Вурд. Волк – владыка вампиров бесплатное чтение

Глава 1

Вурд

4750 год

“Минуло 25 лет с момента окончания войны на Безымянных территориях”

“Минуло 24 года с момента рождения двух братьев, вампира и вервольфа, единственных Шагающих в другие миры”

На самой окраине Нового Вурда уже очень давно, когда именно никто не помнит, был разбит живописный парк. Издревле здесь росли деревья, объем стволов которых мог достигать более тысячи кубических метров, а высота превышала восемьдесят, а то и все сто метров. Здесь можно было найти магические растения, ягоды и странные грибы, в которых умели разбираться лишь маги, чьим призванием была фармацевтика. Ну и, может быть, некоторые вервольфы, жители леса, а также невидимые гномы. Невидимыми они считались, потому что ни вампирам, ни даже волкам, а тем более магам почти никогда не удавалось их встретить на своем пути. Посреди этого парка разлилось широкое озеро, с некоторых пор вампиры, проживавшие в Новом Вурде, прозвали это озеро “Призывом Эос”. Дело в том, что чуть больше двадцати лет назад, когда в мир вампиров пришла долгожданная богиня и своим приходом завершила бесконечную войну на Безымянных территориях, именно здесь она призвала главного вампира Вурда – Кира, сына Елизара. Призвав его к себе, тем самым богиня сделала свой выбор между людьми и вампирами, перейдя на сторону последних.

В обычное время парк и озеро “Призыва Эос”, считались весьма спокойным, уединенным местом. Вампиры не большие любители гулять в этой местности тем паче, что по другую сторону от парка начинался дремучий лес, в котором прочно обосновались противники вурдалаков – вервольфы. С давних пор парк являлся нейтральной территорией, которую в равной степени не любили посещать ни первые, ни вторые. Редкая птица кричала в мертвенной тишине старого парка, плотно смешавшейся с пеленой вечного тумана. Даже сверчки обычно боялись лишний раз напомнить о себе, чтобы не дай бог не побеспокоить парк своим присутствием.

Конечно. Разумеется. Побеспокоить парк боялись его жители. Но в их число ни в коем разе не входил огромный мышь, по кличке Крик, который этой ночью несся над самыми верхушками деревьев и кричал так пронзительно, что окажись здесь человек, он бы умер от одного лишь невыносимого звука. От пронзительного визга твари лопались даже стволы некоторых молодых деревьев. Крик был летучей мышью. Черная тень, размером с крупного грифа. Многие вампиры держали при себе подобных тварей, мыши отличные бойцы, прекрасные соглядатаи и преданные слуги. Владельцем упомянутого черного мыша, чей взмах крыльев был похож на взмах крыльев небольшого дракона, был сам Владыка мира вампиров, бессмертный Кир. Уезжая, Кир, сын Елизара, оставил мыша охранять Богиню мира вампиров, метаморфа Эос, которая в эту самую секунду в обличье белой волчицы бежала с дьявольской скоростью через парк к знаменитому озеру.

Само по себе превращение не так сильно взволновало бы мыша. Ведь богиня вампиров – метаморф. Магическое существо, родившаяся наполовину человеком, и на вторую половину вампиром, дочь сильнейшего вампира за всю историю Вурда – Антигона. Метаморф может стать кем угодно, лишь пообщавшись с другого вида сущностью. Так, двадцать пять лет назад, Эос познакомилась с вервольфами, которые научили ее превращаться в волка.

Само по себе превращение богини в волка не так сильно взволновало бы мыша. Она это проделывала раньше. Его беспокоило кое-что другое. Вслед за белой волчицей, чья шерсть в лунном свете, острыми копьями лучей проникавшем к земле сквозь плотную листву вековых деревьев, казалась не белой, а серебряной, бежал белый волк.

Это был не просто белый волк. За богиней бежал Белый волк, последний из белых вервольфов, вожак, ставший верховным волком после победы на Безымянных территориях, в которых он сражался плечом к плечу с самим Киром и Богиней вампиров. Победа не сделала друзьями вампиров и вервольфов. По окончании битвы, каждый вид занял свое место в Вурде и до сих пор старался не вступать друг с другом в крупные конфликты. Мелкие стычки отдельных сущностей решались на региональном уровне и не разрастались до масштаба очередной войны. Так могло бы продолжаться довольно долго, если бы не отголосок легенды, связанной с появлением богини Эос в мире вампиров. С тех самых пор Белый волк был уверен, что Эос должна была стать женой ему, а не главному вампиру Киру. Преданный пес отдал ей сердце и с того времени ждал своего часа.

Двумя белыми, безмолвными молниями волчица и волк неслись сквозь заросли старого парка. Пробегая через крохотную поляну, волчица подняла на мгновение голову и сверкнула зеленым глазом в сторону мыша Крика, не отстававшего от нее ни на шаг. Постороннему могло показаться, что волчица лишь посмотрела на летучую тварь в небе, на самом же деле, в тот момент прозвучал безмолвный приказ. Мышь должен был исчезнуть и вернуться в подземелья замка Эмпайра, принадлежавшего Владыке мира вампиров, Киру, сыну Елизара. Ответом на приказ богини Эос был еще более яростный визг дьявольской твари с крыльями, которая не улетела, но все же остановилась и устроилась прямо там, над этой поляной на одной из верхушек деревьев. Мышь всегда был своенравным, и в этот раз он не собирался полностью подчиняться богине, сколь бы сильной она ни была. Единственный, кого он беспрекословно слушался, был Кир, Владыка Вурда, и уж никак не его взбалмошная жена, за которой обычно не переставали охотиться все виды сущностей волшебного мира.

Мышь остался сидеть, а волки пробежали еще километр, прежде перед ними показалась черная гладь бескрайнего озера. С разбега волчица первой прыгнула в воду. Скорость и прыжок были настолько мощными, что Эос достигла воды прямо на середине озера. Она только и успела, что перевоплотиться в человека и выставить небольшую стену защиты, в которую уже через секунду врезался крупной головой Белый волк. Сперва ударившись о сиреневое свечение, затем нырнув, на поверхность вынырнул красивый мужчина. Его длинные белые волосы были заплетены в толстую косу. Шею и подбородок покрывала черная щетина, ярко-голубые глаза, когда-то давно привлекшие внимание богини, мерцали в свете луны, теперь отражавшимся от шелковой водной глади. Всего лишь момент назад эти двое были волками, а ныне превратились в двух людей, без одежды плавающих в воде. Молодая девушка была вампиром и магом. По меркам вампиров мать Шагающих в другие миры еще толком не считалась женщиной. Белый волк, которого в человеческом обличье звали Ратибор, уже успел стать настоящим мужчиной. Большой, крупнее любого мужчины среди волков всех регионов, он был даже немного выше ростом, чем сам Кир, владыка Вурда.

– Ульяна, – без обиды в голосе, а даже несколько ласково попросил Белый волк, – убери стену. Неужели ты боишься меня?

Девушка, чьи темные волосы, утопавшие своими длинными концами в воде, струились по спине и прикрывали грудь спереди, ответила с вежливой улыбкой:

– Соблюдаю дистанцию.

Белый волк усмехнулся, сверкнув голубыми глазами и поведя покатыми загорелыми плечами:

– Я слышал, Кира нет в этом мире. Зачем же эта дистанция?

Девушка промолчала, не посчитав необходимым ответить на этот вопрос. Она прекрасно знала и помнила, признания в любви от волка. Хотя в этих воспоминаниях не было необходимости, горячие чувства не прошли даже спустя годы – она очень ярко ощущала силу его обожания даже сквозь собственную магическую стену.

– Кроме шуток, – Ратибор стер ухмылку с лица, – ты мне не доверяешь? Ульяна, я люблю тебя, но думая, что могу тебе как-то навредить – ты меня оскорбляешь. Еще во время войны я поклялся проклятому вампиру, что отдам за тебя жизнь. А свои клятвы, как ты знаешь, я не нарушаю.

Обнаженная девушка в воде молчала, поэтому Белый волк продолжил:

– В любом случае, я польщен, что наше свидание проходит в таком виде. Ты самая прекрасная волчица из всех когда-либо существовавших в Вурде. Бежать за тобой и любоваться тобой одновременно – было наивысшим удовольствием для меня. Тем более я рад оказаться с тобой в одной воде и видеть твои обнаженные плечи. Знать, что там, под водой, ты совсем без одежды… И это после твоего прекрасного появления в шкурке белой волчицы. Ты знаешь, насколько красивый у тебя хвостик…

Девушка не оценила горячих комплиментов Ратибора. В другое время она бы порядком смутилась от всей этой ситуации. Ночь, озеро, и она вдвоем с вожаком волков без одежды и в одной воде. И все же, сегодня был иной случай:

– Ратибор, Ждан пропал.

Волк нахмурил большой лоб:

– Твой сын? Волчонок? А я здесь при чем? Неужто ты готова признать, что он и мой сын тоже?

В зеленых глазах Ульяны, некогда бывшей наполовину человеком промелькнуло северное сияние:

– Нет, Ратибор. Ждан сын Кира. Он вампир.

– Ты опять за свое? – в низком голосе волка прогремел звериный рык. – Если ты такая упрямая, зачем же позвала меня? Волчонок пропал, что с ним станется? Он же вампир, как ты утверждаешь.

– Он не просто пропал, Ратибор. Ждан забрал кольцо Млечного пути. Теперь ни я, ни Кир, ни кто бы то ни было еще, не можем его почувствовать и найти.

Белый волк постучал пальцем по сиреневой заслонке словно по стеклу, отделявшему его от Эос в глубину под водой и сантиметров на тридцать над водной гладью. Эта магическая стена отделяла, но не мешала им смотреть друг на друга.

– Волчонок уже взрослый, – хмыкнул огромный мужчина с белой косой. – Нагуляется, вернется. Ему нелегко жить среди вампиров, не так ли, Ульяна?

Ратибор особенно выделил ее имя. Ульяна. Так девушку звали в мире людей. Здесь ее знали под другим именем, которое ей дал сам мир. Настоящее было известно лишь Киру, их сыновьям и ему, Ратибору, Белому волку.

– Клыкастые не любят волков. Им плевать, что он наполовину вампир, загнобили парня. Кир считает наследником Драгомира. Как же, парнишка уже успел жениться и у него загорелся Вензель на груди. А второй сын побоку? Даже наплевал на то, что Ждана родила ты. А ведь он так тебе клялся в вечной любви, Эос.

Ратибор прищурился, теперь с огромной долей обиды в голосе сказал:

– Если бы ты была моей, родись у нас вампир, или маг, или эльф, или даже гном – он бы был моим сыном в равной степени со всеми остальными. Ты метаморф, он часть твоей сущности. Я это ценю.

– Кир любит Ждана, – негромко сказала девушка, потупив взгляд. – И Ждан сбежал не поэтому.

– В самом деле?

– Да. Перед свадьбой его брата, Драгомира, Ждан обнаружил клочок бумаги, еще одну легенду, в которой говорится, что Вурду грозит скорая гибель. Угроза, которая придет из мира людей. Ждан решил в одиночку отправиться в мой мир и уничтожить это зло. А чтобы никто его не смог остановить, выкрал из хранилища Эмпайра кольцо Млечного пути. Это то кольцо, которое люди создали, чтобы помочь мне бежать от вампиров, чему предшествовало огромное количество человеческих жертвоприношений.

– И все впустую, да, Ульяна? – Ратибор еще раз постучал пальцем по магической стене, край которой торчал из воды. – Сыны Адама так старались. Убивали и насиловали беременных, ели их детей, читали заклинания черной магии, все для того, чтобы помочь тебе сбежать от вампиров. А что ты? Вернулась к кровососам!

Девушка снова замолчала. Ратибор видел отчаяние на ее прекрасном лице.

– Хорошо, опустим шутки, – поняв, что может остаться и без разговора, сменил тональность на более серьезную Белый волк, – что ты хочешь от меня? Если твой Владыка не может найти сына, с чего ты взяла, что я могу как-то помочь?

– Он наполовину волк. Ты… Я тешу надежду, что ты сможешь мне что-то подсказать. Кому, как не тебе…

– Ты тоже наполовину волк, Ульяна. Ты тоже можешь его понять.

Девушка в очередной раз замолчала. Белый волк мог бы продолжать этот разговор бесконечно, лишь бы быть с ней, оставаться рядом. Все эти годы он не переставал ждать ее, каждую секунду прислушивался к тишине, ждал, когда же она вновь призовет его. Но этого не происходило. До сегодняшнего дня, когда он вдруг понадобился ей, и она постаралась задобрить его. Не просто перевоплотилась в волчицу. Что это для Белого волка? Вервольф – это зверь. Видеть перед собой самку-волка, это тоже самое, что видеть ее полностью без одежды. Он бежал за ней по пятам, роняя на траву слюну, потому что не только видел ее, но и чувствовал ее запах. Сногсшибательный запах. Вся его волчья натура вопила в голос о том, как бы он хотел, чтобы эта волчица взвыла, прогнулась под ним, а позже подарила ему несметное количество белых волчат.

Он бежал и ронял слюну, а вампирский мышь визжал от злобы над их головами. Как будто сам Владыка бесновался от того, что он, Ратибор, сейчас находится в такой опасной близи от своей Эос.

– Я пыталась, – призналась девушка, все еще отводя взгляд зеленых глаз в сторону, – но я не могу. Уроки вервольфов давно забыты.

– Тебе стоило просто позвать, – тяжело проговорил Ратибор, его голос был настолько тихим, что даже не взволновал водную гладь между ними, – в любой момент.

Это молчание давило на него, как и сиреневая стена, отделявшая их. Внезапно, Белый волк сделал нечто неожиданное:

– Ульяна, – негромко позвал он, привлекая ее внимание, – возможно, кое-что, о чем ты не знаешь, поможет тебе лучше понять твоего сына.

– Что? – вскинулись на него изумрудные глаза с удивлением.

Богиня. На самом деле богиня. Она прекрасна, словно ангел. Волк с необыкновенным трудом заставил себя концентрироваться на мысли и не думать о том, что скрывает вода ниже ее плеч. Ратибор поднял одну руку в воздух. Прямо на уровне ее глаз.

– Это касается сущности твоего сына. Чтобы узнать, тебе нужно всего лишь попробовать меня.

Девушка моментально оскалилась, но все же погасила раздражение, присущее настоящему вампиру. Она и так пошла на многое, чтобы данная встреча состоялась. Пошла на многое, чтобы задобрить волка, чей совет, как ей казалось, действительно был ей жизненно необходим. Сдержав эмоции и взяв их под контроль, девушка с достоинством произнесла:

– Я не попадусь на эту уловку, Ратибор. Чтобы попробовать тебя, как ты говоришь, мне придется убрать стену. А для этого должны быть действительно веские причины.

Белый волк даже не шелохнулся, он все еще держал руку перед ее глазами.

– Какие причины могут быть более вескими, чем причины, от которых зависит жизнь твоего волчонка? Эос. Ты знаешь меня много лет. Я дал слово защищать тебя, и я его сдержу до самой своей смерти. Ты не найдешь никого больше, ни в Вурде, ни в другом мире, кто бы был более надежным для тебя. Поверь, то, что ты узнаешь, попробовав меня – действительно откроет тебе глаза на многое.

– Сказать словами, конечно же, ты не можешь? – упрямо настояла на своем девушка, до конца не желая убирать стену.

Ульяна прекрасно знала, что как вампир, пусть и сильнейший в Вурде, нередко теряет самообладание во время кормления. Особенно, если не пьет кровь из нейтрального сосуда, как она привыкла это делать в замке, а напрямую из живого существа. Даже по прошествии многих лет, она все еще считалась молодым вампиром. Ее сила превышала ее опыт. Именно поэтому Кир и Верховный маг Серапион настаивали на том, чтобы она не пила никого живого. Те разы, когда она делала это – выпивала людей до последней капли.

– В моем волчьем роду было издревле принято делать, а не говорить. Хочешь узнать необходимую тебе правду – делай. Чего ты боишься, Ульяна? Ты сильнейшая в Вурде, если уж кому-то стоит боятся, так это мне.

– Это верно, Ратибор, – царственно ответила богиня. На ее лице не заиграла улыбка, мать Шагающих в другие миры и в самом деле боялась последствий своего опрометчивого решения.

Сейчас Вурд опустел. Кир был вынужден отправиться в ее мир на поиски Ждана. Его сейчас замещает она и второй ее сын, на груди которого лишь год назад неуверенно заполыхал Вензель Вурда. Но Драгомир ни в коем разе не сравнится с Киром ни в силе, ни в опыте. И не сможет остановить ее, чтобы она не решила сделать.

– Тебе стоит бояться, – вполголоса предупредила она. – Ты можешь погибнуть.

Белый волк улыбнулся за нее:

– Я не боюсь, Эос. Если моя сила нужна тебе – я готов ее отдать без остатка. Поверь, если предлагаю – уверен в своем решении. Ну же, решайся. Эти знания помогут тебе понять твоего сына.

Ратибор протянул свое широкое мужское запястье как можно ближе к ней. Девушка медлила. Еще несколько секунд. Если бы, как он говорил, у нее не было достаточно веских причин, она бы ни при каких обстоятельствах не отправилась на эту опасную встречу. Кир обязательно узнает об этом ее поступке и ничего хорошего после этого не ждет ни ее, ни весь род волков. Как бы то ни было, война, которую они завершили, научила Эос, что возможности надо использовать. У нее и вправду не было причин не доверять волку. Когда-то давно он уже доказал преданность. И нисколько не лукавил, заявляя, что никогда не предаст ее.

Ей было достаточно моргнуть, чтобы магическая стена между ними исчезла. Ратибор, этот огромных размеров волк в человеческом обличье, как будто бы выдохнул с облегчением. В лунном свете, оседавшем на мертвенно черной водной глади, она несколько раз взмахнула руками и плавно подплыла к нему. Мужчина не отводил от нее восторженного взгляда. Оказавшись рядом, девушка взялась одной рукой за его запястье, подтянула к себе и перед тем, как укусить, в последний раз посмотрела на него. Белый волк безмолвно кивнул, с жадностью окутывая ее голые плечи горячим волчьим взглядом. Он лишь успел заметить, как сверкнули белоснежные клыки из-под ее соблазнительной верхней губы, а уже через мгновение они прорвали его кожу.

Белый волк запрокинул голову назад и издал громкий, звериный вой. Это его заставила сделать далеко не боль, это была невероятная радость, заполнившая его сердце. Словно в ответ на его ликование, клыки молодой вампирши вонзились в его запястье еще сильнее, кровь из его жил потянулась в ее маленький ротик.

– Пей… пей, Ульяна, – он опалил хрипом ее волосы, опустив голову к ним, припав к ним горячими, сухими губами. Его ладонь под водой легла на обнаженный живот девушки и притянула ее к нему. – Пей, возьми все… Сколько тебе нужно.

Зная слабость Эос, когда та теряет управление над своими чувствами, волк был уверен, что она не остановится лишь из-за его объятий. Сила жажды для неуравновешенного вампира куда сильнее стыда или отвращения. А она не была простым вампиром. Эос отпрыск Антигона, Эос маг и метаморф, она словно сосуд, в котором прячется вся мощь самого Вурда, куда слабой девушке справиться с этим? Но он был рядом. Давно был рядом и в любую секунду был готов помочь. Поддержать. Ровно, как сейчас, когда чувствовал ее нежную плоть под своей ладонью. Ее прекрасное тело, кожу, тепло, которым оно наполнялось, пока Ульяна пила его.

Она еще сильнее вонзила в него свои клыки, Ратибор воспользовался этим, резко дернул рукой, тесно прижав к своему огромному обнаженному телу незащищенную ни ниткой одежды богиню. Мгновенно вместе с жаром, ударившим в его буйную голову, над головами этих двоих раздался пронзительный, оглушительный визг вампирского мыша! Зверь, соглядатай Владыки Вурда, опоздал.

Губы Белого волка ужи припали к округлому, бледному плечу Ульяны, торчавшему над водой, ровно так, как все его тело прижималось к ней под водной гладью.

– Люблю. Люблю тебя, Ульяна. Больше своей жизни. Больше…

Его крутые бедра касались ее маленьких, аккуратных ягодиц, сладкую линию которых не испортила даже сложная беременность и роды двоих наследных вампиров. Она все еще была также красива, все еще занимала все его мысли.

– Пей, – шептал в шелковые волосы у нее на затылке распаленный Ратибор, – пей, Ульяна. Выпей всю мою любовь. Ты будешь моей, ты станешь волчицей.

На этих словах вампирский мышь камнем бросился вниз, прямо им на головы. Летучая тварь, размером с грифа, могла бы с успехом пробить Белому волку голову, если бы не сиреневая волна неуправляемой магии, настолько неожиданно вырвавшаяся из богини, которую уже наполняла сила самого могущественного вервольфа. Мыша отшвырнуло в угольное небо, верхушки деревьев покачнулись, а на водной глади поднялись двухметровые волны.

Всю эту магическую бурю перекрыл победоносный волчий вой.

Глава 2

Наше время

Карелия, где-то в ста километрах от Петрозаводска

“Сижу, молчу,

Никому ничего не скажу.

Все хворобы уйдут,

Все завистники умрут.

Дай мне силы земля,

Дай мне небо здоровья,

Я не ваша раба,

Но послушница ваша.

Рожу, силы верну,

Здоровье отдам,

Не за себя прошу,

А за сына прошу,

Отступись зло,

Приди ко мне добро, заступись за ребенка моего”

Олеся произнесла дословно все, что я ей написала на бумажке. К сожалению, эта записка, единственное, что мне разрешили ей оставить. В лечебнице для умалишенных даже подобная передача считается роскошью. Ведь Олеся заперта в особом отделении. Сюда не пускают никого. И если бы не мои постоянные просьбы и запросы, надоевшие всем до чертиков, даже мне запретили бы видиться с ней.

– Ты уверена, что мне это поможет?

На Олеську было страшно смотреть. Она сидела на худой кровати. С черным лицом, впалыми щеками и огромным животом, до родов осталось не более двух месяцев. Здесь это никого не волновало, ее положение не помешало санитарам завязать ей руки за спиной, надев на беременную смирительную рубаху.

– Должно помочь, – прошептала я, с опаской оглянувшись на входную дверь в ее палату, за которой дежурил санитар. – Это все, что могу для тебя сделать. Я… я не знаю, куда ее прилепить, чтобы ты могла видеть заговор перед глазами.

– Не надо прилеплять. Не надо, Лада. Я запомню, ты мне просто повтори еще раз.

– Хорошо.

Мне было невыносимо на нее смотреть. Моя одногодка, мы вместе росли в детском доме. Бедная, несчастная Олеся, оказалась в этом жутком месте. Ей было очень плохо. Местный врач мне шепнул, что он не уверен, доживет ли она до родов. По-хорошему, ее в больницу надо, но наша больница отказалась принимать буйную умалишенную. Поэтому и рожать ей придется здесь. Если доживет. Тощие ноги, почти кости, торчат из-под безразмерной рубашки. Из крохотного окошка с толстенной решеткой почти под потолком с трудом просачиваются сюда капли уличного света. Там уже совсем темно, а здесь специально вкрутили закрашенную лампочку. Ее покрыли темной краской, чтобы буйная Олеся лишний раз не паниковала – яркий свет вызывает у нее рецидивы. Это в этот момент она спокойно сидит на кровати и мерно пошатываясь взад и вперед, бормочет за мной слова заговора на здоровье. А если бы сейчас кто-то зашел и щелкнул выключателем, зажег верхний свет – Олеся бы вскочила с насеста и принялась, как это уже было не раз, пытаться себя убить или напасть на вошедшего и за неимением свободных рук, зубами разорвать его в клочья.

Мы вместе произнесли первую часть заговора. Я громче, Олеся тише, прикрыв веки и стараясь раз и навсегда запечатлеть в памяти то единственное, что могло ей помочь:

“Сижу, молчу,

Никому ничего не скажу.

Все хворобы уйдут,

Все завистники умрут.

Дай мне силы земля,

Дай мне небо здоровья,

Я не ваша раба,

Но послушница ваша”

Я намеренно сделала паузу, подождала, пока она полушепотом, еле шевеля безжизненными губами, повторит текст. Затем продолжила:

“Рожу, силы верну,

Здоровье отдам,

Не за себя прошу,

А за сына прошу,

Отступись зло,

Приди ко мне добро, заступись за ребенка моего”

– Запомнила?

– Запомнила. Буду повторять, пока не сдохну.

Я попыталась ее приободрить:

– Очень надеюсь, что этого не случится. Я долго искала этот заговор. Специально для тебя. Я нашла его в старой книге, которую купила на барахолке. Это даже не книга, а дневник неизвестной мне знахарки. Несколько заговоров из него мне уже помогли. Не мне, а… людям.

– Ты хорошая, Лада, – прошептала Олеся и даже в этой полутьме я заметила, как по ее щекам покатились слезы.

Обернувшись на дверь еще раз, я все-таки быстро присела и обняла девчонку.

– Леся, ты не переживай, я буду с тобой. Я бы приезжала чаще, но меня не пустят. Уже поговорила с заведующей Софьей Михайловной. Она обещала, что мне сообщат, когда ты начнешь рожать. Я сразу же, первым автобусом примчусь к тебе.

– Примчишься? – убито прошептала Олеська.

Ей даже нечем было вытереть мокрый от слез нос. Я достала бумажные салфетки из собственного кармана, вытащив одну из пачки, осторожно протерла ее лицо. Олеська смирно подставила мне его и ждала, пока не закончу.

– Мы здесь в глуши. Это сто километров, автобус два раза в день. Как ты примчишься?

– Олесь, делаю, что могу. Прости.

– Я понимаю. Понимаю, Лада. Спасибо тебе, что хоть ты не бросаешь. Остальные отказались. Рожу мальчишку – ты ему крестной станешь. Больше некому. Я рожу, успокоюсь, пройду реабилитацию и меня выпустят. Вернусь на свою квартиру, если ее еще не отняли и не заняли. Будем вместе его воспитывать. Ты для меня теперь единственный родной человек. Все остальные вокруг твари.

– Олесь, не надо так.

– Почему не надо? – голос подруги пожирала обида. – Еще как надо. Это правда! Ты посмотри, что они творят! Я с пузом, одна, в этой камере пыток! Они даже не постеснялись на меня смирительную рубаху натянуть. Руки связали! В туалет по просьбе. И есть не дают.

– Ты же отказываешься.

Два огромных, затянутых мокрой пеленой бесцветных глаза вскинулись на меня. Я отшатнулась. Я все еще помню, что когда-то они были карими. Может ли смертельная болезнь изменить цвет глаз? Олесина радужка сейчас не имеет цвета, совсем, я не вижу его. Под мокрой пеленой почти полностью белый зрачок. Но ведь еще несколько месяцев назад ее глаза были карими.

– Что? – увидев мою реакцию, Олеся запаниковала. – Что ты увидела? Что ты там увидела, Лада?

– Ты…

В моем рту от волнения было сухо. Еле отлепила язык, чтобы произнести следующую ложь:

– Ты очень плохо выглядишь.

– А-а-а, – вяло протянула она и опустила голову. – Я ведь совсем не ем. Он вытягивает из меня все силы. Никогда не думала, что беременность может быть такой болезненной. Что я такого сделала, Лада? Почему мне настолько плохо? Разве мало того, каким путем я залетела? Мало того, что мне не удалось от него избавиться… Почему я все время страдаю? Почему? Я сирота. Света белого не видела, почему же с каждым днем мне все хуже и хуже?

Леся тихонечко заплакала. Хоть и получила предупреждение не подходить к подруге, я все же сделала это, обняла ее за голову и погладила по жестким волосам, которые местами уже успели выпасть целыми клочками.

Я вышла из этого проклятого здания лишь через час. Уже совсем стемнело. Поздно. Надо было выйти раньше.

Не могла.

Не могла оставить Олесю. В те редкие разы, что мне удается ее навестить, я должна побыть с ней. У нее совсем никого нет, а санитары и медсестры в этом месте пытки, которое они называют психиатрической лечебницей, до жути боятся мою беременную подругу. Говорят, она кого-то укусила. Вцепилась зубами в руку, откусила кусок. Чушь. Как это может быть? Как человеческие зубы могут с легкостью откусить кусок живой плоти? Я все больше убеждаюсь в чёрствости людей. Сирот никто не любит, потому что за нас заступиться некому.

Это был теплый, июньский вечер. Самое начало лета. Олесе скоро рожать, гинеколог сказал, роды будут раньше, чем нужно в идеале выносить. Срок точный, ведь день, когда ее изнасиловали бы двадцать первого ноября. Я точно помню, да и она никогда этого не забудет.

Я вышла на ступеньки больницы и поежилась. Вынула из рюкзака, с которым приехала, тонкую кофту, набросила на плечи. Зря поехала в платье. Теперь очень жалею. Утром была невыносимая жара, мне показалось, что так будет до самого вечера. Совсем забыла, что уезжаю на сто километров севернее. Теперь буду расхлебывать.

Услышала свой собственный вздох. А также где-то над головой прозвучало гулкое уханье совы. Лечебница стоит прямо посреди дремучего леса. Следующие полчаса мне идти по пустынной дороге до автобусной остановки – она находится прямо на шоссе, сюда автобус не заворачивает. Я не боюсь сов. Я боюсь кого-то другого. Слышала, как санитары шептались, что не раз видели в этих местах здоровенного волка. Места заповедные, здесь много болот вокруг, лес густой, его разбавляют лишь живописные озера и крохотные поляны. Дикие животные любят здешние красоты. Бывает, встретить можешь разную живность, но волки…

Ступив на песчаную, ухабистую дорогу, как могла ускорила шаг. К сожалению, даже если побегу – мне это не поможет. Остановка на шоссе. Но по этому шоссе машины тоже редко ездят. В любом случае, в этих жутких сумерках мне ждать свой транспорт еще как минимум полтора часа. Остановка – это старая скамейка и столб со знаком. Даже если доберусь до туда раньше, мне никуда не деться. Так и ждать своей участи.

Невзирая на доводы разума, метров через сто ускорила шаг. Померещилось, что справа от меня кусты шевельнулись. Я присмотрелась – ничего не увидела. Может быть, лестная птица?

Снова вгляделась в дорогу перед собой. Спокойно. Спокойно. Бояться надо людей, а не животных. На Олесю напали люди, а не животные. Волк? Если он один, есть шанс, что не нападет. Я могу залезть на дерево. Брошу рюкзак и залезу. Это не спасет при столкновении с медведем, но с волком точно спасет. Волки не умеют лазить по деревьям. Если испугаюсь – смогу. Главное, чтобы мне хватило хладнокровия.

Сколько бы я ни успокаивала себя, но, когда увидела в темноте два желтых огонька, как два звериных глаза в зарослях, побежала. Со всех ног. Хладнокровие? Я забыла, что это такое. Страх, жуткий, липкий страх пронзил каждую клетку моего тела. Бежала, словно сумасшедшая. Сердце колотилось настолько сильно, что едва не прорвало грудную клетку вместе с тканью летнего платья на моей груди.

Неслась по этой лесной дорожке в босоножках на плоской подошве, постоянно оглядывалась, но слышала лишь свое дыхание и как шлепали подошвы по босым пяткам. Я побежала еще быстрее, заметив желтые огоньки еще раз. Зверь, преследовавший меня, не выходил на дорогу. Не видела его. Чувствовала, что рядом. Поэтому побежала еще быстрее!

Впереди показалась дорога. Еще немного… Может быть там будут проезжать машины? Может быть автобус приедет раньше? Даже понимая, что шансы на это мизерны, я бежала к остановке с такой скоростью и надеждой, словно она могла меня защитить от невидимой, жуткой угрозы.

Достигла скамейки и лишь теперь обернулась. Никого. Совсем никого. Вокруг молчаливый, жуткий лес, рядом пустое шоссе. И мертвенная тишина.

– Не знаешь, сколько до автобуса?

Мужской голос, раздавшийся из темноты позади, напугал не только меня, но и, казалось, саму лесную тишину. В ужасе обернулась.

Возле столба с обозначением остановки возвышалась огромных размеров черная фигура. В черной толстовке, капюшон которой наброшен не только на голову, но и на лицо незнакомца.

– Я… Нет.

Побоялась лезть в рюкзак за телефоном. А вдруг, привлеку его даже своим дешевеньким гаджетом? Черт знает. Бояться надо людей, а не животных. Вот таких страшных людей, из ниоткуда появляющихся рядом в момент, когда вокруг ни души. Было настолько страшно, что поймала себе на мимолетной мысли, сожалении, что это оказался не волк, от которого меня спасло бы любое дерево. А человек.

– Должен вот-вот приехать, – проблеяла испуганно.

Сказать, что до автобуса еще час? Что он сделает, если узнает, сколько у него в запасе времени, прежде здесь появится еще хоть кто-то? Мой взгляд зацепился за большой рюкзак у незнакомого парня на спине. Сколько раз уезжала на этом автобусе, никогда никого не встречала на этой остановке. Откуда он взялся? Грибник? Не время сейчас для грибников, тем более в такой глуши.

– Хорошо. Подождем.

Ответив, пугающий до седины человек опустился на скамейку возле меня и вытянул длинные ноги в черных джинсах. Мельком отметила, насколько большой у него размер ноги. Насколько крупный он сам. Даже сидя, плечи незнакомца были где-то на уровне моей груди. А когда же он стоял…

– Но я уверен, что ты ошибаешься, – раздалось негромкое. Чужой человек не повернулся. – Уверен, что до автобуса еще долго. Ну… Подождем. Куда нам… двоим деваться?

Глава 3

– Ты едешь в Петрозаводск? До конца?

Появилось такое ощущение, что еще с минуту назад небо над моей головой было куда светлее. Сейчас стало совсем темно, фонаря возле остановки не было. Я уже с большим трудом различала фигуру в черном, сидевшую неподалеку от меня на скамейке. Почему он разговаривает со мной? У него нет с собой телефона? Обычно все, даже зачастую старушки, теперь имеют телефоны. Все заняты своими гаджетами, особенно кто помоложе. А этот незнакомец судя по его голосу, далеко не стар. Я не ошибусь, если сделаю предположение, что тридцати лет он еще не достиг.

Что ответить? Какая ему разница? С какой целью интересуется? Боже мой, мои коленки трясутся.

– До конца? – повторил незнакомец.

– Да. А ты?

Парень кивнул в темноте, большой капюшон на его голове даже не шелохнулся. Почему он в толстовке? На улице не жарко, конечно, но даже мне в моем платье не настолько холодно. Тем более он парень, а парни всегда мерзнут меньше, чем девчонки. Ответа на мой вопрос может быть только два. И оба они мне очень не нравятся. Первый – он наркоман и потому ему реально холодно. Второй. Вот эта версия мне симпатизирует еще меньше.

Второй – он скрывает свое лицо, потому что прячется от кого-то, либо задумал что-то совершить и не хочет, чтобы его внешность потом была кем-либо опознана.

Он ответил по-своему:

– Долгая дорога. Тебя это не раздражает?

– Что?

– Это ожидание. Сперва автобус, потому дорога.

– Привыкла.

– Намеренно стоишь? Потому что сидеть потом долго?

– Ну, можно и так сказать.

На самом деле я стояла, потому что не могла даже пошевелиться. Сейчас, в эту минуту, я бы настолько сильно не испугалась даже стаи волков, покажись они из леса. Так сильно, как напугалась его. Он ничего не делал. Лишь появился, будто бы вынырнул из-под земли. Из ада. Он и выглядит точно так же. Или… или я все это себе придумываю? У страха глаза велики? Может же быть, что это просто парень? Может. Могло бы быть. Если бы он был в обычной одежде, с тем же рюкзаком, но не скрывал бы своего лица.

– Присядь, не бойся.

– Спасибо, я, честно, не хочу.

Его вопрос обрезал мое последнее слово на полпути:

– Зачем?

– Что?

– Зачем говорить “честно”, если ты лжешь?

– Почему? Я имею в виду, с чего ты взял?

Незнакомец ткнул в мою сторону пальцем. Его рука оказалась не только длинной, но и большой. Впрочем, как и весь он.

– Ты трясешься. Вывод – тебе или холодно, или ты боишься. Я склоняюсь ко второму – ты боишься. Я тебя напугал, ведь так?

– Мне холодно.

Сказала это твердо. И достаточно громко, чтобы он не подумал, будто бы действительно боюсь. Этого нельзя допустить – если он маньяк или наркоман, что не лучше, показывать свой страх было самой большой ошибкой.

Старалась не смотреть в его сторону. С треском провалилась в этом занятии, как только лямки тяжелого рюкзака соскользнули с его плеч. Ахнуть не успела, как чужак поднялся со своего места, оставил на скамейке свою поклажу и подошел ко мне. Скорее даже, сделал шаг. При его росте и длине ног, ходить не пришлось. Я в ужасе повернулась к нему, пытаясь судорожно вспомнить хоть один заговор, который мог бы его обезвредить и не успела. Подобно порыву ветра, его рука взметнулась вверх, пальцы схватили за машинку на молнии и потянули ее вниз. Еще через долю секунды толстовка была расстегнута, а тяжелый капюшон упал с его головы. Взмах – и эта самая толстовка окутала мои плечи.

Мой рот от удивления открылся сам собой. Тот, кого я только что боялась и мысленно называла маньяком… оказался необыкновенно красив.

Даже в этих уже окончательно сгустившихся сумерках, мне удалось разглядеть его лицо. Темные, но не черные, мне так показалось, вьющиеся волосы легкими волнами струились по его высокому лбу. Густые брови двумя парящими словно в небесах, чайками пристроились на нем, а чуть ниже пушистые, богатые ресницы оберегали выразительные глаза. Точеные скулы, крупный, но без намека на горбинку нос и капризная линия выразительных, чувственных губ. Крупный подбородок и крепкая шея, которой подойдет не каждый воротник. Рост и плечи баскетболиста.

Отдав мне свою толстовку, парень остался в черной майке с коротким рукавом. Под широкой грудью я увидела узкий торс, который опоясывал в самом низу ремень с наглой, я бы даже сказала, некрасивой пряжкой. С какими-то буквами. Очередная китайская подделка, которыми завален местный рынок.

– Как тебя зовут? – спросил он, стоя на расстоянии моего шага от меня.

– Ла…

– Как?

С первой попытки мне не удалось произнести свое собственное имя. Как правило я стесняюсь его. Слишком необычное. Кто знает, о чем думала директор нашего детского дома, когда велела вписать его в мои документы.

– Лагода.

– Лагода? – парень повторил. – Необычно.

– А… А тебя? Как зовут?

Незнакомец широко улыбнулся. Эта улыбка окончательно и с позором прогнала мой глупый страх – настолько красивой, чарующей мужской улыбки я еще не видела в реальной жизни. Только в сети или на картинках. Впрочем, весь он был, как с картинки.

– Тебе понравится. Меня зовут Ждан.

Не ожидала от себя этого – рассмеялась. Мне действительно показалось это смешным. Смех перерос в настоящее веселье, как только он поддержал меня и тоже засмеялся.

– Как тебя зовут друзья?

– Лада. Так проще.

Ждан пожал мою руку. Если это можно так назвать. От пальцев до самой кисти она полностью скрылась в его безразмерной ладони.

– А тебя? – закончив смеяться и выручив руку из его рукопожатия, спросила забыв о всякой осторожности.

Улыбка с его лица моментально исчезла.

– Никак не зовут. У меня нет друзей, Лагода.

Я сразу же вспомнила об Олесе. Даже у меня есть подруга, есть те, кого я бы назвала друзьями, пусть и с натяжкой. Даже сделала шаг назад. Прочь от него. Рукой потянулась снять с плеч его толстовку. Я поспешила с выводами.

– Как это, нет друзей?

– Так. Они были.

Он повел необъятными плечами.

– В другой жизни и в другом мире.

– Что-то случилось? Ты поссорился с ними?

– Давай будем считать, что так.

– Тогда извини. Я неосознанно. Прости, мы можем сменить тему.

Ждан вновь улыбнулся, на сей раз гораздо слабее. Его улыбка стала тяжелой, уголки губ как будто неподъёмными, он, казалось, с жутким трудом их толкал вверх.

– Забудь. Может, хоть теперь присядешь? Я так понимаю, по поводу автобуса ты тоже обманула – его ждать еще порядочно?

– В некотором роде, – призналась неохотно.

Мы вернулись к скамейке. Оба сели, Ждан рядом, но не настолько близко, чтобы касаться меня. Страх отступил совсем тем более, мою спину все еще согревала его толстовка, а от его мужских плеч, бывших теперь совсем близко, веяло приятным теплом и ароматом модного одеколона. Или геля для душа? В любом случае, запах был необыкновенно приятным.

– Ты из психушки возвращаешься? – внезапно сменил он тему.

– Да.

– Кто-то из близких там?

– Почему ты так решил?

– Не похожа ты на работника психушки.

– Почему?

– Веселая слишком, – Ждан, усмехнувшись, повернул ко мне голову. – К тому же едешь в Петрозаводск. Здесь все местные, либо работают с проживанием в корпусе позади основного здания.

Мой естественный вопрос не заставил себя ждать. А еще я вдруг заметила, что моя юбка задралась, пришлось ее немедленно поправить, стыдливо натянув на коленки.

– Откуда ты так много знаешь?

– Не поверишь, на работу хотел устроиться.

– Кем?

– Санитаром, кем же еще.

От удивления окинула его беззастенчивым взглядом. Не похож он на человека, которому необходима такая работа. Заметила на пальце необычное кольцо:

– Красивое.

– Что?

– Кольцо, – кивнула в сторону украшения. – Дорогое, наверное?

С чего-то вдруг начала докапываться до истины. Мне бы помолчать. Но природное любопытство дало о себе знать. Парень отстраненно подтвердил:

– Бесценное. Я его украл.

– Как украл? – вырвалось у меня, по спине скатилась ледышка страха.

– Так. Украл. У матери, – Ждан покрутил рукой, на которой красовалась драгоценность. – Мне оно сейчас нужнее.

Одна ледышка превратилась в большую льдину, намертво прилипшую к моей спине, захватившую руки, ладони. Я чувствовала по его голосу, что парень не лгал. Он и в самом деле так поступил.

– Ты ушел из дома?

– Ушел, – последовал утвердительный кивок. – Украл кольцо и ушел. Там я никому не нужен. Видишь, все так плохо, что даже ты испугалась меня.

– Я… я не тебя испугалась.

Мне захотелось переубедить его. Ну вот, минуту назад боялась, теперь жалею. Теперь его вид соединился с внешностью. Ушел из дома, поссорился с близкими. Поэтому и нелюдимый такой.

– А чего же тогда?

– Я… когда была в больнице, слышала, как кто-то говорил, что видел волка в этом лесу. Вот и испугалась. Пока шла к остановке, мне померещились желтые глаза в зарослях. У дороги.

– Желтые глаза, говоришь, видела…

Новый знакомый пробормотал это, отвернувшись от меня. Я сидела рядом и не могла видеть ни его глаз, ни выражения его лица, однако его голос послышался мне каким-то зловещим.

Глава 4

…мыша отшвырнуло в угольное небо, верхушки деревьев покачнулись, а на водной глади поднялись двухметровые волны.

Всю эту магическую бурю перекрыл победоносный волчий вой!

Тело вампирской летучей твари пробило облака. Оно врезалось в них, разбив на миллион маленьких осколков, задержалось на мгновение в небесах, затем, сорвавшись, куском неподъёмной скалы ухнуло вниз. Падая, тварь развила невероятную скорость, не притормозив ни на секунду, прошла сквозь водную гладь в противоположном конце озера и моментально достигла дна. В то время, как на поверхности поднимались волны, достойные океана, внизу, на самой глубине ночной зверь, которому должно было бы летать по воздуху, взлетел прямо в воде – скоростной торпедой он погнал в сторону двух обнаженных тел, которых ему не удалось достичь на поверхности. Миг. Еще миг. Еще один взмах громадных крыльев в воде и мышь достиг ног богини. Чудовищные когтистые лапы вонзили когти в голые ноги девушки, вошли намертво и тварь сделала резкий рывок к поверхности! Нехотя озеро выпустило своих пленников, сопроводив их взлет настоящим водяным взрывом – на момент, где они только что были образовалась дыра – вода из этого места вслед за беглецами взлетела вверх! Крик взмахнул крыльями, отпустил ноги богини, та не успела толком начать падать, как он снова ее подхватил, теперь уже вонзив когти в плечи добычи. Он понес ничего не понимавшую госпожу, все еще находившуюся в оцепенении, вызванном вампирской жаждой, к берегу. Оказавшись над землей, бесцеремонно бросил ее, Эос упала на пожухлую листву с пятиметровой высоты.

Крик сотряс тишину леса пронзительным визгом – так он звал своего хозяина, единственного Владыку Вурда, сильнейшего вампира Кира, который обязал его следить за богиней. К великому сожалению мыша, призыв остался без ответа. Кир, сын Елизара, был в другом мире. Тем временем, богиня без сознания лежала на земле, а из воды к ним на берег уже выходил Белый волк в обличье человека. Он медленно направился к Эос.

Крик завопил со всей мочи. Лишь теперь ему удалось пробудить Эос. Девушка, лежа без одежды в этом магическом лесу, с кровью на губах, открыла изумрудные глаза.

– Ульяна, – негромко позвал Белый волк, мужчина был уже достаточно близко, чтобы она не только расслышала его, но и смогла оценить его мужскую притягательность в полной мере. Гигантский рост, крепкие мышцы, горячую кожу. – Ульяна… Нам помешали. Но я прошу тебя продолжить! Возьми меня!

Сказав это громче, чем начал, Ратибор остановился и развел руки в стороны. Его грудные мышцы напряглись, взгляд горел, а губы открылись от возбуждения. С одного запястья прямо на сырую землю капала волчья кровь.

– Во мне еще много крови! Много жара – все это для тебя!

Только что воздев руки и голову к небу, Ратибор опустил свой взгляд на прекрасную, обнаженную богиню вампиров.

– Я люблю тебя, Ульяна, – понизив голос, проговорил он. – Теперь ты знаешь, насколько сильно.

Крик завизжал с новой силой. При всем желании он бы не смог остановить Белого волка. Сцепиться с ним – да, но не победить. На его счастье и к облегчению жуткой летучей твари, этого делать не пришлось. Возле богини будто бы из-под земли возникла Аминта – верная подданная Кира и нянька Шагающих в другие миры. Воительница взмахнула плащом в своей руке и мигом набросила его на плечи Эос. Точно так же, как она сделала это много лет назад, когда Ульяна впервые перевоплотилась в волка.

– Захлопни свою пасть, пес! – выкрикнула воительница. – Не тебе скалиться на Эос! Владыка сотрёт тебя в порошок! Тем более, что он уже знает о том, что ты только что вытворил! Придурок…

Последнее она произнесла с нескрываемым омерзением.

– Ратибор, остановись.

Слабая просьба поднявшейся на ноги Эос, принудила его прекратить свое наступление. Белый волк замер с широко расставленными ногами. Он ничуть не смущался своей наготы, напротив, словно жаждал того, чтобы Ульяна смотрела на него как можно дольше. Чтобы изучила его всего, оценила его мощь и мужскую притягательность. Чтобы окунулась в волну возбуждения от его близости и его крови, которая все еще кипела на ее клыках и язычке. Волк был настолько распален недавней близостью с богиней, что даже слышал это кипение. Как и сердцебиение любимой, которое танцевало в этот момент в такт его собственному сердцу.

– Я стою. Ты сама можешь подойти ко мне, Ульяна, – прогрохотал он. – Не бойся обидеть своих слуг, они тебе ничего не сделают.

– Ты прав, пес, – вскинула гордый подбородок Аминта, которая мгновенно заслонила своей спиной хозяйку. – Эос я ничего не сделаю. Она – наша королева. Но, напротив, я могу сделать кое-что тебе. Например, пес, размазать твои кишки по стволам ближайших деревьев!

Девушка, чью прекрасную наготу теперь скрывал длинный плащ, взмахнула рукой и сделала выброс сиреневым свечением в сторону мыша и Аминты – тут же затихли не только они, но и притих сам вековой лес, волны на поверхности озера улеглись, застыл даже ветер. Лишь теперь, в гробовой тишине богиня вампиров проговорила Белому волку:

– Так вот, что ты мне хотел сказать? Мне, оказывается, знаком вкус твоей крови. Я пробовала его двадцать пять лет назад.

Ратибор в ухмылке показал здоровые зубы:

– Я хотел сказать, Ульяна, что волчонок на самом деле волчонок. В нем течет и моя кровь.

– Ты ошибаешься, Белый волк. Ждан – истинный вампир. Чистокровный. Факт, что ты подмешал в кровь, которой поил меня на посвящении в деревне волков свою кровь – не делает тебя отцом моего сына. Я метаморф. Но я не рожаю детей от пищи.

Аминта, грубая воительница, стоявшая теперь плечом к плечу со своей госпожой, оглушительно расхохоталась:

– Получил, пес?! Эос вампир! Давно мог бы понять это!

Ульяна выдержала неподъёмный взгляд Белого волка. И все-таки смягчила тон:

– Ратибор, прости, я не хотела так грубо, но как иначе тебя остановить? Зачем ты обманул меня и заставил пить твою кровь? Дважды.

Вожак вервольфов молчал. Эос пришлось продолжить:

– В любом случае, ты ошибаешься. Ждан вампир. Но хуже того…

Богиня вампиров, ступая босыми ногами по холодной земле Вурда, подошла к Аминте, воительнице и главной в свите Владыки, и резко ухватив ту за ворот точно такого же плаща, какой теперь был на ней – сорвала его. То, что теперь стало видно всем, поразило даже самого Белого волка. У Аминты, дочери достойного Кириака не было одной руки!

– Это сделал Ждан, – негромко пояснила Эос. – Ратибор, мой сын не волк. Ни одному волку не под силу сотворить такое. Ждан вырвал руку Аминте и даже нам с Серапионом, с верховным магом Вурда не удалось восстановить ее. Насколько тебе известно, Аминта и сама имеет достаточно сил, чтобы исцелиться. Вне зависимости ни от чего – от этого увечья нам не удается избавиться уже целый месяц.

– Месяц? – Ратибор был поражен.

Вампиры – магические существа. Подобные травмы для них и в самом деле не проблема. На теле все само заживает и отрастает, стоит лишь насытиться кровью. Такое могут только вампиры. Увечья остаются лишь после магии. Но какова же должна быть сила магии, если даже Эос и Серапион вместе не смогли с ней справиться?!

– Это сделал волчонок?

– Он вампир, Ратибор. Такое под силу лишь вампиру.

– Так что же ты хочешь от меня, если уверена, что он вампир?

– Мы ищем ответы. Я решила начать с тебя, ведь вторая сущность, проявившаяся в моем сыне – это вервольф. А кто еще разбирается в этом, как не ты? Как видишь, Белый волк, я даже не обижаюсь на тебя за твой поступок. Я боюсь, Ратибор. В Ждане проявилась чудовищная сила. Ты многого не знаешь. В последнее время он с особой жестокостью выпивал людей. Нам приходилось скрывать последствия его поступков – иначе бы многие вампиры взбунтовались. Он не раз нападал на вампиров. В конце концов он подчинил себе кольцо Млечного пути, к которому не мог притронуться даже Кир. В довершение всего – он вырвал руку Аминте и исчез в моем мире. Ратибор… Я боюсь не столько за Ждана… Я больше боюсь за то, что он может сделать. Похоже, он стал единственным, в ком проявилось наследие и характер Антигона. В нем растет чудовищная сила вампира, Белый волк, но даже Серапион, верховный маг, не смог понять, до какой степени она вырастет и во что перельется. С точностью можно сказать лишь одно – он не волк. Ваши так не поступают.

Вервольф был настолько удивлен, что даже подошел к неприятной ему воительнице, и с интересом осмотрел обрубок отсутствующей руки.

– Действительно. Руки нет. Боюсь, – он перевел взгляд на Эос, – что должен согласиться с тобой. Он не чистый волк. Но и… Но и не чистый вампир. Ни вашим, ни нашим это не под силу. Даже если он правнук Антигона.

Наивная Эос полагала, что получит хоть какой-то ответ, какие-то соображения белого волка. Вожак вервольфов упрямо поступил по-своему. Воспользовался тем, что теперь стоял близко к Ульяне, мужчина молниеносно перевоплотился в волка, и сбил с ног богиню. Девушка неожиданно даже для самой себя оказалась верхом на нем – дальше у нее не было выбора, кроме как вцепиться пальцами в его холку со всей силы и обнять огромное тело голыми ногами – волк не просто сорвался с места, сшибив по пути Аминту, но и побежал со сверхзвуковой скоростью. Он вынес богиню вампиров на своей спине из заколдованного парка уже через несколько секунд!

Глава 5

– Я… когда была в больнице, слышала, как кто-то говорил, что видел волка в этом лесу. Вот и испугалась. Пока шла к остановке, мне померещились желтые глаза в зарослях. У дороги.

– Желтые глаза, говоришь, видела…

Мне пришлось отвернуться. Крутил пальцем кольцо. Какой же сильный запах… Гули. За последнее время у меня есть полное ощущение, что и сам с ног до головы пропитался отвратительной вонью этих болотных тварей. Трупное гниение, сырая земля, смрад застоявшейся воды. Человеческая кровь, которая не успевает высыхать на их одежде.

Некоторое время назад, еще в Вурде я узнавал у верховного мага, что это за твари такие. Легенду я ему не показал. Зачем? Чтобы Драгомир сорвался вместе со мной в этот мир? Он теперь счастлив. Он – второй владыка Вурда после отца. Зачем ему жертвовать собой? Я же… я волчонок. Волк, как они все считают. Моя участь жить в лесу. Поэтому в лес я и направился.

– Гули? – переспросил в тот вечер Серапион, нахмурив свой серый лоб в складках.

Я спустился к нему на шестьдесят шестой этаж Эмпайра. Вотчина его магии, место, где он обитает, где обучал магии нашу с Драгомиром мать и нас. Для нас это была не более, чем теория. Ведь магией владеет лишь Эос, богиня Вурда, а не мы. Драгомир родился чистокровным вампиром, а я полукровкой. Вампиром, разбавленным поганой кровью вервольфа. Позор для любого вампира и честь быть сыном богини метаморфа, существа, которое может перенимать магические свойства любых особей.

– Почему ты интересуешься?

– Просто, услышал о них.

Верховный маг мне не поверил, но все же пояснил, ведь он прекрасно знал, что стоит мне пожелать, я получил бы доступ к любым его книгам. Другое дело, что это было бы прямым оскорблением сильнейшего и старейшего мага Вурда. Он, безусловно, подчинялся моему отцу и матери, однако никогда не стоит лишний раз обижать высшие силы тем более волчонку. Как мне любила повторять нянька Аминта. Она лишь всегда забывала добавлять и уточнять, что я для Серапиона не менее высшая сила. Наследный принц. Вампир. Внук Антигона и сын Кира, а также богини Эос. Перед уходом я все же ей доказал это. Аминте.

– Гули? Гули – это твари. Вампиры их презирают. Они страшны не своей силой, а тем, что их сложно истребить и тем, что они в очень короткий срок могут уничтожить всех человеческих особей в Вурде. Однажды такое почти случилось. Но тогда нам удалось их сокрушить. Хоть и не без крупных потерь.

– Чем они страшны?

Разговор состоялся в магическом зале, где потолок заменяло вечно ночное небо, усыпанное миллионом белых звезд, а на полу зеленела трава. Наш верховный маг всегда был романтиком.

– Гули питаются человечиной. Мертвечиной. И сами принимают вид людей. Даже вампирам тяжело отличить гуля от человека. Падальщики, они живут на болотах и выходят на дороги, в города, чтобы добыть себе пропитание. Представь себе, молодой принц, с какой проблемой столкнулись вампиры Вурда более полутора тысяч лет назад. Мы должны были уничтожить гулей и чаще всего не могли их отличить от собственного корма.

– Как же тогда вы сделали это?

Серапион погладил свой лысый затылок, затем проверил на месте ли его медальон с вензелем Вурда.

– Ну. Кто как мог. Кто-то сперва пробовал укусить, кто-то бил наугад. Лишь потом мы научились определять их болотный запах. Но… это удавалось не многим.

Серапион упоминал, что вампирам тяжело было определять тварей по запаху. Ведь вампир хорошо чувствует лишь кровь. Но не сущность. Я же наполовину вервольф, я чую их за десятки метров. Эту отвратительную вонь ни с чем не спутаешь. Откуда ему знать об этом? Он же тоже вампир.

– Гули очень хитрые. Мы убивали их, но они размножались с дикой скоростью. Людей они насиловали. Съедали заживо. Представьте себе, Ваше высочество, насколько страшен для человека гуль, если люди от них добровольно прятались у вампиров.

– Чем опасен гуль для вампира?

– Ничем, Ваше высочество. Только тем, что способен истребить всех людей и лишить нас бессмертия. В остальном, их легко убить. Правда, они сильны. И никогда не ходят по одиночке. Рядом всегда есть другие.

– Гуль может убить вампира?

Серапион ответил, не задумываясь:

– Может, как и многое другое. Может воспользоваться магией, если у него получится договориться с кем-то из магов. Единственное, что нас спасало – маги и другие виды ненавидят гулей. У гулей никогда нет денег, они им не нужны. Они живут в лесах и на болотах, одежду снимают с человеческих трупов, питаются трупами. Все, что им необходимо, они достают без денег. Они не участвуют в войнах, они всегда нейтральны. Не интересуются ничем, кроме своей пищи. Хитры. Могут с легкостью сыграть человека, даже поддержать разговор. Гули всегда привлекательны для человека. Они могут соблазнять, некоторое особи. Твари обладают всем, чтобы добыть себе корм. Как и вампиры, они страшны для человека. Только… Мы научились не убивать людей. Ценить их как ресурс…

– Желтые глаза, говоришь, видела…

От этой человеческой девчонки за километры несет гулями. Она человек, бесспорно. Именно поэтому, это очень странно. Я убил уже сотни гулей, опознаю этих тварей, где угодно. Уродцы, быстро скидывают с себя человеческое обличье и превращаются в отвратительных слизняков без кожи, стоит их начать убивать…

От девчонки несет гулями. А еще… от нее несет магией. Неясно, как будто она вовсе и не ее, как будто прилипло случайно пролетавшее мимо облачко ощущения, подхваченное сильным порывом ветра.

– Только глаза?

Я давно научился нормально разговаривать с вылезшими на волю клыками. Мы с Драгомиром учились это делать вместе, лишь начав шагать в мир людей. В Вурде показавшиеся клыки ни для кого не новость. Вурд – это мир вампиров. Здесь же вампиров все боятся.

Девушка на другом конце скамейки неуверенно рассмеялась:

– Да, это померещилось. Меньше надо было слушать глупости.

Убить? Собственно, именно за этим я здесь. Выследил ее. Мы уже как-то встречались, она об этом не знает. Меня привел сюда этот запах смеси магии и гулей. Если верить Серапиону – это может быть крайне опасно. К гулям привык, здесь же что-то особенное. Это не просто гули, слишком много силы в этом запахе. Обычный гуль – это, как правильно сказал маг, обычный убийца. Для человека он физически силен, для вампира – нет. К тому же для меня. Подавить бы отвращение…

– Ты когда-нибудь видела живого волка?

Убить бы ее и дело с концом. Но я должен быть осторожен. Она первая особь, от которой несет настоящим человеком и гулем. Гулем не простым. Откуда столько силы? Она богиня гулей? Может ли быть такое? Серапион ни о чем таком не говорил. Может ли у этих низших тварей быть своя богиня? В таком случае, от нее можно многого ожидать. Как и ничего. В то же время. Свернуть ей шею – узнаю.

– Нет. Никогда, – ответила девчонка наивно.

Местные гули уже познакомились с волком. И не раз. Обладает она магией или нет, но благодаря кольцу Млечного пути, она не может почувствовать во мне ни волка, ни вампира. Она видит лишь человека. До автобуса далеко. У нее есть шанс попытаться меня убить… Дать мне предлог. Ответить… Выпустить клыки…

– А ты? – ее вопрос был неожиданностью.

Проверяет?

– Я видел.

– Близко?

– Достаточно.

Девчонка ничего не понимала. Говорила спокойно. Напасть не пыталась. И грелась в моей кофте. Гули не любят холод. Выползают по весне. Зимой они тоже бродят на болотах, но медленнее и реже. Они как сонные мухи. Вылавливать их нужно летом – тогда они активны и все на поверхности, не прячут даже младенцев. Если убиваешь, то всех под корень.

Я все еще не могу повернуть голову в ее сторону. Говорить могу, а клыки спрятать нет. Все же эта вонь слишком сильна. Почему она не нападет? Мое тело должно быть достаточно привлекательно для нее. Столько сочного мяса. Сперва только надо меня отправить на тот свет.

– Волк напал на тебя?

– Нет. Не напал. Я просто видел его. А что бы ты сделала, если бы волк напал на тебя?

Резко повернул голову в ее сторону – если она местный гуль, должна хоть как-то проявить себя. Ну же!

Нет. Ее аккуратный девичий профиль не шелохнулся. Она не очень крутой гуль. По крайней мере, не такой гуль, который заботится о своей внешней привлекательности. Даже для человека у нее скучноватая внешность. Обычная девчонка. Не красавица и не уродина. Такую не заметишь в толпе. Гули обычно очень красивы – чем ты красивее, тем легче заманить человека. Женские особи выбирают крутые формы, так, чтобы у человека отшибло мозг. Эта иная. Может быть просто выбрала такой подход? Скромница, девственница, которую можно заманить в темный лес? Позволяет с собой сделать это? Не нападает, а поддается?

– Я? – девушка повернулась ко мне. Ее глаза скользнули по моим губам. По стыду, мелькнувшему в глазах, понял, что клыков она не увидела. Это был сексуальный интерес, который она попыталась скрыть. Или сделала вид, что попыталась скрыть. Стандартно для гуля. – Наверное, на дерево бы забралась. Убегать точно не пыталась. Волки быстро бегают.

Быстро… Очень быстро. Тебе ли не знать… Скольких я уже догнал. Сотни?

На зубах появился горький, тошнотворный привкус. Иногда мне приходилось их кусать. Отвратительные твари. Потом долго отплевывался. Это далеко не райский нектар.

– Это верно. В лесу все может случиться. И волки, и другие существа. Это магическое место.

Решил ее подтолкнуть. Должен понять, почему от нее так несет еще и магией.

– Ты веришь в магию? – брюнетка с длиной толстой косой округлила глаза.

– Тебя это удивляет?

– Да… Чаще всего парни не верят в подобное. Девушки гадают, читают заклинания. Молодые люди над этим обычно смеются.

– Так поступают твои знакомые?

Она замялась, потеребила край платья на своих коленках. Ножки у нее стройные, худенькие. Как у настоящей скромницы. Легко обмануть…

– Мои? У меня нет таких знакомых. Я верю в магию. Но стараюсь не разговаривать об этом, потому что далеко не все люди со мной согласны. Например, у меня на работе. Или в моем университете.

– Ты учишься?

Скромница кивнула, бросила короткий взгляд в сторону, откуда должен был появиться автобус. Реально учится?! Гуль?!! Врать они умеют хорошо. Но что-то я не слышал, чтобы так…

– Да. Я хочу стать фармацевтом.

– Фармацевтом? С чего такой выбор?

– Ну, – она замялась как настоящий человек.

Что ж она за тварь такая? Откуда…

– Ты говорил про магию… Я…

Хорошо, что теперь она отвернулась, потому что мои клыки уже показались из-под верхней губы. Еще слово… Скажи же…

– Я… Я интересуюсь травами. И заговорами. Вроде бы иногда у меня даже получается помогать людям. Поэтому я и решила утвердиться в этом…

Она развернулась ко мне в тот же миг, как по тому месту, где я только что сидел, полосонул желтый свет от фар появившегося из-за поворота автобуса. Меня там уже не было.

Нырнув обратно в лес, скрылся от нее. Остановился в зарослях и наблюдал за тем, как она озирается по сторонам, как ищет меня взглядом и не понимает, что делать. Она забрала мою кофту с собой. Когда садилась в автобус и уезжала. Смотрела в окно. Действительно искала…

Что, и вправду учится? Гуль?!! Я провожал ее взглядом понимая, что эту загадку, пожалуй, не смог бы разгадать и сам Серапион. До сегодняшнего дня я с легкостью уничтожал гулей. Наивно полагал, что им не переступить в Вурд. Куда? Но теперь… Может быть именно о таких особях говорится в легенде? Теперь выходит, вампиры не знают о них совершенно ничего! Гуль учится, живет как человек, разговаривает и практикует с магией. Чего от них ждать? На что она способна?

Я додумал свою мысль уже тогда, когда перевоплотился в волка. Кем бы она ни была, сейчас у меня есть прекрасная возможность ее уничтожить! Посмотрим, удастся ли мне это. Я летел за автобусом черной молнией, решив справиться с тварью по дороге к ней домой.

Глава 6

Матушка земля,

Защити, защити меня.

От злой силы,

От врага,

Заступись за рабу божью Лагоду.

Защити от земного и от небесного,

Защити от живого и от мертвого,

Защити и благослови.

Бросок – комочек заговоренной земли улетел за мою спину. Я еще ускорила шаг, хотя куда уж больше. Почти бегу! С самого автобуса бегу, доехала до Петрозаводска не одна, людей набралось по пути, однако уже на конечной станции все куда-то испарились. Дорога к моему дому не близкая. Квартиру мне дали после детского дома на самой окраине, уже ночь и добраться туда могу лишь пешком. Дорога неприятная, все больше по пустынным улицам, где нет освещения, а через метров пятьсот мне предстоит пройти кусок через лес, где редко появляются машины, а днем курсирует автобус. Там уже, наверное, побегу. Кто бы меня ни преследовал!

С самой остановки. Еще подъезжали, я буквально кожей ощутила опасность и все больше куталась в кофту того парня. Куда он исчез? Каким бы он ни был страшным и непонятным, я бы сейчас многое отдала, чтобы он шел рядом. Он что-то говорил про волков… Как это странно, я проехала сотню километров, и видела волка в том лесу, так мне показалось. Теперь же, уже здесь, в Петрозаводске, я будто чувствую то же самое.

Интуитивно оглянулась – и словно в подтверждение моих самых жутких опасений, в темноте мелькнули два желтых огонька! Это к-кошмар… Это похоже на какой-то кошмар! Не может же быть это тот же самый волк, который был в лесу, окружавшем клинику. Волки… Волки не могут так быстро и так далеко бегать. А еще… почему именно за мной? Почему он преследует меня? Ведь на остановке вышло несколько человек и до этого люди покидали автобус, этот волк, этот хищник, если он мне не мерещится, мог бы найти себе пропитание куда раньше.

Споткнувшись, продолжила бег. Мешочек с заговоренной землей в моей руке намок. Я ускорилась еще и вынула следующий комочек – в ход пошел третий заговор! Я… я только и надеюсь, что это меня спасет. Ведь, я даже слышу его! Как шевелятся кусты, как ступают его лапы по дороге, он давно мог бы меня догнать, если бы…

Небо, родное небо,

Защити рабу свою Лагоду,

Ты синее, ты всесильное,

Ты посылаешь нам солнце,

Ты посылаешь нам ветер,

Ты даришь нам дождь.

Ты спасаешь от холода и от засухи,

Ты повелеваешь всем на земле.

Рабами твоими, детьми земными.

Защити рабу свою Лагоду.

Спаси, защити от напасти,

От смерти, от злой силы.

Защити, сохрани, благослови…

⁂

Меня шарахнуло молнией! Прямо по морде, настолько сильно, что я, наследный принц вампиров Вурда отлетел обратно в кусты, из которых только что выскочил на дорогу! Рухнув на сырую землю, проделал в почве настоящую вмятину. Дьявол! Вот это удар! Еще сильнее предыдущих двух.

Гуль…

Разве это гуль?

Вскочил на все четыре лапы и отряхнулся – сбросил с шерсти землю. Девчонка продолжала удаляться по дороге. Она не видела меня, как и раньше, но чувствовала. Она не видела ни меня, ни того, что вытворяла. Вон, как постоянно озирается и бежит. Заклинания читает. Ничего себе! Гуль…

Откуда у гулей столько силы? Как бы ни старался, мне не удается приблизиться к ней. Не успела она выйти из автобуса, как прочитала первое заклинание, чем немало меня удивила. Вокруг нее образовалось тонкое, невидимое человеческим глазом магическое поле. Оно было таким тонким, что мне показалось, я смогу без труда его разбить, словно хрупкое стекло. При этом… ничего не вышло. Я врезался в него лбом и не пробил. Что она за тварь такая? А ведь я могу пробить даже защиту Серапиона! Сильнейшего мага Вурда!

Может быть дело в том, что я не в Вурде? Она в своем мире, а я нет?

Нет, чушь.

Отряхнувшись, опять двинулся за ней. Теперь осторожнее. Она по разбитой дороге, выложенной плитами, а я рядом по кустам. Шаг в шаг. Мы уже двигались по лесу, она не могла меня видеть. Но у меня такое ощущение, не видит, шкурой чувствует, не зря же постоянно озирается. Она чувствует, но не может понять, где я. Озирается назад в то время, как я спокойно иду рядом. Темно…

Гуль?

Почему ее это поведение все больше похоже на человеческое? Она идет через лес. На болота? Но болота в другой стороне.

От смерти, от злой силы.

Защити, сохрани, благослови…

Она бормочет это без остановки. Мой тонкий волчий слух улавливает каждое движение ее губ. И почему мне кажется, что вместе с тем, как появилась магия, стал ослабевать запах, эта жуткая вонь гуля? А что, если она не гуль?

Разве магия может подавлять внутри существа сущность?

Мгновенно вспомнил собственную мать. Не остановился, шел рядом с девчонкой в платье и моей толстовке. Она боится, ее страх, как и магия, плавает вокруг ее тонкой фигуры, проникает черным туманом в землю, когтистыми, невидимыми лапами смерти хватается за деревья, будто бы пытаясь остановить ее… Магия. Неуправляемая магия в существе, наделенном силой, может принести вред этому существу. По незнанию, не умея контролировать свои чувства, она сама в состоянии сожрать себя собственным страхом. Как и выстроить свою защиту, она может вырастить в себе страх в таких гигантских размерах, что с этим не сможет справиться никто.

Моя мать, Эос, когда шагнула в окно и покончила в этом мире жизнь самоубийством, столкнулась с этим же. На нее хотел напасть человеческий отчим. Она была совсем девчонкой, но даже тогда могла убежать от него иным способом. Однако она в один момент взрастила в себе мощнейший поток страха и шагнула за окно. Она маг и она метаморф.

Девчонка вдруг остановилась. Похоже, я прав. Вон, как черная тень струится из-под ее ног. Человеческий глаз не видит, но глаз вампира знает эту тень. Это страх. Дикий, смертельный ужас, который может, очень даже может разрушить всю ее магию. И тогда я… Нападу.

– Кто здесь?! – сперва выкрикнула она. Глаза застыли в оцепенении. Она смотрела и развернулась в ту сторону, откуда пришла. А я… стоял скрытый листвой кустарника в двух метрах сбоку от нее…

– Кто здесь? – повторила тварь, уже чуть тише.

Тень страха поднялась от земли и обняла ее лодыжки. Как две лапы голодной смерти. Они поднимутся еще немного, дойдут до бедер, и я метнусь, выдерну ее за ноги через эту дыру из защитного кокона. Давай же, кто бы ты ни была… Я пришел сюда уничтожить гулей. Тебя я разорву на мелкие клочки, чтобы другие знали, что им пришел конец.

Я что-то упустил. Что-то пошло не так, как должно было. Пока безмолвно скалился и готовился к одному прыжку, не заметил изменений. На глазах твари выступила обычная человеческая влага. Слезы? Она плачет?! Подтвердив мою неожиданную догадку, гуль прошептала:

– Кто здесь?

Я медленно вышел к ней. Будет лучше, если помогу ее страху взять верх над магией. В облике волка появился из темноты. Отлично знаю, какое впечатление произвожу. Меня учили вервольфы. Я был совсем еще маленьким, щенком, как они называли вампира. Был маленьким, когда увидел настоящего, огромного вервольфа, который в холке мог достигать груди взрослого человека. Мы не имеем ничего общего с теми волками, которых видели люди в своем мире. Иногда, встретив меня, люди могли лишиться рассудка. Не желая навредить человеку, а не гулю, я стараюсь лишний раз не показываться. Людей мы бережем. Человек ценен для вампира, и чем лучше он себя чувствует, тем лучше для нас.

Я оберегаю людей, но не гулей. Она – гуль.

Я вышел на дорогу и медленно встал напротив нее. Девчонка потеряла дар речи, слезы скатились по ее нежным щекам. Я оскалился. Вампир во мне вдруг собрался победить волка! Что… что происходит?! Похоже, удивиться предстояло не только ей!

– Бежать? – внезапно прошептала выбранная мною жертва.

Мой оскал исчез. Откуда? Я ведь только что приказал ей это мысленно. Тварь читает мысли?!

– Ты собираешься меня убить? – слезы скатывались по щекам на ее тонкую шею. Сейчас она мне уже не казалась настолько простушкой. Эта шея, почти прозрачная кожа на ней звала меня и заставляла облизнуться.

Еще ни один… Ни один здешний гуль не мог меня соблазнить. Их вонь отталкивает, и внешняя оболочка, которую они принимают не перекрывает ее. Но от этой девчонки сейчас совсем не веет гулем. Наоборот. Нос волка учуял миллион других, напротив соблазнительных ароматов. Это летние цветы, жар молодого человеческого тела и температура кипения свежей, наполненной магией крови…

– Ты… – у девчонки округлились глаза. – Ты выпьешь меня?…

Она сделала шаг назад, а я с опозданием понял, что вампир уже победил волка, прямо здесь и сейчас, против воли и своего решения, против собственной силы… я перевоплощаюсь!

Глава 7

Никогда в своей жизни я не бегала быстрее. Секунду назад я стояла на дороге и видела перед собой волка. Настоящего, огромного, с желтыми глазами жуткого монстра! Он был настолько огромным, что, если бы встал на задние лапы, был бы выше меня! Я стояла, холодея от ужаса перед ним и будто бы слышала его мысли! Мало слышала, но и понимала их. Как если бы они были бы человеческими! Но сейчас не было времени разбираться, показалось ли мне это или было взаправду.

Зверь какое-то мгновение разглядывал меня, а потом с ним начало что-то происходить! Он действительно встал на дыбы, была световая вспышка и… Я не стала дожидаться, что произойдет, побежала. Побежала так быстро, как только могла! Там, немного впереди, в чаще леса начиналось кладбище. Выбора нет. Больше нет! Или моя жизнь или этот… последний шанс.

Не оглядываясь, не оборачиваясь, свернула в лес, врезалась животом прямо в оградку одной из могил и уже начиная читать заклинание черной магии, продолжила пробираться в самый центр кладбища. Обычно я обхожу стороной это место, побаиваюсь. И никогда раньше не пользовалась подобными заклинаниями, но сейчас чувствую, что выбора совсем нет – дыхание дьявольского отродья уже оседает у меня на затылке!

Мертвые души,

Вы рабы самой Смерти,

Вы больше не подчиняетесь никому.

Мертвые души,

Вы лежите здесь в заточении,

Мертвые, безразличные,

Отзовитесь, поднимитесь,

Ответьте на мой зов!

Мертвые души,

Именем самого повелителя, я призываю вас!

Поднимитесь, отзовитесь,

Проводите Меня Домой!

Мертвые души,

Именем повелителя,

Черным именем Вельзевула,

Я призываю вас!

Прямо на бегу наклонилась, подхватила ком земли и на последних словах поцеловав его подбросила над своей головой. И лишь теперь остановилась! Больше бежать было некуда. Больше бежать не было сил. Остановилась и замерла, боясь обернуться. Боясь встретить свою смерть лицом к лицу. Я… я до сих пор не настолько верю в силу заклинаний. Я практикую, бывает, у меня что-то получается, но я никак не могу поверить в то, что слова смогут поднять из-под земли мертвые души.

Зажмурилась, ожидая, как громадные клыки вцепятся в мою ногу или руку, или бок, хотя эта пасть способна проглотить и всю мою голову…

Мне казалось, услышала, как ветер от приблизившейся фигуры монстра накрыл меня съёжившуюся с головой, однако на самом деле, я услышала нечто другое.

Я никогда не слышала, как могла бы треснуть земля. Она тряслась, заставляя меня шататься, и трещала. Лопалась прямо под моими ногами. События стали происходить настолько быстро, что даже не успела понять, что случилось. С трудом осознала, как только из трещин потянулись вверх тоненькие белые струи. В том, что это было, сомнений не было никаких. Белые духи говорили. Они говорили со мной. Каждый. А их были десятки. И все они говорили со мной старческими, женскими, мужскими, детскими голосами.

– Мы пришли…

– Мы отведем…

– Но мы не спасем…

– Остановить не сможем…

– Лишь отвести…

– Лагода… – шептали они загробными голосами.

На кладбище стало жутко холодно. Настолько холодно, что на моих руках и на щеках образовался лед.

– Лагода… – шептали они все вместе и от их голосов заледенели даже мои кости.

– Лагода, иди домой…

– Не оборачивайся…

– Мы отведем, вампир не посмеет…

– Чужак не тронет…

– Иди…

– Иди…

– Иди…

Белые духи плотной стеной окружили меня. Было настолько страшно и жутко, что я готова была умереть уже только от этого. И все же сделала шаг. Духи двинулись за мной. По тому, как холодно было моей спине, понимала, они держали меня в кольце.

Еще шаг и еще, я не оборачиваюсь. Не знаю, где чудовище. Но это уже и не так важно. Что страшнее, тот, кто гнался за мной или те, кто теперь вокруг меня?

– Лагода, иди…

Голоса шептали, а я шла. Не оборачивалась. Шаг за шагом, шаг за шагом, еще и еще. Вскоре мы вышли за пределы кладбища. Духи не покинули меня. Подталкивали продолжать этот путь под защитой самой смерти…

⁂

Мертвые души,

Именем повелителя,

Черным именем Вельзевула,

Я призываю вас!

К рассвету я вернулся в свою лесную хижину. Лесничий, у которого поселился прямо посреди болот, через час будет вставать – его время объезжать территорию. Ну и ночка… Мне нужно многое обдумать.

Вот уж действительно загадка, кого я встретил на своем пути. Гуль? Не устаю спрашивать себя. Как жаль, что Эмпайр далеко, а у меня нет времени навестить Серапиона, вот бы я расспросил старика. Несколько часов назад я чуть было не расправился с девчонкой. Кто же ожидал, что она устроит такое представление на кладбище? Кто ожидал, что она заставит своей силой перевоплотиться меня в вампира?

Я ушел в свою комнату, запер дверь. Сел на спартанскую кровать. Мне, как и любому вампиру по рождению, сон не нужен. Сейчас здесь я хочу лишь уединиться и поразмышлять, попытаться обдумать все, что произошло. Гуль, который владеет не только белой магией, но и может воспользоваться черными заклинаниями? Трудно забыть, как девчонка вбежала на кладбище, я почти ее догнал, мешали остатки ее защитного поля. Почти дотянулся, как вдруг земля подо мной заходила ходуном, а потом сотни мертвых рук, вылезших из-под земли, сцепились на моих ногах.

В мире людей принято считать вампиров мертвыми. Это не так. Мир мертвых нам также чужд, как и любому человеку. Мертвые не дружат и не подчиняются вампирам. Они сами по себе. Обычно они не наведываются в мир живых. Если их специально не вызывают. Я выдергивал ноги из их рук, но даже это у меня вышло так себе. Девчонка подчинила себе их, и они до самого ее дома проводили тварь. До самой двери. Я вырвался с кладбища, хоть так и не смог приблизиться. А как только она забежала в свою квартиру – моментально заклинаниями запечатала все входы и выходы. Был вынужден возвращаться восвояси. Ближайшие часы она не выйдет. Гули днем не гуляют. Выходят на охоту ближе к ночи, а днем они, как и зимой, похожи на сонных мух. Через некоторое время я вернусь и подожду, пока она выйдет.

Духов вызвала…

Магией меня не остановишь. Если только притормозишь. И удивить меня этим трудно – в Вурде магия обычная вещь. Дело времени. Я доберусь до девчонки и разделаюсь с ней раз и навсегда.

Кем бы она, черт возьми, ни была.

Глава 8

Вурд. Мир вампиров

Эмпайр

На троне владыки Вурда в главной зале устроилась рыжая девушка. Под длинным хлопковым платьем светло-лазурного цвета у нее выпирал небольшой, округлившийся живот. Длинные волосы золотыми волнами струились по худеньким плечам, зеленые глаза наблюдали за молодым супругом, принцем Драгомиром, то и дело взад и вперед расхаживавшем в раздумьях по всей зале.

– Драгомир, мы действительно не можем отправиться в мой мир?

– Не можем. К большому моему сожалению, – ответил сквозь зубы принц в который раз.

– Мы здесь заперты! – Фрида, беременная богиня разрушений, вскочила с трона и стукнула по его золотым ручкам. – Посмотри, Драго! Все разъехались! С тех пор как Ждан сбежал, твой отец отправился за ним, твоя мать пропала, а мы должны сидеть в Эмпайре и охранять мир вампиров. А я, может, тоже хочу к себе домой попасть!

– Фрида, успокойся.

– Богиня, – из тени к ним выступила высокая вампирша в белых одеяниях. Она слегка поклонилась рыжеволосой девушке, насколько это требовалось в данной ситуации. – Вам не стоит сопротивляться обстоятельствам. Владыка Вурда, сильнейший вампир Кир назначил Его высочество принца Драгомира вершить судьбу Вурда в его отсутствие, и его сын не смеет ослушаться. Он вампир – его послушание не ограничивается одним лишь приказом. Ни один вампир не в силах нарушить подобное. Вы бы поняли, если бы были вампиром.

Зеленые глаза беременной Фриды заискрились гневными молниями:

– Не надо мне тыкать своим вампиризмом, Рхея! Не забывайте, я все-таки богиня разрушений! Вот сейчас ка-а-ак швырну…

На лице вечно молодой Рхеи появились еле уловимые морщинки в районе кончиков губ.

– Фрида, – чуть поднял голос принц на молодую жену. Драгомир был внешне очень похож на своего отца, такой же высокий жгучий брюнет с черными глазами. И такой же устрашающий в моменты гнева. А в эту секунду он гневался. Весьма. И жалел, что Фрида совсем не похожа на его мать, обладавшую не только огромной силой, но и весьма уравновешенным характером. Вспыльчивость и капризы, возросшие вместе с беременностью его молодой жены, начинали его и в самом деле раздражать.

Ему было достаточно произнести ее имя, чтобы супруга, недавно бывшая лишь невестой, покорно уселась обратно на трон. Девушка пожевала пухлые губки. Пришедшая в Вурд из другого мира, из мира людей и сама будучи наполовину человеком, она никак не могла привыкнуть к здешним порядкам. К тому, что даже в статусе жены принца, не со всеми можно вести себя, как со слугами. Вампиры, населявшие Эмпайр и его окрестности, тоже обладали немалой силой, а также злопамятностью. И в отсутствие настоящего владыки могли и не сдержаться по отношению к взбалмошной богине. Как, допустим, предсказательница Рхея, только что спрятавшая под верхнюю губу мельком выскользнувшие клыки. Фриде с первого дня пребывания в этом месте доходчиво объяснили, что сила без опыта в мире вампиров зачастую может быть лишь помехой. А Рхея уже давно служила при дворе, как и ее верная подружка Аминта, преданная слуга богини Эос. И, как и Аминта, была боевым вампиром, входившим в свиту самого Кира. И уж что-что, а хамить ей и бездумно бросаться оскорблениями совсем не следовало бы. Рхея преклонялась перед Драгомиром, но не перед ней. Сейчас она спрятала клыки, но кто мешал ей их выпустить, как только подвернется удачный момент? Вампиры беспринципны, их сдерживает лишь одно – невидимая для других, все покоряющая и всеобъемлющая сила Вурда, которой он наделял своих владык.

Немного успокоившись, Фрида чуть тише спросила:

– Неужели мы совсем ничего не можем сделать? Твой брат сбежал, отец отправился его искать, а небо Вурда несмотря на то, что сейчас день, затянуло серыми облаками, которые разбивает северное сияние, что вызвала магия Эос! Это же означает, что с ней что-то происходит! Либо она в беде, либо еще что пострашнее, а мы ничего не можем!

Драгомир тяжело покосился на притихшую супругу:

– Не можем. Она запретила мне. Как и отец. Я не смогу вмешаться, пока она сама не снимет этот запрет. Не мне и не тебе тягаться с ней. При всем желании.

Рхея смиренно сложив руки в длинные рукава белой мантии, согласно кивнула:

– Этот так, моя богиня. Иерархическая лестница мира вампиров – мы не можем перешагивать через волю сильнейших.

– А что там Серапион? Он все еще болен? – в надежде услышать хоть одну хорошую новость, спросила Фрида.

Рхея, прикрыв белесые глаза не менее белыми веками, отрицательно мотнула головой и посмотрела в сторону:

– К сожалению, моя богиня. Верховный маг не встает с постели. Не помогает даже кровь младенцев. Как только Эос вернется в Эмпайр, она, безусловно, поможет ему своей магией, но если бессилье мага – это следствие тревоги Вурда, боюсь, даже Эос не под силу будет справиться с этим. К сожалению, моя богиня, это не самые плохие новости.

– Что же еще? – убито бросила Фрида, окончательно расстроившись.

– Дело в том, что вместе с волнением Вурда, стали волноваться и вампиры. Главнокомандующий уже докладывал о том, что готовятся мятежи. Сейчас лучшим для вас было бы тренироваться управлять своей магией, но ваш учитель не сможет помочь вам в этом. Боюсь, вы в большой опасности. Еще и по этой причине Эос запретила принцу Драгомиру и вам покидать Эмпайр.

– Замечательно! Отлично! Мы в клетке! – вновь взбрыкнула рыжая богиня на троне владыки вампиров. – А что будет, если эти вампиры решат ворваться в Эмпайр? Как мы их остановим?! Мы ведь даже не сможем вызвать твоего отца, Драго! Что тогда будет с нами? И с ними? – зеленые глаза перестали бросать молнии и намокли от проступивших слез.

Рхея уже привычно и неодобрительно покачала головой. Ей положительно не нравилась богиня разрушений. Обычно вампиры относятся довольно лояльно ко всякого рода силе. Какой бы она ни была, если эта сила на их стороне. Но Фрида была взбалмошной с самого первого дня. Вот уж поистине, как сказано в легенде, наказание Вурда. Немного не в том плане, как они все ожидали. После появления богини Эос, которая закончила тысячелетнюю войну на Безымянных территориях, от Фриды ожидали чего-то подобного. Но… пока кроме бесконечных каприз ничего не дождались. Безусловно, все еще возможно, но придворные вампиры мало в это верили. Здесь ее воспринимали, как когда-то Ия, незаконнорождённого и бессильного вампира, сына Антигона. Вечно во все совавшая свой маленький носик, к тому же не имевшая клыков и пахнувшая кровью человека. Ее клыки, которые проступали в первые дни ее перерождения, очень быстро исчезли, как сказал Серапион, они были эхом ее магии, что пробудил в ней вампир. С Эос никакого сравнения. Фрида – богиня? Это слишком громко сказано. Так, маленькая фея, не более того.

Рхея с непроницаемым лицом скрылась обратно в тени стен главной залы Эмпайра. Молодой принц Драгомир нехотя направился к беременной жене, неподобающее дело для вампира. Лучше бы он ее обратил. Возможно, став на самом деле вампиром, а не легким подобием с редко проявлявшимися признаками вампиризма, девушка бы успокоилась и из нее появился бы шанс воспитать настоящую принцессу. Но… Драгомир этого не сделает.

Пока Фрида не вытворит что-то поистине разрушающее.

А пока… Деткам Владыки и вправду грозит серьезная опасность. Как, впрочем, и самому Эмпайру.

Вурд волнуется. На его небесах беспрестанно сходятся грозовые тучи. Волнение Вурда отражается и на его жителях. В мире все больше и больше происходит стычек. Сперва это были стычки мелкие, за земли, за человеческие ресурсы, теперь же, почти с каждым днем, масштабы беспорядков и конфликтов нарастают. И это не прекратится до тех пор, пока не будет уничтожена угроза прихода Гулей в Вурд. А судя по небесам – угроза на данный момент лишь растет. Несмотря на то, что в мире людей и Ждан, и сам Кир.

Глава 9

Рассвет проскользнул под мои ресницы через минуту после того, как мне наконец-то удалось отключиться. Я все также сидела у входной двери, прямо на полу, завернувшись в чужую кофту, натянув слишком длинные для меня рукава как можно больше на свои пальцы. Лето, в квартире тепло, а у меня заледенела вся кожа. Каким чудом мне удалось дойти до квартиры? Сейчас, когда тьма отступила и солнышко снова медленно появляется на небесах, кажется, что ничего не было. Какое-то помутнение моего рассудка…

Волк, который гнался за мной, и мертвые, восставшие из могил, чтобы проводить меня до дома. Как будто вижу сейчас себя со стороны, как бегала по этой однушке, и бормотала заклинания, закрывала окна, потом в изнеможении рухнула на пол и судорожно прислушивалась к тому, что творилось на лестничной клетке. Там кто-то ходил. Но это точно были не мертвые души, которых я вызывала. Это был оно. То жуткое чудовище, которое пришло за мной в Петрозаводск. Оно бродило там довольно долго. Я знаю. Точно знаю. Потому что как только оно ушло, пришел вот этот холод. И вместе с ним облегчение.

Рассвет… Больно глазам. Сна почти не было. Надо встать на ноги, переодеться, что-то съесть и идти на работу. Сегодня работаю в магазине. Продуктовый в соседнем подъезде. Тружусь там в те дни, когда не учусь. Сегодня как раз такой день.

Шмыгнув носом, поднялась. Было или не было… Некогда размышлять. Продолжая кутаться в чужую кофту, ставшую для меня настоящей шубой или даже одеялом, прошла через пустую квартиру, достала из шкафа чистое белье и полотенце. Будет лучше, если я приму душ. Квартира пустая. Здесь я наклеила как могла обои, немного подкрасила потолок. Кровать мне отдали. Матрас купила с рук, долго на него копила. Мне бы на кухне еще пару шкафчиков повесить, тогда бы здесь было еще лучше. В любом случае, даже так здесь гораздо лучше, чем было в детском доме. Зато это мой дом. Квартира старая, требует капитального ремонта, зимой здесь холодно. Зато тихо. Зато это мое.

Рабочий день начался как обычно, в привычном ритме. До работы добралась без проблем. Никаких чудовищ. Хоть я и стараюсь не вспоминать о том, как долго стояла уже одетая и готовая выходить у двери и прислушивалась, ждала, пока выйдет на лестницу кто-то из соседей. Чтобы только не одной. Двери магазина открывала трясущимися руками, чуть не выронила ключи. На сигнализации набрала код неправильно, в результате мне потом звонил хозяин и какой-то мужчина из охранной фирмы. Пришлось объясняться.

Пробила первый чек, обслужила первых клиентов и присела за прилавком на шаткую табуретку. На работу пришла в джинсах и майке, и все той же чужой кофте на своих плечах. На улице уже разогрелся воздух, а я все мерзну. Дрожу. Меня знобит и постоянно уносит в сон. Пытаюсь отвлечься на телевизор, почти беззвучно рассказывающий о новостях в стране, но глаза постоянно закрываются. Наверное… Наверное именно поэтому, сперва я подумала, что он мне приснился.

И лишь поморгав и сбросив настойчивую пелену сна, узнала в лице нового посетителя, за чьей спиной только что прозвенел колокольчик, который повесили на двери, чтобы не пропускать клиентов и воришек, вчерашнего своего знакомого. Рослый парень в белой майке. Он вошел, в мою сторону не посмотрел, сразу направился к холодильнику с водой. Взял бутылку, только теперь пошел к кассе.

До меня с опозданием дошло, что сижу в ему принадлежавшей толстовке.

– О… – изумрудные, зеленые глаза, улыбнулись как будто отдельно от него самого. Потому что уголки его губ не отреагировали на эту улыбку. – Ты… – его палец ткнул в меня. – Я тебя где-то видел.

Я кивнула, мои губы склеились вместе, озноб ударил по моему телу с новой силой.

– Сейчас, подожди, не напоминай. Сам вспомню. Ты… Лагода! Так?

– Да.

– Ну, вчера я опоздал на автобус. Пришлось на попутках добираться.

– Ты куда-то исчез.

Я поднялась со стула, забрала у него из рук бутылку, но не спешила пробивать. Пальцы примерзли один к другому.

– Исчез, – парень, похожий на баскетболиста, взъерошил на затылке кучерявые волосы. – Слушай, не заставляй меня объяснять, куда.

Он погладил себя по плоскому животу.

– Бывают, знаешь, неловкие моменты. Короче, пришлось мне опоздать. Ок?

– Хорошо, я не спрашиваю.

– Кофту-то отдашь? – его палец опять ткнул в мою строну. – Ты чего в ней? Жара же!

– Мне холодно, извини. Я опаздывала на работу, схватила первое, что под руку попалось.

Нехотя стянула толстовку со своих плеч, но парень меня остановил:

– Эй, ты действительно какая-то бледная. Слушай, я это… Оставь ее пока себе. Давай я ее позже заберу?

– Когда позже?

– Ну, – опять потрепал волосы на затылке. Я невольно залюбовалась. Он при свете еще красивее, чем в сумерках. Зеленые глаза кажутся настолько добрыми, что ему хочется довериться, сразу рассказать обо всех невзгодах. Есть такое впечатление, что защитит. Поймет. Не оставит в беде. – Ты, похоже, работаешь здесь?

– Да.

– Так я буду в этом районе вечером. Ты до скольки?

– Сегодня до десяти вечера.

– Ну, я примерно где-то так здесь и буду. Друг у меня здесь недалеко живет. В общем, могу забежать – заберу толстовку свою. Ты до вечера согреешься ведь?

– Я постараюсь, спасибо, Ждан.

Мне было приятно произносить его имя. Настолько приятно, что вопреки ознобу и плохому самочувствию, я даже улыбнулась.

– Отлично, – новый знакомый протянул мне купюру. Потом вгляделся в мое лицо. – Послушай, но ты и вправду плохо выглядишь. Может быть тебе не стоило сегодня на работу выходить? Ты, кстати, как сама добралась? Поздно уже было…

Меня передернуло. Так сильно передернуло, что бутылка воды, которую только что держала в руке, выскользнула и улетела на пол. Как добралась? Об этом точно лучше не вспоминать. Совсем.

– Эй… – он как будто прочел все мои мысли. Все до единой. – Ты… что-то случилось по дороге? К тебе кто-то приставал? Эй…

Глава 10

А открытия лезут одно за другим… Моя новая знакомая действительно работает на людей, живет не на болоте, а в обычной квартире и сегодня совсем не пахнет гулем. Все-таки она человек. Как интересно… Человек с такими замечательными способностями мага. Мне бы попробовать ее для пущей уверенности. Совсем немного крови. А еще неплохо бы узнать, где именно на ней осел запах гулей.

Вон, как побледнела, здорово я ее вчера напугал.

– Послушай, Лагода…

Девушка подобрала с пола бутылку воды, с явным усилием выпрямилась. Неудивительно. Я-то думал, что она гуль, что знает, с кем столкнулась.

– Ничего страшного. Просто темно было, померещилось что-то. Так. Бывает.

Ого! Я ее даже зауважал. Храбрится. С другой стороны, нет смысла болтать – в мире людей, кроме меня самого, ей никто не поверит.

– Ну, слушай… Хочешь, я могу тебя сегодня проводить после работы? Чтобы тебе больше ничего такого не мерещилось.

– Проводить?

Явно не ожидала такого от меня. Вон, как украдкой смотрит. Испугалась, силы потеряла, а все же женский интерес ко мне превозмогает страх. Нет-нет, да скользнут ее глазки по моему ремню. Будет занимательнее ее пить сегодня вечером. Храбрость я люблю. Еще бы немного ума туда присыпать. Однако на данный момент, достаточно и этой загадки.

В результате она согласилась. Долго уговаривать не пришлось. Никаких чар, я ей, как выяснилось, понравился и без них. Замечательно. День просидел в машине неподалеку от ее магазина, не хотел, чтобы загадочная чародейка испарилась в неизвестном направлении, к тому же, пока я полностью не удостоверюсь, что она не гуль, отпускать ее точно не стоит. Увидев, как она закрыла дверь за последним клиентом, вышел из машины и не торопясь направился в ее сторону. Вечереет, на улице народу немного. Я в общем-то сыт. Успел “перекусить” в течение дня. Что мне нравится в этом мире – человеческая кровь в неограниченном доступе. Я даже подумываю остаться. Зачем мне возвращаться в Вурд? Мне здесь очень хорошо. Есть цель, вампиров нет. Нет никого, кто бы мог посметь ткнуть в меня пальцем и заявить, что я полукровка. Честно говоря, я даже почти не скучаю.

Махнул Ладе, она заметила меня. Вышла из магазина, повернула ключ в замке. Моя толстовка висела на ее согнутой руке.

– Согрелась? – усмешка выскочила совершенно непринужденно.

– Да, – на ее лице появилась смущенная полуулыбка.

Хорошая, послушная девушка…

– Далеко живешь?

– Несколько минут. Если… – на ее нежном личике появилось сомнение, – если ты не хочешь провожать, я сама дойду.

– Почему? Мне несложно. Раз уж так получилось. Хотя… – я почесал затылок, – сознаюсь, я надеюсь напроситься на чай. Не-е-ет! Не думай ничего такого. Я весь день мотался, так еще не успел ничего перехватить. А еще домой идти. Тоже путь неблизкий.

– А где ты живешь?

– На другом конце города.

Я вовремя вспомнил, что наплел ей накануне. Пора было поддержать легенду:

– У друга остановился. Каждую ночь в новом месте. Как ни крути, но это выход в моей ситуации. Так что, я могу надеяться на чай?

Лагода шла рядом. Ее тонкая фигурка будто бы сжалась. Страшно, ох, как страшно. На ее сладкий страх, если бы она была в Вурде, слетелись бы вампиры со всего окружающего квартала.

– Ты давно разругался с семьей?

– Какое-то время назад. А ты? Ты живешь с родителями?

Отрицательно мотнула головой, которую не подняла, чтобы посмотреть на меня:

– Одна живу, я детдомовская.

– Извини. Не знал.

Мы приближались к дому, где я вчера был вынужден ее оставить. Надо ее дожать, пусть пригласит… Люди любят сантименты. Она должна меня пожалеть. Вот уж, что они любят, это я понял в первые же дни своего пребывания здесь. В Вурде люди глупые, полностью и с легкостью подчиняются вампирам, хитрить не приходится.

– Ты, наверное, меня не понимаешь, – буркнул будто бы пристыженно. – Думаешь, что я избалованный? Так многие считают, не ты одна.

– Я не считаю.

Она помолчала, мы еще немного прошли.

– Я ничего не могу считать, потому что ничего о тебе не знаю.

– Ну, это поправимо! Если пригласишь на чай, будет возможность познакомиться поближе. Я в том плане… что до сих пор ни с кем по душам не говорил. Мои друзья, знаешь… они не понимают меня.

Она что-то ответила, но мое внимание было отвлечено. Я учуял их отвратную вонь еще на подходе к ее дому. Мы были метрах в пятидесяти, когда меня что-то зацепило, а через пару шагов тонкое волчье обоняние отравил их смрад. Гули! Их несколько, и они впереди. Мы направлялись прямо к ним. Ошибся? Неужели я так глупо ошибся? Но с каких пор гули выходят на улицы? Здесь для них слишком оживленно, их вотчина парки, лес, болота, на самый крайний случай озелененные скверы. Здесь же нет ни одного деревца! Да, они принимают человеческий облик, однако же сильно боятся толпы людей, стараются не обнаруживать себя. Не обнаруживать себя перед теми, кто останется жив после встречи с ними.

У них должен был быть достаточно серьезный повод, чтобы выйти наружу.

– Ждан, – она остановила меня у подъезда.

Как, остановила. Я врезался в нее, когда она открывала дверь и резко встала на месте. Посмотрела на меня еще так, непонимающе.

– Мы же договорились, что ты зайдешь в следующий раз?

Что? Когда? Я не слышал… Она, наверное, говорила, я пропустил. Насколько же волк во мне уже проснулся! Интуитивно провел языком по зубам – клыки пока не вылезли, это хорошо. Не совсем еще… Однако взгляд отвел на всякий случай. Глаза меня выдадут – они уже начали менять свой цвет. Хорошо, что сумерки, а фонарь у ее подъезда не горит, она не видит.

– Извини, я задумался. Это от голода.

А здесь уже даже нисколечко не приврал. Жажда и вправду зашкаливала. Жажда разорвать пару тварей…

Она на самом деле могла меня не пустить. Но мне повезло, девушка оказалась поистине сердобольной, я, видимо, показался ей достаточно жалким, так она, покусав немного губу, все же открыла передо мной дверь:

– Хорошо. Только недолго, и только чай.

– Спасибо.

Ее настороженная улыбка, дверь, первые три лестничных пролета. Она живет на пятом этаже. Сомнений больше не было. Гули, которых я учуял на расстоянии, будут где-то там. И что-то мне подсказывало, что найдем мы их у ее квартиры. Может быть мне уже стоило перевоплотиться. Но я не спешил. Гули для меня не угроза. Вампиром я для них гораздо страшнее. Так что поднимался я следом даже не выпустив клыки. Пойду до последнего. Ведь может же быть… или не может? Неужели есть такой силы чары, которые под силу сбить мое чутье и обмануть относительно ее сущности? Сейчас она человек, от нее веет человеком. А гули выше…

Мы увидели их сразу. Два молодых парня в классических дешевых костюмах. Я уже знаю, кто они. Проповедники альтернативного вида веры. Гули любят принимать их облик – удобно, их все вокруг воспринимают как безобидных детей. С листовками в руках и рюкзаками с книгами о вере, которая спасет в загробной жизни. Как дополнительное издевательство со стороны гулей. Спросить человека о его вере и заживо сожрать… Миленько.

Я поднимался по ступенькам сразу за спиной Лагоды. Гули разом развернулись – зрачки их глаз мгновенно покраснели. Они в ужасе уставились на того, кто шел за девчонкой, им не надо видеть вампира, они меня чуяли. А также то, скольких их братьев я положил за время своего недолгого пребывания в этом мире. Девчонка шла, не поднимая головы, она словно и не заметила ничего. Пробормотала что-то вроде «простите» и протиснувшись между двумя рослыми фигурами, пробралась к двери своей квартиры. Это такой трюк, спрятаться за спинами собратьев или она и вправду ничего не подозревает?

Но девочка действительно достала ключ, не оборачиваясь вставила его в замок. Я решил попробовать, а вдруг… Оскалился, показав один клык этим двоим и негромко, вполне миролюбиво осведомился:

– Что-то забыли?

Двое все в том же ужасе переглянулись, на Лагоду не обратив никакого внимания. Их как будто беспокоили лишь они сами.

– В таком случае, вам стоит уйти?

Гули в обличье людей еще раз зыркнули друг на друга, а потом будто бы не веря тому, что я их отпускаю, рванули с места и прошмыгнув по стенке мимо меня, исчезли с этого этажа. Через секунду топот их ног звучал на первом этаже, за этим хлопнула дверь. Забавно… Они бросили ее на меня? Гули обычно свою семью не оставляют. В таком случае напрашивается второй вывод.

Они приходили по ее душу.

– Проходи, – услышал где-то в стороне.

Глава 11

– Кто ты?! Кто ты такой?!!

В моей маленькой комнате, в моей крохотной квартире, которую я считаю своим домом, своей крепостью, неведомым образом материализовалось то самое чудовище, с которым я столкнулась прошлой ночью. Только что на месте Ждана, красивого парня, который провожал меня домой, вдруг возникло «это». Человеком его было назвать невозможно – да фигура все еще оставалась человеческой, но его глаза… Они со скоростью света меняли свой цвет, будто бы внутри зрачков происходил взрыв за взрывом. Его красивые губы перекосило – из-под них теперь торчали жуткие клыки. Я могу так точно его разглядеть благодаря стене, которую мне таким же неведомым образом удалось воздвигнуть. Перегородка прозрачная, ее не видно, но чудовище не может ее преодолеть. Я стою на диване, вжимаюсь в стену дома и безмолвно повторяю и повторяю заклинание. Как будто это что-то может изменить! В тусклом свете лампы, которую я сама вкручивала в остатках люстры под потолком. Она должна быть трехрожковой, но из трех работает только один. И в этом свете чудище кажется еще более нереальным, чем есть на самом деле…

– Кто ты такой?!!

Урод оскалился, но с места не тронулся. Лишь ткнул указательным пальцем в невидимую преграду, что мешала ему добраться до меня:

– Тот, кто тебя убьет. Как видишь, твои родственнички тебя кинули на съеденье кровожадному вампиру.

От испуга я даже пропустила упоминание каких-то родственников, только еле проблеяла:

– Так ты вампир?

– А ты не видишь? – расхохотался тот, кто недавно был приветливым парнем по имени Ждан. – Я бы… продемонстрировал тебе нагляднее, но ты мне пока мешаешь, – опять ткнул в преграду. – Убери ее и сможешь лично убедиться в моей сущности.

– Не уберу! Не уберу!

– Ты все равно не сможешь удерживать ее вечно. У меня сил больше, и я умею ждать. Если хочешь, то у меня в запасе целая вечность, а ты… Не думаю, что в этом состоянии выдержишь больше пары часов.

– Зачем? Зачем тебе убивать меня? Почему именно я? Это ты вчера гнался за мной?

– Ох, как много вопросов, куколка, – Ждан постучал костяшками пальцев одной руки по стенке, а потом вдруг яростно пнул ее ногой. – Хорошо, давай поболтаем, крошка. Я уходить не собираюсь.

Парень… В смысле существо недавно бывшее парнем отошло и присело на край моего письменного стола. Он сложил руки на груди, скрестил длинные ноги и уставился на меня.

– Почему я хочу убить именно тебя?

Краска залила мое лицо. До этого было холодно, но в этот момент ступни и спина заледенели окончательно.

– Да, – кивнула, будто бы если он вдруг озвучит причину, я надеялась убедить его, что убивать надо совсем не меня. – Почему? Что я тебе сделала?

– Мне? – красивые губы Ждана скривились, он внезапно спрятал клыки, но глаза не перестали менять цвет, вводя меня в дикий ужас перед ним. – Мне лично – ничего. Но…

– Тогда зачем?

– Но это же не повод не уничтожить тебя и всех твоих мерзких собратьев. Вы падальщики. Убиваете людей, жрете трупы. Бесцельно существуете ради того лишь, чтобы убивать и размножаться. Вы не нужны ни этому миру, ни моему.

– Я никого не убивала! Ты с кем-то меня перепутал! Я никого не убивала. Пальцем не трогала! А магию… Я использую ее только для лечения и для защиты! И все! Я никого не убивала!

– Ты – может быть и нет, но у тебя все еще впереди. Ты же смотришь на своих сородичей.

– На каких сородичей? Я ничего не понимаю, о чем ты говоришь? Я сирота!

– Да? Кто же эти милые парни, что приходили к тебе сегодня? Что сбежали, бросив тебя мне в руки?

– Парни?

Он вдруг встал на обе ноги:

– Не строй из себя глупого человека! Это были гули у твоих дверей, здесь все ими провоняло! Ваш смрадный запах можно учуять за мили!

– Ты о ком? Какой запах? Какие родственники? Ты говоришь о тех двоих проповедниках, которых мы встретили на лестничной клетке? Я впервые их видела, поэтому даже не поздоровалась! О каких убийствах ты говоришь? Нет! Ты точно с кем-то меня путаешь! Меня зовут Лагода Стравинская, я сирота! Мне девятнадцать лет, и я учусь на фармацевта, подрабатываю в продуктовом магазине. Это все! Я никого не убиваю! Не ворую и у меня нет родственников.

Моя пламенная речь, почти надрывный крик не возымели на чудовище никакого действия, он опять подошел к невидимой стене. Вплотную. Склонил голову и посмотрел на меня исподлобья.

– Хорошо складываешь. Но ведь ты гуль. Хоть и у умеешь колдовать. Ты исключение. Это необычно для мира людей, но не для моего мира.

– Твоего мира? Гуль? Я… я больше ничего не понимаю! Кто ты?

Опять он выпустил клыки и зловеще прошептал:

– Хорошо. Нет ничего плохого в том, если ты узнаешь полное имя своего убийцы перед своей смертью.

Парень выпрямился, задрал подбородок, его спина стала шире и в росте… Было такое ощущение, он увеличился в размерах:

– Меня зовут Ждан, сын Владыки Кира, я наследный принц Вурда, мира вампиров! Один из двоих Шагающих в Другие миры. Я вампир и вервольф, я сын богини Эос, сильнейшего метаморфа за всю историю миров!

Внезапно он понизил голос и сказал тише:

– Этого тебе будет достаточно, чтобы умереть с достоинством? Большинство твоих собратьев, которых я убиваю на болотах сотнями, не знали даже части этого. Они просто встретили на своем пути или волка, или вампира. Все зависело от моего настроения. И только ты удостоилась подобной чести. Просто потому… что ты необычная. Если хочешь, мне немного наскучило вас истреблять. Отрывать головы, руки, ноги… Кровь… я вас не пью. Вы отвратительные на вкус и на запах. Есть только маленькое удовлетворение, что с каждой сотней трупов, я делаю мир моей матери чище.

– Я… я ничего не понимаю. Совсем.

Говорить мне мешал комок слез, застывший и окаменевший куском льда в моем горле. Села на корточки, обняла руками колени и шептала заклинание. Он был прав – силы начинали меня покидать. И пары часов не понадобилось. Страх превозмогал.

– Как хорошо же ты играешь, – ухмыльнулся Ждан, погладив подушечками пальцев невидимую стену. – Не знаешь родственников, не понимаешь, кто я. Однако, стена слабеет, моя милая. Я подожду еще немного. Ты можешь не волноваться, тебе не обязательно что-либо понимать. Твою смерть это не отменит.

– Ты… ты назвал меня гулем. Кто это? Что это такое? Это кто-то, кто умеет читать заклинания как я?

Ждан словно не ожидал такого вопроса. Он вгляделся в меня:

– Хорошо же ты играешь. Я почти поверил.

– Если ты в любом случае меня собираешься убить, – я уже цедила сквозь зубы, холод добрался до колен, – хотя бы ответь на мой вопрос. Кто такие гули!

– О! – мой вопль его насмешил. – А ты с характером. Ну, хорошо. Я ценю твою смелость. Пусть будет по-твоему. Я расскажу тебе, кто ты. Ты гуль. Тварь, которая убивает людей. Твое место на болоте, в случае с тобой есть непонятное мне исключение. Я пока не понял, почему ты живешь в квартире. Вы размножаетесь на болотах, там же растете. Вы не люди и не имеете ничего общего с ними. Единственное, что вы можете – это принимать человеческий облик.

– Гули учатся в школе?

– Что? – мой вопрос его снова удивил. – Нет. Не учатся. Они умеют лишь две вещи. Зачем вам учится? Вы не можете находиться среди людей длительное время.

– Я могу! Я могу! Я училась в школе с первого класса. Я поступила в высшее. Я живу не на болоте! Я с утра до вечера нахожусь на работе в магазине и постоянно общаюсь с людьми.

– Согласен. Это ахиллесова пята в моих выводах. Но у любых сущностей бывают исключения, я уже говорил.

– Ты видел, как я убиваю?

– Нет. Но это и не требуется.

– Что заставило тебя решить, что я этот гуль?

Я озвучивала вопрос за вопросом. И неожиданно для себя услышала, как злоба в его голосе начала уступать удивлению.

– Твой запах.

– Мой запах?

– Именно.

– И все? Я могла где-то испачкаться? В чем-то, что имеет такой же запах?

– Ты ищешь спасение там, где его нет. Нет, ты могла провонять гулями или живя с ними, или если ты – это гуль, или если ты убила гуля.

– Но я не живу ни с кем и никого не убивала! Сколько можно тебе повторять?!

Ждан постучал по стене пальцем – вдруг этот палец с легкостью проткнул стену! Чудовище победоносно улыбнулось и… выпустило клыки.

– Можешь больше не повторять, время пришло, – он сказал тихо, совсем не так и не с той силой, с какой его огромный кулак врезался в стену и разбил ее. Я физически ощутила, как осколки от нее разлетелись в разные стороны!

Глава 12

Вампиры, в отличие от других магических существ и людей, имеют особенные отношения с едой. У нас нет рецептов приготовления крови. Мы ее ничем не приправляем. Не запекаем в духовке, не варим из человечины супы. Для нас кровь в чистом виде, желательно сразу из вены, еще теплая, наполненная энергией страха или вожделения жертвы – это лучшее, что может быть.

Но не всегда люди могут быть готовы к нам. Они пользуются лосьонами, дезодорантами, шампунями, кремами – всяческой ерундой, которая портит их естественный аромат. Я спрашивал у Драгомира, выяснял. Так как он вампир безо всяких «но», для него побочные запахи в момент питания не имеют никакого значения. У меня все несколько хуже. У меня острое обоняние, которое мне слишком часто мешает. Однако в этот день, в этот вечер, прошу прощения за неточность, был тот редкий случай, когда я мысленно поблагодарил свою мать за этот волшебный дар. Ведь будь бы я вампиром…

Девчонка забилась в угол, мои клыки были в каких-то миллиметрах от ее шеи, как вдруг я остановился. Словно бы ударился о еще одну невидимую стену. Ловушка! Эта маленькая тварь устроила для меня еще одну смертельную ловушку! Вместо того, чтобы укусить, схватил ее за волосы на затылке и потащил на выход. Воя от боли и неудобства, она последовала за мной:

– Убить меня решила…

Зелья. Этот запах мне очень напомнил годы обучения у придворного мага Серапиона. Он объяснял нам, чего стоит опасаться. О вампирах в мире людей ходит много разных слухов, большинство из них – ложь. Чистейшей воды выдумки. Но факт того, что у магов есть против нас некие средства – правда. Я, конечно, преувеличил. При всем желании она не смогла бы меня убить. Но превратить в живого мертвеца на пару тройку дней – вполне. Есть такие заклинания, которые высасывают из нас жизненные силы, превращают в мумии. Эта тварь использовала такое, чтобы сделать мазь и вымазалась с ног до головы. Удивительно, как я сразу не учуял. Такой тонкий аромат – пока носом не ткнешься, не почуешь. Драгомир бы точно не догадался.

– Я буду кричать! – прохрипела моя жертва, не поспевая за мной, она то и дело падала на колени, затем вставала и вновь бежала.

У меня размашистые шаги.

– Кричи. Но учти – каждый, кто выйдет к тебе на помощь, станет моей закуской. Ты же помнишь, я сильно голоден. Ты лишила меня сытного ужина…

Я был вынужден перетаскивать ее через ступеньки. Внизу, у двери в подъезд, оглушил ее. До машины нес на руках, а потом погрузил в багажник. На улице встретил несколько выпивших алкоголь мужиков, они посмеялись мне вдогонку, что-то на тему того, что мне повезло на сегодняшнюю ночь. Мне хотелось им ответить, что они попали в точку.

– Полежи здесь. Скоро ты уснешь навсегда среди своих близких, кого я уже упокоил. В болотной тине.

Сказал это, захлопнул багажник, в котором тварь лежала, скрючившись и без сознания. Жаль, что здесь нет Серапиона, он бы захотел на нее взглянуть. Но в Вурд я ее не потащу. Именно таких существ он и боится. Жаль. А было бы интересно.

Сев за руль, завел двигатель. Путь до глубокого болота, где я и вправду устроил кладбище гулей, занял около часа. Подъехал к самой воде. Даже не воде, жижа начиналась у корней нескольких близко росших друг к другу толстых берез. Девчонка так и не очнулась. Я остановился, когда вновь открыл багажник. Убивать того, кто не может даже оказать сопротивление. Хотя бы крикнуть… Подождать?

В этой ночной тишине леса время замерло. Стоял там, с полным ощущением, что вернулся в Вурд. Тихо и никого вокруг. Убивать или подождать? Пусть очнется.

А что, если очнется и успеет еще как-нибудь меня удивить? Лагода, как она себя называет, удивляет меня все больше и больше.

Я задумался, по этой причине отреагировал на ее пробуждение несколько резче, чем если бы и мыслями присутствовал здесь. Волчьи когти на моей руке вошли в ее живот, словно теплая сталь ножа в масло. С детства любил играть с перевоплощением – быть вампиром и на несколько мгновений получать длинные острые когти, или менять частично лик, пугая прохожих, когда мы тайно с Драгомиром выбирались «погулять». После таких прогулок город вампиров дрожал от страха. Именно это и произошло в эту самую секунду со мной, не ожидая реакции от человека без сознания, мое тело выполнило до боли привычный, отработанный трюк – я выпустил когти и ударил. Девчонка выпучила глаза, ее тело выгнуло вперед прямо в багажнике, она захрипела.

Мне не привыкать к смерти. Ничего нового. На этих болотах я убил сотни существ, похожих на людей. Каждый раз одно и то же. Удивление, боль и смерть. Потом я топлю их тела в болоте. Чаще в этом. Здесь глубоко. И лесник, у которого я живу, говорит, что именно сюда никто не ходит – легенды. Ох уж эти люди…

Остановился. Кровь, которая текла прямо по моей руке… Струйки вязкой субстанции бордового цвета в лунном сиянии светились голубыми искрами. Эти искры были похожи на крохотные звезды, будто бы игравшие друг с другом в неведомую, веселую игру. Искрились, сияли, мерцали… Такая кровь может быть только у мага, ни о каком гуле здесь не может быть и речи!

Движимый любопытством, отвел руку, окровавленные волчьи когти вышли из ее плоти. Один из них я поднес к собственным губам. Аромат ударил мне в ноздри и мигом достиг сердца! Клыки выскочили из-под верхней губы, глаза загорелись от проснувшейся в них вулканической энергии. Произошло что-то, чего еще никогда со мной не было – вампир и волк одновременно рвались наружу. От этого запаха мое тело начало превращение и немедленное его подавление – шерсть выбивалась на поверхности кожи и сразу же была подавлена сущностью вампира – кожа снова становилась гладкой. Взрыв эмоций, восторг – все это разом прекратилось, стоило лишь первым каплям ее крови попасть мне на язык!

– Так вот, что такое… боль?!!

Волчий и вампирский вой сотрясли густой лес! Мою грудную клетку подбросило вверх, спина превратилась в дугу, губы раскрылись и понеслись к небу – их разрывал невыносимый звук. Это был рев! Мое вечно ледяное тело горело. Горело!!! Его температура была выше температуры лавы! В этом не было никаких сомнений…

Не в силах совладать с собой, воздел руки к небу и тут же сам содрогнулся от увиденного! Вены на них просвечивали кожу насквозь! Они светились красным светом и покрыли странными узорами мое тело. На всех пальцах выступили когти – мои обе сущности пробились на волю и не договорившись друг с другом превратили меня в монстра. Недовампира и недоволка.

Но и это оказалось еще не все. В это самое мгновение, где-то внутри моего живота собрался весь жар из вен. Он превратился в ком, который моментально вырос и достиг внутренних стен моей кожи, она как хлипкая преграда, лишь удержала его силу на секунду и вслед за этим жар вырвался наружу. Он вылетел из меня огромной красной волной и словно волна от ядерного взрыва разлетелся по всей поляне, пронзил бескрайнее болото и в конце концов взорвал воздух вокруг меня!!!

Едва устояв на ногах – опустил взгляд на собственную грудь. На майке, на самой материи образовалась маленькая дырочка. Как будто ее что-то прожгло. Я подцепил ее когтем, заглянул внутрь – там, на моей коже, прямо на груди бледно-розовым цветом светился мой Вензель…

Глава 13

Вурд

Пещера в Скале Смерти

Белый волк со всей осторожностью опустил свою драгоценную ношу на заранее подготовленную им самим подстилку. Подстилкой служила сухая солома, высушенные цветы и травы. Ему не хотелось отрывать взгляд от лица спящей Эос, но он все же сделал это, оглянулся назад. Вампиры уже давно отстали, за ним до последнего гнался их мышь. Тварь, которая умеет летать высоко, ее сложно остановить заклинаниями. Почти невозможно – если ей будет недоступно небо, она прогрызет ход под землей. А этот зверь, размером с небольшого дракона имеет большую силу, он принадлежит Киру. Вот так, даже всем магам из деревни не удалось поставить достаточно мощную преграду, хотя они старались.

Ничего, так или иначе, мышь в пещеру прорваться не сможет – не то это место, в которое он с той же легкостью смог бы проникнуть.

В пещере не было света, она довольно глубоко утоплена в скале, так что даже войдя в нее, пришлось немного пройтись, прежде увидеть, что здесь происходило. Удостоверившись, что все преследователи отстали, Ратибор перевоплотился. Оставив богиню вампиров спать, он прошел к стене, где в нескольких маленьких нишах стояли свечи. Волк зажег их. Мягкий, теплый огонь ласково обнял его сильное обнаженное тело. Белые длинные волосы, заплетенные в тугую косу и суровый взгляд необыкновенных волчьих глаз. Белый волк развернулся к Ульяне. Она спала. Хорошо придумано – зелье, что ввели ему в кровь, усыпило ее. Ненадолго, но достаточно, чтобы он успел утащить возлюбленную в надежное логово.

Пещера в Скале Смерти… Это место принадлежит магам. Не всякий вампир, тем более волк, или какая другая сущность, может пробраться сюда. Дорога, сам путь заколдован. Столетия назад маги нашли эту пещеру, в отдалении от всего мирского, на краю начала Безымянных территорий, где еще не так давно шла война, которой не было видно ни конца ни края. Здесь проходили свое посвящение ученики школы магии. Добраться до пещеры – было последним заданием на экзамене. За время пути, который начинался сразу за магическим лесом, любого, кто бы этот путь нашел, а он был невидимым для глаза существа, не принадлежащего к миру волшебников, ожидало ровно сто испытаний, каждое из которых было смертельным. В обычное время Ратибор не только не смог бы пройти данные испытания, но и найти сам путь. Ведь если ты не знаешь заклинаний, даже дороги не увидишь. Но в этот раз для него сделали исключение, защиту снимали прямо перед ним, и закрывали сразу, как только он ее проходил. Волк физически ощущал дуновение ледяного, смертельного ветра, хлеставшего его по подушечкам на звериных лапах. Он слышал, что испытания были нешуточными, своих маги не жалели. Не пройдешь задание, соответственно, в действительности умрешь.

– Ты быстро справился, Белый волк, – из темноты пещеры, к нему вышла молодая женщина с разноцветными волосами длиной до самого пола.

– Вампирский соглядатай где-то неподалеку, – нахмурился Ратибор, нисколько не смущаясь своей наготы. Он подошел к спящей Эос, как будто желал быть поблизости, чтобы защитить ее, если вдруг Васса захочет отомстить Ульяне. – Он пробил всю вашу защиту.

– Да, – противным, скрипучим голосом, что остался у нее после возвращения в этот мир, ответила собеседница в красном одеянии с закрытой шеей; материя скрывала уродливый шрам бывший когда-то местом, в котором ей оторвали голову, – он нырял вслед за тобой в каждый туннель, который я открывала для вас. Слуга Кира, – усмехнулась Васса. – Вурд любит слуг владыки, с этим даже я не в силах совладать. Однако, сюда ему не попасть, за это ты можешь не беспокоиться.

– Я и не беспокоюсь, – пожал огромными плечами Ратибор.

Мужчина присел на корточки, чтобы поправить край плаща, и накрыть плечо Ульяны. Наблюдая за этим его движением, ожившая, благодаря усилиям своих подданных, принцесса магов рассмеялась:

– Ты так беспокоишься о ней, Белый волк! Это так мило!

Последнее Васса буквально выплюнула в месте с ушатом сарказма. В ответ волк одарил ее молнией, сверкнувшей в его ожесточённом взгляде. Он ясно давал понять, что не позволит никому приблизиться к своей богине.

– О, не стоит меня запугивать. Уговор есть уговор. Я ничего не имею против богини, она не причиняла мне зла. Тебе достанется Эос, а мне голова владыки. Как только он вернется, бросится искать свою любовь и ту силу, которая позволила, всего лишь позволила встать этому безродному на престол! Он наивно полагает, что так легко сможет справиться с магами? Ха! Вурд – это мир вампиров. Но шансы стать владыкой есть у каждого. Не это ли парадокс?

– Еще больший будет парадокс, когда Эос станет волчицей раз и навсегда. И забудет, что такое питаться кровью.

Белый волк убрал локон со лба Эос и, понизив голос, сказал:

– Самой прекрасной в мире волчицей…

Васса снова рассмеялась:

– Все так, Белый волк, все так. Ты получишь свою Эос, а мы смерть владыки и его детей. Я и мой отец будем отомщены!

– Нет! – вожак вервольфов поднялся на ноги. – Сыновей Эос ты не получишь. Владыку – забирай! Но сыновей не тронь. Об этом уговора не было. Если ты или твои маги, кто-то из деревни, хоть одним заклинанием – я сам уничтожу всю вашу деревню.

Пещеру пронзил жутчайший женский визг:

– Что?!

Разноцветные волосы Вассы подхватило невесть откуда взявшемся здесь порывом сильнейшего ветра, бесцветные глаза слились с белком:

– Что ты хочешь сказать, волк?! Убив одного владыку, мы ничего не получим! У него есть еще один сын! Драгомир, он наследник, его вензель горит так же сильно, как горит вензель Кира. Убив отца, мы ничего не получим! Сыночек тут же займет престол папочки. Вампиры ему присягнут, не сомневайся. И что ты, – ветер резко утих, наступила тишина, разрезаемая лишь отвратительным скрипучим голосом восставшей из гроба волшебницы, – наивно полагаешь, что Драгомир не пожелает отомстить за папочку и за мамочку? Тебе с ним не справиться, Белый волк. При всем моем уважении и вере в твои силы.

– Ты забываешь об одном, Васса. Муж богини – бессмертный владыка Вурда. Став моей, Эос заберет свою силу у Кира и передаст ее… мне.

Глава 14

Петрозаводск

– Проснись…

– Проснись…

– Он убьет тебя…

– Выпьет…

– Выпьет всю… до дна…

Сотни голосов мертвых с кладбища эхом раздавались в моем сознании. Сперва они возникли как будто с разных сторон и полетели друг к другу навстречу, которая произошла где-то в самом центре моей головы, внутри сознания, на самой глубокой глубине, которую, кажется, никто и никогда не смог бы увидеть, кроме этих неживых субстанций, что я собственноручно разбудила.

Когда же они соединились друг с другом, то сперва превратились в одно эхо. Это эхо разрослось и перевоплотилось в тихий, неподъемный гул. Гул давил на меня, словно сами небеса стали опускаться с одним единственным намерением – вбить меня как гвоздь в сырую землю. Я не боялась. Мне было очень странно, ведь никогда до этого не думала, что небеса могут быть не только жестокими, но и… мокрыми. Теплыми и мокрыми. Опускаясь, они оседали на меня все больше и больше. Они окутывали мое голое тело, пока, наконец, вдруг не стали душить…

– А-а-а!!!

С этим воплем, широко открывая рот и после этого кашляя я резко вернулась в сознание! И тут же поняла, что же это меня душило, что было теми небесами. Я неожиданно… неведомо каким образом очутилась у себя дома! В своей квартире, откуда меня за волосы вытащил тот парень, который оказался чудовищем. К слову, он и сейчас был рядом. Стоял надо мной и поливал меня теплой водой. Но я уже лежала в ванной по плечи в воде! И одежды на мне не было…

Я ударила его по руке, державшей шланг, но он и не почувствовал этого удара. Лишь усмехнулись его молниеносно меняющие цвет глаза:

– Очнулась?

Парень в усмешке приподнял верхнюю губу и продемонстрировал мне белый клык. Он выключил воду, взял мою мочалку, налил на нее шампунь и потянулся ко мне:

– Так вышло, что возникла необходимость тебя хорошенько вымыть. Видишь ли… Я не могу тебя укусить, потому что ты измазалась в этой дряни. Нет.

Хотела попытаться встать, он даже останавливать меня не попробовал. Просто сказал «нет», но произнес таким тоном, чтобы я поняла – он успеет расправиться со мной раньше, чем я хоть что-то пропищу.

Ждан, как он мне представился при первой встрече, убрал мою руку и принялся тереть мою шею моей же мочалкой. И только в этот момент до меня дошло, что волосы у меня тоже мокрые и они тоже в мыльной пене.

– Ты… ты хочешь меня укусить и для этого вернул домой?

Он уселся на край ванной, чтобы было удобнее оттирать жертву, приступил к плечу, водил по нему мочалкой по кругу.

– Да. Видишь ли… пока ты была без сознания, кое-что случилось, и я временно передумал тебя убивать. Сперва я хочу тебя попробовать.

– А… а потом?

Промямлила это и глазами проследила за тем, куда его рука соскользнула вместе с мочалкой. Хорошенько оттерев мою шею и плечи, теперь он приступил к груди. Интуитивно прикрыла руками те места, куда он полез, но Ждан цокнул языком и неодобрительно помотал головой:

– Убери. Там ты мне тоже понадобишься. Ты же понимаешь, что я возьму свое в любом случае.

– Ты… ты хочешь изнасиловать меня?

– Изнасиловать? – Ждан запрокинул голову назад и расхохотался. Кучерявые волосы на его красивой голове затрепетали, шелковые локоны в свете тусклой лампочки сияли и переливались, как будто их покрыли каким-то неведомым средством, искусственно придающим подобный блеск.

Отсмеявшись, он отложил мочалку в сторону и быстрым, почти неуловимым движением стянул через голову майку. Затем его длинные как у пианиста пальцы, коснулись пояса на джинсах, расстегнули пуговицу и за ней молнию. Под джинсами не оказалось ровным счетом ничего, ни единой нитки одежды. Отбросив тряпки в сторону, Ждан уселся обратно на край моей ванной, но теперь единственное, что его прикрывало – было то самое дорогое кольцо, которое я заметила еще в лесу. На его широкой, необыкновенно мощной для человека его возраста груди была татуировка – заглавная буква «В». Татуировка была необычной, она светилась изнутри красным светом. Теперь еще и такие краски стали использовать?

– Мне не понадобится принуждать тебя, малышка. Даже несмотря на страх в твоих глазах, желание меня в твоем сердце переливается через края. Я вампир и чувствую каждую жилку в твоем теле. Не говори, что не хочешь. Тебе страшно – да. Ты в ужасе – да. Но ты меня хочешь – и это тоже да. Я что-то сказал не так?

Чувствует мои жилы? А знает ли он, как сильно они трясутся сейчас? Может ли слышать мысли? Я в ужасе – не то слово. Вода, окутавшая мое тело, покрылась мелкой рябью от того, как я дрожу.

– А потом ты меня убьешь?

Я смотрела на него, понимая, что он победил. В голову не приходило ни одно заклинание. Все, что могла, уже использовала. К тому же, у меня было такое ощущение, что небеса, приснившиеся мне, все же меня придавили – сил в моем теле не было. Я уже была пустым сосудом, не имевшем ни единого шанса на выживание. Поэтому, что бы он ни сделал дальше, сопротивляться я так или иначе не смогу.

Вампир задумчиво уставился на меня:

– Убить? Все зависит…

Он подцепил пальцем мой подбородок и приподнял его, чтобы получше рассмотреть лицо той, кого мучил:

– Все зависит от того, как закончится мой ужин. Если я не обнаружу в тебе гуля, то я скорее всего не стану тебя убивать. Скажу даже больше – я бы хотел, чтобы ты не оказалась гулем. Меня крайне заинтересовала твоя кровь.

– А если я не гуль?

– Если ты не гуль… то… я думаю… мы с тобой поговорим кое о чем. А теперь, – он вдруг дернул меня за руку прямо на себя и снова включил воду, потоки сильнейших струй обрушились на мое тело, – тебе пора смыть с себя грязь! Я жутко голоден.

Глава 15

Я уловил звуки прибоя и звон колокольчиков… бесшумные шаги матери по песку. Это был «Райский сад» в Эмпайре. Любимое место Эос – теплый пляж, на который она теперь не могла ступать. Но в виде исключения, когда оттуда уводили всех людей, моя мать возвращалась вместе с нами. Драго… он был слишком серьезным, его не интересовали такие невампирские глупости, Чара быстро уводила брата.

А вот мы с матерью оставались. Мы сидели на песке и смотрели на море, которое становилось черным с нашим появлением, и светлело, успокаивалось, стоило лишь матери наслать на него немного своей чудесной магии. Я помню вечно теплый ветер, что трепетал волосы у меня на голове и ее руку, которая тоже любила взъерошивать мои кудри.

Как-то раз она посмотрела на меня своими зелеными глазами, цвет которых я унаследовал от нее и с улыбкой произнесла:

– Ждан, ты совсем не такой, как твой брат. Ты другой. Мне все время кажется, что я чувствую тебя больше, чем Драгомира. Не в том смысле, что люблю тебя больше. Вы оба для меня одинаково дороги. Но… Я чувствую, как будто он больше похож на Кира, на своего отца, а ты… на меня.

Я был тогда уже подростком, и страшно злился на весь мир, что из меня не получился чистокровный вампир. Драгомира любили все, а я словно был гадким утенком. Мать мне рассказывала эту сказку из своего мира в детстве. К сожалению, так вышло, что как раз ее я запомнил лучше всего. Может быть потому, что сам был таким.

Мы оба принцы. Оба сыновья сильнейшего Владыки за всю историю магического мира Вурда, однако мы не настолько равны, как мне порой хотелось бы.

– Я волк, – процедил тогда матери сквозь зубы.

Не стану скрывать. Я злился на нее. Да и сейчас злюсь. Я волк именно потому, что больше пошел в нее, а не в отца. Это было бы хорошо, если бы я родился девчонкой. Но это настолько же отвратительно, если родился парнем.

– Почему ты считаешь, что это для тебя плохо? Иметь не только силу вампира, но и иметь силу волка?

– Если бы я был только вампиром, я бы был сильнее.

Она никогда не гневалась на меня. Просто обняла и сказала, что это глупости и мои выдумки. Мне нужно лишь подрасти.

Я вырос. И стал тем, кем стал. Вензель на груди моего брата горит, а мой молчит. Вот оно проклятье. Проклятье быть гадким утенком.

Я почувствовал ветер в волосах и услышал шум прибоя. Море волновалось, надвигался шторм. Точно так, как, бывало, в первые секунды нашего с Эос появления в «Райском саду». Под ногами, под босыми ногами, которые лишь мгновение назад ощущали под собой скользкую плитку в тесной ванной Лагоды, сейчас был еще теплый песок. Мои клыки только что порвали кожу на ее шее, и я…

Как я не заметил перехода?! Как я не заметил того, что мы вместе перешли в Вурд?!! Ее кровь тянется по моим клыкам прямо мне в рот, здесь ничего не изменилось. За исключением того, что вода из ее ванной будто бы одеялом обнимает наши фигуры. Когда я укусил ее, мы были еще там. Она прошептала заклинание, успела. Я не слушал, ведь ей было не одолеть меня в любом случае. Вся вода, в которой я купал ее только что, вылетела из ванной и превратилась в одну воронку в два метра высотой, в ее центре были мы оба. В Вурд мы перешли вместе с ней.

Я открыл глаза, поднял их на Лагоду, но питаться не перестал. Девчонка обмякла в моих руках, в ней совсем не было жизненной силы, но при этом она смотрела на море с таким умиротворением, будто бы верила, что это и есть загробный мир, куда я ее перенес.

Отец рассказывал, как это, пить незнакомое существо. После встречи с Эос он несколько раз ее опустошил – не в силах был оторваться. Сила, которой она была наделена, была настолько великой, что сломила его разум и мощь, покорив ее крови. Лишь оторвавшись он смог прийти в себя. Он почувствовал жар во всем теле и боль, которую не может чувствовать вампир. А потом его вензель заполыхал, с этого момента все вампиры Вурда поклонялись ему, настолько его мощь ощущалась каждым из них во всех уголках мира.

Что же говорить мне… Я никогда в жизни не чувствовал внутри себя столь сильное умиротворение. Не чувствовал своего тела. Не было боли, силы, жжения. На этот раз. Тишина, легкость и… прямо на моих глазах вечно лазурное море в Райском саду начало высыхать. Это стало происходить из-за появившегося на небе слишком жаркого солнца, что видимо вознамерилось сжечь все вокруг себя. В том числе и людей, крики которых от испытываемых ими адских мук взорвали тишину в саду. Люди горели на солнце, горела листва, пальмы и песок под нашими ногами!

Я вырвал свои клыки из ее кожи так молниеносно, что две струи ее крови разлетелись и мгновенно сгорели в раскаленном воздухе! Вода из ее ванной, обнимавшая нас, сию же секунду перестала парить в воздухе и рухнула… уже на возникший под нашими ногами пол ее квартиры!!!

Туда же, на мокрый пол осела и сама Лагода. Я не удерживал ее, она уже была почти бесполезным трупом. Сосудом без крови. В то же время я… я осмотрел свои руки – вены под кожей горели, они светились сквозь кожу – я весь был покрыт красным сиянием, от кончиков пальцев на ногах, до корней волос. Это увидел в зеркале.

Вензель у меня на груди увеличился. Он жег мои внутренности, которых я всю жизнь полагал, у меня нет. Он жег меня, как то солнце жгло все живое в «Райском саду». Вода под моими ступнями закипела. В этой воде лежала без сознания та, чья кровь сделала это со мной, чья кровь перекинула нас в Вурд, за несколько секунд дотла спалила «Райский сад», а теперь сжигает меня самого.

Это был момент моего перерождения. Я просто знал это. Опустился перед ней на одно колено, вода под ним словно стая испуганных лягушек отпрыгнула в сторону, где и перестала кипеть. Я поднял ее на руки и отнес на кровать.

Я помню, как это делала мать. Она рассказывала. Сформировать внутри себя шар и дать ему выйти на волю через пальцы на руке. Закрыть глаза и представить, как сила перетекает в того, кого ты хочешь исцелить. Я попытался… но с первого раза ничего не вышло! Голова разрывалась от криков. Это кричали мертвые, я узнал их. Это они провожали Лагоду с кладбища, они не подпустили меня к ней. А теперь вместе с ее кровью и ее магией, они поселились во мне. Это были тысячи, десятки тысяч мертвых голосов, которые… которые будто бы преклонялись передо мной и шептали, шептали, шептали слова:

– Владыка…

– Владыка Вурда…

– Владыка магического мира…

– Владыка Всесильный…

– Владыка-волк…

– Владыка… Владыка-вампир…

– Владыка…

– Владыка…

– Владыка…

Они повторяли, повторяли это, обрываясь на полуслове, было ощущение, не могли вспомнить, что должно следовать дальше, пока, наконец, оно не последовало… Они прокричали. Все. Разом. В один оглушающий голос.

И голос это был моего отца.

– Ждан! Владыка! Метаморф!!!

Я упал на колени перед ее кроватью, голова отяжелела. Я уткнул лоб в ее голый живот, и моя магия огромным потоком полилась в нее.

– Владыка…

– Владыка…

Отец исчез, зашептали мертвые. Зашептали множеством голосов:

– Спаси Вурд! Спаси мир людей! Спаси! Спаси! Спаси!!!

Глава 16

– Где я?

Эти слова вырвались из моего рта прежде, чем я осознала до конца, что жива. Я чувствовала, что лежу на чем-то очень знакомом. Слышала знакомые запахи, в том числе и запах незнакомца с клыками. А в моих глазах была полная темнота.

– Ты не видишь? – как будто удивился Ждан. Его голос прозвучал совсем близко, могло показаться, что парень сидел где-то рядом.

Я честно ответила, ведь хуже, чем есть, уже вряд ли будет:

– Не вижу. Мои глаза… Они… Они открыты?

В его голосе промелькнуло недоверие:

– Открыты. Ты действительно…

Он склонился ко мне. Волна воздуха, которую создало его двухметровое тело в движении, прошлась по моему лицу.

– Я не вижу.

– Не вставай. Здесь что-то не так.

Парень ткнул меня в ключицу пальцем, заставив лечь. Я голая. Поняла это. Накрыта чем-то теплым, вполне может быть одеялом, но под ним я вне сомнений без одежды.

– Что случилось? Что было… Что было после ванной? Я… где мы? Где я? Я… жива? Ты меня обратил?

– Слишком много вопросов, – хмыкнул парень, то, на чем я лежала, прогнулось, он, очевидно, сел рядом. – Тебя совсем не заботит, что ты ослепла?

– Я еще не потеряла все, поэтому меня интересует, чего еще ждать от тебя.

– Хладнокровно. Впервые вижу такого человека.

– А я впервые видела вампира. Хорошо, по крайней мере одно, тебя я больше не увижу.

Поразительно. Чудовище не отозвалось. Промолчало. Интересно, он сейчас сидит рядом и скалит свои клыки? Готовится добить? По голосу не понятно. Вроде бы говорит совсем спокойно.

– Ты выяснил? Гуль я… или?

– Выяснил.

– Так чего ждешь? Тебе доставляет удовольствие смотреть, как я мучусь?

– Разве ты мучишься? Ты испытываешь боль?

– Нет.

На самом деле, его вопрос стал полной неожиданностью. Я не испытывала боль. Если бы не слепота и не его присутствие, то я бы даже сказала, что чувствую себя очень хорошо. Даже слишком. Тело как будто пребывало в невесомости, так со мной было однажды, как после переезда в собственную квартиру отдраила старую ванну от грязи, наполнила ее горячей водой и просидела в ней больше часа. Теперь было что-то похожее.

Он неожиданно тихо произнес:

– Так и должно быть. Я выпил тебя. Почти убил…

Ждан сделал паузу, выдохнул и признался:

– Но потом влил в тебя много своей силы, чтобы оживить. Твоя слепота должна пройти с минуты на минуту.

– Почему… Почему ты передумал меня убивать?

– Потому что я выяснил, что ты не гуль. Просто магами я не особо интересуюсь.

– Магами? Я не маг. Ты ошибаешься.

Хорошо, что я не видела его в данную минуту. Постель под нами затряслась, потому что сидевший на ней парень весело расхохотался:

– И это сказала мне та, кто сжег «Райский сад» в Вурде?! О, представляю, какой шорох мы с тобой там навели! Серапион рвет и мечет! Уничтожить его детище, о котором ходят легенды. На него даже моя мать в минуты гнева не поднимала руку!

– Я сожгла сад? Что…

– Не трудись, не трудись. Отдыхай, я расскажу тебе все.

Ждан опустил огромную ладонь мне на лодыжку прямо поверх одеяла. Хотел успокоить, я полагаю. Успокоить?!

– Я расскажу и обещаю не трогать, если ты обещаешь не произносить твои заклинания. По крайней мере, пока я рассказываю. Ты так и не уяснила, Лагода, что твоим заклинаниям меня не одолеть, ты лишь мешаешь. Если бы не сопротивлялась, мы бы давно все выяснили.

– Ты бы давно меня убил.

– Я и так тебя тоже убил. Но воскресил. Так что, не спеши с выводами. Пора тебе немного побыть покладистой, отомстить мне ты еще успеешь. Обещаю не прикасаться к тебе, за исключением того, что буду сидеть рядом. В твоем жилище особого выбора нет, где пристроиться.

Я притихла, осознав, что нахожусь у себя. И этот его тон. Он все же объяснит, и, может быть, потом… отпустит? Может ли такое быть?

– Я так понимаю, ты что-то знаешь о вампирах? Ваши глупые сказки про чеснок, про то, что мы мертвые. Судя по твоим заклинаниям, ты совершенно не умеешь управлять магией, идешь по наитию. Это хорошо, но небезопасно. Так что для тебя будет лучше узнать правду. Скажи, Лагода, ты помнишь, куда перенесла меня? Море? Ветер и солнце? Пляж, который ты спалила?

Он говорил так спокойно, как будто рассказывал мне остросюжетный фильм, который совсем не касался жизни, но я-то помню его клыки у себя под кожей. Я невольно подтянула руку и прикоснулась к шее в том месте, где он меня кусал. Этот момент близости… Мне было больно и страшно, но… но я… я испытала смешанные чувства. Будто бы это не было смертоносным нападением, а было что-то похожее на очень страстный поцелуй обычного парня с девушкой. Я, может быть… по этой причине и не отбивалась.

– Это и был мой мир. Вы здесь, в мире людей наивно полагаете, что во вселенной это единственный мир. Однако вы сильно ошибаетесь. Есть и другие миры. Один из них мой. Он называется Вурд. В нем правят вампиры, но есть и другие существа. Такие, как ты. Маги. Есть вервольфы…

– А хоббиты?

– Кто?

– Хоббиты? Хоббиты тоже есть?

– Кто такие хоббиты?

Разговор двух… идиотов. Мне вдруг захотелось потянуться, вытянула ступни. В теле и вправду чувствовалась приятная усталость, как после ванной. Если бы не слепота, не черная пелена при совершенно открытых настежь глазах, то я бы не поверила в то, что лишь недавно меня и вправду убивали.

– Хоббиты по нашим легендам – это маленькие люди.

– Гномы, – догадался мой собеседник. – Есть. Но мы зовем их гномами. Много разных существ. Но главные в нем именно вампиры. Мы давно победили людей и со временем их у нас стало катастрофически мало. Наш главный маг Серапион сделал заклинание и теперь все самоубийцы из вашего мира людей попадают в Вурд.

– Самоубийцы? Ты это… это правда? У нас…

– Что?

– Нет, ничего.

– Говори. В конце концов, я несколько должен тебе. Ты поймешь, когда к тебе вернется твое зрение.

– У нас в детском доме была девочка… Анечка. Она повесилась однажды ночью, потому что ее бросили родители.

– Была твоей подругой? Да, ты можешь быть уверена, она перешла в Вурд, если сделала это сама, а не кто-то ей помог. Но, должен тебя огорчить. Люди отсюда переходят в мой мир, где они живут в райских условиях, даже любят, занимаются сексом, размножаются. Но у них нет ни мозгов, ни воспоминаний. Даже моя бабушка ничего не вспомнила, сколько моя мать вместе с верховным магом над ней не бились.

– Твоя бабушка тоже самоубийца? А как…

– Я тебе уже представлялся. Я наследный принц Вурда. Моя мать перешла в Вурд из вашего мира людей. Но она никогда не была человеком. Она метаморф, она наша богиня, сильнее ее в нашем мире нет никого.

– Кто такой метаморф?

– Это магическое существо, которое лишь пообщавшись с любым другим магическим существом может перенять его силу и позже перевоплощаться в кого угодно. Моя мать закончила тысячелетнюю войну в Вурде, она внучка Антигона, он был не только самым сильным вампиром до моего отца, но еще и дольше всех правил нашим миром.

Я слушала каждое слово. Он говорил неспешно, отвечал на все вопросы. Теперь только я услышала – он наследный принц. Он вервольф и вампир и пришел в наш мир уничтожить злых существ, которых они называют гулями. Это падальщики. Они убивают людей, взрослых, старых и маленьких. Они страшны не только в нашем мире, но могут еще и перебраться в его мир. Он напал на меня и пытался убить, потому что от меня пахло гулями, а он как вервольф, прекрасно это учуял. Но я никогда не нападала на людей.

– Ты теперь меня отпустишь? Как только я прозрею? Я обещаю никому не говорить.

– Нет.

– Но я же никого не убиваю! Ты сам сказал!

– Не убиваешь, – согласился Ждан. – И ты не гуль, но отпустить я тебя точно теперь не могу. Подожди…

Внезапно я почувствовала прикосновение двух мужских пальцев к своей переносице. Через них потекло тепло, оно проникло под мою кожу, разожгло огонь по всему лицу, добралось до глаз и… темнота начала отступать! Я несколько раз моргнула и… завизжала во все горло!!!

Я увидела его. Он сидел в моей квартире, рядом со мной на постели, он все еще был обнажен. Полностью! Однако не это меня так напугало! Все его двухметровое тело будто было объято пламенем. Красные, горящие вены окутали руки от кончиков пальцев до предплечий, ноги, торс и шею по самые волосы. Они не затронули лишь лицо.

– Ты горишь!!!

– Не кричи, – парень резко зажал мне рот огромной ладонью. – Не кричи, ведь это ты сделала со мной.

Глава 17

– Я?! Но как…

Ждан отстранился. Не изменив выражения лица, не смутившись ничуть, что я вижу его наготу, он произнес обыденным тоном:

– Ты маг. Я пил твою кровь. Должен сказать, что ты весьма необычный маг, не так-то легко со мной сотворить такое.

– Это… плохо? Ты будешь мне мстить?

– Мстить? За что?

– За это. Если это я… тебе же ведь больно? Ты умираешь?

Вампир расхохотался:

– Я? Да я никогда за всю свою жизнь не чувствовал себя лучше! Во мне столько силы, что я могу без труда поднять этот дом. Если ты попросишь. Я не собираюсь мстить тебе, я благодарен за этот дар.

– Я? Нет! – судорожно замотала головой. – Я не буду ни о чем таком просить. Просто не трогай меня. Если ты уйдешь и больше никогда не появишься…

– Вот уж эту просьбу я не смогу удовлетворить.

Парень встал с моей кровати и отошел вглубь комнаты. Я завороженно наблюдала за его фигурой. У этого огромного тела баскетболиста были плавные движения. Даже чересчур плавные. Он упомянул, что является не только вампиром, но и вервольфом, но я бы… я бы смела предположить, что так грациозно и мягко может ступать рысь или пума. Кто-то из кошачьих. Красные вены на его теле действительно словно бы украшали его. Казалось, они извивались хаотично, но сливаясь в общей картине все же образовывали невероятный узор. Словно внутри этого тела кипела раскаленная лава или неведомая сила и мощь, готовая в любую секунду выплеснуться наружу и сотрясти наш мир. Меня затряс озноб под одеялом. Он и вправду сейчас выглядел устрашающе.

– Я заберу тебя с собой. Как только соберусь в Вурд. А пока ты в любом случае будешь жить подле меня.

– Почему? А если я не хочу?

Ждан развернулся, необыкновенные глаза парня вновь стали менять свой цвет:

– У тебя нет выбора. Ты думаешь, я оставлю тебя здесь, чтобы ты смогла переметнуться к гулям? Кстати, об этом. Собирайся.

– Зачем? Я не пойду!

– Еще скажи, что вызовешь полицию. Хочешь еще раз поиграть со мной? Лучше бы тебе не спорить.

Ожидала, что он опять выпустит клыки, но мой жуткий гость запрокинул правую руку в верх и щелкнул пальцами – вмиг в его ладони из ниоткуда образовался светящийся сиреневый шар. Шар переливался, крутился вокруг своей оси и пульсировал, как будто был не просто шариком, а живым организмом, которому был нужен воздух:

– Не узнаешь? – спросил Ждан, играя с шариком в руке. – Это твоя магия. Теперь она есть и у меня. Но с учетом моего опыта и родословной, в моих руках она превосходит твою в десятки тысяч раз. Красивая…

Он любовался шариком, чей магический свет отражался в его менявших с дикой скоростью цвет глазах.

– Я знаком с ней. Очень близко знаком с этой силой… Никогда бы не подумал, что смогу с ней познакомиться вот так. Что она станет частью меня. Волшебно, не правда ли?

Он повернул голову ко мне и спрятал клыки:

– Одевайся. Мы отправляемся на болота. Я хочу тебе кое-что показать, раз уж… ты теперь на моей стороне.

– Мне сегодня нужно на работу. И на учебу. Я не могу.

Мой протест был встречен весельем с его стороны:

– Ты всерьез думаешь, что это все еще имеет для тебя хоть какое-то значение? Ты же была в моем мире, ты знаешь, кто ты. Нет смысла прятаться за человеческим образом жизни. Неужели… тебе так трудно это понять?

Что мне было трудно понять? Все, что со мной произошло за последние несколько суток? Даже шагая по лесу и следуя за Жданом, я не могла поверить в происходящее. Мой обычный мир. Нет, я согласна. О том, что я могу немного управлять магией и что она есть, знаю давно. Но мне казалось, что на земле таких немало. Знахари, экстрасенсы. Откуда же тогда все эти шоу? Рассказы? Немного магии, какие-то заклинания, это было во мне всегда.

Я шла за парнем в черной кофте. Теперь я была в своей одежде. В зеленых резиновых сапогах и джинсах, в майке и тонкой ветровке, так обычно собираюсь за грибами. Сейчас я тоже в лесу, однако совсем не за тем, чтобы сделать запасы на зиму.

– Это больно?

– Что?

– Превращаться в волка?

Мне вдруг захотелось поговорить с ним. Вот уже несколько часов, как я перестала его бояться. Он больше не пытается меня убить, разговаривает, все объясняет. Как ни странно, я даже чувствую некоторую симпатию к нему. Как будто он свой, как будто он часть моей семьи. Какой-то дальний родственник, которого не звали, с которым мы не были в ладах, но теперь решили объединиться и все же вести себя как родственники. О моих умениях до встречи с ним знали очень немногие. А о том, что могу поднять из ванны воду, что могу поднять из могил мертвых, что смогу остановить и убежать от настоящего вампира, узнала лишь теперь. Он сказал, что я сожгла какой-то сад. Что умерла, а он меня воскресил. Бред сумасшедшего – сказали бы все те, кто ходит со мной в один универ. Бред. Я бы согласилась, если бы сама не видела того, что случилось. Поэтому и иду за ним. Боюсь и иду. Когда у меня дома он говорил, что теперь не оставит меня одну, упоминал гулей, честно говоря, я вдруг поняла, что оставаться одной среди людей, которые вряд ли мне помогут с нечистой силой, я совсем не хочу. Он меня убивал, но все же воскресил. Значит, есть хоть какая-то надежда…

– Нет. Это не больно. Разве тебе больно, когда ты колдуешь?

– Нет. Я… Я просто произношу слова.

– Мне не больно.

Мы прошли еще несколько шагов вперед. Перед одной из ям он вдруг остановился и подал мне руку:

– Обычно мы такого не делаем, но ты маг недоучка, тебе еще надо привыкнуть к своей силе.

Вложила руку в его огромную мужскую ладонь. Она больше не была холодной. Все еще объятая полыхающими жилами, она была теплой, почти человеческой:

– Спасибо.

Он остановился. И не дал мне обойти себя:

– Хочешь посмотреть прямо сейчас, как я это делаю?

– Как ты что?

– Как превращаюсь в волка?

Ему не потребовался мой ответ. У меня перехватило дыхание. Как же это необыкновенно красиво! Миг! И стоявший напротив тебя человек исчез, а в руку уткнулся прохладный кожаный нос невообразимых размеров волка. Его холка была выше моего бедра.

Не смела пошевелиться. Хоть и оставалось в голове понимание того, что этот зверь на самом деле человек… или что-то… кто-то подобный ему, но страх в душе оставался. Понимает ли он мои слова теперь? Он думает по-человечески?

– Ой! – сорвалось с моих губ, как только тот самый нос уткнулся у меня между ног и бесстыже обнюхал меня там.

К моему счастью, в том месте он не задержался, вернул морду к руке и подцепив ее головой, заставил опустить ладонь ему между ушей. Шерсть была жесткой. Очень жесткой и густой. Мои от рождения тонкие пальцы утонули в ней. Волк вывернул шею и посмотрел мне прямо в глаза. Каким-то чудом поняла, что он сейчас от меня хочет. В голове прозвучали голоса мертвых с кладбища:

– Садись. Садись на меня, Лагода, – передали они, как будто теперь всецело подчинялись его слову и его воле. Как будто они нашли своего короля. – Садись!

– К-как…

На мой вопрос огромное тело волка встало ко мне боком. Помедлив секунду, пока не услышала неприятный и короткий фырк, все же приблизилась к зверю, опустила руки на его шею и перекинула через его спину ногу. Не успела коснуться, полностью опуститься на него, как зверь сорвался с места с неимоверной скоростью!

Глава 18

Как же это было непередаваемо красиво и волнительно одновременно! С какой скоростью мчался жуткий зверь по лесу, по болотам. Он знал все тропы или чувствовал их, так ни разу лапой не угодив в воду. В густых зарослях волку удавалось проскочить под низкими ветками настолько ловко, что ни одна из них не зацепила меня даже за волосы на голове. Это была молчаливая гонка в известном лишь ему одному направлении. Молчаливая и бесшумная. Я слышала лишь свист ветра в ушах и шелест листвы на деревьях, волк умудрялся на высокой скорости передвигаться подобно мыши, спешащей в свою нору мимо спящего кота.

В конце концов он остановился перед когда-то бывшей вырубкой, ныне густо заросшей кустарником и невысокими деревцами. Волк замер на месте и подождал, пока слезу с него, затем снова произошло молниеносное превращение – Ждан материализовался передо мной в полный рост и без одежды. Он забрал у меня из рук свои вещи, которые я почти на лету успела подобрать перед тем, как взобраться к нему на спину.

– Дальше мы пойдем своими ногами. Ты идешь за мной, вопросов не задаешь, как и не издаешь звуков. Гули не слишком чувствительны, но они достаточно хорошо соблюдают предосторожность, когда вылезают на поверхность. Поняла?

– Поняла, – кивнула ему покорно, и мы отправились прямо через кустарник.

Ждан даже сейчас ступал так тихо, словно родился кошкой, мне же это удавалось с трудом. Время от времени под моими кроссовками хрустели сухие ветки. Несколько раз я спотыкалась о небольшие старые пни, оставшиеся здесь в большом количестве со времён вырубки этого куска леса. Пни с тех пор порядочно заросли травой, так что их было разглядеть довольно проблематично тем более, что теперь мне приходилось уворачиваться от веток, которые так и норовили хлестнуть меня по лицу и смотреть под ноги. Теперь Ждан шел впереди, подобно большому ледоколу, который не видит и даже не подозревает, что льды, которые он только что разбил, могут потопить позади идущую. Если бы я могла идти за ним шаг в шаг, то вполне вероятно спряталась бы за его огромной спиной. Однако, так как ноги у него были гораздо длиннее моих в силу высокого роста, а шаг шире – мне никак не удавалось поспевать за ведущим настолько, чтобы избежать всех вышеперечисленных неудобств.

Кустарник закончился внезапно, также внезапно началось болото. За последним из кустов Ждан остановился, присел на корточки и жестом велел присоединиться к нему. Мы затихли, глядя на пространство, погрузившееся в спокойствие. На большой площади простиралось болото. Невысокие холмики почвы торчали на поверхности мутной, источавшей отвратительный запах застоявшейся воды. Здесь было тепло и сыро, меня мгновенно приметили, было такое ощущение, все комары на этом болоте. Ждана насекомые совсем не замечали, из нас двоих в качестве еды интересовала их только я. И почему я не знаю ни одного заговора против укусов насекомых? Они покрыли мое лицо, кусали в шею, в руки, даже сквозь одежду. Это начало становиться настоящим кошмаром, так как ждать нам пришлось некоторое и довольно продолжительное время. Пока не начало происходить кое-что, что заставило меня вмиг позабыть о комарах и прочих тварях, потому что болота ожили.

В ближайшей луже к нам на водной поверхности появилось несколько пузырей с воздухом. Сперва один, за ним второй и третий, четвёртый, постепенно их количество и скорость образования увеличилась. Болото ожило, готовясь, как вскоре выяснилось, к родам. Одновременно в десятках мест на расстоянии двух-трех метров друг от друга среди пузырей появилось нечто обляпанное илом. Нечто было круглой формы, я сразу подумала, что это головы. Ошиблась. Это были твари, скорее даже субстанции, которые не имели четкой формы. Круглый конец, что я приняла за голову, поднялся вверх сантиметров на пятьдесят, а после превратился в змею – бухнувшись на землю выполз на поверхность одним куском без конкретных очертаний. Будто бы это был один слипшийся кусок ила, внутри которого был ком, что по мере движения субстанции перекатывался в ней. Субстанция ползет наверх – ком вниз, отталкивается под водой прямо в теле сущности и снова ползет наверх. Размером каждая из этих тварей были несколько метров, похожие на крупных сытых удавов, только недавно проглотивших каждая своего барашка целиком.

Извергая эту мразь, болото причмокивало, чавкало и взрывалось воздушными пузырями. Я скосила взгляд на Ждана – он уже перестал быть человеком, ужасающая вампирская сущность вылезла наружу – он готовился напасть. Клыки торчали из-под верхней губы, на лице играла хищная ухмылка, а зрачки глаз почти совсем исчезли в кроваво красном цвете. Его спина стала шире, согнулась, расправив его лопатки наподобие двух мощных крыльев дьявольского ангела.

В ту же секунду твари поднялись. Правильно ли так сказать, ведь у них не было ног. Они поползли по невидимым стенам прямо к облакам, пока не выпрямились полностью. Какими же они были длинными, как стволы вековых деревьев, только у этих не было ни веток, ни листвы. Я не обладаю нюхом волка или вампира, но я быстро поняла, о чем так много говорил Ждан. От их вони на болоте исчезли даже комары. Стволы стояли и качались на слабом летнем ветру. Они издавали равномерный, низкий гул, вторя каждому порыву воздуха и друг дружке. Это было похоже на коллективную песню, слов которой было не разобрать. Так продолжалось несколько минут, пока вместе с ветром и гулом, стволы цвета загнившего ила не замерли. Они затряслись, по гладкой поверхности сверху вниз поплыли складки ряби, сантиметр за сантиметром менявшие очертания субстанций. Стволы превратились в безликие человеческие тела, имевшие руки без пальцев, ноги без колен и тело сплошным овалом, как и голову без глаз, ртов, носов и ушей.

Твари сошли со своих мест, ковыляя ногами на манер не сгибавшихся палок, они сошлись в центре болота. Стояли друг к другу так близко, что, прищурившись, можно было решить, стали одним целым. Они вновь остановились, прекратив двигаться – на макушках их голов забулькали точно такие пузыри, которые изрыгивало болото. Пузыри на головах тварей образовывались из верхнего слоя того, что их покрывало. Вскоре слой закипел, превратившись в тысячи пузырей, они булькали, чавкали и, разрываясь, источали зловоние. Все прекратилось в тот момент, когда пузыри на телах существ не взорвались окончательно – тогда они приобрели окончательную человеческую форму. Здесь были мужчины, женщины и даже дети, с волосами, глазами и совершенно обычной внешностью, но без одежды. Они осматривали друг друга, щупали и щипали, радовались, как хорошо выглядят. В конце концов зазвучала нормальная человеческая речь, в которой не было никакого смысла. Как включить несколько радиоприемников на разных каналах пытаясь добиться того, чтобы они поговорили между собой.

Ждан поднялся и вышел из укрытия, махнув мне рукой, чтобы оставалась на месте. Те люди, что стояли на болоте и не тонули, одновременно повернули головы в сторону представшего перед ними парня. Незнакомец для них, как мне показалось, с чем-то играл в руке. Лишь когда он подбросил свою игрушку в воздухе – я и гули увидели, что это был сгусток сиреневой энергии.

– Не могу решить, – негромко сказал Ждан гулям, – каким способом убить вас… Опробовать что ли свою магию… Как вы думаете? Какая смерть вам больше по нраву?

Голые люди на болоте вжали головы в плечи и выпучили глаза, моментально ставшие кровавыми. Кто-то из них зашипел. Ребенок из толпы, мальчик, на вид лет десяти, крикнул:

– Не надо! Не убивай!!!

Он крикнул так жалобно, что мне захотелось тоже выскочить из укрытия и что-то сделать! Попросить Ждана подумать, а стоит ли…

Я даже не успела обдумать свой импульсивный порыв, видимо ожидая глупости от меня – Ждан больше немедля подкинул шар в воздухе – тот подлетел на метр, полетел вниз, где вампир щелкнул по нему пальцами, направив смертоносную магию в сторону тварей, рванувших в это мгновение выставив когти на руках в сторону Ждана.

Они не пробежа

Глава 1

Вурд

4750 год

“Минуло 25 лет с момента окончания войны на Безымянных территориях”

“Минуло 24 года с момента рождения двух братьев, вампира и вервольфа, единственных Шагающих в другие миры”

На самой окраине Нового Вурда уже очень давно, когда именно никто не помнит, был разбит живописный парк. Издревле здесь росли деревья, объем стволов которых мог достигать более тысячи кубических метров, а высота превышала восемьдесят, а то и все сто метров. Здесь можно было найти магические растения, ягоды и странные грибы, в которых умели разбираться лишь маги, чьим призванием была фармацевтика. Ну и, может быть, некоторые вервольфы, жители леса, а также невидимые гномы. Невидимыми они считались, потому что ни вампирам, ни даже волкам, а тем более магам почти никогда не удавалось их встретить на своем пути. Посреди этого парка разлилось широкое озеро, с некоторых пор вампиры, проживавшие в Новом Вурде, прозвали это озеро “Призывом Эос”. Дело в том, что чуть больше двадцати лет назад, когда в мир вампиров пришла долгожданная богиня и своим приходом завершила бесконечную войну на Безымянных территориях, именно здесь она призвала главного вампира Вурда – Кира, сына Елизара. Призвав его к себе, тем самым богиня сделала свой выбор между людьми и вампирами, перейдя на сторону последних.

В обычное время парк и озеро “Призыва Эос”, считались весьма спокойным, уединенным местом. Вампиры не большие любители гулять в этой местности тем паче, что по другую сторону от парка начинался дремучий лес, в котором прочно обосновались противники вурдалаков – вервольфы. С давних пор парк являлся нейтральной территорией, которую в равной степени не любили посещать ни первые, ни вторые. Редкая птица кричала в мертвенной тишине старого парка, плотно смешавшейся с пеленой вечного тумана. Даже сверчки обычно боялись лишний раз напомнить о себе, чтобы не дай бог не побеспокоить парк своим присутствием.

Конечно. Разумеется. Побеспокоить парк боялись его жители. Но в их число ни в коем разе не входил огромный мышь, по кличке Крик, который этой ночью несся над самыми верхушками деревьев и кричал так пронзительно, что окажись здесь человек, он бы умер от одного лишь невыносимого звука. От пронзительного визга твари лопались даже стволы некоторых молодых деревьев. Крик был летучей мышью. Черная тень, размером с крупного грифа. Многие вампиры держали при себе подобных тварей, мыши отличные бойцы, прекрасные соглядатаи и преданные слуги. Владельцем упомянутого черного мыша, чей взмах крыльев был похож на взмах крыльев небольшого дракона, был сам Владыка мира вампиров, бессмертный Кир. Уезжая, Кир, сын Елизара, оставил мыша охранять Богиню мира вампиров, метаморфа Эос, которая в эту самую секунду в обличье белой волчицы бежала с дьявольской скоростью через парк к знаменитому озеру.

Само по себе превращение не так сильно взволновало бы мыша. Ведь богиня вампиров – метаморф. Магическое существо, родившаяся наполовину человеком, и на вторую половину вампиром, дочь сильнейшего вампира за всю историю Вурда – Антигона. Метаморф может стать кем угодно, лишь пообщавшись с другого вида сущностью. Так, двадцать пять лет назад, Эос познакомилась с вервольфами, которые научили ее превращаться в волка.

Само по себе превращение богини в волка не так сильно взволновало бы мыша. Она это проделывала раньше. Его беспокоило кое-что другое. Вслед за белой волчицей, чья шерсть в лунном свете, острыми копьями лучей проникавшем к земле сквозь плотную листву вековых деревьев, казалась не белой, а серебряной, бежал белый волк.

Это был не просто белый волк. За богиней бежал Белый волк, последний из белых вервольфов, вожак, ставший верховным волком после победы на Безымянных территориях, в которых он сражался плечом к плечу с самим Киром и Богиней вампиров. Победа не сделала друзьями вампиров и вервольфов. По окончании битвы, каждый вид занял свое место в Вурде и до сих пор старался не вступать друг с другом в крупные конфликты. Мелкие стычки отдельных сущностей решались на региональном уровне и не разрастались до масштаба очередной войны. Так могло бы продолжаться довольно долго, если бы не отголосок легенды, связанной с появлением богини Эос в мире вампиров. С тех самых пор Белый волк был уверен, что Эос должна была стать женой ему, а не главному вампиру Киру. Преданный пес отдал ей сердце и с того времени ждал своего часа.

Двумя белыми, безмолвными молниями волчица и волк неслись сквозь заросли старого парка. Пробегая через крохотную поляну, волчица подняла на мгновение голову и сверкнула зеленым глазом в сторону мыша Крика, не отстававшего от нее ни на шаг. Постороннему могло показаться, что волчица лишь посмотрела на летучую тварь в небе, на самом же деле, в тот момент прозвучал безмолвный приказ. Мышь должен был исчезнуть и вернуться в подземелья замка Эмпайра, принадлежавшего Владыке мира вампиров, Киру, сыну Елизара. Ответом на приказ богини Эос был еще более яростный визг дьявольской твари с крыльями, которая не улетела, но все же остановилась и устроилась прямо там, над этой поляной на одной из верхушек деревьев. Мышь всегда был своенравным, и в этот раз он не собирался полностью подчиняться богине, сколь бы сильной она ни была. Единственный, кого он беспрекословно слушался, был Кир, Владыка Вурда, и уж никак не его взбалмошная жена, за которой обычно не переставали охотиться все виды сущностей волшебного мира.

Мышь остался сидеть, а волки пробежали еще километр, прежде перед ними показалась черная гладь бескрайнего озера. С разбега волчица первой прыгнула в воду. Скорость и прыжок были настолько мощными, что Эос достигла воды прямо на середине озера. Она только и успела, что перевоплотиться в человека и выставить небольшую стену защиты, в которую уже через секунду врезался крупной головой Белый волк. Сперва ударившись о сиреневое свечение, затем нырнув, на поверхность вынырнул красивый мужчина. Его длинные белые волосы были заплетены в толстую косу. Шею и подбородок покрывала черная щетина, ярко-голубые глаза, когда-то давно привлекшие внимание богини, мерцали в свете луны, теперь отражавшимся от шелковой водной глади. Всего лишь момент назад эти двое были волками, а ныне превратились в двух людей, без одежды плавающих в воде. Молодая девушка была вампиром и магом. По меркам вампиров мать Шагающих в другие миры еще толком не считалась женщиной. Белый волк, которого в человеческом обличье звали Ратибор, уже успел стать настоящим мужчиной. Большой, крупнее любого мужчины среди волков всех регионов, он был даже немного выше ростом, чем сам Кир, владыка Вурда.

– Ульяна, – без обиды в голосе, а даже несколько ласково попросил Белый волк, – убери стену. Неужели ты боишься меня?

Девушка, чьи темные волосы, утопавшие своими длинными концами в воде, струились по спине и прикрывали грудь спереди, ответила с вежливой улыбкой:

– Соблюдаю дистанцию.

Белый волк усмехнулся, сверкнув голубыми глазами и поведя покатыми загорелыми плечами:

– Я слышал, Кира нет в этом мире. Зачем же эта дистанция?

Девушка промолчала, не посчитав необходимым ответить на этот вопрос. Она прекрасно знала и помнила, признания в любви от волка. Хотя в этих воспоминаниях не было необходимости, горячие чувства не прошли даже спустя годы – она очень ярко ощущала силу его обожания даже сквозь собственную магическую стену.

– Кроме шуток, – Ратибор стер ухмылку с лица, – ты мне не доверяешь? Ульяна, я люблю тебя, но думая, что могу тебе как-то навредить – ты меня оскорбляешь. Еще во время войны я поклялся проклятому вампиру, что отдам за тебя жизнь. А свои клятвы, как ты знаешь, я не нарушаю.

Обнаженная девушка в воде молчала, поэтому Белый волк продолжил:

– В любом случае, я польщен, что наше свидание проходит в таком виде. Ты самая прекрасная волчица из всех когда-либо существовавших в Вурде. Бежать за тобой и любоваться тобой одновременно – было наивысшим удовольствием для меня. Тем более я рад оказаться с тобой в одной воде и видеть твои обнаженные плечи. Знать, что там, под водой, ты совсем без одежды… И это после твоего прекрасного появления в шкурке белой волчицы. Ты знаешь, насколько красивый у тебя хвостик…

Девушка не оценила горячих комплиментов Ратибора. В другое время она бы порядком смутилась от всей этой ситуации. Ночь, озеро, и она вдвоем с вожаком волков без одежды и в одной воде. И все же, сегодня был иной случай:

– Ратибор, Ждан пропал.

Волк нахмурил большой лоб:

– Твой сын? Волчонок? А я здесь при чем? Неужто ты готова признать, что он и мой сын тоже?

В зеленых глазах Ульяны, некогда бывшей наполовину человеком промелькнуло северное сияние:

– Нет, Ратибор. Ждан сын Кира. Он вампир.

– Ты опять за свое? – в низком голосе волка прогремел звериный рык. – Если ты такая упрямая, зачем же позвала меня? Волчонок пропал, что с ним станется? Он же вампир, как ты утверждаешь.

– Он не просто пропал, Ратибор. Ждан забрал кольцо Млечного пути. Теперь ни я, ни Кир, ни кто бы то ни было еще, не можем его почувствовать и найти.

Белый волк постучал пальцем по сиреневой заслонке словно по стеклу, отделявшему его от Эос в глубину под водой и сантиметров на тридцать над водной гладью. Эта магическая стена отделяла, но не мешала им смотреть друг на друга.

– Волчонок уже взрослый, – хмыкнул огромный мужчина с белой косой. – Нагуляется, вернется. Ему нелегко жить среди вампиров, не так ли, Ульяна?

Ратибор особенно выделил ее имя. Ульяна. Так девушку звали в мире людей. Здесь ее знали под другим именем, которое ей дал сам мир. Настоящее было известно лишь Киру, их сыновьям и ему, Ратибору, Белому волку.

– Клыкастые не любят волков. Им плевать, что он наполовину вампир, загнобили парня. Кир считает наследником Драгомира. Как же, парнишка уже успел жениться и у него загорелся Вензель на груди. А второй сын побоку? Даже наплевал на то, что Ждана родила ты. А ведь он так тебе клялся в вечной любви, Эос.

Ратибор прищурился, теперь с огромной долей обиды в голосе сказал:

– Если бы ты была моей, родись у нас вампир, или маг, или эльф, или даже гном – он бы был моим сыном в равной степени со всеми остальными. Ты метаморф, он часть твоей сущности. Я это ценю.

– Кир любит Ждана, – негромко сказала девушка, потупив взгляд. – И Ждан сбежал не поэтому.

– В самом деле?

– Да. Перед свадьбой его брата, Драгомира, Ждан обнаружил клочок бумаги, еще одну легенду, в которой говорится, что Вурду грозит скорая гибель. Угроза, которая придет из мира людей. Ждан решил в одиночку отправиться в мой мир и уничтожить это зло. А чтобы никто его не смог остановить, выкрал из хранилища Эмпайра кольцо Млечного пути. Это то кольцо, которое люди создали, чтобы помочь мне бежать от вампиров, чему предшествовало огромное количество человеческих жертвоприношений.

– И все впустую, да, Ульяна? – Ратибор еще раз постучал пальцем по магической стене, край которой торчал из воды. – Сыны Адама так старались. Убивали и насиловали беременных, ели их детей, читали заклинания черной магии, все для того, чтобы помочь тебе сбежать от вампиров. А что ты? Вернулась к кровососам!

Девушка снова замолчала. Ратибор видел отчаяние на ее прекрасном лице.

– Хорошо, опустим шутки, – поняв, что может остаться и без разговора, сменил тональность на более серьезную Белый волк, – что ты хочешь от меня? Если твой Владыка не может найти сына, с чего ты взяла, что я могу как-то помочь?

– Он наполовину волк. Ты… Я тешу надежду, что ты сможешь мне что-то подсказать. Кому, как не тебе…

– Ты тоже наполовину волк, Ульяна. Ты тоже можешь его понять.

Девушка в очередной раз замолчала. Белый волк мог бы продолжать этот разговор бесконечно, лишь бы быть с ней, оставаться рядом. Все эти годы он не переставал ждать ее, каждую секунду прислушивался к тишине, ждал, когда же она вновь призовет его. Но этого не происходило. До сегодняшнего дня, когда он вдруг понадобился ей, и она постаралась задобрить его. Не просто перевоплотилась в волчицу. Что это для Белого волка? Вервольф – это зверь. Видеть перед собой самку-волка, это тоже самое, что видеть ее полностью без одежды. Он бежал за ней по пятам, роняя на траву слюну, потому что не только видел ее, но и чувствовал ее запах. Сногсшибательный запах. Вся его волчья натура вопила в голос о том, как бы он хотел, чтобы эта волчица взвыла, прогнулась под ним, а позже подарила ему несметное количество белых волчат.

Он бежал и ронял слюну, а вампирский мышь визжал от злобы над их головами. Как будто сам Владыка бесновался от того, что он, Ратибор, сейчас находится в такой опасной близи от своей Эос.

– Я пыталась, – призналась девушка, все еще отводя взгляд зеленых глаз в сторону, – но я не могу. Уроки вервольфов давно забыты.

– Тебе стоило просто позвать, – тяжело проговорил Ратибор, его голос был настолько тихим, что даже не взволновал водную гладь между ними, – в любой момент.

Это молчание давило на него, как и сиреневая стена, отделявшая их. Внезапно, Белый волк сделал нечто неожиданное:

– Ульяна, – негромко позвал он, привлекая ее внимание, – возможно, кое-что, о чем ты не знаешь, поможет тебе лучше понять твоего сына.

– Что? – вскинулись на него изумрудные глаза с удивлением.

Богиня. На самом деле богиня. Она прекрасна, словно ангел. Волк с необыкновенным трудом заставил себя концентрироваться на мысли и не думать о том, что скрывает вода ниже ее плеч. Ратибор поднял одну руку в воздух. Прямо на уровне ее глаз.

– Это касается сущности твоего сына. Чтобы узнать, тебе нужно всего лишь попробовать меня.

Девушка моментально оскалилась, но все же погасила раздражение, присущее настоящему вампиру. Она и так пошла на многое, чтобы данная встреча состоялась. Пошла на многое, чтобы задобрить волка, чей совет, как ей казалось, действительно был ей жизненно необходим. Сдержав эмоции и взяв их под контроль, девушка с достоинством произнесла:

– Я не попадусь на эту уловку, Ратибор. Чтобы попробовать тебя, как ты говоришь, мне придется убрать стену. А для этого должны быть действительно веские причины.

Белый волк даже не шелохнулся, он все еще держал руку перед ее глазами.

– Какие причины могут быть более вескими, чем причины, от которых зависит жизнь твоего волчонка? Эос. Ты знаешь меня много лет. Я дал слово защищать тебя, и я его сдержу до самой своей смерти. Ты не найдешь никого больше, ни в Вурде, ни в другом мире, кто бы был более надежным для тебя. Поверь, то, что ты узнаешь, попробовав меня – действительно откроет тебе глаза на многое.

– Сказать словами, конечно же, ты не можешь? – упрямо настояла на своем девушка, до конца не желая убирать стену.

Ульяна прекрасно знала, что как вампир, пусть и сильнейший в Вурде, нередко теряет самообладание во время кормления. Особенно, если не пьет кровь из нейтрального сосуда, как она привыкла это делать в замке, а напрямую из живого существа. Даже по прошествии многих лет, она все еще считалась молодым вампиром. Ее сила превышала ее опыт. Именно поэтому Кир и Верховный маг Серапион настаивали на том, чтобы она не пила никого живого. Те разы, когда она делала это – выпивала людей до последней капли.

– В моем волчьем роду было издревле принято делать, а не говорить. Хочешь узнать необходимую тебе правду – делай. Чего ты боишься, Ульяна? Ты сильнейшая в Вурде, если уж кому-то стоит боятся, так это мне.

– Это верно, Ратибор, – царственно ответила богиня. На ее лице не заиграла улыбка, мать Шагающих в другие миры и в самом деле боялась последствий своего опрометчивого решения.

Сейчас Вурд опустел. Кир был вынужден отправиться в ее мир на поиски Ждана. Его сейчас замещает она и второй ее сын, на груди которого лишь год назад неуверенно заполыхал Вензель Вурда. Но Драгомир ни в коем разе не сравнится с Киром ни в силе, ни в опыте. И не сможет остановить ее, чтобы она не решила сделать.

– Тебе стоит бояться, – вполголоса предупредила она. – Ты можешь погибнуть.

Белый волк улыбнулся за нее:

– Я не боюсь, Эос. Если моя сила нужна тебе – я готов ее отдать без остатка. Поверь, если предлагаю – уверен в своем решении. Ну же, решайся. Эти знания помогут тебе понять твоего сына.

Ратибор протянул свое широкое мужское запястье как можно ближе к ней. Девушка медлила. Еще несколько секунд. Если бы, как он говорил, у нее не было достаточно веских причин, она бы ни при каких обстоятельствах не отправилась на эту опасную встречу. Кир обязательно узнает об этом ее поступке и ничего хорошего после этого не ждет ни ее, ни весь род волков. Как бы то ни было, война, которую они завершили, научила Эос, что возможности надо использовать. У нее и вправду не было причин не доверять волку. Когда-то давно он уже доказал преданность. И нисколько не лукавил, заявляя, что никогда не предаст ее.

Ей было достаточно моргнуть, чтобы магическая стена между ними исчезла. Ратибор, этот огромных размеров волк в человеческом обличье, как будто бы выдохнул с облегчением. В лунном свете, оседавшем на мертвенно черной водной глади, она несколько раз взмахнула руками и плавно подплыла к нему. Мужчина не отводил от нее восторженного взгляда. Оказавшись рядом, девушка взялась одной рукой за его запястье, подтянула к себе и перед тем, как укусить, в последний раз посмотрела на него. Белый волк безмолвно кивнул, с жадностью окутывая ее голые плечи горячим волчьим взглядом. Он лишь успел заметить, как сверкнули белоснежные клыки из-под ее соблазнительной верхней губы, а уже через мгновение они прорвали его кожу.

Белый волк запрокинул голову назад и издал громкий, звериный вой. Это его заставила сделать далеко не боль, это была невероятная радость, заполнившая его сердце. Словно в ответ на его ликование, клыки молодой вампирши вонзились в его запястье еще сильнее, кровь из его жил потянулась в ее маленький ротик.

– Пей… пей, Ульяна, – он опалил хрипом ее волосы, опустив голову к ним, припав к ним горячими, сухими губами. Его ладонь под водой легла на обнаженный живот девушки и притянула ее к нему. – Пей, возьми все… Сколько тебе нужно.

Зная слабость Эос, когда та теряет управление над своими чувствами, волк был уверен, что она не остановится лишь из-за его объятий. Сила жажды для неуравновешенного вампира куда сильнее стыда или отвращения. А она не была простым вампиром. Эос отпрыск Антигона, Эос маг и метаморф, она словно сосуд, в котором прячется вся мощь самого Вурда, куда слабой девушке справиться с этим? Но он был рядом. Давно был рядом и в любую секунду был готов помочь. Поддержать. Ровно, как сейчас, когда чувствовал ее нежную плоть под своей ладонью. Ее прекрасное тело, кожу, тепло, которым оно наполнялось, пока Ульяна пила его.

Она еще сильнее вонзила в него свои клыки, Ратибор воспользовался этим, резко дернул рукой, тесно прижав к своему огромному обнаженному телу незащищенную ни ниткой одежды богиню. Мгновенно вместе с жаром, ударившим в его буйную голову, над головами этих двоих раздался пронзительный, оглушительный визг вампирского мыша! Зверь, соглядатай Владыки Вурда, опоздал.

Губы Белого волка ужи припали к округлому, бледному плечу Ульяны, торчавшему над водой, ровно так, как все его тело прижималось к ней под водной гладью.

– Люблю. Люблю тебя, Ульяна. Больше своей жизни. Больше…

Его крутые бедра касались ее маленьких, аккуратных ягодиц, сладкую линию которых не испортила даже сложная беременность и роды двоих наследных вампиров. Она все еще была также красива, все еще занимала все его мысли.

– Пей, – шептал в шелковые волосы у нее на затылке распаленный Ратибор, – пей, Ульяна. Выпей всю мою любовь. Ты будешь моей, ты станешь волчицей.

На этих словах вампирский мышь камнем бросился вниз, прямо им на головы. Летучая тварь, размером с грифа, могла бы с успехом пробить Белому волку голову, если бы не сиреневая волна неуправляемой магии, настолько неожиданно вырвавшаяся из богини, которую уже наполняла сила самого могущественного вервольфа. Мыша отшвырнуло в угольное небо, верхушки деревьев покачнулись, а на водной глади поднялись двухметровые волны.

Всю эту магическую бурю перекрыл победоносный волчий вой.

Глава 2

Наше время

Карелия, где-то в ста километрах от Петрозаводска

• “Сижу, молчу,
• Никому ничего не скажу.
• Все хворобы уйдут,
• Все завистники умрут.
• Дай мне силы земля,
• Дай мне небо здоровья,
• Я не ваша раба,
• Но послушница ваша.
• Рожу, силы верну,
• Здоровье отдам,
• Не за себя прошу,
• А за сына прошу,
• Отступись зло,
• Приди ко мне добро, заступись за ребенка моего”

Олеся произнесла дословно все, что я ей написала на бумажке. К сожалению, эта записка, единственное, что мне разрешили ей оставить. В лечебнице для умалишенных даже подобная передача считается роскошью. Ведь Олеся заперта в особом отделении. Сюда не пускают никого. И если бы не мои постоянные просьбы и запросы, надоевшие всем до чертиков, даже мне запретили бы видиться с ней.

– Ты уверена, что мне это поможет?

На Олеську было страшно смотреть. Она сидела на худой кровати. С черным лицом, впалыми щеками и огромным животом, до родов осталось не более двух месяцев. Здесь это никого не волновало, ее положение не помешало санитарам завязать ей руки за спиной, надев на беременную смирительную рубаху.

– Должно помочь, – прошептала я, с опаской оглянувшись на входную дверь в ее палату, за которой дежурил санитар. – Это все, что могу для тебя сделать. Я… я не знаю, куда ее прилепить, чтобы ты могла видеть заговор перед глазами.

– Не надо прилеплять. Не надо, Лада. Я запомню, ты мне просто повтори еще раз.

– Хорошо.

Мне было невыносимо на нее смотреть. Моя одногодка, мы вместе росли в детском доме. Бедная, несчастная Олеся, оказалась в этом жутком месте. Ей было очень плохо. Местный врач мне шепнул, что он не уверен, доживет ли она до родов. По-хорошему, ее в больницу надо, но наша больница отказалась принимать буйную умалишенную. Поэтому и рожать ей придется здесь. Если доживет. Тощие ноги, почти кости, торчат из-под безразмерной рубашки. Из крохотного окошка с толстенной решеткой почти под потолком с трудом просачиваются сюда капли уличного света. Там уже совсем темно, а здесь специально вкрутили закрашенную лампочку. Ее покрыли темной краской, чтобы буйная Олеся лишний раз не паниковала – яркий свет вызывает у нее рецидивы. Это в этот момент она спокойно сидит на кровати и мерно пошатываясь взад и вперед, бормочет за мной слова заговора на здоровье. А если бы сейчас кто-то зашел и щелкнул выключателем, зажег верхний свет – Олеся бы вскочила с насеста и принялась, как это уже было не раз, пытаться себя убить или напасть на вошедшего и за неимением свободных рук, зубами разорвать его в клочья.

Мы вместе произнесли первую часть заговора. Я громче, Олеся тише, прикрыв веки и стараясь раз и навсегда запечатлеть в памяти то единственное, что могло ей помочь:

• “Сижу, молчу,
• Никому ничего не скажу.
• Все хворобы уйдут,
• Все завистники умрут.
• Дай мне силы земля,
• Дай мне небо здоровья,
• Я не ваша раба,
• Но послушница ваша”

Я намеренно сделала паузу, подождала, пока она полушепотом, еле шевеля безжизненными губами, повторит текст. Затем продолжила:

• “Рожу, силы верну,
• Здоровье отдам,
• Не за себя прошу,
• А за сына прошу,
• Отступись зло,
• Приди ко мне добро, заступись за ребенка моего”

– Запомнила?

– Запомнила. Буду повторять, пока не сдохну.

Я попыталась ее приободрить:

– Очень надеюсь, что этого не случится. Я долго искала этот заговор. Специально для тебя. Я нашла его в старой книге, которую купила на барахолке. Это даже не книга, а дневник неизвестной мне знахарки. Несколько заговоров из него мне уже помогли. Не мне, а… людям.

– Ты хорошая, Лада, – прошептала Олеся и даже в этой полутьме я заметила, как по ее щекам покатились слезы.

Обернувшись на дверь еще раз, я все-таки быстро присела и обняла девчонку.

– Леся, ты не переживай, я буду с тобой. Я бы приезжала чаще, но меня не пустят. Уже поговорила с заведующей Софьей Михайловной. Она обещала, что мне сообщат, когда ты начнешь рожать. Я сразу же, первым автобусом примчусь к тебе.

– Примчишься? – убито прошептала Олеська.

Ей даже нечем было вытереть мокрый от слез нос. Я достала бумажные салфетки из собственного кармана, вытащив одну из пачки, осторожно протерла ее лицо. Олеська смирно подставила мне его и ждала, пока не закончу.

– Мы здесь в глуши. Это сто километров, автобус два раза в день. Как ты примчишься?

– Олесь, делаю, что могу. Прости.

– Я понимаю. Понимаю, Лада. Спасибо тебе, что хоть ты не бросаешь. Остальные отказались. Рожу мальчишку – ты ему крестной станешь. Больше некому. Я рожу, успокоюсь, пройду реабилитацию и меня выпустят. Вернусь на свою квартиру, если ее еще не отняли и не заняли. Будем вместе его воспитывать. Ты для меня теперь единственный родной человек. Все остальные вокруг твари.

– Олесь, не надо так.

– Почему не надо? – голос подруги пожирала обида. – Еще как надо. Это правда! Ты посмотри, что они творят! Я с пузом, одна, в этой камере пыток! Они даже не постеснялись на меня смирительную рубаху натянуть. Руки связали! В туалет по просьбе. И есть не дают.

– Ты же отказываешься.

Два огромных, затянутых мокрой пеленой бесцветных глаза вскинулись на меня. Я отшатнулась. Я все еще помню, что когда-то они были карими. Может ли смертельная болезнь изменить цвет глаз? Олесина радужка сейчас не имеет цвета, совсем, я не вижу его. Под мокрой пеленой почти полностью белый зрачок. Но ведь еще несколько месяцев назад ее глаза были карими.

– Что? – увидев мою реакцию, Олеся запаниковала. – Что ты увидела? Что ты там увидела, Лада?

– Ты…

В моем рту от волнения было сухо. Еле отлепила язык, чтобы произнести следующую ложь:

– Ты очень плохо выглядишь.

– А-а-а, – вяло протянула она и опустила голову. – Я ведь совсем не ем. Он вытягивает из меня все силы. Никогда не думала, что беременность может быть такой болезненной. Что я такого сделала, Лада? Почему мне настолько плохо? Разве мало того, каким путем я залетела? Мало того, что мне не удалось от него избавиться… Почему я все время страдаю? Почему? Я сирота. Света белого не видела, почему же с каждым днем мне все хуже и хуже?

Леся тихонечко заплакала. Хоть и получила предупреждение не подходить к подруге, я все же сделала это, обняла ее за голову и погладила по жестким волосам, которые местами уже успели выпасть целыми клочками.

Я вышла из этого проклятого здания лишь через час. Уже совсем стемнело. Поздно. Надо было выйти раньше.

Не могла.

Не могла оставить Олесю. В те редкие разы, что мне удается ее навестить, я должна побыть с ней. У нее совсем никого нет, а санитары и медсестры в этом месте пытки, которое они называют психиатрической лечебницей, до жути боятся мою беременную подругу. Говорят, она кого-то укусила. Вцепилась зубами в руку, откусила кусок. Чушь. Как это может быть? Как человеческие зубы могут с легкостью откусить кусок живой плоти? Я все больше убеждаюсь в чёрствости людей. Сирот никто не любит, потому что за нас заступиться некому.

Это был теплый, июньский вечер. Самое начало лета. Олесе скоро рожать, гинеколог сказал, роды будут раньше, чем нужно в идеале выносить. Срок точный, ведь день, когда ее изнасиловали бы двадцать первого ноября. Я точно помню, да и она никогда этого не забудет.

Я вышла на ступеньки больницы и поежилась. Вынула из рюкзака, с которым приехала, тонкую кофту, набросила на плечи. Зря поехала в платье. Теперь очень жалею. Утром была невыносимая жара, мне показалось, что так будет до самого вечера. Совсем забыла, что уезжаю на сто километров севернее. Теперь буду расхлебывать.

Услышала свой собственный вздох. А также где-то над головой прозвучало гулкое уханье совы. Лечебница стоит прямо посреди дремучего леса. Следующие полчаса мне идти по пустынной дороге до автобусной остановки – она находится прямо на шоссе, сюда автобус не заворачивает. Я не боюсь сов. Я боюсь кого-то другого. Слышала, как санитары шептались, что не раз видели в этих местах здоровенного волка. Места заповедные, здесь много болот вокруг, лес густой, его разбавляют лишь живописные озера и крохотные поляны. Дикие животные любят здешние красоты. Бывает, встретить можешь разную живность, но волки…

Ступив на песчаную, ухабистую дорогу, как могла ускорила шаг. К сожалению, даже если побегу – мне это не поможет. Остановка на шоссе. Но по этому шоссе машины тоже редко ездят. В любом случае, в этих жутких сумерках мне ждать свой транспорт еще как минимум полтора часа. Остановка – это старая скамейка и столб со знаком. Даже если доберусь до туда раньше, мне никуда не деться. Так и ждать своей участи.

Невзирая на доводы разума, метров через сто ускорила шаг. Померещилось, что справа от меня кусты шевельнулись. Я присмотрелась – ничего не увидела. Может быть, лестная птица?

Снова вгляделась в дорогу перед собой. Спокойно. Спокойно. Бояться надо людей, а не животных. На Олесю напали люди, а не животные. Волк? Если он один, есть шанс, что не нападет. Я могу залезть на дерево. Брошу рюкзак и залезу. Это не спасет при столкновении с медведем, но с волком точно спасет. Волки не умеют лазить по деревьям. Если испугаюсь – смогу. Главное, чтобы мне хватило хладнокровия.

Сколько бы я ни успокаивала себя, но, когда увидела в темноте два желтых огонька, как два звериных глаза в зарослях, побежала. Со всех ног. Хладнокровие? Я забыла, что это такое. Страх, жуткий, липкий страх пронзил каждую клетку моего тела. Бежала, словно сумасшедшая. Сердце колотилось настолько сильно, что едва не прорвало грудную клетку вместе с тканью летнего платья на моей груди.

Неслась по этой лесной дорожке в босоножках на плоской подошве, постоянно оглядывалась, но слышала лишь свое дыхание и как шлепали подошвы по босым пяткам. Я побежала еще быстрее, заметив желтые огоньки еще раз. Зверь, преследовавший меня, не выходил на дорогу. Не видела его. Чувствовала, что рядом. Поэтому побежала еще быстрее!

Впереди показалась дорога. Еще немного… Может быть там будут проезжать машины? Может быть автобус приедет раньше? Даже понимая, что шансы на это мизерны, я бежала к остановке с такой скоростью и надеждой, словно она могла меня защитить от невидимой, жуткой угрозы.

Достигла скамейки и лишь теперь обернулась. Никого. Совсем никого. Вокруг молчаливый, жуткий лес, рядом пустое шоссе. И мертвенная тишина.

– Не знаешь, сколько до автобуса?

Мужской голос, раздавшийся из темноты позади, напугал не только меня, но и, казалось, саму лесную тишину. В ужасе обернулась.

Возле столба с обозначением остановки возвышалась огромных размеров черная фигура. В черной толстовке, капюшон которой наброшен не только на голову, но и на лицо незнакомца.

– Я… Нет.

Побоялась лезть в рюкзак за телефоном. А вдруг, привлеку его даже своим дешевеньким гаджетом? Черт знает. Бояться надо людей, а не животных. Вот таких страшных людей, из ниоткуда появляющихся рядом в момент, когда вокруг ни души. Было настолько страшно, что поймала себе на мимолетной мысли, сожалении, что это оказался не волк, от которого меня спасло бы любое дерево. А человек.

– Должен вот-вот приехать, – проблеяла испуганно.

Сказать, что до автобуса еще час? Что он сделает, если узнает, сколько у него в запасе времени, прежде здесь появится еще хоть кто-то? Мой взгляд зацепился за большой рюкзак у незнакомого парня на спине. Сколько раз уезжала на этом автобусе, никогда никого не встречала на этой остановке. Откуда он взялся? Грибник? Не время сейчас для грибников, тем более в такой глуши.

– Хорошо. Подождем.

Ответив, пугающий до седины человек опустился на скамейку возле меня и вытянул длинные ноги в черных джинсах. Мельком отметила, насколько большой у него размер ноги. Насколько крупный он сам. Даже сидя, плечи незнакомца были где-то на уровне моей груди. А когда же он стоял…

– Но я уверен, что ты ошибаешься, – раздалось негромкое. Чужой человек не повернулся. – Уверен, что до автобуса еще долго. Ну… Подождем. Куда нам… двоим деваться?

Глава 3

– Ты едешь в Петрозаводск? До конца?

Появилось такое ощущение, что еще с минуту назад небо над моей головой было куда светлее. Сейчас стало совсем темно, фонаря возле остановки не было. Я уже с большим трудом различала фигуру в черном, сидевшую неподалеку от меня на скамейке. Почему он разговаривает со мной? У него нет с собой телефона? Обычно все, даже зачастую старушки, теперь имеют телефоны. Все заняты своими гаджетами, особенно кто помоложе. А этот незнакомец судя по его голосу, далеко не стар. Я не ошибусь, если сделаю предположение, что тридцати лет он еще не достиг.

Что ответить? Какая ему разница? С какой целью интересуется? Боже мой, мои коленки трясутся.

– До конца? – повторил незнакомец.

– Да. А ты?

Парень кивнул в темноте, большой капюшон на его голове даже не шелохнулся. Почему он в толстовке? На улице не жарко, конечно, но даже мне в моем платье не настолько холодно. Тем более он парень, а парни всегда мерзнут меньше, чем девчонки. Ответа на мой вопрос может быть только два. И оба они мне очень не нравятся. Первый – он наркоман и потому ему реально холодно. Второй. Вот эта версия мне симпатизирует еще меньше.

Второй – он скрывает свое лицо, потому что прячется от кого-то, либо задумал что-то совершить и не хочет, чтобы его внешность потом была кем-либо опознана.

Он ответил по-своему:

– Долгая дорога. Тебя это не раздражает?

– Что?

– Это ожидание. Сперва автобус, потому дорога.

– Привыкла.

– Намеренно стоишь? Потому что сидеть потом долго?

– Ну, можно и так сказать.

На самом деле я стояла, потому что не могла даже пошевелиться. Сейчас, в эту минуту, я бы настолько сильно не испугалась даже стаи волков, покажись они из леса. Так сильно, как напугалась его. Он ничего не делал. Лишь появился, будто бы вынырнул из-под земли. Из ада. Он и выглядит точно так же. Или… или я все это себе придумываю? У страха глаза велики? Может же быть, что это просто парень? Может. Могло бы быть. Если бы он был в обычной одежде, с тем же рюкзаком, но не скрывал бы своего лица.

– Присядь, не бойся.

– Спасибо, я, честно, не хочу.

Его вопрос обрезал мое последнее слово на полпути:

– Зачем?

– Что?

– Зачем говорить “честно”, если ты лжешь?

– Почему? Я имею в виду, с чего ты взял?

Незнакомец ткнул в мою сторону пальцем. Его рука оказалась не только длинной, но и большой. Впрочем, как и весь он.

– Ты трясешься. Вывод – тебе или холодно, или ты боишься. Я склоняюсь ко второму – ты боишься. Я тебя напугал, ведь так?

– Мне холодно.

Сказала это твердо. И достаточно громко, чтобы он не подумал, будто бы действительно боюсь. Этого нельзя допустить – если он маньяк или наркоман, что не лучше, показывать свой страх было самой большой ошибкой.

Старалась не смотреть в его сторону. С треском провалилась в этом занятии, как только лямки тяжелого рюкзака соскользнули с его плеч. Ахнуть не успела, как чужак поднялся со своего места, оставил на скамейке свою поклажу и подошел ко мне. Скорее даже, сделал шаг. При его росте и длине ног, ходить не пришлось. Я в ужасе повернулась к нему, пытаясь судорожно вспомнить хоть один заговор, который мог бы его обезвредить и не успела. Подобно порыву ветра, его рука взметнулась вверх, пальцы схватили за машинку на молнии и потянули ее вниз. Еще через долю секунды толстовка была расстегнута, а тяжелый капюшон упал с его головы. Взмах – и эта самая толстовка окутала мои плечи.

Мой рот от удивления открылся сам собой. Тот, кого я только что боялась и мысленно называла маньяком… оказался необыкновенно красив.

Даже в этих уже окончательно сгустившихся сумерках, мне удалось разглядеть его лицо. Темные, но не черные, мне так показалось, вьющиеся волосы легкими волнами струились по его высокому лбу. Густые брови двумя парящими словно в небесах, чайками пристроились на нем, а чуть ниже пушистые, богатые ресницы оберегали выразительные глаза. Точеные скулы, крупный, но без намека на горбинку нос и капризная линия выразительных, чувственных губ. Крупный подбородок и крепкая шея, которой подойдет не каждый воротник. Рост и плечи баскетболиста.

Отдав мне свою толстовку, парень остался в черной майке с коротким рукавом. Под широкой грудью я увидела узкий торс, который опоясывал в самом низу ремень с наглой, я бы даже сказала, некрасивой пряжкой. С какими-то буквами. Очередная китайская подделка, которыми завален местный рынок.

– Как тебя зовут? – спросил он, стоя на расстоянии моего шага от меня.

– Ла…

– Как?

С первой попытки мне не удалось произнести свое собственное имя. Как правило я стесняюсь его. Слишком необычное. Кто знает, о чем думала директор нашего детского дома, когда велела вписать его в мои документы.

– Лагода.

– Лагода? – парень повторил. – Необычно.

– А… А тебя? Как зовут?

Незнакомец широко улыбнулся. Эта улыбка окончательно и с позором прогнала мой глупый страх – настолько красивой, чарующей мужской улыбки я еще не видела в реальной жизни. Только в сети или на картинках. Впрочем, весь он был, как с картинки.

– Тебе понравится. Меня зовут Ждан.

Не ожидала от себя этого – рассмеялась. Мне действительно показалось это смешным. Смех перерос в настоящее веселье, как только он поддержал меня и тоже засмеялся.

– Как тебя зовут друзья?

– Лада. Так проще.

Ждан пожал мою руку. Если это можно так назвать. От пальцев до самой кисти она полностью скрылась в его безразмерной ладони.

– А тебя? – закончив смеяться и выручив руку из его рукопожатия, спросила забыв о всякой осторожности.

Улыбка с его лица моментально исчезла.

– Никак не зовут. У меня нет друзей, Лагода.

Я сразу же вспомнила об Олесе. Даже у меня есть подруга, есть те, кого я бы назвала друзьями, пусть и с натяжкой. Даже сделала шаг назад. Прочь от него. Рукой потянулась снять с плеч его толстовку. Я поспешила с выводами.

– Как это, нет друзей?

– Так. Они были.

Он повел необъятными плечами.

– В другой жизни и в другом мире.

– Что-то случилось? Ты поссорился с ними?

– Давай будем считать, что так.

– Тогда извини. Я неосознанно. Прости, мы можем сменить тему.

Ждан вновь улыбнулся, на сей раз гораздо слабее. Его улыбка стала тяжелой, уголки губ как будто неподъёмными, он, казалось, с жутким трудом их толкал вверх.

– Забудь. Может, хоть теперь присядешь? Я так понимаю, по поводу автобуса ты тоже обманула – его ждать еще порядочно?

– В некотором роде, – призналась неохотно.

Мы вернулись к скамейке. Оба сели, Ждан рядом, но не настолько близко, чтобы касаться меня. Страх отступил совсем тем более, мою спину все еще согревала его толстовка, а от его мужских плеч, бывших теперь совсем близко, веяло приятным теплом и ароматом модного одеколона. Или геля для душа? В любом случае, запах был необыкновенно приятным.

– Ты из психушки возвращаешься? – внезапно сменил он тему.

– Да.

– Кто-то из близких там?

– Почему ты так решил?

– Не похожа ты на работника психушки.

– Почему?

– Веселая слишком, – Ждан, усмехнувшись, повернул ко мне голову. – К тому же едешь в Петрозаводск. Здесь все местные, либо работают с проживанием в корпусе позади основного здания.

Мой естественный вопрос не заставил себя ждать. А еще я вдруг заметила, что моя юбка задралась, пришлось ее немедленно поправить, стыдливо натянув на коленки.

– Откуда ты так много знаешь?

– Не поверишь, на работу хотел устроиться.

– Кем?

– Санитаром, кем же еще.

От удивления окинула его беззастенчивым взглядом. Не похож он на человека, которому необходима такая работа. Заметила на пальце необычное кольцо:

– Красивое.

– Что?

– Кольцо, – кивнула в сторону украшения. – Дорогое, наверное?

С чего-то вдруг начала докапываться до истины. Мне бы помолчать. Но природное любопытство дало о себе знать. Парень отстраненно подтвердил:

– Бесценное. Я его украл.

– Как украл? – вырвалось у меня, по спине скатилась ледышка страха.

– Так. Украл. У матери, – Ждан покрутил рукой, на которой красовалась драгоценность. – Мне оно сейчас нужнее.

Одна ледышка превратилась в большую льдину, намертво прилипшую к моей спине, захватившую руки, ладони. Я чувствовала по его голосу, что парень не лгал. Он и в самом деле так поступил.

– Ты ушел из дома?

– Ушел, – последовал утвердительный кивок. – Украл кольцо и ушел. Там я никому не нужен. Видишь, все так плохо, что даже ты испугалась меня.

– Я… я не тебя испугалась.

Мне захотелось переубедить его. Ну вот, минуту назад боялась, теперь жалею. Теперь его вид соединился с внешностью. Ушел из дома, поссорился с близкими. Поэтому и нелюдимый такой.

– А чего же тогда?

– Я… когда была в больнице, слышала, как кто-то говорил, что видел волка в этом лесу. Вот и испугалась. Пока шла к остановке, мне померещились желтые глаза в зарослях. У дороги.

– Желтые глаза, говоришь, видела…

Новый знакомый пробормотал это, отвернувшись от меня. Я сидела рядом и не могла видеть ни его глаз, ни выражения его лица, однако его голос послышался мне каким-то зловещим.

Глава 4

…мыша отшвырнуло в угольное небо, верхушки деревьев покачнулись, а на водной глади поднялись двухметровые волны.

Всю эту магическую бурю перекрыл победоносный волчий вой!

Тело вампирской летучей твари пробило облака. Оно врезалось в них, разбив на миллион маленьких осколков, задержалось на мгновение в небесах, затем, сорвавшись, куском неподъёмной скалы ухнуло вниз. Падая, тварь развила невероятную скорость, не притормозив ни на секунду, прошла сквозь водную гладь в противоположном конце озера и моментально достигла дна. В то время, как на поверхности поднимались волны, достойные океана, внизу, на самой глубине ночной зверь, которому должно было бы летать по воздуху, взлетел прямо в воде – скоростной торпедой он погнал в сторону двух обнаженных тел, которых ему не удалось достичь на поверхности. Миг. Еще миг. Еще один взмах громадных крыльев в воде и мышь достиг ног богини. Чудовищные когтистые лапы вонзили когти в голые ноги девушки, вошли намертво и тварь сделала резкий рывок к поверхности! Нехотя озеро выпустило своих пленников, сопроводив их взлет настоящим водяным взрывом – на момент, где они только что были образовалась дыра – вода из этого места вслед за беглецами взлетела вверх! Крик взмахнул крыльями, отпустил ноги богини, та не успела толком начать падать, как он снова ее подхватил, теперь уже вонзив когти в плечи добычи. Он понес ничего не понимавшую госпожу, все еще находившуюся в оцепенении, вызванном вампирской жаждой, к берегу. Оказавшись над землей, бесцеремонно бросил ее, Эос упала на пожухлую листву с пятиметровой высоты.

Крик сотряс тишину леса пронзительным визгом – так он звал своего хозяина, единственного Владыку Вурда, сильнейшего вампира Кира, который обязал его следить за богиней. К великому сожалению мыша, призыв остался без ответа. Кир, сын Елизара, был в другом мире. Тем временем, богиня без сознания лежала на земле, а из воды к ним на берег уже выходил Белый волк в обличье человека. Он медленно направился к Эос.

Крик завопил со всей мочи. Лишь теперь ему удалось пробудить Эос. Девушка, лежа без одежды в этом магическом лесу, с кровью на губах, открыла изумрудные глаза.

– Ульяна, – негромко позвал Белый волк, мужчина был уже достаточно близко, чтобы она не только расслышала его, но и смогла оценить его мужскую притягательность в полной мере. Гигантский рост, крепкие мышцы, горячую кожу. – Ульяна… Нам помешали. Но я прошу тебя продолжить! Возьми меня!

Сказав это громче, чем начал, Ратибор остановился и развел руки в стороны. Его грудные мышцы напряглись, взгляд горел, а губы открылись от возбуждения. С одного запястья прямо на сырую землю капала волчья кровь.

– Во мне еще много крови! Много жара – все это для тебя!

Только что воздев руки и голову к небу, Ратибор опустил свой взгляд на прекрасную, обнаженную богиню вампиров.

– Я люблю тебя, Ульяна, – понизив голос, проговорил он. – Теперь ты знаешь, насколько сильно.

Крик завизжал с новой силой. При всем желании он бы не смог остановить Белого волка. Сцепиться с ним – да, но не победить. На его счастье и к облегчению жуткой летучей твари, этого делать не пришлось. Возле богини будто бы из-под земли возникла Аминта – верная подданная Кира и нянька Шагающих в другие миры. Воительница взмахнула плащом в своей руке и мигом набросила его на плечи Эос. Точно так же, как она сделала это много лет назад, когда Ульяна впервые перевоплотилась в волка.

– Захлопни свою пасть, пес! – выкрикнула воительница. – Не тебе скалиться на Эос! Владыка сотрёт тебя в порошок! Тем более, что он уже знает о том, что ты только что вытворил! Придурок…

Последнее она произнесла с нескрываемым омерзением.

– Ратибор, остановись.

Слабая просьба поднявшейся на ноги Эос, принудила его прекратить свое наступление. Белый волк замер с широко расставленными ногами. Он ничуть не смущался своей наготы, напротив, словно жаждал того, чтобы Ульяна смотрела на него как можно дольше. Чтобы изучила его всего, оценила его мощь и мужскую притягательность. Чтобы окунулась в волну возбуждения от его близости и его крови, которая все еще кипела на ее клыках и язычке. Волк был настолько распален недавней близостью с богиней, что даже слышал это кипение. Как и сердцебиение любимой, которое танцевало в этот момент в такт его собственному сердцу.

– Я стою. Ты сама можешь подойти ко мне, Ульяна, – прогрохотал он. – Не бойся обидеть своих слуг, они тебе ничего не сделают.

– Ты прав, пес, – вскинула гордый подбородок Аминта, которая мгновенно заслонила своей спиной хозяйку. – Эос я ничего не сделаю. Она – наша королева. Но, напротив, я могу сделать кое-что тебе. Например, пес, размазать твои кишки по стволам ближайших деревьев!

Девушка, чью прекрасную наготу теперь скрывал длинный плащ, взмахнула рукой и сделала выброс сиреневым свечением в сторону мыша и Аминты – тут же затихли не только они, но и притих сам вековой лес, волны на поверхности озера улеглись, застыл даже ветер. Лишь теперь, в гробовой тишине богиня вампиров проговорила Белому волку:

– Так вот, что ты мне хотел сказать? Мне, оказывается, знаком вкус твоей крови. Я пробовала его двадцать пять лет назад.

Ратибор в ухмылке показал здоровые зубы:

– Я хотел сказать, Ульяна, что волчонок на самом деле волчонок. В нем течет и моя кровь.

– Ты ошибаешься, Белый волк. Ждан – истинный вампир. Чистокровный. Факт, что ты подмешал в кровь, которой поил меня на посвящении в деревне волков свою кровь – не делает тебя отцом моего сына. Я метаморф. Но я не рожаю детей от пищи.

Аминта, грубая воительница, стоявшая теперь плечом к плечу со своей госпожой, оглушительно расхохоталась:

– Получил, пес?! Эос вампир! Давно мог бы понять это!

Ульяна выдержала неподъёмный взгляд Белого волка. И все-таки смягчила тон:

– Ратибор, прости, я не хотела так грубо, но как иначе тебя остановить? Зачем ты обманул меня и заставил пить твою кровь? Дважды.

Вожак вервольфов молчал. Эос пришлось продолжить:

– В любом случае, ты ошибаешься. Ждан вампир. Но хуже того…

Богиня вампиров, ступая босыми ногами по холодной земле Вурда, подошла к Аминте, воительнице и главной в свите Владыки, и резко ухватив ту за ворот точно такого же плаща, какой теперь был на ней – сорвала его. То, что теперь стало видно всем, поразило даже самого Белого волка. У Аминты, дочери достойного Кириака не было одной руки!

– Это сделал Ждан, – негромко пояснила Эос. – Ратибор, мой сын не волк. Ни одному волку не под силу сотворить такое. Ждан вырвал руку Аминте и даже нам с Серапионом, с верховным магом Вурда не удалось восстановить ее. Насколько тебе известно, Аминта и сама имеет достаточно сил, чтобы исцелиться. Вне зависимости ни от чего – от этого увечья нам не удается избавиться уже целый месяц.

– Месяц? – Ратибор был поражен.

Вампиры – магические существа. Подобные травмы для них и в самом деле не проблема. На теле все само заживает и отрастает, стоит лишь насытиться кровью. Такое могут только вампиры. Увечья остаются лишь после магии. Но какова же должна быть сила магии, если даже Эос и Серапион вместе не смогли с ней справиться?!

– Это сделал волчонок?

– Он вампир, Ратибор. Такое под силу лишь вампиру.

– Так что же ты хочешь от меня, если уверена, что он вампир?

– Мы ищем ответы. Я решила начать с тебя, ведь вторая сущность, проявившаяся в моем сыне – это вервольф. А кто еще разбирается в этом, как не ты? Как видишь, Белый волк, я даже не обижаюсь на тебя за твой поступок. Я боюсь, Ратибор. В Ждане проявилась чудовищная сила. Ты многого не знаешь. В последнее время он с особой жестокостью выпивал людей. Нам приходилось скрывать последствия его поступков – иначе бы многие вампиры взбунтовались. Он не раз нападал на вампиров. В конце концов он подчинил себе кольцо Млечного пути, к которому не мог притронуться даже Кир. В довершение всего – он вырвал руку Аминте и исчез в моем мире. Ратибор… Я боюсь не столько за Ждана… Я больше боюсь за то, что он может сделать. Похоже, он стал единственным, в ком проявилось наследие и характер Антигона. В нем растет чудовищная сила вампира, Белый волк, но даже Серапион, верховный маг, не смог понять, до какой степени она вырастет и во что перельется. С точностью можно сказать лишь одно – он не волк. Ваши так не поступают.

Вервольф был настолько удивлен, что даже подошел к неприятной ему воительнице, и с интересом осмотрел обрубок отсутствующей руки.

– Действительно. Руки нет. Боюсь, – он перевел взгляд на Эос, – что должен согласиться с тобой. Он не чистый волк. Но и… Но и не чистый вампир. Ни вашим, ни нашим это не под силу. Даже если он правнук Антигона.

Наивная Эос полагала, что получит хоть какой-то ответ, какие-то соображения белого волка. Вожак вервольфов упрямо поступил по-своему. Воспользовался тем, что теперь стоял близко к Ульяне, мужчина молниеносно перевоплотился в волка, и сбил с ног богиню. Девушка неожиданно даже для самой себя оказалась верхом на нем – дальше у нее не было выбора, кроме как вцепиться пальцами в его холку со всей силы и обнять огромное тело голыми ногами – волк не просто сорвался с места, сшибив по пути Аминту, но и побежал со сверхзвуковой скоростью. Он вынес богиню вампиров на своей спине из заколдованного парка уже через несколько секунд!

Глава 5

– Я… когда была в больнице, слышала, как кто-то говорил, что видел волка в этом лесу. Вот и испугалась. Пока шла к остановке, мне померещились желтые глаза в зарослях. У дороги.

– Желтые глаза, говоришь, видела…

Мне пришлось отвернуться. Крутил пальцем кольцо. Какой же сильный запах… Гули. За последнее время у меня есть полное ощущение, что и сам с ног до головы пропитался отвратительной вонью этих болотных тварей. Трупное гниение, сырая земля, смрад застоявшейся воды. Человеческая кровь, которая не успевает высыхать на их одежде.

Некоторое время назад, еще в Вурде я узнавал у верховного мага, что это за твари такие. Легенду я ему не показал. Зачем? Чтобы Драгомир сорвался вместе со мной в этот мир? Он теперь счастлив. Он – второй владыка Вурда после отца. Зачем ему жертвовать собой? Я же… я волчонок. Волк, как они все считают. Моя участь жить в лесу. Поэтому в лес я и направился.

– Гули? – переспросил в тот вечер Серапион, нахмурив свой серый лоб в складках.

Я спустился к нему на шестьдесят шестой этаж Эмпайра. Вотчина его магии, место, где он обитает, где обучал магии нашу с Драгомиром мать и нас. Для нас это была не более, чем теория. Ведь магией владеет лишь Эос, богиня Вурда, а не мы. Драгомир родился чистокровным вампиром, а я полукровкой. Вампиром, разбавленным поганой кровью вервольфа. Позор для любого вампира и честь быть сыном богини метаморфа, существа, которое может перенимать магические свойства любых особей.

– Почему ты интересуешься?

– Просто, услышал о них.

Верховный маг мне не поверил, но все же пояснил, ведь он прекрасно знал, что стоит мне пожелать, я получил бы доступ к любым его книгам. Другое дело, что это было бы прямым оскорблением сильнейшего и старейшего мага Вурда. Он, безусловно, подчинялся моему отцу и матери, однако никогда не стоит лишний раз обижать высшие силы тем более волчонку. Как мне любила повторять нянька Аминта. Она лишь всегда забывала добавлять и уточнять, что я для Серапиона не менее высшая сила. Наследный принц. Вампир. Внук Антигона и сын Кира, а также богини Эос. Перед уходом я все же ей доказал это. Аминте.

– Гули? Гули – это твари. Вампиры их презирают. Они страшны не своей силой, а тем, что их сложно истребить и тем, что они в очень короткий срок могут уничтожить всех человеческих особей в Вурде. Однажды такое почти случилось. Но тогда нам удалось их сокрушить. Хоть и не без крупных потерь.

– Чем они страшны?

Разговор состоялся в магическом зале, где потолок заменяло вечно ночное небо, усыпанное миллионом белых звезд, а на полу зеленела трава. Наш верховный маг всегда был романтиком.

– Гули питаются человечиной. Мертвечиной. И сами принимают вид людей. Даже вампирам тяжело отличить гуля от человека. Падальщики, они живут на болотах и выходят на дороги, в города, чтобы добыть себе пропитание. Представь себе, молодой принц, с какой проблемой столкнулись вампиры Вурда более полутора тысяч лет назад. Мы должны были уничтожить гулей и чаще всего не могли их отличить от собственного корма.

– Как же тогда вы сделали это?

Серапион погладил свой лысый затылок, затем проверил на месте ли его медальон с вензелем Вурда.

– Ну. Кто как мог. Кто-то сперва пробовал укусить, кто-то бил наугад. Лишь потом мы научились определять их болотный запах. Но… это удавалось не многим.

Серапион упоминал, что вампирам тяжело было определять тварей по запаху. Ведь вампир хорошо чувствует лишь кровь. Но не сущность. Я же наполовину вервольф, я чую их за десятки метров. Эту отвратительную вонь ни с чем не спутаешь. Откуда ему знать об этом? Он же тоже вампир.

– Гули очень хитрые. Мы убивали их, но они размножались с дикой скоростью. Людей они насиловали. Съедали заживо. Представьте себе, Ваше высочество, насколько страшен для человека гуль, если люди от них добровольно прятались у вампиров.

– Чем опасен гуль для вампира?

– Ничем, Ваше высочество. Только тем, что способен истребить всех людей и лишить нас бессмертия. В остальном, их легко убить. Правда, они сильны. И никогда не ходят по одиночке. Рядом всегда есть другие.

– Гуль может убить вампира?

Серапион ответил, не задумываясь:

– Может, как и многое другое. Может воспользоваться магией, если у него получится договориться с кем-то из магов. Единственное, что нас спасало – маги и другие виды ненавидят гулей. У гулей никогда нет денег, они им не нужны. Они живут в лесах и на болотах, одежду снимают с человеческих трупов, питаются трупами. Все, что им необходимо, они достают без денег. Они не участвуют в войнах, они всегда нейтральны. Не интересуются ничем, кроме своей пищи. Хитры. Могут с легкостью сыграть человека, даже поддержать разговор. Гули всегда привлекательны для человека. Они могут соблазнять, некоторое особи. Твари обладают всем, чтобы добыть себе корм. Как и вампиры, они страшны для человека. Только… Мы научились не убивать людей. Ценить их как ресурс…

– Желтые глаза, говоришь, видела…

От этой человеческой девчонки за километры несет гулями. Она человек, бесспорно. Именно поэтому, это очень странно. Я убил уже сотни гулей, опознаю этих тварей, где угодно. Уродцы, быстро скидывают с себя человеческое обличье и превращаются в отвратительных слизняков без кожи, стоит их начать убивать…

От девчонки несет гулями. А еще… от нее несет магией. Неясно, как будто она вовсе и не ее, как будто прилипло случайно пролетавшее мимо облачко ощущения, подхваченное сильным порывом ветра.

– Только глаза?

Я давно научился нормально разговаривать с вылезшими на волю клыками. Мы с Драгомиром учились это делать вместе, лишь начав шагать в мир людей. В Вурде показавшиеся клыки ни для кого не новость. Вурд – это мир вампиров. Здесь же вампиров все боятся.

Девушка на другом конце скамейки неуверенно рассмеялась:

– Да, это померещилось. Меньше надо было слушать глупости.

Убить? Собственно, именно за этим я здесь. Выследил ее. Мы уже как-то встречались, она об этом не знает. Меня привел сюда этот запах смеси магии и гулей. Если верить Серапиону – это может быть крайне опасно. К гулям привык, здесь же что-то особенное. Это не просто гули, слишком много силы в этом запахе. Обычный гуль – это, как правильно сказал маг, обычный убийца. Для человека он физически силен, для вампира – нет. К тому же для меня. Подавить бы отвращение…

– Ты когда-нибудь видела живого волка?

Убить бы ее и дело с концом. Но я должен быть осторожен. Она первая особь, от которой несет настоящим человеком и гулем. Гулем не простым. Откуда столько силы? Она богиня гулей? Может ли быть такое? Серапион ни о чем таком не говорил. Может ли у этих низших тварей быть своя богиня? В таком случае, от нее можно многого ожидать. Как и ничего. В то же время. Свернуть ей шею – узнаю.

– Нет. Никогда, – ответила девчонка наивно.

Местные гули уже познакомились с волком. И не раз. Обладает она магией или нет, но благодаря кольцу Млечного пути, она не может почувствовать во мне ни волка, ни вампира. Она видит лишь человека. До автобуса далеко. У нее есть шанс попытаться меня убить… Дать мне предлог. Ответить… Выпустить клыки…

– А ты? – ее вопрос был неожиданностью.

Проверяет?

– Я видел.

– Близко?

– Достаточно.

Девчонка ничего не понимала. Говорила спокойно. Напасть не пыталась. И грелась в моей кофте. Гули не любят холод. Выползают по весне. Зимой они тоже бродят на болотах, но медленнее и реже. Они как сонные мухи. Вылавливать их нужно летом – тогда они активны и все на поверхности, не прячут даже младенцев. Если убиваешь, то всех под корень.

Я все еще не могу повернуть голову в ее сторону. Говорить могу, а клыки спрятать нет. Все же эта вонь слишком сильна. Почему она не нападет? Мое тело должно быть достаточно привлекательно для нее. Столько сочного мяса. Сперва только надо меня отправить на тот свет.

– Волк напал на тебя?

– Нет. Не напал. Я просто видел его. А что бы ты сделала, если бы волк напал на тебя?

Резко повернул голову в ее сторону – если она местный гуль, должна хоть как-то проявить себя. Ну же!

Нет. Ее аккуратный девичий профиль не шелохнулся. Она не очень крутой гуль. По крайней мере, не такой гуль, который заботится о своей внешней привлекательности. Даже для человека у нее скучноватая внешность. Обычная девчонка. Не красавица и не уродина. Такую не заметишь в толпе. Гули обычно очень красивы – чем ты красивее, тем легче заманить человека. Женские особи выбирают крутые формы, так, чтобы у человека отшибло мозг. Эта иная. Может быть просто выбрала такой подход? Скромница, девственница, которую можно заманить в темный лес? Позволяет с собой сделать это? Не нападает, а поддается?

– Я? – девушка повернулась ко мне. Ее глаза скользнули по моим губам. По стыду, мелькнувшему в глазах, понял, что клыков она не увидела. Это был сексуальный интерес, который она попыталась скрыть. Или сделала вид, что попыталась скрыть. Стандартно для гуля. – Наверное, на дерево бы забралась. Убегать точно не пыталась. Волки быстро бегают.

Быстро… Очень быстро. Тебе ли не знать… Скольких я уже догнал. Сотни?

На зубах появился горький, тошнотворный привкус. Иногда мне приходилось их кусать. Отвратительные твари. Потом долго отплевывался. Это далеко не райский нектар.

– Это верно. В лесу все может случиться. И волки, и другие существа. Это магическое место.

Решил ее подтолкнуть. Должен понять, почему от нее так несет еще и магией.

– Ты веришь в магию? – брюнетка с длиной толстой косой округлила глаза.

– Тебя это удивляет?

– Да… Чаще всего парни не верят в подобное. Девушки гадают, читают заклинания. Молодые люди над этим обычно смеются.

– Так поступают твои знакомые?

Она замялась, потеребила край платья на своих коленках. Ножки у нее стройные, худенькие. Как у настоящей скромницы. Легко обмануть…

– Мои? У меня нет таких знакомых. Я верю в магию. Но стараюсь не разговаривать об этом, потому что далеко не все люди со мной согласны. Например, у меня на работе. Или в моем университете.

– Ты учишься?

Скромница кивнула, бросила короткий взгляд в сторону, откуда должен был появиться автобус. Реально учится?! Гуль?!! Врать они умеют хорошо. Но что-то я не слышал, чтобы так…

– Да. Я хочу стать фармацевтом.

– Фармацевтом? С чего такой выбор?

– Ну, – она замялась как настоящий человек.

Что ж она за тварь такая? Откуда…

– Ты говорил про магию… Я…

Хорошо, что теперь она отвернулась, потому что мои клыки уже показались из-под верхней губы. Еще слово… Скажи же…

– Я… Я интересуюсь травами. И заговорами. Вроде бы иногда у меня даже получается помогать людям. Поэтому я и решила утвердиться в этом…

Она развернулась ко мне в тот же миг, как по тому месту, где я только что сидел, полосонул желтый свет от фар появившегося из-за поворота автобуса. Меня там уже не было.

Нырнув обратно в лес, скрылся от нее. Остановился в зарослях и наблюдал за тем, как она озирается по сторонам, как ищет меня взглядом и не понимает, что делать. Она забрала мою кофту с собой. Когда садилась в автобус и уезжала. Смотрела в окно. Действительно искала…

Что, и вправду учится? Гуль?!! Я провожал ее взглядом понимая, что эту загадку, пожалуй, не смог бы разгадать и сам Серапион. До сегодняшнего дня я с легкостью уничтожал гулей. Наивно полагал, что им не переступить в Вурд. Куда? Но теперь… Может быть именно о таких особях говорится в легенде? Теперь выходит, вампиры не знают о них совершенно ничего! Гуль учится, живет как человек, разговаривает и практикует с магией. Чего от них ждать? На что она способна?

Я додумал свою мысль уже тогда, когда перевоплотился в волка. Кем бы она ни была, сейчас у меня есть прекрасная возможность ее уничтожить! Посмотрим, удастся ли мне это. Я летел за автобусом черной молнией, решив справиться с тварью по дороге к ней домой.

Глава 6

• Матушка земля,
• Защити, защити меня.
• От злой силы,
• От врага,
• Заступись за рабу божью Лагоду.
• Защити от земного и от небесного,
• Защити от живого и от мертвого,
• Защити и благослови.

Бросок – комочек заговоренной земли улетел за мою спину. Я еще ускорила шаг, хотя куда уж больше. Почти бегу! С самого автобуса бегу, доехала до Петрозаводска не одна, людей набралось по пути, однако уже на конечной станции все куда-то испарились. Дорога к моему дому не близкая. Квартиру мне дали после детского дома на самой окраине, уже ночь и добраться туда могу лишь пешком. Дорога неприятная, все больше по пустынным улицам, где нет освещения, а через метров пятьсот мне предстоит пройти кусок через лес, где редко появляются машины, а днем курсирует автобус. Там уже, наверное, побегу. Кто бы меня ни преследовал!

С самой остановки. Еще подъезжали, я буквально кожей ощутила опасность и все больше куталась в кофту того парня. Куда он исчез? Каким бы он ни был страшным и непонятным, я бы сейчас многое отдала, чтобы он шел рядом. Он что-то говорил про волков… Как это странно, я проехала сотню километров, и видела волка в том лесу, так мне показалось. Теперь же, уже здесь, в Петрозаводске, я будто чувствую то же самое.

Интуитивно оглянулась – и словно в подтверждение моих самых жутких опасений, в темноте мелькнули два желтых огонька! Это к-кошмар… Это похоже на какой-то кошмар! Не может же быть это тот же самый волк, который был в лесу, окружавшем клинику. Волки… Волки не могут так быстро и так далеко бегать. А еще… почему именно за мной? Почему он преследует меня? Ведь на остановке вышло несколько человек и до этого люди покидали автобус, этот волк, этот хищник, если он мне не мерещится, мог бы найти себе пропитание куда раньше.

Споткнувшись, продолжила бег. Мешочек с заговоренной землей в моей руке намок. Я ускорилась еще и вынула следующий комочек – в ход пошел третий заговор! Я… я только и надеюсь, что это меня спасет. Ведь, я даже слышу его! Как шевелятся кусты, как ступают его лапы по дороге, он давно мог бы меня догнать, если бы…

• Небо, родное небо,
• Защити рабу свою Лагоду,
• Ты синее, ты всесильное,
• Ты посылаешь нам солнце,
• Ты посылаешь нам ветер,
• Ты даришь нам дождь.
• Ты спасаешь от холода и от засухи,
• Ты повелеваешь всем на земле.
• Рабами твоими, детьми земными.
• Защити рабу свою Лагоду.
• Спаси, защити от напасти,
• От смерти, от злой силы.
• Защити, сохрани, благослови…

⁂

Меня шарахнуло молнией! Прямо по морде, настолько сильно, что я, наследный принц вампиров Вурда отлетел обратно в кусты, из которых только что выскочил на дорогу! Рухнув на сырую землю, проделал в почве настоящую вмятину. Дьявол! Вот это удар! Еще сильнее предыдущих двух.

Гуль…

Разве это гуль?

Вскочил на все четыре лапы и отряхнулся – сбросил с шерсти землю. Девчонка продолжала удаляться по дороге. Она не видела меня, как и раньше, но чувствовала. Она не видела ни меня, ни того, что вытворяла. Вон, как постоянно озирается и бежит. Заклинания читает. Ничего себе! Гуль…

Откуда у гулей столько силы? Как бы ни старался, мне не удается приблизиться к ней. Не успела она выйти из автобуса, как прочитала первое заклинание, чем немало меня удивила. Вокруг нее образовалось тонкое, невидимое человеческим глазом магическое поле. Оно было таким тонким, что мне показалось, я смогу без труда его разбить, словно хрупкое стекло. При этом… ничего не вышло. Я врезался в него лбом и не пробил. Что она за тварь такая? А ведь я могу пробить даже защиту Серапиона! Сильнейшего мага Вурда!

Может быть дело в том, что я не в Вурде? Она в своем мире, а я нет?

Нет, чушь.

Отряхнувшись, опять двинулся за ней. Теперь осторожнее. Она по разбитой дороге, выложенной плитами, а я рядом по кустам. Шаг в шаг. Мы уже двигались по лесу, она не могла меня видеть. Но у меня такое ощущение, не видит, шкурой чувствует, не зря же постоянно озирается. Она чувствует, но не может понять, где я. Озирается назад в то время, как я спокойно иду рядом. Темно…

Гуль?

Почему ее это поведение все больше похоже на человеческое? Она идет через лес. На болота? Но болота в другой стороне.

От смерти, от злой силы.

Защити, сохрани, благослови…

Она бормочет это без остановки. Мой тонкий волчий слух улавливает каждое движение ее губ. И почему мне кажется, что вместе с тем, как появилась магия, стал ослабевать запах, эта жуткая вонь гуля? А что, если она не гуль?

Разве магия может подавлять внутри существа сущность?

Мгновенно вспомнил собственную мать. Не остановился, шел рядом с девчонкой в платье и моей толстовке. Она боится, ее страх, как и магия, плавает вокруг ее тонкой фигуры, проникает черным туманом в землю, когтистыми, невидимыми лапами смерти хватается за деревья, будто бы пытаясь остановить ее… Магия. Неуправляемая магия в существе, наделенном силой, может принести вред этому существу. По незнанию, не умея контролировать свои чувства, она сама в состоянии сожрать себя собственным страхом. Как и выстроить свою защиту, она может вырастить в себе страх в таких гигантских размерах, что с этим не сможет справиться никто.

Моя мать, Эос, когда шагнула в окно и покончила в этом мире жизнь самоубийством, столкнулась с этим же. На нее хотел напасть человеческий отчим. Она была совсем девчонкой, но даже тогда могла убежать от него иным способом. Однако она в один момент взрастила в себе мощнейший поток страха и шагнула за окно. Она маг и она метаморф.

Девчонка вдруг остановилась. Похоже, я прав. Вон, как черная тень струится из-под ее ног. Человеческий глаз не видит, но глаз вампира знает эту тень. Это страх. Дикий, смертельный ужас, который может, очень даже может разрушить всю ее магию. И тогда я… Нападу.

– Кто здесь?! – сперва выкрикнула она. Глаза застыли в оцепенении. Она смотрела и развернулась в ту сторону, откуда пришла. А я… стоял скрытый листвой кустарника в двух метрах сбоку от нее…

– Кто здесь? – повторила тварь, уже чуть тише.

Тень страха поднялась от земли и обняла ее лодыжки. Как две лапы голодной смерти. Они поднимутся еще немного, дойдут до бедер, и я метнусь, выдерну ее за ноги через эту дыру из защитного кокона. Давай же, кто бы ты ни была… Я пришел сюда уничтожить гулей. Тебя я разорву на мелкие клочки, чтобы другие знали, что им пришел конец.

Я что-то упустил. Что-то пошло не так, как должно было. Пока безмолвно скалился и готовился к одному прыжку, не заметил изменений. На глазах твари выступила обычная человеческая влага. Слезы? Она плачет?! Подтвердив мою неожиданную догадку, гуль прошептала:

– Кто здесь?

Я медленно вышел к ней. Будет лучше, если помогу ее страху взять верх над магией. В облике волка появился из темноты. Отлично знаю, какое впечатление произвожу. Меня учили вервольфы. Я был совсем еще маленьким, щенком, как они называли вампира. Был маленьким, когда увидел настоящего, огромного вервольфа, который в холке мог достигать груди взрослого человека. Мы не имеем ничего общего с теми волками, которых видели люди в своем мире. Иногда, встретив меня, люди могли лишиться рассудка. Не желая навредить человеку, а не гулю, я стараюсь лишний раз не показываться. Людей мы бережем. Человек ценен для вампира, и чем лучше он себя чувствует, тем лучше для нас.

Я оберегаю людей, но не гулей. Она – гуль.

Я вышел на дорогу и медленно встал напротив нее. Девчонка потеряла дар речи, слезы скатились по ее нежным щекам. Я оскалился. Вампир во мне вдруг собрался победить волка! Что… что происходит?! Похоже, удивиться предстояло не только ей!

– Бежать? – внезапно прошептала выбранная мною жертва.

Мой оскал исчез. Откуда? Я ведь только что приказал ей это мысленно. Тварь читает мысли?!

– Ты собираешься меня убить? – слезы скатывались по щекам на ее тонкую шею. Сейчас она мне уже не казалась настолько простушкой. Эта шея, почти прозрачная кожа на ней звала меня и заставляла облизнуться.

Еще ни один… Ни один здешний гуль не мог меня соблазнить. Их вонь отталкивает, и внешняя оболочка, которую они принимают не перекрывает ее. Но от этой девчонки сейчас совсем не веет гулем. Наоборот. Нос волка учуял миллион других, напротив соблазнительных ароматов. Это летние цветы, жар молодого человеческого тела и температура кипения свежей, наполненной магией крови…

– Ты… – у девчонки округлились глаза. – Ты выпьешь меня?…

Она сделала шаг назад, а я с опозданием понял, что вампир уже победил волка, прямо здесь и сейчас, против воли и своего решения, против собственной силы… я перевоплощаюсь!

Глава 7

Никогда в своей жизни я не бегала быстрее. Секунду назад я стояла на дороге и видела перед собой волка. Настоящего, огромного, с желтыми глазами жуткого монстра! Он был настолько огромным, что, если бы встал на задние лапы, был бы выше меня! Я стояла, холодея от ужаса перед ним и будто бы слышала его мысли! Мало слышала, но и понимала их. Как если бы они были бы человеческими! Но сейчас не было времени разбираться, показалось ли мне это или было взаправду.

Зверь какое-то мгновение разглядывал меня, а потом с ним начало что-то происходить! Он действительно встал на дыбы, была световая вспышка и… Я не стала дожидаться, что произойдет, побежала. Побежала так быстро, как только могла! Там, немного впереди, в чаще леса начиналось кладбище. Выбора нет. Больше нет! Или моя жизнь или этот… последний шанс.

Не оглядываясь, не оборачиваясь, свернула в лес, врезалась животом прямо в оградку одной из могил и уже начиная читать заклинание черной магии, продолжила пробираться в самый центр кладбища. Обычно я обхожу стороной это место, побаиваюсь. И никогда раньше не пользовалась подобными заклинаниями, но сейчас чувствую, что выбора совсем нет – дыхание дьявольского отродья уже оседает у меня на затылке!

• Мертвые души,
• Вы рабы самой Смерти,
• Вы больше не подчиняетесь никому.
• Мертвые души,
• Вы лежите здесь в заточении,
• Мертвые, безразличные,
• Отзовитесь, поднимитесь,
• Ответьте на мой зов!
• Мертвые души,
• Именем самого повелителя, я призываю вас!
• Поднимитесь, отзовитесь,
• Проводите Меня Домой!
• Мертвые души,
• Именем повелителя,
• Черным именем Вельзевула,
• Я призываю вас!

Прямо на бегу наклонилась, подхватила ком земли и на последних словах поцеловав его подбросила над своей головой. И лишь теперь остановилась! Больше бежать было некуда. Больше бежать не было сил. Остановилась и замерла, боясь обернуться. Боясь встретить свою смерть лицом к лицу. Я… я до сих пор не настолько верю в силу заклинаний. Я практикую, бывает, у меня что-то получается, но я никак не могу поверить в то, что слова смогут поднять из-под земли мертвые души.

Зажмурилась, ожидая, как громадные клыки вцепятся в мою ногу или руку, или бок, хотя эта пасть способна проглотить и всю мою голову…

Мне казалось, услышала, как ветер от приблизившейся фигуры монстра накрыл меня съёжившуюся с головой, однако на самом деле, я услышала нечто другое.

Я никогда не слышала, как могла бы треснуть земля. Она тряслась, заставляя меня шататься, и трещала. Лопалась прямо под моими ногами. События стали происходить настолько быстро, что даже не успела понять, что случилось. С трудом осознала, как только из трещин потянулись вверх тоненькие белые струи. В том, что это было, сомнений не было никаких. Белые духи говорили. Они говорили со мной. Каждый. А их были десятки. И все они говорили со мной старческими, женскими, мужскими, детскими голосами.

– Мы пришли…

– Мы отведем…

– Но мы не спасем…

– Остановить не сможем…

– Лишь отвести…

– Лагода… – шептали они загробными голосами.

На кладбище стало жутко холодно. Настолько холодно, что на моих руках и на щеках образовался лед.

– Лагода… – шептали они все вместе и от их голосов заледенели даже мои кости.

– Лагода, иди домой…

– Не оборачивайся…

– Мы отведем, вампир не посмеет…

– Чужак не тронет…

– Иди…

– Иди…

– Иди…

Белые духи плотной стеной окружили меня. Было настолько страшно и жутко, что я готова была умереть уже только от этого. И все же сделала шаг. Духи двинулись за мной. По тому, как холодно было моей спине, понимала, они держали меня в кольце.

Еще шаг и еще, я не оборачиваюсь. Не знаю, где чудовище. Но это уже и не так важно. Что страшнее, тот, кто гнался за мной или те, кто теперь вокруг меня?

– Лагода, иди…

Голоса шептали, а я шла. Не оборачивалась. Шаг за шагом, шаг за шагом, еще и еще. Вскоре мы вышли за пределы кладбища. Духи не покинули меня. Подталкивали продолжать этот путь под защитой самой смерти…

⁂

• Мертвые души,
• Именем повелителя,
• Черным именем Вельзевула,
• Я призываю вас!

К рассвету я вернулся в свою лесную хижину. Лесничий, у которого поселился прямо посреди болот, через час будет вставать – его время объезжать территорию. Ну и ночка… Мне нужно многое обдумать.

Вот уж действительно загадка, кого я встретил на своем пути. Гуль? Не устаю спрашивать себя. Как жаль, что Эмпайр далеко, а у меня нет времени навестить Серапиона, вот бы я расспросил старика. Несколько часов назад я чуть было не расправился с девчонкой. Кто же ожидал, что она устроит такое представление на кладбище? Кто ожидал, что она заставит своей силой перевоплотиться меня в вампира?

Я ушел в свою комнату, запер дверь. Сел на спартанскую кровать. Мне, как и любому вампиру по рождению, сон не нужен. Сейчас здесь я хочу лишь уединиться и поразмышлять, попытаться обдумать все, что произошло. Гуль, который владеет не только белой магией, но и может воспользоваться черными заклинаниями? Трудно забыть, как девчонка вбежала на кладбище, я почти ее догнал, мешали остатки ее защитного поля. Почти дотянулся, как вдруг земля подо мной заходила ходуном, а потом сотни мертвых рук, вылезших из-под земли, сцепились на моих ногах.

В мире людей принято считать вампиров мертвыми. Это не так. Мир мертвых нам также чужд, как и любому человеку. Мертвые не дружат и не подчиняются вампирам. Они сами по себе. Обычно они не наведываются в мир живых. Если их специально не вызывают. Я выдергивал ноги из их рук, но даже это у меня вышло так себе. Девчонка подчинила себе их, и они до самого ее дома проводили тварь. До самой двери. Я вырвался с кладбища, хоть так и не смог приблизиться. А как только она забежала в свою квартиру – моментально заклинаниями запечатала все входы и выходы. Был вынужден возвращаться восвояси. Ближайшие часы она не выйдет. Гули днем не гуляют. Выходят на охоту ближе к ночи, а днем они, как и зимой, похожи на сонных мух. Через некоторое время я вернусь и подожду, пока она выйдет.

Духов вызвала…

Магией меня не остановишь. Если только притормозишь. И удивить меня этим трудно – в Вурде магия обычная вещь. Дело времени. Я доберусь до девчонки и разделаюсь с ней раз и навсегда.

Кем бы она, черт возьми, ни была.

Глава 8

Вурд. Мир вампиров

Эмпайр

На троне владыки Вурда в главной зале устроилась рыжая девушка. Под длинным хлопковым платьем светло-лазурного цвета у нее выпирал небольшой, округлившийся живот. Длинные волосы золотыми волнами струились по худеньким плечам, зеленые глаза наблюдали за молодым супругом, принцем Драгомиром, то и дело взад и вперед расхаживавшем в раздумьях по всей зале.

– Драгомир, мы действительно не можем отправиться в мой мир?

– Не можем. К большому моему сожалению, – ответил сквозь зубы принц в который раз.

– Мы здесь заперты! – Фрида, беременная богиня разрушений, вскочила с трона и стукнула по его золотым ручкам. – Посмотри, Драго! Все разъехались! С тех пор как Ждан сбежал, твой отец отправился за ним, твоя мать пропала, а мы должны сидеть в Эмпайре и охранять мир вампиров. А я, может, тоже хочу к себе домой попасть!

– Фрида, успокойся.

– Богиня, – из тени к ним выступила высокая вампирша в белых одеяниях. Она слегка поклонилась рыжеволосой девушке, насколько это требовалось в данной ситуации. – Вам не стоит сопротивляться обстоятельствам. Владыка Вурда, сильнейший вампир Кир назначил Его высочество принца Драгомира вершить судьбу Вурда в его отсутствие, и его сын не смеет ослушаться. Он вампир – его послушание не ограничивается одним лишь приказом. Ни один вампир не в силах нарушить подобное. Вы бы поняли, если бы были вампиром.

Зеленые глаза беременной Фриды заискрились гневными молниями:

– Не надо мне тыкать своим вампиризмом, Рхея! Не забывайте, я все-таки богиня разрушений! Вот сейчас ка-а-ак швырну…

На лице вечно молодой Рхеи появились еле уловимые морщинки в районе кончиков губ.

– Фрида, – чуть поднял голос принц на молодую жену. Драгомир был внешне очень похож на своего отца, такой же высокий жгучий брюнет с черными глазами. И такой же устрашающий в моменты гнева. А в эту секунду он гневался. Весьма. И жалел, что Фрида совсем не похожа на его мать, обладавшую не только огромной силой, но и весьма уравновешенным характером. Вспыльчивость и капризы, возросшие вместе с беременностью его молодой жены, начинали его и в самом деле раздражать.

Ему было достаточно произнести ее имя, чтобы супруга, недавно бывшая лишь невестой, покорно уселась обратно на трон. Девушка пожевала пухлые губки. Пришедшая в Вурд из другого мира, из мира людей и сама будучи наполовину человеком, она никак не могла привыкнуть к здешним порядкам. К тому, что даже в статусе жены принца, не со всеми можно вести себя, как со слугами. Вампиры, населявшие Эмпайр и его окрестности, тоже обладали немалой силой, а также злопамятностью. И в отсутствие настоящего владыки могли и не сдержаться по отношению к взбалмошной богине. Как, допустим, предсказательница Рхея, только что спрятавшая под верхнюю губу мельком выскользнувшие клыки. Фриде с первого дня пребывания в этом месте доходчиво объяснили, что сила без опыта в мире вампиров зачастую может быть лишь помехой. А Рхея уже давно служила при дворе, как и ее верная подружка Аминта, преданная слуга богини Эос. И, как и Аминта, была боевым вампиром, входившим в свиту самого Кира. И уж что-что, а хамить ей и бездумно бросаться оскорблениями совсем не следовало бы. Рхея преклонялась перед Драгомиром, но не перед ней. Сейчас она спрятала клыки, но кто мешал ей их выпустить, как только подвернется удачный момент? Вампиры беспринципны, их сдерживает лишь одно – невидимая для других, все покоряющая и всеобъемлющая сила Вурда, которой он наделял своих владык.