Барголы. Алтарь Смуты бесплатное чтение

Иллюстратор LiWiFe

© Павел Тен, 2022

© LiWiFe, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0056-4689-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Алтарь Бога Смуты

Межгалактический флагманский лайнер грациозно выплыл из пустоты гиперпространства вблизи неизвестной звёздной системы. Вслед ему искривлённое пространство выкинуло пару мрачных дредноутов и пять линейных линкоров. Они мгновенно взяли белоснежный флагман в охранное кольцо и тут же выпустили из шлюзов многочисленный рой межорбитальных торпедоносцев.

Капитан флагмана с надеждой наблюдал за тем, как в сторону чужой звезды понеслись шустрые боевые катера. Глубоко в душе он надеялся, что один из них наконец принесёт долгожданную весть и этот далёкий блёклый мир станет последним в их долгих поисках. Капитана уже давно не тяготили космические просторы и ностальгия по поверхности планет. Ему приходилось участвовать в бесконечных рейдах по поимке пиратов и завоёвывать новые системы, не имея возможности ступить на землю по нескольку лет. А будучи ещё молодым офицером, он бороздил в одиночестве вражеские тылы, рискуя жизнью во имя родной империи Акуро. Всю свою жизнь он верой и правдой служил императорской семье, неся её волю по всему космосу. Капитан не мог жить без службы и кораблей, он отказался от почётной отставки, когда его сместили с командования более молодые и шустрые маршалы. В качестве благодарности за верную службу император назначил боевого офицера капитаном личного круизного лайнера своего младшего отпрыска. Бывалый ветеран вначале принял важное назначение без особого энтузиазма. Боевого офицера коробило от расточительного великолепия корабля, его вышколенной прислуги и множества свиты, что вечно путалась под ногами. Но вскоре, узнав принца Верона получше, старый вояка проникся к молодому правителю всей своей суровой душой. Он безоговорочно поверил в стремления Верона, и его очень огорчали безуспешные поиски принца.

Вдали от родительских дворцов принц Верон представал перед своими подданными совершенно в ином свете. Его не увлекали забавы придворных и их праздные увеселения. Всё своё свободное время принц Верон проводил в своих весьма аскетичных покоях, где по его приказу оборудовали огромную библиотеку и шикарную химическую лабораторию. Большинство акурианцев не понимали увлечения принца практическими науками и пристрастие к чужим культурам. Всевидящая Богиня Дарующая избрала народ Акуро среди других человеческих рас и возвысила над всеми ними. Акурианцы стали любимыми подданными Дарующей, она связала себя с избранным народом кровью, даровав им власть над душами и телами других существ. А покидая мир смертных, Всевидящая Дарующая наделила род императорской семьи небывалым могуществом. Династия Чардос обладала божественной силой покорять души народов и повелевать ими. Многим из них была также подвластна сила менять образ существ. Император Акуро в полной мере владел всеми дарами Всевидящей. Молодые принцы и принцессы не посрамили своих родителей, где бы они ни появились, в душах подданных Акуро пробуждался порыв преданности и ликования. Принц Верон не уступал по силе своим братьям и сёстрам, и под его взглядом склоняли колени самые дикие и непокорные племена. Ему было подвластно одним прикосновением излечить прокажённого или заставить его сердце остановиться. Акурианцы не нуждались в фундаментальных науках, это был удел вассальных рас. Поэтому особый интерес принца Верона повергал императорскую чету в лёгкое замешательство. Ещё больше их удивляло желание принца блуждать по неизведанным звёздным системам в поисках неведомо чего.

Лишь малый круг избранных был посвящён в истинные намерения принца Верона, среди них почти сразу оказался и капитан. Целеустремлённость молодого принца пленила старого вояку, и он по-военному быстро подготовил небольшую флотилию принца к выполнению сложного задания. Опытный командир в первую очередь превратил команду гражданского судна и его боевую охрану в единый отлаженный механизм. Тактично призвав к порядку несносную свиту принца, капитан приучил всю прислугу бдить за жёсткими требованиями поведения и безопасности на космическом корабле.

Последние три года капитан по приказу принца выполнял опасные манёвры в искажённом пространстве, не представляя, куда они могут их привести. За это время ему удалось отточить мастерство всех офицеров до идеала. Только вырвавшись из гиперпространства, капитан с гордостью отметил, как боевые крейсеры без лишних приказов заняли исходные позиции и отправили разведывательные катера на планеты новой звёздной системы. Процесс поиска исходного объекта давно был отработан до мелочей. Не теряя времени, разведывательные команды тщательно обшаривали все планеты и немедленно передавали отчёт на флагманский корабль. Прошло всего пять стандартных акурианских часов, когда у капитана был готов отчёт для принца. Ему не требовалось особого разрешения на аудиенцию, тем более что одно донесение требовало немедленного рассмотрения.

Капитан застал своего повелителя в рабочем кабинете, принц внимательно изучал вид за огромным витражом иллюминатора. Молодой человек не обратил внимания на появление капитана, и тому ничего не оставалось, как с восхищением изучать своего правителя. Принц только входил в пору, когда мужчины Акуро начинают обретать мужественность и массу тела. Он ещё не обзавёлся широкими тяжёлыми плечами и выпирающим животом, как капитан. Поэтому принц при своём среднем для акурианца росте в три с небольшим метра на фоне заматеревшего боевого ветерана выглядел утончённо и грациозно. Всё в образе принца Верона указывало на превосходство императорской крови, начиная с прекрасного аристократического лица, чью неживую красоту вовсе не портили надменно вздёрнутый слегка вытянутый подбородок и идеально пропорциональная лысая голова, которую в свою очередь держала мускулистая шея на широких атлетических плечах. Принц поддерживал себя в отличной форме, его гибкое тело могло поспорить в крепости с мраморным изваянием, а нежная бледная кожа под холодным светом звезды вовсе делала это сходство едва различимым. Казалось, каждый шаг сильных упругих ног должен был сопровождаться оглушительным эхом, когда принц босиком ступал по металлическому полу. Но этого не происходило, все движения молодого человека были чуть уловимы и беззвучны. Всем своим видом принц олицетворял идеал акурианца, его величие и безмерное самолюбие. Оно выражалось во всём, в том числе и в одежде. Акурианцы предпочитали выставлять напоказ свою исключительность. Тут принц Верон не отступал от традиций своего народа, его талию перехватывал аллориновый пояс, что удерживал косую юбку до колен из нежнейшей светлой кожи. Атлетический торс, почти не скрывая, опоясывал плащ из той же белизны. Акурианцы носили плащи одинаково, перекинув наискось через одно плечо, отличалась только длина покрывала. Воины предпочитали более короткие накидки, вельможи любили, чтобы шлейф волочился по земле. Принц Верон носил плащ чуть ниже колена, пряча под ним руки с аллориновыми браслетами.

Когда картина за иллюминатором наскучила принцу, он обратил внимание на появление капитана. Повернувшись вполоборота, принц Верон кивком головы позволил начать рапорт. Озвучивая донесение, старый вояка волновался, словно новобранец. Такого благоговения и отчасти небольшого страха капитан не испытывал даже перед императором. Каждый раз, попадая в кабинет принца, ему хотелось одновременно угодить принцу и скрыться подальше с его глаз. К несчастью, личные апартаменты принца отличались исключительной прагматичностью и не позволяли спрятаться. Огромный письменный из обычного корабельного пластика и кресло за ним, напоминающее массивный трон, были предназначены только для удобства принца. Посетителям приходилось стоять в присутствии принца по центру просторного кабинета. И если бы их не окружали стеллажи с настоящими бумажными книгами и свитками, а весь стол не был усеян дорогущими звёздными картами и бесценными древними свитками, то у них могло закрасться подозрение, что он находятся в обители простого вояки. У капитана насчёт принца никаких иллюзий не было, и обстановка могла его смутить только в первые дни знакомства. Быстро подавив внутренние сомнения, он чётко отрапортовал:

– Ваше высочество! На пятой планете от звезды обнаружена активность. Отсканировать планету с орбиты нам не удалось, на её поверхности экстремально низкие температуры и сумасшедшие ураганы. Пришлось высаживать роботов и дронов. Им удалось засечь неизвестный вид животных. Зафиксировать их уровень интеллекта не удалось. Понятно только одно – они очень агрессивные, организованные и весьма живучие твари. Все аппараты, достигшие поверхности, уничтожены ими мгновенно. Нам удалось зафиксировать лишь момент нападения на дроны. Запись вывожу вам на экран.

В центре иллюминатора стекло потемнело, и на нём проявилось изображение.

Боевой дрон едва коснулся ледяной поверхности планеты, как из снежной бури на него накинулось жуткое существо. Казалось, оно не имело ни одной лаконичной линии и двигалось молниеносно. Всё закончилось за доли секунды.

– Вы их узнали? – бросил принц в пустоту. Только сейчас капитан обнаружил пять застывших изваяний в тёмных углах кабинета. Барголы, охраняющие принца, до этого момента не шелохнувшись стояли на своих постах. Каждый из них, возвышаясь над капитаном минимум на пару голов, медленно выплывал из своей тёмной ниши. Бесшумно передвигаясь на двух изогнутых мощных конечностях, звероящеры нервно взмахивали всеми четырьмя руками. Барголы одни из немногих, кто мог противостоять магии акурианцев, поэтому чаще всего только они охраняли высших особ империи Акуро. Живя по правилам своего кодекса, они всю жизнь посвящают военному искусству и не преклоняют головы ни перед одним правителем. С барголами возможно лишь заключать договора на службу, которые они чтят выше жизни. Но в данную минуту капитан видел в глазах звероящеров ту же преданность и обожание, что и у обычных подданных империи Акуро к своим правителям. Ещё больше поразило капитана, когда нервозность звероящеров от увиденного на мониторе сменилась ликованием старшего баргола.

– Нет сомнений. Это черлы. Сторожевые псы Всевидящего Бога Смуты.

Голос баргола дрожал от волнения. Не обращая внимания на состояние Старшего, Верон вновь поинтересовался:

– Они могут охранять алтарь?

Звероящер незамедлительно ответил:

– Псы живут только благодаря силе своего хозяина. Вдали от него они погибают. На этой планете либо сам Бог Смуты, либо его алтарь.

Удовлетворённый ответом, принц уверенно заявил:

– Значит, я его нашёл. Свою часть договора я выполнил. Теперь ваш черёд выполнять заключённые условия. Те из вас, кто получит меч Смуты и вернётся живым, будут служить мне до конца жизни, ставя мои приказы выше Кодекса барголов.

– Даже вопреки Кодексу мы выполним свои клятвы! – без колебаний хором ответили барголы. Капитан стоял, ошеломлённо глядя на своего повелителя. Принцу Верону удалось невозможное: стать для барголов превыше их богов.

2. Охотник

Зверь не спал уже вторые сутки, пытаясь оторваться от преследователя. Новая роль жертвы была для него в новинку, на его родных болотах не было существа, способного ему противостоять. До этого момента зверь смело выходил навстречу любому сопернику, но сейчас он убегал. За свои долгие годы крупный самец гавруза привык доверять своему звериному чутью. Впервые испытав чувство опасности, он не стал им пренебрегать.

Странное ощущение настигло зверя во время охоты на болотистых вепрей. Эти земноводные больше напоминали гигантских жаб весом под сто килограммов. Для защиты они обзавелись острой колючей щетиной и крепкими клыками, как у матёрого секача. Гавруз обожал мягкое мясо вепрей и давно приноровился добывать излюбленное лакомство. Массивному и тяжёлому хищнику не угнаться по топям за опасными скакунами, только неожиданный и стремительный бросок способен принести удачу. Распластав своё вытянутое тело, он медленно пополз на брюхе в сторону добычи, аккуратно подтягивая себя длинными конечностями. Ему не нужно было видеть добычу, его чуткие уши и нос позволяли без труда ориентироваться в окружающей обстановке. Когда до стада шумных вепрей оставался один сильный рывок, гавруз поджал под себя все лапы и напряг канаты мощных мышц на спине, готовясь к прыжку. Именно в этот миг ему в нос ударил незнакомый запах, а вслед резкий и неприятный свист резанул ему по ушам. Противный звук мгновенно спугнул жаб, и они рванули с места. Разъярённый зверь решил немедленно поквитаться с глупым созданьем, спугнувшим его добычу. К удивлению, он никак не мог обнаружить незнакомца. Гавруз чувствовал его запах. Слышал, как тот движется по болотам. Но стоило ему достичь желаемого места, он терял все следы загадочного существа. Самое ужасное заключалось в том, что стоило гаврузу забыть о преследователе и вновь отправиться на охоту, неприятный свист вновь и вновь напоминал о себе.

От бессонницы и голода гавруз начинал сходить с ума. Его успешность в выживании всегда зависела от выдержки и терпения, только сейчас зверь готов был кинуться на кого угодно без оглядки. Очередную передышку гавруз решил устроить посреди широкой заболоченной поляны. Невысокая растительность и вязкая почва не позволяли застать его врасплох. Убедившись, что странного незнакомца поблизости нет, измученный зверь решил вздремнуть.

Охотник наблюдал за гаврузом издалека. Его восхищал этот полуторатонный хищник. Весь покрытый длинным мехом, он возвышался над землёй, как огромный холм. Под шерстью перекатывались крупные бугры мышц, а длинные когти, веером раскинувшись по траве, не позволяли лапам погрузиться в топь. Не менее опасно выглядела морда зверя, из-под густой шерсти на ней проглядывали бронированные чешуйки. Они покрывали всю вытянутую морду, а надбровные выступы защищали глаза. При каждом глубоком вдохе гавруз приоткрывал широкую пасть, обнажая ряд крупных желтоватых клыков. Вместо хвоста у хищника был небольшой лохматый нарост. За время двухдневного преследования охотник уловил, что стоит зверю потерять контроль от злости, он приподнимает пучок вверх. А когда сосредоточен и готовится к прыжку, то поджимает обрубок к заду.

Довольно скоро зверь погрузился в беспокойный сон, его пасть открывалась чуть размеренней, а голова опустилась к земле. Дождавшись момента, когда гавруз полностью погрузится в успокаивающее забытьё, охотник сорвался с места и кинулся к краю поляны. Больше не скрываясь, он выскочил на открытое место и громко закричал. Зверь мгновенно встрепенулся. Его глаза налились кровью. Наконец он видел перед собой своего мучителя. Сомнений у него не возникло, запах преследователя не выходил у него из головы ни на секунду. Издав оглушающий боевой рык, гавруз бросился на своего обидчика.

Охотник не дрогнул и спокойно ждал приближения опасного хищника. В своих четырёх руках он сжимал два силовых аркана. Не самое безопасное и эффективное средство в современной охоте, необходим немалый опыт, чтобы накинуть на зверя петлю и удержать её. Принцип действия силового каната не сильно отличается от обычного верёвочного лассо, единственное его преимущество в том, что он выдерживал метания жертвы любого размера. Оказавшись от охотника в одном прыжке, гавруз неожиданно замер на месте и, задрав вверх хвост, уставился за спину противника. В ту же секунду охотник резко развернулся и выкинул первый аркан в сторону нового гавруза, напавшего со спины. Менее опытного охотника сегодня ожидала смерть, но гаврузам не повезло, они столкнулись с лучшим во всей вселенной. Он хорошо знал, что местные аборигены называют гаврузов «тужу коримжа», что в переводе на межгалактический означает «две смертельные тени». Гаврузы образуют семейные пары на всю жизнь и охотятся исключительно вместе. Говорят, если убить одного из гаврузов, то другой будет мстить убийце до последнего. А когда закончит свою миссию, погибнет в ближайшее время.

Силовая петля мягко охватила передние лапы напавшей самки. Не дав ей опомниться, охотник резко дёрнул аркан на себя. Перевернувшись в воздухе, самка рухнула к его ногам. Она не успела выдать жалобный стон, как хвост аркана уже обернулся вокруг её задних лап. Через пару секунд после её неудачной атаки она была надёжно скована и лишь жалобно просила о помощи. При других обстоятельствах так просто справиться с самцом гавруза охотнику бы не удалось. Но вой самки, недосыпание, голод и просто злость на обидчика лишили самца всякой осторожности. Он без предварительной подготовки из неудобного положения рванул вперёд. В спешке прыжок вышел корявый и медленный, охотник без труда с помощью второго аркана провернул с самцом тот же трюк, что и с самкой. Довольно скоро на поляне раздавалось два жалобных воя.

Охотник сидел на туше самца и наслаждался своей победой. Охота вышла достойной и увлекательной. К тому же должна принести немалый доход. Поймать живьём пару гаврузов мало кому под силу, любой коллекционер редких животных отвалит приличную сумму. Теперь только нужно побыстрее доставить ценный груз до ближайшего рыботоргового рынка. В таких местах ошиваются самые грязные и ловкие дельцы, знающие, куда приставить опасный редкий товар.

Наблюдая за пурпурным закатом, охотник уловил маленькую точку на горизонте. Орбитальный транспортник приближался медленно. Ещё есть время насидеться на твёрдой поверхности, ведь скоро его ждёт открытый космос, и только Всевидящие знают, как долго он не ступит на твёрдую почву.

3. Похищение навигатора

Общий сигнал тревоги застал команду акурианского межзвёздного торпедоносца на своём боевом посту. Из-за небольших размеров большую часть корабля занимали двигатели и вооружение, под нужды пилота, навигатора и оператора-стрелка была выделена одна общая рубка и небольшая каюта для отдыха со скромными удобствами. Боевые ячейки катеров не очень любили надолго покидать свои торпедоносцы. Тем более если единственное развлечение, которое может тебя найти вне взлётной палубы, это нарваться на скучающего офицера и получить лишний наряд. Едва заслышав вой сирены, трое молодых бойцов сорвались со своих жёстких откидных коек и согласно старшинству покинули тесное помещение. Первым в кресле оказался пилот – рослый подтянутый акурианец, следом влетел на своё место его брат-близнец. Навигатор занимал свой пост не так резво. До тех пор пока не отдан приказ на вылет, у него более чем достаточно времени, чтобы подключиться к серверным проводам. Малые катера редко передвигались на дальние расстояния, в основном они предназначались для коротких десантных прыжков. Чаще всего навигатору торпедоносца требовалось в момент выхода крейсера из гиперпространства отправить своё судно вперёд основного корабля, обеспечивая ему прикрытие в реальном пространстве. Небольшие расстояния и скромные размеры торпедоносца намного облегчали жизнь его навигатора. Ему не приходилось, как навигаторам крейсеров и лайнеров, висеть подвешенным в своём защитном скафандре на толстых жилах сетевых кабелей. Во время гиперпрыжка навигаторы крейсеров больше напоминали живой мешок, утыканный силовыми тросами. На боевом торпедоносце навигатор сидел, развалившись в своём кресле, позволяя себе не активировать защитное силовое стекло своего боевого шлема.

Заняв места согласно штатному расписанию, команда замерла в ожидании приказа. За три месяца на орбите вновь открытой пустынной ледяной планеты боевая эскадра принца Верона порядком поизнывала от скуки. Особенно разлагала моральный дух рядовых бойцов неизвестность, чего это они ошиваются на краю бесполезной звёздной системы. Чтобы как-то взбодрить личный состав, высшее командование периодически устраивало учебные тревоги. Правда, они давно превратились в рутинные мероприятия и не разогревали кровь. Несмотря на это, команда торпедоносца выполнила всё как следует, только против правил боевой тревоги оставив основной трап открытым. Мало ли какие изменения по ходу учений умники офицеры решат внести. На практических занятиях отрабатываются все нестандартные операции, вплоть до пеших курьеров с письменными приказами и изменений в личном составе экипажа. Не желая тратить время на лишнюю разблокировку, команда торпедоносца замерла в креслах «с распахнутыми дверями». Опытные бойцы не почувствовали подвоха и не удивились, услышав топот тяжёлых бронированных ботинок по трапу. Заподозрили они неладное, лишь когда в рубке появился настоящий баргол, сжимающий во всех конечностях четыре меча. Без объяснений и не обращая внимания на вытянутые от удивления лица, он громко прорычал:

– На взлёт! Немедленно уносите меня отсюда!

Несмотря на шоковое состояние, пилот не потерял самообладания. Уверенным голосом он жёстко ответил барголу:

– Это торпедоносец империи Акуро, мы выполняем приказы только офицеров Акуро. Вы не являетесь лицом, относящимся к боевому флоту империи. Поэтому немедленно покиньте мой корабль.

Дослушав речь пилота, баргол с пренебрежением рявкнул:

– Глупец!

Тут же мимолётным движением он насквозь пронзил мечами кресла пилота и стрелка, широкие полотна с лёгкостью распороли металлические стенки кресел, боевые скафандры и грудные клетки акурианцев. Тем же лёгким, едва уловимым взмахом баргол отправил мечи в чехлы у себя за спиной. Затем он бесцеремонно вырвал тела пилота и стрелка из кресел вместе с удерживающими их ремнями. Навигатор в полубессознательном состоянии наблюдал, как баргол отнёс трупы к трапу и вышвырнул их за борт. Вернувшись, убийца без слов занял место пилота и, не связываясь с диспетчером, резко оторвал торпедоносец от палубы. Будь эскадра на боевом дежурстве, скорей всего, побег с крейсера не удался бы. Диспетчер немедленно активировал бы защитную систему без согласования с вышестоящим офицером. И она за секунды разнесла бы торпедоносец в клочья. На беду, вся эскадра уже давно расслабилась, и после этого происшествия многие офицеры пожалеют об этом. Покинув крейсер, баргол взял крутой поворот к орбите ледяной планеты. Едва касаясь её атмосферы, торпедоносец спешил спрятаться за ней от пушек эскадры. Навигатор не мог утверждать, что больше способствовало побегу баргола: удача на его стороне или беспечность сослуживцев. Для него лично сейчас это было не особо важно, по мере удаления торпедоносца от эскадры у него оставалось всё меньше шансов остаться в живых. Подтверждая его догадки, баргол выставил на автопилоте необходимые координаты и выбрался из кресла. Приблизившись к навигатору и нависнув над ним всей своей массой, баргол сразу перешёл к делу. Спокойным и вежливым голосом он обратился к пленному:

– Ты флорец? Никогда не встречался с вами вживую.

Вопрос немного обескуражил навигатора, он робко ответил на автомате:

– Да, флорец. Навигатор его императорского величества.

– Хочешь жить и стать свободным, флорец?

Баргол задел самую болезненную тему для любого флорца. Нельзя сказать, что под крылом императорской семьи кто-то сильно угнетал или притеснял его народ. Со стороны судьба его расы иным народам могла показаться весьма привлекательной и привилегированной. Лучшие военные академии на планете, высокие посты в армии и светском обществе. Однако со времён изобретения гипердвигателей всякий рождённый флорец обязан пройти отбор на навигатора. И если тебя осенили Всевидящие, то с малых лет ты отправляешься в закрытую военную академию. По окончании учебного заведения у тебя два пути: военный флот или государственная служба. На всём протяжении жизни флорец-навигатор не оставался без опеки со стороны акурианцев.

Навигация в гиперпространстве требовала не только особых знаний в математике и астрономии, претендент обязан иметь повышенное восприятие магнитных полей и течения времени. Только живой разум мог оценить и проанализировать временные петли в искажённом пространстве и сопоставить их с постоянно меняющимися колебаниями магнитного поля в гипертоннелях. Всевидящие боги даровали флорцам холодный прагматичный разум в сочетании с очень чувствительными органами чувств. Ни одна раса так тонко не воспринимала природу космоса, как флорцы. Прирождённые навигаторы стали самыми ценными подданными империи Акуро. А все драгоценности, как известно, принято хорошо охранять, в том числе от самих себя.

Баргол не торопил флорца с ответом, терпеливо выжидая. Наконец навигатор выдавил из себя:

– Что ты предлагаешь?

– Свой корабль – катер барголов класса «Следопыт». Код от счёта на сумму в полмиллиона чистых аллоринов и договор защиты с народом барголов.

– Ты имеешь право составить такой договор?

Материальные дары баргола сами по себе являлись ценным призом. Небольшие корабли, изготовленные на верфях барголов, ценились на вес боевого эсминца, а за монету чистого аллорина во многих уголках вселенной можно жить в роскоши целый год. Но для флорца договор с барголами сулил куда больше, он давал свободу от императорской власти. Ценность и гордость тоже имеют свои пределы, даже император не пожелает ссориться с барголами из-за одного навигатора. Ответ баргола не оставил навигатору сомнений в его дальнейшей судьбе:

– Не за просто так. Ты окажешь мне услугу. Вероятней всего, ты можешь погибнуть раньше, чем выполнишь моё поручение. Но клянусь Кодексом, по завершении твоей миссии ни одно существо не сможет оспорить данный договор.

– Что я должен выполнить? – не раздумывая, согласился навигатор.

– Тебе предстоит встретиться с барголом, носящим пять мечей, и передать ему короткое послание с координатами этой звёздной системы.

– И всё?! Я могу искать этого баргола всю жизнь! И почему ты сам не отыщешь его?!

В ответ баргол тяжело выдохнул. Только сейчас навигатор увидел на его броне несколько повреждений. Судя по форме ран, их нанесли мечи другого баргола.

– Я не доживу до гиперпрыжка. Тебе не придётся долго искать моего собрата. Он рано или поздно объявится на любом из рабовладельческих рынков варов. Только там он может реализовать свои трофеи. Вары пойдут тебе навстречу и сведут с барголом, которого все зовут просто – Охотник. А сейчас не трать моё и своё время. Запоминай послание и координаты моего корабля, на его борту ты найдёшь обещанную плату.

4. Подписание договора

Корабль баргола беглый флорец обнаружил без особого труда. Правда, управлять торпедоносцем в одиночку оказалось задачей не из лёгких, но терпение и настойчивость помогают свершать куда большие подвиги. Преодолев всего три непродолжительных прыжка, навигатор обнаружил пояс астероидов вблизи границ изведанных миров. Здесь-то и пришлось больше всего попотеть. Конечно, навигатор умел пилотировать боевой корабль не хуже акурианского пилота. Военный навигатор обязан иметь все навыки, необходимые для победы и выживания, и у него было достаточно налётанных учебных часов. Но управление боевой машиной среди хаотично движущихся на бешеной скорости астероидов и посадка космического аппарата на один из них потребовали от флорца всех его сил и умений. Без точных координат и кодов наведения на катер баргола успех приземления был весьма непредсказуемым.

Спокойно выдохнуть навигатор смог, только оказавшись внутри «Следопыта». Конструкции поискового корабля барголов и боевого торпедоносца не предусматривали стыковочных модулей. Бедному флорцу пришлось арканить посадочную ступень «Следопыта» обычным спасательным тросом. Полагаясь на чудо и электромагнитные захваты, навигатор, пристегнувшись к тросу, перебрался из торпедоносца на катер баргола. Корабль принял код доступа с первой попытки. «Следопыт» открыл перед беглецом его пещеру сокровищ. Договор навигатор нашёл на приборной панели управления. Он был составлен коротко и лаконично и по древнему расточительному обычаю был написан от руки на бумаге:

«Предъявитель сего договора действует от моего лица и является наследником всех моих прав и имущества. Он имеет право распоряжаться всем моим имуществом по своему усмотрению, без каких-либо ограничений. Согласно Кодексу, на данное существо, кого бы из себя оно ни представляло, как на моего прямого наследника распространяются все права барголов. Он имеет право требовать защиты и справедливости от любого из барголов и от всех сразу.

Договор вступает в силу с момента моей смерти и подтверждения моей личности моим кораблём.

Все права наследника вступают в силу после выполнения моего поручения. Признать права наследника перед советом должен баргол, получивший имя Воин Смуты».

Под договором флорец обнаружил ещё одну короткую записку:

«Поместить мои мечи в ножны по центру приборной панели. Моё тело замуровать в спасательную капсулу „Следопыта“ до передачи его в руки Воина Смуты».

Навигатор не был посвящён в ритуалы барголов и решил выполнить последнюю волю умершего. Самым сложным оказалось перенести тело баргола, после его гибели оно полностью покрылось хитиновой скорлупой и стало для флорца неподъёмным. Ему пришлось полностью разгерметизировать торпедоносец и катер. Отсутствие гравитации облегчило потуги навигатора. На его счастье, спасательная капсула «Следопыта» находилась в шлюзовом отсеке. Законсервировав тело баргола в капсуле, он совершил ещё пару опасных переходов меж кораблями за мечами баргола. Они каким-то волшебным образом отделились от погибшего, едва тот испустил дух. Навигатор с трудом водрузил мечи в нужные пазы, невесомость будто не имела своей власти над ними. Флорцы не отличались особыми физическими способностями, в процессе эволюции они предпочитали прятаться и убегать. Отсюда их повышенные чувства восприятия. Их раса относилась к гуманоидным представителям, в далёком прошлом ведущих ночной образ жизни. Телосложением они были схожи с людьми за исключением розоватого цвета кожи, утончённого строения тела и защитных пластин вдоль позвоночника. Их розовый череп не имел волосяного покрова, а нос больше походил на нераспустившийся бутон тюльпана. Огромные глаза в половину лица улавливали не только цветовой спектр излучения, они могли настроиться на тепловой и отчасти магнитный поток. Но ни один из спектров восприятия сейчас не мог объяснить флорцу, почему мечи начали медленно растворяться. Сталь, что без труда прорезала боевую броню, бесследно исчезала. Не успел флорец осознать происходящее, как ожил компьютер корабля и запустились все его жизненные системы.

– Смерть баргола Харума подтверждена. Претендент на наследование зафиксирован. Приложите руку к анализатору для подтверждения своего согласия на подписание договора.

На панели засветился жёлтый овал. Навигатор надавил на него своей пятернёй. На долю секунды всю ладонь обожгло, но, отдёрнув руку, флорец не обнаружил на ней повреждений. В тот же миг компьютер доложил:

– Договор вступил в силу. После подтверждения третьим лицом вы получите все права бывшего владельца. А сейчас я укажу вам доступные активы до вступления в полное наследование.

«Следопыт» не дал флорцу особо разгуляться. Он открыл ему доступ в комнату отдыха, там обнаружилась волшебная для космоса вещь – душ. Поисковые корабли барголы строили для изучения новых пространств и обнаружения ценных ресурсов. По слухам, эти авантюрные вылазки совершались в надежде отыскать живых Всевидящих или их алтари. Такие путешествия требовали тщательного изучения пространства и долгие годы в одиночестве. Поэтому в катерах барголов отсутствовали гипердвигатели, зато свободное пространство корабля позволяло создать все удобства для своего хозяина. Компьютер позволил воспользоваться богатствами капитанского сейфа, в нём обнаружилось несколько десятков аллоринов, координаты маяков рабовладельческих рынков и несколько навигационных карт и блоков. В настоящий восторг флорца привёл ассортимент бара и кухни корабля, он до ужаса устал от однообразного армейского рациона.

Так в праздном шатании по кораблю навигатор восстанавливал силы и пытался сформировать план по поиску баргола с пятью мечами. Скорей всего, личность должна быть очень приметной и известной. За время, проведённое у ледяной планеты, ему приходилось часто наблюдать за прибывающими и убывающими барголами, но ни у кого из них не было больше четырёх мечей. На третий день, замучив компьютер вопросами и не выведав у него никакой полезной информации, он смирился с тем, что ему придётся отправиться к варам.

Перегрузив на торпедоносец максимальное количество запасов еды и воды, флорец благоразумно решил не рисковать кораблём баргола и отправиться к работорговцам на боевом корабле. Только глупец может верить варам, как бы ни убеждал его в обратном погибший баргол. Выбравшись из астероидного пояса, навигатор проложил путь к ближайшей базе варов. Чуть задумавшись, навигатор попросил у Всевидящих помощи и уже без сомнений отправился в путь.

5. Отречение от Кодекса

Принц Верон вальяжно развалился на троне за рабочим столом, как и прежде, его покрывал слой книг и бумаг. А вот барголов-телохранителей осталось всего трое, только им удалось вернуться живыми с ледяной планеты и заполучить заветные мечи Смуты. Три из пяти не самый лучший результат, но сейчас принца меньше всего волновала потеря барголов. Его долгожданный триумф в данное время на глазах превращался в крах всей его жизни. И всё из-за нелепой гордыни барголов. Верон был в бешенстве, и от немедленной расправы над выжившими телохранителями его останавливал только годами вышколенный самоконтроль. С самого раннего детства ему приходилось скрывать от всех свою извращённую тёмную натуру. В отличие от своих родных, Верону всегда не хватало простого поклонения и обожания со стороны подданных. Ему с рождения нравилось ломать чужие души и захватывать власть над их телами. И чем сильнее было сопротивление, тем сладостней для него становилась победа. Вот и сейчас он успокаивал свой гнев, подавляя волю барголов и причиняя им внутреннюю боль от их провала. Унижение воинов наполняло принца умиротворением. Только достаточно насладившись видом раздавленных барголов, принц снисходительно обратился к ним:

– Как так вышло, что одному из барголов удалось сбежать?

Вперёд вышел баргол – обладатель четырёх мечей, двое других обладали всего тремя мечами. Мечи барголов определяли не только их мастерство и статус, они явно указывали на старшинство в иерархии барголов. Старший телохранитель, не поднимая головы, начал оправдываться:

– Это моя вина. За последние месяцы я привёл к алтарю Смуты тысячу собратьев, и семьсот из них получили заветный меч. Все они без оговорок отправились за даром Всевидящего, а выжившие все как один присягнули вам на верность. До прибытия на базу намерения нашего брата Харума не вызывали у нас сомнений. Лишь столкнувшись вживую с нашими воинами и увидев мечи Смуты, он отказался спускаться на планету и пожелал тут же покинуть нашу базу.

– Почему вы не убили его на месте? – перебил баргола принц. Ни на миг не смутившись, старший баргол отчитался:

– Я не успел. Молодые воины в пылу бросились на предателя, у них было мало шансов его победить. Харум – обладатель меча Мастерства, не вмешайся мы вовремя, многих воинов он бы положил. К сожалению, в общей сумятице ему удалось вырваться и добраться до посадочной палубы, но мы нанесли ему смертельные раны. Долго бунтарю не прожить.

Задумавшись, принц внимательно наблюдал за первыми из многих, кто последует за ним в будущем. Он чувствовал их сомнения и внутреннюю борьбу. Верон решил раз и навсегда подавить в телохранителях любые угрызения совести, оставив лишь преданность к себе. С некоторых пор ему не составляло труда проникать в души барголов и менять гордых воинов. Чуть подавшись вперёд, Верон обратился к телохранителям. Произнося очень вкрадчиво каждое слово, будто читая заклинание, он вливал в души и кровь свою волю:

– Думаю, данный инцидент указал нам на ваше слабое место. С этого дня каждый, кто выйдет из алтаря с мечом, обязан присягать мне на верность и отрекаться от Кодекса барголов. Нарушивший мой приказ должен будет умереть на месте. И вам, моим командирам, сегодня предстоит первыми очиститься от старых оков. Я требую, чтобы вы немедленно отреклись от Кодекса барголов и признали моё слово единственным законом для вас.

Молодые барголы, не медля ни секунды, тут же дали клятвы. Владелец четырёх мечей мешкал чуть дольше. С довольной ухмылкой принц закончил:

– А теперь отправляйтесь к своим собратьям, и пусть до исхода дня в живых среди них не останется ни одного сомневающегося. Исполнив этот долг, я отправлю вас исправлять другие ваши ошибки.

Наблюдая, как молча удаляются барголы, принц ликовал. Не осталось и следа от его негодования.

6. В статусе раба

Рабовладельческие рынки надёжно скрывались в космических просторах. В отличие от других незаконных мероприятий, работорговля требовала постоянного и надёжного плацдарма. Тяжело всякий раз перемещать живой товар и всю инфраструктуру, спасаясь от преследователей. Не имея мощного военного флота, работорговцы были вынуждены придумать нестандартный и оригинальный способ для сохранения своих баз. Он требовал колоссальных ресурсов и усилий, но все расходы с лихвой окупались за счёт процветающего бизнеса и безопасного существования. Захватывая крупный спутник или малую планету где-нибудь на задворках обитаемых вселенных, работорговцы переоборудовали небесные тела в мегакрепости, способные совершать прыжки в гиперпространство. Неудивительно, что со временем рабовладельческие рынки переросли в тихие гавани для межгалактического криминального мира, а правители рынков стали негласными правителями преступного мира. Но усиление власти работорговцев приносило помимо прибыли и большую головную боль. С увеличением их империи всё тяжелей становилось скрываться от возмездия государств и империй. Порой не помогали никакие ухищрения. Тогда очередную базу рабовладельцев окружали эскадры империи Акуро или Республики креонов, самые могущественные силы во вселенной щепетильней других относились к похищениям своих граждан. Вот только военным до сих пор ни разу не удавалось застать на базе ни одного из хозяев рынка. Чаще всего среди их трофеев оказывались убогие и покалеченные рабы, а также жалкое убитое оборудование. Среди высшего военного руководства уже давно ходили тревожные разговоры, что не случайно они обнаруживают очередную пиратскую гавань, когда её хозяева решают от неё избавиться. Многовековой опыт научил работорговцев многим уловкам и смертельным ловушкам. И пока все их разгадать не удалось никому.

Торпедоносец навигатора выскочил в реальное пространство прямо под притяжение сверхгигантской звезды. Первая же магнитная волна от светила заставила компьютер катера зависнуть. Торпедоносцы не предназначались для сближения со звёздами, их защитные модули не способны выдерживать губительное воздействие солнечного излучения. Боевой катер мгновенно завис на месте, словно муха, пойманная в сети паука.

В этот момент навигатор поблагодарил Всевидящих за свою сообразительность, он не поленился и весь полёт мучился в боевом скафандре. Костюм сохранил ему жизнь, когда в кабину резко перестал поступать кислород и температура стремительно опустилась к смертельной отметке. На беду или счастье, местные хищники не заставили себя долго ждать, вскоре навигатор обнаружил вдалеке несколько ярких точек. Они быстро приближались к торпедоносцу, так что минут через пять навигатор смог различить хозяев ловушки. Пираты – вечные спутники рабовладельческих баз. Они поставляли на рынки новый товар и параллельно обеспечивали их безопасность. Распознать вольных космических грабителей было легко. Они передвигались на лёгких ремонтных траулерах, модернизированных кустарным способом, эти мощные трудяги с усиленной системой защиты от внешних воздействий способны работать в жерле вулкана. В довесок пираты усилили их артиллерийскими и лазерными установками, а кое-где налепили бронированные листы с ярко-красными устрашающими рисунками. Ощетинившись всем вооружением, они словно рой накинулись на корабль навигатора. Не церемонясь, пираты шарахнули по торпедоносцу электромагнитным импульсом. Силовой удар окончательно убил всё оборудование корабля, и он мгновенно превратился в остывший кусок металла. Навигатору теперь оставалось только молиться, чтобы база пиратов оказалась достаточно близко и ресурсов скафандра хватило на весь путь, поскольку пираты явно не намеревались вскрывать сейчас торпедоносец и просто взяли катер на буксир, а позвать на помощь навигатор теперь не мог физически.

Навигатору вновь повезло, пиратский транспортник находился всего в двух часах лёту. С первого взгляда огромный торговый танкер не внушил доверия и оптимизма навигатору. Со стороны транспортник пиратов выглядел, как потрёпанный кашалот. Все его борта были утыканы заплатами и нестандартными орудийными башнями. Не лучше выглядел танкер и изнутри, всеобщий бардак и полуразруха. Когда траулеры затащили торпедоносец в пасть громадного шлюза, перед навигатором предстал вид на огромную грузовую палубу. Большая его часть была захламлена разобранными летательными аппаратами всех мастей, от дорогих яхт до проржавевших посудин. Между ними то и дело мелькали роботы-разборщики. От вида этой удручающей картины навигатору стало не по себе. Болью в сердце отдалась горечь за судьбу своего корабля. Всё-таки без малого пол его сознательной жизни навигатор провёл на его борту.

Долго горевать ему не позволили. Посадка оказалась жёсткой, траулеры просто бросили катер на палубу. Когда основной палубный шлюз танкера полностью задраили, в коммутаторе торпедоносца прозвенел неприятный голос:

– Тук-тук, есть кто живой?!

Не дождавшись ответа, голос перешёл к угрозам:

– Мне, если честно, всё равно, живы вы там или нет. Я начинаю распил вашей посудины через минуту, так что кто хочет жить, выходи с поднятыми конечностями.

Быть распиленным заживо не входило в планы флорца, не ответил он сразу лишь из гордости. Досчитав до десяти, навигатор начал вручную открывать трап. Мощные акурианцы в экстренных случаях с этой задачей справлялись без особых усилий, а вот утончённому флорцу пришлось поднапрячься. Распахнув выход, навигатор слегка поморщился, приветственная церемония его совсем не обрадовала. Группа пиратов в грязных засаленных комбинезонах целилась в него из электрораспылителей. Неотёсанные и грубые гроги славились особой изворотливостью и жадностью, ради наживы они могут предать своих хозяев-работорговцев и сдать навигатора любому другому, кто заплатит дороже. Обычно эти орангутаноподобные гуманоиды занимались торговлей и перемещением ценных грузов, а иногда очень дорогих и незаконных. Для грогов корабль не просто средство заработка, это их дом. И чаще всего команду корабля связывают семейные узы. Поэтому гроги защищали свои танкеры с остервенелой яростью, до последнего зрелого сородича. Мало кто решался в лоб атаковать грогов, для пиратов и грабителей гроги были желанной и недосягаемой добычей, из-за этого они их люто не любили. Эта неприязнь была взаимной, и только беспросветная нищета могла заставить грогов начать пиратствовать.

Судя по всему, эта семья была на самом дне, раз не только прислуживала работорговцам, но и занималась банальным мародёрством. Вероятно, они ожидали поживиться чем-то ценным на боевом крейсере Акуро. Например, получить выкуп за акурианца, вид навигатора явно расстроил их предводителя. Крупная самка на голову возвышалась над остальными соплеменниками, и её всю прямо распирало в комбинезоне. Глядя на щуплого пленного, она зло выругалась:

– Что за розовое чмо?!

– Не кипятись Матушка, кажется, мы наткнулись на аллориновый слиток, – прогнусавил карлик-грог у ног самки. Он протиснулся меж своих сородичей ближе к навигатору.

– Тьфу тебя к Всевидящим, что ты несёшь, Морвик? Иди себе ковыряйся со своими роботами. До прилёта на рынок все корабли должны быть разобраны.

Ничуть не стушевавшись, Морвик подошёл вплотную к пленному и прочёл его нагрудный знак:

– Навигатор первого класса.

И, обернувшись к старшей, громко воскликнул:

– Он флорец! Как ты предполагаешь, Матушка, сколько за него нам отвалят скупые вары?!

– Ты не шутишь? Флорец?! Это правда, розовый?

Отпираться было бесполезно и опасно, навигатору ничего не оставалось, как сразу же покаяться:

– Да, я навигатор первого класса из народа флорцев.

Дальше произошло что-то невообразимое. Гроги подхватили навигатора на руки и понесли в капитанскую каюту. Неудивительно, что её хозяйкой оказалась Матушка. Она быстро освободила родное гнездо от личных вещей и опасных предметов, а на выходе пожелала дорогому пленнику чувствовать себя как дома. В распоряжении флорца оказалась довольно просторная клеть без иллюминатора, с откидной койкой, тумбой и надёжной бронированной дверью. Видать, Матушке было куда важнее безопасное гнездо, чем комфорт. Чуть позже пленнику принесли довольно сносную еду и сообщили, что через пару дней его продадут на лучшем рынке и по наилучшей цене. Услышав хорошие новости, навигатор с улыбкой устроился на кушетке. Первый пункт его плана удачно исполнен, через два дня его доставят на базу работорговцев целым и невредимым.

7. Кодекс Смуты

Со дня отречения от Кодекса барголов принц впервые вызвал к себе старшего телохранителя. После исполнения воли Верона баргол с четырьмя мечами возглавил своих собратьев и стал их командором. Старший телохранитель не подозревал, что эта почётная должность ему досталась не из-за расположения принца к нему. Он не мог догадываться, что для принца Верона он стал олицетворением его силы и могущества. И ему доставляло истинное наслаждение наблюдать за падением самого сильного из барголов, присягнувших ему на веру. Не представлял баргол, склонивший колено перед Вероном, насколько принц ненавидел всё его племя. Как сильно желал принц Верон сломить и подавить волю всех барголов. Впервые столкнувшись с ними в раннем детстве, он испытал первобытный страх и ужас перед непреклонным народом. С рождения принц привык к обожанию со стороны всех окружающих. Даже его всемогущие родители шли у него на поводу, закрывая глаза на его необычные шалости. С барголами всё было иначе, они не видели в принце объект почитания, лишь важную персону для круглосуточной охраны. Рядом с ними он не чувствовал себя всемогущим и всесильным. Принц посчитал противоестественным существование существ, способных противостоять воле акурианцев, а в частности и его личной. Ему казалось кощунством то, что барголы чтили свой кодекс превыше его желаний. Всё нутро принца протестовало против такой чистоты помыслов барголов, он до безумия желал найти трещину в их воле. Чем больше он узнавал барголов, тем больше боялся их и ненавидел. Долгое время ему не удавалось найти в них тёмные желания и мерзкие слабости. Зато сам Верон обрёл множество омерзительных и тайных привычек. И ему постоянно мерещилось, что однажды его принципиальные и благородные телохранители раскроют его скрытые желания. Оставаясь под их круглосуточной опекой, Верон каждую секунду ожидал разоблачения. Возможно, именно присутствие барголов научило его так хорошо скрывать свои мысли.

Двойная жизнь принца приучила его действовать весьма неординарно. Все преподаватели Верона отмечали его хваткий ум и цепкую память. Их поражал необычный подход к, казалось, давно устоявшимся правилам и аксиомам. Благодаря своим акурианским способностям принцу удалось скрыть своё маниакальное увлечение барголами от учителей, при этом достигнув сумасшедших вершин в их изучении. Он как умалишённый искал слабое место ненавистных телохранителей. Наверное, никто так досконально не изучил Кодекс барголов и его историю, как Верон.

Нащупать болезненную для всех барголов тему принцу удалось пять лет назад. В тот день во дворец его отца баргол, которого именовали не иначе как Охотник, доставил в императорский зверинец салиманского пещерника. Редкий хищник обитал на жаркой песчаной планете, где на поверхности всё живое погибало под палящим солнцем. Почти все обитатели Салимана жили глубоко под землёй. Однако салиманский пещерник приспособился использовать губительные лучи для своего выживания. Хладнокровная рептилия двенадцати метров в длину закапывалась глубоко под песок, подставляя под палящее излучение широкие костяные пластины. Росшие несколькими рядами вдоль хребта отростки заряжались ультрафиолетом и солнечной энергией. А с наступлением ночи, когда температура на поверхности резко падала до экстремально низких значений, пещерник спускался в тёмные подземелья. Обнаружив потенциальную добычу, пещерник аккумулировал накопленное тепло в электрическую энергию и создавал на своей коже яркое свечение. Чуткие к свету зрительные органы подземных жителей подвергались гипнотическому воздействию, заворожённые, они сами шли в пасть к хищнику. Стоило им приблизиться достаточно близко, пещерник выстреливал в жертву свой длинный язык и выпускал смертельный электрический разряд.

Все придворные и гости императорской семьи в полный голос обсуждали героизм баргола-охотника. По их рассуждениям выходило, будто тот спустился в одиночку в пещеры Салимана и голыми руками заарканил пещерника. Принц тогда не сдержался и усомнился в правдивости этих рассказов. Тогда его приятно удивила реакция барголов-телохранителей. Один из них процедил сквозь зубы:

– Это Воин Смуты. Он единственный из нас, кто носит пять мечей. Только ему ведома вся сила братьев Всевидящих. Даже мы до конца не понимаем, на что он способен.

От слов телохранителя принца с головой накрыла звенящая волна, он впервые почувствовал у барголов зависть и неприязнь к сородичу. Верону понадобилась всего пара месяцев, чтобы разобраться в природе этой ненависти.

Всевидящие боги явились не в один миг и не одновременно, неизвестно, пришли они из других миров или зародились здесь вместе со вселенной. Они не были схожи меж собой ни в помыслах, ни по существу. Некоторые из них решили обрести материальные тела. Первые воочию Всевидящую Богиню встретили жители Акуро. Её природой было совершенствование природы существ. Она явилась к людям в образе многоликой и многорукой девы. Каждый её лик был совершенен и уникален, чтобы любой акурианец мог найти в ней свой идеал. Всевидящая Дарующая поделилась со своими избранниками частицей себя и своим даром. За многие века она научила их познавать и изменять окружающий мир с помощью внутренних сил. Она покровительствовала акурианцам и привела под их правление многие народы.

Следующий Всевидящий, открывшийся миру, был склонен к созданью сложных структур и механизмов. Ему нравилось экспериментировать с материями, он выбрал для обитания дальнюю безжизненную звёздную систему и воплотился в форме энергетического сгустка. На одной из зарождающихся планет он создал себе помощников. Так на свет появились креоны – ожившие по воле своего бога кристаллы. Имея способность перестраивать свои тела, они помогали Всевидящему Созданью творить механизмы. В первые столетия два чуждых друг другу мира взаимодействовали во благо общего процветания. Всевидящая Зарождения с акурианцами создавала новые разумные жизни, а Бог Созданья находил новые способы её распространять без помощи богов. Со временем акурианцы расширили свои границы до территорий креонов. А креоны обрели новые цели для исследований. Они вознамерились создавать разумные механизмы и переделывать живых существ в механических.

Новые стремления смертных толкнули двух богов в продолжительное противостояние. Акурианцы вторглись во владения креонов, а те, не желая уступать, начали использовать в своих экспериментах подданных империи Акуро. Довольно скоро численный перевес империи Акуро перестал быть её преимуществом, механические солдаты, не ведая страха и боли, бились в десятки раз успешней. Желая защитить своих подопечных, Всевидящая Дарующая обратилась за помощью к Всевидящему Воли. С тех пор и начинается история барголов.

Неведомо почему Всевидящий Воли разделил своё материальное тело. Он явился во плоти в образе пяти братьев-близнецов, что имели по пять рук и по пять голов. Тела их сковывали доспехи, а их лица скрывали устрашающие маски. Каждая рука сжимала свой особый меч, а маска имела свой неповторимый лик. Отличить одного брата от другого возможно было лишь по прорезям для глаз на масках. У первого брата прорези имела только одна маска, у второго две и так далее. Оглядевшись и вникнув в суть конфликта, братья не пожелали выступать ни на чьей стороне, указав на то, что перевес каждого народа влечёт за собой уничтожение другого. Не желая нести ответственность за жизни смертных, которых они не создавали, братья нашли себе достойных исполнителей.