Тролль-попаданец бесплатное чтение

Хура

Хура был рад, что он тролль, а не, скажем, человек. Или, что явно хуже, эльф. Бррр… От одной только мысли, что он мог бы быть эльфом, у Хуры сводило желудок. Конечно, он так же был уверен, что люди и эльфы аналогично рады тому, кто они, и не хотели бы быть ни гоблинами, ни орками, или, даже, как бы это ни было удивительно, троллями.

Возможно, если бы ни мир между расами, который был установлен еще задолго до рождения Хуры, то все они: люди, эльфы, гномы, тролли, орки и гоблины давно бы перегрызлись. Альянс первых трех против альянса последних трех рас был бы наиболее вероятным вариантом противостояния. В старые времена так и было. Внутри альянсов тоже периодически возникала грызня, но в целом, старая бесконечная война делилась именно на два лагеря. Люди, эльфы и гномы, Хура часто называл их просто ЛЭГами, именовали себя добром и называли гоблинов, орков и троллей, их Хура называл ГОТами, злом. Последние не спорили с такой формулировкой и охотно соглашались называться злом или слугами и посланниками зла.

Хура не считал себя злым. Конечно, он ненавидел ЛЭГов и даже иногда желал им смерти. Но ведь и те, в свою очередь, относились к троллям точно так же. Однако мир предписывал всем расам не воевать между собой, и со временем началось, хоть и неохотное, но все же сотрудничество.

Тролли были наиболее востребованной ЛЭГами расой. Так уж случилось, что та мощь, с которой рождался каждый тролльчонок, позволяла ему в будущем легко добиться успеха в любом ремесле, где физическое превосходство решало все. Ну и конечно же, каждый тролль впитывал любовь к кулинарии с молоком своей мамаши-троллихи.

Хура был кузнецом и очень любил свое ремесло и свою кузницу. Разумеется, как и другие тролли, он также любил готовить, но среди поваров-троллей конкуренция была слишком высока. Что ж, бить молотом по куску металла – тоже почетное в их народе дело. Особенно если в результате получалась добротная деталь. У Хуры никогда не было недостатка в заказах.

Ближе к вечеру того дня, когда эта история началась, Хура, довольный своей жизнью, любовно обрабатывал небольшой металлический кусок. За какие-то несколько минут полоска железа трансформировалась в длинное загнутое нечто, похожее на саблю. Впрочем, это была не сабля, а обычная коса. Хура потратил на нее значительно больше времени, чем обычно, стараясь сделать линии орудия труда идеально ровными, хотя полностью отдавал себе отчет в том, что за этот заказ, как бы качественно он его не выполнил, он не получит ни монетки. Это был особый заказ, и предназначался он для Нэрры.

Нэрра была еще одним троллем, а точнее троллихой. Всякий раз, когда ее имя проскальзывало в голове Хуры, его сердцо сладко сжималось. Хура был влюблен и знал, что его любовь не безответна. Они с Нэррой встречались уже довольно давно, и сегодня он собирался сделать ей официальное предложение связать их жизни навсегда.

Тролль нанес еще несколько корректирующих форму инструмента ударов своим молотом, прежде чем отправить деталь охлаждаться на закалку в бак с маслом. Теперь оставалось проверить форму еще разок и обработать точильным камнем. Хура не сомневался, что до конца рабочего дня преспокойно успеет закончить эту косу.

И действительно, к моменту, когда по городу прозвучал глухой гонг, предписывающий всем троллям заканчивать рабочую часть дня, Хура уже нежно ощупывал свою, идеальной формы, остро заточенную саблевидную деталь. Все же какое счастье, что он именно тролль! Нет, конечно, быть гоблином или орком не так уж скверно, но все же, разве умеют они так хорошо и точно работать кузнечным молотом? Пожалуй, нет. Орки и гоблины, в основной своей массе, занимали нишу скотопасов, охранников и дровосеков. Кузнецы среди них были крайне редки. Только гномы могли оспорить первенство троллей в деле обработки металлов.

Итак, гонг прозвучал. Хура закрыл на ключ кузню и направился к себе домой. Жил он неподалеку, и вскоре, насвистывая незатейливую мелодию, разделся и погрузил свое тело в бак с водой. Небольшой кусок мыла, мочалка, полотенце – и тролль засверкал и заблагоухал. Впрочем, благоухал и сверкал он только по тролличьим меркам. Эльфы сочли бы его все еще грязным и вонючим. Но Хура знал, что Нэрра оценит его чистоплотность, впрочем, как и всегда.

Перед тем, как рвануть к своей возлюбленной, Хура закинул в себя несколько сосисок и пару соленых огурцов. Негоже было идти в гости совсем голодным – Нэрра могла счесть, что он излишне спешил. По пути к домику, в котором жила его будущая супруга (в том, что она согласится, сомнений у Хуры не было), он заглянул в продуктовую лавку, чтобы захватить бутыль самогона и пару-тройку килограмм разных вкусняшек. После этого вечер точно обещал случиться приятным. Тролли любят есть, и Хура с Нэррой не были исключением.

Тревога появилась, когда он приблизился к заветной калитке. Острое тролличье обоняние уловило неприятный отталкивающий запах. ЗАПАХ ЧЕЛОВЕКА. Конечно, иногда Хура сталкивался и с людьми, и с эльфами, реже с гномами, ведь эти существа также были заказчиками в его кузне. Но на сей раз это было странно. Ведь раньше, подходя к дому Нэрры, он никогда не чувствовал запаха людей. Теперь, вне всяких сомнений, какой-то человек побывал здесь совсем недавно и, быть может, даже все еще находился поблизости.

Тревога тролля усилилась, когда он обнаружил, что калитка не заперта. Задвижка калитки – сущая формальность, но тролли обычно соблюдают правило закрытых замков, и Хура знал, что Нэрра очень аккуратна в этом вопросе.

Хура прошел через калитку во двор и направился к двери дома. Что ж, подумал он, быть может, тут просто побывал какой-то тип по какому-то дурацкому вопросу и забыл закрыть за собой калитку – это очень свойственно людям. Это мог быть какой-то новый клиент Нэрры. Она нигде не работала, но вела свое собственное фермерское хозяйство и иногда торговала его плодами.

Он хотел постучать в дверь, но тут же заметил, что дверь тоже не заперта, более того, слегка приоткрыта. Сердце тролля нервно подпрыгнуло. Он положил продукты и бутыль с самогоном на порог и толкнул дверь. За дверью была темнота – странная темнота. Хура шагнул и оказался перед дверью. Он снова шагнул внутрь. И снова стоял перед ней. Он повторил это несколько раз, но все еще стоял там же, на пороге.

Магия! Чары! Опасность, промелькнуло в голове Хуры и словно в подтверждении этому он услышал неприятный человеческий хохот. Звук доносился позади, и Хура немедленно развернулся. Возле калитки стоял молодой человек в длинном алом плаще. В одной руке он держал деревянный посох, а другая, с вытянутым указательным пальцем, направлялась на Хуру.

– И не надейся, что ты сможешь помешать мне, мерзкое отродье, – провозгласил молодой маг. В том, что это был волшебник, сомнений не было. Длинный плащ и посох явно указывали на это. Да черт, даже этот вытянутый указательный палец был каким-то неестественно магическим.

– Что еще за…? – начал было Хура, но маг не собирался разговаривать. Он направил на тролля свой волшебный посох и произнес какие-то заклинания. Зеленые молнии ударили в грудь Хуры. Он отшатнулся немного, но устоял, хотя магия должна была буквально испепелить его.

– Ах ты! – гневно воскликнул волшебник и ударил вновь. Зеленые молнии снова обожгли тролля, но в этот раз он был готов и даже не пошатнулся. Молодому магу следовало знать, что у троллей врожденный иммунитет ко многим видам магии. Похоже, после второй неудачной попытки уничтожить Хуру, эта мысль постигла юношу с посохом, и он произнес другое заклинание.

В момент, когда пламя устремилось к троллю, последний, будучи очень разгневанным, громко рыча, мчался навстречу. Мысли Хуры остановились только на одном – раздавить внезапного обидчика. Один удар кулаком превратит его тыкву в желе.

Пламя тоже не причинило сильного вреда троллю. Подпалилась кожаная куртка? Да… Было больно? Тоже да… Замедлил ли он свой шаг? Ну что ж, немного да… Но все же он не сгорел, не умер и даже не упал. И более того – продолжил свое движение к наглому магу после короткой задержки. В глазах неудачливого колдуна отразилось ужасное: Еще несколько огромных прыжков и тролль окажется в непосредственной близости. Юноша отчаянно проскрежетал еще несколько слов, но теперь он уже не направлял на тролля свой шест, а бросил в него что-то похожее на очень мелкий песок.

Это остановило тролля. В его глазах резко потемнело. Он даже почувствовал какое-то дымление вокруг себя. Затем в нос ударил сильный запах мочи. ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ МОЧИ! Этот колдун что, описался от страха? Но вскоре еще много запахов добавилось к этому весьма неприятному букету. Запахи людей. Нет! Большого скопления людей!

Мария

Мария Богданова вышла из уличного туалета и сразу же оглянулась, ибо пластиковая будка позади нее загрохотала. Более того, она буквально тряслась, словно какие-то хулиганы энергично раскачивали ее из стороны в сторону. Почти тут же из нее повалил черный дым, а изнутри кабинки раздался глухой мужской кашель.

Внимание толпы, а площадь действительно была буквально нафарширована людьми, эльфами, хоббитами и другими существами из мира Рональда Толкина, сразу же устремилось на туалетную кабинку. Так же неожиданно, как она затряслась, также резко и успокоилась. Дым, впрочем, из нее валить не перестал. А парой секунд спустя из кабинки раздался удар. Удар, по всей видимости, пришелся по двери, так как от нее тут же разлетелись пластиковые осколки, а из образовавшейся дыры торчала мощная рука.

Что за странная рука, пришла в голову Маши мысль. Тот факт, что она явно принадлежала очень уж крупному мужчине, не сильно удивлял. Но вот цвет кожи был определенно выкрашен в неестественный зеленоватый цвет. Впрочем, вскоре и с этим стало предельно ясно.

Раздался еще один удар по двери. Теперь уже ногой. Несчастная пластиковая дверь буквально отлетела от кабинки, которой теперь уже не будет принадлежать никогда. Дым повалил еще сильней, хотя очень скоро прекратился, причем совсем. Еще раньше, чем исчез дым, из поврежденной туалетной кабины выскочил крупного вида, с большими клыками, торчащими прямо из пасти, тролль. Это, в общем-то, и объяснило всем окружающим, почему владелец руки выкрасил всю свою кожу.

Окружающие существа, с интересом наблюдавшие за чрезвычайно странным поведением туалетной кабинки, буквально возликовали от такого эффектного появления еще одного участника косплея. Причем те, кто не был непосредственным зрителем этого события, но стояли поблизости, инстинктивно поддержали восторженными криками тех, кто улюлюкал искренне. Вскоре вокруг тролля собралась приличная кучка восхищенных зевак, почти каждый из которых также представлял какие-то народности фэнтезийного мира Толкина, а некоторые из них даже вполне конкретных персонажей известной истории.

И, похоже, только Маша заметила изумленный, но отнюдь не радостный видок бабульки, которая брала плату за посещение, теперь уже лишенной двери, туалетной кабинки. Старая женщина таращила глаза на обезображенный источник дохода, разводила руки в стороны и что-то причитала. Из-за радостных воплей толпы нельзя было точно сказать, что именно бормотала старушка. Маша, впрочем, догадывалась, что речь идет о том, что же это такое делается, кто же за это ответит и как она теперь будет добывать деньги на естественных потребностях людей.

Появившийся из туалета тролль тоже вел себя странно. Он озирался вокруг и выглядел одновременно и разъяренным, и растерянным. Одет он был совсем не так, как Маша. Маша была в некоем подобии шипастой стальной брони, которая на самом деле была выполнена из крашеного картона, а тролль из туалета имел на себе белую, но испачканную рубашку и кожаные штаны. Через плечо висела простая сумка из кожи. Ноги были обуты в резиновые сапоги почти до колен. Последние позволяли догадываться о размере стопы нового тролля. Впрочем, судя по величине самого тролля, удивляться не приходилось. Кто бы не скрывался за этим костюмом, он был действительно огроменным мужчиной.

Почему же Маша сравнивала его одежду со своей? Все очень просто – она тоже представляла собой тролля. И хотя она не догадалась выкрасить свою кожу, ее костюм также был довольно неплох. Вообще, это был первый раз, когда она могла рассчитывать хоть на какой-то приз за свой наряд для косплея.

Маша старалась не пропускать мероприятия, посвященные Толкиновскому миру. Но раньше она всегда наряжалась то в Роханского рыцаря, то в эльфийку, и, какое счастье, что ни разу не попыталась примерить образ хоббита. Ведь Маша была очень высокой девушкой. Конечно, новый тролль был выше, но все же ее рост был одной из причин, почему мужчины не сильно стремились завязать с ней отношения.

Конечно, в большей степени непопулярность Маши среди мужчин была обусловлена другими ее параметрами. Пожалуй, единственная категория моделей, в которую могли принять Машу, была так называемой “plus size”. Если сказать проще – Мария Богданова была очень и очень упитанной девушкой. И когда к очередному косплею она подготовила и примерила костюм тролля, то стало ясно, что этот образ вписывался в ее конституцию идеально.

Новый тролль разрушил ее надежды на какое-либо признание организаторов и участников мероприятия. К счастью, несмотря на весьма скромные успехи в личной жизни, Маша оставалась добродушным человеком и ни к кому не испытывала жгучей зависти. Она даже восхитилась образом нового тролля и искренне признала, что он достоин высокой оценки.

Но не похоже было, что сам тролль был доволен тем, что происходит вокруг. Либо скрывавшийся за ним человек был не совсем адекватен, либо играл какую-то специально задуманную роль на этом шоу. Он продолжал дико озираться, таращил глаза на всех окруживших его персонажей. Довольно агрессивно рычал и иногда выплевывал какие-то реплики. Единственное, что удалось Маше разобрать сквозь шум толпы, было что-то вроде: Да вы же люди! Люди! Ну и еще пару довольно грязных словечек, которые, Маша надеялась, ей просто послышались.

Толпа вокруг туалетного тролля сгущалась. Маги, эльфы, рыцари, гномы и хоббиты, а также назгулы, орки и гоблины. Похоже, даже пара Сауронов пришли посмотреть на новичка. Многие персонажи вынули из внутренних карманов своих костюмов смартфоны, и камеры этих гаджетов, матрицы которых разнились от микроскопических до более или менее приличных, получили изображение нового героя.

Какое счастье, что старина Джон Рональд не видит этого безобразия, подумалось Марии. Назгулы, эльфы, гномы и прочие народы фэнтезийного мира с мобильными телефонами. Выглядело это довольно противоестественно. Впрочем, рука Маши тоже непроизвольно потянулась к тому месту, где лежал ее мобильник. Она пресекла эту попытку и просто продолжила наблюдать за туалетным троллем и разношерстной толпой вокруг него.

Толпе же, между тем, уже наскучила просто съемка фото и видео нового впечатляющего персонажа. Начались попытки сделать селфи. Первый, кто додумался, и это был эльф, тут же отлетел от тролля, так как тот, не стерпев такой наглости оттолкнул беднягу от себя. Постигший неудачу молодой мужчина насупился и отошел от толпы. Остальные, впрочем, не обратили внимание ни на обиженного эльфа, ни на агрессивную выходку тролля. И скоро возле великана появился новый желающий. Он проявил сноровку и проделал все быстро. Тролль буквально не успел что либо поделать. И следом замелькали все новые и новые желающие.

Минут через пять тролль не выдержал натиска. Он взревел, так громко, так мощно, словно тигр. Звук из его гортани явно брал начало из глубины живота. Толпа немного отпрянула. Тролль же резко взмахнул руками, словно пытаясь нащупать что-то за своей спиной, затем пробежался глазами по своему поясу. Похоже было, что персонаж подразумевал какое-то оружие, и его демонстрация была еще одной частью шоу, которое он хотел показать. Однако оружия не было, и раздосадованный тролль просто продолжил рычать. Уже не так громко, но довольно злобно.

Агрессивное могучее рычание туалетного тролля привело окружающих в экстаз. Все вокруг упоительно заулюлюкали. Один из рыцарей подбежал и вручил ему свой меч. Ошарашенный тролль принял оружие и, словно окончательно потеряв понимание того, что происходит, тупо уставился на клинок.

Конечно, это не было реальным оружием. Меч имел металлический цвет, но это была лишь умело нанесенная краска. Основой же и для лезвия и для рукояти служило дерево.

Тролль постоял так недолго, затем просто переломил фейковый меч пополам и отшвырнул обе части. Рыцарь, что пожертвовал ему свое оружие, остолбенело уставился на эти половинки, затем метнулся подбирать их. Деревянный меч был или нет, но труда в его создание было положено немало и выглядел он весьма натурально, по крайней мере, до располовинивания.

Тем временем со стороны главной сцены, где располагались столы с восседающими за ними членами жюри и организаторами шоу, раздался призыв. Настала пора объявлять победителей по костюмам. Косплей подходил к завершению. Уже вечерело, и, хотя солнце еще освещало площадь, на котором проводилось мероприятие, закат был не за горами. Конечно, в хорошие времена такие мероприятия могли продолжаться и при искусственном освещении, и даже больше одного дня, но проклятый ковид-19 внес свои поправки на продолжительность мероприятия. Если уж быть точнее, то эти поправки-условия внесли представители городской администрации, под предлогом злополучного коронавируса.

Главная сцена была не так далеко от той самой безобразно поломанной туалетной кабинки, и тролль тоже все еще был рядом.

– Итак! Переходим к наградам! – услышала Маша зазывной голос ведущего, подглядывающего в планшет. – В этом году мы учредили только две награды за костюмы.

Толпа неодобрительно загудела.

– Не судите строго, все-таки ковид и все такое, – продолжил ведущий и, снова посмотрев в планшет, продолжил. – Итак, две награды за костюмы. И первая из них предназначена за лучший костюм злодея.

Участники косплея уже столпились у главной сцены, ожидая объявления победителей. Ближе всех расположились те, кто претендовал на призы. И в данном случае это была пара назгулов и несколько орков. Как ни странно, на Машиной памяти, еще ни один Саурон не выигрывал призов за свои костюмы, поэтому главные антагонисты саги не особенно ломились в сторону трибуны.

– Итак! В этом году, победителем за лучший костюм… – протянул ведущий, явно высматривающий кого-то в толпе, – за лучший костюм злодея… Ах да, вот же он! – Он, наконец, поймал взглядом туалетного тролля, которого выискивал. – Объявляется тролль, который не только потрясающе убедителен, но и применил обалденный спецэффект, который мы, конечно, не оставили незамеченным.

Один из назгулов, рассчитывающих на победу, возмущенно развернулся и уставился на туалетного тролля. Толпа же тем временем почтительно расступилась, создавая победителю коридор в сторону главной сцены. Туалетный тролль же выглядел весьма озадаченным.

– Да он же только-только нарисовался, – выкрикнул недовольный назгул.

– Он просто супер! – возразил ведущий.

– Но он же, наверное, даже не зарегистрировался как участник, – добавил один из орков, стоявших рядом с назгулом. – Он просто не мог успеть это сделать.

– Мы сделали исключение, потому что оказались в невероятном впечатлении от этого костюма и этой реалистичной игры. Прошу вас, – последние слова ведущий адресовал троллю, выдав приглашающий жест. Тролль стоял как вкопанный, и Мария уже решила, что он откажется от награды, но затем великан все же пошел к трибуне вдоль живого коридора.

Назгул тем временем сдаваться не планировал и встал поперек, преграждая путь. Второй назгул и еще пара орков поддержали его, присоединившись. Они скрестили на груди руки, всем своим видом показывая, что не допустят такой вопиющей несправедливости. Туалетный тролль же шел к трибуне без остановки. Вся его походка показывала, что он не собирается останавливаться. И, по мнению Маши, в своем намерении пройти, он был убедительней, чем назгулы и орки – не пропустить.

Первый орк отошел еще за два метра от приближающегося тролля. Секунду спустя второй орк и назгул последовали его примеру. Самый недовольный назгул, казалось, не отступится и примет на себя надвигающуюся гигантскую тушу, но в последний момент и он шагнул в сторону, позволив туалетному монстру беспрепятственно взойти на трибуну к своей награде.

Толпа зааплодировала и восторженно закричала, когда тролль оказался рядом с ведущим шоу. Громила развернулся и осмотрел толпу сверху вниз. Маша, смотревшая на награждение спокойно, в отличие от радостной толпы вокруг, почувствовала, будто взгляд его несколько задержался на ней.

– Поприветствуем победителя! – воскликнул ведущий. Толпа охотно приветствовала громкими и веселыми криками. – Кстати, как вас зовут?

Тролль продолжал осматривать толпу. Его взгляд, и на этот раз Маше показалось, что ей вовсе не показалось, снова остановился на ней на какое-то время. Тролль ответил на вопрос, хоть и не сразу, и при этом даже не взглянув на ведущего.

– Хура, – прорычал он. Сказав это, он фактически зафиксировал свой взгляд на Марии. Девушка почувствовала на своем лице жар.

Наговорив еще кучу комплиментов, ведущий, наконец, вручил туалетному троллю блестящую металлическую статуэтку предводителя назгулов и конверт, в котором, по словам ведущего, было десять тысяч рублей. Тролль схватил свою награду и, словно ни в чем не бывало, ушел со сцены. Масса продолжала самозабвенно вопить в поддержку победителя.

К удивлению Маши, тролль, закинувший призы в свою кожаную сумку отошел от толпы, но все еще держался неподалеку. Маша осталась смотреть за другими награждениями, но периодически поглядывала на него. Тот не подавал никаких признаков активности и спокойно стоял под тенью высокого тополя. У Маши оставалось ощущение, что громила продолжает наблюдать за ней.

Вскоре начало темнеть, и пандемия вируса, который бывшим американским президентом был неаккуратно назван китайским, сделал свое мерзкое дело, и организаторы шоу объявили о завершении ежегодного косплея. Участники шоу начали расходиться. Но Маша не спешила. Теперь все ее внимание оставалось на туалетном тролле. Ее, буквально, заколдовал тот факт, что тот обратил на нее свое внимание. И она решила, что должна попробовать заговорить с ним.

Вообще Маша не была слишком стеснительной. Скорее, не особо уверенной в себе. Опять же, это было следствием ее не самой удачной комплекции тела. Но в этот раз она решила – будь что будет, ибо любопытство взяло верх.

Маша подошла к тополю, под которым все еще скрывался столь успешный участник косплея – победитель в номинации лучший костюм злодея. Тролль не скрывал своей заинтересованности и сразу заговорил с ней, когда она оказалась в непосредственной близости.

– Ты тоже человек, – утвердительно проворчал он низким басом.

– Ну, разумеется, – кивнула Маша. – Разве вы – нет?

– Нет, – сухо ответил тот, кто назывался Хурой, и отрицательно помотал головой. – Я тролль.

– Вы, наверное, немного заигрались, – отозвалась Маша. Вообще она немного вдохновилась разговором. То, что тролль беседовал с ней, очень импонировало, особенно на фоне того, как ранее он относился к другим. – Можно уже выходить из образа. Вы победили и ваше выступление было просто безупречным.

– Я не знаю, что за странная ярмарка у вас тут, – сказал Хура. – Но я не играл никакой роли. Мы, тролли – так себе лицедеи.

Тот факт, что тролль продолжал настаивать на своей подлинности, не очень удивил Машу. В конце концов, объяснений могло быть масса. Это мог быть заигравшийся артист, может быть, просто сумасшедший. А еще более вероятно − этот человек играл роль для какой-то другой цели. Например, он хотел таким образом привлечь ее внимание к себе, познакомиться ближе.

Последняя мысль неожиданно взволновала Машу и она уверила себя, что именно так дело и обстоит. Конечно, ей тоже хотелось познакомиться с ним. Дело было даже не в том, каким крутым троллем оказался этот мужчина, а в том, что это вообще был мужчина, который заинтересовался ею.

Хура

– Ну, пожалуй, – кивнула пухлая девушка в наряде тролля, которая троллем вовсе не была. Не смотря на ее слова, Хура чувствовал, что на самом деле она не верит ему.

Неожиданно она протянула свою ладонь к его лицу и провела по щеке, коснувшись клыков, выпирающих наружу. Хура не возражал, хоть и напрягся немного. Все-таки, прикосновение человека, пусть даже прикидывающегося троллем, было очень неприятным. Затем она хотела вернуть свою руку, но тут уже сам Хура ухватил ее и вернул к своему лицу. Прямо к клыкам.

– Ты все еще не веришь мне, – сказал Хура. – Проверь и ты поймешь.

Толстая девушка-человек, видимо, не сразу поняла, что хотел от нее Хура. Она немного замешкалась, потом смекнула и, ухватившись за клык Хуры, потянула его. Клык, разумеется, остался на месте. Глаза девушки немного округлились.

Все же она продолжала верить, что Хура такой же ряженый человек, как и она. Хура понял это, так как пухлая деваха предприняла новую попытку, стараясь в этот раз расшатать клык. Но это тоже ни к чему не привело.

Как и ожидал Хура, движения девушки, несмотря на ее мощную комплекцию, были столь слабыми, что, впрочем, присуще большинству людей, что его голова даже ни разу не качнулась в такт движению ее руки, пытающейся выкорчевать клык.

– Ну? – спросил Хура, отводя ее руку от своей морды и чувствуя при этом некоторое облегчение.

– Ну, – протянула девушка. – Неплохо.

Неплохо? Хура изумился. Как она могла говорить неплохо, когда он привел ей явное доказательство того, что эти бивни, растущие из его челюсти, были самые настоящие, были частью его скелета. Неужели она и правда полагала, что существует возможность так надежно прикрепить поддельные клыки?

– Не веришь, да!? – это Хура буквально прорычал. Он широко открыл пасть, обнажая его содержимое. Она буквально воззрилась в него.

– Твое нёбо? – слабо сказала она.

– Что с ним? – не понял тролль.

– Оно у тебя окрашенное? – девушка была удивлена.

– Правда? – изумился Хура. Он поковырял пальцем в полости рта, а потом вытащил и с интересом уставился на него. Никакого красителя на пальце видно не было.

Девушка продолжала смотреть на него с изумлением, но также было видно восхищение и крайний интерес. Хура тем временем еще раз поковырял пальцем во рту, пытаясь понять, чем же запачкано его нёбо.

– Как твое настоящее имя? – вдруг спросила девушка. Меня зовут Мария, можно просто Маша.

– Хура, – назвался Хура.

– Я имею в виду твое человеческое имя, а не персонажа…

– Что за чушь? – Хура буквально вспыхнул от такого небывалого оскорбления. Он уже подумал, не зря ли заговорил с этой толстушкой. В конечном итоге, она лишь прикидывалась троллем, а это не считается за тролля даже в половину. – Какое еще, раздави мою сосиску, человеческое имя? Я тролль! Ты что? Все еще тупишь?

Пухлая деваха явно обиделась. Она сильно раскраснелась и потупила взгляд. Хура решил, что стоило быть немного мягче. Если она откажется говорить с ним, ему придется искать кого-то другого, кто объяснит ему, что происходит, где он оказался и как ему вернуться в свой городок. И этот кто-то, судя по всему, опять же будет человек. А начинать разговор с человеком – крайне неприятное дело. Проще продолжить общение с тем, с кем уже смог начать контакт.

– Послушай, Мария-Можно-Просто-Маша, – насколько мог, нежно сказал Хура. Затем он снова поковырялся в своем нёбе и не найдя никакой краски на пальце, продолжил – Я не хотел тебя обидеть, но и ты пойми меня…

– Почему ты вообще заговорил со мной? – перебила его толстушка.

– Что? – изумился Хура. – Ты же сама подошла ко мне!

– Я подошла, потому что ты… – девушка замялась. – Ты…

– Глазел на тебя? – спросил Хура. Затем сам же кивнул. – Ну да. Я надеялся, что это надоумит тебя подойти ко мне и заговорить, как бы это ни было странно.

– Что же в этом странного?

– Ну ты же человек, – Хура все пялился на свой палец после уже троекратного прочесывания своего нёба. Его мысли потихоньку подсказывали ему, что это тот случай, когда зеркало могло быть полезным. Но у Хуры не было зеркала с собой, чаще всего троллям оно без надобности.

– Послушай, я все понимаю, – сказала Мария-Можно-Просто-Маша. В ее голосе чувствовалась нотка раздражения. – Я тоже ярая фанатка фэнтези в целом и Толкина в частности, но шоу окончено. Пора выходить из образа.

Хура не знал, что такое фэнтези, и что такое Толкин. В надежде, что она пояснит ему, тролль продолжал слушать ее. Но пухлая девка молчала, ожидая от него каких-то слов. Тогда Хура воззрился на нее в ответ, всем своим видом показывая, что сам как бы спрашивает, какой именно рецензии она ждет на эту абра-кадабру?

– Ты человек, – упрямо сообщила Мария-Можно-Просто-Маша. – Я просто хотела бы узнать, какое на самом деле твое имя. Иначе нормального разговора у нас не получится.

– Послушай, – Хура, почувствовал некую усталость в своем собственном голосе. – Что если для начала я буду называть тебя Марией для краткости?

– Можно просто Маша, – сказала Мария-Можно-Просто-Маша.

Сначала это еще сильнее запутало Хуру. Он завис на две-три секунды, затем его осенило. Девушку звали Мария, а Маша было альтернативным именем. И, вероятно, доступ к альтернативному имени не был свободным, но ему посчастливилось получить такую привилегию. Хура просиял.

– Маша. Мое имя Хура. И в отличие от тебя, у меня нет второго имени, – палец тролля непроизвольно снова оказался в его пасти и начал свои поскребывающие движения.

Маша сунула руку внутрь своей брони, выполненной из неметалла, но с металлическим цветом. После чего в ее руке оказалось что-то похожее на маленький плоский прямоугольник. Девушка протянула его Хуре, и он с опаской принял предмет.

Это оказалось зеркало. По крайней мере, одна вещь, которая беспокоила его, должна была проясниться. Он поднес зеркало к морде и открыл пасть.

Девушка тем временем вынула еще один предмет. Почти такой же, как те, которыми ранее, непонятно как и для чего, пользовались надоедливые люди, переодетые в разных существ. Из этого прямоугольного предмета вспыхнул довольно яркий свет. Маша направила его прямо в рот троллю.

Нужды в фонаре не было, ибо зрение у Хуры, как и у любого тролля, отлично справлялось с деталями даже в кромешной тьме. Он без труда рассмотрел в зеркальце свое нёбо и отметил, что Маша ввела его в заблуждение. Оно не было выкрашенным и имело свой привычный темно-зеленый оттенок.

– С моим нёбом все в порядке, – недовольно сказал он Маше, возвращая ей зеркальце.

– Оно у тебя, вроде как, зеленое, – смущенно оправдалась девушка. – Конечно, я могла ошибиться, так как уже начало темнеть…

– Конечно оно зеленое, – перебил ее Хура. – А если быть точнее, то темно-зеленое.

– То есть ты правда выкрасил не только кожу, но и полость рта? – удивленно проговорила Мария.

– Ничего я не окрашивал, – возразил Хура. – Серо-зеленый – естественный цвет моей кожи.

Девушка подошла ближе, взяла в свои руки ладонь Хуры. Последний при этом почувствовал крайне неприятные мурашки, пробежавшие по его коже. Прикосновение человека – омерзительно!

Маша же начала растирать его ладонь своей, пытаясь стереть несуществующую краску. Разумеется, это не дало никакого результата.

– Ничего не понимаю, – пробормотала она, немного растерянно, немного расстроено.

– Ты правда думаешь, что я выкрасился на этот ваш глупый маскарад? – прорычал Хура, едва сдерживая злобу.

– Я жалею, что сама не догадалась, – начала было Маша, но не успела закончить. Быстрым движением Хура, расстегнул ремень поддерживающий его штаны. И так же быстро снял их.

– Стал бы я тогда красить свою кожу здесь? – сердито провозгласил тролль.

Реакция девушки была не совсем ожидаемой. Она сначала вскрикнула и прикрыла лицо руками. Но почти тут же открыла их и воззрилась в область паха Хуры. Ее лицо приняло выражение невероятного потрясения, и она повалилась на бок. Если бы руки тролля не были заняты придерживанием штанов на уровне бедер, то он успел бы подхватить бедняжку, но, в итоге она упала прямо на траву к корням тополя.

Мария

Глаза Маши приоткрылись, и она увидела смутные очертания. Настолько смутные, что разобрать их возможным не представлялось. Поэтому она снова закрыла глаза, подождала три секунды и открыла вновь. Очертания немного сфокусировались, но все еще не давали представления о том, где она была. Но Маша точно понимала, что она не дома, а лежит где-то на сырой земле.

Проморгавшись несколько раз и зафиксировав свой торс вертикально, Маша, наконец, обнаружила, что находится в лесу, что, конечно, удивило ее. Рядом приятно потрескивал костерок с деревянным вертелом на рогатинах-ветках. Возле него на небольшом пне сидел гигант с серо-зеленой кожей.

Маша мгновенно вспомнила все. Она огляделась и поняла, что деревья вокруг нее были не совсем лесом. Это был городской лесопарк, расположенный недалеко от площади, где проходил косплей. Первое, о чем, подумала девушка это то, что разводить костры в парках запрещено.

– Очнулась, – небрежно констатировал тролль. В том, что тролль был настоящий, сомнений почти не оставалось. Вопросы буквально запрыгали  в голове Марии.

Во-первых, откуда он вообще взялся? Есть ли где-то еще тролли? И, раз существуют тролли, то нет ли еще и других существ из фэнтезийных миров, таких как орки, гномы, эльфы и прочие? Это были только первые три, и Маше не терпелось спросить его об этом и многом другом, но сперва нужно было урегулировать проблему с костром.

– Костер, – Маша отметила что ее голос довольно слаб после обморока. – Его надо потушить. Здесь нельзя жечь костры.

– Дожарю грызунов, тогда и потушу, – возразил Хура. – Я очень голоден. Поужинать сегодня не удалось, лишь слегка перекусил.

– Каких еще грызу… – слова Маши оборвались, когда она, встала на ноги и вонзилась глазами на вертел над костром. На вертеле действительно были насажены три крупные крысы. Маша побледнела от отвращения.

– Я тоже не очень люблю их, – кивнул Хура. – Ловить их нелегко, а мяса с них меньше, чем с голубя.

– Ты собираешься есть крыс? – дрожащим голосом спросила Маша. Последние сомнения в том, что перед ней был тролль, причем не интернетный, а самый настоящий – фэнтезийный, окончательно улетучились.

– А какой у меня есть выбор? – нерадостно улыбнулся Хура. Я здесь чужак, местных денег у меня нет, и вообще сомневаюсь, что люди будут обслуживать тролля.

– Деньги у тебя есть, – не согласилась Мария. – Тот конверт, который тебе вручили.

– Десять тысяч рублей, – словно вспоминая, проговорил тролль. Он достал конверт из сумки.

В этот момент неподалеку послышался негромкий треск, как если бы кто-то наступил на сухие ветки. Маша быстро обернула голову и увидела двух полицейских, приближающихся к ним, при этом пригнувшихся, словно они старались подобраться незаметно. Поняв, что их засекли, сотрудники выпрямились, включили фонари и прибавили шагу.

– Скорее туши костер, – зашипела Маша.

– Я не хочу есть полусырое мясо, – отказался Хура. Менты тем временем уже стояли рядом.

– Так-так-так, – избито произнес один из сотрудников, сунув руку во внутренний карман формы, видимо чтобы достать ментовскую ксиву. – Костры жгем…

– Просто жарю крыс, – сердито ответил Хура, косо глядя на двух мужчин.

– Что? – глаза обоих ментов увеличились в размерах до двух больших белых яблок. Один из них, тот, что тянулся за документами и уже открывал рот, дабы представить свое имя и звание, так и остался с распахнутым ртом, а рука вылетела наружу без документов. Оба воззрились на вертел.

– Жарю крыс, – повторил Хура. Его голос был похож на недовольное рычание зверя.

Маша с ужасом представила, что сейчас будет. Вероятно, полицейские убедятся, что крысы на вертеле самые настоящие, и их обоих доставят в отделение для выяснения личностей. У Маши были с собой документы, и она точно могла отделаться лишь штрафом, а то и просто предупреждением не связываться с кем попало.

А вот Хура со своей серо-зеленой кожей и тем, что у него было между ног (в какой-то момент это вероятно выяснилось бы), оказался бы в очень больших неприятностях. Воображение Маши сразу предложило сцены с лабораториями, опытами, тестами, исследованиями и, почему-то, также пытками. Жизнь тролля, неведомо как оказавшегося в их мире станет настоящим кошмаром.

– Да мы же просто косплейщики, – отговорка, которую тут же придумала Маша, оказалась довольно убедительной. Тут даже врать почти не надо было. – Он закончился час назад, но мы хотели еще немного романтики.

– То-то я вижу вы в каких-то костюмах, – сказал один из ментов. Похоже, объяснение Маши на самом деле было правдоподобным. – А я уж думал, извращенцы какие.

– Нет, – покачала головой Мария. – Мы тролли.

– Да я вижу уже, – закивал головой мент, разглядывая сначала ее костюм, а потом обратился в сторону Хуры и ухмыльнулся. – Этот точно тролль.

Хура, к невероятному облегчению Маши, предпочел промолчать, что еще более важно, не показал ни единого признака, что собирается возражать представителям исполнительной власти.

– Но! – многозначительно произнес мент, который ранее хотел предъявить свои документы, а теперь похоже уже подзабыл об этой процедуре. – Разводить костры на территории лесопарка запрещено.

– Штраф, – кивнул второй. – Вам придется проехать с нами в отдел для выяснения ваших личностей и составления протокола об административном правонарушении.

Все-таки лаборатория, опыты и пытки, снова опечалилась Мария. Но, похоже, в этот раз дополнительные аргументы нашлись у тролля. Да какие аргументы! Тысяч на десять, не меньше!

– Вот ваш штраф, господин полицмейстер, – Хура протянул ему конверт с деньгами.

– Это что? Взятка? – возмутился один из полицейских, но принял конверт и заглянул в него. Затем присвистнул от удивления и показал содержимое своему сослуживцу.

– Это вы уж сами решайте, – буркнул Хура. – Только дайте нам спокойно посидеть.

– Посидеть вы, конечно, можете, – согласился полицейский с конвертом. Похоже, отводить их в участок он уже не хотел. – Но вот костер придется затушить. Не положено.

С этими словами он сам начал бить ногами по костерку, разламывая импровизированный вертел с недожаренными крысами. Другой полицейский принялся ему помогать.

Лицо Хуры исказилось чуть ли не яростью. Но Маша предвидела это и была уже возле него. Она прижалась к его уху и прошептала:

– Не бойся. Ты не останешься голодным. Мы сейчас обязательно что-нибудь придумаем. Пойдем. – Маша взяла его за руку и потянула за собой, уходя прочь от двух служителей закона.

– Как он сказал? Полицмейстер? – услышала Маша фырканье одного из ментов, когда они отошли уже метров на десять.

Хура

Никогда еще Хура не был в такой чистой и аккуратной харчевне. Здесь стояли красивые столики и стулья, выполненные из совершенно незнакомого троллю материала. Оно было вроде как окрашенное дерево, но при близком осмотре и на ощупь сильно отличалось от него.

Трактирщики, их почему то было аж четверо, стояли вдоль длинной столешницы, сделанной из такого же недерева, как столы и стулья для посетителей харчевни и, как позже объяснила Маша, материя эта называлась пластик. Вдаль от этой столешницы было много всего: столы, стойки, какие-то мудреные приспособления. Вокруг всего этого суетилось большое количество поваров, официантов и кухарей.

Хура, как и любой тролль, с большим трепетом относился к кулинарному делу. Он быстро сообразил, что, несмотря на кажущийся хаос, дело производства пищи отлажено здесь очень четко, и, что крайне важно, довольно быстро. Потому-то, догадался он, эта харчевня и называлась не просто харчевней, а рестораном-бистро, и имело оно очень сложное название Мак-чего-то-там

Часть посетителей ресторана-бистро выстроились в две небольшие очереди к столешнице, чтобы сделать заказ. Но Маша повела его к высокой стойке, на которой была какая-то яркая картинка. Таких стоек было несколько, и Хура заметил, что возле некоторых из них тоже были посетители, которые тыкали в эти картинки руками.

Маша тоже провела пальцем по картине и, к изумлению тролля, она изменилась. Теперь было много других картинок размером поменьше с изображением всего самого разного. Где-то были красивые упаковки, а где-то разная еда, а где-то изображались высокие кружки без ручек.

Девушка продолжала тыкать по этим картинкам. В какой-то момент она обернулась на Хуру, возможно, чтобы оценить потенциал его аппетита. Затем снова принялась водить пальцем по картинкам. После того, как она закончила, она вытащила из внутреннего кармана своей ненастоящей брони маленькую прямоугольную карточку, которая тоже оказалась пластиковой, и приложила к стойке. Стойка ответила тихим жужжанием и медленно выплюнула маленькую бумажку.

Увиденное очень потрясло Хуру. Такой магии видеть ему еще не приходилось. Он, конечно, как и большинство из его народа, недолюбливал магию, но иметь дело с ней иногда приходилось. Более того, были даже тролли-маги. Хура знал одного такого и иногда посещал его, чтобы навести чары на некоторые из его кузнечных работ.

Хура полагал, что теперь, когда Маша закончила этот непонятный ритуал, они тоже пойдут к столешнице с трактирщиками и сделают заказ, но вместо этого они просто встали неподалеку и ждали.

– Так мы будем есть? – недовольно проворчал Хура. В животе неприятно заурчало, причем так громко, что стоявшие неподалеку посетители ресторана-бистро окинули его возмущенными взглядами. Все-таки жалкий этот народ – людишки. Урчание живота – такой же естественный звук живого организма, как, например, пуканье или отрыжка, и не издает их только мертвый.

– Да, скоро будем, – сказала Мария, глядя куда-то поверх стойки с трактирщиками. Там тоже были какие-то меняющиеся белые картины с буквами и цифрами. Картинка немного изменилась и, вероятно, это что-то значило для Маши. – А вот и наш заказ.

Маша подошла к стойке к одному из трактирщиков, Хура охотно последовал за ней. Трактирщик уже выгружал для них на поднос упакованные в бумагу, но не скрывающие изумительного запаха, булочки с фаршем и другими приятными вещами. А также две довольно большие кружки без ручек, сделанные, и это было удивительно, из бумаги.

Маша забрала поднос, поблагодарила трактирщика и направилась к свободному столику. Хура пошел за ней. Как только они уселись за стол, тролль схватил одну из булочек, сорвал с нее бумагу и, не глядя, закинул к себе в пасть. Вот это было блаженство. Вся прелесть этого бутерброда была вовсе не в мясе, а в булочке, хотя фарш и пряности удачно дополняли вкусовой букет закуски.

– Не торопись, подавишься, – улыбнулась Мария. Она тоже развернула один из пакетиков. – Эта штука называется бургер.

– Мне нравится бургер, – кивнул Хура. Он развернул еще один и проглотил его. – Вкусный.

Маша тем временем отложила свой надкусанный бургер, затем взяла какую-то трубочку, что лежала на их подносе и вставила в специальное отверстие в бумажной кружке без ручек. Это была трубочка для высасывания того, что содержится в кружке, догадался Хура. Он сделал все точно так же и …

– Аррррхххх!!! – воскликнул тролль. Маша испуганно подскочила.

– Невкусно? – спросила она, снова садясь, но все еще охваченная страхом.

Никогда еще Хура не принимал в свою пасть столько сахара. Жидкость, что покоилась в бумажной кружке, была приторно сладкой. Хура очень любил сладкое. В основном ему доводилось лакомиться ягодами и фруктами, реже удавалось разжиться сахарными кубиками, но такую мощную сладость тролль не испытывал ни разу в своей жизни. Прилив энергии буквально влился в его кровь с одним только глотком.

– Сладко! – ответил ошеломленный Хура, снимая крышку бумажной кружки. Внутри оказалась темная пузыристая жидкость. – Что это?

– Это кола, – печально вздохнула девушка. – Моя любовь и мое проклятье?

– Не понял, – сказал Хура, делая еще глоток. – Проклятая любовь?

– Я очень люблю этот напиток, но в большой степени из-за него я выгляжу как самый настоящий тролль… Ой, прости.

– Ты не выглядишь как настоящий тролль, – спокойно возразил Хура. Сравнение Маши его не задели. – Но тянешь на поддельного.

Маша грустно вздохнула. Хура же развернул еще один бургер.

– Вкусная еда, – сказал он.

– Хорошо, – кивнула Маша. – Я боялась, что ты не ешь такое, после того, как ты готовил себе… бррр, – девушка поморщилась, видимо крысы вызывали у нее брезгливость, что типично для людей.

– Крысы не так плохи, но это, конечно, лучше, – сказал ей Хура, показывая на бургеры. – Вообще, в основном, мне нравится питание людей и гномов. Но вот эльфы… Вот это мерзкие отродья! Мало того, что травоядные, так еще и никогда не поджаривают свою пищу. Только варят или готовят на пару. От того и тощие как скелеты.

– Так значит, есть и другие? Эльфы, гномы… Может еще бывают орки там, гоблины?

– Полно, – кивнул тролль.

– А как ты оказался здесь? – выпалила Маша. По голосу чувствовалось, что этот и, быть может, не только этот вопрос беспокоил ее на всю катушку.

И Хура рассказал ей, начиная с того, как он шел к дому своей возлюбленной Нэрры, как там оказался какой-то юный колдун, и какая-то магия отправила его в этот странный для него мир. Что теперь ему надо найти магов в этом мире, чтобы те помогли ему вернуться домой. И что очень сильно его беспокоило, будут ли маги-люди помогать троллю, особенно если тому нечем будет им платить.

– Но в нашем мире нет магии, – Маша развела руки в стороны. – Ну, по крайней мере, мне об этом ничего не известно.

– Не может быть!

– Ну есть там всякие потомственные чародеи, ведуньи, маги в пятом поколении, которые могут решить практически любые проблемы в жизни. Я видела их рекламки в газетах и интернете.

– Ну так это то, что нужно, – воскликнул Хура.

– Но все они шарлатаны, – добавила девушка. – Они просто обманывают народ. Берут с них деньги и морочат им головы.

– У нас тоже такие есть, – согласился Хура, доедая последний бургер и допивая свою колу. – Но должны быть и настоящие. Разве нет среди них настоящих?

– Никогда не слышала о таких, – Маша снова развела руки в стороны.

Мария

Мария действительно сомневалась в существовании настоящих магов. А еще она всегда была уверена, несмотря на всю свою любовь к фэнтези, что не бывает таких существ, как тролли. И вот, перед ней за столом Макдональдса сидел настоящий тролль, и это был не тот, кто троллил ее из-за избыточного веса, а самый настоящий сказочный тролль с клыками в пасти и зеленоватой кожей, сильный, грубый и способный есть поджаренных крыс.

Однако он появился из другого мира, подсказала себе Маша, вспомнив рассказ Хуры о том, как он оказался на косплее. С другой стороны, это значило, что есть эти самые другие миры, или, как минимум, один другой. И между мирами возможно перемещение. А раз один мог попасть в другой мир, то и другой мог бы.

Тролль попал в наш мир с помощью магии, а, следовательно, именно маги могли перемещать и перемещаться. Возможно, были и другие существа, которые оказались в нашем мире из мира Хуры. Среди них могли быть и волшебники, причем настоящие, а не какие-то там потомственные в пятом поколении из рекламных газетенок.

Погрузившись в эти мысли, Маша продолжала жевать свой бургер. В какой-то момент ее взгляд упал на Хуру. Тот, в свою очередь, глядел прямо в лицо Маши. Нет, не в лицо, в рот. А если уж быть определенным в выражении, то на бургер, который она жевала. Кусок застрял в горле, и Маша неожиданно подавилась. Дыхание остановилось, и она начала испытывать нехватку воздуха.

Сначала задыхающуюся Машу охватила паника. Но почти тут же она вспомнила, что надо делать в такой ситуации – кашлять. Она попыталась закашляться, но не смогла выдавить из себя даже слабенького “кхе-кхе”. Тогда она попыталась ударить себя по спине в районе лопаток, но удар получился очень слабым, а перед глазами тем временем уже начал стелиться небольшой туман.

Здесь много людей. Мне помогут, не дадут умереть, успела подумать Мария. И тут же, словно в подтверждении ее слов, кто-то приподнял ее со стула, обхватил за живот и резко прижал к себе. Рот Маши наполнился застрявшим в верхних дыхательных путях куском бургера, и дыхание моментально вернулось.

Конечно это был Хура. Кто еще мог с такой легкостью приподнять много-килограммовую Машу и так сильно прижать руками ее весьма объемную талию. Тролль усадил девушку на место и сам тоже вернулся за свой стул.

– Спасибо, – кивнула Мария и поднялась.

– Мы уже уходим? – в голосе тролля чувствовалось разочарование.

– Нет. Но я очень прошу тебя. Не смотри мне больше в рот, когда я ем.

– Да я не… – Хура виновато опустил голову.

Маша сделала еще один заказ, на этот раз более объемный и добавила туда новых вкусняшек. Похоже, изначально она не совсем верно оценила пищевое вожделение Хуры, поэтому теперь решила действовать по принципу: лучше избыточно, чем недостаточно.

Хура заметно повеселел, как только понял, что банкет будет продолжен. Когда Маша принесла новую порцию, он без лишних слов взялся за трапезу. Маша же потеряла аппетит еще после того, как чуть не потеряла жизнь.

– В нашем мире ты в опасности, – задумчиво сказала она.

– Разумеется, – кивнул Хура, выдав длинную отрыжку. Официант, убиравший соседний столик, неодобрительно покосился на него. А сидевшая неподалеку парочка тут же потеряла интерес к картофелю. – Здесь живут только люди. А люди ненавидят троллей.

– Это не так, – возмутилась Мария.

– Ну, кроме тебя, – кивнул тролль. – Ты странная. Особая. Вот почему я обратил на тебя внимание.

Маше очень нравилось быть особой, но странной – не очень. Впрочем, даже если обе оценки были комплиментом, они ведь прозвучали из уст тролля. И это совсем не вдохновляло молодую девушку с недостатком мужского внимания.

Будучи немного помешанной на фэнтези, она частенько грезила о том, чтобы встретить настоящего эльфа. Чаще всего в этих мечтах она каким-то образом спасала ему жизнь, а он, безусловно, влюблялся в нее, и, уж конечно, она тоже влюблялась в прекрасного длинноухого эльфа, который иногда мог быть высокородным принцем, иногда – гордым изгнанником, а порой и простым солдатом.

И вот судьба ответила ей возможностью встретить существо другой расы. И, похоже, существо это проявило интерес к ней. И, хотя Маша не спасла жизнь Хуре, а наоборот, он только что сделал это для нее, у нее был шанс помочь ему. Только вот какое это имело значение? Дело даже не в том, что у тролля была некая возлюбленная Нэрра. Он ведь тролль. У нее с ним не могло быть будущего.

– Ты знаком со Шреком? – неожиданно спросила Маша

– С кем? – Хура уже смел со стола почти половину того, что принесла ему Маша.

– Ну такой огр, который влюбился в человека-принцессу.

Теперь уже пришла очередь Хуры подавиться. Но, в отличии от Марии, он просто раскашлялся, и часть пирога разбрызгалось на столике перед троллем. Он с подозрением уставился на Машу.

– Ты на что это намекаешь? – хрипло спросил он.

– Ну, ты сказал, что я особенная, – робко ответила девушка. – Нет, я не думаю, что…

– Да, ты особенная, – кивнул тролль. Затем отрицательно покачал пальцем. – Но я не имел в виду, что испытываю к тебе симпатию.

– Что? – удивилась и обиделась Мария.

– Ты человек, – пояснил он. – Люди плохо относятся к троллям. А я тролль. И мы, тролли, плохо относимся к людям.

– Зачем же ты… – начала было Маша, но тролль, похоже, еще не закончил своего объяснения, и не дал ей начать этот вопрос.

– Ты особенная. Ты нарядилась в тролля. Ты чем-то напоминаешь тролля. Вот почему я выбрал именно тебя, чтобы попытаться установить контакт и просить о помощи. Или, хотя бы, о сделке.

– Какой еще сделке?

– И, похоже, я не ошибся в тебе, – не в вопрос заявил Хура, облизывая пальцы. Он уже полностью приговорил свою еду. – По крайней мере, я сыт, и это уже что-то значит.

– Так о какой сделке речь? – не унималась Мария.

– То что нужно мне, ты знаешь, – сказал Хура. – Мне нужно помочь вернуться домой, в мой мир. Что нужно тебе? Вот в чем вопрос.

Тролль выбрал меня, чтобы я помогла ему вернуться в его мир, подумала Маша. Это было так похоже на ее фантазии. Конечно, все было перевернуто сверх на голову, а вместо эльфа был тролль. Но все же, этот тролль выбрал именно ее, а не какого-нибудь там назгула или Саурона.

Желание сделать все возможное, чтобы помочь Хуре, буквально обжигало ее изнутри. Это был еще один шаг навстречу фэнтезийным мирам. Она не думала о том, чтобы попытаться извлечь какую-то выгоду из этого. Слово “сделка” уже покинуло ее голову. Та романтика, которая, возможно, ожидала ее, уже была наградой, и неизвестно было только, сможет ли она отплатить троллю за нее и действительно найти способ вернуть его в свой мир.

Однако кое-что ее все же беспокоило. И очень скоро она вполне себе сформулировала предмет этой тревоги. Во всех известных ей историях тролли были враждебными и злыми существами. Они всегда были врагами людей и эльфов. Да и сам Хура не скрывал своего презрения к людям и неоднократно давал понять, что ждет от людей таких же чувств по отношению к себе.

– Скажи мне только одно, – ровно проговорила девушка. – Мне будет безопасно с тобой?

Хура посмотрел ей в глаза и приподнял бровь. Затем, секунды три спустя, ухмыльнулся.

– Пока я с тобой, твоим врагам остается только трепетать!

Тролль, похоже, не совсем понял суть ее вопроса. И, соответственно, ответил не то, что Маша ожидала услышать. Но уточнять еще раз она не стала, ибо эта реплика давала понять, что он не станет обижать Машу, и тем более, наносить ей физический вред.

В том числе смерть.

И даже не съест ее…

И вообще…

Мария

Фитнес-браслет (бесполезная безделушка для безвольных обжор) завибрировал на запястье Марии Богдановой, и она проснулась. И, хотя она была совершенно беспомощна перед вкусной, жирной и сладкой едой, пробуждалась и поднималась она сразу же. Не было нужды переводить будильник еще на 5 минут пару раз подряд, как это часто бывает со многими любителями поспать.

Мария встала с кровати и тут же зависла на целую минуту, вспомнив о том невероятном событии, что случилось прошлым вечером. Подумать только! Она познакомилась с самым настоящим троллем. Следующая мысль ударила ее еще сильней и вывела из транса. Ведь этот тролль, прямо сейчас, находился в ее двухкомнатной квартире, на третьем этаже хрущевки, в которой она проживала.

Она пробралась на цыпочках к залу и аккуратно просунула голову через дверной проем, чтобы убедиться, что вчерашние события не были просто сном, и Хура-тролль действительно существует и спит на ее диване. Еще до того, как Маша увидела его, раздался мощный храп, подтверждающий, что сказочный громила был реальным. Хура сладко спал.

Тогда Маша прошмыгнула в ту часть квартиры, где сгруппировались такие комнатушки как ванная, туалет и кухня. Сделав утренние туалетные дела и умывшись, Маша вспомнила две вещи. Во-первых, у нее совсем не было готовой еды на сегодня. Второе, аппетиту Хуры могла позавидовать даже она. А ведь именно переедание было следствием ее чрезмерной полноты.

Маша работала в одной из столовых крупного промышленного предприятия и, как назло, это был понедельник – рабочий день. Она оказалась в весьма затруднительном положении. Во-первых, опаздывать на работу было нельзя. С другой стороны, оставлять Хуру голодным было довольно рискованно.

Времени на готовку еды было в обрез, но Маша вовремя вспомнила, что у нее был двухкилограммовый запас пельменей в морозилке. Не теряя больше ни минуты, она немедленно взялась за готовку. Но только она успела закинуть весь пакет в кипящую воду в большой кастрюле, как… БАБАХ!!! Из зала раздался глухой и громкий удар.

Маша моментально вбежала туда и увидела, что тролль теперь лежал на полу – свалился с дивана во сне. Но самое удивительное, что при этом он вовсе не проснулся и продолжал мирно похрапывать.

– Вот это я понимаю, здоровый сон, – тихо пробормотала Маша.

Тут раздался еще один звук. На этот раз он исходил от отопительной батареи и был звонким и ритмичным. Недовольные соседи призывали Машу не шуметь с утра пораньше. Идиоты, подумалось девушке. Сами же производят таким образом больше шума.

Хура немедленно проснулся. Видимо удар собственного тела о пол производил на него меньшее впечатление, чем этот звонкий шум от батареи.

– Что? Что это значит? – удивленно прорычал тролль, просыпаясь.

– Соседи стучат по батарее, – пояснила Маша.

Хура огляделся, поймал глазами Машу и, видимо, тоже вспомнил вчерашние события.

– Какой странный гонг, – сказал он. – У нас такого не услышать.

Пока Маша доваривала пельмени, а затем накладывала Хуре половину того, что сварила, она узнала от него, что в их городе, где, к слову, живут по большей части лишь тролли, существует некое троллье расписание. По этому графику они работают и отдыхают. А сигналом о смене режима деятельности служит специальный городской гонг.

– Это как концлагерь какой-то, – сказала Маша.

– Это очень удобно, – возразил Хура.

– Ладно, – Маша не стала спорить. – У нас тут таких гонгов нет. И мы работаем по времени. У меня режим с девяти до шести вечера и мне уже пора бежать.

– Кем ты работаешь? – спросил тролль.

– Поваром.

– Хорошая работа, – одобрил Хура. – Я бы тоже мог, но среди поваров-троллей слишком большая конкуренция, и я предпочел старое доброе кузнечное дело.

Маша, однако, была озадачена совсем не этим. Она понимала, что троллю может оказаться сложно оставаться в ее квартире безвылазно. Но оказаться на улице ему тоже было нельзя. Сразу же все возвращалось к мысле о лабораториях, исследованиях, экспериментах, опытах, ну и пытках, куда же без них.

Маша очень надеялась, что второй половины сваренных пельменей, будет достаточно, чтобы удержать тролля дома. Мало ли, на что мог он решиться, если окажется очень голодным. С другой стороны, тролль не был глупым неразумным животным типа кошки или собаки, а Маша действительно считала их довольно глупыми. Самое главное было объяснить, что выходить на улицу для него – большой риск.

– Послушай, это очень важно – сказала Маша. Хура отложил недоеденные пельмени и превратился в слух. – Тебе нельзя выходить из моего дома.

– Почему это? – возмутился тролль.

– Никто не должен тебя видеть.

– А то что? – Хура ухмыльнулся.

– Помнишь вчерашних сотрудников?

– А… Этих полицмейстеров, которым я отдал деньги, – недовольно выговорил тролль. – Думаю, мне следовало разорвать их на части. Зря я так осторожничал.

– Нет, не зря, – резко сказала Маша. – Нас бы выследили очень быстро, и тогда… – Маша закатила глаза, пытаясь вообразить, что бы тогда было. Пожалуй, тогда она не отделалась бы предупреждением или штрафом, и ей точно потребовался бы хороший адвокат.

– Да брось, – отмахнулся Хура. – Ладно, не буду я никого рвать на части. Я, в целом, не злой, если меня не трогать.

– Да пойми, – взмолилась Маша. Сама она уже одевалась и хватала свою сумку. – У нас не бывает троллей. На тебя сразу донесут и тогда такое начнется…

– Но вчера…

– Вчера был косплей, – отрезала Мария. – Тебе очень круто повезло. Ты оказался в нужном месте в нужное время.

– Правда? – ехидно спросил Хура. – Вот уж не подумал бы.

– Мне надо бежать, – быстро проговорила Маша. – Просто пообещай мне, что останешься дома до моего возвращения.

– Ненавижу сидеть в четырех стенах, если только это не моя кузня, – проскрежетал Хура. Маша нахмурилась. Затем Хура кивнул и добавил. – Я буду ждать тебя.

Хура

Хура всегда старался выполнять свои обещания, поэтому на требование Маши дать зарок не покидать жилище до ее возвращения он сказал неопределенное: “Я буду ждать тебя”. Фактически, это не было обещанием, которого ожидала толстушка, но эти слова, в основном, ее успокоили, и она ушла на свою работу.

С другой стороны, тролль понимал, что Маша беспокоилась не зря, и опасность для него действительно существовала. Он решил, что без крайней на то необходимости не будет выбираться из ее апартаментов. Во-первых, чтобы не злить своего единственного союзника в этом враждебном, населенном лишь людьми, мире. Во-вторых, чтобы избегнуть той опасности, которая может случиться, если люди увидят его – тролля.

Хура представил, каково это – жить в мире, где есть только тролли, и нет никаких других рас. Должно быть, прекрасно. Тролли между собой живут довольно мирно и в добром порядке. Тролли – народ почти самодостаточный. Они не такие искушенные фермеры, как люди и эльфы, но тоже умеют выращивать разные культуры. Умеют строить жилища из камня и дерева. В ремесле они довольно грубы, но что им до этих художеств. Ложка должна служить для тарелки с супом, а есть на ней тонкая роспись и гравировка, или нет – на трапезу не влияет. Практичность во всем – вот девиз троллей.

Затем Хура попробовал вообразить свою реакцию, если бы он, живя в мире только троллей, впервые увидел людей, которых считал бы лишь персонажами сказок и легенд. Это было сложнее, но в итоге он решил, что, скорее всего, попытался бы истребить их. Выходило, что опасения Маши были не напрасными.

Итак, Хура решил, что будет героически дожидаться Марию в ее доме, и лишь изредка с большой осторожностью подходил к окну и осматривал происходящее снаружи. Он исследовал квартиру. Довольно быстро разобрался, как пользоваться туалетом, краном с водой, в том числе как регулировать ее температуру. Это не было совсем уж в диковинку для тролля, так как он слышал о подобных причудах в больших домах людей. Эти штуки делали для них изобретательные гномы.

Он открыл для себя большой белый металлический ящик. Эта штуковина содержала в себе приятную прохладу и, что не менее важно, еду. Но Хура даже не прикоснулся к ней, ведь в большой кастрюле его ждала еще одна порция того, что Маша называла пельменями.

Время шло, и Хуре стало совсем скучно. В своем мире, в его тролличьем городке, он умел отдыхать, ничего не делая. Это вполне присуще троллям. Они могли просто сесть в удобное кресло или развалиться в постели, на худой конец, подошел бы и стог сена, и просто расслабиться. Ни спать, ни читать, ни слушать чью-то болтовню. Просто сидеть развалясь или лежать, стараясь ни о чем не думать.

Но теперь ему этого совсем не хотелось. Ведь для того, чтобы так классно отдыхать, нужно так же классно поработать. А Хура был слишком далеко от своей кузни.

Вскоре, чтобы занять себя хоть чем-нибудь, он решил перекусить и слопал остатки пельменей. Хорошая еда – эти пельмени. В их мире они тоже делали похожие штуки, но все же они отличались и размером, и тестом, и начинкой.

Потом он взялся за содержимое холодного белого ящика. Там был лимон, его Хура тут же сжевал с большим наслаждением. Чуть позже он выпил молоко. Заел его сыром. В общем, недолго в этом ящике оставалась хоть какая-то еда.

Ящик этот имел вторую дверцу в которой была не просто прохлада, а самая настоящая зимняя стужа. Там тоже были продукты, но уже напрочь замороженные. Тролль решил ее не трогать, так как грызть заледенелое мясо было не самым приятным занятием

Затем Хура снова начал слоняться по квартире Маши. Но это привело лишь к тому, что вместе со скукой опять накатил аппетит. Хура облазил полки на кухне и с удовольствием поглощал все, что нашел. Там были пряники, печенье, хлеб и немного сухофруктов. Он не тронул только пачку макарон, так как счел, что они не очень хороши на вкус, и мешок с сахаром, так как у Хуры все-таки была совесть, и он не мог просто так слопать такое сокровище. Ведь сахар в его мире – это большая ценность.

Прошел час, и Хура все же слопал замороженное мясо. Это отняло еще какое-то время, и до возвращения Маши ожидалось еще не меньше часа или полутора. Неизвестно, чем бы это закончилось. Вероятно, он все-таки приговорил бы и макароны, если бы не одно происшествие.

Хура услышал громкий агрессивный лай собак. Стаи собак. Хура любил этих четвероногих животных, причем вовсе не жареных и не вареных, а просто живых собак – друзей троллей. Разведение и обучение этих животных было еще одним из немногих даров его народа. Они понимали друг друга очень чутко, буквально жили по одним правилам. Почти.

Тролль вскочил и, насколько мог, аккуратно подбежал к окну, чтобы рассмотреть, что вызвало столь недружественный вой на улице. Там действительно была большая стая разношерстных и разнокалиберных собак.

Стая злобно рычала и лаяла, ощетинившись вокруг старой женщины, разумеется, человека – Хура все никак не мог свыкнуться с тем, что в этом мире обитают только люди. Старуха держала в одной руке среднего размера кожаную сумку, а в другой деревянную трость, которой отчаянно размахивала в сторону ближайшего пса. Периодически, вместо трости в сторону собаки металась вторая рука старухи, та, что с сумкой. С каждым взмахом, неважно, трости или сумки, ярость собак увеличивалась.

Хватит трясти перед ними, негодующе подумал Хура. Успокойся, и они тоже успокоятся потихоньку. Но старуха продолжала трясти своими предметами, а собаки, соответственно, продолжали рычать и лаять, приближаясь к бедной старой женщине.

Время от времени одна из собак пыталась сделать рывок в ее сторону. Но старуха успевала опасно двинуть навстречу свою клюшку, и собаке приходилось отступать перед очередной попыткой.

На улице были и другие люди. Никто из них, однако, не предпринял ни единой попытки что-то сделать с этим. Не то чтобы они были безучастны: одна женщина что-то испуганно причитала, какой-то щуплый мужик что-то кричал про полицию, дети, игравшие неподалеку, и вовсе ретировались.

Хура представил, как бы вели себя тролли в похожей ситуации. Вмешались бы они? После короткого размышления, он решил, что нет. По той простой причине, что такая ситуация в принципе не могла бы случиться на улицах их городка. У них собаки не нападают на троллей, а тролли не делают таких глупых вещей, как эта старуха.

Очередной рывок пса закончился тем, что старуха все-таки угодила своей тростью по его морде. Собаку немного опрокинуло. Она резво вскочила и метнулась снова. Старуха опять наотмашь ударила тростью, но теперь пес смог увернуться. Одновременно еще несколько псов возмущенно зарычали и тоже решили перейти в атаку. Теперь активные действия исходили сразу от четырех из всей стаи. Старуха начала крутить одновременно и тростью, и своей кожаной сумкой, причем непрерывно.

Ситуация так накалилась и так зацепила Хуру, что он уже не мог оставаться безучастным зрителем этой схватки. Даже если бы он дал Маше четкое обещание не покидать ее квартиру, то он бы нарушил это слово. Ведь с его точки зрения ситуация была неприемлемо критической и требовала его вмешательства.

Он распахнул окно, благо оно было большое и могло послужить выходом, взобрался на подоконник и сиганул с третьего этажа. Жестко, безболезненно для себя, но не для асфальта, он приземлился на тротуар и побежал к месту стычки.

Старуха, видимо, краем глаза увидела приближающуюся помощь.

– Ну наконец-то! – воскликнула она. Похоже, зрение у нее было не очень, и она не поняла, что перед ней тролль. А может, ей было совсем не до того, чтобы разглядывать своего внезапного союзника.

Хотя, союзника ли?

Хура подскочил к месту стычки и оказался прямо перед старой женщиной, все еще отчаянно размахивающей своими предметами. Он навис над ней своей мощной тушей и издал такой жуткий рык, попутно разбрызгивая слюни, что даже собаки на минуту прекратили свой истошный лай.

Старуха упала в обморок.

В действительности, это было лучшим спасением для старухи, ибо собаки потеряли к ней любой интерес. Теперь, не считая того, что она лежала на голой земле абсолютно без сознания, она была в безопасности.

Собаки осознали, что враг повержен, помолчали чуть-чуть и, к некоторому удивлению Хуры, зарычали снова, но теперь уже на него. Тот кобель, что активно агрессивничал на старушку, опасно приближался к троллю. Остальные псы тоже ощетинились и смотрели на него недобро.

Хура издал еще один рык. Теперь не такой яростный, как в адрес старухи, но довольно злобный и, как бы, предостерегающий. Потом еще один. После первого раза стая замолкла. После второго, все, включая главного кобеля, покорно лежали перед Хурой.

Мария

Маша, как могла, торопилась домой. Она работала поваром на довольно крупном заводе “Полиэтекс Траст Ворлд” и хотя, казалось бы, повара на предприятиях ограничены обязанностью накормить работников, на этом их труд не заканчивался. Им также требовалось перемыть всю посуду, сделать заготовку на следующий день и многое другое. И даже если они умудрялись завершить все это до конца рабочего дня, им все равно не позволялось уходить домой пораньше.

Но в этот раз Маша, ссылаясь на чрезвычайные семейные проблемы, слезно умоляла начальницу столовой отпустить ее. Начальница была женщина не злая, но требовательная. Она отпустила Машу лишь на полчаса раньше и то, только после того, как убедилась, что весь круг ее обязанностей выполнен.

Почти всегда Маша несла домой с работы какое-то количество еды, которая учитывалась как использованная, то есть, по сути, была списана. В этот раз с этим было сложнее, так как она покинула рабочее место раньше начальницы, а выносить продукты при ней она не решалась, даже, несмотря на то, что последняя, скорее всего, знала о таких делах.

В этот раз, выходя с работы, она сразу же столкнулась с дилеммой: устремиться сразу домой или сначала забежать в магазин и закупить продукты для тролля. В конечном итоге волнения за Хуру возобладали, и она устремилась домой.

Уже проходя по переулку вдоль своей пятиэтажки, Маша заметила недобрый знак. На ее пути стояла карета скорой помощи. Когда она приблизилась к машине, то увидела, как медработники грузят в нее на носилках старую женщину. Видимых повреждений на старушке заметно не было, и Маша решила, что, скорее всего, той просто стало плохо.

Женщина и правда испытывала какой-то внутренний недуг. Ее глаза были сильно округлены, руки тряслись, а голос был прерывистый, с почти неразличимым смыслом того, что она пыталась сказать врачу. На лицо психологический шок.

– Огромный, жуткий, страшный, – это в какой-то момент речь старухи стала разборчивой, но потом снова началась непонятная тарабарщина, похожая на лихорадочный бред.

Это было очень подозрительно, и Маша начала опасаться, что без тролля здесь не обошлось. Каждое из этих слов вполне соответствовало описанию Хуры.

Маша вбежала на третий этаж и буквально влетела в свою квартиру. Ее опасения оправдались, причем наихудшим образом – Хуры в доме не было. Она на всякий случай пару раз пробежалась по обеим комнатам и кухне, хотя было достаточно и одного. Тролль был слишком большим, чтобы не заметить его.

Не зная, что предпринять, Маша бросилась на улицу. Карета скорой помощи все еще стояла неподалеку. Задние двери малолитражного автобуса были открыты. Она подбежала к скорой в надежде расспросить бабушку о том, что случилось, но не успела. Двери газельки закрылись, и скорая умчалась, не включая сирены.

Оставалось только бродить по окрестностям близ своего дома. Был шанс, что тролль где-то недалеко. Обнаружить такого монстра труда не составит. Проблема была в том, что другие люди тоже могли обратить внимание на странную внешность Хуры.

Маша оббегала ближайшие улицы и переулки. Обшарила каждый ближний двор, но все было тщетно. Она остановилась, запыхавшись – бегать в ее теле занятие не из простых. Ноги уже болели, дыхание начисто сбилось, в глазах начало немного мутнеть.

Сдаться, раздалось в голове Маши. Вернуться домой – и будь что будет. Ее вины в том, что Хура покинул квартиру, не было. Пусть теперь тролль пеняет на себя. Но почти сразу она пересекла эту слабинку. Однако именно благодаря этой слабинке она и родила еще одну мысль – вернуться надо, ведь, быть может, и тролль уже воротился, где бы он ни пропадал.

Сначала Маша сходила в ближайший супермаркет и купила разных вкусняшек. Она взяла курицу гриль, сдобные булочки с кунжутом, сливочное масло, молоко, кефир и кучу сладостей к чаю. Нагруженная двумя большими пакетами, девушка вернулась домой.

К большому разочарованию Маши, тролля возле дома не оказалось. В подъезде (Маша не поленилась добраться даже до пятого этажа) его тоже не было. А так как квартира была заперта на ключ, то и не стоило рассчитывать обнаружить там Хуру. Однако Маша все же надеялась на чудо. Она вошла в квартиру и обнаружила, что она пуста.

Это был один из худших дней в ее взрослой жизни. Потому что, вновь не обнаружив Хуры в своей квартире и отказав внутреннему позыву сдаться, она вышла наружу и начала новый марафон поиска тролля. На этот раз она не остановилась, пока не начало темнеть.

Когда она вернулась, ее ноги неприятно вибрировали, а в груди была тоска. Все оказалось тщетно. Тролль пропал напрочь.

Хура

Хура проснулся, потянулся и тут же стукнулся головой о потолок. Чердак многоквартирного дома не мог похвастаться высокими потолками. А именно на чердаке и схоронился тролль после того как осознал, что выпрыгнуть с третьего этажа гораздо проще, чем запрыгнуть на него.

Конечно, Хуре ничего не стоило выбить эту далеко не самую крепкую дверь, что держала оборону в квартиру Маши. Но тролль не хотел причинять ущерб человеку, который согласился помочь ему и вкусно накормил. Поэтому-то он и решил найти укромное место и дождаться возвращения Маши.

В качестве укромного места сгодился чердак. Вход на него оказался на пятом этаже подъезда по прямой металлической лестнице. Хуре пришлось выломать решетку из нетолстых металлических прутьев, чтобы открыть люк наверх. Такая преграда не могла остановить тролля.

Проблема была в том, что тихо сидеть в тусклом чердаке было чертовски скучно, и Хура быстро уснул. Когда же он проснулся, то осознал, что наступила ночь, и Маша наверняка вернулась домой. Тролль не знал, что предприняла Маша, когда обнаружила, что он покинул ее квартиру, но одно было очевидно – на чердаке она его точно не искала.

Чуткий троллий слух уловил рядом чье-то тихое и медленное посапывание. Спящее существо? Память тролля сразу же освежилась. Он не просто так оказался на улице. Он бросился с третьего этажа, чтобы остановить безумные действия старой дамы-человека. Последняя размахивала своей клюкой в сторону довольно раздраженной стаи собак.

Собаки, впрочем, не сразу оценили помощь Хуры и поначалу вели себя по отношению к троллю весьма агрессивно. Конечно, как только он дал понять собакам, что он альфа, они открыто подчинились ему. И приняли самую покорную, и даже немного унизительную для себя позу – легли перед Хурой.

Хура очень любил собак и всегда мечтал завести себе хотя бы одного клыкастого друга. И вот в его распоряжении оказалась целая стая. Это были ничьи собаки, Хура сразу понял это. Эти дикие животные свободно бродили по городу и потихоньку превращались в волков. Желание забрать и приручить их всех было огромным, но Хура и сам был чужим в этом мире. Без Маши он не смог бы и себя приютить, что говорить о целой стае собак.

Вот почему он взял с собой только одного, причем, самого маленького песика. И если быть максимально точным, то это была девочка-песик – сука. Да и взял ее Хура не себе, а как подарок для Маши. Он хотел хоть как-то отплатить ей за ту помощь, которую девушка-человек уже оказала ему. Этот дар должен был гарантировать, что Маша не откажется от продолжения этого содействия.

Собачка проснулась, почуяв, что тролль не спит, зевнула и поднялась. Она ожидающе смотрела на Хуру в предвкушении того, что же потребует от нее новый альфа. Хура схватил безымянную пока псину и спустился по прямой металлической лестнице, а затем по бетонной на третий этаж.

Хура негромко постучал в дверь Маши. Уже две секунды спустя он услышал приближающийся топот – судя по тому, что похож он был на бег бегемота, это была Маша. Дверь распахнулась и… да, это была Маша.

Впрочем, тролль не сразу узнал ее. Лицо девушки было раздутое, раскрасневшееся и заплаканное. На лице запечатлелись одновременно отчаяние и надежда. Из надкусанной губы немного подтекала кровь. Но менее всего вдохновляли подтеки косметики, которую, почему-то наносят на себя женщины-люди, а иногда и мужчины.

Некоторое время Маша ошарашено смотрела на Хуру. Затем пришла, наконец, в себя.

– Закрой дверь, – сквозь полившиеся снова слезы проговорила она.

Дверь позади Хуры все еще была открыта. Хура повернулся и закрыл ее. Затем снова повернулся с намерением протянуть ей собачку и выдавить из себя улыбку для человека. Но вместо этого ему пришлось уворачиваться от летящего в него тапочка. Секунду спустя и от второго.

– Где ты был? – голос Марии дрожал, и в нем чувствовался гнев. Слезы все еще струились из ее глаз.

– Я… На чердаке, – смущенно ответил Хура.

– Что? – все таким же дрожащим голосом изумилась она. – Но зачем? Я же сказала. Оставайся в доме!

– Но, – виновато потупился тролль. – Там было такое дело…

– Это было очень важно, чтобы ты оставался в доме.

– Я знаю, знаю. Меня почти никто не видел и…

– Почти? – в Хуру полетели еще сразу два тапочка. Хура увернулся и от них, но теперь он никак не мог понять почему, во имя горна, у нее две пары тапочек на одну пару ног. В тот момент он еще не знал, что у Маши, на самом деле, их было гораздо больше.

Наконец, тролль поймал момент, когда Маша немного унялась. По крайней мере, она не швыряла в него свою обувь и не требовала объяснений. Хура снова выдвинул собачку на своих руках и протянул ее Марии. Увы, после такой сцены рассчитывать на то, чтобы выдать хотя бы жеманную улыбку, не приходилось. Но собака была хороша сама по себе, так что отсутствие улыбки не должно было лишить девушку той радости, которую от нее ждал тролль.

– Что это? – проговорила Маша. Похоже, она еще не понимала, что в руках Хуры была маленькая собака. Она вытерла слезы, затем прищурилась, потом протерла глаза снова и снова вгляделась. На ее лице исказился ужас.