День Кощея бесплатное чтение

Глава первая, организационно-заговорщицкая

– Ваше Величество, а море-то! Полюбуйтесь, красота-то какая! – я развернул монитор к Кощею и тыкал пальцем в пробел, меняя заранее заготовленные картинки. – Пальмы! Солнце! Лепота!

– Михалыч, а давай ещё чайку, – попросил царь-батюшка. – Устал я что-то… Ага, спасибо… И сгущёнки.

– Вот я и говорю! – радостно закивал я. – В отпуск вам пора, Ваше Величество! Поваляетесь на пляже, косточки на солнышке погреете… А вот, зацените – мулаточки, а?! – я сменил картинку и на экране полуобнажённые красотки изогнулись в соблазнительных позах. – А?! Ну, классно же, да?! Какие формы! Какой экстерьер!

– Где-где, говоришь, такие водятся? – оживился Лиховид, высовываясь из-за плеча Кощея. – Обязательно надо съездить в те земли!

– Ить, бесовки какие! – восхитился и дед, заглядывая в монитор. – А и то, Кощеюшка, год у нас тяжёлый был, так смотайся ты, отдохни недельку, а потом с новыми силами опять за свои злодейства возьмёшьси. А я уж тут за всем прослежу, даже и не переживай! И внучеку добрым советом помогу и вообще… – он продемонстрировал Кощею свой любимый топорик. – Как шёлковые все тут ходить будут, тебя с заслуженного отдыха дожидаючись!

– Во! – завопил я. – И дед за царством приглядит, Ваше Величество и мне поможет если что! А вот, гляньте, Ваше Величество – Куба! Ну, классно же, да?!

– Ты прелестниц своих лучше спрячь, – ткнул пальцем в экран царь-батюшка. – Сейчас Варька твоя заглянет ненароком и будет нам вместо отпуска торжественные похороны Статс-секретаря. Хотя… Тоже развлечение, если вопрос рассматривать с позиции детерминированной вселенной…

– Вот спасибо, Ваше Величество, – я поморщился, но красоток на экране всё же заменил пальмами. – Эх, вот кабы не столько дел, я бы и сам на Кубу махнул… Или на Таити, а, Ваше Величество?! Гавайи, во! Заскучаете – там вулкан есть, можете рвануть его или на соседние острова сплавать, на каннибалов поохотиться!

– Да что ты привязался ко мне с этим отпуском, Федька? – в сотый раз недоумённо пожал плечами царь-батюшка.

– Федька всё верно говорит, – вступился за меня дед и преувеличено горестно всхлипнул. – Ить, исхудал-то как, батюшка… Косточки уже наружу торчат! А кожа из обычной серой в белую скоро превратится… А вона и морщинка на лбу образовалася… От забот и мыслей тяжких.

– Да? – Кощей потёр ладонью лоб и повернулся к дворецкому: – Гюнтер, а что ты там давеча заплетал о креме каком-то волшебном, все морщины разглаживающем?

– Уже в ванной на полочке стоит, Государь, – коротко поклонился Гюнтер. – Утром и вечером наносите круговыми движениями и через недельку будет у вас кожа, как у юного Аполлона.

– Фигня эти ваши крема! – категорически заявил я. – На солнышке прожаритесь, Ваше Величество, водичкой морской ополоснётесь, с мулаточками наперегонки по песочку побегаете…

– Некогда мне отдыхать. Занят я, – пробурчал царь-батюшка. – Вот сейчас оладиками калории восстановлю и снова за работу.

– Некогда к девкам сходить?! – поразился маньяк Лиховид.

– Чем же это вы так заняты? – хмыкнул я. – У нас только через несколько дней запланировано ваше поздравление юных жителей с началом учебного года и всё.

– Государь, – в Канцелярию зашёл Калымдай, – разрешите обратиться к господину Статс-секретарю?

– Что это ты так официально? – хмыкнул царь-батюшка. – Ну, валяй, обращайся.

– Вольно, Калымдай, – развернулся я к нашему вояке. – Докладывай.

– Фёдор Васильевич, ваше приказание выполнено. Остров Куба перешёл под нашу руку.

– Ещё чуток наших исконных земель вернули, – потёр ладонями Михалыч. – Ибо не фиг!

– Федька?! – вытаращил на меня глаза Кощей. – Михалыч? Какие ещё исконные земли?!

– Нагло захваченные у нас ещё три тысячи лет назад, – заявил я. – У меня и летописи из достоверных источников есть, можете сами убедиться.

– Кем захваченные?

– Врагами подлыми и коварными, – пояснил дед. – Ну а кем же ишо? Чайку подлить, Кощеюшка?

– Бред, – вздохнул царь-батюшка, подвигая кружку деду.

– Коротко и по существу, – я снова обернулся к Калымдаю.

– Был высажен десант скелетов и бесов в количестве пяти рот Второй армии. Вражеских сил обнаружено не было – наверняка заранее сбежали, испугавшись. Местное население встретило нас с восторгом и радо было вернуться лоно нашего государства. Начато строительство курортной зоны и крепости. Рекомендуется оставить там гарнизон, численностью от пятисот до тысячи бойцов.

– Молодцы! – похвалил я и повернулся к Кощею: – Ну, вот, Ваше Величество, можете отправляться на Остров Свободы, никто вас там не потревожит. А радостное, освобождённое население, ещё и встретит вас цветами, а уж благодарность милых дам, – я подмигнул ему, – не будет иметь границ!

– Эх! – едва не пустил призрачную слюну Лиховид. – Поехали, Кощеюшка!

– Ну вот зачем это всё? – вздохнул царь-батюшка. – На восток от нас земли ещё не окучены, азияты по нашей Сибири как по дому родному шастают…

– Шишки наши тырят! – поддакнул Михалыч.

– А в Европах только и мечтают, – кивнул деду Кощей, – как бы наши земли захапать или хоть очередным крестовым походом по нам пройтись. Тьфу!

– Кстати, Государь, – шагнул вперёд Калымдай. – Я давно говорю, что нам необходимо укрепить наши границы, а кое-где и нанести упреждающий удар по противнику. И тут хорошо бы нам себя подстраховать, а, Государь? Пополнить численность войск…

– Тебе мало?! – поразился Кощей. – Я же тебе только что аж тридцать тыщ…

– А ну-ка, – поспешно вмешался я, украдкой показав кулак Калымдаю, – ну-ка перестали забивать голову царю-батюшке делами! И не стыдно вам, а?! Посмотрите, какой Государь у нас замученный и измождённый!

– Виноват, – сделал шаг назад Калымдай.

– Казню я тебя, Федька, – задумчиво протянул Кощей.

– Вот вернётесь из отпуска отдохнувшим и набравшимся сил и сразу же и казните, Ваше Величество, – закивал я. – А за что на этот раз?

– За то, что царя перебиваешь, паразит!

– Рабочие моменты, – пожал я плечами. – Я же не из невежества, а для пользы дела.

– Что ты замышляешь, Федька? – прямо спросил Кощей. – То воем воешь, когда я тебя прошу денёк за меня поцарствовать, а сейчас пинками из Дворца гонишь. Что ты задумал, сына?

– Я?! Я?! Да как вы могли на меня подумать, Ваше Величество?! Я ночи не сплю, оладики уже три часа как не ел, пива эльфийского кружечку выпить некогда! А всё от того, что только и думаю, как бы вам угодить, да государству нашему пользу принести!

– Выкладывай, Федька. Не доводи до греха, сына.

– Тьфу, Ваше Величество, – напомнил я.

– А?

– Ну я и говорю – совсем вы замотались, даже обычным образом своё праведное негодование к религии не выразили.

– Тьфу! – согласился царь-батюшка. – Выкладывай.

– Ладно, – опустил я голову. – Раскусили вы меня, Ваше Величество. Во всём признаюсь.

Михалыч предостерегающе пнул меня валенком, а я едва сдержав ойканье, попытался пнуть деда в ответ, но попал в Тишку, который заверещал и вцепился зубами в мой кроссовок. Или Гришку?

– Я так и думал, – самодовольно протянул Кощей. – Слушаю. Но будь осторожен, сына. Мой меч – твоя голова с плеч, сам же знаешь.

– Ну а то, – вздохнул я. – Правы вы, Ваше Величество, я не столько о вас забочусь, сколько поддался эгоистическим порывам. У нас же сейчас затишье, проблем нет, покой, вот я и подумал, что если мне и замещать вас, то как раз вот в такой вот мирный период. А то мне вечно достаются катаклизмы, как только вы отлучитесь. А так, поваляетесь на солнышке с недельку, я за вас поцарствую в мире и созидании, а очередную глобальную проблему вы уже сами решать будете. Зато отдохнувшим и набравшимся сил!

– Я так и думал, – расплылся в самодовольной улыбке Кощей. – Видал, Михалыч, какой жук! Обо мне, любимом он заботится, как же!

– Паразит! – согласился дед. – Ещё оладиков, Кощеюшка? Да ты уж не ругай сильно внучека, лентяй он, да, но всё же скрозь енту его лень и забота о тебе Кощеюшка, просвечивает. А кому плохо будет, ежели ты недельку отдохнёшь, а Федька в это время за тебя пузо чесать на диване будет?

– Всё с вами ясно, – отмахнулся Кощей и поднялся. – Я к себе, а вечером приду к вам с внезапной ревизией, понятно?

– Встретим проверяющих хлебом-солью, – поклонился дед. – И на счёт ужина Палыча озаботим.

– Ну-ну, – пробурчал царь-батюшка, выходя в коридор. – Работайте.

– Вот зараза, – вздохнул я, когда удостоверился, что Кощей меня не услышит. – Не получилось…

– Не отчаивайтесь, Фёдор Васильевич, – приободрил Калымдай. – Всё будет хорошо.

– Не перегибайте вы с этими мулатками, Фёдор Васильевич, – поморщился Гюнтер. – Солнечные и морские ванны и здоровое питание – больше Государю ничего и не нужно.

– Через часик встречаемся в кабинете Кощеюшки, – обвёл нас взглядом Михалыч. – Дожмём мы его, родимого нашего.

Нет, я не возглавил палату сумасшедших, не беспокойтесь. Я и коллеги находимся в здравом уме и трезвой памяти. Ну, относительно. И все эти наши попытки спровадить царя-батюшку в отпуск, имеют вполне обоснованную причину. Я всегда отбивался от этого царствования, будь оно не ладно, а тут сам, добровольно и настойчиво уговариваю Кощея возложить на меня эту ужасную обязанность. Ну, была бы возможность убрать Кощея и не царствовать, так я бы вприсядку от радости бы пустился по Центральной площади, но, увы. Ладно, поцарствую, тем более что сейчас и правда, затишье у нас.

А всё началось с тайного визита к нам Алика – моего приятеля, эльфийского короля Алиллортаэль Третьего. Я шагал за Михалычем, сообщившем о том, что Алик дожидается меня у Сократа и ломал голову, не понимая причин секретности. Конечно, беспокоился, а как же. Когда что-либо хорошее происходило от таких тайных визитов? Но на этот раз, слава богам, я ошибся.

Алик поджидал меня за специально зарезервированным для Канцелярии столиком в «Великолепном бесе» и Сократ, едва мы вошли туда с дедом, тут же проводил нас и мы, плюхнувшись на стулья, уставились на Алика.

– Здрасте! – широко улыбнулся он и сразу же успокоил: – Всё хорошо, не волнуйтесь. Я, скорее, с хорошими вестями.

– Уф-ф-ф… – хором выдохнули мы с дедом и немного расслабились.

– Только Кощею вашему, об этой встрече знать не надо, – тут же предупредил он.

– Давай я его убью, внучек? – вздохнул дед. – Хоть я и в должниках у него хожу, но нельзя же так издеваться над людьми?!

– Давай вместе, деда? – внёс я конструктивное предложение.

– Ну, вот, – надулся Алик, – делай вам хорошее… А я ещё и бочонок пива вам привёз. Нефильтрованного!

– Выпьем и убьём, – согласился дед.

– Алик, ну, завязывай, а? – попросил я. – Что случилось?

– Так сразу не интересно, – хихикнул он. – Ладно, ладно, только не убивайте меня, дяденьки!

– Алик!

– Тут мои шаманы баловались с астрологическими прогнозами, – перешёл он наконец-то к делу, – и мимоходом обнаружили кое-какие данные, которые и вам могут быть интересными.

– Шаманы?! – поразился я. – С бубнами и плясками?

– Да это я их так называю, – засмеялся эльфийский король. – Наши эзотерики, спецы по Астралу.

– Эх, – вздохнул я, – а я уж размечтался бубен себе для компьютера выклянчить…

– По голове бы тебя тем бубном, – проворчал Михалыч. – Дай же человеку сказать, Федька!

– Эльфу, дедушка, – поправил Алик.

– Один хрен. Выкладывай, что ты там такого интересного разузнал.

– Интересного там много, – хихикнул король, – а вот для вас интересны будут факты про вашего Кощея, которые мы случайно обнаружили.

– Случайно? – прищурился дед. – Вот так прямо случайно?

– Дружба дружбой, – подмигнул я Михалычу, – а сведенья самые разные о нас собирают.

– Просто из любопытства, – заверил Алик.

– А чего такая секретность? – спросил я.

– Мы нашли, – торжественно, но тихо заявил эльфийский король, – дату рождения вашего Императора!

– О, прикольно! – хихикнул я. – А мы его пытаем-пытаем, а он всё фиги нам крутит. И сколько же годиков стукнуло царю-батюшке?

– Не-не, – покачал головой Алик, – года рождения мы не нашли, только дату.

– Это ишо и лучше, – заявил дед. – Зачем нам его возраст? А вот праздник Кощеюшке устроить, енто, да!

– И когда же? – потёр я ладонь о ладонь.

– Первого сентября. Новый год по одному из старых календарей.

– Класс! – обрадовался я. – Да и прикольно – совместим День знаний и День Кощея!

– Чего ты радуешься, внучек? – помрачнел вдруг Михалыч.

– А чего?

– А подарок?! Времени всего ничего осталось!

– Ох, блин, верно…

– Пива? – предложил Алик.

– И самогону туда набулькай, – потребовал всё ещё мрачный дед.

Горячо поблагодарив Алика, мы с дедом вышли из кабака на Центральную площадь.

– Дела… – протянул Михалыч.

– Никаких идей, – вздохнул я. – Тут же тортиком не обойтись. Надо чего-нибудь эдакое… глобальное…

– Пошли Канцелярию тайно собирать, – скомандовал дед. – Глядишь, вместе что-нибудь, да и надумаем.

– Деда, – попросил я, – ты зови пока наших, а я пройдусь немного, мозги проветрю. Вдруг, что в голову и придёт.

– Придёт – хватай и держи! – распорядился он. – Недолго только гуляй, внучек. Я быстро всех созову, так чтоб не ждали мы тебя.

– Угу. И, деда, наверное, надо ещё Гюнтера позвать, а?

– И Агриппину Падловну с Виторамусом, – кивнул он и зашаркал к ступеням.

А я развернулся и поплёлся вдоль Холма, пытаясь привести мозги в порядок. Подарок Кощею, сами понимаете – вещь серьёзная. Тем более, это будет в первый раз, когда мы его День рождения отмечать будем. Саблю или меч новые? Фи. Десяток наложниц? Мелко и банально. Сертификат на сто червонцев в лабаз купца Чарышникова? Бред-то какой…

– Федька! – завопил у меня над ухом скрипучий голос. – Ты-то мне и нужен, ёшки-матрёшки!

– Да твою ж… – я схватился за сердце. – Деда Мировид, ну нельзя же так подкрадываться!

– Почему? – искренне удивился он и спланировал чуть пониже. – Вона как забавно ты в сторону сиганул!

Я бы этих призраков!.. Уф-ф-ф… Но полезные они бывают. Вот тот же Мировид сильно нам помог в прошлой заварушке, несмотря на его прогрессирующий маразм и периодическое впадение в детство.

– Обувка у тебя, Федь, знатная! – он спустился почти к земле и облетел меня кругом, не сводя взгляда с кроссовок.

– Могу валенки предложить. В зимних вещах у Михалыча лежат где-то.

– Жадина-говядина, – надулся колдун, но тут же, забыл про кроссовки, с восхищением уставившись, на подходящую к нам тётю Ягуту: – Ишь ладная-то какая!

– А это – уже точно к Михалычу, – хихикнул я. – С ним договаривайся.

– Федюнчик! – погладила меня по голове Ягута. – А исхудал-то как… Совсем тебя мой Михалыч не кормит. Ужо я возьмусь за тебя! Будешь ходить толстый, красивый!

– А за меня не возьмёшси! – подлетел к ней Мировид. – Ибо призрак я! Страшно?!

– Ужасно как! – хихикнула тётка Ягута, схватившись за внушительную левую грудь.

– Оттож! – горделиво протянул колдун. – А пошли ко мне жить! Ты – баба ладная, видная, как раз мне под стать будешь, ёшки-матрёшки!

– Иди, самовар ставь, – кивнула Ягута. – Я скоро.

Мировид, подвывая от радости, метнулся к своей норе, а тётка покачала головой:

– Смотрю и страшно становится, Федь. А коли и мой Михалыч через пару годиков вот таким станет?

– Призраком? – хихикнул я. – Да не, не переживайте, тёть Ягут. У деда же эликсир эльфийский.

– Ну, разве что елексир, – вздохнула она и, порывшись меж своих глобальных холмов, выудила небольшую склянку. – Михалычу передай, Федь. Скажи мол, заказ его выполнила. Должен будет.

– Цианид? Героин? Настойка от ревматизма?

– Он знает, – уклонилась она от ответа и ещё раз погладив меня по голове, вздохнула и ушла в сторону своей лавки.

– Ну и передам, – я взболтал жидкость и посмотрел её на свет. – Бр-р-р! Точно отрава какая-нибудь.

– Задари! – раздался скрежет над ухом. – Вещь, ёшки-матрёшки! На полочку у камина поставлю!

– Не моё! – отрезал я. – Все вопросы – к Михалычу.

– А чё я тебя искал-то, Федь? – полез пятернёй в затылок Мировид.

– Мешок золота, небось хотел задарить, – хмыкнул я.

– Точно! – к моему удивлению закивал колдун. – И не один, ёшки-матрёшки!

– Давай, – согласился я. – Скелетов прислать для переноски сокровищ?

– А я сурьёзно, Федь, – приблизился Мировид и горячо зашептал: – Нашёл я туточки богатства несметные! Всё тебе отдам, Федь, ей-ей! Вот прямо тут в Холме и лежат тебя дожидаются!

– Правда? – я недоверчиво поглядел на колдуна. – Сокровища в Холме?

– Да тише ты, Федька, ёшки-матрёшки! – зашипел он на меня. – Ишо услышит кто…

– Интересно… А ты это не придумал от скуки, дедушка Мировид?

– Всё твоё будет! – закивал он.

– А чего это ты такой добренький? – я подозрительно осмотрел его с головы до ног. – То, всё подряд к себе в нору тащишь, а тут от сокровищ отказываешься? Колись, деда, если вообще тут сказки мне не рассказываешь.

– Да что б я!.. Ладно. Самому мне не достать, Федь, помощник нужен. А ты – парнишка честный, я за тобой давно наблюдаю. Вона мне какой бумагатор не пожалел, задарил! А посему, предлагаю кумпанство. Мне там ничего особо-то и не нужно, штуковину только одну и всё. А всё остальное как есть себе забирай! Ещё один бумагатор для ровного счёту мне дашь и квиты.

– А что за штуковина такая? – я вдруг поверил старому колдуну. Уж больно он горел этой идеей. Да и материальная выгода для него явно присутствовала.

– Рука! – прошептал он мне прямо в ухо.

– Чёрная рука из детских страшилок? Верная рука – друг индейцев?

– Да тьфу на тебя, охальник! Самая настоящая рука, хваталка! Я ей приказываю, а она хватает, да несёт, куда укажу, понял?! Рука Добиуса обзывается. Был такой чудик один в стародавние времена… А, да хрен с ним, не важно!

– Круто… Это с такой рукой ты, дедушка, весь Дворец в свою нору перетащить сможешь.

– Ну а то! – закивал он. – Понимаешь, ёшки-матрёшки!

– Ну-у-у… А много золота там, говоришь?

– Ста скелетам твоим не унести!

– А далеко лезть придётся?

– Ну-у-у… – замялся он. – Побродить маленько придётси, Федь. Но оно того стоит! Ты только представь: бездельники все енти бегают тут по площади, суетятси, а тут ты такой из Холма на ста подводах доверху гружёных золотом и выезжаешь! Они же тут все и удавятся от зависти, Федь! Красота!

– Ну, разве что ради борьбы с ленью и тунеядством, – хмыкнул я. – Хорошо, деда, договорились. Сейчас с делами разделаюсь и через недельку-другую можно будет…

– Да ты что?! – завопил он. – Стырят же, Федь! Народ-то какой ушлый у вас, глаз да глаз за ним нужен! Пошли сейчас!

– Не, сейчас я точно не могу, – покачал я головой. – Мне ещё надо придумать… – И тут меня осенило: – Дедушка Мировид, а там только золото и твоя эта рука? Или ещё какие штуковины есть?

– Всего полно! – он провёл ребром ладони по бороде там, где под ней скрывалась шея. – Енто же схрон самого Филимона! Я с ним ещё в стародавние времена сталкивался… Ну, в том, нашем мире, понятное дело. Редкостный паршивец был, мда… Но кудесник – знатный, наговаривать не буду.

Ну, как Кощей и говорил мол, тут точно какой-то могучий колдун обитал. Мол, силой тут всё пропитанно. Надо будет про этого Филимона поспрашивать, а пока… Тут же можно подарочек найти для царя-батюшки! Магическая фиговина какая-нибудь – самое то ему будет!

– А скажи, дедушка Мировид, – перешёл я к уточнениям, – а что, например, кроме золота и твоей этой руки ты там видел?

– А всё! – развёл он руками. – А тебе что нать?

– Не-не, – засмеялся я, – так не пойдёт! Давай, колись, что там ещё есть?

– Ну-у-у… – почесал он бороду. – Колесница золотая есть, надо? Доспехов полно всяких, топоров с мечами. Надо? Сапоги-скороходы видел, только грязные какие-то и в заплатах… Образов людёв и зверюк всяких из камня и золота много… Ну, что ещё?.. Да там много всякого, Федь! Ну, зал один с горой каменьев драгоценных доверха… В другом зале ничего и нет, акромя столика с короной, а в третьем только ковры молью побитые…

– Стоп! А что за корона, дедушка?

– Да хрен её, – пожал он плечами. – Я мимо пролетал, почуял только, что силой от неё могучей веет и всё. А рука ента моя, она маленько в другой стороне, я туда и направлялси тогда.

– Дедушка Мировид, – заговорщицки сказал я, – уговорил ты меня, так и быть. Давай так сделаем. Я сейчас на часок-другой отлучусь, дела у меня спешные, а ты подлетай тогда к нам в Канцелярию, там всё подробно и обсудим, ага?

– Только никому, Федька! – он приложил палец к губам и сделал страшные глаза. – Узнает кто – точно стырят!

– Ёшки-матрёшки! – поклялся я и рванул во Дворец.

– Босс что-то реально придумал, – протянул Аристофан, когда я ворвался в Канцелярию, сияя довольной улыбкой.

– Ну, сейчас начнётся, – вздохнула Маша. – Даже покушать не успели.

– Неужто нашёл отгадку, внучек? – обрадовался Михалыч.

– Высокий офицерский чин, – Калымдай нежно погладил свой погон, – подразумевает высокий интеллект.

– Я в Федюньке никогда не сомневалась, – пробасила Агриппина Падловна.

– Давайте я вас обниму, голубчик? – предложил Гюнтер.

– Клац! – порадовался вместе с нами Дизель.

– Не зря я столько времени на Федькино колдунское обучение убил! – приосанился под люстрой Лиховид.

– Рассказывайте, Фёдор Васильевич, – попросил прагматичный Виторамус.

Я горделиво приосанился, выбросил руку в сторону и начал:

– Шёл я лесами дремучими, подымался на горы высокие, переплывал моря глубокие, пробирался пещерами тёмными…

– А в ухо, внучек? – предложил дед, наливая мне чай.

– И в ухо чудищу заморскому заехал, – подтвердил я. – А как же без грандиозных баталий?

– Завязывай, босс, – попросил Аристофан. – Не томи в натуре, а?

Я сел в своё компьютерное кресло, крутнулся на нём, а потом торжествующе обвёл взглядом сотрудников:

– Холм!

– Знатная могилка получится, – кивнул Михалыч, – коли не перестанешь над нами издеватьси.

– Покрасоваться не даёте, – продолжал улыбаться я. – Ладно, слушайте. Сейчас меня дед Мировид поймал и рассказал, что он в нашем Холме порылся и знаете, что он там нашёл?!

– Подарок монсеньору, – зевнула Маша. – Ничего сложного.

– В том числе, – кивнул я. – Там вообще, деда, радуйся, настоящая сокровищница!

– Всё до грошика – в казну! – чётко среагировала главбух.

– А как же иначе-то, Агриппина Падловна?! – завопил я, украдкой подмигнув Михалычу. – Строго под опись! Порядок знаем!

– Конкретней, босс, – попросил Аристофан. – Что за подарок?

Я перестал дразнить коллег и рассказал обо всём, что знал. И про руку, и про корону, и про древнего колдуна. Правда, имя его забыл. Не страшно, Мировид придёт, напомнит, да и не особо это важно сейчас. Можно считать, что ничего и не забыл.

– Настоятельно рекомендую, – серьёзно сказал Виторамус, – не акцентировать всё внимание на этой вашей короне, Фёдор Васильевич. Ещё неизвестно, какими свойствами она обладает.

– Оденет её Государь, – хихикнул Аристофан, – и потолстеет реально!

– Тут-то всем и хана придёт, – кивнул дед. – Виторамус дело говорит. Надо там хорошенько всё обшарить.

– И вот тут начинаются проблемы, – вздохнул я. – У нас же всё тут под контролем царя-батюшки, помните? Угу. Надо его как-то заблокировать что ли…

– Это вы о чём сейчас, Фёдор Васильевич? – даже приподнялся с лавки Калымдай. – Нанести вред Государю я позволить не могу!

– Кто-то только что про интеллект распинался? – ехидно протянула Маша.

– Успокойся, Калымдай, – хмыкнул и я. – Никто Кощею не угрожает. Да даже, если и захочет… Хм-м-м… Надо просто придумать что-нибудь, чтобы он не отследил наши изыскания, понимаешь?

– Коньяком его упоить до полного изумления, – хихикнул дед.

– Войну масштабную затеять, – предложил наш милитарист. – Чтобы он на фронте днями и ночами пропадал.

– Не вариант, – покачал я головой. – Сам же знаешь – он всё равно наведываться домой будет, а то и вообще, с часик поразвлекается на передовой, да удерёт обратно во Дворец.

– Сказать ему, – выдал Аристофан, – мол, ништяковую колдунскую штуковину нашли где-нибудь в горах. Пусть реально по пещерам поскачет, поищет её.

– Ну-у-у… Ближе к делу, – признал я. – Только…

– Вернётся без находки – всех убьёт, – предупредила Маша.

– Верно, – вздохнул я.

И тут Гюнтер и выдал:

– В отпуск Государя отправить надо.

– К девкам заморским! – облизнулся Лиховид.

– А мне опять за него править? – поморщился я, но задумался, переваривая идею.

– Ёшки-матрёшки! – ворвался в Канцелярию Мировид. – Лиховид, ты уроки выучил?

Лиховид обиженно отвернулся и забурчал что-то фольклорное в адрес своего бывшего учителя.

– Как раз вовремя, дедушка Мировид, – кивнул я. – Нет, монитор я не могу задарить, самому нужен… Расскажи, пожалуйста про эту сокровищницу в Холме.

– Большая! – он развёл в стороны руки. – Во! Ух, какая вилочка блестящая!

– Казённая! – строго заявил Михалыч. – Не дам!

– А чего дашь? – тут же перешёл к конкретике древний колдун. – Тишку да Гришку отпустишь погулять?

– Вот расскажешь нам всё и гуляйте, – согласился дед.

– Сначала – гулять, а все рассказы потом!

Нашим кое-как, с трудом продираясь сквозь явно повреждённый разум древнего колдуна, всё же удалось узнать немного про сокровища Холма. Но вскоре устав, Мировид переключился с рассказа на выклянчивание у меня Дизеля в безраздельное пользование.

– Рука, – напомнил я Мировиду. – Классная такая, мыслью управляемая.

– Пошли руку добывать! – согласился он. – А Тишку да Гришку с собой возьмём!

– Вот это уж точно фиг, – хмыкнул я. – Да и вот так сразу наугад я никому под Холм идти не советую.

– Согласен, – кивнул Калымдай. – Без чёткого плана помещений туда соваться не стоит.

– Ну, тебе и карты в руки, – согласился я. – Бери наших призраков-кудесников и начинайте составлять план. А мы пока подумаем, как бы царя-батюшку в отпуск отправить, чтоб ему икалось в том отпуске без остановки! Не хочу я снова в эту каторгу влезать!

– А придётся, – захекал Михалыч. – Коли уговорим Кощеюшку в дальние края отправиться, то кому, как не тебе, внучек, замещать его?

– Ну и сами бы могли… – проворчал я что-то бредовое, а потом вскинулся, осенённый идеей: – Верно! Вот вы и будете править вместо Кощея-батюшки!

– Это всё – мясо, – вздохнула Маша. – А я ведь предупреждала о трагическом воздействии на мозг всех этих ваших шашлыков.

– А есть шашлык? – вскинулся Аристофан. – С самогоном.

– Что енто ты задумал, внучек? – дед отвесил подзатыльник бесу и повернулся ко мне.

– Ну, придётся по очереди царствовать, – развёл я руками, – явно мне же под Холмом с дедушкой Мировидом ползать, а государству без царя нельзя.

– Да сиди, внучек! – поспешно начал Михалыч. – Царствуй на здоровье, а я уж за тебя в той пылюке и грязи сам и потрудюся! Даже и не переживай, внучек! Всё облазаю, каждый грошик оприходую, а добуду подарочек Кощеюшке!

Все дружно засмеялись, а Агриппина Падловна просто скрутила кукиш деду.

– Без вариантов, получается, – вздохнул я. – Ну, кто тут в цари первый?

– Я, босс! – тут же выпалил Аристофан. – А царствовать в натуре реально можно будет?

– Не нравится мне эта затея, – протянул Гюнтер, косясь на беса. – Ну как это так? В цари по очереди.

Мы долго ещё обсуждали, крутили проблему и так и эдак, но так ничего и не придумали и поэтому остановились на том, что пока Калымдай с призрачными колдунами будут рисовать план древних складов и разрабатывать стратегию и тактику, мы все будем убеждать Кощея отправиться в отпуск. Ну а с царствованием по очереди… Как получится.

Все эти события произошли вчера, а сегодня, как я уже и рассказывал, мы принялись за царя-батюшку, пока, правда, без особого успеха. Вот же кадр, а?! Да кому другому предложи в оплачиваемый отпуск на солнечные острова к морю, пальмам и мулаткам отправиться! А Кощей ни в какую. Герой трудовых будней, блин.

Перед очередной атакой на царя-батюшку, я всё же рискнул оторвать Калымдая от его вороха бумаг, которые он усиленно разрисовывал выданными мной ради такого случая карандашами, постоянно гоняя Лиховида и Мировида внутрь Холма для уточнения деталей:

– Ну, как тут у вас? Продвигается дело?

– Уже заканчиваем, Фёдор Васильевич, – оторвался от трудов тяжких Калымдай. – Сейчас план дочертим и будем маршруты передвижения по подземелью прикидывать.

– Ага, – поёжился я, не ощущая никакого желания лезть внутрь Холма. – Хорошо…

– Фёдор Васильевич, – вдруг предложил наш главный вояка, – а не попросить ли Кощея-батюшку, пока он не уехал в отпуск, пополнить нам армию маленько?

– Так только что вроде пополняли… А что, проблемы? На юге войск не хватает? Кочевники? Халифат? Ты меня не пугай, Калымдай!

– Всё в порядке, – улыбнулся он. – Просто на всякий случай, да и момент удобный. Хочется довести наши вооружённые силы до оптимального количества. Попросим сразу пятьдесят тысяч и больше не будем беспокоить Государя.

– Перестраховываешься? – понял я. – Ну, в принципе… Почему бы и нет? Расходы на армию самые минимальные, а мало ли что случиться может, а у нас бац! и войска наготове.

– Я именно об этом, – кивнул он. – На всякий случай.

– Ну, пойдём тогда и сходим, – поднялся я с лавки. – Чего тянуть? Заодно лишний раз на мозги царю-батюшке этим отпуском покапаем.

– Не наиграетесь никак? – фыркнул Кощей, когда мы изложили ему нашу просьбу о пополнении армии. – Исконные русские земли в Африке освобождать надумали?

– Только прикажите, Ваше Величество! – вытянулся я перед Кощеем по стойке смирно. – Хоть Антарктиду освободим!

– Чем бы дитя не тешилось… – проворчал царь-батюшка и встал из-за стола. – Пошли на крышу. Будет вам армия, вояки.

Ну и всё. Делов-то оказалось. Правда, вынужденно проторчали часа два на солнышке, пока пополнение скелетов собралось у города – в окрестностях-то Кощей давно всех поднял и новобранцам пришлось издалека добираться. А потом всё уже по накатанной пошло. Кощей, заскучав, ушёл, передав власть над скелетами Калымдаю, а я побежал тиранить Дизеля, чтобы он нам подобрал пяток ответственных и продвинутых генералов из числа своего Дворцового Общества скелетов. Потом я им нарисовал фломастером на черепах отличительные знаки, поломал немного голову над именами, а потом за них уже взялся Калымдай, знакомя их с новыми частями. Надо будет не забыть приказом всё это оформить. Без бюрократии никак.

– Сто тысяч! – довольно потёр ладонями Калымдай, улучив свободную минутку. – Сто тысяч, Фёдор Васильевич! И это не считая частей бесов. Ух и развернёмся же мы теперь!

– Ты чего затеваешь? – подозрительно покосился я на вояку.

– Не-не, – поспешил он успокоить меня. – Теперь нам никакой противник не страшен с такими-то ребятками! Границы все запрём, никакая вражина не проскочит!

– Лишь бы ты только эти границы выравнивать не начал, – вздохнул я. – Ладно, агрессор, пойду наших созывать на новую атаку на царя-батюшку.

Атаки не получилось. Очень серьёзный и встревоженный Кощей сам заявился в Канцелярию и прямо с порога начал отдавать резкие быстрые команды:

– Федька, Михалыч, живо мчитесь в Путятич. Шмат-разум при вас? Отлично. От Радика вызов пришёл, говорит, снова гоблины у него появились.

– Гоблины?! – поразился я. – Мы же их всех того… Да и командовать теперь ими некому…

– Вот и вызнаете! – рявкнул царь-батюшка. – Марселина, с ними отправишься.

– Ну, вот… – вздохнула Маша.

– Поднять армию, Государь? – вытянулся перед Кощеем Калымдай.

– Позже. Сейчас сведения собрать надо. Сам удивляюсь – мы же вопрос с гоблинами решили.

– Разведать в натуре надо, – закивал рожками Аристофан.

– Вот именно, – благосклонно взглянул на беса Кощей. – Закинешь Калымдая в Никифоров, пусть с тамошним князем поговорит, а сам со своими бандитами в Кристополь к Ставросу и в Старград к Юрию смотаешься. Поговорите с князьями, порасспрашивайте их.

– У меня – бойцы, – тихо проворчал Аристофан и в голос добавил: – Сделаем, Государь, без базара.

– Ну и чего стоим тогда? – проворчал царь-батюшка. – Живо в дорогу, бездельники!

– Ничего не понимаю, деда, – протянул я, пряча коробочку со Шмат-разумом в карман, когда мы переместились во дворец Радислава Первого.

– Кто бы сомневался, – ехидно протянула Маша.

– Эй, милай, – окликнул Михалыч выпучившего на нас глаза боярина, – рот прикрой и покличь-ка нам царя живенько.

– Почему по булавочной связи всё не вызнать? – продолжал удивляться я.

– Лентяй ты, внучек, – фыркнул дед. – С глазу на глаз оно куда как верней разговор будет. Да и тебе прогуляться не помешает. Аппетит нагулять. Совсем ты у меня плохо стал кушать, внучек.

– Ой, не начинай, деда, – взмолился я. – Ну, где там Радик?

Не было тут никаких гоблинов. Радик клялся, что он тут ни при чём, что никаких просьб о помощи не передавал, зато утащил нас за стол и пришлось, чтобы не обижать царя всея Руси, отобедать с ним, хотя аппетита и правда, особого не было.

– Может, с перепою вызвал да наболтал глупостей, – пожимал плечами Михалыч, когда мы перед отправкой домой, решили сделать небольшой моцион, прогулявшись по Путятичу. – Пошли на местный базар сходим. Я Тишке да Гришке петушков на палочке куплю.

– И мне, – одобрил идею я. – Ну, будем считать, ошибка произошла. И это даже хорошо.

– Не хотелось бы ещё раз с этими зелёными бандитами столкнуться, – согласилась со мной Маша.

А в Канцелярии нас уже поджидали Калымдай с Аристофаном.

– Пурга какая-то, босс, – заявил бес, едва мы вышли из магического перехода. – Реально царю лапшу на уши повесили.

– Ложные данные, – подтвердил Калымдай. – Нигде ни про каких гоблинов и слыхом не слыхивали.

– Пойду царю-батюшке доложу, – пожал я плечами.

– Я так и думал, – добродушно кивнул мне Кощей после моего доклада. – Ну, какие гоблины? Но проверить надо было.

– Вы, кстати, подумали на счёт отпуска, Ваше Величество? На Кипре говорят, чудо как хорошо сейчас. Бархатный сезон…

– Сгинь! – поблагодарил меня за заботу и проделанную работу царь-батюшка.

А вот коллеги встретили меня в Канцелярии настоящим хороводом и восторженными воплями. А, нет, не меня. Чествовали Машу.

Я с удивлением уставился на сотрудников, выплясывающих вокруг гордо стоящей посреди кабинета вампирши:

– Тётка Ягута в гости заходила? Мухоморовкой угостила?

– Машка у нас реально – гений, босс! – подмигнул мне Аристофан.

– Мне все это говорят, – скромно подтвердила Маша.

– Хотелось бы подробностей, – потребовал я. – И я сейчас не про гениальность.

– У мадмуазель Марселины есть план, как заставить Кощея-батюшку отправиться в отпуск! – торжественно пояснил Калымдай.

– Бабы, – восхищённо помотал головой Михалыч. – Ишь, Евино племя!

– Отдыхайте, мсье Теодор, – подтвердила Маша. – За дело возьмутся дамы!

Мы сами процесс выдворения царя-батюшки в отпуск не видели, но Гюнтер, томно улыбаясь, поведал, как к Кощею заявилась делегация придворных дам с проектом обновления внешнего и внутреннего декора Дворца, притащив с собой для наглядности образцы материи для штор, ковриков у дверей и кипы зарисовок залов и коридоров с обоями, гобеленами и просто настенной росписью.

Царь-батюшка выдержал десять минут. Нет, не убил делегацию. Он же у нас джентльмен. Просто взвыл как пароходная сирена и исчез в зелёном магическом облачке.

– Когда Государь, тщательно маскируясь, вернулся, – докладывал нам Гюнтер, – он тут же велел подать его походные плащ и сапоги и наточить малый меч. А вам, Фёдор Васильевич, он велел передать, что раз вы так горячо о его благополучии заботитесь, вам и париться на троне вместо него.

– Удалось! – завопил я. – А где сейчас царь-батюшка?

– Кто же его, загадочного нашего, знает? – вздохнул дворецкий. – Так поспешно удрал… отправился на отдых, что я едва успел ему котомку с бутербродами собрать. Уже на ходу в карман его плаща сунул бутылку коньяка и десяток сигар.

– Внучек, а ты что-нить ощущаешь? – дед пощёлкал пальцами. – Ужо свалилось на тебя бремя власти? Кощеем себя почувствовал?

– Да кто его… – я прислушался к своему организму. – С этой новоприобретённой силой ни фига не понять, деда. Вроде есть что-то такое… У меня же сейчас и так с Дворцом контакт постоянный.

– Будем считать, – заявил Калымдай, – что Кощей-батюшка благополучно в дальние края отправился. Можно начинать операцию по добыванию царского подарка.

– А если Государь, типа рядом? – с сомнением почесал между рожками Аристофан. – Мы только начнём, а он реально так: а вот и я! И давай всем конкретно башки рубить без разбора.

– Что скажешь, Гюнтер? – повернулся я к дворецкому. – У тебя же всегда связь с царём-батюшкой есть.

– Во Дворце его точно нет, – заверил он. – Я бы знал.

– Действуйте, Теодор, – сказала Маша. – Если что, мы вас прикроем.

– Все вместе действовать будем, – проворчал я. – Чего это я за всех отдуваться должен? И вообще, пусть вон Аристофан или Калымдай всё там внизу разведают с дедушкой Мировидом, а я уж на последней стадии и присоединюсь. Они же у нас вояки? Вот и пусть воюют там.

– Ишь чего удумал! – Мировид вылетел из стены, облетел вокруг Калымдая, а к Аристофану даже зачем-то принюхался. – С тобой, Федька, пойду! И не спорь со мной, ёшки-матрёшки! Мне лучше знать, как и что делать надо!

– Ну, деда Мировид… – попытался я образумить старого маразматика. – Калымдай с Аристофаном у нас знатные вояки. Я пока там плестись буду по лабиринтам этим, ты с ними уже до руки своей волшебной доберёшься.

Мировид сунул мне под нос кукиш:

– Или с тобой идём или гори она синим пламенем ента рука! Потерплю пару веков, подберу хорошего сотоварища, тогда и добуду её!

– Ну, зачем я тебе, дедушка Мировид? – вздохнул я.

– А с тобой весело! – заявил колдун. – Знатно ты верещишь, когда пугаешьси, ёшки-матрёшки!

Глава вторая, обессиленная

Время от полдника до ужина я провёл неожиданно в тишине и покое. В Канцелярии не было никого, даже бесенят и Дизеля. И знать не хочу, куда все умотали. Я повалялся на диванчике, покашлял над сигарой, а потом, поборов лень, пошёл за комп отстреливать монстров и так увлёкся этим полезным и приятным занятием, что не сразу и осознал, что наши потихоньку подтянулись в кабинет, и только запах фирменного рагу от Иван Палыча, заставил меня оторваться от зачистки четырнадцатого уровня. Ладно, сохранюсь, а уж в следующий раз… Хана компьютерным уродам!

– Кстати, Фёдор Васильевич, – заметил Калымдай, когда все приступили к десерту, – там вовсе и не лабиринт. Вполне такая административная постройка, на казармы или склады похожа.

– Да? – приятно удивился я. – А покажи чертежи, если готовы.

– Условно территорию мы разделили на две части, – начал доклад наш вояка. – Нужное нам помещение находится в дальнем конце Холма…

– Ну, естественно, – проворчал я.

– Поэтому, – продолжил он, – мы остальную часть пространства даже рассматривать в планах пока не стали, а сосредоточились только на необходимом нам участке.

– Правильно, – хихикнул Михалыч. – На следующий день рождения прибережём.

– Нужный нам зал находится на дальней стороне квадрата, со сторонами приблизительно в пятьсот метров, – продолжал Калымдай. – Общее помещение разделено семью коридорами, которые в свою очередь пересекают ещё пять, создавая таким образом множество одинаковых залов. Но часть из них перегорожена ещё и внутренними стенами. То есть, там присутствуют как небольшие комнаты, так и просто огромные.

– Я уже запутался, – пожаловался я. – Ясно только, что побродить там придётся. А покажи план, а?

Калымдай развернул на столе большой лист, а я, едва вглядевшись в него, радостно хмыкнул:

– Так красота же! Это вот это нужный нам зал? – я ткнул в небольшой квадратик. – Прямо напротив норы дедушки Мировида?

– Так точно, Фёдор Васильевич.

– Ну и в чём проблема? Вон, прямой коридор туда и ведёт. Отшагал полкилометра по нему и корона наша.

– Да хрен там, Федька, – вздохнул Лиховид. – По ентому коридору ты точно не пройдёшь.

– Вот же… – огорчился я. – А счастье было так близко… А почему?

– Из моей хаты туда ходу нет, – влез с объяснениями Мировид. – Надоть одесную али ошую шагать.

– Куда?!

– Право и лево, внучек, – пояснил Михалыч, а Мировид согласно кивнул.

– Там кое-где завалы, Фёдор Васильевич, – вздохнул Калымдай. – Придётся попетлять.

– Эх… Ну, попетляю, куда же деваться. Я как чувствовал, что быстро не получится, – вздохнул я. – Как бы на несколько дней такой поход не затянулся. Значит, правильно я прикидывал, что кому-то придётся меня замещать на троне. И, кстати, если мы завтра с дедушкой Мировидом уже полезем в Холм, то нам сразу уже царь-заместитель нужен будет. Ну, кто первым себя в роли Кощея попробовать хочет?

– Мне завтра тебя, внучек в дорогу собирать, – покачал головой Михалыч. – Я ужо потом тогда.

– А я с Шарлем погулять договорилась, – наморщила носик Маша. – Нам и карету уже подготовили…

– Типа боязно, босс, – честно признался Аристофан. – Давай я реально после кого-нибудь?

– Придётся мне, – кивнул Калымдай. – Оправдаю. Не подведу.

– Жду вас в царском кабинете в шесть утра, – коротко поклонился ему Гюнтер.

– Охохошеньки… – вздохнул я и обвёл коллег взглядом. – Имейте в виду, господа мои… и дамы, конечно же, Маш, что зам. царя обладать будет всеми правами и обязанностями, иначе и смысла нет, что-либо затевать. Я должен быть абсолютно уверен, что за время моего отсутствия, всё будет в порядке. Понимаете?

– Царь, он и есть царь, – кивнул Михалыч. – А кто именно задницей трон протирает, это уже не важно. Не беспокойся, внучек, я прослежу за ентими обормотами, не дам государство наше порушить.

– Угу, – снова вздохнул я. – Ладно, тогда пока все могут быть свободны, если никаких вопросов нет. А ты, дедушка Мировид, жди меня завтра у себя часиков в восемь утра. Подойду, да пойдём.

– А чё так поздно, ёшки-матрёшки?! – удивился колдун. – На рассвете и выйдем.

– Ага, прямо на рассвете, – хихикнула Маша. – Это наш-то мсье Теодор!

– Мне подготовится надо будет, – пояснил я Мировиду и сурово взглянул на Машу. – Провести последний инструктаж сотрудников, обеспечить их работой на весь день…

– Молчу-молчу, – прикрыла ладошками рот вампирша.

– Может и я с тобой, босс? – предложил Аристофан. – Вдвоём типа веселее.

– А и верно! – завопил Мировид. – Ишо Тишку да Гришку с собой возьмём! Ох и повеселимся-то, ёшки-матрёшки!

– Понял? – я кивнул Аристофану на колдуна. – Тут бы просто его внимание на деле удержать, а лишние факторы только отвлекать будут.

– Не пойдут Тишка да Гришка? – огорчился Мировид. – А чаво так? Тогда хоть ложку задари, а? У меня таких только две.

– Я тихонько, босс, – зашептал Аристофан, косясь на Мировида. – Мало ли что в натуре? Реально бери меня с собой.

– Если что – отправите беса назад, мсье Теодор, – пожала плечиками Маша.

– Ну-у-у… Хорошо. Да и мне спокойней будет.

– Ништяк, босс, – обрадовался Аристофан. – Оторвёмся там конкретно!

– Ладно, – зевнул я. – Уговорили.

– Амулетик свой защитный только не забудь, Федька, – потыкал мне в грудь призрачным пальцем Лиховид. – Чую – пригодится.

– Вот же… – огорчился я. – А что такое?

– Хренью там какой-то колдунской всё пропитанно, – важно пояснил колдун. – Толком не понять, но опасность присутствует.

– От, бестолочь! – завопил Мировид. – Учишь тебя, учишь! А ну, быстренько перечисли мне все осьмнадцать признаков колдунского присутствия!

– Дедушка Мировид! – взмолился я. – Давай ты потом экзамен проведёшь? А сейчас можешь толком объяснить, что там такое опасное?

– Да Филька то, – отмахнулся Мировид. – За сокровища свои трясётси, сторожит, значится.

– Прошлый хозяин Холма? – вспомнил я. – И что теперь? А ликвидировать или хотя бы нейтрализовать его нельзя? А он сильный? Молниями может фигачить? А может работу у нас ему предложить? А вы с Лиховидом Ростиславовичем с ним не справитесь на пару?

– Цыц, баламут! – шикнул Мировид. – Как торговка базарная, слова сказать не даст…

– Молчу, молчу… А всё же…

– На месте разбираться надо, – пробурчал обиженный Лиховид. – Ежёли сейчас охоту на него начнём, то много времени потерять можем. Пойди, пойми его, кто таков и насколько силён.

– Наш-то Филимон, – задумчиво протянул Мировид, – зело искусен в колдунстве был. – Он покосился на своего ученика, – не то что некоторые.

– Обломались мы, – вздохнул я и коварно добавил: – Как же ты теперь без магической руки будешь, дедушка Мировид? Обидно…

– Мою руку?! – завопил старый колдун. – Себе захапать хочет?!

– Так она и так его, дедушка, – хмыкнул Аристофан.

– Моя! – погрозил ему пальцем колдун и повернулся ко мне: – Не боись, Федька, уделаю я ентого паскудника! Ишь, чего задумал – ценного имущества меня лишить, ёшки-матрёшки!

– А справишься, дедушка? – всё же уточнил я.

– А мне, вона, Лиховид поможет! – отмахнулся он. – Да, Лиховид?

– Угу, – пробурчал Лиховид. – А когда у меня отпуск?

– Лодырь! – припечатал Мировид. – Ох, мало я тебя лупил, ёшки-матрёшки!

– Может, по сто грамм, босс? – предложил Аристофан, подозрительно рассматривая круглую дверь в нору Мировида. – Типа для тонусу.

– По литру – и вообще никуда не пойдём, – кивнул я. – Что-то никакого настроения туда лезть.

– А вы чего ждёте, ёшки-матрёшки? – Удивился вылетевший сквозь дверь старый колдун. – Давай, Федька, открывай дверь и ныряй внутрь со своим свинтусом.

– Ну ты чего в натуре обзываешься? – нахмурился Аристофан.

– Так свин ты и есть, – отмахнулся Мировид. – Копыта, хвост, пятак на морде, чего тебе не так?

– Реальный кабан, – гордо расправил плечи бес. – Полезли, босс?

– Ага. Полезли.

Согнувшись, я пробрался через низкий проход и, распрямившись в комнате колдуна, фыркнул:

– Вот же ты барахольщик, деда Мировид! Ступить некуда, всё вещами завалено.

– Хозяйственный я, – пробурчал он. – Ты за свином своим приглядывай. Как бы не утащил чего …

– Босс, ну чего он реально на меня тянет?! – возмутился Аристофан. – Нам сейчас типа на дело вместе идти, а он…

– Всё, завязываем споры, – приказал я. – Мы сейчас единым отрядом действуем, так что, мир, дружба, жвачка.

– Жвачка, то для коров, внучек, – хмыкнул Мировид, – а вот для свиноты всякой, лучше подойдёт…

– Дедушка Мировид, мы, наверное, тебя тут оставим. Нам такие соратники не нужны.

– Да шуткую я, Федька! Ну чего ты сразу так? Да ить и пропадёте вы там без меня…

– Ладно, пошли, – проворчал Аристофан. – Куда дальше, дед?

Дальше снова был низкий и узкий лаз, который вывел нас в приличный такой коридор, и что меня особо порадовало – вполне даже освещённый.

– Дедушка, а свет-то откуда?

– С потолка, ёшки-матрёшки, – удивился он. – А откуда же ещё?

– Никаких светильников или факелов не вижу… – пробормотал я. – Магия что ли?

– Колдунство, – подтвердил Мировид.

– Реально тут кто-то напахался, – Аристофан провёл лапой по гладкой стене. – Прикинь, босс, типа тут все эти ходы прорубить, да шлифануть потом!

Это, да. Стены были каменные, надо понимать, прорубленные в скале. А может и не было тут никакой скалы, а прорыли проходы в земле, а потом камнем укрепили? Короче. Ровно и гладко. Покрасить и побелить, так типичная казарма или какой-нибудь коридор третьесортного офисного учреждения. А вот потолки высокие, метров пять, не меньше.

– Направо или налево? – повернулся я к своим товарищам.

– По фиг, босс, – пожал плечами Аристофан.

– Командуй, Федька, – хихикнул Мировид.

– Направо, – решился я, взглянув на план подземелья. – Нам сейчас первый блок комнат пройти надо и уже видно будет, что там за завалы.

Метров двести по прямой пришлось отмахать без всяких комнат, а вот, свернув за угол в очередной коридор и миновав метров сто и перекрёсток, мы увидели и двери. Обычные такие, деревянные, с поперечными железными пластинами и что особо порадовало – без замков, но с ручками.

– Чур, я первый! – Аристофан процокал к ближайшей нам двери, с жутким скрипом отворил её и присвистнул: – Михалыча кондратий от радости хватит.

– Что там? – сгорая от любопытства, заторопился и я. – Ого! Порадуем Агриппину Падловну!

Приличное такое помещение, почти квадратное, метров пятидесяти в длину, было забито всякими драгоценностями. Посредине, в два моих роста возвышалась гора из золотых монет, а вдоль стен расположились полки с открытыми ящиками на них и в ящиках этих всё блестело и сверкало.

– Реально до фига бабла, босс, – пробормотал Аристофан. – Придётся скелетов запрягать, чтобы это всё типа вытащить.

– Мы сюда зачем пришли? – я строго посмотрел на беса, но потом всё же сжалился: – Порадуем и Михалыча и нас, не переживай. Только попозже, а сейчас…

– Ну, пошли ужо? – позвал нас из коридора Мировид. – Чего стали, ёшки-матрёшки?

Ну и пошли. Только и в другие комнаты не забывали заглядывать. Везде было то же самое – золото в монетах или всякое там народное творчество из него, ну и разноцветных камушков хватало. Я в них не разбираюсь, но Аристофан довольно крутил головой в очередном складе и радостно фыркал.

А вот после следующего перекрёстка и начались наши блуждания. Коридор впереди был намертво завален камнями и землёй, да так плотно, будто не завал какой-то, а очередная рукотворная стена. Пришлось свернуть, а потом, из-за подобных завалов, так и вообще возвращаться в обратную сторону, хоть и по другому уже коридору.

– Охохошеньки, – вздохнул я. – Попетлять тут точно придётся.

– Реально, босс, – вздохнул Аристофан. – Ты на бумажке-то не забываешь всё это отмечать?

– Поучи меня, – фыркнул я. – Само собой отмечаю. И что в какой комнате лежит, тоже подписываю.

– Ништяк, – обрадовался бес. – Михалычу легче лазить тут будет.

В общем, побродить нам пришлось с час, наверное. Иногда по этим гладким коридорам, а иногда и перебираясь через небольшие завалы, но хоть я устал уже немного, да и ножки ныть начали, но одолели мы, судя по плану, метров сто в длину, если считать от Мировидовой каморки до нашей конечной цели. Я уже было хотел объявить перерыв на обед, как Аристофан кивнул на очередную дверь:

– Пошли, босс, позырим, какие ништяки там для нас подготовлены.

– Ну, пошли, – вздохнул я и неторопливо поплёлся вслед за бесом и колдуном в очередной склад.

Ага, знакомые места. Я повёл покачивающимся стволом дробовика из стороны в сторону. DOOM-2, Цитадель, если не ошибаюсь – девятнадцатый уровень. Эх, давненько не брал я в руки шашек! Последнее время я на Квейк подсел, а тут прям ностальгия нахлынула. Ну, давайте, ребятки, выходите, жду. Кто там у нас первый? Из окна, прорубленного в стене показался красный шар с рожками и неспешно полетел ко мне, подёргиваясь на ходу и явно готовясь выпустить заряд. А вот фиг! Я быстро сменил дробовик на плазмоган. Против этих красных Какодемонов, плазмоган или ручной пулемёт – лучшее оружие, уж поверьте старому думеру. Вот только к моему огорчению из ствола вырвался только короткий, на пару секунд всего заряд, хотя и отлично засадивший Какодемону, но явно недостаточный, чтобы уложить его. А они так прикольно сморщиваются, когда подыхают…

– Федька, ты чего?! – завопил демон. – Ополоумел?!

– Босс, в натуре… – подкрался ко мне сбоку коричнево-зелёный Имп, весь покрытый шипами. – Всё ништяк?

– Зараза! – рванул я в сторону, на ходу меняя оружие на проверенный дробовик. – Н-н-на, скотина!

Только патроны и тут были на нуле. Ладно, отобьюсь и кастетом. И я, ринувшись на демона-Импа, ловко засадил ему кулаком по клыкастой морде.

Имп взвыл, отшатнувшись, но тут заорал Какодемон, про которого я не забыл, конечно, но оставил его на потом:

– Федька, беги! Тикай живо отседова, ёшки-матрёшки! Эй, бес, уволакивай быстро командира своего, пока к нему карачун не подкралси!

– В натуре, – схватил меня за руку Имп. – Валим отсюда, босс!

Я дёрнулся, кинулся в сторону, обогнув на ходу Какодемона и, привычно делая рывки влево и вправо, рванул через открытую площадку к ближайшей двери в здание, но тут из окошка над дверью высунулся ещё один летающий демон, на этот раз Элементаль Боли и пульнул в меня Потерянной Душой. Я не успел отвернуться от этого горящего черепа и даже кулаком засадить ему не смог, как он впился в меня зубами и броня тут же исчезла, хотя, честно говоря, такого я за свою геймерскую жизнь ни разу не видел. Я рванулся назад, в сторону, но Потерянная Душа не отлипала от меня, а я краем глаза видел, как индикатор жизни быстро скатывается в ноль. Ну, а потом, как того и следовало ожидать, вспыхнула кровавая надпись, которую я уже давно успел призабыть: Game over.

– Гейм овер, – я открыл глаза. – Ну, как же так-то, а?

– Очухалси, внучек, – прозвучал рядом радостный голос Михалыча. – Венеровна, а ну, подь сюды! Ну-ка, глянь на Федьку-то!

– Я же со школы в Дум не проигрывал… – я обвёл обиженным взглядом помещение нашего дворцового лазарета. – И Потерянную Душу при желании можно просто кулаком забить…

– Бредус конкретус, – важно произнёс Аристофан, стоявший по другую сторону кровати. – Первая стадия, реально, отвечаю. Литр самогона и в кроватку. Утром всё ништяк уже будет.

– Вы тут мне прекратите это ваше самолечение! – к нам присоединилась глава медпункта, строгая Лизавета Венеровна, деловито помахивая небольшим ножом. – Сейчас литр порченой крови выпустим для начала и будем ставить диагноз!

– Хрен! – спрыгнул я резво с кровати, только совсем уж не резво шлёпнулся на пол. Сил вскочить и удрать почему-то не было, даже шевелиться оказалось сложно, но я, помня о моём прошлом пребывании в лазарете, всё же напрягся и пополз на выход: – Живым не дамся!

– Держать больного! – завопила лекарша.

– Держу в натуре, – Аристофан легко подхватил меня под живот и, удерживая подмышкой, рванул к двери. – Мы дальше типа сами, Лизавета Венеровна. И клизму с перцем, и на Клязьму с удочкой и ваще…

– Вот же… – тихо пробурчал я, покачиваясь на руке беса. Сил даже материться не было. – А что случилось, а?

– Всё ништяк, босс, – на ходу ответил Аристофан. – Сейчас на диванчике своём оклемаешься и побазарим.

– Потом поболтаете, – донёсся сзади голос Михалыча. – Двигайтесь шибче. Сейчас Венеровна очухается и в погоню со всем персоналом кинется.

Пока дед с Аристофаном отбивались от медиков, заверяя их, что клизмы, кровопускания и крапивные компрессы мне гарантированы, я отдышался на диванчике и стал постепенно приходить в себя. С мозгами стало немного легче, а вот шевелиться я мог только через силу. А сил-то и не было.

– Ветчинки, внучек? – Михалыч наконец-то спровадил Лизавету Венеровну и подшаркал ко мне.

– Не хочется, деда. А что это было, а?

– Не хочется? – Маша, перебравшаяся за стол, удивлённо подняла брови. – Вам, Теодор? Не хочется покушать? Да вы действительно заболели.

– Ой, Маш, – фыркнул я. – Потом поприкалываешься, ладно?

– Ты типа рубанулся, босс, – пояснил Аристофан. – Мы как в последнюю комнату зашли, ты сначала реально быковать начал. Дедушке Мировиду молнией в грудину засадил, а мне в рыло заехал. – Он почесал подбородок. – Нормально так, без базара.

– О, как… А, ну да, там же на меня на том уровне сначала летающий демон накинулся, а потом другой прибежал… Так это вы с Мировидом были? Ничего не понимаю…

– А притворялси-то неумехой! – влетел в Канцелярию Мировид. – А мне вона как лихо струёй огненной запулил, ёшки-матрёшки!

– Да я и не умею, – попытался пожать я плечами, но получилось не очень из-за слабости. – А что это вообще было, дедушка Мировид?

– Филька, – коротко ответил колдун. – Не думал я, что он так быстро за нас приметси.

– По порядку! – прервал нас Михалыч. – Ты, Федька. Давай, рассказывай, что видел.

– Ну-у-у… Я как будто в игру компьютерную попал. И места такие знакомые, я их сто раз уже проходил… Там сначала летающий демон появился, ну я в него из мощного оружия выстрелил… Это ты что ли был, дедушка Мировид?

– Не отвлекайся! – не дал колдуну ответить Михалыч. – Дальше!

– Ну, потом сбоку ещё один демон подбежал, – я перевёл взгляд на Аристофана. – Вот тут у меня совсем патроны закончились и я стал кулаком отбиваться… Извини, дружище.

– Всё ништяк, босс, – отмахнулся Аристофан. – Фигня вопрос.

– А как же я молнией умудрился? – я взглянул на зависшего надо мной Мировида. – Я же не умею…

– Умеешь, оказывается, – колдун хихикнул и почесал грудь под длинной бородой. – Не самый сильный лучик-то был, но и не самый слабый. Лентяй ты просто, Федька, вот и весь мой сказ!

– Дальше, внучек! – махнул Михалыч полотенцем на Мировида.

– Ну, дальше… Там ещё один демон подлетел и мелкого демона на меня науськал…

– Филька, – заявил Мировид. – Он, паршивец.

– Вот этот мелкий меня и… того, – закончил я рассказ.

– Мировид? – Михалыч кивнул колдуну. – Рассказывай.

– А чё там рассказывать? – Мировид отлетел от кровати и стал медленно, будто под струёй сквозняка, перемещаться к столу с компьютером. – Всё так и было, как Федька обсказал. Филька нас учуял, подкралси, а в нужный миг морок в башку нашего хероя запустил… Нет, ну знатная всё же штуковина! Как ты говоришь, Федька, она обзывается? Принтер?

– Не задарю.

– Жадина.

– Для работы нужен.

– Жадина-говядина.

– Сейчас уши обоим надеру, – пообещал нам Михалыч.

– Дедушка Мировид, – примиряюще сказал я, – я в фургончик свой схожу и классную штуковину принесу тебе. На солнце глядеть через неё можно. Дискета, называется.

– Не обмани только, ёшки-матрёшки, – радостно потёр ручками колдун.

– Рассказывай, дедушка, – вздохнул я.

– А я уже всё рассказал, – порадовал меня Мировид. – Морок он навёл, а тебе и привиделось что-то знакомое, воинственное, вот ты и кинулся меня да порося твоего убивать.

– Завязывай обзываться, дедушка, – проворчал Аристофан.

– Звучит логично, – вздохнул я. – А из меня он, надо понимать, силу вытянул, как тогда Кощей из Иван Иваныча?

– Краешком только и зацепил, – отмахнулся колдун. – Пошли на пруд? С Тишкой да Гришкой наперегонки поплаваем?

– Попозже на пруд. А это лечится? Ну, то, что из меня силу выкачали?

– Отоспишься, отожрёшься, а к завтрему утру уже как огурчик будешь, – Мировид прищурился. – Ежели только про ту штуковину, что задарить мне обещал, не забудешь, ёшки-матрёшки!

– Да не забуду, не забуду… А что теперь с этим Филимоном делать?

– Пришьём реально, – предложил Аристофан.

– Из пищали Федькиной? – фыркнул Михалыч. – Или с топором за ним по подземельям гоняться будешь?

– Так у нас дедушка Мировид реально могучий колдун, – обернулся к нему Аристофан. – Сходит да конкретно замочит этого Фильку. Да, дедушка?

– Реально могучий, – важно подтвердил Мировид. – Что есть, то есть. Вот, помнится ишо… в каком же енто году было?..

– Потом расскажешь, дедушка, – поспешно прервал его я. – А сейчас сходи, разберись с этим Филимоном, хорошо? А мы пока прикинем, что нам дальше делать.

– Да щаз, – отвел взгляд Мировид. – Прям побежал, ага…

– Не такой-то ты у нас и могучий, оказывается, – прищурился Михалыч. – Да, Мировид?

– Обломался дедушка, – вздохнул Аристофан. – Зато понтов много в натуре.

– Ну чаво?! Чаво?! – заверещал колдун. – Накинулися… Филька, ить, тоже не слабый, однако…

– Ну, вот… – протянул я. – Это что же получается? Закончилась наша операция по добыванию короны?

– Не-не, Федька! – затряс бородой Мировид. – Добудем мы мою руку, даже не сумлевайси! Ну и твою корону тоже отыщем, ёшки-матрёшки. Просто тебе ходу в Холм нет, вот и всё.

– Рассказывай! – потребовал Михалыч. – Запутал нас, старый хрен, без бутылки и не разобратьси… Это я к слову, Аристофан, спрячь стакан. Потом, после победы.

– Злой ты, Михалыч, – вздохнул старый колдун. – И жадный ишо. Вот слабо задарить Тишку да Гришку?

– Рассказывай, дедушка, – попросил и я. – А то мне ещё сил набираться надо, чтобы в вагончик за дискетой сходить.

– А и то! – покивал Мировид. – Молодец, помнишь ишо про должок, ёшки-матрёшки! Вот ты, Федька, хоть и молодой, но жадности в тебе нет. Хороший человек, добрый. А вот Михалыч твой…

– Деда! – завопил я. – Рассказывай!

– Да расскажу, расскажу, чего орать-то?.. Филька ентот, он же духом летает по своим подземельям, так? Вот. А значится, только с духами и может дела иметь, а настоящий мир и существа настоящие ему неподвластны…

– А как же я? Мне-то он прилично так засадил…

– А енто он не тебе. Енто он с силушкой твоей позабавился. А вот, к примеру, свину твоему рогатому, он ничегошеньки сделать и не сможет.

– Вот, блин… – проворчал Аристофан. – Завязывай, а?

– А тебе может? – прищурился Михалыч.

– Угу, – поморщился Мировид, но тут же приосанился: – Как и я ему, ёшки-матрёшки! Только… Силён он, паршивец. Подумать надо.

– Получается, – задумался я. – В Холм теперь без меня? А мне и носу туда сунуть никак?

– Молодец-огурец! – завопил вдруг колдун. – Ить, Федька, хоть твой Михалыч и обзывает тебя всяко, но ум у тебя имеетси. Даже и не сумлевайси! Вона как меня ловко на мысль дельную натолкнул!

– Какую мысль? – устало вздохнул я. Всё же очень сложно общаться со стариками, тем более, такими древними.

– Можно тебе, Федька под Холм, можно! Только надо землицу нашу застолбить и шастай тогда по пройденным комнатам сколько хош!

– И сразу всё понятно стало, – пробурчал я под нос. – Объясни, дедушка Мировид.

– Да там всё просто, – отмахнулся он. – Берёшь соль, заговариваешь её особо и раскидываешь везде, где прошёл уже. Исстари так на колдунских состязаниях все делали.

– Реально, как наши коты городские, – хихикнул Аристофан, – участки свои метят.

– То есть, – уточнил я, – там, где эту твою соль раскидают, этот Филимон пройти уже не сможет?

– Сможет, – кивнул Мировид. – Только не будет. Низзя. Обычай такой.

– Да забьёт он на твои обычаи реально, – хмыкнул Аристофан. – И никто ему ничего типа и сделать не сможет.

– Да хрен там, – захихикал Мировид. – Обычаи нарушать низзя. Все силы земные, водные, воздушные да огненные, все духи богов да колдунов древних, вся наша братия неумертвлённая, на него накинется от обиды лютой.

– Много соли нать? – перешёл к делу Михалыч.

– Фунтов десять, – задумался Мировид. – Там много не нужно. По щепотке на комнату али проход какой и всё.

– Тишка! Гришка! – тут же приказал Михалыч. – Дуйте живенько к Иван Палычу и попросите полпуда соли, понятно, паршивцы? Да смотрите у меня, в столярный цех со своими проказами не заверните! Али ещё куда… Молнией, соколики, пошли-пошли!

– В натуре, деда, – повернулся к Мировиду Аристофан, – давай сейчас реально над солью пошепчи, а я сбегаю, разбросаю её там, где мы уже сегодня прошли.

Пока бесенята бегали на кухню за солью, Мировид всё это время висел в углу под потолком, загибал пальцы, тряс бородой и что-то бормотал под нос и вид у него был довольно озадаченный. А когда мешочек соли был водружён на стол, он сделал несколько кругов вокруг него и тихо протянул:

– Не помню. Забыл напрочь. Эх, старость не радость… Вот как соль сперва очистить да подготовить – помню. Как духов земных призвать для заклятия – помню. А само заклятие…

– А понтов-то было… – ехидно протянул Аристофан.

– Свинота, ты и есть свинота! – огрызнулся Мировид, но вдруг повеселел и заорал: – О! Знаю! Лиховид! А ну, неслух необразованный, подь сюды!

– Ну, чаво? – высунулась борода второго колдуна из потолка. – Занят я.

– Где мой ремень?! – продолжал резвиться Мировид. – А ну-ка, неуч, быстренько стал вот тут да рассказал мне заклятие Дедрадомонуса!

В общем, совместными усилиями двух престарелых колдунов, соль была всё же заговорена. Аристофан, отсыпав её немного в карман, побежал в Холм, а я, проводив взглядом продолжавших переругиваться колдунов, уходящих в стену, попросил Михалыча:

– Деда, чайку бы, а?

– Со сгущёночкой? – оживился дед. – И с ветчинкой под картошечку?

– Просто чайку. Можно и без сахара.

– В лазарет вам надо, Теодор, – хмыкнула Маша. – Потеря аппетита для вас – нечто аномальное. Дедушка, а заверните мне с десяток пирожков с клубникой. Мы с Шарлем на речку прокатимся.

Дедов чай оказал на меня просто волшебное воздействие. Когда Михалыч, приподнял мою голову, поднеся ко рту кружку, я с трудом сделал глоток и тут же глазоньки мои полезли на лоб, а сам я даже выругаться не смог и только прохрипел:

– Де-е-еда-а-а!!!

– Знатную перцовочку моя Ягутушка мастерит! Енто ей колдун какой-то ацтекский, по старой памяти особого перчика задарил, – покивал довольно он. – На-ка, ветчинкой с хлебушком горечь заешь.

И заел, а куда деваться? Но дедово лечение оказалось куда более действенным, чем все эти садистские методы нашего медпункта. После второго проглоченного наспех бутерброда, я самостоятельно доковылял до стола и торопливо хлебая уху, чувствовал, как с каждой ложкой тело наполняется силой. Не знаю, как там дело с магической частью обстояло, а после котлет, колбасы, горстки пельменей, вареников с творогом, пирога с вишней, тульских пряников и, конечно же, оладиков со сгущёнкой, я чувствовал себя уже практически здоровым и даже смог заняться делами:

– Деда, а что от Калымдая слышно? Как он там царствует?

– Всё тихо, внучек, – пожал он плечами. – А раз тихо, значит, хорошо правит. А ты уже соскучился, небось по трону?

– На фиг, на фиг! – едва не подпрыгнул я на лавке. – Хватит прикалываться, деда. Слушай лучше. – Я оглянулся на всякий случай по сторонам, но кроме бесенят, занятых мультиками и Дизеля, вкалывавшего в генераторной, никого не увидел, но всё же понизил голос: – Деда, а там золотишка очень много, радуйся. И камни драгоценные и вообще.

– Бес наш уже шепнул, – он потёр ладонями и заулыбался. – Сегодня же схожу, одним глазком гляну, где и что там схоронено.

– Не, деда, – я вытащил бумажку с планом подземелий. – Вот, держи, я там отметил, что в какой комнате лежит, ну и как пройти мимо завалов. Ты лучше сегодня туда рейд сделай. Сам знаешь, как у нас вести разносятся и про расторопность Агриппины Падловны в курсе. Затянешь, а завтра придёшь мародёрничать, а там уже бухгалтерская комиссия опись сокровищ делает.

– А и то, – задумался Михалыч, а потом шагнул к стене и стукнул по ней три раза: – Трофим? Загляни ко мне, касатик.

– Звал, Михалыч? – в Канцелярию протиснулся наш главный домовой. – Покликать ребяток?

– Вот, молодец какой! – восхитился дед. – И объяснять ничего не надо! Давай, собирай свою банду, да пусть мешочки побольше захватят и в норе этого старого хрыча Мировида меня ждут. А я внучеку ещё чуток оладиков подкину да к вам подойду, тогда вместе и отправимся.

– Сделаем, Михалыч, – ушёл обратно в стену домовой.

– Держи оладики, вот сгущёнка, чай, – заторопился дед. – Ты, внучек дома посиди, отдышись хорошенько, не ходи никуда сегодня, а я побежал.

– Удачи, – хмыкнул я и пробормотал в закрывшуюся уже дверь: – Только дома я сидеть не буду. Пойду лучше в город схожу.

Ну, с городом это я размечтался. В полную силу ещё не вошёл. Прошёл пару коридоров к выходу, а тут ноги дрожать стали и общая слабость по организму пошла.

– Вот же… – я раздосадовано прислонился к стене. – Домой? Или в Канцелярию на диванчик?

Я огляделся по сторонам. А, кстати. Тут же недалеко небольшой зал, куда поставили на время мой вагончик, в котором меня и затащил во Дворец Кощей. Пойду Мировиду дискету поищу. Все мозги же проест, старый маразматик. Да и вообще, покопаться там надо. У меня же и запчастей там куча, может, что полезного отыщу. По крайней мере, запасной жёсткий диск у меня точно был. Скину на него инфу, накопленную за эту пару лет. Резервное копирование, нужная вещь, мало ли что…

Внутри вагончика на меня сразу нахлынули воспоминания. О, топчанчик! Мне его ребята-геологи сколотили по моей просьбе. Я тут же плюхнулся на него, но, поёрзав, вздохнул и встал. Не-а, мой диванчик в Канцелярии удобнее. Я шагнул к полкам и стал перебирать лежавший в ящиках и коробках хлам. О, вот он, диск, отлично! А вот и коробка с дискетами. Да всю и возьму – пригодится от Мировида откупаться, не жалко.

Увлекательное это занятие – рыться в старом хламе. Всякие старые штуковины, которые на самом-то деле и не нужны, а выкидывать жалко. Да и воспоминаний с каждой сколько… Вон, видеокарта старая, глючить начавшая. По хорошему её давно выкинуть надо было, но как вспомню, сколько я на ней монстров замочил… Пусть лежит, место есть. А вон, мой старый телефон, ещё кнопочный. Рабочий, классный! Жаль, тут связи нет, а то бы… Хотя, у нас булавки-говорушки с такими задачами прекрасно справляются. Пусть лежит. Стоп. Ага, очередная гениальная идея, я такой. Я схватил телефон и, быстро сняв крышку, вытащил карту памяти. Шестнадцать гигов! Точно, помню. Это я не поскупился на память, разорился и взял дорогущую её тогда. Вот и молодец, вот и славно. И я положил телефон в коробку к жёсткому диску и дискетам. Ну, вроде всё? Я подхватил коробку, шагнул к выходу и зацепился ногой за что-то, даже чуть не грохнулся. О, аптечка? Упала что ли с полки, а от удара и открылась? А вон недалеко и вторая, запасная аптечка и тоже открытая… Ничего не понимаю.

Я присел и покопался в них. Стандартный набор, всё на месте вроде. А чего это они тут валяются? И тут меня озарило. Я снова перерыл аптечки, ну точно, жгута нет, что в одной, что в другой.

– Вот, паразиты, – вздохнул я и с досадой хлопнул себя по лбу. – Гений, блин. Рогатки у этих паршивцев видел, а даже мысли не возникло, откуда они резину в эти стародавние времена взять могли. – Я погрозил кулаком в потолок: – Всё Михалычу расскажу!

И я поплёлся в Канцелярию, негодующе бурча под нос и придумывая изощрённые меры наказания для малолетних бандитов.

Михалыч так увлёкся грабежом государственного, хотя, пока и не оприходованного имущества, что даже покормить меня не пришёл. Пришлось на обед идти на кухню к Иван Палычу, о чём я вовсе не пожалел. Уж как наш шеф-повар борщ готовит… А голубцы?! Сказка! Песня! Да и тортик на десерт отличный был. Ну и собеседник Иван Палыч великолепный. А вот от полдника пришлось отказаться. Хотя, никто и не предлагал. Вот и болей тут с ними… Бросили меня одного. Ну, бесенят я в расчёт не принимаю. Я всё злорадно поглядывал на них, пока возился со старым телефоном, предвкушая неминуемое наказание.

А телефон оказался вполне боеспособным. Правда, батарейка уже никакая. Раньше он пару-тройку суток мог без перерыва музыку воспроизводить, а сейчас уходил в ноль через пару часов не самой сильной нагрузки. Я перебил на нём систему, вычистил практически все программы, оставив необходимый минимум, но значительного прироста времени работы так и не добился. Померла батареечка, эх…

Зато отлично убил время до ужина, на который собралась вся Канцелярия, кроме Калымдая, продолжавшего в поте лица царствовать.

– Тишка! Гришка! – скомандовал я, когда мы перешли к оладикам. – А ну, мелкие паршивцы, стали вот сюда перед столом! Сейчас за всё ответ держать будете!

– Ох, внучек… – нахмурился Михалыч. – Опять поклёп какой на маленьких навели? Небось столярный цех никак не успокоиться? Всё те два сгоревших случайно станка забыть не могут? Или Зинаидовна из прачечной жаловаться прибегала? Так ты не верь ей, внучек! Не было ничего! А те две простыни, так енто они в Карлсона твоего играли, Федь. Привидениями притворялись.

– Значит и мультики им отключить надо, – кивнул я, – раз они из них только плохое черпают.

– Не Зинаидовна? – задумался Михалыч и начал перечислять, подняв глаза к потолку: – Кузнецам я те два меча вернул ишо во вторник, тазик Иван Палыча я в тот же день назад отнёс, даже отчистил его от земли, которой они нахватали, когда в тазике ентом с Холма вниз катались… Гюнтера опять дразнили, что ли? Или Падловна за ту бутылочку чернил на них въелась? Так может, талант у них, Федь! Вона какая роспись знатная на стене Тронного зала получилась!

– Всё гораздо хуже, – и я описал свои открытия в вагончике. – И дело тут вовсе не в рогатках. Ну, подошли бы, попросили жгут, мне разве жалко? А вот то, что они без спросу в вагончик проникли, шарились там, да кражу совершили, да не у кого-нибудь, а у меня, такого расчудесного, но грозного, вот это, деда – преступление. И теперь займёмся наказанием.

– Реально не по понятиям, – поддержал меня Аристофан. – Западло у своих тырить.

Бесенята хором вздохнули и опустили головы.

– Маленькие они ишо, – завёл привычную тему Михалыч. – Ну чего ты, внучек в них вцепился, как клещ какой? Ну, больше не будут, ну, по задницам нашлёпаю, ну чего ты волну гонишь, Федька?

– Нет уж, – запротестовал я, – доигрались твои паразиты. Я долго на их проказы глаза закрывал, но тут они уже все границы перешли. Сегодня вагончик мой обобрали, завтра у Аристофана самогон сопрут, а послезавтра так вообще по карманам всех наших, канцелярских шарить будут? Нет, деда, тут уже дело принципа.

– Расстрел на рассвете, – зевнула Маша. – Отрубание головы после повешенья. Что вы там ещё придумали, мсье Теодор?

– Ну, во-первых, лишение премии и урезание жалования в половину.

– Ох! – схватился за сердце дед.

– Во-вторых, – строго продолжал я, – розги три раза в день в течение месяца.

– Сурово, – кивнул Аристофан. – Но справедливо.

– Феденька! – завопил дед, а бесенята жалобно завыли. – Не доводи до греха, касатик!

– Угу, ты ещё за топор схватись, – хмыкнул я. – Накосячили твои негодяи мелкие, теперь отвечать будут.

– Это, босс… – протянул Аристофан. – Тут и мой косяк реально.

– А?

– Да дедушка Михалыч никак нам их не отдавал на учёбу в отряд, – пояснил бес. – А уж у себя, мы бы им конкретно всё объяснили.

– Маленькие они ишо! – взвыл Михалыч.

– Давай, босс, без базара к нам их зачислим? – предложил Аристофан. – Типа перевод временный оформим. А уж я… – он повернулся к бесенятам и впечатал кулак в ладонь, – всё реально им объясню.

– А мне нравится такой подход, – вдруг заявила Маша. – Как бы дедушка Михалыч не ворчал и не оправдывал своих питомцев, а дисциплины им явно не хватает.

– Эх… – вздохнул дед. – Накинулись всем скопом…

– Значит, так и решим, – подытожил я. – Аристофан, забирай вредителей к себе на перековку.

На этом мой, такой утомительный день и закончился. Аристофан отчитался о своём походе в Холм с заколдованной солью, типа всё ништяк, Калымдай решил, видимо, царствовать допоздна и я его так и не дождался. Маша ушла к себе готовиться к свиданию с французским послом, а я, отмахнувшись от расстроенного и ворчащего деда, пошёл домой, к Варе, обдумывая по пути расписание на завтра.

Глава третья, погранично-выравнивательная

Да кабы они эти расписания срабатывали, угу. Планируешь, размечаешь день по минутам буквально, но обязательно же найдётся что-нибудь или кто-нибудь, вмешавшийся и испортивший весь распорядок.

Первым начал Михалыч. Пока я завтракал, он суетился около меня, оглашая Канцелярию тяжкими вздохами. Ничего, поскучает, пока Тишка да Гришка курс молодого бойца проходят. Но едва я приступил к десерту, как он выложил на стол две рогатки, глиняный свисток, моток нитки с крючком, грузилом и поплавком, сделанным из гусиного пера, половинку засохшего пряника, фигурку коня, вырезанного из дерева, рукоять меча и свинчатнку – налитую свинцом кость для игры в бабки.

– Кружок «Умелые руки» при Канцелярии открыть хочешь? – хмыкнул я. – Или это – взятка за досрочное освобождение твоих оглоедов?

– Содействие властям, – горестно вздохнул Михалыч. – Тишенька с Гришенькой добровольно сдали и свои рогатки и то, что на остатки жгута твоего у городской детворы наменяли. Всё как есть сдали. Может, замолвишь слово за них, внучек? Ну как мальцам таким среди Аристофановых бандитов находиться? А вдруг, курить научатся? Или ещё каких бесовских штучек нахватаются?

– Ну, деда, хватит, а? Договорились же. Отсидят срок и на свободу с чистой совестью.

– Жа-а-алко… – всхлипнул Михалыч.

– Ты нас пожалей. Всё, деда, закрыли эту тему. Ты мне лучше скажи, как у нас дела идут? Где все наши, канцелярские?

– Занят я, – обиженно буркнул Михалыч. – Некогда мне отчёты тебе тут выдавать.

– Ну, детский сад какой-то, – пробурчал и я, вставая из-за стола. – Пойду в город схожу.

– Скатертью дорога, – донеслось мне вслед.

Ничего, потерпит разлуку. А бесенятам давно надо было урок преподать, а то совсем уж они оборзели в последнее время. Хотя, конечно и жалко их немного, да…

А вот что меня сегодня радовало – я был в норме. Слабость ещё чувствовалась, но я вполне спокойно спустился с лестницы на Центральную площадь и, немного подумав, решил сходить, подкрепить силы к Сократу в «Великолепный бес».

Войдя в кабак, я с удивлением заметил группку мужиков, столпившихся перед стойкой, за которой стоял Сократ и оживлённо о чём-то переговаривающихся.

– Озимые обсуждаем или строительство театра? – поздоровался я. – А что это за доска?

Доска, висевшая за стойкой, была поделена меловыми линиями на две части. Первая гласила «Канцелярия», вторая – «Дворец». А под ними ещё были какие-то цифры.

– Не понял… – протянул я. – Сократ, что это значит и при чём тут Канцелярия?

– Чайку, господин Захаров? – предложил он. – Или вам картошечки пожарить? Грудинка сегодня просто объедение.

– Не юли, – начал раздражаться я. – Заговор против власти? Позвать полицию?

– Ну-у-у… – он явно был в замешательстве и взглянул на мужиков, будто ожидая от них помощи. – Тут это… Того…

– Ага, – сказали мужики и начали быстренько расходиться. – Вот именно. Как бы оно вот эдак…

– Сократ!

– Э-э-э… – всё так же в замешательстве протянул бес, но вдруг оживился: – Не желаете ставочку сделать, господин Захаров?

– Так это ставки? – дошло до меня. – А при чём тут Канцелярия? И Дворец?

– Бега, Фёдор Васильевич! – выпалил Сократ. – Тишка да Гришка на Волчке, ну, то есть, канцелярские ваши, против котика Бени, дворцового.

– Бред какой-то, – хмыкнул я. – Вокруг города?

– От Западных ворот по Кощеевскому проспекту до Холма и обратно.

– Вот вы… бесы, – вздохнул я. – На чём угодно готовы деньги делать… И на кого больше ставят?

– Пока приблизительно поровну, – пожал плечами бес.

– Обломайся, Сократ. Эти маленькие негодяи на каторге у Аристофана сейчас. Придётся тебе без экзотики бега устраивать. Как обычно – с мамонтами.

– С Аристофаном мы договоримся, – хихикнул бес. – Свои же, не чужие.

– Ой, ладно, – отмахнулся я. – Налей мне чайку да пряников или пирожков вели подать.

Чай был вкусный, ватрушка отличная и я махнул рукой и на беса и на мужиков. Пусть развлекаются, какое мне дело? Вот сейчас подкреплюсь и пойду, схожу к Ивану…

– Фёдор Васильевич? – прервал меня густой бас. – Не помешаю?

– Присаживайтесь, Пантелей Сергеевич, – кивнул я нашему городскому главе церкви. – Чайку?

– Чайку, – согласился он. – Посоветоваться хочу. Дело неспешное, но важное. Да только сомнения меня тягостные одолевают…

– Конечно, Пантелей Сергеевич, рассказывайте.

– Прихожане просят часовенку малую у Южных ворот поставить, – без особых предисловий начал он. – Богоугодное дело, одобряю. И в путь православный люд отправляется, и в город возвращается, а хвалу господу нашему вознести не помешает.

– У царя-батюшки разрешение выклянчить? – догадался я. Но, как оказалось, был не прав.

– Уже подал прошение, – помотал священник бородой. – Тут другой вопрос… Как бы это… Не по закону мы тут живём. Все каноны православные нарушаем. Храм наш и тот таковым считаться не может…

– Ох, – погрустнел я. – Я в этих ваших делах ничего не понимаю. Пантелей Сергеевич, а вы можете мне очень просто, как ребёнку рассказать?

– В храме нашем проводятся обряды, таинства, даже Литургия, что совершенно невозможно для не освящённого храма. Да и я сам соответствующим чином не обладаю. Вот, как-то так.

– Угу. А ещё попроще, а? Я даже что такое «Литургия» и то не в курсе.

– Ну куда ещё проще? – вздохнул он. – Нельзя взять мужика с улицы в настоятели и любой дом храмом назвать нельзя, понимаешь, Фёдор Васильевич?

– Есть какие-то особые, суровые правила для такого?

– Разумеется. Наши мужики сами церковь построили, а потом и меня позвали. Да ты же и сам знаешь всё это. Отказать я не мог, но на самом деле, это как… Как Пашку нашего Белобрысого всем кабаком в цари выбрать.

– Погодите, Пантелей Сергеевич. А кто у нас на Руси самый главный в церкви?

– Митрополит, – перекрестился он. – А над всей нашей церковью Патриарх Царьградский стоит. Он-то нам Митрополита и назначает.

– Погодите, – снова остановил я его. – Я правильно понимаю, что нашей русской церковью командует какой-то кадр из Византии?!

– Верно, – поморщился он. – Можно и так сказать.

– Не нравится мне это, – протянул я. – Ладно, допустим. А чтобы вы, так сказать, законным нашим священником стали, что надо сделать?

– Ну уж точно не выборы проводить, – как-то невесело хохотнул он. – Патриарх или Митрополит и назначают.

– Угу. А наш, ну русский Митрополит, он где находится?

– Так в Путятиче же, – удивился отец Пантелей.

– Давайте так сделаем, – я допил чай. – Я почитаю, что найду по этой теме, посоветуюсь с коллегами, а вы пока как работали, так и работайте. Думаю, придумаем мы, как решить эту проблему.

– Спаси Христос, – коротко поклонился он. – Хорошо бы…

– Вот и договорились, – поднялся я. – Пойду к Ваньке, герцогу нашему схожу.

– Недавно его с Сидором Петровичем возле Городского парка видел, – подсказал отец Пантелей.

– Понятно, спасибо. Пошёл.

Пошёл, правда, не сразу. Едва я вышел из кабака, как меня окликнул Леший, помощник тетки Ягуты, сидящий на крылечке лавки «Дары леса от тёти Ягуты», под которую Сократ выделил половину своего двора:

– Федь, а чего енто ты такой занятой бегаешь? – Ему явно было скучно.

– Здорово! – подошёл я поближе. – Как торговля идёт? Фирменную мухоморовку всю раскупили?

– Знатная отрава, – покивал он головой. – Сметают, как осенью ветер листья с деревьев. Хозяйка не успевает готовить.

– Ну и отлично. Ладно, пойду, дела.

– Федь, я чего спросить-то хотел, – остановил он меня. – Ента ваша бухгалтерша самая главная, она как, а? Ну, по женской части, то есть.

– В смысле? – я вытаращил на него глаза. – Приударить хочешь?

– Да так… – он явно засмущался. – Присматриваюсь. Баба-то она ладная, вся из себя в теле, да и норова сурового, как раз моя стать, Федь.

Я хохотнул:

– Ох и рисковый же ты! Она у нас дама грозная, враз дыроколом пришибить может, если что не так.

– А я ведь сурьёзно, Федь, – вдруг вздохнул он. – Может, я жениться хочу. Подсоби, Федь, а?

– О как… Ну и как ты себе это представляешь? Сватом меня к Агриппине Падловне заслать?

Леший закивал:

– Во-во, Федь! Давай, а?

– Нет уж. В сваты я точно не пойду. А ты бы взял, да пока разведку боем провёл. Ты же не знаешь, как она к тебе относится, да? Вот и начни тайно за ней ухаживать, а там видно будет. Посмотрим, как она отреагирует.

– Это как? – полез он рукой-веткой в затылок.

– Ну-у-у… Цветы тайно подкинь или, вон у Сократа закажи деликатесов кикиморских. Вот недавно, точно помню, она очень лихо засахаренных лягушек наворачивала.

– О, дело! – обрадовался Леший. – Благодарствую! А за мной не заржавеет, Федь!

– Ладно, развлекайся, – хмыкнул я. – А мне Губернатора отыскать надо.

Ивана я отыскал, но для этого пришлось прошагать полгорода до Городского парка. Они вместе с нашим завхозом, Сидором, стояли и грустно заглядывали в котлован, вырытый под фундамент театра.

– Ну и чего рожи такие кислые? – поздоровался я. – Начали строительство и молодцы.

– Молодцы голову себе ломают, – протянул мне руку Иван, – как строить-то енту заразу. Ну, столбы для украшения на входе – ладно…

– Колонны, – поправил его Сидор.

– Угу. А навесы для людей внутри? Это как?

– Балконы, – снова влез Сидор.

– Ну а чего? – пожал я плечами. – Снаружи бывают, а тут точно такое же, только внутри. И те же колонны только поменьше, для крепежа балконов. Я же вам чертежи давал.

– Чертежи… – вздохнул Иван. – А дыра эта в полу? Ну, для круга поворотного. Может, обойдёмся без неё, а, Фёдор Васильевич? Да и сам круг… Вот кто такую махину будет вращать?

– Скелетов запряжём, – отмахнулся я. – А круг надо. Я же тебе объяснял уже, Вань. Для актёров это нужно, чтобы быстро от сцены к сцене переходить, декорации менять.

– Может ну его, театр ентот? – опять вздохнул Иван.

– Ну чего ты в тысячный раз заводишь этот разговор? Не ну его. Театр нужен. Вон у вас всё отлично получается, молодцы. Не горюй, герцог! – Я хлопнул его по плечу. – Как пройдёшься ты со своей Елькой при полном параде по театру, народ от зависти просто в обморок попадает, а уж как твоя Елька довольна будет…

– Угу…

– Сидор Петрович, – я повернулся к завхозу. – У меня и к тебе дело есть.

– Это хорошо, – важно покивал наш завхоз-оборотень, – а то я целыми днями от безделья маюсь, только и думаю – чем бы заняться?

– Не ворчи, – засмеялся я. – Это не к спеху, да и не сложно. Надо нам с Холма ещё одну лестницу проложить. С противоположной стороны от основной лестницы. Город растёт, и та сторона тоже заселяется, да и школа магическая там. Вот чтобы не обходить весь Холм, надо и там спуск сделать.

– Как срочно? – вздохнул Сидор.

– Месяц-два, – пожал я плечами. – Как получится.

– А Агриппина Падловна?

– Договорюсь, – заверил его я. – Ну, всё обговорили? Тогда я пошёл.

В Канцелярии меня встретили Тишка да Гришка.

Чистенькие, розовые, с надраенными до блеска рожками, они вскочили и замерли по стойке смирно, едва я отворил дверь.

– О как? А чего это вы не на службе? – нахмурился я.

– Уже и поесть маленьким нельзя? – тут же заворчал Михалыч. – Или ты хочешь, чтобы они самогоном да репой пареной в казарме бесовской обедали? Ох, внучек, не доводи до греха…

– Поесть можно, – хмыкнул я. – Вольно, паразиты!

Один из паразитов тут же кинулся смахивать пыль с лавки и стола, как раз там, где я обычно сидел, а второй паразит уже нёсся с миской к деду, который уже снимал крышку с кастрюли с борщом.

– Хм-м-м… Я вижу, служба вам впрок идёт, – покивал я, усаживаясь на лавку. – Одобряю. И в качестве поощрения предлагаю после обеда по одной серии «Ну, погоди!» на каждого. Причём, на ваш выбор.

Бесенята снова вытянулись, отдали мне честь и рванули за хлебом и чесноком.

– Во, видишь, деда, – я довольно улыбнулся, – сплошная польза для твоих питомцев! Правильно мы им наказание придумали.

– Не доводи до греха, – повторил Михалыч. – Давай, жрякай свой борщ.

– Кстати, о грехах, – я постарался не обращать внимания на ворчание деда, – я тут с отцом Пантелеем разговаривал и интересная ситуация получается у нас. Оказывается, он у нас свои церковные дела совершенно не законно проворачивает, прикинь, деда.

– Ясен пень, – согласился Михалыч, остывая, – мы по просьбе наших мужиков его назначили, а так нельзя, внучек.

– Во-во! Деда, а ты же во всех этих делах разбираешься, да? Ты и сам монахом был…

– К чему это ты клонишь, Федька? – прищурился он.

– Ну, надо нам отца Пантелея официально тут у нас устроить. Давай ты в Путятич и сгоняешь к Митрополиту самому главному? Поговоришь с ним, объяснишь всё, как ты умеешь?

– Вот делать мне нечего, – проворчал дед. – Мне ещё Тишку да Гришку… – И тут он осёкся и потёр глаз кулаком. – Паразит ты, Федька. Ну как тебе не стыдно над маленькими так издеватьси?

– Да ладно, деда, ты же сам видишь, какими они орлами выхаживают, а всего-то полдня прошло… Ну смотайся в Путятич, деда, а? Ну, надо.

– А коли Митрополит ентон заупрямится да как пошлёт меня за утверждением к самому Патриарху, а? Енто что же, мне и в Царьград тогда переться?

– Ещё и Патриарх должен одобрить? – погрустнел я.

– Ну, не обязательно, – задумался Михалыч, – но всё может быть, внучек.

– Вот не нравится мне, что мы должны какому-то там заграничному кадру подчиняться, – вздохнул я. – Общегосударственная религия – это очень важная вещь. Тут же не только сама религия, но и политика. А какая может быть политика, если она управляется из заграницы?

– Всё верно, внучек, – покивал дед. – Только отродясь мы от Византии в ентом деле зависим. Что скажут, то и должны выполнять.

– Но это же неправильно, деда!

– Ну а то.

– Погоди, погоди… – я смутно стал припоминать, как о чём-то похожем нам ещё в школе рассказывали на уроках. – Сейчас, сейчас… Ага, вот. Можно и в энциклопедии потом глянуть, но я точно помню, что в моём мире сначала тоже наша церковь под Византией была, а потом отделилась, самостоятельной стала… Как же её?.. Автоматическая? Не…

– Автокефальная, – подсказал Михалыч.

– Во-во! – обрадовался я. – Она самая! Так давай, деда и у нас такое же провернём?!

Дед посерьёзнел и присел напротив:

– Ты не шуткуешь, внучек?

– Абсолютно серьёзно! – заверил я. – А чего ты так напрягся?

– Уж больно важные темы ты затронуть хочешь, Федь. Это же не просто церкви коснётся, а считай, всю мировую политику развернуть можешь.

– Так я же в нашу пользу развернуть хочу, – ухмыльнулся я. – А что, думаешь, не получится?

– С чего бы это? – он вдруг широко улыбнулся. – С нашими-то гениальными мозгами да при поддержке армии – запросто!

– Тогда назначаю тебя главным за это мероприятие, – быстро проговорил я.

– Фиг! – моментально среагировал он. – Мне ещё Тишку да Гришку купать… – Он осёкся и снова насупился: – А ить паразит же ты всё же, Федька…

– Ну, деда-а-а… – заныл я. – Ну надо. Ну ты же сам всё понимаешь. Ну а кому, как не тебе со всеми этими Митрополитами и Патриархами разговаривать? Кто ещё такую глобальную задачу потянуть может? Где я ещё такой ум найти смогу?

– Ну да, ну да, – покивал Михалыч. – Как пахать, так мне, а как срок скостить мальцам моим… Ы?

– Так нечестно, – вздохнул я. – Ладно, обещаю рассмотреть новые условия службы для твоих бандитов, но только по результатам недели. Договорились?

– Давай Шмат-разум, – протянул он ладонь, – да иди, включай обещанные мультики.

– А оладики?!

После обеда, когда Михалыч исчез в зелёном облачке переноса, а Тишка да Гришка, досмотрев мультики, понуро поплелись в казарму бесов, я завалился с сигарой на диван и успел, морщась и кашляя, выпустить несколько клубов дыма, как в дверь постучали.

Как обычно важный и чопорный Гюнтер, провозгласил, подняв глаза к потолку:

– Реальный царь-батюшка, без базара требует Статс-секретаря предстать пред конкретно его очи грозные. Типа, рысью.

Я поперхнулся дымом, а когда откашлялся, дворецкого в Канцелярии уже не было.

– Типа иду, – рассеяно промолвил я. – Во, Аристофан развлекается!

Едва я шагнул в коридор, как наткнулся на мрачного, раздражённого Калымдая. Скелеты тащили за ним двоих его ребят на одеялах, а ещё троих поддерживали, помогая идти.

– Что случилось?! – кинулся я к ним. – Все живы?

– Живы, – устало козырнул мне Калымдай. – Вот так мы и сходили в подземелья, как видите, Фёдор Васильевич.

– Что произошло?

Калымдай не ответил, а окинул меня взглядом:

– А вы куда сейчас, Фёдор Васильевич?

– К царю-батюшке Аристофану, – хихикнул я, несмотря на драматический момент.

– Отлично. Я сейчас ребят в лазарете размещу и присоединюсь к вам. – И Калымдай кивнул скелетам: – Пошли.

– Ничего себе погуляли… – протянул я им вслед. – Хорошо ещё, что я сегодня не пошёл туда…

А вряд ли бы и смог. Когда я доплёлся до Административной части, ноженьки мои начали дрожать. Зараза этот Филимон. Надо же как умудрился приложить…

– У себя? – кивнул я на дверь Гюнтеру, зайдя в приёмную.

– В натуре, – коротко поклонился он.

– Завязывай, – хихикнул я. – И чайку нам принеси. С бутербродами.

– Самогон, – отрезал дворецкий. – Без базара.

– Уже и не смешно.

– А я вот так с самого утра, – понизил он голос. – Служба.

– А, босс, – поприветствовал меня Аристофан, склонившись над большой картой, развёрнутой на столе. – Минутку, лады? Я типа быстро.

Я кивнул и присел на стул рядом со столом и стал, хихикая разглядывать корону на бесе, съехавшую почти на ухо:

– Ну, ты прям настоящий царь!

– В натуре, – как-то отстранённо протянул он. – А Калымдая не видел, босс?

– Сейчас подойдёт.

– Ништяк.

– Чем ты там занят?

– Давай, босс, Калымдай расскажет, а то ты типа опять на мой базар ругаться будешь?

– Не буду, а то ты мне ещё голову отрубишь.

– Завязывай, босс.

– А что ты там на карте рассматриваешь? – хмыкнул я. – Картинки? Горы да леса? Ты же у нас неграмотный.

– С чего это ты взял, босс? – он удивлённо посмотрел на меня. – И читать и писать реально умею, а как иначе-то при нашей суровой жизни?

– О, как… А чего тогда постоянно крестиками расписываешься?

Аристофан плюхнулся в кресло и потянулся так, что даже косточки захрустели:

– Так это типа юрист наш, Моисей Абрамович так посоветовал. Типа, если что, можно будет попытаться отмазаться.

– Что ещё за юрист? – удивился я. – Никогда о таком во Дворце не слышал.

– Это не во Дворце, босс, – хохотнул Аристофан, – это конкретно наш, из бесов. Для своих пашет реально, типа за копеечку от доходов.

– Моисей Абрамович? Бес?

– Это же просто имя, босс, – отмахнулся Аристофан. – Для понтов.

– А, понятно. А я и удивляюсь. У вас же имена все какие-то древнегреческие или около того… А, кстати, а почему?

– Мода, босс. Говорят тыщу лет назад реально мода на китайские имена была. Я бы тогда каким-нибудь Ли Сянцзяном был.