Янтария бесплатное чтение

Глава 1

Таня шла по улице и кипела от возмущения. Всему виной была ее подруга Алиса. Вот уж поистине нужно быть сумасшедшей, чтобы с температурой под сорок думать о сексе. Нет, Таня, конечно, не пуританка в свои-то двадцать два года, некоторый сексуальный опыт имеет. И даже получает от этого удовольствие. Но терять из-за мужика голову – явный перебор. Всему виной, со слов подруги, то что она пока еще не нашла идеального партнера. Черт побери, это ж со сколькими нужно переспать, чтобы его найти? И таким ли способом нужно искать? Таня считала, что идеальным можно назвать только того, кого любишь. Но на ее горизонте пока было пусто.

Ладно, чего уж там. Алиса ее подруга. А она идет и злится, вместо того чтобы спокойно выполнить просьбу той – пойти в аптеку и купить противозачаточные. Благо аптека рядом с домом. Зато подруга живет на другом конце города, тут же с иронией подкинуло сознание Тани.

В аптеке Таня какое-то время смотрела на полочку за стеклом, понимая, что слегка ошарашена выбором противозачаточных средств. Ничего удивительного, что при таком их многообразии, в стране проблемы с демографической ситуацией, и рождаемость резко падает.

Так ничего и не выбрав, Таня решила обратиться за помощью к аптекарше. Перетерпев охи и вздохи той и прослушав не самый краткий инструктаж по применению противозачаточного средства, она, наконец-то, отправилась домой.

Уже год как нет мамы, но Таня до сих пор не привыкла к самостоятельности. Когда ее не стало, пришлось бросить институт и устроиться на работу. Офис-менеджер в занюханной фирмешке – не предел ее мечтаний, конечно, но к этому вопросу Таня относилась философски – успеет еще доучиться и сделать карьеру. Да и особого желания продвигаться по служебной лестнице не было. Гораздо тяжелее смириться с мыслью, что она больше никогда не увидит маму, не поговорит с ней, не получит своевременный совет… Боль от потери притупилась, но все вокруг напоминало о матери. Постоянно невольно накатывали воспоминания. Вот и сейчас Таня брела по улице и думала, что отца своего она не видела никогда. А недавно узнала, что, оказывается, его вообще никто из родных ни только не видел, но даже имени не знали.

Когда Таниной маме было двадцать шесть, она гостила у бабушки, своей мамы, в деревне. В живописном уголке раскинулась деревушка, от туристов отбоя не было – уж больно популярным считалось это место для отдыха. Вот мама и уехала с одним. Через год вернулась без него, а еще через семь месяцев родилась Таня.

Где пропадала столько времени и с кем, мама никому не рассказала. А когда Таня подросла, строго-настрого запретила ей ездить в гости к бабушке, мол, там много приезжих и незнакомых, якобы бывали случаи, когда люди пропадали без вести. Последнюю версию подтвердила и бабушка. Туристов много, не все пьют только лимонад. Спят они в палатках, а по ночам устраивают гульбища. Конечно, бабушке Таня верила, но все равно не понимала, почему нельзя погостить у нее хотя бы пару дней. На этот счет у Тани имелась своя версия – скорее всего, ее отец из тех краев, и мама с бабушкой боялись, что она его встретит.

Как ни странно, Таня и сама боялась встречи с отцом. В этом плане у нее все было странно, даже парадоксально. Она любила отца, хоть и совершенно его не знала. Даже толком не слышала никогда о нем. Не представляла, какой он, что за отношения их связывали с мамой. Любила по той простой причине, что видела, какие чувства к нему пронесла мама через всю свою недлинную жизнь. Таня мечтала увидеться с ним и до жути боялась, что бросится ему на шею и разрыдается от счастья. Но ведь так нельзя, он не заслужил этого. Да и у нее есть гордость, да еще какая. Ее гордость и в повседневной-то жизни нередко доставляла определенные трудности. А тут такое, чему и сама не знает объяснения, но и сопротивляться этому не может. В общем, как Таня ни старалась, а странную любовь к отцу побороть в себе не могла. Думала об этом постоянно, сама же пугаясь собственных мыслей.

Таня вышла из автобуса и направилась к дому подруги. Не обращая внимания на прохожих, она размышляла о том, что бы такого вкусненького приготовить на ужин. В мыслях уже дошла до холодильника, как вдруг зазвонил мобильный телефон. Ну конечно Алиса, даже не взглянув на аппарат, подумала Таня.

– Танюша, – раздался голос сексуально озабоченной больной, в прямом и переносном смысле. – Можешь не торопиться. У меня, оказывается, были таблетки. Так что на пару дней еще хватит. Но все равно спасибо, и я тебя обожаю.

– Алис, для тебя идеальный партнер Базилио, а не твой Вова, – выпалила Таня. – Спасибо, конечно, что предупредила, но я уже подхожу к твоему дому, так что кипяти воду, будешь поить меня кофе.

– Кофе?.. – замялась подруга. – Понимаешь, тут такое дело… В общем, я не одна, -после паузы добавила. – И…

– Ладно, проехали, будешь должна, – ответила Таня, не желая разводить долгие дебаты, и прервала связь.

Так ей и надо! Сама виновата – нечего срываться по первому зову. Хотя, если честно, она не очень-то и обиделась. Подруга в своем репертуаре. И Таня снова вернулась мыслями к холодильнику и даже уже открыла его… Только, заглянуть и произвести ревизию не успела, снова зазвонил мобильный.

– Я его выпроводила, поднимайся! – радостно прокричала Алиса.

– Алис, я не хочу быть виноватой в том, что ты один день прожила зря из-за меня, – ответила той Таня. – Ты давай, звони своему коту, пусть возвращается. Да и я уже еду домой на такси.

Как раз в этот момент перед ней затормозила иномарка с шашечками на крыше. Таня прикрыла телефон и назвала водителю адрес.

– Как же мне повезло с тобой! – прощебетала Алина и радостно отключилась. Поди, сразу же бросилась набирать номер своего кота.

На самом деле, это Тане повезло с подругой. Алиса вносила хоть какое-то разнообразие в ее жизнь. Не то чтобы она жила скучно или не умела развлекаться. Нет. Конечно же, она не сидела сиднем дома, посещала все те места, где отдыхают и расслабляются девушки ее возраста. Но иногда Таня ловила себя на мысли, что все вокруг нее слишком однообразное и скучное. У нее была своя точка зрения по поводу того, как вообще устроена жизнь. Хотя, Таня понимала, что ее точка зрения никому не интересна. Но, с другой стороны, она и не навязывала ее никому. Только считала она, что именно комфорт современной жизни делает людей слишком изнеженными, губит их. Что слишком мало разнообразия, что люди разучились радоваться новизне, довольствоваться малым, но приятным. Им подавай все больше, да самое лучшее…

Но она отвлеклась. Пора заглянуть уже в холодильник и решить, наконец, что же она будет ужинать. И там у нее… тут опять зазвонил телефон. Таня не выдержала и тихонько чертыхнулась, доставая мобильный из сумки. Ну все держись Алиса – поесть спокойно не дает!

– Натрахалась за десять минут и теперь поговорить с кем-то надо? – с ехидцей произнесла она в трубку.

– Внученька, – раздался до боли любимый голос,– я так раньше трахалась, как ты выразилась, что не то что говорить, думать после этого не могла. Хотя, в наше время это называлось по-другому…

Таня почувствовала, как стремительно краснеет. Наверное, такого цвета, что приобрело ее лицо в данный момент, и в природе нет. Пятьдесят первый оттенок красного, честное слово. Это же надо так опозориться перед родным человеком!

– Почему молчим? – услышала она смеющийся голос бабушки. – Вспоминаем, как раньше это называлось? Подсказать первую букву? Это похлеще поля чудес, – звонко рассмеялась она.

Но Таня уже пришла в себя. Редко когда ее можно было взять нахрапом, даже бабушке.

– Привет, баб. Я древнерусский не знаю, – нарочито бодро ответила она. – Вообще-то я перепутала тебя с Алисой.

– Только не с этой бл… блин, Алисой. Хотя, фигурка у нее ничего.

И это говорит потомственная дворянка! Бабушку Таня не просто любила. Она ее боготворила, как можно боготворить человека, на которого хочешь быть похож. Бабушку она считала именно такой, при всех недостатках той. Но даже недостатки Тане нравились, как нечто сверх оригинальное и приближающее небожителя к обычным людям.

– В общем, мы поняли друг друга, – тоже рассмеялась она.

– Танюш, – тон бабушки резко изменился, посерьезнел. – Мы с тобой почти год не виделись. Может, приедешь, погостишь?..

– К тебе?.. Баб, так мне же нельзя… – растерялась Таня.

Что происходит? Бабушка же всегда была на стороне мамы в этом вопросе. Она тоже запрещала Тане навещать ее в деревне. И за годы Таня приучила себя к мысли, что туда ей дорога закрыта.

– Послушай меня… – вновь заговорила бабушка. – Мне не так много осталось. Не перебивай, – остановила она готовую возражать Таню. – Я знаю, что говорю, – в голосе ее появились стальные нотки. – Я хочу, чтобы ты при мне вошла в наш дом. Я настаиваю и, заметь, делаю это впервые. Не хотела тебе говорить сразу, но раз по-другому тебя не уговорить, то я чувствую, что мне осталась от силы неделя.

Таня почувствовала, как вся покрывается липким потом. Тело вдруг стало вялым, словно с ней случился сердечный приступ. Говорить и дальше она не могла.

– Сегодня буду у тебя, – кое-как выдавила из себя, прервала разговор и заплакала прямо на улице.

Она не замечала, куда идет и того, что плачет. Прохожие не донимали ее вопросами, хоть и не могли не видеть слез на лице очень красивой девушки. Они словно понимали, что ей нужно поплакать, что у нее горе, и любые слова будут лишними.

Таня же плакала от страха. Раньше ей это чувство было неведомо. Даже когда умирала мама, она испытывала всепоглощающую боль, но не страх. А теперь она боялась. Бабушка была для Тани всем. Больше, гораздо больше, чем мать. Она и сама не знала, почему так чувствовала и относилась к той. Только так было всегда.

У бабушки было пятеро внуков. Лет восемь назад именно Тане она подарила старинные сережки безумной красоты. Они были украшены каплями чистого бриллианта. Его грани переливались на солнце так, что даже слепили своим великолепием. Таня их почти не носила, потому что считала слишком шикарными для себя. Но сейчас, забежав домой за вещами, она вдела сережки в уши, чтобы сделать бабушке приятное.

Тогда, когда бабушка преподнесла ей этот подарок, все родственники почему-то обиделись на Таню. Невзирая на то, что она единственная никогда не была у бабушки (это та приезжала в город и довольно-таки часто навестить внучку) и никогда у нее ничего не просила. А просить было что. Как бабушка умудрилась сохранить и приумножить фамильное наследство, никто не знал, но все, кроме Тани и мамы, жили и процветали за бабушкин счет. Мама же наотрез отказывалась принимать от нее помощь, чем сильно обижала бабушку. Но до самой смерти была непреклонна в своих принципах, что всего в жизни нужно добиваться самой. Таня тоже бы не взяла сережки, догадываясь, какие они дорогущие, но в этом вопросе бабушка осталась непреклонной, и заявила, что если внучка откажется от подарка, то может забыть о ней навсегда.

Таня лихорадочно металась по квартире, собирая самое необходимое. Благо лето, много вещей не нужно. Первым делом она позвонила на работу. Начальник не хотел давать ей отпуск за свой счет, так Таня решилась на крайнюю меру – пообещала, что переспит с ним, благо тот к ней давно клеится. Естественно, обещание свое она и не подумает исполнять, потом придумает, как от него отвязаться.

Через час она выходила из дома с небольшой дорожной сумкой. До деревни было километров сто, и добираться Таня решила на такси, бог с ними, с деньгами. Нельзя терять времени, потому что баба не шутила, Таня и это знала.

Слава богу таксист попался тактичный – понял, что пассажирка чем-то озабоченна и не стал приставать с вопросами.

В дороге Таня задремала и проснулась от легкого прикосновения к плечу:

– Девушка, приехали. Куда дальше?

– Не знаю. Я тут в первый раз, – никак не могла сообразить спросонья Таня.

– А к кому вы едете знаете? – терпеливо расспрашивал таксист.

– Да, к бабушке.

– Ну так бы сразу и сказали, – спокойно ответил он, вышел из машины и направился к двум мужикам, стоящим неподалеку от того места, где затормозил.

Какое-то время он с ними о чем-то говорил, а потом вернулся в машину.

– Не хочу вас расстраивать, они, конечно, местные, но где живет ваша бабушка, не знают.

Таня посмотрела на водителя и засмеялась.

– Простите. Мою бабушку зовут Суворова Анастасия.

– Это несколько упрощает задачу, – серьезно произнес мужчина и снова вышел из машины.

Оказалось, бабушкин дом стоял в самом конце деревни, практически на отшибе. До него пришлось еще минут пятнадцать ехать по ухабистым дорогам благо, погода стояла сухая. Но растрясло Таню прилично за это время, да и тело ломило нещадно от долгого сидения в машине. Поэтому, когда они остановились возле высокого забора, выкрашенного в благородный коричневый цвет, она с радостью расплатилась с водителем и покинула душный салон такси.

Калитка оказалась не заперта – бабушка явно ждала гостей. Таня толкнула ее, ступила во двор и остолбенела. Она всегда представляла себе бабушкин дом каким-то особенным, но действительность превзошла все фантазии. Перед ней предстала настоящая аристократическая усадьба, такая, какими представляла их себе Таня, читая романы батюшки Толстого: с округлыми белыми колоннами, поддерживающими просторную балкон-террасу на втором этаже, с широкой парадной лестницей, заканчивающейся двустворчатой дверью, распахнутой настежь с завешанным плотным тюлем проемом, с широкой, мощеной булыжником, дорожкой, ведущей к дому, и резной беседкой, притаившейся в тени деревьев неподалеку от дома. И дом, и сад выглядели немного запущенными, давно не ремонтированными, но от этой запущенности еще больше чувствовался налет аристократизма, лежащий тут на всем.

Бабушка вышла навстречу, и лицо ее светилось счастьем.

– Теперь можно и умереть спокойно, – произнесла она так обыденно, словно речь шла о пирогах в духовке. Таня даже не смогла рассердиться, отвечая на ее объятья. – Пойдем в дом, дорогая, у нас мало времени.

Внутреннее убранство дома отвечало его внешнему виду. Здесь не было налета мещанства, в виде вязанных крючком салфеток и всевозможных сувениров. Вся мебель была простой и неновой, правда накрытой чехлами бежевого цвета, выстиранными и выглаженными. Потертый паркетный пол не блестел лакировкой, но выглядел свеже натертым, даже в воздухе еще улавливался запах мастики. И когда только бабушка все успевала, да в ее-то годы?

Пока закипал настоящий русский самовар, бабушка усадила Таню на диван и начала свой рассказ. Таня слушала, не перебивая, но не могла не сопротивляться в душе.

– Наш род очень древний и знатный, – голос бабушки звучал по-особенному гордо. – Мы всегда очень тщательно подходили к выбору пары. Даже в советское время, когда идейных фанатов было больше, чем нормальных людей, мы умудрялись находить подходящую партию. И конечно же, редко когда выбор совпадал с зовом сердца. Да почти никогда… – бабушка замолчала ненадолго, словно погружаясь в прошлое. – Единственная, кто ослушалась веления крови и поставила честь рода под угрозу, была твоя мать. Только она последовала зову сердца. Внученька, – схватила бабушка Таню за руки, заглядывая в глаза, – я не хочу уходить из этого мира, не покаявшись перед тобой. Ты же знаешь, как я тебя люблю.

– Да, – прошептала Таня, и слезы сами собой потекли по щекам. Столько любви и нежности было в бабушкиных словах, но еще больше плескалось в ее глазах.

– Так вот, виновата я перед тобой гораздо больше, чем ты думаешь. Ведь я заставляла твою маму избавиться от тебя, сделать аборт, – тут бабушка запнулась, сжала руку Тани и поднесла к губам. На ладонь упали несколько слезинок.

– Баб, ну ты чего? – обняла ее Таня и прижала к себе. – Ну раз я родилась, значит ты передумала, – пыталась шутить она.

– Нет. Я выгнала свою дочь.

А вот об этом Таня даже не догадывалась, и мама никогда не рассказывала. Как можно выгнать собственную дочь? Ей нужно было прийти в себя, смириться с этой мыслью, потому что обвинять в чем-то бабушку она по-прежнему не могла.

Таня извинилась и вышла из дома. Она спряталась в тени беседки и опустилась на резную лавку. Казалось, время ненадолго остановилось, словно давало ей фору.

Но надолго ее одну не оставили. Вскоре вышла бабушка и присоединилась к ней в беседке.

– Ты как? – аккуратно спросила она.

– Как ты после секса, или как там это у вас называлось?.. – пыталась отшутиться Таня, хоть ей все еще было ужасно не по себе. – В голове никаких мыслей.

Бабушка звонко рассмеялась, и Таня сразу же расслабилась. Что было, то быльем поросло, а бабушка всегда была и останется ее самым любимым человеком в мире. Она положила голову той на колени и всхлипнула:

– Как я буду без тебя? Я не хочу…

– К сожалению, а может и к счастью, не все происходит так, как мы хотим того. Вот и твоя мама пошла против правил, – улыбнулась бабушка. – И знаешь, что самое интересное? – посмотрела она на Таню загадочно. – А то, что именно ты – та, от которой я тщетно пыталась избавить твою мать, вобрала в себя все лучшие черты нашего рода. Ты не похожа на всех остальных. Словно сама природа упрекает меня за недальновидность, – продолжала рассуждать она, задумчиво разглядывая лицо Тани. – Возможно, что-то ты унаследовала от своего отца. Но, к сожалению, я его никогда не видела, хоть и всегда считала шалопаем. А иначе, как он мог бросить твою маму?

Бабушка погладила ее по руке и замолчала. Еще долго они сидели в саду, пока совсем не стемнело. Когда уже собрались идти в дом, Таня спросила:

– А почему меня мама называла Янтарией?

– Этого я не знаю, дорогая моя. Но тебе это имя всегда шло. Ты, как этот благородный минерал – вся светишься изнутри. И я очень рада, что ты надела мой подарок, – подмигнула она Тане, беря под руку и уводя в дом.

Ночью бабушка умерла. Для Тани это явилось шоком, но не неожиданностью. Всего за несколько последних часов, что провела с ней, она узнала свою бабушку так близко, как не знала никогда. И сейчас она думала, что та была настоящей аристократкой, до мозга костей. Такой, до которой самой Тане очень далеко.

После тягостной процедуры похорон, на которую съехалась вся родня, Тане хотелось побыть одной. Она не могла находиться в доме, где больше не было бабушки, где родственники уже успели переругаться из-за наследства. Там было, что делить, но Тане все это не нужно было. Самым ценным сокровищем в этом доме всегда была бабушка, а сейчас ее не стало.

Она уходила все дальше от дома, погруженная в невеселые мысли. Все они сводились к одной – как жить дальше, когда из жизни ушел последний родной человек? Перед ней простиралось широкое поле, и оно сейчас символизировало ее длинную жизнь, в которой она никак не находила свое место.

Таня не заметила, как подошла к обрыву. Надо же! Она и не подозревала, что поле это раскинулось так высоко. Внизу блестело озеро. За ним не было видно ничего, лишь туманная дымка, в которой и тонул противоположный берег озера. Красота неописуемая, от которой захватывало дух и хотелось любоваться ею вечно. Только теперь она поняла, почему это место пользовалось такой популярностью у туристов. Их и сейчас было предостаточно на берегу озера. Там они раскинули целый палаточный городок.

Таня опасалась, что ее могут заметить снизу. Еще взбредет кому в голову с ней познакомиться. Потом ведь не отвяжешься… Она отошла от обрыва и направилась в сторону опушки леса. Про этот лес она тоже ничего не знала, а поэтому опасалась углубляться в него. Еще больше не хотела повстречать дикое животное, нежели общаться с незнакомыми людьми. Так и стояла на опушке, размышляя, куда еще можно пойти, чтобы скрыться от посторонних глаз и праздного любопытства, пока не захотела пить. День выдался жарким, и солнце припекало нещадно. Даже в тени дуба, под который спряталась Таня, становилось нестерпимо душно.

Нужно было возвращаться. Таня надеялась, что дележка уже подошла к концу, и родня ее успокоилась. Она пошла вдоль леса, чтобы не пересекать поле под палящим солнцем. Внезапно ее слуха коснулся звук льющейся воды. Где-то совсем рядом, судя по шуму, находилось что-то типа подземного источника. Пить захотелось еще сильнее. Таня углубилась в лес и буквально через двадцать метров увидела выступающий из земли огромный валун. Одна сторона его была словно срублена гигантским топором – совершенно отвесная. И по ней шустрым потоком струилась вода, стекая в небольшой водоем по желобку из камней и исчезая где-то в кустах. Поблагодарив проведение, Таня направилась к источнику.

Глава 2

Этот маленький уголок природы показался бы Тане самым живописным в мире, если бы не вытоптанная трава и мелкий мусор – следы пребывания туристов. Как можно быть такими небрежными? Зачем засорять то, что дано нам бесплатно, что выглядит настолько привлекательным при мизерном вложении со стороны человека?

Осторожно ступая по камням, Таня приблизилась к водоему. Пить хотелось нестерпимо, вода манила свежестью и прозрачностью. Странно, но при всей своей красоте, пить из этого водоема было очень неудобно. Чтобы не упасть, Таня уперлась одной рукой в каменную стену, а второй пыталась зачерпнуть воды. Наконец, у нее это получилось. Но не успела она сделать больше одного глотка, как та рука, что упиралась в стену, стала словно проваливать внутрь ее, притягиваемая чем-то очень мощным. Таня смотрела на руку и ничего не понимала – внешне все выглядело, как и раньше, только она явно куда-то падала. Мелькнула мысль: "Сейчас разобьюсь". В следующий момент ее окатило водой, да таким мощным потоком, что какое-то время она отплевывалась, чтобы не захлебнуться. И лишь после сообразила, что находится между двумя мужчинами. Они больно держали ее за руки, как будто собирались распять. Это уже ни в какие рамки не вписывалось – неужто туристы обнаглели до такой степени, что нападают на местных жителей средь бела дня?! Кипя от гнева и тщетно пытаясь вырваться, Таня произнесла:

– Уберите свои грязные лапы! Даже змея не кусает человека, когда тот пьет воду.

Ее голос прозвучал громко и величественно. Ему сопутствовало длинное многоголосое эхо. Только тут Таня сообразила, что находится не в лесу, а в длинном коридоре, теряющемся где-то вдали. Но как она тут оказалась? Верзилы, тем временем, выпустили ее руки и изумленно рассматривали. Но длилось это лишь мгновение. Опомнившись и не сказав ни слова, те снова схватили ее и потащили по коридору.

Таня не сопротивлялась, чтобы не остаться без рук. Пока двигалась по коридору, мозг ее лихорадочно работал. Кто эти люди? Почему они выглядят так странно? Торсы мужчин были обнажены по пояс, а нижняя часть одета в широкие шаровары. И совершенно босые… Их наряд больше смахивал на театральные костюмы. Вторая мысль, что посетила голову Тани, была, куда она попала. И третья, которая, по ее мнению, оказалась самой гениальной за всю ее жизнь – надо спросить об этом у бугаев. Что она незамедлительно и сделала, несмотря на призрачность надежды и самоиронию. Естественно похитители (а в том, что ее похитители, Таня уже не сомневалась) плевать хотели на все ее вопросы и молча продолжали тащить ее вперед. Может они глухие? Или немые, как вариант?..

Таня поражалась собственному хладнокровию. Почему не истерит, не бьется головой о стену? Или не теряет сознание от страха? Ведь это точно не сон. Она отчетливо осознавала, что только что с ней произошло нечто, не поддающееся описанию. И точно она не уснула посреди источника, чтобы увидеть этот чудный сон. Так почему же ей не страшно? Или выплеск адреналина в кровь так велик, что перекрыл все чувства, оставив лишь любопытство?

Тем временем коридор закончился, и они оказались около двери. За дверью начиналась лестница, уходящая вниз. На нее они и ступили. Тане казалось, что спускаются они вечность, что лестница никогда не закончится. Наверное, она ведет к центру земли. Каково же было ее удивление, когда лестница уперлась в глухую стену.

– Что, голубчики, заблудились, – усмехнулась Таня, переводя дух после стремительного спуска. – Учтите, я устала и не собираюсь идти обратно, не отдохнув.

И эту ее реплику, в которую она вложила все свое достоинство, верзилы проигнорировали. Не обращая на нее никакого внимания, один из них постучал по стене. Это точно был условный знак. Почти сразу же раздался жуткий скрежет, и прямоугольный кусок стены ушел внутрь, а потом отьехал в сторону. В образовавшемся проеме глазам Тани предстали еще двое мужчин. На них были шлемы, кольчуга, а на поясах висели огромные мечи. Посмотрев на пришедших, они расступились и впустили их внутрь.

Таня понимала все меньше, но продолжала безропотно следовать за похитителями. Теперь они шли по широкому светлому коридору. Потолок находился так высоко, что с трудом получалось его рассмотреть. С правой стороны тянулась сплошная стена, а с левой находились решетчатые двери. Судя по всему, каждая служила входом в отдельное помещение.

За одной из дверей Таня заметила какое-то движение. Повернула голову и успела разглядеть небольшую комнату и девушку в ней. Девушка была одета во что-то наподобие ночной сорочки. Она, не мигая, смотрела на них, и взгляд ее показался страшным, такая тоска в нем застыла. Мороз пробежал по коже Тани, и она резко отвернулась. "Двое верзил, два воина и полуголая девушка", – как считалку, повторяла она в уме, пытаясь соединить увиденное в единое целое и понять, где же она находится. Но ничего вразумительного не приходило на ум.

Возле одной из решеток они остановились. Один из верзил снял с крючка на стене большой ключ открыл им дверь и втолкнул туда Таню. С громким лязгом дверь захлопнулась, отрезая ее от коридора. В следующее мгновение похитители исчезли, как по волшебству.

Интуитивно Таня понимала, что кричать бесполезно. Даже если она сейчас будет биться в истерике, вряд ли это кого-то разжалобит и заставит прийти ей на помощь. Именно поэтому она решила осмотреться для начала. Комната была не большой. У стены стояла кровать, застеленная белоснежным бельем. Рядом с ее изголовьем расположился каменные стол и стул. Лишь потолок выглядел необычно – половина его была прозрачной, но за ней не просматривалось ровным счетом ничего, вторая половина была глухая, ничем не отличающаяся от простого потолочного покрытия. Очередная странность, над которой Таня решила поразмыслить на досуге.

В стене напротив кровати Таня заметила арку. За ней оказалась небольшая каморка с какими-то горшками на полу, судя по цвету, медными.

Мысли заметно путались в голове. Видимо устала она сильнее, чем предполагала. Таня прилегла на кровать и мгновенно уснула. Последней мыслью была, что возможно все это сон.

Разбудил ее шум открывающейся двери. Таня вскочила, ничего не понимая спросонья. В комнату вошел мужчина лет сорока с небольшим. На нем был расшитый золотом зеленый камзол. Шею украшало, а может оттягивало, ожерелье из каких-то камней. При других обстоятельствах можно было бы назвать его красивым, ну или уж точно величественным. Но сейчас Тане было не до комплиментов. Она твердо решила выяснить все для себя раз и навсегда, а поэтому заговорила первая, не дав тому даже рта раскрыть:

– Надеюсь, сейчас вы объясните мне, где я, кто вы, и зачем я здесь? – с вызовом спросила она, выступая вперед.

– И тебе не страшно? – вопросом на вопрос ответил мужчина. В голосе его слышались ноты смеси удивления с крайним презрением.

– А должно быть страшно? – с нарочитой бравадой произнесла Таня, в глубине души чувствуя зарождение того самого страха.

– Тебе решать, – пожал плечами он.

– Как я могу решать, если вы так и не ответили на мой вопрос? Кто вы и что вам надо? – громко повторила Таня.

– Кто я и где ты, тебе знать не надо. А вот зачем ты здесь, я тебе скажу, но позже. Сегодня тебя осмотрят, заберут одежду и выдадут другую…

– Что?! Что ты имеешь ввиду, говоря, что меня осмотрят? Для чего?!

Только сейчас Таня испугалась не на шутку. Ситуация все больше утрачивала реальность. Если это чья-то шутка, то очень неудачная, даже глупая. Так над людьми не шутят. И кто этот клоун, что стоит с серьезной миной напротив и рассуждает о чем-то совершенно диком. За собственными мыслями Таня даже не обратила внимания, как брови мужчины удивленно взметнулись вверх.

– Что бы удостовериться, можешь ты родить или нет, – через мгновение ответил он.

Таня даже присела на кровать, чувствуя, как от шокирующей фразы ноги начали мелко дрожать.

– Допустим не могу, что тогда? – решила она подыграть ему, все еще не веря в реальность происходящего.

– Тогда ты умрешь, – будничным тоном произнес незнакомец.

Неизвестно почему, но Таня поверила ему. Страх накатил волной, но она прогнала его подальше, пока он не стал очевиден.

– А если смогу?..

– Если забеременеешь мальчиком, поживешь еще какое-то время. Понесешь девкой, тебя убьют.

Тут Таня даже про страх забыла, до такой степени дикими ей показались его слова. Возмущение в ее душе росло с нешуточной скоростью.

– Тебе это не сойдет с рук. Меня будут искать, – с угрозой проговорила она.

– Там пусть ищут, – все так же спокойно произнес мужчина и направился к двери. Не доходя до порога, остановился и, не поворачиваясь, добавил: – Тебя осмотрит женщина-гном. Прислуживать тебе будет ее сын. Не советую обращаться к ним за помощью, они ненавидят всех людей. Мне служат из страха. Утром я навещу тебя. Еду тебе скоро подадут.

Таня стояла как парализованная, когда дверь с уже знакомым лязгом захлопнулась за ним. Она не знала, что можно сделать или предпринять дальше. В одном у нее не осталось сомнений – все, что она только что услышала, не было пустыми угрозами. И сказали ей это не для того, чтобы напугать. С ней, действительно, собирались так поступить. Полагаться отныне она может только на себя. И самое главное сейчас – не терять голову.

Таня встрепенулась и сунула руки в карманы брюк. Если у нее сейчас заберут одежду, то, возможно, там есть что-то, способное пригодиться ей в будущем. В одном из карманов она нащупала упаковку противозачаточных. Они так и лежали там, когда она убрала их из своих вещей, чтобы не дай бог на них не наткнулась бабушка. Мягко говоря, та не одобряла подобный способ предохранения. Она вообще часто сетовала на химию, что заменила в мире почти все натуральное. И если бы нашла таблетки в вещах Тани, то оправдываться уже было бы бесполезно, да и не хотелось ее расстраивать лишний раз.

Стоило вспомнить бабушку, как слезы не заставили себя ждать. Таня опустилась на кровать и горько разрыдалась. Только сейчас она до конца поняла, что не увидит ее больше никогда, что отныне образ ее будет жить лишь в воспоминаниях. И вместе с бабушкой ушел единственный любимый человек из жизни. Только сейчас Таня почувствовала себя осиротевшей. Даже после смерти матери она знала, что есть тот, кому она небезразлична. А сейчас не осталось никого.

За слезами она не расслышала шум отпирающегося замка и отворяющейся двери. Она продолжала плакать, не обращая внимания на вошедших. Она бы, наверное, еще долго лила слезы, если бы вдруг не услышала смех. Изумление моментально высушило слезы, а следом появился страх, когда Таня увидела вошедших. Перед ней стояли, вернее, корчились от смеха два гнома. Таня догадалась, что это и есть те самые мать и сын, про которых говорил недавний посетитель. Карикатурные люди, иначе и не скажешь. Все, что у людей было нормального размера, у них выглядело миниатюрным и неправдоподобным.

Что за манеры! Таня чувствовала, как в ней закипает кровь. Она вскочила с кровати и откинула назад волосы. Как назло, те лезли в глаза, заколку она потеряла где-то на середине «потемкинской» лестницы. А тупые или глухие верзилы не позволили ей найти ее. Она заправила непослушные пряди за уши и готова была уже начать гневную отповедь, когда мать с сыном посмотрели на нее и резко перестали смеяться. Таня могла бы поклясться, что те побледнели от страха. В следующее мгновение гномы подбежали к ней и бухнулись на колени. Так они и стояли какое-то время: Таня, окаменевшая от гнева и изумления, и гномы, уткнувшиеся лбами в пол неизвестно отчего. Наконец, мать первая подняла лицо к Тане и голосом, полным почтения, произнесла:

– Не гневайся, повелительница, мы тебя ждали не здесь.

Час от часу не легче. Мысли метались в Таниной голове, но она по-прежнему ничего не понимала. То они смеются, как невменяемые, при виде ее слез, то падают ниц и бьются лбами об пол. Как тут не свихнуться. Но, говорят, молчание – золото. Именно эту аксиому Таня и решила проверить, не произнося ни слова и взирая на гномов с высоты своего роста.

– Приказывайте, госпожа. Мы все сделаем.

Одно из двух – либо это ловушка, либо они ее с кем-то перепутали. Совершенно нелепая мысль напугала ее так, что аж тошнота подкатила к горлу – что если и она тут так изменилась, что стала похожа на гнома. В этот момент ей стало даже страшнее, чем тогда, когда ей сообщили о вероятной и скорой смерти. Она отказывалась становиться карикатурным человечком с растопыренными ушами и умильной мордашкой. Если уж умирать, то в облике человека.

– Дайте мне зеркало. Немедленно! – велела она.

– Но, госпожа, тут нет зеркала. За ним надо сходить, – пролепетала мать-гном, с ужасом глядя на бледное лицо Тани.

– Так сходи за ним! – для пущей важности Таня чуть прищурила глаза.

Гном-сын испугался даже сильнее матери. От страха он осел на пол, чем чуть не рассмешил Таню, до такой степени стал похож на бесформенный мешок.

Мать с быстротой, на которую только была способна, метнулась из комнаты. Из коридора послышался какой-то грохот, крики… Через минуту она вернулась в комнату, подошла к Тане и протянула осколок зеркала. Сын ее все еще не пришел в себя и продолжал сидеть на полу.

Таня с опаской заглянула в осколок зеркала и не сдержала радостного вскрика. Почему сын-гном в этот момент завалился на бок без сознания, а мать его зажмурила глаза от страха, Таня так и не поняла. Решила, что эта странность – отличительная черта гномов, которых раньше ей не доводилось встречать, и предпочла больше не ломать над этим голову.

– Я вижу, вы преданные слуги, – Таня постепенно входила в роль повелительницы и к ее удивлению чувствовала себя все увереннее. Она интуитивно догадывалась, что просить нельзя, надо именно повелевать. – Вот, что вы должны сделать…

Она внимательно посмотрела на гномов. Ростом метра полтора. У обоих фигуры коренастые, плечи широкие, лица почти не отличаются от обычных человеческих за двумя исключениями – у гномов они были слишком овальными, и на правой щеке у каждого имелось по бородавке. Интересно, это фамильное или такое есть у всех гномов? Как у овчарок. У соседа ее была овчарка, так он говорил, что родинка на морде собаки – отличительный признак породы. Может и у гномов так – бородавка на щеке – признак принадлежности к чистокровным гномам? Но что-то мысли ее ушли далеко от реальности. Таня стряхнула задумчивость и вновь обратилась к гномам:

– Как ваши имена? – она постаралась по максимуму смягчить тон, чтобы еще больше расположить мать с сыном в свою пользу.

– Меня зовут Нида, а сына моего – Горос, – ответила мать и низко поклонилась, снова едва не стукнувшись лбом об пол.

Тут Таня решила внести еще большую непринужденность в их беседу и предложила им присесть, указывая на стулья, а сама опустилась на кровать. Правда, в следующий момент аж подпрыгнула на ней, так отчаянно гномы затрясли головами и даже попятились от нее. Вот же странный народ. Но и этой их странности она уговорила себя не удивляться. Ну хочется им почитать ее, как королеву, вперед. В конце концов, ей это только на руку. Однако оставались вопросы, которые она собиралась выяснить для себя, не откладывая в долгий ящик. Именно на них и следует сосредоточиться.

– А скажите-ка мне, кто тот мужчина, что приходил не так давно? И почему я здесь оказалась? – аккуратно спросила она, стараясь не показывать, насколько сильно ее это интересует.

– Его зовут Вален, – охотно ответила мать. – Он владыка правобережья. Люди этого мира, особенно женщины, подвержены непонятной болезни, – продолжала она рассказ. – Из поколения в поколение они уменьшаются. Некоторые умирают совсем молодыми. Их потомство тоже не отличается особым здоровьем. А для управления миром и войны с моим народом Валену нужны воины. Он забирает здоровых девушек себе, и они рожают ему сильных воинов. А иногда, не очень часто, приводят женщин вон с той стороны, – она показала в ту сторону, откуда привели Таню. – Откуда, мы не знаем.

– А почему вы служите ему?

– Нас взяли в рабство во время одного из набегов. Мне пригрозили, что если не стану им служить, они убьют сына, а Гороса заставили под угрозой убить меня.

Таня задумалась. Вымирающий мир, война людей с гномами… Куда она вообще попала?!

– Что значит родить ему воинов? Он берет их в жены? – снова заговорила она.

– Нет госпожа, – приуныла мать-гном. – Пленниц насилуют воины.

– Значит, и меня изнасилуют? – спросила Таня как можно спокойнее, хоть внутри и похолодела от ужаса.

Судя по всему, ей хорошо удавалось сохранять спокойствие. Она не могла не заметить, как преобразились лица матери и сына, какое уважение проступило на них, сколько почтения было в поклонах, которыми они ее снова одарили. От их реакции она даже сама почувствовала прилив храбрости, такой что ее даже не смутил положительный ответ Ниды.

– А можно этого избежать? – задала Таня очередной вопрос. – Вы должны помочь мне сбежать отсюда.

– Боюсь, госпожа, у нас слишком мало времени, – как-то очень грустно ответила Нида. – За все время только одна пленница бежала отсюда. И говорят, ей понадобилось для этого три месяца и помощь одного из воинов.

Таня отвернулась, сделала вид, что рассматривает что-то на стене за спиной, лишь бы гномы не заметили слез на ее глазах. Бороться с ними не было сил, до такой степени ее обуял ужас от осознания всего того, что ей тут уготовано.

– И как мне быть? – шепотом спросила она.

– Я могла бы дать тебе яд, – тут же нашлась с ответом Нида. – Но ты нужна моему народу.

– А яд – это единственный способ избежать насилия?

– К сожалению, да.

Чего-чего, а умирать Таня точно не собиралась. А это значит, что нужно бороться до конца. Интересно, как бы на ее месте поступила бабушка? Она почему-то была уверена, что бабушка бы не сдалась. Возможно, у нее бы не получилось выйти живой из этой хватки, но она бы проявила всю твердость. А ведь эта же твердость была присуща и ей, Тане. Бабушка не раз говорила, что она унаследовала от нее эту непреклонность, не умение склонять голову, даже когда обстоятельства того требовали. Бабушка называла это крайним упрямством. Таня же считала, что подобной наследственностью стоит гордиться. И никакое это не упрямство, а твердость духа и гордость.

– Допустим, это произойдет, и я забеременею, – вновь заговорила она. – Каким образом они узнают, кого я ношу под сердцем

– Поэтому меня и захватили, – охотно ответила Нида. – В моем роду женщины могут определить пол ребенка задолго до родов. Единственное, что я смогу сделать до того, как устроим твой побег, это в любом случае сказать им, что ты родишь мальчика.

– А если я не сбегу и родится девочка? – настаивала Таня. Ей нужно было выяснить все.

– Тогда убьют тебя, твою дочь и Гороса.

– И тебя, – пробормотала Таня больше себе, чем им.

– Если умрешь ты, то у моего народа не будет будущего, – гордо вскинула голову Нида, глядя прямо Тане в глаза. – А если нет будущего, зачем жить.

– Ну что ж… Получается, у меня нет выбора, – улыбнулась Таня, хоть ей и хотелось больше всего сигануть сейчас головой вниз с какой-нибудь высокой башни. – Я обязана выжить ради вас.

По крайней мере, у нее появилась причина, чтобы жить и бороться. И пусть она ничего не понимает. Зачем она понадобилась гномам? Почему без нее не будет жизни и им? Наверное, когда-нибудь она получит ответы на все вопросы. Одно она понимала, что умереть сейчас будет эгоизмом чистейшей воды.

– Что я должна делать сейчас? – спросила Таня.

– Сначала тебе нужно переодеться. Твою старую одежду надлежит сжечь, – приблизилась к ней Нида и почтительно коснулась Таниной руки, безвольно лежащей на колене.

– Хорошо, я переоденусь, но одежду мою сохрани.

Нида не стала спорить, лишь молча кивнула и протянула ей какой-то сверток. Таня развернула его и увидела точь-в-точь такую же сорочку, что и на девушке в другой комнате.

– Пусть Горос выйдет, – велела она.

– Госпожа, он может только отвернуться, – смутилась Нида. – Все охранники знают, что процесс переодевания ему очень нравится, – в это момент на лице Гроса расцвела глуповатая улыбка. Тане даже показалась, что заметила слюну в уголках его губ. Наверное, бедолага не силен умом, что, собственно, не мешает его матери любить не очень умного сына.

– Хорошо. Но если он шелохнется или попытается подглядеть, я оторву ему яйца, – зло выпалила Таня. Все происходящее начинало ее порядком доставать.

Зря она это сказала и таким тоном. Во второй раз гном сильно побледнел и повалился без чувств на пол. Мать тоже явно испугалась. Наверное, про такой вид наказания, выходивший даже за рамки их жестокого мира, они слышала впервые. Ну и пусть боятся. Таня даже не взглянула в сторону Гроса, принимаясь стягивать брюки. Внезапно ее осенила очередная гениальная мысль, и она обратилась к Ниде:

– А если я не забеременею, а ты им скажешь, что я беременна, мы же выиграем время?

– Госпожа, даже не осмотрев тебя, я вижу, что ты очень плодовита. Как такое возможно? – удивилась Нида.

– Еще как возможно, – усмехнулась Таня. – Я не забеременею, – с такой уверенностью произнесла она, что если у Ниды и оставались какие-то сомнения, то они тут же рассеялись.

Вот почему она не предпочла смерть позору? – восхищение Ниды все росло. И если она рискнула пойти против высшей воли, в силах противостоять ей, то она самая великая. Только повелительница гномов способна на такое чудо.

В это время Горос пришел в себя. Он, кряхтя, приподнялся на локте и перевел мутноватый еще взгляд на Таню. Она как раз расстегнула брюки и спустила их до колен, оставшись в одних трусиках. Увидев эту картину, гном пронзительно вскрикнул, обеими руками схватился за свой пах и в очередной раз потерял сознание. Таня не удержалась и громко рассмеялась. Еле заставила себя успокоиться, чувствуя, что смех может перерасти в настоящую истерику. С подобной чувствительностью ей еще сталкиваться не приходилось.

Насмеявшись вдоволь под удивленным взглядом матери озабоченного гнома, она отдала той свою одежду, предварительно достав из кармана упаковку таблеток. Затем натянула сорочку, больше напоминающую балахон, потому что была ей велика на несколько размеров. Не очень удобно, но деваться некуда.

Горос вновь пришел в себя. Первым делом проверил, все ли у него на месте, и сам не свой от счастья удалился вместе с матерью.

Судя по тому, сколько прошло времени, давно уже наступил вечер. Таня была так измотана всеми этими испытаниями, навалившимися на нее, что решила полежать и отдохнуть. На этот раз она забралась под одеяло, в одной сорочке холодновато было разгуливать по комнате. Сон никак не шел. Миллионы вопросов роились в голове. Почти на все она находила более или менее правдоподобные ответы. Почти… Но самый главный она так и не выяснила – где она оказалась?

Тишину в коридоре нарушили неторопливые шаги, Таня молила Бога, что бы это не к ней кто-то направлялся. На нее и так навалилось слишком много непонятного, и она не была готова к новым потрясениям.

Шаги приближались, Таня напрягалась все сильнее. Какого же было ее облегчение, когда трое мужчин прошли мимо ее двери, даже не повернув головы. Через минуту где-то скрипнула дверь, и снова наступила тишина. Не успела Таня подумать, как хорошо, что хоть сегодня ее оставили в покое, как вдруг тишину прорезал женский крик. Столько боли и страха было в этом крике. Почему-то Тане показалось, что кричала именно та девушка, которую она видела сегодня.

Таня заткнула уши, но крик проникал сквозь стиснутые пальцы, заполнял голову, рождал боль. Раздался какой-то звук, похожий на пощечину, и крик девушки перешел в громкие всхлипывания. Несмотря на то, что они были гораздо тише, но действовали на Таню еще сильнее. Она в буквальном смысле слова выскочила из кровати, словно ее вытолкнули оттуда, и подбежала к двери. Вцепившись в решетку, закричала:

– Эй вы, там, прекратите шуметь! Дайте людям отдохнуть!

Никакой реакции не последовало. А всхлипы девушки переросли в приглушенные стоны и явно не от удовольствия. В каждом из них Тане слышалась боль, которая и ее разрывала на части. Она не выдержала и принялась кричать. На сей раз ее старания не остались незамеченными – снова раздался топот ног, и перед ее решеткой возник здоровенный мужик, голый по пояс.

– Чего разоралась? – буравил он ее злым взглядом. – Мешаешь делом заниматься. Или завидно, что не к тебе пришли? Не переживай, завтра я лично займусь тобой. Развлечемся на славу, – осклабился здоровяк и плотоядно облизнулся, окидывая Таню взглядом с головы до ног.

Таню охватила такая ярость, что чувство самосохранения не то что отошло на второй план, а просто-напросто испарилось.

– Кто угодно, только не ты, – прошипела она и двумя руками вцепилась тому в лицо, впиваясь в кожу ногтями. Мужчина вдруг завопил и задергался, а Таня почувствовала, как по руке стекает что-то теплое.

В следующий момент она упала без чувств на пол.

Глава 3

Таня очнулась от чьего-то прикосновения. Она лежала на кровати, рядом сидела Нида и мыла ее руку, напевая какую-то песенку. Таня в который раз подивилась карикатурности этой немолодой уже женщины. Волосы спрятаны под белоснежный чепчик, несколько прядей выбиваются из-под него, и она их машинально сдувает, чтобы не лезли в лицо. Крохотные руки с толстоватыми пальцами деловито плещут тряпку в тазу с чем-то желтым. Коренастое, даже рельефное, тело обтянуто синим, словно кукольным, халатиком и туго перепоясано в талии, обрисовывая несколько крупных складок на довольно пухлом животе. Все, как у обычных людей, только в гораздо уменьшенном виде. И только ножки коротенькие, болтаются в воздухе, не доставая до пола. Как она только взгромоздилась на такую высокую для нее кровать. Гномы! Подумать только! И они совершенно не похожи на карликов, которой Тане приходилось видеть в цирке. Те – именно что недоразвитые люди, а эти – нереальные существа.

В первый момент Таня ничего не могла вспомнить, лишь испытывала какое-то дурацкое чувство, будто случилось что-то крайне неприятное, даже отвратительное. Но мысли в ее голове быстро снова потекли плавно и друг за другом. Таня вспомнила, как кричала, а потом стонала девушка, как к ее двери подошел самый мерзкий тип из виденных ею ранее, и как… О господи! Да она же вцепилась тому в лицо, не в силах бороться с приступом ярости. А потом?.. Что с ней стало потом, и почему она возлегает на кровати? И что там делает Нида с ее руками?

Гномиха уже заметила, что она пришла в себя, но продолжала молча возиться с ее руками. Тогда Таня заговорила первая:

– Что сучилось с той девушкой?

– С ней произошло то, что должно было произойти. Не думай об этом, – огорошила она Таню ответом и абсолютным равнодушием в голосе.

При этом смотрела Нида на нее взглядом, полным восхищения.

– Меня беспокоит другое… – придвинулась она ближе, отчего жидкость в тазу заколыхалась, того и гляди расплещется. – Вален вне себя от гнева. Воину, который хотел тебя изнасиловать, ты выколола глаза.

Таня почувствовала, как бледнеет. Ну все! Не долго ей оставаться тут живой. За такую провинность ее точно ожидает что-то страшное, наподобие колесования. А Нида, тем временем, спокойно продолжала, все так же преданно заглядывая ей в глаза:

– А еще Горос растрепал всем, что ты можешь оторвать кое-что у любого человека, – тон ее стал доверительным, даже каким-то интимным. Нида придвинулась еще ближе к Тане. Та даже вынуждена была прижаться к стене, испугавшись фанатизма в глазах гномихи. – Что тебе это ничего не стоит. И теперь нет ни единого, кто желал бы провести с тобой ночь.

А это ей чем грозит? Вторым колесованием? Судя по тому, что рассказала ей Нида раньше, именно для изнасилования ее сюда и приволокли. А теперь что получается? Раз ее все боятся, то толку от нее ноль. А таких, как ни крути, выгоднее всего пустить в расход. От подобных мыслей Тане окончательно поплохело.

Только она открыла рот, чтобы задать следующий жизненно важный вопрос, как дверь в комнату распахнулась и вошел Вален в сопровождении двух воинов. Нида тут же соскочила с кровати, подхватила таз и засеменила к выходу. Откуда только взялась такая прыть? Лишь на мгновение она застыла возле двери, оглянувшись на Таню, но тут же испуганно подпрыгнула.

– Пошла вон! – гаркнул Вален, и Нида поспешно сиганула за дверь.

Таня встала с кровати, еще она не лежала в присутствии этого варвара! Она смело взглянула в глаза своему врагу, решив, что будь что будет. Вернуть глаза тому уроду она точно не сможет, как и не станет умолять о пощаде. Каково же было Танино удивление, когда она поняла, что Валену явно стало не по себе. Он даже засмущался, если такое вообще возможно, и отвел взгляд. Интересно, что он такого увидел в ее глазах?

Воины застыли по бокам от двери, а Вален вышел на середину комнаты, не подходя к Тане слишком близко, словно держал безопасную дистанцию.

– Я сразу понял, что ты необычная женщина, – заговорил он, вновь посмотрев на Таню. – Глупцу, которого ты лишила зрения, так и надо. Он нарушил мой приказ не трогать тебя, – Таня едва сдержала вздох облегчения. Мелькнула радостная мысль, что возможно ей удастся избежать смерти. – Меня волнует другое… – продолжал тем временем Вален. – Никто не хочет прикасаться к тебе. Даже под страхом смерти они отказываются это делать. И это здорово подрывает мой авторитет.

Вален замолчал и какое-то время рассматривал ее, хмуря брови. Тане до такой степени было неуютно под его раздевающим взглядом, что она попятилась к кровати и опустилась на нее. Все же легче, когда есть хоть какая-то опора.

– Получается, что я – единственный, кто не боится тебя…

– Поэтому ты пришел с охраной, – усмехнулась, не подумав, Таня и сразу же пожалела об этом, увидев, как гневно вспыхнули глаза Валена.

– Оставьте нас! – бросил он через плечо воинам. Те сразу же испарились, как по волшебству. – Наш род – самый величественный и древний, – продолжил он, сделав несколько шагов к кровати. Теперь он находился слишком близко, и Таня занервничала, что если он прямо сейчас захочет продемонстрировать свою храбрость? – В нашем роду одни мужчины. Мы не знаем наших матерей. У меня нет жены, – говорил он, а Тане казалось, что кто-то рядом рвет бумагу на мелкие кусочки, такими короткими и колющими были фразы. – Если мне нужна любовь, я беру ее у понравившейся мне женщины, ничего не давая взамен. Так я могу поступить и с тобой.

Он снова замолчал и погрузился в размышления, словно взвешивая, должен ли продолжать, или она того не стоит. Когда он снова посмотрел на Таню, той даже показалось, что в его прозрачных глазах появился намек на теплоту, чего нельзя было сказать о холодном тоне, каким он произнес следующие слова:

– Но ради тебя я готов сделать исключение. Я положу к твоим ногам всю Янтарию, если ты согласишься стать моей по доброй воле.

Таня, почувствовала, как комната закружилась перед глазами, и пол начал уходить из-под ног. Если бы не сидела в данный момент, то точно бы упала. Янтарию? Он действительно так сказал, или воображение решило пошутить с ней? Если все это ей не привиделось и не прислышалось, то что это значит? Совпадение? Но в такое она не верила. Ведь именно так ее все время называла мама… Какие-то смутные догадки начали зарождаться в ее голове, но голос Валена прервал мысли:

– Ты должна оценить мое великодушие, – по-своему истолковал он ее реакцию. – Потому что, если ты откажешься, тебя ждет смерть.

Но даже угроза смерти не могла ее взволновать сильнее в настоящий момент. С усилием Таня заставила себя ответить, мечтая об одном, чтобы Вален как можно быстрее убрался из этой комнаты и дал возможность ей подумать:

– Я подумаю…

– Хорошо! – удовлетворенно кивнул он. – Не стану тебя слишком торопить. Но завтра вечером я приду к тебе. На ночь.

С этими словами он удалился. Таня машинально отметила, как повернулся ключ в замке двери, как затихают в дали шаги пришельцев… Она продолжала сидеть, словно окаменевшая. Взгляд ее был устремлен на противоположную стену, которую она не видела. Мыслями Таня унеслась в прошлое, вспоминая маму…

Такой ее и застала Нида, когда вернулась в комнату. Она застыла возле порога и испуганно уставилась на Таню. Силилась что-то спросить и не решалась нарушить загадочность последней, улавливая в ней что-то магическое.

– Что такое Янтария? – раздался в комнате голос Тани. То, как она это спросила, заставило Ниду поежиться от суеверного страха.

– Это наш мир, госпожа, – низко склонилась та, не рискуя приближаться к странной девушке.

– Я хочу побыть одна, – еще через какое-то время произнесла Таня тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо. Я буду рядом. Тебе достаточно громко позвать, и я сразу же приду… – затараторила Нида, пятясь к двери и скрываясь за ней. При этом, она не забыла запереть решетку.

Воспоминания вызвали в душе Тани такую грусть, почти вселенскую. Она еле сдерживала слезы, и едва Нида скрылась за дверью, как она повалилась на кровать и разрыдалась, уткнувшись в подушку. Она оплакивала маму, что так рано ушла из ее жизни, бабушку, которая унесла в могилу всю заботу, что испытывала на себе долгие годы Таня, о себе, что в мире не осталось ни единой души, кому она бы была нужна… Даже Алисе она не нужна. Из них двоих именно Таня тянулась к подруге, а у той на уме всегда были одни мужики. Так не все ли равно, что с ней сделают тут? Ну хочет Вален называть ее своей, почему бы нет. Так появится хоть какой-то смысл в ее существовании.

Таня продолжала лить слезы, тем временем как мысли ее снова начались выстраиваться в логическую цепочку. В голове созревал план. Через какое-то время она выпрямилась на кровати, вытерла лицо и позвала Ниду. Теперь она точно знала, что станет делать.

– Расскажи мне про Янтарию, – потребовала Таня, едва та показалась на пороге.

– Очень давно люди и гномы мирно жили в Янтарии, – начала Нида рассказ, забравшись на стул и с опаской поглядывая на Танино сосредоточенное лицо. – Бывали даже случаи, когда наши народы сообща выступали войной против захватчиков из других земель. Но однажды, с той стороны откуда появилась ты, пришел человек. Он был очень умен и принес в наш мир много нового и полезного. Но, к сожалению, он был одержим богатством и жестокостью. Никто не знает, как, но он стал правителем Янтарии. Говорят, перед этим он извел совет старейшин, что управляли нашим миром. Всех их он убил и захватил власть в свои руки. К тому времени у него уже насчитывалось приличное войско, и люди вынуждены были подчиниться ему, как и сложить к его ногам все богатства, накопленные многими поколениями, что не давали ему покоя. Лишь гномы не подчинились ему, потому что мы хоть и маленький, но очень гордый народ, – выпрямила Нида спину и вскинула голову. Выглядела она при этом еще потешней, с болтающимися в воздухе ножками. – Мой народ ушел за воду. С тех пор началась вражда гномов и людей. Нам пришлось очень туго, строить жизнь с нуля всегда тяжело. Но мы справились. Кроме того, уходя, мы прихватили все свои сокровища. Мы забрали весь янтарь, что добывали долгие годы. Ты должна знать, госпожа, что только гномам известна тайна рождения янтаря. И раскрывать ее этому варвару никто не собирался. Так между нами развязалась настоящая война. Нас разделяет вода. Но нередко люди совершают налеты на наши земли и захватывают моих сородичей. Но и мы не остаемся в долгу, даем достойный отпор, – гордо закончила она.

– Зачем сюда приводят женщин оттуда? – снова спросила Таня через какое-то время.

– Я уже рассказывала, что людей постигла странная хворь – из поколения в поколение они становятся все меньше и меньше. Причем у женщин этот процесс проходит намного быстрее, потомство, которое они приносят, рождается еще более слабым. Если в семье рождается полноценная девочка, то как только она становиться взрослой, ее забирают сюда. Но здоровых девочек рождается все меньше. И скоро они перестанут совсем появляться на свет. А Валену нужны большие воины, чтобы управлять миром. Говорят, люди недовольны его правлением, но у них нет сил сражаться с его армией. Кроме того, в руках Валена хранится то, что считается среди людей бесценным – янтарь.

Сокровища Валена, как и то, чем они для него являются, Таню сейчас волновало меньше всего. Гораздо важнее было другое.

– Сколько тут сейчас девушек? – строго спросила она, и Нида вновь ощутила священный трепет.

– Пока две… – Нида не понимала, какое дело госпоже до каких-то там людишек. Не об этом она должна думать. – Но скоро Вален отправиться за новыми пленницами.

– Мне надо бежать отсюда, – встала Таня с кровати и принялась мерить комнату шагами. – Не знаю как, но ты должна мне помочь. Времени у тебя день. И я не хочу, чтобы Вален овладел мною, – тоном, не терпящим возражений, закончила Таня, остановившись перед Нидой и в упор глядя на нее.

Находясь во власти все того же священного трепета от вида Тани, Нида слезла со стула и поклонилась.

– Я тебе дам снадобье, – снова заговорила Таня. – Отдашь его всем девушкам, что появятся тут после меня, а Валену скажешь, что все они забеременели.

– Но обман вскроется… – пролепетала Нида.

– К тому времени Вален будет мертв, – Таня произнесла это с такой уверенностью, что Нида побледнела еще сильнее. – А сейчас оставь меня, мне нужно подумать.

Она не видела, как ушла Нида, не слышала, как захлопнулась дверь. В голове Тани созревал план, которому она твердо решила следовать. Валена нужно наказать, и если до нее это никому не удавалось сделать, значит, она станет первой.

С этими мыслями Таня и легла спать. Засыпая, подумала, что за этот длинный день прожила маленькую жизнь, под завязку насыщенную событиями. Спала крепко и без сновидений.

Весь следующий день ее почти не беспокоили, не считая того, что Нида приносила еду. Но, то ли у Тани был такой пугающе-серьезный вид, то ли у гномихи не было настроения, только заговорить с ней та даже не пыталась. Впрочем, Тане это было только на руку. Несмотря на скуку и невозможность чем-то заняться, она не желала никого видеть до поры, до времени. Вечером ей предстояло сделать нечто такое, что изменит всю ее жизнь. В этом Таня не сомневалась.

Нида пришла, когда день клонился к закату. Таня не знала этого наверняка, но догадывалась по своему состоянию. На этот раз гномиха заговорила с порога, делая это очень тихо и заговорщически поглядывая на дверь

– Госпожа, я знаю, как вывести тебя отсюда. Вален приказал накрыть стол к его приходу. Надеюсь, он не сразу перейдет к действиям, а захочет выпить, подкрепиться. Я подсыплю снотворное в вино. То же самое проделаю с напитком воинов за ужином. Когда все уснут, выведу тебя отсюда.

Таня лишь кивнула и задала Ниде вопрос, который уже какое-то время не давал ей покоя, с тех самых пор, как зародился в ее голове:

– А почему ты до сих пор не убила его?

– Смерть одного человека, даже правителя, ничего не изменит, – грустно ответила та. – К тому же у них в плену много моих собратьев. Их же сразу убьют.

– А когда исчезну я, они убьют тебя? – допытывалась Таня.

– Скорее всего, – спокойно ответила Нида. – Но это произойдет не сразу. Им сначала нужно найти мне замену, а сделать это не так-то просто.

Таня пригляделась к Ниде, и внезапно испытала такую жалость к этой низкорослой и мужественной женщиной. А имеет ли она право жертвовать хоть одной жизнью? Даже ради достижения такой высокой цели? Даже если Нида сама преисполнена самопожертвованием? Нет, конечно. Вдруг все стало так ясно и просто. Она улыбнулась и произнесла:

– Я остаюсь. Мы найдем другой способ. Такой, чтобы подозрения не пали на тебя.

Услышав такое, гномиха громко шмыгнула приличных размеров носом и расплакалась. Она подошла к Тане, взяла ее руку и припала к ней губами, щедро орошая слезами. Затем гордо подняла к ней заплаканной лицо и сказала:

– Для меня будет невыносимо жить с мыслью, что наша повелительница мучается в руках этого изверга. В этом я буду считать виноватой себя одну. Да и мой народ мне никогда этого не простит, ведь мы столько веков ждали тебя, надеялись. Многие даже перестали верить. Но только не я. Я точно знала, что когда-нибудь ты придешь. Ты спасешь нас и вернешь всем мирную жизнь.

Таня вновь испытала стыд. Не хотелось разочаровывать эту добрую душу, но она ведь никакая не повелительница. Неизвестно, что себе возомнила Нида, но она явно ошибается и путает ее с кем-то. И сейчас не время говорить об этом. Да и самой Тане пока выгоднее поддерживать ее заблуждения. Так проще добиться желаемого результата. Она чуть присела и обняла Ниду. Какое-то время прижимала ту к себе, похлопывая по спине, пока не иссякли слезы.

Нида принялась накрывать стол. Она исчезала и снова появлялась, внося все новые и новые блюда. Таня получила строгое предупреждение ничего не пить за ужином, и как только Вален уснет, сразу же бежать.

Когда все было готово, гномиха обняла Таню в последний раз и сказала, что будет ждать ее в конце коридора. Таня в свою очередь заверила ее, что все будет хорошо, хоть и не чувствовала такой уверенности. И чем ближе становился час визита, тем больший страх она испытывала.

Вален вошел в комнату, когда она совершенно извелась от беспокойства и неизвестности. Таня сразу же подметила, как блестят его глаза. Выпил для храбрости что ли? Значит, он ее боится. И эта мысль не показалась Тане неприятной.

– Что ты решила? – нетерпеливо спросил Вален.

– А у меня есть выбор? – ответила вопросом на вопрос Таня.

– Нет, но я бы хотел, чтобы ты сделала это не под страхом смерти, а по своему желанию.

– Что ж… – Таня попыталась придать своему лицу самое что ни наесть соблазнительное выражение. Она даже облизнула губы, томно глядя на Валена, как делали все великие соблазнительницы в кино. Оставалось надеяться, что подобное поведение он не сочтет странным. – Тогда, может, выпьем?.. – с улыбкой взглянула она не него, приблизилась к столу и наполнила бокалы вином.

Вален выглядел, мягко говоря, опешившим. Казалось, при всей вере в собственную неотразимость, он никак не может поверить, что все это говорит она. В итоге победила самовлюбленность, на что Таня и рассчитывала. Когда она подошла к нему и протянула полный бокал вина, он схватил его так, что в плену его лапищи оказались и Танины пальцы. Не выпуская их, он поднес бокал к губам и одним глотком осушил его. Все это время он не переставал смотреть на Таню повлажневшими от страсти глазами.

Внутри Тани все дрожало от крайнего напряжения, но она смело отвечала Валену все тем же томным взглядом. "Не слишком ли я тороплюсь?" – сверлила мозг мысль. Она до ужаса боялась проколоться и выдать себя.

И тут произошло непредвиденное. Вален отшвырнул бокал в сторону, резко притянул к себе Таню и прижался к ее губам. Она даже пикнуть не успела или что-то сообразить, как он уже с чувством целовал ее. Мало того, от неожиданности она ответила ему, словно он был самым желанным на свете мужчиной. Только когда Вален повалил ее на кровать и прижал собственным телом, Таня едва сдержалась, чтобы не закричать. А он, тем временем, уже стягивал с нее сорочку, что было совсем нетрудно сделать, учитывая огромность последней.

Через минуту она оказалась перед ним совершенно обнаженной. Большие горячие руки гладили ее тело, губы прижимались к шее, покрывая ее поцелуями, спускаясь все ниже. Когда Вален коснулся ее груди, произошло то, о чем Таня молилась последние минуты – тело его обмякло, и голова уютно угнездилась у нее на груди. Какое-то время Таня не двигалась, прислушиваясь к ровному дыханию Валена. Лишь убедившись, что он крепко спит, она аккуратно столкнула с себя его тело, натянула сорочку и выскочила за дверь.

Таня бежала по коридору, как будто за ней гналась нечистая сила. Никогда раньше она так быстро не бегала, а сейчас побила бы, наверное, мировой рекорд. Она уже начала задыхаться, а коридор все не заканчивался. Когда ее вели по нему, он ей показался намного короче. И где же Нида?

Наконец, она заметила лестницу и не только. На первых нескольких ступенях вповалку лежали четыре воина. Видно, они моментально свалились под действием зелья. Таня аккуратно перешагнула через их тела, стараясь не приглядываться к их лицам, и рванула дальше.

Лестница закончилась, и Таня завернула направо – в узкий темный проход. Да где же Нида?! И туда ли она бежит?

– Стой! – вдруг громыхнуло сзади, и Таня чуть не умерла от разрыва сердца, застыв на месте. – Куда это ты собралась?

Она медленно развернулась, боясь даже дышать и мысленно прощаясь с жизнью. В проходе стоял воин, едва ли не касаясь головой низкого потолка. Он смотрел на нее исподлобья, и поза у него была такая, словно готовился к прыжку. "Вот и все", – только и успела подумать Таня, как мужчина вскрикнул и упал навзничь. За ним появилась Нида, и в руке она держала кинжал. Она его убила?! Но додумать эту мысль до конца Таня не успела.

– Забери с собой Гороса. Он ждет тебя в конце коридора, у двери, – скороговоркой проговорила Нида, поспешно приближаясь к ней и протягивая одежду. – Быстро переодевайся, медлить очень опасно. Всех усыпить я не смогла…

– А как же ты? – спросила Таня, стягивая сорочку и с армейской скоростью облачаясь в свою старую и до боли привычную и удобную одежду. – Пошли с нами…

– Нет я нужна здесь, – тряхнула головой гномиха, и Таня машинально отметила, как печально колыхнулся ее чепец.

– Тебя же убьют! – взмолилась она, чуть не плача.

– Нет, – мимолетно улыбнулась Нида, подталкивая Таню в спину. – Подозрения падут на Гороса. Меня просто накажут. Иди, госпожа. Поторапливайся…

Бросив последний взгляд на отважную гномиху, Таня развернулась и побежала в конец коридора, где ее ждала свобода и гном.

Горос переминался возле массивной двери. Завидев Таню, он попятился в сторону, пропуская ее вперед.

– Ты идешь со мной, – схватила она его за руку и рванула за собой. Разводить сантименты было некогда, а его трусливость сейчас была ох как не кстати. – Так велела твоя мать, – бросила она через плечо.

Они побежали по полю в сторону леса. Добравшись до опушки, остановились перевести дыхание. К тому моменту Таня уже еле держалась на ногах, а во рту появился противный привкус крови. Она повернулась к замку и обомлела. Быстро же обнаружили их бегство! В ярко освещенных окнах мелькали какие-то тени. Таня видела, как распахнулись ворота, и несколько воинов бросились в их сторону.

Она повернулась к лесу, намереваясь бежать дальше, и поняла, что Горос исчез. Ну и черт с ним! Искать его точно некогда. Тут бы самой унести ноги. Оставалось надеяться, что этот гном-недоумок достаточно хорошо ориентируется и не заблудится, найдет дорогу домой.

Глава 4

Таня стремительно углублялась в лес, но преследователи все приближались. Она отчетливо слышала их голоса и понимала, что ей не убежать от них. Да и силы ее были на исходе. Дыхание со свистом вырывалось из груди, и она все чаще спотыкалась о рытвины и выступающие из земли корни деревьев.

Добежав до отвесной скалы, Таня остановилась и оглянулась. Наверх не подняться. Она без сил прислонилась к холодному камню и равнодушно подумала: "Вот теперь точно все". Сил не осталось даже для отчаяния и страха. Из-за деревьев выбежали четыре воина и, не доходя до Тани десяти метров, остановились. В чем дело? Почему они не торопятся схватить ее и повязать по рукам и ногам? Она внимательнее пригляделась к их лицам и с удовлетворением подметила, что эти суровые стражи выглядят напуганными.

Мужчины тем временем побороли первый приступ страха и принялись окружать Таню, все приближаясь. А что если закричать? Она набрала в легкие побольше воздуха и завопила во все горло. Воины шарахнулись от нее. Парочка даже выронили свои мечи. Таня не выдержала и рассмеялась. Смех рисковал перерасти в истерику, и очередной страх, что испытали воины, постепенно проходил. Они снова пошли на нее. Эмоций, что смогли бы их напугать, больше не осталось. Разве что встретить смерть с высоко поднятой головой, а не трясясь от страха.

Таня отлепилась от скалы, гордо вскинула голову и смотрела на преследователей. Когда между ней и ими остался какой-то шаг, все изменилось. Откуда ни возьмись появился мужчина и бросился на воинов. Все произошло очень быстро и в абсолютной тишине. Таня даже сообразить не успела, как на поляне остались она и ее спаситель. Четверо солдат, судя по их позам и виду, были мертвы. Как ни странно, но вид убитых тел ее совершенно не напугал, словно все это происходило не с ней, а на экране телевизора.

– Только в кино это длится намного дольше, – пробормотала Таня самой себе, чем привлекла внимание спасителя.

Мужчина повернулся, и она смогла рассмотреть его. Довольно молодой и очень даже симпатичный, если стереть это угрюмое выражение с его лица и привести немного в порядок темно-русые волосы, спутанными и беспорядочными прядями свисающие на плечи. А вот к фигуре и добавить нечего – хоть сейчас выпускай на подиум для демонстрации нижнего белья. Тане даже стало неудобно так пристально пялиться на него.

– Наверное, я должна тебя поблагодарить? – спросила она, смущенно потупляя глаза. Сама себя не узнавала, но под его пристальным взглядом испытала неудобство, даже стыд.

– Не стоит… – и голос ему подходил, как нельзя лучше – низкий с хрипотцой. – Лучше скажи, кто ты и что тут делаешь? Все-таки не каждый способен напугать псов Валена. А тебя они явно боялись.

Таня решила сказать правду, но не вдаваться в подробности. Да и всей правды она и сама не знала.

– Я была пленницей. Сбежала вот… – не заметить его удивления не смогла и почувствовала себя почти героиней боевика. – Я Таня. А тебя как зовут?

– Зерус, – как-то слишком гордо произнес он. Но Таня даже не обратила на это внимания, потому что невольно залюбовалась им. Сейчас его лицо выглядело таким одухотворенным, а карие глаза блестели благородством.

Повисла пауза. Таня продолжала разглядывать Зеруса, а он как будто чего-то ждал. Так и не дождавшись, первым нарушил молчание:

– Скоро придут другие воины. Тебе надо уходить.

– Куда? – растерянно спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Зерус. – В лес тебе нельзя, обратно тоже. Иди к людям.

Час от часу не легче! К каким еще людям она может тут пойти?

– Я знать не знаю, где тут люди, – выпалила Таня, чувствуя, как в душе растет возмущение. – Можешь считать меня сумасшедшей, но я не из вашего мира. До вчерашнего дня я преспокойненько жила в своем. Может, не в таком красивом, как ваш, но зато у нас не насилуют женщин безнаказанно и не убивают людей, словно семечки щелкают. Я не знаю куда идти и поэтому пойду с тобой, хочешь ты того или нет. Ты меня спас и теперь отвечаешь за меня. А иначе, зачем тебе понадобилось спасать меня? Что бы потом оставить на погибель? И почему ты молчишь? Ответь уже хоть что-нибудь!

Как ни странно, Зерус спокойно выслушал ее и даже не удивился тому факту, что она из другого мира.

– Со мной тебе нельзя, – спокойно, даже равнодушно произнес он. – Я вне закона. Если тебя поймают со мной, то точно убьют.

– А если поймают без тебя, то что, по-твоему, сделают? Наградят по-царски? – усмехнулась Таня.

– Этого я не знаю, но точно не убьют. Таких красивых тут не убивают.

Ну да. Таких красивых тут только насилуют.

– Ты же не поэтому не хочешь взять меня с собой? – вдруг осенило ее. – Ты чего-то боишься?..

Ни один мускул не дрогнул на мужественном лице Зеруса. Разве что любопытство появилось во взгляде, которым он ее окинул.

– Из замка сбежать невозможно. Как у тебя это получилось, я не знаю. Может ты шпионка Валена. Несешь тут какой-то бред про свой мир, – произнес он и снова окинул ее взглядом с головы до ног. – И одежда на тебе какая-то странная. И почему перед лицом смерти у тебя не было страха? Может, ты знала, что тебя не убьют?

Это уже ни в какие рамки не вписывалось. Обозвать ее шпионкой! Да что он о себе возомнил?!

– Да пошел ты к черту! – выпалила Таня. – Вали отсюда! Я, что, должна умолять тебя? Может еще в ноги тебе броситься? Уходи. Все вы мужики одинаковые – жестокие и бессердечные, – уже тише добавила, развернулась и направилась в сторону замка.

Она рассудила, что преследователям и в голову не придет искать ее где-то рядом. Кроме того, убегать она больше не может – с ног валится от усталости. Нужно передохнуть.

В самой густой, по ее мнению, части леса Таня остановилась и огляделась. Нужно найти место, где можно спрятаться. Через какое-то время она увидела расщелину у подножья скалы, надежно укрытую растительностью. Так надежно, что она даже не сразу ее заметила. Таня забралась в нее как можно глубже, свернулась калачиком и крепко заснула. Разбудили ее голоса, которые доносились откуда-то сверху. Судя по всему, ее преследователи подобрались совсем близко к укрытию. Таня подкралась к выходу из ущелья и выглянула наружу. Сквозь густую листву разглядела ярко пылающий костер и нескольких воинов, спокойно расположившихся вокруг него.

– Вален сам не свой от гнева, – сказал один из них. – Запомните, она нужна нам живая. Он сам хочет ее прикончить.

– Интересно, куда она могла убежать? – спросил другой воин.

– Не знаю, – пожал плечами первый. – Утром пойдем в провинцию. Если ее там не будет, значит точно погибла. Одной в лесу ей не выжить.

– А если она пошла к гномам?

– С ума сошел?! Только самоубийца пойдет к ним. Даже Вален их опасается.

Таня было задумалась, чем же так опасны мирные с виду гномы, но какой-то шорох привлек ее внимание. Она посмотрела туда, откуда он появился, и обомлела от ужаса. В расщелину медленно вползала змея и, судя по размерам головы, эта тварь была огромная. Ее длинный язык прощупывал воздух, немигающие глаза смотрели прямо на Таню. Она уже готова была закричать, как снаружи раздался шум, мелькнула чья-то тень. Змея мгновенно развернулась и бросилась на кого-то. Раздался вопль ужаса и боли, перешедшие в булькающие звуки и возню. А потом наступила тишина.

– Она утащила Церга, – донеслось до Тани. – Предупреждал же его не отходить далеко от костра. Пошли к огню, а то неровен час и нас постигнет его участь.

Таня тряслась от страха, готовая выбежать из укрытия прямо перед носом воинов. Уж лучше попасть в лапы Валена, чем в пасть этой тварюги. И все же осторожность взяла верх – стараясь не шуметь, она поползла к выходу. Только сделала шаг из ущелья, как чья-то рука закрыла ей рот, не давая ни вздохнуть, ни крикнуть.

– Не шуми, если хочешь жить, – прошептал Зерус. – Вылезай тихо и спускайся вниз по склону, – добавил он и убрал руку.

Таня боялась радоваться раньше времени. С чего это он вдруг передумал и решил прийти ей на помощь? Не крылся ли в этом какой-то подвох?

Медленно и, как ей показалось, бесшумно она спустилась, стараясь не отставать от Зеруса. У подножья, не говоря ни слова, он взял ее за руку и куда-то повел. Шли они минут пятнадцать, пока не остановились возле раскидистого дерева с неохватным стволом. Зерус нагнулся, и каково же было удивление Тани, когда она увидела, как он откинул крышку люка.

– Спускайся вниз по лестнице, только осторожно, – велел он.

Темнота была такая, хоть глаз коли. Таня с опаской ступила на лестницу. Благо, она состояла всего из нескольких ступеней, спуск закончился очень быстро, и сломать шею Таня себе не успела. Через мгновение и Зерус оказался рядом. Стоять возле него в темноте было не очень удобно, да и хотелось уже понять, где оказалась.

Раздался треск, и в руках Зеруса вспыхнул факел. Он поднес его к стене, и Таня с удивлением заметила, как в небольшой выемке моментально разгорелся костерчик, заливая все вокруг довольно ярким светом. Они находились в просторной комнате, в центре которой стоял стол и четыре стула. Вдоль стен тянулись широкие лавки. А над ними висели полки, уставленные всякой утварью.

– Так есть хочется! – вырвалось у Тани.

Тут же желудок шумно напомнил о себе.

– Садись, сейчас что-нибудь найду…

Зерус скрылся ненадолго в другой комнате. Тане было очень любопытно проследить за ним, но еще сильнее она устала. А еще впервые за все время пребывания тут, она чувствовала себя в полной безопасности. Почему-то она свято верила, что пока рядом с ней этот суровый с виду мужчина, ничего ей не грозит. Откуда взялась такая уверенность, она и сама не знала, но позволила себе полностью расслабиться, опускаясь на стул и вытягивая ноги под столом.

Она уже во всю клевала носом, когда вернулся Зерус. Он молча поставил перед ней большую тарелку с мясом, еще одну, полную зелени, хлеб и кувшин с вином. Куда только подевалась усталость, стоило почувствовать запах еды. Таня набросилась на нее со звериным аппетитом. Прямо руками она хватала мясо и заталкивала его в рот. Туда же отправлялась зелень неприлично большими пучками. А запивать прохладным кисловатым вином прямо из кувшина она посчитала верхом блаженства. Все это время Зерус лежал на лавке, глядя в потолок, и сохранял молчание.

– Если не возражаешь, давай потом поговорим, – съехидничала Таня, когда полностью насытилась и вспомнила о спасителе.

Почему-то его молчание и нарочитое невнимание раздражало ее. Вот и на реплику никак не отреагировал. Таня пригляделась к нему повнимательнее и поняла, что тот уже крепко спит. Ей ничего не оставалось, как последовать его примеру. Она растянулась на соседней лавке и моментально уснула. Если и мелькнула в голове мысль, что на таком жестком ложе спать ей еще не приходилось, то она плавно перетекла в нереальность.

Утро или какое другое время суток, поскольку под землей Таня не умела это определять, застало ее в полном одиночестве. Она слезла с лавки, разминая затекшие конечности. Здорово же она отлежала себе бока – тело ломило нещадно. Как они тут живут, если даже постели нормальной нет? И где можно умыться, к примеру? Ничего похожего на ванную, или какой емкости с водой Таня не обнаружила, хоть и исследовала небольшое жилище самым тщательным образом. Кроме комнаты, в которой они с Зерусом спали, была еще одна, совсем крохотная. Судя по очагу, разделочному столу и полкам с припасами она играла роль кухни.

Ладно, без душа она еще так сяк может обойтись. Но туалет тут должен быть? Судя по всему, если он и есть где-то, то явно за пределами жилища. Сразу же вспомнилась огромная клыкастая тварь, что вчера ее чуть не сожрала, и Таня решила, что с естественными нуждами может потерпеть какое-то время.

Правда, время это затянулось. Когда Таня уже готова была бежать наверх, оттуда донесся какой-то шум. Судя по звукам, кто-то там боролся и даже упал, но только последовал за этим не крик боли или стон, а заливистый женский смех. Хлопнул люк и с лестницы донеслись шаги. Очень вовремя пожаловал Зерус, а с ним девушка, красивее которой Тане не доводилось встречать. Совсем юная, едва вступившая в пору зрелости, смуглая и стройная, в костюме амазонки, Тане она показалась вышедшей из джунглей таинственной дикаркой, которой все нипочем. Ее черные волнистые волосы плавно струились по плечам и спине. Черные глаза смеялись и смотрели прямо на Таню. За спиной девушки висело какое-то оружие, а открытые сандалии не скрывали красоту идеальной формы ступней. Почему-то глядя на девушку, упиваясь ее красотой, Таня почувствовала укол неконтролируемой ревности, словно только что та увела у нее любимого.

– Познакомься с моей Рутой, – произнес Зерус с небывалой теплотой в голосе, обнимая девушку за талию.

– Ага. Приятно, – холодно кивнула Таня.

Что уж там прочитала смуглянка во взгляде Тани, брошенном на нее мимолетно, только улыбка моментально сползла с ее губ, а лицо вытянулось от удивления. Впрочем, длилось это не долго. Девушка снова разулыбалась и произнесла медовым голосом, обращаясь к Зерусу:

– По-моему, она в тебя влюбилась.

От подобной наглости у Тани потемнело в глазах. Еще мгновение, и она набросилась бы на нахалку с кулаками, в попытке выцарапать глаза. Сама удивилась своей реакции. Ведет и чувствует себя, как дикая самка.

– Не обращай внимания, – вовремя подал голос Зерус, остужая Танину злость. – Моя сестра иногда говорит, а потом думает.

А чего же тогда раскраснелся? Поди пришлись по вкусу слова этой красавицы. Стоп! Он сказал сестра? А это так важно? Неужто она и вправду в него влюбилась, раз только что едва не растерзала противницу, а сейчас готова запрыгать от радости, узнав, кем на самом деле та приходится Зерусу? Час от часу не легче…

– Можно тебя на минуточку, – поманила Таня Зеруса.

Потребность справить нужду заявила о себе настолько громко, что она боялась не сдержаться. К счастью, туалет, а точнее обыкновенная яма, вырытая в земле, находились в нескольких шагах от люка. Задерживаться на поверхности Таня побоялась и уже через пять минут бодро спускалась в землянку.

Завидев ее, Зерус задумчиво произнес:

– Наверху творится что-то странное. Вален собирает войско, ищет тебя. Планирует обыскать всю провинцию. Гномы отправили к нему гонца с требованием выдать им кого-то. Угрожают напасть на людей, если Вален не выполнит их просьбу. Но мы не готовы к войне… Может, расскажешь кто ты?

Он выжидательно смотрел на нее. Какое-то время Таня старательно хмурила брови, очень надеясь, что выглядит при этом умной, но потом пришла к выводу, что полуправдой вряд ли сможет отделаться. Тогда она рассказала все с самого начала, как отправилась погулять, набрела на источник в лесу и попала сюда. О дальнейших событиях она тоже поведала со всеми подробностями. Даже о том, как на нее набросился пьяный Вален, решила не скрывать. И как Нида ей помогла бежать тоже описала в деталях.

Когда она закончила, глаза Руты светились восторгом, а вот брат ее был погружен в задумчивость. Казалось он даже забыл об их присутствии, так сильно его занимали какие-то мысли.

– Я вынужден оставить вас, – через какое-то время встрепенулся он. – Надо кое-что проверить, – добавил Зерус и ушел.

– Как думаешь, он мне поверил? – спросила Таня, глядя вслед Зерусу.

– Не знаю, – легкомысленно пожала плечами Рута. – Я точно поверила, – задорно улыбнулась она. – В такой классный переплет ты попала!

Ее восторгов Таня точно не разделяла, но и спорить не стала. Что возьмешь с малолетки? Внешне повзрослела, а в голове еще ветер и детские забавы.

– Рут, можешь ответить мне на некоторые вопросы? – решила сменить она тему.

– Конечно! – в голосе девушки было столько дружелюбия, что Тане снова стало стыдно за свое недавнее поведение.

– Только сначала хочу извиниться… Ты прости меня, ладно? Я вела себя ужасно.

– Да ладно тебе, – рассмеялась Рута. – Если бы я была возлюбленной Зеруса и увидела такую красивую девушку, как ты, рядом с ним, вела себя не лучше.

– Но я не возлюбленная твоего брата!

– Знаю-знаю… – примирительно произнесла Рута. – Но и брата своего тоже знаю. И то, что ты ему нравишься, вижу, – улыбнулась она и подмигнула Тане. – И это меня радует. А знаешь, почему?

Таня пожала плечами, делая вид, что ее совершенно не интересуют слова Руты. Да и на самом деле, какая ей разница, как к ней относится этот чертовски привлекательный парень. Тут Таня чуть не рассмеялась над абсурдностью собственных рассуждений.

– Он никого никогда не любил. Говорил, что сердце его пока молчит, а все остальное из области инстинктов. А на тебя он так смотрит… Но учти, хоть ты мне и очень нравишься, обидишь брата, убью, – добавила она с очаровательной улыбкой. – Ну ладно, пойду приготовлю тебе напиток. Он позволит восстановить силы.

Рута ненадолго скрылась в кухне, а вернулась с полной кружкой чего-то ароматного. Экзотический запах сразу наполнил комнату, но чем пахло, Таня не разобрала. Кажется, аналога запаху в ее мире она не припоминала. Пригубив теплый напиток, она поняла, что ничего вкуснее в жизни не пробовала. Это был какой-то морс, но вот из каких фруктов она не знала. Наверное, каких-то местных. С каждым глотком она чувствовала небывалый прилив сил. Это было круче, чем вредные энергетики. И что-то подсказывало Тане, что в этом напитке одна лишь польза.

– Зерус сказал, что находиться рядом с ним опасно. Почему? – спросила она, отставляя пустую кружку.

– Вален объявил награду за его голову. Мой брат похищает у него янтарь и раздает людям.

– Янтарь? – удивилась Таня. – А зачем вам янтарь? Это же всего лишь украшение?

– В вашем мире, может, и да. У нас это особенный камень и очень ценный. Из него делается лекарство. Мы растираем его в порошок и добавляем в снадобья. Дело в том, что у всех нас что-то не в порядке с зобом. А янтарь помогает при этом недуге. Кстати, в напитке, что я тебе принесла, тоже была капелька янтаря.

– А что у вас с зобом?

– Что-то… – легкомысленно махнула рукой Рута. И получилось это у нее так по-детски. Похоже, она не понимала всю серьезность этого органа для человека. – Не знаю, если честно. Только те, у кого есть запасы янтаря, могут считать себя настоящими богачами.

– А Зерус живет тут? – решила сменить тему Таня.

– Да. И не он один прячется в лесу. Люди построили тут убежища для своих дочерей. Когда здоровая девушка подрастает, ее прячут в лесу. Исчезновением никого не удивишь – тут много опасных животных водится. По официальной версии девушки погибают, что тоже случается нередко.

– А когда янтарь закончится и у Валена, что тогда? – снова спросила Таня. Все ей казалось таким странным и диким.

– Его очень много у гномов, и они готовы менять его на какие-то камни.

– Какие?

Рута подошла к одной из полок, взяла глиняный горшок и высыпала на стол горстку прозрачных камней. Каково же было удивление Тани, когда она узнала в них алмазы. Не то чтобы она считалась большим знатоком в драгоценных камнях, но в том, что перед ней настоящие не граненные алмазы, да еще и очень больших размеров, не сомневалась.

– Откуда они?! – ошарашенно спросила она.

– Не знаю, – снова пожала плечами Рута, складывая камни обратно. – Их где-то берет Зерус. Знаю только, что добыть их не так-то просто. Переживаю за него ужасно, – загрустила она. – Ведь каждый поход за ними может оказаться последним…

Сверху послышался шум, и вскоре на лестнице появился Зерус. С ним был еще какой-то мужчина – довольно молодой и очень мужественный. Завидев его, Рута завизжала и бросилась незнакомцу на шею.

– Это Агон, – влюбленно глядя на мужчину, представила Рута. – Мой возлюбленный. За него я выцарапаю глаза кому угодно.

Как-то отреагировать Таня не успела, потому что заговорил Зерус, и голос его прозвучал угрюмо:

– Я кое-что узнал… Гномам нужна ты, иначе они нападут на людей. Они готовы ждать семь дней.

– Если начнется война, нас уничтожат, – произнес Агон.

– Так отдайте меня гномам. Уверена, мне они не сделают ничего плохого. И войны не будет…

– Исключено! – сказал, как отрезал, Зерус. – Пока я жив, этому не бывать.

Как же в этот момент Тане стало хорошо! Даже неизвестность, что маячила впереди, сейчас ее не могла испугать. Забота Зеруса была очень ей приятна, хоть и становилось неудобно, что всех их она подставляет под удар. Но что-то подсказывало Тане, что даже начни она настаивать на своем, Зерус не разрешит ей самой принять решение.

Глава 5

В комнате надолго повисла тишина. Почему-то все смотрели на Таню, пока она не начала чувствовать себя почти преступницей. Что? Ей теперь и порадоваться нельзя, что хоть кто-то решил проявить заботу? Она и не собиралась соглашаться, просто пыталась продлить приятный момент. Только Таня набрала в грудь воздуха, чтобы категорически отвергнуть такую жертву, как заговорила Рута:

– А я тоже против, – заявила она и смело посмотрела на мужчин. – К тому же если Вален узнает, что она у гномов, то озвереет так, что убьет всех пленных гномов, и войны все равно не избежать.

– Так что же нам делать? – недоуменно спросил Агон.

– Надо предложить гномам столько камней, что бы они не устояли.

– Неужели? А мы-то где столько возьмем? – вытаращила Рута глаза на брата. – Или у тебя тут есть пещерка сокровищ?

– Я знаю где, – спокойно ответил Зерус, ни грамма не обижаясь на иронию сестры. – Но один я не справлюсь. Понадобится ваша помощь. Так что идем втроем…

– Не втроем, а вчетвером, – правильно догадалась Таня, кого он не посчитал. – Если вы меня не возьмете с собой, я сама сдамся гномам, – поспешила добавить, заметив упрямое выражение на лице Зеруса. – За кого вы меня принимаете?! Если вы рискуете жизнями ради меня, то как я могу остаться в стороне?

Рута подошла к Тане и обняла ее. Эта девушка ей нравилась все больше. Порой она вела себя, как капризный ребенок, но чаще понимала Таню даже лучше ее самой. Например, тогда, когда заявила, что она влюбилась в Зеруса. Нет, конечно, не влюбилась. В подобное, как любовь с первого взгляда, Таня не верила. Но определенно, что-то она к нему испытывала. Даже саму ее смущало постоянное желание смотреть на него – любоваться его грацией и силой… Наваждение какое-то!

Идти решили на рассвете, когда люди еще спят, а хищники уже поохотились, насытились и тоже спят.

На поверхности все словно замерло. Ни шелеста, ни дуновения ветерка. Лишь робкий птичий щебет нарушал предрассветную тишь. Зерус шел впереди. За ним – Таня с Рутой, а замыкал шествие Агон.

Таня не могла отвести взгляда от Зеруса. В его движениях улавливалось что-то кошачье, возможно, та же грация и осторожность. Он шел так тихо, что не было слышно, даже как он ступает. Точно, большая хищная и осторожная кошка. Его широкая спина, обтянутая грубой тканью безрукавки, так и манила прикоснуться к ней, пробежать пальцами по рельефным мышцам, зарыться в отросшие волосы, а потом… Дальше Таня запретила себе мечтать, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. В конце концов, этого мужчину она совершенно не знает. Они и познакомились-то только вчера. Правда, он, при этом, спас ее от верной смерти, но даже это еще не делает их близкими людьми. Да и все в последнее время в Таниной жизни перевернулось с ног на голову. И в такой ситуации нужно сто раз подумать, прежде чем доверять кому-то на сто процентов.

Вдруг Зерус остановился и поднял руку в предупреждающем жесте. Все застыли, боясь пошевелиться, и прислушались. Издали до них донесся какой-то гул. Но он не приближался, а напротив, удалялся, становясь все тише.

– Солдаты, – произнес Зерус. – Вален организовывает сборы. Значит, решил напасть на провинцию. У нас не так много времени, надо торопиться.

Как он по какому-то непонятному гулу определил, что там идут сборы, Таня ума не прилагала. Но спросить не рискнула. Да и на лицах Руты и Агона было такое понимание, что становилось стыдно за собственное невежество.

Какое тут все странное и красивое одновременно. Вроде те же деревья, что и в ее мире, но все они такой высоты, что верхушек не видно, словно они теряются в облаках. Поистине, гиганты флоры. А кустарники, напротив, выглядят игрушечными, и такой они идеальной формы, будто их регулярно подстригает садовник. И все они усыпаны какими-то цветами и ягодами. Что-то подсказывало Тане, что ягоды несъедобные, хоть и красивые. И зелень тут более сочная, яркая. Порой ее яркость даже слепит. А под ногами что-то типа пушистого мха – какая-то низкорослая травка. Она делает шаги бесшумными, словно специально выращивается для маскировки. Удивительное место!

В какой-то момент Таня едва не лишилась чувств, заметив, как мимо них ползет огромная змея, толщиной с человека. Она уже собралась было завопить, как Рута шикнула:

– Не бойся. Эта тварь безопасная, хоть и страшная с виду.

Ее спокойствие и уверенность моментально передались Тане. Но воцарились они в душе ненадолго. Стоило только скрыться змее, как внезапно из ниоткуда выскочил кабан, размером с корову. Из его пасти торчали два огромных клыка, как бивни мамонта, которых Таня видела на картинке. Кабан замер напротив, склонил голову и смотрел на них красными немигающими глазами. Судя по тому, как он бил копытом, настроен был очень агрессивно, и жить им, скорее всего, осталось совсем недолго.

Таня уже мысленно со всеми попрощалась, как тишину нарушил крик Руты. Сделав угрожающий выброс в сторону кабана, та развернулась к нему спиной и помчалась в чащу. Животное бросилось за ней. Таня похолодела от ужаса, когда поняла, что бежит Рута прямиком на огромное дерево. Видно, страх окончательно лишил ту рассудка и сейчас она просто-напросто расшибется насмерть. Не раздумывая, Таня кинулась ей на помощь. Она дико кричала и размахивала руками, как буйно помешанная, лишь бы отвлечь внимание кабана на себя. В этот момент в голове не осталось ни единой разумной мысли, кроме одной – не может она позволить этой молодой и красивой девушке так нелепо погибнуть.

Тем временем, достигнув дерева, Рута не разбилась о его ствол, как предположила Таня, она взбежала по нему вверх, оттолкнулась, перевернулась в воздухе и оказалась верхом на кабане. В следующее мгновение ее меч с хрустом вошел в загривок животного, повалив того на землю и чудом не раздавив ее саму. Все это Таня наблюдала в каком-то трансе, не веря в реальность происходящего, что эта хрупкая девушка смогла повергнуть такого опасного и крупного врага. А Рута уже улыбалась во всю ширь, придавив ногой трофей.

Что самое интересное, как сообразила Таня секундой позже, так это то, что все время, пока длился поединок, Зерус и Агон сохраняли абсолютное спокойствие. Они даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь Руте. Казалось, что их даже особо не интересует происходящее тут.

А вот с Таней стресс сыграл плохую шутку – она разрыдалась и бросилась Руте на шею, словно та только что на ее глазах воскресла из мертвых.

– Ты чего это? – опешила та, неуверенно похлопывая Таню по плечу в попытке успокоить. – Все ж нормально…

Таня даже если захотела бы ответить, не смогла бы, захлебываясь слезами. Краем сознания понимала, что устроила тут настоящую истерику, но никак не могла остановиться, пока рыдания сами не перешли в икание.

– Я так испугалась за тебя, – наконец, смогла произнести она, оставив Руту в покое и перестав поливать слезами. – Он же мог убить тебя!

– Еще чего, – усмехнулась та. – Он хоть и большой, но тупой до крайности. Куда ему справиться со мной.

– А меня научишь? – осенила Таню сверх гениальная мысль.

Тут раздался голос Зеруса:

– Думаю, тебе это не к чему. Если бы она не убила его, то он бы все равно умер от одного твоего вида.

В голосе его слышался смех. Рута уже вовсю хохотала. Таня сначала хотела обидеться, но потом не выдержала и тоже засмеялась, представив, как, должно быть, выглядела со стороны.

– А вот и ужин, – изрек Агон таким тоном, как будто его возлюбленная зарезала курицу.

Решено было расположиться на привал. Агон тут же разделал кабана, вырезав самые мясные части. Освежеванную тушу оставили хищникам, а сами удалились от нее подальше, чтобы не стать дополнительной приманкой.

Для привала выбрали небольшую, но очень живописную поляну. Если Таня думала, что сможет спокойно привалиться к дереву и передохнуть, то не тут-то было.

– Ты чего? – позвала ее Рута. – Айда дрова таскать. Некогда рассиживаться. Нужно как можно скорее развести огонь, а иначе нами быстро тут полакомятся.

Так запросто о таком страшном? Таня хотела было спросить, кто это может ими полакомиться, но сразу же передумала, прокрутив в голове возможные варианты ответа.

– А они будут готовить? – только и спросила она, глядя на деловито копошащихся в походных мешках мужчин.

– Да, а что? Уж не ты ли хочешь этим заняться? – почему-то хохотнула Рута, схватила ее за руку и потащила за собой.

Таня удивлялась, как быстро и слаженно получалось работать у Руты. За считанные минуты та собрала целую охапку хвороста, тогда как самой Тане удалось разглядеть средь повсеместного мха жалких несколько веточек. Таких ходок им пришлось сделать не меньше трех, пока мужчины не сказали, что хватит, а хворосту не скопилась маленькая гора на поляне.

К тому моменту Таня уже валилась от усталости. Она отошла подальше от жарко пылающего костра и спряталась в тени дерева, усаживаясь прямо на землю, с наслаждением прижимаясь к прохладной коре и закрывая глаза с намерением подремать.

– Опрометчивое решение, – вырвал ее из дремы голос Зеруса. – Здесь все время нужно оставаться начеку.

Таня открыла глаза и посмотрела на него снизу-вверх. С такого ракурса он ей показался еще мощнее и опаснее.

– Правда, сейчас костер отпугнет тварей, но все же старайся быть осторожнее…

Он опустился рядом с ней. Ствол дерева был так огромен, что им двоим хватало места, и не возникало опасной близости, которой Таня интуитивно боялась. Этот мужчина ее слишком манил. Никогда раньше, в привычном мире, ей никто до такой степени не нравился. Она догадывалась, что отчасти ее привлекает загадочность Зеруса, что тот настолько немногословен, обстоятелен и серьезен. А еще ей нравились его глаза, особенно когда он смотрел на нее. Тогда у Тани возникало ощущение, что она видит что-то родное, принадлежащее только ей. И она даже самой себе боялась признаться, что в его взгляде читает ответное чувство.

Пытаясь побороть неловкость, Таня взглянула в сторону костра, и в следующий же момент ее щеки залила жаркая краска. Там, как ни в чем не бывало, никого не стесняясь, целовались Рута и Агон. Причем делали это так откровенно! Он повалил ее на землю и придавил своим телом. Его руки были везде одновременно на не очень прикрытом одеждой теле Руты. Смотреть на это Таня не могла, испытав мимолетную зависть от подобной страсти.

– Совсем скоро он возьмет ее в жены, – Зерус тоже смотрел на целующуюся парочку. – Они уже выдержали положенное время и доказали, что смогут до самой смерти оставаться вместе.

Голос его звучал ровно, словно речь шла не о сестре, а о постороннем человеке.

– Мясо, наверное, подоспело, – поднялся с земли Зерус. – Пойдем. Нужно подкрепиться и отправляться дальше.

Он протянул ей руку, и Таня вложила свою в его теплую ладонь. Зерус дернул ее, и какое-то время она находилась так близко от него, что могла рассмотреть темные крапинки в его светло-карих глазах. И рука Танина все еще продолжала покоиться в его. Но все закончилось очень быстро, не успела у нее даже зародиться мысль о поцелуе. Зерус выпустил ее руку и отвернулся, направляясь к костру. Тане ничего не оставалось, как последовать за ним, борясь с легким разочарованием.

Они плотно поели, а остатки мяса забрали с собой. Как объяснила Рута, не факт, что им снова так повезет, и откуда-нибудь выскочит кабан.

И начался изнурительный поход. К тому моменту, когда опустились сумерки и решено было устраиваться на ночлег, Таня уже ничего не соображала от усталости.

Для отпугивания диких зверей Агон и Зерус снова развели костер.

– Тебе придется потерпеть мое общество, – произнес Зерус, устраивая ложе. – Рута ни в какую не хочет оставлять Агона даже на минуту, – кивнул он на обнимающуюся парочку.

За целый день уже и Таня привыкла, что те все время обнимались и целовались. Она уже не реагировала на них, как в первый раз, но все же временами непонятная зависть охватывала ее и заставляла сильнее биться сердце.

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что мы с тобой сегодня ночью разделим одну постель. Спать одной в этом лесу тебе опасно.

Таня почувствовала, как от волнения увлажнились ладони, и в коленях появилась неприятная слабость. Не в силах больше стоять, она опустилась на землю.

– Потерпи, сейчас все будет готово, – неверно истолковал ее реакцию Зерус.

Еще через пару минут произнес:

– Ну вот, можешь устраиваться, – указал он на импровизированную кровать, а сам пошел к костру, уселся возле него и принялся ворошить угли палкой.

Таня по достоинству оценила его благородство. Сейчас она была благодарна ему, что оставил ее одну, дал время прийти в себя и переварить услышанное. Она сняла кроссовки и забралась под тонкое одеяло.

С ночью спустилась прохлада, видимо, с тех гор, что маячили в просветах леса. Таня очень любила горы, но здешние ее пугали, хоть и ничем не отличались от привычных. Но почему-то ей казалось, что горы Янтарии хранят в себе опасность.

Она лежала без сна и таращилась в звездное небо. Оно здесь тоже было другим, особенно ночью. Казалось, что висит оно слишком низко, и звезд на нем гораздо больше, но, возможно, так рисовало только ее воображение.

Еще одна мысль не давала Тане покоя, с момента как она вырвалась из плена. Она совершенно не скучала по своему миру. И это было очень странно. Ведь она попала в совершенно дикое место, если задуматься. Здесь не было мобильной связи, телевидения… Не было ничего, что составляло ее жизнь все годы. Даже внешне этот мир отличался от привычного, частенько пугал, таил в себе неведанные опасности. Но Таня чувствовала, что ее место именно тут, и это чувство ее пугало. Она пыталась разобраться в себе и не могла. Возможно, со смертью бабушки не осталось никого, к кому могла бы стремиться ее душа, оборвалась последняя ниточка привязанности. Так какая разница, где чувствовать себя абсолютной сиротой? Уж лучше там, где все для тебя новое.

– Почему не спишь? – подошел Зерус и забрался под одеяло рядом с Таней. В первый момент она замерла, но сразу же успокоилась, поняв, что ничего делать он не собирается, что специально оставил между ними пионерское расстояние. – Завтра предстоит нелегкий путь. Надо отдохнуть…

– Сколько тебе лет, – через какое-то время спросила Таня, догадываясь, что он еще не спит.

– Не знаю.

– Как это? Быть такого не может!

– Еще как может, – усмехнулся он. – Тут никто не знает свой возраст. Мы не считаем время.

– И ты не знаешь, когда родился? У вас не принято праздновать Дни рождения?

– Нет.

Таня снова задумалась. Этот мир поражал ее все сильнее. Все люди казались ей тут сорняками, что постепенно вырастали в красивые цветы. Интересно, как это – не знать, сколько тебе лет? Не думать о старении? Не становиться заложником возраста? Жить душой, которая никогда не стареет. Наверное, это здорово!

От философии она опять вернулась к реальным вопросам.

– Как думаешь, мы успеем все сделать вовремя? Я боюсь, что Вален убьет Ниду.

Зерус какое-то время сохранял молчание, но Таня точно знала, что он не спит. Она прислушивалась к его дыханию – ровному, но не как у спящего человека.

– В вашем мире все такие? – наконец заговорил он, и вопрос его удивил.

– Какие?

– Готовые отдать жизнь за другого человека? Даже за гнома… Сегодня ты, не задумываясь, бросилась спасать сестру. Сейчас волнуешься за гнома… Почему?

Если бы Таня еще знала ответ на этот вопрос. Она и сама не понимала многого, как и не находила объяснения своим поступкам. Никогда не считала себя бесшабашной, готовой ввязаться в любую авантюру. Напротив, вела достаточно осмотрительный образ жизни. А тут скорее подчинялась инстинктам.

– Не знаю, – только и ответила она.

На другом конце поляны происходило нечто, о чем Таня в данный момент предпочитала не думать. Но она не могла отключить слух и ясно улавливала звуки поцелуев и приглушенные стоны. Странные люди. Руту с Агоном даже не смущало, что рядом ее брат. Занимались себе любовью напропалую. Но похоже, и его это нисколько не трогало. Возможно, что привычка выживать наложила отпечаток на их нравы. Что ж, и к этому ей придется привыкать.

– Расскажи о себе, – попросила Таня, испытывая щемящую тоску по чему-то, названия чему не находила. – О своей семье. Отце, матери…

– Да рассказывать-то больно нечего, – произнес Зерус, и голос его прозвучал почти интимно. Таня вдруг остро осознала, что он совсем рядом. Шевельни она рукой и дотронется до него. Только, что потом? Готова ли она к такому повороту событий, и не осложнит ли это все в ее и так непростой в последнее время жизни? Скорее всего, нет. – Отца своего я помню плохо. Он погиб на охоте, когда я был совсем еще мальцом, а Рута едва появилась на свет. Растила нас мама. Мы жили с ней, пока меня не объявили вне закона и не начали преследовать. А потом и Рута повзрослела и превратилась в сильную девушку, которую обошла болезнь. К слову, нашей семьи эта зараза не коснулась. У меня и отец был здоровяком, как рассказывала мама. Запросто мог завалить кабана даже без оружия. А вот против медведя не сдюжил – тот первый завалил его.

В этот момент Таня подумала, что если у них тут кабаны размером с маленького слона, то какие же гиганты медведи? Не хотела бы она встретиться с одним из них.

– В общем, я вынужден был окопаться в лесу еще и потому, что не хотел примыкать к головорезам Валена, – продолжал Зерус.

– И сейчас вы с сестрой не видитесь с матерью?

– Ну почему же? – рассмеялся Зерус. – Конечно видимся и довольно часто. Моя провинция совсем недалеко отсюда. А Рута так и вовсе почти все время живет с ней, а когда приближается час ловли, как мы называем налеты Валена на провинцию, так она скрывается у меня в лесу. Так и живем. Как видишь, ничего интересного в нашей жизни нет.

– Я бы так не сказала… – задумчиво произнесла Таня.

Она пыталась представить себе маму Зеруса и не могла. В голове отказывалась появляться картинка. Но в одном Таня была уверена, что у такого, как он, и мать должна быть необычной. Вряд ли она похожа с Рутой, что-то подсказывало, что эта смуглянка пошла в отца. Да и с братом у них ничего общего, как небо и земля… Скорее всего, он похож на мать.

– Можно я буду называть тебя Зер? – осенила Таню очередная мысль. – Твое имя звучит непривычно для меня. Да и в моем мире принято сокращать имена тех, кто становится тебе близок, – тише добавила она.

– Тебе можно, – только и ответил он.

Таня невольно улыбнулась, так серьезно он это произнес. Значит ли это, что и она попала в избранные, кого он допустил к себе ближе, чем всех остальных? От этой мысли потеплело на сердце. О том, какие отношения его раньше связывали с девушками, она старалась не думать, как и не развивала дальше тему своего отношения к нему. Но чувствовать его рядом было чертовски приятно. А признаваться себе в том, что ужасно хочет, чтобы он обнял и поцеловал ее, Таня тоже боялась.

– А меня мама называла Янтарией, – неизвестно зачем сказала она.

Реакция Зеруса даже немного испугала – он привстал на ложе и склонился над ней, внимательно вглядываясь в лицо. Даже в темноте она готова была поклясться, что в его глазах промелькнул страх.

– Давай спать, – снова опустился он, придвинулся к ней и обнял одной рукой. – Так будет теплее, – решил пояснить, хоть Таня и не сделала попытки высвободиться.

Его близость была дико приятной. Таня улавливала на щеке его дыхание, которое какое-то время было не как у спящего человека, а потом выровнялось и стало глубоким. Рука Зеруса лежала на ее талии и приятно согревала. Хорошо! С этой мыслью Таня и уснула.

Глава 6

Даже если ночью на них бы напали дикие звери, и развязалась бы настоящая битва, Таня вряд ли бы ее услышала, потому что спала, как убитая. Она даже не поняла, как пролетела ночь, а разбудили ее возмущенные голоса. Солнце еще едва поднялось из-за горизонта, а эти трое уже сидели вокруг костра и горланили на весь лес. Куда только подевалось их чувство осторожности?

Протерев глаза и пригладив волосы, Таня выбралась из-под одеяла и перебежала к костру, успев все же замерзнуть. Утро выдалось прохладное, а кроме футболки с коротким рукавом на ней ничего не было.

– Могу я узнать, о чем вы спорите? – спросила она, протягивая руки к огню и понимая, что на нее никто не обращает внимания.

– Зерус решил навестить Туна, – зыркнула на нее возмущенным взглядом Рута.

– Правда что ли? – не удержалась от издевки Таня. – А кто это?

Рута посмотрела на нее так, словно только что она сморозила самую большую глупость в мире.

– Этого никто не знает, – терпеливо пояснила она. – Его видел только Зерус. Потому что он единственный, кто вернулся оттуда живой.

Ну все же кто-то видел, а это значит, что точно знает, кто такой Тун, трезво рассудила Таня и задала следующий вопрос:

– Если он знает, как оттуда вернуться, то почему бы ему не наведаться к этому Туну?

– Да потому что он хочет взять тебя с собой! – в очередной раз возмутилась Рута. От ее обвинительного тона Таня уже начала чувствовать себя виноватой. Осталось выяснить, в чем. – Ты понимаешь, что вдвоем вы не справитесь? Может переубедишь его?

Несмотря на сомнения в голосе подруги, близкие к панике, Таня решила этого не делать. С какой стати? Во-первых, он не должен рисковать один, Таня даже мысли такой не допускала. А во-вторых, она знала точно, что подвергать ее ненужному риску Зерус не станет. Это уже ей подсказала интуиция.

– Я пойду с ним.

– Будь ты неладен со своим упрямством! – усмехнулась Рута, сразу же перестав злиться. – Тогда и мы с вами, – безапелляционно заявила она, хоть никто и не собирался с ней спорить. – Но мы имеем право знать, зачем нам туда идти?

Рута сказала «мы», даже не сомневаясь в своем возлюбленном. Да и попробовал бы он отказаться – зарежет, как того кабана. Подобная мысль показалась Тане такой смешной, что она разулыбалась, чем вызвала недоуменные взгляды. Ну не станет же она рассказывать, какие дикие фантазии порой приходят в голову. А еще она испытала такой горячий приступ благодарности к Руте, что та, видать, что-то почувствовала и невольно смутилась. Она дернула Таню за руку, усаживая рядом с собой, и велела брату:

– Рассказывай.

– Не стану говорить, как попал к Туну, а то пугливое сердечко сестренки не выдержит, – начал Зерус и получил от засмеявшейся Руты подзатыльник. – Тун – человек, но не совсем такой, как мы с вами. У него лицо гнома. Не спрашивайте, почему, я и сам не знаю. Он знает прошлое, настоящее и даже будущее. Именно потому, что знать будущее нельзя, от него никто не возвращается живым. Понятия не имею, почему меня миновала эта участь, но только Тун меня пощадил.

Зерус замолчал ненадолго. Наверное, ждал, что сейчас его точно начнут засыпать вопросами, но на поляне царила тишина. Таня даже представить себе боялась, что обернись все иначе, и убей Тун Зеруса при первой встрече, то они никогда не узнали бы друг друга. У Руты и Агона, по всей видимости, возникли примерно такие же фантазии, потому что и они сохраняли молчание, лишь ждали продолжения рассказа.

– Тун живет уже очень давно. Поговаривают, что он бессмертен, но я в это не верю. Скорее всего, какая-то магия позволяет жить ему так долго. А еще мне кажется, что в том, что произошло много лет назад между людьми и гномами есть вина Туна. И он точно знает, как вернуть в Янтарию мир, как в давние добрые времена. Он сам говорил мне об этом. Только расскажет он это девушке, что придет оттуда, – Зерус сделал неопределенный жест рукой.

Откуда оттуда Таня так и не поняла, только отчетливо осознала, что намекает он на нее. Час от часу не легче. Она-то тут причем? Сначала Нида со своим заблуждением. Теперь еще и это?..

– Но с чего ты взял, что Таня именно та девушка? – задала Рута интересующий всех вопрос.

– А вы сами подумайте. Ее ищет Вален, хотят заполучить гномы, и мама ее называла Янтарией. Не слишком ли много совпадений?

Тоже верно. В подобные совпадения Таня тоже не верила, хоть все это и не укладывалось у нее в голове.

Пару минут все молчали, пока тишину снова не нарушила Рута:

– Значит, не будем терять времени. Идем к Туну. Остается надеяться, что и нас он не убьет, как до этого тебя, – усмехнулась она.

– Это еще не все, – остановил собравшуюся двинуться в путь сестру Зерус. – Нам придется преодолеть воду.

Таня с удивлением отметила, как одновременно вздрогнули и побледнели Рута и Агон. Ей тоже передался тот ужас, что отчетливо читался на их лицах. Да и Зерус смотрел на всех очень серьезно. Что страшного может таить в себе вода? Почему это известие их так напугало? Но спросить Таня не успела – Рута встала и потянулась. Сделала это нарочито бодро.

– Раз нет другого пути, то так тому и быть, – философски изрекла она, и все последовали ее примеру.

Тане ничего не оставалось, как запрятать любопытство подальше, до поры до времени.

И вновь начался изнурительный путь по лесу. Таня шла за Зерусом и думала об этом месте, в которое ее занесло по воле судьбы. Почему-то сейчас она в этом не сомневалась. Здесь так красиво, но так все неправильно. Из всего того, что она узнала, поняла, что народ тут несчастлив. Какая-то кучка извергов держит всех в страхе и вершит произвол. Только потому, что сила на их стороне, что все остальные подвержены неизвестному недугу. Никогда не считала себя героем, но сейчас чувствовала, что может помочь им. Осталось выяснить, как это сделать.

Она даже замерла на месте, отчетливо осознав, что обязана вернуть мир Янтарии. Правда, тут же на нее налетела Рута, чуть не сбив с ног и возвращая в реальность. Ладно, раз ее миссия – помочь этим людям, и никто не спросил ее согласия, прежде чем навесить ее, то и действовать она будет по обстоятельствам, как они того велят.

В какой-то момент Таня получила увесистый тычок в спину и поняла, что летит в кусты. Не очень мягко приземлившись на четвереньки и оцарапав руки, она догадалась, что на них напали. Но ведь до этого все было тихо! Откуда тут взялись воины?

Таня ничего не понимала, выглядывая из кустов и наблюдая за развернувшейся перед ней настоящей битвой. Все так быстро перемещались, что невозможно было даже определить, сколько человек на них напали. На Зерусе она вообще не могла сфокусировать взгляд, так быстро он мелькал перед глазами. Он был везде одновременно, у Тани аж голова закружилась.

Спиной к ней стояла Рута и сражалась сразу с двумя воинами. У Тани сердце замирало, когда наблюдала, как лихо та машет двумя длинными клинками, как уверенно отбивает атаку. Наверное, именно Рута толкнула ее в кусты.

Рута сразила одного из воинов, а другого поверг подоспевший на помощь Агон. Через минуту все закончилось. Если бы не восемь трупов на земле, то могло показаться, что ничего и не было.

– Псы Валена, – пояснил Зерус, подавая Тане руку и помогая выбраться из кустов.

Она разглядела капли пота на его лице и еле сдержалась, чтобы не стереть их, до такой степени захотелось прикоснуться к нему. Он тоже не спешил выпускать ее руку, поглаживая запястье большим пальцем. Она видела его лицо так близко, улавливала разгоряченное дыхание, и сердце замирало от дикого желания почувствовать его губы на своих.

– Надо торопиться, – хрипло произнес Зерус, не в силах оторвать взгляда от ее губ. – Наверняка Вален этим не ограничится, – выпустил он руку Тани и отошел на безопасное расстояние. Она сразу же почувствовала себя осиротевшей. – До воды уже рукой подать…

Он отвернулся от Тани, прерывая и зрительный контакт. Таня оглянулась и поймала понимающий взгляд Руты. Вот только сочувствия ей сейчас и не хватает. Не надо, итак все стало непросто в ее жизни. Казалось, подруга правильно поняла ответный взгляд Тани. Рута вообще удивительная девушка – так четко умеет улавливать настроение окружающих. Следующая ее фраза прозвучала беспристрастно:

– Возьми, пригодится, – она протянула Тане небольшой кинжал. – Это трофей, – расплылась она в радостной детской улыбке.

Размышлять и дальше о зарождающейся сердечной привязанности у Тани не получилось, потому что Зерус задал такой темп, что все почти бежали за ним. Таня уже задыхалась, когда издали послышался шум воды. Еще через пару минут они вышли на берег очень широкой и довольно бурной реки. В некоторых местах вода в ней даже бурлила.

Зерус указал на какую-то точку вдалеке, предположительно остров, скрытый густым туманом, и сказал:

– Нам туда.

– А как нам туда добраться? Вплавь? – деловито уточнила Таня.

Она уже прикидывала, хватит ли у нее сил переплыть реку. Плавала она довольно неплохо, даже три года ходила на плавание, правда, в далеком детстве. Но и потом она регулярно наведывалась в бассейн – для поддержания спортивной формы и снятия стресса. Ну что ж, и эту реку она переплывет. Только вот мысль эта едва зародилась в голове, как она услышала грустное «Мы не умеем плавать» от Зеруса.

– Как?! – поразилась она. – Вообще?! Никто не умеет плавать?

– Абсолютно, – кивнул Зерус.

Какое-то время она ошарашенно таращилась на всех троих по очереди. Как такое возможно, чтобы живя вблизи такой огроменной реки, целый народ не умел плавать? Уму непостижимо!

–Но почему?..

Повисла пауза, а потом заговорила Рута:

– Мы не просто так боимся воды. Мы боимся того, кто в ней обитает. Нам, – она была явно смущена. Не так-то просто этой девушке далось признание, возможно, в единственной слабости.

– А кто это – Нам?

– Речной зверь. Вода принадлежит ему, – пояснил Зерус. – Он убивает любого, кто посмеет войти в воду.

– И как же мы поступим?

Зачем они пришли сюда, если здесь тупик, и дальше идти некуда? Таня недоумевала. Даже принялась оглядываться, словно, подсказка находится где-то рядом.

– Поплывем на плоту, – вновь заговорил Зерус. – Если повезет, доберемся до острова.

Он так говорил, будто речь шла о лотерее – выиграют они джекпот или нет.

– Зачем всем рисковать? Может пойдем только я и ты? – обратилась она к Зерусу, стараясь не терять присутствия духа.

– Исключено! – тут же вмешалась Рута и даже потеснила Таню плечом. – На острове может быть опасно, и вдвоем вы не справитесь. А нам потом что прикажете делать – жить с мыслью, что не сделали все возможное для вас… и для Янтарии, – добавила еще более воинственно. – Лично я так не смогу.

Таня не знала, что ответить. Что сильнее сейчас говорило в Руте? Желание защитить их с Зерусом или любовь к Янтарии? Невольно в голове зародилась мысль, любят ли люди так Землю в ее мире? Она не была в этом уверена. То, что делают люди с Землей, трудно назвать любовью.

Тем временем вернулись Зерус с Агоном. Они притащили что-то наподобие плота. Как часто Зерус пользовался им и где прячет его? Впрочем, это было совсем неважно. Разве об этом сейчас нужно думать?

Только они отплыли от берега, как из леса выбежали солдаты Валена. Они остановились, не доходя нескольких метров до воды. Таня едва могла различить их лица в сгущающемся тумане, но догадывалась, что сейчас на них лежит печать страха – перед водой, что внушает ужас всем. Но это не остановило бы их, и они непременно обстреляли бы плот стрелами, если бы не туман, что практически скрыл их от глаз преследователей. За что ему огромное спасибо!

По мере приближения остров становился виден все отчетливее. Довольно неприглядный, даже мрачный… За узкой полоской каменистого грязно-серого пляжа начинался густой темный лес. Туман навис над ним клубящейся шапкой, пожирая верхушки деревьев. От открывающейся картины по спине Тани начал ползать противный холодок, словно предвестник чего-то ужасного.

Когда до острова осталось рукой подать, раздался громкий всплеск. Как зачарованная Таня смотрела, как из воды показалось огромное щупальце, схватило Руту и потащило под воду. Все произошло слишком быстро. Вот только Рута сидела рядом, как ее скамейка оказалась пуста.

Первой реакцией Тани стал быстрый взгляд на мужчин. Должны же они что-то предпринять. Эта мысль затмила даже испуг, да и не до него сейчас было. Нужно спасать Руту. И вот тут она поняла, что никто не собирается бросаться бедняжке на помощь – мужчины сидели с одинаковым ужасом на лицах и пялились на поверхность воды, по которой разбегались крупные круги. На удивление, вода была настолько чистой, что Таня отчетливо видела что-то огромное, уплывающее с Рутой на глубину.

Раздумывать и дальше она не стала – бросилась в воду. В голове билась единственная мысль, что нужно спасти Руту. Пока не стало слишком поздно. Инстинкт самосохранения улетучился напрочь. Какая-то сила двигала Таней, затмевающая страх.

Ныряла она так же хорошо, как и плавала. Уже через пару секунд она достигла монстра и схватила Руту за руку. Но та не подавала признаков жизни. Да и Нам не дремал – схватил Таню второй клешней и сжал так, что она почувствовала, как захрустели кости. Как же он отвратителен. Морда водного чудища чем-то напоминала голову бегемота, только вся еще сплошь была покрыта крупными шишками, в которых просвечивало что-то белое. Из тучного обтекаемого тела торчали шесть длинных отростков, заканчивающихся гигантскими клешнями. Змеиный хвост с силой рассекал воду, создавая сильное течение. И глаз у этого монстра был один, ровно посередине морды. Он смотрел на Таню, не мигая. Но недолго смотрел. Мозг ее работал с четкостью компьютера. Она отчетливо понимала, что воздух заканчивается и нужно действовать немедленно. Вовремя вспомнила про кинжал – подарок Руты. Выхватила его из-за ремня и с силой вонзила прямо в огромный глаз.

Раздался пронзительный гул, и вода окрасилась в синий цвет. Таня почувствовала, как клешня на ней разжалась и рванула вверх, все еще продолжая крепко держать Руту за руку. Она не видела, куда плывет, мешала синяя пыль, все интенсивнее окрашивающая воду, но очень надеялась, что направление выбрала правильное, и их не успело далеко отнести течением.

Оказавшись на поверхности, Таня жадно вдохнула воздух и прижала Руту к себе, удерживая ее голову над водой. Силы были на исходе, хорошо она заметила плот с мужчинами совсем недалеко от них. И они уже активно гребли навстречу.

Как только их с Рутой втащили на плот, Таня, не мешкая, приступила к оказанию первой помощи утопающим. Знания пришли сами из давно забытой школьной программы. Она действовала, как робот. Два вдоха, непрямой массаж сердца, еще два вдоха, снова массаж… два вдоха, массаж… В этот момент она не могла видеть, с каким суеверным ужасом на нее взирают мужчины, как они застыли рядом, словно истуканы, даже весла побросали. Она выбивалась из сил, но не останавливалась ни на минуту – два вдоха, массаж… чувствуя, как надежду сменяет отчаяние, видя, что Рута не подает признаков жизни.

Когда Таня уже окончательно выбилась из сил и близка была к тому, чтобы сдаться, Рута закашляла, и из ее рта хлынула вода. Из последних сил Таня перевернула ее на бок, а сама в изнеможении упала и уставилась на все еще ярко-синюю воду. Сколько же в нем этой крови, что она все вытекает и вытекает, отстраненно подумала она, закрывая глаза и проваливаясь в беспамятство.

Очнулась она в крепких объятьях и поняла, что ее куда-то несет Зерус. Так уютно было у него на руках, что захотелось подольше прикидываться обморочной. Как же крепко он ее прижимал к себе, словно самую большую драгоценность. Радость переполнила Танину душу, и на губах растянулась счастливая улыбка. Она встретилась глазами с Зерусом и прочитала в его взгляде ответную радость с примесью восхищения. Тут и вовсе на ее сердце распустились крупные бутоны, заполняя все внутренности, распирая изнутри. А когда заметила рядом бодро вышагивающую Руту, то чуть не лишилась чувств во второй раз за сегодняшний день, но уже от счастья.

Зерус опустил ее на твердую землю и еще лишь раз, но очень крепко прижал к себе. Сделал это быстро, чтобы другие не заметили. Но даже этого мгновения Тане хватило, чтобы прижаться к его шее лицом и вдохнуть его запах. Не успела опомниться, как ее стиснули сильные руки Руты. Та обнимала ее молча, но столько благодарности было в этом простом жесте. Долго не выпускала Таню, прижимаясь к ней всем телом. А потом сказала одно слово «Спасибо!», в которое вложила все чувства, что испытывала в данный момент к спасительнице. И Таня была благодарна ей за сдержанность, бурная благодарность сейчас была бы излишней.

Остров хранил в себе реальную опасность. Таня почувствовала это сразу же, едва ступила на него. Она буквально кожей ощущала приближение какой-то беды.

День клонился к закату, и решено было расположится на ночлег на берегу, не углубляясь в лес.

– Вся опасность там, – сказал Зерус, указывая на темнеющую за их спинами чащу. – Здесь нам ничего не угрожает. Колдовство Туна заканчивается там, где проходит граница леса с берегом.

Когда развели костер и расположились вокруг него, Агон сказал:

– Ты убила Нама! – это было первое, что он произнес с момента отплытия на плоту.

Даже сейчас он еще не выглядел пришедшим в себя после пережитого ужаса. Немного смешно было видеть этого крупного и сильного мужчину настолько испуганным. Рута покровительственно обнимала его за плечи, словно из них двоих именно она была храброй. Он же продолжал взирать на Таню с маниакальным восхищением. И, чего уж греха таить, Тане выражение его лица очень даже льстило. Сама себя она не считала героиней, но так приятно становилось, когда кто-то думал о ней так.

– Да, – ответила она так, будто убивала речных монстров с постоянной периодичностью. – Я бы и кабана того убила, если бы Рута не помешала.

Вот тут Таня не выдержала и громко рассмеялась. Да ее бы тот кабан расплющил одним копытом, не успела бы даже пикнуть напоследок. Убийца монстров выискалась тут. Она смеялась, а сама не понимала, какая сила заставляет ее поступать таким образом. Ведь обычно она совсем не такая, скорее излишне осторожная, сто раз подумает прежде чем что-то предпринять. А тут словно подменили…

Поняв, что смех ее никого не заражает, а напротив, вызывает еще большее недоумение, Таня перестала голосить и принялась за еду. Они как раз приканчивали остатки мяса злосчастного кабана, которому посчастливилось не пасть именно от ее руки.

На ночлег расположились так же, как и в прошлый раз. Рута с Агоном сразу же принялись за дело, как только оказались в лежачем положении. Надо же, какие они неугомонные любовники! Тане даже завидно стало, а еще немного грустно. Вот ведь и она лежит сейчас рядом с самым привлекательным мужчиной на свете, а он смотрит себе на звездное небо и молчит. Даже не пытается прикоснуться к ней. А ей этого так хочется! Стоит только протянуть руку, и она коснется его. Таня прикрыла глаза и представила, что бы за этим последовало… Она коснется его совсем легонько, только положит свою руку на его. И он не выдержит – притянет ее к себе, накроет своим телом и припадет к губам. Какие они у него? Наверняка, твердые и нежные одновременно. Скорее всего, целоваться с ним – верх блаженства. А когда его руки дотронутся до ее обнаженного тела. Таня даже не заметила, как разделась в собственных фантазиях. Низ живота уже вовсю выкручивало от нестерпимого возбуждения. Она даже невольно заелозила, чем привлекла внимание Зеруса.

– Не спишь? – спросил он.

– Не спится, – так же шепотом ответила она.

Почему они шептались, она так и не поняла. Те двое не стеснялись. С их стороны доносились достаточно красноречивые стоны, которые Таню буквально сводили с ума, а Зеруса, по всей видимости, ни грамма не трогали.

Внезапно Таня ощутила, как к ней подкрадывается холодок. Он носил материальный характер. Показалось даже, что если она поднапряжется, то сможет увидеть его. Таня резко села на импровизированном ложе и всмотрелась в сторону леса.

– Что случилось? – сел рядом с ней Зерус. – Ты что-то увидела?

– Скорее почувствовала, – содрогнулась она от неприятного ощущения, когда поняла, что струйка холода проникла под одежду.

– Это магия Туна – она нашла тебя, – проговорил Зерус. – Теперь он знает, что мы здесь.

– И что?..

– Думаю, ничего страшного нам пока не грозит. Магия не покинет леса. А то, что ты чувствуешь, это всего лишь разведчик. Вреда нам он не принесет. Иди сюда…

Горячая ладонь Зеруса легла на ее руку. Он нерешительно притянул Таню к себе и опустился, вынуждая ее сделать то же. Теперь она лежала так близко, прижимаясь к нему всем телом. Одной рукой он крепко обнимал ее. Мечты воплощались в реальность, и Таня боялась этому верить. Лицо Зеруса было так близко. Губами она касалась его шеи, вдыхала терпкий мужской аромат. Терпеть и не дотрагиваться до него было выше ее сил. Таня обхватила его рукой и прижалась к крепкому телу еще сильнее, буквально обвивая его собой.

И он сдался – с глухим стоном повернул к ней лицо и накрыл ее губы своими. Все было в точности так, как до этого рисовали ее фантазии. Его губы оказались горячими и нежными. Они исследовали ее, не торопясь превращать поцелуй в более глубокий и интимный. Он едва касался ее губ, словно легкий теплый ветерок, щекоча и бешено возбуждая одновременно.

Рука Зеруса проскользила от ее шеи до талии и пробралась под футболку, обжигая кожу жаром, заставляя ее топиться под его ласками. Таня ждала, когда он прикоснется к груди и боялась на это надеяться. Но это случилось – Зерус сжал ее грудь сквозь тонкую ткань бюстгальтера. К тому времени он уже вовсю целовал ее, исследуя глубины рта языком. Таня выгнулась навстречу его рукам. Она мечтала избавиться от одежды, почувствовать его всего обнаженным…

Но все закончилось быстрее, чем она надеялась. Он прервал поцелуй и немного отстранился от нее. Его грудь высоко вздымалась и какое-то время он явно пытался справиться с дыханием и унять возбуждение. Все это время Таня боролась с разочарованием, стараясь на выказывать обиды. Ведь все верно. Из них двоих именно он поступает осмотрительно, не торопится переходить черту, хоть она и не может не чувствовать, как сильно ему этого хочется. Да и между ними лежит такая огромная пропасть, которую вряд ли можно преодолеть. Этой пропасти даже нет названия. Только почему же ей так обидно, что хочется плакать?

– Давай спать, – наконец, проговорил Зерус, вновь обнимая ее. Только, на этот раз его объятья носили отстраненный характер. – Нужно выспаться перед завтрашним днем.

– Спокойной ночи, – пробормотала Таня и уткнулась ему в шею лицом. Этого у нее никто отнять не сможет, даже та проклятущая пропасть.

Глава 7

Пробуждение на природе уже становилось традиционным. Таня потягивалась в «постели» и понимала, что, кроме нее, никто уже не спит. Рута, Агон и Зерус уже вовсю наслаждались завтраком, сидя возле ярко пылающего костра. Как будто все они дружно отправились в поход, исключительно, в оздоровительных целях. Что самое интересное, Таня тоже примерно так себя и ощущала. Не было страха перед неизвестностью, а душа отчего-то счастливо замирала, словно она переживает самые романтичные времена. Не пугал грядущий день, новые неизвестные испытания, не напрягало, что она даже примерно не знала, что ждет ее в будущем. На душе было удивительно легко.

Рута первая заметила, что она уже не спит. По тому, как энергично эта неунывающая особа подскочила и подбежала к ней, Таня определила, что та в отличной форме. От вчерашних переживаний не осталось и следа, разве что нотки почтительности в голосе подруги, когда та подносила ей фирменный оздоровительный напиток. Это Тане не очень понравилось. Считаться повелительницей гномов еще куда ни шло, но быть госпожой для людей, которых она полюбила всем сердцем, как-то не хотелось. Она бы предпочла немного иное отношение, более близкое и человечное. С этим нужно было что-то делать, и Таня решила воспользоваться моментом. Она взяла Руту за руку и предложила:

– Давай поговорим.

– Конечно! – с радостью согласилась та и опустилась рядом.

– Знаешь, у меня не было ни сестры, ни брата, – начала Таня, тщательно подбирая и взвешивая слова. – До последнего времени я и значения этому не придавала. Но только здесь, познакомившись с вами, поняла, как важно, когда рядом есть кто-то родной. Вчера я жутко испугалась. Только не говори этого мужчинам, чтоб не возгордились, – засмеялась она, но Рута оставалась серьезной. – Нам был ужасен. Но еще сильнее я испугалась, что ты можешь погибнуть. Я полюбила тебя, как сестру, и хочу, чтобы ты тоже видела во мне родного человека. И не чувствовала себя чем-то обязанной мне. Я поступила так, как подсказал мне инстинкт, даже подумать как следует не успела. Уверена, ради меня ты сделала бы то же самое. И не потому, что обязана, а из любви ко мне, – тише добавила Таня.

В глазах Руты блестели слезы. И хоть восхищение никуда не делось, но смотрела она уже на Таню по-другому. Во взгляде плескалась признательность и любовь. И это не могло не радовать. Да и не считала себя Таня героем. Порой появлялись мысли, что если бы они знали, какая она на самом деле, что никакой она не герой, а самая обыкновенная девушка, то, наверное, разочаровались бы. А именно сейчас ей просто необходима была их любовь, чтобы почувствовать себя нужной.

– Пора собираться в дорогу, – приблизился к ним Зерус.

Он не задавал вопросов, хоть и не мог не замечать, какими взволнованными они выглядят. В его глазах Таня прочитала понимание, за что тоже была благодарна.

– Давайте, закончим завтрак и пойдем дальше, – только и сказал он, возвращаясь к костру.

На этот раз они ели что-то типа запеченных овощей, нанизанных на палку. Таня так и не поняла, что это за овощи. Наверное, очередная местная экзотика. Но приготовлены они были довольно вкусно, даже приправлены какими-то специями. Она решила просто наслаждаться едой, не вдаваясь в подробности.

– Расскажи, как ты попал на остров, а главное, как покинул его, – попросила Таня Зеруса через какое-то время.

По его лицу она видела, как ему не хочется этого делать. Но потом он пересилил нежелание и заговорил:

– Однажды я собирал янтарь недалеко от воды. Иногда его выносит на берег… Так увлекся, что не заметил воинов Валена. Их было слишком много, чтобы справиться с ними в одиночку. Меня ранили и бросили в воду, на съедение Наму. Такая смерть считается у нас самой страшной, – криво усмехнулся он и посмотрел на Таню.

Она же почувствовала, как волосы зашевелились на голове. Все, что рассказывал Зерус, она отчетливо представляла. И сейчас испугалась того, что могло тогда случиться. Ведь погибни он тогда, они бы никогда не встретились. И именно эта мысль показалась ей самой страшной.

– Я потерял сознание, – продолжил Зерус. – Очнулся уже у Туна, понятия не имею, как спасся. Тун вылечил мои раны и отпустил. Можете не спрашивать, зачем он так сделал, – прервал он готовый сорваться с губ Руты вопрос. – Я и сам не знаю, а объяснять мне никто не стал.

– А как ты пересек воду с острова? – не унималась Таня. Она хотела докопаться до истины, понимая, что все еще очень далека от нее.

– Это самое интересное. Все время, пока я плыл, Тун оставался на берегу, заверив меня, что пока он там, чудовище меня не тронет. Да и туман куда-то подевался. А теперь догадайтесь, чей подопечный покоится на дне реки? И откуда тут такой густой туман?

Ну и дела! Похоже, они добровольно решили наведаться в гости к очень могущественному волшебнику или магу, или как их еще тут называют. Тот, кто держит «собачонок», подобных Наму, вряд ли приятен в общении. Да и стихии ему подвластны, как оказалось. Затея приплыть на этот остров все больше переставала казаться Тане безопасной или развлекательной. Страх закрадывался в душу, вытесняя утреннюю романтику.

Завтрак свернули очень быстро. Даже на берегу в эти утренние часы ощущалось какое-то напряжение, словно лес предупреждал: «Не приближайтесь ко мне, я опасен!» Похоже, на Таню предупреждение леса действовало особенно, она все время ежилась от какого-то холода. Не замечала, чтобы и другие это испытывали. Спросить не решалась, потому что все шли молча, прислушиваясь к каждому шороху.

Вчера, перед сном, Зерус рассказал ей, что только в этом лесу водятся звери, спастись от которых можно, быстро взобравшись на дерево. Сам он их не видел, но так говорили. Еще тогда Таня едва сдержалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Как могут говорить люди о чем-то, чего своими глазами не видели, и ни одного очевидца не осталось в живых? Сейчас, глядя на часто растущие исполины, Таня поверила слухам, сама не зная отчего. Да и эти трое все время озирались, словно ждали нападения, держа наготове оружие.

Суеверный страх никуда не делся, но и не мешал Тане удивляться. Какой-то странный лес! Тропа, по которой они шли, больше напоминала широкую аллею в парке. Она начиналась от самого берега и вела вглубь острова. Складывалось впечатление, что ее специально сделали такой. По тем же слухам в самом центре острова жил Тун. Значит, рано или поздно дорога приведет их к его жилищу. А он, получается, таким образом заманивал тех, кто случайно или нет попадал на остров. Дальше Таня предпочитала не думать, не хотелось чувствовать и себя приманкой.

Звери появились так неожиданно, что испугаться Таня не успела. Как и местные кабаны, волки по размерам больше напоминали лошадей. Но даже не это поразило Таню сильнее всего, а их глаза. Чтобы глаза зверя выражали столько осознанной злобы, она еще никогда не встречала. Казалось, эти волки четко знают, что ненавидят людей и призваны их уничтожать.

Звери окружили их со всех сторон. Их рычание рокотом прокатывалось по лесу. Тане начало казаться, что испытывает галлюцинации, но взгляды всех, до единого, волков были прикованы именно к ней. Других они вроде даже не замечали.

Не сговариваясь, Зерус, Агон и Рута обступили Таню. Все произошло слишком быстро – волки бросились на них одновременно. Через мгновение она осталась одна – ее защитников звери бесцеремонно разбросали в стороны. Хотелось верить, что убить их они не успели.

Только тут Таня поняла, что именно она нужна волкам. «Ну вот и все», – мелькнула мысль. Она закрыла глаза, страшась смотреть в лицо смерти.

Дальнейшие события произошли еще более стремительно. Только Таня готовилась встретить смерть, как в следующий момент уже летела в кусты, отталкиваемая чьей-то сильной рукой. Когда пришла в себя и смогла открыть глаза, на тропе уже кипела настоящая битва, ни на жизнь, а на смерть. Только сражались не люди с волками, а волки друг с другом. Рев стоял такой, что закладывало уши. Звери дрались парами, а в центре сражения застыла высокая мужская фигура.

Таня оглянулась и выдохнула с облегчением, увидев, как Рута, Зерус и Агон целые и невредимые наблюдают за диковинным сражением со стороны. Рев и вой постепенно стихали. В живых из волков осталось не больше шести. Они тяжело дышали, свешивая из пастей длинные розовые языки и преданно смотрели на того, кто все это, как догадалась Таня, и замутил. Уж не сам ли это Тун?

Стараясь не смотреть на мертвых растерзанных своими же сородичами зверей, Таня выбралась из кустов. Она смотрела на Туна и понимала, что ничего более диковинного в жизни не встречала. Высокий, широкоплечий он поражал мощью и опасностью, исходящими от него. И все это не вязалось с потешной головой, сидящей прямо на плечах. Даже намека на шею Таня не заметила. С его лица на нее смотрели немного наивные и глуповатые глаза гнома. Пухлые щечки делали его лицо похожим на детское, как и губы бантиком. На редкость карикатурное создание, словно специально созданное на потеху публике. Таня бы поставила его в один ряд с Гуинпленом и Квазимодо. Но почему-то смотреть на него было страшно, даже примерно нельзя было предположить, о чем он думает, что замыслил, чего вообще от него можно ждать. А вот держаться отсюда подальше хотелось все сильнее.

Рядом с Туном застыли волки. Их взгляды тоже были прикованы к Тане, только на этот раз в них не читалась злоба, а лишь любопытство.

Первым в себя пришел Зерус. Он приблизился к Тане, помогая подняться с земли.

– Ты цела? – участливо спросил он, оглядывая ее и вынимая из волос колючки.

– Со мной все в порядке, – почему-то шепотом ответила она.

Тун продолжал моча смотреть на нее и не двигаться. Под его взглядом она нервничала все сильнее.

– Вы как? – перевела она взгляд на Руту с Агоном и поняла, что ошиблась, предположив, что никто из них не пострадал.

Рута суетилась рядом с Агоном, который кривился от боли и едва слышно стонал.

– Похоже, у него сломаны ребра, – проследил Зерус за ее взглядом.

Таня покосилась на волков, но те оставались спокойны и даже принялись тереться о ноги Туна. Скажет он уже хоть что-то сегодня или так и будет продолжать пялиться на нее?! Словно прочитав мысли Тани, Тун заговорил:

– Не бойтесь. Они не тронут вас, если я не прикажу, – кивнул он на гигантских собак. – Идите за мной…

Он сделал жест рукой. Волки моментально вскочили и заключили людей в кольцо. Зерус с Рутой помогли подняться Агону, и все двинулись за Туном. Совсем скоро они приблизились к его жилищу. Таня застыла, пораженная. Дом Туна был похож на миниатюрный дворец, высеченный из янтаря. Он переливался в лучах солнца, проникающих сквозь густую крону деревьев. Как вообще такое возможно?! Таня подошла ближе и не заметила швов кладки. Получается, что это строение находилось внутри одной большой глыбы. Разве в природе встречаются такие огромные самородки?! Таня приложила ладонь к камню и почувствовала, какой он гладкий и теплый.

Тун не спешил приглашать их во внутрь своего жилища. Вместо этого туда вошли два волка. Через минуту они присоединились к остальным и заняли свое место возле порога. Только тогда Тун сделал знак следовать за ним.

Они попали в огромный зал. Все тут было устроено по принципу жилища Зеруса: длинный стол посередине и лавки вдоль стен. Только у Зеруса все это было деревянное, а тут тоже царил янтарь.

Тун велел положить Агона на одну из лавок и ощупал его тело.

– Сломано два ребра. Заживет быстро, – сказал он. – Вы легко отделались. Если бы не она, мои волки растерзали бы вас мгновенно. Но сначала они должны были убить ее, – ткнул он пальцем в Таню.

Это уже не вписывалось ни в какие ворота. Волна возмущения поднялась в душе Тани. Что за нравы царят в этом обществе, позволяющие натравливать зверей на ни в чем неповинных людей?

– Во-первых, спасибо, что спасли нас! – выступила она вперед, глядя прямо в глаза Туну и стараясь говорить спокойно, хоть все внутри и кипело от возмущения. – А во-вторых, какое я имею к ним отношение? – кивнула она в сторону двери, за которой остались волки.

– Это долгая история, – отвернулся от нее Тун.

И тут Таню понесло. Возможно, роль сыграл стресс, который она недавно перенесла, а может, терпение ее лопнуло, и она решила выяснить все до конца.

– Послушайте! – крикнула она в спину Туну, заставляя того замереть на месте и обернуться. – Мне это уже надоело! Не кажется ли вам, что я имею право знать все, что касается меня лично?! – она буравила его глазами, жалея, что не умеет пускать молнии, до такой степени ее выводил из себя этот уродец с головой гнома. – Все тут только и делают, что говорят загадками, – Зерусу, Руте и Агону тоже достался ее сердитый взгляд. – В моем мире редко кому выпадает счастье три раза за день столкнуться с собственной смертью и избежать ее. И я даже примерно не могу предположить, выживу ли в следующий раз. С места не тронусь, пока вы мне все не расскажете! – выкрикнула она напоследок.

Тун усмехнулся и хитро посмотрел на Таню. Эффекта, на который она рассчитывала, не последовало. Ее грозная речь, похоже, насмешила его.

– Давайте-ка присядем, – указал он на скамью. – Как говорят в вашем мире, в ногах правды нет…

Зерус с Рутой тут же посмотрели на свои ноги, недоуменно пожали плечами и опустились на лавку. Таня невольно понимающе улыбнулась Туну и последовала их примеру.

Тун задумался ненадолго, глядя в янтарный пол, а потом начал рассказ:

– Вы не поверите, но очень давно Янтария жила мирно. Не было злобы и вражды. Не было правителей и бедных… И люди, и гномы почитали единственного человека, которого сейчас все бояться. Меня.

– Вас?! – потрясенно спросила Рута. – Но как такое возможно?

Тун печально посмотрел на нее. Сейчас в его полудетских глазах читалась вся мудрость мира.

– К сожалению, любой мир нуждается в управлении. И этим управлял я, но старался делать это так, чтобы никто и не подозревал о моем вмешательстве. Я забирал у людей и гномов все плохое. Их пороками наполнялась моя душа, чтобы потом снова переродиться и стать чистой. Перед перерождением пороков во мне накапливалось столько, что я становился монстром. Если бы хоть сотая часть их выплеснулась наружу, произошла бы катастрофа…

– Как птица феникс, – пробормотала Таня.

– Что ты сказала?

– Да так, ничего. Получается, вы бессмертный?

– Совершенно верно. Я и сам уже не помню, сколько живу на этом свете, – усмехнулся Тун, – и как получил бессмертие. Но факт остается фактом.

Тун снова замолчал. На этот раз его никто не перебивал. Все замерли в ожидании, понимая, что сейчас услышат что-то очень важное.

– Одно время я был одержим магией. Мне удалось сделать невозможное – открыть дверь.

Почему-то в этот момент Тун многозначительно посмотрел на Таню. Что невозможного в том, что он открыл какую-то там дверь? Она все меньше понимала этого странного мужчину. Временами казалось, что все услышанное здесь – вранье или игра больного воображения. Больше всего Тун смахивал на безумца, нежели на векового мага. Хотя, достаточно было вспомнить дрессированных волков, как в душу закрадывались сомнения. Да и атмосфера, царящая в лесу и в этом диковинном доме, давила на Таню, лишала спокойствия. В воздухе что-то витало, и, скорее всего, это и была та самая магия, сталкиваться с которой Тане раньше не приходилось.

Она бросила быстрый взгляд на Зеруса и прочитала в его ответном понимание. Он словно говорил: «Ничего, нужно время, чтобы понять и осознать все это». Он даже улыбнулся ей мимолетно, отчего на душе сразу потеплело. Рута и Агон сидели притихшие и во все глаза смотрели на Туна.

– Эта дверь вела в другой мир, – огорошил всех Тун в следующий момент. – До сих пор я проклинаю себя за это, потому что оттуда пришел человек, которых разрушил наш мир. Его звали Славом. Когда он появился, душа моя была почти заполнена злом. Слав был очень тщеславным. Он захотел править нашим миром. Для этого пытался посеять между людьми и гномами зло и зависть. В его представлении только так можно было завоевать власть – рассорив обитателей нашего мира. Но у Слава ничего не получалось, как он ни старался. Жители Янтарии не имели пороков. Это были самые чистые и невинные существа.

Однажды я увидел у него камень диковинной красоты. Никогда раньше таких не встречал. Напомню, что к тому времени я уже был очень слаб, поскольку душа моя была переполнена злобой. Камень этот лишил меня покоя. Я не мог думать ни о чем, кроме того, как завладеть им. Слав заметил мой интерес и предложил много таких камней. Если я пообещаю не вмешиваться больше в жизнь Янтарии. И я не устоял, поддался алчности.

Слав не обманул, принес мне много таких камней. Откуда, не знаю, но он умел их добывать. С того момента люди и гномы стали меняться. Это длилось несколько лет, только эти два народа стали враждовать друг с другом. Усилия Слава дали свои плоды. Я же ни во что не вмешивался, наслаждаясь своим богатством.

Слав назвал себя правителем людей. Но тут произошло кое-что, объяснения чему не находит никто, даже я. На людей напала порча, они стали уменьшаться. Эта эпидемия пришла из неизвестности и свирепствует в нашем мире до сих пор.

Когда Слав понял, что его род слабеет, то начал активно пользоваться дверью, откуда пришел. Так делали и делают его приемники, кто занимал место правителя после его смерти. Они похищают из того мира женщин, чтобы те рожали им воинов. Слав был жестоким, но потомки переплюнули даже его.

Одна из пленниц родила близнецов – Валена и Лекира. До этого близнецы не рождались в нашем мире. Мы даже не знали, что такое возможно. Вален и Лекир были достойны своих предков. Но однажды появилась пленница, которая изменила Лекира. Я никогда не знал, что такое любовь, но, судя по всему, в сравнении с ней любая магия – лишь баловство. Лекир отпустил девушку. Тогда отец его разгневался так, что запер родного сына навеки в темнице. Он бы убил его, если бы свято не верил, что у братьев одна душа на двоих, и, убив Лекира, он потеряет Валена. Ты же знаешь, где она? – внезапно обратился Тун к Зерусу.

Таня вздрогнула и во все глаза уставилась на последнего. Так он тоже причастен к этому безобразию?! А когда Зерус спокойно кивнул, то она и вовсе потеряла дар речи.

– Существует только один ключ от этой темницы. Разомкнуть замок он сможет только в том случае, если на нем будет кровь потомка Слава. И замок этот сделал я, – с горечью произнес Тун. – Есть только один способ вернуть мир Янтарии – забрать весь янтарь, на котором держится власть Валена. Он хранит его в подземелье, куда никто, кроме него, не может входить. Но есть еще один законный наследник этого состояния – Лекир. Именно он может раздать людям янтарь.

Тун снова замолчал, переводя дух. Он словно готовился сказать самое главное.

– К сожалению, помочь вам я не в силах. Когда моя душа переродилась, я с ужасом осознал, что натворил. Вот тогда я и скрылся на этом острове, подчинив себе Нама. Кроме того, один порок остался во мне и до сих пор отравляет душу. Страсть к камню. Его власть безгранична надо мной. Она держит меня возле себя.

Когда я сбежал, Вален пришел в ярость, но перед водой и он был бессилен. Еще раньше, когда мы заперли Лекира в темнице, Вален приказал мне выбросить ключ. Но уже тогда во мне зрел план захвата власти – в такое чудовище превратил меня камень. Я спрятал ключ и создал клыкастых монстров, чтобы защищали меня от вторжения, убивали любого, кто случайно проникнет на остров. Я заколдовал их так, что потомков Слава они должны убивать в первую очередь. Вот почему они хотели сначала расправиться с тобой.

Тун опять смотрел на Таню, но она совершенно не понимала, что он пытается ей внушить. Какие выводы он сделал только потому, что волки хотели ее растерзать раньше других? Рута оказалась куда более сообразительной.

– Значит?.. – прошептала она.

– Да, – кивнул Тун и снова посмотрел на Таню – Она – потомок Слава и дочь Лекира.

К тому моменту уже и Таня успела обо всем догадаться. Но думала она не об этом. Значит, мама была здесь? И если бы не отец, то ее убили бы, а сама Таня так и не появилась бы на свет.

– Хорошо, – заговорила она, отгоняя морок прошлого. – С тем, что во мне течет кровь Слава, все более или менее ясно. Но с чего гномы взяли, что я их повелительница? Как им я могу помочь?

Тун не спешил отвечать. Вместо этого встал с лавки, потянулся, как самый обычный человек, и улыбнулся:

– Пойду схожу за ключом, а потом отвечу на твой вопрос.

Через несколько минут Тун вернулся с ключом и протянул его Тане. Она вертела в руках кусочек металла удлиненной овальной формы, без единой зазубринки. Это ключ? Тогда, самый странный из виденных ею ранее. Но над этим Таня предпочла пока не ломать голову. Спрятала ключ в карман, решив рассмотреть его на досуге.

– Что касается гномов, то это самые злопамятные существа. Люди жестоко обошлись с ними, и теперь они ни за что не поверят им. У них есть легенда, что однажды из воды выйдет девушка, в голове которой будут сверкать камни, – тут Тун громко рассмеялся, чем всех удивил. Смеющимся он был больше похож на гнома, чем на человека. Чем-то он даже Тане напомнил Ниду. – Это просто сказка, – продолжил он. – С чего они взяли, что ты именно та девушка, я не знаю. И тебе советую не забивать этим голову…

Договорить он не успел. Таню внезапно осенила догадка, заставившая напрячься всем телом. Это заметили все, в том числе и Тун. Именно поэтому он резко замолчал, вглядываясь в ее сосредоточенное лицо.

– Кажется, я поняла, – пробормотала она, глядя на Туна. – Сережки… – Таня заправила волосы за уши, обнажая мочки с блестевшими в них бриллиантами.

Камни переливались всеми цветами радуги. Эффект такой создавался от наложения янтарного свечения на бриллиантовый блеск.

Но что стало с лицом Туна. Он не мог оторвать взгляда от Таниных серег. Глаза его заблестели нездоровым блеском. Руки сжались в кулаки. Он весь подался вперед, словно, готовый к прыжку. Но длилось это все лишь мгновение. Уже в следующий момент он снова стал выглядеть самим собой и улыбнулся еще шире, чем прежде.

– Давайте спать, дети мои. У всех был сложный день. Я устрою вас наверху…

Голос его звучал обыденно, разве что легкая хрипотца угадывалась в нем, и это не укрылось от внимания Тани. В душу снова закрались нехорошие предчувствия.

Глава 8

Таня бросила быстрый взгляд на Руту и поняла, что та тоже что-то почувствовала. Она не двигалась с места, о чем-то усиленно размышляя.

– Если вы позволите, мы бы остались здесь, – вдруг произнесла она. – Нужно присмотреть за Агоном, вдруг ему станет хуже, – кивнула она на беднягу, растянувшегося на лавке.

– Как изволите, – пожал плечами Тун, окинул всю компанию равнодушным взглядом и удалился на верх со словами: – Устраивайтесь тогда…

Как только его шаги стихли на лестнице, Зерус повернулся к Тане и заговорил:

– Так значит ты?..

Но договорить у него не получилось. Довольно бесцеремонно Таня перебила его:

– Нам нужно уходить и немедленно.

– Почему? – вытянулось от удивления лицо Зеруса.

– Сейчас нет времени объяснять, – зашипела на него Рута. – Берем Агона и уходим.

Зерус понял, что вопросов лучше не задавать, а сделать так, как говорят девушки. Агон к тому моменту вообще успел заснуть и сейчас сонно таращился на троицу, что помогала ему встать с лавки. К счастью, передвигаться он смог самостоятельно.

Темнота еще не поглотила лес, и тропа хорошо проглядывалась. Они добежали почти до берега. Уже разглядели плот, когда сзади раздался голос Туна:

– Советую вам оставаться на месте.

Впрочем, предупреждение оказалось излишним – их уже окружили волки. Они скалили морды в грозном рычании, но не торопились накинуться на беглецов.

«Почему он их не пускает?», – мелькнула в голове Тани мысль. И тут же ответ сам пришел на ум. Камни!

– Ты боишься, что твои шавки вместе с нами сожрут вот это? – ухватилась она за серьгу, демонстрируя ее Туну. – Камни, говоришь? – рассмеялась она и окинула берег взглядом. – Камни на земле. Вон их сколько… А у меня, как ты выразился, в голове бриллианты или, говоря по-простому, брилики.

– Брилики… – как робот повторил Тун.

Гномичье лицо у него сейчас было до того жадное и глупое, что Таня не выдержала и рассмеялась еще громче. Она понимала, что не стоит злить его, но ничего не могла с собой поделать, чувствуя, как нервное перенапряжение уже не помещается в ней. Лучше бы она этого не делала – как только смех ее прорезал лес, волки кинулись на них, не дожидаясь команды.

Таня схватила Зеруса за руку и крепко сжала ее, закрывая глаза. «Я умру счастливой, – подумала она. – Жаль только, я знаю, сколько мне лет». Но их не растерзали, и благодарить они должны были вековую вражду домашних и диких животных. Две шавки Туна уже были в воздухе. Их открытые пасти практически коснулись шей Тани и Зеруса, когда из леса выскочили другие волки и накинулись на мохнатых преследователей. На мешкая ни секунды, пока Тун не успел опомниться от алчного морока и взять зверей под свою команду, все четверо побежали к плоту. Они быстро отплывали от берега, гребя кто веслами, кто руками. Сзади слышались рычание, визги и крики Туна. Таня никак не могла понять, чего в его криках больше – злобы или отчаяния.

Зерус и Рута сидели на веслах и поспешно гребли к противоположному берегу. Даже мысль, что Нама уже нет, что водное чудовище не угрожает их жизни, не могла заставить их делать это медленнее. Страх перед водой, выработанный годами, пока еще никуда не делся.

Как только плот уткнулся в берег, все дружно побежали в лес, побыстрее с открытого места. В более-менее густой его части они остановились, чтобы перевести дух.

Таня чувствовала себя отвратительно – внутри поселилась пустота, воздух со свистом вырывался из натруженных легких, голова кружилась, и мысли путались. Не в силах держаться на ногах, она повалилась на колени. Первой ее состояние заметила Рута.

– Что с тобой? – подбежала она к ней и опустилась рядом.

– Не знаю, – только и пробормотала Таня, а потом и вовсе потеряла сознание.

Видно, потрясения, перенесенные ею за последние дни, оказались слишком сильными и невероятными. Вот организм и не выдержал с непривычки перенапряжения.

Очнулась она от чего-то холодного и противного. Зерус брызгал ей в лицо водой, пытаясь привести в чувство. Ей же и без того было жутко холодно, тело сотрясала крупная дрожь.

– У нее жар, – донесся до Тани голос Руты. – В таком состоянии она не сможет продолжать путь.

– Отведем ее в провинцию, – решительно произнес Зерус.

– Тебе опасно туда идти, – возразил Агон. – Мы сами отведем ее…

– Исключено, – еще решительней, даже упрямо, отверг Зерус его предложение. – Одну я ее не оставлю.

Несмотря на невероятную слабость, не позволяющую даже как следует открыть глаза, Таня была абсолютно счастлива. Забота Зеруса окрыляла. Если всего пару минут назад она готовилась к смерти, до такой степени паршиво себя чувствовала, то сейчас хотела жить как никогда, зная, что он будет рядом.

До провинции добрались без приключений, но Таня была в таком состоянии, что не помнила почти ничего. Практически всю дорогу Зерус нес ее на руках. Пришла в себя она уже в кровати и поняла, что никогда еще не лежала в такой удобной постели. Каждой частице ее тела было комфортно. Из чего тут у них сделаны подушки и одеяла – мягкие, как пух, но в них не проваливаешься, чувствуешь приятную упругость. И пахло чудесно – чистотой и свежестью.

Таня счастливо потянулась и оглядела комнату. Довольно большая и очень светлая. Свет проникал через огромное окно, чуть ли не во всю стену. Неудержимо захотелось встать и посмотреть, что же там за ним. Таня не стала противиться своему желанию – встала с кровати, испытывая легкое головокружение и тяжесть в ногах.

Окно выходило во двор, где был разбит сад. Но чтобы это понять, нужно было как следует приглядеться. Ухоженные деревья кто-то посадил совершенно хаотично, без какой-либо системы. Если бы не аккуратно скошенная трава и резные лавочки, можно было бы подумать, что дом находится в лесу.

Заслышав скрип, Таня обернулась. В дверях стояла высокая женщина. Чем-то она одновременно напоминала и Руту и Зеруса, хоть те двое и не похожи были между собой. Таня сразу поняла, что перед нею их мать. В темном длинном платье, перепоясанном фартуком на деревенских манер, с гладко зачесанными и собранными в пучок русыми волосами, выглядела она величественно и моложаво для своего возраста.

– Здравствуйте! – поприветствовала ее Таня, чувствуя непонятный трепет.

– И тебе не болеть, – улыбнулась женщина и приблизилась к ней. Таня перевела дух, разглядев на лице той и в таких знакомых глазах, как две капли воды похожих на глаза Зеруса, дружелюбие. – Смотрю, ты почти здорова. Нельзя так издеваться над собой, доводить до истощения. Дух, он ведь не железный, может и не выдержать, – пожурила ее она.

– А где Зерус и Рута? – решилась уточнить Таня, чтобы скрыть неловкость перед открытым взглядом женщины.

– Рута тут, непоседа эта, – улыбнулась женщина. – А Зерус сказал, что будет к вечеру…

Не успела она договорить, как в комнату ворвался небольшой ураган по имени Рута.

– Как хорошо, что ты уже на ногах! – заголосила она с порога. – Сейчас поедим и пойдем гулять. Я уже устала сидеть дома, – тоном, не терпящим возражения, заявила она. – Только, тебе нужно будет переодеться. Твоя одежда не годится для здешних мест.

Только тут Таня сообразила, что на ней длинная сорочка, а джинсы и футболка куда-то делись.

– Ты уж извини меня, – смутилась мама Руты. – Твоя одежда была такая странная, да и пятна с нее у меня вывести не получилось. Я ее выбросила. Но ты не пережив�

Глава 1

Таня шла по улице и кипела от возмущения. Всему виной была ее подруга Алиса. Вот уж поистине нужно быть сумасшедшей, чтобы с температурой под сорок думать о сексе. Нет, Таня, конечно, не пуританка в свои-то двадцать два года, некоторый сексуальный опыт имеет. И даже получает от этого удовольствие. Но терять из-за мужика голову – явный перебор. Всему виной, со слов подруги, то что она пока еще не нашла идеального партнера. Черт побери, это ж со сколькими нужно переспать, чтобы его найти? И таким ли способом нужно искать? Таня считала, что идеальным можно назвать только того, кого любишь. Но на ее горизонте пока было пусто.

Ладно, чего уж там. Алиса ее подруга. А она идет и злится, вместо того чтобы спокойно выполнить просьбу той – пойти в аптеку и купить противозачаточные. Благо аптека рядом с домом. Зато подруга живет на другом конце города, тут же с иронией подкинуло сознание Тани.

В аптеке Таня какое-то время смотрела на полочку за стеклом, понимая, что слегка ошарашена выбором противозачаточных средств. Ничего удивительного, что при таком их многообразии, в стране проблемы с демографической ситуацией, и рождаемость резко падает.

Так ничего и не выбрав, Таня решила обратиться за помощью к аптекарше. Перетерпев охи и вздохи той и прослушав не самый краткий инструктаж по применению противозачаточного средства, она, наконец-то, отправилась домой.

Уже год как нет мамы, но Таня до сих пор не привыкла к самостоятельности. Когда ее не стало, пришлось бросить институт и устроиться на работу. Офис-менеджер в занюханной фирмешке – не предел ее мечтаний, конечно, но к этому вопросу Таня относилась философски – успеет еще доучиться и сделать карьеру. Да и особого желания продвигаться по служебной лестнице не было. Гораздо тяжелее смириться с мыслью, что она больше никогда не увидит маму, не поговорит с ней, не получит своевременный совет… Боль от потери притупилась, но все вокруг напоминало о матери. Постоянно невольно накатывали воспоминания. Вот и сейчас Таня брела по улице и думала, что отца своего она не видела никогда. А недавно узнала, что, оказывается, его вообще никто из родных ни только не видел, но даже имени не знали.

Когда Таниной маме было двадцать шесть, она гостила у бабушки, своей мамы, в деревне. В живописном уголке раскинулась деревушка, от туристов отбоя не было – уж больно популярным считалось это место для отдыха. Вот мама и уехала с одним. Через год вернулась без него, а еще через семь месяцев родилась Таня.

Где пропадала столько времени и с кем, мама никому не рассказала. А когда Таня подросла, строго-настрого запретила ей ездить в гости к бабушке, мол, там много приезжих и незнакомых, якобы бывали случаи, когда люди пропадали без вести. Последнюю версию подтвердила и бабушка. Туристов много, не все пьют только лимонад. Спят они в палатках, а по ночам устраивают гульбища. Конечно, бабушке Таня верила, но все равно не понимала, почему нельзя погостить у нее хотя бы пару дней. На этот счет у Тани имелась своя версия – скорее всего, ее отец из тех краев, и мама с бабушкой боялись, что она его встретит.

Как ни странно, Таня и сама боялась встречи с отцом. В этом плане у нее все было странно, даже парадоксально. Она любила отца, хоть и совершенно его не знала. Даже толком не слышала никогда о нем. Не представляла, какой он, что за отношения их связывали с мамой. Любила по той простой причине, что видела, какие чувства к нему пронесла мама через всю свою недлинную жизнь. Таня мечтала увидеться с ним и до жути боялась, что бросится ему на шею и разрыдается от счастья. Но ведь так нельзя, он не заслужил этого. Да и у нее есть гордость, да еще какая. Ее гордость и в повседневной-то жизни нередко доставляла определенные трудности. А тут такое, чему и сама не знает объяснения, но и сопротивляться этому не может. В общем, как Таня ни старалась, а странную любовь к отцу побороть в себе не могла. Думала об этом постоянно, сама же пугаясь собственных мыслей.

Таня вышла из автобуса и направилась к дому подруги. Не обращая внимания на прохожих, она размышляла о том, что бы такого вкусненького приготовить на ужин. В мыслях уже дошла до холодильника, как вдруг зазвонил мобильный телефон. Ну конечно Алиса, даже не взглянув на аппарат, подумала Таня.

– Танюша, – раздался голос сексуально озабоченной больной, в прямом и переносном смысле. – Можешь не торопиться. У меня, оказывается, были таблетки. Так что на пару дней еще хватит. Но все равно спасибо, и я тебя обожаю.

– Алис, для тебя идеальный партнер Базилио, а не твой Вова, – выпалила Таня. – Спасибо, конечно, что предупредила, но я уже подхожу к твоему дому, так что кипяти воду, будешь поить меня кофе.

– Кофе?.. – замялась подруга. – Понимаешь, тут такое дело… В общем, я не одна, -после паузы добавила. – И…

– Ладно, проехали, будешь должна, – ответила Таня, не желая разводить долгие дебаты, и прервала связь.

Так ей и надо! Сама виновата – нечего срываться по первому зову. Хотя, если честно, она не очень-то и обиделась. Подруга в своем репертуаре. И Таня снова вернулась мыслями к холодильнику и даже уже открыла его… Только, заглянуть и произвести ревизию не успела, снова зазвонил мобильный.

– Я его выпроводила, поднимайся! – радостно прокричала Алиса.

– Алис, я не хочу быть виноватой в том, что ты один день прожила зря из-за меня, – ответила той Таня. – Ты давай, звони своему коту, пусть возвращается. Да и я уже еду домой на такси.

Как раз в этот момент перед ней затормозила иномарка с шашечками на крыше. Таня прикрыла телефон и назвала водителю адрес.

– Как же мне повезло с тобой! – прощебетала Алина и радостно отключилась. Поди, сразу же бросилась набирать номер своего кота.

На самом деле, это Тане повезло с подругой. Алиса вносила хоть какое-то разнообразие в ее жизнь. Не то чтобы она жила скучно или не умела развлекаться. Нет. Конечно же, она не сидела сиднем дома, посещала все те места, где отдыхают и расслабляются девушки ее возраста. Но иногда Таня ловила себя на мысли, что все вокруг нее слишком однообразное и скучное. У нее была своя точка зрения по поводу того, как вообще устроена жизнь. Хотя, Таня понимала, что ее точка зрения никому не интересна. Но, с другой стороны, она и не навязывала ее никому. Только считала она, что именно комфорт современной жизни делает людей слишком изнеженными, губит их. Что слишком мало разнообразия, что люди разучились радоваться новизне, довольствоваться малым, но приятным. Им подавай все больше, да самое лучшее…

Но она отвлеклась. Пора заглянуть уже в холодильник и решить, наконец, что же она будет ужинать. И там у нее… тут опять зазвонил телефон. Таня не выдержала и тихонько чертыхнулась, доставая мобильный из сумки. Ну все держись Алиса – поесть спокойно не дает!

– Натрахалась за десять минут и теперь поговорить с кем-то надо? – с ехидцей произнесла она в трубку.

– Внученька, – раздался до боли любимый голос,– я так раньше трахалась, как ты выразилась, что не то что говорить, думать после этого не могла. Хотя, в наше время это называлось по-другому…

Таня почувствовала, как стремительно краснеет. Наверное, такого цвета, что приобрело ее лицо в данный момент, и в природе нет. Пятьдесят первый оттенок красного, честное слово. Это же надо так опозориться перед родным человеком!

– Почему молчим? – услышала она смеющийся голос бабушки. – Вспоминаем, как раньше это называлось? Подсказать первую букву? Это похлеще поля чудес, – звонко рассмеялась она.

Но Таня уже пришла в себя. Редко когда ее можно было взять нахрапом, даже бабушке.

– Привет, баб. Я древнерусский не знаю, – нарочито бодро ответила она. – Вообще-то я перепутала тебя с Алисой.

– Только не с этой бл… блин, Алисой. Хотя, фигурка у нее ничего.

И это говорит потомственная дворянка! Бабушку Таня не просто любила. Она ее боготворила, как можно боготворить человека, на которого хочешь быть похож. Бабушку она считала именно такой, при всех недостатках той. Но даже недостатки Тане нравились, как нечто сверх оригинальное и приближающее небожителя к обычным людям.

– В общем, мы поняли друг друга, – тоже рассмеялась она.

– Танюш, – тон бабушки резко изменился, посерьезнел. – Мы с тобой почти год не виделись. Может, приедешь, погостишь?..

– К тебе?.. Баб, так мне же нельзя… – растерялась Таня.

Что происходит? Бабушка же всегда была на стороне мамы в этом вопросе. Она тоже запрещала Тане навещать ее в деревне. И за годы Таня приучила себя к мысли, что туда ей дорога закрыта.

– Послушай меня… – вновь заговорила бабушка. – Мне не так много осталось. Не перебивай, – остановила она готовую возражать Таню. – Я знаю, что говорю, – в голосе ее появились стальные нотки. – Я хочу, чтобы ты при мне вошла в наш дом. Я настаиваю и, заметь, делаю это впервые. Не хотела тебе говорить сразу, но раз по-другому тебя не уговорить, то я чувствую, что мне осталась от силы неделя.

Таня почувствовала, как вся покрывается липким потом. Тело вдруг стало вялым, словно с ней случился сердечный приступ. Говорить и дальше она не могла.

– Сегодня буду у тебя, – кое-как выдавила из себя, прервала разговор и заплакала прямо на улице.

Она не замечала, куда идет и того, что плачет. Прохожие не донимали ее вопросами, хоть и не могли не видеть слез на лице очень красивой девушки. Они словно понимали, что ей нужно поплакать, что у нее горе, и любые слова будут лишними.

Таня же плакала от страха. Раньше ей это чувство было неведомо. Даже когда умирала мама, она испытывала всепоглощающую боль, но не страх. А теперь она боялась. Бабушка была для Тани всем. Больше, гораздо больше, чем мать. Она и сама не знала, почему так чувствовала и относилась к той. Только так было всегда.

У бабушки было пятеро внуков. Лет восемь назад именно Тане она подарила старинные сережки безумной красоты. Они были украшены каплями чистого бриллианта. Его грани переливались на солнце так, что даже слепили своим великолепием. Таня их почти не носила, потому что считала слишком шикарными для себя. Но сейчас, забежав домой за вещами, она вдела сережки в уши, чтобы сделать бабушке приятное.

Тогда, когда бабушка преподнесла ей этот подарок, все родственники почему-то обиделись на Таню. Невзирая на то, что она единственная никогда не была у бабушки (это та приезжала в город и довольно-таки часто навестить внучку) и никогда у нее ничего не просила. А просить было что. Как бабушка умудрилась сохранить и приумножить фамильное наследство, никто не знал, но все, кроме Тани и мамы, жили и процветали за бабушкин счет. Мама же наотрез отказывалась принимать от нее помощь, чем сильно обижала бабушку. Но до самой смерти была непреклонна в своих принципах, что всего в жизни нужно добиваться самой. Таня тоже бы не взяла сережки, догадываясь, какие они дорогущие, но в этом вопросе бабушка осталась непреклонной, и заявила, что если внучка откажется от подарка, то может забыть о ней навсегда.

Таня лихорадочно металась по квартире, собирая самое необходимое. Благо лето, много вещей не нужно. Первым делом она позвонила на работу. Начальник не хотел давать ей отпуск за свой счет, так Таня решилась на крайнюю меру – пообещала, что переспит с ним, благо тот к ней давно клеится. Естественно, обещание свое она и не подумает исполнять, потом придумает, как от него отвязаться.

Через час она выходила из дома с небольшой дорожной сумкой. До деревни было километров сто, и добираться Таня решила на такси, бог с ними, с деньгами. Нельзя терять времени, потому что баба не шутила, Таня и это знала.

Слава богу таксист попался тактичный – понял, что пассажирка чем-то озабоченна и не стал приставать с вопросами.

В дороге Таня задремала и проснулась от легкого прикосновения к плечу:

– Девушка, приехали. Куда дальше?

– Не знаю. Я тут в первый раз, – никак не могла сообразить спросонья Таня.

– А к кому вы едете знаете? – терпеливо расспрашивал таксист.

– Да, к бабушке.

– Ну так бы сразу и сказали, – спокойно ответил он, вышел из машины и направился к двум мужикам, стоящим неподалеку от того места, где затормозил.

Какое-то время он с ними о чем-то говорил, а потом вернулся в машину.

– Не хочу вас расстраивать, они, конечно, местные, но где живет ваша бабушка, не знают.

Таня посмотрела на водителя и засмеялась.

– Простите. Мою бабушку зовут Суворова Анастасия.

– Это несколько упрощает задачу, – серьезно произнес мужчина и снова вышел из машины.

Оказалось, бабушкин дом стоял в самом конце деревни, практически на отшибе. До него пришлось еще минут пятнадцать ехать по ухабистым дорогам благо, погода стояла сухая. Но растрясло Таню прилично за это время, да и тело ломило нещадно от долгого сидения в машине. Поэтому, когда они остановились возле высокого забора, выкрашенного в благородный коричневый цвет, она с радостью расплатилась с водителем и покинула душный салон такси.

Калитка оказалась не заперта – бабушка явно ждала гостей. Таня толкнула ее, ступила во двор и остолбенела. Она всегда представляла себе бабушкин дом каким-то особенным, но действительность превзошла все фантазии. Перед ней предстала настоящая аристократическая усадьба, такая, какими представляла их себе Таня, читая романы батюшки Толстого: с округлыми белыми колоннами, поддерживающими просторную балкон-террасу на втором этаже, с широкой парадной лестницей, заканчивающейся двустворчатой дверью, распахнутой настежь с завешанным плотным тюлем проемом, с широкой, мощеной булыжником, дорожкой, ведущей к дому, и резной беседкой, притаившейся в тени деревьев неподалеку от дома. И дом, и сад выглядели немного запущенными, давно не ремонтированными, но от этой запущенности еще больше чувствовался налет аристократизма, лежащий тут на всем.

Бабушка вышла навстречу, и лицо ее светилось счастьем.

– Теперь можно и умереть спокойно, – произнесла она так обыденно, словно речь шла о пирогах в духовке. Таня даже не смогла рассердиться, отвечая на ее объятья. – Пойдем в дом, дорогая, у нас мало времени.

Внутреннее убранство дома отвечало его внешнему виду. Здесь не было налета мещанства, в виде вязанных крючком салфеток и всевозможных сувениров. Вся мебель была простой и неновой, правда накрытой чехлами бежевого цвета, выстиранными и выглаженными. Потертый паркетный пол не блестел лакировкой, но выглядел свеже натертым, даже в воздухе еще улавливался запах мастики. И когда только бабушка все успевала, да в ее-то годы?

Пока закипал настоящий русский самовар, бабушка усадила Таню на диван и начала свой рассказ. Таня слушала, не перебивая, но не могла не сопротивляться в душе.

– Наш род очень древний и знатный, – голос бабушки звучал по-особенному гордо. – Мы всегда очень тщательно подходили к выбору пары. Даже в советское время, когда идейных фанатов было больше, чем нормальных людей, мы умудрялись находить подходящую партию. И конечно же, редко когда выбор совпадал с зовом сердца. Да почти никогда… – бабушка замолчала ненадолго, словно погружаясь в прошлое. – Единственная, кто ослушалась веления крови и поставила честь рода под угрозу, была твоя мать. Только она последовала зову сердца. Внученька, – схватила бабушка Таню за руки, заглядывая в глаза, – я не хочу уходить из этого мира, не покаявшись перед тобой. Ты же знаешь, как я тебя люблю.

– Да, – прошептала Таня, и слезы сами собой потекли по щекам. Столько любви и нежности было в бабушкиных словах, но еще больше плескалось в ее глазах.

– Так вот, виновата я перед тобой гораздо больше, чем ты думаешь. Ведь я заставляла твою маму избавиться от тебя, сделать аборт, – тут бабушка запнулась, сжала руку Тани и поднесла к губам. На ладонь упали несколько слезинок.

– Баб, ну ты чего? – обняла ее Таня и прижала к себе. – Ну раз я родилась, значит ты передумала, – пыталась шутить она.

– Нет. Я выгнала свою дочь.

А вот об этом Таня даже не догадывалась, и мама никогда не рассказывала. Как можно выгнать собственную дочь? Ей нужно было прийти в себя, смириться с этой мыслью, потому что обвинять в чем-то бабушку она по-прежнему не могла.

Таня извинилась и вышла из дома. Она спряталась в тени беседки и опустилась на резную лавку. Казалось, время ненадолго остановилось, словно давало ей фору.

Но надолго ее одну не оставили. Вскоре вышла бабушка и присоединилась к ней в беседке.

– Ты как? – аккуратно спросила она.

– Как ты после секса, или как там это у вас называлось?.. – пыталась отшутиться Таня, хоть ей все еще было ужасно не по себе. – В голове никаких мыслей.

Бабушка звонко рассмеялась, и Таня сразу же расслабилась. Что было, то быльем поросло, а бабушка всегда была и останется ее самым любимым человеком в мире. Она положила голову той на колени и всхлипнула:

– Как я буду без тебя? Я не хочу…

– К сожалению, а может и к счастью, не все происходит так, как мы хотим того. Вот и твоя мама пошла против правил, – улыбнулась бабушка. – И знаешь, что самое интересное? – посмотрела она на Таню загадочно. – А то, что именно ты – та, от которой я тщетно пыталась избавить твою мать, вобрала в себя все лучшие черты нашего рода. Ты не похожа на всех остальных. Словно сама природа упрекает меня за недальновидность, – продолжала рассуждать она, задумчиво разглядывая лицо Тани. – Возможно, что-то ты унаследовала от своего отца. Но, к сожалению, я его никогда не видела, хоть и всегда считала шалопаем. А иначе, как он мог бросить твою маму?

Бабушка погладила ее по руке и замолчала. Еще долго они сидели в саду, пока совсем не стемнело. Когда уже собрались идти в дом, Таня спросила:

– А почему меня мама называла Янтарией?

– Этого я не знаю, дорогая моя. Но тебе это имя всегда шло. Ты, как этот благородный минерал – вся светишься изнутри. И я очень рада, что ты надела мой подарок, – подмигнула она Тане, беря под руку и уводя в дом.

Ночью бабушка умерла. Для Тани это явилось шоком, но не неожиданностью. Всего за несколько последних часов, что провела с ней, она узнала свою бабушку так близко, как не знала никогда. И сейчас она думала, что та была настоящей аристократкой, до мозга костей. Такой, до которой самой Тане очень далеко.

После тягостной процедуры похорон, на которую съехалась вся родня, Тане хотелось побыть одной. Она не могла находиться в доме, где больше не было бабушки, где родственники уже успели переругаться из-за наследства. Там было, что делить, но Тане все это не нужно было. Самым ценным сокровищем в этом доме всегда была бабушка, а сейчас ее не стало.

Она уходила все дальше от дома, погруженная в невеселые мысли. Все они сводились к одной – как жить дальше, когда из жизни ушел последний родной человек? Перед ней простиралось широкое поле, и оно сейчас символизировало ее длинную жизнь, в которой она никак не находила свое место.

Таня не заметила, как подошла к обрыву. Надо же! Она и не подозревала, что поле это раскинулось так высоко. Внизу блестело озеро. За ним не было видно ничего, лишь туманная дымка, в которой и тонул противоположный берег озера. Красота неописуемая, от которой захватывало дух и хотелось любоваться ею вечно. Только теперь она поняла, почему это место пользовалось такой популярностью у туристов. Их и сейчас было предостаточно на берегу озера. Там они раскинули целый палаточный городок.

Таня опасалась, что ее могут заметить снизу. Еще взбредет кому в голову с ней познакомиться. Потом ведь не отвяжешься… Она отошла от обрыва и направилась в сторону опушки леса. Про этот лес она тоже ничего не знала, а поэтому опасалась углубляться в него. Еще больше не хотела повстречать дикое животное, нежели общаться с незнакомыми людьми. Так и стояла на опушке, размышляя, куда еще можно пойти, чтобы скрыться от посторонних глаз и праздного любопытства, пока не захотела пить. День выдался жарким, и солнце припекало нещадно. Даже в тени дуба, под который спряталась Таня, становилось нестерпимо душно.

Нужно было возвращаться. Таня надеялась, что дележка уже подошла к концу, и родня ее успокоилась. Она пошла вдоль леса, чтобы не пересекать поле под палящим солнцем. Внезапно ее слуха коснулся звук льющейся воды. Где-то совсем рядом, судя по шуму, находилось что-то типа подземного источника. Пить захотелось еще сильнее. Таня углубилась в лес и буквально через двадцать метров увидела выступающий из земли огромный валун. Одна сторона его была словно срублена гигантским топором – совершенно отвесная. И по ней шустрым потоком струилась вода, стекая в небольшой водоем по желобку из камней и исчезая где-то в кустах. Поблагодарив проведение, Таня направилась к источнику.

Глава 2

Этот маленький уголок природы показался бы Тане самым живописным в мире, если бы не вытоптанная трава и мелкий мусор – следы пребывания туристов. Как можно быть такими небрежными? Зачем засорять то, что дано нам бесплатно, что выглядит настолько привлекательным при мизерном вложении со стороны человека?

Осторожно ступая по камням, Таня приблизилась к водоему. Пить хотелось нестерпимо, вода манила свежестью и прозрачностью. Странно, но при всей своей красоте, пить из этого водоема было очень неудобно. Чтобы не упасть, Таня уперлась одной рукой в каменную стену, а второй пыталась зачерпнуть воды. Наконец, у нее это получилось. Но не успела она сделать больше одного глотка, как та рука, что упиралась в стену, стала словно проваливать внутрь ее, притягиваемая чем-то очень мощным. Таня смотрела на руку и ничего не понимала – внешне все выглядело, как и раньше, только она явно куда-то падала. Мелькнула мысль: "Сейчас разобьюсь". В следующий момент ее окатило водой, да таким мощным потоком, что какое-то время она отплевывалась, чтобы не захлебнуться. И лишь после сообразила, что находится между двумя мужчинами. Они больно держали ее за руки, как будто собирались распять. Это уже ни в какие рамки не вписывалось – неужто туристы обнаглели до такой степени, что нападают на местных жителей средь бела дня?! Кипя от гнева и тщетно пытаясь вырваться, Таня произнесла:

– Уберите свои грязные лапы! Даже змея не кусает человека, когда тот пьет воду.

Ее голос прозвучал громко и величественно. Ему сопутствовало длинное многоголосое эхо. Только тут Таня сообразила, что находится не в лесу, а в длинном коридоре, теряющемся где-то вдали. Но как она тут оказалась? Верзилы, тем временем, выпустили ее руки и изумленно рассматривали. Но длилось это лишь мгновение. Опомнившись и не сказав ни слова, те снова схватили ее и потащили по коридору.

Таня не сопротивлялась, чтобы не остаться без рук. Пока двигалась по коридору, мозг ее лихорадочно работал. Кто эти люди? Почему они выглядят так странно? Торсы мужчин были обнажены по пояс, а нижняя часть одета в широкие шаровары. И совершенно босые… Их наряд больше смахивал на театральные костюмы. Вторая мысль, что посетила голову Тани, была, куда она попала. И третья, которая, по ее мнению, оказалась самой гениальной за всю ее жизнь – надо спросить об этом у бугаев. Что она незамедлительно и сделала, несмотря на призрачность надежды и самоиронию. Естественно похитители (а в том, что ее похитители, Таня уже не сомневалась) плевать хотели на все ее вопросы и молча продолжали тащить ее вперед. Может они глухие? Или немые, как вариант?..

Таня поражалась собственному хладнокровию. Почему не истерит, не бьется головой о стену? Или не теряет сознание от страха? Ведь это точно не сон. Она отчетливо осознавала, что только что с ней произошло нечто, не поддающееся описанию. И точно она не уснула посреди источника, чтобы увидеть этот чудный сон. Так почему же ей не страшно? Или выплеск адреналина в кровь так велик, что перекрыл все чувства, оставив лишь любопытство?

Тем временем коридор закончился, и они оказались около двери. За дверью начиналась лестница, уходящая вниз. На нее они и ступили. Тане казалось, что спускаются они вечность, что лестница никогда не закончится. Наверное, она ведет к центру земли. Каково же было ее удивление, когда лестница уперлась в глухую стену.

– Что, голубчики, заблудились, – усмехнулась Таня, переводя дух после стремительного спуска. – Учтите, я устала и не собираюсь идти обратно, не отдохнув.

И эту ее реплику, в которую она вложила все свое достоинство, верзилы проигнорировали. Не обращая на нее никакого внимания, один из них постучал по стене. Это точно был условный знак. Почти сразу же раздался жуткий скрежет, и прямоугольный кусок стены ушел внутрь, а потом отьехал в сторону. В образовавшемся проеме глазам Тани предстали еще двое мужчин. На них были шлемы, кольчуга, а на поясах висели огромные мечи. Посмотрев на пришедших, они расступились и впустили их внутрь.

Таня понимала все меньше, но продолжала безропотно следовать за похитителями. Теперь они шли по широкому светлому коридору. Потолок находился так высоко, что с трудом получалось его рассмотреть. С правой стороны тянулась сплошная стена, а с левой находились решетчатые двери. Судя по всему, каждая служила входом в отдельное помещение.

За одной из дверей Таня заметила какое-то движение. Повернула голову и успела разглядеть небольшую комнату и девушку в ней. Девушка была одета во что-то наподобие ночной сорочки. Она, не мигая, смотрела на них, и взгляд ее показался страшным, такая тоска в нем застыла. Мороз пробежал по коже Тани, и она резко отвернулась. "Двое верзил, два воина и полуголая девушка", – как считалку, повторяла она в уме, пытаясь соединить увиденное в единое целое и понять, где же она находится. Но ничего вразумительного не приходило на ум.

Возле одной из решеток они остановились. Один из верзил снял с крючка на стене большой ключ открыл им дверь и втолкнул туда Таню. С громким лязгом дверь захлопнулась, отрезая ее от коридора. В следующее мгновение похитители исчезли, как по волшебству.

Интуитивно Таня понимала, что кричать бесполезно. Даже если она сейчас будет биться в истерике, вряд ли это кого-то разжалобит и заставит прийти ей на помощь. Именно поэтому она решила осмотреться для начала. Комната была не большой. У стены стояла кровать, застеленная белоснежным бельем. Рядом с ее изголовьем расположился каменные стол и стул. Лишь потолок выглядел необычно – половина его была прозрачной, но за ней не просматривалось ровным счетом ничего, вторая половина была глухая, ничем не отличающаяся от простого потолочного покрытия. Очередная странность, над которой Таня решила поразмыслить на досуге.

В стене напротив кровати Таня заметила арку. За ней оказалась небольшая каморка с какими-то горшками на полу, судя по цвету, медными.

Мысли заметно путались в голове. Видимо устала она сильнее, чем предполагала. Таня прилегла на кровать и мгновенно уснула. Последней мыслью была, что возможно все это сон.

Разбудил ее шум открывающейся двери. Таня вскочила, ничего не понимая спросонья. В комнату вошел мужчина лет сорока с небольшим. На нем был расшитый золотом зеленый камзол. Шею украшало, а может оттягивало, ожерелье из каких-то камней. При других обстоятельствах можно было бы назвать его красивым, ну или уж точно величественным. Но сейчас Тане было не до комплиментов. Она твердо решила выяснить все для себя раз и навсегда, а поэтому заговорила первая, не дав тому даже рта раскрыть:

– Надеюсь, сейчас вы объясните мне, где я, кто вы, и зачем я здесь? – с вызовом спросила она, выступая вперед.

– И тебе не страшно? – вопросом на вопрос ответил мужчина. В голосе его слышались ноты смеси удивления с крайним презрением.

– А должно быть страшно? – с нарочитой бравадой произнесла Таня, в глубине души чувствуя зарождение того самого страха.

– Тебе решать, – пожал плечами он.

– Как я могу решать, если вы так и не ответили на мой вопрос? Кто вы и что вам надо? – громко повторила Таня.

– Кто я и где ты, тебе знать не надо. А вот зачем ты здесь, я тебе скажу, но позже. Сегодня тебя осмотрят, заберут одежду и выдадут другую…

– Что?! Что ты имеешь ввиду, говоря, что меня осмотрят? Для чего?!

Только сейчас Таня испугалась не на шутку. Ситуация все больше утрачивала реальность. Если это чья-то шутка, то очень неудачная, даже глупая. Так над людьми не шутят. И кто этот клоун, что стоит с серьезной миной напротив и рассуждает о чем-то совершенно диком. За собственными мыслями Таня даже не обратила внимания, как брови мужчины удивленно взметнулись вверх.

– Что бы удостовериться, можешь ты родить или нет, – через мгновение ответил он.

Таня даже присела на кровать, чувствуя, как от шокирующей фразы ноги начали мелко дрожать.

– Допустим не могу, что тогда? – решила она подыграть ему, все еще не веря в реальность происходящего.

– Тогда ты умрешь, – будничным тоном произнес незнакомец.

Неизвестно почему, но Таня поверила ему. Страх накатил волной, но она прогнала его подальше, пока он не стал очевиден.

– А если смогу?..

– Если забеременеешь мальчиком, поживешь еще какое-то время. Понесешь девкой, тебя убьют.

Тут Таня даже про страх забыла, до такой степени дикими ей показались его слова. Возмущение в ее душе росло с нешуточной скоростью.

– Тебе это не сойдет с рук. Меня будут искать, – с угрозой проговорила она.

– Там пусть ищут, – все так же спокойно произнес мужчина и направился к двери. Не доходя до порога, остановился и, не поворачиваясь, добавил: – Тебя осмотрит женщина-гном. Прислуживать тебе будет ее сын. Не советую обращаться к ним за помощью, они ненавидят всех людей. Мне служат из страха. Утром я навещу тебя. Еду тебе скоро подадут.

Таня стояла как парализованная, когда дверь с уже знакомым лязгом захлопнулась за ним. Она не знала, что можно сделать или предпринять дальше. В одном у нее не осталось сомнений – все, что она только что услышала, не было пустыми угрозами. И сказали ей это не для того, чтобы напугать. С ней, действительно, собирались так поступить. Полагаться отныне она может только на себя. И самое главное сейчас – не терять голову.

Таня встрепенулась и сунула руки в карманы брюк. Если у нее сейчас заберут одежду, то, возможно, там есть что-то, способное пригодиться ей в будущем. В одном из карманов она нащупала упаковку противозачаточных. Они так и лежали там, когда она убрала их из своих вещей, чтобы не дай бог на них не наткнулась бабушка. Мягко говоря, та не одобряла подобный способ предохранения. Она вообще часто сетовала на химию, что заменила в мире почти все натуральное. И если бы нашла таблетки в вещах Тани, то оправдываться уже было бы бесполезно, да и не хотелось ее расстраивать лишний раз.

Стоило вспомнить бабушку, как слезы не заставили себя ждать. Таня опустилась на кровать и горько разрыдалась. Только сейчас она до конца поняла, что не увидит ее больше никогда, что отныне образ ее будет жить лишь в воспоминаниях. И вместе с бабушкой ушел единственный любимый человек из жизни. Только сейчас Таня почувствовала себя осиротевшей. Даже после смерти матери она знала, что есть тот, кому она небезразлична. А сейчас не осталось никого.

За слезами она не расслышала шум отпирающегося замка и отворяющейся двери. Она продолжала плакать, не обращая внимания на вошедших. Она бы, наверное, еще долго лила слезы, если бы вдруг не услышала смех. Изумление моментально высушило слезы, а следом появился страх, когда Таня увидела вошедших. Перед ней стояли, вернее, корчились от смеха два гнома. Таня догадалась, что это и есть те самые мать и сын, про которых говорил недавний посетитель. Карикатурные люди, иначе и не скажешь. Все, что у людей было нормального размера, у них выглядело миниатюрным и неправдоподобным.

Что за манеры! Таня чувствовала, как в ней закипает кровь. Она вскочила с кровати и откинула назад волосы. Как назло, те лезли в глаза, заколку она потеряла где-то на середине «потемкинской» лестницы. А тупые или глухие верзилы не позволили ей найти ее. Она заправила непослушные пряди за уши и готова была уже начать гневную отповедь, когда мать с сыном посмотрели на нее и резко перестали смеяться. Таня могла бы поклясться, что те побледнели от страха. В следующее мгновение гномы подбежали к ней и бухнулись на колени. Так они и стояли какое-то время: Таня, окаменевшая от гнева и изумления, и гномы, уткнувшиеся лбами в пол неизвестно отчего. Наконец, мать первая подняла лицо к Тане и голосом, полным почтения, произнесла:

– Не гневайся, повелительница, мы тебя ждали не здесь.

Час от часу не легче. Мысли метались в Таниной голове, но она по-прежнему ничего не понимала. То они смеются, как невменяемые, при виде ее слез, то падают ниц и бьются лбами об пол. Как тут не свихнуться. Но, говорят, молчание – золото. Именно эту аксиому Таня и решила проверить, не произнося ни слова и взирая на гномов с высоты своего роста.

– Приказывайте, госпожа. Мы все сделаем.

Одно из двух – либо это ловушка, либо они ее с кем-то перепутали. Совершенно нелепая мысль напугала ее так, что аж тошнота подкатила к горлу – что если и она тут так изменилась, что стала похожа на гнома. В этот момент ей стало даже страшнее, чем тогда, когда ей сообщили о вероятной и скорой смерти. Она отказывалась становиться карикатурным человечком с растопыренными ушами и умильной мордашкой. Если уж умирать, то в облике человека.

– Дайте мне зеркало. Немедленно! – велела она.

– Но, госпожа, тут нет зеркала. За ним надо сходить, – пролепетала мать-гном, с ужасом глядя на бледное лицо Тани.

– Так сходи за ним! – для пущей важности Таня чуть прищурила глаза.

Гном-сын испугался даже сильнее матери. От страха он осел на пол, чем чуть не рассмешил Таню, до такой степени стал похож на бесформенный мешок.

Мать с быстротой, на которую только была способна, метнулась из комнаты. Из коридора послышался какой-то грохот, крики… Через минуту она вернулась в комнату, подошла к Тане и протянула осколок зеркала. Сын ее все еще не пришел в себя и продолжал сидеть на полу.

Таня с опаской заглянула в осколок зеркала и не сдержала радостного вскрика. Почему сын-гном в этот момент завалился на бок без сознания, а мать его зажмурила глаза от страха, Таня так и не поняла. Решила, что эта странность – отличительная черта гномов, которых раньше ей не доводилось встречать, и предпочла больше не ломать над этим голову.

– Я вижу, вы преданные слуги, – Таня постепенно входила в роль повелительницы и к ее удивлению чувствовала себя все увереннее. Она интуитивно догадывалась, что просить нельзя, надо именно повелевать. – Вот, что вы должны сделать…

Она внимательно посмотрела на гномов. Ростом метра полтора. У обоих фигуры коренастые, плечи широкие, лица почти не отличаются от обычных человеческих за двумя исключениями – у гномов они были слишком овальными, и на правой щеке у каждого имелось по бородавке. Интересно, это фамильное или такое есть у всех гномов? Как у овчарок. У соседа ее была овчарка, так он говорил, что родинка на морде собаки – отличительный признак породы. Может и у гномов так – бородавка на щеке – признак принадлежности к чистокровным гномам? Но что-то мысли ее ушли далеко от реальности. Таня стряхнула задумчивость и вновь обратилась к гномам:

– Как ваши имена? – она постаралась по максимуму смягчить тон, чтобы еще больше расположить мать с сыном в свою пользу.

– Меня зовут Нида, а сына моего – Горос, – ответила мать и низко поклонилась, снова едва не стукнувшись лбом об пол.

Тут Таня решила внести еще большую непринужденность в их беседу и предложила им присесть, указывая на стулья, а сама опустилась на кровать. Правда, в следующий момент аж подпрыгнула на ней, так отчаянно гномы затрясли головами и даже попятились от нее. Вот же странный народ. Но и этой их странности она уговорила себя не удивляться. Ну хочется им почитать ее, как королеву, вперед. В конце концов, ей это только на руку. Однако оставались вопросы, которые она собиралась выяснить для себя, не откладывая в долгий ящик. Именно на них и следует сосредоточиться.

– А скажите-ка мне, кто тот мужчина, что приходил не так давно? И почему я здесь оказалась? – аккуратно спросила она, стараясь не показывать, насколько сильно ее это интересует.

– Его зовут Вален, – охотно ответила мать. – Он владыка правобережья. Люди этого мира, особенно женщины, подвержены непонятной болезни, – продолжала она рассказ. – Из поколения в поколение они уменьшаются. Некоторые умирают совсем молодыми. Их потомство тоже не отличается особым здоровьем. А для управления миром и войны с моим народом Валену нужны воины. Он забирает здоровых девушек себе, и они рожают ему сильных воинов. А иногда, не очень часто, приводят женщин вон с той стороны, – она показала в ту сторону, откуда привели Таню. – Откуда, мы не знаем.

– А почему вы служите ему?

– Нас взяли в рабство во время одного из набегов. Мне пригрозили, что если не стану им служить, они убьют сына, а Гороса заставили под угрозой убить меня.

Таня задумалась. Вымирающий мир, война людей с гномами… Куда она вообще попала?!

– Что значит родить ему воинов? Он берет их в жены? – снова заговорила она.

– Нет госпожа, – приуныла мать-гном. – Пленниц насилуют воины.

– Значит, и меня изнасилуют? – спросила Таня как можно спокойнее, хоть внутри и похолодела от ужаса.

Судя по всему, ей хорошо удавалось сохранять спокойствие. Она не могла не заметить, как преобразились лица матери и сына, какое уважение проступило на них, сколько почтения было в поклонах, которыми они ее снова одарили. От их реакции она даже сама почувствовала прилив храбрости, такой что ее даже не смутил положительный ответ Ниды.

– А можно этого избежать? – задала Таня очередной вопрос. – Вы должны помочь мне сбежать отсюда.

– Боюсь, госпожа, у нас слишком мало времени, – как-то очень грустно ответила Нида. – За все время только одна пленница бежала отсюда. И говорят, ей понадобилось для этого три месяца и помощь одного из воинов.

Таня отвернулась, сделала вид, что рассматривает что-то на стене за спиной, лишь бы гномы не заметили слез на ее глазах. Бороться с ними не было сил, до такой степени ее обуял ужас от осознания всего того, что ей тут уготовано.

– И как мне быть? – шепотом спросила она.

– Я могла бы дать тебе яд, – тут же нашлась с ответом Нида. – Но ты нужна моему народу.

– А яд – это единственный способ избежать насилия?

– К сожалению, да.

Чего-чего, а умирать Таня точно не собиралась. А это значит, что нужно бороться до конца. Интересно, как бы на ее месте поступила бабушка? Она почему-то была уверена, что бабушка бы не сдалась. Возможно, у нее бы не получилось выйти живой из этой хватки, но она бы проявила всю твердость. А ведь эта же твердость была присуща и ей, Тане. Бабушка не раз говорила, что она унаследовала от нее эту непреклонность, не умение склонять голову, даже когда обстоятельства того требовали. Бабушка называла это крайним упрямством. Таня же считала, что подобной наследственностью стоит гордиться. И никакое это не упрямство, а твердость духа и гордость.

– Допустим, это произойдет, и я забеременею, – вновь заговорила она. – Каким образом они узнают, кого я ношу под сердцем

– Поэтому меня и захватили, – охотно ответила Нида. – В моем роду женщины могут определить пол ребенка задолго до родов. Единственное, что я смогу сделать до того, как устроим твой побег, это в любом случае сказать им, что ты родишь мальчика.

– А если я не сбегу и родится девочка? – настаивала Таня. Ей нужно было выяснить все.

– Тогда убьют тебя, твою дочь и Гороса.

– И тебя, – пробормотала Таня больше себе, чем им.

– Если умрешь ты, то у моего народа не будет будущего, – гордо вскинула голову Нида, глядя прямо Тане в глаза. – А если нет будущего, зачем жить.

– Ну что ж… Получается, у меня нет выбора, – улыбнулась Таня, хоть ей и хотелось больше всего сигануть сейчас головой вниз с какой-нибудь высокой башни. – Я обязана выжить ради вас.

По крайней мере, у нее появилась причина, чтобы жить и бороться. И пусть она ничего не понимает. Зачем она понадобилась гномам? Почему без нее не будет жизни и им? Наверное, когда-нибудь она получит ответы на все вопросы. Одно она понимала, что умереть сейчас будет эгоизмом чистейшей воды.

– Что я должна делать сейчас? – спросила Таня.

– Сначала тебе нужно переодеться. Твою старую одежду надлежит сжечь, – приблизилась к ней Нида и почтительно коснулась Таниной руки, безвольно лежащей на колене.

– Хорошо, я переоденусь, но одежду мою сохрани.

Нида не стала спорить, лишь молча кивнула и протянула ей какой-то сверток. Таня развернула его и увидела точь-в-точь такую же сорочку, что и на девушке в другой комнате.

– Пусть Горос выйдет, – велела она.

– Госпожа, он может только отвернуться, – смутилась Нида. – Все охранники знают, что процесс переодевания ему очень нравится, – в это момент на лице Гроса расцвела глуповатая улыбка. Тане даже показалась, что заметила слюну в уголках его губ. Наверное, бедолага не силен умом, что, собственно, не мешает его матери любить не очень умного сына.

– Хорошо. Но если он шелохнется или попытается подглядеть, я оторву ему яйца, – зло выпалила Таня. Все происходящее начинало ее порядком доставать.

Зря она это сказала и таким тоном. Во второй раз гном сильно побледнел и повалился без чувств на пол. Мать тоже явно испугалась. Наверное, про такой вид наказания, выходивший даже за рамки их жестокого мира, они слышала впервые. Ну и пусть боятся. Таня даже не взглянула в сторону Гроса, принимаясь стягивать брюки. Внезапно ее осенила очередная гениальная мысль, и она обратилась к Ниде:

– А если я не забеременею, а ты им скажешь, что я беременна, мы же выиграем время?

– Госпожа, даже не осмотрев тебя, я вижу, что ты очень плодовита. Как такое возможно? – удивилась Нида.

– Еще как возможно, – усмехнулась Таня. – Я не забеременею, – с такой уверенностью произнесла она, что если у Ниды и оставались какие-то сомнения, то они тут же рассеялись.

Вот почему она не предпочла смерть позору? – восхищение Ниды все росло. И если она рискнула пойти против высшей воли, в силах противостоять ей, то она самая великая. Только повелительница гномов способна на такое чудо.

В это время Горос пришел в себя. Он, кряхтя, приподнялся на локте и перевел мутноватый еще взгляд на Таню. Она как раз расстегнула брюки и спустила их до колен, оставшись в одних трусиках. Увидев эту картину, гном пронзительно вскрикнул, обеими руками схватился за свой пах и в очередной раз потерял сознание. Таня не удержалась и громко рассмеялась. Еле заставила себя успокоиться, чувствуя, что смех может перерасти в настоящую истерику. С подобной чувствительностью ей еще сталкиваться не приходилось.

Насмеявшись вдоволь под удивленным взглядом матери озабоченного гнома, она отдала той свою одежду, предварительно достав из кармана упаковку таблеток. Затем натянула сорочку, больше напоминающую балахон, потому что была ей велика на несколько размеров. Не очень удобно, но деваться некуда.

Горос вновь пришел в себя. Первым делом проверил, все ли у него на месте, и сам не свой от счастья удалился вместе с матерью.

Судя по тому, сколько прошло времени, давно уже наступил вечер. Таня была так измотана всеми этими испытаниями, навалившимися на нее, что решила полежать и отдохнуть. На этот раз она забралась под одеяло, в одной сорочке холодновато было разгуливать по комнате. Сон никак не шел. Миллионы вопросов роились в голове. Почти на все она находила более или менее правдоподобные ответы. Почти… Но самый главный она так и не выяснила – где она оказалась?

Тишину в коридоре нарушили неторопливые шаги, Таня молила Бога, что бы это не к ней кто-то направлялся. На нее и так навалилось слишком много непонятного, и она не была готова к новым потрясениям.

Шаги приближались, Таня напрягалась все сильнее. Какого же было ее облегчение, когда трое мужчин прошли мимо ее двери, даже не повернув головы. Через минуту где-то скрипнула дверь, и снова наступила тишина. Не успела Таня подумать, как хорошо, что хоть сегодня ее оставили в покое, как вдруг тишину прорезал женский крик. Столько боли и страха было в этом крике. Почему-то Тане показалось, что кричала именно та девушка, которую она видела сегодня.

Таня заткнула уши, но крик проникал сквозь стиснутые пальцы, заполнял голову, рождал боль. Раздался какой-то звук, похожий на пощечину, и крик девушки перешел в громкие всхлипывания. Несмотря на то, что они были гораздо тише, но действовали на Таню еще сильнее. Она в буквальном смысле слова выскочила из кровати, словно ее вытолкнули оттуда, и подбежала к двери. Вцепившись в решетку, закричала:

– Эй вы, там, прекратите шуметь! Дайте людям отдохнуть!

Никакой реакции не последовало. А всхлипы девушки переросли в приглушенные стоны и явно не от удовольствия. В каждом из них Тане слышалась боль, которая и ее разрывала на части. Она не выдержала и принялась кричать. На сей раз ее старания не остались незамеченными – снова раздался топот ног, и перед ее решеткой возник здоровенный мужик, голый по пояс.

– Чего разоралась? – буравил он ее злым взглядом. – Мешаешь делом заниматься. Или завидно, что не к тебе пришли? Не переживай, завтра я лично займусь тобой. Развлечемся на славу, – осклабился здоровяк и плотоядно облизнулся, окидывая Таню взглядом с головы до ног.

Таню охватила такая ярость, что чувство самосохранения не то что отошло на второй план, а просто-напросто испарилось.

– Кто угодно, только не ты, – прошипела она и двумя руками вцепилась тому в лицо, впиваясь в кожу ногтями. Мужчина вдруг завопил и задергался, а Таня почувствовала, как по руке стекает что-то теплое.

В следующий момент она упала без чувств на пол.

Глава 3

Таня очнулась от чьего-то прикосновения. Она лежала на кровати, рядом сидела Нида и мыла ее руку, напевая какую-то песенку. Таня в который раз подивилась карикатурности этой немолодой уже женщины. Волосы спрятаны под белоснежный чепчик, несколько прядей выбиваются из-под него, и она их машинально сдувает, чтобы не лезли в лицо. Крохотные руки с толстоватыми пальцами деловито плещут тряпку в тазу с чем-то желтым. Коренастое, даже рельефное, тело обтянуто синим, словно кукольным, халатиком и туго перепоясано в талии, обрисовывая несколько крупных складок на довольно пухлом животе. Все, как у обычных людей, только в гораздо уменьшенном виде. И только ножки коротенькие, болтаются в воздухе, не доставая до пола. Как она только взгромоздилась на такую высокую для нее кровать. Гномы! Подумать только! И они совершенно не похожи на карликов, которой Тане приходилось видеть в цирке. Те – именно что недоразвитые люди, а эти – нереальные существа.

В первый момент Таня ничего не могла вспомнить, лишь испытывала какое-то дурацкое чувство, будто случилось что-то крайне неприятное, даже отвратительное. Но мысли в ее голове быстро снова потекли плавно и друг за другом. Таня вспомнила, как кричала, а потом стонала девушка, как к ее двери подошел самый мерзкий тип из виденных ею ранее, и как… О господи! Да она же вцепилась тому в лицо, не в силах бороться с приступом ярости. А потом?.. Что с ней стало потом, и почему она возлегает на кровати? И что там делает Нида с ее руками?

Гномиха уже заметила, что она пришла в себя, но продолжала молча возиться с ее руками. Тогда Таня заговорила первая:

– Что сучилось с той девушкой?

– С ней произошло то, что должно было произойти. Не думай об этом, – огорошила она Таню ответом и абсолютным равнодушием в голосе.

При этом смотрела Нида на нее взглядом, полным восхищения.

– Меня беспокоит другое… – придвинулась она ближе, отчего жидкость в тазу заколыхалась, того и гляди расплещется. – Вален вне себя от гнева. Воину, который хотел тебя изнасиловать, ты выколола глаза.

Таня почувствовала, как бледнеет. Ну все! Не долго ей оставаться тут живой. За такую провинность ее точно ожидает что-то страшное, наподобие колесования. А Нида, тем временем, спокойно продолжала, все так же преданно заглядывая ей в глаза:

– А еще Горос растрепал всем, что ты можешь оторвать кое-что у любого человека, – тон ее стал доверительным, даже каким-то интимным. Нида придвинулась еще ближе к Тане. Та даже вынуждена была прижаться к стене, испугавшись фанатизма в глазах гномихи. – Что тебе это ничего не стоит. И теперь нет ни единого, кто желал бы провести с тобой ночь.

А это ей чем грозит? Вторым колесованием? Судя по тому, что рассказала ей Нида раньше, именно для изнасилования ее сюда и приволокли. А теперь что получается? Раз ее все боятся, то толку от нее ноль. А таких, как ни крути, выгоднее всего пустить в расход. От подобных мыслей Тане окончательно поплохело.

Только она открыла рот, чтобы задать следующий жизненно важный вопрос, как дверь в комнату распахнулась и вошел Вален в сопровождении двух воинов. Нида тут же соскочила с кровати, подхватила таз и засеменила к выходу. Откуда только взялась такая прыть? Лишь на мгновение она застыла возле двери, оглянувшись на Таню, но тут же испуганно подпрыгнула.

– Пошла вон! – гаркнул Вален, и Нида поспешно сиганула за дверь.

Таня встала с кровати, еще она не лежала в присутствии этого варвара! Она смело взглянула в глаза своему врагу, решив, что будь что будет. Вернуть глаза тому уроду она точно не сможет, как и не станет умолять о пощаде. Каково же было Танино удивление, когда она поняла, что Валену явно стало не по себе. Он даже засмущался, если такое вообще возможно, и отвел взгляд. Интересно, что он такого увидел в ее глазах?

Воины застыли по бокам от двери, а Вален вышел на середину комнаты, не подходя к Тане слишком близко, словно держал безопасную дистанцию.

– Я сразу понял, что ты необычная женщина, – заговорил он, вновь посмотрев на Таню. – Глупцу, которого ты лишила зрения, так и надо. Он нарушил мой приказ не трогать тебя, – Таня едва сдержала вздох облегчения. Мелькнула радостная мысль, что возможно ей удастся избежать смерти. – Меня волнует другое… – продолжал тем временем Вален. – Никто не хочет прикасаться к тебе. Даже под страхом смерти они отказываются это делать. И это здорово подрывает мой авторитет.

Вален замолчал и какое-то время рассматривал ее, хмуря брови. Тане до такой степени было неуютно под его раздевающим взглядом, что она попятилась к кровати и опустилась на нее. Все же легче, когда есть хоть какая-то опора.

– Получается, что я – единственный, кто не боится тебя…

– Поэтому ты пришел с охраной, – усмехнулась, не подумав, Таня и сразу же пожалела об этом, увидев, как гневно вспыхнули глаза Валена.

– Оставьте нас! – бросил он через плечо воинам. Те сразу же испарились, как по волшебству. – Наш род – самый величественный и древний, – продолжил он, сделав несколько шагов к кровати. Теперь он находился слишком близко, и Таня занервничала, что если он прямо сейчас захочет продемонстрировать свою храбрость? – В нашем роду одни мужчины. Мы не знаем наших матерей. У меня нет жены, – говорил он, а Тане казалось, что кто-то рядом рвет бумагу на мелкие кусочки, такими короткими и колющими были фразы. – Если мне нужна любовь, я беру ее у понравившейся мне женщины, ничего не давая взамен. Так я могу поступить и с тобой.

Он снова замолчал и погрузился в размышления, словно взвешивая, должен ли продолжать, или она того не стоит. Когда он снова посмотрел на Таню, той даже показалось, что в его прозрачных глазах появился намек на теплоту, чего нельзя было сказать о холодном тоне, каким он произнес следующие слова:

– Но ради тебя я готов сделать исключение. Я положу к твоим ногам всю Янтарию, если ты согласишься стать моей по доброй воле.

Таня, почувствовала, как комната закружилась перед глазами, и пол начал уходить из-под ног. Если бы не сидела в данный момент, то точно бы упала. Янтарию? Он действительно так сказал, или воображение решило пошутить с ней? Если все это ей не привиделось и не прислышалось, то что это значит? Совпадение? Но в такое она не верила. Ведь именно так ее все время называла мама… Какие-то смутные догадки начали зарождаться в ее голове, но голос Валена прервал мысли:

– Ты должна оценить мое великодушие, – по-своему истолковал он ее реакцию. – Потому что, если ты откажешься, тебя ждет смерть.

Но даже угроза смерти не могла ее взволновать сильнее в настоящий момент. С усилием Таня заставила себя ответить, мечтая об одном, чтобы Вален как можно быстрее убрался из этой комнаты и дал возможность ей подумать:

– Я подумаю…

– Хорошо! – удовлетворенно кивнул он. – Не стану тебя слишком торопить. Но завтра вечером я приду к тебе. На ночь.

С этими словами он удалился. Таня машинально отметила, как повернулся ключ в замке двери, как затихают в дали шаги пришельцев… Она продолжала сидеть, словно окаменевшая. Взгляд ее был устремлен на противоположную стену, которую она не видела. Мыслями Таня унеслась в прошлое, вспоминая маму…

Такой ее и застала Нида, когда вернулась в комнату. Она застыла возле порога и испуганно уставилась на Таню. Силилась что-то спросить и не решалась нарушить загадочность последней, улавливая в ней что-то магическое.

– Что такое Янтария? – раздался в комнате голос Тани. То, как она это спросила, заставило Ниду поежиться от суеверного страха.

– Это наш мир, госпожа, – низко склонилась та, не рискуя приближаться к странной девушке.

– Я хочу побыть одна, – еще через какое-то время произнесла Таня тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо. Я буду рядом. Тебе достаточно громко позвать, и я сразу же приду… – затараторила Нида, пятясь к двери и скрываясь за ней. При этом, она не забыла запереть решетку.

Воспоминания вызвали в душе Тани такую грусть, почти вселенскую. Она еле сдерживала слезы, и едва Нида скрылась за дверью, как она повалилась на кровать и разрыдалась, уткнувшись в подушку. Она оплакивала маму, что так рано ушла из ее жизни, бабушку, которая унесла в могилу всю заботу, что испытывала на себе долгие годы Таня, о себе, что в мире не осталось ни единой души, кому она бы была нужна… Даже Алисе она не нужна. Из них двоих именно Таня тянулась к подруге, а у той на уме всегда были одни мужики. Так не все ли равно, что с ней сделают тут? Ну хочет Вален называть ее своей, почему бы нет. Так появится хоть какой-то смысл в ее существовании.

Таня продолжала лить слезы, тем временем как мысли ее снова начались выстраиваться в логическую цепочку. В голове созревал план. Через какое-то время она выпрямилась на кровати, вытерла лицо и позвала Ниду. Теперь она точно знала, что станет делать.

– Расскажи мне про Янтарию, – потребовала Таня, едва та показалась на пороге.

– Очень давно люди и гномы мирно жили в Янтарии, – начала Нида рассказ, забравшись на стул и с опаской поглядывая на Танино сосредоточенное лицо. – Бывали даже случаи, когда наши народы сообща выступали войной против захватчиков из других земель. Но однажды, с той стороны откуда появилась ты, пришел человек. Он был очень умен и принес в наш мир много нового и полезного. Но, к сожалению, он был одержим богатством и жестокостью. Никто не знает, как, но он стал правителем Янтарии. Говорят, перед этим он извел совет старейшин, что управляли нашим миром. Всех их он убил и захватил власть в свои руки. К тому времени у него уже насчитывалось приличное войско, и люди вынуждены были подчиниться ему, как и сложить к его ногам все богатства, накопленные многими поколениями, что не давали ему покоя. Лишь гномы не подчинились ему, потому что мы хоть и маленький, но очень гордый народ, – выпрямила Нида спину и вскинула голову. Выглядела она при этом еще потешней, с болтающимися в воздухе ножками. – Мой народ ушел за воду. С тех пор началась вражда гномов и людей. Нам пришлось очень туго, строить жизнь с нуля всегда тяжело. Но мы справились. Кроме того, уходя, мы прихватили все свои сокровища. Мы забрали весь янтарь, что добывали долгие годы. Ты должна знать, госпожа, что только гномам известна тайна рождения янтаря. И раскрывать ее этому варвару никто не собирался. Так между нами развязалась настоящая война. Нас разделяет вода. Но нередко люди совершают налеты на наши земли и захватывают моих сородичей. Но и мы не остаемся в долгу, даем достойный отпор, – гордо закончила она.

– Зачем сюда приводят женщин оттуда? – снова спросила Таня через какое-то время.

– Я уже рассказывала, что людей постигла странная хворь – из поколения в поколение они становятся все меньше и меньше. Причем у женщин этот процесс проходит намного быстрее, потомство, которое они приносят, рождается еще более слабым. Если в семье рождается полноценная девочка, то как только она становиться взрослой, ее забирают сюда. Но здоровых девочек рождается все меньше. И скоро они перестанут совсем появляться на свет. А Валену нужны большие воины, чтобы управлять миром. Говорят, люди недовольны его правлением, но у них нет сил сражаться с его армией. Кроме того, в руках Валена хранится то, что считается среди людей бесценным – янтарь.

Сокровища Валена, как и то, чем они для него являются, Таню сейчас волновало меньше всего. Гораздо важнее было другое.

– Сколько тут сейчас девушек? – строго спросила она, и Нида вновь ощутила священный трепет.

– Пока две… – Нида не понимала, какое дело госпоже до каких-то там людишек. Не об этом она должна думать. – Но скоро Вален отправиться за новыми пленницами.

– Мне надо бежать отсюда, – встала Таня с кровати и принялась мерить комнату шагами. – Не знаю как, но ты должна мне помочь. Времени у тебя день. И я не хочу, чтобы Вален овладел мною, – тоном, не терпящим возражений, закончила Таня, остановившись перед Нидой и в упор глядя на нее.

Находясь во власти все того же священного трепета от вида Тани, Нида слезла со стула и поклонилась.

– Я тебе дам снадобье, – снова заговорила Таня. – Отдашь его всем девушкам, что появятся тут после меня, а Валену скажешь, что все они забеременели.

– Но обман вскроется… – пролепетала Нида.

– К тому времени Вален будет мертв, – Таня произнесла это с такой уверенностью, что Нида побледнела еще сильнее. – А сейчас оставь меня, мне нужно подумать.

Она не видела, как ушла Нида, не слышала, как захлопнулась дверь. В голове Тани созревал план, которому она твердо решила следовать. Валена нужно наказать, и если до нее это никому не удавалось сделать, значит, она станет первой.

С этими мыслями Таня и легла спать. Засыпая, подумала, что за этот длинный день прожила маленькую жизнь, под завязку насыщенную событиями. Спала крепко и без сновидений.

Весь следующий день ее почти не беспокоили, не считая того, что Нида приносила еду. Но, то ли у Тани был такой пугающе-серьезный вид, то ли у гномихи не было настроения, только заговорить с ней та даже не пыталась. Впрочем, Тане это было только на руку. Несмотря на скуку и невозможность чем-то заняться, она не желала никого видеть до поры, до времени. Вечером ей предстояло сделать нечто такое, что изменит всю ее жизнь. В этом Таня не сомневалась.

Нида пришла, когда день клонился к закату. Таня не знала этого наверняка, но догадывалась по своему состоянию. На этот раз гномиха заговорила с порога, делая это очень тихо и заговорщически поглядывая на дверь

– Госпожа, я знаю, как вывести тебя отсюда. Вален приказал накрыть стол к его приходу. Надеюсь, он не сразу перейдет к действиям, а захочет выпить, подкрепиться. Я подсыплю снотворное в вино. То же самое проделаю с напитком воинов за ужином. Когда все уснут, выведу тебя отсюда.

Таня лишь кивнула и задала Ниде вопрос, который уже какое-то время не давал ей покоя, с тех самых пор, как зародился в ее голове:

– А почему ты до сих пор не убила его?

– Смерть одного человека, даже правителя, ничего не изменит, – грустно ответила та. – К тому же у них в плену много моих собратьев. Их же сразу убьют.

– А когда исчезну я, они убьют тебя? – допытывалась Таня.

– Скорее всего, – спокойно ответила Нида. – Но это произойдет не сразу. Им сначала нужно найти мне замену, а сделать это не так-то просто.

Таня пригляделась к Ниде, и внезапно испытала такую жалость к этой низкорослой и мужественной женщиной. А имеет ли она право жертвовать хоть одной жизнью? Даже ради достижения такой высокой цели? Даже если Нида сама преисполнена самопожертвованием? Нет, конечно. Вдруг все стало так ясно и просто. Она улыбнулась и произнесла:

– Я остаюсь. Мы найдем другой способ. Такой, чтобы подозрения не пали на тебя.

Услышав такое, гномиха громко шмыгнула приличных размеров носом и расплакалась. Она подошла к Тане, взяла ее руку и припала к ней губами, щедро орошая слезами. Затем гордо подняла к ней заплаканной лицо и сказала:

– Для меня будет невыносимо жить с мыслью, что наша повелительница мучается в руках этого изверга. В этом я буду считать виноватой себя одну. Да и мой народ мне никогда этого не простит, ведь мы столько веков ждали тебя, надеялись. Многие даже перестали верить. Но только не я. Я точно знала, что когда-нибудь ты придешь. Ты спасешь нас и вернешь всем мирную жизнь.

Таня вновь испытала стыд. Не хотелось разочаровывать эту добрую душу, но она ведь никакая не повелительница. Неизвестно, что себе возомнила Нида, но она явно ошибается и путает ее с кем-то. И сейчас не время говорить об этом. Да и самой Тане пока выгоднее поддерживать ее заблуждения. Так проще добиться желаемого результата. Она чуть присела и обняла Ниду. Какое-то время прижимала ту к себе, похлопывая по спине, пока не иссякли слезы.

Нида принялась накрывать стол. Она исчезала и снова появлялась, внося все новые и новые блюда. Таня получила строгое предупреждение ничего не пить за ужином, и как только Вален уснет, сразу же бежать.

Когда все было готово, гномиха обняла Таню в последний раз и сказала, что будет ждать ее в конце коридора. Таня в свою очередь заверила ее, что все будет хорошо, хоть и не чувствовала такой уверенности. И чем ближе становился час визита, тем больший страх она испытывала.

Вален вошел в комнату, когда она совершенно извелась от беспокойства и неизвестности. Таня сразу же подметила, как блестят его глаза. Выпил для храбрости что ли? Значит, он ее боится. И эта мысль не показалась Тане неприятной.

– Что ты решила? – нетерпеливо спросил Вален.

– А у меня есть выбор? – ответила вопросом на вопрос Таня.

– Нет, но я бы хотел, чтобы ты сделала это не под страхом смерти, а по своему желанию.

– Что ж… – Таня попыталась придать своему лицу самое что ни наесть соблазнительное выражение. Она даже облизнула губы, томно глядя на Валена, как делали все великие соблазнительницы в кино. Оставалось надеяться, что подобное поведение он не сочтет странным. – Тогда, может, выпьем?.. – с улыбкой взглянула она не него, приблизилась к столу и наполнила бокалы вином.

Вален выглядел, мягко говоря, опешившим. Казалось, при всей вере в собственную неотразимость, он никак не может поверить, что все это говорит она. В итоге победила самовлюбленность, на что Таня и рассчитывала. Когда она подошла к нему и протянула полный бокал вина, он схватил его так, что в плену его лапищи оказались и Танины пальцы. Не выпуская их, он поднес бокал к губам и одним глотком осушил его. Все это время он не переставал смотреть на Таню повлажневшими от страсти глазами.

Внутри Тани все дрожало от крайнего напряжения, но она смело отвечала Валену все тем же томным взглядом. "Не слишком ли я тороплюсь?" – сверлила мозг мысль. Она до ужаса боялась проколоться и выдать себя.

И тут произошло непредвиденное. Вален отшвырнул бокал в сторону, резко притянул к себе Таню и прижался к ее губам. Она даже пикнуть не успела или что-то сообразить, как он уже с чувством целовал ее. Мало того, от неожиданности она ответила ему, словно он был самым желанным на свете мужчиной. Только когда Вален повалил ее на кровать и прижал собственным телом, Таня едва сдержалась, чтобы не закричать. А он, тем временем, уже стягивал с нее сорочку, что было совсем нетрудно сделать, учитывая огромность последней.

Через минуту она оказалась перед ним совершенно обнаженной. Большие горячие руки гладили ее тело, губы прижимались к шее, покрывая ее поцелуями, спускаясь все ниже. Когда Вален коснулся ее груди, произошло то, о чем Таня молилась последние минуты – тело его обмякло, и голова уютно угнездилась у нее на груди. Какое-то время Таня не двигалась, прислушиваясь к ровному дыханию Валена. Лишь убедившись, что он крепко спит, она аккуратно столкнула с себя его тело, натянула сорочку и выскочила за дверь.

Таня бежала по коридору, как будто за ней гналась нечистая сила. Никогда раньше она так быстро не бегала, а сейчас побила бы, наверное, мировой рекорд. Она уже начала задыхаться, а коридор все не заканчивался. Когда ее вели по нему, он ей показался намного короче. И где же Нида?

Наконец, она заметила лестницу и не только. На первых нескольких ступенях вповалку лежали четыре воина. Видно, они моментально свалились под действием зелья. Таня аккуратно перешагнула через их тела, стараясь не приглядываться к их лицам, и рванула дальше.

Лестница закончилась, и Таня завернула направо – в узкий темный проход. Да где же Нида?! И туда ли она бежит?

– Стой! – вдруг громыхнуло сзади, и Таня чуть не умерла от разрыва сердца, застыв на месте. – Куда это ты собралась?

Она медленно развернулась, боясь даже дышать и мысленно прощаясь с жизнью. В проходе стоял воин, едва ли не касаясь головой низкого потолка. Он смотрел на нее исподлобья, и поза у него была такая, словно готовился к прыжку. "Вот и все", – только и успела подумать Таня, как мужчина вскрикнул и упал навзничь. За ним появилась Нида, и в руке она держала кинжал. Она его убила?! Но додумать эту мысль до конца Таня не успела.

– Забери с собой Гороса. Он ждет тебя в конце коридора, у двери, – скороговоркой проговорила Нида, поспешно приближаясь к ней и протягивая одежду. – Быстро переодевайся, медлить очень опасно. Всех усыпить я не смогла…

– А как же ты? – спросила Таня, стягивая сорочку и с армейской скоростью облачаясь в свою старую и до боли привычную и удобную одежду. – Пошли с нами…

– Нет я нужна здесь, – тряхнула головой гномиха, и Таня машинально отметила, как печально колыхнулся ее чепец.

– Тебя же убьют! – взмолилась она, чуть не плача.

– Нет, – мимолетно улыбнулась Нида, подталкивая Таню в спину. – Подозрения падут на Гороса. Меня просто накажут. Иди, госпожа. Поторапливайся…

Бросив последний взгляд на отважную гномиху, Таня развернулась и побежала в конец коридора, где ее ждала свобода и гном.

Горос переминался возле массивной двери. Завидев Таню, он попятился в сторону, пропуская ее вперед.

– Ты идешь со мной, – схватила она его за руку и рванула за собой. Разводить сантименты было некогда, а его трусливость сейчас была ох как не кстати. – Так велела твоя мать, – бросила она через плечо.

Они побежали по полю в сторону леса. Добравшись до опушки, остановились перевести дыхание. К тому моменту Таня уже еле держалась на ногах, а во рту появился противный привкус крови. Она повернулась к замку и обомлела. Быстро же обнаружили их бегство! В ярко освещенных окнах мелькали какие-то тени. Таня видела, как распахнулись ворота, и несколько воинов бросились в их сторону.

Она повернулась к лесу, намереваясь бежать дальше, и поняла, что Горос исчез. Ну и черт с ним! Искать его точно некогда. Тут бы самой унести ноги. Оставалось надеяться, что этот гном-недоумок достаточно хорошо ориентируется и не заблудится, найдет дорогу домой.

Глава 4

Таня стремительно углублялась в лес, но преследователи все приближались. Она отчетливо слышала их голоса и понимала, что ей не убежать от них. Да и силы ее были на исходе. Дыхание со свистом вырывалось из груди, и она все чаще спотыкалась о рытвины и выступающие из земли корни деревьев.

Добежав до отвесной скалы, Таня остановилась и оглянулась. Наверх не подняться. Она без сил прислонилась к холодному камню и равнодушно подумала: "Вот теперь точно все". Сил не осталось даже для отчаяния и страха. Из-за деревьев выбежали четыре воина и, не доходя до Тани десяти метров, остановились. В чем дело? Почему они не торопятся схватить ее и повязать по рукам и ногам? Она внимательнее пригляделась к их лицам и с удовлетворением подметила, что эти суровые стражи выглядят напуганными.

Мужчины тем временем побороли первый приступ страха и принялись окружать Таню, все приближаясь. А что если закричать? Она набрала в легкие побольше воздуха и завопила во все горло. Воины шарахнулись от нее. Парочка даже выронили свои мечи. Таня не выдержала и рассмеялась. Смех рисковал перерасти в истерику, и очередной страх, что испытали воины, постепенно проходил. Они снова пошли на нее. Эмоций, что смогли бы их напугать, больше не осталось. Разве что встретить смерть с высоко поднятой головой, а не трясясь от страха.

Таня отлепилась от скалы, гордо вскинула голову и смотрела на преследователей. Когда между ней и ими остался какой-то шаг, все изменилось. Откуда ни возьмись появился мужчина и бросился на воинов. Все произошло очень быстро и в абсолютной тишине. Таня даже сообразить не успела, как на поляне остались она и ее спаситель. Четверо солдат, судя по их позам и виду, были мертвы. Как ни странно, но вид убитых тел ее совершенно не напугал, словно все это происходило не с ней, а на экране телевизора.

– Только в кино это длится намного дольше, – пробормотала Таня самой себе, чем привлекла внимание спасителя.

Мужчина повернулся, и она смогла рассмотреть его. Довольно молодой и очень даже симпатичный, если стереть это угрюмое выражение с его лица и привести немного в порядок темно-русые волосы, спутанными и беспорядочными прядями свисающие на плечи. А вот к фигуре и добавить нечего – хоть сейчас выпускай на подиум для демонстрации нижнего белья. Тане даже стало неудобно так пристально пялиться на него.

– Наверное, я должна тебя поблагодарить? – спросила она, смущенно потупляя глаза. Сама себя не узнавала, но под его пристальным взглядом испытала неудобство, даже стыд.

– Не стоит… – и голос ему подходил, как нельзя лучше – низкий с хрипотцой. – Лучше скажи, кто ты и что тут делаешь? Все-таки не каждый способен напугать псов Валена. А тебя они явно боялись.

Таня решила сказать правду, но не вдаваться в подробности. Да и всей правды она и сама не знала.

– Я была пленницей. Сбежала вот… – не заметить его удивления не смогла и почувствовала себя почти героиней боевика. – Я Таня. А тебя как зовут?

– Зерус, – как-то слишком гордо произнес он. Но Таня даже не обратила на это внимания, потому что невольно залюбовалась им. Сейчас его лицо выглядело таким одухотворенным, а карие глаза блестели благородством.

Повисла пауза. Таня продолжала разглядывать Зеруса, а он как будто чего-то ждал. Так и не дождавшись, первым нарушил молчание:

– Скоро придут другие воины. Тебе надо уходить.

– Куда? – растерянно спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Зерус. – В лес тебе нельзя, обратно тоже. Иди к людям.

Час от часу не легче! К каким еще людям она может тут пойти?

– Я знать не знаю, где тут люди, – выпалила Таня, чувствуя, как в душе растет возмущение. – Можешь считать меня сумасшедшей, но я не из вашего мира. До вчерашнего дня я преспокойненько жила в своем. Может, не в таком красивом, как ваш, но зато у нас не насилуют женщин безнаказанно и не убивают людей, словно семечки щелкают. Я не знаю куда идти и поэтому пойду с тобой, хочешь ты того или нет. Ты меня спас и теперь отвечаешь за меня. А иначе, зачем тебе понадобилось спасать меня? Что бы потом оставить на погибель? И почему ты молчишь? Ответь уже хоть что-нибудь!

Как ни странно, Зерус спокойно выслушал ее и даже не удивился тому факту, что она из другого мира.

– Со мной тебе нельзя, – спокойно, даже равнодушно произнес он. – Я вне закона. Если тебя поймают со мной, то точно убьют.

– А если поймают без тебя, то что, по-твоему, сделают? Наградят по-царски? – усмехнулась Таня.

– Этого я не знаю, но точно не убьют. Таких красивых тут не убивают.

Ну да. Таких красивых тут только насилуют.

– Ты же не поэтому не хочешь взять меня с собой? – вдруг осенило ее. – Ты чего-то боишься?..

Ни один мускул не дрогнул на мужественном лице Зеруса. Разве что любопытство появилось во взгляде, которым он ее окинул.

– Из замка сбежать невозможно. Как у тебя это получилось, я не знаю. Может ты шпионка Валена. Несешь тут какой-то бред про свой мир, – произнес он и снова окинул ее взглядом с головы до ног. – И одежда на тебе какая-то странная. И почему перед лицом смерти у тебя не было страха? Может, ты знала, что тебя не убьют?

Это уже ни в какие рамки не вписывалось. Обозвать ее шпионкой! Да что он о себе возомнил?!

– Да пошел ты к черту! – выпалила Таня. – Вали отсюда! Я, что, должна умолять тебя? Может еще в ноги тебе броситься? Уходи. Все вы мужики одинаковые – жестокие и бессердечные, – уже тише добавила, развернулась и направилась в сторону замка.

Она рассудила, что преследователям и в голову не придет искать ее где-то рядом. Кроме того, убегать она больше не может – с ног валится от усталости. Нужно передохнуть.

В самой густой, по ее мнению, части леса Таня остановилась и огляделась. Нужно найти место, где можно спрятаться. Через какое-то время она увидела расщелину у подножья скалы, надежно укрытую растительностью. Так надежно, что она даже не сразу ее заметила. Таня забралась в нее как можно глубже, свернулась калачиком и крепко заснула. Разбудили ее голоса, которые доносились откуда-то сверху. Судя по всему, ее преследователи подобрались совсем близко к укрытию. Таня подкралась к выходу из ущелья и выглянула наружу. Сквозь густую листву разглядела ярко пылающий костер и нескольких воинов, спокойно расположившихся вокруг него.

– Вален сам не свой от гнева, – сказал один из них. – Запомните, она нужна нам живая. Он сам хочет ее прикончить.

– Интересно, куда она могла убежать? – спросил другой воин.

– Не знаю, – пожал плечами первый. – Утром пойдем в провинцию. Если ее там не будет, значит точно погибла. Одной в лесу ей не выжить.

– А если она пошла к гномам?

– С ума сошел?! Только самоубийца пойдет к ним. Даже Вален их опасается.

Таня было задумалась, чем же так опасны мирные с виду гномы, но какой-то шорох привлек ее внимание. Она посмотрела туда, откуда он появился, и обомлела от ужаса. В расщелину медленно вползала змея и, судя по размерам головы, эта тварь была огромная. Ее длинный язык прощупывал воздух, немигающие глаза смотрели прямо на Таню. Она уже готова была закричать, как снаружи раздался шум, мелькнула чья-то тень. Змея мгновенно развернулась и бросилась на кого-то. Раздался вопль ужаса и боли, перешедшие в булькающие звуки и возню. А потом наступила тишина.

– Она утащила Церга, – донеслось до Тани. – Предупреждал же его не отходить далеко от костра. Пошли к огню, а то неровен час и нас постигнет его участь.

Таня тряслась от страха, готовая выбежать из укрытия прямо перед носом воинов. Уж лучше попасть в лапы Валена, чем в пасть этой тварюги. И все же осторожность взяла верх – стараясь не шуметь, она поползла к выходу. Только сделала шаг из ущелья, как чья-то рука закрыла ей рот, не давая ни вздохнуть, ни крикнуть.

– Не шуми, если хочешь жить, – прошептал Зерус. – Вылезай тихо и спускайся вниз по склону, – добавил он и убрал руку.

Таня боялась радоваться раньше времени. С чего это он вдруг передумал и решил прийти ей на помощь? Не крылся ли в этом какой-то подвох?

Медленно и, как ей показалось, бесшумно она спустилась, стараясь не отставать от Зеруса. У подножья, не говоря ни слова, он взял ее за руку и куда-то повел. Шли они минут пятнадцать, пока не остановились возле раскидистого дерева с неохватным стволом. Зерус нагнулся, и каково же было удивление Тани, когда она увидела, как он откинул крышку люка.

– Спускайся вниз по лестнице, только осторожно, – велел он.

Темнота была такая, хоть глаз коли. Таня с опаской ступила на лестницу. Благо, она состояла всего из нескольких ступеней, спуск закончился очень быстро, и сломать шею Таня себе не успела. Через мгновение и Зерус оказался рядом. Стоять возле него в темноте было не очень удобно, да и хотелось уже понять, где оказалась.

Раздался треск, и в руках Зеруса вспыхнул факел. Он поднес его к стене, и Таня с удивлением заметила, как в небольшой выемке моментально разгорелся костерчик, заливая все вокруг довольно ярким светом. Они находились в просторной комнате, в центре которой стоял стол и четыре стула. Вдоль стен тянулись широкие лавки. А над ними висели полки, уставленные всякой утварью.

– Так есть хочется! – вырвалось у Тани.

Тут же желудок шумно напомнил о себе.

– Садись, сейчас что-нибудь найду…

Зерус скрылся ненадолго в другой комнате. Тане было очень любопытно проследить за ним, но еще сильнее она устала. А еще впервые за все время пребывания тут, она чувствовала себя в полной безопасности. Почему-то она свято верила, что пока рядом с ней этот суровый с виду мужчина, ничего ей не грозит. Откуда взялась такая уверенность, она и сама не знала, но позволила себе полностью расслабиться, опускаясь на стул и вытягивая ноги под столом.

Она уже во всю клевала носом, когда вернулся Зерус. Он молча поставил перед ней большую тарелку с мясом, еще одну, полную зелени, хлеб и кувшин с вином. Куда только подевалась усталость, стоило почувствовать запах еды. Таня набросилась на нее со звериным аппетитом. Прямо руками она хватала мясо и заталкивала его в рот. Туда же отправлялась зелень неприлично большими пучками. А запивать прохладным кисловатым вином прямо из кувшина она посчитала верхом блаженства. Все это время Зерус лежал на лавке, глядя в потолок, и сохранял молчание.

– Если не возражаешь, давай потом поговорим, – съехидничала Таня, когда полностью насытилась и вспомнила о спасителе.

Почему-то его молчание и нарочитое невнимание раздражало ее. Вот и на реплику никак не отреагировал. Таня пригляделась к нему повнимательнее и поняла, что тот уже крепко спит. Ей ничего не оставалось, как последовать его примеру. Она растянулась на соседней лавке и моментально уснула. Если и мелькнула в голове мысль, что на таком жестком ложе спать ей еще не приходилось, то она плавно перетекла в нереальность.

Утро или какое другое время суток, поскольку под землей Таня не умела это определять, застало ее в полном одиночестве. Она слезла с лавки, разминая затекшие конечности. Здорово же она отлежала себе бока – тело ломило нещадно. Как они тут живут, если даже постели нормальной нет? И где можно умыться, к примеру? Ничего похожего на ванную, или какой емкости с водой Таня не обнаружила, хоть и исследовала небольшое жилище самым тщательным образом. Кроме комнаты, в которой они с Зерусом спали, была еще одна, совсем крохотная. Судя по очагу, разделочному столу и полкам с припасами она играла роль кухни.

Ладно, без душа она еще так сяк может обойтись. Но туалет тут должен быть? Судя по всему, если он и есть где-то, то явно за пределами жилища. Сразу же вспомнилась огромная клыкастая тварь, что вчера ее чуть не сожрала, и Таня решила, что с естественными нуждами может потерпеть какое-то время.

Правда, время это затянулось. Когда Таня уже готова была бежать наверх, оттуда донесся какой-то шум. Судя по звукам, кто-то там боролся и даже упал, но только последовал за этим не крик боли или стон, а заливистый женский смех. Хлопнул люк и с лестницы донеслись шаги. Очень вовремя пожаловал Зерус, а с ним девушка, красивее которой Тане не доводилось встречать. Совсем юная, едва вступившая в пору зрелости, смуглая и стройная, в костюме амазонки, Тане она показалась вышедшей из джунглей таинственной дикаркой, которой все нипочем. Ее черные волнистые волосы плавно струились по плечам и спине. Черные глаза смеялись и смотрели прямо на Таню. За спиной девушки висело какое-то оружие, а открытые сандалии не скрывали красоту идеальной формы ступней. Почему-то глядя на девушку, упиваясь ее красотой, Таня почувствовала укол неконтролируемой ревности, словно только что та увела у нее любимого.

– Познакомься с моей Рутой, – произнес Зерус с небывалой теплотой в голосе, обнимая девушку за талию.

– Ага. Приятно, – холодно кивнула Таня.

Что уж там прочитала смуглянка во взгляде Тани, брошенном на нее мимолетно, только улыбка моментально сползла с ее губ, а лицо вытянулось от удивления. Впрочем, длилось это не долго. Девушка снова разулыбалась и произнесла медовым голосом, обращаясь к Зерусу:

– По-моему, она в тебя влюбилась.

От подобной наглости у Тани потемнело в глазах. Еще мгновение, и она набросилась бы на нахалку с кулаками, в попытке выцарапать глаза. Сама удивилась своей реакции. Ведет и чувствует себя, как дикая самка.

– Не обращай внимания, – вовремя подал голос Зерус, остужая Танину злость. – Моя сестра иногда говорит, а потом думает.

А чего же тогда раскраснелся? Поди пришлись по вкусу слова этой красавицы. Стоп! Он сказал сестра? А это так важно? Неужто она и вправду в него влюбилась, раз только что едва не растерзала противницу, а сейчас готова запрыгать от радости, узнав, кем на самом деле та приходится Зерусу? Час от часу не легче…

– Можно тебя на минуточку, – поманила Таня Зеруса.

Потребность справить нужду заявила о себе настолько громко, что она боялась не сдержаться. К счастью, туалет, а точнее обыкновенная яма, вырытая в земле, находились в нескольких шагах от люка. Задерживаться на поверхности Таня побоялась и уже через пять минут бодро спускалась в землянку.

Завидев ее, Зерус задумчиво произнес:

– Наверху творится что-то странное. Вален собирает войско, ищет тебя. Планирует обыскать всю провинцию. Гномы отправили к нему гонца с требованием выдать им кого-то. Угрожают напасть на людей, если Вален не выполнит их просьбу. Но мы не готовы к войне… Может, расскажешь кто ты?

Он выжидательно смотрел на нее. Какое-то время Таня старательно хмурила брови, очень надеясь, что выглядит при этом умной, но потом пришла к выводу, что полуправдой вряд ли сможет отделаться. Тогда она рассказала все с самого начала, как отправилась погулять, набрела на источник в лесу и попала сюда. О дальнейших событиях она тоже поведала со всеми подробностями. Даже о том, как на нее набросился пьяный Вален, решила не скрывать. И как Нида ей помогла бежать тоже описала в деталях.