Они стучат дважды бесплатное чтение

Лина Вальх
Они стучат дважды

Глава 1. Горький кофе

– Постарайтесь не перенапрягаться в ближайшее время, сохранять покой и не прикасаться к иконам.

Иссохшая костлявая старушка раскланивалась Александре до самого порога, рассыпаясь благодарностями и обещая снова обратиться, если понадобится помощь.

Александра в ответ лишь нервно улыбалась, спешно собирала свои вещи и с завидным упорством отнекивалась от протягиваемых ей денег.

Пустынный двор, в котором жила старушка, тихий и неуютный. Но Александра всё равно остановилась в самом его центре, запрокинула голову и подняла взгляд. Бледно-голубое небо подёрнулось молочными облаками, а грязно-жёлтые дома устремились в него своими плоскими крышами и волнистыми окнами-глазницами. Александра нервно улыбнулась: по коже прошёлся лёгкий холод – и обхватила себя руками.

Лифт протяжно заскрипел и неторопливо двинулся вверх, разгоняя своим кряхтеньем столпившихся во дворе голубей да снующих по запылённым углам крыс. Александра вздрогнула и оглянулась, словно убеждая себя, что за ней никто не следит. Она бросила последний взгляд на потухшее яркой лампочкой окно квартиры на третьем этаже и проскользнула тенью в приоткрытую решетчатую дверь.

Солнце уже показало свои первые лучи и встретило редких ночных прохожих росчерками мягкой розоватой пастели на бледно-голубом июньском небе. Длинные ровные улицы безлюдные, и лишь карканье ворон да далёкие перекрикивания чаек напоминали о том, что город все еще дышит и планирует пережить ещё не один туристический сезон, полный шумных китайцев и сдержанных местных жителей, обречёнными взглядами провожающих организованные толпы.

Шея затекла, и Александра нервно её потёрла. Стоило всё же прислушаться к Марине и намазаться мазью, прежде чем отправляться в двухдневное бессонное рандеву с книгами и сумасшедшими старушками. Губы девушки дёрнулись в слабой улыбке от этой мысли. Камушки на тротуаре как раз кстати попадались под ноги, тут же отправляясь в полёт о ближайшую грязно-жёлтую стену.

Двадцать пять лет. За спиной Александры Звягинцевой двадцать пять лет, пересоленный доширак и литры дешёвого растворимого кофе, который она заливала в себя в надежде проснуться. Но обычно все выходило как раз наоборот. И каждый раз Александра с тоской смотрела на очередной картонный стаканчик, утопающий под слоями обёрток в мусорном баке. До открытия офиса ещё шесть часов. Домой возвращаться никакого желания, а кот наверняка уже разорвал свой очередной лежак.

«Чтоб ему пусто было», – чертыхнулась вгорячах Александра и рассеянно запустила руку в карман в поисках пачки сигарет.

Рюкзак за спиной вибрировал разрывающимся телефоном, а Александра только смотрела себе под ноги, тщательно избегая мелькающих за границей бокового зрения теней. До полного восхода солнца ещё около сорока минут, и нужно быть предельно осторожной, чтобы не попасться в очередную ловко расставленную ловушку.

Возможно, ей стоило проявить осторожность и укрыться в ближайшем круглосуточном кафе, но вместо этого она бесцельно брела по длинным ровным улицам, выхватывая взглядом в окнах таких же не спящих, как и она, людей, мурчащих на окне кошек да следящих за птицами за стеклом собак. Проспект простирался перед ней серой лентой, а яркие вывески потухшими огоньками ждали своего часа, чтоб вновь возвестить об открытии маленьких кофеен да ароматных булочных.

Мечеть воззрилась на Александру своими лазурными куполами, стоило девушке ступить в небольшой зеленеющий парк, а небольшой серый памятник прямо напротив не вызывал никакого другого желания, кроме как смахнуть с него пыль и покрасить. Вздымающиеся вверх крылья моста заставили Александру тяжело вздохнуть, и она свернула на полукруглую набережную, огибающую крепость. Бросив взгляд на наручные часы, девушка прибавила шаг, подставляя лицо тёплым солнечным лучам.

У неё было пятнадцать минут, чтобы спастись на другой стороне реки.

Ноги гудели, когда Александра практически влетела в замерший на перекрёстке фонарный столб и попыталась отдышаться. Сердце бешено билось в груди, а мост за спиной с противным скрипом раскрыл свою пасть под приветливые и нетерпеливые гудки небольших судёнышек. Александра отряхнула колени и уверенно шагнула на красный сигнал, даже не удосужившись осмотреться по сторонам.

В три ночи никому нет дела до правил дорожного движения.

Александра хотела пойти коротким путём, но мелькнувшая вдалеке тень быстро отговорила ее от этой идеи. Редкие, проносящиеся мимо машины создавали ощущение хрупкой безопасности, пока девушка брела по широкой «першпективе» в тени невысоких разноцветных домов. Людей на улице было много, даже, возможно, слишком, а приглядевшись, Александра поняла, что это всего лишь едва выпустившиеся школьники. Девушка ловко увернулась от брошенного кем-то из толпы стаканчика и нырнула в спасительную прохладу кафе.

В кафе пахло выпечкой, едой и домом. Забавно. Александра усмехнулась: если посчитать, сколько времени она проводила в своей квартире, а сколько в местах общепита – можно будет назвать ее бездомной.

Пятьсот рублей с кровью на сердце с негромким писком списались с бездушного куска пластика, и Александра поморщилась от маленьких цифр, кричащих, что до зарплаты она будет питаться святым духом.

Ноутбук запустился с негромким шумом и вспыхнул радужной подсветкой клавиатуры. Наблюдать за проходящими мимо людьми было гораздо удобней, когда от шумной улицы тебя ограждали затонированное стекло и фирменный логотип. Александра улыбнулась, проводив взглядом парочку туристов, и обратила все внимание на прогрузившееся окно программы. Пальцы застучали по клавиатуре, а надежда доделать интервью до открытия офиса всё ещё не покидала Александру, хотя и была такой же хлюпкой, как защитное стекло на телефоне.

– А что это такая красивая девушка делает одна?

Наушники были лучшим изобретением человечества – в них можно было легко игнорировать навязчивых людей. Чем Александра всегда успешно пользовалась. Она ленивым пустым взглядом скользнула по нарушителю ее спокойствия. Светлые волосы, голубые глаза и белозубая улыбка на смазливом лице – все то, что она бы нашла привлекательным каких-то десять лет назад. Сейчас же ее это скорее раздражало до боли в зубах, а едкие слова так и норовили сорваться с языка.

– Мне почти тридцать, мальчик.

Обычно это производило нужное впечатление на назойливых подростков, но, кажется, в этот раз ей не так повезло.

– Женщины, как вино. С каждым годом становятся только лучше.

Парень широко улыбнулся и опустился на соседний стул, подперев голову рукой.

– Главное, чтобы в изюм не превратились, – хмыкнула Александра, не отрывая взгляда от тусклого экрана ноутбука.

– Я люблю изюм.

Александра раздражённо сжала пальцы в кулак, пытаясь сосредоточиться на тексте статьи, но слова плыли перед ее глазами, а смысл ускользал, как бы девушка ни пыталась за него ухватиться. Она потёрла глаза, мысленно радуясь, что никогда не красится, и широко зевнула. Мысли суетились маленькими муравьями, парень продолжал сидеть рядом и пялиться на неё, как будто он пришёл в Античный отдел Эрмитажа.

Александра усмехнулась: она уж точно не была похожа на одну из этих мраморных статуй. Маленький рост, вздёрнутый тонкий нос и слишком большие для ее лица чайные глаза всегда делали Александру главным объектом насмешек одноклассников.

Парень уже открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но в этот момент сотрудник выкрикнул имя Александры, и девушка подорвалась с места, поспешив забрать свою горячую, дымящуюся молочным паром чашку.

Навязчивый «поклонник» присвистнул.

– Да в такой и утопиться можно!

Парень бросил многозначительный взгляд на кружку в руках Александры.

– Уж всяко лучше, чем находиться в компании людей, не понимающих с первого раза, – хмыкнула Звягинцева и сделала небольшой глоток.

Обычно хватало одного ее взгляда, чтобы люди поспешили откланяться и ретироваться, однако сегодня действенная методика дала сбой. Парень продолжал сидеть рядом, болтал ногами и крутил в руке телефон.

– Андрей. Андрей Морозов, – парень резко выпрямился и протянул Александре свободную руку. – Мамина гордость, папина радость. – Андрей рассмеялся собственной шутке, но тут же осёкся и замолк под взглядом Александры.

Звягинцева посмотрела на протянутую ей руку и отвернулась к окну, потягивая горячий горький кофе.

– А, у, – Андрей почесал затылок, – прекрасной дамы есть имя?

Александра помедлила, прежде чем ответить, давай Андрею возможность осознать, что ее имя только что выкрикивал сотрудник кофейни.

– Для вас Александра Вячеславовна. – Девушка не смотрела на Андрея, рассматривая в стекло толпы подвыпивших школьников. – Еще вопросы? Я уже начала входить во вкус.

Александра резко обернулась к Андрею. Тот вздрогнул от ее движения и едва не выронил телефон. Уголки губ Александры дёрнулись в слабой усмешке, и девушка тут же поспешила спрятать ее в потоке нового кофе. Неловкость ситуации не могла скрасить даже тихая успокаивающая музыка, обволакивающая Александру. Андрей молчал, глядя на Звягинцеву своими яркими глазами, а та упивалась своим превосходством, уже планируя следующий удар.

– Еще будут вопросы, товарищ следователь?

– Что? Да. То есть нет, – растерявшись, замотал головой Андрей. – Я не следователь. По правде говоря, я никогда не хотел им быть.

– А вы спрашиваете, как заправский сотрудник органов, – хмыкнула Александра, и ее осенила мысль. – Журналист?

Андрей сразу приосанился и гордо вскинул подбородок, подтверждая догадку Звягинцевой. Девушка медленно кивнула, не отнимая чашки от губ, и мягко невесомо улыбнулась.

– А как вы догадались? – спохватился Андрей. – Я настолько профессионально задаю вопросы?

– Нет. Вы настолько топорны, что могу предположить, что вы студент и еще ни дня не работали по профессии.

– И снова в точку.

Андрей поджал губы и поник, словно Звягинцева попала в цель, даже не целясь. Александра отвернулась, вглядываясь в освещённую золотистыми лучами улицу, и сделала глубокий и быстрый глоток, о чем тут же пожалела. Горячая жидкость обожгла горло, а горький привкус растёкся на языке патокой, забираясь в каждый уголок ее рта. Девушка сделала еще один глоток, пытаясь отогнать это наваждение, но это не помогло – горький вкус становился лишь сильнее, заставляя Александру морщиться и кривиться.

– Все хорошо? – Андрей обеспокоенно посмотрел на девушку и подался было вперёд, но та тут же остановила его жестом.

Прочистив горло двумя громкими и надрывными покашливаниями, Александра ударила себя кулачком по груди и отставила в сторону чашку. Взгляд зацепился за мерцающие на экране буквы – пытаться написать хоть что-то было глупой затеей. Слова никак не хотели складываться в связные предложения, а тема, поначалу показавшаяся Александре заманчивой и перспективной, на деле оказалась очередной пустышкой. Что ж, придётся снова просить у редактора отсрочку, и Александра не была уверена, что ей ее дадут.

В конце концов, кто будет держать у себя сотрудника, который уже три месяца не может выдать одну несчастную статью?

– Что бы вы сделали, будь у вас возможность не работать и жить в своё удовольствие? – не отрываясь от экрана, поинтересовалась у Андрея Звягинцева.

Юноша что-то невнятно крякнул, и Александра обернулась, выгнув дугой тёмную бровь.

– Что, простите? – она нахмурилась.

Андрей хотел было что-то сказать, но его прервал звонкий голос баристы:

– Один большой латте на кокосовом молочке со взбитыми сливками и шоколадной крошкой для Андрея!

Морозов тут же подскочил и бросился за своим заказом, а Александра посчитала это удачной возможностью быстро скрыться от навязчивого кавалера. Крышка ноутбука негромко хлопнула, и Александра ловко подхватила компьютер, закинула сумку на плечо и вылетела прочь из кофейни на оживающий под лучами солнца проспект.

Тени начинали постепенно отступать, но это не решало основную проблему Александры. До работы было еще несколько часов и нужно было где-то скоротать своё время. Бесцельно бродить по улицам девушка не хотела, а снова сидеть под дверьми офиса – только вызывать новую порцию раздражения со стороны ворчливого старенького охранника и всемогущей уборщицы, для которой время до восьми утра было лучшим, чтобы высасывать из людей энергию. Если бы Александра трижды не проверила бабу Валю, то все еще верила бы, что та энергетический вампир. Но, увы, Валентина Степановна оказалась всего лишь скучающей пенсионеркой, единственными развлечениями которой были поездки на автобусе в пять утра и обсуждение молодёжи на лавочке у подъезда.

Спасение нашлось в небольшом тихом дворике недалеко от работы Александры. Крона развесистого дерева накрывала собой скамейку, и Звягинцева решила не раздумывать слишком долго. Рюкзак рухнул на свежеокрашенное сиденье, ноутбук приветливо отозвался переливами загрузки, а пальцы Александры тут же застучали по клавиатуре. Тишина двора помогала, слова сами складывались в предложения, а предложения тут же перетекали в яркие образные фразы. Жизнь дворовых кошек в последние десять лет – была не той темой, о которой Александра мечтала, но устроившаяся в ногах рыжая кошка мурчала так громко и уютно, что девушка даже не думала над тем, что она пишет.

Три часа пролетели за работой, как несколько минут.

Александра почти не отрывалась от экрана ноутбука, изредка поднимая голову и жмурясь от яркого солнца. Пару раз она провожала взглядом прохожих, и в какой-то момент ей даже показалось, что она видела того навязчивого Андрея, проходящего в сторону ее работы. Девушка тут же отмахнулась от этой мысли, списав все на своё богатое воображение.

В конце концов мало ли что может привидеться утром на небольшой городской улочке.

***

– Мы очень рады приветствовать вас…

Александра остановилась около знакомой двери, прижимая к груди свой ноутбук с готовой статьёй. Голос начальства был необычно радостным и приветливым для восьми утра. Придя на работу, Звягинцева поспешила бросить все свои вещи на рабочем месте и громко затопала по коридору в сторону дальнего кабинета. Еще только утро – а девушка уже морально выжата прошедшими сутками.

Быть может, босс отпустит ее, когда она покажет статью?

– Я тоже рад. Надеюсь, я не доставлю вам лишних неудобств. Не хотелось бы, чтобы из-за меня вставала работа всего офиса.

Александра прислушалась. Голос показался ей знакомым, но как бы она ни напрягала память, она не могла вспомнить, чей он. Осторожно постучав, Александра приоткрыла дверь, нырнула в полутёмный кабинет и…

…тут же замерла на месте.

Андрей Морозов. Кажется, именно так звали того навязчивого парня из кофейни. Непрофессиональный журналист. Студент. И в этот момент он полуразвалился в мягком кресле напротив начальника Александры.

– Я… Я вам не помешала? – Звягинцева нахмурилась, не сводя с Андрея взгляда.

Тот выглядел не менее озадаченным подобной встречей и поспешил подняться на ноги, проявляя те немногие крохи джентльменства, какие у него еще остались. Или же Александре хотелось так думать. Звягинцева поджала губы и вскинула подбородок, переведя взгляд на начальника, который в свою очередь выглядел весьма озадаченным.

– Нет, нисколько, – мужчина почесал аккуратно подстриженную бороду и поднялся вслед за Андреем. – Это наш новый стажёр. Будет проходить с нами учебный курс, чтобы…

– Чтобы получить зачёт, – с улыбкой закончил за него Андрей. – Знаете, сейчас столько проблем с получением какой-нибудь подписи. А оставаться без стипендии не хочется. Две тысячи лишними не бывают, – с многозначительным видом протянул Андрей.

С момента их встречи в кафе шутки Андрея не стали лучше, но Александра бы сильно удивилась, если бы за три часа парень смог продвинуться в своих умениях дальше телевизионных комиков.

– Очень приятно, – сухо отозвалась Александра. – Я принесла вам статью, как и обещала, Максим Олегович. Если есть минутка, то я была бы признательна, чтобы вы посмотрели и…

– Брось свою статью. Сейчас есть дело поважнее, – отмахнулся начальник и поправил съехавшие подтяжки.

Александра замерла с протянутым раскрытым ноутбуком и только удивлённо моргала, глядя на начальство. Она не была уверена, что повергло ее в шок больше: то, что статья, из-за которой ее дёргали несколько недель, сейчас оказалась совершенно не нужна начальнику, или то, что ее внутренний голос кричал как можно быстрее разворачиваться и убегать из кабинета, чтобы не найти себе проблем на голову.

Но вместо этого она продолжала стоять и смотреть на довольного собой начальника и не менее радостного Андрея, от выражения лица которого сводило до боли зубы.

– Если вас не затруднит мне объяснить…

– Конечно! – снова оборвал ее мужчина. – Так как Александра – наш лучший и самый ответственный сотрудник…

Статья, которую Александра задержала почти на месяц, пронеслась перед глазами Звягинцевой, а все исчирканные комментариями текстовые файлы начали водить в ее голове хоровод, заглушая своими криками все дальнейшие слова Максима Олеговича. Ноги медленно сделали два шага назад, но уйти незамеченной Александре бы уже не удалось: Андрей не сводил с неё взгляда, а начальник что-то оживлённо ему рассказывал.

Звягинцева даже ненароком вспомнила пару проклятий на расстройства кишечника, гадая, стоит ли испробовать их на боссе или еще подождать.

– …вот поэтому мы поручаем это ответственное задание именно тебе! – Максим Олегович посмотрел на Александру, широко лыбясь, а девушка поняла, что прослушала все, что он только что говорил.

– Я… задумалась. Вы не могли бы повторить?..

– С радостью! – привычка обрывать ее на полуслове начинала надоедать, но другую работу Александра все еще не нашла. – Посовещавшись, мы решили передать Андрея под твоё руководство. Расскажешь ему все. Обучишь. А он тебе поможет. Всего лишь две недели плодотворного сотрудничества. А нам от университета деньги за содержание их студента. Должна же быть от него какая-то польза.

– Эй! – возмущённо воскликнул Андрей.

– Мамке своей будешь эйкать, – буркнула Звягинцева.

– Александра!

Девушка насупилась, захлопнула ноутбук и прижала его к груди.

– Я уже двадцать восемь лет Александра. Придумайте что-нибудь новенькое.

Максим Олегович хотел было сказать что-то еще, но Александра воспользовалась его минутной заминкой и вылетела в кабинет, хлопнув дверью и осыпав начальника и Андрея хрустом слетевшей с потолка штукатурки. Александра еще пожалеет об этом решении, но сейчас она хотела поскорее найти ближайший кулер, чтобы смыть изо рта эту горечь после кофе за пятьсот рублей.

Потому что горче кофе могла быть только жизнь Александры в ближайшие две недели.

Глава 2. Следующая остановка – крематорий

– А где будет моё рабочее место?

– Я бы предложила тебе коврик, но он один и на нем уже расположился стул бабы Вали.

Александра была готова бросить свой ноутбук на рабочий стол с такой злостью, что тот тут же бы разлетелся на маленькие кусочки. Но Звягинцева всегда бережно относилась к технике, а потому предпочла аккуратно положить ноутбук на стол, бросить на Андрея хмурый взгляд и с размаху плюхнуться в мягкое глубокое кресло. Носочками Александра тут же оттолкнулась от пола и развернулась к парню спиной, уставившись в построенное практически впритык за окном здание.

– Ну, я в принципе и постоять могу, – пробормотал Андрей.

Александра промолчала, глубоко вздохнула и потёрла переносицу.

– Сделай мне кофе. А там посмотрим, – Александра жестом указала Андрею на старенький автомат для капучино. – У тебя две минуты.

Две минуты. Ровно столько, сколько обычно требовалось Александре для принятия окончательного решения. Девушка никогда не раздумывала долго, но порой обстоятельства требовали тщательного изучения и выбора: что будет лучше для других и как будет лучше поступить самой Александре. Две минуты обычно помогали Звягинцевой сохранить нервные клетки при работе с…

Александра замотала головой, отгоняя от себя воспоминания, и вздрогнула, когда перед ней появился улыбающийся Андрей с кружкой кофе.

– Вот.

Парень протянул его Александре, и та заметила выбитую крупными буквами надпись «Лучшему боссу». Почему-то это вызвало у девушки лёгкую улыбку, и она взяла чашку из рук своего стажёра.

– Не волнуйся. Я не расскажу боссу, что ты взял его кружку, – неожиданно для себя хихикнула Александра.

Парень невнятно пробормотал что-то вроде благодарности и опустился на соседний стул, заискивающе заглядывая в глаза Александры. Девушка неспешно потягивала вторую порцию кофе за это утро, подозревая, что кардиолог ей за это спасибо не скажет, но мозг отчаянно продолжал проводить манифестации, забираясь на воображаемый броневичок, и, картавя, требовал больше кофеина организму.

Андрей взъерошил волосы на затылке и неловко усмехнулся. Александра еще несколько секунд потягивала кофе, а затем развернулась на стуле, громко стукнула чашкой по столу, расплескав немного напитка, и сцепила пальцы в замок. Она не моргая смотрела на Андрея, наблюдая за тем, как парень начинает заметно нервничать, и наслаждалась моментом его беспомощности, как кошка наслаждается загнанной в угол мышью. Александра не любила мстить, но и забыть их первое знакомство она просто не могла.

– Итак, первое правило нашей работы. – Александра выдержала театральную паузу. – Я всегда права. Если тебе кажется, что я не права, то лучше перекрестись. Трижды. Но не при мне. А то я подумаю, что ты сумасшедший. И откажусь с тобой работать…

Звягинцева выдумывала правила работы в их агентстве на ходу, а Андрей слушал Александру с таким серьёзным видом, что ей даже почудилось, будто он действительно верит тому, что она говорит. Морозов хватал каждое слово девушки так, словно это было самым важным в его жизни, и даже не давал ей ни малейшего шанса отдышаться от внутреннего смеха.

– Да я это, – отмахнулся Андрей. – Не верю я в бога, вот! – Морозов сделал большие глаза и поднял вверх указательный палец. – Бабушка в детстве пыталась таскать меня в церковь, а этот их священник местный пытался меня чем-то напоить. Так я истерику устроил. Вот кринж бабка моя словила…

– Так. В стенах этого офиса ты забываешь такие слова, как «кринж», «хайп», «инсайт», «ресурс», если только это не интернет-ресурсы. Говорим нормальным русским языком, – цокнула языком Звягинцева и, нажав на рычаг под сиденьем, откинулась назад вместе со спинкой стула. – Эссе размера Толстого я от тебя не жду. Но постарайся хоть немного проявить свои знания.

– Окей, – Андрей тут же спохватился и замотал головой, – то есть хорошо, понял.

Александра довольно улыбнулась, оценивая результат, который получился у неё довольно неожиданно. Наверно, не стоило так сильно перебарщивать с аурой, но парню будет полезно определить для себя границы дозволенного.

– Тик-токи не снимаем. Сториз в инсту не выкладываем и на работе работаем, а не чатимся с друзьями. И уж тем более не играем. Работы обычно у нас не так много, так что, – заключила Александра, – быстро все сделаем, раньше пойдёшь домой.

Андрей кивал каждому слову Александры, и его взгляд неожиданно вспыхнул и загорелся огнём энтузиазма – главным признаком того, что дело плохо.

– А что… что я буду делать? – Андрей подался вперёд, заглядывая Александре в глаза.

Звягинцева отпрянула и, оттолкнувшись носком, отъехала немного от Андрея.

– Приносить мне кофе, носить мой рюкзак и делать все, что я тебе скажу.

– А я буду брать интервью?

Бровь Александры изогнулась дугой, а губы скривились в едкой насмешливой ухмылке.

– Ну, если дворовые коты тебе что-нибудь расскажут, – пожала плечами девушка, – то пожалуйста. Бери интервью.

Звягинцева прикусила щеку, гадая, не перегнула ли она палку, но Андрей, кажется, даже не уловил иронии и сарказма в словах Александры. Девушка схватилась руками за столешницу и подтянулась поближе к офисному компьютеру, рассеянно нажав на пробел. Экран вспыхнул, выбросив на рабочий стол короткий список задач от босса, чья чашка сейчас стояла в луже из кофе.

– Итак, – Александра пробежала взглядом по поручениям, – сегодня нам надо взять одно интервью. Брать его, как ты понимаешь, буду я. Твоя задача – стоять и не отсвечивать. Потом я тебе пришлю материал, ты его оформишь и отправишь мне на правки.

– Мне казалось, – с сомнением протянул Андрей, – что это немного не так работает.

– Много ты понимаешь. У нас экспериментальное журналистское бюро, – с улыбкой протянула Александра.

Экспериментальное журналистское бюро, все выпуски которого напоминали криминальную сводку, было организовано Максимом Олеговичем Роговым несколько лет назад в целях поддержки потерявших работу коллег. О настоящей деятельности офиса знали немногие, а сами сотрудники предпочитали хранить гордое молчание, сочиняя на досуге статьи о жизни дворовых котиков, заброшенных колодцах и проблемах терморегуляции в трамваях в летнюю жару.

И причины, по которым начальство решилось на сотрудничество с университетами, все еще оставались для Александры загадкой.

Андрей понимающе промычал, но по пустому взгляду было ясно, что понимал он ровным счётом ничего. Однако, как истинный студент, старался сделать вид, что от первого и до последнего слова информация впиталась в его мозг и прочно осела там.

– Кстати, – Александра взглянула на маленькие цифры на экране, – если ты поторопишься, то успеешь закинуться кофе. Поверь, тебе не помешает кофеин. Ведь там, куда мы отправимся, царит вечный сон и беспросветная скука.

***

Старая квартира в центре города на подходе встретила Александру знакомым запахом пыли и горелого мяса. Звягинцева даже несколько раз на всякий случай осмотрелась в подъезде, но, увы, никого, кроме двух облезлых черных котов, не увидела. Андрей переминался с ноги на ногу за ее спиной и негромко вскрикнул, когда вместо привычного звонка раздалось воронье карканье. Александра рассмеялась и стала дожидаться, когда шаркающая за дверью хозяйка соизволит открыть им дверь.

Ровно в тот момент, когда дверь распахнулась, Александра начала жалеть, что прогуливала уроки плавания в школе – сейчас ей определенно пригодились бы навыки пловца и умение задерживать дыхание. Смрад, поваливший из квартиры, разъедал глаза, а лёгкие начинали гореть изнутри, стоило только первым тонким ручейкам воздуха проникнуть в них. Андрей, казалось, не испытывал таких проблем, но и он поморщился и неуверенно перешагнул порог квартиры, вертя головой и отшатнувшись от возникшей перед ним бабушки.

– А я уж вас заждалась, милки, – запричитала старушка. – Снимайте обувь. Тапочки под шкафом, – она кивнула на полуразложившийся деревянный «гроб». – И проходите поскорей. Не заставляйте бабушку ждать. Вы ж не смерть, чтоб я к вам готовилась.

Андрей непонимающе посмотрел на Александру. Та осторожно захлопнула дверь и, не снимая обуви, прошла дальше по коридору, остановившись около одной из комнат.

– Почему тут так воняет? – полушёпотом пробормотал Андрей.

– Если бы я знала.

Александра покачала головой и осторожно осмотрелась по сторонам. На старом серванте лежал настолько толстый слой пыли, что для его снятия потребовался бы топор: было проще разломать мебель и выкинуть, чем пытаться привести ее в былое состояние. Под диваном Александра заметила спящего кота, но решила его не трогать, а затем зацепилась взглядом за старинную люстру, на которой почему-то повисло несколько пар женских трусиков из отдела для тех, кому больше восемнадцати лет. Судя по удивлённому присвистыванию Андрея, он тоже заметил столь неожиданную деталь обстановки.

– А бабуська походу после смерти деда бросилась во все тяжкие, – захихикал Андрей, но тут же замолчал под хмурым взглядом Александры.

– Не бабуська, а Алевтина Георгиевна. И следил бы лучше за своим внешним видом.

Морозов тут же виновато подтянул сползающие штаны и потуже затянул ремень.

– Есть, товарищ капитан.

– Оставь свои шуточки для друзей.

Александра принюхалась. Сладковатый запах палёного полуразложившегося мяса становился сильнее, чем ближе они приближались к небольшой кухне, где их уже ждала старушка. Сомнение, поселившееся внутри девушки, с каждым шагом становилось сильней, и Александра безуспешно пыталась высмотреть главный атрибут квартиры любой пенсионерки: богатый иконостас, которого, увы, не было ни в одной комнате. Даже в небольшой комнате около кухни не было ничего примечательного, кроме текущего ручейком унитаза и рыжей от ржавчины ванны.

– Да вы проходите поскорее, не стойте в дверях!

Сиплый голос старушки раздался прямо над ухом Александры, и она обернулась, заметив, как Андрей мелко вздрогнул. Низенькая горбатая старушка улыбнулась беззубым ртом и, махнув Александре и Морозову, заковыляла к столу покачивающейся походкой. Старый советский антураж дополнялся крупной бронзовой люстрой, кажется, оставшейся еще со времён первых владельцев этого дома, когда квартиры не были поделены перегородками на маленькие комнатушки.

Отталкивающий запах, преследовавший Александру с самого порога квартиры, резью ударил по глазам. Маленькие слезинки тут же набежали в их уголках, и Звягинцева несколько раз быстро моргнула, пытаясь избавиться от неприятного чувства. Теперь источник вони стал для Александры предельно очевидным.

Алевтина Георгиевна. Та самая старушка, у которой они должны были брать интервью.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, чтобы быстрее привыкнуть к местной обстановке, Александра села на предложенный женщиной стул. Рюкзак бесформенной массой рухнул к одной из кривых шатающихся ножек, – Алевтина Георгиевна смерила все это действие недовольным взглядом, – а Александра выудила из него ручку и блокнот, который обычно использовала для работы. Андрей остался стоять рядом, неловко замявшись и упустив единственный из оставшихся двух стульев.

– Что ж, Алевтина Георгиевна, вы ветеран труда, заслуженный работник птицефабрики и многодетная мать, – Александра скептично выгнула дугой бровь и окинула взглядом небольшую кухоньку. – Не тесно было вдесятером жить в такой квартире?

– Ой, в тесноте да не в обиде, дочка, – отмахнулась старушка. – Грех мне было жаловаться, когда Г… когда мне столько счастья привалило.

– Так значит, счастливый брак и хорошая должность, – Александра чиркнула в своём блокноте.

– Я думал, сейчас уже никто не пользуется блокнотами, – перегнувшись через ее плечо, протянул Андрей.

Александра резко захлопнула книжечку и взглянула исподлобья на Андрея.

– У меня свои методы работы, – коротко кивнула Звягинцева. – А теперь не мешай и слушай. Вдруг ты не совсем бесполезен.

– Я все слышу!

Андрей обиженно фыркнул и отошёл в сторону, рассматривая выставленные на полке баночки с приправами. Александра пробежала взглядом по намеченному списку вопросов и уже хотела задать следующий, но только она открыла рот и постучала ручкой по столу, как кухню сотряс звон разбивающегося стекла. Найти источник шума не составило труда: Андрей, потянувшись за одной из банок, оперся на хлипкую деревянную полочку, не выдержавшую такого грубого обращения с собой.

– Ой, милок. Ты шо это наделал?! – всплеснув руками, запричитала старушка и схватилась за грудь, откинувшись на спинку стула. – Ай, сердце прихватило! Что-то нехорошо мне стало. Прям тут, кажись, и помру. И никто про бабушку не вспомнит.

– Ну что вы, Алевтина Георгиевна, – опешил Андрей. – Я все сейчас соберу. Где у вас веник?

Его глаза тут же забегали по кухне в поисках нужных предметов быта, а Александра негромко хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Ох, Петра Михалыча да веником, – захныкала бабушка. – Ничего святого у молодёжи не осталось. Видел бы он это – умер бы на месте со стыда. Ой, дочка, нехорошо мне. Подай капельки мне.

– Хорошо, мать. Как скажешь, – холодно отозвалась Александра.

Звягинцева бросила блокнот в рюкзак и поднялась на ноги. Кривая дверца подвесного шкафа открывала вид на ряды стройных лекарственных баночек, и Александра вытащила одну из них, тут же вернувшись к столу. Андрей смотрел на старушку выпученными глазами, медленно сглотнул и перевёл взгляд на рассыпавшийся около его ног серый порошок.

– Я думал это перец, – растерянно пробормотал Морозов, почесав затылок. – А это… это…

– Андрей, подожди меня на улице, ладно? – Андрей открыл было рот, чтобы возразить, но Александра тут же резко его перебила: – Пока ты не стал следующим, кого она сожжёт.

Парень послушно кивнул и испарился, словно его здесь никогда не было. Находиться еще хотя бы минуту в этой квартире он явно не хотел, и Александра смогла облегчённо выдохнуть.

Звягинцева небрежно бросила рюкзак на пол и опустилась на стул напротив ковыряющейся в тарелке с кашей Алевтины Георгиевны, заглядывая той в глаза.

– Ах, Алевтина Георгиевна, кто же хранит прах своего мужа на кухне среди кардамона и кари? Наверно, тот кто использует его как приправу? – Александра протянула старушке баночку с корвалолом и тут же отдёрнула руку, не позволяя старушке его забрать. – А теперь расскажи-ка мне, зачем ты старушку мучаешь?

Ложка громко звякнула о тарелку, и старушка удивлённо уставилась на Александру, причмокивая бледными морщинистыми губами.

– Не понимаю, о чем ты, дочка. Стара я уже. Глуха. Сердце вот что-то побаливает…

– Не надо пытаться меня обхитрить, – едко отозвалась Александра и подалась вперёд. – Я почувствовала тебя, как только перешагнула порог этой квартиры. Опять пытаешься издеваться над людьми, вселившись в старушку? Что теперь? Сгоняешь школьников с высоких сидений в автобусах, а потом не садишься? Ездишь в пять утра по маршруту и всех клюкой бьёшь? Или все время вызываешь скорую, потому что в глазах темно? Подсказка – у людей есть электричество. Его можно включать.

– Ой, Звягинцева! А я без Стаса тебя и не признал, – тихий писклявый голос старушки тут же перекатился в тяжёлый мужской бас, а губы бабушки растянулись в язвительной ухмылке. – Сколько лет, сколько зим.

– Три зимы и два лета, если тебя это интересует, – фыркнула Александра, тряхнув собранными в хвост волосами. – А теперь отвечай на вопрос. И что это за спектакль ты тут устроил? А, Медей?

Старушка хитро прищурилась, перебирая своими крючковатыми пальцами рассыпанную по столу крупу, и улыбнулась.

– Так что ж мне еще делать? – пожала плечами женщина; слова извергались из неё потоком низких утробных звуков, а губы едва шевелились, превращая ту в чревовещателя. – На работе скука смертная. Начальник – сущий дьявол, – старушка гаденько хихикнула басом. – А зарплату задерживают уже на триста лет. А мне кушать, между прочим, хочется. Могла бы и войти в положение старушки.

– Поэтому ты решил полакомиться душой этой женщины? – скептично выгнула бровь Александра.

Медей нервно усмехнулся и повёл плечами, отчего спина бабушки подозрительно хрустнула и выгнулась дугой. Тело женщины начало дрожать, пальцы крючились в судорогах, а глаза начали судорожно вращаться в глазницах. Из горла, скрипя и скрежетая, вырвались низкие надрывные хрипы, стул приподнялся, и старушка нависла над Александрой коршуном, пуская пузыри из слюны. Вероятно, этим Медей хотел произвести пугающее впечатление на Александру, но та лишь тяжело вздохнула и, потянувшись к своему рюкзаку, достала небольшой черный блокнот с красно-золотым причудливым узором на обложке.

– Можешь не стараться, – перелистывая страницы, пробормотала Александра. – На меня твои уловки не действуют. Был бы на моем месте кто-нибудь из младших сотрудников – пожалуйста, развлекайся на здоровье. А моё время лучше не трать.

Стул грузно рухнул на пол, и старушка вздохнула:

– Ну ладно. Не больно-то и хотелось. А что это ты делаешь?

Женщина подалась вперёд, и Звягинцева резко захлопнула записную книжку, подняв на Медея взгляд и прошипев под нос:

– Вспоминаю, который раз ты нарушил закон. У тебя было три предупреждения о незаконном занятии тела старше шестидесяти лет. Это последнее, – девушка многозначительно постучала пальцем по столу и откинулась на спинку стула.

Лицо старушки побледнело. Кончик языка облизал сухие морщинистые губы, а пальцы сцепились в замок.

– М-может, мы как-нибудь договоримся? – нервно пробормотал Медей. – Все-таки не чужие друг другу люди. Я готов на…

– С начальством своим договариваться будешь, – фыркнула Александра, поднимаясь на ноги. – Когда я доложу им о тебе. Возможно, Асмодей даже выслушает тебя. Если у него будет хорошее настроение.

– Александра…

– Для тебя – Звягинцева. Или же старший советник Звягинцева, – холодно отчеканила Александра, чувствуя, как каждое ее слово иголками вонзается в старушку. – Никуда не уезжай. Я все равно тебя найду, только в этом случае разбираться с тобой буду уже я. А наши методы ты знаешь. Уверена, у тебя найдётся еще одна урна. Разговор окончен.

Звягинцева наугад кинула блокнот в рюкзак, закинула его на плечо и быстрым шагом вылетела из квартиры. Сердце бешено колотилось в груди, ударяясь о плотную клетку рёбер. Ладони вспотели, и девушка нервно сжимала их в кулаки, пока слетала по узким лестничным проёмам. Пару раз ее ноги попытались соскользнуть с покатого края истоптанных за столетие ступеней, но Звягинцева вовремя успевала схватиться за поручни.

Хлопнув тяжёлой входной дверью, Александра остановилась около Морозова, не отрывая взгляда от экрана телефона.

– У нас осталось еще два дела на этой неделе. Одно завтра. Постарайся не опаздывать.

– Что там? – Андрей с интересом вытянул шею, пытаясь рассмотреть буквы на экране.

– Какие-то подростки по ночам проводят свои собрания уже несколько недель. Какой-то бабушке это не нравится. Говорит, они мешают ей гулять, – пожала плечами Александра, быстро пролистывая сообщения от босса.

– А почему эта бабка гуляет ночью по кладбищам? – удивлённо вскинул брови Андрей.

Александра усмехнулась: это действительно было забавно для Андрея, но Звягинцева уже давно привыкла к подобным вещам. И квартира, из которой она только что вышла, была лишним тому подтверждением.

– Об этом история умалчивает. – Экран погас, и девушка сунула телефон в карман. – Останется время, можешь расследовать прогулки этой бабушки по кладбищам. Но только после репортажа о сектантах, – тут же угрожающе вскинула указательный палец Александра, завидев вспыхнувший в глазах Андрея энтузиазм. – Сначала все, что у нас по графику. Самодеятельностью заниматься – это, пожалуйста, без меня.

Андрей потупил взгляд и нервным движением поправил сползающую с плеча лямку ремня. Александра потуже затянула хвост на голове и в очередной раз бросила напряженный взгляд на горящее лампочкой в стене окно квартиры, прежде чем отдать Андрею последнее на сегодня указание:

– Так что жду тебя на Волковском. Опоздаешь хоть на минуту – и твоя стажировка отправится в утиль.

Глава 3. Если бы мы знали, что это

Сорок, три, шестнадцать.

Знакомый с детства маршрут, который должен был знать любой уважающий себя сотрудник организации, которой Александра посвятила тринадцать лет своей жизни. «Лихоборы» – от одного этого слова маленькая Звягинцева трепетала в немом предвкушении. Однако перспектива провести ночь на практически заброшенном кладбище со стажёром-однодневкой не прельщала Александру, но и лишаться части зарплаты девушка не хотела – Максим Олегович хоть и относился к каждому сотруднику с пониманием, но прощать срывы работы, пусть и номинальной, он просто не мог позволить.

Александра остановилась перед арочными воротами, тщетно пытаясь вспомнить, были ли они на этом месте в прошлый раз или же память в очередной раз вела с ней свою коварную игру, подбрасывая в костёр агонии все новые и новые воспоминания. Все было в точности, как Александра помнила: такая же лунная ночь, таящая в разносящихся из-за горизонта солнечных лучах, такой же негромкий шум машин в отдалении и перекрикивания чаек. Все, как и всегда. Кроме…

Александра стояла перед входом на кладбище одна, нервно теребила лямку рюкзака и страстно хотела, чтобы рядом оказался кто-то, кто сможет прикрыть ее спину, кто-то, на кого она всегда сможет положиться, кто-то…

– О, я вас уже заждался!

Морозов подскочил к Александре из-за невысокой колонны, но этого небольшого действия и его оклика хватило, чтобы заставить Звягинцеву подпрыгнуть на месте от лёгкой неожиданности – привыкшая ко многому, Александра была готова в любой момент встретиться с неизвестностью. Но Андрей Морозов смог удивить даже ее. Он не был тем, кого она хотела видеть сейчас рядом с собой, но выбирать не приходилось. Теперь этот студент-стажёр – ее единственная надежда и опора.

– Еще раз так сделаешь – и можешь прощаться с жизнью, – негромко процедила Александра, быстрым шагом устремляясь вглубь разросшихся деревьев.

Пару раз Александра оглядывалась, чтобы убедиться, что Андрей следует за ней, а затем резко остановилась на развилке, хмурясь и покусывая губу. Звягинцева не помнила, чтобы на этом кладбище хоть где-то было подобное место, а неожиданно возникший меж трех тропинок камень, заставил Александру невесело усмехнуться и пнуть валяющуюся под ногой гальку.

– Что хочешь потерять? Коня или жизнь?

– Ась? – непонимающе переспросил Андрей, подскочив к Александре сбоку, и уставился оценивающим взглядом студента на внушительных размеров камень, на котором готическими буквами было выбито какое-то послание. – Какая интересная надпись. Хорошо бы еще понять, что там написано. Жаль, что я прогуливал уроки немецкого в школе. О, точно! – Андрей потянулся в карман за телефоном. – Сможете посветить, чтобы Гугл распознал текст? Надеюсь, они поддерживают старые шрифты, а не то…

– Это предупреждение, – оборвала его Александра, сложив на груди руки. – И это не немецкий, а латынь. «Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи». Большего бреда я в жизни не слышала.

– Звучит как слоган из рекламы презервативов, – Андрей хихикнул и яркой вспышкой сфотографировал камень.

– Даже не могу поспорить с тобой, – губы Александры тронула лёгкая полуулыбка, и девушка поспешила спрятать ее за маской спокойствия. – Другой вопрос, что он здесь делает и с какой целью. И какой умник додумался его здесь оставить. Интеллектуальные способности этого человека просто поражают.

Звягинцева пару раз стукнула кончиком пальца по подбородку, а затем обошла камень кругом, критически осматривая его в надежде найти хоть что-то, что намекнёт ей на происхождение странной надписи. Увы, только свежий мох и поблёскивающее в свете фонарного столба золото. Ничего, что могло бы выглядеть достаточно подозрительно для намётанного взгляда Александры. Разве что…

– Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи, – остановившись перед камнем, еще раз задумчиво протянула Александра и дотронулась до выбитых букв.

Вместо холодного камня ее пальцы ощутили тепло свежей краски. Александра распрямилась и, поднеся руку к лицу, поспешила размазать черную субстанцию по кончикам пальцев. Звягинцева принюхалась – знакомый тонкий запах пудры и маслянистая консистенция. Тот, кто поставил тут камень, определенно знал толк в женской косметике и глупых розыгрышах.

– Это жидкая подводка для глаз, – хмыкнула Александра в ответ на нахмуренные брови Андрея. – К тому же неводостойкая. Сегодня высокая влажность, и она легко смазывается. А камень притащили вот из той ямы. Она как раз от него и осталась, – Звягинцева коротко кивнула в сторону.

– Но зачем? – Андрей не отрывался от размазывающих подводку пальцев Александры.

– Чтобы отвадить от ночного похода таких, как ты, – усмехнулась девушка. – Ты задрожал, как осенний лист, едва увидел непонятные для себя слова.

Андрей насупился и уже занёс ногу, чтобы пнуть камень, но в последний момент передумал, решив, судя по всему, пожалеть свои пальцы. Парень запихнул руки в карманы и отвернулся от Александры, заставив ту в очередной раз за вечер удивиться. Нет, не поведению своего помощника, а тому, что услужливо подкинуло девушке ее сознание, выписывая слова серебристой краской.

«Хотел бы я стать маркетологом. Или основать свою фирму. Ух. Уже даже слоган придумал! Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи! Что думаешь, Сашка?»

Александра хмыкнула и нервным движением отёрла руку о светлые джинсы. Собранные в высокий тугой хвост волосы до боли тянули кожу головы, а глаза чесались от раздражения.

Чем дальше они брели между покосивших надгробий, тем Александра больше хмурилась, нервно дёргала лямку рюкзака и сдирала облупившийся за неделю лак с ногтей. Тихое непрерывное пение, напоминавшее завывания покойников, становилось все громче, и через несколько мучительных минут резко опустившейся на кладбище тишины, воздух прорезал протяжный истеричный женский крик. Андрей дёрнулся – Александре было хорошо видно, как его лицо побледнело в полумраке ночи, – а затем в искреннем испуге сделал несколько шагов назад, бегая взглядом по окружающим его каменным плитам.

Александра поёжилась. Ей была знакома эта атмосфера неизвестности впереди, и все же даже Звягинцева чувствовала себя неуютно. Тьма вокруг давила, становилась густой и налипала на лёгкие. Дышать было не то чтобы трудно, но каждый вдох гарью оседал в носу и горле. Запах горящих спичек и полыхающего в чашах вина – голова закружилась, словно Александра уже прилично выпила, ничем не закусывая, а колени против воли задрожали.

Широкий развесистый дуб, каким-то чудом еще не срубленный оптимизаторами городского устройства и благосостояния, был достаточно удачным место для ведения наблюдения, и Александра, схватив Андрея за локоть, потащила парня в импровизированное укрытие. Голоса были уже достаточно громкими, чтобы можно было разобрать отчётливые слова на латыни вперемешку с незнакомым Александре языком, а свет от горящих факелов отбрасывал на могилы длинные уродливые тени.

Выдохнув и все еще держа Андрея рядом с собой, Александра прижалась к дереву, напряженно прислушиваясь.

Размеренное пение сменялось неразборчивым бормотанием, и тонкий слух Александры мог уловить только отрывки доносящихся фраз. Слегка выглянув из-за ствола дерева, Александра негромко выругалась – укрытие находилось слишком далеко от искусственной поляны, чтобы можно было понять чуть больше, и все же это было лучшим вариантом. Несколько человек в длинных темных плащах столпились в стороне, взволнованно перешёптываясь, пока облачённая в белое фигура размеренно перелистывала страницы потрёпанной толстой книги.

Пламя факелов едва дрожало в стоячем воздухе и не могло отогнать наползающих теней. Приближающаяся полночь зимним холодом разрезала еще неостывшую от жары землю, а опустившаяся на ветку сова, не мигая, уставилась на Александру своими оранжевыми фонарями глаз. Александра никогда не верила в приметы, но сейчас даже Звягинцевой стало немного не по себе, и девушка поспешила отвести взгляд от ночного хищника.

Через несколько минут тишину разорвал дребезжащий будильник. Александра бросила взгляд на часы. Без пяти минут новый день. Фигуры засуетились, их сплочённая до этого группка рассыпалась на маленькие силуэты, тут же заскользившие по земле. Низкий мужской бас сотряс воздух, и фигуры двинулись по кругу, монотонно растягивая гласные, словно были в церковном хоре.

– Но почему они здесь? – Александра непонимающе пробормотала себе под нос, осторожно выглядывая из-за дуба. – Это не их место. И не подходящее время. Если только они… О мой, – Александра запнулась и нервно сглотнула, – дьявол.

Александра побледнела. Желудок скрутило, когда взгляд девушки скользнул по вычерченной на земле белой краской пентаграмме, расставленным в ее вершинах высоким свечам – они показались Александре сначала факелами, – и плавно перемещающимся в темноте фигурам в капюшонах. Слишком знакомая для Александры картинка, которая могла бы показаться кому угодно подготовкой к очередным документальным съёмкам про ящероподобных людей, на деле скрывала под собой более тёмные и смертельные для людей секреты. Сердце Александры заколотилось, ногти с силой вгрызлись в кору дерева, и девушка отступила на шаг.

– Андрей, нужно уходить.

– Что? – удивился Андрей, непонимающим взглядом уставившись на Александру, и вытащил из кармана телефон. – Нет. Мы еще ничего толком не записали. Я должен хотя бы сделать пару фоток для отчёта. Нельзя без них уходить. Тут даже на курсовой проект хватит материала. Сатанисты прямо в центре города. Нужно побольше про них узнать и…

– Андрей, – оборвала парня Звягинцева и снова выглянула из-за широкого ствола дерева, – я сказала, что нам нужно уходить. Значит так нужно.

– А мне кажется, вы просто испугались. Вон как дрожите.

– Это не испуг, а предосторожность.

– Что вы тут делаете?

Знакомый голос раздался совсем рядом с Александрой, и уже через мгновение перед взглядом девушки появилась знакомая светлая копна волос и яркие голубые глаза. Дмитрий Вознесенский, брат… Александра мотнула головой. Было не очень важно, чей он брат и как это связано с самой Александрой. Сейчас Звягинцеву больше волновал совсем другой вопрос: действительно ли они приложили руку к огромному валуну с глупой надписью.

– Дима? – удивлённым шёпотом пробормотала Александра. – Это все-таки ваших рук дело?

– Ты о камне? – парень улыбнулся и пожал плечами. – Пришлось импровизировать. Стас очень хотел попасть сюда, а мне не хочется потом отчитываться, почему люди бормочут бред и все время твердят о демонах.

– Стас тоже здесь?

Не то чтобы Александра была не рада видеть старшего брата Дмитрия, но обстоятельства, при которых они расстались, нельзя было назвать обоюдно-дружескими, но и открытой вражды или ненависти между ними тоже не зародилось. По крайней мере со стороны Александры. Станислав же был настолько же вспыльчивым и эмоциональным, насколько может быть переполненный до краёв чайник, когда температура в ней наконец доходит до точки кипения. Стас еще долго преследовал Александру, предлагая разобраться и вернуться все как было, но Звягинцева оставалась непреклонной в своём решение. И встретиться сейчас, через несколько лет, показалось девушка верхом случайности и насмешки со стороны этой жизни. Грешила Александра много, и после смерти ее точно ждали не белокрылые ангелы в тогах, но даже это было слишком для ее пропащей души.

Дмитрий как-то грустно вздохнул и повёл плечами.

– Ну… да. Я приставлен к нему, как стажёр. Он остался без напарника, – Дима бросил на Александру осуждающий взгляд и покачал головой, – а мне нужно учиться. Это показалось нам вполне хорошим выходом из затруднительного положения. Мой брат не хотел ждать, пока к нему приставят «очередную раскрашенную фифу, которая побоится ответственности и сбежит через несколько месяцев».

– Он прямо так и сказал? – Александра скептично выгнула бровь и хмыкнула.

– Да, – скупо кивнул Дмитрий. – А потом добавил, что никогда в жизни не назовёт сына Александром. Даже если рядом будут подходящие дни для именин, а звезды на небе скажут, что это единственно правильное имя для сына. Или дочери.

Александра помедлила, прежде чем ответить на заочную колкость Станислава. Вознесенский имел полное право злиться на неё и выплёскивать за спиной яд, потому как сделать это лично он уже никак не мог: замки в квартире Александра поменяла в первый же день расставания, а заветная кнопка «добавить в черный список» спасла не один десяток нервов Звягинцевой. И все же иногда что-то внутри начинало невыносимо тянуть, отзываясь сжимающимся сердцем и охрипшим от немых криков горлом.

Но Александра продолжала упрямо повторять себе, что так было лучше для них обоих.

– Я бы на его месте в принципе не стала заводить детей. Его характер и все лучшие качества должны прерваться на нем.

– Смотрю, вы все еще без ума друг от друга, – Дима хмыкнул, пряча за этим смешок.

Александра неловко усмехнулась и в извиняющемся жесте пожала плечами, мол, «да, у нас все очень сложно».

– Андрей, ты… Где Андрей?

– Кто это? – нахмурился Дмитрий и тряхнул светлыми волосами.

– Мой стажёр, и он… – Александра обернулась: Андрея рядом с ней не было. – И кажется, сейчас он попадёт в самую большую проблему в своей жизни.

Звягинцева даже не сомневалась: Андрей воспользовался тем, что девушка отвлеклась и отправился делать заветные фотографии для отчёта. И Александра не могла точно ответить, что пугало ее больше: перспектива, что Андрей поранится или падёт от ножа сектантов, или же что пострадают как раз последние от врождённой неловкости Морозова. Александра нервно усмехнулась, вспомнив разбитую несколько дней назад урну с прахом несчастного старичка.

И словно в подтверждение слов Звягинцевой согнутая фигура Андрея мелькнула в свете факелов. Сектанты, кажется, не обратили внимания на крадущегося к ним тигром Андрея, а Александра побледнела, стоило девушке заметить с другой стороны вычерченной пентаграммы точно такую же сгорбленную, как и у Морозова фигуру. Она скользила в ночи незаметной тенью, контрастируя с переваливающимся на каждом шагу Андреем, и достигла импровизированного алтаря гораздо раньше, замерев за спиной одного из участников ритуала.

Дмитрий напряженно засопел за спиной Александры. Андрей выглянул из-за могильной плиты и громко щёлкнул затвором камеры на телефоне. Если бы у Александры сейчас были силы – она бы непременно высказала Морозову все, что думает об умственных способностях последнего, но сейчас все ее внимание было больше привлечено к замершим от наглости чужака фигурам. Несколько из них все также продолжали выводить заунывные песнопения. Другие же обернулись в сторону Андрея.

Свет факелов дрогнул под порывом набежавшего ветра, а листва под ногами, закручиваясь в спирали, устремилась к центру пентаграммы. Фигура в белом двинулась в сторону Андрея, вытаскивая из висящих на поясе ножен кинжал.

– Вот и наша жертва, – низкий хриплый голос вырвался из тьмы капюшона. – Все оказалось намного проще, чем я предполагал.

Морозов, казалось, был слишком увеличен рассматриванием фотографий, чтобы заметить высокого человека за своей спиной, но все же упавшая на экран тень его насторожила. Андрей обернулся и тут же отпрыгнул на шаг назад, ловко перешагнув струящиеся по земле тонкие струйки черного тумана. Камера снова щёлкнула, и на этот раз отшатнулась уже фигура в белом, закрыв глаза рукой от яркой вспышки.

А затем время для Александры замерло. За спиной главаря вновь появилась крадущаяся фигура, взмахнув длинными концами серого шарфа. Пламя факелов потухло, устремившись в ночное небо белёсыми струйками, смешиваясь с наплывающим на поляну туманом и окружая собравшихся плотной стеной. Ветер усилился, срывая с деревьев листья и закручивая их в водовороте в самом центре пентаграммы, где лозы тёмного тумана сплетались между собой в подобие человеческой фигуры. Бесплотный дух проявлялся в воздухе, обрастал налипающими на него листьями и расходился рябью под безжалостной рукой ветра. Александра видела подобное уже несколько раз и могла с уверенностью сказать – ничем хорошим это сейчас не закончится.

Дмитрий замер рядом со Звягинцевой, так же, как и она, не в силах пошевелиться. Только смотрел на все широко распахнутыми глазами и бормотал себе что-то под нос – его слова тут же тонули в завываниях ветра, чьи порывы стали сильнее, едва не сбивая Александру и Дмитрия с ног. Фигура в белом что-то вскрикнула и хотела было снова броситься на Морозова, пока тот нервно тыкал пальцами в экран, но яркая вспышка мобильного фонарика прервала неудавшееся нападение.

Белый плащ взметнулся в воздух. Фигура обернулась, и лезвие кинжала прошло в нескольких миллиметрах от стоящего позади Станислава Вознесенского. Громкий хлопок, и Станислава откинуло невидимой силой к черному туману, тут же растворившемуся в воздухе.

Александра успела лишь выскочить из-за дерева, чтобы в последнюю секунду вскрикнуть:

– Стас, нет!

Глава 4. Старые знакомые и новые неприятности

– Кто был вчера на Волковском с полуночи до двух?! Это кто-то из ваших?

– Побойся, Александра. Мы же взрослые люди. Давай я заварю чай, и ты мне объяснишь, в чем дело.

Александра ворвалась в кабинет хлопнув дверью и не спрашивая разрешения. Александра ворвалась в кабинет в тот момент, когда ее старый друг и товарищ заваривал чай и перемешивал в чашке чаинки пластиковой ложкой для мороженого из ближайшего «Макдоналдса»: экологию он не особо ценил, считая, что человечество умрёт раньше, чем Земля превратится в «безжизненный кусок камня, вращающийся вокруг потухшей звезды, прямо как мои братья».

Подобное поведение никому не могло сойти с рук. Кроме Александры Звягинцевой.

Андрей осторожно заглянул в кабинет вслед за Александрой и закрыл за собой дверь, оставшись стоять у входа.

– Слышала, что наши московские коллеги учудили? – хозяин кабинета обернулся к Александре и помешал ложечкой чай в фарфоровой чашке. – Вывесили по всем пабликам объявление о быстром и лёгком заработке. И еще картинку с полуобнажённой девушкой прикрепили. Набрали себе молоденьких сотрудниц из провинции и заставили их работать у себя в офисе рекрутёрами с восьми до шести пять дней в неделю. Еще и без оплачиваемого отпуска. И это они еще нас тут называют снобами, – мужчина притворно возмутился, ставя перед Александрой чашку дымящегося чая. – Сущие демоны.

Его губы растянулись в ухмылке, и мужчина рухнул в кресло, жестом предложив Александре сделать то же самое, а не стоять над душой. Звягинцева поджала губы, но поспешила опуститься на стул, чувствуя, как по ногам пошла мелкая дрожь, и бросила рюкзак рядом. Александра посмотрела на Андрея и коротко кивнула на соседний стул. Морозов немного поколебался, прежде сесть рядом с журналисткой.

– Не делай вид, что ты не в курсе, Асмодей, – Александра поджала губы и сложила на груди руки. – Тебя не просто так тут держат.

– Разумеется, – мужчина улыбнулся уголками губ. – Но я не могу следить за всеми. К тому же, ты сама знаешь сколько сейчас развелось подражателей. Всех не упомнишь. А плодятся они с такой скоростью, словно практикуют почкование в домашних условиях. И я даже уверен, что так оно и есть.

Асмодей мягко рассмеялся, и от его смеха кожа покрылась мелкими мурашками. Давний знакомый Александры, он все равно порой пугал девушку своими словами и непредсказуемостью. Даже сейчас, когда Александра с трудом сдерживала громкие смешки над шуткой Асмодея. Он, не моргая, смотрел на Звягинцеву, сцепив перед собой руки в замок, и, кажется, по привычке втянул ее в гляделки, выжидая, когда девушка первая сдастся.

Андрей закряхтел, неловко осматриваясь по сторонам, чем тут же привлёк к себе внимание владельца кабинета.

– А это еще кто? – взгляд Асмодея метнулся на Андрея, и рыжая бровь выгнулась дугой.

Александра мельком посмотрела на Морозова и беспечно пожала плечами, мол, «ничего особенного».

– Стажёр.

– Стажёр, – ехидно улыбаясь, повторил за Александрой Асмодей и кивнул, словно в этом слове было вложено намного больше, чем просто «студент-третьекурсник».

Щеки Александры вспыхнули и потянулись горящей плёнкой румянца. Она заёрзала на своём стуле, словно и он раскалился от неловкости, вызванной выражением лица Асмодея ситуации, и Звягинцева тут же поспешила замахать руками и быстро пробормотать:

– Да, стажёр. А не вот то, о чем ты сейчас подумал. Вечно у вас все сводится к сексу.

– Ну я же демон. Работа у меня такая, – развёл руками мужчина и затем обратился к Андрею: – Можете звать меня Амадей¹ Петрович. Если вам так будет удобней.

Он протянул Морозову руку. Сказать, что Андрей побледнел после слов Асмодея – было не сказать ничего. Он вжался в спинку стула, быстро заморгал и с недоверием покосился на предложенную ладонь. Андрей медлил еще несколько долгих мгновений, прежде чем глубоко вздохнул и пожал руку в ответ. Асмодей улыбнулся, сдерживая рвущийся из груди хохот, несколько раз тряхнул сжатую ладонь Морозова, и резко бросил ее, так что парень едва не ударился ею о стол.

– А ты все так же любишь каламбур, – закатила глаза Александра.

– Разумеется, – улыбнулся Асмодей. – Надо же как-то вносить краски в свою жизнь.

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент дверь в кабинет со скрипом приоткрылась и из-за неё робко выглянула секретарша, которая до этого безуспешно пыталась остановить Александру. Девушка осторожно огляделась и пискнула:

– К вам там посетители…

– Скажи, что я занят, Ань, – оборвал ее демон. – Пусть подождут часик или два. Если у них срочно. Если нет, то могут прийти в следующий четверг. Там как раз приёмный день. А если будут очень сопротивляться, позови Марка. Он вроде сегодня заступил на дежурство.

Анна кивнула и тут же скрылась за щёлкнувшей замком дверь.

– Рассказывай давай, что стряслось. На тебе лица нет. Вон со стеной уже сливаешься. Я могу еще чая заварить, – Асмодей крутанулся на стуле показывая на чайник за спиной. – Тебе какой? Ромашковый или эрл грей? Или предпочтёшь что-нибудь с корицей и гвоздикой?

– Нет, спасибо, – Звягинцева потёрла пальцами переносицу. – Ничего не случилось.

– Поэтому ты ворвалась ко мне в кабинет в разгар рабочего дня? – ехидно заметил Асмодей. – Нет, конечно, ты могла зайти из любви ко мне, но… Лошадей я тут не развожу, но дерьмом уже попахивает. Обычно ты приходишь вечером или даже ночью. Если честно, я этому удивлён. Недосып плохо сказывается на твоей внешности, Александра.

Асмодей покачал головой и, оттолкнувшись ногой, откатился к чайнику. Откуда взялись еще две чашки, ни Александра, ни Андрей точно сказать не могли, но Звягинцева догадывалась, что это очередная ловкость рук старого друга. Андрей же потрясённо смотрел на то, как Асмодей разливает кипяток по чашкам и несколько раз медленно окунает в воду пакетик.

– Давай, выпей чаю и все мне расскажи, – Асмодей кивнул на стоящую перед Александрой чашку, тут же проскользив на кресле обратно к столу. – С самого начала.

Александра молчала. Слова обжигали язык, взрывались на нем липкой шипучкой с хурмой и никак не хотели складываться в связные предложения. За последнюю ночь произошло слишком многое, и даже минувшие двенадцать часов не способствовали тому, что Александра ясней мыслила. Нет, напротив. Сейчас разум Александры был потянут неприятным осадком недосыпа и растерянности, а кровь, тягучая и медленная, разносила по венам лишь боль сожалений. Звягинцева едва ли могла вспомнить все, что она делала последнюю половину суток, и единственным, что было как никогда отчётливым, оставалось лицо Станислава Вознесенского в тот момент, когда Александра его окликнула.

И Звягинцева уже успела проклясть себя до седьмого колена за то, что сделала это.

– Стас, – коротко выплюнула девушка.

– Что «Стас»? – Асмодей даже не попытался скрыть раздражения, с которым он выплюнул имя парня. – Опять тебя обидел? Ну я ему быстро порчу прицельным огнём наведу. Еще месяца три придётся ходить в туалет раком.

– Нет, он… его… – Александра сглотнула застрявший в горле комок и, бросив взгляд на Андрея, вздохнула. – С ним произошло несчастье. И я не представляю, что мне теперь делать.

– Несчастье? – бровь Асмодея выгнулась дугой, и он, открыв один из ящиков, вытащил небольшую металлическую фляжку. – Несчастье бывает разное. Порча, проклятье, сглаз. Истеричная девушка. Работа в выходные. Задержка зарплаты. ЖКХ. Говори конкретнее, иначе я не смогу тебе помочь.

– Он одержим.

Асмодей хотел было сказать что-то еще, но замер и многозначительно цокнул языком. Пальцы быстро открутили крышку у фляжки, и демон щедро плеснул прозрачной жидкости в расставленные на столе чашки. Он не торопился продолжать этот разговор. Только молча смотрел на Александру, неспешно закручивая крышку кончиками пальцев. Александра физически чувствовала, как его любопытный взгляд пробирается под кожу, расползается там и ищет нужные ответы. Но сейчас девушка была не в настроении на его игры и поспешила переплести ноги, обхватив колени руками.

– Вот как, закрываешься, – язвительно протянул Асмодей, убирая фляжку на место. – Что ж, помянем Стаса. Он был хорошим парнем. Когда не пытался всадить мне пули в задницу. А я не один век потратил, чтоб ее накачать.

Морозов сдавленно-истерично хохотнул.

– Асмодей!

– Ох, Александра, – демон криво улыбнулся, отпивая из своей чашки. – Носишься с этими Вознесенскими, словно они тебе родня. А должна была, по-хорошему, удалить номер этого своего Стаса и держаться как можно дальше. От этих охотничков ничего хорошего не дождёшься. Только и могут, что размахивать кулаками да честной рабочий люд пугать. Вот скажи, зачем он тебе?

– С каких пор ты так беспокоишься обо мне? Не тебе же возиться с Вознесенскими.

– Переживаю я о тебе, Александра, – страдальчески выдохнул Асмодей, тут же состроив мученическое выражение лица. – И очень даже сильно. По ночам не сплю, а утром, как встану, сразу думаю о тебе.

– Неплохо. Я польщена. Ты не ответил на мой вопрос, – упрямо тряхнула собранными в хвост волосами Александра.

– Так с тех самых пор, как меня сюда назначили. Пришлось приобрести новые навыки. Правда немного нервным стал… – Асмодей резким движением распахнул один из ящиков стола и достал оттуда литровую бутыль валерьянки под удивлённый взгляд Александры. – Что? Вот, учусь сочувствовать людям и переживать за них. Говорят, что очень помогает при работе с вами. Мне же не так повезло, как моим братьям. Тем можно просто сидеть и раздавать указания – американцы и европейцы проще в общении. А с вами вечно нужно особый подход находить. Вот даже с тобой сейчас. Сидишь, молчишь, не хочешь рассказать мне нормально, в чем дело. Опять начинаешь винить себя и, что самое главное, не позволяешь другим тебе помогать!

Асмодей замолчал. Губы Александры сжались в тонкую полоску, пальцы переплелись до побелевших костяшек и ногти соскребали друг с друга остатки алого лака. Александра видела, как Морозов смотрел на них обоих, и догадывалась, какие мысли крутятся сейчас в голове у этого студента. Что происходит? Почему они здесь? Как это связано с произошедшим? И самое главное – почему все это походит на серию из дешёвого подросткового сериала?

Наконец, Александра выпрямила спину, глядя на Асмодея поверх поднимающегося от чашек дымка.

– Слишком сильно, – едко отозвалась Звягинцева. – Жаль только, что мимо.

– Обманывай себя сколько хочешь. Но мы оба знаем, что это правда.

Асмодей укоризненно покачал головой и сделала несколько глубоких глотков чая. Морозов тоже потянулся было за своей чашкой, но тут же замер, стоило Александра бросить на него предостерегающий взгляд. Не доверять сотрудникам нижних отделов было первым правилом, вбитым в голову Александры, когда она только приступила к учёбе. Но ни оно, ни врождённая уверенность в собственной правоте не уберегли Александру от подозрительных знакомств и специфической даже для ее профессии работы.

Глупо было рассчитывать, что Асмодей поможет. И еще глупее было врываться к нему в кабинет, зная, что ничего не выйдет. Молчание разрывалось треском секундной стрелки и тихим бульканьем пузырей в неоновой лампе.

– А какой он? – вопрос Александры сорвался с кончика языка быстрее, чем Звягинцева это осознала.

Асмодей несколько раз медленно моргнул и, заёрзав в кресле, переспросил:

– Кто?

– Ну… он.

Александра попыталась вложить в свой голос всю доступную ей таинственность, но вышло все равно плохо. Почему ей захотелось именно сейчас спросить об этом – оставалось загадкой даже для самой Александры. Ей просто показалось, что это самый подходящий момент, что именно это подскажет ей, что делать со Стасом и их новообразовавшейся проблемой.

Асмодей закатил глаза, фыркнул, а затем громко рассмеялся, похлопав себя по колену.

– Ой дурная ты, Александра. Вот вроде умная, но такая дурная.

Александра в ответ только поджала губы и сильнее стиснула сложенные на груди руки. Асмодей несколько раз вздохнул, подтянул к себе чашку Александры и, резко выдохнув, залпом вылил в себя дымящийся чай. Отставив чашку в сторону, Асмодей крутанулся на стуле несколько раз, а затем резко замер и уставился на Александру из-под сведённых к переносице рыжих бровей.

– Он самое несчастное создание в этой вселенной. Но я тебе этого не говорил, – Асмодей тут же вскинул вверх палец и погрозил им Александре. – И ты от меня этого не слышала. Не хватает еще по хвосту получить за длинный язык.

– У тебя нет хвоста, – хмыкнув, Александра откинулась на спинку стула, скептично выгнула бровь и сложила на груди руки.

– А ты проверяла?

Губы Асмодея искривились в ухмылке. Морозов, чьи длинные руки все же добрались до предложенной чашки чая, громко и надрывно закашлял, подавившись напитком. Асмодей коротко кивнул в сторону студента, но Звягинцева только повела плечами, вытянула в сторону одну руку и, не глядя на Андрея, несколько раз с силой стукнула его по спине, после чего снова приняла любимую оборонительную позу насупившегося ученика. Морозов еще несколько раз громко кашлянул, уже самостоятельно ударив себя по груди, и поморщился, скидывая проступившие на глазах слезы.

– Проблемы у нас, Саша, – тяжело выдохнул Асмодей и потёр переносицу. – Я не могу распространяться об этом под страхом смерти, но мы с тобой достаточно долго работаем, чтобы я мог тебе об этом сказать. И проблемам нашим нет конца. Каждый день все новые и новые неприятности. Скоро и до нас, возможно, доберутся.

– Что происходит? – Александра подалась вперёд, ловя каждое слово Асмодея. – Это связано с тем, что случилось со Стасом?

– Не думаю. В основном это касается американского департамента, но кто знает… – пальцы Асмодея медленно стучали кончиками по поверхности стола. – Я стараюсь держаться подальше от всех этих интриг и заговоров. Мне еще моя голова на плечах нужна. Но поговаривают… – он замялся, явно подбирая слова и словно бы боясь за все сказанное в этом кабинете. Александра даже могла поклясться, что щеки Асмодея побледнели. – Поговаривают, что в стенах княжеского дворца зреет переворот. А все заговорщики тайно собираются в американском отделе под видом обычных планёрок.

Заговорщики. Планёрка. Это показалось Александре слишком знакомым и банальным, чтобы быть правдой. Но почему-то подкативший к горлу горький комок отдавался привкусом дешёвого кофе из автомобильного вагончика и пережаренной картошкой. Кровь отлила от лица Звягинцевой – щеки тут же обдало холодом ночного кладбища, и она едва смогла разлепить губы, чтобы прохрипеть:

– Как они смеют…

– Смеют, Саша, еще как смеют.

– Эм, я, конечно, дико извиняюсь, но о чем вообще речь?

Подавший голос Морозов тут же сжался под вспыхнувшим опасными огоньками взглядом Александры. Звягинцева обернулась на него, открыла рот и так и замерла. Андрей услышал уже слишком много, чтобы оставаться в стороне – к тому же, именно он был виноват в произошедшим со Стасом. Но и оставаться в кабинете еще дольше, грозило большими проблемами, узнай Морозов то, что должно оставаться дворцовыми секретами княжеских придворных.

– Ладно, – Александра наконец опустила руки и закатила глаза, заметив тут же воодушевившегося Асмодея. – Со Стасом ты все равно не поможешь. Только продолжишь издеваться и шутить. В таком случае… Мы наверно в таком случае пойдём. Пока он еще чего лишнего не услышал.

– Как вам будет угодно, – ехидно оскалился демон. – И знай, что мы всегда рады тебя здесь видеть. Особенно после того, как ты перестала работать на этих мясников из «Лихобор».

– Приятно слышать, что хоть кого-то мой уход порадовал.

Александра немного помедлила, прежде чем подхватить с пола рюкзак. Морозов, все еще растерянно смотрящий по сторонам, поспешил повторить действия Александры, но как он ни шарил рукой около стула, найти там своего рюкзака просто не мог. Потому что его там и не было.

Александра перекатилась с пятки на носок, почесала кончик острого носа и широкими шагами направилась к выходу, остановившись у самой двери. Рука девушка в нерешимости замерла над ручкой, и Звягинцева обернулась к вальяжно лежащему в кресле Асмодею.

– Ты точно не знаешь, кто это мог быть? – Александра постаралась, чтобы в ее голосе не звучало и капли мольбы, но понимала, что это у неё никогда бы не получилось. – Ну, со Стасом.

– Абсолютно. А знаешь, чиркну я тебе один адресок, – Асмодей сорвал один из ядовито-жёлтых клейких листочков и бросил в сторону несколько ручек в попытках найти ту, что будет писать. – Там часто бывает тот, кто может быть в курсе, что произошло и как помочь твоему Стасу.

– А сам ты не можешь у него узнать? – обойдя застывшего посреди кабинета Андрея, поинтересовалась Александра.

– Упаси меня я, – ужаснулся Асмодей, выводя округлые правильные буквы на листке, и, кажется, этот страх впервые не был наигранным и притворным. – Да он меня убьёт быстрее, чем я рот открою!

– У вас настолько плохие отношения?

– Да нет. Это у него условный рефлекс уже, – отмахнулся Асмодей и повёл плечами. – В общем, найдёшь его в этом кафе. Если тебе очень повезёт.

Демон протянул Александре жёлтый стикер, и Звягинцева тут же выхватила его из рук Асмодея. Пристально вглядевшись в написанный там адрес, Александра несколько раз пробежала взглядом по строчкам. Она прекрасно знала это место, потому что они со Стасом сами там частенько бывали. Вот только Александра не могла понять, почему она должна искать помощи именно там, а не в главном департаменте своей бывшей работы или в кабинете у лучшего друга.

Еще раз перечитав адрес, Александра с недоверием покосилась на Асмодея.

– И почему же он не убьёт нас?

– Вы люди.

Кажется, это было достаточно аргументным ответом по мнению демона. Выпытывать еще больше информации Александра не стала, предпочтя остаться в некотором приятном неведении. Свернув листочек в несколько раз, Звягинцева сунула его в карман куртки и, коротко кивнув Асмодею, направилась навстречу ждущим ее проблемам. Уже у самой двери, Звягинцева снова остановилась, и, если бы не стоящий рядом Андрей, несомненно, осталась в уютном и родном офисе, за стенами которого можно было легко спрятаться от реальности.

Ручка щёлкнула и, прежде чем окончательно покинуть кабинет Асмодея, до Александры донёсся немного насмешливый голос демона:

– И да, Александра. Будь осторожна. Я, конечно, буду рад видеть тебя по нашу сторону окончательно. Но живой ты мне нравишься больше.

Он всегда шутил, когда боялся.

Глава 5. «Стас занят. Перезвоните позже»

– Где Стас?

– Все еще без сознания. Я пытался привести его в чувство. Но ничего не помогает.

Андрей Морозов всегда считал, что хорошо разбирается в людях. Однако на этот раз он понял, что девятнадцатилетнего опыта было явно недостаточно, чтоб понять, что творит на душе у его нынешнего куратора в лице Александры Звягинцевой. Выйдя из невысоко старинного особняка в центре города, журналистка даже не оборачивалась на Андрея: только неслась вперёд по переулкам, быстро печатала что-то в телефоне и несколько раз резко останавливалась, так что Андрей едва не врезался в неё. Они оба не спали уже больше двенадцати часов, и единственным желанием Морозова сейчас было найти ровную и мягкую поверхность, на которой можно было бы подремать пару часиков.

Звягинцева заговорила с ним только раз. Когда они шагнули на трамвайную остановку. Александра сказала, что сегодня он ночует у неё, и, не дожидаясь отказа, вскочила в подоспевший красный вагон. Андрей поспешил за ней, но в трамвае Звягинцева сохраняла молчание, листала ленту в телефоне и все время с кем-то переписывалась, снизим яркость экрана до минимума.

И вот теперь Морозов толкался в тесной прихожей старенькой квартиры, а стены тряслись от проезжавших за окном трамваев и машин.

– Откачку пробовали, Дим? – скидывая рюкзак на пол, пробормотала Александра и заглянула в приоткрытую дверь спальни.

– Конечно. Заряды тоже. И даже обычные методы, – парень, оказавшийся из которого разговора со Звягинцевой неким Дмитрием потёр глаза и зевнул. – Адриан отвесил ему пару пощёчин и сделал искусственное дыхание. Но безрезультатно.

Звягинцева замерла, и следовавший за ней Андрей едва не врезался в спину девушки. Александра вздрогнула и обернулась на Дмитрия, тут же обеспокоенно пробормотав:

– Адриан? А он тут зачем?

– Я позвонил ему, – лениво повёл плечом Дима. – Он все-таки врач. И немного знает о… нашей деятельности. Он всегда помогает, когда Стас влезает в неприятности. Он сейчас на кухне? – Дима коротко кивнул куда-то в стороне обшарпанной приоткрытой двери. – Заливает бессонницу кофе.

Если бы Андрей не заметил, как едва уловимо дрожат веки парня, как напряжены его плечи и как он выдавливает из себя слабую улыбку, он бы непременно подумал, что Диму ничуть не беспокоит то, что его брат валяется без сознания на диване и не пытается подать признаки жизни.

Звягинцева тяжело выдохнула, потёрла лоб и опустилась на ближайший в коридоре стул.

– Ох как это все невовремя, – пробормотала Александра. – Ко мне должен Феликс приехать, а дома проходной двор.

Звягинцева хотела сказать что-то еще, но тут из-за двери кухни появилось очередное незнакомое Андрею лицо. Морозов уже должен был привыкнуть к новым неожиданным знакомствам, преследовавшим его с самого начала стажировки. Сначала странный Стас, испортивший ему отличную фотографию сектантов на ритуале. Потом странный рыжий черт с бородой, считающий себя одним из герцогов Ада. Или королей?

Андрей нервно усмехнулся. Вот он уже пытается вспомнить титул демона. Пора завязывать смотреть сериалы.

Незнакомец в дверях с заинтересованным видом дожевал кусок бутерброда и тряхнул собранными в небольшой пучок на затылке светлыми волосами.

– Феликс? Он еще не помер?

– Очень смешно. – Александра закатила глаза, вскочила на ноги и, отобрав у мужчины бутерброд, откусила внушительных размеров кусок. – Конечно, не помер. – Андрей едва разобрал, что сказала Звягинцева сквозь пережёвывание. – То, что мертво, не может умереть. А он мёртв уже почти сто пятьдесят лет.

Сопоставив два факта: наличие в квартире еще одного человека и упоминание, что он на кухне, – Морозов сделал логичный вывод, что это тот самый Адриан, которому позвонил Дима. На врача мужчина не слишком подходил. Неряшливый внешний вид, осунувшееся лицо и щетина, что вот-вот перейдёт в полноценную бороду. Андрей непроизвольно почесал свой подбородок, проверяя, не появилась ли и у него щетина. Увы, столь важный для него фактор мужского статуса, все еще не прорезался сквозь кожу.

Александра пробормотала что-то на латышском, – или на латыни, Андрей не был уверен, как этот язык правильно называется, – и Адриан тут же хохотнул, отвечая на этом же языке. Дима не влезал в их разговор. Только беспокойно бегал взглядом по прихожей и все время останавливался на Андрее. И по его взгляду, ждать Морозову ничего хорошего не приходилось.

Тихий навязчивый звук вибрации ударил по ушам Андрея. Морозов заозирался в поисках источника звука, тут же обнаружив его в комнате на тумбочке рядом со Стасом. Телефон вибрировал с таким усилием, что через несколько секунд соскользнул с края тумбы, ударившись ребром о старый парке. Видимо Стас всегда держал телефон на беззвучном.

– Там у него это… – Андрей кашлянул, привлекая к себе внимание, – телефон звонит. Что делать?

Все трое синхронно обернулись на Андрея. Дима вздохнул, Адриан отобрал у Звягинцевой бутерброд и закинул оставшуюся часть в рот, а Александра сжала двумя пальцами переносицу и мотнула головой.

– Ответь на звонок, – сухо приказала Александра. – Нужно узнать, кто это.

«Ответь на звонок». Последний раз, когда Андрей ответил на звонок, на том конце раздался грузный голос военного комиссара. После этого Морозов еще несколько месяцев не подходил к телефону, не открывал дверь незнакомцам и говорил, что родителей нет дома.

Но ответить все же пришлось. Под суровым холодным взглядом Александры, даже айсберг, атаковавший «Титаник», несомненно раскололся бы пополам и пошёл ко дну вместе с кораблём. Так что Андрею ничего не оставалось, кроме как аккуратно приоткрыть скрипнувшую дверь, нырнуть в комнату и вернуться в коридор уже с мобильным. Поколебавшись несколько мгновений, Андрей мазнул пальцем по экрану и приложил телефон к уху.

– Д-да? – Андрей чуть было не выронил телефон из рук, но холодный взгляд, которым его наградила Александра, удержал от необдуманных поступков. – Нет это не… Да, это Станислав. Какое еще задание? Нет, я не пил, – прохрипел Морозов, испуганно поглядывая на Александру. – Честное пионерское. Хорошо, понял.

Андрей с силой вжал нарисованную кнопку сброса вызова на экране и выдохнул. Он усиленно игнорировал направленные на него взгляды трех пар глаз и поднял на них взгляд, только когда Александра красноречиво кашлянула и развела руками с видом неблагополучных одноклассников Морозова, после которого они обычно отбирали у незадачливых граждан телефоны и деньги.

– Что там?

Морозов нервно хохотнул.

– Призраки в квартире. Попросили убрать побыстрее, а то жильцы в соседней квартире жалуются на шум по ночам. – Андрей помедлил и сглотнул собравшуюся во рту слюну, пытаясь понять, сходит он с ума, говоря это, или нет. – Говорят, что те все время катают металлические шары по полу после одиннадцати и врубают Рамштайн в два ночи.

Дима грузно выдохнул и ушёл на кухню, махнув на Андрея рукой. Александра снова потёрла переносицу – кажется, у неё болели глаза. Насколько мог судить Андрей по ее раскрасневшимся глазам. Лицо же Адриана было спокойным и умиротворённым. Кажется, его не особо удивило задание на отлов призраков. Как будто это было чем-то естественным и обыденным для обитателей этой квартиры.

– Больше похоже на маргиналов, чем призраков, – вставил пять копеек Адриан.

Тихий негромкий писк раздался из спальни, и Андрей уже было снова кинула внутрь, но тут же был остановлен врачом, который, вскинув палец, проскользнул мимо Морозова с коротким «Это уже ко мне». Дверь захлопнулась, и Андрею оставалось только гадать, чем занимается за дверью таинственный хладнокровный врач. Но зато Морозов смог уловить тонкий аромат винного перегара, осевший на кожу, когда мужчина пролетел мимо Андрея.

Ждать Адриана долго не пришлось. Он вернулся через две минуты, вертя в руках термометр и недовольно хмуря брови.

– Тридцать два и два. Боюсь дело пахнет горелым эчпочмаком.

– Да у всех такая температура если полежать под открытой форточкой, – пожал плечами Андрей, сунув телефон Стаса в карман.

– Ректально.

– А. Ой.

Из школы Морозов точно вынес знание о том, что нормальная температура тела человека равнялась тридцати шести и шести. Он примерно помнил, что происходит, если у человека жар: белки, денатурализация и структура прочно сидели в его памяти. Или все же денатурация? Морозов мысленно отмахнулся, пытаясь понять, что произойдёт с человеком, если он остывает. И все идеи, которые подкидывал ему разум, намекали на то, что пора покупать венок и заказывать четверых весёлых носильщиков.

Александра не то простонала, не то отправила Андрея в далёкое путешествие и поспешила за Дмитрием на кухню, где уже во всю свистел кипящий чайник. Мимо ноги Морозова что-то скользнуло, и парень отскочил в сторону, прямо в объятья Адриана, чтобы в следующую секунду понять, что это был просто кот. Большой, толстый кот. Он высокомерно поглядел на Андрея, понял, что еды от него не дождёшься, и, махнув хвостом, скрылся на кухне вслед за хозяйкой.

Андрей выдохнул. Но уже в следующую секунду у него над ухом раздалось тихое:

– Я конечно не против, но вообще-то у меня уже есть девушка.

Морозов отпрыгнул от Адриана, неловко улыбнувшись и взъерошив на макушке волосы. Парень оглянулся, шаркнул ногой и решил последовать самому логичному пути к отступлению – перевести тему в интересное для себя русло.

– А вы… Вы давно ее знаете?

Адриан отёр руку о штанину, вскинул светлую бровь и зевнул

– Сашу? Достаточно. Мы были соседями по лестничной клетке, – мужчина потянулся. – Потом как-то наши пути разошлись и я познакомился со Стасом. Который оказался коллегой Саши и ее парнем.

– А, он ее па… – Андрей осёкся, непонимающим взглядом уставившись на Адриана. – Что? Кто?

– Бывший. Сложная история.

Сложная история складывалась сейчас в голове Андрея Морозова. Со стороны кухни раздалось напряженное перешёптывание. Адриан в свою очередь еще раз потянулся, привстав на цыпочках, громко простонал и, отстранив Андрея в сторону, снял висящую на крючке куртку. Врач несколько раз взглянул на часы, еще раз заглянул в комнату ко Стасу и только затем почтил Морозова своим вниманием. В этот же момент из кухни показалась голова Звягинцевой, смотрящей на Адриана с немым осуждением. Взгляд, от которого у Андрея сразу же бежал мороз по коже, оказался для врача не больше чем комариным укусом. Мужчина приветливо улыбнулся Александре, помахал на прощанье рукой и, схватив свою сумку, попятился спиной к двери.

– Ладно. Пойду я. Работы еще полно. Да и у вас тут как-то тесновато становится. Не дай бог еще пол провалится. Вот баба Клава-то удивится, – хохотнул Адриан, скидывая свои пожитки в небольшой портфель. – Звоните, если понадобится помощь. Но только в привычных приземлённых делах. Стасу привет. И напомните, чтоб вернул пять косарей, которые занимал до зарплаты. Уже два года жду. А если помрёт, то так и останусь ни с чем.

Он еще раз помахал Александре, щёлкнул замком, надавил локтем на дверную ручку и вывалился в коридор. Андрей с трудом подавил в себе желание последовать за Адрианом, потому как ноги словно приросли к полу, а взгляд Александры сканировал каждую клеточку его тела. Он мог даже предположить, что она читает его мысли.

– Нет, я не читаю твои мысли, идиот, – фыркнула Звягинцева. – У тебя все на лице написано.

– Вот дерьмо. Кто положил меня на эту кушетку?

Хриплый ссохшийся голос раздался из спальни, которая все это время хранила молчание. И Андрей был уверен, что это не барабашка. А то, как Звягинцева и Дмитрий вылетели из кухни и поспешили на зов, не оставляло сомнений – Стас пришёл в себя. А значит и участь Морозова, возможно, будет не столь печальной.

– Стас!

Морозов заглянул в спальню через минуту. Или две. Осторожно приоткрыл захлопнувшуюся перед носом дверь и нырнул внутрь, так и оставшись стоять около входа, перекатываясь с пятки на носок. Андрей собирался с силами достаточно долго, чтобы упустить часть разговора со Стасом, и теперь чувствовал себя четвертым лишним на семейных посиделках. К тому же слова Адриана об отношениях Стаса и Александры прочно засели в голове у студента. Он даже по-другому воспринимал каждое движение Звягинцевой, пойманное его внимательным взглядом. Александра и Дима кружили вокруг Стаса, и Андрея это неожиданно стало раздражать.

– Как ты себя чувствуешь? – Дима опустился на придвинутый к кровати стул, щёлкнул выключателем фонарика и, приподняв веко Стаса, засветил тому в глаз.

– Как будто по мне проехался асфальтоукладчик, – Стас поморщился и попытался увернуться от слепящего света, но Дима оказался сильней, – а потом еще сверху попрыгала парочка сумоистов. А так у меня все в полном порядке. Ты можешь не светить мне в глаз этой… штукой? Она меня раздражает.

– Это фонарик, если ты вдруг забыл, – хмыкнул Дима.

Александра нависла над кроватью и Стасом бледной тенью. Она разглядывала не менее бледное лицо Стаса, расспрашивала его о самочувствии, периодически прикладывала ладонь ко лбу и качала головой, словно ей это о чем-то говорило. Звягинцева нервничала и пыталась скрыть это за показушной заботливостью. Андрей прекрасно это видел. Потому что и сам частенько прибегал к подобному методу.

Простояв немым наблюдателем еще несколько минут, Морозов медленно сглотнул, скрипнул старым паркетом и негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Не хотите мне объяснить, что вообще у вас тут происходит?

Александра и Дима синхронно обернулись на Андрея. Даже Стас приподнялся на локтях и, прищурившись, вгляделся в лицо Андрея. Кажется, вместо Морозова он увидела манную кашу со сливочным маслом, иначе было трудно объяснить то отвращение, что появилось на лице парня. И чем дольше он разглядывал Андрея, тем яснее становилось – Морозов ему не нравится.

– Это вообще кто? – если бы Стас мог, он бы непременно ткнул в Андрея пальцем. – И что он тут делает?

Звягинцева раздражённо выдохнула:

– Мой стажёр. Журналист. Потом объясню.

Кажется, подобный ответ полностью устроил Стаса, потому как он тут же кивнул и рухнул обратно на постель, крякнув. Александра и Дима переглянулись и одновременно закатили глаза. Они проводились над Стасом еще какое-то время. Поправляли постельное белье, расспрашивали парня о самочувствии и причитали, как бабушка Морозова. В какой-то момент Александра переключилась на покосившуюся тумбочку и начала в ней рыться, что-то напряженно бормоча под нос и выкидывая на пол все, что попадалось под руку. Дима поспешил ей на помощь.

И стоило только Андрею двинуться в сторону дверной ручки, как Александра и Дима резко замерли, кинули друг на друга многозначительные взгляды и подскочили на ноги.

– У нас нет выбора. Либо рассказываем ему, либо вызываем сапёров.

– Зачем сапёров?

Голос Андрея показался ему самому чужим. Тихий и истерически взвизгнувший он скорее подходил герою подросткового сериала, чем студенту журфака. Губы Александры растянулись в улыбке, и она резким движением затянула потуже хвост на затылке.

– Должность есть такая. Сапёры, – Звягинцева оперлась о тумбочку. – Занимаются устранением особо опасных для нашей работы элементов.

Особо опасный элемент. Это они сейчас про Андрея сказали или предположили теоретическую возможность того, что опасным для них станет валяющий на кровати Стас. И все же по позвоночнику Морозова пробежала дрожь, и он попятился к двери.

– Вы бандиты? Русская мафия? – брякнул первое, что пришло на ум Андрей, нашаривая рукой за спиной дверную ручку.

– Какой идиот, – сухо констатировал Дмитрий. – Напомни, почему он сейчас здесь с нами и мы должны с ним возиться?

– Потому что такие правила, Дим. Круг не должен разрываться.

– Ах да, точно.

Александра коротко кивнула Андрею на выход и, бросив сухо «Пойдём», вытолкнула Морозова из комнаты. Дима выскочил вслед за ними и помог Звягинцевой дотолкать парня до кухни, хотя Андрей сопротивлялся изо всех сил. Он даже предпринял попытку вцепиться в дверной косяк, но был повержен один чётким ударом Димы по пальцам. Обиженно зашипев, Морозов ввалился в кухню мешком картошки.

– Так, садись.

Александра указала Андрею на стул. Спорить было бесполезно, поэтому Морозов устроился рядом с тихо жужжащим ноутбуком – ему определенно не нравилось стоять на клеёнчатой скатерти, но Андрей решил, что хозяйке квартиры было виднее. Звягинцева опустилась на противоположный стул, хлопнула крышкой ноутбука перед любопытным носом Андрея и внимательно уставилась на него. Выдержав паузу, Александра осмотрелась, словно их кто-то мог подслушать, и коротко кивнула на Дмитрия:

– Это Дима, младший брат Стаса, – Звягинцева говорила тихо, но отчётливо, как будто Морозов был мало того, что глухой, так еще и обделён умственными способностями. – Он экзорцист. Как и я. Стас – охотник. Мы все обеспечиваем спокойствие жителей земли и конкретно этого города по ночам и защищаем вас и конкретно тебя, – Александра ткнула пальцем в Андрея, – от того, что обитает в тенях. А Адриан действительно врач. Еще вопросы?

– Э-э-э, – взгляд Андрея перебежал с Александры на Диму и обратно, и парень нервно улыбнулся, – нет. Вопросов нет. Я звоню в психушку.

Андрей попытался встать из-за стола, но был остановлен предупреждающим движением плеч Дмитрия.

– Сел на место, – Звягинцева шлёпнула рукой по столу и зло сверкнула взглядом. – Я еще никуда тебя не отпускала. В соседней комнате сидит Стас, от которого непонятно чего ожидать. – Звягинцева понизила голос, как будто Стас мог услышать ее через стенку. – Нет, я примерно представляю на что способен Вознесенский, но в данный момент он несколько в неадеквате. Поэтому ты сейчас будешь сидеть здесь и ждать, пока я не позову тебя.

– Ждать? Зачем?

Александра посмотрела на Андрея, вкладывая, судя по всему, в свой взгляд все сомнение в умственных способностях Морозова. Парню даже стало неудобно сидеть на стуле – словно сиденье под ним раскалилось, а он был свежим угрём, кинутым в самое жерло вулкана. Сделав несколько глубоких вдохов и остановив жестом Диму, Александра закрыла глаза.

– Чтобы выполнить задание, которое не сможет сейчас выполнить Стас, – процедила Звягинцева. – Потому что он болен. По твоей вине. К тому же ты сам на это согласился. Ты ведь ответил на звонок. Любой при прослушке записи подтвердит, что это был ты.

Александра распахнула глаза, уставившись на Андрея взглядом двух омутов цвета разбавленной колы, и, убедившись, что Морозов никуда не денется, вышла в коридор. Дима еще несколько мгновений сверлил Андрея льдинками глаз, и последний уже собирался попросить не делать этого, как и брат Стаса вышел с кухни, оставив Морозова в компании просыпающейся совести, тикающих часов и осуждающего взгляда толстого рыжего кота. Дверь на кухню захлопнулась, и снаружи кто-то щёлкнул ключом в замочной скважине, заперев Андрея.

В конце концов, ему нужно было хорошенько обдумать произошедшее.

Но вины Андрея в случившемся не было.

Глава 6. Ведьма из «РивГош»

– Что мы здесь делаем?

Высокая тридцатиэтажная новостройка в спальном районе встретила Андрея и Александру яркими перемигиваниями оконных рам, гирляндами лампочек на черной лестнице и заставленными впритык друг к дружке машинами, сквозь которые с трудом удавалось пробираться. Несколько раз Андрея окатило из лужи, на что Александра только покачала головой и продолжила их путь, пока едва не скрылась из виду Морозова. Догонять ее пришлось сквозь боль и чертыханья.

О цели их визита Звягинцева не сказала. Только с силой вжала кнопку лифта и пробуравила взглядом мигающий дисплей с неоновыми цифрами. Двери раскрылись, но вместо кабины, на них уставилась пустая шахта и болтающиеся тросы. Небольшое объявление о ремонте было замечено только после этого, и Александра, закатив глаза, направилась к лестнице. Андрей всю дорогу до двадцать восьмого этажа не отваживался спросить у неё, зачем они сюда пришли. Морозов тяжело дышал и проклинал лифтёров, которым вздумалось именно сегодня проводить работы.

– У нас дело с призраком, – коротко бросила Александра. – Нам нужно получить больше информации. Или ты хочешь сразу броситься в бой сломя голову? Хотя было бы что там ломать, – уже значительно тише добавила она.

– Эй! – щеки Андрея возмущённо вспыхнули. – Я вообще-то все слышу.

– И на этом спасибо.

Звягинцева с силой толкнула бедром дверь, впустившую их в коридор. Осмотревшись, Александра кивнула сама себе, повернула направо и остановилась только перед дверью в тупике, на которой гордо красовались три шестёрки.

– Почему этот номер? У соседней квартиры пятисотый ведь, – непонимающе пробормотал Андрей, разглядывая ярко-малиновую дверь перед собой.

– Не только у тебя плохое чувство юмора. Но ты еще можешь это исправить, – едко отозвалась Александра и вдавила звонок с пронзительным вороньим карканьем.

Дверь открылась не сразу. Протяжно скрипнула и выпустила в коридор запах булочек с яблоком и душных благовоний. Хозяйка квартиры появилась из-за неё через мгновение, прилипнув ко взгляду Андрея, как жвачкой, ярко розовыми волосами. Девушка лениво потянулась и оперлась о дверной косяк, сложив на груди руки. Она несколько мгновений изучала Александру и Андрея, прежде чем изогнуть губы в ухмылке и выдохнуть:

– Глядите-ка какие люди. Вспомнила обо мне наконец? – тёмная бровь выгнулась острым изломом, а губы обиженно поджались. – А о косаре до зарплаты ты не вспомнила?

Звягинцева тихо зарычала и, вытащив из кармана сложенную в несколько раз зелёную бумажку, сунула ее в руки девушки.

– Держи свой косарь и сбавь язвительность. Мы по делу.

– По делу? – с еще большим удивлением протянула хозяйка квартиры, разглядываю новенькую купюру. – Ну проходи, коль по делу. – Девушка отошла в сторону, пропуская Александру, и тут же возникла на пути Андрея, нависнув над ним розовым моховым утёсом. – Э, нет, парень, тебе придётся подождать снаружи.

– В смысле?

– В коромысле. В мою хату вход только по приглашению.

– Марьян, прекрати над ним издеваться. Он же верит всему, что слышит.

Марьяна мельком оглянулась на Звягинцеву, тяжело вздохнула и отошла в сторону, жестом приглашая Андрея внутрь.

– М-да уж. Ладно, проходи. Но не вздумай ночью ко мне через окно лазить после этого, – пригрозила ему пальцем Марьяна перед самым носом и захлопнула вдохнув дверь, предварительно выглянув на лестничную клетку.

– Ты живёшь на двадцать восьмом этаже, – пробормотал Андрей.

– Предупреждаю на всякий случай. Знаю я этих Сашкиных хахалей. Сначала пускаешь к себе в дом, – Марьяна резко кивнула на Морозова, – а потом гоняешь веником по квартире в три ночи, потому что ему вздумалось навестить меня.

Звягинцева кинула рюкзак на пол. Внутри что-то подозрительно звякнуло, но Александра только с силой поправила стянутый на затылке хвост и повернулась к ухмыляющейся Марьяне.

– Мы уже проходили это. Он, – Александра ткнула пальцем на Андрея, – не мой хахаль. А уж Феликс тем более.

– Да кто это такой ваш Феликс?! Второй день подряд только о нем и разговоров.

О некоем Феликсе за последние сутки не упомянул разве что ленивый. Но понять из разговоров других людей Морозов смог только то, что никто из окружающих Александру людей не питал к тому тёплых чувств и не собирался терпеть дольше пяти минут. Поэтому чувство неосведомлённости раздражало Андрея больше, чем очереди в женский туалет, из-за которых было невозможно куда-либо прорваться.

– О, – загадочно протянула Марьяна с таким видом, словно это была величайшая тайна человечества, – это известный в узких кругах самодур.

– Феликс мой кузен, – бесстрастно парировала Александра, втаскивая Андрея за руку в квартиру подруги. – Но никогда не приглашай его в свою квартиру. Потом замучает тебя расспросами о личной жизни и работе. У самого ни того ни другого нет, вот до окружающих и докапывается. Сколько он у меня уже крови выпил.

– Главное, чтоб не буквально. А то знаем мы эти его ролевые игры. «Сегодня я буду Дракулой, а ты моей невестой», – пискляво передразнила Марьяна. – Я скорее буду Хью Джекманом с лицом алкаша, чем невестой Феликса.

Сомневаться в словах Марьяны не пришлось бы: выражение ее лица выражало крайнюю степень отвращения, и для пущей убедительности она изобразила, что ее сейчас вырвет, но остановилась, стоило Александре бросить на неё хмурый недовольный взгляд из-под сведённых к переносице бровей. Марьяна тут же натянула на лицо серьёзную маску и посмотрела на мнущегося в коридоре Андрея.

– А он?.. – Марьяна коротко кивнула на Морозова.

– Вместо Стаса. Замещает его временно.

Тон Александры был холодным, и Андрею стало не по себе. Замещать Стаса он не планировал, но Звягинцева просто не оставила ему выбора сначала приказными фразами, а затем чушью про экзорцистов, охотников и нечисть. Если она пересмотрела подростковых сериалов, то стоило вовремя остановиться. Если же нет… Андрей пожалел, что не взял номер Адриана для подобного случая. Но мужчина, кажется, был терапевтом, а не психиатром. А жаль.

– Мне казалось, что Стас сейчас работает с Димой. Нет? Тогда почему ты здесь, а не он, – Марьяна многозначительно поиграла бровями.

– Работает, да. Просто Дима сейчас тоже немного занят и я его подменяю. – Звягинцева вытряхнула не пол скудное содержимое своего рюкзака и, найдя среди вещей записную книжку, стала запихивать все обратно. – И откуда только ты все знаешь?

– Карты рассказали. Значит, вы оба подменяете Вознесенских. Занятно.

– Тебе все занятно. Хватит расспрашивать, о чем тебе не следует знать, – с раздражением рявкнула Александра.

Марьяна обиженно поджала губы, кивнула и посмотрела на Андрея. Девушке было на вид не больше тридцати лет. Розовые волосы, похожие на жвачку, вытянутая клетчатая рубашка и рваные джинсы. Неряшливый вид дополняли несколько рядов бус, обмотанные вокруг шеи и широкий плетёный браслет. Она походила на одну из одноклассниц Андрей, помешанных на эзотерике и гаданиях, только в улучшенной и просветлённой версии. Кажется, эта девушка точно умела правильно послать запросы вселенной. Главное, чтобы вселенная слышала тебя и отвечала.

И от Марьяны не укрылся интерес Андрея к ее персоне. Она распрямила плечи и протянула Морозову руку.

– Марьяна. Ведьма. Иногда подрабатываю таргетарологом.

– Тарге-что? – рассеянно пробормотал Андрей, надеясь, что ему послышалось.

– Таргетаролог, – повела плечами Марьяна, словно Андрей спросил очевидную глупость. – Настраиваю рекламу исходя из раскладов карт. Да, такое тоже есть. Очень популярно среди блогеров. Они вообще сейчас все помешались на эзотерических штучках. То в типирование личностей ударяются, то воздух продают, то воду из своей ванной. Еще обожают натальные карты строить. Вот я и рублю с них бабло. Блогер не мамонт, если и вымрет, то ненадолго.

Андрей, все еще ничего не понимая, понимающе хмыкнул и предпочёл умолчать, что и сам не прочь позаниматься подобными вещами, а эзотерика стояла у него на втором месте в списке хобби после поездок в метро с надетым рюкзаком.

Руку Морозов так и не пожал, отчего на лице хозяйки квартиры на мгновение промелькнула тень недовольства, но Марьяна тут же взяла себя в руки. Андрей продолжал топтаться на месте, озираясь в поисках тапочек, пока Александра пыталась застегнуть расходившуюся от переизбытка содержимого молнию рюкзака. Зевнув, Марьяна небрежно толкнула Андрея плечом, оттесняя к забитому куртками и кедами шкафу, явно устав ожидать, пока гости разденутся и наконец покинут и без того маленькую прихожую. Наконец, поборов молнию рюкзака, Александра снова бросила рюкзак на пол, и тот, опять грустно звякнул оставшимся содержимым.

Андрей еще несколько минут озирался вокруг, цепляясь взглядом за разукрашенные фломастерами обои и непонятные символы, складывающиеся в слова и предложения на, кажется, выдуманном языке, пока Александра не цокнула на него. Звягинцева кивнула в сторону кухни и хлестнув хвостом по лицу Андрея, проследовала за Марьяной. Та уже разливала по кружкам кипяток, макая один пакетик на две чашки, и напевая под нос музыку из прогноза погоды.

– Так зачем пришли? Не томите. – Марьяна рухнула на скрипнувший стул и качнулась на нем, хватая со стола кружку с кофе, по кругам в которой можно было угадать, сколько времени хозяйка квартиры не мыла посуду.

Александра заняла стол напротив, кивнув Андрею на табуретку, а он в свою очередь сделал себе пометку быть чуть активней, когда речь заходит о выборе места для выслушивания очередных небылиц о сверхъестественных существах, сущностях и том, как важно защищать этот мир от зла. И чтобы в следующий раз не выглядывать из-за стола, как Пятачок, пытаясь хоть что-то рассмотреть – табурет оказался настолько низким, что колени Андрея доставали ему практически до груди, а вытягивать шею приходилось с двойным усердием.

– Задание. Предположительно призрак. – Александра раскрыла блокнот и, развернув его к Марьяне, ткнула пальцем в одну из записей. – Хотелось бы узнать наверняка, чтобы лишний раз не тащиться на юг города. Никакого желания нет ошиваться по спальным районам после полуночи.

– Боишься нечисти? – скептично выгнула бровь Марьяна, отпивая из кружки.

– Боюсь местных жителей. У меня там, кхм, бывший живёт.

– Да брось. Стас не нечисть, а просто… – Марьяна прикусила щеку, подбирая слова, а затем взмахнула рукой, как будто ее озарила светлая мысль, и щёлкнула пальцами, – Стас. Из него максимум, что можно изгнать, так это ведро острых крыльев и шутки с центральных каналов тридцатилетней давности. Если это признак нечисти, то да, Стас и вправду одержим.

– Как же ты права, Марьян. Как и всегда.

Искры, взрывающиеся между Александрой и Марьяной, можно было заметить, даже если у тебя минус тринадцать, единственная буква, которую ты видишь у окулиста, это «Б», потому что «Ш» сливается в заборчик, а в комнате полярная ночь без единого источника света. На всякий случай Андрей подхватил табурет двумя руками и в несколько коротких рывков отсел подальше. Так было безопасней. Да и стол рассматривать оказалось намного удобней.

Марьяна качнулась на стуле, многозначительно хмыкнула и ногой выдвинула из-под стола картонную коробку, обмотанную бело-синими почтовыми лентами.

– Должна сказать, вы как чувствовали, что мне пришёл заказ. Раздевайтесь и проходите в ванную. – Марьяна кивнула на коробку и, залпом влив в себя кофе, подскочила на ноги. – И чай захватить не забудьте. Жаль, если остынет. Я его по акции схватила. С клубникой и шоколадом.

Андрей Морозов любил полежать в ванной, тратя запасы средств по уходу за кожей своей младшей сестры, но еще никогда не делал этого попивая чай. В отличие от Александры, потому как та сдержанно кивнула и вскочила вслед за Марьяной, тут же скрывшись в коридоре. Андрей помедлил, следя, как «ведьма» вскрывает коробку, и все же решил уточнить:

– В ванную? Зачем?

– Мыть тебя будем. Духи не любят грязнуль, а ты сегодня явно в душе еще не был. Ой, да шучу я, – закатила глаза Марьяна, стоило Андрею начать расстёгивать молнию на толстовке. – Бомбочки в воду пускать будем. Духов спрашивать. Могла бы предложить погадать на энергетиках, но я все выпила, так что не судьба.

Ванная комната встретила Андрея мерным жужжанием узенькой стиральной машинки, поблескиванием светильников в почерневшем по краям зеркале и пожелтевшей новенькой ванне, которой на первый взгляд было не больше нескольких лет. Да и новостройка, в которой жила Марьяна, на это намекала. Тем не менее все трое смогли разместиться на паре квадратных метров и даже не соприкасались друг с другом.

Александра молчала, шкрябая ногтями друг о друга и отрывая облупившийся лак. Марьяна сосредоточенно разворачивала запакованную в вощёную бумагу бомбочку. Андрей же несколько мгновений пялился на маленькие лампочки на потолке и почерневшие швы кафеля, прежде чем посмотреть на Марьяну и удостовериться, что ему сейчас все это не снится.

– И… как мы поймём, что нам отвечают духи?

– Если бомбочка начнёт раскручиваться по часовой стрелке – это значит «да». Если против… – Марьяна откинула в сторону упаковку и заткнула слив ванны. – Ну, тут либо бомбочка палёная, либо духи не в духе.

Андрей недоверчиво покосился на зажатую в руке Марьяны ядовито-розовую шершавую бомбочку с причудливыми вкраплениями фиолетовых волн и поджал губы. Ведьма на это вскинула бровь и обиженным взглядом уставилась на Морозова.

– Ты мне не веришь? Я между прочим потомственная ведьма. В первом поколении.

– Тебя даже на Битву экстрасенсов не взяли, – сочувствующе протянула Александра, сложив на груди руки.

– Просто у меня не было лишних десяти миллионов рублей.

Язвительный тон Марьяны просто не оставлял простора для дополнительных наводящих вопросов, поэтому Андрею пришлось довольствоваться малым: молча признать, что в этом мире всем правят деньги, и позволить Марьяне включить кран с горячей водой на полную мощность. Струя взорвалась о рыжее дно ванной и разлетелось каплями по стенкам, медленно затихая по мере того, как уровень воды начал волнами подниматься. Марьяна присела на край ванны, Александра разглядывала себя в зеркале, а Андрея мучил один единственный вопрос: он тоже после смерти полюбит приторно-сладкие бомбочки для ванн из мейнстримных магазинов или все же станет брутальным призраком и поселится в старом шотландском замке?

– А духи эти добрые? – подал голос Андрей, инстинктивно приподнимая плечи и вжимая в них голову.

– Иногда добрые, – пожала плечами Марьяна и опустила рычаг крана, – а иногда запевают Стаса Михайлова. Но Михайлов это еще ничего, а вот когда врубают «Казанову» или Меладзе, то пиши пропало. Ничего в этот день от них не узнаешь, – сокрушилась Марьяна, и Андрею показалось, что она делает это специально, чтобы произвести на него впечатление. – А так обычно всегда идут на контакт. Главное знать как с ними общаться.

Едва бомбочка коснулась поверхности воды, как от неё начали разбегаться маленькие розовые ручейки. Несколько секунд все прожигали шар напряженными взглядами и одновременно выдохнули, как только он начал медленно вращаться в воде по часовой стрелке, испуская во все стороны розовые блестящие волны. Вскоре к ним присоединились и фиолетовые разводы, но Марьяна уже выдернула слив и вода стремительным потоком устремилась в водопровод, унося с собой и духов и адекватность происходящего.

Еще несколько секунд все стояли в тишине, пока Марьяна смывала с рук блестящую пыльцу.

– Что ж, сегодня звёзды определённо на вашей стороне. Да, – Марьяна встряхнула руками, и Андрей поморщился, когда капли попали на его лицо, – это призрак. Так что готовьтесь соответственно.

Тон Марьяны намекал на то, что гости могут допить свой остывший чай и в принципе уходить из ее из без того тесной квартиры, но Александра прервала эти немые намёки, схватив подругу за предплечье и остановив ту в дверях из ванной.

– Марьян.

– Ммм?

– А можешь нам… погадать?

Глаза Марьяны округлились, как если бы ей показали, что доллар в обменниках снова по двадцать шесть рублей, и она присвистнула, выворачиваясь из хватки Александры и выходя в коридор.

– Что я слышу? Александра Звягинцева просит ей погадать? Неужто небеса обрушились на землю, а море затопило сушу, что ты решила поверить моим картам? – Марьяна даже не пыталась скрыть своей язвительности: тряхнула ярко-розовыми волосами и ухмыльнулась. – Помнится, ты всегда нос воротила от гаданий.

– Да. И я все ещё считаю вас шарлатанами и бездельниками, – холодно отозвалась Александра, стеной возникая перед Андреем.

– Но ты просишь погадать.

– Я прошу… прояснить ситуацию.

Голос Звягинцевой был мягким и вкрадчивым. Она объясняла, пыталась донести мысль, что гадания Марьяны это ее последняя надежда понять, что происходит, и Андрей прекрасно понимал Александру. Ему и самому было очень интересно, что происходит, если не брать в расчёт всю ту чушь, что ему наговорили за последние сорок восемь часов. Поверить в заговор рептилоидов и репортажи с канала про инопланетян было намного проще, чем в то, что в этом мире водятся призраки и демоны, а Александра помогает оберегать от них людей.

Марьяна смотрела на Александру несколько секунд, а затем коротко кивнула и направилась на кухню. Звягинцева не обернулась к Андрею и ничего не сказала: лишь повела плечами и хлестнула по лицу собранными в хвост волосами. На кухне их уже ждали выставленные на стол чашки с остывшим чаем и Марьяна, сосредоточенно тасующая стопку ярких малиновых карт. Андрей даже был удивлён, что квартира не была такой же розовой, как и ее хозяйка. Разве что чайник выделялся своим неоново жёлтым цветом, но и он не был столь запоминающимся как внешность Марьяны.

– Какой расклад будем делать?

– Сама решай. Тут ты главная, – пожала плечами Александра, опустившись на стул и протянув руки к свой чашке.

Андрей мысленно перекрестился и уселся на табуретку. Вытягивать шею было не впервой – хотя она у него и подозрительно хрустнула несколько раз, – но и упустить гадание он просто не мог.

Марьяна тасовала карты долго и тщательно, недовольно поджимала губы и бормотала под нос. Пальцы скользили по картам, но Марьяна на них не смотрела: она прожигала взглядом Андрея, как будто он был виновником всех бед в этом мире, а затем вытащила сразу три карты положив перед собой рубашкой вверх. Одна из карт легла криво, по диагонали, но Марьяна не обратила не этого внимания, выложив на стол следующие три карты. Но когда ее пальцы уже подцепляли новые карты, Андрей резко подался вперёд.

– А это… – он кивнул на стол, как будто намекая, что выглядит это не слишком традиционно.

Откуда ему было знать? Сестра Андрея увлекалась всей подобной чепухой, делая расклады всем родственникам, друзьям и даже своему парню, с которым они расстались сразу же, потому что «карты никогда не врут». Морозов предпочитал держаться от подобного подальше, но некоторых наблюдений за сестрой ему хватило, чтобы понять, что Марьяна делала что-то не так. Но что именно, Андрей сказать не мог.

– Мой собственный расклад, сладкий, – мурлыкнула Марьяна. – Поможет понять, что было причиной происходящих событий, что ждёт нас в скором времени и чем все закончится. Но предупреждаю сразу. Никаких чётких ответов вы не получите.

– Как и всегда, – недовольно фыркнула Александра.

– Да. Как и всегда. Потому что это карты, а не буфетное меню. Все толкование будет зависеть уже от вас самих.

Пальцы Марьяны потянулись к краешкам карты, но одна с краю тут же выскользнула из колоды и полетела на пол. Марьяна нахмурилась, между ее бровей пролегла глубокая морщинка, и ведьма бросила на Александру опасливый взгляд. Андрей хотел было поднять карту, но Звягинцева остановила его, вытянув перед ним руку, и не моргая смотрела на Марьяну.

– Не трогай. Это может быть опасно, – негромко, одними губами протянула Александра.

Андрей закатил глаза, но отодвинулся вместе с табуреткой назад.

– Ох, вот значит как? – растерянно пробормотала Марьяна и наклонилась, поднимая упавшую на пол карту. – Хм. Это должно было быть ваше будущее. И подозреваю, что это не о ситуации, а о человеке.

– С чего такие выводы? – Александра скептично выгнула бровь, откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу.

– Он выпал отдельно. А значит, вам стоит опасаться императора, – Марьяна выложила вперёд карту, ткнув ногтем прямо в лицо нарисованному человеку в смешной фетровой шляпе. – Амбициозный мужчина. И обладает авторитетом. Каким? В душе не имею представления. Но он опасен. Это я могу точно сказать. От карты веет холодом.

– Обычно это значит, что человек мёртв, – пробормотал Андрей и тут же вжал голову в плечи, когда на него устремились одновременно две пары глаз. – Ну, так в программе говорили. У меня бабушка любит смотреть про гадалок и экстрасенсов.

– Мало ли что там говорят. Он не может быть мёртв. От мёртвых вообще ничего не ощущается. Лежит карта себе и лежит. Сигнал потерян. Ошибка четыреста четыре.

– Уверена? – Александра с осторожностью потянулась к карте и, взяв ее, поднесла к лицу. – Он ведь может просто… не быть человеком. Разве нет?

Андрей сделал вид, что он понял все из сказанного, как делал это каждый раз на занятиях в университете.

– Да, – Марьяна прищурилась, производя в уме какие-то сложные вычисления, – но обычно от этих товарищей еще такое лёгкое покалывание исходит. Как… как когда отлежишь руку, но слабее. А здесь ничего. Только холод и пустота. Никогда такого не встречала.

Хозяйка квартиры отложила карту в сторону, боязливо на неё поглядывая, а потом и вовсе перевернула карту рубашкой вверх. Плечи девушки дёрнулись, как будто по ее телу пропустили электрический разряд, и Марьяна грузно выдохнула.

– Что ж, посмотрим, что привело все к нынешней ситуации. – Марьяна посмотрела на первые три карты, резким движением перевернув их. – Не люблю, когда они ложатся по диагонали. Можно было бы списать все на кривые руки, но нет. Обычно это неслучайно. А в вашем случае еще и базовая карта.

Марьяна хрустнула пальцами, согнув их в кулак и всмотрелась в изображения на картах.

– Маг, Повешенный и Жрец. Могу зачитать, вам среднестатистическое толкование карт, если хотите, – Марьяна усмехнулась, отпивая чай из уведённой из-под носа Андрея чашки, к которой тот так и не прикоснулся. – Тупиковый кризисный момент, из которого нужно найти выход. Сильное давление и ограниченность. Хм. Кто-то или что-то является орудием в чужих руках, марионеткой, и, увы, решить это можно было только сменой своих ценностей. Ладненько, что там у нас дальше?

Марьяна отхлебнула еще чая, и перевернула три следующие карты. Говорить она начала не сразу: нервно постукивала ногтями по чашке и напевала мелодию сквозь плотно сжатые губы. Александра нервничала, напряженно стучала ногой и поглядывала на настенные часы. Шесть утра уже освещали кухню ярким солнцем и слепили Андрею глаза маленькими зайчиками, проносящими по стеклянным дверцам кухонного гарнитура. Марьяна тянула время, раскаляя напряжённость и наконец зевнула.

– Дьявол, Влюблённые и Луна. Перевёрнутые Влюблённые, как мило, – натянуто улыбнулась Марьяна. – Неправильный выбор и ошибочная одержимость другим человеком. Или ситуацией, – лениво протянула она и потянула кофе из чашки. – Невозможные несовместимые отношения. Все время нужно делать выбор между двумя альтернативами, но никогда не знаешь, который из них будет верным. Конфликты и неумение общаться. Это наше настоящее. А еще это любовный треугольник, – ехидно хихикнула Марьяна. – Ну рассказывай, Саш, что вы там со Стасом мутите?

– Ты прекрасно знаешь, что у меня никого нет. Поэтому твои карты не имеют никакого смысла. – Александра сжала челюсть с такой силой, что Андрей мог поклясться, что слышал как скрипят ее зубы.

Марьяна улыбнулась. Натянуто и настолько мило, что, если бы у улыбок были цвета, ее улыбка непременно окрасилась бы в ядовитый цвет волос Марьяны. Девушки прожигали друг друга взглядом, игнорируя существование Андрея в этой комнате, а Морозов начал медленно отсаживаться вместе с табуреткой к выходу. Увы, сделать он успел только несколько шагов, когда взгляд Марьяны переметнулся на него и заставил остановиться.

– Думаю, это все, что я могу тебе сказать, Саш. И если честно гадать на твоего Стаса было намного проще. Там хотя бы все ясно и понятно, а тут без пол-литра не поймёшь. Могу заглянуть еще в будущее, но Император… – Марьяна сделала большие глаза и поиграла бровями, явно наслаждаясь испуганным Андреем. – Этим уже все сказано. К тому же, все может измениться уже через две недели. Или даже завтра. Будущее слишком неопределённо.

– Но ведь мы сами должны это истолковать, разве нет? – осторожно подал голос Морозов.

– Да. Но теперь мне и самой интересно, что у вас там происходит. – Марьяна улыбнулась, скидывая карты в одну колоду. – Предлагаю встретиться недели через две или три и повторить. Могу еще сделать расклад на отношения. Если хотите. Вы очень мило выглядите вместе.

Александра оглянулась на Андрея, обведя оценивающим взглядом, и лицо девушки скривилось.

– Нет, спасибо. Я уж как-нибудь сама разберусь.

Марьяна пожала плечами, мол, делай как знаешь, и убрала карты в небольшую деревянную коробочку.

Задерживаться в квартире подруги – а были ли они подругами? – Александра не стала. Быстро вытолкала Андрея в коридор вместе с табуреткой и, закинув записную книжку в рюкзак, начала одеваться. Андрей, который даже не разувался, надеялся, что никто этого сейчас не заметит, так что на всякий случай присел на корточки и, развязав шнурки, принялся сосредоточенно их завязывать. Марьяна стояла в дверях кухни, разглядывала гостей и жевала жвачку. Ведьма даже не сказала им «до свидания», когда вежливо-настойчиво вытолкнула в коридор. Только пожелала удачи с охотой и скрылась в квартире.

– А как… а как гадать на энергетиках?

Этот вопрос крутился у Андрея на языке с того самого момента, как он впервые услышал об этом. Но задать его Морозов осмелился, только когда за их спинами хлопнула входная дверь, а лифт с глухим писком принял вызов, объявляя о своей долгожданной работоспособности.

Александра промолчала, натягивая и без того напряженные нервы Андрея до предела, улыбнулась и взглянула на него с полуулыбкой.

– Сам и спросишь у Марьяны, когда придёт время. А пока надо разобраться с этим призраком.

Глава 7. Инфузория-пупелька

– Знаешь, что меня больше всего сейчас волнует?

Андрея Морозова волновало многое. Счёт за ЖКХ, несданный зачёт по безопасности труда и неудачная школьная фотография за одиннадцатый класс. Но даже все это меркло с тем, что сейчас Андрей был вынужден слоняться по спальному району, застроенному низенькими пятиэтажными домами, и перепрыгивать глубокие лужи, в которых Морозов был бы не прочь и сам утопиться. Александра не стала ждать, а Андрей не сопротивлялся, позволив потащить себя на остановку. Он даже стерпел бесконечные переходы между ветками метро и вечную толкучку перед небольшим эскалатором, лишь бы только поскорей выбраться на свежий воздух и вдохнуть знакомые ароматы родного района.

Да и до дома добираться было не так долго, как от квартиры Александры.

– Что? – Звягинцева обернулась к Андрею, занеся руку над металлическими цифрами домофона.

– Я не сказал тебе, куда нужно идти, – воспользовавшись уделённым ему вниманием затараторил Андрей, – но ты сказала об этом своей подруге. Откуда ты?..

– У Стаса на телефоне громкость всегда выкручена на максимум, – пожала плечами Александра и вдавила несколько кнопок, от чего дверь противно пискнула и щёлкнула магнитным замком.

– Какое удобное объяснение.

– Увы, другого у меня нет. – Александра скользнула внутрь подъезда и не придержала дверь для Андрея, так что ему оставалось только подставить ногу и попрощаться с новыми кедами. – Но ты можешь все еще считать, что я забираюсь в твою голову. Если тебя это устроит, конечно.

Да, поверить в то, что Александра умеет читать мысли, – было намного проще, чем поверить в очевидное и разумное объяснение. Пусть даже голос на том конце телефона с такой силой ударил в барабанную перепонку Морозова, что он еще несколько часов плохо слышал, ощущая себя в аквариуме.

– Откуда ты узнала пароль домофона? – не унялся Андрей, перескакивая через несколько ступенек следом за Звягинцевой.

– Ниоткуда. – Александра повела плечами, словно скидывая с них невидимое пальто, и сильнее сжала рукой перила. – Все домофоны имеют два кода. Свой и организации. Мы можем войти в любой подъезд не беспокоя жителей.

Четвёртый этаж встретил Андрея полными пепла банками из-под кофе, сообщением, что Соня из двадцатой квартиры обладает интересными межличностными связями, и потемневшим бетоном в углу около лестницы. Проверять догадки Морозов не стал, а просто поспешил за Александрой к покоцанной рыжей деревянной двери с почерневшими прожилками. Одна цифра отвалилась, но на ее месте все еще отчётливо виднелся тёмный силуэт двойки. Соседняя троечка же грустно перекосилась на одном гвозде, раскачиваясь, стоило только подуть на неё.

Александра остановилась рядом с дверью, пропуская Андрея вперёд, а затем кивнула на дверь.

– Постучи два раза.

– Почему не три?

– Потому что надо два. Стучи и не задавай лишних вопросов.

Андрей сморозился и два раза вкрадчиво стукнул по двери. Парень замер, напряжённо ожидая ответа с той стороны, но вместо этого слышал лишь урчание собственного желудка. Морозов постучал еще два раза и снова принялся терпеливо ждать. Но и на этот раз ответа не последовало. Зато из соседней квартиры высунулась лысая голова толстой старушки в цветастой чересчур объёмной футболке и лосинах.

– Чевой-то вы тута стучите? Нет никогось дома. Нечай и стучать, – шлёпая губами, запричитала бабуська.

Александра вздохнула, закатила глаза и качнула головой.

– Возвращайтесь домой и не мешайте.

– С чегось это? Не пойду, – упрямо повторила бабка.

Морозов замер. Напряжение заструилось по его телу, а рука так и замерла, готовая снова постучать в дверь указанной некой организацией квартиры. Александра фыркнула, поджав губы, вытащила из кармана какое-то красное удостоверение, подошла к старушке и, махнув корочкой у той перед носом с такой скоростью, что разглядеть что-то было невозможно, убрала удостоверение обратно в карман.

– Не мешайте работать, гражданка. Иначе будете следующей, – сухо протянула Александра.

Старушка тут же запричитала извинения и хлопнула дверью.

– То есть звонить в домофон нельзя, – шёпотом пробормотал Андрей, нависая над Звягинцевой, – чтобы людей не беспокоить, а как стучать в дверь – так это нормально?

– Морозов, не задавай слишком много вопросов. А то рано состаришься и спать перестанешь, – зевнула Александра.

– Я и так нормально не сплю после начала работы с тобой. Что может быть еще хуже?

– То, что поджидает тебя за этой дверью, – фыркнула Александра и потянула на себя ручку двери.

Дверь скрипнула, выпуская в подъезд затхлый воздух квартиры. По традициям жанра на Андрея тут же должна была бы выскочить неведомая хтоническая сущность, но, вопреки ожиданиям, единственным, кто вырвался из квартиры вместе с запахом вяленого мяса был тощий черный кот.

Александра осмотрелась, состроила в глазок соседней двери кривое выражение лица, отчего тут же послышалось недовольное старушечье бурчание, и вошла в квартиру, щёлкнув выключателем на стене. Морозов шаркнул ногой и замахнулся было на кота, но сник, когда голос Звягинцевой позвал за собой. Да и кот как-то больно осуждающе посмотрел на Андрея.

Квартира дышала плесенью и сыростью. Отстающие от стен обои нависали в коридоре аркой, а обитая изнутри дерматином дверь смотрела на Андрея своими маленькими глазками-кнопками. Морозов слышал только своё дыхание и бешено колотящееся сердце, пока Звягинцева быстро прокручивала что-то на экране телефона. Александра хмурилась, морщила лоб, отчего на коже пролегли глубокие складки – прямо как у французского бульдога мамы Андрея, – а затем тихо цокнула языком и погасила экран.

– Никогда не работала с призраками. Хотя была уверена в обратном, – рассеянно пробормотала Александра. – Главное, держись рядом.

– Меня могут съесть? Призраки любят мозг? – неловко крякнул Андрей и тут же пожалел о сказанном, стоило только Александре повернуться в его сторону.

– Было бы что там есть. – Звягинцева тряхнула волосами и медленно направилась вглубь квартиры.

Ждать Андрея Александра очевидно не собиралась, так что закрывать дверь пришлось самому. Замок предательски щёлкнул, отделяя Андрея от адекватного мира разлагающих мозг подростковых сериалов, фастфуда и очередного повышения стипендии на восемьдесят рублей. А впереди Морозова ждала только тьма квартиры, потому что как бы Андрей ни дёргал старенький выключатель на стене, лампочка под потолком не начинала мигать, а только шипела и в конце концов громко хлопнула, разлетевшись на маленькие осколки.

Александра застала Андрея стряхивающим остатки лампочки с головы: журналистка выглянула из ванной и посветила на него фонариком мобильного телефона. Говорить Александра ничего не стала. Только нахмурила брови и покачала головой, поспешно вернувшись к своим поискам.

– И откуда у тебя ксива? – Андрей заглянул в комнату напротив входа, оказавшуюся кухней, и спешно огляделся, подсвечивая себе пространство так же, как и Александра – выключатель не работал даже на кухне. – Я тоже такую хочу. Она волшебная? Показываешь людям, и они сразу тебе верят? Или забывают, что видели тебя? Как нейтрализатор?

Ответом Андрею было напряженное молчание. Посчитав, что Александра слишком занята воображаемым призраком, Андрей принялся с усердием осматривать кухню. Маленькая, неказистая, с отклеивающимися клетчатыми обоями и рядом закатанных на зиму банок, она была слишком темной даже в два часа дня. Солнце практически не попадало в эту комнату, да и сгустившиеся дождевые тучи нагоняли тоску и ощущение безнадёжности от приближающейся сессии.

– Это не ксива.

Александра возникла за спиной Андрея так же, как снег возникает перед работниками коммунальных служб в декабре, а голос Звягинцевой почему-то оказался таким тихим и шипящим, что Морозов подскочил на месте, едва не выронив из рук мобильный.

Отдышавшись и почувствовав, что испуганное сердце замедлилось, Андрей обернулся к Звягинцевой, посветив на неё фонариком, как в глупых детских фильмах.

– А что тогда? – передёрнул плечами Андрей.

– Аспирантский билет.

Подсвеченное снизу вверх лицо Александры добавляло словам значимости и ужаса. Аспирантский билет. Андрей с трудом представлял людей, которые добровольно учатся десять лет ради трех букв с точками перед своим именем, поэтому видеть перед собой одного из них казалось сродни встретить птицу додо.

– Аспирантский? Ты кандидат наук?

– Была бы, – Александра повела плечами. Махнув рукой, Звягинцева выскользнула в коридор, тут же останавливаясь вместе с Андреем перед дверью в зал. Третья и последняя доступная для осмотра комната. Уверенно сжав дверную ручку, Александра нажала на неё и помедлила. – Но решила, что предпочту быть сытым магистром, чем голодным кандидатом.

– Мой батя всегда говорил, что все эти учёные – нахлебники, которые ничего не делают и сидят на шее у простых лю… А-а-а!

Поскользнуться на банановой кожуре было бы для Андрея более ожидаемым исходом событий. Но нет. Морозов допустил привычную для себя ошибку: полез вперёд преподавателя. И сколько бы раз он не говорил себе, что нужно терпеливо ждать, он все равно протиснулся между Александрой, открывающейся дверью и косяком, чтобы в следующую секунду резко отпрыгнуть и повалиться на пол.

– Что… что это еще за инфузория-пупелька? – чувствуя, как кровь отливает от лица, пробормотал Андрей.

Александра смерила его скучающим взглядом, повела плечами и хмыкнула.

– Инфузория-туфелька. И если не поднимешь свою задницу, превратишься в неё.

Подняться было просто на словах. На деле оказалось, что ноги Морозова бьёт мелкая леденящая дрожь, а ступни словно приросли к полу. Найти в себе силы сделать шаг вперёд оказалось труднее, чем сдать экзамен по отечественной истории, и все же Андрей медленно сглотнул, так что застрявший в горле горький комок покатился обратно в желудок, оставляя после себя желчный привкус, и зашёл в комнату вслед за Звягинцевой.

– Что… Что это? – чувствуя, как волоски на шее зашевелились, пробормотал Андрей, разглядывая воспарившую перед ним с Александрой «инфузорию-пупельку».

Круглая, пухлая и жужжащая, она была похожа на светлячка-переростка, парила в воздухе и резала его быстрыми невидимыми взмахами крыльев. Два ряда мелких лапок безвольно покачивались из стороны в сторону, пока пара черных глаз рассматривали Андрея так же пристально, как учительница математики рассматривала его пустые листы с контрольной работой. «Светлячок» переливался сине-фиолетовыми оттенками, мерцал зелёным металлом, стоило фонарному свету с улицы упасть на него, и жужжал. Пронзительно и раздражающе.

Александра в очередной раз хмыкнула и зарылась в сумке, снова выкидывая все содержимое на пол. Наверно, стоило ей сказать, что есть другие способы находить нужную вещь среди беспорядка. Например, можно было просто посветить фонариком.

– Призрак. Или ты думал, они похожи на людей?

Андрей думал только о том, чтобы побыстрее выбраться из этой проклятой квартиры, напиться с друзьями в баре и сделать вид, что он не видел этого… призрака. Но вместо этого, Морозов приосанился, гордо вздёрнул подбородок и посмотрел на Александру.

– Ну, я как-то в принципе не думал, что они существуют. А почему… – немного стушевавшись и понизив голос, произнёс Андрей, – почему он на меня так пялится?

– Возможно, это твой родственник и ты задолжал ему сотку, – пространно предположила Александра, медленно снимая со спины рюкзак и бесшумно, придерживая язычок, расстёгивая молнию. – Но скорее всего это из-за твоей красной футболки. Они ненавидят красный цвет. Но это и к лучшему. Можем использовать тебя, как приманку.

– К-как приманку?

– Да. Стой на месте и не шевелись. Он нервничает, – заботливо протянула Александра, едва заметно кивнув в сторону призрака.

«Он нервничает». В половой принадлежности призрака Андрей не был уверен так же, как Александра. Как и в том, кто их них троих нервничал больше: Андрей, призрак или бесконечно спокойная Александра. К слову, Звягинцева уже во всю копошилась рукой в своём рюкзаке, не сводя взгляда с парящего под потолком призрака. Когда же Александра наконец закончила свои поиски и распрямилась, Андрей заметил, как у неё в руках слабо блеснула небольшая прозрачная ёмкость, похожая на пластиковую банку для чая. Александра повертела ее в руках и, поняв, что та пустая, спешно сунула в руки Морозова.

На деле ёмкость оказалась холодной, стеклянной и тяжёлой.

– Открой банку.

– Что еще за «Фантастические твари»? – непонимающе пробормотал Андрей, мысленно пересчитывая каждый шевелящийся на задней стороне шеи волосок.

– Открывай банку быстрее, если не хочешь сам ею стать.

Просить несколько раз не пришлось. Дрожащими пальцами Андрей открутил пластиковую крышку, сунул ее в карман и вытянул руки: пальцы срослись со стеклом, но парню все равно было боязно выронить вручённую банку. Александра вытащила из сумки маленький пакетик с сахаром, неотрывно следя за зависшим около люстры призраком, оторвала уголок и высыпала все содержимое в банку. На вопросительный взгляд Андрея она одними губами ответила: «Сладкоежки», – и, сунув пустую упаковку, попятилась в сторону.

Призрак смотрел на Андрея. Андрей смотрел на него в ответ. И лучше бы между ними пробежали искра, буря и безумие. Но нет, этот «светлячок» продолжал бессмысленно парить в воздухе, раздражая своим жужжанием и освещая полумрак комнаты своим зеленовато-синим светом. Ни сахар, ни банка не прельщали привыкшего к вольной жизни призрака, а Андрей ощущал себя еще более глупо, чем на выпускном, когда все напились и разбрелись встречать закат школьной жизни, а он безуспешно пытался флиртовать с одноклассницей. Через год он узнал, что у неё уже ребёнок и она замужем за главным хулиганом класса.

Что-то щёлкнуло в стороне, пока Морозов предавался воспоминаниям, и Андрей успел только заметить зажигалку в руках оказавшейся позади призрака Александры, как тот зажужжал с новой силой, выписал в воздухе спираль и, съёжившись, спрятался в сахарную банку. Андрей тут же закрутил вытащенную из кармана крышку, ощущая, как призрак дрожит все больше с каждой секундой, что Александра к ним приближалась. Когда же девушка поднесла огонёк на краю зажигалки поближе, банка завибрировала с такой силой, что Морозов удержал ее только чудом, желая не испортить все хотя бы сейчас.

Звягинцева удовлетворённо хмыкнула и погасила яркий огонёк.

– Что ж, – пряча зажигалку в карман, улыбнулась Александра, – поздравляю с первым пойманным призраком. Стас будет гордиться тобой. А теперь нужно отвезти его в управление.

***

Метро встретило Андрея, Александру и бьющуюся в стеклянной банке неупокоенную душу завываниями ветра в тоннелях и отзвуками удаляющихся поездов. Несколько раз Андрей опасно покачивался на эскалаторе, прижимая к боку вибрирующую банку, и Александра тут же подхватывала его под локоть, недовольно шипела и прижимала руку парня к бегущему вперёд поручню. Спускаться несколько минут было для Андрея невыносимо и в обычные дни, а сейчас, после нескольких бешеных суток и лапши с азиатскими приправами, Морозов хотел скинуться вниз, чтобы мучения для его желудка наконец закончились.

Крюк через центр не казался Андрею обоснованным, но Александра слишком настойчиво уверяла, что им нужно предварительно заехать к некоему Петру. Увидеть его Андрею не удалось: Звягинцева оставила его с вибрирующей банкой перед дверьми подъезда и вернулась уже через несколько минут, вертя в руках пластиковый пропуск, как у сотрудников банков или общепита.

Маленькие мозаичные глазки императора смотрели на Андрея, пока Александра торопливо ходила из стороны в сторону, сжимала пальцами пропуск и нервно смотрела на циферблат, отсчитывающий время с ухода предыдущего поезда. Ветер гудел в тоннелях, как голова Андрея. Ко всему прочему ему было неловко под взглядами проходящих мимо сотрудников, которые, к удивлению Морозова, сразу отворачивались, стоило заметить пропуск в руках Александры.

– Смотрит прямо в душу, – неловко крякнул Андрей.

– Это он в Европу смотрит.

Александра прожигала взглядом изображение, нервно крутила пластик в руках и всячески игнорировала пытающегося заговорить с ней Морозова. Отчего Андрею не оставалось ничего, кроме как ходить вокруг журналистки кругами, скользить по отполированному до блеска полу и рассматривать успокаивающе-фиолетовые стены станции.

– И чего мы ждём? – через три поезда наконец не выдержал Андрей, прижимая к груди банку с призраком.

Александра ответила не сразу. Она помедлила, проводила взглядом прогуливающегося по платформе полицейского и вздохнула.

– Честно? Ничего. Я просто не хочу туда идти.

По правде говоря, Андрей ожидал очередную длинную лекцию об устройстве этого мира и скорее поверил бы в то, что нужно разбежаться и прыгнуть прямо в грудь мозаичного «Петра», чтобы попасть на таинственную платформу, чем в то, что Александра просто не хочет прикладывать злополучный пропуск к замку. Звягинцева впервые выглядела… не так. Андрей не знал, что сломалось в девушке, но сейчас она не внушала Морозову того трепета, что был у него, когда он пришёл в их журналистскую контору или когда они пошли к Асмодею.

– А почему ты не отдала им ту старушку? – негромко протянул Андрей, на всякий случай отступив назад.

Звягинцева подняла плечи, словно вжимая в них шею, а затем резко опустила и запрокинула голову, простонав. Александра до побелевших костяшек вжимала пропуск в ладонь, ее опущенные веки едва заметно подрагивали, а вместе с ними и сама девушка, как будто ей было холодно.

– Потому что я не была на задании. – Александра разомкнула сухие потрескавшиеся от жары и влажности губы, и даже ее голос казался песчаным и сорвавшимся. – Я бы и сейчас не отдала этого… малыша, но такие правила.

– А почему отдаём?

– Потому что на задании ты, идиот, – рявкнула Александра, мигом возвращая себе вид учительницы, которой не сдали контрольные работы все ученики класса. – От имени Стаса. И с него будут требовать добычу. Они не должна знать, что с ним произошло. Пусть считают, что все нормально.

Резко выдохнув, Александра бросила на Андрея недовольный взгляд, поправила лямку рюкзака и, оглядевшись, быстро зашагала вдоль края платформы.

– Добычу они требуют. Тоже мне, охотнички нашлись, – буркнул Андрей.

Звягинцева шла быстро, пока не остановилась перед неприметной металлической дверью, около которой красовался магнитный замок. Подоспевший Андрей дышал тяжело: Александра ходила слишком быстро, а Морозов слишком любил покушать, чтобы делать подобные марш-броски за небольшое время.

– Я… я думал, мы будем через картину проходить, – пытаясь отдышаться, пробормотал Андрей.

Бровь Александры взметнулась и выгнулась, когда журналистка, прикладывая пропуск, потянула на себя дверь под шум прибывающего на противоположную платформу поезда.

– Ты «Гарри Поттера» пересмотрел? – Александра схватила Андрея за предплечье и толкнула сквозь дверной проем. – Ты не можешь проходить через стены. А делать вход прямо посреди платформы – глупо и неэффективно. Нельзя выдавать себя.

Когда дверь за Звягинцевой закрылась, в помещение на несколько долгих секунд воцарилась тьма. Только призрак в банке слабо светился зелёным, но разглядеть что-то все равно было тяжело. Андрей потёр глаза, чувствуя, как линзы скользят песком по глазам, и пожалел, что не взял с собой очки. Затем раздался короткий тихий щелчок, как от зажигалки, и ряд маленьких лампочек вспыхнул перед Морозовым, освещая длинный и узкий коридор, как в фильмах ужасов.

Оглянувшись на Александру и получив от неё воодушевляющий кивок, Андрей покрепче сжал банку и направился вперёд. Коридор оказался длинным, шёл вниз под небольшим уклоном – но отклоняться назад все же приходилось, чтобы не упасть; и в противоположность сложившимся в голове Андрея стереотипам расширялся, перейдя в конце концов в яркий светлый холл. Морозову пришлось зажмуриться – глазам стало больно от ослепившего их света после полумрака коридора, а Звягинцева только понимающе похлопала Андрея по спине. Когда же он нашёл силы медленно открыть глаза, то обнаружил на Александре солнцезащитные очки и ехидную ухмылку.

На немой вопрос Андрея, Звягинцева только пожала плечами и сделала несколько шагов вперёд, прежде чем, замереть на месте, впиваясь ногтями в ладони.

– Саша!

– Вот дерьмо, – сквозь зубы процедила Александра.

Андрей с любопытством вылез из-за спины Звягинцевой, осматриваясь в поисках источника раздражения журналистки. И искать долго не пришлось: в нескольких метрах какая-то девушка активно махала им рукой, подпрыгивая на месте, как заводная игрушка, и быстро приближаясь.

– Подруга?

– Хуже. Девушка Димы.

Глупое каре трёхлетки, короткая клетчатая юбка и большие карие глаза на пол-лица – это было первым, что бросилось Андрею в глаза, при взгляде на девушку Димы, когда он обернулся. Нет, Андрей не мог сказать, что у Дмитрия Вознесенского был плохой вкус, но для Морозова девушка выглядела слишком по-детски. Вот только гордо пригвождённый к груди бейджик с фотографией, именем, должностью и возрастом девушки, прокричали двумя цифрами, что Андрей младше ее на три года. А затем с фотографии на него так же уставились два больших глаза ребёнка, который пытается выпросить у тебя конфетку.

– Са-а-ашка! – девушка едва не кинулась на шею Александре, но в самый последний момент резко затормозила, привстала на носочках и опустилась на полную стопу, смешно покачнувшись. Разумеется, по мнению Андрея. – Не думала уже, что когда-нибудь тебя увижу!

– Да. Тоже не думала, что когда-нибудь увижу себя здесь, – едва слышно пробормотала Звягинцева, бегая взглядом по полу под ногами, а затем резко вскинула голову и улыбнулась. – Как жизнь, Лер? Все так же работаешь с братом?

– Да. То есть нет. Не совсем. Ну ты в принципе знаешь нашу ситуацию. Мы теперь оба с Антоном. Он единственный любезно согласился работать с нами обоими после инициации, – шаркнула ногой Валерия, опуская взгляд.

Неловкое молчание, повисшее между девушками, напомнило Андрею семейные встречи по праздникам, когда каждому хочется рассказать новости, но в итоге все молчат, потому что родители любую историю сводят к историям молодости и нравственным поучениям, от которых у Морозова каждый раз сводило зубы. Он смог привыкнуть к открыткам с котиками, которые его мама присылала каждый день ровно в шесть утра – причём каждый раз была новая открытка, и их источник оставался для Морозова загадкой, – но к непонятым анекдотам и расспросам о личной жизни парень привыкнуть так и не смог.

– Я чего за тобой пришла, – девушка сцепила руки за спиной и перекатилась с пятки на носок, глядя на Александру самым виноватым из виноватых взглядом. – Тебя Слава зовёт. Разговор есть.

– Хорошо. Передай, что я приду сразу же…

– Нет, – неожиданно резко и холодно для растянувшей губы улыбки оборвала Александру Валерия. – Он хочет видеть вас сейчас. – Девушка перевела взгляд на Андрея. – Обоих.

– Он уверен, что хочет пережить этот опыт? Он в курсе, что он?.. – Александра коротко кивнула в сторону сохранявшего молчание Андрея.

– Да. – Короткий кивок. – Поэтому зовёт вас к себе. И, должна сказать, он очень… подгорает. Еще чуть-чуть и выйдет на собственной тяге на орбиту. Но пока что только прожёг дыру в кресле.

Валерия многозначительно цокнула языком и для пущей убедительности подняла глаза к потолку. Александра промолчала, все так же с силой сжимая в ладони пропуск. Звягинцева поджала губы в тонкую бледную полоску и прищурилась, словно пыталась прочитать что-то на лице стоящей напротив девушки, но та только продолжала улыбаться, пока ее взгляд наконец не остановился на сжатой Андреем банке с призраком. Карие глаза тут же потемнели и вспыхнули заинтересованностью: Валерия разве что не протянула сразу же руки, чтобы поскорее забрать себе добычу Морозова, но девушка нашла в себе силы и только дёрнулась в коротком порыве, прежде чем посмотреть на Андрея и еще шире улыбнуться:

– А этого малыша отдайте мне. Я о нем позабочусь.

Не верить этой милой улыбчивой девушке, у Андрея не было ни единой причины.

И все же что-то внутри сжалось, а под ложечкой засосало, когда Морозов передавал банку с дрожащим призраком и думал о его будущем.

Глава 8. Богатырь из табакерки

Просторный белый холл сменился несколькими узкими коридорчиками, по которым их повела Лера. Александра не была рада компании юного экзорциста, потому как и сама могла добраться до кабинета Ростислава Дементьева. Однако Лера так настойчиво предлагала свою помощь, что через несколько секунд Александра смирилась с неизбежным – только бы девушка замолчала и перестала бубнить на ухо своим раздражающе звонким голосом.

Двери лифта тихо сомкнулись перед лицом Звягинцевой, навевая воспоминания, когда она точно так же спускалась в Управление. Но в совершенно другой компании людей. Сейчас никто не дышал тяжело ей на ухо, не кашлял и не отирал со лба пот, копошась по карман в поисках таблеток. А Александре не нужно было любезно протягивать их в ответ, в очередной раз причитая, как можно быть таким рассеянным. И теперь вместо холодно-серых глаз на неё смотрели яркие голубые глаза Морозова. Он ждал объяснений, которых у неё не было. А те, что были, – она уже ему давно рассказала. Других пока не объявлялось.

– Приготовься, – когда цифры на экране лифта показали минус-шестой этаж, выдохнула Звягинцева, поправляя рюкзак на плече. – Нас ждёт встреча с Ростиславом.

– А что он такой страшный? – встрепенулся Андрей, выглядывая перед Александрой прямо ей в лицо. – Кто он?

– Сущий дьявол.

– Он демон? Ведь тот твой товарищ… – Морозов запнулся, вспоминая имя, – Асмодей. Он ведь демон, да?

– Да, он демон. Но не называй его по имени. Еще появится и будет требовать с тебя три желание. А Ростислав, он… – Звягинцева покосилась на притихшую в углу перед ней Леру с дрожащей банкой в руках и повела плечами, – хуже. Намного хуже. Он человек.

Человек. Всего лишь человек, который своим существованием отбивал любое желание жить и работать в «Лихоборах». Мот, скряга и сплетник, какого только можно было найти не то что во всем городе, во всей стране. Он был способен довести даже Александру. О старшем Вознесенском и говорить было нечего – губы Александры изогнулись в усмешке, стоило ей вспомнить все перепалки Стаса и Ростислава.

Морозов быстро заморгал, открыв рот и уставившись на Звягинцеву.

– Не понял. В чем разница? – он взъерошил светлые волосы, и несколько прядей упали ему на красные раздражённые глаза.

– Демоны играют отрицательную роль во Вселенной с рождения. Никто не знает, откуда они появились. Никто не знает даже с какой целью. Но они существуют. По своей природе они несут только хаос и страдания. Одержимые ими люди всегда умирают: их тела остывают, кровь замерзает в сосудах, и тела становятся непригодны для жизни, – слова сдавленным хрипом вырвались из Александры, и девушка несколько раз негромко кашлянула в кулак. – Но это их суть, и они не могут быть другими. Это не делает их злом. Они делают все инстинктивно. Люди же… Люди творят все сознательно. Каждый поступок человека – его собственный выбор. И, как понимаешь, ответственность за подобное совсем иная.

– Как-то все у вас слишком сложно. В сериалах намного проще объясняется, – смутился Андрей.

– И это мы еще не дошли до самого главного, – Александра почувствовала, как губы растягиваются в предвкушении очередной реакции новичка на правду в этой жизни.

– Есть что-то еще главнее?

– Да. – Александра кивнула и помедлила, следя, как неоновые цифры на экране сменяют друг друга, приближая встречу с Ростиславом. – Демоны не являются злом. И весь Ад пуст. Да и еще в нем нет ни лавовых рек, ни невыносимой жары. Только холод и смерть.

– Но если люди замерзают, то это значит… – с широко раскрытыми от ужаса осознания глазами пробормотал Морозов.

– Мы приехали. – Звягинцева оборвала его даже резче, чем предполагала, и Лера тут же сделала вид, что ей не интересны разговоры Александры с Андреем. – Запиши все свои вопросы на листочек. Я отвечу на них позже. Спасибо, Лер. Дальше мы точно сами, – Александра дотронулась до плеча девушки, и та засмущалась, пробормотав что-то в ответ.

Двери лифта отворились с тихим многообещающим звонком, и створки разъехались в стороны, открывая вид на знакомый длинный узкий коридор, переходящий в просторный холл, разделённый на несколько полуоткрытых офисов, за которыми виднелся следующий коридор. Половицы тут же приветливо скрипнули, стоило Александре выйти из лифта, а пальмочка в кадке качнула листьями под потоками кондиционера. Даже уродливое архитектурное решение в виде прозрачных перегородок и старых двухстворчатых дверей все так же взирало на Александру.

– Добро пожаловать в «Лихоборы», Петербургский департамент. – Звягинцева быстро зашагала, минуя двери с прозрачными офисом. – Сейчас мы находимся в Управлении. Над нами, – Александра ткнула пальцем в потолок, – архив и специализированные отделы охотников, медиумов и экзорцистов. Слева – Нева, так что лучше не прибивать картины к стене – можно устроить потоп. И осторожно, тут все очень… старое.

Морозов осматривал каждый сантиметр коридора с открытым ртом, разглядывал фрески на стенах и пытался потрогать сусальное золото на гипсовых очертаниях древнегреческих богинь, на что тут же получал недовольное шипение снующих из стороны в сторону техничек. Паркет под ногами скрипел и складывался в неровную лакированную ёлочку.

– И чем же вы тут занимаетесь? – Морозов посмотрел на Александру и едва не врезался в возникшую перед ним стену нового коридора, но вовремя увернулся, скользнув в приоткрытую створку двери.

– Вампиры, оборотни, призраки, демоны, – загибая пальцы, ответила Александра, – все это в нашей компетенции. Мы занимаемся их отловом, контролем и учётом. Ну или в другом порядке, не суть важно. Тут у нас отдел по учёту призраков… – Александра махнула рукой на возникший перед ними новый офис.

Проходные комнаты всегда раздражали Звягинцеву, но со временем человек привыкает ко всему. Вот и сотрудники этого отдела не обратили никакого внимания на ввалившихся в помещение Александру и Андрея: только продолжали заполнять что-то в компьютере, а возле некоторых виднелись похожие на пойманного призраки.

– А это… на нашего похож, – пробормотал Андрей, указывая головой на маленьких разноцветных светлячков.

– Да. И если они хотят остаться в этом мире в виде духов, они обязаны зарегистрироваться на сайте нашей организации и встать на учёт. Обычно мы с этим помогаем.

– Почему?

– Потому что, чтобы нажать на клавиши компьютера или, тем более, на экран планшета, нужно обладать материальным телом и электромагнитным полем вокруг него. – Не то чтобы Александра до этого ставила под сомнение отсутствие интеллектуальных способностей у Андрея, но сейчас она усомнилась, что он в принципе знает, что такое мозг. И тут же с раздражением выдохнула, напоминая, что она обещала себе быть терпимее к другим людям. – И если с последним у призраков проблем нет, то с материальностью… У многих уходят годы, чтобы научиться жить, как при жизни. Прости за каламбур. А у нас есть трёхмесячный срок, в который нужно встать на учёт и получить необходимые документы. Не успел? Тогда мы спешим к вам, чтобы навечно решить все проблемы. К тому же, как ты мог заметить, выглядят они немного… иначе. Но это пока что. Когда вырастет – будет похож на человека. Просто не спрашивай почему и как. Мы и сами не знаем. Только помогаем им и все.

Одна из сотрудниц все же подняла на них голову и с раздражением поджала губы, но Александра сделала вид, что не заметила этого. Отдел по учёту вампиров, отдел по учёту оборотней – долго пришлось объяснять Морозову, что оборотни превращаются не только в собак и волков, но еще в лис, ворон и прочую живность в зависимости от происхождения, – и отдел по учёту неучтённых существ. Родной отдел, в котором Звягинцева провела большую часть своей работы, заполняя бессмысленные карты учёта, анкеты и докладные для Ростислава, чей кабинет выделялся из окружающей исторической обстановки дверью из «Икеи» и яркой безвкусной вывеской «Дементьев Р.И., координатор отдела по неучтённым существам».

– Что ж, вот мы и на месте. Поправь причёску. – Александра рассеянно скользнула хмурым взглядом по растрепавшейся чёлке Андрея и поправила съехавшую набок куртку парня. – Ростислав не любит, когда люди небрежны к себе. Он у нас пижон.

Морозов тут же спешно прилизал волосы назад, но чёлка упрямо распрямилась и, на секунду замерев, упала ему обратно на лоб. Звягинцева хотела бы осуждающе покачать головой, но смогла лишь закатить глаза. Помедлив несколько мгновений перед пластиковой дверью, Александра постучала и уверенно нажала на ручку, открывая ее и заглядывая внутрь.

– Добрый день, ты нас зва…

Александра осеклась, замерев в дверях. На привычном месте Ростислава сидел незнакомый ей человек, а сам Дементьев недовольно тряс ногой, сидя на стуле для посетителей.

– Звягинцева, – растягивая гласные воскликнул Ростислав, – не ожидал, что ты так быстро придёшь! Обычно тебя нужно ждать несколько часов.

Ростислав оскалился, подскочил со стула и уже через несколько широких шагов оказался рядом с дверью, не пуская гостей дальше порога. Как это было типично для Ростислава.

– А это что еще за кадр? – понизив голос, Александра кивнула за спину мужчины.

– Да так, – Ростислав махнул рукой, отводя Александру и Андрея в сторону от двери, к высокому книжному шкафу, полузасохшей пальме в горшке и мягкому креслу. На удивление Александры, Ростислав в него не сел, оставшись стоять вместе с гостями. – Товарищ один. Из европейского департамента. Ходит тут все, вынюхивает. Не доверяют нам, видите ли. Хотят проверить, в порядке ли у нас документация. Не сиделось что ль ему в своей Англии? Чёртов англичашка…

– Вообще-то он американец, – подал голос Андрей.

– Что? – повернувшись к Андрею, рявкнул Ростислав.

– Ну, у него американский акцент. Он не из Англии. – Морозов стушевался и втянул голову в плечи, пытаясь стать незаметным.

Ростислав промолчал, изучая Андрея внимательным взглядом. Густые брови мужчины свелись к переносице в глубокую складку кожи, а болотные зелёные глаза не моргали, пока Ростислав не вскинул подбородок и не хмыкнул.

– Тебя не спросили, – Ростислав смахнул с плеча невидимые пылинки. – Сами разберёмся, англичанин он или американец.

– А ты… узнавал у Лондона, посылали ли они своего сотрудника?

– Александра, кхм, я работаю на этой должности не первый год. Конечно узнавал. Послал им с десяток писем. Но они как обычно вежливо ответили, что проверят полученную информацию, и молчат. Уже три месяца, к слову. На звонки там никто не отвечает, а автоответчик предлагает послушать классическую музыку, пока освободится подходящий оператор. Ничего нового. Стабильность в Соединённом Королевстве.

Он был красив. Нет, не так. Он был до тумана в голове красив. Как Кларк Гейбл с афиши «Унесённых ветром». Мужчина все время нервно одёргивал серый жилет от костюма и иногда рассеянно рылся в карманах висящего на спинке пиджака. Было даже удивительно, что на его лбу не выступило ни капельки пота – от стоящей в кабинете жары не спасали даже включённые на полную мощность кондиционеры, – но ответ нашёлся быстро: в руке незнакомец плотно сжимал носовой платок, то и дело промакивая блестящие от влаги лоб и виски, не давая каплям собраться и покатиться вниз по контуру челюсти.

Пялиться на незнакомцев не было в привычке Звягинцевой, но и тех нескольких мгновений, что девушка изучала сидящего на месте Ростислава мужчину, хватило, чтобы выхватить взглядом лежащие волной каштановые волосы, темно-синие глаза, устремлённые на мелкие строчки отчётных документов, и с силой сжатую челюсть. Если бы незнакомец поднял голову, Александра смогла бы разглядеть еще больше деталей, но мужчина удачно игнорировал людей в кабинете, погруженный в бумаги Ростислава.

И кажется, он был чуть старше самой Александры. По крайней мере, он выглядел ровесником Стаса. Слишком официальный костюм добавлял ему несколько лет – или это были морщинки в уголках глаз? – но он определенно точно не мог быть старше тридцати пяти. Удивительного в этом ничего не было: сотрудники «Лихобор» редко доживали до сорока лет, а если им и удавалось перешагнуть этот порог, то они непременно начинали скупать по скидкам весь доступный алкоголь, пытаясь забыться. У Александры на этот случай был подготовлен собственный план, о котором она пока старалась не вспоминать.

– Уверен, что рядом с ним можно разговаривать? – следя за незнакомцем, поинтересовалась Александра, слега наклонившись в сторону Дементьева.

– Конечно. Он ни слова не понимает. Эй, мудила! – Ростислав окликнул мужчину и, когда тот поднял голову, с приветливой улыбкой помахал ему. – Чтоб ты своим чаем подавился на завтрак.

Тот в ответ только улыбнулся, коротко кивнул и вернулся к разложенным на столе документам.

Александра никогда не была приверженкой столь грубого отношения к другим людям и тем более иностранцам, и от девушки не ускользнуло, как рука мужчины вскользь сжалась в кулак, готовая вбиться в лакированную поверхностью стола до разбитых костяшек. Ростислав же не заметил ничего, с победной ухмылкой повернувшись к Александре и глядя на неё снизу вверх.

– Видишь? Ни черта не понимает, – хохотнул Дементьев.

– Я бы все-таки не был так уверен в этом… – пробормотал Андрей, бросив на иностранца напряженный взгляд.

Александра же промолчала. Еще несколько секунд Звягинцева смотрела на работающего с бумагами мужчину, а затем наконец обратила свой взгляд на ухмыляющегося Ростислава – захотелось за эту улыбочку попросить наложить на него порчу. Но это было бессмысленно – жизнь и так уже наложила на Ростислава порчу.

– Лера сказала, что ты хотел нас видеть. Обоих.

– Да-а, – Ростислав мерзко хихикнул, тут же кашлянув в кулак. – Хотел. Больше, чем квартальную премию. Соскучился, Сашка. Кто же еще сможет мне рассказать о своих достижениях, как не Александра Звягинцева?

Он вальяжно оперся плечом о стену, слегка зацепив висящую рядом картину, и сложил на груди руки, рассматривая Александру и Андрея по очереди. Звягинцева привыкла к Ростиславу уже давно, но обычно он был более разговорчив, когда злился, поэтому она поспешила приподнять бровь, намекая, что ждёт от него хоть каких-то объяснений его слов.

– Что ж, – Ростислав слегка повёл плечом, – видишь ли, мы недавно поменяли систему безопасности. Теперь на входе помимо имени, показывается еще и лицо входящего. И представь, каково было моё удивление, когда вместо Пети, мне показали двух проникающих в штаб посторонних человек, одного из которого я лично уволил несколько лет назад и отобрал пропуск без права восстановления.

– Могу представить. Наверно, ты был вне себя от радости.

– Ничуть. Впрочем, я не могу не признать, что я рад тебя видеть. Отчасти.

Дементьев замолчал, но и Александра не спешила делиться с ним мыслями. Они прожигали друг друга взглядами, и, как бы Ростислав ни пытался храбриться, быть ниже ростом для него всегда означало стоять ниже психологически. Александра это знала и использовала в каждом споре, нависая над координато

Глава 1. Горький кофе

– Постарайтесь не перенапрягаться в ближайшее время, сохранять покой и не прикасаться к иконам.

Иссохшая костлявая старушка раскланивалась Александре до самого порога, рассыпаясь благодарностями и обещая снова обратиться, если понадобится помощь.

Александра в ответ лишь нервно улыбалась, спешно собирала свои вещи и с завидным упорством отнекивалась от протягиваемых ей денег.

Пустынный двор, в котором жила старушка, тихий и неуютный. Но Александра всё равно остановилась в самом его центре, запрокинула голову и подняла взгляд. Бледно-голубое небо подёрнулось молочными облаками, а грязно-жёлтые дома устремились в него своими плоскими крышами и волнистыми окнами-глазницами. Александра нервно улыбнулась: по коже прошёлся лёгкий холод – и обхватила себя руками.

Лифт протяжно заскрипел и неторопливо двинулся вверх, разгоняя своим кряхтеньем столпившихся во дворе голубей да снующих по запылённым углам крыс. Александра вздрогнула и оглянулась, словно убеждая себя, что за ней никто не следит. Она бросила последний взгляд на потухшее яркой лампочкой окно квартиры на третьем этаже и проскользнула тенью в приоткрытую решетчатую дверь.

Солнце уже показало свои первые лучи и встретило редких ночных прохожих росчерками мягкой розоватой пастели на бледно-голубом июньском небе. Длинные ровные улицы безлюдные, и лишь карканье ворон да далёкие перекрикивания чаек напоминали о том, что город все еще дышит и планирует пережить ещё не один туристический сезон, полный шумных китайцев и сдержанных местных жителей, обречёнными взглядами провожающих организованные толпы.

Шея затекла, и Александра нервно её потёрла. Стоило всё же прислушаться к Марине и намазаться мазью, прежде чем отправляться в двухдневное бессонное рандеву с книгами и сумасшедшими старушками. Губы девушки дёрнулись в слабой улыбке от этой мысли. Камушки на тротуаре как раз кстати попадались под ноги, тут же отправляясь в полёт о ближайшую грязно-жёлтую стену.

Двадцать пять лет. За спиной Александры Звягинцевой двадцать пять лет, пересоленный доширак и литры дешёвого растворимого кофе, который она заливала в себя в надежде проснуться. Но обычно все выходило как раз наоборот. И каждый раз Александра с тоской смотрела на очередной картонный стаканчик, утопающий под слоями обёрток в мусорном баке. До открытия офиса ещё шесть часов. Домой возвращаться никакого желания, а кот наверняка уже разорвал свой очередной лежак.

«Чтоб ему пусто было», – чертыхнулась вгорячах Александра и рассеянно запустила руку в карман в поисках пачки сигарет.

Рюкзак за спиной вибрировал разрывающимся телефоном, а Александра только смотрела себе под ноги, тщательно избегая мелькающих за границей бокового зрения теней. До полного восхода солнца ещё около сорока минут, и нужно быть предельно осторожной, чтобы не попасться в очередную ловко расставленную ловушку.

Возможно, ей стоило проявить осторожность и укрыться в ближайшем круглосуточном кафе, но вместо этого она бесцельно брела по длинным ровным улицам, выхватывая взглядом в окнах таких же не спящих, как и она, людей, мурчащих на окне кошек да следящих за птицами за стеклом собак. Проспект простирался перед ней серой лентой, а яркие вывески потухшими огоньками ждали своего часа, чтоб вновь возвестить об открытии маленьких кофеен да ароматных булочных.

Мечеть воззрилась на Александру своими лазурными куполами, стоило девушке ступить в небольшой зеленеющий парк, а небольшой серый памятник прямо напротив не вызывал никакого другого желания, кроме как смахнуть с него пыль и покрасить. Вздымающиеся вверх крылья моста заставили Александру тяжело вздохнуть, и она свернула на полукруглую набережную, огибающую крепость. Бросив взгляд на наручные часы, девушка прибавила шаг, подставляя лицо тёплым солнечным лучам.

У неё было пятнадцать минут, чтобы спастись на другой стороне реки.

Ноги гудели, когда Александра практически влетела в замерший на перекрёстке фонарный столб и попыталась отдышаться. Сердце бешено билось в груди, а мост за спиной с противным скрипом раскрыл свою пасть под приветливые и нетерпеливые гудки небольших судёнышек. Александра отряхнула колени и уверенно шагнула на красный сигнал, даже не удосужившись осмотреться по сторонам.

В три ночи никому нет дела до правил дорожного движения.

Александра хотела пойти коротким путём, но мелькнувшая вдалеке тень быстро отговорила ее от этой идеи. Редкие, проносящиеся мимо машины создавали ощущение хрупкой безопасности, пока девушка брела по широкой «першпективе» в тени невысоких разноцветных домов. Людей на улице было много, даже, возможно, слишком, а приглядевшись, Александра поняла, что это всего лишь едва выпустившиеся школьники. Девушка ловко увернулась от брошенного кем-то из толпы стаканчика и нырнула в спасительную прохладу кафе.

В кафе пахло выпечкой, едой и домом. Забавно. Александра усмехнулась: если посчитать, сколько времени она проводила в своей квартире, а сколько в местах общепита – можно будет назвать ее бездомной.

Пятьсот рублей с кровью на сердце с негромким писком списались с бездушного куска пластика, и Александра поморщилась от маленьких цифр, кричащих, что до зарплаты она будет питаться святым духом.

Ноутбук запустился с негромким шумом и вспыхнул радужной подсветкой клавиатуры. Наблюдать за проходящими мимо людьми было гораздо удобней, когда от шумной улицы тебя ограждали затонированное стекло и фирменный логотип. Александра улыбнулась, проводив взглядом парочку туристов, и обратила все внимание на прогрузившееся окно программы. Пальцы застучали по клавиатуре, а надежда доделать интервью до открытия офиса всё ещё не покидала Александру, хотя и была такой же хлипкой, как защитное стекло на телефоне.

– А что это такая красивая девушка делает одна?

Наушники были лучшим изобретением человечества – в них можно было легко игнорировать навязчивых людей. Чем Александра всегда успешно пользовалась. Она ленивым пустым взглядом скользнула по нарушителю ее спокойствия. Светлые волосы, голубые глаза и белозубая улыбка на смазливом лице – все то, что она бы нашла привлекательным каких-то десять лет назад. Сейчас же ее это скорее раздражало до боли в зубах, а едкие слова так и норовили сорваться с языка.

– Мне почти тридцать, мальчик.

Обычно это производило нужное впечатление на назойливых подростков, но, кажется, в этот раз ей не так повезло.

– Женщины, как вино. С каждым годом становятся только лучше.

Парень широко улыбнулся и опустился на соседний стул, подперев голову рукой.

– Главное, чтобы в изюм не превратились, – хмыкнула Александра, не отрывая взгляда от тусклого экрана ноутбука.

– Я люблю изюм.

Александра раздражённо сжала пальцы в кулак, пытаясь сосредоточиться на тексте статьи, но слова плыли перед ее глазами, а смысл ускользал, как бы девушка ни пыталась за него ухватиться. Она потёрла глаза, радуясь, что никогда не красится, и широко зевнула. Мысли суетились маленькими муравьями, парень продолжал сидеть рядом и пялиться на неё, как будто он пришёл в Античный отдел Эрмитажа.

Александра усмехнулась: она уж точно не была похожа на одну из этих мраморных статуй. Маленький рост, вздёрнутый тонкий нос и слишком большие для ее лица чайные глаза всегда делали Александру главным объектом насмешек одноклассников.

Парень уже открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но в этот момент сотрудник выкрикнул имя Александры, и девушка подорвалась с места, поспешив забрать свою горячую, дымящуюся молочным паром чашку.

Навязчивый «поклонник» присвистнул.

– Да в такой и утопиться можно!

Парень бросил многозначительный взгляд на кружку в руках Александры.

– Уж всяко лучше, чем находиться в компании людей, не понимающих с первого раза, – хмыкнула Звягинцева и сделала небольшой глоток.

Обычно хватало одного ее взгляда, чтобы люди поспешили откланяться и ретироваться, однако сегодня действенная методика дала сбой. Парень продолжал сидеть рядом, болтал ногами и крутил в руке телефон.

– Андрей. Андрей Морозов, – парень резко выпрямился и протянул Александре свободную руку. – Мамина гордость, папина радость. – Андрей рассмеялся собственной шутке, но тут же осёкся и замолк под взглядом Александры.

Звягинцева посмотрела на протянутую ей руку и отвернулась к окну, потягивая горячий горький кофе.

– А, у, – Андрей почесал затылок, – прекрасной дамы есть имя?

Александра помедлила, прежде чем ответить, давая Андрею возможность осознать, что ее имя только что выкрикивал сотрудник кофейни.

– Для вас Александра Вячеславовна. – Девушка не смотрела на Андрея, рассматривая в стекло толпы подвыпивших школьников. – Еще вопросы? Я уже начала входить во вкус.

Александра резко обернулась к Андрею. Тот вздрогнул от ее движения и едва не выронил телефон. Уголки губ Александры дёрнулись в слабой усмешке, и девушка тут же поспешила спрятать ее в потоке нового кофе. Неловкость ситуации не могла скрасить даже тихая успокаивающая музыка, обволакивающая Александру. Андрей молчал, глядя на Звягинцеву своими яркими глазами, а та упивалась своим превосходством, уже планируя следующий удар.

– Еще будут вопросы, товарищ следователь?

– Что? Да. То есть нет, – растерявшись, замотал головой Андрей. – Я не следователь. По правде говоря, я никогда не хотел им быть.

– А вы спрашиваете, как заправский сотрудник органов, – хмыкнула Александра, и ее осенила мысль. – Журналист?

Андрей сразу приосанился и гордо вскинул подбородок, подтверждая догадку Звягинцевой. Девушка медленно кивнула, не отнимая чашки от губ, и мягко невесомо улыбнулась.

– А как вы догадались? – спохватился Андрей. – Я настолько профессионально задаю вопросы?

– Нет. Вы настолько топорны, что могу предположить, что вы студент и еще ни дня не работали по профессии.

– И снова в точку.

Андрей поджал губы и поник, словно Звягинцева попала в цель, даже не целясь. Александра отвернулась, вглядываясь в освещённую золотистыми лучами улицу, и сделала глубокий и быстрый глоток, о чем тут же пожалела. Горячая жидкость обожгла горло, а горький привкус растёкся на языке патокой, забираясь в каждый уголок ее рта. Девушка сделала еще один глоток, пытаясь отогнать это наваждение, но это не помогло – горький вкус становился лишь сильнее, заставляя Александру морщиться и кривиться.

– Все хорошо? – Андрей обеспокоенно посмотрел на девушку и подался было вперёд, но та тут же остановила его жестом.

Прочистив горло двумя громкими и надрывными покашливаниями, Александра ударила себя кулачком по груди и отставила в сторону чашку. Взгляд зацепился за мерцающие на экране буквы – пытаться написать хоть что-то было глупой затеей. Слова никак не хотели складываться в связные предложения, а тема, поначалу показавшаяся Александре заманчивой и перспективной, на деле оказалась очередной пустышкой. Что ж, придётся снова просить у редактора отсрочку, и Александра не была уверена, что ей ее дадут.

В конце концов, кто будет держать у себя сотрудника, который уже три месяца не может выдать одну несчастную статью?

– Что бы вы сделали, будь у вас возможность не работать и жить в своё удовольствие? – не отрываясь от экрана, поинтересовалась у Андрея Звягинцева.

Юноша что-то невнятно крякнул, и Александра обернулась.

– Что, простите? – она нахмурилась.

Андрей хотел было что-то сказать, но его прервал звонкий голос баристы:

– Один большой латте на кокосовом молочке со взбитыми сливками и шоколадной крошкой для Андрея!

Морозов тут же подскочил и бросился за своим заказом, а Александра посчитала это удачной возможностью быстро скрыться от навязчивого кавалера. Крышка ноутбука негромко хлопнула, и Александра ловко подхватила компьютер, закинула сумку на плечо и вылетела прочь из кофейни на оживающий под лучами солнца проспект.

Тени начинали постепенно отступать, но это не решало основную проблему Александры. До работы было еще несколько часов и нужно было где-то скоротать своё время. Бесцельно бродить по улицам девушка не хотела, а снова сидеть под дверьми офиса – только вызывать новую порцию раздражения со стороны ворчливого старенького охранника и всемогущей уборщицы, для которой время до восьми утра было лучшим, чтобы высасывать из людей энергию. Если бы Александра трижды не проверила бабу Валю, то все еще верила бы, что та энергетический вампир. Но, увы, Валентина Степановна оказалась всего лишь скучающей пенсионеркой, единственными развлечениями которой были поездки на автобусе в пять утра и обсуждение молодёжи на лавочке у подъезда.

Спасение нашлось в небольшом тихом дворике недалеко от работы Александры. Крона развесистого дерева накрывала собой скамейку, и Звягинцева решила не раздумывать слишком долго. Рюкзак рухнул на свежеокрашенное сиденье, ноутбук приветливо отозвался переливами загрузки, а пальцы Александры тут же застучали по клавиатуре. Тишина двора помогала, слова сами складывались в предложения, а предложения тут же перетекали в яркие образные фразы. Жизнь дворовых кошек в последние десять лет – была не той темой, о которой Александра мечтала, но устроившаяся в ногах рыжая кошка мурчала так громко и уютно, что девушка даже не думала над тем, что она пишет.

Три часа пролетели за работой, как несколько минут.

Александра почти не отрывалась от экрана ноутбука, изредка поднимая голову и жмурясь от яркого солнца. Пару раз она провожала взглядом прохожих, и в какой-то момент ей даже показалось, что она видела того навязчивого Андрея, проходящего в сторону ее работы. Девушка тут же отмахнулась от этой мысли, списав все на своё богатое воображение.

В конце концов мало ли что может привидеться утром на небольшой городской улочке.

***

– Мы очень рады приветствовать вас…

Александра остановилась около знакомой двери, прижимая к груди свой ноутбук с готовой статьёй. Голос начальства был необычно радостным и приветливым для восьми утра. Придя на работу, Звягинцева поспешила бросить все свои вещи на рабочем месте и громко затопала по коридору в сторону дальнего кабинета. Еще только утро – а девушка уже морально выжата прошедшими сутками.

Быть может, босс отпустит ее, когда она покажет статью?

– Я тоже рад. Надеюсь, я не доставлю вам лишних неудобств. Не хотелось бы, чтобы из-за меня вставала работа всего офиса.

Александра прислушалась. Голос показался ей знакомым, но как бы она ни напрягала память, она не могла вспомнить, чей он. Осторожно постучав, Александра приоткрыла дверь, нырнула в полутёмный кабинет и…

…тут же замерла на месте.

Андрей Морозов. Кажется, именно так звали того навязчивого парня из кофейни. Непрофессиональный журналист. Студент. И в этот момент он полуразвалился в мягком кресле напротив начальника Александры.

– Я… Я вам не помешала? – Звягинцева нахмурилась, не сводя с Андрея взгляда.

Тот выглядел не менее озадаченным подобной встречей и поспешил подняться на ноги, проявляя те немногие крохи джентльменства, какие у него еще остались. Или же Александре хотелось так думать. Звягинцева поджала губы и вскинула подбородок, переведя взгляд на начальника, который в свою очередь выглядел весьма озадаченным.

– Нет, нисколько, – мужчина почесал аккуратно подстриженную бороду и поднялся вслед за Андреем. – Это наш новый стажёр. Будет проходить с нами учебный курс, чтобы…

– Чтобы получить зачёт, – с улыбкой закончил за него Андрей. – Знаете, сейчас столько проблем с получением какой-нибудь подписи. А оставаться без стипендии не хочется. Две тысячи лишними не бывают, – с многозначительным видом протянул Андрей.

С момента их встречи в кафе шутки Андрея не стали лучше, но Александра бы сильно удивилась, если бы за три часа парень смог продвинуться в своих умениях дальше телевизионных комиков.

– Очень приятно, – сухо отозвалась Александра. – Я принесла вам статью, как и обещала, Максим Олегович. Если есть минутка, то я была бы признательна, чтобы вы посмотрели и…

– Брось свою статью. Сейчас есть дело поважнее, – отмахнулся начальник и поправил съехавшие подтяжки.

Александра замерла с протянутым раскрытым ноутбуком и только удивлённо моргала, глядя на начальство. Она не была уверена, что повергло ее в шок больше: то, что статья, из-за которой ее дёргали несколько недель, сейчас оказалась совершенно не нужна начальнику, или то, что ее внутренний голос кричал как можно быстрее разворачиваться и убегать из кабинета, чтобы не найти себе проблем на голову.

Но вместо этого она продолжала стоять и смотреть на довольного собой начальника и не менее радостного Андрея, от выражения лица которого сводило до боли зубы.

– Если вас не затруднит мне объяснить…

– Конечно! – снова оборвал ее мужчина. – Так как Александра – наш лучший и самый ответственный сотрудник…

Статья, которую Александра задержала почти на месяц, пронеслась перед глазами Звягинцевой, а все исчирканные комментариями текстовые файлы начали водить в ее голове хоровод, заглушая своими криками все дальнейшие слова Максима Олеговича. Ноги медленно сделали два шага назад, но уйти незамеченной Александре бы уже не удалось: Андрей не сводил с неё взгляда, а начальник что-то оживлённо ему рассказывал.

Звягинцева даже ненароком вспомнила пару проклятий на расстройства кишечника, гадая, стоит ли испробовать их на боссе или еще подождать.

– …вот поэтому мы поручаем это ответственное задание именно тебе! – Максим Олегович посмотрел на Александру, широко лыбясь, а девушка поняла, что прослушала все, что он только что говорил.

– Я… задумалась. Вы не могли бы повторить?..

– С радостью! – привычка обрывать ее на полуслове начинала надоедать, но другую работу Александра все еще не нашла. – Посовещавшись, мы решили передать Андрея под твоё руководство. Расскажешь ему все. Обучишь. А он тебе поможет. Всего лишь две недели плодотворного сотрудничества. А нам от университета деньги за содержание их студента. Должна же быть от него какая-то польза.

– Эй! – возмущённо воскликнул Андрей.

– Мамке своей будешь эйкать, – буркнула Звягинцева.

– Александра!

Девушка насупилась, захлопнула ноутбук и прижала его к груди.

– Я уже двадцать восемь лет Александра. Придумайте что-нибудь новенькое.

Максим Олегович хотел было сказать что-то еще, но Александра воспользовалась его минутной заминкой и вылетела из кабинета, хлопнув дверью и осыпав начальника и Андрея хрустом слетевшей с потолка штукатурки. Александра еще пожалеет об этом решении, но сейчас она хотела поскорее найти ближайший кулер, чтобы смыть изо рта эту горечь после кофе за пятьсот рублей.

Потому что горче кофе могла быть только жизнь Александры в ближайшие две недели.

Глава 2. Следующая остановка – крематорий

– А где будет моё рабочее место?

– Я бы предложила тебе коврик, но он один и на нем уже расположился стул бабы Вали.

Александра была готова бросить свой ноутбук на рабочий стол с такой злостью, что тот тут же бы разлетелся на маленькие кусочки. Но Звягинцева всегда бережно относилась к технике, а потому предпочла аккуратно положить ноутбук на стол, бросить на Андрея хмурый взгляд и с размаху плюхнуться в мягкое глубокое кресло. Носочками Александра тут же оттолкнулась от пола и развернулась к парню спиной, уставившись в построенное практически впритык за окном здание.

– Ну, я в принципе и постоять могу, – пробормотал Андрей.

Александра промолчала, глубоко вздохнула и потёрла переносицу.

– Сделай мне кофе. А там посмотрим, – Александра жестом указала Андрею на старенький автомат для капучино. – У тебя две минуты.

Две минуты. Ровно столько, сколько обычно требовалось Александре для принятия окончательного решения. Девушка никогда не раздумывала долго, но порой обстоятельства требовали тщательного изучения и выбора: что будет лучше для других и как будет лучше поступить самой Александре. Две минуты обычно помогали Звягинцевой сохранить нервные клетки при работе с…

Александра замотала головой, отгоняя от себя воспоминания, и вздрогнула, когда перед ней появился улыбающийся Андрей с кружкой кофе.

– Вот.

Парень протянул его Александре, и та заметила выбитую крупными буквами надпись «Лучшему боссу». Почему-то это вызвало у девушки лёгкую улыбку, и она взяла чашку из рук своего стажёра.

– Не волнуйся. Я не расскажу боссу, что ты взял его кружку, – неожиданно для себя хихикнула Александра.

Парень невнятно пробормотал что-то вроде благодарности и опустился на соседний стул, заискивающе заглядывая в глаза Александры. Девушка неспешно потягивала вторую порцию кофе за это утро, подозревая, что кардиолог ей за это спасибо не скажет, но мозг отчаянно продолжал проводить манифестации, забираясь на воображаемый броневичок, и, картавя, требовал больше кофеина организму.

Андрей взъерошил волосы на затылке и неловко усмехнулся. Александра еще несколько секунд потягивала кофе, а затем развернулась на стуле, громко стукнула чашкой по столу, расплескав немного напитка, и сцепила пальцы в замок. Она не моргая смотрела на Андрея, наблюдая за тем, как парень начинает заметно нервничать, и наслаждалась моментом его беспомощности, как кошка наслаждается загнанной в угол мышью. Александра не любила мстить, но и забыть их первое знакомство она просто не могла.

– Итак, первое правило нашей работы. – Александра выдержала театральную паузу. – Я всегда права. Если тебе кажется, что я не права, то лучше перекрестись. Трижды. Но не при мне. А то я подумаю, что ты сумасшедший. И откажусь с тобой работать…

Звягинцева выдумывала правила работы в их агентстве на ходу, а Андрей слушал Александру с таким серьёзным видом, что ей даже почудилось, будто он действительно верит тому, что она говорит. Морозов хватал каждое слово девушки так, словно это было самым важным в его жизни, и даже не давал ей ни малейшего шанса отдышаться от внутреннего смеха.

– Да я это, – отмахнулся Андрей. – Не верю я в бога, вот! – Морозов сделал большие глаза и поднял вверх указательный палец. – Бабушка в детстве пыталась таскать меня в церковь, а этот их священник местный пытался меня чем-то напоить. Так я истерику устроил. Вот кринж бабка моя словила…

– Так. В стенах этого офиса ты забываешь такие слова, как «кринж», «хайп», «инсайт», «ресурс», если только это не интернет-ресурсы. Говорим нормальным русским языком, – цокнула языком Звягинцева и, нажав на рычаг под сиденьем, откинулась назад вместе со спинкой стула. – Эссе размера Толстого я от тебя не жду. Но постарайся хоть немного проявить свои знания.

– Окей, – Андрей тут же спохватился и замотал головой, – то есть хорошо, понял.

Александра довольно улыбнулась, оценивая результат, который получился у неё довольно неожиданно. Наверно, не стоило так сильно перебарщивать с аурой, но парню будет полезно определить для себя границы дозволенного.

– Тик-токи не снимаем. Сториз в инсту не выкладываем и на работе работаем, а не чатимся с друзьями. И уж тем более не играем. Работы обычно у нас не так много, так что, – заключила Александра, – быстро все сделаем, раньше пойдёшь домой.

Андрей кивал каждому слову Александры, и его взгляд неожиданно вспыхнул и загорелся огнём энтузиазма – главным признаком того, что дело плохо.

– А что… что я буду делать? – Андрей подался вперёд, заглядывая Александре в глаза.

Звягинцева отпрянула и, оттолкнувшись носком, отъехала немного от Андрея.

– Приносить мне кофе, носить мой рюкзак и делать все, что я тебе скажу.

– А я буду брать интервью?

Губы Александры скривились в едкой насмешливой ухмылке.

– Ну, если дворовые коты тебе что-нибудь расскажут, – пожала плечами девушка, – то пожалуйста. Бери интервью.

Звягинцева прикусила щеку, гадая, не перегнула ли она палку, но Андрей, кажется, даже не уловил иронии и сарказма в словах Александры. Девушка схватилась руками за столешницу и подтянулась поближе к офисному компьютеру, рассеянно нажав на пробел. Экран вспыхнул, выбросив на рабочий стол короткий список задач от босса, чья чашка сейчас стояла в луже из кофе.

– Итак, – Александра пробежала взглядом по поручениям, – сегодня нам надо взять одно интервью. Брать его, как ты понимаешь, буду я. Твоя задача – стоять и не отсвечивать. Потом я тебе пришлю материал, ты его оформишь и отправишь мне на правки.

– Мне казалось, – с сомнением протянул Андрей, – что это немного не так работает.

– Много ты понимаешь. У нас экспериментальное журналистское бюро, – с улыбкой протянула Александра.

Экспериментальное журналистское бюро, все выпуски которого напоминали криминальную сводку, было организовано Максимом Олеговичем Роговым несколько лет назад в целях поддержки потерявших работу коллег. О настоящей деятельности офиса знали немногие, а сами сотрудники предпочитали хранить гордое молчание, сочиняя на досуге статьи о жизни дворовых котиков, заброшенных колодцах и проблемах терморегуляции в трамваях в летнюю жару.

И причины, по которым начальство решилось на сотрудничество с университетами, все еще оставались для Александры загадкой.

Андрей понимающе промычал, но по пустому взгляду было ясно, что понимал он ровным счётом ничего. Однако, как истинный студент, старался сделать вид, что от первого и до последнего слова информация впиталась в его мозг и прочно осела там.

– Кстати, – Александра взглянула на маленькие цифры на экране, – если ты поторопишься, то успеешь закинуться кофе. Поверь, тебе не помешает кофеин. Ведь там, куда мы отправимся, царит вечный сон и беспросветная скука.

***

Старая квартира в центре города на подходе встретила Александру знакомым запахом пыли и горелого мяса. Звягинцева даже несколько раз на всякий случай осмотрелась в подъезде, но, увы, никого, кроме двух облезлых черных котов, не увидела. Андрей переминался с ноги на ногу за ее спиной и негромко вскрикнул, когда вместо привычного звонка раздалось воронье карканье. Александра рассмеялась и стала дожидаться, когда шаркающая за дверью хозяйка соизволит открыть им дверь.

Ровно в тот момент, когда дверь распахнулась, Александра начала жалеть, что прогуливала уроки плавания в школе – сейчас ей определённо пригодились бы навыки пловца и умение задерживать дыхание. Смрад, поваливший из квартиры, разъедал глаза, а лёгкие начинали гореть изнутри, стоило только первым тонким ручейкам воздуха проникнуть в них. Андрей, казалось, не испытывал таких проблем, но и он поморщился и неуверенно перешагнул порог квартиры, вертя головой и отшатнувшись от возникшей перед ним бабушки.

– А я уж вас заждалась, милки, – запричитала старушка. – Снимайте обувь. Тапочки под шкафом, – она кивнула на полуразложившийся деревянный «гроб». – И проходите поскорей. Не заставляйте бабушку ждать. Вы ж не смерть, чтоб я к вам готовилась.

Андрей непонимающе посмотрел на Александру. Та осторожно захлопнула дверь и, не снимая обуви, прошла дальше по коридору, остановившись около одной из комнат.

– Почему тут так воняет? – полушёпотом пробормотал Андрей.

– Если бы я знала.

Александра покачала головой и осторожно осмотрелась по сторонам. На старом серванте лежал настолько толстый слой пыли, что для его снятия потребовался бы топор: было проще разломать мебель и выкинуть, чем пытаться привести ее в былое состояние. Под диваном Александра заметила спящего кота, но решила его не трогать, а затем зацепилась взглядом за старинную люстру, на которой почему-то повисло несколько пар женских трусиков из отдела для тех, кому больше восемнадцати лет. Судя по удивлённому присвистыванию Андрея, он тоже заметил столь неожиданную деталь обстановки.

– А бабуська походу после смерти деда бросилась во все тяжкие, – захихикал Андрей, но тут же замолчал под хмурым взглядом Александры.

– Не бабуська, а Алевтина Георгиевна. И следил бы лучше за своим внешним видом.

Морозов тут же виновато подтянул сползающие штаны и потуже затянул ремень.

– Есть, товарищ капитан.

– Оставь свои шуточки для друзей.

Александра принюхалась. Сладковатый запах палёного полуразложившегося мяса становился сильнее, чем ближе они приближались к небольшой кухне, где их уже ждала старушка. Сомнение, поселившееся внутри девушки, с каждым шагом становилось сильней, и Александра безуспешно пыталась высмотреть главный атрибут квартиры любой пенсионерки: богатый иконостас, которого, увы, не было ни в одной комнате. Даже в небольшой комнате около кухни не было ничего примечательного, кроме текущего ручейком унитаза и рыжей от ржавчины ванны.

– Да вы проходите поскорее, не стойте в дверях!

Сиплый голос старушки раздался прямо над ухом Александры, и она обернулась, заметив, как Андрей мелко вздрогнул. Низенькая горбатая старушка улыбнулась беззубым ртом и, махнув Александре и Морозову, заковыляла к столу покачивающейся походкой. Старый советский антураж дополнялся крупной бронзовой люстрой, кажется, оставшейся еще со времён первых владельцев этого дома, когда квартиры не были поделены перегородками на маленькие комнатушки.

Отталкивающий запах, преследовавший Александру с самого порога квартиры, резью ударил по глазам. Маленькие слезинки тут же набежали в их уголках, и Звягинцева несколько раз быстро моргнула, пытаясь избавиться от неприятного чувства. Теперь источник вони стал для Александры предельно очевидным.

Алевтина Георгиевна. Та самая старушка, у которой они должны были брать интервью.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, чтобы быстрее привыкнуть к местной обстановке, Александра села на предложенный женщиной стул. Рюкзак бесформенной массой рухнул к одной из кривых шатающихся ножек, – Алевтина Георгиевна смерила все это действие недовольным взглядом, – а Александра выудила из него ручку и блокнот, который обычно использовала для работы. Андрей остался стоять рядом, неловко замявшись и упустив единственный из оставшихся двух стульев.

– Что ж, Алевтина Георгиевна, вы ветеран труда, заслуженный работник птицефабрики и многодетная мать, – Александра скептично приподняла бровь и окинула взглядом небольшую кухоньку. – Не тесно было вдесятером жить в такой квартире?

– Ой, в тесноте да не в обиде, дочка, – отмахнулась старушка. – Грех мне было жаловаться, когда Г… когда мне столько счастья привалило.

– Так значит, счастливый брак и хорошая должность, – Александра чиркнула в своём блокноте.

– Я думал, сейчас уже никто не пользуется блокнотами, – перегнувшись через ее плечо, протянул Андрей.

Александра резко захлопнула книжечку и взглянула исподлобья на Андрея.

– У меня свои методы работы, – коротко кивнула Звягинцева. – А теперь не мешай и слушай. Вдруг ты не совсем бесполезен.

– Я все слышу!

Андрей обиженно фыркнул и отошёл в сторону, рассматривая выставленные на полке баночки с приправами. Александра пробежала взглядом по намеченному списку вопросов и уже хотела задать следующий, но только она открыла рот и постучала ручкой по столу, как кухню сотряс звон разбивающегося стекла. Найти источник шума не составило труда: Андрей, потянувшись за одной из банок, оперся на хлипкую деревянную полочку, не выдержавшую такого грубого обращения с собой.

– Ой, милок. Ты шо это наделал?! – всплеснув руками, запричитала старушка и схватилась за грудь, откинувшись на спинку стула. – Ай, сердце прихватило! Что-то нехорошо мне стало. Прям тут, кажись, и помру. И никто про бабушку не вспомнит.

– Ну что вы, Алевтина Георгиевна, – опешил Андрей. – Я все сейчас соберу. Где у вас веник?

Его глаза тут же забегали по кухне в поисках нужных предметов быта, а Александра негромко хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Ох, Петра Михалыча да веником, – захныкала бабушка. – Ничего святого у молодёжи не осталось. Видел бы он это – умер бы на месте со стыда. Ой, дочка, нехорошо мне. Подай капельки мне.

– Хорошо, мать. Как скажешь, – холодно отозвалась Александра.

Звягинцева бросила блокнот в рюкзак и поднялась на ноги. Кривая дверца подвесного шкафа открывала вид на ряды стройных лекарственных баночек, и Александра вытащила одну из них, тут же вернувшись к столу. Андрей смотрел на старушку выпученными глазами, медленно сглотнул и перевёл взгляд на рассыпавшийся около его ног серый порошок.

– Я думал это перец, – растерянно пробормотал Морозов, почесав затылок. – А это… это…

– Андрей, подожди меня на улице, ладно? – Андрей открыл было рот, чтобы возразить, но Александра тут же резко его перебила: – Пока ты не стал следующим, кого она сожжёт.

Парень послушно кивнул и испарился, словно его здесь никогда не было. Находиться еще хотя бы минуту в этой квартире он явно не хотел, и Александра смогла облегчённо выдохнуть.

Звягинцева небрежно бросила рюкзак на пол и опустилась на стул напротив ковыряющейся в тарелке с кашей Алевтины Георгиевны, заглядывая той в глаза.

– Ах, Алевтина Георгиевна, кто же хранит прах своего мужа на кухне среди кардамона и кари? Наверно, тот кто использует его как приправу? – Александра протянула старушке баночку с корвалолом и тут же отдёрнула руку, не позволяя старушке его забрать. – А теперь расскажи-ка мне, зачем ты старушку мучаешь?

Ложка громко звякнула о тарелку, и старушка удивлённо уставилась на Александру, причмокивая бледными морщинистыми губами.

– Не понимаю, о чем ты, дочка. Стара я уже. Глуха. Сердце вот что-то побаливает…

– Не надо пытаться меня обхитрить, – едко отозвалась Александра и подалась вперёд. – Я почувствовала тебя, как только перешагнула порог этой квартиры. Опять пытаешься издеваться над людьми, вселившись в старушку? Что теперь? Сгоняешь школьников с высоких сидений в автобусах, а потом не садишься? Ездишь в пять утра по маршруту и всех клюкой бьёшь? Или все время вызываешь скорую, потому что в глазах темно? Подсказка – у людей есть электричество. Его можно включать.

– Ой, Звягинцева! А я без Стаса тебя и не признал, – тихий писклявый голос старушки тут же перекатился в тяжёлый мужской бас, а губы бабушки растянулись в язвительной ухмылке. – Сколько лет, сколько зим.

– Три зимы и два лета, если тебя это интересует, – фыркнула Александра, тряхнув собранными в хвост волосами. – А теперь отвечай на вопрос. И что это за спектакль ты тут устроил? А, Медей?

Старушка хитро прищурилась, перебирая своими крючковатыми пальцами рассыпанную по столу крупу, и улыбнулась.

– Так что ж мне еще делать? – пожала плечами женщина; слова извергались из неё потоком низких утробных звуков, а губы едва шевелились, превращая ту в чревовещателя. – На работе скука смертная. Начальник – сущий дьявол, – старушка гаденько хихикнула басом. – А зарплату задерживают уже на триста лет. А мне кушать, между прочим, хочется. Могла бы и войти в положение старушки.

– Поэтому ты решил полакомиться душой этой женщины? – хмыкнула Александра.

Медей нервно усмехнулся и повёл плечами, отчего спина бабушки подозрительно хрустнула и выгнулась дугой. Тело женщины начало дрожать, пальцы крючились в судорогах, а глаза начали судорожно вращаться в глазницах. Из горла, скрипя и скрежетая, вырвались низкие надрывные хрипы, стул приподнялся, и старушка нависла над Александрой коршуном, пуская пузыри из слюны. Вероятно, этим Медей хотел произвести пугающее впечатление на Александру, но та лишь тяжело вздохнула и, потянувшись к своему рюкзаку, достала небольшой черный блокнот с красно-золотым причудливым узором на обложке.

– Можешь не стараться, – перелистывая страницы, пробормотала Александра. – На меня твои уловки не действуют. Был бы на моем месте кто-нибудь из младших сотрудников – пожалуйста, развлекайся на здоровье. А моё время лучше не трать.

Стул грузно рухнул на пол, и старушка вздохнула:

– Ну ладно. Не больно-то и хотелось. А что это ты делаешь?

Женщина подалась вперёд, и Звягинцева резко захлопнула записную книжку, подняв на Медея взгляд и прошипев под нос:

– Вспоминаю, который раз ты нарушил закон. У тебя было три предупреждения о незаконном занятии тела старше шестидесяти лет. Это последнее, – девушка многозначительно постучала пальцем по столу и откинулась на спинку стула.

Лицо старушки побледнело. Кончик языка облизал сухие морщинистые губы, а пальцы сцепились в замок.

– М-может, мы как-нибудь договоримся? – нервно пробормотал Медей. – Все-таки не чужие друг другу люди. Я готов на…

– С начальством своим договариваться будешь, – фыркнула Александра, поднимаясь на ноги. – Когда я доложу им о тебе. Возможно, Асмодей даже выслушает тебя. Если у него будет хорошее настроение.

– Александра…

– Для тебя – Звягинцева. Или же старший советник Звягинцева, – холодно отчеканила Александра, чувствуя, как каждое ее слово иголками вонзается в старушку. – Никуда не уезжай. Я все равно тебя найду, только в этом случае разбираться с тобой буду уже я. А наши методы ты знаешь. Уверена, у тебя найдётся еще одна урна. Разговор окончен.

Звягинцева наугад кинула блокнот в рюкзак, закинула его на плечо и быстрым шагом вылетела из квартиры. Сердце бешено колотилось в груди, ударяясь о плотную клетку рёбер. Ладони вспотели, и девушка нервно сжимала их в кулаки, пока слетала по узким лестничным проёмам. Пару раз ее ноги попытались соскользнуть с покатого края истоптанных за столетие ступеней, но Звягинцева вовремя успевала схватиться за поручни.

Хлопнув тяжёлой входной дверью, Александра остановилась около Морозова, не отрывая взгляда от экрана телефона.

– У нас осталось еще два дела на этой неделе. Одно завтра. Постарайся не опаздывать.

– Что там? – Андрей с интересом вытянул шею, пытаясь рассмотреть буквы на экране.

– Какие-то подростки по ночам проводят свои собрания уже несколько недель. Какой-то бабушке это не нравится. Говорит, они мешают ей гулять, – пожала плечами Александра, быстро пролистывая сообщения от босса.

– А почему эта бабка гуляет ночью по кладбищам? – удивился Андрей.

Александра усмехнулась: это действительно было забавно для Андрея, но Звягинцева уже давно привыкла к подобным вещам. И квартира, из которой она только что вышла, была лишним тому подтверждением.

– Об этом история умалчивает. – Экран погас, и девушка сунула телефон в карман. – Останется время, можешь расследовать прогулки этой бабушки по кладбищам. Но только после репортажа о сектантах, – тут же угрожающе вскинула указательный палец Александра, завидев вспыхнувший в глазах Андрея энтузиазм. – Сначала все, что у нас по графику. Самодеятельностью заниматься – это, пожалуйста, без меня.

Андрей потупил взгляд и нервным движением поправил сползающую с плеча лямку ремня. Александра потуже затянула хвост на голове и в очередной раз бросила напряженный взгляд на горящее лампочкой в стене окно квартиры, прежде чем отдать Андрею последнее на сегодня указание:

– Так что жду тебя на Волковском. Опоздаешь хоть на минуту – и твоя стажировка отправится в утиль.

Глава 3. Если бы мы знали, что это

Сорок, три, шестнадцать.

Знакомый с детства маршрут, который должен был знать любой уважающий себя сотрудник организации, которой Александра посвятила тринадцать лет своей жизни. «Лихоборы» – от одного этого слова маленькая Звягинцева трепетала в немом предвкушении. Однако перспектива провести ночь на практически заброшенном кладбище со стажёром-однодневкой не прельщала Александру, но и лишаться части зарплаты девушка не хотела – Максим Олегович хоть и относился к каждому сотруднику с пониманием, но прощать срывы работы, пусть и номинальной, он просто не мог позволить.

Александра остановилась перед арочными воротами, тщетно пытаясь вспомнить, были ли они на этом месте в прошлый раз или же память в очередной раз вела с ней свою коварную игру, подбрасывая в костёр агонии все новые и новые воспоминания. Все было в точности, как Александра помнила: такая же лунная ночь, таящая в разносящихся из-за горизонта солнечных лучах, такой же негромкий шум машин в отдалении и перекрикивания чаек. Все, как и всегда. Кроме…

Александра стояла перед входом на кладбище одна, нервно теребила лямку рюкзака и страстно хотела, чтобы рядом оказался кто-то, кто сможет прикрыть ее спину, кто-то, на кого она всегда сможет положиться, кто-то…

– О, я вас уже заждался!

Морозов подскочил к Александре из-за невысокой колонны, но этого небольшого действия и его оклика хватило, чтобы заставить Звягинцеву подпрыгнуть на месте от лёгкой неожиданности – привыкшая ко многому, Александра была готова в любой момент встретиться с неизвестностью. Но Андрей Морозов смог удивить даже ее. Он не был тем, кого она хотела видеть сейчас рядом с собой, но выбирать не приходилось. Теперь этот студент-стажёр – ее единственная надежда и опора.

– Еще раз так сделаешь – и можешь прощаться с жизнью, – негромко процедила Александра, быстрым шагом устремляясь вглубь разросшихся деревьев.

Пару раз Александра оглядывалась, чтобы убедиться, что Андрей следует за ней, а затем резко остановилась на развилке, хмурясь и покусывая губу. Звягинцева не помнила, чтобы на этом кладбище хоть где-то было подобное место, а неожиданно возникший меж трех тропинок камень, заставил Александру невесело усмехнуться и пнуть валяющуюся под ногой гальку.

– Что хочешь потерять? Коня или жизнь?

– Ась? – непонимающе переспросил Андрей, подскочив к Александре сбоку, и уставился оценивающим взглядом студента на внушительных размеров камень, на котором готическими буквами было выбито какое-то послание. – Какая интересная надпись. Хорошо бы еще понять, что там написано. Жаль, что я прогуливал уроки немецкого в школе. О, точно! – Андрей потянулся в карман за телефоном. – Сможете посветить, чтобы Гугл распознал текст? Надеюсь, они поддерживают старые шрифты, а не то…

– Это предупреждение, – оборвала его Александра, сложив на груди руки. – И это не немецкий, а латынь. «Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи». Большего бреда я в жизни не слышала.

– Звучит как слоган из рекламы презервативов, – Андрей хихикнул и яркой вспышкой сфотографировал камень.

– Даже не могу поспорить с тобой, – губы Александры тронула лёгкая полуулыбка, и девушка поспешила спрятать ее за маской спокойствия. – Другой вопрос, что он здесь делает и с какой целью. И какой умник додумался его здесь оставить. Интеллектуальные способности этого человека просто поражают.

Звягинцева пару раз стукнула кончиком пальца по подбородку, а затем обошла камень кругом, критически осматривая его в надежде найти хоть что-то, что намекнёт ей на происхождение странной надписи. Увы, только свежий мох и поблёскивающее в свете фонарного столба золото. Ничего, что могло бы выглядеть достаточно подозрительно для намётанного взгляда Александры. Разве что…

– Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи, – остановившись перед камнем, еще раз задумчиво протянула Александра и дотронулась до выбитых букв.

Вместо холодного камня ее пальцы ощутили тепло свежей краски. Александра распрямилась и, поднеся руку к лицу, поспешила размазать черную субстанцию по кончикам пальцев. Звягинцева принюхалась – знакомый тонкий запах пудры и маслянистая консистенция. Тот, кто поставил тут камень, определённо знал толк в женской косметике и глупых розыгрышах.

– Это жидкая подводка для глаз, – хмыкнула Александра в ответ на нахмуренный взгляд Андрея. – К тому же неводостойкая. Сегодня высокая влажность, и она легко смазывается. А камень притащили вот из той ямы. Она как раз от него и осталась, – Звягинцева коротко кивнула в сторону.

– Но зачем? – Андрей не отрывался от размазывающих подводку пальцев Александры.

– Чтобы отвадить от ночного похода таких, как ты, – усмехнулась девушка. – Ты задрожал, как осенний лист, едва увидел непонятные для себя слова.

Андрей насупился и уже занёс ногу, чтобы пнуть камень, но в последний момент передумал, решив, судя по всему, пожалеть свои пальцы. Парень запихнул руки в карманы и отвернулся от Александры, заставив ту в очередной раз за вечер удивиться. Нет, не поведению своего помощника, а тому, что услужливо подкинуло девушке ее сознание, выписывая слова серебристой краской.

«Хотел бы я стать маркетологом. Или основать свою фирму. Ух. Уже даже слоган придумал! Войдя – не бойся, а побоявшись – уходи! Что думаешь, Сашка?»

Александра хмыкнула и нервным движением отёрла руку о светлые джинсы. Собранные в высокий тугой хвост волосы до боли тянули кожу головы, а глаза чесались от раздражения.

Чем дальше они брели между покосивших надгробий, тем Александра больше хмурилась, нервно дёргала лямку рюкзака и сдирала облупившийся за неделю лак с ногтей. Тихое непрерывное пение, напоминавшее завывания покойников, становилось все громче, и через несколько мучительных минут резко опустившейся на кладбище тишины, воздух прорезал протяжный истеричный женский крик. Андрей дёрнулся – Александре было хорошо видно, как его лицо побледнело в полумраке ночи, – а затем в искреннем испуге сделал несколько шагов назад, бегая взглядом по окружающим его каменным плитам.

Александра поёжилась. Ей была знакома эта атмосфера неизвестности впереди, и все же даже Звягинцева чувствовала себя неуютно. Тьма вокруг давила, становилась густой и налипала на лёгкие. Дышать было не то чтобы трудно, но каждый вдох гарью оседал в носу и горле. Запах горящих спичек и полыхающего в чашах вина – голова закружилась, словно Александра уже прилично выпила, ничем не закусывая, а колени против воли задрожали.

Широкий развесистый дуб, каким-то чудом еще не срубленный оптимизаторами городского устройства и благосостояния, был достаточно удачным место для ведения наблюдения, и Александра, схватив Андрея за локоть, потащила парня в импровизированное укрытие. Голоса были уже достаточно громкими, чтобы можно было разобрать отчётливые слова на латыни вперемешку с незнакомым Александре языком, а свет от горящих факелов отбрасывал на могилы длинные уродливые тени.

Выдохнув и все еще держа Андрея рядом с собой, Александра прижалась к дереву, напряженно прислушиваясь.

Размеренное пение сменялось неразборчивым бормотанием, и тонкий слух Александры мог уловить только отрывки доносящихся фраз. Слегка выглянув из-за ствола дерева, Александра негромко выругалась – укрытие находилось слишком далеко от искусственной поляны, чтобы можно было понять чуть больше, и все же это было лучшим вариантом. Несколько человек в длинных темных плащах столпились в стороне, взволнованно перешёптываясь, пока облачённая в белое фигура размеренно перелистывала страницы потрёпанной толстой книги.

Пламя факелов едва дрожало в стоячем воздухе и не могло отогнать наползающих теней. Приближающаяся полночь зимним холодом разрезала еще неостывшую от жары землю, а опустившаяся на ветку сова, не мигая, уставилась на Александру своими оранжевыми фонарями глаз. Александра никогда не верила в приметы, но сейчас даже Звягинцевой стало немного не по себе, и девушка поспешила отвести взгляд от ночного хищника.

Через несколько минут тишину разорвал дребезжащий будильник. Александра бросила взгляд на часы. Без пяти минут новый день. Фигуры засуетились, их сплочённая до этого группка рассыпалась на маленькие силуэты, тут же заскользившие по земле. Низкий мужской бас сотряс воздух, и фигуры двинулись по кругу, монотонно растягивая гласные, словно были в церковном хоре.

– Но почему они здесь? – Александра непонимающе пробормотала себе под нос, осторожно выглядывая из-за дуба. – Это не их место. И не подходящее время. Если только они… О мой, – Александра запнулась и нервно сглотнула, – дьявол.

Александра побледнела. Желудок скрутило, когда взгляд девушки скользнул по вычерченной на земле белой краской пентаграмме, расставленным в ее вершинах высоким свечам – они показались Александре сначала факелами, – и плавно перемещающимся в темноте фигурам в капюшонах. Слишком знакомая для Александры картинка, которая могла бы показаться кому угодно подготовкой к очередным документальным съёмкам про ящероподобных людей, на деле скрывала под собой более тёмные и смертельные для людей секреты. Сердце Александры заколотилось, ногти с силой вгрызлись в кору дерева, и девушка отступила на шаг.

– Андрей, нужно уходить.

– Что? – удивился Андрей, непонимающим взглядом уставившись на Александру, и вытащил из кармана телефон. – Нет. Мы еще ничего толком не записали. Я должен хотя бы сделать пару фоток для отчёта. Нельзя без них уходить. Тут даже на курсовой проект хватит материала. Сатанисты прямо в центре города. Нужно побольше про них узнать и…

– Андрей, – оборвала парня Звягинцева и снова выглянула из-за широкого ствола дерева, – я сказала, что нам нужно уходить. Значит так нужно.

– А мне кажется, вы просто испугались. Вон как дрожите.

– Это не испуг, а предосторожность.

– Что вы тут делаете?

Знакомый голос раздался совсем рядом с Александрой, и уже через мгновение перед взглядом девушки появилась знакомая светлая копна волос и яркие голубые глаза. Дмитрий Вознесенский, брат… Александра мотнула головой. Было не очень важно, чей он брат и как это связано с самой Александрой. Сейчас Звягинцеву больше волновал совсем другой вопрос: действительно ли они приложили руку к огромному валуну с глупой надписью.

– Дима? – удивлённым шёпотом пробормотала Александра. – Это все-таки ваших рук дело?

– Ты о камне? – парень улыбнулся и пожал плечами. – Пришлось импровизировать. Стас очень хотел попасть сюда, а мне не хочется потом отчитываться, почему люди бормочут бред и все время твердят о демонах.

– Стас тоже здесь?

Не то чтобы Александра была не рада видеть старшего брата Дмитрия, но обстоятельства, при которых они расстались, нельзя было назвать обоюдно-дружескими, но и открытой вражды или ненависти между ними тоже не зародилось. По крайней мере со стороны Александры. Станислав же был настолько же вспыльчивым и эмоциональным, насколько может быть переполненный до краёв чайник, когда температура в ней наконец доходит до точки кипения. Стас еще долго преследовал Александру, предлагая разобраться и вернуть все как было, но Звягинцева оставалась непреклонной в своём решении. И встретиться сейчас, через несколько лет, показалось девушке верхом случайности и насмешки со стороны этой жизни. Грешила Александра много, и после смерти ее точно ждали не белокрылые ангелы в тогах, но даже это было слишком для ее пропащей души.

Дмитрий как-то грустно вздохнул и повёл плечами.

– Ну… да. Я приставлен к нему, как стажёр. Он остался без напарника, – Дима бросил на Александру осуждающий взгляд и покачал головой, – а мне нужно учиться. Это показалось нам вполне хорошим выходом из затруднительного положения. Мой брат не хотел ждать, пока к нему приставят «очередную раскрашенную фифу, которая побоится ответственности и сбежит через несколько месяцев».

– Он прямо так и сказал?

– Да, – скупо кивнул Дмитрий. – А потом добавил, что никогда в жизни не назовёт сына Александром. Даже если рядом будут подходящие дни для именин, а звезды на небе скажут, что это единственно правильное имя для сына. Или дочери.

Александра помедлила, прежде чем ответить на заочную колкость Станислава. Вознесенский имел полное право злиться на неё и выплёскивать за спиной яд, потому как сделать это лично он уже никак не мог: замки в квартире Александра поменяла в первый же день расставания, а заветная кнопка «добавить в черный список» спасла не один десяток нервов Звягинцевой. И все же иногда что-то внутри начинало невыносимо тянуть, отзываясь сжимающимся сердцем и охрипшим от немых криков горлом.

Но Александра продолжала упрямо повторять себе, что так было лучше для них обоих.

– Я бы на его месте в принципе не стала заводить детей. Его характер и все лучшие качества должны прерваться на нем.

– Смотрю, вы все еще без ума друг от друга, – Дима хмыкнул, пряча за этим смешок.

Александра неловко усмехнулась и в извиняющемся жесте пожала плечами, мол, «да, у нас все очень сложно».

– Андрей, ты… Где Андрей?

– Кто это? – нахмурился Дмитрий и тряхнул светлыми волосами.

– Мой стажёр, и он… – Александра обернулась: Андрея рядом с ней не было. – И кажется, сейчас он попадёт в самую большую проблему в своей жизни.

Звягинцева даже не сомневалась: Андрей воспользовался тем, что девушка отвлеклась и отправился делать заветные фотографии для отчёта. И Александра не могла точно ответить, что пугало ее больше: перспектива, что Андрей поранится или падёт от ножа сектантов, или же что пострадают как раз последние от врождённой неловкости Морозова. Александра нервно усмехнулась, вспомнив разбитую несколько дней назад урну с прахом несчастного старичка.

И словно в подтверждение слов Звягинцевой согнутая фигура Андрея мелькнула в свете факелов. Сектанты, кажется, не обратили внимания на крадущегося к ним тигром Андрея, а Александра побледнела, стоило девушке заметить с другой стороны вычерченной пентаграммы точно такую же сгорбленную, как и у Морозова фигуру. Она скользила в ночи незаметной тенью, контрастируя с переваливающимся на каждом шагу Андреем, и достигла импровизированного алтаря гораздо раньше, замерев за спиной одного из участников ритуала.

Дмитрий напряженно засопел за спиной Александры. Андрей выглянул из-за могильной плиты и громко щёлкнул затвором камеры на телефоне. Если бы у Александры сейчас были силы – она бы непременно высказала Морозову все, что думает об умственных способностях последнего, но сейчас все ее внимание было больше привлечено к замершим от наглости чужака фигурам. Несколько из них все также продолжали выводить заунывные песнопения. Другие же обернулись в сторону Андрея.

Свет факелов дрогнул под порывом набежавшего ветра, а листва под ногами, закручиваясь в спирали, устремилась к центру пентаграммы. Фигура в белом двинулась в сторону Андрея, вытаскивая из висящих на поясе ножен кинжал.

– Вот и наша жертва, – низкий хриплый голос вырвался из тьмы капюшона. – Все оказалось намного проще, чем я предполагал.

Морозов, казалось, был слишком увеличен рассматриванием фотографий, чтобы заметить высокого человека за своей спиной, но все же упавшая на экран тень его насторожила. Андрей обернулся и тут же отпрыгнул на шаг назад, ловко перешагнув струящиеся по земле тонкие струйки черного тумана. Камера снова щёлкнула, и на этот раз отшатнулась уже фигура в белом, закрыв глаза рукой от яркой вспышки.

А затем время для Александры замерло. За спиной главаря вновь появилась крадущаяся фигура, взмахнув длинными концами серого шарфа. Пламя факелов потухло, устремившись в ночное небо белёсыми струйками, смешиваясь с наплывающим на поляну туманом и окружая собравшихся плотной стеной. Ветер усилился, срывая с деревьев листья и закручивая их в водовороте в самом центре пентаграммы, где лозы тёмного тумана сплетались между собой в подобие человеческой фигуры. Бесплотный дух проявлялся в воздухе, обрастал налипающими на него листьями и расходился рябью под безжалостной рукой ветра. Александра видела подобное уже несколько раз и могла с уверенностью сказать – ничем хорошим это сейчас не закончится.

Дмитрий замер рядом со Звягинцевой, так же, как и она, не в силах пошевелиться. Только смотрел на все широко распахнутыми глазами и бормотал себе что-то под нос – его слова тут же тонули в завываниях ветра, чьи порывы стали сильнее, едва не сбивая Александру и Дмитрия с ног. Фигура в белом что-то вскрикнула и хотела было снова броситься на Морозова, пока тот нервно тыкал пальцами в экран, но яркая вспышка мобильного фонарика прервала неудавшееся нападение.

Белый плащ взметнулся в воздух. Фигура обернулась, и лезвие кинжала прошло в нескольких миллиметрах от стоящего позади Станислава Вознесенского. Громкий хлопок, и Станислава откинуло невидимой силой к черному туману, тут же растворившемуся в воздухе.

Александра успела лишь выскочить из-за дерева, чтобы в последнюю секунду вскрикнуть:

– Стас, нет!

Глава 4. Старые знакомые и новые неприятности

– Кто был вчера на Волковском с полуночи до двух?! Это кто-то из ваших?

– Побойся, Александра. Мы же взрослые люди. Давай я заварю чай, и ты мне объяснишь, в чем дело.

Александра ворвалась в кабинет хлопнув дверью и не спрашивая разрешения.

Александра ворвалась в кабинет в тот момент, когда ее старый друг и товарищ заваривал чай и перемешивал в чашке чаинки пластиковой ложкой для мороженого из ближайшего «Макдоналдса»: экологию он не особо ценил, считая, что человечество умрёт раньше, чем Земля превратится в «безжизненный кусок камня, вращающийся вокруг потухшей звезды, прямо как мои братья».

Подобное поведение никому не могло сойти с рук. Кроме Александры Звягинцевой.

Андрей осторожно заглянул в кабинет вслед за Александрой и закрыл за собой дверь, оставшись стоять у входа.

– Слышала, что наши московские коллеги учудили? – хозяин кабинета обернулся к Александре и помешал ложечкой чай в фарфоровой чашке. – Вывесили по всем пабликам объявление о быстром и лёгком заработке. И еще картинку с полуобнажённой девушкой прикрепили. Набрали себе молоденьких сотрудниц из провинции и заставили их работать у себя в офисе рекрутёрами с восьми до шести пять дней в неделю. Еще и без оплачиваемого отпуска. И это они еще нас тут называют снобами, – мужчина притворно возмутился, ставя перед Александрой чашку дымящегося чая. – Сущие демоны. Впрочем, чего ждать от провинции. Вот узнают об их махинациях в Господине Великом, и тогда посмотрим на их лица. А то звонил мне тут один координатор. Наезжал, что их экзорцист не вернулся с задания в нашем департаменте. Пришлось расстроить, что его чудесный сотрудник оказался незарегистрированным элементалистом.

Его губы растянулись в ухмылке, и мужчина рухнул в кресло, жестом предложив Александре сделать то же самое, а не стоять над душой. Звягинцева поджала губы, но поспешила опуститься на стул, чувствуя, как по ногам пошла мелкая дрожь, и бросила рюкзак рядом. Александра посмотрела на Андрея и коротко кивнула на соседний стул. Морозов немного поколебался, прежде сесть рядом с журналисткой.

– Не делай вид, что ты не в курсе, Асмодей, – Александра поджала губы и сложила на груди руки. – Тебя не просто так тут держат.

– Разумеется, – мужчина улыбнулся уголками губ. – Но я не могу следить за всеми. К тому же, ты сама знаешь сколько сейчас развелось подражателей. Всех не упомнишь. А плодятся они с такой скоростью, словно практикуют почкование в домашних условиях. И я даже уверен, что так оно и есть.

Асмодей мягко рассмеялся, и от его смеха кожа покрылась мелкими мурашками. Давний знакомый Александры, он все равно порой пугал девушку своими словами и непредсказуемостью. Даже сейчас, когда Александра с трудом сдерживала громкие смешки над шуткой Асмодея. Он, не моргая, смотрел на Звягинцеву, сцепив перед собой руки в замок, и, кажется, по привычке втянул ее в гляделки, выжидая, когда девушка первая сдастся.

Андрей закряхтел, неловко осматриваясь по сторонам, чем тут же привлёк к себе внимание владельца кабинета.

– А это еще кто? – взгляд Асмодея метнулся на Андрея.

Александра мельком посмотрела на Морозова и беспечно пожала плечами, мол, «ничего особенного».

– Стажёр.

– Стажёр, – ехидно улыбаясь, повторил за Александрой Асмодей и кивнул, словно в этом слове было вложено намного больше, чем просто «студент-третьекурсник».

Щеки Александры вспыхнули и потянулись горящей плёнкой румянца. Она заёрзала на своём стуле, словно и он раскалился от неловкости, вызванной выражением лица Асмодея ситуации, и Звягинцева тут же поспешила замахать руками и быстро пробормотать:

– Да, стажёр. А не вот то, о чем ты сейчас подумал. Вечно у вас все сводится к сексу.

– Ну я же демон. Работа у меня такая, – развёл руками мужчина и затем обратился к Андрею: – Можете звать меня Амадей1 Петрович. Если вам так будет удобней.

Он протянул Морозову руку. Сказать, что Андрей побледнел после слов Асмодея – было не сказать ничего. Он вжался в спинку стула, быстро заморгал и с недоверием покосился на предложенную ладонь. Андрей медлил еще несколько долгих мгновений, прежде чем глубоко вздохнул и пожал руку в ответ. Асмодей улыбнулся, сдерживая рвущийся из груди хохот, несколько раз тряхнул сжатую ладонь Морозова, и резко бросил ее, так, что парень едва не ударился ею о стол.

– А ты все так же любишь каламбур, – закатила глаза Александра.

– Разумеется, – улыбнулся Асмодей. – Надо же как-то вносить краски в свою жизнь.

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент дверь в кабинет со скрипом приоткрылась и из-за неё робко выглянула секретарша, которая до этого безуспешно пыталась остановить Александру. Девушка осторожно огляделась и пискнула:

– К вам там посетители…

– Скажи, что я занят, Ань, – оборвал ее демон. – Пусть подождут часик или два. Если у них срочно. Если нет, то могут прийти в следующий четверг. Там как раз приёмный день. А если будут очень сопротивляться, позови Марка. Он вроде сегодня заступил на дежурство.

Анна кивнула и тут же скрылась за щёлкнувшей замком дверь.

– Рассказывай давай, что стряслось. На тебе лица нет. Вон со стеной уже сливаешься. Я могу еще чая заварить, – Асмодей крутанулся на стуле показывая на чайник за спиной. – Тебе какой? Ромашковый или эрл грей? Или предпочтёшь что-нибудь с корицей и гвоздикой?

– Нет, спасибо, – Звягинцева потёрла пальцами переносицу. – Ничего не случилось.

– Поэтому ты ворвалась ко мне в кабинет в разгар рабочего дня? – ехидно заметил Асмодей. – Нет, конечно, ты могла зайти из любви ко мне, но… Лошадей я тут не развожу, но дерьмом уже попахивает. Обычно ты приходишь вечером или даже ночью. Если честно, я этому удивлён. Недосып плохо сказывается на твоей внешности, Александра.

Асмодей покачал головой и, оттолкнувшись ногой, откатился к чайнику. Откуда взялись еще две чашки, ни Александра, ни Андрей точно сказать не могли, но Звягинцева догадывалась, что это очередная ловкость рук старого друга. Андрей же потрясённо смотрел на то, как Асмодей разливает кипяток по чашкам и несколько раз медленно окунает в воду пакетик.

– Давай, выпей чаю и все мне расскажи, – Асмодей кивнул на стоящую перед Александрой чашку, тут же проскользив на кресле обратно к столу. – С самого начала.

Александра молчала. Слова обжигали язык, взрывались на нем липкой шипучкой с хурмой и никак не хотели складываться в связные предложения. За последнюю ночь произошло слишком многое, и даже минувшие двенадцать часов не способствовали тому, что Александра ясней мыслила. Нет, напротив. Сейчас разум Александры был потянут неприятным осадком недосыпа и растерянности, а кровь, тягучая и медленная, разносила по венам лишь боль сожалений. Звягинцева едва ли могла вспомнить все, что она делала последнюю половину суток, и единственным, что было как никогда отчётливым, оставалось лицо Станислава Вознесенского в тот момент, когда Александра его окликнула.

И Звягинцева уже успела проклясть себя до седьмого колена за то, что сделала это.

– Стас, – коротко выплюнула девушка.

– Что «Стас»? – Асмодей даже не попытался скрыть раздражения, с которым он выплюнул имя парня. – Опять тебя обидел? Ну я ему быстро порчу прицельным огнём наведу. Еще месяца три придётся ходить в туалет раком.

– Нет, он… его… – Александра сглотнула застрявший в горле комок и, бросив взгляд на Андрея, вздохнула. – С ним произошло несчастье. И я не представляю, что мне теперь делать.

– Несчастье? – бровь Асмодея выгнулась дугой, и он, открыв один из ящиков, вытащил небольшую металлическую фляжку. – Несчастье бывает разное. Порча, проклятье, сглаз. Истеричная девушка. Работа в выходные. Задержка зарплаты. ЖКХ. Говори конкретнее, иначе я не смогу тебе помочь.

– Он одержим.

Асмодей хотел было сказать что-то еще, но замер и многозначительно цокнул языком. Пальцы быстро открутили крышку у фляжки, и демон щедро плеснул прозрачной жидкости в расставленные на столе чашки. Он не торопился продолжать этот разговор. Только молча смотрел на Александру, неспешно закручивая крышку кончиками пальцев. Александра физически чувствовала, как его любопытный взгляд пробирается под кожу, расползается там и ищет нужные ответы. Но сейчас девушка была не в настроении на его игры и поспешила переплести ноги, обхватив колени руками.

– Вот как, закрываешься, – язвительно протянул Асмодей, убирая фляжку на место. – Что ж, помянем Стаса. Он был хорошим парнем. Когда не пытался всадить мне пули в задницу. А я не один век потратил, чтоб ее накачать.

Морозов сдавленно-истерично хохотнул.

– Асмодей!

– Ох, Александра, – демон криво улыбнулся, отпивая из своей чашки. – Носишься с этими Вознесенскими, словно они тебе родня. А должна была, по-хорошему, удалить номер этого своего Стаса и держаться как можно дальше. От этих охотничков ничего хорошего не дождёшься. Только и могут, что размахивать кулаками да честной рабочий люд пугать. Вот скажи, зачем он тебе?

– С каких пор ты так беспокоишься обо мне? Не тебе же возиться с Вознесенскими.

– Переживаю я о тебе, Александра, – страдальчески выдохнул Асмодей, тут же состроив мученическое выражение лица. – И очень даже сильно. По ночам не сплю, а утром, как встану, сразу думаю о тебе.

– Неплохо. Я польщена. Ты не ответил на мой вопрос, – упрямо тряхнула собранными в хвост волосами Александра.

– Так с тех самых пор, как меня сюда назначили. Пришлось приобрести новые навыки. Правда немного нервным стал… – Асмодей резким движением распахнул один из ящиков стола и достал оттуда литровую бутыль валерьянки под удивлённый взгляд Александры. – Что? Вот, учусь сочувствовать людям и переживать за них. Говорят, что очень помогает при работе с вами. Мне же не так повезло, как моим братьям. Тем можно просто сидеть и раздавать указания – американцы и европейцы проще в общении. А с вами вечно нужно особый подход находить. Вот даже с тобой сейчас. Сидишь, молчишь, не хочешь рассказать мне нормально, в чем дело. Опять начинаешь винить себя и, что самое главное, не позволяешь другим тебе помогать!

Асмодей замолчал. Губы Александры сжались в тонкую полоску, пальцы переплелись до побелевших костяшек и ногти соскребали друг с друга остатки алого лака. Александра видела, как Морозов смотрел на них обоих, и догадывалась, какие мысли крутятся сейчас в голове у этого студента. Что происходит? Почему они здесь? Как это связано с произошедшим? И самое главное – почему все это походит на серию из дешёвого подросткового сериала?

Наконец, Александра выпрямила спину, глядя на Асмодея поверх поднимающегося от чашек дымка.

– Слишком сильно, – едко отозвалась Звягинцева. – Жаль только, что мимо.

– Обманывай себя сколько хочешь. Но мы оба знаем, что это правда.

Асмодей укоризненно покачал головой и сделал несколько глубоких глотков чая. Морозов тоже потянулся было за своей чашкой, но тут же замер, стоило Александра бросить на него предостерегающий взгляд. Не доверять сотрудникам нижних отделов было первым правилом, вбитым в голову Александры, когда она только приступила к учёбе. Но ни оно, ни врождённая уверенность в собственной правоте не уберегли Александру от подозрительных знакомств и специфической даже для ее профессии работы.

Глупо было рассчитывать, что Асмодей поможет. И еще глупее было врываться к нему в кабинет, зная, что ничего не выйдет. Молчание разрывалось треском секундной стрелки и тихим бульканьем пузырей в неоновой лампе.

– А какой он? – вопрос Александры сорвался с кончика языка быстрее, чем Звягинцева это осознала.

Асмодей несколько раз медленно моргнул и, заёрзав в кресле, переспросил:

– Кто?

– Ну… он.

Александра попыталась вложить в свой голос всю доступную ей таинственность, но вышло все равно плохо. Почему ей захотелось именно сейчас спросить об этом – оставалось загадкой даже для самой Александры. Ей просто показалось, что это самый подходящий момент, что именно это подскажет ей, что делать со Стасом и их новообразовавшейся проблемой.

Асмодей закатил глаза, фыркнул, а затем громко рассмеялся, похлопав себя по колену.

– Ой дурная ты, Александра. Вот вроде умная, но такая дурная.

Александра в ответ только поджала губы и сильнее стиснула сложенные на груди руки. Асмодей несколько раз вздохнул, подтянул к себе чашку Александры и, резко выдохнув, залпом вылил в себя дымящийся чай. Отставив чашку в сторону, Асмодей крутанулся на стуле несколько раз, а затем резко замер и уставился на Александру из-под сведённых к переносице рыжих бровей.

– Он самое несчастное создание в этой вселенной. Но я тебе этого не говорил, – Асмодей тут же вскинул вверх палец и погрозил им Александре. – И ты от меня этого не слышала. Не хватает еще по хвосту получить за длинный язык.

– У тебя нет хвоста, – хмыкнув, Александра откинулась на спинку стула и, поджав губы, сложила на груди руки.

– А ты проверяла?

Губы Асмодея искривились в ухмылке. Морозов, чьи длинные руки все же добрались до предложенной чашки чая, громко и надрывно закашлял, подавившись напитком. Асмодей коротко кивнул в сторону студента, но Звягинцева только повела плечами, вытянула в сторону одну руку и, не глядя на Андрея, несколько раз с силой стукнула его по спине, после чего снова приняла любимую оборонительную позу насупившегося ученика. Морозов еще несколько раз громко кашлянул, уже самостоятельно ударив себя по груди, и поморщился, скидывая проступившие на глазах слезы.

– Проблемы у нас, Саша, – тяжело выдохнул Асмодей и потёр переносицу. – Я не могу распространяться об этом под страхом смерти, но мы с тобой достаточно долго работаем, чтобы я мог тебе об этом сказать. И проблемам нашим нет конца. Каждый день все новые и новые неприятности. Скоро и до нас, возможно, доберутся.

– Что происходит? – Александра подалась вперёд, ловя каждое слово Асмодея. – Это связано с тем, что случилось со Стасом?

– Не думаю. В основном это касается американского департамента, но кто знает… – пальцы Асмодея медленно стучали кончиками по поверхности стола. – Я стараюсь держаться подальше от всех этих интриг и заговоров. Мне еще моя голова на плечах нужна. Но поговаривают… – он замялся, явно подбирая слова и словно бы боясь за все сказанное в этом кабинете. Александра даже могла поклясться, что щеки Асмодея побледнели. – Поговаривают, что в стенах княжеского дворца зреет переворот. А все заговорщики тайно собираются в американском отделе под видом обычных планёрок.

Заговорщики. Планёрка. Это показалось Александре слишком знакомым и банальным, чтобы быть правдой. Но почему-то подкативший к горлу горький комок отдавался привкусом дешёвого кофе из автомобильного вагончика и пережаренной картошкой. Кровь отлила от лица Звягинцевой – щеки тут же обдало холодом ночного кладбища, и она едва смогла разлепить губы, чтобы прохрипеть:

– Как они смеют…

– Смеют, Саша, еще как смеют.

– Эм, я, конечно, дико извиняюсь, но о чем вообще речь?

Подавший голос Морозов тут же сжался под вспыхнувшим опасными огоньками взглядом Александры. Звягинцева обернулась на него, открыла рот и так и замерла. Андрей услышал уже слишком много, чтобы оставаться в стороне – к тому же, именно он был виноват в произошедшим со Стасом. Но и оставаться в кабинете еще дольше, грозило большими проблемами, узнай Морозов то, что должно оставаться дворцовыми секретами княжеских придворных.

– Ладно, – Александра наконец опустила руки и закатила глаза, заметив тут же воодушевившегося Асмодея. – Со Стасом ты все равно не поможешь. Только продолжишь издеваться и шутить. В таком случае… Мы наверно в таком случае пойдём. Пока он еще чего лишнего не услышал.

– Как вам будет угодно, – ехидно оскалился демон. – И знай, что мы всегда рады тебя здесь видеть. Особенно после того, как ты перестала работать на этих мясников из «Лихобор».

– Приятно слышать, что хоть кого-то мой уход порадовал.

Александра немного помедлила, прежде чем подхватить с пола рюкзак. Морозов, все еще растерянно смотрящий по сторонам, поспешил повторить действия Александры, но как он ни шарил рукой около стула, найти там своего рюкзака просто не мог. Потому что его там и не было.

Александра перекатилась с пятки на носок, почесала кончик острого носа и широкими шагами направилась к выходу, остановившись у самой двери. Ее рука в нерешимости замерла над ручкой, и Звягинцева обернулась к вальяжно лежащему в кресле Асмодею.

– Ты точно не знаешь, кто это мог быть? – Александра постаралась, чтобы в ее голосе не звучало и капли мольбы, но понимала, что это у неё никогда бы не получилось. – Ну, со Стасом.

– Абсолютно. А знаешь, чиркну я тебе один адресок, – Асмодей сорвал один из ядовито-жёлтых клейких листочков и бросил в сторону несколько ручек в попытках найти ту, что будет писать. – Там часто бывает тот, кто может быть в курсе, что произошло и как помочь твоему Стасу.

– А сам ты не можешь у него узнать? – обойдя застывшего посреди кабинета Андрея, поинтересовалась Александра.

– Упаси меня я, – ужаснулся Асмодей, выводя округлые правильные буквы на листке, и, кажется, этот страх впервые не был наигранным и притворным. – Да он меня убьёт быстрее, чем я рот открою!

– У вас настолько плохие отношения?

– Да нет. Это у него условный рефлекс уже, – отмахнулся Асмодей и повёл плечами. – В общем, найдёшь его в этом кафе. Если тебе очень повезёт.

Демон протянул Александре жёлтый стикер, и Звягинцева тут же выхватила его из рук Асмодея. Пристально вглядевшись в написанный там адрес, Александра несколько раз пробежала взглядом по строчкам. Она прекрасно знала это место, потому что они со Стасом сами там частенько бывали. Вот только Александра не могла понять, почему она должна искать помощи именно там, а не в главном департаменте своей бывшей работы или в кабинете у лучшего друга.

Еще раз перечитав адрес, Александра с недоверием покосилась на Асмодея.

– И почему же он не убьёт нас?

– Вы люди.

Кажется, это было достаточно аргументным ответом по мнению демона. Выпытывать еще больше информации Александра не стала, предпочтя остаться в некотором приятном неведении. Свернув листочек в несколько раз, Звягинцева сунула его в карман куртки и, коротко кивнув Асмодею, направилась навстречу ждущим ее проблемам. Уже у самой двери, Звягинцева снова остановилась, и, если бы не стоящий рядом Андрей, несомненно, осталась в уютном и родном офисе, за стенами которого можно было легко спрятаться от реальности.

Ручка щёлкнула и, прежде чем окончательно покинуть кабинет Асмодея, до Александры донёсся немного насмешливый голос демона:

– И да, Александра. Будь осторожна. Я, конечно, буду рад видеть тебя по нашу сторону окончательно. Но живой ты мне нравишься больше.

Он всегда шутил, когда боялся.

Глава 5. «Стас занят. Перезвоните позже»

– И, как это по-твоему должно работать?

Александра скептичным взглядом обвела странную конструкцию на старом покосившемся столе и нахмурилась. Стас никогда не отличался выдающимися умственными способностями, а последние события заставили девушку задуматься о том, чтобы проверить его на простейших айкью тестах.

Но, возможно, и они были бы бессильны.

Лето выдалось в этом году на редкость жарким, и сбежать за город к деду Александры показалось двум начинающим сотрудникам «Лихобор» отличной идеей. Вещи были собраны за полтора часа, такси докинуло их до ближайшего образца советского монументализма, а дедушка Ленин, только недавно как восстановленный после конфуза с пятой точкой, весело помахал им вслед рукой.

Свежий запах сосен и леса дурманил голову, а мерное покачивание электрички уносило молодых людей далеко на север, куда не ступала еще нога скоростного интернета.

Единственным, что омрачало их отдых были назойливые мухи, пробиравшиеся в дом сквозь щели в стенах, и комары, посчитавшие Стаса идеальной закуской после тяжёлого дня.

– Конечно! – Стас восхищённо всплеснул ладонями и жестом подозвал Александру поближе.

Она недоверчиво покосилась на него, но все же подошла и склонилась над странной конструкцией. Стас уверял ее, что он трудился над своим изобретением несколько дней, скрываясь на чердаке.

Но почему-то это нисколько не успокаивало Александру.

– Смотри, – Стас ткнул пальцем в небольшую тарелочку с малиново-бордовой субстанцией. – Муха, привлечённая этим чудесным вареньем, садится на это поле. В результате этого действия, она давит на маленький датчик, и он подаёт сигнал во-от, – Стас указал на небольшую натянутую ложку, в которой лежал увесистый камень, – этому рычажку. Предохранитель снимается, и снаряд отправляется ровно по высчитанной траектории на наше поле. Муха погибает и все счастливы.

Гениальность мысли Стаса была настолько необъёмной, что Александре было ее не понять. Она переводила взгляд с орудия массового уничтожения на Стаса и думала, что добьёт ее быстрее: мухи, которых с размазанным вареньем только прибавится, или же Стас с его идеями, достойными самого Кулибина.

– Долго думал? – смерив Вознесенского взглядом человека, сомневающегося в его умственных способностях, Александра вздохнула.

Стас гордо выпятил грудь, подбоченился и оперся рукой на стол, угодив прямо в размазанное по маленькой тарелочке варенье.

– Два дня!

Где-то в родном городе криком чайки до бедных жителей донёсся истеричный смех Александры.

***

– Где Стас?

– Все еще без сознания. Я пытался привести его в чувство. Но ничего не помогает.

Андрей Морозов всегда считал, что хорошо разбирается в людях. Однако на этот раз он понял, что девятнадцатилетнего опыта было явно недостаточно, чтоб понять, что творится на душе у его нынешнего куратора в лице Александры Звягинцевой. Выйдя из невысоко старинного особняка в центре города, журналистка даже не оборачивалась на Андрея: только неслась вперёд по переулкам, быстро печатала что-то в телефоне и несколько раз резко останавливалась, так что Андрей едва не врезался в неё. Они оба не спали уже больше двенадцати часов, и единственным желанием Морозова сейчас было найти ровную и мягкую поверхность, на которой можно было бы подремать пару часиков.

Звягинцева заговорила с ним только раз. Когда они шагнули на трамвайную остановку. Александра сказала, что сегодня он ночует у неё, и, не дожидаясь отказа, вскочила в подоспевший красный вагон. Андрей поспешил за ней, но в трамвае Звягинцева сохраняла молчание, листала ленту в телефоне и все время с кем-то переписывалась, снизив яркость экрана до минимума.

И вот теперь Морозов толкался в тесной прихожей старенькой квартиры, а стены тряслись от проезжавших за окном трамваев и машин.

– Откачку пробовали, Дим? – скидывая рюкзак на пол, пробормотала Александра и заглянула в приоткрытую дверь спальни.

– Конечно. Заряды тоже. И даже обычные методы, – парень, оказавшийся из разговора со Звягинцевой неким Дмитрием потёр глаза и зевнул. – Адриан отвесил ему пару пощёчин и сделал искусственное дыхание. Но безрезультатно.

Звягинцева замерла, и следовавший за ней Андрей едва не врезался в спину девушки. Александра вздрогнула и обернулась на Дмитрия, тут же обеспокоенно пробормотав:

– Адриан? А он тут зачем?

– Я позвонил ему, – лениво повёл плечом Дима. – Он все-таки врач. И немного знает о… нашей деятельности. Он всегда помогает, когда Стас влезает в неприятности. Он сейчас на кухне. – Дима коротко кивнул куда-то в сторону обшарпанной приоткрытой двери. – Заливает бессонницу кофе.

Если бы Андрей не заметил, как едва уловимо дрожат веки парня, как напряжены его плечи и как он выдавливает из себя слабую улыбку, он бы непременно подумал, что Диму ничуть не беспокоит то, что его брат валяется без сознания на диване и не пытается подать признаки жизни.

Звягинцева тяжело выдохнула, потёрла лоб и опустилась на ближайший в коридоре стул.

– Ох как это все невовремя, – пробормотала Александра. – Ко мне должен Феликс приехать, а дома проходной двор.

Звягинцева хотела сказать что-то еще, но тут из-за двери кухни появилось очередное незнакомое Андрею лицо. Морозов уже должен был привыкнуть к новым неожиданным знакомствам, преследовавшим его с самого начала стажировки. Сначала странный Стас, испортивший ему отличную фотографию сектантов на ритуале. Потом странный рыжий черт с бородой, считающий себя одним из герцогов Ада. Или королей?

Андрей нервно усмехнулся. Вот он уже пытается вспомнить титул демона. Пора завязывать смотреть сериалы.

Незнакомец в дверях с заинтересованным видом дожевал кусок бутерброда и тряхнул собранными в небольшой пучок на затылке светлыми волосами.

– Феликс? Он еще не помер?

– Очень смешно. – Александра закатила глаза, вскочила на ноги и, отобрав у мужчины бутерброд, откусила внушительных размеров кусок. – Конечно, не помер. – Андрей едва разобрал, что сказала Звягинцева сквозь пережёвывание. – То, что мертво, не может умереть. А он мёртв уже почти сто пятьдесят лет.

Сопоставив два факта: наличие в квартире еще одного человека и упоминание, что он на кухне, – Морозов сделал логичный вывод, что это тот самый Адриан, которому позвонил Дима. На врача мужчина не слишком подходил. Неряшливый внешний вид, осунувшееся лицо и щетина, что вот-вот перейдёт в полноценную бороду. Андрей непроизвольно почесал свой подбородок, проверяя, не появилась ли и у него щетина. Увы, столь важный для него фактор мужского статуса, все еще не прорезался сквозь кожу.

Александра пробормотала что-то на латышском, – или на латыни, Андрей не был уверен, как этот язык правильно называется, – и Адриан тут же хохотнул, отвечая на этом же языке. Дима не влезал в их разговор. Только беспокойно бегал взглядом по прихожей и все время останавливался на Андрее. И по его взгляду, ждать Морозову ничего хорошего не приходилось.

Тихий навязчивый звук вибрации ударил по ушам Андрея. Морозов заозирался в поисках источника звука, тут же обнаружив его в комнате на тумбочке рядом со Стасом. Телефон вибрировал с таким усилием, что через несколько секунд соскользнул с края тумбы, ударившись ребром о старый паркет. Видимо Стас всегда держал телефон на беззвучном.

– Там у него это… – Андрей кашлянул, привлекая к себе внимание, – телефон звонит. Что делать?

Все трое синхронно обернулись на Андрея. Дима вздохнул, Адриан отобрал у Звягинцевой бутерброд и закинул оставшуюся часть в рот, а Александра сжала двумя пальцами переносицу и мотнула головой.

– Ответь на звонок, – сухо приказала Александра. – Нужно узнать, кто это.

«Ответь на звонок». Последний раз, когда Андрей ответил на звонок, на том конце раздался грузный голос военного комиссара. После этого Морозов еще несколько месяцев не подходил к телефону, не открывал дверь незнакомцам и говорил, что родителей нет дома.

Но ответить все же пришлось. Под суровым холодным взглядом Александры, даже айсберг, атаковавший «Титаник», несомненно раскололся бы пополам и пошёл ко дну вместе с кораблём. Так что Андрею ничего не оставалось, кроме как аккуратно приоткрыть скрипнувшую дверь, нырнуть в комнату и вернуться в коридор уже с мобильным. Поколебавшись несколько мгновений, Андрей мазнул пальцем по экрану и приложил телефон к уху.

– Д-да? – Андрей чуть было не выронил телефон из рук, но холодный взгляд, которым его наградила Александра, удержал от необдуманных поступков. – Нет это не… Да, это Станислав. Какое еще задание? Нет, я не пил, – прохрипел Морозов, испуганно поглядывая на Александру. – Честное пионерское. Хорошо, понял.

Андрей с силой вжал нарисованную кнопку сброса вызова на экране и выдохнул. Он усиленно игнорировал направленные на него взгляды трех пар глаз и поднял на них взгляд, только когда Александра красноречиво кашлянула и развела руками с видом неблагополучных одноклассников Морозова, после которого они обычно отбирали у незадачливых граждан телефоны и деньги.

– Что там?

Морозов нервно хохотнул.

– Призраки в квартире. Попросили убрать побыстрее, а то жильцы в соседней квартире жалуются на шум по ночам. – Андрей помедлил и сглотнул собравшуюся во рту слюну, пытаясь понять, сходит он с ума, говоря это, или нет. – Говорят, что те все время катают металлические шары по полу после одиннадцати и врубают Рамштайн в два ночи.

Дима грузно выдохнул и ушёл на кухню, махнув на Андрея рукой. Александра снова потёрла переносицу – кажется, у неё болели глаза. Насколько мог судить Андрей по ее раскрасневшимся глазам. Лицо же Адриана было спокойным и умиротворённым. Кажется, его не особо удивило задание на отлов призраков. Как будто это было чем-то естественным и обыденным для обитателей этой квартиры.

– Больше похоже на маргиналов, чем призраков, – вставил пять копеек Адриан.

Тихий негромкий писк раздался из спальни, и Андрей уже было снова кинулся внутрь, но тут же был остановлен врачом, который, вскинув палец, проскользнул мимо Морозова с коротким «Это уже ко мне». Дверь захлопнулась, и Андрею оставалось только гадать, чем занимается за дверью таинственный хладнокровный врач. Но зато Морозов смог уловить тонкий аромат винного перегара, осевший на кожу, когда мужчина пролетел мимо Андрея.

Ждать Адриана долго не пришлось. Он вернулся через две минуты, вертя в руках термометр и недовольно хмурился, сжимая челюсть и стягивая губы в тонкие полоски.

– Тридцать два и два. Боюсь дело пахнет горелым эчпочмаком.

– Да у всех такая температура если полежать под открытой форточкой, – пожал плечами Андрей, сунув телефон Стаса в карман.

– Ректально.

– А. Ой.

Из школы Морозов точно вынес знание о том, что нормальная температура тела человека равнялась тридцати шести и шести. Он примерно помнил, что происходит, если у человека жар: белки, денатурализация и структура прочно сидели в его памяти. Или все же денатурация? Морозов мысленно отмахнулся, пытаясь понять, что произойдёт с человеком, если он остывает. И все идеи, которые подкидывал ему разум, намекали на то, что пора покупать венок и заказывать четверых весёлых носильщиков.

Александра не то простонала, не то отправила Андрея в далёкое путешествие и поспешила за Дмитрием на кухню, где уже во всю свистел кипящий чайник. Мимо ноги Морозова что-то скользнуло, и парень отскочил в сторону, прямо в объятья Адриана, чтобы в следующую секунду понять, что это был просто кот. Большой, толстый кот. Он высокомерно поглядел на Андрея, понял, что еды от него не дождёшься, и, махнув хвостом, скрылся на кухне вслед за хозяйкой.

Андрей выдохнул. Но уже в следующую секунду у него над ухом раздалось тихое:

– Я конечно не против, но вообще-то у меня уже есть девушка.

Морозов отпрыгнул от Адриана, неловко улыбнувшись и взъерошив на макушке волосы. Парень оглянулся, шаркнул ногой и решил последовать самому логичному пути к отступлению – перевести тему в интересное для себя русло.

– А вы… Вы давно ее знаете?

Адриан отёр руку о штанину, вскинул светлую бровь и зевнул

– Сашу? Достаточно. Мы были соседями по лестничной клетке, – мужчина потянулся. – Потом как-то наши пути разошлись и я познакомился со Стасом. Который оказался коллегой Саши и ее парнем.

– А, он ее па… – Андрей осёкся, непонимающим взглядом уставившись на Адриана. – Что? Кто?

– Бывший. Сложная история.

Сложная история складывалась сейчас в голове Андрея Морозова. Со стороны кухни раздалось напряженное перешёптывание. Адриан в свою очередь еще раз потянулся, привстав на цыпочках, громко простонал и, отстранив Андрея в сторону, снял висящую на крючке куртку. Врач несколько раз взглянул на часы, еще раз заглянул в комнату ко Стасу и только затем почтил Морозова своим вниманием. В этот же момент из кухни показалась голова Звягинцевой, смотрящей на Адриана с немым осуждением. Взгляд, от которого у Андрея сразу же бежал мороз по коже, оказался для врача не больше чем комариным укусом. Мужчина приветливо улыбнулся Александре, помахал на прощанье рукой и, схватив свою сумку, попятился спиной к двери.

– Ладно. Пойду я. Работы еще полно. Да и у вас тут как-то тесновато становится. Не дай бог еще пол провалится. Вот баба Клава-то удивится, – хохотнул Адриан, скидывая свои пожитки в небольшой портфель. – Звоните, если понадобится помощь. Но только в привычных приземлённых делах. Стасу привет. И напомните, чтоб вернул пять косарей, которые занимал до зарплаты. Уже два года жду. А если помрёт, то так и останусь ни с чем.

Он еще раз помахал Александре, щёлкнул замком, надавил локтем на дверную ручку и вывалился в коридор. Андрей с трудом подавил в себе желание последовать за Адрианом, потому как ноги словно приросли к полу, а взгляд Александры сканировал каждую клеточку его тела. Он мог даже предположить, что она читает его мысли.

– Нет, я не читаю твои мысли, идиот, – фыркнула Звягинцева. – У тебя все на лице написано.

– Вот дерьмо. Кто положил меня на эту кушетку?

Хриплый ссохшийся голос раздался из спальни, которая все это время хранила молчание. И Андрей был уверен, что это не барабашка. А то, как Звягинцева и Дмитрий вылетели из кухни и поспешили на зов, не оставляло сомнений – Стас пришёл в себя. А значит и участь Морозова, возможно, будет не столь печальной.

– Стас!

Морозов заглянул в спальню через минуту. Или две. Осторожно приоткрыл захлопнувшуюся перед носом дверь и нырнул внутрь, так и оставшись стоять около входа, перекатываясь с пятки на носок. Андрей собирался с силами достаточно долго, чтобы упустить часть разговора со Стасом, и теперь чувствовал себя четвертым лишним на семейных посиделках. К тому же слова Адриана об отношениях Стаса и Александры прочно засели в голове у студента. Он даже по-другому воспринимал каждое движение Звягинцевой, пойманное его внимательным взглядом. Александра и Дима кружили вокруг Стаса, и Андрея это неожиданно стало раздражать.

– Как ты себя чувствуешь? – Дима опустился на придвинутый к кровати стул, щёлкнул выключателем фонарика и, приподняв веко Стаса, засветил тому в глаз.

– Как будто по мне проехался асфальтоукладчик, – Стас поморщился и попытался увернуться от слепящего света, но Дима оказался сильней, – а потом еще сверху попрыгала парочка сумоистов. А так у меня все в полном порядке. Ты можешь не светить мне в глаз этой… штукой? Она меня раздражает.

– Это фонарик, если ты вдруг забыл, – хмыкнул Дима.

Александра нависла над кроватью и Стасом бледной тенью. Она разглядывала не менее бледное лицо Стаса, расспрашивала его о самочувствии, периодически прикладывала ладонь ко лбу и качала головой, словно ей это о чем-то говорило. Звягинцева нервничала и пыталась скрыть это за показушной заботливостью. Андрей прекрасно это видел. Потому что и сам частенько прибегал к подобному методу.

Простояв немым наблюдателем еще несколько минут, Морозов медленно сглотнул, скрипнул старым паркетом и негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Не хотите мне объяснить, что вообще у вас тут происходит?

Александра и Дима синхронно обернулись на Андрея. Даже Стас приподнялся на локтях и, прищурившись, вгляделся в лицо Андрея. Кажется, вместо Морозова он увидел манную кашу со сливочным маслом, иначе было трудно объяснить то отвращение, что появилось на лице парня. И чем дольше он разглядывал Андрея, тем яснее становилось – Морозов ему не нравится.

– Это вообще кто? – если бы Стас мог, он бы непременно ткнул в Андрея пальцем. – И что он тут делает?

Звягинцева раздражённо выдохнула:

– Мой стажёр. Журналист. Потом объясню.

Кажется, подобный ответ полностью устроил Стаса, потому как он тут же кивнул и рухнул обратно на постель, крякнув. Александра и Дима переглянулись и одновременно закатили глаза. Они провозились над Стасом еще какое-то время. Поправляли постельное белье, расспрашивали парня о самочувствии и причитали, как бабушка Морозова. В какой-то момент Александра переключилась на покосившуюся тумбочку и начала в ней рыться, что-то напряженно бормоча под нос и выкидывая на пол все, что попадалось под руку. Дима поспешил ей на помощь.

И стоило только Андрею двинуться в сторону дверной ручки, как Александра и Дима резко замерли, кинули друг на друга многозначительные взгляды и подскочили на ноги.

– У нас нет выбора. Либо рассказываем ему, либо вызываем сапёров.

– Зачем сапёров?

Голос Андрея показался ему самому чужим. Тихий и истерически взвизгнувший он скорее подходил герою подросткового сериала, чем студенту журфака. Губы Александры растянулись в улыбке, и она резким движением затянула потуже хвост на затылке.

– Должность есть такая. Сапёры, – Звягинцева оперлась о тумбочку. – Занимаются устранением особо опасных для нашей работы элементов.

Особо опасный элемент. Это они сейчас про Андрея сказали или предположили теоретическую возможность того, что опасным для них станет валяющий на кровати Стас. И все же по позвоночнику Морозова пробежала дрожь, и он попятился к двери.

– Вы бандиты? Русская мафия? – брякнул первое, что пришло на ум Андрей, нашаривая рукой за спиной дверную ручку.

– Какой идиот, – сухо констатировал Дмитрий. – Напомни, почему он сейчас здесь с нами и мы должны с ним возиться?

– Потому что такие правила, Дим. Круг не должен разрываться.

– Ах да, точно.

Александра коротко кивнула Андрею на выход и, бросив сухо «Пойдём», вытолкнула Морозова из комнаты. Дима выскочил вслед за ними и помог Звягинцевой дотолкать парня до кухни, хотя Андрей сопротивлялся изо всех сил. Он даже предпринял попытку вцепиться в дверной косяк, но был повержен один чётким ударом Димы по пальцам. Обиженно зашипев, Морозов ввалился в кухню мешком картошки.

– Так, садись.

Александра указала Андрею на стул. Спорить было бесполезно, поэтому Морозов устроился рядом с тихо жужжащим ноутбуком – ему определённо не нравилось стоять на клеёнчатой скатерти, но Андрей решил, что хозяйке квартиры было виднее. Звягинцева опустилась на противоположный стул, хлопнула крышкой ноутбука перед любопытным носом Андрея и внимательно уставилась на него. Выдержав паузу, Александра осмотрелась, словно их кто-то мог подслушать, и коротко кивнула на Дмитрия:

– Это Дима, младший брат Стаса, – Звягинцева говорила тихо, но отчётливо, как будто Морозов был мало того, что глухой, так еще и обделён умственными способностями. – Он экзорцист. Как и я. Стас – охотник. Мы все обеспечиваем спокойствие жителей земли и конкретно этого города по ночам и защищаем вас и конкретно тебя, – Александра ткнула пальцем в Андрея, – от того, что обитает в тенях. А Адриан действительно врач. Еще вопросы?

– Э-э-э, – взгляд Андрея перебежал с Александры на Диму и обратно, и парень нервно улыбнулся, – нет. Вопросов нет. Я звоню в психушку.

Андрей попытался встать из-за стола, но был остановлен предупреждающим движением плеч Дмитрия.

– Сел на место, – Звягинцева шлёпнула рукой по столу и зло сверкнула взглядом. – Я еще никуда тебя не отпускала. В соседней комнате сидит Стас, от которого непонятно чего ожидать. – Звягинцева понизила голос, как будто Стас мог услышать ее через стенку. – Нет, я примерно представляю на что способен Вознесенский, но в данный момент он несколько в неадеквате. Поэтому ты сейчас будешь сидеть здесь и ждать, пока я не позову тебя.

– Ждать? Зачем?

Александра посмотрела на Андрея, вкладывая, судя по всему, в свой взгляд все сомнение в умственных способностях Морозова. Парню даже стало неудобно сидеть на стуле – словно сиденье под ним раскалилось, а он был свежим угрём, кинутым в самое жерло вулкана. Сделав несколько глубоких вдохов и остановив жестом Диму, Александра закрыла глаза.

– Чтобы выполнить задание, которое не сможет сейчас выполнить Стас, – процедила Звягинцева. – Потому что он болен. По твоей вине. К тому же ты сам на это согласился. Ты ведь ответил на звонок. Любой при прослушке записи подтвердит, что это был ты.

Александра распахнула глаза, уставившись на Андрея взглядом двух омутов цвета разбавленной колы, и, убедившись, что Морозов никуда не денется, вышла в коридор. Дима еще несколько мгновений сверлил Андрея льдинками глаз, и последний уже собирался попросить не делать этого, как и брат Стаса вышел с кухни, оставив Морозова в компании просыпающейся совести, тикающих часов и осуждающего взгляда толстого рыжего кота. Дверь на кухню захлопнулась, и снаружи кто-то щёлкнул ключом в замочной скважине, заперев Андрея.

В конце концов, ему нужно было хорошенько обдумать произошедшее.

Но вины Андрея в случившемся не было.

Глава 6. Ведьма из «РивГош»

– Что мы здесь делаем?

Высокая тридцатиэтажная новостройка в спальном районе встретила Андрея и Александру яркими перемигиваниями оконных рам, гирляндами лампочек на черной лестнице и заставленными впритык друг к дружке машинами, сквозь которые с трудом удавалось пробираться. Несколько раз Андрея окатило из лужи, на что Александра только покачала головой и продолжила их путь, пока едва не скрылась из виду Морозова. Догонять ее пришлось сквозь боль и чертыханья.

О цели их визита Звягинцева не сказала. Только с силой вжала кнопку лифта и пробуравила взглядом мигающий дисплей с неоновыми цифрами. Двери раскрылись, но вместо кабины, на них уставилась пустая шахта и болтающиеся тросы. Небольшое объявление о ремонте было замечено только после этого, и Александра, закатив глаза, направилась к лестнице. Андрей всю дорогу до двадцать восьмого этажа не отваживался спросить у неё, зачем они сюда пришли. Морозов тяжело дышал и проклинал лифтёров, которым вздумалось именно сегодня проводить работы.

– У нас дело с призраком, – коротко бросила Александра. – Нам нужно получить больше информации. Или ты хочешь сразу броситься в бой сломя голову? Хотя было бы что там ломать, – уже значительно тише добавила она.

– Эй! – щеки Андрея возмущённо вспыхнули. – Я вообще-то все слышу.

– И на этом спасибо.

Звягинцева с силой толкнула бедром дверь, впустившую их в коридор. Осмотревшись, Александра кивнула сама себе, повернула направо и остановилась только перед дверью в тупике, на которой гордо красовались три шестёрки.

– Почему этот номер? У соседней квартиры пятисотый ведь, – непонимающе пробормотал Андрей, разглядывая ярко-малиновую дверь перед собой.

– Не только у тебя плохое чувство юмора. Но ты еще можешь это исправить, – едко отозвалась Александра и вдавила звонок с пронзительным вороньим карканьем.

Дверь открылась не сразу. Протяжно скрипнула и выпустила в коридор запах булочек с яблоком и душных благовоний. Хозяйка квартиры появилась из-за неё через мгновение, прилипнув ко взгляду Андрея ярко розовыми волосами, как жвачкой. Девушка лениво потянулась и оперлась о дверной косяк, сложив на груди руки. Она несколько мгновений изучала Александру и Андрея, прежде чем изогнуть губы в ухмылке и выдохнуть:

– Глядите-ка какие люди. Вспомнила обо мне наконец? – обиженно протянула хозяйка квартиры, стискивая крепче руки. – А о косаре до зарплаты ты не вспомнила?

Звягинцева тихо зарычала и, вытащив из кармана сложенную в несколько раз зелёную бумажку, сунула ее в руки девушки.

– Держи свой косарь и сбавь язвительность. Мы по делу.

– По делу? – с еще большим удивлением протянула хозяйка квартиры, разглядывая новенькую купюру. – Ну проходи, коль по делу. – Девушка отошла в сторону, пропуская Александру, и тут же возникла на пути Андрея, нависнув над ним розовым моховым утёсом. – Э, нет, парень, тебе придётся подождать снаружи.

– В смысле?

– В коромысле. В мою хату вход только по приглашению.

– Марьян, прекрати над ним издеваться. Он же верит всему, что слышит.

Марьяна мельком оглянулась на Звягинцеву, тяжело вздохнула и отошла в сторону, жестом приглашая Андрея внутрь.

– М-да уж. Ладно, проходи. Но не вздумай ночью ко мне через окно лазить после этого, – пригрозила ему пальцем Марьяна перед самым носом и захлопнула вдохнув дверь, предварительно выглянув на лестничную клетку.

– Ты живёшь на двадцать восьмом этаже, – пробормотал Андрей.

– Предупреждаю на всякий случай. Знаю я этих Сашкиных хахалей. Сначала пускаешь к себе в дом, – Марьяна резко кивнула на Морозова, – а потом гоняешь веником по квартире в три ночи, потому что ему вздумалось навестить меня.

Звягинцева кинула рюкзак на пол. Внутри что-то подозрительно звякнуло, но Александра только с силой поправила стянутый на затылке хвост и повернулась к ухмыляющейся Марьяне.

– Мы уже проходили это. Он, – Александра ткнула пальцем на Андрея, – не мой хахаль. А уж Феликс тем более.

– Да кто это такой ваш Феликс?! Второй день подряд только о нем и разговоров.

О некоем Феликсе за последние сутки не упомянул разве что ленивый. Но понять из разговоров других людей Морозов смог только то, что никто из окружающих Александру людей не питал к тому тёплых чувств и не собирался терпеть дольше пяти минут. Поэтому чувство неосведомлённости раздражало Андрея больше, чем очереди в женский туалет, из-за которых было невозможно куда-либо прорваться.

– О, – загадочно протянула Марьяна с таким видом, словно это была величайшая тайна человечества, – это известный в узких кругах самодур.

– Феликс мой кузен, – бесстрастно парировала Александра. – Но никогда не приглашай его в свою квартиру. Потом замучает тебя расспросами о личной жизни и работе. У самого ни того ни другого нет, вот до окружающих и докапывается. Сколько он у меня уже крови выпил.

– Главное, чтоб не буквально. А то знаем мы эти его ролевые игры. «Сегодня я буду Дракулой, а ты моей невестой», – пискляво передразнила Марьяна. – Я скорее буду Хью Джекманом с лицом алкаша, чем невестой Феликса.

Сомневаться в словах Марьяны не пришлось бы: выражение ее лица выражало крайнюю степень отвращения, и для пущей убедительности она изобразила, что ее сейчас вырвет, но остановилась, стоило Александре бросить на неё хмурый недовольный взгляд. Марьяна тут же натянула на лицо серьёзную маску и посмотрела на мнущегося в коридоре Андрея.

– А он?.. – Марьяна коротко кивнула на Морозова.

– Вместо Стаса. Замещает его временно.

Тон Александры был холодным, и Андрею стало не по себе. Замещать Стаса он не планировал, но Звягинцева просто не оставила ему выбора сначала приказными фразами, а затем чушью про экзорцистов, охотников и нечисть. Если она пересмотрела подростковых сериалов, то стоило вовремя остановиться. Если же нет… Андрей пожалел, что не взял номер Адриана для подобного случая. Но мужчина, кажется, был терапевтом, а не психиатром. А жаль.

– Мне казалось, что Стас сейчас работает с Димой. Нет? Тогда почему ты здесь, а не он, – Марьяна многозначительно поиграла бровями.

– Работает, да. Просто Дима сейчас тоже немного занят и я его подменяю. – Звягинцева вытряхнула на пол скудное содержимое своего рюкзака и, найдя среди вещей записную книжку, стала запихивать все обратно. – И откуда только ты все знаешь?

– Карты рассказали. Значит, вы оба подменяете Вознесенских. Занятно.

– Тебе все занятно. Хватит расспрашивать, о чем тебе не следует знать, – с раздражением рявкнула Александра.

Марьяна обиженно поджала губы, кивнула и посмотрела на Андрея. Девушке было на вид не больше тридцати лет. Розовые волосы, похожие на жвачку, вытянутая клетчатая рубашка и рваные джинсы. Неряшливый вид дополняли несколько рядов бус, обмотанные вокруг шеи и широкий плетёный браслет. Она походила на одну из одноклассниц Андрей, помешанных на эзотерике и гаданиях, только в улучшенной и просветлённой версии. Кажется, эта девушка точно умела правильно послать запросы вселенной. Главное, чтобы вселенная слышала тебя и отвечала.

И от Марьяны не укрылся интерес Андрея к ее персоне. Она распрямила плечи и протянула Морозову руку.

– Марьяна. Ведьма. Иногда подрабатываю таргетарологом.

– Тарге-что? – рассеянно пробормотал Андрей, надеясь, что ему послышалось.

– Таргетаролог, – повела плечами Марьяна, словно Андрей спросил очевидную глупость. – Настраиваю рекламу исходя из раскладов карт. Да, такое тоже есть. Очень популярно среди блогеров. Они вообще сейчас все помешались на эзотерических штучках. То в типирование личностей ударяются, то воздух продают, то воду из своей ванной. Еще обожают натальные карты строить. Вот я и рублю с них бабло. Блогер не мамонт, если и вымрет, то ненадолго.

Андрей, все еще ничего не понимая, понимающе хмыкнул и предпочёл умолчать, что и сам не прочь позаниматься подобными вещами, а эзотерика стояла у него на втором месте в списке хобби после поездок в метро с надетым рюкзаком.

Руку Морозов так и не пожал, отчего на лице хозяйки квартиры на мгновение промелькнула тень недовольства, но Марьяна тут же взяла себя в руки. Андрей продолжал топтаться на месте, озираясь в поисках тапочек, пока Александра пыталась застегнуть расходившуюся от переизбытка содержимого молнию рюкзака. Зевнув, Марьяна небрежно толкнула Андрея плечом, оттесняя к забитому куртками и кедами шкафу, явно устав ожидать, пока гости разденутся и наконец покинут и без того маленькую прихожую. Наконец, поборов молнию рюкзака, Александра снова бросила рюкзак на пол, и тот, опять грустно звякнул оставшимся содержимым.

Андрей еще несколько минут озирался вокруг, цепляясь взглядом за разукрашенные фломастерами обои и непонятные символы, складывающиеся в слова и предложения на, кажется, выдуманном языке, пока Александра не цокнула на него. Звягинцева кивнула в сторону кухни и хлестнув хвостом по лицу Андрея, проследовала за Марьяной. Та уже разливала по кружкам кипяток, макая один пакетик на две чашки, и напевая под нос музыку из прогноза погоды.

– Так зачем пришли? Не томите. – Марьяна рухнула на скрипнувший стул и качнулась на нем, хватая со стола кружку с кофе, по кругам в которой можно было угадать, сколько времени хозяйка квартиры не мыла посуду.

Александра заняла стол напротив, кивнув Андрею на табуретку, а он в свою очередь сделал себе пометку быть чуть активней, когда речь заходит о выборе места для выслушивания очередных небылиц о сверхъестественных существах, сущностях и том, как важно защищать этот мир от зла. И чтобы в следующий раз не выглядывать из-за стола, как Пятачок, пытаясь хоть что-то рассмотреть – табурет оказался настолько низким, что колени Андрея доставали ему практически до груди, а вытягивать шею приходилось с двойным усердием.

– Задание. Предположительно призрак. – Александра раскрыла блокнот и, развернув его к Марьяне, ткнула пальцем в одну из записей. – Хотелось бы узнать наверняка, чтобы лишний раз не тащиться на юг города. Никакого желания нет ошиваться по спальным районам после полуночи.

– Боишься нечисти? – Марьяна со скептичным видом отпила из кружки, булькнув.

– Боюсь местных жителей. У меня там, кхм, бывший живёт.

– Да брось. Стас не нечисть, а просто… – Марьяна прикусила щеку, подбирая слова, а затем взмахнула рукой, как будто ее озарила светлая мысль, и щёлкнула пальцами, – Стас. Из него максимум, что можно изгнать, так это ведро острых крыльев и шутки с центральных каналов тридцатилетней давности. Если это признак нечисти, то да, Стас и вправду одержим.

– Как же ты права, Марьян. Как и всегда.

Искры, взрывающиеся между Александрой и Марьяной, можно было заметить, даже если у тебя минус тринадцать, единственная буква, которую ты видишь у окулиста, это «Б», потому что «Ш» сливается в заборчик, а в комнате полярная ночь без единого источника света. На всякий случай Андрей подхватил табурет двумя руками и в несколько коротких рывков отсел подальше. Так было безопасней. Да и стол рассматривать оказалось намного удобней.

Марьяна качнулась на стуле, многозначительно хмыкнула и ногой выдвинула из-под стола картонную коробку, обмотанную бело-синими почтовыми лентами.

– Должна сказать, вы как чувствовали, что мне пришёл заказ. Раздевайтесь и проходите в ванную. – Марьяна кивнула на коробку и, залпом влив в себя кофе, подскочила на ноги. – И чай захватить не забудьте. Жаль, если остынет. Я его по акции схватила. С клубникой и шоколадом.

Андрей Морозов любил полежать в ванной, тратя запасы средств по уходу за кожей своей младшей сестры, но еще никогда не делал этого попивая чай. В отличие от Александры, потому как та сдержанно кивнула и вскочила вслед за Марьяной, тут же скрывшись в коридоре. Андрей помедлил, следя, как «ведьма» вскрывает коробку, и все же решил уточнить:

– В ванную? Зачем?

– Мыть тебя будем. Духи не любят грязнуль, а ты сегодня явно в душе еще не был. Ой, да шучу я, – закатила глаза Марьяна, стоило Андрею начать расстёгивать молнию на толстовке. – Бомбочки в воду пускать будем. Духов спрашивать. Могла бы предложить погадать на энергетиках, но я все выпила, так что не судьба.

Ванная комната встретила Андрея мерным жужжанием узенькой стиральной машинки, поблескиванием светильников в почерневшем по краям зеркале и пожелтевшей новенькой ванне, которой на первый взгляд было не больше нескольких лет. Да и новостройка, в которой жила Марьяна, на это намекала. Тем не менее все трое смогли разместиться на паре квадратных метров и даже не соприкасались друг с другом.

Александра молчала, шкрябая ногтями друг о друга и отрывая облупившийся лак. Марьяна сосредоточенно разворачивала запакованную в вощёную бумагу бомбочку. Андрей же несколько мгновений пялился на маленькие лампочки на потолке и почерневшие швы кафеля, прежде чем посмотреть на Марьяну и удостовериться, что ему сейчас все это не снится.

– И… как мы поймём, что нам отвечают духи?

– Если бомбочка начнёт раскручиваться по часовой стрелке – это значит «да». Если против… – Марьяна откинула в сторону упаковку и заткнула слив ванны. – Ну, тут либо бомбочка палёная, либо духи не в духе.

Андрей недоверчиво покосился на зажатую в руке Марьяны ядовито-розовую шершавую бомбочку с причудливыми вкраплениями фиолетовых волн и поджал губы. Ведьма на это вскинула бровь и обиженным взглядом уставилась на Морозова.

– Ты мне не веришь? Я между прочим потомственная ведьма. В первом поколении.

– Тебя даже на Битву экстрасенсов не взяли, – сочувствующе протянула Александра, сложив на груди руки.

– Просто у меня не было лишних десяти миллионов рублей.

Язвительный тон Марьяны просто не оставлял простора для дополнительных наводящих вопросов, поэтому Андрею пришлось довольствоваться малым: молча признать, что в этом мире всем правят деньги, и позволить Марьяне включить кран с горячей водой на полную мощность. Струя взорвалась о рыжее дно ванной и разлетелось каплями по стенкам, медленно затихая по мере того, как уровень воды начал волнами подниматься. Марьяна присела на край ванны, Александра разглядывала себя в зеркале, а Андрея мучил один единственный вопрос: он тоже после смерти полюбит приторно-сладкие бомбочки для ванн из мейнстримных магазинов или все же станет брутальным призраком и поселится в старом шотландском замке?

– А духи эти добрые? – подал голос Андрей, инстинктивно приподнимая плечи и вжимая в них голову.

– Иногда добрые, – пожала плечами Марьяна и опустила рычаг крана, – а иногда запевают Стаса Михайлова. Но Михайлов это еще ничего, а вот когда врубают «Казанову» или Меладзе, то пиши пропало. Ничего в этот день от них не узнаешь, – сокрушилась Марьяна, и Андрею показалось, что она делает это специально, чтобы произвести на него впечатление. – А так обычно всегда идут на контакт. Главное знать как с ними общаться.

Едва бомбочка коснулась поверхности воды, как от неё начали разбегаться маленькие розовые ручейки. Несколько секунд все прожигали шар напряженными взглядами и одновременно выдохнули, как только он начал медленно вращаться в воде по часовой стрелке, испуская во все стороны розовые блестящие волны. Вскоре к ним присоединились и фиолетовые разводы, но Марьяна уже выдернула слив и вода стремительным потоком устремилась в водопровод, унося с собой и духов и адекватность происходящего.

Еще несколько секунд все стояли в тишине, пока Марьяна смывала с рук блестящую пыльцу.

– Что ж, сегодня звёзды определённо на вашей стороне. Да, – Марьяна встряхнула руками, и Андрей поморщился, когда капли попали на его лицо, – это призрак. Так что готовьтесь соответственно.

Тон Марьяны намекал на то, что гости могут допить свой остывший чай и в принципе уходить из ее из без того тесной квартиры, но Александра прервала эти немые намёки, схватив подругу за предплечье и остановив ту в дверях из ванной.

– Марьян.

– Ммм?

– А можешь нам… погадать?

Глаза Марьяны округлились, как если бы ей показали, что доллар в обменниках снова по двадцать шесть рублей, и она присвистнула, выворачиваясь из хватки Александры и выходя в коридор.

– Что я слышу? Александра Звягинцева просит ей погадать? Неужто небеса обрушились на землю, а море затопило сушу, что ты решила поверить моим картам? – Марьяна даже не пыталась скрыть своей язвительности: тряхнула ярко-розовыми волосами и ухмыльнулась. – Помнится, ты всегда нос воротила от гаданий.

– Да. И я все ещё считаю вас шарлатанами и бездельниками, – холодно отозвалась Александра, стеной возникая перед Андреем.

– Но ты просишь погадать.

– Я прошу… прояснить ситуацию.

Голос Звягинцевой был мягким и вкрадчивым. Она объясняла, пыталась донести мысль, что гадания Марьяны это ее последняя надежда понять, что происходит, и Андрей прекрасно понимал Александру. Ему и самому было очень интересно, что происходит, если не брать в расчёт всю ту чушь, что ему наговорили за последние сорок восемь часов. Поверить в заговор рептилоидов и репортажи с канала про инопланетян было намного проще, чем в то, что в этом мире водятся призраки и демоны, а Александра помогает оберегать от них людей.

Марьяна смотрела на Александру несколько секунд, а затем коротко кивнула и направилась на кухню. Звягинцева не обернулась к Андрею и ничего не сказала: лишь повела плечами и хлестнула по лицу собранными в хвост волосами. На кухне их уже ждали выставленные на стол чашки с остывшим чаем и Марьяна, сосредоточенно тасующая стопку ярких малиновых карт. Андрей даже был удивлён, что квартира не была такой же розовой, как и ее хозяйка. Разве что чайник выделялся своим неоново жёлтым цветом, но и он не был столь запоминающимся как внешность Марьяны.

– Какой расклад будем делать?

– Сама решай. Тут ты главная, – пожала плечами Александра, опустившись на стул и протянув руки к своей чашке.

Андрей мысленно перекрестился и уселся на табуретку. Вытягивать шею было не впервой – хотя она у него и подозрительно хрустнула несколько раз, – но и упустить гадание он просто не мог.

Марьяна тасовала карты долго и тщательно, недовольно поджимала губы и бормотала под нос. Пальцы скользили по картам, но Марьяна на них не смотрела: она прожигала взглядом Андрея, как будто он был виновником всех бед в этом мире, а затем вытащила сразу три карты положив перед собой рубашкой вверх. Одна из карт легла криво, по диагонали, но Марьяна не обратила на это внимания, выложив на стол следующие три карты. Но когда ее пальцы уже подцепляли новые карты, Андрей резко подался вперёд.

– А это… – он кивнул на стол, как будто намекая, что выглядит это не слишком традиционно.

Откуда ему было знать? Сестра Андрея увлекалась всей подобной чепухой, делая расклады всем родственникам, друзьям и даже своему парню, с которым они расстались сразу же, потому что «карты никогда не врут». Морозов предпочитал держаться от подобного подальше, но некоторых наблюдений за сестрой ему хватило, чтобы понять, что Марьяна делала что-то не так. Но что именно, Андрей сказать не мог.

– Мой собственный расклад, сладкий, – мурлыкнула Марьяна. – Поможет понять, что было причиной происходящих событий, что ждёт нас в скором времени и чем все закончится. Но предупреждаю сразу. Никаких чётких ответов вы не получите.

– Как и всегда, – недовольно фыркнула Александра.

– Да. Как и всегда. Потому что это карты, а не буфетное меню. Все толкование будет зависеть уже от вас самих.

Пальцы Марьяны потянулись к краешкам карты, но одна с краю тут же выскользнула из колоды и полетела на пол. Марьяна нахмурилась и бросила на Александру опасливый взгляд. Андрей хотел было поднять карту, но Звягинцева остановила его, вытянув перед ним руку, и не моргая смотрела на Марьяну.