Осколок Эруада. Легенды Эруада. Книга вторая бесплатное чтение

Глава 1

– Я знаю Скрижали Отца лучше тебя! Не нужно мне рассказывать об устройстве миров!

– Я лишь пытаюсь оградить тебя от необдуманных поступков.

– Огради меня от своего недоверия, Валмалинор! Они предали нас, они должны страдать!

– Если ты вмешаешься в мирскую жизнь, Эруад может не выдержать. А поскольку Осколок еще там, то гибель мира породит чудовищный взрыв и хаос в Глубинах Сущего. Некоторые другие миры окажутся под угрозой.

– Зато они раз и навсегда прочувствуют цену предательства, когда на протяжении столетий их души будут терзать демоны Глубин.

– Моя обязанность – не допустить этого.

– Viverna, treih vaard Eruad dharh!!!

Гарадская зима. Вечное белое безмолвие. Здесь царит безжизненная пустошь. Шквальный ветер, закручивающий причудливые танцы со снежным покрывалом, временами нарушает мрачную идиллию. Да раз в год Чудо-Вулкан разрывает в клочья ночную тьму и безмятежную тишину, растапливая ледники вокруг.

Около полутора тысяч лет назад эти земли процветали не хуже нынешних королевств, но вьорнам суждено было ответить за предательство. Драгоценный и прочный крианит теперь грудится повсюду не нужный никому; даже той ужасной твари, что обитает здесь со времен падения Тирга. Ей не страшен лютый гарадский мороз, что вмиг сжигает легкие, что продирает до костей даже сквозь самые теплые шкуры.

Оставляя за собой лазурную дымку, она медленно парит над землей, словно ищет что-то, прислушивается. Правда, Вулкан она обходит за версту. Боится. И ее опасения оправданы – Дракон Фар-Фалиена не дремлет. Впереди сентябрь, Месяц Первозданного Золота, когда Зверь кружит рядом, охраняя Чудо от посягательств. Долгое время он не видал претендентов на силу Эрве. Но ежечасно он следит за Гарадом, где неведомая тварь устроила себе логово. Кажется, Дракон знает, зачем она здесь, зачем рыщет близ его обиталища. Ему не составит труда разорвать ее в клочья, подойди она ближе к Вулкану.

Но тварь осторожна… Она выжидает… Она искала слишком долго, чтобы ошибиться. Ей нужен подходящий момент. На пути лишь Зверь.

* * *

– Мы оставили его в Храме, – опустошенно произнесла Милана и указала наверх, прекрасно понимая, что эльфы обо всем знают. Лоэнор прикрыл глаза и слегка кивнул. На его округлом лице лишь подернулся уголок рта.

Девушка не обратила внимания на детали, а вот Эвандер изучил Эрве с головы до ног. Длинные серебристые волосы были аккуратно зацеплены драгоценной заколкой, а голову венчала золотая диадема с тремя крупными сапфирами. Узкие дугообразные брови в цвет волос придавали изумрудным глазам особую выразительность. Тонковатые четко очерченные губы отлично выделялись на светлокожем лице.

Под богато вышитым голубоватым плащом, скрепленным на груди позолоченной фибулой в форме головы василиска, виднелись малахитовые доспехи, словно сотканные из мельчайших отполированных чешуек. По тому же принципу, видимо, были выкованы и сапоги с наручами, что переливались в ярком лунном свете призрачным блеском.

Двое других эльфов, что на полголовы были ниже, отличались лишь размерами диадем и инкрустированных камней, а также оливковым окрасом плащей. Цвет глаз и волос поражал своим сходством, словно Эрве эльфов сопровождали два его отражения.

Не говоря ни слова, Лоэнор отступил и повернулся к друзьям боком. Мир в глазах Миланы утратил краски и звуки. Природа больше не воодушевляла пением птиц и шелестом ветра в высоких кронах, безмолвием рассветов и бурным водоворотом рек. Даже многотысячное войско эльфов и грозный клинок за спиной не могли вселить в нее надежду. Она потеряла ее в лице Флаури, с горечью в сердце осознавая, что виной тому оказалась именно она – приведшая в лапы кровожадного хищника. Она ошиблась. Она доверилась самому настоящему чудовищу. Будь он хоть трижды Эрве, она должна была почувствовать неладное. Она винила только себя.

Посреди ночного хадалмарского великолепия раздался голос, заставивший растерянную девушку встрепенуться от мрачных мыслей, что кружили в ее голове.

– Что здесь происходит?!

Эльфы, все как один, выхватили изогнутые сабли и приложили сжимавшие рукоять кулаки к груди. И вновь Хадалмар содрогнулся. Тысячи и тысячи восторженным кличем приветствовали новое возрождение.

Милана подняла голову. Ее милое личико обвеяло легким ветерком, что нежно обнял, окружил, заставив прикрыть на миг веки. Словно отбросив серую маску отрешенности, оживала чудесная природа эльфийских земель. Даже сквозь ночную мглу друзья наблюдали наполнявшиеся новой жизнью причудливые сады, где вовсю зацветали яркими красками невиданные растения. Их бутоны и стебли сияли в темноте многоцветием красок, превратив храмовую площадь Селервилля в одно из прекраснейших мест Эруада, коего не видел никто даже в самых чудесных снах.

Наверху, возле входа в Храм стояли сотни фигур. Милана не сразу поняла, кто же там кричал. Глаза предательски улавливали лишь очертания. Ей хотелось протереть их словно от попавшей воды, что размыла четкие линии. Все усилия оказались тщетны. Зоркость девушки на этот раз подвела.

Когда фигуры двинулись с места и начали спускаться по бесчисленным белоснежным ступеням, ее захватили поистине непередаваемые чувства. Эльфийские женщины в прекрасных ярких одеяниях, что сверкали даже в хадалмарской ночи, держа детей за руки, смотрели на происходящее и, казалось, не могли в него поверить. Спустя десятилетия они вновь обрели родной дом. Теперь оправившиеся ото сна земли вновь наполнит детский смех, шепот ветра и листвы, громкие разговоры и переливистые трели птиц.

Сквозь медленно движущуюся толпу протискивалась еще одна фигура. Она словно опаздывала, торопилась, аккуратно обходя обомлевших эльфийских детишек.

– Флаури!!! – восторженно крикнула девушка и закрыла лицо ладонями. – Как вы?.. – вопросительно воззрилась на эльфов Милана, пытаясь понять, что же сотворили с ним в Храме Селервилля. Лоэнор лишь склонил голову в ответ, одарив нежной улыбкой.

Юноша спешно спустился и протянул Милане ее темно-серый плащ. Эвандер растянул рот в широкой улыбке. Как вернули к жизни Флаури, его в данный момент волновало меньше всего. В следующий миг трое бросились в объятия друг друга. Волны необычайных обжигающих приятным теплом эмоций неудержимыми лавинами захлестнули друзей.

Милана не верила происходящему. Казалось, все это сон, который в любой миг может закончиться, растворившись в ночи.

– Я так рад, что вы живы! Я уже не знал, что и думать, после произошедшего в империи! Представляете, мне показалось, что я спалил всех в том лесу! Проклял за это все на свете и себя в том числе! Как же прекрасно, что вы здесь! – взахлеб тараторил Флаури, не находя места своим чувствам.

С Эвандером его, конечно, не объединяли месяцы странствий по северному Эруаду, но свою долю объятий полуэльф все же получил. А вот Милану юноша отпускать отказывался, крепко прижав к себе. Впервые за долгое время он почувствовал тепло ее тела, окунулся в едва различимый фиалковый аромат ее золотистых волос, что смешался с пылью дорог и кровью сражений. Но сейчас Флаури ощущал только ее запах, такой родной и притягательный.

– Мы были в плену… – Милана не закончила фразу, вспомнив об одной очень важной детали, что не терпит в сей момент отлагательств.

Обтерев хлынувшие из глаз слезы радости, девушка повернулась к Высшим эльфам.

– Флаури, познакомься! Посланник Анориса – Лоэнор! И Высшие эльфы Хадалмара – Валориен и Эрмениал! – торжественно произнесла она, взяв юношу за руку.

Флаури никогда бы не подумал, что в его жизни настанет момент, когда он встанет лицом к лицу с Эрве. Для него существовали лишь сказки и легенды про сильнейших мира сего. Он как-то неохотно верил во все волшебные перипетии Эруада.

Юноша коротко поклонился. На лице застыло недоумение. Оказаться рядом с Посланником было, конечно, удивительно. Но следующая фраза повергла друзей в безумие.

– Приветствуем тебя, Посланник Валмалинора! – словно заранее подготовившись, звонким хором выговорили эльфы.

Флаури после секундной паузы отмахнулся.

– Да бросьте. Какой из меня Посланник? Я сын фермеров…

– Ты – Эрве людей и Посланник Валмалинора, Флаури! Ты – наследник Мау’Кина! И поэтому в тебе течет его сила, которую ты приобрел после его смерти, – убрав руки за спину, произнес Лоэнор.

– Еще больший бред, который я слышал, – смешком отозвался Флаури. – У меня есть родители… Мать и отец… был. Брат есть… И вы хотите сказать, что они мне не родные? – Он недоверчиво воззрился на эльфа.

– По крови нет… – начал было Лоэнор, но Флаури его громко перебил.

– Да вы что?! Тоже тут все умом тронулись?! – Ткнул пальцем в сторону Высших юноша.

– Флаури, успокойся, – прошептала Милана, взяв юношу за плечи и пытаясь отвлечь от невероятной новости, в которую ей самой верилось с трудом.

– Ты слышишь, что он несет?! Ты веришь в это?! – продолжал отмахиваться, словно от назойливой мухи, юноша, не спуская глаз с Эрве эльфов.

– Давай выслушаем его, – процедила девушка, одергивая друга.

Флаури лишь сурово вцепился взглядом в Лоэнора. Все его существо противилось столь чужеродным мыслям. Но он решился, неуверенным жестом предлагая Посланнику Анориса поведать тайны прошлого.

– Гляди, – Лоэнор рукой описал перед собой полукруг.

Земля под ногами вдруг задрожала. Воздух наполнился сероватой дымкой. Флаури отпрянул назад. Спустя мгновения возникли расплывчатые силуэты людей. Затем картинка становилась четче, а спустя еще полминуты на ней заиграли краски. И тут юноша оцепенел. Он увидел очертания знакомой деревни, своего дома и фигуру женщины. На ней было грязное разорванное местами платье. Босые ноги, разбитые в кровь, медленно шаркали по песчаной тропе. Она несла корзину, согнувшись, словно под тяжестью взваленного на спину мешка с зерном. Подойдя к жилищу Флаури, она поставила ее на крыльцо, постучала и спешным шагом удалилась. Дверь открыл… Варнор… Он поднял корзину и взглянул внутрь. Его глаза тут же приняли форму картофелин. Он что-то крикнул, и спустя секунды выбежала Эмилия.

Флаури смотрел завороженно, вглядываясь в лицо отца, словно пытаясь запомнить каждую деталь, каждую морщинку на его лице. Велико было желание прикоснуться, обнять и не отпускать. Он протянул руку к образу отца, надеясь ощутить гладко выбритую огрубелую кожу, но картинка вдруг безжалостно размылась, растворив краски и очертания.

Юноша прекрасно понимал, что в той корзине лежит именно он. Но верить в это никак ему не хотелось. И был ли смысл Лоэнору обманывать Флаури именно сейчас?

Милана и Эвандер застыли, будто статуи. Флаури тоже не мог произнести ни слова.

– Последнее доказательство моих слов… – Лоэнор протянул к Милане руку и жестом указал передать ему сверток белоснежной ткани. Девушка осторожно сняла со спины оружие и передала в распоряжение эльфу.

– Возьми его, – держа перед юношей оружие, мягко проговорил Лоэнор.

Флаури, скорчив гримасу недоверия, развернул клинок. По рунам пробежала искорка, словно меч оживал, словно внутри забилось сердце, гонящее по металлическим артериям смертоносную энергию. Юноша застыл в изумлении.

«Вот он! Легендарный эльфийский меч!» – Флаури поднял глаза на Лоэнора, и тот лишь кивнул.

Ладонь коснулась резной рукояти, лезвие отозвалось голубоватым свечением и приятным гулом, драгоценный камень в центре гарды тоже слегка засиял. И только Флаури схватился за эфес, как меч охватил огонь.

Он ожил!

Он вернулся!

Он вновь готов вкусить крови врагов!

Юноша отбросил разбушевавшееся оружие, словно синее пламя обожгло ему руку. Но он всего лишь испугался. Клинок со звоном на треть вонзился в каменную плиту и, слегка покачиваясь, издавал тот самый приятный гул.

Лоэнор без труда вытащил оружие и сказал:

– Это – Клинок Анориса, Чешуйчатый Змей. Только боги либо их Посланники способны владеть подобным оружием. Другие могут умереть, лишь прикоснувшись к нему.

– Он не врет, Флаури, – отозвался вдруг Эвандер. – Я прочувствовал на себе.

Юноша искоса посмотрел на него.

– Милана, ну хоть ты скажи, что это все шутка! – почти взмолился юноша, понимая, что для юмора время совершенно не подходящее.

Девушка слегка развела руками и покачала головой. Ни слова Эрве, ни Чешуйчатый Змей, ни утверждения Эвандера не пробудили во Флаури сомнений в том, что он сын своих родителей. И лишь безмолвная реакция Миланы оказалась для него единственным доказательством правоты Высшего эльфа. Он верил ей беспрекословно. Она была для него единственным мудрецом, незаменимым учителем и лучшим во всем мире другом, что не посмеет лгать в лицо, особенно в вопросах семьи.

Флаури опустил взгляд. Пустота овладела его разумом, вмиг разбросав в стороны вереницу мыслей.

– Это что же получается… – Он обхватил голову руками и нервно забродил кругами. – Я – сын Мау’Кина, правителя Тираубена и короля Къёрденфелла, брошенный собственными родителями в ничем не примечательной деревушке. Они просто оставили меня…

– Они хотели тебя спасти, Флаури, – положил руку на плечо Лоэнор, пытаясь успокоить и поддержать юношу. – Тебе по праву наследования перешла Великая Сила, Бессмертие, Дар Богов. Ты – Посланник Валмалинора. Ты – лидер своей расы. И лишь вражеский клинок может прервать твою долгую жизнь.

– Мне это совсем не нужно, – покачал головой Флаури.

– Таковы основы мира, юноша. Шесть богов… Шесть рас… Шесть Чудес… Шесть Посланников.

– Я знаю это. Но вы не понимаете. Для меня важнее всего – моя семья! И пусть то, что вы говорите – правда, эта война не моя. И раз уж боги ее затеяли, не им ли разгребать всё это?

– Ты прав и не прав одновременно, – спокойно произнес невозмутимый эльф. – Боги действительно затеяли эту войну, но они не в силах остановить грядущее. Восстановить порядок вещей способны лишь мы – Эрве.

Флаури пребывал в смятении. Его родные места наверняка охватил ужас. Его семья, скорее всего, в опасности. То, что утверждают эльфы Хадалмара, не укладывается в голове. Вернее, юноша даже не воспринимал эту новость всерьез. Ему хотелось лишь поскорее прийти на помощь королевству Алакорн.

– Пусть так, – попытался разложить он по полочкам навалившийся беспорядок, – Даже если я – Эрве, могу я спокойно вернуться к той семье, которую я считаю действительно своей? Мне не нужны больше сражения за спасение мира. Я хочу быть с родными. Эльфы свободны. Этого должно быть достаточно, чтобы противостоять угрозе. Отправьте меня домой.

– Мы не вправе держать тебя, Флаури. Ты можешь вернуться к родным. Но знай – рано или поздно тебе придется столкнуться с последствиями кровожадных замыслов Зарбасунира.

– Зарбасунира? – напрягся вдруг Флаури. Таких легенд о нем он не слышал.

– Он лихо дурил нам мозги под видом старика Рандамира, – вступила в разговор Милана. – Мы и знать не знали, что он – гном… И Посланник самого Тирга.

– Что?! – воскликнул юноша. Милана лишь развела руками.

– Значит, это он вас сюда прислал, – заключил Лоэнор.

– Вы даже не представляете, как он все продумал. До каких мелочей…

С десяток минут Милана рассказывала подробности зловещего плана Зарбасунира и поведала обо всех событиях.

– Как удалось гному принять облик человека? – возмутился Флаури. – Разве Эрве под силу подобное?

– До сих пор ни одному Посланнику не удавалось познать тайны перевоплощений, – покачал головой Лоэнор. – И мне приходит на ум лишь одна мысль – не помог ли ему Тирг обрести запретные знания, что ревностно хранят боги и не рискуют ведать другим Эрве.

– Один меч похищен, – с досадой заключила девушка.

– Меч Ярха, – кивнул Лоэнор. – Благодаря вам, оружие Анориса в надежных руках. И у нас есть шанс в предстоящей битве, – успокоил друзей он. – Нам неведом истинный путь врага, но мы знаем его цель. Ведь такие Мечи так просто не крадут.

– Как оказались в Эруаде Мечи самих богов? – вытаращив глаза, еле слышно произнесла Милана. Во всех летописях и учебниках они упоминались как зачарованные эльфийские клинки, что были созданы для борьбы с разъяренными орками ШруанУра. В свое время даже эльфы не могли взять в толк историю происхождения оружия. И лишь когда пара несчастных, попытавшихся овладеть ими, пали ужасной смертью, Эрве осознал истинную их природу.

– Анорис и Ярх утратили их во времена восстания Тирга. Пожертвовав собой, они заключили старшего брата нерушимыми оковами и сами оказались заперты в мрачных глубинах внутри нашего мира. Потеряв связь со своей Обителью, боги не смогли удержать Мечи, и те низринулись с небес в Эруад, оказавшись в Хадалмаре.

– Получается Анорис и Ярх не были заодно с Тиргом? – взволнованно поинтересовалась девушка.

– Такие слухи блуждали по Большой Земле одно время…

– И, кажется, мне известно, кто их первоисточник, – сверкнула глазами эльфийка. Друзья все больше удивлялись тому, как ловко гном обставил ложными легендами предательство Тирга, как грамотно он рассчитал все ходы. Вот только на последней стадии его безупречного плана возникли трудности, перечеркнувшие весь многовековой труд. Насколько надо быть уверенным в успехе, чтобы вот так просто потерять один из артефактов буквально на пустом месте. Или, впав в эйфорию от свершившегося, он потерял всякую бдительность и решил, что уже никто не сможет вмешаться и забрать Клинки, коим нет равных на просторах Эруада.

– Лоэнор, ты сказал, что знаешь его цель. Неужто Зарбасунир планирует каким-то образом освободить Тирга из заточения? – отбросив нахлынувшие мысли, спросил Флаури.

– Ты все верно понимаешь.

– Что же это значит? – непонимающим взглядом уставился на эльфа юноша.

– Тирга сдерживают две сущности. Чтобы попытаться освободить его, Зарбасуниру необходимо знать место, где пространство между мирами имеет брешь. Во времена противостояния богов такой разлом существовал в недрах современного Тираубена. Город тогда построили как раз на месте, откуда в Эруад врывались безумные твари Глубин Сущего. А сам портал был запечатан Эрве. И есть вероятность, что Тирг заточен именно там. И Зарбасунир об этом прекрасно осведомлен. Однако нет гарантии, что подобное предположение правдиво. Он, несомненно, не рискнет нападать на Тираубен, заведомо не зная об истинной цели. Но что-то мне подсказывает о существовании магической связи Обладателя и его Клинка. Ведь как бы далеко ни находился Ярх, его Меч будет тянуться к нему всеми силами. Как бы Зарбасунир не нашел эту ниточку.

– Если гном найдет связь, мы можем не успеть остановить его. Особенно, если окажемся в другой части Эруада, – заключил Флаури.

– Не беспокойся. Как только Коготь Опустошения, он же Меч Ярха, отыщет путь к своему Обладателю, Чешуйчатый Змей не останется в неведении. На данный момент они едины, – сложил руки на груди эльф.

– А у Тирга был свой Меч? – поинтересовался юноша.

– Несомненно. Но о его местонахождении не было известно никому. По крайней мере, до сих пор, – неопределенно ответствовал Высший. – Хочется верить, что о нем не ведает наш враг. Иначе он обретет невиданное могущество.

Милана вдруг закопошилась в небольшой кожаной сумке, что подобрала на месте падения Флаури. Достав знакомую юноше книгу, она с надеждой спросила:

– Может, содержащиеся здесь записи помогут нам?

Лоэнор взял труд великого Кгауни и несказанно удивился.

– Как вам удалось отыскать ее? – переворачивая страницу за страницей, произнес эльф.

– Зарбасунир помог… – сурово ответил Флаури.

Посланник Анориса слышал разные истории о временах, когда Кгауни создал сие творение. Одни твердили, что Эрве сошел с ума и стал придумывать разные небылицы, другие считали его истинным Посланником, которому явился сам Валмалинор, поведав о тревожном будущем. В любом случае его утверждения не нашли поддержки среди Круга Эрве, породив, ко всему прочему, корыстные побуждения завладеть таинственными знаками богов.

Лоэнор смог объяснить друзьям значение того заклинания, что Милана произнесла у Чуда Къёрденфелла. Оказалось, что девушка была тогда права. При помощи древних рун ей удалось воззвать к покоящимся душам Эрве людей, которые смогли вернуть к жизни умирающего Флаури.

Все, что было запечатлено на страницах – Храм Селервилля, лица Эрве, рунные символы и клинки – для несведущего человека ли, эльфа ли, либо какого другого представителя рас Эруада, оказалось бы безумной мешаниной из разных произведений. И только Эрве мог познать тайны, хранящиеся на пожелтевшем пергаменте.

Высший эльф поистине был поражен сходством в мельчайших деталях изображенных Мечей и их оригиналов.

– А вот и Меч Тирга, – проводя изящными пальцами по рисунку, тревожно произнес Лоэнор.

Друзья вытянули шеи, пытаясь разглядеть оружие.

– Там что-нибудь написано о месте его падения? – не сводя глаз с идеально прорисованного божественного Клинка, спросила Милана.

– К сожалению, нет, – покачал головой эльф. – Ни о падении, ни о заключении Тирга ничего не сказано.

– Как же Валмалинор мог знать о том, что эльфов настигнет эта беда? – нахмурился вдруг Флаури.

– Я могу лишь предположить, что Валмалинор догадывался о тайных планах Тирга и его Посланника и поведал Кгауни некие запретные знания в ответ на действия брата. А Эрве людей не следовало делиться ими с остальными. Тогда-то у Зарбасунира и появился шанс… А сам Валмалинор вряд ли мог догадываться о проклятии Эдиана.

– Но гном читал нам про то, что Кгауни предсказал исчезновение эльфов… – начала Милана, но, заметив на лице Лоэнора саркастическое выражение, осеклась и поняла, что Зарба отлично сыграл тогда роль наставника, навешав им лапши.

Эльф закрыл книгу и передал ее девушке. Затем наступило неловкое молчание.

И вдруг Флаури заговорил:

– Лоэнор, – спокойно произнес он, – ты великий и мудрый правитель. Ты хочешь предложить мне бросить мою семью на растерзание приспешникам проклятого гнома? Неужели ваше могучее воинство во главе с Эрве, у которого в руках Меч Анориса, не сможет противостоять Зарбасуниру? Для чего нужен я, обычный парень из деревни Веорна, которому не под силу одолеть даже хулиганов-сверстников?

– Наш мир, Флаури, не что иное, как часть единого могущественного организма. Среди тысяч таких же, ранее он служил Величайшему Отцу всех богов, в том числе и тех, кто властвует над ним сейчас. На бескрайних просторах Глубин Сущего Он со своими сыновьями сражается с бесчисленными ордами демонов и тварей, что населяют те места. И каждый созданный богами мир в освобожденном от чудовищ пространстве призван был тем или иным образом возвращать Высшим силам часть накопленной энергии для продолжения борьбы. В Эруаде такой энергией являлся Осколок Мира, что ежегодно создавали Эрве из даров Чудес. Но для того, чтобы возродить Осколок, нужны были все шесть Эрве и все шесть даров Чудес Эруада.

А теперь главное… 450 год от Первого Восхода. Пятое число июня. Величественный праздник Сарветанг, что проходил в Срединных землях ежегодно… Подходила к концу двадцати однодневная молитва шести Эрве. Осколок Эруада уже сформировался, и боги вот-вот должны были завладеть им. Но случилась страшная беда, последствия которой сотрясают мир по сей день.

Доселе мирные вьорны, нарушив неписаные законы Эруада, сумели выкрасть Осколок из Цитадели Мира, пока Эрве находились в медитации. Что именно толкнуло их на предательство остается загадкой. Но в тот роковой день боги не смогли прийти к единому мнению. Тирг разгневался и стал требовать от братьев жестокого наказания преступивших законы. Его не поддержали. После долгих споров старший бог принял решение самостоятельно. Он оказался непреклонен и выпустил на свободу Зверя Хагерита – Виверну Заснеженного Пика, чтобы уничтожить Эруад. Однако другие боги воспротивились. Они хотели дать шанс этому миру. Во время величайшей магической битвы, что происходила в Глубинах Сущего, в Эруад открылся тот самый путь. Монстры Глубин прорвались через ослабленную защиту, уничтожая все живое, не имея ни жалости, ни сострадания. Ими двигали лишь гнев и ненависть.

День сменялся ночью несколько раз в сутки, реки потекли вспять, моря затопили часть суши, солнце вставало на западе, а садилось где ему вздумается. Катаклизмы терзали обитателей Эруада три дня. И лишь победа богов над Тиргом вернула спокойствие в израненный мир.

Эруад давно не приносит Осколков. А боги не решаются уничтожить его, хоть он и стал бесполезным для Величайшего Отца – ведь в его недрах все еще заточены их братья.

– Получается, что они и освободить их не могут, поскольку те сдерживают Тирга, и уничтожить всех нас, ведь это убьет троицу, – заключила Милана.

– Все верно, – кивнул Лоэнор. – И кто знает, что случится, если Тирг вырвется на свободу. Ведь тогда Анорис и Ярх не задержатся в его тюрьме. Что станет с Эруадом неизвестно. Нам неведомо, что сотворят Высшие Силы. Мир может вернуть свою значимость лишь при единстве шести Эрве, которого, к сожалению, пока не достичь.

Зарбасунир подчинил себе гномов, выгнал с родных земель орков, не позволяя им приблизиться к Чуду ШруанУра – теперь там властвует империя. Вьорны вообще одичали, и рыщут сейчас в Срединных землях, нападая на любого, кто рискнет сунуться в болотистую местность.

– Чтобы вернуть надежду в Эруад необходимо избавиться от Зарбасунира и дать гномам обрести нового Эрве, – продолжала умозаключения девушка. – Затем вернуть оркам их земли с тем же условием и собрать через год новый Сарветанг.

– Или найти утерянный в древности Осколок, – предложил еще один путь спасения мира Лоэнор. – Но о его местонахождении вряд ли кто-то может знать, кроме вьорнов.

Эльф замолчал, сложив руки за спиной. Он более не мог ничего поведать друзьям, чтобы окончательно убедить в правоте собственных суждений, в наличии невероятной угрозы, нависшей над миром.

Флаури, все это время внимательно слушавший историю Эрве эльфов, застыл в недоумении. Казалось, он может вернуться домой к семье и жить дальше, но страшная правда мироздания говорит лишь о том, что он является неотъемлемой частью того самого шанса на спасение. Перед его глазами вспыхнули видения разразившихся кровопролитных сражений в родных местах, трагедии королевств, городов и отдельных подданных – всё, что может случиться, если Лоэнор действительно знает, о чем говорит.

Однажды Эрве уже использовал его – наивного деревенского мальчишку – в своих коварных планах. Сейчас же Флаури почти поверил во многие, казавшиеся порой сказочными, вымышленными, события, случившиеся тысячу с лишним лет назад. И стоит ли игнорировать опасения Эрве эльфов и надеяться на благоприятный исход? Если, и правда, Эруад существует лишь для поддержки какого-то там Величайшего Отца, кем бы он ни был, то юноша просто обязан предпринять все усилия для объединения Посланников. Иначе так дорогого ему мира и живущих в нем может попросту не стать.

Боги же не всегда могут быть снисходительны. В один день им станет наплевать на пустой бесполезный мирок, что болтается среди тысяч других, приносящих, правда, требуемые плоды.

Флаури молча протянул руку Лоэнору. Эльф прекрасно понял намерения юноши и передал ему зачарованный Клинок. Чешуйчатый Змей, оказавшись во владении Эрве, вновь вспыхнул неудержимым пламенем. По телу Флаури прокатилась волна неиссякаемой энергии. Он чувствовал, что способен сразить любых демонов с этим оружием, и даже Зарбасунир не преграда его нынешним целям.

– Усмири свои чувства, и Меч последует за тобой! Направь свой гнев против врагов, и он низринет на них божественную силу! – воскликнул Лоэнор.

Флаури смотрел на полыхающее лезвие, представив образ заклятого врага. Оружие отозвалось без промедления, охватив храмовую площадь ослепительным голубоватым сиянием. Юноша прикрыл глаза и выбросил из головы отвратительное лицо негодяя. Змей последовал за своим Обладателем и мирно уснул. Пламя исчезло, а сияние растворилось во мраке хадалмарской ночи.

– Великий Лоэнор, Эрве эльфов, Посланник Анориса и повелитель Хадалмара! – громко начал Флаури. – Я, Флаури Тимбертон, сын Варнора и Эмилии, готов идти с тобой, готов сражаться с тобой со всеми мыслимыми и немыслимыми врагами, что посягнут на нерушимость Эруада, готов объединиться с тобой и объединить всех Эрве для восстановления древних традиций и неписаных законов! И пусть боги, если этот мир еще важен, помогут нам на этом нелегком пути!

Лоэнор слегка улыбнулся и кивнул. Милана с Эвандером сияли от гордости за Флаури. Он сделал важный выбор, в очередной раз жертвуя самым дорогим во благо возрождения мельчайшей надежды.

Действительно ли он осознает всю важность принятого решения? Не слишком ли оно спонтанно? Пусть даже ему представили, казалось, неоспоримые доказательства его принадлежности к Кругу Эрве, все же сомнения еще теплились в доверчивом юном сердце, которое однажды уже обожглось о безжалостный огонь предательства.

Сейчас сами эльфы твердят Флаури о его судьбе, о предназначении и великой угрозе. И юноша вновь доверился тем, кого считал великой силой добра, кого уж точно не сумеет одолеть смердящая скверна идей уничтожения мира. Друзья нисколько не сомневались в нем, а вот сам Флаури глубоко в душе растерянно терзал себя за то, что не смог сформировать собственного мнения.

– Давайте вышибем империю с насиженного места! Ведь впоследствии оркам понадобится Чудо. Глядишь, и Зарбасунира там отыщем! – отважно заявил Эвандер.

– Сначала нам нужно понять, что происходит в тех землях. Если Зарбасунир нашел способ привлечь на свою сторону Глубинных псов, мы не можем опрометью броситься в империю. Кто знает, что творится в бескрайних лесах, – не согласился Лоэнор.

– Мы можем попросить помощи у Свободных Пристаней! – отбросив круговорот мыслей, обрадовался Флаури. – Их разведчики не вылезают с земель империи.

Лоэнор лишь на секунду задумался, а затем повернулся к строю эльфов.

– Отправляемся! – скомандовал Эрве. – Северный Эруад уже полностью наводнен врагом! Наверное, каждый познал, что такое война! Нельзя медлить!

Вмиг идеально ровный строй рассыпался. Эльфы бросились на запад в густой дубняк. Женщины и дети медленно, словно нехотя, двинулись на юг в Селервилль. Насладиться красотами столицы, ее могучими лазурными замками, бирюзовыми озерами и пышными садами друзьям, увы, не удастся. Но Лоэнор все же пригласил их посетить возрожденные земли, увлекая вслед за исчезнувшим в зарослях воинством.

Во время путешествия по волшебному эльфийскому лесу их сопровождали сотни светящихся бабочек, что играли многоцветием красок в хадалмарской тьме. Вмиг распустившиеся бутоны радовали изящными сладковато-терпкими ароматами. Растения пробудились от мучительно долгого сна и теперь наперебой спешили одарить путников своим великолепием. Мелодичные трели неугомонных птиц будоражили слух, вконец разогнав ночные путы.

Вскоре путники очутились на границе роскоши. Далеко внизу на крутых склонах хадалмарских гор возвышались причудливые башни и замки, блистающие голубизной крыш. В темноте рассмотреть все прелести Ильверсариона, прибрежного города, что распростерся далеко на северо-восток, не удалось. Но лунный свет настолько божественно отливал словно в стеклянной поверхности разнообразных строений, что глаза невольно щурились от сверкающих отблесков, заполонивших в один миг загадочные предгорья.

Сам Ильверсарион показался спустя несколько часов. Грозные гранитные стены, захваченные разбушевавшейся растительностью, величественно возвышались над головами. Даже Лоэнор удивился тому, как природа беспощадно овладела здешними местами. Корни и ветви, цветы и стебли буквально заполонили и улицы, и дома города. Эльфы отсутствовали здесь всего несколько десятков лет, а сложилось ощущение – пару столетий.

Именно отсюда, из глубочайшей бухты Ильверсариона, отплывали сотни кораблей во времена Эпической войны с орками. Сюда же и вернулись почти истребленные расы Анориса и Ярха. Около двухсот лет понадобилось обеим для восстановления, а эльфам еще тридцать, чтобы пережить загадочное исчезновение.

Вот и первые строения раскинулись по обе стороны от реки Виллиас, что своими бурными водами разделяла город надвое. Они шли по ее левому берегу, запрокидывая вверх головы. Величеством, благородной статью и изяществом построек невозможно было насладиться за время путешествия по Ильверсариону. Хотелось остаться здесь навсегда, забыв о сражениях, о войне и проклятом гноме с его задумками.

Недалеко от берега по правую руку раскинулись цветочные сады. Там дивные пруды, чьи гладкие воды отражали лунный свет. Настанет утро, и краски зальют все вокруг. Вскоре придут эльфы и вновь возродится жизнь. А пока таинственную тишину нарушают лишь тысячи шагов.

На восходе у западного берега Эдиана собрались несколько сотен белоснежных кораблей, направляющихся на Большую Землю. Раскачивались гордые их форштевни в образе лебединых шей, а легкие бирюзовые паруса колыхались под утренним бризом. Солнце выглянуло из-за вершин охваченных лесами гор. Чистое небо отражалось в прозрачных водах побережья. Картина, надо сказать, пленяющая разум, будто вовсе и нет никакой угрозы. Разве есть что-то лучше, чем остаться в чудесных землях, окунуться в здешние красоты и раствориться в бескрайнем блаженстве? Несомненно, есть. И задай кто-нибудь этот вопрос Флаури, он бы без промедления ответил – семья.

Юноша, великим чудом спасенный из удушающих объятий смерти, не находил себе места и нервно бродил по палубе взад-вперед.

– Ну, не маячь, Флаури! – не выдержала вдруг Милана. – Расскажи лучше. Ты был там?

– У Врат Очищения ты имеешь в виду?

Милана кивнула.

– Нет. Никаких Врат я не видел. Но мне довелось побывать в таком божественном месте, что не сравнить ни с чем. Я даже не знаю, как описать его. – Он почесал в затылке. – Абсолютно безмятежная солнечная пустота. Так приятно там находиться! Свобода, легкость и немыслимое блаженство! Здесь с вами, правда, намного лучше. – Юноша улыбнулся. – Помимо меня там были и другие… души… да, да, именно души. И я не сомневаюсь – души эльфийские. Я не чувствовал боли, когда упал, лишь разом потемнело в глазах, а потом брызнул яркий свет. Но было страшно… В момент падения я жалел лишь о том, что не увижу больше родных. – Флаури, не отрываясь, смотрел на расцветающий Ильверсарион.

Затем он рассказал о путешествии вместе с бестелесными сущностями к месту, откуда они вернулись в мир живых, а, закончив, вновь нахмурился.

– Не могу спокойно сидеть и ждать, когда мы доберемся до Пристаней! Чует мое сердце… – однако не успел он договорить.

– Флаури! – обратился вдруг к нему высокий Лоэнор. – Я понимаю твое бескрайнее беспокойство, но будь мужественнее, Спаситель Эльфов! Тебе не успеет надоесть море, как наши корабли достигнут берегов свободных людей.

Эрве закончил, и эльфийские лебеди грациозно начали свой путь, огибая континент. Постепенно усиливающийся ветер приобрел вскоре невиданную силу, подгоняя корабли, словно сотни гребцов без устали работали веслами – Флаури не мог не знать, что истинно движет ими.

Все мысли закручивались вокруг его семьи, вокруг родной деревни, да и всего королевства в целом. Но больше всего юношу одолевало неприятие собственного бессмертия, о котором писали во всех учебниках и летописях. Он пока не желал разбираться в эрвских законах, не хотел осознавать все тяготы судьбы, но прекрасно понимал, что вернуться к этим вещам ему все равно придется.

Отвлекла Милана, положив руку на плечо. Девушка подробнее рассказала Флаури о произошедшем с ними после побоища в лесах ШруанУра – о страшном тролле, о перевоплощении Рандамира и о битве с Нагхаром, а также поведала о сложившихся на данный момент картинках задумки врага. Она не только не сомневалась, что загадочные убийцы оказались блестяще сыгранным театром, но и почти была уверена, что тот самый Мортон тоже находился у гнома на крючке. И лишь на обратном пути пират осмелился отступить от намеченного плана, поставив под удар все предприятие – ведь Флаури мог запросто погибнуть в морском сражении.

Зарбасунир отводил от друзей беды как мог; даже в сознание Миланы каким-то образом сумел проникнуть. Он управлял Флаури, словно марионеткой, то ограждая разум от вторжения, то направляя его руками магию стихий в нужное русло. А когда помощь спутников юноши более не потребовалась, когда бескрайние леса империи поглотили ничего не подозревавших всадников, вот тогда-то и решил Зарба избавиться от ненужной компании, чтобы еще больше вонзить в сердце юноши кинжал страха за весь Эруад.

Флаури лишь в сердцах ударил кулаком по краю борта и прорычал:

– Как же он нас обдурил! Ну, предатель! Значит, это ты убил моего отца! Лучше бы тебе залезть обратно в ту пещеру, из которой ты вылез, иначе не завидна твоя участь!

Глаза Флаури пылали безудержным пламенем. Милана даже чуть испугалась. Перед ней стоял сейчас не тот взбалмошный мальчишка, что когда-то цепенел при виде орка, что стонал после каждой мало-мальской тренировки, может, даже еще и не настоящий боец, но тот, кто повидал в своей короткой еще жизни очень много смерти, был и оружием ее, и жертвой. Случившееся изменило его отношение ко многим вещам. А когда он раскроет в себе истинные возможности Эрве, то от Флаури, которого она когда-то знала, не останется и следа.

Каков же будет итог? – первое, что беспокоило девушку.

– Скажи, Лоэнор! Знаешь ли ты нашего отца? – в надежде обрести свое счастье проговорила Милана, встретив Эрве в кормовой части судна.

– Я знал его, – задумался эльф. – Он вернулся в Хадалмар однажды, собрал кое-какие вещи и снадобья и направился обратно в Арголиад за несколько лет до проклятия Эдиана. Но вернувшись к супруге, он с горечью обнаружил, что дети пропали. Жена в истерике. Весь город на ушах стоит. Он бросает на ваши поиски лучших следопытов, но все попытки оказались тщетны. Тогда он и воззвал к Высшим эльфам за помощью. Хоть мне и не под силу оказалось определить местонахождение каждого из вас, я смог все-таки уловить сознание Миланы. Ей пригодились некоторые вещи, коим я успел ее обучить. А вот Эвандера держали, складывается ощущение, в Глубинах Сущего, что даже мне не удалось зацепиться за его разум.

– Я вообще очутился где-то на границе Эйрдалла и Срединных земель. И только по рассказам местных жителей стало ясно, откуда меня привезли.

– Так, значит, это был ты? – завороженно уставилась на эльфа девушка, вспоминая образ, что подарил ей знания, которым не учат ни в каких гимназиях мира. Лоэнор лишь подмигнул ей в ответ. Ей он являлся расплывчатым силуэтом, разговаривал с ней, пытался поведать об отце, но вскоре понял, что может не успеть. Вложив в ее разум некоторые магические знания, он надеялся, что Милана сможет отыскать отца на опасных просторах Эруада, а затем, видимо, ее сознание перехватил Рандамир.

– Что же стало с родителями? Эвандер облазил весь северный Эруад, но ни матери, ни отца, ни даже упоминания о них не нашел, – продолжала расспрос девушка.

– Не знаю, что ответить… Прошло долгих тридцать лет, – пожал плечами Лоэнор. – Надеюсь, я смогу помочь вам и отыскать Элитериена.

– Элитериен, – улыбнулась Милана, глядя на Эвандера.

* * *

– Империя не совалась к нам уже несколько лет. Что-то мне подсказывает, они поднабрались сил и скоро снова нагрянут, – сурово предположил тучный мужичок с красной повязкой на лице.

– Императору надоело попусту гнать людей на убой, – ответил щуплый старик с грубой проседевшей щетиной. – Он увел, похоже, всех солдат куда-то вглубь континента. Вчера разведчики вернулись. Говорят, земли империи совсем опустели.

– Ну, того и лучше. Значит, оставят нас, наконец, в покое.

Моряки беззаботно болтали, пристроившись у грот-мачты, и попивали какое-то прохладное пойлице, спасаясь в тени от назойливой жары.

Август выдался чересчур засушливым в этих местах. В прошлые годы ливни не прекращались бы уже неделю, но сейчас словно Чудо Къёрденфелла разразилось огненным вихрем где-то неподалеку.

Складывалось ощущение, что Свободные Пристани мирно дремлют, отдыхают после очередной тяжелой битвы. Но на самом деле эта загадочная дрема была обманчива. В любой момент огромный могущественный флот мог отбросить маску умиротворения и встать на защиту собственных владений.

Гладкое море, словно блестящее синеватое зеркало, тоже спокойно посапывало, нежившись в тепле. Успокоились даже сизые чайки, что, горланя наперебой, зачастую не давали покоя.

Тишину нарушил крик сверху:

– Горд! Горд! Смотри! – прокричал вдруг хриплым голосом мужик на «вороньем гнезде». Двое всполошились и даже пороняли кружки.

– Неужели он сумел? – еле слышно проговорил человек по имени Горд. – Это Флаури! Это точно он! Я уверен! Трубите сбор!

* * *

На третье утро, проснувшись, Милана и Эвандер не поверили своим глазам. Далеко впереди, за сплошным голубоватым покрывалом виднелась изломанная линия прибрежной полосы, а перед ней величественно стояли сотни могучих кораблей Свободных Пристаней. Флаури был готов к столь быстрому путешествию, что даже бровью не повел, выйдя на палубу.

«Надеюсь, там все спокойно», – как-то неуверенно подумал юноша.

Спустя минуту уже знакомый Флаури рог известил местных жителей о приближении эльфийского флота. Громогласный трубный хор прокатился по берегу, созывая всех лицезреть возродившуюся легенду.

Флаури помнил, как звучит извещение об опасности. Сейчас же Пристани, скорее всего, просто предупредили о появлении на горизонте причудливых кораблей. Правда, готовность к бою в любом случае была на высшем уровне.

– Горд должен знать, что это я, – в надежде закусив губу, проговорил Флаури.

– Может, подать им сигнал? – предположила Милана, всматриваясь в бесчисленное множество фрегатов.

Горд опередил мысли девушки. С одного судна спустилась на воду лодка. Спустя несколько минут, когда она почти поравнялась с главным эльфийским кораблем, Флаури радостно закричал:

– Горд! Это я! Флаури!

– Парень! Ты удивил меня! Неужели это эльфы! – взмахнул руками Горд, словно пытаясь обнять весь эльфийский флот.

– Поднимайся скорее! – махнул рукой юноша.

Горд не мог подобрать чувств, когда оказался на палубе. Воочию увидеть тех, о чьих подвигах слагались легенды много лет назад, кого не видели вживую уже несколько поколений, было для него настоящим и невероятным чудом. И кто бы мог подумать, что у грязного, подранного и изможденного мальчишки, несшего не укладывающийся в голове бред, может получиться возвратить к жизни могущественную расу и привести ее к берегам их страдальческой земли. А ведь не поверь ему Горд, не пусти в свои владения или не отправь его к берегам Эдиана, столь будоражащей сердце встречи могло и не случиться.

После нескольких минут знакомства, крепких рукопожатий и поклонов, Лоэнор взял слово:

– Зарбасунир собрал под своим началом орков, гномов, и людей… Людей, мира с которыми мы вряд ли добьемся. Готовы ли вы, свободные жители Пристаней, объединиться с нами для истребления нависшей над миром угрозы?

– Мы пойдем за вами куда угодно! – грозным хрипловатым голосом прогремел Горд, словно всю жизнь мечтавший произнести эти слова. – Только знайте! Нам нужно торопиться! Империя оставила земли! Они ушли на восток. Кажется, в Къёрденфелле что-то их заинтересовало.

– Тираубен, – сквозь зубы процедил Флаури.

Лоэнор кивнул.

– Как давно они покинули империю? – поинтересовался Эрве эльфов.

– Два дня назад…

– Зарбасунир решил поспешить, – заключил Флаури и глянул на Лоэнора.

– За два дня имперское войско не достигло даже границы Междуречья. Мы должны успеть в Тираубен раньше, но для этого нам нужно попасть морем в Мириан, – предложил Высший эльф.

– Но мы все равно можем не успеть, – встревожился вдруг смуглокожий Горд.

– Крепко ли закреплены паруса твоих фрегатов, моряк? – улыбнулся Эрве.

Горд, не мешкая, вытащил из-за пояса коричневый рог, и над берегом вновь пронесся трубный зов. Пристани вмиг ожили. Горланя направо и налево, рога отдавали четкую команду предводителя: «Сбор! Поход! Война!».

– Горд, как там мой конь? – задал давно терзающий душу вопрос Флаури.

– Прекрасно! Сначала нервничал немного, но я его со временем успокоил. Общительный он у тебя, однако, – заулыбался командир и добавил: – Сириус сейчас на моем корабле.

Флаури, улыбнувшись, кивнул.

Не больше получаса потребовалось жителям Пристаней, чтобы загрузить необходимое в трюмы. Женщины и дети плыли вместе со всеми. На берегу им спокойной жизни не видать. Глядишь, нагрянет империя, а защитить некому. В Мириан, конечно, они не пойдут – останутся на кораблях с частью войска.

Вновь прозвучал рог. Полная готовность. Белоснежные корабли двинулись на восток; за ними флот Пристаней – невероятное зрелище. Застеленное, словно покрывалом, Урианское море, в полудреме покачивая плывущие суда, даже не подозревало о столь скорой смене погоды.

– Флаури, поможешь мне? – раскинув руки в стороны, призывно произнес Лоэнор.

Юноша прекрасно понимал, о чем говорит Эрве, но глубоко сомневался, что сможет оказать хоть какую-то помощь. Его разум теперь принадлежал только ему, а сам он ни капли не ведал о древнем языке Посланников богов и заклинаниях магии стихий.

– Тебе все это известно, Эрве людей! – будто бы прочитавший мысли юноши, прокричал Лоэнор.

И Флаури вдруг вспомнил… Словно давно заученный стих, всплывающий в памяти при прочтении первых строчек, поплыли причудливые символы в сознании юноши, выстраиваясь в осмысленный ряд. Когда каждый из них занял свое законное место, он осознал, что их сила в единстве. Каплю за каплей Флаури постигал истинное существо величественных рун, частицу за частицей его дух поглощал неразрывную связь элементов. Шаг за шагом рассудок Эрве раскрывался перед мощью божественных чар, что насыщали Эруад с самого его рождения. Наконец, полностью подчинившись неписаным законам мира, Флаури увидел перед собой бушующий воздушный поток. В следующий миг он спиной почувствовал сильный ветер, что налетел внезапно, надув паруса эльфийских кораблей и фрегатов.

Знакомые ощущения одолели юношу. Когда-то он гнал судно Свободных Пристаней к Эдиану навстречу надежде. Теперь предстояло проделать путь в несколько раз длиннее, но сейчас рядом с ним стоял величайший эльфийский маг; единственный, кто на протяжении более девяноста лет ежегодно сражал Василиска Чистой Воды у Чудесного Фонтана Хадалмара. И вряд ли кто-то сможет усомниться в силе двух Эрве, что, с легкостью подчинив себе стихию, гонят сотни кораблей к берегам наводненной врагами земли.

Ответы на многочисленные вопросы пришли задолго до того, как войска добрались до Мириана. Из-за вершин прибрежных скал все четче и четче проглядывался струящийся дым. Гадать тут не пришлось – Мириан пал.

Корабли причаливали к песчаному берегу. Эльфы покидали их осторожно, следя за окрестностями. Высадке пришлось растянуться на несколько километров. Неширокая береговая линия полностью исчезла, накрытая изумрудной скатертью великого воинства. Сам порт Мириана не вместил бы и двух десятков судов.

Куда ни глянь, повсюду оборванные сети, бесхозные сундуки, ящики и бочки. Товары попросту брошены посреди набережной. Вокруг ни рыбаков, ни лодок. Такое ощущение, словно люди в один миг бросили дела и пожитки и исчезли, растворившись в соленом воздухе. Но и отсутствие судов говорило о том, что некоторым жителям все же удалось спастись. Друзья медленно обошли складские помещения. Там тоже оказалось пусто.

Из безжизненного порта в город вела широкая песчаная тропинка. Здесь и предстала перед глазами путников ужасающая картина. Сотни мертвых солдат, разбросанное оружие и доспехи. Весь путь до Мириана оказался усеян человеческими останками. Отрубленные головы и растерзанные тела, наваленные друг на друга, источали ужасный смрад. Пыльная дорога выглядывала местами из-под покрывала уже запекшейся крови. Роящиеся мухи уже успели облюбовать жертв битвы, что свершилась накануне.

– Скорее, в город! – крикнул Флаури, и все перешли на бег.

Еще дымились подожженные постройки, и бесчисленные стаи воронов кружили над огромной могилой в поисках лакомого куска. От былого могущества и великолепия Мириана не осталось и следа. Почерневшие от пожаров белоснежные строения и крепостные стены мрачными развалинами толпились вокруг, словно остатки воинства, что совсем недавно возвышалось над священными землями.

– О, нет! – сквозь зубы с ненавистью процедил Флаури, войдя в город через разрушенную стену из черного камня.

Казалось, в этом месте произошла не битва, а настоящая бойня. Людей попросту окружили и растерзали неведомые твари, что не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей. Похоже, местные жители совсем не ожидали атаки. Поломанные и опрокинутые телеги, разрушенные статуи и фонтаны, разбросанная повсюду домашняя утварь и… сотни мертвых тел.

Пасмурный день придавал атмосфере еще более мрачный окрас. Тяжелые тучи сгустились над городом внезапно, словно собравшись поглазеть на трагедию. За горами на западе уже сверкнули первые стрелы молний. Вот-вот грянет гром, и небеса низринут на головы тысяч живительную влагу, оплакивая погибших в неравном бою.

Флаури потерял дар речи. Для него увиденное оказалось настоящим ужасом, что может присниться лишь в самом кошмарном сне. К горлу подступил комок. Юноша пытался совладать с чувствами, но слезы оказались сильнее, хлынув из зажмуренных глаз. Он словно стоял посреди родной Веорны, стертой с лица Эруада неведомым врагом. Эти мысли не удалось прогнать даже после того, как его стошнило прямо посреди городской площади.

Осознание подобных трагедий, что могли случиться и в Алакорне, разрывало на части внутренний мир, терзая раненую душу острыми кинжалами. Как справиться? Как устоять перед зловещей реальностью, что совсем недавно существовала лишь на бумаге да в строчках незамысловатых менестрельских песен?

Флаури попытался окунуться в нетронутые красоты эльфийских земель, представив образ Ильверсариона. Он хотел открыть глаза и очутиться там, или проснуться дома в кровати, слыша, как мама хлопочет на кухне.

Юноша до боли сжал кулаки и, стиснув зубы, попытался принять ту боль, что испытали жители Мириана. Милана представляла, что сейчас происходит у него в душе. Подобные травмы не излечить ни чем. Страшные рубцы останутся навеки. И ни один Эрве не сумеет восстановить раненое сознание. Чтобы продолжить путь, Флаури должен победить внутреннего зверя сам.

– Надо постараться найти выживших, – спокойно произнес Лоэнор, когда юноша немного пришел в себя. – Они должны быть. – Посланник Анориса жестом указал эльфам осмотреть город.

Среди мертвых вскоре обнаружились и трупы нападавших.

– Орки! – рыкнул Флаури, вытирая рукавом слезы.

– Не только! – крикнула Милана, находившаяся неподалеку и склонившаяся над странным существом.

Таких юноша не видел даже на картинках. Синеватое гладкое туловище, огромные бугры мышц, рогатая голова, четыре руки, две из которых оканчивались длинными лезвиями, словно клинками. Ростом тварь превосходила человека на целую голову.

– Монстры Глубин Сущего! – презрительно фыркнул Лоэнор.

– Они-то откуда здесь? – с отвращением поинтересовался Эвандер, перешагивая через острые лезвия.

– Неужели он смог подчинить себе тех, для кого в этом мире нет места? Разве возможно такое? – ткнув сапогом ужасное создание, вопросил Флаури.

– Тихо, – прислушиваясь, сказал Лоэнор. – Здесь кто-то есть.

По команде вокруг наступила полнейшая тишина. Эльфийский слух уловил голоса, звучавшие неподалеку.

– Ребенок плачет! – уверенно заключил Высший и направился к одному из полуразрушенных домов.

Войдя под дымящиеся останки белокаменного строения, эльф тихонько перешагивал через осколки стекла и посуды, не создавая при этом никакого шума. Увидев на полу, возле дальней стены завал из досок и бревен, он стал откидывать их в сторону. Подоспевшие друзья принялись помогать. На полу вскоре показалась металлическая ручка погреба. Крышка открылась, и внутрь пролился тусклый свет, сразу обнаружив несколько человек. На руках у женщины рыдал ребенок.

– Поднимайтесь. Мы не причиним вам вреда, – успокаивающим тоном проговорил Лоэнор, протягивая руку.

Перепугавшиеся люди не сразу восприняли то, что им было сказано, но вскоре стали выбираться. Их было четверо – помимо женщины с ребенком, взрослый мужчина и подросток. Измазанные сажей лица исказил непередаваемый страх. Грязная и рваная одежда, выпачканные руки – несчастные словно выползли из рудников.

– Что здесь произошло? – как можно спокойнее спросил Флаури.

Оправившись от шока, темноволосый усатый мужчина начал говорить, пусть не очень уверенно, но все же начал:

– Вчера город был атакован. Все произошло настолько внезапно, что даже солдаты не успели собраться. Враг появился с юга и востока. – Он сделал небольшую паузу, чтобы отдышаться. – Южные ворота не устояли, да и через стену нападавшим удалось проникнуть без труда. Они хлынули с обеих сторон, погнав людей к морю.

– Кто был среди них? Орки… Еще кто? – вновь спросил Флаури.

– Не знаю. Мы ничего не видели. Сразу же спрятались, – пожал плечами тот. Ребенок не переставал истошно кричать.

– Знаете какие-нибудь новости с юга королевства, да и вообще по миру? – осторожно поинтересовался юноша, словно не желая слышать ответ.

– Несколько месяцев назад случались мелкие нападения орков в других королевствах, но все быстро затихло. На нас напали впервые. Внезапно и из ниоткуда. – Мужчина, а с ним и все остальные, не сводили глаз с эльфов, присутствие которых вселяло в сердца надежды. И сейчас, видимо, люди осознали, что раз уж легенды гласят: «Эльфы придут, и сгинет напасть!», то конец их страданиям где-то рядом.

– Мы вам можем предложить пока поселиться на одном из наших кораблей, – учтиво произнес Горд. – Там, по крайней мере, вы будете в безопасности.

Выбор у чудом спасшейся семьи был невелик. Переглянувшись, они согласились. Все равно ни пищи, ни чистой воды в городе не найти. Колодцы завалены трупами, а скот разбежался.

Рыдающему двухгодовалому малышу принесли мякиш свежего эльфийского хлеба. Тот радостно вгрызся в еду, зачавкал и успокоился. Остальных ждал сытный обед в каюте военного корабля Горда.

Многострадальную семью заботливо сопроводили в порт, предоставив все необходимые условия для проживания. Похоже, настало время собирать выживших по всему миру и спасать их от голодной смерти. Около двух месяцев назад Флаури был здесь; в городе вовсю кипела жизнь. Да она и вчера здесь кипела… А теперь в столь прекрасном и величественном месте царили тишина и смерть.

Юноша сразу вспомнил паладина Хербана, что поступил с ними крайне благородно и оказал посильную помощь. Эрве всем сердцем надеялся на то, что он остался жив и тоже хоронится где-то в городе. Хотя паладинам было не свойственно прятаться при виде опасности. Они-то, как никто другой, бесстрашно встречали ее лицом к лицу.

Спустя час эльфы доложили о том, что город пуст. Живых больше нет. Но и мертвых насчитали около трех тысяч. Значит, большая часть жителей успела все-таки покинуть поле боя.

– До Тираубена около пяти дней пути на лошадях, – задумчиво произнес Флаури.

– Значит, едем, – пожал плечами Лоэнор.

– Где вы тут видели лошадей, да еще на многотысячное войско? – напрягся юноша, не понимая, о чем говорит эльф.

– А ты собрался идти пешком? Так всю войну пропустишь, – добродушно откликнулся Лоэнор, подбодрив хлопком по плечу.

Он повернулся к своим подданным и крикнул на эрвском о призыве сущности. Так, по крайней мере, понял Флаури. Для него этот язык с недавних времен стал чуть ли не родным. Тотчас эльфы принялись мелодично шептать каждый себе под нос не то молитву, не то заклятье. Друзей окружил божественный хор тысяч благородных созданий, что словно напевали великолепную песню. И даже обеспокоенный Флаури все же взбодрился. Один за другим после яркой золотистой вспышки на улицах разрушенного города появлялись белоснежные красавцы.

Привыкший к разного рода магическим сюрпризам Флаури не удержался от возгласа радости. Люди Горда буквально окаменели от увиденного. Божественно-величественная стать и пышные гривы, сверкающие серебром, не позволяли отвести глаз, заставляя дивиться необычайному великолепию эльфийских лошадей.

Свободные Пристани тоже не собирались ползти пешком. Правда, времени на транспортировку до берега собственных скакунов ушло несколько больше, чем у эльфов на создание заклинаний.

Флаури с нетерпением мялся у портовых складов в ожидании верного друга, когда с кораблей стали спускать на воду животных. Плыли они самостоятельно. Обученные в суровых северных условиях, лошади четко выполняли команды своих всадников и бесстрашно следовали за ними в любом направлении.

Настал, наконец, момент долгожданной встречи. Важный Сириус медленно вышел из воды, довольно зафыркав при виде счастливого Флаури. Тот опрометью бросился на берег, обхватив руками могучую шею заждавшегося товарища. Вновь покатилась слеза, в глазах защемило. Флаури хотел было разрыдаться, но лишь еще крепче обнял Сириуса.

– Да ладно! – послышался вдруг звонкий голос Миланы.

Флаури обернулся. Два полуэльфа неслись наперегонки к берегу навстречу своим лошадям. Оказывается, после побоища в лесу животные Миланы и Эвандера последовали за изможденным Флаури до самих Пристаней. Но показались лишь спустя время после того, как он отплыл на Эдиан. Горд заботливо принял их под свою опеку, прекрасно понимая, что это могут быть верные спутники друзей юноши. И не ошибся.

Шел второй день, как они покинули павший Мириан. В лицо временами дул сильный встречный ветер. Флаури и его друзьям приходилось закрываться ладонями или накидывать на лицо повязки, иначе песок и пыль, летящие из-под копыт, попадали прямо в глаза и рот, противно скрипя на зубах.

Мимо них проносились громады красноватых гор, сочные зеленые равнины, поросшие карликовыми деревцами холмы и маленькие озерца. Дорога вилась широкой лентой между раскинувшимся великолепием, что в данный момент не пленяло взоров всадников. Все мысли были уже в Тираубене.

Флаури же думал лишь о Даллор-Куре и Веорне, куда он непременно отправится. Юноша с горечью в сердце осознал, что именно тогда в Мириане, получив письмо от матери, он так и не написал ей. Многое случилось с тех пор – подземелья монастыря, Чудо Къёрденфелла, покушение на разум и ШруанУрское побоище, и даже смерть Флаури. Все это словно отдаляло его от семьи, направляя лишь на один единственный путь – путь спасения Эруада. А для чего еще нужен мир, если не для счастливой жизни с родными людьми, что, наверняка, ждут сейчас от него любой весточки, хоть одной строчки, поведавшей бы им о здравии Флаури.

Он выругал себя за собственную забывчивость, что, правда, явилась следствием отнюдь не безразличного отношения к столь важным событиям. Окликнув Милану, он попросил о помощи и, остановив на десяток минут бесчисленные полки посреди изумрудной равнины, принялся писать.

Вокруг абсолютная тишина. Ни единого упоминания о войне. Словно в армии Зарбасунира были лишь призраки, что незаметны даже эльфийскому глазу. А может, у него и нет вовсе никакой армии? А сам он надеется победить с одним лишь Клинком Ярха. Но ведь орки с Глубинными тварями не могут взяться на пустом месте. Значит, либо сам гном объединил их для войны с людьми, либо это еще чья-то хорошо организованная игра.

Глава 2

Флаури клевал носом в седле, и лишь благодаря Лоэнору, что заботливо поддерживал его, не падал со спины Сириуса. Спали они редко, по несколько часов – торопились в крепость паладинов.

Дождливый август в этих местах брал свое. Путники всю дорогу прятались от ливней, которые то и дело норовили застать на открытой местности, окутав все вокруг косой серой завесой. Иногда удачно подвернувшиеся то каменный навес, то пышный кронами лес спасали хоть и от теплой, но все же доставляющей неудобства стихии. Предусмотрительные эльфы и свободные люди накидывали плотные плащи, а Флаури с Эвандером зачастую приходилось мокнуть от проливного дождя, что стоял белесой стеной. С Миланы, точнее с ее непромокаемого зеленого костюма, вода стекала, как с гуся. Намокала лишь легкая серая накидка.

Юноша предчувствовал неизбежность самого крупного сражения при Тираубене за многие столетия, несмотря на то, что истинной целью гнома мог быть любой другой город. Если древние сказания не врут, то именно в Тираубене сокрыта тюрьма Тирга, и если гному удастся захватить крепость паладинов, то старший из братьев сможет вернуться к своему зловещему плану по уничтожению мира. И тогда остальные боги могут не справиться с его натиском.

С лица Эруада исчезнут и города, и государства, и живущие в них создания. Да и сам Эруад исчезнет из пространства Глубин.

На всем пути они не встретили следов воинства империи. Видать, солдаты еще плетутся к границе Къёрденфелла. Значит, Зарбасунир не торопится. Может ли это означать, что гном все просчитал, и выжидает какой-то определенный момент?

Флаури переживал за отношения с Орденом и церковью Валмалинора. Пусть он и вправду Эрве, но, похоже, его там совсем не ждут.

– Не волнуйся ты так! Думаю, что эльфы послужат хорошим доказательством наших намерений, ^__ успокаивала его Милана, когда он поделился с ней гнетущими мыслями.

– А если они вообще не захотят нас слушать, а кинутся с мечами наголо? – терзался сомнениями юноша.

– Давай не будем заранее хоронить надежду. Ты для них теперь великая личность – тот, кто привел к их порогу самих эльфов. И вряд ли они рискнут проверять твои способности. – Милана умела поддержать, хотя Флаури лишь сделал вид, что все в порядке. В глубине души он, безусловно, сомневался в собственной значимости. Куда ему главенствовать над бесстрашными и могучими паладинами, многие из которых старше его в несколько раз. А опыта в боях и того в сотни раз больше.

Вокруг распростерлись бескрайние зеленые равнины, окаймленные серой преградой скал на западе и юге. Момент истины приближался. Скоро они узнают, напрасной была их поездка или нет. Пасмурный день не предвещал улучшения погоды. Наоборот, с востока медленно надвигались тяжелые громады темно-сизых туч, что вновь несли с собой непогоду. Еще теплый ветер то порывами налетал из ниоткуда, то исчезал в траве, словно боялся надоесть.

Путникам оставалось несколько дней езды до Ордена, как вдруг Эрве эльфов почувствовал приближение незнакомых сущностей. Всадники насторожились. Отданы команды. Войска встали.

– Что случилось? – повернулась к Лоэнору Милана, успокаивая нервно переминающуюся Сабрину.

Высший, прищурившись, молча всматривался вдаль, словно пытался определить, кто же там движется. Милана с Эвандером выглядели озадаченно. Они не замечали на востоке никаких признаков жизни. Но Эрве чувствовал. Это и отличало его от остальных. Он наблюдал пульсирующие сероватые круги, что застыли где-то на границе леса.

За ними наблюдают. Их пытаются сбить с толку. Могло показаться, что это разбойники или небольшой отряд орков. Разумному созданию вряд ли придет в голову шарахаться по лесу в такое неспокойное время.

– Там твари Глубин, – уверенно заключил эльф.

Сердце Флаури замерло. Он уже забыл то чувство, что возникает в преддверии сражения, когда боишься до смерти, когда при виде противника коленки предательски трясутся, дух замирает, а тело отказывается повиноваться. Сейчас в нем разгоралась некая эйфория, словно очередная схватка доставляла ему одно лишь удовольствие. Что-то подобное он испытывал на Орхомене в башне Скайрос, когда расправлялся с загадочными убийцами. Вполне возможно, уверенности ему придавало войско эльфов и людей, а окажись он наедине с одной из таких тварей, неизвестно, как поступило бы тогда его сознание – обернулось бы против, или, наоборот.

– Их около десятка, – посчитал Лоэнор, – и они не торопятся нападать. – Он коснулся ладонью резной рукояти изогнутой эльфийской сабли, что висела на поясе.

– Я ничего не вижу, – напрягся Флаури.

– Ты не сможешь. По крайней мере, до тех пор, пока не сразишь Мантикору. После ее смерти тебе откроются совершенно иные знания. Я тебе покажу.

Высший эльф протянул к юноше руку и коснулся плеча. Флаури почувствовал легкий электрический импульс, отчего слегка вздрогнул, а затем глаза его заметили движение в лесу. Сероватые кружки двигались из стороны в сторону, пульсируя, словно в такт биению сердца. Через несколько секунд Лоэнор убрал руку.

– Невероятно, – выдохнул Флаури. – А можно этому научиться?

– Научиться нельзя. Как я уже сказал, только убийство Мантикоры откроет путь к обладанию новыми знаниями.

Во времена Первого Сарветанга Эрве приобретали титул немедленно после убийства Зверя. Именно тогда им открывались великие и тайные знания, что могли служить расе практически в любой сфере жизни. Они влияли на возделывание земель и качество добычи ресурсов, уровень медицины и ремесел, строительство, власть и многое другое. И только после наследственного перехода титула стало ясно, что ежегодная смерть Зверя – не только обязательный, но еще и важнейший аспект общемирового порядка.

– Что они там делают? – спросила Милана. – Готовятся напасть?

– Не станут. Просто наблюдают. Видимо, хватает мозгов, чтобы не бросаться опрометью на смерть, – успокоил эльф.

Твари Глубин Сущего могли оказаться проблемой даже для сотен лучших бойцов. Но только в случае, когда рядом нет Эрве, которому известен каждый их шаг. Они чувствовали его присутствие и, возможно, поэтому незримые цепи удерживали их на месте.

– Поехали. Не будем терять время. – Флаури ударил в бока Сириусу. – Пусть смотрят, если им нравится.

Гнаться за тварями все равно нет смысла. В лесу их не настичь. И кто знает, сколько там ловушек и прячущихся по пещерам монстров. Но тот факт, что они вольно разгуливают посреди бела дня, говорит об одном – настало их время. Раньше чудовища скрывались глубоко в озерах и морях, в пещерах и неприступных горах, куда не добраться простому смертному люду. Иногда Эрве охотились на чересчур обнаглевших особей, что начинали надоедать населению. То когтекрыл утащит корову высоко в горы, то осмелевший четырехрукий рогач нападет на окраину деревни, растерзав нескольких стражников, отчаянно бросившихся на защиту селян. Давным-давно тварей загнали подальше беспощадные клинки и стрелы, оградив людские сердца от страха. Теперь, похоже, мир дал еще большую трещину, раз подобное наблюдается все чаще.

Тираубен показался через двое суток к вечеру. Загадочные чудовища, ненавязчиво следовали за войсками около полутора суток, но держались на довольно-таки приличном расстоянии. И лишь к обеду второго дня Эрве потерял из виду пульсирующие кружки.

В воздухе витал прохладный ветерок. Надоедливый дождь закончился прошлой ночью. Иссушенная Месяцем Палящего Солнца земля, вот уж как две недели оправлялась от засухи, жадно впитывая дарованную небесами влагу. Растительности тут не было совсем – попросту не приживалась. Да и не вытерпеть ей беспощадное солнце Валмалинора.

Издалека было трудно разглядеть, что происходило на крепостных стенах. Город сверкал в сгущающемся мраке многочисленными факельными огнями. Равнина пустовала – войска Зарбасунира еще не подошли.

Высокая каменная стена ожила внезапно. Сотни факелов зашевелились, словно огромный огненный змей. И лишь луки со стрелами были видны между мерлонами. Ждали их здесь с тем же гостеприимством, что и армию Посланника Тирга, хоть и не ведали, наверное, об истинной угрозе.

Флаури попросил эльфов и людей остановиться. Прозвучали многочисленные команды. Сам юноша в сопровождении Лоэнора, Миланы и Эвандера направился к стенам Тираубена.

– Еще шаг, и ваши тела окажутся хорошей пищей для стервятников! – грозно прокричал облаченный в серебристую броню паладин, когда до стены оставалось около ста метров.

– Мы прибыли с помощью! С нами эльфы! – не менее громко ответствовал юноша.

– Эльфы?! Да откуда здесь взяться эльфам?! – недоверчиво бросил паладин.

– Откуда-откуда! Из Хадалмара! На ваш город готовится нападение, и это связано…

– Хватит заговаривать зубы! Если вы не уберетесь через секунду, мы изрешетим вас стрелами! – внезапно и жестко перебил его солдат.

Флаури не обратил внимания на угрозы и заявил еще решительнее:

– Будет лучше, если вы позовете кого-нибудь из Совета Верховных паладинов! Мы пришли защищать город, и чем быстрее вы это поймете, тем быстрее мы организуем оборону! Армия Зарбасунира будет у ворот со дня на день!

– Зарбасунир погиб много столетий назад. Да и незачем ему нападать на нас! – отмахнулся паладин. В свете садящегося солнца его фигуру было сложно разглядеть, поэтому Флаури ощущал себя не очень комфортно в этом диалоге.

– Тут многим, похоже, не дано знать истинной истории города! – как-то резко бросил юноша, понимая, что может задеть некоторые чувства служителя Валмалинора.

– А, по-моему, тут кто-то не понимает, когда ему говорят убираться! Лучники!!! – скомандовал вдруг паладин.

Флаури выхватил покоящийся за спиной Клинок и поднял его над головой. Огненно-синий купол тут же охватил четырех всадников, озарив вечерние сумерки и разогнав постепенно сгущающийся мрак. Меч охотно следовал мысленным велениям Эрве, беспрекословно подчиняясь Обладателю.

Последний раз этот Клинок здесь видели в 1689 году от Первого Восхода, когда закончилась Эпическая война. Орки тогда бежали на юг в гномьи горы. Затем непобедимые эльфы с дриадами вернулись на Эдиан восстанавливать силы. Легенды же про зачарованное оружие не слезали с языков местных менестрелей, не позволявших новым поколениям забыть захватывающие истории. Правда, не все слушали звучавшие по вечерам в кабаках песни и не все, кто слушал, верили в эти истории.

Оружие повело себя довольно странно. Легкая дрожь охватила руку Флаури, и он почувствовал, как неведомая сила потянула Клинок вперед. Юноша схватился обеими руками, словно пытаясь удержать рвущегося с цепей зверя. Это заметил и Лоэнор. Их взгляды пересеклись. Кажется, оба понимали, что сейчас произошло.

– Знаете, что это за Меч?! – выкрикнул Флаури, пытаясь воззвать к благоразумию служителей Валмалинора.

– Даже знать не хочу! Огонь! – командир стрелков был непреклонен, и неизвестно, как его можно было убедить, раз уж вид Чешуйчатого Змея не впечатлил.

Звякнули отпущенные тетивы, и со стен сорвалось несколько сотен длинных стрел с серым оперением. Всадники не успели бы даже коней развернуть, как колючее покрывало прервало их жизни.

Но тут Флаури вскинул левую руку и сделал движение, будто бы отмахивается от надоедливой мухи. Откуда-то с юга возник страшный поток ветра, что ураганом пронесся у всадников перед глазами. И когда первые стрелы должны были вонзиться в доспех стоявшего чуть впереди Флаури, их сдуло, словно они были сделаны из бумаги. Лоэнор одобрительно кивнул.

На стене послышались вздохи удивления, кто-то послал за архиепископами и паладинами. Капитан же дара речи не потерял.

– Не знаю, кто вы! Но если Совет Верховных паладинов заподозрит в вас предателей, то не поможет даже ваш юный чародей! – бросил он.

– Этот, как вы выразились, юный чародей – ваш Эрве! И никакому Совету, а тем более простому смертному, не дано право угрожать ему! – выкрикнул Лоэнор.

Флаури скромно наблюдал за происходящим. Властных речей типа – Я – Эрве, а вы – мои подданные! Подчиняйтесь, или умрите! – он произносить, естественно, не желал, да и духу бы не хватило. Осознание того, что весь город, все королевство, вся человеческая раса, в конце концов, теперь живут под его покровительством, никак не укладывалось в голове. Да и о чем речь? Какое покровительство? Эрве всегда были сильнейшими. Они правили своим королевством мудро и достойно, обладали величием и неиссякаемой силой. Подобного у Флаури, к сожалению, пока нет. По крайней мере, он не чувствовал, что кроме повелевания ветром может как-то иначе доказать свою принадлежность к Кругу Эрве.

Капитан тут же замолк. Он испугался не на шутку. Появление нового Посланника после убийства Мау’Кина означало либо то, что стоящий пред ними сын самого Мау’Кина, либо некий удалец, что сумел победить Мантикору этим летом. Неужели Орден позволил кому попало соваться к Чуду Къёрденфелла? Последнее, конечно, вызывало большие сомнения, ведь Месяц Палящего Солнца закончился в свой законный срок.

Представители Священного Совета показались спустя несколько минут, и, увидев внизу захватывающую дух картину, потребовали пропустить всех до единого.

На огромной площади выстроились полки паладинов, готовые по команде разорвать в клочья пятидесятитысячное воинство. Но было отчетливо видно, что великий страх исказил их лица перед идеально ровным строем хадалмарского народа.

Впереди войска стояли пять священнослужителей, облаченных в знакомые Милане и Флаури красные мантии, скрывающие под собой богатейшие одеяния. Руки сокрыты под плотной тканью. Одинаковой длины и цвета густые серые бороды ниспадали до груди. Различий в одежде юноша не заметил, словно подобное равенство было создано неспроста. Даже украшенные драгоценными камнями панагии на золотых цепочках не отличались между собой. Складывалось ощущение, что архиепископы скрывают среди себя одного единственного, самого главного и могущественного.

Обратился к ним стоящий слева:

– Добро пожаловать, прекрасные эльфы! И вам, Флаури из Веорны, Эрве людей, вечер добрый!

– Я, Верховный архиепископ Пронакор, приношу извинения за действия служителей Валмалинора, – заговорил вдруг стоящий справа.

– Клянусь, виновные будут наказаны. – Теперь очередь дошла до того, что стоял в центре. Иссеченные глубокими морщинами лица даже эмоции, казалось, выражали одни и те же.

Флаури опешил. Такая игра смутила даже невозмутимого Лоэнора. Предположения оказались верны. Это был либо некий защитный механизм, либо пять архиепископов действительно выступали в роли единого Пронакора, что проповедовал в местном храме учения Великого Валмалинора.

Юноша не подал вида, что с его плеч словно свалились Хранящие горы Даллор-Кура. А капитан, отдавший приказ лучникам, весь побледнел от макушки до пят.

– Не нужно никого наказывать, – остановил начавшиеся репрессии Эрве эльфов. – Они лишь делали то, зачем их здесь поставили. В это неспокойное время недоверие должно возникать к любому, кто появляется у стен города. Может, паладины и были слегка грубоваты, но они выполняли приказ. – Лоэнор не стал разводить бессмысленные разговоры про местное гостеприимство, о чем, правда, так и рвался высказаться Флаури.

Площадь до отказа заполнилась вошедшими в город эльфами и людьми. Даже паладинам пришлось потесниться. Они смотрели на малахитовое воинство широко открытыми глазами и не могли поверить в истинность происходящего. Сотня за сотней стройными отрядами эльфы заходили в город, и, когда прозвучала некая команда, в один миг топот ног прекратился, отозвавшись единственным ударом сапог о землю. Затем скомандовал Горд. Его люди не отличались строевой выправкой и идеальными линиями шеренг, но дисциплину соблюдали не хуже эльфов. В Тираубене повисла странная тишина; слышно было даже, как трепещет факельный огонь на стенах города.

Флаури обернулся. Его охватила такая гордость, что он чуть не закричал от радости. Неужели он, простой парень из деревни, смог привести сюда самих эльфов? Неужели он, и вправду, раскрыл зловещий замысел Зарбасунира? Неужели он – именно Тот?

Через минуту подоспели представители Верховного Совета, облаченные в блестящие серебристые доспехи. Их было восемь. Отсутствовал лорд Рошан Лорквейт. Тот самый, с кем друзья имели неприятный разговор у Чуда Къёрденфелла. Бросив недружелюбные взгляды друг на друга, архиепископы и паладины молча уставились на путников.

Заговорил Лоэнор:

– Я, Высший эльф Хадалмара и Эрве эльфов, приветствую вас, хранители Тираубена! Со мной Эрве людей, потомок великого Мау’Кина, правителя Тираубена, Флаури из Веорны! Воинство эльфов и людей Свободных Пристаней к вашим услугам!

– Эрве? – нахмурился вдруг один из паладинов – смуглокожий здоровяк с короткими черными волосами. Флаури помнил его. – Это тот парень, что выкрал книгу из монастыря! – Мужчина выбросил вперед руку, указывая на юношу. В голосе звучали нотки презрения. – Он был Эрве? Или он им стал в прошлом месяце?

– Откуда вам известно, что он был в подвалах? – возмутился вдруг один из архиепископов.

– Потому что мы сами позволили ему туда проникнуть! – решил не медлить с правдой паладин и выложил ее до капли.

Пронакор всеми пятью парами глаз уставился на людей в серебристых доспехах. Лица покрыла грозная маска ненависти.

– Лорд Демелет, вы предали нас, весь Тираубен и Валмалинора! – закричал все тот же священник.

– Перестань, Пронакор! Вы слишком заигрались со своими учениями… – отмахнулся паладин.

– Не смей подвергать сомнению божественное слово. Сам Мау’Кин…

– Успокойтесь, – вдруг еле слышно произнес Флаури. Для священников эти слова прозвучали, словно гром среди ясного неба. Представители Верховного Совета пока с трудом верили в сказанное. Им не представилась возможность в свое время испытать на прочность магические барьеры юноши, который их неосознанно выстроил на пути смертельной магии, что творили архиепископы над его кровью.

Воцарилась тишина.

– Нет больше Мау’Кина! Есть я! – четко и громко выговорил Флаури, сам от себя не ожидая подобной смелости. – Сомневающимся предоставлю возможность убедиться самим. – Он вытащил из ножен Клинок, что вновь озарил вокруг себя охваченное мраком пространство. – Это Меч Анориса! Владеть им может только Эрве! Другим – смерть! – И юноша протянул оружие Пронакору. Архиепископ лишь одобрительно кивнул, выставив вперед ладони, всем видом показывая, что проверять сей противоречивый факт он не желает, убедившись уже однажды. Юноша перевел взгляд на паладинов.

– Не вижу смысла сомневаться в словах Эрве эльфов, – снова как-то презрительно фыркнул лорд Демелет. Слова дались ему с превеликим трудом, пусть даже те, которые он был обязан произнести.

Несмотря на то, что люди вновь обрели сильнейшего, радостных эмоций новость не вызывала ни у кого из присутствующих. Кто бы мог подумать еще вчера, что явится семнадцатилетний выскочка, что обрел могущество Эрве по наследству, и которому обязаны теперь подчиняться все до единого. Грозные и суровые, сильные и бесстрашные паладины никак не могли смириться. Мудрые и рассудительные, властолюбивые и могущественные архиепископы и вовсе испугались. Нынче под вопросом оказались незыблемые постулаты власти, утвержденные некогда величайшим Мау’Кином, что позволил Священному Совету встать над основателями Ордена, над самими паладинами Валмалинора.

Чтобы более не накалять обстановку, Верховный архиепископ Пронакор пригласил всех в Зал Призываний монастыря Валмалинора. Друзья прошли знакомой дорогой мимо лавок торговцев, мастерских и милой забегаловки, где они коротали время перед опасным предприятием в катакомбах, миновали помещение с колоннами, откуда Флаури попал в подземелья, и направились по спиральной лестнице вверх.

В священном Зале было просторно. Посреди на невысоком постаменте стояла неглубокая чаша с водой. Помещение круглое, без окон, с куполообразными сводами. Освещалось оно десятками причудливых ламп, что располагались на стене на небольшом расстоянии друг от друга. Внутри легонько колыхалось пламя. Однако свечи отсутствовали. Огонь словно парил в воздухе внутри стеклянной колбы.

– Эссенция Вечного Огня! – раскинул руки в стороны Пронакор.

– Это и есть тот самый Огонь, что добывают Эрве после победы над Мантикорой? – поинтересовался Флаури, оглядываясь.

– Верно. Малые частички большого сгустка, что даровали нам боги в былые времена. Пламя до сих пор дарит людям тепло и свет.

– Потрясающе, – восхищенно прошептала Милана, глядя внутрь одной из ламп.

– Начнем? – легонько прервал удивление девушки архиепископ.

Узнав о намерениях Зарбасунира, у Пронакора посмурели лица (как бы странно это ни звучало). Флаури не столь сильно интересовал вопрос: кто же из них на самом деле Пронакор? Больше он переживал за то, не являются ли эти пятеро сумасшедшими фанатиками, наделенными Мау’Кином магическими знаниями. От таких можно ожидать чего угодно.

– Зарбасунир? Так это он все спланировал? – невозмутимо произнес Пронакор.

Флаури рассказал о своем визите в Тираубен, о том, как искал книгу в подвалах монастыря и о случившемся у Чуда Къёрденфелла.

– Да. Лорд Рошан был отправлен вслед за вами, но его настигла смерть недалеко от Тираубена, – с горечью сказал «следующий» Пронакор, заранее отвечая на незаданный вопрос Флаури. ^__ Увы. Тогда мы посчитали, что виной тому вы, Эрве Флаури. У нас была ваша кровь, что осталась тогда на полу в храме. Рискнув своими жизнями, мы призвали на помощь дарованную Мау’Кином магию, чтобы заставить вас подчиняться нашим велениям. Но вы с присущей лишь Эрве легкостью парировали все попытки пленить ваш разум. И тогда мы поняли, что вы никто иной, как наследник самого Посланника Валмалинора.

– С легкостью парировал?! – взорвался вдруг юноша. – Почувствовать бы вам то, что испытал я, когда вы тут колдовали! Не желаете ли ощутить, как мозг увеличивается в размерах и кости черепа трещат под его напором?! – Флаури не преминул воспользоваться случаем, чтобы выразить свой неистовый гнев.

– Мы приносим свои глубочайшие извинения, – склонил головы Пронакор, а затем развел руками: – Наши действия оказались весьма брутальными, но мы были сбиты с толку.

– Сбиты с толку, – еле слышно передразнил его Флаури.

Лоэнор успокоил юношу, положив руку ему на плечо, и стал расспрашивать Пронакора об истинном назначении Тираубена. Он-то, как никто другой, должен обладать хоть какими-нибудь сведениями.

– Тираубен? – робко переспросил архиепископ. – К сожалению, боги эту тайну возложили на Эрве Кгауни и его потомков. Мау’Кин, конечно, посвятил Священный Совет в некотором роде в предназначение города…

– Ну, естественно! – буркнула девушка. – Боги доверили избранным тайны заключения Тирга! Но, если мы не найдем ответ на этот вопрос, то боюсь представить… ^__ Милана не закончила.

– Эрве ведь положено знать?! – выпалил вдруг Флаури.

Пронакор замешкался. Он прекрасно понимал, что не вправе скрывать от своего Эрве никаких тайных сведений. Но все же он не мог переступить через свою гордость, и попытался.

– Только Эрве и положено, – с намеком, что для остальных тайны запретны, проговорил Пронакор.

– Говори! – Флаури уставился на старика, пытаясь мысленно просверлить в нем дыру, или спалить дотла огненным взглядом. Под сводами зала повисло неловкое молчание.

Пронакору нужно было отвечать, но он не знал, что именно. В те давние времена, когда Кгауни правил Тираубеном, столь неуважительное промедление могло стоить священнику или паладину жизни. Сейчас же Пронакора спасало чрезмерное великодушие Флаури.

– Мне известно немногое… – промямлил старик, разведя руки в стороны. Он отвернулся и продолжил: – Когда боги вступили в жестокую схватку, Эруад словно дал трещину, словно стал рассыпаться на части. На месте нынешнего Тираубена возникло чудовищных размеров огненное кольцо, откуда в наш мир врывались ужаснейшие создания Глубин Сущего. Лишь силами Анориса и Ярха удалось победить Тирга. И когда боги заковали брата в глубинах Эруада, огненное кольцо исчезло. Валмалинор тогда обязал выстроить на этом месте крепость, и поведал Кгауни великие тайны. Нам дано знать лишь то, что в недрах города сокрыт тот самый вход в глубины, залатанный богами. С тех пор они не могут никак повлиять на созданный ими же мир. Если уничтожить его – погибнут три брата. Если лишить его магии – исход не изменится. Так и продолжают они поддерживать в нем энергию для существования, хоть и стал он поистине бесполезным.

– Значит, главное мы выяснили, – отозвался вдруг Флаури.

– И если вы говорите, что виной всему Зарбасунир, завладевший Мечом Ярха, то рано или поздно он придет. Я много читал про Эпическую войну, про эльфийские мечи. Правда, тогда мне было неведомо их истинное происхождение.

– Вы знаете, где находится брешь между мирами? – спросил Флаури.

– Нет. Нам строго-настрого было запрещено спускаться в недра дальше, чем это было разрешено в Месяц Палящего Солнца. Да и каменная дверь, что ведет к разлому, запечатана столь могущественной магией, что пробовать открыть ее не рискнул еще никто.

– Я думаю, Зарбасунир рискнет, – уверенно, словно прочитав мысли гнома, заявил юноша. – Он знает, что мы готовимся. Но у меня складывается такое ощущение, что он нарочно собрал здесь всех. Его не пугает даже тот факт, что один из Мечей у нас, – твердо заключил юноша.

– Может нужно куда-нибудь спрятать Меч? Отправить его подальше! Ведь если им завладеет Зарбасунир, то вряд ли его удастся остановить! – засуетился Пронакор. Пять пар глаз забегали, ища правильный ответ в лицах присутствующих.

– Если Чешуйчатый Змей покинет Тираубен, то можно с уверенностью предположить о нашем поражении. Вы не сможете противостоять гному. А когда он разобьет вас, то бросит на поиски второго Меча все силы и, непременно, рано или поздно отыщет его. Так что это только отсрочит общее поражение. Надо дать бой! – Лоэнор говорил настолько убедительно, что никому в голову не пришло что-либо противопоставить его речам.

– А вы уверены в том, что Зарбасунир направит основные силы именно сюда? Вдруг это обман? – не унимался Пронакор.

– Он слишком умен. И раз уж он утратил Клинок, то впоследствии сделал все, чтобы он оказался там, где ему нужно. Все подстроено так, что мы знаем о главном нападении, и даже знаем его истинную цель. Значит, он не боится никакой армии, что встретит его за стенами города, – задумчиво подпер кулаком подбородок Флаури, пытаясь понять, ощутил ли гном тот же импульс. Если действительно оба Меча едины в своих стремлениях, то хитрости гному не занимать. Он дождался отклика собрата Когтя Опустошения, и теперь без промедления направится сюда.

Разговор нарушил паладин, что влетел в Зал Призываний.

– Отряды, вернувшиеся с Волчьей Горы, докладывают о появлении в ущелье многотысячного войска! Застава оставлена! Враг прорвался! Кажется, они видели человека с каким-то странным мечом, словно волшебным, что двигался во главе! – суматошно тараторил он.

– Что именно было странного в том мече? – спросила Милана, в глубине души понимая, о чем идет речь.

– Он полыхает ядовито-зеленым! Зрелище, говорят, захватывающее душу и, в то же время, продирающее до костей! – Паладин невольно поежился.

– Так оно и есть. Зарбасунир направляется сюда, – кивнул головой Лоэнор, соглашаясь с собственными мыслями.

– Какой армией он располагает? – спросил лорд Демелет.

– Их великое множество, – опустил голову воин. – Паладины не успели даже прикинуть. Говорят, что через Акран они не проходили. Появились между заставами.

– Выползли-таки из подземелий, – прошипела Милана.

Флаури стоял, как вкопанный. Он осознавал неизбежность нападения, но до последнего не верил. Иногда бывает такое чувство, когда что-то плохое уже случилось, но, явственно принимая этот факт, ты пытаешься отстраниться от реальности, пытаешься проснуться, покинуть немыслимо реальный сон и оказаться в собственной кровати, освобожденный от печальных грез. И ты находишься будто бы в другом мире до момента, когда разум перестает сопротивляться или… пока кто-то очень громкий не возвращает тебя в эту самую жестокую реальность.

– Мы слышали, что из империи в сторону Къёрденфелла движется войско. Наши разведчики доложили о пятидесяти тысячах, – тигриным рыком вставил Горд. Паладины и архиепископы даже чуть вздрогнули; Флаури, в свою очередь, тоже.

– Также у него под началом орки, численность которых нам неизвестна. И еще существует возможность вступления в бой Проклятых гномов, которые помогали Зарбасуниру. А что имеем мы, кроме воинства эльфов и людей Свободных Пристаней? – вопросительно глянул на паладинов Лоэнор.

– Гарнизон насчитывает около пятнадцати тысяч служителей Валмалинора. И это все, что мы имеем, – развел руками Демелет. – Еще можем привлечь около тысячи горожан, кто способен держать в руках клинки. Оружейные имеют достаточно снаряжения.

– Самое главное, не дать врагу прорваться за стену, – заключил Лоэнор, сложив руки на груди. – Сегодня битвы не будет, – тут же продолжил он. – Природа отдыхает. Давайте и мы отдохнем. – Он коротко поклонился и удалился из зала. Остальные последовали за ним.

Друзей расположили в монастырских палатах на восьмом этаже, где предстояло провести ночь, возможно, последнюю спокойную для всех.

Внутри никаких изяществ, ничего лишнего – дубовый стол, несколько стульев, широкая кровать и гобелен во всю стену с изображением рыцаря и мантикоры. Огромный огненный лев с пылающими крыльями метил смертоносным хвостом с жалом скорпиона в бесстрашного рыцаря, облаченного в черные доспехи. Таких картин в монастыре и замке было не счесть. Всюду они рассказывали о великих сражениях и бессмертных героях прошлого, заставляя любоваться сочными красками и качеством ручного переплетения нитей.

Ткачи ценились по всему свету. Искусством воссоздавать мгновения истории обладали немногие. А те, кто владел им в совершенстве, не знали недостатка в заказах. Их мастерские едва успевали справляться в срок.

Флаури не спалось. Он проворочался несколько часов и встал с кровати. Подойдя к окну, юноша распахнул металлические ставни с цветным мозаичным рисунком и высунулся наружу.

Прохладная ночь таращилась на него своим желтым призрачным глазом. Окружавшие его скопления звезд мерцали в лунном свете, подмигивая уставшему юноше. Легкий ветерок временами врывался в открытое окно, словно желал спрятаться от незримого охотника за каменными стенами, принося с собой упоительную горную свежесть.

Взору Флаури предстал спящий город. Даже стражников сейчас не было на улицах, лишь блеклые огоньки факелов виднелись вдали на крепостной стене. Там сейчас дежурили несколько десятков паладинов, оставленных на постах. Хоть эльфы никогда не ошибались в знаках природы, все же Совет Верховных выставил дополнительных дозорных.

Прямо на площади разместилось огромное воинство эльфов. Они спали, укрывшись в теплые плащи. Позади них, ближе к воротам жилого района, расположились и люди Горда. Места в казармах не хватило на столь многочисленную армию, поэтому пришлось мириться с неудобствами.

В эти минуты здесь царило великое спокойствие. Флаури наслаждался последними моментами умиротворения, устроившись на широком подоконнике и подложив под поясницу мягкую подушку. Он мечтал о том, как, наконец, завершится проклятая война, как пронзит он в битве гнилое сердце Зарбасунира Мечом Анориса, как восстановятся в мире порядок и равновесие, как вернется он в Алакорн и станет жить там со своей семьей. Как же ему хотелось, чтобы закончилось поскорее все это безумие. Но самое страшное еще даже не началось.

Юноша даже не думал о предназначении Эрве, о Сарветанге и единстве рас. Он словно не верил, что Тираубен выстоит, и нужно будет решать иные задачи, которые вновь встанут поперек его стремления воссоединиться с родными. Чувство страха потери близких людей все сильнее вгрызалось в душу, окатывая временами противным холодком.

Флаури попытался прогнать зловещее предчувствие неизбежного сражения. Но оно само исчезло сразу же после того, как на улицах города зашумели люди. Оказывается, он проспал, сидя на подоконнике, до самого утра.

«А если бы я свалился отсюда? Тогда все мечты не имели бы и шанса на осуществление», – подумал Эрве и стал слезать.

Затекшая спина отказалась сразу разгибаться, и юноше пришлось, согнувшись пополам, подбираться к бочке с водой. Умыв лицо, он принялся надевать доспех. Затем он выглянул в коридор. Здесь уже вовсю сновали монахи.

Флаури спустился по широкой винтовой лестнице, что привела его в небольшое помещение, где уже сидели за деревянным столом друзья. Завтрак вот-вот должен был подоспеть.

– Как спалось? – улыбнулся Эвандер.

– Великолепно. Я познал все прелести сна на подоконнике, – выгибаясь, словно лук при стрельбе, проговорил Флаури. Спина перестала болеть, но осталось неприятное ощущение.

– На подоконнике? – хохотнула Милана. – Ты не слишком-то привередлив.

– Просто так получилось, и я уснул. Чего вы смеётесь? А если б я свалился оттуда? – недоуменно покосился на друзей Флаури.

– Ну, знаешь! Вот если б я свалился оттуда – это да-а-а! А тебе не привыкать падать, – снова рассмеялся Эвандер.

– Я сейчас тресну кое-кому, и он полетит еще дальше, чем я! – В шутку замахнулся Флаури. – Какие новости? – сказал он, усевшись за стол.

– На юго-востоке появилось войско Зарбасунира. Паладины говорят, что на горизонте не видно холмов. Все заполонили вражеские воины. Примерно к вечеру они будут у ворот Тираубена, – поведала последнюю тревожную информацию Милана.

Флаури напрягся. Он даже забыл про завтрак, когда услышал последние слова. Страх вновь окутал мерзким холодком.

– Надо бы на стену поспешить, – положив голову на ладонь, произнес юноша.

– Поешь сначала, – вздохнула девушка. – Чего ты там забыл?

– Хочу посмотреть, как мы будем обороняться, – отрешенно ответил он.

– Масло, камни, стрелы, катапульты… И очень много воинов, – как-то несерьезно отмахнулась Милана, пытаясь пошутить. Флаури погрузился в размышления, но все же принялся за еду.

В трапезную вошел монах.

– Доброе утро! Вас приглашают к себе Верховные Паладины! У них есть для вас кое-что! – как-то торжественно проговорил он, затем резко развернулся на месте и исчез за дверью. Трое переглянулись и, быстро закончив завтракать, направились к замку.

Стражники у ворот учтиво поклонились и отворили им дверь. Никакие законы сейчас не преграждали путь. Флаури второй раз оказался во внутреннем дворе, за стеной, куда разрешалось входить лишь членам Ордена Мау’Рина. Первый его визит в Тираубен закончился не слишком благоприятно. Сейчас цель другая, и некоторые запреты оказались отодвинуты на второй план.

Восемь Верховных паладинов ожидали их в том самом зале, где происходил тайный заговор, где Флаури доказал свое превосходство лорду Рошану. Именно его, центральное, кресло пустовало. Видимо, паладины еще не выбрали себе Верховного правителя, хотя в свете нынешних событий это место предназначалось именно Флаури. Юноша не желал выяснять подробности. Его пугала даже сама мысль о том, что паладины предложат возглавить Верховный Совет, Орден и Тираубен в придачу.

– Приветствуем тебя, Эрве Флаури! – вставая, произнесли члены Совета.

– Честно говоря, нам тут пришлось немного поломать головы, узнав, что случилось у Чуда. Но, к счастью, все оказалось не так, как предполагали наши архиепископы. И мы рады видеть тебя здесь вместе с твоими друзьями, – говорил лорд Демелет, что стоял справа от главного кресла.

– Меня зовут Милана. Я дочь хадалмарского эльфа, а это – мой брат Эвандер, – опередив Флаури, представилась девушка.

– Очень рады вам в нашем городе, – спокойно произнес паладин, и Совет опустился обратно в кресла. – Спасибо, что в этот тревожный час вы пришли к нам на помощь.

– Спасибо вам, что помогли тогда мне, – вставил Флаури. – Без вашей поддержки мы не появились бы здесь и эльфов не привели. Хоть и были наши цели весьма неоднозначны…

Паладин слегка склонил голову, а затем сказал:

– Наши разведчики доложили, что враг уже на подходе. Вы прибыли, чтобы встать на защиту нашего города и Великого Ордена, приведя с собой самих хадалмарских эльфов. Нашим долгом является оказать достойную помощь, поэтому примите от нас… – он замялся на секунду. – Я бы сказал больше – от самого Мау’Рина… эти благословенные дары.

По сигналу паладина в зал вошли три воина. В руках у каждого из них, не трудно было догадаться, лежали доспехи.

– Вам троим… Надеюсь, будут по размерам. Эти доспехи выкованы много столетий назад гномами по заказу самого Мау’Рина для Совета. А после смерти тех, кто носил их, они остались лежать в хранилище. Вы должны принять их, как плату за ваше мужество, что провело вас по столь сложному и опасному пути.

В сегодняшней битве наши спасители должны быть защищены как следует. Это самое меньшее, что мы можем для вас сделать. – Паладины вдруг разом встали с кресел и слегка склонили головы, чем несказанно удивили и Флаури, и друзей.

Юноша намеревался уже сказать, что не стоило им беспокоиться, но вид могущественных доспехов пленил его взор.

– Спасибо вам, – почти хором сказали друзья, в свою очередь поклонились и вышли из Зала Совета.

– Давайте переоденемся, – предложила Милана, и юноши не стали спорить. К тому же всем хотелось примерить легендарные крианитовые доспехи, что были выкованы не кем-то, а самими гномами, для правителя Тираубена, основоположника Ордена.

Очутившись в своей палате, Флаури разложил на кровати подарок Верховных паладинов. Доспехи выглядели поистине великолепно. Ни время, ни сражения, в которых участвовали воины Валмалинора, не были властны над творением подгорных жителей. Блестящий металлический панцирь оказался невероятно легким. Складывалось ощущение, словно его сможет пробить даже самая захудалая стрела. На его гладкой отполированной поверхности виднелось несколько небольших царапин. Очевидно, броня когда-то не раз спасала жизнь своему хозяину. Крианит имел черный цвет, словно сама ночь приложила усилия при его обработке. На груди, широко раскинув кожистые крылья, готовилась к смертельной атаке окруженная аурой мантикора. Ее рисунок был выполнен из мельчайших частиц драгоценных камней, что переливались мириадами разнообразных оттенков. Казалось, она вот-вот сложит крылья и бросится на свою жертву.

Флаури аккуратно надел на себя панцирь. Подогнать размер оказалось возможно при помощи ряда ремней, что скрепляли обе пластины. Удобно сели и сапоги, будто выкованные по ноге. Великолепный полный шлем в виде головы льва с разинутой пастью завершил перевоплощение.

Флаури немного оживился. Мрачные мысли сознание запрятало подальше в свои глубины, открывая дорогу уверенности в собственных силах. Он еще с минуту покрасовался у зеркала и выскочил в коридор, где встретил Милану с Эвандером. На девушке доспехи смотрелись потрясающе, подчеркивая изящные линии ее тела. Но все-таки Флаури нашел причину для шутки.

– Нигде не жмет? – приглядевшись, спросил он. Его губы напряглись, едва сдерживая вырывающийся приступ смеха.

Милана лишь на секунду призадумалась, а затем помотала головой с довольно-таки милой улыбкой на лице.

А может это и к лучшему. Раз уж остались еще силы на веселье, когда впереди ждет великое сражение, в котором они либо умрут, либо избавят мир от смертельной опасности, значит, в сердце сохранилась хоть капля надежды.

Вскоре они смогут встретиться лицом к лицу со своим злейшим врагом, что так подло использовал их для достижения собственной корыстной цели. Не зная истинных намерений, друзья помогли Эрве гномов в осуществлении коварного плана. И эта мысль пробуждала в душах неиссякаемое чувство мести.

Милана, насколько могла, объяснила Флаури, что как бы ни разворачивались события в сражении, не нужно кидаться на Зарбасунира со всей живущей в нем яростью. Ею берут верх неистовые берсерки из варварских племен, что расселились по всему северному Эруаду после падения Гарада. Люди уходили в леса небольшими группами, основывая и миролюбивые, и воинственные кланы и союзы. Основная масса людской расы, конечно, осела в крупных городах, но нашлись и те, кто эти города затем пытался испробовать на прочность. Со времен последнего печально известного Сарветанга во всех расах произошли расколы, словно разрушилась невидимая связь, что объединяла жителей долгие годы.

Ярость застилает глаза пеленой тумана. На второй план отходят осторожность, расчетливость и сосредоточенность. Теряется контроль и самообладание. Схватка с Зарбой – испытание, пройти которое под силу, может, единицам в этом мире. И, наверное, счастье для многих, что такие присутствуют сейчас в Тираубене.

Три черных рыцаря покинули замок и направились к крепостной стене. Там уже командовали многочисленные военачальники. Кто-то носил ведра с горючей жидкостью, кто-то волок телеги с колчанами, полными стрел. На стене готовились баллисты. Десять самых больших катапульт были вывезены на площадь. Рядом грудились тяжелые снаряды.

Эльфы ровным строем спокойно стояли на площади, получая указания от Высших.

– Нужно обсудить все с командирами, – сказал Лоэнор друзьям, как только они подоспели. Он направился к группе офицеров, что стояли возле главных ворот.

– Три тысячи лучников располагаются на стене. Они будут работать по первому приказу, а далее по готовности. Настенные баллисты тоже. На стенах – камни, чаны с кипящим маслом, но это только в случае, если враг окажется у стен города. Я не понимаю, на что они рассчитывают, когда окажутся там, – недоумевал один из командиров.

– Врага нельзя недооценивать. Не для того он несколько десятилетий готовился к войне, чтобы в итоге лбом упереться в камень, – Милана сделала небольшую паузу, и Лоэнор добавил: – Мы разместим на стенах еще три тысячи эльфов-лучников. Первые ряды внутренней обороны займут также эльфы и паладины. Люди Горда останутся чуть позади возле ворот в жилую часть Тираубена. Там у них тоже много лучников. Прикроют огнем на случай прорыва.

– Их слишком много. И если они прорвутся, то сдержать их вряд ли получится, – заключил Флаури. – Нужен запасной вариант.

– Если ты собираешься обрушить на Тираубен Огненный Дождь, то я тебе этого делать не советую! – внезапно и жестко произнесла Милана. – Я видела, что случилось с тобой в лесу ШруанУра, и второго раза я не допущу. Чтобы ты рухнул посреди боя под ноги какой-нибудь твари, что мигом сожрет тебя… Даже не думай! Я лично свяжу тебе руки и запрячу в самое глубокое подземелье, которое тут найдется! Даже Тирг обзавидуется!

– Милана, не беспокойся, – с открытой хитрецой в голосе проговорил Флаури. – У меня есть кое-что получше на этот счет.

Они стояли и смотрели друг на друга несколько секунд. Милана надеялась, что Флаури продолжит рассказывать о своем плане, но тот с широкой улыбкой на лице бросился в жилой район. Раскинув руки в стороны, девушка так и осталась стоять в недоумении. Эвандер задумчиво закусил нижнюю губу, а Лоэнор, кажется, о чем-то догадывался, судя по выражению лица.

На полпути до ворот монастыря вдруг раздались звуки сигнального горна, протяжного, громкого и воинственного. Это было извещение о приближении войска врага.

Флаури прибавил ходу. На удивление броня нисколько не сковывала движения и была удивительно легкой. Юноша гепардом влетел в монастырь, чуть не сбив с ног монаха при входе. Оказавшись в палате, он обшарил карманы своей старой кожаной куртки. Вытащив маленький пузырек со сверкающим внутри существом, Эрве еле слышно произнес:

– Лиана, ты нужна нам.

Когда он вернулся, все вокруг носились, как ужаленные. Миланы с Эвандером нигде не было видно. Лоэнор, оставив войско эльфов на площади, исчез где-то на крепостной стене. Враг прибыл чуть раньше, чем предполагалось. Люди только-только успевали закончить подготовительные работы. Охваченный восторгом от вида заполненной до отказа площади Флаури так и стоял в воротах с пузырьком в руке.

Глава 3

– Мы не успеваем. Потребуется еще около месяца.

– Ждать нельзя. Если я погибну, выступайте по готовности. Вы должны прибыть туда до конца Месяца Первозданного Золота.

– Почему ты не можешь повременить?..

– Потому что мы не успеем… Я сперва должен вызволить Тирга. Только ему под силу возродить нас после Фаалтарда.

* * *

– Где Милана и Эвандер? – судорожно озирался по сторонам Флаури, задав вопрос первому попавшемуся на глаза офицеру.

– Они отправились на стену! Проводить?

Флаури кивнул.

Некоторые военачальники видели юношу впервые. Но все до единого уже были осведомлены о его невероятном путешествии в Хадалмар, поэтому воспринимали всерьез, правда, не настолько, чтобы бояться, как боялись раньше Кгауни и его потомков. Людям было непросто осознать и принадлежность Флаури к Кругу Эрве, и его значимость в предстоящих событиях. Свою роль играл Меч Анориса, притороченный за спиной, придавая Флаури немало уверенности. Он, конечно, не страдал манией величия, но прекрасно понимал, что слабину давать нельзя, несмотря на то, что командовать паладинами, Орденом и Тираубеном он явно не собирался.

Тысячник провел его к высокой шестиугольной башне. Они проследовали через короткий коридор и стали подниматься по каменной спиральной лестнице. И здесь Флаури ощутил, насколько огромна на самом деле крепостная стена. Казалось, ступени никогда не кончатся, и он замертво рухнет тут от усталости. Откуда-то сверху доносились прерывистые крики. Там вовсю командовали старшие офицеры.

Наконец, показался проем выхода. Милана и Эвандер стояли неподалеку, застыв в странной неестественной позе, словно от повседневных забот их отвлекло какое-то завораживающее действо. Флаури спешно подошел, и сердце его вдруг защемило.

Вдали из-за холма двигалось войско Зарбасунира. Сплошная черная пелена закрывала собой весь горизонт – несметные полчища надвигались на Тираубен. Численность приспешников неприятеля в несколько раз превосходила защитников города. Правда, сам по себе этот факт ничего не значил. Крепость настолько надежна, что брать ее числом – сумасшествие. Вопрос в том, какой именно сюрприз заготовил Посланник Тирга для обороны противника.

Впереди армии двигалась высокая металлическая конструкция, на первый взгляд, похожая на осадную башню. Но двускатная крыша говорила о другом. Издалека разглядеть детали не удавалось. Лоэнор, хоть и видел немного дальше, тоже не мог определить назначение орудия.

Люди наскоро разливали горючую смесь чуть поодаль от города и бегом бросались назад. Где-то внизу суетящиеся паладины выкрикивали приказы. Затем все быстро утихло, и несколько минут прошли в мертвом молчании.

К юноше подошел Лоэнор. В руке он сжимал небольшую бутылочку с розоватой жидкостью. Протянув ее Флаури, эльф произнес:

– Если ты или кто-то из твоих близких будете на грани, между жизнью и смертью, выпейте это.

– А что это? – спросил Флаури, принимая от Лоэнора причудливый бутылек.

– Один из компонентов Осколка Эруада – эссенция Чистой Воды.

– Не этим ли напитком вы вытащили меня из лап смерти в Селервиле? – уставился на Лоэнора юноша.

– Так оно и есть. Но этот – последний из двух.

– А почему эссенция находилась у вас, если ее должны были использовать для формирования Осколка? – Флаури хотел задать этот вопрос еще в монастыре при виде причудливых ламп, но тогда его отвлекли более важные темы.

– Потому что Чудо после победы над Зверем дает нам две таких эссенции. Богами было предписано одну доставить на Сарветанг, а другую оставить на благо процветания расы.

– И как же вы с ней обходились?

– Лечили тяжелые болезни, выращивали леса и помогали природе. – Он положил руку на плечо Флаури. – Такие чудеса творили!

Их взгляды разошлись. Юноша по надежнее заткнул бутылочку за пояс и вновь направил свой взор на войско Зарбасунира.

Приближается самый главный момент. Здесь, у стен Тираубена, будет решаться судьба мира в кровавой битве, которых не знала земля со времен Эпической войны. По сути, это сражение двух Эрве – противостоять гному никто из смертных не сумеет, даже если рискнет. Флаури пытался понять, почему Лоэнор не взял на себя обязательство обладания Змеем. Ведь он и силой, и опытом превосходил Флаури и мог сразиться с Зарбой.

Высший эльф ответил ему так:

– Для меня великая честь одолеть Зарбасунира в бою, и я с радостью сделаю это. Но здесь, близ Чуда Къёрденфелла, сила Эрве людей невероятна, и даже мне не сравниться с тобой в предстоящем поединке.

– Но ведь я ни разу не побеждал Мантикору. Откуда взяться той силе, о которой ты говоришь? – сомневался Флаури.

– Она дана тебе богами, – объяснил Лоэнор. – А убийство Зверя хоть и открывает многие тайные знания, они все же не пригодятся тебе в битве с одним из обитателей Эруада. Это лишь ритуал для Эрве, что приносит великие дары. И только для претендентов на титул сражение является сложным испытанием. Ну и, раз уж ты задался этим вопросом, ответь мне на мой. Хочешь ли ты взглянуть Зарбасуниру в глаза перед его смертью?

Флаури решительно заявил, что искренне мечтает об этом, правда, чуть меньше, чем о возвращении домой.

– Тогда знай, что в сражении с ним мне будет тяжело тебе помочь. Но я очень постараюсь и непременно окажусь рядом в трудную минуту. Магия будет мне во вред, а обычное оружие не сможет противостоять Когтю Опустошения и тому арсеналу чар, которым владеет гном. Будь уверен в своих силах. И пусть Валмалинор направит твой Меч.

Слова Лоэнора звучали в голове Флаури снова и снова. Вселяя надежду в его сердце, они все же не могли изгнать поселившийся в нем страх. Те немногие битвы, в которых юноша участвовал, были не сравнимы с предстоящей. Что в башне Скайрос, что в лесу ШруанУра Флаури ощущал присутствие иной, внедренной извне, силы, что помогала, направляла его движения и мысли. Юноша ловил себя на том, что именно Зарбасунир приложил усилия к его победам, а сам Флаури, каким бы Эрве ни был, вряд ли способен на нечто подобное.

Когда могучее воинство Посланника Тирга остановилось метров за шестьсот от города, все приготовления были, наконец, завершены. Люди и эльфы находились на своих местах.

– Что теперь? – глухо вымолвил Флаури.

– Будем ждать. Нам ничего не остается делать. Враг слишком далеко, – сурово заметил Лоэнор.

– Что это за устройство? – показал юноша на громадное орудие, что передвигалось впереди войска.

– Похоже на таран, – предположил тот, хотя особой уверенности в голосе не прозвучало.

Поистине исполинское сооружение высотой с половину крепостной стены Тираубена, и правда, имело огромное стенобитное жало, скрывающееся внутри. Вся конструкция была выполнена из стали, что не позволяло ее поджечь или разрушить. По краям под навесом виднелись мускулистые конечности каких-то чудовищ, что тащили это орудие к стенам города.

Во главе войска стояли орки, всего около пяти тысяч. Затем располагались огромные тролли вперемешку с разношерстным сборищем тварей, которого и была львиная доля. Каким образом Зарбасуниру удалось получить власть над созданиями Глубин Сущего неведомо никому. Тут были и рогатые двуногие монстры с топорами и молотами, и тощие фигуры с длинными когтями и кожистыми крыльями, шестилапые, хвостатые, копытные, саблерукие… Чудовищ было не счесть. Флаури заметил, что Зарбасунир переманил на свою сторону еще и кочевников. Хотя это было не слишком сложно с такими-то аргументами.

По флангам толпились низенькие фигуры.

– Гномы тоже здесь? – воскликнул он. – Нет, что-то не очень похожи. Тощие какие-то.

– Это не гномы. Гоблины Глубин… – поправил его эльф.

– Странно. Неужели Зарбасуниру не удалось подчинить себе свой народ? – Флаури сам не верил в сказанное.

– Удалось, но не всех. Большая часть подгорных жителей прячется в Хагерите. Со времен Эпической войны они не верят в Эрве, что предал собственных братьев, – объяснил эльф.

– Что-то не видно движения, – прищурившись, сказал Флаури.

– Похоже, они ждут ночи.

Весь оставшийся день войска простояли на своих местах. Поистине необъятные просторы площади Тираубена были заполнены людьми и эльфами в обе стороны до самых подножий гор. В ожидании солдатам разрешалось справлять нужду прямо на месте. У каждого с собой фляга воды и несколько сухарей, чтобы на скорую перекусить.

Солнце частенько выглядывало из-за плотных пушистых облаков, что лениво проплывали над головами. Было нежарко, и паладины благодарили Валмалинора за то, что им не пришлось целый день обливаться потом и чесаться.

Когда солнечный диск спешно опустился за горизонт, словно не желая смотреть на безжалостные убийства, и над Тираубеном сгустились сумерки, из черного покрывала войско Зарбасунира превратилось в огненное полотнище. Зажглись факелы. Откуда-то издали доносилось злобное рычание тысяч и тысяч предвкушающих победу тварей. Они ждали… На это был приказ их хозяина. Многие буквально рвались в бой, оскаливая кровожадные пасти и брызгая слюной, и лишь невидимые цепи удерживали их на месте.

Заглушая голоса и крики, по равнине пронеслось грохотание сотен барабанов. Это был сигнал к началу сражения. Вмиг потухли все факелы, и воинство гнома скрылось во тьме. Зарычали орки, закричали гоблины и находившиеся в задних рядах люди.

Спустя несколько мгновений воздух позади друзей наполнился сотканной словно из мрака дымкой. Сверкнули желтоватые сполохи, и вмиг все рассеялось. Осталась темная невысокая фигура, облаченная в серую накидку. Она стояла, сложив руки на груди. Последовал ужасный, поистине демонический хохот, от которого деревья на площади даже пороняли листву.

– Привет, мои дорогие! – прозвучал хриплый голос.

– Зарбасунир! Всем стоять! Флаури! – Милана не успела ничего предпринять, и юноша бросился на злодея.

Меч окрест озарил голубоватым сиянием стену, приготовившись впиться в плоть злодея. В следующий миг его длинное лезвие уже опускалось на замершую фигуру Зарбасунира.

Он не сопротивлялся и не пытался уклониться или парировать удар Флаури. Вместо того, чтобы распороть одежду и разрубить надвое гнома, Меч со свистом рассек пустоту. Не удержавшись на ногах, юноша упал на каменный пол. Зарбасунир с презрением глянул на него и ухмыльнулся уголком рта.

– Неужели ты действительно решил, что я тут стою?! – зловеще произнес маг. Флаури поспешил подняться и отступить.

Серый плащ с капюшоном скрывал от окружающих лицо злодея. Виднелась лишь черная длинная борода, что свисала почти до пояса.

– Чего тебе надо, Зарбасунир! – ощетинилась Милана.

– Мне? Ничего, – скривил губы гном. – Я тут просто гуляю. Прощаюсь, так сказать, с прекраснейшими и величественными местами Эруада, – скромно проговорил Зарба.

– Что, прости? – вскинула брови Милана. ^__ Не слишком ли ты торопишься?

– О-о-о, нет, – протянул он и сделал движение ладонью, словно отмахивается от назойливого комара. – У меня небольшой разговор к вам, Эрве людей и эльфов.

Флаури и Лоэнор сверлили глазами гнома, но разговаривать с ним никто желания не изъявил.

– Что ж… – поджал губы Зарба, – вам нужно знать лишь одно, Эрве. Тирг оценит ваше смирение, если позволите освободить его без жертв. Он и его братья вернутся в Обитель богов и примут достойное решение. Моя задача почти выполнена. Пожалейте жизни людей и эльфов. Они не должны умирать из-за ваших предрассудков.

– Тирга в свое время не поддержали собственные братья. Вряд ли он изменит мнение насчет Эруада. По крайней мере, проверять это никто не желает, – ответил Лоэнор.

– Ваша воля. Тысячи смертей сокрыты в этих словах, эльф. – Эрве гномов церемониально раскинул руки в стороны.

– Ты уже принес тысячи смертей в Эруад, подонок! И моего отца! – яростно воскликнул Флаури, не спуская глаз с ненавистного предателя.

– Давай не будем ворошить прошлое, мальчик мой, – махнул рукой на юношу Зарбасунир, всем видом показывая, что его мало беспокоят переживания Флаури.

– Да пошел ты! – огрызнулся тот, стоя в упор и пытаясь выжечь взглядом глаза. Сейчас в них не было ничего. Они словно опустели, погасли, стали тусклыми и безжизненными.

Словно по желанию юноши, фигуру быстро заволокло белесой дымкой, и она исчезла. Следом наступила тишина. Казалось, весь мир замер. Исчезли крики и рев. Трепетал лишь факельный огонь на стене. В темноте и не понять, стоят ли перед городом войска гнома или нет. Каждый удар сердца отдавался в висках тяжелым кузнечным молотом. Кровь словно вся собралась в голове. Лицо окатило жаром.

Флаури повернул налево голову, пытаясь найти Милану. Девушка, оказывается, уже минуту смотрела на него. Их взгляды пересеклись. Юноша понял, что она ничего не боится, что жаждет вступить в очередной смертельный бой. Он часто дивился мыслям о том, как такое с виду нежное прекрасное создание может нести смерть своим врагам, превосходившим ее и ростом, и силой. Флаури почему-то рассматривал девушку лишь в качестве наставника, мудрого и непобедимого спутника, с которым любые беды и невзгоды казались шуточными. Ему и в голову не приходила мысль о каких-либо других отношениях, хотя чувства он к ней испытывал далеко не дружеские. Возможно, Флаури не хватало смелости. Да и опыта общения с деревенскими девчонками у него не было отродясь. Все лавры на этом поприще собирал его брат. Возможно, так стремительно набросившаяся на Эруад война наложила свой отпечаток.

Милана все это понимала. Не сказать, что она видела Флаури насквозь, но мимолетные взгляды чувствовала на себе нередко. А дурацкие шуточки и вовсе говорили ей о неравнодушии юноши. И может, она была не прочь переступить незримую черту дружбы, но страх перед будущим каждый раз останавливал ее. Ну и, конечно же, война, чьи написанные кровью картины они наблюдали последние несколько месяцев.

Исполинский таран медленно двинулся к городу, загрохотав по каменистой земле. За ним чуть поодаль вышагивали несколько десятков рогатых демонов Глубин.

– Они не подойдут к городу, пока стена не рухнет! – прокричала Милана.

– Что делать-то? – завопил кто-то из солдат.

– То же что и обычно! Обороняться всеми имеющимися средствами! И выполнять приказы! – жестко ответил один из командиров.

– Неужели это сооружение способно нанести вред двадцатиметровой крепостной стене?! – начал беспокоиться Флаури, когда получше разглядел конструкцию.

– Нет, если это просто таран, – ответил эльф.

Лоэнор сделал знак рукой, и эльфы вскинули луки. Когда стенобитное орудие приблизилось на расстояние выстрела, он скомандовал.

– Цельтесь в ноги! – Следующий взмах дал сигнал на атаку.

Тысячи стрел сорвались со стены и с оглушающим свистом взметнулись вверх. Щиты, что крепились к тарану с боков, закрывали тягачей только до колен. С такого расстояния было очень сложно попасть в столь малую цель, но только в том случае, если лучники не эльфы.

Дикий рев пронесся над полем сражения. Рогатые, что находились в первых рядах, рухнули на колени от вонзившихся в ноги стрел. Но огромный таран продолжал движение. Превозмогая боль, демоны напирали со всей живущей в них яростью.