряс стены. Тамара отпрянула, наталкиваясь на стоявшие позади нее шкафчики. Те загрохотали и рассыпались, когда демон потратил почти все оставшиеся силы на это действо. Силовая волна смела все на своем пути, превратив в сарай недавно уютную комнату.

– Ты… сын владыки… – Губы Тамары дрожали, она покорно склонила голову.

– Посмей еще раз поднять свою руку, и я вырву ее! – мрачно процедил сквозь зубы Дамиан. – Я сохраню твою жалкую жизнь только потому, что еще намерен использовать ее.

– Я прошу прощения, – умоляюще проговорила женщина, отодвигаясь подальше, ближе к огню горящего старого камина, – я не так сильна, господин. Вам лучше обратиться к самой Надайн. Она сделает все как нужно…

– И где мне ее сейчас искать?! – выкрикнул Лефевр и отер рукавом испарину со лба. – Не трать мое время, ведьма! Это простая простуда, она вымокла, вот и лихорадит.

Тамара отрицательно покачала головой, отмахиваясь от посетителя руками, и ее прическа начала рассыпаться. Она смеет ему возражать? Дамиан дрожал от негодования. Что происходит?

– Это не простая простуда, повелитель. Здесь потрудился лэйгин. Я не смогу помочь, не осилю выставить защиту. Нужно просить верховную Надайн.

– Кто такой этот лэйгин? – Лефевр недоверчиво глянул на нее. – О чем ты говоришь?

– Существо очень древнее, насколько знаю. Отбирает жизненные силы, питается ими, – терпеливо объяснила Тамара. – Мне еще бабка рассказывала о них, но мои знания совсем скудны. Верховная знает. У нее хранятся все записи.

Ведьма видела, что совсем запутала сына своего повелителя. Еще немного, и он свалится с ног. Она почувствовала, что в ней сейчас проснулась та самая материнская часть, которой не полагалось бы просыпаться. Тамара шагнула к Дамиану. Отвела рукой мокрые пряди с его лба и быстро, пользуясь его замешательством, начертала большим пальцем знаки, известные ее роду как целительные. Лефевр хотел было оттолкнуть руку женщины, но почувствовал блаженную прохладу в голове. Она спускалась все ниже, охватывая полностью его измученное тело, остужая и расслабляя.

– Что ты творишь, глупая женщина? – Дамиан успел заметить, как тонкая струйка алой крови потекла из носа Тамары, выдавая, чего стоила ведьме ее магия.

Она истратила на заклинание большую часть собственной энергии.

– Действие скоро кончится, повелитель, вам стоит поторопиться. – Женщина отвернулась, промокнула кровь платком и спрятала его в карман жакета.

– Я не уйду, пока ты не дашь мне какое-нибудь зелье для девчонки. И обойдемся без Надайн!

Тамара задумалась и замерла в растерянности. Так продолжалось некоторое время, затем она, видимо, решила что-то, встрепенулась и подошла к Дамиану.

– Не нужно Надайн. Пожалуй, я могу кое-что сделать. Лэйгин не закончил, видимо, кто-то помешал ему. Он взял не так много, и потребуется кое-что… То, что можете дать мне только вы. Но если не найдете проводника, он не оставит девушку.

– Ты меня вконец запутала, женщина, – проворчал Дамиан, – я не понимаю ни слова. Говори, что от меня требуется, и заканчивай.

Тамара сдалась и повернулась к своим шкафчикам, которые в несколько рядов стояли в помещении. После действий повелителя все находилось в полном беспорядке. Женщина наступила на разбитую бутылочку и услышала, как хрустнуло хрупкое стекло под каблуком. Она полностью сосредоточилась, выискивая и собирая нужные пузырьки и мешочки.

Дамиан присел на край стола, угрюмо наблюдая за действиями ведьмы. Тамара принялась смешивать зелье, время от времени поглядывая на своего юного повелителя. Ее руки дрожали, и молодой человек понимал, что сейчас эта женщина более всего нуждалась в отдыхе. Но он не мог позволить ей остановиться. Все, что можно было сделать, это не мешать.

Лефевр постарался не слишком пристально глядеть на нее, осматривая помещение, которое разнес немногим ранее. Последний раз он был здесь лет десять назад. Благо ведьмы не меняют место обитания. С этой надеждой Дамиан и шел сегодня сюда. Отец привел его тогда, когда требовались травы для матери. Ведьма конечно же не запомнила его, ведь он находился под защитой самого Виктора и казался Тамаре маленьким смертным мальчиком.

– Наполните сосуд вашей кровью, повелитель. – Голос женщины – тихий, шелестевший, как сухая листва, отвлек Дамиана от мыслей.

– Тебе нужна моя кровь, ведьма? – Он соскочил со стола и подошел к ней.

– Да. Моя теперь будет бесполезна.

Глядя на Тамару, демон не мог не согласиться. Она походила на мертвеца своей бледностью. И все благодаря ему. Дамиан что-то сердито проворчал, вовсе не потому, что чувствовал свою вину (как он пытался убедить себя), а потому, что его достало ожидание. Он протянул Тамаре руку. Ведьма, держа над старой потемневшей чашей тонкий нож, взяла его ладонь и сделала ровный надрез. Алая кровь потекла в сосуд, наполняя его в нужной мере. Затем женщина вложила в раненую руку Дамиана чистый платок, сама сжимая его ладонь.

– Почти готово. – Тамара подняла кубок, принялась шептать над ним и чертить в воздухе свои ведьминские знаки.

Глаза хозяйки дома снова потемнели, когда она закончила читать заклинание и бережно опустила сосуд на стол.

– Я наполню бутылочку для вас. – Тамара осторожно извлекла из небольшого деревянного ящика, укрытого шерстяной тканью, одну из многочисленных темных бутылочек, и доверху наполнила ее приготовленным зельем.

Убедившись, что вылила все, ведьма закупорила бутылочку и дрожащей рукой протянула ее Дамиану. Женщина нахмурилась, когда увидела, что лицо молодого повелителя снова покрылось испариной. Действие ее магии кончалось. Слишком велики были наложенные чары. На какое-то мгновение Тамара с горечью пожалела, что не оказалось на ее месте самой Надайн. Вот только побеспокоилась бы великая о мальчике так же, как и она сегодня?

Ведьма закусила губу, понимая, что этого бы не произошло. Дамиан, сын Виктора, рисковал, приходя сюда, и этим самым выказал безмерное доверие к ее скромной персоне. Юный повелитель сохранил Тамаре жизнь, не отбирая даже сейчас, когда больше не нуждался в ее услугах. В благодарность хозяйка дома поклялась себе сохранить в секрете его приход. Даже от великой…

Дамиан без слов понял решение ведьмы, глядя на выражение ее лица. Он был доволен своей вылазкой. У них появилась неизвестная проблема, но беду удалось отсрочить, и это сейчас было для Лефевра самым важным. Он схватил волшебный пузырек и быстро покинул дом ведьмы.

Обратная дорога заняла у него меньше времени. Помогли остатки колдовства, которые применила Тамара. Дамиан остановился у дома, радуясь, что все еще мог нормально дышать. Теперь нужно было искать способ, как попасть в квартиру, ведь ключей у него не было. Лефевр проверил сохранность своего сокровища, спрятанного в карман рубашки, и довольно оскалился, глядя на пожарную лестницу. Это то, что нужно!

Проходя по узкому карнизу, демон блаженно ощущал, как ветер студил его, норовя сорвать вниз. Но боль и дурман оставили тело, так как пленительница была здесь, за стеной. Дамиан подобрался к легким шторам, которые вырывались из распахнутого окна, и забрался на подоконник, а затем соскочил на пол в комнату. Он прикрыл окно, неловко расправил шторы, надеясь, что хозяйка не заметит, что тут происходило.

Теперь Лефевр направился в комнату Маргариты. Он сам удивился тому, что на ходу задерживал дыхание, отчего кровь стучала в висках. Беспокойство? Тревога? Абсурд! Дамиан грубо распахнул дверь и быстрым шагом подошел к кровати. Девушка не металась в горячке, она была почти неподвижна, уже догорая. Дамиан достал бутылочку и приподнял голову Маргариты.

– Пей! Пей, глупая! – Он приоткрыл девушке рот, осторожно, маленькими порциями вливая темную жидкость и надеясь, что это зелье поможет одолеть жар.

Маргарита неосознанно попыталась отвернуть голову, но Дамиан удержал ее, продолжая приговаривать и поить. Лицо девушки перепачкалось от пролитого лекарства, но он был рад тому, что большую часть она проглотила. Неловко вытирая ее горячее лицо своим рукавом, Дамиан неожиданно сообразил, что второй рукой гладил волосы Маргариты, перебирая спутанные пряди. Он отдернул обе ладони и поднялся.

– Не смей умирать, слышишь меня? – Лефевр посмотрел ей в лицо.

Оно было измазано его собственной кровью и прочей ведьминской дрянью. Пленник тихо чертыхнулся и отправился в ванную. Там он намочил полотенце, вернулся обратно и принялся приводить девушку в порядок. Неожиданно глаза Маргариты приоткрылись. Она смотрела, но вряд ли видела. По крайней мере, на это хотелось надеяться Дамиану, который замер с окровавленным полотенцем в руке.

– Я опять сплю? – Голос девушки был совсем слаб и едва слышен.

Но демон слушал его почти с удовольствием, скрывая улыбку за мрачным выражением лица. Дамиан снова сердито принялся оттирать ее уже чистое лицо.

– Ну да, – проворчал пленник, – конечно, спишь. Стал бы я тратить свое время на такую дурочку…

Глава 14

Порывы мокрого ветра подталкивали их в спины. Дождь начал было моросить, но теперь прервался, оставив запах свежей листвы в воздухе. Солнце уже поднималось над парком. Три фигуры продолжали стоять над распростертым телом, которое было подобно сломанной кукле, лежащей у их ног. Четвертый человек присел на корточки, осматривая убитого. Рукой в перчатке он отогнул высокий воротник лежащего мужчины и показал стоящим товарищам два черных следа от укуса на залитой кровью шее. Один из мужчин, облаченный в черный брючный костюм с белой вставкой на воротнике, осенил себя крестным знамением, стиснув губы и опустив глаза.

Двое других реагировали более бурно. Темноволосая молодая женщина выругалась, запоздало вспомнив о присутствии священника, и плотнее закуталась в белый плащ. Ваэль, ее спутник, словно близнец, был одет в такие же белые одежды. Его силуэт ярко выделялся на фоне темных деревьев. Мужчина отошел в сторону, принимаясь горячо докладывать по телефону своему начальству.

– В какое время? – Он нетерпеливо махнул рукой сидевшему человеку.

Тот увлеченно продолжал говорить со священником, не реагируя на слова коллеги.

– Вероника, примерное время? – Теперь Ваэль обратился к подруге, но та пожала плечами, возвращаясь взглядом к лежащему телу.

– Не торопи меня, дай немного времени, – тихо потребовала она.

Мужчина сдался, вернулся к группе и спрятал телефон, сдерживая свое нетерпение.

– Скоро здесь будет слишком людно, – проворчал Ваэль, – торопись, черт возьми!

Священник нахмурился, и мужчина пробормотал скупые извинения, едва наклонив голову. Вероника подошла к телу убитого и присела рядом с полицейским. Она осторожно подняла холодную руку погибшего мужчины и сжала в своих руках. Прикрывая глаза, женщина замерла. Притихли и окружавшие ее люди, только полицейский глядел на Веронику с некоторым замешательством.

– Она всегда так работает? – Он поднял взгляд на стоящих мужчин.

Священник не произнес ни слова, Ваэль резко махнул рукой, веля замолчать. Полицейский хмыкнул, обиженно отстраняясь от Вероники. Эти эксперты больше смахивали на группу идиотов. Почему начальство разрешило допустить их на место преступления раньше полиции, мужчина не мог взять в толк. Но это, в конце концов, его не должно было сильно волновать. Его дело провести эту группу и оставить до прихода наряда.

– Она покинула тело еще вчера. Примерно в час дня. – Вероника поднялась, опираясь на плечо полицейского.

Тот поддержал женщину за руку, удивленно заглядывая в лицо.

– Кто покинул? О чем она? – Мужчина повернулся к остальной группе, теряя терпение.

Но, казалось, его не слышали. Вероника подвернула манжеты плаща, пряча озябшие пальцы в мягкой ткани.

– Ты ошиблась, пробуй еще раз! – отрывисто бросил ее товарищ.

– Ваэль, я не ошиблась, – устало вздохнула Вероника, – так и есть. В этот раз еще раньше. Это была первая жертва. Час, не позже.

Мужчина в белом ослабил узел галстука и потянулся к телефону, но снова затолкал его в карман пальто и всплеснул руками, выходя из себя.

– Час дня! Час дня – это день. Это когда светло, понимаешь, когда все мы ходим туда-сюда! – негодующе воскликнул Ваэль.

– Понимаю. – Вероника подошла к другу, погладила его по плечу, желая успокоить, но мужчина сбросил ее руку и направился к молчавшему священнику.

– Вы слышали, святой отец? Душа оставила это тело еще вчера днем, и как это понимать? – издевательски спросил Ваэль.

– Всему есть свое объяснение, молодой человек, – произнес священник, – вчерашний день больше походил на сумерки. Полагаю, погода всему виной.

– Погода?! Не погода убила его, а твари, которые обнаглели настолько, что теперь выходят из своих нор еще и днем! – Ваэль хотел было схватить оторопевшего священника за грудки, но Вероника вовремя оттащила в сторону разбушевавшегося друга.

Кивком головы она указала на машины, которые показались вдалеке на одной из парковых дорог.

– Нам пора.

– Я не знаю, что вам там обещало начальство, но сейчас – уходите. – Полицейский еще раз окинул взглядом странных людей, говоривших загадками, и пошел навстречу своим прибывшим товарищам.

Светлая терраса на втором этаже большого дома была залита светом. Ближе к полудню погода разгулялась, позволяя отдыхать под открытым небом. Сидя на диване, мужчина держал в руке прозрачную чашку с чаем, любуясь на медленно оседавшие чаинки. Затем он перевел взгляд на куст алых роз, которые росли в большой вазе. На один из крупных цветков села небольшая яркая бабочка и тут же вспорхнула, уносясь ввысь.

– Я не слышал, как ты вошел. Только ты способен ходить настолько бесшумно. – Хозяин дома поставил чашку на каменный столик, расстегнул пуговицы белого пиджака и посмотрел на пруд огромного поместья, раскинувшийся перед ними.

Тонкая рябь шла по воде, заставляя мужчину так же хмурить брови. Константин мягко улыбнулся и остановился, опираясь на каменные перила.

– Порадуй меня, – хозяин дома даже не обернулся к гостю, только поднял руку, останавливая его, – только без твоей одержимости. Ее не смей применять ко мне. И брюки твои… они меня раздражают.

Константин посмотрел на свои мятые брюки. Стрелки на них были едва заметны. Он тихо усмехнулся и спрятал руки в карманах пальто.

– И эта твоя вечная улыбка, – продолжал мужчина. – Почему ты всегда улыбаешься?

– Потому что то, что я вижу, радует меня, – негромко сказал гость.

– Хотел бы и я быть счастлив тем, что имею, – задумчиво отозвался хозяин дома.

– Что же тебе мешает, Александр? – осведомился Константин.

– Я хочу большего, – проворчал мужчина.

– Большего? – удивился гость.

– Хочу знать правду, – пробормотал тихо Александр.

– Есть откровение, что тот, кто ищет правду вокруг себя, просто топчет ее ногами. – Мягкий голос за спиной раздражал хозяина дома все больше.

– Ты много говоришь сегодня, – сухо отозвался мужчина. – И почему ты всегда становишься так, что я тебя не вижу? Что за привычка стоять за спиной? Я не верю, что ты явился с пустыми руками.

Константин вытащил руки из карманов и поглядел на пустые раскрытые ладони. Ему так хотелось ответить что-нибудь, но он смолчал.

– Сегодня перед рассветом одна из твоих групп обнаружила два тела, – доложил гость. – Одно у причала, второе в парке, в паре километров от места первого убийства.

– Причина смерти? – строго спросил Александр.

– Они были обескровлены, – глухо произнес Константин.

– Сколько было убийц?

– Один. Все те же следы от укуса на шее, со следами красной помады.

– Значит, это самка. – Глаза хозяина дома сузились.

– Женщина, – поправил его гость.

– Эта тварь – самка! – раздраженно сказал Александр, расправляя полы пиджака.

Константин не стал спорить с ним. Мужчина стремительно поднялся с дивана, словно предчувствуя беду.

– Что еще? Это же не все?

– Нет. Время смерти, установленное полицейскими, – час дня и второе – три часа, подтверждает время, ранее установленное Вероникой.

– Дня?! – Гневный голос зазвучал над пустым двором.

– Александр, твои лучшие люди ищут это создание, – серьезно напомнил ему Константин.

– Мои лучшие люди допустили, что эта тварь разгуливает по моему городу! – Александр ткнул дрожащей от гнева рукой в сторону города, который раскинулся вдалеке, за полосой изумрудного леса. – Хочу, чтобы ты искал это существо!

– Я не охотник, Александр.

– Значит, станешь им. Всегда когда-нибудь приходится начинать. Это будет твой первый раз, – сухо кинул ему мужчина.

– Я не отбираю жизнь… – Константин осекся, когда Александр подошел к нему вплотную, заглядывая в глаза.

– Не желаешь марать руки? Ты считаешь себя выше этого? – Хозяин дома рассмеялся ему в лицо, затем отпрянул, отошел обратно к столику и сел на диван.

Константин медленно одернул пальто, поднял расстегнутый воротник, привычно ища руками шарф, и его губы тронула теплая улыбка, адресованная неизвестной девочке. Тем временем Александр резко продолжал:

– В этом мире никогда не было порядка и справедливости. В нем нет никакого смысла!

– Мы редко видим окружающий нас мир в его настоящем обличье. Чаще всего он становится для нас лишь зеркалом нашего «я», – тихо, сам себе произнес Константин, справедливо полагая, что его все равно не услышат.

Он повернулся, опираясь руками о нагретые солнцем перила, и засмотрелся на сверкавший внизу пруд. Вода переливалась оттенками синего и зеленого, играя с отражением искрящихся солнечных лучей. В этот момент никто не мог видеть, как такие же золотистые искорки вспыхнули в его глазах, озаряя небритое лицо теплой улыбкой.

– Ты наследила в моем городе! – Виктор схватил Каришу за волосы и намотал их на руку, заставляя ее немыслимо изгибаться.

Но ярость повелителя привела лишь к большему удовольствию женщины. Посланница смогла повернуть голову и провела мягкими губами по руке, которая удерживала ее, размазывая алую помаду по ней и собственному подбородку.

– Жажда измучила меня, Виктор. Ты пьешь, когда хочешь пить, ешь, когда голоден. Я – тоже.

Кариша рассыпалась дымом, возникая у мужчины за спиной. Ее руки обвили Виктора, скользнули по груди, обтянутой тонкой рубашкой.

– Кем они были? – Мужчина сбросил ее руки и отошел к бару.

– Они были вкусны! – Кариша упала в мягкое большое кресло, закидывая стройные ноги на резной подлокотник.

– Тебе было велено совсем иное, – мрачно проговорил Виктор, – именно поэтому я позволил тебе выйти на свет. Второй раз ты не оступишься, Кариша. Второго раза не будет.

Виктор со злостью опустил высокую бутылку на гладкую стойку. Он, похоже, рассердился не на шутку. Его темные глаза смотрели на внешне безмятежную женщину с явной неприязнью. Кариша поболтала ногой, поглядывая в ответ на повелителя из-под длинных ресниц. Кажется, сегодня она перешла черту.

Это не входило в ее планы. Попадать в опалу к своему повелителю посланница никак не собиралась и теперь решила хоть как-то сгладить свою вину.

– Дамиан этой ночью приходил к Тамаре. – Кариша неторопливо прошлась вокруг Виктора, наблюдая за его реакцией.

Мужчина молча отвернулся к бару и налил вино в высокий бокал.

– Ходил к ведьме? – Виктор задумчиво сделал небольшой глоток, ощущая тонкий терпкий вкус вина. – Один?

Кариша медленно кивнула, перебирая роскошные длинные пряди и рассыпая их по обнаженным плечам. Но все ее усилия были тщетны. Казалось, ее чары разбивались о невидимую стену, не достигая Виктора.

– Да, твой мальчик ходил один. Ходя слово ходил не совсем верно. Я бы сказала летел, а затем полз… – Женщина закусила кроваво-красную губу. Когда черный взгляд метнулся к ней, словно удар, она даже отшатнулась.

Сегодня ей нужно было особо тщательно следить за собственным языком.

– И какова причина? – Виктор вопросительно изогнул черную бровь.

– Ведьма готовила зелье, я чуяла его. Как и запах крови, тот самый, сладкий и восхитительный, который ни с чем невозможно спутать. Так пахнет только твоя кровь, Виктор. Ну и конечно же его…

– Дамиан дал ведьме свою кровь? – Демон недоверчиво воззрился на свою гостью.

Ответа не последовало. Кариша только очаровательно повела белыми плечами.

– Он не пожалел свою кровь! – весело откликнулся Виктор.

Посланница не могла поверить своим ушам. Что повелителя так позабавило?! То, что его единственный отпрыск позволил простой ведьме заполучить бесценную кровь? Да еще и Знание, что теперь неминуемо приведет к ее смерти.

Виктор не позволит жалкой ведьме использовать это в своих целях. Вчерашним визитом Дамиан просто-напросто подписал дурехе смертный приговор. Но казалось, повелителя это сейчас нисколько не заботило. Вместо того чтобы отдать приказ убить Тамару, он рассмеялся. Восхитительный бархатный смех звучал в кабинете.

– Дамиан приходил за зельем для девчонки, той самой, которую ты приказал убить, – поджала губы Кариша. – Ты слышишь меня, Виктор?

– Я велел присматривать за ними и убить только в том случае, если Орден доберется до Маргариты. В ином случае – посмеешь коснуться этой девочки, и я собственноручно сверну твою шею.

Он говорил это, улыбаясь, но холод пронзил женщину с головы до открытых ног. Посланницу нисколько не обманула эта чарующая улыбка. Виктор говорил правду. Но на что она сдалась ему, эта смертная девочка?

Повелитель снова отпил из бокала, осушив его почти наполовину. День начался отвратно, но сейчас известия согревали его, как это вино. Его сын впервые рисковал ради смертного человека! Он вообще впервые рисковал ради кого-либо. Дамиан даже позволил своей крови пролиться, снес унижение от признания своей слабости перед простой ведьмой. А она, несомненно, распознала наложенные чары. Уж в способностях Тамары Виктор никогда не сомневался. Да сегодня праздник, черт возьми!

Он снова расхохотался, доверху наполняя свой бокал. Да, сегодня у него праздник…

Глава 15

Дамиан остановился пред окном, сощурился от яркого солнца и резким движением задернул штору. Теперь, когда он мог быть спокоен за Маргариту, которая мирно сопела позади него, мысли начали терзать его уставшую голову.

Лэйгин. Так назвала его ведьма. Что он упустил? Тамара сказала, что тварь не закончила свое дело, что ей помешали. Так когда ей помешали, черт ее побери? Лефевр восстановил в памяти прошедший день. Если он угадал со временем, то вариантов немного.

Девчонка во дворе академии – она хватала Маргариту, поступок ее был слишком глупым, учитывая их положение. Затем та ищейка… Неужели странный человек из Ордена был лэйгином? Дамиан припомнил, как мужчина быстро убрал свои руки от девушки. И что за проводник? Теперь Лефевр сожалел, что не потрудился дослушать ведьму, но тогда был занят совсем другим.

Если сам лэйгин находился в академии, он должен был привлечь внимание. Дамиан прошел в гостиную, продолжая размышлять, и расстегнул пару пуговиц на рубашке. Он тяжело опустился на удобный диван и принялся барабанить пальцами по подлокотнику.

– Отец, ты же не мог не заметить, что парочку твоих смертных подопечных съела какая-то тварь? – Дамиан со злостью пнул босой ногой спинку дивана. И тут вдруг зазвонил телефон.

Молодой человек автоматически схватил трубку и немедленно поднялся, поскольку рядом с его ухом раздался голос отца.

– Какого черта ты сюда звонишь? – Лефевр готов был раскрошить пластмассовую трубку, которую держал в руке.

– Связываться с моими воспитанниками – обычное дело, сын. Но, откровенно говоря, я предполагал, что услышу именно тебя. Рад, что оказался прав.

Виктор просто забыл добавить «как всегда». Но мысли отца прямо-таки сочились из трубки телефона. Дамиан принялся нервно ходить по гостиной, телефон свалился с журнального столика и теперь тянулся за ним по ковру, цепляясь за стоявшие вещи.

– Чем ты занимался? – Виктор спрашивал таким вкрадчивым мягким голосом, что сын вскипел от негодования.

– Ты решил поиграть в любящего папочку? – зарычал Лефевр. – Чем я занимался? Черт возьми, твоя клыкастая стерва уже давно тебе доложила об этом! Я эту дрянь за версту чую! Скажи ей, что в следующий раз может не пытаться прятаться по углам!

Что происходило? Маргарита с трудом открыла глаза и села на постели. Нет, не показалось. Громкий мужской голос продолжал выкрикивать ругательства, и доносился он, к немалому ужасу, из ее собственной гостиной. Воронцова тихонько опустила ноги на пол и подошла к приоткрытой двери. Она осторожно выглянула в коридор, но успела заметить лишь черную тень, которая мелькнула на стене, когда незнакомец перешел на другую сторону комнаты.

– Да кто это, черт возьми?

Голос казался Маргарите знакомым, но она совсем растерялась. Если это вор, то почему орет на весь дом? Может, тетя Вера притащила одного из своих кавалеров?

Воронцова быстро надела штаны и длинную майку, прихватила в коридоре одну из Вериных любимых медных статуэток в виде высокой, с полметра высотой, фигурки кота. Маргарита крепко зажала ее в руках и бесшумно подкралась к двери гостиной.

Пробираясь на цыпочках, девушка от всей души молилась, чтоб присутствию в доме незнакомца нашлось достойное объяснение, но в противном случае надеялась оглушить вора.

Вот и он, весь в черном, расхаживает по ковру, как у себя дома. Неизвестный болтал по ее телефону, который волочился за ним, отбивая лак с ножек мебели. Вера будет в ярости.

Оказавшись у него за спиной, Маргарита замахнулась, но незваный гость так ловко увернулся, словно знал о ее присутствии. Запутавшись в длинном проводе телефона, Дамиан не удержался, и они оба повалились на ковер. Маргарита задохнулась от тяжести, придавленная его телом.

Одной рукой молодой человек придержал ее голову, чтобы не расшибла, другой отобрал медного кота, сверкавшего стеклянными глазами, с которым Маргарита собиралась на него напасть. Теперь, имея возможность видеть лицо сокурсника, нависшее над ней, Воронцова узнала «грабителя».

– Что ты делаешь в моем доме? И не смей говорить, что я сплю! – закричала она, пытаясь освободиться.

Дамиан только сейчас сообразил, каким был идиотом, когда кричал в доме, где должен был быть неслышимой и невидимой тенью. И что прикажете делать?

– Я… я волновался. – Лефевр едва заставил губы шевелиться, так трудно дались ему эти слова.

Черт! Как он мог так забыться?

– Волновался?! – Маргарита снова попыталась оттолкнуть его, но Дамиан лишь оперся на локти, сосредоточенно глядя куда-то в сторону.

Девушка и представить не могла, как лихорадочно он сейчас соображал.

– Волновался из-за того, что тот мужик на улице распускал руки, и потом ты вымокла… и я тоже беспокоился… и остался дежурить у твоего дома. – Голос его прерывался, и Дамиан отчаянно закусил нижнюю губу. Проклятье! – Когда твой друг поспешно ушел, я решил проверить, в порядке ли ты, но увидел, что дверь была незаперта…

Дверь была незаперта? Этот странный парень бессовестно обвинил в безответственности Мишу! Маргарита недоверчиво поглядела на ректорского сына, но позволила ему договорить. Тепло тела Дамиана обволакивало ее, и Воронцова не понимала, почему позволяла ему находиться в такой опасной близости. Теперь она даже не чувствовала смущения, неотрывно глядя на губы негодяя и слушая каждое его слово.

Дамиан и сам почуял, что происходит нечто необъяснимое. Маргарита расслабленно лежала под ним, а затем принялась накручивать на палец прядь его волос, глядя большими восторженными глазами. Казалось, пленительницу теперь не особенно волновал тот бред, что он нес. Девушка согласно кивала, безмятежно шевеля пальцами ног в огромных вязаных носках.

Глядя на потемневшие расширенные зрачки Маргариты, Лефевр понял, что Тамара занималась самодеятельностью. Ведьма все-таки ослушалась и подмешала девушке в зелье свои травы, вызывая влечение к нему. Странная женщина пожелала облегчить участь своего повелителя, и теперь зелье начало действовать.

Сначала Дамиан был зол, но потом решил немного подыграть. В конце концов, разве ему было дело до этой глупышки, такой восхитительно мягкой и податливой? Она была так близко…

Лефевр немного наклонил к Маргарите голову и почувствовал, как девушка потянула его за волосы, заставляя наклониться ниже. Лицо демона оказалось рядом с ее лицом, ее губы так близко, Дамиан уже ощутил их мягкость, когда громкий бас над ними сотряс стены.

– Что это вы тут затеяли?!

– Тетя Вера? – удивленно пролепетала Маргарита.

Глава 16

Дамиан только ухмыльнулся. Он спокойно поднялся и одернул рубашку. Маргарита сердито нахмурилась, ведь о ее протянутой руке никто не позаботился. Девушку не особо волновало прибытие тети, она жаждала, чтобы он смотрел только на нее! И как раньше не замечала, насколько глубоки и прекрасны эти глаза?

Тем временем возмущенная Вера сверлила взглядом гостя, который так нагло посмел смотреть на нее, нисколько не смущаясь.

– Я вижу, вы просто горите желанием объясниться, молодой человек! – Хозяйка бросила на диван сумочку и сердито поглядела на племянницу, явно разочарованная тем, что Маргарита не оправдала ее доверия.

– Теть Вер… – протянула девушка.

– Назовитесь наконец! – Вера выглядела не лучшим образом.

Дамиан заметил, как припухли и покраснели ее глаза, явно от недавних слез. В таком состоянии эту женщину лучше не злить.

– Мое имя Лефевр, Дамиан Лефевр. Я учусь вместе с вашей племянницей. – Он отметил про себя, что Вера не смогла скрыть беглой удовлетворенной улыбки.

Но руки Маргариты, которые сомкнулись вокруг его талии, свели на нет все старания гостя.

– Верно, учимся вместе. Ты представляешь? – Девушка потерлась щекой о спину Дамиана и промурлыкала что-то невнятное.

Молодой человек изобразил дежурную улыбку, почуяв беду. Он попытался разжать цепкие объятия, но девчонка оказалась на удивление сильной.

– Твое обаяние на меня не действует, мальчик! – фыркнула Вера. – Так что – вперед, двери знаешь где.

– Не прогоняй его! – возмутилась Маргарита.

Дамиан заметил, как шторы позади Веры вспыхнули, и понял, что пора брать дело в свои руки, пока девушка не натворила дел. Тамара, похоже, только добавила проблем.

– Прошу прощения за то, что наше знакомство произошло не в самый лучший момент. Теперь оставлю вас с заверениями, что никаких низких намерений по отношению к вашей племяннице у меня не было. – Лефевр прикусил язык. Но что делать?

Вера поджала яркие губы, глядя на гостя с недоверием.

– Это лишь досадное недоразумение. – Дамиан коротко склонил голову и, не дожидаясь комментариев, быстро направился к входной двери.

Нужно было убраться как можно скорее, пока хозяйка стояла, раскрыв рот, иначе дом грозил превратиться в один большой костер. Лефевр остановился на лестнице, прислушиваясь к голосам в квартире. Криков, к его удовольствию, не последовало. Видимо, тетке сейчас было не до ухажеров племянницы. Так он и знал, женщина просто хотела выпроводить нежданного гостя из дома. Похоже, что-то ее основательно расстроило.

Но теперь ухмылка Дамиана стала еще шире, поскольку чувствовал он себя превосходно. Ни намека на раздирающую боль и удушье. Он свободен! Демон торопливо сошел по ступенькам, готовый бежать от нетерпения. Наконец-то он мог спокойно вернуться в дом отца, мог выяснить у него все, что нужно. Мог вернуться в Майтрею, забыв этот жалкий мирок.

Солнечный день принял Дамиана в свои объятия, доставляя привычный дискомфорт, но он был несравним с прошедшей болью. Лефевр решительно отошел от подъезда, и уже у ограды услышал знакомый голос.

– Дамиан… – Слова были едва слышны, скорее походили на шелест ветра, но он не мог их не услышать.

Демон сделал еще шаг к своей свободе, но сдался и оглянулся. Тонкий силуэт был почти неразличим из-за слепившего солнца, которое резануло по глазам. Дамиан зажмурился, чувствуя влагу, выступившую на них.

– Вот дуреха…

Он провел по лицу рукавом, потряс головой и попытался разглядеть верхние этажи дома. Теперь Лефевр видел, хотя изображение плыло и искажалось. Огромное окно было распахнуто, и там, вверху, Маргарита смотрела на него. Легкие занавески вились по обе стороны от девушки, словно крылья. У Дамиана перехватило дыхание. Он замер, сжимая кулаки, и продолжал глядеть на свою пленительницу.

– Мне нет дела. Мне нет дела до тебя… – Губы не слушались Лефевра, он ненавидел сейчас себя за то, что говорил одно, а чувствовал другое.

Это все чары! Дамиан поднял руку, прикрывая лицо от солнца, и вдруг понял, что в этом почему-то отпала необходимость. Темная спасительная тень росла за его спиной, укрывая от человеческого светила. Дамиан резко обернулся, отступая назад, и изумленно глядел, как высокое раскидистое дерево вырастало прямо из асфальта. Его ветви, густо усыпанные свежей блестящей листвой, склонялись навесом над его головой.

Демон нерешительно протянул руку и дотронулся до ветки. Она была вполне осязаема. Ему даже удалось сорвать один листок, который немедленно обратился все той же знакомой синей бабочкой. Махая крыльями и снимаясь с его ладони, она устремилась вверх, в яркое синее небо, медленно растворяясь в нем. В этот раз творение Маргариты было поразительно реалистично.

– Я на это не поведусь! – Дамиан повернулся к дому, теперь четко видя девушку на подоконнике.

Маргарита, к его ужасу, сделала шаг вперед и теперь стояла на самом краю. Казалось, что очередное дуновение ветра сорвет ее оттуда.

– Уйди с окна! – Во рту у него пересохло от волнения.

Лефевр выставил руки вперед, словно так мог остановить ее, и сам не заметил, как подошел почти к самому подъезду, возвращаясь обратно. Маргарита была бледна, как призрак, прижимая обе руки к груди, и только тогда Дамиан вспомнил слова отца. Только тогда понял, что девушка теперь чувствовала ту же боль, которая изводила его совсем недавно.

– Ты об этом не подумала, Тамара? Или на что рассчитывала? Ведьма! – Демон презрительно усмехнулся. – Мне нет до тебя дела!

Он ногой вышиб двери, не думая, как это выглядит со стороны. Рассыпая проклятия, Дамиан стал подниматься по ступенькам, возвращаясь в свою тюрьму.

Демон остановился на третьем этаже. Долго ждать не пришлось. Не успел он как следует успокоиться, как Маргарита уже сбежала к нему, полностью одетая. Длинный шарф, подаренный Константином, волочился за девушкой по ступенькам. Сияя ярче солнца, она остановилась на пару ступенек выше Дамиана, восторженно глядя на него.

Лефевр скорчил недовольную гримасу, но ее это мало беспокоило, чистейшее обожание лучилось из глаз пленительницы. Когда же это кончится? Теперь Дамиан искренне надеялся, что действие ведьминого зелья все же быстротечно.

– Куда мы пойдем? – Маргарита по-хозяйски пригладила его волосы, и демон мгновенно отпрянул на безопасное расстояние.

– Я иду, куда желаю. Можешь идти следом или оставайся. – Он побрел вниз и понял, что действительно прислушивается к шагам позади себя.

Маргарита, как Дамиан и рассчитывал, поторопилась следом, и он не сдержал довольной улыбки. Лефевр шагал к дороге, ведущей в город, теперь непривычно ощущая девушку за своей спиной. Они поменялись ролями. Ему неожиданно захотелось, чтобы Маргарита шла рядом, а не пыталась поспевать за ним, сбивая дыхание.

Но она опередила мысли своего пленника и собственнически схватила его за руку. Теплая рука Маргариты так уютно легла в его ладонь, что Дамиан остановился и не успел стереть с лица растерянность, когда девушка заглянула в его синие глаза.

– Я не собираюсь снова идти, как идиот, держась за руки! – Он попытался высвободить свою руку, но девушка хитро улыбнулась, заявив:

– Тогда я буду кричать на всю улицу, какой ты милый. – Она намеренно повысила голос на последних словах, заставляя Дамиана тихо рычать от смущения и негодования.

– Ты глупая!

– А ты – милый. – Маргарита принялась раскачивать их руки, как качели, и он сдался, понимая, что на них уже оглядываются прохожие.

Чертовка! Раньше он хотя бы знал, чего от нее ожидать, теперь девчонка напоминала стихийное бедствие. Тамара оказала ему медвежью услугу.

Дамиан крепко сжал ее ладонь и потянул вперед. Маргарита едва поспевала за ним, беспечно продолжая размахивать рукой, и ему постоянно приходилось одергивать свою зачарованную спутницу. Она же спотыкалась, но с обожанием не сводила с него взгляда.

– На дорогу смотри, – проворчал Дамиан.

Константин остановился на одной из многочисленных извилистых каменных дорожек, пересекавших парк, расположенный перед особняком, которым владела семья Александра. Огромный дом стоял здесь уже не первую сотню лет, но недавно перенес основательный ремонт и имел более современный вид.

Парк же остался неизменным, храня в памяти каждого дерева события прошлых лет. Мужчина провел рукой по шершавому стволу одного дерева. Оно шумело над его головой свежей зеленью, и он закрыл глаза, прислушиваясь к этому природному шепоту.

Он и в самом деле услышал звук, который, впрочем, не имел никакого отношения к шелесту весенней листвы. Константин оглянулся, но ему пришлось потратить некоторое время, чтобы разглядеть среди темнеющих вдалеке кустов более черную тень.

Сгорбленная фигура отделилась от высоких зарослей, медленными и резкими движениями приближаясь к нему. Вблизи нечто обрело более четкие очертания, и теперь это был силуэт человека, вполне нормального, если не брать в расчет пустые светящиеся глазницы. Вид, надо сказать, был не очень, но Константин озаботился не этим. Сущность приближалась, мужчина отступал, предупредительно выставляя руку перед собой. На его лице не было ни отвращения, ни страха, скорее тревога. Тревога за то существо, которое по неведению подступало все ближе.

– Я видел его. – Низкий грубый голос низшего демона звучал так, будто каждое слово на человеческом языке давалось ему с большим трудом.

– Остановись. Отвечай с того места, где стоишь! – Константин отступил еще на шаг и уперся спиной в ствол дерева.

Демон послушался, покорно пригибаясь, словно от непосильной ноши, и заговорил снова:

– Я видел его. – К огорчению мужчины, существо снова сделало шаг, и глаза его затлели бледными светляками.

– Кого ты видел? – Константин понял, что измученное создание задумало, и, смирившись, лишь слушал, уже не останавливая его.

– Демона с душой. В ночь Перерождения мы желали пленить его, но человек, которого вы зовете огнетворцем, помешал нам, – прогудел демон.

– Почему ты не пришел раньше? – спросил Константин. – Ты ведь знаешь, как мой хозяин жаждет этого.

– Твой хозяин никогда не жаждал ничего подобного, – медленно покачал головой низший. – Я не так слеп, как смертные, что возомнили себя судьями Господними. Я не смел прийти раньше. Знал, если тот, кого по своей глупости мы возжелали пленить, отыщет меня, то расправы не миновать.

– Чего же ты ждешь от меня? – глухо спросил мужчина.

Демон встал перед ним на расстоянии двух метров, теперь выпрямляясь во весь рост. Он вздрогнул телом, как огромная собака, обращаясь, представая в своем истинном облике. Черная шерсть вздыбилась на хребте, кожистые крылья расправились за спиной. Глаза существа загорелись углями, оно оскалилось и прорычало:

– Уже целую вечность назад я был пойман и вынужден служить смертным существам. Я – Зирот! Взываю к твоей милости!

Демон склонил голову, подставляя свою шею. Константин отошел от дерева и, обойдя существо кругом, хмуро посмотрел в его горящие глазницы.

– Я не отбираю жизнь и не дарю ее.

Демон снова зарычал и мотнул лохматой головой. Он ударил по земле огромными лапами, сверкая острыми когтями.

– Я знаю! Только демон может убить! Ты же – низвергни меня! – Зверь взвыл, заставляя птиц сняться с верхушек деревьев.

Константин тихо вздохнул.

– Что же, ступай, дитя тьмы… – Мужчина остановился возле существа и положил руку на его голову.

Золотые искры снова засияли в его глазах. Теплый свет озарил поляну, ослепляя существо. Демон благодарно склонился, припадая на передние лапы, и в следующий миг был испепелен светом. Константин постоял с минуту, глядя на свою руку, ощущавшую теперь пустоту. Седой, едва приметный пепел опускался небольшими хлопьями на землю, и он, переворачивая руку ладонью вверх, поймал его, как снежинку.

– Демон с душой… – Константин задумчиво сдул пепел с ладони и спрятал руку в кармане пальто.

Впереди, приближаясь со стороны дома, замаячил белый силуэт, и ему замахали рукой. Константин поднял руку в ответ, снова не имея возможности уединиться. Вероника быстрым шагом направилась к товарищу, всем своим видом выражая недовольство.

– Ты представляешь, меня не пустили к нему! – вздохнула женщина. – Александр объявил, что никого не желает видеть.

– Я рад тебя видеть. – Константин усмехнулся, понимая, что этот факт ее не особо вдохновил.

– Константин, скажи, в городе что-то происходит? – Вероника взволнованно поглядела на него, проходя между резными деревянными скамейками.

Они потемнели от времени, что придавало небольшому старому парку таинственный вид.

– Просто к нам никогда раньше не присылали людей сверху. – Она устало указала рукой куда-то в небо.

Константин поднял голову и задумчиво поглядел ввысь, прищуриваясь от яркого солнца, отчего в уголках его глаз легли небольшие морщинки.

– Зачем ты здесь? – не унималась женщина. – Есть что-то, чего нам не говорят, верно?

Мужчина мягко взял ее за руку, бережно накрывая своей ладонью, и тревогу Вероники как ветром сдуло. Она воскликнула со смехом:

– Тебя прислали нервы успокаивать? Ты ходячая таблетка, Константин!

Глава 17

Маргарита долго не моргая глядела на человека, открывшего им двери. И вот, когда паника почти охватила ее, девушке довелось увидеть одну из самых счастливых улыбок, на которую мог быть способен «человек». Виктор радушно распахнул двери шире, пропуская их в просторный светлый дом. Обстановка оказалась на удивление простой и тем не менее создавала впечатление необычайного уюта.

– Ты не сказал, что мы идем к твоему папе. – Маргарита подергала Дамиана за рукав, но тот невозмутимо глядел на отца.

– Я и мечтать не мог увидеть тебя сегодня. – Виктор выглядел несколько уставшим, но это не умаляло его величия в глазах гостьи.

Колени Воронцовой дрогнули от воспоминания о прошлом визите в кабинет ректора. Знала бы, что подобное случится, хоть подготовилась бы… Виктор даже в выходной день был в белоснежной батистовой рубашке. Правда, без галстука. Наверное, это его домашний вариант, подумалось девушке.

– Мы не закончили разговор, – Дамиан покосился на свою спутницу, – я надеюсь сделать это теперь.

Виктор задумчиво провел большим пальцем по подбородку, все с той же улыбкой глядя на сына.

– Не раньше, чем мы поужинаем. Полагаю, вы двое голодны. – Мужчина не стал дожидаться возмущенного ответа сына, увлекая гостью в большую гостиную, огромной аркой соединенную с кухней.

– Вы согласны, Маргарита? – Хозяин дома поглядел на нее своим темным взглядом, немного прищуриваясь и приводя в смятение.

Воронцова, робея, закивала и тотчас же была усажена на удобный диван. Виктор прошел за длинную столешницу, закатал рукава рубашки и снова обратился к гостье:

– Думаю, что-нибудь легкое и незатейливое подойдет. Я, знаете ли, не мастер. Но все же могу немного побаловать своих редких гостей.

– Вы умеете готовить? – Маргарита удивленно глядела, как ректор академии и в самом деле принялся колдовать над плитой, ловко управляясь со сковородой. – Может, просто чашечку чая? – Она неловко улыбнулась, но он со своим чертовским обаянием лишь заговорщицки подмигнул ей, продолжая расправляться с овощами с удивительным проворством.

Дамиан хмуро опустился на диван рядом с Маргаритой, закинул ногу на ногу и нервно поигрывал носком ботинка. Его что, здесь нет? Эти двое так милы, что тошно! Меж тем запах готовящейся еды поплыл по кухне, заставляя пустой желудок предательски возмущаться.

– До бала два дня. Вы, наверное, ужасно волнуетесь, Маргарита? – Виктор пальцем поманил ее к себе и протянул деревянную лопатку с теми самыми овощами, которые готовил, – на пробу.

– Я действительно не уверена, что справлюсь достойно… – Маргарита перегнулась через столешницу, держась руками за ее гладкий деревянный край, и осторожно попробовала протянутое угощение.

Вкус был отменным. Ей немедленно захотелось взять побольше, что, видимо, и отразилось на ее лице. Виктор засветился от удовольствия.

– Почти готово. Что же до вашего дебюта, то я, в отличие от вас, полностью уверен в успехе. Своему ректору вы можете верить?

Маргарита вспыхнула и кивнула.

– Вот-вот, попробовали бы не поверить! – Виктор шутливо погрозил девушке деревянной лопаткой.

– Может, хватит уже? – сердито кинул Дамиан, отворачиваясь от них, и демонстративно уставился в окно.

Солнце уже садилось.

– Вот всегда так возмутительно ведет себя, когда голодный! – Виктор поглядел на сына, и в этот момент Воронцова почувствовала укол зависти, заметив в глазах этого странного мужчины безбрежное море тепла.

Маргарита проследила за взглядом хозяина дома и умиленно вздохнула.

– Правда он милый? – Она подперла подбородок рукой, любуясь на профиль Дамиана.

Виктор неожиданно расхохотался, поздно спохватившись. Он виновато прижал руку к груди и извинился:

– Мой сын само очарование, дорогая. Не каждому удается так быстро понять это.

– Замолчите оба! – Дамиан поднялся с дивана, не имея больше сил слушать их.

– Бери тарелки и неси на стол. Поужинаем в гостиной. – Виктор произнес это мягко, но тоном, не терпевшим возражений.

Дамиан, продолжая ворчать, подчинился. Маргарита торопливо пошла за ним, помогая мужчинам. Виктор, едва сдерживая улыбку, наблюдал, как она каждый раз пыталась заглянуть вредному мальчишке в глаза. Девушка восторженно улыбалась и вздыхала, когда Дамиан возмущенно отворачивался. У Тамары всегда было хорошее чувство юмора. Виктор прокашлялся в кулак, скрывая рвущийся смех. Он галантно пододвинул стул гостье, задержав руки на высокой деревянной спинке.

– Ваша обаятельная опекунша уже позаботилась об экипаже? – Голос ректора зазвучал у Воронцовой за спиной мягко и вкрадчиво, словно он пытался выведать ее секреты.

Маргарита нервно улыбнулась, представляя, как тетя Вера обо всем позаботилась. Она наверняка и думать забыла об этом. Девушка закусила губу, и Виктор медленно кивнул, отпуская ее стул и усаживаясь на свое место во главе стола.

– Хрупкой женщине, несомненно, тяжело уследить за всеми делами. – Ректор повертел в руках высокий бокал с водой, словно изучая его.

Это тетя Вера-то хрупкая? Маргарита вздохнула. Вера была мечтательницей, витала в облаках и упрямо не желала оттуда спускаться.

– Я предполагал нечто подобное. Поэтому сам позаботился о необходимом. – В глазах Виктора заплясали чертики, они буквально водили там хороводы.

Дамиан напрягся всем телом, глядя исподлобья на отца. Он даже отложил вилку, которой мгновение назад проворно вычищал тарелку.

– Экипаж прибудет за вами вовремя, не беспокойтесь, – подвел итог хозяин дома.

Конечно же! На бал не доберешься в машине. Воронцова вздохнула. Не в таких платьях… Был престранный, но очаровательный обычай являться на весенний бал в конных экипажах. Но с чего это ректор сам побеспокоился? Маргарита совсем растерялась. Не слишком ли много внимания для простой первокурсницы? Дамиан скептически поглядел на девушку, отмечая ее волнение, и принялся за ужин со словами:

– Не беспокойся, отец. Эта дуреха пешком пойдет, пока карета и лошадь будут у дома дежурить. – Ухмыльнувшись, Лефевр отпил из своего бокала.

– А я и не беспокоюсь. Дорогая Маргарита, чтобы такой досадной оплошности больше с вами не случилось, мой сын встретит вас и проводит на бал лично. – Очаровательная хитрая улыбка тронула губы ректора, когда он с удовольствием наблюдал, как едва не подавился водой Дамиан.

Хрупкий бокал хрустнул в руке сына, рассыпаясь на десятки осколков и брызг холодной воды.

– Ты не посмеешь! – Молодой человек возмущенно стряхнул влагу и стекло с руки.

Маргарита восторженно любовалась его гневным лицом, с удивлением замечая, как воздух вокруг ее обожаемого Дамиана стал темнеть и сгущаться, клубясь туманом. Еще чуть-чуть – и сверкнет молния. Он так зол, что над ним в прямом смысле слова гроза готова была разразиться? Да какая разница! Он ведь так мил… Воронцова вздохнула и протянула Дамиану салфетку, желая помочь обсушить рукав и руку. Демон зло скомкал ее, продолжая сверлить отца своим синим взглядом.

– Мой сын в городе совсем недавно и еще не освоился как следует. – Виктор печально покачал головой. – Друзей у него тоже пока немного. Вы меня очень обяжете и просто выручите, если составите ему компанию.

– Отец! – Дамиан поднялся, не имея больше сил сидеть на месте.

Молнии и в самом деле засверкали, только прибавляя ему большего очарования с налетом волшебства или этой самой магии. Ни дать ни взять – темный принц, решила Воронцова, продолжая находиться под чарами.

– Он смущается, Маргарита, – продолжал сокрушаться Виктор, – все приходится делать самому.

– В последний раз прошу: отец, перестань! – Глаза Дамиана вспыхнули, воздух вокруг него так накалился, что стал плавиться, еще миг, и он просто вспыхнет, как свеча.

Лефевр уже собирался продолжить свою гневную тираду, как вдруг почувствовал прохладное прикосновение к своей пылавшей щеке. Затем еще и еще. Что-то холодное, почти невесомое легло на ресницы, стекая уже теплой дорожкой, будто слеза. Дамиан нервно поднял голову и увидел, как белоснежные снежинки, кружась, медленно опускаются на его голову и плечи.

– Что за дела? – Он сердито поглядел на девушку.

Маргарита, с раздражавшей его улыбкой, подперла обеими руками голову и послала ему воздушный поцелуй, усиливая снегопад.

– Не горячись, дорогой, – вздохнула девушка, – даже в гневе ты чудесен. Но я не хочу, чтобы ты так волновался.

– Слышал? Маргарита права. Сядь и закончи свой ужин. – Виктор невозмутимо вернулся к своей тарелке, словно ничего и не происходило.

Меж тем сугроб у ног Дамиана продолжал расти. Молодой человек выругался и отряхнул ноги, раскидывая ботинками волшебный снег.

– Не ожидала увидеть тебя сегодня. – Надайн потянулась к большой коробке со спичками, достала одну из них и подожгла.

Несколько свечей вспыхнули одновременно, едва стоило верховной ведьме коснуться огнем лишь одной из них. На губах женщины появилась довольная улыбка. Тамара прошлась вдоль большого зала, разглядывая замысловатые вещицы, которыми были уставлены полки.

– Ты звала меня столько раз, а теперь не рада? – Гостья сосредоточилась на одном из сосудов, стоявшем на старинном столике.

Ей никак не хотелось показывать свою тревогу и тем самым порадовать верховную. Лица ведьмы уже коснулись морщины, но никто даже предположить не смел, сколько лет ей было. Ее неизменные черные одеяния походили на туалеты дамы конца девятнадцатого века, и Тамара про себя решила, что верховная наверняка сохранила их с тех самых времен. Но не затем она сюда явилась.

– Скоро бал, Тамара. Ты получила приглашение? Ах да! – Хозяйка щелкнула пальцами, медленно прохаживаясь вдоль занавешенных окон. – Твое положение не предполагает посещения подобных мероприятий.

Алые губы старой ведьмы изогнулись в усмешке. Тамара собрала в кулак всю свою волю, внешне никак не реагируя на укол верховной. Пусть играет в свои игры, у нее свои…

– Могу я заглянуть в твои записи, Надайн? Мне не хватает той мудрости, которая содержится в них. – Гостья приподняла краешек тяжелой бархатной шторы, выглядывая на улицу.

Солнце садилось, золотя крыши старинных домов. Тамара вздохнула. Ей нужно было торопиться. Польщенная короткой похвалой, Надайн провела бывшую ученицу в свой кабинет. Высокие деревянные стеллажи, потемневшие от времени, были заставлены книгами.

Одни из них были малы и запросто могли уместиться в ладони ребенка, другие же, как и та, что интересовала гостью, едва удалось поднять им обеим. Углы книги были потерты, хотя переплетена она была в твердую кожу. Надайн встала за столом, на который они поместили реликвию, и положила ладони на книгу.

– Что ты желаешь узнать сегодня, Тамара?

– Я желаю знать о существе, которое, как и мы, происходит из мира людей, – проговорила ведьма.

– Кто же именно? – спросила верховная.

– Это лэйгин.

Бровь Надайн удивленно изогнулась.

– Почему тебя заинтересовало это презренное существо?

Тамара не стала медлить, свою ложь она подготовила заранее.

– Я разбирала записи матери и обнаружила лишь несколько фраз об этом создании. Это не смогло прояснить практически ничего, но встревожило меня. Я надеюсь, что ты поможешь мне.

Глаза Надайн сузились, но женщина ничего не сказала. Она подняла ладони над книгой, и та немедленно распахнулась, сама перелистывая старые пожелтевшие страницы. Прошло некоторое время, и листки покорно опустились, открывая нужное им место.

– Первые записи о лэйгине были найдены моей предшественницей. Этим страницам сотни лет, Тамара. – Надайн подтянула кружевные черные перчатки, обходя стол кругом.

Она приподняла руку, заставляя вспыхнуть маленькие свечи, стоявшие на полках, добавляя теплого мерцающего света. Окон в кабинете не было. Все освещалось магическим огнем, который, несомненно, не мог причинить вреда бесценным гримуарам и старинным фолиантам верховной.

– Как и существам, описанным в них. – Надайн остановилась у одного из стеллажей, повернулась и поглядела на свою гостью.

Отблески пламени свечей плясали в глазах верховной. Тамара подошла к книге, и тотчас же свечи вспыхнули сильнее, ярче освещая страницы. Надайн улыбнулась углами тонких губ. Ученица решилась показать ей, что способна управлять ее собственной магией? Так было, сколько верховная ее помнила, когда подобрала еще маленькой девочкой.

– Они почти не выходят на свет, но это им и не надо, – пояснила старая ведьма.

– В наше время это несколько неудобно. – Тамара подняла голову, глядя на хозяйку дома.

– Убивают не они, – продолжала Надайн, – для этого, собственно, и нужен проводник. Он и есть непосредственный убийца. У него безрадостный и горький выбор: умереть самому или позволить кому-то умереть вместо себя.

– Ты хочешь рассказать все сама? – приподняла бровь гостья.

– Читай, Тамара. Ведь за этим ты сюда пришла? Нужное знание у тебя перед глазами. – Придерживая длинный подол, ведьма удалилась, доверяя бывшей ученице свою сокровищницу.

В другой раз Тамара почувствовала бы себя польщенной, но сейчас лишь ухватилась за края стола, жадно впитывая каждую строчку, читая ведьминские письмена. Витиеватые иероглифы постороннему человеку показались бы полной бессмыслицей, для нее же они складывались в древнее откровение.

Глава 18

– Когда это закончится? – Дамиан схватил большую бутылку вина, намереваясь глотнуть прямо из горлышка.

Виктор ловко отнял ее и поставил перед сыном графин с водой, громко стукнув им об стол.

– Тамара всегда была сентиментальной. – Отец уселся в мягкое кожаное кресло. Теперь они находились с сыном в его кабинете.

Из-за приоткрытой двери ему отчетливо был виден профиль Маргариты, ожидавшей их в гостиной. Девушка склонилась над фотографией, которую прихватила со столика, и с нежностью провела пальцами по изображению. Виктор снова улыбнулся в кулак. Похоже, нашелся тот, кто сотрет пыль с их семейной фотографии. Еще немного, и гостья отполирует стекло до блеска от любви к его взъерошенному сыну.

– Добрая ведьма! – Дамиан снова потянулся к бутылке, но одним движением руки Виктор заставил вино кипеть, грозя взорвать бутылку.

Дамиан сощурился и, используя свою силу, остудил вино. Виктор хмыкнул, оставил бутылку в покое, только краешком глаза наблюдая за сыном. Тот с самодовольным видом поднял бутылку, прикладываясь губами к горлышку. Еще мгновение, и молодой человек зашелся в кашле, а по его подбородку потекло свежее молоко.

– Что за дела?! – Дамиан сердито швырнул бутылку в урну.

– Этому меня научила Тамара. – Виктор не удержался от смеха, вытирая выступившие слезы.

Лефевр вытер рукавом лицо, лихорадочно соображая, как отомстить отцу.

– Действие чар скоро кончится – Тамара не занимается черной магией. Но до тех пор… – Виктор поднялся, серьезно глядя на сына. – Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе, чтобы не смел пользоваться подобным положением?

Дамиан чертыхнулся и засунул руки в карманы.

– Вот-вот, держи руки в карманах. Так мне будет спокойнее.

– Я не собираюсь спрашивать твоего разрешения!

Виктор в мгновение ока оказался рядом с сыном, теперь из его глаз глядела черная бездна. Но через секунду черты его смуглого лица смягчились.

– Я не иду на бал, – заявил Дамиан, – это твой праздник.

– Странные слова для именинника, – хмыкнул хозяин дома.

– Я не просил тебя отмечать его, – огрызнулся сын.

– Я все же твой отец. Не забывайся, мальчик, – нахмурил черные брови Виктор. – К тому же, сам подумай, каким образом ты намерен находиться рядом, если Маргариту будет сопровождать другой молодой человек? Или ты действительно уверен, что эта прелестная девушка не найдет себе достойную компанию?

Дамиан фыркнул. Отец был прав, опять прав и доволен этим! Но сейчас были вещи важнее его демонского совершеннолетия. Все эти праздники, как кость в горле.

– Кто такой лэйгин? И почему он запросто разгуливает по академии? Ты скармливаешь ему своих человеческих детенышей? Он едва не отправил на тот свет эту глупышку! – Дамиан сверкнул глазами, кивая в сторону Маргариты.

Виктор задумался, некоторое время просто изучая картину на стене. Край резной рамы был отколот, но он так и не велел ее заменить. Это было как раз в тот день, когда его сын впервые открыл для себя всю свою силу. Вещи летали по комнате, разрывались в клочья. Именно тогда медный подсвечник и врезался в угол рамы, отсекая кусок. Пришлось хорошенько попотеть в попытках угомонить несносного мальчишку… Неожиданные воспоминания на несколько мгновений выдернули Виктора из реальности. Мужчина потер переносицу, и в этот момент он выглядел как обычный уставший человек.

– Лэйгин? Они не принадлежат миру Майтреи. С чего ты взял, что это существо в городе? – Хозяин дома поднялся и прошелся к окну. – Тамара, верно? Она смогла почуять?

Дамиан угрюмо кивнул.

– Но, насколько я знаю, эти создания убивают, питаясь жизненной энергией. Ни одной смерти в стенах академии, да и вообще среди воспитанников не было, – сказал Виктор.

– Она была бы вчера! – возмутился Лефевр. – Твоя ведьма заявила, что этой твари помешали. Я не знаю, как они выглядят! Как определить их? Я подозреваю двоих…

– Дамиан, мы не можем определить их суть, пока они сами не откроют ее. Эти существа в какой-то мере равны нам по положению, – проговорил отец, – но они не оборачиваются зверем и не используют визуальную магию.

– Так что же мне делать?

Сын спрашивал его совета? Мальчишка волновался, и Виктор постарался не выдать своей радости.

– Тамара поможет тебе.

– Эта ведьма? – хмыкнул Дамиан.

– Позаботься о ней, – велел отец, – она хороший человек.

– Человек?

– Дамиан… – В кабинете внезапно потемнело.

Солнце так быстро село? Дамиан кинул взгляд на отца. Черный туман окутал мужчину, заслоняя свет, лившийся из большого окна. Деревянный подоконник, дымясь, обуглился в тех местах, где Виктор сжимал его руками. Молодой человек тихо зарычал, глаза его потемнели, как и воздух вокруг.

– Не смей говорить недостойно о роде человеческом, – сурово произнес хозяин дома. – Твоя мать была одной из них. Ты – один из них!

– Я чертов полукровка! – выкрикнул Дамиан.

Мебель в кабинете затряслась, и бумаги посыпались с письменного стола на пол.

– Не смей! – Голос Виктора изменился и звучал диким рыком. – Не смей!

Мужчина ударил кулаком по стене и с ужасом увидел, как бесценная картина стала падать, грозя разбиться о деревянный пол. В последнюю секунду Дамиан схватил ее одной рукой, разворачивая к себе, и молча поглядел на раму.

– Мама так и не закончила ее… – Молодой человек провел кончиками пальцев по давно высохшим краскам.

Летний пейзаж выглядел как живой, казалось, еще немного, и деревья в старом парке начнут колыхаться под дуновением ветра. Низ картины был не окончен, краски там лежали неровными мазками, часть дороги так и осталась непрописанной. Дамиан судорожно вздохнул и бережно вернул картину на стену. Он так и не повернулся к отцу, просто постоял немного и заявил, расталкивая носком ботинка упавшие книги:

– Я пойду. Мы пойдем… и…

– И?.. – Голос Виктора звучал тихо и уже мягче.

– Извини! – Быстрым шагом Дамиан покинул кабинет.

По дороге, не останавливаясь, он схватил за руку Маргариту, намереваясь как можно быстрее оказаться на улице.

– Постой, Дамиан! – Маргарита высвободила руку, пытаясь перевести дыхание. – Почему мы бежим? Я даже не попрощалась с твоим отцом.

– Я попрощался за двоих. – Дамиан вдохнул свежий вечерний воздух, понемногу успокаиваясь.

Улица совсем опустела. Был выходной день, но людей больше привлекало тратить время, просиживая его в своих комнатушках, а не наслаждаясь весной. Сумерки были великолепной порой, это время Лефевр любил особенно. Еще немного, и его глаза насладятся долгожданным отдыхом.

– У тебя чудесный папа! – Маргарита внезапно взяла Дамиана за руку.

Он хотел было возразить что-нибудь едкое, но почувствовал, как голова девушки прижалась к его плечу. Так просто и бесхитростно, так доверчиво. Он нахмурил черные брови, пытаясь изобразить негодование, но затем позволил Маргарите удержать себя.

– Ты плохо знаешь его, – проворчал молодой человек. – Виктор всегда себе на уме, ничего толком не говорит. Все время темнит и строит свои хитроумные планы.

– На то он и отец, правда? – Маргарита потерлась щекой о его плечо.

– Ты вообще меня слышишь?

– Я могу слушать тебя вечность, – прошептала девушка.

Дамиан свободной рукой прикрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Первым делом он убьет вредную ведьму!

– Сегодня такой красивый вечер. Посмотри! – Маргарита отпустила его руку, что немного расстроило Дамиана.

Она раскинула руки и принялась кружиться по пустынной площади. За спиной девушки сверкали хрустальными брызгами струи большого фонтана. Лефевру припомнилось недавнее купание его пленительницы и захотелось немедленно остановить ее. Но было что-то волшебное в этом ребячестве, что-то, что заставило Дамиана сжать кулаки в карманах куртки и до боли прикусить губу, любуясь танцующей Маргаритой.

– Вот глупая! – Он неожиданно усмехнулся, в самом деле отпуская все мучившие мысли и тревоги, и не сводил синий взгляд со своей чудной пленительницы.

Маргарита подошла к Дамиану, ее волосы сейчас казались совсем золотыми в лучах садящегося солнца. Девушка протянула к демону руки, убирая со лба упавшие черные пряди.

– Ты необыкновенный… – Маргарита улыбнулась, не сводя со своего спутника восхищенного взгляда.

Дамиан хотел отпрянуть, но она обладала какой-то необычайной привлекательностью именно в этот вечер, именно сейчас. Снова чары? Лефевра будто парализовало. Теплые карие глаза смотрели на него с такой любовью! Пальцы девушки скользнули по шее, перебирая длинные черные пряди. Казалось, будто от Маргариты исходили огненные искры, которые безжалостно, стихийно проникали в его тело, заставляя сердце колотиться.

– Ты просто невозможна, – прошептал Лефевр и склонился к девушке, в следующее мгновение касаясь ее губ поцелуем.

Маргарита покорно обняла Дамиана за шею. В голове его шумело и дыхание сбивалось, будто это происходило с ним в первый раз. Он всегда контролировал ситуацию, но сейчас все было с точностью до наоборот. Каково это – принадлежать, а не обладать?.. Черт возьми, это могло оказаться куда приятнее, чем он предполагал.

Доказательством тому были мягкие теплые губы Маргариты, которые отвечали ему с не меньшим чувством. Дамиан продолжал целовать ее, наконец утоляя свой голод, сдерживаемый уже столько дней. Она была восхитительна на вкус и льнула к нему всем телом, вынуждая окружающий мир перестать существовать на какое-то время. Что ж, он не нарушил обещания, данного отцу. Руки Дамиана по-прежнему оставались в карманах, сжимаясь в кулаки…

Глава 19

Ее сознание очистилось так внезапно, что ноги едва не подкосились. Благо чьи-то сильные руки схватили и прижали к теплой груди. Маргарита замерла, боясь пошевелиться, и теперь лихорадочно соображала, почему стоит посреди площади в темноте. И почему ее руки так собственнически обнимают чью-то шею? Его шею. Снова Дамиан… Маргарита часто задышала, подбирая слова, чтобы оправдать свое поведение и заставить эти синие глаза перестать глядеть ей прямо в душу.

– Почему мы здесь? Почему ты везде, где бы я ни оказалась? – Голос Маргариты дрожал от волнения и испуга.

Губы Лефевра тронула едва приметная улыбка. Что ж, волшебство окончилось. Он так молил об этом и получил то, чего желал. Он ведь этого желал?

– Наверное, это мое проклятие. – Дамиан до сих пор удерживал Маргариту в своих руках.

Он был чертовски доволен, хоть и никогда не признался бы в этом ни одной живой душе.

– Мы были у твоего отца… – В голове Воронцовой все спуталось, и картинки отказывались собираться воедино.

Дамиан кивнул, продолжая вглядываться в ее смущенное лицо. Маргарита принялась вспоминать, внезапно понимая, что, пересказывая последние события, все время перебирала шелковые пряди его черных как ночь волос.

Она вспыхнула от смущения, и ее руки замерли. Лефевр сощурился, и девушка заметила, как он сдерживает очередную улыбку. Маргарита собралась высвободиться из объятий ректорского сына, понимая его улыбку по-своему, но вдруг поняла, что впервые он смотрел на нее не как на ничтожное существо. Это было едва скрытое восхищение и даже теплота, которую Дамиан всеми силами пытался не показать.

– Дамиан… – Взгляд Маргариты остановился на его губах, и она моментально вспомнила недавний поцелуй.

Воронцова ошеломленно прикрыла припухшие губы ладонью и отпрянула от Дамиана, как от черта. Она сошла с ума? Как могла позволить себе такое? Но это ощущение было таким ярким, таким всепоглощающим, что Маргарита не поняла, как развернулась и побежала прочь по дороге, освещенной теплым светом фонарей.

Щеки пылали, и она все сильней прижимала к ним ладони, пытаясь остудить. Дамиан сунул руки в карманы куртки, остановившись посреди площади и глядя девушке вслед. Бледно-синие бабочки, оставляя мерцающий след от своих призрачных крыльев, кружили вокруг него, предательски выдавая все смятение и истинные чувства беглянки. Сейчас Лефевр не стал ее догонять. Да и не нужно было. Он уже едва различал силуэт Маргариты, но даже намека на боль не было. Первая преграда к его свободе пала.

Тихо насвистывая, Виктор подставил очередную тарелку под горячую струю воды. Чистая блестящая посуда уже красовалась рядом, расставленная вдоль длинной столешницы. Улыбаясь про себя, мужчина стряхнул последнюю чашку и выключил воду. Небольшое кухонное полотенце немедленно метнулось к нему в руки, стоило Виктору поманить его пальцем. Он принялся вытирать посуду, намереваясь вернуть ее обратно в кухонный шкаф. Дом снова опустел и затих.

Хозяин дома прошелся вдоль кухни, подпоясанный белоснежным хлопковым передником, и потянулся к верхней полке, собираясь поставить чашку. Глаза Виктора тепло заискрились, когда он глянул на небольшую фотографию в простой деревянной рамке, которая стояла рядышком с ним. Светловолосая женщина на ней улыбалась, как и ее семья – маленький сын и муж.

– Что ты думаешь, дорогая? – спросил Виктор, продолжая любоваться снимком. – Он совсем повзрослел. Сегодня впервые привел домой девушку. И какую девушку! Очаровательная особа!

Остальная посуда постепенно возвращалась на свои места. Хозяин дома конечно же мог воспользоваться своей силой и, несомненно, мог позволить себе горничных, но получал истинное удовольствие от работы собственными руками. Это позволяло Виктору чувствовать себя особенно живым, особенно близким к той, которая, по-прежнему улыбаясь, глядела на него со старого снимка.

– Моя дорогая, я скучаю… – Демон поглядел на большую банку с солью, потом мягко взмахнул рукой.

Легкая белая пыль медленно поднялась из банки, закружилась в воздухе и постепенно обретала форму. Невесомый женский силуэт становился все четче, собираясь из кристалликов соли, сверкавших при свете ламп. Вот призрак склонил голову, и соленая пыль мягко повторила движение длинных волос и знакомой руки, которую протянули к нему.

– Я скучаю… – прошептал Виктор.

Сверкая, призрак рассыпался, собираясь обратно в простой стеклянной банке, не позволяя ни единой крупинке упасть на чистый пол.

Длинный шарф съехал набок и едва не волочился по асфальту. Маргарита пробежала еще немного, пытаясь остудить лицо свежим вечерним воздухом. Легкое облачко пара срывалось с ее губ каждый раз, когда девушка вздыхала, переводя дыхание. Но пройдя еще немного, она неожиданно схватилась за грудь. Весенний ветер уже не был так приятен, и дышать отчего-то становилось все труднее, будто что-то сдавливало грудь, не давая вдохнуть. Маргарита стала идти медленнее, сбавляя шаг, пока совсем не остановилась. Перед глазами все плыло и темнело, не давая толкового обзора, и девушка попыталась успокоиться, обвиняя во всем усталость и недавний жар.

– Стоять, Воронцова… не вздумай свалиться здесь… – прерывисто прошептала она.

Маргарита почти отчаялась, но уже через минуту поняла, что боль не усиливалась, напротив, отпускала ее, по капле возвращая возможность нормально вдохнуть и тверже стоять на ногах. Воронцова обернулась и увидела Дамиана, который черной тенью вновь стоял у нее за спиной. Синие глаза сверкали звездами ярко, несмотря на сумерки, и сейчас девушка снова засомневалась, был ли этот человек реальным или она по какой-то причине выдумала его.

– Я провожу! – Лефевр не стал слушать невнятные отговорки Маргариты.

Обматывая теплым шарфом шею девушки, он просто потянул ее за собой, хватая за руку. Дамиан сжимал пальцы сильно и в то же время бережно, стараясь подстроиться под короткий шаг своей спутницы. При этом он даже не глядел в сторону Маргариты. Она наблюдала за молодым человеком, пользуясь моментом. Дамиан был сосредоточен на каких-то своих мыслях, и она не могла заставить себя и слова сказать. Затем нервно усмехнулась.

– В чем дело? – Он потянул руку девушки сильнее и нахмурился.

Маргарита притихла. Просто ей в голову неожиданно пришла мысль, что она почти привыкла, каждый раз оборачиваясь, видеть ректорского сына у себя за спиной. Еще немножко, и это превратится в некоторую необходимость. Вот дела…

Она ведь совершенно не нравилась этому человеку, и он твердил об этом беспрестанно. Но почему поцеловал ее? Маргарита вздохнула. Еще совсем недавно она мечтала прикоснуться совсем к другим губам, рисуя этот момент всеми возможными яркими красками. Но не существовало таких красок, которыми Маргарита могла бы запечатлеть те чувства, которые подарил ей Дамиан. Он уже давно подвел свою взъерошенную спутницу к родному подъезду и остановился, но она этого не заметила, глядя на него большими глазами.

– Что? – Лефевр хотел произнести это как можно более небрежно, но вышло как-то не очень убедительно.

От смущения Маргарита снова прижала к щеке замерзшую ладонь, радуясь тому, что было темно, и он не мог видеть, как она заливалась краской.

– Иди домой! Твоя тетка скоро весь город на ноги поднимет! – Дамиан резко развернул девушку, подталкивая к ступенькам. – Иди!

Он видел, как Маргарита склонила голову и волосы рассыпались блестящим покрывалом. Демон не мог разглядеть лица девушки, но даже отсюда слышал, как быстро стучало ее сердце, когда она открывала дверь. Или это было его сердце? Немедленно обращаясь, Лефевр черной молнией метнулся в подъезд, опережая хозяйку и не давая возможности различить себя в темноте.

Ступеньки никак не кончались. Маргарита устало волочила ноги, и в первый раз ее не радовало возвращение домой. Жизнь так скучна… Пожалуй, сын ректора был тем самым ураганом, который заставлял почувствовать, что она еще жива, ощутить присутствие некоторого волшебства и тайны.

– Мой личный сорт героина… – Воронцова нервно усмехнулась и спрятала лицо в складках шерстяного шарфа.

– Уже совсем ночь! Где тебя носит? Твой дружок телефон оборвал! – заявила тетя Вера, закрывая за племянницей дверь.

Она возмущенно вздохнула, но на этом ее тирада иссякла. Маргарита увидела покрасневшие глаза женщины и поняла, что поездка тети прошла совсем не так, как бедняжка рассчитывала. Но, поскольку сама Вера еще не созрела, чтобы откровенничать, оставалось только подождать, а затем уже обняться, вдоволь поплакать и утешить друг дружку. Так бывало у них не раз, когда та или иная неприятность врывалась в уютный маленький мирок. Вера пригладила волосы племянницы и коротко поцеловала ее лоб.

– Иди отдыхай, Ритуль. Не забудь Мише позвонить. Спать ведь не даст. И телефон с собой всегда бери, что бегаешь дикарем?

Расстроенная Вера уныло поплелась в свою комнату, и даже дверь за ней закрылась сегодня особенно печально.

– Очередной охотник… – Маргарита сердито сдула прядь волос с глаз. – И когда этой женщине станет везти на мужчин?

Телефон в комнате и в самом деле не умолкал. Миша, наверное, решил разрядить его и усердно занимался этим уже бог знает сколько времени. Воронцова почувствовала легкое прикосновение к своей руке. Она обернулась и заметила пушистого проказника, который сидел на тумбочке в коридоре и бил из стороны в сторону своим хвостом. Связка ключей при этом звенела и все больше сдвигалась к краю, угрожая свалиться на пол. Девушка передвинула ее на другой край, и котенок осторожно ткнулся мордочкой в пустую ладонь хозяйки.

– Хороший Марсель! – Маргарита ласково погладила мягкую шерстку и почесала котенка за ухом, слушая довольное мурлыканье.

Девушка разулась и аккуратно сложила длинный шарф, затем уложила его на полку шкафа.

– Я иду к себе. Ты со мной, кот? – Она легонько коснулась пальцем его маленького носа, при этом котенок смешно чихнул и помотал головой.

Как только добралась до комнаты, Маргарита устало упала на постель и наконец взяла телефон. Сердитый голос Миши зазвучал у ее уха, и пришлось не меньше получаса выслушивать все, что друг думает по поводу ее безответственного поведения.

– Со мной все в порядке, я просто немножко прогулялась, – попыталась оправдаться Воронцова.

– Могла бы и с собой позвать! – раздался обиженный голос в комнате, когда девушка переключилась на громкую связь. – Ну, что замолкла?

– Миш… – Маргарита склонила голову набок и задумчиво принялась накручивать прядь волос на палец.

Совсем как Сунан, подумалось ей.

– Что? – отозвался Сазонов.

– Ничего… Я хочу спать, поговорим завтра? – Девушка умоляюще поглядела на маленький телефон, словно друг мог увидеть ее сейчас.

Телефон вздохнул и расстроенно проворчал:

– Вредная ты, Воронцова. Спи давай!

Экран погас, отсоединяя ее друга. Маргарита улыбнулась. Достанется ей в академии… Дамиан отвернулся, когда она принялась переодеваться в пижаму. На лямке тонкой майки красовалась маленькая синяя бабочка, блестя пластиковыми крыльями. Украшение сверкнуло, отражаясь в окне, и глаза Дамиана сузились. Его пленительница так любит эти маленькие существа? Они повсюду…

Лефевр не мог взять в толк, почему снова обратился. Ведь если Маргарита сейчас повернется, то приличную отговорку он уже не придумает. Отговорки, впрочем, уже давно исчерпались.

Но силы будто не слушались его. Оставалось только ожидать, пока девушка заберется под одеяло. Наконец, даже не удосуживаясь проверить, заперто ли окно, Маргарита погасила прикроватную лампу. Она еще долго ворочалась, видно металась в своих мыслях, вздыхала, то скидывала одеяло, то пряталась под ним с головой, пока наконец сон не сморил ее.

Луна мягко освещала спящую девушку. Дамиан подставил под бледный свет руку, наблюдая, как ночное светило серебрит ее. Невесомая пыль в его ладони все сгущалась. Он закусил губу и подкинул ее, с замиранием сердца наблюдая, как легкая серебристая бабочка взмыла вверх. Она расправила сверкающие крылья и, описывая круг над кроватью, рассыпалась осколками лунного света.

– Спи… я посторожу… – Дамиан сел на подоконник, уперся ботинками в один край окна, спиной в другой и закрыл глаза, прислушиваясь к малейшему шуму.

Глава 20

Воскресенье выдалось теплым. Маргарита наконец выспалась и блаженно потянулась на постели. Настроение и в самом деле было необычайно хорошим. Что тому виной, Воронцова не могла взять в толк. Но кто разбирается в причинах, когда душа поет?

Манящий запах утреннего кофе заставил ее соскочить на пол, надеть теплые вязаные носки и поторопиться на кухню. Оттуда раздавался полный печали голос Веры, и на секунду девушка притормозила, испугавшись, что в доме гости, а она так и не переодела удобную пижаму. Но больше никаких голосов не было слышно, и Маргарита осторожно заглянула в светлую кухню.

Опечаленная Вера пила кофе с фигурным печеньем. Напротив нее на столе сидел кот и лакал кофе из второй чашки. Хвостатый негодяй зажмуривался то ли от удовольствия, то ли от поднимавшегося от чашки пара, и время от времени поглядывал на Веру умным взглядом. Хозяйка дома продолжала жевать и рассуждать, обращаясь к коту.

– А я ему говорю – я женщина, а не кошелек! – Вера вздохнула, при этом ее пышная грудь, обтянутая прекрасным шелковым халатом, печально колыхнулась. – Этот мужчина, мой дорогой, этот мужчина казался совсем другим. Ты понимаешь?

Маргарита с подозрением поглядела на родственницу.

– Теперь она с ним беседы ведет… и что дальше? – вздохнула Воронцова. – Завещание на него оформишь?

Вера встрепенулась, заметив племянницу, стоящую у двери. Она поманила девушку рукой, приглашая присесть.

– Ритуль, ах Ритуль…

Маргарита заглянула в холодильник, отыскивая бутылку с йогуртом, и присела рядом с тетей на стул. Синие глаза кота немедленно принялись изучать ее лицо, и только когда Воронцова протянула руку и погладила мягкую шерсть, кот довольно заурчал, наклоняя набок голову.

– Снова охотник, теть Вер? – Девушка отпила йогурта, поглядывая одним глазом на тетю.

Вера попыталась спрятать вспыхнувшее лицо за дымившейся чашкой.

– С меня хватит, дорогая. Я все решила, сил моих больше нет! И счастья для меня в этом мире нет. Только ты, мое сокровище… – Одинокая слезинка прокатилась по ее щеке, и Вера тихо шмыгнула носом.

– Ну-ну! Теть Вер, это просто очередной идиот! Не бери в голову, – попыталась утешить ее Маргарита.

– Как я могу этого не делать, Ритуль? Сколько еще раз мне нужно обжечься? Я решила – и точка.

– Что же ты решила? – поинтересовалась племянница.

– Мое разбитое сердце может исцелить только чудо. Это был последний раз, когда я позволила чувствам взять верх над разумом. Довольно! Больше никаких мужчин! – Вера звонко опустила чашку на стол.

– Теть Вер… – Маргарита вздохнула, сочувственно касаясь пальцами ее руки.

Вере давно уже нужно было сменить обстановку и развеяться. Последние годы выдались не самыми веселыми. Маргарита чувствовала, как сердце сжалось, но попыталась придать своему голосу убедительности.

– Тебе стоит съездить в Марсель.

– И бросить тебя здесь? У тебя выступление через день! Что я буду за тетя? К тому же мне совсем не нравится твоя новая симпатия. – Вера горделиво поднялась, расправляя складки халата.

Маргарита снова вздохнула, допивая свой йогурт. Кого это Вера назвала симпатией? Неужели Дамиана? Улыбаясь, девушка поглядела на взъерошенного котенка и снова ласково потрепала его по черной спине. Он ткнулся мордочкой ей в ладонь, провоцируя продолжать ласку.

– Со мной все будет в порядке, не переживай, – заверила Маргарита, – мне не доставит никакой радости глядеть на твое несчастное лицо, теть Вер. Только Марсель способен успокоить тебя. Остановишься в своем маленьком доме, там, на берегу, и будешь любоваться закатом.

– Ритуль! – поджала губы Вера.

– Ты заслужила это право. Я уже не ребенок, так что собирай вещи, – настаивала Маргарита.

– Ты уверена, дорогая? – Женщина, наклонившись, заглянула ей в лицо.

Вера выглядела уже не такой расстроенной от перспективы предстоящей поездки, и этот факт заставил Маргариту улыбнуться. Родственница пыталась скрыть радость и не показаться эгоисткой. Дорогая тетя…

– Ты ведь ой как не любишь оставаться одна, – пробормотала Вера.

Маргарита опустила на стол бутылку с недопитым йогуртом. Остаться одной? В большом пустом доме? Да еще и на неопределенное время? Ладони отвратительно закололо. Девушка поникла, титаническими усилиями вынуждая себя улыбаться.

– Это уже в прошлом. Поезжай, отдохни как следует. Когда ты планируешь?

– Сегодня же. Мой чемодан всегда готов, – растерянно пробормотала Вера, – он просто ожидает, чтобы я бросила в него самое необходимое.

Вера поглядела на кота, сидящего на столе. Глаза его сверкали холодными сапфирами.

– О Марселе не волнуйся, я заберу малыша с собой, и тебе не придется за ним ухаживать. – Женщина протянула к маленькому хищнику руки, но он тихо зарычал, выказывая свое неудовольствие.

Маргарита, уже привыкая к гостю, испугалась и немедленно отобрала котенка, прижимая его к себе.

– Я не отдам!

– Ритуль! – возмутилась Вера.

– Не отдам! Этот кот останется здесь, теть Вер! Если он тебе так дорог, это будет поводом вернуться скорее. – Девушка быстро прошла к себе в комнату, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.

– Кот… кот… – Маргарита тяжело задышала и еще крепче прижала к груди мягкого друга.

Ведьма крепко ухватилась за холодные края большого кубка и склонилась над ним.

– Простите меня, мой повелитель. – Тамара зашептала заклинания, водя двумя пальцами над чашей.

Она ощущала дрожь во всем теле, понимая, что может не дожить и до конца ритуала, но твердо уверила себя в необходимости его проведения. Удовлетворенно глядя на то, как алые разводы на стенках кубка вновь стекают живыми каплями, собираясь на дне, ведьма возблагодарила небеса за удачу. Этого должно было хватить…

Великолепное сокровище – кровь самого повелителя – она собиралась истратить на такую малость, как поиск пути. Верховная разорвала бы ее в клочья, узнай об этом, как, впрочем, и отец Дамиана. Тамара до сих пор недоумевала, почему все еще жива, ведь Виктор, несомненно, знал о визите своего единственного сына.

Ощущая предательский холодок, пробежавший по спине, женщина склонилась над огромным старым каменным столом. На покрытой пылью поверхности была высечена карта. Ведьма тихо подула, и тонкое облачко пыли на мгновение окутало потемневшую каменную плиту, тут же растаяв. Карта города была нанесена еще сотни лет назад такой, какой ее видели майтрейцы.

Ведьмы принадлежали к миру людей, но веками служили высшим демонам, пользуясь их силой и защитой. Эта реликвия, бережно хранимая Тамарой, была самым великим сокровищем, оставленным в ее убежище уже много лет назад повелителем. Виктору не нужно было говорить, что ожидало хранительницу в случае утери этой карты. Сейчас же ведьма собиралась использовать реликвию, чтобы отыскать путь к его наследнику.

Тамара снова зашептала, осторожно опрокидывая кубок над картой. Драгоценные капли падали на камень и стекались тонким ручейком, устремляясь змейкой по высеченным линиям. Женщина не моргая следила за остававшимся следом. Алой ниткой он рисовался на шершавой поверхности. Еще немного, и действо закончилось, замирая.

– Вот ваш приют, мой повелитель! – Ведьма удовлетворенно вздохнула, упираясь дрожащими руками о каменный стол.

Затем бросила кубок в горящий камин, уничтожая последнее, что осталось на его стенках. Средь бела дня она не могла явиться туда, придется рискнуть и отправиться вечером. Тамара еще раз окинула карту взглядом. Дом, хоть и был новым, находился на территории древней части города. Здесь ее силы были достаточно велики, чтобы выстоять в случае непредвиденных обстоятельств. Или же она себе бессовестно льстила? Ведьма слабой рукой убрала прядь волос, выбившуюся из безукоризненной прически.

– Удивительный мальчик… – Тамара перевела взгляд на огонь, полыхавший в камине.

Он заиграл золотистыми отблесками, отражаясь в глазах ведьмы. Отец Дамиана, по ее мнению, был не менее удивительным, если учесть его истинную суть.

– Каково вам смотреть, как он взрослеет, и знать, как короток его путь?

Маргарита поежилась, несмотря на то что на улице было тепло. Она поглядела на носки высоких ботинок и принялась постукивать ими, ударяя друг о друга. Девушка стиснула обеими руками длинную лямку замшевой сумки, которую перекинула через шею, чтобы та не сползала с плеча.

Воронцова уже несколько раз порывалась застегнуть легкое бледно-голубое пальто, но руки снова возвращались к лямке, словно она была спасением. Теперь Маргарита большими глазами наблюдала за тем, как услужливый шофер укладывает вещи в багажник машины.

Вера порывисто расправила высокий воротник прекрасного вязаного платья и со всей элегантностью, на какую было способно ее большое тело, спорхнула с крыльца. Пушистый черный проказник задрал хвост и слетел со ступенек, опережая женщину. Котенок несколько раз обежал машину, довольно сверкая прекрасными глазами. Вера поджала губы, с укоризной глядя на его проделки.

– Мне кажется или он действительно не может скрыть радости по поводу моего отъезда? – Она обиженно замахала кистью перед лицом, едва сдерживая слезы.

Маргарита постаралась не выдать своих чувств, хотя слезы тоже готовы были пролиться. Она прекрасно понимала, что тогда их уже не остановить. Добавлять тете Вере проблем вовсе не хотелось, нужно было просто продержаться.

Ног Воронцовой коснулось что-то, и она опустила голову, замечая пушистого зверя. Кот прислонился своим мягким боком к ноге девушки и замер, не моргая глядя на машину. Вещи были уложены, и оставалось лишь попрощаться. Вера подошла к племяннице и горячо ее обняла. Маргариту окутало ароматом знакомых духов, когда она уткнулась в плечо родственницы.

– Ритуль… Ритуль, я что-то не то делаю… я это чувствую… – заговорила Вера быстро, принимаясь гладить волосы племянницы.

– Теть Вер, я буду в порядке, – заверила ее Воронцова, – обещаю, ты можешь звонить каждый раз, как будешь волноваться.

– Тогда я не буду отключать телефон вообще! – Тетя принялась шмыгать носом, грозя намочить пальто племянницы.

Маргарита нежно гладила ее руку, пытаясь хоть немного успокоить.

– Ты не бросаешь меня одну, здесь Миша, Сунан… кот… – Девушка нервно усмехнулась.

Ей припомнились такие же удивительные глаза, принадлежащие не самодовольному зверю, который не отходил теперь от нее ни на шаг, а человеку, которого уже привыкла видеть каждый раз, когда оборачивалась.

Маргарита еще больше удивилась собственному желанию немедленно оглянуться. Неужели действительно ожидала увидеть Дамиана? Это глупо, но она уже поворачивала голову, глядя через плечо. Его не было. Конечно же, зачем ему там быть?

– Мне пора. Ты действительно не поедешь в аэропорт? – Вера промокнула уголки глаз платком, отстраняясь от племянницы.

– Нет, я пройдусь немного, – тихо отозвалась девушка.

– Я позвонила Мише… – Вера виновато опустила голову, продолжая мять свой платок.

Маргарита вздохнула и улыбнулась. Если так, то у нее оставалась всего пара минут одиночества. Сазонов наверняка уже включил свой реактивный двигатель и вот-вот должен был объявиться. Но, наверное, это и к лучшему. Она просто положит голову на плечо друга, и они, как всегда, поболтают, жуя что-нибудь бесполезное, но вкусное…

Вера протиснулась в салон машины, и шофер быстро захлопнул за ней дверцу, возвращаясь на свое место. Девушка подняла руку и махнула тете, когда та прижала свою ладонь к стеклу окна машины. Они отъехали, и Маргарита пошла следом. Она наблюдала за отъезжающими, пока автомобиль не превратился в небольшое синее пятно и не скрылся в зелени близлежащего парка. Возле небольшой каменной ограды, которая доходила ей почти до пояса, Маргарита остановилась.

Девушка опустила руку на шершавую поверхность, ощущая под пальцами приятное тепло. Солнце нагрело камни, которые просто манили присесть. Так она и поступила, снимая сумку, присаживаясь и отрешенно постукивая каблуками ботинок по ограде.

Котенок поторопился устроиться рядом, серьезно вглядываясь в лицо хозяйки. Маргарита опустила голову, пряча лицо завесой волос. Это совсем не понравилось зверю, и он недовольно заурчал, становясь передними лапами ей на колени. Дамиан раздраженно махнул лапой, пытаясь сбить мешавшие пряди волос, и Маргарита усмехнулась этой выходке.

Что за существо? Подчиняясь, девушка перекинула гладкие волосы на одно плечо, поворачивая голову к пушистому соседу. Она готова была поклясться, что кот изучал ее. Воронцовой даже показалось, что глаза зверя искрились особым чувством и потемнели, когда непрошеная слеза все же не удержалась и скатилась по ее щеке.

– Кот… – Губы Маргариты дрогнули, как и плечи, по которым снова рассыпались волосы.

Сейчас она была одна, и ей не нужно было сдерживать себя. Девушка закрыла глаза, чувствуя, как с ресниц скатываются одна за другой соленые слезы. Маргарита сжимала пальцами край ограды, и так хотелось в этот миг ухватиться за что-нибудь, что было бы хоть малейшей опорой. Кот, по всей видимости, решил оставить ее, соскакивая на землю, но девушка так и не открыла глаза. Пусть бежит. Пусть. Сейчас ей не нужен был кот, сердце застучало быстрее и сжалось от неведомой тоски.

– Почему именно сейчас тебя нет? – едва слышно прошептала Маргарита.

Легкая тяжесть коснулась одного ее колена. Девушка вздохнула – он вернулся, вредный котенок. Но что-то было не так. Воронцова могла поклясться, что не лапы касались ее, а чья-то теплая ладонь. Глупое воображение…

Еще миг, и тяжесть в ногах усилилась, перед закрытыми глазами даже стало темнее. Солнце погасло? Или она снова спит? Вот и в самом деле чья-то рука с нежностью провела по щеке, стирая соленую влагу. Маргарита ошеломленно открыла глаза, но она была одна.

Снова грезила наяву. Девушка растерянно запахнула пальто и огляделась. Теплый ветер немного остужал горевшее лицо. С ней явно что-то происходило последнее время, и Маргарита все меньше понимала, что явь, а что ее разыгравшаяся фантазия. Телефон зазвонил в сумке пронзительно и неожиданно, заставляя вздрогнуть. Судя по знакомой мелодии, Миша был на подходе.

Руки дрожали и не слушались, когда Маргарита попыталась справиться с застежкой на сумке. Точно так же, пытаясь унять дрожь, Дамиан расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, теперь прячась в тени густой зелени деревьев. Сумасшедший! Что он делал? Едва увидел слезы, как сразу обратился! Его спасло лишь то, что девушка закрыла глаза. Иначе он явил бы ей всю прелесть трансформации…

Глава 21

– Я не доверяю им. – Александр скривил тонкие губы, глядя через плечо на молчаливого священника.

Святой отец опустил на круглый стол старую книгу, ранее взятую им с одного из многочисленных стеллажей библиотеки. Он положил ладонь на ее ветхую, почти вытертую обложку. Время не пощадило ни одной буквы на ней, но мужчине это и не нужно было. Содержание он знал наизусть.

– Орден всегда приветствовал фаустинов, Александр, – тихо отозвался священник, – я считаю излишним напоминать вам, что выказывать недоверие в данном вопросе не самый лучший шаг.

Достаточно наглядевшись на горевший камин, хозяин дома резко развернулся. Александр немедленно привел чувства в равновесие, едва встретился взглядом со священником. Пожалуй, он и в самом деле рисковал попасть в опалу у глав Ордена. Чтобы продолжать собственные изыскания, просто жизненно необходимо придерживать язык. Но остановиться порой было невозможно.

– Предпочитаю контролировать свое тело и разум, – сухо сказал Александр.

Священник сдержал легкую улыбку. Он в последний раз бережно коснулся книги, заложил руки за спину и прошел к камину.

– Я наслышан о вас, Александр. Если некоторые служители нашего дела принимают в свое тело высший дух, отдаваясь воле Божьей, то вы имеете собственную одержимость. С одной стороны, не могу не восхититься вашим упрямством и, несомненно, благим решением. Но это не должно становиться ненасытной жаждой.

– Вы верите в Бога, святой отец? – Голос Александра зазвучал глухо и тихо.

Задумавшись, священник долго смотрел на искрящиеся поленья в камине.

– Верю, – тихо отозвался он.

– Желали вы когда-нибудь…

– Вы рассуждаете о Божьем знамении? – перебил его святой отец. – Уже столько лет вы желаете получить это знамение. Вы спите по ночам, Александр?

– Нет, – коротко бросил хозяин дома.

– Полагаю, что в своей одержимости вы рискуете пропустить то, чего так неистово желаете, – покачал головой гость.

– Но неужели вам никогда не хотелось увидеть своими глазами? – воскликнул Александр.

– Я вижу достаточно и зла, и добра в этом мире. Невозможно отрицать очевидное. Мне не обязательно держать ангела Господня за руку, чтобы верить в его существование. – Святой отец прижал маленькое распятие к губам, устыдившись того, что повысил голос.

– Однажды… – задумчиво проговорил Александр.

– Однажды? – Священник поглядел на холодный профиль хозяина дома.

– Однажды моя рука коснется его.

– Искренне надеюсь, что вы не схватите лишь край его одежд. – Святой отец остался стоять у теплого камина.

Александр, повторяя жест гостя, за спиной сцепил руки в замок, молча окунувшись в свои тревожные размышления.

Священник был послан из Марселя и слишком зачастил в гости. К тому же Константин, присланный ранее тем же главой Ордена, также не давал Александру покоя. Странный человек, говоривший с ним, казалось бы, на одном языке, но он не понимал ни слова. Посланник вечно появлялся словно из воздуха и постоянно выводил его из себя.

Что это? Доверие к его работе пошатнулось? Орден проверял его? К чему тут, в его доме, этот проклятый фаустин? Как глава представительства Ордена на этой вверенной ему территории, Александр предпочитал быть уверенным в лояльности своих людей. Вмешательство же неведомых, к тому же невидимых сущностей, которое он, несмотря на заверения и указания «верха», никогда не считал правильным, хозяин дома находил отвратительным.

Город в последние дни словно увяз в липком темном тумане, и казалось, это замечал только он. Последние два убийства заставляли предположить и еще один отвратительный факт: в городе была сила, способная позволить более низким тварям покидать свои норы. Демон. Один из высших. Это чистейшее зло, а значит…

Александр почувствовал, как в висках застучало. Охотничий инстинкт заставил все его тело напрячься. Там, именно там, он мог приблизиться и к нему, чистейшему свету.

– Жуй! – довольно пробормотал Миша с набитым ртом, продолжая уплетать принесенную в бумажной коробке еду.

Маргарита вяло помешала содержимое своей порции в яркой упаковке, но аппетит пропал полностью. Она сделала над собой усилие и проглотила кусок. Этот факт сделал счастливым ее приятеля, и девушке самой стало немного легче.

– Миша, ты как будто неделю не ел. – Воронцова улыбнулась, глядя на молодого человека.

– Угу! – Сазонов отставил пустую коробку, краем глаза поглядывая на ту, что была в руках подруги.

Маргарита не выдержала и рассмеялась.

– Держи, ешь! – Она протянула свой обед другу, любуясь, каким бодрым он казался сегодня.

Лицо Михаила дышало свежестью, и следа не осталось от синяков под глазами.

– А ты? – взволнованно поинтересовался молодой человек.

– Я поела с Верой перед тем, как выйти. Так что держи, Миш.

Михаил принялся за вторую порцию и болтал не умолкая. Маргарита продолжала отстукивать ботинками бессмысленный ритм и не прислушивалась к сути сказанного другом. Речь Сазонова текла, как бурная река, он искренне старался отвлечь ее. Но Маргарита чувствовала себя совершенно разбитой и способной только сидеть отрешенно на каменной ограде, не имея больше ни одного желания.

Хотя одно было. Воронцова подняла взгляд, осматривая окрестности. Вредный котенок сбежал. Она понадеялась, что он достаточно умен, чтобы вернуться домой. Ведь если не вернется к вечеру…

– Мне придется идти искать тебя, кот, – тихо прошептала Маргарита.

– Что? – Михаил заглянул в ее лицо, но девушка тряхнула головой, мягко улыбаясь ему.

– Кот сбежал, когда Вера уехала. Я немного волнуюсь.

– Вернется, – заверил подругу Сазонов, – Рит, я вот что думаю, тебе не нужно оставаться дома одной. Слышишь?

– Я не одна! – возмутилась Маргарита.

– А с кем? С котом? – Михаил кинул пустую коробку в стоявшую рядом урну и поднялся, вставая перед подругой и заслоняя приветливое солнце.

– Поживи у Сунан. – Друг произнес имя Юн Хи с таким кислым видом, что Воронцова не удержалась и повторила его гримасу, делая несчастное лицо.

– По крайней мере, ты будешь там в безопасности, – глухо добавил Сазонов.

– Ради бога, Миша, в какой безопасности я могу быть в компании Сунан? – усмехнулась девушка.

– Я не шучу, Рита! – сухо отозвался Михаил. – Какого черта твоя тетка собралась путешествовать именно в это время?

– Миша!

– Ты должна побыть с семьей Юн Хи, – продолжал настаивать друг.

– Дом под охраной. Никто чужой ко мне не зайдет, ты же сам это понимаешь, – расстроилась Маргарита.

Михаил неожиданно схватился за голову и нервно взъерошил светлые волосы. А затем внезапно поглядел на подругу таким взглядом, который оторопелая девушка видела впервые.

– Ни один замок не способен остановить то, что ты сама… – Сазонов осекся и замолчал.

– Что сама? Миш, да что с тобой? – Маргарита протянула руку, желая коснуться друга, но он отодвинулся и отступил назад. – Эй!

Она поджала губы, затем протянула открытую ладонь, предлагая молодому человеку положить свою руку. Но Михаил снова отстранился от подруги, и она готова была поклясться, что заметила, как он пытался скрыть смятение.

– Тебе снова плохо, Миш?

– Я в порядке! – Сазонов нервно спрятал руки в карманы, с таким видом, будто девушка собиралась откусить их.

– Я обещаю быть осторожной. – Маргарита улыбнулась.

– Ты на это не способна, Воронцова, – со стоном произнес Михаил.

Она изобразила обиду и поднялась с ограды.

– Миш, я обойдусь без всего этого. Ладно? – Маргарита снова принялась осматривать парк, вглядываясь в каждое темное пятно, которое крылось в тени деревьев и покрытых свежей блестящей листвой кустов.

– Твоя простуда… она прошла, Рита? – Сазонов осторожно присел на край ограды, настороженно глядя на подругу.

– Я в порядке. – Девушка медленно подсела ближе, боясь вспугнуть своего растерянного друга.

– Рита… Давай сбежим… – Сейчас Сазонов не смотрел на нее, подставляя лицо теплому ветру и закрывая глаза.

Маргарита мягко улыбнулась, глядя на его профиль, и ее плечи вздрогнули от тихого смеха.

– И куда же мы направимся, Миша?

– Да никуда! – Молодой человек нервно хмыкнул и поддел носком ботинка ногу подруги.

В ответ Маргарита шутя стукнула его каблуком, заставляя оставить ее обувь в покое.

– Ты уже сделал это? – протянула Воронцова загадочным голосом, теперь толкая друга своим плечом в плечо.

– Не понимаю я тебя! – Михаил вполсилы толкнул Маргариту в ответ.

– Ты уже пригласил Сунан?

Медовый голос подруги резал без ножа. Сазонов печально вздохнул и полез во внутренний карман своего расстегнутого серого пальто.

Белоснежный конверт был вытащен на свет божий. Золотистая печать на нем сверкнула на солнце. Молодой человек постучал ребром приглашения по ладони, сгорая от желания разорвать бумагу на тысячу мелких кусков.

– Ты до сих пор не отдал его Юн Хи? – Маргарита улыбнулась.

…Дамиан из-за кустов вглядывался в бледное лицо своей пленительницы и злился на тонкие ветки, которые качал ветер, мешая обзору.

– Ну, давай… – Воздух сгустился вокруг Лефевра, темнея и клубясь, но весь мрак немедленно рассеялся, стоило ему на мгновение отвлечься.

Что происходило? Почему он не мог обернуться? Дамиан прекрасно слышал каждое слово, произнесенное сидевшей парочкой, но – проклятье! – сила просто отказывалась подчиняться ему.

– Давай! – Демон тряхнул головой, немедленно рассыпаясь в облаке дыма.

Еще мгновение, и маленькая быстрая тень ловко скользнула к каменной ограде.

– Оно не именное, ты знала? – Михаил помахал перед собой конвертом, нервно хмыкнул и подсел к девушке еще ближе.

– Не именное? – Маргарита выхватила приглашение, радостно увидев, как пушистый проказник шустро взобрался на ограду.

Дамиан победно восседал между ними, сверкая глазами-сапфирами. Следующая попытка Михаила придвинуться была немедленно пресечена тихим рычанием. Кот собственнически положил передние лапы на ногу девушки, молотя хвостом по шершавой плите.

– Ты вернулся! – Маргарита ласково погладила его и раскрыла конверт, вытаскивая лист, исписанный безупречными золотистыми буквами.

Михаил поджал губы, с горечью глядя на подругу, которая вполне искренне делала вид, что не понимает его намеков. Хотя, зная ее, Сазонов был уверен, что Маргарита действительно не понимала.

– Да… Рит… – Слова комом застряли в горле. Михаил расслабил галстук. – У тебя этих бумажек уже штук сто, верно?

Воронцова усмехнулась и легонько стукнула друга приглашением по светлой голове.

– Совсем глупый! С какой это стати у меня их должна быть сотня?

– Вот так, значит, да? – Михаил обиженно выхватил конверт и затолкал его обратно в карман. – Как ты вообще собираешься туда идти, Воронцова?

– Предложение о побеге еще в силе, Миша? – Маргарита смеялась, поглаживая довольного котенка.

От удовольствия он выпустил когти из мягких лап, норовя зацепиться за тонкие гольфы. Девушка осторожно убрала лапу, удерживая ее в своей руке и перебирая пушистую шерсть на каждом небольшом кошачьем пальце.

Михаил смирился и покачал головой, принимаясь выспрашивать подругу о планах на летние каникулы. Все, лишь бы отвлечь ее от мыслей о том, что солнце за их спинами неумолимо опускалось, плавясь медным диском и склоняясь к темнеющей земле. Как она проведет эту ночь? Именно в такие моменты Сазонов проклинал то обстоятельство, что не мог оказаться на месте Сунан и остаться с подругой столько, сколько потребовалось. Может, пообещать Юн Хи свидание и тогда она согласится погостить у Риты? Михаил вздохнул. Некоторые вещи были просто выше его сил…

Глава 22

Воздух так прогрелся за день, что пальто пришлось снять. Оставшись в коротких твидовых шортах и рубашке, Маргарита перекинула голубое пальто через руку, пытаясь отыскать ключи. Поднимаясь по ступенькам, она притормаживала на каждом этаже, вздыхая и оглядываясь. Может, Миша был прав? Дверь приближалась и уже плавала перед ее увлажнившимися глазами. Мелькнуло желание забраться на крышу и просидеть там до утра, пока не станет подниматься солнце. Но ведь с наступлением завтрашнего дня ничего не изменится. Точнее, он ведь все равно наступит. Девушка остановилась и принялась заплетать косу, расстроенно шмыгая носом.

– И зачем смолчала? – Воронцова зажмурилась, сердито помотала головой, и волосы снова рассыпались по плечам и спине.

Она утонула в их завесе, так и не поднимая головы, и теперь ничего не видела кругом. Руками Маргарита оперлась о холодную стену, продолжая ругать себя за нерешительность. Ведь она могла принять приглашение Сазонова! И прекрасно поняла, на что он намекал. Подумаешь, они бы просто помогли друг другу, как и всегда. Это всего лишь бал. Хотя истерики Сунан она бы не пережила. Может, и в самом деле, как и предлагал Миша, взять и сбежать?

– Черт… – протянула Воронцова, жалко стукнувшись лбом о стену, на которой уже совсем замерзли ее ладони.

Завтра ей предстояло предстать перед таким количеством людей, да еще и петь для них, и все они будут смотреть на нее. Могло ли быть что-либо печальнее?

Дамиан остановился позади нее еще несколько минут назад. Прислонившись к кованым перилам, он наблюдал за душевными метаниями девушки, привычно скрестив руки на груди. А ведь и правда, девушка была в отчаянии. Черт побери! Неужели она и в самом деле не помнила, о чем они говорили в доме отца?

Маргарита снова застонала, и ее голова опять решила встретиться со стеной, когда Лефевру это наконец надоело. Ее лоб неожиданно уткнулся в нечто теплое и вовсе не походившее на холодный камень. Воронцова испуганно отпрянула, пытаясь выбраться из плена спутанных волос, но спиной уперлась в неизвестную преграду, теперь ощущая себя в ужасной ловушке. Девушка уже собиралась закричать, когда знакомый голос у ее уха тихо и сердито произнес:

– Дуреха! Ничего лучше не придумала, чем выбивать остатки здравого смысла о стену в подъезде?

– Ах ты!.. – Маргарита осеклась, наконец сумела развернуться и встретилась лицом к лицу с Дамианом.

О чем немедленно пожалела. Поскольку, склоняясь над ней, Лефевр смотрел прямо в ее перепуганные глаза.

– Как ты вошел? – Маргарита попыталась оттолкнуть его, упираясь в грудь сокурсника руками, но он даже с места не сдвинулся.

Она ошеломленно вспоминала, что точно закрывала за собой двери подъезда. Мало того, она несколько раз проверила, так ли это. Или этот человек действительно мог проникать сквозь стены? Глядя в бездонные синие глаза Дамиана, Маргарита снова засомневалась в том, что он родился, как все нормальные люди, а не явился с другой планеты.

Как он вошел? Дамиан нахмурился, любуясь смущенным лицом девушки. Проскользнуть мимо нее было несложно. Вот только уже на втором этаже вместо мягких лап на ступеньки ступили тяжелые ботинки. Ничего не оставалось, как скрипеть зубами и ретироваться в темноту чердачного пролета, дожидаясь удобного момента. Темные силы решили поиграть с ним? Или благодаря его жалкому происхождению трансформация становилась недоступной? Он терял свои силы?

Наверное, Лефевру открыли соседи. Это ведь логично, да? Маргарита вздохнула, успокаивая себя тем, что он все же сын ректора и конечно же ничего страшного не произойдет. Хотя внутри все сжималось от страха. Или это был не страх? Чего она в этот момент боялась больше? Того, что он, как стихия, ворвется в ее мирок или же что внезапно раздумает и исчезнет?

– Может, ты все-таки откроешь чертову дверь или мы будем продолжать развлекать соседей? – Одна черная бровь Дамиана приподнялась, когда Маргарита присела, пытаясь выбраться из-под его рук, которыми он держался за стену по обе стороны от ее головы.

Воронцова звякнула ключами и подошла к своей двери. От волнения руки дрожали. Какая глупость! Не может же она и в самом деле сбежать от сокурсника и захлопнуть дверь перед его самонадеянным носом? Инстинкт самосохранения и капля здравого смысла говорили, что именно так и нужно поступить, но Маргарита два раза провернула ключ в замке и открыла его. Было гораздо страшнее для нее в этот момент закрыться одной в пустой темной квартире.

В коридоре Воронцова замерла, удерживая гладкую ткань пальто, выскальзывающего из озябших пальцев. Дамиан выхватил его и быстрым движением повесил на давно знакомую вешалку. Девушка в последний раз глянула в пустой подъезд, надеясь увидеть там своего беспокойного питомца, и с замершим сердцем отступила от сокурсника вглубь коридора, едва Лефевр сердито захлопнул дверь.

Хозяйка задержала дыхание, прижимая к груди сумку, когда Дамиан покачал головой и прошел мимо нее в гостиную. Гость окинул быстрым взглядом свое тайное пристанище и бесцеремонно упал на любимый диван. Маргарита вошла следом, уже без туфель, в одних высоких гольфах. Ощущая под босыми ногами мягкость ковра, она поджала пальцы, останавливаясь посреди гостиной.

И что теперь делать? Предложить чашку чая? Ее плечи нервно дрогнули. Боже… Нужно было что-то говорить, пауза слишком затягивалась. Девушка приоткрыла рот, намереваясь разрядить неловкую обстановку, но, кроме судорожного вздоха, ничего не вышло. Ее словно снова вызвали в кабинет ректора. Ужасное ощущение! Зачем же Лефевр пришел?

Дамиан некоторое время разглядывал Маргариту, не произнося ни слова. За окном темнело. Эта девчонка целый день бродила по городу. О чем только думала? Он хмыкнул и небрежно кинул рядом с собой знакомый белый конверт, сверкнувший золотистой печатью. Глаза Воронцовой расширились при виде приглашения. Сумка гулко стукнулась о пол, выпадая из ее рук.

– Я буду сопровождать тебя на балу. – Отчего эти слова давались с таким трудом, будто он колючую проволоку жевал?

Дамиан небрежно откинулся на спинку дивана, решив, что уж точно произвел впечатление на вредную девчонку. Но восторженной благодарности не последовало. Более того, судя по крепко сжатым губам, Маргарита еле сдерживалась от возмущения. Что за дела? Разве он не явился спасителем, выручая ее из неловкого положения? Или она от радости вообще лишилась рассудка?

– Ты! – Воронцова возмущенно погрозила гостю дрожащим пальцем. – Ты! Я не собираюсь идти с тобой!

Дамиан ухмыльнулся и закинул обутые ноги на светлый подлокотник дивана. Он привычно заложил руки за голову и удобно улегся, закрывая глаза. Возмущению Маргариты не было предела.

– Ты что, спать здесь собрался?

– Твой дружок пленен взбалмошной девицей. – Слова Лефевра прозвучали неожиданно тихо и мягко.

Маргарита уже готова была немного расслабиться, когда Дамиан добил ее очередным заявлением. Дескать, перед Вишневским ей лучше не появляться горькой неудачницей, и он весьма кстати предлагает ей свою неоценимую помощь. Молодой человек улыбнулся, не открывая глаз. Ну вот, глупышка несомненно оценит его великодушный поступок. Впервые Дамиан вошел в этот дом как нормальный человек, через двери, и был почти приглашен. Это было замечательное чувство. Он вытерпит проклятый бал, и, возможно, ему даже удастся…

– Будь готова к условленному времени. – Лефевр поднялся с дивана, одергивая черную рубашку. – Экипаж прибудет за тобой.

Он замялся, не зная, что делать дальше. Затем понял, что уже неизвестно сколько времени просто смотрит на губы Маргариты. Она проследила за взглядом гостя, нервно прикрыла их ладонью и испуганно отступила назад. Дамиан понял, что пора было покидать это внезапно ставшее тесным жилище.

– Дверь запри! – Он нарочно громко хлопнул ею, выходя в прохладный коридор.

Там, на ступеньках, Лефевр постоял с минуту в растерянности, соображая, как поступить дальше. Он просто не мог сосредоточиться. Голова шумела, как в тот самый первый раз, когда он смог, применяя свою силу, разнести собственную комнату. Дамиан был оглушен, опустошен, растерян.

Стоило бы, конечно, остаться в квартире, но, – проклятье! – снова не мог обратиться! Неужели Маргарита виновата? Он никогда не слышал о такой способности амсира. Хотя что он, собственно, вообще о них слышал? Нужно будет вытрясти из отца больше информации, этим он и займется на балу.

А сейчас… Дамиан провел рукой по уставшему лицу, словно пытаясь стереть воспоминания прошедшего дня, и стал подниматься по лестнице на крышу, не смея оставить девушку одну.

Алыми всполохами над полосой черного леса растекался закат. Лефевр остановился на самом краю крыши, точно над комнатой своей пленительницы. Мыски его ботинок выступали над пустотой. Ветер трепал волосы, кидая пряди в лицо. Он все пытался, толкая порывами в грудь, оттолкнуть юношу на безопасную площадку, расположенную на крыше, но Дамиан упрямо стоял, сжимая кулаки.

– Проклятый мальчишка… – пробормотал Лефевр.

Там, внизу, маячил одинокий силуэт, который, как тень, ходил медленно взад-вперед под окнами, не поднимая головы. Но по напряженным плечам своего соперника Дамиан и так прекрасно понимал, что тот чувствовал. Лефевр оскалился в смятении, снова почувствовав укол ревности. Михаил вытащил телефон, на несколько мгновений зажигая бледный огонек экрана, но так и не решился позвонить.

Там, отделенная каменной стеной, Маргарита лежала на нерасстеленной постели. Она взволнованно прижимала к груди, в которой так часто и громко билось сердце, конверт с приглашением. Ее распахнутая гардеробная, мягко освещенная небольшими лампами, была видна девушке и отсюда. На манекене переливалось нежными искрами ее платье. Рядом стояла пара атласных туфель, ожидая свою встревоженную хозяйку.

Маргарита тихо вздохнула, и тонкого слуха Дамиана снова коснулась нежная мелодия, едва слышная, тревожно дрожащая, но полная чувств. Песня лилась, и демон, подставляя лицо ночному ветру, закрыл глаза. Он наслаждался этой магией, в то время как его руки вновь сжимали рукояти холодных ножей.

Глава 23

– С клубничным вкусом есть? – Женщина попыталась протиснуть свое полное сосредоточенное лицо через небольшое окошко аптечной витрины.

Она склонила голову, явно не понимая, что ее и так прекрасно слышали. Тамара невозмутимо наблюдала за попытками посетительницы доходчиво объяснить ей, что именно пастилки с клубничным вкусом принимает любимая внучка, напрочь отказываясь от любых других.

Тамара аккуратно поставила небольшую упаковку перед нетерпеливой женщиной. При виде красовавшихся на ней красных ягод ее глаза радостно вспыхнули. Посетительница торопливо расплатилась, ссыпала в маленький пакетик приобретенные лекарства и покинула аптеку.

Ведьма провела рукой по гладкому прилавку и повернулась к большому окну. Стемнело. Уголки ее губ дрогнули. Сегодня она намеревалась закончить немного раньше и дожидалась, пока в аптеку станут заглядывать лишь редкие случайные посетители. Сейчас было самое время. Тамара закрыла кассу, по привычке проверяя надежность замка, и направилась в небольшое подсобное помещение, в котором на вешалке ожидало ее пальто.

Ведьма сняла одежду с деревянного крючка простой незатейливой вешалки и просунула руки в рукава. Затем она обернулась в сторону стены, за которой находилось остальное, скрытое от посторонних взглядов укромное жилище. Сегодня Тамара еще не заходила туда. Пальцы не слушались, неловко застегивая большие, ручной работы пуговицы на коротком пальто. Тамара торопливо прошлась по коридору, возвращаясь к стойке, и схватила высокий стакан с оставленной водой. Прохлада ненадолго освежила горло, которое то и дело словно сжимало в тисках. Но облегчение сменилось очередным внезапным спазмом, стоило перед глазами женщины вспыхнуть защите.

Ведьма поняла, что некая сущность вторглась в ее владения. Выложенный мелкой плиткой пол, исписанный невидимыми руноскриптами, загорелся, не позволяя вошедшему покинуть его. Но холодное голубоватое свечение, исходившее из нескольких начертанных кругов, по всей видимости, оставалось незамеченным для стоящей в растерянности молодой женщины. Древние письмена горели под ее ногами, но посетительница лишь задумчиво выискивала что-то в своих карманах.

Фаустин… Тамара судорожно вздохнула. Непостижимые сущности. Вреда не причиняют, но и защиты толковой против них не выставишь, ибо до конца их суть понять не удавалось еще никому. Но кем был его сосуд? Ведьма оглядела молодую женщину. В пустом помещении кашель, хоть и негромкий, прозвучал слишком неожиданно.

Хозяйка аптеки так углубилась в размышления, что не сразу сообразила, что это вовсе не ее мучил приступ, хоть глотать и было сложно. Противный кашель снова терзал одинокую посетительницу. Вероника подняла высокий воротник светлого плаща, пытаясь укрыть им шею и опасно порозовевшие щеки.

Тамара качнула головой. И о чем думала эта особа, так легко одетая и конечно же схватившая простуду? И отчего фаустин, овладевший этим телом, не спешил озаботиться состоянием своего «дома»? В любом случае ее это вовсе не касалось. Ведьма уже собиралась разъяснить посетительнице, что аптека закрылась, но внезапно прикрыла глаза и потерла переносицу.

Губы хозяйки аптеки тронула едва приметная улыбка. Она ведь не перевернула табличку на дверях. Конечно, эта особа и не могла подозревать, что уже закрыто. Пришлось возвращаться за прилавок. Вероника вяло оглянулась по сторонам и связала узлом волосы, чтобы не мешали.

Взгляд ведьмы скользнул по тонкому силуэту поздней посетительницы. Вкус у нее был, это факт, но казалось, что эту безупречно элегантную одежду и резавший глаза белизной плащ она носила скорее как форму.

Во всех движениях незнакомки не хватало мягкости и той едва уловимой женственной медлительности, которая обычно так притягательна. Молодая женщина прошагала к прилавку и принялась постукивать пальцами по его блестящей поверхности. Вероника вглядывалась в пестревшую всеми красками витрину, явно не находя необходимого.

– Что-нибудь мятное есть? – Она устало прикрыла рот ладонью, мучаясь новым приступом сухого кашля.

– Эти леденцы вам не помогут. – Тамара нахмурилась.

Возмутительно подобное отношение к собственному здоровью.

– Я дам вам отвар, который облегчит кашель и позволит дышать свободно.

Хозяйка отошла от стеклянной витрины, заставляя себя отвернуться от нежданной посетительницы. Ведьма принялась искать на полках, заставленных сотнями баночек, необходимое средство. Затем Тамара приложила ладонь к груди, успокаивая собственное сердцебиение. Теперь, сжимая в руке нужную темную бутылочку, она повернулась, стараясь расслабленно улыбнуться. Полыхавшие на полу круги никак не способствовали этому.

Оставалась последняя надежда, что эта женщина, одержимая сущностью, только по случайности оказалась в этих стенах. Ибо первое, что им преподавали еще в раннем детстве, начиная раскрывать ведьмин дар, это знания о тех, кто охотился и преследовал ведьм веками. Орден.

Тамара на мгновение опустила взгляд, готовая схватить кинжал, лежавший в потайной нише под кассой. Вероника устало протянула ей раскрытую ладонь, желая принять лекарство. Другого намерения у нее в этот момент искренне не было, но привычка сработала автоматически. Холодные пальцы сами сжались на руке хозяйки аптеки, протянувшей травяной отвар.

Вероника закрыла глаза, расслабленно выдыхая. Какая глупость в такой момент проверять аптекаршу на наличие души! Боже, ей и впрямь пора передохнуть. Тамара молча, не отнимая руки, улыбнулась. Служитель Ордена в ее убежище! Великолепно! Вторая рука, укрытая прилавком, сжимала кинжал. Душа? Наивное дитя, у всех рожденных на Земле есть душа. Не самый лучший способ распознать ведьму. Уходи же! Ступай. Эти стены не знали крови. Как, собственно, и лезвие в ее руке.

– Мне что, просто выпить это, и все? – Вероника смущенно взяла бутылочку и неловко повертела ее в руке.

Хозяйка аптеки приняла ее за идиотку, это факт, если судить по выражению лица женщины. И самое обидное, что была права. Что ее подвигло оказаться именно в этом районе, да еще пульс ей прощупывать? Александр не давал им покоя, они как гончие носились по городу, рыская по всем темным углам. Бесполезно!

Вероника снова зашлась кашлем, затем открутила крышку бутылочки, скептически заглянула в нее и решилась отпить. Отвар оказался горьким и ожег горло. Она от неожиданности задохнулась, ожидая нового приступа, но его не последовало. Все внутри пылало, но тем не менее кашлять больше не хотелось.

– Что это было? – рискнула спросить Вероника.

– Одного раза недостаточно. Это лишь первое действие. – Тамара проигнорировала вопрос клиентки и аккуратно положила перед ней чек. – Нужно принять все в течение следующих суток. И хорошенько отдохнуть. Воздержитесь от вечерних прогулок, ветер еще слишком прохладен в это время года.

– Скажите это моему начальству… – Вероника бережно закрутила крышечку и, видя нетерпение хозяйки аптеки, быстро рассчиталась. – Спасибо.

– Скорейшего выздоровления.

Что-то было не так. Тамара всем своим существом это чуяла, но пока не могла понять. С этой женщиной что-то было не так.

– Вы уже закрываетесь? – Вероника принялась заталкивать лекарство в небольшую сумку, задерживаясь у выхода.

– Верно, – коротко ответила ведьма.

Замок на сумке заклинило, Вероника нервно усмехнулась, пытаясь разрядить неловкую заминку. Ей захотелось убежать из этого странного места подальше, но теперь еще и ноги дрогнули, предавая ее.

– Кажется, я немного расклеилась… – Девушка была рада, что волосы развязались, укрывая смущенное лицо.

Вероника продолжала воевать с сумкой, а хозяйка аптеки вернула оружие на место. Ведьма вышла к центру помещения, войдя в последний круг, тлевший под подошвами туфель.

«Почему ты привел ее сюда? – мысленно проговорила Тамара, обращаясь к тому, кто сейчас бесцеремонно пытался вторгнуться в ее сознание. – Ты решил сменить сосуд? Я не позволю овладеть мной, убирайся прочь из этих стен!»

Такое неуместное, искрящееся тепло наполнило ее тело, словно осыпало золотым дождем. Ведьма тихо фыркнула. Эти спецэффекты на нее не действовали. Белые одеяния и сверкающие нимбы – это представление для Ордена.

Но фаустин нарочно удерживал невнятно бормотавшую извинения молодую женщину в ее аптеке. Он не давал им обеим выбраться на улицу, и ведьмино терпение кончалось. Становилось все темнее, и она давно уже должна быть в другом месте.

«Мой повелитель…» – Ей необходимо донести до него полученные знания. И это счастье, что Дамиан не ожидал ее, иначе Тамара наверняка бы поплатилась головой. Хотя кто знает, как долго эта самая голова останется у нее на плечах, узнай Виктор, каким образом она узнала об убежище его сына.

– Зачем ты пришел? – видя как встрепенулась посетительница, Тамара поняла, что выкрикнула эту фразу вслух.

Вероника уронила сумку, но так и замерла, охваченная все тем же искрящимся светом. На мгновение ее силуэт растворился в этом сиянии. Отблески искр плясали, переливаясь в глазах ведьмы. Фаустин покидал тело незнакомки. Это могло означать лишь одно – скорую гибель сосуда. Именно поэтому он не заботился о ее здоровье, как обычно поступали эти сущности. И он привел женщину сюда, чтобы дать шанс. Такова была благодарность этого существа? Но что прикажете делать ей? Ведьма колебалась. Явиться спасителем? Как это было нечестно! Почему она?

– Вы всем посетителям это говорите? – Вероника быстро очнулась, подняла сумку и, с подозрением глядя на возмущенную хозяйку аптеки, поторопилась на выход.

Какое отвратительное обслуживание! Девушка толкнула двери и вышла, окутанная прохладой ночного воздуха. Ее плечи дрогнули от озноба. Гадкая температура делала болезненным прикосновение свежего ветра. Поднимая воротник и придерживая его обеими руками, Вероника поспешила покинуть странную старую улочку, выложенную брусчаткой. Здесь все казалось застывшим, особенно в такой час. Создавалось впечатление, что эта часть города замерла вне времени, словно нарисованная на старинном холсте.

Тамара поглядела на угасающие круги на полу. Друг за другом они таяли и остывали. Ведьма сложила руки на груди, нервно сминая пальцами ткань пальто. Затем подошла к окну, вглядываясь в слабо освещенную улицу. Эта женщина не осознала, что теперь не хранима фаустином.

– Мне нет до этого дела!

Она зло чертыхнулась и, проклиная свою неуместную жалостливость, вышла следом за девушкой в ночь. Вслушиваясь в редкие ночные звуки, ведьма неуверенно пошла по следам своей недавней посетительницы. Свернуть куда-либо тут было сложно, и, скорее всего, она вот-вот нагонит девушку.

Тамара вздохнула и закатила глаза. Хотелось бы ей самой знать, как она объяснит свое преследование! Ведьма убедила себя, что намеревалась лишь проводить незнакомку до ее жилья. Каблуки скользили по влажной брусчатке, Тамара поежилась, кутаясь в пальто, и немного прибавила шагу. Белое пальто незнакомки светлым пятном маячило вдалеке, иногда пропадая из виду. Девушка терялась среди построек и черных силуэтов деревьев, медлительно раскачивающих ветвями, словно кланяясь своей сестре.

Тамара остановилась на миг под старым каштаном, опираясь ладонью о его шершавый ствол. Одна ветка упруго прогнулась, едва касаясь свежими листьями ее щеки. Женщина ласково похлопала цветущее дерево, словно ручного питомца, и заставила себя идти дальше.

Глава 24

Прохладный, напоенный весенней свежестью ветер пьянил. Своими порывами он заставлял то обхватывать себя руками и зло отбрасывать на спину съезжавшую сумку, то поднимать к горевшему лицу озябшие пальцы в попытке согреть их собственным дыханием. Вероника остановилась, продолжая дышать на ладони, и принялась нервно притопывать, оглядываясь по сторонам.

Впереди звенел трамвай, его огоньки мелькали сквозь ровную полосу деревьев, высаженных у нового административного здания. Безликое прямоугольное творение вызвало нелепую радость. Она оглянулась через плечо, вглядываясь в мерцающие сумерки старой части города. Какое облегчение! У Вероники возникло ощущение, что она пробежалась по кладбищу и вот теперь вышла на святую землю.

– М-да… – Она заново завязала волосы, затем, подумав, вздохнула и распустила их, понимая, что голая шея была против подобных манипуляций.

Ощущая небольшое тепло от собственных прядей, Вероника снова принялась дышать на руки и поспешила к новому району города. Город… Девушка, прижимая холодные пальцы к губам, подняла голову. Не останавливаясь, она по привычке провожала глазами горевшие разноцветные окна домов. Там были они – жители, счастливые своим неведением или несчастные этим. Жизнь по ту сторону была так проста и так недосягаема.

Любуясь золотистыми пятнами, переливавшимися в ночи на домах, Вероника продолжала выискивать и то, что таилось в темноте у самых стен, которые, как наивно полагалось, защищали их обитателей. Последнее время город изменился, или что-то неумолимо менялось в ней.

В который раз Вероника рассуждала мысленно, говорила сама с собой, так и не понимая до конца собственного смятения. Была ли тому виной неудержимая жажда правды Александра – ее наставника и предводителя? Его решимость всегда вдохновляла, и теперь, все чаще ощущая непонятную тоску, она все ниже опускала голову при встрече, чувствуя себя горькой предательницей их служения. Все сложнее было ощущать внутренний подъем и воодушевление. Бессмысленность борьбы не давала ей покоя.

– Что, если «Всё» – великое заблуждение? – Вероника сама устыдилась своих мыслей, прикрывая на мгновение глаза.

Когда же распахнула их, то неосторожно остановила взгляд на ночнике, который горел в одном из окон. Подвешенная луна с разноцветными звездами нежно переливалась, явно находясь в комнате ребенка. Укол непростительной зависти к этому простому счастью заставил Веронику стиснуть зубы, тряхнуть головой и идти дальше.

Служение Ордену подразумевало полное отречение от каких-либо уз, связывающих его последователей и «неведающих» людей. Ежедневно окруженные простыми жителями, служители Ордена как тени скользили меж ними, исполняя свой священный долг, одаренные Божьей благодатью – силой и знанием, и лишенные мирских привязанностей.

Вероника нахмурилась, выше поднимая подбородок. Края высокого воротника неприятно терлись об него. И оттого хотелось скинуть плащ или же выглядеть еще более гордой, задирая голову все выше, хотя в глазах все плавало от горячей влаги. Да что такое в самом деле? Странное ощущение, нелепость какая! С чего это она так расчувствовалась сегодня? Не дрогнула перед растерзанными телами, а тут едва не разревелась, засмотревшись на огоньки в окнах.

– Так холодна…

Тихий шепот или ветер? Или же ей послышались эти слова? Вероника медленно огляделась, привычно опуская руки к поясу брюк. Оружие крепилось на нем, укрытое полами плаща от посторонних взглядов. Теперь он распахнулся от нового порыва ночного ветра. Удивительно, на деревьях, расположенных рядом, даже ветви не шелохнулись.

– И одинока… – Легкий шелест, словно от невидимых крыльев, коснулся слуха девушки.

Вероника ощутила едва уловимый тонкий аромат. Цветочный и дурманящий, он проникал в легкие, смешиваясь с ночным воздухом. Ее рука метнулась к рукояти ножа, но безвольно разжалась. Голова закружилась, заставляя поднять ладони к лицу и закрыть его.

– Что это?

Что за напасть? Совсем рядом буйно цвела аллея, неужели она была виной тому, что Вероника сейчас просто опьянела от этого весеннего благоухания? Ее волосы скользнули по щеке холодным шелком. Девушка попыталась убрать их, но пряди путались в неловких пальцах, закрывая обзор.

– Бедняжка. Совсем замерзла. Какая жалость… – Легкое прикосновение к рукам заставило Веронику дернуться и едва устоять на ногах.

Опьянение только усилилось, и теперь, все шире открывая глаза, девушка тонула в восхитительной глубине золотого взгляда, который, казалось, проникал в самую душу. Невесомым покрывалом гладкие крылья послушно сложились в длинную накидку, укрывая голые, сверкавшие белизной плечи незнакомки. Словно ожила мраморная статуя, одна из тех, которые украшали старый парк Александра, и теперь льнула к ней, нежно и настойчиво забирая в свои руки ладони Вероники. Девушка чувствовала, как кровь стучит в висках.

– Какие холодные пальчики… – Кариша склонилась к ее ладоням и тихо подула на них, словно намереваясь согреть.

Вероника судорожно вдохнула, намереваясь хоть что-то несвязно ответить, но только больше окунулась в дурман, который ядом ворвался в легкие. Шум в голове стал настойчивей, и теперь прекрасные черты незнакомки совсем расплывались перед глазами. Вероника попыталась освободить руку, вспоминая о ноже. Но сейчас он казался ей неподъемной тяжестью, чем-то находившимся по другую сторону реальности.

– Это ты… – Губы Вероники не слушались, как и руки, отпущенные ночной гостьей.

Алая улыбка вспыхнула в ответ. Кариша откинула волосы девушки и провела тыльной стороной ладони по ее шее.

– Это ты охотишься в городе… – Вероника хотела скинуть руку ночной хищницы, но яд, вязкий, словно мед, растекался по телу, парализуя и лишая возможности двигаться.

– Никто не должен быть одинок в такую ночь. – Кариша склонилась к своей жертве, ее дыхание ничуть не согревало, напротив, холодило кожу, каждую клеточку тела.

Краем одурманенного сознания Вероника понимала, что последует за этими словами.

– Ты не будешь одинока, – охотница улыбалась, обнажая белоснежные клыки, – я утолю твой голод, а ты мой…

– Ядовитый цветок, – раздался рядом женский голос.

Почуяв ведьму, Кариша схватила свою ослабевшую жертву за шею.

Ее острые ногти впились в кожу, и кровь тонкими дорожками потекла, пачкая белый плащ.

– Тамара! – В голосе Кариши сквозила насмешка, золотые глаза засверкали.

Хозяйка аптеки остановилась на безопасном расстоянии, которое позволяло ей избежать чар, не применяя собственной силы. И конечно же она понимала, что так веселило крылатую хищницу. Кариша рассмеялась, сильнее сжимая шею ее недавней посетительницы. Тамара в смятении переводила взгляд с Вероники на удерживающую ее женщину в черных одеждах. Длинным кружевным потоком подол ее платья стелился у ног.

Шутка фаустина явно не удалась. Ведьма ожидала грабителей, аварии, падения астероида, но не любовницы повелителя, которая вознамерилась отужинать очередным смертным. И вот теперь, примени она свою силу, – выдаст себя перед Орденом. А если помешает Карише, то Виктор, у которого могут быть свои планы насчет любовницы, не пощадит.

Проклятье! Тамара едва не застонала. Спасать служителя Ордена было последней каплей глупости в котле ее неудач. Тем временем Вероника смогла приподнять руку и взяться за запястье руки, сжимавшей ее шею. Сквозь дурман она едва сознавала, что ничего больше не чувствует. Фаустин покинул ее? Оставил!

Значит, ее жизненный путь подошел к концу, других причин подобного поведения этих существ Вероника не знала. Собственное бессилие причиняло бо́льшую боль, чем безжалостно сжимавшаяся рука. Решил ли Господь оставить ее в эту ночь? Было ли это испытанием веры? Или наказание в том, что сама эта вера, ранее такая прочная, теперь пошатнулась?

Вероника едва различала силуэт, темневший впереди, не понимая, кем же он станет – нежданным свидетелем или спасителем. Жизнь капля за каплей стекала на ее вымокшее плечо, и с каждым мгновением, глядя на неподвижную фигуру, Вероника все более убеждалась в том, что спасения нет. Тамара заглянула в глаза служительницы и увидела, как отчаяние сменилось холодным равнодушием.

– Ох и пожалею я… – пробормотала ведьма.

Как она ненавидела в этот момент собственную слабость! Тамара повернула руки ладонями вверх и, не сводя взгляда с женщин, стоящих посреди пустой дороги, принялась шептать. Слова, ей одной слышные, лились и лились, тихие, как шелест листвы. Смех Кариши заставил Тамару замереть на миг, прерывая заклинание. Но ведьма нахмурилась, заставляя себя упрямо глядеть вперед, и продолжала читать.

– Ты жалкая! – Роскошные волосы хищницы, рассыпанные поверх накидки, взметнулись, подхваченные порывом ветра. – Это не поможет тебе, ведьма!

Смех снова разлился серебристыми переливами в тишине ночи. Тамара упрямо продолжала шептать, наблюдая, как стали клониться ветви деревьев за их спинами в чернеющей аллее. Ветер поднимался, порывы его становились сильнее, пытаясь толкать Тамару в спину. Ладони ведьмы дрогнули, но не опустились. Едва она дочитала, как пронизывающий холодный ветер ворвался на улицу, сметая обрывки газет и прочего мусора, клубами поднимая мелкую пыль, смешивая ее со свежей сорванной листвой.

– Мне это и не нужно, глупая ворона! – Тамара глядела, как, задыхаясь, глотает свежий воздух Вероника, вздох за вздохом избавляясь от ядовитого плена.

Ночной ветер, как и рассчитывала ведьма, разогнал цветочное наваждение. Вот и все. Она свое дело сделала. И надо сказать, достаточно успешно. И пальцем не тронула любимицу владыки, и жертва, находясь под чарами, не ведала, что вокруг творилось. Глядишь, и не заметила ее. Теперь она могла спокойно уйти, верно? Верно же?!

– Ну же, из Ордена ты или как понимать? – пробормотала ведьма и развернулась, чтоб покинуть это место.

– Глупая Тамара! – Клыки блеснули на мгновение, вонзаясь в шею девушки, но вырвавшийся крик не позволил Карише закончить, и ее руки отпустили жертву.

Вероника расширенными глазами глядела на рукоять ножа, который торчал из груди ее мучителя. Артефакт, предназначенный служить защитой последователям Ордена, должен был полностью ослабить подобное существо. Уже падая навзничь и теряя сознание от потери крови, лившейся из раны, девушка в ужасе наблюдала, как Кариша схватилась обеими руками за священное оружие, пытаясь вытащить его. Это было просто невозможно! Не могло это темное существо, вышедшее из ночи Майтреи, касаться его…

Голова Вероники не ударилась о старый асфальт, придержанная рукой ведьмы. Тамара осторожно опустила ее, быстро поворачиваясь к охотнице. Хриплый прерывающийся смех был отвратителен. Руки Кариши дрожали и стискивали рукоять оружия. Священный огонь жег ладони, но она, невзирая на это, с рыком потянула лезвие. Платье было залито ее кровью и мокрыми разводами блестело в свете бледной луны.

– Виктор, что ты натворил? – Тамара поднялась, отходя от лежавшей женщины.

То, что должно было убить это вечно голодное порождение Майтреи, только разъярило ее. Сила Кариши была слишком велика, подпитанная кровью владыки.

– Ты не остановишься теперь! – Ведьма судорожно вздохнула и обреченно пошла к охотнице.

– Я выпью тебя до дна! Без остатка! Я буду глядеть в твои глаза, считать последние удары твоего проклятого сердца, пока оно не остановится, жалкая ведьма! – Хриплый голос Кариши, выкрикивающий проклятия, не остановил Тамару.

Ведьма вдохнула полной грудью ночную прохладу, дарившую немного успокоения, такого необходимого сейчас, и распустила свои волосы.

– Что ты творишь?! – с окровавленных губ Кариши сорвался рык.

Что она творила? Тамара и сама не ведала толком. Все, что она могла сейчас, это усилить действие артефакта, поскольку не владела силой, способной ослабить кровь своего повелителя.

– Ведьма! – зашипела охотница.

Тамара опустила свою ладонь поверх стиснутых рук Кариши, не позволяя лезвию сдвинуться и освободить рану.

– Что… ты… творишь… – Золотые глаза гасли и не моргая глядели на бледневшее лицо ведьмы.

Дрожащая ладонь крепче удерживала рукоять, используя все оставшиеся силы. Предательская кровь тонкими струйками хлынула из носа Тамары, когда слабость превысила предельный порог. Оставалось то ли шептать проклятия, то ли молиться Всевышнему в надежде, что сил хватит. Ведьма опустилась на колени, бессильно упираясь руками в шершавый асфальт. Дорога плыла перед глазами, как и черный шатающийся силуэт.

– Давай же, падай… падай… – шептала одними губами Тамара.

Кариша задыхалась от нестерпимого огня, охватившего все ее существо, и едва не свалилась на ночную дорогу. Но только одежды охотницы коснулись земли. Затем, пытаясь восстановить равновесие, огромные крылья взмыли в небо. Сверкая черными перьями в бликах луны, они растворились, унося свою поверженную хозяйку прочь.

Глава 25

Так громко… Тамара попробовала шевельнуться, поворачиваясь в сторону настойчивого, безжалостного звона, и ей это едва удалось. Тысячи колоколов продолжали истязать слух. Ведьма приоткрыла глаза, усилием воли заставляя их не закрываться, и почувствовала, как они наполняются слезами. Что происходило?

Звонил телефон. Асфальт противно колол ладони, которыми женщина уперлась, чтоб хоть как-то удержаться. Ссадины на коленях сразу дали о себе знать. Тамара перевела взгляд на ноги, и ее пересохшие губы презрительно скривились. Порванные колготки и ободранные как у первоклассницы коленки выглядели отвратительно.

Спутанные волосы падали на лицо, и она сдула их, пытаясь оглядеться. Собираясь с мыслями, Тамара попыталась вспомнить, какого черта забыла посреди дороги, да еще в таком виде. Тем более что небо начинало светлеть.

Маленький мучитель продолжал вздрагивать и звенеть, издеваясь над раскалывающейся головой. Тамара долго глядела на него, не понимая, что происходит. Губы так пересохли, что почти не слушались. К тому же что-то противно засохло на них, да так, что даже кожа на подбородке была стянута и перепачкана все тем же неизвестным веществом. Ведьма провела языком по губам, немедленно ощущая солоноватый привкус.

– Черт! – Вкус собственной крови немного отрезвил ее, заставляя припомнить некоторые моменты прошедшей ночи. – Черт…

Хозяйка трезвонившего телефона оказалась рядом. Стоило Тамаре повернуть голову, как взгляд скользнул по мертвенно-бледному лицу молодой женщины, которое, как и одежда, было залито кровью, казавшейся черной в предрассветных сумерках. Глаза Вероники были закрыты. Ведьма судорожно вздохнула и попыталась пододвинуться к ней. Тошнота накатила немедленно, стоило ей шевельнуться.

«Ваэль». Имя настойчиво высвечивалось на экране. Тамара ребром ладони оттолкнула ни в чем не повинную вещицу и протянула руку к лежавшей женщине. Не дотянуться. Чертыхаясь, ведьма встала на колени и, проклиная ссадины, на четвереньках подобралась к Веронике. Мокрый холодный ветер больше не слушался Тамару. Он резко подтолкнул в спину, подхватывая волосы и скрывая покрытое испариной лицо. Пряди неприятно липли к нему, но, чтоб убрать их, нужно было поднять руку с земли, а значит, снова свалиться на нее. Тамара все прислушивалась, хмурилась, злилась, но, кроме трезвонившего телефона, не слышала ничего.

– Чертова ворона!

Ведьма истратила все, что могла. Чувство беззащитности противным узлом сжало все внутри. Как эти люди вообще выживают, не имея ничего, кроме собственных рук и ног? Спустя, казалось, бесконечность, Тамара добралась до своей цели. Она нависла над Вероникой, от души надеясь, что удержится на одной руке, ибо вторую пришлось протянуть вперед и прижать трясущиеся пальцы к шее жертвы.

Иначе узнать, жива ли служительница Ордена, ведьма была не способна. Шея незнакомки оказалась так же холодна, как и рука, проверявшая пульс. Сначала Тамара отчаялась и решила, что все уже кончено, но окоченевшие пальцы сумели ощутить едва приметное биение.

– Жива… – По привычке, не задумываясь, ведьма начертала рукой свои исцеляющие знаки.

Только спустя долгую минуту до Тамары снова дошло, что силы иссякли и она не могла помочь этой женщине своей магией. Нужно было убираться, но телефон продолжал звонить, валяясь на земле рядом с ней. Ведьма не прикоснулась к нему, глядя, как высвечивалось все то же имя.

– Упрямый человек.

Тамара вновь оперлась обеими руками, опуская ладони на мокрый асфальт и пытаясь разглядеть часть окружающей улицы. Что проку в глазах, которые ни черта не видят в темноте? Ведьма зажмурилась, затем резко открыла глаза, но эффект был тот же, только гул в голове становился сильнее.

– Жалкое создание…

Тамара должна была бежать, бежать без оглядки. Но в подобном положении это становилось просто смешно. И это ее собственная вина! Можно было сколько угодно обвинять отвратительного фаустина и лежащую рядом женщину, и даже, что пугало без меры, самого повелителя. Но ведьма прекрасно знала, что лишь ненависть к этому «кровавому цветку» заставила ее сглупить и не остановиться вовремя. Она обречена, она точно обречена! Что теперь предпримет Виктор?

Понимая тщетность попыток подняться, Тамара отрешенно села на дорогу и положила перепачканные руки на колени. Голова склонилась, укрывая ее завесой спутанных волос от остального мира. Оставаясь посреди улицы, как две сломанные куклы, брошенные капризной хозяйкой, они представляли жалкое и печальное зрелище.

Тихий шорох колес приближающейся машины Тамара распознала не сразу. Блеснувший свет фар резанул по глазам и ослепил ее. Казалось, что дверцы открылись еще на ходу. Белым пятном замаячила одежда одного из прибывших, и этот факт заставил ведьму замереть и похолодеть от ужаса.

Инстинкт самосохранения сработал автоматически. Тамара выставила вперед раскрытые ладони, но кроме резкого покалывания, не было ровным счетом ничего.

Оставалось только обреченно глядеть на искаженное ненавистью лицо и молиться о спасении, видя направленное на нее оружие. Видимо, именно этот человек так настойчиво названивал незнакомке, которая сейчас была отнесена товарищами в машину. Мужчина готов был казнить ведьму на месте, изменяя правилам Ордена. Ярость, горевшая в глазах Ваэля, не уступала ее собственной. Будь у нее магия… будь хоть капля, и та уравновесила бы силы.

– Остановись, Ваэль. Это ее кровь. – Мягкий мужской голос прозвучал где-то над головой Тамары.

Второй голос что-то тихо говорил и говорил. Тамара ощутила холодное прикосновение металла ко лбу и наконец разобрала некоторые слова. Священник снова приложил маленькое распятие к ее несчастной голове, продолжая бормотать молитву. Но человек, стоящий за спиной Тамары, так же тактично и настойчиво прервал служителя церкви, вынуждая его отойти в сторону с недовольным видом.

Святой отец поджал губы. В конце концов, он делал то, что должен. А должен он был убедиться, что эта женщина не представляла угрозы ни для него, ни для самонадеянного молодого человека в мятой одежде. Возмутительно! Священник устыдился своего гнева и осенил себя крестным знамением. Давно уже нужно было привыкнуть к этим людям и их работе, так часто смахивающей на чистое шарлатанство.

Ведьма тихо и нервно засмеялась. Какой жалкий финал! И отсрочен он был только тем, что, опустошенная, она не смогла выдать себя. Серебро на распятии святого отца не причинило ни малейшего вреда, как и его слова. Но как только сила восстановится, ее прикончат без тени сожаления.

Плечи Тамары подрагивали то ли от озноба, то ли оттого, что не могла остановить истерику. Ровно до тех самых пор, пока ладонь стоящего позади человека не легла на ее плечо. Ничего больше незнакомец не предпринял: не произнес ни слова утешения, не сделал ни одной попытки ее успокоить. Но отчего же необъяснимое умиротворение охватило ее? Показалось, что не так уж все и плохо. Пока жива, есть шанс. Ведь до сих пор жива! Тамара вздохнула и широко улыбнулась. Счастье-то какое! Священник не разделял восторга ведьмы, скептически глядя на перепачканное кровью довольное лицо. Он покачал головой, переводя взгляд на Константина.

– Нам лучше поспешить. Ваша коллега нуждается в безотлагательной помощи. – Служитель церкви повернулся к машине, обращаясь к Ваэлю, который уже открывал дверцу. – В стенах храма Божьего они будут в безопасности. Думаю, вы оба согласны со мной.

– В храме? – Константин недоверчиво поглядел на священника. – Вы намерены отправить туда и эту женщину? Им необходима помощь, и смею настаивать на том, что в данный момент не помощь церкви…

– Может, у вас там… – Подходя к ним ближе, Ваэль нервно ткнул пальцем в небо, видимо таким образом указывая на главное управление. – Может, у вас там и другие методы работы. Но пока ты здесь, ты действуешь по нашим правилам. Эта женщина…

Теперь Ваэль указал пальцем на ошеломленную Тамару, с нескрываемой брезгливостью глядя на кровавые подтеки на ее лице.

– Эта женщина видела достаточно. И нашей задачей будет выяснить, что же именно явилось ее глазам.

Ведьма закатила глаза, вяло сдувая спутанную прядь со щеки. Потрясающе… Эти идиоты решили прихватить ее с собой? Погодите… Этот мерзкий священник говорил о храме?! Глаза Тамары расширились от ужаса. Она попыталась отодвинуться от Ваэля, но была слишком слаба, и тело отказывалось выполнять приказания. Все тот же медовый голос за спиной снова возмутился их затее, с чем ведьма не могла не согласиться. Но казалось, до их возмущения никому не было ровным счетом никакого дела! Храм? Войти в храм?! Лучше сразу велите приковать цепями к столбу и обложить сухим хворостом!

Виктор снова развернул газету. Минуту смотрел на страницы, так и не видя ни строчки, затем нервно скомкал и швырнул в угол кабинета. Он поднялся из огромного кресла, тихо скрипнувшего кожей, и как зверь, чуя неладное, прошелся кругами по приглушенно освещенной комнате. За раскрытым окном серело, уже скоро небо начнет плавиться от рассвета, который поднимется над городом.

Ему стало тесно в этих четырех каменных стенах. Демон покинул кабинет, направляясь в соседний зал. Там он остановился на мгновение перед застекленной стеной, которая вела на прекрасную просторную террасу. Резко раздвигая тяжелые шторы, Виктор открыл настежь двери, впуская свежий ветер.

Предчувствие гнало его в сумерки, вело вперед и не обмануло, как не обманывало никогда прежде. Виктор выпрямился во весь свой гигантский рост и поглядел на небо. Знакомый силуэт приближался, размываясь в предрассветных тяжелых облаках. Он то резко падал к земле, то из последних сил выравнивался, пытаясь подняться над верхушками черных деревьев.

Спустя несколько показавшихся бесконечностью минут Кариша камнем рухнула на пол, поднимая столб пыли и сметая прочь упавшую листву. Охотница обратилась не сразу. Огромные крылья заполнили половину пространства вокруг. Хозяин дома прошелся вдоль террасы, переступая через трепетавшие на ветру перья, наконец-то увидев перед собой раненую женщину. Черное пятно расплывалось под Каришей и ярко блестело на светлом каменном полу.

– Я убью ее! Я вопьюсь в нее… Как же я жажду этого, Виктор! – Хриплый, еле слышный голос прервал тишину.

Повелитель только повел головой, глядя на нежданную гостью сверху вниз с явным подозрением и изрядной долей презрения.

– Говори! – резко велел Виктор, глядя на жалкие попытки Кариши подняться.

Ее рука потянулась к хозяину, но поймала лишь пустоту.

– Она поплатится за содеянное, – прошептала женщина. – Я знаю, ты отомстишь. Виктор, ты должен…

– Должен? – Повелитель ожег ее негодующим взглядом, его черные брови угрожающе сошлись на переносице.

– Помоги… – Кариша дрожащей рукой схватилась за рукоять ножа, пытаясь освободиться от смертельного лезвия.

Виктор в два шага оказался рядом. Нисколько не заботясь о состоянии своей любовницы, он отвел в сторону ее руку и выдернул нож. Судорожно дыша, Кариша вновь упала на пол. Даже сейчас, при смерти, она была прекрасна, только он не видел этого. Черный взгляд Виктора был прикован к реликвии, которую он держал в руке. Перепачканное кровью лезвие не оставляло у него сомнений в том, кому принадлежал нож. Он с легкостью читал каждое слово, выгравированное на рукояти.

Но даже не знание того, кем нанесен был удар, привело Виктора в дикое неистовство. Сейчас он пытался сдержаться, ровно до той поры, как выяснит все интересующие факты. Так, охваченный сгущающейся тьмой, чувствуя, как накалился воздух вокруг них, демон ощущал и магию, ту самую, что почти одолела лежащее у его ног создание.

Это означало, что ведьма истратила всю силу, всю до последней капли, пытаясь остановить вечно голодное дитя ночи. Вынужденный выслушать охотницу, которая уже не имела сил говорить, Виктор остановился над ней и быстрым движением провел лезвием по ладони. Горячая кровь стекла по ней, крупными каплями падая на омертвелые губы Кариши. С жадностью она приняла бесценный дар, с каждым новым глотком ощущая все больший прилив сил, позволяющий ее раненому телу восстановиться. Теперь дышалось легко, свободно, и охотница восторженно улыбалась алыми губами, не замечая опасности в стоявшем рядом хозяине.

– Виктор! – Кариша смогла подняться – легко и грациозно, как и прежде, привычно расправляя вымокшее в собственной крови платье.

– Она жива? – Повелитель говорил ровно и спокойно. Его взгляд на секунду задержался на ноже, но затем он отшвырнул его в сторону.

– О какой из этих жалких неудачниц ты спрашиваешь? – Золотые глаза хищно вспыхнули, припоминая недавнюю встречу.

Кариша была так голодна и разгневана, что совсем забыла о последнем разговоре со своим повелителем. Месть – это все, что она жаждала сейчас. Виктор, напротив, был спокоен, и лишь черный ореол свидетельствовал о его истинном настроении.

– Девица из Ордена, полагаю, уже мертва. Идиотка решилась сразиться со мной этой жалкой вещицей! – Охотница презрительно поглядела на брошенное оружие, еще совсем недавно истязавшее ее грудь.

– Меня нисколько не волнует судьба служителя, – медленно проговорил Виктор, – они уже сделали свой выбор и в полной мере ответственны за него.

– Противная ведьма! Дрянь! – Кариша расхохоталась, прохаживаясь по террасе, и переступила через пятно собственной крови. – Глупая Тамара возомнила, что ей впору тягаться со мной! Ее жалкой силенки едва хватило, чтоб задержать меня, но не более.

Охотница яростно махнула рукой. Черный легкий плащ за ее спиной вторил движению и затрепетал в потоках утреннего ветра.

– Она была жива, когда ты ее оставила? – Тихий грубый голос немного охладил пыл Кариши.

– Я это с легкостью исправлю, Виктор, – отозвалась женщина.

– И ты допустила, чтоб ведьма досталась Ордену, пока была жива?

Казалось, повелитель не слышал ее, все время глядя за спину нежданной гостьи, туда, где просыпался человеческий мир.

– Я это исправлю. Я клянусь тебе, Виктор! – Кариша легко вспорхнула на широкую каменную балюстраду.

Золотистое зарево вставало за горизонтом, и оттого четче и черней казался ее силуэт в развевавшихся легких одеждах.

– Лети, моя птичка… – Виктор отрешенно остановился, сложил руки на груди и оперся на круглый каменный стол, который в окружении пары плетеных кресел стоял в углу террасы.

Он нахмурился, как только блестящие крылья заслонили на мгновение весь обзор. Привычный шум наполнил его слух. Один взмах, еще один… Глаза мужчины потемнели, губы сжались в тонкую линию.

Яркими всполохами вспыхнули черные перья, когда утреннее светило своим теплом коснулось их. Огненным фениксом крылья в последний раз распахнулись, затем рассыпались горячими искрами. Крик досады и ярости на миг разорвал утреннюю тишину, смолкая навеки.

Виктор оттолкнулся от стола и медленно прошел к балюстраде. В его черных как бездна глазах отражалась золотая точка солнца. Уголок губ демона нервно дрогнул, стоило невесомому пеплу влететь на террасу и коснуться его лица. Виктор не удержался и яростно махнул рукой, сметая его тонкий серый слой с белого камня. Сейчас он не обратил внимания на то, что этим жестом за своей спиной смел на пол половину вещей в комнате.

Глава 26

– И что, собственно, ты хотел там увидеть?..

Дамиан скептически поглядел на свое отражение. Глупо и наивно было рассчитывать, что в день своего совершеннолетия в нем должно было что-то измениться. Конечно, чего мог ждать полукровка? Да, теперь ночь Перерождения ему не страшна, но и наслаждаться полнотой своей демонической сути Дамиан не мог. А все душа, будь она неладна! Но он и с этим позорным наследием как-нибудь справится. Молодой человек попытался придать себе большей внушительности, но стал сам себе противен. Он оттолкнулся от стены, на которой висело зеркало, и оглядел пустой зал.

Хозяйка дома вот-вот должна была проснуться. Дамиан устало прошелся по ковру, застегивая манжеты рубашки. Благо он успел ограбить холодильник, пока вредная девчонка отдыхала. Казалось, Маргарита никогда не уснет. И как она собиралась выдержать предстоящие сутки?

– Может, выключить ее будильник?

Лефевр уже с десяток раз порывался нажать проклятую кнопку, но рука останавливалась, зависая над бледно-розовой панелью. Празднование затянется до самого рассвета, зачем идти в академию сегодня? Занятий ведь не предполагается. Все девицы этот день, до самого вечера, проведут, атакуя салоны. Чем решила себя занять Маргарита?

– Черт…

Чем ему занять себя все это время? Предстоящее событие обещало стать жестокой пыткой, и отец тому виной. К тому же следует быть готовым к выступлению Маргариты. К этому времени нужно успеть подняться на крышу основного здания академии. Оттуда открывается лучший обзор, и именно оттуда тени придут за ней.

Дамиан не мог взять в толк, почему отец позволил студентке выступать, зная последствия. Виктор был расположен к девушке и относился к ней весьма благосклонно. Это означало одно: его цель была куда более значима, и этот факт злил Дамиана все сильнее.

Твари не посмеют проникнуть в стены академии, но это не означало безопасность тех, кто вздумает покинуть защищенное здание или просто окажется поблизости. Отец допускает, чтобы смертные своими глазами узрели этих отвратительнейших порождений Майтреи? Человеческая психика так слаба, но еще слабее жалкое тело, не способное выстоять даже перед низшими демонами из его мира.

Дамиан тихо зарычал, сжимая кулаки. Тьма окутала его, выдавая душевное состояние, но немедленно растаяла, стоило ему отвлечься и услышать звуки, доносившиеся из комнаты девушки. Лефевр снова повернулся к зеркалу, глядя на свое растерянное лицо, которое через миг исказилось от гнева. Он не мог обратиться! Как ни пытался призвать силу, она покинула его, словно в тот раз, когда пытался успокоить Маргариту.

– Проклятье! – Дамиан едва не разбил зеркало кулаком, отступая и проходя по коридору в гостиную.

Оставалось только надеяться, что Маргарита не заглянет сюда с утра пораньше.

– Матроскин! – Теперь голос раздавался с кухни. – Кис-кис-кис…

Лефевр обреченно закрыл глаза, уперев руки в бока.

– Кис-кис? Серьезно? – мрачно протянул демон.

Он заставил себя дышать ровнее и не двигаться с места, ибо готов был ворваться на кухню и увидеть наконец глаза хозяйки дома в этот момент. Но, вспомнив вчерашний взгляд Маргариты, Дамиан немедленно остыл. Только что-то противно закололо в груди, в том месте, где у жалких смертных обычно билось сердце.

– Матроскин! – Голос стал громче и настойчивей, поскольку девушка не находила своего питомца.

Дамиан слышал, как Маргарита босиком пробежалась по коридору, остановившись перед гостиной. Он прикрыл одну половинку двери, оставаясь невидимым за нею, и даже задержал дыхание, стоило хозяйке дома войти в комнату.

– Ты где, кот? – Воронцова зевнула и, потягиваясь, оглядела гостиную через завесу спутанных волос. – Ко-о-от!

Она расстроенно вздохнула, подтянула вязаные гольфы и побрела обратно в коридор, судя по шагам, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Постоянно оглядываясь в поисках пропажи, Маргарита не заметила, как стала на самый край ступеньки. Нога соскользнула, и она вскрикнула, поскольку не удержалась и ушибла коленку.

Дамиан кинулся к ней, не раздумывая. Рисуя в воображении самое страшное, он выбежал в коридор, пытаясь подхватить Маргариту. Только тогда демон понял, что слабым черным лапам это стало не под силу. Обратился на бегу? Негодуя, он сверкнул глазами, но отбросил мысли прочь, взбегая и перепрыгивая через несколько ступенек разом.

Зверь принялся наворачивать круги вокруг Маргариты, заглядывая в лицо и злясь на распущенные волосы. Она же продолжала сидеть на злополучной лестнице и держалась за ушибленную коленку, пытаясь унять боль.

– Я королева невезения… – проворчала Маргарита.

Она прекрасно понимала, что синяка не избежать, а еще придется хромать, как старый пират. И это именно сегодня! Дамиану до зубного скрежета хотелось заставить ее убрать руки и предоставить ему возможность разглядеть повреждение. Но что мог кот? Зверь заурчал, заставляя девушку удивленно поглядеть на него.

– Ты сердишься, Матроскин? – Воронцова протянула руку и провела ладонью по черной спине своего товарища.

Сердился ли он? Лефевр мысленно выругался. Он был в бешенстве! Ведь могла спокойно свернуть себе шею, свалившись отсюда, со всей своей рассеянностью и неловкостью! А он, вынужденный терпеть этот нелепый маскарад, мог просто оказаться бессилен. Бессилен! Что может быть отвратительнее, чем быть смертным неуклюжим человеком? Быть котом!

Маргарита принялась гладить его обеими руками. Только тогда Дамиан смог увидеть, что на коленке уже начал темнеть огромнейший синяк, но нога, к счастью, была цела, как и сама девушка. Кот замурчал, подался к ней и ткнулся головой в подбородок хозяйки, отвечая на ласку.

Маргарита поморщилась от ноющей боли, когда слишком поспешно пошевелила пострадавшей ногой. Она подняла кота на руки, поставив передние лапы на своем плече, и попыталась подняться.

Дамиан вздохнул. Ну что за глупое создание? Сама-то встать не может, а еще и его взяла! Теперь и руки заняты. Не сдержавшись, зверь сердито укусил ее за краешек уха. Маргарита вскрикнула и выпустила его. Спрыгивая на пол, кот задрал хвост и побежал от греха подальше на кухню, надеясь, что это ходячее невезение последует за ним. Так Воронцова и поступила, охая и ругая беспокойное животное. Прихрамывая, Маргарита добралась до кухни и тяжело опустилась на ближайший стул. Она с укором поглядела на сидящего напротив кота.

– Вредный комок шерсти!

Девушка отпила из своей чашки кофе, который уже остыл, пока она занималась поисками кота, и придвинула к нему маленькую миску с кошачьей едой.

– Жуй.

Она вспомнила, как кот попивал кофе с Верой, и потянулась за кофейником, наливая Дамиану в чашку горячего, ароматного напитка. Затем Маргарита посмотрела на оторопелого взъерошенного кота и поняла, что сейчас выглядела донельзя по-идиотски, сидя вот так и завтракая с хвостатым соседом. Она усмехнулась и покачала головой.

Дамиан хотел было рассердиться на нее за то, что посмела решить, будто он станет есть из кошачьей миски. Но очередная улыбка Маргариты заставила зверя замереть с поднятой лапой, которой он намеревался скинуть еду на пол.

Она склонила голову набок, глядя на его синие искрящиеся глаза. Демон, не отводя взгляда, поднял чашку и выпил залпом почти половину содержимого. Горячий напиток обжег горло. Только тогда, глядя, как человеческие пальцы сжимают фарфоровую ручку, Дамиан похолодел, понимая, что обратился. Но отчего Маргарита не кричит от ужаса? Отчего смотрит с таким же теплом, как на чертова кота?

Дамиан медленно опустил чашку на стол, боясь делать резкие движения. Мысли лихорадочно метались в голове. Он схватился за край стола обеими руками, не сводя с девушки взгляда.

– Так и знала. – Маргарита невозмутимо продолжила свой завтрак.

Откусывая печенье, она ткнула им в сторону Дамиана.

– Один к одному! Если бы ты, кот, стал человеком, то точно бы превратился в этого самовлюбленного типа.

Она и в самом деле не поняла, что произошло? Все списала на разгулявшееся воображение? Дамиан не мог поверить в данный факт. Эта девчонка вообще понимает, что вокруг происходит? Он судорожно вздохнул, чувствуя, что крышка стола сейчас хрустнет под пальцами.

– Пей свой кофе, Матроскин. – Глаза Маргариты тепло глядели на него, и Дамиан сдался.

Завтракать вдвоем, так запросто, сидя за одним столом, и не сжиматься от каждого шороха? Мог ли он рассчитывать на такое еще вчера? Еще две минуты назад? Дамиан прикончил кофе и поставил пустую чашку перед собой. Маргарита снова потянулась к кофейнику.

– Еще?

– Да, – глухо отозвался Лефевр.

Чем она так довольна? Он не мог взять в толк. Почему отрицала очевидное? Разве не понимала, что не спит сейчас?

Налив доверху чашку, Маргарита отставила кофейник. Она успела положить ладонь поверх его руки, когда Дамиан хотел забрать свою чашку. Демон чувствовал, как дрожат ее пальцы и как сильно бьется сердце. В его груди сердце колотилось не менее громко.

Осторожно, боясь спугнуть, Дамиан перевернул руку ладонью вверх, мягко сжимая прохладные пальцы девушки. Маргарита молчала, глядя на него во все глаза. Так боялась остаться одна в этом доме, что готова поверить во что угодно? Этот вывод потряс Дамиана, и он, продолжая удерживать ее ладонь, тихо произнес:

– Хочешь, я останусь таким в твоих глазах? – Голос Лефевра охрип от избытка чувств.

Что-то слишком много он сегодня чувствует!

– Вредный кот! Разве я смогу тогда поднять тебя на руки и позволю спать на моей постели? – шутя возмутилась Маргарита.

Ее заботил его вес? В такой момент? Черт! Стоп. Это что сейчас было? Обида? Нет, нет и нет! Он распинался перед девчонкой, а она? А Маргарита поднялась, прихрамывая подошла к Дамиану и потрепала его по голове той самой рукой, которую он недавно держал. Потрепала, как кота! Боже, все амсиры так бестолковы? Ну вот, опять помянул Господа человеческого…

Телефон в гостиной зазвонил громко, настойчиво, прерывая их. Маргарита, не преминув еще раз погладить своего «питомца», поторопилась узнать, кому понадобилась с самого утра.

Дамиан глядел ей вслед. Непривычно было сидеть не скрываясь. Он так ждал этого момента и, кажется, почти добился его. Самым неожиданным образом Маргарита дала ему возможность. Но особой радости демон почему-то не испытывал. Скорее тревогу. При таком даре, с самого детства не имея возможности отличить реальность от иллюзии, Маргарита была сама себе главным врагом. И ничем не отличалась от своих же нечаянных «жертв».

Во всем происходящем был только один весомый плюс, который вызвал у Дамиана довольную усмешку. Теперь он мог не беспокоиться в присутствии хозяйки дома о том, что бесконтрольно обращался. Он обязательно разберется с этим возмутительным фактом и непременно выскажет отцу все, что думает по этому поводу. Но пока Дамиан откинулся на спинку стула и принялся не спеша допивать остывающий кофе.

Черная дымка клубилась у его ног, мягко рассеиваясь и собираясь в очередную причудливую форму. Змеевидное, едва различимое тело сущности напомнило Виктору дракона и тотчас послушно обрело подобное очертание. Затем взмыло в полуденное небо, расправляя перепончатые крылья и тая на солнце.

– Прекрати, Лунг! – Виктор заложил руки за спину, замечая, как покорная дымка, словно верный пес, вернулась к ногам его молчаливого гостя.

Мужчина оставался в тени, у входа на террасу. Его невысокую худощавую фигуру то и дело почти полностью скрывали занавески, которые подхватывал ветер. Одним спокойным взмахом татуированной руки гость заставил белоснежное полотно раздвинуться по обе стороны от него и больше не быть помехой.

– Она в данный момент не владеет магией либо мертва. Я не чувствую ее. – Виктор подошел к балюстраде, опираясь на нее руками и ощущая под пальцами холод камня. – Если предположить, что ведьма до сих пор жива, то люди Ордена непременно скроют ее подальше от значимого для них места. Жалкий подвал или одинокая церквушка… Они не станут рисковать и подпускать ведьму ближе, чем это необходимо.

Гость медленно кивнул головой, укрытой капюшоном, не позволяющим разглядеть его лицо.

– Где бы ведьма ни была, защита Ордена не позволит приблизиться непосредственно к ней. Это повлечет сопутствующие потери с их стороны. Но в данный момент мне важен только результат. Служители могут получить ее тело, но не знания.

Верхушки деревьев пригибались под порывами ветра. Погода совсем не соответствовала предстоящему вечернему событию. Или Виктор пытался себя обмануть? Погода была его полным отражением. Стихия есть стихия.

Человек за спиной демона молча поднял обе руки, выставляя их перед собой ладонями вверх. Немедленно одна за другой три темные, пока бестелесные сущности обвили его руки. Стоило мужчине взмахнуть ими, как три дракона, едва приметные в сером небе, взмыли вверх над деревьями. Они то рассыпались бесформенными облаками, то вновь собирались, обретая причудливые мистические очертания.

– Не разочаруй меня, – сухо произнес Виктор.

Когда демон оглянулся, его гость исчез. Занавески мягкой волной вернулись на свои места, укрывая разрушенную комнату. Он так и не вошел в нее с самого утра. Виктор поглядел на полосу города за бушующим парком и остановился взглядом на почти черном очертании главного здания академии, видимого даже отсюда. Сейчас он должен быть там, отдавая необходимые распоряжения к предстоящему празднику. И даже если в этот час мысли были далеко от этого города, он оставался собой. И ректором, и отцом.

– Отчего доброта всегда творит безумства? Ты не могла не натворить дел, Тамара! И не оставляешь мне выбора…

Виктор задумался, внезапно придя к какому-то одному ему известному решению, и наконец вошел в просторную комнату. Не останавливаясь, переступая через разбросанные по полу вещи, хозяин дома покинул ее, войдя в свой кабинет. Он остановился на мгновение посредине и нахмурился, когда двери за спиной слишком громко хлопнули, словно раздался выстрел. Демон бесшумно и отрешенно пересек комнату и остановился у картины.

Лицо Виктора на миг исказилось, словно от невыносимой боли, и он уперся кулаком в стену, будто это позволяло ему устоять на ногах. Склонив голову, демон пальцами второй руки провел по отбитому краю рамы, затем прижал ладонь к старому холсту. Медленно его голова коснулась самой картины, словно только это дарило ему покой и веру. Виктор прерывисто вздохнул и закрыл глаза.

– Я слишком эгоистичен, дорогая? Я ошибся? Ответь же мне, Господь! Потерялся счет годам и векам, когда я взывал к тебе. И нет числа павшим во имя твое! Так где же оно, знамение Божье? Или обитель небесная пуста?

Сколько же веков прошло с того дня, когда он впервые прошел сквозь завесу между их мирами? Он уже забыл, как выглядит небо Майтреи – мира, который человечество привыкло звать адом. Виктор повернул голову к окну, горящим глазами глядя на тревожное земное небо.

– Ты позволил мне ступить на людскую землю и теперь молчишь? Я обрушу это небо и выжгу землю дотла! – Стены дрогнули и зазвенели бокалы, стоящие на барной стойке.

Они падали, съезжая к краю столешницы, и разбивались об пол. Черные глаза демона вспыхнули алыми углями, и сам воздух принялся плавиться, грозя через мгновение обратиться пламенем.

– Что, если я сделаю это? – Виктор тяжело подошел к окну, его руки сжали подоконник, который мгновенно затлел и принялся дымиться.

Золотые лучи солнца блеснули сквозь тучи, играя свежей листвой, колыхавшейся перед домом. Небо очищалось, открывая взгляду свою глубокую синь, словно раскрывая объятия.

– Ты смеешься надо мной? – Голос демона, больше не походивший на рык дикого зверя, прозвучал тихо.

Один теплый луч скользнул по его смуглому лицу, заставляя зажмуриться и тряхнуть головой. Когда Виктор вновь открыл глаза, они уже не горели углями, остывая.

– Тешишься моей слабостью? – Порыв ветра словно руками охватил хозяина дома, сбивая дыхание и вынося из кабинета остатки дыма.

– Не играй со мной! – Демон ударил обеими ладонями по подоконнику, и тот развалился, рухнув к его ногам и засыпав ботинки пеплом.

Некоторое время Виктор молча смотрел на грязную обувь и обгорелые куски дерева. Беглая усмешка тронула его губы. Что ж, довольно лирических отступлений. Ректор одернул одежду, вновь обретая свою привычную невозмутимость. У него еще были обязанности перед городом, который он недавно собирался испепелить. И он не намерен уступать эти обязанности кому бы то ни было.

Глава 27

Каким-то невероятным чудом ему удалось продержаться всю дорогу до дома семьи Юн Хи. Дамиан вцепился когтями в обивку сиденья машины и почти не дышал, боясь пошевелиться. И откуда взялась эта Сунан? Почему нельзя вызвать человека на дом и как следует подготовиться? Почему обязательно нужно тащиться через весь город в чужой дом?

О нем кто-нибудь подумал? Кот фыркнул, обиженно поглядывая на свою хозяйку. О нем никто не подумал! Одно дело дома, но что будет, обратись он в машине или, скажем, в доме, где полно народа? Ладно, нужно просто дотерпеть до того момента, когда машина остановится, и сбежать к черту.

Просто побродит по окрестностям, благо девушка так расположена к нему, что эта привязанность позволяла Дамиану отходить все дальше. Да и что самое удивительное, ей самой почему-то не становилось плохо. Вроде как отец говорил, что они должны были поменяться местами и Маргарите полагалось страдать вместо него, но не похоже было, чтоб эта глупая девчонка особо мучилась. Лефевр тихо замурчал, выдавая радость, чего ни в коем случае не должен был делать. Но себя не обманешь, жалкую душу не обманешь…

Итак, за нее решили, что гораздо удобнее будет вызвать специалистов в дом тети Лиен и провести подготовку к балу под ее бдительным контролем. Платье было бережно упаковано и уложено в присланной машине, где уселась и сама Маргарита с котом. Она поудобнее устроилась в салоне и не понимала недовольство Матроскина. В прошлый раз вредное создание само нахально требовало брать его с собой.

С одной стороны, Маргарита понимала зверя. Столько писка и сплетен ей с трудом удавалось выдержать. Зато время пробежит быстрее и незаметнее. Да и думать о предстоящем выступлении и о самом появлении на балу там просто не дадут. Она погладила пушистую спину кота, чувствуя, как под ладонью напряжены все его мышцы.

– Матроскин, ты чего разволновался? Все хорошо. – Маргарита попыталась оторвать друга от сиденья, но упрямый кот только сильнее вогнал когти в обивку, грозя оторвать ее вместе с собой.

Она усмехнулась, сдалась и оставила животное в покое. Стоило машине прибыть на место и шоферу открыть гостье дверь, как Дамиан резво выскочил на улицу и исчез в огромном дворе.

– Стой! – Маргарита вышла и принялась оглядываться по сторонам, но кота и след простыл.

– Не волнуйтесь, тут он никуда не денется. Обязательно найдется. Если хотите, я распоряжусь, чтоб его поискали. – Подошедший дворецкий, утешая гостью, принял от водителя огромную коробку.

– Спасибо, это было бы прекрасно, если не затруднит… – По-прежнему оглядываясь, Маргарита прошла в дом.

Дамиан остановился на заднем дворе. Оглядываясь, он решал, где лучше всего отдышаться и скоротать время. Но разве можно с этими людьми мечтать о покое? Уже через несколько минут слащавое «кис-кис», доводя его до исступления, раздавалось со всех концов резиденции.

– Умрите все! – Лефевр со злостью ударил кулаком в стену, глядя, как расходятся трещины по углу. – Черт…

Несколько следующих часов он играл в догонялки с назойливой прислугой, пытавшейся выполнить наказ и привести хозяйке ее бедную кису. Дамиан пропустил все, что мог, и за весь день сила не соизволила вернуться к нему хоть на миг, что приводило его в бешенство. Демон слышал девичий щебет за раскрытыми окнами и видел, как на микроавтобусе прибыла группа людей, которая, по всей видимости, должна была заняться приготовлением юных леди к их первому балу. Он не видел Маргариту до самого вечера.

Когда же звезды начали зажигаться в высоком небе, Дамиан поднял голову и поглядел на них. Небо в Майтрее было иным, тревожным, порой оно окрашивалось багряными всполохами. А исполинский лунный диск серебрил камни их родового замка. Дамиан горько усмехнулся. Как отец мог променять свое величие и власть на существование в мире смертных? Владыка Раделмора, один из верховных демонов, Вэйланд Киаран стал Виктором Киранским – простым ректором человеческой академии.

Любовь привела отца в этот мир. Подарила счастье, но такое недолгое… На Земле все имело недолгий срок, становясь лишь горькой памятью. Вечность же была так желаема Дамианом и так недосягаема. Он вздохнул и заложил руки за голову, чувствуя, как вечерний ветер холодит грудь под расстегнутой рубашкой.

– Вот черт! – Дамиан скептически поглядел на себя.

Одежда для сегодняшнего вечера осталась там, припрятанная в доме Маргариты. Теперь до нее не добраться. Стоп! Не добраться, не добраться… Как ему добраться до академии в таком положении? Расстояние от проклятого особняка до города чертовски велико! Он умрет на середине дороги или она… Дамиан помрачнел, сжимая кулаки и снова пытаясь сконцентрироваться. Все без толку.

– Давай же! – Он поднял одну руку, выставляя ее ладонью вперед. – Ну!

Черная дымка охватила пальцы и тут же растаяла.

– Будьте прокляты все амсиры! – Лефевр прикусил язык, вспоминая девушку, которая находилась в доме у него за спиной.

Маргарита никак не была сознательно виновна в его несчастьях. Тут уж он погорячился, если вообще ее дар имел хоть какое-то отношение к происходящему с его полукровной демонической сущностью. Но ее присутствие в его жизни – одна большая вина. Не в силах сам разобраться в своих мыслях и чувствах, Дамиан снова тряхнул руками, с облегчением видя, как охватывает его кисти, а затем и все тело черный туман. Измятая рубашка пропала, как и неподходящие для предстоящего события штаны и ботинки.

Великолепный черный камзол идеально сидел на нем. В последний раз он надевал его в стенах Раделмора. И когда отец успел заслать гонца в родовой замок, чтобы подготовить одежду? Опять строил свои, одному ему ведомые планы.

– В этом ты весь, отец. – Дамиан поправил рукав с кружевной манжетой и тряхнул головой, проверяя крепость кожаного шнурка, надежно удерживающего его волосы.

Высокие сапоги скрипнули, когда он сделал несколько шагов по дорожке, ведущей к саду. Нет, это исключено! В этой одежде можно идти на бал, но и речи не могло быть о сражении и лазанье по крышам! Он уж и забыть успел, насколько сшитый в подарок костюм был неудобен.

– Черт!

Придется скидывать камзол, оставшись в рубашке. Благо сегодня Дамиан мог не беспокоиться об оружии. Ведь уже ночь, да и этим детям не будет до него ровным счетом никакого дела. Примутся состязаться в собственной глупости.

Лефевр услышал, как подъехал экипаж Сунан, останавливаясь у центрального входа. И тогда вспомнил о своей проблеме. Заглянув в одно окно, он приметил телефон, стоящий на журнальном столике. Осторожно и бесшумно демон спрыгнул с подоконника, прошелся по мягкому ковру и схватил трубку. Двери кабинета были закрыты, что давало Дамиану некоторое время. Он пробежался пальцами по кнопкам и едва дождался звука знакомого голоса у своего уха.

– Присылай экипаж к резиденции семьи Юн Хи! И объясни на милость, как мне, черт побери, оказаться одновременно в двух местах? Об этом ты не подумал? – прорычал Дамиан в трубку, сверкая глазами.

– Я должен думать за тебя, сын? – В голосе Виктора слышалось нескрываемое веселье.

Отец еще и потешался над ним!

– У меня хватает своих забот. Так что действуй! – Ректор положил трубку, усмехаясь в кулак.

Интересно, как мальчишка выкрутится? С появлением этой девочки все его планы тоже летели в тартарары, но чудесно развевали вековую скуку.

Диким зверем Дамиан ходил вдоль дома, изредка поглядывая на окна, которые горели теплым огнем.

– Проклятье! – Прекрасный костюм хотелось разорвать в клочья, он просто задыхался!

И отлично чуял, как и Маргарита задыхалась там, стоя у громадного зеркала. Он ощущал ее волнение и тревогу, как свою собственную.

Светлый экипаж Сунан уже отбыл, и оставалось дождаться нужной кареты.

– Думай… думай! – Еще издалека Дамиан услышал стук копыт.

Белоснежный расписанный серебром экипаж показался на дороге. Демон мрачно поглядел на кучера, который, словно черная тень, управлял парой прекрасных лошадей. Губы Лефевра изогнулись в холодной усмешке.

Тем временем Маргарита дрожала как осиновый лист, поскольку волнение одолело ее окончательно. Прекрасное платье переливалось, сверкая великолепным шитьем, когда она прошлась по комнате. А едва услышала, как стучат копыта лошадей, запряженных в присланный экипаж, прерывисто вздохнула. Пора.

– Смелее, Воронцова, ты сможешь! – подбодрила Маргарита сама себя, и через несколько бесконечно долгих минут вышла в ночь, на улицу.

– Прочь! – прошипел Дамиан, хватая беднягу-кучера за грудки и стаскивая с сиденья.

– Так ведь велено, господин… – Мужчина попытался возмутиться, но его снова хорошенько встряхнули.

– Поможешь девушке зайти в экипаж – и прочь! – рыкнул Лефевр.

Демон отобрал черную накидку, накинул ее на плечи и завязал на шее шнурком. Она укрыла камзол, скрывая принадлежность Дамиана к гостям бала. Кучер согласно закивал, не смея спорить с разъяренным сыном повелителя.

Он проскользнул мимо Лефевра, выходя из тени к стоявшей девушке. Вот уж прелестное создание! Кучер поклонился, предлагая Маргарите пройти к ожидавшему экипажу. Она взволнованно подчинилась, едва переставляя ноги.

– Осторожнее! – Кучер помог ей сесть в карету.

Едва дверца захлопнулась, Дамиан занял его место и хлестнул лошадей. Глядя в окошко на ночной город, сверкающий огнями, Маргарита немного успокоилась, хотя Дамиану и было слышно, как колотится ее сердце. Девушка вздохнула, удобнее отодвигая кружевную занавеску. Особенно волшебно выглядел в этот час старый город, и дорога казалась заколдованной тропой в прошлое. Древние старые камни, казалось, привыкли лишь к стуку копыт…

Глава 28

Подъезжая, она еще издалека приметила множество разных экипажей. Парадная лестница академии была устлана красной ковровой дорожкой и украшена вазами с букетами белых цветов. Освещенное огнями здание выглядело сказочным дворцом. Особенно чудесно в ночном освещении смотрелись витражи. Каменные фигуры, выстроившиеся в ряд между порталами, казалось, через миг оживут и сойдут со своих пьедесталов.

Вот и первый бал… Маргарита казалась себе той самой бедной Золушкой. Детский восторг, уступая место страху, наполнил девушку, вот только принца не видать. Может, Лефевр и не вспомнил, что должен был сопровождать ее сегодня?

Прерывая взволнованные мысли, дверцу экипажа открыли. Когда Маргарита, снова ослепленная на время ночными огнями, смогла видеть, она замерла, боясь пошевелиться. Черный принц был великолепен в своем одеянии. Дамиан галантно склонил голову и протянул своей спутнице руку, помогая спуститься с подножки.

Ее сердце выпрыгивало из груди. Маргарита в этот момент и в самом деле забыла тревоги, ощущая себя счастливой, просто глядя в яркие синие глаза. Этот взгляд принадлежал сейчас только ей, и в нем, к собственному изумлению, Маргарита читала нечто большее, чем простое одобрение. Дамиан не мог скрыть восторг.

В висках демона застучало, стоило ему открыть дверцу и впервые увидеть свою спутницу. Он не помнил, куда швырнул накидку, едва они приехали, зачем все эти люди вокруг… Пальцы Маргариты вздрагивали в его руке, и Дамиан молился, чтобы девушка не заметила, как дрожала и его ладонь. Снова проклятие? Могла ли хоть одна женщина на этой странной земле, да и вообще из ныне живущих, в этом мире или ином, вызывать такое смятение? Словно из груди кто выбил одним ударом весь воздух.

Видя, как Маргарита поморщилась, когда ее ранее пострадавшая нога коснулась земли, Дамиан нахмурился. И как она собиралась стоять всю ночь? Еще и выдержать танцы! Хотя… Он довольно ухмыльнулся, прикидывая что-то в своей темной голове. Лефевр взял свою спутницу под руку, и они поднялись по ступенькам, так и не проронив ни слова. Среди десятков лиц и ярких нарядов Маргарита искала взглядом знакомых, но тщетно. Михаил и ее легкомысленная подруга просто пропали.

– Готова? – Дамиан остановился перед раскрытыми дверьми, ведущими в бальный зал.

Робея, Маргарита повернулась к нему, и демон, нарушая правила, взял ее за руку, сплетая их пальцы. Простая открытая улыбка расцвела на губах молодого человека, вынуждая Маргариту успокоиться, расслабленно выдохнуть и согласно кивнуть в ответ.

Кажется, день рождения не такая уж и противная штука, подумалось Дамиану. Подарок у него был отменный… Хоть этот самый подарок, в сверкающей шелком и шитьем «обертке», даже не подозревал о собственном существовании для него.

Бальный зал – одна из главных достопримечательностей академии. Он имел прямоугольную форму, а площадь его составляла почти девятьсот квадратных метров. Стены зала были прорезаны двадцатью четырьмя стеклянными дверьми и окнами верхнего яруса. Простенки по чьей-то задумке заполнили зеркалами в золоченых рамах, создавая иллюзию еще большего пространства.

До сих пор, как и многие века назад, отражались в зеркалах шестьсот девяносто шесть свечей, зажигавшихся в резных бра для освещения зала во время балов. Наряду с зеркалами главным украшением зала, несомненно, являлась золоченая резьба, которая словно струилась вокруг зеркал и окон.

Стоило Дамиану войти со своей спутницей, как немедленно они были замечены ректором, который стоял в окружении руководства академии. Среди них находились и неизвестные Маргарите приглашенные люди. Особенно выделялась пожилая дама в кружевных черных одеждах, словно сошедшая со старых картин. Под ее взглядом у Воронцовой по спине побежали мурашки, но отеческая улыбка ректора растопила все тревоги.

Держа в одной руке бокал со сверкающим золотом напитком, Виктор являл собой истинное великолепие. Все-таки была особая магия в этих старинных одеяниях, и Маргарита, как ей казалось, ощущала это каждой клеточкой тела. Ректор поманил их свободной рукой, веля подойти. Воронцова почувствовала, как напряглась рука Дамиана, которая держала ее ладонь, но, повинуясь, они приблизились.

Не переставая улыбаться, Виктор не преминул сделать Маргарите несколько отменных комплиментов, вгоняя ее в краску. Затем принялся представлять своим гостям сына и его спутницу, к безмерному удивлению девушки. Надайн не спускала с нее пронзительного взгляда, и Виктор, мягко рассмеявшись, заявил:

– Ты не получишь мою любимицу! Не трать зря время, дорогая Надайн.

– Я чувствую в ней великую силу, – проговорила верховная ведьма, переходя на свой язык.

Не в силах избежать соблазна, Надайн продолжала изучать девушку. До тех самых пор, пока Дамиан не встал перед ней и не впился в старую ведьму острым взглядом. Не выдержав, Надайн склонила голову, отдавая дань уважения сыну своего владыки.

– Будет ли мне дозволено спросить у моего повелителя, как он собирается использовать эту силу?

Виктор удивленно приподнял черную бровь и рассмеялся.

– Спроси об этом моего сына, Надайн. Только подожди сперва, пока я отойду подальше. – Он отпил из своего бокала и подмигнул Дамиану, который конечно же слышал каждое слово.

Молодой человек даже не потрудился ответить. Ему срочно нужно было отыскать безопасное место для своей спутницы и поговорить с отцом. Идя через зал, Лефевр выискивал взглядом тех, кого так и не смогла отыскать Маргарита. Едва он приметил сапфировые юбки, как резко развернулся, направляясь к своей цели.

– Дамиан, куда ты идешь? – Воронцова протянула руку, вынуждая его притормозить и посмотреть на нее.

– Поскольку я не могу надеть мешок на твою голову и тем самым обезопасить от притязаний окружающей толпы, то должен передать тому, кто побудет твоим мешком, – проворчал Лефевр.

– Мешком? – Маргарита ахнула, когда Дамиан снова увлек ее за собой.

Шел он не быстро, заботясь об ушибленном колене, но руку сжимал все сильнее, и девушка поняла, что волновался больше ее самой.

– Я как-то совсем забыла поинтересоваться, кому же так повезло! – Звонкий голос Сунан заставил Воронцову встрепенуться и едва не налететь на спину своего спутника.

– Сунан! – Маргарита радостно улыбнулась, тепло глядя на девушку и на Михаила, который держал ее подругу под руку.

Сама же Юн Хи, разинув рот, оглядывала Маргариту и Дамиана, не скрывая изумления. Это же чувство Воронцова прочла и на бледном лице друга.

– Вот уж никак не ожидала увидеть вас в паре! – Сунан склонила голову набок, подозрительно глядя на Лефевра. – Смотри мне, обидишь – пожалеешь.

– Поверь мне, так и будет, – коротко кивнул в знак приветствия Сазонов.

– Эй, вы оба, – Маргарита сердито нахмурилась, – что за угрозы?

– Я оставлю тебя ненадолго, – Дамиан склонился к уху девушки, согревая теплом своего дыхания, – и только попробуй сойти с этого места!

Через миг Лефевр растворился среди прибывающих студентов академии. Не найдя его среди неизвестных лиц и разноцветных платьев, Маргарита вернулась взглядом к своим друзьям. Они ждали ответа.

– Ну что? – Воронцова нервно расправила складки на платье.

– И как так вышло, что вы спелись? – обиженно проворчала Сунан. – Ты и слова не сказала о том, кто твоя пара!

– А ты и не спрашивала, – кинула ей в ответ Маргарита, – только и твердила, что о своем платье и о том, какое оно неудобное.

– Платье из коллекции «Osherr» и не может быть удобным! – задрала свой подбородок Юн Хи.

– Так зачем его надела? – проворчала Воронцова.

– Оно лучшее!

Маргарита закатила глаза, понимая, что спорить с подругой бесполезно. Михаил состроил страдальческую физиономию, но тут же натянуто улыбнулся, стоило Сунан повернуть к нему голову.

– Я не услышала сегодня вечером от этого негодяя ни одного комплимента! – возмущенно продолжала подруга.

– Ну как же, разве я не говорил, как ты прекрасна, когда молчишь, Юн Хи Сунан? – с лукавой улыбкой протянул Сазонов.

Девушка вспыхнула, по привычке желая потянуться к своему хвостику, но вспомнила, что волосы сегодня были уложены в высокую прическу.

– Ты будешь страдать, парень! – поджала блестящие губы Сунан.

– Бал будет прерван около полуночи, ты готова к выступлению, Рита? – Михаил серьезно вглядывался в лицо Маргариты, игнорируя сердитую спутницу.

– Да. – Она и сама не поверила своему ответу, что уж говорить о чутком друге.

– Ты всегда можешь отказаться, он непременно поймет. – Сазонов понизил голос, перейдя почти на шепот, так как рядом стоящие люди принялись оборачиваться. – Он просто обязан понять!

Молодой человек поглядел поверх головы подруги на стоявшего в окружении гостей Виктора.

– И что же я должен понять? – проговорил одними губами ректор, и Михаил стал бледнее обычного.

Как этот человек понял, о чем он говорил? Тоже читал по губам?

– Черт… – Сазонов твердо выдержал взгляд хозяина академии.

Что ж, пусть знает, что за Маргариту есть кому вступиться. Она не одна!

Виктор изучал лицо студента некоторое время, затем вынужден был отвлечься, повернувшись к прибывшим гостям.

Глава 29

– Не спится в такой час? – Константин поглядел на бледный профиль пленницы, молчаливо сидящей на узкой кровати, поджав озябшие ноги.

Луна освещала ее своим холодным светом, и ведьма с распущенными темными волосами казалась призраком. Мужчина кинул взгляд на ободранные колени, измазанные йодом, и усмехнулся.

– Может, стоит укрыться? Это унылое одеяльце добавит некоторого уюта.

– Если это избавит меня от общества назойливых мужчин, увешанных крестами, утыканных пистолетами и… – Тамара осеклась, угрюмо глядя на посетителя и не находя ему подходящего описания.

Константин присел на подоконник, загораживая лунный диск. Теперь казалось, что и он сам излучал свет, мягкий и успокаивающий.

– Ты не из Ордена. – Ведьма пальцем очертила его силуэт. – Ты не один из них.

– Отчего же такое заключение? – невозмутимо поинтересовался мужчина.

– Ты наблюдаешь не только за мной. Ты наблюдаешь за всеми нами. – Тамара сдула спутанную прядь со лба.

Константин открыто улыбнулся.

– Вы знаете об Ордене?

Теперь он наблюдал, как ведьма, поняв свою ошибку, вжалась в холодную стену, снова по привычке выставляя ладонь перед собой. Мужчина медленно приблизился, не обращая внимания на испуг Тамары. Он протянул руку и взял ее за запястье, разглядывая ладонь.

– Что же в них особенного? В этих пальцах, в руках этих? Всегда верил, что женщины, каждая из них, могут творить чудеса своими руками. В буквальном смысле исцелять одним прикосновением, как и дарить надежду одним взглядом. Что же было в ваших руках?

Игнорируя признание пленницы, этот странный человек продолжал удерживать ее руку. Тамара снова удивилась тому, что все больше успокаивалась, хотя должна была прийти в ужас. Почему он не реагирует на ее оплошность? Что ему нужно? Как она вообще могла сказать подобное при своем страже? Что-то с ним было не так. Тамара не чувствовала присутствие сущности в этом человеке, и дело было вовсе не в дефиците ее силы. Фаустинов она распознавала и без нее.

Ведьма натянула на голые ноги край шерстяного, нелепого темно-синего платья, которое принесла женщина, помогавшая священнику. Одежда была велика на несколько размеров и противно колола тело. Тамара уже могла сидеть без посторонней помощи и даже пройтись по комнатушке, в которую ее определили. Стоило бы радоваться, но в этом случае…

Тамара подняла голову, глядя на деревянное распятие над дверьми. В ее случае это говорило о том, что время на исходе. Но на душе было так спокойно. Этот человек опять что-то сотворил с ней. Стоило ему прикоснуться, и ведьме уже не было дела до того, что вскоре ее просто казнят. Константин присел на край противно скрипнувшей старыми пружинами кровати и укутал женщину одеялом.

– Почему ты так неопрятен? – вяло спросила Тамара, глядя на его одежду.

Константин просиял улыбкой, расправляя воротник своего мятого пальто.

– Не знаю. Почему-то подобный образ возникает у людей постоянно.

– Какое-то бестолковое объяснение собственной лени, – проворчала ведьма.

– Так и есть, – не стал спорить мужчина.

Он прислонился спиной к стене и скрестил длинные ноги.

– Как она? – Тамара кивнула в сторону двери, намекая на находящуюся где-то там, в соседней комнате, раненую женщину. – Она хоть жива?

– Да. Медики успели вовремя.

– У них даже свои медики! – фыркнула пленница.

Ты только погляди! Так и носятся с бинтами и йодом по всему городу за своими приспешниками!

– Как вас зовут? – внезапно поинтересовался Константин.

– Тамара… – Она растеряла остатки разума, называя этому человеку свое истинное имя!

Что заставляло ее отвечать на все его вопросы? Ведь не так давно в комнату влетел отвратительный мужчина, поклявшийся расправиться с ней на месте или сдать ее полиции, если она не расскажет все как есть. А священник достал расспросами о том, когда ее крестили, и все тряс распятием перед лицом.

И вот стоило этому бомжу улыбнуться, как она принялась выкладывать ему все как есть? Эту магию ведьма не в силах была распознать.

– Так кто кого спас, Тамара? – спросил ее надзиратель. – Как вышло, что ведьма и служитель Ордена оказались в одном месте и в одно время на той дороге?

Она хотела слететь с кровати и уже выискивала округлившимися глазами что-нибудь потяжелее, намереваясь швырнуть в своего собеседника. Но мерзавец невинно почесал свою взъерошенную макушку и принялся постукивать носками перепачканных ботинок, сложив руки в замок на животе. Константин подмигнул ей, и Тамара обмякла на твердой подушке, едва не ударившись головой о железную спинку кровати.

– Вы истратили всю силу, удерживая существо, которое атаковало вас в переулке. Смею предположить, – рассуждал мужчина, не переставая тихо стучать ботинками, – что Вероника использовала артефакт, как и полагается в подобном случае. Почему же он не защитил вас?

Он сосредоточенно поглядел на пленницу, изучая меняющееся выражение ее лица.

Пожалуйста, пожалуйста… Глаза Тамары почти умоляли. Только не заставляй говорить! Не спрашивай меня! Ведьма задохнулась, понимая, что ее надзиратель не остановится.

– Кровь повелителя делает любое порождение Майтреи практически неуязвимым, – проговорила ведьма непослушными губами.

– Ведьмы служат только демонам. Значит… – Константин поднялся и подошел к окну, глядя на звездное небо. – Значит, это создание имело возможность находиться под солнцем.

Пленница молчала, глядя на его силуэт.

– Давайте порассуждаем, дорогая Тамара. – Константин склонил голову набок, разглядывая серебристый лунный диск. – Мы – рожденные и нет. Мы – черные и белые, какова бы ни была наша сущность и как бы много ни рассуждали о собственной силе и мудрости, в какой момент мы становимся так неосмотрительны и легкомысленны?

– Лишь когда любим. – Тамара тяжело поднялась и, шатаясь, подошла к своему надзирателю, остановившись рядом с ним.

Ноги моментально остыли, и она зябко обхватила себя руками. Константин снял свое потертое пальто и набросил ей на плечи.

– Любовь, Тамара! Она заставляет нас совершать великие дела и становиться великими эгоистами. Согласны вы с этим фактом? – Мужчина заговорщицки подмигнул ведьме.

– Да… – Тепло его одежды окутало Тамару.

Согреваясь, она даже ощутила, как кровь наконец прилила к щекам, придавая мертвенной бледности живую силу. Силу?

Ведьма встрепенулась. Происходило невероятное. Она не могла так быстро восстановиться, но явно ощутила прилив силы. Женщина осторожно высунула из-под пальто руку и незаметно пошевелила пальцами. Маленькое перышко, лежащее на старой подушке, медленно поднялось в воздух, описало несколько кругов над кроватью и опустилось на покрывало. Беда. Глаза Тамары расширились от испуга, и она уже не слушала своего надзирателя.

– Наслаждаешься? – язвительно заметил Дамиан, глядя на улыбку отца.

– А ты – нет? – вернул Виктор шпильку, намекая на его довольную физиономию при появлении с Маргаритой.

Молодой человек фыркнул, отбирая у отца бокал, и отпил половину его содержимого. Ректор взял второй с подноса, у подошедшего официанта.

– Что заставило тебя бросить свою даму?

Дамиан осушил бокал, не глядя поставил его на поднос и взмахом руки велел человеку удалиться.

– Мне нужно поговорить с тобой. Нет, не смей уходить! – Лефевр повысил голос и немедленно умолк, стоило людям начать оборачиваться.

Виктор очаровательно улыбнулся гостям, поднимая свой бокал, и, убедившись, что они не являются центром всеобщего внимания, повернулся к сыну.

– Я не отменю выступление, – опередил хозяин академии вопрос Дамиана.

– Как мне заставить тебя? – Глаза демона опасно сверкнули. – Я могу разнести тут все к чертям!

– Приступай. – Виктор отпил вино, поглядывая на своего пришедшего в ярость сына.

Дамиан выпрямился, дико озираясь, зеркала в зале тихо завибрировали и зазвенели. Пламя свечей встрепенулось, словно от ветра, но звучавшая музыка не дала людям расслышать происходящее. Демон нахмурился и поднял руки, намереваясь взорвать это сверкающее великолепие.

– Ну? – Ректор усмехнулся уголками губ.

– Ненавижу, – раздраженно проворчал Лефевр.

– Кого?

– Себя… такого.

Как и он себя, подумалось Виктору. Истинные отец и сын. Дамиан попытался отобрать второй бокал, но Виктор ловко увернулся, не давая сыну дотянуться до него.

– Ты решил стать горьким пьяницей? – проворчал старший демон.

– Не тебе решать, – огрызнулся Дамиан.

– Я отвечаю здесь за порядок, – возмутился ректор.

– И ты смеешь говорить о порядке? – издевательски потянул Лефевр. – Отец, моя сила…

– Скажи мне… – внезапно Виктор подался вперед, подойдя к сыну совсем близко.

Выражение его лица в этот момент было Дамиану незнакомо. Это был страх? Его отец боялся?

– Скажи, – едва слышно повторил мужчина.

– Я и собираюсь сказать. Моя сила, она не слушается меня. – Дамиан поглядел на свои руки. – Я теряю ее, отец. Что происходит? Это влияние амсира? Маргарита не дает мне быть самим собой? Отец!

Виктор помолчал, глядя на него.

– Не дает быть самим собой? Кем же, по твоему разумению, ты не желаешь быть, сын? – Голос отца звучал глухо от переполнявших его эмоций.

– Человеком! – Лицо Дамиана исказилось, как от внезапной боли. – Человеком я не желаю быть. Нет более жалкого, более беспомощного существа, и более одинокого…

– Считаешь, что кровь демона, дающая тебе силу, делает тебя столь сильным и неодиноким? – мрачно осведомился Виктор.

– Я всегда один, – Дамиан бросил взгляд через зал на сверкающий силуэт своей спутницы, – но так я хотя бы могу защитить…

– Тогда тебе придется защищаться до конца дней твоих, – сухо произнес отец.

– Я готов! – кинул ему в ответ Дамиан.

– А готовы ли те, кого ты подставишь под удар подобным желанием? Ты готов нести такую ответственность, Дамиан? – Взгляд Виктора почернел от негодования. – Ты готов испытывать страх каждый миг, вздрагивать от каждого шороха? Готов ощущать свою силу? Как она бежит по твоим венам, в твоей крови, и знать, что, сколько ее ни пролей, будет мало…

Виктор умолк и снова отпил из своего бокала. Наверное, всех слов мира не хватит, чтоб им быть понятыми друг другом.

– Ты не отменишь решения? – холодно спросил Дамиан.

– Нет, – глухо отозвался Виктор.

– Чего ты хочешь? – мрачно осведомился молодой человек.

– Просто быть отцом, – устало ответил демон.

– У тебя плохо получается. – Не оглядываясь, Лефевр прошел мимо него, возвращаясь к тому месту, где оставил свою спутницу.

Виктор закрыл глаза и на мгновение ощутил, как где-то в груди незнакомо кольнуло.

– Сердце шалит, что ли? – Ректор привычно надел свою очаровательную улыбку, поворачиваясь к гостям.

Маргарита сняла одну туфельку, давая ноге покой. Несомненным и, наверно, единственным плюсом платья была его длина. Этих действий никто не заметил под многочисленными юбками. Куда пропал ее спутник? Воронцова огляделась и вздохнула. Сунан удалось утащить Михаила, который не смог отказать ей в танце. Теперь Маргарите оставалось только мечтать стать невидимкой или чтобы негодяй, оставивший ее, наконец появился.

Скоро полночь, волнение все нарастало. Воронцова встала вполоборота, глядя на зал. Он словно был наполнен ожившими цветами, вздумавшими кружить в эту ночь. Девушка так загляделась, что не сразу услышала прозвучавший вопрос. Когда голос прорвался сквозь ее мысли, Маргарита посмотрела в сторону говорившего. Отступая, она едва не свалилась, забыв, что туфельку так и не надела.

– Боже, я произвел такое впечатление, что вы готовы упасть в обморок? – Вишневский сверкнул улыбкой, подходя ближе.

Позади него блистала нарядами и перешептывалась его неизменная свита. Воронцова, не отвечая, принялась лихорадочно нащупывать босой ногой пропавшую обувь, заставляя себя стоять ровно и невозмутимо.

Но казалось, ее неожиданному собеседнику и не требовался ответ. Вадим решил, что произвел достаточное впечатление, одарив влюбленную первокурсницу своим вниманием. Не замечая того, что ему вовсе не рады, Вишневский продолжал свой спектакль:

– До того как бал прервут на праздничное приветствие, позвольте пригласить вас на последний танец, прекрасная незнакомка. – Вадим галантно склонил голову, протягивая свою руку.

– Пожалуй, откажусь. – Грубый мужской голос заставил студента оторопело поднять голову.

Вишневский изумленно уставился на расшитый серебром камзол, а когда глянул выше, встретился с насмешливым взглядом Дамиана. Куда подевалась девчонка? Вадим в негодовании обернулся. Он намеревался ответить как следует, но понял, что слишком много взглядов устремилось к ним. Студент просто выпрямился и усмехнулся, надеясь хоть так разрядить обстановку.

– Что ж, Золушка сама поняла, что не стоит ждать полуночи, – протянул Вишневский, намекая на то, что Маргарита приняла правильное решение, покидая бальный зал.

Уголок губ Дамиана нервно дрогнул. Демон шагнул было к нахалу, но вовремя спохватился. Плевать на этого жалкого мальчишку! Маргарита стояла за его спиной. И это он, а не его спутница, жаждал не меньше самой Золушки успеть до проклятой полуночи. До того, как начнется ад, он мечтал забыться на несколько минут.

Стоило музыке заиграть, как Дамиан растерялся на мгновение и сам испугался своих чувств. Сердце глухо колотилось, и он, не отрываясь, глядел в лицо Маргариты, вспыхнувшее от смущения. Демон склонил голову и протянул ей дрогнувшую руку. Словно ток пробежал по ней от кончиков пальцев до самой груди, стоило девушке вложить в его ладонь свою.

Ее платье такое длинное… и ушибленная нога, несомненно, не позволит устоять, пронеслось у него в голове. Дамиан обнял Маргариту рукой за талию и, прижимая к себе, приподнял. Не говоря ни слова, не отводя глаз друг от друга, они кружились по старинному паркету в легком вальсе. Огромный зал растворялся, сверкая золотыми огнями, и все отступало куда-то в небытие. Оставалась только музыка и эти несколько минут.

Глава 30

– Соберись, Воронцова, ты это сделаешь… – Маргарита сцепила пальцы рук в замок и опустила голову, выравнивая дыхание.

Ее глаза были прикрыты, и она заставила себя слушать успокаивающий голос ректора, лившийся по залу. Она радовалась тому, что пока именно к Виктору были прикованы взгляды зрителей.

Зал для выступлений имел форму подковы. В нем было четыре яруса лож и галерея. Самих лож было всего сто восемьдесят шесть. В каждой из них помещалось от восьми до десяти человек. Зал театра академии был чудесным, выполненным в белых, серебряных и золотых тонах.

И в настоящее время в нем не было ни единой лампы. В ложах зажигали свечи, и зал освещался только отраженным от декораций светом. Маргарите сложно было представить что-либо более величественное и впечатляющее. Виктор объявил об открытии весеннего сезона и неожиданно сказал то, что заставило колени Маргариты предательски дрогнуть.

– Я рад в этот великолепный день поздравить своего сына с совершеннолетием!

О чем ректор говорит? Ошеломленная, она замерла. Дамиан не сказал ни слова об этом. Унимая волнение, Маргарита поняла, что, к ее ужасу, пришло время открыть этот сезон своим пением. Только бы выстоять…

– День рождения? И ты не сказал! – Воронцова отыскала именинника взглядом.

Не менее оглушенный, Дамиан смотрел прямо на нее. Виктор вернулся на свое место и сел рядом с сыном в одной из лож напротив сцены. Губы Маргариты дрогнули. Подарок… Что можно подарить ему? Чего бы Дамиан пожелал в такой день? Уж точно не ее пения, вздохнула она. Чего же сама желала каждый свой день рождения? Еще хоть раз коснуться тех, кого не было с ней уже много лет. Желала невозможного.

Маргарита вспомнила женщину с фотографии в доме Виктора и снова потеряла границу между реальностью и фантазией. Мысленно она представила между ректором и Дамианом его мать. В великолепном платье, улыбаясь, женщина стояла, опустив руки им на плечи – сыну и мужу. Мужчины замерли, боясь пошевелиться. Виктор очнулся первым. Приподнимая дрогнувшую руку, осторожно, словно боясь, что видение растает, он коснулся пальцев жены. Теплые, нежные… как и прежде…

Он задохнулся от нахлынувших чувств. Его сын, до сих пор не придя в себя, оставался недвижим, только глядел на видение большими глазами. Как две синие звезды они горели, выдавая состояние Дамиана. Маргарита… Жестокий дар и прекрасный.

– Моя глупая фантазия, если бы ты только мог видеть, – едва слышно сама себе прошептала Маргарита.

Но ему было достаточно, и Виктор произнес тихо, одними губами:

– Он видит.

Последний, почти прозрачный занавес, укрывавший ее, медленно распахнулся, стоило музыкантам начать играть.

– Боже, помоги мне устоять, – вздохнула Маргарита.

«Смотри мне в глаза и тогда ничего не увидишь вокруг. Только не отводи взгляда и ничего не будешь бояться», – так сказал Дамиан перед тем, как она взошла на эту сцену. Маргарита смотрела, молясь лишь о том, чтоб и он делал то же. Но демон и не смог бы поступить иначе. Понимал, что вскоре должен идти, но ноги отказывались слушаться. Это означало предать ту, что сверкала как звезда, стоя на освещенной сотнями свечей сцене. Означало сбросить руку матери, как бы безумно это ни звучало.

Маргарита запела, и Дамиан забыл обо всем, завороженный ее голосом. Тихая песня, полная легкой тревоги и чувственности, лилась по залу, а вместе с ней творилась и магия. Над их головами раскрывало свои объятия бескрайнее небо, сияя величественными звездами. Но самой яркой из них сейчас была Маргарита. В этот момент Дамиан вдруг понял, что желал, чтобы они все погасли и не смели светить рядом с нею.

Только под конец песни демон заметил, как Михаил торопливо покинул зал. Он нахмурился, крайне удивленный подобным поступком, и заставил себя выйти в коридор, направляясь к крыше. Быстро пробегая по пустому коридору, Дамиан был уверен, что девушка уже закончила, но ее голос все звучал и звучал у него в ушах.

Проклятье, Маргарита видела, как он ушел и не дослушал! Что напридумывает себе, пока он не объяснится? И какого черта этому поклоннику вздумалось сбежать раньше времени? С этим он еще разберется! Они просто оставили ее, но иного выхода Дамиан не видел. Срывая с петель дверь, ведущую на чердак, демон выбежал на широкую площадку крыши. Ее конструкция не предназначалась для боя, но выбора не было. Дамиан перескочил через небольшое ограждение и почуял их приближение.

Бесплотные твари сползались, приближались черным туманом. Они трансформировались, принимая более четкие очертания. Дамиан снял неудобный камзол и бросил его в сторону. Встряхнув руками, он привычно сжал рукояти ножей.

Демон кинулся вперед, не ожидая, пока сущности полностью материализуются или пока его демоническая суть вновь ему откажет. Пока чувствует силу в своем теле, он не остановится ни на миг. Дамиан взмахнул рукой, и нож сверкнул в неясном свете луны, рассекая ближайшее существо. Вой разлетелся над крышей, и эхо ответило ему. Вторя раненой твари, взвыли ее сородичи, тем самым выдавая свое присутствие.

Возникая из ночи, мощная лапа полоснула по руке Дамиана, едва не вынудив выронить оружие. Он зарычал от жгучей боли, чувствуя, как кровь заливает порванный рукав. Уворачиваясь от очередного удара, Дамиан рассек твари шею. Огромная, больше двух метров ростом, она завалилась на бок и была уже мертва, когда достигла каменной площадки. Черное пятно медленно растекалось из-под ее тела.

Меж тем Дамиан расправился еще с одним низшим порождением Майтреи, и с глухим рыком направился к остальным. Тени взбирались на крышу, подступая со всех сторон, срывая исполинскими когтистыми лапами шифер, выбираясь на ровное пространство. Гибкие, быстрые, они сновали вокруг Дамиана, растворяясь и появляясь снова, пытаясь запутать его.

– Черт! – Демон махнул рукой, пытаясь стряхнуть собственную кровь, продолжавшую течь по пальцам.

Она капала на пол, делая ладонь мокрой и скользкой, что не давало тверже держать рукоять ножа. Почему не останавливалась? Что произошло? Второй удар пришелся Дамиану по спине. Рана загорелась огнем, и он в дикой ярости, злясь на свою странную медлительность, вогнал нож по самую рукоять прямо меж глаз твари, свалившейся черной тушей к его ногам. Дамиан тяжело задышал, чувствуя, как кружится голова. Руки демона дрогнули, слабея, и глаза теперь различали лишь то, что позволяла луна, чей яркий диск сиял над головой. Силы покинули его.

– Какого дьявола? – хрипло выкрикнул Лефевр, собираясь стоять до конца.

Позади него раздалось отвратительное шипение. Обернувшись, Дамиан замер, различив светлую голову среди клубившегося черного тумана. Его соперник схватил двух тварей за горло, приподнимая над собой. Его пальцы все сильнее сжимались на призрачной плоти, отбирая ее темную энергию. Руки Сазонова чернели и, покончив со своим ритуалом, он швырнул мертвые опустошенные тела к ногам демона.

Взгляд Михаила на какой-то миг стал вовсе безумным. Ветер на крыше пытался сорвать с него белую рубашку. Молодой человек закатал рукава, его глаза то темнели, то сверкали, вторя медальону на груди, качавшемуся в такт его движений.

– Лэйгин! – мрачно проговорил Дамиан.

– Ты долго соображал, полукровка, – издевательски протянул Михаил, обходя его стороной и не давая тварям приблизиться к раненому демону.

– Решил сыграть в героя? – Действия соперника были последней каплей терпения Дамиана. – Не смешно ли после всех твоих попыток убить ее?

– Ты – идиот! – Михаил яростно схватил очередное создание, вытягивая и из него остатки жизни и швыряя в темноту.

Чернота на его руках дошла до локтей, видимо, подобное действо претило его сути и лишь отравляло тело.

– Я специально отобрал у Марго больше сил, чтоб она заболела, чувствовала себя слабой и не смогла пойти на бал! – Сазонов с яростью ударил Дамиана в плечо, нарываясь на ответный удар.

Они схватились, рыча и проклиная друг друга, забывая о том, что творилось вокруг. Соперники столкнулись лбами, и в этот момент сами походили на низшие порождения Майтреи. Михаил в бешенстве занес руку, намереваясь ударить Дамиана, но его ладонь блеснула, перепачканная кровью демона, и дрогнула.

– Я, как идиот, изо всех сил притворялся, что рад ее дебюту, ее предстоящему вступлению, – зарычал Сазонов, – старался поддержать, но понимал, чем это могло кончиться! Я знал, что притягивает пение Марго! А ты помешал всем моим чертовым планам!

Дамиан закрыл глаза, его охватила дрожь от гнева на самого себя. Он был олухом и действительно мог дать Маргарите заболеть, тогда бы не пришлось разгребать все это на балу! Но разве он мог дать ей так мучиться?

– Она бы просто погибла от жара! – отрывисто бросил Лефевр.

Михаил тяжело вздохнул, глядя куда-то за спину демона. Черный туман все более сгущался. Дамиан медленно повернул голову, увидел кишащих тварей, и снова перевел взгляд на своего врага. Они поняли друг друга без слов, обоих посетила одна и та же мысль. Они убьют друг друга, но потом. Сначала следовало истребить тени.

– Их слишком много. Тут не удержать. – Дамиан вытер взмокшее лицо здоровой рукой.

– Спускаемся вниз! – Сазонов кинулся вперед, успев поймать демона за рваную рубашку, когда он вознамерился спрыгнуть с крыши. И быстро отдернул руку, не желая касаться его. – Убиться решил?!

Лефевр зло выругался, стоя на самом краю и глядя вниз. Проклятая привычка! Быть человеком отвратительно!

– Идем! – Дамиан повел своего неожиданного союзника кратчайшим путем, минуя сверкающие огнями залы академии, заполненные в этот час людьми.

Пустовала и была полностью во власти ночи лишь та часть помещений, где, собственно, и проходили занятия. Они выбежали на улицу, судорожно вдыхая свежий воздух, и немедля кинулись к тварям, которые с треском, ломая ветви ближайших деревьев, заполоняли громадный двор.

Вскоре невыносимая боль от полученных ран заставила Дамиана впервые в жизни выронить оружие. Демон уперся здоровой рукой в ствол дерева, давая себе возможность отдышаться. Шнурок давно потерялся, и мокрые волосы липли ко лбу, закрывая обзор. Он тряхнул головой, пытаясь разглядеть белый силуэт Михаила.

– Мне не справиться со всеми… – Руки Сазонова почернели выше локтя, как и глаза.

Он сам стал похож на демона, слишком много приняло его тело темной жизненной силы. Голос Михаила был неузнаваем.

– Прекрати, – глухо пробормотал Дамиан, – ты станешь одним из них, если так пойдет дальше!

– Беспокоишься обо мне, демон? – рявкнул лэйгин, срывая мешавший медальон и швыряя его на землю.

– С чего бы это? – хмыкнул Лефевр. – Если ты сдохнешь от переизбытка этой дряни, я буду только рад.

– Так и будет! – Михаил наклонился, упираясь руками в колени и тяжело дыша.

– Черт! – Дамиан попытался атаковать ближайших тварей, но они так ловко уворачивались и ранили его, что это не имело смысла.

От бессилия Лефевр только яростно зарычал.

– Стой тут, – Михаил оттолкнул его к стене, – я попробую что-нибудь сделать.

– Ты их не удержишь, что толку? – Дамиан вернулся к лэйгину.

Их окружили, но бывшие соперники стояли спиной друг к другу, внимательно следя за каждой тварью. Виктор глядел в окно, сложа руки на груди, и наблюдал за ними. Каждый раз, когда монстр кидался к его сыну и Дамиан не мог отразить удар, боль отражалась на смуглом лице ректора, но он заставлял себя оставаться на месте. Глаза демона сузились, когда во дворе мелькнуло знакомое платье.

Глава 31

Маргарита спустилась по ступеням, выбегая на освещенный луной двор. Словно неведомая сила вела ее, заставляя идти вперед. Она подняла подол платья, перекидывая его через руку, не думая о приличиях. В груди все замирало от недоброго предчувствия. Ни Михаил, ни Дамиан не могли уйти без веской причины. Не оставили бы, случись и пожар, а значит…

Воронцова прошла вглубь двора, следуя по выложенной камнями дорожке, и увидела их обоих в окружении немыслимых созданий. Ужас охватил ее, заставляя оцепенеть. Сейчас Маргарита не могла врать себе, что снова спит, и, как бы ни была напугана, прекрасно понимала, что ей уже доводилось видеть этих существ. Она встретилась взглядом с Дамианом.

– Маргарита… – Его охрипший голос задрожал. – Уходи! Убирайся! Вернись в зал!

Он отчаянно махнул рукой, приказывая бежать.

– Ты ненормальная, Воронцова! – Михаил видел, как испуг на лице подруги менялся другим выражением.

Маргарита поднимала руки вверх. Ее платье волной расстелилось у ног. Она действовала неосознанно, скорее инстинктивно, подчиняясь внутреннему голосу, который и привел ее сюда в этот час. Исполинский, горящий золотым огнем круг вспыхнул в ночном небе. Разрастаясь до невероятных размеров, он охватил все здание академии, а затем и окрестности. Маргарита не знала и не понимала, какие знаки чертила руками над головой. Но они возникали в круге, который все ярче сверкал в небесах, видимый за версты вокруг. Поняли это и Дамиан с Михаилом. Эту иллюзию видели все.

– Я его вижу… Я вижу его! – Сазонов схватил за горло очередную приблизившуюся тварь и отшвырнул ее бездыханное тело в кучу собратьев.

– Я знаю, – прошептал Дамиан.

Одна за другой среди круга стали вспыхивать яркие точки, быстро падая вниз, словно звезды с неба. Они становились все отчетливее, оставляя за собой горящий золотой след. Ударяясь о землю и поднимая столбы пыли, вставали в слепящем до слез свете фигуры с человеческими очертаниями.

– Что это?! – Михаил вытер грязь с лица, пытаясь разглядеть, что происходит.

– Что ж, она посчитала, что это самый подходящий образ, – проговорил Лефевр непослушными губами. – Браво! Полагаю, Орден в восторге… как и ты, отец.

Взгляд Дамиана метнулся к окнам академии и вернулся к горящим фигурам. За спиной каждого сверкающего воина расправлялись великолепные золотые крылья, и не было сомнений, кем являлись небесные посланники. Кто еще мог явиться, чтобы поразить нечисть, которая расползалась по округе? Конечно же ангелы Господни.

– Маргарита, – почти простонал Дамиан.

– Когда они приблизятся, твари поймут, что это иллюзия, – мрачно отозвался Сазонов.

– Я бы не стал спорить с этим, – протянул демон.

– Иллюзия не бесплотна? Она смогла создать… – Михаил не договорил, умолкнув от изумления.

– Да! – Дамиан вспомнил и листву на дереве, и прикосновение руки матери. – Она более не бесплотна.

Тем временем один из «ангелов» взмахнул горящим мечом, рассекая черную плоть. Отвратительная жижа брызнула, растекаясь по земле. Тварь взвыла и пала. Черный клубящийся туман рассеивался, разрывался, отступал под натиском золотого войска. Видя, что их неизбежное поражение сменялось внезапной победой, Михаил кинул взгляд на Дамиана.

– Она не должна видеть меня таким… сейчас…

Лефевр толкнул его в плечо, кивком головы веля уходить. Сазонов послушался, скрываясь в ночи. Он сумел отойти достаточно далеко. Так, что последние звуки боя едва могли доноситься до него. Шатаясь, Михаил опустился на землю у холодной стены неизвестного дома, прижимаясь к ней щекой, и закрыл глаза.

Он бессильно опустил руки ладонями вниз, ощущая холод земли под ними. Она студила тело, дарила некоторое облегчение, но чернота не отпускала его рук и его глаз, прежде светлых. Сазонов на миг загляделся на небо, вяло прислушиваясь к шуму вокруг, и встрепенулся, едва ночная птица сорвалась с одного из высоких деревьев. На сегодня все кончено. На сегодня – все. Михаил снова закрыл глаза, безвольно роняя голову.

Теперь Дамиан направился к Маргарите. Ни одна тварь больше не оскверняла землю, но она этого не видела, продолжая поддерживать свою иллюзию. Золотой круг все так же сверкал в небе, освещая академию и часть старого города. Опережая протест девушки, Лефевр обнял ее, прижимая голову к своему плечу.

– Прекрати это. Прекрати!

Его непривычно слабая ладонь гладила волосы Маргариты, и Дамиан не мог найти нужных слов, обнимая ее все крепче. Демон судорожно вздохнул, когда руки девушки, прекращая свое волшебство, обняли его в ответ. И только тогда вспомнил, что все это время сдерживал дыхание, боясь спугнуть Маргариту.

Она видела, Господи, она видела! Он опять молился, опять взывал к Богу, хранителю человечества, сам не понимая, почему делал так раз от раза. Дамиан немного повернул голову, глядя себе через плечо, и нахмурился, сердясь на собственный порыв. Он беспокоился за этого ее дружка? С чего вдруг? Лэйгин был чудовищем, сродни Карише и ее ядовитым сестрам. Черт, жив он там или как?.. Дамиан закусил пересохшую губу, понимая, что теперь не успокоится, пока не выяснит.

Полицейская машина, заглушив сирены, остановилась неподалеку от ворот академии. Мужчина в форме вышел из нее и остановился, высоко поднимая голову. Золотое свечение таяло, растворяясь в сине-черной глубине ночного неба. Патрульный достал телефон и не глядя нажал вызов, прикладывая мобильник к уху.

– Амсир, – тихо произнес он, и пустые глазницы ищейки, не скрывавшего теперь своей истинной сути, тускло засветились.

Несмотря на слабый слух, Дамиан услышал далекие звуки сирены. Видимо, кто-то вызвал полицию, потому что проведение «лазерного шоу» не было согласовано с властями города. Он схватил руку Маргариты, приказывая девушке бежать. Она словно только теперь очнулась, глядя на своего спутника во все глаза. На нем не было живого места, и ее глаза наполнились слезами. Лефевр в отчаянии положил ладони ей на плечи.

– Я не скажу тебе, что ты спишь. Я не скажу, что все, что ты видела, – неправда. Сейчас, когда это кончилось, нам нужно идти. Я отвечу на все твои вопросы. – Он твердо смотрел Маргарите в глаза, не давая прервать его. – На все вопросы, Маргарита. Ты доверишься мне?

Демон отступил от нее, протягивая здоровую руку. Маргарита все глядела на нее, но уже через пару мгновений растерянность сменилась некоторой уверенностью, и девушка крепко схватилась за его руку.

– Да!

– Тогда нужно спешить, – коротко кинул Дамиан.

– Я не могу бежать в этом платье и в этих туфлях, – пробормотала Маргарита.

Дамиан быстро оглядел ее, понимая, что девушка была права. Но если раньше он спокойно мог оборвать подол, то сейчас поврежденными руками этого не сделать. А резать ткань нет времени.

– Разувайся!

Она покорно скинула обувь. Дамиан вздохнул и наклонился к ней. Затем по очереди оторвал каблуки и кинул к ногам своей спутницы испорченные туфли. Маргарита едва успела надеть их, как ее поволокли куда-то в ночь.

– Куда мы идем? Куда? Домой? – Она намотала длинный край платья на руку, надеясь так не запутаться.

– Нет, домой не стоит. Куда?.. – Дамиан огляделся и вздохнул в отчаянии.

Куда еще он мог податься в этот час? Разворачиваясь, он потянул девушку к дому ведьмы. Оставалось только тихо радоваться тому, что аптека находилась не на другом конце города и добрались до нее, потратив не так много времени. Но он явно рисковал закончить свои дни под дверями убежища Тамары. Рубашка вымокла от крови, а голова так кружилась, что Дамиан не мог больше стоять самостоятельно. Он оперся обеими руками о стену дома и прижался к ней лбом.

– Дамиан, – Маргарита тревожно коснулась его плеча, – нам нужно попасть внутрь? Аптека закрыта, нам не войти. Тебе нужно в больницу. Дамиан!

– Нет! – Он с яростью оттолкнулся от своей опоры. – Отойди!

Маргарита послушалась, отступая назад и спотыкаясь о подол платья.

– А теперь смотри! – потребовал демон.

– Куда? – Девушка развела руками, не понимая его.

– Смотри! – Лефевр встал перед небольшим зданием с горевшей вывеской. – Забудь, что тебя заставляли видеть все эти годы. Смотри так, как смотришь, когда остаешься одна.

Живя в мире иллюзий и разгулявшегося воображения, Маргарита привыкла быть жалкой чудачкой. Ведь ей и правда порой казалось, что они материальны, эти глупые фантазии, которые берегла и прятала так глубоко в себе. Теперь Дамиан просил отпустить это? Чем это могло помочь ему, раненому? Не должна ли она бросить глупую затею и вызвать «скорую»? Или послушаться?

– Маргарита, – тихо, но настойчиво позвал Дамиан. – Смотри!

Воронцова сдалась, глядя за его спину. Дом как дом… Им не пробраться через решетку на витрине и через двери. Да и сигнализация непременно сработает. Приедет полиция, и их попросту арестуют. Просто дом…

Вывеска над их головами скрипнула, шатаясь на ветру. Звук неприятный. Маргарита подняла голову и внимательнее глянула на нее. Что это? Потемневшая кованая оправа, изображавшая лист клевера. Казалось, этому ажурному произведению искусства была не одна сотня лет. Воронцова зажмурилась и снова открыла глаза.

Перед нею, словно растворявшиеся в воде краски, таяло привычное изображение. Сама улица словно искривлялась, прихотливо извивалась дорожкой, выстеленной темной брусчаткой. Древние каменные домики со странной черепичной крышей…

Полукруглые окна смотрели на нее как диковинные притаившиеся существа. Освещенное луной здание, перед которым они стояли, выглядело скорее как жилище знахаря. Высокое крыльцо, резные перила и наличники на окнах, а высоко на крыше вертелся на ветру флюгер. Маргарита изумленно поглядела на массивную деревянную дверь с черным кованым кольцом вместо привычной ручки.

Она ахнула, стоило ей почувствовать, как неожиданная тяжесть потянула вниз подол платья. Маленькое темное существо, сверкая янтарными глазами-бусинами, взобралось по юбкам к ней на плечо и усердно принялось отдирать стразы с корсета. Маргарита оцепенела, боясь шевельнуться. Существо восторженно пискнуло, держа в передних когтистых лапах несколько «драгоценностей», и спрыгнуло на дорогу. Только и успел мелькнуть тонкий извивающийся хвост с кисточкой, и малыш пропал из виду, теряясь в ночи.

– Что происходит? – Маргарита ошеломленно поглядела на испорченный наряд.

– Ты видишь, – шатаясь, Дамиан подошел к девушке и огляделся.

Проклятая сила, она оставила его, и теперь он словно ослеп! Теперь Маргарита была его глазами. Сам же демон видел лишь то, что было позволительно простым смертным.

– Я вижу. Но что я вижу, Дамиан? Почему все так?

Ее разум не справлялся с тем, что видели глаза.

– Это место никогда не меняется. Здесь начинается дорога в мой мир. Это лишь один из путей в Майтрею. Я все объясню, как и обещал. А сейчас, – демон осторожно подтолкнул Маргариту к дому Тамары, – сейчас мне не войти, пока ты не откроешь дверь.

Она не стала расспрашивать, видя, что Дамиан едва стоит. Пусть все происходящее и казалось ей привычным бредом, но Воронцова быстро поднялась по скрипящим ступенькам, осторожно взялась за тяжеленное кольцо и постучала. Тишина.

– Нет там никого, – обернулась она к своему спутнику. – Что же делать?

– Просто открой, – настойчиво повторил Лефевр.

Маргарита толкнула дверь, она не поддалась. Тогда, навалившись боком, девушка приложила все свои силы. Тяжело, медленно дверь подалась, и воздух наполнился горьковатым ароматом трав. Колокольчик над дверьми тихо звякнул, и Дамиан прошел следом за Маргаритой, ступив на давно знакомый, выложенный мелкой разноцветной плиткой пол.

– Что это? – прошептала девушка.

Исписанный невидимыми руноскриптами пол немедленно загорелся, не позволяя пленнице покинуть его. Бледное голубоватое свечение исходило из нескольких начертанных кругов.

– Тамара… – Дамиан со стоном поглядел туда, где, по всей видимости, под их ногами горели древние письмена.

Ловушка ведьмы сработала так некстати! Маргарита еще не понимала, что теперь заперта в этих кругах. Она припомнила слово, недавно произнесенное Дамианом, и тревожно повернулась к нему.

– Майтрея… что это за место?

– Это то, что вы, люди, привыкли звать адом. – В его глазах потемнело, и, теряя сознание, Лефевр опустился на светящийся пол.

Глава 32

Как только осталась одна, Тамара рискнула подойти к двери. Деревянное распятие жгло глаза, заставляя их слезиться, но она упрямо приближалась. Наивно было думать, что ее забыли запереть после того, как странный надзиратель покинул комнатушку. Ведьма недоверчиво воззрилась на дверь, когда та поддалась ее рукам и неожиданно приоткрылась.

– Да ну… – задержав дыхание, Тамара выглянула в коридор.

Он практически не освещался. Но ей этого хватало. Пока немногие силы с ней, лампы не нужны. Ведьма на цыпочках пробралась вперед, прислушиваясь к малейшему звуку и шороху. Места в церквушке было не так много, чтобы блуждать. Нужное место пленница отыскала без особых усилий. Тамара остановилась у двери, за которой отчетливо ощущала присутствие раненой женщины.

Оставалось только довериться своим чувствам, подсказывающим ей, что больше в комнате никого не было. Ведьма потянулась к ручке и открыла дверь. Стоило ей переступить порог, как она почувствовала страшное головокружение. Поднимая взгляд к потолку, Тамара отчетливо увидела защитные письмена Ордена. Отвратно! Нужно было спешить. Она была не так сильна, чтоб распознать все ловушки. Но ей было жизненно необходимо лишиться последних сил, чтоб обезвредить их.

– Смотрите, святой отец! – Константин прислонился боком к стене в коридоре, наблюдая за действиями их пленницы и ошеломленным священником.

Тот в ужасе смотрел на сверкающий потолок.

– Она – ведьма! – просипел служитель церкви.

Мужчина перекрестился, намереваясь немедленно действовать. Но Константин приложил палец к губам, скрывая свою неизменную улыбку и призывая его молчать.

– Просто смотрите.

Тамара осторожно прошла по комнате к деревянной кровати, на которой лежала Вероника. Она склонилась над раненой, внимательно вглядываясь в ее лицо. Смертельная бледность не покинула женщину, но теперь ведьма чуяла, что смерть не стояла за плечами служительницы. Тамара протянула руку и, легко касаясь лба Вероники, принялась чертить знаки, передавая ей остатки своей силы. Слушая, как облегчалось дыхание раненой женщины, пленница немного успокоилась и сама вздохнула. Теперь стены не давили на нее, и не причиняли боль древние письмена служителей света, они угасали над головой.

– Она убьет ее! – негодуя, прошептал священник.

Константин отрицательно покачал головой.

– Что она делает? – Служитель церкви взволнованно сделал шаг вперед.

– Лучшее проявление души – безусловность. Это то, что мы делаем не задумываясь, святой отец, – тихо проговорил Константин. – С мудростью и могущественной силой мы могли бы вершить великие дела, но душа живет порывами.

– Вы сейчас пытаетесь меня убедить в том, что эти создания духовны? – возмутился священнослужитель.

– Эта ведьма могла бы истратить силы на попытку побега или выжигая цветы на спинке кровати. Но она решила передать их незнакомой женщине. – Константин склонил голову, глядя исподлобья на действия Тамары. – Она считает, что обречена.

– Естественно, – фыркнул священник, – ведьме не выйти из этих стен!

Его собеседник лишь слабо усмехнулся.

– Чему вы смеетесь? – возмутился святой отец.

– Простите меня, – виновато отозвался Константин.

– Этим вы занимаетесь там, «наверху»? Бездействуя наблюдаете и бессмысленно философствуете?

– Присоединяйтесь ко мне, святой отец. Вы поймете, в чем суть этого бездействия. Верите мне? – проговорил мужчина.

– Используете на мне ваши умения? – Служитель церкви в сомнении передернул плечами.

– Ни в коем случае! – Глаза Константина заискрились светом. – Смотрите со мной и увидите.

– Что? – с сомнением поглядел на него мужчина в черных одеждах.

– Вы просто начнете видеть, святой отец.

– А сейчас я, по-вашему, слеп? – проворчал священник.

– Да. – Константин снова повернулся к Тамаре.

– Это невероятно! Вы просто никогда не видели этих существ в действии, – в праведном гневе проговорил священник. – Вы заблуждаетесь, молодой человек. И ваши заблуждения могут стоить нам жизни. Как и многим другим невинным созданиям.

Константин закрыл глаза и вздохнул. Ваэль, стоящий теперь у них за спиной, слышал каждое слово. Он яростно растолкал мужчин и ринулся в комнату, на ходу доставая оружие.

– Ведьма!

Тамара подняла голову, расширенными глазами глядя на служителя Ордена. Направляя на пленницу пистолет, Ваэль не остановился, поскольку ненависть ослепила его. Тогда рука Константина поднялась, делая легкий взмах, и время застыло.

Замер и священник, прижимая к тонким губам свое распятие. Замер и палач, держащий оружие, и женщина на полу. Даже прозрачная слеза остановилась на ее щеке. Константин медленно прошел по комнате и остановился посреди небольшого помещения.

Посланник опустил голову, не в силах смотреть на лица людей. И только когда бледный свет коснулся его, проникая из окна, Константин посмел поднять взгляд и посмотреть на небо. Оно очистилось от туч, играя блестками звезд. Впервые глубокая морщина пролегла на его лбу, и посланник в смятении судорожно вздохнул.

– Прости меня! – Константин склонил светлую голову, словно прося прощения у самого неба, и поднял дрожащую руку.

На этот раз его глаза сияли ярче, и он не улыбался. Мужчина вновь взмахнул рукой, и время пришло в движение. Тамара не сопротивлялась, гордо подняв голову, когда служитель Ордена прижал дуло серебряного пистолета к ее лбу. Не отводя взгляда от пленницы, Ваэль громко велел священнику вызвать подмогу, и губы ведьмы искривились в холодной усмешке. Жалкий трус.

Громкие голоса болью отозвались в голове Вероники. Приходя в себя, она приоткрыла глаза. Повязка на шее не давала ей толком повернуть голову, но то, что она увидела, заставило женщину расширенными от изумления глазами посмотреть на присутствующих в комнате.

– Ваэль, – тихо позвала Вероника, но товарищ не слышал ее голоса, отдавая команды двум прибывшим мужчинам.

Один из них вошел, держа серебряный ошейник. Цепь свесилась с руки охранника и зазвенела, падая на пол. Ведьма не сводила взгляда со священника, читавшего молитву, пока ее заковывали в кандалы. Холодные оковы причиняли боль только ее гордости, но серебро и знаки, которыми они были исписаны, вскоре сделают свое дело.

– Ты хочешь покаяться? – возвышаясь над пленницей, спросил священник.

– А ты? – Тамара кинула на него презрительный взгляд.

Вероника слабо схватила друга за рукав и прошептала:

– Она спасла меня…

Ваэль обернулся к ней, наконец заметив подругу. Искаженное ненавистью лицо смягчилось, стоило ему увидеть Веронику, которая пришла в себя.

– Ты с нами! Я рад, что в такой момент ты с нами. – Ваэль мягко сжал руку Вероники, не услышав ее слов.

Зато их отчетливо услышала Тамара и оглянулась на мгновение перед тем, как ее выволокли из комнаты.

– Ваэль! – Вероника снова окликнула его, но мужчина уже приложил к уху телефон, принимаясь горячо докладывать своему начальству.

– У нас ведьма! – Его голос дрогнул от возбуждения. Их старания были не напрасны. – Эта женщина должна знать многое. Думаю, это то, что мы искали. Мне нужен дознаватель!

– Я вышлю вам группу. – Голос Александра никак не выдавал его эмоций, и Ваэлю только оставалось гадать, каковы его намерения.

– Одного хватит, ведьма сейчас слаба. Хотя лучше подстраховаться. По ее вине едва не погибла Вероника. Эти твари схватились тогда ночью, и она пострадала. Мы успели вовремя.

– Ложь… это ложь! – Вероника тяжело приподнялась на кровати, с трудом удерживая себя на дрожащих руках. – Ваэль, ты не слышишь меня? Это она успела вовремя. Я жива благодаря ей.

– Как ты можешь позволить этой женщине ввести тебя в заблуждение? – Ваэль убрал телефон в карман плаща. – С каких это пор ведьмы стали помогать Ордену? После пережитого у тебя все смешалось в голове. Ты просто попала между двух огней. Не обманывайся добродетелью этого создания! – Мужчина брезгливо отвернулся.

Ее подтолкнули к пустой стене, на которой на уровне метра от пола крепилось несколько больших металлических колец. Один из охранников протянул через них цепи, крепившиеся на кандалах, и надежно соединил их замком. Ключ он передал Ваэлю, который вошел вслед за священником.

В темных глазах Тамары, глядевшей на него, отчетливо читалось презрение. Желая как следует проучить пленницу, мужчина схватил цепи, подтягивая их к себе, и вынудил ведьму опуститься на колени. Тамара рассмеялась надзирателю в лицо, но немедленно получила сильнейший удар, который оставил яркий отпечаток звеньев на ее плече. Женщина стерпела боль, лишь ее глаза наполнились горячей влагой.

Ваэль отступил от пленницы, словно боясь испачкаться. Глядя в лицо своему палачу, Тамара снова заговорила на неизвестном ему языке, и в ее голосе явно прозвучал сарказм.

– Поганая ведьма, твои заклинания тебе не помогут! – рявкнул мужчина.

– Чистым бельем грязной души не прикроешь, – тихо произнес один из охранников.

– Что? – возмутился Ваэль, поворачивая к нему голову.

– Она сказала «чистым бельем грязной души не прикроешь». Пословица такая есть. – Охранник поежился под диким взглядом начальника.

– Значит, тебе знаком ведьмин язык? – прорычал Ваэль.

– Это была латынь… – осекся мужчина, виновато опуская голову.

Ваэль был так зол, что не сдержался, снова замахиваясь цепью. Но твердая рука остановила его. Яростно сверкая глазами, мужчина обернулся к негодяю, посмевшему ему помешать.

– Ты-ы… – Глаза служителя Ордена сузились при виде Константина. – Ты постоянно стоишь у меня на пути!

– Слушай! – Посланник с такой силой сжал руку, державшую серебряные звенья, что та разжалась. – Ты слышишь?

Константин невозмутимо прошел между палачом и его жертвой, заставляя их отодвинуться в стороны. Так он и остался стоять, спокойно вглядываясь в окно. Ваэль думал было возмутиться, но и правда услышал нарастающий гул, доносившийся со двора.

– Что это? На машину не похоже. – Он велел второму охраннику проверить, что это означало.

Мужчина уже двинулся по коридору к входным дверям, когда сильнейший порыв ветра распахнул их настежь, и с диким ревом пронеслось мимо крыльца громадное змеевидное существо. Плотность создания была невелика и позволяла отчетливо видеть блеск звезд позади него, на черном небе. Между тем это небо заволакивалось, затягивалось темными сгустками тумана, и рев усилился.

Святой отец отступил к стене и принялся читать молитву, держась за свое распятие. Тамара, узнав крылатых охотников, лишь удобнее вытянула босые ноги, опираясь о стену, и ожидала дальнейших действий своих надзирателей. Великим удовольствием было наблюдать за их ошеломленными лицами.

Константин внимательно вглядывался в лицо пленницы. И за ее показной улыбкой видел весь ужас. Они пришли за ней. А значит, этой обители не выстоять. Охотники не останавливаются. Никогда. Такова их сущность.

– Нужно закрыть двери! Отойдите от окон! – Ваэль кинулся отдавать распоряжения, и его голос был едва слышен в диком шуме разразившейся на улице стихии.

– Дайте мне выйти, – тихо произнесла ведьма.

– Эти стены устоят. Господь на нашей стороне, – смиренно проговорил священник.

Тамара закатила глаза, наматывая длинную цепь на руку. Грохот заглушил последние слова священнослужителя. С потолка посыпалась штукатурка, а по углам стен паутиной пошли трещины.

– Дайте. Мне. Выйти! – раздельно и громко повторила пленница.

– Ты останешься здесь! И даже если эти стены рухнут, ты сгинешь вместе с ними, ведьма! – зло процедил сквозь зубы Ваэль.

– Ты готов похоронить под этим убогим домишкой и своих приспешников? – Тамара прошипела проклятия, переходя на свой родной язык.

Священник, быстро подойдя к большой чаше, плеснул ей в лицо святой воды, и женщина умолкла, стряхивая влагу с волос и лица. Изумлению святого отца не было границ. Вода не принесла вреда этому темному порождению!

– Как такое возможно? – прошептал он, пригибаясь, когда совсем близко громыхнуло и старые стены задрожали. – Это вода из святого источника!

– Святой воду делает не источник, – тихо проговорил Константин, едва касаясь пальцами воды в чаше, – святой ее делает вера. Этот дом уже давно потерял ее.

– О чем он говорит? – сквозь грохот прокричал священник.

Ваэль махнул на него рукой. Небо над церковью разрывалось раскатами грома, и сверкнувшая молния на мгновение осветила окрестности. Темными клубами туман окутал обитель со всех сторон, дрожь прошлась по зданию. Вмиг разноцветными осколками разлетелись витражи на окнах, заставляя мужчин пригибаться к земле, прикрывая голову руками. Только Константин остался стоять, глядя туда, на улицу, через пустые глазницы окон.

– Они пришли за мной. Они не остановятся, и вам их не остановить. Дайте мне выйти, – снова воззвала к служителям ведьма.

– Решила, что можешь просто так выйти отсюда? – крикнул Ваэль.

– Если это темное дитя желает принести подобную жертву для спасения храма Господня, мы не можем противиться этому. – Священник повернулся к Ваэлю. – Всякая душа имеет право на спасение.

Неприкрытый страх в его глазах был виден всем. Глядя, как все шире и опаснее становятся трещины на старом здании, Ваэль, бормоча проклятия, поднялся и пошел к стене, к которой была прикована ведьма. Не скрывая отвращения, он достал ключ и снял замок, удерживающий цепи. Дабы стереть пренебрежительную улыбку с лица женщины, он не снял кандалы, лишь бросил концы цепей на пол.

Тамара прошла по полу, усыпанному битым стеклом, босая, но не глядя под ноги. Это меньшее, что ее сейчас волновало. Охотники не оставят здесь и камня на камне. Это в любом случае будет смерть. Так зачем забирать с собой и тех двоих, кто, по ее мнению, еще был достоин встретить сегодняшний рассвет? Она прошла между рядами лавок, к большим входным дверям.

– Мой повелитель, сколько раз вы пожалели, что я служила вам? – Тихий звон цепей сопровождал каждый шаг ведьмы.

Еще немного, и холодный ветер подхватил подол платья, кидая в лицо пряди мокрых волос и пытаясь столкнуть женщину с ветхого крыльца. Совсем рядом со стоявшей машиной с треском упало дерево, осыпая ее листвой и мелкими ветками.

– Простите меня… – Тамара вновь пошла вперед.

Константин сам не понял, как оказался у открытых дверей; они слетели с петель, подхваченные диким ветром. Змеевидные существа почуяли свою добычу и стали снижаться. Едва они приблизились, посланник сошел с крыльца вниз. Его пальто срывал ветер, но Константин не чувствовал этого. Он смотрел на силуэт, едва различимый в этой стихии. Видя, как охотники неслись к ней, Тамара закрыла глаза и приготовилась встретить смерть.

– Я не отбираю жизнь и не дарую ее… не отбираю… и не дарую… – одними губами проговорил Константин.

Медленно, словно ноги не слушались его, посланник подошел к пленнице и остановился за ее спиной. Стоило крылатым существам приблизиться, бросаясь к ведьме, как Константин развел в стороны руки. Его одежда вспыхивала, искрилась, осыпалась теплыми искрами, являя глазам истинное одеяние и истинный облик.

Еще мгновение, и восхитительные белоснежные крылья взметнулись, расправляясь. Еще миг – и они укрыли женщину, вынуждая призрачные существа разбиться о великолепную преграду, распадаясь жалким туманом. Оковы ведьмы со звоном упали к ее ногам. Тамара изумленно открыла глаза и обернулась. Как ни в чем не бывало Константин стоял позади нее в своем помятом пальто.

– Ступайте, Тамара, – невозмутимо проговорил он.

– Куда? – Губы ведьмы дрогнули, а в глазах застыл испуг.

Константин указал кивком головы на стоящую у церкви машину дознавателей. Поваленное дерево чудом не расплющило ее.

– Мы оба грешны непослушанием, – вздохнул посланник, – думаю, вы знаете, у кого вам стоит просить прощения.

Тамара задохнулась, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Он не простит!

Константин поманил ее пальцем, приглашая подойти ближе. Когда Тамара послушалась, мужчина наклонился к ней и прислонился лбом к ее лбу. Затем, глядя в глаза ведьмы, он заговорщицки прошептал:

– Он рассердится. Но простит. Уж поверьте моему опыту… – Константин приложил указательный палец к губам, повелевая Тамаре молчать, словно речь шла о детском секрете.

Глава 33

Маргарита все пыталась оторвать край платья, но шелковая ткань была слишком прочной, не поддаваясь. Тогда она принялась за рубашку Дамиана. Испортив ее окончательно, девушка, как могла, перевязала его раны. Ни позвонить, ни сойти с места она не могла и надеялась только на чудо. Дамиан так и не приходил в себя. Маргарита села на пол рядом и устроила его голову на своих коленях. В отчаянии она гладила его волосы, про себя повторяя, что все обязательно будет хорошо.

Так ведьма и застала их на сверкающем полу – заплаканную незнакомку в бальном платье и сына своего повелителя. Тамара задохнулась от ужаса. Она прошла босыми ногами по холодному полу и подняла руку, начертив свои знаки. Маргарита изумленно глядела, как они вспыхнули в воздухе, и разом круги на полу угасли, освобождая пленников.

Хозяйка дома не стала расспрашивать свою гостью. Ей не нужно было слов. Ведьма опустилась на колени и склонилась над Дамианом. Ее лицо потемнело от тревоги. Тамара убрала волосы со лба демона и принялась чертить на нем знаки, что-то тихо приговаривая. Маргарита отодвинулась от нее, молча наблюдая за таинством, ничего не понимая, но надеясь на успех действий этой женщины. Видимо, это и была хозяйка странного дома.

Веки Дамиана дрогнули, и он открыл глаза, моментально оглядываясь в поисках опасности. Тамара удержала его лицо за подбородок, не давая отвернуться.

– Нам нужно уйти отсюда, господин. Мы поможем вам подняться.

– Я сам! – Дамиан, преисполненный решимости, приподнялся на локтях, но его голова закружилась, вынудив сердито опуститься обратно на пол.

– Не упрямьтесь. А ты помоги мне! – Тамара кивнула головой, веля Маргарите вставать и приподнять Дамиана.

Общими усилиями женщины помогли ему встать на ноги и покинули зал аптеки. Ведьма провела гостей в свое потайное жилище, надежно укрытое от посторонних взглядов. Тамара велела Дамиану лечь на длинный низкий деревянный стол, покрытый белоснежной простыней, и принялась осматривать его раны. Маргарита так и осталась стоять в нелепом порванном платье, не смея покинуть сына повелителя. Руки дрожали, когда ведьма прикладывала чистые бинты к ране на его плече.

– Виктор в курсе? – тихо спросила ведьма Маргариту.

Девушка взволнованно пожала плечами, не имея никакого понятия об этом.

– У меня не было возможности позвонить или как-то по-иному сообщить ему.

Тамара покачала головой. Она поняла, что гостья была не в курсе того, кем был отец Дамиана.

– Не смей обращаться к нему, ведьма! – глухо произнес демон, нервно дернув плечами, стоило женщине прижать рану сильнее.

– Я должна исцелить вас, – твердо сказала Тамара. – Без моей силы я просто аптекарь.

– Что же делать? – Маргарита поднялась с небольшого стула и подошла к ним.

– Мне нужна кровь Виктора! – Ведьма заглянула в синие глаза своего пациента.

Лефевр был взбешен, но взгляд его даже не потемнел. Не дрогнул ни один предмет в их убежище.

– Я сказал – не смей! – прорычал демон.

Ведьма подняла голову, обращаясь к Маргарите.

– Там, в конце комнаты, есть проход в смежное помещение. Посмотри в шкафу что-нибудь подходящее из одежды. Ты не можешь оставаться в этом платье.

Как и она сама, подумалось Тамаре. Но о себе побеспокоится позже.

– Если бы только чертова сила не испарилась не вовремя! – Дамиан ударил слабым кулаком по столу. Он с тоской поглядел вслед выходившей Маргарите. – Возможно, издержки общения с амсирами…

– Вы потеряли свою силу вовсе не из-за амсира, повелитель, – удивленно проговорила ведьма.

– В чем же тогда дело? – возмутился Лефевр.

– Разве отец не говорил вам? Ваше совершеннолетие тому виной. Вы рождены в союзе демона и человека. Такое уже случалось и ранее. Доподлинно известно, что поначалу все рожденные дети имеют силу одного из родителей, до определенного возраста.

– А потом? – угрюмо спросил Дамиан.

– Приходится сталкиваться с подобными трудностями. Ваша душа спорит с демонической сутью. Когда найдете в себе силы примирить обе части своего «я», получите желаемый результат. Вам не стоит сопротивляться этим переменам. Нужно беречь себя, мой господин. И всегда помнить, что Великие никогда не одобряли подобное явление – полукровное дитя. Никогда ранее союз между человеком и созданием Майтреи не заключался добровольно, по любви. Ваш случай исключение.

– Что стало с теми, другими? – Дамиан снова попытался приподняться и тяжело сел на столе.

– Их не приняли… – Тамара умолкла, меняя промокшую повязку.

– Говори! – потребовал он.

– Ваша жизнь в обмен на изгнание. Виктор больше не мог претендовать на власть Великого в землях Майтреи. Только они так и не поняли, что Виктору лишь это и нужно было. Вы первый, господин, кто пережил свое совершеннолетие. Поэтому отец и вынудил вас покинуть Майтрею, боясь, что печальная участь постигнет и его единственного сына. Вы бы погибли, оставаясь там.

– Почему он не рассказал?! – в ярости выкрикнул Лефевр.

– А вы слушали его? – Ведьма осеклась, понимая, что снова рисковала своею глупой головой.

– Значит, я могу вернуть ее? – охрипшим голосом спросил демон.

– Необходимо лишь время и терпение, – кивнула Тамара.

– У меня его нет! – мрачно кинул Дамиан. – Есть какой-нибудь более быстрый способ?

Ведьма пожала плечами, мысленно ругая своего господина за нетерпеливость и горячность. Вслух же смиренно сказала, чтобы закончить этот опасный разговор:

– Мои записи скудны и не слишком достоверны, прошу простить мое невежество.

Она закончила накладывать повязку на плечо Дамиана и велела ему снова лечь, чтоб обработать спину. Он нехотя повиновался, опускаясь на жесткую поверхность.

– Лэйгин… Повелитель, я искала вас, чтобы сказать… – начала было Тамара.

– Я нашел его и разберусь с ним! – оборвал он хозяйку дома.

– Его? – Ведьма отставила миску с порозовевшей водой. – Видимо, вы нашли проводника, это всего лишь сосуд. Самого, точнее саму ее, вы не видели, я полагаю.

– О чем ты говоришь? – недоверчиво поинтересовался Дамиан.

– Женщины-лэйгины бессмертны. В отличие от них мужчины могут прожить простую человеческую жизнь, будучи лишь проводником энергии. Правда, короткую жизнь. У них горький выбор – либо умереть самому, либо отбирать жизненную силу у других. В любом случае место займет следующий сын, который родится после него.

– Это отвратительно! – Лицо Лефевра исказилось от отвращения.

– Но такова жизнь и природа этих существ, – невозмутимо заметила ведьма.

– И что делать? Как его одолеть? – фыркнул Дамиан.

– Лэйгина можно убить, когда он слаб. Они уязвимы, лишь когда им нужно новое дитя. Это момент, когда проводник покидает его, но новое дитя еще не появилось. Обычно лэйгины готовятся заранее, чуя приближение этого момента. Женщина выходит в свет, ища нового избранника для зачатия ребенка, который сменит старшего сына. Тогда нужно забрать их жизненную силу…

– Я разберусь! – мрачно повторил Дамиан.

– Но это может сделать только проводник, – сказала Тамара, оттирая кровь с его спины.

– Я сказал!

– Господин! – настойчиво окликнула его женщина.

– Что?

– Это его мать… Думаете, он сможет намеренно причинить ей боль?

Дамиан бессильно упал на простыни. Проклятый дружок! Почему это именно он, а не тварь вроде тех теней, что бродят у завесы? Маргарита вернулась в одном из платьев Тамары. Простое, черное, до колена, оно сидело мешковато, хотя ее формы и отличались стройностью.

– Спасибо вам за все! – Девушка обняла себя руками, растерянно остановившись посреди комнаты.

Это ее любимое платье, подумала ведьма. У девчонки хороший вкус.

– Теперь спрашивай, – негромко отозвался Дамиан.

– Думаю, сейчас не время мучить тебя расспросами. Отдохни. – Маргарита придвинула ближе стул, села на него и провела ладонью по волосам молодого человека. – Я подожду. Это не важно.

– Это более чем важно, – раздраженно заверил Дамиан, – я и так слишком долго молчал. Если бы я сделал это раньше, возможно, мы смогли бы избежать многих бед.

– Не говори так. – Маргарита приложила ладонь к его лбу, он показался ей горячее обычного.

Или же она просто замерзла? Тамара словно прочитала ее мысли, кинула взгляд на камин, и тот моментально вспыхнул, освещая теплыми всполохами комнату. Гостья с удивлением глядела на это чудо, а ведьма только покачала головой.

– Довольно, – проворчал Дамиан, – просто слушай…

Он все говорил и говорил, его голос то стихал, то становился сдавленным и хриплым, когда Дамиан старался сдерживать свои чувства. Тамара заканчивала возиться с ранами своего пациента и время от времени поглядывала на Маргариту. Надо признаться, слушала гостья с большими глазами и приоткрытым ртом, но скорее как страшную сказку, чем горькую правду. Да-а, эти двое нашли друг друга.

Дамиан замолчал, глядя на Маргариту из-под длинных прядей волос, упавших на лицо.

– Кроме того, что я неизвестное существо, морочащее людям голову, что еще я должна знать? – Воронцова мягко убрала волосы с его лба.

– Ты – человек! – вспылил Дамиан, но тут же умолк.

Надо же! Еще недавно он готов был схватиться врукопашную с собственным отцом, посмевшим назвать его человеком. А теперь, словно Виктор, втолковывал то же самое Маргарите. Он старел, точно. Двадцать один год – это срок.

Пожалуй, Маргарите пока не нужно знать о «коте», подумал демон.

– Пожалуй, – она тихо вздохнула, и ее плечи устало поникли, – я просто оставлю все как есть, иначе сочту, что сошла с ума или снова сплю.

– Мудрое решение. – Тамара поднялась, собираясь отнести использованные бинты и воду.

Убирая на своем рабочем столе, она поманила к себе девушку. Маргарита нехотя поднялась и подошла к хозяйке дома. Наклоняясь над столом, Тамара тихо проговорила:

– Я добавила в воду трав. Повелитель заснет ненадолго. Ему просто необходим отдых, иначе изведет и себя, и нас.

Маргарита согласно кивнула.

– Я уйду ненадолго, – продолжала ведьма, – хоть Дамиан и упрямится, мне нужно приготовить зелье, которое поднимет его на ноги. Нельзя допустить, чтобы сын Виктора оставался в таком состоянии.

Маргарита снова закивала, слушая Тамару со всем вниманием.

– Не выходи отсюда. Ни одно магическое создание не сможет проникнуть в этот дом. Конечно же если только оно не сильнее меня… – Ведьма замялась. – Дождитесь меня. И не наделайте глупостей.

– Хорошо, мы будем ждать. Спасибо вам за все. Спасибо! – Маргарита перегнулась через стол и взяла ладони женщины в свои руки, тепло пожимая их.

– Да… спасибо мне… – Тамара вяло усмехнулась, с отвращением бросив взгляд на свое отражение.

В таком виде она не могла явиться к повелителю. Нужно что-то сделать с собой.

Прошло не так много времени, и она наконец оказалась у нужного порога. Ведьма собрала всю волю в кулак, пытаясь заставить себя постучать в дверь. Кого она обманывала? Виктор уже давно знает, что «гостья» стоит на этом крыльце. Наслаждается ее смятением? Решает, как убить ее? Она подвергла опасности единственное сокровище своего повелителя и сейчас пришла не извиняться, а требовать.

– Тамара, ты или чертова героиня, или полная дура, – пробормотала ведьма.

Затем решилась и постучала. Тишина. У нее внутри все похолодело. Тамара протянула руку и постучала снова. Теперь услышала шаги, хотя скорее их почуяла. Капля оставшейся силы позволила разобрать их за стеной.

Хозяин распахнул тяжелую дверь настежь, да так, что она чуть с петель не сорвалась. Глаза у Тамары расширились от изумления. Виктор прислонился к дверному косяку, пытаясь упереться в него локтем и поддержать свою темную голову. Мятая рубашка, одной пуговицы не хватало…

– Вы пьяны? – ахнула ведьма, не веря своим глазам.

– Да ну-у… – потянул повелитель, скользя по ее фигуре черным взглядом. – Отличное платье!

Тамара заметила в руке Виктора полупустую бутылку из-под вина. За его спиной на полу стоял разгромленный ящик с пустыми бутылками. Он выпил их все?

– Ты становишься головной болью, Тамара. – Глаза демона сузились.

Он махнул рукой с бутылкой, приглашая проходить в дом, и сам прошел следом.

– Нужно постоянно держать тебя на виду.

Ведьма недоверчиво поглядела на Виктора. Он тяжело упал в свое огромное кресло в гостиной и швырнул бутылку за спину. Она со звоном разлетелась на мелкие осколки. Вишневая лужица принялась растекаться по паркету, блестя на свету.

– Завтра приступаешь! – небрежно кинул повелитель.

– К чему? – не выдержав, возмутилась ведьма.

Все происходящее было так невероятно, что Тамара забыла, кто есть кто, впервые повышая голос на своего хозяина.

– Мне нужен личный врач! – торжественно сообщил Виктор.

– Вам не нужен врач, владыка, – сухо напомнила ему ведьма.

– У меня сердце последнее время шалит! – Хозяин с трагическим выражением лица стукнул себя кулаком в грудь, и испорченная рубашка потеряла еще одну пуговицу.

Бровь Тамары скептически приподнялась, а Виктор невинно улыбнулся. Ведьма поставила перед мужчиной пустой сосуд, а рядом положила небольшой нож. Повелитель с несчастным видом поглядел на эти вещи.

– Ты пришла требовать моей крови? – мрачно осведомился он.

– И я не уйду без нее. – Ведьма независимо приподняла подбородок, хотя ее губы дрожали. – И без одежды для господина…

– Ну вот видишь? Как тут обойтись без доктора? – И темные глаза Виктора вспыхнули, выдавая все, что он так старательно прятал все это время.

Его боль была глубока.

Глава 34

Маргарита с тревогой вглядывалась в лицо Дамиана, пока он лежал с закрытыми глазами. Его дыхание было хоть и тяжелым, но ровным. Спал он или просто отдыхал?

– Значит, Воронцова, ты не совсем сошла с ума. – Она тихо вздохнула.

Выходит, то, что ей виделось все годы с самого детства, могло быть правдой? Все, что рассказывала, прибегая к матери, уткнувшись ей в колени, вовсе не было фантазией. Маргарита одернула рукава великоватого платья и огляделась. Она всегда представляла себе жилье ведьмы в виде избушки. Да, с курьими ножками. А как же иначе? Только вот Тамара никак не походила на бабулю с огромной бородавкой на носу и костяной ногой. Как и человек, лежащий перед Маргаритой, хоть и являлся настоящим демоном, но не имел ни хвоста, ни рогов.

– Все вы, демоны, такие вредные?

Или только ей повезло узнать такого? Хотя о чем это она? Полагала, что у них мог оказаться ангельский характер? Воронцова вспомнила, как они с Дамианом увиделись впервые, и закрыла лицо руками. Это было ужасно! Пьяная дурочка! А затем Лефевр спас ее на крыше и был просто великолепен… И поил зельем, когда она болела. Каждый раз, когда нуждалась в поддержке, он был рядом. Так чем он хуже ангела? А их первый поцелуй…

Дамиан открыл глаза, глядя на нее, и Маргарита вспомнила чудесное превращение на кухне. Лицо ее вспыхнуло. Какой же глупой она была! Ведь это он, Матроскин! Он! Вредный кот! Дамиан словно прочитал ее мысли в этот момент и приподнялся. Опираясь локтем на поверхность стола, а другую руку погружая в волосы девушки, он притянул Маргариту к себе.

– Как ты мог пробраться ко мне в дом? Как только представлю, что ты мог… мог увидеть… – прошептала Воронцова.

– Ты же не ждешь, что я стану жалеть об этом? – с улыбкой отозвался демон.

Он наклонил голову Маргариты ниже, касаясь ее мягких губ, затем прильнул к ним в долгом поцелуе. Губы Дамиана были слишком горячими, как и рука, удерживающая девушку за шею. Она ответила ему, скользнув ладонями по плечам, осторожно, боясь причинить боль, а потом обняла за шею.

Дамиан еще крепче прижал Маргариту к себе, а сам, казалось, весь пылал. У него начинался жар? Мысли Маргариты путались. Где же Тамара? Но сейчас, на несколько волшебных мгновений, все отступило на задний план. Остался только ее любимый демон.

Александр поднялся с кресла, яростно ударив по подлокотникам руками.

– Вы позволили ведьме уйти?

– Эта женщина пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти церковь. – Лицо священника выражало скорбь. – Я вынужден признать, что сделал поспешные выводы о ней. Возможно…

Лицо предводителя исказилось от негодования, и он не дал договорить священнослужителю.

– Эта ведьма предпочла умереть, чтобы не выдать свои знания! И сейчас, святой отец, вы хотите посвятить меня в свои душевные терзания?

– Прошу вас не повторять моих ошибок, – тихо, но настойчиво отозвался священник.

– Это моя вина! – Ваэль выступил вперед, заставляя святого отца отодвинуться, возмущенного таким непочтением.

– Достаточно! Хватит! – Александр резко махнул рукой, пресекая всякие речи стоящих перед ним людей. – Я достаточно наслушался сегодня оправданий.

Только Константин молча и невозмутимо изучал расставленные в кабинете по полкам безделушки, собранные хозяином дома со всего света.

– Может, и ты приготовил нечто потрясающее, чтобы оправдать свое бездействие, Константин? – обратился Александр к молчаливому гостю.

Посланник только пожал плечами.

– Браво! – фыркнул хозяин дома.

– Я могу задать тебе вопрос, Александр? – Константин оглянулся на него, держа в руках деревянную статуэтку, символизирующую ангела.

– Поставь немедленно на место! Не твоими руками ее хватать, – проворчал Александр.

С улыбкой Константин вернул вещь на полку.

– Скажи, Александр, что ты надеялся узнать от этой женщины?

Начальник неопределенно пожал плечами и тоже принялся разглядывать сувениры. Что надеялся получить от ведьмы? Он так верил, что чем ближе тьма, тем ярче кажется свет. Тем более велика вероятность того, что сможет коснуться противостоящей самому злу силы. Провоцировал ли он данное действие? Господи, да! Был ли он одержим? Да! На какие жертвы он готов был пойти, чтобы свершилось то, чего жаждал всю свою жизнь? Александр сам испытал страх и отвращение к собственным мыслям. Жертвы? Но что значат жизни нескольких, когда можно спасти тысячи? Было ли это достаточным оправданием?

– Ведьмы веками служили демонам, – заговорил хозяин дома, не узнавая свой голос.

– Ты хотел изловить демона, Александр? Такова твоя цель? – поинтересовался посланник.

Мужчина угрюмо поглядел на гостя. Константин медленно и невозмутимо прохаживался вдоль кабинета. Он обошел святого отца, поникшего и молчаливого. Обошел и Ваэля, зная, что тот даже сейчас сжимал рукой в кармане пальто артефакт Ордена. Этому человеку никогда не знать покоя.

– Демона невозможно убить. Ни один артефакт, ни одно оружие этого мира не способно убить его. Ты ведь знаешь это? Не так ли?

Александр зло поджал тонкие губы, расстегивая пуговицы пиджака.

– Я знаю это. Это знает каждый, кто однажды вступил в Орден, дорогой Константин. Зачем об этом говорить?

– Тогда к чему твои действия? – Посланник остановился, глядя в глаза хозяина дома. – Эта война бесконечна. Однажды, очень-очень давно, был создан Орден, чтобы противостоять темному порождению Майтреи. Он стал своеобразной полицией Света. Совершалось преступление – приводилось в исполнение наказание. Но вы, как никто, знаете, что невозможно уничтожить целый мир. Вы, как никто, должны понимать, что Земля и Майтрея соединены между собой, как дерево и его тень. Цель Ордена во все времена – утверждать верховенство Закона. Судить за совершенные преступления, судить тех, кого не дано видеть смертному человеку. Давным-давно, еще на заре вашей истории, был заключен договор между правителями этого мира и миром Майтреи. Именно в этом договоре было провозглашено создание Ордена. Служители судили и выносили приговор виновным. Они соблюдали Закон. Ты помнишь это, Александр? Ты помнишь, чему присягал?

– Что за чушь! – Ваэль встрепенулся от слов Константина. – О каком договоре ты говоришь? Ты совсем из ума выжил?

Александр молчал, не сводя взгляда с гостя. Священник вздохнул, и глубокая морщина пролегла на его лбу.

– Молодой человек прав. Мне нечего добавить, кроме того, что все мы грешны. Непомерная гордыня обуревает нас. – Святой отец перекрестился, прижимая к губам распятие. – Я покину вас.

Священник поспешно вышел из кабинета, бесшумно прикрывая дверь. Ваэль проводил его возмущенным взглядом.

– Он слишком впечатлителен для священника! – И обратился к Александру: – Демона действительно нельзя убить. И у нас действительно нет достойного оружия против этих тварей. Так что вы будете делать?

– Их нельзя убить, – медленно повторил хозяин дома. – Но можно низвергнуть.

Пришла очередь Ваэля растеряться.

– Но какая сила способна на это? – Он нервно усмехнулся. – Кто, по-вашему, может обладать такой силой?

– Ангел, – прозвучал неожиданный ответ.

Они оглянулись. Вероника приоткрыла дверь шире, тихо прошла в кабинет. Бледная как полотно, она сильнее закуталась в свой плащ.

– Зачем ты поднялась? – Ваэль быстро подошел к коллеге, обнял за плечи. – Тебе нужно отдыхать. Почему ты не слушаешься?

Она действительно не слушала его. Взгляд служительницы Ордена был прикован к мужчине, который снимал с полки очередную безделушку. Константин заискрился доброй улыбкой и махнул женщине зажатой в руке крылатой фарфоровой лошадкой.

– Поставь, бога ради, ее на место! – не сдержался Александр.

Посланник, шутя, скорчил обиженную физиономию, заставляя Веронику сдержать ответную улыбку, и аккуратно вернул Пегаса на полку. Женщина продолжала глядеть на него во все глаза, но теперь Константин смотрел на начальника.

– Зачем ты собрал нас всех сегодня? Дело ведь не в ведьме?

Александр вернулся в свое любимое кресло и положил ногу на ногу, задумчиво потирая пальцы рук.

– Мне доложили, что в городе объявился молодой амсир, толком не владеющий своей силой. Один фейерверк над «Corde puro» чего стоил. Это девушка. И она нужна мне. С юным созданием легче работать. – Уголок его губ нервно дрогнул. – Им легко внушить чужие идеи.

Патрульная машина остановилась, не въезжая на нужную улицу. Сыщик вышел из нее, прикрывая дверь и оглядываясь. Он шел по следам от самой академии. Запах крови был лучшим указателем. Отсюда демон пошел пешком. Влажные от утреннего тумана камни блестели под ногами. Он потянул носом воздух, обводя округу голодным взглядом. Еще немного, и он, довольный, нашел то, что так настойчиво искал. Дойдя до старой аптеки, демон остановился на углу дома, глядя на стену. Смазанный отпечаток руки Дамиана был четко виден в том месте, где он упирался ладонями в стену.

– Амсир! – Демон двинулся было к крыльцу, но даже отсюда почуял защиту.

Он остановился, угрюмо продолжая глядеть тлеющим взглядом на дверь, и достал телефон. Он не мог войти, но могли те, кому он был вынужден повиноваться.

Тем временем Маргарите удалось убедить Дамиана немного отдохнуть. Действие трав ведьмы и усталость взяли свое, и он уснул. Она же поднялась со стула и снова прошлась по комнате. Оставалось коротать время за рассматриванием бесчисленного количества вещей на полках, уходивших под потолок.

Маргарита заметила чашу с солью, темную, особенно почерневшую у края. Рядом выстроились самодельные свечи разной величины. Никаких засушенных тараканов и мышиных хвостиков гостья не обнаружила. Так же, как и паутины в углах, и самую что ни на есть альфу и омегу ведьмы – метлу.

– Возможно, если бы Тамара полетела на ней, то вернулась бы быстрее. – Девушка оглянулась, едва услышала, как участилось дыхание Дамиана.

Глава 35

Маргарита торопливо вернулась к нему и положила ладонь на лоб демона. Он был совсем горячим, а бледное лицо покрыла испарина. Взволнованная Маргарита села рядом и взяла здоровую ладонь Дамиана в свои руки, пытаясь поддержать хоть так.

Становилось ясно, что не целебный сон охватил его. Дрожь в его теле не оставила у Маргариты сомнений в том, что жар окончательно одолел Дамиана. Она поднялась и принялась открывать все шкафы, оглядывать все полки, но не могла отыскать нужное лекарство среди вереницы банок, бутылочек и прочих емкостей.

Маргарита поглядела на дверь. Там, за стеной, была аптека. Там было жаропонижающее. Магия магией, но таблетка была сейчас более реальной, и нужна ей, жизненно нужна. Девушка зажмурилась и, решившись, толкнула дверь, выходя на непривычный дневной свет. Она тщательно закрыла за собой дверь, проверяя, что проход неразличим со стороны внешнего помещения, и кинулась к полкам с разноцветными коробками.

Маргарита разглядела нужную упаковку в длинном шкафчике за стеклянными дверцами. Она встала на цыпочки и попыталась достать необходимое лекарство. От неловких движений коробка свалилась на пол, рассыпав свое содержимое. Девушка присела и принялась быстро собирать разлетевшиеся баночки. Хорошо, что не стеклянные. Вот бы влетело от хозяйки!

Маргарита ловко забросила все обратно в коробку, и поднялась, раскрасневшись от волнения. Тихий звон колокольчика заставил ее немедленно развернуться на раздавшийся звук. Маргарита прижала к себе коробку, испуганно глядя на незнакомого мужчину в простой рубашке и брюках. Посетитель остановился у раскрытых дверей, откуда ей стала видна полицейская машина и еще несколько человек, одетых так же, как и их вошедший в аптеку товарищ.

Полиция? Это плохо? Это хорошо? Может, он вообще просто зашел за лекарством? Мысли Маргариты лихорадочно метались в голове, пока она обходила прилавок, становясь перед ним, подальше от потайной двери.

– Ну-ну-ну, мы не причиним вам вреда! – Человек медленно прошелся по комнате.

И тогда Маргарита испугалась. Он говорил не как простой посетитель, да и знаки на полу не вспыхнули, как при их приходе. Что говорила ведьма? Никакое чудовище не войдет, только то, что сильнее. Это чудовище было сильнее ее? А выглядело как человек.

– Как сообщает мне наш коллега… – начал говорить посетитель.

Маргарита глянула через его плечо на улицу и увидела полицейского, опиравшегося на машину. Глаза существа, скрытого за человеческой маской, знакомо тлели. Она сразу узнала его. Такого же монстра видела той ночью, когда впервые встретилась с Дамианом.

– Так вот, – медленно продолжал незнакомец, – он сообщает, что мы можем побеспокоить больного человека, находящегося в этих стенах. Я прав, не так ли?

Мужчина шагнул вперед. Маргарита немедленно встала перед ним, не давая пройти.

– Вам лучше отправиться вместе с нами. Моему шефу нужно просто побеседовать с вами. Согласны? – Посетитель показал девушке пустые руки, демонстрируя, что он пришел безоружным. – Я еще раз повторяю: это просто приглашение, а не похищение.

– Вы пытаетесь убедить в этом меня или себя? – Воронцова в отчаянии сжала в руках упаковку с лекарством.

Сейчас она думала только о том, как не позволить этим людям пройти дальше. И о том, чтобы Тамара задержалась до того, как незнакомцы уберутся отсюда, и не важно, с ней или без нее. Маргарита готова была идти куда угодно, понимая, что по собственной неосторожности привела в этот дом врагов.

– Я иду, – тихо сказала она, отходя от стеклянной витрины.

– Вот и отлично. А самолечением лучше не заниматься. Оно, самолечение, до добра не доводит. – Незнакомец заложил руки за спину и пошел на выход, уверенный, что пленница последует за ним.

Маргарита заставила себя не оборачиваться. Она вышла на крыльцо, все так же прижимая к себе упаковку с таблетками. Только когда оказалась возле машины, к которой ее до отвращения галантно пригласил мужчина, Воронцова поглядела на узорчатые наличники окон. Они потемнели от времени и дождя.

– Не будем зря тратить время!

Маргариту настойчиво попросили сесть на заднее сиденье. Когда девушка послушалась, два человека уселись по обе стороны от нее, закрывая двери. А стоило незнакомцу сесть за руль, машина тронулась с места, уносясь в неизвестном направлении.

Тамара почувствовала присутствие ищейки, даже не видя его. Стоило приспешникам Ордена убраться с улицы, ведьма кинулась к крыльцу. Взбегая по ступенькам, она все шептала неизвестную молитву на своем языке, сама не понимая, к кому взывала. К тому, кто услышал бы ее сейчас. В этот час Тамара была готова принять помощь от кого угодно. Она толкнула дверь и, не останавливаясь, прошла через небольшой зал аптеки, переступая через коробку с лекарствами.

– Как посмела ты, девчонка, ослушаться моего слова? Как посмела подвергнуть опасности сына повелителя? – Тамара открыла потайную дверь, и только тогда облегченно вздохнула, чуя отрывистое дыхание Дамиана.

Стоило ведьме подбежать к нему, как все стало ясно. Она взволнованно закусила губу, убирая мокрые волосы со лба демона. Он приоткрыл глаза, но не видел ничего вокруг.

– Жар-то какой! – Тамара схватила свою сумку, извлекая из нее сосуд с драгоценной кровью.

Она направилась к своему столу. Ее руки мелькали над поверхностью стола, расставляя все нужное. Необходимая чаша для исцеляющего зелья стояла слишком далеко. И кто умудрился поставить ее на полку? Гостья похозяйничала! Тамара протянула руку, и чаша, немедленно подчиняясь, соскользнула с полки, падая в ее ладонь.

Ведьма принялась смешивать состав, выливая в чашу содержимое принесенного сосуда. Осторожно, боясь проронить хоть каплю, Тамара убедилась, что бутылочка пуста, и кинула ее в горящий камин. Глаза женщины потемнели, теперь она шептала свое заклинание – водила над чашей рукой, чертила свои знаки. Стоило ведьме закончить, как она умолкла и кинула взволнованный взгляд на своего раненого гостя.

– Что вы сотворите, когда придете в себя? – Тамара, зная нрав своего господина, была искренне напугана.

Она приподняла голову Дамиана и поднесла чашу к его губам.

– Пейте. Пейте!

Он снова попытался открыть глаза, но ведьма грубо, не смея больше ждать, влила в его рот свое варево. Темно-алая жидкость потекла по подбородку Дамиана, но Тамара настойчиво продолжала поить раненого, пока не убедилась, что он сделал несколько глотков. Затем опустила голову сына повелителя и поставила пустую чашу рядом с собой.

Теперь оставалось ждать. Еще немного, и демон разгромит ее бедное жилище. Тамара вздохнула, немного отодвигаясь, как будто это могло ее спасти от гнева разъяренного гостя, пусть и лишенного своих сил.

Сначала дыхание Дамиана успокоилось, он уже не вздрагивал и не стискивал простыни руками. Ведьма глядела, как сходили с его лица и тела синяки, стирались ссадины, как принялась затягиваться и заживать рана на плече. Еще пара минут, и демон глубоко вздохнул, открывая свои яркие глаза. Он некоторое время изучал лицо Тамары, будто увидел ее впервые, и женщина уже стала волноваться, не перепутала ли чего в спешке.

– Есть что-нибудь на этом свете, чего ты боишься, ведьма? – Глаза демона сузились от негодования. – Я запретил тебе являться к отцу!

– Мой господин желает вернуться к своему жалкому состоянию? – Тамара поднялась за ним следом, едва Дамиан соскочил на пол.

– Не испытывай мое терпение… Стой! – Он резко замер, и ведьма заметила, как сжались его кулаки. – Ты выходила из дома!

– Да… – Тамара сжалась от предчувствия, понимая, что ее ожидало.

– Маргарита! – Дамиан повертелся в комнате, выискивая взглядом девушку. – Где ты, черт возьми?

– Ее нет здесь, господин. – Ведьма не мешкая выставила защиту, отгораживаясь от пришедшего в ярость хозяина.

Невидимая стена пошла искрящимися волнами в том месте, где демон коснулся ее, пытаясь схватить напуганную женщину.

– Ты посмела оставить ее! – взревел Дамиан, от злости сметая все со стола на пол. – Как ты посмела?

– Я служу вам и вашему отцу. Я обязана была позаботиться о вашем здоровье, господин.

– Где она?!

Один из шкафов полетел на пол. Десятки бесценных сосудов разбились, осыпая деревянный пол разноцветными осколками.

– Ее забрали люди Ордена. – Тамара зажмурилась, стоило стулу пролететь совсем близко от ее головы.

Ее жалких сил не хватит, чтобы сдерживать защитную стену дольше. Если Дамиан не прекратит, то просто убьет ее.

– Когда? Сколько времени прошло?

– Они ничего ей не сделают, господин. Она бесценна для них.

– Ты совсем ничего не понимаешь, глупая ведьма? Не болит! – прокричал Дамиан срывающимся голосом и ударил себя кулаком в грудь. – Мне не больно!

– Кровь отца исцелила вас. Вы здоровы, конечно же вы не ощущаете боли, – попыталась вразумить его женщина, выставляя руки перед собой.

Защита сверкнула, переливаясь радужными волнами, и угасла, рассыпаясь искрами.

– Глупая Тамара! – Дамиан схватил рубашку из свертка принесенной ею одежды и быстро накинул ее, застегнув на пару пуговиц.

Лефевру было плевать, что он перепутал петли. Сейчас волновало другое. Ему не становилось хуже, он не ощущал ровным счетом ничего, если не брать в расчет пожиравшую изнутри ярость. Даже рад был тому, что лишился сейчас сил, иначе просто убил бы стоявшую в углу ведьму.

– Она погибнет там, независимо от их действий! Им даже ничего предпринимать не потребуется! Заклятие убьет ее, Тамара! – Дамиан не стал дожидаться того, что хозяйка дома собиралась ему сказать.

Тамара кинулась вдогонку, забывая про свои страхи, но Дамиан захлопнул перед ее лицом дверь, приказав оставаться на месте.

– Ну почему вы никогда не слушаете?! – Ведьма в бессильной ярости ударила кулаками в дверь. – Вы глупый мальчишка!

Дамиан выбежал на улицу, оглядываясь по сторонам. Где? Куда? Проклятая сила! Проклятая! Он зарычал, яростно озираясь в поисках нужного пути, и тогда его взгляд упал на окна. Что-то едва шевельнулось в одном из них. Стекло блеснуло на солнце, не давая толком увидеть. Дамиан подошел ближе, хмурясь и пытаясь разглядеть. Амсир… Эту магию он мог видеть и без своей силы. Сверкнув легкими крыльями, с подоконника вспорхнула синяя бабочка.

– Маргарита…

Она села на плечо Дамиана, потом сорвалась вперед, тревожно взмахивая крыльями, и снова вернулась к нему. Теперь он понял, что призрачное создание звало его за собой.

Глава 36

– Вам плохо?

Сазонов с трудом открыл глаза, не понимая, чего от него хотят. Голос над головой зазвучал снова. Михаил сфокусировал взгляд на человеке, который склонился к нему с тревогой на лице. Черт… сколько он тут провалялся? Шатаясь, он поднялся и, опираясь о стену, махнул человеку рукой.

– Я в порядке. Вчера, наверное, лишнего выпил. – Лицо Сазонова исказилось от резкой боли.

Голова грозила расколоться. Прохожий оставил его в покое, сетуя на безнравственность современной молодежи, а Михаил поднес ладонь к лицу, пытаясь разглядеть ее. Черная. До сих пор. Он застонал, понимая, что его вчерашние действия могли иметь куда более отвратительные последствия, чем отравление темной жизненной силой.

Сазонов выпрямился, заставляя себя стоять самостоятельно, и принялся закатывать рваные рукава рубашки. Он провалялся все утро и упустил отличную возможность вернуться в темноте, не привлекая к своей персоне лишнего внимания. Все внимание сейчас было лишним. Михаил огляделся в поисках достойного пути отступления.

То, что здание академии находилось в старой части города, сыграло на руку. Днем здесь мало народа. Все устремляются в центр. Но дом находился вообще за чертой города. Михаил похлопал себя по карманам. Ага, ну как же, в тот момент он именно о мобильнике и думал. Но нужно было вызвать такси или собственного водителя.

Нет, никакого такси. Сазонов, едва переставляя ноги, поплелся вдоль стены дома, щурясь от разгулявшегося солнца. Стоило сделать несколько шагов, как голова пошла кругом и снова пришлось придерживаться рукой о стену. Михаил прижался к ней лбом и закрыл на минуту глаза. Его слуха коснулся прозвучавший где-то неподалеку смех. Дети играют. Нужно убираться отсюда, но все же…

Сазонов медленно повернул голову, не отрывая ее от стены, и глянул во двор, располагавшийся между двумя пятиэтажками. Несколько девочек лет восьми – десяти толкались на скамейке, громко слушая глупую песенку, звучавшую из динамика яркого телефона. Телефон…

Михаил мысленно чертыхнулся, оторвался от своей опоры и шагнул в сторону двора.

Стоило ему показаться у детской площадки, как разноцветная мелочь разбежалась со звонким визгом во все стороны. Сидеть на краю скамейки осталась только хозяйка телефона. Девочка окинула удивленным взглядом подошедшего незнакомца. Один наушник выпал из ее уха.

– Можно я позвоню? – произнес Сазонов неожиданно хрипло, боясь, что испугает ребенка.

– Ладно. – Девочка вынула и второй наушник. – Ты зомби?

– Угу… – Михаил выдавил горькую улыбку и попросил положить телефон на скамейку.

Прикасаться к ребенку он не смел. Девочка на удивление послушно выполнила просьбу, и молодой человек поднял яркий мобильник. Он набрал нужный номер, кинул пару слов личному водителю, оглядываясь и давая свои примерные координаты. Благо крыша академии чернела в ясном небе и отсюда.

– Спасибо! – Михаил вернул телефон на место и, пряча руки от быстрого взгляда девчонки, сказал: – Никогда не разговаривай с незнакомыми зомби во дворе. Ты поняла?

Сазонов не стал ждать ответа ребенка и пошел прочь.

– Кто бы тогда бы тебе бы помог бы? – догнал его звонкий голос девочки.

Михаил усмехнулся, не оборачиваясь. Дети удивительные создания. Их реакция на многие вещи так отличалась от взрослых. Молодой человек смог дойти до края двора. Останавливаясь на углу, он имел отличную возможность наблюдать за дорогой, при этом оставаясь в безопасном одиночестве.

Он снова оперся о стену и теперь успокаивал дыхание. Оно, как и голос, было хриплым, тяжелым. Сазонов подышал так немного и почувствовал некоторое облегчение.

– Где ты сейчас, Воронцова? – Он закрыл глаза, едва не сползая по стене вниз.

Колени дрогнули, но Михаил устоял и заставил себя выпрямиться. Этот полукровка не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Но Лефевр и сам был едва жив. И что с ним тогда произошло? Куда девалась его сила? Нет, не то… К черту этого демона! Каково сейчас Маргарите узнать о том, что мир не так прост, как она привыкла считать?

– Что у тебя в голове сейчас творится? – пробормотал Сазонов.

– Сам с собой говоришь?

Михаил вздрогнул, обдирая спину там, где была разорвана рубашка, о шершавую стену, и кинул взгляд в сторону. Подошедшая девочка скептически оглядела его с головы до ног.

– Иди домой, – нахмурился Сазонов.

– Вдруг помрешь здесь? – Девочка сердито наморщила вздернутый нос и прислонилась к стене, повторяя движения Михаила.

– Я сказал!.. – Молодой человек придал своему голосу суровость, но девочка только небрежно фыркнула.

– На тебя Кусяк напал? Да? – Она поглядела на него большими глазами, и Сазонов совсем растерялся.

– Чего? Какой кусяка? – проворчал он.

– Да не кусяка, а Кусяк, – серьезно поправила его девочка. Она сложила руки на груди и принялась пинать кроссовкой камушек. – Вот никто не верит. А я видела его! Он такие же дырки от зубов оставлял на ветке.

Девочка указала пальцем на рану на плече своего собеседника.

– Когда ты его видела? Ты видишь тени? – изумился Михаил.

– Тени? Кусяк приходит вечером, а ночью скребет по крыше. А мама ругается.

– Послушай… – Сазонов повернулся к девочке.

– Ты его убил, да?

– Я? – Молодой человек даже забыл, что ему дурно. – Почему я?

– Он не пришел вчера ночью. Было тихо, и он больше не ломал ветки. Ты победил Кусяка? Он не придет больше?

Михаил устало усмехнулся. Видимо, голос Марго этой ночью выманил из логова и горемыку-кусяку. Кто из них двоих прикончил тень, Сазонов не брался утверждать. Возможно, девочка должна благодарить полукровку-демона, возможно – его.

– Он не придет. Можешь спать спокойно.

– Но ты теперь зомби. Ты умрешь? Или станешь как Кусяк? – не унималась девочка.

– Я не знаю.

Михаил еще издалека увидел знакомую машину. Он заставил себя отойти от стены и в последний раз взглянул на свою собеседницу.

– Будь осторожна, ладно?

Какой дар просыпался в ней? Ведьма? Возможно.

– А ты не умирай, ладно? – попросила неожиданно девочка.

– Постараюсь. – Михаил заставил себя улыбнуться ребенку и махнул шоферу, чтобы он остановился. – А сейчас ступай домой. Мне нужно идти…

Молодой человек повел шумевшей головой, плохо различая происходившее вокруг него, и смог дойти до машины. Из нее торопливо вышел Николай, его личный водитель. В своей белоснежной форме мужчина походил на капитана круизного лайнера. Он помог хозяину сесть и, возвращаясь на свое место, немедленно отъехал от обочины. Откидываясь на мягкую спинку заднего сиденья, Сазонов снова поглядел на свои руки.

– Михаил Андреевич, может, в больницу? Дома-то помощи никакой. – Николай нахмурился, глядя на хозяина в зеркало. – Или распоряжусь, с вашего позволения, чтоб доктора на дом вызвали.

– Нет! – Сазонов сам испугался своего низкого голоса, прозвучавшего скорее как рычание.

– Не бережете себя, – не сдержался шофер. – Был бы Андрей Федорович на месте, не позволил бы подобное…

– Замолчи! И веди машину! – не сдержался Михаил, прекрасно понимая, что водитель не виноват.

Подчиняясь, Николай не проронил ни слова до самого поместья. Он подвел машину как можно ближе к центральному входу. Сазонов, не дожидаясь, пока ему откроют дверь, вышел сам. Держась рукой за перила, поднялся по ступеням на крыльцо и вошел в дом.

Дойдя до гостиной, Михаил остановился. Под ногами что-то хрустнуло. Он посмотрел вниз, замечая, что наступил на осколок вазы. Молодой человек поднял взгляд и осмотрелся. Большое зеркало на противоположной стене было разбито, видимо, этой самой вазой. Он сделал еще несколько шагов и снова замер, почуяв присутствие хозяйки дома. Лилия неслышно подошла к сыну. Обойдя его кругом, женщина остановилась перед Михаилом.

Она была так бледна, что казалась прозрачной. Длинное белое платье только увеличивало сходство с привидением. Некоторое время Лилия в замешательстве смотрела на молчаливого сына, затем ее лицо исказилось, словно от боли.

– Как ты посмел? – Ее плечи задрожали, окутываясь длинными распущенными волосами. – Как ты посмел!

Сазонов поглядел на мать исподлобья, ничего не отвечая. Что он мог сказать? Ее голод Михаил чуял и без слов и должен был вернуться еще вчера. Лилия снова принялась ходить вокруг него кругами, тяжело дыша и не сводя своего прозрачного взгляда.

– Твоя глупость, твоя жалость к ним не знает границ! – Даже голодная и без сил, лэйгин выглядела скорее ровесницей Михаила, чем матерью.

– Прости… – Сазонов заставил себя поглядеть на нее.

– Не прощу! – Лилия резко махнула рукой, будто отмахиваясь от слов сына. – Ты все испортил. Ты все испортил!

Ее глаза сверкнули, а губы презрительно изогнулись. Женщина швырнула в стену вазу, и звон бьющегося фарфора болью отозвался в голове Сазонова.

– Всему свое время, Михаил. Всему свой черед, – гневно сказала она, – ты знал это. В этом твоя суть. Моя суть. Не мы выбираем ее, и не нам вмешиваться в этот порядок. Нарушив его, ты ничего не изменишь.

– Я не пытался что-либо менять, – глухо отозвался сын.

– Нарушая черед, ты же понимал, что не оставил мне выбора? – Лилия попыталась заглянуть в его глаза.

Они были черными, и этот факт заставил ее бессильно застонать.

– Я не думал тогда об этом, – тихо ответил Михаил.

– В этом весь ты. В этом всегда весь ты! – выкрикнула она. – Ты был лучшим из сыновей, ты мог быть со мною так долго… Но из своего непостижимого упрямства всегда делал неправильный выбор!

Лилия опять укоряла его в том, что все свое недолгое существование он использовал лишь свою жизненную силу, отдавая ее матери. Он не желал убивать кого бы то ни было, этим сокращая и те немногие годы, что отведены источнику. Но это был его выбор. Его решение. В этом Михаил был тверд. Поэтому и не встречался с отцом, всю жизнь боясь, после того как мать велела коснуться его, отбирая силы.

Лилия надеялась избавиться от ненужного теперь мужа, желая заполучить и дом, и его состояние, ведь удобнее места для охоты и не придумать. Андрея Сазонова спасли часы, те самые, что Михаил стянул в доме одного из друзей отца и подбросил в комнату матери. Зная, что предательства глава семьи никогда не простит, сын готов был на любой безумный поступок, лишь бы вынудить его покинуть дом.

До сих пор Андрей считал жену изменницей и пытался забрать сына. И до сих пор Михаил играл свою роль, отказываясь видеться с ним. Сможет ли он когда-нибудь? Есть ли надежда? Но как кто-то, подобный ему, мог мечтать о свободе? Он был обречен, едва родившись.

– Еще целых два года… – ворвались в его сознание слова Лилии, но она осеклась и умолкла.

Сазонов отрешенно усмехнулся. Мать даже знала, сколько ему осталось. Убивая тени, он действительно не задумывался о последствиях. С таким же успехом мог просто спрыгнуть с крыши в ту ночь. Но Михаил не жалел. Два года? Этот бой стоил того. Одно только продолжало мучить: Маргарита все еще оставалась в опасности.

Теперь все зависело от демона-полукровки, вознамерившегося стать человеком в самый неподходящий момент. Похоже, они оба решили стать тем, кем по сути не являлись. И к чему эти игры с собственной природой их привели? Лилия с ужасом поглядела на руки сына, закрывая лицо своими светлыми волосами.

– Ты отравил себя! – Мать подошла к нему вплотную, обнимая. – Ты ведь понимаешь это?

– Понимаю, – глухо отозвался Михаил.

– Ты больше не проводник, глупый мальчик…

Когда лэйгин опустила руку к нему на грудь, туда, где билось сердце, Сазонов уже понял ее намерения.

– Я буду скучать по тебе больше всех остальных сыновей, – прошептала Лилия.

Михаил приготовился принять неизбежное, опуская руки и закрывая глаза. Его сердце билось все медленнее и тише с каждым ударом, с каждой каплей жизни, покидавшей его. Лицо Лилии становилось более живым, щеки окрасил румянец, и она улыбнулась, чувствуя невероятный прилив сил.

– Прощай! – Мать хотела подарить ему последний поцелуй, но так и не смогла коснуться щеки сына.

Лилия замерла, не моргая глядя на Михаила, а затем судорожно вздохнула и отшатнулась, хватаясь обеими руками за свою шею. Черной паутиной по ней расходилась чернота, неумолимо распространяясь по всему телу, заставляя женщину шептать проклятия и пытаться дотянуться до ошеломленного сына.

Михаил в ужасе понял, что мать отравила себя, принимая слишком много чуждой жизненной силы. Несмотря на то что мгновение назад Лилия пыталась убить его, Сазонов протянул дрожащую руку, пытаясь удержать ее, но был слишком слаб. Тело лэйгин полностью почернело, до самых кончиков волос. Стоило Михаилу все же преодолеть расстояние между ними и коснуться матери, как ее силуэт рассыпался, словно черный пепел.

Падая на пол гостиной и теряя сознание, Сазонов успел заметить знакомые ботинки Николая, который, видимо, услышал шум с улицы и теперь спешил к нему. Чувство пустоты и потери наполнило все его существо, заставляя испытывать физическую боль. А затем осталась лишь темнота, спасительная и оглушающая.

Тамара закрыла аптеку и немедленно вернулась в свое убежище. Вбегая в комнату, она собрала все бинты и повязки, которые использовала для помощи своему господину. Ведьма поставила на стол большую чашу, повторяя свое запретное действо. Она сжала в руке пропитанную кровью ткань и зашептала заклинания. Тамара облегченно вздохнула, стоило алым каплям ожить и начать капать на стенки чаши. Убеждаясь, что их достаточно, ведьма сожгла бинты в камине. Некоторой удачей было то, что она не сделала этого раньше. Должно было хватить.

Поднимаясь и открывая свой тайник, ведьма подошла к карте, высеченной на поверхности каменного стола. Ей снова нужно было отыскать путь. Тамара склонилась и опять зашептала заклинания, осторожно опрокидывая кубок над картой. Темные капли, падая на камень, стекались алым ручейком, устремляясь ниткой по высеченным линиям.

Упираясь руками о шершавый край плиты, женщина следила за остававшимся следом, который рисовался на серой поверхности. Еще немного, и все было закончено. Ведьма тяжело вздохнула, понимая, что теперь должна была сделать. Она вернулась в свою комнату и потянулась к телефону. Гудки слишком долго раздавались у ее уха, и Тамара начала тревожиться. Почему Виктор не отвечает? А когда знакомый голос зазвучал из динамика, она так обрадовалась, что даже забыла про страх.

– Повелитель! – Ведьма крепче сжала в руке телефон.

– Она сама с ними ушла? – внезапно поинтересовался Виктор.

Тамара растерялась от неожиданности.

– Да. Я видела это, когда вернулась. Девушка покинула убежище, и люди Ордена забрали ее. Как вы узнали об этом? – не удержалась хозяйка дома.

– Не думаю, что ты бы звонила сообщить, что они добрались до Дамиана, – мрачно заметил Виктор. – Он не навредил тебе?

Его вопрос снова сбил Тамару с толку. Ведьма отрицательно покачала головой, как будто Виктор мог видеть ее сейчас.

– Повелитель, Дамиан уверен, что Маргарита страдает от заклятия.

Она расслышала, как демон устало вздохнул.

– Так и не удосужился поинтересоваться? – возмущенно проворчал Виктор. – И зачем я учил его читать?

– Он убежден, что чары невозможно снять, – объяснила Тамара.

– Так и есть! – Кресло скрипнуло, видимо, повелитель поднялся, прохаживаясь по кабинету. – Их нельзя снять. Их надлежит исполнить, как и любое обещание, лишь тогда оно отпустит своего должника. Дамиан его исполнил. Теперь глупый мальчишка свободен, как и Маргарита, перед которой было его обязательство. Он полюбил, как и обещал. Полюбил искренне.

От голоса Виктора веяло холодом. Он был крайне зол, но как всегда сдерживал себя.

– Дамиан отправился за ней, повелитель, – глухо проговорила Тамара.

Мужчина молчал, видимо, не был удивлен, как и она, впрочем.

– Мне удалось выяснить его местоположение. – Но едва ведьма начала говорить, как поняла, что ее больше не слушали.

Виктор даже не отключил телефон, а просто бросил его на ковер и вышел из дома.

– Что сын, что отец! – Тамара, не находя себе места от беспокойства, забросила свой мобильник на старое кресло.

Но тут же снова подняла телефон, сжимая его в руке. Она искренне боялась, что могла пропустить тот момент, когда кто-нибудь из мужчин догадается сообщить о происходящем. Ведьма горько вздохнула, устало опускаясь в кресло.

– Как будто они могут об этом догадаться!

Глава 37

Маргарита остановилась перед широкой каменной лестницей. Один из ее конвоиров галантно склонил голову и широким жестом руки пригласил пройти на террасу. Воронцова, внутренне негодуя, принялась подниматься по широким каменным ступенькам. Надо признаться, вид отсюда открывался отменный. Внизу блестело озеро. Светлый, почти белоснежный дом утопал в зелени, окруженный старинным парком. При других обстоятельствах она пришла бы в восторг, пригласи ее сюда хозяин дома. Сейчас Маргарите хотелось, чтобы тут все лебедой поросло.

Незнакомец, который беседовал с ней в аптеке, поднялся и так же вежливо попросил следовать за ним. Он распахнул двустворчатые двери, ведущие с террасы в дом, и Маргарита покорно прошла в комнату. Помещение оказалось большой и светлой гостиной. Разглядывать интерьер Воронцова не собиралась и просто шла, соображая, как быть дальше.

Девушка пыталась вглядеться в лица окружавших ее людей, заглянуть им в глаза, но ничего сверхъестественного Маргарита не замечала. Никаких светящихся глаз, рогов или копыт. Они были людьми? Или это какие-то неизвестные ей существа, ловко маскирующиеся под них? Никто из присутствующих не причинил ей вреда ни словом, ни действием. Могла ли она испытать на них свои способности?

Но одно дело чудовища, желавшие растерзать ее, а другое дело человек. Воронцова понятия не имела, как эта сила подействует на людей, да и себя в большей степени ощущала тем самым чудовищем. Маргарита приподняла руку за спиной мужчины, но тут же безвольно ее опустила. Нет, просто не могла сотворить с ним неизвестно что.

Они прошли почти половину этого оказавшегося огромным здания. Когда пленницу пригласили пройти через очередные двери, сопровождающий человек не вошел за Маргаритой, только коротко пожелал удачи и покинул ее.

Девушка прошла в центр круглого зала. Колонны поддерживали прозрачный стеклянный потолок, позволявший лучам солнца свободно литься им на головы. Им… Маргарита замерла, только теперь заметив появившегося с противоположной стороны человека. Казалось, белоснежный костюм светился, стоило ему стать в самом центре зала. Воронцова усмехнулась. Кажется, этот человек и сам считал себя центром вселенной. Это читалось в каждом движении незнакомца.

– Банально, но… добро пожаловать, Маргарита! – Мужчина улыбнулся, пройдясь вокруг гостьи. – Это зал Посвящения. Мне показалось, неплохое место для знакомства, учитывая вашу творческую натуру.

Воронцова нахмурилась, глядя на незнакомца. Натура, говоришь, творческая? Кто он такой?

– Мое имя Александр, – будто читая ее мысли, представился мужчина, – вы находитесь в моем доме. Хотя он уже давно превратился в своеобразный офис.

Маргарите было абсолютно все равно, как его звать. Пленница внимательно следила за его лицом, вглядываясь в глаза.

– Вы это существо? – подозрительно произнесла Воронцова. – Как тот полицейский?

– Ваши слова оскорбительны, – возмутился Александр, но немедленно взял себя в руки. – Я человек. Самый что ни на есть обычный человек.

Маргарита скептически поглядела на него. Затем увидела стоявшего поодаль Константина. Он прислонился спиной к колонне и изучал их обоих своим спокойным взглядом. Удивление Воронцовой сменилось возмущением.

– И вы с ними? – ахнула девушка.

– Этот вопрос до сих пор вызывает у меня сомнения, – проследил за ее взглядом Александр. – Так ты с нами, Константин? Против нас? Или на какой-то одному Богу известной стороне? Опять эта улыбка… С этим человеком невозможно работать, поверьте.

– Что вам от меня нужно? Зачем я здесь? Я хочу вернуться к себе домой, – проговорила Маргарита тоном, который заставил хозяина дома удивиться.

Гостья не была похожа на испуганного ребенка, да и наивной особой не казалась. Хозяин дома усмехнулся и потер в задумчивости свой подбородок.

– Я хочу уйти, – теряя терпение, произнесла Воронцова.

Ее руки снова стали приподниматься, на этот раз осознанно и целенаправленно, но без толку. Пленница недоуменно и растерянно поглядела на свои ладони.

– Здесь не работает магия, колдовство и прочая сила, – снисходительно объяснил Александр. – Удивительное место, не правда ли? До сих пор не поняли, в чем его секрет.

– Вы как эти… люди икс? – мрачно поинтересовалась Маргарита. – Ловите тех, у кого есть какие-нибудь способности? Изучаете? Убиваете? Заставляете делать за вас грязные дела?

Александр рассмеялся.

– Вы, я вижу, и понятия не имеете о том, что происходит вокруг вас. Живете в наивных фантазиях? – Хозяин дома прошелся вокруг девушки и поджал тонкие губы, как только встретился взглядом с Константином.

Молчаливый гость выглядел так, словно был доктором, изучающим хаотичное движение микробов. Посланнику не хватало только халата и микроскопа. Александр фыркнул.

– Вас ведут, вынуждая следовать нужным путем. Вас направляют с самого рождения. А вы считаете все события не чем иным, как вашим самостоятельным выбором. – Мужчина остановился, глядя на гостью. – Даже то, что вы здесь, не есть ваш выбор. Господи, да это даже не мой выбор, дорогая Маргарита! Все это игра! Паутина событий, затягивающаяся на вашей хрупкой шее. Позвольте мне разорвать ее, выявить паука, который своим ядом одурманивает всю округу. Я знаю, что ему нужно. Я заставлю мир увидеть это! Я докажу, что был прав!

Маргарита отрицательно мотнула головой. Ее волосы свободно рассыпались, теряя свои последние заколки. Великолепная укладка растворилась как дым вместе со сказочным балом.

– Все, что вы говорите, – это ложь, – гневно ответила Маргарита. – Я знаю, это специально, чтобы запутать меня. Вам это и нужно!

– Вы не слышите меня! – оборвал ее гневно Александр.

– Вы тот самый паук, о котором говорите! – кинула ему в ответ Воронцова. – Люди, которых знаю я, не способны на подобные подлости.

– Люди? – Александр снова обошел гостью вокруг, продолжая внимательно следить за выражением ее лица. – Они нелюди, отвратительное порождение Майтреи! Одно их существование оскверняет мир под этими небесами.

– Да вы расист какой-то! – возмутилась Маргарита. Вот гад! – И какая разница, кто и где родился? Человеком нас делают поступки, а не география. Вот вы выкрали меня, удерживаете силой. Это милосердно? Этим вы можете гордиться? Эти поступки делают вас выше?

– Ради единой цели, – пробормотал Александр, но она перебила его.

– Вот только не нужно петь про сопутствующие потери. Я в их число не собираюсь входить. И вашим великим целям я служить не собираюсь. Отпустите меня! – закричала Маргарита, и эхо, несколько раз отражаясь в пустом зале, вторило ей.

– Ваша сила опасна для людей, – холодно и неожиданно спокойно ответил Александр гостье. – Вы должны понимать, что, пока не овладеете ею должным образом, можете причинить вред себе и окружающим.

– И что? – зло отозвалась Маргарита.

– В этих стенах вас обучат пользоваться ею.

Неожиданно для себя самой Маргарита рассмеялась. Константин засверкал широкой улыбкой, продолжая подпирать колонну.

– Обучат? У вас здесь целый университет прикладной магии? – Девушка принялась расхаживать вокруг побелевшего от негодования мужчины. – Я должна поинтересоваться уровнем ваших специалистов. Я, знаете ли, требовательный студент.

Маргарита внезапно заметила оживленное движение за высокими окнами зала. Люди, которых Воронцова там увидела, к ее безмерному ужасу, были вооружены. Складывалось впечатление, что отряд спецназа рассредоточился по территории парка.

– Дипломы в руках наших специалистов, которые вы видите, удовлетворяют вашим требованиям, дорогая Маргарита? – холодно поинтересовался Александр, довольный замешательством гостьи и страхом, который он наконец увидел на ее лице.

– Что происходит? Это полиция? – Маргарита возмущенно подошла к окну и прижалась к нему лбом и ладонями, пытаясь разглядеть происходящее.

– Как я уже говорил вам ранее, вы лишь одно звено в цепи событий, – сказал хозяин дома.

– Вы так боитесь меня? Вы пригнали сюда целую армию! – Девушка оглянулась на Александра. – Вы трус!

Он не разозлился, он рассмеялся.

– Вы льстите себе. Безусловно, сокрытое в вас сокровище стоит целой армии, но сейчас вы просто смертная девочка, тешащая себя жалкой бравадой. Повторяю еще раз, я знаю, что за вами стоит сила, измерить которую просто немыслимо. Зло, которое невозможно уничтожить, – да! Но возможно проявить его! Он явится за вами. Не могли события прошлой ночи быть случайными. Не верю!

Александр прошел к окну, раздвигая занавески резким движением рук.

– Монстр явит свою суть. Я докажу, что договор, которому тысячи лет, не что иное, как жалкая попытка человечества склониться перед необъяснимой дьявольской стихией.

– Вы совсем дурак? – глухо пробормотала Воронцова и попятилась от этого странного человека.

Но Александр ее не слышал. Взгляд мужчины горел неугасимым огнем. Он выпрямился, глядя куда-то вдаль или на небо – Маргарита не могла понять, отступая от него все дальше. Когда девушка наткнулась спиной на холодную колонну, она испуганно замерла и огляделась. Константин пропал.

Паника охватила ее, но пленница велела себе дышать спокойнее. Был тот, кому сейчас приходилось гораздо труднее. Оставалось только надеяться, что Тамара уже справилась со своим зельем и помогла Дамиану одолеть жар. Маргарите нестерпимо захотелось оказаться рядом, и она метнула яростный взгляд на стоявшего к ней спиной Александра. Она снова подняла руку, напрягая пальцы до колик, но опустила ее, понимая, что была бессильна.

– Он явится, – Александр приложил ладони к стеклу, глядя во двор, – и будет низвержен, как и сказано в писании Ордена.

Люди рассыпали какой-то белый порошок, выкладывая им знаки на земле, во дворе и в парке, там, где Маргарита могла их видеть.

– Что это? Зачем это? – одними губами прошептала девушка.

Возле окна встали два человека в форме, и Воронцова смогла разглядеть их оружие. На вид самое обычное. Она была не сильна в этом. Руки мужчин, как и само оружие, были исписаны неизвестными Маргарите руноскриптами. Как будто она знала хоть какие-то из них! Пленница возмущенно сделала шаг к хозяину дома, но мужчина принялся что-то тихо бормотать, и она снова остановилась в центре зала.

– Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было восстать против козней диавольских, – горячо шептал Александр, – и паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого… и низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю святую…

Внезапно увидев что-то, Александр умолк, сорвался с места и быстрым шагом покинул зал.

– Дамиан! – Маргарита узнала бы этот силуэт из тысячи других.

Она метнулась к окну, лихорадочно выискивая ручку или какой-либо замок, но его не было. Лефевр спокойно шел по аллее, похоже не подозревая о грозившей ему опасности.

– Дамиан! – Маргарита принялась колотить кулаками по стеклу, крича изо всех сил.

Но, похоже, это не имело смысла. Он был увлечен совсем другим. Дамиан не мог не обратить внимания на тот факт, что ему попросту давали без помех пройти к самому сердцу резиденции Ордена. И не нужна была его сила, чтоб заметить вооруженных людей, занявших достаточно хорошие позиции. Оружие было нацелено на него, в этом сомнений тоже не было. Александр дал команду людям, и автоматная очередь взрыла землю у ног демона.

– Стой, Александр, это просто мальчик! – раздался за спиной начальника голос Вероники.

Женщина возмущенно потянула его за рукав, указывая на то, что ни одна ловушка не сработала.

– Он человек! – воскликнула служительница.

Константин спустился с крыльца и встал рядом с ней. Вероника перевела взгляд на посланника, молчаливо требуя вступиться за незнакомого гостя. Ответить ему не пришлось, полный ярости голос Дамиана прозвучал в тишине.

– Где она?! – Демон остановился в тени деревьев, глядя на человека в белом, стоящего во главе небольшой группы.

Лефевр узнал и Константина. Он криво усмехнулся, не удивленный его присутствием на этом крыльце.

– Кто? – удивился Александр.

– Я не собираюсь играть в твои игры! – выкрикнул молодой человек.

Хозяин поместья был озадачен, растерян, оглушен. Что этот мальчишка делал здесь? Оказался перед ними по случайному совпадению?

– Кто он? – глухо пробормотал Александр.

Пришел за амсиром? Почему? Как отыскал их, черт возьми? Он ожидал увидеть здесь совсем не этого жалкого человеческого сына!

– Успокойтесь, юноша. Потрудитесь объяснить причину вашего вторжения! – грубо бросил ему служитель.

– Отпустите ее, и я обещаю, что убью вас быстро, – мрачно произнес Дамиан, глядя на них исподлобья.

– Пришел с пустыми руками, – прошелся вдоль ступеней Александр, – явился в мой дом и еще смеешь грозить расправой?

– Ты… – Голос Лефевра дрожал от переполнявшей его ярости. – Ты смеешь посягать на то, что мое по праву. Смеешь вставать у меня на пути!

Глаза его затлели, вспыхивая яркими сапфирами. Он сам изумился, чувствуя, как жарким огнем сила наполняла его тело. Константин обратил взгляд на парк. Каменные скамейки задрожали.

– Ты одна из этих тварей… – Александр в отвращении отпрянул от нежданного гостя.

По старинным перилам прошла та же дрожь. Константин ощутил ее в полной мере, опираясь на них. Когда же они стали рассыпаться, пришлось отойти, отряхивая одежду. На большой лестнице, ведущей на террасу дома, пошли черной паутиной трещины.

– Где она?! – От крика Дамиана вылетели все окна до третьего этажа, и звон стекла наполнил двор.

Маргарита едва успела скрыться за стеной, прячась от летевших осколков. Затем, пройдя по хрустевшему битому стеклу полу, она осторожно выглянула во двор. Стражники были на месте, прижимаясь к стене. Девушка судорожно вздохнула и приподняла руку, выставляя ее за окно. Пальцы заискрились, и губы дрогнули в облегченной улыбке.

Она повела ладонью, рука тут же скрылась под белым рукавом пиджака. Воронцова выглянула во двор и сделала знак охране, требуя подойти. Мужчины немедленно подбежали, ожидая распоряжений от своего «предводителя». Непривычным басом Маргарита велела им отправляться к остальной команде, заверяя, что больше в них не нуждается.

Девушка едва дождалась, пока надзиратели скрылись. Вновь принимая свой прежний облик, она забралась на подоконник. Острые края битого стекла немедленно впились в ее неприкрытые руки. Маргарита стиснула зубы, чувствуя, что порезалась, но сдержалась и спрыгнула вниз. Теперь оставалось бежать к Дамиану. Голос был отчетливо слышен даже здесь. Его сила вновь пробудилась? Что происходило там, перед домом?

Стоило звону бьющихся окон заполнить округу, как Вероника в ужасе прикрыла голову руками. Она вспомнила случившееся в церкви, но Константин укрыл ее собой, чувствуя, как в плечо, рассекая пальто, вонзился осколок.

– Могу я порекомендовать капитуляцию? – невинно произнес посланник, стоило Александру вознамериться отдать команду своим людям.

– Вы жалкий предатель, Константин! – метнул на него дикий взгляд хозяин дома и кивнул командиру вооруженной группы.

Грохот выстрелов наполнил парк, десятки серебряных пуль устремились к своей жертве. Константин приподнял руку, намереваясь остановить это безумие. Но ни одна пуля не коснулась пробудившегося демона, градом падая у его ног. Другая сила вмешалась раньше небесного посланника.

Небо темнело, словно внезапно наступили сумерки. Один за другим зажигались на земле знаки, начертанные белым порошком. Они тлели синим пламенем, освещая округу. Еще немного, и в сгустившейся темноте разом вспыхнули все старые плиты, которыми были выложены дорожки парка.

Исписанные древними письменами Ордена, они зажглись по периметру, образуя защитную пентаграмму. Еще с начала самой истории человечества охотниками Света подобные использовались для ловли демонов. Но ловушка не смогла сдержать того, кто явился им. Громадные черные крылья заслонили солнце. На какое-то время поместье накрыл мрак. Только тусклые всполохи на земле освещали лица людей, стоявших на ней.

Глава 38

Люди смотрели на небо. Дамиан смотрел в другую сторону. В этом ужасном платье Маргарита была едва видна. Девушка кинулась к нему и лихорадочно обняла, задыхаясь и говоря что-то. Лефевр не слушал, он схватил ее руки и развернул ладонями вверх. Яркие порезы алели на каждой ладони. Низкий рык вырвался у него из груди, а взгляд стал совсем безумным.

– Это ерунда, просто порезалась, когда спрыгивала с подоконника. Я в порядке, слышишь? – Маргарита провела пальцами по щеке Дамиана, но он ее не слышал.

Жажда мести захватила все его существо. Но стоило сделать шаг к ошеломленным людям, как демон был вынужден остановиться. Дракон, черный, как сама ночь, взмахнул крыльями и ударной волной смел все вокруг, пригибая до самой земли вековые деревья, расшвыривая охрану, словно игрушечных солдатиков.

Затем зверь опустился на землю, отгораживая своим мощным телом Дамиана и Маргариту. Огромные лапы рыли когтями мягкую землю. Дракон повернул голову, убеждаясь, что им пока ничего не грозило, и сложил свои крылья, обращаясь человеком. Негодуя, Виктор обвел черным взглядом разрушенное поместье и парк.

– Ты-ы… – Александр задохнулся от увиденного зрелища.

Служитель был слишком ошеломлен явившимся ему демоном, чтобы рассуждать здраво. Он уже не видел ничего вокруг, а его тело пробирала мелкая дрожь.

– Я знал, знал, что ты поддашься соблазну, сатана! Я знал, что ты явишься, приползешь жалкой змеей! – Александр направил на Виктора оружие, не сознавая смехотворности своих действий.

Маргарита подалась вперед, намереваясь вмешаться, но Дамиан остановил ее. Виктор, возвышаясь над служителем на целую голову, продолжал разглядывать тлевшую землю. И этими жалкими ловушками для низших демонов они желали сдержать его? Ярость едва не захлестнула его, но Виктор сдержался.

Воин света, напротив, решил испытать судьбу. Александр нажал на курок. Точнее, рука его взмокла, и палец просто соскользнул. Женщины вскрикнули, а Виктор лишь молча поглядел на рубашку и расползавшееся на груди алое пятно.

– Вы переступили черту, – тихо проговорил демон, – вы нарушили договор.

Маргарите, в ужасе глядевшей на раненого Виктора, показалось, что это был голос человека, смертельно уставшего от бремени жизни.

– Я?! – Александр безумно расхохотался, размахивая перед Виктором своим пистолетом. – Всю жизнь я ждал этого момента! И вот теперь сам дьявол стоит передо мной, заявляя, что я увлекся! Ты явился в облике человеческом с одной лишь целью – смутить разум, подчинить волю, вынудить каждую душу сомневаться в крепости своей веры. Этого ты хочешь? Уподобить землю человеческую преисподней?

Александр не замечал, что небо над их головами светлело, мрак таял и угасали знаки на земле. Константин сощурился, прикрывая один глаз, и поглядел на сверкнувшее солнце. Он закусил губу и, изловчившись, выдернул из раны осколок стекла. Затем поводил плечами, словно проверяя их работоспособность.

Вероника расширенными глазами поглядела на спину посланника, затем перевела взгляд на стоявшего демона. При свете дня кровь на этих мужчинах была слишком ярка и ужасала ее. На какое-то мгновение служительница усомнилась в том, что происходящее реально. Что она, человек, делает здесь? Эти игры не для нее. Женщина отступила назад, спотыкаясь о разломанные перила, и прижалась спиной к стене дома.

– Мы все увлеклись, пожалуй, – спокойно проговорил Константин, проходя между стоявшими мужчинами.

– Белое, – он глянул на Александра, и повернулся к Виктору, – и черное… Вера и безумие. Жажда… Мы все здесь одержимы жаждой, не так ли?

– Хватит! – Александр перевел дуло пистолета на Константина. – Я заставлю тебя умолкнуть, клянусь Богом! Я это сделаю!

Вероника скривилась от его слов, затем закрыла рукой глаза и покачала головой. Кажется, этот человек окончательно потерял связь с реальностью.

– Сейчас я спрошу тебя, – Константин серьезно обратился к служителю, – что ты видишь? Утолил ли ты свою жажду, Александр? Открылось ли тебе то, чего ты так желал?

– Я вижу порождение тьмы и падшей женщины, одним своим существованием оскверняющее эту землю! – с отвращением ответил Александр, указывая на Дамиана. – Я вижу, что все больше воинов Света встает на сторону тьмы. Сама тьма явилась на эту землю!

Теперь хозяин поместья махнул оружием в сторону Виктора.

– Он пришел за тем лишь, чтобы повергнуть Свет во тьму! И это начало конца. Сейчас как никогда оно нужно мне, это знамение. Знание, как поступать дальше…

– Что же для тебя значит знамение Божье? – спросил Константин у Александра.

Очертания силуэта посланника лучились теплым светом, но мужчина, стоящий перед ним, не видел ничего.

– Знак! Путь! Меч! Способ остановить тьму, – бормотал Александр, безумно глядя куда-то в пустоту.

– Ты слеп, Александр. Как я могу вложить меч в руки слепца? Как могу указать путь? – проговорил посланник.

Ослепительный свет заполнил все пространство вокруг них. Тепло – яркое, всепоглощающее – проникало в каждую клеточку тела служителя, исходя из возвышающегося над ним небесного гостя. Константин мягко улыбнулся, разводя в стороны руки. Его измятая одежда вновь вспыхнула, искрясь и осыпаясь золотистыми искрами, являя стоявшим людям его истинный облик. Прекрасные белоснежные крылья взметнулись у него за спиной, привычно расправляясь.

– Это настоящий ангел? – Маргарита восторженно замерла, схватившись за руку Дамиана.

– Ангел… – прошептал Александр, безвольно роняя свое оружие.

– Ты звал меня, и я пришел. – Простая неизменная улыбка расцвела на лице Константина.

– Благодарю, Господи! Благодарю! – Александр сделал шаг вперед, едва сдерживаясь от переполнявшего его восторга. – Я знал, что Господь не оставит меня!

Константин молча продолжал смотреть на того, кто опустил голову, сжал кулаки и стоял, окутанный черным туманом.

– Разве ты не рад меня видеть, Виктор? – Ангел шагнул к нему мимо ошеломленного Александра, рассеивая окружающий демона мрак.

Глаза служителя округлились, когда он понял, что посланник небес обращался вовсе не к нему.

– Почему ты не пришел раньше – тогда, когда она так нуждалась в тебе? – Голос Виктора звучал глухо, с неожиданной болью.

Мягкие крылья отгораживали их от всего мира и трепетали на теплом ветру.

– Я не отбираю жизнь и не дарую ее, – мягко ответил Константин. – Твоя любовь ушла с миром, Виктор. Это ты нуждался, не она.

– Так почему же… – осекся демон.

– Тогда ты желал смерти себе. А я…

– Не отбираешь жизнь. Проклятье! Я знаю… – Плечи Виктора дрогнули.

Переполненный воспоминаниями, так безжалостно нахлынувшими на него, мужчина не смог сдержаться. Сверкая на солнце, одинокая слеза скатилась по его щеке, падая на мягкую землю у их ног.

– Чего же ты жаждешь, Виктор? – повторил свой вопрос Константин.

– Я не хочу пережить своего сына, – прошептал едва слышно демон.

Дамиан, не веря своим ушам, отпустил Маргариту.

– Ты выжил из ума, отец?

Лефевр подошел к отцу вплотную, но Виктор только молча положил руки ему на плечи. Затем опустил голову и прижался лбом ко лбу сына.

– Отец!

– Как ты и говорил, сын. Тридцать – пятьдесят лет, – глухо проговорил Виктор.

– Я был идиотом! – Дамиан в гневе схватил отца за ворот рубашки. – к чему повторять это?

– Тридцать – пятьдесят счастливых лет, – настойчиво повторил мужчина.

– Нет! – замотал головой сын. – Только посмей, и я… я потрачу остатки жизни на то, чтоб исправить это. Я клянусь тебе! Я это сделаю!

– Глупый мальчишка! – выкрикнул Виктор.

– Весь в отца, – прорычал в ответ Дамиан. – На кого ты собираешься оставить все это? Ты сможешь спокойно уйти и не знать всей истории? Ты понимаешь, что никогда теперь не будешь одинок? Твой род не оборвется, и всегда будет тот, кто будет в тебе нуждаться… так же, как и я сейчас.

– Ты стоишь на святой земле, Виктор, – прозвучал голос ангела.

Мужчина отрешенно поглядел себе под ноги. Земля как земля… Неужели он смог ступить на святую землю? Но ведь каждый знал, еще со времен освящения базилики собора Нотр Дам де ла Гард, что это было невозможно. Невозможно, чтобы хоть кто-то из Майтреи ступил на эту землю!

– Твой путь на этой земле не окончен, – сказал Константин. – Спрашиваю еще раз: желаешь ли ты чего?

Сердце стучало так громко! Виктору казалось, что это слышно всей округе. Он смотрел на сына, и снова в груди что-то закололо, на этот раз рассыпаясь на тысячи осколков тихой радости. Константин тихо улыбнулся, проходя мимо, и опустил руку на плечо Виктора, тепло пожимая его на прощанье.

– Желать смерти? Дьяволу желать себе человеческой жизни? Не верю. Я не верю! Это лишь очередная игра! – Александр хотел схватить край одеяний ангела, но рука его поймала пустоту. – А как же я? Как мог посланник Бога явиться к проклятому существу, ни разу не ступавшему в храм Божий? Как?!

Константин обернулся к служителю, опуская свои белоснежные крылья. Свет вокруг него угасал. Как и прежде, посланник остался в потертом старом пальто и привычно спрятал руки в карманы.

– Не обязательно ходить в церковь, Александр, достаточно поступать по-божески, – проговорил Константин.

– Я не верю… я вам не верю… – зашептал мужчина, отмахиваясь от них руками и отступая.

– Порой можно увидеть ангела, только когда он повернется к тебе спиной. – Вероника подняла высокий воротник белого плаща, глядя на взъерошенного Константина. – Но будет уже поздно…

Она обернулась к своему шефу. Или уже к бывшему шефу? Так или иначе, ее это уже не волновало.

– Однажды я вернусь, Александр. И снова спрошу тебя, готов ли ты идти со мной, – улыбнулся ангел. – Удивительно, душа человеческая скрывает в себе невероятное количество страстей. Столь непостижимых, что все старания выявить причинно-следственную связь между характерами людей и их поступками могут оказаться затеей совершенно невозможной. Даже под самым злобным оскалом порой скрывается ранимая душа…

Константин медленно прошел по тропинке старого парка, и силуэт его растаял в золотом свете, только легкое перо кружилось на ветру. Вероника подставила руку, и оно мягко легло на ладонь.

Виктор окинул взглядом опустевший двор и заметил человека в белом, который, шатаясь, ошеломленно глядел в небо. Александр забыл об их существовании. Солнце слепило его, заставляло щуриться, слезы лились из глаз, но служитель так и стоял среди развалин.

Виктор подозвал к себе Маргариту. Девушка, до сих пор находясь под впечатлением последних событий, подчинилась, растерянно переставляя уставшие ноги. Ректор одной рукой взял ее кисть, разворачивая ладонью вверх, и, хмуро глядя на порезы, сжал свободной рукой край своей окровавленной рубашки.

Затем испачканными в собственной крови пальцами провел по ранам Маргариты. Не успела девушка зажмуриться от боли, как порезы принялись затягиваться, оставляя лишь алые разводы до самого локтя. Виктор по-хозяйски взял вторую руку Маргариты, проделывая то же самое. Убедившись, что исцеление прошло удачно, мужчина не отпустил ее руки и обратился к сыну:

– Нам пора, Дамиан.

Тот только коротко кивнул в ответ.

– Есть кое-кто, кого нужно бы известить о том, что мы не сильно напортачили, – виновато отозвался Виктор.

Эпилог

– Я знала, что ты очень чувствительный, и переживал все это время не меньше меня. – Маргарита взяла Дамиана за руку, продолжая слушать его невнятное ворчание.

– Я лишь сопровождаю тебя. Мне нет дела до этого жалкого дружка!

Демон шагал рядом с ней по широкому коридору больницы и не собирался признаваться в том, что был рад за доходягу-лэйгина. Еще больше он радовался тому, что более угроза не стояла тенью за его любимой. Да и над каждым из тех, кого могла выбрать своей целью погибшая лэйгин – мать лежавшего в дальней палате мальчишки.

Но также он прекрасно понимал те чувства, что сейчас испытывал Михаил. Понимала их и Маргарита. Каждый из них скорбел о своей утрате. Но в этот день не был одинок. Дамиан остановился рядом с девушкой у нужной VIP-палаты, чуть задержался перед ней, шумно вздохнул и толкнул широкую дверь.

– Идем, Миша будет рад, – ободряюще улыбнулась Маргарита, когда Дамиан снова притормозил в нерешительности.

– Какое мне дело до его радости, – проворчал демон, но был бесцеремонно затащен в просторную палату.

– Миша! – Маргарита поспешила к другу, присела на край больничной кровати рядом с ним.

Дамиан неспешно прошелся по палате, с недоверием поглядывая на бледного Сазонова.

– Почему ты не позвонила, Рита? – тепло спросил Михаил, но улыбка все же вышла усталой. – Не знал, что вы сегодня придете.

– Потому и не звонила, – сердито сказала Маргарита, – опять бы сказал, чтоб не приходили, и скучал бы здесь один!

Хоть друг и был бледен, а темные тени под глазами только усиливали это впечатление, врачи обещали Михаилу постепенное выздоровление. Чувствуя бесконечную радость за него, Маргарита протянула руку и привычно повернула ее ладонью вверх, повторяя их давно знакомый ритуал. Сазонов видел, как нахмурился демон, стоящий у окна и наблюдающий за ними. Боялся, что прикосновение лэйгина могло навредить Маргарите?

– Я единственный смертный человек в этой палате, полукровка, – усмехнулся Михаил и опустил свою руку на ладонь подруги, тепло пожимая. – И я рад этому, черт возьми.

– То, что ты утратил свою силу, не дает тебе права касаться ее! – прорычал Дамиан. – Но так и быть, сегодня я прощу…

– Я тоже рад тебя видеть, – поддразнил его Сазонов.

– Кто сказал? – осекся демон и только покачал головой.

– Иди сюда, – поманила его Маргарита свободной рукой. – Ну же!

Нехотя Дамиан приблизился к ним, с невозмутимым видом ожидая дальнейших действий своей возлюбленной. Она же потянула его за рукав, вынуждая сесть рядом на больничную постель. И как только демон вздумал подняться, завладела и его ладонью, сплетая их пальцы для большей верности.

– Что ты задумала, Рита? – недоверчиво поинтересовался Михаил, поглядывая на сидящего рядом демона.

Тот смотрел зверем, сверкая глазами.

– Я только хотела сказать спасибо за то, что вы есть. – Маргарита тепло пожала обе ладони, которые находились в плену ее рук.

Оба неловко одновременно заворчали, и демон и Сазонов, отчаянно делая вид, что ни капли не тронуты. Она только рассмеялась, радуясь тому, что могла быть рядом. Это счастье – невозможное, удивительное, и самое главное, оно реально и вовсе не было одной из ее «фантазий». В этом Маргарита была уверена.

Когда же их разговор был прерван тихим стуком в дверь, обернулись все трое. Дамиану не был знаком человек, остановившийся в нерешительности у входа. Но Маргарита отчего-то улыбалась ему и поднялась с постели своего друга. Демон коротко поздоровался, вставая рядом с девушкой. Молчал только Михаил, не сводя растерянного взгляда с посетителя.

– Я очень рада, что вы смогли так быстро прилететь, Андрей Федорович, – тепло проговорила Маргарита, – думаю, что нам пора. Вам о многом нужно поговорить…

Сазонов только и смог, что прерывисто вздохнуть, не находя слов, когда товарищи предательски сбежали из палаты, оставляя его наедине с человеком, которого и не мечтал увидеть сейчас. Наверняка дело рук Николая! Уже успел позвонить отцу и рассказать о случившемся? Но он пришел… Пришел, но что сказать? Что-то ведь нужно сказать? Слова не шли, и Михаил впервые за столько лет просто протянул отцу руку.

Андрей нерешительно приблизился, словно боясь, что сын снова исчезнет. Он расслабил узел галстука, будто тот его душил. Мужчина остановился у кровати и рискнул принять протянутую Михаилом ладонь. Рука отца дрожала, когда он пожал ее, выдавая все чувства, которые так трудно было высказать.

– Ты пришел…

– Я пришел… – эхом повторил Андрей.

– Я рад, что ты пришел… – Сазонов не отпустил руки отца, в первый раз в жизни не боясь, что может навредить ему своим прикосновением.

Виктор зарылся с головой в документах, всем своим видом выражая смертельную скуку. Тамара подошла к его огромному столу и опустила рядом еще одну стопку бумаг. Затем сложила руки на груди и склонила набок голову, ожидая дальнейших распоряжений своего начальника. Виктор поглядел на помощницу поверх развернутых в руках бумаг, и уголки его губ приподнялись в улыбке. Тамара не разделяла хорошего настроения повелителя, всей своей ведьминской душой ненавидя копание в бесконечных бумажках.

– Уже ночь! Все давно покинули академию, – проговорила ведьма.

– Работу никто не отменял. – Виктор вздохнул, подпер подбородок кулаком и поглядел на помощницу.

Неизменно во всем черном. Чопорная и серьезная. В темных глазах демона заплясали чертики. Немедленно платье ведьмы стало вишневым, длина его укоротилась, открывая идеальные колени. Рукава, напротив, стали узкими и скрыли руки до запястий. Вырезу было позволительно стать более глубоким. Тамара вскинула одну бровь, оборачиваясь к своему повелителю.

– Прекратите портить мою одежду!

– Так лучше, на мой взгляд. – Ректор снова вернулся к делам, опуская голову. – Я ее не порчу, а подправляю. Ты ведьма, Тамара, а не монахиня.

– Пф-ф! – гордо вскинула подбородок женщина.

– Неужели совсем нет желания немного пошалить? Как ты будешь совращать мужчин и похищать их покой? – продолжал подтрунивать над ней Виктор.

– Мне это не нужно! И насчет пошалить – это, пожалуй, больше по вашей части, повелитель! – возмутилась Тамара, вставая перед ним.

– Да ну? – почти искренне удивился мужчина.

– А кто летал над городом в ночь премьеры «Пустоши Смауга» и кричал, что не отдаст гору гномам?

Демон невинно улыбнулся, затем поднялся, подошел к стойке и налил в высокий бокал немного вина.

Ректор протянул его ведьме и, когда она приняла напиток, наполнил и свой бокал. Продолжая возмущаться, Тамара выпила все до капли. Ведьма поджала губы и протянула руку, сердито намекая, чтобы повелитель вновь наполнил бокал. Усмехаясь, Виктор послушно выполнил молчаливый приказ. Сколько уже времени прошло, но прямолинейность и безоглядное бесстрашие помощницы все еще вызывали у него неизменную улыбку.

И чем это она развеселила своего босса? Тамара сердито нахмурилась. Нет, Виктору просто нельзя было скучать. С ним в подобные моменты просто невозможно говорить! Ведьма вздохнула, смиряясь, и одернула платье, пытаясь прикрыть голые колени.

– Пошли-ка прогуляемся, – внезапно предложил демон.

В одну секунду он оказался рядом. На мгновение Виктор окутался легким черным туманом, который крыльями сомкнулся за спиной Тамары и растаял.

– Что? – тихо пискнула Тамара, глядя на повелителя большими глазами.

Опять что-то задумал? И зачем так близко подходить? Ее колени дрогнули, как у студентки. Виктор опять улыбнулся, придвигаясь еще на полшага, и ведьму обдало еле слышным ароматом его одеколона.

– Идем!

Идти гулять по городу? Вот так? Зачем куда-то идти? Дел, что ли, нет? Но Виктор не спрашивал, он взял за руку оторопелую ведьму и потянул в темный коридор, выходивший к ступенькам.

– Сегодня полнолуние, нельзя такое пропустить, Тамара.

– Вы что, полной луны никогда не видели, владыка?

Виктор вздохнул. Двери академии услужливо распахнулись перед ними, открывая взгляду великолепный серебристый диск, мерцающий на почти черном небе.

– Она великолепна, – прошептала ведьма.

– А я о чем говорю! – Он снова схватил помощницу за руку, заставляя торопливо спуститься по ступенькам.

Ветер растрепал его черные волосы, и Дамиан стянул бесполезный шнурок, позволяя им своевольно рассыпаться. Он стоял здесь, на крыше, с самой полуночи. С того момента, как Маргарита уснула. Она не отпускала его руку, и Дамиан до сих пор ощущал тепло ее пальцев на своей ладони. Демон сложил руки на груди и поглядел вниз.

Носки его ботинок ловили пустоту, и он глубоко вдохнул, прикрывая свои удивительные глаза. Затем почувствовал, как привычная сила устремляется по венам, наполняя все его тело. Едва он смирился, как обрел то, чего так жаждал.

Дамиан прислушался, узнавая шаги на ступеньках, и усмехнулся. Он мог обманывать кого угодно, но не самого себя. Сердце будет замирать каждый раз при звуке этих шагов. Маргарита поднялась наверх и сразу заметила его.

Он хотел бежать навстречу, но казалось, его ноги просто приросли к крыше, и он не смог сдвинуться с места. Маргарита сама подошла к нему, обняла и прижала к себе. Чувства так переполняли ее, что невозможно было говорить. Но руки Дамиана протянулись к ней, и их объятие сказало больше всяких слов.

Солнце поднималось над их головами, окутывая своим щедрым теплом, а они все стояли, держась друг за друга, словно расстаться хоть на миг было невыносимо для обоих.

Дамиан что-то растерянно спросил. Маргарита не ответила, но сейчас он все равно бы не расслышал. Да и зачем отвечать? Они хотели одного и того же, и теперь так будет всегда. Они оба знали это.